Орлова Мирослава : другие произведения.

В глазах костёр

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
      Женщина приподнялась на руках, услышала шаги и вскинула голову, ловя полный ужаса взгляд подростка. У неё тут же перехватило дыхание: красная радужка со странным чёрным рисунком. В голове вспыхнуло имя. Итачи.
      Попаданка в Микото Учиха.
      //Фанфик по вселенной Наруто, закончен//
  
Часть первая
   Я в лесах наберу слова,
  Я огонь напою вином.
  Под серпом как волна - трава,
  Я разбавлю надежду сном.
  
  
  Она чувствовала в голове странный туман, будто организм только очнулся ото сна, а в голове всплывали воспоминания. Даже не воспоминания, скорее, что-то пустое и холодное, лишь события без должной эмоциональной окраски. Такие будешь пытаться вспомнить - и не получится, разуму просто не за что зацепиться, и он начинает буксовать. Она точно знала, что ей это не нравится, но вот почему - нет, идей нет. Так что приходилось лишь мимолётно просматривать эти события. Она понимала, что так будет лучше, хотя кому - тоже пустота.
  
  Всё слишком смутно, мутно, туманно - это детство, которое почти и не запомнилось. Потом - крики, звон разбитой посуды, плач, неестественно расширившиеся зрачки брата. И, уже после, - тишина, бесконечная зубрёжка и билеты, законченный десятый класс, поступление в институт и на подработку. Недосып, ужасное настроение, кофе по утрам и притянутая за уши улыбка. Ненавязчивые соседки в общаге, опять бесконечная зубрёжка, сессия, гора с плеч. И так несколько лет, а чуть позже - работа, не всегда любимая и не всегда радостная. Слабые улыбки женщин, чистый кабинет, младенцы. Череда одинаковых дней, вызовы посреди ночи, раздражительность, но неизменная улыбка. Внезапно - мужчина, постепенное проникновение того в жизнь, позже - свадьба. Большой живот, ребёнок, усталые улыбки. Жизнь, обычная, со своими взлётами и падениями, потом цикл с животом повторился, хотя на этот раз улыбка ещё более уставшая. Ещё через несколько лет начались портфели-ручки-тетрадки-уроки, заинтересованные взгляды мальчишек. Машины, трасса, крики и отсутствие улыбки, мужчины и детей. Тишина. Как эпилог - серые будни, не лишённые ярких красок - смех, подруги, чужие дети.
  
  Она с хрипом вдохнула воздух. В груди почему-то было очень пусто, и ощущение это ни с чем сравнить было нельзя. Память была, но словно и не её, она совершенно её не ощущала. Словно ей только что рассказали историю человека, не добавив описаний, а она ещё и не слушала. Хотя, конечно, такое не в её характере - она-то всех всегда слушала. Вот только... какой её характер?
  
  Голоса. Она точно слышала голоса, и даже, кажется, могла их разобрать. Поза, в которой она лежала, была жутко неудобной, а в нос бил отвратный запах чего-то знакомого. Только вот чего стоит это её "что-то знакомое", с такой-то кашей в голове?
  
  Она пошевелилась и привстала, задействовав пока только руки. Ресницы затрепетали, она открыла глаза и мгновенно ужаснулась. Сердце глухо ударилось где-то внутри и резко сорвалось на бег. Предчувствовала ведь что-то плохое, и неожиданно оказалась права.
  
  Рядом лежал мужчина. Он нисколько не был похож на того, что был в её памяти, но голову будто током пришибло, локти подогнулись, и она шумно упала обратно на пол. Голоса затихли, но ей не было дела - всё существо затопило беспокойство, нежность, благодарность и ещё сотни не так сильно выраженных эмоций. Зря говорят, что эти чувства лёгкие и воздушныет - её они придавили не хуже каменной плиты. А в голове, прекращая эту пытку, пронеслось имя. Фугаку. Странное, на её взгляд, но имена не выбирают.
  
  Она опять приподнялась на руках, услышала шаги и вскинула голову, ловя полный ужаса взгляд ребёнка, нет, скорее, подростка. Его она тоже не знала, но уже предчувствовала подлянку, а потому от очередной вспышки в мозгу только неестественно качнулась. Беспокойство, любовь, бесконечная нежность, смирение и ещё куча всего. Итачи.
  
  - Что... - попыталась выговорить она, но голос подвёл, а ноги подкосились. Она заметила, что подросток сделал шаг вперёд, но взгляд уже остановился на собственных руках. На них была кровь. Мягким туманом опустилось другое воспоминание - покореженная железная машина, кровь на руках и одежде, кровь на телах родных. И прямой взгляд доктора.
  
  - Но... как? Как ты могла?.. - Кажется, голос собеседника тоже был не в самом удачном состоянии. Она подтянула тело и села к нему полубоком, отстранённо разглядывая свои босые ноги и пожимая плечами. Кто знает. Она вообще ничего не понимала, но что-то толкало делать хорошую мину при плохой игре.
  
  Она состроила непроницаемое выражение лица и внезапно вспомнила, что платьев никогда не носила, разве что в школе и то - со скрипом. А сейчас в платье, непривычно-длинном и тёмном.
  
  - Нет... такого не могло случиться... Неужели он тоже?!
  
  Внезапный вскрик заставил её отвлечься от разглядывания собственных ног и посмотреть на мужчину. Итогом стало отрицательное покачивание головы, так как голосу она всё ещё не доверяла. Даже без высшего медицинского ясно, что мёртв, слишком много крови натекло. Итачи схватился за стену и спрятал лицо в сгибе локтя. Она заинтересованно наблюдала, не смея опускать взгляд на свою грудь. Слишком уж подозрительна была та пустота и лёгкость, что там ощущалась.
  
  - Всё напрасно... - простонал подросток, и она преисполнилась неожиданной жалости и сочувствия к нему. Чувства пугали, ведь он ей никто. Проблемы чужого человека так не трогают за душу, это она точно знала, а потому отвела глаза и уставилась куда-то в пол, на кровавые разводы-лужицы. Только бы не смотреть в пустые глаза мужчины, что лежал рядом. Отползти же - она чувствовала - сил не хватит.
  
  - Не напрасно, - она с опаской произнесла первые слова, совершенно не желая, чтобы голос опять сорвался. Но всё было нормально, и она негромко продолжила, буквально ощущая на себе взгляд парня. Ощущения доставляли дискомфорт. - Ничего не бывает просто так. Ведь ничего нельзя вернуть. Другое дело, хорошо это или плохо...
  
  У неё позорно пропал голос, хотя, прочитав множество книг по психологии, она могла бы попытаться прочитать Итачи лекцию на тему поступков. Когда же она посмотрела в лицо подростку, у неё перехватило дыхание. Красные глаза со странным чёрным рисунком, который из-за расстояния разглядеть не удавалось, наверняка будут сниться в кошмарах, потому что на детском усталом лице это смотрелось ужасно. А потом в её собственных глазах защипало, и рисунок стал неожиданно виден. Странная, закруженная трёхлепестковая звезда, другого сравнения она подобрать не могла.
  
  - Три томоэ. - Твоё лицо дёрнулось, выдавая недоумённое выражение, а подросток просто взъерошил свои длинные волосы. Помолчал. А потом махнул рукой, странно усмехаясь. - Ладно, хорошо, я просто... не могу. Вот так вот, ещё раз, глаза в глаза.
  
  Она понимающе покивала, совершенно ничего не понимая, но всё ещё держа лицо. От бредовости ситуации становилось смешно, но она бросила взгляд на просвет за его спиной и качнулась от вновь ударивших по голове тяжёлой кувалдой чувств. Маленький мальчик, имеющий сходство с Итачи, невидяще смотрел в пустоту, а она чувствовала сразу всё. Сильнее всего: любовь, нежность, готовность поддержать и помочь, беспокойство... Она ненароком отметила, что как-то больно много беспокойства за десять жалких минут, но Итачи её прервал. Имя мальчика вспыхнуло в голове с опозданием. Саске.
  
  - Он под гендзюцу. Тут сейчас бойцы Корня... хотя, нет, тебе незачем знать. - Парень обеспокоенно огляделся, а она потёрла глаза, пачкая лицо. Они начали уставать от слишком чёткой картинки.
  
  - Выговорись, - легко предложила она. Почему-то вспомнилось, что жилеткой для плакания приходилось бывать довольно часто.
  
  - Нет, времени мало, - отрицательно мотнул головой Итачи, и она заметила у него в руке меч. Хотя эта штука и была слишком короткой для меча, но в такого рода оружии она не разбиралась. Сказать честно - она вообще в оружии не разбиралась.
  
  Она посмотрела прямо в лицо Итачи, вглядываясь в страшные глаза. Ему решительно хотелось помочь, хотя очень слабо представлялось, как же такое можно провернуть.
  
  - Ты можешь со мной связаться?
  
  - Да. Вороны, - словно того и ждал, ответил подросток, а потом вдруг дёрнулся к ней. - Прости, мам, но они идут. А Саске сейчас очнётся.
  
  Она опять хотела скорчить уверенность и понимание, но такого и не потребовалось. Её просто ударили по голове, и мир захлестнула чернота. В голову с опозданием стукнуло то, что Корень - это то, что вызывает страх, недовольство и неприязнь.
  
  
  
Часть вторая
  Женщина очнулась в незнакомом, но почему-то вызывающем смутные эмоции месте. Стоило только открыть глаза, оглядеться и вдохнуть в себя воздух, насквозь пропахший лекарствами, как она сразу поняла, что попала в больницу. Оно, впрочем, и не удивительно, ведь женщина отлично помнила, что больницу в своей жизни видела часто, даже работала там. Эмоции тоже говорили, что именно в эту палату - вид из окна вызывал глухое безразличие, а ширма раздражение - она или заходила, или попадала не раз.
  
  За то время, пока она находилась в отключке, сознание пришло в норму, и того тумана в голове больше не наблюдалось. Но вот странно: она точно помнила всю свою жизнь, но воспоминания, больше похожие на эмоции-ассоциации к некоторым вещам, с этим не совпадали. Особенно смущало то, что она реагировала на те вещи, которых ранее не видела. Например, это дерево, что неторопливо покачивалось за окном не иначе как от ветра. И, доставая из недр памяти знания о флоре своих мест, она не могла понять, что же это за растение.
  
  Из-за чего она оказалась в больнице, ей было понятно: жуткая мигрень, запитое холодной водой обезболивающее и беспокойный сон были последними воспоминаниями. Только вот то, что произошло дальше, никак не вписывалось в привычную ей картину мира. Одно она знала точно - и Итачи, и Саске - твои сыновья. И если Фугаку, твоего мужа, спасти не удалось, то эти двое точно будут спасены.
  
  Воспоминания и эмоции перемешались, и женщина, чтобы облегчить эту битву в голове, накрыла лоб холодной рукой. Иногда всплывали факты - как, например, информация о том, кем тебе приходятся Фугаку, Итачи и Саске. Но полной картины всё равно не было видно, хоть она уже точно знала, какие печати нужно сложить для техники Огненного шара.
  
  - Микото-сан! - Женщина вздрогнула и попыталась резко сесть, тут же чувствуя тянущую боль в груди и опускаясь обратно. По реакции тела сразу стало понятно, что зовут её именно так, и она приняла информацию к сведению. Устраивать истерики или сильно радоваться не хотелось, ведь тут у неё был шанс. Потому что куноичи, коей она являлась, постоять за себя и защитить других могут. - Вы очнулись!
  
  Молодая девушка бросилась к ней и провела рукой над грудью. Микото прикрыла глаза, но зеленоватое свечение медицинской чакры тускло пробивалось сквозь полуопущенные веки. Когда осмотр был закончен, женщина спросила:
  
  - Что с моими детьми? - Остальное было глубоко вторично, сейчас её волновал именно этот вопрос, и ответ на него хотелось услышать немедленно. Медик замялась и опустила глаза. Микото это не понравилось - когда люди так делают, новости хорошими быть не могут по определению. Видя, что отвечать ей не хотят, она поторопила ирьёнина: - Ну же.
  
  - Вы пролежали без сознания неделю... - выдавила девушка. - Саске-сан сейчас в больнице, но его скоро должны выписать, он ещё позавчера пришёл в сознание. А ваш старший сын объявлен нукенином. Вы же должны помнить, что он... - она осеклась и бросила женщине сочувственный взгляд.
  
  Микото помнила. Это воспоминание было одним из самых недавних, так что сына, который убил Фугаку и почти (почти ли?) убил её, она помнила отлично. Только вот многое не сходилось, хотя бы те фигуры в масках, что бегали по кварталу. Она их заметила, когда Итачи ещё не дошёл до неё и её мужа. Но об этом женщина решила промолчать, справедливо опасаясь, что эти люди могут прийти ещё раз.
  
  Громкий скандал и решение совершить переворот, которое старейшины клана приняли в обход мнения мужа, Микото помнила тоже.
  
  - Ясно... - протянула она и покусала нижнюю губу. - Я могу увидеться с Саске? Пожалуйста.
  
  Ирьёнин кивнула, и Микото самостоятельно села, а потом и встала. Бесформенная больничная сорочка доходила ей до колен, и пол неприятно холодил ноги. Ходить она тоже могла неплохо, хотя в теле неприятным осадком сидела слабость, а от бега Микото, по здравому размышлению, решила удержаться. Тем более что в больницах не бегают даже обеспокоенные о состоянии своих чад мамочки. Но ходить всё равно было странно. За последнее время женщина уже отвыкла от этого, так что постоянно ждала подвоха, ждала, когда вдруг перестанет ощущать ноги и упадёт на пол с грациозностью слона. И холодный пол, который Учиха отлично ощущала голыми пятками, был для неё спасением.
  
  Девушка-меднин, которая представилась как Аои, нет-нет, да обеспокоенно скашивала на неё взгляд, но послушно вела к палате Саске. "Двести седьмая", - машинально запомнила номер женщина, уже быстро стучась и тут же толкая дверь.
  
  Саске сидел на подоконнике, свесив ноги на улицу. Будь Микото не в этом мире, она бы наверняка испугалась, но здесь такое было совершенно нормально. Упасть у него слишком мало шансов, а если и упадёт - отделается синяками.
  
  Не скрываясь, она зашла в комнату. Аои уже куда-то убежала, и Учиха была ей за это благодарна, так как присутствия постороннего явно бы не выдержала. Мягко закрылась дверь. Саске чуть опустил голову, сжимая руки в кулаки, а она неожиданно поняла, что он похож на воробушка. Особенно когда сидит вот так, нахохлившись.
  
  - Кто это? - спросил мальчик. Микото различила в голосе недовольные нотки, но в остальном он был слишком безразличным. Совсем не так говорил её сын буквально неделю назад. Она бы хотела сказать "день назад", да только время, когда ты без сознания, течёт очень быстро.
  
  Нельзя отрицать и того, что она испугалась. Не слишком сильно, но такой голос в исполнении сына - да что там, любого человека - Учихе не нравился. Захотелось хорошенько проучить Итачи за такое, а также старейшин, что вообще решились на это глупое восстание. Только вот старики уже получили своё, а старший сын, судя по всему, тоже несчастен. И уже от этого хотелось хоть как-то ему помочь.
  
  - Саске, не надо закрываться, - мягко попросила Микото.
  
  Реакция была поразительной: Саске почти мгновенно спрыгнул с подоконника и уставился на неё во все глаза, спиной повернувшись к окну. Пальцы мальчишки ухватились за стену. Она улыбнулась - мягко и немного устало, как умели, наверное, только матери, повидавшие многое. Саске сделал шаг вперёд.
  
  - Мам, это ты?.. Но Итачи... Итачи сказал... показал... - От былого безразличия не осталось ни следа. Она подумала, что при встрече надо будет обязательно припомнить это Итачи (желательно какой-нибудь болезненной, но нисколько не смертельной техникой), потому что за всё надо платить, и в несколько шагов преодолела расстояние между собой и Саске. Когда Учиха присела, тот уже разгадал план и первым обнял её. Микото готова была поспорить, что руки, сцепленные на её спине в замок, сжаты были чуть ли не до боли.
  
  - Все могут ошибаться, - прошептала она. По её лицу расползалась широкая улыбка, да и Саске, как она была уверена, тоже улыбался. Мальчик уткнулся лицом Микото в плечо и негромко шмыгал носом, стараясь делать это как можно незаметнее, но она, конечно же, слышала и не могла не испытывать облегчение. Смеяться или плакать - всяко лучше, чем не чувствовать совершенно ничего.
  
  Она не хотела размыкать объятия, но пришлось, потому как ноги быстро затекли, а Саске уже косил чёрным глазом, требуя ответов. "Кто бы мне дал эти ответы", - растерянно подумала жёнщина. Она села на кушетку, а Саске пристроился рядом. Учиха видела, что ему жутко хочется опять её обнять или просто прижаться поближе, так что сама приобняла его.
  
  - Мам, а почему всё случилось именно так? Почему Итачи сделал это? Почему он убил папу, он убил всех... - Саске сжал кулаки, а лицо его скривилось от противоречивых эмоций. Микото поджала губы. Понимание того, что просто так ей жить не дадут, пришло легко. Она ведь жена главы клана, должна обладать ценными знаниями.
  
  Она не знала, безопасно ли для неё и, что главное, для Саске говорить о клане. Но понимание того, что мальчик может отвернуться и погрузиться в себя, стоит ей уйти от ответа или соврать, заставило наплевать на предосторожности. Тем более что о смуте в клане известно многим - иначе как объяснили то, что в одну ночь Учих не стало?
  
  - Просто наш клан задумал переворот, Саске, - негромко проговорила она, смотря куда-то в пустоту. У Микото перед глазами вставали картины собрания, безразличные лица членов клана и сверкающие глаза Фугаку, который отговаривал старейшин от необдуманного поступка. - Это... это очень плохо, правда. Твой папа пытался отговорить людей, но они не слушали. Их толкала вперёд обида и злоба. Эти чувства - они плохие, Саске. Они заставляют нас совершать страшные вещи.
  
  - А Итачи? - упрямо вскинул подбородок Саске. - Почему, почему Итачи сделал это?
  
  Микото посмотрела в глаза своему сыну и провела рукой по лицу. Она правда не знала, что же ответить, а отчаянно-требовательный взгляд мальчика сбивал её с толку.
  
  - Я не знаю, Саске. Мне кажется, Фугаку знал, я же могу только догадываться. Я не хочу ошибаться и говорить неправду, - опередила Саске она и взъерошила ему волосы. - Но я точно знаю, что то, что сказал тебе сам Итачи - неправда.
  
  - Но ты же не знаешь, что он мне сказал, - нахмурился Саске, смешным жестом пытаясь пригладить растрепавшиеся волосы обратно. Впрочем, напрасно, ближе к затылку они всё равно собирались в забавную причёску, словно перья у птицы или колючки у ежа. Микото нежно улыбнулась.
  
  - Я видела его, и могу сказать, что ему было плохо, вот и всё, - улыбнулась женщина, задумываясь. Судя по тому, что она видела, Итачи погрузил Саске в гендзюцу, что уже нехорошо. А раз очнулся он лишь позавчера, это должно было быть очень сильное гендзюцу. Он явно что-то внушал, но что это было - Микото не знала. - Саске, что ты теперь будешь делать?
  
  Саске опустил голову и долго молчал, она даже беспокойно сжала руку на его плече, и хотела было присесть на пол, чтобы заглянуть мальчику в глаза, но этого не потребовалось.
  
  - Я должен убить Итачи, - сказал Саске, и Учиха застыла. Сердце, кажется, пропустило удар. Хоть как-то успокаивало её только то, что говорил он это не слишком уверенно. - Я... я должен отомстить ему за клан. Должен. И возродить клан я тоже должен.
  
  Учиха сдержала ненужный сейчас нервный смешок, чувствуя, как сердце бешено бьётся в груди. Она не собиралась допускать убийства старшего сына, хотя цель "возродить клан" от явно не понимающего ещё, как нужно "возрождать", мальчика выглядела забавно. Но решение о том, что первую цель нужно выбросить из головы Саске, она приняла сразу. Месть до добра не доводит.
  
  - Он твой брат, мой сын, а мы трое - последние живые из клана, - произнесла Микото, вздыхая и грустно улыбаясь. - И я уверена, у него были на то причины. Попробуй его понять.
  
  Когда Саске несогласно поджал губы и окинул её несколько разочарованным взглядом, но всё же кивнул, Микото мысленно отпраздновала свою первую большую победу.
  
  
***
  
  Было бы глупо ожидать, что по её душу не придут. Буквально через день после того как она очнулась, её пришли навестить. Да ещё кто! Целый Третий Хокаге, Сарутоби Хирузен.
  
  - Микото, всё нормально? - участливо осведомился Хокаге, и она кивнула. Да, с ней было всё нормально, медики залечили рану на животе и груди, что осталась от удара Итачи, а Саске уже окончательно оправился от гендзюцу - тело, наконец, отторгло чужеродную чакру. Она боялась предположить, что же это за иллюзия была такая, хотя догадки, отнюдь не радующие, уже крутились в голове.
  
  Её и Саске даже выпустили ненадолго из больницы, проникнувшись желанием навестить могилы родных людей. Учиха была рада хотя бы этому, но Саске на кладбище чувствовал себя очень некомфортно, хотя и рвался туда, а потому она поспешила уйти.
  
  - Вы хотели что-то сказать, Хокаге-сама? - осторожно осведомилась Микото и даже не дрогнула, когда старик ответил положительно. Самые равнодушные из клана Учиха могли бы сейчас завидовать, глядя на её лицо, лишённое всякой реакции на внешние раздражители.
  
  - Я же могу задать тебе несколько вопросов, Микото?
  
  - Да, конечно, - она дежурно улыбнулась, уже предчувствуя, что будет дальше. И оказалась права: ей просто устроили допрос, умело замаскированный под беседу. Не ожидай женщина подвоха - ничего бы и не заметила. Отвечать приходилось осторожно, и очень кстати в голове всплыл клановый этикет, со всеми этими завуалированными ответами.
  
  Когда Хирузен ушёл, она выждала десяток минут, вышла из палаты и направилась к Саске. В больнице больше находиться не хотелось, а значит, пора было выписываться.
  
  Саске смотрел на неё с плохо сдерживаемым любопытством, пока она натягивала на ноги специальные сандалии шиноби. Мальчишка был одет, бодр и свеж, тогда как сама Микото всё никак не могла избавиться от усталости - воспоминания всё ещё атаковали, принося с собой не только полезную информацию, но и мигрень. К последней, впрочем, она была привычна, так как после смерти семьи головная боль стала для неё частым спутником. Ноги, словно в напоминание о прошлой жизни, иногда плохо слушались, но она была уверена: это всё самоубеждение, ведь ирьёнины считали её полностью здоровой.
  
  - Куда мы? - вопросительно приподнял бровь Саске. Учиха застыла в полускрюченном состоянии, смотря на своего сына. Вопрос не поставил её в тупик, он просто показался тебе до невозможности глупым. Она ведь специально распахнула окно пошире, да и действия были вполне однозначны.
  
  "Не глупый же мальчик", - поразилась женщина, но потом поняла, что её образ в голове сына просто не вяжется с побегом. Можно было бы гордиться, что её считают примерной, спокойной женщиной, но именно сейчас спокойной быть не хотелось. Головная боль накладывалась на твёрдое решение отбросить призраки прошлого и жить этой жизнью, создавая какой-то сумасшедший коктейль из эмоций. Её характер хоть и напоминал ту Микото, что знал Саске, не был полной её копией. И она не собиралась примерять на себя чужую, по сути, маску.
  
  - Мы сбежим, - совершенно спокойно ответила женщина, под конец всё же чуть ухмыльнувшись. Уважение к шиноби, которые умели не только убивать, но и веселиться, росло всё больше. Чего стоят только все эти костюмы - она не так давно вспомнила Майто Гая - и прочие особенности, к примеру, тот же побег из больницы. - Как хочешь пойти: просто так или по крышам? - Микото жутко хотелось убедиться в своих способностях, но не говорить же это Саске?
  
  Мальчик на несколько секунд застыл, раздумывая и по-видимому поражаясь изменениям в матери, а потом задрал нос и решил идти как нормальные люди. Микото была немного разочарована, но понимала, почему Саске принял такое решение: сам он прыгать как "настоящий шиноби" не умел, а висеть на руках у матери считал унизительным. Она пожала плечами и наложила на себя и сына иллюзии. Слабенькие, развеивающиеся даже от самой маленькой царапины, зато теперь абсолютно все гражданские и не слишком приглядывающиеся шиноби будут видеть не Саске и Микото Учиха, а русоволосых брата и сестру - она прибавила Саске возрасту, а себя, наоборот, сделала младше. Да и чакры на это тратилось не слишком много, так что иллюзии мигом стали одними из её любимых вещей.
  
  Они легко вышли из здания больницы, причём Саске держался настолько неподозрительно, что Учиха даже поразилась его актёрским талантам. Уверенность в том, что её под такой слабенькой иллюзией засекли, была железная, но она всё равно почувствовала какое-то моральное удовлетворение. Запах лекарств вызывал тоску.
  
  Микото повела сына к кварталу клана, ненавязчиво держа его за руку. Будучи примерно в таком же возрасте, она постоянно норовила вырваться из железной хватки матери, так что крепко в бытовых ситуациях никогда не держала, смутно припоминая свои выкрутасы. Саске, кажется, и такое положение дел не слишком нравилось, но он сам цеплялся. Учиха понимала, почему, но сказать ничего не могла. Как правильно утешить ребёнка, у которого разом отобрали огромную, пусть и не слишком дружную, семью? Опыта в этом деле у неё не было, да и не психолог она, чтобы лезть в душу. Вот постараться окружить ненавязчивой заботой и пониманием - это женщина могла.
  
  Квартал пугал своей тишиной. Микото помнила его шумным и многолюдным, светлым, с постоянно выглядывающими откуда-нибудь знакомыми лицами. Странно и больно было осознавать, что никого, кроме Саске и Итачи, у неё больше нет. Да и старший сын оставил после себя лишь загадочное "вороны". Что это должно было означать, она не знала и не задумывалась в тот момент, так как Саске подозрительно поджал губы и уставился в землю под ногами. Учиха быстро пошла в сторону своего дома, следя, чтобы Саске успевал. В домах, в которые женщина мельком заглянула по пути, было девственно чисто, хотя некоторые попадались и с выбитыми стёклами и поцарапанными стенами. Микото лишь оставалась прикрывать глаза, усмиряя накатывающийся гнев. "Да кто посмел вообще трогать квартал? - яростно думала она, стараясь не показать своей ярости Саске. - Что за вандализм?".
  
  В доме было чисто, куноичи даже специально всё внимательно рассмотрела, страшась найти кровь. Не было. Похоже, кто-то позаботился. С другой же стороны - кто-то спокойно расхаживал по их кварталу. "Бери - не хочу, как говорится", - кусала внутреннюю сторону щёк она. Саске был отправлен к себе - проверять вещи и убираться в собственной комнате, а Микото занялась кухней, залом и собственной с Фугаку комнатой. И везде в голову стучались воспоминания.
  
  - Я убрался, - заглянул в её спальню Саске. Женщина как раз тёрла руками виски, стараясь справиться с пластом информации. Разбирать воспоминания совершенно не хотелось, так как она примерно догадывалась, что можно вспоминать в спальне. - Помочь?
  
  - Да, - Учиха тепло улыбнулась, думая, что с таким сыном точно не пропадёшь. - Можешь убрать вот тут пыль?..
  
  В общей сложности они провозились ещё часа три, убирая дом. Потом Микото заглянула в холодильник и сразу же послала Саске за мусорными мешками - надо было убирать испортившуюся еду и идти в магазин. "Только для начала в банк..." - рассеяно подумала она, загибая пальцы, расшагивая по дому и вспоминая, всё ли убрала. Убедившись, что ничего мимо неё не прошло, женщина попыталась серьёзным взглядом и просьбой заставить сына сидеть дома, но потерпела поражение. Саске просто смотрел, и она махнула рукой, разрешая ему сопровождать себя.
  
  В банке Микото задержалась надолго. Учиха были одним из богатейших кланов, так что она была уверена, что бедствовать не будет. У неё были собственный именной счёт, счёт Саске и, официально, деньги клана. Посмотрев на сумму, женщина похмыкала, но скандалов устраивать не стала. Клан явно прилично ограбили, но и оставшейся суммы хватит на её век. Хотя искушение услышать, по каким же причинам было произведено такое действо, было сильно. Стоило ей заикнуться об Итачи, как её осадили: он стал нукенином, а это значит, что его средства конфискованы и перешли деревне. Спорить не было смысла, так что Микото попрощалась и ушла, сняв небольшую сумму на первое время.
  
  Когда они закупались, Саске уже зевал, умаявшись за весь день, но старался делать это как можно незаметнее. Женщина улыбалась куда-то в сторону, чтобы не смущать сына, и была довольна днём, который прошёл в делах. Её было сложно назвать трудоголиком, но бездействие бесило невероятно, так что неудивительно, что больница быстро наскучила. Сначала это было нужно - лечение, всё-таки, а труд докторов она привыкла уважать, но вот потом...
  
  - Саске, будешь помогать готовить? - каверзно спросила Учиха, когда они пришли домой и расставили продукты. Мальчик отрицательно качнул головой и уселся за стол - наблюдать за её действиями. Критически осмотрев клюющего носом сына, женщина быстро сделала яичницу и разложила немудрёную еду по тарелкам.
  
  Мальчишка кушал быстро, будто и вовсе не прожевывая пищу, Микото же больше возила палочками по тарелке, чем действительно что-то ела. Дурацкая привычка, которую не смогли искоренить даже многочисленные ссоры в семье, от которых легче было убежать на улицу. Повзрослев, она решила, что такого у неё точно не будет. Не было. А теперь и просто невозможно.
  
  Саске встал и вышел из-за стола, поблагодарив за еду, а она осталась ковыряться в своей тарелке. Есть как-то расхотелось, когда она внезапно поняла, что Саске - он именно такой, хмурый и молчаливый. Теперь. Смерть стольких людей не может не повлиять на детскую психику, да ещё и Итачи что-то нахимичил с гендзюцу. Микото откинулась на спинку стула и прикрыла глаза. Никакого плана не было, да и составлять его на ночь глядя с головной болью - пустая трата времени. Одно она знала точно - Саске надо встряхнуть и сделать из него прежнего весёлого мальчишку, а Итачи стоит вправить мозги, поинтересоваться причинами поступков и утешить. Потому что не дело, и вряд ли бы наследник клана просто так взял и вырезал свою семью.
  
  Она поднялась со стула, на мгновение испугавшись: ей показалось, что правая нога перестала что-либо ощущать и вообще чувствоваться. Но это была лишь секундная иллюзия, и она смогла облегчённо выдохнуть, чувствуя, как бешено колотящееся сердце усмиряет свой бег. "Клан Учиха с самого сотворения работает с иллюзиями, - невесело подумала Микото, протирая глаза и направляясь в спальню. - Будет глупо поддаться одной из них".
  
  Спать не хотелось, но она знала - надо. И даже если несколько часов после пробуждения придётся проходить, словно оживший мертвец, оно того стоит. Чужая память разрозненными кусочками собиралась в голове, и обрушиваться любила преимущественно ночью, из-за чего сны были тяжёлыми и насыщенными событиями.
  
  Утро встретило её жарой. Учиха недовольно разлепила глаза и через минуту осознала, что закуталась в одеяло, словно в кокон, отчего было нестерпимо душно и жарко. Откинув одеяло, она села на кровати и взлохматила волосы, а потом резко встала и неуверенной со сна походкой направилась в ванную. Ей срочно был нужен душ, желательно холодный, а то был риск так и зависнуть в состоянии амёбы.
  
  Уже более-менее посвежевшая, женщина заглянула в спальню посмотреть на часы. Они показывали неутешительную картину раннего-раннего утра, так что Микото оставалось только вздохнуть и пойти делать себе кофе, а Саске - завтрак. Память любезно подсказывала, что младший сын был тем ещё соней, так что торопиться уж точно не стоило.
  
  Приступив к готовке, Учиха на на пару минут задумалась, а потом отработанными до автоматизма движениями начала готовить мисо-суп, одновременно с этим размышляя, не сделать бы чего ещё. Всё же, завтрак должен быть плотным, особенно учитывая то, что она хотела отправить Саске в Академию. Остановившись на секунду, Микото задумчиво кивнула себе и решила приготовить ещё и онигири. "Для бенто - в самый раз", - рассеяно подумала она и вдруг услышала шаги. Спустя буквально минуту на кухню заявился Саске - хмурый, с едва различимыми кругами под глазами и недовольный. Сердце Микото сжалось, и она отругала себя. Как можно было забыть о кошмарах!
  
  - Саске... - Учиха кинула взгляд на еду, удостоверилась, что в ближайшее время с ней ничто не случится, и обеспокоенно повернулась к сыну. - Что случилось? У тебя кошмары?
  
  - Да, - сухо кивнул мальчик, а потом перевёл взгляд на еду у матери за спиной, захватил взглядом коробочку, где уже лежало несколько аккуратно слепленных рисовых шариков. - Мы куда-то идём?
  
  - Ты не против пойти в Академию? - вопросом на вопрос ответила она, чувствуя себя евреем и ненавязчиво прикасаясь к виску. В голову опять начала приходить глухая боль. Похоже, воспоминаниям о второй жизни не хватало места в одной черепушке. "Кстати о евреях... тут же даже нет такого слова. Не поймут, если проболтаюсь. Лучше помалкивать на такие темы, а то ведь неловко будет", - женщина отвлеклась на еду, то и дело оборачиваясь на разом замолчавшего и погрузившегося в свои мысли Саске.
  
  - Нет, не против, - задумчивый голос сына раздался только тогда, когда Микото уже поставила перед Саске тарелку. Она облегчённо улыбнулась и растрепала волосы мальчика. Почему-то уверенность, что общение с классом его расшевелит, была железной. А вот в какую сторону склонится его настроение, куноичи не знала, но была уверена, что идти в Академию надо. Хотя бы потому, что там преподают действительно нужные вещи, а Саске и так пропустил довольно много.
  
  Она сделала себе ещё одну чашку кофе, а потом покосилась на часы и погнала Саске собирать сумку. Тот к тому времени как раз поел, так что бежал за тетрадями и прочими школьными принадлежностями в более благоприятном расположении духа, а уж когда ты ему самолично преподнесла бенто, да ещё и в щёку поцеловала - солнечно улыбнулся и шмыгнул на улицу. Микото постояла на крыльце и проводила сына взглядом, а потом вдруг стала серьёзной и цепким взглядом огляделась.
  
  Домов в квартале было много, но ей и не надо было ничего особого - просто заглянуть в каждый и сверкнуть на секунду шаринганом, активацию которого она успешно вспомнила ночью. Глаза замечали даже самые мелкие детали, и ближе к обеду женщина поняла, что квартал явно не только отмыли от крови, но и обчистили. Причём обчистили профессионально, не знала бы она расположения многих вещей - не догадалась бы. Зато теперь Учиха понимала, что настоящих грабителей - тех, что забирают ценности - в квартал пожаловало совсем немного. Больше было тех, кто крал у твоих соклановцев техники, стили тайдзюцу и просто информацию, что была перенесена в свитки. А додзюцу изрядно помогало ей замечать совсем мелкие детали, за которые больной разум бы не зацепился в обычном состоянии. Например, то, что все кражи, помимо кражи ценностей и просто вандализма типа выбитых окон, было совершено около полуторы недели назад, что людей было много, и что кровь стирали уже после того, как дома обчистили.
  
  Придя обратно в главный дом, куноичи упала на кровать и прикрыла глаза. При Саске ей удавалось держаться, сейчас же хотелось растечься безвольной лужицей по какой-нибудь поверхности и избавиться от этой упрямой глухой боли, которая не думала меняться или хотя бы ненадолго уходить. Постоянность в данном случае здорово выбешивала.
  
  Так бы Микото и пролежала, если бы желудок не напомнил о себе недовольным урчанием. "И Саске скоро должен вернуться..." - мысленно протянула она, тащась на кухню. Завтрак отсутствовал у неё традиционно, и этим она весьма заметно отличалась от другой, прошлой Микото. В этом мире завтрак был довольно важной частью дня.
  
  Когда Саске пришёл из Академии, Учиха накормила его, позволила сделать домашнее задание и, видя, что сын общаться не собирается, забеспокоилась. Она отлично знала, что детям в целом и Саске в частности свойственно много говорить, в особенности о событиях, происходящих вокруг. То, что Саске, раньше не отличающийся особым затворничеством и всегда находящий минутку поговорить с ней, вдруг резко изменился, тоже напрягало.
  
  Микото решительно направилась в комнату к Саске и, постучав, зашла. Мальчик смотрел на неё с тщательно скрываемым интересом, и в её душе змейкой скользнуло облегчение. Признаться, она постоянно боялась, что Саске вдруг станет смотреть так же, как Фугаку. Холодно и независимо.
  
  - Рассказывай, что было в Академии, Саске, - невозмутимо сказала женщина, откидывая назад волосы и морщась, так как чёлка противно полезла в глаза. В голове у неё промелькнула мысль о том, что, наверное, стоит сменить причёску, но тут же погасла, так как всё внимание было сосредоточено на Саске.
  
  Он начал говорить почти сразу, но сначала приходилось задавать ему много вопросов, иначе бы он, как Микото подозревала, ограничился бы парой предложений. Саске раздраженно качался на стуле, но говорил. Ей ведь правда было интересно, она даже не сдержала хихиканья, когда Саске с раздражением упомянул "надоедливых девчонок". Полный чистого отчаяния - "И ты с ними, что ли?" - взгляд того стоил. Женщина на секунду замерла, когда мальчик вскользь упомянул Узумаки Наруто, но тут же махнула сыну рукой, чтобы продолжал.
  
  "Узумаки Наруто... сын Кушины", - она дёрнула уголком губ, когда Саске заметил, что всю информацию о чакре, которую им давали, он уже знал. Что с мальчиком делать, Микото не знала, а забрать того к себе мешал приказ Третьего. Но помогать осторожно она могла. А узнавать о нём можно и через Саске - наверняка ведь кто-то заинтересуется, если она начнёт проявлять повышенный интерес к джинчурики, следя за ним или просто спрашивая других людей.
  
  - То есть, в Академии тебе всё понятно? - всё же уточнила Учиха, искренне беспокоясь за сына, что пропустил почти две недели. Саске согласно кивнул, а Микото окинула его с головы до ног задумчивым взглядом и улыбнулась.
  
  
  
Часть третья
  Погода была пасмурная - низкие тучи грозили упасть на землю, солнца совсем не было видно, и ужасно хотелось спать. Микото украдкой зевнула, прикрывая рот рукой, и продолжила свой путь до башни Хокаге. Честно говоря, она была удивлена и не совсем понимала, зачем простая домохозяйка, пусть и, фактически, глава клана Учиха, понадобилась Сарутоби. А судя по тому, что сопровождал её человек из АНБУ в маске Хорька, приглашение тебе выслал именно он. Старейшины бы бесцеремонно нагрянули сами, а Данзо бы послал своих пешек в абсолютно белых масках, дабы те связали её и схватили. Что поделаешь, у одноглазого очень уж своеобразные методы.
  
  Сарутоби Хирузен успешно притворялся добрым дедушкой, и женщина только сейчас поражалась - и как раньше не замечала, что это всего лишь притворство? Фальшь, которую легко распознавал Фугаку, и иногда делился своими наблюдениями с ней. Учиха учтиво поклонилась, произнесла обыденное "Вызывали, Хокаге-сама?" и замерла, вытянувшись в струнку и дожидаясь пояснений. Старик недолго пускал дым из своей трубки, и спустя буквально пару минут на куноичи вылили небольшое ведро информации.
  
  Миссия должна быть долгой, около полутора-двух месяцев, и довольно опасной. Оставалось лишь качать головой, ведь А-ранг, да ещё на самой кромке S-ранга, - это не то, что нужно посредственному джонину, который, к тому же, долгое время был в запасе. Микото успокоило только то, что вместе с ней на миссию идёт тройка джонинов. Простых джонинов, не в масках. Она легко запомнила их имена - Хината Катсуо, Инузука Рю, Нара Нарико. Её неуверенный отказ от миссии - она же джонин, сама может выбирать себе задания - Хирузен, помолчав немного, отклонил. Женщине оставалось только вздохнуть. Похоже, заказчик потребовал шиноби с шаринганом и заплатил за это довольно большую сумму.
  
  Обратно Учиха шла донельзя задумчивая. "Два месяца, - размышляла она, прыгая по крышам в сторону своего квартала. - Два месяца Саске будет без меня. Не на это ли был расчёт? Хотя, что они сделать-то смогут. Разве что устранить меня на миссии... Да нет, глупость. Слишком явно", - она покачала головой. Похоже, двойного дна у задания не было, и заказчик действительно хорошо так переплатил.
  
  - Я дома, - пробормотала Микото, скидывая сандалии шиноби, а потом уже громче крикнула: - Саске, ты как? - Волноваться он не должен был, она оставила на столе записку, но мало ли...
  
  По дому разнёсся звук негромких шагов - Саске, когда хотел, мог ходить почти бесшумно, и теперь, даже не задумываясь об этом, чуть-чуть применял это умение. Женщина прищурилась, заметив, что к уголку губ у мальчика прилипла рисинка. Похоже, тот по-бунтарски проигнорировал отставленный тобою обед и съел онигири. "Не удивлюсь, если даже все", - усмехнулась она и растрепала волосы мальчишки, легко подарив такую незамысловатую ласку.
  
  - Привет. Нормально, - буркнул Саске, упрямо стараясь пригладить волосы. Учиха немного рассеяно улыбнулась. Мальчик часто изображал недовольство после такого жеста с её стороны, но иногда она видела, что он забывает провести пятернёй по своим вихрам и недовольным нисколько не выглядит. - А... - Микото хитро покосилась на него; было видно, как Саске пытается бороться с собственным любопытством, но, не выдержав этой битвы, проигрывает. - А где ты была?
  
  - У Хокаге, - она полетела на кухню, чувствуя, как бурчит живот. Привычке не есть с утра женщина была верна, так что, достав рис и рыбу, быстро подогрела продукты и поставила перед собой. Саске наградил еду равнодушным взглядом и присел за стол напротив матери, а она, вооружившись палочками, проглотила первый кусочек и продолжила: - Меня отправляют на миссию. На два месяца, может, меньше, но очень сомнительно.
  
  - Заказчик потребовал человека с шаринганом? - проницательно спросил Саске. Куноичи замерла, не донеся кусочек рыбы до рта и недоумённо, но одновременно с довольством посмотрела на сына. "Услышал где-то? Но от кого? Итачи, Фугаку или же кто-то ещё? Хотя... какая, в сущности, разница?"
  
  Даже мысленно произнеся имя старшего сына, она опустила глаза. То, что он объявлен нукенином, кусало душу. Ниндзя-отступники погибали очень часто, а всё потому, что всегда находились ойнины или нукенины посильнее. Первые получали задание, а вторые просто зарабатывали деньги. "Ну, или просто маньяки", - подумала женщина. Иллюзий ей хватало тех, что можно было строить с помощью шарингана, да и то, она давно не тренировалась. "Кажется, я знаю, что сейчас буду делать..."
  
  Микото кивнула, отвечая на вопрос, и отправила-таки кусочек рыбы себе в рот. Доев и помыв за собой посуду, она села обратно за стол и наградила Саске задумчивым взглядом. Тот негромко фыркнул и качнулся на стуле. Микото хмыкнула. "И от кого это он такой дерзости научился?" - задумалась она, впрочем, нисколько не противясь такому развитию событий. Дети должны веселиться и баловаться, а главное - просто понимать, когда этого делать не следует. Или не попадаться.
  
  - С Академией всё нормально, мам. Там всё очень легко. У нас сегодня был урок тайдзюцу... - Саске поймал заинтересованный взгляд матери и вздохнул. Теперь он сам рассказывал о том, что произошло в Академии, а Микото ведь всего лишь сказала, что такое нехитрое упражнение поможет в будущем ему писать отчёты. - Но никакого тайдзюцу там не было. Ирука-сенсей сказал, что сейчас мы будем проходить только академический стиль, а бои будут в конце каждого года и перед каникулами... Я повторял движения, хотя они какие-то не такие, как в нашем тайдзюцу, - Саске потёр переносицу, подыскивая слова. Женщина молчала и всем видом показывала, что помогать не будет. - Более прямолинейные, но всё равно сильные. А ещё Хината с нами не занималась, - невпопад добавил он и замолчал.
  
  За окном послышался шум и хлопки крыльев. Резко обернувшись, Учиха ничего не заметила и подозрительно прищурилась. Такие непонятные вещи не были ей по нраву, но она отложила "расследование" на потом, ведь на первом месте стоял разговор с сыном.
  
  - Хината, это которая Хьюга? - дождавшись кивка Саске, она пожала плечами. - Ну, тут всё просто. Тайдзюцу клана Хьюга - их гордость почти наравне с додзюцу бьякугоном. Так что не удивительно, что Хината не тренируется вместе с вами. Она просто боится испортить свой стиль, а нравы у них строгие. Очень строгие, - негромко добавила Микото, вспомнив, что несколько раз присутствовала на переговорах с этим кланом вместе с мужем. Чаи они гоняли долго... точнее, проводили чайную церемонию. - А академическое тайдзюцу проще, потому и прямолинейнее. Оно ведь, в основном, для бесклановых, и дальше те уже стоят перед выбором: или улучшить своё тай, напросившись к кому-нибудь в ученики, или специализироваться на чём-нибудь другом.
  
  Она умолчала о том, что бесклановые, в основном, ничего не могут, так как найти стоящего учителя для ребёнка - очень сложно, а родители есть не у всех, и если даже есть, то те совершенно не разбираются в ремесле шиноби... Во-первых, свежа ещё была память о Минато, гении, Четвёртом Хокаге и просто хорошем человеке. Во-вторых, Саске наверняка бы начал задирать нос, а Микото этого не хотелось. Знать, что ты лучше, - это замечательно, но для детей его возраста это может перейти в травлю слабых.
  
  Поднявшись со стула, женщина потянулась и лёгким шагом направилась к себе в комнату, сказав сыну, чтоб тот оделся для тренировки. Саске посмотрел шокированно, но мигом унёсся наверх, одеваться - только пятки засверкали. Куноичи подавила смешок и тоже поспешила одеться. Напялив на себя первое попавшееся - это потом, перед миссией, она выберет самую удобную и незаметную одежду, - Учиха подвязала волосы протектором и подхватила сандалии шиноби.
  
  Ждать на крыльце пришлось не долго, буквально пару минут. Саске оделся в серое, и, оглядев сына, Микото одобрительно кивнула головой. И отстирать значительно легче, чем что-то светлое, и на солнце умирать не будешь, как в тёмном, и довольно незаметно, в отличие от ярких и кричащих цветов.
  
  - Ты покажешь мне что-то? - с надеждой вопросил Саске, и Учиха задумалась. С одной стороны, что показывать Саске, ты не знала. Ну не было у тебя таланта учителя! С другой же... Чем раньше он начнёт учиться, тем сильнее станет в будущем. Эта мысль, собственно, всё и решила, ведь сила - это залог выживания. По крайней мере, при нынешней системе скрытых деревень.
  
  - Я покажу тебе... Я покажу тебе шаринган, - на секунду растерялась, но тут же собралась Микото, а потом взяла Саске за руку и, сложив на всякий случай печать концентрации, переместилась на полигон с помощью Шуншина. Получилось это настолько непринуждённо и легко, что она даже удивилась. Нет, Шуншин - техника полезная, и уж её-тоонаы применяла часто, но чтобы так легко, да после больницы, да после того, как две души (или памяти? Ты решительно ничего не понимала в этой ситуации!) смешались... Это было удивительно, но, несомненно, хорошо.
  
  Саске зачарованно понаблюдал за оставшимися после применения техники листьями, но, попытавшись поймать один, не преуспел. Рука попросту прошла сквозь морок. Женщина сдержала смешок. На пороге их дома листьям взяться неоткуда.
  
  Саске надулся, как мышь на крупу, и Учиха слегка улыбнулась и потрепала его по голове. В этот момент он показался ей ужасно милым; даже милее, чем всегда. "Наверное, правильно Фугаку говорил, что он пойдёт в меня... Как и Итачи, - она горько поджала губы, но потом отбросила пораженческое настроение. - Отбоя от девчонок не будет, когда подрастёт. Бедный, бедный Саске!". Настроение мгновенно поднялось, и Микото начала командовать, вспоминая, как это делала сенсей твоей команды.
  
  - Итак, Саске. Сейчас мы вместе с тобой занимаемся физподготовкой и гоняем чакру. Потом я говорю тебе, как активировать шаринган, и ты показываешь мне технику Огненного шара, - куноичи вздохнула и поморщилась. То, что Фугаку так рано начал учить Саске стихийным техникам, она не одобряла, но молчала, слишком мягкотелая, чтобы возразить. Теперь же ничего не сделаешь, оставалось лишь учить дальше. - Потом пешком идёшь домой, а я тренируюсь дальше. Когда приду - научу тебя складывать вещи на длительную миссию, понятно?
  
  Саске закивал, и Микото смущённо улыбнулась, поправляя хитай-ате, с таким восхищением он посмотрел на неё. Видимо, перемены в матери ему очень нравились. "Ладно, физические упражнения, - быстро вспоминала она. - Бег, приседания, отжимания, прыжки, перекаты, отработка ударов... Хм. Нет, лучше дать ему тайдзюцу. Но перед этим - размяться. Потом - чакра... Надо научить его направлять чакру в нужное место, да и мне стоит вспомнить. Ещё стоит научить его прыгать, но это чуть позже. И, м-м-м, шаринган со стихией Огня..." - ты прикинула план тренировки и подмигнула сыну. Он ответил тихой ухмылкой.
  
  - Ну что, начали, - Учиха легко стартанула с места, не слишком быстро, так, чтобы Саске смог её догнать. Пару раз она существенно обгоняла его, чтобы понять, как быстро может бегать и насколько быстро устаёт. Скорость выходила очень хорошей для джонина, но вот выносливость была ни к чёрту. Саске показал хорошие для своего возраста результаты, хотя смотрел на выверты матери с непонятной тоской. Она тут же утешила, мол, он сможет намного лучше, она-то всего лишь не самый хороший джонин... Саске приободрился.
  
  По отжиманиям-приседаниям-прыжкам и прочему Микото прошлась, как ей показалось, быстро, хотя солнце и уставший вид Саске намекал немного на другое. Впрочем, она тоже не могла похвастать бодрым видом, а потому с удовольствием присела и попросила показать Саске, на что он способен в тайдзюцу. И он показал, не зря же манекены стоят. "Как и следовало ожидать, - с прищуром наблюдая на немного дёргаными движениями Саске, подумала женщина, - без шарингана наше тайдзюцу очень не очень". В каком-то смысле она понимала создателей кланового стиля боя: к выходу из Академии абсолютно все Учихи пробуждали шаринган, а те, кто не желал становиться шиноби, делали это годам к пятнадцати. Потрясения в жизни бывают у всех, а для пробуждения первой ступени нужно, на самом-то деле, совсем немного. Намного сложнее понять, как активировать додзюцу.
  
  - Итак, Саске, - Микото поднялась с земли, отряхнулась и направилась к тяжело дышащему сыну. Осмотрев его, она пришла к выводу, что тренировка удалась. - Сейчас мы попробуем направить чакру к рукам, так как это легче всего. Каналы там толстые потому что, - объяснила Учиха. - А ещё это упражнение очень полезно, ведь чтобы активировать шаринган, ты должен направить чакру в глаза, а чтобы бегать по деревьям и воде - в ноги. Ты применяешь нечто похожее, когда создаёшь Огненный шар - направляешь чакру ко рту и выдыхаешь её уже в виде огня. Надо только осознать, как это делается, - она хмыкнула, а Саске сосредоточенно кивнул, прикрывая глаза.
  
  Чакра ощущалась чем-то зыбким, почти нереальным, и Микото даже не могла подобрать сравнений. Это "что-то" постоянно циркулировало по телу, словно кровь - по венам, и, доходя до конечной точки, просто испарялось в окружающую среду. Но Очаг, находящийся в животе, тут же вырабатывал новую порцию, тем самым не теряя в запасе и не давая чакре застаиваться. "А если ты используешь чакру, ты тратишь сверх этого и нарушаешь баланс, - вспомнила она уроки сенсея. - Так что, применяя сильные техники, всегда думай о месте, где можно немного переждать, чтобы Очаг вновь заполнился чакрой. Или можешь отвлечь противника разговором. Вот увидишь, все шиноби любят болтать".
  
  Учиха волевым усилием стала направлять к ногам большее количество чакры и почувствовала, как загудели каналы, будто натруженные мышцы. Заприметив ближайшее дерево, она добежала до него и взлетела по стволу, чувствуя, как чакра защищает от силы притяжения и законов физики. Теперь она не уходила в никуда, а окружала свою владелицу неплотным коконом, только вот для сенсоров это - как лампочка для мотылька. Слишком заметно. Микото пообещала себе поискать техники, скрывающие чакру, в свитках. У неё ещё конец дня и полночи впереди, ведь, чтобы выспаться, ей теперь вполне хватает пяти часов. Не то что раньше, когда даже без ног она уставала зверски. Или это было чем-то психологическим?..
  
  Микото перестала контролировать поток чакры и оттолкнулась от ствола дерева, чувствуя, как законы физики и природы опять берут своё. Сделав в воздухе сальто - ну чистое озорство! - она приземлилась невдалеке от дерева и поймала поражённый взгляд Саске.
  
  - Ну, а что ты думал, - фыркнула она, подбегая к сыну, - мама твоя совсем ни на что не способна, раз на миссиях долго не была? - Саске чуть покраснел и отвернулся, а Микото вздохнула. По сравнению с некоторыми зубрами этого мира она и вправду ничего не умела. - Итак, смог к рукам чакру направить?
  
  - Да, - Саске кивнул, присел и вытянул раскрытую ладонь к земле. Песчинки под его рукой плавно взлетели в воздух. Мальчик убрал руку, поднялся и с любопытством спросил: - А почему именно руки? Почему не сразу глаза? Ведь много поколений Учиха тренировались, значит, каналы чакры там очень разработанные.
  
  - Потому что руки видно, - рассмеялась женщина, нисколько не задумываясь. Такие вопросы посещали любого из клана Учиха. - Согласись, направить чакру куда-то в определённое место легче? А глаз ты не видишь, это очень сложно, представить, что чакра идёт туда. Мы не из клана Хьюга, систему циркуляции знаем не назубок.
  
  - А можно?
  
  - Что - "можно"? - не поняла она, растерянно посмотрев на Саске. Вопрос поставил в тупик, так как Микото в тот момент задумалась совсем об ином. О том, не мерещится ли ей на верхушке дерева, по которому она недавно ходила, ворон? "Или ворона", - поправила себя она.
  
  - Ну, можно выучить систему циркуляции чакры назубок? - любопытно спросил Саске. Куноичи пожала плечами, а потом, чуть подумав, выдала очевидный в своей простоте ответ:
  
  - Или родиться с бьякуганом, или стать ирьёнином.
  
  Саске мгновенно потерял интерес и сосредоточенно уставился в пустоту, явно пытаясь активировать додзюцу, а Микото задумалась. Ирьёнин - это довольно почётно, хотя и сложно, потому-то во всех странах шиноби так мало хороших ниндзя-медиков. Намного легче научиться пускать Огненные шары, чем изучить технику Мистической руки.
  
  - Мам, - отвлёк её нетерпеливый и взволнованный голос Саске. - Получилось? Скажи, получилось? - Мальчику явно не терпелось узнать, смог он справиться с этой задачей или нет. Учиха встретилась с ним взглядом и кивнула - вокруг зрачка вертелась одна запятая, что для семилетнего ребёнка было просто прекрасно. Но, учитывая обстоятельства, в которых он получил томоэ...
  
  - А теперь попробуй деактивировать и потом опять активировать, - она с улыбкой смотрела, как Саске с явным трудом убирает шаринган, а потом, явно для себя неожиданно, меньше чем за секунду возвращает глазам красный цвет. - Нужно всего лишь один раз включить-выключить, чтобы всё стало легко, но делать это нужно после каждого томоэ. Мы же не Хьюги с их сложностями, - Микото подмигнула и, осмотрев усталого Саске, заключила: - Идёшь домой, и без возражений! Ты устал и сейчас явно ничего сделать не сможешь. С шаринганом, кстати, Огненные техники получаются лучше, меткость повышается, а ещё сопротивляемость гендзюцу работает лучше, да и накладывать легче... и с каждым томоэ плюсы прибавляются. Будешь тренироваться, пока меня не будет! - женщина улыбнулась и подтолкнула Саске к выходу с полигона.
  
  Проводив сына долгим взглядом, Микото вздохнула, достала кунаи, активировала свой шаринган с тремя запятыми и метнула оружие в чёрную птицу. Та недовольно каркнула, но Учиха уже быстро складывала печати для техники Огненного дракона, твёрдо вознамерившись потратить всю чакру и проверить свои способности. Всё равно за ночь всё восстановится, и физическая форма придёт в норму.
  
  
***
  
  "Утро красит нежным светом... - она с трудом открыла один глаз, выключила будильник, села на кровати и лениво зевнула. - Предположим, стены древнего Листа". Солнце ещё не заглядывало к ней в окно, но на улице было довольно светло, а тени тянулись длинной лентой. Она встала с кровати, потянулась и, опять зевнув, поплелась в ванную - просыпаться окончательно. Потом нужно будет налить себе кофе и отойти от привычки утреннего голодания, так как миссия - это серьёзно. На миссии никого не будет волновать урчащий желудок.
  
  Уже порядком взбодрившись и смотря на мир свежим взглядом, Микото пила свой кофе и лениво перекладывала на порцию омлета. Есть не хотелось, но - женщина посмотрела на часы - к семи часам она должна уже быть у главных ворот Конохи, полностью готовая и настроенная на миссию. Оставалось полчаса, целый вагон и маленькая тележка времени, учитывая то, что рюкзак на миссию Микото уже собрала вчера вечером вместе с Саске. Выбрать одежду - легко и просто, вряд ли она сильно подросла или пополнела с последней миссии, так что обычный наряд шиноби Конохи - жилет, протектор на шее, синяя кофта и чёрные же штаны - ей вполне пойдёт.
  
  Учиха встала из-за стола, быстро помыла за собой посуду и отправилась одеваться и перепроверять рюкзак - вдруг всё же что-то забыла? Но нет, кое-какая одежда, аптечка, палатка, спальник и немного еды, преимущественно консервы. В подсумки - оружие, немного бинтов, пилюль и сжиженной медчакры из аптечки, леску, управлением которой были обучены все члены клана Учиха, да парочку ядов.
  
  Посмотрев на часы и обнаружив, что осталось каких-то жалких пятнадцать минут, она осторожно поднялась на второй этаж, в комнату Саске. Соблазн полюбоваться на спящего сына и попрощаться с ним был слишком велик, так что женщина, неуверенно улыбаясь, поцеловала его в лоб и осторожно потрепала по голове. Записка о том, что делать и как быть в твоё отсутствие, лежала на столе в гостиной. "Как хорошо, что Фуджита-сан согласилась поухаживать за Саске, пока меня нет", - мимолётно подумала она, вспомнив, как в восьмом часу вечера цивилизованно постучалась в дом своей старой приятельницы. Та тоже училась в Академии и даже стала шиноби, но выше ранга генина так и не поднялась. Зато легко согласилась за умеренную плату готовить Саске, пока она будет на миссии.
  
  - Как неудобно быть одной, - закусила губу Микото, выходя из дома и обводя грустным взглядом квартал. Раньше она бы могла рассчитывать на кого угодно. Да раньше бы без её хотения тебя бы на миссию не отправили - куча других людей из клана Учиха вызвались бы пойти на задание. "Глупо сейчас ворошить прошлое, - одёрнула она себя и резко сорвалась на бег, запрыгивая на крышу ближайшего дома и двигаясь в сторону главных ворот Конохи. - Лучше думать о том, что есть. У меня есть два сына".
  
  Самоубеждение помогло, и на место Микото пришла уже в хорошем настроении. Два из трёх её будущих напарников уже стояли у ворот: судя по огромной собаке и ярко-красным татуировкам на щеках, тот крепко сложенный русый мужчина примерно одного с тобой возраста - Инузука Рю, а вон та молодая ещё девушка, с любопытством оглядывающая саму Микото - Нара Нарико. Женщина с иронией посмотрела на неё, и девушка, чуть смутившись, отвернулась. "Дракон и Неженка, просто прекрасно", - вздохнула она, имея в виду перевод имён.
  
  Вскоре подошёл и Хината Катсуо - высокий и широкоплечий парень, сверкающий рыжими волосами и притягательной улыбкой на лице. Микото он одновременно и нравился, и не нравился. С одной стороны, Катсуо был похож на её погибшего в автомобильной катастрофе мужа, а с другой - профессия шиноби всегда тесно сотрудничала с паранойей, так что такое поведение совершенно незнакомого человека просто не могло не казаться подозрительным. И даже то, что Инузука с Нара вели себя очень спокойно, не иначе как давно в связке работают, не мешало чему-то скрестись в голове и заставлять не доверять.
  
  - Итак, детали. Повторяю всё, если кто не запомнил, - Рю, как капитан команды, был уже посвящён в эти детали, в отличие от всех остальных. Он махнул рукой, и они пошли по дороге. Чакрой пользоваться можно было только отойдя на сто метров от деревни, чем мужчина решил и воспользоваться. Микото одобрительно прикрыла глаза. Нечего терять времени, пусть и немного. - Мы должны прибыть в столицу страны Медведя за четыре дня, и оттуда сопроводить дочь дайме страны Чая на родину. Есть информация, что за ней могут охотиться шиноби из Кири. Охранять по возможности незаметно, довести как можно быстрее, если нужно - очищать путь с помощью ниндзюцу. Всем всё понятно? Вопросы есть? - Инузука вздохнул, потрепал своего питомца по голове и оглянулся на ворота Конохи.
  
  - Пути от страны Медведя до страны Чая недели четыре, если с караваном... - задумчиво произнесла Учиха. Рю кивнул. Микото вздохнула и поправила хитай-ате, так как он неудобно лёг на ключицы и натирал нежную кожу, которая уже успела покраснеть.
  
  "Но всегда есть неучтённые обстоятельства, так что округляем до пяти. А потом ещё дня два оформлять все бумаги, что миссию завершили и дочку дайме довели. И ещё дней восемь-девять обратно... - она вздохнула, а потом нахмурилась. - Так, стоп, четыре дня до страны Медведя. По идее, около пяти. На износ работаем?".
  
  - Всё, отошли, - чётко проговорила Нарико и первая запрыгнула на дерево. Впрочем, она тут же уступила первенство в отряде капитану и его собаке, сама же встала за его спиной. Микото и Катсуо выстроились с боков, заканчивая построение. Одно из простейших, этому ещё в Академии учат: силовик первый, ирьёнин за ним, остальные по бокам или чуть сзади, если отряд большой.
  
  Остановились они пару раз за день, сначала - потому что Акимару, нинкен Рю, почуял опасность. На них никто не напал, но Микото неожиданно слаженно переглянулась с Нарико. Если пёс почуял - значит, опасность точно была. А учитывая то, что происходило всё даже не на границе, а глубоко на территории страны Огня, поведение Акимару заставляло задуматься... О не слишком хороших и добропорядочных соседях, к примеру.
  
  Вторая остановка была привалом. Так как еду на первое время взяли точно все, готовить её было без надобности - они поели и попили сами. Полчаса отдыха, несколько сказанных фраз, и команда опять отправилась в путь-дорогу. Микото быстро уставала, и под конец дня уже тяжело дышала и не могла дождаться привала, но ничего не говорила. Нарико косилась на неё задумчиво, но ничего не спрашивала. Учиха и не просила, впрочем, а терпеливо дожидалась, пока солнце скроется окончательно. Они тут же спустились вниз и быстро нашли приемлемую для лагеря поляну, потому что в темноте, да ещё прыгая по ветвям, было легко оступиться. Нет, Микото (если опустить усталость) и Инузука легко бы смогли продолжить путь из-за своего кекке геккая, но вот ни Нара, ни бесклановый Катсуо не обладали такими способностями.
  
  Микото разбила палатку и с удовольствием завернулась в спальник. Ела она в нём же, ощущая, как расслабляются уставшие мышцы и как вырабатывается новая чакра. Засыпать мгновенно умел любой шиноби, хоть раз побывавший на затяжной миссии. Там уж не до вывертов организма, который во сне восстанавливается лучше, а засыпать почему-то не хочет ни в какую. Она даже не поморщилась, когда по стенке палатки что-то противно царапнуло, и успела сквозь сон-дремоту вяло удивиться - разве ветки на поляне склоняются так низко?..
  
  Утро было вялым для всех. По своему опыту Микото знала, что уже на следующий восход солнца они все не будут так отчаянно зевать и хмуро друг на друга коситься. Зато за утро она успела неплохо так поговорить с Нарико, которая действительно оказалась неженкой по части собственной красоты и с грустью разглядывала поломанную расчёску. "В рюкзаке, наверное, сломалась обо что-то", - подумала Учиха.
  
  - Знаете, вы не похожи на своих соклановцев, - посмотрев на другую куноичи, вдруг ляпнула Нарико и тут же втянула голову в плечи. Акимару затявкал, изображая смех, Катсуо обернулся и удивлённо вскинул брови, а Инузука остался подозрительно невозмутим, словно ничего и не услышал. Если бы Микото не знала, что то, что услышал нинкен - услышал и его хозяин, она бы даже поверила, что Рю просто не заметил.
  
  - А ты не похожа на ленивого гения. За облаками наблюдаешь, или как? - пожав плечами, с проскальзывающим в словах ехидством заметила она. Нарико покраснела, отвернулась и резко встала с поваленного ствола дерева, на котором сидела. Усмехнувшись, Учиха направилась к Акимару, который грустным взглядом смотрел на затушенный, затоптанный и всячески спрятанный костёр. Похоже, перспектива опять целый день тащиться к стране Медведя его не прельщала.
  
  И они опять бежали, останавливались лишь днём и ночью, чтобы окончательно себя не загнать. Акимару ещё несколько раз останавливался, и Рю принюхивался, явно ища следы недавнего присутствия нарушителей, но каждый раз отрицательно мотал головой. Лицо у него, в отличие от того, первого раза, было спокойное, из чего Микото сделала вывод, что это либо шиноби союзной деревни, либо ниндзя Листа. Она ставила на второе, потому что границу переступать, и пусть эти шиноби будут хоть сто раз союзниками, - не дело.
  
  Уже на третий день еда у всех кончилась. Оно и немудрено - глупо брать с собой огромный баул с провизией, когда у тебя в команде есть Инузука. А всем известно, что их нинкены - замечательные охотники. Да и вообще, если бы Рю в их команде не было, большое количество еды брать бы тоже никто не стал. Шиноби тоже неплохо могут добыть еды.
  
  - Хочешь, я тебе волосы обрежу? Кунаем, конечно, но я могу ровно, - как-то раз предложила Нарико, заметив мучения женщины с длинными волосами и чёлкой. Она было подумала кивнуть, но вспомнила, что Фугаку всегда любил её длинные волосы, - и отрицательно мотнула головой. Может, и сентиментально, но мужа своего она действительно любила. Так почему бы не сделать ему приятное, оставив свои волосы в покое?
  
  - Нет, меня Саске не узнает, - негромко рассмеявшись, ответила Учиха. Нарико понятливо кивнула и больше с такими вопросами не лезла. Микото подивилась пониманию этой, как ей показалось сначала, бесцеремонной девушки, но встречных вопросов задавать не стала. Если её история, история Саске и клана были на виду, то ни о ком из соратников по команде она ничего не знала. Разве что догадывалась, что Нарико имеет не такое уж и дальнее родство с Шикаку, так как черты лица похожи, да то, что Инузука, похоже, на войне один раз успел потерять своего нинкена - Акимару был слишком молод для Рю.
  
  На утро четвёртого дня Учиха была очень сосредоточена и серьёзна, как и все остальные. Где-то к обеду вы должны были пересечь границу, а часам к четырём вечера - нагрянуть в столицу. Кто же пойдёт уведомлять свиту дочери дайме, что отряд шиноби прибыл, решили быстро: раз просили человека с шаринганом, то пойдёт человек с шаринганом. Женщина только вздохнула и смирилась. Спорить было бесполезно, да и смысла не было, ведь решение было правильным. Правда, встречаться со всеми этими расфуфыренными дамами, которые обязательно сопровождают такую важную персону, как старшая дочь дайме, совершенно не хотелось. Но - надо.
  
  Примерно за час до того момента, как солнце начнёт печь, совершенно не щадя никого и ничего, Акимару внезапно громко залаял. Они все встали спина к спине, чуть оттеснив Нарико в середину фигуры. Она, хоть и была джонином, являлась, на твоё удивление, даже слабее самой Микото. А ведь её показатели, особенно после десятка лет почти без миссий, были очень усреднёнными. И вот теперь - как не вовремя! - Акимару дал знак, что к вашему отряду приближаются враждебно настроенные шиноби. Женщина услышала сдавленное проклятие, произнесённое Катсуо, и мысленно согласилась. Да, именно так. И через это. И именно столько человек должны их...
  
  Оглушительно каркнул ворон и Учиха, невольно повернувшись на звук, еле успела отбить кунай своим собственным железом. Впрочем, тут же пришлось менять позицию - она успела заметить, как Рю резко схватил с собой Нарико, - так как в место, где вы стояли, с грохотом врезался Водяной дракон. Шаринган Микото активировала ещё тогда, когда залаял Акимару, и теперь смотрела на всё словно в замедленной съёмке. Напротив куноичи приземлилась женщина в очень экстравагантном наряде и с мечом в одной руке. Учиха вздруг увидела неясный фантом подозрительно похожей на шаровую молнию фигуры и сложила несколько печатей, действуя на опережение:
  
  - Стихия Огня: Великий Огненный шар! - она выдула изо рта большой шар пламени и почувствовала, как обволакивает её собственная чакра, защищая от губительного огня. Именно поэтому шиноби просто физически не могут получить травму от собственной техники - чакра обо всём заботится. Микото даже кинула несколько сюрикенов, напитав их собственной чакрой, чтобы, если противница решит попозёрствовать и уйти в последний момент, её ждал неприятный сюрприз в виде метательного железа. Оно, как известно, летит гораздо быстрее, чем большой и неповоротливый шар огня.
  
  Микото резко достала из подсумка новый кунай и хмуро посмотрела на шиноби... судя по протектору - Кири. "Даже так, - кисло подумала она, кривя губы. - Решили напасть раньше, чем мы придём к заказчику? Умно, ничего не скажешь... И как знали, когда нападать. Когда у нас меньше всего чакры!". После обеда они все наверняка съели бы по чакровосстанавливающей пилюле. А если её съесть сейчас - она просто не успеет подействовать.
  
  - Думаешь, меня остановит такая слабая техника, Учиха? - пренебрежительно фыркнула противница, подозрительно невинно смотря себе под ноги. Микото вздохнула. Гендзюцу не применить - женщина явно понимает, что обладателю шарингана в лицо лучше не смотреть. И вообще, лучше не давать им возможности заглянуть тебе в глаза. - Стихия Молнии: удар Грома!
  
  Учиха моргнула, осмысливая то недалёкое будущее, что тебе представил шаринган, и рванула в сторону, за деревья. Запятые в её глазах крутились с бешеной скоростью, и она вздохнула. Печати были запомнены, и, будь у неё стихия Молнии, Микото бы легко и с первого раза повторила эту технику. Но второй стихией была Земля, так что не судьба. "Зато можно будет поторговаться..." - она вспомнила любимое занятие всех шиноби - меняться техниками, платить техниками и вообще везде пихать техники.
  
  Дождавшись того момента, когда молнии перестанут выходить из рук противницы нескончаемым потоком, и изрядно от этого потока побегав, Учиха ещё немного попрыгала по деревьям от атак куноичи, вяло огрызаясь метательным железом, и, наконец, дождалась нужного момента. Шиноби Кири встала аккурат перед стволом дерева, так что, выбросив кунаи с почти незаметной глазу, но прочной леской, женщина, торжествующе блеснув шаринганом, усмехнулась краем губ. Противница подняла на тебя взгляд, полный злости и удивления, и не успела его опустить. Томоэ в глазах Микото закрутились.
  
  - Гендзюцу: Шаринган, - невнятно произнесла она из-за лески, что держала в зубах. Куноичи обмякла. Учиха быстро опустила тросы из рук и сложила печати. - Стихия Огня: Драконье пламя! - огонь лизнул леску и быстро потёк по ней в сторону куноичи. Выдохнув весь воздух, она убедилась, что противница действительно мертва, а палёное мясо - это действительно человечье палёное мясо.
  
  Недалеко трое шиноби уверенно теснили Инузуку с Нарико. Нарико пряталась и просто не успевала поймать кого-нибудь из шиноби в свои техники, а может, и боялась высунуться, так как они были слишком далеко. Или просто не было чакры - Микото вполне себе предполагала такой вариант.
  
  "Итак, один ближник, один дальник - вон он стоит, и один дальник, да ещё и с катаной за плечами, но он точно на Инузуку, вон, как тот увлечённо на него гавкает... Может, всё же средне-ближние дистанции?" - подумала женщина, уже складывая печати. Чакры оставалось как раз на эту технику и ещё на пару гендзюцу, что было неутешительной правдой. Засиделась она домохозяйкой, пора медитировать, улучшать контроль. Да и запас подтянуть бы не помешало.
  
  - Стихия Огня: Великий Огненный дракон, - выплюнула Учиха, выдувая огромного чудовища из огня. Дальник, не успевший нормально среагировать, с тихим стоном прислонился к дереву, зажимая неприятно выглядевший бок. Да и бедро Микото ему зацепила, так что парень точно не жилец - и она положила конец его мучениям точно брошенными кунаями. Учихи не промахиваются.
  
  - Стихия Воды: Брызги, - выплюнул тот шиноби, за которым так увлеченно гонялся Инузука, и Микото сбил с ног поток воды. Она просто ничего не успела сделать - он напал с боку, а шаринган работает только на то, что видишь...
  
  Врезаться в дерево, да ещё и спиной, было очень больно - кажется даже, она вывихнула себе плечо, - но женщина не жаловалась. Упрямо встала, отряхнулась, вдохнула-выдохнула и опять поскакала туда, где кипело сражение. Сражение, впрочем, кипеть уже перестало - Акимару с Рю наконец смогли сбить Гацугой того шиноби, что так удачно и ненадолго вывел саму Микото из битвы, а Нарико как раз захватила бойца ближнего боя. Учиха уже было взялась за кунай, но девушка решила всё сама: резко бросилась вправо, заставляя противника броситься так же... И шиноби Кири натолкнулся головой на рукоятку куная, торчащую из ветки. Добила его сама Нара, безразлично бросив взрыв-печать.
  
  Акимару повёл носом и вместе с Рю бросился в сторону. Микото бросилась за ними, нисколько не сомневаясь, что Инузука и его нинкен бегут в сторону Катсуо. "Так, на меня один, на них - трое... Катсуо, получается, два шиноби досталось? - неприятно поразилась она. - Вряд ли справится. Не клановый... Стоп. По нашу душу послали два отряда?" - ей захотелось засмеяться. Два отряда - это серьёзно. Неужели они так много стоят? Или в стране Воды решили подстраховаться?
  
  Катсуо, как оказалось, отлично справлялся сам, последний противник уже давно стоял в обороне и вяло огрызался сюрикенами из-за земляного купола. Рю с Акимару положили этому конец, пробив купол Гацугой и дав воздушным техникам Хинаты развернуться по полной. Этого же шиноби, кстати, оставили в живых - Рю легко удержал возбуждённого битвой парня, хотя было видно, что ему самому хочется свернуть горло туманнику не меньше. Микото вздохнула и присела рядом со связанным шиноби, лёгким нажатием на нужные точки приводя того в чувство. Для допроса ниндзя нужен им в сознании.
  
  
  
Часть четвёртая
   Тебя творить - три года не говорить.
  
  
  Микото хмуро смотрела в стену, сидя на кровати. На этот раз команда остановилась в гостинице, да оно и не удивительно. Город, как-никак, а деньги были у всех - так что они легко сняли себе две комнаты, одну для парней, другую - для самой Учихи и Нарико. Нара, впрочем, тут же ушла на рынок, покупать себе расчёску и ещё что-то, женщина не вникала. Всю дорогу до страны Медведя и того городка, в котором была назначена встреча с дочерью дайме, она размышляла. Информацию о вашей команде слили, а значит, где-то рядом с Хокаге сидит шпион из страны Воды, что не может не огорчать. И как шиноби Конохи смогли допустить такую оплошность?
  
  Вздохнув, куноичи сползла с кровати, потянулась и направилась к выходу из номера, на всякий случай прихватив с собой подсумки. Мало ли что. Судя по солнцу, было около семи вечера - давно уже пора идти искать родственницу дайме. В конце концов, ей ведь надо собраться, а её людям - оформить бумаги. Микото была уверена, что в неё вцепятся, дабы содрать как можно больше возможностей. И еду добывать, и от непогоды защищать, и дочь высокопоставленного лица развлекать...
  
  Городок поражал своей безмятежностью. В Конохе в это время на главных улицах толпился народ: покупал что-то, разговаривал, просто шлялся без дела, а по крышам прыгали шиноби, добавляя неразберихи и окончательно делая Лист похожим на пчелиный улей. И женщине это нравилось. "Пчелиный улей" был привычным и родным, а почти пустые улицы пугали и невольно заставляли вспоминать собственный пустой квартал. Как только на глаза попадались люди, это прекращалось, но потом повторялось снова. Микото поёжилась.
  
  "Решено, буду сдавать дома, - заключила она, подходя к неожиданно приветливым людям - а ведь всё указывало на то, что она шиноби, - и расспрашивая у них про химе страны Чая. - И наплевать на традиции клана, на то, что в квартале жили одни Учихи и прочая, прочая. Отличное место для людей, что не любят суету, но не хотят уезжать из Конохи. Просто пре-крас-но-е".
  
  Наконец, осторожные расспросы привели тебя в самый центр города. Учиха закатила глаза, разглядев шикарную, по среднестатистическим меркам, гостиницу - и как она тут оказалась? В такой-то глухомани! - и зашла внутрь. Короткий разговор с персоналом, лёгкое гендзюцу доверия, и вот она уже стояла напротив двери, в которую только что постучалась. Спустя десяток секунд ручка дёрнулась и дверь открылась, а куноичи еле удержала лицо. И вот за этими людьми охотятся шиноби из Кири? Да они даже банально не спросили, кто к ним стучится! Что за глупость...
  
  - Оу, ты - шиноби из Конохи, верно? - прощебетал кто-то. Микото даже не обратила внимания на лицо несколько полной женщины, что открыла тебе дверь, кивая и заходя в номер. - Ты хочешь увидеть Юрико-сама, верно? Она такая душка! Умненькая, добрая девочка, нисколько не испорченная, как все эти задирающие нос вельможи...
  
  - Нет, я хочу увидеть того, кто ответственен за бумаги, - вздохнула она, прерывая бесконечный поток информации и недовольно морщась. Хотелось как можно быстрее уйти и остаться одной. Да даже поговорить с Нарико, пусть та была молода и обладала не слишком приятным для Микото характером, было лучше. Нара - шиноби, и у неё совсем другая аура и слова. Не зря же большинство простых гражданских не любят ниндзя, слишком давящая вокруг них атмосфера. - И, желательно, побыстрее. Мне не хочется задерживаться.
  
  Микото сверкнула шаринганом, видя, что на женщину слова не оказали никакого впечатления. Видимо, очень колоритный персонаж попался, с сильной волей или настолько же серьёзной дуростью. Женщина сглотнула и показала рукой на закрытую дверь, и Учиха, кивнув и деактивировав шаринган, направилась туда. Задерживаться в этом месте с каждой секундой хотелось всё меньше.
  
  В заветной комнатке, впрочем, она немного присмирела, смотря в маленькие, но жутко умные глаза пожилого мужчины. Мужчина смотрел на настороженно, и куноичи поняла: этот знает, кто такие шиноби и, хоть и не паникует, примерно представляет, чего от них можно ожидать. Вывод принёс облегчение. Ну, хоть один нормальный человек в этом балагане имеется! А уж как старик умел торговаться... Под конец Микото даже сердечно поблагодарила его, а он только хитро улыбнулся и представился как Марисе-сан. В ответ она назвала своё имя, и Марисе уважительно хмыкнул. Женщина только махнула на прощание рукой и поспешила покинуть номер. На этот раз - через очень гостеприимно открытое окно.
  
  - Ну, как прошло? - Когда она, наплевав на приличия, запрыгнула в окно, её уже ждала Нарико. Микото волнообразно проведя рукой по воздуху, стянула сандалии и пластом рухнула на кровать. На мягкую, прохладную кровать...
  
  Нарико понимающе хмыкнула и замолчала, а женщина уткнулась лицом в подушку и начала травить себе душу. Если точнее, то размышлять о том, как там сейчас Саске, и всё ли с ним хорошо. Почему-то всё чаще казалось, что нет, хорошо с ним не всё, и зря она ушла на эту странную миссию. Но сделанного не воротишь, а наличие клановых в команде примеряло тебя с суровой действительностью. Есть клановые - значит, миссия не подставная. Специально не убьют, положение Третьего и так слишком неоднозначно.
  
  После сна в палатке, да ещё и постоянных нагрузок, кровать казалась чем-то неземным и волшебным. Прикинув время и рассудив, что делать ей всё равно нечего, Учиха разделась и закрыла глаза. Умением мгновенно засыпать пользоваться не хотелось - у неё куча времени, чуть больше двенадцати часов, чтобы выспаться. Пусть организм сам решит, когда ему уснуть и когда встать, всё равно ведь это произойдёт не позже восьми. Привычка - страшная сила, а привычка вставать и готовить сыну завтрак - тем более.
  
  Нарико что-то тихо и успокаивающе напевала себе под нос, копошась в рюкзаке. Микото лениво приоткрыла глаза, посмотрела в окно и нахмурилась - ей показалось, что там мелькнула тёмная тень. "Что-то мне в последнее время слишком многое кажется", - недовольно подумала она, уже проваливаясь в сон. На улице негромко каркнул ворон, и Нарико, с удивлением подняв глаза, никого и ничего не заметила. Пожала плечами. Вороны летают, вот и всё, ничего странного.
  
  Проснулась Учиха рано, и ещё несколько часов куковала, дожидаясь своих напарников на крыше. "Значит, около двадцати пяти процентов... - Микото откинулась на тёплую черепицу, вспоминая вчерашний разговор с Нарико по поводу возможности того, что миссия - способ убить их команду. Девушка тогда смогла её удивить своими быстрыми выводами. - Всё равно слишком много, чтобы отбрасывать этот вариант. И Нара это знает".
  
  
***
  
  Сезон дождей должен быть ещё не скоро, но на пятый день вашего пути нагрянул ливень. Они все сдавленно матерились сквозь зубы, а Нарико довольно скалилась и куталась в непромокаемый плащ. Правда, спустя пять часов капюшон слетел, и вся команда со злорадством пронаблюдала, как голова и верхняя часть одежды Нары мгновенно промокают. Куноичи тогда просто махнула рукой - и так уже почти вся промокла, зачем плащ? От непромокаемой ткани, впрочем, окончательно она не отказалась - накинула её на рюкзак, чтобы вещи не промокли окончательно. Учиха подумала, что девушка наверняка купила в городе не только плащ, но и что-то ещё. Иначе зачем такая забота о рюкзаке?
  
  За пять дней напали только один раз, да и то - обычные бандиты, ни у одного не было ни капли чакры, а Акимару почуял их очень быстро. Разбираться отправили непривычно спокойного и серьёзного Катсуо.
  
  - И всё-таки, ты совершенно не похожа на Учиху, - вздохнула как-то Нара, махнув на Микото рукой. Ты тихо рассмеялась и отрицательно помотала головой. - Да нет же, Микото-сан! Совершенно не похожа! Я-то с вашими родственниками на миссии походила, - запальчиво заметила Нарико, а потом, под укоряющий гавк Акимару, стыдливо отвернулась. Женщина только вздохнула.
  
  На её взгляд, она была идеальной Учихой - внешне спокойной, белолицей и черноглазой, имела шаринган с тремя томоэ и отлично владела Катоном. На деле же внутри бушевали чувства, самые разные, словно пять стихий, как в той легенде про первых людей из клана Учиха, которую всем детям клана рассказывали на ночь. Разве не такие люди называются "типичными шиноби из клана Учиха?". Когда Микото озвучила свои мысли напарникам по команде, те только скептически переглянулись и отрицательно помотали головой, даже нинкен громко фыркнул.
  
  Она тихонько прыснула. Да, тот же Фугаку иногда бывал просто невыносим, но куноичи молча всё терпела, понимая, что через несколько минут он оттает и попросит прощения, а потом вы будете говорить... или не только говорить... О разном - о клане, о Саске, об Итачи, о красивых светлячках и о том, что ей определённо нужно то тёмно-синее кимоно, ведь оно удачно подчеркнёт черты твоего лица.
  
  Фугаку был на удивление любящим мужем, хотя Микото слышала, что в клане очень многие считают их брак удачным только со стороны выгоды. Она улыбалась и не спешила разубеждать, понимая, что это глупо. Злые языки всегда будут существовать, а просто так ей всё равно никто не поверит, придумают тысячу и одно оправдание словам или даже не будут придумывать, а продолжат распространять слухи. В любом случае, Микото знала всё про удачность своего брака и делиться своим счастьем была намерена лишь со своей семьёй. И родители мужа, ставшие старейшинами, в семью уж точно не входили.
  
  На двенадцатый день на них напали. Они как раз устроили свой собственный привал чуть в стороне от каравана, к которому очень удачно примкнула дочь дайме и её "свита". Не очень многочисленная, кстати говоря. Сторожил их на этот раз Рю. Учиха как раз уже откусила кусочек жилистого кролика, что на этот раз был её обедом, и замерла. Потому что раздался собачий вой, громкий настолько, что она легко его услышала. Женщина мгновенно отложила мясо, подняла подсумки и бросилась в сторону звука. Рядом промелькнул Катсуо - он был быстрее, а Нарико, наоборот, отстала, видимо, просчитывая варианты. Микото выхватила кунаи, взяла их обратным хватом и сглотнула. Сколько людей будет на этот раз? Они отдохнувшие и больше готовы к нападению, чем в прошлый раз, но шиноби может быть слишком много.
  
  Звук резко оборвался, и она сжала зубы. Плохое предчувствие ворочалось в груди, билось, словно второе сердце, где-то в глотке. И это заставляло ещё больше нервничать. Когда она "попала" сюда, то почти сразу отметила, что интуиция определённо возросла. Но именно в этот момент ей хотелось ошибаться, уверять себя, что это всё - просто глупые нервы.
  
  Не нервы.
  
  Первое же, что тебе бросилось в глаза - черно-красные плащи, и только потом Микото выхватила глазами знакомую фигуру. Второй человек, огромный синекожий парень, её ничуть не заинтересовал, но женщина усилием воли заставила себя оторвать взгляд от сына и подать короткий жест Нарико. Девушка несогласно поджала губы, но послушно скрылась за деревьями: нападать на того синекожего, как и напарница её и попросила, она явно планировала не с дороги, а из лесу, где тени есть.
  
  Итачи уверенно теснил Катсуо, не прилагая к этому, как казалось, совершенно никаких усилий, и Микото, активировав шаринган, поняла: скоро закончит, если ничего не сделать. Помня о Нарико, она метнула кунаи так, чтобы они выстроились в своеобразную линию до напарника Итачи. Одну печать женщина сложила мгновенно, и, пока Итачи не успел обернуться, процедила название гендзюцу:
  
  - Путешествие в чёрную Тьму, - Микото вздохнула, сглотнула и, вместо готовой сорваться с языка техники Катона, сложила пару печатей: - Стихия Земли: Копьё Каменных пик, - техника была С-ранга, и она знала, что Итачи легко увернётся. Тем более, что шаринган легко показал ей выглянувшее на секунду из рукава сына воронье перо, потому куноичи позволила себе отвлечься и выдохнуть небольшой Огненный шар в сторону синекожего. Вокруг того с бешеной скоростью плясала вода, и она вспомнила его имя. Хошигаке Кисаме, очень многообещающий ниндзя, прекрасно управляющийся с техниками стихии Воды, но ныне - нукенин.
  
  Итачи дёрнулся, уходя от техники, но одна из каменных пик, что выскочила из земли, очень серьёзно пронзила ему бок. Микото мрачно смотрела, как клон разлетается воронами и гадала, когда же её сын успел заключить контракт с этими птицами. Даже не так: где он этот контракт достал? "И где он сейчас? - она бросила взгляд в сторону шумевшего рядом боя. - О, да ребята, похоже, веселятся вовсю... Как бы Кисаме их не задавил, с таким-то весельем... Да где он? Надо бы увести куда-нибудь в лес и там прижать к дереву. Хотя план-минимум "чуть-чуть побить какой-нибудь техникой в качестве профилактики" уже выполнен". Микото начала раздражаться, внимательно оглядываясь по сторонам.
  
  - Уходим, Кисаме, - равнодушно произнёс Итачи почти за её спиной. Учиха сжала губы в нитку. - Своё задание мы уже выполнили.
  
  Он пошёл мимо неё к своему напарнику, Микото же попыталась схватить его за плечо и не преуспела - парень просто дёрнулся и отошёл чуть в бок. Женщину это задело, безусловно задело, но она только упрямо вздохнула и уставилась на своего сына. Она считала, что потребовать объяснений - её законное право. Или хотя бы получить знак, что эти объяснения будут. И плевать на всё, на свидетелей, на этого синекожего! У клана Учиха есть своя система жестов, и какая разница будет, если он словно случайно дёрнет рукой или поправит волосы, или сделает что-то ещё... Но Итачи был спокоен, как скала.
  
  - Итачи, ты... - начала было говорить она, но парень сверкнул на неё шаринганом, и Микото замолчала. Но только на секунду, поражённая наглостью сына и тем, как неожиданно это произошло. - Итачи, - ласково произнесла она, буравя взглядом его спину. О, ками, да даже его спина выражала полную невозмутимость! - Матери отвечать надо.
  
  - Давай, Итачи, ответь мамочке, - издевательски хохотнул Кисаме. Микото заметила, что он изрядно потрёпан, как и её напарники, но серьёзных ран ни у кого не было. Бой прекратился сам собой, как только явился Итачи - и женщина была ему благодарна. К сокомандникам быстро привыкаешь, привыкла и она.
  
  - Нет, не принцесса, нужна нам она, - раздражённо ответил кому-то Хошигаке. Голос у него был громкий, а вот тот, кто задал вопрос, говорил значительно тише. "Значит, Нарико или Катсуо...". Учиха приподняла брови и бросила взгляд на караван. Неужели там есть что-то ценное?
  
  Гавкнул Акимару, и она пожала плечами, всё так же неотрывно сверля взглядом одно из красных облаков. Раз эти двое не по их душу и не собираются мешать заданию, то зачем дальше драться? Всё равно короткий поединок показал, что им не победить двух нукенинов. А погибать просто так не будет никто. Истинных фанатиков воли Огня, к счастью, не так уж и много.
  
  - Тогда у нас нет к вам претензий, - ровно заметил Рю, а потом переместился к Микото Шуншином, насильно разворачивая и толкая, чтобы она шла вперёд. Женщина хмурилась, но почти не сопротивлялась, понимая, что бесполезно. Инузука сильнее, а главное, он прав. Не стоит бегать за своим сыном, словно дурочка. Не получилось поговорить сейчас - получится потом. "Зато я теперь знаю, что он носит странный плащ. И тот человек, Кисаме, тоже его носит. А это значит что? Это значит то, что есть какая-то организация со своими плащами", - подумала она, пытаясь себя успокоить.
  
  Ночью Микото неожиданно проснулась - наверное, сказывалось нервное напряжение, в котором она прибывала с того момента, как увидела Итачи. Совесть грызла. Она ведь совершенно ничего не делала, чтобы найти своего старшего сына, связаться с ним... Впрочем, и не могла, но кого это волнует? Уж точно не открывшийся инстинкт самобичевания. Куноичи вышла из своей палатки и присела у неяркого костра. В приказном тоне она отправила спать дежурящую Нарико, уверяя, что Нара как-нибудь возьмёт на себя её дежурство. Клюющая носом девушка благодарно покивала и отправилась спать, а куноичи просто смотрела в костёр. И вдруг округлила глаза.
  
  Итачи. Вороны. Вороний клон. Призыв. И те странные чёрные тени, скребущие по палатке коготки, воронье карканье и прочие странности, которые она замечала с самого пробуждения в больнице. Просто не обращала внимания - ну мало ли, птицы любить начали. Кто же знал, что это не простые птицы, а призыв...
  
  Она вытянула руку, судорожно сглотнула и тихо-тихо позвала Итачи, стараясь никого не разбудить. Итачи не появился, зато с негромким хлопотом крыльев к ней на руку сел ворон. А к его лапке была привязана небольшая бумажка.
  
  Птица косила на Учиху тёмным глазом и переминалась с лапы на лапу, неприятно цепляясь за руку. Микото вздохнула и чуть подрагивающими от радости и волнения пальцами отцепила небольшой и толстый клочок бумаги. Ворон недовольно щёлкнул клювом и задел её крылом. Чувствуя себя донельзя глупо, женщина сдавленно поблагодарила птицу за доставленное письмо - и только тогда сильная хватка на твоей руке разжалась, а ворон, ещё раз одарив её пощёчиной, взлетел. Микото потёрла щёку и аккуратно принялась разворачивать письмо.
  
  Бумажка, хоть и казалось толстой от многочисленных складываний, оказалась небольшой. Иероглифы тоже были немного неровными, хотя она узнавала почерк Итачи: всё было очень понятно, без грязи и лишнего бумагомарательства. До жути лаконично, как и учили в АНБУ. Мысль о почти ненавистной организации заставила немного помрачнеть. Хотя шифр был истинно клановский, и Учиха ухмыльнулась: теперь кроме тебя, Итачи и Саске это точно никто не прочтёт. Хотя, конечно, разные умельцы бывают... Прищурившись, она активировала шаринган, дабы перерабатывать информацию быстрее - ночь же на дворе! - и вчиталась.
  
  Здравствуй, мама.
  Думаю, глупо извиняться сейчас за своё поведение. Ты ведь должна понимать, что обстоятельства, бывает, складываются не в нашу пользу. Большего сказать, даже несмотря на шифр, не могу. Встретимся ровно через три месяца в стране Чая. Просто возьми миссию - тебе её дадут.
  С братом всё хорошо? Надеюсь, я не переборщил. Я тогда не знал, что ты жива, и сделал большую глупость... Цукиёми. Если не знаешь - спроси у Саске, он знает, где найти информацию.
  
  Микото подозрительно прищурилась, а хорошее настроение как ветром сдуло. Шаринган позволил всё досконально запомнить, и она без сожаления выбросила бумажку в костёр. Тот жадно лизнул добычу, выбросив искры, и женщина отвела взгляд. Вспоминать про техники Мангёке шарингана не хотелось совершенно, но она сжала виски руками, деактивировала глаза и уставилась куда-то в темноту. Микото знала, определённо знала, что такое Цукиёми, но это знание затерялось где-то в глубинах памяти и постоянно ускользало. В конце концов, она просто плюнула на эту затею и, нахохлившись, сердито принялась анализировать письмо.
  
  Итачи беспокоился за Саске. Беспокоился и о чём-то жалел. "Цукиёми - это иллюзия, - вздохнула она, перебирая в памяти известные факты. - Очень мощная иллюзия. Но вот из-за чего?.. Что она даёт? А спрашивать у Саске будет опасно. Не стоило бы ему напоминать об этом... Хотя, пусть закаляется. Не расти же ему нежным цветком в теплицах Яманака. Но вот оговорка о том, что он "знает, где найти информацию", довольно интересна. Я знаю, где хранятся описания самых сильных техник не только шарингана, но и скопированных, - неужели там?" - женщина покрутила мысль и так, и эдак, и пришла к выводу, что да, скорее всего, именно там. Лучшего места просто не найти.
  
  На следующий день все выползли из своих палаток мрачные, но выспавшиеся. Кроме самой Учихи - она зевала, так как отдежурила две смены, но была более-менее довольна миром в целом и утром в частности. Её же приятели были совсем другого мнения и, несмотря на хорошую погоду, радоваться жизни совсем не спешили. Только когда Катсуо уже тушил костёр, Рю сорвался, и Микото поняла причину.
  
  - Разделали, как слепых щенков, - он махнул рукой, а Акимару утробно зарычал, прижав уши к голове и недовольно сощурив глаза. - А ведь это только один был. Судя по тому, как Кисаме слушался твоего сына, Микото, Итачи - очень сильный гений. Слабому или даже равному так не подчиняются, - мрачно сообщил Инузука. Нарико вздохнула куда-то в сторону, Катсуо всё так же мрачно молчал.
  
  Микото застыла, а потом обвела тяжелеющим взглядом напарников. Где-то невдалеке громко собирались двигаться дальше люди, за которыми им нужно следить. Ей даже показалось, что она заслышала смутно знакомый голос той женщины, которая нахваливала Юрико-химе там, в далёком уже городке. В душе медленно вскипала злость. Микото безумно любила, но всё же была зла на Итачи и никак не могла показать это. Кричать в пустоту не получалось, срываться на других людей она не любила, а хорошенько так отругать старшего сыночка не было времени. И теперь её вдруг начали завуалированно, одним тоном обвинять.
  
  - Не беспокойся, к Итачи у меня есть претензии. Например, куча мёртвых родственников. В том числе и муж, - сухо заметила Учиха, закидывая на плечи рюкзак и резко посылая чакру в ноги. Каналы натянулись от такого действия, но легко выдержали нагрузку.
  
  Дорога до столицы страны Чая прошла даже в некотором роде скучно. Несколько раз она использовала свою стихию Дотона, дабы провести телеги через препятствия, а пару-тройку нападений команда отбила легко. Один раз к вам сунулся нукенин со своей шайкой из обычных бандитов, но, судя по его техникам, ранг у парня был не выше чунина. Победили его легко, а Катсуо, с молчаливого одобрения всех остальных участников команды, прихватил меч. Как убедилась Микото с помощью шарингана - из чакропроводящей стали, но похуже, чем те, что можно купить за огромные деньги в стране Железа. Тем не менее, и это оружие можно быстро и задорого продать. Для использования в бою меч годился мало - длинный, неудобный и тяжёлый. Даже печати не сложишь.
  
  Отдавать дочку дайме самому правителю страны отправились Рю и Микото. Рю - потому что капитан, Микото - потому что требовался шиноби из клана Учиха, и засвидетельствовать полное выполнение миссии требовалось не только перед левым человеком, но и перед дайме, раз уж заказ шёл от его имени. Просидеть на официальном приёме пришлось долго, и женщина даже было обеспокоилась, сможет ли всё правильно сделать один из клана Инузука. Оказалось - смог, и даже прекрасно себя в этом деле показал.
  
  Путь до Конохи был пройден спокойно. Их никто не беспокоил, и Акимару ни разу не остановился, сообщая своему хозяину о чужом запахе. Только уносился иногда, насторожив уши и тихо рыча - чуял дичь, которую можно или самому съесть, или людям принести. Так что Микото не голодала, только смешила иногда Нарико, ленясь зажигать костёр и просто выдувая малюсеньких размеров Огненный шар. Контролировать технику было очень сложно, но женщина оценила упражнение. Контроль над стихией оно развивало - будь здоров.
  
  Недалеко от ворот Конохи они спрыгнули на землю и потопали пешочком. Нарико с Катсуо о чём-то негромко переговаривались, но Учиха даже не прислушивалась.
  
  - Кто отчёт пишет? - устало спросила она, кивая Изумо и Котецу.Они все напряжённо переглянулись, а Микото ещё и развеселилась. Похоже, традиция отлынивания от бумажной работы сохранилась до сих пор. - У меня сын некормленный, невиденный полтора месяца и живущий один в большом квартале. Мне нужно срочно с ним увидеться, - быстро протараторила она и выжидательно уставилась на остальных, чувствуя, как в груди закипает ребячество. Рю, не моргнув глазом, вдохновенно рассказал о сыне и дочери, а Катсуо просто посмотрел на Нарико глазами страдальца. Девушка закрыла глаза рукой.
  
  - Ладно-ладно, опять я... Ками, как же это проблематично! - в сердцах воскликнула сквозь стон Нара, и Микото прыснула. Она знала нескольких членов этого клана, и все они использовали эту фразу. Абсолютно. В разных ситуациях и с разной периодичностью, но использовали. Нарико исключением не оказалась. Учиха ещё немного похихикала вместе со всеми, а потом, подойдя к резиденции Хокаге, мигом сделалась серьёзной. Получать деньги за миссию с лезущей на лицо улыбкой было бы странно, а если какой-нибудь чунин увидит, что она ещё и Учиха, - разрыв шаблона ему обеспечен.
  
  Они сдали бумаги, получили наличные, и Микото, окрылённая кругленькой такой суммой, почти полетела домой. Хотя, тут даже "почти" не требовалось - короткая концентрация, взметнувшиеся вокруг листья, и вот она уже рядом с входом в клановый квартал. Судя по внутренним часам и солнцу, Саске как раз должен был уже прийти из Академии. "Если, конечно, не задержался там", - добавила куноичи, совсем не втайне на это надеясь. Друг, подруга (что в таком возрасте означает только другой пол) - какая разница? Главное, чтобы у младшего сына был надёжный человек.
  
  Она зашла домой и с удивлением отметила, что никого нет. Все комнаты сверкали, но Микото, даже проходив по своим владениям с алыми глазами, не заметила никаких изменений. "Значит, старая подруга - действительно подруга", - устало заметила женщина, заглядывая в холодильник. Еда там обнаружилась, очень даже вкусная, и, что самое главное, - никакого мяса! Куноичи быстро разогрела и с наслаждением отправила в рот первый овощ, тут же заедая его рисом. На десять минут она даже выпала из реальности и очнулась только тогда, когда услышала глухое, словно далёкое карканье. Напряглась.
  
  - Опять Итачи шалит, что ли? Ух, шалун, выпороть бы его за это... - пробормотала она, сгружая посуду в мойку и быстро очищая оную от остатков еды. Взгляд её то и дело возвращался к окну, и, уже поставив тарелку на полку, Микото заметила Саске. Посмотрела на часы, что-то прикинула, вспомнив день недели, и заинтересованно выгнула бровь. "Сорок минут, и это учитывая дорогу. Что же за таинственные обстоятельства задержали Сасу-чана?".
  
  Женщина налила себе и Саске чаю, а сыну ещё и приготовила порцию овощей с рисом, но разогревать не стала - а вдруг не голоден? Если что, всегда можно поставить в холодильник и разогреть потом. Она покрутила в руках чашку и осторожно сделала глоточек, тут же довольно жмурясь. Вот этот чай действительно хорош, не чета тому, что они пили на миссии.
  
  "О, опять отходняк начался, - безмятежно подумала она, уже слыша из-за открытого окна шаги Саске. - Денька три, наверное, буду спать и восхищаться, восхищаться и спать... М-м-м, как представлю... Аж восхищаться мягкости постельки тянет", - женщина подавилась смешком и отставила чашку, тут же вставая с места и направляясь к выходу - сына встречать.
  
  - Я дом... - Саске осёкся, увидев тебя, и лицо у него стало каким-то облегчённо-радостным. Микото мягко улыбнулась и потрепала мальчишку по голове, когда он бросился к ней обниматься. Когда же Саске зашмыгал носом, она вздохнула и присела рядом с ним, сгребая в объятия.
  
  - Ну, Саске. Ты же уже большой. Хватит шмыгать носом, - чуть ли не проворковала Микото. Тихое сопение куда-то в плечо было ей ответом. Она улыбнулась и потянула Саске на кухню, пить чай и болтать о том, что случилось за эти полтора месяца. - У меня много новостей, одна другой краше. У тебя, уверена, тоже. Так что давай, возвращай своё хорошее настроение и пошли общаться.
  
  Саске потопал за матерью и послушно сел за стол, взял в руки чашку и даже отпил несколько глотков. Учиха, оценив упрямый взгляд и нахмуренные брови, почесала бок и начала рассказ. Многие подробности опускала - нечего ребёнку знать о том, как закапывают с помощью техник Дотона трупы или поворачивают в теле кунай. После недолгих размышлений она решила не рассказывать Саске о письме Итачи. Для этого в квартале существуют куда более надёжные места... то же хранилище самых сильных техник, например. Но это будет потом. Сейчас же она приготовилась слушать ответный рассказ и несколько удивилась, когда Саске задал вопрос.
  
  - А что-нибудь болит? Ну, - Саске чуть смутился, - ты же участвовала в битвах, без ран никак...
  
  - Оу, нет, - Микото махнула рукой и допила свой чай, тут же наливая новую чашку. - Нарико-чан - неплохой ирьёнин, да и не было во второй половине миссии серьёзных боёв. Так, пара царапин... Так что же произошло с тобой? Ты же почему-то задержался? - Она так и светилась неподдельным любопытством, так что Саске, вздохнув, отставил чашку и подпёр щёку рукой. Микото умилилась.
  
  - В Академии всё как обычно было, а дома без тебя - скучно. И одиноко. Фуджита-сан, конечно, часто бывала тут, но это не то... Зато я очень много тренировался. У меня теперь получается очень большой Огненный шар, и шаринган я держу долго, - она кивнула. "Значит, резерв себе постоянными тренировками расширил... Молодец. Хотя это должно было быть неприятно". - А задержался я сегодня потому, что этот глупый Узумаки додумался-таки до хитрости в прикрытии своих пакостей, - вдруг буквально зашипел Саске. - И, конечно же, он попытался всё свалить на меня. Ирука-сенсей слушать не стал - заставил убирать класс вместе. И всё.
  
  Учиха огорчённо опустила глаза. Хотелось, чтобы Саске подружился с кем-нибудь, но, похоже, за полтора месяца ничего с мёртвой точки так и не сдвинулось. Особенно было жалко Наруто - женщина всё ещё помнила, как они мечтали с Кушиной о дружбе детей. Она покачала головой, прокручивая в мозгу рассказ Саске. "Да, не очень ему весело было без меня, - протянула Микото. - Точнее, очень невесело. Я же в любом случае на миссии ходить должна, хотя бы ради встреч с Итачи. Не думаю, что путь будет близкий - ему просто нельзя появляться рядом со страной Огня... Значит, Саске очень нужны друзья", - она вздохнула.
  
  - А почему Наруто постоянно хулиганит? - с интересом спросила Микото.
  
  - Не знаю, - дёрнул плечом Саске. - Ещё он постоянно кричит, что хочет стать Хокаге, если тебе интересно, - немного обиженно заметил он. Учиха приподняла брови в жесте полного и безоговорочного удивления, даже улыбнулась немного, мол, Саске, ты что, ревнуешь? Саске недовольно запыхтел, и Микото тут же сжалилась над ним, подливая в остывший чай кипятка.
  
  - Просто Наруто - сын моих хороших знакомых... И знаешь, я не понимаю, почему с ним обращаются именно так. И почему дали фамилию матери, - она покачала головой. - Хотя, это-то как раз понятно - лапки приложить... Саске, - резко сменила ты тему, - как насчёт посмотреть очень сильные техники нашего клана? Будешь знать, к чему стремиться.
  
  Саске замер и медленно оторвал взгляд от чашки, смотря прямо на тебя. Микото упрямо сжала губы, хотя непроницаемые глаза сына немного пугали. Она мгновенно поняла, что Саске намёк понял. Иначе бы просто так не смотрел. И, похоже, сделал какие-то собственные выводы, на что она просто приложила палец к губам. Мальчишка моргнул и понятливо кивнул, отпивая чай и тут же с мычанием отставляя кружку в сторону. Микото с укоризной и беспокойством на него посмотрела, но Саске замотал головой и выдавил, что всё нормально и он просто обжёгся.
  
  Внезапно Учиха спохватилась, что так и не предложила ребёнку нормальный обед, и бросилась разогревать. Саске не протестовал и с явным облегчением наблюдал за тем, как она суетится на кухне, осторожно дуя на чай, чтобы тот остыл. Микото же был приятен сам факт нахождения на кухне, неполноценной, но всё же семейной идиллии. Очень не хватало усталого Итачи и как всегда равнодушного Фугаку, ноона молча отгоняла воспоминания. Ушедших не вернуть, но вот изгнанных из селения - вполне. К тому же, мутная это история...
  
  "Прости, мам, но они идут", - внезапно вспомнила ты фразу Итачи, которую он бросил тебе ещё тогда, в день резни клана. На твой скромный взгляд, возможных "их" было не так уж и много: АНБУ, Корень АНБУ и что-то стороннее, находящееся вне Конохи. АНБУ отпадали, так как попасть и свободно уйти оттуда мог любой желающий, а вырезать клан... нет, после такого не отпустят. Да и слушки бы по Конохе поползли. Значит, Корень или кто-то со стороны. Корень - вероятнее, потому как сенсоры на стенах деревни работают не только на Хокаге, но и на свои кланы. Заметили бы пришедших со стороны.
  
  - А знаешь, Саске, - задумчиво заметила Микото, - нам с тобой о многом надо поговорить... И ещё подумать, как этот разговор оставить в тайне.
  
  
  
Часть пятая
  Академия вызывала стойкое чувство ностальгии. То и дело в глаза бросались мелочи, которые заставляли Микото растерянно улыбаться своим мыслям. С её выпуска прошло уже довольно много времени, но память у шиноби хорошая, а частое использование шарингана ещё и развивало внимание к деталям. Раскидистое дерево, рядом с которым очень любили собираться девочки её выпуска, небольшая трещина в заборе, что окружал Академию, - она всё ещё могла припомнить несколько побегов. Даже примерные ученицы иногда любят совершить что-то неправильное, а уж с Кушиной в подругах постоянно быть пай-девочкой не получилось бы ни у кого.
  
  Решение забрать Саске из Академии пришло спонтанно. Тем более что сегодня был последний день семестра, все как раз уходили на каникулы - так почему бы, в честь такого праздника, не потешить собственную память? Саске был предупреждён: устраивать сюрпризы - это, конечно, прекрасно, но Микото больше нравилась уверенность, а неожиданности, даже приятные, заставляли чувствовать себя чуть неуютно. Потому она и сказала сыну о своём визите заранее, невольно ровняя сына на себя.
  
  Где-то в глубине здания начал нарастать гул. Женщина лениво прислонилась плечом к толстому дереву, замечая на одной из веток качели. "Удобно, - оценила она. - Сидишь в тенёчке, и никто не достаёт". Спустя несколько минут дети начали выходить из многим ненавистного учебного заведения, а родители - их тоже было немало, не одна Учиха такая гениальная мать, - активно подзывать своих детей. Чёрную макушку Саске она заметила сразу, но кричать и звать его не спешила - воспитание и статус не позволяли. Да и вообще, клановые были очень спокойны и тихи... Ну, кроме Инузук. Небольшая площадка почти сразу стала тесной от обилия людей, и Микото шагнула вперёд, стараясь не терять сына из виду. Он активно вертел головой - явно искал её. Потом его взгляд остановился на матери, и куноичи улыбнулась и помахала рукой, подзывая мальчика к себе. Саске послушно начал протискиваться сквозь стоящих на пути, бегающих и разговаривающих детей и их родителей.
  
  - Хорошо закончил? - ласково спросила женщина, потрепав Саске по голове. Тот довольно прищурил глаза и пригладил собственные волосы. Она еле удержала смешок: с каждым разом причёска сына казалась ей всё милее. Тем более что она ему шла.
  
  - Я лучший, - довольно заявил он. Микото засмеялась, мимолётно чмокая зардевшегося от смущения Саске в лоб. Что примечательно, отпихивать мать и вытирать лоб рукой, как часто это делал её младший сын в прошлой жизни, он не стал. Где-то рядом джонин услышала знакомый по реакции на Итачи писк и не смогла сдержать ехидной улыбки.
  
  Саске малодушно спрятался за маму, а сама Микото лишь подмигнула двоим девчонкам, что стояли неподалёку. У одной были удивительной красоты зелёные глазищи, но всё портили ярко-розовые, жвачного цвета волосы. Вторая, голубоглазая блондинка, была химе клана Яманака. Микото оценивающе на неё посмотрела. Принуждать сына ни к чему, конечно, она не будет - клана нет, так что и интересов клана тоже, - но вот девочка сама по себе милая. Только вот то, как она смотрела на Саске, Учихе не понравилось. Так смотрят на предмет спора, добычу, но не на того, кого безумно любят.
  
  "Да и какая, собственно, любовь в семь лет? - философски вопросила она. - Восхищение, красивая внешность объекта внимания, немного фанатизма - и этот коктейль кто-то умудряется называть влюблённостью или даже любовью". Женщина посмотрела чуть в сторону и замерла. Грустный мальчик-одногодка Саске со светлыми волосами и огромными голубыми глазами. Очень необычная внешность, и она помнила только одного человека, который выглядел почти так же. Овал лица, сами глаза другие, но вот окраска... Сын Минато и Кушины, однозначно.
  
  Микото уже видела его - давно, когда выкармливала Саске и, одновременно, Наруто. А потом на старейшин клана надавили Сарутоби, Данзо и ко, и мальчика забрали. Учиха огорчённо поджала губы. Родители демонстративно отводили детей в сторону, и она уже понимала, что Наруто - изгой. Дети ведь во многом копируют родителей. Вздохнув, она отвернулась. Саске уже удивлённо на неё посматривал, не понимая причины зависания. Куноичи прикрыла глаза, чувствуя на душе осадок. Хотелось помочь, но как это сделать, если самой подходить - слишком опасно?
  
  - Саске, а можешь немного помочь Наруто? - тихонько спросила Микото у него, уже выйдя за приделы двора. Саске в полном шоке посмотрел на мать, а потом нахмурился. - Нет, я не имею в виду что-то такое значительное... - Женщина помотала головой и задумалась. Неясный план всё ещё оставался неясным. - Ты же в своём классе авторитет? По крайней мере, среди девочек? Попытайся... просто смягчить к нему отношение. Сам относись к нему немножечко мягче, и другие тоже станут. Пожалуйста, - она неуверенно улыбнулась. Саске, чуть помедлив, осторожно кивнул.
  
  - А теперь у меня есть ещё один вопрос, - задумчиво заметил он, разглядывая землю у себя под ногами. Микото вздохнула. Намёк был понят. "Похоже, придётся рассказывать Саске про Минато и Кушину... только вот как решить, сколько ему рассказать?" - она покачала головой.
  
  Саске вдруг пристально на неё посмотрел, словно догадываясь о мыслях, и джонин беспомощно подняла руки, как бы сдаваясь. Да, придётся рассказать ему всё... Хотя именно всё рассказывать не хочется. Учиха горько поджала губы и опустила взгляд. Кушина была хорошей подругой. "Она ещё так забавно боялась рожать", - слегка усмехнулась Микото, вспоминая день нападения Кьюби.
  
  Тем же вечером она приняла решение серьёзно поговорить с Саске. Вспоминая письмо, женщина припоминала, что Итачи говорил что-то о том, что Саске должен знать о Цукиёми и о том, где искать эту информацию. Объяснять сыну, куда это они собрались чуть ли не на ночь глядя, не пришлось: он просто понятливо кивнул и выскользнул из дома вслед за матерью. Микото только порадовалась такому понимающему Саске и повела его к нужному месту.
  
  Подать чакру в неприметный с виду камень у края далеко не центральной улицы клана - и в земле тут же откроется люк. Саске восхищённо округлил глаза, а женщина шикнула и поскорее подтолкнула его, оглядываясь шаринганом. Это не бьякуган, конечно, но внимательность здорово увеличивает. Так что заметить какого-нибудь "случайно" пробегающего мимо АНБУшника становилось намного легче. Дождавшись, когда макушка Саске скроется из виду, она ещё раз подпитала камень чакрой, так как всё постепенно становилось на свои места, и полезла следом.
  
  Спустившись под землю, они пошли по полутёмному коридору, который тускло освещался факелом. Зажечь его было делом пары секунд - несколько печатей, маленький огненный шарик, и вот уже весёлое красно-оранжевое пламя освещает путь. Микото подхватила со стены ещё один факел, зажгла его от своего и дала Саске. Тот явно подивился тяжести, но упрямо нахмурился и только крепче обхватил деревянное основание. Учиха покачала головой и сделала себе заметку: надо будет забрать у него факел, как только они придут. Сейчас не отдаст - упрямство, но вот чуть позже...
  
  Небольшая библиотека. Пыльные полки, заставленные такими же пыльными свитками едва ли наполовину. Микото подожгла все факелы, что были в этой подземной комнате, и стало почти светло - лишь в углах, за полками приходилось долго вглядываться, чтобы что-то разобрать. Саске напряжённо оглядывался, явно стараясь игнорировать пляшущие по стенам и стеллажам тени от огня, а женщина огляделась. Свитки, конечно же, подписаны не были, но вот расставлены по направлениям - наверняка.
  
  - Цукиёми, Цукиёми... иллюзия, ммм, где же тут иллюзии, интересно? А ещё фуиндзюцу нужно... - пробормотала она, беря первый попавшийся свиток и тут же ставя его на место. Ирьёниндзюцу. На пальцах осталось преотвратное ощущение пыли, и она сердито отряхнула ладони. Грязь Микото не выносила ни в каком виде, но ей тут не жить, так что уборка отменяется. Да и подозрительно будет пропадать слишком уж надолго.
  
  Когда Саске робко дёрнул Микото за подол кофты, её удивлению не было границ. Саске и робкость сочетались слабо, тут дело даже не в стереотипах, а в характере. Недоверчиво, слегка осторожно, ещё как-то, но вот сделать что-то робко... Она повернулась и посмотрела на мальчишку; на лице того явно было написано сомнение, хотя неровный свет подтирал эмоции, делая их менее различимыми. "И чего это он? - удивилась куноичи, чуть напрягаясь. - И с чего бы это ему сомневаться?".
  
  - Я знаю, что такое Цукиёми, - глухо сказал Саске, отворачиваясь и резко отдёргивая руку. - Тогда... Итачи... он мне рассказал, где вход в один из тайников. Не в этот, тот был намного меньше и там была какая-то плита. Я залез, когда ты была на миссии, и прочитал. Там были техники шарингана... Мангёке шарингана, - уточнил он. Микото не двигалась. - И то, как его нужно пробуждать. Хотя это Итачи мне и так сказал. Для этого нужно три томоэ и убить... убить лучшего друга, - он сглотнул, а женщина присела на корточки и погладила сына по голове, понимающе заглядывая в глаза. Саске приободрился, хотя явно нервничал из-за молчания матери. - Цукиёми - это иллюзия. Очень сильная. Семьдесят два часа в гендзюцу за секунду реального времени... Невозможно уклониться, очень-очень сложно снять. Вот.
  
  Саске вздохнул, закончив, и даже приободрился. Похоже, скрывать от мамы что-то было тяжело для него. Куноичи вздохнула и не смогла подобрать внятных слов. Собственно, одна треть того, что ей было нужно, уже сделана. Вот она - ходячая энциклопедия по дебрям Мангёке шарингана, её сын. Оба твоих сына, если точнее. Джонин поднялась в полный рост и, наконец, смогла выдавить из себя хоть что-то приличное:
  
  - Ясно. Ну, сходим как-нибудь поглазеть на плиту? - неуверенно ухмыльнулась Микото, и Саске облегчённо просиял.
  
  Учиха подхватила свиток с другого стеллажа и раздражённо отставила и его. На этот раз - сенсорные техники. Насколько она знала, их было совсем немного, но рядом с сенсорными техниками всегда стоят техники сокрытия, так что ей явно не туда. Спустя минут пять нужная полка была найдена, и она придирчиво обыскивала каждый свиток. "О, - Микото развернула пошире четырнадцатый или шестнадцатый. - Какая удача".
  
  - Мам, а что ты ищешь? - осторожно спросил Саске. Учиха серьёзно на него посмотрела, пробежалась глазами по иероглифам, запомнила печати и положила свиток обратно. Техника была очень простой, но чакрозатратной. У Микото, впрочем, резерва должно было хватить... по крайней мере, она на это очень надеялась. Но сначала надо было поговорить с Саске.
  
  - Итак, сын мой, - она сама же закатила глаза от пафосного начала. - Ты никогда не задумывался, почему, при всей ценности наших глаз и большой смертности среди шиноби, ниндзя других деревень не щеголяют с шаринганами? - Саске отрицательно помотал головой, мол, нет, не задумывался. - Ну тогда я тебя посвящу, почему же такое происходит. Глаза запечатывают специальной печатью, так, чтобы их можно было активировать-деактивировать, но невозможно было вырвать, если сам Учиха этого не хочет. Ну, разные ситуации бывают... - она вспомнила историю Какаши и Обито, вспомнила страшную легенду об Изуне и Мадаре и поёжилась. Последняя почему-то очень легко наложилась на Итачи и Саске. - И поэтому я хочу сейчас поставить тебе эту печать.
  
  - Она будет как у клана Хьюга? - недоверчиво спросил Саске. Микото махнула рукой, фыркая.
  
  - Клан Хьюга? Нет, разве ты видишь у меня такую печать? Вот то-то и оно. Её просто не видно, но она есть, и при желании её можно снять, - женщина помолчала. - Потом, правда, обратно уже не поставишь, так что делают это только в крайних случаях, понял? И вообще, советую тебе никогда этого не делать. Как снимать - поймёшь сам, в твою систему циркуляции чакры вплетётся это фуиндзюцу, а СЦЧ каждый воспринимает по-разному, так что тут я тебе не советчик, - она развела руками. - И, да, Саске. Мы же не только за печатью сюда пришли. Её я тебе поставлю в последнюю очередь, потому что, боюсь, потом меня хватит только дойти до дома и вырубиться...
  
  - Это не больно? - внезапно перебил Саске. Куноичи стерпела и это, только укоризненно посмотрела на сына. Мальчик не смутился, так же прямо смотря на неё, так что пришлось отложить процесс воспитания-обучения и ответить.
  
  - Нет, не больно. Скорее... - она пошевелила пальцами, вспоминая свои ощущения. - Неприятно и гудит в затылке. И на веки будто льдинки положили. И всё... Так! Я должна тебе сказать. Только никому не слова, хорошо, Саске? Иначе со мной могут сделать то же самое, что и со всеми остальными нашими родственниками, - Микото слабо ухмыльнулась, а Саске тут же закивал. - Итачи - не виновник всех бед, и клан наш он вырезал не просто так. Почему он это сделал, я у него узнаю. Через... получается, почти через три месяца я возьму миссию где-то недели на две-три в страну Чая и встречусь с ним. Знай это. В общем-то, это всё, что я хотела тебе сказать, - протянула она. - Есть вопросы? Задавай.
  
  Саске только с любопытством спросил про Наруто, и Учиха честно ответила, а потом напомнила себе печати. Вроде бы, всё хорошо и ясно всплывает в памяти. Микото попросила Саске присесть перед ней на колени и закрыть глаза, а сама сосредоточила почти всю чакру в руках и быстро сложила печати, тут же касаясь большими пальцами глаз мальчика, а мизинцами - висков. Каналы чакры в руках жутко болели, а сама чакра заканчивалась слишком быстро, но она упрямо стояла. Саске хмурился, но ничем не показывал, что ему больно - и женщина успокоилась.
  
  По завершению техники чакры осталось на самом донышке, и джонин покачнулась, отнимая руки от лица Саске. В голове шумело - потратить столько чакры за один раз было для неё в новинку, и она только восхитилась: сколько же было чакры у тех людей, что ставили печати ей и её одногодкам? Хотя, они же постоянно менялись... Но это всё равно не умаляет их заслуг.
  
  - Мам, с тобой всё хорошо? - забеспокоился Саске. Микото слабо улыбнулась.
  
  - Да-да, хорошо. Только, Саске, ты же сможешь поделить чакрой с камнем? Он и с этой стороны есть. Нам же выйти надо. А у меня ничего не осталось... - она беспомощно развела руками, на что мальчишка серьёзно кивнул, сводя брови к переносице.
  
  Время пролетело слишком незаметно, и вот Микото уже поняла, что совсем скоро состоится её встреча со старшим сыном. Она иногда задумчиво смотрела в окно, где всё чаще можно было увидеть знакомого ворона. Подозрения, что он наблюдает за вами и обо всём докладывает Итачи, только усиливались. "Значит, эти вопросы в письме - лишь формальность? Стервец, - ласково думала она. - Хотя, этот ворон может и просто за нами присматривать, чтобы предупредить Итачи в случае опасности".
  
  Саске тоже, оказывается, считал. За три дня до числа "икс" он попросил мать кое-что передать Итачи, и она восхитилась тому, как он это сделал. Мол, ты меня попросила за Наруто словечко замолвить, а я тебя попросил... Учихе хватило сдержанности не поинтересоваться, что же будет, если она откажется. Подозрения, что креативный Саске придумал какой-нибудь шантаж, были смутны, но на удивление возможны. Сыновья у неё гении, как их ни крути.
  
  С опозданием на один день в квартал Учиха прискакал АНБУ в маске пса. Саске был дома и всем своим мученическим видом показывал, насколько ему не нравилось даже минимальное общение с классом. Как только в окно постучались, он мигом сделался серьёзным, даже безразличным, и Микото мысленно похвалила его за реакцию. Вот это - правильно. Нечего быть парнем с душой нараспашку. От чужих, а особенно от безликих, нужно закрываться.
  
  - Да? - Она открыла окно пошире. В мозгу заскреблась какая-то мысль, но женщина тут же её отмела. Сейчас важнее миссия. Пусть и она о ней, как бы, не знает... Зачем ещё сюда может прийти один из специального отряда Хокаге? Только если с чем-то срочным.
  
  - Вас вызывает Хокаге-сама, - ровным голосом оповестил АНБУ. Судя по телосложению, голосу, - парень или молодой мужчина. Микото кивнула, смахнула с глаз чёлку и улыбнулась Саске. Настроения прыгать по крышам в жару, а на улице стояла именно жара, не было совершенно, так что она, переглянувшись с шиноби, применила Шуншин. Парень вывалился из идентичной техники чуть ближе к резиденции Каге, чем Микото, и даже подождал, словно джентльмен. "Ну-ну, - подумала она. - Джентльмен, как же... тут и слова-то такого нет".
  
  Дежурное приветствие - детали миссии - ледяная маска, которой в совершенстве владеет каждый из клана Учиха. Сарутоби всматривался в её лицо, многозначительно пыхтел своей трубкой, подозрительно щурил глаза, но она сохраняла равнодушное выражение лица и отвечала на идиотские вопросы. Только дурак бы не понял, что её заставляют сорваться, что у неё пытаются что-то выведать. Только спустя десяток вопросов до Микото дошло, что к миссии это не относится, - и она расслабилась. Похоже, раньше тоже периодично требовали кого-то из клана Учиха. Значит, насчёт этого волноваться ей не стоило.
  
  Волноваться стоило по поводу Наруто. Хирузен очень тонко интересовался Саске, его друзьями, приятелями, знакомыми, дружит ли он с кем-нибудь... Учиха терпела. Отвечала предельно односложно и именно то, о чём её спрашивали, вспомнив старую шутку о прямом понимании приказов. Третий только через добрых полчаса понял, что от куноичи ничего не добьёшься, и, наконец, отпустил. Зато из его кабинета она вывалилась настолько счастливая, что Пёс-кун, сидящий на потолке на страже, даже поражённо кашлянул.
  
  Обратно тащиться тоже было лень, так что джонин опять применила Шуншин. На этот раз - к порогу дома. Зевнув и прикрыв свой зевок ладонью, Микото толкнула дверь, сняла обувь и чуть ли не вплыла в гостиную. Саске лежал на диване и дремал, а женщина, стараясь его не разбудить, ушла в свою комнату. Собираться. С тем, чтобы отправиться в назначенное место, можно было бы и подождать, но не хотелось. Она вздохнула, набросала в рюкзак вещей, ещё раз всё перепроверила и надела форму шиноби. Уйти незаметно ей не позволяли ни совесть, ни просто материнский инстинкт, так что в гостиной она потрясла за плечо Саске, вырывая того из сна.
  
  - А? Что? - Он медленно моргнул, потёр глаз рукой и полез обниматься. Микото с удовольствием ему это позволила, а потом осторожно потрепала мальчика по голове и оторвала от себя. - Ты уходишь, да? - окончательно проснулся Саске. - Насколько?
  
  - Недели две-три. Не больше, - медленно покачала головой Учиха, прикидывая, сколько же времени потребуется, чтобы отплатить Итачи за всё хорошее, поболтать с ним и убедиться, что у старшего сына всё хотя бы сравнительно нормально. - Думаю, около двух недель, - твёрдо сказала она. - Я сейчас забегу к Фуджите-сан, если она не сможет - готовься к чужому человеку. С голоду ты у меня точно не умрёшь.
  
  - Конечно, не умру! - заявил Саске. - Я умею готовить. Немного, - тут же поправился он под твоим весёлым взглядом.
  
  - Ясно всё с тобой, Саске-чан, - шутливо произнесла ты. Саске слегка улыбался. - Ладно. Пока-пока, жди меня, я постараюсь как можно быстрее. - Она напоследок ещё раз обняла Саске - от всей души и очень крепко - и вышла из дома через распахнутое окно. Конечно, для шиноби такое явление является негласным приглашением, но что поделать, если жара стоит ужасная? А без открытых окон будет ещё хуже, так-то хоть ветерок поддувает...
  
  Микото быстро договорилась обо всём с добросердечной Фуджитой, которая, покачав головой, предложила заместо себя свою племянницу - сама женщина как раз хотела переехать из Конохи в какой-нибудь другой, более мирный город. Учиха покивала, мимолётно посмотрела на ту самую племянницу, что, судя по всему, была на несколько лет старше Итачи, и выпрыгнула в окно. Встретиться с сыном хотелось как можно быстрее, а вот задерживаться не хотелось от слова "совсем".
  
  Она лёгким шагом прошла положенные метры от ворот и запрыгнула на дерево, тут же беря курс на страну Чая. Официально миссия была В-ранга, но из-за того, что она дальняя и одиночная, оплата приближалась к рангу А. Всего лишь помочь одному господину избавиться от его конкурента на поприще шитья и продажи ковров. Женщина прикинула, как Итачи мог это провернуть, и пришла к выводу, что он просто взял этого господина под контроль с помощью гендзюцу. "Дешево и сердито", - хмыкнула Микото, озорства ради делая в прыжке сальто.
  
  
***
  
  Саске шёл по улице, одновременно с хрустом кусая яблоко. Большие каникулы в три недели радовали, но без мамы было одиноко. По его прикидкам, Микото как раз вернётся к началу учёбы или на несколько дней после этого, и последний вариант мальчику нравился намного меньше. Саске откусил последний кусочек, воровато огляделся и скинул огрызок в кусты. Искать урну было слишком лень. Да и вообще ничего делать не хотелось. Он бы посидел дома, но надоедливая Сузу не давала покоя. Саске искренне ужасался, когда представлял, что она будет приходить к нему домой по нескольку раз в день. А ведь поведению этой девушки могли бы позавидовать многие фанатки... И вроде взрослая!
  
  - Демон, - услышал Саске ясное шипение. Остановился. Возвёл глаза к небу. Так в Конохе могли называть только одного человека, и теперь он даже знал, кого. Мама ему всё подробно рассказала - и про четвёртого Хокаге, и про Кьюби, и про то, что его шумный одноклассник-добе - никакой не демон. До последнего Саске мог бы и сам дойти, и такое предельное разжевывание его несколько задело, но мальчик не подал виду.
  
  Правда, он так и не понял, какого чёрта в Гакуре но Сато, охраняемом получше дайме месте нужны такие тонкости. Не говорить парню, что он сын Четвёртого по такой глупой и надуманной причине?! Судя по выражению лица Микото, когда она рассказывала об этом, женщина была того же мнения. Но Саске промолчал. Сейчас же он вспоминал глаза матери, которые она отвела, стоило ему только спросить о том, почему она так много знает о Наруто. И её ровный голос, когда Микото рассказывала о Кушине.
  
  Наруто шёл по краю улицы и хмуро смотрел себе под ноги. "Если бы не этот костюм, и не узнал бы", - несколько удивлённо подумал Саске, быстро шагая по направлению к взъерошенному, словно воробей, Узумаки. Тот не оборачивался, хотя Учиха был уверен, что шаги его достаточно слышны - специально ведь не скрывался.
  
  - Эй, добе, - не смог удержаться от прицепившейся клички он, - хватит нос вешать.
  
  - Да как ты смеешь, теме! - мгновенно разозлился Наруто, сверкая глазами. Саске слегка ухмыльнулся, с неким превосходством разглядывая сжавшего кулаки парня. Осознание того, что он, Саске, знает о Наруто больше, чем сам Наруто, заставляло задирать нос.
  
  В конце концов, поддержка бывает разная. И смягчать отношение класса к одному индивидууму тоже можно по-разному. Ведь, как оказалось, для стойкой любви всех девчонок нужно всего лишь обращать на нужного человека хоть какое-то внимание. А дальше... дальше и остальные подтянутся посмотреть, что же так привлекло внимание прекрасных дам.
  
  
  
Часть шестая
  Город был громким, шумным, пыльным, и Микото неожиданно для себя сравнила его с балаганом. Сравнение прочно закрепилось в голове и выходить оттуда не хотело, да она и не сильно старалась выгнать. Возможно, потому что каждая новая встречающаяся повозка была набита всевозможными товарами, одни других краше, а возможно - потому что глядя на всю суету, хотелось улыбаться. В одном из множества торговых городов страны Чая всё было не как в Конохе: людей на улицах было больше, разговоры звучали громче, воровство, торг и прочие прелести ярмарок процветали обширнее.
  
  "Не удивлюсь, если в Конохе теперь преступлений стало больше, - иронично подумала Учиха, хмыкая. Какая-то миловидного вида девчонка отшатнулась, только взглянув на её хитай-ате, и женщина вздохнула. Не везде к шиноби относились также хорошо и спокойно, как в Листе. - Клан-то мёртв. Кто теперь за порядком следить будет, а, Хирузен?".
  
  Чуть побродив по широким улицам и вдоволь насмотревшись на различные товары, Микото направилась в сторону дома заказчика. Официально - получить более подробные указания, неофициально - узнать, где же Итачи, и как с ним встретиться, и женщина не исключала, что обе части могут неплохо так сочетаться. Например, в том месте, где сейчас должен быть тот самый конкурент заказчика, уже будет ждать Итачи... Или ещё как-то. Фантазия старшего сына всегда её впечатляла, особенно когда тот был совсем маленьким. Фугаку говорил, что из него получится отличный мастер гендзюцу, а Микото просто поддерживала и рассказывала захватывающие истории. Таланта сказительницы у неё не было, но мелкому Итачи и этого вполне хватало - он блестел чёрными глазами, молча восхищался, чуть заметно улыбался чему-то своему.
  
  Только вот этого давно уже не было, как и вообще того Итачи. Учиха вспомнила холодный взгляд, неторопливые движения и равнодушный голос. Да, изменился её сын изрядно... И это совсем, совсем не радовало. Микото вздохнула, встретилась взглядом с полным, но серьёзным мужчиной и молча выслушала все указания. Не убивать - припугнуть; не показывать, от какого из конкурентов - просто обозначить опасность. Запретить говорить об этом. "Как банально", - чуть ли не поморщилась она, получая последние указания. Тот самый конкурент сейчас как раз должен был находиться в одном из своих магазинов.
  
  От заказчика Микото ушла задумчивая, строя в голове план, как бы встретиться с жертвой и не попасться при этом охране. План составляться не хотел, так что она решила плюнуть на него и сориентироваться уже на месте. "По идее, он должен быть в кабинете, решать вопросы - иначе что ему ещё делать? - размышляла она, идя по улицам и внимательно разглядывая всё вокруг, - профессиональная привычка, которую не задушишь даже долгими месяцами без миссий. - С другой стороны, может ведь и совещаться, и охрану в кабинет... Оу".
  
  Профессиональная привычка пригодилась как никогда, потому что в одной из многих кондитерских неожиданно мелькнуло что-то чёрно-красное, знакомое. Микото моргнула, остановилась, заглянула внутрь и встретилась глазами с Итачи. Губы её затряслись: парень выглядел так, будто его застали за чем-то смущающим и непристойным, а на деле лишь ел данго. И хотя это выражение лица продержалась не больше секунды, к столику сына женщина шла с приподнятым настроением, ехидно смотря на Итачи. Вряд ли это его, конечно, так уж сильно заденет, но почему бы не попробовать? Тем более, что разговор им предстоит не из приятных.
  
  Только подумав об этом, Учиха помрачнела, и Итачи, вглядывающийся в её лицо, явно это почувствовал - отодвинул тарелку, пренебрежительно махнул рукой на подскочившую было официантку (на Микото та смотрела почему-то с непонятной злостью) и сцепил руки в замок перед лицом, всё так же не говоря ни слова. Сама же Микото ни на официантку, ни на все совершенные действия не обратила никакого внимания, стараясь выстроить в голове начало разговора. Почему-то сделать это было сложно.
  
  Она не могла понять, какие эмоции вызывал у неё Итачи. Она была, безусловно, очень зла и чувствовала, как в горле кипит обида, - за клан, за Фугаку, за Саске, который до сих пор так и не стал тем радостным ребёнком. Но одновременно Учиха понимала: Итачи, её умный, рассудительный Итачи ни за что бы не сделал это, если бы не нашлось хороших альтернатив, а потому там же, в горле, вставал комок. Было жаль, было больно, а ещё Микото чувствовала, что в любом случае будет любить сына. Только вот всё это так перемешивалось, что она не могла понять, чего же хочется больше: спросить, как же всё было, или глупо обвинить собственного сына во всём, чтобы стало легче.
  
  После недолгой борьбы Микото всё же смогла себя убедить, что женщина она умная, а потому медленно вдохнула-выдохнула и как можно ровнее и равнодушнее сказала:
  
  - Мне было бы очень интересно узнать, с чего же клан вырезал именно ты и почему Коноха пошла на такие меры, - она сцепила руки, в точности копируя жест сына и вглядываясь в чуть измождённое лицо, в тёмные серьёзные глаза. - Не припомню, чтобы Хирузен так перечил клану Хьюга, когда они закатили скандал по поводу кражи своей принцессы.
  
  Скандал действительно был знатным, а больше всего вызывало недоумение то, что Хирузен неожиданно жестко отказался исправлять свою ошибку и вообще как-то это комментировать. Досталось тогда и Учихам, но Фугаку вполне успешно отбрехался, что-де не следит за клановыми кварталами, а особенно - Хьюга. Хиаши тогда был похож на злого духа - бледный, злой, яростный в значении слов, но удивительно равнодушный даже в интонациях. Он грозился многим, в том числе и переворотом, и Сарутоби пришлось отступить, потому что положение у него давно уже было шатким, а тот же союз Яманака-Акимичи-Нара, которым пришлось потерять много шиноби на последней войне - в большинстве своём благодаря Хирузену, который как-то странно затыкал клановыми все щели.
  
  Итачи внезапно покрутил головой, и Микото заметила в его глазах ало-чёрный рисунок Мангекё шарингана, передёрнулась. Теперь такие глаза не ассоциировались у неё ни с чем хорошим, особенно после прочтения нескольких старых и пыльных свитков. Даже Саске признал, что лучше уж развивать что-нибудь другое, а не убивать близкого друга - слепнуть ему не хотелось так же, как и любому обладателю додзюцу.
  
  Так и не найдя предполагаемых шпионов или просто греющих уши, он вздохнул, деактивировал шаринган и откинулся на спинку стула. И вроде бы это действие должно было быть непринуждённым, но нет - выглядело так, будто Итачи постоянно ждал нападения. Взгляд его чуть скосился в сторону, на сладости, но Микото была неумолима: смотрела пристально, с прищуром, и ждала внятного ответа. Дождалась.
  
  - Насколько я понял, вмешался Данзо... Я не был удивлён, что они с Хирузеном спелись, но, судя по всему, Хокаге был не слишком за такое решение конфликта. Мне прямо сказали, что или я вырезаю клан, или его вырезают другие, или вырезать не успевают, и Коноха окунётся в гражданскую войну, как Туман, - Итачи потёр переносицу, перевёл дух. - Я должен был стать козлом отпущения, вырезав вместе с Корнем весь клан, но смог сделать так, чтобы Саске и тебя оставили в живых: пообещал, что если с вами что-нибудь случится, раскрою все известные мне тайны и Данзо, и Хирузена. Им пришлось смириться.
  
  Микото пождала губы и тут же странно посмотрела на Итачи, который сидел как-то неестественно, без движения, и словно даже не дыша. Женщина, абсолютно не зная, что сделать, просто вздохнула и подхватила с тарелки сына второе данго, к которому Итачи так ещё и не притронулся. Если парень был и возмущён - в чём Микото и не сомневалась - то этого не показал. Зато атмосфера мигом стала какой-то по-домашнему непринуждённой, и даже отсутствие рядом дома не мешало.
  
  - То есть ты фактически отдал все глаза нашего клана Данзо? - мрачно спросила она. Желание накостылять Итачи уже прошло, но вот неудовлетворение и недовольство, а также злость, уходить не хотели. И вряд ли последняя когда-нибудь уйдёт, понимала Микото. Всегда будет ощущаться этот комок под горлом, также, как и Саске никогда не сможет простить Итачи до конца, никогда не сможет вновь считать его идеалом. Это будет всё портить, но когда жизнь шиноби была сладкой и счастливой?
  
  Успокаивать такими мыслями она себя могла вечно, но этот диссонанс в душе между бесконечной любовью и вцепившейся в душу злостью утомлял, заставлял чувствовать себя чуть неуютно. А ещё - бороться с собой. Она же мать! Как можно злиться на собственного ребёнка?
  
  - Нет, конечно, - почти мгновенно ответил Итачи. - Кое-что я уничтожил, кое-что всё-таки забрал Корень, а кое-что... Я воспользовался чужой помощью, чтобы вырезать свою семью, и он забрал несколько пар глаз. Я потом проверил - не слишком много, да и Данзо досталось куда меньше, чем могло было. В общем... - Он криво улыбнулся, впервые за их встречу проявляя хоть сколько-то явные эмоции. - Всё прошло не так уж и плохо.
  
  Микото положила данго на тарелку и серьёзно взглянула Итачи в глаза. Ей показалось, будто в его кривой улыбке она увидела всё: и боль, и вину, и сожаление, и ещё много всего. Скорее всего, это было не так, но кто ей мешает попробовать принять меры против этого? Женщина вздохнула, провела рукой по волосам, собираясь с мыслями. Говорить правду, любую и любому, - всегда непростое дело. А в таких обстоятельствах, так вообще.
  
  - Нельзя сказать, что я не злюсь, - негромко начала она. - Я зла - за Фугаку, за своих родителей, за своего брата, - но это не значит, что я перестала тебя любить. Просто... наверное, это пройдёт, я не знаю, - Микото издала растерянный смешок. - В любом случае, и я, и Саске тебя не ненавидим. Кстати, - внезапно вспомнила она, - Саске просил передать тебе, что Мангекё шаринган ему не нужен - по крайней мере, таким путём. И чтобы, если он всё же его получит, ты был готов махнуться глазами, - совершенно серьёзно закончила она, старательно пряча взгляд; Микото чувствовала, что глаза смеялись.
  
  - Я... понял. Спасибо, мам, - Итачи порывисто перегнулся через стол и обнял её; чуть звякнула сдвинутая тарелка, но Микото было всё равно - она вцепилась в чёрный плащ с алыми облаками и не могла сказать ничего внятного: в горле стоял комок, но теперь совсем не гневный.
  
  Они ещё поговорили - Итачи объяснил, что мало что получает от собственного призыва, так как вороны не слишком разговорчивы и сообщают ему лишь то, всё ли с нами хорошо. Объяснил, что собирает информацию про Акацуки, которые становятся сильнее, набирают рекрутов и получают всё больше денег. Сказал, что попал туда не совсем по собственной воле, а по предложению человека в маске, который представился как "Мадара". Услышав имя основателя, Микото вздрогнула, напряжённо переглянулась с Итачи и растерянно ухмыльнулась.
  
  Мадара внушал страх даже своим потомкам, так как в их истории надёжно сохранилось то, что он делал и как жил. Некоторые были бы только рады узнать, что их кровавый кумир жив, но вот сама Микото совсем не была этому рада и искренне надеялась, что имя использовано просто для запугивания, как инструмент. Но Итачи медленно покачал головой:
  
  - Нет... у него был шаринган. Мангекё шаринган, - через силу вытолкнул он, и Микото прикрыла глаза. Картина складывалась отнюдь не приглядная, но она ничего не могла с этим поделать, а потому, видя, что Итачи более чем подавлен, начала рассказывать сама. Про всё: про повседневную жизнь, про забавного Саске, который сначала был совсем не забавным (сказав это, она тут же пожалела: Итачи как-то неестественно вздрогнул, и лицо его вновь стало похоже на каменную маску), про Академию... Да про всё.
  
  Расстались они под вечер - только когда официантка-таки подошла к ним и вежливо попыталась выпроводить ничего не заказывающих посетителей, при этом так открыто флиртуя с Итачи, что у Микото глаза на лоб полезли. Что интересно, сам парень нисколько не выглядел удивлённым, только прикрыл глаза, а потом наложил на девушку гендзюцу, чтобы не вспомнила потом их лиц и одежды. Заметив отношение к девушке, Микото еле удержалась от какого-нибудь комментария, прикусив язык. А то кто знает, что она бы могла наговорить.
  
  Итачи попрощался первым, предупредив, что встретятся они нескоро, но обязательно - точно. Ему ведь ещё шпионить и выполнять собственные миссии надо... Микото покивала и задала животрепещущий вопрос: а что ей, собственно, с заданием-то делать? Свой шанс она проворонила, теперь придётся искать жертву снова. Итачи же просто пожал плечами, обезоруживающе улыбнулся уголками губ, развернулся и скрылся в толпе, оставив собственную мать одну хватать ртом воздух.
  
  - Отшили? - почему-то участливо спросила официантка. Учиха медленно моргнула, а потом чуть не рассмеялась, но смогла удержать лицо, туманно отвечая:
  
  - В каком-то смысле.
  
  Слава ками, что жертва нашлась всё там же, в своём офисе. С охраной, правда, но заморочить им голову гендзюцу оказалось легче простого. Так что когда шкафообразные гражданские вдруг резко застыли, а Микото спрыгнула с потолка прямо перед жертвой, мужчина уже был готовеньким: бледным настолько, что, казалось, сейчас же сознание потеряет. Женщине больших трудов стоило не сморщиться - что за трусость? Она ведь ничего даже не сделала... Да и не пришлось делать. Мужчина оказался даже не мужчиной, а так, трусливым мужчинкой, и задание было выполнено быстро. Решив ночь переждать в городе, Микото следующим же утром отправилась обратно в Коноху.
  
  По пути она несколько раз зацепилась взглядом за воронов, но те, кажется, были самыми обычными птицами - за ней не следили, чакры в них не чувствовалось от слова совсем, да и не реагировала Учиха на них. Своему же чутью шиноби были привычно доверять.
  
  Саске встретил её радостными глазами, полными искреннего ужаса от происходящего и жаждой спасения. Нахмурившись, Микото заглянула в дом и с удивлением обнаружила там неучтённую личность в виде той самой племянницы Фуджиты. Девушка мило улыбалась, краснела где нужно, но убираться из чужого дома не хотела, всякий раз находя новый предлог. Микото же медленно раздражалась. Нет, она была рада, что её сыновья женским вниманием не обделены (хотя для Саске это всё же слишком рано), но, ками, избавь от такого внимания! Жажда личной выгоды же так и читалась в намерениях девушки. Иначе зачем она так усердно пытается понравиться ей и маленькому ещё ребёнку?
  
  Наконец надоедливую гостью удалось выставить, и Учиха почти полетела в душ. Желание поделиться всем с Саске было нестерпимым, но она сдерживала себя. Под окном АНБУ, конечно, не подслушают, но кто знает, что может уйти за стены квартала? Помывшись, Микото натянула халат и решила сделать себе кофе. И Саске - чая, конечно же. Послушать, что случилось с сыном за время её отсутствия, было до невозможности интересно.
  
  - Ну, так что произошло, пока меня не было? - умиротворённо спросила Учиха, лениво наблюдая, как сын осторожно дует на горячий напиток, опасаясь обжечься. Саске бросил это занятие и зевнул, а женщина машинально посмотрела в окно. Сумерки уже постепенно спускались на Коноху, так что неудивительно, что мальчик выглядит чуть уставшим. Они ведь могли ещё и в Академии хорошенько так позаниматься, что тоже никому бы не прибавило бодрости.
  
  - Ничего такого, - честно признался Саске, осторожно пригубил чай, с разочарованием на лице чуть вздрогнул и отставил чашку. - Учились... сегодня спарринги были. Я попробовал чуть-чуть общаться с Узумаки. Это было сложно, - пренебрежительно фыркнул он. - Наруто - придурок редкостный.
  
  Учиха молча погрозила ему указательный пальцем, намекая на то, что оскорблять кого-то в её присутствии - неприлично, и задумалась. Судя по тому, что Саске каких-то претензий не высказывал, всё было не так уж и плохо, а эти высокомерные заявления являлись не более чем дурачеством. Тем не менее, то, что Наруто все считают не слишком умным ребёнком, настораживало. Почему это так? "Хотя, помнится, Кушину тоже часто в сплетнях обделяли интеллектом, - подумала Микото. - А судя по всему, характером Наруто пошёл в мать".
  
  - Ясно всё, - задумчиво проронила женщина и неожиданно зевнула. - Не знаю, как ты, а я пойду спать пораньше, идёт? Завтра поговорим, - улыбнулась она и встала из-за стола. По пути женщина не смогла отказать себе в желании вдоволь потискать сына, переживая внезапный прилив материнской любви. Саске сопел, косился чуть недовольно, но терпел.
  
  На следующий же день Микото встала пораньше, сделала Саске бенто, вежливо, но настойчиво попросила ту девушку больше не возвращаться и сказала сыну, что придёт к нему в Академию. Саске покосился удивлённо, но вопросов задавать не стал, сама же Микото откинулась на спинку стула и неторопливо выпила чашку кофе, тут же начиная чувствовать себя человеком, а не непроснувшимся зомби.
  
  План был прост: поговорить с учителем, которого, как со слов Саске знала Микото, звали Умино Ирука. Просто узнать, наконец, кто же учит её ребёнка, получше. Парня-то она знала и так: простой потомственный чунин, в АНБУ не входил, всегда был в стороне от политики, рано начал проявлять интерес к тому, чтобы учить детей... Только всё это было словами, Микото же хотела не только зацепить взглядом внешность и услышать мнение чужих людей, но и сложить своё. А для этого надо было поговорить. Желательно, в неформальной обстановке.
  
  Наверное, именно поэтому она заскочила за печеньками к чаю, внутренне чуть волнуясь. Ирука был новым человеком, совершенно ещё непонятным, и поэтому было любопытно. И - чуть волнительно, но она давно научила не обращать на такие, в сущности, мелочи внимания. Потому что она Учиха, и у неё есть непрошибаемая каменная маска, которая, впрочем, надевалась не так часто, как можно было. Фугаку, например, ходил в ней почти всегда, и Микото могла чуть ли не по пальцам пересчитать моменты, когда муж ярко проявлял эмоции.
  
  - Здравствуйте, Ирука-сенсей, - чуть улыбнулась она, легкомысленно помахивая пакетом с печеньем. Парень удивлённо на неё посмотрел, вскинул брови, но приветливо кивнул в ответ. Микото же почувствовала, как встаёт рядом Саске, вопросительно глядя своими чёрными глазами. - Пойдёшь домой сам? Я бы хотела с твоим учителем поговорить, - сказала Микото, взъерошив волосы Саске. Тот кивнул, набросил на себя как можно более равнодушный вид и под пристальные взгляды вышел из класса.
  
  Урок как раз уже закончился, и многие ученики успели выйти из класса до прихода Учихи; что примечательно, Наруто в классе не было. То ли убежал раньше всех, то ли не пришёл вообще: о его славе прогульщика и раздолбая женщина узнала от Саске, а потому могла делать соответствующие выводы. Дождавшись, пока последняя ученица - девчонка с ярко-розовыми волосами - вышмыгнет из класса, куноичи быстрым взглядом окинула Умино.
  
  Обычный молодой парень: тёмная кожа, тёмные волосы, обычные черты лица, карие глаза и странный шрам. Если у Итачи и было что-то похожее, на деле являясь складками от не слишком правильного и спокойного образа жизни, то у сенсея это выглядело именно как шрам. "Интересно, что его так?" - подумала Микото, а потом ещё раз чуть улыбнулась, отводя взгляд. Разглядывание длилось ровно столько, чтобы его не посчитали за наглость.
  
  - Попьём чай за неспешным разговором? - предложила она, а потом улыбнулась уже чуть более широко. - Не волнуйтесь, Ирука-сенсей, я пришла просто поговорить. Саске уже скоро год закончит, а я всё не знаю его учителя. Нехорошо.
  
  Умино чуть смутился, но кивнул и повёл свою гостью куда-то. Микото, стараясь не отставать, ненавязчиво спросила чунина о том, почему именно профессия сенсея, и по дороге с интересом слушала ответ. Сама бы она никогда не смогла учить чужих детей: не потому, что ей было на них всё равно, а потому что были не её. Не было бы того внимания, подхода если не к каждому, то к большинству... А раз не сможешь делать что-то хорошо, так зачем вообще делать?
  
  Зайдя в какую-то небольшую комнату, Микото положила пакет и присела на стул, смотря, как суетится сенсей. Ей бы вмешаться, сказать, что не стоит так волноваться, - но слова уже были сказаны, а парень, похоже, был довольно впечатлителен. Женщина вздохнула и развязала небольшой, но тугой узел на пакете, мысленно проклиная продавщицу. "Ну вот какой изверг так завязывать будет!" - сокрушалась она.
  
  - Итак, как вам Саске? - задала она животрепещущий вопрос; всё, что надо, об отношении к профессии в целом и детям в частности она услышала, и Ирука действительно был просто прекрасным человеком, если смотреть с этой стороны. А значит, мнение его будет по крайней мере интересным.
  
  - Умный и старательный, - почти сразу ответил Умино, отпивая чаю и чуть успокаиваясь. - Я бы даже сказал, очень умный, хотя гением я бы его не назвал... Прошу прощения, - быстро извинился он, а Микото устало кивнула. Интересно, как долго ей ещё постоянно будут об этом напоминать? Всегда, наверное. Слишком уж хорошо хранит людская память на всё плохое. - Фантазией тоже не обделён, но вот общается с другими... несколько скованно. Если вообще общается. Это, пожалуй, единственный недостаток.
  
  - Всё ясно, - протянула Микото. - Насколько я знаю, он, всё же, общается с несколькими людьми...
  
  - ...Узумаки Наруто, Шикамару Нара и ещё меньше - Хьюга Хината, а вот с остальными - совсем нет. В этом-то и проблема. Я бы понял, если бы он просто их не любил или не хотел общаться, но нет - полное равнодушие и игнорирование. Это странно, - Ирука покачал головой.
  
  Микото заметила, как чуть заметно скривился парень при упоминании Наруто, и уткнулась взглядом в чашку, вертя её в руках. Похоже, она недооценила людскую глупость. Ведь кто будет не любить ребёнка, который в тот день был ещё совсем младенцем - в прямом смысле этого слова?
  
  Поддержав разговор ещё немного, она с улыбкой откланялась. Ирука тоже прощался довольно дружелюбно, и женщина поняла, что всё не так уж и плохо. Жаль, конечно, что сенсей плохо относится к одному из собственных учеников, но это не помешало им найти какой-никакой, а общий язык. Особенно на почве психологии: Микото немного увлекалась этим в прошлой жизни, у Ируки же был опыт. Только с детьми, правда, но это было даже интереснее. Женщина даже поймала себя на мысли, что неплохо было бы когда-нибудь зайти ещё. Когда-нибудь.
  
  Дома она всё рассказала Саске, и тот смотрел на неё кисло, но нисколько не обидевшись. Кажется, его всё же чуть задело такое отношение, но Микото не собиралась отнекиваться и отправдываться. Беспокоилась? О да, ещё как. И именно поэтому спросила, ожидая получить ответ и попробовать мягко подтолкнуть к исправлению. Не заставить, нет-нет, - давить в таких вопросах нельзя, это Микото знала твёрдо. Но вот попытаться показать, что по-другому будет лучше... или, в данных обстоятельствах, что по-другому будет правильнее и, как ни странно, нужнее...
  
  Хотя, стоит признать, она уже почти искренне ненавидела это слово. Потому что даже после смерти клана оно висело над ней и её семьёй дамокловым мечом. И это бесило неимоверно, заставляло хвататься за голову и вздыхать - но только в мыслях. Чтобы никто, в том числе и те, кто были виноваты в этой ситуации, не заметили.
  
  - И что такого, что я общаюсь с ними? - хмуро спросил Саске. Учиха медленно покачала головой, смотря в окно. День был неожиданно облачный, но она не была против. Тень - это замечательно.
  
  - В этом ничего плохого нет, - произнесла Микото, отрицательно качая головой. - Просто нужно уметь сходиться со всеми людьми - в жизни пригодится. Ну и... тебе просто нельзя быть другом Наруто. Хорошим и верным другом, я имею в виду. По той же причине я не могу помочь ему, - женщина мрачно посмотрела на Саске и легонько коснулась своих век.
  
  Саске, судя по его мрачному лицу, всё понял.
  
  
  
Часть седьмая
  День был слишком хорошим, чтобы не произошло что-то мерзкое, что-то, что разрушит всю атмосферу к чертям, - примерно с такой мыслью проснулась Микото, сама удивляясь своей пессимистичности. Сделала Саске завтрак, шутливо посоветовала после сегодняшних спаррингов не убегать от толпы поклонниц и была награждена взглядом, умоляющим не продолжать. Чуть усмехнувшись, женщина чмокнула сына в лоб, и тот, чуть повеселев, отправился в школу. Сама же Микото сделала себе ещё одну кружку кофе и присела за стол, посматривая на улицу.
  
  С того момента, как она пришла с той самой миссии, прошло много времени, и она даже успела ещё пару раз встретиться с Итачи. Но радовало её не это - хотя и это, конечно, тоже, - а то, что Саске, услышав правду о том, как вырезали клан, словно скинул с себя какой-то тяжёлый груз. И Учиха искренне радовалась за сына, хотя и понимала: вряд ли его, даже без бремени ненависти, поймут многие одноклассники. Даже без ненависти и в её душе, и в душе Саске есть шрамы. В её - старые, привычные, ещё с войны и раньше, от деланого безразличия мужа, и самый новый, тот, что никогда не затянется, - предательство сына. И у Саске было нечто подобное, Микото знала.
  
  И она искренне жалела, что не может помочь им затянуться окончательно, только показать, как жить дальше, и сделать так, чтобы ничто и никогда не сломило. Но даже при этом знании она всё равно будет пытаться заживить рану сына - не Шонсеном, который не так давно смогла выучить, а словами и действиями. Ведь какая она будет мать, если не будет этого делать?
  
  Почему-то день выбрал именно этот момент, чтобы стать если не мерзким, то уж не слишком радужным - точно. В раму окна цивилизованно постучали, и женщина, вздохнув про себя, открыла. В окно заглянула голова человека в маске пса. Над маской - серые волосы, лежащие настолько странно, что Микото даже брови приподняла в немом удивлении. "Он их что, чакрой Молнии каждое утро заряжает?" - промелькнул у неё в голове вопрос.
  
  - Сегодня будет собрание джонинов, - монотонно доложил АНБУ. Учиха мгновенно сосредоточилась, выслушала время, место, которое ничуть не изменилось, и присела подумать. Раньше она в совет джонинов входила, но только в общий, куда, впрочем, входили все, достигшие звания джонина. Этот совет не собирался никогда - а вот самые сильные джонины, то есть ниндзя S-ранга и главы кланов, участвовали в решении важных вопросов, которых одному Хокаге со старейшинами доверить было нельзя. По-видимому, теперь её причисляли к последнему - ведь это так и было! - да только велик её клан... Ещё меньше, чем почти вымерший из-за своей наследницы клан Курама.
  
  Микото покусала губы. Саске уже вернётся из Академии, когда она пойдёт на это собрание, так что за него волноваться не стоит. Волноваться стоит из-за того, по какой причине был собран это совет. Насколько женщина помнила, собирали джонинов не так уж и часто - последний раз был тогда, когда решали, кто же станет Хокаге после смерти Минато, и что делать с джинчурики. Вряд ли и на этот раз вопросы будут менее важными.
  
  Саске, только услышав о том, куда его мама сегодня направится, покивал и с сочувствием пожелал удачи. Только спустя секунду до куноичи дошло, что это был такой завуалированный сарказм, но она только рукой махнула. "Набрался у меня, надо же", - вздохнула Микото.
  
  К назначенному времени Учиха уже была "при параде": надела жилет джонина, повязала на плечо хитай-ате, натянула безразличную маску на лицо. И прыгнула Шуншином к зданию Хокаге, ленясь идти туда пешком. Что примечательно, приземлилась она, едва не натолкнувшись на Цуме, такую же женщину-главу клана. Инузука дружелюбно оскалилась, сверкнув вертикальным зрачком, и пошла рядом с Микото. Последняя не возражала: дружбы со звериным кланом она не водила, но Цуме уважала. Та была резкой, решительной, вспыльчивой, эмоциональной... но при всём при этом - хорошей главой своего клана. И преданной.
  
  Все в Конохе знали, что за своих, пусть даже за самого слабого "щенка" из низов клана Инузука будет стоять горой. Микото помнила, как Фугаку качал на это головой, говоря, что глупо и недальновидно, что иногда нужно жертвовать фигурами на шахматной доске, чтобы поставить мат противнику. Микото кивала, но мысленно всё равно уважала такой сплочённый клан.
  
  Если подумать... а не из-за таких вот "жертв" клан Учиха был уничтожен, а Инузука, несмотря на всё, живут припеваючи? Ведь восстание можно было бы подавить и угрозами... Вздохнув, женщина выбросила ненужные мысли из головы, понимая, что они будут только мешаться. Особенно там, где за ней будут наблюдать, и где она, по идее, должна наблюдать тоже, да вот только зачем? Клана нет, его интересы тоже пропали, так для чего ей следить за Иноичи, Хиаши, Шикаку, выискивая что-то в их лицах и мимолётных движениях? А вот за ней - за ней наблюдать будут. Наверняка многие боятся, что она начнёт наседать на Хокаге из-за гибели клана. "Жаль, что придётся их разочаровать, - подумала она. - Но как же хорошо, что Итачи мне всё рассказал!".
  
  - Итак, - спокойно начал Хирузен, попыхивая трубкой. За его спиной стояли старейшины, и где-то, наверняка, притаился Данзо, слушающий всё и анализирующий; подумав об этом, Микото удержалась от того, чтобы сморщиться. - Нужно решить вопрос по поводу джинчурики. Как мы все знаем, Узумаки Наруто - одно из главных оружий деревни. Сейчас он учится в Академии шиноби... но с такой успеваемостью вряд ли станет даже генином. Есть у кого предложения? - цепко оглядел всех Сарутоби.
  
  Учиха скрестила руки на груди и ненадолго прикрыла глаза. Она, конечно же, будет против, и вряд ли кто-то будет обвинять её в этом - по крайней мере открыто. Зато у всех наверняка найдутся другие обвинения. Просто не может быть, чтобы не нашлось: по старой памяти на неё, как на Учиху, всегда будут складывать все и всё. Удобно ведь. Учихи - деревенский козёл отпущения, парам-пам.
  
  - Я считаю, что джинчурики надо изолировать, - несколько резко высказался Хиаши. Он выглядел не злым, его вообще нечасто можно было увидеть на эмоциях, но что-то неуловимо-яростное в нём было. - Буквально несколько дней назад один из членов моего клана обнаружил его рядом с моей дочерью. Он опасен.
  
  - Разве есть что-то предосудительное в том, чтобы ребёнку общаться с другим ребёнком? - рявкнула Цуме, усмехаясь и насмешливо смотря на главу клана Хьюга. Тот чуть прищурился. - Я выступаю за то, чтобы дать щенку в будущем статус генина. Я не верю, что печать Четвёртого, за которую он отдал свою душу, даст сбой резко и внезапно. А если и даст... джонины у нас хорошие, - она коротко хохотнула.
  
  Бросив мимолётный взгляд на Шикаку, Микото заметила, что тот сложил пальцы в замысловатую фигуру и внимательно наблюдает за всё новыми вступающими в спор людьми. Хирузен тоже не вмешивался, смотрел вроде бы добродушно, но на деле - остро и внимательно.
  
  Мнения разделились - впрочем, ничего удивительного в этом не было, странным было обратное. Одни были за политику Сарутоби - дать джинчурики сравнительно нормальную жизнь, но не выпускать за пределы деревни. "Значит, хотят повлиять", - машинально переводила Микото. Другие придерживались мнения, высказанного Хиаши, хотя таких и не было много. Женщина слабо понимала, что в них говорило, когда они требовали запереть ребёнка как особо опасную зверушку... может, опасение, что биджу, наплевав на печать, проберётся к Наруто в голову?
  
  Сама Учиха пока удерживалась от высказывания своего мнения. Она ждала того момента, когда жаркий спор, а на деле приторно-вежливое общение шиноби, иногда перебиваемое теми ниндзя, что не хотели или не могли сидеть спокойно (типа скандальной, но умной Цуме, которая перебивала всегда только конец фразы, давая высказаться) утихнет.
  
  - Я согласна с Цуме-сан, - мягко вступила в разговор Микото. - Мальчику нужна цель, то, что будет держать его на плаву. Думаю, все мы помним Кушину и её несгибаемую волю, а ведь у Наруто та же фамилия. - Учиха почувствовала, как на неё посмотрели все. Особенно остро верхушка деревни. "Они за кого меня принимают, за смертницу? - мысленно возмутилась Микото. - Будто я сейчас возьму и скажу, что Наруто - сын Четвёртого Хокаге. Ага-ага, конечно. Впрочем, тот же Шикаку, а с ним и Яманака с Акимичи, наверняка уже всё знают...". - И печать лучше. Так что, думаю, опасаться нам нечего.
  
  - Забавно, что именно шаринган видели в глазах биджу, когда тот напал на Коноху, - медленно проговорил Хиаши. Микото одарила его вежливой улыбкой, не несущей никакой теплоты.
  
  - Забавно, что окраины деревни, то есть наш клан, пострадал больше всего, тогда как семья Хьюга вышла почти сухой из воды.
  
  Хиаши посмотрел безразлично, но Микото понимала, что этот раунд она выиграла. Да, все видели в глазах Кьюби шаринган, но картину путало то, что клан на тот момент был всем доволен и открыто поддерживал Четвёртого Хокаге, а сама Микото хорошо общалась с Кушиной. Волей-неволей это отношение перенимали многие из Учиха. Да и разрушения, что оставил Девятихвостый... их было слишком много.
  
  И даже высокомерный Хьюга, который явно хотел осадить Учиху, которая раньше была частью великого клана, а сейчас осталась у разбитого корыта, это понимал. Куноичи поймала одобрительный взгляд Цуме и слегка изогнула губы. Хорошие отношения хотя бы на почве общих интересов ей с этой женщиной не помешают. А вот внимательный взгляд Иноичи заставил напрячься, особенно потому, что мужчина отворачиваться не спешил - в какой-то момент его просто отвлёк Акимичи.
  
  "Странно, - невольно подумала Учиха, стараясь ничем не показывать своего настроения. Просто так настолько пристально не смотрят. - А ведь он поддерживает идею дать Наруто когда-нибудь потом повязку генина. Может, внешней схожести отдал дань?" - усмехнувшись из-за абсурдности идеи, Микото больше не встревала в разговор, лишь наблюдая.
  
  Закончилось всё банальным голосованием, так как Хиаши стоял на своём. Смотрели не только на количество поднятых рук, но и на вес каждого клана, за который выступали главы. Впрочем, хоть и были у всех шиноби высокого ранга, они во всём поддерживали собственного главу, да оно и неудивительно. Бесклановых и потомственных шиноби было от силы штук десять вместе взятых, и женщина мимолётно увидела среди них Какаши. Усталый, болезненно-бледный, с надвинутым на глаз хитай-ате... и голосующий за свободу джинчурики. Микото мимолётно пожалела парня: наверняка ведь хочется как-нибудь помочь сыну учителя, да вот только шаринган в его глазу наверняка не давал этого сделать.
  
  Куноичи покачала головой, думая, что когда-нибудь старейшины и Хокаге дойдут до абсурда, стараясь держать всё в своих руках. Неожиданно голову будто что-то пощекотало, и женщина скривилась, дотрагиваясь до затылка, но не стала заострять на неприятном ощущении внимания. Куда интереснее была только что выдвинутая Хирузеном мягкая просьба не влиять на джинчурики. Совсем. Никак. Он ведь оружие деревни, а не кланов.
  
  Лично Микото даже дар речи от наглости потеряла. Никак не влиять - это каким образом? Обходить по широкой дуге, что ли? Нет, это, конечно, легко будет сделать, Хокаге хорошо постарался с пропагандой среди мирного населения, где Наруто считают чуть ли не воплощением демона, так что его всегда окружала напряжённая аура. Как Узумаки при всём при этом мог оставаться таким, каким он был в глазах Саске - Микото не понимала. Но заявить о ужасном обращении значило обвинить во всём этом Хирузена. Оснований же для обвинений не было, только стойкая догадка.
  
  - М-м-м, то есть моему сыну теперь нельзя ходить в Академию. Как жаль, - удивительно, что Микото очнулась первой и даже успела вставить своё первое слово до того, как говорить начнут остальные.
  
  - Почему это? Ничего ведь не говорилось о детях, - повернулся к ней Иноичи. Учиха заметила его прищуренный взгляд и поняла, что он просто просит объяснить её точку зрения. Вряд ли Яманака действительно был таким недогадливым, но вот точно понять мысль не смог - потому и спросил. "Наверное, - задумчиво дополнила женщина. - Признаться, разбираться в этих взглядах я почти и не умею, но если подумать логически...".
  
  - Мы влияем на собственных детей, а дети в Академии разговаривают. Спорят. Помогают и мешают друг другу. В общем - взаимодействуют, обмениваются мнениями насчёт какого-то вопроса, отстаивают свои ценности. Джинчурики всё равно попадает под влияние, общаясь с клановыми детьми.
  
  Что удивительно, кивнули и начали перешептываться почти все - даже Хиаши посмотрел как-то задумчиво-одобрительно. "А вот ему стоит подумать о влиянии ещё и в обратную сторону", - хмыкнула Учиха, вспоминая, что, по рассказам Саске, Хината всегда неудержимо краснеет рядом с Узумаки. Лицо у него при этом было такое, что Микото даже забеспокоилась - только не хватало её сыну такой ранней влюблённости в химе Хьюга!
  
  Потом, правда, Саске объяснил, что Хината - почти единственная, кто на него не вешается. Но подозрение осталось, особенно учитывая то, что мальчик довольно хорошо общается с химе. Как, впрочем, и с Наруто. И с другими наследниками кланов, постепенно, тоже.
  
  После собрания, на котором последнее, очень наглое предложение, пошатнувшее положение Третьего, было отвергнуто, Микото несколько церемонно распрощалась с Цуме, под конец всё же пожелав ей, чтобы с Кибой всё было хорошо, и получила такое же пожелание насчёт Саске в ответ, понимая, что попала если не в яблочко, то близко. Несмотря на то, что Инузука называла детей "щенками" и никак иначе, она их, похоже, очень любила. И Учиха не могла её в этом упрекать.
  
  Столкнувшись почти на выходе ещё и с Иноичи, Микото насторожилась, вспомнив тот внимательный взгляд. Неужели клану Яманака от неё что-то нужно? Или он каким-то образом догадался о том, что она - это не совсем та Микото? Женщина вежливо улыбнулась, стараясь ничем не выдать своих мыслей.
  
  - Рад, что вы пребываете в добром здравии и даже правильно оцениваете некоторые... чужие поступки и сложившиеся ситуации, - сделал небольшую паузу светловолосый мужчина, галантно приоткрывая дверь и давая Микото пройти. Она была благодарна - примерно в тот же момент навалилась такая усталость, что женщина еле удержала зевок. Неужели она была так напряжена?
  
  - Я тоже очень довольна, что мы с вами сошлись во мнениях, Иноичи-сан, - дежурно улыбнулась Учиха, поправляя хитай-ате, который несколько неудобно прокрутился на плече. Яманака усмехнулся, кивнул, тоже, кажется, довольный.
  
  - Иначе и быть не могло, - улыбнулся он, и они распрощались окончательно. Микото развернулась и почти сразу применила Шуншин, желая только спать, хотя час был совсем не поздний - около половины девятого или того меньше.
  
  Дома её встретил обеспокоенный и внимательный Саске, который, только заметив усталость на материнском лице, с самым равнодушным видом поставил перед ней разогретую тарелку с едой. И пусть еда была приготовлена ей же, забота умилила, так что принялась за ужин куноичи только тогда, когда переборола жгучее желание потискать сына за щёчки.
  
  
***
  
  В последнее время её встречи со старшим сыном, и так не очень частые, стали ещё более редкими, а сам Итачи в эти встречи - более усталым, даже каким-то больным. Микото заметила кашель, но ничего не могла сделать. Только предложила проверить его медицинской техникой, на что парень согласился, но женщина ничего так и не обнаружила. И это её беспокоило - мало ей волнения за Саске, который со дня на день выпустится, что ли?
  
  Кстати о выпуске. Стоя сейчас перед Хокаге, Микото могла только гадать, для чего её вызвали. Из больших событий вскоре намечался лишь выпуск генинов, да и то им ещё предстояло пройти экзамены. Судя по тому, как Саске лениво листал конспекты пару раз, он не видел для себя трудностей. Микото была горда собственным сыном: тот вполне мог выпуститься ещё в прошлом году, но то ли из принципа, то ли ради друзей, то ли по ещё какой-то причине решил выпуститься, как и все - в двенадцать.
  
  - Да, Хокаге-сама? - поклонилась она. Хирузен затянулся и выпустил струйку дыма, и Микото на мгновение захотелось засунуть эту курильную трубку в какое-нибудь интересное место на теле старика. У неё-то аллергии на дым не было, но шиноби бывают разными, а вот от такой вещи, как непереносимость чего-либо, никто не застрахован. И всё равно, что таким образом клан Сарутоби, похоже, рекламирует свой табак. И, возможно, не только табак...
  
  Немного отвлёкшись, Микото не сразу уловила, что Хирузен начал говорить, а когда уловила - внимательно прислушалась, иногда чуть кивая. Да, знает о том, что генины скоро выпустятся. Да, понимает, что именно в этом выпуске чрезвычайно много детей из клановых семей. Да, думала уже о том, что команды формируют раньше того, как дети сдадут экзамен, и уже потом всё корректируют. Конечно, догадывается, что Хиаши... "Что Хиаши что?" - ошарашенно подумала Учиха.
  
  - Простите, Хокаге-сама? - несколько недоверчиво переспросила она. Старик по-доброму прищурился, ужасно напоминая какого-то доброго, всепрощающего дедушку из сказок. Того, кому можно довериться и открыть все свои секреты.
  
  Как хорошо, что Микото уже давно не верила в сказки. Да и вообще, любой шиноби довольно быстро приучается к этому. Не верить в сказки, а находить там что-то, что дало толчок к придумыванию, написанию истории.
  
  - Ты не ослышалась, Микото, - кивнул Хирузен. - Хиаши предложил тебя на роль наставника будущей команды номер восемь, куда будут входить Хьюга Хината, Инузука Киба и Абураме Шино. Главы остальных двух кланов тоже не против. И, да, Микото... - Хокаге поджал губы, осторожно положил свою трубку на стол. - Саске будет в одной команде с Узумаки Наруто и Харуно Сакурой под руководством Хатаке Какаши. Так ты согласна стать наставником команды? - внезапно вернулся к прошлой теме он.
  
  Микото на секунду задумалась: пока что только о собственной команде. Обучать генинов - довольно почетно, но вот то, что предложил это именно Хиаши... Это просто было странно. Все ведь понимают, что троих наследников она может научить разве что командной работе да каким-то стихийным техникам, не более, потому что у всех есть улучшенные геномы. Но даже техникам она может научить любым: несмотря на то, что Учиха долгое время была простой домохозяйкой, накопировать дзюцу на войне она успела, да и библиотека клановая просто ломилась от обилия свитков. Там были даже техники кеккей генкая, но вряд ли кто-то, не обладающий нужной стихией с рождения, сможет это применить.
  
  Если подумать, то у неё просто нет выбора. Отказаться от такого предложения - прилюдно плюнуть Хиаши в лицо, ведь он, фактически, вручил ей в руки безопасность собственной дочери до достижения звания чунина, когда Хината сможет брать одиночные миссии и не будет зависеть от учителя и команды. А раз выбора нет, то зачем рефлексировать?
  
  - Да, конечно, я согласна быть джонином команды номер восемь, - улыбнулась Микото, вспоминая милую и добрую Хинату. Кибу она знала, но заметно хуже, впрочем, это не было проблемой. Проблемой был Абураме. Впрочем, все из его клана были очень странными. Какими-то... тихушными. - Когда мне зайти за личными делами?
  
  Это была стандартная процедура, ведь сенсей должен знать, как работать с детьми. Из-за профессии все шиноби в какой-то момент уже имеют достаточные знания в области психологии, так что примерно составить модель поведения с каждым из учеников, чтобы получить их максимальное расположение, после прочтения личных дел легче. Бывают, конечно, особо безалаберные ниндзя, но они чаще всего просто не допускаются к командованию. Сенсеи нужны ещё и для того, чтобы вбить в голову задравшим нос подросткам важность слушаться командира и умение уступать своим товарищам.
  
  - После выпуска, - прищурился старик. Микото кивнула, ещё раз вежливо поклонилась и вышла из здания Хокаге несколько озадаченная. До дома было решено прогулять пешком, так как в движении лучше думается, а поводов для размышлений было огромное количество.
  
  С её собственной командой всё было понятно, хотя и неясно, как к этому выбору относится Хирузен. То ли он был доволен, что Учиха будет обучать команду, то ли кланы на него просто надавили, и ему пришлось предложить ей команду. Всё равно обезьяну быть не может: это же такой рычаг влияния на целых три клана!
  
  С командой Саске уже интереснее. Ужасная щедрость со стороны Хирузена включить в команду её сына джинчурики... или намёк на что-то, или предупреждение? Микото на секунду пожалела, что она - не Фугаку, что щёлкал подобные задачки на раз-два, как Щелкунчик - орехи. Но вот третья участница команды вызывала сомнение. Саске относился к ней пренебрежительно, как и к каждой девочке из своего фан-клуба, и Микото не могла не признать, что иначе было просто нельзя. Обращать на кого-то внимание - гарантированно устроить какой-нибудь из девочек "тёмную". С Хинатой же уже все смирились, как Микото понимала. Или за соперницу тихоню-мямлю не воспринимали.
  
  И, наконец, Хатаке Какаши. Ученик Четвёртого Хокаге, легендарный шиноби не-Учиха-с-шаринганом. Только вот немногие знали, какой ценой ему достался этот шаринган... да и вряд ли бы захотели узнать. Но в качестве сенсея он Микото категорически не нравился. Слава того ещё опоздуна, странный характер... Возможно, он и ученик Минато, но от самого Намикадзе в нём и нет ничего. Микото помнила мужа Кушины: вежливый, пунктуальный, со сталью во взгляде, силой в голосе и непрошибаемой уверенностью в людей в сердце. Неудивительно, что он так понравился Кушине.
  
  - Привет, мам, - махнул рукой Саске, вертя в руках шарик. Учиха чуть улыбнулась, заметив, как сын сосредоточен.
  
  Шарик был одним из упражнений на контроль чакры, но куда более тонким, чем хождение по деревьям, соотносясь примерно с тем же хождением, но по воде. По всей видимости, Саске просто не хотелось мокнуть, а потому он и достал откуда-то этот шарик. "Даже уже не помню, где такие лежали", - чуть сморщилась, задумавшись, Микото. По идее, шарик должен был зажечься изнутри, если подать в него определённое количество чакры, не загореться, если чакры меньше, и сильно нагреться, если больше.
  
  - Вы же через два дня экзамен сдаёте? - посмотрела на сына Микото. Тот прекратил свои потуги - шарик чаще всего жегся, судя по нахмуренному лицу и тому, как Саске мимолётно подул на ладони. Куноичи подошла ближе, взяла руки сына в свои и прошлась по ним медчакрой. Мальчик зажмурился, а потом ответил:
  
  - Ну да. Только Наруто из нашего потока может не сдать, у него с клонами проблема. Ну и ещё пара-тройка людей, - пренебрежительно махнул он рукой.
  
  Микото покачала головой, думая, что Наруто точно как-нибудь протащат, и неважно, сдаст он или не сдаст. Слишком много людей было за то, чтобы дать пареньку повязку шиноби. А вот про то, чтобы получить жилет чунина, Узумаки наверняка придётся забыть очень надолго.
  
  "Интересно, как Саске отреагирует на то, что я буду наставником команды?" - неожиданно весело подумала женщина и прищурилась. Говорить, какая это будет команда, она, конечно же, не станет. Интригу разрушать - себя не уважать.
  
  
  
Часть восьмая
  В Академии было неожиданно тихо, и Микото сначала чуть растерялась. Она привыкла к тому, что тут даже во время уроков в коридорах витал какой-то едва различимый гул: то ли голос сенсеев, просачивающийся сквозь двери, то ли прогульщики. С опозданием женщина вспомнила, что сегодня в школе присутствуют лишь выпускники, остальные ушли на каникулы, и хмыкнула. Вот что значит привычка. А ведь она тут не так уж и часто появляется, каково учителям?
  
  Вспомнив Ируку, Учиха невольно покачала головой. С учителем она общалась, но вяло и нерегулярно, что не мешало, впрочем, им обоим уважать друг друга. Микото уважала Ируку за его способности к преподаванию и любовь к любым детям, Ирука же... честно говоря, женщина могла только догадываться, за что заслужила хорошее отношение.
  
  Перед входом в аудиторию уже стояла пара человек, и Микото кивнула Асуме. Знала она его плохо, но знала: из главной ветви клана, но слишком легкомысленный, чтобы заменить Хирузена на посту главы Сарутоби. А может, и просто неугодный, кто знает. Из класса доносился голос Ируки, который зачитывал списки команд, и женщина с непонятным чувством услышала собственное имя. Вроде бы и почётно, когда тебе дают команду, да только с возрастом понимаешь, что это всего лишь политика.
  
  Как только Умино закончил зачитывать списки, а генины зашумели, джонины потянулись в класс, подзывать к себе команды. Хатаке Какаши не было, и куноичи выгнула бровь. Да, она знала, что учитель её сына любит опаздывать, но опаздывать на такое? "Интересно, он понимает, что о нём дети будут думать после такого демонстративного проявления неуважения?" - бегло подумала женщина. Говорить о Сакуре и Наруто она не могла, но вот жутко пунктуальный Саске наверняка обидится, хоть показывать этого и не будет. Он вообще очень многого не показывал на людях, хотя, к облегчению Микото, на Фугаку с его глазами-льдинками и застывшим лицом похож не был.
  
  - Команда номер восемь, идите ко мне, - громко произнесла Микото, поднимая руку. Саске посмотрел прямо на неё, и Учиха чуть покачала головой. Она не будет говорить с ним сейчас, потому что Киба, Хината и Шино вряд ли захотят ждать. Особенно Киба, который, судя по досье, был довольно нетерпелив.
  
  Женщина покосилась на мальчика с вытатуированными на щеках клыками, заметила мелкого щенка и тихо хмыкнула. Киба прищурился, стоя рядом с Хинатой и скрещивая руки на груди, Акамару сидел у него в капюшоне. Шино же держался словно поодаль, да оно и неудивительно, Абураме всегда были неразговорчивым кланом. И если его надо будет просто учить контактировать с членами команды, Кибу - избавлять от самоуверенности (которая, впрочем, была у него в крови), то Хината... слабая, стеснительная, робкая. Хиаши наверняка надеялся, что она сделает из девочки настоящую химе, но Микото не была в этом уверена. Некоторые люди просто не меняются.
  
  По крайней мере, до того, о чём грезит Хиаши, Хинате точно никогда не дойти - да только вот Микото и не повела бы. Бессердечных и расчётливых ублюдков везде хватает, и ей совсем не хочется, чтобы популяция их стала ещё больше.
  
  - Идём за мной, - мирно произнесла она, разворачиваясь и направляясь в сторону одной из детских площадок рядом с Академией. На самом деле, у неё было ещё несколько мест на примете, например, та же крыша, что сейчас занял Асума, но детская площадка - тоже далеко не последний вариант, так что куноичи была довольна, усаживаясь на ступеньки горки. Генины, переглянувшись, уселись на скамейку, что как раз была напротив.
  
  Забавно, что Хината оказалась с краю, и явно по воле Кибы. Запомнив факт того, что мальчик, несмотря на свою самоуверенность, Хьюгу не обижает, Учиха растянула губы в улыбке. Реакция Шино не прослеживалась, Хината неуверенно улыбнулась в ответ, а Инузука дёрнул краем губ. Акамару тявкул, и Микото решила, что улыбаться можно вечно, а слова сами за себя не скажутся.
  
  - Итак, меня зовут Учиха Микото, как вы уже знаете, - мягко начала она. - И мне бы хотелось услышать о ваших мечтах и увлечениях. И, пожалуйста, скажите, что вы думаете друг о друге, если это не секретно, конечно, - весело добавила она, и Хината тихонько хихикнула, а потом сама же смутилась своей реакции.
  
  Учиха чуть не покачала головой. Хотелось удивиться тому, как можно быть настолько... неподходящей для шиноби. С другой стороны, у главной ветви любых кланов просто нет выбора. Ниндзя - и точка, и никому не интересно, что ты сам думаешь по этому поводу.
  
  - Киба Инузука, - зачем-то представился мальчик, и Микото кивнула. Если ему так удобнее - пусть. - Моего нинкена зовут Акамару. Я мечтаю стать самым сильным шиноби и главой своего клана, потому что оне-сан не справится, а ещё я люблю тренироваться с Акамару. О Шино я думаю... что он странный. А Хината милая, - беспечно закончил Киба, и Хьюга чуть покраснела.
  
  - М-меня зовут Хината Хьюга, - чуть заикнулась она, опуская глаза. - Я мечтаю стать сильной, и люблю играть на музыкальных инструментах и писать стихи. Я думаю, что Шино-кун очень добрый, а Киба-кун - очень уверенный.
  
  Чуть улыбнувшись девочке, Микото посмотрела на последнего члена команды. В досье действительно не было таких параметров, как мечты и увлечения, как и отношения ребят друг к другу, так что информация была ей нужна. Хотя увлечения Хинаты её заинтересовали чисто по-человечески.
  
  - Абураме Шино зовут меня, - неспешно начал мальчик, и Микото чуть не застонала. И этот так говорит! А она-то думала, что не весь клан страдает такой болезнью... - Увлекаюсь я насекомыми, а мечты у меня нет ещё, но должна появиться. Думаю я, что одноклассники мои люди хорошие. Почему? Потому что видно это взглядом невооруженным.
  
  Микото улыбнулась как можно искреннее и кивнула. Больше планов у неё на сегодня не было. Разве что устроить небольшой тест своей новоиспеченной команде, да только не успела она и рта раскрыть, как вмешался Киба:
  
  - А вы, сенсей? Вы тоже должны о себе рассказать!
  
  Растерянно замерев, Учиха побарабанила пальцами по перилам небольшой лестницы, что поднималась на горку. Рассказать о себе женщина против не была, так что сразу же кивнула и чуть улыбнулась, не собираясь высказывать Кибе за то, что он её почти перебил. Иногда поведение говорит куда больше слов, и талдычить одно и тоже своенравному подростку не хотелось.
  
  - Я люблю своего сына и всех хороших людей, и мечтаю о спокойной жизни и счастье, - мечтательно проговорила женщина, а потом усмехнулась. - Вас я почти и не знаю, но думаю, что вы станете хорошей командой. Под моим прекрасным руководством, конечно, - не смогла сдержаться куноичи, и Киба понимающе ухмыльнулся. Кажется, ему тоже не чуждо было восхвалять себя, да только вряд ли он при этом знал многие свои недостатки, как Микото. - А теперь слушайте внимательно. Завтра в десять часов вы придёте на полигон номер восемь. Что там будет - я не скажу, и это будет первым испытанием.
  
  Все трое мгновенно сосредоточились, и даже Шино чуть сменил позу; Киба же вообще хищно подался вперёд, щурясь так, что "клыки" на щеках стали ещё более заметными. "Интересно, это очень больно - татуировки на лице? - подумала куноичи. - Если да, то я не понимаю, почему такие традиции в клане Инузука всё ещё живы. Хотя... если вспомнить клан Хьюга, то всё не так уж и плохо".
  
  "Испытание", на самом деле, даже испытанием не было: ребятам стоит лишь спросить у своих родителей, что первым делают наставники со своими учениками. Ответ будет мгновенным: полевой тест. Просто ради того, чтобы увидеть, как дерётся каждый, чтобы прикинуть план тренировок. Вот если бы в команде были бесклановые...
  
  - Свободны, - шутливо махнула рукой Микото и поднялась на ноги, отряхиваясь. Киба и Шино, попрощавшись, отправились по домам, а Хината, помявшись, пошла в сторону Академии. Учиха удивилась, окликнула и была награждена неуверенным взглядом.
  
  - Я забыла сумку в Академии, - негромко произнесла девочка, сталкивая указательные пальцы. Учиха кивнула, не удивившись. Она в таком возрасте тоже делала глупости из-за волнения, а ведь была многим смелее, чем та же Хината.
  
  - Ясно, - протянула женщина, а потом в голову пришла идея. - Можешь посмотреть, там ли Саске, Наруто и Сакура? Бьякуганом, - зачем-то уточнила куноичи, и Хината чуть кивнула, сложила пальцы в печать - и вздулись вены. Микото осталась безучастна.
  
  Когда она увидела активацию бьякугана в первый раз, она морщилась совсем не демонстративно. Потому что эти вены, этот проступающий в глазах зрачок наводили не только жуть, но и отвращение. Потом Микото не морщилась, потому что на войне были вещи и похуже, а улучшенные геномы и просто техники других шиноби не всегда были красивыми. Она даже жертвоприношения видела, и самое ужасное, что это действительно приносило чакру. Эдак ведь и маньяком можно стать.
  
  - Д-да, Наруто-кун, Саске-кун и Сакура-чан сидят в нашем классе, - спустя буквально несколько секунд ответила девочка, и Учиха поблагодарила её. Хината светло улыбнулась и пошла рядом с Микото, мысли которой были далеко не светлыми.
  
  Какаши опаздывал слишком сильно. Это уже даже не только Саске обидится - обиделся бы любой. Да, она понимала, что обстоятельства бывают разными, но он же согласился взять команду, чёрт возьми! Это если бы её не было, отказаться у парня не было бы возможности, кто-то ведь должен учить управлять Саске шаринганом, а так... "Или всё же нельзя было отказаться. Всё же, шаринган контролирует Кьюби, а в команде Саске есть и Наруто", - подумала Микото.
  
  Наверное, будь обстоятельства другими, Хината прошмыгнула бы в класс тихо и незаметно, но новоиспечённые генины слишком пристально наблюдали за дверью. К сожалению, их настигло глубочайшее разочарование, заставившее саму Микото несколько неловко даже ухмыльнуться. Хьюга так вообще съёжилась, и виноват в этом был пронзительный взгляд Харуно. Вряд ли девочка стала бы так смущаться из-за тех, с кем хорошо общается, да и не обращали парни на неё особо пристального внимания; только Саске чуть кивнул, да Наруто белоснежно улыбнулся, мигом становясь похожим на свою мать. Не внешностью, нет-нет, но сутью. Учиха отлично помнила тот самый взгляд Кушины, которым она награждала своих не особо многочисленных друзей.
  
  Может, Минато потому и стал Хокаге в столь раннем возрасте - шутка ли, двадцать с хвостиком лет! - что был чем-то похож на собственную жену? Да, он был жёстче, да, он мог окунуться в политику с головой, но своих охранял, словно волк. Микото была уверена, что будь он всё ещё на посту, восстания бы и не возникло. Слишком явно Намикадзе высказывал своё почтение и уважение к кланам, особенно - к клану Учиха и давно уже умотавшей за пределы деревни Сенджу-химе.
  
  Хината пробормотала что-то невнятное, схватила сумку и, всё ещё опуская глаза, шмыгнула за дверь. А Микото почти бесцеремонно уселась за парту к сыну, откинулась на стул, качнулась. У девочки Сакуры, кажется, чуть шаблон не порвался, но Учихе было всё равно. Сакура ей даже чем-то нравилась, возможно, своей неординарностью, но вот странная, почти маникальная любовь к Саске и такие же странные шаблоны не давали окончательно проникнуться доверием к девочке.
  
  - Всё очень плохо? - сочувственно спросила джонин не только у сына, но и у всех. Саске просто уронил голову на лежащие на парте руки, и это было красноречивее любых слов; Узумаки разразился долгой и эмоциональной тирадой, где говорил о "ленивом идиоте-сенсее!"; Сакура улыбнулась и ненавязчиво подсела ближе, заверяя, что всё хорошо, но хотелось бы, чтоб Какаши пришёл побыстрее.
  
  "Ну-ну, хорошо всё", - скептически подумала женщина. Да тут даже она раздражалась, а девочка не обладала большим терпением: это Микото знала точно, слушая рассказы Саске. Взять хотя бы её тычки провинившимся парням, под которые не попадал разве что только Саске.
  
  - А у тебя всё очень хорошо, да? - несколько печально спросил мальчик, со вздохом садясь нормально. Микото покосилась на окно и нахмурилась. Время уже близилось к обеду - хорошо, что она дала Саске бенто, иначе бы пришлось прыгать Шуншином домой и делать что-то.
  
  - Ну, неплохо. Ты знаешь Хинату, знаешь Кибу, - она пожала плечами и задумчиво качнулась на стуле. Наруто, проказливо сверкая глазами, повторил, а Микото спрятала улыбку. Наверняка ведь строгий Ирука не разрешал такого на уроках, а тут взрослый человек подаёт пример, просто грех не воспользоваться. - А Шино... ну, он своеобразный.
  
  - Шино - неплохой парень, - неожиданно вмешался Узумаки, серьёзно кивая в подтверждение своим словам. - Он, конечно, помешанный на своих жуках и говорит странно, но может помочь. И слово своё держать умеет, - беспечно закончил Наруто, а Учиха медленно кивнула.
  
  Наруто неплохо собрал в кучку всё, что она могла сказать о наследнике Абураме, если б не заглядывала в его личное дело: там было много другой, полезной и не очень информации, но то - сухие буквы. Примеров множество, то же не слишком информативное "довольно добр" - это ведь и кошку откормит, и врага добьёт, чтоб не мучился. Слишком неточно, но для того, чтобы примерно понять человека - хватает. А потом наставники и сами понимают, что из себя представляют их ученики.
  
  В какой-то момент Микото просто устала ждать и поддалась зову желудка, который уже мягко напоминал о необходимости употреблять еду. Сын, судя по сочувственному взгляду, всё понимал и принимал, так что приняла решение уйти Микото с чистой совестью. Попрощавшись с командой номер семь в целом и Саске в частности, куноичи решила добежать до дома по крышам. А то обленилась она слишком, всё Шуншин да Шуншин. Надо и ножками перебирать.
  
  Саске пришел часа через два, морально убитый и разочарованный, Микото чуть не испугалась сначала, но потом поняла, что ничего серьёзного не произошло, и успокоилась. А сын с беспомощным выражением лица объяснил своё настроение, да так, что Микото могла только посочувствовать и покачать головой. Сенсей был просто без комментариев, а ведь Какаши даже не извинился, заявил с порога не самые приятные вещи - "Вы мне не нравитесь" - и совершенно ничего о себе не рассказал.
  
  - А потом он сказал нам представиться, - задумчиво продолжил Саске таким обычным тоном, что и не поймёшь, что он завуалированно злится на судьбу-злодейку. - И Сакура... нет, это надо было слышать. И видеть. У неё на уме только я. Ах, нет, она не любит Наруто, как я мог забыть, - несчастно закончил мальчик, подпирая щеку рукой.
  
  Микото бы не видела в этом трагедии, но Саске никогда не был склонен преувеличивать. "Я, конечно, ничего не говорю, мальчики в таком возрасте на уме - это нормально, но только они, когда впереди миссии, и надо бы задуматься о тренировках и планах на будущее - немного странно", - протянула мысленно женщина, сочувственно качая головой.
  
  - Как ни прискорбно, но тебе придётся с этим жить, - заключила она довольно мирно и немного нахмурилась. - Кстати, ты же говорил вчера, что Наруто не сдал. Почему у него хитай-ате?
  
  Получилось слишком подозрительно, но Учиха лишь склонила голову набок. Ей было интересно, чего удумал Хирузен, чтобы таки протолкнуть парня. Наруто, как она считала, не был безнадёжным, у Кушины ведь тоже было плохо с гендзюцу и некоторыми ниндзюцу, но как обычного шиноби его учить было недальновидно. Другой объём чакры, контроль, задатки, сильные и слабые стороны, да даже положение в деревне другое, что тоже немаловажно. Впрочем, кто она, чтобы указывать власть имущим на такие значительные промахи...
  
  - Получил. Кажется, он нечаянно ввязался во что-то и умудрился выцыганить себе какую-то миссию, - Саске закатил глаза, но куноичи видела, что он и сам был бы не прочь оказаться на месте Наруто. - Кстати, мне завтра надо пораньше на тренировку. У нас будет тест какой-то... Какаши-сенсей сказал, что мы можем не пройти. Ты ведь знаешь, что это за штука?
  
  - Да, но каждый сенсей устраивает своё испытание, - пожала плечами Микото. - Некоторые вообще не устраивают. Смысл, впрочем, один: прикинуть способности каждого в бою или просто в экстремальной ситуации. Так что не думаю, что этот ленивец сможет вас завалить, - насмешливо добавила она, и Саске явно приободрился. Ласково растрепав сыну волосы, женщина тоскливо подумала, что время, всё же, пролетело слишком быстро.
  
  На следующий день, разбудив Саске пораньше и к десяти пришлёпав на площадку, Учиха застала там Хинату и Шино. Киба тоже не опоздал - прибежал буквально через минуту после самой Микото, извинился, растерянно ухмыльнулся и прислонился спиной к тренировочному бруску. Женщина вздохнула и скрестила руки на груди, несколько лениво разглядывая собственную команду. Стоят близко друг к другу - значит, подсознательно доверяют.
  
  - Итак, думаю, вы все узнали, что же сейчас будет, - уловив нестройные подтверждения сказанного, Микото довольно прищурилась. - Отлично! Сегодня вы будете искать и прятаться. И искать меня, и прятаться от меня, задача - найти и коснуться до полудня, если вас найду я, то погружаю в гендзюцу, - Учиха посмотрела на Хьюгу. Всем известно, что иллюзии на этот клан не действовали, - или вырубаю. Да, я понимаю, что наши силы несопоставимы, но я не буду использовать шаринган. Фора - десять минут.
  
  Вглядевшись в лица собственных учеников, Учиха не заметила ничего нового. По Шино ничего нельзя было понять, Хината явственно побледнела, не уверенная в своих силах, и даже Киба чуть понизил уровень самоуверенности. Понимают, что вряд ли выстоят против джонина, пусть и по собственной воле ослабленного, два часа. И это хорошо, ведь не стоит говорить "гоп", пока не прыгнешь. Женщина, признаться, думала, что придётся сделать Инузуке втык по этому поводу, но всё оказалось лучше, чем она ожидала.
  
  - Начали, - хлёстко произнесла она, перемещаясь Шуншином чуть в сторону, к раскидистому кусту, и тут же делая ещё один прыжок, на ближайшую ветку дерева. Та была толстой и даже почти не спружинила под ногами, разве только чуть колыхнулась листва, но в Конохе такое было постоянно, генины могут и не обратить внимания.
  
  Прячась и подавляя желание активировать додзюцу, Микото судорожно вспоминала техники против бьякугана. Находилась только та, что помогала не попасться обычным сенсорам, и женщина решила использовать её, понимая, что поможет такое слабо. Но не зря ведь она выдвинула условие не только найти, но и коснуться? Если Хината объединится с Шино и Кибой, то жуки вполне смогут задержать её, а тот же Киба с его нинкеном - коснуться. Но догадаются ли они?
  
  Когда десять минут прошло, Микото активировала технику и осторожно, стараясь путать следы и перемещаться Шуншином, прыжками и по деревьям, начала искать своих генинов. В голове роились весёлые, несколько несоответствующие ситуации мысли. Нет, правда, а сколько ребята продержатся против неё? Или же... сколько она продержится против них?
  
  
***
  
  Квартал начал оживать уже давно. Нет, правда, стоило Микото только шепнуть одному банковскому чиновнику, что не против сдать вполне себе сохранившиеся, разве что чуть пропыленные дома в собственном квартале, глаза того загорелись знакомым огнём жажды прибыли; в тот же день они заключили договор, обговорили, сколько процентов идёт парню, и оба остались довольны друг другом. И буквально на следующей неделе тёмный и мрачный квартал начал заполняться другими людьми. Ещё через месяц появились первые лавочки, позже улицы мало стали отличаться от обычных улиц Конохи.
  
  Микото закрывала глаза на то, что раньше тут жили только члены её клана. И даже не в деньгах было дело, которых, честно говоря, шло немало. Ей просто надоело слышать тишину и, натыкаясь взглядом на дома, мимолётно вспоминать тех, кто там жил. Саске тоже было тяжело, она ведь видела и потому приняла такое решение. Но дома не продавала, хотя некоторые люди были очень настырны. Принадлежать квартал будет ей, пусть и жить там будут другие люди. Настаивали, впрочем, немногие - аура в квартале до сих пор была несколько жутковата.
  
  Удивительно, но с появлением новых людей под боком, с появлением тихого гомона на улице, вместо которых раньше была звенящая тишина и пустота, стало легче. И Саске, который изначально чуть ли не в штыки воспринял затею, и самой Микото, которая с удовольствием общалась с соседями. Сначала те говорили с опаской, чуть подозрительно, да и сейчас это не ушло, но даже такие разговоры были лучше одиночества.
  
  Так что неудивительно, что на пути к дому она успела поздороваться с парой-тройкой человек, умилённо улыбнуться какому-то сосредоточенному, но печальному мальчишке и зависнуть рядом с кондитерской. Печь Микото умела и сама, но никогда по-настоящему этим делом не увлекалась, потому сделать могла немногое. Да и кто бы устоял перед такими запахами!.. Пообещав себе чего-нибудь прикупить, женщина всё же пошла домой, надеясь поговорить с Саске и поесть чего-нибудь. Кофе и нескольких яблок с утра явно было недостаточно.
  
  Дома был задумчивый Саске, который, судя по лицу, размышлял если не о смысле жизни, то о теме, чем-то это напоминающей. Но стоило женщине поймать взгляд сына, как она поняла, что Саске серьёзен. Такое настроение на него нападало нечасто и обычно сопровождалось осознанием чего-то, что несколько пошатывало его картину мира. Микото это не нравилось: Саске становился слишком похожим на того Итачи, что она увидела, очнувшись на залитом кровью полу в собственном доме рядом с телом покойного мужа.
  
  - И как всё прошло? - спросила куноичи, заглядывая в холодильник; даже искренняя обеспокоенность не мешала её желудку требовать еды. Повернувшись обратно к мальчику, Микото заметила, как тот дёргает плечом. - Не очень хорошо? Что же Какаши за тест вам устроил? - чуть нахмурилась она, уже почти выучив реакции сына на многие вещи.
  
  - На командную работу, - хмыкнул Саске и зарылся пальцами в волосы. - Честно говоря, я этот тест провалил бы, если бы не увидел, как сенсей ловко унизил Наруто. Я понял, что одному при таком раскладе мне вряд ли справиться, и решил объединиться с ним... Сакура же уже была под гендзюцу, - он пожал плечами. - Странно, что она не смогла сбросить иллюзию сама. Контроль чакры, вроде, лучший на потоке.
  
  - Ну, не всегда те умения, что мы показываем в Академии, мы можем применить в жизни, - усмехнулась Микото и покрутила в руках палочки. - Так ты показал Какаши, что значит Учиха, или нет?
  
  По взгляду Саске и его поджатым губам Микото поняла, что "или нет" и пожала плечами. Сама она знала, что Саске довольно силён и умён для своего возраста, а потому не беспокоилась о том, что сын не смог оправдать каких-то ожиданий Какаши.
  
  "Да и вообще, странную он тему выбрал, - подумала она. - Командная работа... Вряд ли Саске она будет нужна в такой большой мере. Скорее, став чунином, он будет прыгать из команды в команду, дополняя её своей боевой мощью, позже сможет брать одиночные миссии. С Наруто сложнее, он же джинчурики, а вот Сакура... вроде бы, у неё хороший контроль? Девочке можно пойти на медика и начать учить гендзюцу. И врага задержит, и кого-нибудь вылечит. Если объём чакры большой - можно и ниндзюцу сразу учить, чтобы быть самостоятельной боевой единицей. Если маленький - лучше всё же сосредоточиться на гендзюцу и ирьёниндзюцу, там чакры нужно мало".
  
  Распределив таким образом обязанности и даже похвалив себя за умение подбирать специализацию (не факт, правда, что сделала она всё правильно, но верить в собственный ум хотелось), Микото задумчиво посмотрела на пустую тарелку. Надо же, как она быстро всё смела. Но зато теперь в желудке приятная тяжесть, а не перекати-поле, гоняемое ветром. На волне довольства она даже поделилась своими мыслями по поводу седьмой команды с Саске, умолчав про Наруто.
  
  - А у тебя всё как прошло? - спросил Саске, уже немного повеселевший. Учиха задумалась, чуть склоняя голову на бок и вспоминая испытание, которое, на удивление, прошло очень и очень хорошо. На двадцатой минуте ей удалось найти Хинату, но она ушла, использовав технику замены, а на сороковой Шино нашёл её - пролетевший прямо перед лицом жук явственно на это указывал.
  
  Тем удивительнее было обнаружить, что ловить её пришла вся команда. Тогда Микото пробрала гордость за ребят - они сами поняли, что поодиночке им не справиться против джонина. И пусть инициаторами, наверняка, выступали именно Шино и Хината, они всё же смогли уговорить Кибу. И уже даже не так важно было, что генины так и не смогли её коснуться, что Шино удалось погрузить в очень сложное гендзюцу, которое еле удалось применить без шарингана, на Кибу пришлось потратить много чакры, потому что в первый раз Акамару смог его разбудить, а Хината сдалась только тогда, когда кунай был почти прижат к её горлу. Ну а что делать - на уверения о проигрыше девочка не реагировала, хмурясь, а гендзюцу со всех Хьюг стекали, словно вода с рыбьей чешуи.
  
  - У меня всё прошло очень хорошо, - чуть улыбнувшись, ответила Микото.
  
  
  
Часть девятая
  Сердце сварено в молоке,
  Лист крапивы - в глазах костёр.
  Лунный свет на твоей руке,
  На рубашке - красный узор.
  
  
  Микото весь день сидела дома, маясь от безделья и с тоской понимая, что их встречи с Итачи прервались на неопределённое время. С командой особо по одиночным миссиям не походишь, хотя, конечно, если заказчик заплатит достаточно, то её, возможно, и отправят куда-нибудь. Ведь у всех её учеников есть свои кланы и свои тренировки - на которых сегодня они и были. Куноичи почти сразу предложила такую схему: ребята договариваются друг с другом, когда у них тренировки в клане, а когда - с ней, на командную работу и какие-то навыки шиноби, не зависящие от фамилии. Стихийные и нестихийные техники, изучение языка жестов, отработка навыков в экстремальных условиях... При этом каждый день они гарантированно брали несколько миссий.
  
  Чтобы команду допустили до миссии С-ранга, надо выполнить какое-то количество заданий D-ранга; чтобы дойти до B-ранга, нужно соблюсти то же условие, только уже с миссиями ранга С. Желательно ещё сдать экзамен на чунина, но иногда до таких миссий допускают и генинов. А вот для А и S ранга в досье иметь нужно не только цифры выполненных заданий, но и ранг джонина.
  
  Несмотря на плотный график, "выходные" Микото встречала с недовольством. Да, она тренировалась, но силы имеют свойство иссякать, а чакра - заканчиваться. И пусть в данный момент она больше пыталась освоить стихию Воды, сил на это уходило много. Впрочем, и результат был: шаринган давал значительные преимущества в освоении стихий, если Учиха скопировал хотя бы несколько техник данной стихии. Но учиться всё равно приходилось, ведь иначе их клан уже давно подмял под себя всех. Шутка ли - неплохой запас чакры и любые техники, кроме улучшенных геномов? Да ещё и прекрасные способности к гендзюцу, умение предугадывать чужие действия... Не-ет, это слишком жирно.
  
  Ещё больше будни отягощало то, что Саске со своей командой всё-таки ушёл на мисию С-ранга. Микото даже поражалась - как они успели так быстро набрать нужное количество заданий, при том, что Какаши почти ничего и не делал? Да и Киба смотрел как-то слишком пристально, почти осуждающе, так что Учиха пообещала собственной команде миссию за пределами деревни на следующей неделе. Если подумать, то всё нужное они сделали, а от бандитов отбиться даже одна Хината сможет, большего С-ранг и не предполагал.
  
  А если и случится что-то, то у команды номер восемь всегда есть она. А у неё - почти уже три стихии, средний резерв чакры и внушительный запас техник. Для того, чтобы прикрыть отступление ребят точно хватит, и чтобы спастись самой - тоже должно быть достаточно. Хотя, всякие в их мире встречаются зубры...
  
  Из-за окна послышался чей-то голос, а в ответ - менее дружелюбный, почти неразборчивый, так, что слова приветствия можно разобрать только по предыдущей реплике. Только вот Микото узнала бы этот голос из тысячи и, как она была уверена, в любом обличии. Знакомый ритм шагов, знакомый голос и прикинутые в голове даты в один голос твердили только об одном: Саске всё-таки вернулся. И женщина не могла, просто не могла этого пропустить.
  
  - Я дома, - устало проронил подросток, и Микото выскользнула в коридор, крепко обнимая сына. Она соскучилась, она беспокоилась, и теперь могла это всё отпустить; не счастье ли? А самое неоиданное было то, что Саске крепко сжал её в ответ. Слишком крепко и слишком эмоционально для себя самого - раньше кунноичи никогда не замечатала за ним аких порывов.
  
  А значит, что-то было не так, и Учиха почти застонала от накатившего разочарования, но сдержалась, прикусив губу. И почему она не может себя обмануть, подумать, что всё действительно хорошо? Может, потому что такого никогда и не было?
  
  Саске выглядел устало, а ещё был каким-то задумчивым, чуть растерянным. И ладно бы только это. Микото же была Учихой,той, что носит додзюцу. Именно поэтому. Даже не активируя шаринган, она могла заметить очень многое - например то, что Саске как-то неловко потёр собственное плечо, отпустив её. И это было странно. Явно ведь не просто так - значит, с рукой что-то случилось. Но что могло произойти с Саске - сильным, умным, да даже гениальным! - на миссии С-ранга?
  
  В различные случайности Микото не верила. Да, её сын всё ещё генин, но слишком глупо было бы думать, что он настолько невнимателен, чтобы упасть или неловко удариться. Да и какой силы должен быть удар, чтобы на теле шиноби остались такие явные следы? Саске ведь предпочтёт терпеть и никак не высказывать свою боль, даже неосторожным движением, и раз уж Микото заметила такую явную осечку - это что-то серьёзное.
  
  Варианты перебирались в голове быстро. Случайность - точно нет, на миссии тренироваться будет только идиот, особенно в другой стране, а бой... "Нет, это не может быть бой", - почти недоверчиво подумала женщина. И она была права. Миссии ведь всегда проверяются. Постоянно. За всеми размышлениями не прошло и пары секунд, а она, что самое удручающее, уже успела себя накрутить. К сожалению, такая черта характера проявилась после резни, и уходить никуда не хотела.
  
  - Как дела? - мягко улыбнувшись, спросила Учиха, больше всего желая закидать сына вопросами. Но нельзя. Сначала нужно хотя бы элементарно накормить и дать отдохнуть, и пусть мрачные мысли пожирают голову. Саске ведь важнее.
  
  - Более-менее, - проворчал парень, чуть ухмыляясь, и Микото выдохнула. Значит, всё действительно более-менее, иначе бы Саске выглядел по-другому. Куноичи довольно выдохнула и кивнула в сторону лестницы на второй этаж. Парень рассеяно провёл пятернёй по волосам и буквально взлетел по ступенькам, женщина же пошла на кухню. Пока Саске разберёт рюкзак, примет душ после долгой миссии, ей ещё нужно успеть разогреть ему еду и приготовиться к разговору.
  
  Саске уже спускался почти бесшумно, как настоящий шиноби, и джонин чуть усмехнулась. Скоро начнёт подкрадываться тише мыши, совершенно этого не замечая, просто потому что слишком привык к миссиям. Например, у неё самой уже проснулась эта привычка, а она ведь всего ничего активно тренируется и тренирует.
  
  Куноичи слегка скептично пронаблюдала, с какой радостью Саске принимается за еду, и только гадала, что же он ел всё это время. Ну, или не всё - энтузиазм не такой уж и большой для почти трёхнедельного отсутствия. Присев рядом и попивая чай, Микото терпеливо дождалась того момента, как Саске доест и по-хамски не вымоет за собой посуду, стараясь не сильно стоять над душой.
  
  - А можно подробное описание миссии? - задала, как ей казалось, риторический вопрос Микото. Саске склонил голову на бок, мгновенно становясь похожим на какую-то птицу в этой своей манере, и женщина отогнала мысли о воронах. Ей и одного сына с призывом достаточно. А Саске тем временем начал говорить, и куноичи, не прерывая, слушала.
  
  Собственно, началось всё нормально, и даже наглость заказчика была объяснима. Во-первых, он был пьян; во-вторых, гражданские очень сильно недооценивали шиноби; в-третьих, он был заказчиком, так что ничего сделать шиноби ему не могли. Хозяин - барин, как говорится. Всё было мирно и по-обычному до того момента, как из лужи выскочили чунины Тумана. Микото уже давно не заглядывала в книгу Бинго, да и устарел её собственный вариант сто лет назад, но была уверена, что за парней с таким примечательным оружием дадут хоть сколько-то. Если отправить в Кири - ещё больше. А так, получается, Какаши всё прикорманил себе. Микото мысленно поставила две галочки, сдерживая раздражение.
  
  Сначала - оставил генинов против двух чунинов, и хорошо, что никто не поранился. Услышав же о том, что Наруто всё-таки поцарапался, Учиха прищурилась. "А яд мог быть любым, - подумала она. - И попасть под чужое оружие тоже мог любой. А если бы Узумаки не был джинчурики? А если бы доза была смертельная? Да ещё и с детьми наградою не поделился".
  
  - Стоп-стоп, подожди, - остановила Саске Микото. - То есть вы пошли дальше, зная, что Гато может нанять кого посерьёзнее? Он же, как ты сказал, "магнат". Чего ему стоит заплатить какому-нибудь джонину-нукенину?
  
  - Ну... - протянул Саске. - Собственно, дальше было именно это. Мы встретили Момочи Забудзу, и ещё тым был один парень с улучшенным геномом Льда. Он меня здорово побил своими сенбонами с помощью ледяных зеркал, - он скривился, недовольно касаясь собственного плеча. - Но мы победили. Наруто там даже...
  
  - А теперь с того места, где закончил, и по порядку. И, желательно, побольше описывай действия Какаши, - несколько резко сказала Микото, а потом улыбнулась извиняющейся улыбкой, поймав пораженный взгляд сына. Тот явно не привык к такому тону, но согласно кивнул.
  
  Через полчаса под внимательным, но несколько удивлённым взглядом Саске она уже натянула форму джонина, повязала хитай-ате и была готова к великим делам. Сначала, правда, к этим великим делам надо было подготовиться, а потому, шепнув о цели своего ухода сыну, женщина Шуншином подобралась поближе к кварталу клана Яманака.
  
  Недавно Иноичи пригласил её попить чай в компании своих друзей - по крайней мере, звучало это именно так, но вот на деле было ничем иным, как завуалированными переговорами. Иначе почему главы клана Нара, Яманака, Акимичи и - вот неожиданность! - Хьюга так по доброму решили поговорить с ней? И, как Микото надеялась, мужчины остались довольны столь же сильно, сколь и она сама. Ну Хиаши с Иноичи так точно были удовлетворены: вскользь брошенное "можно ещё поговорить" от Хьюги было более чем показательным, а Иноичи...
  
  Вот Иноичи был странным. Он наблюдал за Микото слишком явно, чтобы это можно было принять за случайность, и слишком ненавязчиво, чтобы можно было возмутиться, а потому Учиха выбрала среднее: просто подошла и спросила. А Яманака ответил, но как-то расплывчато, даже не пытаясь это прикрыть. Скрывал правду и совсем не был против, чтобы эту правду откопали - вот каков был вердикт Микото, потому что в "волнение за состояние - всё же, трое генинов, это немало" она не верила.
  
  В клане Хьюга её приняли несколько настороженно, и даже Хиаши смотрел подозрительно, словно и забыв о своих словах, сказанных буквально несколько дней назад. Микото же не забыла, понимала, что такие люди слова на ветер не бросают, и совершенно не смутилась, кратно изложив суть претензии к Третьему. И тонко заметила, что это миссию вполне могли дать восьмой команде, а сама она слабее Какаши - с Забудзой бы не справилась. Что же тогда с Хинатой бы случилось?
  
  Что случилось бы с принцессой клана, было понятно: глаза - двум сенсорам, саму - в подвал, рожать детишек. И Хьюга медленно кивнул, а Микото поняла, что настороженности точно больше не будет. Насколько она помнила по тому, что говорил ей Фугаку, Хиаши никогда не любил Третьего из-за его надежд на бесклановых, и теперь это подтверждалось. Рисковая затея, конечно, но мужчина совсем не против пойти против нынешнего Хокаге. Значит, риск оправдался.
  
  - Думаю, Цуме-сан и Шиби-сан очень интересно будет узнать эту информацию, - спокойно проговорил Хиаши, а потом чуть заметно кивнул. - И Иноичи-сану - тоже. Я сообщу им.
  
  Джонин ничем не высказала своего удивления по поводу предпоследнего предложения, только вежливо откланялась и получила почти тёплый кивок в ответ. Это было большим достижением, но Учиха об этом не думала. Учиха думала о том, что, похоже, она почти упустила из виду ещё один переворот, только совсем-совсем тайный и незаметный - иначе бы не стал Хиаши вмешивать в разборки совсем не причастного Яманака. А уж Иноичи, не стоит и сомневаться, приведёт за собой Нара и Акимичи.
  
  С Хиаши был договор устраивать кипёш не сейчас, а ближе к вечеру, когда все узнают и придумают, что им говорить, что делать и что требовать. О том, чтобы обсудить общие действия, и речи не шло - не тот градус доверия. Хотя Ино-Шика-Чо, конечно, будет действовать сообща.
  
  Саске дома не оказалось, из чего Микото сделала вывод, что тот тренируется. Или проводит время с друзьями - Хинатой, Наруто и Шикамару. Какова была радость Учихи, когда её сын продолжил активно встречаться с этими тремя даже после выпуска! С Узумаки всё понятно - его Саске видел каждый день, а вот Хината и Шикамару... Пару раз Микото даже сходила посмотреть на эту встречу, каждый раз замечая, что химе Хьюга слишком подозрительно краснеет, глядя на джинчурики.
  
  К сожалению, что бы это не значило (а в таком возрасте это может значить только одно), Хинате ничего не светило. И даже не из-за того, что Наруто - член другого клана; всё же, кровь иногда надо разбавлять. Просто он джинчурики. Оружие. Не пешка, но фигура в руках верхушки деревни, и именно по этой причине не принадлежит ни к одному из кланов. А Хиаши, везде ищущий выгоду, вряд ли согласится отдать дочь за такого парня.
  
  "Нет, можно, конечно, чего-нибудь провернуть, - задумалась Микото, расчёсывая волосы. И почему она решила вообще размышлять на эту тему? Хината ей небезразлична, и Наруто - тоже, хотя она мало что для него сделала, но чтоб женить их... - Например, как Кушина сделала с Минато, фактически принимая его в клан Узумаки. Только вот с Наруто и Хинатой такое будет провернуть сложнее даже при согласии Хиаши. Хирузен не позволит, у него не очень крепкое положение: его ведь мягко убрали с должности, а потом он опять сумел пробиться. Вот если будет кто-то другой, тогда да, тогда можно попробовать надавить или наладить контакт".
  
  Микото задумчиво ухмыльнулась, довольная своими умозаключениями. Ещё пара таких же ошибок, как та, которую она обнаружила сегодня - и Хирузен полетит с поста. Если же ошибка будет серьёзнее, то хватит и одной. Потому что большие кланы заинтересованы в другом правителе, а малые слишком многое должны тем же Хьюга или Учиха - а она сама может стребовать долги даже несмотря на то, что от былого величия ничего не осталось. Да тот же клан Курама, который должен очень и очень многое, слишком часто Учиха предоставляли им сильные гендзюцу.
  
  От предвкушения и возможности будущего скандала подрагивали пальцы, но эта была самая приятная дрожь на свете. Хирузен - один из виновников того, что в клане всего три (четыре, если с Мадарой, который теперь постоянно маячил незримой опасностью на периферии сознания) человека. И она была намерена отомстить.
  
  Честно говоря, стоя на пороге, она никак не ожидала увидеть всю компанию из Саске, Наруто, Хинаты и Шикамару, почти уже зашедшую в дом. Микото выгнула бровь, а у Саске на секунду промелькнуло такое выражение лица, словно он был застукан за чем-то не слишком хорошим. А потом всё опять вернулось на свои места: спокойный, чуть скучающий вид. Но вот жесты - выдавали.
  
  - Ничем не имею против, - мотнула головой женщина, легкомысленно проводя рукой по волосам. - Вы только не сломайте чего-нибудь и видите себя тихо, а то соседи встретят меня кучей вопросов и странными взглядами. Буду нескоро, - махнула она рукой, и Саске облегчённо кивнул. Хината улыбалась благодарно, а Наруто смотрел как-то наивно и по-доброму.
  
  Шикамару же являл собой воплощение лени, но взгляд его был острым, внимательным. Наверное, именно из-за этого он так часто прикрывал глаза, а, может, действительно ленился. Микото не знала всех заморочек этого клана и знать не желала. Сейчас её беспокоит только то, каким образом повернёт ситуацию Шикаку, но никак не то, что из себя представляет его сын.
  
  Чуть позже Микото почти ликовала, смотря на сосредоточенного старика-Хирузена. Тот смотрел в ответ - почти неприязненно, не дружелюбно, но молча слушал и попыхивал своей трубкой, видимо ждал, пока все главы кланов выговорятся. Почётное и от этого очень сложное право начать отдали ей, а теперь потихоньку вставляли свои пять копеек, которые, вместе взятые, норовили обратиться в кругленькую такую сумму. Судя по взлохмаченному, ещё более стервозному чем всегда виду Цуме Инузуки, голос которой то и дело скатывался в рычащие нотки, очень кругленькую.
  
  - Была допущена ошибка, - безразличным тоном высказался Сарутоби, сцепляя пальцы в замок. - Заказчик дал неверную информацию о том, что ему ничего, кроме возможных бандитов, не угрожает...
  
  - А за что деньги тогда разведчикам выдают, поинтересуюсь я? - мягко перебил Хокаге Шиба, закутанный в одежду по самое "не могу" мужчина. Учиха покосилась на главу клана Абураме, но ничего не сказала. Честно говоря, она ничего плохого не питала к жуководам, но их техники вызывали невольную дрожь по позвоночнику, а речь - желание побиться лбом о стену. - Даже знаю я, что страна Волн желанием не горит мост строить - не горела, точнее - и мостостроитель должен был насторожить. Почему? Потому что странно это.
  
  Наверное, не одной Учихе захотелось похлопать в ладоши, слыша доброжелательный тон Абураме. Потому что так мягко укорить Хокаге - это нужно уметь. Даже сейчас они не могли прямо выразить все претензии, слишком хорошо Хирузен ещё держался, но в следующий раз все явно будут смелее. Просто потому что замять это не удастся, а там и более мелкие кланы узнают об опасности, и бесклановые задумаются: а не будет ли допущена такая "ошибка", когда миссию будут выдавать им?
  
  - Ах да, - как бы вспомнила что-то Микото, чуть улыбаясь. На деле же она лишь выжидала подходящего момента. - Могла бы я попросить сменить наставника команде номер семь? Боюсь, Какаши Хатаке-сан - не самая лучшая кандидатура. Не учит, не пытается помочь ребятам выжить - в первый раз на них напали чунины-нукенины из Тумана, и Узумаки Наруто был ранен... оружие было отравлено, - с намёком произнесла она. - Да и принял такое странное решение пойти дальше, когда заказчик признался, что за ним охотится фактический правитель страны Волн. И наткнулся на Момочи Забудзу и мальчика из клана Юки. Оба убиты, но... - Учиха склонила голову на бок.
  
  Дальнейшее в озвучке не нуждалось. А вдруг бы Какаши не справился? Он, конечно, силён и опытен, но на каждого сильного и опытного шиноби найдётся такой, что будет чуть лучше. Это закон мира. Так что Микото поправила повязку и продолжила выжидательно смотреть на задумавшегося Третьего. И ведь не понятно - то ли и вправду просчитывает варианты, то ли просто держит интригу.
  
  - Боюсь, что нет, Микото, - с сожалением покачал Сандайме головой. Куноичи почтительно кивнула, еле заметно скривившись, но так, чтобы Сарутоби уж точно не заметил. Это было неуважение. Очень явное и просто вопиющее, на глазах у многих. Старик пошёл ва-банк? - Но с Какаши будет проведена беседа. Будь уверена, он исправится.
  
  Женщина уверена не была, но мысли свои припридержала при себе, а потому импровизированное собрание быстро закончилось. Сарутоби был раздражён, и под конец это уже проскальзывало в его жестах, что тоже было замечено и учтено всеми, а Микото просто пыталась не выглядеть слишком уж довольно. Пошатнуть старика и не получить за это ничего плохого оказалось неожиданно приятным делом. В голове витало что-то вроде "может, повторить?", и настроение было очень радужным.
  
  Все посторонние мысли вымелись из головы, стоило только Иноичи подойти поближе и приветливо улыбнуться, щуря свои светлые глаза. Чем-то они были похоже на глаза клана Хьюга. Не формой или цветом, а тем, что у Яманака зрачок был слабо заметный, и даже не чёрный, а тёмно-синий. Ещё одна клановая особенность.
  
  - Не могли бы вы уделить мне немного времени? - галантно осведомился он, и Микото вспомнила почему-то про Англию. Странно, но Иноичи неожиданно ясно вписался в образ чопорного английского мистера во фраке и с тросточкой в руках. Заметив её взгляд в сторону окна, мужчина улыбнулся. - Нет-нет, эта беседа не займёт много времени.
  
  - Тогда - с удовольствием, - улыбнулась женщина в ответ, позволяя положить руку себе на плечо и переместить её прямо в квартал Яманака. Она уловила и то, что Иноичи сказал "эта беседа", как бы намекая на последующие, и то, что сегодня он всё также всматривался в неё. А ещё очень хотелось получить ответы на собственным вопросы, как раз-таки по странным наблюдениям.
  
  Что интересно, повёл Иноичи её не куда-нибудь, а в небольшую беседку. Шаринган активировать, чтобы присмотреться к окружению, куноичи побоялась, но вырезанные на стенах печати заметила и так, но только краем глаза. Значит, Яманака и сам настроен на конфидециальный разговор. И это было очень, очень интересно.
  
  - Итак, - начала Микото. - Я не могу догадаться, зачем вы меня сюда позвали, Иноичи-сан, - она позволила себе мимолётную улыбку, - но вопросы есть и у меня. И я буду очень рада, если вы мне на них ответите правдиво.
  
  - Обязательно отвечу и, может быть, даже добавлю что-то сверху, - невозмутимо кивнул Яманака, и Микото еле удержала удивление, хотя уголки губ всё же дёрнулись. С чего такая щедрость, она пока не понимала. - Но для начала я должен попросить прощения, Микото-сан. Вам же не слишком сложно было освоиться? Я имею в виду... - он чуть замялся, а Учиха чувствовала, как кровь отливает от лица и холодеют руки. Сердце стукнуло в груди неожиданно сильно, а потом запрыгало раза в три быстрее. - память быстро вернулась?
  
  Микото молчала долго, но Иноичи и не торопил, только смотрел изучающе, да и то - вскользь, совсем не так, как раньше. Ей же самой хотелось позорно вскочить и уйти подальше. Она уже привыкла считать себя Микото, а не какой-то беженкой, беспомощной и неживой внутри, из чужого мира. Словно добивая, неожиданно неповоротливыми стали ноги, и куноичи закусила изнутри щеку. Было страшно. Ками, как же было страшно! Впрочем, она не была бы Учихой, если бы все чувства у неё были на виду.
  
  - Честно говоря, совершенно не понимаю, откуда вы это знаете, - наконец, медленно произнесла она, - но я жду объяснений. И память возвращалась просто ужасно в течении нескольких недель, и где-то с два месяца ещё меня догоняли детали. Надеюсь, мне не придётся задавать вопросы, чтобы вы ответили на них? Или всё же нужно конкретизировать? - осведомилась она, пытаясь за чуть грубоватыми словами спрятать собственную растерянность. Яманака сочувствеено хмыкнул.
  
  - Я понимаю, что слышать такое - довольно странно, но вы - мой с Шикаку эксперимент. Лет десять назад решились на гениальную, как тогда казалось, штуку - ненадолго вытянуть из лап Шинигами душу и забрать её воспоминания. Мы бы ничего не нарушили - от души берётся лишь память, а сама она уходит на перерождение уже очищенная, нам же достаются какие-то сведения. Это было бы прорывом, - он помолчал. - Потом выяснилось, что нужно какое-то вместилище, тот, кто возьмёт на себя информацию и ещё много ограничений, которые сводились к одному - целенаправленно ничего не получится. В какой-то момент об этом узнал Фуу, тогда ещё просто мой соклановец... теперь он в Корне АНБУ. И некоторые наработки исчезли, а мы с Шикаку решили прекратить работу над этим.
  
  - Знаете, это как в фильмах. Сейчас бы последовала фраза "А потом появились вы", - нервно хмынув, произнесла Микото. На душе было как-то муторно.
  
  - Не совсем. Потом я узнал, что Данзо решил опробовать это на ком-то из клановых, и начал терпеливо наблюдать. Вряд ли бы такой человек, как он, решился на что-то мелкое, так что наблюдал я за главной ветвью и их ближайшими родственниками. Но ничего не происходило - а во время резни выжили именно вы и Саске. С ним всё нормально, а вот изменения в вашем поведении я заметил сразу, но сначала банально не было времени и возможности, потом - предлога. Вот, собственно, и всё, - Иноичи развёл руками.
  
  Микото прикрыла ненадолго глаза. Шикаку и Иноичи знают о ней, но вряд ли догадываются, что её родной мир - совсем не этот. И, по правде сказать, она не горит желанием об этом распространяться. И Данзо - ненавистный Данзо - тоже знает об этой мелочи. И вот он вполне может догадываться, откуда пришла подселенка. Это было самым худшим из того, что можно было представить.
  
  - Как я понимаю, теперь между нами крепкая и нерушимая дружба, - утвердительно произнесла Учиха, вздыхая. Иноичи широко улыбнулся, неуловимо кого-то напоминая, и кивнул. А Микото удержалась от того, чтобы украдкой вздохнуть - конечно, Иноичи мог врать, но спокойнее стало всё равно.
  
  
  
Часть десятая
  - Вы должны понимать, когда и в какой ситуации можно и нужно применить то или иное дзюцу - не только собственные, но и техники сокомандников. Желательно даже разработать несколько планов, как и каким образом нападать или защищаться в определённой ситуации. Всё предусмотреть вы не сможете, но даже это - лучше, чем ничего, - Микото помолчала. - С другой стороны, при получении вами звания чунина, команду, скорее всего, расформируют. Так что на собственные тренировки тоже стоит налегать, впрочем, в ваших кланах об этом заботятся за меня. Потом вам придётся учиться быстро находить общий язык с почти незнакомыми шиноби, но этому я уже научить не в силах, это познаётся на практике.
  
  Восьмая команда стояла перед ней и заинтересованно внимала. Сказать по правде, такие длинные речи от Учихи можно было нечасто услышать - она предпочитала говорить по делу, а не разбавлять свои слова тонной воды. Сейчас же хотелось сказать как можно больше, потому что через месяц экзамен на чунина, а ей завтра на долгую, приблизительно двухнедельную миссию. Про экзамен на чунина её команда знала, как и Саске, который поделился этим с Наруто и Сакурой. Какаши всё-таки начал тренировать генинов, так что за сына Микото была спокойна, а вот Киба, Шино и Хината...
  
  Кланы - это просто прекрасно, но чего стоят сильные техники, если ты не можешь их применить нормально из-за мешающихся союзников? Чунин - тот, кто может командовать отрядом; тот, кто может быстро прикинуть, что ему надо сделать, чтобы не мешаться под ногами у своих и даже помогать им. Не зря же на каждой миссии ниндзя говорят друг другу специализацию и стихию - чтобы лучше понять, оценить.
  
  - И... и к чему вы ведёте? - чуть замялась Хината, немного хмурясь. Микото улыбнулась, откинула челку и заметила, что девочка-то подросла духовно - уже не настолько зажатая, и смотрит прямо. "Интересно, это я или её друзья?" - задумалась куноичи, вспоминая радостного Узумаки.
  
  - К тому, что завтра я ухожу на долгую миссию. Да, одиночную, - кивнула на восхищённый взгляд Кибы Микото и махнула рукой. - Поверье, в ней ничего сложного. Послали бы даже токубецу джонина, да ниндзя с шаринганом, кроме меня и Саске, у нас давно уже нет. За время моего отсутствия ваша задача - улучшить свою командную работу. Обговорите свои техники, придумайте комбинации... эээ, нет, Киба, подсказывать больше не буду, - спохватилась женщина, усмехаясь.
  
  Парень шутливо махнул рукой и скорчил печальное лицо, Хината негромко хихикнула, а Шино остался безучастен. Микото только вздохнула и отпустила команду, уходя собираться. Ребята, кстати, не разошлись - сразу стали о чём-то шептаться, и Учиха довольно улыбнулась.
  
  Под вечер приполз усталый Саске, и с огромной радостью показал пляшущий на ладони огрызок молнии. Микото заинтересовалась. Это понятно, что своя чакра не ранит, но вот то, что Какаши учит Саске собственной технике... С другой стороны, оно и правильно - Микото слышала от Кушины, а та слышала от Минато, а тот выслушивал Какаши, что без шарингана техника теряет множество своих полезных качеств. Но вот что это за качества, ей было неизвестно.
  
  - Знаешь, мне кажется, у меня третье томоэ скоро проклюнется, - невнятно произнёс он, пока Микото лечила его техникой Мистической руки. В госпиталь, чтобы изучить её, она ходила уже давно, и даже сейчас иногда там бывала. Раньше, конечно, намного чаще, теперь же команда отнимала много времени. - Ощущение такое... будто в глаза иногда песок насыпают.
  
  - Значит, скоро проклюнется, - серьёзно кивнула Микото. - Тебе нужен только толчок. Возможно, на экзамене как раз будет возможность. Поверь, страху там много.
  
  Саске согласно что-то промычал и, пошатываясь, пошёл спать. Учиха только сочувственно покачала головой. То ли Какаши мстил ей таким образом за её слова, то ли действительно был беспощадным учителем. Правда, теперь убирать усталость, снимать боль и залечивать царапины с ушибами Саске будет некому, но, может, он догадается наконец отправить Сакуру в госпиталь. Ирьёнин в команде - это хорошо.
  
  Страна Рек, в которой была её миссия, полностью оправдывала своё название. Пробираясь в один из пограничных, но богатых по меркам страны городов - расположение удобное, - Микото мысленно ругала Итачи. Да, их встречи происходили не так часто, а последняя так вообще очень давно, но это, по её мнению, был не повод устраивать встречу в таком неудобном месте. "Хотя, - тут же осадила она себя, - кто знает, как всё на самом деле. Может, и повод".
  
  А вместо заказчика, которым, как была уверена женщина, должен был быть Итачи, её ждал совсем другой человек. Да, был плащ; но вот спиралевидная оранжевая маска с единственным вырезанным глазом точно не принадлежала её сыну, как и короткий ёжик волос. Незнакомец сидел расслабленно и неспешно стучал пальцами по столу в кабинете типичного чиновника, а Микото буквально чувствовала, как испаряется хорошее настроение.
  
  - Ну, здравствуйте, Микото-сан, - довольно миролюбиво заметил один из Акацуки. Судя по голосу и телосложению - хотя чертов плащ неплохо его скрывал! - Микото записала его бы в ровесники Какаши или, может, немного младше. - Как поживаете?
  
  - Неплохо, - коротко ответила женщина, прислоняясь к стене. Нападать на неё прямо сейчас не будут, это понятно, иначе бы они уже дрались - всё же, заходя сюда, она была менее подготовлена к атаке, чем сейчас. - А я имею честь говорить с... дайте-ка подумать... Учихой Мадарой? - выгнула она бровь, уже понимая, что это не так. Прав был Итачи, когда говорил в последние встречи, что уже официально вошедший в Акацуки тип мало похож на Мадару.
  
  Судя по тому, какие слухи бродили в их клане, Мадара никогда бы не опустился до того, чтобы скрыть своё лицо маской, тем более - закрыть ею один глаз. И он никогда бы не стал вести себя так, как вёл этот человек, почему-то просящий называть себя Тоби. Ну и последний аргумент - хоть плащ и скрывал многое, но Мадара был бы сейчас глубоким стариком или, во всяком случае, мужчиной уже сформировавшимся. Перед Микото же сидел человек совершенно другого возраста.
  
  - Ну мы же с вами понимаем, что это имя - просто инструмент, - протянул незнакомец, а Микото различила в голосе какие-то странные нотки. Детские. И это тоже было очень странно, тем более что ниндзя почему-то казался ей знакомым. Женщина пообещала себе вспомнить всех шиноби из клана возрастом около двадцати пяти лет - потому что просто так ей видиться не может. Шаринган ведь награждает очень, очень хорошей памятью. - Предпочитаю, чтобы меня назвали Тоби.
  
  - Тогда зачем ты меня так изыскано пригласил на разговор? - хмыкнула куноичи, скрещивая руки на груди и немного склоняя голову. В окне промелькнула большая чёрная птица, но Тоби сидел спиной и не заметил, джонин же никак не изменилась в лице. Показывать что-то в такой ситуации - себе хуже делать.
  
  - Поговорить? - задумчиво спросил Тоби. - Мне очень интересна Коноха. Сборище тех ещё подонков, конечно, но всё же... - парень хохотнул. - Итак, поговорим, или ты будешь молчать?
  
  - Поговорим, правда, не о джинчурики и не о Саске. Люблю получать деньги за миссии, ничего при этом не делая, - легко согласилась Микото, даже немного улыбнувшись; ситуация начала её забавлять. - Не поверю, тебя, что, советь за клан мучает?
  
  Тоби резко встал, и Микото поразилась, как изменилась его поза. А ещё поняла, что, похоже, попала в точку. Стало немного жаль этого парня, но лишь немного, потому что он понимал, что делает. Ну и, конечно же, потому что он сделал то, что сделал. Такого проступка Микото не простила бы никому - даже встречи с Итачи до сих пор сопровождались комком в горле.
  
  - Знаешь, твой сын куда приятнее, потому что умеет молчать, - почти прошипел он, и Микото легонько пожала плечами. Спорить она не собиралась, и даже говорить что-то язвительное, что вертелось на языке - тоже. И так разозлила этого шиноби, а он ведь не такой уж и слабый, по рассказам Итачи. Чего только стоит его способность терять материальность, становясь словно признаком из страшилок.
  
  - Так мы будем болтать, или лучше поссоримся, как всегда грызлись Акико-сан и Никки-сан? - с иронией вопросила она, довольно замечая, что Тоби громко и даже несколько весело хмыкнул. Вряд ли она его, конечно, когда-нибудь простит, но Учихи - мастера скрывать свои эмоции, в этом деле равных им нет. Вот и она притвориться, что совершенно не хочет разорвать этого парня на куски.
  
  Сейчас её задача - узнать о Тоби как можно больше, а потом - выжить, чтобы дома вспомнить всех умерших или пропавших без вести членов клана, которые будут хоть немного подходить под узнанные критерии. На войне, к сожалению, их было много, но смерть многих происходила на чьих-то глазах, или тело хоронили - так что круг поисков немного, но сужался.
  
  
***
  
  Микото задумчиво рассматривала чистый и прибранный дом. Ей было интересно: а каким образом вечно такой уставший после тренировок Саске умудрился оставить всё в чистоте? Нет, про его любовь к порядку она, конечно, знала, но всё же... Не уж-то он всего лишь изображал из себя смертельно замотанного? Но что-то не сходилось, зачем ему тогда было делать это?
  
  Вопрос опал сам собой, когда куноичи увидела Саске дома. "А ведь он должен быть на тренировке", - промелькнула у неё в голове мысль. Саске обернулся, удивлённо вскинул брови, и тут же объяснил, что он - клон. Учиха медленно кивнула, соглашаясь, что это всё объясняет. Оставался только вопрос по поводу того, кто научил её сына этой технике, но и он не требовал особых усилий: Наруто и научил. Или шаринган помог... "научить".
  
  - Рано ты, - протянул Саске-клон, с почти маниакальным упорством оглядываясь. Иногда его жажда чистоты и порядка пугала даже Микото, но у всех свои тараканы. Кто знает, почему он так любит убираться? Хотя... теории-то были, и очень даже годные.
  
  Например, сама Микото до сих пор не могла забыть лужу крови, натёкшую под Фугаку, когда она очнулась. И тоже после этого не могла выносить вида разлитых жидкостей. Это была не фобия, конечно, но что-то в душе каждый раз свербило. Неприятно так, надрывно.
  
  Про душу вообще отдельный разговор: она долго спорила с Иноичи, который мягко настаивал на том, чтобы залезть к ней в голову основательно. Без согласия это сделать можно было только с большими потерями памяти для жертвы, а таких явных следов Яманака оставлять явно не хотел. Микото же просто не могла ему поверить. В её голове - тонны важной для вымершего клана информации, и пусть клан вымерший, информация всегда имеет цену.
  
  В конце концов они договорились на той технике, которая даст мало возможностей просмотреть воспоминания, но вот увидеть суть - внутренний мир - поможет. Учиха пристально следила за печатями, которые Иноичи ей всё же показал, чтобы она не волновалась за честность сделки, и с сожалением понимала, что повторить не сможет, даже скопировав шаринганом. Улучшенный геном, пусть и не имеющий привязке к какой-то стихии, её был неподвластен.
  
  Результаты "обследования" впечатлили не только Иноичи, но и саму Микото. Оказывается, две души просто "слиплись", образовав ещё одну, но более сильную. Яманака хватался за голову, а Микото тихо радовалась, что в какой-то момент старая владелица тела не придёт и не выпнет её в Чистый мир. Вряд ли, правда, у прошлой Микото хватило бы на это сил, но всё же...
  
  - Это и объясняет твои головные боли и накатывающие воспоминая-ассоциации, - говорил тогда Иноичи, задумчиво перебирая пальцами свой хвост. - Две души сливались, и им нужно было то, за что можно зацепиться. Твоя оказалась доминирующая - потому что ты старше, думаю. Хотя, если ты расскажешь о своей жизни поподробнее, я смогу сделать более очные выводы.
  
  Микото улыбалась и качала головой. Тайну о другом мире она рассказывать не хотела. Кто знает, вдруг Иноичи соблазнится технологиями? Машинами, огнестрельным оружием... Нет, пусть всё тут остаётся как есть. Ей бы не хотелось, чтобы война меж деревнями вышла на новый уровень, где совершенно не важно, как сильно ты подготовлен, а важно только то, как быстро ты нажимаешь на курок. Тогда пропадёт то, что поразило её прежде всего: странная, иногда очень искореженная, но честь. Своеобразный кодекс шиноби, который был у каждого. В её мире не было и этого.
  
  - Ну, миссия оказалась легче, чем я думала, - хмыкнула Учиха, вспоминая злого как чёрт Тоби, который почему-то так её не убил. Она не нарывалась, нет-нет, но иногда злость таинственного родственника была почти физически ощутима, а он так и не достал оружия. Не уж-то она всё-таки нужна ему? Но тогда для чего? - Скоро ты придёшь домой?
  
  - Часа через два, думаю. Если в Какаши-сенсее опять не проснётся монстр, - чуть содрогнулся Саске-клон. Оказывается, создавался он с утра и развеивался сразу же, как только сам Саске приходил домой - и сил хватало только нормально доползти до кровати. А когда в Хатаке "просыпался монстр", то всё было в несколько раз хуже.
  
  Микото ничего на это не ответила, только предложила клону пойти поспать или помедитировать. Так оригиналу меньше знаний придётся обрабатывать, да и усталости он получит значительно меньше. Саске независимо кивнул, как бы говоря, что делает так постоянно, и почти взлетел на второй этаж, в собственную комнату.
  
  Учиха помассировала виски, скинула с плеч рюкзак и пошла под душ. Во-первых - приводить тело в порядок, во-вторых - тоже самое делать с мыслями. Имя таинственного Учихи просто так не отыщется, потому что искать, кроме неё, и некому.
  
  Вряд ли бы она смогла вспомнить кого-то смутно знакомого, а значит личность Тоби в прошлом была ей неплохо известна. А ещё он должен был умереть без свидетелей или просто пропасть без вести. Микото растерянно провела рукой по волосам, замечая, что они уже очень длинные. До Кушины ей, конечно, ещё не стричься и не стричься, но...
  
  После войны клан Учиха не терял своих шиноби, а если и терял, то тела их хоронились, а смерть - подтверждалась, значит, точно война. А кого она хорошо знала? Фугаку, собственных родителей, пару-тройку двоюродных братьев и сестёр, нескольких племянников... да и всё, пожалуй. В то время было не до близких знакомств со всем кланом.
  
  У неё не было родных братьев или сестёр, родители и один из двоюродных родственников отпадали по причине другого возраста. Фугаку тут вообще не при чём, Джунко-чан и Рюхей-кун, племянники, учащиеся в Академии, умерли во время резни, ещё один племянник - на миссии, но случилось это почти перед резнёй. Две двоюродные сестры-близняшки тоже вне подозрений: обе умерли во время резни. Самые ближние родственники не подходят. Но тогда кто носит эту маску?
  
  Микото застыла и пожевала губу. Мысль была дикой, но возможной, потому что других вариантов у неё просто не было. И, честно говоря, задумавшись, можно было найти всё больше соответствий. Вот только почему он ополчился против Конохи?
  
  Она не то, чтобы очень уж хорошо знала Обито, но троюродный брат был очень светлым, нетипично-весёлым для Учихи, что не заметить его было почти невозможно. И если многие мальчишки и даже взрослые говорили об этом так, словно открытость - зло и порок, Микото, наоборот, тянулась к мальчишке. Нормально подружиться они так и не успели, так как Обито завалило камнями, и в лагерь Какаши вернулся уже с чужим глазом, но даже так Микото не понимала, почему парень озлобился.
  
  Одна прорезь в маске понятна, так как второй шаринган сейчас носит Какаши; странное, щекотящее голову ощущение похожести - тоже, они ведь были неплохо знакомы; также сентиментальность можно назвать то, что Обито так её и не убил, но вряд ли у такого человека как он осталось место для сентиментальности - раз уж клан собственный вырезать не побоялся. И голос неуловимо похожий, хотя и изменившийся с годами. Но...
  
  - Но всё-таки это слишком странно, - пробормотала Учиха, запрещая себе об этом думать. При следующей встрече она обязательно во всём разберётся. Если эта "следующая встреча" ещё будет, конечно.
  
  Дальнейшие дни слились в одну яркую полосу, так как восьмая команда требовала тренировки, Саске - внимания, а Иноичи - хотя бы редкого присутствия у себя. Последнее надоело, честно говоря, до чёртиков, а Яманака рылся у неё в голове с энтузиазмом юного исследователя, по счастью - только в голове, не в памяти. Хината уже могла видеть бьякуганом очень далеко, Шино, по его словам, выводил какую-то новую породу жуков, Киба - понимал Акамару чуть ли не по движениям. И все могли так хорошо прятаться, что, как прикидывала Микото, будущим чунинам будет очень трудно найти эту троицу.
  
  В какой-то момент куноичи поняла, что ученикам уже пора раздавать специальные бумажки, на подпись. В том, что участвовать будут все, она и не сомневалась, но всё равно было немного волнительно. Учитель из неё, конечно, был не слишком хороший хотя бы по причине неопытности в этом деле, но она старалась. И очень надеялась, что получилось, что смогла вдобить самое нужное, что смогла помочь и направить.
  
  - Что это? - встретил Киба её громким возгласом, мгновенно подлетая ближе и принюхиваясь. - Бумага и чернила, - тут же скривился он и недовольно почесал татуировки.
  
  - Это - ваши пропуски на экзамен, - серьёзно сказала Учиха. - Всё, что от вас требуется - подписать и явиться вот сюда, - она ткнула пальцем на адрес на листочке. Генины синхронно кивнули. - Насколько я знаю, в этом году участие принимать будут все команды. По крайней мере, все наставники изъявили желание выдвинуть своих учеников. Пойдут ли они - тот ещё вопрос, но... - Микото повела плечами.
  
  - А какие древни ещё будут участвовать? - застенчиво спросила Хината, опуская глаза. Акамару заворчал, то ли поддерживая вопрос, то ли просто так.
  
  Микото посмотрела на девочку одобрительно. Вроде бы и стесняется, но вопросы задаёт правильные, ведь чем больше знаешь о противнике, тем лучше. Разные деревни специализируются, в основном, на разных направлениях. Так, в Облаке большое значение уделяется тайдзюцу, то-то они так желали захватить бьякуган (ну и сенсорные способности этих глаз, конечно, зашкаливают), а в Песке - на техниках дальнего боя, преимущественно стихий Ветра и Огня, и марионетках.
  
  - Насколько я знаю, из Великих деревень участие будет принимать только Суна, - ответила она, немного помолчав. - А из мелких... Трава, Дождь, Водопад... больше мне не известно.
  
  Судя по горящим глазам команды - разве что Шино выделялся, - ребятам и этого вполне достаточно. И Микото была рада такой реакции. Решимость и жажда победы - всё, что сейчас нужно. Было бы глупо строить планы, ничего ещё и не зная.
  
  На следующий день Микото пришла к своей команде ради двух вещей: чтобы подбодрить и убедиться, что соглашение подписали все. Смотря на колеблющихся Хинату и Кибу, Учиха скрывала ухмылку. Похоже, родственники успели наговорить кучу всяких ужасов. И если с Кибой это предсказуемо - клан Инузука такой клан Инузука! - то кто же так запугал Хинату? Куноичи знала, что Хьюга - не из тех, кто будет понапрасну колебаться за уже принятое решение.
  
  - Удачи вам, - серьёзно сказала она, и расцвёл, казалось, даже Шино. А может, ей и показалось, так как она действительно хотела увидеть этого парня более живым.
  
  Команду номер семь она тоже заметила, и сразу же поспешила к ним. Вот эти выглядели очень даже уверенно, и джонин перевела дух. Как же это было хорошо! Условия первого этапа был ей известны, но сказать что-то Саске именно сейчас - это подставить и себя, и его, так как вокруг слишком много людей, которые могут заметить неладное.
  
  - Вы справитесь, - заверила ребят Микото и заметила, как приободрился Наруто, как задрала нос Сакура, как усмехнулся Саске.
  
  - С-спасибо большое, - немного смутилась Сакура, комкая в руках подол платья, а Наруто уже унёсся куда-то вперёд, движимый своей уверенностью и хорошим настроением. Девочка мигом растеряла всё своё смущение, и даже лёгкий румянец слетел с лица. - Да куда же ты, один! - воскликнула она, бросаясь следом, а Саске, закатив глаза, независимо пошёл следом.
  
  Микото хмыкнула. "Ещё бы не следил и не вертел чуть головой - я бы и поверила", - скептично заметила она. Теперь оставалось только ждать результатов. Женщина только жалела, что в наблюдатели принимаются лишь чунины. В какой-то мере это экзамен и для них - на внимательность. Впрочем, если вспомнить тех же Изумо с Котецу, "вечных стражников-чунинов", то некоторым даже такое никогда не поможет стать джонином.
  
  Спустя несколько часов домой влетел Саске. Ну, как влетел - зашёл чуть быстрее, чем обычно, спокойный с виду, но радостный внутри. Микото выглянула его встречать и подумала, что, наверное, совсем не зря за Саске бегает чуть ли не все его ровесницы. Парень был красив, подрастёт - ещё краше будет. Она задумчиво хмыкнула, представила, как Саске отбивается от верещащих девиц всем, что под руку попадётся, и решила не заострять на таких глупостях внимание.
  
  - Я прошёл! - гордо заметил Саске. - Был письменный тест. Вроде бы, никто даже не заметил, что ответы на вопросы я не сам написал, а списал в помощью шарингана. Хотя это было напрасно - всё равно мы прошли бы и так, - несколько расстроено махнул он рукой.
  
  - Ну, не скажи, - не согласилась Микото. - Мою команду точно будут проверять. Их основная направленность - слежка и добыча информации. Команду Асумы, скорее всего, тоже проверят... Да и вас. Когда вы станете чунинами, вы сможете сами выбирать миссии, но некоторые деревня имеет право не разрешить взять, потому что ты, например, боевик, а задание состоит в том, чтобы незаметно проследить за каким-нибудь дайме.
  
  - Ясно, - покивал Саске, а Микото спохватилась:
  
  - Так где будет второй этап?
  
  - В Лесу Смерти, - задумчиво прищурился Саске, который знал, что же это за полигон. Микото же недовольно дёрнула рукой. У неё было плохое предчувствие насчёт этого Леса.
  
  
  
Глава одиннадцатая
   На рубашке - красный петух,
  А и мне ли жалеть огня?
  Как захватит от дыма дух,
  Как светло улыбнётся князь!
  
  
  Деревня была всё так же светла, шумна и переполнена зеленью, а вот Микото почему-то казалось, что всего этого не было. Не то чтобы "все звуки стихли" и тому подобное, а просто... Просто дух перехватывало от едва заметного напряжения, охватившего всё тело, и непонятно было, за кого она волнуется именно в данный момент: за сильного сына или за собственную дружную команду. Хотя, скорее, за всех вместе.
  
  В какой-то момент куноичи просто надоело выматывать себя и она, нацепив на плечо хитай-ате, решила подойти поближе к Лесу Смерти. Если что случится, то она сможет узнать об этом первой, да и проигравшие, но сохранившие жизнь команды должны просто выйти за пределы полигона. "Зато расскажут они о Конохе порядочно, - подумала Микото, кивком приветствуя какого-то чунина. Тот усмехнулся, прищурился и отвёл взгляд в сторону. Учиха же вгляделась в кишащий живностью дремучий лес. Даже она, не сенсор, это чувствовала! - Если дойдут до дома, конечно".
  
  В какой-то момент земля чуть задрожала. Женщина прикрыла глаза, прислоняясь к ограждению, и подумала, что кого-то скрытности явно не учили. Нет, взрыв-печати - хорошо, но даже с такого расстояния понятно, что кто-то их не пожалел. Не так надо себя вести тому, у кого в руках "важная информация", свиток.
  
  "А вообще, занятный этап в этом году", - подумала Микото. Она экзамен не проходила, но видела, как его проходили другие. Первый этап всегда был каким-нибудь мирным, иногда на логику и ум, иногда - на изворотливость, но без каких-то боёвок. Единственное правило, которого придерживалась каждая деревня, устраивая у себя экзамен. В остальных же двух этапах можно было творить всё что угодно, но чаще всего деревни задумывали что-то опасное, чтобы сократить силы противника. Именно поэтому на экзамен в другие селения отправляли только самых сильных, в которых уверен и которых не грех показать. Ну, или тех, от кого надо избавиться.
  
  Чунин неожиданно громко стукнулся головой об ограждение и медленно сполз по нему на землю. Уже активируя шаринган и готовясь отпрыгивать и складывать печати, Микото подумала, что если - если! - он проснётся, ему будет несладко. Расцарапать лицо о проволоку - не самое приятное, что можно испытать в жизни. Но, стоит признать, и не самое ужасное.
  
  - Эй-эй, не надо в меня... - фигура в тёмном плаще даже уклоняться от куная не стала, и Учиха сначала с торжеством, а потом и с безграничным удивлением заметила, как оружие пролетело сквозь незнакомца. Впрочем, после этой техники он резко стал знакомым. - Впрочем, уже не важно. Надеюсь, ты не будешь кричать, задавать бессмысленные вопросы и звать на помощь? - с интересом осведомился парень.
  
  Женщине хотелось много чего. Например, закидать Тоби бессмысленными вопросами - так точно. Чтобы ему, сволочи, жизнь мёдом не казалась. Но она просто выдохнула, деактивировала глаза и потёрла их, всё же ещё готовая к нападению. Хотя, учитывая то, как быстро он вырубил бедного чунина... Или всё же убил? Учиха бросила мимолётный взгляд на шиноби и перевела дух. Грудь вздымается, значит - жив. Под гендзюцу?
  
  Никакого человеколюбия у Микото не было; просто если бы парень умер, то всю вину свалили бы на неё, а там и до подвалов Данзо недалеко, учитывая, что ни ему, ни старому обезьяну сама Микото не нравится от слова "совсем". Возможно, не нравится просто живая и существующая, а не на месте главы клана Учиха, имеющая какой-то политический вес и полезные знакомства.
  
  - Итак, - вздохнула она, - Три вопроса. Смею надеяться, что не бессмысленных, а то вашему высочеству и не угодишь. Первое: на кой чёрт ты здесь, второе: как ты сюда пробрался, и третье: а не пойти ли тебе туда, откуда ты пришёл?
  
  Тоби прыснул, а Микото была мрачна. Шутки шутками, конечно, но у неё как бы не очень приятная ситуация. Парень - нукенин, и если она сейчас не сообщит о нём, то его заметят, а обвинения ляжет неподъёмным грузом ещё и на её женские плечи. А там всё понятно: подземелья, Данзо... Так что было очень приятно услышать, что самого Тоби никто не заметит, якобы он "хороший мальчик". Учиха похмыкала, но комментировать не стала. Если вспомнить собственные размышления о том, кто же скрывается под маской, Тоби - не слишком хороший мальчик.
  
  - Ну-у-у, - как-то до противного кокетливо протянул Тоби, а потом посерьёзнел; даже тембр голоса, казалось, изменился. - Как я сюда пробрался, не важно, главное, что ничего не поймут, и я также спокойно выберусь. Обратно я не пойду - тогда зачем вообще приходил, нэ? А притопал я тебе сообщить, что в Лесу - Орочимару. И его коварные планы очень явно направлены на Саске. Я, как бы, знаю и не имею ничего против Джуин, но... Эй-эй, а как же я?!
  
  Слушать Тоби больше не хотелось. Микото резким скачком перепрыгнула через смехотворную для шиноби стену и направилась вглубь. Сенсорная техника у неё была, даже две. Одна - слабенькая, нечакрозатраная, но зато показывающая направление очень точно. Другая, такого же невысокого ранга, могла "показать" чакру куда более удалённую, но слишком приблизительно; зато чакры тоже почти и не жрала.
  
  О том, что Орочимару чёртов извращенец, она знала отлично ещё из уст Итачи. И имела в виду даже не премерзкий язык, а общую ужасающую суть. Бессмертие - замечательно, но ей хватило и перерождения, чтобы понять, что не такая уж это и радость. А тут ещё и чужие тела, и странные цели...
  
  Если быть короче, то Орочимару был Микото совершенно безразличен и даже уважаем как учёный, пока его интерес не коснулся её сыновей. И если у Итачи сил защитить себя хватило, то Саске Змеиному саннину пока явно не противник. А значит, надо защитить, обезопасить... Вот только и она сама саннину - не противник.
  
  Пальцы сложились в серию печатей, и она, запрыгнув на очередную ветку, почти активировала дальнюю сенсорную технику, как Тоби лениво ударил её по рукам. Не то чтобы это могло разрушить серию печатей - такой лёгкий шлепок, вы о чём вообще? - но было обидно и непонятно. "Та-а-ак, - протянула она. - Это что ещё за наглость несусветная?".
  
  - Слушай, я, конечно, всё понимаю, но пока что Орочимару просто хочет сделать твоего сына чуть сильнее. Ну и потом поманит пальчиком, чтобы за добавкой пошёл, - миролюбиво заметил Тоби. - Может, не стоит, а? Я даже не думал, что твоя реакция будет настолько бурной.
  
  - Ты не знаешь, как влияет Джуин на глаза? - хмыкнула Микото. - Отлично, теперь я знаю, что ты из младшей ветви.
  
  "А значит, версия с Обито всё более реальна". Парень недовольно дёрнул рукой, а куноичи улыбнулась широко, но до невозможности холодно. Секунды утекали, но Тоби тоже был силён. И вряд ли она сможет выйти их поединка победительницей, оставив при себе приличный запас чакры.
  
  - Джуин - она по глазам бьёт, милый. Ты чего, думаешь, Хьюги мельчают? Не только от близкородственных браков - у них же из нормальных шиноби только те, что из главной ветви! А всё потому что печать не мешает. С нашими глазами примерно та же история, только соклановцы не потрудились заплатить Узумаки, чтобы те разработали специальную печать для шарингана. А Хьюги работали сами - вот и поплатились. Теперь же закрывают глаза... А теперь представь, что мог натворить чокнутый исследователь-энтузиаст, помешанный на шарингане и не знающий об этой особенности. Усилить глаза, верно?! А если это ещё и схлестнётся с той самой печатью на глазах...
  
  На этот раз, отрывисто указав направление, Тоби бежал к цели чуть ли не быстрее её самой. Микото же сжимала зубы, и всеми фибрами души желала, чтобы Орочимару ещё ничего не успел сделать. Потому что Тоби она сказала правду. Ложь - она чувствовала - он бы уловил, и тогда чёрт знает, что с ней стало бы. А так... Похоже, Саске Обито для чего-то нужен. Или просто метания? Всё же, он ведь действительно мог время от времени жалеть, даже с ней встретился.
  
  Только как-то поздно для сожалений... Откинув ненужные мысли, Микото прищурилась, активируя шаринган, и различила впереди, в просветах между деревьев, какое-то движение. И сразу же каким-то чутьём поняла - вот, нашлись. Тоби чуть сбавил бег, знаками показал, что вмешиваться не будет, и понёсся обратно. Зачем?.. А, уже не важно!
  
  Сакура какой-то бессмысленной кучкой валялась на одной из веток, и Микото сразу же потеряла к ней интерес. Зато успела выдернуть Наруто из-под клыков одной из змеек величиной с дом и воткнуть ей кунай в глаз, чтоб не лезла больше. Та зашипела-заверещала и с лёгким "пуф" исчезла в облаке дыма. Наруто смотрел круглыми глазами, потирая плечо, за которое Учиха и схватилась, но та не обращала на это внимание.
  
  Шуншин - схватить Саске - Шуншин к Наруто, толкнуть к серьёзному Узумаки собственного сына и осмотреться. Такой был план. И он сработал. Блондин уже растолкал Сакуру, и та что-то бормотала, слышались какое-то звуки, а потом чуть повеяло чакрой. Микото скосила взгляд, заметила зеленоватые отблески и чуть усмехнулась. Похоже, девочка всё-таки пошла по пути ирьёнина.
  
  Она тут же поплатилась за то, что отвлеклась: кунай задел бок и вырвал из груди резкий вздох, но ничего серьёзного, вроде бы, и не было. Если, конечно, на оружие не был нанесён яд, а он там обязательно есть, так что Микото сразу активировала технику Мистической руки. Вывести из тела яд было вполне в её силах, пусть и в боевой обстановке.
  
  Орочимару появился перед ней весь какой-то из себя гибкий, неприятный, и женщина раздражённо поморщилась. Не нравилось ей это всё, но что поделаешь. Сейчас - только стоять до конца, потому что вряд ли удастся убежать. Да и убедить ничего не делать - тоже... "Как же не вовремя убежал этот Тоби!" - разочарованно взвыла она, встречая змей из руки Огненным шаром, и обезглавливая ещё одну, как-то прорвавшуюся сквозь пламя, тем самым кунаем, что её ранил.
  
  - Ку-ку-ку, какая встреча, Микото, - рассмеялся Орочимару, и Учиха передёрнула плечами. - Не ожидал тут тебя увидеть, не ожидал...
  
  - А я-то как рада, - кисло ответила она, поймав безумную улыбку саннина. - Может, разойдёмся, а? Поверь, Джуин твоя только всё испортит. На выходе ты или получишь тело с ослабленным шаринганом, или не получишь ничего. И второе вероятнее.
  
  - Почему это? - заинтересовался Орочимару, и Микото криво усмехнулась.
  
  - Потому что защищают свои глаза не только клан Хьюга. Чем заметнее работа, тем она ненадёжнее, не так ли?
  
  До Орочимару дошло быстро, не зря он был гением не только на словах, но и на деле. Недовольно оскалился, дёрнул плечом и с несколько секунд смотрел прямо в глаза Микото. А потом медленно кивнул, и куноичи едва заметно выдохнула. Уже лучше, но всё ещё не так прекрасно, как могло было быть. Если учесть, что самое прекрасное - это не видеть Орочимару в Конохе хотя бы здесь и сейчас, а не только в ближайшие несколько лет, то, похоже, это неосуществимо.
  
  Но то ли ками были милостивы, то ли Орочимару для себя что-то решил, но факт оставался фактом: он дёрнулся, прокусил палец до крови, схватился за возникшую рядом змею - и исчез в облаке дыма вместе с ней. Оставшаяся огромная змеюка, впрочем, уходить совсем не хотела, только повернула свою голову, на секунду высунула раздвоенный язык... И упала на землю; в продолговатом теле зияла не слишком большая, но смертельная дыра, созданная какой-то техникой стихии Молнии.
  
  - Учиха-сан, всё в порядке? - цепко огляделась Анко, дрожа только руками, да и то почти незаметно. Всё остальное - глаза, осанка, голос - выражали наивысшую степень спокойствия и уверенности. - Осмотрите тут всё, - бросила она тройке парней и одной девушке. Те смазанными тенями растворились в Лесу Смерти.
  
  - Да, неплохо, всё нормально. Я могу немного поговорить с детьми? - протянула Микото и поймала кивок токубецу джонина, на корточки присаживаясь рядом с командой номер семь. Сакура криво улыбнулась, Наруто смотрел на Анко немного настороженно, но в целом так же наивно, а Саске лежал с закрытыми глазами, но дышал размеренно.
  
  - Он просто вымотался, - выдохнула Харуно, потирая руки. - Я залечила ему царапины и ушибы, ещё в лучевой кости левой руки неприятная трещина, но... - словно по привычке начала отчитываться та, а Микото вскинула брови. Переломы - это уже крепкий С-ранг, а в госпиталь девочка пошла, вроде бы, не так уж и давно. Это было достижением.
  
  Саске был без сознания и все травмы были более-менее залечены - не так чтобы профессионально, но неплохо для переволновавшегося генина. Коротко переговорив с Анко, она не смогла добиться того, чтобы команду вернули на экзамен. Митараши была непреклонна: раз она, Микото, вмешалась, то условия были нарушены. Еле сдержав все комментарии при себе, Учиха приторно улыбнулась и вежливо кивнула на прощание. Правда, слинять с детьми по-быстрому не удалось.
  
  Анко положила руку ей на плечо, останавливая, и Наруто, поддерживающий безвольного Саске, остановился; с ним остановилась и Сакура. Экзаменатор, казалось, растерялась на какой-то краткий миг, но тут же вновь взяла себя в руки, улыбнулась. Но Микото заметила и вежливо улыбнулась, словно поторапливая: ну же, ну же, говори.
  
  - Очень умно с вашей стороны было отправить чунина к нам, - через долгое мгновение растянула губы в ответной улыбке Митараши. - Но как, позвольте узнать... - начала она задавать довольно справедливый вопрос, но наткнулась на пронзиельный взгляд Микото и замолчала, так и не узнав, каким образом джонин смогла обнаружить Орочимару.
  
  - У меня свои методы. Семейные, - насмешливо выделила последнее слово она, и Анко склонила голову, признавая такую возмоность. - А о прекрасной безопасности я сообщу в Совет. Мой сын мог умереть. Да и вообще - сколько клановых сейчас на этом полигоне?
  
  Уходила Учиха победительницей, и даже очнувшийся Саске устало щурил глаза, чуть усмехаясь. Ну да, он мог представить, какую шумиху поднимут главы кланов из-за того, что могли пострадать их дети, а уж какую поднимет она... И джинчурики почти профукали, и её сына, и организаторы безобразные - словом, соберёт всё, что можно, и вывалит это Хирузену. Чтобы ещё сильнее стул под обезъяном расшатать, а то засиделся что-то старичок на посте Хокаге...
  
  - Всё нормально? Ничего, что вас сняли? С другой стороны, вы вполне могли погибнуть, - пробормотала Микото, мыслями пребывая совсем не тут, а строя различные коварные планы. Ну, или просто размышляя над сложившейся ситуацией.
  
  - Нет-нет, вы что! - даже, казалось, перепугался Наруто, а потом восхищённо выдал: - Круто вы! И змей, и этого... ну, гада, даттебайо... - он смутился. - Просто он взял - и ушёл! А такие крутые ниндзя, как мы, всегда смогут полуичть жилет чунина и без экзамена!
  
  Саске чуть кивнул, Сакура растерянно улыбнулась, шмыгая носом, и Учиха расслабилась. Только осуждения детей из команды сына и самого сына ей не хватало. Отведя ребят по домам, Микото малодушно оставила Сакуру саму разбираться с родителями и прыгнула Шуншином домой, почти таща на себе слабого и злого от собственной беспомощности Саске. Проверила Шонсеном, чуть подлечила, накормила и усыпила, справедливо полагая, что это в данный момент будет лучшим.
  
  А потом Микото отправилась совершать свои неотложные дела. Тоби как-то вылеел из головы, но не забылся совсем: теперь она точно была уверена, что это Обито, и в следующую встречу прямо собиралась об этом сказать, но в данный момент были вещи и поважнее.
  
  ...В том, чтобы пошатнуть Хокаге посильнее, Иноичи помочь точно не откажется; с ним и Акимичи и Нара подойдут. Хиаши, опять же... И, конечно же, Цуме Инузука - та ещё любительница скандалов. "Можно ещё Абураме попробовать привлечь, - с сомнением подумала она. - Всё же, их это тоже касается, и клан сильный... Но до чего же жутко странный!".
  
  Яманака согласился мгновенно и предложил не медлить - он легко расскажет обо всём остальным кланам; тем, кому можно доверять, конечно же. Микото только заявила, что Хиаши должен обо всём узнать из её уст: Хьюга был слишком обидчив, чтобы принять такую важную весть через кого-то. Обида же главы клана Хьюга: это серьёзно. Так что на поклон к отцу ученицы Учиха отправилась сама, стараясь выглядеть как можно более доброжелательно. Если она перетянет Хиаши на свою сторону в этой авантюре, то, возможно, Хирузена удастся столкнуть с поста уже сейчас. А так как всем ясно, кто же уничтожил клан Учиха на самом деле - только вот доказательств нет, - то и Данзо на должность Пятого Хокаге не изберут.
  
  Остаётся кто-то третий, кто-то очень сильный и кого можно выбрать самим. Вряд ли это будет кто-то из кланов, так как на примере разросшегося под правлением Третьего небольшого клана Сарутоби все уяснили, что власть в руки клановым давать не стоит, как бы клан не был мал. Бесклановые... Какаши, Гай, ещё парочка джонинов послабее - такого же гения, как Намикадзе Минато, так и не уродилось. Зато были саннины, о которых после пришествия Орочимару наверняка вспомнят.
  
  И вот тут Учиха не знала, кого можно выбрать. Джирайю? Цунаде? И у того, и у другого, были сотня и маленькая тележка недостатков, плюс столько же достоинств. Но Сенджу вроде бы как больше подходит на эту роль: потомок великого, но вымершего, совершенно точно вымершего клана; получившая нужное образование, но умная, чтобы не заигрываться в политику; опытная, умудрённая жизнью женщина. Микото опасалась лишь того, что она может быть ещё и сломлена.
  
  - Я согласен, - почти мгновенно ответил Хиаши, выслушав всё и прикрыв глаза. Микото даже немного удивилась. Нет, правда почему так быстро? - Но Цунаде может не быть в стране Огня, а старейшины наверняка потребуют Хокаге как можно быстрее. Нам нужен запасной вариант. Кто будет этим запасным вариантом?
  
  - Джирайя, - излишне быстро ответила Микото и поджала губы. Ей нравился Джирайя, хотя видела она мужчина всего несколько раз, рядом с Минато и Кушиной. Ещё тогда он запомнился длинными белоснежными волосами, добрыми и насмешливыми глазами и экстравагантным образом.
  
  Хиаши не должен был согласиться. Хиаши вёл свою политику - клан у него большой, и он вполне мог позволить себе заметные её проявления, а потому чуть ли не все знали, что клановых лучшие сенсоры Конохи недолюбливают, и это ещё мягко сказано. Но Хьюга отрывисто кивнул, глядя прямо, хотя сказать точно было нельзя, зрачка-то не было.
  
  - Я могу вам довериться, Микото? - негромко сказал Хиаши, сцепляя руки в замок перед лицом. Микото, чуть подумав, кивнула. Сейчас ей уж точно некому было "сливать" куда-то информацию, а дурак-Обито даже в расчёт не брался. - Отлично. Мне выгодна любая шумиха. Я подчёркиваю: любая. И чем глубже в ней замешан будет мой клан, тем лучше. Очень желательно, конечно, чтобы это не брасало тени на семью Хьюга, - он прищурился.
  
  - И почему же? - осторожно спросила куноичи, не до конца уверенная, что ей ответят. Хиаши удивил: неуловимо изменился в лице. Тень усталости исчезла так же быстро, как и появилась, но Микото знала, что такие вещи не могут просто казаться.
  
  - Моей дочери грозит установка Печати Подчинения. Старшей дочери. Чем меньше об этом вспоминают, тем лучше. Скоро она пересечёт тот возраст, когда Джуин можно поставить без вероятности смертельного исхода. Только Хината очень слаба - она может умереть и сейчас. Именно поэтому я отдал её к вам в ученицы. Думал, сможете... привить нужные черты.
  
  Хиаши выглядел в тот момент очень живо, а вроде бы и ничего не делал для этого. Но почему-то Микото видела не движущуюся бездушную куклу, у человека. Может, из-за слов? Да, определённо, такие слова кого угодно сделают чуть человечнее.
  
  - Я бы никогда не сделала Хинату той, кого вы в ней хотите видеть, - медленно ответила она. - Но я не хочу, чтобы ей ставили Джуин. Так что... я могу попробовать вам помочь. У меня не слишком много возможностей, но зато есть голова, чтобы подумать.
  
  Хиаши коротко кивнул, и Микото слегка улыбнулась. Это было просто отлично; правда, очень хорошо. А ведь она даже не знала, что над милой девочкой Хинатой зависла такая угроза. Зато теперь может попробовать всё изменить. Мало ей, конечно, собственных проблем... Но делает она это не для Хиаши, а именно для ученицы: Хинате просто нельзя ни умирать, ни становиться рабыней, Учиха чувствовала это. И собиралась очень, очень усердно думать, потому что доверие главы клана надо оправдывать, и пусть она сама предложила помощь, отказаться будет верхом глупости.
  
  Когда Микото пришла домой, Саске всё ещё спал, уютно свернувшись в калачик на своей кровати. Проверив его Шонсеном ещё раз, Микото поняла, что восстановление потихоньку идёт. К вечеру уже будет орлом. Усмехнувшись, она кинула взгляд на часы и заторопилась: словесный бой Кланы-Хокаге скоро должен был начаться, и она, как его непосредственная участница, просто не могла не присутствовать на этом мероприятии.
  
  А ещё после всего этого ей стоило бы поймать Хиаши, потому что, стоило только подумать о Джирайе, в очередной раз сомневаясь в нём как в "запасном плане", как всё оказалось до неприличия просто. Странно, что она не придумала это сразу же. И ведь вроде совсем под носом решение - для неё, по крайней мере.
  
  Учиха жмурилась, как сытая кошка, и на Хирузена смотрела также - легко, довольно, зная, что всё получится. А если и не получится, то одного маленького толчка будет достаточно. Возможно, если бы она рассказала о том, что какой-то парень в чёрно-красном плаще проник на территорию деревни... "Нет-нет, тогда проблемы будут уже у меня", - резко подумала Микото, всё же сомневаясь.
  
  Это ведь должно помочь.
  
  
  
Глава двенадцатая
  Тебя ворожить -
  Босой по углям ходить.
  
  
  Смотреть на крах почти ненавистного человека - всегда приятно. Особенно когда обрушивается он так легко, будто карточный домик под порывом ветра, и также неумолимо. Хирузен уже был один раз смещён с должности Каге, и во второй раз сделать это же оказалось очень легко. Кланы помнили, что правителем старик был и тогда ненадёжным (огромные потери на войне среди клановых и сравнительно небольшие - бесклановых могли насторожить кого угодно), а в свете последних событий это только подтвердилось. И даже Цунаде на нужную должность удалось выдвинуть - за ней почти тут же, "на коленке", соорудили и отправили поисковый отряд АНБУ. Всё складывалось даже слишком хорошо, а потому Микото была настороже. У неё ещё Обито где-то бегает.
  
  Все проблемы, впрочем, не помешали ей осторожно предложить Хиаши консорта для дочери. Конкретного имени она не назвала, но сразу же заметила, что на Саске ни в коем случае не настаивает. Хьюга тогда лишь медленно кивнул, а Учиха ушла домой, довольная. Её сын, дети Нара и Акимичи да Наруто - вот и все значимые на политической арене личности. Если учитывать, что геном Хьюга очень прихотлив и довольно легко вступает во всяческие конфликты с чужими, Узумаки был лучшим вариантом. Всем известно, что красноволосые славились тем, что дети их если и не наследовали силы обоих родителей, то уродами не рождались никогда - а значит выбор очевиден.
  
  Другое дело, согласится ли Хиаши на такую авантюру - попробовать прибрать к рукам джинчурики. Но Микото почему-то была уверена, что такой может и пойти. И, наверное, именно за это смутное ощущение, являющееся ничем иным, как интуиция, она и уважала Хьюгу.
  
  Иноичи только улыбнулся уголками губ на прощание, и женщина дружелюбно кивнула в ответ, не сомневаясь, что скоро она опять получит приглашение на чаепитие, которое обязательно закончится тем, что к неё в голову опять полезут.
  
  Дома сидел сонный Саске и медленно что-то жевал. Микото умилилась и тут же попала под внимательный взгляд сына, который явно просил ответов. Она же готова была их дать, с удовольствием подхватывая яблоко и смачно от него откусывая. Саске посмотрел на до неприличия огромное зелёное яблоко с сомнением, но свои мысли предпочёл оставить при себе.
  
  - Где ты была? - задал самый очевидный вопрос он, и Микото фыркнула. Ей неожиданно пришло на ум, что она только что своеобразно завершило восстание, начатое кланом много лет назад. Ведь Хирузен свергнут, старейшины на какое-то время заткнуты, а Данзо отрезан от трона. Не об этом ли мечтали члены её клана?
  
  Выбрали бы менее кровавые действия, и всё бы получилось - уж у целого-то клана, в отличии от неё одной, влияния всяко больше! Ну, или думающих голов, так как почти тёплые отношения с Яманака и взаимное доверие с Хиаши - это довольно сильно. Учитывая, что скоро на трон взойдёт Цунаде, с которой у неё нет никаких плохих отношений, и есть общие хорошие знакомые... Всё просто прекрасно.
  
  - Ну, скажем так, я свергала Третьего, и сделала это вполне успешно, - хитро ответила Микото. Взгляд Саске, казалось, выражал весь скептицизм мира. - Точнее, я подтолкнула это всё. В любом случае, готовься встречать нового Хокаге. Если повезёт, им окажется Цунаде Сенджу.
  
  Саске выглядел поражённым. Похоже, он и не думал, что она говорит лишь чуть несерьёзно, а не виртуозно скрывает настоящую причину. Или просто не понимал, как можно свергнуть Хокаге за несколько жалких часов. С другой стороны, всё так и происходит. Быстро. Очень нечасто важные битвы затягиваются надолго. Войны - да, но не битвы.
  
  - Мне нужны подробности! - непререкаемым тоном заявил Саске, любопытно вытягивая шею, и это сдавало его почище вспыхнувших интересом глаз. - За что - понятно, но каким образом? Это же... Хокаге, - он развёл руками.
  
  - Ну, начнём с того, что Третьего уже отстраняли, так что во второй раз это сделать легче - доверие уже потеряно и бла-бла, - помахала яблоком Микото. - Во-вторых, он уже несколько раз ошибался: сначала с нашим кланом, потом ещё парочку раз по мелочам и вот сейчас, когда не углядел за Орочимару. Учитывая, что Орочи-чан - его ученик, да ещё и подозрительно долго занимался своими экспериментами, пока его не нашли... Это выглядело подозрительно. Всё это расшатало его настолько, что оставалось только собрать Совет и голосование пнуть его под зад. Конец. Ах да, ещё выбрали Цунаде. Думаю, она будет в бешенстве, - закончила Учиха, ухмыляясь.
  
  Парень выглядел задумчивым. То ли от осознания того, что всё это звучало очень легко (а на деле, честно говоря, было сложнее; да и вообще, зависело в большей степени от стечения обстоятельств), то ли ещё от чего-то. А потом он вскинулся:
  
  - Почему его тогда вообще ещё раз избрали после Четвёртого? Раз "доверие потеряно и бла-бла", - очень похоже передразнил мать он. Нахмурившись, женщина отвесила сыну шутливый подзатыльник. Не то чтобы она была против, но не так же беспардонно?
  
  - Потому что тогда было всё очень плохо. Многие ниндзя умерли, в джинчурики - новорождённый пацан, за которого все боятся и кланы в растерянности. А Третий, честно говоря, очень вёрткий тип, не смотри на то, что выглядит он невинно и похож на старого маразматика. Шиноби он всё ещё очень сильный, а в политике... Зажрался, конечно, судя по ошибкам, но мешать будет активно.
  
  Микото пожала плечами и вгрызлась в яблоко. В данный момент её ничего не волновало, и даже Обито отошел куда-то на задний план, в мыслях было только блаженное спокойствие, такое желанное и недостижимое в последнее время. И даже привычное уже беспокойство за старшего сына свилось в клубочек и затихло.
  
  Обито забывать её не хотел - буквально на следующий день, когда Саске ушёл встретить с командой, тот заявился прямо к ней в дом. А Микото, обнаружив совсем рядом чужую незнакомую чакру, только передёрнула плечами. Вот в чакре была загвоздка. Да, с возрастом она могла чуть измениться для сенсоров (а все джонины могли похвастаться сенсорными способностями хотя бы метров на десять; слабенькими, но всё же), но настолько сильно? Что-то было не так.
  
  - Привет, Обито, - поздоровалась она, и парень дёрнулся. Учиха подпёрла щёку рукой, задумчиво рассматривая маску. Видно, что дорогая - искусно сделанная, без единой трещинки. - Хочешь, стану твоим личным психотерапевтом?
  
  - Не очень, - процедил Тоби, а Микото пожала плечами.
  
  - Жаль, но говорить я буду в любом случае, потому что день назад ты совершил огромную глупость. Это ведь ты помог Орочимару пройти в Коноху, верно? - парень почти неразличимо кивнул, а Микото вздохнула. - Мой сын мог лишиться зрения - и это ещё не самое плохое. Если ты хотел устроить мне сюрприз, вроде "твой сын стал сильнее, радуйся!", то можно было рассказать. Я бы сталкивала задницу Хирузена с трона с куда большей уверенностью в своих силах.
  
  - Да-да, и это выглядело бы примерно как "Микото, я тут к Саске для укуса и получения бесплатной силы психованного нукенина привёл, как тебе его кандидатура?", - с сарказмом парировал Обито, резко садясь за стол напротив. Куноичи помимо воли усмехнулась, потому что смешить парень умел потрясно. Можно даже похлопать. Если бы ситуация не была такой нерасполагающей к юмору.
  
  Нет, Микото не злилась на Обито именно за этот случай, потому что он, похоже, действительно хотел как лучше; злость за убийство клана бушевала в груди, и затихать не собиралась. Впрочем, такая же была раньше направлена на Итачи, и теперь лишь застревала комком в горле при разговоре с ним, а значит, возможно, ей удастся хотя бы немного простить и этого своего родственника. Их ведь всего четверо.
  
  - И всё же, ты хотел помочь, - покачала она головой, тщательно подбирая слова, словно по минному полю идя. - Хотя меня всё ещё напрягает твоя странная любовь к клану: то ты вырезаешь всех, то не убиваешь меня, то скрываешься под чужим именем даже перед Итачи, то помогаешь Саске. Это навевает мысли о том, что у тебя какая-то замедленная реакция на те события. Проснулась...
  
  - Я, кажется, сказал, что мне не нужен психотерапевт, - буквально прошипел Обито и сверкнул шаринганом из-под маски, исчезая в воронке. Микото покачала головой. Пространственно-временные техники всегда считались одним из сложнейших пластов искусства шиноби. И то, что парень имеет в своём арсенале, похоже, собственноручно придуманную, говорило о многом.
  
  В любом случае, она была почти уверена, что Обито, никому кроме неё, похоже, не открывшийся, придёт ещё раз, хотя бы за нормальным разговором. И тогда она сможет доказать ему, что все его поступки - не более чем метания и сомнения ребёнка, который так и не вырос, что среди шиноби случалось довольно часто. Одно событие, один переломный момент - и ты перескакиваешь во "взрослую жизнь", забирая совсем детские проблемы и реакции с собой.
  
  И было даже понятно, почему так поздно - похоже, парень просто перегорел, сорвался. Из-за чего - не так важно, Микото не хотела бы залезать в чужие проблемы настолько глубоко, ей хватало и такого. Оставалось только хвалить предыдущий мир, где было прочитано довольно много книжек по психологии и, что важнее, подругу-психолога.
  
  "Настоящих психологов и психотерапевтов бы сюда, и побольше, побольше", - печально выдохнула Микото, печально смотря в окно. Она отлично осознавала, что это неосуществимо хотя бы потому, что шиноби - люди скрытные. Это её Обито по какой-то мифической (ну, в Конохе это было бы просто слишком глупо, вокруг - деревня ниндзя) причине не убивает, а вот другого кого-нибудь... В общем, по части психологических проблем этот мир был безнадёжен.
  
  Спустя несколько дней она стояла рядом с собственной измученной командой, а Митараши Анко - ну, раз Хокаге нет, то можно и организатора попросить выступить - разъясняла детям, что будет в третьем этапе. Микото быстрым взглядом обвела всех присутствующих. Её команда, команда Асумы, троица из Суны и команда Гая.
  
  "Двенадцать человек, - подумала Учиха, задумчиво щурясь. - Странно, что не устроили отборочные поединки. Или бояться, что шесть человек в третьем этапе - слишком мало? Ну так команда на команду - тоже неплохой вариант". В любом случае, никаких отборочных поединков так и не произошло, то ли не было нужды, то ли все были слишком сильно ошарашены тем, что Третьего скинули с его должности.
  
  - Я горжусь вами, - улыбнувшись, сказала Микото. Хината устало улыбнулась, Киба просиял, Акамару приоткрыл один глаз и сонно заворчал, лежа на голове у хозяина; Шино как всегда остался безучастен, но почти незаметно кивнул, и куноичи приняла это за благодарность. - А теперь идите отдыхайте. И весь следующий месяц я не буду вас беспокоить: поверьте, ваши клановые техники куда сильнее, чем то, чему я могу вас научить.
  
  Генины кивнули и разошли по своим клановым кварталам, Микото же пошла домой. Саске должен был тренироваться - она дала ему задание, и вряд ли он выполнил его за такой короткий срок. И, кажется, Саске был даже рад начать вновь с ней тренироваться, раньше он занимался лишь с Какаши и командой, может, раз в несколько дней с матерью. Но теперь, когда у неё вагон и маленькая тележка свободного времени... теперь Саске будет обучаться не только премудростям шарингана и некоторых специфических дзюцу Учиха типа отличного управления леской и кланового тайдзюцу.
  
  На полигоне никого не было, и Микото нахмурилась. Это было странным. Саске всегда казался ей - и был - тем человеком, которые дела на полпути не бросают, а идут до конца, что уж о тренировке говорить. Но Саске не было, и в душу закрадывалось плохое предчувствие. Оправдавшееся плохое предчувствие.
  
  Дома истуканчиками сидели Саске и, что неожиданно, Обито - без маски, с покореженным с одной стороны лицом. Что самое странное - глаза у него были и там, и там. "Где он себе второй-то нашёл? - подумала Микото, а потом её осенило. - Ну конечно, клан-то вырезали. Что ему мешало подобрать один бесхозный глазик?".
  
  - Итак, о чём болтаем, мальчики? - спросила куноичи, даже не пытаясь сделать свой голос сколько-нибудь весёлым. Саске криво ухмыльнулся, кивнул ей и вновь начал прожигать дырку в Обито, Микото же присела рядом с сыном и внимательно посмотрела на неожиданного гостя. Выглядел он... обычно. Тёмная одежда, тёмные глаза, растрёпанные тёмные волосы; словом, не уродливый бы шрам, был бы писаным красавцем и самым обычным Учихой.
  
  Только вот теперь Учих официально всего трое, так что появление четвёртого очень... проблематично. Особенно учитывая то, что Обито давно мёртв. Опять же, официально.
  
  - Мне нельзя прийти просто так? - выгнул бровь он, и Микото отрицательно покачала головой. Нет, нельзя. Такие люди просто так не приходят. - Мне понравился сеанс психоанализа. Повторим, ммм? - кривовато усмехнулся он, и шрам некрасиво дёрнулся. Куноичи подумала, что за лечение таких увечий ирьёнинам нужно заплатить кругленькую сумму - наверное, только чуть меньшую, чем за шрамы Ибики.
  
  - Он рассказал мне про Акацуки, - поджал губы Саске. Было видно, что ему не терпится высказаться, и Микото заинтересованно покосилась на него. - Я сказал ему, что это бред. И что убивать людей ради такого - тоже бред. Как все будут есть, пить? Мы же умрём за три дня в этом Вечном Цукиёми, все разом отправимся к Шинигами. Но кого-то это не волнует, - саркастично добавил он. Обито разом стал выглядеть как-то пришибленно; видимо, такой "жестокой" критики его план ещё не выдерживал.
  
  - А Вечное Цукиёми - это... - с намёком произнесла ничего не понимающая куноичи, и Обито поспешил объяснить, вновь выглядя уверенно и даже увлеченно. "По-видимому, парень действительно недалеко ушёл от собственного детства", - немного даже с жалостью подумала Микото.
  
  План тоже казался ей бредом, хотя противные кошки всё же и скребли на душе. Там, в этом чёртовом "Глазе Луны", с ней будет Фугаку; а ещё Итачи - также близко, как и Саске, просто потому что это её мечты. Там будет править Четвёртый Хокаге, Наруто будет весело носиться по деревне, но уже по другим причинам, а Кушина - Кушина будет захаживать в квартал Учиха в гости, просто чтобы попить чаю. И Саске - обязательно - будет от неё в восторге, особенно когда узнает о детском прозвище женщины, которое связано с его горячо любимыми помидорами...
  
  - Прости, Обито, но я согласна с Саске. Это глупые мечты слабого человека, ты же всегда казался мне сильным, по крайней мере, когда я тебя знала, - с сожалением покачала головой Микото, сочуствующе глядя на мужчину. Тот медленно начал сжимать кулаки и прищуривать глаза. - Сильные люди сами строят свою судьбу, а не слабовольно складывают всё на иллюзию. Будь сильным, Обито. Оправься, наконец, и сделай всё возможное для своей реальности. И, да... знаешь, сильные любят благородство, хотя бы относительное. Решать за всех - это не благородно, - Микото опять покачала головой и обеспокоенно поджала губы.
  
  - Я могу оживить твоего мужа, - неожиданно кинул Обито... и попал в точку. Микото застыла, но потом недовольно дёрнула плечом и ответила куда более резко:
  
  - Нет, Обито. Если я буду тебя поддерживать - даже с живым мужем - жить нам всем останется недолго. Я же не настолько эгоистична. Только зачем тебе это? Наруто пасут и не дают просто схватить и сбежать? - любопытно поинтересовалась она.
  
  Обито кинул на неё сердитый взгляд загнанного зверя и опять исчез. Зато теперь Учиха смогла разглядеть Мангёке шаринган в его глазах, и ей оставалось только вздохнуть. Редкое оно явление, как же. Хотя, стоит признать, и судьба у её родственника совсем не завидная - врагу не пожелаешь. Только вот главный вопрос дня - откуда он узнал о Вечном Цукиёми вообще? Раз он связан с шаринганом, то сказать мог только Учиха, но обычный член клана знать о таком не мог - сама Микото не знала.
  
  Наверное, она задумалась слишком сильно и надолго, скользя напряжённым взглядом по стене, потому что Саске чуть потряс её за плечо. Микото моргнула, непонимающе глядя на сына, а тот вздохнул: то ли устало, то ли недовольно.
  
  - Да-да, мне очень интересен наш совершенно незнакомый мне родственник, которого ты знаешь довольно хорошо, как я погляжу, продолжай о нём рассказывать, пожалуйста, - покивал он, и Микото, закатив глаза, только хмыкнула. За такой тон следовало бы влепить лаской подзатыльник, но она только покорно начала рассказывать об Обито всё, что знала, не затрагивая только мотивы его действий. Это слишком надумано и недостоверно, чтобы быть правдой, так что лучше Саске и не знать её домыслов; может, сам что придумает, ведь её сыновья - гении.
  
  Саске ничего не придумал, только вслух удивился такому странному поведению, через как-то время признавая, что, если у Обито крышу снесло ото всех событий, то его действия выглядят уже более оправдано. Но всё время он опускал взгляд, и Микото отлично понимала, почему. Ей и самой хотелось убежать в спальню, где давным-давно кроме неё жил ещё и Фугаку. Потому что слова Обито, такие правдивые в своей внезапности, не хотели вылезать из головы.
  
  - Знаешь, - облизнув губы, куноичи посмотрела на Саске. Тот поднял голову. - У меня есть безумная идея пойти и порыться в наследии предков. Вдруг они что-то знают?.. Не просто же так Обито предложил эту штуку. Может, если для этого нужен только Мангёке...
  
  Саске всё понял сам. Если для оживления нужен только Мангёке шаринган - у них есть Итачи, который им обладает. Если же нет... Микото предпочитала не задумывать о том, что будет с ней, если появившаяся было надежда затухнет.
  
  
***
  
  - Ни-че-го, - нараспев произнесла она, устало прислоняясь плечом к стене. Грудную клетку будто разрывали от боли. Так плохой ей не было уже очень давно. Примерно с того момента, как клан вырезали. И теперь вдруг появившуюся было надежду, проклюнувшийся шанс растоптала суровая реальность. Поэтому Микото было плохо. Очень плохо.
  
  Саске упрямо перебирал какие-то свитки, а лицо его было похоже на восковую маску - или это из-за факелов-освещения? Микото следила за ним, почему-то не находя в себе моральных сил присоединиться, только стояла, будто слившись с этой чёртовой стеной минут десять. А потом Саске неожиданно дрогнул, и это послужило спусковым крючком для неожиданно открывшегося второго дыхания, так что Микото преодолела разделявшее их расстояние буквально в два шага.
  
  Иероглифы в свитке были полустёршиеся, пыльные, почти не читабельные, да и факела не добавляли тексту разборчивости, но общий смысл они уловили, после чего куноичи аккуратно свернула свиток и положила его на какую-то полку, тут же забыв, какую. Осознание было шокирующим, и где-то в груди вторым сердцем опять билась надежда, перебиваемая, впрочем, страхом.
  
  Для оживления людей нужен был не Мангёке шаринган, а ринненган, а Обито в своём предложении не врал, потому что ложь чувствовать Микото умела. Это значит, что у парня есть почти божественная сила. Вот это - это страшно.
  
  
  
Глава тринадцатая
   Тебя целовать -
  Под пеплом звёзды считать.
  
  
  Сказать честно, Микото и не предполагала, что целый месяц до третьего этапа пройдёт так быстро. Её команда тренировалась в своих клановых "угодьях", и с ребятами куноичи почти не встречалась. Так, пересеклась пару раз в деревне, но совсем не намеренно. Зато успела узнать, как генины воспринимают своих противников и что думают по поводу собственной победы. Хината, например, отчаянно трусила перед Неджи, но была полна решимости доказать собственному брату твою силу; Шино нисколько не беспокоился о том, сможет ли он победить Ино, и Микото понимала, почему - вряд ли на Абураме действуют техники клана Яманака; Киба был полон решимости победить Тентен.
  
  Где-то в середине этого месяца Учиха нашла у своего дома серьёзно настроенную Хинату. Девочка смотрела с таким неприкрытым счастьем во взгляде, что Микото сначала даже растерялась: а за что ей такое отношение? Но в дом всё равно пригласила, предложила чай. Как только Хьюга открыла рот, негромко благодаря за "идею, что вы дали отцу", всё встало на свои места. И благодарность девочки, над которой больше вроде бы не нависала дамокловым мечом опасность, и то, что она говорила это сейчас, придя в чужой дом, а не когда-нибудь потом, - за такое благодарят сразу.
  
  Хиаши, как думала Микото, тоже большой молодец - не скрыл, что идея поступила именно от неё, не стал мешать дочери в этом благодарном порыве... довольно показательно, ведь прямо ни о чём её не просили. В общем, всё складывалось как нельзя лучше. Взгляд самой Хинаты тоже не оставлял сомнений: она знала, что Микото знает о её любви к джинчурики и за осуществление такой мечты также бесконечно благодарна.
  
  - А Наруто-то уже в курсе? - поинтересовалась Микото, и только миролюбиво хмыкнула, когда Хината, залившись краской, отрицательно помотала головой. Удивлена женщина не была: пока Хиаши успокоит всех в своём клане, пока старейшины наворчатся... Экзамен уже давно успеет пройти. "И всё же, не представляю, как Хината будет об этом говорить", - с внутренним смешком подумала Микото, стараясь, чтобы эти мысли никак не отобразились на её лице. Пугать и смущать Хинату ещё сильнее не хотелось.
  
  Попрощавшись с Хинатой, женщина тут же пошла в сторону полигона, посмотреть, как там успехи с чакрой Молнии у Саске. Успехи были неплохими, особенно для тринадцатилетнего пацана со второй стихией. Но Микото давно уже поняла, что гениальны у неё оба сына. Как-то помочь с Молнией она не могла, так как сама всё ещё билась над стихией - но уже третьей - Водой.
  
  И если она сама теперь чувствовала, как кровь бежит по венам (всего лишь побочный эффект того, что она постоянно пыталась почувствовать воду), то Саске мог похвастаться холодными, просто ледяными руками: кровь в венах явно не радовалась соседству с чакрой. Зато смотреть, как по ним пробегали язычки молний, тут же слетая с пальцев, было очень завораживающим. Микото пока могла похвастаться только ленивым движением воды под её взглядом, но оно и понятно: третью стихию учить всегда сложнее, чем вторую. Зато потом накопированные техники воспроизводить легко, хватило бы контроля над стихией и чакры.
  
  - И всё же... - устало выдохнул Саске, потирая руки. Микото была уверена, что, только придя домой, он нальёт себе чаю. Не столько чтобы пить, скорее - чтобы согреться. - Чего-то Обито слишком долго нет. И даже маску у нас не спёр. Он ведь так легко везде проникает. Почему?
  
  Микото пожала плечами. Она подозревала, что у техники были ограничения. Да хотя бы по времени, иначе как объяснить, что все джинчурики ещё не у него? За такими людьми, как Наруто, наблюдают очень пристально, и бросить кунай в чужака, который внезапно появился рядом с ядерным чемоданчиком деревни, - это наверняка почти инстинкт у тех, кто защищает Узумаки.
  
  С другой стороны, куноичи была даже рада, что Обито нет. Видеть парня не хотелось совершенно, слушать его - тоже, доказывать, что тот просто поехавший крышей, и помочь ему могут только хороший разговор, хорошая трёпка или славная смерть - тем более. Особенно после того, как вскрылись его планы, достойные самого тяжелобольного в психиатрическом отделении.
  
  - Возможно, ему нужно подумать, - медленно произнесла она, задумчиво наматывая на палец прядь волос. Длинная уже, до колен почти. Интересно, когда ей надоест их отращивать? Когда по земле начнут стелиться, что ли? "Но Фугаку бы определённо понравилось, - выдохнула куноичи, прикрывая глаза. То предложение Тоби растравило старую рану, и мужа она теперь вспоминала значительно чаще. Ведь ничего почти и не угрожает - разве что Обито хочет заполучить Наруто, и нужно срочно думать, как этому помешать. - Определённо". - Но, по правде говоря, я не очень разбираюсь в мотивации людей.
  
  - Ну не скажи, - протянул Саске, улыбаясь уголком губ. Микото возвратила ему улыбку. - Тогда, когда он был в последний раз - я даже поверил. Хотя такие словечки в стиле Наруто, скорее. Про силу, благородство и тому подобное. Я слышал, когда мы были в стране Волн. Поверь, это было что-то. Вроде глупость говорит, но чертовски хочется поверить, - покачал парень головой, помимо воли усмехаясь.
  
  Куноичи улыбнулась. На деле улыбаться не хотелось. Промывание мозгов - это способность клана Яманака, и всё бы хорошо, да только Наруто подозрительно сильно похож на члена этого клана. А уж Минато - так вообще. "Кажется, я даже знаю, как защитить его", - подумала Микото. Осталось только рассказать об этом неожиданном подозрении Иноичи, а там уж не её дело, как мужчина будет распоряжаться информацией.
  
  Скорее всего - как-нибудь заставит Узумаки сдать кровь на проверку, чтобы проверить подозрения. И если они подтвердятся... Женщина усмехнулась. Наруто сразу возрастёт в глазах всех. Одно дело - Узумаки-полукровка-джинчурики, другое - Узумаки-джинчурики с примесью Яманака, который хоть как-то, но умеет пользоваться своими геномами. А там, глядишь, Цунаде и отменит глупый приказ о неразглашении личности родителей Наруто.
  
  - А как там Цунаде-сама? - словно прочитал мысли Микото Саске, сосредоточенно хмурясь. По рукам пробежали молнии, и куноичи немного отодвинулась, чтобы её не задело; Саске этого, казалось, и не заметил, только встряхнул руками, заставляя ещё совсем не смертоносные разряды разлететься. - Наруто называет нашу новую Хокаге "баа-чан", представляешь?
  
  Наверное, она не поперхнулась лишь по чистой случайности. Хокаге - и "баа-чан"?! Покачав головой, куноичи подумала, что Наруто - невероятно удачливый идиот, сполна унаследовавший характер матери. Та же наглость. И ещё Микото подумала, что, раз Сенджу не размазала Узумаки по ближайшей же стене или хотя бы не заставила замолчать, то отмена приказа о "неразглашении" не за горами.
  
  - Неплохо Цунаде-сама, - усмехнулась, наконец, женщина. - Осваивается. Так как кланы сами её избрали, то в Совете нет нужды. По идее, стоило бы созвать, то у Сенджу-химе сейчас очень много головной боли и без этого, так что все всё понимают и молчат в тряпочку. Хьюги бы могли попробовать возмутиться, но... Скажем так, Хиаши это немного невыгодно.
  
  Ну, оно и понятно: раз Цунаде поддерживает Наруто, а отец Хинаты ставит именно на него, то тогда зачем мешать? Раньше-то Хьюг постоянно что-то не устраивало; их и сейчас что-то наверняка не устраивает, но Хиаши, по-видимому, очень сильно вцепился в эту возможность избавить дочь от печати Подчинения.
  
  Саске покивал, потёр руки, и со вздохом направился домой. Микото же посмотрела на лужу под ногами - дождь шёл совсем недавно - и присела перед ней на корточки, вытягивая руку над грязной водой. Сосредоточилась. Направила чакру в руки, чувствуя, как та потекла по каналам, через танкецу... И не сдержала ухмылки, заметив, как пошли по луже сильные волны. Сосредоточилась сильнее - и струйки воды по рукой потихоньку начали подниматься в воздух.
  
  Когда до руки остались считанные миллиметры, Микото отвела руку, и вода, всё ещё поддерживаемая чакрой, медленно опустилась обратно. Можно было и просто перестать подавать чакру, но тогда тренировка была бы чуть менее эффективной, а на одежде, скорее всего, появились подтёки от брызг. А оно ей, Микото, нужно? Совсем нет.
  
  День, по-видимому, самовольно решил быть очень богатым на события, потому что, стоило Саске, махнув рукой, отправиться спать, как в окно кто-то тихонько поскрёбся. Куноичи закатила глаза, узнавая звук, поднялась с места, распахнула окно, впуская прохладный воздух и легко севшую на кухонный стол большую чёрную птицу. Та косила умным чёрным глазом, сидела подозрительно тихо, а к лапе была привязана внушительного размера бумажка.
  
  - Ой, ну и горе ты луковое, - пробормотала, растерянно улыбаясь, Микото и полезла в холодильник. Ворона стоило накормить, а то ведь будет каркать на ухо, пока своего не добьётся, она знала. А потому всегда хранила небольшой кусочек сырого мяса, мало ли что.
  
  Стоит заметить, что вестям от Итачи она обрадовалась очень сильно. Прилетающие вороны означают то, что со старшим сыном всё хорошо или почти хорошо, что он жив. В целом, большего из его писем она и узнать не могла, слишком упрямо Итачи шифровался. И почему-то Микото не была уверена, что это только из-за возможности перехвата письма, ведь призывные животные всегда могут уйти в своё измерение, а уже оттуда - попасть куда угодно; скорее всего, ворон так к ней и прилетал, чтобы не рисковать.
  
  Микото хотела положить заслуженную еду перед посланником, но тот неожиданно дёрнулся в её сторону и буквально вырвал мясо из рук, одновременно больно кусая. Куноичи отдёрнула руку, недовольно дёрнула губой, но ворона уже и след простыл. Указательный палец противно ныл, и, устало вздохнув, Микото активировала лечебную технику и пошла за тряпкой - на пол упало несколько капель крови из прокушенного пальца. И только после всех этих действий она села за письмо.
  
  Встречу Итачи предлагал устроить не в Конохе, но в одном из близлежащих городков, на что Микото беспокойно нахмурилась. "Слишком опасно", - подумала она, закусывая губу. Но ворон уже улетел, а собственный призыв... Собственный призыв - кошки, как и у многих из её клана - не откликался с самой резни. По-видимому, новая душа просто-напросто смела контракт. Другого объяснения у куноичи не было, не просто же так кошки её игнорируют, сколько бы чакры она не вливала?
  
  Вырваться из деревни удалось неожиданно легко: Цунаде только посмотрела устало, потёрла глаза да махнула рукой, отпуская. Микото несколько напрягла такая непринуждённость, но, напомнив себе, что она выступала одним из самых ярых сторонников свержения Третьего и правления Пятой, куноичи мигом успокоилась. Вряд ли у Цунаде сейчас на уме хоть что-то кроме бумаг и дел, а также возможных подлянок со стороны врагов. Учиха же явно не враг.
  
  Итачи сидел в кондитерской - что совсем не удивительно, - без своего вечного плаща с алыми облаками, в обычной, почти гражданской одежде: только долгий взгляд заметит, что покрой совсем другой, да и ткань отличается. Микото откинула забранные в низкий хвост волосы за плечо и присела напротив. Окинула сына быстрым взглядом и тут же нахмурилась: выглядел он не ахти.
  
  - Выглядишь плохо. Ты когда в последний раз спал? - протянула женщина. Видеть Итачи настолько вымотанным было странно, тот даже привычно из сладкого себе ничего не взял, только щурился, разглядывая её с как прежде нечитаемым выражением.
  
  - Нормально спал. Я так и не понял, почему... - наткнувшись на мрачный взгляд матери, он тут же поправился: - Я подозреваю, что меня с любовью травили.
  
  - Травили? - переспросила Микото. Итачи кивнул, поставил подбородок на переплетённые пальцы и прикрыл глаза.
  
  - Да, думаю, травили. Как только это началось, я начал проверять буквально всё. Никаких подозрений. И с Кисаме всё нормально, а ведь его тоже могло коснуться. Скорее всего, это что-то типа медленного яда Суны. Помнишь, целый город помер? - Итачи потёр бровь. - Думаю, тут примерно также. Раньше я не слишком обращал внимание на всё это, но недели две назад...
  
  Микото кивнула. На Третьей Мировой Суна действительно немало потрепала нервишки Конохе своими ядами, особенно такими, замедленными. И замедленными не в обычном понимании. Сама куноичи сравнивала это со смесью ртути и наркотиков: может накапливаться, но если долго не поступает в тело, то начинает действовать.
  
  - Здорово тебя приложило, - пробормотала она, вздыхая. В душу затесался мерзкий страх: тут или лечить Итачи, или найти ему ещё одну порцию яда, чтобы дать себе побольше времени на поиск лекарства. Второй вариант ей жутко не нравился, да и был, честно говоря, почти также невозможен, как первый: Суна хранила рецепты в секрете. Если, конечно, не найти отравителя. - И есть идеи, кто же этот таинственный благодетель? И как?
  
  Итачи отвёл взгляд, очень показательно пялясь в какую-то точку за её, Микото, ухом, и та сразу же всё поняла. "Даже не знаю, почему на ум сразу же пришёл Тоби?" - недовольно подумала она и прикрыла ладонью один глаз, не понимая, впрочем, предназначением всех этих шпионских игр. Парень многозначительно посмотрел на кольцо на собственной руке, и Микото заинтересовалась. Раньше Итачи, конечно, тоже ходил с ним, но на вопросы ограничивался сухим "надо".
  
  С видимым недовольством сняв тяжёлое даже на вид украшение, он вздохнул и откинул со лба волосы, теребя это кольцо. Смотрел он теперь опять прямо на Микото.
  
  - Я думаю, за нами шпионят именно с помощью кольца. Слишком хочется натянуть его обратно... Может, фуиндзюцу какое - я замечал иногда печати, но они почти сразу пропадали.
  
  - Откуда у Тоби вещи с фуиндзюцу? Да ещё и с непростыми? - Микото скептически поджала губы, качая головой. В талант к такому сложному искусству верилось слабо, особенно учитывая, что молодой Обито никогда с печатями не дружил.
  
  Но, если подумать, то от весёлый мальчишка очень с многим не дружил, даже со своими глазами и эмоциями, невыгодно отличаясь этим от соклановцев. Мангёке шаринган же даётся не каждому... только вот с эмоциями Обито так и не справился. И это было хорошо - хоть что-то в парне осталось от прежнего генина из команды Минато.
  
  - Тоби - лидер теневой. У него в руках есть марионетка, Пейн. А у Пейна - не только ринненган, но ещё и волосы рыжие, почти как у Кушины-сан, только посветлее, менее насыщенные. Я думаю, он Узумаки, потому что чакры у него немеряно.
  
  Для самой Микото всё встало на свои места. "Теперь понятно, откуда у Тоби ринненган, - мрачно подумала она, с непонятным ощущением щемящего сочувствия вглядываясь в глаза сына. Тот на удивление не отворачивался. - И почему он может им так спокойно распоряжаться. Не знала, что формальный лидер Акацуки - человек с ринненганом и возможный Узумаки. Уж это можно было бы и рассказать".
  
  - Ясно. Но почему тогда тебя перестали травить? Неужели ты Тоби больше не нужен? - с беспокойством спросила она. Это было странно. Да, Обито узнал о том, что она встречается с Итачи, но было это всяко больше двух неделей назад. И яд бы не стал действовать настолько медленно, скорее всего, "доза" требовалась раз в два-три дня, самое большое - неделя. Ведь такие подлянки делают только тогда, когда нужно убить. А ждать больше недели, прежде чем убить?.. Да противник уже потанцевать на похоронах своего отравителя успеет, не то что наделать ненужных вещей.
  
  Счастье, что Итачи - очень сильный шиноби, наверное, только благодаря этому и держится на ногах во вполне приличном состоянии.
  
  - Не знаю. Но Тоби никто не видел уже с месяц. Не знаю, может, Зецу, Конан или Пейн, к ним я подходить не рискнул, но обычные члены Акацуки точно его не замечали. Возможно, у него какие-то свои дела.
  
  Микото вздохнула и, порывисто встав, ненадолго прижалась губами к виску Итачи. Возможно, и поздно уже, ведь тот совсем не ребёнок, да и никогда, судя по ощущениям, им не был, но парень в тот момент выглядел слишком уставшим. Придавленным грузом проблем. Скованным. "И вряд ли я облегчу это ношу", - с сожалением подумала она, поджимая губы и опуская глаза. Было до мерзости горько.
  
  - Меня, кстати, твой ворон за палец недавно куснул. С чего бы это он? - пробормотала Микото, надеясь развеять несколько неловкую тишину, внезапно повисшую между ними. Итачи пожал плечами, кажется, ничуть и не удивлённый:
  
  - У тебя нет призыва? Так они выражают своё расположение. Если хочешь, могу дать контракт.
  
  - Нет, спасибо, ты со своими птицами уже на всю страну Огня засветился. Не поймут, не простят, - с сожалением отказалась куноичи, понимая, что такой призыв - это не только прекрасные почтальоны, но и прикрытие для различных гендзюцу, чем Итачи наверняка пользуется очень часто. Вот только откуда, всё-таки, он достал этот призыв?..
  
  Несмотря на это всё, рассказать об истиной личности Обито, его мотивах и предложениях надо было. Микото мягко придержала руку Итачи, который, судя по движениям, как раз собирался напялить кольцо обратно. Выглядел он при этом не слишком довольно, но почему-то подчинялся. Не видел смысла сопротивляться? Или действительно не мог? Когда парень, подняв на Микото глаза, медленно кивнул и отложил кольцо, она поняла, что первое.
  
  - У меня тоже есть, что тебе рассказать. И по весёлости они будут такими же, как и твои, - вздохнула Микото. Итачи медленно кивнул и прикрыл глаза. Куноичи в который раз за этот десяток минут подумала, что сын выглядит преотвратно, и начала говорить.
  
  Обратно в Коноху она пошла с гадливым ощущением какой-то беспомощности в душе. Именно в данный момент она совершенно ничего не могла сделать. Попробовать приготовить противоядие самой? Да, кровь у Итачи она взяла, но получится ли? Найти Обито? Вот только каким образом? Узнать о его таинственном исчезновении? Это ведь ещё сложнее!
  
  Так что ей ничего не оставалось, кроме как смириться и попробовать всё-таки сделать противоядие. Попробовать было несложно - так как она являлась ирьёнином, доступ в лаборатории у неё был, и на все вопросы можно было отмахиваться скупым "яд готовлю". Врачи к различного рода тайнам относились довольно серьёзно, и почти не спрашивали. Иногда Микото задавалась вопросом - почему? Может, потому что тайны того же тела даже простенькое дзюцу Мистической руки раскрывает на раз-два?
  
  А потом - как-то слишком, слишком быстро, - нагрянул экзамен. Микото уже давно вздохнула спокойно, так как после встречи, несколько дней спустя, от Итачи прилетел ворон, гаркнул что-то недовольное и кинул на пол записку, содержащее всего несколько слов. "Опять началось". Это значило, что Тоби опять начал травить своего родственника, вряд ли записка могла расшифровываться как-то иначе.
  
  "Побить бы его за такие действия, - в бессилье сжимала кулаки Микото, понимая, что противоядия она так и не нашла, а образец закончился. - Да только ни найти, ни победить не получится", - тут же здраво одёргивала себя женщина.
  
  Первый бой принадлежал Хинате и её двоюродному брату, и следила за выходящими на арену фигурками Микото с большой неохотой. Она знала, что её ученица очень сильна духом и искренне в неё верила, только вот иногда этого бывает недостаточно, а о Неджи давно уже говорят как о "невозможном, восхитительном гении". И нет, Учиха не боялась, что Хината проиграет - она боялась лишь того, каковы могут быть последствия после боя с этим гением. Ведь, как известно, джукен, хоть и расшифровывается как Мягкая ладонь, - совсем не щекотку приносит.
  
  - Хината-сама, - сразу же начал Неджи, - вы же знаете, вам не победить, лучше сдайтесь, и я не причиню вам вреда...
  
  Слова парня, пропитанные какой-то глубинной убеждённостью, почти сразу превратились для Микото в ровный гул; такая же убеждённость была в речах Обито. Уверенность, непоколебимость, слепая вера в собственные слова - и пусть весь мир верит в то, во что верю я! Судя по рассказам Саске, в которых иногда проскальзывало восхищение, Наруто говорил точно также. Но его цели были хотя бы не так унылы, как цели Неджи и Обито.
  
  Да и цели ли вообще? Один хочет доказать, что от Судьбы не убежишь, другой - просто лечь спать и сдохнуть от того, что детская потеря слишком сильно его захватила, а потом он ещё и любовно лелеял её в себе, взращивая. "Хотя что-то не сходится, - нахмурилась джонин, внимательно наблюдая, как не ставшая размениваться на лишние разговоры Хината нападает. - По идее, он должен был пытаться забыть, но тогда почему? Неужели ему кто-то, кхм, "помог"?".
  
  Хината двигалась плавно, словно действительно танцуя, а вот Неджи был всё дёрганнее. И это, к сожалению, не помешало применить ему ни Кайтен, чтобы отбросить химе, ни Тридцать два удара Небес, когда она подошла ближе для удара. Возможно, его выводили из себя спокойные даже несмотря на перекрытые танкецу движения, возможно - выразительное молчание, в котором Хьюга наверняка видел что-то своё, оскорбительное до жути.
  
  - Я не сдаюсь, нии-сан. В отличие от тебя, - с бледной улыбкой внезапно осела на землю Хината, прижимая руки к груди и сгибаясь. Неджи застыл над ней - с вытянутой рукой, весь какой-то презрительный, победивший. А Микото, дождавшись слов о победе старшего генина, в мгновение ока оказалась рядом с ученицей. Проверила пульс, зацепила взглядом шевелящиеся под закрытыми веками глаза и тяжёлое, хриплое дыхание.
  
  - Молодец, победитель, - с какой-то глубинной горечью и желчью выплюнула Микото в сторону уже не такого уж и вызывающе-довольного Неджи. Трибуны притихли - всё же, какой бы хорошей не была на арене слышимость, в гуле слов Учихи было бы не разобрать. А куноичи как раз поднимала Хинату на руки, безошибочно находила на трибунах Хиаши - тот сидел со своей младшей дочерью совсем недалеко от того места, где стояла она сама - и ловила его реакцию. Глава клана кивнул. - Доволен? Она - довольна, и знаешь, почему? Потому что смогла показать тебе, придурку, что никакой судьбы и в помине нет. Ты сам всё строишь, и только от твоих действий зависит твоё будущее. Так, пожалуйста, оправдай её надежды - будь добр усвоить урок.
  
  Пока она говорила - быстро, но чётко, Хинате ведь медики нужны, - Хиаши, Микото была уверена, наблюдал за ней очень пристально. И даже уходя Шуншином в госпиталь, куноичи, казалось, чувствовала его прожигающий взгляд.
  
  
  
Глава четырнадцатая
   За три года траву соткать,
  Тёмным волосом вышить путь,
  Искры все на него собрать -
  Пальцы болью горят, ну и пусть.
  
  
  Хината встала на ноги быстро, но любой бы понял, что в том заслуга ирьёнинов, а не Неджи. Неджи, скорее, отличился только тем, что даже самые лучшие ирьёнины разводили руками - девочке нельзя волноваться, при волнении ситуация резко может ухудшиться, и химе опять придётся госпитализировать. Если же всё будет хорошо, что месяца должно хватить на полное восстановление. Микото видела, как колеблется Хиаши, и понимала, почему он колеблется. В Конохе - лучший медик мира, легендарная Цунаде. Уж она-то должна найти способ...
  
  Потом Микото поняла, что долг перед кланом победил. Жизни Хинаты ничего не угрожало, так что идти на поклон к Хокаге только ради более быстрого восстановления ударило бы по репутации Хьюга. Они ведь всегда хотели казаться независимыми, стояли особняком. Учиха только вздыхала. Как бы не был хорош Хиаши как глава клана, человеческие достоинства его были многим меньше. Но они были - хотя бы потому что глава клана всё-таки думал о возможности откинуть свою гордость.
  
  Остальные бои экзамена она пропустила, заглянула только тогда, когда бились со своими первыми противниками Киба и Шино. Да и то парни, как-то понимающе переглянувшись, сказали ей, что будут не в обиде, если она пропустит остальные их бои. Микото только благодарно улыбнулась, понимая, что сейчас просто не усидит на арене. Она тогда хотела сразу отправится в госпиталь, но её нашёл Саске. Что самое удивительное, рядом с ним стояли Наруто и Шикамару. Все трое - одинаково обеспокоенные судьбой Хинаты, а через несколько минут рядом как-то тихо появилась Сакура, попавшая как раз под конец речи Микото. Впрочем, конец речи звучал как "Но с неё всё будет нормально", так что потеряла Харуно лишь лишние минуты беспокойства.
  
  - Мы же сможем завтра её навестить? - серьёзно спросила она. - Можно будет сказать Ино. Думаю, она не откажется подсказать нам, какой букет лучше принести.
  
  - Тогда возьмите ещё фруктов, - со слабой улыбкой подсказала Учиха. - А то в больнице, конечно, кормят, но не так, чтобы очень хорошо. А фрукты - это всегда витамины, да ещё и вкусно. Она порадуется, будьте уверены.
  
  Ребята почти одновременно кивнули, а гиперактивный Наруто тут же унёсся к Кибе и Шино, ведь если идти - так всем вместе. Микото же надеялась, что с фруктами генины не переборщат и договорятся, кто и сколько купит. А то в этом мире традиции приносить какие-то гостинцы не было, только цветы, что-то обозначающие. "Зато теперь - будет", - подумала Микото, поражаясь энтузиазму подростков и перемещаясь в госпиталь. Её ждало беспокойное бдение.
  
  На следующий день всю Коноху облетела страшная весть - Третий Хокаге был убит. Судя по остаточным следам чакры - самим саннином Орочимару. Микото только качала головой и восхищалась превосходной игрой Цунаде, которая изображала то ли горечь, то ли недоумение от утраты. Ведь только она, как Хокаге, могла закрыть глаза на что-то и пропустить своего бывшего сокомандника в Коноху. Ранний вечер этого же дня подсказал, что не только она, так как дома её ждал мрачный, но довольный Обито.
  
  Саске не было, и это было отлично, не надо за него беспокоится, - весь их выпуск праздновал то, что Шино и Шикамару получили жилеты чунинов. Также их получили Неджи и Канкуро, но какое ребятам до них было дело? Особенно до забившего чуть ли не до смерти Хинату Неджи.
  
  - Это ты впустил Орочимару, - почти утвердительно произнесла Учиха, недовольно кривясь. С Тоби не хотелось иметь ничего общего. Его отсутствие было хоть и настораживающей, но приятной вещью. Теперь же он опять решил появиться. - И зачем?
  
  - Тебе стоит быть благодарной, что я согласился лишь на убийство Третьего. Орочимару настаивал на том, чтобы напасть на Коноху. Наверное, ты не знаешь, но Звук и Песок заключили негласный союз, а лидер Ото - как раз-таки наш общий друг, - улыбнулся Обито. Одра сторона лица, с некрасивым шрамом, отвратительно дёрнулась. - И мне казалось, тебе понравится.
  
  - А, ясно, значит, договор с Орочимару. Ну и чего он тебе пообещал? Хотя, нет, не хочу слышать. И хоть за Третьего спасибо, моё мнение этот твой поступок не изменит - можешь катиться отсюда. Если не хочешь разговора по душам, конечно, - не слишком дружелюбно ответила Микото, громко и вызывающе начиная делать себе кофе. Неопределённость Обито, его странные намёки и не менее странные действия раздражали её, заставляли постоянно искать подвох. Да ещё и чисто субъективное отношение к Тоби было не самым радужным.
  
  Обито промолчал, но знакомого звука его пространственно-временной техники не было слышно, и Микото, вздохнув, попыталась успокоится. Движения стали менее нервными, и скоро она уже была пойти спокойна. Полностью спокойной она в любом случае может быть только рядом с Саске. Итачи... Итачи до сих пор вызывал противоречивые эмоции.
  
  Когда кофе был сделан, куноичи уже надоело это молчание незваного гостя. Помолчать он мог и где-нибудь в стране Снега, но не у неё в доме, где ему ничуть не рады. Учиха повернулась к Тоби лицом и скрестила руки на груди, поджимая губы. Хотелось, чтобы этот парень, наконец, определился - то ли он союзник, то ли враг. Если враг - замечательно, пусть просто не приходит больше; союзник - ещё лучше, у неё тогда не останется врагов за пределами Конохи.
  
  - Знаешь, ты бы рассмотрел свой шикарный план со всех сторон, что ли. Подойти к какому-нибудь джинчурики и просто поговори - за это тебя охрана не схватит, если притворишься гражданским и не будешь делать каких-нибудь странных действий. Да хоть к тому же Наруто. Но, - женщина угрожающе сузила глаза, - если я узнаю, что он украден, то тебе не поздоровится. Я знаю многое. А кое-кто не даст мне умереть, - вспомнила Данзо Микото, усмехаясь.
  
  Как бы старик её не ненавидел, как только Итачи узнает, что её что-то угрожает - а он непременно узнает, если такое случится, - то очень компрометирующая информация отправится прямо к Цунаде на стол. И вряд ли Данзо радует такая перспектива.
  
  - Какое мне дело до биджу? - вскинул бровь нукенин, а Микото покачала головой. Она уже встречала такое отношение к джинчурики, и сказать, что оно ей не нравилось - ничего не сказать. Это просто выводило её из себя.
  
  - А ты поговори. Может, научишься отличать демона от его хранителя, наконец, - совсем не доброжелательно ответила куноичи. - А теперь, пожалуйста, уходи. Если ты ничего после разговора с Наруто не поймёшь, то ты безнадёжен. Этот парень - совсем не биджу. Просто прислушайся к его словам, - Микото хмыкнула, - и откроется тебе истина.
  
  Обито обжёг её сомневающимся взглядом и исчез в собственной технике. Не сразу, правда, - пришлось потянуться к подсумку с кунаями. И она, и он понимали, что устраивать драку в доме куноичи не будет, но действие показало серьёзность намерений. Шиноби же такие тонкие намёки, грань между просьбой уйти и "сейчас-сыграем-в-догони-меня-смерть" понимали отлично. Чуйка с годами вырабатывается, иначе просто не выжить.
  
  Учиха тяжело вздохнула и уставилась на свои руки. Ей не нравился зачастивший Обито, не нравился собственный предложенный Тоби план, но поделать ничего уже было нельзя. На то, чтобы исчезнуть, у парня уходило какое-то время, а значит Наруто в любом случае успеют спасти - Микото знала, что Цунаде усилила охрану джинчурики, узнав, что Акацуки видели недалеко от Конохи; подозревая, что видели именно Итачи, женщина была ему благодарна.
  
  В данный момент она ничего не могла поделать - только ждать. Ситуация в Конохе через какое-то время устаканится, а пока что Цунаде ещё не слишком хорошо сидит на своём троне, как бы не сбросили, а значит единственная проблема - Обито, от которой отходит несколько побочных: Акацуки и болезнь Итачи.
  
  "Иногда так хочется взять и врезать", - с сожалением подумала она, понимая, что даже такая месть - не выход. Не это ли она какое-то время вдалбливала маленькому Саске, спасая его от установленной Цукиёми цели собственной уверенностью? Нарушать же собственные слова не хотелось, так что женщина только вздохнула и отпила кофе из чашки. Ожидание она не любила жутко, как и бездействие. Отдых - да, но не бездействие. Шиноби же от скуки спасались только одним, но проверенным и чертовски действенным способом. Тренировками.
  
  Саске пришёл домой к тому моменту, как она смогла, наконец, выполнить простенькую технику стихии воды - всего лишь способность дышать под водой, - но стоял на краю полигона настолько незаметно, что заметила его Микото лишь через несколько минут - непозволительная невнимательность для шиноби. Отжимая от воды собственные волосы, она подошла к довольному сыну и вопросительно приподняла брови.
  
  Вместо того, чтобы рассказывать, как же прошёл праздник, Саске только сочувственно посмотрел на её мокрую одежду. Когда он учился своим стихиям, то рукава одежды (если они были длинными) оказывались подпалены. Пусть Молния и Огонь, как и все остальные стихии, вред своему владельцу не причиняли, на одежду это правильно не распространялось.
  
  - Неужели и я так долго буду учить третью стихию? - несколько озадаченно пробормотал он, явно в душе недовольный таким поворотом. Микото только хмыкнула да пожала плечами. Она никогда не была особо талантлива, но знала и тех, кто почти навечно завис на освоении не то что третьей - второй стихии.
  
  Хотя она сама, вполне возможно, четвёртую тоже не потянет, просто зависнет в какой-то момент на освоении, или поймёт,что двигается оно черепашьим шагом - и бросит. Обычно именно так определяли предел способностей шиноби. "Или не зависну, - подумала она. - Вода, всё-таки, идёт не так уж и медленно".
  
  - Тут дело в таланте, - пожала она плечами. - У нашего клана всегда была предрасположенность к Огню, что даёт как преимущества, так и недостатки. Например, учиться контролировать стихию почти и не надо, но очень нечасто членам нашего клана легко даётся третья, четвёртая или даже пятая стихия. Всю предрасположенность перетягивает на себя Огонь, - Микото вздохнула.
  
  Лично ей техники стихии Огня подходили мало, она никогда не была настоящим боевиком, скорее бойцом поддержки, и именно поэтому в первую очередь учила техники стихии Земли, а не стихии Огня. И это помогло ей на войне, потому что сложно посылать Огненные шары, прячась за спинами союзников, и не попасть в своих, но легко двигать землю под врагами и вызывать пики, мешающие им. Иногда даже летально мешающие.
  
  Именно из-за этой особенности в клане был очень мало бойцов поддержки и ирьёнинов, всё же, когда у тебя больше шансов стать боевиком, то зачем отказываться от такого шанса? У Микото же просто не было выбора - команде нужен был не третий нападающий, а тот, кто будет прикрывать местность гендзюцу, замедлять и оглушать противника. Им Учиха и стала.
  
  - Хатаке Какаши знает четыре стихии, - покачал головой Саске, а потом довольно прищурился и перевёл тему: - Всё прошло хорошо. Мы все сходили навесить Хинату. Кажется, она чуть в обморок не упала, это было... несколько странно, - поделился парень, усмехаясь. - Киба даже предложил оставить её только с Наруто; хорошо, что мало кто услышал, но Хината всё равно попросила Узумаки остаться. Кажется, она хотела сказать что-то важное. По крайней мере выглядела обеспокоенно.
  
  - Скорее всего, она хотела предложить ему стать консортом клана Хьюга, - медленно проговорила Микото и на вопросительный взгляд сына усмехнулась, направляясь к дому. Саске зашагал рядом. - Предложила фиктивный брак, если так будет понятнее. Если Наруто действительно хочет стать Хокаге, ему нужна поддержка кланов, и Хьюга - один из наилучших вариантов.
  
  - Вряд ли он согласится, - отрицательно качнул головой Саске, ненадолго задумавшись. - Насколько я знаю Узумаки, ему ненавистны такие вещи. И даже если это приблизит его цель, он откажется. Не выносит неискренность в любых её проявлениях.
  
  Микото оставалось лишь вздохнуть. О такой черте характера сына Минато и Кушины она знала, но думала, что ради своей мечты он, возможно, чуть изменит свои принципы. Но раз Саске, который знает Наруто куда лучше, чем она - и не мудрено, столько ведь времени рядом провёл! - то так оно и есть. С одной стороны, это просто прекрасно, но с другой... "Такие идеалисты долго не живут", - с сожалением подумала она. Без поддержки не живут, конечно же.
  
  Зато такие идеалисты прекрасно справляются с убеждением некоторых личностей с особо расшатанной психикой. И даже наверняка могут переманить их - убедить в собственной правоте, скорее - на свою сторону. Потому что стержень у таких людей очень сильный, если только это именно вера, а не слепой фанатизм. У фанатиков никакого стержня и в помине нет.
  
  - Сегодня опять приходил Обито, - вздохнула Микото, открывая дверь в дом. Солнце уже зашло за крыши домов кварталов, так что напоминание о нём можно было разглядеть лишь в небе - на одной стороне оно было светлее и краснее, тогда как на другой вовсю царствовала ночь. Саске покосился удивлённо, но ничего не сказал, рассчитывая, видимо, на продолжение. - Я отправила его к Наруто. Как думаешь, сможет он переубедить Тоби?
  
  - Думаю, да, - не слишком уверенно ответил Саске. - Хотя, конечно, все, кого он встречал, после одного или нескольких разговоров принимали философию Узумаки... Но всё-таки Обито - Учиха. Возможно, и не подействует.
  
  - В каком смысле? - Микото нахмурилась и чуть недоверчиво приподняла уголок губ. С чего был сделан такой вывод, для неё оставалось тайной.
  
  - Ну, меня это не трогает, тебя, вроде бы, тоже не слишком впечатляет. Значит, на клан Учиха это не действует, - сделал вывод Саске, пожимая плечами. Микото усмехнулась и не стала его разубеждать. В конце концов, звучит неплохо.
  
  Не говорить же ему, что они вдвоём уже просто смирились со всем, а потому их почти не колеблют слова Наруто? Он ведь заставляет именно колебаться, а там человек сам расшатает свою уверенность, ещё пара громких и искренних фраз - и он готов поверить почти во что угодно. "Философия" же Наруто сама по себе очень привлекательна своей чистотой и светом, а ещё - так приятным всем без исключения бунтарским душком.
  
  - Точно на тебя не действует? - несколько ехидно переспросила Микото, щурясь. Саске возмущенно сверкнул чёрными глазами, недовольно скривил губы, но ничего не сказал. Оно и понятно: начни он оправдываться или отрицать что-то, это тут же выставило бы его очень глупо, одновременно подтверждая предположение Микото. Впрочем, как думала Учиха, сын её немного лукавит: подвержен он влиянию слов своего друга, и ещё как. Просто умеет это скрывать.
  
  Потянулись до отвращения спокойные дни: Хинату ещё не выпускали за пределы деревни, так что командные миссии Микото брать не могла, а Саске со своей командой постоянно пропадал на заданиях. У неё были только тренировки и собственные миссии - преимущественно С-ранга, хотя парочку раз она всё же и взяла В-ранг.
  
  Спустя две недели такой жизни, когда Хьюгу уже почти выпустили из-за толстых стен кланового квартала на волю, опять заявился Обито. Учиха только вздохнула, рассматривая парня. На его лице застыло какое-то странное выражение: то ли недовольство, то ли злость, то ли надежда - Микото не очень хороша была в чтении по лицам. Одно она могла сказать точно: Тоби поговорил с Наруто, но вот к чему его этот разговор привёл?
  
  - Ладно, - подавлено заметил парень, сцепляя руки в замок. Куноичи едва удержалась, чтобы не вскинуть брови - неужели речи Наруто настолько сильны, и ей самой осталось лишь чуть дожать? На такое чудо надеяться было даже страшно. - Джинчурики - не биджу. Хорошо. Но почему вы все считаете, что стоит отказаться от совершенного мира? От того мира, где все будут счастливы? Где не будет смертей и войн? Все этого хотят, - досадливо выплюнул Обито.
  
  Микото устало помассировала виски. Обито задавал этот вопрос не в первый и даже не во второй раз, и, как она чувствовала, каждый раз ему требовались разные ответы. "Ну не психолог я, не психолог!" - мысленно взвыла женщина, осторожно подбирая нужные слова. Тоби - прекрасный союзник, хоть и ужасный человек. Было бы глупо пренебрегать им только из-за личной неприязни.
  
  - Потому что никто не любит попадаться в иллюзии, Обито. Даже в реальной жизни их достаточно - и вон как люди бесятся. Что будет, когда вся их жизнь станет сплошным гендзюцу - и представить страшно, - женщина задумчиво намотала прядь волос на палец. - Я уже много раз говорила тебе: мы все хотим лучшей жизни, но в то же время не хотим, чтобы нами управляли, даже для её достижения. Реальность всегда лучше иллюзии. Даже в самом лучшем гендзюцу со временем ощущаешь себя не в своей тарелке, а что же будет в Вечном Цукиёми? Уверена, где-то после первых же месяцев все мастера иллюзий взвоют от ощущения неправильности, они-то натренированы. Что до твоего "все будут живы"... Я предпочитаю, чтобы рядом со мной был настоящий человек, с душой, а не выкидыш чьего-то воображения.
  
  Обито смотрел куда-то в стену, то ли наблюдая за разрушением всех своих идеалов, то ли выстраивая крепкую стену против чужих слов. Микото застыла со скрещенными на груди руками, настороженно наблюдая за родственником: она не исключала, что в таком состоянии тот может и напасть. Но нет, не напал и даже не сбежал с помощью своей техники. Взъерошил волосы пятернёй, вздохнул излишне тяжко и кивнул чему-то своему.
  
  - Забавно, что Узумаки говорил мне почти то же самое. Удивительная мудрость для такого глупого пацана, - ядовито заметил он, а потом прищурился, глядя на Микото: - И что ты предлагаешь? Сдать Акацуки Конохе - пусть сами разбираются со злодеями вселенского масштаба?
  
  - Ну, наверное, было бы неплохо... - протянула Микото. - Только не напрямую. Я слышала, сейчас в деревню вернулся Джирайя - если хочешь побыть хорошим парнем, попытайся незаметно слить ему информацию. Если хочешь быть ещё лучше... - она заколебалась. - Ты не блефовал, говоря об оживлении Фугаку?
  
  - Нет, - Обито смотрел обычными чёрными глазами, но Микото казалось, что он её гипнотизирует шаринганом, настолько она была сосредоточена только на его словах. - Я могу оживить любого, кого убил, мне нужно только ДНК этого человека. И чакра. Очень много чакры. Только как ты объяснишь внезапно восставшего из мёртвых мужа? Или клан? Я вижу, тебе хочется, чтобы я поднял всех, кого убил, не отрицай этого.
  
  Микото, в общем-то, и не собиралась отрицать. Она всегда старалась быть честной с собой, иногда даже и с другими людьми. С Обито быть честной не очень-то хотелось, но ситуация требовала не врать, иначе парень мог почувствовать это, встать на дыбы и уйти.
  
  - Можно открыться Цунаде, - медленно сказала она. - Можно попытаться внушить всем, что какая-то часть нашего клана была спрятана, так как мы начали что-то подозревать. Можно наплести что угодно, главное - чтобы те, кому нужно, были в курсе, народ проглотит любую наживку. Поверили же они, что Итачи мог победить всех шиноби нашего клана за одну ночь и остаться незамеченым.
  
  - Это будет... опасно. Идёшь ва-банк, Микото? - Обито щурился до подозрительного довольно, но Учиха отмахнулась от его насмешливых слов, кусая губы. Если она сделает это - заявит Цунаде обо всём, - то сдать назад уже не получится. Главное - чтобы Сенджу-химе её выслушала и правильно поняла. Зная взрывоопасный характер новой Хокаге, Микото сомневалась, что у неё хватит терпения дослушать всё до конца. И это было плохо.
  
  - Да, иду, - после недолгих колебаний покивала куноичи, глухо выдыхая. Сердце в груди стучало как бешеное. - Надеюсь, раскапывать могилы умеешь? Первым оживляешь Фугаку, независимо от того, приду я от Цунаде или не приду.
  
  - Есть, командир, - пробормотал Обито чуть растерянно, потёр шрам. - Какая самоотверженность, какой пыл... Знать бы ещё, как Ринне Тенсей должно действовать...
  
  Больше Микото Тоби не слушала - прихватила волосы резинкой, надела сандалии и не слишком быстро побежала по крышам в сторону резиденции Хокаге, надеясь только, что у Цунаде было время её принять. Как оказалось, было - огромная удача, на взгляд Учихи. Она сделала глубокий вдох, постучалась и зашла, ловя внимательный и капельку заинтересованный взгляд Пятой Хокаге. На столе у неё лежали три стопки каких-то бумаг - дне небольшие и одна довольно высокая и широкая. Микото предпочла не заметить довольно говорящего "Я занята". В конце концов, её пустили.
  
  - Здравствуйте, Хокаге-сама, - поклонилась она, включая "режим Учихи" и "морду кирпичом". Эти две штучки очень понадобятся ей для разговора, если она не хочет быть направленной к Ибики. Оставалось надеяться только на то, что химе искренне обеспокоена благосостоянием деревни - один или даже несколько десятком сильных клановых шиноби никто не помешает. Плюс - лояльность клана Учиха, что тоже, если всё сложится хорошо, будет немалым плюсом. - У меня есть к вам несколько личный разговор. Нельзя ли оставить его только между нами?
  
  Цунаде с несколько секунд буравила её задумчивым взглядом, а потом медленно кивнула, подошла к стене и положила руку на только ей явное место, подавая чакру. Даже не будучи сенсором, Микото почувствовала какую-то фуин, достаточно мощную, чтобы печать проявила себя даже для невооруженного глаза, ведь по стенам, полу и потолку словно пошла невидимая рябь, успокоившаяся спустя пару секунд.
  
  "Явно работа Узумаки, - отметила Микото. - Возможно, это делала ещё Мито. Или Кушина. Но вряд ли какой-то обычный шиноби".
  
  - Я тебя слушаю, Микото, - серьёзно прищурилась Хокаге, и Учиха только пожелала, чтобы это хладнокровие не покинуло Пятую в самый ненужный момент. Разговор предстоял долгий. И доказательства, если что, она предоставит.
  
  
  
Глава пятнадцатая
   Кровь делю на двоих без слов,
  Почернеют снега к весне.
  
  
  
  Микото уже думала - много раз, честно говоря, думала - о том, что совсем не хочет позволять иллюзиям брать над собой верх; да и какой мало-мальски сведущий в гендзюцу человек хочет? Ведь гендзюцу - всегда какие-то ограничения, рамки, в которые тебя загоняет ничуть не добрый кукловод. Именно поэтому молодых шиноби всегда чуть ли не первым делом учат тому, как освободиться от иллюзий: сначала простому "Кай", потом - через боль и вливание чакры. К некоторым техникам, правда, нужен совершенно другой подход, но у них и ранг впечатляющий.
  
  Стоит ли говорить, что, за внимательным рассматриванием фуин заметив кое-что странное и на себе, Микото была если не в ярости, то близко к этому? Впрочем, годы тренировок позволили ей удержать лицо, только Цунаде в удивлении приподняла брови, когда Учиха быстро остановила ток чакры. Отпечаток чужой техники, чужой чакры, стал очень резко и явно заметен где-то в главных каналах головы, и женщина выдохнула, "вымывая" его собственной чакрой.
  
  - Извините, Цунаде-химе, - мрачно поджала губы куноичи, откидывая чёлку со лба и мысленно метаясь, совершенно не зная, что сказать. С одной стороны, её планы вроде бы и не поменялись, но вот то, чего она хотела достичь, резко стало другим. Оправдывать Обито, наложившего на неё какую-то иллюзию так виртуозно - слишком виртуозно! - больше не хотелось.
  
  И даже если это было банальное внушение, навроде "Поверь мне!" - хотя тут всё было явно серьёзнее, - прощать ещё и это Микото не собиралась. Кто знает, для чего парню так понадобилось её расположение. Скорее всего, именно для того, что он и говорил: попасть в Коноху. Но что дальше?
  
  "Джинчурики охраняют всегда. Так что я не вижу причин, по которым ему нужно легализоваться в Конохе. Но раз он решил действовать такими методами, то это явно не что-то хорошее. С другой стороны, он ведь мог быть просто не уверен в том, поверю ли я ему", - с сомнением размышляла Учиха, а губы тем временем складывались в слова, адресованные Хокаге: пересказать ей всё, что тут происходило, было нужно. А вещи происходили не самые лучшие.
  
  - Не так давно ко мне в дом заявился некий Учиха Обито - вы должны знать его, он личность известная, умер на войне, отдав свой глаз Какаши. Но его внешность, чакра и шаринган не позволили сомневаться в том, что он действительно тот, за кого себя выдаёт...
  
  С каждым словом химе хмурилась всё сильнее, было видно, что она недовольно, но рассказ не прерывала, слушая Учиху. На словах об оживлении родственников даже смогла послать сочувственный взгляд и как-то расслабилась, но Микото не стала заострять на этом внимания, договаривая и с огромной долей отвращения завершая свои слова вестью о наложенной на неё иллюзии.
  
  Те, что действуют напрямую на личность - самые противные и неизученные. Она могла назвать всего с десяток человек в клане, которые на приемлемом уровне владели таким направлением гендзюцу. Не просто на время перестать ощущать боль или заставить человека довериться, а внушить ему какую-то мысль, цель - вот таких было немного.
  
  Цунаде помассировала виски, впадая в задумчивость, а Микото просто молчала. У неё у самой было множество тем, над которыми стоило поломать мозги. Что предпримет Обито? Не встретит его Саске? И какие выводы сделает Пятая? Вполне возможно, после Обито судить будут именно её - некоторые действия были отнюдь не патриотичны.
  
  - Итак, - наконец сказала Хокаге, скрещивая руки на груди. - Сейчас мне нужна подробная история, потому что мне не слишком понятно участие в ней Данзо и Итачи. А Обито... Говоришь, у него есть особая техника, помогающая сбегать? - Микото мрачно кивнула. - Тогда, боюсь, отправлять кого-то на его поимку будет глупостью.
  
  - Мы с ним говорили о технике оживления, и он упоминал, что на это нужно очень много чакры. Возможно, стоит послать отряд с сенсором, и когда тот почует, что Обито начал применять какую-то технику... - начала Учиха, но Хокаге решительным передёргиванием плеч прервала её:
  
  - И откуда мы сможем узнать, что этот чудик делает именно то, о чём вы договаривались? Он наложил на тебя гендзюцу, причём довольно сильное - а ведь у твоего клана природная ко всем видам иллюзий невосприимчивость! Кто знает, как он сможет заморочить голову моим людям! - медленно начала закипать Цунаде, а потом успокоилась и выдохнула. Было видно, как нелегко ей было сохранять это спокойствие. - Но твой план неплох. Сейчас...
  
  Пятая подошла к двери и распахнула её, одним взглядом подзывая весящего на потолке ниндзя. Тот, выслушав приказы, коротко поклонился и исчез в вихре листьев Шуншина, а Цунаде, отмахнувшись от маячившей на заднем плане Шизуне и захлопнув за собой дверь, вернулась к Микото. Та тем временем прикидывала шансы на то, что её муж всё-таки будет оживлён - выходило маловато. "И совсем не время думать об этом", - вздохнула она.
  
  - А теперь я всё-таки хочу услышать полную историю. Самую что ни на есть полную и правдивую, - Хокаге пригвоздила Микото к месту взглядом карих глаз. - И тогда уже будем решать, что с тобой делать. Твои действия тоже довольно... странные, - с секундной заминкой подобрала нужное слово Хокаге.
  
  Микото пришлось подчиниться и рассказать всё, при том честно. Наверняка печати на стенах не столько защищали разговоры от чужих ушей, сколько не давали собеседнику солгать. Или же просто сообщали о лжи тому, кто эти печати активировал, потому что слишком много символов расползалось по стенам для простой защиты. Только об истории с переселением душ она решила умолчать, разумно рассудив, что вот это - точно не дело Цунаде; по крайней мере, в данной ситуации.
  
  Позже, возможно, и стоило ей всё это рассказать: про Хиаши, что хочет прибрать к рукам джинчурики в качестве защиты для собственной дочери, про проект Иноичи и Шикаку и про всё остальное. Но сейчас у них совсем другая задача. А с тем, что Данзо знает её маленький секрет, она попытается справиться и сама. "Точнее, эта проблема скоро просто исчезнет", - думала Микото, рассказывая Цунаде о том, что резню Итачи устроил совсем не по собственной прихоти.
  
  - И у него есть доказательства? - быстро спросила Сенджу. Микото кивнула, сохраняя спокойное выражение лица, хотя в груди всё переворачивалось от невозможности того, что твориться.
  
  - Да. Только если он это кому-либо сообщит, мы с Саске будет под угрозой. Его молчание - залог нашей безопасности. А ещё у него есть информация об Акацуки - насколько я знаю, он специально шпионил, - вскользь добавила Учиха. Безмолвное "и вряд ли он отдаст её Конохе, если со мной и Саске что-нибудь случится" повисло в воздухе.
  
  Пятая усмехнулась и велела продолжить. Учиха и продолжила, про себя удивившись, как сжато и быстро всё выходит. Если сыпать только фактами и опустить её сговор с Иноичи плюс подсказку Хиаши, произошло не так уж и много. А Хокаге, если и посчитала это подозрительным, то предпочла промолчать, за что Микото была ей даже немного благодарна. Немного - потому что обвинение в том, что событий мало, в любом случае было бы каким-то смешным; потому что не стоит Цунаде лезть не в своё дело.
  
  И вот, она уже успела закончить, Цунаде - ещё не успела сказать что-то в ответ, а в дверь постучали. Учиха дёрнула плечом, даже не задаваясь вопросом на счёт личности этого человека. Не до того ей было, да и выбор невелик: либо кто-то, причастный к очередной заварушке с её кланом, либо кто-то с другой проблемой. Так ли ей это важно?
  
  В кабинет зашёл Какаши, неудивлённым быстрым взглядом обвёл помещение, чуть дольше, чем нужно, всматривался в расслабленную (конечно же, блеф) Микото и коротко поклонился Цунаде. На поясе у него, рядом с сумкой, висела маска пса: то ли снял у входа, то ли не надевал вообще, а рука была схвачена покрасневшими в нескольких местах бинтами.
  
  - Учиха Обито схвачен, Хокаге-сама, и передан в отдел Ибики. Чакру и кровь на анализ у него уже взяли, но от себя могу сказать, что он действительно тот, за кого себя выдаёт. Тяжело ранены Кошка и Белка, Сова находится под действием мощного гендзюцу.
  
  - Отлично, - кивнула Цунаде. - Ещё что-то?
  
  Микото молчала, хотя и ей хотелось задать несколько вопросов. Например, сколько раз приложили Обито при задержании: ну просто ради того, чтобы знать, насколько сильную злую радость можно испытывать. Но она промолчала, только сжала губы чуть сильнее.
  
  - Учиха Обито применял неизвестную нам технику, связанную, предположительно, с додзюцу. Чтобы схватить его, нам пришлось дать ему завершить это дзюцу, так как оно, по словам Кошки, должно было забрать у него много чакры. Так и произошло, - Микото сглотнула, со спокойным интересом разглядывая сколотый край маски. Сердце бухало в груди как сумасшедшее. - Результатом техники оказался живой Учиха Фугаку, подлинность личности также устанавливается.
  
  Микото прикрыла глаза. Новость была не просто радостной - она была, пожалуй, одна из наиболее прекрасных за последние года, но одновременно и омраченной другими событиями.
  
  - Спасибо, Какаши, можешь идти, - кивнула ему Цунаде, и Какаши, ещё поклонившись и произнеся привычное всем "Хай, Хокаге-сама", удалился. - Признаться, я не думала, что он всё-таки это сделает, - покачав головой, протянула Цунаде.
  
  - Если сделал, то, значит, для чего-то Фугаку ему был нужен, - уверенно заявила Микото, понимая, что, похоже, засранец и с ней вёл всего лишь игру. Обидто было, честно говоря, только на себя. - Навскидку могу предложить проталкивание собственных интересов - даже если наш клан и состоял бы из пяти человек, то вес в Совете имел бы. Да и вообще, Фугаку знал довольно много... Его можно будет проверить на наличие различных ментальных блоков?
  
  Цунаде кивнула.
  
  - Вполне возможно, что и тебя стоит проверить, - протянула она.
  
  - Меня проверял Иноичи. И именно его я хотела попросить проверить Фугаку. Ему я доверяю куда больше, чем менталистам АНБУ или... - она осеклась. - В любом случае, что мы будем делать с Данзо?
  
  - С Данзо? - приподняла брови Цунаде. - Ничего, пока я не разберусь с тобой и твоими родственниками. Не хочу обижать, Микото, но когда из твоего клана живыми считались только ты да твои сыновья, было куда легче.
  
  Микото согласно кивнула, и не думая спорить. Легче, никто не спорит. Но жизнь - штука такая, всегда хочет сделать побольнее. Особенно жизнь шиноби. И это даже не судьба, нет (невольно вспоминается Неджи, и уж кого-кого, а этого парня Микото вспоминать бы не хотела), а просто... события. Которые всегда можно повернуть под другим углом.
  
  Дальше завертелось, хотя куноичи и была уверена, что дальше доверенных лиц Хокаге и, возможно, чьих-нибудь шпионов странное оживление не пошло. Очередной сеанс "промывки мозгов" от Иноичи, но теперь уже немного другой, проверка на гендзюцу и ментальные блоки; ещё один разговор с Цунаде, но в тот раз Микото нужно было только отвечать на вопросы, поясняя подробности. Микото, в свою очередь, мягко предложила, чтобы ей побольше рассказали про Данзо - проверки были пройдены, Иноичи подтвердил, что она на старика не работает, а значит, с ней можно было обсуждать планы. Пятая неожиданно согласилась.
  
  Не прошло и пяти часов, а Учиха успела переделать всё это и забрать из кланового квартала Саске, чтобы параноик Данзо не имел такого ценного заложника. Остальных же дорогих ей людей прекрасно защитят их собственные кланы, благо, там они занимают не последнее положение, а значит, надзор строгий. Саске на всё происходящее отреагировал спокойно и, на радость куноичи, вопросов задавать не стал. Только оглядывался мрачно, да спросил, не опасно ли всё это для неё. Микото честно ответила, что вряд ли её успеют сцапать - как бы Данзо не был силён, с падением Третьего шпионов у него поубавилось, а новые ещё не успели подобраться достаточно близко к Пятой. Был шанс, что он просто не успеет среагировать, но старик был слишком умён и коварен, чтобы стоило уповать на этот шанс.
  
  Итачи пришёл быстро, через своего ворона - честно говоря, Микото так до конца и не поняла, что же такое "Обратный призыв". С кошками она таким никогда не пользовалась, хотя и подозревала, что те были просто слишком "сами по себе", чтобы сообщать ей об этом. Подумав так, женщина даже чуть улыбнулась: каковы сами Учихи, таков и клановый призыв.
  
  - Как думаешь, он сможет вывернуться? - мрачно шепнула Микото своему старшему сыну в тот момент, когда они остались почти наедине - окружавшие их безмолвные АНБУ были не в счёт. Тот, без своего обычного плаща Акацуки, с непривычно-эмоциональным (в данном случае чуть озабоченным и задумчивым) лицом мало похожий на себя самого, только медленно покачал головой.
  
  - Вряд ли. У меня есть информация не только по делу нашего клана, кое-что ещё по сговору с Орочимару имеется. Плюс отец точно знал, что мне помогают люди Данзо, а ты знаешь его, ему всегда нужны доказательства.
  
  Микото видела, как тяжело Итачи говорить о Фугаку, и послушно замолчала. Не стоит бередить рану сына раньше времени: если её мужа действительно полноценно оживили, то придётся всем так или иначе смириться с этим. Если же не оживили... придётся ей, Микото, ещё раз смириться с утратой. "Поэтому лучше сейчас не привыкать к тому, что он жив", - прикрыла глаза куноичи.
  
  Если быть откровенной, то Микото представляла всё не так. Она думала, что для предоставления Данзо достаточных обвинений нужно будет долго ждать какой-нибудь ошибки старика, и, заручившись информацией от Итачи, идти на очень опасную авантюру. Всё оказалось совсем по-другому: сама она почти ничего и не делала, только дала усталому, но сосредоточенному Иноичи покопаться в мозгах чуть глубже, чем всегда; впрочем, это не мешало ей пристально следить за тем, что блондин у неё в воспоминаниях смотрит - доверяй, но проверяй, как говорится. Тем более что Яманака только чуть усмехнулся на эти её действия.
  
  В мозги залезли и Итачи, потому что, конечно же, никаких официальных бумаг для такой миссии не было и в помине, но оно даже и лучше: раз нет, то и "потерять" нельзя. Парень следил за главой клана Яманака куда пристальнее, и своим недоверием затруднял работу куда сильнее, судя по тому, что после путешествия в сознание нукенина Иноичи выглядел куда более уставшим.
  
  Микото знала (общаясь с кем-то, невозможно не узнать различные детали применения или использования техник), что способов проникновения в чужое сознание существует множество, и догадывалась, что Иноичи - не иначе как из уважения - применил самые деликатный. Она отлично понимала, что именно мужчина делает в её сознании и, кажется даже, ощущала, что при желании может его вытолкнуть. И за это, безусловно, Иноичи стоило поблагодарить. Хотя бы мысленно.
  
  А возможно, дело было и не в уважении вовсе: если всё закончится удачно, то её семья будет состоять не из двух, а из трёх или (чем чёрт не шутит?) четырёх человек, что уже считается полноценным кланом. Прошлого величия Учихи, конечно же, вряд ли когда-нибудь достигнут, но вот до состояния каких-нибудь средних кланов, типа Инузука, Нара, Яманака и Акимичи, дорасти вполне смогут.
  
  Опять же, не в ближайшем будущем.
  
  - Больше мы не нужны? - спросила она Иноичи, когда тот закончил с Итачи. Глава клана медленно покачал головой.
  
  - Нужны, и Итачи тоже придётся пойти со мной. Мы созовём Совет, и, честно говоря, присутствие Данзо на нём пока под вопросом. Или мы всё решим за его спиной, а потом АНБУ просто вынесут ему приговор, или он заявится прямо на Совет сам и, вполне возможно, сможет ещё побарахтаться. Но вроде не должен, - Иноичи машинально провёл рукой по виску. - Вам придётся какое-то время побыть там без меня: Ибики должен знать про то, что Итачи травили, - парень дрогнул руками, но более ничем не выдал своей реакции, - чтобы знать, какие ещё задавать вопросы. И на всякий случай сообщу это ещё и Цунаде-сама с Шизуне-сан. Если ничего не получится, они попытаются что-нибудь придумать.
  
  - А Саске...
  
  - Будет в полной безопасности с здании Хокаге, хотя я сомневаюсь, что сейчас ему что-то, да грозит. Данзо наверняка просто присматривается к нашему барахтанью, и присутствие в Конохе Итачи вроде как никому кроме нескольких людей не известно. Вот после Совета вам стоит затаиться, даже если всё пройдёт удачно - старый параноик всегда умел нагадить. Уверен, даже если ему вынесут смертный приговор, он попытается сделать что-нибудь эдакое.
  
  Совет встретил их настороженно, но не враждебно: увидев Итачи, многие наверняка сделали какие-то свои выводы. Микото украдкой вздохнула. Она понимала, что вряд ли кто-то всерьёз воспринял обвинение в убийстве одного из самых больших кланов Конохи, печатью лёгшее на Итачи, но опасаться реакции ей это не помешало.
  
  Фугаку тоже был в зале Совета, и вот на него все косились с куда большей опаской и недоумением. Он стоял, скрестив руки на груди, и выглядел осунувшимся, но всё таким же холодным и словно отчужденным. Из присутствующий только Микото да, пожалуй, Итачи знали, что за всем этим внешним льдом скрывается усталый и в общем-то сравнительно неплохой человек.
  
  Всё "заседание", более похожее на нескончаемый поток обвинений, выносимых Данзо, прошёл для Микото как в тумане. Ей постоянно казалось, что вот-вот, и что-то рухнет, потому что это не могло быть так просто: взять и свергнуть сначала Хирузена, а потом и его лучшего врага. Сам глава Корня АНБУ появился, но ближе к середине, когда основная масса Совета уже поняла, что к чему, и начала по мере возможности дополнять Иноичи, Итачи и Фугаку. Да и то, о его появлении Микото узнала многим позже: слышавшие всё АНБУ мягко перехватили Данзо и всё также мягко отправили его в свой штаб - разбираться.
  
  - Но почему Данзо принял такое радикальное решение - вырезать весь клан? - как-то блекло и без эмоций спросил Акимичи. Микото была уверена, что такой вопрос мучает всех: за что их, если Данзо всё также останется у власти, могут таким же образом "удалить"?
  
  - Старейшины нашего клана всегда отличались некоторой долей... излишнего самомнения, - с едва заметной паузой подобрал нужное слово Фугаку, очень явно говоря, какого мнения он об этой особенности. - И считали, что имеют право ставить под сомнение саму власть. Не скажу, что политика Третьего Хокаге по отношению к клану Учиха меня радовала, но я не ставил себе целью свергнуть его. Особенно насильственным способом. Старейшины же решили, что могут себе это позволить в обход меня, что и дошло до ушей Данзо. Не знаю уж, почему он выбрал именно такой метод, то результат на лицо.
  
  Микото подавила желание закусить губу, выдавая тем самым своё нервозное состояние. Слышать голос, интонации мужа спустя столько лет было почти страшно. Как и видеть его, впрочем, фактически восставшего из мёртвых. Ей оставалось только надеяться, что присутствие Фугаку на Совете означает лишь то, что Обито действительно его оживил и что он сможет жить в Конохе.
  
  - Восстание? Это как-то... - Чоуза недоверчиво фыркнул. Фугаку её в этом не поддержал, всё так же сверкая начищенной до блеска холодной маской, но Микото знала, что он полностью поддерживает Абураме.
  
  Как бы ни были подготовлены шиноби клана Учиха, АНБУ было больше, и на сторону Хокаге встали бы остальные кланы - никому не выгодно, когда кто-то перетягивает одеяло на себя, а именно этим бы и занялись Учихи, добравшись до власти.
  
  - Как я и сказал, старейшины были слишком самонадеянны, - он слегка передёрнул плечами. - Но, Чоуза, я с тобой согласен. Это действительно как-то, - чуть насмешливо хлестнул он словами в сторону уже давно умерших людей.
  
  - Думаю, мы все согласимся, что за совершенное Данзо придётся дорого заплатить, а мальчик, - Цуме кинула мимолётный взгляд на Итачи, - действительно жертва обстоятельств, о наказании которого голова болеть будет у Хокаге... Но что на счёт тебя, Фугаку? Каким образом ты стоишь тут и как ни в чём не бывало рассказываешь нам увлекательные истории из жизни своего клана?
  
  Фугаку чуть качнулся, отходя от стены, и подошёл поближе к столу. Выражение его лица никак не поменялось, хотя Микото была уверена, что, будь он один или наедине с ней, он бы победоносно усмехался. "Значит, уверен в плане не просто на все сто, а даже больше", - подумала куноичи, с облегчением понимая, что всё ещё может понимать своего мужа даже тогда, когда остальные наверняка зашли бы в тупик.
  
  - Чтобы ответить на этот вопрос, мне придётся затронуть ещё одну тему. Впрочем, это тоже попадает под определение "увлекательных историй клана Учиха", так как мои родственники замешаны и тут. Акацуки... всем же знакомо это слово? - Фугаку наконец-то проявил хоть какие-то таланты в области мимики - выгнул бровь.
  
  Микото подумала, что такого насыщенного Совета Коноха ещё не знала, и пожелала, чтобы не знала и в будущем.
  
  
  
Конец
  Алой лентой ночных костров
  Свою душу отдам тебе.
  
  
  
  Совет завершился на вопросительной ноте: шиноби так и не решили, что делать с Акацуки, которые представлялись (и были) огромной силой. Шутка ли - десяток нукенинов S-ранга? Конечно же, и у Конохи были подготовленные шиноби, в том числе и высоких рангов, но большинство из них были клановыми, и бездумно жертвовать своими людьми никто не был намерен, так что вопрос так и остался открытым.
  
  Идти в клановый квартал сейчас было не лучшей идеей: Данзо мог - и наверняка сделал это - оставить там какой-нибудь мерзкий сюрприз вроде тихих и незаметных выходцев Корня АНБУ. Итачи всё так же старался не задерживать взгляд на Фугаку, в особенности - на его лице, и Микото нисколько не удивилась, когда он тронул её за руку и спросил, где же сейчас Саске.
  
  Определённо, общество младшего брата ему сейчас куда комфортнее. Была ещё она сама, но куноичи не собиралась отходить от своего мужа, и это бы понял даже самый не разбирающийся в эмоциях человек; Итачи же таковым точно не был.
  
  Эмоции были смазанными. С одной стороны, она каким-то образом сумела вытащить своего мужа обратно. С другой - Обито всё ещё был в подвалах Ибики, и не понятно, что он там скажет, Акацуки нависали неведомой угрозой, а семья более походила на разбитое вдребезги стекло, чем на что-то цельное и правильное. С озадаченными таким поворотом событий Фугаку разобрался, но вот ещё одна проблема: скоро люди отойдут от потрясения и будут недовольны и даже испуганы таким поворотом событий. А что, если клан Учиха оживёт в полном составе? А почему повезло именно Фугаку? И можно ли это повторить для других людей?
  
  Хотя шиноби вряд ли зададутся последним вопросом. Немногие отважутся играть в игры с Шинигами, и если повезло кому-то одному, то пусть он одним и остаётся. А то шутка ли, возможность навлечь на себя гнев Бога Смерти?
  
  Фугаку всё ещё не снял свою безупречную маску, хотя в комнате они остались одни: АНБУ охраняли их, но в данный момент сидели за дверьми, то ли из соображений деликатности, то ли по чьему-то приказу. Микото положила голову ему на плечо, прикрывая глаза и чувствуя себя как никогда усталой. Подумать только, как её жизнь в последние несколько лет отличалась от той, привычной. И даже не суть, о какой из двух "привычных" - иного мира или целого клана - идёт речь.
  
  Диван был мягким, прикосновение чужой руки к волосам - почти забытое, но привычное. Фугаку наконец-то снял свою ледяную маску.
  
  - Плохо было? - негромко спросил он.
  
  Микото вспомнила ровные ряды могил, пустые дома, холодного Саске, вымотанного ядом Итачи и ещё кучу разных сложностей, через которые ей пришлось пройти. Плохо было. Но ничего такого, с чем она бы не смогла справиться, о чём куноичи и сообщила мужу.
  
  - А сам-то как? - чуть помолчав, осторожно спросила она, прекрасно помня, что о себе Фугаку говорить никогда не любил, а уж упоминать проблемы, касающиеся непосредственно его - Ками помилуй! Когда Микото спрашивала сама, ей почти никогда не отвечали. Фугаку был верен своему принципу, который не позволял перекладывать собственные проблемы на чужие плечи. Тем более - плечи его жены.
  
  - Я ничего не помню о том, что там было, если ты об этом. Только яркий белый свет, и всё, - он ненадолго задумался, и рука на волосах Микото двинулась, зарываясь в тёмные пряди. - Очнулся уже в застенках у Ибики, меня Иноичи проверял. Он же и ввёл в примерный курс дела.
  
  - А сейчас всё нормально? Фугаку? - Фугаку молчал, и Микото открыла глаза, мрачно глядя прямо перед собой. И как можно мягче продолжила: - Мне бы всё-таки хотелось услышать...
  
  - Просто последствия техники, - выдохнул он; куноичи была готова поклясться, что далось ему это очень нелегко и порадовалась, что вообще далось. - Меня убедили, что это уйдёт. Но говорить мы об этом будем не сейчас и не тут.
  
  Ей ничего не оставалось, кроме как согласно мотнуть головой. Микото понимала, что время и место действительно не очень удачные, но, даже будь они в клановом квартале абсолютно одни, Фугаку бы нашёл способ увильнуть от ответа - в этом женщина была уверена на все сто процентов. Просто он такой человек - и вряд ли захочет меняться.
  
  Почти тут же послышались чьи-то шаги, кто-то довольно скоро шёл к двери, а, услышав немного резкий голос, Микото узнала Цунаде. Судя по всему, висящие на потолке АНБУ в чём-то провинились перед Пятой - или просто попали под горячую руку, - и Учиха им не завидовала.
   Рука Фугаку выскользнула из её волос, и куноичи села ровно, мысленно заставляя тело взбодриться, а глаза - не слипаться. Им ещё многое нужно сделать, чтобы урвать себе очередной кусочек мирной жизни, очередную передышку перед войной. Потому что, в самом деле, разве шиноби когда-нибудь смогут это прекратить?
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"