Следующим утром Джо встал рано, твердо решив сразу сделать две вещи: сначала поехать к открытию в супермаркет, чтобы купить своим гостям, которых для себя он уже для краткости окрестил Улыбчивыми, по комплекту одежды, а потом, заскочить в участок написать заявление на трехдневный отпуск по семейным обстоятельствам и проверить возможные сообщения о пропаже людей. Хотя, чуть позже он передумал и решил заскочить в участок в первую очередь.
Прислушавшись и не услышав в гостиной ни звука, он решил не беспокоить Улыбчивых и вылез на улицу в окно своей спальни, благо, его физическая форма позволяла ему выделывать и не такие трюки. Он улыбнулся, представив себя за подобным занятием лет, скажем, через тридцать - вот, когда это будет действительно смешно. А пока эта привычка из "той жизни" - из далекого детства, когда окно его комнаты было единственным выходом из их небольшого домика, позволявшим ему не разбудить спавшую в проходной комнате маму Мэри, пусть не часто, но все же иногда была ему очень кстати.
Единственное, с чем Джо столкнулся в участке, был вопросительный взгляд чрезвычайно удивленного его прибытием в столь ранний час полузаспанного дежурного Пэйджа Родсона. Родсон был известен своей флегматичностью, которой на этот раз Джо был несказанно рад: пока мозг дежурного складывал в цепочку слов то, что выразили его глаза, Джо успел, приветственно кивнув, пройти к себе и закрыть за собой дверь. Как и подсказывала ему интуиция, никаких сообщений ни относительно компании его веселых гостей, ни относительно утопленников в базе данных не оказалось, и... он почувствовал облегчение.
Отпечатанное и подписанное заявление Джо оставил у себя в верхнем ящике стола - будет даже лучше, если его передаст Пит - к расспросам Джо сейчас готов не был.
На выбор одежды и обуви в супермаркете у него ушло минут пятнадцать, так как в таких вопросах его профессиональные навыки всегда играли ему на руку: рост и параметры тел он определял слету и безошибочно. Супермаркет он выбрал подальше от дома, чтобы избежать возможных случайных встреч со знакомыми и нежелательных для него вопросов, особенно по поводу купленного им комплекта женского белья цвета морской волны, подавая который Эльль уже дома, он почему-то по-юношески смутился и, прежде чем прищелкнуть языком, приглушенно пробормотал:
- Надеюсь, тебе подойдет... и цвет, и размер,... - в общем-то, совсем не то, что думал.
- Спасибо, Джо. Подойдет.
Именно тогда он отметил для себя, что она ни разу не назвала его Джомаром. Ему было небезыинтересно узнать причину, но каждая из его многократных попыток получить ответ хоть на одно из его "почему?" неизменно натыкалась на стену шести бессловесных широких улыбок, и он решил для себя повременить с вопросами по существу, а пока просто понаблюдать. В конце концов, ведь девяносто процентов информации человек получает именно благодаря зрению!
Звонку Джо и его просьбе относительно заявления на срочный отпуск Пит был явно удивлен (это было ну никак не в духе его напарника), но, благо, горящих дел на работе не было, а в жизни чего только не бывает.
На просьбу Джо сразу же дать ему знать, если в базе данных появится что-нибудь необычное, Пит только уточнил:
- И насколько необычное?
- Если появится, ты сразу поймешь, что это оно... Вот так-то...
Пит не сомневался, пусть в трубку и не было слышно, что Джо точно прищелкнул языком.
***
Время текло очень быстро, даже стремительно, как всегда бывает, когда ты чем-то увлечен, а увлечь Улыбчивым было чем. Начать хотя бы с ощущения неисчерпаемого счастья и невозмутимого спокойствия, которые Джо все время испытывал с момента их появления в его доме (хотя чувства эти вряд ли можно было бы считать обычной человеческой реакцией на происходившее на его глазах и при его непосредственном участии).
Первые два дня его гости осваивали элементарные моторные функции - как они сами это позже называли. Джо это называл: учились пользоваться руками и ногами - ходить, бегать, одеваться и распознавать на ощупь различные предметы (причем он заметил, что интересовали их всегда формы и размеры, тогда как вес, возможно, из-за их незаурядной физической силы, внимания их не привлекал).
Царством форм и размеров, конечно же, являлась кухня, поэтому на ней Улыбчивые провели тогда немало времени, внимательно знакомясь с каждой мелочью - даже формой макарон и крупы. При этом Улыбчивые вообще не притрагивались ни к пище, ни к воде.
"Солнцееды, что ли?" - пришла как-то Джо не слишком реалистичная, но спасительная идея, за которую он с радостью и ухватился под пристальным взором компании, приковывавшей к нему свой взгляд каждый раз, когда он ел или пил. Иногда они даже повторяли за ним жевательные движения челюстями и глотательные горлом, что неизменно вызывало у них прилив веселого бульканья. И все же на каждое его предложение присоединиться к нему, шесть голов начинали абсолютно параллельно вертеться из стороны в сторону, и шестиголосый хор повторял:
- У Яааа все есть... Спасибо...
А еще... Джо обнаружил это случайно около четырех утра в субботу. Проснувшись от чувства жажды, он ворочался около получаса, считая и овец, и слонов, и кого-то там еще, только для того, чтобы убедиться, что сон бессилен против настойчивых сигналов о нехватке жидкости в организме. В общем, другого выхода, кроме как пробраться на кухню, постаравшись как можно меньше потревожить компанию, у него не было, и, тихонько приоткрыв дверь спальни, он вступил в темный коридорчик, ведущий к гостиной и кухне. Воздух был насыщен капельками влажной мглы и абсолютной тишиной. Ни посапывания, ни дыхания, ни шороха - даже когда он открыл воду. Его логика шепнула ему: что-то было не так. И его сердце забилось чаще.
Сделав несколько шагов до холодильника и приоткрыв его, Джо вгляделся в освещенное полоской электрического света помещение. Комната была пуста...
На диване рядом с аккуратно сложенными подушками и пледами, лежали все шесть комплектов купленной им одежды, а рядом с диваном стояли все шесть пар кроссовок.
"Пришли ниоткуда, ушли в никуда... Вот так-то," - возможно потому, что умом Джо был все время готов к чему-то подобному, он не поставил логичность такого вывода под сомнение. Но все же в самый первый момент эмоции взяли верх (что, в общем-то, часто происходит с людьми), и он, скованный ими, какое-то время стоял, вперившись невидящим взглядом в освещенные полупустые полки. Потом он глубоко вдохнул, выдохнул и отпустил дверцу, дав ей свободно захлопнуться, и позволив вновь воцариться темноте.
"И снова мы одни," - обратился он к океану, переведя взгляд на зашторенное окно. Да, Джо иногда говорил с океаном вот так, запросто, будто тот был его старинным приятелем, который в любую минуту был рядом. Завести с ним разговор Джо захотелось и сейчас -захотелось вдохнуть полной грудью соленую свежесть и встретить первые проблески нового дня, любуясь ставшим столь близким ему за последние дни цветом спокойного океана на восходе солнца.
Опершись о дверь плечом, он распахнул ее настежь, и... получил от своего приятеля бесценный подарок: в океане по пояс в воде стояли шесть фигур. Братья расположились крУгом, их руки были вскинуты вверх и изогнуты странно, неестественно, соприкасаясь пальцами и образуя подобие бутона, лепестки которого были плотно сомкнуты над головой находившейся в центре цветка Эльль, как бы скрывая ее от сторонних глаз. Улыбчивые мерно покачивались в такт биения волн - то вправо, то влево, то вправо, то влево; и Джо показалось, что он опять услышал счастливое бульканье, вплетающееся в шум океана, хотя он и понимал, что это была всего лишь игра его воображения, так как по законам природы, это выражение счастья просто утонуло бы пусть и в спокойном, но все же плеске волн.
Почувствовав его появление, Улыбчивые опустили руки и двинулись в сторону берега, помогая себе раздвигать толщу воды легкими гребками. Джо пошел им навстречу по прохладному ночному песку.
- Доброе утро, Джомар! - их лица, как всегда, светились улыбками.
Радость переполняла его, но он счел нужным прочитать им небольшое наставление, и поэтому не позволил уголкам своих губ приподняться в улыбке:
- Для вас оно может и доброе, но как, по-вашему, я должен был себя почувствовать, когда, выйдя из спальни, нашел лишь неразобранную постель и кучу одежды?
Улыбки на их лицах померкли, и, переглянувшись с братьями, Эльль заговорила одна:
- Яааа опять что-то сделали не так? Яааа хотим узнать и понять! Вы поможете, Джо? - ее глаза затягивали его в омут, но, как бы нелогично это ни было, он понимал, что не хотел спасаться.
- Я помогу... конечно, но мы должны договориться о правилах. Первые три: вы, - он выразительно посмотрел на братьев, - перестаете называть меня Джомаром. Вы все, - он сделал головой легкое круговое движение, как бы охватывая всю компанию, - никогда больше не уходите из дома, не предупредив меня, и... не шастаете по пляжу голыми... ни днем, ни ночью! Согласны? - все шестеро разом глубоко кивнули.
Сменяя "гнев" на "милость", он, улыбнулся и добавил:
- А сейчас - спать!
Не успел он развернуться, чтобы сделать первый шаг в сторону дома, как у него за спиной прозвучал шестиголосый вопрос:
- А что такое "спать"?
В вопросе не было подвоха, это точно. Он сквозил искренним непониманием.
- Яааа можем узнать, что значит "спать"? - смельчаком, задавшим Джо первый прямой вопрос, пусть и не совсем обычный, оказался Филл.
Джо был вынужден снова повернуться к дому спиной:
- Знаешь..., знаете, я, в общем, не особо силен в ответах на что, как и почему по-научному, но спать - значит успокоиться и дать отдохнуть своим сознанию и телу.
Улыбчивые соприкоснулись ладонями, и традиционно все разом заулыбались.
- Понятно. Спасибо за разъяснение, Джо. Будем использовать эту способность организма, - хотя вопрос задал Филл, благодарность за ответ почему-то высказал Йилл, но среди прочих странностей эта не показалась Джо такой уж существенной, как и то, что сам вопрос о природе сна у них возник через четыре дня с момента их встречи.
- Пользуйтесь, на здоровье, а для ответов на вопросы в современном мире существуют книги, телевидение и Интернет. Пользовались когда-нибудь? - ответом стали параллельные повороты шести голов из стороны в сторону. - Хотите ознакомиться? - шесть голов молниеносно радостно закивали ему в ответ.
- Отлично, сегодня этим и займемся. Но сейчас, все же, спать!
С того дня он ни разу не слышал от них своего полного имени, они каждый вечер перед его уходом в спальню предупреждали его о том, что проведут ночь на пляже, и кучки аккуратно сложенной одежды уже никогда не оставались лежать на диване, а ждали своих хозяев у самой кромки мокрого песка. Каждое утро Джо находил Улыбчивых лежащими в ряд на полу с закрытыми глазами. Он не был уверен, что их состояние можно было назвать сном, но и бодрствованием оно точно не было.
***
Введение Улыбчивых в информационный мир Джо решил начать со знакомства с книгами, которые, во-первых, были самым близким его натуре источником информации, а, во-вторых, не требовали дополнительных технических умений, что было немаловажно, так как после усилий, потребовавшихся Улыбчивым на освоение простейших двигательных функций, Джо уже не ожидал, что его гости хоть чему-то смогут научиться слету.
Подведя компанию к крошечной кладовке в своей спальне, он отодвинул гармошку двери, которая прикрывала выстроившиеся вдоль одной стены книжные полки:
- Выбирайте... любые...
На этих своих словах он понял, что в очередной раз, забыв о том, с кем имеет дело, очутился в очень непростой ситуации:
- Вы ведь умеете читать? Читать по-английски?
- Уже да, - привычно улыбнувшись ему, первой к полкам подошла Эльль. Она бережно провела ладонью по корешкам всех шести полок, а потом без колебаний протянула руку к крайней книге на второй полке сверху и потянула ее на себя.
"Почему Достоевский? Преступление и наказание?" - Джо не сказал бы, что эта книга была его самой любимой, но она, безусловно, имела для него особое значение. Он очень надеялся, что убийцы его отца, даже сейчас, пока их встреча с ним еще не состоялась, уже наказали себя сами не меньше, чем тот странный русский из девятнадцатого века.
Его размышления прервал Филл. Он не стал касаться ничего руками, он вообще не смотрел на книги, а просто спросил:
- А что ты порекомендуешь, Джо?
Эмоциям Джо опять пришлось схлестнуться с логикой: ему было так хорошо и спокойно с ними, но он до сих пор ничего о них не знал!
- Как я могу хоть что-то рекомендовать, если не знаю что тебе... вам интересно в принципе? - слова прозвучали легким упреком им за их скрытность.
- Яааа интересно все о вас, двуногих... людях, - ответил ему уже хор. - Яааа хотим узнать и понять!
- Тогда, наверное, все же лучше начать с Интернета и ТВ. А с книгами определимся чуть позже - тут нужен более личный подход, - Джо растянул гармошку, и она опять стеной отгородила его более личный книжный мир от мира внешнего.
Все дружно прошли в гостиную, только Джо прихватил с полки свой лэптоп.
***
Как бы безумно это не звучало, но с компьютером и телевизором найти общий язык Улыбчивым оказалось намного проще, чем с их собственными телами - они словно работали на одной волне.
Джо даже не пришлось показывать братьям, что и куда нажимать на лэптопе. Как только компьютер оказался на барной стойке, Йилл провел по клавиатуре ладонью, и веселый синий огонек нужной клавиши тут же возвестил о начале загрузки. Движений пальцев Йилла Джо вообще не замечал, но он с трудом успевал следить и за скоростью сменявшихся на экране окон.
"А еще говорили, что не знают, что такое Интернет," - ему не хотелось думать, что Улыбчивые элементарно его обдурили, как какого-нибудь простака.
- Яааа не говорили, что не знаем. Яааа говорили, что не пользовались. И это правда. Яааа всегда правдивы. Яааа никогда не лжем! Вот так-то, - по видимому, шестиголосый хор и прищелкивание шести языков по мнению Улыбчивых должны были прозвучать более чем убедительно.
- Ну, знаете... - Джо и сам не понял, относилась ли эта его фраза к тому, что они опять ответили на незаданный вопрос, к манере ответа или к очередному покушению на права собственности на его коронную фразу. Но для Йилла с Уэйллом это было уже неважно, так как они с головой погрузились в исследования нового для них мира всемирной паутины. А вот остальные четверо, улыбаясь, обратили на Джо терпеливо ожидающие взгляды.
Им, по задумке Джо, предстояло знакомство с другим чудом техники, и, проведя их в гостиную, он усадил их всех на диван перед телевизором, который, надо сказать, Джо включал очень редко.
Редко-то редко, но у пульта, как и у всех других вещей в его доме, было четкое место, не обнаружив его на котором, Джо был слегка удивлен.
- Ты это ищешь? - Майлл подошел к кухонному шкафчику и вытащил пульт из него.
- Спасибо, Майлл, и... кладите, пожалуйста, все на место. Пусть это будет нашим правилом номер четыре.
Вся компания, включая даже Йилла и Уэйлла, дружно кивнула в знак согласия.
Многозначительная пауза помогла Джо подогреть заинтересованность своей аудитории:
- А теперь, я покажу вам, для чего нужен этот один из важнейших предметов современной цивилизации, - он обратил их внимание на лежавшую в его руке черную коробочку с кнопками, которую Улыбчивые использовали в упражнениях для развития ловкости пальцев. Джо обратил их внимание на черный экран на ножке:
- Вот это - телевизор... Представим, что мы хотим его посмотреть. Для этого, естественно, его надо включить. Кто-нибудь хочет попробовать? - и Джо протянул руку с пультом в сторону четверки.
Пульт так и остался в его руке, но в ответ на его вопрос телевизионный экран засветился, а долей секунды позже из динамиков донесся и рассказ репортера о каком-то чуде света - телевизор у Джо всегда был настроен на канал путешествий. Четверка вросла в экран.
Его удивления по поводу произошедшего в этой компании никто явно не понял бы, поэтому Джо, лишь слегка приподняв уголок рта, закивал головой, будто восприняв все, как само собой разумеющееся:
- Вот так, да?... А каналы переключать?
Майлл повернул ладонь к экрану, и картинки стали сменять одна другую примерно каждые три секунды.
- Вот и отлично, - Джо положил пульт на его место рядом с телевизором. - Пульт это так, для отсталых представителей общества двадцать первого века. Вам - продвинутым, которых пришлось учить даже штаны надевать, - он, конечно, ни к чему.
Заступаясь за брата, Эльль встала, отняла одну руку от книги и протянула ее к абсолютно бесполезной для них, как оказалось, коробочке:
- Джо, если ты хочешь, Яааа будем пользоваться этим.
- Да, ладно, чего уж там... Просто, знаешь, мне никогда не доводилось ощущать себя таким... - Джо не то чтобы не знал как продолжить, он просто не очень-то хотел произносить слово "идиотом" вслух.
- Ты не такой, Джо. Ты - достойный представитель своего вида, поверь, - Эльль коснулась его руки с необычайной нежностью и нашла его глаза своими, наполненными теплотой совсем не характерной океану. По крайней мере, ему так показалось, и на душе опять стало светло и спокойно.
В этот момент из динамиков ТВ раздался взрыв...
***
За первым взрывом последовали еще и еще один, сопровождающиеся автоматными очередями, - шел репортаж из какой-то горячей точки.
Майлл, Крилл и Филл подскочили с дивана и замерли перед экраном. В одно мгновение их живые лица превратились в зеркально холодные отражения, и отражали они пустоту безысходности... Эльль в комнате уже вообще не было.
Джо кинулся к плавно скользящей на свое место входной двери, надеясь увидеть девушку на берегу, но берег был пуст. Всего на мгновение оторвав взгляд от экрана, все трое братьев в унисон отрешенно произнесли:
- Яааа слева в лесу...
Место показалось Джо странным, но он лишь бросил: - Спасибо, - и опрометью кинулся в указанном направлении.
Он нашел ее сидящей на поваленном дереве шагах в пятидесяти от его скромного жилища:
- Зачем ты так, Эльль? Почему?
Крепко прижимая к себе книгу, она раскачивалась взад-вперед, как люди делают иногда, чтобы избавиться от боли. Джо сел рядом. Ему так хотелось обнять ее, прижать к себе, но... у нее был шок, и откуда ему было знать, какие последствия подобные его действия могли бы иметь.
Вдруг ее мерные покачивания прекратились и, не повернув к нему головы, она произнесла как сквозь сон:
- Почему?... Яааа тоже задаем себе этот вопрос...
Ей нельзя было дать снова впасть в ступор, и тут Достоевский оказался очень кстати. Стараясь не прикасаться к Эльль, Джо предпринял попытку вытащить книгу из ее словно окаменевших рук:
- Что ты хочешь знать? Про меня... про людей... Скажи! Я попытаюсь ответить...
Ее хватка ослабла, и книга оказалась в его руке:
- Вот и молодец... Видишь, какая ты молодец!
Океаны повернувшихся к нему глаз готовы были выйти из берегов:
- Почему вы хотите все себе покорить - себе подобных, мир вокруг вас. Вы забыли, что такое красота? Забыли... и поэтому несете столько зла? Почему вы отключили свои чувства и уже не понимаете, что нарушаете гармонию? Вы даже не замечаете, что уже начинаете пожинать плоды своего ужасного посева, а с вами и планета - ваш дом... дом Яааа... Ну, почему, почему?!... Почему вы жаждете благ только для себя и не считаетесь с ценой, если ее платят другие?! - она говорила шепотом. Нет... она кричала еле слышимым шепотом, но мощь этого крика была сравнима с мощью зарождающейся бури.
Джо никогда не видел ее такой, никогда - то есть все долгие короткие пять дней, а ведь ему казалось, что она была рядом с ним вечность.
Крик, сдерживаемый ею в глубинах ее сознания, сформировался в ком неуправляемой энергии, которая начала биться о тело изнутри в поисках хоть какого-нибудь выхода наружу. Эльль заколотила дрожь. Тут уже было не до колебаний, и Джо, тут же отложив книгу, крепко обхватил ее за плечи и бережно, но с силой, прижал к себе.
- Ну, ну, успокойся. Все будет хорошо... Все будет хо-ро-шо... Слышишь?
Биение кома стало утихать, он стал уменьшаться в размерах. Приступ пошел на спад, и через минуту единственным следом прошедшей бури, были две капли, бегущие по ее щекам. Джо нежно повернул ее лицо к себе и аккуратно стер большим пальцем сначала одну, а потом и другую слезу.
Будто повторяя движения его пальцев, под ее бледной кожей перекатились волны загадочного мерцания, сравнимые разве что с отблесками от косяка рыб в дорожке лунного света. Однако Джо был не в том состоянии, чтобы удивляться чему бы то ни было, ну, если только изяществу этих бликов.
- Как же ты прекрасна, - пожалуй, впервые он осознанно захотел, чтобы она прочитала его мысли. Но еще больше он хотел ее успокоить, поэтому, отпустив ее голову, одной рукой он нежно приобнял ее за плечи, а второй одну за другой уложил на ее коленях ее руки, беспомощно свисавшие вдоль тела, и накрыл их своей ладонью. Слова надо было подбирать очень аккуратно.
- Просто люди..., люди разные, Эльль! - Джо глубоко вдохнул аромат леса с легким привкусом йода, не то идущим от ее волос, не то доносимым бризом с океана. - Есть такие, которые хотят покорять, вершить судьбы. Но таких не так уж и много. Есть немало и других...
- Вот именно! - ее голос сквозил непониманием. - У Яааа... несколько капель никогда не могут решать за тысячи. Даже сотни - никогда не могут. А у вас?! Вы позволяете десяткам решать судьбы миллионов? Или миллионы среди вас - все же они? Как это понять?
- Так и понять... Так уж сложилось, что многие люди даже за себя не хотят принимать решений, вот и получается, что за всех решают те, кто стремятся к такой власти... Таковы уж мы... разные,... и одинаковые, ведь все мы несовершенны...
- Вот именно! Даже слишком! - подняв на него глаза лишь на миг, она тут же отвела их, так по-человечески, будто стыдилась того, что собиралась сказать дальше. - Слишком разные, и слишком одинаковые! Слишком несовершенные! Слишком похожие на Яааа и слишком непохожие!... И что делать? Ведь для Яааа вы - одно, и лучше бы так и было... Яааа не надо было встречаться с тобой... а сейчас все только усложнилось!... - она сбросила его руку со своего плеча и встала.
Как того требовали нормы приличия, к которым Джо был приучен с детства, он сразу встал вслед за ней. В этот момент шорох травы и опавшей листвы за их спинами заставил его обернуться. Филл, Уэйлл, Майлл, Крилл и Йилл стояли в ряд и параллельными движениями ладоней стирали влажные дорожки, оставленные скатившимися по их щекам слезами. По их лицам гуляли уже знакомые Джо радужные отблески.
- И вы туда же? Что случилось?
Майлл ответил за всех:
- Это все Эльль, так что, вам двоим лучше знать...
- Что ты имеешь ввиду?... "Глупый вопрос, да?"
Эльль подошла к братьям, их ладони соприкоснулись на мгновение и... их губы расплылись в улыбках, будто радость от соприкосновения моментально развеяла печаль. Джо смена настроений с такой легкостью не давалась.
Он внимательно следил за каждым их движением, и, конечно, не мог не заметить, что повернулась Эльль к нему уже совершенно другим человеком, пусть слово "человек" и не могло охарактеризовать ее в полной мере. Она уже не была беззащитным, терзаемым вопросами, одиноким существом в чужом мире. Она была существом, у которого было на кого опереться, существом, твердо нацеленным на достижение общей с братьями цели. Вот только, какова была их цель, Джо до сих пор не знал. И это удручало его в минуты раздумий.
- Нет, твой вопрос вовсе не глупый, - в ее интонациях появилась какая-то новая струна, которой, правда, Джо не смог дать названия. - Просто... это сложно объяснить... тебе...
- Но Яааа попытаемся, - с готовностью включился в разговор светящийся счастьем Уэйлл. - Яааа - едино... А так как мы - Яааа, мы тоже едины... Понимаешь?
Пока что Джо ничего не понимал, но, по крайней мере, они хоть что-то решили ему объяснить.
- В любом естественном состоянии Яааа постоянно соприкасаемся друг с другом, проникаем друг в друга, переливаемся друг сквозь друга, поэтому Яааа неделимы, поэтому Яааа чувствуем друг друга... как себя, понимаешь?
Отметив, наверное, что во взгляде Джо понимания не прибавилось, по негласной договоренности, на помощь брату пришел Филл:
- И хотя эти тела ограничивают возможности Яааа, у Яааа остается одна суть, одно общее ощущение мира... Это только вопрос времени, когда самые удаленные Яааа на Планете, получат информацию, воспринятую Яааа за миллионы миль. А время для Яааа не вопрос - Яааа существуем в вечности!
Джо вопросительно приподнял бровь, но объяснения прервать не решился. Мысль Филла снова плавно перенял Уэйлл:
- У вас, у двуногих... людей... отношения со временем иные. Для вас оно важно, вы стали считать его.
- Что значит, мы стали считать? Часы запустили не мы!
- Вы их придумали, Джо! - Эльль вернулась к Джо и нежно провела своей ладонью по его руке.
- А ведь сказал один мудрый двуногий... простите, человек по имени Авраам Линкольн: "Важно не количество прожитых лет, а то, КАК эти годы прожиты". Значит чувствовал, что в счете времени есть подвох! - на секунду эти слова Крилла заставили Джо отвлечься на мысль о том, что он никогда даже не слышал этой цитаты.
- Ты никогда не задумывался над тем, что если представить весы, на одной чаше которых расположить тех, кто считает время, а на другой тех, кто просто доверяет своему ощущению его течения, то, - Эльль повернула кисти рук ладонями вверх, изображая те самые чаши весов, о которых говорила, - на первой чаше вы будете в одиночестве...
- У нас говорят в гордом одиночестве.
- Одинокие, но гордые... гордые, но одинокие... чем гордиться-то? Тем, что вам единственным пришло в голову спрашивать "Который час?", а всем остальным это и так ясно? - Филл поймал зацеп на философском вопросе и ушел в него с головой.
Уэйлл был настроен развивать начатую тему:
- Вот ты считаешь, что тебе сорок лет.
- Это не я считаю, это - факт! Только вот вам я его не сообщал, по-моему...
- Об этом чуть позже... вопрос сейчас в другом. Сорок лет - это примерно один миллион двести шестьдесят одна тысяча четыреста сорок секунд, - Уэйлл даже на мгновение не остановился перед тем, как отчеканить эту цифру, будто заранее произвел все расчеты и отрепетировал свои слова. - А Яааа - для Яааа эта Планета - дом уже четыре миллиарда Земных, как вы говорите, лет... лет по вашему времяисчислению... Понимаешь?
Миллионные значения не произвели на Джо такого впечатления, как тот факт, что они усомнились в его способности определить свой возраст:
- Нет, погоди... Что значит, я считаю, что мне 40?
Филл снова прервал свои размышления, чтобы резюмировать рассуждения Уэйлла:
- Это значит, что ваши подсчеты как минимум странны... Каждый из вас - двуногих... людей... хранит память своего рода с самого первого вашего представителя. Это был ваш собственный выбор переиначить восприятие мира и начинать счет с рождения каждой капли... особи... отдельно. Вот так-то, - прищелкнув языком, он вернулся в себя сразу, как только изрек эту мысль.