СПАСТИ

Уродливые сосны в уродливом лесу
В лицо мне сыплют хвоею, но я тебя спасу.
Цепляют ветки за руки и хлещут по ногам,
А я бреду сквозь черный лес к гранитным берегам.

Туда где волны буйные смывают след времен,
Я знаю это место, я видел этот сон.
Я слышал крики чаек и стон прибрежных скал
Я видел, содрогаясь, их каменный оскал.

Я чувствовал, что дальше на скриплом корабле
От них ты уплываешь, но ты была во мгле.
Я знал твое дыхание, как ветер в волосах,
Я слышал взгляд тоскливый твой в неслышных голосах.

Я видел запах кожи и вкус руки твоей,
Губами, оставляя свой поцелуй на ней.
Я слышал шорох платья и смех, как ветерок,
Как пес хранит твой запах вуалевый платок.

На нем в углу три буквы, и розы тонкий лен,
И мне опять приснилось, что я в тебя влюблен.
Я затаю дыханье, чтоб сон не испугать,
Я лягу спать на камни, - пусть не скрипит кровать.

И буду я молиться, чтоб не проснуться мне,
Когда идешь ты мимо меня в лазурном сне,
Когда ты засмеешься и побежишь к реке,
Следы свои оставив как звездочки в песке.

А я на страже встану, чтоб их не смыл прибой,
Чтобы по ним, как гончая умчаться за тобой,
Чтоб ты меня дразнила, шутила надо мной, 
А я бы, оробевший, дышал твоей весной.

Но нет! - Цепляют ветки рубахи мокрый шелк,
И завывает ветер в ветвях, как лютый волк,
Но волки здесь не водятся и звери не живут.
Уродливые сосны здесь кровь из почвы пьют.

Я чувствую подошвами, упрямый рост корней
Они пронзают землю, буравя дыры в ней.
Им не хватает места, их тянет в глубину,
Они в тупом упрямстве ползут к земному дну.

Земля же тихо стонет, сжимаясь, все сильней
Меж пальцами буравящих прожорливых корней,
А над землею ветки - колючие крюки
Растут, сплетаясь злобно в коварные силки.

И ночь неслышно близится и затихает лес,
И кажется во мраке мне, что мир вокруг исчез,
Что я бреду неслышно в межзвездной тишине,
И только вздох далекий твой искрою светит мне!

Искрою путеводной, меж звездною листвой,
И я иду на свет твой, и я еще живой.
Я рвусь сквозь сосны к морю, я отгоняю мглу,
Спешу из сил последних вернуть тебя теплу.

Забрать тебя из бездны, где остывает тьма,
Оттуда, где забытая стоит твоя тюрьма.
Стоит в безмолвном мареве солено горьких грез.
На постаменте, сотканном из океана слез.

Устало ноют ноги, как будто в кандалы
Враги их заковали. Они так тяжелы.
В костях - стальные ветки, в ногах суставов нет,
И кажется, что это обычный сонный бред.

А руки кровоточат, порезы в них живут
Своей отдельной жизнью, ведь их не лечат тут.
Они не заживают, - здесь воздух неживой,
И их нельзя перевязать живительной листвой.

Здесь есть одни иголки, они в ногах торчат
И ноги ядом полные от ярости кричат.
Крик этот соткан болью, но мне не слышен он,
Я слышу под ногами земли протяжный стон.

Когда нога касается поверхности земли,
Я чувствую лишь кости в ее сухой пыли.
Здесь нет воды ни капли, а мне б испить глоток,
А я хочу увидеть сиреневый цветок.

На лепестке росинка, Хочу ее вдохнуть,
Хочу в ее пучину тихонько заглянуть.
Увидеть, что отец ее - бездонный океан,
Почувствовать, как от воды я буду в стельку пьян.

И я хочу услышать в росинке водопад,
И вспомнить те мгновения, что не вернуть назад,
Когда мы были юными, парили в небесах,
Тогда еще не знали мы предательство и страх.

И ты - в прозрачных струях Венерой родилась,
И я, как фавн, природную в себе лелеял страсть.
И грудь твою сжимает поток живой воды,
И ты ему отдашься, не чувствуя беды.

А водопад ласкает налившуюся грудь,
И я желаю тоже коснуться хоть чуть-чуть,
И ощутить упругость и бархатность ее,
Услышать сердца трепет, и знать - оно мое.

Я помню это небо под левою рукой,
К тебе я прикоснулся и ощутил покой.
И не понятно было иль это сердца стук
Иль грудь твоя тонула, моих коснувшись рук.

Тонула в сладкой дреме желаний неземных,
А я не мог придумать ни капли слов иных,
Чтобы шептать негромко в пыльцу твоих волос,
Что я люблю..., люблю тебя..., Люблю тебя до слез.

И в струях водопада.... Иль в небе мы парим?
И мы для всех исчезли, и жизнь боготворим.
И нас не разделяет ни время и ни даль
И я вкушаю жадно в губах твоих миндаль.

И струи водопада - на бархатной спине,
Я чувствую, как телом всем ты тянешься ко мне.
И я тебя желаю вдохнуть своей душой
Испить глоточек счастья, пусть даже небольшой.

И я совсем неопытный, и ты не знаешь как,
Но наши юные тела дают нам сами знак,
Мы просто утопаем в объятьях как в вине,
Чтобы очнуться взрывом у сладости на дне.

Сейчас могу я вспомнить все впадинки твои,
Пушинки и реснички, и даже в забытьи
Тебя узнаю сразу, коснувшись ветерком,
Или вдали увидев лишь тень твою мельком.

Тогда под водопадом я познавал тебя,
И открывался заново тогда я для себя.
Я понимал, чего хочу, и знал, что хочешь ты
Узнал я, как у нас с тобой внутри цветут цветы.

Я вспоминал в руках своих тепло твоих грудей,
И нежный шелк спины твоей, лицом прижавшись к ней,
Я ощущал, как трепетно бутон растет в цветок
И помнил бархат бедер, и силу стройных ног.

И ты в моих объятиях, как ветер в парусах!
Теперь ты мной владеешь, и мне не ведом страх!
И я несусь в пучине подобно кораблю,
И я молчу..., шепчу тебе..., кричу, что я люблю.

И мы перед вершиной, и до нее лишь миг,
Быть может это сладкий стон, быть может - счастья крик?
И вот вокруг нет никого, и только мы с тобой,
И вот уже в висках стучит волнующий прибой...

И я тебя изведал, назвал своей женой 
Сказал, что навсегда теперь останешься со мной.

Но нет! - Стальные ветки, в ногах суставов нет,
И знаю я, что это души безводный бред.

И надо бы заплакать, да нечем плакать мне.
И я опять, сквозь тернии, иду к своей жене.
Я пламенное сердце в груди своей несу,
Пусть я совсем не Данко, но я ее спасу.

                   ***


            РАЗМЫШЛЕНИЕ ПЕРВОЕ

Что надо сделать, что тебя спасли?
Быть может стать песчинкой во вселенной,
Искрой, почти невидимой, нетленной
В межзвездной бриллиантовой пыли?

Иль потеряться в тысяче миров?
Пропасть песчинкой крохотной в пустыне?
Скитаться изначально и доныне
В объятиях безжалостных ветров?

А может быть позвать издалека,
И ждать на горизонте парус алый,
И видеть, как несет корабль усталый
Спасительного времени река?

А может на Голгофе твой приют,
И тяжкий крест вживлен гвоздями в тело?
И разъяренной боли нет предела,
И кровь твою убийцы жадно пьют?

А может быть на эшафот взойти?
И пусть огонь костра ласкает ноги!
И, может быть, тебя заметят боги
На финише короткого пути.

А может быть испить ужасный яд?
Совсем немножко, чтобы не загнуться.
И с головою в жалость окунуться,
И все вокруг спасти тебя хотят.

А может просто подкупить людей,
Чтобы они тебя чуть-чуть украли
(Об этом догадаются едва ли),
И выдать, будто это лиходей.

А хочешь? - Можешь просто покричать.
Чтоб все услышали беспомощные SOSы,
Они не станут задавать вопросы, - 
Спасут тебя, чтоб начал ты молчать.

А хочешь? - Ляг на жертвенный алтарь,
Пусть яростный кинжал сверкнет взлетая,
Кто знает, может это смерть простая
Зажжет тебе спасительный фонарь?

А может?... Сам себя спасешь хоть раз?
А если сил на это не хватает,
И воск души свечою быстро тает?
И разум твой дает сигнал-отказ.

Так что ж? Спасенья в этой жизни нет?
Все это пахнет горькой правдой мира.
Спасенье не возникнет из эфира,
Его рождает лишь душевный свет.
Рецепт его не выдаст Айболит,
Спасение не продают на рынке,
У Красной шапочки оно не спит в корзинке
Оно в засаде тайно не сидит.

Кто знает, как спастись или спасти?
Ведь этому не учат педагоги.
И нашего спасения итоги
Мы сами собираем по пути...

             ***

Здесь холодно, сыро и грязно, -
Бетон искрошился в песок.
Здесь разум спасти помогает
Примерзший к груди образок.

Давно запинаются ноги,
Спина, как осиновый кол,
Распяли меня перекрестки,
Которые я перешел.

В паху перетерлись пружины
И кровью текут по ногам.
И мне надоело молиться
Чужим непонятным богам.

Я книгу их сжег, чтоб согреться,
За десять коротких минут.
Молился неслышно, и грелся, - 
Пусть каплю терпенья дадут.

Терпенья, надежды и веры,
И сил на последний рывок.
А может быть просто, - две штуки
Сафьяновых мягких сапог?

Чтоб камни не резали ноги,
Чтоб ноги побыли в тепле,
Чтоб я побыстрей и подольше
Шагал по простывшей земле.

Но ларчика нету такого,
А значит, - и ключика нет.
И я проклинаю в мученьях
Ненужный молитвенный бред.

Считаю в уме прейскуранты
Услуг отпущеий грехов.
И, кажется, - мир населяют
Стада разведенных лохов.

И вот - догорело писанье, - 
Странички рассыпались в пыль.
Молитва растаяла сказкой,
Реальность - родилась, как быль.

И я квинтэссенцией боли
Встаю, чтобы что-то начать.
Начать без надежды закончить
За пядью насилуя пядь.

И только комочек волшебный
Примерз к исхудавшей груди,
Он дарит тепло и надежду,
И сил добавляет в пути.

Там ладанка с тайным замочком,
В ней твой драгоценный портрет,
Живет в нем единственно верный,
Подсказанный сердцем совет...

Любовь разрушает преграды...
Любовь бережет от невзгод...
Любовь помогает подняться, 
И вновь, - шаг за шагом вперед...