Осипов Андрей : другие произведения.

Роман "Двойник" Глава 23.

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    См. комментарий к роману "Двойник"


   Глава 23. ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДУМКА.
   Автомобиль подъехал к большому дому в центре города. Перед домом стояло множество больших, красивых и, судя по виду, очень дорогих машин. Они сияли на солнце всеми возможными цветами, особенно на фоне проезжающих мимо автомобилей, которые, за редким исключением, все были одного грязно-серого цвета.
   -- Тут что, автомобили продают?! -- спросил Папа у сопровождавшего их Секретаря.
   -- Ну, что Вы! Просто за каждым из депутатов закреплена персональная машина! Им же надо как-то добираться до Думки, ездить по делам, работать! Они очень много работают, устают! Не на метро же им ездить?!
   -- Ну, из тех депутатов, что я уже видел, им, вообще, лучше не ездить, а пешком ходить! Щёки не должны намного удаляться от лица -- это некрасиво! -- Папа сжал рукой свои щеки и добавил, -- мне бы тоже надо побольше ходить, а то в последнее время, особенно после практических занятий по правильному проведению застолий, я стал неважно себя чувствовать! -- он глубоко вздохнул.
   -- А что это на всех машинах за шишки такие, синие?! -- наверняка, придуриваясь, спросил Карпыч. Секретарь не понял юмора и стал подробно объяснять:
   -- Это не шишки, а спецсигналы! Когда депутат едет куда-нибудь, водитель включает этот сигнал, и все другие машины должны уступить ему дорогу! -- Секретарь удивлённо посмотрел на Карпыча. -- Вы что, никогда не видели мигалок?!
   -- А что, у них ещё и водители есть? Мигалки я раньше видел, конечно, но я думал, что их ставят на машины скорой помощи, милиции, пожарникам! -- продолжал придуриваться Карпыч. -- У них и дела срочные! Если скорая не успеет к больному, он может умереть! -- Секретарь возмутился:
   -- Послушайте меня внимательно! Особенно Вы, Папа! Вы должны запомнить навсегда! Если помрет один человек, сто, тысяча, миллион, наконец, для страны это тьфу!.. Так и со всеми остальными! Хрен с ними! Главная ценность нашей страны -- это мы! Элита общества! Министры, депутаты, высшие чиновники, крупные бизнесмены, банкиры! А все остальные -- дерьмо! Протоплазма! Помрет -- и хрен с ним -- новых нарожают! Вы попали в наш круг, благодаря своей внешности, и должны соответствовать! Не нужно всё время глупые вопросы задавать! Скорая?! -- Секретарь махнул рукой, отвернулся и сплюнул с омерзением в сторону. Его плевок попал прямо в открытое окно трогавшегося с места огромного Мерседеса.
   -- Ах ты, гнида! Хорёк приблатненный! Сучёнок лагерный! -- сидевший в машине на широком заднем сидении полный человек с отвислыми щеками и благородной сединой в волосах, оттирал со щеки плевок и продолжал ругаться. Папа и Карпыч остолбенели. Секретарь удивлённо смотрел на седого господина. Охрана ехидно заулыбалась. Словесная атака на Секретаря продолжалась! Самым приличным выражением было: "Ты всю жизнь под шконкой будешь своё говно, вместо баланды жрать!". Было видно, что благородный господин знаком с блатным жаргоном не понаслышке. "Наверное, он из комиссии по помилованию!" -- подумал Папа. Тем временем подбежала охрана из стоящего сзади джипа, схлестнулась с охраной Секретаря, потолкались, поорали, померились, и разобрались наконец.
   -- Валентин Борисович?! Как же я Вас не узнал?! Блин на морду?! -- благородный господин всячески пытался подлизаться и сгладить неприятную сцену. -- Падла буду -- не узнал! Прости меня, шныря поганого! Не хотел! Вы и меня поймите: ни разу так нагло и метко в морду не плевали! Я уж подумал покушение?! Слюной отравить хотят! За финку схватился! Я же не знал, что это Вы! Вам-то можно, плюйте на здоровье! -- господин иссяк.
   -- Да ничего, ничего! Я случайно! Буду теперь смотреть, куда плевать: а то плюнешь, а там уже кто-нибудь сидит! -- видно было, что Секретарю разговор и внимание проходящей мимо публики не нравятся. -- Мы торопимся! До свидания! -- и он, подхватив стоящего столбом Папу, двинулся в сторону входа. Карпыч пошёл за ними.
   -- Валентин Борисович, Валентин Борисович! -- крикнул вдогонку им господин, -- Письмецо-то моё подписано? Когда? -- Секретарь даже не обернулся на возглас. "Хрен тебе, а не письмецо, и месяца не прошло, а ему уже ответ! Вот блатота-то наглая! ".
   -- Кто это? -- спросил Папа. -- Депутат по тюрьмам?
   -- Да нет! -- раздраженно ответил Секретарь. -- Это депутат Законник, к тюрьмам он сейчас отношения не имеет! Он же депутат -- член комиссии по сохранению культурных ценностей.
   -- Ну да, ну да ... Прав был Сергей Сергеевич... -- Папа чувствовал раздражение Секретаря и не хотел задавать провокационных вопросов.
   -- Наши культурные ценности в надежных руках! -- пробурчал Карпыч. Перед самым входом в здание Думки стоял человек небольшого роста с красным знаменем в руках. Сзади него, полукругом, располагались старушки, человек десять, с красными повязками на руках. Он размахивал знаменем и лениво кричал старую коммунистическую речёвку: "Мы говорим -- партия! Подразумеваем -- Ленин! Мы говорим -- Ленин! Подразумеваем -- партия!". Старушки его поддерживали, свирепо вращая глазами. Издалека он напоминал инопланетянина из голливудского фильма: вылез из летающей тарелки, весь в щупальцах, морда страшная... Вылез с единственной целью -- уничтожить всё живое на Земле! Увидев Секретаря, маленький человек, а за ним и старушки, очень оживились. "Коммуняки слетаются на митинги, как ведьмы на Лысую гору! -- раздражённо подумал Секретарь, -- Можно у них поучиться!". Сделав лицо ещё страшнее, и с остервенением размахивая знаменем, человечек закричал, пытаясь смотреть в лицо Секретарю: "Мы говорим -- мафия, подразумеваем -- Ленин! Мы говорим -- Ленин, подразумеваем -- мафия!". Секретарь ехидно улыбнулся и быстро проскочил мимо. Карпыч задержался и спросил с интересом:
   -- Ты о чём поёшь? Человечек?! -- тот понял свою ошибку и прокричал вслед уходящему Секретарю:
   -- Ой!.. Нет! Нет! Ёлкин! Ёлкин -- мафия! Подразумеваем -- Ёлкин!
   -- Поздно петь-то! -- констатировал Карпыч, -- Ушёл он!.. Миш! Как ты думаешь, что будет, если коммунисты победят?!
   -- Не победят! -- ответил Папа, пытаясь догнать Секретаря, -- Верующих коммунистов давно нет! Теперь их тоже только деньги интересуют. -- В его словах была какая-то грусть.
   -- Ты что? Жалеешь, что коммунисты не у власти? -- удивился Карпыч.
   -- Они как раз и у власти! Только неверующие! А были бы старые, которые верили в коммунизм, они бы как обычно разделили всё население на две равных части. Одни бы работали на рудниках и заводах, а другие бы их охраняли!... Это наши отцы и деды уже проходили... Давай, Вить, Секретаря догонять, нас без него не пропустят!
  
  
   Войдя внутрь, они сразу увидели двух людей, лица которых показались Папе знакомыми. "Наверное, я видел их по телевизору, -- подумал он, -- а вблизи они ещё шикарнее смотрятся!". И, действительно, эти два человека выглядели шикарно. Даже трудно сразу сказать, что именно производило такое впечатление. Костюмы, конечно же, на обоих были изумительные. Бросалось в глаза, что стоили они не одну тысячу долларов... И сидели как влитые... Хотя фигуры у этих господ были далеки от идеала. "Ну и что?-- подумал Папа, -- У Секретаря костюм тоже не из дешёвых и сидит хорошо, но он такого впечатления не производит". Или эта роскошная обстановка, в которой они находились? Широченная лестница, вся в коврах, плавно уходила наверх. Очень богатый, хотя и казенный интерьер, блеск позолоты... Или очень уверенный стиль поведения этих людей? Выражение лиц, полное отсутствие суеты?.. "Во, блин!!!" -- подумал Карпыч, и на всякий случай встал сзади.
   -- Здравствуйте! -- сказал Папа голосом, как его учили и, протягивая руку для пожатия, добавил, -- Где-то, я вас, панимашь, видел уже?! Как тут дела? Во вверенном вам учреждении?
   -- Да-а!.. Страшновато как-то! -- они обменялись рукопожатиями. -- Даже когда в курсе дела! А голос-то как похож! Лицо, правда, не очень!
   -- Для практических занятий с выездом на место, -- сказал Секретарь, -- лицо специально не гримируют, дабы не вызывать ажиотаж! С таким лицом его никто не узнает, ходит и ходит себе какой-то человек, главное, что мы все знаем, кто он такой, а остальным это знать не надо! Михаил Потапович, -- представил Секретарь двойника, -- а это, -- сказал Секретарь, показывая рукой на Карпыча, -- его помощник Виктор Карпович. Прошу любить и жаловать!
   -- Но слухи про него уже и так пошли!
   -- То, что про него пошли слухи -- не страшно! -- сказал Секретарь, -- Вам важнее, чтобы про Вас слухи не пошли!.. Он должен быть введён в курс всех дел, иметь всю информацию, и Ваша задача полностью, без прикрас, показать ему всё, чем Вы тут занимаетесь. Ответить на все его вопросы! Я оставлю вас, у меня много дел, а вы потом проводите их до машины! Сегодня же не приемный день?! Посторонних, прессы, нет? Вот и занимайтесь! Папа! Познакомьтесь: тут всего два начальника, и оба они перед Вами! Господин Горлопанов -- начальник нижней палаты, господин Брехунов -- начальник верхней палаты. Оба они занимаются одним делом, но каждый на своём, вверенном ему участке. Всё! На этом прощаюсь и ухожу! -- Секретарь пожал всем четверым руки и направился в сторону выхода. За ним потянулась охрана.
  
  
   Все четверо расположились в кабинете у Горлопанова. Папа огляделся... Кабинет был огромных размеров и поражал входящего своим великолепием: мебель, паркетные полы, люстры, огромные столы... Всё так и наваливалось на входящего человека роскошью и богатством... Войдя, Папа даже слегка растерялся, хотя уже и повидал немало хороших кабинетов...
   -- Нравится кабинет?! -- спросил Горлопанов, доставая из шкафа поднос, на котором стояла бутылка водки, гранёный стакан и солёный огурец на блюдечке. -- Мне самому нравится! Кто сюда входит, должен испытать ощущение страха и собственного ничтожества! Входящий обязан понимать: кто он, и кто хозяин?! -- Горлопанов налил полный стакан водки до краев.
   -- Кого Вы имеете в виду, панимашь? -- спросил Папа узнаваемым голосом.
   -- Что Вы, что Вы?! -- залебезил Горлопанов. -- Как я могу?! Я имею в виду разных чиновников, депутатов, сенаторов: всю эту быдлу толстомордую! -- он подвинул поднос с водкой ближе к Папе. -- Вот, отведайте! О-очень хорошая водочка! И огурчик! Всё экологически чистое! Под микроскопом проверяли! -- он пододвинул поднос ближе к Папе.
   -- Вы что?! Я вообще водку редко пью, да ещё днем?! Да стаканами?! -- Папа удивленно посмотрел на Горлопанова, -- Нам же ещё работать!..
   -- Ах, ну да, ну да! Извините, Михаил Потапович, это я по привычке... Ваш-то Папа, большой любитель! Я так, по привычке ...
   -- Да! Папа, похоже, не дурак поддать, а мне вот тяжеловато приходится, да ещё эти практические занятия... Ну ладно, о чем мы там говорили?! Да! Кабинет у Вас роскошный! Вы, наверное, очень богатый человек?!
   -- Что Вы?! -- Горлопанов саркастически улыбнулся, -- Это всё казённое! Откуда у меня богатство?!
   -- Все так говорят! -- встрял Карпыч, -- А потом оказывается, что не всё казённое!
   -- Так что вас интересует? Что вам рассказать? -- подал голос Брехунов, уводя неприятный разговор в сторону.
   -- Расскажите нам, -- сказал Папа, -- чем вы тут занимаетесь. Что входит в ваши обязанности?
   -- Охотно!.. -- покровительственно ответил Горлопанов и, обращаясь уже к Брехунову, спросил, -- Правильно, Иван Иванович?
   -- Конечно!.. -- ещё более покровительственным тоном согласился Брехунов.
   -- А мы -- власть, Михаил Потапович! Власть! -- он гордо посмотрел на Папу и Карпыча, как бы подчёркивая своё превосходство, -- Законодательная ветвь власти! Как мы тут решим, так и будет жить страна! Вот мы чем тут занимаемся! Вот что входит в наши обязанности! -- похоже, что Горлопанов был слегка обижен не очень почтительным отношением к нему Папы.-- Правильно, Иван Иванович?
   -- Конечно... -- согласился Брехунов.
   -- Странно, что вы не в курсе, -- ответил Папа, -- но очень давно вышло распоряжение господина Шулера на всех встречах и переговорах называть меня "Папа"! -- Он строго посмотрел и на Горлопанова и Брехунова, -- Или для вас распоряжение главного иностранного советника уже не приказ? И вы можете его не читать и не выполнять? -- он опять строго посмотрел на начальников обеих палат, -- Я могу ему сегодня же доложить об этом!..
   -- Нет, нет, Папа! -- быстро сказал Брехунов, -- Не надо докладывать, мы читали, просто, наверное, подзабыли... -- в его голосе чувствовалась просьба и озабоченность. "Хорошо, видно, Шулер с ними поработал, -- подумал Карпыч, -- боятся они его... И Миша молодец -- здорово он их приложил!". Миша начал прикладывать дальше:
   -- А что касается вашей власти, -- продолжил Папа, -- то власть временна!.. Когда сидишь на одной из ветвей власти, то очень легко можешь оказаться на другой, пониже... А то и вообще с этого дерева слететь! -- начальники приуныли.
   -- Закон курятника: верхний гадит на нижнего! -- вставил Карпыч, -- Вы знаете, чем единственным меряются мужчины, у кого меньше?
   -- Нет... -- растерянно ответили в один голос испуганные начальники. Они потеряли прежний нагловатый вид и покровительственный отеческий тон. Даже роскошные костюмы не имели уже такого завораживающего вида...
   -- Мобильными телефонами... -- ответил Карпыч, -- Тогда не будем ничем меряться и начнём спокойно работать...
   -- Да мы и не собирались!.. -- начал оправдываться Горлопанов, -- Вы нас не правильно поняли... Мы же понимаем, у вас тоже работа!.. Правильно, Иван Иванович?
   -- Конечно!.. -- согласился Брехунов.
   -- Тогда давайте начнём с самого начала... -- сказал Папа, -- Мы хотим услышать от вас, как работает Думка, какова её структура, посмотреть, пообщаться с депутатами...
   -- Конечно, конечно!.. -- ответил Горлопанов, -- Чайку, не хотите ли? Я распоряжусь?
   -- Ничего не надо, -- ответил Папа, -- рассказывайте!
   -- Хорошо... -- согласился Горлопанов почти заискивающим тоном, -- Потом в буфете нашем пообедаем... Очень хороший буфет у нас... Правильно, Иван Иванович?
   -- Конечно... Наша Думка, -- вступил Брехунов, выручая своего коллегу, зациклившегося на теме еды, -- состоит из двух палат: нижней палаты господина Горлопанова, где собираются депутаты, выбранные народом, и верхней, моей палаты, где собираются сенаторы -- представители губернаторов.
   -- А частенько все вместе собираются в нашем буфете! -- добавил Горлопанов.
   -- Вы сегодня не позавтракали, что ли? -- спросил Карпыч.
   -- Да нет, позавтракал, -- ответил Горлопанов, -- просто в это время у нас с Иваном Ивановичем по распорядку дня ленч! Правильно, Иван Иванович?
   -- Конечно! -- ответил Брехунов, -- Но по случаю приезда Папы и Виктора Карповича, ленчивать будем в обед! Рассказывайте дальше...
   -- Моя нижняя палата состоит из депутатов -- народных избранников. Работы у нас очень много: разрабатываем и принимаем законы, контролируем работу Правительства, прокуратуры, суда... Если надо, то и на ковёр к себе вызываем, принимаем и корректируем бюджет... Смотрим, чтобы не наглели сильно... Ну и про себя, конечно, не забываем...
   -- Понятно, -- сказал Папа, -- а как обстоят дела с Планом, -- он посмотрел на начальников, -- не вступают ли принятые вами законы в противоречие с Планом демократизации?
   -- Что Вы?! -- в ужасе воскликнули начальники, -- Всё в полном соответствии!
   -- Кто бы мы были, -- воскликнул Горлопанов, -- без наших хозяев и благодетелей! Всё для них! Все распоряжения в точности!..
   -- Ведь нас тоже проверяют и контролируют! -- добавил Брехунов, -- И ваш Аппарат, и Верховный суд, и Конституционный... Не говоря уже про Группировку иностранных советников -- к каждой запятой придираются! -- он огорчённо вздохнул, -- Законы пишут и первоначально обсуждают в комитетах. Их у нас очень много, практически по любому вопросу, который только может возникнуть, существует комитет! Они тесно работают с профильными министерствами и привлекают их к законодательной работе. Мы потом пройдем в некоторые комитеты и вы посмотрите, как они работают. А уже потом мы обсуждаем законы на заседании и принимаем, -- он задумался на секунду, -- или не принимаем!
   -- До нас законы принимал Верховный совет, -- продолжил объяснять Горлопанов, -- доставшийся нам в наследство от тоталитарного режима, но там получилась большая свара, часть депутатов обнаглела, и его пришлось расформировать! Правильно, Иван Иванович?
   -- Конечно... Расформирование было произведено путём расстрела из танков! Это очень эффективный и демократический метод расформирования!
   -- А в чём там конфликт-то был? -- спросил Карпыч, -- Нельзя было как-нибудь мирно решить?! Там коммунисты восстали? Не хотели на компромисс идти?
   -- Дело не в том, к какой фракции принадлежит депутат! Не важно, коммунист ли он, демократ, националист... И ещё: у политиков нет друзей! Есть только враги и конкуренты! В политику приходят только за властью! А значит, за деньгами! Всё остальное значения не имеет! У нас все радикальные демократы вышли из оголтелых коммунистов! Прыгают из фракции во фракцию, как зайцы по кочкам! Только лишь с одной целью -- заработать как можно больше денег!
   -- Значит, они в Верховном совете деньги не поделили? -- спросил Папа, -- Я думал, что у них принципиальные разногласия!
   -- Делёж денег и власти -- это очень принципиальные разногласия! -- сказал Брехунов, -- А есть еще разногласия явные, которые видны всем. Так вот, из явных разногласий было только одно, с которого всё и началось: Президент увлекается питиём водки, а Председатель Верховного совета, как истинный горец, любит травку покурить... Вот они и не могли никак договориться! Пришлось танки приглашать! А уже потом решили сделать нашу Думку... Провели всенародные выборы... Проголосовали... Хотя, что я вам рассказываю? Этот сценарий ведь подробно прописан в Плане!..
   -- А выборы проводились демократическим путём? -- спросил Папа, -- За ходом выборов и комиссия эта... как её? Следила...
   -- Центробдурком! -- подсказал Брехунов, -- Это центральная комиссия, которая следит за проведением выборов! Вся Группировка иностранных советников под видом наблюдателей от демократических стран тоже следила за выборами, как бы что не случилось... Потом дали заключения: всё, дескать, ок! Всё демократически правильно проведено! Комар носа не подточит!
   -- А чем ещё Центробдурком занимается? -- спросил Карпыч, -- Мы там не были да и вряд ли поедем.
   -- Они занимаются только выборами: придумывают, как лучше их проводить, как создать видимость честной борьбы, как к выборным деньгам присосаться, как лучше убирать ненужных людей... Вот недавно придумали отменить порог явки! Теперь не важно, какой процент населения проголосует -- хоть один только человек, и всё равно выборы будут считаться действительными! Отменили пункт "против всех"! Тоже положительный момент, а то народ уже совсем обнаглел! "Против всех" стал их любимым депутатом!
   -- Действительно здорово! -- сказал Карпыч, -- раньше боролись за явку людей на избирательные участки, а теперь можно сделать наоборот! У всех избирательных комиссий поставить пулемётные точки и никого туда не пускать! Если что, стрелять по ногам! Голосовать будет только Президент -- сам за себя! Одного голоса же достаточно!
   -- По-моему этого в Плане нет?! -- сказал Папа, -- Что-то я не помню...
   -- В Плане нет! -- подтвердил Горлопанов, -- И у нас есть умные люди! Отменить порог явки придумал председатель Центробдуркома -- господин Черешняков!
   -- Надо бы это и в развитых демократических странах попробовать! -- подхватил Карпыч, -- Если бы ещё и количество президентских сроков отменить!.. Надо этого Черешнякова демократам продать за хорошие деньги!.. Пусть едет во Францию, или в Англию и налаживает им там выборную систему! А может, и в самую Америку! Правильно, Иван Иванович?
   -- Конечно... -- ответил Брехунов и немного растерялся, поняв, что обычный вопрос исходит не от Горлопанова. Тот немного покраснел, но говорить ничего не стал.
   -- А что за люди эти депутаты? -- спросил Папа, -- Кто они?
   -- В основном депутаты делятся на две группы! -- сказал Горлопанов, -- Процентов, эдак, тридцать -- это уже постоянные, известные, примелькавшиеся в телевизоре люди, можно сказать, почти политики... Они работают в разных фракциях... Их периодически меняют... Ротация кадров, так сказать... То они в Думке, то в Правительстве, то у вас а Аппарате... Замены происходят, как правило, после каких-то неадекватных действий: или украл очень много -- а поделился мало, или наоборот -- у него украли, или несколько гражданств лишних для уверенности в завтрашнем дне сделал... Вот и пускают его по кругу...
   -- В каком это смысле? -- спросил Карпыч ехидно.
   -- В хорошем смысле, без подоплёки! -- без всякой иронии ответил Горлопанов.
   -- А почему "почти" политики? -- спросил Папа.
   -- Образованьица не хватает, образованьица!.. -- Горлопанов вздохнул, -- Особенно у депутатов женских особей! Всего хватает для депутатской работы: бриллиантов, на неухоженных руках, противного, крикливого голоса, наглости, хитрости, жадности, упорства и умения добиться своей, личной строки в бюджете страны... Как правило, они все хамки!.. А вот образованьица не хватает! -- было видно, что Горлопанов недолюбливал женщин-депутатов.
   -- А говорят, если будет много женщин в Думке, всем жить станет лучше... -- поинтересовался Папа, -- Женщина, как мать, будет заботиться обо всех, о простых людях, о народе...
   -- Ну да!.. -- ответил Горлопанов, -- Вы были когда-нибудь на родительском собрании в школе? Там почти одни женщины собираются... Если хоть раз были, у Вас больше этот вопрос не возникнет! А насчёт заботливых женщин?! Тут есть одна заботливая... Заботится исключительно о своей дочурке... Та и в институт на её машине с "флагом" ездит, бриллиантов на ней, как на новогодней ёлке у банкира... Вот это гламурная дочка и есть для неё весь народ!
   -- А дочка, распутная такая? -- спросил Папа, -- Всё о богатых мужиках по телевизору страдает? Какую-то передачу ведёт развратную... Кошак, кажется?
   -- Кошак, Кошак! Она! -- с грустью сказал Горлопанов, -- Денег у них очень много, её отец северную столицу так отдемократил, что денег у них до второго пришествия хватит! Как бы мамаша её к нам протаскивать не стала! У нас тут своих таких девать некуда! У мамаши такой голос противный, что совсем невозможно с ней спорить! Считает себя очень умной и способной убедить любого человека! А с ней просто никто и не спорит! Как она начнет говорить, даже не скажу, что орать, говорить, так даже рядом стоять противно!
   -- С таким голосом хорошо на рынке торговать! -- согласился Карпыч, -- Вживую не слышал, но даже по телевизору страшно! У моего приятеля, Ферзя, кот. Как она что-то говорить начнёт по телевизору, он сразу под кровать забивается!.. И ещё он боится эту... На змею какую-то похожа издалека, а если ближе, то на клочок недорогой, использованной туалетной бумаги! Со странной фамилией... Херакири, или Кивиманда?.. Короче, на Квазимоду похожа...
   -- Она сама? -- спросил Папа заинтересованно, -- Или фамилия?
   -- Обе похожи... -- ответил Карпыч.
   -- Есть у нас такая, -- сказал Брехунов, -- она очень большого мнения о своей внешности, уме и талантах! Очень любит поговорить на тему, чтобы она сделала, если её выберут президентом! Она очень на это надеется...
   -- Этого никогда не случится! -- сказал Карпыч, -- Наши же бабы этого не допустят!
   -- Сейчас её в составе Думки нет, -- сказал Горлопанов, -- мы в этот состав не стали либералов включать, но если где её встретите, осторожно: она обидчивая и может за такие сравнения, -- он посмотрел на Карпыча, -- и по морде дать!
   -- Пардонтий! -- согласился Карпыч, -- Если что, я промолчу!
   -- Я её знаю по прошлому созыву... -- пояснил Горлопанов, -- она тогда пробила себе бюджетную строку на развитие малого и среднего бизнеса. Надо отдать ей должное, совсем не дура. Поделилась, правда, со всеми, с кем положено, в Думковский общак тоже деньги внесла, но дама очень резкая!
   -- Что значит "Думковский общак"? -- спросил удивлённо Папа.
   -- Это мы так условно называем... Просто, мы заставляем депутатов с каждой сделки, помимо обязательных платежей, предусмотренных инструкцией, платить ещё и нам, в Думковский общак! -- он посмотрел на Брехунова, -- Этими деньгами распоряжаемся мы с Иваном Ивановичем! Мы же руководители, должны же у нас быть какие-то свои наличные... Такой, небольшой лично-казённый общачок! Правильно, Иван Иванович?
   -- Конечно... -- ответил Брехунов, вздохнул тяжело и решил, что их собеседники, люди совсем тёмные, порядков не знают, вообще, и им надо объяснять подробно:
   -- Я вам сейчас всё подробно объясню! -- сказал он, -- Вот скажите мне, какая самая главная задача у депутата любого уровня? Неважно: у простого депутата, у руководителя комитета, у лидера фракции...
   -- У начальника палаты! -- добавил Карпыч.
   -- Да! И у меня тоже! И я этого не скрываю!
   -- Главная задача... -- начал Папа, как школьник на экзамене, -- Главная задача это представлять интересы людей, которые его выбрали в Думку, смотреть, чтобы не ущемлялись их права, принимать законы, которые помогут им лучше жить!.. -- Карпыч прыснул в кулак.
   -- Людей с таким взглядом на жизнь, Папа, -- весело констатировал Брехунов под общий, но сдержанный смех, -- уже и в дальней деревне не найдёшь... А Вы в Администрации Президента работаете!
   -- Ничего, ничего... -- вставил Карпыч, -- Поэтому мы и приехали к вам подучиться! И ещё у Папы есть я, помощник! Я то во всём этом лучше разбираюсь!
   Так вот! -- продолжил Брехунов, -- Главная задача любого депутата -- денег заработать! А как заработать денег? Можно, конечно, продавать голоса, лоббировать, торговать депутатскими запросами, бизнес какой-нибудь крышевать, ещё чем-нибудь прибыльным заняться... Но, главная мечта депутата -- это получить свою строку в бюджете страны! И не только депутата! Все к этому стремятся! Есть перечень лиц, которым строка положена по закону, как бы в порядке льготы, прибавки: многим чиновникам из Администрации Президента, думковскому начальству, руководителям Правительства... А всем остальным приходится драться за строку!.. Почему идут бои за места начальников комитетов?! Потому что им положена строка в бюджете по закону! По их выбору!..
   -- А министрам положена строка? -- спросил Папа.
   -- Министрам не положена! Они и так имеют отдельную строку в бюджете на финансирование своего министерства! И губернаторы имеют! Они сражаются только за количество денег в этой строке! Иногда такие бои устраивают, до мордобоя на заседаниях доходит!
   -- А правда, что недавно в вашем буфете подрались два депутата, и одному так по морде дали, что у него из костюма две платиновых карточки "Американ-экспресс" выскочили?! И карточки потом куда-то пропали?! -- спросил Карпыч.
   -- Да это что! -- невозмутимо сказал Горлопанов, -- Такие истории у нас постоянно происходят! Хорошо ещё, что в здании Думки никого пока не убили... Работа у нас опасная -- постоянно совершают политические убийства депутатов и их помощников! Правда, Иван Иванович? -- Иван Иванович ничего не ответил, сделал Горлопанову глазами "козу" и продолжил повествование:
   -- Так вот! Эта дама пробила себе строку в бюджете на развитие малого и среднего бизнеса. Создала одноимённый фонд, перечислила туда все бюджетные деньги, со своей строки...
   -- Если слышишь слово "Фонд", -- встрял Карпыч, -- значит, всё украдут! И что интересно: то, что стоит дальше за этим словом, не играет никакой роли -- всё равно украдут! -- Брехунов, как бы не слыша слов Карпыча, продолжил:
   -- И всё оттуда украла... -- он задумался, -- Присвоила... -- Брехунов ещё раз задумался, -- Заработала... Правильно! -- подтвердил он свои слова, -- Заработала! Украсть можно из чужого фонда, а раз из своего, значит заработала! А деньги, надо сказать, немаленькие: на них должен был развиваться весь малый и средний бизнес в стране несколько лет!
   -- И как же? -- спросил Папа, -- Ни малого, ни среднего?!
   -- Конечно! Ведь Планом не предусмотрено развитие этих видов бизнеса! -- Брехунов заговорщицки улыбнулся, -- Эти малые и средние бизнесмены хреновы не думают, что их бизнес не выживет -- кувыркаются... Но мы то знаем, что развиваться должен только бизнес крупный, олигархический... Мы должны выполнять План! А вот болтовня про развитие этих бизнесов, как раз Планом и предусмотрена! Вот она, дама эта, и болтала за несколько миллиардов! Но, как я уже говорил, поделилась со всеми... Уважаю!
   -- С женщинами, в общих чертах, понятно, -- сказал Папа, -- а Вы сказали, что не стали в состав Думки включать либералов. Это как?
   -- Очень просто! У нас всё по-честному! Мы стараемся, чтобы в Думке были представлены понемногу все фракции... Так проще создавать впечатление, что у нас демократия, плюрализм мнений, бурные обсуждения... Должны быть и левые, и правые, и средние! Но либералы -- младореформаторы, так уже всем надоели своими нравоучениями и наглостью, что пришлось их пока отстранить от работы в Думке! -- судя по тону и повышенному голосу, Брехунов и либералов недолюбливал, -- Ведь сколько лет они были у руля?! Все руководящие посты только они и занимали... Реформы жирные они делали: и приватизацию, и передачу лучших предприятий страны в свои руки, и распродажу собственности себе же забесплатно...
   -- Не завидуйте, Иван Иванович, -- сказал Папа, -- они всё делали в соответствии с Планом! А страна большая, Вам тоже достанется!..
   -- Да я не про собственность! -- горячился Брехунов, -- На отсутствие материальных благ я не жалуюсь! Я про цинизм! Они циники!
   -- Пардонтий! Есть циники, а есть жестянщики!
   -- Они циники! Сами же всё сделали, сами же теперь власть критикуют, и ещё требуют себе опять самые жирные куски... Политические попугаи! Короче, отстранили мы их пока от работы в Думке!.. А там посмотрим: образумятся -- дадим процентов семь-восемь, на следующих выборах... -- Как это "дадим"? -- спросил Папа, -- Это ж выборы! Народ будет голосовать! -- все трое посмотрели на Папу. Причем, Брехунов посмотрел взглядом, которым обычно смотрит учитель на двоечника.
   -- Миш! -- сказал Карпыч, -- Тебе же только что про Центрообдурком рассказывали... Ты помнишь, что ты "Папа" ненастоящий?! Тебе нельзя путаться, врать, забывать свои слова, пустословить... Ты на ответственной работе! -- Папа пристыженно опустил глаза.
   -- В целом понятно! -- сказал Карпыч, -- Вы что-то говорили про состав депутатов. Что тридцать процентов -- это люди известные, почти политики, как Вы выразились. А вот остальные семьдесят процентов, кто они?
   -- Остальные? -- Брехунов задумался, вспоминая, кто у них остальные депутаты, -- Остальные -- вообще разный сброд! Крупные бизнесмены, авторитетные бандиты, чиновники... Но случайных людей у нас уже нет! Многие фракции продают депутатские места, но мы ввели собеседование с покупателями, и если что не так -- отказываем, даже за большие деньги! Нам честь депутатская дороже! А до введения собеседования имели место очень неприглядные случаи: продали место одному молодому греку, который самым наглым образом обирал народ. Создал финансовую пирамиду... Иду я как-то по Думке, навстречу он: "Здравствуйте, Иван Иванович!". Я очень удивился и спрашиваю его, как он сюда попал? А он заявляет: "Всё законно! Купил место депутата, вот квитанция! Всё законно, как положено!". Меня, аж, передёрнуло от этих слов! Какая наглость! Засветился ворюга на всю страну, и в Думку! Правда, мальчишка сообразительный, не дурак: всем платил, не жадничал... Но, всё равно, пришлось с ним расстаться. Слишком уж сильно он засветился... Хотя и полезное дело делал: только начинали люди жирком обрастать, он жирок этот и снимал...
   -- Пардонтий! Так он не один такой был... От этих финансовых пирамид в глазах рябило... Как включишь телевизор, только их реклама и шла!..
   -- Пирамид было много, но у него была самая большая. Да, и поумнее всех он оказался! Где теперь все эти организаторы? Кто сидит... Кого убили... А этот, хоть и выгнали мы его из Думки, жив, здоров и совсем не плохо выглядит!
   Горлопанов, который во время разговора сидел тихо и слушал своего коллегу, оживился и тоже вступил в разговор:
   -- Вот Вы говорите: План, План... -- он весело посмотрел на Карпыча.
   -- Пардонтий! Это я говорю: План... План?..
   -- Ну, не Вы конкретно... А ведь его тоже люди писали... Конечно! Финансовые пирамиды, как средство отъёма денег у населения, если вдруг оно начнёт из нищеты выходить, там предусмотрены... Поэтому их и создали!.. Но, создание таких пирамид на государственном уровне, с участием юридических лиц, Планом предусмотрено не было! -- он гордо посмотрел на всех присутствующих.
   -- Я думаю, -- парировал Папа, -- что это не только нельзя предусмотреть... Это цивилизованному человеку и представить-то страшно!.. В общем и целом План писали учёные из демократических стран!.. -- Папа задумался на минуту, -- Они родились, учились и росли в достаточно тепличных условиях... В условиях развитой демократии... Не испытывали ни в чём нужды... Самый сильный стресс, который они получили в жизни -- это когда у них в коттедже выключили свет на двадцать минут, и они испугались, что в холодильнике испортятся продукты, и произойдёт сбой в компьютере... Откуда же они могли знать, что государство может заниматься организацией финансовых пирамид?!
   -- А группа наших депутатов придумала! -- ответил Горлопанов, не обращая внимания на грустный тон, которым говорил Папа, -- Придумала и вышла с инициативой в Правительство!.. И там поддержали: тем более, что почему-то экономика стала развиваться... У предприятий появились деньги... Всё гениальное просто: грека заменили на государство, народ заменили на предприятия! И назвали всё это ГКО: государственные краткосрочные обязательства... Налоговым инспекциям сказали: проверяйте балансы, если кто-то не купил ГКО -- глушите! Вот и стали покупать... Куда бы они делись?! -- он опять гордо обвёл всех взглядом, -- И чем закончилось? Как и у грека -- дефолтом всей страны! -- Горлопанов был очень горд, -- Поставили фёст-министром господина Полабрама, он и объявил дефолт! Кто придумал? Мы! Так что, пусть не говорят, что у нас нет умных людей!..
   -- Да!.. -- сказал Карпыч, -- Это я знаю... После этого дефолта мало кто смог подняться: почти все разорились... А что теперь делает Полабрам, где трудится? Что-то я его не вижу последнее время?! Новый дефолт готовит?
   -- У Полабрама всё в порядке, -- ответил Горлопанов, -- тут встретил его в буфете... Сидит, чавкает и книжку какую-то листает... Я ему говорю: "Ты что, Серёга, совсем с ума сошёл? Уж, не за Пушкина ли взялся сдуру?..". Он посмотрел на меня пустыми глазами и отвечает: "Какой, нахрен, Пушкин? Экономист из Плешки? Мне экономика уже не нужна -- пройденный этап! Читаю учебник физики за восьмой класс... Термины учу... Меня скоро главным атомщиком страны назначат, а я дурак-дураком!.. Хоть термины выучу!..". Дальше листает. И чавкает, аппетитно так... Я, конечно, ему сказал, что если он знает термин "дефолт", то и не надо "физику" читать. Но он не обиделся: хороший парень, незлобный... За обед, правда, как обычно, не заплатил, мне потом жаловались... Он же из комсомольских вожаков -- с ними ничего не случается! Не только разрушать, он и созидать умеет. Одним из первых его бизнесов была лотерея-затиралка "Вовремя остановись". Он сумел остановиться. И пошел наверх...
   -- Короче, -- констатировал Карпыч, -- все наши атомы: и мирный, и военный в надёжных руках! Наш атом ждёт полный дефолт!
   --Да! -- ответил Папа, -- Если вы нам про него рассказали, тогда мы туда уже не поедем... И так всё ясно... -- он посмотрел на Брехунова, -- Мы отвлеклись, Иван Иванович, продолжайте дальше про депутатов.
   -- Работаем с ними, -- ответил Брехунов, -- повышаем процент грамотных депутатов, снижаем процент судимых... Снизили до нескольких процентов численность депутатов, отбывавших наказание за вооружённый грабёж!
   -- Пардонтий! Как это снизили? -- спросил Карпыч, -- Выгнали, что ли?
   -- Что Вы, мы цивилизованные люди! -- ответил Брехунов, -- Они же деньги заплатили за депутатское место! Мы открыли в здании Думки для удобства депутатов филиал суда. Он занимается исключительно снятием судимостей с депутатов. А для неграмотных депутатов и тех, кто хочет повысить свою грамотность, имеются различные курсы. Тоже в помещении Думки.
   -- Думка -- это клуб по интересам большого бизнеса! -- подытожил Горлопанов, -- Тут крутятся огромные деньги и вершатся судьбы! Политические взгляды, национальность, какие-то нравственные приоритеты: всё это уходит на задний план... Кто успел наворовать большие деньги, непременно лезет в Думку!
   -- Если у человека и так много денег, -- удивился Папа, -- зачем ему в политику-то лезть?! Купался бы в своём богатстве и не нервничал!..
   -- Большой бизнес надо охранять, развивать и законодательно поддерживать! -- прояснил Брехунов.-- Вот Вам простой пример: сильно увеличилось количество аварий на воздушном транспорте, падают и разбиваются самолёты! Почему? -- спросил он сам у себя и ответил, -- Потому что авиакомпании на всём экономят, пытаясь получить наибольшую прибыль! Как говорил главный рыжий приватизатор: "Государство -- неэффективный собственник! Должен быть частный собственник! Он будет эффективный собственник!". Вот и появился большой бизнес... Самолёты закупают по импорту старые, уже отслужившие свой срок, ремонт и техобслуживание не проводят, а если и ремонтируют, то при помощи поддельных запчастей, на топливе экономят, лётчиков не обучают! Как же им не падать?! И какой тут выход? -- обратился он к Папе.
   -- Выход очевиден! -- ответил Папа, -- Необходимо принять строгие правила и заставить компании их выполнять! Всё очень просто!
   -- Это на первый взгляд! А на самом деле, компаниям проще заплатить нам денег, чтобы мы не принимали законов против них, и дальше получать свою прибыль! Вот если бы пассажиры скинулись и заплатили нам больше, чем авиакомпании, может, мы бы и подумали -- принимать такой закон или нет!
   -- Не приняли бы, Иван Иванович! -- добавил Горлопанов, -- Авиакомпании действуют в рамках Плана: нельзя поддерживать отечественную промышленность, тем более, авиационную! Вот они и закупают иностранные развалюхи... Ну, и сокращение численности населения тоже под их деятельность попадает! Так что, соберут пассажиры деньги, не соберут пассажиры деньги: всё равно закона не будет!
   -- Да! -- подтвердил Брехунов, -- С Планом не поспоришь...
   -- А депутаты знают положения Плана? -- спросил Карпыч.
   -- Те, которые "почти политики", конечно, знают и выполняют, -- ответил Брехунов, -- а остальные думают, что им просто подвезло! Отдельные депутаты несколько раз пытались ставить вопрос о пожизненном депутатстве и переходе депутатских полномочий по наследству. Вот как им тут нравится! Ссылались на английскую демократию!
   -- А Вы говорите "образованьица" не хватает! -- вставил Карпыч.
   -- А как у депутатов обстоят дела с льготами? -- поинтересовался Папа.
   -- Льгот у депутатов, конечно, много! -- сказал Горлопанов, -- Квартиры, машины, дачи, зарплаты, пенсии... Что там ещё? Командировки, связь, дорога оплачиваемая, лечение... Я сейчас всего и не вспомню: целый список с льготами существует!.. Но по большому счёту, им нужна только одна льгота -- депутатская неприкосновенность! За неё они и бьются, за неё они и деньги платят! А купить "Мерседес" последней модели, или квартиру в центре столицы, или судимости снять, они и так могут! Самый бедный депутат может это себе легко позволить...
   -- А как же тогда все эти истории с выселением депутатов из служебных квартир? -- спросил Папа, -- Почему тогда они просто так их возвращать отказались? Если сами могут купить?
   -- Обычное депутатское жмотство! -- ответил Горлопанов, -- Если мне, допустим, дали уже квартиру, почему я должен её возвращать? Я там жил! Значит, она моя!
   -- Хорошо! -- сказал Папа, -- Может, пройдём по Думке, посмотрим?!
   -- Конечно... -- ответил Иван Иванович.
   -- Я, к сожалению, не могу вас сопровождать сейчас, -- сказал Горлопанов, -- у меня заседание палаты, но я присоединюсь к вам позже, в буфете!
   -- Хорошо, -- ответил Папа, -- а почему сегодня заседание? Сегодня же в Думке закрытый день!
   -- Вот именно по закрытым дням мы и проводим заседания с секретной повесткой! -- ответил Горлопанов, -- Сегодня рассматриваются законы и программы секретные, которые не подлежат разглашению, но обязательны для выполнения!
   -- Понятно, -- ответил Папа, -- Ждём Вас в буфете!
  
  
   Все вышли из кабинета. Горлопанов пошёл по своим делам, а Папа, Карпыч и сопровождавший их Брехунов направились осматривать Думку. "Действительно, -- думал Карпыч, глядя на всё это великолепие, -- чем не жизнь у депутатов?!". Богатейшие интерьеры, толстые, мягкие ковры, кондиционированный воздух... А если вспомнить, что у подъезда депутата ждёт персональный автомобиль с государственным флагом на номере и синей мигалкой наверху, вспомнить про квартиры, машины, дачи, вспомнить про все льготы, которые ты имеешь, как депутат... "Да! -- опять подумал Карпыч, -- Тут и у нормального человека мозговой затор сделается! Сразу возомнишь себя слугой народа, осознаешь свою значимость для страны, свою важность!..". Приблизительно такие же мысли были и у Папы. Он шёл по коридорам и залам с видом провинциального туриста, впервые в жизни оторвавшегося от коров и приехавшего в культурный центр. Он крутил головой на 360 градусов.
   -- Да... -- мечтательно сказал Карпыч, -- неплохо было бы тут по углам певцов с музыкантами расставить... Чтобы пели что-нибудь... Только негромко и вполголоса... А в зале для заседаний -- оркестр!
   -- Ну вот, -- прервал его Брехунов и остановился перед одной из дверей. -- Предлагаю пройти на заседание комитета по дележу общака и сбору дани. Они как раз сейчас заседают.
   -- Вот так название! -- весело сказал Карпыч, -- Тюрьмой попахивает!
   -- Раньше он назывался "По бюджету и налогам", -- пояснил Брехунов, -- но с лёгкой руки одного из вице-премьеров, весёлый был такой премьер, комитет теперь так называется!
   -- Это, который очень на юмориста известного похож, Ленившиц? -- спросил Карпыч, -- Я их всё время путал... Когда показывают по телевизору, не понятно, премьер это, или юморист. Тексты очень похожи у обоих... И где он теперь? Что-то его не видно...
   -- Я недавно видел по телевизору Ленившица! -- сказал Папа. -- В какой-то политической программе. Он жаловался, что остался без работы, всех критикует! Но как всегда весело, с шуткой! "Я бы его с удовольствием не в политической программе посмотрел, -- подумал Карпыч, -- а в репортаже из зала суда после вынесения ему смертного приговора!".
   -- Премьеры у нас, как разведчики, после отставки ещё служат... -- ответил Брехунов, -- Ленившиц жив, здоров и совсем неплохо выглядит... Как-то видел его... Будучи премьером, он как всегда весело, с юмором, оттяпал себе то ли алюминий, то ли медь, не помню точно, и теперь называет себя гениальным топ-менеджером!.. Из больших чиновников всегда получаются топ-менеджеры! -- Он открыл дверь и сделал приглашающий жест. -- Мешать им не будем, послушаете, если что непонятно, спросите у меня.
   Заседание комитета проходило в довольно просторном зале. Очень богатый интерьер, роскошные кресла... За большим столом сидело несколько человек. Часть депутатов дремала, остальные что-то горячо обсуждали. Брехунов провёл Папу с Карпычем к кожаному дивану, стоящему у стены, усадил их и сделал обернувшимся на них членам комитета жест, чтобы они не отвлекались от работы и продолжали заседание. Тем временем, один из сидящих за столом депутатов, очень похожий на постаревшего самца шимпанзе, нервно замахал руками и громогласно заявил:
   -- Я блокирую эту поправку! Ваш пароходный налог не пройдёт! Костьми лягу -- но не пропущу поправку! -- он возмущенно жестикулировал, -- Мы должны заботиться о нуждах нашего народа, а вы хотите вводить какой-то пароходный налог! У населения очень много яхт, различных пароходов, лодок, наконец, а вы по ним налогом?! "Эмпузантный мужчина! -- подумал Карпыч".
   -- Ты против, -- вступил другой депутат, тоже разгорячённый, -- потому что у тебя три огромных яхты! Вот ты и против!
   -- У меня три яхты, но маленькие! Я из принципа против!
   -- А то я не видел твои яхты! -- горячился второй депутат, -- Если на твоей яхте "Мир" продлить палубу метров на двадцать, там легко смогут садиться транспортные самолёты!
   -- А ты просто сволочь безъяхтная!.. -- отвечал первый, не найдя сразу аргументов в споре, -- Не хватает у тебя денег на хорошую яхту, вот ты и завидуешь!.. -- и, почти не думая, добавил, -- Ты лучше про свою коллекцию раритетных автомобилей расскажи! Давайте введём налог на коллекции раритетных автомобилей! -- Ещё б немного, и дело дошло до драки. Брехунов, то ли из любопытства, то ли желая предотвратить кровопролитие, с места спросил:
   -- А что это за налог такой? Пароходный? Я о нём ничего не слышал? -- Все депутаты повернулись к нему и замолчали. Отвечать никто не стал. Только первый депутат, немного подумав, сказал:
   -- Да вот, Иван Иванович! Принесли на обсуждение в комитет какой-то новый налог. Пароходный! Мнения у нас разделились...
   Брехунов встал, подошел к столу, взял бумагу и углубился в чтение. Прочитав, он обратился к человеку, тихо сидевшему на другом диване:
   -- Вы приглашённый эксперт?
   -- Да, -- тихо ответил эксперт.
   -- Так что же Вы молчите? Какой, нахрен, пароходный налог? Подоходный! С физических лиц!
   -- Так меня никто не спрашивал! -- начал оправдываться эксперт, -- Мне руководство сказало: "На заседании комитета молчи! Если спросят -- тогда отвечай!". Вот я и молчу!
   Карпыч наклонился к Папе и стал ему говорить на ухо: "Это правильно! У меня один знакомый полковник ФСБ тоже ходил в качестве эксперта на заседание комитета, только по безопасности. Ему начальство так и сказало: "Молчи, Лёха! Пока не спросят -- ничего не говори! Подготовься, настройся психологически! Представь себе, что ты идёшь не в Думку, а в младшую группу детского сада, или в палату к душевнобольным... Там заседают люди, которые не то что в безопасности не разбираются, в слове "хрен" четыре ошибки делают!". Лёха потом звонил мне... Я, говорит, подготовился, настроился, успокоительное принял и пошёл... Но такого я не ожидал!.. Оказался я неподготовленным!".
   -- Неправильно напечатали! -- констатировал Брехунов, -- Правильно читать: "Подоходный!".
   -- А что это за хрень такая? -- поинтересовался первый депутат, -- С яхтами это никак не связано?
   -- С яхтами не связано! -- ответил Брехунов брезгливо, -- Эта поправка очень важна! Речь идёт о том, чтобы уравнять в правах обеспеченных граждан с малообеспеченными. Чтобы все платили одинаково... Так сказать, демократия платежей! Вот смотри, депутат Мирзавец! -- он обратился к первому депутату, -- Какой-то крестьянин зарабатывает в месяц сто рублей и платит с них налог тринадцать процентов. Больше он вряд ли заработает. Теперь ты! -- он посмотрел на депутата оценивающе, -- Получаешь в месяц миллион... -- Теперь Мирзавец посмотрел на Брехунова. В его взгляде читалась обида. Члены комиссии загалдели. "Смотри-ка Миш! -- шепнул Карпыч Папе, -- Какая точная фамилия! Мерзавец! -- он улыбнулся, -- И как удивительно точно его морда соответствует фамилии!"
   -- Я, конечно, имею в виду официальные платежи... -- поправился Брехунов, -- Ты, Мирзавец, тоже доложен платить государству налог тринадцать процентов! А с тебя сейчас берут намного больше. Это называется дифференцированный налог. Чем больше зарабатываешь -- тем больше платишь. А мы хотим уравнять тебя и этого крестьянина. Теперь понятно?
   -- Непонятно, но здорово! -- ответил Мирзавец, -- Если с меня будут брать меньше, не буду блокировать поправку! Я -- за эту поправку!
   -- Ну, вот и хорошо, -- сказал Брехунов, -- продолжайте заседание, а мы с нашими гостями послушаем. -- Он вернулся на диван к Папе и Карпычу.
   -- Скажите, Иван Иванович, -- вполголоса спросил Папа, -- а какой смысл в выравнивании подоходного налога? То, что Вы сейчас объясняли? Это же убыток какой для бюджета! Сейчас у нас очень много богатых людей стало, олигархов... В других странах, особенно развитых, до восьмидесяти процентов налога берут!
   -- Извините, Папа, -- встревожился Брехунов, -- по-моему, всё правильно! Поступления в бюджет страны необходимо делать как можно меньше! Так в Плане написано... А богатые люди все наши, пусть платят меньше!
   -- Что это за фамилия такая странная, -- поинтересовался Карпыч, -- Мерзавец? И к тому же, сразу видно, что он не только в бюджете не разбирается, но и в общаке тоже, не говоря уже про налоги...
   -- Как бы Вам это объяснить, Виктор Карпович?! -- Брехунов задумался, -- Дело в том, что председатели комитетов и не должны разбираться в вопросах, которые решаются в их комитетах! И члены комитетов тоже... И не разбираются, поскольку люди номинальные... Не их это дело! Иногда они забывают об этом и пытаются что-то обсуждать, решать... Так и возникают ситуации, как с этим "пароходным" налогом!
   -- Как же может председатель комитета не разбираться в порученной ему работе? -- удивился Папа.
   -- А зачем ему разбираться? -- ответил Брехунов, -- Он вполне прилично разбирается в яхтах и бабах! Ну, и, конечно, как денег украсть!.. Для него этого вполне достаточно.... И так практически во всех комитетах и комиссиях Думки! А законы правильные написать, внести нужные поправки, ввести налоги -- так для этого Группировка иностранных советников есть! Всё сделают быстро, в полном соответствии с Планом... Останется только проголосовать.
   -- Легко им живётся! -- констатировал Карпыч, -- Всё за них уже решено -- только руки поднимай!..
   -- Они голосуют карточками! -- сказал Брехунов, -- И это очень непросто, особенно, когда одному депутату приходится голосовать за двадцать-тридцать своих коллег! При голосовании нужна сноровка и навык! -- он грустно покачал головой, -- Большинство депутатов живут за границей, многие, вообще, за океаном, и им очень далеко добираться! -- Брехунов добавил, -- Поэтому и посещаемость заседаний плохая. Иногда депутат может добираться до Думки несколько часов! Многие, например, живут в Лондоне: пока до аэродрома доберёшься, пока долетишь, пока там до виллы доедешь...
   -- У меня один знакомый электрик есть, -- сказал Карпыч, -- правда, большая сволочь... Он в Александрове живет, а работу только в столице нашёл. На дорогу в один конец шесть часов тратит! Правда, ему проще: сел на электричку и спи себе... Депутатам тяжелее, -- Карпыч грустно ухмыльнулся, -- пока в аэропорт, хоть и с мигалкой, а там народу полно, пока регистрация, могут и рейс задержать...
   -- Как правило, -- ответил Брехунов, -- депутаты летают своими самолётами: маленький частный самолёт стоит недорого, а маленькие аэродромы под эти цели, забрали у военных, им они уже не нужны. Расположены близко от города, и толкотни никакой нет! -- Папа с Карпычем переглянулись. Карпыч добавил:
   -- Оно, конечно! Лучше три часа до Лондона, чем полдня до Александрова! Лучше в виллу, чем в барак!
   -- А депутат Мирзавец, -- продолжил разговор Брехунов, -- Вы про него спрашивали -- председатель этого комитета! Фамилия его пишется через букву "и", что он постоянно подчёркивает! От слова "мир" и слова "за" -- за мир! Он и яхту свою так назвал! У него непростая судьба... При коммунистах был диссидентом... Сидел за это в тюрьме! Сейчас занят тем, что доказывает своё дворянское происхождение. Говорит, что уже нашёл родовое гнездо -- деревню Мерзавцево. Правда, она, деревня эта, пишется через букву "е". Он сейчас хлопочет о переименовании, покупать будет!
   -- Ну, никак не мог он быть диссидентом с такой фамилией! -- неожиданно резко заявил Папа, -- Двух слов связать не может: как он мог что-то отстаивать?! Сейчас куда не плюнь -- везде бывшие диссиденты: пострадали, несчастные, от коммунистов! И комсомольские вожаки, и партийные руководители, и уголовники... Противно слушать!.. А сидел Ваш Мерзавец за взятку или украл что... Вот и сидел!..
   -- Папа! -- ответил Брехунов, -- Он же уважаемый депутат! Это простительная слабость... Хочется ему быть бывшим диссидентом, дворянином и происходить от слова "мир" -- пусть будет! Только бы голосовал правильно и не лез, куда не надо!.. Меньше думать -- больше голосовать! А то, тут один депутат решил вникнуть в суть закона, разобраться... И что? Кончилось всё это плачевно: от натуги у него лопнула извилина! Пришлось срочно госпитализировать... Наша с Горлопановым задача -- создать всем депутатам условия, при которых они поверят в свою исключительность, незаменимость!.. Они это заслужили! Вы даже представить себе не можете, что им довелось пережить, перед тем как сюда попасть! Сколько надо было публично врать на всяких там предвыборных сборищах, сколько пришлось людей обмануть и предать, включая ближайших друзей, сколько, порой, трупов понаделать... И всё для достижения одной только цели -- стать депутатом!
   Неожиданно открылась дверь, и в зал заседаний вошел молодой, модно одетый человек. Бриджи, открытая, просторная рубаха в пальмах, под ней массивная золотая цепь с каким-то талисманом и сандалии на босу ногу. Среднего телосложения, бородка клинышком: издали он чем-то напоминал Феликса Эдмундовича... Только взгляд не дотягивал!.. У Феликса с глазами было круче!.. За ним вошёл ещё один молодой человек, тоже модно одетый. Он имел рыжую шевелюру и мрачный вид. Первый поздоровался, внимательно посмотрел на депутатов, кивнул Брехунову и пошёл к столу. Депутат Мирзавец встал, пожал ему руку и сказал, обращаясь к остальным депутатам:
   -- Господа депутаты! Если кто Герку Коршуна не знает, то познакомьтесь... Он новый заместитель министра по развалу экономики и торговли -- ответственный за инвестиционную политику. В некотором смысле, наш коллега! -- Мирзавец указал пальцем на свободное кресло, -- Садись, Гер, что надо?! Зачем припёрся?! -- он оглянулся на молодого человека в дверях. -- А этот, рыжий, с тобой пришёл? Кто такой? -- Брехунов в полголоса сказал Папе: "Герке, как крупному чиновнику, положена своя строка в бюджете страны, вот он и пришёл! -- А почему его "Геркой" называют? Неудобно как-то! -- Да молодой ещё, глупый, вот и называют! ".
   -- Я только из отпуска прилетел, -- ответил Герка, -- и сразу к вам. А это мой друг и товарищ -- Лёшка Златокудрин, его планируют в министерство финансов. У него к финансам предрасположенность! Поистратились мы немного. Вы мне деньги-то выделили? А то я совсем пустой! -- тут от двери подал голос рыжий Лёшка:
   -- Лучше долларами! Зелёные такие, там ещё Вашингтонг нарисован!
   -- Вашингтон! -- нравоучительно сказал Мирзавец.
   -- Меня как учили умные люди, так и говорю! А им виднее! -- тихо, но очень твёрдо огрызнулся рыжий Лёшка. -- Вашингтонг!
   -- Так ты же не сказал, на что деньги выделять?! -- ответил Мирзавец Герке, не обращая внимания на реплику рыжего. -- Давай программу, и мы сразу тебе деньги выделим! Только не наглей! Больше чем замминистру положено по инструкции, не пиши! Не пропустим! У нас очень строго с нецелевым использованием бюджетных денег!
   -- Так я и знал... -- расстроено сказал Герка, -- Бюрократ ты, Мирзавец: программа, инструкция, не наглей!.. Я думал, что вы мне сразу налом выдадите часть, а часть на пластиковую карточку: специально на микроавтобусе приехали!.. Говорю же, поистратился! И Лёшка пустой!.. Я женился недавно, свадьбу в Павловском дворце отметил, чтобы сразу -- как царь!.. -- Герка почесал бородёнку, -- Новая должность, новый бизнес, новая жена... И снова молодой! Если что, мы и рублями можем взять!..
   Тут зашевелился один из дремавших депутатов, очевидно услышав знакомое и родное слово "нал", и в полусне забормотал: "И мне нал! И мне! Пару коробочек! На счёт уже не помещается!". Депутат был очень толстым, и все его четыре подбородка тряслись в разные стороны. Мирзавец посмотрел на него с сожалением:
   -- Опять ему кошмары снятся! -- и, обращаясь к Герке, сказал, -- Уже не можем мы без программы деньги бюджетные выделять! Прошли те времена! Основание какое-то нужно для выделения денег! Программа... Или по строительству, или на развитие чего-то, на освоение... -- Мирзавец задумался, -- Вот тут были федеральные программы в последнее время: строительство метрополитена в условиях вечной мерзлоты, создание насыпного острова в океане, на Марианской впадине, с созданием инфраструктуры, восстановление ветхого и аварийного жилья, создание в степи привлекательного инвестиционного имиджа!.. Много всего приносят, и мы на всё очень приличные деньги выделяем! Ты бы тоже с инвестициями что-нибудь придумал! Попроси в министерстве -- сделают! Это же твой профиль!
   -- При чём тут инвестиции?! -- расстроено ответил Герка, -- Инвеститоров у нас в министерстве и так много ходит! Мне деньги нужны! -- он задумался, -- Может, дорогу какую-нибудь построить? Или город небольшой?!
   -- Автомобильную? -- спросил Мирзавец, -- Можно и дорогу, на дорогу совсем просто деньги получить! А где?
   -- Не знаю! -- ответил Герка, -- Из пункта "а", в пункт "б"! Подлиннее чтобы!
   -- Договорились! -- сказал Мирзавец, -- Давай программу на строительство автомагистрали. Чем быстрее принесёшь, тем скорее деньги получишь!
   -- Спасибо, ребята-демократы! Пошёл программу делать! -- попрощался со всеми Герка и пошёл к выходу. Закрыв за собой дверь, он опять её открыл и заискивающе спросил:
   -- Может, всё-таки нала дадите немного?! Авансом под программу?! -- но, увидев кислые лица депутатов, снова закрыл дверь.
   Тут опять зашевелился толстый депутат и загнусавил противным голосом: "Не хочу программу!.. Не хочу! Хочу нал!.. Нал!". Карпыч и Папа, внимательно наблюдавшие за всем происходящим, стали задавать вопросы:
   -- А что это за дорога такая? -- спросил Папа, -- Из пункта "а", в пункт "б"? Это где?
   -- Исключительно на бумаге! -- ответил Брехунов, -- В федеральной программе! Дорогу-то строить не будут... Просто под строительство этой дороги, Герке выделят деньги! Ему по статусу положено! Всё очень просто... А про дорогу потом забудут: обычная практика.
   -- А "инвеститоры"? -- грустно спросил Карпыч, -- Он же инвестиционной политикой занимается?!
   -- Про это я вам уже говорил: образованьица не хватает!.. И не только у депутатов! У всех не хватает! Путаются в иностранных терминах. -- Брехунов посмотрел на Карпыча, -- Но в душе я уверен -- Герка знает, что это такое, только сказать правильно не может ещё... Подучится, заматереет... А в целом, Герман Коршун хороший мальчишка!.. И Лёша Златокудрин тоже скоро в гору пойдёт!..
   -- "Хороший мальчишка" -- это ещё не профессия! -- сказал Папа, -- Значит, все федеральные программы принимаются для изъятия денег из бюджета?
   -- Не все, конечно, -- ответил Брехунов, -- Есть программы, которые в соответствии с Планом, подлежат неукоснительному выполнению! Мы скоро пройдём в зал заседаний, сегодня принимают поправки к таким программам!
   -- А вот про восстановление ветхого и аварийного жилья говорили?! -- спросил Карпыч. -- Это как?
   -- Такая же программа, как и все! Очень, кстати, неплохая. Тут, вообще, никогда не проверишь: никто не считал это ветхое жильё, сколько его по всей стране неизвестно! Сколько на его ремонт денег надо неясно! Поэтому можно брать любые суммы. Как правило, по этой программе все поступают так: из ветхого жилья людей переселяют в аварийное, а из аварийного, наоборот, в ветхое... Главное, не перепутать, где ветхое жильё, а где аварийное: вот на это определение все деньги и списывают... А кто поумнее, сделает пару домов и показывает везде: "Не в пустую денежки государственные потратили -- вот мы как хорошо дома сделали!".
   -- Ну да, неизвестно?! -- пробурчал Карпыч, -- Ну, столица, ну, ещё пару городов: а остальное всё ветхое!
   Тем временем за столом продолжалась работа. Председатель Мирзавец встал со своего места и громко обратился к членам комитета:
   -- Господа депутаты! Прошу не спать! -- он грозно обвёл взглядом сидящих за столом, -- Нам сегодня осталось обсудить всего один законопроект! Предлагаю быстро закончить с ним, и все свободны! -- он взял со стола бумаги и начал громко зачитывать, -- В "Закон о баньках и баньковской деятельности" внесены поправки! Проект поправок к закону вам роздан! Какие есть предложения?
   -- Вношу поправки! -- неожиданно заявил толстый депутат, просыпаясь, -- Веники получше и девок пожирней! -- после внесения поправок толстый депутат опять откинулся в кресле и засопел. Сквозь сон он пробурчал: "Нам, старым импотентам отказ не страшен, страшно согласие...".
   -- Кто это? -- тихо спросил Папа.
   -- Это депутат Жабин-Балансов. -- ответил Брехунов. -- Очень ценный депутат, его мнение в этом комитете может быть решающим. Образованный и ответственный депутат!
   -- А почему он всё время спит?
   -- Наверное, был в каком-нибудь министерстве с проверкой... Устал... Жабин, единственный в комитете, кто имеет опыт работы и хорошее профессиональное образование, поэтому его и ценят. В самом начале перестройки он закончил трехмесячные бухгалтерские курсы и длительное время, года полтора, работал главным бухгалтером в производственном кооперативе... Кажется, они делали стельки для ботинок. Кооператив разорился, но опыт у Жабина остался! Его хоть сейчас разбуди, и он безошибочно скажет, с какой стороны пишется "дебет", с какой "кредит"! Сейчас бухгалтеры с академическим образованием этого не знают!
   -- Зато умеют подарки в налоговую инспекцию носить... -- пробурчал Карпыч.
   -- Почему же пожирней? -- закричал Мирзавец, -- С вениками я согласен, а вот с жирными девками не соглашусь никогда!
   -- Это кому как нравится! -- загалдели депутаты, -- У нас демократия и право выбора! -- раздались выкрики с мест. Депутаты забузили. Жабин-Балансов тоже выкрикнул, не открывая глаз:
   -- Лучше качаться на волнах, чем биться о скалы!
   После этого выкрика за столом началась активная словесная перепалка, переходящая в кидание бумагами в морду. Кто-то кричал, что в бане лучше общаться с жирными девками: это приятнее и в духе традиций! Кто-то возражал -- нельзя заставлять людей, уже не тоталитарный режим -- демократия! Больше всех кричал Мирзавец. Брехунов тихо сказал: "Мирзавец сел на своего любимого конька! Бабы -- его стихия! Пора вмешиваться!". Он подошёл к столу, взял проект поправок, внимательно прочитал и громко сказал:
   -- Кто готовил бумаги к сегодняшнему заседанию? Одни ошибки!
   -- Как кто? -- запыхавшись ответил Мирзавец, одновременно нанося удары по голове сидящего рядом с ним депутата, проектом поправок, сложенным в трубочку, -- Как обычно! Министерство готовило!..
   -- Но тут нет визы Группировки иностранных советников! Тихо!!! -- гаркнул Брехунов, пытаясь перекричать всеобщий гомон. Потом в него два раза попали проектом поправок, и все угомонились. Брехунов тихо, но твёрдо сказал:
   -- Нельзя рассматривать на заседании плохо подготовленные материалы! Тут опять опечатка! Следует читать: "Закон о банках и банковской деятельности".
   -- "Закон об Аньках в баньках", -- опять подал голос Жабин, -- только жирные! Только! Иначе -- труба!
   -- Эх вы! -- Брехунов расстроено махнул рукой, -- Разве так можно?! Законы не подготовлены! Визы не собраны!.. Это же не закон -- баллада!
   -- Виноват, Иван Иванович! -- Мирзавец сделал виноватое лицо, -- Проведём работу, исправим ошибки!..
   -- Хорошо, -- грустно ответил Брехунов, -- Можете продолжать... -- Он кивнул депутатам и, подойдя к дивану, на котором сидели Папа с Карпычем, сказал:
   -- Что ж... Работу комитета вы посмотрели, пойдёмте смотреть дальше...
  
   Вся процессия медленно и вальяжно двигалась по роскошному думковскому коридору. Папа с Карпычем крутили головами, читали таблички на дверях, раскланивались с незнакомыми людьми, у которых были знакомые лица. Брехунов давал пояснения:
   -- Здесь у нас расположены партийные офисы. Вот, например, офис партии "СПС" -- Союз пенкоснимателей. -- Брехунов показал рукой на роскошную дубовую дверь, на которую была прикреплена большая блестящая табличка с надписью "СПС".
   -- Золотая, что ли? -- наигранно удивился Карпыч.
   -- Они, конечно, ребята молодые и наглые, -- ответил Брехунов, -- но не до такой же степени! Обычная табличка: мы тут роскоши не допускаем! Вышел из Думки -- делай что хочешь... Но тут -- имей совесть и толерантность!
   -- А Вы говорили, -- вступил Папа, -- что либералов пока отстранили! Почему же тогда табличка висит?
   -- Голосовать они не имеют права! Но находиться тут им никто не запрещал! Пусть работают...
   В это время дубовая дверь резко распахнулась, чуть не попав Карпычу по носу, и оттуда выскочил небольшой человечек убогого, болезненного вида и телосложения. "Сам маленький, -- подумал Карпыч, -- а чуть дверью не убил!" Одет он был совсем бедно: кургузый костюмчик, мятая, несвежая рубашка, заляпанный пятнами галстук, съехавший на бок, давно нечищеные ботинки... Человечек прищурился на Брехунова, узнал и весело сказал, протягивая руку:
   -- Ивану Ивановичу наш либерально-демократический привет! -- Папа обратил внимание, что стекло у него на часах было треснуто и заклеено скотчем. Брехунов тоже радостно стал жать руку:
   -- Что-то тебя давно не видно было, депутат Засравский, ой! Господин Засравский. Ты ведь уже давно не депутат!..
   -- Да, в Сибири был... -- грустно ответил Засравский. "Наконец-то, -- мысленно воскликнул Папа, которому Засравский не понравился, -- Дождались, слава Богу!". Брехунов слегка растерялся. Даже немного отступил назад, пытаясь вырвать свою руку обратно. Но либерал, не смотря на болезненный вид, попался жилистый и руку не отпускал. Только болезненно щурился на Брехунова, который обеспокоенно, с тревогой и участием в голосе спросил:
   -- Как же это тебя угораздило?
   -- Типун тебе на все места! -- испуганно сказал Засравский. Отпустил, наконец, Брехуновскую руку и стал обильно и часто плевать через левое плечо, -- Я в командировке был... По делам бизнеса!.. -- Засравский ещё раз плюнул, -- Ладно, тороплюсь я, пойду... -- не прощаясь, задумчивый, пошел по коридору. Видно, что он расстроился.
   -- Надо же! -- сказал Карпыч ему вслед, -- Демократический либерал, и такой бедный!
   -- Кто бедный? Засравский бедный? -- Брехунов был возмущён. -- Да у него денег, как говна в сортире! Виноват... Да он миллионер! Жалко, что в командировке! Надо бы...
   -- А почему он так бедно одет? -- удивился Папа.
   -- Даже стекло на часах треснуло! -- добавил Карпыч.
   -- Потому что он умный! И образованьица хватает! Поэтому и одет бедно! Имидж называется! Он в этом костюме с тоталитарных времён ходит! Воровать в этом костюмчике начинал.
   -- Пардонтий! По нему не скажешь, что миллионер!
   -- Он как-то сразу вписался в образ демократа: костюмчик бедненький, сам подслеповатый, но глаза честные, на интеллигента похож, так смотрит на всех своими слепенькими глазёнками, как будто знает что-то очень важное, какую-то демократическую, известную одному ему тайну... Ещё и инвалид... Это очень располагает к себе... Особенно интеллигенцию... У него что-то там с ногами такое, слабые они... А если инвалид -- значит пострадавший от тоталитарного режима, может, это из-за коммунистов у него ноги больные?! Прищуривается, смотрит честными глазами -- значит диссидент, демократ...
   -- А не его я перед выборами по телевизору видел? -- спросил Карпыч с сомнением, -- Он за Папу агитировал... Правда, агитация была на очень низком уровне... Он, как голова Кашпировского из телевизора, внушал: "Голосуйте за Ёлкина! Если к власти придёт Ёлкин, мы тут же получим кредит в 24 миллиарда долларов! И отдавать его не надо будет! Уже договорились, что его простят! А если выиграют коммунисты, в стране начнётся террор, гражданская война, бандитизм, голод и убийства! Лучше, если мы получим кредит! Голосуйте за Ёлкина! В субботу все в пикеты!". Как-то уж совсем примитивно...
   -- Оно, может, и примитивно, -- сказал Брехунов -- но эффективно! Они очень много денег наворовали.
   -- Призывать людей к насилию безнравственно!.. -- добавил Карпыч, -- Но тот инвалид по-моему покрупнее был, и прищур похитрее... Кредит-то хоть они получили?
   -- У них там целая команда инвалидов-демократов орудовала! А с этой рекламой другой инвалид выступал, не помню точно фамилию, спортивная какая-то: то ли Снайпер, то ли Боксёр, то ли Броскнер... Хорошие деньги подняли... Они начинали с одного из столичных районов, очень неплохое начало. Подняться можно не только в Государственной Думке -- Засравский тут никогда и не работал, с районного депутата поднялся... Он, наверное, в гости к друзьям-демократам приходил... Родина не забывает своих героев! Его сейчас крупным чиновником назначили: то ли строит что-то, то ли ломает... Всё хорошо, только ноги у Засравского слабые...
   -- Зато руки сильные! -- заметил Карпыч, -- Вон, как в руку Вашу вцепился! Такой, если деньги руками схватит, домкратом не расцепишь!.. Ни за что не отдаст!
   -- Это точно! -- сказал Брехунов. -- А кредит, про который он говорил, конечно, взяли, только не они... Мелко плавают... Кредитов, вообще, очень много взяли... -- Брехунов посмотрел на Карпыча, -- С большими иностранными кредитами -- это настоящий бизнес! Высший пилотаж для избранных!
   -- Это же огромные деньги! -- сказал Папа, -- Даже для такой необъятной страны, как наша! Неужели их не надо возвращать?
   -- Как это не надо? -- удивился Брехунов, -- Где вы видели кредит, который не надо отдавать? Эти кредиты и разорят страну! Если так пойдёт, как сегодня, то вся страна много-много лет будет работать на возврат этих кредитов!
   -- Так на эти кредиты можно было поднять экономику, заводы запустить?!
   -- На такие деньги можно было поднять любую экономику! -- ответил Брехунов, -- А как же План? Зачем её разоряли-то? Чтобы потом опять поднимать? С этими иностранными кредитами совсем другая задача, и не важно, на что они выделены. Не экономику поднять, а загнать страну в долговую яму -- старый проверенный способ! Большинство из этих кредитов и в страну-то не попадали... Где их брали, там по своим личным счетам и делили... Всё просто! Несколько человек стали богаче ещё на несколько миллиардов!
   -- Как же это можно? -- разволновался Папа, -- Отдавать ведь придётся нашим детям, внукам...
   -- Правнукам и правнучкам! -- добавил Карпыч ехидно, как бы передразнивая Папу. Видимо, всё, что он сейчас услышал, не было для него новостью. Брехунов уже открыл рот, чтобы что-то ответить Папе, но ему помешал грубый мужской возглас:
   -- Да провались ты со своими детьми сто раз! Дура! Вон отсюда!
   Около двери с красивой табличкой "Главный защитник прав человека" стоял солидный господин. Лицо его было перекошено злобой. Перед ним находилась женщина с заплаканным лицом. Она беспомощно лепетала:
   -- Как же мне быть? Я уже везде была, никто не хочет мне помочь...
   -- Сколько раз тебе повторять?! -- орал господин, -- Пошла вон отсюда! Не уйдешь -- в тюрьму тебя засажу! Вместе с твоими детьми -- недоносками! -- он замахнулся на неё кулаком. Как не хотел Брехунов пройти мимо, но не получилось.
   -- Что ты руками машешь? -- сказал он господину, -- Тут же камеры везде стоят!
   -- А что она лезет ко мне со своими проблемами?! -- господин был возмущён, -- Дать бы ей в лоб пару раз! Знала бы, к кому лезет! У меня и так дел невпроворот, Иван Иванович! Сами знаете! Не страна, а сплошное нарушение прав человека: права боевиков на войне нарушают, олигархов обложили несправедливыми налогами, я уже не говорю про права геев и лесбиянок... Вся Европа над нами смеётся... А тут еще эта дура: ну, убили её мужа на войне, ну выкинули из квартиры, пособие не платят, денег нет!.. Можно подумать, что она одна такая!... -- возмущению господина не было предела.
   -- Ладно, ладно... -- сказал Брехунов, -- Успокойся, она уже ушла... Пройдёмте дальше, -- сказал он, обращаясь уже к Папе с Карпычем. Когда они немного отошли, он сказал:
   -- Это наш главный по правам человека. У него как-то "напёрсточники" на рынке три тысячи долларов выиграли, так он с тех пор нервным стал... Хорошо, что наличных мало с собой было... Обедать шёл...
   -- Так это правозащитник?.. -- сказал Карпыч, -- А остальные тоже тут сидят? Новохатская, Абратова?..
   -- Абратова, это которая с большим бюстом и мужчин ненавидит? -- спросил Папа.
   -- Ну да, -- ответил Карпыч, -- может, у неё комплекс по поводу большого бюста, так бывает. Наверное, обидели её мужчины в молодости!.. Но ненавидит она их яро! А Новохатская, по-моему, вообще всех ненавидит! Включая и женщин!
   -- Этот правозащитник, которого вы видели, бюджетный! Так сказать -- казённый! Государственный. Он тут и сидит. А все остальные правозащитники коммерческие...
   -- По поводу большого бюста, -- сказал Папа, -- хорошо говорила Кузьминична, из нашей коммунальной квартиры, жена красного командира дяди Миши, я про неё уже рассказывал. Там жила одна молоденькая девушка, тоже с большим бюстом, как у Абратовой этой, и тоже очень этого стеснялась... А Кузьминична ей говорила тогда: "Молодая ты, Машка, ищо, глупая!.. Энто ж цельный капитал!". Может, на это как-то и Абратовой намекнуть, может, помягчает она?! И Новохатской тоже: и у неё бюст большой!..
   -- Нет! -- отрезал Брехунов, -- Не помягчают они! Все известные современные правозащитники, кроме нашего, бюджетного, работают на своих иностранных хозяев, которые их и финансируют. Что хозяева скажут, то они и говорят. И бюст тут непричём. Это так случайно получилось, что у них большие бюсты. Что-то я вам хотел важное пояснить, -- сказал Брехунов, -- а Вы, Виктор Карпович, меня бюстами отвлекли! Да! -- вспомнил он, -- По поводу бедной одежды... Должен заметить, что бедных депутатов не бывает! Если вы вдруг встретили депутата в плохой, поношенной одежде, каблуки стоптаны, весь ободран, ручка в кармане пиджака вся обкусана, прямо, как старший научный сотрудник, это значит только одно: он встречался с избирателями и не успел переодеться! Бывает, правда, и наоборот. Одна из наших думковских дам, она на заводе при тоталитаризме работала, приехала на свой завод вся в бриллиантах и в вечернем платье! Перепутала график немножко... Но мы отвлеклись... Пойдёмте! -- Брехунов сделал приглашающий жест. Они двинулись дальше по коридору.
   -- Кого тут только нет?! -- сказал Папа с непонятной интонацией, то ли он был рад такому обилию различных партий, то ли расстроен. -- И коммунисты, и медведи, и либералы, и демократы... Россия такая, Россия сякая!..
   -- Но деньги все в одной кассе получают! -- прояснил Брехунов. -- И программы у всех одинаковые! -- Он подёргал за ручки несколько дверей, но все они оказались запертыми. -- Сейчас многие депутаты на заседании...
   -- А что это за "ПРБ"? -- поинтересовался Папа, разглядывая табличку.
   -- Это партия: "Простые русские бабы"! Они женскую партию сделали, в расчёте, что женщины за них голосовать будут охотно, но оказалось, что женщины голосуют за мужчин! Дело в том, что мы не препятствуем созданию различных партий, главное, чтобы они были подконтрольные и не занимались самодеятельностью! У нас всё устроено, как в настоящем демократическом парламенте: есть партии большинства, есть оппозиционные партии, есть свои клоуны и хулиганы, которые оживляют заседания Думки и настраивают депутатов на рабочий лад. Всем должно быть видно, что в Думке кипят страсти, обсуждаются законы, есть несогласные! -- Это и есть настоящая демократия!
   -- Ну, а либералов Вы сейчас отстранили от работы?! -- сказал Папа, -- Оппозиция ослабла... Получается, что демократии крылышки подрезали?!
   -- Во-первых: оппозиция из них слабенькая получается... Они же все эти годы у власти были... Да и сейчас при должностях и бабках! Только ушли в тень, чтобы народ не раздражать, и нового человека на партию поставили... А во-вторых: мы сейчас оппозицию усилим. Уже есть решение часть депутатов из партии большинства отправить на работу во вновь созданную оппозиционную партию. Скоро мы её зарегистрируем и наведем в Думке баланс сил!
   Процессия вошла в большой холл. Видимо, офисные помещения закончились. Появились таблички с более прозаическими названиями: "Тренажёрный зал", "Курсы по интересам", "Комната N5. Продажа дипломов". Папа и Карпыч с интересом их разглядывали.
   -- Расскажите нам, Иван Иванович, -- попросил Папа. -- Очень интересно... Зачем, допустим, в Думке тренажёрный зал? Вы хотите депутатов ещё и качками сделать? Мало они тут у Вас дерутся? Кровопролития хотите?
   -- Что Вы?! Тренажёрный зал совсем для другого: тут стоят макеты столов, и депутаты тренируются голосовать несколькими карточками на скорость! Иногда даже проводим соревнования между фракциями... В этой комнате, -- Брехунов указал на комнату с табличкой "Комната N5. Продажа дипломов", -- депутаты могут приобрести с большой скидкой диплом о высшем образовании. Огромный выбор институтов и университетов! Если в наличии нет нужного диплома, его можно заказать. В продаже имеются и учёные степени: кандидатские, докторские, даже звания членов-корреспондентов!.. Мы боремся за всеобщую грамотность в Думке! Престиж нам очень важен!
   -- Как говорят в народе, -- прокомментировал Карпыч, -- "Членом мы тебя уже записали, теперь ручкой запишем!". Таким макаром, в Думке скоро все академиками станут! Кстати, Мирзавец имеет учёную степень?
   -- А как же! Он же председатель комитета, ему по имиджу положено: доктор наук, профессор, действительный член нескольких академий... Имеет много научных трудов...
   -- И по каким же наукам он профессор? -- спросил Папа.
   -- Профессор по болтовне! -- ответил Карпыч, и, подумав, добавил, -- И академик по бабам!
   -- Давайте зайдём в помещение курсов! -- перевёл разговор Брехунов, -- Я думаю, что вам будет интересно. Занятий сейчас нет, но мы можем посмотреть темы, планы...
   Внутри было просторно. На стенах находились стенды с информацией, к которым они и подошли. Крупным шрифтом на самом видном месте были расположены темы занятий: "Постепенное отмирание русского языка, путём перехода на правильные, иностранные слова"; "Российская история, как постоянная смена тоталитарных режимов (Из цикла "Виноватая Россия")"; "Неизбежность победы демократии во всём мире".
   Шрифтом, чуть меньше, были обозначены психологические тренинги: "Умение болтать без обязательств"; "Как стать гнидой"; "Правила поведения в буфете и общественном сортире".адине с созданием инфроструктур
   Карпыч внимательно прочитал всю информацию и грустно сказал:
   -- Ничего тут нет интересного! Даже вопросов нет! И так всё понятно! Пойдёмте, Иван Иванович, дальше смотреть...
   Двинулись дальше. По пути попался киоск с литературой.
   -- В основном покупают типовой партийный набор! Для создания и регистрации партий! -- Брехунов взял из киоска несколько тетрадок, -- Тут и типовой устав, программа, предвыборные лозунги, даже примерные названия будущей партии... В общем, всё необходимое. Купил типовой набор, заполнил пустые графы, и партия готова!
   -- Так разные же партии! -- удивился Папа. -- Разные цели, разные задачи!
   -- Это Вы ошибаетесь! Цель одна -- денег заработать! А названия, конечно, разные!
   -- А что еще в киоске продаётся? -- спросил Карпыч, -- Там еще книги какие-то?
   -- Есть и книги, но мало... В основном это специальная демократическая литература... -- неожиданно Брехунов занервничал, заюлил и мгновенно скрылся в двери киоска. Заскочив внутрь, он повернулся спиной к окошечку и стал с интересом разглядывать какие-то книжки. Но было уже поздно.
   -- Господин Брехунов! Добрый день! -- киоск окружили по всем правилам военного искусства несколько человек. Двое стояли у двери, отрезая Брехунову пути к отступлению, остальные пытались завязать с ним беседу через окошко. Папа и Карпыч, с которыми тоже поздоровались, с интересом разглядывали нападавших. То, что это не депутаты, было видно сразу: на лице читался интеллект, речь была связной и правильной, ну и костюмы были победнее среднедепутатского...
   -- Иван Иванович! Выходите! Мы Вас видели! -- настаивали нападавшие, -- Это, наконец, неприлично!
   -- А преследовать меня прилично? -- ответил из окошечка Брехунов, очевидно поняв, что дальше прятаться невозможно. -- Я вам тысячу раз объяснял, что ничего не могу для вас сделать! В демократической стране каждый должен решать свои проблемы сам!
   -- Это не наши проблемы! -- ответил один из нападавших. -- Это общие проблемы! И если не решить их сейчас -- всё пойдёт прахом!
   -- Обратитесь в профильное министерство! Или в Правительство! Или, наконец, на самый верх! Я то, что могу сделать?!
   -- Нас уже, кроме Думки, никуда не пускают! И письма от нас не принимают!
   -- Извините, господа, но вы и меня заставите принять к вам такие же меры. "Не забыть охрану предупредить, -- подумал Брехунов, -- чтобы их больше не пускали!". Вы отрываете меня от работы! От важных государственных дел! -- он с грохотом закрыл окошечко киоска, показывая, что разговор окончен. Убедившись, что нападающие ретировались, Брехунов покинул своё убежище.
   -- Прямо, как на передовой! Чуть гранатами не закидали! Сволочи...
   -- А что это за люди? -- уточнил Папа, -- С виду приличные...
   -- Наверное, -- сказал Карпыч, -- бюджетную строку хотели получить...
   -- Если бы!.. -- ответил Брехунов, отряхивая пиджак, -- Я бы и за строкой не постоял, пробил бы, только от них избавиться!.. Не хотят, сволочи несговорчивые... Это академики... Представители Академии наук!
   -- Это, которые?.. -- Карпыч махнул рукой назад, -- Из магазина этого, "Комната N5. Продажа дипломов"?
   -- Да нет! -- грустно сказал Брехунов, -- В том-то и дело, что настоящие... Из Российской Академии наук! У них очень тоталитарный, негибкий подход! Недемократический! Мы уж, и так, и так, и с другой стороны! Как только не пытались их реформировать!.. А они ходят везде и ругаются! Жалобы пишут, людей от работы отрывают!
   -- Может, попробовать расформировать демократическим путём? -- иронично сказал Карпыч, -- "Методом расстрела из танков"?! Как Верховный совет?! Такой своеобразный "Шок и трепет в академии"! Можно и авиацию привлечь... А на освободившемся месте, столичный мэр быстренько построил бы элитный комплекс "Наука в развале"! Все бы денег заработали!..
   -- Вы всё смеётесь? -- парировал Брехунов, -- Хорошо Вам смеяться из Администрации президента!
   -- А что они такого хотят? -- спросил Папа, -- Почему всем мешают, и никто с ними говорить не хочет?! Может, стоит их выслушать? Это же цвет нашей науки?!
   -- Цвет-то, цвет! -- ответил Брехунов, -- Да запах не тот! У них, что не слово -- всё попрёк Плана! Критикуют наши реформы! Все: реформу науки и образования, реформу здравоохранения, экономические реформы... Хоть в тюрьму их сажай! Но люди-то, в принципе, уважаемые! Жалко!
   -- Неужели все академики такие гниды? -- наигранно спросил Карпыч, -- Академики-ретрограды?! Никогда не поверю! Неужели в Академии наук нет настоящих академиков?! Наших! Академиков-демократов?! Академиков-либералов?!
   -- Есть, конечно, -- ответил Брехунов грустно, -- но не все, к сожалению! Вот, например, недавно, группа академиков-демократов написала открытое письмо Президенту с просьбой ограничить влияние православной Церкви на население. Они очень обеспокоены распространением православия на территории России и просят принять срочные и решительные меры по ограничению этого влияния на население! Вот это и есть настоящий академический подход! Увидели угрозу демократии и сразу требуют её устранить!
   -- А почему только православие? -- удивился Папа, -- Другие религии им не мешают? Ислам, иудаизм, буддизм, наконец? Они ведь тоже бурно развиваются! Тем более, что очень многие учёные с мировым именем так или иначе пришли к Богу!
   -- Михаил Потапович... В Плане православие первым стоит... -- тихо, пытаясь не выпячивать свою образованность, ответил Брехунов. -- А эти... Академики-ретрограды, цепляются даже к мелочам. Недавно один наш думковский академик-математик внёс поправку: разглядел неудобство в науке и предложил для простоты расчётов, чтобы люди не мучились, те же академики, законодательно округлить число "Пи". Сделать его равным трём. Вы бы слышали, какой крик они подняли!
   -- А у Вас какое образование? -- тихо спросил Папа.
   -- Высшее! Юридическое!
   -- Я надеюсь, не из этой комнаты N5? Не из "Продажи дипломов"? Не высшее "магазинное"?
   -- Обижаете, Михаил Потапович! -- надулся Брехунов.
   -- Что ты, Миш, злобствуешь? -- весело сказал Карпыч, -- Далось тебе это "Пи"?! Оно уже никому у нас не нужно: точных расчётов никто не делает, наука не нужна, расчёты только в строительстве, и то "плюс-минус трамвайная остановка", так, что дома после таких расчётов валятся...
   -- Спорить не буду, -- грустно ответил Папа. -- Что это там, в холле, мигает? Давайте подойдём поближе...
   Они двинулись дальше по коридору и вошли в большой холл. Судя по всему, это было одно из центральных помещений в Думке. Уже упоминалось, что обстановка была очень приятной. На роскошных кожаных диванах сидели депутаты и спокойно, как и положено депутатам, с достоинством что-то обсуждали. Рядом с огромными дверьми, над которыми большими буквами было написано: "ЗАЛ ДЛЯ ЗАСЕДАНИЙ", были расположены две двери поменьше под общей вывеской: "КАССЫ". Ниже располагалось электронное табло, на котором светящимися красными буквами было написано: "Включение дней Св. Патрика и Св. Валентина в перечень общенациональных праздников". Над левой дверью светилось табло с надписью: "ЗА" и "15.000", а над правой -- "ПРОТИВ" и "2.000". У обеих дверей стояли небольшие очереди из депутатов, но к двери "ПРОТИВ", народу было больше. Глядя на слегка озадаченные лица своих гостей, Брехунов начал давать пояснения:
   -- У нас это называется "материальное стимулирование"! Если вопрос, стоящий на повестке дня, не является стратегическим и не подлежит обязательному принятию, то мы разрешаем заинтересованным лицам стимулировать депутатов. Что вы сейчас и видите. Поскольку эти праздники сейчас широко празднуются в нашей стране, встал вопрос об их узаконивании.
   -- Да уж... -- сказал Карпыч, -- Не знаю, как во всей стране, а в столице точно! Похоже, наш мер, большой их поклонник! Шествия, фейерверки, народные гуляния, реклама... Я как-то из-за их проведения пол дня в пробке простоял... Православные праздники так не отмечают, как эти...
   -- Православию такими мерами не повредишь... Там другие меры принимаются... Поскольку вопрос незначительный, я даже не знаю, кто финансирует. Но кто-то платит за голоса депутатов. -- Брехунов посмотрел на табло. -- Хотя суммы-то совсем смешные! Но в связи с этим у нас другая проблема возникла! Мы сейчас над ней работаем! Некоторые депутаты берут деньги в обоих окошечках! Необходимо срочно принимать какие-то меры! Это безнравственно!
   -- А если вопрос "стратегический", как Вы говорите? -- уточнил Папа.
   -- Такие вопросы сейчас как раз принимаются! Мы пройдем в зал и послушаем. На табло они не выносятся вообще -- просто на личные счета депутатов перечисляются определённые суммы. Бывают иногда и споры: подняли недобросовестные журналисты крик о рекламе пива! Пришлось обсуждать этот вопрос. С одной стороны, запретить эту рекламу мы не можем: в Плане прямое указание на резкое увеличение потребления спиртных напитков населением; а с другой стороны, совесть нужно иметь -- производители такие бабки гребут, а делиться не хотят! Вот тут-то мы им и вдули, по самое "не горюй"! Будут знать, что такое Думка! -- он засмеялся, -- Жаловаться ходили, до Папы дошли... Но заплатить им всё-таки пришлось!
   -- Да! -- сказал Папа, -- Не жалуете Вы иностранные компании!
   -- А что их жалеть-то, Миш! -- сказал Карпыч, -- Ладно бы еще пиво хорошее делали!.. Хотя бы как у себя дома... По своим стандартам... Или как у нас раньше -- живое!.. А у них всё "со вкусом": алкогольный напиток со вкусом пива, пластмассовые чипсы со вкусом ветчины, химические кубики со вкусом курицы... Ведь до чего обнаглели: "Суп из настоящей курицы не имеет никакого вкуса, пока Вы не положите туда куриный бульонный кубик"! Вот же!!! Из тех куриных ножек, что они нам присылают втридорога, точно суп не сваришь, но запах они имеют, только не куриный! У меня знакомый, Ферзь, от пива пострадал. Выпил он этого пива, без которого "Не жизнь! Кто бежит за следующей бутылкой?". И его в туалет сильно потянуло... Только он на унитаз уселся -- ещё и тошнить и рвать начало. Не выдержал организм такого насилия -- прямая кишка вылезла! Забрали его в больницу и положили около приоткрытого окна. Дело было зимой, и он заработал двухстороннее воспаление лёгких! Как-то проходил мимо лечащий врач и спросил у сестры: "Этот ещё не помер? Странно!". Выжил Ферзь только из-за непреодолимого желания набить этому врачу морду, что потом и сделал! Вот до чего пиво доводит!
   -- Какие Вы страсти говорите, Виктор Карпович, -- сказал Брехунов, -- Давайте лучше в зал для заседаний пройдём, послушаете, как Горлопанов заседание проводит!
   Пройти в зал для заседаний оказалось не так-то просто. Несмотря на то, что гостей вёл сам Брехунов, пришлось предъявлять удостоверения. Дело в том, что заседание было секретное и посторонним на нём присутствовать строго запрещалось. Охрана долго их разглядывала, но потом пропустила. Гости огляделись. Ничего необычного -- этот зал они часто видели по телевизору. Немного смущало, что депутатов было очень мало, и вели они себя совсем не заинтересованно: кто-то читал газеты, кто-то зевал во всю глотку, некоторые откровенно спали... Брехунов предложил всем устроиться в задних рядах.
   -- Уже есть решение, -- сказал он, посматривая на депутата, который мирно спал недалеко от них, но постоянно ворочался,-- оборудовать несколько последних рядов под спальные места.
   -- Койки что ли поставить хотите? -- уточнил Карпыч.-- В строительстве на койки считают только гостиницы и общежития. А что? Получится красиво: "Государственная Думка на 500 коек"!
   -- Не койки, конечно! Поставим кресла, как в хорошем самолёте, чтобы удобно было спать...
   -- Господа депутаты! -- вдруг раздался громкий, знакомый голос, -- Предлагаю голосовать все поправки к федеральным программам сразу! Какие будут предложения? -- это был голос Горлопанова, сидевшего в президиуме.
   -- Ну вот! -- расстроено сказал Брехунов, -- Не успели на обсуждение поправок к закрытым федеральным программам! Как быстро они их обсудили... Ну ничего... Я вам про них расскажу пока они будут голосовать...
   Как по команде, вдоль свободных кресел, побежали депутаты, как фокусники, очевидно производя голосование за отсутствующих. Гости заворожено смотрели на ювелирную работу депутатов.
   -- Не зря Вы тренажёрный зал открыли! -- сказал Карпыч, -- Из депутатов выгонят -- в цирк работать пойдут!
   -- Сволочь ты, козёл безрогий! -- раздался недалеко от них громкий женский крик, -- Хочешь мне бюджет заблокировать!
   Гости с любопытством повернули головы и посмотрели, кто это так громко кричит. Кричала женщина средних лет. Рядом с ней сидел толстый депутат, на козла не похожий, скорее он напоминал толстую, ленивую сову. Кроме гостей на крик никто не обернулся. Даже спящие депутаты не проснулись и мирно сопели... Крик продолжался:
   -- Я всё поняла! Ты хочешь, чтобы наши женщины болели СПИДом, чтобы процветала безотцовщина, чтобы делались аборты!..
   -- Я в принципе против венерических болезней! -- парировал толстый депутат, морщась, -- Лучше скажи, куда ты деньги деёшь? Куда деньги деёшь?
   -- Против он?! -- продолжала кричать женщина, -- Я знаю, что у тебя сифилис был! Вот из-за таких, как ты, у нас женщины болеют сифилисом, СПИДом, безотцовщиной и абортами!
   -- Ну и что? Я и не скрываю! У меня был сифилис -- как у Ленина! Как же ему не быть при такой тяжёлой работе? "Комсомольский актив ушёл в пассив! -- подумал Карпыч, глядя но толстого депутата, -- В кармане для презерватива носят таблетку валидола!".
   -- Ты лучше скажи, куда ты деньги деёшь? -- депутат, похожий на сову, начал возмущаться. -- В прошлом году тебе выделили из бюджета десять миллионов долларов! Под твою загадочную программу. Ты выпустила брошюрку для младших школьников "Мой друг -- презерватив"! А остальные деньги где? Брошюрка-то копейки стоит! Куда деньги деёшь?
   -- Я согласна с тобой! -- кричала женщина, -- Но ты хочешь, чтобы наши женщины болели СПИДом, чтобы процветала безотцовщина, чтобы делались аборты!..
   -- А на этот год тебе опять деньги выделять? Вот я против чего! Ты сначала за те отчитайся! Куда деньги деёшь?!
   -- Сам ты козёл! Ворюга! Зарубил мне, гадина такая, строку!
   -- Господа депутаты! -- вмешался Брехунов, видя с каким интересом гости наблюдают за этой сценой, -- Заседание же идёт! Потише! -- и, обращаясь к гостям, добавил, -- Это депутат Бляхова, из партии ПРБ, я вам рассказывал. Протащила какую-то странную программу, деньги не освоила, теперь ещё хочет. Вот и кричит!..
   -- Голосование закончено! -- громко сказал из президиума Горлопанов, -- Решение принято единогласно!
   -- А почему Горлопанов один сидит в президиуме? -- спросил Папа.
   -- Сейчас подбираем ему ещё одного заместителя... Того, что с ним раньше в президиуме сидел, уже нельзя использовать...
   -- Почему?
   -- Видите ли... У него желудок больной, газы... И он, как задремлет, теряет контроль над желудком... А микрофоны в президиуме очень чувствительные... Запах ещё можно как-то перетерпеть, у нас кондиционеры мощные. Но бывают неприятности и похуже: как-то Папа приезжал, начал говорить с трибуны, а тут из президиума звуки различной мощности!.. Он обиделся, подумал, что это нарочно сделали... Короче, надо другого подбирать... Но мы отвлеклись... Я хотел вам рассказать про поправки к закрытым федеральным программам, которые сейчас приняли. Жалко, что мы на обсуждение не успели... И на их примере объяснить механизм принятия или отклонения. Задержали нас академики эти!.. Будь они неладны!
   -- Слушаем Вас, Иван Иванович!
   -- Как вы наверняка знаете, Планом демократизации предусмотрены, цитирую: "...неотложные меры по полной деградации с последующим вымиранием коренного населения России, включая славяносодержащее...". Этому посвящена целая глава Плана. Так вот, -- Брехунов прервался, пытаясь правильно сформулировать следующее предложение.
   -- Молчи, сволочь!!! -- раздался вдруг резкий окрик, -- Комуняка паршивый! Ты сначала золотой запас верни, который ты с горбатым украл, потом уже меня учить будешь!
   -- Прихлебатель заморский! -- раздался ответ, -- Мы то хоть запас украли! А вы всю страну разграбили!
   Брехунов лениво обернулся на крики. Гости заелозили на своих местах. Не столько от крика с мест, сколько от предстоящего разговора. План они читали, про федеральные программы уже слышали, но одно дело на бумаге, а другое дело вживую. Когда приличный с виду человек, образованный, приятный в общении, скорее всего, "славяносодержащей" национальности с омерзительным цинизмом рассказывает про то, как надо уничтожить свой народ?! Гостям было неуютно. Мысленно перекрестясь, они приготовились слушать.
   -- Не обращайте внимания, -- продолжил Брехунов, -- у нас частенько и драки случаются! Так вот... С последующим вымиранием... -- смачно повторил он, по-видимому получая удовольствие от этих слов. -- Деградация, по Плану, идёт по двум основным направлениям: духовному и физическому. Они, как две сестры, должны идти рука об руку. Одна тянет за собой другую. Духовная деградация начинается с отказа от православия, от веры отцов. Очень много в этом вопросе сделали коммунисты, и не надо об этом забывать! Огромное им за это спасибо!
   -- А Ислам? -- уточнил Карпыч.
   -- И Ислам, конечно, тоже! Масульман у нас меньше, но и их надо в обязательном порядке отрывать от Веры! Это главная задача! Внедрять побольше сект, ложных религиозных учений, путать верующих -- но оторвать, любой ценой оторвать от веры! Затем, необходимо прививать им наши, демократические ценности! Начиная от чипсов и кока-колы, и заканчивая гомосексуализмом и правами человека! Побольше разврата, наркомании, насмешек над религией... -- Брехунов вспотел, -- Но вы всё это и сами знаете!
   -- От кока-колы живот пучит! -- сказал Карпыч, -- И потенция понижается!
   -- Это несущественные мелочи! -- продолжил Брехунов. -- Я хочу остановиться на физической составляющей! Она тоже очень важна! Наркомания, алкоголизм, сексуальная раскрепощённость, вседозволенность! Всё это подлежит неукоснительному внедрению в жизнь простого человека! Поясню на примере. Большинство населения у нас говорит, что верит в Бога! Но, по-настоящему верующих, которые находятся в лоне церкви, мало! Ну, ходят они в церковь... Ну, постятся иногда... Это стало модно!.. Таких верующих можно легко от веры отвадить! Тем более, что у подавляющего большинства населения очень тяжёлая жизнь: денег нет, работы не предвидится, детей кормить нечем... А мы ему предложим выпить нашего спиртосодержащего пивка... Потом ещё... С телеэкрана атакуем его рекламой: "Без пива -- не жизнь!", "Здесь будет город-бар!", "Что за рыбалка без пива?", "Запомните, без пива не может быть общения!". Долбать рекламой, долбать, долбать... Глядишь, он и подсел на пивко!.. Ему нравится... И проблемы куда-то уходят... А мы ему водочки предложим... Лиха беда начало... Про Бога он уже забыл! Какая там церковь? Не до неё! А попробуй, милый, лёгкий наркотик! Это еще лучше, чем спиртное! Давай! А вот наркотик посильнее! Давай! И забыл он уже про всё! Не то, что про церковь: про жену забыл, про мать с отцом, про детей! Потомства нормального произвести уже не может, работать не может! Вот вам и деградация! Вот вам и вымирание! Что и требовалось доказать! -- Брехунов гордо посмотрел на гостей. -- Как там, в Плане записано? "Оскотинивание"? Очень верный термин! Оскотинивать! Оскотинивать, и ещё раз оскотинивать! Вот одна из наших основных задач! Особенно подвержена оскотиниванию молодёжь: подсадил её на алкоголь, наркотик или игровые автоматы, и делай с ней, что хочешь! Тогда за стакан водки или дозу они не то, что мать родную убьют -- Родину продадут! Два, три поколения, и всё!
   -- Насчёт термина, -- сказал Папа, -- я с Вами не согласен! Если бы скотина, которую Вы только что упомянули, могла бы говорить и мыслить, она, скотина, возразила бы! Где Вы видели скотину, которая употребляет наркотики, алкоголь, и табак? Которая, просто так, ради удовольствия, убивает себе подобных? Совершает половые акты с детёнышами? -- было видно, что Папа взволнован.
   -- Я не против, Михаил Потапович! -- ответил Брехунов, заметивший волнение Папы, но, не поняв причины этого волнения, -- Но так в Плане записано!.. Наверное, неудачный перевод...
   -- Не обращайте внимания, Иван Иванович, я немного устал. Как перевели, так и будем делать! На чём Вы остановились?
   -- Деградация, вымирание, люди не работают...
   -- Тем более, -- вставил Карпыч, -- что работы-то и нет нигде!
   -- Безработица тоже способствует деградации: постоянная нехватка денег, отсутствие работы и уверенности в завтрашнем дне, невозможность прокормить семью... -- ответил Брехунов, -- но это другая тема! Есть ещё и генно-биологическая составляющая деградации: начиная от внедрения в рацион человека генно-модифицированных продуктов, причём, модифицированных, как нам нужно, и заканчивая бытовой химией... Население не думает, например, чем оно посуду моет и бельё стирает... И очень важно, что все эти товары мы закупаем по импорту. В импортные товары можно подмешать, что нам нужно в достижении наших целей... И никто это не проверит! -- Брехунов кашлянул, -- Я отвлёкся, это не касается сегодняшнего заседания... Продолжу тему! Не всё так просто! Мы должны, нет, просто обязаны, создать все условия для этого! А я, как законодатель, должен обеспечить грамотные законы! Чтобы в любой момент дня и ночи, на территории всей страны можно было купить в неограниченных количествах и пиво, и водку, лучше некачественную, любой наркотик!!! Чтобы наше население было всем этим обеспечено полностью! И по приемлемым ценам! И чтобы можно было это всё употреблять где угодно! А то некоторые начинают голос подавать: запретить в скверах, в общественных местах, в транспорте -- дикость какая-то! Или некоторые недобросовестные бизнесмены ставят во главу угла выгоду?! Такого мы быстро поставим на место -- в первую очередь тут важен результат, а не прибыль! Пиво, водка, наркотики -- всё это должно предлагаться по доступным для населения ценам!
   -- Так это ж бизнес! -- сказал Карпыч.
   -- В первую очередь, это политика! Ну, и конечно, очень прибыльный бизнес! Так вот! В "Федеральной программе по активному внедрению наркомании во все слои населения России, в рамках демократии и прав человека на свободный выбор всего" обсуждалась поправка о внедрении наркомании и в дошкольные учреждения, что раньше в программе предусмотрено не было!
   -- А что ещё там можно внедрять? -- грустно спросил Папа.
   -- Не можно, Михаил Потапович! Нужно! Необходимо! Это же федеральная программа, которая подлежит неукоснительному выполнению! Это Вам не строительство дороги из пункта "а" в пункт "б"! -- Брехунов гордо посмотрел на Папу. -- А всего подобных программ по физической деградации, пять: наркотики, алкоголь, табак, общее развращение населения, включая проституцию, и игровой бизнес. Кроме игрового бизнеса, все поправки по дошкольным учреждениям прошли.
   -- А игровой бизнес почему не прошёл? -- удивился Карпыч. -- В каждом детском саду, сделать комнату игровых автоматов... Пусть детишки подсаживаются!..
   -- Дело в том, что игровой бизнес очень явный!.. Мы поводили пилотные проекты в нескольких детских учреждениях и получили сильный отпор со стороны родителей! А огласка в этом вопросе совсем не нужна! Это надо делать тихо! Постепенно! Потом, когда хватятся -- уже поздно будет!
   -- Ну, а наркотики, алкоголизм, разврат в детском саду? -- удивился Папа, -- Да даже и в школе?! Разве это не явно?
   -- Это не явно! Тут много способов! Начиная от программ типа "Мой друг презерватив" депутата Бляховой, развивающих детских игр типа "Выбери себе партнёра для секса!", и заканчивая скрытой популяризацией детской порнографии, приобщением детей к алкоголю, наркотикам... Многие депутаты готовы заниматься этим даже на общественных началах, просто из-за любви к детям!..
   -- А как относятся депутаты, -- спросил Папа, -- которых не знакомили с Планом, ко всем этим федеральным программам, законам? Неужели никто не возмутился, не стал отстаивать интересы народа?
   -- Как Вам сказать, Михаил Потапович?! Раньше были у нас крикуны разные: кто-то под демократов рядился, кто-то под коммунистов... Но сейчас в думке случайных людей уже нет!.. Если кто и покричит, повозмущается -- так это от скуки... А по поводу программ и законов, в соответствии с Планом, так они думают, что просто им подвезло так... Что можно деньги на чём угодно делать... И мы их не разуверяем!..
   Вдруг прямо на лбу Брехунова появилась маленькая, красная точка. "Это же лазерный прицел! -- сообразил Карпыч. -- Так и пристрелить могут!". Точка переместилась на область сердца депутата Брехунова. Но тут же на лбу появилась еще одна. "В Думке полно снайперов! -- подумал Карпыч, -- Это в целом неплохо! Говорить ему, что он на мушке, или пусть пристрелят гниду?! -- аккуратная красная точка плавно переместилась со лба депутата на его правый глаз, -- Шкурку депутатскую портить не хотят?!". Брехунов почесал глаз, погрозил кому-то пальцем и сказал:
   -- Прямо, как дети малые!.. Наша делегация была в Японии, накупили себе лазерных указок, теперь балуются... Молодость бурную вспоминают!..
   -- Может, тогда, Думку приравнять к дошкольным учреждениям? -- ехидно спросил Карпыч. Но Брехунов не ответил ему, а стал наблюдать за выступлением какого-то депутата. Он вышел к трибуне и начал свою речь:
   -- Вот я и говорю... -- начал депутат, -- Я в просрации!.. К сожалению, у нас в Думке, это ещё не стало нормой, но встанет... -- депутат закашлялся, -- Но станет... Встанет, я думаю нормой... В смысле, станет!.. -- депутат окончательно запутался.
   -- Это Вы о чём? -- спросил из президиума Горлопанов.
   -- Действительно, -- сказал Карпыч Брехунову, -- Это он про порнографию?
   -- Да ну вас всех в жопу! -- совсем расстроился депутат и, подумав, добавил, -- В Бермуды! -- махнул рукой и пошёл на своё место.
   -- Что он, интересно, имел в виду? -- ехидно спросил Карпыч, -- Это уже не просто порнография! Тут уже извращениями попахивает! -- Карпыч что-то вспоминал, -- Хотя, может, и нет. На заре перестройки два приятеля, кажется, Анисимов и Усов, решили зарегистрировать кооператив. А название, как это модно, взять иностранное, чтобы позвучнее. Решили: интернейшнл! Что бы выйти на международный рынок! И аббревиатуру от своих фамилий... Так и получилась фирма: Анус интернейшнл! -- Брехунов улыбнулся.
   -- Какое красивое название! -- не без иронии ответил он. -- Как Вы, Виктор Карпович, всё это только запоминаете? -- и добавил. -- А депутат этот, Пупков, хотел сказать или про карточки для голосования, или про зевки... Эти процедурные вопросы давно надо решить... Пофракционно ограничить количество зевков за сессию и считать прогулом день, если депутат не явился на работу и при этом не сдал свою карточку для голосования... Кворум же не можем набрать!.. Не ходишь на заседания, так хоть карточку свою оставь... Будем нещадно бороться с такими депутатами!
   -- Иван Иванович, а какие еще законы стоят на повестке дня как первоочередные? -- спросил Папа.
   -- Мы тут, в принципе, ничего не решаем... Какой закон и как быстро его принимать, решает ваша Администрация по согласованию с Группировкой иностранных советников. Ведь любой закон можно принять в три дня, а можно тянуть несколько лет и не принять! Была команда, например, быстро принять закон о частной собственности на землю -- мы его немедленно и приняли! Заплатили олигархи за свои страховые компании, чтобы ввести обязательную автогражданку -- пожалуйста! Ввели! И наоборот: не нужен закон о ренте на природные ископаемые, так мы его и не примем никогда... Пойдут поправки, чтения, переносы заседаний... А то некоторые хотят сделать с нашей нефтью, как у арабов и норвежцев!.. Или, закон о коррупции?! Сколько лет о нём говорят?! Ну, не нужен нам этот закон! -- Брехунов хитро улыбнулся, -- Мечтатели!.. Таким макаром, мы и принимаем законы...
   -- А зачем тогда его вообще рассматривать, если он принят не будет?
   -- Вид-то надо делать!.. Что такой важный закон рассматривается, идёт работа, комитеты вносят поправки, подождите еще немного... Демократия всё-таки!.. А первоочередные законы, которые будут приняты? -- он задумался, -- Можно у Горлопанова уточнить, кажется, очередные льготы для депутатов будут приняты, чиновники просили сократить срок амнистии по налоговым преступлениям и воровству бюджетных денег. Мы уж и так до трёх лет сократили... Но они ещё просят... До месяца.
   -- Это что? -- спросил Карпыч, -- Украл бюджетные деньги, отдохнул месяцок на своей вилле, где-нибудь на Лазурном берегу? Причём, на вилле, купленной как раз на эти самые бюджетные деньги, приехал в своё министерство, а тебя уже и посадить нельзя? Уже амнистия? И виллу не отнимешь?
   -- Виллу и так не отнимешь! -- ответил Брехунов. -- Конфискацию имущества, нажитого воровским путём, давно отменили! А месяц они как раз из этих соображений и просили, чтобы в отпуск уложиться! У чиновников ведь не очень большой отпуск -- им же на работу нужно выходить! Работать на благо страны! Но, по поводу месяца пока налоговая возражает: говорят, хотя бы три месяца дайте, а то с балансами запутаемся совсем, и так неразбериха полная.
   -- На этом, -- громко сказал Горлопанов из президиума, -- сессия завершена!
   -- Что ж... Прошу вас, господа, в наш буфет! -- пригласил Брехунов, -- А депутат Горлопанов нас догонит!
  
  
   Как и всё в Думке, буфет был шикарный! Роскошью, антуражем и кухней, он напоминал самые лучшие рестораны мира, а ценами -- заводскую столовку, времён застоя. Использовался буфет не меньше, чем зал заседаний! Помимо прямого назначения, кормления депутатов, там проходили встречи, переговоры, забивались стрелки с бандитами... Тут можно было увидеть за одним столом, в дружеской беседе, не только депутатов: министров, крупных бизнесменов, воров в законе... Разговаривать и решать вопросы в привычной обстановке депутатам было проще... Папа, Карпыч и Брехунов с Горлопановым расположились за одним из столов и с удовольствием обедали. Вилку все держали в левой руке, нож, как и положено, в правой: бокалы брали за "талию". Было видно, что правильно принимать пищу они умеют. Неспешно, с расстановкой они обсуждали увиденное, делились впечатлениями.
   -- Все продукты, которые поставляют в наш буфет, -- пояснял Горлопанов, -- проходят специальный контроль! Никакой химии, всё натуральное, выращенное специально для нашего буфета... Тотальный контроль... Ничего импортного, всё только с родных полей!.. А поля за колючей проволокой!..
   -- Ну, Вы и удивили... -- ответил Карпыч, -- У нас в Администрации тоже не едят "ножки Буша", обколотые гормонами и антибиотиками, и генно-мутированные продукты... Если наш бычок не туда посмотрит, его на стол не подадут... У нас всё строго... Мы не быдла какая-нибудь, отравленные ножки "Буша" есть...
   -- После такого обеда и на баб по-другому смотришь! -- раздался громкий знакомый голос. За соседним столиком сидел депутат Мирзавец. Судя по его виду, он действительно хорошо пообедал. Развалившись в кресле, положив ногу на ногу, он сосредоточенно ковырял во рту зубочисткой. Что-то отковыряв, внимательно разглядывал это "что-то", стряхивал на пол и продолжал ковырять дальше. Мирзавец постоянно доставал из стоящей на столе вазочки с зубочистками новую, причём старую, которую он уже использовал, аккуратно засовывал обратно в вазочку. Слегка порыгивая, он масляными глазками изучал барышню, сидевшую невдалеке. Она явно была польщена вниманием депутата.
   -- Тебе на кладбище уже прогулы ставят, а ты всё о бабах! -- громко сказал депутат, с одутловатым лицом, сидящий рядом с Мирзавцем, -- С этими бабами можно и пьянку запустить! Поехали на "Мир"! Нельзя откладывать на завтра то, что можно выпить сегодня!
   Карпыч вгляделся в Мирзавца пристальнее. Одутловатый депутат был прав. Полная осведомлённость в вопросах яхт и баб отчётливо проступала на его лице. И как Мирзавец не молодился, не хорохорился, вид у него был потрёпанный. Этакий престарелый подросток.
   -- Тупа-с! Тупа-с! -- кокетливо щебетала барышня сидевшему рядом с ней депутату Законнику, не забывая поглядывать и в сторону Мирзавца. -- Не помню, как там дальше... Всё проходит?! Тупа-с... -- повторила она, эротично поднимая глаза вверх, как бы вспоминая.-- Так вот! Я знаю точно! Лучшая машина -- это "Ренаульт"! И не спорь!
   -- Эх ты, блатная сыроежка! Это смешно! -- басом отвечал Законник, -- Могу себе представить, какую машину могут сделать французы! Ну, тряпки какие-то, ну, маслом на холсте намалевать!.. Но не машину!.. Нет машины лучше Мерседеса! И от погони на нём можно уйти, и ментов закошмарить...
   Карпыч, с интересом слушавший этот диалог, вопросительно посмотрел на Брехунова. Тот медленно прожевал что-то, видимо, очень вкусное, и пояснил:
   -- Это дама из комитета по культуре. Культуру она ассоциирует только с Францией, другого не признаёт! Специально пошла учить французский язык. Но результата не добилась: тяжело учить иностранный язык, не зная родного! Она очень изобретательна. Если не знает какое-то слово по-французски, то она произносит его по-русски, но на французский манер: ла лошадь, ла пиво, ла водка...
   -- А это странное самобичевание? Тупа-с?.. -- спросил Папа, -- Это не начало французской поговорки: "Tout passe... Tout сasse... Tout lasse..."?
   -- Всё проходит, всё разбивается, всё остаётся! -- подтвердил Брехунов.
   -- В комитет по культуре мы точно не пойдём! Я этого не вынесу!-- заявил Карпыч.
   -- Не спорь со мной, Законник! -- всё так же кокетливо отвечала барышня, поглядывая на Мирзавца, -- У меня два высших образования и кандидатская степень!
   -- А у меня четыре ходки и авторитет! -- гордо ответил Законник, -- Я УК, круче генерального прокурора знаю! -- он посмотрел на собеседницу. -- Сейчас лучше иметь две ходки в академию, чем два высших образования! Даже настоящих, а не как у тебя -- из "комнаты N5"! -- Законник сосредоточенно и зло разрывал двумя вилками кусок мяса, лежащий на его тарелке. Барышня смотрела на это брезгливо:
   -- Ты бы научился есть правильно, академик, всё-таки в культурном комитете заседаешь!.. Мясо надо резать ножом!
   -- Ты меня жизни не учи! У меня всегда нож с собой! Только он для другого нужен! Без тебя знаю, какое мясо чем резать! А есть двумя вилками удобнее: можно и кусок побольше зацепить, и сохранить его на тарелке сподручнее!.. А то: Думка... Депутат!.. Если хочешь знать, сейчас получить место депутата в Думке гораздо проще, чем должность хлебореза в хорошей зоне!..
   -- До каких пор мы будем терпеть в Думке беззастенчивое воровство?! -- раздался резкий, визгливый выкрик. Все оторвались от еды и насторожились. -- Сколько можно наживаться на народных избранниках?! Пора уже призвать к ответу думковское ворьё!!! -- кричал толстый депутат Жабин из мирзавцевского комитета. Официантка принесла ему счет, и он был очень недоволен. Подбородки, как обычно, тряслись в разные стороны. -- В Думке орудуют воры! Воры! Грабят!..
   Все настороженно посмотрели на Жабина. Как обычно, пришлось вмешиваться Брехунову:
   -- Сколько тебе эти воры насчитали? -- спросил он.
   -- Двадцать три рубля сорок восемь копеек! -- возмущённо ответил он, тряся подбородками.
   -- А что ты заказывал?
   -- Очень скромно... Я просто зашёл червячка заморить: два салата, чёрная икра, осетрина, стерляжья уха и телячья отбивная с трюфелями!.. А они с меня двадцать три рубля содрать хотят?!
   -- А бутылка "Хенеси"?! -- подсказала официантка.
   -- Ну, "Хенеси" бутылка... Так тут же буфет всё-таки... Не элитный ресторан!
   -- Плати! -- сказал Брехунов, -- И не думай! Это недорого! Это меньше одного доллара...
   -- Тебе бы баланды под шконкой! -- сквозь зубы прошипел Законник, -- С трюфелями!.. Жертва экологии, ошибка эволюции!
   -- Как ты сказал? -- спросила барышня, -- Очень красиво!
   -- Баланда под шконкой! Мир -- дверь -- мяч! Но это по-американски, ты, сыроежка, не знаешь...
   -- Нет! Про эволюцию... Экологию... Красиво!
   -- Сам месяц учил!
   -- Не хочу я творога, -- кокетливо кричал Мирзавец, пытаясь привлечь внимание барышни, -- от него растут рога!
   К столу, за которым сидел Законник с барышней, подошли двое молодых мужчин. Одеты они были в тренировочные штаны, головы побриты, у одного перевязана бинтом голова.
   -- Пахан! -- сказал один из них грубым голосом, -- Братва приехала на разборку! Звать?
   -- Зови козлов! -- ответил Законник, ощупывая свой карман, как будто проверяя что-то, -- Сейчас буду их жизни учить!
   -- Весело тут в вас! -- сказал Карпыч, вытирая губы салфеткой, -- Спасибо за угощение... Официантка! Принесите счёт, пожалуйста!
   -- Что Вы! -- удивился Иван Иванович, -- Вы же наши гости! Я сам заплачу!
   -- Ни в коем случае! Я сам заплачу! В вашем буфете мне это сделать будет очень приятно!.. -- он посмотрел на Папу, -- Что, Миш? Посмотрим вторую палату и на этом закончим?
   -- Конечно! -- ответил Папа, -- И так мы начальство думковское утомили!
  
  
   Горлопанов с гостями сидели на заседании Федеративного совета. Брехунов был в президиуме, а пояснения гостям давал Горлопанов:
   -- В отличие от моей палаты, тут случайных людей вообще нет. Эта палата не выборная, а назначенная! Каждый губернатор прислал сюда своего представителя, чтобы оперативно отстаивать свои интересы в столице: пробивать деньги, пропихивать проекты и программы для губернатора, договариваться с федеральными властями, отмазывать губернатора, если что, давать взятки... Могу пояснить на примере. Практически любой губернатор одной ногой уже в тюрьме: работа у них такая... Чтобы его посадить, нужно только решение руководства: есть решение -- ничего уже ему не поможет... Вот тут и нужен сенатор: изучать обстановку, вовремя всем заплатить, следить, чтобы губернатор никому из сильных дорогу не перешёл... Но бывают такие наглые губернаторы -- ничего не боятся! Был у нас один такой, руководил отдалённым краем...
   -- Пардонтий! Один?
   -- Не один, конечно, но таких наглых очень мало! Воровал у себя в отдалённом крае так, что мы в столице знали! Всем надоело его отмазывать! Сколько комиссий у него перебывало... Вдруг шум в палате: едут его снимать! Уже точно, принято решение на самом верху! Едет опять комиссия... На следующий день в газетах читаем: наградили за хорошую работу или орденом, или именным оружием... Вот это и есть отличная работа сенатора! Представитель губернатора настолько доверенный и преданный человек, что он имеет огромные полномочия! Поэтому случайных и нет! Тут нет крикунов, как в моей палате, нет недовольных... Все представители очень богатые люди, солидные, степенные...
   -- Оно и видно!.. -- сказал Карпыч, оглядываясь по сторонам. -- Такие костюмы и у нас в Администрации не на каждом увидишь... А часы, а ботинки...
   Папа тоже смотрел по сторонам. Зал для заседаний был расположен амфитеатром. Народу было много, и никто не спал. Работа шла полным ходом. В отличие от нижней палаты не кричали, не выражались громко... Недалеко от них сидели два сенатора и мирно беседовали о чём-то вполголоса. Лица их были серьёзны и сосредоточенны. Очевидно, они обсуждали какую-то очень важную для страны, а может быть, и для всей планеты проблему. Иногда доносились обрывки фраз, произносимые сенаторами шёпотом. Карпыч прислушался. "Саввой или Палас-отель? -- доносился шёпот, -- Две девки, или четыре? Может, лучше в Париж слетаем, новый самолёт тебе покажу?".
   -- Да, -- сказал Карпыч, -- в этой палате люди посерьезнее, чем у Вас.
   -- А я и не спорю... Сенаторы всё-таки... Им положено быть серьёзными... Можно, без всякого преувеличения сказать, что верхняя палата -- это клуб миллиардеров!
   -- Пардонтий! Долларовых?
   -- Ну не рублёвых же!.. Вы еще скажите "тугриковых"! Рублёвых миллиардеров не бывает, впрочем, как и тугриковых!
   -- С большими федеральными образованиями все понятно. -- Сказал Папа. -- У них всего много, что ж не разгуляться?! Как говорится: "Большому кораблю -- большая торпеда!", а как обстоит дело с маленькими образованиями, кто их представляет?
   -- Это, как правило, небольшие национальные образования. Но сенаторское место-то всё равно есть... Его занимают известные политики, которые не смогли пройти по более выгодному региону: быть сенатором почётно и прибыльно! Даже на маленькое федеральное образование можно получить большое финансирование! Тем более на национальное: поддержка и развитие национальной культуры, языка... Тут можно столько программ насочинять!..
   -- Так далеко же ездить! -- сказал Карпыч, -- Не каждый захочет! В столице проще сидеть и приятнее!
   -- А зачем ездить? -- не понял Горлопанов, -- Деньги-то все тут крутятся: тут их и получают, тут и делят, тут и по своим счетам распределяют... Вот, например, сенатор Кошак представляет какой-то маленький округ. Была там только один раз, когда её сенатором назначали. И всё! Она, не только там не бывает, название этого региона правильно выговорить не может! Ей уже говорили: "Ты хоть название правильно выучи! Неудобно же!". Не хочет! "У меня и так дел много! Я сенатор -- моё время дорого!". Тем временем, на трибуну поднялся Рыжпейс.
   -- Сейчас его будут заслушивать, и сенаторы зададут свои вопросы. -- Пояснил Горлопанов.
   -- Пардонтий! А в какой он сейчас должности?
   -- Я уже и сам запутался!.. Где он только не был: и в Администрации у вас рулил, и главным приватизатором, и энергетику разваливал, и залоговые аукционы проводил... Очень активный сперматозоид!
   -- Я знаю, где он не был! -- сказал Карпыч улыбаясь.
   -- Где же?
   -- В тюрьме! В камере для смертников! В одежде такой... Полосатой!
   -- Нельзя его в тюрьму! -- сказал Папа, -- Он там обязательно сделает реформу, всё украдёт, и тюрем больше не будет! А они нам ещё очень пригодятся!
   -- История назовёт это время Великим! -- начал свою речь Рыжпейс. -- По масштабу реформ и преобразований его можно сравнить только с переворотом 17 года!
   -- Уващаими Синатр! Синатри! Рищий!-- раздался голос из зала, -- Каму двэ вакон с мак нущна? Очэнь дёщэва атдаю, паслуши! Савсэм за капэйка атдам!
   -- Уважаемые сенаторы! -- громко и резко сказал из президиума Брехунов, -- Все реплики потом! Соблюдайте порядок! -- Рыжпейс откашлялся и продолжил:
   -- И сделано это всё нами с вами! Масштабы проводимых реформ огромны: обвальная приватизация, появление класса собственников, новая, демократическая конституция!..
   -- Это не конституция, -- вставил Карпыч -- это, прямо, памятник русской словесности... Я вот подумал, Миш, последним демократом в России был Чернышевский! Это точно!
   -- Наконец-то, -- продолжал Рыжпейс, -- после многих лет тоталитаризма, народ вздохнул свободно! Вздохнул настоящим демократическим вздохом! И это очень большая наша победа, товарищи! То есть, господа! "Ему бы еще пожрать дали чего-нибудь, -- бурчал себе под нос Карпыч недовольно, -- народу-то! Дышите сами своей свободой, а людей накормить надо, господа!".
   -- А как обстоят дела с инфляцией и ростом цен? -- раздался вопрос с места.
   -- Дела обстоят отлично! В последнее время прослеживается устойчивая тенденция к падению роста цен! Поэтому и инфляция падает! "Вот гнида! -- подумал Карпыч.-- Прав был Сергей Сергеевич!". По сравнению с предыдущим годом, упали цены на спички, на три сотых процента, на собаче-кошачий корм, аж, на полтора процента! На Черкизовском рынке, у частного предпринимателя Азимова "место N 453" на сорок процентов снизились цены на женские колготки -- это очень нас обнадёживает и успокаивает: колготки, это же предмет первой необходимости!.. А Вы говорите -- инфляция! -- Рыжпейс гордо посмотрел на депутатов. -- Готовится ещё одна реформа, очень непростая, но крайне необходимая нашей стране и народу! Это реформа жилищно-коммунального хозяйства! Главная цель этой реформы... "Знаешь, Миш, какая там главная цель? -- спросил Карпыч шёпотом у Папы. -- Главная цель: сделать безработных -- бездомными! Безработными людей уже сделали, теперь из квартир хотят выгнать! Это последний большой кусок собственности в стране, который они ещё не поделили!". -- Главная цель этой реформы, -- продолжал Рыжпейс, -- помочь собственникам жилья стать настоящими хозяевами! Собственник должен в полной мере отвечать за свою собственность! Мы, настоящие демократы, всегда даём людям право выбора! "Голодная смерть под забором, или верёвка на шее!" -- продолжал бубнить недовольный Карпыч.
   -- Скажите, -- раздался вопрос из зала, -- почему не выполняются просьбы сенаторов?
   -- А что я Вам обещал? -- испугался Рыжий, -- На следующей неделе заходите, я всё сделаю!
   -- Почему до сих пор материалы, которые раздаются нам перед заседанием, без картинок? Я уже сто раз просил делать картинки -- мне так удобнее! По типу комиксов! -- сенатор возмущённо стукнул рукой по каким-то бумагам, -- А картинок нет! Почему тут один текст? Где обещанные картинки?
   -- Паслущи! -- раздался голос другого сенатора, -- Тэбэ мак нэ нужин? Два вагон ест! Я тэбэ мак с картинка сдэлаю! А то, бальщой щтраф плачу за прастой вагон!
   -- Тишина в зале! -- раздался строгий голос Брехунова, -- Это процедурные вопросы! Мы их обсудим потом!
   -- А почём твой мак? Качество-то хорошее? -- спросил депутат, который требовал картинки.
   -- Мне что?! -- грозно спросил Брехунов из президиума, -- Начинать накладывать штрафы? -- зал затих. -- Продолжайте! -- обратился он к Рыжпейсу.
   -- А что продолжать?.. Я, собственно, по другому вопросу пришёл... Про дела в стране и без меня есть кому рассказать!.. Я пришёл к вам, чтобы представить проект нового закона, который мы предлагаем! Поскольку нас сильно волнует судьба нашей страны, чтобы окончательно закрепиться на завоёванных демократических позициях и предотвратить сползание в проклятый тоталитаризм, предлагаем ввести уголовное наказание за крамольные мысли! Если кто-то будет не только высказываться, но даже подумает о неправильности проведённой приватизации, залоговых аукционов и всех остальных наших демократических реформ, такого человека необходимо сразу судить! Таким не место в демократической стране!.. Закон, по типу немецкого, за отрицание "холокоста"! Только строже: предлагаю таких расстреливать! Чуть засомневался -- сразу расстрел! Только так мы не скатимся обратно в тоталитаризм!..
   -- За такое преступление, -- с наигранным возмущением сказал Карпыч, -- я бы расстреливал прямо в зале суда! Зачитать приговор -- и расстрелять на месте! Прямо в наручниках!
   -- А как же наши обязательства об отмене смертной казни? -- спросил Брехунов.
   -- Я думаю, что ради такого случая, в целях защиты демократии, для особо опасных преступников, нам разрешат! Я предварительно переговорил с нашими зарубежными партнёрами по бизнесу, они не возражают: в принципе убивать нельзя, и мы это подтверждаем, но для особо опасных -- сделаем исключение!
   -- Хорошо. -- Сказал Брехунов, -- Мы обсудим с сенаторами проект Вашего закона. -- Рыжпейс покинул трибуну и направился к выходу. "Молодец! Демократию надо защищать!" -- сказал ему вслед Горлопанов. "И себя, любимого, тоже! Как говорится: "Я у себя один!". Рыжпейс -- мастер спорта по интригам!" -- пробурчал Карпыч себе под нос. Тем временем на трибуну поднялся седой человек, очень мужественного, уверенного вида, и начал говорить, немного грубым голосом:
   -- Вы знаете -- я старый боевой генерал! Где я только не воевал! -- он гордо посмотрел в зал. -- Теперь воюю на политическом фронте! Сейчас я губернатор, но я работал и в Думке, и в Правительстве... В критические дни, я всегда был рядом с Президентом!
   -- Это как? -- удивился Папа, -- Критические дни у генерала?
   -- Наверное, Миш, это запои!.. -- ответил Карпыч, -- Знаешь, у женщин месячные, а у мужчин -- квартальные! Мужской климакс! Когда одной бутылки уже мало, а одной бабы, уже много!
   -- Он имел в виду критические дни для страны! -- пояснил Горлопанов.
   -- У вас тут без переводчика ничего не поймёшь... -- сказал Карпыч. -- Генерал продолжал:
   -- Все вы тоже знаете, что я глубоко верующий человек! И крестился я не сейчас, в зрелом возрасте, как многие их современных руководителей! Когда это модно стало... Крестили меня ещё при тоталитарном режиме: взял отец за ноги и окунул зимой в прорубь... И брата моего тоже! А зима лютая стояла! Заболели мы потом с ним менингитом: очень страшная это болезнь! После неё или умирают, или становятся на всю жизнь дураками!
   -- Паслющи, дарагой! -- раздался голос из зала, -- Кто нибут мой мак купит? Два вагон стаит ужьэ! Зачэм тут балтавня дэлат? Нада ужьэ дэлам занятся! Зачэм тут, паслющи, втарой мэсиц сижьу?
   -- Закрой рот, придурок! -- крикнул губернатор, -- Когда генерал докладывает! Мак... мак... Два вагона!.. Сопляк! Когда ты только учился в горах коз в собачью позу ставить и ссать стоя, я уже наркоту боевыми самолётами ввозил! Тоннами...
   -- Сенатор Удоев! -- сказал из президиума Брехунов, -- Делаю Вам замечание! -- он строго посмотрел в зал. И добавил:
   -- Маком уже давно никто не занимается: все на синтетику перешли!.. Хотя... Попробуйте обратиться в комитет по культуре... Продолжайте, губернатор! -- со стороны, где сидел сенатор Удоев, послышался какой-то шум и приглушённые выкрики: "Паслющи, дай нощик! Я зарэжу эта гэнэрала! Он мой мама абидэл! Дай нощик! Щизни лишу!". -- Генерал даже не обратил внимания на шум и продолжал:
   -- Так вот! Брат, спустя месяц, умер! И меня, как губернатора и глубоко верующего человека, очень беспокоят интриги, которые сопутствуют нашей деятельности! Я прошу Верхнюю палату принять все меры и обеспечить губернаторам спокойную, продуктивную обстановку для работы! У меня, например, появилась информация, что враги готовят на меня компромат! В настоящее время они монтируют видеокассету, где я изображён в бане, пьяный, в компании девиц лёгкого поведения! Я якобы сижу на кожаном диване, в этой несуществующей бане, голый!.. -- губернатор задумался, как бы вспоминая, -- Нет! Сначала в простыне, а потом уже голый и пью водку!.. -- он опять задумался, -- Нет! Не водку, коньяк! Сначала коньяк, а потом уже водку! И со мной три голые девицы: Ольга, Таня и Нелли... -- он опять подумал, -- Точно! Нелли! Очень, такая, красивая... Чёрненькая... Они пили вино...!все меры и обеспечить губернаторам спокойную, продуктивную обстановку для работ!дентом! А потом я якобы снял с себя простыню, в этой несуществующей бане, на несуществующем кожаном диване, черного, кстати, цвета, стал с ними заниматься всякими непотребствами, типа сексуально-эротических игр с тремя девками... А потом и вовсе: такое началось... -- губернатор опять откашлялся, -- И всё это на протяжении получаса!.. Должен вам сказать прямо: это всё навет и политические интриги с целью меня дискредитировать... Прошу вас -- оградите от клеветы! Тем более, что у меня новая, молодая жена! Тоже, кстати, чёрненькая, и она может подтвердить, более пяти минут я этим заниматься не могу! Спросите у неё! -- губернатор порылся во внутреннем кармане пиджака и достал какую-то мятую бумажку, -- Вот! -- громко сказал он, разворачивая её и поднимая вверх, как знамя. Потом добавил:
   -- Я импотент! Вот справка от врача! Когда самолёты с маком гонял, мы попали в большую воздушную яму, и один мешок на меня свалился... Очень неудачно... Солдаты плохо положили... Вот я и стал импотентом! Прошу это учесть! Если появится такая плёнка -- сразу будет ясно, что она фальшивая! -- он обернулся на Брехунова, -- У меня всё!
   -- Спасибо, господин губернатор. Хорошо, что заранее предупредили нас... -- он внимательно посмотрел в зал. -- Выключите, пожалуйста, микрофон сенатору Удоеву! Сабурбану Тахоевичу!
   -- Какая грустная история! -- наигранно сказал Карпыч, -- Жалко-то его как! Тяжела губернаторская доля!.. Интриги...
   -- А что это за сенатор Удоев? -- спросил Папа.
   -- Обыкновенный сенатор... От одной из горских республик. Только он недавно стал сенатором, поэтому и не очень ещё разбирается, что к чему. У него есть заводик по переработке мака -- наркотики делает и, наверное, лишнее сырьё осталось, вот он и подумал, что лучше всего тут покупателя найти... Народу много, все при деньгах... Ничего, осмотрится, пообтешется и поймёт, что для сенатора, заводик его, это так... Детишкам на презервативы и мороженное...
   -- Что, Миш? Пора нам уже и честь знать, и так загостились... -- он протянул руку Горлопанову.
   -- Да! -- сказал Папа. -- Спасибо Вам за экскурсию, мы почерпнули много нового! Проводите нас, пожалуйста! -- он тоже пожал Горлопанову руку. -- Ивану Ивановичу, передавайте спасибо! Все направились к выходу...
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"