|
В конце июля флигель за Птичьим павильоном снова был открыт. И хотя здание было вычищено от всех остаточных следов темной магии и скрывающих его плетений, и дурная слава, и фокусы с окружающим пространством так и остались.
Не говоря уж о том хаосе, в который превратились все кабинеты. Энца и Унро трудолюбиво и терпеливо разгребали завалы, расставляли все по местам, мыли и чистили мебель. Джек уныло сортировал папки, пользуясь любым предлогом увильнуть от этого.
На ремонт, даже косметический, руководство Института в этом году денег решило не выделять, так что по сути внутренняя обстановка мало изменилась - разве что были убраны все старые пыльные обереги и пучки трав, а Энца на всякий случай везде развесила артефакты обнаружения парабиологических сущностей. Ни Энца, ни Джек не давали Унро закрыть жалюзи на окнах даже в самый солнечный день.
Хотя здание и его архив были теперь открыты для всех, притока посетителей они не дождались. Увеличилось только количество письменных и электронных запросов - видимо, раньше блокировка Артура отсеивала большинство из них. Джек считал, что это было правильно, но кто его спрашивал...
Во флигель приходили только маги из технической службы и системные инженеры, которые заново прокладывали и настраивали сетевые доступы и устанавливали компьютеры. Появлялись они группами, обвешанные защитными амулетами, что сначала веселило Джека, а потом приелось.
Его мечты о безмятежной и бесконтрольной жизни не осуществились: Яков сказал, что у отдела будет и начальник, и еще сотрудники. Кандидатуры были утверждены, и ждали только их возвращения из отпуска.
Понемногу жизнь входила в свою колею, Джек начал было скучать, тем более, что его огненно-пылкая возлюбленная уехала на весь месяц к родне и практически перестала звонить и писать. К счастью, у них теперь был Унро.
Унро приехал в город, полный радужных надежд. После окончания учебы перевод в Гражин ему помог организовать друг, который работал чиновником в мэрии. Привыкший к постоянному напряжению прежней жизни, первое время Унро ходил с блаженной улыбкой, излучая дружелюбие и счастье. Ему нравилось все вокруг: и город, и коллеги, и работа. Его не пугали даже трудности с жильем: как и Энца он ждал открытия общежития, временно обитая у знакомых. Как и думал Джек, Унро едва-едва окончил учебу, ему было около двадцати трех. Немного нескладный, но обаятельный юноша с открытым взглядом светлых глаз и щербатой улыбкой был похож на щенка.
До переезда в Гражин у юноши была ничем не примечательной по его мнению жизнь: он вырос и родился в небольшом городке под Люцем, в нестабильной зоне, и уже в детском саду попал на учет в Институт. Несмотря на раннее развитие, общий уровень, по его словам, был средним, и никакими особыми способностями он не обладал.
С Джеком ему оказалось сложно: несмотря на легкий нрав, тот не слишком любил пускать в ближнее окружение незнакомцев. Энца хорошо помнила презрительное равнодушие первых дней общения с Джеком, так что сначала с Унро разговаривала только она. На Джека Унро робко поглядывал, полагая его большим начальником, которому не по статусу общаться с мелкими сошками.
Не то чтобы Джек намеренно создавал такое впечатление, но и опровергнуть его не пытался. В некотором роде оно ему даже льстило. Правда, спустя некоторое время, после турнира, Джек изменил свое мнение об Унро, привыкнув и узнав получше. Юноша оказался восхитительно наивным и патологически доверчивым.
После открытия флигеля Джек самолично провел новенького по этажам, рассказывая леденящую кровь историю, произошедшую в этих стенах. Энце он запретил вмешиваться, так что та просто шла следом и молча поражалась, насколько зловещими и жуткими в рассказе представали казавшиеся тогда незначительными детали.
Унро несколько дней ходил под впечатлением, нервно оглядываясь. Джек добавлял порой, чтобы тот не расслаблялся: бросал небрежно 'сегодня не поднимайтесь на третий, опять на стенах кровь проступает' или спрашивал: 'А это не вы сейчас в подвале топали? Хм-м'.
Когда бывало совсем скучно, мрачно таращился на беднягу поверх монитора, нагоняя нервный трепет. Разок, дождавшись когда Унро выйдет по своим делам из общего кабинета, Джек угрюмо сказал Энце: "Кажется, он о чем-то догадывается", так что Унро - который, разумеется, это услышал, - еще долго старался не поворачиваться к ним спиной.
Отношение Энцы тоже ставило его в тупик: девушка отчего-то вбила в голову, что их флигель - место, где отбывают наказание провинившиеся по работе маги, и она несколько раз пыталась тактично выяснить, что же такого натворил весьма ответственный и трудолюбивый юноша.
Унро никак не мог понять, к чему эти вопросы, и, смущаясь, отвечал совсем невразумительно, поэтому Энца решила, что у него какие-то большие ограничения по магии или здоровью, которые не вписали в общую анкету, и перестала его тревожить.
Впрочем, через пару недель игра с пуганием прискучила Джеку, так что Унро стало поспокойнее. Он прилежно вникал во все тонкости работы, помогал Энце разбирать дела, и вдвоем они начали заполнять электронный каталог для архива.
C Донно Энца разобралась по-своему. Джек не расспрашивал ее ни о чем, только подметил один раз, что Донно больше не появляется, и хмыкнул, когда Энца помрачнела.
Донно очень скупо отвечал на сообщения и письма, отговариваясь, что много работы из-за теракта. Звонить ему Энца не решалась, а все ее попытки письменно вернуться к той теме Донно обходил молчанием или сводил на нет. Так же, как и предложения встретиться. У Джека Донно не появлялся, впрочем, как и Роберт. У них действительно работы было невпроворот, но Энца думала, что для короткого разговора все равно можно найти хотя бы полчаса.
Тогда Энца заручилась поддержкой Джека, и они вдвоем решили, что делать.
Тем вечером Донно возвращался домой около девяти вечера, уже смеркалось, и занятый своими мыслями, он не обратил внимания на притаившийся на крыше крыльца темный силуэт.
Человек соскользнул вниз прямо перед Донно и быстро перехватил его руку, когда тот попытался бросить обездвиживающее плетение.
- Тсс, это же я, - сказала Энца, и Донно вздрогнул от неожиданности, даже сквозь блокировки ощутив привычный рисунок ее эмоций.
Донно по привычке раскинул сканирующую сеть: где-то слева, у соседнего дома еще один знакомый рисунок. Джек, полыхающий своей аурой, еще и потешается.
Да, наверно, нелепо это смотрелось - как опытный боевой маг был пойман за руку маленькой девчонкой.
- Послушай, - сказала Энца, глядя ему в глаза. - Давай немного поговорим?
- Уже поздно, - произнес Донно, не решаясь освободить руку. - Сейчас не время и не место...
- Донно, - перебила Энца. - То, что я тебе тогда сказала...
- Я понял, - напряженно отозвался Донно. - Еще тогда. Не хочу навязываться.
- Донно, - хмуро сказала девушка. - Ты меня сейчас слышишь? Ну, не в смысле, что ушами, а так?
- Слабо, - неохотно признался Донно.
- Жаль. Все равно, - она крепче сжала его руку, как тогда, обеими ладонями. - Послушай, Донно. Я ведь сказала правду - ты мне нравишься. Но и то что не люблю... Я вообще не думаю, что способна на такие сильные эмоции. Понимаешь, есть люди, вот как Анна - она сильная и любит от души, пусть и... немного нервно. Я так не умею. Никогда не умела. Наверно, потому что я не сильная. И... если тебя это... ну, не устраивает, тогда давай просто будем друзьями? Чтобы все как раньше? Ну, не совсем, - Энца наконец отвела от него глаза, смутившись, - а как до всего. Из-за меня ваша компания разваливается, и это плохо.
- Тебя только это беспокоит? - устало огрызнулся Донно.
- Переводишь стрелки, - сказала Энца. - Не отвечаешь на вопрос.
Донно все время забывал, что Энца, задавая вопрос, никогда не отступает, пока не услышит ответ. Так же, как и то, что даже будучи опытным боевым магом, в рукопашной схватке он не выстоял бы и нескольких секунд против нее. Отчего-то мысль об этом пришла ему в голову именно сейчас.
Может, ему просто пора совместить в своей голове обе ее ипостаси? И принять?
Донно хотел было сказать, что он слишком устал за последние дни на работе, что на этой неделе ему предстоит навещать мать, и голова заранее трещит от всего, и погружаться сейчас в эти идиотские размышления о чувствах, не-чувствах, отношениях и прочем ему совсем не хочется.
Однако вместо этого, Донно потянул руку на себя, и когда девушка качнулась к нему, обнял, прижимая ее голову к груди.
- Что бы там ни было, - сказал он. - Просто будь рядом. Мне достаточно. Скажи Джеку, пусть валит домой.
- В смысле? - удивилась Энца, уткнувшись носом ему в рубашку. Ее теплая радость грела до самого сердца. Донно даже жалел, что блокировки нельзя просто так снять и насладиться этим теплом полнее.
- В смысле, что ты больше к нему не поедешь. Я с трудом представляю ситуацию, когда девушка встречается с одним мужчиной, а живет с другим.
- Ну... почему же, - попыталась возразить Энца. - А вот...
И осеклась, подумав, что аналогия с женой, изменяющей мужу, здесь совсем неуместна. Даже если в роли любовника выступает Донно.
- Тогда, - сказала девушка, - только до общежития. Я... ты извини, но я хочу, чтобы у меня был свой угол. Не обижайся! - поспешно добавила она.
Донно покачал головой: да и черт с ним, пусть так будет.
Джек моргнул, когда Донно сообщил ему о своем решении. На миг даже растерялся, и сам удивился этому: ведь логично. Разве не должно было так быть?
- А зачем ты сидела на крыше? - спросил Донно, когда они поднимались наверх.
- Мы с Джеком сейчас тренируемся передавать энергию на расстоянии. Мне надо было его видеть, чтобы настроиться.
О своих опасениях, что Донно, увидев ее издалека, не захочет подходить, Энца умолчала.
А с передачей на расстоянии получалось отвратительно. То совсем никак, то неправильно. Те чары, например, которые она наводила перед Железным лесом, сработали, но до конца снять их не получилось. Канал был неширокий, и Джеку никакого ущерба не причинял, они даже ходили в медблок, порадовать Орку очередным своим "фокусом". Тот долго чертыхался и примеривался, потом все же смог закрыть, но на всякий случай выписал обоим направление на обследование.
В больницу им так и так предстояло идти - проведать Сагана. После турнира он еще неделю лежал на восстановлении, отчаянно скучал и потому обрадовался, когда напарники зашли в "неположенное" время.
Энце в больнице совсем не понравилось. Очень уж уныло и серо было у них там. Низкие потолки, тусклые лампы и обшарпанный линолеум пола. Стены были покрашены в свежий мятно-зеленый цвет и все равно выглядели старыми и пыльными. Как тут могли лечить? Даже сам воздух был невыносимо серым. Саган тосковал, обложенный книгами, журналами, пакетами с чипсами, орешками, отстреливал монстров на потрескавшемся старом планшете и ходил на процедуры. У него был сосед по палате, неразговорчивый угрюмый мужик лет сорока - тот либо смотрел фильмы на своем ноутбуке, либо глазел в окно.
Больницу еще в прошлом веке строили, и удобства были... никакими они были. Одна на все отделение душевая с несколькими кабинками, туалеты в конце коридора. Энце пришлось идти через весь этаж в противоположный конец, чтобы попасть в женский туалет. Замученная медсестра на посту проводила ее глазами, но ничего не сказала. Две бабули в халатах жадно рассмотрели и стали обсуждать, какая-такая мелковозрастная девица может выходить из мужского отделения, да еще и не во время посещений. А вдруг и не девица? Развелось их...
Двери в палаты были открыты, по ногам дул сквозняк, не добавлявший никакой свежести воздуху. "И как люди могут тут выздороветь", - грустно удивлялась Энца, невольно скользя глазами по фигурам в палатах. У крайней двери она даже приостановилась: лежащая на кровати девушка показалась чем-то знакомой. Стесняясь задерживаться долго - вдруг та проснется, Энца не смогла ее вспомнить.
Пользуясь служебным положением, Энца и Джек еще пару раз посетили Сагана среди дня, повеселили его рассказами о флигеле и новом коллеге.
И совершенно парадоксально Унро заподозрил, что над ним шутят, когда они выехали на первое в этом месяце дело. Джек и Энца были серьезны, но их серьезность разительно отличалась от уже сложившегося у юноши образа великих и могучих напарников, с легкостью разоблачивших темного мага, прошедших сложнейший маршрут Железного леса и еще немало различных опасных и тяжелых дел.
Что касалось выезда, то начиналось все как обычно: Энца выбрала из стопки запросов самый старый, собрала по нему информацию, подшила, захватила сумку с артефактами, и они поехали.
Унро первый раз был на подобном выезде: у них точечные прорывов почти не случалось, уж если прореха - так большая, отправлялись сразу целым нарядом. Смутных вялотекущих ситуаций, когда дело перекидывается между инстанциями в поисках крайних лиц, почти не происходило.
В машине он листал подшивку, зачитывая для Джека отдельные места. Хотя Джек подговаривал Энцу для первого раза выбрать что-нибудь "эдакое", девушка не послушала. Она помнила, как тяжело было ей, и не хотела ставить новенького в неловкое положение.
Они проехали по Третьей Каменной набережной, и Унро своими глазами посмотрел на желтые медленные воды реки Эне, где обитала горбана. Потом полюбовался на кованую ограду Лилейных садков, где пространство было свернуто в клубок, и наконец они оказались на месте, в тихом сонном районе Княжеской заставы.
Местом действия был сквер у полицейского участка. Жители неоднократно жаловались на то, что темными вечерами кто-то довольно шумно идет в тени деревьев параллельно дороге, а порой дергает за рукав и шепчет что-то.
За пару месяцев до того, в конце зимы, помер начальник маг-бригады из этого полицейского участка, и местное население отчего-то решило, что это его неупокоенный дух балуется. Человек он был тяжелый, вздорный и злопамятный, так что побаивались его даже подчиненные. А уж в виде покойника и вовсе никто не хотел видеть. Двое суток подряд бригада обшаривала сквер, изучая каждый листок и каждую веточку, но и следа паранормальной активности не нашла.
Однако преследования регулярно повторялись, и вскоре жалобы посыпались и в головное управление маг-бригад, и в Дисциплинарный комитет по делам магии. Дело спихнули в архивные исследования, и по известным причинам оно пролежало в отделе около месяца.
Унро, еще незнакомый с тонкостями подобного делопроизводства, читал отчеты и сопроводительные записки, все больше недоумевая.
- А у нас все по-другому, - говорил он. - А разве так можно вообще? Просто передали дело, а с проблемой не разобрались...
- А у нас все так, - отрубил Джек, разворачиваясь, чтобы припарковаться. - Если нет ни жертв, ни травм, никто беспокоиться не будет.
- Как же это? Ой, ну а если монстр-объект? Бывает же, они сначала ничего не делают, а потом - раз! - и начинают нападать.
Джек сочувственно похлопал его по плечу.
- Будь проще, - посоветовал он.
Они выбрались из машины, осмотрели место. Специально подгадали время, чтобы уже смеркалось и людей поменьше. Энца на всякий случай поставила прихваченные с собой знаки-распорки со знаком парабиологической опасности. Поговорили с подошедшим патрульным полицейским, который дежурил в сквере все темное время суток. Ничего нового тот не рассказал, но очень обрадовался, что, возможно, дежурить больше не придется, и по совету Джека вернулся в отделение.
Энца достала сумку с артефактами и протянула ее Унро.
- Выбирай. В таких случаях мы всегда ставим артефакт-приманку и вешаем на него заклинание-ловушку, - сказала она. - Если ты не знаешь его, у меня вот тут записано...
Унро очень осторожно посмотрел сначала на нее, потом на Джека. В его представлении подобные вещи проходили еще в начальной школе, и даже если он этим не занимался постоянно на работе, то забыть такое было достаточно сложно, в силу их элементарности. Унро поколебался и вытащил из сумки пирамидку с рунами.
- Я помню заклинание, - сказал он. - Что... ставить ловушку?
- Действуй, - коротко кивнула Энца, и они с Джеком прислонились к капоту машины.
Новенький снова озадаченно посмотрел на них, огляделся и установил пирамидку на перекрестке перед входом в сквер. Сплел короткое заклинание, накидывая пальцами невидимую петлю на амулет. Утопил кнопку на верхушке и спокойно отступил.
- Эмм... - нервно сказала Энца. - Ты не мог бы отойти подальше? Если сейчас...
Но юноша лишь удивленно покосился на нее:
- Так до меня никто не дотянется, тут на два метра ловушка.
- Туда еще залезть надо, вряд ли оно вежливо будет тебя обходить, - едко заметил Джек.
Пока они препирались, из кустов практически бесшумно выполз длинный иглистый уж, свернулся вокруг пирамидки и замер. Толстые, покрытые серо-зелеными загнутыми иглами бока его мерно вздымались.
Спустя пару минут Энца удивленно выдохнула:
- Что, всё? Смотри-ка, попался...
- Так ты и вправду маг, - хлопнул парня по плечу Джек, и они с Энцей окружили пирамидку, разглядывая существо.
Унро озадаченно нахмурился.
- А почему я должен был?.. Что вы имеете в виду? А-а, это была проверка, да?
- Что-то вроде, - отозвался Джек. - И что мы с ним делать будем?
Унро, кажется, начал понимать, что ситуация каким-то образом совершенно не стандартная.
- А что вы раньше с ними делали? - осторожно спросил он.
- Рубили, - пожала плечами Энца. - Помельче. И потом вызывали уборщиков.
- Иногда наш коллега приезжал и забирал, - добавил Джек.
Оба они разом поскучнели и вернулись к машине.
- Ну, парень, ты же маг. Придумай, куда посадить, сдадим его на опыты. Только давай быстрее, ладно?
Энца, помявшись, предложила помощь, но уже порядком нервничающий Унро отказался.
- Фигня какая-то, - сказал Джек, пока они с Энцей наблюдали за Унро, который пытался сплести клетку вокруг "ужа". - Как это существо могло топать? Хватать за руки?
- Может, оно шуршало? - предположила Энца. - А испуганные люди довоображали все остальное.
- За уши притягиваешь.
- А ты придираешься.
- Пацан, - позвал Джек, - а эта штука еще приманивает?
- Что?.. - поднял голову юноша, но Энца вдруг закричала, бросаясь вперед:
- Унро!
Юноша, не теряя времени даром, нырнул в сторону, перекатываясь и разворачиваясь назад. Коричнево-бурое, словно покрытое иссушеной древесной корой, за ним стояло высокое существо Оно был удивительно похоже на человека, несмотря на угловатые и разновеликие конечности и вздутое шишками бесформенное тело с небольшой головой. Ростом оно был под два метра, но страшно горбилось.
Сначала оно просто не двигалось, протягивая руки к пирамидке и ужу, и Энца остановилась, держа наготове широкие воздушные клинки. Унро, беззвучно шепча заклинание, одновременно плел какие-то чары. Джек наблюдал.
Сумка с артефактами была далеко, и Энца едва слышно спросила:
- Унро, ты можешь разобраться, что это? Монстр-объект?
- Я чувствую, что это существо не нашего мира, - медленно сказал юноша, внимательно изучая и чудовище, и свою реакцию на него. Оно, видимо, не обладало никакой магией - Унро даже ауру не мог различить. Словно неживое.
Энца облегченно вздохнула: с ними все же проще. Не смог поймать - убей, никаких тонкостей или последствий неправильного решения.
Унро, завершив плетение, резко сбросил его на монстр-объект, одновременно припечатывая еще одним заклинанием. Потом вскочил на ноги и хмыкнул.
- Ну и вот, - сказал он. - Я его обездвижил, теперь не шевельнется.
Он повернулся к ним, довольно улыбаясь. Джек подошел ближе, и они с Энцей переглянулись: надо же, насколько проще работать с настоящим магом. Энца даже приуныла - несмотря на то, что они так и планировали только понаблюдать за новеньким, подзабытое чувство ненужности привычно кольнуло в сердце.
- Я вообще его не почувствовал, - удивленно сказал Унро. - Ни ауры, ни какого-либо магического фона.
- Понятно, почему полицейские тоже не смогли его найти, - отозвался Джек, на безопасном рассстоянии обходя скрюченную фигуру.
- Он странный, - заметила Энца. - Посмотри, зачем-то все тянулся к этому, маленькому. И слишком близок к человеческим формам.
Они снова переглянулись, и Джек устало вздохнул. Такие объекты всегда идут под повышенным контролем Института, а значит, им еще долго придется тут возиться и все оформлять как полагается.
- Все-таки придется уборщиков вызывать, - отозвался Джек и скривился. Со времен побоища с тараканами, отношения у напарников с этой службой были весьма натянутыми.
Ну, в этот раз они хотя бы асфальт не разбили. И даже газон не попортили.
- Может, прикопаем его где-нибудь? - без особой надежды спросил Джек. - Скажем, что вот этот мелкий во всем виноват?
И вздохнул, когда Энца и Унро в один голос возмутились.
Впрочем, через два часа Унро признал, что Джек, возможно, был прав. Приехавшие по вызову специалисты из отдела Якова долго и нудно расспрашивали магов, осматривали монстр-объекты и место их обитания, фиксировали все мелочи, составляя одновременно несколько актов и описей. К полуночи с Джеком согласилась и Энца. Освободились уже после часа ночи. По дороге подбросив Унро до того места, где он жил, напарники поехали домой. Едва передвигая ногами, Энца дошла до своего дивана и упала на него лицом вниз. Джек отправился за пивом.
- Ты будешь? - спросил он от холодильника.
- Ты двужильный, да? - слабо спросила Энца. - Какое еще пиво... Джек! Ноутбук!..
Джек повернулся, нахмурившись. Ему хватило нескольких мгновений, чтобы составить логическую цепочку из нервного восклицания Энцы и швырнуть пиво обратно на полку.
Ноутбука нет - он у Донно - Энца переехала.
- Твою мать, - простонал он. - Давай пулей обратно, долетим, может не заметит, что долго ехали...
Эта история повторилась потом еще не раз. И если в обычные дни Донно сам забирал девушку на своей машине, то после выездов напарники по привычке ехали домой к Джеку, а потом сломя голову неслись обратно. Донно не знал об этом: Энца берегла его нервы, подозревая, что подобные "шуточки" вовсе не покажутся ему смешными.
Эти метания, впрочем, долго не продлились.
В конце августа открылись после ремонта все корпуса общежития, и Энце пришло приглашение на электронную почту. Видимо, по протекции Якова, ей достался жилой блок в первой Зеленой башне, завидное место для рядового сотрудника. Донно помог перевезти вещи, и Энца, наконец, оказалась одна.
Так незаметно закончилось лето.
|