Невозможно не думать о Боге,
Что во времени скрыл свой рассвет,
Я иду по знакомой дороге,
Изучаю историю вед.

Я по ветру свой парус расправил,
И несётся на Ближний Восток,
В колыбель устоявшихся правил,
Мой вселенский и вечный Вудсток.

В африканских саваннах, плутая,
Отыщу наш потерянный рай,
Где оставила Ева, играя,
Звук любви и надкусанный край. 

Проплыву я на старой пироге, 
Весь их путь по бесплодным местам,
И спрошу на последнем пороге:
Где то место, откуда я сам?

Может быть, это баскские горы,
Может, тихий, заброшенный пруд, 
Может, древние, грозные боры,
Где свинцовые тропы бредут.

Но шептали мне ветви упрямо,
Про восточную тёмную ночь,
И я слушал, как где-то мечтает
Африканская чёрная дочь:

"Мы танцуем, и солнечный регги,
Прогревает теплом наш ковчег,
Заполняет потоками реки,

Растворив залежавшийся снег.

Рождены мы с тобою на воле,
Как деревья на склонах озёр,
И поёт разноцветьями поле,
Раскрывая мелодии флёр.

Как полны их бескрайние дали,
Как нежна и прекрасна заря,
И не знает пространство печали,
И не в курсе, где спят якоря.

Укрывая источники в гротах,
Мы вдвоём сохраняем родник:
Ты орлом защищаешь в высотах, 
Я слежу, чтобы он не поник".