Близкий горизонт сложен из блоков многоэтажных домов; возвышается над балконом, где стоит мужчина в махровом халате. Он держит за ушко стеклянную чашку с зеленым чаем, и взглядом сквозь очки смотрит на окна - на выкрашенные закатом стекла, раскаленные докрасна. Пылающие небеса уловимо быстро угасают, темнеют до синеватой серости. Сумерки покрывают двор. Ветерок приносит запах ранней весны. Не отвлекаясь от вечерней картины, мужчина глотнул стылого чая; остатки с чаинками слил в горшки с комнатными растениями, расставленными на лоджии. Поступать так не следует, если нет намерения обзавестись выводком дрозофилов; но мужчина мало что понимал в цветах, о которых печется жена.
Проводив солнце до последнего луча, мужчина толкнул балконную дверь. За плотной шторой - чертог темноты гостиной. Люстра не зажжена; зато монитор светится у дальней стены, будто маяк. Здесь тише, чем на сонном дворике под балконом. Мужчине кажется, что сейчас во всем мире он один. Или же, - на промежуток времени, - он создал собственный мир - уютное пристанище, подсвеченное прямоугольником манящего нетбука. Хозяин стряхнул тапки, позволяя ворсинкам ковра согреть стопы; плотнее запахнул полы халата и затянул пояс под валиком живота. Он прошел к креслу на колесиках, примерился и плюхнулся; сдавлено крякнул поршень ножки, жалобно визгнула пружина спинки. Пальцы вцепились в край столешницы; мужчина притянулся вместе с офисным стулом, сближаясь глазами с экраном нетбука. Ладонь интуитивно примагнитилась к мышке, которую в шутку он называл эспандером с критически ограниченной нагрузкой на кисть.
Таких скабрезных приколов придумал немало: про осанки программистов, про мучения с излишним весом, про гипоактивность, про ущербное зрение, и даже геморрой. Циничный юмор не раз выручал, но все же, мужчина позволял себе роскошь утешаться надеждой когда-нибудь "встать на ноги". Невзирая на отметку в 35 лет, он выглядит моложе и чувствует себя так же. Все дело в том, что жизнь радует светлыми чувствами к жене и ее взаимностью. Пустяковые неурядицы лишь подсаливают блюдо под названием счастливый брак. И если продолжать эту аналогию, то два повара, - он и его женщина, - сотворили кулинарный шедевр. Сытный и сладкий.
- Да что ж я все о еде-то!.. - мужчина засмеялся.
Мимолетная греза закончилась, оставляя послевкусием тихую радость. Улыбаясь, он помассировал шею и поводил мышкой. Беспрекословно отдаваясь воле длани, белая стрелочка забегала по ту сторону экрана; действуя в виртуальном измерении, помогла завершить работу. Программист закрыл все активные окна и рассоединил связь с интернетом; раскинул руки, потянулся, и, конечно же, не удержался от заливистого зевка. Посмеиваясь над дурашливой беззаботностью, он облокотился на край стола, водрузил подбородок на ладонь, прикрыл глаза и будто задремал. Монитор подсвечивает безмятежное лицо; компьютерный слуга терпеливо ждет дальнейших указаний.
Ладонь легла на стол. Пальцы простучали, затем паучком поползли за крышку нетбука, пока не коснулись лакированной шкатулки. Странным образом мужчина поймал себя на мысли, что предмету неприятно прикосновение чужака; но пальцы продолжают гладить ребристый узор деревянных стенок. Качнулся маленький замочек - хлипенький, игрушечный, какие бывают на девичьих дневниках с пестрыми обложками и сердечными откровениями на страницах. Надежность замка символическая - он предупреждает о том, что в ларчике хранится нечто особенно личное, сокровенное. Деревянные стенки таят секрет, который принадлежит только владелице жестяного ключика. По той же причине ларчик становится уязвим - разжигает любопытство.
Мужчина вздохнул. Внутренняя борьба разрывает надвое; но зачем тянуть, если уже известно, какая половина одержит победу? Да, это нечестный поступок, и да - опасно приподымать завесу тайны. Случается так, что в конце концов подавленно скажешь: "Счастье в неведении", - и посетуешь на запоздалость дельной мысли. А прежняя жизнь бесповоротно перечеркнута. Бесспорно - счастье в неведении. Но интрига презирает рассудительность. И тогда за дело берется азарт.
Пальцы выстучали короткую трель по крышке и цапнули шкатулку. Чтобы разглядеть ее получше - включена настольная лампа. Супруг затаился и прислушался, будто супруга могла внезапно появиться в комнате. Но сейчас ее нет в доме, а тихая квартира будто отрезана ото всего мира.
- Полный дисконект, - программист хмыкнул, показывая совести улыбку раскаяния, и достал отмычку.
Тоненькая отвертка припасена заранее; поджидала своего часа в кармане халата. Действительно, зачем было тянуть время сомнениями, если решение принял заведомо? Сплющенный кончик отвертки вероломно юркнул в замочную скважину, поскребся; пустяковый механизм щелкнул, отпуская дужку. С возбужденным сердцебиением, взломщик отворил крышку. Вскрытый тайник безраздельно заворожил рассудок.
На дне ларчика припрятано красное сердечко из мягкого пластика. Мужчина бережно извлек его и отставил пустую шкатулку. Когда он потянул сокровище в стороны, вещица распалась надвое, оголяя USB-штекер. Сердечко оказалось флэшкой.
Подключенная к нетбуку, она выдала на экран архив под названием "Истинная Я". Два щелчка правой кнопкой мыши - и секрет распахнулся перед непрошеным гостем. Внутри папки оказались текстовые документы и звуковые дорожки, именованные по датам. Пошарив в ящике стола, программист достал наушники, в последний раз прислушался к тишине, перед тем как окончательно погрузился в тайные помыслы супруги.
От наигранной беспечности не осталось и следа. Курсор, наведенный на первый текстовый документ, дрожит. Страхи и комплексы тараканами повылезали наружу, когда секрет жены поставил знак вопроса в убеждении о счастливом браке. Ни разу прежде он не сомневался, но теперь предчувствие измены доминирует. Особенная женщина, родная и любимая, с которой все несчастья преодолели вместе - в один миг стала чужачкой, когда забота показалась лицемерием, нежность - коварством, а искренность - блефом. "Мы" распалось на две единицы. И теперь, один на один с правдой, мужу суждено выяснить - окажется ли счастье иллюзией?
Взяв себя в руки, он открыл файл.
01.06(вечер).doc
Что же тревожит меня? Вот я села с чашкой чая перед компом, почитать письма, поболтать с подругами, посмеяться над глупостями... Но, почему-то, в сеть выходить не хочется. Меланхолия?
За двадцать лет своей жизни, мне не доводилось прежде вести дневник, но раз не хочется делиться терзаниями с посторонними, я решила пообщаться с собой. Надеюсь, это не перерастет в шизофрению? (улыбка).
Но как мне разобраться с тревогой, если я не знаю по какому она поводу? Наверное, следует попробовать отнестись ко всему проще. Что ж, расскажу тогда, что произошло со мной сегодня.
Сегодня был последний день моего учебного года, конец второго курса. Прямо из университета я отправилась загород, на выходные...
Только что звонила мама. Она совсем заработалась, и дел так много, что остается в городе на неделю. А то и на две.
Может мне одиноко? Поэтому я пишу?
Мои летние каникулы начались с сегодняшнего дня. Сессия позади, все экзамены - автоматом. Но защита курсовой вымотала по полной. К моей, - без ложной скромности, - идеальной работе по теме "Динамическая теория личности Зигмунда Фрейда", училка прицепилась, как клещ. Все дело в том, что тетка - явная невротичка. И просто скандальная баба, хотя лет ей, пожалуй, всего-то 32-33. Доведенная одиночеством женщина - первозданное, чистое зло.
Боже, о чем я пишу?! Это так смешно, если вспомнить, что около недели назад я рассталась с Антоном.
Эх, разбираться - так разбираться. Да, подозрения мамы оказались правильными. Больше не буду сомневаться в ее интуиции. Или правильней сказать - в жизненном опыте.
А ведь какой грамотный парень! Ну да неважно - перехитрить меня ему все равно не удалось, не стала я его девушкой. Но и он не растерялся, быстренько нашел с кем покувыркаться.
До чего же это грязно. В итоге все остались при своем. Для него все это в порядке вещей и, не заполучив меня, восстановил звание ловеласа раньше, чем признал поражение. А я его не любила. Ведь я не чувствую и капли сожаления, только отвращение.
Но самое, мерзкое и вместе с тем шокирующее - это то, как я узнала о его измене. На прошлой неделе, в субботу, его подружка меня подкараулила и заявила, чтобы я не лезла к ее молодому человеку, что у них все замечательно. К сожалению, ее фразы сильно отличались от того, как мягко и тактично выразилась я только что. Поэтому, она поставила меня в тупик - я порывалась оттаскать грубиянку за волосы, но ведь тем самым осчастливила бы мерзавца Антона. Без сомнений, он потерял бы голову от восторга, что девушки дерутся из-за него. Ничто не разубедило бы его в этом.
Вот так вот, нежданно и негаданно, оказалась я второстепенной актрисой второсортной мыльной оперы. Ничего кроме отвращения и неприязни на душе не осталось. Делиться с подругами новостью не хотелось - от стыда бросало в краску от одной только мысли, что об этом кто-нибудь узнает. А девчонки, как назло, интригу чуют за версту. Вся неделя была ужасно напряженная.
Когда сегодня приехала в загородный дом, недолго думая, отправилась в лес: гулять, думать, "очищаться" (это слово звучит слишком мистично, но очень подходит). По дороге не повстречала никого из знакомых (что несколько странно), а если вспомнить, то проходя по главной улице своего коттеджного поселка, не повстречала вообще никого. Но тогда это ускользнуло от моего внимания; я полностью отдалась размышлениям. Главное о чем думала: почему я испытываю стыд от происшествия с Антоном? Ведь я не совершила ничего аморального. Может, мне стыдно, что не предугадала такого поворота событий? А вдруг это не стыд, а что-то иное?
Множество мыслей бередило мою душу; я заблудилась в них, не видя дороги по которой шагали ноги. Но мне было хорошо, дышалось легко и внутри становилось... м-м... прибраннее.
Себя нашла на "пятаке" (самое высокое место в нашем лесу), будто пришла в чувства. Сразу ощутила ласковое тепло ветерка (на самом верху нет деревьев, и ветер свободно носится по холму). Я глубоко вдохнула, и воздух ворвался в мои легкие, чистый и свежий. Солнце выползло из-за крохотной тучки, стрельнуло лучиком по глазам, и тогда я вспомнила, что умею улыбаться. Внизу, метрах в шестистах, течет Москва-река, загрязненная, ослабшая, но все еще река, и какая-то волшебная сила источается от нее. Вокруг зелено и радостно, величественно прекрасно, напоминает о вечности, о безмятежном покое.
Я постояла немного, вглядываясь в далекую линию горизонта; там виднеются пористые от окон коробочки многоэтажек. Мой взгляд переместился правее: по мосту через реку снуют машинки, не крупнее игрушечных. Взглянув еще правее, я увидела краешек поселка, отстроенного во времена советской власти; его пятиэтажные дома донельзя похожи на спичечные коробки, поставленные на бок - черный гудрон крыш выглядит как чиркаш.
Потом мне захотелось погулять в лесу; казалось, что я обдумала не все и, передохнув, приготовилась снова копаться в себе. Если бы я пошла прямо, то по склону высокой горки спустилась бы прямиком к берегу Москва-реки. Но я отправилась назад. Спустилась с пятака и деревья тут же меня обступили. Сам лес находится на возвышенности, здесь множество глубоких оврагов, чуть ли не постоянно приходится идти вдоль них, не без опаски поглядывая на дно.
Но до оврагов я не дошла. Самое интересное началось, едва я сошла с холма. Спускаясь, я заметила у пригорка поваленное дерево; вывалилось из строя собратьев. Ветвистая крона старого клена легла метлой на поляне. По обугленному пню, в котором застрял такой же черный край ствола, несложно догадаться о попадании молнии. Тогда я вспомнила рассказы, что не так давно над поселком прошел нешуточный ураган.
Вдоль широкого ствола упавшего клена разлегся юноша; одна рука на животе, другая под затылком, глаза прикрыты, ноги закинуты на ветку. Может быть из-за того, что в лесу царила тишь, и не было посторонних глаз, я захотела поздороваться. У меня не было причины так поступать, но я решила не превращать это в аргумент, при котором следовало отказаться от импульсивного желания. В конце концов - что страшного в том, чтобы просто поздороваться?
Нельзя сказать, что я могу так легко войти в контакт с совершенно незнакомым человеком. Наверное, уже в тысячи подобных ситуаций, я проходила мимо. Не знаю чем, но этот случай оказался особенным. Думаю, все дело в моем тогдашнем настроении, ветреном и раскрепощенном.
Я приветливо помахала рукой (в этом не оказалось ничего странного). Но он не отреагировал. Мне стало интересно, почему он меня игнорирует. Без задних мыслей, я просто зашагала в его сторону, а когда оказалась рядом, удивилась. Спит! Мерно и тихо посапывая. Травинка тимофеевки чуть покачивается в зубах, лицо расслабленно, будто детское, с добрейшими чертами. Но глаза... Напряженные веки морщатся, словно начинается кошмарное сновидение. Но разве приходят кошмары в полуденный сон? Может в этом и нет ничего странного, но я вдруг отчетливо поняла, что человек передо мной глубоко в душе сильно мучается.
Мое присутствие встревожило его сон, веки стали подрагивать и шелохнулась травинка в зубах. Вот он уже совсем проснулся, но глаза не открывает, пробуждаясь плавно и будто стараясь удержать приятный сон, а не кошмар. Истомная улыбка переросла в зевок, он заелозил на бревне, сладко потянулся, и только потом, потерев ладонями, открыл глаза. И наши взгляды пересеклись.
За всю жизнь я не видела такой прыти! В неуловимое мгновение он весь подобрался и спружинил с места, как кузнечик. В следующей миг он уже был на земле, по ту сторону бревна; на лице смешались испуг и раздражение. Но длился момент не дольше секунды. Он стал разглядывать меня с удивлением, но удивляясь словно не мне, а чему-то, что известно лишь ему. Потом он улыбнулся так светло и добродушно, что и я не удержала улыбки.
"Первый раз вижу, чтобы кто-то задремал днем на дереве", - сказала я.
"Все потому, что мы видимся впервые", - ответил он и представился: - "Степа".
Он подошел ближе и галантно поцеловал мою руку. И этот жест совсем не показался мне пошлым; я шутливо закатила глазки, словно обольщенная фрейлина. Странное знакомство прошло, как само собой разумевшееся, не было даже удивления, которое появилось только теперь, когда пишу об этом. Разве это обычная ситуация?
Мы вдвоем отправились бродить по лесу, вели очень оживленную беседу. По большей части говорил он. Болтушка! (улыбка). Он напоминал мне ребенка, даже не подростка (они все сейчас какие-то депрессивные... кроме меня конечно, хе-хе). Он на пару лет младше меня. В его поведении чувствовалось столько заразительной восторженности и импульсивности! Я призналась ему, что не встречала прежде столь жизнерадостных людей. Степан вел себя простачком, при этом оказался весьма начитанным, приятным и интересным собеседником (хоть и любитель перебивать). Порой я замечала, как он титаническими усилиями сдерживается от комментариев, дожидаясь, пока я закончу высказывать мысль. (Улыбка). Встреча оказалась весьма приятная, увлекательная - я совсем позабыла проблемы и перестала ощущать беспокойство.
А потом он показал мне место возле опушки, где растет земляника. Как малые дети, мы ползали на корачках, искали в кустиках сладкие ягоды и уплетали их за обе щеки. Я никогда прежде не ходила по ягоды. Мне понравилось. Было вкусно и беззаботно, как-то даже умильно. Наевшись, мы спустились в овражек к роднику, напились ключевой водицы. Боже! Сколько же там бесноватых комаров! Пока один из нас склонялся, припадая к холодной струйке, другой защищал от кровопивцев, отмахивая веточкой.
За время прогулки я узнала, что Степан - из соседнего поселка, не коттеджного, а так - деревня городского типа, где пятиэтажные дома местные зовут многоэтажками. У него там бабушка и он изредка проводит у нее выходные, а учится и живет в Москве.
В общем, мы много о чем разговаривали, у меня не хватит терпения написать обо всем. Итак на три листа расписалась. Выложилась. (улыбка) Пожалуй, это все.
03.06(вечер).doc
Сегодняшний день начался с перестановки в комнате. Я решила несколько обновить облик своего летнего жилища. И получилось очень необычно! Можно с уверенностью сказать, что я была на подъеме творческого настроения, додумавшись откатить свою просторную кровать на центр комнаты. Два моих шкафа, - книжный и вещевой (тот, что поменьше), - в ширину оказались под стать стенкам изголовья и изножья. Поэтому я решила сделать нечто, вроде "спальни внутри спальни". Освободив шкафы, я подсунула картонку под днище и, - вуаля! - в одиночку передвинула мебель. Теперь моя кровать с обеих сторон закрыта стеллажами. Чтобы взять книгу достаточно протянуть руку над головой; а светильник прицепила к краю полки. Вещевой шкаф я приставила задней стенкой, и на нее повесила красивый плакат с закатом на песчаном берегу моря. Задумка с кроватью оказалась выше всяких похвал.
Письменный стол придвинула вплотную к подоконнику. Тумбочку для канцелярских принадлежностей я опустошила, чтобы битком набить полки мамиными модными журналами. Благо, их навалом; она зачем-то постоянно покупает их, хотя у самой нет времени читать даже желтую прессу. Поэтому они просто множатся в гостиной. Теперь от них польза большая, чем от чтения - они превратили тумбочку в маленькую лестницу. По ней я поднимаюсь на стол, а там распахиваю фрамугу, чтобы сесть на подоконнике и с высоты второго этажа любоваться лесом и небом. Немного сказочно получилось, правда? (улыбка).
На подоконнике, солнечным светом тешит листочки моя Роза в горшочке, привезенная из Москвы на лето. На удивление легко она стерпела переезд, бутончики враз налились сочным цветом, поднялись, вот-вот готовые распуститься. По моим представлениям, цветение должно было начаться не раньше следующего месяца, но в поселке с Розой будто начали происходить чудеса. Может, так сильно сказывается чистый воздух? Я зря сомневалась, когда думала оставить цветок дома. В любом случае, в Москве ей было бы хуже; уверена - мама не всегда бы вспоминала поливать растение. Да и мне с Розой здесь не так одиноко.
Весь день я занималась убранством комнаты, танцуя под дебютные песни группы Evanescence и подпевая Эмми Ли. Их альбом - подарок судьбы. Мое сердце зачаровано группой, назвавшей себя "Исчезновение". Стихи и музыка порывами эмоций били в колокол моей души, рассылая чувственные вибрации по внутреннему миру.
А вечером я снова повстречалась со Степаном. На том же месте, что и тогда (на этот раз не спал (улыбка)). Расходясь по домам в день знакомства, мы не договаривались о том, чтобы встретиться вновь; но это случилось как само собой разумеющееся. Более того, я даже подготовилась к новой встречи. Как? Взяла диктофон на прогулку. Зачем? В дальнейшем, я возьму наше общение за основу для написания очередной курсовой по психоанализу. Скажем, "Транзакционный анализ Эрика Берна". Точно пока не знаю. Я решила записать нашу беседу, чтобы по возвращении домой разобрать то, что возможно ускользает от меня. При нашем первом общении Степан часто прибегал к двусмысленным выражениям, а поняла я это только вчера, хорошенько обдумав некоторые его фразы. Может, мне только кажется; и его реплики не осознанны в той степени, которую я им приписываю.
Сегодня мы допоздна общались возле поваленного клена, а еще поднимались на пятак смотреть закат. Степа пребывал в хорошем настроении, был весел и смешлив. Сегодня он рассказал мне историю из своей жизни, в которой я, - как будущий психолог, - нашла много удивительных подробностей. Повествование истории больше походило на театральную постановку; будто он рассказывал что-то, не имеющее к нему отношения - происшествие какого-нибудь приятеля. За все то время он не слезал с дерева, расхаживал по нему, как по сцене, активно жестикулируя (порой мне казалось, что он свалится). Подробности хранятся в звукозаписи, названной по сегодняшней дате.
03.06.mp3
(щелчок диктофона)
- Привет, Лена!
- Привет. Вот мы снова повстречались.
- Рад встрече!
- И ничуть не удивлен?
- М-м... Нет. А ты удивлена?
- Даже не знаю. Ты давно здесь?
- Как видишь, даже задремать не успел.
- А по ночам ты не спишь?
- Но ведь это совсем другое. Здесь от сна совсем другие ощущения. Тебе тоже стоит попробовать.
- Я не настолько безрассудна, чтобы спать в лесу. Не боишься, что кто-нибудь причинит тебе вред, пока спишь?
- Мой сон чуток, как у караульного!
- Караульные вообще-то не должны спать.
- Никто не сможет даже подкрасться ко мне!
- Это ты мне говоришь?
- Ты подкралась без враждебных намерений. Их я бы почувствовал, хе-хе.
- И все же, без шуток - ты не дорожишь своей жизнью?
- Боже! Что ты говоришь?! Жизнь это самое ценное, что есть у человека!
- Прозвучало как заученная фраза.
- Потому что это очень простая истина. В ней нет никакой хитрости. Я люблю жизнь. Она прекрасна! Вот, посмотри на лес! Его зелень увядает по весне. Но в этом заключается неотложное составляющее великого. Увядание тоже имеет свои краски, завораживающие по-особому. Все краски мира прекрасны. Ты не согласна?
- Увядание не делает цветок прекраснее.
- Разве?
- А разве прекрасен увядший цветок?
- Но сейчас-то цветы живы! Несмотря на будущее, где их поджидает гибель, они расцветают.
- А люди? Какими их делают мысли о смерти?
- Живыми!
- Потому что они знают о неминуемом конце всего. Пфф! Это нонсенс. Как можно скрашивать жизнь болью? Я не из тех людей, кто утешает себя, что не будь низости - мы не поняли бы, что такое благородство.
- Но почему утешение? Это логичная закономерность! Если бы не было пасмурных дней, ты бы не осознала красоту солнечного дня полностью.
- Я не смогу осознать красоты солнца, если ослепну во тьме пасмурных дней.
- Это крайности...
- Нет, не крайности. Пасмурный день дает нам горький опыт для сопоставления, а получение опыта - это изучение неизвестного. Как рассчитать, чтобы познаваемое не ослепили нас, если предварительно нам неизвестно то, что беремся изучать? Что если психика человека не сможет ужиться с полученными знаниями?
- В таком случае человеку предстоит обратиться к квалифицированному специалисту по лечению душевных травм. Это же твоя будущая целевая аудитория!
- Не смейся. Мне, правда, интересен твой ответ. Как мысли о смерти скрашивают твою жизнь? Или ты все-таки предпочитаешь держаться в стороне от этого знания?
- Пощади! Мне не устоять перед напором профессионала! Твои речи чересчур премудры для меня. Давай лучше отойдем от темы смерти, и я расскажу тебе забавную историю:
Однажды, я гулял по улице с девушкой, с которой встречался когда-то. По пути я увидел написанное краской на асфальте признание в любви. Тогда я прокомментировал: "Как глупо! Идиотизм!". А моя девушка сказала: "А вот я всегда мечтала, чтобы кто-нибудь сделал для меня нечто-то подобное". Обрадовался я тогда, иду, мысленно руки потираю и думаю: "Отлично! Запомним". А что думаешь ты о посланиях на асфальте?
- Поступок больше социальный, чем романтичный.
- Как строго... Я же расценил это как возможность сделать приятный сюрприз. Не знал я тогда, в какое приключение это превратится...
В назначенный день начались приготовления. План был таков: ночью приехать на велосипеде к ее дому, и краской написать два послания: у подъезда - "Доброе утро, Викуля", а под окном - "Люблю тебя...". Перво-наперво, следовало перегнать велосипед из поселка в Москву. В этом не было никакой проблемы, я часто катаюсь этим маршрутом. Километров двадцать пять проезжаю. А ты любишь кататься на велосипеде?
- У меня его нет.
- Это ужасно! Так вот...
Выехал я на трассу и на полпути, - бах! - камера лопнула. Измучился, пока пешком добрался до дома, и только тогда сообразил, какой я дурак: чтобы починить велосипед, его нужно снова везти в поселок. Там все инструменты, там и дедушка - мастер на все руки.
- Ты не можешь сам поменять камеру?
- Мой железный конь не любит, когда я подхожу к нему с инструментами. Почти лягается. Мы лишь недавно смогли договориться.
В тот же день, я стал обзванивать всех, кто мог бы помочь транспортировать моего хромого друга на машине. Как назло - всем было некогда. Переругался с каждым. Но отказаться от задумки не мог, иначе бы пропал кураж. Долго ломал голову: как бы договориться, чтобы пустили в общественный транспорт с велосипедом. В маршрутку он не влезет, а в экспресс не пустят ни под каким предлогом. Только через час мама подсказала мне, что если нужно починить колесо, то его следует снять и ехать с ним одним. В тот момент я понял, что волнуюсь так сильно, что не могу соображать конструктивно. Но это только подстегнуло к действию.
По дороге на автобусную станцию я зашел на строительный рынок за краской и кистями. Честно говоря, я не сильно доверяю этим открытым рынкам, где перемешаны палатки торговцев стройматериалами и одеждой. А мне нужно было найти такую краску, которая продержится на асфальте как можно дольше и не сойдет от первого же дождика. Я мало, что смыслил в этом. Тогда я придумал хитрость: в первой же палатке я спросил, какая краска подойдет для моих целей, запомнил банку и пошел к следующему продавцу. Там я спросил, указывая на похожую банку, подходит ли она. Мне сказали, что подходит. Сделав покупки, только в экспрессе до меня дошло, что меня запросто могли обмануть. Они же все там как одна стая, из одного края! Кстати, краска была нежно-розовая. Ты какой цвет любишь?
- Белый.
- А я - зеленый. Белый?.. хм... удивительно.
Пропущу то, как я снова вернулся в Москву, уже с отлаженным колесом и краской. Там вроде было без происшествий, если не считать, что я собрал все автомобильные пробки на обоих направлениях.
Настала полночь. В определенный час я выехал из дома с картой Москвы, которая заканчивалась, где начинался новостроящийся район моей девушки. Это я понял только уже в пути. По моим примерным подсчетам, дорога до ее дома должна была занять не более получаса; еще полчаса я заложил на случай, если буду сбиваться с маршрута. Я был у нее в гостях раза два и дорогу запомнил смутно, лишь отрывочные пейзажи из окна маршрутки. В итоге, дорога заняла... четыре часа... Это было так забавно, плутать ночью по незнакомому району. Никого на улице, автомобили не ездят, и только к утру повстречался дворник, у которого я узнал дорогу. Мне тогда казалось, что я герой из песни: "Я спросил у тополя: где моя любимая?", хех. В конце концов, приехал я к ее подъезду, но только не в час ночи, как рассчитывал, а в пятом часу. На горизонте начало растекаться утро; я поспешил. Быстро разыскал ее окно на девятом этаже, стою, думаю: "Сначала под ним напишу - "Люблю тебя", с многоточием, а потом - к подъезду". Руки трясутся, ноги дрожат, но когда монеткой откупорил банку с краской, то понял - отступать некуда, всецело отдался процессу и наконец-то расслабился. Я стал водить кистью по асфальту, вырисовывая букву за буквой, любуясь закорючками: "Л" - очень хороший крючок; "Ю" - красивый кружок, но палочку надо подправить вооот здесь; "Б" - петелька кривовата, зато хвостик получился отлично; "Ю" - вообще непл...
- Хи-хи!
- Я встал вот с таким безумным выражением на лице и онемел... Глаза ошалевшие, трясусь лихорадочно - что ж я наделал! "ЛЮБЮ"!!! Что же теперь делать-то?! Краску-то стереть нечем! Может фразу поменять: ЛЮБЮмая, ЛЮБЮщая, поЛЮБЮл... Нет таких слов! Ой, дурак!.. Смеюсь и плачу. Ладно, думаю, времени нет, надо закончить хоть как-то, а потом придумаю, что это, мол, какой-то символ, какой-нибудь глубокий контекст. И в этот самый момент случается самое худшее.
Я малевал надпись на тротуаре, укрывшись за припаркованными автомобилями. К тому времени, мимо меня стали изредка проезжать машины, нагоняя беспокойство. Пока я писал свой шедевр, - "ЛЮБЮ", - проехало примерно две машины, и вот, когда я остановился на второй "Ю" проехала еще одна. Поначалу, я не придал ей значения, только присел на корточки, прячась за внедорожником у бордюра. Свернув от меня за поворот, водитель вдруг остановился.
"Мужик! Только тебя мне сейчас не хватало!", - думал я про себя, а он начал сдавать назад. "Езжай! Езжай отсюда!", - негодовал я, пока не разглядел, что это - милицейская машина...
На ватных ногах я поднялся с корточек - как только в обморок не хлопнулся? Из машины вышли трое дядек в форме, здоровые, матерые, без "трудовых мозолей" - то бишь, без пуза. Наверное, они поняли, что меня заклинило, потому что шли не спеша. Даже не шли, а сурово надвигались. Втроем они обошли внедорожник, остановились и разом склонили головы на мой "шедевр".
Наступила тишина. Наверное, я был совсем невменяемый; стыдливо потупив взгляд, я спросил у милиционеров: "Извините, вы не подскажите, как можно исправить "Ю" на "Л"?"
- Хи-хи-хи!
- Они посмотрели на меня, как на идиота, при этом как-то сочувственно. "Ты бы сначала мелом написал, что ли", - сказал один. "Или трафарет бы сделал", - сказал другой. "Что ж ты такой безграмотный?" - с досадой спросил третий и махнул рукой. "Ладно, мужики, поехали".
- Ха-ха-ха!
- Я помню, что долгое время в моей голове было очень тихо, будто по затылку стукнули кирпичом. Я закончил свое "ЛЮБЮЛЮ ТЕБЯ", сделав из лишней "Ю" подобия яблока с веточкой.
- И что же это должно было символизировать, хи-хи?
- Я так и не придумал. Потом я отправился к подъезду, писать "Доброе утро, Викуля". Краски хватило только на всеобщее "Доброе утро".
- Ха-ха!
- Я понял, что следующей ночью мне предстоит вернуться, с краской и растворителем. Вот как-то так. Понравилась история?
- Все? А дальше?
- На следующий день я снова приехал, замазал ошибку, нанес еще слой и дописал имя. На этот раз я знал дорогу, поэтому все прошло по плану. Со мной даже поздоровался владелец внедорожника, за которым я прятался; не тая добродушной усмешки, крепко пожал руку, садясь ранним утром в машину. Днем, перед этой последней вылазкой, пришлось рассказать матери, где был прошлой ночью и чем занимался. Я не захотел врать и с восторгом поведал о своем путешествии и о том, что сегодня его повторю. Она сказала: "Ну и дурак же ты!", - и дала банку дорогущей краски цвета слоновой кости, которую купила для дачи.
- Удивительная женщина - твоя мать.
- Безусловно. А брат, когда я рассказывал ему это происшествие, хохотал надо мной так заливисто, что даже мне стало смешно до боли в животе, хи-хи.
- У тебя есть брат?
- Старший. Одиннадцать лет разницы. Он уже стал отцом, а я - крестным его сына.
- Мм... Гордишься за него?
- А-то!
- Мм... Так почему же ты расстался со своей девушкой? Разве ей не понравился твой подарок?
- Да нет, вроде понравился...
- Тогда почему?
- Так получилось.
- Не хочешь рассказывать?
- Не особо. Я бы предпочел рассказать тебе стихотворение.
- С удовольствием послушаю.
- Отлично. Только давай потихоньку выдвигаться в путь - я тебя провожу до коттеджей. Мне еще к подруге надо заскочить.
- Не поздновато?
- Нет, что ты. Ее квартира находится над моей. К тому же, мы с детства дружим, и семьи наши дружат. Ничего такого...
- Ясно. Так что за стих?
- Кхм...
Свежо весеннее деревьев одеянье.
В зеленых кронах - ветерка шуршанье,
И солнышка задорное мерцанье,
Над головой,бредущего тропой.
А под ногами - мечутся букашки.
Несут соломинки могучие мурашки.
И паучок, остерегаясь пташки,
Закончить скор затейливый узор.
Крикливым птицам некогда резвиться -
Гнездо с зимы должно восстановиться!
Чтоб птенчику на Божий свет явиться,
Для люльки прут, торопятся, несут.
Сие торжественное солнцем омовенье
Сопровождает ликованье, песнопенье.
Согретых трав душистое цветенье.
Лучей стрельцы. Витание пыльцы.
Спешат полакомиться зеленью зверушки,
Из нор топорщатся пушистые макушки.
И чутко вертят востренькие ушки -
Всем нужно стать сзимовки наверстать.
А ведь зима была морозна и сурова.
Весной сугробы растопились снова.
Испив водицы талого покрова.
Взошел росток на жизненный виток.
Из года в год сбывается удел:
Чтоб лес не опустел, не поредел,
Свершается Великий круговерть -
Новорожденный отгоняет смерть.
- ... Жизнеутверждающее. Твое?
- Именно так!
- Хорошее. Еще какое-нибудь расскажешь?
- Мм... нет. Не помню больше.
- Это было из недавних?
- Ээ... Нет. Одно из тех, которые я писал раньше в огромном количестве.
- А сейчас не пишешь?
- Пока перестал.
- Почему?
- Ну... Можно сказать... Музу жду...
- Мм... И давно?
- Лена! Что ты, в самом деле, как психолог?
- Прости, ты неправильно меня понял. Просто стихотворение мне, правда, очень понравилось, тронуло за душу. А пока рассказывал - красиво менял тональность, четко распределял ритм. У тебя есть талант, и талант твой хорошо отесан. Жаль нельзя услышать еще что-нибудь.
- Да, действительно... жаль. Но давай не будем о грустном. Скажи, когда ты в последний раз посещала кинотеатр вместе с молодым человеком?
- Пытаешься разведать есть ли у меня ухажер?
- Ну, что ты. Я приглашаю тебя как друг. Или ты не любишь кино.
- Люблю.
- Тогда почему бы не сходить нам вместе, развеяться... Ну в смысле, устроить прогулку в городе.
- Идея мне нравится. На какой фильм пойдем?
- Как насчет "КОРН"а?
- Слышала. Снят по книге. Книга, кстати хорошая.
- Подойдет?
- Вполне.
- Здорово! Тогда я возьму билеты. В какой день тебе удобнее?
- Может послезавтра?
- Замечательно. Тогда встретимся на остановке часика в два и вместе поедем на экспрессе. Хорошо?
- Договорились.
- Тогда до послезавтра!
- До встречи.
(щелчок диктофона)
03.06(ночь).doc
Что интересного я нашла в Степане, решив сделать его объектом исследований?
Почему-то первое, что приходит на ум - это его глаза. Иногда его лицо становится похоже на маску скомороха, очень умелую, но все же ощущается ее поблескивающий пластик. В такие моменты хочется прикоснуться к его щеке, убедиться, что она теплая.
А порой, глаза, будто углубляются в глазницы. Их покрывает тень и оттуда, как из пещер, видна неосознанная и тяжкая скорбь. Длится такой взгляд лишь мгновение, потом вновь расцветает заразительной улыбкой. А иногда он смотрит на меня, как наставник...
Я не могу лучше объяснить свои ощущения. Просто я чувствую, что у него есть мысли обо мне, которые он утаивает. У Антона был похожий взгляд, таящий вожделение, но в глазах Степана, все же, прячется что-то другое... Словно желание не поиметь, а помочь...
Минуточку! А что если он тоже ходок озабоченный? ... Что ж, тогда я выведу его на чистую воду.
Благодаря университетским знаниям, я наблюдаю у него обостренный механизм психологической защиты "Отрицание". Хорошо заметно, как он обходит болезненные темы. Прослушав диктофонную запись, я точно могу заключить, что разрыв с девушкой оставил на психике нездоровый отпечаток, который локализировался вне зоны внимания. На этой почве развилась подавленность, переросшая в творческий кризис. Едва коснувшись нежелательных тем, он резко меняет направление разговора. Хотя, если вдуматься, его стихотворение можно считать косвенным ответом на мой вопрос об отношении к жизни. Тогда, я не задумалась об этом... Хм... Все равно, я чувствую показную эмоциональную индифферентность к вопросу о смерти.
Итак. Раннее творчество обладает оптимистическим настроем, который наблюдаемый... то есть Степан, пытается поддерживать. Так же, в форме общения наблюдаются эгоцентризм, общительность, хвастовство, самонадеянность, легкая переносимость критики и самокритики, готовность услужить, дружелюбие... умение внушать доверие.
Все же я оставляю шанс на то, что Степан может оказаться хорошим человеком. Почему он обязательно должен оказаться коварным лицемером? Что, если на самом деле он добр и честен, несмотря на свои страдания? Вот это - я и собираюсь выяснить.
Для начала нужно сравнить версии рассказанной истории. Спросить у его друзей о том, как все происходило с их точки зрения. Как это сделать?
Я хорошо запомнила адрес, который он сказал мне в день нашего знакомства; мне достаточно было название поселка, а он зачем-то (!) дал подробный. Пускай - это случайность, благодаря которой, я могу без труда вычислить место, где искать Марию, его соседку квартирой выше.
Интересно, не окажется ли она, - совершенно случайно, - его нынешней девушкой?..
05.06(день).doc
Сегодня я совершила поступок, который сама от себя не ожидала. Да, я намерена выяснить, что за человек Степан, дабы лучше разбираться в людях. Но ведь это перебор - с такой целью идти знакомиться с его близкими. Мой эксперимент становится слишком очевиден.
Это чудо, что Мария меня не отдубасила. Что же она подумала о моих мотивах, если стала разговаривать?
События развивались так. В полдень я подошла к его подъезду. Поднимаясь на нужный этаж, я с тревогой ожидала, что Степан внезапно выйдет из дверей своей квартиры и застукает меня. Было страшновато. Но вот я оказалась на пятом этаже и почувствовала себя в безопасности. Ненадолго...
Перед тем, как постучаться в дверь, я впервые подумала, что Степан может оказаться в гостях у своей подруги. Чтобы попасть пальцем в кнопку звонка, мне пришлось пересиливать дрожь. Сердце едва не выскочило из груди.
За дверью раздалась неприятная трель; когда я отпустила звонок - тишина продолжилась. Через несколько секунд мне стало обидно; столько переживаний - и никого не оказалось дома. Я точно знала, что не повторю эту попытку еще раз. Получается, все зря.
Я позвонила еще раз. И еще раз. Уже совсем отчаялась, как вдруг услышала за дверью приглушенную возню. С той стороны послышался шорох, будто кто-то прислонился к глазку. Я затаилась, и в этот момент за дверью прокричала девушка: "Расслабься! Это не батя!". Я аж подскочила. Реплика была сказана не мне, и тут я с ужасом подумала, что фраза может быть адресована Степану. Мои колени затряслись, приказывая мне бежать: пока щелкает замок и отодвигается цепочка, пока дверь не открылась.
Уверена, на площадке пятого этажа меня удержала не решительность, а оцепенение. И когда шанс на побег улетучился, - когда дверь распахнулась настежь и меня критическим взглядом окинула Мария, - я напомнила себе, что пришла сюда выяснить правду. Даже самую горькую.
Мария встретила меня, кутаясь в халат. Волосы взъерошены, лицо румяное. Я поняла, что пришла в самый не подходящий момент, буквально вытащила из постели. Или еще откуда, где они занимались этим... Хуже быть не могло. Можно сказать - сама напросилась. Осталось положиться только на волю случая.
Хозяйка, далекая от стройности, молча пригласила меня в дом; я оказалась в прихожей раньше, чем Мария узнала цель моего визита. Как оказалось, она о многом догадалась сразу; Степан успел рассказать ей о нашем знакомстве. А я по-прежнему не знала - он ли тот любовник, что прячется в комнате. И это неведение делало меня ужасно слабой.
Я боялась быть обманутой...
05.06.mp3
(щелчок диктофона)
- Добрый день. Меня зовут Елена. А Вы, должно быть, Мария?
- Да.
- Приношу свои извинения за беспокойство. Я пришла к Степану, но его нет дома. Он говорил мне о Вас, и я решила, что могу застать его здесь.