Карлсон женился

Посвящается Зайкозаврику.

Любимый! Это написано по твоей просьбе и тебе в подарок.

А уж что получилось - то получилось...

Женился Карлсон на Буняшке. На крыше её встретил, через несколько домов от своего. Она тоненькая была, Буняшка - ну как тростинка. И весёлая. Тем Карлсону и понравилась.

- Привет! - сказал он этой незнакомой девчонке. - Давай поиграем во что-нибудь милое!

- Привет! Например, покидаемся в прохожих всяким мусором? Не думаю, что это будет мило! - девчонка рассеянно смотрела в небо.

- У, я так не играю! Я думал - с тобой весело, а ты, наверное, дочка фрекен Бок!

- Неужели похоже? Когда-то с моей мамой работала одна подобная дама, но чтобы я?.. - она опять развеселилась. - Просто хоть ты и лучший в мире Карлсон - зачем же людям скорлупу за шиворот сыпать? Кстати, меня Буняшкой зовут.

- Ладно, что-нибудь ещё повеселее придумаем! - ему сразу расхотелось на неё дуться. - А что ж я тебя раньше здесь не встречал?

- Я далеко живу. В другом городе.

- А сюда... неужели прилетела?

- Как ты догадался? Что по крышам гуляю? Да, прилетела! Ты, конечно, когда-то высказывался в том смысле, что не стоит загрязнять воздух летающими мальчиками...

- Но ты-то девочка! И пропеллера у тебя, я смотрю, нет...

- А ты мужчина в самом расцвете сил!

* * *

В то лето вышло так, что Малыш уехал в деревню раньше, чем распрощался с ним Карлсон. Последний долго ворчал, что "противный мальчишка не хочет с ним дружить", но сам остался в городе. И, как выяснилось, не зря.

Она вовсе не была занудой, эта Буняшка. Она любила рисовать на стенах и прыгать на диванах. А вместо "биссе и капут" пела такое, что небу становилось жарко:

Хомяки, жопиндуки,

Сраные попивяки,

Суки, жопы

И подлые попы!

Даже Карлсон был в шоке:

- Если бы я такое спел маме Малыша - она бы раз и навсегда запретила ему со мной водиться!

- Ну никто ж тебя не заставляет петь это приличным людям! Для того и уходят жить на крышу, чтобы там спокойно хулиганить!

- Вообще-то я так не играю... Какой смысл безобразничать, если никто не ужасается?

- А если бы ужаснулись - тебя бы это всё равно не устроило... Вот я и говорю, что есть шалости не для всех. Эту песенку я сочинила в пять лет и с тех пор, как повзрослела, пою тебе первому. Потому что ты оценишь.

- Ну ты толстая!

- Я? Толстая?!

- Конечно. Самая толстая в мире.

- А-а... Ну тогда принимаю сей почётный титул!

* * *

У Буняшки здесь никого не было. И даже Карлсон, привыкший думать в первую очередь о собственном удобстве, понимал: она не может и не должна спать прямо на крыше, как бездомная кошка. И пригласил новую знакомую к себе. Правда, в маленьком домике за трубой они, в общем-то, только ночевали. Потому что днём проказничали. Курощали кого-нибудь понемножку...

Так было в начале. Но постепенно яснее и яснее становилась правота Буняшки: есть на свете нечто, важное только для них двоих. И чаще и чаще они засиживались на крылечке. Ели вишни и пускали косточки по скату крыши - девчонка постепенно втянулась в эту забаву.

- Слушай, Буняха, - начал Карлсон в один такой вечер, - ты здорово варишь кофе и делаешь бутерброды из всего, что по шкафам осталось! А ещё ты здорово летаешь, поёшь и изображаешь разные существа. Только вот Малыш бы меня не понял. Ему всегда гораздо больше хотелось иметь собаку, чем жену...

- Ну, собаку он в итоге заимел, и вообще он ещё маленький... Хотя мы и не заметим, как вырастет... А вот ты всегда и везде - мужчина в самом расцвете сил!

- А ты? Большая или маленькая?

- Я? Я как ты - вечная. Я старше этого мира. У меня тысяча обличий и тысяча судеб. Только я, кажется, нашла такую, чтобы насовсем...

* * *

Она была бутявкой. Той, которую безуспешно ищут философы и кладоискатели. Той, которую обнаруживают безрассудно влюблённые и потом не знают, что с ней делать. Той, которая устала всё знать и прослеживать чужие жизненные пути.

Совсем недавно бутявка незримо соединила одну красивую пару. Одинокого профессора-алхимика и его бывшую ученицу. И глядя, как они улетают навстречу счастью, бутявка сама ужасно захотела найти своё. Перестать быть легендой. Броситься очертя голову в свободный полёт...

И стала она весёлой "толстой" девчонкой, и приняла имя Буняшка. И досталась хулиганистому мальчишке без возраста. И её это устраивало.

* * *

Свадьбы как таковой не было. Эти двое не числились ни в одной книге земных законов. Так что вполне достаточно было обменяться кольцами из серебряной бумаги и пообещать друг другу не расставаться и не ссориться...

Став хозяйкой маленького домика на крыше, Буняшка всё-таки проявила некоторое занудство. Часто ворчала на Карлсона за беспорядок, а он после её уборок ничего не мог найти. И ещё она редко ему уступала. Хоть и не переставала величать своего супруга "лучшим в мире", но могла заявить и о себе:

- Кто лучший в мире мешальщик салатов?

От обид и скандалов её спасало только то, что данное заявление было правдой.

- А Малыша я воспитывать не буду, - говорила Буняшка. - Ему и дома воспитателей хватает. Он потому с тобой и дружит, что ты его от этого избавляешь. Так что я буду помогать.

- А меня, значит, можно воспитывать? - надувался Карлсон.

- Ну как, могу и улететь... Да, я противная ржавая пила, и в половине случаев мне не помешало бы на себя посмотреть... Но так уж, извини, получается!

- Не, улетать не надо! Так ещё обиднее будет!

* * *

Весело прошло лето. Вернулся Малыш. И Карлсон сразу огорошил его знакомством с Буняшкой. Та пыталась смягчить бестактность своего благоверного:

- Мы же сможем дружить все вместе, ведь правда? Я тебя поучу и насчёт "споров словами", и как быстро и вкусно поесть, когда никого нет дома. И, может быть, даже починю что-нибудь, что вы поломаете...

Иногда, с высоты прожитых лет, оба мальчишки её раздражали своими глупостями. Но чаще всё-таки веселили.

От родственников и знакомых Малыша существование Буняшки решили скрыть. Поскольку большинство считало Карлсона одноклассником Малыша, то наличие какой-то там жены могли понять неправильно. Сам Малыш об этом не слишком задумывался, "взрослые" отношения его пока не интересовали. Если у Карлсона где-то есть бабушка, то почему не быть и жене? Тем более если она ещё более удивительная и весёлая, чем известная по рассказам бабушка.

* * *

Словом, всем было неплохо. Да только ничто не вечно. Обстоятельства имеют обыкновение меняться - необязательно к худшему.

Буняшке стало тяжело летать. Она всё чаще оставалась дома. И в один прекрасный день на свет появился ещё один маленький Карлсончик.

Папаша на радостях объелся вареньем, потом завалился к Малышу, откопал-таки у того очередную паровую машину и со смаком взорвал... Это было наутро после жуткой ночи, когда Буняшка просила оставить её одну:

- Мы, бутявки, сами справляемся!

...И опять мальчишки раздражали её и веселили. И в своё время маленький Карлсон нашёл себе друга, как его отец нашёл Малыша.

Это и есть вечное. Только вот в каждом ли поколении попадаются Буняшки?

Июнь 2005