Аннотация: Если бы моя сестра знала, где я сейчас нахожусь, она бы убила меня из зависти. Если бы моя сестра узнала, что я сейчас делаю, она бы убила меня от стыда.
Если бы моя сестра знала, где я сейчас нахожусь, она бы убила меня из зависти. Если бы моя сестра узнала, что я сейчас делаю, она бы убила меня от стыда.
Не каждый день можно посетить знаменитый Карнавал в Рио-де-Жанейро с его красочными выступлениями и горячими девушками в ярких и довольно пикантных нарядах. И уж тем более, не каждый, кто попадёт на него, сознательно предпочтёт участию в этом грандиозном шоу поиск уединённого места в не самых лицеприятных районах самого горячего города в мире. Но этот "не каждый" - я, и вместо того, чтобы пить и веселиться, я просовываю стодолларовую купюру в маленькое окошечко в грязной двери, спрятанной от посторонних лиц кучей мусора. Дверь со скрипом открывается, и я попадаю в мир, полностью противоположный тому, от которого я отказался. Низкий уродливый мужчина с кривым носом сжимает в руках деньги, которые я просунул в окошко. Видимо, это местный секьюрити. Или управляющий. Он злобно окидывает меня взглядом, но, видимо, не найдя в моей типичной европейской внешности ничего подозрительного, взмахом руки приглашает меня пройти в помещение подвала, в котором я оказался. Надо сказать, подвал не маленький, и обставлен, хоть и дёшево, но со вкусом. Со вкусом для подвалов, в которых местные бандиты играют в покер, ставя на кон тысячи долларов, а иногда и свои жизни. Но я здесь не за играми. Обращаюсь к уродцу:
- Туалет. Пи-пи.
Сначала он не понимает меня, но, когда я, переминаясь с ноги на ногу, показываю пальцем на свои шорты, он делает вид, что понимает, и указывает на дверь в дальнем углу.
- Мерси, - благодарю его и направляюсь мимо столиков, за которыми проходят серьёзные карточные баталии, к двери, за которой, я надеюсь находится туалет.
То, что предстаёт моему взору, сложно назвать уборной. Даже на звание "Зассаный клубный туалет года" не тянет. Это даже "сральником" не назовёшь. Просто вонючая дыра в полу в "комнате" полтора на полтора. Зато освежитель воздуха есть. Уже приятно. Достаю из кармана блокнот и ручку. Нахожу надпись: "Алекс: Рио-де-Жанейро, карнавал, подвал с подпольным казино" и зачёркиваю её. Убираю блокнот. Что ж, дело осталось за малым. Расстёгиваю ширинку, приспускаю шорты и достаю член.
Онанировать, мастурбировать, дрочить.
Вы когда-нибудь дрочили на самом верху Эйфелевой Башни, наслаждаясь дивным видом ночного Парижа? Пускали своих нерождённых гипотетических детей в последний полёт с одного из самых красивых сооружений человечества? Я - да.
Или находясь в голове Статуи Свободы? Наяривали болт, находясь в мозгах символа Великой Америки? Я - да.
А в Мавзолее Ленина? Что? Вы не гоняли лысого рядом с Вождём? Я вас умоляю, да вы полжизни потеряли. А я нет, потому что я там был, и там дрочил.
Сколько себя помню, я всегда дрочил. Началось всё с того, что, когда мне было около восьми лет, я нашёл отцовскую кассету с какой-то эротикой. Если не ошибаюсь, это было что-то от Тинто Брасса. Великолепный режиссёр, умеющий снимать по-настоящему красивые сцены секса, без грязи и пошлости. Именно он открыл для меня мир красоты женского тела. И именно с этого знакомства я узнал о том, что такое сексуальное возбуждение. И несознательно, подсмотрев именно в этом фильме, я узнал, что такое онанизм. Дрочка, как говорили ребята во дворе. С тех пор у меня дома начались ежедневные киносеансы. Мы приходили со школы, и пока родители были на работе, включали кассету и дружно, всей компанией, дрочили на происходящее на экране. Ни о каких оргазмах и сперме речи и не было, нам просто нравилась сама мысль о приобщении к чему-то взрослому, чему-то тайному.
Несмотря на наличие освежителя воздуха, в этой комнатушке, сделанной под туалет, невозможно дышать из-за вони. Никак не могу сосредоточиться, член как висел на пол шестого, так и висит.
Белый Дом в Вашингтоне. Кунсткамера в Санкт-Петербурге. Сиднейский оперный театр. Я не только побывал в этих местах. Я в них ещё и подрочил.
Новая веха в моей истории онанизма началась с приходом переходного возраста и формированием спермы в моём организме. Теперь дрочка приобрела смысл, так как испытываемый при эякуляции оргазм дарил новые, ранее неизведанные ощущения. К сожалению, или к счастью, я остался один на один с моим увлечением, так как все мои друзья начали засматриваться на девочек, а кто-то даже начал с ними гулять. А если у тебя есть подружка, дрочить уже не комильфо. Но мне было пофигу. Тогда у меня появился Интернет с его безграничным порно-контентом, и на определённый период жизни окружающий мир перестал меня интересовать.
Вот, так-то лучше. На случаи, если моя фантазия плохо работает, или какие-то внешние факторы мешают делу, у меня на телефоне всегда припасён десяток-другой порно-роликов на любой вкус и цвет. От классического секса до анальной акробатики. От мулаток до азиаток. Неважно, что. Главное, чтобы действующие лица трахались. Это сразу возвращает мой главный аппарат к жизни, и я могу заняться тем, чем занимаюсь две трети своей жизни.
Играть на волшебной флейте, точить шпагу, лимонить.
Где бы я ни был в мире, куда бы ни ехал, что бы ни делал - я всегда дрочил. Это стало своеобразным спортом для меня. Вызовом. Подрочить в любом месте, где я нахожусь, будь то самолёт, гостиничный номер, пляж, банк, больница, подворотня, хостел, школа, университет, офис, музей, кинотеатр, торговый центр, поезд, поле, лес, избушка на курьих ножках или хижина дяди Сэма. Неважно. Я дрочу везде. Даже будучи в отношениях, я не перестаю дрочить. Девушка пошла в магазин? Отлично, есть пять минут подрочить. После бурного секса с десятком оргазмов наконец-то легли спать? Подождал, пока она уснёт, и пошёл в туалет, подрочить. Зачем? Не знаю. Почему деревья растут вверх, а не вниз? Почему земля круглая? Почему нас ещё не захватили инопланетяне? Не знаю. Я просто дрочу, и мне это нравится. Примите это. Живите с этим.
Несколько белых капель на огромной скорости устремляются вперёд и попадают на стену туалета. Миллионы моих детишек так и не увидят мира, оставшись сухими мутными напоминаниями обо мне на стене этого грязного вонючего туалета в таком же грязном и вонючем подвале в Рио-де-Жанейро. Вытираюсь влажной салфеткой, убираю член и, слегка покачиваясь на подкашивающихся от усталости, напряжения и оргазма ногах выхожу из туалета. Несколько десятков глаз тут же устремляются на меня. Я и забыл совсем, в каком месте нахожусь. Медленно прохожу мимо столиков в сторону выхода, пока потные, морщинистые и покрытые шрамами морды провожают меня взглядом. Подхожу в уродливому коротышке и показываю на дверь. Он протягивает открытую ладонь. Делать нечего. Достаю ещё одну стодолларовую купюру и кладу ему в руку. После этого он открывает на двери замок, выпуская меня обратно в мир волшебства Карнавала Рио-де-Жанейро. Гуляния и представления в самом разгаре. Если бы моя сестра знала, где я сейчас нахожусь, она бы убила меня из зависти. Если бы моя сестра узнала, чем я сейчас занимался, она бы убила меня от стыда. Если бы моя сестра знала, что собираюсь дальше делать, она бы убила меня из жалости. Потому что моя миссия в Рио закончена. Я не могу здесь более оставаться. Дела не ждут. Открываю блокнот. Следующая запись: "Жан - Запретный город, Пекин". Да, это будет посложнее. Но ничего, и не в таких местах след оставляли. Карнавал ежегодный, а подрочить в Запретном городе - удовольствие, которое нельзя откладывать в долгий ящик.