В полночной тьме, меж скал и фьордов,
Последний Ас был упокоен.
Средь снежной вьюги злых аккордов
Молился тихо старый воин.

К мечу склонив свои колени,
Прижавшись лбом к холодной стали,
Уста слова в Асгард шептали.
Тут к храму, в мрак, ведут ступени,
Хоть и ходить здесь перестали.

Восстань Асгард! Восстань из пепла!
Откройтесь к Мидгарду пути!
И с песней стали на рассвете.
Позволь дорогою пройти!

Позволь пройти, я умираю.
И в этом мире я не нужен.
Я к Одину с мольбой взываю.
Я ткань миров клинком взрезаю.
Энхерием я быть желаю.
Я никогда не безоружен.

Сгустилась тьма. Стонала буря.
И ветер зло смеялся следом.
Он рвал кольчугу, жалил снегом,
С метелью белою танцуя.

Из этой тьмы, сквозь свист и хохот
На дальности стрелы полета,
Под звуки горна, копыт грохот,
Ворвалась Дикая охота.

Поднявшись гордо, молчаливо,
Вонзивши в землю свой клинок,
Смотрел он Вотану в лицо.
И замерла метель пугливо -
Замкнулось время как кольцо.

Давно копыта отстучали.
И горн замолк, движенья стихли.
Но храм, в объятиях печали,
Остался в этом снежном вихре.

И нету в залах ни души.
Лишь снег и вьюга здесь, в глуши,
Следы тихонько заметают.
Поземкой мрамор покрывают.

И нет уж в мире ни песка, ни моря.
Ни волн холодных, ни земли.
Но к храму иногда, Хеймдалля воля,
Биврёстом водит корабли.