Баян. Восточно-западный диван
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Искандер Аджиган
БАЯН
Восточно-западный диван
Самара
1980 - 1985
Когда путей нет внешних - в самом себе ты странствуй,
Как лалу - блеск пусть дарит тебе лучистый свод.
Ты в существе, о мастер, своем открой дорогу -
Так к россыпям бесценным в земле открылся ход.
Из горечи суровой ты к сладости проникни -
Как на соленой почве плодов душистый мед.
Руми
Шариат
I. Хаджж
Что Кааба для мусульман, то для тебя душа.
Свершай вкруг этой Каабы обход свой не спеша.
Руми
Первый таваф
1
Сползая вкось по вылизанной змейке,
складной аршин - состав - отмерил ткань.
Игла стучит по черной тюбетейке.
Куда ни ткни - кругом Тмутаракань.
Прибытие - предлог дли поворота
кругом: по кругу в миллиард углов.
Тускла засаленная позолота
лепных полустеблей и полуслов.
Смело самумом смысл для бедуина,
звучание - пучком согласных-стрел.
И шепелявит каждая руина
Самары с выщербленным "р".
2
Наплыв венков - щекоткой на губах.
Надрывное гуденье катафалка
гнездится в раструбах и в праздных рукавах
разбитых механизмов луна-парка,
где что-то лязгает, сверкает и шипит
окрошкою Песка, Огня и Сада
и все - суннит ли, суфий ли, шиит -
пестрят, как этикетки лимонада.
Отравлены колодцы вдоль пути.
Щепоткой соли, толикою блажи
удержит дервиш дерганье культи,
ведь на пути Аллаха нет поклажи.
3
Терновник на заброшенном карьере,
синеющий орнаментами сур,
свиреп и укреплен, как аль-Мансур,
корнями в реставрируемой вере.
По камешку окрашена в цвета
отцов и вся - ворсинкою к ворсинке -
подобрана... Сорви! - уже не та:
то в меле желтизна сквозит, то в синьке
Не выбелить ракушечный костяк.
не высинить воздушные чешуйки:
горят! И окроплен зеленый стяг
поволжской позолотой желчной шутки.
Второй таваф
1
Сириус направил острие
на мою раскрытую тетрадь.
Если я создание Твое,
что тогда такое благодать?
Утро развернуло ворох лент:
солнце, как султана, величать.
Если я искусный инструмент,
почему тогда на мне - печать?
Вся земля сверкает, как алмаз.
беспросветно в тайниках ума.
Если я - Твой филигранный глаз,
почему во мне такая тьма?
2
Славу былых племен,
пепел становищ их,
сотню Твоих имен,
тысячу звезд Твоих,
праведность чистых жен,
пение райских хур,
светоч священных войн
или полночных сур -
все, что могу назвать,
все я назвал бы. Но
"словом и убивать,
и воскрешать дано..."
Я же, немой имам,
темный шаир песков,
слабость, кичась, придам
сонму сыпучих слов:
каждое - тверже ядр,
а под рукой - ручей.
Пейте! Неверным - яд,
праведным - мед речей.
3
Когда - под пятистопный перестук -
меня размелет мельница разлук,
кому, скажи, понадобится эта
мука - щепоть нерастворимых мук?
Третий таваф
1
Говорится хикмет в год от хиджры такой:
одна тысяча триста сорок седьмой,
говорится в Самаре над Волгой-рекой,
говорит Искандер Аджиган.
У кафиров цыган холостит кабанов,
и Самара стоит, как очаг без хуев.
Я обрезан. Теперь я без ков и без -ов.
Ни отцов, ни богов - нет: хитан!
Не один я открыл и запомнил хадис.
Шамсиддин Мухаммад по прозванью Хафиз
меньше знал! Без конца бормотал я девиз
и орал муэззином азан...
Правоверные! Вместо мечети вокзал
свой облупленный купол Аллаху казал,
кыблу щит - помигал, помигал! - указал:
в Туристан - в ресторан - вдрабадан!
Правоверные, прозит! Чеснок - на зубок,
хлеба - Черного камня чернее - кусок,
крепче - белого - Черного камня - глоток,
и айда, куда дует хазан!
2
Мне чужие здесь цветы
Фет
Говорится другой хикмет.
Ночь. Бессонница. Лейлы нет.
Черным глазом на черный свет
красной розы открылась рана.
Аллах, помилуй Аджигана!
Ночь ушербна. Во сне - изъян.
Зачервивел любви тюльпан.
Я ж опять спозаранку пьян
в простынях своего дивана.
Аллах, помилуй Аджигана!
Лейла, черных касыд орда
до утра голосит: "Беда!"
Но михраб твоего бедра
озарен немотой Баяна.
Аллах, помилуй Аджигана!
Лейла, "Фатихи" первый звук
превращен Джабраилом в стук
сердца: лотосом сжатых рук
под луной серебрится - джанна...
Аллах, помилуй Аджигана!
3
Это проповедь маджина:
"Эй, не слушай муэззина!
Вот с утра у магазина
мусульмане голосят.
Если бы в нем были вина,
вылакали бы Сарат!
Час - посту и чан - досугу.
Время тащится по кругу
чашей, переданной другу,
но - троится циферблат.
Присудил к питью пьянчугу
справедливый шариат.
И едва Аллах затеплит
утро, - лихорадка треплет
правоверных. Мир не терпит
пустоты. Часы стоят.
И мулла вслепую лепит
пятерни своих салят.
Лейла фаррашем в шалмане,
будто гуль в Раха Битане,
держит жизнь мою в стакане
в добром жанре хамрийят...
Каждый - клятва на Коране! -
волосок ее - сират."
Четвертый таваф
Абу Нувас
1
Ну послушай, Бишр, что общего у меня с мечом? Война?
Видишь ли, звезде послушен я целиком - светла она!
Нет, дружище, не рассчитывай на меня: я смело трусом
мог себя назвать бы в стычке, где зуботычина нужна.
Если же я неожиданно неприятеля увижу
в этой стороне, покажется вдруг желанней сторона
прямо противоположная моему коню. Нагрудник?
налокотник? шит? шлем?... Господи упаси, - вот имена!
Нет, как только разгораются эти наши войны, право:
как бы драпануть удачнее? - перво-наперво важна
мысль!.. Вот если б было рыцарской доблестью - развеселиться
с разодетыми красотками за бутылками вина
и осыпать поцелуями атакованную деву, -
я б арабов первым рыцарем слыл в любые времена!
2
"Ту, которой друг наскучит,
пусть бессонница замучит!" -
краткой надписью на камне
перстенька Инан нас учит.
Я ей вырезал на перстне:
"Сон без сновидений - худший
вид бессонницы." Она же
стерла - написала лучше:
"Каждый любящий - не спящий
и не бодрствующий." - "Участь, -
написал, - такая только
у меня, ей-богу: мучась,
мертв!" Она же: "Ради бога!..
Промолчу, - тяжелый случай!"
3
И тогда я - забытый капризной любимой
и от воспоминаний весь в невыносимо
изводящей тоске (от нее ж - ни письма,
ни известия нет) - счел, что необходимо, -
чтобы страсть не убила меня наповал, -
вызвать дьявола - женских причуд господина.
И когда мы остались с ним наедине,
а горючие слезы катились лавиной:
"Разве ты не заметил, как я исхудал, -
возопил, - и глаза изъязвило кручиной?!
Если ты, всемогущий, опять не вдохнешь
ко страдальцу любовь в грудь безумно любимой,
я заброшу стихи, отвернусь от певиц,
никогда не открою дверь лавочки винной.
Я засяду за чтенье, открою Коран,
буду суры зубрить без конца, и мужчиной
не сочтут меня больше: молитва и пост
с филантропией станут моею судьбиной!"
И трех дней не прошло после этого, как
возвратилась ко мне капризуля с повинной.
Пятый таваф
Мирза Галиб
1
На пирушке у любимой я ни капельки не пьян, -
приказала бы хозяйка пить немного: океан.
Вот не выдержал напарник груза горестного дела.
Я кричу, и отвечает эхом только Багистан.
Приходи! За взгляд единый не отдаст ли брахман сердце?
сердце брахмана сумел бы отнять даже истукан.
2
Я столько выстрадал, что мне и Страшный суд уже не страшен,
внушает меньший ужас он, чем ужас этой жизни нашей.
Не выбираю: ад ли? рай? В моей груди пылает пламя,
вскипает райское вино в моей обуглившейся чаше.
Сидел я на ее пути, но так и не попал в покои.
Кто я такой? Чего я ждал? Что возомнил в любовном раже?
Одно - записки от подруг, другое же - посланье шаха.
Чего не в силах дать Хума, я ждал от голубя сейчас же...
Тебе же, Галиб, объяснять не надо, каково бедняге,
что саламандру с соловьем поставил у любви на страже.
3
Срывая поцелуй, я сразу же раскаюсь.
Как я заговорить с тобою ухищряюсь!
Я приношу кирпич с разрушенной мечети
и возле христиан отстроиться стараюсь.
Расплачиваюсь я с собой своею верой,
вытесываю сам кумир - и поклоняюсь.
На зеркале пятно? - вином очищу сердце.
Боль причиняет мир - на кравчего бросаюсь.
Я - "Победитель". Что каноны рифмоплетства?..
Но рвется на пиру круг,если отрекаюсь.
Шестой таваф
1
Говорит Искандер Аджиган.
Что индусу - пустой истукан,
что ушкуйнику - полный стакан,
мне - избыток пустыни: обман.
Ложью правды и правдою лжи
замани же, заворожи,
спрячь поглубже - и покажи:
нимб - снаружи, внутри - обман!
Возврати выпадающий слог,
чтобы я оглянуться смог.
Слогу - вечность, залогу - срок,
злобе - вещность, любви - обман.
Обмани же меня, обмани!
Ночи - днями, ночами - дни.
Все блуждающие огни -
маяки мои, капитан...
По наитью - курс на Маристан*.
Красной нитью - сплошной туман.
Колыбель бутафорских ран,
кыбла кыбл - наобум: обман.
*Маристан - сумасшедший дом, от мар - святой
2
Говорится хикмет о тоске
по уже пролетевшей беде:
если ни в городах, ни в Орде,
ни в суме, ни в уме - нет, то где?
Говорится: беда, мол, черна.
Может быть, так и было - вчера.
Сердце вдруг озарила стрела.
Свет остался, стрелы нет нигде.
Смертоносного света струя
ноет все и звенит, как струна.
Или не пролетела стрела:
все летит и сияет - везде?..
Если свет устремился к звезде
животворной стрелою, то где
быть победе? и где быть беде?..
Говорился хикмет о тоске.
3
Сороковая часть добра - закат:
дырою с дуры, дулей с дурака.
баскак сдавил, и вывалил босяк
ему ясак: баклагу языка...
Когда араб гордится красноречьем,
перс мудростью, а тюрк простосердечьем, -
отмалчиваюсь. Похвалиться нечем.
На висельнике - гиря языка.
Цепь натянулась. И оцепенело
на дереве добра сырое тело, -
отмаялось - невовремя поспело:
спросить "который час?" - нет языка.
А сорок жал шипят, как баклажаны
на противне: "Алля-илля рахманный,
переведи меня на ино-странный
немой, немецкий статус языка!"
Вещь - это весть. Вещественное веще.
Молчание лучом источит вещи.
Но толмачи выхватывают клещи
и расщепляют атом языка.
И в сорок сороков словарь толковый
разбух славянофильскою коровой
и, целое толкуя как целковый,
кладет на зуб лопатой языка...
Баскак, возьми целковый! Иляллах,
возьми свое - все сорок в тороках! -
не век мне быть в долгах, в шелках, в словах
на сорока немецких языках.
Седьмой таваф
Мирза Галиб
1
Не вырвалось ни искры, и кучки пепла нет:
сгорел! - испепелила, как? - для меня секрет.
Спешил, но не ходьба же испепелила ноги:
боль сломанной колючки ожгла тебя, поэт...
Эх, Галиб, не болтать бы о каре за неверье
тому, чью веру выжгло дотла и без примет.
2
Кто сказал, что я не верю в кары Страшного суда?
Верю. Только ночь разлуки - архистрашная беда.
Обо мне ты вспоминаешь, только чтобы осмеять:
"Ах, без этого кретина - на пирушке благодать!.."
Что ж, вино дли нас найдется даже в будничные дни.
Нищие за кабаками ждут, но жаждут ли они?
Тяжело мне. Все смешалось на земле: и смех и грех!
Но Господь меня, должно быть, вылепил не для утех.
Обещала? Бесполезно, Галиб, и напоминать.
Скажет: "Нет, с тобой об этом не могла я толковать!"
3
Что знают друзья? На причале "прости"
сказали, а там - сам верти да крути...
"Шейх! я не из тех, кто приходит в Каабу,
хотя - иногда - и встречал их в пути.
_________________
Я - камень. Камень я в воде.
И чем меня бы напугали?
Но сердце хрупкое разбил
поток безудержной печали.
Ты не поверишь, что погиб
я на пути к святой Каабе,
ведь ты вернулся - невредим -
из этой легендарной дали.
_________________
Судьбы последняя страница - и все: конец.
Никто со мною не сравнится - и все: конец.
Вся радость в старости - напиться. Напиться бы!..
Но и вина пришлось лишиться - и все: конец.
Целование
Абу Нувас
А когда они священный Черный камень целовали,
щеки любящих украдкой друг за друга задевали.
И они вдруг утолили страсть игрой, не согрешив,
так легко, как будто раньше все себе растолковали.
И вовеки б эти двое не опомнились, когда б
их паломники другие от игры не отрывали.
Прикрывал рукою каждый из напарникоз лицо,
чтобы, о проказах щек их в храме не подозревали.
Занимались мы с любимой во святой мечети тем,
чем паломники другие занимаются едва ли.
Последний таваф
Я не рисую на песке - черчу
твою судьбу, кубическую, черную,
которою читаю и учу,
как христиане проповедь Нагорную.
Как блеклое стекло оранжерей
заметнее в местах, где разбивали,
ты под копиркой кажешься жирней:
всю истолкли и всю истолковали!..
Вся бледная! - последний экземпляр.
Сброшюровать, прошить суровой дратвою.
Карась - Христом, кастратом - Абеляр,
телец - Тельцом, и ступа - бодхисатвою.
"Прости меня... я помню длинный дом,
воротничок и двойку по черчению..."
Так оглянулась баба на Содом,
еще на шаг шагнув к столпотворению.
2. Хал
1
Полушария глаз видны
лишь с одной стороны луны.
Только любящий, как лунатик,
смотрит с внутренней стороны.
2
Опять вы на меня сердиты: "Чуть что - выходит из себя!.."
Змея цепляется за плиты и вот - выходит из себя.
Сок винограда в бочках бродит, и космос из себя выходит,
и - весь в росе! - бутон закрытый с утра выходит из себя!
3
Нет читателей? - экое горе!
Мой читатель - Эгейское море,
тайный друг, росомаха и мак...
Мой читательский круг - Зодиак.
4
Аруд и кафия стиха - все окончательно забыто.
Ты хороша или плоха, - мной окончательно забыто.
Беспамятствуя буду плыть: там берег "знать", здесь берег "быть"...
И где зерно, где шелуха? - мной окончательно забыто!
5
Уходит... уходит земля из-под ног...
Не перешагнуть через низкий порог!
Летит голова, как ядро Галилея,
которым играл механический бог.
6
"Торопись, спеши, как будто у тебя одна минута!" -
понукает проповедник беззастенчиво и круто.
Но Аллах, какие бредни! - я не знаю миг последний:
каждый миг живу я вечно чередой несчетных суток!
7
Будда, Христос и Аллах.
Все обращается в прах,
если какое-то имя
будит свирепость и страх.
8
Дает обет пустынник и аскет.
Но вне обетов и аскез поэт.
На что бы он в пути ни оглянулся, -
на все и так отказ, на все запрет!
9
Не верь ничему. Лишь неверью доверься.
Ни снам, ни уму - лишь неверью доверься.
О чем там трубят? кто на рынках судачит?..
Закройся в дому и неверью доверься!
10
Лишь неверующий доверчив. Подозрение - веры плод.
И доверчиво так заверчен вечный двигатель - небосвод...
Свой хорал о Дверях и Рае семицветный волчок играет,
славя смысл бессловесной Речи тверди, тварей, дерев и вод.
11
Ты указал мне, сух и строг,
сдвиг ударения на слог:
"Лейли, - сказал ты. - А не Лейла..."
Да, здесь я ошибиться смог!
12
Двенадцать девиц, недотрога - одна.
Двенадцать кострищ, а дорога - одна.
Есть дюжина средств стать слугой падишаха.
Возможность стать стражником Бога - одна.
13
Не поклонился Адаму Иблис.
Бог рассердился - столкнул его вниз.
Можно понять возмущенье шайтана:
"Не поклоняться кумиру клялись!"
Тарикат
Пришел - копьем, ушел - дождем, стекающим с копья.
Вухорои
I. Макамы
I. Тауба
1
Я копаюсь во всем.
Я во всем покаюсь.
Покаянным дождем
по копью стекаю.
За спиной не Содом
и Гоморра - каюсь:
только пряничный дом
и сусальный аист.
Но дорогу зерном
я пометил - каюсь!
И с тех пор перед сном
я с сестрой прощаюсь.
Но каким языком
мне покаяться в том,
я не помню - каюсь!..
2
Что говорил? и сколько пил?
с кем спал? и выдохся когда?" -
не спрашивай: я все забыл,
забыл! - до Страшного суда.
Я говорю простой хикмет.
Я, как во рву пустой пакет
из-под событий и примет,
примят - до Страшного суда.
Сомкнулись половинки дня,
сверкнули языки огня
на дне... И не найти меня
нигде - до Страшного суда.
Источит окаянный пес
источник покаянных слез.
Не спрашивай. Что за допрос?
Я чист - до Страшного суда.
3
Я чище горлицы, невиннее ягня.
И ни о чем не спрашивай меня.
Пусть петел разгребает серый пепел, -
нет в пепле жемчуга, и нет в золе огня.
2. Вара
1
Говорит Искандер Аджиган.
Трезв ли ты или вдребезги пьян.
бейт бубнишь ли, зубришь ли Коран -
осмотрись! Разве шутит шайтан?!
2
Раз в собранье сидишь - осмотрись,
раз с женою лежишь - осмотрись,
раз работаешь, ешь или спишь -
осмотрись! Разве шутит Иблис?!
3
Смотри же. - "А что?" - Осмотрительней надо
быть. - "Ощупью лучше! лицо или слепок? -
во тьме различать. Предназначен для взгляда
мираж, а живому доверишься слепо."
- Но нужен же выбор! - "Не на бездорожье.
доверишься стражам в изглавье, в изножье,
читающим предначертание Божье
во тьме. Сновиденьям доверишься слепо."
- Кошмарные сны! - "Отражение дрожи.
Доверишься нервному дерганью кожи.
Зрачки заметались, и спутались вожжи!..
Возница, ты сердцу доверишься слепо.
Зрачки заметались пичугами в клетках!
вперед ли? назад ли? Четырнадцать лет, как
исполнилась тьма, но ее однолетка -
душа твоя - свету доверилась слепо.
3. Зухд
1
Истолкованье словес
есть основанье чудес:
я от всего отрекаюсь
значит во всем я воскрес.
2
Ночью молчание - волчий вой -
рыбьей расцвечено чешуей.
Все опечатано. И конвой
этот - никчемный: нет ничего...
Час отреченья - высокий час!
Но и вблизи не узнали нас.
Нас не заметили. Свет погас.
В час отречения - ничего.
Сазовый воздух заполнил сон.
Жизнь отзывается - в унисон.
Вот и сомнения вышли вон.
В час отречения - ничего.
Ночью молчание синевой
блещет. Укроешься с головой
этим сиянием. "Кто там?" - "Свой!"
В час отречения - ничего.
3
Отрекшийся от всего - свой.
Отрекшийся от всего - сам.
Отрекшийся от всего - все.
Отрекшийся от всего - сан.
4. Факр
1
Взбрыкнув козлиными ногами,
заверчивая смерчем пыль,
сплошными страшными ночами
факир пылает, как фитиль!..
Не эти шарики руками
перебирает перед вами:
Факир жонглирует мирами
и сам пылает, как фитиль.
Ах, штучки-дрючки, фокус-покус!
У нищего - высокий тонус.
факир - сужающийся конус
волчка - пылает, как фитиль...
Арабы, персы и татары
хохочут. Брошены товары.
в пыли - дирхемы и динары...
Факир пылает, как фитиль!..
О правоверные Востока,
жизнь беспросветна и жестока,
но, озаряя путь пророка,
факир пылает, как фитиль!
2
Ах, алейкум ас-салям,
палка, коврик и калам,
за сокровища Востока
не отдам вас, не отдам!
3
Мне сказал однажды нищий:
"Нищета - залог здоровья!
От имущества и пищи
откажись без предисловья."
Но подверженный сомненью
я почтенному ответил:
"Без еды я стану тенью,
и пойдут по миру дети
без имущества." - "Конечно! -
закричал старик без страха.
- Но живущий безупречно
обретает путь Аллаха,
на котором все лишенья
завершатся вскоре пиром!"
И тогда без промедленья
припустил я за факиром.
Разорвав мирские сети,
бросил я еду и платье.
И пошли по миру дети,
посылая мне проклятья.
И товарищи в шалманах,
говоря о происшедшем,
повторяли: "Странно! странно!.."
и считали сумасшедшим.
Отощавший от хожденья
то и дело я факира
тормошил: "Когда ж лишенья
доведут меня до пира?!"
И факир, потертый коврик
расстилая для намаза,
усмехался: "Вскоре! вскоре!.."
Порази его проказа!
Но - заплаты на заплаты -
только мой халат менялся.
И однажды провожатый
неожиданно скончался.
Боже! поздно или рано
все кончается на свете...
Но однажды у шалмана
я прохожего заметил.
И сказал ему я, нищий:
"Нищета - залог здоровья!
От имущества и пищи
откажись без предисловья."
Но подверженный сомненью
он почтительно ответил:
"Без еды я стану тенью,
и пойдут по миру дети
без имущества." - "Конечно! -
я сказал ему без страха.
- Но живущий безупречно
обретает путь Аллаха!.."
5. Сабр
1
Слушайте, люди! Молва донесла:
нет существа терпеливей осла.
Но все святоши - ничто перед ним;
первым вошел он в Иерусалим.
И знатоки говорят неспроста,
что на ослиной спине - знак креста.
2
Аллах! Так и слоняться? - "Подожди."
Или за дело взяться? - "Подожди."
Поститься? или пить? Ломить? или ломаться?..
И тихий голос граций: "Подожди!"
3
Когда у тебя и терпенья не просят, -
над этой страницей корпи не корпи! -
и ты одинок, как в Египте Иосиф,
то не торопи провиденье - терпи.
Чем глубже глаза западают в глазницы,
тем явственней суть испещренной страницы,
но чистых страниц белокрылые птицы
скрывают другое значенье - терпи!
Чем ближе к земле, тем искусней в полете.
На самой высокой и длительной ноте
в блистающем облаке сотен и сотен
страниц оборвется паренье - терпи...
Закон равновесия - черным на белом -
нарушится в сумраке осиротелом,
душа распростится с распластанным телом.
Предчувствуя чистое пенье, терпи.
6. Таваккул
1
Обещаньям не верю.
Не надеюсь на чудо.
Упованьем измерю
всю скудельность сосуда.
2
Я уповал. Вслепую, наповал
я на сырую глину уповал.
Я уповал на узкий промежуток,
что словом был и больше не бывал
ничем - еше: чесоткою пустыни
он заражал язык, и тот плевал-
ся пустотой... Зияющие язвы -
без осязания - я целовал.
И уповал. Ощупывая щели
в пустотах, я всмотреться забывал,
и заполняла пустота глазницы,
и паузами каждый интервал
взбухал. Звук глох. И напрягалась глина,
вминалась... И ворочался Ваал
в Валгалле пустоты. Витые кольца
сжав, от себя Иблис застраховал
себя. И центр - везде - пустая площадь,
пустая трубка и пустой подвал.
Я уповал на это. Слово в слово
я вкладывал, как будто колдовал.
И сыпалось по мусоропроводу
ничто в ничто. А я - я уповал.
3
Это празднество мирозданья -
разноцветные миражи...
Отражение упованья
на мгновение удержи!
Вглубь - вершина и ввысь - пещера.
Мир - смеющаяся химера.
Упование - это мера
веры на коромыслах лжи.
Лишь на то, чего быть не может,
положись, и ничто поможет,
как стократное "Боже, Боже!"
и паломничество хаджи.
Где же храм? Занесло песками.
Оказалось: ходил кругами!
Черный камень ли под губами?
Поднимайся! кружи... кружи...
В пустоте расцветет касанья
куст. Отсутствие осязанья...
Отражение упованья -
разноцветные миражи.
7. Рида
Не смерть, а эта ласковая сука -
жизнь вожделеет, жмурясь, прижимая
подушечки к земле... И вот - ни звука,
ни запаха во тьме! - жест самурая,
прыжок! - и ты уже прожжен, разорван,
распят, заласкан, вылизан, и стая
гиен визжит... Она же, эта прорва -
жизнь, вся - мур-мур, кис-кис, исчадье рая!
2
Лапы кверху - сдаюсь: горло рви!..
И у волка - покорность в крови.
Но кормление с рук - дрессировка:
плеть - петля - плоть. Уловка любви.
3
Дрессировка - кормление с рук:
десять ловких и ласковых слуг! -
в льстивом шелесте пальчиков слышен
кулачков повелительный стук.
2. Фана
Посвящение
Шейх! Рубаи твоих радений -
рубины запредельных стран.
Земному сонму поколений
ты завещал, Абд ар-Рахман:
"Мюрид! Взгляни светло и прямо
сквозь мир вещей и сквозь себя:
все замечаемое - яма,
все замечательное - я."
Джами
1
Так очевидно, бытие, как свет субстанция твоя,
что атомы любых существ - лишь проявление тебя.
А то, что отпадает здесь от твоего сиянья,
Уже сокрыто навсегда во тьме небытия.
2
Все вещи, кроме бытия, перед очами созерцанья
нуждаются для бытия еще в своем существованье.
Необходимо доказать, что только то необходимо,
что не доказано, а есть и без научных описаний.
3
Это бытие: не ново, не старо. Ты не унижен,
не возвышен им, не дальше от него, но и не ближе...
Ибо перед оформленьем мира или же тебя
первой стадией творенья суть бесформенность, пойми же!
4
Бог, открывший тебе в замки сотни дверей,
все же не указал к совершенству путей.
Чтобы ты не запутался в тщетных усильях,
остерег: "Не кощунствуй о сути моей!"
5
Свет, который переполнил мир, собою пронизал,
разом сердцем созерцаем и всегда открыт глазам.
Но достигнуть созерцанья созерцаемого света
в глубине ума, в основах разума - нельзя, нельзя!
6
О ты, чье сердце от разлуки исходит горькою тоской,
доколе будешь в этой муке стенать и биться, словно Ной?
Ведь ты - в самом же созерцанье. Из-за чего тоска разлуки?
Открой глаза! Смотри же: видишь, что видишь ты перед собой?
7
Божественные тайны мысль постигнуть тщится:
все копит истинную суть, все суетится,
но знание (по существу - ограниченье)
не постигает существа, в ком нет границы.
8
Сокровенное Истины и в целокупности все
бытие не постигнет ни ум, ни мышленье твое.
Лучше ты рассмотри отраженное зеркалом схемы
расчленение разных систем проявленья ее.
9
В мире мыслей, где предметы в сочетаниях любых
ни своих основ не знают, ни других основ чужих,
с точки зрения простого бытия они - одно,
но однако просветленный разум расчленяет их.
10
Идеи - девственницы за покровом вечности над всеми,
а в царстве вечности они - уже наложницы а гареме.
они - места, из коих жизнь исходит к нам потоком света,
хоть сами остаются там, где все - небытие, все - темень.
II
Когда вершило бытие по всем ступеням нисхожденье,
оно снимало на ходу покров с другого положенья.
В последней степени (а здесь осталась степень человека)
всех положений бытия явилось воссоединенье.
12
Бытие - это древнее море без дна,
где волну расшибает и пенит волна.
Берегись, если пеною море затянет:
эти пенные волны - мираж, пелена!
13
Любимая - одна. Украшен ею зал
(красуется - она!) ста тысячью зеркал.
И в каждом из зеркал красотка показала
свое лицо: то круг, то алиф, то овал.
Хакикат
Но я иной. И я, и ты, и он -
Все - я. Я сам в себе не заключен.
Я отдал все. Моих владений нет.
Но я - весь этот целокупный свет...
О, наконец-то мне постичь дано:
Вещающий и слышащий - одно!
Ибн аль-Фарид
I. Лайлийа
Выполняй молитзу при склонении солнца
к мраку ночи, а Коран - на заре.
Поистине, Коран на заре имеет свидетелей
Коран, Мирадж.
(17, 80)
I. Фатиха
Боже милостивый, милосердный!
Веди нас, рабов усердных,
по дороге прямой.
Боже мой!
Веди нас дорогой лучших,
облагодетельствованных Тобой,
а не отверженных и заблудших.
2. Корова
I.
Боже милостивый, милосердный!
Это - Коран усердных,
тех, кто тайное утаивает
и молитву выстаивает,
и наделы устраивает.
Им, посланник, свети:
они на прямом пути!
2
Слышащий, знающий,
кроткий, прощающий,
и оживляющий,
и умертвляющий,
отнимешь у дерзких
и праведным дашь,
Господи наш!
3
Господи наш!
Прости нас,
если мы что-то забыли
и погрешили.
Господи наш!
Избавь нас
от тягот всех тех, по могилам,
от тягот, что нам не по силам.
Господи наш,
помоги нам!
3. Семейство Имрана
Верим смиренно - ислам! -
в то, что ниспослано нам,
Ибрахиму и Исмаилу,
коленам и племенам,
Верим в святую силу
пророков, предрекших Храм.
Верим Мусе и Исе.
От Единого - все!
Кто ж не приемлет смиренья,
тем нет прощенья.
4. Женщины
И спросят ангелы во мгле.
Отчаявшиеся ответят:
"Мы были слабы на земле,
как старцы, женщины и дети."
И спросят: "Разве не была
земля Господня столь безмерна,
чтоб не остаться без угла?"
Итак, отчаявшимся - скверна.
5. Трапеза
Запрещена вам кровь и мертвечина,
удавленные и свинина,
те, что заколоты без молитвы,
забоданы и прибиты,
те, что разорваны зверями...
И лишь на жертвенниках - при храме...
Итак, я завершил Коран
сегодня. Горний свет. Баян.
Мой долг - свидетельство. Аллах
о ваших ведает делах!
26. Поэты
Та син мим.
Может, я не останусь живым
и, отчаясь, предам себя смерти
оттого, что не верят моим
наставленьям...
А, взяли бы черти
всех!
Пусть поэты их вводят во грех:
те горазды молоть языками.
Что поэты творят?
Говорят!
Но слова их несхожи с делами.
52. Гора.
Клянусь горой
и книгой,
начертанной на свитке,
и домом населенным,
и кровлей вознесенной,
и морем разъяренным -
поистине, от пытки
Господней нет спасенья,
когда придут в движенье
и небеса и горы.
И горе
в тот день клеветникам,
плескающимся там! -
в тот день в одно мгновенье
сгорят они в геене.
53. Звезда
Клянусь закатною звездой!
Товарищ ваш не заблудился.
То Всемогущий появился
пред ним за высшею чертой
и постепенно опустился,
и Своему рабу открылся,
И это не было мечтой.
Вот лотос крайнего предела,
и здесь душа Его узрела!
Аль-Лат, аль-Уззу и Манат,
иную, третью, кто же видел? -
никто. Господь вас не обидел,
нет! - это только имена.
Тот, кто неверьем заражен,
считает ангелами жен.
57. Железо
Знай, жизнь ближайшая - забава и игра,
и состязание во множестве добра.
Так пляшут в дождь вокруг ростков зеленых,
а ведь от них останется солома.
И жизнь ближайшая - не польза, а обман.
На дальнем рубеже - Господний стан!
58. Препирательство
А там, где трое, Он четвертый,
а там, где пятеро, - шестой.
Беседа тайная - от черта.
И скрытый разговор - пустой.
О верные, когда прикажут
"встать!" - встаньте, скажут "разойтись!" -
ступайте, ведь Господь на страже
и с каждым может обойтись,
как следует!
Когда ж ведете
с посланником беседу, здесь
зачтется, если вы найдете
при этом милостыни десть.
73. 74. Завернувшийся
О завернувшийся!
Простаивай ночь
или половину -
прибавлю, отрину,
когда уж невмочь.
И Слово низрину!
Во тьме - без обмана.
Полночное бденье.
Чтенье
Корана.
Великое плаванье - днем.
Господа помянем!
О завернувшийся!
Встань, увещевай.
и Господа твоего
возвеличивай!
77. Посылаемые
Клянусь направленными утром
и днем
и веющими гордо,
распространяющими бурно
и различающими твердо,
передающими прощенье,
напоминанье и внушенье!
Вот предреченного свершенье.
И когда звезды рассеются,
и когда небо расколется,
и когда горы развеются,
и когда сроки исполнятся, -
время терпенья -
до дня разделенья!
Где его рубежи?
И горе обвиняющим во лжи!
Вы разве забыли,
что Мы погубили
тех, кто согрешил?
И горе обвиняющим во лжи!
Землей наделили,
водой напоили,
ключ вас освежил.
И горе обвиняющим во лжи!
Ступайте же к тени
о трех разветвленьях! -
она швыряет огненные груды,
громадные, как желтые верблюды.
И горе обвиняющим во лжи!
В тот день язык свой, грешник, завяжи.
В день разделенья он не пригодится.
Ты хитр? - ну что ж, попробуй исхитриться!
И горе обвиняющим во лжи!
Богобоязненному - тень, вода и яства:
пей, ешь и здравствуй! -
ты это заслужил.
Но горе обвиняющим во лжи! -
немногое получит эта паства...
Ты наконец уверовал, скажи?
2. Вилайа
Аз есмь любовь. Безгласен, слеп и глух
Без образа - творящий образ дух...
Но у Любви нет цели. Не убей
Свою Любовь, прицел наметив ей.
Ибн аль-Фарид
1
Ман абадан газелями на -ан
не переперсияню персиян.
И в рукописных простынях дивана
я далеко уже не пахлаван.
Я только усыпляю боль обмана,
когда твоих - во сне! - касаюсь ран.
Сравнений не проси у Аджигана:
врозь тело и душа, раван и тан.
Но твоего коснусь я снова стана,
когда меня снесут на гурестан.
2
Я (не рязанский гармонист - самарский кочегар)
не восседал, как местный мист, в тени густых чинар.
Я проводил в подвале дни и ночи - трали-вали! -
хотя едва ли, извини, в подвале был пивбар.
Когда в Самару земестан приходит, кочегару
вручает розовый шайтан угарный плод - самар.
Глотая тухлое CO - ого! - я гурий рая
целую... в губы? - нет, в лицо? - нет, только строго в бар!
Из подземелья в Гюлистан я возношусь отселя,
хоть не Емеля я, mon джан, а только Искандар.
3
Твоего бедра човган,
зан, загнал меня в зендан.
Но страдать в сердабе сердца
твоего - блаженство, джан!
Словно джинн на дне кувшина,
я беспомощен и пьян.
Пусть внутри темно и сыро, -
весь сияет Аджиган.
Говорю: "В темнице сердца
мне томиться б дайеман!"
4
Большая родина абстрактна, а маленькая велика,
но не вернуть ее обратно - она безмерно далека!..
Смотри: становище в пустыне... Все расплывается и гинет.
Отец забыл о блудном сыне, у матери нет молока.
И проданная верблюдица к хозяину не возвратится:
в колодце высохла водица, и обратилась вспять река.
И распростерла крылья птица - кружит, ей некуда садиться!
внизу, куда ни обратиться, - земли родимой ни клочка.
И в сумраке осиротелом века плывут над Искандером,
как облака, - назад, к бендерам, и поднимается рука...
5
Когда барабанит баран,
"я буду" - будан - бусидан -
во сне "целовать" по-персидски -
твои дахане и дахан.
Дыханием - тихо - согрею
михраб лихорадящих ран.
Ты спросишь: "Кто это?" Отвечу:
"Сошедший с ума Аджиган..."
И утром сверкнет перед нами -
предвестником смерти - Кейван.
6
Вот из этого сосуда
я сосу до Самосуда
(или Страшного суда).
Со времен царя Дауда
не просохла борода.
Изменил Исе Иуда,
я сосуду - никогда!
Жизнь, я сыт тобой досюда,
но горит нутро - беда!
И сосу, сосу, сосу до
голоса: "Пей, Искандар!"
Глоссарий
Аджиган - Огненный Змей
Абадан - никогда
азан - призыв на молитву
аль-Мансур - халиф
аруд и - форма и содержание
Багистан - Бехистун (напарник - Фархад)
бар - грудь
баран - дождь
Баян - Откровение (ясная речь)
бейт - двустишие
бендеры - портовый город
будан - быть
бусидан - целовать
вара - осмотрительность
вилайа - святость, освящение духовным путем
Галиб - победитель
гиацинтовый камень - Черный камень (перв. Чистый гиацинт)
гуль - оборотень ж. р.
гурестан - кладбище
дайеман - всегда
дахан - рот
дервиш - нищий (странств. монах)
Джабраил - Гавриил
джан - душа
джанна - рай
диван - собрание стихов
динар - зол. монета
дирхем - серебр. монета
зан - женщина
земестан - зима
зендан - тюрьма
зухд - отречение, воздержание
Иблис - дьявол
Кааба - мечеть с Черным камнем в Мекке
касыда - поэма
кафир - неверный
Кейван - Сатурн (символ беды, смерти)
кыбла - направление на Мекку
лайлийа - зикр (радение) после захода солнца
лотос - средоточие рая
маджин - шутник, гуляка
макам - стоянки, ступень Пути у суфиев
ман - я
Манат - яз. богиня
Мирадж - "Перенес ночью", 17-я сура Корана
михраб - полукр. ниша в мечети
Огонь - ад
пахлаван - богатырь
Песок - земной мир
раван - душа
ран - бедро
Раха Битан - местность в Аравии
рида - покорность
сабр - терпение
Сад - рай
саз - муз. инструмент
саламандра - "не горит" в огне
салят - молитва (пять ежедневных)
самар - плод
Самара - г. Куйбышев
Самарра - город на Тигре
Сарат - канал в Багдаде
сират - мост в рай над адом тонкий, как волос
соловей - символ н. любви
суннит - ортодокс в исламе
сура - глава Корана
суфий - мистик в исламе
таваккул - упование
таваф - ритуальный обход
тан - тело
тарикат - второй этап Пути у суфиев, путь
тауба - покаяние
фана - букв. "уход", "смерть", растворение в Боге
факр - нищета
фарраш - мальчик-слуга
Фатиха - "Открывающая", 1-я сура Корана
хаджж - паломничество
хадис - предание о Мухаммаде
хазан - осенний ветер, символ беды
хакикат - последний этап Пути (хакика - истина)
хал - озарение, просветление
хамрийят - жанр "винных стихотворений"
хафиз - "знающий" Коран наизусть
хикмет - "изречение", жанр фил. стих.
хитан - обрезание
Хума - волшебная птица, Гамаюн
хур - гурия
човган - клюшка, нечто изогнутое
шариат - законодательство, первый этап Пути
шаир - поэт
шайтан - черт
шиит - сторонник Али
Связаться с программистом сайта.