круговорот слов, нити фраз и цепочки размышлений.. все это затягивает и порой кажется, что идешь по кругу, а оказывается - по спирали:
воспоминания одни и те же, только выводы ближе к истине, ближе к разрешению. вот так задуматься, оказаться в некоем коллапсе, растерянно остановиться, когда все вокруг не замедлилось ни на секунду - бывает необходимо, чтобы провести инвентаризацию воспоминаний, мыслей и мотивов, составить более честный автопортрет, перетасовывая и по-разному сопоставляя факты.
читать книгу может оказаться сложно, но в этом не будет вины книги и ее автора, а только ваша неготовность к такой подаче материала. каждому - свое.
Здесь мне хотелось бы глубже раскрыть мысли, вызванные этой книгой.
Ключом к этой книге может стать следующий отрывок:
"Я думал, что описание моей истории приблизит меня к тому пункту, когда она[Астрид] покинула меня, но все фразы были лишь способом отдалиться самому, в то время как Астрид удалялась в противоположном направлении. Я думал, что пишу об Астрид, или об Инес, или об Элизабет ради самой истории, но на самом деле я писал лишь о себе самом, и когда попытался вызвать в памяти свои собственные мысли и чувства в течение всех этих лет, я истолковывал лишь те беглые и неуловимые тени, которые то Астрид, то Инес, то Элизабет по очереди отбрасывали в полушариях моего мозга, изнывающего в одиночестве."
Рассказчик действительно ведет повествование, придерживаясь больше даже не фактов, а переживаний, эмоций, чего-то эфемерного и необъективного, что неотрывно связано у него с теми или иными событиями его жизни. Анализируя эти самые "тени", он пытается понять, под какой из "теней" он спал, был точно в забытьи и плыл по течению, а когда был самим собой, ведь ему так важно быть самим собой. Наш герой очень чувствительная личность, я бы сказала, артистичная, но не напоказ, а в глубине души - он чутко переживает произошедшее с ним, приглядываясь к деталям.. Как если бы он писал о картинах, исследуя стиль художника, манеру его письма, наложения мазков, видение сюжета в целом и в частности. Его профессия - художественный критик - накладывает свой отпечаток на способ его мышления, хоть он и старается не уходить с головой в работу, периодически возвращаясь в семейную обычную жизнь, в чем ему очень помогала жена Астрид, которая решительно ничего не знала о его работе, тем самым помогая ему отвлечься. Кстати, как герой пришел к своей профессии, для меня осталось загадкой, как собственно и его имя(возможно, оно у поминалось где-то в его повествовании, но я не запомнила). Хотя из его юношеских воспоминаний видно, что он рос довольно замкнутым ребенком, чутким к происходящему вокруг, он проводил дни в музеях, чтобы не быть дома, где мать изменяла отцу, а отец был на очередной далекой стройке.
"Но в человеке должно быть нечто другое, нечто большее, чем то, что рассказывается, и то, что вообще может быть сказано. Большая часть исчезает в потоке слов.Оно дает себя знать в паузах, до того, как человек начинает говорить, в молчании, с которым он устремляет взгляд в пол или в окно, не зная толком, что сказать."
Такой вывод сделал герой, перетряся все свои шкафы со скелетами и тайнами, все свое прошлое и не найдя точных определений и ответов на заданные вопросы. Он не смог до конца понять своих женщин. Построив уйму догадок, воспроизведя в своем воображении картины и ситуацию с участием тех самых женщин, он не приблизился к их пониманию. Они оставили его в растерянности, ушли, потому что он так и не сделал того, чего от него ожидали или сделал слишком много, но поздно или не ко времени.
Меня не оставляет вопрос: почему он не последовал за своей женой? Ему приходили выписки с кредитной карты, по которым он знал о ее местонахождении. Полагая, что Астрид намеренно ей пользуется, чтобы он знал о ее неокончательном уходу, уходе, чтобы подумать и взглянуть на все со стороны, потому что сам уже приходил к выводу: Астрид в его жизни повсюду и стоило только отступить на шаг от их жизни с ней, впустив кого-то еще, как становилась ясной ее немаловажная роль в его жизни. Так вот он успокоился на этом, лишь следил за ее перемещениями и ждал, когда она вернется. Хотя сейчас я склоняюсь больше к тому, что в глубине души, он уже знал, что это конец их истории, что если она и вернется, то не будет все, как прежде. Как однажды сказала ему мать: ты уже знаешь решение, просто еще не смирился с ним. А Астрид, я думаю, надеялась, что он бросит все и поедет за ней - она же не каменная, не сфинкс, сплошь камень и загадка, нет - она женщина, которой возможно не хватало внимания или смены обстановки.
"Я встречаю свой взгляд, смотрящий на самого себя, в свои глаза, я открываю пустое пространство, в котором она уже исчезла."
Этими словами заканчивается книга. Вот и решение, которое осуществилось еще когда мы читали первые слова, а рассказчик начинал поиски этого самого решения. Остается только гадать: сама ли она решила покинуть его "пространство", как прежде пришла туда внезапно, появившись на ступенях особняка за руку с сыном и села в его такси, и ему пришлось смириться с этим; или может он, увлекшись своими исканиями и анализом картин и своих переживаний, отдалил ее, заставив бежать, чтобы тоже что-то искать и, быть может, найти.
"До чего тоскливо быть кем-то, открытым всему миру наподобие лягушки."
Эти строки герой запомнил еще в детстве. Видимо они ассоциируются у него с самим собой. Но разве не тоскливо, быть загадкой для всего мира, что равносильно добровольному одиночеству, быть единицей, когда хочется быть частью маленькой семьи, группы близких людей. Иметь человека, который восхищался бы твоей загадочностью, но не видел в ней преграды к понимаю тебя. Всегда нужен кто-то, кто тебя понимает, любит и ценит.
Одна картина очень занимала мысли рассказчика, и я тоже заинтересовалась, как же она выглядит. Думаю, женщина на ней ассоциируется с Астрид. Описывать ее, мне кажется, излишне - картину всегда прежде всего нужно видеть...
Эдвард Хоппер. Утреннее солнце.