Я уже писал ранее, что авторство Пятикнижия приписывается библеистами Моисею. Начал писать он эти книги, видимо, сразу же после первой своей встречи с богом, и писал до конца жизни: "И... закончил Моше писать слова учения этого в книгу до конца... И говорил Господь..: Взойди на эту гору... И умри на горе" (Второзаконие 31:24-25, 32:49-50). Авторством Моисея можно объяснить то обстоятельство, что о себе самом написал он крайне мало, ограничившись основными вехами первых восьмидесяти лет своей жизни. Более подробно, в деталях, он дал описание законов, уложений, уставов и заветов бога народу, им избранному, а также историю Исхода, и, что не менее важно, беспрецедентную историю взаимоотношений смертного человека (его самого, Моисея) и Создателя, никогда в последствии не повторившихся с кем-нибудь другим до сегодняшнего дня. Книги написаны максимально отстранённо от личности автора. Это не авторский приём: Моисей и не стремился выпятить свою роль в событии, имевшем мировое значение, но сохранить для последующих поколений то главное, что могло быть важным для них в осознании своего места и своей роли под солнцем в подаренном им мире.
Стремление человечества узнать больше об этом незаурядном человеке и его близких породило немало измышлений. И я, как видит читатель, не избежал этого. Но надеюсь на снисхождение, ибо старался, используя скупые строки о Моисее, нарисовать максимально более объективный человеческий его облик.
Читая Пятикнижие или, согласно еврейской традиции, Тору, нельзя не обратить внимание на то, что центральной фигурой этой настольной книги для миллионов людей, является бог единый, он же Бог Авраама, Бог Ицхака и Бог Яаакова, Бог Иврим, Бог Исраэйлев, Бог Всемогущий, Бог-ревнитель, Господь (Адонай), Навеки Сущий, который пребудет, Вечносущий, Превечный, Владыка, Он же Саваоф, Элогим, ЯГВЕ - Иегова (соответственно, в еврейской традиции и греческой транскрипции) - это всё Его имена, встречающиеся в библейских текстах. Чтобы так внимательно, бережно, ничего не упуская, донести до нас Имя Создателя, написать о нём с любовью, с трепетом и страхом, нужно несомненно самому быть Его адептом и рабом.
Вспомним, однако, что Моисей вырос и воспитывался в языческой среде, среди множества, именуемого Египетским пантеоном, богов, что с раннего возраста его не только окружали изображения богов страны Кемет, но весь жизненный уклад был связан с ними и подчинён им, включая науку и культуру его родины. Все эти львицы (Сехмет, Тефнут), крокодилы (Себек), шакалы (Анубис), тельцы (Птах), коровы (Хатхор), ослы (Сет), соколы (Гор), олицетворявшие египетских богов, были повсюду - все вокруг, включая и земного бога Паро (фараона), их славили и им поклонялись. Монотеизм Моисея, конечно же, был взращён не на плодородной илистой почве страны Кемет, хотя определённые влияния, о которых читайте ниже, были и египетского происхождения.
Я полагаю, что у веры Моисея в единого бога было три корня, каждый из которых, в разные периоды жизни, питал его душу и сознание. Первый из этих корней имеет наследственную природу. Если принять библейскую версию о
семитском происхождении Моисея, то неощутимые им в раннем детстве основы верований его народа проникли в него с молоком матери, с её песнями и сказаниями об Аврааме, его сыне Ицхаке и внуке Яакове, о борьбе подростка Авраама с терафимами и счастливом спасении его от смерти в горящей печи, о встрече в ночной степи Авраама с богом единым, о беседах единого бога со всеми этими персонажами из истории иврим. Я уже писал, что эти ранние впечатления не могли не оставить след в памяти ребёнка Моше, обретя в более зрелом возрасте вполне отчётливые очертания, уложившись в матрицу приобретенных им знаний и сложившихся представлений о мире.
"По преданиям, Моисей был научен "всей мудрости египетской" (Деян 7:21-22). Об этом писал Филон в своей книге "Жизнь Моисея". В какой мере Моисей был обязан урокам жрецов, неизвестно, но некоторые элементы основанного им культа (например, Ковчег) имеют аналогии в египетской религии. Не исключено, что с монотеистическими воззрениями он познакомился именно в период обучения в Египте, где рост влияния имперского бога Амона способствовал монотеистическим тенденциям в среде жречества... Существует предположение, что Моисей заимствовал идею единого бога от тайных последователей Эхнатона, которые могли сохраниться до его времени" (Александр Мень48). Айзек Азимов2: "Есть учёные, кто считает, что Моисей перенял идею монотеизма от Эхнатона и затем усовершенствовал её". Такую же позицию занимал и Зигмунд Фрэйд73. В связи с этим нельзя не упомянуть о поразительном сходстве текстов великого Гимна Атону, сложенному, как полагают, самим Эхнатоном, и 104 - го псалма, указывающего на прямую связь между тонизмом и израильским монотеизмом (впервые это сходство было отмечено Брэстедом). И это второй корень монотеизма вождя Исхода.
Процитирую снова Александра Меня48: "Древняя религия Солнца привлекала Аменхотепа III и его династию... Ра гелиопольский, называемый также Гором, Атумом и Атоном, был исключительно царским богом, между тем как Амон был богом властных жрецов и лишь дарил своё покровительство фараонам... После смерти Аменхотепа III империю потрясла религиозная реформация, предпринятая [его] сыном Аменхотепом IV (позднее он принял имя Эхнатона, более известное в литературе), целью которой было не только сокрушить религию Амона, но и покончить с многобожием вообще, установить религию единого Бога для всей империи... Аменхотеп IV дал ясно понять, что Бог его сердца - высший единый Бог, живым воплощением которого является солнечный диск - атон. Все звероподобные и человекоподобные идолы запрещаются....
[И всё же], гипотеза о заимствовании Моисеем идеи Единого Бога у Эхнатона.., в сущности, ни на чём не основана. В религии Моисея слишком ясно выражена связь с верой еврейских праотцев, и, кроме того, мы не находим в ней никаких следов солнцепоклонства. Буря, тучи, пламя и дым - вот постоянные символы ветхозаветных Богоявлений. Образ Солнца в них никогда не участвует. Оно не включено ни в один из поэтических эпитетов ЯГВЕ во всей Библии".
При всём глубочайшем уважении к личности Александра Меня, я не могу с ним согласиться в этом принципиальном вопросе: если следовать строго библейскому тексту, то можно сделать вывод о том, что религиозные влияния непосредственно иврим-израильтян на Моисея если и имели место, то были крайне малы, ограничившись возрастом раннего детства. Не буду повторять здесь то, что мною уже высказано выше. Невольно противореча себе, Мень в другой монографии (Исагогика) пишет: "Учение Моисея (о ЯГВЕ) в сущности своей было оригинальным и исключительным. Даже если он и исходил из некоторых прежде существовавших верований, он вложил в них совершенно иной смысл и дух". Но если это так, то нет и ничего удивительного в том, что мы не встречаем ЯГВЕ-солнца на страницах Пятикнижия. В библейском тексте (Иисус Навин 24:14) мы находим прямое подтверждение египетского влияния на верования израильтян в период их жизни там: "...отвергните богов, которым служили отцы ваши... в Египте".
Я считаю, что несомненно больший, в сравнении с еврейским, вклад в религиозные воззрения Моисея внёс его тесть Итро. Кейнитский священник, он возвращается к вере отцов в вулканического ЯГВЕ, бога войны, как полагают, и приносит ему жертвы. Это он рассказывает Моисею о нём, указывает место, где Он присутствует, и местом этим является гора Хорив на северо-западе Аравийского полуострова, расположенная невдалеке от поселения, в котором живёт семья Итро, а впоследствии и сам Моисей (об этом подробно я писал выше). "Возможно, что язык кейнитов и... был тем языком, на котором впервые прозвучало священное имя Божие. Быть может, это имя было ещё раньше известно Итро. Но - слово лишь оболочка, лишь знак. Это только дало форму для таинственного и глубоко личного Откровения" (Александр Мень48).
При своей судьбоносной встрече с богом Моисей говорит ему: "Вот, я приду к сынам Исраэйлевым и скажу им, [что] Бог [их] отцов послал меня к [ним]. А скажут мне они: "Как Ему имя?" Что сказать мне им? И сказал Бог Моше: Я Сущий, который пребудет" (Исход 3:13-14). На иврите это звучит так: "Эхье ашер эхье", что в буквальном переводе означает "Я есть Тот, Кто есть", то есть Тот, Кому принадлежит бытие. Это близко к имени ЯГВЕ, исходящее от глагола "хайя" - быть, существовать (ивр.). Если принять во внимание генетические связи между племенами, входившими в мадиамскую федерацию, и израильтянами, то становится понятной и близость, даже идентичность, бога кейнитов и праотцев последних. Здесь следует искать третий корень моисеева единобожия. Подтверждением этого тезиса могут служить высказанные рядом историков предположения о том, что ЯГВЕ есть наименование бога, которое существовало ещё во времена патриархов. По своей грамматической конструкции оно принадлежит к аморейским именам, таким, например, как "ЯГВЕ-илу", что означает, согласно одному объяснению, "Творец". С течением времени было строго запрещено произносить имя ЯГВЕ, и вместо него вошло в употребление имя "Адонай" - Господь (Х. Тадмор и Р. Надель68).
Как полагают библеисты, возникновение культа ЯГВЕ связано с историей Авраама. Монотеизм Авраама представлял собой распространённый вариант генотеизма (веры в главенство одного из богов) и монолатрии (поклонения
одному богу, что не исключало существования и других богов). Религией Авраама предусматривалось поклонение одному единственному, своему, богу - покровителю рода. Предание считает Яакова, внука Авраама, наследником его обетования. Но поклоняясь "Богу Авраама", Яаков прилагал к нему старые эпитеты, свойственные язычеству. Он называл Его "абир", что означает "телец", "могучий бык". В области культа Иаков вводил "массебы", или священные столбы, которые были символом плодородия в восточных религиях и которые надолго вошли в израильскую богослужебную практику. Юлиус Велльгаузен15: "Настоящие наследственные жрецы перешли к израильтянам от хананеев, быть может, одновременно с жертвенниками".
И снова Александр Мень48: "Моисей в своих скитаниях по пустыне столкнулся с еврейскими племенами мадианитян... Он женился на дочери [кейнитского] шейха [Итро] и пас его стада на склонах Хоребских гор. И именно там с ним совершился таинственный переворот, превративший его в вождя и пророка". Хочется невольно воскликнуть: Не об одном ли и том же идёт речь? Однозначно Александр Мень говорит об Итро, как о человеке, приобщившем Моисея к религии своих отцов, о тождестве богов Авраама и Итро. Вспомним снова фактически первые слова бога при их первой же встрече у горы Хорив: "Я Бог отца твоего, Бог Авраама, Бог Ицхака и Бог Яаакова". Он начал с этого, чтобы у Моисея не было сомнений по поводу Его, Бога, Личности.
Истоки сформировавшейся религиозности Моисея, если основываться на особенностях его жизненного пути, таковы, какими я их выше представил. Но только ли Авраам, Эхнатон, Итро были теми личностями, которые первыми в истории человечества пытались рассеять туман язычества, проникнув в тайну мироздания?
А. А. Опарин56 пишет: "Всё чаще находят весомые доказательства того, что первоначальной религией всех народов земли было единобожие. Язычество же появилось позднее как результат отступления людей от религии Единого Истинного Бога, как более понятный, более осязаемый тип религиозного мышления". И всё же, человек постепенно возвратился к истокам своего происхождения, осознав примитивизм и лживость политеизма.
Американский востоковед Уильям Олбрайт ("От каменного века до христианства", 1940) приводит свидетельства клинописных документов, согласно которым в период с 1500 по 1200 годы до н. э. в странах Западной Азии широко проявились монотеистические тенденции. В XIX в. профессор Оксфордского университета археолог Стефан Лангтон в своей работе "Семитская мифология" доказал, что первоначально вавилоняне были монотеистами. В 1898 г. археолог Саус обнаружил три глиняные таблички времён вавилонского царя Хаммурапи (1792 - 1750 гг. до н. э.), на которых было написано: "ЯГВЕ есть Бог".
Известия о Едином Боге, до появления идолопоклонства, содержат зороастризм и другие иранские религии.
Крупнейший британский археолог Флиндерс Питри (1853 - 1942 гг.), 45 лет занимавшийся раскопками в Египте, пришёл к однозначному выводу, что первоначальной религией Египта был монотеизм. Поэтому, возможно, при
фараоне Аменхотепе IV (Эхнатоне) была сделана попытка не ввести, а восстановить культ Единого Бога.
Александр Мень48: "Главной целью греческой философии было искание Бога. К Нему, как к первичной Реальности, были обращены умственные взоры величайших умов античности. На их долю выпало занять в Греции место жрецов и пророков, возвыситься над народными верованиями. Начав с отрицания частных черт язычества, эллинские мудрецы в поисках цельного миросозерцания стремились выработать идею высшего Единства. Уверенность в существовании единого верховного Принципа для всей Вселенной явилась стержневой интуицией греческой философии".
Лучший термин, чтобы описать теизм в Индии, - всё же монотеизм (Нил Делмонико, http://forum.hari-katha.org).
Существуют свидетельства из Африки, Китая, Южной Америки, говорящие о первоначальном монотеизме проживавших там народов, и последующем распространении язычества.
Начиная с Моисея, бог ЯГВЕ становится единственным во всей Вселенной. По воле самого бога, Моисей снимает запрет с Его имени, делая его достоянием всех в Него верующих.
Электронная еврейская энциклопедия: "...в результате реформаторской деятельности Моисея монотеизм постепенно принимает более утончённую и возвышенную форму, продолжая, однако, оставаться уникальной религиозной живой верой в Бога Израиля. Фундаментальными принципами еврейского монотеизма (окончательно сформировался в начале эпохи Второго храма) являются: абсолютное бытие Бога, полностью исключающее существование какого-либо иного, качественно близкого Ему бытия; трансцендентность Бога по отношению к миру; абсолютная суверенность и свобода воли Бога и отсутствие каких-либо ограничений Его могущества; невозможность описания бытия и сущности Бога в терминах материального существования; открытие Богом себя в человеческой истории; избрание еврейского народа Богом и Его Завет с ним; Божественное провидение, проистекающее из Его абсолютной власти над природой и историей; предоставление Богом человеку свободы выбора и неограниченной возможности обращения к Богу".
Чувство подлинного монотеизма связано с идеей бога, как всемогущего и непостижимого Высшего Существа. Человек - абсолютный раб бога, но, в то же время, и обладатель высокой степени воли, хотя и в рамках того великого и непостижимого высшего плана, который предписал миру бог. Открыв себя Моисею под именем Сущий, ЯГВЕ, бог не только возвестил этим начало Своего единения с человеком, но и представил себя как Личность, действующую в событиях истории, как избавителя избранных им людей от рабства. Александр Мень48: "Тщетно вглядываемся мы во мглу веков, пытаясь угадать, что произошло с основателем израильской религии в те дни, когда он в одиночестве блуждал среди гор. Даже если бы от Моисея и дошли драгоценные строки, говорящие о его мыслях, чувствах и видениях, это не сняло бы покрова с самого главного, с того великого Святая Святых, где совершается встреча человека с Богом. Когда речь идёт о моменте зарождения религии, о каком- то новом этапе проникновения человека в Божественную Тайну, историк, в сущности, должен умолкнуть. Что может он сказать об источнике Откровения, какие камни или письмена достоверно расскажут о совершившемся в сокровенных глубинах человеческой души? Мы можем лишь догадываться об этом по тому, какие плоды принесла внутренняя работа, внутреннее озарение в конкретной, практической деятельности".
Для нас навсегда останутся тайной и те обстоятельства, которые предопределили выбор бога: почему именно на Моисея возложил он загадочную историческую миссию? Что открылось ему в этом человеке, много пережившем, немолодом уже, в этой замкнувшейся в себе душе, даже не относящейся к избранному народу? В человеке, подвергающем многое в жизни сомнению, далёкого от предписаний Его союза с праотцами, по-своему "жестоковыйного"? Кто знает, может, именно эти особенности личности и биографии Моисея в сочетании с его высокой образованностью, незашоренностью и ярко выраженным инстинктом свободы и были теми необходимыми слагаемыми, которыми должен был обладать избранник бога на роль освободителя израильтян из рабства, лидера, способного привести их в Кынаан вопреки всем препятствиям, стоящим на этом пути.