- Дарья, муж твой где? - спросил пришедшую Софрину.
- Мой муж объелся селёдки.
- Какой селёдки?
- Все говорят, объелся груш, а я по-своему, селёдки. И не спрашивай больше. Восьмой месяц я одна, не хочет уходить от той мымры. Подала на развод.
И добавила: пускай.
Как согласилась с чем-то... что-то разрешила? Сама себе?
- Квартира за тобой, не грусти. Больше не спрошу, извини.
- Ну, что? Где моя мадам Анна? Давняя подруга моя?
- В дальней спальне.
- В полдень спит?
- Отдыхает. Можно поваляться в постели, когда свободный день. Хочешь чая?
- У меня от вашего чая одно отчаянье! - зыркнула упорными глазами насмешливо Софрина...
- Почему?
- Да так... - оглаживая платье, провела руками по крепким бёдрам. - Не нужна я тебе, - добавила почти шепотом.
И не уводя глаза в сторону.
Без шума поцеловал, плотно в губы. Отмечая себе, сегодня надо ну обязательно перешагнуть через всё, останавливающее запретом.
Прошла в спальню и обнялась с давней подругой, его женой. Прилегла рядом, прижавшись щекой к млеющему плечу Анны.
- Как вы уютно лежите, - зашёл в спальню, внося поднос с чаем, печеньем, лимоном дольками...
Дарья Софрина ворохнулась, прижимаясь плотнее к подруге, его жене.
- Так бы и поместился между вами, для компании...
- Сюда, сюда, - прихлопнула жена на середине.
Лёг, раздевшись.
- С Дарьи платье сними? Всем так всем без одежды...
- И колготки сними.
Стянул.
- И лифчик с трусами, - подсказала, любопытно наблюдая, положив руку себе на грудь.
- Трусы потом... сама...
Так и стало. Заболтали о всяком.
- Женщины скрытны, таинственны, - говорила значительно Дарья Софрина, - и иногда совсем неожиданным показывают, чего они ищут и хотят на самом деле. Когда откровенность прорывается, неожиданно. Смотрела, красивая женщина лежит под мужчиной, он её энергично пах-пах-пах, она махнула рукой, подозвала второго с торчащим, взяла второй в руку и намного сильнее начала поддавать телом под мужчиной. Чему я удивилась и сразу запомнила, третий бывает не лишним. Один в ней, второй в её руке. Ого? Двойная страсть. Попробовать надо когда-нибудь.
- А второй тоже в неё за первым? - приподнялась головой на подставленную руку жена.
- Не знаю, не показали.
Жена - чёрные волосы, белая кожа, масленно медленная в движениях. Крем густой на пирожном. Софрина Дарья - кудрявые рыжие волосы, смугловатая кожей, быстрая, извилистая движениями.
- Ты послушай, - посмотрела в потолок жена, - удивишься, не удивишься... У меня желание попробовать устроить всё на троих, тебе мы доверяем, на тебя надеемся. Ты моя давняя подруга, надёжная и желательная моим мужем, мы между собой переговорили.
- Тогда мужчина пускай и начинает... - тихо зарделась лицом неожиданности.
Откинул одеяло. Анна лежала обнажённая. Приподнявшей голову и посмотревшей, как делает, - с Софриной Дарьи стянул сиреневые трусы, сразу погладив по тёплому шёлковому заду. Увидел впервые её рыжие волосы над раздвоением пипулечки, слегка подбритые со сторон в широковатую полосу.
Две женщины, четыре груди. Поприжимал их, погладил. И накрыл пальцами оба лобка, протискиваясь ниже их, в самое горячее, раздвигающиеся губами теми...
- Гостье угощение первой, - подсказала жена. Закрыла глаза и развела на ширину ноги, открыв чёрные волосы между ними.
Жена вольяжно легла на спину, приподняла раздвинутые ноги, положив руки на груди и прикрыв глаза. Всхрапнув от волнения.
Дарья Софрина поднялась, упёрлась разведёнными ногами в пол, пригнулась, и, показав рукой вход в себя, в себе требуемый почувствовав, нагнулась, извившись спиной, достала ртом до подруги ждущей, раздвинула желаемую пальчиками на стороны, заалела языком в нужную, нужную...
Чав-чав, чав-чав, - слушала внимательно Анна, надавливая на свои груди, и от Дарьи и мужа налетало чав-чав, чав-чав... из двух тел перетекая в неё... заострённым желанием... теперь требованием...
Софрина Дарья значительно немного двигала задом левее, правее, направляя в самой себе, чтобы доставал глубже, теснее...
- Хорошо она тебя вылизывает?
- Д-да! - помолчав, через тихую скромность призналась жена.
- Сильнее от твоих слов желание... Дарья, такая красивая у тебя попочка... Давай в попочку попробуем?
- Ни за что! В попу сильно больно!
- Кому-то пробовала войти?
- Тебе две желающие роскошные писечки мало? Они отдают тебе нежность... Рвись, рвись, дави в неё... Мне бы ещё в руку... второй вставший... Ой, выскользнул... Давай вставлю...
- Сам... сам...
- Ниже... сюда...
- Ага, ага, ага...- извивалась расширенным задом на стороны, встречая...
Надо же, сама Софрина...
- Двигайся! Крутись телом и задом! Давай!
- Кручусь... Даю, даю... Ты вдавливай сильнее... Даю...
И сильно сжалась ногами, попавшая в своё окончание, в обрыв...
- От ваших слов... От ваших дрожаний до... жжёт...
Жена поднялась с кровати, взяла удержавшийся, не успевший закончить, губами обняла у основания, Дарья лицом тоже уместилась, забрала в рот круглое начало...
- Недолго, чтобы я не сорвался в конец...
- Сможет сильнее, мы нежненько... укрепим... затвердеет сильнее...
Облизывали и целовались между собой...
Дарья легла на кровать, Анна нагнулась над ней, завылизывала. Прислушиваясь к чав-чав, теперь возникающему от входа-выхода в её... сильнее желавшей так, втроём, сильнее чувствующей сегодня привычного мужчину...
Дарья Софрина, вся значительная, стала обычной женщиной, раскрыла рот в предовольнейшей улыбке, ловила все миги, все продолжения приятного и клитором, и всей упругостью губ внизу, и движения языка Анны, втиснутого в самую её... старалась надвинуться на язык, доставший бы как и тот, что теснился в ней до языка подруги...
Общий мужчина вгонял в логово жены, а через её надвиги тела, надвиги ласкающего клитор и всю сразу языка в Дарью перетекали все движения мужского крепкого, твёрдого... окончательной нежностью... тех глубинных заласкиваний...
Мужчина сурово и нежно втискивался. Как искалось. Втискивался.
Наскочило безудержное веселье, Дарья хохотала, швырнула в мужчину пронзающего подушку. Швырнула вторую. Пронзающие взрыкнул и рванулся из себя на спину жены мутноватым вылетом. Дарья сразу вскочила, набрала сперму на ладонь и размазала по лицу.