Вдруг, что за удача. Из-за накренившихся домишек показалось целое семейство с выводком вопящих разновозрастных отпрысков. Окинув их оценивающим взглядом, Вирджи смекнула, что будет сегодня и масло к чаю. Семейство явно вышло погулять, мамаша и великовозростные дочери разодеты, все в рюшах, щёки призывно розовеют. Тщедушный папаша кружится вокруг семейства, то одного дитя отрывая от прилавка, то другого вытаскивая из-под телеги, запыхался, остановился, утер пот со лба. Вирджи решительно встала у них на пути, расставив руки.
- Дорогие мои пантиане, посмотрите какой сегодня чудесный день, - она махнула широким рукавом, и все блески на нем заискрились. Дети заворожено распахнули рты. - Сегодня у вас есть последний шанс увидеть то, о чем вы будете рассказывать своим правнукам долгими скучными вечерами, и, - сделала паузу, уставившись на отца семейства, которого конвульсиями било от того, что малец в его руке дергался в разные стороны и никак не хотел стоять спокойно. - Будет чем похвастать перед приятелям за кружкой пива. Отец расплылся в улыбке, которую он тут же скомкал, нацепив обычное кислое выражение.
- Это всего - в её воображении зашелестели крупные купюры. - по сотне с каждого взрослого, с малышей берем по пятьдесят. А вот этот чудесный молодой человек, - она потрепала пшеничные волосики ребёнка, которого держала на руках одна из девиц, - всего за десять. Чрезвычайно выгодное предложение за шанс получить чудесные воспоминания. Мы в вашем городе впервые и скорое его покидают, другой возможности может и не представиться.
Матрона кивнула мужу. Тот выпустил ребенка, достал из-за пазухи большой бумажник, начал отслюнявливать бумажки.
- Благодарю, вас. - Вирджи схватила деньги, пересчитала, вставила их в шикарные формы, - А это, - Вирджи выхватила лишнюю купюру из рук заглядевшегося не неё папаши, - на угощение кроликам. Пожалуйста, проходите. - отгораживая семейство от уводящих в сторону дорог с трех сторон, погнала их ко входу. Папашу, задержавшегося на входе и елейно улыбающегося, пришлось легонько подтолкнуть в спину, чтобы он не потерялся в темноте.
Только Вирджи взялась считать, сколько принесло ей провинциальное семейство, как не неё налет сзади некто с чрезвычайно острыми твердыми костями. Она обернулась, приготовившись обрушить все громы и молнии на бесчинца. Тут ее взгляд наткнулся на крупную купюру, лицо смягчилось и выплыла улыбка. Парень перед ней явно нервничал и хотел попасть внутрь.
- Что ж, добро пожаловать - она сделали легкий реверанс и указала на вход. Парень шмыгнул во мрак шатра.
День явно не пропал зря. Вирджи подпорхнула к трубке связи с постановщиком.
- Вентин, у меня полная касса, можете начинать. Вирджи дернула за шнурки, державшие полы входа в шатер открытыми, тяжелая ткань рухнула вниз, отгородив чудесный мир внутри от обыденной суеты.
На сцену высыпали подтянутые гимнасты в белом, застыли на секунду, как тонкие птицы, и пошли крутить фигуры, сплетаясь на манеже в причудливые фантастические цветы. Из-под купола спустились канаты и повисли лианами. Гимнасты побежали по канатам, кувыркаясь, перепрыгивая друг через друга и извиваясь. Музыка плескалась в шатре, накатывалась волнами и спадала.