Однажды моя дражайшая матушка, натура утонченная, привела меня на одно милое собрание.Собравшиеся там экзальтированные тетеньки и дяденьки нараспев читали странные стихи, говорили с важным видом непонятные слова и кормили меня зефиром в шоколаде. Еще там было множество картин, на которые никто не обращал внимание. Зато все о них только и говорили!
Как мне и было строго наказано, я сидела мышкой и честно давилась зефирами.
- Привет! - вдруг услышала над ухом.
На меня смотрела экстравагантная дама с короткими темными волосами и галстуком- бабочкой на шее.
- А что, сейчас так модно? - заинтересовалась я.
- Вовсе нет, - удивилась дама. И тут же добавила гордо:
- Это пост-модно!
- Неужели? - засомневалась я. - Но, я слышала, подобные посты теперь немедленно банятся! То есть, конечно, если появится ответственный постовой ...
Женщина придирчиво оглядела меня, немного подумала, коротко вздохнула, еще подумала и протянула мне руку:
- Пойдем, покажу тебе кое-что. Даже, я бы сказала,- Нечто.
- Ты не будешь разочарована, - добавила она, увидев, что я замешкалась.
- Конечно, ведь вы меня еще не очаровали, - рассудительно ответила я, украдкой бросив взгляд на маменьку.
- Какая разумная девочка, - восхитилась дама и заговорщицки мне подмигнула:
- Мы ненадолго!
Моей спутнице можно было дать с равным основанием и двадцать пять, и все сорок. У нее были неправильные в своей правильности черты лица и змеиная походка. Лавируя между посетителями, она дотащила меня до одной из картин.
- Вот, - самодовольно произнесла, наконец, отпустив мою несчастную руку.
- Ну и что? - все-таки разочарованно хмыкнула я.
На картине было изображено чрезмерно большое ухо.
- Э-э, не скажи, - не согласилась странная дама. - Ты посмотри повнимательней, здесь всегда есть пост-.
- То, что уже пост- - постом быть не может, - показала я свою осведомленность и демонстративно отошла на два шага назад. Ухо превратилось в лицо лукавого и недоброго Дон Кихота.
- Да нет же, - развеселилась женщина и притянула снова меня к себе.- Смотри!
И я увидела.
Ушная улитка вдруг разогнулась, и передо мной смутно растеклась дорога - серая, зыбкая, почти нереальная. Кажется, только встань на нее, и провалишься ...в какую-нибудь поддорожную субстанцию.
- Ну, твердость реальности зависит лишь от тебя, - прервала мои раздумья спутница. И ступила на призрачную дорогу.
- Нет, ты, конечно, можешь остаться - Там....
( Я с изумлением обнаружила себя уже стоящей на самой кромке серого)
- Но тогда ты никогда не побываешь Здесь и не захочешь Туда, - она махнула небрежно рукой в сторону коричневых гор, о которые вдали спотыкалась дорога.
Туда я уже хотела.
То и дело хватаясь за растущие у дороги разноцветные кусты, увязая по щиколотку в сером тумане, я двинулась вслед за моей провожатой. Впрочем, чем дальше, тем идти было легче. И совсем уже легко оказалось, когда перевела взгляд снизу вперед. Вязкая морось под ногами тут же превратилась в асфальтовое покрытие. Горы расступились. Огромный мир очаровательно пастельного цвета заманчиво распростерся передо мной. А совершенное круглое зеркало-солнце, гладкое и блестящее, расплескалось на дорогу. И она тоже стала гладкой и блестящей.
- Осторожно! - черноволосая дама едва поспевала за мной. - Здесь могут быть загадки и фокусы!
И тут же симметричной россыпью вдоль дороги проступили странные, висящие в воздухе, предметы.
- Это мешочки или все-таки головы?- обернулась я к женщине.
И тут же начала растворяться. Через несколько мгновений остался лишь галстук.
- О, нет, подождите, мне-то куда идти?- заверещала я испуганно.
- Любая дорога имеет лишь два конца, и эта не исключение, - назидательно произнесла 'бабочка'. И, превратившись в настоящую бабочку, стремительно юркнула в один из подвешенных в воздухе мешочков.
Я тут же ринулась вдогонку. Осторожно заглянула в раскрытое отверстие.
Конечно, никакой бабочки там уже не было. Зато я увидела прелюбопытнейшую картину: на песке, на траве и на ветках деревьев лежали и висели тряпочки часов.
- Ого! Я не думала, что так легко свернуть время! - воскликнула я .
- Смотря кому, - пискнула, показав хоботок совсем из другого мешочка, бабочка. Взлетела надо мной и растянулась в длинные, как шпаги, усы.
- Тебе - легко, потому как время твое мягкое.
- Разве может время иметь плотность? - засомневалась я.
Усы пошевелились и глубокомысленно произнесли:
- Думаю, да...но ты можешь уточнить это у...ну, скажем, вон у той парочки,- и стрелки усов взметнулись вверх.
Я взглянула и ахнула: надо мной летели двое. Моя давешняя знакомая и мужчина, очень похожий на одного папиного офисного друга. Знакомая помахала мне и послала воздушный поцелуй.
- Отчего зависит мягкость времени? - что есть сил закричала я ей.
Но ответил мне мужчина:
- От твердости памяти, конечно! Но, боюсь, тебе этого пока не понять.
И покрепче обнял женщину. А она лишь улыбнулась - одновременно ему и мне. Похоже, ей так нравилось летать.
- Отчего же не понять? - все-таки обиделась я. И обернулась, ища поддержки, к Усам:
- Все понятно: чем тверже память, тем легче сворачивать время. Вот только от чего зависит, собственно, твердость? - задумалась.
- Может, ты еще у кого-нибудь спросишь? - участливо предложили Усы.
- У кого? - растерянно огляделась я и развела руками. - Никого...Не у кого!
- А ты присмотрись получше, - снова посоветовали мне.- Иногда не все так, как видишь вначале. Даже, можно сказать, все не так.
И точно: недалеко я высмотрела рыжеватую девушку в цветастой шали. Она сидела ко мне спиной и наблюдала за тенями и кипарисами.
- Не думаю, что здесь тебя ждет удача, - остановили меня Усы. - У нее память совсем сахарная: сидит и мечтает о том, как было бы прекрасно, если...
- А разве у памяти бывает еще и вкус? - удивилась я .
- И вкус, и запах, и цвет. И даже скорость. Твоя, например, зыбкая, воздушная, с ароматом фиалок после дождя ранним весенним утром и легкой кислинкой. Стремительная!- заявили Усы и тоже растворились.
Тут откуда-то выкатился огромный синий шар, а на нем - девочка! Хрупкая и изящная, она быстро-быстро семенила ножками: шар весело катился вперед.
Я обрадовалась и стала махать ей руками. Девочка тоже меня увидела. Соскользнула со своего транспорта.
- Знаешь ли ты, отчего зависит твердость памяти, и мягкость времени, и чтобы тебя не оставляли в неожиданных местах? - затараторила я, опасаясь, что и она исчезнет.
Девочка смущенно улыбнулась и ответила:
- А ты загляни в мои глаза. В глазах бывают ответы на мно-огие вопросы!
Я подошла ближе.
О боже! Чего там только не было! На поверхности: фантастические башни приближающегося сна, призрачные лица, похожие на вазы, и вазы, похожие на лица.
А еще глубже я получила странный ответ на свой вопрос.
- Как? Значит, и твердость неокончательная? - поразилась я. И задумалась:
- И память тогда не твердая, а цельная. А если распадается...
- Не бери в голову, - прервала мои размышления девочка. - А то Голова заберет тебя. Такое бывает...бывало с некоторыми. Знакома ли ты с Усами?
- Вообще-то мы не знакомились. Но разговаривали.
- Слово - самый хороший знак, лучше не бывает.
Девочка с некоторым сомнением посмотрела на меня и вдруг добавила:
- А хочешь покататься на шаре? Незабываемые ощущения, когда у тебя - Шар под ногами!
- Не знаю, получится ли, - растерялась я.
- Если ты здесь - даже не сомневайся!
- У- ух! Дух захватило!
Почти невесомая, я летела со скоростью мысли в колыхающемся пространстве, и какие-то растекающиеся лица радостно улыбались и одобрительно кивали мне. А там, вдали, я увидела Нечто.... Из роскошного бокала высыпались фрукты и цветы,. В них притаились жар-птица и девушка, и еще кто-то за ней. Жар-птица была яркая, девушка - ...похожа на меня, а кто-то...
- Алиса!- тревожный ватный голос заставил меня отвлечься от созерцания фантастически привлекательного видения.
Я опустила взгляд:
- Мам, я здесь!
- Пора, - моя старая знакомая, как ни в чем не бывало, стояла на серой дороге слева от меня.
- И верни девочке шарик: нехорошо брать чужие вещи.
- Но она мне сама одолжила, - стала оправдываться я.
Дама недовольно повела плечом:
- Дорога в начале, шар - в конце. Что будет, если все сразу станут получать Шар? Ведь это самая завершенная фигура!
- Совершенная, вы хотели сказать...
- Я хотела сказать только то, что сказала, и - ни больше ни меньше, - отрезала женщина.
- Я к маме хочу, - обиженно засопела я.
- Вот и славненько, - смягчилась дама.- Сюда ты еще успеешь попасть. Пока рано: шар не удержишь, сама рассыплешься. Собирай тебя потом!
- А это...Держи! - и я увидела роскошную алую розу, свободно парящую невысоко над землей.