Время стремительно таяло последними снежинками, просачивалось сквозь руки вешними ручьями, высыхало каплями росы под непримиримо жгучим солнцем, разлеталось желтой пахучей листвой, исчезало, растворялось...
Она изо всех сил его удерживала: закрывала двери и окна, прятала ключи в сердце, на самое донышко, откуда достать труднее всего. Ловила сачком разлетающиеся секунды, скатывала из них шерстяные клубки и берегла потом как зеницу ока. Разглаживала торопливо смятые когда-то часы, раскладывая их между страницами потрепанного фотоальбома. А еще - расплетала по ночам косы и нанизывала на них серебристые бусины-мгновения, чтобы навсегда оставались с ней. И теперь при ходьбе они трепыхались мотыльками и звенели, непрерывно напоминая о себе. А еще - открывала ранним утром настежь окна и разгоняла скопившихся за ночь черных птиц, эту напасть с тоскливыми всезнающими глазами. Птицы трусливо разлетались. Чтобы следующим утром собраться вновь и выглядывать-выклевывать ее драгоценные секунды.
Время пряталось от нее: в закоулки растрепанной души, в трещинки огрубевших рук, в каждую складку на тонкой шее. И потом выглядывало осторожо, так как она была азартна и любила играть в игры со временем. Надеялась наивно: вот, сейчас, будет джокер. Но лукавый шут, показавшись на миг, исчезал, неуловимый, как гадкие секунды. Но она не сдавалась. Гадала: на ромашках, на страницах забытых книг, на Таро. Бросала в огонь монетки и ждала, когда они будут лопаться волшебными гексаграммами... Но монеты лишь плавились - от ее тепла. И застывали причудливыми нэцке - от ледяного прикосновения времени .
Она вздыхала и отправлялась на поиски. Потому что верила: в молодильные яблоки, в колдовские снадобья, в заговоры и сны. И в повелелителей времени.
Всматривалась в свежие лица, пытаясь разгадать их загадку; просачивалась трупным ядом в юные трепетные сердца... И пила...пила ненасытно, взахлеб, горьковатый настой из несбыточных надежд и весеннего дождя.
Перестала спать. Сторожила ненаглядные сверточки с беспечными секундами. Но они, лишенные солечного тепла, все равно сбегали.
И тогда она выходила в город . Бросалась к прохожим, хватая их за руки, заглядывая в глаза: не видел ли кто ее пропажу? Прохожие недовольно морщились, отворачивались. У них своих проблем было по горло. Некоторые еще кричали ей в лицо: "Проснись! Опустись на землю!" Как будто была она во сне, или было ей место на земле...
Она отпускала их руки. Закрывала наушниками уши - да, да, с Земфирой, Enya и бесконечностью!
Но не прекращала поиски.
И однажды, когда месяц проявился тусклым вопросительным знаком над сереющим городом, она все-таки встретила его. Того, кто не отвернулся и не поморщился.
Он сидел за столиком уличного кафе, смотрел сквозь рассыпанные по витрине капли дождя и улыбался. И ее секунды, наконец, перестали разбегаться. А одна, самая непоседливая, необычно растянулась и замерла.
***
Прямо сквозь омытое дождем стекло он протянул ей руку. На раскрытой ладони маячком сверкала та самая секунда.
Но она в ответ лишь недоверчиво покачала головой: может, быть, это не ее пропажа? Секунда последний раз обиженно мигнула и исчезла. Время потекло дальше. Маленький усталый "пежо" увозил свою хозяйку, оставляя за собой блестящую витрину с размытым силуэтом.
***
Прямо сквозь омытое дождем стекло он протянул ей руку. На раскрытой ладони маячком сверкала та самая секунда.
Она прикоснулась в ответ. Необычное тепло от кончиков пальцев потекло по растресканным нервам, срываясь иногда каплями на пыльную булыжную мостовую. Но она не бросилась их собирать, как, наверняка, сделала бы раньше. Потому что теперь понимала: ее время всегда будет с ней.
Маленький "пежо", сонно уткнувшись носом в тротуар, ожидал свою хозяйку, потонувшую в каком-то мгновении.
***
Сквозь размытое дождем стекло она рассмотрела спрятаное в его глазах, так необходимое ей, время и потянулась в ответ. Но острые коготки его спутницы вонзились в сверкающую от капель витрину, разметав снова собравшиеся было на ней сгустки притихших мгновений. Она испугалась, что потеряет найденное.
Возмущенно фыркнув, ее маленький "пежо" резко повернул назад и устремился вслед за тающим вдали силуэтом.
***
Замершая некогда секунда, одумалась. Закружилась, разбрасывая веером подружек. И рассыпылась искрами возможностей на мостовую, опустевшую витрину, осторожно ступающую между лужами парочку - мужчина и женщина - и маленький "пежо", уносящий свою хозяйку в противоположную от них сторону.