Аннотация: Из повести "Девочка-командор". Вся повесть пока в бумажной рукописи.
Александр Парфе
Жуковый повар
Маленькая Мониок гуляла одна в огромном душистом поле. Красные, синие, желтые, белые тюльпаны качали своими головами у самой ее груди. Маленькая Мониок считала их. Это была очень интересная игра. Девочка насчитала с левой стороны от тропинки сто тысяч миллионов красных, миллион тысяч белых, десять тысяч сто миллиардов желтых, миллиард синих и собралась уже перейти на правую сторону, но тут откуда-то сверху свалился гигантский жук, огромный такой жук, как дом. Моника сначала испугалась, а потом разглядела, что это всего-навсего геликоптер, только необычной формы. Из машины вылез дяденька с одной единственной пуговицей на куртке.
- Тебя как зовут, девочка? - спросил он.
- Маленькая Мониок, - ответила Моника.
- Так зовет тебя папа?
- Да.
- А мама как зовет?
- Мона. А ты кто?
- Я жуковый повар. Ты не знаешь, жучки на этом поле голодны?
- Голодны, голодны! - сразу ответила девочка, захлопав в ладоши. - Они очень маленькие, а хлебушек в животиках кончился.
- Вот как? - Дяденька рассмеялся. - И ты их подкармливаешь?
- Мама хлеба не дала, - вздохнула Моника. - Я тюльпаны считаю.
- Очень интересно, - улыбнулся жуковый повар. - И сколько же их тут, сосчитала уже?
- Я только слева от дорожки сосчитала, а справа не успела.
- Это не беда. Один умный старичок в очках сказал мне, что по ту сторону дорожки их ровно столько же, сколько по эту. Умножать на два умеешь?
- Умею! - обрадовалась девочка и принялась сосредоточенно шевелить губами, нахмурив бровки и приставив пальчик к розовой щечке. - Вот! Сто сорок тысяч сто миллионов и еще пять белых... Они не умножаются...
Жуковый повар расхохотался.
- Ты любишь летать? - спросил он.
- Да! Очень люблю!
Он подбросил Маленькую Мониок высоко в небо, так высоко, что ей показалось, будто белый бычок осторожно задел ее бант теплой мохнатой лапой. Моника зажмурилась от восторга и страха.
- Дяденька жуковый повар! - воскликнула она, когда он опустил ее на землю. - Когда ты покормишь маленьких жучков, покатай меня на небе, договорились?
- Договорились, Маленькая Мониок! Только посторожи моего жука, чтобы он не улетел. Он у меня шалун, улетит и заблудится.
- А он будет меня слушаться? - Девочка недоверчиво покосилась на геликоптер.
- Протий, ты будешь слушаться эту славную девочку? - спросил жуковый повар, обращаясь к машине.
Геликоптер моргнул глазом, и девочка улыбнулась.
- А тебе куда надо идти? - вдруг спросила она серьезно. - На башню?
- Да, - ответил жуковый повар и почему-то тяжело вздохнул. - Меня вызвали. Такая у меня работа.
- А кто вызвал? Командор Черный Дракон?
- Да.
- Это мой папа! - гордо сказала девочка.
- Да, я знаю.
- А почему моего папу все зовут Черным Драконом? - спросила девочка. - Потому что у него глаза черные, да? Мне все так отвечают.
- Нет, не поэтому. Он очень строгий. Даже иногда слишком строгий. Поэтому, наверное, и прозвали так.
- А черные драконы все строгие? - опять спросила девочка. - А бывают белые драконы?
Жуковый повар улыбнулся печально.
- Наверное, бывают. - Он погладил девочку по головке. - Но я не встречал.
- Иди, иди, дяденька жуковый повар! Мы с Протием будем ждать тебя. Я обещаю, что он никуда от меня не улетит. Мы будем играть в прыгающих кузнечиков.
Жуковый повар ушел.
Моника до сих пор ясно помнит ласковое тепло нагретых солнцем боков жука Протия, как он по-кошачьи урчит, ощущая прикосновение маленьких ладошек. Помнит счастье первого доверия, счастье получения первого в жизни ответственного задания, пусть даже игрушечного...
Дяденька жуковый повар так и не выполнил своего обещания покатать Маленькую Мониок в небе. Он больше не вернулся на то поле, где росло сто сорок тысяч сто миллионов и еще пять белых тюльпанов. Много лет спустя девочка узнала, что у него не выдержало сердце.
Он был звездным капитаном. Однажды в полете случилось что-то непредвиденное, и после этого его вызвали на башню. Она так никогда и не узнала, что именно случилось в том злополучном полете. Но это и не так важно. Просто теперь всегда, когда она видела белые тюльпаны, по щекам ее текли слезы.