После многолетних мытарств с учебой в техникуме в заочном и вечернем институте, после добычи многих тысяч тон угля на Донбассе, после трех лет службы в стройбате на дальнем севере никогда не унывающий Мишка, успевший уже пройти огонь воду и медные трубы, наконец-то осуществил свою давнюю мечту - закончил политехнический институт по специальности "электронные вычислительные машины". Попутно он усвоил радиоэлектронику, общую электронику, автоматику. Он знал, что с его анкетой (п.5. Национальность - еврей) найти работу будет нелегко, вот и готовился к любым будущим неожиданностям. В силу своего неуемного характера, он был в курсе всех новейших разработок в широком диапазоне областей от генетики до электронной спектроскопии. Авось в дальнейшем, что в что-то ему пригодится.
После окончания института он женился и переехал в Харьков. Пора было думать о семье и постоянном жилье. Эпоха беззаботных общежитий, добрый десяток которых он повидал на своем коротком веку, подошла к концу.
И тут как раз реальная жизнь взглянула в глаза беззаботного молодого специалиста.
Началось с того, что со всеми его блестящими суперсовременными специальностями и знаниями он никак не мог найти работу. Элементарно, Ватсон.
Все конторы, которые нуждались в работниках этих специальностей в Харькове были, как правило закрытыми, попросту говоря, почтовыми ящиками и объявлений о своих потребностях в таких специалистах в печати не публиковали.
Исходный расчет Мишки был верным, таких специалистов многие конторы искали днем с огнем, но... поиск этот производился из-под-полы, среди друзей и знакомых друзей, а поскольку Мишка не был в городе приезжим и еще не обзавелся друзьями, он был вне круга тех, кому были известны эти потребности.
Но, ему всегда везло.
Повезло и на этот раз.
Какому-то захудалому вычислительному центру настолько понадобились компьютерщики, что они не выдержали и дали объявление в местной газете: "Требуются инженеры ЭВМ".
Невероятно!
Не веря своим глазам, Мишка стремглав помчался в ту контору и, о чудо, его стали оформлять на работу.
Лед тронулся!
В той конторе была доисторическая ламповая вычислительная машина Урал-2. Но была получена разнарядка на новую ЭВМ "Минск - 2". Именно под нее конторе выделили штат инженеров, который начали формировать. Мишке и впрямь повезло.
Уж везет, так везет!
Начальник вычислительного отдела согласовал его анкету с зам директора по науке и сказал Мишке: "Пиши заявление на должность инженера с окладом 90 рублей. Ты молодой инженер, только что окончил институт. У нас всем молодым дают 90 рублей".
С этим заявлением начальник отправил его к замдиректора на подпись. Видимо, зам хотел лично познакомиться со новым работником. Мишка постучал в дверь кабинета и вошел, протянув свое заявление. Зам мельком взглянул на Мишку и стал молча очень внимательно изучать его заявление длиной в пол строчки: "... на должность инженера с окладом 90 рублей". Молчание длилось минут 10, не меньше. Видимо, эта пауза была особым психологическим приемом опытного зама.
Наконец он прервал глубокие раздумья: "У меня нет 90 рублей, я могу дать только 85 рублей".
Нам, ныне живущим, трудно себе даже представить уровень ничтожества советских людей того времени. Заместитель директора по науке огромного научно исследовательского и проектного института, в подчинении которого работало свыше двух тысяч инженеров и ученых с научными званиями позволял себе опускаться до вымогательства 5 рублей у молодого, нищего, беззащитного инженера, зарплата которого и так была намного ниже плинтуса, пользуясь его абсолютно беспомощным положением.
В голове Мишки пронесся вихрь мыслей: "Как быть? Отказаться означает потерять работу, которую я так давно искал. Как кормить семью? Что скажет молодая жена? Как вообще жить дальше? Ведь это объявление о работе само по себе чудо. Куда идти теперь? Где искать работу? Но, с другой стороны, и 90 рублей - не деньги, а 85 - это ведь откровенное издевательство, позор. Да, к тому же ведь начальник отдела недаром сказал: "пиши с окладом 90 рублей". Значит все уже было согласовано с этим замом. Что же изменилось за те три минуты, пока я писал заявление и шел в этот кабинет? Тут явный подвох. Этот зам проверяет меня на вшивость, на малодушие, пытается вырвать у меня эти жалкие 5 рублей в месяц, чтобы дать их кому-то другому".
- Нет, - твердо произнес Мишка, - на 85 рублей я не согласен.
И он шагнул к столу зама протянув руку, чтобы забрать свое заявление.
- Ну ладно, - неожиданно протянул в задумчивости зам - Пусть будет 90 рублей - и черкнул свою подпись на Мишкином заявлении.
Мишка выскочил из кабинета весь красный, как ошпаренный. Начальник отдела обратил на это внимание:
- В чем дело, что случилось, чего ты так долго, подписал?
- Да подписал. - ответил Мишка и рассказал, как было дело.
Начальник отдела засмеялся:
- Да, наш зам директора большой шутник.
Так Мишка влился в огромный коллектив инженеров и ученых, занимавшихся проектированием заводов черной металлургии.
Нужно сказать, что большинство из них были евреи, так, что в райкоме партии этот институт открыто называли "синагогой". Причина переизбытка евреев в этом институте была весьма прозаической, никак не связанной с любовью директора к евреям. Дело в том, что ставки в институте были крайне низкими и работать тут соглашались лишь те специалисты, которых никуда не принимали из-за их еврейства. Вот и шли они все от безвыходности своего положения работать в этот институт. Именно так объяснял директор этот феномен в райкоме партии: специалисты нам крайне нужны, а работать некому, никто кроме евреев работать на таких окладах не соглашается. Поэтому институт переполнен евреями.
В институте на эту тему даже ходил анекдот, но, возможно, это был вовсе не анекдот а быль:
Зашла как-то к директору начальник отдела кадров, принесла ему на подпись бумаги. Она подает ему очередную бумажку, коротко разъясняет, что это, он подписывает и переходит к следующей бумажке. Так он подписал все накопившиеся документы, и остался последний. Он видит, что начальник отдела кадров как-то мнется перед ним и не решается дать ему на подпись эту бумагу. Он спрашивает ее:
- В чем дело? Какие проблемы?
- Вы понимаете, Петр Степанович, - отвечает ему она, - Тут заявление о приеме на работу от инженера.
- Ну и что? Нам он нужен?
- Начальник отдела проектирования подписал, говорит, что очень нужен.
- Ну так в чем дело? Ставка для него есть?
Ну да, конечно, 90 рублей.
- Я не понимаю, что вас смущает Галина Ивановна?
- Но видите ли, Петр Степанович, его фамилия Рабинович.
- Ну Рабинович, так Рабинович, в чем проблема?
- Да дело в том, что у нас в штате имеется уже 7 Рабиновичей, а этот будет восьмым.
- Рабиновичем больше, Рабиновичем меньше, все равно мне в райкоме дадут по шапке за переизбыток евреев в институте. Давайте его заявление, я подпишу.
- Видите ли, Петр Степанович, - не унимается начальник отдела кадров, - есть еще одна проблема.
- Что еще за проблема?
- Он хоть и Рабинович, но русский!
- Что, Рабинович и русский?
- Да, Рабинович и русский, а все другие Рабиновичи евреи.
- Ну знаете, - возмущенно восклицает директор. - Если мне суждено принять еще одного Рабиновича, то пусть он будет еврей. Русского Рабиновича я не приму.
Вот такие анекдоты ходили в коллективе, где нашему Мишке необычайно "повезло" найти работу.
Вскоре молодых инженеров, Мишку и еще троих, послали в Минск на стажировку на завод вычислительных машин на двухмесячные курсы освоения ЭВМ Минск - 2.
Это было совершенно новое изделие советской электронной промышленности, первое изготовленное целиком на полупроводниках, совершенный технический прорыв. Прежде Мишке приходилось иметь дело с отечественными вычислительными машинами БЭСМ -2 и Урал - 2. То было чисто ламповое старье, и вот теперь первая полупроводниковая (на транзисторах) "Минск - 2", прибор нового класса.
Нужно сказать, что то было время, когда вся советская электроника, все приборостроение переходили с электронных ламп на полупроводники, что создавало определенные проблемы.
Во-первых, отечественная промышленность еще не освоила выпуск полупроводниковых элементов в требуемом объеме. Они были в жестком дефиците и, как все в Союзе, распределялись лимитировано, в первую очередь на военные заказы.
А во-вторых, в стране было еще мало специалистов, знакомых с полупроводниками.
Мишке в этом отношении повезло. Их хорошо готовили в институте. Ему приходилось проектировать, изготавливать и настраивать приборы и на лампах, и на полупроводниках. Поэтому полупроводники его вовсе не пугали.
Ребята дружной компанией приехали в Минск и все пятеро сняли один на всех номер люкс в гостинице Минск, в центре города. Для пятерых молодых непритязательных ребят, привыкших к шахтерским, рабочим и студенческим общежитиям в советском люксе места было вполне достаточно, а что касается стоимости люкса, то на пятерых она была вполне приемлема.
Этот гостиничный люкс был своего рода достопримечательностью белорусской столицы. Примерно за год до них в нем несколько лет жил небезызвестный Ли Харви Освальд, застреливший затем Джона Кеннеди, президента США.
Два месяца стажировки пролетели быстро. Команда вернулась в Харьков и стала ждать новую машину. Затем пошли будни ее обслуживания. С этим не было никаких особых затруднений. Трудности у Мишки были с иной, с материальной стороны.
Вся его новая семья, а в нее входили помимо его и жены еще две сестры жены, ее мать, отец и маленький ребенок сестры, ютились в крошечном подвале и на ночь укладывались в ряд на полу. Мишка не сетовал. Семья жены приняла его очень тепло, как родного сына, но он понимал, что его появление в уже и без него переполненном подвале, стало через чур обременительным. Нужно было найти выход. Так как получить жилье на работе у него не было никаких шансов точно так же, как на работе у жены, выход был в покупке кооперативной квартиры, которые как раз в это время начали строить в Союзе.
Звучит весьма забавно - купить кооперативную квартиру при зарплате 90 рублей. Я бы сказал, звучит фантастически, и на этом вполне можно было построить дальнейший сюжет этой повести. Но дело в том, что такое положение семьи Мишки в то время вовсе не было чем-то уникальным. Добрая половина страны находилась в подобном положении. Вот почему этот сюжет пусть и фантастический, но, по сути, являлся скорее рядовым, банальным, мало чем примечательным.
Мы же с вами находимся в сюжете, претендующем на научную фантастику, и постараемся не изменить ему.
Итак, исходное положение: переполненный подвал, зарплата в 90 рублей, поиск денег на кооперативную квартиру.
Нельзя сказать, что несмотря на вышеприведенные обстоятельства Мишка целиком и полностью был поглощен меркантильными соображениями, где найти деньги. Это был молодой человек, не без творческих наклонностей, которого значительно сильнее занимали инженерные и научные проблемы, чем проблемы поиска денег. Хотя нужно сказать, что он не был совершенно оторван от окружающей действительности, и не видел проблем, стоящих перед семьей.
Вот почему, когда, школьная подруга жены, а она работала в Институте Метрологии, стала в очередной раз жаловаться на свою проклятую работу, в которой ей приходится по десятку раз ко дню повторять измерения только потому, что электронные счетчики, которыми она пользовалась, постоянно давали сбои, из-за чего уходили насмарку все предыдущие многочасовые измерения, Мишка, как бы проснувшись от своих глубокомысленных размышлений по поводу проблем ЭВМ, которую он обслуживал, вдруг совершенно неожиданно для себя предложил подруге жены:
- а ты скажи своему босу, что я могу отремонтировать ваши электронные счетчики, чтобы они не сбоили, если он мне заплатит.
- Хорошо, я передам, - ответила та.
Утром, добираясь в троллейбусной давке на работу, Мишка, разумеется, уже позабыл о своем предложении.
Но вечером к ним вновь пришла подруга жены и напомнила ему:
- Ты вчера обещал отремонтировать наши счетчики.
- Ну да, конечно, когда можно прийти к вам? - Обрадовался Мишка.
- Мой босс сказал - "если он, такой умелец и специалист, то почему бы ему, то есть тебе, Михаил, не прийти к нам на работу, нам нужны хорошие электронщики".
Мишка не поверил своим ушам. Где-то ищут таких специалистов как он, а он ищет работу по специальности и не может найти.
- Скажи своему боссу, что я приду. А чем вы занимаетесь? Мишка рассчитывал при переходе повысить зарплату, а иначе он к ним просто не пойдет.
- Ну у нас много разных лабораторий, и каждая занимается чем-то своим, отличным от других. Но имей в виду, что у нас придется оформлять допуск по секретности.
При этих словах Мишка моментально скис. Он еврей, сын и внук еврея. Его даже на простую работу берут с большой неохотой, а тут еще допуск оформлять. Вряд ли что-нибудь из этого получится. И тем не менее он браво ответил:
- Скажи боссу, что я готов. Когда прийти?
Еще через несколько дней Мишка отправился на встречу с начальником новой лаборатории, которая набирала людей. Его звали Новосельцев Сергей Николаевич. Это был еще относительно молодой человек, только что защитивший кандидатскую диссертацию в области кварцевых стандартов частоты. Чтобы реализовать свое новое научное звание в денежном эквиваленте, ему требовалось должность начальника лаборатории. И сейчас он подыскивал людей для этой лаборатории.
Русоволосый парень приветливой простецкой наружности, он расспрашивал Мишку о его специальности, о предыдущей работе. Видимо, Мишка ему подходил. Почувствовав расположение к этому открытому человеку, он набрался смелости и решил его предупредить от грядущей неприятности:
- Сергей Николаевич, я слышал, что для работы у вас необходимо оформлять допуск по секретности?
- Да, а в чем проблема? У вас что судимость?
- Да нет, никакой судимости нет. Просто я еврей, что бы вы знали и не обольщались на этот счет.
Услышав заявление Мишки, Новосельцев хитро взглянув на него и вдруг заговорил с ним на идиш. Он произнес несколько длинных фраз и спросил: - "ферштейст (понимаешь)?"
Это было единственным словом из его речи, которое понял Мишка.
- Вы извините меня, Сергей Николаевич, смутился Мишка, - но я не знаю идиш.
- Так какой же ты после этого еврей? - расхохотался Новосельцев - Это я еврей, а ты самый обыкновенный гой. И продолжил:
- Не беспокойся. Если у тебя нет судимости и нет родственников за границей, то проблемы с допуском по секретности быть не должно, хотя, как говорится, всякое бывает. Чем черт не шутит.
- Вот тебе анкеты. Заполняй. Это анкеты для отдела кадров, а это для первого отдела, оформить допуск. Допуск обычно оформляют месяца три- четыре. Придется подождать. Но можешь выходить на работу уже через неделю. Ты успеешь за неделю уволиться и закрыть все дела на прежней работе?
- Нет, давайте через месяц. - Ответил Мишка. Ему было страшновато от такой стремительности событий.
Повезло ему, таки повезло! Но, уж больно хорошо все вдруг складывалось. Это не к добру. Он никак не мог поверить в свою удачу. "Чтобы у него, с его нелегкой биографией, да вдруг все так просто и без малейшей проблем?! Невероятно!! И у везения должна быть мера" - думал обо всем этом Мишка.
Тут следует подчеркнуть немаловажную, а по правде сказать, наиважнейшую деталь этого события. Новосельцев предложил ему должность инженера с окладом в 120 рублей.
При его нынешних 90 рублях Мишка немедленно почувствовал себя чуть ли не миллионером. Уже на следующий день он подал заявление на увольнение в своем вычислительном центре.
Его начальник заинтересованно спросил:
- Сколько тебе дают на новом месте?
- 120.- Простодушно ответил Мишка.
Через час начальник подошел к Мишке и показал ему бумагу:
- Вот приказ зам. директора, по моему представлению. Тебя переводят на должность с окладом в 120 рублей.
- Как же так? - удивился Мишка,- Я столько раз просил вас о повышении хотя бы на десятку, а вы мне отвечали, что ставок нет, а тут вдруг ставка нашлась?
- Ну, знаешь, это диалектика нашей жизни. - ответил ему ухмыляясь начальник.
Теперь перед Мишкой встала проблема ничуть не легче предыдущей, проблема выбора.
Что делать? То ли оставаться на старом хорошо знакомом месте, среди отличных знакомых ребят и знакомых технических проблем, то ли переходить на новое незнакомое место, в незнакомый коллектив, где еще неизвестно, чем там заниматься и оформят ли ему допуск по секретности.
Проблема выбора места работы оказалась ничуть не проще, чем проблема поиска работы. Как быть?
Мишка колебался и раздумывал, а время шло. Он продолжал работать на старом месте, обслуживал компьютер. И тут ему пришло письмо:
"Уважаемый Михаил Израилевич, Вы зачислены на работу инженера с окладом 120 рублей в лабораторию ... института ... с "N" числа, просим Вас выйти на работу.
С уважением
Начальник отдела кадров
Голубкина Н.В."
За свою недолгую жизнь Мишке не раз довелось иметь дело с начальниками отделов кадров. Как правило это были сухие, черствые люди. Они всем свои видом постоянно выказывали свое превосходство над ним, которым он, жалкий еврей был обязан чуть ли не всем: работой, куском хлеба, да и самим своим существованием.
И вдруг этот уважительный, и даже просительный тон.
А подпись, чего стоит одна только подпись под письмом: "Голубкина"
Да. Если судьба хотела изменить его пути, то она не могла выбрать лучшего способа это сделать.
- Ну как я могу отказать этой милой вежливой женщине по фамилии Голубкина? - спрашивал Мишка себя.
Так решилась его судьба. Он оставил свою прежнюю работу по обслуживанию ЭВМ и перешел в лабораторию Новосельцева. Очень скоро выяснилось, что идиш у чистого русака Новосельцева из его детства, которое проходило перед войной в маленьком еврейском местечке, где все говорили на идиш. А у Мишки на идиш говорили только мама с папой, да и то в те редкие моменты, когда они хотели, чтобы Мишка их не понял. А потом, когда папа умер, идиш вообще перестал звучать в их доме. Откуда же Мишке было знать свой родной язык?
Позднее его бывшие сотрудники рассказывали ему, как реагировал на его уход старый его знакомый, зам директора. Он кричал: "Неблагодарный! Я ему дал хорошую зарплату, а он плюнул мне в лицо и ушел".
Любой поступок Мишки оскорблял или обижал кого-то. Диалектика.
Лаборатория, куда перешел Мишка, была совершенно новой и все люди в ней были молодыми инженерами, только после института. Мишка был, настоящим "ветераном" среди них.
Допуск по секретности пришлось ждать три месяца, и Новосельцев все не вводил его в курс дела, в задачи их лаборатории.
Чтобы не терять время, Мишка занимался чтением специальной литературы, подготовкой рабочего места. Скучать не приходилось.
Года за два до этого Мишка проходил производственную практику на заводе Электронных вычислительных машин и автоматики в городе Вильнюсе. На практику его направили в отдел технического контроля. Начальница ОТК, миловидная молодая женщина лет тридцати обрадовалась его приходу:
- Вот у нас тут стойка для проверки релейного блока автоматики. Ее нужно отладить и запустить, а то она что-то барахлит.
- Вот документация, вот рабочий стол, приборы. Проверяй и доложишь мне результат. Ты к нам надолго?
- На полтора месяца.
- Не густо. Ну сколько успеешь, столько успеешь.
Мишка приступил к изучению логической схемы блока.
"Логика" была в полном порядке.
Затем Мишка приступил к проверке, "прозвонке" монтажа блока. Он тоже был в порядке.
Оставалось самое сложное: если все в полном порядке, то почему блок не работает? Что в нем не так?
Видимо, именно на этом застряли его разработчики и контролеры - логика и монтаж в порядке, а система не работает. Отличная головоломка!
Решая ее Мишка тщательно проверял работу всех ее элементов. Как уже сказано, это был цифровой блок, собранный из релейных элементов. То была еще самая заря электронных вычислительных машин.
Напомню читателю, что первая цифровая электронно-вычислительная машина была построена американцами на электромагнитных реле еще в 1943 году. И цифровые блоки автоматики вильнюсского завода в 1963 году были выполнены на релейных элементах, то есть на базе электромагнитных реле.
Мишка впервые встретился с электромагнитными реле как логическими элементами ЭВМ. Тщательно исследуя их работу Мишка обратил внимание, что время переключения из логического состояния "да" в "нет" и наоборот у этих реле различное. Это различие невелико - около десяти процентов, но оно существует. По-видимому, разработчики блока об этом не знали и не приняли это во внимание в процессе проектирования. А поскольку в операциях участвуют сотни релейных элементов, то суммарное расхождение по времени переключения становится существенным и приводит к сбоям всей системы.
Чтобы убедиться в своей правоте, Мишка собрал на столе такую же систему автоматики, но в отличие от заводской в его системе все функции реле выполняли только одинаковым переключение из "да" в "нет". В этом случае общая система вышла более громоздкой, чем заводская, с большим числом релейных элементов, но работала она абсолютно безотказно. Мишка доложил о своих результатах начальнице ОТК и показал, как работает его система.
Начальница был немало удивлена.
Весь отдел уже несколько месяцев не мог решить эту проблему, а какой-то пришлый студент решил ее за неделю. Было чему дивиться. Опытные инженеры, съевшие не одну собаку с этими релейными блоками не смогли найти свою ошибку.
Она подошла к Мишке и крепко поцеловала его в губы.
Мишка не ожидал такой реакции и просто опешил.
Это была молодая симпатичная женщина в строгом деловом костюме, и ее реакция была, мягко говоря, чрезмерной, если не сказать больше.
Она же была довольно спокойна.
- Ты еще месяц будешь у нас?
- Да, около того. - сказал Мишке:
- Давай сделаем так.
- Ты аккуратно нарисуй свою новую логическую схему блока, с учетом твоих исправлений, а затем исправь его прямо на стойке, и если на ней (на стойке) нет места, то навесь на нее снаружи все новые реле, что требуются для корректировки по твоей схеме. И если твой блок будет работать, будем считать, что ты закончил свою практику у нас. Согласен?
В следующую неделю Мишка выполнил всю эту работу. Он проверил работу новой стойки ОТК и убедился в ее безотказности. Начальница была необычайно довольна результатом. Мишка выполнил весь план работы ОТК до конца года.
- Знаешь, что, - сказала она.
- У тебя есть еще три недели практики. Я тебя не отпущу, а то вдруг меня спросят, где твой студент. Я предлагаю тебе, занимайся всем чем хочешь. В твоем распоряжении вся наша электронная лаборатория, все измерительные приборы и все электронные элементы отдела.
Так Мишка прошел отличную практику по проектированию, сборке и настройке разных электронных устройств на электронных лампах и полупроводниках. Да и начальница ОТК не оставляла его своим вниманием, что было для него дополнительной практикой. С официальным концом производственной практики всякая его связь с этой женщиной полностью прекратилась. Вначале он время еще пытался понять, с чем было связано несколько необычное поведение начальницы ОТК. Но разумного ответа так и не нашел. а опыт, полученный им в эти полтора месяца, ему в дальнейшем весьма пригодился.
И вот теперь, в лаборатории Новосельцева Мишка вспоминал свои былые студенческие годы и гадал, чем же ему придется заняться на этом раз.
А между тем у Мишки родился сын. С ним появились новые расходы, и полученные 30 рублей добавки к зарплате, как корова языком слизала. Семья держалась кое-как от зарплаты к зарплате. А тут еще кооператив. Ну, никакого продыху.
А Мишкина жена, красивая молодая женщина. Ей ведь так хочется то туфельки новые, то кофточку, то платьице. О шубе, сапожках, о меховой шапке лучше вообще не говорить. Мишка чувствовал глубокий стыд: "Ну какой же ты муж, глава семьи, если не можешь удовлетворить элементарные потребности жены, семьи?"
РЕВНОСТЬ
Со временем молодая семья Мишки приобрела друзей. Это были такие же молодые интеллигентные ребята, как Мишка и его жена. Постепенно образовался тесный диссидентский круг единомышленников, присоединенный к сети самиздата. Подпольная литература стала регулярно циркулировать в их кругу, и все новинки подвергались бурному обсуждению, порой весьма горячим спорам. Но до рукоприкладства не доходило, нет.
Нужно отметить, что Мишкина жена была не только "спортсменкой и комсомолкой", но она была просто красавица. Но этим далеко не исчерпывались все ее достоинства. Она была необычайно хозяйственная женщина и в их нелегком материальном положении, она никогда не оставляла семью голодной. Она буквально умела сварить суп из топора.
Ее кулинарные успехи не оставляли равнодушным ни Мишку, ни гостей. Мишкина жена обожала угощать гостей своими кулинарными новинками и всегда интересовалась их мнением. Кто бы к ним не приходил, какая бы компания не собиралась в их доме, жена всегда умудрялась накрывать стол своими прямо сказать изысканными произведениями. Пусть это были самые простые блюда из картошки, из солений, но она обязательно добавляла в них что-то свое, не обычное, что превращало, казалось бы, самое рядовое блюдо в ее личный деликатес и вызывало всеобщее восхищение.
Сказать по правде, это вызывало у Мишки некоторое раздражение и ревность.
- В конце концов, он приглашал друзей в гости, чтобы обсудить какие-то новинки самиздата, поразмыслить над проблемами диссидентства, над положением экономики страны, политики ее руководства, последних судебных процессов над Даниэлем и Синявским, обсудить только что появившийся в самиздате "Архипелаг ГУЛАГ", другие новинки самиздатской литературы. А вместо этого все усаживаются за стол, накрытый произведениями его жены и все разговоры сводятся к обсуждению рецептов ее блюд.
И как он ни старался вернуть застольную дискуссию к темам литературы, к новинкам самиздата, разговор рано или поздно вновь возвращался к восторгам гостей по поводу кулинарных достоинств его жены.
Нет, он тоже восхищался ее кулинарными талантами. Но ведь гости приходили к ним вроде бы на чисто культурное мероприятие и никак не на пир. Но... его жена, как только узнавала о предстоящей встрече, обязательно умудрялась приготовить ну хоть что-то, пусть даже самое элементарное, но обязательно подать на стол.
Ну что мог Мишка со свое стороны противопоставить этому, кроме элементарной водки.
И получалось так, что он сам провоцировал жену на подготовку закуски. А как же водка, да без закуски.
- А если просто чай?! - предлагал Мишка.
- Так ты что будешь гостей пустым чаем потчевать? - упрекала его жена и тут же принималась месить тесто для выпечки к чаю.
И все начиналось сызнова. Опять застолье, опять восторги по поводу ... ее выпечки. А поговорить с друзьями по душам когда? Пока все перепробуют уже и домой пора время-то позднее, пока домой доберемся, а завтра рано поутру опять на работу.
Справедливости ради, следует отметить, что жена Мишки славилась не только своей кулинарией.
Даже в возрасте далеко за 70 она обладала прекрасной памятью и охотно декламировала наизусть огромные куски прозы и стихи из русской классики и современных бардов. А в молодости она могла часами декламировать на изусть. Это было отличной приправой к ее угощениям.
Так на протяжении многих лет в семье Мишки протекала борьба за первенство между духовным и материальным началом в их общении с друзьями.
Увы, вопреки почти очевидному Мишка всегда был уверен, что друзья приходят к ним, главным образом, удовлетворить духовную потребность, духовную жажду, обсудить проблемы культуры, новинки поэзии, литературы, актуальные политические подвижки в стране и мире.
Прошли годы.
Большинство Мишкиных друзей оказалось на Западе, кто в Штатах, кто в Израиле, а некоторые и еще дальше. Но время от времени, когда кто-то из них приезжал в Израиль, то обязательно все, кто был в стране, вновь собирались за хлебосольным столом в доме у Мишки и вновь, казалось бы, должны были обсуждать проблемы их новой жизни на Западе, проблемы культуры, политики, литературы, но на практике, к пущей досаде Мишки, все обсуждения за столом вновь, как в прошлом, сводились к обсуждению кулинарных шедевров Мишкиной жены.
И вот как то к ним в гости приехал старый добрый приятель из далекой, далекой Австралии. Мишка не видел его много лет. Им было о чем поговорить, и вся эта встреча была организована с большим трудом и после сложной реорганизации всех ранее намеченных встреч с другими приятелями гостя и с исключительной целью поговорить о "насущном", о "животрепещущем", о последних идеях и работах Мишки. Австралийского гостя они очень интересовали.
Но как всегда, во время обеденной трапезы поговорить по душам с приятелем Мишке никак не удавалось. Все темы и вся энергия были обращены на... кулинарные достоинства угощения.
Вполне понятна естественная вежливость гостей за столом у хозяйки. Но ведь не до такой же степени! У Мишки и его приятеля не было никакой возможности даже на секунду отвлечься от этой темы хоть на минуту.
Но вот, наконец, трапеза завершена и все почести и похвалы в адрес хозяйки и ее искусства высказаны. Гости разошлись по углам, расселись на диваны, отдохнуть вдали от обеденного стола. Было подано легкое вино и можно было поговорить на отвлеченные темы.
Приятель из далекой Австралии, пригубив из рюмки, обратился к хозяину:
- Ты хотел рассказать мне, над чем работаешь а последнее время.
- Да. - С готовностью отозвался Мишка.
- Уже много лет я работаю над поиском фактора времени в ДНК.
- С его помощью я надеюсь проникнуть в будущее и в прошлое человечества...
Тут Мишка остановился и на мгновение взглянул на приятеля так заинтересовавшегося его работами.
Старый добрый приятель из далекой Австралии уронил голову на грудь и мирно похрапывал с рюмкой на перевес.
Все! Это была последняя капля.
Мишка сдался. Он окончательно понял, что все их гости, когда бы они не приходили в его дом, и в давней юности, и в годы диссидентства 60-е - 70-е годов в Харькове, и теперь, съезжавшиеся временами в их дом в Израиле с разных концов планеты, все они посещали его исключительно ради чудесных произведений кулинарного творчества его прекрасной жены, но отнюдь не ради обсуждения с Мишкой его работ.
И в этот миг Мишка почувствовал в сердце острейший укол ревности: все его друзья, все годы их дружбы приходили к ним отнюдь не ради общения с ним, с Мишкой, но ради общения с его женой и ее кулинарными шедеврами.
Боль и обида! Обида и боль захлестнули сердце Мишки.
Это была жесточайшее поражение.
Мишка чувствовал горькую ревность. И лишь философический настрой Мишки, никогда не покидавший его, помог ему подавить в себе гнев и разочарование во всех своих друзьях.
Но с другой стороны, он чувствовал зависть к своей жене.
Она наверняка знала жизнь значительно лучше его. Это глубокое знание жизни было просто-напросто ее естеством, ее сутью.
Все!!
Он потерпел полное поражение в его личной борьбе материального с духовным. Духовная составляющая его жизни, жизни его друзей была полностью подавлена и подчинена материальной компоненте.
- А мы еще удивляемся, почему Адам в райском саду не услышал слов Бога и съел запретный плод.
- Чем мы все, живущие сегодня, отличаемся от Адама?
- Разве для нас слова и мысли важней еды? Нет! Нет! И нет! - Терзал себя Мишка.
В ожидании допуска Мишка не терял времени зря. Он увлекся генетикой. ДНК его просто заинтриговала. Что это за чудо такое?
И, действительно, это подлинное чудо наших дней. Спиральная молекула ДНК, в которой хранится вся информация о живом организме. Причем не только о ныне живущем организме, но и о его предшественнике, о его отце и матери, и об их предшественниках и о предшественниках предшественников. Да и не только о прошлом, но и о будущем, о потомках, что придут нам на смену, и даже о тех, что придут на смену нашим потомкам и им самим на смену. То есть, перед нами нечто вечное, бесконечное хранилище информации о всей истории жизни данного организма на многие тысячи лет из далекого прошлого и в далекое будущее. Похоже, что ДНК это подлинная вечность.
Вот ведь ученые уже находят по анализу ДНК останков фараонов, извлеченных из пирамид древнего Египта, какими болезнями страдали эти люди 5 - 6 тысяч лет назад. А другие, анализируя ДНК определяют, какими наследственными болезнями будут страдать наши потомки.
Нет, что ни говори, а перед нами истинное чудо. А еще говорят, что чудес не бывает, что наука окончательно разоблачила и опровергла все чудеса. Но ведь именно наука открыла нам ДНК. Это она, наука открыла нам существование подлинного чуда, чудо хранения вечности, чудо ДНК.
Так думал Мишка о своей новой возлюбленной, о ДНК (если не все знают, что такое ДНК, то поясняю, что это (Д)езокси рибо(Н)уклеиновая (К)ислота - ДНК). В ней, как считают ученые, хранится код, по которому выстраивается весь живой организм, с головы до пят.
Все наверное слышали, что живые существа состоят из отдельных клеток. А в клетках есть ядро, которое управляет жизнью клетки и размножает эту клетку, то есть со временем делится пополам на две совершенно одинаковые клетки. А те две совершенно одинаковые, когда приходит время, сами делятся надвое, на две такие же одинаковые. Ну и пошло-поехало. И эти копии производятся в соответствие с вот этой самой ДНК. Там еще участвует помощник, который переносит отпечаток этой ДНК. Его зовут РНК. Но это все чисто технологические био-заморочки. Главное же в том, что ДНК это бессрочный "тех. паспорт" любого живого существа, хоть цветочка, хоть мыши, а хоть и человека.
И вот, пока Мишка ждал оформления своего допуска, задумал он одно дело.
Раз уж эта самая ДНК вещь вечная и неизменная, такая же, как была 100 и 1000 лет назад и такая же, как будет еще через 100 и 1000 лет, то как она отличает, если отличает, какое время когда. Неужели лягушка 10000 лет назад была такой же, какой будет лягушка спустя 10000 лет в будущем. А тем более человек?
Ведь условия, что были, климатические или хищники, или бактерии будут совершенно иными в будущем. Так как же лягушка остается живой и оставляет после себя потомство, а не вымирает полностью, под корень.
Нет, думал Мишка, должен быть все-же какой-то скрытый часовой механизм в этой ДНК. Никак нельзя без него. Такой единый часовой механизм должен быть в ДНК всех живых организмов.
К такой мысли Мишку подтолкнули рубидиевые и другие стандарты времени и частоты, которые разрабатывались в лабораториях института, куда он поступил на работу.
Выяснилось, что многие вещества состоят из кристаллов, обладающих своей собственной стабильной частотой или периодом колебаний, неизменными в тысячелетиях. Выяснилось также, что клетки многих живых организмов это своеобразные жидкие кристаллы, обладающие своими собственными колебаниями, со строго определенными периодами. И вполне можно заключить, что в силу вечности существования, ДНК, имеет свою собственную периодичность колебаний, которая является абсолютной, начавшейся еще в тот момент, когда эта ДНК возникла, как говорится, от начала начал и ведет абсолютный отсчет времени.
- А нельзя ли найти это абсолютное время и определить его?
- Вот это задача, так задача!
Так думал Мишка в ожидании допуска на работу.
От этих мыслей его отвлек Новосельцев.
- Хватит бездельничать. Пришел твой допуск, приступай к работе.
И он стал вводить Мишку в суть задания.
Оно оказалось Мишке не сложным, но и не рядовым.
Нужно было построить гидролокатор для измерения расстояний под водой со сверхвысокой разрешающей способностью в миллиметры на расстоянии в километры. Зачем это нужно было, неясно, но нужно, так нужно.
Мишка не был специалистом в гидролокации и не знал, что сделать такой измеритель невозможно в принципе исходя из физических характеристик среды - морской воды.
Он не знал, что все отраслевые институты, которые годами проектировали гидролокаторы, отказались от этой работы, исходя из физики процессов, происходящих в морской воде, и исходя из своего предыдущего опыта. Именно поэтому эту работу предложили их институту, который формально числился специалистом сверх точных измерений во всех областях, но, разумеется, не в морской среде.
А поскольку заказчик этой работы обещал не скупиться, а с деньгами в комитете, к которому принадлежал Мишкин институт, было туго, то начальство сказало директору этого института: "беги, мол" (помните, как у Высоцкого). Директор института понятия не имел, о чем тут речь и обратился к своим подчиненным: "Ну как, беретесь сделать?" Тут и подвернулся Новосельцев. Ему, бедняге позарез нужна была своя собственная лаборатория, а точнее - должность начальника лаборатории. Это сразу добавило бы к его окладу еще сотню, а то и больше. И вот Новосельцев, который до этого был знаком лишь с кварцевыми стандартами частоты, бодро ответил: "Беремся!".
Позднее, когда Мишка познакомился с заказчиками этой работы и историей ее проталкивания, выяснилось, что за эту работу отказались выполнять все институты, специализировавшийся в этой области. Так Мишкин институт "без драки попал в большие забияки".
Ну а Мишка, как и Новосельцев не знал всей этой предыстории. Но он тоже хотел преуспеть в материальной области. Не зная, что выполнить поставленные в техническом задании требования, принципиально невозможно с точки зрения физики океана, он создал гидролокатор, полностью соответствующий всем поставленным техническим требованиям, чем, в первую очередь, поразил самих заказчиков, которые на это никак уже не надеялись после получения категорических отрицательных ответов всех главных авторитетов в этой области. Но узнал он об этом не сразу, а спустя год.
А пока лаборатория потихоньку наполнялась молодыми неопытными инженерами, закупала измерительное оборудование, комплектующие изделия, и работа закипела.
Исходя из поставленной задачи Мишка выбрал требуемые технические параметры будущего измерительного прибора: частотный диапазон работы, методы обработки и регистрации получаемой информации, методы борьбы с помехами, конструкцию прибора.
Выбранный частотный диапазон на два порядка отличался от общепринятого в этой области. Никто даже не знал, каковы физические свойства среды в этом диапазоне частот. Не существовало ни теоретических оценок, ни экспериментальных данных. Мишка шел на большой риск - "не зная броду, он сунулся в воду". Его обнадеживали и укрепляли в этом движении первые экспериментальные результаты, которые были получены на простеньком лабораторном макете.
По воле случая Мишка оказался самым опытным среди молодого коллектива инженеров лаборатории. Они часто обращались к нему за помощью и советом. А он никому из них не отказывал в помощи, и как-то само собой автоматически стал руководить всеми разработками, следя, чтобы подготовка ни одного блока не застревала, немедленно подключался в узком месте и проталкивал работу в случае возникновения каких-то технических проблем.
Это позволило выдержать запланированный график работ и точно в срок приступить к испытаниям на местности макета измерительного прибора. На эти испытания прибыл сам заказчик, который после всех "теоретически обоснованных" отказов других опытных потенциальных исполнителей все еще до конца сам не верил в возможность создать такой прибор.
Испытания прибора проводили в марте-апреле до начала массового туристического сезона, когда Черное море еще холодное в бухте "Голубой залив" в Кацивели в Крыму, на базе научно исследовательской станции Севастопольского Морского Гидрофизического института.
Все измерительное оборудование расположили на самом берегу. А сам прибор установили на дне моря примерно в километре от берега на глубине 60 метров.
Мишка с детства обожал плавать и нырять. В воде он чувствовал себя как рыба. Поэтому он не мог удержать от активного участия в процессе установки прибора на дно.
И хотя с ними работала специальная бригада дайверов-водолазов, Мишка не мог доверить свой прибор чужим рукам. Он должен был сам лично убедиться, что прибор благополучно доставлен на дно и установлен там и так, как это необходимо для его успешной работы.
В результате этих его усилий, он заработал обширное кровоизлияние в глаз - следствие не умелой, не профессиональной продувки маски, для выравнивания давления на большой глубине. Кровоизлияние в его глазу долго не рассасывалось.
Жили в палатках на склоне горы. Туристов и отдыхающих в это время было еще мало и им никто не мешал.
Тогда только входили в моду переносные ленточные магнитофоны, туристические песни и барды: Кукин, Клячкин, Высоцкий. Мишка никогда их раньше не слышал, а тут они круглосуточно звучали из каждой палатки.
Результаты испытаний привели заказчика в необычайный восторг: прибор не только можно создать в принципе, но прибор уже создан и работает на местности в реальной обстановке. Невероятно, но факт! Первый этап работы заказчик принял и подписал договор на последующие этапы.
По случаю успешного завершения испытаний прибора и всего этапа работ Новосельцев организовал для коллектива экспедиции туристическую экскурсию по окрестностям.
Они побывали в Бахчисарае, столице Крымских татар.
Помните у А. С. Пушкина поэму "Бахчисарайский фонтан"?
Рядом с Бахчисараем находится древняя крепость "Чуфут Кале", что в переводе с крымско-татарского означает "Еврейская крепость". У этого города есть еще одно название. На языке караимов, древних жителей Крыма, она называется "Села Йегуди" - "Еврейская скала". Эта крепость было основана в 5 веке евреями, населявшими в то время Крымский полуостров в те далекие времена за триста лет до основания Киева и всей Киевской Руси.
И крепость и город прекрасно сохранились. Его дома, отдельные комнаты были выдолблены в скалах. У него прекрасная планировка улиц, сточных канав. На улицах сохранились колеи, выдолбленные за тысячелетие колесами повозок, проезжающих по ним и напоминающие железнодорожное полотно только вместо рельсов канавки, углубления в камне от миллионов телег, проехавших по ним за тысячелетия.
Подумать только!
Древний город, в котором люди жили, работали, творили, спали, создавали семьи, жили, любили и страдали, умирали целое тысячелетие.
Где они?
Куда подевался их бессмертный дух?
В кого он вселился?
Может быть в моих родителей, в меня или в моих детей, в моих внуков?
Новосельцев и начальство института были необычайно довольны. Новосельцев предложил назначить дальнейшим руководителем всей работы Мишку. Это давало Мишке хорошую прибавку к зарплате, что вполне оправдывало все его усилия в этом направлении.
Поскольку все принципиальные вопросы были решены, то дело теперь свелось лишь к разработке технической документации прибора, то есть к рядовой инженерной работе.
Забегая вперед можно сказать, что тот первый прибор, разработанный Мишкой и его сотрудниками, затем был изготовливался промышленностью массово и в дальнейшем работал во всех океанах мира, начиная с Ледовитого и кончая Индийским.
А пока Мишка заскучал. Работа с технической документацией была не по нему.