Наконец-то длительный перелет подошел к концу. Шасси самолета мягко коснулись земли, пейзаж за стеклом иллюминатора наполнился зелеными красками. Все обрадовано начали готовиться к выходу. Каждый доставал свою поклажу, старался выдвинуть её поближе к двери, из-за чего в проходе образовалась небольшая давка. Ощущение радости и тревоги наполнило душу Макса. Странное детское чувство предновогоднего волнения. Ты, вроде бы, знаешь, что будет дальше, а все равно мечешься, нервничаешь и ждешь чуда. Вот уже и елку нарядили, и на окна наклеили бумажные снежинки, и гирлянды зажгли, и даже стол накрыли, а чуда все нет. Ты нервно смотришь на часы, кажется, что прошла вечность, а стрелки показывают всего лишь пятиминутный отрезок. Ты специально выходишь в другую комнату, чтобы дать возможность чуду незаметно прокрасться в дом. Потом резко выскакиваешь, "опа", где ты, чудо? А ничего не меняется. Под ёлкой все так же пусто. И вот, когда ты, уже совсем измученный ожиданием, засыпаешь на краешке дивана, оно приходит. Тихонечко, незаметно вползает под елку и превращается в большую яркую коробку, перевязанную большим бантом. Тебя будит кто-то из родителей, чаще всего папа, называет "соней" и говорит, что все, чудо уже пришло. Ты бежишь к елке, сердце бешено колотится в груди, берешь в руки долгожданный подарок и на мгновение замираешь. "Что же там, внутри?"- этот вопрос, вернее ответ на него, наверное, даже важнее содержимого коробки. Ты мучаешь себя догадками "что? Что там?". Неужели твои мечты и надежды услышаны, и там столь вожделенная пара роликовых коньков! Ты трясешь коробку, но она отвечает тишиной. Неужели опять свитер?! Ты чуть не плачешь, но вес коробки, подсказывает, что там что-то совсем иное. Ты просто теряешься в догадках. Руки тянутся к коробке, но ты одергиваешь их. О, этот миг неизвестности! Как же он тревожен и сладок! И вот сейчас сердце Макса было наполнено таким же трепетом. Что ждало его там, за бортом самолета? Встретится ли он со своим чудом или же все это просто игра его воображения? Макс смотрел на суету вокруг с полным непониманием того, что же ему делать. Все вокруг были такими озабоченно-радостными, а Макс не понимал почему? Все это напоминало ему большой муравейник. Друзья- муравьи несли свои сумки- гусеницы, соблюдая какую-то строгую очередность, складывали их в кучку и спешили за следующими. Макс так бы и просидел еще несколько часов, если бы к нему не подошла Мари и, ласково обняв, не поцеловала в лоб.
-Макс, солнышко, у тебя все нормально? Ты такой бледный. Укачало? Пойдем на воздух.
- Спасибо, Мари. Все в порядке, просто задумался. Я иду. Вперед, навстречу приключениям!- он подхватил свои сумки, надел на лицо задорную улыбку и, вслед за Мари, пошел к выходу.
Городок встретил их суетливой навязчивостью. Местные жители, увидев приезжих туристов, накинулись на них с предложением своих услуг и товаров. Компания оказалась зажатой плотным кольцом кричащих и что-то тычущих им людей. Каждого дергали несколько пар рук и несколько ртов, на ломанном английском пыталось что-то объяснить. Внутри круга держали жесткую оборону. Старались ни с кем не разговаривать и внимательно следили за багажом, мало ли что взбредет в голову этим аборигенам. Неизвестно, чем бы все это закончилось, но тут подоспели местные таможенники и местное население, как ветром сдуло, никому не хотелось связываться с властями. Вот тут начался звездный час Глеба. Он уже несколько раз прилетал сюда и был знаком с местными "шишками". Уважительно-сдержанно, соблюдая все правила приличия, он поздоровался с начальником таможни и старшими по званию военными. Отошел с ними в сторону и, после недолгой, но весьма эмоциональной беседы, вернулся к друзьям.
- Я сделал все что мог, но таможенный досмотр все же не миновать. Уж очень они бояться террористов. Дотошные, заразы! Так что пошли грузиться в машины,- Глеб указал на несколько стоявших поодаль военных джипов.
- Это что, меня будет лапать какой-то потный мужлан?- возмутилась Элли,- Лео, сделай что-нибудь! Я никуда не пойду!
- Элли, детка, неужели ты думаешь, что я позволю кому-то тронуть мою девочку? Для подобных процедур у них есть специально обученные дамы. Правда, Глеб?- Лео подмигнул приятелю.
- Ну конечно, такие толстые старые лесбиянки, которые очень любят таких милых красоток как ты,- Глеб еле сдержал смех при виде того ужаса, что отразился на глазах Элли.
- Лео! Лео, ты это слышал?! Куда ты идешь? Остановись немедленно! Я не пойду, я не хочу!- Элли вцепилась в руку любимого и всячески старалась его остановить.
- Милая, ну что ты так нервничаешь? Все будет хорошо. Видишь, Глеб не смог этого предотвратить. Надо, значит надо! Иначе ничего не получится. Будь умницей, детка, пошли в машину,- глаза Лео излучали океан сочувствия и сострадания. Он попытался обнять девушку, но она вырвалась и побежала к самолету.
- Я тебя ненавижу! Я ненавижу вас всех! Я ненавижу эту страну! Я ненавижу этот самолет!- ей почти удалось добраться до трапа, наверху которого стоял пилот, с недоумением смотрящий на происходящее, но Лео настиг её, подхватил, перекинул через плечо и понес в направлении машин. Пилот только ухмыльнулся и вошел в салон. Элли истошно орала, била кулаками Лео в спину и брыкалась.
- Тише, тише, детка,- Лео гладил её по округлостям ягодиц, периодически поправляя поднимающуюся вверх юбку,- неужели ты хочешь, чтобы нас арестовали за сопротивление властям? Ты хоть можешь себе представить какая здесь тюрьма? Детка, милая, смирись! Несколько минут кошмара, но потом море удовольствия, вернее целый океан. Ну хочешь я тебе потом куплю такое маленькое колечко с большим камешком?- при этих словах телодвижения Элли приутихли. Она несколько минут прикидывала, стоят ли предстоящие мучения обещанного подарка. И, по-видимому, придя к положительному решению, успокоилась. Она позволила погрузить себя в машину, но, соблюдая избранную роль, отвернулась от Лео, демонстративно надув губы.
Все остальные довольно спокойно разместились по свободным машинам. Правда, Серж немного повозмущался по поводу того, что из-за "этой взбалмошной парочки" им пришлось таскаться еще и с их сумками. Через несколько минут вся компания стояла в холле местного аэропорта и готовилась к досмотру. Отдельно от всех, с видом великомученицы стояла Элли. Слёзы наворачивались на её глаза, но она, видимо вспомнив про обещанное колечко, мужественно их сдерживала. В довершение её мучений, в этот момент к ним подошла сотрудница таможни и пригласила следовать за ней. Это была миловидная женщина лет сорока пяти, ухоженная, но уже достаточно располневшая. Её объемные бедра, неизвестно как втиснутые в габариты фирменной юбки, плавно покачивались при ходьбе, а размер бюста, выставленного в откровенно расстегнутой блузе, превосходил даже самые немыслимые ожидания. На коротеньких, пухленьких пальчиках было нанизано несколько массивных колец, не менее "выдающиеся" украшения оттягивали мочки её ушей. Темные волосы на голове были собраны в "ракушку", их же сородичи образовывали легкий пушок над верхней губой, придавая их обладательнице суровый вид. Но в целом это была довольно милая и обходительная женщина. Она провела всю компанию в отдельную комнату и попросила подождать.
- Ну, Элька, держись! Видела, какая мегера?- сказал Глеб, с самым сочувствующим выражением лица.
-Заткнись!- только и смогла огрызнуться та в ответ.
В этот момент в комнату вошла уже знакомая всем леди в компании с высоким и худощавым военным. Она мило пригласила наших друзей заходить по одному, с вещами в соседнюю дверь и удалилась в указанном направлении. Её компаньон остался стоять у дверей с видом каменного истукана, не проявляя на лице никаких эмоций и зорко наблюдающим за происходящим. Первым в "страшную комнату" пошел Глеб. Он подхватил несколько сумок со снаряжением, перекинул через плечо свой рюкзак и шагнул в неизвестность.
- Не поминайте лихом! Если что, Мышка, пришли мне пару свежих носков и чистое бельё,- он обнял Кет и исчез за закрытой дверью.
Потом за ней исчезла Кет, следом за ней Алекс и Мари, Серж и Джулия. С очередной "потерей" комната становилась все светлее и просторнее. Лео прислонился к стене, опустил голову и, казалось, погрузился в свои мысли. Он совершенно не реагировал на нервный стук каблучков Элли, на её тяжелые вздохи и стук ноготков по стеклу. Она несколько раз пыталась заговорить с "истуканом", но он четко знал свою роль и ни на миг не изменил выражения лица. Наконец, дверь в очередной раз открылась, чтобы принять новую "жертву". Лео поднял голову и посмотрел на Элли. Она отрицательно покачала головой. Тогда Лео поднял с пола оставшиеся сумки и подошел к девушке.
-Элька, не подведи меня, будь умничкой! А я выполню все, что обещал,- он поцеловал её в щеку, резко развернулся и исчез.
О, как же медленно и мучительно тянулось время. Элли казалось, что прошла вечность. Ей уже начало приходить в голову, что её просто забыли, вернее, бросили в этой "трущобе". Она злилась, нервничала и чуть не плакала. И вот "страшная" дверь открылась. Элли затравленно осмотрелась по сторонам и, не найдя сочувствия в глазах "истукана", нерешительно шагнула "в пропасть".
Вся компания стояла на улице под большой раскидистой пальмой. Горка из сумок тихо спала, прислонившись к её стволу. Отойдя в сторону, Глеб разговаривал с местным жителем, который, за весьма достойное вознаграждение, согласился стать их проводником. Так как до острова нужно было еще плыть и плыть, то сейчас они вели бурный торг о цене аренды катеров. Глеб, уже наученный "горьким опытом", прекрасно знал, что бороться надо до последнего. Рассчитывая на глупость и щедрость туристов, местные всегда завышали цены вдвое, а то и втрое. Вот и сейчас, оппонент Глеба упорно не хотел сдаваться. Он рассказывал о своей трудной жизни, о большой семье, которую надо кормить, о дороговизне топлива. Когда это не помогло, он перешел к мистике. В самых мрачных красках были описаны все ужасы, подстерегающие его на пути на остров. Оказалось, что местным строго-настрого запрещено ступать на "священную землю". Но и этот аргумент не смягчил Глеба. И вот, после долгих споров, руки были пожаты и получен аванс.
Все остальные в это время мирно отдыхали под пальмой. И в этот момент двери таможни распахнулись, и из них вылетела разъяренная Элли.
-Лео, сволочь! Личный досмотр значит?! Потерпи, детка, говоришь?! Ты знаешь, какой дурой я там выглядела?! - Элли набросилась на Лео, как ураган,- Ах ты, мерзкое животное! Да я тебя сейчас убью за все это! Ты бы видел, как они там все с меня смеялись!
-Элька, только не по голове! Я ей еще и работаю! Ну чего ты? Ну пошутили немного! Подумаешь?
- Пошутили, говоришь? Да я чуть с ума не сошла! Захожу, а там эта тетка и два мужика? Я думаю: "раздеваться? Перед ними? Да ни за что! Я говорю, нет, не буду я в таких условиях проходить досмотр! А они, гады, не понимают в чем дело! Успокойтесь леди, тут нет ничего особенного, стандартная процедура! Как же стандартная! И этот, лысый, идет ко мне: "Давайте посмотрим, что у вас есть?" Запомнят они меня теперь! И ты запомнишь,- Элли, что есть сил била Лео своей сумочкой, отчего на зеленой траве газона расцветали странные цветы в виде помады, румян и пудры,- Я, дура, думала он ко мне полезет, а ему то всего - навсего сумочка моя нужна была. Ты, скотина, зачем мне всего этого наговорил? Я же раздеваться начала! А он мне: "Мадам, что вы делаете? Как вам не стыдно?"
После этих слов Лео не выдержал, он упал на траву и начал смеяться. Это был даже не смех, а что-то более походящее на истерику. Его смех был настолько заразительным, что уже через несколько минут вся компания держалась за животы, не в силах сдержать приступ веселья. Даже Элли, растратив весь запас своего негодования, смеялась от души.
В этот момент к ним подъехал небольшой автобус, был он непонятной формы и цвета. Если конечно предположить, что его можно отмыть, то, вероятнее всего, он бы мог оказаться желтым. Стекол в нем давно не было, видимо в силу их ненадобности, так что порывы ветра совершенно свободно пересекали его вдоль и поперек. Несмотря на такой экстерьер, внутри он был довольно чист и мил. Сидения совсем недавно обтянули новым дермантином, все ручки и поручни были начищены и отполированы, а на полу был постелен "веселенький" линолеум. За рулем сидел их проводник. Он с недоумением смотрел на эту, истерично смеющуюся толпу. И только чувства такта и надежда на хорошие "чаевые" не давали ему покрутить у виска. Видя, что на него не обращают совершенно никакого внимания, проводник несколько раз посигналил. Его действия имели ошеломительный успех. Смех прекратился в одно мгновение и вся компания, как самые послушные дети, построилась по парам и дружно загрузилась в автобус.
Автобус неспешно петлял по серпантину улиц. Казалось, что ты листаешь книжку, каждый поворот которой открывал новую картинку, рассказывал новую историю.
Страница. Ряд аккуратных, выкрашенных белой краской двухэтажных домиков утопает в буйной зелени садов. Безупречно подстриженные газоны разрезаны лентами асфальтированных дорожек. Мир и благополучие царит вокруг. За одним из низких заборчиков чинная компания соседей собралась на барбекю. Несколько островков пластиковой мебели расположились под шляпками разноцветных зонтиков, каждый из них- это клуб по интересам. За самым дальним весело щебечет группа подростков, по центру обосновали наблюдательный пункт мамочки, а ближе к мангалу уединились отцы семейств. Насколько малышей возится среди горы игрушек на одеяле, расстеленном в тени дерева. Аппетитный запас жареного мяса щекочет нос и волнует желудок.
Страница. Дорога проходит по самому краю обрыва. Вниз, к побережью, стремится яркий ковер травы и цветов. Там он встречается с мягким бархатом почти белого песка. А дальше... А дальше простирается лазурное зеркало океана. От такого изобилия красок режет в глазах и учащается пульс. Ощущение счастья и какой-то детской радости наполняет грудь.
Страница. И вы в самом центре местных трущоб. Облупленные дома смотрят на вас пустыми глазницами давно некрашеных окон. Флаги серого, застиранного белья шевелятся на раскаленном ветру. Узкие улочки наполняют воздух смрадом помоев и мочи. Возле местного питейного заведения расставлено несколько деревянных столов и скамеек. На них расположилось с десяток мужчин, потягивающих пиво и местный самогон. Все вместе и каждый по отдельности, они являют крайне колоритную картину. От палящего солнца, соленой воды и ветра, их кожа стала темно- землистой и грубой на ощупь. Темные кучерявые волосы сливались с нечесаными бородами, образовывая сплошную копну. Хотя те, кто видимо был помоложе, наоборот отращивали волосы подлиннее, собирая их затем в узел, а бород не носили совсем. Пот стекал по их спинам и животам, разукрашивая рубашки и холщевые штаны темными, едко пахнущими пятнами. Возле одного из домов очень худая и высокая женщина разделывала на небольшом столе рыбу. Она очень умело орудовала большим ножом, ловко вспарывая рыбе брюхо и счищая чешую. Все пространство вокруг было усыпано этим серебристым конфетти. Рядом с ней, прислонившись спиной к стене дома, сидело два мальчишки лет шести. Были они неимоверно чумазыми, с содранным локтями и коленками. Даже в этом непростом мире дети оставались детьми, они весело играли с рыжим худым котенком, который с большим удовольствием гонялся за кусочком каких-то рыбьих кишок, привязным мальчишками на нитку. Увидев автобус с туристами, они побежали к нему навстречу, махая руками и что-то радостно крича. Кто-то бросил им пару монеток и шоколадку.
Страница. Центральная часть города. Дома вырастают до пятого этажа, улицы наполняются машинам и людьми. Магазинчики и лавочки приветливо встречают вас открытыми дверями, в проемах которых зачастую стоят их владельцы, с деловито скрещенными на груди руками. На свежевыкрашенном фасаде мэрии скучно болтаются цветные флаги города и страны. Из банка вышло несколько клерков в серых фирменных костюмах. Как же им должно было быть жарко, но они гордо несли свой статус делового человека. На углу расположилась гостиница. Ее владелец, видимо, был человеком знающимся на слове "шик", в крайнем случае, он так сам о себе думал. Витиеватая лепка на фасаде, массивная деревянная дверь, пальмы в кадках и неоновая вывеска создавали странный ансамбль, наполненный пафосной какофонией. В центре площади расположился небольшой фонтан. Был он выполнен в образе изящной девушки с кувшином на плече. Большая черная собака жадно пила вытекающую из него воду.
Страница. Пирс. Серые цементные сваи тонут в толще воды. Грязно-белая пена смешалась с остатками протухшей рыбы, обрывками водорослей и сигаретными окурками. Берег, словно парковка в час-пик, загроможден рыбацкими лодками, из которых мужчины и женщины выгружают в плетеные корзины дневной улов. Чуть поодаль развешены сети, в небольших котлах кипит смола, ремонтируется несколько лодок. И среди этой суеты, на краю, возле больших камней, молодой, стройный парень дарит девушке цветок. Она слегка смущена, легкий румянец проступает на щеках, нежная улыбка играет на губах. Девушка украшает цветком волосы, поднимает на парня глаза и целует его. Сначала совсем нерешительно, осторожно, но затем страсть берет свое и их уже не остановить. Парень подхватывает любимую на руки и уносит подальше от чужих глаз, под защиту деревьев. Хотя, по большому счету, до них и дела никому нет. Каждый занят чем-то своим, каждый спешит поскорее убраться домой, в тень.
Предаваясь своим размышлениям, Макс не заметил, что их автобус уже давно припарковался в тени пальм. Глеб вместе с проводником переместился на пирс. Вот он, там, у самой кромки воды, договаривается с очередным аборигеном об аренде лодок. Все внимание Макса переместилось к ним. Это "немое кино" было похоже на боксерский поединок. Большой, белый, ярко одетый Глеб и маленький, худощавый, загорелый мужчина пытались доказать свою правоту друг другу. Каждый из них прилагал к этому максимум усилий. Вот Глеб пошел в наступление, он наклонился всем телом в сторону оппонента, выпятил грудь и, вооружившись всем своим обаянием, пытается "сбить" цену. И тут же следует ответный выпад, темнокожий "боксер" начинает мотать головой, говорить и жестикулировать с неимоверной скоростью, так что Глебу приходится даже отступить на шаг. Но это всего лишь временное замешательство, не дав сопернику перейти в лидирующую позицию, он налетает на него с еще большим азартом. Руки и лицо Глеба настолько красноречивы, что устоять под их "ударами" почти невозможно. Однако местных мужчин так просто не сломить, и "бой" начинает набирать пугающие последствиями обороты. Однако "рефери" оказался знатоком своего дела и в самый ответственный момент проводник умело вмешался в перепалку. Максу даже показалось, что он произнес команду "брейк" в тот момент, когда встал между "боксерами". И вот уже руки пожаты и в распоряжении компании оказалось три небольших моторки.
Вся компания, уже изрядно подуставшая, лениво перетекла на их борт. Слаженным трио запели двигатели и путь к мечте лег на ровную траекторию. Воздух наполнился соленой влагой и перестал обжигать кожу. Его уверенный поток ласкал лицо и гладил волосы. Казалось, что ты попал в ту минуту детства, когда ты ещё мечтал о далёких путешествиях, больших кораблях и спрятанных сокровищах. Тогда, стоя на балконе своей квартиры, ты, с перевязанным глазом, маминой косынкой на голове и игрушечным пистолетом в руках, кричал "Полундра!", сражался как бравый морской волк с сотней врагов и всегда одерживал победу. И вот он, бескрайний океан, перед тобой, со всеми своими далями и глубинами, и ты счастлив. Счастлив счастьем того мальчишки, который верил, что все это по настоящему. Макс оглянулся по сторонам и удивился. Бескрайний голубой простор неба и воды действовал на всех гипнотически. На лицах друзей было очень похожее мечтательно-счастливое выражение. Девушки нежно прижимались к своим возлюбленным, а те, как по команде, расправили плечи, подняли подбородки и уверенно смотрели вперед. Макс сначала захотел рассмеяться над ними, но быстро понял, что еще секунду назад имел такой же чудаковатый вид и промолчал. И тут он заметил явную разницу между собой и остальными. Рядом с каждым "капитаном Грейем" была его Ассоль, она держала его за руку, прижималась к плечу, смотрела в глаза и улыбалась, каждый из них нашел свой берег. И только он был один. Тревога током пробежала по спине, Макс растерянно огляделся вокруг. Он искал взгляд, предназначенный только ему, но, увы, не находил. И тогда он всем сердцем устремился к маленькой точке вдалеке, к едва угадываемому очертанию земли, к той мечте, которая не покидала его уже много часов. Он устремился к ней, той, что должна была ждать его там, на том единственном берегу, который подарит ему счастье.