И бесконечно смотреть, как тёплые волны целуют гладкие камни...

Только вот ветер всё сильнее... Приходится плотнее кутаться в бежевый свитер грубой вязки. Ветер поднимает песок и кидает на мои голые ноги. Ничего, можно ещё посидеть. Синее море, серое небо, песчаный пляж... Здесь мне хорошо, здесь получается дышать, здесь я ещё живу. Ещё полчаса мои. Полчаса спокойствия, жизни. Чайки кричат... Как отчаянно! А когда-то мне казалось, что это ликующие возгласы... Странно.

Кажется, начинается дождь. Капли на лице, как приятно. Умой меня, вода с небес. Верни, воскреси. Но всё-таки пора. Поднимаюсь, поворачиваюсь спиной к морю, на влажном песке остаются мои следы. Недолго им быть здесь.

Маленький семейный отель. Белый домик, утопающий в изумрудном безумии. Прохожу под аркой, увитой розами, вдыхаю влажный тяжёлый аромат. Белоснежная улыбка хозяйки на рецепции.

- Buonasera, Signora.

- Buonasera.

Поднимаюсь в свой номер. Собрать вещи, потом ещё час можно сидеть на балконе. Если дождь пройдёт - успею увидеть, как солнце расплавится в море.

Наверное, пора поесть. Не хочу. На балконе есть ваза с фруктами и ещё одна с клубникой, аромат которой всегда сводил меня с ума. Вспоминаю дачу, бабушку, маму. Жарко, и я маленькая бегаю по клубничной грядке. Бабушки давно нет, а мама уже много лет не сажает клубнику.

Вещи собраны, это не заняло много времени. Нужно было только найти кошелёк, паспорт, билет.

Теперь переодеться. Входя в отель, я заметила, что мои светлые брюки внизу - коричневые от мокрого песка. Натягиваю голубые джинсы. Брюки оставить на кровати, чтобы через неделю найти в шкафу выстиранными и поглаженными. Наверное, именно такую жизнь называют сказкой.

Сегодня мне повезло: я успела увидеть, как солнце растворилось в солёной воде. Ещё пять минут сижу и с упоением вдыхаю аромат роз и клубники. Телефонный звонок.

- Signora, attesa dei tassi.

- Grazie.

Теперь ночная дорога, огни, голос Челентано по радио, аэропорт, самолёт, Москва.

Понедельник.

Полдень, пора вставать, принимать душ, приводить себя в порядок. Возвращаться к реальности мне всегда тяжело. Упрямо напоминаю себе, что живу в сказке. Если бы год назад кто-нибудь сказал, что я каждые выходные буду летать в Италию лечить душу... Хотя, некому такое сказать. С фантазией у окружавших меня людей было не важно.

Выхожу из душа и слышу стук в дверь.

- Доброе утро, Яна Витальевна. Ваш кофе.

- Добрый день. Благодарю.

До сих пор не могу привыкнуть, что Екатерина, моя домработница, которая на пять лет старше моей мамы, обращается ко мне по имени-отчеству. Но надо себя воспитывать. Стас велел.

Хороший кофе, свежий круассан с шоколадом, как же это прекрасно. Пять минут блаженства. Ещё две минуты с сигаретой на балконе. Не торопясь курить и смотреть сверху на давно проснувшийся город. Посочувствовав пленникам пробки на Ленинградке, выхожу в гостиную. Машинально включаю телевизор, минут пять бессмысленно щёлкаю пультом. Реклама и ток-шоу. Всё-таки надо поработать. Вырываюсь из мягких объятий белого кожаного кресла и направляюсь в кабинет.

Самое трудное - включить наконец компьютер и открыть нужный файл. Начав работу, я увлекаюсь и получаю удовольствие. В электронной почте уже скопилось несколько писем с заданиями.

Я работаю переводчиком. Перевожу экономические статьи с итальянского, испанского, французского, немецкого и английского. Пока мне очень нравится, тем более, что современные компьютерные словари значительно облегчают мою работу.

Погружаюсь в проблемы государственных нефтедобывающих компаний и часа на три забываю обо всём на свете. К реальности возвращает телефонный звонок.

- Привет ночка-Яночка, готовься. Заеду в десять.

- Стас? Ты в Москве? Я думала, ты только через неделю...

- А ты как будто не рада?

- Да нет, что ты, рада, конечно. Ты же знаешь. Просто ты говорил, что до конца месяца...

- Тогда считай, что тебе повезло. Я здесь, и пробуду недели две.

- Обалдеть. Ну так в десять? Буду ждать.

Сейчас четыре. Ещё час можно посидеть над статьёй. Затем приводить себя в порядок. Прошу Екатерину приготовить ужин и говорю, что потом она свободна.

Вот странно, когда она здесь, её присутствие почти не ощущается. Но когда её нет, мне становится как-то не по себе. С детства мечтала жить одна в большой квартире. А теперь боюсь одиночества. Мне так тяжело засыпать! Поэтому последние полгода я работаю часов до двух или читаю. А иногда работаю, а потом до рассвета читаю. Екатерина приходит к девяти, поэтому просыпаться не страшно.

Укладываю волосы, делаю макияж, выбираю итальянское кружевное бельё нежно-молочного цвета. Теперь платье, тоже светлое. Длинное шёлковое, оно больше похоже на ночную рубашку. Я купила его весной в Милане за две тысячи евро. Босоножки Prada на десятисантиметровых каблуках. Кто бы мог подумать, Яна Бурашова ужинает дома в скромном платье за две тысячи евро. Я живу в сказке, не надо забывать.

В десять я готова. В одиннадцать наконец-то звонок в дверь. К этому я тоже привыкла. Мне нельзя опаздывать и нельзя показывать, что недовольна его непунктуальностью.

Отрываю дверь, бросаюсь на шею, целую. Он любит, когда я встречаю его именно так. Сегодня даже цветы принёс. Скромный букетик за несколько сотен долларов.

- Спасибо, милый. Поставлю в спальне.

Он проходит за мной. Так, кажется, ужин Екатерина готовила зря. Стас приближается, чувствую его сильную руку на своей талии, его горячие губы... О, да! Мир пропадает, я пропадаю, растворяюсь, улетаю. Шепчу: "Любимый!" Время останавливается... Мне так хорошо!

Лежу на спине, смотрю в потолок. Рядом на боку, опираясь на руку - он. Час ночи. В комнате почти темно. Неярко освещена только широкая кровать. Пытаюсь натянуть на себя одеяло.

- Не надо. Янка, ты красивая девочка, дай мне на тебя посмотреть.

Отбрасываю одеяло.

- В выходные опять на Сардинии торчала?

Киваю.

- Избаловал я тебя. Не блядуешь там? Смотри у меня.

Пытаюсь сделать обиженное лицо. Получается, наверное, плохо. Меня давно уже не задевают такие высказывания, привыкла. А он успел меня достаточно изучить. Знает, что веду себя безупречно. Так, иногда говорит что-то, больше для порядка.

- Ты сказал, что на две недели в Москве. А со мной сколько проведёшь?

- Посмотрю, как вести себя будешь.

- Давай в следующий раз сходим куда-нибудь? Я, конечно, очень люблю секс, но хочется просто посидеть, поговорить.

- Ну наконец-то. Я только за. Ты ведь меня совсем замучила. Хоть отдохну немножко, а то сколько можно трахаться. Куда хочешь?

- В Пушкина.

- Хорошо. В четверг пойдём в библиотеку.

- Спасибо, милый.

Целую его и мир снова пропадает.

* * *

Моя жизнь перевернулась год и три месяца назад. Восьмого марта я, счастливая и немного пьяная, возвращалась домой после встречи с подругами. Кирилл, мой парень, с которым мы прожили вместе больше года, подхватил ангину, но не захотел, чтобы я просидела праздник дома. Он буквально заставил меня поехать в кафе.

Вечер прошёл чудесно, только немного жгло чувство вины перед Кириллом. Хотелось скорее вернуться домой, согреть ему чаю, принести лекарство. Чтобы поскорее добраться, я решила поймать машину. Стоило мне поднять руку, рядом затормозил шикарный чёрный Мерседес.

- Девушка, вам куда?

- В Крылатское, - машинально ответила я.

- Какое совпадение, я тоже туда. Садитесь.

До сих пор не знаю, почему я это сделала. Видимо, алкоголь сыграл злую шутку и чувство опасности испарилось. Я даже не взглянула на номер. Лишь опустившись в невероятно удобное кожаное сиденье, немного пришла в себя. Достала телефон, отправила Кириллу смс: "Поймала машину, еду. Буду через двадцать минут. Целую, жди". Думала, что если со мной что-то случится, он быстрее поймёт, что я в опасности и хоть примерно будет представлять, в каком направлении меня искать. Как наивно!

- Не надо так волноваться, неужели я похож на маньяка? - улыбнулся водитель.

- Я не знаю.

- И на том спасибо, - теперь он уже почти смеялся. - Кстати, меня зовут Стас.

- Яна.

- Очень приятно. Почему одна восьмого марта?

- Я не одна. Просто с подругами встречалась, а дома парень ждёт.

- Как же это он тебя такую красивую одну выпустил?

- Нормально, он мне доверяет,- я старалась говорит как можно твёрже и спокойнее.

Остаток дороги молчали. Я попыталась отвернуться к окну, затем перевела взгляд на блестящую приборную панель. "А ведь это самая шикарная машина, в которой я когда-либо сидела", - почему-то пронеслось в голове.

Крылатское, Осенняя улица, мой дом. Стас плавно остановился у подъезда.

- Сколько я вам должна? - не могла не задать этот вопрос, хоть и понимала всю его глупость.

Он внимательно и как-то оценивающе посмотрел на меня. А я только сейчас позволила себе задержать взгляд на его лице. Красивый мужик - по-другому не скажешь. Уверенная улыбка, сила и наглость.

Спокойно, без суеты, но всё-таки очень быстро он наклонился ко мне. Его правая рука железом легла на мою шею и я не успела понять, что происходит. Вдруг оказалось, что я целую его. Именно так. Я не пыталась высвободиться. Никогда не забуду те ощущения. Он первым отстранился и сказал: "Пока".

Не помню, как выскочила из машины и кинулась в подъезд. Немного пришла в себя, оказавшись перед дверью квартиры. Там же Кирилл!!! Что делать? Как я ему в глаза посмотрю? Хотя, что такого произошло? Ерунда, забыть, как страшный сон.

Теперь сном кажется вся моя жизнь до того дня.

Девятое марта попадало на субботу. Утром нас разбудил звонок в дверь. Я открыла и замерла на пороге. На полу стояла корзина с невероятным количеством алых роз. Сверху записка: "Сегодня в 18 у твоего подъезда". Подписи не было, но я знала - это Стас.

Записку я разорвала, розы отнесла на другой этаж и оставила у мусоропровода, Кириллу сказала, что ошиблись квартирой. Весь день провела, спокойно занимаясь своими делами, изо всех сил стараясь не думать о нахале из Мерседеса. Была уверена, что, прождав час у подъезда, он уедет и больше никогда не сунется в мою жизнь.

Но ровно в восемнадцать часов я садилась в такое удобное кожаное кресло чёртовой немецкой машины.

Я никогда не принимала наркотики, но думаю, они дают такой же эффект. Жизнь, в которой нет Стаса, теперь для меня не существует. Я поссорилась с друзьями - они оказались на стороне Кирилла, моя мать перестала со мной разговаривать, сказав, что никогда не думала, что её дочь так легко купить. И вот уже год я живу в шикарной квартире на Ленинградке. У меня есть всё, моя жизнь похожа на сказку. Но почему-то мне кажется, что я схожу с ума. Спасает работа.

Четверг.

Как всегда, невозможно припарковаться. Вижу место и ставлю машину прямо на Тверской, перед поворотом на бульвар. Знаю, что знак запрещает, но ведь я не одна такая. Буду надеяться, что эвакуировать не успеют.

Пред ним roast-beef окровавленный,

И трюфли, роскошь юных лет,

Французской кухни лучший цвет,

И Стразбурга пирог нетленный

Меж сыром лимбургским живым

И ананасом золотым.

Трюфли не трюфли, а интерьер ресторана "Пушкин" наверняка создавали с расчётом, что гости почувствуют себя героями этой сцены из "Евгения Онегина". Хотя меня всегда сбивает с толку вид самих гостей. Ну странно всё-таки смотрятся современные лица и одежда в обстановке a la девятнадцатый век. Хотя, это место мне нравится: нет лишних людей, великолепная кухня, вышколенный персонал.

- Милый, я через неделю хочу слетать в Прагу, ты не против? - пытаюсь изобразить непринуждённость.

- А зачем? Чё там делать собралась, и с кем это ты туда полетишь?

- Одна, конечно. Мне очень захотелось по старым улицам побродить, пражским воздухом подышать, может, порисую немного. Давно уже хотела.

- С мужиками не будешь знакомиться?

- Да на фиг они мне все сдались? - отвечаю совершенно искренне.

- Ну хрен с тобой, слетай порисуй.

- Спасибо, дорогой! Кстати, когда ко мне заедешь?

- Не терпится? Сама в ресторан захотела. Теперь, наверное, только во вторник. На всякий случай в выходные в Москве будь, мало ли...

- Я давно хотела задать тебе один вопрос. Обещай, что ответишь. И серьёзно. Мне правда очень интересно.

- Ну?

- Стас, а ты счастлив? То есть по-настоящему...

Он задумывается на целую минуту. Слежу за выражением лица. Как всегда улыбается! Ну как ему это удаётся?! В первые месяцы с ним мне казалось, что это знак весёлого и по сути доброго характера. Позже я поняла, что очень ошибалась. Его улыбка - самая мощная броня. Этот человек не пасует ни перед чем. Ну хоть что-нибудь может стереть эту улыбку? Я не знаю. Меня это пугает, но теперь уже поздно, ничего не изменить.

Поэтому сейчас я просто любуюсь его лицом. Он красив! Красив! Красив! Как меня это бесит! Замечаю, что кусаю губу.

- Ян, я отвечу честно - я не знаю, счастлив ли, и не знаю, есть ли вообще на земле счастливые люди, но точно знаю, что лучше быть здоровым и богатым, чем бедным и больным.

- Понятно. Что-то в этом роде я и ожидала услышать.

- А ты боишься лишиться того, что имеешь? Что было бы, если бы ты вдруг потерял свой статус, деньги, свободу? Кого-то из близких людей, в конце концов! Это было бы для тебя сильным ударом, потрясением?

- Наверное, было бы, но я бы постарался этого не показать.

- Не показать кому?

- Прежде всего себе...

На последние вопросы он отвечает с явным раздражением, и я решаю, что следующий пока лучше не задавать. "Не показать себе". А ведь это самообман. Неужели и Стас тоже?

Болтаем о чём-то ещё. Он рассказывает, что в Париже жил в одном отеле с Синди Кроуфорд и один раз случайно столкнулся с ней на улице... Внимательно слушаю, мне правда очень интересно, улыбаюсь. Думаю, что через полчаса мне придётся одной выйти на улицу, сесть в машину и поехать домой. Меня ждёт пустая квартира, книга и курение на балконе. Его ждёт кто-то, но это не важно...

Я немного ошиблась. На улицу выходим вместе и даже вместе доходим до подземного перехода. Теперь мне налево по Тверской к моему любимому Rav-4, а Стасу - в подземный переход: его мерин припаркован на той стороне.

Воистину в женской сумочке нет только порядка! Ключи от машины найти просто невозможно. Да ещё и мобильник затренькал, о Господи!

- Янка, привет, это Юля Уфимцева, я в Москве, а ты?

- Юлька! Привет, как здорово! Молодец, что позвонила! Ты надолго? Встретиться получится?

- Дня на три, точно ещё не знаю. А встретиться обязательно нужно. У меня к тебе одно дело есть...

- А давай прямо сегодня, можешь? Приезжай ко мне в гости.

- Сегодня как раз могу, говори адрес.

Как же я рада Юлькиному звонку! Сегодня вечером я не буду одна.

- Привет-привет! Янка, ты выглядишь, - Юля запинается, - ну ты просто Николь Кидман и Моника Белуччи в одном лице!

- Странное сочетание. У них совершенно нет ничего общего, не находишь?

- Во внешности может и нет, но я-то про стиль, про аристократизм и элегантность.

- Спасибо, Юлечка, мне очень приятно, хотя, конечно, ты мне льстишь. До этих дам мне - как до солнца.

- Ой, да Бог с ними, в конце концов, они всего лишь картинки... Давай лучше о нас реальных.

Приглашаю подружку в гостиную, прошу Екатерину подать чай. Юля, кажется, очень удивлена и чувствует себя здесь неловко. Только бы не завидовала! Хотя это не в её характере. Она такая молодец, что приехала!

Екатерина приносит чай и Юля вроде бы готова начать разговор.

- Вообще-то я ехала к тебе с конкретным предложением. Но я была не в курсе ,что твоя жизнь так изменилась. Теперь и не знаю... как-то неловко тебе работу предлагать.

- Работу, какую?

- Ну ты знаешь, я сейчас в Питере живу. Так вот, мы попробовали снова журнал запустить. Помнишь, в Москве тогда не получилось? Так вот, мы с Андреем новую команду там собрали, пилотный выпуск в апреле был. Спонсоры довольны. Кажется, дело пойдёт. Хотели тебя позвать, чтобы ты тем же разделом занялась.

- Здорово, слушай.

- То есть, ты хочешь сказать, что можешь согласиться?

- Ты же знаешь, я очень хочу, чтобы с журналом получилось... Только давай по порядку. Надо всё обсудить, подумать.

- Тогда начну с главного. Ты нужна нам в Питере, то есть, если бы ты смогла переехать...

- Переехать? Я не могу. Но зачем это вообще? Двадцать первый век на дворе, есть интернет. Да сейчас хоть на необитаемом острове работать можно...

- А вот тут ты не права. В нашем деле на необитаемом точно нельзя. У кого ты там интервью будешь брать, у мартышек? Понимаешь, Питер - особенный город, там с московскими замашками работать не получается. Им нужен местный материал, интервью с людьми, живущими там, поэтому и ты нам нужна там. А в Москву можем тебя в командировки отпускать.

- Нет, это невозможно. - Весёлое возбуждение сменяется апатией.

- Понимаю, ты встретила принца и теперь не можешь с ним расстаться. Раньше ничего важнее работы для тебя не было, а теперь всё изменилось, так?

- Нет, Юль, совсем не так. - Чувствую, как к горлу подступает ком. А ведь я никогда и ни с кем не обсуждала свою жизнь со Стасом. Хочется разрыдаться. Чтобы как-то прийти в себя, предлагаю Юле выйти на балкон покурить.

В Москве жара, даже вечером душно. Воздух тёплый, тяжёлый. Мне кажется, он наполнен каким-то ощущением полноты жизни, сытости и вечного праздника. Я пытаюсь поймать этот момент, понять, что вот я живу, я здесь и сейчас. А Москва так прекрасна отсюда сверху. И я здесь на балконе. Могу просто стоять, курить и смотреть на потоки машин. Это же красиво! Мне почему-то кажется, что Юлька думает о том же, а может, мне просто очень хочется, чтобы это было так. Неожиданно она поворачивается ко мне. Её лицо очень серьёзно, понимаю, что она хочет что-то спросить, но не знает, как. Наконец, решается.

- Ян, что с тобой? Ты очень сильно изменилась. Я раньше старалась не лезть к людям в душу. Но с тобой ведь что-то очень серьёзное происходит, расскажи, что. Мне почему-то кажется, что тебе очень нужно с кем-то поговорить.

- Может, ты и права. Но я, честно, не знаю, что рассказывать. Ты же всё видишь. Просто у меня появился богатый любовник, что тут особенного?

- Ты из-за денег бросила Кирилла, и теперь тебя это мучает?

Неужели это так выглядит со стороны? Не могу сдержать слёзы.

- При чём тут деньги?

- То есть, ты любишь этого человека?

Мне становится очень смешно. Вижу, что Юля смотрит на меня с недоумением. Действительно странно выгляжу, то плакать начинаю, то смеяться.

- Люблю? Да, я говорю ему это слово. Но на самом деле это просто какое-то непреодолимое желание быть с человеком, которого любить нельзя, потому что любить такую скотину унизительно, глупо. Потому что такое чувство оскорбляет само священное и чистое слово Любовь. Чтобы быть с ним, мне пришлось плюнуть на всё, чему учили с детства, забыть все ценности, пренебречь моралью. Это чувство не обогащает меня, а рвёт на куски душу, отнимает единственное, за что я ещё могу уважать себя - гордость. Но только это чувство помогает мне иногда быть счастливой.

- Странно это всё. Но ведь если не любишь, а только мучаешься, то зачем?

- Зачем? Я никогда не испытывала более сильного чувства. Да, я понимаю, что это не Любовь, воспетая поэтами. Знаю, что я для него не человек, а красивая игрушка. Но только когда он рядом, я живу. Парадокс? Ну и что?

- Ну хорошо, а дальше-то как? Если ты сама говоришь, что он тебя не любит, значит понимаешь, что он рано или поздно наиграется, у него будет новая кукла. А ты? Когда он бросит тебя - тебе будет во много раз больнее.

- Ну, во-первых, не факт, что бросит, я ему удобна и у меня хватает мозгов адекватно оценивать ситуацию, не задавать ему лишних вопросов. А во-вторых... во-вторых, я не знаю, что будет дальше, но через несколько дней я снова лягу с ним в постель, а это значит, что ещё несколько часов буду жить по-настоящему.

- А сейчас ты что делаешь?

- А сейчас я пытаюсь как-то пережить эти несколько дней, чтобы скорее дождаться его прихода.

- Часто вы видитесь?

- Когда он в Москве, то раза 2-3 в неделю. Но большую часть времени он за границей, так что иногда жду его по полмесяца.

- И всё это время ты не живёшь, а существуешь? Хоть чем-то занимаешься?

- О да! Как ни странно, я в последнее время много работаю. Перевожу статьи. Мне это очень помогает. Как-то окунаюсь в работу и забываю про время, так ждать легче. Да ещё и свою материальную зависимость не так ощущаю. Всё таки тысячи по две долларов зарабатываю, то есть теоретически прокормить себя могу. А ещё фитнес-клуб выручает. Иногда по пять раз в неделю туда хожу. Говорят, от упражнений гормон счастья вырабатывается, я теперь верю.

- Ну хоть так. Это правильно, тут ты молодец. А квартира эта твоя?

- Нет, квартира его. Он меня сюда поселил сразу после того, как я от Кирилла ушла. А вот машину он мне подарил.

- А чем он вообще занимается, этот твой олигарх?

- Да он не олигарх, а обычный миллионер. Если честно, я толком не знаю. Он рассказывал, что разбогател в начале девяностых. Естественно, не совсем легально, ну как и все тогда. Сейчас у него какие-то там заводы... Да фиг его знает.

- Понятно. И он конечно же женат, и дети наверняка есть.

- Представляешь, я и об этом ничего не знаю. Сначала он мне сказал, что разведён. Но я никогда не была в его квартире и на мои звонки по выходным и по вечерам он не отвечает. Да, наверное женат. Просто я не обсуждаю с ним это... Зачем?

- А всё-таки не понимаю. Ты всегда такая рассудительная, я бы даже сказала мудрая, ты, которая всегда умела вести себя правильно, теперь оказалась в ловушке. Ну что в нем такого особенного, что ты в нём нашла?

- Сама удивляюсь. Он меня как будто гипнотизирует, подчиняет. А вообще он очень сильный человек, мне это всегда в мужчинах нравилось.

- Интересно, в чём его сила проявляется? А может он просто любить не умеет? Есть вообще дорогие ему люди?

- Не поверишь, как раз сегодня хотела его спросить, есть ли люди, которых он боится потерять.

- Не спросила?

- Неа... Зачем? Если это всё равно не я. Знаешь что, давай выпьем? У меня есть хорошее французское вино, хотя нет, есть ещё и коньяк, давай выпьем коньяку!

Пятница.

Третий раз пытаюсь открыть глаза. Может, не стоит? Наверное, если бы не хотела пить так сильно, попыталась бы ещё поспать. Ладно, главное спокойно. Встаю и иду на кухню пить воду и глотать аспирин. По дороге случайно заглядываю в зеркало. Не стоило! Хорошо, что у Екатерины сегодня выходной, никто, кроме Юли, меня такую красивую не увидит, а ей сейчас себя бы в порядок привести.

Кажется, аспирин мне немного помог. Варю кофе и жду, когда Юлечка выйдет из душа.

- Да, Ян, а ведь ещё притворялись приличными девушками, - пытается шутить Юля.

- Я понять не могу, как мы умудрились так напиться. Мне очень стыдно, прости меня, пожалуйста.

- Брось, обе хороши. Мне уже бежать пора, в 15 встреча с московскими спонсорами, а ещё нужно переодеться и хоть немножко в себя прийти.

Смотрю на часы.

- К 15-ти ты никак не успеешь...

- У меня выбора нет, уже бегу, может, повезёт...

- Ты в московских пробках давно не стояла. Вот что, Юль, сейчас мы тебя здесь в порядок приведём, от меня прямо на встречу поедешь. Я тебя даже отвезу.

- Но у меня же все вещи в гостинице...

- Да найдём сейчас что-нибудь, у нас же почти один размер.

Открываю шкаф, и подружка теряет дар речи. Выбираем для неё светлый брючный костюм Escada.

- Ну что, узнать себя не можешь? - Юля уже минут десять вертится перед зеркалом.

- Сидит отлично и тебе идёт, ох, берегитесь теперь, спонсоры, - мне приятно видеть, что Юля нравится себе, и настроение у нас обеих быстро улучшается.

Останавливаю машину у офисного здания недалеко от Славянской площади.

- Ну, ни пуха, ни пера, - отпускать Юлю почему-то грустно.

- К чёрту. Вечером тебе позвоню и договоримся, как я костюм верну.

В голове что-то щёлкает.

- Юль, пожалуйста, не надо. Я же вижу, что он тебе нравится и идёт гораздо больше, чем мне. Я его ещё ни разу не надевала. Забери его, а? Это мой подарок.

- Янка, ты с ума сошла, он же стоит ... - Юля слегка краснеет.

- Ну пожалуйста, не отказывайся, возьми... Мне очень хочется тебе его подарить, - чувствую, что вот-вот заплачу.

- Ян, спасибо тебе огромное. Хоть это и неправильно, но я возьму. Представляешь - это самый дорогой подарок за всю мою жизнь. Спасибо. - Юля краснеет ещё больше.

Хорошо, что здесь разрешена парковка. Проводив подружку взглядом, опускаю голову на руль и плачу. Не знаю, почему, просто хочется плакать.

Суббота и воскресенье.

Выходные провожу одна. Жду телефонного звонка, читаю. Из дома не выхожу - незачем. Что-то много я в последнее время курю...

Стас звонит только в воскресенье вечером.

- Привет, Янка. В Москве? Это хорошо, молодец. В вторник, наверное, заеду, как и обещал. Точно пока не знаю, утром во вторник перезвоню. У тебя всё нормально? Ну ладно, целую, пока.

Это весь разговор... Этого я ждала два дня. Хочется скорее уснуть, чтобы быстрее наступил понедельник, тогда до вторника останутся всего сутки.

Иду на кухню за снотворным, в конце концов, сон полезен для здоровья.

Вторник.

Почему будильник никак не звонит? Ставила его на восемь, а сейчас.... О, чёрт, неужели сейчас только шесть? Надо проспать ещё два часа. Переворачиваюсь на другой бок, пытаюсь уснуть, бесполезно. Ну что мне делать? Вставать сейчас бессмысленно: прохожу из угла в угол несколько часов, а потом весь день буду, как сонная муха.

Лежу с закрытыми глазами и думаю о Стасе. Утро у него начинается после одиннадцати. Интересно, позвонит? Должен, точно должен и приедет сегодня обязательно. Но сейчас только шесть, значит звонка ждать ещё минимум пять часов, как же долго! Ничего, Яночка, и эти часы пройдут, и опять будешь удивляться, как же быстро! Нет, с такими мыслями уснуть точно не получится. Пойти, что ли, в парк? Там утро, солнце в пруду отражается, утки плавают, можно их покормить. На воду посмотрю, это успокаивает. Натягиваю спортивный костюм и спускаюсь на улицу, до парка иду пешком.

Как же тут здорово в это время! И почему я не хожу сюда каждый день, может стоит начать бегать по утрам? Хотя, наверное, это только сегодня мне так повезло, сейчас очень солнечно, да и зелень пока не успела покрыться пылью. Через пару недель всё будет уже совсем не так. Не стоит об этом думать. Я здесь и сейчас, нужно как-то почувствовать именно этот момент, прожить его, а то, что будет потом - неправда, есть только здесь и сейчас. Спускаюсь к пруду и сажусь прямо на траву. Смотрю на солнечную дорожку в зеленоватой воде. Она похожа на россыпь маленьких золотых чешуек. Пытаюсь сконцентрироваться на этом свете, пустить его в себя, почувствовать всю красоту момента. Благодарю тебя, Творец, за то, что я здесь, за то, что могу видеть, как же прекрасен мир, вдыхать утренний воздух, за то, что... На золотую дорожку заплывает утка и я забываю, за что же ещё хотела поблагодарить Творца. Достаю приготовленный кусочек хлеба и крошу его утке. Благодарю тебя и за эту утку, и за то, что я сейчас могу кормить её хлебом.

И вот опять одна. Ну почему всё так быстро проходит? Стас приехал в семь, а сейчас три часа ночи, и его уже нет. Восемь часов эйфории, головокружения, даже, наверное, счастья и снова впереди недели ожидания. Он сказал, что позвонит в конце месяца, а это дней через шестнадцать-семнадцать. Ну что мне делать, как прожить эти дни? В пятницу уезжаю в Прагу, раньше это привело бы меня в восторг, я ждала бы этой поездки, считала бы дни, стоила планы. А теперь? Нет, я, разумеется, хочу поехать, но если бы мне сейчас сказали, что по каким-то причинам я должна находиться в Москве, то, кажется, я едва бы расстроилась.

Воскресенье.

Сижу за деревянным столом в одном из замечательных и таких уютных пражских баров. Маленькие весёлые пузырьки быстро поднимаются со дна кружки и попадают в белое пушистое облачко пены. Золотисто-янтарное пиво, если смотреть на мир сквозь него, всё как будто наполняется солнечным светом. Здорово. А если его выпить - свет и тепло чувствуются внутри... Отпиваю глоток, очень вкусно. Действительно, стоило приехать в Прагу просто для того, чтобы попробовать это пиво. Перебираю наброски, сделанные вчера и сегодня. Вообще-то их мало, что-то не получается у меня теперь рисовать, да и не хочется. Так, три улицы и два собора... Третий день я брожу пешком по старым булыжным мостовым, сворачиваю наугад в узкие улочки, потом вдруг выхожу на старинные площади, просто смотрю и дышу. Кажется, даже думать перестала, совсем... обо всём сразу. А если это и есть высшее счастье, на которое может рассчитывать человек - абсолютный покой, никакой боли, никаких страданий, никаких желаний? Оглядываюсь вокруг. Люди, кругом люди, справа спорят, слева смеются, в дальнем углу сидит совсем молодой человек и пьёт-пьёт, видимо, пытается залить какую-то боль. А я как будто над всеми, мне совсем не больно, ничего не хочу, никуда не тороплюсь.

- Привет, Яна. А раньше ты никогда не пила одна.

Оборачиваюсь и замираю. Наверное, у меня сейчас очень глупый вид. Чувствую себя фотомоделью на диете, внезапно застигнутой продюсером в Макдональдсе. Сверху вниз на меня смотрит Кирилл.

- Привет. Где же ещё нам встретиться? Ты здесь...

- По работе. А ты?

- А я так, просто гуляю, рисую.

- Можно посмотреть? - Кирилл садится и перебирает мои наброски.

- Ян, только без обид, но раньше ты рисовала лучше, что с тобой?

- Не понимаю, о чём ты. Со мной много всего, но неужели тебе это интересно?

- А почему нет?

- Ну, знаешь, как-то всё-таки... И вообще, разве ты меня не ненавидишь? Тебе не противно со мной разговаривать?

Кирилл смеётся.

- Ненавижу за что? Мне действительно очень хочется узнать, как ты, что с тобой было за это время. Если честно, первые два месяца после твоего ухода, я действительно не мог прийти в себя, пил, рвал твои фотографии, друзьям говорил о тебе такое... А потом на меня снизошло прозрение и я понял, что не хочу больше мучить себя. Даже не знаю, как это у меня получилось, но я понял, что мне не нравится жить, задавая себе вопросы типа "почему?", "зачем?", "за что именно я?". Знаешь, что я сделал? Взял твою самую красивую фотографию, помнишь, ту, большую? Слава Богу, разорвать её до этого рука не поднялась, сложил из неё самолётик и пустил его с балкона. Он тогда так красиво полетел над Крылатским. Это было как раз на закате. Знаешь, это было потрясающее зрелище - белый самолётик на фоне заходящего солнца. Ветер его куда-то далеко унёс, так что я его из виду потерял. И после этого всё, отпустило. Так что теперь я тебе даже благодарен. Я какой-то стержень внутри нашёл, у меня появилась уверенность, что теперь мне будет легче новые удары жизни переносить.

Смотрю на Кирилла с удивлением. Оказывается, можно жить с человеком и не знать его, и надо расстаться, чтобы что-то понять.

- А ты стала ещё красивее. Только зачем так сильно похудела? Даже немножко жалко смотреть. Может, не стоит так за модой гнаться?

- Да я не гонюсь. Это как-то само получилось. А ты, ты как-то повзрослел.

Смотрю на молодого красивого мужчину и пытаюсь найти в нём того моего Кирилла. То есть я знаю, что это он сейчас сидит здесь, разговаривает со мной, но ведь жила-то я совсем с другим человеком.

- Ян, у меня к тебе предложение. Раз уж мы так вот случайно встретились - это зачем-то нам нужно. Пойдём погуляем, ты ведь раньше любила много ходить? Мне правда интересно, как ты живёшь, я готов слушать.

"Только вот я не готова рассказывать", - думаю я, но через пять минут мы выходим из бара, сворачиваем в переулок и я честно и очень подробно рассказываю Кириллу всё.

Карлов мост, каменный, старый, серый, и мы на нём. Нет, мы не каменные и не серые, мы сейчас просто часть пейзажа, обычные туристы на самом известном мосту в Праге. Там внизу тяжёлые воды Влтавы. Всё течёт, всё меняется. Смотрю на Кирилла, а ведь и он так изменился! Я в первый раз вижу этого мужчину, а мальчика, которого я когда-то любила, не увижу больше. Пусть так. Нагибаюсь через парапет, мне почему-то очень хочется туда, вниз. Чувствую обеспокоенный взгляд Кирилла, выпрямляюсь и отхожу на два шага назад. Внезапно мне становится очень весело и хорошо. Я смеюсь. Кирилл смотрит на меня и тоже начинает смеяться. Прохожие торопятся обойти нас, неужели боятся двух русских идиотов?

Хочу увидеть небо, поднимаю голову, и мне на лицо падают крупные холодные кали. Дождь, а через секунду уже ливень! Мы замираем и молча смотрим друг на друга, мне совсем не хочется прятаться от дождя. В этот день и в ту ночь мы так и не расстались. Сначала просто поужинали и обсохли, а ночь провели в одном модном и стильном пражском клубе. Было весело и легко, оказывается Кирилл - очень хороший друг.

Вторник.

Снова Москва, снова тоска. Я одна, правда, у меня есть работа, которую надо сделать. Но и работать почему-то уже не хочется. Экономические статьи надоели. Вспоминаю время, когда мы с Юлькой и другими ребятам пытались открыть свой журнал. Работать приходилось бесплатно, но в такой эйфории и такой замечательной командой, что мы готовы были сами платить за эту возможность. И вот теперь Юля в Питере, а я точно знаю, что на этот раз у них всё получится, они запустят журнал, будет много интересной работы, и теперь уже они смогут получать за свой труд деньги. А я не могу быть с ними. Но это мой выбор.

Входит Екатерина, она принесла мне чай. Она как-то необычно на меня смотрит, не могу понять. Ну да Бог с ней. Звонит телефон. Как странно в это время.

- Привет, Ян. Неожиданно?

- Стас, ты? Действительно неожиданно, хотя я уже привыкла, ты приедешь?

- Не сегодня. Но вообще приеду, из Москвы никуда не уезжай, мне надо с тобой серьёзно поговорить, жди.

- Так когда же?

- На днях, я же сказал - жди.

И я слышу короткие гудки. Он приедет, я скоро его увижу. Внизу живота что-то сладко сжимается. Поворачиваюсь к двери и вижу Екатерину.

- Это Станислав Георгиевич звонил?

Вопрос меня удивляет, никогда раньше Екатерина себе такого не позволяла.

- Да, это он, а почему вы спрашиваете?

- Простите меня, Яна Витальевна, я не должна с вами так говорить, но я вас искренне полюбила за это время. Даже если вы меня уволите, я должна сказать.

- Да что такое?

- Понимаете, скоро ваша жизнь, скорее всего, очень изменится. Наверное, Станислав Георгиевич сделает вам предложение, ну или по крайней мере будет жить только с вами.

- Что это значит, о чём вы?

- Подождите, Яна Витальевна, сейчас объясню. Дело в том, вы наверное не знаете, что Станислав Георгиевич женат. То есть был женат. Моя родная сестра работает горничной у них в доме. Позавчера его жена погибла, попала в аварию. Мне позвонила Елена - сестра и рассказала, что хозяин очень странно себя ведёт. Как будто и не случилось ничего, правда из командировки вернулся, но похоронами поручил заниматься управляющему, сам ходит по дому спокойный, даже в хорошем настроении... Я вас просто предупредить хотела, сам он вряд ли скажет, но вы же должны знать.

- Да, Екатерина, я вам очень благодарна. Вы правы. На сегодня вы свободны, я хочу остаться одна.

- Я уволена?

- Нет, что вы. Это только сегодня. Завтра приходите, как обычно.

Он женат. То есть был женат. Как странно, я как будто удивлена. Совсем недавно я говорила Юле, что скорее всего так и есть, а оказывается, сама не верила. Теперь его жены больше нет, а я узнаю о её существовании. Моя жизнь изменится! Неужели он действительно теперь будет со мной? Не будет куда-то пропадать всё время, возможно, познакомит меня с родственниками и друзьями. Интересно, у него много родственников? А друзей? Я ведь совсем ничего этого не знаю. А если он на мне женится, какая у меня будет фамилия? Даже этого не знаю. Где мы будем жить? А вдруг он захочет, чтобы я родила ему ребёнка. У меня начинает кружиться голова, выхожу на балкон покурить.

Внизу, как всегда, пробка. Потоки машин, а в них разозлённые усталые водители. В Москве жарко, тяжело. Что я буду делать сегодня вечером? Работать не получится, не могу ни на чём сосредоточиться, читать не хочу, телевизор раздражает, даже есть не хочу. И не хочу, чтобы приезжал Стас. Не знаю, почему. Я только что это поняла. Даже не поняла ещё, но почувствовала. Я не могу ждать его, как раньше. Не хочу. Сегодня он и не появится, но изменится ли моё настроение завтра? Как же всё странно.

Уже два часа ночи. Тщетно пытаюсь уснуть. В тысячный раз переворачиваюсь на другой бок, в сотый встаю, двадцатый раз за ночь выхожу курить. Почему я не умру сейчас от отравления никотином? Наверное, так было бы проще. Но жизнь не любит простых решений.

Уснуть удаётся на рассвете. Мне снится Кирилл, Юля, потом они исчезают и появляется Стас, я просыпаюсь. Уже час дня, снова жарко. Слышу, что на кухне что-то делает Екатерина. Отказываюсь от завтрака. Кажется, я в последний раз ела вчера утром, но аппетита совершенно нет.

Включаю компьютер, хочу попытаться поработать. Зачем-то открываю папку со своими старыми статьями. Неужели я это писала? Я могла так писать? У меня были свои неглупые мысли и неплохой язык... Наверное, что-то подобное чувствует давно спившийся артист, который случайно видит по телевизору свою старую запись.

Вдруг всё становится просто и понятно. Беру телефон и набираю Юлин номер.

- Привет Юль, это Яна. Твоё предложение ещё в силе? Тогда завтра утром я буду в Питере, встречай.

Кладу трубку, иду в спальню, достаю из шкафа джинсы, в которых год и три месяца назад ушла от Кирилла. Теперь они мне великоваты, но ремень это исправит. Звонок в дверь. Екатерина открывает и через минуту в комнату входит Стас.

- Привет девочка, рад тебя видеть. Ну что замерла? Даже не поцелуешь меня?

Подхожу к нему, целую.

- Что-то как-то холодно, разучилась, что ли?

- Не понимаю тебя.

- Ладно, давай сядем поговорим. Скажи Екатерине, чтобы выпить что-нибудь принесла. Коньяк есть? Хотя нет, сейчас лучше вина.

Садимся в гостиной. Мне почему-то страшно. Неужели всего двадцать минут назад я была уверена, что вечером уеду в Питер?

- Ян, не буду долго ходить кругами. Короче, я решил переехать сюда. Теперь будем жить вместе. Рада?

Как ему ответить, что мне делать, он ведь может и не отпустить меня.

- Стас, я не могу. Отпусти меня, прошу... Я благодарна тебе за всё, что было, но я должна уйти. Ты получил всё, что у меня было, я не смогу отдать тебе больше.

Впервые вижу удивление на его лице. Потрясающе, ловлю себя на мысли, что чувствую что-то вроде удовлетворения или даже превосходства. Мне удалось удивить Стаса! Однако...

- Девочка, ты понимаешь, что ты мне сейчас сказала? Ты хорошо подумала? Не боишься, что из этой квартиры вперёд ногами выйдешь? Ты должна была уже понять, что я не люблю терять то, что принадлежит мне.

- Я не могу ничего с этим сделать, ты уже потерял. Я всё понимаю, но я не боюсь.

- Почему?

- Потому что если ты меня убьёшь - это будет слишком простой выход для меня. А жизнь не любит простых решений. Тем более, не любит принимать решения за людей. Мы должны мучиться сами.

- Я не ошибся тогда в марте, ты действительно необыкновенная. У тебя есть время до вечера.

Он встаёт и быстро выходит из квартиры. Екатерина приносит вино. Залпом выпиваю бокал. Чувствую смертельный голод и прошу подать обед.

Вечером сажусь на поезд Москва - Санкт-Петербург. У меня только один маленький чемодан и сумка с ноутбуком. Я счастлива, мне так легко, в голове стучит: "Я буду жить! Я! Буду! Жить!".