Аннотация: Заключительная глава про одержимую молодую мамочку.
- Почему ты назвал его Леон? - глухо спросила Мария, склонившись над кроваткой сына. Он спал, вздрагивая от е ё голоса и корча недовольную рожицу.
- Чего? - Артём спросонья резко вскочил с кровати и ошарашено уставился на жену.
- Где ты была весь день? - прошипел он, но Мария не повернулась в его сторону.
- Почему ты так его назвал? Он ведь даже тебе не сын... - холодно повторила свой вопрос Мария, она протянула к ребёнку руку с маленьким круглым ожогом от слезы и поправила кудрявую чёлку на лбу.
- Ты пьяная? - Артём подошёл к ней ближе, но вдруг остановился на полпути. - Ложись спать, Маш. Ты можешь испугать рыжика! - голос Артёма дрогнул, он сел обратно на кровать.
- И всё-таки. - Мария повернулась к Артёму лицом и посмотрела на него. - Вы так похожи с ним, оба рыжие, с простым румяным лицом. Но ведь он не твой сын, верно? - спросила Мария, наклонившись к Артёму.
Артём проглотил слюну и его кадык подпрыгнул вверх.
- Я не понимаю о чём ты. - бросил он, натягивая на колени одеяло. Он вытянул руки вперёд и повторил - Ты можешь испугать Леона. Прошу тебя, отойди и ляг спать. Мы поговорим утром. - он сделал свой голос жёстче, а затем встал во весь рост, большой, точно скала.
Мария усмехнулась ему в лицо и прошла из комнаты на кухню. Она налила из чайника себе холодной воды в кружку и сделала глоток. Её плохая сторона бушевала внутри. Её плохая сторона знала, что он придёт, и он пришёл. Он стоял перед ней голый, в длинных серых трусах, с небольшим животиком и рыжими волосками на плечах и руках.
- Ты что-то хотел сказать? - спросила Мария, она приподняла брови. Артём чувствовал её издевательский тон и это взбесило его. Его многое могло легко взбесить, и он часто бывал мудаком.
Артём подлетел к Марии, выкатив свои серые глаза и зашипел ей в лицо, двигая желваками на щеках, точно бешеный пёс.
- Я не хотел бы повторять наших обычных скандалов! Я не понимаю, что случилось, и отчего ты так себя ведёшь! Видимо, от сидения дома, в четырёх стенах, у тебя потекла крыша окончательно. - она отклонился от неё назад, заметив, что Мария не среагировала.
Раньше, сделай он такое движение в её сторону, она бы закрылась от него руками, испуганно задрожала бы, а он, смягчившись, прижал бы её к себе, как тигр прижимает лань. Он никогда не бил её, не было нужды, но сейчас, теперь. Она изменилась. Он понимал это, он чувствовал это даже по запаху.
- Помнишь ту церковь, в которой мы познакомились? - спросила Мария, ставя кружку с водой на стол, но продолжая сжимать её в руке.
- Помню - Артём кивнул, скрестив руки на груди.
- А как ты там оказался, Артём? Ты верующий? Я если честно, не помню, чтобы ты вообще ходил в церкви. - сказала Мария, поглаживая большим пальцем стенку кружки и переводя взгляд с неё на своего мужа.
- Я... - проговорил Артём, но девушка не дала ему сказать.
- А ещё есть кое-что, чего я не понимаю. Искренне не понимаю - проговорила Мария, сощурив глаза. Она еле сдерживала своё тело от приступа истерики. Горло её сжималось с такой силой, а челюсть плясала из стороны в сторону так, что ей тяжело было выговаривать слова.
- Я не понимаю, почему такой красивый, сильный мужчина положил глаз на такую невзрачную, да ещё и беременную на девятом месяце девушку, как я. Нагулявшую непонятно где живот, непонятно как. - Мария говорила и видела, как лицо Артёма багровеет.
- Я не понимаю, о чём ты - процедил он сквозь зубы - Но если ты не замолчишь... - он замахнулся рукой в сторону, пытаясь испугать её, привести в чувство.
- То, что?! - выкрикнула Мария, ногти её до синевы вцепились в кружку, сцарапывая с неё верхний слой краски - Может быть ударишь меня, а?! - она дёрнулась в его сторону, отчего он опешил и отступил на шаг.
- А, нееет, - она захохотала громко, закидывая голову назад, голос её сорвался и осип, превращаясь в утробный, нечеловеческий бас - Ты не посмеешь этого сделать, нееет, Артём. Ты слишком хитёр, слишком остороожен. Ты не ударишь меня, чтобы потом я могла нажаловаться полиции, верно? Муж избивает жену в однокомнатной квартире с картонными стенами, какая проза жизни, правда? -
- Что с тобой? Что с твоим голосом? - пролепетал мужчина, сделав ещё шаг назад.
Но Мария смотрела на него в упор, она смотрела на него, покачивая головой, по старушечьи, вытянув вперёд одну свою руку, указывая пальцем Артёму в грудь.
- Ты не ударишь меня, а вот изнасиловать можешь, верно? - она снова засмеялась, одновременно своим голосом и низким, утробным, демоническим смехом.
- Ты пьяна! Ты обдолбалась наркотиками! - выкрикнул Артём наверх, к потолку, точно загнанный в угол школьник, зовущий на помощь.
- Ты ведь уже сделал это однажды, верно? - сказала Мария, и Артём в ужасе раскрыл глаза, он знал, она знала, теперь все всё знали.
- Ты сделал это однажды с маленькой молодой девочкой. Напомни мне, как её звали? - Мария повернула голову вбок, с хрустом шейных позвонков и рот её расползся в дикой улыбке.
- Маша... - Артём пытался вразумить жуткое существо перед собой.
- Вот именно! - вскричала Мария - Эту девушку звали Маша. Снасильничал бедняжку - вырвалось изо рта Марии голосом старухи - Снасильничал тайком, опоив её в клубе снотворным. Глупую беззаботную девчонку. Она даже и не поняла, кто это был. Бестолковая избалованная шлюха! Оставил её вот так, на обочине жизни. А спустя время выследил её уже беременную. В церкви. Давно ты меня знал, Артём? Давно ты меня знал?! - завыла Мария, она изо всех сил взмахнула рукой и размозжила керамическую кружку о висок мужа.
Осколки разлетелись в разные стороны, задевая её шею и запястья. Артём взвыл, хватаясь за окровавленный висок и глаза, он рухнул на пол, пытаясь уползти прочь.
- Сука! Сумасшедшая сука! - выкрикнул он, разворачиваясь в сторону коридора.
- Блудница с ублюдком внутри! - захохотала Мария, схватив стоящий рядом стул, и ударила этим стулом мужа по голове и спине. Артём мгновенно выключился, распластавшись на полу.
Мария бросила стул на него сверху, перепрыгнула и кинулась в комнату, где кричал сын.
- Леон! Леон! - лепетала она надрывно, прижимая к себе ребёнка - Лёвочка, Леончик мой, моё золотце - шептала она, осыпая поцелуями лицо заспанного и плачущего ребёнка.
Сын испуганно прижался к ней, обвив её шею ручками и завыл.
- На...а...На...ма...Ма..ма! Мама! - плакал ребёнок, пока Мария быстро засовывала в карманы куртки телефон, кошелёк и паспорт. Она схватила с кровати одеяло, завернув сына в него, и кинулась из квартиры, слыша, как на кухне ворочается тело Артёма.
Она пробежала с сыном весь парк, завернув к церкви. Дверь в церкви была закрыта, Мария дёргала ручку тяжёлой дубовой двери, но без толку. Сын уже не плакал, а жалобно скулил. Мария стала барабанить кулаком по стеклу, потом ещё по одному, затем стала стучать в маленькую пристройку рядом с церковью. Зажегся свет, Мария радостно вскрикнула.
В окне показалось хмурое лицо священника. Он посмотрела на Марию с ребёнком свозь стекло и исчез. Спустя минуту или две, дверь в пристройке открылась. Мария всё это время лихорадочно озиралась по сторонам, клубы пара вырывались изо рта, она боялась, что он догонит, сейчас он догонит её и придёт конец. Она ринулась к двери, сбивчиво объясняясь со священником. Он стоял перед ней без рясы, в тёмном спортивном костюме. Он кивнул, приглашая внутрь. Закрыл за Марией дверь на плотный засов, и они прошли чуть дальше.
Муж не гнался за ней, наверное, он до сих пор был в отключке. Или же просто не мог догадаться, что Мария убежит именно сюда. Священник, которого звали Фёдор, выделил Марии на эту ночь свой угол со скромной вытянутой кроватью у стены и небольшим прямоугольным столом рядом, стол был покрыт простой белой клеёнкой. Сам священник сказал, что ляжет на диване в соседней комнатке.
Спустя час, Леон, сладко свернувшись под боком у Марии, спал, засунув палец в рот. Мария допивала вторую кружку крепкого чая без сахара и заканчивала свою историю отцу Фёдору.
Фёдор внимательно слушал её всё это время, в начале рассказа он убедил её, что сейчас, среди ночи, не стоит срываться с места или звонить в полицию. Он предложил ей выпить чаю, а затем рассказать всё как было. После рассказа он какое-то время молчал, смотря за окно. Там медленно падал снег.
- Я помню его. - наконец проговорил священник.
- Кого? - спросила Мария, положив ладонь на бок сына.
- Артёма. Он ходил сюда часто, всё грехи замаливал. Очень странный молодой человек. Приходил на исповедь, а толком ничего не рассказывал, просто молча стоял. -
- Прощения просил? - криво усмехнулась Мария.
- Да нет. - Фёдор сощурил чёрные, как угольки, глаза. - Не мог попросить. Но ходил. Даже дружбу затеял с моими алтарниками, я его ругал за это. Непонятная дружба мужчины и маленьких мальчиков. В крайний раз, как я его здесь видел, пригрозил ему не соваться к ним больше. Он отстал. А потом ты пришла. - кивнул Фёдор в сторону Леона - Блудница - он улыбнулся широко.
- Почему же блудница? - Марию уколола обида.
- А ты думаешь блудница та, что нагуляла? Нет - Фёдор помотал бородатой головой. - Блудница, это заблудившаяся овца. Без пастыря, без бога. Та, что нуждается в защите, вот, кто такая блудница. - он посмотрел на Марию, а потом холодно сказал - Бес в тебе сидит, знаешь? -
- Знаю - ответила Мария - Но я. Я не знаю, как. -
- От Евдокии, известное дело - священник пожал плечами - Передался он тебе. Она же померла в тот же день, как вы встретились. Он и перешёл к тебе. Но только - Фёдор помедлил немного - бес этот не прижился в тебе, как в ней. У тебя другое сердце. - продолжил он, наклонившись к девушке ближе.
- Вы меня пугаете - прошептала Мария.
Фёдор усмехнулся и встал из-за стола.
- Спать пора тебе, завтра утром позвонишь сестре и всё расскажешь. Пусть сюда приедет за тобой и заберёт вас. А с Артёмом этим, что хочешь делай. Расправа нужна на демона, по справедливости. -
- Демона? - Мария отозвалась точно эхо. - Разве не я бесноватая? -
- Ты - Фёдор кивнул, - Но только есть разница, между бесноватыми людьми и просто демонами в человеческом обличье. - сухо ответил он.
- Отец Фёдор - спросила Мария, когда он уже был в проёме - Не знаю можете ли вы, с моим сыном. Всё ли в порядке? - голос её дрогнул.
- Больной он у тебя - махнул рукой Фёдор - к доктору сходи, и сама увидишь. Не бойся, сходи к доктору - и ушёл в другую комнату.
Эпилог
В парке стояла светлая, солнечная погода. Дети бегали туда-сюда, прячась за деревья, рассекая по дорожкам на ярких, точно пятна в калейдоскопе, самокатах. Многие гуляли парочками, старички грелись на скамейках под солнечными лучами. Мария сидела на лавочке возле детской площадки и покачивала носком туфли, она читала книжку, улыбаясь сама себе. Её длинные медные волосы лежали волнами и их ласкал ветерок.
- Мама! Мама! Смотрыы - вскрикнул Леон и подбежал к Марии, кинувшись ей на шею.
Мария захохотала, прижимая сына к себе.
- Что такое, что случилось, Леончик? - она смачно чмокнула сына в розовую щёку и шлёпнула ладонью по попе в голубых коротких шортах.
- Мама! Смотрыы...- басом тянул Леон, вытягивая палец в сторону площадки - Там девочка хулиганыт! - он нахмурился.
- Леончик, посмотри на меня. - строго сказала Мария, сын повернул к ней своё круглое лицо.
- Повторяй за мной - вытягивая широко рот сказала Мария, показывая пальцем на губы - Не "смотры", а "смотрии-и" надо тянуть "ии" - сын послушно повторил и Мария погладила его по голове - Воот! Правильно! И! Всё, иди играй! Не ябедничай на девочек. - она снова засмеялась.
Леон убежал обратно на площадку, раскинув руки в сторону и жужжа, как самолёт.
Отец Фёдор оказался прав. У Леона врачи обнаружили редкое генетическое заболевание, из-за которого он был глухим на оба уха. Умственно отсталый двухлетка оказался просто глухим несчастным ребёнком, чья мама боялась врачей. Он оказался очень способным, умным мальчиком. Спустя два года активных занятий с логопедом, в сурдологическом центре, плюс слуховой протез с едва заметной полоской за ухом и круглой блямбочкой на затылке, чуть длинные кучерявые волосы и - вуаля! По детской площадке носился здоровый, крепкий мальчик четырёх лет, ничем не отличающийся от других. Разве что говорил с небольшим акцентом. Мария посмотрела на любимого сына, со сжимающейся ласковой тоской в сердце. Отец Фёдор был прав.
На другом конце площадки стояла сгорбленная фигура. Мария посмотрела на неё, с едва заметно дрогнувшими губами. Старушка в красном клетчатом платке и тяжёлой синей юбкой показывала на Леона сухим костлявым пальцем. "Ты его не спасёшь! Ты не спасёшь его, мерзкая блудница!" - отчетливо проговорила старушка в голове Марии.
Мария моргнула пару раз, прогоняя настойчивое видение из головы. Она уткнулась носом в методичку по психиатрии, читая раз за разом одну и ту же строчку "ложные, либо искажённые образы и явления, обманчивое чувственное восприятие мира...ложные, либо искажённые образы и явления.." бормотала про себя Мария, пока в конце концов старушка не пропала из виду.
День был летним, лёгким и искристым. На дворе стоял 21 век, и Мария твёрдо решила, что вполне может обойтись более гуманными методами лечения, отринув все прочие суррогаты.