СТАРИК

1
Вновь одиночество ко мне заходит в дом,
возможно, для того, чтоб поделиться
своим присутствием и мыслями о том,
что в жизни ничего не повторится
и не должно. Декабрьская тьма
зажгла фонарный свет по переулкам,
белеет снег, нестойкая зима
вечерним не способствует прогулкам,
но перед тем как двери - на засов
хозяева выгуливают псов...

2 
На склоне лет от жизни чаще ждешь -
не праздничную россыпь фейерверков,
скорее случай, что теперь похож
на фарс, на утопическую сделку
со временем - его теперь - в обрез,
но бег минут, как деньги, не жалеешь,
к часам, теряя прежний интерес:
пусть тикают, ведь, ты всегда поспеешь 
туда, где не отложишь на потом
помыть посуду иль построить дом.

3
Слежу за тем, как грешное перо
пристрастно исповедует бумагу,
к ней, проявляя влюбчивость Пьеро,
возможно, безответную, во благо
оставить хоть частичку бытия
в укор тому, что упускает память
на до - минорной ноте: быт и я,
хотя с высот на бытовщину падать,
что водку пить украдкой под компот
в столовой, где приличный люд не пьет...

4
- Что делаешь? - звонит мне старый мэтр,
он книжек сорок утопил в забвенье,
но мнит себя, как некий Гулливер
очнувшись в лилипутском окруженье.
Его эгоцентризм, что в сердце нож -
он знал Луконина, его читал Твардовский -
критиковал, как он меня, а все ж
ему приятны даже отголоски
тех давних лет, когда он рисовал
себя, а под собою пьедестал...

5
Договорились -  встреча на углу,
возле лотка, левей лотка - бодега.
К ней рыночные люди поутру
сбегаются, стряхнув лохмотья снега.
За кружкой пива бомж и юркий вор
отводят душу. Разве им до песен?
И наш литературный разговор,
как правило, бывает неуместен,
а пару строк из Блока - наугад
перебивает смех, но чаще мат...  

6
При встрече он рассказывать начнет,
как добивал японцев на востоке,
повоевал чуть-чуть - пошло в зачет,
и перед нами ветеран в итоге.
В те годы он внушил на много лет
себе и окружающим тем боле,
что по душе лирический поэт,
а журналист военный поневоле. 
Газету вскоре бросил и потом
хлеб добывал писательским трудом...

7
Я поспешу. На знаковом  углу
обнимемся с приятельской улыбкой,
присядем к закадычному столу
за рюмкой, а бывает за бутылкой.
И будет он вальяжно говорить
о том, что книги пишет для народа...
Я возрожу: " народ удвоил прыть
к религии, к торговле, к огороду -
зачем ему лукавый бисер строк,
когда в стране бесчинствует порок?..."

8
Решим, что нам друг друга не понять -
на этом и закончится пирушка.
Устав  с утра в случайности играть
день сникнет, как забытая игрушка,
не объяснив нам встречу близ лотка,
и раздражительность, когда бываем вместе,
качнется тень хмельного старика
под запыленной лампочкой в подъезде.
В сердцах он воздух сокрушит рукой
и скроется. Спрошу себя: -  На кой...
мне это надо?...