(Незаконченные странствия по путям нехоженным,
областям трудным, неведомым...)
Благословение
-- Ким, ты ли это?
Прохожий оглянулся. Посмотрел на Гая, потом над его правым плечом и головой. И продолжал смотреть, хотя там никого не было.
-- Что такое? Куда ты смотришь?
-- Посмотри-ка, над тобой Знак!
Гай осмотрелся, пожал плечами.
-- Я тебе обещаю, ты будешь благословлен, -- сказал Ким, опустил глаза и молитвенно сложил руки. Похоже, он не шутил.
Его ладонь засветилась легкой бирюзовой дымкой, когда он коснулся плеча Гая. Тут же отдернул руку. Гай почувствовал легкую дрожь во всем теле, будто напряжение какое-то, а на макушке встали дыбом волосы. В ушах зазвенели голоса ангельского хора и время остановилось: все так стало ясно, что любая мысль пугала своей четкостью, простотой и возможностью материализоваться.
Ким отступил назад, преклонил колени, опустил голову.
-- Я видел тебя в городе, я тебя помню, -- сказал он. -- Ты уже тогда выделялся из всех.
-- Да ты что! Встань. Я не верю, что ты это говоришь обо мне...
А сам подумал: "Только бы сейчас не увидел все это Майкл Томас..."
Ким печально улыбнулся, но встал.
-- Ты не знаешь сам, кто ты есть. Поэтому ты не можешь найти себе места.
-- Тогда скажи мне, кто я! Где мне успокоиться?
-- Об этом я не могу сказать. Ты почувствуешь это сам и сам потом поймешь.
Ким отвернулся, накрывая плащом голову, согнулся... Вдруг стал стариком в монашеском капюшоне и сосновым посохом в руке -- странником. Того Кима, что только что стоял перед Гаем, уже не было. И лицо другое. Только фраза, которую тот повторил, выдала его:
-- Ты будешь благословлен.
И он ушел, то ли прихрамывая, то ли кланяясь Гаю, бормоча себе под нос какую-то стариковскую ерунду.
...Странно, Ким ушел, а сизое свечение перед глазами Гая осталось. И это легкое облачко расплывалось, становилось все шире, пока целиком не окружило его. Перед глазами все затуманилось, появилась стена светло-голубого цвета с темными глубокими пятнами. Эти пятна стали опускаться вниз, к земле, и сверху на их место опускались новые. Через секунду эти пятна удлинились по вертикали, из них стали выходить люди в светло-бежевых балахонах. Все они были похожи друг на друга, но не на одно лицо -- мужчины и женщины -- словно братья и сестры. Окружили Гая кольцом и со спины Гая встали так, чтобы тот чувствовал их присутствие. Остановились и запели -- это их голоса Гай слышал до этого. Мелодия, выводимая ими с усердием (это была "Смилуйся, Господь"), лилась как медленный поток. И так же медленно они подняли глаза к небу, взмахнули руками.
Гай тоже поднял лицо, но не успел сообразить, что к чему -- на него упал яркий свет. Гай зажмурился и не почувствовал под ногами земли. Открыл глаза, думая, что все это долгое время спал и видел много-много разноцветных и почти реальных снов, но... сказка продолжалась. Он увидел Нечто. Оно было продолговатое и походило на древний кельтский орнамент -- толстые и тонкие переплетающиеся нити светло-оливкового цвета. И это образование было живое.
-- Кто ты? -- спросил Гай и не услышал своего голоса, не почуствовал напряжения голосовых связок, воздуха в легких. И только сейчас понял, что у него нет ни рук, ни ног, ни туловища. Только странные глаза, видящие сразу все вокруг: и слева и справа; и снизу и сверху; и спереди и сзади. Там было много ясно различимых звезд.
Ему вспомнилась древняя книга, вспомнилась первая руна своего имени, означающая центр его внутренней вселенной и свободу в шести направлениях. Все вокруг было второй руной -- всеобщим Хаосом. Только сейчас все замерло, ничто не двигалось. Гай (или то, что он был сейчас) потянулся по линии взгляда к тем увиденным оливковым нитям, заскользил к ним по светлой дорожке, чувствуя, как они входят в его существо, он обретает благословение и... И возникла четвертая руна -- та, в которую никто не верил, потому что написание имени не допускало дополнительных знаков. Но он-то сам верил! Знал, что она существует, присоединяясь к его имени на время и снова пропадающая... Появилась руна, дающая жизнь. Этого еще никогда он не видел, но искал все время. Но она, в то же самое время, пугала его до неимоверной степени, потому что это было... неземное.
Гай закрыл глаза. В памяти, словно нанизанные на желтую пульсирующую нить, поплыли воспоминания. Гай ощутил, что может войти в каждое из них вновь и почувствовать его еще раз, еще раз прожить; он двинулся по этой нити назад: от поздних, последних событий к более ранним... Он переходил Границу у форта и Башни; он нашел Ход в Большой Дом и домик над прудом; он провожал Хранителей в Параллельном городе... Он ощущал все это от того момента, как распалась Система, до того (в обратном направлении), когда она была только что построена -- это были отдельные вспышки воспоминаний. Гай понимал, что проходит мгновение, но он проживает в них несоизмеримо больше. Вся его жизнь будто проживалась обратно.
...Вот уже в своей деревушке, встретил Маску-Хохотуна; ребята в овраге, красный ручей...
...Вот он уже маленький мальчик -- видит полустертые в памяти картинки, волнительные и случайные моменты, отложившиеся в неразумном мозгу.
Потом Гая охватило зарево, он вдруг почувствовал, что его разрывает на части неведомая сила. Он закричал и очнулся на росистой траве луга. Свет уходил, угасал... Сизое облачко рассеивалось... Совсем близко, над самыми ушами шептали Наблюдающие и Гаю казалось, он разбирает их слова, ведь понимал он их, когда они пели и воздевали к небу руки...
Все стихло. Гай поднял голову... Рядом сидел Маттиас, с испуганным лицом глядя на него.
-- Все в порядке со мной? -- спросил Гай.
-- Да, -- выпрямился тот. -- Но ты так орал, что мне пришлось пробежать насквозь несколько разных мест, а это для меня слишком...
Гай присел, подогнул под себя ногу, как Матти. Дотронулся до ног, ощупал свои руки, лицо, шею... Закрыл глаза. На щеках высыхали слезы.
-- Я нашел себя, -- сказал он Маттиасу. -- Я рождаю целые миры своим намерением.
Но тот, видимо, не совсем понял Гая.
-- Расскажи, что ты видел, когда прибежал?
Матти кивнул и показал рукой вверх:
-- Ты упал с неба, как метеор. Это был шар, фута три в диаметре, который дико кричал, а у самой земли, над травой, вдруг потемнел, уменьшился... Я подбежал ближе и увидел тебя. Ты пошевелился и я подумал: "Слава Богу, живой!" Вот и все.
Гай закивал, все это походило на правду. Только можно ли вернуть то состояние?..
-- Когда бежал сюда, ты не встретил старика с палкой и в темном широком плаще?
Маттиас отрицательно закивал. Потянулся рукой к Гаю.
-- Что это?
Возле Гая опять появилось свечение. Он выдохнул, потрогал пальцами сизое облачко, словно дымок. И представил, что держит рунную палочку. Чистую, без рун. Облачко втянулось между пальцев Гая, появилась палочка. Матти потянулся, чтобы взять ее, но та стала таять и янтарными каплями упала в траву. Маттиас по одной собрал все капли -- неровные горошины.
-- Как ты это делаешь?!
-- Если бы я этого не сделал, появилось бы что-то другое, -- усмехнулся Гай, закрыв глаза. -- Я не знаю, как. Все произошло само собой.
Маттиас с опаской поглядел на него.
-- Тебе лучше?.. Тогда я пойду, наверное.
-- Иди. Спасибо, что прибежал.
-- Да будет... А камешки я возьму, можно?
-- Возьми, -- кивнул Гай. -- Мне они не нужны.
Размышлять о том, что с ним было, Гай не мог. Это не поддавалось разумному анализу, было так нелогично, так невообразимо сложно и чудно', что разум отказывался принимать все это за реально случившееся.
Гай увидел (или ощутил всем своим необычным существом) нечто невероятное. На том он и порешил, не вдаваясь в подробности. Он начинал жить заново. Другим человеком.
Через некоторое время, когда его встретил Майкл Томас, Гай выглядел отрешенным и доставал из воздуха все что угодно, но только до той степени, до какой мог себе тот предмет представить. Когда Майкл попросил его реализовать из небытия сложное устройство, Гай сказал, что не может сделать этого вот так сразу; что у него не хватает воображения и сил представить это, и он сдался. Этим Майкл Томас несколько спустил Гая с небес на землю, от которой тот стал отрываться (буквально -- висел над землей в нескольких дюймах). И сказал ему с немалой долей иронии, что Господь Бог, создавший этот мир и многие другие, и созидающий их до сих пор, обладает намного большим запасом воображения, чем Гай, и тому никогда не добраться до того уровня, обладая ограниченностью земного мышления и чувств. Уж что-что, а объяснять Майкл Томас умел.
"А как он объяснит вот это?" -- подумал Гай и коснулся ладонью ладони. Между ними возник бирюзовый шар, источавший туман. Гай подал его Майклу и как только тот взял его, то очутился за плотной стеной тумана. Потом взлетел вверх и ухватился за протянутую ему Гаем руку.
-- Где это мы? -- спросил он Гая.
Вместо ответа Гай поместил Майкла туда, где прежде бывал сам -- в темноту и бестелесность, и послал ему мысль: "Загадай, что хочешь". Майкл послал мысль в открывшееся намерение (нечто другое, чем у Гая) и вызвал очертания того сложного устройства, что предлагал воплотить Гаю. Пытаясь разобраться, влетел внутрь, растворился в нем, стал каждой его частью и всем механизмом в целом, ощутил принцип работы и хотел уже материализовать идею, но Гай успел вытащить Майкла наружу своим более сильным намерением, и спустился с ним на землю. Объяснил ему:
-- Что толку, если бы ты превратился в эту махину?.. Человеком ты выглядишь лучше.
-- Велик Ты, Господи, и чудны дела Твои... -- воздал хвалу Творцу Майкл, отдышавшись. -- Надо признаться, Гай, ты меня далеко обогнал.
Гай улыбнулся и, взмахнув руками, обдал Майкла цветными щекочущими нитями радости. Майкл засмеялся, поеживаясь от щекотки. Засмеялся и Гай, поглядывая на него.
-- Нет, я еще не побывал там, где ты... В Стране Семи Правителей на краю эфемерного диска и не встречал там Проводника.
-- Господь Всемогущий! -- воскликнул удивленно Майкл. -- Ты еще не понял! А где мы, по-твоему, были?
-- Мы проникали в свою собственную сущность. -- уверенно ответил Гай. -- Это есть у каждого человека. Я видел. Это не край. Ты покажешь мне дорогу туда?
-- Боже мой, боже мой, -- шептал Майкл и вглядывался в Гая. -- Ты действительно благословлен! От тебя исходит сияние. Мудрец в царстве лесных эльфов нагадал мне, что я встречу такого человека, но что это будешь ты... Как же я тебя сразу не распознал?..
-- Майкл, я обычный человек. Посмотри на меня, я никто, песчинка...
Майкл Томас успокоился. Неизвестно какие мысли буравили серое вещество его мозга, но он изменил свое мнение о Гае, сказав:
-- Потеряв время на создание Системы, в результате ты ничего не потерял. А я, использующий каждую минуту, остался позади.
-- Каждый из нас идет своим Путем, -- возразил Гай. -- А время -- ничто для вечности.
Они легли на траву и стали смотреть в небо, на облака, будто ничего не случилось несколько минут назад.
-- Ты видел Кима? -- спросил Майкл.
-- Видел, -- кивнул Гай, не поворачивая головы. -- Он сказал мне то же самое, что и ты -- что я благословлен. Но почему я?.. Я не чувствую в себе изменений, чего-то особенного. Только могу теперь больше, то, что раньше было от меня скрыто.
-- Ты узнал об этом, потому что был избран. Ты слышал шепот Наблюдающих с самого начала.
На это Гай ничего не ответил. Вздохнул и поморщился.
-- Знаешь, Майкл, я так и не понял, кем стал Ким. Он остался для меня загадкой. Ты хоть что-то знаешь о нем?
-- То же, что и ты. Я тебе уже говорил, что встречал его несколько раз. Знал, что это он, но мы никогда не разговаривали.
-- Ты думаешь, он ушел дальше меня? Он может выходить в свою сущность? Он может идти за край?
-- Спрашиваешь, будто я знаю...
-- Я спрашивал уже не тебя. Пространство. Мне просто хочется это знать.
Вскоре, однако, Гаю посчастливилось разложить имя "Ким" рунами. Первая же дала разгадку -- он не был благословлен, но обладал внутренним светом озарения, дающего ему знание Пути. Его преимущество перед Гаем -- он знал и был способен проявить это знание. Вторая руна объяснила, почему Ким, не задумываясь, ушел из города -- он сам распоряжался своей мыслью. А карцер стал удобной стартовой позицией, позволившей ему все взвесить. Третьей руной Гай ответил на свой вопрос: "познал ли Ким свою сущность?", утвердительно.
Ким стремился к совершенству путем приспособления к любой ситуации и возможности найти из нее правильный выход.
...Это был уже не тот Гай, которого все знали раньше. Иногда можно было сказать, что на Гая он был похож лишь наружно. Он одновременно и отрешился от мира, и был сосредоточен на нем -- объял окружающее его пространство своим вниманием. Целиком. Мелочи же -- общение с людьми, хождение по земле, скитание, теперь мелкие для него каждодневные желания -- не доходили до его рассмотрения. Он сидел в определенном месте и предавался созерцанию сущего.
Так было поначалу. Чуть позднее он иногда стал переходить с места на место.
Гай желал создать свой мир нерушимым, но не достиг уровня своей надежды, ибо не было нерушимости мира и нерушимости того, кто создал мир. Создание самостоятельной структуры своего мира не освободило Гая. В этом была его ошибка. А теперь он забывал свою личную историю, оставлял все позади, как Ким. И в созерцании уходящих образов, нет-нет да и проблескивала Истина. Как следовало поступить.
Дорога, Дорога... Что она значила для Гая?.. По крайней мере то, что, случись что угодно,, где бы он ни проходил, искать надо было только хорошее, красивое, доброе. Разрешать споры, примиряя противников; помогать нуждающимся и просящим; искать Истину и всех любить.
...Гай перекрестился, поклонился на храм, а пацаны, проходившие мимо, засмеялись:
-- Ты что это?!
-- А вы разве не... -- оглядел Гай их лица и понял, что с ними не стоит об этом разговаривать. Пожал плечами и отошел.
Кончалась католическая служба. Тихо пел орган, подтягивал небольшой хор. Гай вошел внутрь, оглядываясь на цветные оконные витражи и ощущая сумрачную прохладу. Сел с дальнего края, в темном углу, чтобы не привлекать к себе внимания или кому-нибудь не помешать. Опустил голову от сонной усталости. И забылся...
Вечером его разбудили шаги. К службе подходил народ. Молодая женщина с девочкой лет восьми прошли вдоль всего ряда и присели рядом. Женщина посмотрела на Гая и кивнула: "здравствуй". Гай кивнул в ответ и огляделся: почти все скамейки в церкви были уже заняты Пастор от алтаря читал Евангелие.
Гай нащупал ногой свою сумку, нагнулся за ней и тихонько, боковым проходом пошел к выходу. Девочка посмотрела ему вослед и сказала что-то матери. Та оглянулась и послала девочку вслед за Гаем.
-- Мальчик! Мальчик, постой, -- догнала она Гая уже в дверях. -- Подожди, пожалуйста.
Гай оглянулся, плохо понимая слова, но догадавшись уже, что обращаются к нему. Девочка подбежала и остановилась.
-- Мальчик, пойдем со мной. Моя мама хочет тебе что-то сказать.
Гай понял только первую фразу, к тому же девочка подала ему руку и поманила за собой.
Когда подходили, то звуки органа и голос пастора для него уже были не столь слышны. Он со вниманием вглядывался в сидящую женщину. Простое круглое лицо со множеством коричневых крапинок на носу, на щеках и даже на подбородке и лбу. Недлинные светлые волосы, темно-зеленые глаза. Шея с морщинками, уходящая в воротник толстого свитера. Она улыбнулась и произнесла несколько слов, из которых Гай понял, что ее зовут Магда. Гай спросил, говорит ли она по-английски; оказалось, что очень плохо. Тогда Гай пожал плечами.
Магда снова улыбнулась, хорошо так, ласково. Попыталась объяснить, почему она его задержала. Невероятно, но оказалось, что его лицо Магде знакомо. И когда она увидела его сегодня, в этот особый для нее день, да еще здесь, в церкви, то поняла, что это Знак.
-- Кто ты? -- спросила Магда. -- Ты здесь один?
Гай стал говорить, стараясь подыскивать слова попроще.
-- Я один. Зашел сюда только лишь отдохнуть, -- и пояснил: -- Я долго шел пешком, потом ехал поездом.
Магда закивала, потом осмотрела потрепанную одежду Гая, его сумку, перекинутую через плечо; оглядела церковь и поднялась со скамьи, извиняясь перед соседями слева.
-- Идем с нами, -- сказала она Гаю.
От церкви ходил автобус, они сели втроем и вскоре доехали до небольшого домика с бежевым забором, калиткой и дорожкой, вымощенной булыжниками до самых дверей. Вошли и Магда усадила его и девочку за стол.
Накормила и расспросила о том, куда он идет. Гай ничего не придумывал, просто рассказал об одном виденном ранее месте. Пока он ел и объяснял, Магда собрала его сумку -- положила еды на дорогу и еще какой-то сверток. А он внимательно глядел на ее глаза, на добрый, с морщинками в уголках, прищур, на волосы, скрывающие ее лицо, когда она склонялась. На белые мягкие руки -- руки матери, заботящейся о своем ребенке.
У Гая сладко защемило сердце от чувства признательности этой женщине. И когда она отдавала ему его сумку, он вдруг опустился перед ней на колени и смотрел на нее так, как смотрел бы на Божию Матерь, если б она спустилась сейчас к нему с небес.
Магда с растерянным видом стала поднимать Гая и... заплакала, прижав согнутые пальцы к губам. Моргая, смотрела на Гая, опустившего глаза и одевающего ремень сумки через плечо, а потом обняла его, прижала к себе, вздохнув над самым его ухом, все еще, наверное, считая, что эту встречу послал ей сам Господь.
А потом Гай ушел. Ушел с желанием оглянуться, но боялся, что тогда не сможет уйти, и не оглядывался. Магда смотрела ему вослед от дверей своего коттеджа, а он уходил, решив для себя, что запомнит это место, чтобы, возможно, когда-нибудь сюда вернуться. Надеялся, что эта добрая женщина не прогонит его, сироту, с порога.
Гай стал новым человеком, старое уже не вспоминал. Его внутренняя жизнь соединялась с внешней все крепче, он плыл по течению и ничего уже не планировал. Встречая какое-то затруднение, Гай занимался им, пока не находил решения.
Сосновый посох Матти.
...То ли дома прибрежной деревеньки, то ли городские окраины... Скорее, пригород: техническая станция, причалы, водонасос... Невдалеке от причалов -- длинный песчаный откос с вытащенными из воды лодками, в воде -- залитые доски деревянного мола. На перилах сидели пацаны и удили рыбу.
Гай постоял на берегу, осмотрелся, прикинул расстояние до ребят и полез, придерживаясь перил. Запыхавшись добрался, кивнул нескольким поглядевшим на него искоса, хотя никого здесь не знал. Сидел с ними на перилах долго -- несколько часов, больше посматривая на берег и домишки со стороны реки. Потом попросил у соседа удочку, сел в сторонке и, посматривая то на ребят, то на поплавок, задумался о своем Пути...
-- У тебя клюет! -- окликнул его сосед. -- Вытаскивай!
Гай резко поднял удочку и в воздухе сверкнула серебристая рыбка. Он подтянул ее к себе, снял с крючка и, поглядев, как она беспомощно разевает рот, отпустил обратно в воду. Отдал удочку и ушел молча, под косые взгляды оставшихся ребят.
Побрел дальше по этому пространству, уже чувствуя перемену, которая вскоре случится. Но определенного пока ничего не осознавал.*
/* Некоторые могут спросить, как же Гай уходил так далеко в незнакомые края, ездил на поезде? Не боялся ли он голода, или заблудиться и не вернуться назад? Вот, дескать, мы далеко от дома-то отойти боимся...
В том-то и дело, что путешествия совершались под ведением неких сил (ради субъективного поиска Истины здесь не называемых). Поэтому то, что приводило его куда бы то ни было, выводило и обратно, либо на смежный топос. И Гай был в этом уверен. А когда все же одолевали сомнения, то вспоминал, что сможет всегда вернуться "по своим следам".
Вскоре его догнал Маттиас. Гай удивился, увидев у него в руках посох Кима. В тот самый раз, у карцера Матти точно не было, да и не могло быть в то давнее время... Все предположения странным образом упирались в нечто туманно-серое; в участок неопределенности, разглядеть ответы в котором, не подойдя ближе, было невозможно.
Маттиас задал Гаю вопрос. Такой, что никому до него не приходило в голову задать.
-- Об этом меня никто никогда не спрашивал! -- опешил Гай, замечая, что на посохе нет фиолетовой змейки.
-- Так тебе известно о тоннелях и секретной службе?
-- Да, я об этом знаю. Я сам пытался туда пробраться, но на это уходит много времени. К тому же, где-то там находится то, что меня пугает самым жутким образом, -- Гай передернул плечами.
-- Тогда расскажи мне, -- попросил Матти.
Гай слегка усмехнулся. самому показалось интересным поделиться тем, о чем уже начал забывать, если это было Матиасу нужно. Но сейчас, как и ранее, Гаю казалась эта тема сложной, запутанной, но Матти так просительно смотрел и хотел услышать слово Гая...
-- Кому же мне еще рассказать?.. Ты первый спросил меня об этом. Но поверишь ли ты мне, если я скажу тебе все, что знаю?
-- Поневоле поверишь всему, когда речь идет о такой большой тайне.
-- Но я могу тебя обмануть...
-- Не думаю, чтобы ты имел с этого какую-либо выгоду. То, о чем я хочу знать, непрактично. На этом не разбогатеешь, не прославишься, просто это откроет несколько иные горизонты.
Гай удивился рассуждению Матти, как и тому, какие мудреные речи выдавал иногда Майкл Томас. Удивился и растерялся, как Марик, впервые попавший с Гаем в те места, куда можно было пройти, только воспользовавшись особым кодом.(Гай провел его даже без шарика, просто взяв за руку.)
И Гай открыл Матти секрет:
-- В старые годы, что текли вне здешних мест и были несколько более содержательными, мне явно пришлось испытать путешествие на Остров. До сих пор меня пробирает дрожь при воспоминании о мрачном тоннеле с ручьем и скользкими камнями, и той пронизывающей сырости, преследовавшей меня до самых стен города. Это не был Большой Дом...
-- Поэтому я и интересуюсь, -- вставил слово Матти. -- Но продолжай, пожалуйста.
-- Город занимал строго ограниченную площадь, но не малую, вмещая целиком один средний топос. Город не видоизменялся, но движение внутри него напоминало жизнь на почтовой станции или в конторе по перевозке грузов: много людей что-то перемещало с места на место. Именно там, глубже, я увидел те тоннели, о которых ты спрашиваешь и... это было для меня тогда великим потрясением.
Маттиас, округлив глаза, закивал и приготовился запомнить главное...
Гай думал, что кроме Хранителей никто и не заметит его долгого отсутствия. Но его часто вспоминал Марик, ребята в домике над прудом, да еще Снорри... Он вдруг заскучал по Гаю, как всегда у него бывало, когда человек, о котором он думал, находился очень далеко. Хранители все же имели надежду его увидеть.
-- Я бы хотел, чтобы Гай вернулся к нам, -- сказал один из Хранителей на собрании и выразил желания всех остальных.
Стали искать Гая. Не специально и направленно, а по мере сил и времени, и возможности заняться поисками.
День, когда пришел Гай, случился не скоро. Он удивил всех Хранителей своим обликом и тем, что он умел...
-- Я его таким никогда не видел, -- шепнул один из первых Хранителей другому.
И Гай, и Маттиас -- оба они ушли из Розового Тумана на Дорогу почти одновременно. Только Гай для этого миновал Границу. Маттиас же по уходу ничего такого не знал, поэтому и не был Избранным. Шел, проникая в следующее пространство, и в следующее... Можно сказать ведение Матти было более сильным, чем ведение Гая. Но, как известно, у каждого свой Путь.
А сравнивать Пути Гая и Матти сейчас было уже невозможно -- настолько различных результатов они достигли. Но оставим на время Гая...
По уходу из поселка, от Западных ребят, Маттиас сначала шел по окраинам с редкими домиками, разбросанными по склонам холмов. А затем попал в места, куда ранее не выбирался. И с этого момента ему стал открываться другой мир -- неожиданный и новый.
...Много дорог исходил Маттиас, был и на острове с крепостью и Башней (не тот, о котором они потом говорили с Гаем) и во многих других местах, где не бывал Гай и даже, наверное, Майкл Томас. Добыл камень с берега Сиреневого моря -- одно из чудес, описанное в древних книгах: округлый полупрозрачный камень, вроде крупной гальки, окатанной волнами, с рисунком из полукружий. Удивил им Гая, показав при встрече. Потом они разошлись и Матти пересек еще одно пространство, но через какое-то время вернулся в Большой Дом. Майкл Томас позвал его и Гая на Пустырь, где строил пирамиду, и дал им обоим советы.
И Маттиас зашагал, всматриваясь, жадно отыскивая красоту мира и познавая вещи, видя в них отражение себя, готовый обнять весь мир своим вниманием, чего независимо от него уже достиг Гай.
Золотистый свет вокруг, замшелые голые пригорки возле сосен. Эхо в сосновой роще. Сверху -- высоко-высоко, словно купол, -- темные иглы, как зеленые облака. Солнце освещает блестящие стволы косыми видимыми лучами.
Матти шел и любовался местом. Редкие птицы перепархивали по земле от дерева к дереву, остальные мелькали очень высоко, там, где ветки. Около одной поцарапанной и заплывшей смолой сосны валялись несколько кривоватых веток -- старых и местами даже высохших. Вдруг метрах в пяти от них, с шумом и меленно планируя, упала еще одна ветка, тяжело грянулась толстым концом о землю и повалилась набок. Сверху послышался окрик, чей-то клич.
Матти вскинул взгляд. На стройной и прямой как мачта сосне, на самом верху виднелась темная фигурка человека, махавшего рукой. Матти помахал в ответ. Фигурка зашевелилась, стала спускаться. Вскоре Маттиас различил, что это молодой человек лет двадцати семи - тридцати, стройный, мускулистый, светловолосый. На ногах его были монтажные "когти" -- два зазубренных серпа, приделанных к ботинкам; пояс и ствол перехватывал длинный ремень.
Еще будучи на дереве, человек оглянулся к Матти и спросил:
-- Что ты здесь делаешь?.. Я думал, сюда никто не заходит.
-- Я просто шел и оказался здесь случайно.
Парень откинул пилу и стал спускаться дальше.
-- А зачем вам ветки?
-- Увидишь, -- ответил он и сел, привалившись спиной к стволу и снимая "когти". Потом подошел к веткам.
Матти наблюдал с некоторого расстояния, а потом шагнул ближе:
-- А вы кто?.. Лесник?
-- Нет, я не лесник, -- усмехнулся парень. -- Меня зовут Ким. Я... просто бродяга.
Теперь усмехнулся Матти. В словах Кима крылась какая-то шутка и Матти сделал вид, что понял ее.
-- Там, наверху, наверное, страшно?
-- Страшно, но я об этом не думаю. Ремень держит, а это главное.
Ким обломал и спилил все сучки и мелкие ветки, оставшиеся дубины сложил в сторону. Посмотрел на Матти.
-- Тебе нужен посох?
-- Посох? А что это?
-- Ну, трость, палка, на которую можно опираться. Тебе понадобится, если пойдешь обратно.
Маттиас пожал плечами. Ким выбрал пару дубин поровнее и одну подбросил мальчишке. А сам взял в руки "когти" и сказал:
-- Теперь иди вон в том направлении... Ты же к городу идешь, правда?
-- Нет. Я не знал, что там город. Я здесь впервые.
-- Поторопись. Скоро сюда придет великан.
Матти засмеялся тому, что Ким считает его наивным ребенком. А тот нахмурился, взял оставшиеся дубины под мышку...
-- Я совершенно серьезно говорю. Придет оттуда, со стороны моря.
Маттиас с удивлением оглянулся.
-- Какое море?! Я пришел именно оттуда, там ни моря, ни реки...
-- Разве ты шел все время прямо?
-- Да. Чтоб не заблудиться. Я эти сосны издалека заприметил.
-- Расскажи, -- снова все бросил Ким на землю, -- а до этого какими местами шел?
Маттиас рассказал. Везде по пути были перелески, пустыри, поселки, каменные дороги с телегами, однажды он пережидал в кустах пока проползет мимо странная пузатая машина на чавкающих лопатках вместо колес. Потом была трясина, которую Матти долго обходил стороной. Морем там и не пахло.
Ким опустил глаза. Смекнул, что перед ним не просто мальчишка, бредущий неизвестно куда или из любопытства, или даже по необходимости; что этот мальчишка имеет Путь. Тогда Ким сел среди своих вещей и подождал, глядя на мальчишку, пока тот тоже сядет. И заговорил.
Пока Ким говорил, Матти огляделся получше. Действительно, было ощущение высокого зала со множеством светло-коричневых колонн в золотистых чешуйках. И этот запах, словно ароматные курения, словно бальзам... Матти уже не слушал слов этого странного человека, которые говорились им неизвестно к чему, вроде как не для Маттиаса, а просто вслух.
-- Когда ты родился? -- спросил вдруг Ким громче и Матти очнулся. -- В каком месяце?
-- В конце августа, -- почему-то с трудом вспомнил он.
Ким закивал, собрал все свои вещи и, показав Матти, как идти, ушел своей дорогой.
Матти вспоминал время от времени этого молодого человека, но его имя для Матти ничего не значило. Он шел дальше меж высоких сосен, наступая на бурую подстилку из сухих игл, и пытался впереди углядеть черепичные крыши или каменные стены -- город, о котором говорил незнакомец. Было все равно сейчас, куда идти. Если город впереди, то почему бы не посмотреть?..
Скоро вышел на опушку, немного прошел вдоль узкой и длинной поляны и примерно в полумиле увидел впереди несколько домиков. За ними и чкть в стороне были еще и еще. И высокая колокольня со шпилем торчала над крышами знакомо.
Матти перехватил поудобнее посох и зашагал к городу.
На окраинах никого не было, потом навстречу попалась стайка мальчишек, затеявших молчаливую игру, потом послышался обычный городской шум. Разговаривали на родном Маттиасу языке.
-- Простите, я не местный, -- подошел он к случайной прохожей, -- вы не скажете как называется этот город?
Старушка в простом платье, фартуке и косынке на голове удивленно посмотрела на мальчишку.
-- Это Хестщернен, сынок. Небольшой уютный город. В этом году у нас юбилей...
Маттиас побледнел.
-- Боже мой! -- упал он на колени. -- Не может этого быть! Как же это?..
-- Что с тобой? -- подошла к нему старушка. -- С тобой все в порядке? Ну, посмотри-ка, ты еле дышишь... Идем-ка со мной и ты расскажешь мне, что с тобой приключилось, -- она заботливо приподняла его и, придерживая за плечо, повела к дому напротив. Они вошли, поднялись на второй этаж и Матти тотчас же оказался в кресле. Старушка позвала даму помоложе и они вдвоем стали ухаживать за ним: смочили в прохладной воде платок и полотенце, положили их на лоб, отерли грудь. Понемногу Матти пришел в себя.
-- Хочешь есть? -- спросила та, что помоложе и кивнула на стол.
Матти облизнул губы, но постеснялся беспокоить этих добрых женщин.
-- Это моя дочь Маргит, -- представила ее старушка. -- А тебя как зовут?
-- Маттиас, -- поспешно ответил он. -- Я скоро уйду.
-- Останься пока, -- остановила его Маргит, -- куда же ты пойдешь, ты еще так слаб. Садись к столу, я принесу тебе каши и молока. Небогато; все, что мы может предложить.
-- Не стоит беспокоиться, -- слегка шатаясь, добрался до стола Матти. Поел. -- Скажите, а недалеко от вас есть такой город -- Вердаг?
-- Да-да, конечно. Это западнее, километрах, может, в десяти - пятнадцати. Мы почти с ними объединились. У них Магистрат, Ратуша, все управление... А ты что, ищешь кого-то?
-- Да, возможно, -- неопределенно повел плечом Матти, а сам лелеял мысль, что узнает про ребят или, по крайней мере, навестит знакомые места.
...
Но все уже было по-другому. Ребят там не оказалось, потомучто до сих пор туда не было пути из Большого Дома. Старый дом на перекрестке снесли, теперь на том месте стоял каменный с оградой, воротами и садиком.
Многое еще узнавал... Но долго в Вердаге не стал задерживаться, ушел за город. И только тогда вспомнил, что палку-посох оставил на мостовой в Хестщернене.
Возвращаться, конечно, не стал.
Существует красота здоровая -- когда человек весел, здоров, силен, крепок характером и все у него хорошо. Он светится счастьем. А есть красота тихая, происходящая от болезни: тонкие черты лица, тонкая кость, осторожные нерешительные жесты, темные большие глаза мученика. Это красота загадочная.
И есть редкое сочетание, когда человек здоров и весел в одно время, в другое -- тих и беспомощен, и внешность его, скорее, второго типа. Смотришь на такого и кажется, что и внутри он так же красив, как и снаружи. И делает-то он все правильно, не ошибается. Но часто это ощущение бывает обманчиво.
Именно к таким "редкостям" и принадлежал этот мальчишка, столкнувшийся с Гаем на Дороге. На вид ему лет 12-13, не по-детски серьезные глаза, ожидающий взгляд и во всем поведении элемент вынужденности, несвободы, обреченности -- типичные черты тех, кто ищет и долго не достигает цели.
Гай никогда не встречал его раньше. Майкл Томас говорил, что на Дороге осознанно находятся лишь некоторые из Хранителей, Арнульф, они с Майклом, да еще Маттиас (это выяснилось недавно). А этот... Он мог быть только из другой области. Интуиция Гая привела его к мысли о том, что этот паренек из того постоянно ускользающего мира, в который трудно попасть. Его появление здесь случайно, но сам он в этом еще не до конца разобрался. Гай подошел к нему, нимало не сомневаясь в том, что не допустил ошибки. Вздрогнул от взгляда темных глаз. При виде Гая напряженная морщинка между бровей мальчишки разгладилась
-- Здравствуй, -- сказал Гай. -- Ты меня знаешь?
-- Я догадываюсь, -- тихо ответил мальчик. -- Ты хозяин этой области.
-- Значит, я был прав, когда подумал, что ты не отсюда. И ты уже понял, что попал в другую область. Но... я не хозяин. Я считаю, что Ким более влияет на ход событий. Ты знаешь Кима?
-- Ким? Кто это?.. Нет, я не встречал его.
Гай кивнул, постоял немного молча, опустив глаза. Потом поинтересовался:
-- Ты намерен вернуться?
-- А что, мне нельзя здесь быть?
-- В том-то и дело, что можно! Я не выгнать тебя хотел, а пригласить.
Мальчишка успокоился, повеселел, улыбнулся. Узнал у Гая имя.
-- А я -- Калью. Из области Серебряных Гор.
-- Кто ты? -- спросил, наконец, Гай о том, что хотел знать с самого начала.
-- Я не могу сказать тебе одним словом, так чтобы тебе сразу стало понятно, -- словно извиняясь, глянул Калью.
-- А все же...
-- Наводящий Мосты.
У Гая в памяти промелькнули все мосты, какие он только видел за свою жизнь: от старых, из бревен, до каменных, взметнувшихся ввысь; мосты на Черной речке и в парке, на пруду; на Красном ручье и оврагах. И много мелких мостков через опасные места.
-- Это не совсем мосты, -- пояснил Калью. -- Иногда это дороги. Как возможность пройти туда, где раньше не бывал. И я не помню, был ли раньше в вашей области. Со мной здесь ничего не может быть связано. Быть может, косвенно...
-- Сколько ты уже в Пути? -- спросил Гай, когда они отошли в сторону от шумной толпы, вывалившей на крыльцо кабака неподалеку.
Калью назвал весьма приблизительную цифру и усмехнулся:
-- Ты же понимаешь, время для нас относительно. Между двумя пунктами во времени можно проложить барьер, который или замедлит его течение, или ускорит, или выхватит определенный кусок. Скорость протекания разнится и от других причин. Все это, по крайней мере, не противоречит логике.
-- Ты как Майкл Томас! -- засмеялся Гай, выслушав все это. -- Тот тоже любит иногда завернуть что-нибудь этакое...
Глаза Калью сверкнули:
-- Я знаю Майкла. Он разве еще здесь?
-- Вот это да! Он бывал в вашей области?
-- В нашей -- нет. Он был в соседней. Это я был там.
-- Раз так, -- почесав бровь и макушку, решил Гай, -- то, наверное, ты можешь вывести за край?..
Калью неожиданно сильно испугался, отпрянул от Гая.
-- Ты знаешь, где он, этот Край?.. Я видел! Но давай не будем об этом говорить. Туда не нужен проводник; когда увидишь край, ты можешь не устоять, бросить все безрассудно и уйти навсегда. Это опасное место.
-- Но ведь и Майкл видел! А Маска отправил за край часть Дороги.
-- Это невозможно! -- возмутился Калью с твердостью в голосе. -- За краем нет определенности. Дорога там или схлопнется, или порвется, или еще что... Откуда он знает, что она там продолжает существовать?..
Гай печально вздохнул:
-- Это так от меня далеко. Я разговариваю с тобой об этом по чужим словам, извини.
-- Хорошо, -- кивнул Калью. -- Я, пожалуй, пойду своей дорогой. Ты ведь сказал, что мне можно...
-- Ага, но мы еще увидимся...
Такой случился меж ними разговор. Казалось, что Калью ушел после этой встречи очень взволнованным.
Другой раз Гай увидел Калью уже после того, как протолкнул Кима через локальную границу недалеко от Беркама (об этом упоминается в отдельной истории). В новом топосе (месте) Калью попался на глаза им обоим.
Ким, увидев его, остолбенел и помянул Св.Христофора. Он, оказывается знал Калью, а тот Кима -- нет. Ким обошел мальчишку полукругом. Тот подозрительно оглядывался и поворачивался за ним.
-- Что... Что вы хотели?
-- Ей-богу, принц Калью, никак не ожидал вас здесь встретить, -- Ким оглянулся: -- Что это за место, Гай?
Тот пожал плечами.
-- Наша область, -- а сам подумал удивленно: "Надо же, он -- принц".
-- Кто вы? -- опешил Калью-принц. -- Я вас не узнаю...
-- Это Ким, -- сказал Гай. -- Я когда-то говорил тебе... простите, вам о нем.
-- О, пожалуйста, прошу тебя, брось! -- с усталым придыханием сказал Калью и вскинул вверх ладони. -- Я уже давно не принц.
Однако, Ким в это время опустился на колени и склонил голову. Гай, до сих пор считающий Кима главнее себя, последовал его примеру.
-- Святой Христофор! -- вскричал Калью. -- Да вы что оба!.. Везде одно и то же! -- и, схватив свою расшитую узорами сумку, убежал прочь, ругаясь и вскрикивая.
-- Что он ищет? -- спросил Кима Гай, когда тот усмехнулся и встал с коленей.
-- Он ищет то, что не надо искать. У него все было в его области. Принц зря ушел.
-- Ты знал об этом раньше? Зачем ты поклонился ему, он хотел что-то сказать...
-- Ему не надо ничего говорить. Ему надо вернуться. Королевскую кровь везде узнают. Я лишь способствую его возвращению.
-- Но я разговаривал с ним раньше, он многое знает не понаслышке. Даже я не смог быть с ним на равных. Мне кажется, он многого достиг.
-- Ты просто не понимаешь, для их области эти его знания -- мизер. Страна Серебряных Гор очень богата всем. Там есть все, что ему нужно, еще раз тебе говорю. И все, что он ищет, и возможности для развития.
-- Но я чувствую человека. Он не плохой. По мне, так пускай ищет, где угодно.
-- Я не сказал, что он плох. Ты его защищаешь -- прекрасно, пусть даже чувствуешь человека, но ты не можешь знать, где ему место, всех обстоятельств. Например, ты в курсе, что он наследник трона и должен принять власть, но скрылся? Что народ остался без законного правителя, а кучка министров затевает интриги? Извини, но ты, как и он, напоминаешь мне капризную девчонку, желающую все делать и понимать по-своему.
-- Может, он не хочет править!
-- Этим он делает хуже не себе, а другим. После ухода никто его добрым словом не вспомнит. Ему было бы достаточно пяти лет, чтобы поправить все дела и подготовить более делового преемника.
Гай немного помолчал. Все же пришлось согласиться с Кимом.
-- Тогда... надо было ему об этом сказать.
Ким усмехнулся повел рукой в сторону, куда убежал Калью:
-- Где же он? Королевская кровь взыграла и он убежал. -- Ким мог иногда быть таким ехидным, посмеиваться. Не зря ему дали прозвище "дед": не только потому, что видели его стариком в монашеской рясе и с посохом, но и за его ехидство. Впрочем, оно никогда не доходило до злорадства, а насмешки проходили без последствий.
Гай открыл рот, чтобы еще спро...
-- Спасибо, что выручил, -- делово поблагодарил его Ким и полез в широкий карман на своем рюкзаке. -- Теперь покажи, где мы сейчас.
Перед Гаем развернулись листы знаменитой карты Кима, которую видели немногие: населенные пункты с названиями, каких не было никогда, рельеф местности и множество неизвестных значков.
У Гая глаза разбежались.
-- Это точки схождения?
-- Да.
-- Мы вот здесь.
Ким свернул карту и ушел, на ходу застегивая карман рюкзака.
И исчез куда-то на несколько лет.
По слухам, он отправился в Страну Серебряных Гор и, вроде, сам стал править там народом, предъявив бумаги от принца. Во все это верилось с трудом.
Всеобщий сбор.
Гай забрался далеко: попал в пространство чисел, написанных на белых жирных кусках парафина, плывших по воздуху к границе видимой области в порядке увеличения номеров. Когда к краю подходила цифра "98", Гай почувствовал, что если будет "100", то что-то случиться. Выбрался из той области до этого момента: словно проснулся, вздрогнув. Но что это могло означать, не понял. Но интуитивно уже готовился к чему-то тревожному.
-- Внимание! Внимание! -- пронеся чей-то звонкий голос невдалеке от Гая. Кричали за домами, вдоль которых Гай шел. Он сначала принял это за ребячью игру. -- Это Башня! Сторожевая Башня! Башня объявляет общий сбор! Спешите! Спешите!..
Это сообщение повторилось несколько раз на других языках и Гай только сейчас понял, что это за Башня.
-- Что же там случилось? -- спросил он сам у себя вслух. -- Неужели что-то настолько серьезное... Башня расположена в Параллельном Городе. Оттуда можно только наблюдать, выйти оттуда в наблюдаемое пространство нельзя... Что же произошло?..
И Гай поспешил вернуться к развилке дорог. Оттуда он попал сначала на знакомый Пустырь, потом к Серой Стене, затем пешком добрался до Большого Дома и Хода. Отсюда до Сторожевой Башни в Северном парк можно было доехать на пневмопоезде.
...В вагоне набилось много ребят. Взрослые удивлялись, откуда их столько набежало. И без провожающих, одних. Многие из ребят посматривали на Гая, стоящего сбоку от дверей, под огнетушителем. Видимо, знали, кто он, но не беспокоили.
Доехали без осложнений. Молча переглядывались друг с другом.
Возле ограды сквера, где пряталась Башня, собралась большая толпа -- не меньше полутора сотен ребят. Некоторые в одинаковых костюмах, но в основном -- кто как одет. Стояли кучками по несколько человек. К Гаю протолкались четверо Хранителей.
-- Высший, тебя тоже позвали?.. Наверное, сегодня ты будешь выступать перед всеми?..
-- Выступать?!.. Мне сказать вам нечего -- я, как и вы, удивлен тем, что общий сбор объявили именно сегодня, в этот майский день, праздник нашего святого покровителя Христофора. -- Гай огляделся. -- Скажите лучше, кто здесь собрался... Я вижу Алых Плащей с Арнульфом, вон там еще наши столпились, Служба Башни... Всех их и сотни не наберется. Кто же остальные?
-- Системников со Службой Башни -- семьдесят два человека. В списках сбора значатся: Общество Поддержки Ориентиров (так называемая группа ОПОР), их подразделение (вроде аварийной бригады)-- в серых костюмах, и группа из Страны Серебряных Гор со сложным названием, которое переводится на нормальный язык как "те, кто определяет пространственные ретракты".
Гай удивленно пожал плечами.
-- А зачем их всех позвали? Что за причина?
-- Мы не знаем... не знаем, Гай. Скоро скажут, -- засмеялись меж собой ребята. -- Мы считаем, что собрали всех для того, чтобы сообщить о коронации Кима.
-- Вот как! До вас тоже дошел слух, что он в Стране Серебряных Гор? И у меня возникала мысль, что его там коронуют, но это маловероятно.
-- Конечно, -- заметил один парнишка со стороны, невольно ставший свидетелем разговора Хранителей. -- Коронуют или не -- неважно. Ким просто завершает цикл. Когда-то оттуда в эту область ушел учитель. Теперь Ким там. На какое-то время...
-- Кто ты? -- спросили его ребята. -- Мы раньше не были знакомы...
И Гай видел его впервые. Живые темные глаза, легкая снисходительная улыбка, полуопущенный взгляд. Одет в шорты и полосатую майку. На шее -- замысловатый серебряный медальон с горными пиками и солнцем.
-- Я из последней группы, что вы назвали. В королевстве принца Калью я видел Кима и не думаю, что вместо нашего принца назначат кого-то другого. Ким там по другим соображениям. Но я не знаю о них ничего, -- добавил он, чтобы избежать расспросов.
-- Ты лично знаешь принца Калью?
-- Знаю. Он помог мне разобраться в логике ветвящихся структур, вероятность вырождения которых меньше пятидесяти процентов. Представляете, он отвергает систему инвариантов и хочет охватить весь процесс целиком!.. Говорит, что он вполне поддается исчислению в трансфинитных числах. "Порядок, -- говорит, -- прослеживается и в хаосе".
Хранители и Гай откровенно заржали, потому что не поняли ни слова. Смеялись над своей глупостью, недалекостью. Впрочем, Тройная Система и не предусматривала применение таких знаний.
-- Ты и сам, вроде, оттуда?
-- Я там родился. Но жил и теперь живу в другом месте.
-- А ты можешь сказать, почему ушел принц?
-- Об этом он помалкивал, а я не любопытен. Да и мне к нему нет доступа. Захотел, сам бы сказал, при всех...
Тут послышался голос, который был всем знаком по объявлению. Взрослые, походившие в этот момент мимо, остановились послушать.
-- Внимание! Внимание! -- громко воскликнул мальчишка, поднося ко рту пластину усилителя. И заговорил вовсе не о Киме и стране Калью, а о тревожном событии, захватившем окраины Страны Серебрянных Гор, Системы Свободных Пространств (Майкл называл это Открытым Миром) и Большого Дома.
-- Кто это? -- спросил Гай.
-- Мы не знаем, -- пожали плечами Хранители. -- Мы тебя хотели спросить.
-- Нет, я не знаю, -- он поискал в толпе глаза Арнульфа и Гонзы. Те тоже пожали плечами и продолжали слушать.
Взрослые засуетились между собой: в самом деле нашествие? Кто же это посмел? И почему еще никто не знает?..
-- Да успокойтесь вы, это просто ребячья игра, -- попытался успокоить стоящих рядом пожилой джентльмен.
-- Но у них серьезные лица... -- вглядывался в ребят все тот же человек.
Темные силы (мальчишка назвал их также -- Тени) появились из трещины, из некоего пролома между двумя сходными пространствами. Попав в одно, Тени составили разницу в содержании и что-то протолкнуло их в наш мир.
Один из Службы Башни нетерпеливо вскинул руку:
-- Затронет ли нашествие Параллельный Город?
-- Я считаю, что до этого не дойдет, -- заметил мальчишка с пластиной в руке. -- Большой Дом отделен от Города барьером со сложной структурой, а Тени более примитивны.
Задавший вопрос закивал и успокоился.
-- Слышал ли кто-нибудь о них раньше?
Никто не ответил, только Снорри - Хранитель Зеркал нахмурился и пробормотал тихо: -- Старые знакомые.
И подумал о том, чтобы навестить по этому поводу Западных.
Теперь все полторы сотни путешествующих ребят были предупреждены о Нашествии. Остерегались выходить в те области.
Первым, кто их увидел в новых местах, был Маттиас. Он не был на сборе, не смог. Но приметив абсолютно черную фигуру, автоматически поискал в карманах зеркало. Даже тихо присвистнул от неожиданности.
"Видно, не случайно я побывал в наших местах не так давно", -- подумал он, вспомнив Хестщернен и Вердаг.
В деревеньку, где жили Западные, Снорри и Маттиас(Лив) сошлись одновременно. Увидели друг друга и остановились на пригорке не далеко от дома, где теперь жили Западные.
-- Ты слышал о Нашествии?
-- Ты о Тенях?.. Не только слышал, своими глазами видел! Это было возле большого озера, но я не знаю, что это за область.
Снорри нахмурился.
-- Значит, действительно, это они...
-- Так ты идешь к нашим? Спросить о Мрачных?
Снорри ответил, что он мало знает об их истории, о появлении, а Западные знают о них все. Именно они отправили Теней в темные отражения. А те оттуда, оказывается, нашли выход в дальние области после Открытия мира (вернее, из-за...).
-- Нам не страшно, мы очень далеко, но ведь и там люди живут, -- сказал Снорри. -- Да и до нас они могут со временем добраться.
Маттиас поджал губы, шумно выдохнул через нос.
-- Не нравится мне все это. А ты уверен, что наши ребята помогут?.. Я сейчас подумал... знаешь, они уже осели здесь, приспособились, почти забыли о Тенях и что у нас с ними связано. Плохое не стоит вспоминать. Логично ли будет тревожить ребят тем, что Тени не ушли навсегда?..
-- Может, ты прав.
-- Чем они помогут, когда действовать будут Алые Плащи, Хранители, ОПОР и ОПРы? Что действительно может помочь, так это система оповещения, которая была у Восточных. Это в Хестщернене. Они помогали нам, когда было совсем туго.
-- Ты можешь рассказать об этом подробнее?.. Идем к нам. Ты знаешь Арнульфа?
-- Слышал...
-- Надо же, как быстро ты все узнал! О Хранителях, ОПОР...
Они оглянулись еще раз на деревню и пошли в сторону далеких строений Большого Дома.
Когда Определители Ретрактов (ОПРы) обсуждали свои проблемы, от них часто можно было услышать фразы типа: "Квазикомплексный тензор выдерживает параллельные переносы", "из этой метрики изготавливается эрмитова структура на гомеоморфном касательном расслоении Т"...
-- А если там область отрицательной кривизны? -- интересовался кто-то.
Еще один с жаром доказывал другому, что "скалярная кривизна равна удвоенному следу ее оператора" и сглаживание недифференцируемых пустот здесь ни при чем.
Другая группа, собравшаяся неподалеку, вспоминала определения и законы, применимые к тому, что они хотят сделать вскоре. "В n-мерном пространстве дважды взятая операция градиента кососимметрического тензора приводит к тождественному нулю", "нульмерные (конечные) многообразия ориентируемы и обладают ориентацией +1".
-- Если способ ковариантного дифференцирования согласован с римановой метрикой, то операция опускания любого тензорного индекса коммутирует с ковариантным дифференцированием, -- выдал один из старших ребят. -- А это упрощает нам расчеты. Снабженная метрикой модель метризуема и составляет топологическую пару с нашей ячейкой...
Кто-то вдруг перебил его и стал спорить. Вскоре они-таки добрались до отображения пространства на подпространство модели, то есть до определения ретракта, зачем и были сюда призваны.
Модель пространственной ячейки обладала счетной базой, была компактной и регулярной. В пробном эксперименте она схлопнулась, и уже после этого можно было действовать с реальной ячейкой, а не с ее моделью.
День Х был пасмурным. Предстояло оповестить всех жителей ячейки пространства о всеобщей эвакуации. Этим занялись Хранители и Алые Плащи. Продрогшие, они обходили дом за домом и водили всех в курс дела. Никаких официальных бумаг с печатями у них, конечно же, не было.
...К вечеру прибыли местные власти и потребовали от ребят объяснений. Алые Плащи растерялись, но Хранители сохраняли спокойствие и объяснили, что из-за Теней, появившихся вблизи нескольких этих поселений, недавно уже пострадали несколько человек. Об этом и власти слышали.
-- А вы кто? -- совершенно законно поинтересовались представители власти.
После этого вопроса почти все оставшиеся и слушавшие разговор ребята разошлись. Со взрослыми остались только Арнульф с Гонзой. Переглянулись между собой.
Гонза кивнул на отошедших ребят:
-- Тут Хранители и Алые Плащи... Это группы внешней помощи. Независимые ни от кого организации.
-- Нам нужны ваши документы, постановление на эвакуацию. Есть среди вас взрослые?..
Ребята об этом как-то не позаботились. Усмехнулись:
-- Вот наши документы! -- Арнульф вывернул наружу изнанкой свой великолепный фиолетово-сиреневый расшитый плащ, а Гонза, подняв лицо и ладони к небу, просто выдохнул сноп радужных искр, словно фонариков, улыбнулся и люди, стоящие перед ним испытали восторг смешанный со страхом. Попятились назад, очарованные невиданным зрелищем. Забыли, зачем сюда пришли.
...Разрешение продолжать эвакуацию ребятами было получено. Они оповестили и вывели остававшихся и сами ушли.
К утру следующего дня в границах ячейки-симплекса остались только Тени. Начался процесс наложения модели.
Гай ходил. Алые Плащи ходили пешком от точки до точки схождения. Ким и Хранители ходили очень много.
"А может, и ходить-то никуда не надо. Все рядом, -- подумал Гай. -- Теперь, когда Майкл сделал мир Открытым... Теперь..." -- Гай очень устал и представил свой тихий домик над прудом, вспомнил имена ребят, живущих там теперь... Шагнул вперед, ощущая уже сырой запах воды, деревьев в тех местах и легкий ветерок.
У него получилось!.. Он перешел туда, позади схлопнулась граница с тугим мыльным шорохом и он запомнил то ощущение, когда она открывалась.
Вот это и было чудом Майкла Томаса -- перейти из места в место без помощи кода или шарика. Раньше это было невозможно. Теперь, когда пройдена Серая Стена, можно забираться далеко-далеко, при этом не уставая от дальних пеших переходов.
Впрочем, после сообщения о нашествии Теней, энтузиазма у Гая поубавилось.
Само дело со стороны свершилось удивительно быстро -- за два с небольшим часа. Но готовились к нему два дня. Повторю коротко: группа Определителей Ретрактов на модели разбила то пространство, где видели Теней, на элементарные ячейки (симплексы). Составила дифференцируемые расслоения и накрытия. В прообраз ячейки, названный в этом случае "трехмерным слоем" ввели (с помощью группы ОПОР) однонаправленную ориентацию, то есть создали векторное поле вещественного расслоения.
Группа в серых костюмах, Хранители и Алые Плащи получили инструкции и отбыли в пространство, являющееся на модели соседней (смежной) элементарной ячейкой. Там они увидели неожиданное зрелище со стороны -- все Тени двигались ровными рядами в одном направлении -- словно маршем, или стояли, как пугала на поле, лицами в одну сторону.
Ребята в серых костюмах одели темные очки и пересекли границу ячейки, содержащих Теней. Она тотчас вспыхнула и стянулась в точку, то есть край ячейки уже не являлся ее ретрактом, так как граница была разомкнута в нескольких местах. Через некоторое время ребята в серых костюмах вновь появились рядом с Хранителями. Вспышка не повредила им глаза, но они были не в состоянии определить, где теперь находятся. Хранители по двое подхватили их под руки и Алые Плащи вывели всех по карте к точке схождения, то есть к пересечению трех и более элементарных ячеек, как было сказано в разбиении группы Определителей Ретрактов.
Каждому досталось дело. И только сообща и слаженно всем им удалось сделать множество Теней нульмерным -- выражаясь языком Страны Серебряных Гор.
Маттиас до последнего момента ждал от Мрачных подвоха. И только когда все вернулись в Параллельный Город, вздохнул свободно и покачал головой.
-- Ну, как ты? -- спросил Снорри.
-- О, я мучился, наверное, больше всех!
Снорри с усмешкой кивнул:
-- Еще бы! Я тебя понимаю.
Когда все закончилось, Хранители представили Гая Определителям Ретрактов и группе ОПОР (определителей ориентиров) как творца Тройной Системы и самого главного из соседей. Ребята с интересом смотрели на Гая, похваливая его, а ему не верилось, что он такой важный человек. Постоянно оглядывался по сторонам, считая, что его с кем-то спутали.
Кстати, эти ребята обосновали действие известных кристаллов как смещение двух взаимопроникающих (без пересечений и катастроф пространства) гексагональных призм. При надавливании пальцем происходит смещение относительно одной из координат пространства зацепления, исключение ее из четырехмерности (выборка). Массивность зацепления пары призм уменьшается с выделением лишней энергии в виде лучей, кинетических усилий или чего-то еще.
Многие (из-за того, что не могли подтвердить эти выводы) считали все это псевдонаучной белибердой. А некоторые считали, что при некотором умственном усилии и наличии аналогий можно подтвердить и это (о кристаллах), и вообще все, что угодно, более или менее имеющее логику существования.
Сами Определители ретрактов кристаллами не занимались, но чисто теоретически считали, что трехмерное пространство более энергетически инертно, чем пространства высших размерностей, поэтому все усилие на сдвиг по одной из четырехмерных координат лишь выводит призмы из взаимопроникновения, а лишняя энергия не выделяется, либо присутствует обычный пьезоэффект.
Гай не стал опровергать или защищать какие-либо позиции, заметил лишь, что в параллельном мире его Тройной Системы (в так называемом "раю") кристаллы каким-то образом действовали. Не уточнил, правда, что случались там и другие фокусы, которым нет логического объяснения, но сейчас это не было так уж важно.
Пока ребята из ОПОР были еще здесь, Гай поговорил с ними о Пути, который тоже имеет свое направление (как бы "судьбу"). Они в терминах объяснили Гаю то, о чем он уже сам догадывался: что Путь субъекта зависит не столько от него самого, сколько от окружающих обстоятельств, с которыми он вынужден считаться, хотя складывается все, порой, весьма случайным образом. Надо быть готовым ко всему, встречая события как данность, не печалясь или радуясь, не как наказание за грехи или поощрение за праведность, а как справедливую закономерность, вполне независимую и объективную, то есть случайную для субъекта ("Волею Высшей силы, которая вне понимания").
Под обстоятельства можно было подстраиваться -- в этом и заключалась возможность изменения своего Пути, действуя наилучшим образом. "Именно этим и пользуется Ким!" -- озарило Гая и он отошел от ребят группы ОПОР с каким-то удивительно светлым ощущением.
Нульмерность для Теней, как для тел, имеющих границы, то есть компактных, означала потерю связности и полную разрывность. Проще говоря, они перестали существовать как активная сила, превратившись в посветлевший порошок (которого так никто и не увидел), будто пепел. А схлопнувшееся пространство ячейки навсегда унесло их в неизвестность...
-- Существует ли что-то вне реальности? -- спросил один из Хранителей.
-- Все возможно относительно чего-то. Мы в состоянии предугадать появление или не появление предмета, события... До сих пор многие отсюда не знали о существовании Страны Серебряных Гор. Для них она была вне реальности. Однако она возможна, существует действительно и именно такова, чтобы удовлетворять лучшим условиям из возможных.
-- Но есть ли такие пространства, которые возможны, но мы о них никогда не узнаем?..
-- Конечно, есть. Это -- невообразимые для нас пространства.
-- А кривые пространства? -- спросил Гай. -- Я видел одно в Большом Доме.
-- В вашей области это -- вкрапление неоднородностей. По сути, некое вырождение нормального пространства, тем не менее локализованное. Это пространство не возможное и существующее, а просто ваше измененное.
Гай закивал, а парнишка добавил:
-- Наши с вами области -- инварианты реальности. Или реальность -- наш инвариант. Точки отсчета здесь нет и все пространства равнозначны...
-- Короче говоря, "в доме Господа моего комнат много..."
Парнишка заулыбался и стал прощаться -- его друзья уже уходили обратно, в свою страну.
Сколько бы ни ходил Гай по Дороге, старался никогда не проходить под какими-либо арками, под трубами, мостками. Опасался, как бы это не отыграло обратно тот эффект от прохождения Серой Стены.
О том, что чувствует Майкл Томас, Гай поинтересовался только сейчас, когда встретил его на Пустыре. Если у Гая мало что поменялось после прохождения им Стены, то у Майкла изменения были существенными. Самое первое -- Открытый Мир оказался для него шире, чем он ожидал, и он смог выходить в Реальность*, не превращаясь в зеркало, либо шарик. Этот факт несколько озадачил Майкла Томаса.
/* Пространство, так называемое в Системе Гая, то есть наш с вами мир. До этого переход был возможен только при помощи специальных машин. Впрочем, припоминается случай с Гаем, когда его основная сущность перешла к нам под именем Гая Петровича Матюхина.
Как и Гай, Майкл Томас был осторожным человеком. Он не рвался в открывшиеся ему дали, предпочитая планомерную разработку пространств. Второе -- то, что Страна Серебряных Гор все так же оказалась недоступна Майклу, как и раньше. Это не оправдало его ожиданий и Майкл удивился.
Когда Гай упомянул о Сборе и ребятах оттуда, которые, быть может, помогут Майклу побывать в их стране, тот равнодушно ответил, что Матти говорил ему что-то о Сборе, но сам он посчитал, что все обойдется и без его участия. Тем более, что он не знал, чем может оказаться полезен.
Гаю показалось, что Майкл не здесь, а далеко; Где-то там, где земля касается неба. Ведь и сам недавно был таким, отрешенным и равнодушным почти ко всему, пока...
Пока не случилось двух встреч. Одна -- с Магдой и Ирен, другая... Впрочем, все по порядку...
Гай удивился, что на тропинке в тени дерева кто-то сидит. Подошел ближе -- оказалось, девочка лет одиннадцати. Плетет венок из цветов. Подумал, что местная, деревенская, или с окраин.
-- Здравствуй! -- окликнул ее Гай издалека, чтобы не напугать.
-- Ой, здравствуй, -- вскочила она. Улыбнулась, услышав речь на знакомом языке. Сунула пальцы в тесные карманы джинсов, склонила голову и откинула волосы со лба резким кивком. Смотрела на Гая, пока тот не подошел ближе.
Сейчас он заметил рядом с ней рюкзак: ткань синтетическая, яркая, но вид потертый -- порван и зашит один из углов у дна. Бок промят -- внутри почти ничего нет. Девочка могла оказаться только из города -- опытным взглядом определили Гай. К тому же: джинсовые брюки, T-shirt и матерчатый темный жилет, похожий на те, что носят в Службе Башни.
В таких случаях -- когда не мог судить о человеке определенно -- Гай спрашивал о чем-то нейтральном, о чем все знают; но только посвященные поймут это по-своему.
-- Ты не знаешь, какой трамвай ходит до Большого Дома?
-- Туда не ходит трамвай, -- ответила она хитро. -- Туда надо идти пешком.
-- Ты на Дороге?! -- удивился Гай.
-- Что в этом такого... А ты? Я догадалась сразу, как ты спросил о Доме. Значит, ты тоже?.. Иначе ты сюда не добрался бы...
-- Я недавно вступил. Но о Дороге давно знаю, пробовал выйти из Реальности много-много лет назад. Тогда не получилось остаться. А ты меня разве не знаешь?
-- Нет, а кто ты?
-- Вот интересно!.. Все, кого ни встретишь, сразу меня узнают. Даже те, о ком я не слышал. Меня зовут Гай, если это тебе что-то скажет...
-- М... нет, Гай, извини. Я впервые тебя вижу. Меня зовут Хелен.
Гай предложил сесть на траву.
-- Ноги гудят, -- усмехнулся он, потирая щиколотки.
И долго еще с Хелен беседовал. Затем проводил немного ее до реки, куда она никак не могла выйти сама. Там они обменялись дарами (как принято при каждой новой встрече на Дороге): Хелен дала Гаю белую кость с нарезанными на ней знаками -- ее недавнюю находку; а Гай подарил ей крупный светло-зеленый камень и пару позолоченных пластин -- необычных монет из последнего посещаемого пространства.
-- Спасибо, Гай, -- сказала Хелен на прощание и пожала ему руку.
Гай улыбнулся и кивнул:
-- Ты только не потеряйся. Все мы на Дороге так редко между собой видимся.
-- Я тебя найду, -- девочка скорым шагом пошла к краю высокой ограды и оттуда помахала рукой. Скрылась за поворотом.
Гай постоял немного, оглянулся и вздохнул.
-- Пора, наверное, вернуться домой, -- сказал он сам себе и в это время подумал не о домике над прудом, а о той женщине из церкви, Магде.*
/* О том, как его встретила Магда и что было потом, Гай написал (когда вырос) в книге "Основной виток", вышедшей в Австрии в 1977 году (пространство было близко к Реальности) и переизданной малым тиражом для библиотек в 2017 г. Здесь мы можем упомянуть лишь о том, что не вошло в его книгу.
...Хелен пожала ему руку. Гай почувствовал, что от таких вот встреч на Дороге он получает больше радости, благодати, чем от наблюдения удивительного разнообразия мест.
Часто в пространствах не было людей, да и говорить Гай не особо любил, но иногда возникали дельные мысли, которыми хотелось с кем-нибудь поделиться, или же просто терялся смысл похода и хотелось увидеть кого-нибудь, выслушать, чем-то помочь... И тогда тянуло назад.
Конечно, иногда встречались случайные люди, в основном, из местных. Но встреча в этот раз -- особый случай, к тому же это была первая девчонка-не-Хранитель, нашедшая Дорогу.
Сколько дорог ни прошли Гай и Майкл Томас, оба ни разу не встречали девочки-путешественницы. Майкл да же не слышал о таком никогда; очень удивился, когда Гай ему рассказал.
-- Вы растете? -- спросил Гай у Хранителей, когда часть из них нашел в условленном месте.
-- Мы растем, -- ответили они. -- Но вообще -- каждый решает это сам для себя.
Гай закивал и сказал, что уходит в один городок и хочет на какое-то время там остаться. Дал ребятам координаты на всякий случай и ушел.
...В доме никого не было и Гай просидел оставшиеся до вечера несколько часов на ступенях крыльца. Услышал, что открывается калитка и встряхнулся.
На мощенной дорожке дорожке стояла Ирен, а за ней -- Магда. Заметила мальчишку, признала в нем Гая и... надо было видеть, как изменились ее глаза!
А как рванулся навстречу Магде Гай!...
Хелен и Параллельный Город.
...Когда пошли пешком, Хелен стала спрашивать Гая обо всяком, что ему нравится.
-- Ты какой цвет предпочитаешь?
Гай думал недолго:
-- Оливковый, бирюзово-зеленый. Еще фиолетовый, если с оттенками, тоже бывает красивым.
-- А мне лимонно-желтый и немного оранжевый. А какие цветы?
-- Никогда не увлекался... Схожего цвета: фиалки, васильки, пролеска... В основном, полевые, лесные, дикие.
-- А лошади тебе нравятся?
-- Не могу сказать тебе определенно. По-моему, я отношусь к ним, как и ко всем остальным животным.
-- А мне нравятся лошади, -- мечтательно произнесла Хелен. -- Разные, любой масти...
-- Послушай, Хелен, я давно хочу тебя спросить...
-- Ну, говори...
-- Я хотел выяснить, кого ты еще знаешь на Дороге. Понимаешь, важно, какой ты уже прошла Путь. Знаешь ли ты Кима?
-- Нет.
-- А такие имена: Майкл Томас, Маттиас, Гонза, Арнульф, Гоб... что-нибудь тебе говорят?
-- Вот Маттиас... Однажды я встретила мальчика, который так назвался. Если это он... Он убежал скоро, не остался. Сказал, что очень торопится. Подарил мне вот это... -- Хелен полезла пальцами в тесный карман брюк. -- Сказал, что оно серебряное и золотое.
Это было кольцо на палец взрослого человека. Серебристое со слабым золотым оттенком.
-- Господь Милостивый! -- вскинул брови Гай. -- Так ведь это третье кольцо короля Харальда!.. Была старинная легенда о храбром воине. Сейчас ее уже не слыхать. О кольце там сказано, что оно волшебное. Стоит надеть его на указательный палец правой руки и прикоснуться к нему большим и средним -- вот так, -- и станет видно происходящее за сотни миль.
-- Правда? -- переспросила Хелен.
-- Так повествует легенда, - пожал плечами Гай без тени улыбки. -- Я не ожидал от Матти еще и такой находки. Первой был камень с берега Сиреневого моря, обладающий гипнотической силой.
-- Откуда вы с ним знаете о таких чудесах?!
-- Видимо, он тоже столкнулся со старыми письменами... Я же, хоть теперь и живу по-новому, повидать успел достаточно. Эти легенды, мне кажется, из какой-то иной моей старой жизни, я слышал их так давно... И те книги, покрытые плесенью в подвалах замка...
Хелен надела кольцо на указательный палец и прикоснулась как показывал Гай. Ничего не произошло.
-- Кольцо одевал пожилой мужчина, -- пояснил Гай. -- И далеко не из худых людей. К тому же, это кольцо состоит из двух, находящихся во взаимном зацеплении. В прикосновении к ним есть своя загадка.
-- Как из двух?!
-- Я не знаю точно. Так говорят. И Матти тебе сказал сразу -- "оно серебряное и золотое".
-- И поэтому оно волшебное?
-- Нет, не поэтому. Это было бы слишком просто. Волшебное -- это то, что нельзя объяснить. Это как чудо, которое видишь и не веришь, что оно есть. Как оно происходит -- неизвестно. Сложный, необъяснимый логикой механизм.
Хелен разглядывало колечко вдоль.
-- Нигде ни трещинки, ни заусенец. Оно будто цельное.
-- Оно и есть цельное, только состоит из двух частей.
Хелен покачала головой: забавно.
-- Может, Маттиас нашел уже и Светлые Стрелы минувших битв, и три утерянные фигурки из семнадцати, каменные... Он, видимо, попадает в таки е места не случайно, -- просто вслух заметил Гай.
-- О чем это ты? Расскажешь мне? -- попросила Хелен.
-- Ну, если тебе хочется...
Хелен улыбнулась Гаю и они пошли рядом, разговаривая. Гая наполняло хорошее чувство.
...-- Гай, пожалуйста, не делай вид, что тебе все равно. Ты ведь только притворяешься равнодушным, а на самом деле переживаешь.
-- Ты права. Некоторые вещи меня выводят из равновесия, но это случается редко. Чем больше я обращаю внимание на суетное и чем больше я думаю об этом, тем сильнее мой возврат к прошлому: к тоске, к угрызениям, заботе о незначительных мелочах... Я не равнодушен. Просто Майкл сказал нам с Маттиасом: "Не мешайте твориться Божьей воле. Прислушивайтесь к себе. И тогда не будете страдать от последствий своих поступков."
-- Разве это плохо? Ты ведь живешь...
-- Это отвлекает от главного.
-- А что -- главное?
-- Главное стоит за каждым нашим поступком или событиями, от нас не зависящими. Как вне шума есть тишина, так вне мира есть небытие. Тишина невозмутимых, не суетных, не проявленных в предметах пространств. Там нет времени и протяженности, там все -- здесь и мгновенно. Никто своими глазами этого не видел и не увидит. Только сердце чувствует, как те миры рождаются и умирают. Можно сказать, что наш мир -- это волны хаоса на гладкой поверхности небытия.
-- Красиво звучит.
-- Красивее об этом промолчать, -- улыбнулся Гай, видя, какое впечатление он произвел своими размышлениями на Хелен.
-- Я бы до этого не додумалась. Сколько же тебе лет, Гай?
-- Порядка семидесяти-восьмидесяти. Но те, кто со мной давно, говорят, что мне уже за сотню, просто я потерял счет.
-- Ты серьезно?
-- Вполне. Время быстро идет. Многим из моих друзей уже за шестьдесят. В тех местах, которых уже нет, мы могли выбирать себе любой возраст. Так мы и перешли сюда, в Большой Дом. Ноя же не похож на дедушку, правда?
-- Ты похож на мальчишку, которого давно не лупили. Что же ты мне сразу об этом не сказал?.. Я уж подумала, что ты или большой умник, или с ума сходишь... Теперь понятно. А Матти сколько?
-- Ему столько, на сколько он выглядит. Это меня и удивляет -- уже столько успел...
-- А ты, наверное, многому научился за это время?..
-- Вовсе нет. Я нигде не учился, едва пишу, считаю только недалеко. Правда, читаю я неплохо, да знаю несколько языков, но это не редкость среди остальных ребят. Матти тоже два-три языка знает. Без этого на Дороге нельзя. Сначала я считал, что самый старший из всех нас -- это Маска. Но потом оказалось, что Майкл Томас старше. Маска встречал его, когда сам был мальчишкой. А это было когда меня еще на свете не было. Если предположить, что мне -- за сотню, то ему... около ста пятидесяти. Но я точно не знаю.
-- А как он выглядит?
-- Так же, как и я. Конечно, не на одно лицо, -- улыбнулся Гай. -- Я имею в виду, по возрасту. Даже он чуть младше.
-- А где это он так смог омолодиться? -- Хелен спросила это со своим корыстным интересом.
-- Он Открыл Мир. Я думаю, во время перехода. Возможно, что это была особая точка схождения...
-- Точка схождения?
-- Вот, видишь, не знаешь даже об этом. Видимо, в твоем пространстве вообще ни о чем таком не знают.
-- Конечно. Откуда же нам?.. У нас никто на Дорогу не стремится, никто просто не знает о ней... Никто не объяснит, что надо только решиться.
-- Точка схождения -- это некий барьер, к которому сходятся два или несколько пространств. Там мы и переходим из одного в другое.
-- Ага, теперь ясно, -- кивнула Хелен. -- А как это -- Открыл Мир? Разве он был закрыт?
-- Раньше -- был. Пройти нельзя было, не выполнив особых условий. Сейчас легче, стало возможно на время открывать границы и проходить быстрее, если далеко.
-- А ты можешь?
Гай повел бровью. Наклонил голову, вытянул вперед руку и перед ним и Хелен открылся невидимый объем: птичьи голоса на несколько мгновений утонули в нем.
-- Идем. Ты еще не была в Городе? -- и сам же ответил: -- Конечно, нет. Это вне Большого Дома.
Сошли с тропинки под деревья перелеска, а когда оглянулись -- позади уже стояли высотные здания Параллельного Города. Они с Хелен очутились в одной из зеленых зон, то тут, то там разбросанных по Городу.
Мимо проскочил электромобиль.
-- Ух ты-ы! -- запрокинула назад голову Хелен. -- Вот это высотища!
Она глядела вверх, пытаясь понять, где же кончается ближайший высотный дом, но так и не увидела -- тот иглой уходил в небо. Гай держал ее теплую, мягкую ладонь в своей и легонько тряхнул:
-- Побродим тут? Можно сверху на город посмотреть.
-- Это было бы здорово!
Так, рука в руке, они отправились к высотному дому, на который смотрела Хелен, а Гай стал объяснять, что пока мир не открылся, им бы пришлось топать сюда часа три.
Теперь Хелен поняла. Она оглядывалась, всматривалась в изгибы улиц, в громады зданий; оглянулась на шум новой линии пневмопоезда и несколько секунд зачарованно глядела на округлые, словно белая фасоль, вагоны с овальными окнами.
Спокойно здесь было. Солнце светило откуда-то из-за домов, ветерок шелестел листвой. Невдалеке прошли озабоченные чем-то взрослые и пробежала стайка детишек...
-- Гай, это будущее? -- дрожащим голосом спросила Хелен.
-- Кому-то будущее... Я же никак не могу привыкнуть. Мне ближе те места, где мы до этого были.
Хелен задержала Гая у входа с автоматическими дверями, ей хотелось еще поглазеть вокруг. Оглянулась назад -- зеленая зона была лишь небольшим пятачком у подножия белых скал, обжитых людьми. И эти небоскребы тянулись вдоль улицы сколько хватало зрения.
-- Сколько здесь людей живет? Наверное, миллионов двадцать?..
-- Мегаполис разросся. Много. В одном только доме тысяч двадцать жителей. На самом деле, конечно меньше. Иначе бы мы проталкивались сейчас с тобой через непроходимую толпу.
-- А куда же все делись?
-- Разъезжаются из города. Параллельное пространство огромно. Многие не привыкли тесно жить, поэтому уезжают. Кстати, за городом и предприятия, где они работают. Так и им удобнее.
Тем временем они поднялись короткой лестницей в центральный зал, спросили, какими лифтами можно добраться до последнего этажа. И пошли искать первый лифт.*
/* Дело в том, что до самого верха нужно было сменить три лифта, то есть подниматься с пересадками. Так было сделано в целях безопасности и для того, чтобы создать развязку с пассажирами.
С ними в кабине поднимались две женщины и мужчина, поглядывающий на Гая и Хелен и все время улыбающийся. Гай держал Хелен за руку, а та смущенно отводила глаза.
-- Извините, мы с вами знакомы? -- спросил Гай мужчину.
-- Нет, молодой человек.
-- Ну дак чего ж вы уставились! Соблюдайте нормы приличия.
Дамы, стоящие позади мужчины, сдержанно захихикали. Тот кашлянул, извинился и встал к ребятам боком.
Хелен краем глаза глянула на Гая.
...Сменив еще пару лифтов, они вышли на крышу под навес от дождя. Встали возле огороженных вентиляционных колодцев, а когда Хелен привыкла к высоте (Гаю было все равно -- он не боялся), они подошли к краю, забранному высокой решеткой.
-- Вниз лучше не смотреть, -- сразу предупредил Гай.
Но Хелен тут же посмотрела, намертво вцепилась в решетку и зажмурилась. Гай захмыкал носом:
-- Эдак ты ничего не увидишь!
Хелен приоткрыла один глаз, представила себя со стороны и тоже улыбнулась.
-- Не бойся, решетка прочная, -- Гай толкнул ее рукой и ногой, та даже не покачнулась. -- Ну, посмотри на город.
...Дома стояли не ровными рядами, а следуя плавным поворотам улиц, проложенных согласно рельефа местности. В стороне Северного парка дома стояли редко, на большом удалении друг от друга. В других местах -- плотно и равномерно, постепенно растворяясь в далекой туманной дымке.
Хелен пересилила страх, разжала пальцы и отошла от края. Гай подал ей руку и повел по периметру. Хелен пошатывало.
Около часа им понадобилось, чтобы обойти всю крышу и осмотреть город во всех направлениях. Гай показал ей и теплицы, и линии пневмопоезда (там, где они мелькали меж домов); одну из ближних школ и здание городского Архива; и дом вдалеке, где живут ребята из разных поселений "старого мира" (так он теперь называл исчезнувшую часть Тройной Системы).
В общем, хорошо провели время. Хелен даже забыла, что они пришли сюда ненадолго -- так привыкла и приняла в себя этот город. Но надо было возвращаться.
-- Куда тебя вывести? -- спросил Гай. -- Я могу провести тебя через Большой Дом.
-- Но это будет долго. Если можно, на то самое место, откуда мы ушли.
Они вернулись к зеленой зоне. Вошли под деревья... но попасть обратно получилось не сразу.
-- Вот, видишь, -- развел руками Гай, когда они уже были на месте. -- Не всегда удачно это получается.
-- Так именно здесь и есть эта точка схождения?
-- Нет, я ее не чувствую. Для Открытого Мира, мне кажется, точки не так уж и важны. Тут действует что-то другое...
Кто-то что-то натворил, а заподозрили в этом Хелен. А она не стала оправдываться, взяла вину на себя. Дело было не столь серьезное, но все же и сама поверила, что виновата... Потом ушла.
-- А когда я поняла, что попала на Дорогу и места переменились, у меня даже сердце замерло от радости, -- призналась Хелен.
Услышав о том, что она невинно пострадала, Гай подарил ей фиолетовый шнурок, чтоб носить на левом запястье. Сам он его недавно снял, потому что уже не рисковал брать на себя чью-то вину или ответственность.
А о легендах сказал, что говорят всякое... Некоторые считают их чистой выдумкой.
-- Но сам я так не считаю. Есть лишь преувеличение. Но факт бесспорно был. Логически допустимо... -- и заметил, что говорит языком Страны Серебряных Гор. Стал говорить проще: -- На самом деле что-то произошло, к этому придумали каждый свое -- вот и легенда.
-- Но тогда что же было с этим королевским кольцом?
-- Наверняка оно открывает пространства. Но с кольцом можно только видеть. А когда мир открыт, то можно и перейти. В этом и разница.
-- А видеть можно все, что захочешь?
-- То, что есть, независимо от твоего воображения. И только то, что ты очень хочешь увидеть. Например, где сейчас Маттиас, или я. Или что делается у тебя дома...
-- Здорово! -- улыбнулась Хелен.
Она рассказала, что живет с теткой. И не от хорошей жизни уходит в дальние странствия. Но иногда она возвращается.
-- А ты с кем живешь?
Гай тогда лишь подумывал о том, чтобы попроситься жить к Магде, и ничего о ней не сказал. Сообщил, что живет один. Бывает то у одних, то у других знакомых, а вообще, есть домик, но там тоже двое мальчишек и девочка.
-- Они путешественники?
-- Да. Они на несколько лет уходили в какие-то дали, но недавно вернулись.
-- Может, я знаю кого-нибудь? Как их зовут?
Гай назвал их имена.
-- М-мм, нет. Я их не встречала.
А теперь, живя у Магды, если бы Хелен спросила, он ответил бы, что у него есть мама. Не настоящая, не родная. А просто -- как мама, добрая и заботливая женщина, которая приняла его, как сына.
И вдруг ему вспомнилось что-то непонятное. Возможно, это был сон. Но так похожий на реальность...
Принц из Страны Серебряных Гор в накидке на плечи (показалось, что это именно Калью) оказался в форте. Лодочник падает перед ним на колени, стукается лбом о землю и лежит не поднимая головы. Принц что-то кинул к рукам согнувшегося старика и отвернулся.
Чуть после подоспел и Гай. Принц уже ушел, поднялся наверх.
-- Так это и есть ваш Принц? Это он -- хозяин форта? -- спросил Гай лодочника, собирающего с песка монеты.
-- Да. Это наш молодой господин.
-- Разве кроме него там больше никого нет?
-- Кроме него и прислуги -- никого, -- закивал лодочник.
-- И давно он тут живет?
-- Давно.
-- А как его имя? Калью?
-- О, нет... Его зовут Ким.
-- Ким?!.. Мне кажется, он вовсе не принц...
-- Что ты, что ты... -- зашептал лодочник и огляделся по сторонам. -- Он знатный вельможа. Он правит великой страной.
-- Страной Серебряных Гор?
-- Да.
-- Но почему он здесь? Почему живет не во дворце?
-- Кто знает, что там сейчас во дворце творится, -- заметил лодочник, опуская взгляд. И такие его речи даже для сна были странными...
Далее Гай не мог вспомнить, как он выбрался с острова. "Все-таки сон, -- подумал он. -- Произвольное сопоставление фактов, недавнос тавших известными со слухов".
Но этот сон долго не давал Гаю покоя.
В следующий раз (когда Гай отпросился у Магды) Хелен нашла его недалеко от того места, где пролегала граница Большого Дома. Точнее -- недалеко от острова и форта. Это была другая сторона. Он шел проверить свои догадки, свой сон -- и тут его окликнула Хелен.
-- Я видела Матти, он показал мне как работает кольцо. Поэтому я так быстро тебя нашла.
Гай сначала насупился, жалея о том, что сбились его планы. А потом улыбнулся: форт никуда не денется, а обидеть Хелен сейчас было легко. К тому же, вот она -- живая и счастливая, что у нее получилось воспользоваться кольцом. Только теперь в белой юбке до колен, лимонно-желтой T-shirt и босоножках.
-- А сам он не придет?
-- Он опять куда-то торопился, -- задумчиво ответила Хелен, вспоминая Маттиаса. -- Просил только передать тебе это, если я тебя увижу.
Хелен протянула ему на ладони ключ.
-- Возьми. А еще он сказал: "Двери следовало бы закрыть". Я не знаю, какие двери, просто он просил передать это слово в слово.
У Гая по ногам побежали неприятные мурашки. Он взял ключ и догадался, что он от двери в Серой Стене. Они с Майклом прошли Стену, а ключ забыли вытащить. Неужели и Матти ее прошел?.. Гай покачал ключ на ладони, положил ключ в карман и полез в свою сумку, что висела на плече.
-- Извини, мне нужно послать письмо, -- поглядел он на Хелен
-- Конечно. Пожалуйста, -- отступила она на два шага назад и посматривала за Гаем.
А тот достал из набора одну из рунных палочек, достал ножик и стал нарезать. Зашептал какие-то слова. "Завтра утром будет лодка," -- донеслось до Хелен. Потом Гай снял сумку с плеча, отложил нож и особым образом заложил палочку между пальцами. Бросил ее от себя вперед и стал ждать.
Через пару минут в траве показался темно-красный колпак, под ним -- сморщенная мордочка поросшая кудрявыми волосами. Карлик подобрал палочку и прижался к земле, потому как в это время Хелен вскрикнула.
-- Кто это?!
-- Тише ты, -- прошептал ей Гай и склонился к карлику. -- Не бойся. Она не причинит тебе вреда. Отдай палочку Снорри, ты знаешь как его найти.
-- Гай, это гном? -- спросила Хелен.
"Гном" поворчал, поворчал что-то и "отвел" глаза Гаю, чтобы в этот момент исчезнуть.
Хелен подошла, тронула Гая за руку.
-- Кто это был?
-- Маленький человечек. Он относит палочку. Знаю, знаю, ты скажешь, их не бывает. Я тоже так думал.
-- Я видела только что сама, значит... бывает. Но почему он тебя слушается?
-- Потому что я помогаю им, когда нужна моя помощь. Но об этом я не могу говорить. Нельзя.
Хелен и не спросила. Гай посматривал на нее, ожидая, что она что-то скажет, а потом нагнулся за своей сумкой.
-- Гай, может сходим еще в тот город? Мне так хочется там побывать. Ты сейчас не занят?
Гай улыбнулся:
-- Нет. Пойдем, конечно, -- и обрадовался, что Хелен спросила его об этом. О прошлом их походе у них остались самые приятные впечатления.
-- А давай на целый день? -- предложил Гай.
Хелен склонила голову к плечу.
-- А если захочется есть? Я с собой ничего не взяла. И вообще...
-- У меня там знакомые. Они не откажутся накормить.
Если в прошлый раз они только посмотрели все с крыши, то теперь Гай решил показать ей Город по низу.
Хелен воодушевленно зашагала рядом. Сама взяла Гая за руку, словно так было надо. Гай отошел с ней подальше от форта, от Границы туда, где первый раз заметил как сплетаются разноцветные нити. Отсюда они и попали прямо к воротам городской школы. Это была одна из нескольких больших общих городских школ, но Гай знал только эту и Ход из складов был именно здесь.
-- Что это? -- спросила Хелен.
-- Это школа. А тот шар -- Планетарий, там телескоп есть.
-- Обсерватория, -- уточнила Хелен и кивнула. -- А туда можно?
-- Не пускают. Только старших. А к телескопу -- только ночью и с кем-нибудь из взрослых. Знаешь, в школу не будем заходить, а то встретятся знакомые ребята, закрутят новые дела...
-- Конечно. Идем еще куда-нибудь.
Гай повернулся и не спеша повел Хелен к ближней станции пневмопоезда, откуда недавно ехал на всеобщий сбор к Сторожевой Башне.
-- Знаешь, -- призналась Хелен, -- я как вспоминаю, сколько тебе лет, так вздрагиваю каждый раз.
-- А сколько мне?.. Не больше тринадцати. Ты думаешь, что я повзрослел, раз столько лет прошло?.. Ничуть. А знаю теперь еще меньше, чем раньше знал. Теперь уже незачем умничать, знания применить не к чему и я уже позабыл многое. Так что, пожалуйста, не вздрагивай. Те большие годы, считай, просто выпали из моей жизни и я снова прежний.
-- Я уже начала привыкать.
-- Вот и хорошо, -- кивнул Гай. -- Ох ты, посмотри, как раз и поезд...
Гай с Хелен и обгоняющие их школьники, устремились к станции, потому как состав стоял всего нес колько минут. Ребята заскочили в вагон и встали у поручней, шумно дыша и глазея друг на друга. Объявили: "Остановка -- Школа. Следующая -- 3-я Сквозная."
-- Пойдем к окошку, -- предложил Гай. -- Нам далеко ехать.
Хелен он пропустил к самому стеклу. Она села на мягкое сиденье и смотрела на высоченные дома. Оглянулась на Гая. Тот разглядывал людей внутри вагона: круглые и веселые лица ребят и усталые , в морщинах лица пожилых людей. Всматривался в каждого, насколько позволяли правила хорошего тона.
Двери автоматически закрылись. Состав стал разгоняться до половины перегона от станции до станции. Вагон упруго толкало под ногами. Потом раздался тихий сигнал и состав стал замедлять свой бег. Все это буквально за две-три минуты.
-- Так быстро, -- заметила Хелен. Глаза ее блестели.
Гай с некоторой печалью вдруг осознал, что вскоре Хелен останется в этом городе на долгое время, быть может, навсегда. Лишь изредка будет выходить на Дорогу и вскоре потеряет ее. Все это всколыхнуло в нем тоску, которая ушла было глубоко-глубоко. Лучше было бы об этом не знать. Гай стал размышлять, как можно помешать этому и незаметно проехал станций пять-шесть. И чуть не прозевал нужную им остановку. Сорвался с места, потянул за собой Хелен. И только выскочили на платформу, как двери за ними закрылись.
-- Остановка --Северный парк, -- объявило радио. -- Следующая -- Кольцевая.
-- Ну вот, осталось немного пройти и ты увидишь одно из нескольких мест, которые мне здесь нравятся.
В парке они покатались на каруселях, а потом просто прогулялись по парку и части Города. В полдень уже проголодались. Солнце стояло в зените.
-- Идем к Рону. Если он дома, конечно.
-- Кто это?
-- Это мой взрослый друг. На Дороге он не был, но Зов когда-то слышал, поэтому много путешествовал. В основном, по Реальности, к которой этот Город и его пространство параллельны.
-- Он старше тебя?
-- Он выглядит старше.
-- Но старше Майкла у вас никого нет, да? Мне и Маттиас об этом недавно говорил, и ты... тоже.
-- Вот как?! Что он еще говорит?
-- Он тебе благодарен. Тебе -- за то, что ты вывел его из тумана; Уле -- за то, что вытащил Сигурда из Города Фонарей.
Гай хмыкнул:
-- Матти забрел в тумане не туда по рассеянности. Просто задумался, -- но слова Маттиаса что-то затеплили у него внутри: надо же, благодарен...
Хелен, пока шли, вдоволь нагляделась по сторонам. Прошли под эстакадой, по переходу спустились в подземную галерею. Потом вышли на поверхность и Гай заоглядывался, стал куда-то всматриваться. Поймал взглядом пожилую женщину с сумками.
-- Вы не подскажете, как отсюда пройти в зону "В"?
Женщина показала на боковую улочку.
-- Немного заблудился, -- смущенно объяснил он Хелен. -- Стал забывать дорогу. Раньше приезжал сюда с другой стороны.
Улочка та была -- не улочка, а тропинка, натоптанная грунтовая дорожка и деревья -- в ряд по бокам, вдоль зданий. Зато потом открылась улица покрупнее и Гай облегченно расслабился.
-- Вон тот дом, видишь?.. С балконами вроде тарелок с салатом? Там все наши живут, из старых поселений. А Рон и Элана вон там, недалеко от Архива. Нам туда.
Хелен заметно устала и то, что осталось идти совсем немного, придало ей сил.
...Вот и добрались.
Как Гай и догадывался, днем Рона дома не было. Открыла им Элана.
-- Гай!.. Вот это гости! Ну, проходите, ребята.
-- Здравствуйте, -- сказала Хелен.
-- Здравствуй, здравствуй, -- Элана обняла и поцеловала смущенного Гая, а Хелен приобняла за плечи и провела в комнату.
Гай стер со щеки ощущение губ Эланы, прикрыл плотнее входную дверь и прошел за ними в комнату, ожидая, что опять увидит каких-нибудь бездомных ребят. Однако, кроме Джэнет, там никого не было.
Гай давно слышал. что Рон с Эланой удочерили девочку, но не помнил ее, не признал. Поздоровался, оглядел их троих и сказал тихо:
-- Бабье царство... А где Рон?
-- Ну вот, заворчал, -- укорила его Элана. -- Садись, Рон скоро придет. Знаешь ведь, что у него дела...
-- Да мы ненадолго, -- осторожно заметила Хелен и переглянулась с Гаем.
-- Да, Элана, у тебя есть что покушать?.. Не оставь бедных и голодных странников... -- протяжно пропел он.
Взрослая, почти как Элана, Джэнет усмехнулась. Элана выглянула из коридора:
-- Вы, сударь, ходите неизвестно где. Секреты все какие-то, тайны. Даже Рон мне не говорит. А потом ко мне -- "покушать бы..." Расскажи сначала.
-- Спроси Люка, он знает, кто я есть.
-- Ага, так он и сказал, -- заметила Джэнет. -- Все вы заодно. Он лучше придумает, чем сознается.
-- А с меня какой спрос, раз я правду говорю, а вы не верите?
-- Ну ладно, ладно, -- Элана прикатила из другой комнаты стол со всякой едой. Поставила между Джэнет и Хелен.
Гай подсел на диван к своей спутнице, взял вилку и стал цеплять с тарелки гарнир. Примолк. Элана взяла стул с витыми ножками и села напротив них. Вздохнула, наблюдая за ребятами, прикрыла глаза.
-- Ешьте, ешьте... Тебя как зовут?
-- Хелен, -- блеснула та глазами. -- Гай показывает мне город.
-- С родителями живешь?
Гай помалкивал и продолжал есть, краем глаза поглядев на отвернувшуюся к компьютеру Джэнет.
-- Нет, с теткой.
-- Она не здешняя, -- заметил Гай. -- Из-за Города.
-- Опять сочиняешь?.. -- недоверчиво скосила взгляд Элана.
-- Нет-нет, это правда, -- заверила ее Хелен.
Слово за слово, Элана многое узнала о Хелен, и Гай тоже. Слушал спокойно. Только когда Хелен заговорила о Дороге, поперхнулся и послал к ней остерегающий взгляд. Хелен поняла все и свела разговор к нейтральному концу.
Поели. Посидели немного, потом Хелен стала поглядывать на Гая: мол, нам уже пора.
-- Ну, ладно, -- сказал Гай. -- Спасибо, Элана и... знаешь что... вот, возьми. -- достал он из кармана несколько мелких серебряных монет с круглой дыркой в центре. -- Повесишь на шею -- красиво!
-- О, спасибо. Но я как-нибудь без этого. Отдам в коллекцию Рону.
-- Кстати, мы так его и не дождались. Скажи ему, что был Гай. Пусть и Михелю скажет, давно я его не видел.
Наскоро попрощавшись с Эланой и Джэнет, ребята ушли и направились к станции пневмопоезда.
-- Давно ты ее знаешь? -- спросила Хелен об Элане.
-- Я-то ее давно знаю, а вот она меня не так уж давно. Я редко к ним раньше заходил. А ты... довольна путешествием?
-- О, да, Гай! Это было здорово!
Далее ребята пошли в молчании и приятных воспоминаниях о проведенных вместе часах.
Не известно достоверно, почему Магда приняла Гая. Может, когда-то у ней был сын, а потом его не стало... Может, наоборот, сына никогда не было, а ей хотелось и мальчика...
Для самого Гая это было неважно. Его радовало, что магда, словно по уговору с ним, оставила его жить в своем доме.
Почему именно Магда?.. Путь подбросил ему такой случай и отказываться от него, значило -- отступить от течения событий, от того, что было предопределено; от того, чему подошел момент случиться.
Магда ничего у Гая не спрашивала. Ни откуда он, ни кто, и есть ли у него родственники (не говоря уже о родителях); и не сбежал ли он из приюта. Сердцем чувствовала -- Гай расскажет обо всем сам, когда придет время. Все должно было идти своим чередом и между Гаем и Магдой сложилось молчаливое согласие в том, что касалось их отдельных личных жизней.
Когда за Гаем пришли несколько ребят и он ушел с ними, Магда его не задерживала. Только посмотрела так ласково, по-особенному, что у Гая на глаза навернулись слезы. Это не означало слабости его характера. Это означало, что он все-таки не разучился чувствовать и переживать.
-- Я вернусь к вам, -- сказал он подошедшей Магде и обнял ее в ответ на ее обьятия. -- Скоро я опять буду здесь.
Куда он идет и кто эти ребята, она не спросила. Друзья есть друзья... И какое она имела право интересоваться этим?.. Впрочем вскоре Гай вспомнил, что при встрече в церкви Магда говорила, что он для нее был знаком. Об этом он хотел узнать подробнее.
Магда стала объяснять. Спрашивала и сама, чтобы лучше все для себя выяснить. И так -- одно за другим -- Гай поделился с ней своей жизнью. Без подробностей, конечно. Но постарался излить ей душу наиболее полно. Благодарен ей был за то, что она не расспрашивала его раньше. Его словно прорвало... Со слезами в глазах сказал, что он сирота давно, много лет; что скитался и испытал много приключений и много повидал. Но нигде не было покоя. Поэтому нигде не мог остановиться. И даже здесь, в этом городке, оказался волею случая; на что Магда возразила, что это было Провидение, сводящее людей вместе. И умильным взглядом продолжала смотреть на Гая.
Он говорил правду, не привлекая к рассказу о своей судьбе Хранителей и всего связанного с Системой. Речь шла только о нем самом. А Гай был очень одинок. И это неимоверное трансцендентное чувство, видимо, промелькнуло у него в глазах, потому что Магда испугалась и ее взгляд стал серьезнее.
Глупым был бы ее вопрос: кто ты? Гай выглядел обыкновенным мальчишкой-подростком. Конечно, порой он начинал рассуждать как взрослый, но все же Магда не знала всего.
Выговорившись, Гай почувствовал облегчение. И доверие к Магде -- теперь она знала все, что касалось его личной истории. Сама Магда рассказала, что она -- учительница в школе. Школа западная, свободная, ученики -- как младшие сотрудники, учителя -- как соученики, вместе разбирающие учебные проблемы и законы. Магда преподавала литературу.
-- Ты учился в школе? -- конечно же поинтересовалась она после того большого разговора с Гаем.
-- Нет, -- признался он. -- Но знаю счет и иностранный язык (признался только в одном). Пишу, правда, плохо...
-- Ничего, я научу тебя. А ты... не хотел бы пойти в школу теперь? Я думаю, ты быстро нагонишь своих сверстников.
-- Понимаете, -- нерешительно склонил голову Гай, -- Учиться в школе я могу и в другом месте, на своем родном языке, -- и объяснил ей, что здесь, недалеко есть английская школа. -- А вечером возвращаться сюда. Это не проблема. Дело в том, что иногда я там буду задерживаться дольше обычного. Может даже на несколько дней, или на неделю.
Магда восприняла это спокойно.
-- Если тебе будет удобно -- ходить куда-то в другой район...
Не беспокойтесь, мне это несложно.
При всей своей рассудительности, Гай не хотел показаться Магде занудой и невольное чувство обреченности, шлейфом следующее за ним и проскальзывающее иногда в словах, не должно было ранить эту добрую молодую женщину, либо разжалобить ее.
Поэтому Гай старался избавиться от сарказма, всезнания и всеми силами желал забыть все, что знал раньше. И постепенно стал понимать, как следует себя вести.
К Магде возвращался, как когда-то в домик над прудом: от беготни, суеты и забот в спокойствие и уединение со своими мыслями. Интересно, что и Гай чувствовал изначально свое расположение к Магде. Будто к давно знакомому человеку.
...-- Мама, Гай вернулся! -- закричала Ирен со двора, когда увидела Гая после его долгого отсутствия. Тот наклонился к девочке, приобнял ее, словно старший брат, и сказал:
-- Здравствуй.
Магда искренне обрадовалась, вышла навстречу, обняла подошедшего Гая. А он вдруг почувствовал такую огромную к ней любовь, что из кончиков его пальцев вытянулись красновато-золотые нити, превратились в розово-алые ленты и прицепились к платью Магды, очень ее удивив.
Как ни старался он, чувствовал, что Магда считает его все тем же сиротой, только стала жалеть его больше. И уж очень это Гая грызло; будто бы она добра к нему по большей части из жалости.
Поэтому у него сама собой возникла мысль доказать Магде, что его положение -- это исключение из правил; что он вовсе не беден и не нуждается, а что касается условий жизни, в которых он жил раньше -- все это есть результат добровольного выбора. К этому примешивалось желание сделать для Магды и ее дочери какое-либо добро; все, что угодно, лишь бы ее порадовать.
Были у Гая некоторые припрятанные накопления. Просто складывал в нескольких местах свои ценные находки и не пользовался до времени. Иногда лишь вынимал, когда нужно было за что-то заплатить. Но не везде было в ходу серебро и золото.
Одно из тайных мест было во вновь открывшемся Старом Нулевом поселке, вернее -- за его пределами, возле окраин, куда жителям поселка запрещалось выходить. Это место было дальнее, труднодоступное, и Гай решил перетащить оттуда все поближе.
О том, что у него есть какой-то тяжелый слиточек, Гай предупредил Магду заранее. Хотел, чтобы она взяла его и распорядилась по своему усмотрению: мол, сам он не знает, что с ним делать. А та, конечно, сразу подумала про свинец, что мальчишки на реке используют на грузила. Когда же Гай принес, то настороженно заметила, что слиток желт.
Была еще надежда, что это сплав, вроде латуни, томпака или светлой бронзы, к тому же на слитке с щербинами, сколами и неровными краями не было никаких оттисков и клейм. Слиток выглядел пластиной с наплывами. Кое-где гладкий и блестящий, красновато-желтый; кое-где с вкраплениями глины и следами побежалости. Длинной он был с кисть руки Гая, только уже, но такой же толщины.
Гай подбросил слиток и поймал его двумя руками.
-- Я думаю, здесь около килограмма.
-- Хм... Ты считаешь, что это золото? -- спросила Магда.
-- Ясно, золото. Что же еще?
-- Ох, не нравится мне все это, Гай. Где ты его взял?
Гай ответил честно:
-- Это было давно. Я нашел разгадку к одному тексту. Там была еще карта, по ней я нашел клад. То место я помню, только теперь уже навряд ли найду. Там болотистая местность...
У Магды от этой сказочной версии в голове возникали разные, иногда и вовсе причудливые мысли, вроде той, что Гай этот слиток у кого-то украл... Но тогда, если и украл, то вовсе не у бедняка, а у того, кто мог себе позволить держать золото в неучтенных слитках. То есть, у богача. А такого и жалеть не было нужды. У него еще есть.
Магда покачала слиток в ладони, пристально всматриваясь в глаза Гая.
-- Только этот слиток? Или что-то еще?
-- В том кладе был только слиток да несколько монет, -- признался Гай, не отводя глаз, потому что это и была правда. -- Монеты я давно отдал -- жить-то на что-то надо было. А теперь... раз уж я с вами, то этот слиток... куда я с ним? Что на такой большой можно приобрести?
-- Наверное, лучше его будет сдать. Потому что если укрыть и полиция поймает, будут вопросы -- что да откуда?..
-- Можно сказать, что нашли.
-- А где? Ты место можешь показать... А может, украли?! -- Магда стала выспрашивать, будто бы она сама полицейский.
Гай примолк. Думал.
-- Если сдать, -- продолжала Магда, -- какую-то часть нам выплатят. Тебе выплатят... Ты же нашел.
-- Нет-нет, я хочу, чтобы это все вам.
Магда постояла немного в недоумении, потом улыбнулась и притянула к себе Гая за плечи.
-- Мальчик мой, какой же ты добрый. Ведь тебе он нужнее.
Гай просто таял от такой заботы и ласки.
...Вскоре Магда сдала слиток в банк. Там оформили бумаги с описанием слитка (его формой, весом и т. д.) и отдали их в полицию. Там проверили, не участвует ли этот слиток в перечне криминальных улик. И -- примерно через месяц -- пришел чек из банка на одну четверть стоимости слитка (около 6 тысяч немецких марок).
Магда купила Гаю одежду поприличней и теперь он выглядел, как многие из местных ребят. (Хелен потом с удивлением обошла его вокруг, оценивая обновки.) Часть денег Магда потратила на дочь, еще часть отдала за накопившиеся долги и кредиты, немного оставила в запас, а около тысячи марок перечислила на счет городского приюта. Последним Гай был очень доволен. Порадовался тому, как Магда ловко все распределила.
Теперь гай уже не выглядел сиротой -- был опрятным, аккуратно коротко постриженным и счастливо сиял.
Ласковые объятия, поцелуй перед сном, мягкая постель и закатное небо в окне -- все это было впервые, необычно для Гая.
Утрами, просыпаясь пораньше, он садился в кровати, потягивался, зевал. Солнце только засветливало верхушки стоящих за окном деревьев... И каждый раз первой его мыслью было: "Я здесь, а где-то там -- Хранители, Алые Плащи с Арнульфом и Снорри, где-то бродят Маттиас, Хелен, Ким и Майкл Томас... Хорошо, что все они есть." Окинув мысленным взором всех, кто остался в области большого дома и Системы, Гай потирал ладонями лицо и одевался.
В это время Магда и Ирен еще спали. Гай осматривал дом изнутри, думая при этом, что обрел более долгосрочную стоянку. А домик над прудом был как остановка в пути. Теперь это стало ясно.
Хранители, узнав, что Гай на новом месте, успокоились. Найти его было легко, хотя удивляло, что он поселился ближе к Реальности, чем когда бы то ни было. И это вопрос к ним: "Вы растете?", позволял думать, что Гай осядет там навсегда и тоже будет расти, а потом и стариться.
А самим Хранителям пора было подумать о замене. Одни должны уступить место другим. "Мы -- первые хранители? Или до нас были еще?" -- спрашивали они самих себя, но не могли дать ответ.
На этот вопрос мог ответить Гай. Когда его позвали, он долго вспоминал, сопоставлял что-то -- для ребят он представлял из себя ту часть их жизни, о которой они ничего не знали, поскольку это было до них.
-- Хранители были, но они были разбросаны по миру случайным образом. Такой организации до вас не было.
Хранители просили объяснить поточнее.
-- Были отдельные личности, осознавшие себя способными объективно решать вопросы очередности событий, влиять на обстоятельства. Часто они действовали, сами не понимая, что они поступают так же, как и вы. Только вы теперь действуете сообща, а они поотдельности. Им было труднее. Да вы знаете... Поначалу вы все ходили в Реальность поодиночке.
"Значит, таких вот людей и надо искать, -- решили ребята. -- Пока мы еще можем назваться их сверстниками."
-- Но не обязательно они могут оказаться подростками, -- уточнил для них Гай. -- Если они на виду, то они всегда -- гонимые людьми, потому что говорят о том, о чем окружающие предпочитают молчать. Но даже и это не обязательно.
И об этом разговоре до времени забыли.
...Ходили слухи о неразменной монете: кто-то говорил, что она одна; другие возражали -- нет, несколько, потому что появлялись в разных местах в одно и то же время.
Гай, как и многие знакомые ему ребята, мечтал о такой монете. даже о нескольких, разного достоинства, потому как не за всякую услугу или вещь будешь давать тяжелый золотой луидор. Хорошо бы и серебрянных, и помельче... Тогда отпала бы нужда посещать тайники и набивать монетами карманы.
У кого-то же они есть -- неразменные. Им нужно только потеряться, чтоб перейти к другому человеку; или быть подаренными, не в уплату за что-то. Но знающие люди шили для таких монет прочные карманы и кошельки.
О такой монете, хотя бы и одной, думал Гай, сидя около горшочка с золотом -- все, что у него осталось от старых запасов. Хоть бы одну такую...
Гай разровнял ладонью песок перед собой и на чистую площадку опрокинул горшок. Монеты со звоном посыпались: мелкие и неровные, словно рыбья чешуя, и крупные, с фигурной насечкой по бортику ( Гай называл их "дюймовые"). Из красноватого и чисто желтого -- разного по качеству -- золота. Некоторые монеты с желто-коричневым разводом окалины и сколами.
"Если даже есть такая монета среди этих, -- подумал Гай, -- то как ее определить? Только если все их потратить..."
"А к чему они теперь? И раньше нечасто ими пользовался."
Гай решил попробовать. И потратить на что -- придумал: обеспечить Хранителей съестными запасами.
В один из свободных дней, пересыпав все золото в мешочки по двадцать четыре монеты, пошел в пространство, где золото было еще в ходу. Купил, погрузили, оплатил перевозку -- все потратил, а монеты не было, ни одна не вернулась. Но Гай не жалел. Все-таки ребята после были благодарны ему за неожиданную заботу, да и сам он понимал, что деньги тратит в дело, а не кидает их на ветер. И не оставил лежать в тайнике неопределенно долго.
Мелкую золотую монету с необычным свойством раздваиваться столько раз, сколько побывает в чужих руках, принес Гаю Маттиас. И подарил.
-- Откуда ты узнал, что я ищу такую?
Матти пожал плечами.
-- Ты правда ищешь?.. Я не знал. просто я тебе еще ничего не подарил. А тут, при встрече...
-- Тогда и я тебе подарю, -- кивнул Гай и достал значок Страны Серебряных Гор. -- Вот это.
-- Ух ты! -- удивился Матти. -- Без такого не пускают за границу. Спасибо, Гай.
-- Ты пойдешь к ним?
-- Хотел бы я там побывать. Ким-то, говорят, ушел туда.
Гай закивал: мол, я слышал об этом.
Потому как монета была подарена, то к Маттиасу она не вернулась. Гай протолкнул ее в узкий маленький кармашек новых брюк и застегнул его на "молнию". Теперь сколько не отдавай ее в уплату за что-либо, она всегда будет находиться в кармане Гая.
Вообще, по своим тайникам Гай пошел неохотно, как бы от нечего делать: словно выполнял долг -- собрать вместе разрозненные ценности, чтобы решить, что с ними делать дальше. Понимал, что стоит только связаться с золотом, начнутся трудности и проблемы. Уже с первых моментов Гая посещали мысли: "А нужно ли отдавать клады? если отдавать, то сколько? и не лучше ли оставить себе?" И заметил, что эти мысли ему будто кто-то нашептывает в самый решительный момент, тогда как желание раздать ценности и этим кому-то помочь исходило от его личного глубокого ощущения правоты.
Шаг за шагом, Гай убедился, что отдать -- это значит избавиться от не особо нужных вещей; от пропадающих зря возможностей и чьей-то свободы.
...Со слитками Гай расстался легкою Представил, что их никогда и не было. И чувство жадности и потери, которое грызло бы его, не возникало. Оставались еще монеты и их было довольно много. И тоже -- ни к чему... Остались, в основном, серебряные и мелкие золотые. Их Гай поделил на две равные части. одну часть положил в тайник "на черный день", а другую понес показать Маттиасу.
-- Вот... Куда это можно потратить?
Матти задумался, хмыкнул:
-- Это все, что у тебя есть?
-- Сейчас -- да. Я много раздал по своим ребятам. Я думал, что и ты найдешь применение этому серебру...
-- Лично мне хватило и десятка монет. Но остальное... Послушай, есть один приют в городке, названия которого я не знаю. Это недалеко, там я останавливался. Та есть несколько бродяжек: мальчишки и девчонки среди взрослых. Я бы мог им помочь. И ты со мной, этими вот деньгами.
Гай оживился.
-- Я рад помочь. Тогда возьми их и устрой для тех ребят лучшую жизнь.
-- А что ты думаешь? Как бы ты поступил?
-- Я бы увел их в другое место. Сейчас на память ничего не приходит... Может, в Большой Дом.
Матти закивал:
-- Да-да, но только не в Параллельный Город, хотя там примут без разговоров! Ты же понимаешь, что за перемены это для них будут... Я знаю в Большом Доме одно место. -- Матти прищурился. -- Если они согласятся уйти со мной...
-- Уговори их. Дай по монетке.
На том Гай и Маттиас расстались.
Теперь Гай вздохнул свободнее. Позади осталось еще меньше. прошло еуходило, забывалось, словно прожитый виток.
Начинался новый, "основной" виток.
Ради Магды Гай очень подружился с ее дочерью Ирен. Она ему стала как сестренка: глазастенькая, прилипчивая. с любопытством слушала как Гай коверкает слова, разговаривая с ней. но когда говорила она, Гай уже почти все понимал.
Ирен он подарил золотое колечко. Тонкое скругленное, с красноватым медным оттенком. Ей оно было великовато, но Ирен сгибала палец и так оно не соскальзывало. (Чаще всего она его просто крутила в пальцах. "Потеряешь", -- говорила ей Магда. А Гай улыбался: "Пусть, не жалко".) Ирен сразу Гая полюбила за то, что он был нетороплив, всегда выслушает и не гонит от себя, как другие ребята младших. И он всегда мог рассказать что-нибудь интересное.
Магде Гай подарил тонкий перстенек с фиолетовым камушком.
-- Это аметист? -- спросила Магда. -- Где ты их берешь?
-- Я же говорил -- клад нашел. Больше нету колечек, эти последние.
Магда улыбнулась и повертела подарок на пальце.
-- Покажи, покажи! -- подбежала Ирен и долго рассматривала камушек, крепление...
Слиток, колечко и перстень, что отдал Гай, -- все это было странно для Магды, взрослого человека, свои годы прожившего в одном городе в условиях строго ограниченного выбора. И однажды Магда подозвала Гая для серьезного разговора.
-- Ты, видимо, из очень богатых краев, если, говоришь, был сирота, а имеешь золото.
-- Вы так и не верите, что это был клад? -- вздохнул Гай. -- Места там средние. Трудновато было поначалу...
-- Но ведь это золото! -- округлила глаза Магда. -- Оно ведь стоит огромные деньги! Ты мог бы стать богачом.
-- А зачем? У меня было все, что мне нужно, и без клада. Только вот...
-- Что?
-- Мне вас не хватало. -- Гай подсел поближе. -- Мне так хочется быть в семье, я так долго бродил один... Вы позволите мне остаться?
-- Конечно, ты останешься, -- тронула его за руку Магда. -- Теперь, если ты уйдешь, Ирен будет скучать. И я тоже. Не уходи надолго, ладно? Будь с нами.
Слов, приятнее этих, Гай не знал.
-- Гай, можно мне с тобой? -- попросилась как-то Ирен, видя, что он собирается уходить.
-- Я далеко иду в этот раз, заметил Гай и поднял глаза на Магду. Она разрешила. Гай подал Ирен руку: -- Ну, идем.
...Потом Хранители спросили его:
-- Кто это?
-- Сестренка, -- Гай поглядел на Ирен и подумал: солгал ли он?.. Кто ему теперь эта девочка, вправду ли сестра?
Отношение Хранителей к людям было несколько странное. Вообще, они избегали общения, но когда по-необходимости приходилось общаться с чужими для их круга людьми, то выглядели угрюмо, с обреченным и больным видом, тягостно и натянуто. И не мудрено поэтому, что только в легендах к ним относились с почитанием и восхищением. А те, кто знал их ближе, удивлялись разнице образов.
К Ирен, раз она была Гаю сестренка, они отнеслись доброжелательно. Девочки- Хранительницы подошли к ней, заговорили сразу о детских пустяках, стали играть, пока Гай разговаривал с Гонзой и другими ребятами.
С этих пор, как Ирен понравилось бывать здесь, Гай иногда брал ее с собой. Или опять сюда, или когда искал Хелен. Это было по выходным дням. В будни Ирен была в школе, Магда там же на работе и Гай прохаживался без дела или сидел где-нибудь в созерцании. Он теперь был свободен от обязательств и все случающееся принимал как должное случиться и получал от течения жизни удовольствие. Следовал потоку. Радовался, что его помнят -- раз зовут прийти; радовался, что может поучаствовать в событиях, а не стоять в стороне наблюдателем, или вообще ничего не узнать о происходившем от ребят.
Гай просто был свободен. Не учился в школе, пока не работал и его "делом" было -- помочь ребятам, когда они сами были в затруднении. Каждый день готовил что-то новое, у ребят постоянно что-то происходило.
В следующий раз Гая позвал Снорри, напомнив, что у них осталось незаконченное дело. Гай догадывался, что дело связано с фортом, поэтому пошел незамедлительно. Они ведь со Снорри не разгадали загадку особого местоположения форта и не видели живущего там молодого хозяина...
Хелен будто бы искала его специально: шла и высматривала, не движется ли он где-то по тропинке на пустыре. Заметив ее нетерпение, Гай сам поспешил ей навстречу вовсе не из того места, где она ожидала его увидеть.
-- Ох, Гай, я думала, ты где-то возле поселка, -- улыбнулась она.
Гай поздоровался. Помолчал, глядя в землю.
-- Ты же меня зачем-то искала, -- полувопросительно поинтересовался он. -- Может, что-то с Маттиасом?
-- Нет, -- Хелен поджала губы. -- Я вот подумала, если бы ты мне показал, как пройти в тот Город...
-- Показал бы и... что тогда? -- подозрительно посмотрел на нее Гай.
-- Я была бы тебе благодарна!.. Ты не представляешь себе... -- Хелен схватила Гая за руку, потрясла ее. -- Мне так важно иметь возможность там бывать.
Гай посмотрел ей в глаза, насупленно и печально отвел взгляд.
-- Ты тоже уходишь отсюда... Почему людей так тянут новые места?
-- Все люди ищут, где им лучше, -- откинула Хелен волосы со лба.
-- И в конце концов тоскуют по старым своим местам... -- заключил Гай, освободился от руки хелен и присел на примятую траву. Хелен присела напротив. Сорвала травинку. Задумчиво произнесла:
-- Ты только мне покажи, как туда идти, ведь я смогу и возвращаться, правда?
Гай кивнул:
-- Да, ты сможешь. Только придется идти длинным путем. И мне придется договориться в Городе с одним человеком, чтобы он мог провести тебя моим Ходом. Он сможет сохранить тайну. без него тебе обратный путь невозможен.
-- Как я найду его в Городе?
-- Я дам тебе его адрес. Человека зовут Михель, Михаил. Мне кажется, что ему до сих пор можно доверять, хотя я с ним давно не общался. Но постой... у него много дел в группе "Город". Я покажу тебе служителя Башни, он через Арнульфа всегда со мной может связаться. Так даже будет надежнее. Башня -- центр Системы.
...Прощаясь возле парка, Гай сказал:
-- Зайди к Элане, она найдет тебе место, где жить. Ты помнишь, как ее найти?
-- Да, Гай, -- кивнула Хелен и смущенно шагнула к нему, нерешительно приобняла за плечи, коснулась ухом его щеки. -- Спасибо тебе. Я буду приходить. А то вы с Матти заскучаете...
-- Я точно, -- усмехнулся Гай, тронув ее спину ладонью и отпустил. Вспомнил, что Маттиас сейчас в Стране Серебрянных Гор ищет перекати-камень. Скучать ему некогда...
Хелен повернулась к мальчишке -- служителю Башни, отошла к нему. Гай махнул им рукой, пошел вдоль парковой ограды и скрылся за углом.
-- Кто это -- группа "Город"? -- спросила Хелен.
-- Ребята. Они исследуют Город и координируют действия Рона.
-- А кто Рон?
-- В прошлом -- путешественник, сейчас занимается социальным благоустройством переселенцев.
-- Откуда?
-- Скоро я устану отвечать, -- заметил мальчишка. -- Гай не говорил мне, что я должен тебе все рассказывать... Переселенцы -- из Северного, Южного поселений и поселения у моря.
Хелен запало в память, что есть какие-то ребята, исследующие Город. Ей самой это сейчас было интересно -- узнать о Городе как можно больше.
-- Последний вопрос. Можно?
-- Если действительно последний... Что тебе?
-- Как я могу найти группу "Город"?
Мальчишка посопел, почесал в затылке.
-- Подходи сюда завтра. Завтра не моя смена, я тебя проведу к тем местам, где они сейчас. Оденься потеплее.
-- Зачем?
-- Они работают на высоте.
...На какой высоте, Хелен даже не предполагала. Поутру, приготовив теплый свитер, подъехала на пневмопоезде к парку. Служитель уже ждал. Форменной жилетки на нем не было, вместо нее он в охапку держал пухлую куртку с меховым воротником.
-- Здравствуй. Я не сказал вчера... Меня зовут Семен.
-- Хелен.
-- Ты, я смотрю, только в свитере... Ладно, идем.
Они прошли к пневмопоезду, идущему в обратном направлении, проехали две станции и пересели на общественное такси. Семен дважды сунул в щель около сидений блестящую пластиковую карточку. Сказал водителю, до какого места им ехать. Хелен с интересом следила за действиями Семена, изучала правила, как тут все устроено и как себя ей вести.
-- Слышали новость, -- заметил между делом водитель, -- опять заклинило лифт в городской обсерватории, вызвали монтеров, они отключили питание, а лифт возьми и оборвись...
Семен спрятал глаза и тихо выругался. Женщина, сидевшая рядом, с интересом спросила водителя:
-- И что дальше?
-- Сработали автоматические тормоза на пятьдесят седьмом этаже. Лопнули два перекрытия, сейчас там бригада строителей. Я давно всем говорю, что надо строить так высоко. У нас, на старом месте, никогда не было зданий выше семидесяти этажей и лифт не ломался. Тут же...
-- Простите, -- перебила его Хелен. -- Вы сказали "на старом месте", вы тоже приезжий?..
-- Все здесь приезжие, деточка, -- сказала женщина-соседка. -- Город еще строился, когда прибыли первые переселенцы...
Хелен поглядела на Семена. Тот оставил без ответа ее молчаливый вопрос.
Вскоре водитель затормозил. Заметил:
-- Да вы же прямо к обсерватории подъехали! -- и выглянул в окно машины.
-- Нет, нам в другую сторону, -- пробормотал Семен и толкнул локтем Хелен: -- Выходи. Спасибо!
Водитель кивнул, подождал пока захлопнется дверь салона и поехал дальше.
Семен с Хелен оказались в тени. Солнце и небо закрывало громадное здание. Хелен напрасно пыталось поделить окна тройками по высоте и так посчитать их количество. После сорока восьми она сбилась.
-- Сколько? -- спросила она Семена, заметив, что он наблюдает за ее попытками.
-- Сотни полторы-две. Поехали.
-- Я так и думала. А зачем соврал шоферу?
-- Хранители иногда врут. Когда необходимо.
...По всей высоте здания было три лифта. Первый поднимал до пятидесятого этажа, второй -- до сто десятого, третий -- на сто восьмидесятый. Выше были только пять надстроек обсерватории, где были пешие лестницы. Точного количества этажей Семен не помнил, ехал всегда "до крыши".
Там, в помещениях обсерватории Хелен встретилась с парнями из группы "Город". Всем им было чуть за двадцать, с заметными усами, небритыми подбородками. Для Хелен они были молодые мужчины.
Пожимая ей руку, представлялись, улыбались и отходили. Остался последний, самый молодой. Он не спешил подходить. Хелен набралась смелости и подошла сама.
-- Я -- Хелен, -- склонила она набок голову: мол, что ты? давай знакомиться...
-- Михаил.
-- Ой, это про тебя говорил Гай?..
-- А что он говорил?
-- Что давно тебя не видел.
-- Это он тебя послал? -- и отвлекся: -- Здравствуй, Семен!.. Нет, у нас ничего нового.
Хелен смутилась, Михаил явно показал, что она здесь лишняя. В группе "Город", как Хелен успела заметить, не было ни одной девушки. Да и вообще, по ее мнению, посторонним здесь не особо рады...
Наконец, Михаил снова обратил на нее внимание.
-- Нет, он не посылал. Он хотел поговорить с тобой насчет меня, чтоб ты присматривал за мной в городе, но потом нашел, вот, Семена...
-- Хранитель Хранителю ближе, -- ехидно заметил Михаил так, чтоб и Семен слышал.
-- Ты тоже был в списках, -- с удивлением на лице подошел Семен.
-- Однако, в последних переписях -- ни меня, ни Рона.
-- Тогда Гай настаивал, сейчас же обстановка не та. Сказать прямо, вы не соответствуете новым условиям.
Михаил не обиделся.
-- Ты хочешь сказать, мы попали в список по ошибке?
-- Нет. Ошибки не было. Тогда выбыли с нами нараве. А сейчас все наши -- там, а вы -- здесь. Рон еще в какой-то мере близок нам по своей работе, но группа и ты с ней -- совсем другое.
Хелен, заскучав, стояла позади Семена и посматривала на остальных парней.
Михаил повернул к ней голову.
-- Пойдем, я покажу тебе Город. Семен тебя подождет.
-- О, нет, я ухожу. Михаил скажет тебе, как отсюда добраться к Рону, не все же время я буду тебя водить. Надо будет, меня найдешь на старом месте...
Семен кивнул и пошел в сторону кабины лифта. Михаил положил руку на плечо Хелен и повел ее к лестнице.
-- Ты не знаешь, чем Семен занимается? Служба Башни, я слышал, то ли возле Архива, то ли в парке... Башен там, конечно нет, а все же...
-- Нет, и я не знаю.
Вдруг их нагнал Семен.
-- Совсем забыл! На, возьми мою куртку и шапку.
Хелен переняла у него сверток и тот убежал.
-- Хорошо, что он напомнил, -- кивнул Михаил. -- У нас, действительно, холодно.
Город лежал внизу, как в дымке. Михаил накинул на Хелен сверху еще толстое покрывало и подвел к большой подзорной трубе.
-- Посмотри в нее. Только вон туда не смотри, там стоят отражатели, они очень яркие, а мы не ставим в это время светофильтры. Смотри, а я приду через пятнадцать минут.. -- пар из его рта оседал мелкими снежинками.
...Вернувшись, Михаил рассказал ей о районах, разбиении Города на сектора. Показал и подарил карту, такую же, как у каждого из группы.
Потом они обедали все вместе -- Хелен и семеро парней -- в обсерваторской столовой. Кроме них в просторном помещении было много других людей. Как потом Хелен узнала -- установщики электромагнитных антенн, фокусировщики, оптики (к последним часто забегал Семен, когда не дежурил в Башне). Парни расспрашивали Хелен о том, где она бывала раньше. Она сказала, что видела много мест, но Лучше всех -- Город. А вывел ее сюда Гай.
Многие поморщились.
-- Мы слышали о нем еще в старых местах. Рон и Михаил с ним общались, мы же не были лично и хорошо знакомы. Писали отчеты, передавали ему через Ханну и Люка.
-- Я этого не знала, -- удивилась Хелен. -- Мне казалось, Гай никуда не выходил из Большого Дома.
-- Ты имеешь в виду Систему, -- прояснил Михаил.
-- Да, наверное...
-- Действительно, он всегда был в ней. Просто дополнил и расширил пространства. Мы подозревали, что с его участием были заселены поселки "рая".
-- Я слышала, что ему больше ста лет!..
-- Это верно! -- кивнул Малыш. -- Не меньше ста двадцати.
-- Он тоже мне так сказал. Но как это возможно?!
Ребята пожали плечами.
-- В "раю" было все возможно, -- сказал Фарид. -- Ты думаешь, мы все такие молодые?.. Но это не так. Нам лет по шестьдесят.
-- Мы не считали, -- пояснил Малыш, который сейчас был вовсе не малыш.
Остальные (кто не говорил) просто ели и посматривали на Хелен. По виду тоже парни были ничего: спокойные, дружелюбные.
Весь день Хелен провела с ними. Наблюдала, чем каждый из них занимается. Помогала, если просили. А вечером, когда собиралась поехать искать Элану, Михаил попросил ее отвезти в Архив набор информативных карточек в клеенчатом портмоне.
-- Это недалеко от их квартиры, -- Михаил достал свою затертую, свернутую не так как надо, карту и показал по ней.
Хелен закивала и повезла карточки.
Через несколько дней, когда обжила свою комнату в том же доме, где жили Элана с Роном, только этажами выше, Хелен снова приехала в Обсерваторию. Снова походила по пяти этажам, теперь уже без провожающего, посмотрела все, что самой хотелось. Не везде пускали незнакомую любопытную девочку, но и того, что она видела, ей хватило.
Парни из группы "Город" с улыбками приняли ее, стали расспрашивать: как дела? как устроилась в Городе?.. Хелен отвечала и была приятно удивлена, что здесь ее приняли как своего человека, как давно знакомую. И эти парни -- серьезные и деловые -- словно из сказки: старшие братья-рыцари. А она среди них -- сестра-принцесса, которую все обожают.
-- Хелен, ты не могла бы нам удружить... Нам надо отправить отчет об исследованиях в одну контору. Но никто не соглашается бросить свое дело. Ты не свозишь туда?.. И подожди, может, дадут ответ...
Хелен была рада помочь.
Потом она ездила еще и еще раз. Стала у ребят (да и не только у них, когда прознали о пополнении в их группе) вроде срочного курьера. Даже иногда вызывали ее по ИВС (выдали ей компактный трансивер). И она нашла свое дело.
В социальном бюро ей выдали, как работающему человеку, кредитную карточку и теперь она могла пользоваться ею, как Семен в первые ее рабочие дни. Элана посоветовала ей учиться и она пошла в школу, но ходила туда нерегулярно, когда имелось свободное время, и получала только те знания, к которым лежала ее душа, к чему был долгосрочный интерес. Учителя не были против, получение знаний было необходимым, но не обязательным. Открылось много факультативных курсов, часть которых до сих пор посещали не которые взрослые из группы "Город".
И Хелен осталась в Городе. Пока ей было интересно здесь, об уходе не возникало и мысли. Наперед не загадывала.
Таинственный хозяин форта.
...Гай и Снорри обходили высокую ограду форта.
-- Хоть бы где-нибудь пролом был, -- пожелал Снорри. -- А то ведь придется идти прямо к воротам.
-- А что?.. Идем, -- предложил Гай. -- Время мирное, может, пустят. Не посчитают нас шпионами.
Ребята обошли стену кругом, забрались на насыпь, к воротам.
-- Пускать не велено, -- мрачно отозвался педель.
-- Раз пускать не велено, то и не пускать не запрещено, -- сказал Снорри и сам не сразу сообразил, что у него получилось. -- Значит, можно пройти?
Ответ последовал минуты через полторы, когда ребята уже подумали, что привратник ушел. Он, возможно, и уходил в дом, но вернулся.
-- Скажите. кто вы и зачем пришли? -- в его голосе послышались нерешительные нотки.
Снорри хотел признаться, но Гай остановил его: подожди, надо подумать. И ответил сам:
-- Если скажете, как зовут вашего хозяина, мы скажем, кто мы...
-- Хозяин велел никому не открывать его имени.
-- Тогда и мы не откроемся, -- улыбнулся Снорри и кивнул Гаю.
-- Вот и оставайтесь за воротами, -- ответил педель.
Снорри скривил губу:
-- Лучше давай скажем...
-- Мы пришли посмотреть форт, это ведь памятник истории, да? Можно нам пройти?
-- Какой памятник, если есть хозяин. Подите прочь, некогда мне с вами тут болтать! -- и послышались удаляющиеся шаги.
Ребята ушли, а к вечеру лодочник перевез их опять с дальнего берега к полуострову. У Снорри была веревочная лестница с крючьями. В глухом и заросшем диким кленом углу крепостной стены они с Гаем забрались наверх, уселись на стену среди листвы и стали наблюдать.
От ворот и под четырехэтажным жилым зданием -- арка насквозь во внутренний дворик. Пара низких каменных строений, таких же, что и на пустыре вне ограды, только целые и с запертыми на замки дверями. Ребята осмотрели окна (именно окна, а не бойницы) со стеклами: все они были закрыты. Во многих висели занавески и темные шторы.
С дальнего конца здания поднималась башня. От верхнего этажа, а может от самой крыши с маковками печных труб и шпилями, к ней протянулся узкий мостик. К небольшому закрытому лазу в стене башни. Гай показал вниз, потом на этот лаз и Снорри закивал.
Во дворе никого не было. Пусто. Ветер носил бумагу и щепки от поленницы возле сарая. Под стеной, где сидели ребята, были свалены кучей почерневшие от времени бревна.
Темнело. Розово-оранжевый закат наливался по низу двора серым мраком; солнце уходило все ниже за перелесок позади пустыря. Кое-где просвечивало сквозь окна. Пока не стемнело совсем, ребята перекинули лестницу на внутреннюю сторону и стали спускаться. Осторожно спрыгнули на бревна. Огляделись, присев. Снорри ухнул, заметив как вспыхнули фиолетовыми огоньками глаза Гая
-- Извини, -- усмехнулся Гай. -- Я думал, они уже не светятся.
Педель не показывался, видимо, сидел в свей каморке под аркой. В тишине ребята перебежали к углу здания, потом к невысокому крыльцу заднего хода и потянули дверь за кольцо. Закрыто. Толкнули, думая, что, может, дверь откроется внутрь. Но она оказалась заперта.
Тогда спустились вниз и пошли вдоль стены, пока не наткнулись на приоткрытое подвальное окошко. Взрослый человек ни за что не пролез бы туда, но двое худеньких мальчишек, не задумываясь нырнули внутрь, в темноту.
-- Надо было взять свечей, -- заметил Гай. -- Я не думал, что мы сюда проберемся.
-- Я захватил, -- Снорри пошарил в сумке и зажег спичку после того, как прислушался к тишине. Зажег свечной огарок.
Здесь была небольшая холодная комната, в которой лежали пухлые тюки. Ее ребята прошли не спеша, освещая все вокруг, и вышли к каменной лестнице. Слева была глухая стена, справа -- длинный коридор, в который было жутковато заглядывать. Снорри повернул к Гаю глаза с широкими зрачками, бледный в пламени свечи.
-- Тут нет привидений?
-- Кроме нас -- нет, -- шепнул Гай.
-- Ну и хорошо. Неприятно было бы их встретить, хотя и насмотрелся в зеркалах на всяких фантомов.
-- Чего тогда ж боишься?
-- Они могут быть очень страшными...
-- Страшными могут быть только демоны, а привидения -- лишь неприкаянные души.
-- А может, хозяин здесь и не живет долго поэтому? Где он сейчас?
-- Не думаю, что это связано с привидениями. У него другие дела, вот и уехал.
Снорри замолчал, повернулся к лестнице и посветил наверх. Поманил за собой Гая. Они стали подниматься, лишь подошвы шуршали по каменным ступеням да пальцы еле слышно скребли по неровной каменной кладке стены.
На первом этаже был такой же коридор, как внизу, только светлее. Из нескольких открытых комнат все еще пробивались оранжевые отсветы, падавшие на струганный дощатый пол.
По коридору приближался привратник с фонарем: бородатый, пожилой; он кашлял и шаркал большими сапогами.
-- Туши! -- отскочили ребята назад, на лестницу.
Снорри задул свечу. Но на фитиле горела красная дымящаяся искорка.
-- Да не так, -- шепнул гай и придавил искорку пальцами. Снорри сдавленно зашипел -- расплавленный воск пролился ему на пальцы.
Ребята сжались в тесном углу, тихо сопели в ожидании.
Педель прошел мимо, потом вернулся и удалился туда, откуда пришел. Снорри и Гай проследили за ним, пока тот не закрылся в своей комнате недалеко от выхода к воротам, затем вернулись на лестницу, попутно заглянув в пустые комнаты. Там была только мебель: столы, стулья, кровати, старинные шкафы из темного дерева. Было чисто, все прибрано, но ни одного человека.
И на втором этаже точно так же.
И на третьем, из окон которого был виден лес за оградой и часть пустыря.
Четвертый этаж был необычен. Один большой зал. Гулкий высокий, с рядами окон слева и справа. За окнами была уже ночь, звезды пересверкивали. Снорри поднял руку выше -- потолка не оказалось. Всюду клочьями свисала паутина и нити пыли. Этот этаж, видимо, давно никто не навещал. С почерневших балок свисали толстые канаты.
Снорри показал пальцем и Гай различил в темной высоте мостик с балки на балку, тонкие перила, тайный лаз в стене.
-- Мне показалось, кто-то следит за нами, -- шепнул Снорри и его шепот тут же потонул в пространстве зала.
Ребята замерли на месте и прислушались. Было так тихо, что слышалось шипение воска на фитиле свечи. Тщетно всматривались в сумрак чердачных сводов.
Где-то внизу, в комнате ударили большие часы. Гай вздрогнул.
-- Пойдем-ка отсюда. Тебе, наверное, и в самом деле показалось.
-- А где же тут все?..
-- Лодочник не говорил нам о всех. Он говорил, что здесь бывает только молодой хозяин и несколько его слуг.
Послышался шорох. Ребята вскинули головы -- по балке вдоль стены промелькнула серая тень; исчезла в темной нише.
-- Ты видел, -- оглянулся к Гаю Снорри. Тот закивал.
Они подбежал ближе.
-- Надо лезть, -- предложил Гай. -- Отсюда нам ничего не видно.
Снорри поставил свечку на пол возле одного из канатов, свисающих с балки. Вскоре друг за другом вскарабкались на эту балку. Посмотрели сверху на маленький огонек внизу и наощупь проползли до мостика. Прошли к полукруглому лазу. В нише никого не было. Гай шел первым и пошарил рукой в темноте. Нащупал металлическую задвижку и открыл ее. Створка, высотой не более метра отодвинулась и на ребят подуло прохладным ночным воздухом смешанным с пылью и запахом птичьего помета.
-- Эта дверь уже ведет на крышу, -- догадался Снорри.
Гай еще раз оглянулся на колышущееся пламя свечи и скользнул наружу. Следом -- Снорри, и закрыл дверку (она запиралась и снаружи).
В звездное небо выплыл месяц. Вдоль края крыши с обломанными черепичными плитками был проложен желобок водостока. Он светился сыростью и лужицами воды. В один конец он шел к пустому углу крыши, а другим подходил к башне. Точнее, к площадке перед таким же маленьким лазом в башенной стене.
Гай и Снорри понимали друг друга без слов. Хватало одного только выразительного взгляда. Как только Снорри заметил, куда смотрит Гай, он догадался о том, что тот задумал.
Прохладный ветер пробирался под рубашки, но ребятам почему-то было жарко. Чуть дыша они пробрались до последней печной трубы, обошли ее по верху и осторожно свесились с ограждения крыши на карниз. Поспрыгивали на площадку. Пригибаясь прошли к полукруглому лазу, дверка которого была приоткрыта. Ребята уже хотели пробираться внутрь, как снизу донесли шаркающие шаги. Та же серая тень, освещенная месяцем, набравшим силу, заскользила от подножия башни к одному из сараев в пустом дворе форта. Это был человек. Он остановился, оглянулся.
Снорри втянул Гая в углубление лаза.
-- Мы с тобой светимся, как коты на крыше. Он видит наши силуэты.
Гай что-то забормотал и спешно полез внутрь башни. Следом, узким проходом на винтовую лестницу, проник и Снорри. Перепрыгивая через одну-две ступеньки они понеслись вниз. Кое-где ноги соскальзывали со стесанных ступеней, но выручали тонкие перила, за которые сама собой хваталась рука.
Они успели вовремя -- человек еще не скрылся: в то время, когда ребята появились под стенами башни, он забирался на стену по веревочной лестнице Снорри. В лунном свете все его движения ясно различались.
Ребята остановились, открыв рты -- человек втянул лестницу наверх, прекинул через стену.
-- Как же мы выберемся?
-- Педель уже наверняка спит. Мы выйдем через ворота.
-- А если они на замке?
-- Надо найти ключи.
-- Черт нас толкнул сюда забраться! -- выругался Снорри.
Гай был спокоен сам и успокоил товарища:
-- Не тревожься. Есть по крайней мере три-четыре способа оказаться вне форта.
-- Какие же это?
-- Не спеши. Нам надо идти и загасить свечу, иначе случиться пожар.
Они снова полезли в подвальное окно.
-- Все же его мы упустили... Кто же это?
-- Не знаю. Но теперь он знает о нас.
...Свечка оплыла и фитиль утонул в воске до того, как доски пола стали нагреваться. Зря поднимались, но проверить было необходимо. Иначе -- беда. Затем они спустились на первый этаж и прошли в ту сторону, куда скрылся привратник.
-- Ты хочешь взять ключи? -- спросил Снорри. -- Но ты не знаешь, как они выглядят...
-- Верно, -- приостановился Гай. -- Тогда надо найти веревку.
...Веревку отыскали возле сараев во дворе, но такую гнилую, что одолевали сомнения, выдержит ли она хотя бы одного. Воспользовались ею, чтобы пригнуть ветки. Выбрались по ним, обдирая локти и колени о каменную стену. Внизу, под стеной нашли брошенную кучей лестницу Снорри.
Когда выбрались к форту в следующий раз, то пошли сразу в башню (а лесенку с крючьями взяли с собой). Нашли каморку наверху и разные бумаги: векселя, расписки богатых людей, банковские счета со странными печатями. Почти все они были подписаны витиеватым росчерком, но несколько еще и дополнены именем: Кнут Олав Хурдевик. Среди бумаг были также подписанные от имени брата-распорядителя Николауса из обители св.Франциска; еще чаще -- от некоего Каспара Лидда, вельможи из Эстердаля (почему-то стояла печать поселения Стурбю). Кроме бумаг, расположенных на столе, лежали еще книги на нескольких языках и странный предмет, заинтересовавший Гая: старинная шкатулка с восемью наклонными параллельными пластинами из белой кости. Если ему не изменяла память, эта шкатулка -- одна из ряда магических предметов, упомянутых в старинных книгах. Последнее, что видел Гай из этого ряда -- камень Маттиаса. На пластинах были вырезаны знаки-заклинания. Гай помнил, что пластины эти, как кнопки, могут нажиматься. Но шкатулка... Здесь?!
Вероятно, хозяин не знает, что с ней делать. "Поэтому, -- подумалось Гаю, --она отсюда никуда не денется". А он решил спросить о ней у Маттиаса при удобном случае.
В башне Гай и Снорри подождали до тех пор, когда совсем стемнеет. Потом поодиночке спустились вниз к лазу башни, прошли через мостик на крышу, а оттуда в верхний зал жилого здания.
Теперь Гай был вооружен сильным фонарем, который одолжил у Михаила. И они со Снорри стали метр за метром высвечивать опоры крыши, балки, крепление канатов и старых сетей с поплавками (попадались под крышей и такие). Кроме одного мостика между балками, были еще несколько: один возле печной трубы и два чуть дальше, последовательно друг за другом -- так что над доброй половиной верхнего этажа можно было пройти, прячась наверху.
Перешептываясь, они около получаса бродили по балкам, а потом вернулись к лазу.
-- Как ты думаешь, кто это был? -- спросил Гай у Снорри. -- Тот, что убежал вчера...
-- Шпион какой-то, -- пожал плечами Снорри. -- А может, что один из слуг.
-- С чего вдруг так?.. Мне он показался знакомым. Знаешь, какое-то предчувствие. Помнишь, он первый заметил нас и пожелал скорее скрыться, чем спугнуть нас, чтобы это мы покинули форт, а не он.
-- Это говорит о том, что он посторонний. --не согласился Снорри. -- Шпион подосланный в этот дом. Он подслушивал наверху и предпочел никому не показываться -- ни нам, ни привратнику. Даже может быть, что это мы спугнули его. Те бумаги в башне -- они в беспорядке навалены на стол, будто их вытряхивали из ящиков стола...
Гай признал версию Снорри правдоподобной.
-- Ты думаешь, он придет и сегодня?
-- Будем ждать.
-- Тогда идем в башню. Если ему нужны бумаги, то он будет осторожен и пойдет сразу туда.
...Прождали с час. Вчера в это же время они уже перебирались через стену. Серого человека не было.
Гай вылез из засады и сел за стол. Покопался в бумагах, нашел чистый лист и в лунном свете зарисовал шкатулку в натуральную величину -- в пол-листа. Аккуратно перенес тайные знаки, осмотрел со всех сторон и ни разу к ней не прикоснулся. Снорри в это время глядел наружу через узкие застекленные окна: то из одного, то из другого.
-- Послушай, -- заметил он. -- Почему-то нет ни одного окна на реку.
Гай ответил между делом, что навряд ли это было сделано специально, просто в той стороне находится лестница.
...
Просидели в башне полночи. Под утро, когда только-только начало светлеть небо, спустились, пробежали через двор и перелезли стену. Сбежали к берегу реки.
И только сейчас спросили лодочника, где он живет. Тот ответил, что в поселке на другой стороне реки. А сюда привозит кой-какие вещи, выполняет поручения. По сути, тоже служит в форте.
-- А видели ли вы хозяина? -- поинтересовался Гай и припомнил, что уже вроде спрашивал его. Но то было, кажется, во сне.
-- Да. Но только издалека.
-- Он молодой или старый?
-- Средних лет. Одет иногда богато, иногда по-простому, но прилично.
-- А бывают у него гости?
-- Очень редко. Мой отец говорил, что при старом хозяине тут шла бурная жизнь. Старик устраивал балы, праздники, сыпал деньги направо и налево, отчего вскоре промотал все состояние и скрылся куда-то. Я же, сколько себя помню, всегда нового хозяина видел. Не знаю, может, это сын того старика.
-- А как теперешнего хозяина зовут?
-- Я не знаю. Хозяин очень скрытен, а мне его имя ни к чему...
В лодке ребята переправились на другой берег. Пока плыли, лодочник спрашивал их, что они тут делают, потому что видел их уже не первый раз. Снорри признался, что этот форт они давно знают. Искали только место, где он расположен. Теперь выяснилось, что он кем-то занят. Вот они и хотят выяснить, кем.
Объяснение вполне лодочника устроило. Ребята дали ему по мелкой монете за переправу и ушли. Гай нащупывал в кармане уже не очень новых брюк свернутый листок с заветным рисунком.
Маттиаса не так просто было найти. Поначалу Гай вообще не знал, где его искать. Потом Хелен сказала, что Матти собирался в Страну Серебряных Гор, и Гай пошел в том направлении. Через границу страны его, конечно, не пустили. Лишь когда его увидели несколько знакомых ребят, то попросили пропустить его.
-- Где твой значок? С ним бы ты прошел без всяких проблем.
-- Он у человека, которому сейчас больше нужен.
-- Маттиасу?.. Знаем, знаем, -- сказали ребята с границы. -- Он давно к нам просился. Но что мы можем поделать, если не всем сюда можно...
Гаю выдали новый знак и попросили:
-- Больше никому не отдавай.
Гай без всякой иронии закивал. Он не полагал, что здесь так все серьезно.
...Маттиас сидел с несколькими ребятами вокруг поворачивающегося диска с наклеенной на него картой топологических инвариантов страны. Ему объясняли, как пройти в определенную область, где встречалось многое из того, что он искал.
Не имело смысла скрывать что-то даже от этих ребят, если это поможет вскрыть загадку шкатулки из форта. Гай поприветствовал всех сидящих у камня и сказал сразу:
-- Матти, я нашел шкатулку желаний.
-- Ой-я! -- побледнел Маттиас и выронил из руки карандаш с листком. -- Вот это известие!
С полминуты все молча смотрели на Гая. Потом Матти, заикаясь спросил:
-- Где же это... Где ты ее нашел?
-- Представляешь, недалеко от Дома...
-- Ты уже открывал ее? -- спросил кто-то из ребят.
-- Нет, что ты! Когда-то давно ее с трудом удалось закрыть... Я и пальцем до нее не дотронулся. -- Гай достал листок с рисунком, развернул и подал Матти. -- В какой последовательности должны быть составлены знаки?
Матти оглядел лица ребят, извинился и отошел с Гаем в сторону.
-- Так я тебе не скажу. Надо смотреть старые книги. Я не надеялся, что встречу ее. Ким сказал, что ее давно никто не видел. Ты ведь сам знаешь, какая это опасная вещь...
-- А что такое?
-- А то, что пожелать можно все, что угодно...
-- Мне кажется, -- начал Гай, -- что она...
-- Тебе не должно казаться. Шкатулка Пенойра -- вещь серьезная. Из-за нее случилась война на островах архипелага Восточного Крыла. И это лишь безобидная шутка ее последнего хозяина. Если ты хоть немного приоткрыл ее...
-- Я же говорю тебе, и пальцем не коснулся.
-- Хорошо, -- Матти нервно вздохнул и потер озябшие от волнения руки. -- Лучше было бы ее уничтожить. Только я не знаю, как. И не знаю, кто в состоянии дать совет.
-- Может, хозяин, у которого она сейчас храниться?..
-- А кто он? -- Прищурился Матти и внимательно посмотрел на Гая.
-- Его имени никто не знает. Мы со Снорри его выслеживаем.
-- Снорри, -- припомнил Маттиас, -- это Хранитель Зеркал?.. Я его знаю. И... как успехи?
-- Мы видели кого-то ночью, издалека. Наверное, это был не хозяин. Лодочник тоже не знает. По бумагам он -- важный вельможа из Эстердаля.
-- Ух ты! -- вскинул брови Матти. -- Туда же ходит Ким!
-- Да ты что?!.. Вот это да! А ты точно знаешь?
-- Он упоминал, что там его ждут недолгие дела. Потом он возвращается. Я думаю, что Ким может посоветовать, как нам быть со шкатулкой. Только где он сейчас?..
-- Кто-то из этих ребят, -- Гай кивнул на сидевших у круга, -- сказали, что он где-то на Границе. На нашей. Видимо, на границе Большого Дома, потому что вся область слишком велика.
Матти согласился.
-- Вы подумайте со Снорри, где именно Ким может быть. А я его поищу в тех местах, где встречал раньше. А потом мы найдем друг друга. Или я с Кимом, ил вы узнаете о хозяине больше.
-- А старые книги? -- напомнил Гай.
-- В библиотеке древнего монастыря есть несколько томов, спасенных из огня. Я попробую туда пробраться.
-- Монастырь, случаем, не св.Франциска?
-- Откуда тебе известно?
-- Из бумаг хозяина.
Матти задумался:
-- В этом есть какая-то связь: шкатулка - Ким - вельможа из Эстердаля - монастырь... Ты разговаривал с Майклом Томасом?.. Он ведь намного дольше нас на Дороге.
-- Верно, -- кивнул Гай. -- И повидал много чудес.
На том и сговорились.
Снорри предложил идти днем. Гай согласился, только решил сыграть перед воротами спектакль. Для этого пригласил из Параллельного Города Рона (в качестве взрослого незнакомца) и инструктировал его.
Добрались до полуострова, поднялись к воротам. Снорри с Гаем встали сбоку, вдоль стены, чтоб привратник их не увидел в окошечко. Рон постучал бронзовым кольцом по тусклой пластине под ним.
-- Кого там принесло? -- послышался низкий недовольный голос.
-- Хозяину пришло сообщение из Эстердаля. А также насчет семьи Пенойр. Велено говорить с самим хозяином. Открывай, старый дурень!..
Открылось окошечко, бородатая морда поглазела на Рона, огляделась по сторонам и спряталась. Рон кивнул ребятам -- надо подождать. Через пару минут окошечко открылось снова и появилось лицо другого человека. Кто это был, ребята не могли видеть. Рон поздоровался, кивнул с поклоном: мол, это я спрашивал хозяина, и ворота приоткрылись.
-- Входите, -- послышался знакомый ребятам голос.
Гай дернул Снорри за руку и они оба подскочили к Рону. Взглянули на хозяина...
-- Ах, чтоб тебя!... -- нахмурился Гай. -- Мы с Маттиасом уже стали догадываться, кто здесь хозяин.
Снорри смутно припоминал этого молодого человека. Но с тех пор, как тот освободился от карцера, Снорри о нем почти ничего не слышал.
Ким остолбенел, потом узнал ребят, прикрыл глаза, вздохнул.
-- Ребята, я не хотел, чтобы вы...
-- Хозяин! -- подскочил привратник. -- Эти сорванцы пытались проникнуть в дом несколько дней назад. Они тут давно вьются. Я не пустил их.
-- Но это не помешало их планам пробраться... Спасибо, Уильям! -- с полуулыбкой оглянулся к нему Ким. -- Вы можете идти.
Педель, что-то ворча удалился.
-- Ну, проходите и вы, раз пришли. Когда-нибудь что-то подобное должно было случиться. Видимо, время подошло.
-- Как же ты завладел этим фортом?
-- Эта история не представляет интереса. Так тобой называемый "форт" пустовал, я занял... Меня поразило другое, -- Ким обратился к Рону. -- Откуда вы знаете о семье Пенойр? Вы действительно из Эстердаля?
-- О, нет! Меня попросили ребята.
-- Это моя идея, -- признался Гай. -- Я знаю о семье. У тебя их шкатулка.
-- Вот как! Вы наверняка видели бумаги... Ах вот как вы догадались!...
-- Маттиас связал Эстердаль и Стурбю с тобой. Мы точно не знали, что тот вельможа из бумаг -- это ты.
Ким, Рон и Гай со Снорри прошли под аркой во двор форта, освещенный солнцем. Присели на стулья под навесом.
Гай задумался на секунду и добавил:
-- А я стал догадываться с тех пор, как ребята из Страны Серебряных Гор упомянули, что ты где-то на Границе. А это могли быть лишь несколько мест: Серая Стена, Пустырь за рекой и форт.
Рон слушал их разговор, не вникая и не мешая. Совершенно равнодушно ждал, когда уже будет можно уходить.
-- Зачем вы искали хозяина? --спросил Ким. -- А если бы это оказался не я?
-- Этот форт -- одно из мест встречи. -- Сказал Снорри. -- Я искал форт давно. И по уходу в Большой Дом у меня появилась надежда. Гай сообщил мне о нем недавно.
-- Форт -- не место встречи, -- покачал головой Ким. -- Место -- сосновый бор. Он тоже близко к Границе. Маттиас бывал там, он подтвердит.
Снорри не согласился:
-- Пожалуй, здесь встретились только мы с Гаем. Старинные предначертания известны нам обоим, а форт -- стартовая позиция. Только изначально... в форте не должно было быть хозяина.
-- Его и нет, -- пожал плечами Ким. -- Я здесь временно. Я уже собираю вещи и ухожу. Вы уже видели, какая вокруг пустота и какой беспорядок в башне...
-- Кстати, -- оживился Гай. -- Насчет шкатулки. Как она тебе досталась?
-- Мне удалось обнаружить ее на островах задолго до того, как на Дорогу вышел Маттиас и нацелился за ней после обретения им ценного булыжника. -- Ким усмехнулся. -- Я утаил от него, что она у меня есть. Никому никогда ее не показывал, лишь по рассеянности, из-за сборов оставил ее на столе.
-- Маттиас считает, что ее надо уничтожить. Я его поддерживаю. Это опасная вещь. Очень непростая. Если бы она действовала не так сильно... Ведь это -- машина без тормозов -- ни остановить, ни вернуть назад. Чуть что не так -- беда. А если она попадет к плохому человеку?.. Мало войны в Архипелаге?
Ким слушал доводы Гая спокойно. Закивал.
-- Да, я понимаю. Но если уничтожить, то как? Ведь так или иначе ее придется открыть. Я не знаю... -- развел он руками.
-- Я еще не спрашивал Майкла Томаса, -- предложил Гай.
Снорри добавил:
-- Шкатулку, что Гай рисовал и я видел. Что касается таких вещей, я знаю одного человека, который может дать совет. Его зовут Гоб, он живет в Зеркалах.
-- А это не опасно? -- спросил Рон, впервые забеспокоившись.
-- Нет. Теперь, когда нет Теней и Кирхенмауса с Хакенштоком, зеркала свободны. Я сегодня же схожу к нему и узнаю, что делать со шкатулкой желаний.
-- Вот те раз! -- пожал плечами Рон. -- Раз она все может, то почему бы вам не пожелать, чтобы она самоуничтожилась?
У Кима засверкали интересом глаза:
-- А это хорошая мысль! Вы молодец!
Рон с улыбкой отмахнулся. Пожал поданную Кимом руку.
Гай со Снорри склонились друг ко другу и стукнулись лбами -- это у них что-то означало.
-- Идемте же! -- вскочил Гай. -- Сделаем это сейчас.
Шкатулка, к изумлению всех присутствующих, исчезла не сразу, а словно раздумывая какое-то время. Потом стала терять четкость очертаний и вваливаться внутрь себя, будто сама себя пожирала. Через минуту от нее не осталось и точки.
-- Подождите, -- остановил всех Рон. -- Хотя мы ее не видим, она все ще делится.
И действительно, достигнув размера атома, шкатулка испустила еле заметную искру и только теперь стало ясно, что одно из чудес перестало существовать. Странно, что никто не догадался сделать такое раньше.
Снорри позвал Гая и Рона.
-- Мы вернемся, Ким. Вечером, -- оглянулся Гай. -- И все обговорим.
-- Я уйду раньше.
-- Куда же?
-- Я иду в Эстердаль, до Вэтеболген. Я, действительно, ждал оттуда известий. И я не ухожу навсегда. Еще увидимся.
-- Приятно было познакомиться, -- подал руку Рон. -- Всего вам хорошего.
-- Спасибо. И вам тоже.
Ким проводил ребят и Рона из башни до ворот и вернулся собирать бумаги. Уильям помогал ему упаковаться.
Снорри отправился по своим делам, теперь думая о форте. А Гай отвел Рона в Параллельный Город и поспешил сообщить Маттиасу о шкатулке.
И все ему рассказал: о последнем желании и всем таком.
-- Да, она исчезла. Прямо у нас на глазах. Это мы все подтвердим, кто были там.
Матти доверился словам Гая и вздохнул облегченно:
-- Пусть я не видел ее своими глазами, но твое известие меня очень радует. Хорошо, что теперь ее нет.
Потом Гай нашел Снорри.
-- Ким ушел, а как же теперь форт? -- спросил у него Гай.
-- Известно, что некоторое время форт будет пустовать. Потом, по прошествии многих лет, сюда приедет новый хозяин. Он даст форту новую жизнь. При нем возобновятся встречи, вино и роскошь. И так будет продолжаться, "пока время не разрушит его". Так сказано в старой книге.
-- А мы? -- спросил Гай. -- Куда денемся мы?
-- Никуда. Мы останемся здесь. Пространство стало свободнее, ты заметил?.. У нас еще есть возможность увидит много интересного. Тебе и мне -- нам вместе.
-- Это тоже написано в книге?
-- Это написано в самой главной книге, -- поднял взгляд к небу Снорри. -- Книге, которая еще не закончена.
...Этим же вечером они с Гаем пошли на оранжевый закат, раздвигая ногами строгие васильки.
Наступит долгая фиолетовая ночь, а они будут идти и идти по лугу. Потом Снорри скажет:
-- Я должен забрать тебя из Реальности. Извини. Если ты подождешь несколько минут...
Снорри вернется скоро и они снова пойдут рядом, задевая друг друга плечами, и всегда будут помнить, что дорога в Вечность начинается у стен старого форта...
-- Там развалины, -- сказал Снорри вернувшись и Гай вспомнил на мгновение другую жизнь, будто бы вовсе не свою.
![[]](/img/p/pawlow_sergej_anatolxewich/sdorogadom/sa400021.jpg)
![[]](/img/p/pawlow_sergej_anatolxewich/sdorogadom/sa400001.jpg)