Аннотация: Неуравновешенной жене владельца лаборатории попадает в руки информация о том, что в этой лаборатории занимаются довольно неэтичными вещами. Она не находит ничего лучше, как потребовать от мужа ответа при всех.
- Тихо, Рицуко!
Его окрик прозвучал как выстрел. Все подняли головы. Она почувствовала на себе несколько десятков взглядов - изумленных, осуждающих, неверящих - и невольно покраснела.
Кента поднялся со своего места и направился к ней. Она стояла, не в силах пошевелиться; ноги будто примерзли к полу. Папку с фотографиями она все еще держала в руках. Она вцепилась в нее, как в свою последнюю надежду.
Кента мягко коснулся ее плеча.
- Рицуко, милая, я понимаю, какой это для тебя шок. Но прошу тебя, успокойся. Это не фотомонтаж, ты права. Но это вовсе не значит, что такое происходит в наших лабораториях каждый день. Верно я говорю, господа?
Члены совета директоров торопливо закивали. Только один - сухонький, седой старичок, которому можно было дать и восемьдесят, и двести восемьдесят лет - продолжал глядеть на Рицуко, не моргая. В его выцветших глазах не было ни осуждения, ни презрения, ни испуга. Он смотрел даже... с пониманием? И от сочетания этого ледяного, нечеловеческого спокойствия с тревожной угодливостью остальных Рицуко мороз пробрал по коже.
Она покачнулась.
Кента поддержал ее, мягко усадил обратно в кресло.
- Прости, что тебе пришлось увидеть это, Рицуко. Я не хотел... Но теперь ты понимаешь, милая, почему я не мог тебе рассказать?
Его голос был таким ласковым, таким знакомым, уютным... Ее руки ослабели настолько, что он без труда смог вынуть из них папку.
- Мы найдем того, кто ответствен за такое обращение с образцами, и я лично позабочусь о том, чтобы больше он не смог работать не только у нас, но и ни в одной исследовательской лаборатории мира вообще. Обещаю тебе. А теперь поезжай домой, прошу тебя. Отдохни. Я боюсь, как бы это не оказалось слишком для твоего здоровья. Ты ведь такая впечатлительная, бедняжка моя...
Он на секунду отвлекся от Рицуко, зашарил по карманам халата. Развел руками - даже с какой-то преувеличенной комичностью. И громко спросил через весь зал:
- Доктор Маэда, у вас не найдется еще снотворных таблеток? Я помню, что вы мне говорили не злоупотреблять ими, но это не для меня - для моей жены. Выручите меня еще раз, по-дружески, а?
На этот призыв откликнулся тот самый старичок, что не сводил глаз с Рицуко. Он поднялся, прошаркал к ожидающему его Кенте, сунул руку в карман халата, извлек на свет прозрачный контейнер без каких-либо наклеек и надписей и высыпал в подставленную ладонь две, а потом, секунду подумав - еще одну белую круглую таблетку.
- Благодарю вас, - сказал Кента.
Он снова повернулся к Рицуко, а Маэда зашаркал прочь, но Рицуко успела разглядеть приколотый к кармашку его халата бейджик с фотографией и подписью: "Маэда Хината, заведующий экспериментальным крылом С".
Экспериментальное крыло С... Рицуко поискала глазами папку, но той и след простыл.
Кента, заметив ее состояние, ласково коснулся ее волос, вложил в ладонь кулек, наскоро, но тем не менее аккуратно сложенный из салфетки, и попросил:
- Поезжай домой, Рицуко, милая. И обязательно прими эти таблетки перед сном. Вдруг у тебя опять начнутся кошмары - а меня не будет рядом?
Только когда дверь дома - пустого, разумеется, пустого - захлопнулась за ней и Рицуко медленно обвела взглядом прихожую, она начала понимать, что произошло.
Папка. Она судорожно раскрыла сумочку, чуть не сломав молнию, стала шарить в отделениях, прекрасно понимая, что папку можно было втиснуть в ее крохотную сумочку, только сложив вчетверо. За пазухой... на подзеркальном столике... на обувной полке... на полу... Нет, нигде нет!
Рицуко беспомощно прислонилась к двери. Нет папки - нет и доказательств. Исчезла ее последняя надежда показать Кенте, чем на самом деле занимаются его подчиненные в экспериментальном крыле. Она ни в коем случае не должна была выпускать папку из рук. Не зря ее предупреждали...
Она зажмурилась, подавив рыдание. Боль тисками сжала голову, и Рицуко поморщилась. Таблетки... таблетки! Где ее таблетки от головной боли?..
Она снова запустила руку в сумочку и в кармашке, отведенном для таблеток, нащупала крохотный контейнер. Вот и все... только запить стаканом воды...
Ее рука наткнулась на что-то еще.
Изумленная, Рицуко вытащила смятый бумажный кулек и развернула его.
Три круглые белые таблетки мирно лежали на ее ладони.
Мгновение Рицуко смотрела на них, пытаясь припомнить, откуда они у нее взялись. Потом вспомнила. Это же снотворное, которое дал ей Кента. Кента... Кента...
Поезжай домой, сказал он, милая, отдохни. Я обо всем позабочусь.
Рицуко издала какой-то низкий, горловой стон и окончательно сползла вдоль двери на пол. Три белые таблетки как магнитом притягивали ее взгляд. Кента... Кента! Не может быть, чтобы он...
Она свела пальцы, уже готовая с силой сжать кулак, но остановилась. Одна мысль, быстрая, как вспышка, удержала ее:
"Это же доказательство".
Рицуко горько, беззвучно рассмеялась, так и держа пальцы бережно сомкнутыми, чтобы не выронить, не повредить таблетки. Доказательство! Доказательство того, что ее собственный муж пытался отравить ее. Доказательство того, что он все знал.
Кента все знал...
Мама была права. Нельзя верить никому.
Она аккуратно завернула таблетки обратно в салфетку и вернула их в сумочку, на прежнее место. Она действовала, точно автомат. Шестеренки в мозгу лихорадочно крутились. Оставаться здесь нельзя. Нужно выйти на контакт с теми людьми, что передали ей папку, сказать им, что Кента тоже замешан. Может быть, они сумеют что-то сделать.
Но прежде всего - нужно выбраться отсюда.
Опираясь на дверь, Рицуко поднялась. Поглядела на себя в зеркало, пригладила взъерошенные волосы. Достала телефон и открыла было приложение, чтобы заказать такси, но вовремя опомнилась. Ведь это все можно отследить. У Кенты наверняка есть такие возможности. И тогда найдут не только ее, но и тех людей, а это значит, что никто уже не узнает правды...
Рицуко тоскливо посмотрела на телефон. Из любимой игрушки, надежного помощника он вдруг превратился в ядовитый шип, способный уколоть в любую секунду.
Она разжала пальцы, и телефон упал - но не на пол: он попал в один из ботинок, которые она надевала на этой неделе. Ботинок закачался, но устоял.
Рицуко отвела взгляд и снова посмотрела в зеркало. Что тогда? - безмолвно спросила она свое отражение. Ее бледное лицо резко выделялось на фоне трех или четырех черных пальто на вешалке за ее спиной.
Рицуко увидела их. И поняла, что знает ответ.
- Господин Такума, простите, что вызываю вас в неурочный час, - вежливо начала Рицуко.
Шофер поклонился.
- Нет нужды извиняться, госпожа Ямагучи. Я готов служить вам. Куда вы хотите поехать?
Далеко, подумала Рицуко, далеко отсюда. Она украдкой изучала молодого шофера. Такума служил у них совсем недавно, но Кента уже не раз хвалил его жене за исполнительность и преданность. Поэтому при первой встрече с Такумой Рицуко была настроена скептически. Она не отрицала, что у Кенты есть кое-какие деловые способности, но вот выбирать прислугу он, по ее мнению, не умел совершенно. Она собиралась встретить нового шофера ледяной вежливостью, которая - она знала - великолепно ей удавалась, спустить зарвавшегося юнца с небес на землю и показать, что если хозяин и похвалил тебя раз-другой, это еще не повод считать себя царем горы.
Кажется, это было так давно.
Поначалу он и правда ее раздражал. Ей казалось, что он слишком предупредителен, чересчур услужлив - слишком старается, проще говоря. И для чего? Так скоро жалованье ему никто повышать не станет, а Кента, хоть и отличался добродушием, к панибратству склонен не был и дружбы с прислугой не водил. Так что ему нужно, этому Такуме? Чего он так настойчиво добивается?
Рицуко не понимала, и это ее злило.
Возможно, в конце концов она добилась бы его увольнения - за госпожой Ямагучи водилась склонность к непредсказуемым поступкам - если бы не тот жуткий вечер, когда она поругалась с Кентой и, не помня себя, выскочила из дому в одном легком платье, под проливной дождь. Такума нашел ее, съежившуюся под навесом какого-то внезапно умершего ресторана, накинул ей на плечи свою черную куртку, усадил в машину и отвез домой.
Молча. Ничего не спрашивая.
За что она была ему бесконечно благодарна.
Теперь Рицуко хотелось верить, что она знала, чем все закончится, когда начала внимательнее присматриваться к молодому шоферу. Что это была обычная интрижка, одна из сотен, какие заводили ее скучающие подруги, пока их мужья пропадали на совещаниях и в служебных разъездах. Что у нее есть Кента, а все остальное не имеет значения.
Но это не было обычной интрижкой. Хотя бы потому, что до сего дня она ни разу не перемолвилась с Такумой чем-то более длинным и значительным, чем "Мне нужна будет машина завтра к двум" и "Не нужно меня ждать, поезжайте, я пройдусь".
И вот теперь...
- Боюсь, моя просьба не совсем обычна, - сказала Рицуко.
Шофер терпеливо ждал.
- Мне нужно, чтобы вы отвезли меня в отель. Адрес я вам назову. Ждать меня не нужно, возвращаться за мной - тоже. Вещей у меня будет немного. Я буду готова через полчаса, самое большее - через час. Вам этого хватит?
- Конечно, - ответил Такума.
Рицуко медленно выдохнула. До этого момента она и не подозревала, как сильно напряжена. Может быть, все еще получится. Может... может быть, он...
- Я могу попросить вас еще кое о чем, господин Такума?
Шофер кивнул:
- Разумеется.
- Я хотела бы попросить вас передать одну... записку. Это не телефонный разговор, а сама я связаться с этими людьми не могу, поэтому... Этот человек такой же посредник, как и вы, не бойтесь. Вам нужно будет просто сказать ему...
- Госпожа Ямагучи, - осторожно начал Такума.
Рицуко заморгала:
- Да?
- Это как-то связано с... тем, о чем пишут в газетах?
Рицуко насторожилась:
- Что вы имеете в виду?
Она, конечно же, прекрасно понимала, что он имеет в виду. До газетчиков тоже доходили слухи о том, что в лаборатории Ямагучи не все чисто. Но у них не было доказательств. У тех людей, что вышли на контакт с Рицуко - были.
А она их потеряла. Она все упустила...
- Господин Ямагучи предупреждал меня о том, что с вами могут попытаться связаться... некие люди. Что они могут попытаться воспользоваться вашим состоянием и заставить вас поверить, будто эти слухи - правда. Что через вас они попробуют подобраться к нему... и поэтому я должен защищать вас любой ценой, даже если это будет означать неподчинение вашим приказам.
Рицуко рассмеялась:
- Что? - Но смешок вышел глухим и жалким, больше похожим на всхлип. - Вы же не хотите сказать, что я...
- Простите, госпожа Ямагучи. - Теперь Такума говорил отрывисто и уверенно, точно это он был главным. - Я не могу выполнить вашу просьбу. Простите.
Он поклонился, развернулся и вышел.
Некоторое время Рицуко молча глядела ему вслед. Потом направилась в прихожую. Она ступала неуверенно, переставляя ноги так, будто шла по топкому болоту, каждую секунду рискуя провалиться в трясину. В прихожей она опустилась на пол и долго разглядывала выстроившиеся в ряд ботинки, будто никак не могла сделать выбор. Наконец она взяла один ботинок и попыталась сунуть в него ногу.
Видимо, что-то ей помешало, потому что Рицуко с выражением слабого удивления на лице несколько раз ткнулась ногой в ботинок, а потом вытащила ногу, взяла ботинок в руки и перевернула его. На колени ей выпал телефон. Какое-то время Рицуко молча разглядывала его, потом нажала кнопку включения. Дисплей засветился. На нем возникло изображение смеющихся Кенты и Рицуко, гордых, как дети, с букетами ярко-оранжевых осенних листьев в руках, на фоне старого храма.
Рицуко нерешительно провела пальцами по смеющемуся лицу Кенты.
Что-то стукнуло. Рицуко вскинулась и прислушалась, но в пустом доме не было никого, кроме нее.
Экран еще не успел погаснуть. Она снова провела по нему пальцем, находя нужный контакт, и поднесла телефон к уху.
- Прости, милая, я сразу не подумал. Конечно, я должен был быть с тобой.
Рицуко улыбнулась мужу.
- Ничего, - сказала она, - теперь все хорошо. Только... как же твоя работа?
- Завтра решим, - Кента беспечно махнул рукой. - Никуда они не убегут. Главное, чтобы ты была в порядке. Поспишь, и все пройдет. Ты приняла таблетки?
- Они там, в сумочке, - Рицуко зашевелилась, садясь на постели. - Принесешь мне воды?
- Конечно.
Кента вышел из комнаты и через некоторое время вернулся со стаканом воды и бумажным кульком в руках.
- Давай, моя хорошая.
Он сел на постель рядом с Рицуко и протянул ей кулек. Та безмолвно его приняла, развернула и высыпала в рот три круглые белые таблетки. Кента протянул ей стакан.
- Запей.
Рицуко залпом выпила воду.
- Спасибо, - проговорила она, возвращая стакан мужу. Их пальцы соприкоснулись. Рицуко поглядела на него. Он чуть смущенно улыбнулся.
- А теперь спи, дорогая. Сладких снов. Наутро все будет хорошо.
- Конечно, - тихо согласилась она.
Он вышел, забрав с собой смятую салфетку и стакан. Лампа на прикроватном столике осталась гореть. Конечно; не мог же он забыть, что она не любит засыпать в темноте.
По телу разливалась приятная тяжесть. Рицуко легла, натянула одеяло до подбородка и, чуть помедлив, закрыла глаза.