Пахомов Борис Исакович :
другие произведения.
Василий Шуйский (поэма)
Самиздат:
[
Регистрация
] [
Найти
] [
Рейтинги
] [
Обсуждения
] [
Новинки
] [
Обзоры
] [
Помощь
|
Техвопросы
]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оставить комментарий
© Copyright
Пахомов Борис Исакович
(
Boris_Pahomov@mail.ru
)
Размещен: 26/01/2006, изменен: 17/02/2009. 22k.
Статистика.
Поэма
:
Поэзия
Иллюстрации/приложения: 1 шт.
Ваша оценка:
не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр
Аннотация:
Поэма "Из истории русского народа". Входит в изданный в 2007 г в Кишиневе сборник "Поэмы (Смутное время)"
Василий Шуйский
(Поэма)
Из истоии русского народа
Летописец:
Когда бесцарствие и срам
Свершились смертью Годунова,
Когда безумство стало нам
Мерилом времени больного,
Когда расстригиных войск гул
Объял из Тулы страхом лица,
То сонм бояр не преминул
Бежать расстриге поклониться.
Они от имени Москвы
К нему спешили и спешили,
Как будто жили без канвы
И без неё всё царство шили.
Презрели Совесть, Стыд и Честь,
И всё, чем жили, всё презрели.
Времён печальная тех весть
Да и понятная лишь еле.
Мстиславский, Шуйские, вся знать
(Чины, Синклит и Духовенство)
Спешили гришкины познать
Презренье, подлость и главенство.
Печать царёву и ключи
Свезли вору сии вельможы.
Такими были москвичи.
И нынче есть такие тоже.
И вот в прекрасный летний день
Вступил в Москву Отрепьев Гришка,
И на Россию пала тень
Меча литовского. И Мнишка.
Звонили все колокола,
Москва в дурмане ликовала.
И не краснели купола,
И не чернели покрывала...
И только гришкин белый конь
Сёк по брусчатке злым копытом
И высекал из ней огонь:
Мечтал остаться незабытым.
Настало царствие вора,
Хотя точнее молвить "в?ра".
Пришла разгульная пора,
Пора пиров, бесчестий скорых.
Бесчестил Гришка и девиц,
И жён. Семейства и святыни.
И от греха не падал ниц
И не робел перед святыми.
И хоть Москва ещё жила
Хвалою этому расстриге,
Но его подлые дела
Уже давали дань интриге.
Уже народ шептался: "Он
Похож на дьякона, на Гришку!"
Уже пошёл прозрелый стон,
Что, мол, с ним, верно, дали лишку...
Уже Василий Шуйский сам
Казнил себя, что внял бродяге
И не отдался небесам,
А подло встал под его стяги.
Ведь он-то лично видел гроб,
А в нём - царевича убитым.
И промолчал, Отрепьев чтоб
Взошёл на трон... Судьбы орбиты...
Ночной совет в доме Шуйских
Василий Шуйский обращается в Василию
Голицину
и Ивану Куракину:
- Жалею я, Василий и Иван,
Жалею я, Голицын и Куракин,
Что втянут был Бориской я в обман.
Да что уж - кулаками после драки!
Василий Голицын:
- Да что жалеть, боярин, что жалеть!
Ты нешто знал? К чему все эти ахи!
Иван Куракин:
- Голицын прав! Тут Рока видна плеть!
Как палача меч у главы на плахе!
Василий
Шуйский
:
- Да всё мне ведомо, князья!
Палач и меч... Но жгут сомненья.
Терзают душу... И не волен я
Отвергнуть их, предать забвенью.
Теперь я вижу, что зазря
Царевича-младенца кровь застыла
На платье у Руси. И только я
Повинен в этой подлости постылой!
Другие присутствующие - хором и вразнобой:
- Ужасное злодейство! Это - факт!
Весь Углич бил озноб от детской смерти!
Но ты, боярин, нет, не виноват!
Не верьте в это, граждане, не верьте!
Василий Голицын:
- Ну вот раскройся ты перед царём,
Внимавшим явь чрез Годунова очи...
Иван Куракин:
- И угодил бы в тихий водоём,
Задушен и утоплен среди ночи...
Василий Шуйский:
- Да я - не трус! И, право, не глупец!
И быть задушенным за просто так, без риска...
Но если б ведал, что расстрига сей, подлец,
Взойдёт на трон, благодаря Бориске...
Василий Голицын:
- Да что бы сделал ты, когда царица-мать
(Мать убиенного царевича!) так тоже
Злодеям же (злодеям же!) подстать!
Как повела себя! О, Всемогущий Боже!
Другие присутствующие:
- Да что пенять себе, боярин, что пенять!
Не рви волос своих и не печаль народа!
Войдём в покои, где почиет тать,
И изничтожим этого урода!
Ура! Ура! Злодея - на копьё!
Вчерашний раб да будет изничтожен!
Ах, Русь! В спасение твоё
Народ - вперёд! И сабли - вон из ножен!
Василий Шуйский:
- А может, кто сомнением томим,
Что царь в Кремле - не сам Отрепьев Гришка?
Я подтверждаю именем моим,
Что этот тать - посол поляка Мнишка!
Я лицезрел Димитрия, как вас.
И я безмолствовал и сам расстригу славил:
Убийцу-Годунова (и не раз)
Мечтал убрать я с трона против правил.
И тут - Отрепьев! Боже! Повезло!
И ты, народ российский, мне поверил!
И сонм бояр, дворян толпою зло
Открыл пред Гришкой настежь наши двери!
И он взошёл на трон под ляший вой,
Венцом сияя древним Мономахов.
Но стон поплыл над отданной Москвой
От грабежей и от насилья ляхов.
Сей самозванец, этот мнишков плут,
Поставил крест на Вере и Законе.
Мы все страдаем от латинских пут,
А в храмах наших - ляховские кони!
Мы вместо глав сияющих церквей
Должны увидеть римские костёлы.
Кичливый лях сильнее и сильней
Пленяет Русь, её леса и долы!
Иль мы хотим под стенами Москвы
На все века иметь Литву и ляхов?
Иль наш народ: вы! Вы и вы!
Отдаст им честь и ляжет мёртвым прахом?
Не я ли первый уличить дерзнул
Злодея, плута, вора и расстригу?
От вас я слышу одобренья гул:
Вы не снесёте иноземства ига!
Но есть, которые хотят
Иль жаждут страстно! Как Басманов Петька!
Предатель сей нас топит, как котят!
Заметь, народ, предателя! Заметь-ка!
И мне он головы чуть не отсек:
Уж под секирою покоилась на плахе.
Но остановлен был Всевышним смерти бег,
И застонал палач от горести на взмахе!
Да будет у России лучший царь!
Пусть даже и не рюриковой крови.
И да развеет он безумства хмарь,
Безумства от любви и нелюбови!
Все сотские, пятидесятские к утру
Должны поднять народ, военных...
Василий Куракин:
- Мне это дело - по нутру!
Доходит до мечтаний сокровенных!
Василий Шуйский:
- Расстрига нынче с Мнишкой - под венец,
А мы под пышность эту - свои рати.
И невдомёк ему - пришёл ему конец.
Протрёт глаза едва ль. С какой же стати?
Итак, вперёд, народ! Вперёд за нашу жизнь!
За Веру, за Россию! За Державу!
Сплотись, народ! Сплочённее держись
И обретёшь Величие и Славу!
(Все расходятся)
Покои Лжедмитрия. В них - боярин Басманов,
сам самозванец и поляк Мнишек - тесть Лжедмитрия,
Сендомирский воевода и отец жены Лжедмитрия Марины
Басманов, обращаясь к самозванцу:
- Хочу предостеречь тя, государь:
Москва бурлит. В ней очень неспокойно.
На площадях открыто лгут, что царь -
Поганый царь. Что трона недостоин.
Что, де, совсем не чтит святых икон,
Не любит набожности, груб и гнусен в явствах.
Не чистым в церковь ходит и поганит трон:
Ни разу в бане не был! Стыд для государства!
Что, без сомнения, ты - явный еретик,
Влекомый дьяволом. Ведут себя так броско!
А мой наушник слышал даже крик
"Изгубим Гришку!"
Воевода (крестится):
- Свята Матка Боска!
Басманов:
- А вот ещё народ разносит слух,
Что мыслишь изгубить бояр, чинов и граждан
В потехе Сретенской. Мол, пусть испустят дух.
Крамола, мол, почти стоит за каждым.
А после ляхам передашь Москву:
В добычу им российскую столицу!
Дозволь твоих клевретов созову,
Чтобы тебе во мне не усомниться?
![[]](/img/p/pbi/pbi-1/smwr.jpg)