Палаты в родильном отделение располагали по пять коечных мест и на каждой лежала мамочка с ребёнком под сердцем, со своими мыслями о грядущем будущем. Белая плитка на стенах слегка отбрасывала солнечные блики, когда в шестой палате просыпались будущие мамы. Порой для хорошего настроения только и требуется, что увидеть голубое небо, где среди пышных, как взбитые сливки, облаков нежится радостное солнце, окутывая своим теплом всех, кто попадает под её взор. Забавно, что солнечные лучи долетают от солнца до нас всего за восемь минут, а для того, чтобы лучи зародились из ядра солнца требуются сотни лет. Возможно, от солнца остался лишь маленький фитилёк, который отдает свое последнее тепло, не требуя ничего взамен - "Consumor aliis inserviendo". Сможем ли мы узнать, сколько осталось солнцу? Нет. Однажды - это станет неприятным сюрпризом, ну а пока остаётся радоваться его тёплым лучам.
Думают ли девушки в эти дни о солнце и его возможной кончине? Конечно нет, в эти дни их волнует только здоровье малышей и их собственное. Можно ли их упрекнуть за это? Ответ отрицательный, им не важно будет ли светить солнце завтра, потому что в их жизни появится новое солнце, что будет светить очень долго и ярко, до конца дней. В идеале...
- Девочки, а давайте откроем окошко, там, наверное, птички поют? Как обычно это бывало, Соня с неподдельным энтузиазмом чуть ли не прокричала свою идею, возникшую настолько спонтанно, как может возникать только у девушек.
- Да-да-да. Чуть ли не хором одобрительно отреагировала вся палата, за исключением одной девушки, а точнее сказать уже женщины, которая не видела ничего превосходного в том, в чём находили её соседки.
Алла Сергеевна в свои сорок три года была беременна уже в восьмой раз и это не было чем-то чудесным или прекрасным - скорее источник дохода и довольно немалого. Радость могло прибавить лишь то, во сколько на этот раз оценят её ребёнка. Так как она являлась матерью одиночкой расчёт был на десять миллионов, а чистая выручка составила бы около пяти, что с лихвой хватит на бизнес, в который наконец появилась возможность вложиться. Этот вклад мог обещать ей весьма неплохой доход и обеспечить достойную старость, а также возможность финансово помогать своей дочери.
Восьмой малыш, что в скором времени должен появится на свет не увидит свою маму никогда, как и его остальные братья и сестры. Из семи родившихся детей, она оставила только одну, ту, что родила шестой, а остальные ушли в размен на деньги. Малышка по имени Валерия влюбила в себя маму с первого взгляда. Бирюзовые глаза и милое личико пробили бреж в каменной стене, поросшей дикими с острыми, как лезвие шипами розами, что давным-давно построила и взрастила Алла, вокруг своего сердца. В одно мгновение она поняла, что не сможет отдать эту девочку, не за какие деньги и блага. Готовая умереть за неё, лишь бы та оставалась рядом.
Все присутствующие в палате радовались происходящему: тёплое солнце, пение птиц и самое главное, в тот момент, когда они открыли окно к ним, нежно ворвался сладкий запах цветущего весной абрикоса. Настолько ароматный запах чуть ли не вскружил голову дамам. Находясь в блаженстве, они жадно вдыхали воздух, будто кто-то намеревался его украсть.
Их блаженство прервала женщина со строгим видом в белом халате, достаточно худая, что разом три таких же смогли втиснуться в проход. Узенькие прямоугольные очки придавали этой женщине ещё более угрожающий вид.
- Мичурина Варвара Петровна, здесь находится?
- Да. Ответила одна из девушек и тут же с её лица пропала та наивная радость, что была буквально несколько минут назад, сменившись испуганным выражением лица.
- Вам не стоит волноваться в вашем положении. Попрошу вас пройти за мной, у нас возникло несколько вопросов. Хотелось бы услышать на них ответы, ничего серьезного. Я вас уверяю!
- Да, конечно. От этих псевдоуспокоительных слов ей не стало ни на гран легче и, пожалуй, беспокойство только возросло. Потребовалось несколько мгновений, чтобы девушки покинули палату, в которой осталось небольшое напряжение.
- Это ведь та женщина, которая рассказывала мне про "ЧУДо". Вспомнила Ника.
- Да, это Василиса Фёдоровна, старшая медсестра. Она уже со всеми переговорила, кроме меня и Вари. Со вздохом ответила Алла. - И знаете, что я скажу девочки? Чем меньше вам придётся общаться с этой дамой, тем будет лучше для вас.
Девушкам была не известна история Аллы, хоть они и провели вместе уже около недели. Но всем было очевидно, эта женщина с опытом. На разговоры её не особо тянуло, так что оставалось загадкой - кем и что она из себя представляет.
- Знаете девочки, это ужасно, что я не могу здесь покурить! Конечно, я понимаю, что это вредно для ребёнка, но мне кажется будто я помру сейчас, если не покурю. Говорила самая молодая будущая мама, которой буквально недавно исполнилось восемнадцать лет. - Я уже попросила своего мужа принести мне табака, но кто знает, когда он решит явиться? И что за дурацкое правило - не пользоваться телефонами? Нам что теперь, с ума сходить что ли? Не прекращала плакаться София.
- Честно сказать, я не понимаю тебя. Как это можно? Курить? Ты же беременная? Наверное, ещё и подбухиваешь? Так? До глубины души была возмущена одна из барышень, которая к своим двадцати пяти годам не разу не курила, не пробовала алкоголь и уж тем более наркотики.
- Знаешь Ника - это не твоего ума дело, что хочу, то и делаю. Мой ребенок и мой организм. Да и к тому же не стоит так нервничать, а то глядишь переволнуешься и разродишься раньше времени.
- Какая же ты нахалка! Такая молодая, а уже огрызаешься, не стыдно тебе? Чему ты своего ребенка научишь? Тоже мне - горе мамаша! С психом Ника сложила руки на груди и повернула голову в противоположном направлении от Сони.
- Хватит сраться, надоели уже! Вам через несколько дней, а того глядишь и часов рожать, а вы тут устраиваете не пойми чего! Вмешалась Алла и рынок, что устроили в шестой палате, тут же поутих.
- Я так думаю пойдем на завтрак без Вари, раз уж она сейчас занята? Спросила Ия, которая уже, как с пол часа мучается от голода.
Все одобрительно кивнули, так как голод в их положении вряд ли возможно было чем-то победить. Первой встала и вышла Алла, а за ней потянулись остальные.