Мусолиниствующая Либералократия.
10 - плохих новостей и 1 одна виртуально хорошая, но главное - в них не новости, а Ваша  конкретная реакция на них и совсем не виртуальные  последствия.
"Ваш сосед пригрел бродячую собаку, которая теперь по  ночам 
гавкает, не пропуская без лая  ни одного прохожего (почему не звоните в ЖЕК и не жалуетесь? бродячие воры теперь обходят  Вашу улицу ) "
" Говорит местное Радио. Тупые директора, а такие есть, как следует из заявления депутата...  в Нашем городе, Управляющие  предприятиями, зажимают гласность и являются противниками демократии? (Почему не обсуждаете новость на лавках с бабками, распространяющими слухи до спецотделов? Почему затрудняете очистить город от неблагонадежных по Сталину левых, правых и даже центристов  или  по Ленину от молчащего, не сознательного Болота?)
Строитель Коммунизма должен быть сознательным, активным бойцом, не держать за пазухой свои мысли, выкладывать их в переписях, опросах Левада, ВЦИОМ.
Высказывание  "Не сознательный Я, сомневаюсь ", должно быть высмеяно комедиантом в известной трагедии, ибо сумневающийся означает на деле ещё мыслящего, способного проводить  анализ: повсюду должен быть использован   метод Тыка,  проверенное неправильное утверждение - это тоже результат, лучше  чем  халатность и бездействие.  Неверное пожаротушение - это тоже... пожаротушение, не важно что   некоторые  "тушат пожар бензином",  "подливают масло в огонь",  или " нет хуже  малой  Воды  на большом пожаре" 
  Не важно, что  новость высосана из пальца, важна конкретная реакция на неё и совсем не виртуальное последствия по интернет законодательству.
Госдума ужесточила наказание за публичные призывы к сепаратизму update: 04-07-2014 (16:05) Госдума приняла во втором и третьем чтениях поправку в Уголовный кодекс, ужесточающую ответственность за публичные призывы к сепаратизму. Об этом пишет РБК. Согласно поправкам, максимальный срок лишения свободы за призывы к сепаратизму будет увеличен до четырех лет. Максимальный штраф будет составлять не менее 100 тыс. рублей, а исправительные работы - до 480 часов. Также вводится новая мера наказания - арест на срок от четырех до шести месяцев. / http://www.kasparov.rumaterial.php?id=53B68BBB3AFBE   
Госдума приняла закон о пятилетнем сроке за митинги04.07.2014
Госдума приняла закон о пятилетнем сроке за митингиЗадержание на пикете у Госдумы против пятилетнего срока за митинги, 01.07.2014. Фото: Дмитрий Зыков/Грани.Ру                                                                                                                                                                     Госдума приняла в третьем, окончательном, чтении закон об уголовной ответственности за неоднократное участие в митингах. Об этом сообщает Интерфакс.Закон вводит в УК статью 212.1 (неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения собрания, митинга, демонстрации, шествия или пикетирования). Дела по этой статье будут заводить против граждан, которые привлекались к административной ответственности за участие в митингах более двух раз за 180 дней.
Санкции по статье 212.1 предусмотрены следующие: штраф от 600 тысяч до 1 миллиона рублей либо в размере дохода осужденного за время от двух до трех лет, обязательные работы на срок до 480 часов, исправительные работы на срок от года до двух, принудительные работы на срок до пяти лет, лишение свободы на срок до пяти лет.Также законом вносится ряд поправок в КоАП. Так, максимальный срок административного ареста предлагается увеличить с 15 до 30 суток, изменив соответствующим образом часть 1 статьи 3.9 кодекса.
В статью 19.3 КоАП (неповиновение законному требованию сотрудника силовых структур) добавляется пункт 6, устанавливающий ответственность за повторное неповиновение полицейскому (пункт 1 статьи), сотруднику ФСБ (пункт 4) или ФСО (пункт 5). Максимальной санкцией по этому обвинению становится арест на срок до 30 суток.Кроме того, вводится административный арест по статье 20.2 КоАП (нарушение порядка проведений массовых мероприятий), до сих пор предусматривавшей только штрафы и обязательные работы. За организацию протестной акции без подачи уведомления (часть 2) предусмотрен арест до 10 суток, а за проведение митинга, помешавшего работе инфраструктуры (часть 3), - до 15. Организаторам митинга, повлекшего вред здоровью человека (часть 4), грозит арест до 20 суток, а участникам (часть 6) - до 15.Кроме того, в статью вводятся пункт 6.1, предполагающий до 15 суток ареста для участников митинга, создавшего помехи инфраструктуре, и пункт 8, предусматривающий до 30 суток ареста в случае повторного обвинения в нарушении правил проведения акций.
Схожие изменения вносятся в статью 20.2.2 КоАП (организация массового одновременного пребывания или передвижения граждан в общественных местах).
Дополнительные права получают силовики. В часть 2 статьи 16 закона "О полиции" вносятся коррективы, позволяющие правоохранителям оцеплять и блокировать объекты не только для пресечения, но также и для профилактики массовых беспорядков и иных действий, чреватых негативными последствиями.
Наконец, пересматриваются нормы закона "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях". В частности, журналистам, освещающих протестные акции, отныне предписано "иметь ясно видимый отличительный знак представителя средств массовой информации".
 Авторы нового закона - единоросы Андрей Сидякин и Андрей Красов, а также лидер "Партии пенсионеров за справедливость" Игорь Зотов, входящий во фракцию "Справедливой России". Документ был зарегистрирован в нижней палате 31 марта. 20 мая он прошел первое, а 1 июля - второе чтение.23 июня стало известно, что фракции КПРФ, ЛДПР и "Справедливой России" не внесли ко второму чтению документа ни одной поправки. "Его улучшить нельзя - это закон тоталитарного полицейского государства", - пояснил начальник юридической службы КПРФ депутат Вадим Соловьев. 
Замглавы фракции справороссов Михаил Емельянов, со своей стороны, заметил, что его фракция не участвует в работе над законопроектом "по принципиальным соображениям", поскольку поправки вносить "смысла нет".В день второго чтения законопроекта шестеро гражданских активистов провели у Госдумы несогласованный групповой пикет против принятия документа. Пятеро пикетчиков были задержаны; на них оформили протоколы по статье 20.2 КоАП.

  Так что продолжайте читать и просвещаться на помойных каналах интернета, телевидения и радиовещания, талдычащими в десятый раз одну  и туже новость, Что Горбачев объявил перестройку, но многие не понимают как развить и углубить Провозглашенную Цель, объявленную Великим Рехформатором.  Как же им было понять, если специально было сфабриковано "узбекское дело" Гдляном и Ивановым против коррупции  на местах, мешавших цели коррупции в общесозном и мировом Масштабе: приватизации прибыли и национализация убытков.  Горбачевский опыт объявления  ложных целей активно используется, объявляется навальновская борьба с распилом. Один козел отпускается,  другой ограничивается в передвижении, жалейте нового "Борца" с ветряными  мельницами, становитесь добровольными Санча-Пансами. Номенклатурщики   снимаются  с должности, а  в новогодние праздничные дни  попадают под амнистию, переводясь  на альтернативные и сытные должности как при Сталине-Брежневе:  сегодня   зав кондитерской, а завтра зав парикмахерской согласно табелю о рангах. Но при Сталине удаляли на окраину, чтобы расстрелять втихую, при Брежневе  удаляли, чтобы просто не мазолил глаза для Прессы.
Коммунист должен работать не там где он что-то кумекает, а там куда Его ПОШЛЕТ ПАРТИЯ, а мысли  Посланцу Партии-25 тысячнику подскажут  советники  в "Поднятой целине", не важно что быки примерзнут к песчаному полу на ферме в холодную зимнюю ночь.
 Отставить  базар - продолжаем работать! 
Копать Вам от этого края и до... вечера!
 А завтра позиция изменилась, срочно закапывать вырытую в ручную  траншею и выкапывать новую в другом месте.  Копать вам не перекопать! 
Потраченные силы - херня, главное   маневры!  Трудно в учении, легко в бою! За одного битого солдата двух небитых дают!  У врага  нет пленных  наших солдат, есть только предатели... (миллионы  предателей). Будем воевать только на земле напавшего  на нас Врага! Будем воевать по ворошиловски!

А если враг... песня танкистов. 1291169950f29259.html
Если завтра война бр. Покрасс Слова: В. Лебедев-Кумач 1938г. Самая известная предвоенная оборонная песня. Из одноимённого кинофильма "Если завтра война" Исполняет: Краснознаменный Ансамбль п/у А. В. Александрова. Исполнение 1938г.
Если завтра война, если враг нападет,
 Если темная сила нагрянет, 
Как один человек, весь советский народ За свободную Родину встанет. 
Припев: 
На земле, в небесах и на море Наш напев и могуч и суров: 
Если завтра война, Если завтра в поход, 
Будь сегодня к походу готов!
 Если завтра война, 
всколыхнется страна От Кронштадта до Владивостока. 
Всколыхнется страна, и сумеет она, 
Чтобы враг поплатился жестоко. / 
Вариант: Всколыхнется страна, велика и сильна, И врага разобьем мы жестоко. / Припев. Полетит самолет, застрочит пулемет, Загрохочут железные танки, И линкоры пойдут, и пехота пойдет, И помчатся лихие тачанки. 
/Вариант: Загрохочут могучие танки. /
 Припев. 
Мы войны не хотим, но себя защитим, 
Оборону крепим мы недаром, 
И на вражьей земле мы врага разгромим Малой кровью,
 могучим ударом! 
Припев.
 В целом мире нигде нету силы такой, Чтобы нашу страну сокрушила, 
- С нами Сталин родной, и железной рукой Нас к победе ведет Ворошилов! 
 
  Словечки в строю на построении!
 Виноваты Советники, а руководитель лишь  заблуждается, за это ему Выговор, пришлют в колхоз новых реквизированных  быков, государство у нас общенародно богатое,  с бизнес и банкротством не совместимое, во всем виноваты  неидейно подкованные Враги,  несознательные,  нужно лишь  один раз показать работягам как  пахать  полторы смены на быках, а завтра можно показать как доить или строить подобно  Петру 1 - корабельному мастеру  на все руки.  Не стоит расстраиваться, продолжаем работать...И вот уже сам лично Сталин  берет перед кинокамерой снайперское ружье и целится в него, принимает скопированный иностранный бомбардировщик с фотоаппаратом Лейкой, подвешенный на Гвозде салона, не важно что  у в оригинале   торчащий гвоздь вбит был вбит булыжником пьяным   фоторепортером. И заказ был на бомбардировщик, а не на фотоаппарат. Сталин конечно копию одобряет, увидев в самом неположенном месте гвоздь возле прохода, сверив чисто внешне оригинал с копией. Гвозди на месте.
 В Советское время фактом приобретения стандартного теле-радио-приемника вы подписались на фиксированные  СВ и КВ диапазоны вещания,  комплектующие которых запаивают  на заводе (и вылезти из них не предоставлялось никакой теоретической возможности), а сначала "Свободы Слова" в Мировом порядке адекватный  новостной  канал трудно найти так же,  как найти  иголку в стогу сена, если не известно  что  еще в доперестроечные времена  канал все время менял частоту вещания каждые полчаса как некогда делала "Дойче Велле" и слова Окуджавы трудно было разобрать в его Песнях под гитару. Пел он  при Брежневе на "радио свободы" про полит лагеря, а политических уже при Хрущеве  выпустили миллионами практически всех.  Говоря словами одной певицы "Было, было, но прошло", остались одни диссиденты, укатившие по визе, или которых выслали подобно Троцкому, Войновичу, Ходорковскому для создания нового Интернационала. "Пишите им, соболезнуйте, продолжаете их дело, импровизируйте по месту жительства". Сколько же вас Санчо-Панс готовых таскать на себе подобно ослам чужую амуницию для  борьбы с ветряными  мельницами и на каждого можно завести дело, отчитаться за перевыполнение плана, получить награду и повышение. 
Или вот Счась....иас-иас новая новость: 
"Один и тот же город переименовывают со Времен  Екатерины-СТАЛИНА-ХРУЩЕВА-Брежнева. То Сары-Су (желтая   речная вода, богатая глиной ), то  Сари-сун, Цари-сын (на славянскиом диалекте), то Цари-цын, то Сталинград, то Волгоград, то на 5 праздничных дней в году Сталинград, а в будние дни  Волгоград.  Мимикрия под  Сталина,  ненавидящего частную собственность и уничтоживший на корню частный кооперативный бизнес, кооперацию, тресты, разрешенные  Лениным, объявленные им в НЭПе после правового и гражданского беспредела 1918-1921 годов. Вся политика Сталина, включая патриотизм, была подстроена под цель уничтожения частной (и личной)  собственности во всем Мире и возврат к его прославлению в период господства корпораций является откровенным надсмеханием над ним, как впрочем и над его противником Солженицыным, когда объявляются Дни  Культуры Этого Писателя, назвавшего ельцинский строй олигархическим. "
Но важна не новость, а ваша обналиченная  реакция.
 Так что высказывайтесь, голосуй, а то проиграешь Зюганову, получившему "статуэтку  Чапайя в день 70 летия.  Хороший дом, любимая жена, чего еще надо от старости? Намек понял и он не уйдет как  Римский  император, пожелавший уйти, поселясь на Окраине Римской Империи, выращивать  капусту, но которого  новый император насильно вызвал как советника в Сенат, чтобы по дороге избавиться от него."
"А что делает  Старец Кучма и 2 других бывших президента?" 
 Одобряете ли вы их   письменные обращения? Одобряете? Не одобряете? Почему?  "Высказывайтесь, не то война может  завтра придти  в Ваш дом", а вы не успеете защититься своими высказываниями   или колючим железным   забором от  участи беженцев . 
Не важно, что  у Вас нет мании  нажимать на курок при виде   уток,  ворон и воробьёв  на деревьях. Хотя труд метателей-убийц  не очень ценился, а настоящими охотниками признавались только те, кто мог искусно расставить сети, поймать голыми руками  речную рыбу. 
"Но вот Хрущев, Брежнев, Ельцин  перед кинокамерами, стреляющими в беззащитную жертву, которую егеря гонять им навстречу. Как называют таких людей?",  "Вот тигры  при встрече с человеком не оставляют профану ни малейшего шанса, до сих пор индийские племена деревнями бегут на сотню километров от ареала обитания тигра, а на Дальнем Востоке ни один президент не решится на отстрел этого зверя внесенного в Красную Книгу. Ну нельзя в России, так слетайте на самолете в Индию на месяц и отстрелите тигров-людоедов, не вписавшихся в Красную книгу, охотьтесь на акул, нападающих на людей, в пустынях ловите опасных змей, уничтожайте тарантулов и ядовитых ящериц, ядовитых лягушек."  
"А сколько штраф за убийство бродячей собаки или воробья?". Вы не в курсе?, высказывайтесь!. 
"Почему так злобно молчите?"   и  "одобряете принятые законы?",  "Не одобряете Законы?",  "Саботажники, критиканствующая ....!",  "Скрытые враги, иностранные агенты!",  "Даже скоты трезвеют ото сна в 6 утра, а вы просыпаетесь в 4",  "даже после принятия  антитабочного солнечно-зимнего закона, регулирующего  круговорот воды в природе", "принятой парламентом, в котором нет места для дискуссий".  "Парламент должен стать консультантом и проводником идей Нацлидера", даже если они ошибочны. "Движение - Всё, покой один в могиле. Застой - Смерть  перманентной революции  троцкистов."  "Цель - культурная революция, кто не   успел, тот не вписался в рынок",  "людей  у нас  много как мух,  бабы СНГ ещё нарожают". "Все русскоговорящие - русские, всем им  двойное гражданство и общечеловеческие ценности". Кто против мулти-культи  и толерантности (тот должен покинуть кафедры и учебные заведения)?  Даже "гориллы и орангутанги признаны английским законодательством людьми, на что указывал основоположник научного  дарвинизма", а Энгельс вывел как "обезьяна превратилась благодаря труду на Дядю в человека".    Тот же,  "кто против российского законодательства, признавшего приоритет действия международных законов ООН на территории России", тот против "суверенной демократии". "Белые приходят грабют, красные приходят, тоже начинают... И куды асоциальному, маргинальному крестьянину податься?"   

Так что продолжайте читать и просвещаться на помойных каналах интернета, телевидения и радио вещания, в которые вы записались  самим фактом приобретения  стандартного теле-радио-интернет приемника, выполненного в оригинальной упаковке - компоновке от мини транзистора, айпада, нойтбука,  скамеек с бабками - распространителями слухов,  рекламных щитов, наклеек. Все они заранее настроены спецами провайдеров  на заранее фиксированный частоты и сайты так, что доступ РУ юзерам на альтернативные сайты либо запрещен, либо не возможен, либо ведется  другими протоколами, понятия о которых вы не будете  иметь. ... 
Говорит Радио Пекина... "Советские ренегаты "Недавно" (самое любимое слово на китайском языке) отменили борьбу с антикоммунизмом и высказались за  мирное  сосуществование  и соревнование с миром капитализма.  Курс китайской партии, провозглашенный Ден Сяопином  уверенно ведет нас к победе..."
 Говорит  "Голос Америки". "В Индонезии затопило аборигенов морской волной, нахлынувшей с берега. Причину приливной волны  установить не удалось... Известный Пастор церкви высказал на Это цитату из Библии о Содоме и Гоморре. Месяц спустя собственные реки  затопили прибрежные поля и холмы, а жара выжгла сибирские леса, Голос Америки продолжает комментировать новости голосами его слушателей. Звоните по бесплатному телефону, находящемуся в  московском офисе "Радио Свободы". Диктую телефоны: 01, 02 или 03. Просьба делать краткие комментарии, нецензируемая брань (либо "пошли на", либо "иди на")  уголовно наказуема. Комментарии  с вопросами не принимаются." "

"Московская студия ОРТ" начинает дискуссию... между двумя партиями: коммунистами и либералами...  Оппонентам разрешается задавать   только  вопросы.
-Либералы (1 вопрос):  Вы-коммуняги дебилы?
-Коммунисты: Протестую Ваша честь (обращается к ведущему).
-Ведущий: снимаю этот  некорректный вопрос ( на табло 300 зрителей за либералов и 50 за коммунистов).
--Либералы (1 вопрос): тогда позвольте всё же вопрос, почему   Высшее  руководство кпрф имеет несоизмеримую для работяги собственность, не отказываясь от неё и не сдавая её в общаг - коммуну на общепартийные нужды как это делал товарищ Ленин (на табло  как снег на голову выкатилось  1300 голосов за либералов и  51 против)?
-Коммунисты: Протестую, в вопросе не один вопрос, а даже 4. Один вопрос о частной собственности, один вопрос о критерии  принадлежности к пролетариату, один вопрос о демократическом централизме, один вопрос о вкладе каждого в общее дело оценке его вклада, хотя даже  при Сталине было Стахановское движение, где передовики получали оплату  в разы больше обыкновенных работяг, и один самый вопрос О Ленине, который не был убежденным марксистом, а скорее  Гегельянцем: Все течет- все меняется и не понимать этого может только не понимающий марксизма, а простой начётник. Но это  высшая философия, которую не могут освоить до сих пор либералы, каутские, плехановы, анархисты бакунины, мусолиниствующие фашисты.
-Голос из зала, озвученный микрофоном: опять мутят... мудилы.
(На табло сразу высветилось 1700 голосов за либералов и  102 против, что говорит о том, что за коммунистов голосует лишь предупрежденный электорат, а к полку либералов прибавило  ещё (1700- 1300)/2=200 голосов, остальные либералы не голосуют, экономя на эсэмес.)
-Ведущий:  коммунист - философ М.В.Попов как всегда не отразим в своих комментариях в заданных им вопросах, но все же  4 или 6 вопросов больше, чем один вопрос, поэтому одновременные вопросы снимаются. Либералам разрешается выбрать один из заданных вопросов.
(На табло сразу высветилось 1750 голосов за либералов и  200 против)
-Либерал (1 вопрос): Вот Поэтому мы и спрашивали  с самого начала нынешних, а не погибших героически коммунистов, Вы дебилы, если из одного вопроса, умудряетесь делать несколько? 
(Смех в зале, на табло сразу высветилось 2250 голосов за либералов и  300 против)

Так Вот один конкретный Вопрос! Вы За Сталина или За Ленина? За или против? И не надо почему. 
(На табло сразу высветилось 2750 голосов за либералов и  400 против. Повторно проголосовало 500 новых прибывших беспартийных и 100 коммунистов из ЦК.)
-Коммунист-философ М.В. Полов: За Какого Сталина? За Сталина периода до смерти Ленина, Сталина периода Нэпа? Сталина конца 20х годов в период борьбы с антиправительственными оппозициями, названными антипартийными, троцкистскими и прочими,  Сталина конца с 30х годов, Сталина времен  Великой Отечественной войны, послевоенного Сталина, Сталина начала 50х годов?
(На табло сразу высветилось 2800 голосов за либералов и  1000 против. Голосуют старики Ветераны силовых структур и Органов Тыла) 

-Либерал (1 вопрос): Так отвечайте же за какого вы Сталина?
(На табло сразу высветилось 2810 голосов за либералов и  1200 против. Голосуют  новые зрители - старики Ветераны силовых структур и Органов Тыла) 
-Коммунист М.В. Попов: Мы за Сталина времен Великой Отечественной Войны, отмеченной героическими подвигами  и единением народа в борьбе против фашизма. А разве либералы против такого Сталина (за отрицание  светит статья из уголовного законодательства за отрицание итогов  Нюрнбергского процесса)?
(На табло  высветилось 2820 голосов за либералов и  2000 против. На сторону  советского народа переметнулась часть беспартийного болота)
-Либералы: О нет! (На табло сразу высветилось 2820 голосов за либералов и  2300 против) Мы конечно За такого Сталина! (На табло  высветилось 2820 голосов за либералов и  2400 против)
-Согласно законам диалектики только психи и умалишенные не могут меняться, соизмеряя свой опыт с практикой, поэтому мы За Сталина, не смотря на его ошибки, ведь только ничего не делающий, халатный руководитель не делает ошибки при проведении в жизнь линии  Партии. А  ошибок у Сталина было ничтожно и были они вызваны не верным информированием с мест руководства, местничеством, приписками с которыми всю жизнь боролись Сталин и Ленин.(На табло  в период ответа набралось 2820 голосов за либералов и  3000 против)
-Ведущий Словьив:  Объявляется перерыв в дискуссии с рекламой от фирмы Бош.
Реклама от фирмы Бош. "Сталин принял от Ленина Россию с сохой и планом ГОЭЛРО, а оставил с атомной бомбой и пылесосами от  Западногерманской фирмы Бош! Заказывайте по скайпу, звонки бесплатные "


  В огне  информационных  войн - бумажных и виртувльно- реальных    войн.
koob.ru/pochepcov/ 

 Почепцова Георгия Георгиевича "Информационные  войны", которую можно  скачать koob.ru/pochepcov/
Можно  объяснить    каждый   трюк, применяемый враждебными сторонами  в   информационной  войне. Например, на днях   нам  предстоит  ознакомиться  с  очередным  трюком  "Деда Мороза",  который   пообещает  всем ждущим  чудес,  что  экономический  кризис  закончится    или потеряет свою  силу с  1-го января.....  Дед  Мороз  много  проблем  не  решит,  зато  на  экране  продержится  пару  минут  и  конечно  последними  высказываниями  поднимет  свой  рейтинг,  хотя бы  на  первую половину  января.
Может  быть,  кто-то  из читателей    сам  приведет  разоблачение    трюков, для  которых приведу  выдержки  из  работы  "Информационные  войны"
Почепцова Георгия  Георгиевича  (доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой международных коммуникаций и связей с общественностью Института международных отношений Киевского университета им. Т. Шевченко, президент Украинской ассоциации паблик рилейшнз)  http://www.koob.ru/pochepcov/
Цытаты. http://www.compromat.ru/page_11323.htm
В критические периоды  виртуальный и  реальный мир  смыкаются более  серьезно,
чем  когда  бы  то  ни  было.  Поскольку  реальное  становится  виртуальным,
поскольку  могут  исчезать  даже   человеческие  жизни,  то  и   виртуальное
становится столь же значимым,  как реальное (например, вынесение  армейского
знамени из окружения).

Если  газетная  статья  умирает  на  следующий  день,  то кино
практически не умирает. Скорее - исчезает зритель, но на смену ему сразу  же
приходит новое поколение.
 Вспомним,  что ожидающейся смерти кино  советского
периода  не  произошло.  Его  все  равно  смотрят  - или новый зритель, или,
по-другому, зритель старый. Вычеркивание его идеологического  компонента не уничтожило компонента  художественного, хотя  в то  время нам  казалось, что идеология  является  определяющей  составляющей  этого  кино.  Кстати,   США
побеждает СССР в перестройке (умов) именно за счет долговременного  продукта
(кино, литературы  и под.).  Как долговременный  информационный, а  не чисто
вещевой продукт воспринимались  нами и другие  объекты того мира  (например,
шариковые ручки или джинсы).

          Приведем  некоторые  закономерности,  характеризующие используемый  тип воздействия.  


         Правило 1: Факт должен вводиться сразу с интерпретацией

Самым  простым  видом  интерпретации  является выбор того или иного
вида вербального  обозначения, например,  не война,  а "антитеррористическая
операция"....
         Правило  2:  Появление   отрицательного  факта  должно   сниматься
(корректироваться) положительной интерпретацией

         Правило 3: Появление одного отрицательного факта позволяет  заодно
предать гласности и другой отрицательный факт

          Это  известный  закон  спин-докторов  прозвучал  в  этот  период в
Англии, когда спин-доктор правительства  Дж.Мур после первых секунд  падений
башен в Нью-Йорке разослала меморандум, подчеркивающий, что в этой  ситуации
можно  предать  гласности  некоторые  свои  отрицательные события. Публика в
этом  случае  все  равно  отреагирует  однократно,  если  же  сообщения   об
отрицательных событиях делать дважды, последует и многократная реакция.

         Правило   4:    Одновременное   нахождение    в   поле    внимания
отрицательного  факта  и  положительного   факта  затрудняет  у   получателя
информации выработку четко однозначного отношения

          Данное  явление   наиболее  активно   используется  в    афганской
кампании.  Это   бомбежки  с   одновременным  сбрасыванием   продуктов,  это
посещение  мечети  Бушем,  этот  тот  или  иной  уровень  поддержки войны со
стороны  других  арабских  государств.  Человек  находится в замешательстве,
поскольку получает противоречивые сообщения.

         Правило 5: Аргументация строится на нужной интерпретации, а не  на
факте

 Правило   6:   Необходимо   использовать   каналы    коммуникации,
приближенные к объекту воздействия

 Правило  7:  Следует  навязать  общественному  мнению свое видение
характеристик противника, его образа

          Виртуальный    мир    становится    все    важнее    и    весомее.
Сконструированные  объекты  оказываются  более  удобными  для   воздействия,
поскольку  обладают  только  теми  свойствами,  которые  на  данный   момент
необходимы. Один  из специалистов  по стратегии,  работавший в избирательный
период в команде Буша-старшего  (Дж. Карвилл), подчеркивал, что  "публика не
может реагировать на  то, чего она  не знает. Вы  не должны думать,  что они
знают нечто  иное, если  вы не  сообщили им  этого" (цит.  по: D"Allessandro
D.F. Brand  Warfare. 10  rules for  building the  killing brand.  - New York
etc., 2001. - Р. 116-117). Публика  знает только и исключительно то, что  ей
сказали, и  ничего другого.  Интерпретация политика  навязывается публике, и
тем самым речь начинает идти только об этом, о виртуальной реальности, а  не
о подлинных проблемах. И в  подобном случае очень трудно уйти  от введенного
ранее понимания.

         Правило  8:  Навязывание  точки  зрения  может происходить за счет
отсылки  на  исторические  объекты  (любые  прошлые ситуации, по отношению к
которым общество уже выработало четкие оценки)

Правило 9:  Чем больше  негативной/позитивной детализации  объекта
получает массовое сознание, тем больше будет удален/приближен этот объект

 Правило 10: Победителем является  тот, кто раньше других  заявил о
своей победе.  Соответственно, "справедливую"  войну ведет  тот, кто  первым
убедит общественное мнение в своей справедливости

          Это  правило  отражает  роль  масс-медиа.  По  результатам   одних
теледебатов, в США выкристаллизовалось следующее: сначала массовое  сознание
признало  победителем   одну  сторону,   но  другая   сторона  была    лучше
подготовлена  к  освещению  ситуации  постфактум,  она  включила  в действие
авторитетные  фигуры,  которые  выступали  на  ее  в  стороне.  В результате
социология  продемонстрировала,  что  победителем  в  дебатах  была признана
другая  сторона.  То  есть  реакция  непосредственно  после просмотра и чуть
позже отличались.

         Правило 11. Выберите из  сети одного безобидного дурака  и начните
относиться  к  нему  с  преувеличенной  серьезностью,  что  даст возможность
рассматривать его как самого важного игрока

         Правило  12.  Контролируйте  истории,  которые порождаются в сети,
поскольку в них содержится обоснование того,  кто прав и кто виноват, в  них
задаются причины и порядок жизни, они строятся в терминах "мы - они"


http://newsland.ru/Blog/View/user/113793/id/39468/
Разговоры по мобильнику не так безопасны,
 http://www.sprecord.ru/?from=live_2
Cистемы регистрации и записи телефонных разговоров

   http://www.sec4all.net/statea33.html
Скачать Тайны управления человечеством (полный курс) (КОБ) Петров (2003) CaMRip
Название: Тайны управления человечеством (полный курс) (КОБ) Петров 
Год выпуска: 2003
Жанр: Обучающие видеолекции
В ролях: Президент Академии Управления, академик Международной Академии информатизации при ООН,
кандидат технических наук, генерал-майор Космических Войск Петров Константин Павлович

Описание:
Обучающие лекции от Петрова Константина Павловича Президента Академии Управления

Страна: Россия
Продолжительность: 30 часов
Язык: Оригинал (русский)

1. Вводная лекция (часть I)

1. Современное состояние человеческого общества, в связи с процессом глобализации - концентрации управления производительными силами общества, нехваткой энергоресурсов, демографическим и экологическим кризисами.
2. Холодная (информационная) война. Расчленение СССР, России.
3. Толпо-"элитарная" модель общественного устройства.
4. Роль религиозных учений и культов в управлении социальными процессами.
5. Производительные и управленческие виды деятельности.

2. Вводная лекция (часть II)

1. О типах психики.
2. Средства и механизмы надгосударственного управления. Структурное, безструктурное управление.
3. Концептуальная и идеологическая власти.
4. Новое информационное состояние общества.
5. Роль Кредитно-Финансовой системы. Механизм ссудного процента.
6. Терроризм как средство управления.
7. Сценарии возможного развития событий в стране и мире.

3. Типы мировоззрений

1. Мировоззренческие системы.
2. Типы мировоззрения.
3. Методология. Значение методологии.
4. Идеализм.
5. Материализм.
6. Амун.
7. Система Сефирот.
8. Восприятие человеком Вселенной.
9. Описание процессов отображения в мирозданьи.
10. Отношение к определению "материи" по В. И. Ленину.
11. Мир - "процесс - триединство".
12. Определения.
13. Многомерность.
14. Что удалось сделать, скрыв от человечества Меру.
15. Мировосприятие человека и магия слова.
16. Вселенная - непрерывный процесс отображения.
17. Вселенная. Время.
18. Спираль эволюции.
19. О "тонком пане" и "невидимых мирах".
20. Взаимная вложенность процессов.

4. Глобальный эволюционный процесс

1. Будущее вырастает из прошлого.
2. Взгляды на эволюционный процесс.
3. Общая модель эволюции.
4. Воспоминания о прошлых жизнях.
5. Взаимоотношение взглядов между собой.
6. Взгляд на ГЭП с позиции триединства.
7. Основные характеристики эволюционного процесса органической биосферы.
8. Закон нормального распределения.
9. Соотношение частотных процессов.
10. Возникновение развития человека.
11. Понимание культуры в концепции общественной безопасности.

5. Глобальный исторический процесс

1. Два подхода к возникновению новых биологических видов.
2. О причинах и факторах изменения генотипа.
3. Типы культуры.
4. О формировании индивидуальных особенностей человека.
5. О национальных культурах.
6. О речи и мышлении.

6. Толпо-"элитарная" система (часть I)

1. Система толпо-"элитаризма".
2. Схема устройства толпо-"элитарного" общества.
3. Характерные черты ТЭЛО.
4. Вседозволенность "толпы" и вседозволенность "элиты".
5. Толпо-"элитарная" система - иерархия парных отношений.

7. Толпо-"элитарная" система (часть II)

1. О концентрации управления в ТЭЛО.
2. Процесс "расширения" элиты.
3. Неизбежность краха ТЭЛО.
4. Современное положение ТЭЛО.
5. Социальная стратификация в региональной цивилизации Запада.
6. Что происходит? И что делать?
7. Библейская цивилизация в глобальном историческом процессе.
8. Основные положения общей теории управления. (часть I)
1. Задачи, решаемые терминологическим аппаратом ДОТУ.
2. Иерархичность управления.
3. Схема процесса управления.
4. Схема управления в обществе. Человек - объект управления.
5. Формализация процесса управления.
6. Задачи управления.
7. Способы управления.
8. Режимы управления.
9. Пять видов власти.
10. Схема управления человеческим обществом.

9. Основные положения общей теории управления. (продолж.)

1. Устойчивость по предсказуемости.
2. "Анонимное" управление.
3. О причинно-следственных связях.
4. Чувство меры.
5. Пророчество. Формализация процесса.
6. Исходные данные.
7. "Божий промысел".
8. Прогнозы и пророчества.
9. Вероятностная предопределенность.
10. Прошлое - настоящее - будущее в глобальном историческом процессе.
11. Мера неопределенности.
12. Варианты будущего.

10. Основные положения общей теории управления. (часть II)

1. О конфликтных ситуациях.
2. Разрешение конфликтных ситуаций.
3. Качество управления.
4. Оценка качества управления.
5. Замкнутая система. Управление. Концепция.
6. Структура реализующая управление.
7. Суперсистема и безструктурное управление.
8. Схемы управления.

11. Описание работы интеллекта.

1. Интеллект - процесс расширения частной меры.
2. Интеллект.
3. Подход к пониманию.

12. Суперсистемы. Процессы, протекающие в них.

1. Мирозданье в целом - суперсистема.
2. Интеллект в суперсистемах.
3. Типы суперсистем.
4. Локализация - начало процесса освоения потенциала развития.
5. Взаимодействие среды и суперсистемы.
6. Информационное обеспечение элементов суперсистемы.
7. Давление среды на суперсистему.
8. Влияние интеллекта на взаимодействие среды и суперсистемы.
9. Об устойчивости суперсистем.
10. Освоение суперсистемой потенциала развития.
11. Закон времени.
12. Соотношение интеллектов в суперсистемах.

13. О концентрации управления в суперсистемах. (часть I)

1. Что такое глобальный предиктор (ГП).
2. Приоритеты обобщенных средств противоборства центров концентрации управления.
3. Структура угроз и опасностей для России.
4. Виды власти.

14. О концентрации управления в суперсистемах. (часть II)

1. Схемы управления.
2. Схема перехвата управления.
3. "Короткий оверштаг".
4. Анализ возможного столкновения.

15. Эгрегоры. (часть I)

1. Сравнение восприятия человека и восприятия техники.
2. Эгрегор. Определение.
3. Классификация эгрегогров.
4. "Эгрегор" - триединство "материя - информация - мера".
5. Кибернетическая аналогия.
6. Эгрегоры и техносфера.
7. Взаимодействие человека с эгрегорами.
8. Время жизни эгрегоров.
9. Эгрегор - единый организм.
10. Эгрегор - надличностный фактор управления.

16. Эгрегоры (часть II)

1. Управление эгроегора путем энергетического и информационного воздействий.
2. Управление от двух эгрегоров.
3. Эгрегориальное водительство.
4. Как управляют "маги" и "шаманы".
5. Опасности эгрегориального водительства.
6. Как управляют "бесы" и "души умерших".
7. Биополевое вторжение и защита от него.
8. Собор. Соборная личность.
9. Эгрегоры - порождение людей.
10. Концептуальная власть и эгрегоры.
11. Соотношения: человек - эгрегор - религия - Бог.
12. Вхождение в управление.

17. Экономика. (часть I)

1. Экономика и нравственность.
2. О введении и описании процессов в народном хозяйстве.
3. Что лучше: "план" или "рынок"?
4. Роль кредитно финансовой системы в управлении народного хозяйства.

18. Экономика. (часть II)

1. Управление в историческом развитии общественного объединения труда.
2. Что такое "цена товара"?
3. Что такое "собственность на СП"?
4. Инвариант в прейскуранте. Средства платежа.
5. Схема продуктообмена.
6. Закон Кирхгофа для средств платежа в КФС.
7. Что такое прейскурант?

19. Макроэкономика.

1. О макроэкономических системах.
2. Два типа потребностей человека и общества.
3. Типы психики и потребности.
4. Об энергетическом стандарте.
5. Теория подобия.

20. Что делать?

1. Социология.
2. Что предлагает КОБ "Мертвая вода".
3. Схема устройства анти-толпо-элитарного общества.
4. Принципиальная схема построения структур управления России будущего.
5. Схема переходного периода разрешения концептуальной неопределенности.
6. Перехват управления методом упреждающего вписывания.
7. Перехват управления как замена "западных ценностей" на Российский Замысел.
8. Что делать?

Тайны управления человечеством:
Предназначение Академии Управления
Слово "глобализация" сейчас не сходит со страниц газет и журналов, постоянно звучит на радио и телевидении из уст учёных, политиков, руководителей государств. Однако глубокого, всестороннего и полного понимания сути глобализации и её влияния на общественные процессы ни в России, ни в мире в целом пока нет.
До настоящего времени ни один ВУЗ не готовил специалистов в области управления социальными и экономическими процессами как глобального, так и регионального уровня. Отсутствие квалифицированных специалистов в этих сферах управления привело Россию к социальному и экономическому кризису и не позволяет его преодолеть. Академия Управления создана для подготовки именно таких квалифицированных управленцев.
Весь образовательный процесс базируется на достаточно общей теории управления. Эта теория превосходит западный "менеджмент", который по признанию самих же западных специалистов не обеспечивает необходимого качества управления.
Слушатели Академии Управления получают современные знания, формирующие у человека целостное мировоззрение, что позволяет управленцу принимать всесторонне обоснованные решения.

Качество: CamRip
Формат: AVI
Видео: XviD MPEG-4 320x240 25.00fps 79Kbps [Video 0]
Аудио: MPEG Audio Layer 3 22050Hz stereo 48Kbps 2 ch
Размер: 2.21 GB 


Скачать "Тайны управления человечеством (полный курс) (КОБ) Петров (2003) DVDRip" 2.21 GB

Одним файлом
http://sms4file.com/downloadvip/ef8e62480168/Upravlenie4elove4estvom.rar.html

Скачать | Download с filemashine.com

http://rapidshare.com/files/230141398/Upravlenie44elove4estvom.part01.rar
http://rapidshare.com/files/230141431/Upravlenie44elove4estvom.part02.rar
http://rapidshare.com/files/230141461/Upravlenie44elove4estvom.part03.rar
http://rapidshare.com/files/230141570/Upravlenie44elove4estvom.part04.rar
http://rapidshare.com/files/230141590/Upravlenie44elove4estvom.part05.rar
http://rapidshare.com/files/230141603/Upravlenie44elove4estvom.part06.rar
http://rapidshare.com/files/230141776/Upravlenie44elove4estvom.part07.rar
http://rapidshare.com/files/230141598/Upravlenie44elove4estvom.part08.rar
http://rapidshare.com/files/230141621/Upravlenie44elove4estvom.part09.rar
http://rapidshare.com/files/230141632/Upravlenie44elove4estvom.part10.rar
http://rapidshare.com/files/230141887/Upravlenie44elove4estvom.part11.rar
http://rapidshare.com/files/230141891/Upravlenie44elove4estvom.part12.rar

http://ul.to/ngvzt0/Upravlenie44elove4estvom.part11.rar
http://ul.to/z4mtvu/Upravlenie44elove4estvom.part10.rar
http://ul.to/myv5f2/Upravlenie44elove4estvom.part08.rar
http://ul.to/e5gdqm/Upravlenie44elove4estvom.part09.rar
http://ul.to/5vk333/Upravlenie44elove4estvom.part06.rar
http://ul.to/d1vd4q/Upravlenie44elove4estvom.part05.rar
http://ul.to/qbwgxt/Upravlenie44elove4estvom.part04.rar
http://ul.to/3o80b1/Upravlenie44elove4estvom.part03.rar
http://ul.to/1m8o2l/Upravlenie44elove4estvom.part02.rar
http://ul.to/2f9jpm/Upravlenie44elove4estvom.part01.rar
http://ul.to/hkvyf1/Upravlenie44elove4estvom.part12.rar

Информационное манипулирование
 Демократизация общества, рост информационной активности и потребления вызвали к жизни новое определение информационных технологий как средств управления общественным сознанием. К таким средствам относятся избирательные технологии, рекламные технологии, нейро-лингвистическое программирование, политические и другие технологии в социальной сфере.
Рекламная и политическая информация по большей части доставляется потребителю "бесплатно", ее изготовление и доставку оплачивают заказчики, заинтересованные в формировании спроса на определенные товары и идеи. Потребитель расплачивается потом, когда покупает рекламируемые товары или способствует реализации рекламируемых идей.
Средний потребитель информации, согласно статистике, проводит перед телевизором и слушает радио примерно 4 часа ежедневно. Этого времени вполне достаточно, чтобы с помощью звука и видеоряда квалифицированные специалисты по нейро-лингвистическому программированию сформировали в сознании части зрителей и слушателей представления, нужные заказчикам, даже если эти представления противоречат реальности. Прямо противоположные представления о реальности формируются у потребителей информации в так называемых информационных войнах, которые склоняют общественное мнение на ту или иную сторону.
Эффективность информационного манипулирования определяется процентом субъектов, поддавшихся внушению. Современная техника опросов позволяет приближенно оценить этот процент, который, конечно, зависит от нескольких факторов - искусства программистов, интенсивности и продолжительности рекламы, характера внушаемой информации, психологического состояния и общей информированности адресатов, а также количества используемых альтернативных источников информации. Интерактивные телефонные опросы российских зрителей и слушателей, звонящих на станции, показывают, что нужные представления удается внушить довольно высокому проценту участников. Называются цифры от 50 до 75%. Более корректные социологические опросы, в которых пропорционально представлены все слои населения, дают меньший процент лиц, поддающихся внушению: до 30-40% всего взрослого населения. Примерно таков же процент лиц, поддающихся внушению в медицинских экспериментах с лечением лекарствами-"пустышками".
Блестящий эксперимент по информационному внушению был проведен одной московской радиостанцией, которая после многократного повторения сообщения о сложностях с бензином в Петербурге задала своим слушателям вопрос: "Нужно ли поставлять горючее в Югославию?" При этом не было никакого упоминания мнений профессиональных экспертов о причинах сложностей с горючим и информации о потере экспортных доходов России в случае срыва поставок в Югославию. В итоге 75% людей, позвонивших на станцию, дали отрицательный ответ.
Примерно таков же процент лиц, поддающихся программированию, в западных странах. Например, опросы в апреле 1999 года показали, что в разгар интенсивной информационно-рекламной кампании НАТО бомбардировки Югославии поддерживали до 65% населения Англии (максимальный процент в Европе). Успеху программирования не помешали, а даже способствовали пропагандистские приемы и клише Геббельса, использованные против Англии в 1940 году. В этих клише "плохой Черчилль" был заменен на "плохого Милошевича", "простые англичане" - на "простых сербов", "страдающие немцы" - на "страдающих албанцев" и т.д.
Поскольку технологии манипулирования целенаправленно и успешно воздействуют на значительную часть потребителей информации, монопольное владение генераторами информации в демократических обществах вполне заменяет прежние недемократические методы управления. Возникает проблема собственников и управляющих СМИ как менеджеров общественного мнения.
Если цели этих менеджеров и общества не совпадают, то, с одной стороны, среди потребителей информации неизбежны информационный стресс по причине обманутых  ожиданий и кризис доверия к информации, а с другой стороны, искаженные представления начинают тормозить нормальную эволюционную адаптацию общества к глобальным изменениям. В результате нормальное эволюционное развитие замещается катаклизмами, подобными катаклизму 1991 года в СССР. 
Решение проблемы организации и редактирования информационных потоков в обществе массового информационного потребления, возможно, является одним из ключевых моментов для глобального развития. Вопреки знаменитой парадигме Ф. Фукуямы, что "история закончена", социальные конфликты и катаклизмы переносятся в информационную сферу как верхушку айсберга современных систем государственного управления.
Источник:
В. Бритков, С. Дубовский. Информационные технологии в национальном мировом развитии. - Общественные науки и современность. Љ1, 2000.
 
 Г. Шиллер
Манипуляторы сознанием
1. Пять мифов, составляющих основное содержание манипуляции сознанием
 Миф о нейтралитете. Для достижения наибольшего успеха манипуляция должна оставаться незаметной. Успех манипуляции гарантирован, когда манипулируемый верит, что все происходящее естественно и неизбежно. Короче говоря, для манипуляции требуется фальшивая действительность, в которой ее присутствие не будет ощущаться. Таким образом, важно, чтобы люди верили в нейтральность их основных социальных институтов. Они должны верить, что правительство, средства массовой информации, система образования и наука находятся за рамками конфликтующих социальных интересов. Правительство, в особенности федеральное, занимает главное место в мифе о нейтралитете. Миф предполагает честность и беспристрастность правительства в общем и его составных частей: парламента, системы судебных органов и президентской власти. А такие проявляющиеся время от времени явления, как коррупция, обман и мошенничество, принято относить за счет человеческих слабостей, сами по себе институты выше подозрений. Фундаментальная прочность всей системы обеспечивается тщательно продуманной работой ее составных частей.

Так, например, в соответствии с этой мифологией президентская власть находится вне сферы частных интересов. В целях манипуляции прежде всего создается иллюзия беспристрастности президентской власти, ее непричастности к скандальным конфликтам. Глава исполнительной власти всего лишь один из многих (хотя и самый важный) представителей власти, пытающихся представить себя нейтральными, не преследующими никаких целой, кроме всеобщего благоденствия, который служит всем беспристрастно и бескорыстно. В Америке более полувека все средства массовой информации дружно создавали миф о ФБР как о далеком от политики высокоэффективном, контролирующем соблюдение законов органе. На практике же бюро постоянно использовалось для запугивания и обуздания, тех, кто недоволен социальным устройством страны.

Считается, что средства массовой информации также должны быть нейтральны. Некоторые отклонения от беспристрастности в подаче новостей признаются, но пресса уверяет нас, что это не более чем ошибки, допущенные отдельными людьми, которые нельзя считать недостатками в целом надежных институтов распространения информации. Тот факт, что средства массовой информации (печать, периодические издания, радио и телевидение) почти без исключения являются деловыми предприятиями, получающими доходы от торговли своим временем или полосами, похоже, нисколько не смущает апологетов объективности и неподкупности информационных служб. Во времена Никсона роль средств массовой информации часто подвергалась сомнению, но лишь потому, что они были недостаточно правыми.

Наука, которая сегодня, более чем любой другой вид умственной деятельности, стала неотъемлемой частью корпоративной экономики, также претендует на ценностный нейтралитет. Игнорируя недвусмысленный характер источников ее финансирования, направления ее исследований, применение ее теорий и характер создаваемых ею парадигм, наука поддерживает представление о своей изолированности от социальных сил, влияющих на все другие виды деятельности государства.

Система образования от начальной школы до университетского уровня, согласно утверждениям манипуляторов, также свободна от направленного идеологического влияния. Однако результат налицо: удивительно, какой внушительный процент выпускников на каждой ступени образования продолжает, несмотря на всю шумиху по поводу контркультуры, верить в этику конкурирующего делового предпринимательства и следовать ей.

Повсюду в социальной сфере к понятиям нейтральности и объективности прибегают всякий раз, когда речь идет о характеристике ценностно-ориентированных, направленных видах деятельности, оказывающих поддержку превалирующей установленной системе. Существенным элементом постоянного функционирования системы управления служит тщательно культивируемый миф о том, что никакие частные группы или взгляды не оказывают доминирующего влияния на важные процессы принятия решений в стране. Традиционная экономическая наука утверждает, что все - покупатели и продавцы, рабочие и работодатели - находятся в условиях рынка примерно в равном положении и сами решают свою судьбу в не поддающейся контролю сфере независимого принятия решений в пользу того или иного выбора. Манипуляция в рыночной экономике - это подобие того оптического обмана, которого все опасаются и от которого все пытаются избавиться, но вместо того, чтобы бороться с ним, стараются просто его не замечать. То же самое происходит и на рынке идей. Манипуляторы утверждают, что не существует никакой идеологии, выступающей в качестве механизма управления. Есть лишь, утверждают они, информационно-научный спектр, из которого нейтральный ученый, учитель, правительственный чиновник или любой человек выбирает информацию, более всего подходящую к той модели истины, которую он пытается построить. В самом начале периода наиболее острых за всю историю Соединенных Штатов социальных конфликтов и усиления манипулятивного управления Дэниел Белл опубликовал книгу, возвестившую "конец идеологии".

Миф о плюрализме средств массовой информации.Представление о личном выборе, осуществляемом в условиях культурно-информационного разнообразия, рекламируется в мировом масштабе как характерная черта жизни в Америке. Подобная точка зрения также свойственна структуре убеждений большинства американцев, что делает их особенно податливыми скрупулезно проводимой манипуляции. Вот почему именно этот миф и является главным мифом, обеспечивающим успех манипуляции. Выбор и разнообразие - понятия хотя и разные, но все же неотделимые друг от друга; выбор в действительности невозможен без разнообразия. Если на деле предметов выбора не существует, то выбор либо бессмыслен, либо носит манипулятивный характер. Выбор также носит манипулятивный характер, когда создается иллюзия того, что он имеет смысл.

Факт этот трудно проверить, но есть все основания полагать, что иллюзия информационного выбора, присуща Соединенным Штатам в большей степени, чем другим странам. Иллюзия усиливается намеренно поддерживаемой заправилами средств массовой информации готовностью принимать обилие средств массовой информации за разнообразие содержания. Легко поверить, что страна, располагающая 0,8 тыс. коммерческих радиостанций, более чем 700 коммерческими телевизионными станциями, 1,5 тыс. ежедневных газет, сотнями периодических изданий, кинопромышленностью, производящей ежегодно около двухсот новых художественных фильмов, и частной книгоиздательской индустрией с капиталом, превышающим миллиард долларов, должна обеспечить своему народу огромное информационное и зрелищное разнообразие.

На практике, за исключением довольно небольшой избранной части населения, которая знает, что ей нужно, и потому может воспользоваться массовым потоком информации, большинство американцев в основном, хотя и подсознательно, попадают в лишенную всякого выбора информационную ловушку. В сообщениях из-за рубежа и о событиях внутри страны или даже в местных новостях практически нет никакого разнообразия мнений. Это обусловливается прежде всего идентичностью материальных и идеологических интересов, присущих собственникам (в данном случае тем, кому принадлежат средства массовой информации), а также монополистическим характером информационной индустрии в целом.

Информационные монополии ограничивают информационный выбор во всех сферах своей деятельности. Они предлагают лишь одну версию действительности - свою собственную. В категорию подобных средств информации попадает большинство национальных газет, журналов и фильмов, выпускаемых национальными или региональными информационными конгломератами. Число американских городов, в которых имеются конкурирующие газеты, в последние значительно сократилось.

Несмотря на наличие конкурентной борьбы за аудиторию между тремя основными телевизионными сетями, всего два условия определяют рамки предлагаемых ими программ. Ведя оживленную конкурентную борьбу за завоевание как можно большего числа зрителей, все телевизионные компании тем не менее предлагают схожие по форме и содержанию программы. Если Эй-би-си успешно демонстрирует серии вестернов, то Си-би-эс и Эн-би-си "конкурируют" с ней, показывая в то же самое время современные боевики ("hoot-em-up"). Кроме того, каждая из трех национальных компаний представляет собой часть или сама является огромным информационным деловым предприятием с тенденциями, свойственными всем деловым предприятиям, ставящим прибыль своей главной целью. Отсюда следует, что разнообразие информационно-зрелищного сектора заключается лишь в показе поверхностно отличающихся вариантов основных категорий программ. Например, есть несколько дискуссионных телевизионных программ, показываемых поздно вечером, может быть, с полдюжины серий о частных детективах, вестернов и фильмов на тему закона и порядка, есть разные обозреватели новостей по всем трем телесетям, предлагающие в основном идентичную информацию. Можно включить радиоприемник и услышать круглосуточную передачу новостей по одной, максимум двум программам или послушать 40 лучших песенок, предлагаемых "конкурирующими" ведущими механически записанных программ. Хотя и не обязательно, чтобы все программы, исполнители, комментаторы или информационные обзоры походили на программы конкурентов, никакого значимого качественного различия между ними не существует. Подобно тому как "супермаркеты" продают одинаковое мыло в шести различных упаковках, аптеки предлагают бесконечное множество таблеток аспирина по разным ценам, так и механические ведущие проигрывают те же пластинки в перерывах между разыгрываемыми артистами сценками, рекламирующими различные товары.

Информационные полуфабрикаты бесконечно разнообразны: программы в различных городах и сельских районах внешне не похожи друг на друга. Основные центры метрополии имеют с полдюжины телевизионных каналов, тридцать или сорок радиостанций, две или три газеты и десятки кинотеатров. Районы с меньшим количеством городов, как правило, не обладают столь обширными информационно-зрелищными возможностями. Чем больше информационных источников, тем, очевидно, больше информационных сообщений и раздражителей. Но обилен ли, скуден ли информационный поток - результат, как правило, один и тот же. Зрелища, новости, информация и сообщения выбираются из одной информационной кладовой "привратникам", чья деятельность неизбежно мотивируется одинаковыми коммерческими требованиями. Стиль и метафоры могут быть различными, но суть от этого не меняется.

И все же именно эти условия информационного плюрализма, лишенного по сути какого бы то ни было разнообразия, и делают такой могущественной доминирующую систему программирования сознания. Многоканальный информационный поток заставляет верить в иллюзорное понятие свободного информационного выбора. В то же время основной его целью является постоянное закрепление существующего статус-кво. Аналогичные побудители, исходящие из якобы разнообразных источников, создают у слушателей (зрителей) и читателей представление о неуправляемой, относительно свободной и вполне естественной информации. Как же может быть иначе при таком обилии программ и способов их передачи? Получение корпоративной прибыли - главная цель информационных конгломератов, - какую бы решающую роль она ни играла, - остается для потребителей образов индустрии культуры некой незримой абстракцией. Одно можно сказать с уверенностью: средства массовой информации стараются не привлекать внимания аудитории к самому факту своего существования и к методам их работы.

Джордж Гербнер в своей статье "Сайнтифик американ" писал: "...вопрос не в том, свободны ли органы массовой информации, а в том, кем, как, с какой целью и с какими последствиями осуществляется неизбежное управление ими?"

Телевизионный редактор программы "Вераети", проникая за фасад мифа о выборе, ставит перед собой два фундаментальных вопроса: "Один из мифов об американском телевидении строится на представлении, что оно функционирует как культурная демократия, согласно которой, программы выживают или отмирают по воле зрительского большинства. Точнее, главным образом в сфере развлечений - это культурная олигархия, управляемая в общих интересах рекламодателей. Как правило, крупнейшие рекламодатели телевидения - производители продуктов питания, медикаментов, напитков, хозяйственных товаров, автомобилей и до 1971 г. сигарет, - между прочим, прежде всего стремились добиться наибольшего распространения среди представителей средних слоев, так что плотность зрителей стала основным критерием в оценке программ. Этот упор на популярность программ и создал видимость их демократического отбора на телевидении. В действительности даже пользующиеся огромной популярностью программы (независимо от того, страдает ли при этом зритель) исчезают из эфира, если аудитория, на которую они рассчитаны, не интересует рекламодателей". 

Сходство основ информационного материала и культурного содержания программ, передаваемых каждым отдельно взятым средством массовой информации, подводит к необходимости анализа системы массовой информации в целом. Средства массовой информации постоянно укрепляются. Поскольку они действуют в соответствии с коммерческими правилами, полагаются на рекламу и тесно связаны (как по своей структуре, так и в силу отношений с фирмами, заказывающими рекламные передачи) с корпоративной экономикой, средства массовой информации представляют собой индустрию, а не объединение независимых, свободно действующих предпринимателей, каждый из которых предлагает индивидуальную продукцию. По необходимости и но своей структуре поставляемые ими образы и сообщения, за редким исключением, создаются с учетом достижения идентичных целей, которые, говоря простым языком, служат обеспечению прибыльности, утверждению и поддержанию основанного на частнособственнических принципах потребительского общества.

Соответственно исследование, направленное на раскрытие влияния одной телевизионной программы или фильма или даже целой категории "раздражителей", таких, как насилие на телеэкране, часто не приносит никаких результатов. Кто может с полной уверенностью утверждать, что насилие на телеэкране порождает преступность среди молодежи, когда пропаганда насилия свойственна всем каналам массовой информации? Как можно считать что какой-либо один вид программ служит причиной шовинистического или расистского поведения, когда побудители и образы, вызывающие подобные чувства, непрерывным потоком следуют по всем каналам передач?

Считается общепризнанным, что телевидение является самым мощным средством массовой информации. Действительно, трудно переоценить его влияние как поставщика ценностей системы. Тем не менее телевидение, какое бы могущественное оно ни было, зависит от отсутствия противоречащих побудителей в других каналах средств информации. Каждый из информационных каналов вносит свою лепту, но результат всегда один - укрепление статус-кво.

Время от времени использование повторов и усиления всеми средствами информации признается довольно необычным, косвенным образом. Например, одно из самых влиятельных еженедельных изданий страны, "ТВ Гайд" ("ТВ Гид"), который несколько подробнее анализируется ниже, жалуясь на то, как на экранах телевизоров в Западной Европе создаются негативные представления о Соединенных Штатах, предлагает несколько поучительных откровений. В статье, озаглавленной "Через стекло видно плохо", Роберт Мьюзел пишет: "В начале этого года в Монако я беседовал с Фрэнком Шекспиром, главой Информационного агентства США, о том, какое представление о Соединенных Штатах складывается и Европе н какова здесь роль программы "Система отсчета". Это просто означает, что один и тот же кадр об Америке по-разному воспринимается европейским и американским зрителем. С самого рождения американец сознательно или подсознательно впитывает поток информации о своей стране и народе, и это вырабатывает у него своего рода "систему отсчета", которая позволяет ему оценить, скажем, оппортуниста-радикала, скорбящего по своей родине. У европейца подобный фундамент отсутствует. Он видит лишь известного американского писателя, или общественного деятеля, или кинозвезду, оплакивающих, возможно, мнимый закат демократии в Соединенных Штатах. И он в это верит".

Автор недвусмысленно намекает, что большинство американцев снабжены надежной "системой отсчета", навязанной им "сознательно" или "подсознательно" такими источниками информации, как "ТВ Гайд", и сотнями других. Подкрепленный подобным образом, средний американец воспримет лишь ту информацию, которая утверждает потребительское общество и отвергает любой критический материал. Когда американец должным образом "подготовлен", он тогда делается относительно неуязвимым для противоречащих сообщений, насколько бы правдивыми они ни были. Не приходится сомневаться, что "система отсчета" не была бы столь эффективной, если бы средства информации действительно носили плюралистический характер (как это утверждают они сами), а их сообщения были бы по-настоящему разнообразны. Однако благодаря стараниям многочисленных, но лишь поверхностно отличающихся друг от друга средств массовой информации сознание большинства людей с самого детства надежно запрограммировано.
Миф об отсутствии социальных конфликтов.Стремление сконцентрировать внимание на недостатках революционных общественных движений - это лишь один, международный, аспект деятельности манипуляторов сознанием по скрытию от общественности реальности существования господства и эксплуатации.

Манипуляторы, рисуя картину жизни внутри страны, полностью отрицают наличие социальных конфликтов. На первый взгляд, такая постановка вопроса кажется нереальной. В конце концов насилие - такая же характерная черта Америки, как яблочный пирог. Причем оно присутствует не только в реальной, но и в воображаемой жизни: в фильмах, на телевидении, по радио - ежедневная порция предлагаемых общественности сцен насилия просто поразительна. Как же этот карнавал конфликтов уживается с намерением заправил средств массовой информации создать образ социальной гармонии? Однако это противоречие решается довольно просто. 

Национальный аппарат обработки информации полагает конфликт как дело исключительно индивидуальное к по его проявлениям, и по происхождению. Для манипуляторов культурой и информацией социальные корни конфликта просто не существуют. Есть, правда, "славные малые" и "бандиты", но, за исключением таких стандартных ситуаций, как в вестернах, считающихся ушедшими в прошлое, ролевое отождествление больше не связывается с основными социальными категориями.

Черные, коричневые, желтые, красные и другие этнические группы Америки всегда занимали неблаговидное место в продукции индустрии культуры. И все же это всего лишь меньшинства, которые в разной степени эксплуатировались всеми слоями белого населения. Что же касается главного разделения общества - на рабочих и владельцев предприятий, то, оно, как правило, не анализировалось. Все внимание уделяется другим проблемам - в основном стремлению пробиться вверх среднего сословия, к которому, как полагают, относит, себя большинство населения.

Нежелание признать и объяснить наиболее глубокую из всех конфликтных ситуаций общественного строя в США отнюдь не новый аспект деятельности культурно-информационного аппарата. К подобной практике прибегают давно. Подлинные, признающие эту реальность произведения весьма редко встречаются в массовом информационном потоке. По сути банальность составляемых программ, особенно тех, которые касаются важнейших социальных событий, объясняется институциональной неспособностью средств массовой информации признавать и выявлять основы социальных конфликтов. Это вовсе не недосмотр и не признак творческой неспособности, а результат намеренной политики, проводимой людьми, определяющими политику в области культуры.

Правящая элита требует опущения или искажения социальной действительности. Правдивый анализ и обсуждение социального конфликта может лишь усилить сопротивление социальному неравенству. Могущественные в экономическом отношении группы и компании делаются весьма раздражительными, как только объектом внимания становится их эксплуататорская деятельность. Редактор телевизионной программы "Вераети" Лес Браун описывает следующий случай. Компания "Кока-кола Фуд" и объединение "Флорида фрут энд веджетебл" весьма резко отреагировали на документальный фильм "Кочевник", в котором рассказывалось о кочующих сборщиках фруктов во Флориде. "Чудо, что фильм "Кочевник" вообще был снят",- писал Браун. Компания Эн-би-си получила предупреждение с требованием отказаться от демонстрации программы, поскольку она была "предвзятой". От компании требовали вырезать некоторые кадры, и кое-что действительно пришлось вырезать. В конце концов после демонстрации ""Кока-кола" отдала всю свою рекламу компаниям Си-би-эс и Эн-би-си".

На уровне коммерческих передач показ фильмов, затрагивающих социальные проблемы, вызывает у массовой аудитории чувство тревоги, так, по крайней мере, считают исследователи аудитории. Поэтому для обеспечения как можно большей аудитории фирмы, заказывающие рекламные программы, всегда стремятся убрать потенциально "противоречивый" материал.

В Соединенных Штатах из всех видов зрелищ и культурной продукции наибольшим успехом и поддержкой со стороны средств массовой информации неизменно пользуются те фильмы, телевизионные программы, книги и массовые зрелища (например, Диснейленд), которые предлагают более чем достаточную порцию насилия, но никогда не затрагивают социальных конфликтов. Как указывает Фрейре, "такие понятия, как единство, организация и борьба, немедленно получают ярлык опасных. И действительно, понятия эти представляют опасность для угнетателей, ибо их реализация необходима для освободительной деятельности". 

Когда в конце 60-х гг. разразился социальный конфликт, а протесты против войны по Вьетнаме и демонстрации за социальные изменения происходили почти ежедневно, система массовой информации на какое-то время оказалась сбитой с толку. Однако она быстро справилась, и уже к концу десятилетия на экраны страны обрушился поток фильмов с "чернокожими" сценариями. Имаму Амири Барака назвал подобные фильмы "современными игрушками для черных". Они полностью соответствовали предписанию, данному Джимом Брауном кинорежиссерам: "Единственный подход, который оправдает себя, - это подход к кино как к индустрии, как к бизнесу. Чернокожие должны прекратить кричать "черный" и начать кричать "бизнес" . Вряд ли следует объяснять, что подобная продукция не позволяет проследить корни происходящих событий, а лишь затушевывает их поверхностными эффектами.
Миф об индивидуализме и личном выборе. Самым крупным успехом манипуляции, наиболее очевидным на примере Соединенных Штатов, является удачное использование особых условий западного развития для увековечивания как единственно верного определения свободы языком философии индивидуализма. Это позволило концепции индивидуализме выполнять сразу две функции. Она оберегает право частной собственности на средства производства и одновременно выступает в качестве блюстителя индивидуального благосостояния, предполагая, а скорее настаивая, что последнее недостижимо без существований первого. На этом фундаменте и зиждется вся конструкция манипуляции. Чем объясняется сила этого могущественного понятия?

Есть достаточно оснований, чтобы утверждать, что суверенные права личности не более чем миф и что общество и личность неотделимы друг от друга. Как свидетельствуют Ломаке, Берковиц и многие другие, "зачатки культуры уходят корнями в сотрудничество и коммуникацию". И все же основой свободы, как ее понимают на Западе, является наличие гарантированного индивидуального выбора. Личный выбор всегда выделялся как нечто желанное и предоставляемое в большом объеме. Природа происхождения этого понятия не нова. Отождествление личного выбора с человеческой свободой развивалось бок о бок с индивидуализмом семнадцатого столетия, причем оба явления - продукт зарождавшейся в тот период рыночной экономики.

На протяжении нескольких столетий личное право собственности в союзе с техническим прогрессом повышало производительность и тем самым способствовало укреплению веры в важность личной независимости. С ростом материального благополучия и свободного времени завоевывало свои позиции представление о том, что свобода - понятие сугубо личное, а индивидуальные права превыше групповых, и что именно они служат основой для социальной организации. Заметим, однако, что условия эти не получили равного распределения среди всех классов западного общества, а во многих странах мира не возникали вовсе.

Успех нового класса предпринимателей значительно укрепил веру в рентабельность и желательность институциональных изменений. Индивидуальный выбор и единоличное принятие решений были в то время функциональной деятельностью, причем конструктивной и полезной в деле повышения производительности, эффективности производства и преумножении прибылей делового сословия. Весомые доказательства экономического развития и повышающейся производительности в Западной Европе способствовали укоренению и процветанию притязаний индивидуализма, личного выбора и частного накопления.

В относительно недавно заселенных Соединенных Штатах практически ничто не мешало внедрению индивидуалистической системы частного предпринимательства с ее мифами о личном выборе и индивидуальной свободе. Предпринимательство и его миф нашли здесь благодатную почву. Различие первого и укрепление второго были неизбежны. Сегодня очевидно, насколько далеко зашел этот процесс, с какой легкостью принимаются общественностью в качестве еще одного примера индивидуальной инициативы гигантские межнациональные частные корпорации.

Частнособственничество во всех сферах жизни считается совершенно нормальным явлением. Американский образ жизни от самых незначительных деталей до наиболее глубоких представлений и практики отражает исключительно эгоцентричное мировоззрение, которое в свою очередь является точным отражением структуры самой экономики. Американская мечта включает личный транспорт, дом для одной семьи, собственное дело. Прочие институты, такие, как конкурирующая система здравоохранения, считаются обычным, если не нормальным явлением для построенной на принципе частной собственности экономики.

В этих условиях следует ожидать, что любые изменения будут осуществляться лишь посредством индивидуальных и частных организаций. При усиливающейся дезинтеграции жизни в городских условиях земля остается частной собственностью. Когда в 60-х гг. получила развитие космическая система связи, предлагая потенциальный инструмент для международного социального общения, то именно частной корпорации, в которой лишь для проформы имеются три директора, назначенных публично, было передано его руководство.

Несмотря на то что Южная Калифорния, как и многие американские города, затянута смогом, национальная экономика по-прежнему ориентируется на детройтское производство и счастливое представление о семье с тремя автомобилями.

Хотя индивидуальная свобода и личный выбор остаются наиболее мощной линией обороны, система частной собственности и производства создает дополнительные конструкции и разрабатывает методы их распространения. Понятия эти либо пытаются оправдать ее существование и сулят великое будущее, либо отвлекают внимание от ее бросающихся в глаза недостатков и скрывают существование иных отправных моментов социального развития. 

Миф о неизменной природе человека. Человеческие устремления могут способствовать социальным изменениям. Когда ожидания невелики, преобладает пассивность. У каждого человека, безусловно, могут складываться собственные представления о политической, социальной, экономической действительности, однако общим знаменателем всех этих представлений служит взгляд людей на человеческую природу. В конце концов взгляд на природу человека влияет на поведение людей, причем вовсе не потому, что они должны действовать подобным образом, а лишь потому, что они верят, что им следует поступать именно так. Один автор пишет по этому поводу следующее: "...поведение людей не может не зависеть от теорий, которых они сами придерживаются... наше представление о человеке влияет на поведение людей, ибо этим определяется, что каждый из нас ждет от другого... представление способствует формированию действительности".

Легко предположить, что в Соединенных Штатах теория, подчеркивающая агрессивную сторону поведения человека, неизменность человеческой природы, найдет полное одобрение, завладеет многими умами, ляжет в основу большинства работ и будет широко пропагандироваться средствами массовой информации. Несомненно, экономика, основывающаяся на частной собственности и индивидуальном накопительстве, поощряющая, их и в силу этого подверженная личным и социальным конфликтам, должна иметь на вооружении теорию, объясняющую и узаконивающую свои практические принципы. Насколько спокойнее считать, что эти конфликтные отношения заложены в самой человеческой природе, а не навязаны, социальными условиями! Подобное мировоззрение также прекрасно уживается с антиидеологической позой, принятой системой. Оно порождает "научный" и "объективный" подход к условиям жизни человека, ведет к точному измерению всех порочных сторон микроповедения человека, оставляя без внимания более значимые и в меньшей степени поддающиеся измерению социальные параметры.

Так, например, заправилы средствами массовой информации легко оправдывают ежедневные телевизионные программы, в которых на каждый час приходится с полдюжины убийств, утверждая, что телевидение, мол, лишь дает людям то, чего они сами хотят. Очень плохо, пожимают они плечами, что человеческая природа ежедневно в течение восемнадцати часов требует насилия и бойни.

Рынок с готовностью принимает работы авторов, объясняющих агрессивный и хищнический характер человеческой природы, проводя параллели с поведением животных. Что ж, возможно, они правы! Не проходит и дня, чтобы каждый из нас не сталкивался, прямо или косвенно, с поразительным бесчеловечным поведением. Манипуляторы сознанием могут не заботиться о придумывании оправданий, которые притупляют сознание и ослабляют стремление к социальным изменениям. Индустрия культуры, действуя в соответствии с общепринятыми принципами конкурентной борьбы, состряпает бесконечное множество объяснительных теорий. Информационная машина позаботится, строго из соображений выгоды, чтобы люди получили "возможность" прочесть, увидеть и услышать о новейшей теории, связывающей городскую преступность с брачным поведением насекомоядных.

Журнал "Форчун", например, считает хорошим признаком, что некоторые американские ученые-обществоведы в своих трактовках социальных явлений вновь подчеркивают "неподатливость человеческой природы". "Ортодоксальный взгляд на среду как на важнейший фактор, влияющий на поведение людей,- пишет журнал,- позволяет прийти к новому выводу относительно роли наследственных факторов: стремление к перестройке общества путем формирования нового человека сменяется разумным пониманием неподатливости фундамента человеческой природы".

Чистый социальный эффект от тезиса, обвиняющего во всем природу человека, выражается в дальнейшей дезориентации, полнейшей неспособности не только устранить, но хотя бы даже выявить истинные причины зла и, как главное следствие, приверженность к существующему статус-кво. Это полное отрицание того, что один автор назвал "человеческим характером природы человека".

"...Полагать, что агрессивность человека или его стремление к собственности свойственно его животной природе, - значит ошибочно принимать некоторых людей за все человечество, современное общество - за все возможные общества, при помощи небывалой метаморфозы выдавать существующее за должное и при таком подходе социальное подавление из причины человеческого насилия превращать в его следствие. Пессимизм в оценке человека служит сохранению статус-кво. Это благо для богатых, подачка для политически пассивных, утешение для тех, кто продолжает пользоваться преимуществами привилегированного положения. Пессимизм слишком дорого обходится лишенным гражданских прав - они платят за него своей свободой... Мужчины и женщины должны верить что человечество может стать полностью человечным, иначе люди никогда не помогут обрести подлинно человеческое лицо. Другими словами, трезвый оптимистичный взгляд на возможности человека (основанный на признании достижений человечества, но с учетом его слабостей) является необходимой предпосылкой для социального действия, цель которого - превращение возможного в реальное".

Именно в целях предотвращения социального действия (совершенно неважно, сформулирована эта задача отчетливо или нет) и придается такое большое значение любым формам пессимистической оценки человеческих возможностей. Коль скоро мы обречены в силу нашей наследственности, мало что можно изменить. Но существуют слишком веские причины для такой недооценки возможностей человека. Укоренившаяся социальная система зависит от того, насколько ей удается поддерживать в массе, особенно в умах ее "просвещенной" части, сомнение и неуверенность относительно человеческих перспектив.

Манипуляторы сознанием считают, что природа человека, как и весь мир, неизменна. Фрейре пишет: "...угнетатели разрабатывают целый ряд методов, исключающих наличие в мире нерешенных проблем, они изображают мир как некий устоявшийся организм, нечто данное свыше, нечто, к чему люди, будучи всего лишь зрителями, должны приспосабливаться".

При этом совершенно необязательно игнорировать историю. Напротив, постоянный перепев событий прошлого сопровождает разглагольствования о том, какие изменения происходят у нас под носом. Но все это непременно изменения физического характера - новые средства транспорта, установки для кондиционирования воздуха, космические ракеты, упакованные продукты питания. Манипуляторы сознанием подробно останавливаются на этих вопросах, но старательно избегают рассмотрения изменений в общественных отношениях или в институциональных структурах, поддерживающих экономику.

Любые возможные футуристические измышления детально обсуждаются и разрабатываются. И все же те, кому предстоит пользоваться этими удивительными программами, будут продолжать вступать в брак, воспитывать детей в пригородных домах, работать на частные компании, голосовать за президента в двухпартийной системе и тратить значительную часть своих доходов на оборону, закон, порядок и содержание супершоссе. Мир, за исключением некоторой привлекательной поверхностной смены декораций, останется прежним, основные отношения не изменятся, ибо они, как и сама природа человека, заведомо постоянны. А что касается той части мира, где уже произошли далеко идущие социальные изменения, то сообщения о них (если таковые вообще поступают) подчеркивают лишь недостатки, проблемы и кризисы, за которые с радостью цепляются манипуляторы сознанием внутри страны.

Если же вдруг появляются благоприятные сообщения, то они "балансируются" негативными оценками, восстанавливающими "надлежащую" и хорошо знакомую картину. (В редких случаях, когда на экраны телевизоров США попадали фильмы о социалистических странах, телекомментатор осторожно помогал зрителю "правильно" интерпретировать увиденное.) В противном случае это может нарушить привычное мышление, так усердно культивируемое всеми нашими информационными каналами. 
Рассмотренные нами мифы составляют содержат манипулятивной системы. Давайте теперь коротко проанализируем ее форму.
2. Два метода, формирующих сознание.
Дробление как форма коммуникации. Мифы создаются для того, чтобы держать людей в повиновении. Когда их удается незаметно внедрить в сознание масс, как это делает культурно-информационный аппарат, мифы обретают огромную силу, ибо большинство людей не подозревают о происходящей манипуляции. Специальный метод передачи мифа делает процедуру управления еще более эффективным. Метод передачи сам по себе добавляет еще одно измерение к мапипулятивному процессу. По сути мы сталкиваемся с тем, что, как таковая, форма коммуникации, получившая развитие в условиях рыночной экономики, и в частности в Соединенных Штатах, олицетворяет управление сознанием. Нагляднее всего это проявляется в методе распространения информации, особенно широко применяемом в Соединенных Штатах, - методе, который мы назовем дроблением. Пользуясь несколько иной терминологией, Фрейрё называет его "одним из характерных приемов культурного подавления, который, за редким исключением, не осознается преданными, но наивными профессионалами, сосредоточивающими внимание на локализированном подходе к проблемам и потому не способными воспринимать их как измерения одной общей проблемы в целом". Дробление или локализация представляет собой доминирующий метод распространения информации в Северной Америке. При передаче новостей по радио и телевидению многочисленные не связанные друг с другом сообщения выстреливаются в эфир подобно автоматной очереди. Газеты представляют собой толстые (десятки страниц) подборки материала, расположенного почти Hayraffj или в соответствии с тайными законами журналиста"

Газеты и журналы намеренно разбивают статьи, помещая основную часть текста в конце номера, с тем чтобы заставить читателя просмотреть несколько страниц рекламы. Радио- и телевизионные программы постоянно прерываются для передачи рекламы. Реклама и объявления так прочно вошли в практику радио и телевидения, что даже программы для детей, которые, как утверждается, составляются в воспитательных целях, используют прерывающуюся модель коммерческого телевидения, хотя нет веских причин считать, что дети не могут подолгу сосредоточивать внимание на чем-то одном и требуют постоянных перерывов. На практике постепенное увеличение промежутка времени, когда дети концентрируют внимание на чем-то одном, может стать фактором, с помощью которого можно управлять развитием их умственных способностей. Тем не  менее "Улица Сезам" - популярная программа для детей - по стилю подачи не отличается от бьющих по мозгам коммерческих шоу для взрослых; ее составители должны следовать заученной модели, в противном случае они рискуют потерять детскую аудиторию, воспитанную на коммерческих программах.

Фрагментация при подаче информации усиливается в связи с требованием потребительской экономики заполнять время передач по всем каналам распространения информации коммерческими сообщениями. Призывы покупать атакуют нас со всех возможных направлений. Метро, шоссейные дороги, волны эфира, почта и даже небо (прочерчивание самолетом буквенных знаков) - все используется как средство безжалостного наступления рекламы. Полное безразличие, с которым реклама относится к любым политическим или социальным событиям, врываясь в передачи независимо от того, о чем идет речь, низводит любые социальные явления до уровня ничего не значащих происшествий. Таким образом, реклама в дополнение к ее общепризнанным функциям по продаже товаров, культивированию новых потребительских запросов и восхвалению системы оказывает корпоративной экономике еще одну неоценимую услугу. Ее вмешательство во все информационные и развлекательные программы снижает и без того низкую способность аудитории критически оценивать тотальный характер освещаемого события или проблемы.

Однако было бы ошибочно полагать, что без рекламы или при условии ее сокращения события получили бы то целостное освещение, какое необходимо для понимания сложности современной социальной жизни. Добиваясь выгод для тех, кто за нее платит, реклама служит тем самым самой системе, а это ведет неизбежно к усилению фрагментации в подаче информации.

Наивно считать, что информационный аппарат - наиболее дееспособный рычаг управления государственной системы - раскроет секрет осуществления господства. Возьмем, например, принцип составления обычной телевизионной или радиопрограммы или компоновки первой страницы крупной ежедневной газеты. Общим для всех является полная разнородность подаваемого материала и абсолютное отрицание взаимосвязи освещаемых социальных явлений. Дискуссионные программы, преобладающие на радио и телевидении, представляют собой убедительные образцы фрагментации как формы подачи материала. Случайное появление в многоплановой программе полемизирующих с основным ее содержанием тем или людей полностью рассеивает или снижает значение самой полемики. Что бы ни было сказано, все полностью растворяется в последующих рекламных объявлениях, комических трюках, интимных сценах и сплетнях. Но это еще не все. Программы подобного рода обыгрываются как образцы доброй воли самой системы. Средства массовой информации и их заправилы похваляются откровенностью системы информации, которая позволяет выпускать в эфир любой критический материал. Массовая аудитория попадается на этому аргумент и верит, что ей предоставляется доступ к свободному потоку мнений.

Экологический императив признания взаимосвязи является одним из методов науки, который можно с полным основанием применять к человеческим отношениям Когда тотальный характер социальной проблемы намеренно обходится стороной, а отрывочные сведения о ней предлагаются в качестве достоверной "информации", то результаты такого подхода всегда одинаковы: непонимание, в лучшем случае неосведомленность, апатия и, как правило, безразличие.

Средства массовой информации не одиноки в активном выборе метода фрагментации. Вся культурно-образовательная система поощряет и осуществляет распыление, специализацию и микроскопическое разделение. Университетские справочники служат свидетельством произвольного и насильственного разделения курсов по общественным дисциплинам. Каждая из дисциплин отстаивает свою "беспримесность", и наибольшей популярностью пользуются модели, исключающие междисциплинарную взаимосвязь. Экономика - для экономистов, политика - для ученых, занимающихся политическими науками. И хотя в действительности эти две сферы неотделимы друг от друга, в научном отношении их взаимосвязь отрицается или игнорируется.

С внедрением в информационную систему новой информационной техники фрагментация приобретает еще одно измерение. Поток несвязанной информации ускоряется до такой степени, что это вызывает порой до известной степени обоснованные жалобы на "информационную перегрузку". В действительности количество значимой информации но увеличивается. Подобно тому как реклама мешает сосредоточиться и лишает весомости прерываемую информацию, новая и эффективная техника обработки информации позволяет заполнить эфир потоками Никчемной информации, еще больше осложняющей для индивида и без того безнадежные поиски смысла.

Немедленность передачи информации. Немедленность не только тесно связана с методом фрагментации, но и является обязательным элементом для его осуществления. Качество это способствует усилению Манипулятивных возможностей информационной системы. Тот факт, что информация не имеет сколько-нибудь постоянной структуры, также снижает возможность ее понимания. И все же незамедлительность - репортаж непосредственно с места событий - остается одним из самых главных принципов американской журналистики. Социальные системы, неспособные обеспечить незамедлительную информацию, считаются безнадежно отсталыми неэффективными или, что значительно серьезнее, социально-преступными.

Но скорость при передаче информации вряд ли можно считать достоинством, как таковым. В Америке основанная на конкуренции система превращает информацию в товар потребления, и выгода состоит в том, чтобы первым заполучить и придать такой скоропортящийся товар, как новости. Дело Джека Андерсона, известного фельетониста, служит яркой иллюстрацией сложившейся ситуации. Он не мог удержаться от соблазна выступить с документально неподтвержденными обвинениями против Томаса Иглтона, который в 1972 г. боролся за право остаться в списке кандидатов на пост вице-президента от демократической партии. Уличенный в неточности информации (уже после того, как Иглтону был нанесен максимальный вред), Андерсон принес свои извинения, обвинив во всем "конкуренцию". Не выступи он со своими сообщениями, этим материалом непременно воспользовался бы кто-нибудь другой.

В Соединенных Штатах и других западных странах процесс распространения информации, использующий современную электронную технику и движимый мотивами конкуренции, постоянно осуществляется в трудной, напряженной атмосфере. В случаях возникновения действительных или мнимых кризисов нагнетается неблагоприятная и совершенно необоснованная атмосфера истерии и взвинченности. Ложное чувство срочности, возникающее в силу упора на немедленность, создает ощущение необычайной важности предмета информации, которое так же быстро рассеивается. Соответственно ослабевает способность разграничивать информацию по степени важности. Быстрочередующиеся сообщения об авиационных катастрофах и наступлении национально-освободительных сил, растратах и забастовках, сильной жаре и т.д. мешают составлению оценок и суждений. При таком положении вещей умственный процесс сортирования, который в обычных условиях способствует осмыслению информации, не в состоянии выполнять эту функцию. Мозг превращается в решето, в которое ежечасно вываливается ворох иногда важных, но в основном пустых информационных сообщений. 
В Нью-Йорке, например, завтрашние газеты можно купить уже в 22 часа 30 минут. Значение завтрашней газеты именно в том и состоит, что она помогает предать забвению все, что произошло сегодня. Разделавшись с событиями сегодняшнего дня, источники информации переключаются на подачу очередного потока не связанных друг с другом сообщений. Однако большинство важных событий созревает и обретает смысл лишь но истечении определенного времени. Полутораминутные информационные "молнии", передаваемые через спутники, отнюдь не способствуют пониманию их развития. Полнейшая концентрация внимания на происходящих в данную минуту событиях разрушает необходимую связь с прошлым.

Речь идет не о технике, позволяющей и облегчающей немедленную передачу информации. Такая техника существует и может в иных условиях играть положительную роль. Предметом нашей озабоченности является существующая социальная система, использующая технику быстрой передачи информации для распыления или лишения смысла информации и утверждающая при этом, что скорость подачи сообщений служит делу понимания и просвещения.

Легко представить себе электронные устройства, которые будут использовать незамедлительность как дополнительное средство углубления смысла передаваемой информации. Однако трудно поверить, что немедленность как эффективный манипулятивный прием не будет использоваться манипуляторами сознанием с целью помешать массам понять и осмыслить суть происходящих событий.
3. Пассивность - конечная цель манипулирования сознанием.
Содержание и форма средств массовой информации - мифы и средства их передачи - полностью опираются на манипуляцию. При успешном применении а это, несомненно, так и есть, они неизбежно приводят к пассивности индивида, к состоянию инертности, которое предотвращает действие. Именно такого состояния индивида и стремятся добиться средства массовой информации и вся система в целом, так как пассивность гарантирует сохранение статус-кво.

В условиях развитой рыночной экономики пассивность имеет как физическое, так н интеллектуальное измерение, и оба они искусно эксплуатируются аппаратом манипулирования сознанием.

Телевидение лишь новейшее и самое эффективное средство, вызывающее состояние пассивности индивида. Поражает уже сама по себе статистика времени, затрачиваемого на телевидение. Американцы проводят у телевизора сотни миллионов часов в неделю и миллиарды часов в год, не проявляя при этом ни малейшего желания выйти куда-либо из гостиной. И все же проблема значительно глубже, чем просто физическая неподвижность десятков миллионов людей. Сокращение умственной деятельности также является результатом отупляющего воздействия бесконечного количества затрачиваемых на просмотр телепрограмм часов. Трудно поддается измерению, но тем не менее имеет огромное значение умиротворяющее воздействие телевидения на критическое сознание. Как пишет Рудольф Арнхейм, "одна из специфических особенностей телевидения заключается в том, что мы включаем телевизор, а затем воспринимаем все происходящее на экране, а это означает чрезвычайно пассивное отношение со стороны зрителя. Совершенно неважно, что показывается. Это может быть программа на иностранном языке или еще что-нибудь, не представляющее никакого интереса. И раздражитель, на который вы практически не реагируете, усыпляет вас. Это напоминает убаюкивание, не раздражает вас, не вынуждает реагировать, а просто освобождает от необходимости проявлять хоть какую-нибудь умственную активность. Ваш мозг работает в ни к чему не обязывающем направлении. Ваши чувства, которые в противном случае заставляли бы вас предпринимать какие-либо активные действия, полностью отвлечены.

Можно с уверенностью сказать, что для достижения  состояния пассивности корпоративная экономика использует не одно только телевидение. До появления телевидения существовало немало средств, оказывавших на сознание такое же притупляющее воздействие. Радио, кино, массовые зрелищные виды спорта и большое количество долее или менее значительных шоу ослабляли и продолжают ослаблять способность людей к противодействию.

Хотя большинство подобных зрелищных развлечений не требует от вас участия, по крайней мере в физическом смысле, но и в основных массовых видах развлекательного искусства - радио, телевидении, кино - не содержится ничего, что могло бы вывести вас из состояния умственного оцепенения. Конечно, изредка появляются передачи, пробуждающие сознание и концентрирующие внимание на проблемах огромной важности. Но эти исключения не могут скрыть главного. Цель радио- и телевизионных программ и фильмов в коммерческом обществе состоит не в том, чтобы пробуждать, а в том, чтобы усыплять обеспокоенность социальной и экономической действительностью.

Более того, предпринимаются достаточно решительные меры, чтобы исключения таковыми и оставались, Фред Френдли рассказывает о своем опыте работы в Си-би-эс в 50-х гг., когда он и Эдвард Р. Морроу снимали свои критические документальные фильмы. Смозерс и Бразер также очень скоро обнаружили, насколько короток их поволок, когда они попытались позволить себе в своей программе несколько незначительных выпадов против истэблишмента. Их программа была незамедлительно запрещена.

В техническом отношении информационная техника располагает к распространению пассивности. Как легко повернуть выключатель, устроиться на диване и позволить образам беспрепятственно проникать в мозг. Когда свойство коммуникационной техники подкрепляется социально подготовленными программами, намеренно добивающимися такого парализующего воздействия, то результат, как правило, поразительный. Один из обозревателей писал в периоде расцвета американской кинохроники 30-х гг., что "американская кинохроника рассказывает аудитории о футбольных матчах, наводнениях, красотках в купальных костюмах и знаменитостях. Кинозритель 30-х гг. узнает значительно больше о Джоне Диллинджере или о мисс Америке, чем о забастовке металлистов или гражданской войне в Испании".

Подобное сочетание лишенных жизненного содержания программ и располагающей к пассивности коммуникационной техники - вот инструмент современного аппарата манипулирования сознанием. Необходимы усилия по преодолению или хотя бы созданию противовеса этой вызывающей пассивность системы. Творческий подход мог бы способствовать развитию участия к пробуждению сознания, но нельзя ожидать, чтобы корпоративная экономика стимулировала подобные усилия. В любом случае первой, скромной задачей должно стать осмысление манипулятивной функции информационных средств во всех ее проявлениях. 
Источник:
Г. Шиллер. Манипуляторы сознанием. - М., 1980
В продолжение темы:
1. Культурный империализм: источники, содержание, современные модели (Г. Шиллер)
2. Пропаганда и манипуляция как инструменты духовного порабощения (В. Бессонов)

Материалы рассылки " Деловое письмо. Составление деловых писем
Деловое письмо. Составление деловых писем
Как правильно составить деловое письмо именно с психологической точки зрения, чтобы его не выбросили, не прочитав, чтобы оно возымело какое-то действие?
1. Обычных или электронных писем, составленных с целью поиска деловых партнеров, предложения своих товаров или услуг, посылается очень много. Чаще всего их массово рассылают адресатам, о которых не имеют ни малейшего представления (т.н. СПАМ). Это распространенная ошибка начинающих бизнесменов.
Первым делом разузнайте подробности о компании, куда собираетесь направить письмо. Выясните максимум информации о потенциальном партнере. И только после этого составляйте деловое письмо в его адрес. Получателю письма всегда приятнее узнать, что обращаются к нему лично, а не читать какое-то безликое "деловое предложение коммерческому отделу фирмы". Обращение к человеку по имени подчеркивает уважение к его личности, вызывает у него положительные эмоции и как следствие - расположение к источнику положительных эмоций. Ведь о каких серьезных деловых предложениях может идти речь, если отправитель даже не удосужился узнать фамилии, имени и отчества своего потенциального партнера по бизнесу?
Если вы все же не сумели уточнить имя адресата, не стоит в обращении писать: "Ув. г-н директор!" или "Ув. комм. дир. фирмы!". В данном случае сокращения неуместны. Слова "уважаемый", "господин", "госпожа", "заместитель директора", "начальник отдела" и им подобные следует писать полностью. Иначе получатель вполне справедливо подумает, что вы его на самом деле не очень-то и уважаете.
2. Деловое письмо должно содержать заголовок, в краткой и броской форме раскрывающий содержание текста. Такая краткая аннотация значительно облегчает обработку и сортировку писем получателем. В любую более-менее серьезную организацию ежедневно приходит масса различных писем. Поэтому велика вероятность того, что на ваше послание попросту не обратят внимание, даже если оно содержит суперпривлекательные предложения. Ведь читают их живые люди. Если вам не повезет, то ваше деловое письмо окажется где-то в пятом десятке рассматриваемых. К тому времени все менеджеры уже не столько вникают в содержание писем, сколько стремятся побольше бумаги отправить в корзину. Поэтому в первую очередь надо добиться того, чтобы ваше письмо выделили из массы аналогичных.
Краткая аннотация окажется очень полезной и в том случае, если деловое письмо, направленное потенциальному клиенту, не сразу его заинтересует. Бывает, проходит какое-то время, и директор говорит секретарю: "Помните, нам присылали предложение в ноябре? Нет, кажется, это было в августе. Не помню откуда. В общем, найдите его". Заголовок вашего письма должен содержать такую информацию, которая могла бы упростить его поиск.
3. Хорошее впечатление произведет деловое письмо, которое после приветствия будет содержать в себе некое вступление-комплимент. Во вступлении обычно говорится о том, что вы рады приветствовать столь известную фирму, какой большой честью для вас будет оказывать услуги столь солидному партнеру и т.д. Не лишним будет также выразить надежду на долговременное и взаимовыгодное сотрудничество.
4. Очень плохое впечатление производят деловые письма с "водянистым" текстом. Под "водянистым" понимается такой стиль, который включает в себя массу словесного мусора (например, "Мы, конечно же, уверены, что сотрудничество с нами обязательно будет выгодно вам, неправда ли?"), излишней вежливости ("Будьте так добры, прочтите это письмо, пожалуйста"), кратких общих вопросов в конце расчлененного вопроса ("Вам это нужно, не так ли?"), бессодержательных прилагательных (выдающийся, восхитительный, великолепный и т.д.), лишних местоимений ("мы все рады приветствовать вас и вашу фирму" вместо "рады приветствовать вас"). Письма, составленные в таком стиле, оцениваются как менее убедительные, менее компетентные и заслуживающие меньшего доверия, чем те, где текст написан "тверже". Это происходит потому, что "водянистый текст" всегда создает впечатление, что его автор имеет низкий социальный статус. Поэтому нужно всячески избегать употребления общих фраз, слов-паразитов и ненужных прилагательных.
5. Не стоит при оставлении деловых писем употреблять директивные фразы-указания типа "Если вас заинтересовало предложение, то вам следует связаться с нами по телефону..." Такой фразой вы психологически настраиваете людей против себя. Во первых, вы сами наталкиваете получателей письма на мысль, что ваше предложение может и не заинтересовать их. Во-вторых, вы высокомерно указываете своим потенциальным партнерам, как им следует себя вести. Лучше написать: "Для обсуждения деталей нашего предложения вы можете связаться с нами по телефону...". Смысл тот же, но тон менее категоричен и настраивает на более благожелательное отношение к вам.
6. Ключом к превращению предложений, которые просто описывают деятельность вашей фирмы, в предложения, которые создают впечатление о ее конкретных достижениях, является правильный выбор глаголов. Существует форма глагола, вызывающая у читателя представление о реальных результатах. Например, выполнили, разработали, увеличили, создали, сделали и т.п. Это глаголы совершенного вида. Другие же глаголы и словосочетания с глаголами являются более неопределенными по отношению к результату деятельности. Такие глаголы, как производим, работаем, выполняем, участвуем, дают представление скорее о выполняемых функциях, чем о достигнутых результатах. Они являются глаголами несовершенного вида. Использование совершенных глаголов создаст иллюзию конкретных успехов при выполнении какой-либо деятельности, а значит произведет впечатление большей солидности и респектабельности вашей фирмы.
7. Для любого делового письма (даже посылаемого по электронной почте) необходимо использовать фирменный бланк. Это подчеркивает, что за письмом стоит солидная фирма, а значит, с вами можно иметь дело. Напоминаем, что фирменным бланком считается расположенный определенным способом набор реквизитов: название фирмы, адрес, телефон, факс, эмблема фирмы, подпись руководителя и т.п. Если в письме речь идет о финансовых взаимоотношениях, то не лишним будет указать расчетный счет и название банка, услугами которого вы пользуетесь, а также ссылки на лицензии, сертификаты и иные разрешительные документы (если ваш бизнес предполагает их наличие).
8. Письмо, содержащее серьезное деловое предложение, предполагающее денежные взаиморасчеты на большую сумму, лучше отправлять по почте, а не по факсу или E-mail. В идеале его должен вручать курьер лично руководителю или секретарю. Такое письмо обязательно должно иметь большой фирменный конверт, отпечатанный типографским способом. Все это работает на создание благоприятного имиджа.
љ Виктор Сороченко, 2003 г.
Энциклопедия методов пропаганды.
(Как нас обрабатывают СМИ, политики и реклама)
СМИ сегодня есть инструмент идеологии, а не информации.
Главное в их сообщениях - идеи, внедряемые в наше сознание контрабандой.
С. Кара-Мурза
Чем лучше люди узнают сущность влияющих на сознание технологий,
тем больше вероятность, что они поймут их назначение, и тем менее 
вероятность, что эти технологии будут использованы.
Дж. Маркс
Выявлять уловки политиков и журналистов - увлекательный интеллектуальный спорт. И если уж приходится смотреть телевизор и читать газеты, стоит иногда им заниматься. Хотя бы в профилактических целях, чтобы лишний раз убедиться, что мы - это все еще мы, и пока не превратились окончательно в "электорат" или "сегмент рынка".

Полезный совет. Простейшим приемом психологической защиты от пропагандистского "промывания мозгов" является сознательное прерывание контактов с источником информации. Например, достаточно время от времени прекращать смотреть телевизор на одну-две недели, чтобы произошло "восстановление" сознания. Наваждение, внушенное телевидением, проходит. После этого резко повышается наблюдательность и какое-то время вы будете легко замечать, из каких телепередач "торчат уши".

И еще один совет: если вам нужна объективная информация - отправляйтесь в научную библиотеку. Если же хотите получить порцию рекламы и политической пропаганды - включите телевизор или купите газету. И внимайте... Только временами останавливайтесь и отфильтровывайте от личных умозаключений те готовые штампы и иллюзии, которые изо всех сил пытаются внедрить в ваше сознание.
Анонимный авторитет
Излюбленный прием введения в заблуждение, активно используемый всеми СМИ. Он относится к т.н. "серой" пропаганде. Давно доказано, что одним из самых эффективных методов влияния является обращение к авторитету. Авторитет, к которому обращаются, может быть религиозным, это может быть весомая политическая фигура, деятель науки или другой профессии. Имя авторитета не сообщается. При этом может осуществляться цитирование документов, оценок экспертов, свидетельских отчетов и других материалов, которые необходимы для большей убедительности. Примеры: "Ученые на основании многолетних исследований установили...", "Доктора рекомендуют...", "Источник из ближайшего президентского окружения, который пожелал остаться неизвестным,  сообщает...". Какие ученые? Какие доктора? Какой источник? Сообщаемая таким образом информация в большинстве случаев является ложью.  Ссылки на несуществующий авторитет придают ей солидность и вес в глазах обывателей. При этом источник не идентифицирован и никакой ответственности за ложное сообщение журналисты не несут. Так что, если пассаж в популярных СМИ начинается словами "источники информируют" или "ученые рекомендуют", будьте уверены - это не информация, а пропаганда или скрытая реклама; причем авторы послания очень далеки от учености и так же далеки от уверенности в своей правоте.
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 139

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 139

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 139
"Будничный рассказ"
"Будничный" или "обыденный" рассказ используется, например, для адаптации человека к информации явно негативного, вызывающего отрицание, содержания. В специальной литературе этот метод описывается спокойно и по-деловому. Так, если нужно приручить людей к насилию, крови, убийствам, злодеяниям всякого рода, то благообразный телеведущий со спокойным лицом и ровным голосом, как бы походя, сообщает Вам ежедневно о самых тяжких злодеяниях. Через несколько недель такой обработки население перестает реагировать на самые чудовищные преступления и массовые убийства, творящиеся в обществе. (Наступает психологический эффект привыкания)

Данный прием применялся, в частности, во время государственного переворота в Чили (1973), когда было необходимо вызвать индифферентность населения к действиям пиночетовских спецслужб. На постсоветских просторах его активно применяют при освещении массовых акций протеста, действий политической оппозиции, забастовок и т.д. Например, происходит многотысячная демонстрация противников действующего режима, которая разгоняется ОМОНом с помощью дубинок и слезоточивого газа. Жестоко избиваются участвующие в ней женщины и старики, лидеры политической оппозиции арестовываются.  На следующий день журналисты будничным и деловым тоном, без эмоций, мимоходом рассказывают нам, что, мол, накануне была проведена очередная акция протеста, органы правопорядка вынуждены были применить силу, арестовано столько-то нарушителей общественного спокойствия, против которых возбуждены уголовные дела "в соответствии с действующим законодательством" и т.д. Такой прием позволяет СМИ сохранить иллюзию объективного освещения событий, но, в то же время, девальвирует значимость произошедшего, создает у массовой аудитории представление о данном событии как о чем-то малозначительном, не стоящим особого внимания и, тем более, общественной оценки.
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 199

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 199

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 199
Голодовка
Эффективный прием эмоционального влияния на электорат и психологического давления на власть. Подбирается группа хорошо оплачиваемых молодых людей с крепким здоровьем, которые, ничем не рискуя, организовывают "курс лечебного голодания" в каком-либо публичном месте. Вокруг этого СМИ поднимают невообразимый шум. Постоянно звучат обвинения в бесчеловечности режима, организации или конкретного лица. Против этого приема устоять крайне сложно (при условии, что он проводится профессионально), так как власти в любом случае вынуждены реагировать на выдвигаемые "борцами" требования.
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 222

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 222

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 222
"Держи вора"
Цель приема - смешаться с Вашими преследователями. Ярким примером является опыт ЦРУ периода У. Колби (1970-е годы). Когда эту организацию стали уличать в терроризме, убийствах, взрывах, свержении правительств, наркобизнесе, агентурных провалах, то ЦРУ во главе с Колби побежали впереди разоблачителей и стали так рьяно себя разоблачать, что сами разоблачители их еле успокоили. Так У. Колби сохранил ЦРУ.

Этот же прием используется и для дискредитации, когда виновные, чувствуя провал, первыми поднимают крик и направляют гнев народа в другую сторону. Этим приемом часто пользуются "правозащитники" и "борцы с мафией", задачей которых является  дезорганизация общественности .
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 250

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 250

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 250
Забалтывание
Метод "забалтывания" используется, когда необходимо снизить актуальность или вызвать негативную реакцию к какому-либо явлению. Используя его, можно успешно бороться с противником, непрерывно восхваляя его к месту и неуместно говоря о его необыкновенных способностях, постоянно держа на слуху его имя, явно преувеличивая его способности. Очень быстро это всем надоедает и одно имя этого человека вызывает раздражение. Авторов такого мероприятия очень трудно уличить в намеренной дискредитации, так как формально они прилагают все усилия для восхваления.

Во время выборов данный прием активно применяется в форме "информационного взрыва" или массированого "слива компромата". Цель - вызвать усталость и головную боль у людей, отбить у избирателей желание интересоваться тем, что за душой у того или иного кандидата.
Еще метод забалтывания нередко применяется для создания т.н. "информационного шума", когда за потоком второстепенных сообщений нужно скрыть какое-то важное событие или главную проблему.
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 289

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 289

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 289
Эмоциональный резонанс
Технику эмоционального резонанса можно определить как способ создания у широкой аудитории определенного настроения с одновременной передачей пропагандистской информации. Эмоциональный резонанс позволяет снять психологическую защиту, которую на мыслительном уровне  выстраивает человек, сознательно пытаясь оградиться от пропагандистского или рекламного "промывания мозгов". Одно из основных правил пропаганды гласит: в первую очередь нужно обращаться не к разуму, а к чувствам человека. Защищаясь от пропагандистских сообщений, на рациональном уровне человек всегда способен выстроить систему контраргументации и свести все усилия по  "спецобработке" к нулю. Если же пропагандистское влияние на человека происходит на эмоциональном уровне, вне его сознательного контроля, никакие рациональные контраргументы в этом случае не срабатывают.  
Соответствующие приемы известны с древних времен. В их основе лежит феномен социальной индукции (эмоционального заражения). Дело в том, что испытываемые нами эмоции и чувства - это во многом социальные явления. Они могут распространятся подобно эпидемии, заражая подчас десятки и сотни тысяч людей и заставляя массы "резонировать" в унисон. Мы существа социальные и легко воспринимаем чувства, возникающие у других.  Это хорошо заметно на уровне межличностных отношений - когда дело касается близких людей. Всем известно, что значит "испортить настроение" близкому человеку и как порой легко это можно сделать. Так, мать, которой владеют отрицательные чувства, всегда передает их своему маленькому ребенку; плохое настроение одного из супругов может мгновенно передастся другому и т.д. 
Особенно сильно эффект эмоционального заражения проявляется в толпе - ситуативном множестве людей, не связанных осознаваемой целью. Толпа - это свойство социальной общности, характеризующееся сходством эмоционального состояния ее членов. В толпе происходит взаимное заражение эмоциями и как следствие - их интенсификация. Природа массового эмоционального заражения почти не изучена. Одна из интересных гипотез утверждает, что главную роль в этом играет возникновение резонансных колебаний в структуре электромагнитных полей, образуемых человеческим организмом. 
Механизм поведения человека в толпе описан во многих источниках, все они совпадают в том, что человек, становясь частью массы, попадает под власть страстей. Типичные признаки поведения человека в толпе - преобладание ситуативных чувств (настроений), утрата интеллекта, ответственности, гипертрофированная внушаемость, легкая управляемость. Эти состояния можно усилить с помощью различных средств.  Необходимые настроения вызываются  с помощью соответствующего внешнего окружения, определенного времени суток, освещения, легких возбуждающих средств, различных театрализованных форм, музыки, песен, и т.д.  В психологии существует специальный термин -фасцинация, которым обозначают условия повышения эффективности воспринимаемого материала благодаря использованию сопутствующих фоновых воздействий. Наиболее часто фасцинация используется в театрализованных представлениях, игровых и шоу-программах, политических и религиозных (культовых) мероприятиях и т.п. - для заражения людей в толпе особым эмоциональным состоянием. На этом фоне передается соответствующая информация, причем нужно стремиться к тому, чтобы ее не было слишком много.
В современном мире испытываемые нами эмоции в значительной степени есть результат индукции, вызываемой средствами массовой коммуникации. Создание эмоционального резонанса - одна их главных задач большинства информационных сообщений и развлекательных шоу. СМИ всегда пытаются вызвать у широкой аудитории сильные эмоции, и если необходимо, то эти эмоции они доводят до судорог (см.Психологический шок). Простой пример: обратите внимание на те интонации, с которыми радио- или телеведущие зачитывают нам информацию о событиях в стране и в мире.  Когда речь идет о трагических событиях (катастрофа, война, террористический акт) интонации обычно преисполнены благородной скорби или негодования в адрес виновников. Если же, к примеру, следом за этим идет сообщение об очередной встрече главы государства с шахтерами (летчиками, учителями, врачами), вы заметите, как экранная телефизиономия мгновенно преобразится и в ее голосе начнут явственно проступать "конструктивный оптимизм" и уверенность в счастливом будущем нации . Этот прием называется "эмоциональная подстройка под ситуацию". Таким нехитрым способом можно формировать эмоциональное отношение массовой аудитории к тому или иному событию. 
Кроме эмоциональной подстройки существуют и другие методы, заставляющие "вибрировать" аудиторию с нужной степенью интенсивности. Один из них - риторический прием градация:комментатор повторяет доводы со все возрастающим напряжением: "Наш народ терпел, долго терпел, очень долго терпел! Мы терпели голод, бедность, унижение, позор! Мы страдали, долго страдали, очень долго страдали! Доколе..." Такой прием эмоционально "заводит" слушателей. Чтобы усилить эмоциональную действенность сообщения нередко его насыщают конкретными подробностями, которые лучше запоминаются и лучше усваиваются. Особенно эффективны "Свидетельства очевидцев", поскольку они несут опору на элементы личностного опыта человека. Для создания эмоционального резонанса  используются и разнообразныеКлассификаторы.
Многие приемы создания у медийной аудитории нужных настроений были отработаны в Германии в период второй мировой войны и незадолго до ее начала. В частности, в радиопередачах использовались приемы звукового воздействия, искусственно усиливающего агрессивные переживания. Все речи А. Гитлера сопровождались музыкой из опер Вагнера, оказывающей гнетущее впечатление на слушателей: тяжелая, сложная, она создавала ощущение надвигающейся нацистской военной машины, способной раздавить человека, и носила угрожающий характер. Для нагнетания массового психоза проводилась трансляция по радио парадов, маршей, митингов.
А вот более сложный пример эмоционального резонанса:многочисленные телесериалы, а также развлекательные реал- и ток-шоу, в избытке представленные на современном телевидении. Обратите внимание на тот высокий эмоциональный накал, на котором протекают подобные действа. Герои сериалов постоянно выясняют отношения на повышенных тонах, бурно проявляют свои эмоции, сюжеты этих фильмов призваны держать зрителя в постоянном эмоциональном напряжении: "А что же будет дальше?".  Профессионально подготовленные участники ток-шоу, играющие роль "простых людей с улицы", рассказывают свои  "жизненные истории" ярко и эмоционально, постоянно норовя свести счеты со своими обидчиками прямо в "прямом эфире". Едва ли не обязательный элемент таких телешоу - драка или бурное выяснение отношений, призванное эмоционально "завести" зрительскую аудиторию,  зацепить ее за живое...  Все это делается не просто так. Цель - создание у зрителей эмоциональной зависимости. Привыкнув получать дозу острых эмоциональных переживаний из данного источника, человек и в будущем будет отдавать ему предпочтение.  Таким образом телевизионные боссы сколачивают себе постоянную аудиторию сериалозависимых, шоузависимых и проч. людей, зомбируют их, дабы привязать именно к такому способу получения острых эмоциональных переживаний.  А постоянная аудитория - это уже товар,  который можно очень выгодно продать рекламодателям. Масс-медийные зомби, как и любые наркоманы, будут стараться поддерживать свой "кайф" без конца и края - а значит будут безудержно поглощать все новую и новую телепродукцию, щедро разбавляемую коммерческой и политической рекламой...
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 483

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 483

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 483
Эффект бумеранга
Когда официальные СМИ дружно обрушились на Б. Ельцина (конец 1980-х), тот вопреки логике сделался национальным героем и с блеском выиграл президентские выборы в июне 1991 года. Затем объектом интенсивного осмеяния и развенчивания стал В. Жириновский и это способствовало его шумному успеху на выборах в Думу (декабрь 1993). В декабре 1995 большинство мест в Думе получила КПРФ - очередной объект телевизионной травли. Осенью 1999 года развязанная ОРТ травля мэра Москвы Ю. Лужкова только укрепила его позиции среди московского электората. Годом раньше то же самое произошло в Украине с киевским мэром А. Омельченко. Сходная проблема обсуждалась американскими публицистами еще полвека назад, после неожиданной победы Ф. Рузвельта на президентских выборах. Вывод: если вы хотите завоевать популярность у широких масс, создайте себе имидж борца за справедливость, преследуемого властями.

Эффект бумеранга - это те грабли, на которые регулярно наступают обладающие властью группировки. Организовывая тотальную травлю своего оппонента, они "забивают" его до такой степени, что в итоге он начинает вызывать жалость и симпатию у широкой аудитории. То же самое случается, когда власти вдруг решают бороться с циркулирующими в обществе негативными слухами - доверие к слухам только усиливается.

Бумеранг-эффект может иметь и противоположное действие. Например, перенасыщенность эфира рекламой того или иного кандидата начинает вызывать раздражение аудитории.
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 537

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 537

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 537
Эффект ореола
Эффект ореола базируется на коварном психологическом свойстве - человеческой склонности мыслить Ложными аналогиями. Состоит из двух распространенных стереотипов-заблуждений.

1. "Рядом - значит вместе". Вследствие этого феномена нахождение рядом со знаменитым или высокопоставленным человеком несколько повышает статус в глазах окружающих. Не случайно те, кто запечатлен на фото рядом с "большими" людьми, с удовольствием демонстрирует эти фотографии всем друзьям и знакомым. Мол, я с ними  на короткой ноге... Аналогично политики обожают находиться в компании популярных артистов или спортсменов. В этом случае частичка любви и обожания, которые народ дарит своим кумирам, автоматически проецируется и на ничем не примечательных "слуг народа".

2. Второй стереотип состоит в следующем. Человека, добившегося весомых успехов в какой-то конкретной области, окружающие считают способным на большее и в других делах. Многочисленные факты доказывают, что это всего лишь распространенное  заблуждение. Есть множество примеров, когда люди, которые блестяще делают одно дело, во всем остальном оказываются абсолютно беспомощными.

Тем не менее, этот стереотип вовсю эксплуатируется политиками и бизнес-рекламой. Достаточно вспомнить, сколько популярных артистов-спортсменов-журналистов-писателей-сатириков нанимают в свои ряды политические партии накануне выборов. Не так давно этот прием стали активно использовать и бизнесмены, стремящиеся сделать политическую карьеру. При этом используется следующий посыл: "Мы успешные и состоявшиеся люди, которые сделали себя сами, реализовали себя в этой жизни, сумели выжить и добиться успеха в сегодняшних непростых условиях! Имея опыт положительных решений в различных сферах социальной жизни, мы готовы транслировать свой успех в масштабах всего общества! Мы были эффективны в своей профессиональной деятельности, поэтому будем эффективны и в политике! Мы знаем, что и как надо делать. Мы - новое и успешное поколение. За нами будущее!" - и т.п.

На самом деле под видом "нового поколения успешных людей" электорату впаривается пропахший нафталином большевистский лозунг, что любая кухарка может управлять государством. С той лишь разницей, что вместо кухарки сегодня преподносится, к примеру, успешная бизнес-вумен, сумевшая наладить в своем городе сеть прачечных и химчисток.

Бывший олимпийский чемпион, бравый боевой генерал, преуспевающий владелец пекарни или даже управляющий банком, достигнув удачи на своем профессиональном поприще, совсем не обязательно смогут принимать хорошие законы, сидя в парламенте. Эта нехитрая мысль всячески замалчивается теми СМИ, которые устраивают пропагандистскую истерию в честь очередного "спасителя отечества".
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 640

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 640

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 640
Эффект первичности
Доктор Геббельс ввел в современную пропаганду один из ключевых принципов: человек, сказавший миру первое слово, всегда прав. Позже психологи обнаружили, что тот кандидат, который во время избирательной кампании первым убедительно преподнесет себя победителем, того и признает массовое сознание. К подобным выводам пришли К. Ховланд и ученые Йельского университета в Англии, а также Н.Джанис и Л.Доуб, которые считали, что успех пропагандиста в значительной мере обеспечен, если информация достигла аудитории раньше, чем информация его противников. Здесь срабатывает один из эффектов восприятия: при поступлении противоречивой информации (проверить которую невозможно) мы склонны отдавать предпочтение той, что поступила первой. Изменить уже сформировавшееся мнение очень трудно.  
Данный эффект учитывается при массированном "сливе компромата". В конце концов, виноват всегда тот, кого облили грязью - ведь ему надо будет отмываться. Вдобавок статус обвиняющего в общественном сознании воспринимается как более высокий, чем у обвиняемого. На бытовом уровне это выглядит так: "Раз оправдывается - значит виноват". Гитлер утверждал: "Публика всегда предпочитает поверить хотя бы и на 90% недоказанному обвинению, чем опровержению, хотя бы оно было обосновано на все 100%"
Следует отметить, что еще в 1925 году американский психолог М. Лундт сформулировал "закон предшествования", согласно которому любое первое сообщение о том или ином факте, событии оказывает более сильное воздействие на аудиторию, чем последующие. Одна из причин этого феномена заключается в том, что тому кто первый сообщил информацию, принадлежит приоритет в удовлетворении имеющейся потребности и, как следствие, формирование первичной психологической установки к факту или событию. Источник информации первым сообщающий о значимых событиях становится более привлекательным для аудитории, чем другие. Это способствует формированию и закреплению предпочтения к данному источнику информации на будущее, по сравнению с теми, кто действует менее оперативно. 

В силу этого принципа сегодня каждое СМИ стремится первым донести свою трактовку событий до широкой аудитории. Возникающие из-за этого проблемы ныне хорошо известны. Например, стремление журналистов к немедленной выдаче "горячих сообщений" при освещении террористических актов всегда играет на руку террористам, координирующим свои действия в соответствии с получаемой через СМИ информацией о происходящем.
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 705

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 705

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 705
Эффект присутствия
Прием также был введен в практику нацистской пропагандой. Сегодня он описан во всех учебниках по журналистике. Включает в себя ряд трюков, которые должны имитировать реальность. Их постоянно используют при "репортажах с мест боев" и в криминальной хронике, фабрикуя задним числом съемку "реальной" поимки бандитов или автокатастрофы. Иллюзию "боевой обстановки" создают, например, резким дерганьем камеры и сбиванием с фокуса. В это время перед камерой бегут какие-то люди, слышны выстрелы и крики. Все выглядит так, будто бы оператор в страшном волнении, под огнем снимает реальность.

Из журналистских воспоминаний: "До начала американских бомбежек Афганистана талибы и Северный Альянс крайне редко стреляли друг в друга, в основном в воздух. Танки били по пристрелянным точкам, чтобы, не дай Бог, никого не задеть, а то вдруг попадешь в соседа по кишлаку. Вот поэтому Америке и России, прилагавшим колоссальные усилия, чтобы столкнуть их между собой, очень трудно было убедить их воевать по-настоящему. Бывало, что журналист приезжал на передовую с заданием: снять боевые действия, а их и в помине нет. И тогда он заказывал имитацию. Платил деньги, и моджахеды заряжали свои автоматы и стреляли в сторону талибов, а талибы отвечали им тем же. Все снималось на видеокамеру. После этого мировые информагентства сообщали, что группа журналистов была обстреляна талибами. В теленовостях вовсю крутили  "реальные" видеокадры...".

Иллюзия достоверности оказывает сильнейшее эмоциональное воздействие и создает ощущение большой подлинности событий. Создается мощный эффект присутствия, мы как будто вброшены в страшную действительность, не подозревая, что это всего лишь дешевый трюк.

Данный прием широко используется коммерческой рекламой - специально инсценируются всяческие "накладки", чтобы создать образ бесхитростных "простых" людей. Особенно умиляют  ролики, в которых очередная "тетя Ася" хорошо поставленным голосом профессиональной актрисы пытается эмулировать речь "людей из народа" - якобы случайные паузы, деланные запинки, легкие дефекты произношения, показная неуверенность... Это - примитивный, но действенный прием "захвата аудитории".
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 779

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 779

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 779
Информационная блокада
Эпиграфом здесь может послужить цитата из аналитической записки МВД России: "Там, где цена информации выражается в человеческих жизнях, не может быть места демократии, гласности и так называемому объективному освещению событий...". Если Вы привыкли наблюдать за развитием нынешних "антитеррористических операций" глазами американского CNN или российских ОРТ и РТР, с методом информационной блокады вы сталкиваетесь ежедневно. Например, после терактов в Нью-Йорке 11 сентября 2001 года правительство США выдвинуло список "рекомендаций" американским СМИ. Им, среди прочего, настойчиво предлагалось воздержаться от подробного освещения деятельности Аль-Каиды, от цитирования У. Бен-Ладена и от публикаций интервью с ним. Лишить противника возможности публично высказать свою позицию - одна из главных задач пропагандистской войны.
Информационная блокада всегда тесно связана синформационным доминированием. Это две стороны одной медали. К ним прибегают как в случае военных действий, так и в мирное время (например, во время выборов). Имеет место создание информационного вакуума по какому-то вопросу с последующим распространением тенденциозной информации о нем. Очень часто властные структуры блокируют информацию по какой-либо проблеме, а затем выдают ее в безальтернативном режиме. Поскольку интерес к данному вопросу в обществе очень силен, выгодная для власти информация получает максимальное распространение. Это позволяет обеспечить единую интерпретацию происходящих событий и представляет, по сути, массовое зомбирование людей. В этом случае фиксированная позиция СМИ не подлежит изменению, поэтому другая точка зрения практически недоступна для широкой аудитории.
Информационная блокада сегодня сопровождает практически все военно-политические конфликты. Так, война с Ираком в 1991 г. изображалась как "чистая" и справедливая. Западные СМИ всячески  расхваливали достоинства "хирургически точных ударов". При этом старательно замалчивались любые свидетельства противоположного характера (те же случаи, которые невозможно было скрыть, назывались досадными "ошибками", чтобы сгладить негативную реакцию общественности - см. Подмена). Цензуре тогда подверглись даже бывший министр юстиции США Р. Кларк и известный в Америке оператор, которые привезли из Багдада отснятые на пленку свидетельства гибели и страданий гражданских лиц. Все американские телекомпании отменили ранее назначенные встречи с ними, и ни одна из них не показала нежелательные кадры.
Во время воздушных атак НАТО против Югославии в Великобритании проходили выборы в Европарламент. Небольшая по численности Социалистическая трудовая партия поместила в своем предвыборном клипе документальные кадры опустошений, причиненных натовскими бомбардировками Сербии. При телепоказе этот эпизод... был просто-напросто вырезан Би-Би-Си, "самым уважаемым и объективным мировым средством информации". 

Чем объяснить подобную цензуру? Ответ на этот вопрос был дан еще во время первой мировой войны 1914-1918 гг. тогдашним военным министром Великобритании Ллойд-Джорджем: "Если бы люди знали правду о войне, она была бы прекращена уже завтра. Но они ее не знают и никогда не узнают". 

Г. Почепцов на примере войны в Чечне классифицирует блокирующий контроль информационного пространства следующим образом:

1. Контроль вербальных обозначений (см. Подмена). Примером служат такие обтекаемые фразы как "Ковровые/точечные бомбометания", "Зачистка территории" и т.п., которые убирают из сознания смертоносный характер. 
2. Контроль визуальной картинки, в соответствии с которым на телеэкране отсутствуют изображения раненых и убитых, потеря техники со стороны федеральных войск. 
3. Контроль единства интерпретации событий. Наглядным примером является специальное указание министра Лесина, запретившего показ на телеэкране интервью со стороны чеченских боевиков. 

В российских СМИ примером информационной блокады может служить не только освещение событий в Чечне, но и в странах ближнего зарубежья: Беларуси, Украине, Грузии, Молдове. Специальные исследования 2000-2001 годов показали, что 90-95% материалов об этих странах представляют собой субъективные комментарии  российских корреспондентов или редакций. Другими словами, российская пресса практически не позволяет представителям этих стран самостоятельно высказывать свою позицию. (В лучшем случае все ограничивается их отдельными фразами, вырванными из контекста.) По сути, это один из вариантов цензуры. Результат:эти страны, какими они предстают с телеэкранов или страниц российских газет, нередко имеют так же мало общего с реальностью, как и классический стереотип о медведях, которые бродят по Москве с балалайкой под мышкой и пьют водку из горла.
К информационной блокаде часто прибегают во время избирательных компаний. Заангажированные СМИ создают информационный ажиотаж только вокруг предпочтительного кандидата. При этом его оппонент полностью лишается возможности высказать в СМИ свою позицию, ответить на выпады в свой адрес. В лучшем случае телеканалы нам его показывают "без звука", сопровождая видеоряд тенденциозными журналистскими комментариями. Здесь есть важный нюанс: вместо того, чтобы предоставить слово непосредственно господину N, журналисты начинают нам рассказывать о нем. Рассказывают, что, где, когда и как он говорил, комментируют его поступки и т.д. Поэтому информационная блокада тесно связана с другим пропагандистским приемом -комментированием. 

Информационная блокада широко используется не только в политических но и в экономических целях. Так, в начале 1990-х годов во время подготовки и проведения рыночных реформ Е. Гайдара и А. Чубайса была установлена настоящая информационная блокада - к массовой аудитории не были допущены специалисты, предупреждавшие о губительных последствиях "приватизации по Чубайсу" и задававшие "неудобные" вопросы: например,  какой смысл отдавать в частные руки эффективные, конкурентоспособные государственные предприятия мирового уровня, которые обогащали казну и кормили страну?  В середине 1990-х годов приемы информационной блокады послужили прикрытием многочисленных афер недобросовестных банков по созданию финансовых пирамид. Электронные СМИ, транслируя массированную агрессивную рекламу, не только не компенсировали ее предупреждающими комментариями, но и не дали доступа к эфиру тем российским и зарубежным специалистам, которые могли бы предупредить вкладчиков и объяснить механизм финансовых пирамид. Точно так же, уже в 1997-1998 гг., информационная блокада служила прикрытием аферы российских деловых и правительственных кругов с ГКО, которая приняла международный масштаб и привела Россию к тяжелейшему кризису  в августе 1998 года. СМИ не дали внятных сообщений даже о дебатах в Думе и Совете Федерации по этому вопросу в апреле-мае 1998 года. Получение обществом этой информации позволило бы если не предотвратить крах, то хотя бы смягчить его последствия, а гражданам спасти значительную часть вкладов.
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 938

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 938

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 938
Использование медиаторов
Данная техника основывается на двух постулатах. Во-первых, специальные исследования установили, что сильнее всего на формирование у "среднестатистического" человека мнения по какому-либо вопросу влияют отнюдь не массированные пропагандистские кампании в СМИ. Самый большой эффект оказывают, как ни странно, циркулирующие в обществе мифы, слухи и сплетни. Второй постулат вытекает из первого:  эффективное информационное воздействие на человека осуществляется не непосредственно от средств массовой коммуникации, а через значимых для него, знакомых ему авторитетных людей ("лидеров мнения") - трансляторов мнений и слухов.  Неофициальные личностные коммуникации для людей более значимы, чем "официальные" сообщения СМИ. 
В большинстве случаев мнения людей по поводу чего-либо складываются в процессе общения в семье, в коллективе и т.д. В беседах между собой родственники, друзья, сослуживцы осмысливают события и факты, вырабатывают общий подход в соответствии с привычными для них ценностями и нормами. Мнения по каждому вопросу (от простого - какой стиральный порошок покупать, до сложного - за кого голосовать) складываются и утверждаются под  воздействием определенных авторитетов. Это люди, которые либо занимают формально (родители, супруги, старшие братья/сестры, начальник, лидер среди единомышленников) центральное положение в группе (лидеры группы), либо признаны экспертами в данной сфере (лидеры мнения). Другими словами, пропагандистское влияние СМИ всегда имеет опосредованный характер. 
Г. Павловский, один из творцов современной информационной политики Кремля, говорит об этом так: "Нельзя фетишизировать электронные СМИ как таковые. Нарастающий сегодня хор славословий (в адрес В. Путина - прим. ред.), транслируемый через каналы СМИ на всю страну, приводит к обратному результату. Люди никогда не пересказывают друг другу казенные формулы и лакейские гимны властям - в своем кругу люди рассказывают друг другу то, что считают важным и интересным.СМИ значимы только в той степени, в которой они поставляют содержание, идеологемы и фактуру (поводы)для массового "трепа" - то есть, реальной политической дискуссии в низах, не прекращающейся в России ни на минуту. Политические инициативы и ситуации способны протранслироваться на низовой уровень (уровень массовых коммуникаций) в той степени, в какой они драматургичны, драматизированы, то есть превратились в интересный и доступный человеку сюжет (сплетню, анекдот, сценарий, миф). СМИ в пропагандистской кампании необходимы для того, чтобы пробить прямой канал "русская столица - русские земли". 
Сегодня целые газеты, журналы и телевизионные программы под прикрытием распространения новостей полностью посвящены сочинению и распространению правдоподобных слухов, способных протранслироваться на уровень межличностных коммуникаций. В последние годы появились и специализированные интернет-проекты, почти целиком посвященные этой задаче. (Например, по состоянию на 2002 год к ним можно отнести такие русскоязычные медиа-порталы как SMI.Ru, ВЕРСИИ.Ru, ГАЗЕТА.Ru, РусГлобус и др.)
Рассмотрим подробнее механизм восприятия подобной информации. После получения информационного сообщения реципиент не сразу принимает решение принять или отвергнуть его. Сознательно или на подсознательном уровне он ищет совета у окружающих его людей и прежде всего у т.н. "лидеров мнения" его группы. Лидеры мнения - это высокоавторитетные члены группы, мнения и советы которых по определенным вопросам имеют особую ценность для других. Они-то и играют решающую роль в формировании отношения основной массы к проблеме, отображенной в пропагандистском сообщении.
Данное явление нашло отражение в модели двухступенчатого потока коммуникации, разработанной в середине 50-х годов в США Полем Лазарсфельдом. В предложенной им модели двухступенчатость пропагандистского процесса учитывается, во-первых, как взаимодействие между источником и авторитетами микросоциального уровня, которые обозначаются как лидеры мнения или "медиаторы" (посредники), во-вторых, как взаимодействие лидеров мнений или медиаторов с отдельными членами микросоциальных групп.
В практике информационно-психологического воздействия СМИ это, в частности, привело с одной стороны к тому, что пропагандистские и рекламные сообщения стали более ориентированными на лидеров микросоциальных групп, а с другой - в них стали использоваться лица, мнения которых значимо для других. Американские специалисты считают: чтобы сформировать мнение широкой аудитории по какому либо вопросу, достаточно обработать всего лишь 10% ее членов - лидеров мнения (медиаторов), которые и протранслируют сообщение на массовый уровень. В качестве медиаторов в различных ситуациях и для разных социальных групп и слоев могут выступать неформальные лидеры, политические деятели, представители религиозных конфессий, деятели культуры, науки, искусства, спортсмены, военные, секс-бомбы  и т.д. - для каждой категории населения находится свой авторитет. В психологии влияния  это называется "фиксацией на авторитетах". 

Большинство людей склонны к подражательному поведению, ориентируясь в своих поступках на действия авторитетных для них лидеров мнения. Им свойственно брать пример с тех, кого они уважают и кто для них является лидером. Поэтому выбор эстрадных и спортивных "звезд",  других популярных лиц для передач рекламно-пропагандистского характера и участия в избирательных кампаниях обусловлен прежде всего тем, что они имеют достаточно широкую аудиторию почитателей, многие из которых не склонны утруждаться оценкой компетентности своих кумиров не только в политических, но и других вопросах, по которым они дают свои оценки или осуществляют рекламное продвижение (например, товаров, которыми сами лично могут и не пользоваться и т.п.). С другой стороны, в рекламных роликах и пропагандистских сюжетах широко используются и " простые люди из народа", "такие как мы".  Все зависит от специфики продвигаемого товара или идеи. Например, убедить в том, что рекламируемое лекарство действительно необходимо, нас скорее сможет профессиональный врач (а точнее -  тот набор признаков, которые мы воспринимаем как "авторитетные" показатели профессионализма: белый халат, врачебный кабинет, использование медицинских терминов в разговоре). В крайнем случае с этой задачей справится популярный артист. А вот товары повседневного спроса мы покупаем, основываясь, в первую очередь, на мнении "таких как мы", нашего ближайшего окружения - друзей, родственников, соседей.  

Главная задача всех рекламных и PR-акций состоит в том, чтобы с помощью "фиксации на авторитетах" заставить целевую аудиторию приобретать нужный товар или услугу. Например, для этого можно найти авторитетного лидера группы и подарить ему этот товар, сделав таким образом данный товар модным и престижным. Использование такого механизма фиксации хорошо иллюстрирует простой пример из практики рекламы. Часы некой марки ХХХ нужно было "раскрутить" в  молодежной среде. Чтобы тинэйджеры стали их покупать, необходимо было внушить ощущение модности, эксклюзивности и  доступности этих часов одновременно. Для этого в модных клубах проводился цикл вечеринок, в ходе которых награждались часами ХХХ все, кто имеет определенный авторитет в молодежной среде - лучшие ди-джеи города, участники популярных поп-групп, ведущие популярных молодежных телепрограмм и т.д. Победители разнообразных конкурсов также получали часы. Таким образом изо всех сил создавалась иллюзия, что все "лучшие" обязательно получают "лучшие" часы ХХХ. Поскольку среди тинейджеров подражательное поведение развито очень сильно, то многие молодые люди постарались приобрести часы ХХХ и для себя, причем очень интересовались, какие модели этих часов дарили тем или иным знаменитостям....
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1109

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1109

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1109
Классификаторы
Психолог Гордон Оллпорт писал, что сущность любого языка - классификация и распределение по категориям того "непрерывного гула информации", с которым мы ежесекундно сталкиваемся. Именно эта  главная функция языка дает ему власть убеждать. Когда мы называем какой-нибудь объект, мы тем самым подчеркиваем какую-то его специфическую особенность, не обращая внимания на другие характеристики. То, как объект описывается (классифицируется), и манера, в которой представляется образ действия, направляют наши мысли и эмоциональные реакции в определенное русло. С помощью классификаторов, описывающих объекты или события, информация форматируется так, что получатель пропагандистского сообщения принимает навязываемое ему определение ситуации. Классификаторы, по сути, представляют собой слова-приправы для любого информационного сообщения. Во-первых, это слова и сочетания, полезные для описания собственной "позитивной и конструктивной позиции". Во-вторых, это "контрастирующие слова" для того, чтобы в негативном ключе охарактеризовать противника (см.Принцип контраста). 
Преобладающие в российских СМИ классификаторы обычно отражают общее направление текущей политики властных структур, прежде всего информационной. Достаточно вспомнить, как в государственных (а в последние годы и в негосударственных) СМИ освещаются различные политические акции. Типичный вариант сообщения в новостях: "участники акции"... (варианты: "люди преклонного возраста, лица без определенных занятий, среди которых есть преступные элементы, алкоголики и наркоманы; радикально настроенные молодые люди, исповедующие экстремистские взгляды...";"акция проводится на деньги"... (варианты: Б. Березовского; криминальных структур; иностранных спецслужб; международных террористических центров...); "целью акции являются"... (варианты: дестабилизация ситуации в стране; создание отрицательного имиджа нашего государства в мире; препятствование работе органов власти...); "государственные органы"... (варианты: предлагают решить вопрос цивилизованным способом; демонстрируют готовность к конструктивному диалогу; занимают позитивную и прагматичную позицию; не приемлют ультиматумов...); "правоохранительные структуры"... (варианты: неукоснительно соблюдают требования закона; действуют адекватно ситуации; применяют соответствующие силы и средства; мужественно противостоят деструктивным силам и антигосударственным элементам...); "простые граждане"...(варианты: не поддерживают акцию; осуждают зачинщиков беспорядков; проявляют понимание действий правоохранительных органов; одобряют действия главы государства во время кризисной ситуации...). Как правило, для усиления смыслового и эмоционального эффекта  классификаторы сопровождаются соответствующим видеорядом.
Применение классификаторов в коммерческой рекламе рассматривать не будем, поскольку это очевидно (вспомните самостоятельно любой навязший на зубах рекламный слоган).
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1183

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1183

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1183
Комментарии
Цель - создание такого контекста, в котором мысли человека идут в нужном направлении. Сообщение о факте сопровождается интерпретацией комментатора, который предлагает читателю или зрителю несколько разумных вариантов объяснения. От ловкости комментатора зависит сделать необходимый вариант наиболее правдоподобным. Американский специалист О'Хара в книге "Средства информации для миллионов" пишет о дикторе: "Его сообщение может выглядеть объективным в том смысле, что оно не содержит одобрения или неодобрения, но его вокальное дополнение, интонация и многозначительные паузы, а также выражение лица часто имеют тот же эффект, что и редакторское мнение".
Для этого обычно используется несколько дополнительных приемов. Их активно используют все опытные комментаторы. Во-первых, включение в пропагандистские материалы так называемых "двусторонних сообщений", которые содержат аргументы за и против определенной позиции. "Двустороннее сообщения" как бы упреждают аргументы оппонента и при умелой их критике способствуют созданию определенного иммунитета против них. 

Во-вторых, дозируются положительные и отрицательные элементы. Для того, чтобы положительная оценка выглядела более правдоподобной, к характеристике описываемой точки зрения нужно добавить немного критики, а эффективность осуждающей позиции увеличивается в случае присутствия элементов похвалы. Все используемые критические замечания, фактические данные, сравнительные материалы при этом подбираются таким образом, чтобы необходимое заключение было достаточно очевидным.

В-третьих, осуществляется подбор фактов усиления или ослабления высказываний. Выводы не входят в текст приведенных сообщений. Их должны сделать те, для кого предназначена информация. 

В-четвертых, происходит оперирование сравнительными материалами для усиления важности, демонстрации тенденций и масштабности событий, явлений. 

Необходимый эффект также можно получить путем структурирования подачи сообщений (см. "Ядовитый сэндвич").
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1231

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1231

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1231
Констатация факта
Желаемое положение вещей подается СМИ как свершившийся факт. Это основано, по сути дела, на гипнозе аудитории - вбиваются гвозди в несуществующий гроб. Примеры: 

- "В оппозиционном лагере - разброд и шатания!"
- "Влияние главы президентской администрации стремительно падает...",
- "Фракцию аграриев в парламенте покидает все больше и больше депутатов...",
- "Движение "Наш дом - Отечество" стремительно теряет своих сторонников. За прошедший месяц его электорат сократился с 10% до 8%...",
- "Избирательный блок "Команда нового поколения" стремительно набирает обороты. За несколько месяцев он превратился в весомую политическую силу. Он наверняка пройдет на будущих выборах в парламент..." и т.п.

Прием используется для создания соответствующих настроений в обществе. Расчет здесь прост. Дело в том, что большинство людей мыслят стереотипами: "Дыма без огня не бывает", "Раз об этом все говорят - значит так оно и есть". У человека искусственно создается ощущение себя в меньшинстве. В результате он становится безынициативным, отдавая приоритет тому, кого он считает представителем "большинства".

Такого рода пропаганда  обычно подается под видом новостей или результатов социологических исследований. Этим снижается критичность восприятия - людям трудно понять, что под прикрытием сообщений о событиях в стране и мире им скармливается обычная "деза".

Для придания авторитетности подобным сообщениям широко используются "лидеры мнения": популярные журналисты, известные политологи, социологи и проч. Сбросить бремя авторитета - психологически трудный процесс. Он требует мужества и свободной воли. Ведь власть имущие и денежные мешки всегда имеют возможность нанять приятного ведущего, любимого артиста, уважаемого академика, неподкупного правозащитника или секс-бомбу - для каждой категории населения найдется свой авторитет.

Прием используется и в бизнес-рекламе. Заголовок в деловом журнале: "Спрос на престижные офисы в центре начинает превышать предложение!". (Искусственно создается ощущение дефицита).
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1309

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1309

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1309
Ложная аналогия
Одной из самых опасных психологических ловушек является склонность человека мыслить аналогиями, строить в своем мышлении т.н. псевдологические последовательности. Привычным для большинства людей стилем мышления является тот стиль, который использует логические связки "причина - следствие". Эти связки кажутся полностью доступными контролю сознания и соответствуют сфере "здравого смысла". Связку "конкретная причина - конкретное следствие", которая имела место когда-либо, мы склонны экстраполировать и на другие объекты, не имеющие никакого отношения к первоначальным - тут и кроется подвох. 
Данная психологическая особенность активно используется пропагандистами. Прекрасные примеры подобного рода, относящиеся ко временам т.н. "перестройки", находим в книге С. Кара-Мурзы "Манипуляция сознанием": "Вспомним метафору рыночников: "нельзя быть немножко беременной". Мол, надо полностью разрушить плановую систему и перейти к стихии рынка. Но ведь никакого подобия между беременностью и экономикой нет. Более того, реальная экономика и не признает "или - или", она, если хотите, именно "немножко беременна" многими хозяйственными укладами. Поскольку все указания специалистов на постоянные ошибки такого рода игнорировались, речь идет о сознательных акциях по разрушению логики. Диверсия против логики - во всех ссылках на Запад (не будем даже придираться к тому, что и сама западная действительность при этом была представлена ложно). Постоянно повторялось, например, такое: "Британская империя распалась - значит, и СССР должен был распасться!". И никаких обоснований подобия. И почему сравнивают с Британской империей, а не с Китаем и не с США? Или и они должны распасться и именно сегодня? Кстати, из тезиса о закономерности распада СССР с неизбежностью следует, что и Российская Федерация должна распасться - ведь она точно такая же империя, какой был СССР. Ну, чуть поменьше, но это дела не меняет".
На использовании ложных аналогий строится пропагандистская техника создания Ассоциативных связей.
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1351

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1351

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1351
Обратная связь
Люди, выступающие в каком-либо действе в качестве участников, в большей степени меняют свои взгляды в пользу мнения, рекомендуемого ее сценарием, чем пассивные наблюдатели происходящих событий. Это установили многочисленные психологические эксперименты. Иллюзия участия в дискуссии по какой-либо актуальной проблеме приводит к большему изменению мнений и установок, нежели простое пассивное восприятие информации. Для того, чтобы у аудитории не возникало ощущения одностороннего воздействия и комплекса "безучастности адресата", современными СМИ широко практикуются способы, так называемой, "обратной связи" в различных формах: звонки в студию во время прямого эфира, выбор по телефону варианта ответа на поставленный вопрос и др. Подобный "макияж" призван создать у массовой аудитории иллюзию участия в информационном процессе.
Если вы когда-либо пытались дозвониться в студию во время телепередачи, чтобы задать вопрос ее участникам, вы знаете, что перед тем как "выпустить" вас в эфир, контролирующий редактор обязательно поинтересуются сущностью задаваемого вопроса. Вы будете допущены только в том случае, если задаваемой вами вопрос соответствует общей редакционной политике данного телеканала. Если же вы вдруг начнете говорить совсем не то, вас моментально "вырубят" из эфира на полуслове - проверено на практике . 
Псевдосоциологические опросы (когда во время эфира зрители по телефону голосуют за тот или иной ответ) чаще всего являются лишь способом формирования общественного мнения, а не его реальным отражением, то есть разновидностью обычной пропагандистской манипуляции. Вопросы формулируются таким образом, чтобы создать у аудитории "правильный" взгляд на ту или иную проблему. Они направляют ход наших размышлений в конкретном направлении. "Никогда не задавайте вопрос, на который нельзя получить тот ответ, который вам нужен", - главный принцип подобных опросов.   В этих  случаях формулирование проблемы в терминах "выгоды, выигрыша чего-нибудь" будет более убедительным на фоне контрастирующих высказываний о том же в категориях "проигрыша, потери чего-либо" . Вот простой пример в несколько утрированном виде:
Вопрос: "Каким вы хотите видеть место вашей страны в современном мире?"
Варианты ответов:
А) Я хочу, чтобы моя страна стала донором сырьевых ресурсов для высокоразвитых государств и источником дешевой рабочей силы для транснациональных корпораций. 
Б) Я хочу, чтобы моя страна превратилась в полигон для химических и ядерных отходов со всего мира. 
В) Я хочу, чтобы моя страна стала могущественным государством с развитой экономикой и высоким уровнем жизни населения.
Догадайтесь с трех попыток , какой вариант ответа выберет большинство людей, позвонивших в студию? В подобном ключе строятся почти все "интерактивные телефонные опросы". 
Организаторы опросов общественного мнения давно знают, что едва заметные изменения в формулировках приводят к значительно отличающимся ответам. Практичные янки в свое время даже провели специальное исследование на эту тему. Психологи Б. Локкерби и С. Борелли установили, например, что процент американцев, поддерживавших оказание помощи контрас (антиправительственных сил) в Никарагуа, за период с 1983 до 1986 года варьировался от 13% до 42% в зависимости от того, как формулировался вопрос. Если в вопросе открыто упоминались Рональд Рейган или контрас или использовались идеологические ярлыки для определения противостоящих сил в Никарагуа, то помощь поддерживало большее количество американцев. Если в вопросе упоминалась выраженная в долларах сумма помощи или представлялись обе стороны проблемы, оказывать помощь мятежным контрас желало гораздо меньшее количество американцев.
Блестящий пример манипуляции подобного рода был осуществлен одной московской радиостанцией в конце 1990-х, которая после многократного повторения сообщения о сложностях с бензином в Петербурге задала своим слушателям вопрос: "Нужно ли поставлять горючее в Югославию?" При этом не было никакого упоминания мнений профессиональных экспертов о причинах сложностей с горючим и информации о потере экспортных доходов России в случае срыва поставок в Югославию. В итоге 75% людей, позвонивших на станцию, дали отрицательный ответ.
В тех случаях, когда мнение невыгодное коммуникатору доминирует, задача "обратной связи" сводится к коррекции, изменению умонастроений масс. Демонстрация подтасованных результатов телефонных опросов, "фильтрация" звонков в студию, организация "мнения общественности" через подставных людей "с улицы" и т.п. направлены на то, чтобы у человека, имеющему иное мнение, сформировать психологическую установку "белой вороны" - оказывается другие, и их большинство, думают иначе. Порой несогласие и инакомыслие сознательно или случайно допускается, например, озвучивается возмущенный телефонный звонок или публикуется протест. Этот момент всячески обыгрывается, подчеркиваются достоинства данного источника информации, который "объективно" показывает весь спектр мнений и точек зрения по различным вопросам. 

Разновидностью обратной связи является т.н. техника инсценированных мероприятий. Прежде всего к ней относятся разнообразные варианты общения высокопоставленных персон с "простым народом".  "Общение" может быть прямым (ответы на вопросы, заданные гражданами по телефону, задушевные разговоры  со "случайными прохожими" на улице и т.д.) и опосредованным (пресс-конференции, брифинги для масс-медиа, ответы на вопросы журналистов и т.п.).Чаще всего т.н. общение с народом является всего лишь хорошо отрепетированным спектаклем.  Известно, например, что президент Франции де Голль не получил за всю свою жизни ни одного вопроса на пресс-конференциях, к которому бы не был заранее готов. Президент США во время своих пресс-конференций также отвечает на вопросы, которые заранее предоставляются журналистами в пресс-службу Белого Дома. Вообще, консультанты любого политического лидера всегда готовят своего шефа к ожидаемым вопросам, проигрывая возможные ответы. В период скандала с М. Левински президента США Б. Клинтона специально заставляли выпускать пар на репетициях пресс-конференций, чтобы в реальном контексте он выглядел спокойным и уверенным. Что касается Б. Ельцина, то бывший сотрудник его пресс-службы Д. Шевченко подчеркивает следующее: "Все вопросы на пресс-конференциях были заранее согласованы с Ельциным. Он знал даже точную рассадку корреспондентов в первом ряду - Костиков каждый раз вычерчивал президенту каллиграфический план-схему". 
Соответствующие телепрограммы организовываются таким образом, будто бы глава государства (либо другая высокопоставленная персона) спонтанно отвечает  на вопросы, заданные гражданами по телефону или через Интернет. Лучший экспромт - это заранее подготовленной экспромт. Эта старая поговорка вспоминается сама собой, когда наблюдаешь, как очередной Гарант Конституции с недостижимой для простых смертных  бойкостью и связностью речи очень удачно отвечает на несколько десятков весьма непростых вопросов, поступающих за короткое время. В действительности он дает тщательно отрепетированные ответы, специально подготовленные его командой. Вопросы обычно подбираются исходя из результатов социологических исследований. Они должны отражать актуальные социальные проблемы, волнующие широкие массы людей, либо формировать благоприятный имидж данного должностного лица. Далее народ наблюдает очередное телешоу под названием "Глава государства отвечает на вопросы простых граждан в прямом эфире" с последующей демонстрацией одобрительных отзывов "простых людей с улицы" ("Ах, я даже и не предполагал, какой демократичный у нас президент - простой и доступный, открытый для диалога, пообщаться с ним может каждый!" и т.п.).
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1528

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1528

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1528
Обход с фланга
Вернемся к исследованиям западных теоретиков пропаганды. Установлено: в США на предвыборных митингах республиканцев не встретить демократов и наоборот. Большинство опрошенных людей показали, что выключают радио- или телепрограмму, когда слышат передачу в защиту точки зрения, которая противоречит их собственной. В этих случаях срабатывает психологический защитный механизм, который поддерживает в человеке состояние внутреннего равновесия, уверенности в своей правоте, оберегает его от когнитивного диссонанса (травмирующего переживания конфликтной ситуации). Поэтому, в частности, пропаганда во время предвыборных кампаний редко когда вербует заметное число новых приверженцев того или иного кандидата - в основном она закрепляет уже существующие взгляды.  Отсюда вывод: для того, чтобы иметь успех, пропагандист должен уметь заставить слушать себя. Нужно также уметь пробиться через отрицательную предрасположенность аудитории или обойти ее, чтобы иметь возможность влиять на людей. 
В годы второй мировой войны в свои передачи на нацистскую Германию Би-Би-Си включало сводку погоды. Безразличные к военным, политическим, идеологическим позициям воюющих сторон цифры, фальсифицировать которые не имело никакого смысла, должны были распространить вызванный ими эффект правдивости на все передачи Би-Би-Си. Такого рода уловки, рассчитанные на создание впечатления непредвзятости и объективности источника пропаганды, постепенно множились и усложнялись. В настоящее время они выросли в хитроумную систему "обхода с фланга". 
Главное место в тактике "обхода с фланга" занимает пропаганда информацией (т.н. фактографическая пропаганда) Она заключается в дозированной передаче достоверных сведений, точность которых заранее известна слушателям или читателям и может быть легко ими проверена. К категории такой "убеждающей информации" относятся, в частности, фактические данные. Например, имена, названия улиц, номера домов, огромное количество деталей, являющихся достоверными и, в которые как бы "упаковываются" пропагандистские сообщения. 
Например,  во время второй мировой войны английской разведке удалось достать пофамильные списки всех командиров немецких подводных лодок, состав их семей, фамилии их любовниц, данные об их взаимоотношениях между собой, отношениях между семьями, их слабости, хобби и прочее. Это было активно использовано. В частности, известны ежедневные пропагандистские радиопередачи на немецком языке, которые вела для находящихся в боевых походах немецких подводников англо-американская разведка, раскрывая свою потрясающую информированность. Каждая передача начиналась прямым обращением к экипажу конкретной подводной лодки и к конкретным подводникам. Им сообщалось, например, что чья-то семья погибла под бомбами в Гамбурге или была эвакуирована куда-нибудь, что в госпитале умер от ран какой-нибудь их друг или родственник. Обращения звучали приблизительно так (цитируется по книге И. Бунича "Операция "Гроза"): "Мы обращаемся к вам, командир подводной лодки "U-507" капитан-лейтенант Блюм. С вашей стороны было очень опрометчиво оставить свою жену в Бремене, где в настоящее время проводит свой отпуск ваш друг капитан-лейтенант Гроссберг. Их уже, минимум, трижды видели вместе в ресторане, а ваша соседка фрау Моглер утверждает: ваши дети отправлены к матери в Мекленбург...". После этого передавались пропагандистские сообщения о ненужности войны, безвыходном положении Германии и т.д. Позже, в годы холодной войны, вещавшие на СССР американские и британские радиостанции, занимающиеся "серой" (распространение недостоверной информации) и "черной" (распространение дезинформации) пропагандой, нередко использовали городские телефонные книги для того, чтобы упомянуть в передачах реальные фамилии и адреса советских граждан. 
Самые влиятельные медиа-концерны западного мира CNN, BBC, DW десятилетиями накапливали авторитет мнимой объективности, используя технику фактографического правдоподобия. Основное время в своих программах они отводят разного рода информационным передачам, где под видом бесстрастных новостей подается политически ориентированная точка зрения. Впечатление "объективности" и "непредвзятости" создается с помощью вкрапливания в тексты пропагандистских материалов "мнений противной стороны" или фактов, на первый взгляд неблагоприятных для официальной точки зрения тех стран, откуда они вещают. 

Разнообразное обыгрывание подлинного фактографического материала - не единственный метод "обхода с фланга". Существуют и другие. Один из них - это подделка под взгляды, вкусы и склонности целевой аудитории. Другой - подача материала под таким углом, словно проповедуемая мысль лишь развитие принятых в данной аудитории представлений. Здесь ставка делается на постепенное, неторопливое, "эволюционное" вовлечение в орбиту идеологических и политических воззрений. Западные исследователи обнаружили, что медленное, подспудное вовлечение в сферу пропагандистских влияний нередко оказывается весьма эффективным для людей с неустоявшимися взглядами, не определивших для себя привязанности к определенному кругу людей, образу мысли и образу жизни и т, п. 
Американские психологи проследили и описали, например, как протекает процесс усвоения человеком взглядов, точек зрения, мнений, несвойственных его мировоззрению, социальному положению, социальной среде. Человек случайно наткнулся на ранее незнакомую информацию. Ознакомился с ней, увидел интересную для себя постановку вопроса, любопытную информацию, ответ на какую-то волнующую его проблему. И только потом узнал, что это написано "чужим". Знай он это раньше, возможно, не стал бы читать или слушать. А теперь - другое дело. Предрасположенность оказалась прорванной. Рядом с сохраняющейся настороженностью, верностью прочным представлениям появляется элемент терпимости. Встретится теперь человеку информация из того же источника или аналогичного содержания, он уже не оттолкнет ее. При повторных контактах может пробудиться еще больший интерес. Человек начинает целенаправленно искать их. Если он находит в новой информации отзвук своих потребностей и интересов (как он их понимает) и одновременно не видит им соответствующего убедительного толкования в "своих" традиционных источниках информации, то незаметно для себя может вообще полностью переориентироваться. При этом не исключено. что он будет убежден, будто не изменил своих воззрений. Но объяснять мир он уже начал с иных позиций. 
Возможен и такой вариант, когда человек знает, что имеет дело с враждебной пропагандой и смотрит на нее с предубеждением. Но любопытство берет верх, он принимается ее изучать - и дальше все идет по приведенной схеме. Предубеждение, даже предрассудок могут потесниться, а затем и вовсе сойти на нет, превратиться в свою противоположность. Думая, что выработал "собственную позицию", человек начинает подпадать под влияние совсем иной идеологической системы. 

Еще одна рекомендация создателей тактики "обхода с фланга" - всячески скрывать свои подлинные цели, избегать конфликтов с общепризнанными в данной аудитории (в данном обществе) взглядами, ценностями, нормами, господствующим мировоззрением. Если этого не делать, сквозь негативную предрасположенность не прорваться. "Пропаганда только тогда обречена на провал, когда она внешне похожа на пропаганду", - утверждают специалисты.

Огромное значение придается заигрыванию с аудиторией, например, превознесению ее национальных качеств и достижений национального гения, подчеркиванию своего  "сострадания" к положению тех или иных социальных групп, отдельных индивидуумов и т. п. Все это надо делать без единого слова явной хулы в адрес противников и без единого слова откровенной хвалы в адрес "своих"

В этой связи небесполезно процитировать документ "Психологическая война против СССР", разработанный аналитиками ЦРУ в 1950-х годах. Он содержит список рекомендаций и "предлагаемой тематики" пропагандистских сообщений. Этот документ весьма поучителен. Итак,
"Задача Љ1. Вскрыть и развивать духовные ценности, моральные и этические концепции советского народа, особенно русских, и установить идентичность этих ценностей с ценностями свободного мира. Предлагаемая тематика: 

а) Правдивость, сострадание, щедрость, любовь к семье, гостеприимство - вот некоторые ценности, дорогие советскому народу, все это производное от их духовной жизни. Это общее достояние с народами свободного мира, но оно презирается правителями СССР. 

б) Исторический вклад русских в различных творческих сферах свободного мира: философии, искусстве и науке - всегда признавался и уважался. 

в) Изучение классической русской литературы, политической философии и этики показывает: Россия разделяла и находилась под влиянием творческих социальных и культурных сил, которые развивал Запад. Политические и этические идеалы русского народа в основе такие же, как на Западе, ибо они проистекают из тех же духовных источников, они извращены в коммунистическом государстве, но не умерли.Предостережение. Мы не должны перебарщивать, говоря о западном влиянии, и не производить впечатления говорящих свысока. 

г) Русская семья основывается на любви, доверии, взаимопомощи и уважении к правам других. Это ценности, общие со свободным миром. 

д) То, за что советские люди сражались в годы революции,- мир, свобода и хорошая жизнь для всех, является основными концепциями, общими со свободным миром. Эти концепции ежедневно осуществляются в политической жизни свободного мира. 

е) Заверить русский народ, что свободный мир не вынашивает никаких замыслов ни против них, ни против их страны, а лишь добивается для них свободы и процветания в дружественном и сотрудничающем мире".
Не менее поучительно обратиться к "рекомендуемой тематике" пропагандистских рассказов о Соединенных Штатах:
"а) США миролюбивы, уважают суверенитет и независимость народов других государств; 

б) американцы проводят различие между советским народом и его правительством; 

в) США никогда не воевали с Россией; 

г) США помогали советскому народу во второй мировой войне еще до вступления США в войну с Германией; 

д) США продолжали помогать народу СССР даже после завершения боевых действий во второй мировой войне; 

е) американцы предоставили свои знания и опыт при строительстве промышленности в СССР; 

ж) любовь к технике и науке в повседневной жизни общи для народов СССР и США; 

з) наши страны велики, и мы строим смелые планы; 

и) у нас общий дух пионеров; 

к) в США живут многие тысячи людей русского и украинского происхождения, которые оказывают существенное влияние на американскую жизнь; 

л) русская и украинская народная музыка и музыка их композиторов (включая советских) очень часто исполняются в США; многие наши выдающиеся музыканты русского происхождения; 

м) романы и рассказы русских писателей очень популярны в США и в свободном мире. Во всех главных университетах изучают русскую литературу. Примечание. Нужно рецензировать новые биографии русских писателей и исследования по русской литературе, даже если в них нет политического содержания; 

н) народы США и свободного мира знают о мужестве, энергии и чаяниях советских людей, многие американцы выражали публично восхищение этими качествами; 

о) США помогают всем народам где только могут, независимо от того, согласны они или нет с политикой США; 

п) в американском театре все еще изучают систему Станиславского, и не делается никаких попыток скрыть ее русское происхождение; 

р) правительство США, многие частные организации и отдельные лица пытались установить культурные, научные и технические обмены с СССР; 

с)  сущности Америки и свободного мира, об основных идеалах, которые мы разделяем с советским народом, дает представление американская и другая западная литература, имеющаяся в СССР: Стейнбек, Эптон Синклер, Марк Твен, Джек Лондон, Диккенс и т. д. Хотя некоторые из этих книг принадлежат к направлению "социального протеста", они показывают демократическую веру в социальный прогресс в действии"
Следует отметить, что примерно в таком ключе американская пропаганда действует и сегодня. Разумеется, с поправкой на современную политическую ситуацию и национально-культурные особенности очередных "врагов всего цивилизованного мира".
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1762

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1762

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1762
Отвлечение внимания
Для пропаганды, как и любого другого вида манипуляции, важной задачей является подавление психологического сопротивления человека внушению. Поэтому, по мнению большинства специалистов, любая пропаганда должна  быть комбинацией развлекательного, информационного и убеждающего компонентов. Под развлечением понимается любое средство, которое возбуждает интерес к сообщению и в то же время маскирует его истинный смысл, блокирует критичность восприятия. 
В 1960-е годы было обнаружено, что сообщения, направленные против какого-либо мнения или установки, оказываются более эффективными, если в момент их передачи отвлечь внимание получателя от содержания сообщения (например, проигрывая популярную музыкальную мелодию). В этом случае затрудняется осмысление информации получателем и выработка им контрдоводов - основа сопротивления внушению. Исследования 60-х годов повысили эффективность манипуляции в прессе и на телевидении. Газеты стали применять "калейдоскопическое" расположение материала, разбавление важных сообщений сплетнями, противоречивыми слухами, сенсациями, красочными фотографиями и рекламой. Телевидение стало по новому компоновать видеоряд, точно подбирая отвлекающие внимание образы. Сегодня практически все новостные телепередачи представляют собой калейдоскопический набор привлекательных визуальных образов и информационных сообщений о никак не связанных между собой событиях. В этом есть своя логика. Так, И. Калинаускас считает, что когда разнообразной информации слишком много, человек оказывается не в состоянии ее осмысленно обработать. Поэтому приходится вписывать ее себе в сознание как единое целое, т.е. воспринимать ее некритично.  
"...Иногда, наоборот, жестко запрограммированные (традиционные) события могут быть использованы для отвлечения внимания от политической акции, которая в другое время вызвала бы повышенную общественную активность. Так, очень умело был выведен в отставку Ельцин - 31 декабря 1999 года, когда все люди готовились встретить новый год, а потом пребывали в похмелье до 4 января". (По материалам книги С. Кара-Мурзы "Манипуляция сознанием")
Исключительно сильным отвлекающим действием обладают беспрецедентные и непривычные события (убийства, катастрофы, террористические акты, громкие скандалы). Под их прикрытием политики обычно торопятся провернуть все темные дела.
К технике отвлечения внимания относятся также предвыборные концерты и всевозможные народные гуляния, во время которых эстрадные звезды кричат нам со сцены: "Голосуй или проиграешь!", "Родина в опасности!", "Защитим российскую культуру!", - получая за это американские доллары.
Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1840

Warning: main(/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt) [function.main]: failed to open stream: No such file or directory in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1840

Warning: main() [function.include]: Failed opening '/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/ssi/bpic.txt' for inclusion (include_path='.:') in/home/psyfactor/domains/psyfactor.org/public_html/propaganda.htmon line 1840
ПРОДОЛЖЕНИЕ >>
љ Виктор Сороченко, 2002 г.
љ Публикуется с любезного разрешения автора.
љ В. Бессонов
Пропаганда и манипуляция 
как инструменты духовного порабощения
"Никто не говорит, что думать запрещено или собственные мысли нежелательны. Но желательные мысли производятся в таких масштабах, что собственное мышление тонет в их массе, а эти желательные мысли так тонко вводятся в сознание, что люди принимают это чужое мышление за результат работы собственной мысли и в высшей степени личное идейное достояние". (Иоганнес Бехер)
 Слово "манипулирование", или "манипуляция" ведет свое происхождение от латинского слова manipulare, в своем первоначальном содержании означает в совершенно позитивном смысле "управлять", "управлять со знанием дела", "оказывать помощь" и т. п. В современной литературе под манипуляцией, или манипулированием, понимается искусство управлять поведением с помощью целеустремленного воздействия на общественную психологию, на сознание и инстинкты человека. Так,  немецкий социолог Г. Франке под манипуляцией понимает "своего рода психическое воздействие, которое производится тайно...". Простейшим примером тому может служить реклама. Реклама, по его мнению, в действительности лишена той безобидности, которую за ней признают. "...Обнаруживается, что от льстивого, просящего и требующего голоса рекламы исходит мягкое, спокойное давление, давление, которое бывает тем действеннее, чем оно менее ощутимо. Оно не только побуждает человека, находящегося под таким воздействием, делать то, что желают другие, но заставляет его хотеть это сделать!" .

Другой философ Г. Шишков пишет, что феномен управляемого омассовления (термин, идентичный по содержанию с "манипуляцией") представляет собой "общественное и государственное культивирование ситуаций посредством целенаправленного управления с тем, чтобы решающим образом формировать общественную структуру".

А профессор Элвайн определил это понятие следующим образом: "Управление человеком, осуществляемое или в результате так называемого принуждения вещей, или вследствие организованных классовых интересов, или в результате соответствующей экономической структуры. Духовное управление человеком, обусловленное воздействием иррациональных и эмоциональных средств и аргументов: в политике - обращение к нации, любви к отечеству, к крови, расе, чести".

Итак, под манипулированием следует понимать специфическую форму духовного воздействия, которое выражается в форме скрытого, анонимного господства, осуществляемого "ненасильственным" образом.

Такое определение явно недостаточно. Оно указывает только на одну характерную черту манипулирования: на его скрытый, анонимный характер, на воздействие незаметное, исподволь и совершенно не дает ответа на вопрос: кто осуществляет манипуляцию, на кого направлена эта "специфическая форма духовного воздействия", какова его цель?

Говоря о генезисе манипулирования сознанием и поведением людей, исследователи зачастую придерживаются различных взглядов. Одни утверждают, что манипулирование так же старо, как и сам человек, что оно является выражением инстинктивной потребности человека в стабильности окружающего мира и вытекающего из нее стремления все объяснять из самого себя. Примером этого якобы является магия первобытных культур, колдовство средневековья и т.п. Да и не только в прежние времена, утверждают некоторые исследователи, но и сейчас многим людям свойственно связывать свои удачи или неудачи с действием таинственных сил и волшебных напитков.

Другие авторы, в частности X. Ортега-и-Гассет, выводят феномен "манипулирования" из фатальной необходимости духовной диктатуры во все эпохи истории. "Большинство людей, - заявляет он, - не имеет мнения". Народ, по Ортега-и-Гассету, не обладает теоретическим пониманием бытия вещей, ему присущи только оценочные суждения. Народ никогда не имел идей о чем-нибудь, а лишь веру, эмпирический опыт, предания, поговорки. Неприспособленность к теоретическому мышлению мешает народу принимать разумные решения и составлять правильные мнения. Но без мнения человеческое общество было бы хаосом, даже более - "историческим ничто". Поэтому мнения "следует втиснуть в людей под давлением извне, как смазочное масло в машину". Это навязывание общественного мнения облегчается, по Ортега-и-Гассету, тем, что массе в целом присущи врожденная психическая функция подражания, инстинкт послушания и стремление к некоторому образцу. Конечно, признает он, это навязанное общественное мнение - насилие, благодаря которому в человеческом обществе возникает господство. Но без духовной власти, без кого-нибудь, кто повелевает, без манипулирования мнением и людьми в обществе водворилась бы анархия, которая привела бы к его распаду. Тем более манипуляция необходима в современную эпоху, когда масса претендует на руководство обществом, не имея на это соответствующих способностей. Современный "массовый человек" не умеет мыслить, заявляет Ортега-и-Гассет. Поэтому формирование общественного мнения, - делает он вывод, - является всеобщим законом тяготения политической истории".

Подобного же образа мыслей придерживается и А. Мейер, использующий для обозначения процессов манипуляции слова "социализация" и "легитимация". Процесс социализации, считает он, неизбежно происходит в условиях любой общественно-политической системы, ибо "никогда еще не существовало такого общественного или политического строя, при котором люди могли бы действовать и добиваться успеха, следуя только своим врожденным инстинктам и побуждениям, не подрывая при этом общественной и политической структуры". Именно социализация, по мнению А. Мейера, превращает индивидуума "в полезного и преуспевающего члена общества путем воспитания его в духе господствующих норм поведения и в духе той роли, которую ему отводят". Социализация тесно связана с легитимацией. Под последней А. Мейер понимает процесс, направленный на то, чтобы "заставить индивидуума принять соответствующий строй таким, каков он есть, чтобы выработать у него положительное, одобрительное отношение к существующей системе и к ее институтам, к ее руководителям и к методам, с помощью которых они избираются на свои высокие посты".

Однако большинство авторов считает манипулирование явлением, присущим только нашему времени. "Лозунг манипуляции человеком является одним из проявлений недоверия к образу жизни нашего времени", - утверждает Г. Франке. Современное общество очень сложно. Чтобы правильно приспособиться к окружающей действительности, человек должен выяснить многочисленные и сложные общественные связи. Но любое подобное выяснение, по мнению идеологов, есть уже манипуляция, так как оно обусловлено произвольным выбором среди имеющихся данных, служащих образованию мнения. К. Шмидт, один из немецких теоретиков, считает, что в современном мире манипуляция неизбежна потому, что в обществе "имеются различные сферы интересов и различные мнения, основанные на гипотезах и предрассудках, которые в конце концов невозможно непротиворечиво доказать". Манипуляция, по К. Шмидту, присуща в равной мере "всем сферам интересов. Народ, поскольку его интересы основаны на гипотезах и предрассудках, также манипулирует монополиями, как и они народом".

Большинство из тех авторов, кто рассматривает духовное манипулирование в качестве неизбежного явления нашего времени, обычно выводит его из природы современного "массового общества". В этом отношении весьма типичны рассуждения Г. Шишкова в книге "Управляемое омассовление". Становление "массового общества", процесс омассовления, начавшийся в XIX в. с развитием индустриализации, достигает, по его мнению, своего апогея в условиях современного технического века. Господство техники, охватившее все сферы общественной жизни, привело к возникновению массы постоянно существующей. А в такой массе любой индивидуум окончательно утрачивает свою способность к рациональному мышлению, действует неосознанно, подчиняясь только своим низменным инстинктам. В этих условиях, утверждает Г. Шишков, потребность в манипулировании, в "преднамеренном управлении социальными процессами" становится еще более неизбежной; манипулирование необходимо теперь в целях "подавления массовой души и ее диких порывов". При этом, по мнению Г. Шишкова, современная масса "безлично живущих людей" является самым благодатным материалом для манипулирования ею, ибо в массе, потерявшей способность к критическому мышлению, человек легко поддается различным внушениям и верит всему, что распространяют манипуляторы. "Отупленные, некомпетентные люди желают как раз того, чего хочет "общественное мнение", кажущееся им мнением массы как целого, которое формирует вкусы относительно всякого рода вещей и мероприятий таким образом, чтобы это могло казаться собственным выбором и решением".

Вместе с тем легкая восприимчивость массы к различного рода внушениям, добавляет он, имеет и свои негативные черты. Она может быть использована в дурных целях: для пробуждения "опасностей", которые "таятся в массовой душе". Г. Шишков утверждает, что никакого классового сознания как сознания коллектива не существует. "Так называемое пролетарское классовое сознание есть не что иное, как объединение масс вокруг паролей и лозунгов, внушаемых массе вожаками". В этой связи он называет "Манифест Коммунистической партии" К. Маркса и Ф. Энгельса "первым мощным фактором манипуляции посредством лозунгов равенства, свободы и социальной справедливости". Все революции, продолжает Г. Шишков, исходят не из классового сознания, а главным образом "из естественных и хаотических порывов массового духа... Это характерно также и для Октябрьской революции в России. Для большинства ее участников она была не чем иным как влиянием естественной массовой ситуации, в которой подстрекаемые массы воспринимали все пароли и лозунги, идеалы и образы лишь как горючее вещество". Именно потому, что необразованная рабочая масса разрушающе слепо настаивает только на своих ложно понимаемых интересах, господствующий класс, класс буржуазии, утверждает Г. Шишков, также должен "работать с паролями и склонять массы к таким представлениям, которые имели бы общие предпосылки т. е. должен манипулировать их сознанием.

 Современные средства массовых коммуникаций, считает Шишков, дают господствующему классу мощное оружие подобного воздействия. С помощью их стало возможным одновременное влияние на людей, которые даже не соприкасаются друг с другом. Кроме того, для управления массой сейчас вовсе нет необходимости в вожаках, в "предводителе на улице". Средства массовых коммуникаций незаметно, тайно выполняют эту роль, и в этом их решающее преимущество перед "вождями". "Когда появились радио и телевидение, техника управляемого омассовления достигла триумфа", - заявляет Г. Шишков. Как только "большая или маленькая группа людей окажется захваченной внушающей силой слов, картин, образов, распространяемых массовыми медиумами, - продолжает он, - в ней уменьшатся индивидуальные умственные способности и начнется сближение и унификация интересов, чувств, аффектов и способов суждений". Тем не менее, повторяет он, подобная нивелировка все же лучше, чем классические пороки "массовой души". "Умно организованное, управляемое омассовление легко предотвращает естественные массовые вспышки".

К факторам, к паролям, с помощью которых легко манипулировать массой, не в последнюю очередь, по мнению Г. Шишкова, относятся социальные и экономические улучшения осуществляемые в современном обществе.

Подобным образом рассуждает и Г. Франке. Предрассудки нецивилизованных народов, заявляет он, невозможно преодолеть с помощью разума, ибо "некультурный человек не способен воспринимать рациональные суждения. Единственное, что остается, воздействовать на него так, чтобы изменить его представления, а последнее возможно только на психологической основе". Почвой для манипулирования, по мнению Г. Франке, служат психологические и биологические особенности человека; одним из этих свойств, определяющих поведение человека, является подражание. Само по себе подражание, отмечает Г. Франке, является свойством, благоприятно действующим на организм. Оно служит приобретению опыта, научению индивидуума. Однако подражание, вытекающее из отсутствия собственных убеждений и неспособности современного "массового человека" мыслить критически и действовать рационально, приводит к тому, что называют модой, а также к конформизму, т.е. превращает человека в объект, на который легко оказывать воздействие.

По мнению гамбургского психолога Г. Домицлафа, слывущего "магом массовой души": "Народ понимает только простые идеи, которые не нуждаются в том, чтобы быть понятыми с помощью разума..." Он утверждает: "...человеческие массы невозможно воспитывать, их можно лишь дрессировать, ими можно управлять, им можно содействовать или их нужно уничтожать". 

Итак, точка зрения многих теоретиков состоит в утверждении, что современный "массовый человек" не способен к рациональному мышлению, а следовательно, его сознание должна формировать духовная элита общества, внушая ему соответствующие идеи, суждения, нормы поведения. Причем манипуляция сознанием "массового человека" не только неизбежна, не только необходима но как система методов "легкого, незаметного" давления является-де "гуманным", "законным" средством "для навязывания человеку определенного поведения, ибо в противном случае пришлось бы прибегать к насилию". Подобным же образом высказывается и П. Лайнбарджер, один из ведущих американских теоретиков психологической войны, для которого эта война является самым гуманным оружием, хотя в ней и приходится маскировать свое лицо, прикрываясь именем родины, бога, церкви.

Естественно, что большинство идеологов стремятся замаскировать свое столь неприязненное отношение к массам. Их основным аргументом является ссылка на рационально-техническую организацию нашего общества. Неспособность к рациональному мышлению, по их мнению, не столько присуща массам самим по себе, сколько вызвана растущей технизацией, рационализацией современного мира. Ортега-и-Гассет, К. Ясперс, Г. Шишков и другие подчеркивают, что омассовление современного общества выражается не столько в факте совместной жизни многих людей, сколько в растущем господстве "рациональности", являющемся неизбежным результатом технического прогресса.

Суть подобных рассуждений теоретиков примерно такова: прогресс техники и разделение труда привели к разложению производства на простые операции, в результате которых отдельный рабочий стал использоваться для выполнения отдельных функций. Превратившись в придаток машины, в простой винтик сложного механизма, человек утрачивает контакт с конечным продуктом труда, лишается способности контролировать свои действия, так как не знает, сопутствует ли им в конечном счете успех или неуспех. Сводятся на нет все его творческие навыки, мельчает и теряется опыт и т.п. Зато в высшей степени развивается конформизм, являющийся выражением необходимости быстрого и точного приспособления к машине; неспособный обозреть целое, человек привыкает реагировать только на определенные возбуждения, касающиеся непосредственного выполнения его функций. Эта ограниченность человека (поскольку он определяется как элемент, как функция машины) и конформизм (стремление приспособиться к этой машине) являются той базой, на которой вырастает манипуляция сознанием и поведением людей. Манипуляция лишь приспосабливается к "пустоте", которую порождает индустриальная система.

По мнению Г. Франке, необходимость манипуляции вытекает также из структуры современного общества. Однако он рассуждает несколько иначе, чем, в частности, Г. Шишков. Г. Франке утверждает, что современное индустриальное общество можно рассматривать как замкнутую систему, нормальным состоянием которой является состояние стационарного равновесия. Все элементы системы действуют друг на друга так, чтобы поддержать это равновесие. Но окружающий человека мир техники развивается слишком быстро; биологическое развитие человека отстает от технического прогресса. Вследствие этого, полагает Г. Франке, биологические методы поддержания равновесия начинают отказывать, они становятся недостаточными, чтобы способствовать приспособлению человека к техническому миру. В этих условиях, утверждает Г. Франке, манипуляция - необходимое и важное средство приспособления человека к окружающей среде.

Другим важным фактором, обусловливающим формирование манипулируемого человека, является вызванный техническим прогрессом массовый характер потребления. Так, Г.Шишков заявляет, что "управляемое омассовление... как современная форма внешней несвободы" возникло, как только появились условия к "безграничному производству благ и экономическому улучшению положения, которые сделали возможным получение благ и сокровищ всеми". "Общество изобилия" гарантирует всем людям жизнь в "безопасности", но она их "внутренне опустошает и отупляет". Люди пользуются благами и живут, не зная риска, потеряв чувство ответственности и инициативы. В этом обществе, утверждает Г. Шишков общей целью людей становится перспектива благосостояния. Вследствие этого "технический" человек превращается в человека-потребителя.

Формирование конформистского образа мышления происходит также вследствие растущей бюрократизации всей общественной жизни, причину которой они видят непосредственно в техническом прогрессе. Техника порождает предприятия и организацию с большим числом людей, каждый из которых выполняет определенную функцию; в этих условиях неизбежно возникает бюрократия как средство управления производственной и общественной жизнью.

Поскольку бюрократия требует специальных знаний и в связи с тем, что она действует тотально, она ускользает от общественного контроля и становится самоцелью, человек же превращается в ее средство. Не человек действует, а "человеком действуют". Он становится средством, моментом в деятельности безликих, анонимных бюрократических сил. В этих условиях возникает чувство беспомощности, появляется представление о себе как о "маленьком человеке", порождающее и развивающее конформизм. "Маленький человек" только тогда обретает уверенность, когда поверит в добродетель сил, им манипулирующих. Эту компенсацию чувству беспомощности приносят и средства массовых коммуникаций. Они сообщают человеку, кем он является, и дают ему ощущение тождества с предлагаемыми образцами; они сообщают ему, чего он хочет, они дают ему желания; они рекомендуют ему, как добиться того, чего он хочет. Массовые средства общения "втискивают" человека в рамки твердых шаблонов и создают у него ощущение уверенности и надежности. Но одновременно в людях, захваченных внушающей силой этих медиумов, уменьшаются индивидуальные умственные способности, унифицируются интересы, чувства и мышление, что в еще большей степени увеличивает возможность манипулирования их сознанием и поведением.

Итак, господство техники над человеком является, по мнению большинства буржуазных идеологов, альфой и омегой духовной манипуляции людьми в современную эпоху. Закономерность, неизбежность манипулирования человеком становится характерной чертой современного "технического мира". "Техника радикально изменила повседневное существование человека... поставила способ работы и общество на новый путь... привела к изменению... существования в технически завершенную машинерию... На этой почве произошло и изменение человека. Дух, ум сосредоточились лишь на заучивании и дрессировке к определенным функциям. Индивидуум превращается в бессознательную функцию машины, становится . безличным, бездумным относительно твоего жизненного существования". Он приспосабливается к машине, к обществу, ставшему машиной; он живет в маске и "меняет маски в соответствии с ситуацией и людьми, с которыми он имеет дело... Человек живет газетами и кино, слушая сообщения и смотря картины, повсюду и со всем машинально соглашаясь" - пишет К. Ясперс в книге "О происхождении и цели истории". Мир техники, утверждает он, более всего благоприятствует внушению, "ибо в обществе, лишенном надежды, всегда возникает потребность в иллюзии, в пустыне личного существования - потребность в сенсации, в слабости - потребности преодоления слабости и подавления слабейшего. Век изобретает теорию того, что он делает".

Неизбежность духовного манипулирования выводит из современного технического мира философ и социолог Г. Маркузе, который пишет, что именно технизация общества порождает манипулируемого человека, что именно техника, "технология дает великую рационализацию несвободы человека и указывает на техническую невозможность быть автономным, самому определять свою жизнь. Эта несвобода выступает не как иррациональность.

Характер и смысл манипуляции особенно отчетливо выступают при сравнении с другими способами воздействия на сознание и поведение людей. Бесспорно, господствующий класс имел, да и сейчас еще имеет множество способов влиять на умы и поступки людей. Подкуп, шантаж, угроза применения насилия и само насилие - все это давно используется для того, чтобы направить человеческие поступки в желаемую сторону. Но квалифицировать подобное воздействие как манипуляцию нельзя. Дело в том, что во всех этих случаях источник воздействия, побуждающего объект воздействия к желаемым поступкам, явно находится вне объекта воздействия; управление и контроль над поступками объекта воздействия также осуществляется извне. Во многих случаях тому, кто пользуется подобными методами, совершенно безразлично, верит ли человек в правильность и справедливость того, что его заставляют делать. Того, кто оказывает воздействие, в данном случае интересует только одно - чтобы то, чего он хочет, было сделано. Такое воздействие имеет открыто насильственный, принудительный характер.

При манипуляции лицо (или учреждение), осуществляющее манипулятивное воздействие, постоянно стремится к тому, чтобы индивидуум, являющийся объектом воздействия, сам счел бы тот или иной внушаемый ему поступок единственно правильным для себя. Здесь источник воздействия также находится вне подвергающегося воздействию человека. Однако этот факт от него тщательно стараются скрыть, пытаются убедить его, будто он самостоятельно принимает решение о том, как ему поступить. Чтобы достичь этого, пропагандист-манипулятор прибегает не к средствам принуждения, а к средствам убеждения, основанного на предумышленном обмане или, еще лучше, внушении. Он должен создать в сознании своих жертв двойную иллюзию: во-первых, что действительность именно такова, какой он ее изображает, и, во-вторых, что реакция на эту действительность зависит от усмотрения самого человека, являющегося объектом манипуляции.

Никакие средства общения в прошлом ни по оперативности сообщений, ни по широте охвата аудитории не могут идти ни в какое сравнение с современными средствами массового воздействия, возможности которых неизмеримо продолжают возрастать. Огромные возможности влияния на широкие слои народа возникли благодаря средствам массовых коммуникаций, прогрессу современной техники. Пресса, радио, кино, телевидение, реклама воздействуют на самые разнообразные слои населения; эту возросшую техническую мощь средств информации монополистическая буржуазия и использует как определенный канал управления обществом, манипуляции сознанием и поведением, тем более что в современном капиталистическом обществе эти средства массового воздействия в подавляющем большинстве принадлежат монополистической буржуазии, империалистическому государству. Причем концентрация и централизация прессы в руках монополистов продолжают неуклонно возрастать.

Наглядно проследить это можно на множестве примеров. Так, в 1900 г. в Нью-Йорке было 25 ежедневных газет, в 1920 г. - 13, в 1930 г. - 11, в 1940 г. - 9, в 1950 г. - 7 и в 1964-1965 гг. осталось только 6 ежедневных газет. Сейчас в Нью-Йорке выходят лишь две ежедневные утренние газеты ("Нью-Йорк тайме" и "Нью-Йорк дейли ньюс") и одна вечерняя - "Нью-Йорк пост". Во Франции в 1938 г. читатели получали 230 ежедневных газет, а в 1956 г. уже только 99. В Швеции с 1950 по 1964 г. число ежедневных газет сократилось со 177 до 113. Об угрожающих масштабах концентрации и монополизации прессы свидетельствует тот факт, что обороты двух крупнейших концернов - Херста и Скриппса-Говарда достигают почти половины общего оборота газетной индустрии США. В Соединенных Штатах Америки фактически формируют большую часть информации, которая попадает в американские дома, лишь три телевизионные компании, четыре радиокомпании, три телеграфных агентства. Естественно, в этих условиях на страницах прессы, по радио и телевидению выражается прежде всего мнение их владельцев, которые руководствуются при этом только двумя принципами: во-первых, желанием продать "товар" и, во-вторых, стремлением ориентировать общественное мнение в направлении, соответствующем их фирменным интересам.

Если учесть еще, что большинство газет и журналов редакций радио и телевидения почти во всех странах пользуются услугами нескольких круп нейших мировых телеграфных агентств, в первую очередь Юнайтед Пресс Интернейшнл, Ассошиэйтед Пресс, Рейтер, Франке Пресс, то процесс унификации информации в интересах господствующих классов становится еще более очевидным. 

Итак, именно государственно-монополистический характер современной капиталистической общественной системы, господство крупной буржуазии, а не развитие техники или средств массовых коммуникаций самих по себе обусловливают возможность манипулирования сознанием и поведением.

Стремление заручиться поддержкой широких слоев народа обусловливает в первую очередь общую стратегию скрытого и косвенного манипулирования общественным мнением, короче говоря, стратегию обмана. В обществе, где господствующие классы умышленно используют средства массового воздействия для обмана народа, стремясь затормозить развитие духовного мира людей, отвлечь их сознание от насущных социальных проблем, подчинить их поведение целям империалистического государства, иначе и не может быть. Это вынуждены признать и сами буржуазные социологи. Так, Г. Франке пишет, что средства массовых коммуникаций "в руках могущественной группы людей становятся опасными средствами влияния". Г. Шишков также признает, что силы, осуществляющие  процесс "управляемого омассовления", чаще всего "определяются экономическими интересами союзов, в которых, кроме того, являются весьма влиятельными также партийно-политические интересы, так что аппарат управляемого омассовления в конечном счете служит не пропаганде восприятия оценок, идей и целеустановок, а скрытым за ними материальным интересам". 

Американский социолог М. Чукас пишет, что социальная почва, на которой возникает и получает широкое распространение манипуляция, - это борьба, которая неизменно ведется между группами, преследующими свои особые интересы и отстаивающими свое существование или добивающимися укрепления своих позиций. Перед этими группами возникает необходимость преподнести общественности свои особые узкие цели как цели, якобы отвечающие общим интересам. Правдой этого не достигнешь, и вот буржуазия прибегает к методу убеждения, основанному на предумышленном обмане. Только с помощью такой стратегии и может быть подчинен интеллект или разум человека, фронтальной, открытой атакой этого подчинения не добьешься.

Как видим, М. Чукас совершенно определенно отмечает, что действительной причиной манипулирования является не прогресс техники и средств массовых коммуникаций, а столкновение интересов социальных групп.

В современном обществе основным средством манипулятивного воздействия на массы является пропаганда. Сегодня она не стихийный процесс, опирающийся лишь на инстинкт ее организаторов и исполнителей. Современная пропаганда стала научно координированной деятельностью государства, цель которой - установить контроль над массами. Буржуазные идеологи проявляют все больший интерес к теоретической разработке задач и методов своей деятельности. На Западе появляется много книг, посвященных разработке вопросов стратегии и тактики пропаганды, ее организации и техники.

В последние годы буржуазные пропагандисты много говорят о научной пропаганде. М. Чукас в книге "Пропаганда становится зрелой", например, подчеркивает различие между пропагандой как искусством, основанным на интуиции, и пропагандой как наукой, основанной на точном расчете. В прежние времена пропаганда, по Чукасу, в основном была видом искусства; пропагандисты прошлого были "эмпириками", они "по большей части, палили вслепую" и слишком часто полагались лишь на свое воображение. У них не было достаточной профессиональной подготовки, они не располагали современными средствами связи, им недоставало также поддержки правительственного аппарата. В последние годы, заявляет М. Чукас, пропаганда быстро теряет свой прежний эмпирический и "любительски-импровизационный" характер и приобретает научные черты.

Однако научность пропаганды он понимает в смысле использования ею данных теории познания, психологии теории массовых коммуникаций для более эффективного манипулятивного воздействия на сознание людей. "Современный пропагандист - это инженер-социолог, пытающийся построить модель определенного человеческого поведения, подобно тому как инженер-техник строит мосты, дороги, пароходы и другие технические сооружения", - резюмирует М. Чукас.

Он пишет, что функция информационного учреждения заключается в том, чтобы распространять правду, информировать о фактах и мнениях, тщательно сформулированных и четко разграниченных. Цель информации - в предоставлении возможности как можно большему числу людей выработать свое личное суждение па основе фактических введений и авторитетных мнений. Пропагандистское же учреждение выполняет противоположную функцию - оно не информирует, а убеждает. Чтобы убедить, оно должно "распространять только такие факты, такие мнения и такие вымыслы, маскирующиеся как факты, которые могут побуждать людей действовать или удерживать их от тех или иных действий".

Пропаганда коренным образом отличается и от обучения, полагают буржуазные теоретики. Обучение имеет целью воспитывать самостоятельность суждений, пропаганда же снабжает готовыми мнениями. Педагог стремится воспитывать чувство личной ответственности, а пропагандист убеждением хочет побудить к безраздумным массовым действиям и реакции в нужном ему направлении.

Таким образом, буржуазные идеологи рассматривают пропаганду как оружие манипулирования людьми или социального контроля над их поведением. Если наука, признает М. Чукас, "выполняет прежде всего информационную функцию", то пропаганда - "исключительно функцию манипулятивного воздействия". Ее постоянным и неотъемлемым свойством является способность вводить в заблуждение. Пропаганда - это процесс сознательного и систематического развращения умов, утверждают буржуазные теоретики.

В частности, М. Чукас, придавая любой пропаганде манипулятивный характер, определяет ее как "контролируемое распространение сознательно искаженных представлений с целью побудить людей к действиям, отвечающим заранее намеченным целям заинтересованных групп". Задача пропаганды, продолжает он, состоит в том, чтобы "создать человека, совершенно лишенного всяких способностей разобраться в положении вещей, критически и разумно мыслить, когда он начнет действовать под влиянием только искусственных возбудителей и направляющих сил".

М. Чукас не скрывает, что в капиталистическом обществе пропаганда в сущности занимается планомерным "промыванием мозгов". Однако при этом он подчеркивает, что в западном "свободном обществе" пропаганда не является имманентно присущим атрибутом социальной жизни; она необходима в качестве контрмеры в целях борьбы с коммунистическими идеями. "С точки зрения демократии, - пишет он, - мы должны отказаться от пропагандды, но с точки зрения государства мы должны использовать ее". По мнению М. Чукаса, в борьбе с коммунизмом все этично, оправдано применение любых средств. 

Конечно, признает этот американский "теоретик", пропаганда представляет определенную угрозу для человека, для его деятельности, для его духовного мира. Однако на гражданина "свободного западного обществах она не может оказать сколько-нибудь решающего влияния, так как "основополагающим принципом" демократического строя Запада, по М. Чукасу, являются "непрерывные поиски истины и воспитание всесторонне осведомленного гражданина". На Западе "мы уважаем личность и наделяем ее достоинством, каким не наделяет ее никакая другая социальная система", - говорит он. И дальше: капиталистический строй "способствует созданию атмосферы свободы, в которой каждый в меру своих способностей может использовать буквально все средства общественной информации".

"Всесторонне информированный" гражданин западного "демократического общества", по мнению М. Чукаса, "постоянно начеку", он способен рассуждать "на любую достаточно широкую тему", он не позволит завлечь себя в "опасную ловушку" пропагандистских призывов, он мыслит критически и обладает "безграничным правом выбора". К тому же в "демократическом обществе", продолжает М. Чукас, пропагандист вынужден конкурировать с другими пропагандистами, навязывающими людям иные и часто даже враждебные ему лично установки и точки зрения. Он должен также "опасаться" разоблачений со стороны правительственных учреждений и средств массовой информации, находящихся в распоряжении государства. По всем этим причинам, заключает М. Чукас, в "демократическом обществе" Запада пропаганда, следовательно, не может оказывать пагубного воздействия на личность человека.

В настоящее время, говорит он, существуют два вида пропаганды: "белая и "черная". "Черная" пропаганда - это тайная пропаганда, "белая" - полностью открытая. Отличие между ними такое: пропагандист, ведущий "белую" пропаганду, обращается прямо к противнику: "Делай то, делай это". Пропагандист "черной" пропаганды выступает под маской человека, дружественно настроенного по отношению к противнику, а еще лучше - как один из людей его лагеря и говорит: "Мы то, мы это".

Далее М. Чукас проводит четкое различие между пропагандой тактической и стратегической. Для стратегической пропаганды основное - это конечная цель: полная победа над врагом. Тактическая пропаганда ограничена как по своим масштабам, так и во времени; она концентрирует свое внимание на каком-то конкретном объекте. Разумеется, говорит М. Чукас, она должна сообразовываться с конечными целями, т. е. подчиняться стратегической пропаганде.

Порой по тактическим соображениям, заявляет он, пропагандист может и должен говорить правду. Это дает возможность в других, более значительных случаях, особенно для достижения стратегических целей, побудить людей "проглотить" большую ложь. Причем даже в этом  случае у Чукаса в действительности речь идет не о правде, а лишь об иллюзии правдивости. Вовсе не обязательно прямолинейно отрицать или утверждать реальные факты. Можно преувеличить или скрыть их отдельные стороны, просто манипулируя словами: добавляя или убирая то или иное слово, продуманно используя какое-либо прилагательное или наречие. Чукас сам признает, что пропагандист лжет и тогда, когда "говорит правду". Его не интересует правда, как таковая, его главная задача - сеять иллюзии. Иллюзия правдивости, подчеркивает М. Чукас, делает пропаганду более действенной и опасной, ибо тогда представление или точка зрения, которые стремится навязать пропагандист, получают большее распространение.

Для современной пропаганды, говорит М. Чукас, имеет немалое значение и та специализация, которая получила свое отражение в терминах "подготовительная" и "оперативная" пропаганда. Пропагандист-подготовитель занимается главным образом созданием определенного умонастроения в той группе людей, которая является объектом его воздействия. Он внушает им требуемые "истины" и насаждает соответствующие взгляды, которые в конечном счете должны вылиться в определенный действия. Но сами действия не являются непосредственной его задачей. Оперативная пропаганда концентрирует свое внимание главным образом на действиях. Она взывает, агитирует, требует действий. Оперативный пропагандист, по мнению М. Чукаса, - это подлинный подстрекатель смутьян, он использует в своих целях недовольство и трения, разжигает расовые, религиозные, политические и экономические конфликты.

В своей книге М. Чукас сформулировал и обобщил ряд практических правил современной пропаганды. Прежде всего, считает он, всякой пропагандистской деятельности должно предшествовать тщательное изучение и анализ психологических и социологических особенностей той общественной группы, на которую хотят оказать воздействие. Без объективного, научного исследования невозможно планирование и успешное осуществление никаких пропагандистских мероприятий. При этом Чукас предлагает исходить из того, что поведение человека определяется и регулируется "двумя функциями человеческого сознания - чувствами и мышлением". Причем чувства он считает тем первым каналом, через который внешние возбуждения воздействуют на мышление. По его мнению, побуждение человека к действию происходит тогда, когда внешние возбудители создают образы, которые на основе прошлого опыта ассоциируются с каким-то эмоциональным состоянием - страхом, удовольствием, ненавистью, любовью. Через такие ассоциации образы начинают восприниматься эмоционально и автоматически превращаются в символы, побуждающие к действию. С каждым символом, который усваивает человек, он якобы бессознательно воспринимает и образ той вещи, которую его побуждают любить или ненавидеть, лелеять или презирать.

Символы должны быть простыми и четкими и преподноситься по принципу либо - либо или черное или белое. "Проблема преподносится в виде четких, резко контрастирующих абсолютных выводов, не позволяющих человеку занять какую-либо промежуточную позицию", - пишет М. Чукас. Человек может только избрать одно из двух предлагаемых ему оценочных суждений. Ясно, что свою аргументацию пропагандист должен преподносить как абсолютно верную (у него все "белое"), а доводы оппонента как абсолютно неверные (у последнего все черное").

Одно из важных правил пропаганды, по М. Чукасу, заключается в том, чтобы осуществлять ее незаметно. Те, кто подвергается манипулятивному воздействию пропаганды, не должны видеть связи между действиями, к которым их побуждает пропагандист, и конечной целью, которую он себе ставит. "Действенность работы пропагандиста тем больше, чем менее она заметна", - таков вывод М. Чукаса.

Как можно говорить о "свободе" западного человека, о развитии его индивидуальности, если сами буржуазные теоретики признают, что "целью всякой пропагандистской деятельности может быть только обман", что "задача пропагандиста - вводить массы в заблуждение"?

До какого состояния доводит "свободную личность" Запада пропаганда, говорит пример, приведенный тем же М. Чукасом в его же книге. Редакция газеты штата Висконсин "Капитал Тайме" составила петицию исключительно из выдержек американской Декларации независимости и Билля о правах. После этого корреспондент газеты обратился к гражданам штата с предложением подписать ее. Результат таков: 111 из 112 человек отказались поставить под петицией свою подпись. При этом 20 человек спросили корреспондента, не коммунист ли он. Один человек заявил: "Вы что же, стараетесь доказать мне, что все это - выдержки из Декларации независимости"? Возможно, это русская декларация независимости, но наша - никогда". "Я бы подписал, но меня завтра же уволят с работы", - заявил другой. 

4 июля 1970 г. - празднование Дня независимости Америки. Газета "Нью-Йорк пост" предложила своим читателям задуматься над следующим вопросом: "...представим себе, что ...сегодня Томас Джефферсон предлагает нам Декларацию независимости. Какова будет на это наша реакция?" Вот как отвечает на этот вопрос сама газета: "Бурной реакции не было бы, поскольку 25 миллионов из нас просто не смогли бы прочитать декларацию по незнанию грамоты, другие 25 миллионов хотя и смогли бы ее прочитать, но не стали бы этого делать из-за отсутствия какого-либо интереса. Они предпочли бы смотреть по телевидению автомобильные гонки со смертельным исходом. В конечном счете из ста миллионов или большего числа человек, которые могли бы прочесть документ, трое из пяти отклонили бы его полностью и бесповоротно".

О какой "атмосфере свободы", "уважении и достоинстве личности" в капиталистическом обществе смеют после этого говорить буржуазные пропагандисты!

Тот же Чукас вынужден признать, что во внутренней жизни и делах буржуазного общества "почти совершенно невозможно установить, где же правда и где вымысел, чему можно и чему нельзя верить...". Именно такая духовная ситуация буржуазного общества, атмосфера всеохватывающего манипулирования приводит к превращению индивидуумов и марионеток, которые, не задумываясь, выполняют приказы извне.

С другой стороны, сопутствующим атмосфере манипуляции явлением может быть следующее положение человека. Он может оказать сопротивление и не поддаться прямому манипулятивному воздействию, однако его может настолько сковать страх перед такой возможностью, что он утратит душевное равновесие и не будет способен воспринимать действительность нормальным образом. П. Лайнбарджер называл таких людей "наркоманами от пропаганды". "Наркоман от пропаганды, - писал он, - все принимает с тонной соли: то, во что он верит, теряется в том, во что он не верит... Человек, оглушенный пропагандой, во всем видит пропаганду и ничего больше. Он считает, что все, начиная от девушки, танцующей на эстраде, и кончая проповедями священника в церкви, делается либо для него, либо против него. Ничего нет невинного в мире, ничто не доставляет удовольствия - все связано с его болезненной боязнью силы".

Опасный характер пропаганды и средств массовых коммуникаций заключается еще и в том, что они фактически превратились в высокоразвитую отрасль промышленности, которую в свое время западногерманский поэт, а теперь почти исключительно политический публицист и пропагандист архилевацкой программы некоторых групп новых левых Г. М. Энценсбергер удачно назвал "индустрией сознания". От других отраслей промышленности "индустрия сознания" отличается только непосредственным идеологическим значением своей продукции. Она поставляет миллионам людей соответствующие чувства, мысли и мнения об окружающем их мире; она информирует их не для того, чтобы способствовать развитию их мышления и свободному формированию их суждений, а принуждает к мышлению в определенном направлении, распространяя уже готовые суждения.

Не случайно многие представители прогрессивной интеллигенции Запада характеризуют атмосферу духовной жизни западных стран как "господство суфлерства", опасность которого возрастает еще и оттого, что это "суфлерство" многими людьми даже не осознается. 
Источник:
Б. Н. Бессонов. Идеология духовного подавления - М., 1978.
 


Стереотипы мышления и выбора.
http://www.33333.ru/public/imagemake.php?st=4
	
Имидж - это сфальсифицированный образ товара (человека, явления), но частично опирающийся на реально существующие качества. Между имиджем и реальным объектом существует так называемый "разрыв в достоверности", поскольку имидж сгущает краски образа и тем самым выполняет функцию механизма внушения. Любой политик по-настоящему приобретает известность, а то и популярность, с помощью средств массовой информации - телевидения, газет и радио. Одно удачное выступление в эфире или яркая статья в популярной газете стоят гораздо большего, чем десятки блестящих речей на митингах и собраниях. Статьи в газетах, интервью, репортажи, комментарии в эфире по актуальным вопросам, телевизионные и радио-дебаты, хроника - все это может очень удачно работать на имидж политика, а может и, наоборот, создать крайне негативную установку, которую в дальнейшем очень трудно будет преодолеть, особенно в период избирательных кампаний.
Одним из следствий реализации рыночных отношений в сфере политики стало активное использование манипуляторских технологий продвижения специфического "товара" - политического деятеля. 
Под манипулированием обычно понимают систему способов идеологического и социально-психологического воздействия с целью изменения мышления и поведения людей вопреки их интересам. Есть и более злые определения, опирающиеся на понимание манипуляции как некоего вида мошенничества, махинации, преисполненных коварством действий. Основная цель манипулирования - добиться выгодного манипуляторам поведения от индивидуума и социальных групп, сохраняя у них иллюзию свободного выбора. Осуществляется оно в основном через массированное информационное воздействие. 
Важнейшим способом манипулирования является конструирование мифов. Наделение ситуаций и лиц мифологическими чертами усиливает их влияние на массовое бессознательное и соответственно - на массовое сознание и поведение".
Покровитель. Этот образ имиджмейкеры старательно создавали Борису Ельцину. В политической кампании 1996 года он предстает как добрый защитник нуждающихся от нищеты, молодежи от армии, бизнесменов от разорения. Возьмем в качестве примера "танцующего Ельцина", в период предвыборной компании. Здесь явно присутствует развлекательный компонент, наличие которого, в результате привело к многократному показу этих кадров по телевидению. Здесь есть и информационный компонент, показывающий конкретный предвыборный митинг. Но все направленно на убеждающий компонент - продемонстрировать Б. Ельцина полного сил и здоровья, танцующего на равных с молодежной аудиторией. Путин не отстает от своего предшественника. Такие же подходы - "всем сестрам по серьгам". Обещает что все будут жить хорошо - "защит бизнес, поднимет зарплату, прекратит войну". 
Хозяин или Господин. Такую роль персонифицировал Александр Лебедь. Он строг и обещает жестко разделаться с бюрократами, взяточниками, преступниками и прочими врагами России. 
Авторитет. Олицетворяют Егор Гайдар и Григорий Явлинский. Знатоки своего дела, к которым стоит прислушаться, но не обладают грозностью Хозяина и всесилием Покровителя. 
Виртуоз или Ловкач. Выступающий в этой роли дает понять, что умеет совершать невозможное. Пример очевиден - лидер ЛДПР Владимир Жириновский. Он завораживает публику. Его ловкость в политическом лавировании избирателями признается, несмотря даже на подозрение в том, что Жириновский в чем-то их явно надувает. 
Дьявол. Это роль олицетворенного зла. Такой имидж обычно создается основному конкуренту Покровителя. Нетрудно заметить, как образ лидера КПРФ Геннадия Зюганова в преломлении демократически ориентированных СМИ стал приобретать явно люциферовские черты. 
Если раньше человек становился популярным благодаря своим деяниям, поступкам, то сейчас это во многом достигается за счет соответствующего освещения его деятельности. Такой подход был сформирован давно, применялся постоянно. На Западе такое положение дел воспринимается как норма жизни, поэтому когда, например, в Америке речь заходит об известном политическом деятеле, то обычно спрашивают не о том, что он из себя представляет, а кто составитель его речей, кто осуществляет связь со СМИ.
Продуманная, специально отобранная и дозированная информация о политическом лидере, его взглядах - это мощный инструмент, который может усилить его достоинства и закамуфлировать, скрыть слабости и недостатки. В то же время умелое использование информации помогает высветить слабые стороны и качества политических оппонентов, что очень важно в политическом противоборстве. Дальновидные политики хорошо понимают психологические аспекты общения с СМИ, стараются заблаговременно и надолго заводить тесные контакты с конкретными журналистами и СМИ. И обязательно стремятся завоевать положительное отношение прессы к себе, ибо нет ничего страшнее обиженного журналиста.
Методы манипулирования общественным мнением.
http://www.33333.ru/public/imagemake.php?st=7
Современные масс-медиа открыли новые возможности воздействия на аудиторию СМИ, это позволило их перенести с позиции чисто описывающих на позиции, которые формируют ситуацию. Англичане считают, например, что возможности воздействия правительства на населения, были продемонстрированы более ста лет назад, когда Джозеф Чемберлен, имея личные контакты с редакторами, влиял на прессу, публикуя неподписанные статьи против своих оппонентов. 
Информационная составляющая, влияя на общественное мнение, формирует процессы принятия решений. В результате возросшей роли масс-медиа возникла новая специализация - spindoktor, задачей которого становиться изменения восприятия события. Особенно это касается случаев, когда события начинает выходить из под контроля, когда первое лицо делает те или иные ошибочные действия.
Исследователи выделяют пять типов работы spindoktor"a: 
1.	Пре-спин: подготовка перед событием. 
2.	Пост-спин: наведение блеска после происшедшего события. 
3.	Торнадо-спин: срочный перевод интереса аудитории в другую область. 
4.	Контроль кризиса - менеджмент событий, выходящий из под контроля. 
5.	Уменьшение потерь: работа с событиями, находящимися вне контроля для предотвращения возникновения дальнейшего ущерба. 
Подобные методы применяются достаточно давно, пишет Г. Почепцов, в данном случае речь идет о более серьезной профессионализации этой сферы. Например, немецкая пропаганда, еще в Первую мировую войну в США велась достаточно профессионально. То же можно сказать и о пропагандистской работе со своим населением со стороны США.
Немцы очень четко воздействовали на целевую аудиторию: они составляли список из 60 тысяч адресов пассажиров рейса Гамбург-Америка. Они имели списки членов конгресса, публичных библиотек, колледжей и т. д. Особое значение уделялось косвенному воздействию при помощи книг, написанных самими американцами. 
Среди примеров действия в сфере бывшего СССР, М. Кунчик, в числе прочего называет две ситуации. 
При этом достоверность их оставляет на совести автора, поскольку реальность все равно непроверяемая. Первая ситуация связана с известными скандалами с появлением (не появлением) советских подлодок в шведских территориальных водах. В октябре 1981 года, в момент одного из этих скандалов 10 журналистов в Вашингтоне, получили телеграмму за подписью ответственного лица, что США и Швеция имеют секретное соглашения по использованию шведской военно-морской базы для своих подлодок. 
В другом случае, который он также приписывает работе спецслужб бывшего СССР, речь идет о том, что весной 1982 года, в прессе Индии, Египта, Пакистана, Филипин появилась информация о том, что американский астронафт Нейл Армстронг услышал на Луне слова, которые привели его к принятию мусульманства. НАСА в ответ уволила его. Все создавало четкое представление о том, что мусульмане дискриминируются в США. НАСА пришлось провести специальную пресс-конференцию Армстронга для иностранных журналистов, в которой он заявил, что ушел из НАСА совершенно добровольно. Известен также факт привязки секретных американских лабораторий к созданию вируса СПИДа. В списке взаимных "игр" двух стран, уже со стороны США стоят также: звездные войны и сбитый корейский лайнер. В первом случае удалось втянуть Советский Союз в бесперспективную трату денег, во втором - путем манипуляции с текстом пилота удалось обосновать очередное доказательство агрессивности СССР. 
Манипулирование данными социологических опросов и письмами аудитории.
В публицистических передачах с участием политиков, журналисты часто апеллируют к письмам аудитории, результатам социологических опросов, в которых выражается (порой и в нелицеприятной форме) отношение к участнику передачи. Используя также и прямые звонки в редакцию. Это, безусловно, делает передачи более острыми. Но вот что настораживает: суждение приславших письма, выдаются за проявление общественного мнения. 
Подборки писем и звонков в редакцию, хоть и отличаются разнообразием, но обычно очень удачно ложатся на общую тональность самой передачи или печатного издания. 
Использование в публицистических передачах психологических уловок. 
Нередко в публицистических передачах можно встретиться с ситуацией, когда журналисты стремятся оказать психологическое давление на аудиторию, применяя разнообразнейшие психологические уловки. Психологическая уловка - это специально применяемый прием психологического воздействия на оппонента, снижающий силу его аргументации и затрудняющий успешность полемического общения. Следует добавить, что психологические уловки к тому же провоцируют возникновение стресса у оппонента. 
Весьма сильными психологическими уловками являются "вопросы-суждение" и "ответы-суждение". Обычно такой вопрос задается по следующей схеме: сначала пространное рассуждение, а потом сам вопрос. Отвечающий реагирует сначала на суждение и сразу же попадает в положение оправдывающегося. Он вынужден тратить драгоценное время на объяснения, а потом только кратко ответит на поставленный вопрос, что в целом выглядит крайне не убедительно. При этом, задавший такой вопрос - занимает позицию судьи. 
"Ответы-суждения". В этом случае сначала высказывается суждение о проблеме или о том, кто задал вопрос, или о характере самого вопроса, а потом уже коротко на него отвечают. Этот прием применяется тогда, когда задан неудобный вопрос и ответ на него явно будет невыигрышным. 
Пример. Депутат государственной Думы В. С. Медведев, приезжая в свой родной регион, всегда встречал множество вопросов от журналистов, которые напоминали ему о наказах избирателей и предвыборных обещаниях. Вопросы звучали по-разному, но суть, в общем-то, была одна: всех интересовала судьба закона "О соглашении, о разделе продукции". Владимиру Сергеевичу ответить особенно было нечего. Однако он с завидным спокойствием и уверенностью практически в течение года (!), отвечая на данный вопрос, долго говорил о том, что "проблемы севера он знает не понаслышке: это суровые климатические условия, дорогостоящее строительство, плохая оснащенность производства и так далее, так далее..." Затем он плавно переходил на пересказ режима работы Государственной Думы. Подробно рассказывал о том, кто совсем не появляется на пленарных заседаниях, о чем говорят в кулуарах... (два года назад из уст очевидца это было интересно слушать). Завершал тем, что его фракция постоянно работает над лоббированием закона "О соглашении, о разделе продукции". 


•	Имиджмейкинг
•	Кто создает имидж?
•	Имидж политика
•	Удачный имидж политика
•	Психологические аспекты создания имиджа
•	Методы построения имиджа
•	Методы формирования имиджа
•	Техника конструирования имиджа и его воздействия на СМИ

Техника конструирования имиджа и его воздействия на СМИ
Имидж - одно из самых важных звеньев в механизме суггестии. Этот метод, успешно применяемый в 1930-1950 годах в рекламе и кинобизнесе (голливудская "система кинозвезд"), стал ныне общепринятым во всех областях жизни, в массовой коммуникации и СМИ. 
Имидж - это сфальсифицированный образ товара (человека, явления), но частично опирающийся на реально существующие качества. Между имиджем и реальным объектом существует так называемый "разрыв в достоверности", поскольку имидж сгущает краски образа и тем самым выполняет функцию механизма внушения. Любой политик по-настоящему приобретает известность, а то и популярность, с помощью средств массовой информации - телевидения, газет и радио. Одно удачное выступление в эфире или яркая статья в популярной газете стоят гораздо большего, чем десятки блестящих речей на митингах и собраниях. Статьи в газетах, интервью, репортажи, комментарии в эфире по актуальным вопросам, телевизионные и радио-дебаты, хроника - все это может очень удачно работать на имидж политика, а может и, наоборот, создать крайне негативную установку, которую в дальнейшем очень трудно будет преодолеть, особенно в период избирательных кампаний. 
Взаимоотношения политика со средствами массовой информацией должны находиться в центре его политической деятельности, стать объектом пристального внимания его советников и консультантов. Если это происходит, то СМИ платят взаимностью. Что греха таить, ведь многих ныне влиятельных политиков России по существу "сделала" именно "четвертая власть", что в научной литературе называется медиатизацией политики. 
С развитием системы массовой информации, особенно ее электронных средств, появилась реальная возможность психологического воздействия на все население страны без создания разветвленной сети пропагандистских учреждений. Такое влияние, а нередко и прямое манипулирование, по каналам средств массовой информации осуществляется теми политическими силами, которые непосредственно заинтересованы в строго определенном освещении событий и деятельности конкретных политических лидеров. Поэтому получается, что "открытый эфир", "свободное" телевидение, "независимая" пресса часто служат не только благим целям. На волне возможно и искренних страстей можно внести в сознание народа ложные установки и ориентиры, увести их от логики здравого смысла. 
Одним из следствий реализации рыночных отношений в сфере политики стало активное использование манипуляторских технологий продвижения специфического "товара" - политического деятеля. 
Под манипулированием обычно понимают систему способов идеологического и социально-психологического воздействия с целью изменения мышления и поведения людей вопреки их интересам. Есть и более злые определения, опирающиеся на понимание манипуляции как некоего вида мошенничества, махинации, преисполненных коварством действий. Основная цель манипулирования - добиться выгодного манипуляторам поведения от индивидуума и социальных групп, сохраняя у них иллюзию свободного выбора. Осуществляется оно в основном через массированное информационное воздействие. 
Важнейшим способом манипулирования является конструирование мифов. Наделение ситуаций и лиц мифологическими чертами усиливает их влияние на массовое бессознательное и соответственно - на массовое сознание и поведение". 
Покровитель. Этот образ имиджмейкеры старательно создавали Борису Ельцину. В политической кампании 1996 года он предстает как добрый защитник нуждающихся от нищеты, молодежи от армии, бизнесменов от разорения. Возьмем в качестве примера "танцующего Ельцина", в период предвыборной компании. Здесь явно присутствует развлекательный компонент, наличие которого, в результате привело к многократному показу этих кадров по телевидению. Здесь есть и информационный компонент, показывающий конкретный предвыборный митинг. Но все направленно на убеждающий компонент - продемонстрировать Б. Ельцина полного сил и здоровья, танцующего на равных с молодежной аудиторией. Путин не отстает от своего предшественника. Такие же подходы - "всем сестрам по серьгам". Обещает что все будут жить хорошо - "защит бизнес, поднимет зарплату, прекратит войну". 
Хозяин или Господин. Такую роль персонифицировал Александр Лебедь. Он строг и обещает жестко разделаться с бюрократами, взяточниками, преступниками и прочими врагами России. 
Авторитет. Олицетворяют Егор Гайдар и Григорий Явлинский. Знатоки своего дела, к которым стоит прислушаться, но не обладают грозностью Хозяина и всесилием Покровителя. 
Виртуоз или Ловкач. Выступающий в этой роли дает понять, что умеет совершать невозможное. Пример очевиден - лидер ЛДПР Владимир Жириновский. Он завораживает публику. Его ловкость в политическом лавировании избирателями признается, несмотря даже на подозрение в том, что Жириновский в чем-то их явно надувает. 
Дьявол. Это роль олицетворенного зла. Такой имидж обычно создается основному конкуренту Покровителя. Нетрудно заметить, как образ лидера КПРФ Геннадия Зюганова в преломлении демократически ориентированных СМИ стал приобретать явно люциферовские черты. 
Если раньше человек становился популярным благодаря своим деяниям, поступкам, то сейчас это во многом достигается за счет соответствующего освещения его деятельности. Такой подход был сформирован давно, применялся постоянно. На Западе такое положение дел воспринимается как норма жизни, поэтому когда, например, в Америке речь заходит об известном политическом деятеле, то обычно спрашивают не о том, что он из себя представляет, а кто составитель его речей, кто осуществляет связь со СМИ. 
Продуманная, специально отобранная и дозированная информация о политическом лидере, его взглядах - это мощный инструмент, который может усилить его достоинства и закамуфлировать, скрыть слабости и недостатки. В то же время умелое использование информации помогает высветить слабые стороны и качества политических оппонентов, что очень важно в политическом противоборстве. Дальновидные политики хорошо понимают психологические аспекты общения с СМИ, стараются заблаговременно и надолго заводить тесные контакты с конкретными журналистами и СМИ. И обязательно стремятся завоевать положительное отношение прессы к себе, ибо нет ничего страшнее обиженного журналиста. 
Методы манипулирования общественным мнением
Современные масс-медиа открыли новые возможности воздействия на аудиторию СМИ, это позволило их перенести с позиции чисто описывающих на позиции, которые формируют ситуацию. Англичане считают, например, что возможности воздействия правительства на населения, были продемонстрированы более ста лет назад, когда Джозеф Чемберлен, имея личные контакты с редакторами, влиял на прессу, публикуя неподписанные статьи против своих оппонентов. 
Информационная составляющая, влияя на общественное мнение, формирует процессы принятия решений. В результате возросшей роли масс-медиа возникла новая специализация - spindoktor, задачей которого становиться изменения восприятия события. Особенно это касается случаев, когда события начинает выходить из под контроля, когда первое лицо делает те или иные ошибочные действия. 
Исследователи выделяют пять типов работы spindoktor"a: 
1.	Пре-спин: подготовка перед событием. 
2.	Пост-спин: наведение блеска после происшедшего события. 
3.	Торнадо-спин: срочный перевод интереса аудитории в другую область. 
4.	Контроль кризиса - менеджмент событий, выходящий из под контроля. 
5.	Уменьшение потерь: работа с событиями, находящимися вне контроля для предотвращения возникновения дальнейшего ущерба. 
Подобные методы применяются достаточно давно, пишет Г. Почепцов, в данном случае речь идет о более серьезной профессионализации этой сферы. Например, немецкая пропаганда, еще в Первую мировую войну в США велась достаточно профессионально. То же можно сказать и о пропагандистской работе со своим населением со стороны США. 
Немцы очень четко воздействовали на целевую аудиторию: они составляли список из 60 тысяч адресов пассажиров рейса Гамбург-Америка. Они имели списки членов конгресса, публичных библиотек, колледжей и т. д. Особое значение уделялось косвенному воздействию при помощи книг, написанных самими американцами. 
Среди примеров действия в сфере бывшего СССР, М. Кунчик, в числе прочего называет две ситуации. 
При этом достоверность их оставляет на совести автора, поскольку реальность все равно непроверяемая. Первая ситуация связана с известными скандалами с появлением (не появлением) советских подлодок в шведских территориальных водах. В октябре 1981 года, в момент одного из этих скандалов 10 журналистов в Вашингтоне, получили телеграмму за подписью ответственного лица, что США и Швеция имеют секретное соглашения по использованию шведской военно-морской базы для своих подлодок. 
В другом случае, который он также приписывает работе спецслужб бывшего СССР, речь идет о том, что весной 1982 года, в прессе Индии, Египта, Пакистана, Филипин появилась информация о том, что американский астронафт Нейл Армстронг услышал на Луне слова, которые привели его к принятию мусульманства. НАСА в ответ уволила его. Все создавало четкое представление о том, что мусульмане дискриминируются в США. НАСА пришлось провести специальную пресс-конференцию Армстронга для иностранных журналистов, в которой он заявил, что ушел из НАСА совершенно добровольно. Известен также факт привязки секретных американских лабораторий к созданию вируса СПИДа. В списке взаимных "игр" двух стран, уже со стороны США стоят также: звездные войны и сбитый корейский лайнер. В первом случае удалось втянуть Советский Союз в бесперспективную трату денег, во втором - путем манипуляции с текстом пилота удалось обосновать очередное доказательство агрессивности СССР. 
Манипулирование данными социологических опросов и письмами аудитории.
В публицистических передачах с участием политиков, журналисты часто апеллируют к письмам аудитории, результатам социологических опросов, в которых выражается (порой и в нелицеприятной форме) отношение к участнику передачи. Используя также и прямые звонки в редакцию. Это, безусловно, делает передачи более острыми. Но вот что настораживает: суждение приславших письма, выдаются за проявление общественного мнения. 
Подборки писем и звонков в редакцию, хоть и отличаются разнообразием, но обычно очень удачно ложатся на общую тональность самой передачи или печатного издания. 
Использование в публицистических передачах психологических уловок. 
Нередко в публицистических передачах можно встретиться с ситуацией, когда журналисты стремятся оказать психологическое давление на аудиторию, применяя разнообразнейшие психологические уловки. Психологическая уловка - это специально применяемый прием психологического воздействия на оппонента, снижающий силу его аргументации и затрудняющий успешность полемического общения. Следует добавить, что психологические уловки к тому же провоцируют возникновение стресса у оппонента. 
Весьма сильными психологическими уловками являются "вопросы-суждение" и "ответы-суждение". Обычно такой вопрос задается по следующей схеме: сначала пространное рассуждение, а потом сам вопрос. Отвечающий реагирует сначала на суждение и сразу же попадает в положение оправдывающегося. Он вынужден тратить драгоценное время на объяснения, а потом только кратко ответит на поставленный вопрос, что в целом выглядит крайне не убедительно. При этом, задавший такой вопрос - занимает позицию судьи. 
"Ответы-суждения". В этом случае сначала высказывается суждение о проблеме или о том, кто задал вопрос, или о характере самого вопроса, а потом уже коротко на него отвечают. Этот прием применяется тогда, когда задан неудобный вопрос и ответ на него явно будет невыигрышным. 
Пример. Депутат государственной Думы В. С. Медведев, приезжая в свой родной регион, всегда встречал множество вопросов от журналистов, которые напоминали ему о наказах избирателей и предвыборных обещаниях. Вопросы звучали по-разному, но суть, в общем-то, была одна: всех интересовала судьба закона "О соглашении, о разделе продукции". Владимиру Сергеевичу ответить особенно было нечего. Однако он с завидным спокойствием и уверенностью практически в течение года (!), отвечая на данный вопрос, долго говорил о том, что "проблемы севера он знает не понаслышке: это суровые климатические условия, дорогостоящее строительство, плохая оснащенность производства и так далее, так далее..." Затем он плавно переходил на пересказ режима работы Государственной Думы. Подробно рассказывал о том, кто совсем не появляется на пленарных заседаниях, о чем говорят в кулуарах... (два года назад из уст очевидца это было интересно слушать). Завершал тем, что его фракция постоянно работает над лоббированием закона "О соглашении, о разделе продукции". 
Спираль или цикличность вопросов. 
Типичным примером подобной тенденциозности можно назвать пресс-конференцию, состоявшуюся в одном северном городе с кандидатом на пост главы администрации города. 
Один из журналистов задал вопрос: 
Какие судьбоносные решения были приняты городской думой за время Вашей депутатской деятельности? 
Кандидат:
В течение двух лет таких решений было немало. Одно из них - это оформление ордеров нефтяникам, проживающим в общежитиях.
Последовал вопрос от другого журналиста: 
Выполнили ли Вы обещания, данные в период предвыборной борьбы избирателям на выборах в городскую Думу?
Кандидат:
Практически все обещания, выполнение которых зависело от меня, были исполнены.
Прозвучали еще несколько подобных вопросов, а затем последовал заключительный:
Какую оценку Вы можете дать своей депутатской деятельности?
Кандидат:
Конечно, я не совсем удовлетворен результатами, но я делал все, что было в моих силах. Но в Думе, где из тринадцати депутатов, девять находятся в прямом подчинение мэра, невозможно продуктивно работать. Практически все вопросы, которые я пытался "раскручивать" не находили понимания среди большинства депутатов.
Журналисты, задав вопрос и получив на него исчерпывающий ответ, задавали его еще и еще, несколько раз, видоизменяя форму. Депутат прилежно и последовательно на них отвечал. В результате от ответа к ответу, его аргументация становилась все менее убедительной. В конце концов, устав говорить на одну и ту же тему, а вернее оправдываться, он произнес последнюю фразу, которой и расставил точки над "и". Журналисты, которые, видимо, договорились о такой тактике заранее, были удовлетворены результатом. 
Еще одна отработанная психологическая уловка - применение "тяжелых слов", попросту - обвинений. Задавая вопрос, журналист высказывает суждение в виде обвинения в обидной форме. В результате создается очень сложная ситуация. В случае подобных уловок необходимо действовать очень решительно, разоблачая тех, кто такие уловки применяет. Следует давать решительную отповедь, но при этом "не терять своего лица". 

О проявлениях тенденциозности и необъективности в деятельности работников СМИ 
Политическая ангажированность, тенденциозность и необъективность в деятельности журналиста может проявляться по-разному - в характере задаваемых вопросов, применении различных психологических уловок и так далее. Задача в этом случае по сути дела одна - вывести политика из равновесия, спровоцировать его на крепкие, скоропалительные оценки и суждения, которые потом многократно будут обыграны. 
"Образы врага" в деятельности СМИ. 
В процессе политического противоборства одним из наиболее действенных приемов является "атака" или "использование эффекта контраста". В высказываниях политических деятелей, в теле- и радиопередачах, в газетных и журнальных публикациях эти приемы нередко трансформируются в жесткую критику. "Критика! Критика! Критика!" типичным примером предвыборной атаки, мощно поддержанной СМИ, была компания "борьбы с привилегиями партаппарата", развернувшаяся в конце "перестройки" и приведшая к власти Бориса Ельцина. Эта волна беспримерной критики способствовала формированию в умах избирателей устойчивого представления о том, что во многих бедах нашего общества виноваты конкретные лица или социальные (и национальные) группы. Так формировался "образ врага". 
Отрицательный образ или "образ врага" имеет истоки в национально-культурных и исторических стереотипах, поэтому с большей готовностью воспринимаются различными группами населения.  Формирование "образа врага" позволяет никогда не сомневаться в своей правоте, оправдывает любые действия, блокирует критичность мышления, закрепляет негативные эмоции - недоверие, подозрения и страх. 
Психология враждебности приводит к формированию специфической "политической морали" с набором принципов, типа: "Кто не с нами, тот против нас", "Что плохо для врага, хорошо для нас". Мышление, находящееся во власти "образа врага" по сути безвариантно, лишено гибкости, критичности, сводит многие решения к крайностям, например, враждебное поведение противника как бы работает на его образ, а разумное рассматривается как хорошо замаскированные происки. Отсюда возникает немало препятствий для ведения политического диалога. Нередко в "образе врага" проявляется то, что не нравится в себе самом, не согласуется с представлениями об "образе Я". 
Благоприятным условием для формирования "образа врага" является невежественность, неинформированность и повышенная внушаемость населения. В таком случае достаточно простых лозунгов: "Мы - не такие, как они". 
Часто применяется и такая уловка: сравнивание высказываний политика до выборов и после них. При этом задавший подобный вопрос журналист, в глазах аудитории стремится выглядеть как минимум политкаторжанином или человеком, прошедшим ссылки и невзгоды в политэмиграции. Моральное право задавать такие вопросы имеют очень не многие. 
Другие распространенные уловки: демонстративное умалчивание, манипулирование жанром (если выгодно, то "новости без комментария", если нет, то "сплошной комментарий без новостей"), изменение масштабов явления. 







При формировании установки на доверие со стороны избирателя имиджмейкер сталкивается с проблемой существования стереотипов. 
•  Стереотип влияет на принятие решения избирателем и делает этот процесс нелогичным для внешнего наблюдателя. "По большей части",- писал У.Липпман, - "Вместо того, чтобы сначала увидеть, а потом определять, мы, напротив, сначала определяем, а потом видим, мы замечаем только то, что уже сформулировано для нас нашей культурой, причем воспринимаем это замеченное в форме стереотипов своей культуры". 
•  Стереотип более конкретен, чем потребность. Это совершенно определенное, зримое, слышимое, представляемое предубеждение - отношение избирателя к себе, каналам информации, продвигаемым объектам. 
•  Стереотипы относятся к миру мыслей, чувств, то есть к сфере идеального. Но их влияние на реальность, поступки людей всегда огромно. 
•  Стереотипы бывают положительные и отрицательные. 
При решении конкретной PR-задачи всегда полезно ответить на два вопроса: 
1.	Как выявленные типовые отрицательные стереотипы избирателя в данной ситуации мешают адекватному восприятию запрограммированного кандидатом (политиком) действия? Или иначе. Что мешает, чтобы избиратель поверил, проголосовал за кандидат (партию) и т.п.?
2.	Как эти стереотипы можно скорректировать с учетом имеющихся ресурсов?
Правильно ответив на эти вопросы, имиджмейкер избежит грубых ошибок при создании образа.
Для эффективного использования психологических особенностей отдельных социальных групп необходимо учитывать, предварительно выяснив, некоторые характеристики. Например, молодежь склонна вести активный образ жизни, военные ориентированы на стабильность и т.п.   Разделение каналов на аудиальный, визуальный и кинестетический используется как база в нейролингвистическом программировании.  Оно разрабатывалось в США специалистами по психологии, лингвистики, системному анализу, и неплохо показало себя в области создания имиджа, управления человеческими ресурсами, организации команд, построении корпоративной культуры, а также в образовании и здравоохранении. Разработки НЛП используют многие специалисты по коммуникациям.

Изменение  стереотипов.
Другим специфическим средством коммуникации является метод когнитивного диссонанса. Основным в этой методике можно назвать стимулирование избирателя к выполнению умственных манипуляций с увиденным или услышанным. Если информация вызывает у реципиента несогласие (диссонанс), то он снимает его, изменяя свое отношение к источнику информации, либо меняя свое мнение (поведение) в зависимости от внутренних факторов реципиента.
Другим специфическим средством коммуникации является метод когнитивного диссонанса. Основным в этой методике можно назвать стимулирование избирателя к выполнению умственных манипуляций с увиденным или услышанным. Если информация вызывает у реципиента несогласие (диссонанс), то он снимает его, изменяя свое отношение к источнику информации, либо меняя свое мнение (поведение) в зависимости от внутренних факторов реципиента. 
Например, показ демонстрации фашиствующих субъектов по этой теории должно вызвать желание не допустить войны, тем самым реципиент включается в изображенную реальность, и фашизм становится частью его мира. Использование подобного рекламного трюка должно быть хорошо продумано, так как не всякое провоцирующее изображение вызовет нужную положительную реакцию. Избиратель может отвергнуть эту раздражающую информацию. 
Наиболее сложным приемом коммуникации является внушение. Внушение (суггестия) - это воздействие на личность, приводящие либо к появлению у человека помимо его воли и сознания определенного состояния, чувства, отношения, либо к совершению человеком поступка, непосредственно не следующего из принимаемых им норм и принципов деятельности. Объектом внушения может быть как отдельный избиратель, так и социальные группы, коллективы. 
Внушение может быть эффективным в тех случаях, когда избиратель видит или слышит другого человека. Определенное сочетание нужного тембра голоса, цвета глаз и т.п. заставляет избирателя доверять источнику информации.
Возникновение и существование различных интерпретаций одних и тех же событий часто связаны с определенными личностными особенностями людей, определяемых так называемыми "ролями" и "сценариями" конкретного человека. Выявлением подобных ролей и сценариев, их коррекцией (часто они являются причиной заболеваний и психических нарушений) занимается трансактный анализ - одно из поздних психоаналитических направлений, разработанное в 50-е годы американским психиатром Э.Берном. Созданный для решения психических проблем, он был расширен и адаптирован за прошедшие десятилетия к различным областям человеческой деятельности.  Трансактный анализ исходит из того, что у каждого человека есть свой "сценарий" - план деятельности, определенная роль в этой деятельности. Выбираются сценарий и определенная роль и в дальнейшем изменяются с большим трудом. В соответствии с этими сценариями человек может быть "победителем" или "жертвой", "преследователем" или "преследуемым", а его сценарий может заставлять делать ошибку в самый ответственный момент или, наоборот, находить выход из самого тяжелого положения.  В общении, как диктует трансактный анализ, человек может занимать одну из трех позиций - "родителя", "взрослого" или "ребенка". "Родитель" всегда призывает к справедливости и знает, как должно быть; "взрослый" пытается трезво анализировать ситуацию и адекватно реагировать; "ребенок" ведет себя с детской непосредственностью и говорит о себе, о собеседнике или о ситуации все, что думает в данный момент.   Однако трансактный анализ не учитывает всех особенностей конкретного человека и тем более неоднородной аудитории. Велика вероятность ошибки в выборе роли объекта PR, поскольку заранее неизвестна "роль" реципиента. Только получив ответную реакцию избирателя можно судить о его "сценарии".

Например, именно психологи рассказали PR-специалистам об "эффекте края": слоган и броское изображение в начале и побуждение к действию в конце обращения. Лучше всего человек запоминает то, что встретилось в самом начале и конце его деятельности. Часто полученная первичная информация и эмоция будут долгое время корректировать всю последующую информацию о PR-объекте. Емкость оперативной памяти человека 7 плюс, минус 2 простых объекта (типа букв, цифр), что называется эффектом Миллера. А для сложных объектов (типа образов, доводов, сравнений) - всего 4 плюс, минус 2 (эффект Эльштейна). Поэтому количество эмоционально-смысловых ударений в одной PR-акции целесообразно иметь в пределах 3-5.
Можно привести другой интересный факт, выявленный психологами. Услышанная информация более эффективна, чем прочитанная. Неоднократные проверки показывают, что мозг способен воспринять произнесенное слово за 140 миллисекунд, а на понимание печатного слова требуется 180 миллисекунд. Психологи полагают, что разница в 40 миллисекунд тратится мозгом на то, чтобы перевести зрительное изображение в слуховое, которое мозг может воспринять.
Человек не только слышит быстрее, чем видит; слуховое восприятие длится дольше, чем зрительное. Зрительный образ - картинка или печатные слова затухают менее чем за 1 секунду, если мозг не предпринимает специальных усилий для запоминания сути увиденного. Слуховое же восприятие длится в 45 раз дольше. 
Следовательно, слушать сообщение - более эффективно, чем читать. Во-первых, произнесенное слово дольше хранится в мозгу, позволяя лучше следить за мыслью. Во-вторых, тембр человеческого голоса сообщает словам эмоциональность, недостижимую никаким изображением. 
С развитием культуры Public Relations и повышением требований к профессионализму имиджмейкеров знания психологии все активнее привлекаются к творческому процессу создания имиджа. О том, как используется нлп в PR-технологиях можно узнать из практических данных Института НЛП.





Сирил Паркинсон. Законы Паркинсона


   -----------------------------------------------------------------------
   Изд. "Прогресс", М., 1989.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 24 August 2000
   -----------------------------------------------------------------------

                                                           Посвящается Энн



ЗАКОН ПАРКИНСОНА


   (Пер. - Н.Трауберг)

   ОТ АВТОРА

   Подросткам, учителям  и  авторам  пособий  по  истории  государственных
учреждений и политике кажется, что мир сравнительно разумен.  Они  думают,
что люди свободно выбирают своих представителей  из  тех,  к  кому  питают
особое доверие. Они полагают, что самые умные  и  самые  дельные  из  этих
избранных   становятся   министрами.   Они   воображают,   как   заправилы
промышленности,   свободно   выбранные   акционерами,   облекают   деловой
ответственностью тех, кто проявил себя на более скромной работе.  Все  это
бодро утверждается или тихо подразумевается во многих книгах. Тем же,  кто
хоть как-то знает деловую жизнь, предположения эти просто смешны.  Высокий
совет благородных мудрецов существует  лишь  в  мозгу  учителя,  и  потому
небесполезно напоминать иногда о правде. Не думайте, мы не хотим  отвадить
любознательных от ученых книг, повествующих о деловой  и  административной
жизни. Пусть читают, если воспримут их как чистый вымысел. В одном ряду  с
романами Хаггарда и Уэллса, сочинениями о космосе или о пещерном  человеке
книги эти никому не повредят. Если же воспринимать их как научное пособие,
они принесут больше вреда, чем на первый взгляд кажется.
   Встревоженный тем, что думают другие о чиновниках или о новых  зданиях,
я пытался показать интересующимся, как все обстоит на  самом  деле.  Умный
человек догадается - даже для того, чтобы  хоть  как-то  показать  правду,
понадобилось много перевидать. Предполагая, однако, что  не  все  читатели
одинаково умны, я  прилежно  рассказываю  при  случае  о  том,  как  много
проделано  исследований.  Представьте  себе,  сколько  таблиц,   карточек,
вычислительных машин, справочников  и  счетчиков  могло  понадобиться  для
такого труда. Поверьте, что их было много больше и  что  истины,  открытые
здесь, плод не только незаурядного дара, но  и  большой  исследовательской
работы. Быть может, кому-нибудь покажется, что надо бы  подробнее  описать
опыты и расчеты, на  которых  зиждется  моя  теория.  Пусть  он  прикинет,
однако, что такую длинную книгу и дольше читать, и труднее купить.
   Хотя в каждый из этих  очерков  вложены  годы  кропотливого  труда,  не
думайте, что здесь сказано все. Новые открытия  ставят  перед  нами  новые
задачи.   Так,   знатоки    военного    искусства    установили    обратно
пропорциональную зависимость  между  числом  убитых  солдат  противника  и
числом наших  генералов.  Недавно  ученые  обратили  внимание  на  степень
неразборчивости подписей и попытались установить,  в  какой  именно  точке
успешной карьеры сам начальник уже не может ее разобрать. Что ни день,  то
открытие, так что, по всей вероятности, это издание  сменят  новые,  более
полные.
   Я хотел бы поблагодарить издателей, разрешивших перепечатать  некоторые
из очерков. Почетное место займет издатель журнала "Экономист", в  котором
"Закон Паркинсона" впервые явился человечеству. Ему  же  я  обязан  правом
перепечатки "Председателей и  комитетов"  и  "Пенсионного  возраста".  Еще
несколько  очерков  были  напечатаны  в  журналах  "Харперс   мэгезин"   и
"Репортер".
   Я особенно благодарен художнику Осберту Ланкастеру [оформлял английское
издание] за то, что он прибавил легкости труду, который мог бы  показаться
суховатым широкому читателю.
   Обязан я издательству  "Хафтон  Мифлин",  которое  первым  опубликовало
книгу в США. Без его поддержки я бы мало на что решился, а добился бы  еще
меньшего. И наконец, я признателен  математику,  чья  наука  порою  смутит
читателя. Ему (впрочем, по другой причине) и посвящена книга.


   ЗАКОН ПАРКИНСОНА, или Растущая пирамида

   Работа заполняет время, отпущенное  на  нее.  Это  всем  известно,  что
явствует из пословицы: "Чем больше времени, тем больше дел". Так, ничем не
занятая старая дама может целый день писать и отправлять письмо племяннице
в Богнор-Риджис. Час она проищет открытку, час  проищет  очки,  полчаса  -
адрес, час с четвертью будет писать и двадцать минут -  решать,  нужен  ли
зонтик, чтобы опустить письмо на соседней улице. То, что  человек  занятой
проделает за три минуты, измотает другого вконец сомнениями,  тревогами  и
самим трудом.
   Поскольку работа (писанина в особенности) так растягивается во времени,
ясно, что объем ее никак (или почти никак) не связан с числом  выполняющих
ее людей. Когда делать  нечего,  совсем  не  обязательно  лениться.  Когда
делать нечего, не  обязательно  сидеть  сложа  руки.  Дело  тем  важнее  и
сложнее, чем больше времени на него  отпущено.  Все  это  знают,  но  мало
изучены последствия этого правила, особенно  в  области  административной.
Политики и налогоплательщики почти  никогда  не  сомневаются  в  том,  что
чиновничьи штаты так растут, потому что дел все больше. Циники,  оспаривая
этот взгляд, предположили, что многим чиновникам делать просто нечего  или
что они могут работать все меньше. Но ни вера, ни безверие не приблизились
к истине. Истина  же  в  том,  что  количество  служащих  и  объем  работы
совершенно не связаны между собой. Число  служащих  возрастает  по  закону
Паркинсона, и прирост не изменится от того,  уменьшилось  ли,  увеличилось
или вообще исчезло количество дел. Закон  Паркинсона  важен  тем,  что  он
основывается на анализе факторов, определяющих вышеуказанный прирост.
   Ценность  этого  недавно  открытого  закона  зиждется  в  основном   на
статистических  данных,  которые  мы  вскоре  приведем.  Однако   обычному
читателю любопытней узнать,  какие  факторы  обусловливают  ту  тенденцию,
которую  выразил  наш  закон.  Опустив  технические  подробности  (которых
немало), мы можем выделить две основные движущие силы. Для нынешних  наших
надобностей облечем их в форму двух почти аксиоматических положений:
   1) чиновник множит подчиненных, но не соперников;
   2) чиновники работают друг для друга.
   Чтобы освоить фактор 1, вообразим, что некий  чиновник  А  жалуется  на
перегрузку. В данном случае неважно, кажется это ему или так оно  и  есть;
заметим, однако, что ощущения А (истинные или мнимые) могут порождаться  и
упадком сил, неизбежным в среднем возрасте. Выхода у него  три.  Он  может
уйти; он может попросить себе в помощь чиновника  В;  он  может  попросить
двух подчиненных, С и D. Как правило, А избирает  третий  путь.  Уйдя,  он
утратил бы право на пенсию. Разделив работу с равным, ему В, он рискует не
попасть на место W, когда оно наконец освободится.  Так  что  лучше  иметь
дело с двумя подчиненными. Они придадут ему  весу,  а  он  поделит  работу
между ними, причем только он один будет разбираться и в той,  и  в  другой
категории дел. Заметьте, что С и D практически неразлучны. Нельзя взять на
службу одного С. Почему же? Потому что он разделил бы работу с Л и стал бы
равен ему, как отвергнутый В, и даже хуже, он метил бы на место  А.  Итак,
подчиненных должно быть не меньше двух, чтобы каждый придерживал  другого,
боясь, как бы тот его не обскакал. Когда на перегрузку пожалуется С (а  он
пожалуется), А с его согласия  посоветует  начальству  взять  и  ему  двух
помощников. Чтобы избежать внутренних трений, он посоветует взять  двух  и
для J. Теперь, когда под его началом служат еще и Е, F, G, Н,  продвижение
А по службе практически обеспечено.
   Когда семеро служащих делают то, что делал один, вступает в игру фактор
2.  Семеро  столько  работают  друг  для  друга,  что  все  они  загружены
полностью, а А занят больше, чем прежде.  Любая  бумага  должна  предстать
перед каждым. Е решает, что она входит в ведение F, F набрасывает ответ  и
дает его С, С смело правит его и обращается к D, а  D  -  к  G.  Однако  G
собрался в отпуск и передает дело Н, который снова пишет  все  начерно  за
подписью Д и вручает бумагу С, а тот в свою  очередь  просматривает  ее  и
кладет в новом виде на стол А.
   Что же делает А? Он мог бы с легким сердцем подписать не читая, так как
ему есть о чем подумать. Он знает, что в будущем году он займет место W  и
должен решить, С или D заменит его самого. Он же решит, идти ли в отпуск G
- вроде бы еще рановато, и не отпустить ли лучше H по состоянию здоровья -
тот плохо выглядит, и не только из-за семейных неурядиц. Кроме того,  надо
оплатить F работу на конференции и отослать в министерство  прошение  Е  о
пенсии. А слышал, что Д влюблен в  замужнюю  машинистку,  а  G  неизвестно
почему поссорился с F. Словом, А мог бы подписать, не читая. Но  не  таков
А. Как ни терзают  его  проблемы,  порожденные  самим  существованием  его
коллег, совесть не позволит ему пренебречь долгом. Он  внимательно  читает
документ, вычеркивает неудачные абзацы, привнесенные С и H,  и  возвращает
его к тому виду, который был избран изначально разумным (хотя и  склочным)
F. Правит он и стиль - никто из этих юнцов языка своего толком не знает, -
и в результате мы видим тот вариант, который создал бы А, если бы С, D, Е,
F, G и H вообще не родились. Но вариант этот создало  множество  людей,  и
ушло на него немало времени. Никто не отлынивал от работы, все  старались.
Лишь поздно вечером А покидает свой пост, чтобы пуститься  в  долгий  путь
домой. Теперь во всех окнах его учреждения гаснет свет и  тьма  сгущается,
знаменуя конец еще одного нелегкого  трудового  дня.  А  уходит  одним  из
последних, сильно сутулясь, и думает с кривой улыбкой,  что  поздний  час,
как и седина, - возмездие за успех.
   Человеку, изучающему структуру  и  работу  государственных  учреждений,
этот экскурс покажет, что чиновники в  той  или  иной  степени  подвержены
размножению. Однако мы еще не говорили о  том,  сколько  времени  проходит
обычно между вступлением  А  в  должность  и  днем,  с  которого  начнется
трудовой стаж Н. Собрано множество статистических данных, изучение которых
и позволило вывести закон Паркинсона. Подробный их анализ занял бы слишком
много места, но читателю будет интересно узнать, что началась наша  работа
с изучения смет Адмиралтейства. Дела здесь легче поддаются изучению,  чем,
скажем, в министерстве торговли. Все  сводится  к  цифрам  и  тоннам.  Вот
некоторые данные. В  1914  г.  во  флоте  служило  146.000  моряков,  3249
чиновников и 57.000 портовых  рабочих.  В  1928  г.  моряков  стало  всего
100.000, докеров - 62.439, зато чиновников было уже  4558.  Число  военных
судов уменьшилось с 62 до 20, но служило в Адмиралтействе уже не  2000,  а
3569 чиновников, образуя, как кто-то выразился, "могучий сухопутный флот".
Нагляднее все это будет в виде таблицы.

   .............................. Год .......... Прирост или
   Объект исчисления ...... 1914 ..... 1928 .... убыль, в %

   Крупные корабли ............ 62 ..... 20 ... -67,74
   Военные моряки (рядовой
   и командный состав) .... 146000 . 100000 ... -31,5
   Портовые рабочие ........ 57000 .. 62439 .... +9,54
   Портовые служащие ........ 3249 ... 4558 ... +40,28
   Адмиралтейские служащие .. 2000 ... 3569 ... +78,45

   В свое время удивлялись, почему людей, нужных в бою,  стало  меньше,  а
людей, годных лишь в конторе, - больше. Но нас интересует не это. Мы хотим
отметить, что 2000 чиновников 1914 года превратились к 1928 г. в  3569,  а
работы не прибавилось. Личный состав  флота  за  эти  годы  уменьшился  на
треть, а количество судов на две трети. Более того, в 1922 г. стало  ясно,
что в дальнейшем флот не увеличится, ибо количество судов было  ограничено
Вашингтонским морским соглашением. Однако за 14 лет  число  адмиралтейских
чиновников возросло на 78%, т.е. на 5-6% в год.  На  самом  деле,  как  мы
увидим, все шло не так ровно. Но сейчас нам важно одно - общий прирост.
   Нельзя понять, почему так увеличилось число служащих, если  не  знаешь,
что оно подвластно определенному закону. Нам скажут, что именно в те  годы
быстро развивалась морская техника. Самолет уже не был  игрушкой  чудаков.
Все шире применялись  электроприборы.  К  подводным  лодкам  притерпелись.
Флотских инженеров стали, в общем, считать людьми. И мы бы  не  удивились,
увидев в платежных ведомостях больше чертежников, технологов, инженеров  и
ученых. Но таких служащих стало  лишь  на  40%  больше,  тогда  как  штаты
Уайтхолла возросли почти на 80%. На каждого нового мастера или электрика в
Портсмуте приходилось два чиновника на Чэринг-кросс. Отсюда  следует,  что
прирост администрации примерно  вдвое  больше,  чем  прирост  технического
персонала, тогда как действительно нужных людей (в данном случае  моряков)
стало меньше на 31,5%. Впрочем, последняя цифра, как доказано, к  делу  не
относится - чиновники плодились бы с той же скоростью, если бы моряков  не
было вообще.
   Небезынтересно посмотреть, как шло дело  дальше,  когда  адмиралтейский
штат  в  8118  человек  (1935)  возрос  до  33.788  (1954).  Однако   штат
министерства колоний  в  пору  упадка  империи  представляет  еще  больший
интерес. Флотская статистика осложнена  рядом  факторов  (скажем,  морская
авиация), мешающих сравнивать один год с другим.  Прирост  в  министерстве
колоний нагляднее, так как там  нет  ничего,  кроме  служащих.  Статистика
здесь такова:

   Год .. 1935 . 1939 . 1943 . 1947 . 1954
   Штаты . 372 .. 450 .. 817 . 1139 . 1661

   Прежде чем показать, с какою скоростью растут штаты,  мы  отметим,  что
объем дел министерства отнюдь не был стабильным в эти годы. Правда, с 1935
по 1939 год население и территория колоний почти  не  изменились,  зато  к
1943  году  они  заметно  уменьшились,  так  как  много  земель   захватил
противник. К 1947 году они увеличились снова,  но  затем  с  каждым  годом
уменьшались, ибо колония за колонией обретала самостоятельность.  Казалось
бы, это должно отразиться на штатах министерства, ведающего колониями. Но,
взглянув на цифры, мы убеждаемся, что штаты все  время  растут  и  растут.
Рост этот как-то связан с аналогичным ростом в других учреждениях,  но  не
связан никак с размерами и даже с самим существованием империи. На сколько
же процентов увеличиваются штаты?  Чтобы  это  установить,  мы  не  должны
рассматривать  военные  годы,  когда   штаты   росли   очень   быстро,   а
ответственность падала. Показательней мирное время: около 5,24% от 1935 до
1939 г. и 6,55% от 1947  до  1954  г.  В  среднем  -  5,89%  в  год,  т.е.
практически то же самое, что и в штатах Адмиралтейства с 1914 по 1928 г.
   В такой работе, как  наша,  неуместен  более  подробный  статистический
анализ учрежденческих штатов. Мы только хотели прикинуть, сколько  времени
проходит от поступления на работу того или иного служащего до  поступления
его помощников.
   Если говорить о самом приросте штатов, исследования наши показали,  что
в среднем прирост этот равен 5,75% в год. Это дает нам возможность  облечь
закон  Паркинсона  в  математическую  форму.  В   любом   административном
учреждении в мирное время прирост служащих вычисляется по формуле:

   X = (2s^m+l)/n,

   где  s  -  количество  служащих,  набирающих  себе  подчиненных,  чтобы
продвинуться по службе; l - количество лет, проведенных  на  работе;  m  -
количество  человеко-часов,  потраченных  на  обработку  материала;  n   -
количество нужных служащих; х - нужное число новых служащих в год.
   Математикам ясно, что для вычисления прироста в процентах надо умножить
х на 100 и разделить на число служащих предыдущего года (y). Выглядит  это
так:

   100*(2s^m+l)/y^n %

   Число это неизменно будет где-то  между  5,17  и  6,56%  независимо  от
объема работы и даже при полном ее отсутствии.
   Открытие этой формулы и общих принципов, на которых  она  основана,  не
надо рассматривать, конечно, с политической точки зрения. Мы и  не  думаем
ставить вопрос о том, должны ли штаты расти. Если  вы  считаете,  что  это
уменьшает безработицу, дело ваше.  Если  вы  сомневаетесь  в  устойчивости
экономики, которая зиждется на перекрестном чтении бумаг,  это  тоже  ваше
дело. По-видимому, преждевременно решать, каким  должно  быть  соотношение
между  начальством  и  подчиненными.  Однако,  если  какое-то   предельное
соотношение есть, мы сможем вскоре вывести формулу, по  которой  вычислим,
за сколько лет достигается оно в любом данном сообществе. Эта формула, как
и  предыдущая,  не  будет  иметь  политической  ценности.  Мы  не  устанем
повторять, что закон Паркинсона -  чисто  научное  открытие  и  к  текущей
политике он применим лишь на  уровне  теории.  Ботаник  не  должен  полоть
сорняки. Он вычислит скорость их роста, и с него довольно.


   ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ СПИСОК, или Принципы отбора кадров

   Нынешней  администрации,  и  деловой,  и  правительственной,  постоянно
приходится  отбирать  людей.  Неумолимый  закон   Паркинсона   гарантирует
непрестанную нужду в кадрах, но выбрать того, кого  надо,  не  так  легко.
Расскажем о методах отбора, применявшихся  в  былое  время,  и  о  методах
нынешних.
   Раньше (а отчасти  и  теперь)  применялись  метод  британский  и  метод
китайский. Оба они заслуживают  внимания  хотя  бы  потому,  что  принесли
гораздо больше пользы, чем вреда. Британский метод (старого типа)  основан
на личной беседе, в которой соискатель должен  объяснить,  кто  он  такой.
Немолодые джентльмены, сидящие вокруг краснодеревого стола, спрашивают его
имя и фамилию. Предположим, он отвечает: "Джон  Сеймур".  Один  из  членов
комиссии интересуется: "А вы не родственник ли герцогу Сомерсетскому?"  На
это соискатель, скорее всего, ответит: "Нет".  Другой  джентльмен  скажет:
"Тогда, быть может, епископу Вестминстерскому?" Если и здесь ответом будет
"нет", третий джентльмен возопит: "Так _чей_ же  вы  родственник?"  В  том
случае,  когда  соискатель  отвечает:  "Ну,  отец  мой  торгует  рыбой   в
Чипсайде..." - беседу можно считать исчерпанной. Комиссия переглядывается,
один из членов  звонит,  а  другой  говорит  лакею:  "Вывести".  Одно  имя
вычеркивается без обсуждений.  Если  следующим  предстанет  Генри  Молине,
племянник графа Сефтонского, шансы его будут велики  вплоть  до  появления
Джорджа  Говарда,  который  сумеет  доказать,  что  он  -   внук   герцога
Норфолкского.  Комиссия  не  встретит  трудностей,  пока  ей  не  придется
выбирать между третьим сыном баронета и вторым,  хотя  и  побочным,  сыном
виконта. Но и тут можно справиться в  специальной  книге,  так  что  выбор
прост, а нередко и удачен.
   Адмиралтейская разновидность метода (напомним: старого типа) отличается
лишь тем, что выбор ограниченней. На адмиралов  не  действуют  титулы  как
таковые. Им важно, связан ли соискатель с  моряками.  Идеальный  ответ  на
второй вопрос: "Да, адмирал Паркер  -  мой  дядя,  капитан  Фоли  -  отец,
коммодор Фоли - дед.  Мать  моя  -  дочь  адмирала  Харди.  Капитан  Харди
приходится мне дядей. Мой старший брат  -  лейтенант  королевского  флота,
другой мой брат учится в морском училище, а третий ходит  в  матроске".  -
"Так, так, - говорит главный адмирал. - А почему вам  вздумалось  идти  во
флот?" Ответ на этот вопрос практически безразличен,  поскольку  секретарь
уже  отметил  имя  в  списке.  Если  приходится  выбирать  из  двух  таких
соискателей,  какой-нибудь  адмирал  попросит  назвать  номера  такси,  на
которых они приехали. Тот, кто честно ответит: "Не знаю", будет отвергнут,
а тот, кто быстро соврет "23-51", будет принят, как юноша с хваткой. Метод
нередко давал блестящие результаты.
   Британский метод нового типа  выработался  в  девятнадцатом  веке,  как
более уместный для демократической  страны.  Комиссия  живо  интересуется:
"Где учились?" И, услышав ответ: "Хэрроу", "Хейлибери" или "Регби", задает
второй вопрос: "Во что играете?" Хороший соискатель  ответит  на  это:  "Я
играю в теннис за Англию, в крикет за Йоркшир, в регби за клуб "Арлекин" и
в гандбол за "Винчестер".  Тогда  задают  третий  вопрос:  "А  в  поло  не
играли?" - чтобы он не возомнил о себе, хотя и без поло  такой  соискатель
заслуживает внимания. Если же на первый вопрос ответом  будет  "Уиглворт",
беседа не затянется. "Что?!" -  удивится  председатель.  "А  где  это?"  -
вскричат остальные, когда вопрошаемый повторит название. "В Ланкашире",  -
объяснит он, и кто-нибудь для порядка все же спросит насчет игр, но  ответ
"Настольный теннис за Уигэн, велосипедные гонки за Блекпул и  биллиард  за
Уиглворт" окончательно  преградит  ему  путь.  Возможны  нечленораздельные
замечания о наглецах, расходующих чужое время. И этот метод давал неплохие
результаты.
   Китайскому методу (старого типа) подражало в свое время столько  наций,
что  немногие  помнят  теперь  о  его  происхождении.  Метод  сводится   к
письменным испытаниям. Во времена династии Мин экзамен для самых способных
устраивали каждые три года и включал он три трехдневные сессии.  В  первую
сессию соискатель писал три сочинения и поэму в восьми четверостишиях.  Во
вторую он писал пять сочинений на издавна установленные темы. В третью  он
писал пять сочинений об искусстве управления. Тех, кто  все  сдал  успешно
(процента два),  допускали  к  последнему  экзамену,  который  проходил  в
столице. Длился он один день и включал одно сочинение на тему  из  текущей
политики. Выдержавшие этот экзамен могли стать  чиновниками,  и  чем  выше
была отметка, тем выше  было  и  место.  И  эта  система  работала  вполне
успешно.
   Европейцы изучили ее где-то между 1815 и 1830 годом и применили в  1832
году в Ост-Индской компании. В  1854  г.  эффективность  метода  проверила
комиссия с Маколеем во главе и ввела его в Англии на следующий же  год.  В
китайских  испытаниях  была  особенно  важна   их   литературная   основа.
Соискатель доказывал знание классиков, легкость слога (и  в  стихах,  и  в
прозе) и редкую выносливость. Предполагалось, что классическое образование
и литературные способности свидетельствуют о годности к любой  чиновничьей
службе. Предполагалось далее (без сомнения, правильно), что знания научные
не  нужны  нигде,  кроме  науки.  Предполагалось,   наконец,   что   выбор
практически невозможен, если соискатель экзаменуется по разным  предметам.
Никто не в силах решить, сильнее ли один соискатель в геологии, чем другой
в физике, и потому удобно, когда есть возможность сразу  их  провалить.  А
вот когда все пишут греческие или латинские стихи,  достойнейшего  выбрать
нетрудно. Знатоков классической  словесности  отправляли  править  Индией.
Тех, кто послабее,  оставляли  править  Англией.  Самых  слабых  отсеивали
вообще или посылали в колонии. Систему эту нельзя назвать негодной, но она
гораздо  хуже  тех,  о  которых  мы  уже  рассказали.  Во-первых,   нельзя
гарантировать, что лучший знаток классиков  не  окажется  ненормальным,  -
нередко так и  случалось.  Во-вторых,  могло  оказаться,  что  способности
соискателя ограничивались писанием греческих стихов.  Бывало  и  так,  что
экзамен сдавал кто-нибудь другой, а сам соискатель в случае надобности  не
мог написать стишка по-гречески. Таким образом, система больших плодов  не
принесла.
   Однако при всех  своих  недостатках  она  была  плодотворней  любой  из
сменивших ее систем. Современные методы сводятся  к  проверке  умственного
уровня и психологической беседе. Недостаток вышеозначенной проверки в том,
что победители не знают совершенно ничего. Они тратят столько  времени  на
подготовку к тесту, что ничего больше не успевают выучить. Психологическая
беседа приняла в наши дни форму  так  называемого  "испытания  в  гостях".
Соискатель проводит приятный  уик-энд,  а  за  ним  наблюдают.  Когда  он,
споткнувшись о коврик, вскрикнет: "А,  черт!",  наблюдатели,  притаившиеся
поблизости, заносят в записные книжки "неуклюж" или "несдержан".  Вряд  ли
стоит описывать подробно этот метод, но результаты его очевидны  и  весьма
плачевны. Наблюдателям могут угодить лишь скрытные мелочные субъекты  себе
на уме, которые мало говорят и ничего не делают. При таком методе  нередко
из пятисот человек  выбирают  именно  того,  кто  через  несколько  недель
окажется абсолютно непригодным. Без  всякого  сомнения,  этот  метод  хуже
всех.
   Какой же метод применять нам в будущем?  Чтобы  его  найти,  рассмотрим
один малоизвестный вид современной техники отбора.  Переводчиков-китаистов
для министерства иностранных дел приходится искать так редко, что метод их
найма не получил широкой огласки. Предположим,  понадобился  переводчик  и
отбирает его комиссия из пяти человек. Трое из них  -  чиновники,  двое  -
крупные  ученые.  На  столе  перед  ними  лежат  горой  483  заявления   с
рекомендациями.  Все  соискатели  -  китайцы,  все   как   один   окончили
университет  в  Пекине  или  Амое  и  совершенствовались  по  философии  в
американских университетах. Большинство из них служило какое-то  время  на
Формозе.   Некоторые   приложили    фотографии,    другие    осмотрительно
воздержались. Председатель комиссии обращается к тому из  ученых,  который
покрупнее: "Не скажет ли нам доктор Ву, какой соискатель наиболее пригоден
для нас?" Д-р Ву загадочно улыбается и говорит, указывая  на  гору  бумаг:
"Ни один". - "Как же так, - удивляется председатель. - Почему?" -  "Потому
что хороший специалист заявления не подаст. Побоится позора".  -  "Что  же
нам делать?" - спросит председатель. - "Я думаю, - ответит д-р Ву, -  надо
уговорить доктора Лима. Как по вашему, доктор Ли?" - "Да, - отвечает Ли, -
он подошел бы. Но мы, конечно, не  можем  его  сами  просить.  Мы  спросим
доктора Тана, не считает ли он, что доктор Лим согласится". - "Я  не  знаю
доктора Тана, - говорит Ву, - но я знаком с его другом, доктором Воном". К
этой минуте председатель уже не понимает, кто кого будет просить. Но  суть
тут в том, что все заявления выбрасывают в корзину, а речь пойдет  лишь  о
человеке, который заявления не подавал.
   Мы отнюдь не советуем повсеместно принять описанный метод, но делаем из
него полезный вывод: прочие методы  плохи  обилием  соискателей.  Конечно,
существуют простейшие  способы  уменьшить  их  количество.  Сейчас  широко
применяется формула: "Не старше 50, не моложе 20,  и  никаких  ирландцев",
что несколько сокращает число претендентов. Но все же их  остается  много.
Нет никакой возможности выбрать одного из трехсот умелых людей, снабженных
прекрасными характеристиками. Приходится  признать,  что  система  неверна
изначально. Незачем привлекать такую массу народу. Но  никто  об  этом  не
знает, и объявления составлены так, что  они  неизбежно  приманят  тысячи.
Например, сообщают, что освободился высокий пост, так как  занимавшее  его
лицо теперь в палате лордов.  Платят  много,  пенсия  большая,  делать  не
придется ничего, привилегий масса,  побочные  доходы  огромны,  на  службу
ходить не надо, предоставляется служебная машина, командировки можно брать
в любое время. Соискатель должен  представить,  когда  сможет,  копии  (не
оригиналы) трех справок. Что же  выйдет?  Дождем  посыпятся  заявления,  в
основном от умалишенных и от майоров в отставке, наделенных, по их словам,
административными способностями. Остается сжечь их все и начинать сначала.
Легче и выгодней было бы подумать сразу.
   Если же подумать, увидишь, что идеальное  объявление  привлечет  одного
человека, и того именно, кто нужен. Начнем с предельного случая:

   "Требуется акробат, который может пройти по проволоке на высоте  200  м
над бушующим пламенем. Ходить  придется  дважды  в  день,  по  субботам  -
трижды. Плата - 25 фунтов в неделю. Ни пенсии, ни компенсации за увечье не
будет. Явиться лично в цирк "Дикий Кот" от 9 до 10".

   Быть может, слог и не очень хорош, но цель ясна: нужно так уравновесить
риском денежную выгоду, чтобы  не  явилось  больше  одного  соискателя.  О
мелочах тут спрашивать не придется.  Тех  кто  не  очень  ловко  ходит  по
проволоке, объявление не  привлечет.  Незачем  указывать,  что  претендент
должен быть здоровым,  непьющим  и  не  подверженным  головокружению.  Это
поймут без слов. Незачем и  говорить,  что  не  годятся  люди,  страдающие
высотобоязнью. Они и так не придут.  Искусство  тут  в  том,  чтобы  плата
соответствовала опасности. 1000 фунтов в неделю  может  приманить  человек
десять, 15 фунтов не приманят никого. Где-то посередине  -  нужная  сумма,
которая и привлечет того, кто годится. Если придут двое, это  значит,  что
мы завысили цифру.
   Теперь возьмем для сравнения менее редкостный случай:

   "Требуется археолог высокой квалификации, готовый  провести  пятнадцать
лет на раскопках инкских захоронений в поселке  Геенна,  на  Аллигаторовой
реке. По окончании работ обеспечен титул или орден. Пенсия полагается,  но
ни разу не понадобилась. Оклад - 2000  фунтов  в  год.  Заявление  в  трех
экземплярах подавать директору Норокопательного института, Гроб, Иллинойс,
США".

   Здесь и  дурные  и  хорошие  стороны  строго  уравновешены.  Нет  нужды
уточнять, что от соискателя требуются терпение, упорство и смелость.  Сами
условия отсекают всех не обладающих этими свойствами.  Нет  нужды  писать,
что нужен одинокий человек. Нет нужды  оговаривать,  что  он  должен  быть
помешан на раскопках, - никто, кроме  помешанных,  и  не  откликнется.  Их
может быть трое, но для двоих оплата  окажется  слишком  низкой.  Третьего
привлечет  награда.  По-видимому,  если  мы  предложим  орден  св.Михаила,
заинтересуются  двое,  а  если  предложим  орден  Британской  империи,  не
заинтересуется никто. В нашем же случае заявление будет  одно.  Соискатель
не в своем уме, но это неважно. Именно он нам и требуется.
   Вы скажете, что не так уж часто  нужны  акробаты  и  археологи,  обычно
приходится искать людей для менее странных занятий. Это верно, но принципа
это не меняет, только применять его труднее. Предположим, нам потребовался
премьер-министр. В наше время тут прибегнут к выборам, и  результат  будет
ужасен. Если же мы обратимся к сказкам нашего детства, то  узнаем,  что  в
сказочные времена  применялись  более  эффективные  методы.  Когда  король
выбирал мужа для старшей или единственной дочери, а  тем  самым  -  своего
преемника, он придумывал  систему  препятствий,  которые  преодолеет  лишь
достойный.  И  лишь  достойный  останется  живым.  У  королей  той  трудно
определимой поры было все нужное для таких  испытаний.  Волшебники,  бесы,
феи, вампиры, оборотни, гиганты и карлики входили в  число  их  подданных,
земли их были усеяны заколдованными горами и  рощами,  изрезаны  огненными
реками, начинены кладами.  Казалось  бы,  нынешним  правителям  приходится
труднее.  Но  это  еще  вопрос.   Психологи,   психиатры,   психопатологи,
статистики и эксперты не хуже (хотя и не лучше) злых ведьм и  добрых  фей.
Кино, телевидение, радио и рентген не хуже (хотя  и  не  лучше)  волшебных
палочек, хрустальных шаров, скатертей-самобранок  и  плащей-невидимок.  Во
всяком случае, одно другого стоит. Нужно лишь заменить  сказочную  технику
современной, что, как мы убедимся, несложно.
   Первым  делом  мы  устанавливаем,  какими  свойствами  должен  обладать
премьер-министр. В разных случаях свойства эти разные, но все же  их  надо
записать и на их счет договориться. Предположим, вам кажется, что свойства
эти: 1) энергия, 2) смелость, 3) патриотизм, 4) опыт, 5) популярность и 6)
красноречие. Однако любой соискатель найдет  их  у  себя.  Конечно,  можно
осложнить дело, уточнив требования: 4)  _опыт  в  укрощении  львов_  и  6)
_умение красноречиво говорить по-китайски_, но это не наш путь. Мы  хотим,
чтобы нужные качества проявлялись не в особой форме, а в  высшей  степени,
другими словами, чтобы лучший соискатель был _самым_  энергичным,  смелым,
патриотичным, опытным, популярным и красноречивым в стране. Такой  человек
- один, и он-то нам и нужен. Значит, надо составить объявление так,  чтобы
всех других исключить. Выйдет примерно следующее:

   "Требуется премьер-министр Руритании. Рабочие часы - с 4 утра до  11:59
вечера. Соискатель должен выдержать три раунда с чемпионом в тяжелом  весе
(в перчатках). По достижении пенсионного возраста (65 лет)  -  мучительная
смерть во имя родной страны. Если соискатель знает парламентскую процедуру
лишь на 95%, он будет физически уничтожен.  Если  он  соберет  меньше  75%
голосов при проверке  популярности  по  методу  Гэллапа,  он  также  будет
уничтожен. Кроме того, соискатель  должен  обратиться  с  речью  к  съезду
баптистов и склонить их к изучению рок-н-ролла.
   В случае провала будет уничтожен. Явиться в спортклуб (с черного  хода)
19 сентября в 11:15. Перчатки  предоставляются;  кеды,  майка  и  шорты  -
свои".

   Заметьте, что это объявление разом освобождает от хлопот,  связанных  с
анкетами, справками, фотографиями,  рекомендациями  и  списком.  Если  все
написать как следует, придет только один соискатель  и  сможет  сразу  или
почти сразу приступить к работе. А если  не  придет  никто?  Значит,  надо
написать иначе, в чем-то мы завысили требования.  То  же  самое  небольшое
объявление предложим в измененном виде. Например, 95% заменим на 85, 75  -
на 65, а три раунда - на два. И так далее, пока соискатель не придет.
   Предположим, однако, что придут двое или  трое.  Это  покажет,  что  мы
допустили промах в научных  расчетах.  Быть  может,  мы  слишком  занизили
проценты - их должно быть 87 и 66. Как  бы  то  ни  было,  дело  плохо.  В
приемной два, а то и три соискателя. Надо выбирать, а мы не вправе тратить
на это  все  утро.  Можно,  конечно,  начать  испытания  и  отсеять  менее
достойных. Но есть и более быстрый путь. Примем, что у всех троих есть все
нужные  качества.  Остается  прибавить  еще  одно  и  провести  простейшую
проверку. Мы спрашиваем какую-нибудь девицу (машинистку  или  секретаршу):
"Который вам больше нравится?" Она тут же отвечает, и  вопрос  решен.  Нам
возразят, что мы полагаемся здесь на чистую случайность,  как  бы  бросаем
монету.  Это  не  так.  Мы  просто  ввели   новое   качество   -   мужскую
привлекательность.


   ПРЕДСЕДАТЕЛИ И КОМИТЕТЫ, или Коэффициент бесполезности

   Для нашей темы очень важно изучить жизненных цикл комитета, и  поистине
удивительно,  что  наука  комитетология  так  мало   разработана.   Первый
простейший ее принцип гласит, что  комитет  принадлежит  к  царству  живой
природы - он не кристалл,  а  растение.  Комитет  пускает  корни,  растет,
цветет, вянет и умирает, а из семени его в  свой  черед  вырастают  другие
комитеты. Без этого принципа не поймешь структуры и  истории  современного
управления.
   Все знают теперь, что комитеты бывают двух видов: а) те, которые что-то
дают своим членам, и б) те, которые от них только  берут.  Второй  вид  не
слишком важен для нас, и вообще многие сомневаются, причислять  ли  его  к
комитетам. Первый же, более жизнеспособный, дает нам  возможность  выявить
принципы, свойственные комитету как таковому. Корни комитета тем глубже  и
сам он тем солидней, чем больше веса и власти дает он своим членам.  Почти
во  всем  мире  такие  комитеты  зовутся  кабинетами.  В  этой  главе   мы
внимательно рассмотрим кабинеты разных стран и разных времен.
   Взглянув на кабинеты в микроскоп, комитетоведы, историки и даже те, кто
кабинеты формирует, единодушно установили, что идеальное  число  членов  -
пять человек. При таком численном составе кабинет  непременно  приживется.
Два его члена смогут всегда отсутствовать по болезни или по иной  причине.
Пятерых легко собрать, а  собравшись,  они  способны  действовать  быстро,
умело и тихо. Четверым из них можно поручить  финансы,  иностранные  дела,
оборону и правосудие. Пятый, не сведущий ни в  чем,  станет  председателем
или премьером.
   Однако, как ни удобно число пять,  мы  видим,  что  нередко  в  кабинет
входит семь, а то и девять человек. Так бывает почти  везде,  кроме  разве
Люксембурга и Гондураса, и объясняют это тем, что областей  управления  не
четыре, а больше. На самом деле есть  и  другая  причина.  В  кабинете  из
девяти человек  трое  вершат  политику,  двое  поставляют  сведения,  один
напоминает о финансах. Со свободным от дела председателем получается  семь
человек.  Остальные  двое,   по-видимому,   нужны   для   красоты.   Такое
распределение обязанностей впервые обнаружено в Англии около 1639 года, но
нет сомнения в том, что безумная мысль втиснуть в один комитет более  трех
говорунов пришла людям в голову намного раньше. Мы практически  ничего  не
знаем о назначении  двух  молчаливых  членов,  но  у  нас  есть  основания
полагать, что на этой, второй стадии развития кабинет без них работать  не
может.
   На свете есть кабинеты, застрявшие на второй стадии. В  них  по  девять
человек. Однако таких  кабинетов  мало  (мы  вспоминаем  лишь  Коста-Рику,
Эквадор, Северную Ирландию, Либерию, Уругвай и Панаму). В странах побольше
кабинеты разрослись. Туда вошли новые члены, иногда они вроде бы знают еще
что-то нужное, но чаще просто очень вредят, если их в кабинет  не  ввести.
Чтобы их утихомирить, приходится непрестанно с ними советоваться. По  мере
их включения (и успокоения) число членов ползет от десяти к  двадцати.  На
этой, третьей, стадии дела идут много хуже.
   Прежде всего очень трудно собрать столько народу. Один  уезжает  18-го,
другой не вернется до 21-го, третий занят по  вторникам,  четвертый  -  по
утрам. Но  это  еще  не  все.  Когда  их  соберешь,  большинство  окажутся
дряхлыми, усталыми, косноязычными  и  глухими.  Лишь  немногие  из  членов
отбирались с расчетом на то, что они будут  или  могут  приносить  пользу.
Большую часть, скорее всего, ввели,  чтобы  угодить  какой-нибудь  внешней
группировке, и задача их - сообщать своим, как идут дела.  С  секретностью
покончено, и самое скверное то, что членам теперь приходится готовить свои
выступления. Докладчик произносит речь, а потом рассказывает  друзьям  то,
чего в речи не было. Чем крепче утверждаются ненужные  члены,  тем  громче
требуют обойденные группы, чтобы ввели  их  представителей.  Число  членов
переползает в третий десяток. И кабинет вступает  в  четвертую,  последнюю
стадию.
   Когда в кабинете от 20 до 22 членов, он  внезапно  претерпевает  особое
химическое или органическое превращение, природу которого нетрудно  понять
и описать. Пять полезных членов  встречаются  отдельно  и  что-то  решают.
Кабинету практически делать нечего, тем самым в него можно ввести  сколько
угодно  народу.  Лишним  членам  не  понадобится  лишнее  время,  ибо  все
заседания теперь - пустая  трата  времени.  Внешние  группы  довольны,  их
ставленников принимают всех беспрепятственно, и не скоро поймут  они,  что
победа их призрачна. Двери открыты, число членов приближается к 40, растет
дальше. Может оно дорасти и до тысячи. Это уже неважно. Кабинет больше  не
кабинет, и прежние его функции выполняет другое, малое сообщество.
   За историю Англии такой жизненный цикл проворачивался пять раз.  У  нас
нет доказательств, что первый кабинет - Королевская Курия, именуемый  ныне
палатой лордов, - включал когда-то всего пять человек. Мы  впервые  узнаем
об  этом  кабинете,  когда  он  уже   утратил   свою   малочисленность   и
наследственных членов в нем - от 20 до 50. По мере того как он  рос,  сила
его убывала. В 1601 году в нем было около 60 членов, в 1661 - около 140, в
1760 - около 220, в 1850 - около 400, в 1911 - около 650 и в 1952 -  около
850.
   Когда же другой, меньший комитет зародился в  его  утробе?  Примерно  в
1257 году. Члены его назывались лордами Королевского  Совета,  и  было  их
меньше десяти. В 1378 г. их  было  всего  11,  и  столько  же  в  1410.  В
правление Генриха V они вдруг стали плодиться. В 1433 г. их 20, в  1504  -
41, а когда дело дошло до 172, Совет собираться перестал.
   Однако внутри него образовался кабинет  третьего  воплощения  -  Тайный
Совет о девяти членах. В 1540 их стало 20, в 1547 - 29, в 1558 -  44.  Тут
польза его прекратилась, хотя он рос и  дальше.  В  1679  в  нем  было  47
членов, в 1723 - 67, в 1902 - 200, в 1951 - 300.
   В Тайном  Совете  в  свою  очередь  образовался  так  называемый  Совет
кабинета, с успехом перенявший его функции около 1615  года.  Поначалу  он
состоял из 8 членов, в 1700 году - из 12, в 1725 - из 20. Около 1740  года
его сменила выросшая в его лоне группа лиц,  именуемая  просто  кабинетом.
Его развитие будет наглядней в виде таблицы (см. ниже).
   С 1939 года, как мы видим, идет борьба за его спасение,  подобная  той,
которую вели при Елизавете I, чтобы спасти Тайный Совет. В 1940 г. кабинет
еле дышал, а в нем вырисовывался кабинет поменьше (из 5, 7 или 9  членов),
готовый занять его место. Однако не совсем ясно, чем это кончилось. Вполне
возможно, что британский кабинет и сейчас приносит пользу.

   Год ........ 1740 1784 1801 1841 1885 1900 1915
   Число членов .. 5 .. 7 . 12 . 14 . 16 . 20 . 22

   Год ........ 1935 1939 1940 1945 1949 1954
   Число членов . 22 . 23 . 16 . 20 . 17 . 18

   По  сравнению  с  британским   кабинет   США   проявил   исключительную
устойчивость и развиваться не желал. В нем было как раз 5  членов  в  1789
году, всего 7 около 1840, 9 к 1901, 10 к 1913, 11 к 1945 и -  против  всех
обычаев - снова 10 к  1953.  Мы  не  знаем,  продержится  ли  тенденция  к
сокращению, возникшая в 1947 году. Судя по опыту, все пойдет, как  прежде.
Но пока  что  США,  подобно  Гватемале  и  Сальвадору,  отличаются  редкой
малочисленностью кабинета, в котором меньше  министров,  чем  в  кабинетах
Никарагуа или Парагвая.
   Что же творится в прочих странах? В большинстве государств число членов
колеблется от 12 до 20. Мы взяли 60 с небольшим  стран,  и  средняя  цифра
оказалась 16; самые же любимые цифры -  15  (встречается  семь  раз)  и  9
(снова семь). Интереснее всего дело обстоит в Новой Зеландии, где  министр
земледелия, министр лесного хозяйства и министр  по  делам  маори  -  один
человек, отвечающий к тому же за маорийское Кредитное общество и за охрану
природы.  На  новозеландском   банкете   распорядитель   порой   призывает
собравшихся  выслушать  застольную  речь  "заместителя   премьер-министра,
министра здравоохранения, в ведении которого также государственные  ссуды,
перепись населения, реклама, информация и статистика". К счастью, в других
странах эта восточная пышность встречается редко.
   Изучение  британской  истории  показало  нам,  что  кабинет  становится
бесполезным, когда число его членов доходит до 20 или  21.  И  Королевская
Курия, и Королевский Совет, и Тайный  Совет  достигли  этой  цифры,  когда
начался их упадок. Нынешний кабинет до этого числа не  дошел,  удержавшись
на краю пропасти. Отсюда, казалось бы, можно  вывести,  что  кабинеты  или
комитеты,  в  которых  больше  21  члена,  теряют  реальную  власть.   Ряд
комитетоведов  разделяет  эту  точку  зрения.  Другие  полагают,  что  без
вдумчивого исследования нельзя принимать за рубеж  число  21.  Однако  все
согласны в том, что коэффициент бесполезности должен лежать между 19 и 22.
   Попытаемся обосновать эту гипотезу. Чтобы это сделать, необходимо четко
различать факт и теорию, симптом  и  заболевание.  Главный  симптом  ясен:
известно, что, если собралось больше 20 человек, все меняется.  На  разных
концах  стола  идут  разные  разговоры,  и,   чтобы   привлечь   внимание,
выступающий вынужден встать. А встав, он, хотя бы по  инерции,  произнесет
длинную речь. "Господин председатель, -  начнет  он,  -  надеюсь,  я  могу
утверждать, не страшась возражений - ведь опыт  мой  насчитывает  двадцать
пять, а если быть абсолютно точным, все двадцать семь лет, - что мы должны
отнестись к делу исключительно серьезно. Огромная ответственность лежит на
нас, и я лично..."
   Тем временем люди полезные (если они  присутствуют)  пишут  друг  другу
записочки: "Позавтракаем завтра вместе, все обсудим".
   А что ж им делать? Голос жужжит и жужжит. Оратор с таким же успехом мог
бы  говорить  во  сне.  Комитет,  чьим  бесполезнейшим  членом  он  теперь
оказался, значения больше не имеет. Его как бы нет. Он исчез.
   Это ясно. Но причина глубже и нуждается в дальнейшем исследовании.  Нам
неизвестно слишком многое. Какого размера стол и какой  формы?  Сколько  в
среднем лет членам комитета? В  котором  часу  они  собрались?  В  статье,
предназначенной неспециалистам, незачем  воспроизводить  расчеты,  которые
дали возможность вывести в первом приближении  коэффициент  бесполезности.
Достаточно указать, что долгие исследования  в  Институте  комитетоведения
позволили  ученым  вывести  формулу,  одобренную  ныне  почти  повсеместно
крупнейшими специалистами. Заметим, что  авторы  ее  приняли  как  условия
умеренный климат,  кожаные  кресла  и  высокий  уровень  трезвости.  Итак,
формула:

   x = p^v(w-r)/(l+tшd),

   где р - среднее число присутствующих; v - число членов, находящееся под
влиянием внешних групп; w - средний возраст; r - наибольшее расстояние  (в
сантиметрах) между членами; l - число лет, прошедшее  со  дня  образования
кабинета (комитета);  t  -  терпение  председателя,  измеренное  по  шкале
Пибоди; d - среднее кровяное давление трех  старших  по  возрасту  членов,
измеренное незадолго до собрания. Тогда х  -  число  членов,  при  котором
эффективная работа кабинета (комитета) становится практически невозможной.
Это и есть коэффициент бесполезности,  и  величина  его,  как  выяснилось,
лежит между 19,9 и 22,4 (десятые доли  показывают  частичное  присутствие,
т.е. тех, кто посидел и ушел).
   Не следует думать,  однако,  что  наука  комитетоведения  находится  на
высокой  стадии  развития.  Комитетоведы  и  подкомитетоведы  на  это   не
претендуют,  разве  что  испугаются  остаться  без  работы.  Они  всячески
подчеркивают, что исследования их лишь начались, но в скором времени дадут
огромные  результаты.  С  поправкой  на  личную  заинтересованность  (т.е.
вычитая из всего ими сказанного 90%) мы можем все же смело  признать,  что
работы еще много.
   Так, нужно установить оптимальное число членов. Искомая величина  лежит
где-то между тремя (когда невозможно собрать кворум) и 21 (когда  организм
начинает гибнуть). Одна небезынтересная теория предлагает число 8.  Почему
же? Потому что все существующие страны единодушно  его  избегают.  Как  ни
привлекательна эта теория на первый взгляд, против нее  имеется  серьезное
возражение. Именно 8 членов было в Совете кабинета у Карла I.  А  чем  это
для него кончилось!


   ВОЛЯ НАРОДА, или Ежегодное общее собрание

   Все мы знаем, чем отличаются друг от  друга  английские  и  французские
парламентские учреждения и соответственно учреждения, происходящие от них.
Все мы видим, что разница эта никак не связана с национальным  характером,
но проистекает непосредственно от расположения мест. Англичане приучены  к
спортивным играм и, входя в свою палату общин, рады бы заняться чем-нибудь
другим. Им нельзя сыграть в гольф или в теннис, но они могут притвориться,
что политика - такая же игра. Если бы не это, парламент  был  бы  для  них
скучней, чем он есть. И вот  британцы,  ведомые  привычкой,  образуют  две
команды (каждая - с судьей) и дают им биться до изнеможения. Палата  общин
устроена так, что отдельный ее член вынужден принять ту или иную  сторону,
еще не  зная  доводов  или  даже  не  зная,  в  чем  дело.  Он  приучен  с
младенчества играть за своих, что и спасает  его  от  излишних  умственных
усилий. Тихо пробравшись на свое место к концу какой-нибудь речи, он знает
доподлинно, как надо  подыграть.  Если  выступающий  из  его  команды,  он
выкрикнет "Слушайте,  слушайте!",  если  из  чужой,  он  смело  воскликнет
"Позор!" или просто "О!". Попозже, улучив  момент,  он  может  спросить  у
соседа, о чем речь. Но строго говоря, это не нужно. Те, кто  сидит  по  ту
сторону, абсолютно не правы, и все их доводы - чистый вздор.  Те  же,  кто
сидит с ним, преисполнены  государственной  мудрости,  и  речи  их  блещут
убедительностью, умеренностью и красотой.
   Совершенно неважно, в Хэрроу или охотясь за богатыми  невестами  учился
он житейской ловкости, и в той, и в другой школе учат,  когда  надо  бурно
поддерживать, а когда возмущаться. Однако главное в британской  системе  -
расположение мест. Если бы скамьи не располагались  с  двух  сторон  зала,
никто не отличил бы истину от лжи и мудрость от глупости, разве  что  стал
бы слушать. Но слушать  поистине  смешно,  ибо  половина  речей  неизбежно
окажется полной чушью.
   Во Франции сразу совершили ошибку, рассадив народ полукругом,  лицом  к
председателю. Нетрудно представить, что вышло, но представлять и незачем -
это и так все знают. Команд образовать нельзя, и нельзя сказать не слушая,
чей  довод  убедительней.  Есть   еще   одно   неудобство:   все   говорят
по-французски; к счастью, Соединенные Штаты мудро отказались это перенять.
Но французская система достаточно плоха и без  этого.  Вместо  того  чтобы
образовать две стороны - плохую и хорошую - и сразу  знать,  что  к  чему,
французы  наплодили  множество  отдельных  команд.  Когда  на  поле  такая
неразбериха, играть нельзя. Конечно, здесь есть правые  (справа)  и  левые
(слева), что прекрасно. Все же и французы не дошли до того,  чтобы  сажать
всех по алфавиту. Но при  полукруглом  расположении  образуются  тончайшие
оттенки правизны и левизны. Нет и следа нашей четкой разницы между правдой
и неправдой. Один депутат левее, чем месье Такой,  но  правее,  чем  месье
Сякой.  Что  это  нам  дает?  Что  с  этим  делать,  даже  если   говорить
по-английски? Что дает это французам? Ответ один: "Ничего".
   Это известно и без нас. Однако не  все  знают,  что  расположение  мест
чрезвычайно важно и для других собраний и  заседаний,  как  международных,
так и простых. Возьмем, к примеру, конференции круглого стола. Сразу ясно,
что стол квадратный резко изменил  бы  дело,  а  прямоугольный  стол  -  и
подавно. Разница не только в продолжительности и в пылкости споров - форма
стола влияет и на результаты, если они вообще  есть.  Как  известно,  итог
голосования редко  зависит  от  самого  дела.  На  него  влияет  множество
факторов, большая часть которых не  входит  сейчас  в  наше  рассмотрение.
Отметим,  однако,  что  окончательный  исход  зависит  от  голосов  центра
(конечно, это не относится к палате общин, где  центра  нет).  Центральный
блок состоит из следующих элементов:
   1) тех, кому не досталось ни  одной  из  разосланных  заранее  памятных
записок. Они уже за неделю пристают ко всем, кто, по их мнению, придет;
   2) тех, кто слишком  глуп,  чтобы  следить  за  ходом  дела.  Их  легко
опознать, так как они часто спрашивают: "О чем это он?";
   3) глухих. Они сидят, приставив ладонь к уху, и ворчат себе под нос: "А
погромче нельзя?";
   4) тех, кто недавно напился, но пришел (неизвестно зачем), хотя  у  них
страшно болит голова и им все безразлично;
   5) престарелых, которые особенно горды своей свежестью и полагают,  что
этим, молодым, до них далеко. "А я пешком пришел, - шамкают они. - Недурно
для восьмидесяти двух, а?";
   6) слабых духом, которые обещали поддержку и тем и другим и  теперь  не
знают, как быть: воздержаться или сказаться больными.
   Чтобы завоевать голоса центра, надо прежде всего опознать и пересчитать
его членов. Все остальное зависит от мест. Лучше всего сделать  так,  чтоб
заведомо ваши сторонники завели с ними беседу до начала собрания. В беседе
этой поборники вашего дела тщательно избегают упоминания  о  теме  будущих
дебатов. Зато  они  знают  наизусть  ключевые  фразы,  каждая  из  которых
соответствует одной категории центрального блока:
   1. "Только время потратим! Я вот свои бумажки просто выбросил".
   2. "Укачают они нас... Меньше бы слов, а  больше  дела!  Очень  уж  они
умны, по-моему".
   3. "Акустика тут ужасная. И что инженеры смотрят?  Я  почти  ничего  не
слышу. А вы-ы?"
   4. "Нашли помещеньице! Вентиляция испортилась,  что  ли...  Прямо  худо
становится. А вы как?"
   5. "Нет, просто не верится! Скажите, в чем ваш секрет? Что вы едите  на
завтрак?"
   6. "И те правы, и эти...  Не  знаю,  кого  и  поддерживать.  А  вы  что
думаете?"
   Если хорошо разыграть гамбит,  у  каждого  вашего  поборника  завяжется
оживленная беседа, которая поможет ему неназойливо отвести  подопечного  к
месту сборища. Тем временем другой поборник идет в зал прямо  перед  ними.
Проиллюстрируем их  путь  примером.  Предположим,  что  поборник  х  ведет
центриста y к месту, расположенному впереди. Перед ними идет поборник z  и
садится, как бы их не замечая. (Назовем x'а м-р Нагл, y'а м-р Пил,  а  z'а
м-р Тверд.) М-р Тверд поворачивается в другую  сторону  и  кому-то  машет.
Потом наклоняется к кому-то и что-то говорит. И лишь когда Пил уселся,  он
поворачивается к нему и восклицает: "Рад вас видеть!"  Немного  погодя  он
замечает и Нагла и удивляется: "О, Нагл! Вот уж не думал, что вы придете!"
- "Я уже здоров,  -  поясняет  Нагл.  -  Это  была  простуда".  Тем  самым
становится  ясно,  что  это   случайная   и   дружеская   встреча.   Здесь
заканчивается первая фаза операции, в  общем  одинаковая  для  всех  групп
центра.
   Фаза вторая варьируется в зависимости  от  категории.  В  нашем  случае
(четвертая категория) объект воздействия должен быть всецело отстранен  от
дискуссии, для чего нужно внушить ему исподволь, что все уже решено.  Сидя
впереди. Пил почти никого не видит и потому  может  думать,  что  собрание
единодушно.
   - Прямо не знаю, - говорит Нагл, - зачем я пришел. По  пункту  IV  явно
все решено. С кем ни поговори, все за (или против).
   - Удивительно! - говорит Тверд. - Как раз  хотел  это  сказать.  Да,  о
результатах спорить не приходится...
   - Сам я еще не решил, - говорит Нагл. -  У  каждой  стороны  есть  свои
резоны. Но возражать просто глупо. А вы как считаете, Пил?
   - Дело нелегкое, конечно, - говорит Пил. - С одной  стороны,  вроде  бы
они правы... С другой стороны... А как по-вашему, пройдет это дело?
   - Дорогой мой Пил, вам виднее! Вы же сами сейчас сказали, что все  ясно
заранее.
   - Да? Что ж, вроде бы большинство... То есть я имею в виду...
   - Спасибо, Пил, - говорит Тверд. - Я и сам так думаю, но  мне  особенно
дорого ваше мнение. Я его в высшей степени ценю.
   Нагл тем временем беседует вполголоса с кем-то сидящим сзади него. "Как
ваша жена? Вышла уже из больницы?" - спрашивает он. Но, повернувшись снова
к своим, сообщает, что и сзади все единодушны.  Можно  считать,  что  дело
сделано. И так оно и есть, если все пройдет по плану.
   Пока противник готовит  речи  и  поправки,  сторона,  оснащенная  более
высокой техникой, позаботится о том, чтобы каждый центрист оказался  между
двумя ее поборниками. Когда наступит критический  миг,  оба  они  поднимут
руки и он просто не сможет не поднять свою. Если  же  он  к  тому  времени
заснет, что случается с центристами четвертой и пятой категории, руку  его
поднимет сосед справа. Мы уточняем детали лишь затем, чтобы ему не подняли
обе руки сразу, ибо это, как показал опыт, производит плохое  впечатление.
Обеспечив таким образом центральный блок, вы легко проведете  свой  проект
(или  провалите  проект  противника).  Почти  во  всех  спорных  вопросах,
решаемых волей народа, исход  определяют  члены  центра.  Поэтому  незачем
тратить время на произнесение речей. Противник с  вами  не  согласится,  а
свои и так согласны. Остается центр, члены которого речей не слышат,  а  и
услышат - не поймут. Чтобы не беспокоиться  об  их  голосах,  надо,  чтобы
соседи показали им пример. Голосами их может править случай. Насколько  же
лучше, чтобы ими правил замысел!


   ИССЛЕДОВАНИЕ ПРИГЛАШЕННЫХ, или Гостевая формула

   Современную  жизнь  нельзя  вообразить  без  приема.  От  него  зависят
международные, научные и индустриальные конгрессы. Как известно, если хотя
бы раз не устроить прием, конгресс работать не сможет. До  сих  пор  наука
почти не  занималась  ни  функциями,  ни  возможным  использованием  этого
установления. Пора наверстать упущенное.
   Чего мы, строго  говоря,  хотим,  приглашая  сразу  так  много  гостей?
Ответов на этот вопрос немало, так как один и тот же прием  может  служить
разным целям.  Возьмем  наудачу  одну  из  граней  проблемы  и  посмотрим,
насколько ускоряется и  совершенствуется  ее  исследование  с  применением
научных  методов.  Скажем,  надо  определить,  кто   из   гостей   важнее.
Официальный их статус и вес нам  известны.  Но  истинная  их  ценность  не
связана со службой. Сплошь и рядом самые важные люди занимают не такое  уж
высокое положение. Влияние их обнаружится лишь к концу конференции. А  как
бы хорошо знать его сразу, сначала! Этому и  поможет  прием,  назначаемый,
как правило, на вечер второго дня.
   Для  простоты  исследования  примем,  что:  1)  пространство,   занятое
гостями, находится на одном уровне и вход туда  один;  2)  в  приглашениях
сказано, что прием длится два часа, а на самом деле -  два  часа  двадцать
минут; 3) напитки разносят или передают из рук в руки  (при  наличии  бара
исследование  много  трудней).  Как  определить  при  всех   этих   данных
действительное, а не официальное значение гостей?
   Мы знаем ряд фактов, необходимых  для  создания  нашей  теории.  Прежде
всего нам известно направление потока. Прибывших гостей  относит  к  левой
стене. Эта тенденция имеет интересное (отчасти биологическое)  объяснение.
Сердце, по-видимому, расположено слева. Поэтому в старину воины прикрывали
щитом левую часть груди, а оружие соответственно держали  в  правой  руке.
Сражались тогда мечом, носили его в ножнах. Если меч в правой руке,  ножны
- слева; а если ножны слева, невозможно влезть на лошадь справа, разве что
вам надо сесть лицом к хвосту. Садясь же слева, вы, естественно, захотите,
чтобы конь ваш стоял по левой стороне дороги  и  вы  видели,  влезая,  что
творится впереди. Таким образом, левостороннее движение сообразно природе,
а правостороннее (принятое  в  некоторых  отсталых  странах)  противоречит
глубочайшим человеческим инстинктам. Когда не навязывают правил  движения,
вас непременно отнесет влево.
   Кроме того, нам известно, что человек предпочитает стены помещения  его
середине. Посмотрите, например, как заполняется ресторан. Сперва  занимают
столики у левой стены, потом в  конце  зала,  потом  справа,  а  потом,  с
большим  скрипом,  в  центре.  Неприязнь  к  центру  столь   сильна,   что
администрация, не надеясь его заполнить, иногда  не  ставит  там  столиков
вообще, создавая, таким образом, место для танцев.
   Конечно, этот навык можно  перешибить  каким-нибудь  внешним  фактором,
например видом на водопад, собор или снежную вершину в  глубине  зала.  Но
если ничего этого нет, ресторан неукоснительно будет заполняться так,  как
мы указали, - слева направо.  Неприязнь  к  центру  помещения  восходит  к
первобытным временам. Входя в чужую пещеру, троглодит  не  знал,  рады  ли
ему, и хотел в случае чего тут же  опереться  спиной  о  стену,  а  руками
действовать. В центре пещеры он был слишком уязвим. И вот он крался  вдоль
стен, глухо рыча и сжимая дубинку.  Человек  современный,  как  мы  видим,
ведет себя примерно так же, только рычит он потише и дубинки у  него  нет.
Во время приема помещение заполняется по тем же правилам: гостей относит к
стене, которой они, правда, не касаются.
   Если мы соединим  теперь  два  известных  нам  факта  -  крен  влево  и
шараханье от центра, - мы получим биологическое объяснение всем известного
феномена, т.е. поймем, почему людской поток движется по  часовой  стрелке.
Конечно, случаются и водовороты  (дамы  кидаются  прочь  от  тех,  кто  им
неприятен, или устремляются к тем, кого совсем не терпят), но  в  основном
движение идет именно так. Люди важные, те, кто в буквальном  смысле  слова
"на плаву", находятся в самой середине  русла.  Они  не  вырываются  ни  в
сторону, ни вперед, ни назад. Те, кто присох к стене и беседует с  хорошим
знакомым, интереса не представляют. Те, кто забился в угол, робки и  слабы
духом. Те, кого вынесло на середину зала, чудаки или дураки.
   Изучим теперь время прибытия. Есть все  основания  полагать,  что  люди
стоящие придут когда надо. Они не окажутся  среди  тех,  кто,  преувеличив
длительность пути, явился за десять минут до начала. Они не окажутся среди
тех, кто забыл завести часы и вбежит, задыхаясь, к концу. Нет. Те, кто нам
нужен, придут именно тогда, когда надо. Когда же надо  прийти?  Время  это
определяется двумя факторами. Во-первых, нечего являться, пока  некому  на
вас смотреть. Во-вторых, нечего являться, когда  другие  важные  люди  уже
ушли (а они  непременно  уходят  еще  куда-нибудь).  Отсюда  следует,  что
отрезок времени начинается по меньшей  мере  через  полчаса  после  срока,
указанного в приглашении, и завершается по меньшей мере за  час  до  конца
приема. Границы эти позволяют  нам  вывести  формулу:  оптимальный  момент
отстоит от указанного в билете  времени  ровно  на  сорок  пять  минут  (к
примеру, это будет 7:15, если прием назначен на 6:30). Казалось  бы,  дело
сделано, проблема решена.  Ученый  вправе  сказать:  "Возьмите  хронометр,
смотрите на двери и  собирайте  материал".  Однако  опытный  исследователь
отнесется к такому решению с незлобивой иронией. Кто может поручиться, что
гость, прибывший в 7:15, стремился именно к этому? А вдруг он хотел прийти
в 6:30, но долго плутал? А вдруг он думал, что уже 8? А вдруг  его  вообще
не приглашали и шел он не  сюда?  Итак,  хотя  люди  ценные  действительно
явятся между 7:10 и 7:20, из этого не следует, что всякий явившийся в  это
время ценен.
   Именно здесь нам  надо  прибегнуть  к  эксперименту.  Наиболее  уместна
техника, принятая в гидравлических лабораториях. Желая узнать,  как  будет
течь вода у быков проектируемого моста,  ученый  возьмет  большое  стекло,
установит на нем модель  моста  и  пустит  по  стеклу  воду,  подкрашенную
красным. Затем он снимает все это на кинопленку, видит, как  идут  цветные
потоки. Нам бы тоже было удобно пометить как-то заведомо  ценных  людей  и
снимать их с галереи. Казалось бы, это нелегко. Однако выяснилось,  что  в
одной из британских колоний гостей уже переметили.
   Дело в том, что какой-то губернатор, лет сто назад, хотел чтобы мужчины
носили на балах не белые, а черные фраки.  Это  ему  не  удалось,  как  ни
подбадривал он их своим примером; купцы, банкиры и юристы не  согласились,
но  правительственным  чиновникам  согласиться  пришлось.   Так   родилась
тенденция, живая по сей день. Люди, занимающие  высокий  правительственный
пост, - в черном, все прочие же - в белом. Там, в колонии,  чиновники  еще
играют большую роль и ученым нетрудно было  проследить  с  галереи  за  их
движением. Более того, удалось их снять, причем  пленка  подтвердила  нашу
теорию и помогла нам сделать еще одно  открытие.  Внимательное  наблюдение
непреложно доказало, что черные являлись от 7:10 до 7:20 и шли по  часовой
стрелке, избегая углов, не касаясь стены и чуждаясь  середины,  -  все  по
теории. Но было замечено и новое, неожиданное явление. Достигнув  дальнего
правого угла примерно за полчаса, они топтались там минут десять, а  потом
стремительно шли к выходу. Мы долго и пристально  рассматривали  пленки  и
поняли наконец в чем дело. Мы пришли  к  заключению,  что  заминка  нужна,
чтобы прочие важные лица успели прийти, другими словами, явившийся в  7:10
просто поджидает тех, кто явится  к  7:20.  Важные  лица  остаются  вместе
недолго. Им надо одно:  чтобы  их  увидели.  Доказав  таким  образом  свое
присутствие, они начинают исход, который заканчивается полностью к 8:15.
   Результаты  наших   наблюдений   применимы,   по-видимому,   к   любому
сообществу, и формулой пользоваться  очень  легко.  Чтобы  найти  поистине
важных людей, разделим (мысленно) пространство зала на равные  квадраты  и
обозначим их, слева направо, буквами от А до F, а  от  входа  до  конца  -
цифрами  от  1  до  8.  Час  начала  обозначим  через  Н.  Как   известно,
длительность приема равна Н+140. Теперь найти поистине важных людей ничего
не стоит. Ими будут те, кто собрался в квадрате  Е7  между  Н+75  и  Н+90.
Самый важный стоит посреди квадрата.
   Само собой разумеется, правило это ценно лишь до тех пор, пока никто  о
нем не  знает.  Поэтому  считайте  данную  главу  секретной  и  никому  не
показывайте. Люди, изучающие нашу науку, должны держать все это при  себе,
а простой публике ее читать незачем.


   ВЫСОКАЯ ФИНАНСОВАЯ ПОЛИТИКА, или Точка безразличия

   В высокой финансовой политике разбирается два типа людей:  те,  у  кого
очень много денег, и те, у кого нет ничего. Миллионер прекрасно знает, что
такое  миллион.  Для  прикладного  математика  или   профессора-экономиста
(живущих, конечно, впроголодь) миллион фунтов так же реален,  как  тысяча,
ибо у них никогда не было ни того, ни другого.  Однако  мир  кишит  людьми
промежуточными, которые не разбираются в миллионах, но к тысячам привыкли.
Из них и состоят в основном финансовые комиссии. А  это  порождает  широко
известное,  но  еще  не  исследованное  явление  -  так  называемый  закон
привычных  сумм:  время  потраченное   на   обсуждение   пункта,   обратно
пропорционально рассматриваемой сумме.
   В сущности, нельзя сказать, что закон этот не исследован.  Исследования
были, но принятый  метод  себя  не  оправдал.  Ученые  придавали  излишнее
значение порядку обсуждаемых вопросов и почему-то решили, что больше всего
времени тратится на первые семь пунктов, а дальше  все  идет  само  собой.
Годы исследований ушли впустую, так как  основная  посылка  была  неверна.
Теперь мы установили, что порядок пунктов играет в лучшем случае подсобную
роль.
   Чтобы добиться полезных результатов, забудем обо всем, что до  сих  пор
делалось. Начнем с самого начала и постараемся разобраться в том,  как  же
работает финансовая  комиссия.  Чтобы  простому  читателю  было  понятней,
представим это в виде пьесы.

   Председатель. Переходим к пункту 9. Слово  имеет  наш  казначей  мистер
Мак-Дуб.
   М-р Мак-Дуб. Перед вами,  господа,  смета  на  строительство  реактора,
представленная в приложении Н доклада подкомиссии. Как  видите,  профессор
Мак-Пуп одобрил и план, и расчеты. Общая стоимость - до 10 млн.  долларов.
Подрядчики Мак-Фут и Мак-Ярд считают, что работу можно закончить к  апрелю
1963 года. Наш консультант  инженер  Мак-Вор  предупреждает,  однако,  что
строительство затянется  по  меньшей  мере  до  октября.  С  ним  согласен
известный  геофизик  доктор  Мак-Грунт,  который  полагает,  что  на   дне
строительной площадки придется подсыпать земли. Проект главного корпуса  -
в приложении IX, чертежи реактора - на столе. Если члены  комиссии  сочтут
нужным, я с удовольствием дам более подробные разъяснения.
   Председатель. Спасибо  вам,  мистер  Мак-Дуб,  за  исключительно  ясное
изложение дела. Попрошу членов комиссии высказать свое мнение.

   Тут остановимся и подумаем, какие у них могут быть мнения. Примем,  что
в комиссии одиннадцать человек, включая  председателя,  но  не  секретаря.
Четверо из них (включая председателя) не знают, что такое реактор. Трое не
знают, зачем он нужен. Из тех  же,  кто  это  знает,  лишь  двоим  хоть  в
какой-то степени понятно, сколько он может  стоить,  -  м-ру  Ною  и  м-ру
Брусу. Оба они способны что-нибудь сказать.  Позволим  себе  предположить,
что первым выскажется м-р Ной.

   М-р Ной. М-да, господин председатель... Что-то я не  очень  верю  нашим
подрядчикам и консультантам. Вот если бы мы спросили  профессора  Сима,  а
подряд заключили с фирмой "Давид и  Голиаф",  было  бы  как-то  спокойнее.
Мистер Дан не стал бы отнимать у нас времени, он сразу  определил  бы,  на
сколько затянутся работы, а мистер Соломон сказал бы нам  прямо,  надо  ли
подсыпать земли.
   Председатель. Все мы, конечно, ценим рвение мистера Ноя, но уже  поздно
приглашать новых консультантов. Правда, главный контракт еще не  подписан,
но уже  израсходованы  очень  крупные  суммы.  Если  мы  не  согласимся  с
оплаченными советами, нам придется платить еще столько же.  (Одобрительный
гул.)
   М-р Ной. Я прошу все же внести мои слова в протокол.
   Председатель. Конечно,  конечно!  Кажется,  мистер  Брус  хочет  что-то
сказать?

   Как раз м-р Брус - чуть ли не единственный - разбирается в вопросе.  Он
мог бы многое сказать. Ему подозрительна  цифра  10  млн.  -  слишком  она
круглая. Он сомневается в том, что  нужно  сносить  старое  здание,  чтобы
расчистить место для подъезда к участку. Почему так много  денег  отпущено
на "непредвиденные обстоятельства"? И кто такой, в сущности,  этот  Грунт?
Не его ли год назад привлекала к суду нефтяная компания? Но Брус не знает,
с чего начать. Если он сошлется на чертежи, прочие в  них  не  разберутся.
Придется объяснить, что такое реактор, а все на  это  обидятся.  Лучше  уж
ничего не говорить.

   М-р Брус. Мне сказать нечего.
   Председатель. Кто-нибудь еще  хочет  выступить?  Так,  хорошо.  Значит,
можно считать, что проект и смета приняты? Спасибо. Вправе ли я  подписать
контракт от вашего имени? (Одобрительный гул.) Спасибо. Перейдем к  пункту
10.

   Не считая нескольких секунд, когда все шуршали бумагами и чертежами, на
пункт 9 ушло ровно две с половиной минуты. Собрание  идет  хорошо.  Однако
некоторым как-то не по себе. Они  беспокоятся  о  том,  не  очень  ли  они
сплоховали при обсуждении реактора. Сейчас уже поздно вникать в проект, но
хорошо бы показать, пока все не кончилось, что и они не дремлют.

   Председатель. Пункт 10. Сарай для  велосипедов  наших  служащих.  Фирма
"Кус и Черви", подрядившаяся выполнить работу, предполагает,  что  на  это
уйдет 350 фунтов. Планы и расчеты перед вами, господа.
   М-р Туп. Нет, господин председатель, это много. Я вот вижу,  что  крыша
тут - алюминиевая. А не дешевле ли будет толь?
   М-р Груб. Насчет цены я согласен с мистером Тупом, но крыть,  по-моему,
надо оцинкованным железом. На мой взгляд, можно уложиться в 300 фунтов,  а
то и меньше.
   М-р Смел. Я пойду дальше, господин председатель. Нужен ли  вообще  этот
сарай? Мы и так слишком много делаем для сотрудников. А им все  мало!  Еще
гаражи потребуют...
   М-р Груб. Нет, я не согласен с мистером Смелом. По-моему, сарай  нужен.
А вот что касается материалов и расценок...

   Дебаты идут как по маслу. 350 фунтов всем легко представить,  и  всякий
может вообразить велосипедный сарай. Обсуждение длится пять минут,  причем
иногда  удается  сэкономить   полсотни   фунтов.   Под   конец   участники
удовлетворенно вздыхают.

   Председатель.   Пункт   11.   Закуски   для   собраний    Объединенного
благотворительного комитета. 35 шиллингов в месяц.
   М-р Туп. А что они там едят?
   Председатель. Кажется, пьют кофе.
   М-р Груб. Значит, в год выходит... Так, так... 21 фунт?
   Председатель. Да.
   М-р Смел. Бог знает что! А нужно ли это? Сколько они времени заседают?

   Споры  разгораются  еще  сильней.  Не  в  каждой  комиссии  есть  люди,
отличающие толь от жести, но все знают, что такое кофе,  как  его  варить,
где купить и покупать ли вообще. Этот пункт  займет  час  с  четвертью,  к
концу которого собравшиеся потребуют у секретаря новых данных и  перенесут
обсуждение вопроса на следующее заседание.
   Уместно спросить, займет ли еще больше времени  спор  о  меньшей  сумме
(скажем, в 10 или в  5  фунтов).  Этого  мы  не  знаем.  Однако  осмелимся
предположить, что ниже какой-то суммы все пойдет наоборот, так  как  члены
комиссии снова не смогут ее представить. Остается установить величину этой
суммы. Как мы видели, переход от двадцатифунтовых споров (час с четвертью)
к десятимиллионным (две с половиной  минуты)  очень  резок.  Исключительно
интересно определить границу перепада. Более того,  это  важно  для  дела.
Представим, например, что нижняя точка безразличия находится на уровне  15
фунтов. Тогда докладчик,  представляя  на  обсуждение  цифру  "26",  может
подать ее собравшимся в виде  двух  сумм:  14  фунтов  и  12  фунтов,  что
сохранит комиссии и время и силы.
   Мы еще не решаемся  делать  окончательные  выводы,  но  есть  основания
полагать,  что  нижняя  точка  равняется  сумме,  которую  рядовому  члену
комиссии  не   жаль   проиграть   или   отдать   на   благотворительность.
Исследования, проведенные на бегах и в молельнях, помогут полнее  осветить
проблему. Много труднее вычислить верхнюю точку. Ясно одно: на 10  млн.  и
на 10 фунтов  уходит  равное  количество  времени.  Мы  не  можем  считать
совершенно точной указанную длительность (две с половиной  минуты),  но  и
та, и другая сумма действительно занимают в среднем от двух до  четырех  с
половиной минут.
   Предстоит еще много исследований, но  результаты  их  по  опубликовании
вызовут огромный интерес и принесут практическую пользу.


   ХИЖИНА РАДИ "ПАККАРДА", или Формула преуспеяния

   Читателям, знакомым  с  популярными  статьями  по  антропологии,  будет
интересно узнать, что в недавнее время  исследования  охватили  совершенно
новую область. Обычно антропологом зовется тот, кто проводит шесть  недель
или шесть месяцев (а порой и шесть  лет)  среди,  скажем,  племени  бу-бу,
проживающего на озере Гад, а вернувшись к  цивилизации,  немедленно  пишет
книгу о половой жизни и суевериях дикарей. Когда в твои дела вечно  лезут,
жить очень трудно, и все племя крестится, надеясь, что антропологи утратят
к нему интерес. Обычно так оно и бывает. Но племен  пока  что  достаточно.
Книги множатся, и, когда  последние  дикари  займутся  покоя  ради  пением
гимнов, на растерзание останутся еще жители городских трущоб. К  ним  тоже
непрестанно суются с вопросами, камерами и диктофонами, а что о них пишут,
все  мы  знаем.  Новое  направление  в  науке   отличается   не   техникой
исследования, но его объектом. Антропологи новейшей школы не  интересуются
дикими, а на бедных у них нет времени. Они работают среди богачей.
   Экспедиция, о которой мы сейчас расскажем и в которую входил сам автор,
провела предварительные исследования  среди  греческих  судовладельцев,  а
потом несколько подробней ознакомилась с нравами и бытом арабских  шейхов,
по землям которых проходит нефтепровод. Прервав эту работу по политическим
и  иным  причинам,  экспедиция  отправилась   в   Сингапур   к   китайским
миллионерам. Там мы и столкнулись с так называемой  проблемой  лакея,  там
услышали и о "китайском собачьем барьере". На ранних стадиях опроса мы  не
знали, что это такое. Мы не знали даже, одно это явление или  два.  Однако
мы удачно воспользовались первым же ключом к решению загадки.
   Ключ этот попал нам в руки, когда мы находились во  дворце  самого  Дай
День-гу. Обернувшись к дворецкому, который показывал нам коллекцию изделий
из нефрита, д-р Лезли воскликнул: "А говорят, он раньше был простым кули!"
На что загадочный китаец ответил: "Только кули  может  стать  миллионером.
Только кули может быть кули. Только очень богатый человек может  позволить
себе жить, как богатый". Эти таинственные, скупые слова  и  послужили  нам
отправной точкой. Результаты  исследования  изложены  в  докладе  Лезли  и
Терзайля  (1956),  но  мы  считаем  возможным  популярно  сообщить  о  них
читателю. Опуская чисто технические подробности, приступим к рассказу.
   До  определенной  черты,  как  выяснилось,   проблема   кули-миллионера
достаточно проста. Китайский кули живет в хижине из  пальмовых  листьев  и
съедает чашку риса в день. Когда он вырывается наверх -  скажем,  начинает
торговать вразнос орехами, - он живет все так же и там же. Поднявшись  еще
выше - скажем, продавая ворованные  велосипедные  части,  -  он  жизни  не
меняет. Благодаря этому у него остаются деньги и он  может  пустить  их  в
ход. Девять кули из десяти пустят их не туда и прогорят. Десятому повезет,
или он окажется умнее. Однако хижины он не покинет и есть  он  будет  рис.
Рассмотрим это подробнее, чтобы изучить технику успеха.
   В Америке рано или поздно будущий миллионер  наденет  галстук.  По  его
словам, без этого ему  не  станут  доверять.  Придется  ему  и  переехать,
исключительно (по его же словам) для престижа. На самом же деле галстук он
надевает для жены, а переезжает для дочери. У  китайцев  женщин  держат  в
строгости, и богатеющий кули как был, так и останется при хижине  и  рисе.
Факт этот общеизвестен и допускает два толкования. Во-первых, дом его, как
он ни плох, принес ему удачу. Во-вторых, дом  получше  привлечет  сборщика
налогов. Итак, богатеющий китаец живет, где жил. Часто он  сохраняет  свою
хижину до самой смерти, хотя бы как контору. Он  так  с  ней  связан,  что
переезд знаменует глубочайшую перемену в его жизни.
   Переезжая, он прежде всего спасается от тайных обществ,  шантажистов  и
гангстеров. Скрыть богатство от сборщика налогов  не  так  уж  трудно,  но
скрыть его от тех, с кем ведешь дела, практически невозможно.  Как  только
разнесется слух о его преуспеянии, люди начнут  гадать,  на  какую  именно
сумму его можно растрясти. Все  это  известно,  но  прежние  исследователи
поспешно решали, что такая сумма лишь одна. На самом деле их три: одну  он
заплатит, если его похитить и потребовать выкуп; другую - если  пригрозить
позорящей   статьей   в   газете;   и   третью   -   если   попросить   на
благотворительность (не дать он постесняется).
   Мы решили установить, каких  размеров  (в  среднем)  должна  достигнуть
первая сумма, чтобы исследуемый переселился из  хижины  в  дом  с  высоким
забором и свирепой собакой. Именно это и называется "преодоление собачьего
барьера". По мнению социологов, наступает оно тогда, когда выкуп  превысит
расходы на собаку.
   Примерно в это же время преуспевающий  китаец  покупает  "шевроле"  или
"паккард". Нередко, однако, он покупает машину, еще живя в  хижине.  Народ
привык видеть дорогой автомобиль перед лачугой и  особенно  не  волнуется.
Явление это до сих пор полностью не объяснено. Если  понадобилась  машина,
казалось бы, купи такую же плохую, как  дом.  Однако  по  еще  неизвестным
причинам китайское преуспеяние выражается прежде всего в никеле, обивке  и
модели. А машина уже вызовет к жизни колючую проволоку, решетку,  засов  и
собаку. Перелом произошел. Если собаковладелец еще не платит  налогов,  он
должен хотя бы объяснить, почему у него  для  этого  слишком  мало  денег.
Предположим, он сумеет  не  дать  гангстерам  миллионного  выкупа,  но  от
шантажистов он уже не отвертится. Он  должен  приготовиться  к  тому,  что
журналисты будут угрожать ему позорными статьями в  сомнительных  газетах.
Он должен приготовиться к тому, что те же журналисты придут к  нему  через
неделю собирать на каких-нибудь сирот.  Он  должен  привыкнуть  к  визитам
профсоюзных  деятелей,  предлагающих,  и  не  безвозмездно,  предотвратить
нежелательные для него беспорядки среди рабочих.  В  сущности,  он  должен
смириться с тем, что доходы его уменьшатся.
   В задачи наши входило собрать подробные сведения о  собаковладельческой
фазе китайской деловой карьеры. В определенном отношении это было  трудней
всего. Некоторые виды знаний приобретаются лишь  ценою  порванных  брюк  и
разбитых  локтей.  Теперь,  когда  все  позади,  мы  гордимся   тем,   что
бестрепетно шли на любой риск. Однако сумму выкупа удалось установить  без
полевых исследований. Ее знают все и часто с немалой точностью упоминают в
прессе. Примечательно, что разница между максимумом и  минимумом  довольно
мала. Сумма эта не ниже 5000 долларов и не выше 200.000.  Она  никогда  не
опускается до 2000 и не поднимается до  500.000.  Несомненно,  чаще  всего
амплитуда ее много меньше. Дальнейшие исследования  покажут,  что  следует
считать средней суммой.
   Если мы принимаем, что нижний предел выкупа равняется побочным доходам,
мы имеем такое же право принять, что верхний его предел - все,  что  можно
вытянуть из самого богатого похищенного. Однако самых богатых не  похищают
никогда. По-видимому, есть предел, за которым китаец обретает иммунитет  к
шантажу. На этой последней  фазе  он  не  скрывает,  а  подчеркивает  свое
богатство, показывая  всем,  что  он  уже  достиг  иммунитета.  Ни  одному
участнику нашей экспедиции не удалось узнать, как достигают этого предела.
Нескольких ученых просто вывели из клуба  миллионеров,  где  они  пытались
собрать сведения. Установив, что вопрос как-то связан с количеством  слуг,
лакеев, секретарей и помощников (которых на этой стадии очень много),  они
окрестили его "проблемой лакея" и успокоились.
   Однако не надо думать, что нет надежд на решение  проблемы.  Мы  знаем,
например, что выбирать придется между двумя объяснениями,  а  быть  может,
оба принять. Одни полагают, что у слуг есть оружие и пробиться сквозь  них
нельзя. Другие склоняются к мнению, что миллионер покупает целиком  тайное
общество, против которого не посмеет выступить ни  одна  шайка.  Проверить
первую теорию (организовав хороший  налет)  сравнительно  нетрудно.  Ценою
жизни-другой можно точно доказать, верна  она  или  нет.  Чтобы  проверить
вторую, нужно больше ума и больше смелости. После всего, что претерпели от
собак  наши  сотрудники,  мы  не  считали  себя  вправе   заняться   этими
исследованиями. У нас не хватало для этого людей и денег. Однако теперь мы
получили пособие от одного треста и надеемся вскоре добиться истины.
   В предварительном сообщении мы  не  коснулись  и  другой  загадки:  как
спасаются китайцы от сборщика налогов. Все  же  нам  удалось  узнать,  что
западные методы применяются здесь очень редко.  Как  известно,  на  Западе
прежде всего стараются установить примерный срок обычной  проволочки  (или
ОП, как мы говорим  в  своем  кругу),  то  есть  узнать,  сколько  времени
проходит между тем, как управление получит  письмо,  и  тем,  как  оно  им
займется. Точнее говоря, речь идет  о  времени,  за  которое  ваша  бумага
пробьется со дна ящика на самый верх. Примем, что ОП = 27  дням.  Западный
человек для  начала  напишет  письмо  и  спросит,  почему  он  не  получил
извещения о размере налога.  В  сущности,  писать  он  может  что  угодно.
Главное для него - знать, что его бумажка окажется внизу всей кучи.  Через
двадцать пять дней он напишет  снова,  спрашивая,  почему  нет  ответа  на
первое письмо, и дело его, чуть  не  выплывшее  наверх,  снова  отправится
вниз. Через 25 дней он  напишет  снова...  Таким  образом,  его  делом  не
займутся никогда. Поскольку всем нам известен этот метод и его успехи,  мы
решили было, что он известен и китайцам.  Но  обнаружили,  что  здесь,  на
Востоке,  невозможно  предсказать  ОП.  Погода  и  степень  трезвости  так
меняются, что в государственных  учреждениях  не  установится  наш  мерный
ритм. Следовательно, китайский метод не можем зависеть от ОП.
   Подчеркнем: решения проблемы еще нет.  У  нас  есть  только  теория,  о
ценности  которой  судить  рано.  Выдвинул  ее  один   из   наших   лучших
исследователей, и пока что это лишь гениальная  догадка.  По  этой  теории
китайский миллионер не ждет извещения, а сразу посылает  сборщику  налогов
чек, скажем, на 329 долларов 83 цента. В сопроводительной записке он скупо
ссылается на предыдущее письмо и на деньги, выплаченные наличными.  Маневр
этот выводит из строя  налогосборочную  машину,  а  когда  приходит  новое
письмо, где миллионер извиняется и  просит  вернуть  23  цента,  наступает
полный развал. Служащие так измучены и смущены,  что  не  отвечают  ничего
восемнадцать месяцев, а тут приходит новый чек - на 167 долларов 42 цента.
При таком ходе дел,  гласит  теория,  миллионер,  в  сущности,  не  платит
ничего, а инспектор по налогам попадает в  лечебницу.  Хотя  доказательств
еще нет, теория заслуживает внимания. Во всяком случае, можно проверить ее
на практике.


   НОВОЕ ЗДАНИЕ, или Жизнь и смерть учреждений

   Всякий, кто изучает устройство учреждений, знает,  как  определить  вес
должностного лица. Сосчитаем, сколько к нему ведет дверей, сколько у  него
помощников  и  сколько  телефонов,  прибавим  высоту  ворса  на  ковре  (в
сантиметрах) и получим формулу, годную почти повсеместно. Однако мало  кто
знает, что, если речь идет об учреждении, числа эти применяются иначе: чем
они больше, тем оно хуже.
   Возьмем, к примеру, издательство. Известно, что издатели любят работать
в развале и скудости. Посетителя, ткнувшегося в двери,  попросят  обогнуть
дом сзади, спуститься куда-то вниз и подняться  на  три  пролета.  Научный
институт помещается чаще всего в полуподвале чьего-то бывшего дома, откуда
шаткий дощатый переход ведет к железному сараю в бывшем саду. А кто из нас
не знает, как устроен обычно международный аэропорт? Выйдя из самолета, мы
видим  (слева  или  справа)  величественное  здание  в  лесах  и  идем  за
стюардессой в крытый толем  сарай.  Мы  и  не  ждем  ничего  иного.  Когда
строительство закончится, аэродром перенесут в другое место.
   Вышеупомянутые учреждения при всей своей пользе и активности  прозябают
в таких условиях, что мы  бываем  рады  прийти  туда,  где  все  удобно  и
красиво. Входная дверь, стеклянная с  бронзой,  окажется  в  самом  центре
фасада. Ваши начищенные  ботинки  тихо  ступят  на  блестящий  линолеум  и
пройдут по нему до бесшумного лифта.  Умопомрачительно  томная  секретарша
проговорит что-то алыми  губками  в  снежно-белую  трубку,  усадит  вас  в
хромированное  кресло  и  улыбнется,  чтобы  скрасить  неизбежные   минуты
ожидания. Оторвав взор от глянцевитых страниц журнала, вы увидите  широкие
коридоры, уходящие к секторам А, Б и  С,  и  услышите  из-за  всех  дверей
мерный гул упорядоченного труда. И вот, утопая по щиколотку  в  ковре,  вы
долго идете к столу, на котором в безупречном  порядке  разложены  бумаги.
Немигающий  директорский  взгляд  завораживает  вас,   Матисс   на   стене
устрашает, и вы понимаете, что здесь-то, наконец, работают по-настоящему.
   И ошибаетесь. Наука доказала, что административное здание может достичь
совершенства только к тому времени, когда учреждение  приходит  у  упадок.
Эта, казалось бы, нелепая мысль основана на исторических и археологических
исследованиях. Опуская чисто  профессиональные  подробности,  скажем,  что
главный метод заключается в следующем: ученые  определяют  дату  постройки
особенно удачных зданий, а потом исследуют и сопоставляют эти данные.  Как
выяснилось, совершенное устройство - симптом упадка.  Пока  работа  кипит,
всем не до того. Об идеальном расположении комнат начинают  думать  позже,
когда главное сделано. Совершенство - это завершенность, а завершенность -
это смерть.
   Например, туристу, ахающему в Риме перед собором  св.Петра  и  дворцами
Ватикана, кажется, что все эти здания удивительно  подходят  к  всевластию
пап. Здесь, думает он, гремели анафемы  Иннокентия  III,  отсюда  исходили
повеления Григория VII. Но, заглянув в путеводитель,  турист  узнает,  что
поистине могущественные папы властвовали задолго  до  постройки  собора  и
нередко жили при этом совсем не здесь. Более того,  папы  утратили  добрую
половину власти еще тогда,  когда  он  строился.  Юлий  II,  решивший  его
воздвигнуть, и Лев X, одобривший эскизы Рафаэля, умерли за  много  лет  до
того, как ансамбль принял свой сегодняшний вид. Дворец папской  канцелярии
строился до 1565 года, собор освятили в 1626, а колоннаду доделали к 1667.
Расцвет папства был позади, когда планировали эти  совершенные  здания,  и
мало кто помнил о нем, когда их достроили.
   Нетрудно доказать, что это не исключение. Так обстояло дело и  с  Лигой
Наций. На Лигу возлагали большие надежды с 1920 по 1930 год. Году в  33-м,
не позже, стало ясно, что опыт не удался. Однако воплощение его  -  Дворец
Наций - открыли только в 1937-м. Дворец хорош,  все  в  нем  продуманно  -
здесь есть и секретариат, и большие залы, и малые, есть и кафе. Здесь есть
все, что может измыслить мастерство, кроме самой Лиги. К  этому  году  она
практически перестала существовать.
   Нам возразят, что Версальский дворец  действительно  воплотил  в  камне
расцвет царствования Людовика XIV. Однако факты воспротивятся и тут.  Быть
может, Версаль и дышит победным духом эпохи, но достраивали его к ее концу
и  даже  захватили  немного  следующее  царствование.  Дворец  строился  в
основном между 1669 и 1685 годами. Король стал наезжать туда с 1682  года,
когда работы еще шли. Прославленную спальную он занял в 1701-м, а  часовню
достроили еще через девять лет. Постоянной королевской резиденцией  дворец
стал лишь с 1756 года. Между тем почти все победы Людовика XIV относятся к
периоду до 1679 года, наивысшего расцвета  его  царствование  достигает  к
1682-му, а упадок начинается с 1685  года.  Как  выразился  один  историк,
король, переезжая сюда, "уже подписал  приговор  своей  династии".  Другой
историк говорит, что "дворец... был достроен  именно  к  той  поре,  когда
власть Людовика стала убывать". А третий косвенно поддерживает их, называя
1685-1713 годы "годами упадка". Словом, ошибется тот, кто представит себе,
как Тюренн мчится из Версаля навстречу победе. С исторической точки зрения
вернее вообразить, как  нелегко  было  здесь,  среди  всех  этих  символов
победы, тем, кто привез весть о поражении при Бленхейме. Они буквально  не
знали куда девать глаза.
   Упоминание о Блейхейме, естественно, переносит  наши  мысли  к  другому
дворцу,  построенному  для  прославленного  Мальборо.  Он  тоже   идеально
распланирован, на сей раз -  для  отдохновения  национального  героя.  Его
героические  пропорции,  пожалуй,  говорят  скорее  о  величии,   чем   об
удобствах, но именно этого и хотели зодчие. Он поистине воплощает легенду.
Он поистине создан для того, чтобы старые соратники  встречались  здесь  в
годовщину победы. Однако, представляя себе эту встречу, мы должны помнить,
как ни жаль, что ее быть не могло. Герцог никогда не жил во дворце и  даже
не видел его достроенным. Жил он в Холивелле, неподалеку от Сент-Олбена, а
в городе у него был  особняк.  Умер  он  в  Виндзор-Лодже.  Соратники  его
собирались в палатке. Дворец долго строили не из-за сложности плана  (хотя
в сложности ему не откажешь), но потому, что герцог был в беде, а два года
и в изгнании.
   А как обстоят дела с монархией, которой он служил? Когда археолог будет
рыскать по раскопкам  Лондона,  как  рыщет  нынешний  турист  по  садам  и
галереям Версаля, развалины Бэкингемского дворца  покажутся  ему  истинным
воплощением могущества английских королей. Он проведет  прямую  и  широкую
улицу от арки Адмиралтейства до его ворот. Он воссоздаст и двор, и большой
балкон, думая при этом о  том,  как  подходили  они  монарху,  чья  власть
простиралась до самых дальних уголков земли. Да и  современный  американец
вполне может поахать при мысли о гордом Георге III, у которого была  такая
пышная резиденция. Однако мы снова  узнаем,  что  поистине  могущественные
монархи обитали не здесь, а  в  Гринвиче,  Кенилворте  или  Уайт-холле,  и
жилища их давно исчезли. Бэкингемский дворец строил Георг IV.  Именно  его
архитектор, Джон Нэш, повинен в том, что звалось в ту  пору  "слабостью  и
неотесанностью вкуса". Но жил Георг IV  в  Брайтоне  или  Карлтон-хаузе  и
дворца так  и  не  увидел,  как  и  Вильгельм  IV,  приказавший  завершить
постройку. Первой переехала туда королева Виктория в 1837 году и вышла там
замуж в 1840-м. Она восхищалась дворцом недолго. Мужу ее  больше  нравился
Виндзор, она же сама полюбила Бэлморал и  Осборн.  Таким  образом,  говоря
строго, великолепие  Бэкингемского  дворца  связано  с  позднейшей,  чисто
конституционной монархией -  с  тем  самым  временем,  когда  власть  была
передана парламенту.
   Тут  естественно  спросить,  не  нарушает  ли  правила  Вестминстерский
дворец,  где  собирается  палата  общин.  Без  сомнения,  спланирован   он
прекрасно, в нем можно и заседать, и совещаться, и спокойно  готовиться  к
дебатам, и отдохнуть, и подкрепиться, и даже выпить чаю на террасе. В этом
удобном  и  величественном  здании   есть   все,   чего   может   пожелать
законодатель. Казалось бы,  уж  оно-то  построено  во  времена  могущества
парламента. Но даты и тут не утешат  нас.  Парламент,  в  котором  -  один
другого лучше - выступали Питт и Фоке, сгорел по несчастной случайности  в
1854 году, а до того славился своими неудобствами не меньше,  чем  блеском
речей. Нынешнее здание начали строить в 1840 году, готовую часть заняли  в
1852-м. В 1860  году  умер  архитектор  и  строительство  приостановилось.
Нынешний свой вид здание приняло к 1868 году. Вряд ли можно счесть простым
совпадением  то,  что  с  1867  года,   когда   была   объявлена   реформа
избирательной системы, начался упадок парламента, и  со  следующего,  1868
года,  законы  стал  подготавливать  кабинет   министров.   Звание   члена
парламента быстро теряло свой  вес,  и  "только  депутаты,  не  занимавшие
никаких государственных постов, еще играли хоть  какую-то  роль".  Расцвет
был позади.
   Зато по мере увядания парламента расцветали министерства.  Исследования
говорят нам, что министерство по делам Индии работало лучше  всего,  когда
размещалось в гостинице. Еще показательнее сравнительно недавние изменения
в  министерстве  колоний.  Британски  империя  крепла  и  ширилась,  когда
министерство  это  (с  тех  пор  как  оно  вообще  возникло)  ютилось   на
Даунинг-стрит. Начало новой колониальной политики совпало  с  переездом  в
специальное здание.  Случилось  это  в  1875  году,  и  удобные  помещения
оказались прекрасным фоном для бед англо-бурской войны. Во времена  второй
мировой войны министерство обрело новую жизнь. Перебравшись во временное и
очень неудобное помещение на Грэйт-Смит-стрит, где должно было  находиться
что-то церковное, оно развило бурную  деятельность,  которая,  несомненно,
закончится, как только для него построят здание. Одно хорошо - строить его
еще не начали.
   Однако всем этим случаям далеко  до  Нового  Дели.  Никогда  еще  нашим
архитекторам  не  доводилось  планировать  такой  огромной   столицы   для
управления таким огромным народом. О том, что ее решено создать,  сообщили
на имперском дурбаре в 1911 году, когда на престол Великого Могола  взошел
Георг V.  Сэр  Эдвин  Латьенс  начал  работать  над  проектом  британского
Версаля. Замысел был  прекрасен,  детали  -  умны  и  уместны,  чертежи  -
блестящи, размах - грандиозен. Но по мере воплощения проекта  власть  наша
над Индией слабела. За Актом об управлении Индией  1909  года  последовало
многое: покушение на жизнь вице-короля в 1912 году, Акт 1917  года,  отчет
Монтегю - Челмсфорда (1918) и реализация их предложений (1920). Лорд Ирвин
переехал в свой дворец в 1929 году - именно тогда, когда партия  Индийский
Национальный Конгресс потребовала независимости  и  открылась  конференция
круглого стола, и за год  до  того,  как  началась  кампания  Гражданского
Неповиновения. Можно, хотя и утомительно, вести рассказ  до  самого  ухода
англичан, показывая, как  точно  каждая  фаза  их  поражения  совпадала  с
очередной архитектурной победой.  В  конце  концов  удалось  построить  не
столицу, а мавзолей.
   Упадок британского империализма начался со всеобщих выборов 1906  года,
на которых победили либеральные и полусоциалистические идеи. И потому  вас
не удивит, что именно эта дата высечена в нетленном  граните  над  дверями
военного министерства. Битвой при Ватерлоо удавалось руководить из  тесных
комнаток на Хорс-Гардз-Парад. План захвата Дарданелл был принят в красивых
и просторных залах. Неужели прекрасно распланированное здание Пентагона  в
Арлингтоне, штат  Вирджиния,  подтвердит  наше  правило?  Не  хотелось  бы
усматривать особый смысл в том, что здание это - у кладбища;  но  подумать
об этом стоит.
   Конечно,  влиятельный  читатель  не  может  продлить   дни   умирающего
учреждения, мешая ему переехать в новое  здание.  Но  у  него  есть  шансы
спасти тех, кто только еще встает на  путь  погибели.  Теперь  то  и  дело
возникают учреждения с полным набором начальства, консультантов и служащих
и со специально построенным зданием. Опыт показывает, что такие учреждения
обречены. Совершенство убьет их. Им некуда пустить  корни.  Они  не  могут
расти, так как уже выросли. Они и цвести не могут,  а  плодоносить  -  тем
более. Когда мы встречаем такой  случай  -  например,  здание  ООН,  -  мы
умудренно и печально качаем головой, прикрываем простыней труп и  неслышно
выходим на воздух.


   НЕПРИЗАВИТ, или Болезнь Паркинсона

   Куда ни взгляни, мы  видим  учреждения  (административные,  торговые  и
научные), где высшее  начальство  изнывает  от  скуки,  просто  начальство
оживляется, только подсиживая друг друга, а рядовые сотрудники тоскуют или
развлекаются сплетнями. Попыток тут мало, плодов - никаких.  Созерцая  эту
печальную картину, мы думаем, что сотрудники бились до конца и сдались  по
неизбежности. Однако недавние  исследования  показали,  что  это  не  так.
Большинство  испускающих  дух  учреждений  долго   и   упорно   добивалось
коматозного состояний. Конечно, это результат  болезни,  но  болезнь,  как
правило, не развивается сама собой. Здесь, заметив первые ее признаки,  ей
всячески  помогали,  причины  ее  углубляли,  а  симптомы  приветствовали.
Болезнь  эта  заключается  в  сознательно  взлелеянной  неполноценности  и
зовется  непризавитом.  Она  встречается  гораздо  чаще,  чем  думают,   и
распознать ее легче, чем вылечить.
   Как и велит логика, опишем ее ход с начала до конца. Затем расскажем об
ее симптомах и научим ставить диагноз. В завершение  поговорим  немного  о
лечении, о котором, однако, знают мало  и  вряд  ли  что-нибудь  узнают  в
ближайшем будущем, ибо английская  медицина  интересуется  не  этим.  Наши
ученые-врачи довольны, если опишут симптомы и найдут причину. Это французы
начинают с леченья, а потом, если зайдет речь, спорят о  диагнозе.  Мы  же
будем  придерживаться  английского  метода,  который  куда  научней,  хотя
больному от этого не легче. Как говорится, движение все, цель ничто.
   Первый  признак  опасности  состоит  в  том,  что   среди   сотрудников
появляется человек,  сочетающий  полную  непригодность  к  своему  делу  с
завистью к чужим успехам. Ни то, ни  другое  в  малой  дозе  опасности  не
представляет, эти  свойства  есть  у  многих.  Но  достигнув  определенной
концентрации  (выразим  ее  формулой  N3Z5),  они  вступают  в  химическую
реакцию.  Образуется  новое  вещество,  которое  мы  назовем  непризавием.
Наличие его определяется по  внешним  действиям,  когда  данное  лицо,  не
справляясь со своей работой, вечно суется  в  чужую  и  пытается  войти  в
руководство. Завидев это смешение непригодности и зависти, ученый покачает
головой  и  тихо  скажет:  "Первичный,  или  идиопатический,  непризавит".
Симптомы его, как мы покажем, не оставляют сомнения.
   Вторая стадия болезни наступает тогда, когда носитель заразы хотя бы  в
какой-то степени прорывается к власти. Нередко все начинается прямо с этой
стадии, так как носитель сразу занимает  руководящий  пост.  Опознать  его
легко по упорству, с которым он выживает тех, кто способнее его, и не дает
продвинуться тем, кто может оказаться  способней  в  будущем.  Не  решаясь
сказать: "Этот Шрифт чересчур умен", он говорит: "Умен-то он умен, да  вот
благоразумен ли? Мне больше нравится Шифр". Не решаясь опять-таки сказать:
"Этот Шрифт меня забивает", он говорит: "По-моему, у Шифра больше здравого
смысла".  Здравый  смысл   -   понятие   любопытное,   в   данном   случае
противоположное уму, и означает оно преданность рутине. Шифр  идет  вверх,
Шрифт - еще куда-нибудь, и штаты постепенно  заполняются  людьми,  которые
глупее начальника, директора или председателя. Если он второго сорта,  они
будут третьего и позаботятся о том, чтобы их подчиненные были  четвертого.
Вскоре все станут соревноваться в глупости и притворяться еще глупее,  чем
они есть.
   Следующая (третья) стадия наступает, когда во  всем  учреждении,  снизу
доверху, не встретишь и капли разума. Это и будет коматозное состояние,  о
котором мы говорили в первом абзаце. Теперь учреждение можно смело считать
практически мертвым. Оно может пробыть в этом состоянии лет двадцать.  Оно
может тихо рассыпаться. Оно может и выздороветь, хотя таких случаев  очень
мало. Казалось бы, нельзя выздороветь, без  лечения.  Однако  это  бывает,
подобно тому как многие живые организмы вырабатывают нечувствительность  к
ядам, поначалу для  них  смертельным.  Представьте  себе,  что  учреждение
опрыскали ДДТ, уничтожающим,  как  известно,  все  живое.  Какие-то  годы,
действительно,  все  живое  гибнет,  но  некоторые  индивиды  вырабатывают
иммунитет. Они скрывают свои  способности  под  личиной  как  можно  более
глупого  благодушия,  и  опрыскиватели   перестают   узнавать   способных.
Одаренный индивид преодолевает  внешнюю  защиту  и  начинает  продвигаться
вверх. Он слоняется по комнатам, болтает о гольфе, глупо хихикает,  теряет
нужные бумаги, забывает имена и ничем  ни  от  кого  не  отличается.  Лишь
достигнув высокого положения, он сбрасывает личину и является миру, словно
черт в сказочном спектакле.  Начальство  верещит  от  страха:  ненавистные
качества проникли прямо к ним, в святая святых. Но делать уже нечего. Удар
нанесен, болезнь отступает, и вполне возможно, что учреждение  выздоровеет
лет за десять. Однако такие случаи  редки.  Обычно  болезнь  проходит  все
вышеописанные стадии и оказывается неизлечимой.
   Такова  болезнь.  Теперь  посмотрим,  по  каким  симптомам   можно   ее
распознать. Одно дело - описать воображаемый очаг  заразы,  известной  нам
изначально, и совсем другое - выявить ее на фабрике, в казарме, в  конторе
или  в  школе.  Все  мы  знаем,  как  рыщет  по  углам  агент  по  продаже
недвижимости, присмотревший  для  кого-нибудь  дом.  Рано  или  поздно  он
распахнет чулан или ударит ногой по плинтусу и воскликнет: "Труха!"  (Если
он дом продает, он постарается отвлечь вас прекрасным видом из окна, а тем
временем обронит ключи от чулана.) Так и во всяком учреждении - специалист
распознает симптомы непризавита на самой ранней его стадии.  Он  помолчит,
посопит, покачает головой, и всем станет ясно, что он  понял.  Как  же  он
понял? Как узнал, что зараза  уже  проникла?  Если  присутствует  носитель
заразы, диагноз поставить легче, но он ведь может быть в  отпуске.  Однако
запах его остался. А главное, остался его след во фразах такого рода:  "Мы
на многое не замахиваемся. Все равно за всеми  не  угонишься.  Мы  тут,  у
себя, между прочим, тоже делаем дело, с нас довольно". Или: "Мы вперед  не
лезем. А этих, которые лезут, и слушать противно. Все им работа да работа,
уж не знают, как выслужиться".  Или,  наконец:  "Вот  кое-кто  из  молодых
выбился вперед. Что ж,  им  виднее.  Пускай  продвигаются,  а  нам  и  тут
неплохо. Конечно, обмениваться людьми или  там  мыслями  -  дело  хорошее.
Только к нам оттуда, сверху, ничего стоящего не перепало. Да  и  кого  нам
пришлют? Одних уволенных. Но мы ничего, пусть присылают. Мы  люди  мирные,
тихие, а свое дело делаем, и неплохо..."
   О чем говорят эти фразы? Они  ясно  указывают  на  то,  что  учреждение
сильно занизило свои возможности. Хотят тут мало,  а  делают  еще  меньше.
Директивы    второсортного    начальника     третьесортным     подчиненным
свидетельствуют о мизерных целях и  негодных  средствах.  Никто  не  хочет
работать лучше, так  как  начальник  не  смог  бы  управлять  учреждением,
работающим с  полной  отдачей.  Третьесортность  стала  принципом.  "Даешь
третий сорт!" - начертано золотыми  буквами  над  главным  входом.  Однако
можно заметить, что сотрудники еще не забыли о  хорошей  работе.  На  этой
стадии им не по себе, им как бы стыдно, когда упоминают о передовиках.  Но
стыд этот недолговечен. Вторая стадия наступает быстро.  Ее  мы  сейчас  и
опишем.
   Распознается она по главному симптому: полному  самодовольству.  Задачи
ставятся несложные, и потому сделать  удается,  в  общем,  все.  Мишень  в
десяти ярдах, и попаданий много. Начальство добивается того, что намечено,
и становится очень важным. Захотели - сделали! Никто уже не помнит, что  и
дела-то не было. Ясно одно: успех полный, не то что у этих, которым больше
всех надо. Самодовольство растет, проявляясь во фразах: "Главный у  нас  -
человек серьезный и, в сущности, умный. Он лишних слов не тратит,  зато  и
не ошибается". (Последнее замечание верно по отношению ко  всем  тем,  кто
вообще ничего не делает.) Или: "Мы умникам не верим. Тяжело с ними, все им
не так, вечно они что-то выдумывают.  Мы  тут  трудимся,  не  рыпаемся,  а
результаты - лучше некуда". И наконец: "Столовая у нас прекрасная.  И  как
они ухитряются так кормить буквально за гроши? Красота,  а  не  столовая!"
Фразы  эти  произносятся  за  столом,  покрытым  грязной   клеенкой,   над
несъедобным безымянным месивом,  в  жутком  запахе  мнимого  кофе.  Строго
говоря, столовая говорит нам больше, чем само учреждение. Мы вправе быстро
судить о доме, заглянув в уборную (есть ли там бумага); мы вправе судить о
гостинице по судочкам для масла и уксуса; так и об  учреждении  мы  вправе
судить по столовой. Если стены  там  темно-бурые  с  бледно-зеленым;  если
занавески малиновые (или их просто нет); если нет и цветов;  если  в  супе
плавает перловка (а быть может, и  муха);  если  в  меню  одни  котлеты  и
пудинг, а сотрудники тем не менее в восторге - дело плохо.  Самодовольство
достигло той степени, когда бурду принимают за  еду.  Это  предел.  Дальше
идти некуда.
   На  третьей,  последней  стадии   самодовольство   сменяется   апатией.
Сотрудники больше не хвастают и не сравнивают себя с другими.  Они  вообще
забыли, что есть другие  учреждения.  В  столовую  они  не  ходят  и  едят
бутерброды, усыпая столы крошками. На доске висит  объявление  о  концерте
четырехлетней давности. Табличками служат багажные ярлыки, фамилии на  них
выцвели, причем на дверях Брауна написано "Смит", а на Смитовых  дверях  -
"Робинсон".  Разбитые  окна  заклеены  неровными   кусками   картона.   Из
выключателей бьет слабый, но неприятный ток.  Штукатурка  отваливается,  а
краска  на  стенах  пузырится.  Лифт  не  работает,  вода  в  уборной   не
спускается. С застекленного потолка падают  капли  в  ведро,  а  откуда-то
снизу доносится вопль голодной кошки. Последняя стадия  болезни  развалила
все. Симптомов так много и они так явственны,  что  опытный  исследователь
может обнаружить их по телефону. Усталый голос  ответит:  "Алло,  алло..."
(что может быть беспомощней!) -  и  дело  ясно.  Печально  качая  головой,
эксперт кладет трубку. "Третья стадия, - шепчет он. - Скорее всего, случай
неоперабельный". Лечить поздно. Можно считать, что учреждение скончалось.
   Мы описали болезнь изнутри, а потом  снаружи.  Нам  известно,  как  она
начинается, как идет, распространяется и распознается. Английская медицина
большего  и  не  требует.  Когда  болезнь  выявлена,  названа,  описана  и
заприходована, английские врачи  вполне  довольны  и  переходят  к  другой
проблеме. Если спросить у них о лечении, они удивятся и посоветуют  колоть
пенициллин, а потом (или прежде) вырвать все зубы. Сразу ясно, что это  не
входит в круг их интересов. Уподобимся мы им или подумаем о том, можно  ли
что-нибудь сделать? Несомненно,  еще  не  время  подробно  обсуждать  курс
лечения, но не бесполезно указать в самых общих чертах направление поиска.
Оказывается, возможно установить некоторые принципы. Первый из них гласит:
больное учреждение излечить себя не может. Мы знаем,  что  иногда  болезнь
исчезает сама собой, как сама собой появилась, но случаи эти  редки  и,  с
точки зрения специалиста,  нежелательны.  Любое  лечение  должно  исходить
извне. Хотя человек и может удалить у себя аппендикс под местным наркозом,
врачи этого не любят. Тем  более  не  рекомендуется  самим  делать  другие
операции.  Мы  смело  можем  сказать,  что  пациент  и  хирург  не  должны
совмещаться в одном лице. Когда болезнь в учреждении зашла  далеко,  нужен
специалист, иногда - крупнейший из крупных, сам  Паркинсон.  Конечно,  они
много берут, но тут не до экономии. Дело идет о жизни и смерти.
   Другой принцип гласит, что первую стадию можно лечить  уколами,  вторая
чаще всего требует хирургического вмешательства, а третья пока неизлечима.
В былое время  прописывали  капли  и  пилюли.  Но  это  устарело.  Позднее
поговаривали о психологических методах, но  это  тоже  устарело,  так  как
многие психоаналитики оказались сумасшедшими.  Век  наш  -  век  уколов  и
операций, и науке о болезнях  учреждений  нельзя  отставать  от  медицины.
Установив первичное заражение, мы автоматически наполняем шприц, и  решить
нам надо одно: что в нем будет, кроме воды. Конечно, что-нибудь  бодрящее,
но что именно? Очень сильно действует Нетерпимость, но ее нелегко достать,
и опасность в ней большая.  Добывают  ее  из  крови  армейских  старшин  и
содержит она два элемента: 1) "а можно  и  получше"  (МП)  и  2)  "никаких
оправданий" (НО). Введенный в  больное  учреждение  носитель  Нетерпимости
сильно встряхивает его, и под его  влиянием  оно  может  пойти  войной  на
источник  заразы.  Способ  этот  хорош,  но   не   обеспечивает   стойкого
выздоровления.  Иными  словами,  не  дает  гарантии,  что   зараза   будет
извергнута.  Собранные  сведения  показывают,  что  лекарство  это  просто
пришибет болезнь, зараза затаится и будет  ждать  своего  часа.  Некоторые
видные специалисты полагают, что курс надо повторять, но другие опасаются,
как бы это не вызывало раздражения, почти столь же вредоносного, как  сама
болезнь. Таким образом, Нетерпимость надо применять с осторожностью.
   Есть  лекарство  и  помягче  -  так  называемое   Вышучивание.   Однако
применение его туманно, действие - нестойко, а эффект мало изучен. Вряд ли
есть основания его опасаться, но излечение не гарантировано. Как известно,
у больного непризавитом сразу образуется толстая шкура, которую смехом  не
пробьешь. Быть может, укол изолирует инфекцию, и то хорошо.
   Отметим в завершение, что  некоторую  пользу  приносило  такое  простое
лекарство, как Выговор. Но и здесь есть трудности. Лекарство это действует
сразу, но может вызвать потом обратный эффект. Приступ активности сменится
еще большим безразличием, а зараза не исчезнет. По-видимому,  лучше  всего
смешивать  Выговор  с  Нетерпимостью,  Вышучиванием  и  еще  какими-то  не
известными нам субстанциями. К  сожалению,  такая  смесь  до  сих  пор  не
изготовлена.
   Вторая   стадия   болезни,   на   наш   взгляд,   вполне   операбельна.
Читатели-медики, вероятно, слышали  об  операциях  Катлера  Уолпола.  Этот
замечательный хирург просто удалял пораженные  участки  и  тут  же  вводил
свежую кровь, взятую от схожих организмов. Иногда это удавалось, иногда  -
скажем честно - и нет. Оперируемый может не выйти из  шока.  Свежая  кровь
может не прижиться, даже если ее смешать со старой. Однако, что ни говори,
лучшего метода нет.
   На  третьей  стадии  сделать  нельзя  ничего.  Учреждение   практически
скончалось. Оно может обновиться, лишь переехав  на  новое  место,  сменив
название и всех сотрудников. Конечно, людям экономным захочется  перевезти
часть старых сотрудников, хотя бы для  передачи  опыта.  Но  именно  этого
делать нельзя. Это верная гибель - ведь заражено все. Нельзя брать с собой
ни людей, ни вещей, ни  порядков.  Необходим  строгий  карантин  и  полная
дезинфекция. Зараженных сотрудников надо снабдить хорошими  рекомендациями
и направить в наиболее ненавистные вам учреждения, вещи и дела  немедленно
уничтожить, а здание застраховать и поджечь. Лишь когда все выгорит дотла,
можете считать, что зараза убита.


   ПЕНСИОННЫЙ ВОЗРАСТ, или Пора отставки

   Из проблем, рассмотренных в этой книге, проблему ухода в отставку  надо
оставить напоследок. Многие комиссии пытались выяснить, что думают люди об
этой  проблеме,  но  ответы  были  удручающе  сварливыми,   а   советы   -
расплывчатыми,  путаными  и  туманными.   Возраст   вынужденной   отставки
варьируется от 55 до 75 лет, причем все решения  одинаково  произвольны  и
ненаучны. Любую цифру, подброшенную вам обычаем  или  случайностью,  можно
защищать с одинаковым успехом. Там, где на  пенсию  увольняют  в  65  лет,
поборники этой системы всегда докажут, что ум и силы начинают  иссякать  в
62. Казалось бы, вот и ответ, если бы там, где на пенсию уходят в 60,  вам
не сообщили, что люди теряют хватку годам к 57. Те же, кто  увольняется  в
55, начинают идти под гору в 52.  Словом,  если  мы  обозначим  пенсионный
возраст через Р, точка перелома исчисляется по формуле Р-3, независимо  от
числового значения Р. Явление это  примечательно,  но  никак  не  помогает
установить пенсионный возраст.
   Однако величина Р-3 показывает нам,  что  ученые  шли  до  сих  пор  по
неверному пути. Нередко говорят, что люди стареют в разное время, кто -  в
50, а кто - и в 90. Это так, но и это не дает нам ничего. Истина же в том,
что при исчислении пенсионного возраста надо исходить не из возраста  того
человека, о чьей отставке идет речь (лица х), а из возраста его  преемника
(лица у). Как всем известно, на своем славном  служебном  пути  х  пройдет
следующие фазы:

   1. Пору готовности (G).
   2. Пору благоразумия (В) = G + 3.
   3. Пору выдвижения (V) = В + 7.
   4. Пору ответственности (О) = V + 5.
   5. Пору авторитета (А) = О + 3.
   6. Пору достижений (D) = А + 7.
   7. Пору наград (N) = D + 9.
   8. Пору важности (W) = N + 6.
   9. Пору мудрости (М) = W + 3.
   10. Пору тупика (Т) = М + 7.

   Вся шкала определяется числовым значением  G.  Этот  чисто  технический
термин ни в коей мере не означает, что человек в возрасте G  действительно
готов к своей работе. Архитекторы, например, держат что-то вроде экзамена,
но редко обнаруживают знания, необходимые для первой фазы (не говоря уже о
всех последующих). G - это возраст, в котором данное  лицо  начинает  свой
профессиональный путь после долгих лет  учения,  принесших  пользу  только
тем, кто преподавал ему за деньги. При G=22 лицо х достигнет Т лишь  к  72
годам. Исходя из его собственных возможностей нет оснований  выгонять  его
до 71. Но дело, как мы уже знаем, не в нем, а в лице у, его преемнике. Как
соотносятся их возрасты? Точнее, сколько лет должно быть лицу х,  когда  у
поступит на службу?
   Всесторонне изучив проблему, мы пришли к выводу, что возрастная разница
между х и у равна пятнадцати  годам.  (Таким  образом,  сын  редко  бывает
прямым преемником отца.) Если исходить  из  этой  цифры,  при  G  =  22  у
достигнет D (поры достижений) к 47 годам, когда х'у еще только 62.  Именно
тут и происходит перелом. Доказано, что  у,  зажимаемый  х'ом  вместо  фаз
6-10, проходит иные, новые фазы, как то:

   6. Пору краха (К) = А + 7.
   7. Пору зависти (Z) = К + 9.
   9. Пору смирения (S) = Z + 4.

   Другими словами, когда х'у исполняется 72, 57-летний у  входит  в  пору
смирения. Если х уйдет, он  не  сможет  его  заменить,  так  как  смирился
(отзавидовав свое) с жалкой участью. Случай опоздал ровно на десять лет.
   Пора краха наступает в разное время (это  зависит  от  фактора  G),  но
распознать ее легко. Тот, кому не дали  права  принимать  важные  решения,
начинает считать важными все свои решения.  Он  вечно  проверяет,  так  ли
подшиты бумаги, очинены ли карандаши, открыты ли (или  закрыты),  окна,  и
пишет  чернилами  разных  цветов.  Пору  зависти  узнают  по   настойчивым
напоминаниям о себе. "В конце концов,  я  еще  что-то  значу!",  "Со  мной
никогда не посоветуются", "z ничего  не  умеет".  Но  пора  эта  сменяется
смирением. "Мне почести не нужны...", "z'a зовут в правление, а мне и  тут
хорошо, хлопот меньше", "Если бы меня повысили, когда бы я в гольф играл?"
Существует мнение, что эта пора характеризуется также интересом к  местной
политике.  Однако  теперь  доказано,  что  местной  политикой   занимаются
исключительно при несчастном браке. Но и по  другим  симптомам  ясно,  что
человек, не ставший начальством к 46 годам,  никогда  уже  ни  на  что  не
пригодится.
   Таким образом, необходимо убрать х'а  к  60,  когда  он  еще  прекрасно
работает. Поначалу будет хуже, но, если этого не сделать, его некем  будет
заменить, когда наступит истинная пенсионная пора.  И  чем  ценнее  х  как
работник, чем дольше он останется на посту, тем  безнадежней  эта  задача.
Непосредственные его подчиненные будут слишком стары  и  прочно  привыкнут
повиноваться. Они смогут только  не  пускать  тех,  кто  помоложе,  и  это
удастся  им  так  хорошо,  что  преемника  не  будет  долгие  годы,   пока
непредвиденный кризис не породит его. Итак, делать нечего. Если х не уйдет
вовремя, учреждение сильно пострадает. Как же его убрать?
   В этом вопросе, как и во многих, современная  наука  не  подкачала.  Мы
отказались от грубых методов прошлого. Прежде  члены  правления  начинали,
например, беззвучно переговариваться на заседании - один  шевелит  губами,
другой издалека кивает - и председатель вскорости решал, что  он  глохнет.
Но теперь у нас  новая,  более  эффективная  техника.  Метод  зиждется  на
дальних перелетах и заполнении так называемых форм. Исследования показали,
что нервное истощение,  свойственное  современному  человеку,  обусловлено
именно этими занятиями. Если загрузить  ими  в  достаточной  мере  важного
чиновника,  он  очень  скоро  заговорит  об  уходе.  Африканские   племена
уничтожали своих  вождей  по  истечении  должного  срока  или  при  первых
признаках дряхлости. В наши дни крупному деятелю предлагают поехать в июне
на конференцию в Хельсинки, в июле - на конгресс в Аделаиду и в августе  -
на съезд в Оттаву, причем каждое из мероприятий  длится  недели  три.  Его
убеждают, что престиж министерства или фирмы зависит от  этой  поездки,  а
если послать кого-нибудь другого, прочие  участники  смертельно  обидятся.
Ему дадут возможность вернуться в промежутках на службу, и всякий раз ящик
его будет набит бумагами ("формами"), которые непременно  надо  заполнить.
Одни формы связаны с самим путешествием, другие  -  с  визами  и  квотами,
прочие - с налогами. Когда, вернувшись  из  Оттавы,  он  ставит  последнюю
подпись, ему вручают программу новых конференций: в Маниле  (сентябрь),  в
Мексике (октябрь) и в Квебеке (ноябрь). К декабрю  он  заметит,  что  годы
дают себя знать. В январе сообщит, что собрался в отставку.
   Суть этой техники в том, чтобы конференции происходили как можно дальше
одна от другой и с большими перепадами климата. Тихое морское  путешествие
абсолютно исключается. Во всех  случаях  должен  быть  только  самолет!  О
маршрутах думать не надо: все  они  планируются  так,  чтобы  удобно  было
почте, а не пассажирам. Можно смело положиться  на  то,  что  вылет  будет
назначен на 2:50 утра (посадка в 1:30, сдать багаж к 24:45), а прибытие  -
на  3:10  утра  через  день.  Однако  самолет  непременно   задержится   и
приземлится не раньше 3:57, так что пассажиры пройдут таможню  и  бюро  по
иммиграции лишь к 4:35. Когда летишь на запад, приходится завтракать  раза
три. Когда же летишь в обратную сторону, есть вообще не дадут и  только  к
концу, когда вам станет плохо, принесут рюмочку хереса.  Почти  все  время
полета уйдет, конечно, на заполнение форм о валюте и о здоровье. Сколько у
вас долларов (амер.), фунтов (англ.), франков, гульденов, иен, лир, фунтов
(австрал.), аккредитивов, чеков, почтовых переводов и почтовых марок?  Где
вы спали прошлую ночь и позапрошлую?  (На  это  ответить  легко,  так  как
обычно путешественник не спит уже неделю.) Когда вы родились и как девичья
фамилия вашей бабушки? Сколько у вас  детей  и  почему?  Сколько  дней  вы
пробудете и где? Какова цель вашей поездки, если у  нее  есть  цель?  (Как
будто вы помните!) Была ли  у  вас  ветрянка,  а  если  не  было,  почему?
Получили ли вы визу в Патагонию и право въезда в Гонконг? За представление
неверных сведений  -  пожизненное  заключение.  Закрепите  ремни.  Самолет
прибывает в Рангун. 2:47  по  местному  времени.  Температура  воздуха  за
бортом минус 43ь. Стоянка около часа. Завтрак получите  в  самолете  через
пять часов после вылета. Спасибо (За что бы это?). Напоминаем: не курить.
   Вы видите, что перелет как ускоритель отставки хорош  еще  и  тем,  что
связан с заполнением множества форм. Однако формы -  испытание  особое,  и
оно  может  применяться   самостоятельно.   Искусство   составления   форм
определяется тремя моментами: 1) непонятностью, 2) недостатком места и  3)
самыми страшными угрозами за неверные  ответы.  Там,  где  их  составляют,
непонятность обеспечивают отделы, специализирующиеся  на  двусмысленности,
ненужных вопросах и канцелярском жаргоне. Впрочем, простейшие приемы стали
автоматическими. Например, для начала неплохо поместить в  правом  верхнем
углу такую штуку:

   Возвратить не позднее ........... месяца

   Поскольку форма послана вам 16 февраля,  вы  не  можете  понять,  какой
месяц имеется в виду - нынешний, прошлый или будущий. Знает об  этом  один
отправитель, но он обращается к вам. Тут в  дело  вступает  специалист  по
двусмысленности в тесном  сотрудничестве  с  консультантом  по  недостатку
места, и выходит вот что:

   Ненужное зачеркнуть: М-р .. М-с .. Мисс ..
   Имя и фамилия
   Адрес
   Место жительства
   Когда и почему натурализовались
   Положение

   Такая анкета, конечно, рассчитана на полковника, лорда, профессора  или
доктора с фамилией из дюжины слов. Слова "место  жительства"  после  слова
"адрес" понятны разве что специалисту по международному праву, а намеки  о
натурализации  не  понятны  никому.  Наконец,   над   графой   "положение"
заполняющий анкету будет долго ломать голову, не  зная,  написать  ли  ему
"адмирал"    (в    отставке),     "женат",     "гражданин     США"     или
"директор-распорядитель".
   Здесь специалиста по  двусмысленности  сменит  специалист  по  ненужным
вопросам, которому поможет консультант по недостатку места.

   N удостоверения личности или паспорта
   Имя и фамилия дедушки
   Девичья фамилия бабушки
   Какие прививки сделаны? Когда? Почему?
   Подробности (все)
   Примечание. За представление неверных сведений - штраф до
   5000 фунтов, или год каторжных работ, или то и другое.

   Завершит это произведение специалист по жаргону:

   Укажите, какими особыми  обстоятельствами  [253]  обосновано  получение
разрешения, в отношении которого сделан запрос в связи с периодом квоты, к
которому относится предыдущее заявление [143], а также когда, как и почему
отклонены какие бы то ни было заявления стороны (сторон) какими бы  то  ни
было инстанциями на основании подраздела VII [35] или же по иной  причине,
а также подвергалось ли обжалованию данное или предыдущее решение, и  если
да, то почему и с каким результатом.

   Наконец анкета переходит к техническому сотруднику,  который  оформляет
место для подписи, венчающее общий труд.

   Я/МЫ (прописными буквами) ...............
   ........... заявляю/ем под страхом кары, что
   указанные сведения абсолютно верны, и заверяю/ем
   это моей/нашими/ подписью/ямя.
   ... числа ... месяца 19... года
   (подпись) ....
   СВИДЕТЕЛИ: Фамилия, адрес, род занятий .....
   Фотография паспортного образца
   Печать
   Отпечаток большого пальца

   Здесь все ясно, кроме того, чья именно  нужна  фотография  и  отпечаток
пальца - самого Я/МЫ или свидетелей. Но так ли это важно?
   Опыты показали, что при должном количестве  хороших  перелетов  и  форм
немолодое ответственное лицо вскоре уйдет в отставку. Нередко  такие  люди
уходили до начала  процедур.  Заслышав  о  конференции  в  Стокгольме  или
Ванкувере, они понимают,  что  час  их  настал.  Суровые  меры  приходится
применять чрезвычайно редко. Последний раз,  насколько  нам  известно,  их
применяли в первые послевоенные годы. Начальник, подвергавшийся обработке,
отличался особым упорством, так что пришлось отправить его  в  Малайю,  на
каучуковые плантации и оловянные рудники. Лучшее время для этого - январь,
лучший  вид  транспорта  -  реактивный  самолет,  чтобы  климат  изменялся
порезче. Приземлился испытуемый  в  17:52  по  малайскому  времени  и  его
немедленно повезли на прием, потом на другой (в 15 милях  от  первого),  а
потом на обед (11 миль в обратную сторону). Лег он в 2:30,  а  в  7  часов
утра был уже в самолете. Приземлился в Ипо как раз к завтраку, посетил две
плантации, один рудник, еще одну плантацию (масличных пальм) и  консервный
завод. После званого обеда в  деловом  клубе  осмотрел  школу,  клинику  и
английский сеттльмент. Вечером был на двух приемах и на китайском  банкете
из двадцати блюд, где пили стаканами бренди. Деловые  переговоры  начались
на следующее утро и продолжались три дня, а оживляли их официальные приемы
и ежевечерние банкеты в восточном стиле. Уже на пятый день стало ясно, что
курс тяжеловат, так как гость не мог ходить, если его  не  вели  под  руки
секретарь и личный помощник. На шестой день он умер, подтвердив тем  самым
разговоры о том, что ему  не  по  себе.  В  наше  время  такие  методы  не
рекомендуются, да они и не нужны. Народ научился уходить вовремя.
   Однако остается серьезная проблема. Что делать нам самим, когда  придет
пора отставки, установленная нами для ближних? Само собой разумеется,  наш
случай -  особый.  Мы  не  претендуем  на  большую  ценность,  но  так  уж
получилось, что нас совершенно некому заменить. Как нам ни жаль,  придется
подождать несколько лет, исключительно ради общества. И когда  старший  из
наших подчиненных предложит нам лететь в Тегеран или в Тасманию, мы, мягко
отмахнувшись, скажем, что  конференции  -  пустая  трата  времени.  "Да  и
вообще, - скажем мы, - я уезжаю на рыбную ловлю. Приеду месяца через  два,
а вы тут пока что заполните все формы". Мы знаем,  как  выжить  на  пенсию
наших предшественников. А как выжить нас, пусть наши преемники придумывают
сами.



СВОЯКИ И ЧУЖАКИ


   (Пер. - А.Кистяковский)

   ОТ АВТОРА

   Теперь, когда благодаря  мне  преуспеяние  станет  доступно  решительно
всем, я склонен претендовать на признательность человечества. Другое дело,
согласится ли человечество удовлетворить мои законные претензии. Но я  все
же попробую подать ему пример. Ведь  если  читатели  должны  поблагодарить
автора, то он в свою очередь должен поблагодарить  всех  соучастников  его
работы. И я благодарю  редакторов,  согласившихся  опубликовать  отдельные
главы этой книги в журналах "Эсквайр",  "Форчун",  "Лилипут"  и  "Нью-Йорк
тайм мэгэзин". Издателей, чья благожелательность  превзошла  самые  смелые
предположения автора.  Мистера  Осберта  Ланкастера,  создавшего  живые  и
мастерские иллюстрации [имеется в виду английское издание]. Миссис  Валери
Фитчет, приведшую рукопись в относительный порядок, чтобы перепечатать ее.
И конечно же,  Энн,  без  которой  все  мои  усилия  оказались  бы  просто
бессмысленными и которой, разумеется, посвящена эта книга  -  по  причинам
многочисленным и слишком очевидным, чтобы их объяснять.


   ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ

   Во всех книгах о преуспеянии - а перед читателем новейшая и  лучшая  из
них - слово "успех" толкуется примерно одинаково. Бытовое выражение  "жить
хорошо" не объясняет никаких философских или этических загадок  (да  и  не
претендует на это), но оно по крайней мере всем понятно. Мы знаем,  о  чем
идет речь.  Преуспевающий  человек  занимает  высокую  должность,  у  него
незапятнанная репутация и обеспеченное будущее, о нем с уважением пишут  в
газетах - и всего этого  он  добился  сам.  Наше  воображение  рисует  нам
ухоженный сад на берегу озера, изящный коттедж, старинное столовое серебро
и дочь хозяина в костюме для верховой езды. Чуть изменив угол  зрения,  мы
видим обшитый  дубовыми  панелями  кабинет,  зеркальный  письменный  стол,
одежду от модного портного, бесшумную  машину.  Потом  нам  представляется
просторный зал  фешенебельного  клуба  и  центральная  фигура  центральной
группы - человек, скромно принимающий искренние  поздравления.  С  чем?  С
правительственной наградой,  повышением  по  службе  или  рождением  сына?
Весьма вероятно, что произошло и то, и другое, и третье.  Так  обыкновенно
выглядит успех, и именно так понимает его автор.
   Разумеется, нельзя отрицать,  что  существуют  и  другие  виды  успеха.
Кто-то дал свое  имя  экзотическому  цветку,  кто-то  написал  бессмертное
стихотворение. Кто-то удивительно долго жил на свете или  в  детские  годы
стал  знаменитым  музыкантом.  Успех  может  принимать  разные  формы.  Но
читатель не должен надеяться на то, чего заведомо  не  получит.  Если  его
интересует успех, описанный в предыдущем абзаце -  шикарный  автомобиль  и
вилла, - книга поможет ему. Если же он думает о награде за пределами  этой
жизни или даже о посмертной славе в  этой,  ему  нужны  другие  советчики.
Автор не знает, как  добываются  мученические  венцы.  Успех  для  него  -
материальное и совершенно земное понятие. Однако не  следует  воспринимать
это чересчур грубо. Человек,  живущий  хорошо,  живет  не  только  богато,
Богатство без уважения, без любви людей, да  еще  приправленное  смиренным
крохоборством,  оборачивается  жалким  прозябанием.   Преуспеянию   обычно
сопутствуют деньги, но для подлинного  успеха  надо  проникнуть  в  высшее
общество, причем так легко и свободно, словно вы принадлежите  к  нему  по
праву рождения.  Когда  кинематограф  еще  доставлял  людям  удовольствие,
бедняки частенько просачивались в зрительный  зал  через  выход,  а  чтобы
уходящая публика не догадалась об их намерениях, они говорили друг  другу:
"Никудышная была фильма". Вот  и  успех,  кроме  всего  прочего,  означает
незаметное врастание в ряды привилегированных. Вы должны  войти  в  высшее
общество, как "выходит в свет" - на своем  первом  балу  -  юная,  но  уже
скучающая герцогиня. Просто войти мало: надо, чтобы вас признали своим.
   Короче  говоря,   все   дальнейшие   советы   предполагают   совершенно
определенный вид  успеха.  Кроме  того,  предполагается,  что  читатель  -
человек средний и способности у него самые заурядные.  Мы  видели  слишком
много  книг  о  преуспеянии,  которые  советовали  читателю   быть   более
энергичным, деловым, разумным, надежным и обаятельным, чем окружающие  его
люди. Но если он обладает всеми этими достоинствами, ему не нужны  никакие
пособия. Пособия пишутся не для  одаренных.  Они-то  наверняка  преуспеют.
Советы  необходимы  серым   середнячкам   -   бездеятельным,   ленивым   и
непривлекательным тугодумам, на  которых  нельзя  положиться  в  серьезном
деле. Но ведь они - граждане демократической страны. Поэтому  у  них  тоже
есть право на успех. Вот мы и постараемся  объяснить  им,  как  они  могут
воспользоваться своим правом. Во-первых, следует запомнить, что  преуспеть
легче всего там, где некоторые работают по  призванию  души,  а  остальные
служат по назначению  начальства,  то  есть  в  системе  управления.  Люди
предполагают  посвятить  себя  сельскому  хозяйству  или   животноводству,
литературе или науке, геологии или антропологии. Кто-то  собирается  стать
летчиком-испытателем, тайным агентом, великим журналистом или  ковбоем.  А
работают - если, конечно, повезет - все одинаково: за письменным столом. И
совершенно неважно, какой вид открывается из окна вашей конторы - сельские
угодья, ракетные площадки, университетский дворик или  улица,  на  которой
расположены правительственные учреждения. В любом случае  каждого  из  нас
ждет письменный стол, Это надо усвоить на заре  карьеры,  если  вы  хотите
начать и продолжать ее успешно. Итак вот он, ваш первый  письменный  стол;
ваша задача - перебраться за стол самый начальственный.
   И еще одно предупреждение читателю. Автор не  учит,  как  преуспеть  на
политическом поприще. Про это можно написать полезнейшую книгу, но та, что
перед читателем, повествует о  другом.  Политическая  карьера  -  неплохой
путь, однако он, как правило, открыт только тем, кто уже  добился  успеха.
Член парламента  от  консерваторов  обязательно  должен  быть  богатым.  А
лейбориста, пробравшегося в парламент, едва ли можно назвать  преуспевшим.
Если читатель хочет в совершенстве постичь мир политиков, ему прежде всего
надо обратиться к труду  "Кто  у  нас  каков"  -  бесценному  справочнику,
который содержит краткие биографии граждан, добившихся высокого  положения
на ниве государственной службы.
   Изучая биографии выдающихся политиков, можно обнажить  фундамент  любой
политической  карьеры.  Однако  эта   тема   отдельного   фундаментального
исследования.  Впрочем,  даже  беглое  рассмотрение   сотни   определенных
биографий поможет  выявить  глубинные  истоки  успеха  в  политике.  Автор
рассмотрел биографии членов консервативного  правительства  1955-1956  гг.
Министры и их заместители (включая тех, кто  занимал  эти  посты  неполный
срок), высшие чины министерства финансов и  юстиции,  председатель  палаты
общин и церемониймейстер парламента, парламентский пристав и  руководители
комиссий как раз и составили искомую сотню.  Восемьдесят  человек  из  ста
учились  в  привилегированных  средних  школах  вроде  Итона,  Хэрроу  или
Молвена, семьдесят окончили лучшие университеты (сорок пять -  оксфордский
и  двадцать  пять  -  Кембриджский),  а  тринадцать  -  военные   академии
(Сэндхерст, Вулвич или Дартмут).  Из  сорока  пяти  оксфордцев  тринадцать
окончили оксфордский  колледж  Христовой  Церкви,  причем  почти  все  они
(десять человек) учились  в  Итоне.  Приведенная  статистика  обнаруживает
четкую схему. Можно не присутствовать при формировании правительства и все
же точно представлять себе, как оно создавалось.
   Политик,  для  того  чтобы  войти  в  правительство,   должен   набрать
определенное   количество   баллов;   оценочную    шкалу,    по    которой
государственным служащим присваивают баллы, нетрудно реконструировать, что
и было сделано автором.  Высшие  баллы  назначаются  за  привилегированные
школы, университеты или  академии;  высочайшие  -  за  сочетание  Итона  с
оксфордским колледжем Христовой  Церкви;  ну  и,  разумеется,  учитываются
подходящие тести; так, например, свойство  с  герцогом  Девонширским  дает
претенденту значительную льготную надбавку. Шкала Паркинсона, кроме  всего
прочего, позволяет определить, кого  из  политиков  непременно  включат  в
справочник "Кто у нас каков". Статья об идеальном государственном  деятеле
будет выглядеть приблизительно так:

   ПРОУЛЭЗ-КАРЬЕРИАН, Невилл Эдмунд Сильветер. Кав-р  ордена  Брит.  имп.,
парламентер, секр. министра ин. дел., чл. парл. (консерв.) от гор. Всетори
(с 1953 г.), директор-распор. комп. "Проулээ-Пластик" (гор. Грязгоу); род.
в  1926  г.,  11-й  сын  покойн.  Артура  и  Марты   Проулэз,   ед.   доч.
Х.Б.Карьериана (гор. Питтсбург, США); жен. (с 1951 г.) на достопочт.  Шиле
Гордэн, мл. доч. I лорда Существена (см.) и  леди  Элизабет,  ст.доч.  XIV
графа Норманлордса (см.), вдовы высокочт. Нэглидши-Ворюгена  (ум.  в  1917
г.). Ед. сын оконч. Сэндх. воен. акад., напр. в Гренадерск. полк, служ.  в
Италии, отмеч. в приказах, нагр. орд. Брит.  имп.  Образование:  средн.  -
Итон., высш. - Оксф. (колл. Хр. Ц-и), и Высш.  юрид.  акад.;  барристер  и
магистр гум. наук (1 экз. по классич. филолог. - отличн.), игрок  теннисн.
сборн. Оксф-а, в 1949 г. - президент политич. клуба "Союз" (Оксф.),  майор
территориальн.  армии  (во  время  ежегодн.  учений)  графства  Пустершир.
Путеш.: Внешн. Монголия, Внутр. Гвинея  (с  экспед.  Итонск.  шк.),  Корея
(корресп.). Публ.:  "В  дичайшей  Монголии",  "Проблемы  безработицы:  мои
предложения",  "Грядущее  пятилетие".  Увлечения:  рыбная  ловля,  теннис,
коллекц-ие табакерок. Адрес: гор. Лондон. Юго-Запад III, ул. Кадоган, 203;
а  также:  графство   Бредшир,   замок   "Липы"   близ   Ньюбери.   Клубы:
Кавалерийский, Гвардейский, Карлтонский, Болтэнский.

   Проницательный читатель сразу же заметит, что этот государственный  муж
должен набрать высшее  количество  баллов  по  шкале  Паркинсона,  чего  в
реальной жизни  никогда  не  случается.  Кроме  того,  он  обладает  рядом
преимуществ как писатель и путешественник, эрудит и атлет, кавалер  ордена
Британской  империи  и  общественный  деятель,  не  чуждый  вместе  с  тем
некоторой эксцентричности  (табакерки).  Вот  идеал,  к  которому  следует
стремиться - предпочтительно еще до появления  на  свет;  однако  читатель
наверняка  уже  понял,  что  у  мистера   Проулэз-Карьериана   есть   одно
подразумеваемое, но прямо не упомянутое в справочнике  качество.  Он  явно
богат. И поэтому не нуждается в нашем пособии. А эта книга  должна  помочь
тем, кто начинает с меньшего, кому закрыт путь в политику.
   Будущий администратор прежде всего должен пройти - а вернее,  обойти  -
два испытания: проверку умственных способностей и  духовной  устойчивости.
Обойти их легче легкого, потому что они предназначены  для  исключения  из
общественной жизни (и  поделом!)  таких  тупиц,  которые  не  в  состоянии
отыскать самых простеньких обходных  путей.  Мы  будем  считать,  что  эти
детские проверки позади и читатель уже сидит за  своим  первым  письменным
столом. Как ему вести себя дальше? Следующие  главы  подробно  ответят  на
этот вопрос. Автор предполагает, что читатель начинает службу в  маленькой
частной фирме на заштатной должности и намерен дослужиться до Управляющего
гигантским Концерном Объединенных Компаний. Чаще всего люди так и начинают
карьеру, но советы  автора  применимы  к  любой  области  управления.  Все
управленческие конторы похожи друг на  друга,  и  принципы,  положенные  в
основу этой книги, ведут к успеху в любой из них. Был бы  письменный  стол
(исходная  позиция)  с  телефоном,   регистрационными   книгами,   папками
входящих, исходящих и ожидающих рассмотрения бумаг,  а  технология  успеха
всегда одинакова. Служите ли вы  в  правительственном,  муниципальном  или
частном учреждении, методы администрирования нисколько не меняются. Сделав
эту  книгу  настольной,  вы  неминуемо  преуспеете.  Впервые   за   многие
тысячелетия человеческой цивилизации успех стал достижимым для всех.


   ПРОИСХОЖДЕНИЕ

   На нижней ступеньке карьерной лестницы  вам  придется  согласовывать  в
своих поступках два противоречивых  направления.  С  одной  стороны,  всем
должно казаться, что у вас была безоблачная и респектабельнейшая юность. С
другой стороны, вам надо скаредно экономить каждое пенни. О  женитьбе  или
постоянной квартире даже не помышляйте.  Вечером,  когда  ваши  сослуживцы
расходятся по домам, они должны видеть, что в комнате, где вы сидите,  все
еще горит свет. Утром вам необходимо  встречать  их,  уже  сидя  за  своим
столом. "Как он работает! - будут удивляться они.  -  Он  просто  живет  в
конторе". И окажутся правы. Квартиры-то у вас  нет.  Воскресные  ночи  вам
придется коротать в местном клубе. А праздничные дни - в  турецких  банях.
Столоваться вы будете по закусочным - два  шиллинга  четыре  пенса  каждое
посещение.  Остальную  часть  жалованья   пускайте   в   оборот.   Ну,   а
респектабельную юность воссоздавайте во время очередных  отпусков.  Первые
два  года  проведите  свои  четырнадцать  отпускных  дней  неподалеку   от
Итонской, Хэрроуской или Молвенской средней школы. Три последующих - около
Кембриджского, Лондонского или Оксфордского университета. Изучайте  списки
преподавателей  и  студентов.  Узнавайте  темы  студенческих  дискуссий  и
результаты  футбольных   состязаний.   Собирайте   факультетские   газеты.
Запоминайте лица привратников и дворников. Читайте местные путеводители  и
старайтесь запечатлеть в памяти как можно больше географических карт. Пару
раз пригласите с собой вашего глуповатого приятеля, сменившего фамилию  на
Астор или Чамли, чтобы хоть так приобщиться к богатым мира сего.  А  потом
начинайте прорисовывать свое прошлое  с  помощью  фотографий  и  косвенных
намеков. Вы учились в обычной провинциальной школе  и  кончили  никому  не
известный колледж, но сохранили о них самые теплые воспоминания - забудьте
об этом. Однако ни в коем случае не лгите. Лгать  нехорошо,  а  главное  -
неумно. Вам надо создать только общее впечатление.  Если  вы  скажете:  "Я
никогда не участвовал в Кембриджской регате -  все  мои  силы  уходили  на
занятия" - это будет чистейшей правдой. Если,  рассказывая  об  Итоне,  вы
вспомните, что были там вместе с Астором, никто не сможет уличить  вас  во
лжи. Но подобная точность  вовсе  не  обязательна.  Вы,  например,  можете
признаться, что никогда не стреляли из лука:  "В  Оксфорде,  мне  кажется,
никто  этим  не  занимался".  Весьма  вероятно,  что  вам  не  приходилось
встречаться  со  знаменитым  артистом:  "Он  ведь  не   учился   в   нашем
университете". Но всегда помните, какую школу или университет вы имеете  в
виду, - это основное правило. Забывчивость неминуемо вас  погубит.  Именно
забывчивость, а не перфокарта, которая пылится  где-то  в  архивах,  храня
сведения о ваших  провинциальных  школах  и  посредственных  успехах.  Про
перфокарту, про  архивы  даже  не  вспоминайте.  Да,  в  учреждениях  есть
перфокарты со сведениями о служащих - таков порядок, - но их  подшивают  к
делу и никогда не извлекают на  свет.  Не  лгите,  не  утверждайте  ничего
прямо, будьте самим собой - достойным, но скромным  тружеником,  -  и  лет
через пять за вами  прочно  утвердится  репутация  "нашего  замечательного
работяги итонца из отдела по связям с обществом".
   Ваше прошлое вырисовывается из  мимолетных  намеков,  а  вот  деньги  -
деньги должны быть хотя бы частично реальными. Бережливость позволяет  вам
играть на бирже - дохода это почти не приносит, но дает тему для  полезных
разговоров.  Вы  играете   по   мелочам,   осмотрительно   и   расчетливо,
неопределенно упоминая о  широких  операциях  с  гигантскими  прибылями  и
чудовищными  потерями.  Для  вас-то  эти   мизерные   прибыли   и   потери
действительно огромны, однако в рассказах фактические  суммы  надо  сильно
преувеличивать. А изредка собирайте самых болтливых  сослуживцев,  человек
пять или шесть, чтобы за роскошным обедом  отметить  очередную  победу  на
бирже. Правда, упоминания о страшных поражениях тоже действуют  на  людей.
Для  репутации  важен  размах,  а  не  итог.  Никогда  не  настаивайте  на
доскональном знании  биржи,  но,  если  хотите,  можете  сказать,  что,  в
общем-то, вам везет. Не кичитесь богатством, но дайте сослуживцам  понять,
что вы занимаетесь одним делом с Асторами и Ротшильдами. У каждого из  вас
своя игра на бирже. Стало, к примеру, известно,  что  вы  покупаете  акции
фирмы "Цветные Пластинки". "Ну  как,  не  дотянули  пока  до  контрольного
пакета?" - благоговея, спросит у вас какой-нибудь знакомый. "Пока нет",  -
со смехом признаетесь вы, и он будет  думать,  что  сорок  три-то  скажем,
процента акций вы уже приобрели - а это тоже изрядная сумма.
   После пятилетнего крохоборства и мелкой игры на бирже  у  вас  скопится
некоторый капиталец. Тут возникают  разные  возможности,  но  лучше  всего
истратить деньги на путешествие. Это очень вальяжно - временно  прекратить
деловые операции и  возвратиться  через  полгода  с  репутацией  человека,
повидавшего свет. Надоевшую  всем  Европу  сразу  же  исключите  из  своих
планов. Можно подумать о Загребе, Скопле  или  Санторине,  но  их  тусклая
слава едва ли стоит ваших  усилий.  Болтовня  о  Кальяри  -  пустая  трата
энергии. В наше время на людей производит впечатление только Индонезия или
Индия, Китай или Таиланд. Нужно, чтобы при случае вы могли  сказать:  "Это
напоминает  мне  происшествие  в  Аютхае..."  Вам  кажется,   что   сейчас
администратору вовсе не нужно знать мир,  да  и  вообще  что-нибудь  знать
опасно и вредно? Это, пожалуй, правильно, но  времена-то  меняются,  и  вы
должны предвидеть сущность перемен. Весьма  вероятно,  что  завтра  вместо
сегодняшней моды на серую безликость возникнет временный  спрос  на  яркую
индивидуальность. Стать индивидуальностью довольно трудно, а вот  съездить
на Борнео легко и приятно. Поезжайте, и все будут считать  вас  личностью:
бывалым, знающим широкий мир человеком. Если вы решились  на  путешествие,
перед вами на выбор три пути. Можно съездить в неисследованные, по  мнению
публики, страны. Можно посетить племена, говорящие на  неизвестном  доселе
наречии.  И  можно  отправиться  туда,  где  недавно  вспыхнуло  небольшое
вооруженное  столкновение,  чтобы  вернуться  знатоком  военного  дела   и
храбрецом, пережившим невероятные приключения.  О  путешествии  необходимо
написать книгу. И  лучше  всего  решить  заранее,  о  чем  вы  собираетесь
рассказать. Пускаться в путь,  не  обдумав,  какие  впечатления  вам  надо
получить, во-первых, совершенно ненаучно, а во-вторых, глупо: вы потратите
массу времени на приобретение широкого, но бессистемного опыта.  А  прежде
всего нужно исследовать прилавки  книжных  магазинов.  Вы  замечаете,  что
приключения сейчас в моде. Однако далеко не всякие. Никто теперь  даже  не
предлагает  издательствам  повестей  о  детях,   воспитанных   обезьянами.
Подобные повести навязли в зубах. Решительно ничего сейчас  не  добьешься,
переплыв Тихий океан на бальсовом плоту.  Никого  не  заинтересует  знание
нямнямского диалекта. И уж никакого успеха не принесет  книга,  написанная
офицером  Иностранного  легиона  (если  таковой  еще  существует)  о   его
скитаниях по джунглям Мирзабъяки.
   Словом, убедившись, что многие пути превратились в тупики, вы поступите
весьма осмотрительно,  если  сначала  выработаете  свой  повествовательный
стиль и только потом решите, куда ехать.

   "Пирога перевернулась, и мы лишились всех наших запасов.  Пополнить  их
можно было лишь в Сумдоме, этом последнем оплоте цивилизации.  Путь  назад
занял  бы  шестнадцать  дней  по  реке,  а  сухопутный  маршрут  наверняка
затянулся бы еще больше. Через три недели, как вы помните, начинался сезон
дождей... я решил пробиваться вперед".

   Тут главное чувствовать, где надо поставить многоточие. Если у вас нету
этого чутья, лучше сразу откажитесь от репутации исследователя и займитесь
описанием неведомых языков или невиданных обычаев.

   "Самой загадочной личностью в округе был Пэстонг Ов-Еченг. Посмотрев на
его чалму, я тотчас же определил, что он живет по  ту  сторону  холмов,  и
обратился к нему на диалекте Захолмья.
   - Вы ран ху? - спросил я, но он непонимающе покачал головой.
   - Сломачленоэ? - повторил я на другом наречии, но с тем же результатом.
И лишь когда он облегчил мне  задачу,  пробормотав:  "Инъенахерсен!"  -  я
догадался, что он уроженец северных провинций".

   При умении создавать подобные пассажи вы без  труда  приобретете  славу
полиглота. Если же вы  боитесь  встретиться  с  человеком,  который  знает
придуманный вами диалект, расскажите о какой-нибудь локальной  войне.  Тут
возможны   два    уровня    -    повествовательный    и    стратегический.
Повествовательный выглядит приблизительно так:

   "Тишину нарушали только очереди пулемета, скрытого горной цепью. Мигель
и  я,  осторожно  оглядываясь  по  сторонам,   бесшумно   приближались   к
разрушенной  асьенде.  Внезапно  Мигель  остановился  осмотреть  землю.  Я
охранял его. Медленно поднявшись, он прошептал:
   - Сеньор, за последние полчаса  здесь  прошло  одиннадцать  человек.  В
асьенде наверняка засада. - С этими словами  он  щелкнул  предохранителем.
Наши взгляды встретились - быть может, как мы  думали,  в  последний  раз.
Одиннадцать против двоих - от нас потребуется предельная меткость.
   - Назад, - прошептал я, и мы двинулись вперед..."

   Этот стиль,  не  увядающий  со  времен  гражданской  войны  в  Испании,
прославил многих авторов, потому что  он  подходит  еще  и  для  Латинской
Америки. Стратегический же стиль изобрел Х.Беллок, французский артиллерист
невоенного  призыва,  ставший  в  1902  году  гражданином  Великобритании.
Артиллерийская служба вдохновила его на глубокие стратегические изыскания,
и он до сих пор считается серьезным  стратегом,  хотя  две  мировые  войны
несколько увеличили наши военные  знания  и  уменьшили  преклонение  перед
Францией. Вряд ли нынешние молодые британцы способны  соперничать  с  этим
мастером  английской  прозы,  но  они   могут   взять   за   образец   его
стратегические построения.

   "На  первый  план  теперь  выдвигался  вопрос  снабжения.  Ваш-Наш  был
перевалочным пунктом, а  дорога  за  Нам-Фуем  обстреливалась  артиллерией
противника, и поэтому генералу Фу-Дрян-Ко не  оставалось  ничего  другого,
как выдвинуть пехотную бригаду к Ах-ле-Бьену. Иначе форт Ня-Тронг  был  бы
неминуемо сокрушен. Расстояние от Ваш-Наша  до  Там-Сяма  исчислялось  218
километрами  по  главной  магистрали.  Учитывая,   что   передовые   части
дислоцировались на холмах у Тиен-Ровьенга,  можно  было  полагать  -  хотя
времени оставалось в обрез, - что вспомогательные колонны прибудут в срок.
Перегруппировка началась 14  марта  и  продолжалась  без  происшествий  до
17-го, когда в районе Фи-Донга... и проч. и проч."

   Однако вернемся к путешествию в неизведанные страны. Прежде  всего  вам
надо выбрать суперобложку для  книги,  которую  вы  собираетесь  написать.
Суперобложки бывают двух видов: с обнаженными  бюстами  и  без  них.  Они,
естественно, предназначены для  разных  читателей,  и,  если  вам  хочется
обойтись без бюстов, их можно заменить географической картой  или  горными
пиками. Но в общем-то бюсты предпочтительней - особенно  если  вы  отыщете
хорошеньких туземок. Однако, решившись на бюсты, вы  сильно  сузите  выбор
неисследованных земель, которые дожидаются, когда  их  представят  широкой
публике.
   Покончив с обложкой, обдумайте, какие вам нужны ландшафты.  И  помните,
что вы не должны идти  на  поводу  у  природы.  Сначала  набросайте  сюжет
повести, а уж потом выбирайте  подходящую  местность.  Скорее  всего,  вам
понадобится живописная  река  с  порогами,  водопадами  и  хотя  бы  одним
крокодилом. Будет очень неплохо, если фоном прибрежной деревушки  послужат
далекие горы. Заранее определите для себя, понадобятся ли вам тигры. Я  не
думаю, что охота на крупных зверей  -  ваше  призвание,  а  поэтому  лучше
обойтись без этих кровожадных хищников. Но если они вам необходимы, купите
в зоопарке открытку и впечатайте ее в негатив местного пейзажа.  Некоторые
землепроходцы запасаются лапой чучела, чтобы оставлять ею  тигриные  следы
на береговом песке. Только опытный зоолог поймет, что все следы  на  вашем
снимке оставлены левой задней лапой, но ни один зоолог  не  станет  читать
вашу книгу, так что прием вполне себя оправдывает.
   Книги о путешествиях часто страдают монотонностью. Кульминация  поможет
вам  преодолеть  этот  недуг.  История   восхождения,   например,   должна
переламываться в момент завоевания пика Гдеонтам, когда  флаг  установлен,
пирамида из камней сложена, погибшие шерпы  похоронены,  а  книга  на  две
трети  написана.  Заключительные  главы   дают   высочайшую   -   но   без
преувеличений - оценку тому, что вами сделано.  И  по  крайней  мере  одна
глава повествует о прежних экспедициях, закончившихся неудачно из-за плохо
подогнанного   снаряжения,   неудачно   выбранных   продуктов,   неопытных
проводников и неточных карт, по  которым  беспечные  восходители  намечали
неверный маршрут в самое неподходящее время года. Впрочем, горы не  должны
занимать много места в задуманной вами книге. Альпинистские подвиги  можно
выдвигать на первый план, только если вы и  правда  опытный  альпинист,  а
это, по всей вероятности, не так.  Лучше  упомянуть  о  восхождении  между
прочим и, отослав читателя к мелкомасштабному фотомонтажу в  конце  книги,
перейти к дальнейшим событиям. Ваш самый напряженный эпизод развернется не
на горной вершине и даже не в бездонном ущелье. Тогда где же?
   А  вот,  например,   неподалеку   от   вдруг   загоревшегося   вигвама,
построенного для совещаний старейшин. Пожары выручали многих  писателей  и
не раз еще сослужат  им  добрую  службу.  Новизной  этот  огненный  финал,
конечно,  не  блещет,  но  зато  он  драматичен,  изящен  и  по-настоящему
окончателен. Он  живописно  сжигает  повисшие  в  воздухе  хвосты  сюжета.
Устраняет лишних героев, включая дочь вождя (если она вам была  нужна).  А
при  желании  уничтожает  и  целые  племена  -  чтобы  уж  никто  не   мог
опровергнуть ваших антропологических открытий. И в то же  время  позволяет
вам спасти какого-нибудь верного следопыта,  неизменно  делившего  с  вами
опасности и невзгоды. А главное, помогает так закончить рассказ, что  всем
становится понятно, почему вы больше не путешествуете.

   "Я смотрел с перевала на последние  космы  дыма,  все  еще  опутывающие
вершины деревьев, и понимал, что моя жизнь здесь кончена. Зачем  мне  было
оставаться? Ведь прошлого  не  вернешь.  Счастливое  племя,  с  которым  я
породнился душой, кануло в небытие. Целитель Лоф-Кострук погиб, и мне  уже
не удастся отделить легенды о нем  от  правды.  Мог  ли  он  действительно
оживлять мертвых? Кто знает! Себя по крайней мере  он  оживить  не  сумел.
Однако в его необычных способностях сомневаться не приходится. Впрочем, их
тоже не возродишь, они  умерли  вместе  с  ним.  Я  не  склонен  верить  в
сверхъестественные силы, хотя то, что мне довелось  увидеть,  противоречит
законам обыденной логики. Больше мне сказать нечего... Повернув на  север,
я начал бесконечный спуск".

   Рассказ о невиданных землях приятно расцвечивается кульминацией, а  вот
сочинение, которое должно принести вам славу полиглота, просто мертво  без
нее. Опытный путешественник строит  лингвистическое  повествование  вокруг
яркого и ожидаемого читателем  события.  И  тут  лучше  коронации  ничего,
пожалуй, не придумаешь.  А  журналист  -  самый  желанный  гость  на  этой
церемонии. Вам совсем не обязательно представлять столичную газету,  вроде
"Тайме" или "Лондонского обозрения". Сойдут и "Клеветонские слухи" и  даже
"Вестник свиноводства". Подобные издания охотно публикуют  корреспонденции
из Ниверии или Мясопотамии - если кто-нибудь едет туда за свой  счет.  Вам
нужно лишь получить у сбитого с толку редактора удостоверение, что вы, как
собственный обозреватель "Девичника", направляетесь в Бардаи или,  скажем,
Бордейри. Удостоверение обеспечит вас всеми привилегиями  журналиста,  так
что вы получите даже гостиничный номер,  где  уже  поселили  репортера  из
Потогонии и корреспондента с Тайвоня.
   Словом, поезжайте на Восток. Любая коронация -  событие  международного
значения, и вы можете с блеском продемонстрировать свои языковые познания.
Тут самый верный путь - скромно признавать  их  недостаточность:  "Дело  в
том, что я с трудом объясняюсь по-индокитайски...",  "Я  понимаю  арабские
наречия, но у меня давно не было разговорной практики. Однако шейх все  же
объяснил мне, что он придерживается ортодоксальной веры...", "В  тот  день
мои знания урду выдержали суровую  проверку..."  Искусство  заключается  в
том, что сетуя на свои скромные знания,  вы  описываете  эпизоды,  которые
показывают  ваши  блестящие  разговорные   навыки.   Постепенно   читатель
перестает верить вашим чистосердечным признаниям, и вы можете безбоязненно
говорить правду. Вместе с тем вам вовсе не обязательно  рассказывать,  что
вас послал на коронацию редактор журнала "Пинг-понг", уверенный  -  вашими
стараниями - в любви далай-ламы к этой игре. Просто  упомяните  пару  раз,
что "знаменитый журнал, в котором я тогда сотрудничал, постоянно  требовал
телеграфных репортажей, и порой мне приходилось составлять их по  ночам  -
другого  времени  просто  не  было".  Не  забудьте  поведать  читателю   о
трудностях передачи туземных  языковых  реалий.  "Смысл  этой  молитвы,  -
мимоходом сообщаете вы, - можно  перевести  приблизительно  так:  "О  будь
благословен,  священный  самоцвет  в  сияющих  цветочных  лепестках",   но
глубинные оттенки значений в  переводе,  к  сожалению,  теряются".  И  вам
автоматически обеспечена репутация востоковеда. Потом, резко сменив  тему,
расскажите, что каждый уважающий себя мясопотамец должен купить люстру  из
граненого стекла, импортируемую с Запада.  И  вообще  относитесь  к  своей
эрудиции с мягким юмором - так, словно вы ее немного стесняетесь...
   Теперь нам надо обсудить  третью  возможность  -  книгу  о  вооруженном
столкновении. Локальная война где-нибудь идет обязательно, а  зачастую  вы
можете выбрать одну из нескольких, и это очень удобно, потому что выбирать
войну надо в соответствии с замыслом  книги.  Если  вам  хочется  написать
стратегическую повесть, следует найти столкновение посерьезней, с  равными
по  силе  противниками.  На  такой   войне   могут,   правда,   возникнуть
нежелательно острые ощущения, но истинному стратегу совсем не  обязательно
видеть или даже слышать, как идет  бой.  Карта,  календарь,  измерительный
циркуль да бутылка коньяка - вот все, что ему необходимо. Однако идеальная
война - достаточно серьезная для применения стратегии и не слишком опасная
для самого стратега - подворачивается  далеко  не  всегда.  Возможно,  вам
придется работать на более грубом уровне. В этом, откровенно говоря,  мало
радости. Приближаться к передовой вы, конечно,  не  будете,  но  некоторые
досадные неудобства вам все же придется претерпеть. Пустыня или джунгли  -
а хотя бы один раз вы должны туда выбраться - вовсе  не  подходящее  место
для стратегов. Впрочем, собрав сведения о природных условиях,  вы  сможете
работать  нормально.   Запоминайте   циркулирующие   в   тылах   слухи   и
пересказывайте их так, будто все это случилось  с  вами.  Читатели  быстро
догадаются, что каждая сколько-нибудь серьезная битва происходила при вас.
Мендес Пинто, португальский исследователь Востока, - да и не  он  один!  -
вполне успешно пользовался этой техникой. Путь испытанный, и ваши рассказы
о войне читатели примут вполне  благосклонно,  если  вы  приукрасите,  как
велит рынок, однообразие боевых будней. Впрочем, книгу,  по  крайней  мере
вчерне, надо написать до поездки. Кульминацией явится  засада,  в  которую
попадает командир противника, чтобы умереть, но остаться непобежденным.  А
читатель должен понять, что завершающей  операцией  фактически  руководили
именно вы,  репортер  газеты  "Братья  во  Христе"  или  журнала  "Вестник
воскресной школы". "Нет, Брайен, - говорили вы лейтенанту, -  вам  следует
подвинуться к юго-востоку, чтобы выйти на дорогу вот здесь, у высоты  237.
Прицел надо сместить на 90 румбов к востоку, а  по  дальномеру  взять  250
ярдов. И ни в коем случае не открывайте огонь, пока  не  покажется  третий
патрульный врага". Этот разговор читатель должен прозревать между строк  -
по той скромной настойчивости, с которой вы подчеркиваете  заслуги  самого
лейтенанта.
   Ваша  репутация  окончательно  окрепнет,   когда   окажется,   что   вы
категорически не желаете рассказывать о своих приключениях. Вам надо стать
виртуозом утвердительных отрицаний. "Суахили?  -  переспросите  вы  своего
любопытного знакомого. - Господь с вами! Я  перезабыл  все,  что  когда-то
знал. А вот по-испански мне и правда хотелось бы говорить как следует -  я
имею  в  виду  кастильский  диалект.  Вы-то  его,   разумеется,   знаете?"
Кто-нибудь, не умаляя ваших достижений, прямо говорит,  что  вы  объездили
весь мир. "Ради бога, не слушайте его! - восклицаете вы. - Можно подумать,
что я был не только на Северном, но и  на  Южном  полюсе.  Кстати,  вы  не
читали книги Врайберга об Антарктиде? Вот совершенно новый для  нас  мир!"
Или, скажем, дама, к которой вы  пришли  в  гости,  просит  рассказать  ее
друзьям о ваших военных приключениях. "Да ведь я даже  никогда  не  слышал
стрельбы, - признаетесь  вы.  -  Вся  моя  писанина  -  чистейший  вздор!"
Наконец-то вам удалось сказать правду.  И  будьте  совершенно  спокойны  -
никто вашим словам не поверил.


   ОСВОЕНИЕ

   Респектабельная - хотя бы только по  слухам  -  юность  в  сочетании  с
эрудицией  и  славой  путешественника,  который  испытал  (или   придумал)
невероятные  приключения,  сразу  же  выдвинет   вас   из   унылой   толпы
сослуживцев. Вы без труда затмите своих сереньких, похожих друг  на  друга
соперников. И  теперь  вам  надо  сделать  следующий,  очень  важный  шаг.
Оказывается, для того, чтобы проявить  свои  администраторские  дарования,
надо еще добиться должности, которая позволит вам их проявить. Как  же  до
нее добраться? Можно во всем подражать  уже  преуспевшим  служащим.  Можно
поступать на  заочные  курсы  администраторов.  Но  самый  лучший  способ,
бесспорно, и самый простой. Следует правильно жениться.
   Что для этого нужно? Листайте глянцевые журналы, в которых  недоступные
вам девушки чередуются с недоступными для вас загородными коттеджами. Если
вы холостяк без  гроша  за  душой,  к  вашим  услугам  воздушные  замки  -
внимательно проверьте, подходит ли красавица с  обложки  к  архитектуре  и
ландшафту выбранного  вами  имения:  они  все  продаются.  Может,  правда,
случиться, что, как это ни странно, красавица уже чья-то невеста или  даже
супруга. Неважно, листайте  дальше  -  вот  столь  же  изящная  девушка  в
утонченной, но совершенно  непринужденной  обстановке:  "Охотничий  бал  в
замке Невашерли. Мисс Гарриэт Чужелен и достопочтенный Арчибальд Соплейл".
Любитель воздушных замков решает, что мисс Гарриэт стоило бы поостеречься:
Арчибальд ей не пара. На следующей странице можно увидеть мисс  Терпейшенс
Добберли просто "с другом". Иногда восхитительная девушка сфотографирована
с жеребцом, выигравшим приз в Базарнервилле, а иногда -  с  выигранным  ею
кубком. Всех этих красавиц окутывает чарующая, хотя  порой  и  обманчивая,
атмосфера доступности. В общем-то можно понять холостяка, считающего,  что
любая их них участвует в ярмарке невест.
   И однако, запомните сразу - фотографии эти не имеют  к  нашей  теме  ни
малейшего отношения.  Участвуют  ли  фото-девицы  в  ярмарке,  как  именно
участвуют и почему - дело не ваше. Вам надо увидеть свой портрет в том  же
глянцевом журнале, но на другой странице. Отправляясь  в  путешествие,  вы
прежде  всего  подбирали  суперобложку   для   книги   о   своих   будущих
приключениях. В точности так же поступайте и  сейчас.  Изучите  фотографии
великосветских  бракосочетаний  и  по  одной  из  них  запланируйте   свою
собственную  свадьбу.  Совершенно  очевидно,   что   предпочтение   всегда
оказывают жениху,  который  считается  Многообещающим  Молодым  Человеком.
Именно таким человеком  вы  и  собираетесь  стать,  поэтому  стройте  свою
любовную историю  соответственно.  Если  снимок  на  семнадцатой  странице
запечатлел сцену у Гвардейской часовни, где меж двумя шеренгами  блестящих
офицеров, под аркадой из вознесенных шпаг проходит Счастливая Пара -  лорд
Даниел Банкрофт и его невеста, урожденная Беспенни  Транжэр,  -  считайте,
что вам надо искать другой образец. Будучи лордом Банкрофтом, вы наверняка
не стали бы читать эту книгу, да, по всей вероятности, и вообще  не  стали
бы читать. Нет, подходящий вам снимок будет снабжен вот таким текстом:

   "Невилл  Проулээ-Карьериан  со  своей  невестой,  достопочтенной  Шилой
Гордэн, после венчания  в  церкви  св.Маргариты  (Вестминстерское  аб-во).
Посаженым отцом невесты, одетой... был  ее  родной  отец  лорд  Существен,
подружками - двоюродные  сестры  мисс  Проданс  Облигэйшн  и  мисс  Мэрион
Облигэйшн-Беспроигранс,   а   шафером   -   виконт   д'Олларенси.    Среди
приглашенных..."

   Внимательно изучив эту фотографию, вы  легко  обнаружите,  что  главной
фигурой на свадьбе был, конечно же, отец невесты лорд Существен, а  мистер
Проулэз-Карьериан исполнял роль если  и  не  бедного,  то  уж,  во  всяком
случае, не слишком богатого  и  важного  родственника.  Однако  дальнейшие
размышления натолкнут вас  на  правильную  догадку,  доступную  пока  лишь
немногим,  -  высшее  общество  постоянно  пополняется   свояками.   Отцов
многообещающим молодым  людям  выбирать  не  дано,  и  с  этим  приходится
мириться, но зато отца своей будущей жены  -  тестя  -  вы  вполне  можете
подыскать себе сами. И выбор тестя во многом определит вашу  карьеру,  вот
что важно. Допустим, вы уже превратились в итонца и магистра  гуманитарных
наук, окончившего  оксфордский  колледж  Христовой  Церкви,  стали  мелким
администратором и крупным путешественником, значит, пора сделать очередной
и решительный шаг. Однако сначала вдумчиво исследуйте  виды  потенциальных
тестей,  а  уж  потом  выбирайте.  Классификация  источников   информации,
методика их оценки и  анализ  принципов  отбора  потребует  приблизительно
столь же энергии, сколько отняла бы у вас диссертационная работа.  Работая
над  диссертацией,  вы   должны   избавиться   от   некоторых   иллюзорных
представлений и определить для себя основные аксиомы.
   Вот, например, существует теория, согласно которой  сильные  мира  сего
склонны производить на свет больше дочерей,  чем  сыновей.  При  ближайшем
рассмотрении эта теория  (кроме  ее  частного  случая  с  университетскими
профессорами) не подтверждается фактами. Оказывается, что факты-то как раз
свидетельствуют об обратной тенденции. Возьмем статистику приплода  нового
баронства,  предположив,  что  все  представители  данного  вида   знатны,
влиятельны  и   богаты   (последнее,   впрочем,   требует   дополнительных
уточнений). После 1937 года обаронено сто особей; из тех,  что  еще  живы,
около двадцати трех - бездетны (не говоря уж о неженатых).  Все  остальные
новые бароны подарили миру двести  пятнадцать  баронят  -  сто  двенадцать
мужского и сто три женского  пола.  Учитывая  ущерб,  нанесенный  войнами,
можно сказать, что бароны способны к самовоспроизводству, и не более того.
У герцогов,  маркизов,  виконтов  и  графов  биологические  характеристики
аналогичны (а  подробно  эта  тема  рассматривается  в  монографии  "Фауна
Британских островов", написанной знаменитым зоологом). Поэтому-то мы и  не
принимали во внимание  тех  баронов,  которые  пополнили  ряды  еще  более
высокой знати. Количество детей в баронских семьях колеблется от одного до
восьми,  а  средняя  цифра  равняется  двум  или  трем.  С  точки   зрения
заинтересованного холостяка, статистика ухудшается еще и  тем,  что  всего
тринадцать баронов обзавелись только дочерьми, причем лишь пятеро  из  них
ограничились одной наследницей.  Как  видим,  выбор  очень  невелик:  пять
полных, единственных в семье, и восемь частичных - с младшими  сестрами  -
баронесс.  Да  надо  еще  учесть,  что  некоторым  из  них  перевалило  за
пятьдесят, иные успели разориться, а самые расторопные - быть  может,  все
остальные - уже повыходили замуж.  Не  следует,  конечно,  делать  слишком
поспешных  выводов,  но  дальнейшие  выкладки   научно   подтвердят   наше
предположение, что унаследовать баронское имение с помощью женитьбы  почти
невозможно.  Сыновей  у  баронов  удручающе  много,  а  дочерей  столь  же
удручающе мало. Статистика грустная, но, к сожалению, неопровержимая.
   Мы уже говорили, что бывает успех, внушающий благоговейный  трепет,  но
совершенно  непригодный  для  подражания.   Воистину   трудно   верить   в
собственную  удачу,  когда  читаешь  список  министров  с  такими  пышными
титулами и древними фамилиями, как маркиз Солсбери и граф  Серкир,  герцог
Дебоширский и лорд де ля Ворр или барон Монстэр и виконт де Лайл. Невольно
начинаешь думать, что о преуспеянии следовало заботиться гораздо раньше  -
лучше всего лет пятьсот назад.  Пословица  "трудись  упорно,  а  родись  у
лорда" звучит, конечно, заманчиво, только  вот  назовешь  ли  ее  полезной
рекомендацией? Люди, появившиеся на свет по совету пословицы,  безусловно,
встречаются, но не им адресована эта книга. Пособия по преуспеянию  вообще
не пишутся для проворцев, родившихся у лордов. Они-то наверняка преуспеют;
да и маловато их, чтобы создать необходимый книге спрос.  Автора  занимают
судьбы  иных  людей:   честолюбивый   середняк,   ищущий   в   супружестве
влиятельного тестя, -  вот  кому  предназначены  авторские  советы.  Итак,
заполучить  баронское  имение,  женившись  на  баронессе,   многообещающий
молодой человек не может. Но прочитав эту страницу  и  будучи  не  слишком
старым холостяком, он может стать зятем весьма влиятельного лица.
   Читатель спросит, применим ли этот  теоретический  совет  на  практике.
Безусловно, применим и применяется  постоянно.  Откройте  иллюстрированный
журнал и тщательно рассмотрите фотографию,  запечатлевшую  прием  в  Замке
Макъюбкинг. Не обращайте внимания на центральные фигуры.  Да-да,  они  все
тут -  граф  и  графиня  Макъюбкинг,  лорд  Макинтош,  виконт  Максмокинг,
достопочтенная Жанна Плед, - бог с ними. А вот  гляньте-ка  на  этих  двух
молодых людей - они  стоят  с  краю  -  Найгеля  Туткактутуэйта  и  Блайта
Наподхватинга. Совершенно  непонятно,  как  они  здесь  оказались.  Почему
пригласили именно их,  а  не  кого-нибудь  другого?  Чем  они  превосходят
остальных середняков? Неизвестно; зато  известно,  что  найгели  и  блайты
вездесущи. Они такие проникновенные, что проникают куда  угодно.  Вон  они
стоят - на плечах  неприметные  твидовые  пиджаки,  а  в  рукавах  дешевые
стандартные двустволки - и ничуть не смущаются, хотя попали в избраннейшее
общество. У них такой самоуверенный вид, словно этот охотничий  заповедник
принадлежит им, чего, разумеется, никак не может  быть.  Нет,  они  просто
Многообещающие Молодые Люди, будущие зятья или свояки.  И  ваша  задача  -
пополнить их ряды. Для этого, во-первых,  надо  уметь  стрелять  и  ездить
верхом. Пусть-ка Блайт или Найгель, при всей их проникновенности, разрядят
свои ружья в шотландскую юбочку лорда Макинтоша - дорога в замок им  будет
заказана навеки. Однако умение гарцевать и палить из ружья  -  всего  лишь
незначительные составляющие успеха. Если  бы  граф  и  графиня  Макъюбкинг
приглашали на августовскую охоту  каждого  лихого  наездника  или  меткого
стрелка, их  заповедные  угодья  просто  вытоптали  бы,  и  хозяева  замка
прекрасно это понимают. Так что владеть оружием необходимо, но  совершенно
недостаточно.
   Разрешить  задачу  проникновенности  вам  поможет  базовая  аксиома   о
локальности натиска. Да,  есть  юркие  молодые  люди,  которые  появляются
решительно везде, причем  в  самых  разных  обличьях,  но  вам-то  незачем
очаровывать всех аристократов. Вы должны выбрать себе потенциального тестя
и потом, не разбрасываясь, атаковать только его. Всю  знать  не  очаруешь,
поэтому добивайтесь  расположения  одного  влиятельного  лица.  Какого  же
именно? Если свести возможных тестей в единую таблицу, выбор автоматически
упрощается, но этим методом никто до сих пор не  пользовался.  В  таблицу,
естественно,  войдут  исключительно  отцы  дочерей.   Естественно-то   это
естественно, и,  однако,  нередко  молодой  холостяк  бездумно  обхаживает
какого-нибудь богатого пивовара или владельца газеты,  а  тот  оказывается
бездетным или - еще хуже - отцом  оравы  сыновей.  Такая  бездумная  трата
энергии может вызвать лишь осуждение. Выбранный вами человек должен  иметь
связи в обществе, состояние и хотя бы одну дочь.  Несколько  дочерей,  без
сомнения,   предпочтительней,   ибо   таким   образом   расширяются   ваши
возможности.
   Предположим, вы свели в  таблицу  шестерых  потенциальных  тестей.  Это
шотландский пэр, ставший недавно начальником Почтового ведомства;  баронет
с длиннейшей родословной, богатой женой и местом  в  парламенте;  владелец
футбольного  тотализатора;  султан  из  Фонтауновской  Арабии;   греческий
судовладелец и хозяин газеты "Чудеса воскресенья". Предположим, далее, что
шотландец, как  вы  думаете,  самая  подходящая  для  вас  кандидатура.  И
предположим, наконец, что у него есть три  дочери  -  Анджела,  Барбара  и
Вайолет, родившиеся в алфавитном порядке  соответственно  двадцать  шесть,
двадцать три и девятнадцать лет назад. Их папаша IV граф  Торфэй,  владеет
имением Кланмох в Кайл-оф-Плохе, а также акциями канадских,  аргентинских,
панамских  и   никарагуанских   фирм.   Семейство   действительно   весьма
подходящее. На какой же дочери вам остановить  свой  выбор?  Год  рождения
девиц - вот ваш советник. При прочих равных условиях жену следует выбирать
по формуле: возраст мужа,  деленный  пополам,  плюс  семь  лет.  Если  вам
исполнилось  двадцать  четыре,  добивайтесь  Вайолет,  в   тридцать   один
остановитесь на Барбаре, а после тридцати шести удовольствуйтесь Анджелой.
При научном и  своевременном  планировании  карьеры  вы  сможете  заняться
Вайолет, оставив Барбару с Анджелой в резерве. Мысленно выбрав невесту, вы
должны свести знакомство с ее родителями - и вот тут-то обычный  середняк,
как  правило,  пасует.  Зато  середняку,  изучившему   наше   наставление,
препятствие покажется вполне одолимым. Поэтому  читайте  следующие  абзацы
особенно  внимательно.  Один  известнейший  знаток  военных   наук   часто
упоминает стратегический прием "подход с обходом". Хорош ли этот маневр на
войне, пока не совсем ясно, но для разрешения стоящей перед вами задачи он
вполне применим. В самом деле, прямой подход к графу со словами:  "Я  хочу
жениться на одной из ваших дочерей" - вряд ли  себя  оправдает.  Нет,  эта
задача решается  только  с  применением  малоизвестной,  но  очень  важной
стратагемы. Ее основа - предварительный и всеобъемлющий сбор информации.
   Начните кампанию с детального списка родственников - вам нужно знать их
титулы, фамилии, увлечения, а также характер духовных и родственных связей
с избранным вами семейством. Вот как должна выглядеть ваша предварительная
таблица:

   NN по порядку. Титул и фамилия. Родственные связи.
   Духовные связи. Увлечения

   1. Виконт Кланмох.
   Взаимное отвращение. Разведение ангорских кроликов
   2. Болдуин Маркрекинг, Кайл-оф-Плох: Братья, родившиеся после графа.
   Взаимная терпимость. Охота с борзыми на речных котиков.
   3. Достопочт. Брейди де Галлоп.
   Взаимная сердечность с графом. Коллекционирование дуэльных пистолетов.
   4. Леди Запруденс де Галлоп. Единств. сестра графа.
   Взаимная терпимость. Вице-президент Общества по предотвращению всего.
   5. Мисс Мария Плед. Ст.сестра графини, жена N 6.
   Взаимная сердечность с графиней. Яростная сторонница Стюартов.
   6. Генерал Дуглас Джейбес Плед. Свойственник графини, муж N 5.
   Взаимное дружелюбие с графом. Охота (олень), рыбная ловля (лосось),
   рассказы (о том, как он выиграл первую мировую войну).
   7. Мисс Лайла Маккельтик. Незамужняя сестра графини. Неприязнь ко всем
   (с графом - взаимная). Практическая йога (обычно пребывает в Тибете).
   8. Мисс Стар Плед. Сестра N 6. Взаимное дружелюбие с графиней.
   Директриса колледжа св.Магдалины для девушек

   На  самом  деле  родственников  окажется  больше,  но  основные  приемы
классификации видны из приведенной таблицы. Составив ее, вы должны решить,
кого из родителей важнее очаровать. Предположим, что лучше всего вам сразу
же заняться графом. Тут открывается несколько путей.
   Можно опубликовать статью, доказывающую, что ангорские кролики принесли
человечеству не меньше  бедствий,  чем  саранча,  холера  и  чума,  вместе
взятые.
   Можно раздобыть пару редкостных дуэльных пистолетов и обратиться к N  3
за консультацией.
   Можно вступить в Общество стюартистов.
   Можно послать письмо N 6 с просьбой разъяснить вам, как  была  выиграна
первая мировая война.
   Можно постоянно рассказывать, что N 7 даже  не  знает,  где  расположен
Тибет.
   Можно  прочитать   какую-нибудь   увлекательную   лекцию   в   колледже
св.Магдалины для девушек.
   Но никто вам не мешает использовать не одну,  а  все  эти  возможности.
Истинным творчеством в создании своей карьеры будет лекция для девушек  из
св.Магдалины о старинном огнестрельном оружии - в тот день, когда  колледж
посетят NN 3, 5, 6 и 7. Демонстрируя дуэльные пистолеты, первым  выстрелом
убейте ангорского кролика, а  вторым  случайно  подраньте  тетушку  Лайлу.
Подчеркните в конце  лекции,  что  короли  Стюарты  никогда  не  разводили
ангорских  кроликов  и  что  первая  мировая  война  едва  не  завершилась
трагически из-за почитателей этих  чудовищных  грызунов,  но  в  последнюю
секунду все же была выиграна с помощью охотников на оленей.  Если  вас  не
пригласят после этого в замок Кланмох, считайте, что дочери  графа  просто
недостойны ваших усилий. Но  вероятней  всего,  вы  станете  там  желанным
гостем и через пару недель Вайолет прикажут полюбить вас всем сердцем. Она
может ослушаться родителей на том шатком основании, что  сердцу,  мол,  не
прикажешь;  тогда  начинайте  ухаживать  за  Барбарой,   и   Анджела   вам
обеспечена. Как только объявят о помолвке, вы станете почти своим  в  мире
свояков. Два радостных события еще до свадьбы победно озарят  вашу  жизнь.
Какой-нибудь глянцевый журнал обнародует групповую фотографию:

   "На вересковых равнинах Кайл-оф-Плоха.  Граф  и  графиня  Торфэй,  леди
Запруденс де Галлоп, миссис Мария Плед, достопочт. Брейди де Галлоп и ген.
Д.Д.Плед, кавалер орд. "За безрассудн. службу"  (стоят).  Леди  Анджела  и
Барбара де  Галлоп,  м-р  Найгель  Туткактутуэйт  и  м-р  Самнер  Срепнинг
(сидят)".

   А в следующем номере журнала, на первой  странице,  появится  еще  один
снимок:

   "Леди Анджела де  Галлоп,  недавно  помолвленная  с  мистером  Самнером
Среднингом,  наиболее  перспективным  кандидатом  в  парламент   от   гор.
Всетори".

   Фотография   шестилетней   давности   скроет    некоторые    недостатки
достойнейшей леди А.де Галлоп. Зато на одной из последних страниц того  же
номера журнала можно будет увидеть:

   "Замок  Ворплут  в  графстве  Успехсекс,  где  проживает   м-р   Самнер
Среднинг".

   Видел ли кто-нибудь замок Ворплут? Кто-нибудь -  наверняка,  но  вам-то
вовсе не обязательно "проживать" там  постоянно.  Вы  ведь  можете  просто
снять его - для временного жительства или публикации на страницах журнала.
   В день бракосочетания вы получите бессрочный пропуск наверх. Почему? Да
потому, что вашим свойственникам не нужен в семье неудачник. Их интерес  к
вам может отмеряться очень скупо. Их любовь к вашей  жене  может  захиреть
очень скоро. Но их репутация в какой-то степени зависит от ваших  успехов.
Они вам свойственники по жене (и вы частенько об этом упоминаете), а вы им
- по дочери, и они это признают  (правда,  реже,  чем  вам  хотелось  бы).
"Всемирный  Банковский  Трест?  -  переспрашиваете  вы  у   знакомого.   -
Разумеется,  знаю.  Их  председатель  правления  -  дядя  моей   жены...",
"Котингс? Нет, к сожалению, я  там  не  бывал.  Но  мой  двоюродный  тесть
приглашал меня к себе поохотиться на речных котиков -  у  него  прекрасные
борзые...", "Я ни разу не ловил лосося - до прошлого года,  когда  генерал
Плед зазвал-таки меня в свое шотландское имение...". Повышения  по  службе
эти разговоры вам не принесут, хотя и повысят  в  глазах  сослуживцев.  Но
ведь деловые партнеры наверняка будут спрашивать графа  Торфэя:  "Надеюсь,
мы увидим вашу замужнюю дочь на открытии  сезона  в  Дербитауне?..",  "Как
дела  у  вашего  зятя?..",  "Что,  граф,  говорят,  вы   теперь   дедушка?
Поздравляю!". Ради собственной репутации ваш свойственник  отхлопочет  вам
место управляющего. Что бы он ни думал о ваших способностях, ему  придется
заботиться о вашем преуспеянии.
   Итак, вы сделались полноправным Свояком. А если бы вам это не  удалось?
Вы были бы Чужаком или, не дай бог. Сторонним, и пришло  время  определить
эти термины. Чужак холост; никто не помогает ему  пробиваться  наверх,  но
зато он еще не забракован, т.е. не вычеркнут из списка  женихов.  В  таком
положении есть кое-какие выгоды,  если  вы  не  слишком  мелкий  служащий.
Машинистки обслуживают вас в первую очередь,  а  мамаши  худосочных  девиц
приглашают  в  гости.  Ходят  слухи  о  том,  что  с   вами   приключилась
романтическая трагедия, рассказывают о богатой наследнице, вашей  невесте,
которая  скоропостижно  скончалась  от  дифтерита,  о   юной   кинозвезде,
принужденной выйти замуж за кого-то другого, о ваших религиозных распрях с
родственниками французской княжны, увезенной из-под венца  изувером-отцом,
об австрийской принцессе, ушедшей в монастырь, чтобы спастись от свадьбы с
вашим соперником. Подобные слухи - они расползутся, если вы их распустите,
- не принесут вам особого вреда. Правда, и пользы вы от них не получите. У
Чужака по сравнению  со  Свояком  очень  шаткие  позиции,  и  любые,  даже
романтические, тайны о его прошлом столь же полезны, сколь  и  опасны  для
него. А главное его достоинство - мы  не  говорим  о  мелких  удобствах  -
состоит в том, что он способен стать Свояком. В отличие от Стороннего он -
хотя бы только потенциально - Многообещающий Молодой Человек. У  него  еще
есть козыри в игре.
   А вот  жребий  Стороннего  воистину  ужасен.  Он  безнадежно  проиграл,
неправильно женившись. Обычно это результат чересчур раннего брака. Он  не
смог позабыть юную блондинку из своей убогой средней школы.  Или  брюнетку
из своего заштатного колледжа.  Он  остался  верен  рыженькой  машинистке,
печатавшей его первые деловые письма. Так  или  иначе,  он  приковал  себя
брачной цепью к тому окружению, которое, словно ядро на ноге, не дает  ему
всплыть на поверхность. Белесенькая  старшеклассница  из  Дрязго  казалась
привлекательной   только   по   тамошним   -   безнадежно   вульгарным   -
представлениям. Чернявая студентка из Грязго была, возможно, самой светлой
личностью в колледже - но на каком сером фоне! Ну а  рыженькая  машинистка
просто выглядела  поярче  других,  совсем  уж  бесцветных  и  до  сих  пор
незамужних провинциальных синих чулков. Да, если  вы  предложили  руку  (и
сердце) какой-нибудь девушке только потому, что она оказалась  под  рукой,
вам обеспечено пожизненное прозябание. Она, конечно, не захочет, чтобы  вы
стали законченным неудачником, но неминуемо  придет  в  уныние  от  вашего
серьезного успеха. Ведь она так и осталась  провинциалкой  из  Грязго  или
Дрязго. В кругу ваших новых друзей ее внешность и воспитание,  взгляды  на
жизнь и родственники будут казаться просто смешными. Поэтому  она  захочет
остаться в том обществе, где будет выглядеть не хуже, а лучше других.  Она
приложит все силы к тому, чтобы вам не удалось всплыть наверх. И наверняка
преуспеет, вот что самое скверное. Словом,  ранняя  женитьба  на  девушке,
оказавшейся под рукой, закроет вам путь к успеху. Из  этого  правила  есть
только  одно  исключение   -   исключительная   красота   вашей   супруги.
Блистательная красавица будет блистать в любом обществе. Это тоже  чревато
опасностями, но вряд ли будет мешать вашей карьере.
   Пригодность, или готовность, Избранницы к  браку  можно  определить  по
таблицам, которые публикуются здесь  впервые.  Их  применение  требует  от
Искателя точных знаний и тонких расчетов. Однако, если время не терпит или
собрать  исходные  данные  трудно,  можно  воспользоваться  упрощенным   -
визуальным - способом  оценки.  Глаза  девушки  укажут  вам,  кто  она  по
рождению. Руки определят ее воспитание.  А  рот  скажет,  кем  она  стала.
Стопроцентной уверенности такая оценка не даст, ибо это лишь схематическая
модель  углубленного  анализа.  Совершенно  ясно,   что   лучше   провести
всеобъемлющее исследование с прицелом на абсолютную истину, которая хоть и
недостижима в идеале, но доступна  в  некотором  приближении.  Из  Таблицы
Пригодности  видно,  что  у  каждой   Избранницы   есть   8   качественных
характеристик - 4 положительные (категории А, Б, В, Г) и  4  отрицательные
(Д, Е, Ж, 3).
   Используя элементарные арифметические действия. Искатель  с  нормальным
честолюбием  немедленно  отвергнет  Избранницу,  у  которой  положительные
характеристики перекрываются отрицательными, т.е. А+Б+В+ГНЕСАМОМНЕНИЕ

   Вы молодой делец и поэтому должны твердо знать, что советовать  старшим
и вышестоящим - не дело. А уж лезть к ним  с  реорганизационными  советами
просто глупо: это, во-первых, звучит как оскорбительный намек на их плохую
работу и, во-вторых, означает, что вы  считаете  себя  отчаянным  умником.
Возможно, чей-нибудь  совет  они  и  приняли  бы,  но  ваш...  Это  вы-то,
последняя спица в проверенной колеснице компании, лучше управляющих знаете
их обязанности?!  Предположим,  что  несколько  дней  назад  вы  подали  в
правление докладную записку и  теперь  по  вызову  директора-распорядителя
входите к нему в кабинет, предвкушая приятнейший разговор.

   Директор: Я тут читал вашу докладную, мистер Среднинг, и никак  не  мог
понять, кто из нас директор.
   Среднинг. Конечно, вы, сэр.
   Директор. Ах, значит, все-таки я? Хотя в делах я ничего  и  не  смыслю?
Ведь меня должны учить - так оно выходит, и это после тридцати лет работы!
- самые младшие служащие. Вас это не поражает, мистер Среднинг?
   Среднинг. Конечно, сэр... то есть я хотел сказать, что вы, сэр!
   Директор. А может, вам кажется, что я отстал от жизни?
   Среднинг. Что вы, сэр! Ни в коем случае, сэр.
   Директор. Вы хоть понимаете, что у меня тридцатилетний опыт? А у вас  -
никакого? И вы думаете, мне нужны ваши советы?
   Среднинг. Конечно... Я хотел сказать, что вы, сэр... конечно.
   Директор. Вы понимаете, что служащих и за меньшую  наглость  увольняют?
Или к вам я должен проявлять особую снисходительность?
   Среднинг. Что вы, сэр... Конечно... Я хотел сказать, что вы, сэр!
   Директор (мягко и наставительно). Советую вам,  мистер  Среднинг,  ради
вашей же пользы держите свои идеи при себе, пока не  наберетесь  опыта.  И
поверьте мне, начальство знает, что делает.  Запомните,  мистер  Среднинг,
наша фирма существовала, когда вас еще  и  на  свете  не  было.  И  вполне
обойдется без вашей помощи. Обдумайте это и учтите на  будущее.  А  сейчас
(внезапно распаляется) - ВОН!!!

   Подобные беседы не способствуют служебным успехам, да и  нервов,  прямо
скажем, не укрепляют. Поэтому лучше  подойти  к  делу  с  другой  стороны.
Допустим, ваш проект  действительно  великолепен  и  принесет  полмиллиона
чистой  прибыли  в  год.  Продвигать  его  можно  с  разными  намерениями.
Во-первых, чтобы возросли доходы фирмы. Во-вторых, чтобы прослыть умником.
А в-третьих, чтобы подняться на ступеньку вверх, когда изменится структура
управления и никто, кроме вас, не сумеет руководить новым подотделом.  Про
два первых намерения забудьте  немедленно.  Доходы  фирмы  (если  она  еще
сводит концы с концами) вас не касаются.  Репутация  умника  принесет  вам
только неприятности, бойтесь ее, словно чумы.  А  вот  ради  повышения  по
службе стоит рискнуть. Но и это, по-настоящему серьезное намерение таит  в
себе две опасности. Плохо, если о нем пронюхают сослуживцы. Еще хуже, если
повысят не вас, а другого. В обоих случаях вы прославитесь  как  интриган,
причем как интриган неудачливый. Подобная слава вам совершенно ни к чему.
   Вспомним типичный случай времен второй мировой войны:  подполковник  из
Генерального  штаба  представил  по  начальству  рапорт  о   реорганизации
штабного отдела, в  результате  которого  штаты  увеличиваются  на  треть.
Получив давно ожидаемый рапорт, генерал,  прижмурившись  от  удовольствия,
рассматривает новую схему.
   - Нуте-с, нуте-с, -  удовлетворенно  бормочет  он,  поправляя  очки.  -
Остроумная  схема  преодоления  наших  трудностей.  Кстати,  я  вижу,  что
командиром нового подразделения должен быть генерал.
   - Повышения рангов требует обстановка на фронте, - скромно  покашливая,
соглашается подполковник.  -  А  также  перераспределение  обязанностей  в
отделах второго ординара.
   - Именно, именно, - раздумчиво подтверждает генерал, - повышения рангов
требует обстановка. Придется мне кого-то представлять к повышению.
   Слегка зардевшись и глядя в пол, подполковник начинает сочинять  письмо
домой.  "Это  произошло,  -  проплывает  в  его   голове,   -   совершенно
неожиданно..."
   - Да-да, - повторяет генерал, и его голос сочится садизмом, -  придется
мне кого-то представлять к повышению... и  я,  кажется,  знаю  подходящего
человека. Полковник Маккинли, командир  парашютного  полка  и  мой  старый
друг, на  будущей  неделе  выписывается  из  госпиталя.  Он  будет  бравым
генералом. (Подымает трубку  телефона).  Дайте  мне  базовый  госпиталь...
Ладно, я подожду... -  Повернувшись  к  подполковнику,  генерал  энергично
продолжает: - Осталось последнее затруднение.  Что  мне  теперь  делать  с
_вами_?

   Как вы понимаете, судьба подполковника незавидна.  Поэтому  никогда  не
продвигайте свой проект сами, а представьте это человеку, который искренне
убежден, что ваша идея зародилась в его голове. Ни лавровый,  ни  терновый
венцы  вам  ни  к  чему,  и  уж  совсем  не  нужна  слава   интригана.   В
управленческом деле нет, пожалуй,  ничего  более  важного,  чем  искусство
вкладывать свои мысли в чужую голову.  И  значит,  вам  надо  найти  такую
голову. Необходимо, чтобы она могла наполняться чужими  мыслями,  то  есть
была бы достаточно пуста, и чтобы  владельцем  ее  был  высокопоставленный
администратор, способный повлиять на директора. Подобный  человек  есть  в
любом учреждении, и мы будем называть его... ну, скажем, Клайд Леннокс. Он
активный член гольф-клуба, и вы познакомитесь на клубном поле для  гольфа.
При беседах с ним вас будет захлестывать почтительное восхищение: "Мне  бы
вашу деловую  хватку,  Клайд!  Впрочем,  я  понимаю,  что  такая  верность
суждений дается только многолетним опытом...  Просто  удивительно,  Клайд,
ваше положение, ваши знания нисколько не притупили у вас острейшего, почти
юношеского восприятия мира..."
   Вскоре вы сможете  убедить  его,  что  он  переполнен  дерзновенными  и
глубокими идеями: "Да, никто, кроме вас, до этого не додумался бы,  Клайд.
Теперь-то мне понятно, где директор черпает свои блистательные замыслы..."
   Когда между вами установятся добрые отношения ученика и учителя, в один
из  очередных  праздников  вы  подкараулите  его,  спрятавшись  за  дверью
уборной. Надо только, чтобы он был гораздо пьянее вас.

   - Ну, знаете, Клайд, этот ваш план преобразования отдела К  в  дочернюю
фирму превосходит все ожидания!
   - Какой план?
   - Майк мне только что рассказал. Не беспокойтесь, все  останется  между
нами. И знаете, что я ему сказал?
   - Откуда же? Меня ведь там вроде не было?
   - Так вот, я ему сказал: "Слушай, говорю, Майк, он же просто гений!"  И
не для красного словца сказал. Я буквально так и считаю.
   - Как?
   - А так, что вы гений.
   - Это почему?
   - Да ведь план-то гениальный!
   - Какой план?
   - Ну превращения отдела в дочернюю фирму.
   - А Майк-то - он кто?
   -  Майк  Болтуинг.  Я,  конечно,  понимаю,  что  он  напрасно  мне  это
рассказал, это ведь пока секрет.
   - Ясное дело, секрет. Мог бы и помолчать.
   - Ну, молчать-то он не умеет. А план сногсшибательный. Ох, и мудрец  же
вы - взять хоть налоги, сколько мы сэкономим... нет, это гениально!
   - Что гениально?
   - Превратить отдел в фирму.
   - А-а, ну да. Только держите язык за зубами.
   - О чем вы говорите!.. Слушайте, Клайд, а не пора ли нам выпить?
   - Это мысль. Вы, я смотрю, мыслитель.
   - Э, нет, мыслитель-то у нас вы. Тут за вами не угонишься.
   - А я и не думаю убегать.
   - Да нет, я говорил... впрочем, что там говорить! Пойдемте-ка  спрыснем
ваш план.
   - Какой план?

   Если вы хорошо справились с задачей, старина Леннокс  проснется  наутро
со смутным ощущением, что он обсуждал с кем-то какой-то важный  план.  Ему
очень захочется вспомнить, какой и с кем. Вы должны ему  помочь,  и  лучше
всего сделать это по телефону, чтобы девочки с  коммутатора  растрепали  о
вашем разговоре по всем отделам.

   - Это вы, Клайд? Должен вам сказать, что о вашем плане насчет отдела  К
- помните, мы обсуждали его вчера вечером? - многие уже знают. В Правлении
только о нем и говорят. Все считают, что это потрясающий план.
   - Ну, уж и потрясающий. План как план. В общем-то довольно простенький.
   - Простенький план, до которого никто  другой  не  додумался!  Ведь  вы
растолковали мне вчера  все  подробности  реорганизации  -  ошеломительный
замысел. И главное, продуманный во всех деталях.
   - Вы так считаете? Тут очень важно ничего не упустить.
   - Клайд, я был так ошеломлен, что, когда пришел домой,  просто  взял  и
записал ваши мысли. Мне кажется, я уловил основную суть ваших рассуждении.
   - Да? Все-таки пришлите мне ваши записи для проверки.
   - Обязательно, Клайд. Только вот еще что. Там, по-моему, возникает  два
осложнения. Вы-то, я уверен, знаете, как с ними справиться,  но  я  считаю
своим долгом указать на них. Если вам, конечно, интересно.
   - Что ж, стоит посмотреть. Давайте-ка встретимся за ленчем. Приходите в
клуб к двенадцати тридцати.
   - Спасибо, Клайд. С удовольствием приду. Я вам очень благодарен за  то,
что вы посвящаете, меня в планы фирмы. Помочь я вам  не  смогу  -  у  меня
почти нет опыта. Но под вашим руководством я многому уже научился.
   - Рад быть полезным. Так, значит, в двенадцать тридцать. До встречи.

   Ваши  записи  -  разумеется,  довольно  бессвязные  -  помогут   Клайду
избавиться от мучительной неопределенности. Он наконец узнает, какой  план
ставят  ему  в  заслугу.  План  окажется  не  блистательным,   но   вполне
приемлемым. В ваших  записях  Леннокс  найдет  несколько  явных  ошибок  и
машинально исправит их. Слово "компания" вы напишите через "а", и  тут  он
благодушно ухмыльнется. "Не слишком-то они грамотные, эти молодые итонцы".
Он привычно пронумерует абзацы и несколько пунктов поменяет местами. А что
ж, неплохой, в общем, план. Исправляя ваши записки,  он  как  бы  признает
свое авторство, и каждая пометка будет укреплять его  в  уверенности,  что
все это придумал действительно он.
   За ленчем вы расскажете  ему  о  своих  возражениях.  Они  должны  быть
тщательно продуманы. Их пустяковость следует искусно замаскировать, и в то
же время отвод  возражению  необходимо  зашифровать  в  самом  возражении.
Первое будет касаться юридической, скажем, стороны -  вы  усомнитесь,  что
новую фирму можно зарегистрировать в Ирландии.
   - Да мы ее зарегистрируем в Канаде! - сразу найдется Леннокс.
   - А ведь верно! - воскликнете вы. - Как же это я сам не догадался?
   Второе возражение пусть окажется  чуть  посерьезней  -  вас  обеспокоит
способ добывания капитала  для  расширения  фирмы  и  гарантии  вкладчикам
неизменных дивидендов. Тут Леннокс угадает  ответ  со  второго,  допустим,
раза. Тактическая цель этого маневра - дать автору ощущение победы. Он уже
отверг два существенных возражения, отстаивая  свой  план.  Кто  следующий
скептик?.. Стратегическая  -  рассеять  смутные  подозрения,  что  план-то
все-таки ваш. "Представляете себе, этот юнец  сначала  возражал,  измышлял
разные казусные трудности, - будет рассказывать Леннокс, - но потом, когда
план был детализирован, он здорово работал и был очень полезен. У сильного
управляющего филиалом он мог бы стать  дельным  заместителем.  Не  слишком
пока самостоятелен, но это, положим, не  большая  беда.  Терпеть  не  могу
безусых   юнцов,   которые   воображают,   что   могут   заменить   самого
директора-распорядителя! Молодой Среднинг знает свое место, и это  говорит
в его пользу. Самостоятельность приходит с опытом. А Среднинг - кто знает?
- дослужится, быть может, и до управляющего. Да, дельный парень".
   Итак, сам автор проекта не получит никакой награды? Решительно никакой.
Он должен с негодованием отвергать любое подозрение в авторстве. И  это  -
основной принцип администрирования. Вкладывайте свои мысли в чужие головы,
и пусть  их  владельцы  ломают  себе  шеи  или  получают  лавровые  венцы.
Фактический руководитель обычно помалкивает. Попробуйте вести себя иначе -
отстаивайте свой план,  добивайтесь  награды,  если  он  принят,  -  и  вы
преуспеете... однажды. Этот успех навсегда закроет  дорогу  любому  вашему
начинанию. Репутация умника загонит вас  в  самый  захудалый  отдел.  Ваша
карьера, по крайней мере в той фирме, где вы прослыли  умником,  кончится,
так и не начавшись. Вам придется начинать все сызнова в другой  фирме,  но
предварительно прочитайте эту книгу и  постарайтесь  произвести  на  новых
сослуживцев совсем иное впечатление. Там,  куда  вы  перейдете,  наверняка
найдется  увлекающийся  гольфом  администратор,  способный   повлиять   на
директора-распорядителя и вместить чужие мысли, потому что  своих  у  него
нет, и вы познакомитесь на клубном поле для гольфа, и при разговорах с ним
вас будет захлестывать почтительное восхищение... Нет,  рабочего  опыта  в
предыдущей фирме  вы  набраться  не  успели,  но  зато  узнали  кое-что  о
человеческой натуре.


   КОМПЕТЕНСТВО

   Вы  делаете  карьеру  управляющего  (чьим-то,  естественно,  трудом)  и
постоянно слышите об экспертах по методам  управления  и  специалистах  по
научной     организации     труда,     которых     сокращенно     называют
бизнес-консультантами. Иногда вы  с  ними  даже  встречаетесь  и  невольно
задаете себе  вопрос:  а  не  вступить  ли  и  вам  на  эту  стезю?  Ведь,
поразмыслив, вы наверняка  придете  к  заключению,  что  управлять  трудом
других все же сложнее,  чем  рассказывать,  как  им  надо  управлять.  Да,
искушение велико, и тем не менее  его  следует  обуздать.  Поймите  автора
правильно. Он вовсе не собирается бросать  тень  на  бизнес-консультантов.
Просто у вас другой путь. Однако вам неминуемо придется столкнуться с ними
по  работе.  А  поэтому  вы  должны  знать,  чем  они  занимаются  и  как.
Сегодняшний  деловой  мир  немыслим  без  этих  людей   -   преуспевающих,
громогласных и вездесущих.
   Многие бизнес-консультанты уже завоевали  прочную  репутацию  серьезных
специалистов, про других пока нельзя сказать ничего определенного. А  дело
консультирования   безудержно   разрастается.    Бизнес-консультант    для
промышленной  фирмы  -  это  одновременно  и  психиатр,  и  успокоительное
средство, без которого она просто не в силах обойтись,  когда  психическая
напряженность ставит под угрозу ее прежний характер, нормальную  жизнь,  а
порой и физическое  существование.  Как  истеричке  становится  легче  уже
потому, что она поведала о своих горестях врачу и узнала  про  обыденность
своего недуга, так солидную фирму перестает  лихорадить,  едва  появляется
бизнес-консультант - и еще до его рекомендаций.
   - Так, так, - успокоительно сопит консультант.  -  Работа  по  вечерам,
свары на автостоянке, ссоры в столовой -  знакомая  картина,  как  раз  на
прошлой неделе я столкнулся с аналогичными симптомами...
   Но заботливое участие и повадки целителя - это еще не все, что он может
предложить. Рано или поздно последует деловой совет - вот что удивительно.
   Вообще-то  довольно  странно,  что   солидная   компания,   руководимая
выдающимся   управляющим,   советом   опытных   директоров    и    группой
добросовестных управляющих отделениями, приглашает  со  стороны  какого-то
бизнес-консультанта, чтобы  получить  совет,  как  наладить  работу.  Если
администраторы не умеют организовать труд людей, тогда зачем они  нужны  и
за что, спрашивается, им платят деньги? И кроме того, не  совсем  понятно,
почему консультант со стороны лучше Правления разбирается в  делах  фирмы.
Эти вопросы давно волнуют широкую публику, и пришло время ответить на них.
   Нам не без оснований кажется,  что  бизнес-консультанты  ничего  -  или
почти ничего - в делах не смыслят. Их право давать советы зиждется главным
образом  на  дверной  табличке,  утверждающей,  что  Глумлинг,   Мурло   и
Брехенридж - эксперты по  методам  управления,  а  Сомниферес,  Думкинсон,
Гиббон и Мастере - специалисты по научной организации труда. Любое явление
имеет изначальные корни, и бизнес-консультанты укоренились в деловом  мире
с помощью дверных табличек. Кем были Брехенридж и  Мастере  до  объявления
себя  бизнес-консультантами?  Может  быть,  слушателями   заочных   курсов
администрирования.  Может  быть,  студентами  Лондонского   экономического
училища. А может быть, им просто не  удавалось  найти  себе  применения  в
жизни. Как бы то ни было, сейчас они бизнес-консультанты,  провозгласившие
себя Чудодеями Делового Мира. И не успели они  привинтить  к  дверям  свои
таблички,  как  первые  предприниматели  взалкавшие  консультаций,  начали
ломиться в их конторы. Если окинуть внимательным взглядом выстроившуюся  к
ним очередь, окажется, что в ней почти - или даже совсем - нет чиновников,
служащих непосредственно Государству.  Попробуйте  отыщите  здесь  боевого
генерала,  приехавшего  с  фронта,  чтобы   узнать,   не   пора   ли   ему
капитулировать. Не найдется тут и  адмирала,  сошедшего  на  берег,  чтобы
получить  совет,  как  продолжать  морское  сражение.  И  если  в  очереди
замаскировался  премьер-министр,  значит,  маскироваться  он,  во   всяком
случае, мастер.
   Толчею у входа к бизнес-консультантам создают в основном коммерсанты  и
промышленники среднего возраста. Все они опытны, предприимчивы,  энергичны
и настойчивы. Председатель Правления фирмы, которая делает  из  целлулоида
золотых рыбок, прекрасно знает тонкости технологического процесса, рекламы
и сбыта этих  сказочных  чешуйчатых.  Директор-распорядитель  концерна  по
производству воздушных шаров знает, если верить слухам, решительно все  об
эластичности и прочности полиулетановых пленок. Управляющий отделом  сбыта
компании "Леденцы с хрустом" собаку  съел  на  вязкости  конфетной  массы,
древовидности   леденцовых   палочек   и   предпочтительности    раскрасок
продаваемой им продукции. Словом, любой человек в этой  очереди  -  знаток
своего дела. И каждый хочет  получить  консультацию  у  Гиббона  и  Мурло.
Наваждение, да и только!  Много  ли  знает  Глумлинг  про  золотых  рыбок?
Наверняка так же мало, как Сомниферес про воздушные шары или Думкинсон про
леденцы с хрустом. Может быть, они и правда чудодеи?
   Автор  выявил  два  основных  побуждения,  склоняющих   администраторов
обращаться к бизнес-консультантам. Это  случается,  во-первых,  когда  они
хотят, чтобы им посоветовали провести уже намеченную ими реорганизацию.  И
во-вторых, когда надеются,  что  им  отсоветуют  проводить  реорганизацию,
которая для них невыгодна. Разницу между этими  побуждениями  лучше  всего
показать на конкретных  примерах.  По  вполне  понятным  причинам  фамилии
консультантов и названия фирм изменены до неузнаваемости.
   Трест "Самобеглые повозки" изготовлял автомобили допотопных  и  поэтому
надежных  моделей,  а  концерн  "Легендарные  здания"  возводил  панельные
коттеджи, оборудованные легендами о том, как - и с кем -  ночевала  в  них
Елизавета Первая.
   Директора  "Самобеглых  повозок"  задумали  упростить  административную
структуру треста. Они решили уволить половину служащих,  а  от  оставшейся
половины предполагали потребовать добросовестной работы. Однако  им  вовсе
не хотелось, чтобы их обмазали дегтем и вываляли в перьях  на  автостоянке
перед зданием Правления. Поэтому,  пригласив  господ  Глумлинга,  Мурло  и
Брехенриджа,  они  вкратце  объяснили  им,  в  каком   нуждаются   совете.
Обыкновенно консультант не задерживается там, где наконсультировал. Кончив
дело, он загружает в реактивный  лайнер  200  фунтов  своего  живого  веса
(20.000 фунтов гонорара почти ничего не весят) и отмахивает первую  тысячу
миль,  пока  служащие  читают  Введение  к  докладу,   где   высказывается
благодарность за сотрудничество. У господ Глумлинга, Мурло  и  Брехенриджа
метод оказался бригадным.  Как  только  им  разъяснили  суть  их  будущего
совета, они взялись за работу. Глумлинг  задавал  саркастические  вопросы:
"Это  ваш  _новейший_  компьютер?..  Вы  имеете  понятие  об   оптимальной
себестоимости?.." и проч. Мурло был деловит  и  резок:  "У  вас  непомерно
раздуты  штаты.  52%  -  минимальный  размер  сокращения".  А  Брехенридж,
завершая  разгром,  туманно  пояснил,  почему  именно   сейчас   изменения
совершенно необходимы. В результате их нашествия:

   50% сотрудников уволено;
   за 1 (один) миллион  фунтов  стерлингов  куплена  новая  вычислительная
машина - символ прогресса;
   в здании Правления сломаны внутренние перегородки и небольшие  кабинеты
заменены огромной общей комнатой;
   жухло-желтые стены перекрашены в серо-сиреневые цвета.

   Совсем по-другому (на первый взгляд) закончилось вторжение Сомнифереса,
Думкинсона,  Гиббона  и  Мастерса  в  концерн  "Легендарные  здания".   На
директоров этого концерна давила группа акционеров, требуя модернизировать
систему управления; главными  подстрекателями  были  Лайет  и  Куссайнинг.
Смысла требований никто как следует не понимал, но акционеры беззастенчиво
утверждали, что  директора,  руководящие  немодернизированным  Правлением,
получают неоправданно большое жалованье. Убоявшись нарастающих трудностей,
председатель Правления обратился к бизнес-консультантам. От  них  ожидался
совет оставить управление концерном без изменений (если не считать  мелких
перетасовок).  У  этой  бригады  было  свое  распределение   обязанностей.
Сомниферес неуверенно  качал  головой,  Думкинсон  глубокомысленно  кивал,
Гиббон выделывал  иронически-угрожающие  гримасы,  а  Мастере  уверенно  и
непонятно доказывал, почему реформы необходимы или (как в  данном  случае)
не нужны. В результате их набега:

   господа Лайет и Куссайнинг введены в Правление;
   за 1 (один) миллион  фунтов  стерлингов  куплена  новая  вычислительная
машина - символ прогресса;
   в здании Правления возведены внутренние перегородки  и  огромная  общая
комната заменена небольшими кабинетами;
   серо-сиреневые стены перекрашены в жухло-желтый цвет.

   Как   видим,   советы   двух    бригад    бизнес-консультантов    прямо
противоположны. Но гораздо важнее другое - они сделали  возможным  то,  на
что  сами  администраторы  решиться  не  могли.  В   первом   случае   они
присоветовали   сокращение   штатов,   сняв   таким   образом    вину    с
администраторов. Во втором - уверили держателей  акций,  что  модернизация
системы управления по возможности проведена и  беспокоиться  теперь  не  о
чем. При этом  было  бы  неправильным  полагать,  что  бизнес-консультанты
придают значение перегородкам или цвету стен. Они  просто  демонстрировали
свою осведомленность и заботливость.
   Приведенные   примеры   в   высшей   степени   типичны,   и   все    же
бизнес-консультанты  дают   иногда   дельные   советы,   которые   заранее
администраторами не продиктованы. Человек с минимальным  преподавательским
опытом легко поймет, как они это делают. Любой учитель хотя бы один раз  в
своей  жизни  экзаменовал  учеников  в  области  знания,  ему   совершенно
неведомой, - причем без всякой подготовки. Новичку это  всегда  невероятно
трудно. Но преподаватель со стажем прекрасно знает,  что  именно  от  него
требуется.  Он  отбирает  десяток  аккуратно  оформленных   и   написанных
уверенным  почерком  работ.  Читая  их,  он  довольно  скоро  обнаруживает
правильные ответы. И снижает  оценки,  если  в  остальных  работах  методы
рассуждения  и  ответы  другие.  А  бизнес-консультант  может   сравнивать
учреждения,  в  которых  бывает.  Выбрав  лучшие,  он  уверенно  критикует
непохожие на них. В этом смысле его  советы  -  а  они,  как  ни  странно,
изредка действительно нужны - могут оказаться вполне здравыми.
   Биологи утверждают, что полевые цветы опыляются пчелами, и,  хотя  этот
процесс сейчас пытаются механизировать,  сущность  его  остается  прежней.
Поле  деятельности   бизнес-консультантов   -   индустрия   и   коммерция;
перепархивая из одного учреждения в другое, они способствуют их расцвету и
размножению. Вероятно, многим  пчелам  кажется,  что  именно  они  придают
пыльце живительные свойства. С  насекомых  спрос  невелик;  а  вот  пчелки
бизнеса, похваляющиеся собственными идеями,  наверняка  привирают.  Пыльца
создается и оживает в полях, идеи  -  в  мире  предпринимательства.  А  уж
перекрестный перенос идет тем интенсивней, чем больше размножаются  пчелы.
Пчеловоды еще помнят то время, когда их заставляли платить  за  медоносные
пастбища для пчел. Но наука  шагнула  вперед,  и  теперь  владельцы  полей
должны бы платить пчеловодам. Если такой  закон  введут,  количество  пчел
заметно возрастет. Пчелки бизнеса размножились невероятно, а  это  значит,
что  шагнувшая  вперед  наука  создала  на  них  спрос.   Ведь   не   будь
консультантов, предпринимателям не у кого было бы  просить  совета,  кроме
как у своих же конкурентов. Однако может так случиться, что пчелы  бизнеса
расплодятся чрезмерно. Тогда многие из них уподобятся трутням,  но  далеко
не все. Предпринимательству необходимо  перекрестное  оплодотворение,  ему
просто не нужно слишком много переносчиков идей.
   Остается установить, как пчелы  бизнеса  отличают  здоровый  цветок  от
больного. Чем они руководствуются, отбирая животворные идеи  и  отбрасывая
порочные? Экзаменатор определяет хорошие работы по опрятности оформления и
уверенности почерка, а что может взять за образец бизнес-консультант? Наши
сомнения  неминуемо  усилятся,  если  мы  вспомним  обстановку  в  области
просвещения. Каждому известно, что школьные инспектора, порхая из школы  в
школу, собирают самые идиотские системы и объявляют их  обязательными  для
всех. Откуда мы знаем, что консультанты не поступают в  точности  так  же?
Было бы неэтично открывать все тайны их  профессии,  но  в  данном  случае
читатель  должен  быть  застрахован  от  ошибок.  Тем  более  что   секрет
необычайно прост. Серьезный консультант мгновенно  определяет  достоинства
учреждения по внешнему виду служащих там женщин.  Если  управляющий  А  не
способен найти себе привлекательную секретаршу, он наверняка ни на что  не
способен. Система его работы, без сомнения, не  выдерживает  критики.  Что
ему можно порекомендовать? Систему работы управляющего Б, который подобрал
себе замечательно милую секретаршу. Мы не знаем, как именно  он  работает,
но его деловая проницательность очевидна.
   Следует, правда, запомнить, что  привлекательность  секретарши  -  дело
очень  тонкое.  Цветущая  сирена  характеризует  деловые  качества  своего
патрона не лучше (а может быть, и хуже), чем засушенная старая дева.  Если
волны волнующих  духов  душным  облаком  обволакивают  контору,  превращая
приемную  в  благоухающий  будуар,  учреждению   грозят   катастрофические
потрясения. Глубокий вырез на платье может привести к глубочайшему расколу
в коллективе, а походка "мягче бедрами" способна так  взбодрить  служащих,
что самые жесткие меры не вернут их к спокойной работе. Полы учреждения не
эстрада варьете. Но и  совершенно  бесполым  учреждение  быть  не  должно.
Опытный  управляющий  подбирает  такую   секретаршу,   которая   видит   в
сослуживцах восхитительно мужественных старших братьев, а те оберегают ее,
словно любимую младшую сестру. Все эти оттенки понятны с первого  взгляда.
Атмосфера серьезного дружелюбия говорит консультанту о процветании  фирмы,
а  бесполая  враждебность  и  легкомысленная  фривольность  указывает   на
необходимость перемен.
   Что же надо сделать, кроме покупки вычислительной  машины  и  установки
(или упразднения) перегородок? Бизнес-консультант вспоминает преуспевающую
компанию "Капустные консервы", куда его недавно приглашали,  -  секретарша
управляющего была там выше всяких  похвал.  Просто  и  со  вкусом  одетая,
скромная и миловидная, приветливая и  расторопная,  готовая  улыбнуться  и
помочь, она производила отраднейшее впечатление. А какие цвета преобладали
в правлении этой компании? Помнится, что секретаршу оттеняли нежно-зеленые
тона. Так почему бы не начать реорганизацию с перекраски стен?


   ПУНКТУАЛЬСТВО

   Восходящему администратору очень полезно знать Общую теорию управления,
разработанную бизнес-консультантами. Теорию вы теперь знаете. Но для ваших
целей этого мало. Вам надо научиться применять ее на  практике,  а  первое
практическое  правило  управления  предписывает  администратору  приходить
вовремя.  Это  общее  правило  оказывается  жизненно  важным,   когда   вы
включаетесь в работу комиссий. А комиссии постепенно  станут  существенной
частью вашей жизни. В некоторых фирмах они, правда, отменены приказом.  Но
издать приказ гораздо легче, чем извести комиссии.  Тут  вступают  в  силу
непреодолимые законы природы. Комиссии,  несмотря  на  приказы,  растут  и
размножаются. И  весьма  вероятно,  что  ваш  административный  вес  будет
измеряться количеством и качеством комиссий, в которых  вы  заседаете.  Но
сделаться веским членом многих комиссий можно  лишь  в  том  случае,  если
пунктуальство - или, в просторечии, аккуратность  -  станет  вашей  второй
натурой. Пунктуальство, как покажет нижеприведенный протокол, предписывает
администратору приходить вовремя, а готовиться своевременно.

   Председатель. Итак, проверим. Все собрались?  Не  считая  Дика,  должно
быть девять человек. А у нас восемь. Боб, Артур,  Джон,  Лесли...  где  же
Стивен? Вот, значит, кого нет. Дик, вас не затруднит позвонить ему? Ну,  а
мы займемся делом. Могу я считать протокол  прошлого  заседания  принятым?
Поправок нет? Прекрасно. Благодарю вас, господа. Теперь о  новой  повестке
дня. Ввиду настоятельной необходимости вынести  решение  по  пункту  IV  я
предлагаю начать обсуждение именно с него, а уж потом перейти к пунктам I,
II и III. Мы все читали доклад архитектора - с  некоторым,  я  бы  сказал,
удивлением и беспокойством. Кроме того, у нас  есть  инженерная  смета  на
установку  кондиционера...  несколько  неожиданная  по  стоимости   смета.
Деталей я сейчас приводить не буду. Мы должны решить в принципе,  начинать
нам реконструкцию или пересмотреть весь проект.  Это  очень  важный  пункт
повестки. Он гораздо важнее, на мой взгляд,  чем  пункт  I,  где  ставится
вопрос о сносе пустующего  склада  горючего  для  расширения  автостоянки.
Решение по IV пункту нужно вынести сегодня.

   Входит Стивен - запыхавшийся и смущенный; под мышкой  у  него  папка  с
документами для заседания в другой комиссии.

   Стивен.  Прошу  прощения,   господин   председатель,   меня   задержало
совершенно неотложное дело...
   Председатель. Ничего страшного, Стивен. Мы только что начали. Экземпляр
повестки дня на столе перед вашим креслом. Так на чем я остановился?  А-а,
да. Дело  не  терпит  отлагательства,  и  нам  надо  вынести  определенное
решение. Мы очень рады, Стивен, что вы все же смогли прийти. Я полагаю,  у
вас были действительно важные дела. Ведь мы обсуждаем вопрос, касающийся в
первую очередь отдела, которым вы сейчас  руководите.  Может  быть,  вы  и
начнете прения?
   Стивен (очень неуверенно). Мне кажется,  надо  начинать  реконструкцию,
господин председатель. Поскольку дело не терпит отлагательства. (Роется  в
папке  с  документами  о  компенсации  жалованья  рабочим   по   временной
нетрудоспособности из-за несчастных случаев на производстве.)
   Председатель (с удивлением). Несмотря на доклад архитектора?
   Стивен (упавшим голосом). Конечно,  господин  председатель...  Конечно,
доклад надо рассмотреть. Тут можно привести доводы  и  за,  и  против.  Но
дело, как вы правильно сказали, не терпит отлагательства.
   Председатель.  Решение,  Стивен.  Нам  надо   безотлагательно   принять
решение. А если судить по докладу и смете, реконструкция обойдется  дороже
нового строительства. Вам это кажется чепухой?
   Стивен (окончательно сбитый с толку). Ну, не совсем так. Нет,  конечно.
Ни в коем случае, господин председатель.
   Председатель. И все же, по-вашему, нам следует начать реконструкцию?
   Стивен. Но ведь мы должны расширить автостоянку... разве нет?
   Председатель. При чем тут автостоянка?
   Боб (мягко). Мы обсуждаем пункт IV, Стивен. Не I, а IV.
   Стивен. А-а! Понятно. Все ясно.  Пункт  IV.  Я  не  знал,  что  вы  уже
обсудили пункт I. Так, так. Значит, пункт IV...
   Председатель  (терпеливо).  Надеюсь,  вы  изучили   разосланные   вчера
материалы - инженерную смету и доклад архитектора?
   Стивен (фальшиво). Разумеется, господин председатель. А как же!  И  был
очень озабочен предстоящими расходами.
   Председатель. Не о расходах сейчас речь. Мы должны решить в принципе  -
начинать нам реконструкцию или нет. Вот в чем вопрос. Да или нет?
   Стивен. Совершенно  верно,  господин  председатель.  Это  очень  важный
вопрос. Не могу с вами не согласиться.
   Лесли. Разрешите мне, господин председатель.  Я  считаю  доклад  вполне
убедительным, а проект совершенно нерентабельным.
   Артур. По-моему, вы ошибаетесь, Лесли. Доклад просто бредовый.
   Джон. Я согласен с Артуром. Бред.
   Председатель. Не забывайте, господа, про инженерную смету.
   Джон. Вот-вот. Мне кажется, ее надо заказать другой компании.
   Лесли. А зачем? Ну, допустим,  у  них  получится  на  десять  процентов
дешевле. Проект все равно будет экономически  невыгодным.  Как  по-вашему,
Стивен?
   Очевидно, что  Стивен  не  подготовился  к  дискуссии.  Он  помнил  про
заседание и собирался изучить необходимые материалы.  Но  его  захлестнули
другие дела. В результате он опоздал к началу обсуждения - всего  лишь  на
три минуты. Само по себе опоздание ничем  ему  не  грозило.  Его  погубила
собственная неорганизованность.  Он  должен  был  позвонить  председателю,
извиниться и прийти через десять минут  -  бегло  просмотрев  материалы  и
взявши нужную папку. А теперь он не сумеет включиться в  деловой  разговор
до самого конца  заседания  (председатель  позаботится  об  этом),  и  его
репутация будет непоправимо подорвана.
   Пунктуальство может показаться на первый взгляд  самой  обычной  чертой
делового человека, основой элементарной  собранности.  И  однако,  это  не
совсем так. Истинно пунктуалистый человек заменяет  в  своей  повседневной
практике грубое сложение искусным вычитанием. Важное  заседание  назначено
на 11:45. Пунктуалистый Питер делает этот момент точкой  отсчета  и  потом
движется по оси  времени  назад.  Ему  надо  выйти  из  конторы  в  11:40,
проверить  портфель  в  11:30,  дать  указания  заместителю  в   11:25   и
переключить на него телефон в 11:23. Значит, он еще  может  встретиться  с
Милном (десятиминутная беседа) в 11:10 и Макмилланом (шотландцы  болтливы,
кладем пятнадцать минут) в 10:55. Что еще? Два важных телефонных разговора
- трех- и шестиминутный, - надо начать звонить в 10:45.  Пятнадцать  минут
уйдет на чтение инженерной сметы и доклада архитектора (IV пункт повестки)
- следует сказать секретарше, чтобы принесла их к  10:30.  Таким  образом,
производственное совещание необходимо начать в  10:15  -  предупредить  об
этом Бриджит. Часы показывают 8:55, следовательно, остается  час  двадцать
на корреспонденцию. Есть  там  что-нибудь  важное?  Докладная  Болдуина  -
наложить резолюцию. Письмо от Старперла - подождет. На этот запрос,  Мэри,
ответьте "нет", вежливо, но решительно. На этот - "да". Этим напишите, что
мы согласны, но не раньше 28-го. Здесь  -  возможны  переговоры.  Здесь  -
откажитесь и дайте какие-нибудь вежливые объяснения:  обязательства  перед
деловыми партнерами, например. Эти три письма просто  подшейте  к  делу  -
отвечать не надо. С этими  двумя  я  разберусь  сам.  Все  остальное  -  в
корзину.
   Так, и только так, надо подходить к делу. Но недотепа Стивен  поступает
иначе. Принявшись в 9:00 разбирать папку с входящими бумагами - столько-то
времени ушло на эту, столько-то на ту, - он, запыхавшись, подбегает к залу
заседаний в 11:48.  А  всему  виной  дезорганизующее  и  грубое  сложение.
Теоретически мы  знаем,  что  складывать  дурно,  но  отказаться  от  этой
пагубной привычки не можем. И погрязать в сложении нам  помогают  женщины.
Почему именно они? Да потому что женщина  -  домашняя  хозяйка  и  мать  -
привыкла жить совсем по-другому. Для нее время всегда мчится вперед, и она
умеет только складывать.
   Изадор выпал из кроватки в 5:45.  Малышка  Лавина  захворала  -  то  ли
корью, то ли ангиной, - пусть  полежит.  Лютус  опять  проспал,  надо  его
скорее накормить, чтобы он успел на школьный  автобус.  Господи,  молочник
опять принес мало молока! Телефонный звонок. Лиана, милочка! Какая  же  ты
умница, что позвонила! Бог с тобой, мы  так  радовались,  что  вы  пришли.
Рецепт? Да это очень просто, нужен только электрический миксер.  Не  помню
сейчас, куда я задевала кулинарную книгу, я тебе попозже позвоню... Изадор
свалился со стремянки. Малышка Лавина просит  попить.  Кто  там  звонит  в
дверь, булочник? Скажи ему, одну маленькую буханку  черного.  Не  работает
пылесос? Пни его ногой. Ну вот. Когда он первый раз выключился, я  думала,
что полетел предохранитель.  Но  оказывается,  его  просто  надо  пнуть  -
легонько, - и он включается. Боже мой, Изадорчик свалился в мусорный ящик!
И порезался. Пластырь в ванной... впрочем, нет, я оставила  его  вчера  на
кухне. Снова телефон. Мистер Уилкинс, вы  же  обещали,  что  у  вас  будет
розовая туалетная бумага! Очень вас прошу, закажите. Ну  хорошо,  пришлите
пока шесть рулонов... Лавина рассыпала свою картиночную мозаику  по  всему
полу... Лютус, а ты почему  дома?  Сломался  школьный  автобус?  Ладно,  я
отвезу тебя в школу на машине. Не лезь к Лавине, заразишься.  Да,  кстати,
нужно же  вызвать  врача.  Телефон.  Привет,  Марджи.  Спасибо,  милая,  с
удовольствием зайду. Часиков в одиннадцать, хорошо?  До  встречи...  Опять
телефон. Это ты, Лиана? Что? Я тебе уже диктовала этот рецепт?  Прекрасно,
а то я никак не найду кулинарную книгу. Спасибо,  что  позвонила.  Пока...
Лютус, я же тебя просила не подходить к Лавине. Ну зачем ты  лезешь  в  ее
комнату? Ты что, стараешься заразиться, чтобы увильнуть от экзаменов?  Ох,
придется мне поговорить о твоем поведении с отцом. Впрочем,  ты  ведь  уже
болел корью, так что напрасно стараешься. Господи, что там  опять?  Изадор
свалился в соседский мусорный ящик!
   Таков день домашней хозяйки, и упорядочить его невозможно. Мешает масса
привходящих  обстоятельств.  Всех   домашних   дел,   как   известно,   не
переделаешь, так что о повестке дня женщина даже не думает. Она работает в
ином, чем мужчина, режиме, и закрывать на это глаза просто  глупо.  Только
женщины, ввергнутые в пучину  службы  и  потерявшие  из-за  этого  женский
облик, считают пунктуальство важным человеческим качеством. А  большинству
женщин оно представляется никчемной выдумкой. Короче, имя  непунктуалистым
- легион, и в такой  ситуации  пунктуалистое  меньшинство  даже  усиливает
мировую неразбериху. Положив себе за правило иметь в  запасе  пять  минут,
они  получают  десять,  а   опоздавших   непунктуалистых   это   настолько
раздражает, что в следующий раз они  опаздывают  на  четверть  века  -  из
принципа. Теоретически есть вероятность, что однажды им вообще не  удастся
встретиться и они навеки потеряют друг друга из виду. Впрочем,  крайности,
как известно, смыкаются,  и  чрезмерный  запас  времени  часто  говорит  о
несобранности человека. Запас времени в пять или даже десять минут  обычно
способствует деловому успеху. Но уже получасовой запас может разрушить все
ваши планы и привести к пустопорожней растрате времени. Мало этого,  придя
куда-нибудь  за  полчаса  до  срока,  вы  рискуете  безнадежно   опоздать.
Представим себе, например, что некий путешественник прибывает из Нью-Йорка
в Лондонский аэропорт с тем, чтобы через сорок минут вылететь,  скажем,  в
Гамбург. Времени в обрез, но если самолет  прилетает  в  Лондон  точно  по
расписанию, таможенники не придираются, а немцы  не  склонны  к  излишнему
пунктуальству,  то  успеть  вполне  можно.  Однако   реальная   жизнь   не
укладывается   в   строгий   график.   Самолет   из   США   прибывает    с
одиннадцатиминутным   опозданием.   Таможенники   принимают   торопливость
путешественника  за  старый  как  мир  жульнический  трюк.  Вырвавшись  из
таможни, путешественник мчится по бесконечным аэропортовским  коридорам  и
прибегает к  выходу  N_22  через  полминуты  после  окончания  посадки  на
гамбургский самолет (по расписанию). Но судьба улыбается ему. Рейс еще  не
объявлен. Не будет ли он любезен  пройти  в  зал  ожидания?  Взмыленный  и
отдувающийся путешественник находит свободное кресло.  Рейс,  слава  богу,
отложили. Путешественник постепенно приходит в  себя.  В  16:25  (то  есть
через полчаса) по радио объявляют: "Компания ПАС  с  прискорбием  извещает
пассажиров,  что  рейс  СК-734,  Лондон  -   Гамбург,   откладывается   по
эксплуатационным причинам. Следующее сообщение  слушайте  в  19  часов  25
минут. Спасибо  за  внимание".  Радиографик  свято  соблюдается,  и  новое
откровение раздается в назначенное время: "Вниманию пассажиров на  Гамбург
с посадочными талонами такими-то. Отложенный рейс СК-734 задерживается  по
техническим причинам. Очередное сообщение слушайте в 20 часов 15 минут. По
предъявлении посадочного талона вы можете получить тошнотный чай или  кофе
рвотной температуры. Спасибо  за  внимание".  Из  дальнейших  сообщений  в
20:15, 21:10,  21:35  и  21:55  вы  с  прискорбием  узнаете  об  очередных
задержках  по  уважительным,  существенным,  разумным  и  вполне  понятным
причинам. В 22:10  раздается  последнее  радиообъявление:  "Пассажиров  на
Гамбург просят подойти  к  справочному  бюро,  где  им  дадут  разъяснения
относительно рейса СК-734 компании ПАС". Работница справочного бюро скажет
путешественникам,  что  рейс  СК-734  откладывается  по  метеорологическим
причинам. Из-за тумана  над  Гамбургом.  Вылет  перенесен  на  7:15  утра.
Переночевать их отвезут в гостиницу такую-то, а багаж они  могут  получить
этажом ниже. Компания позаботится, чтобы  их  разбудили  в  4:30.  Завтрак
назначается на 4:45, автобусы будут поданы  к  гостинице  в  5:15  -  если
установится летная погода. Рассвет  пассажиры  встретят  в  зале  ожидания
аэропорта.
   Вскоре оживет радиотрансляция, и компания ПАС  с  прискорбием  объявит,
что рейс СК-734 откладывается по традиционным  причинам  и  что  следующее
сообщение надо слушать в  8:40.  Общая  ненависть  к  ПАС  и  нескончаемые
страдания сделают пассажиров друзьями по несчастью в полном  смысле  этого
слова. Соседом нью-йоркского путешественника окажется сострадалец, который
признается, что он служит в этой палаческой компании.
   - Раз уж нам все равно нечего делать, - скажет он, - давайте-ка  сходим
в диспетчерскую.
   Так они и сделают. Дежурный приветливо поговорит с ними о своей работе.
Глядя  на  полукруглое  стенное  табло  с  информацией  об  отложенных   и
отмененных рейсах, он участливо скажет:
   - Посмотрим, к примеру, что там происходит с вашим рейсом.  СК-734?  На
Гамбург? Сведения о нем должны быть здесь. Ага, вот... господи, да  вы  же
опоздали! Самолет поднялся пять минут назад!..
   Действительно, все так и было. Посадку объявили в 8:25. И имея в запасе
пятнадцать часов, путешественник ухитрился не успеть на свой самолет.
   Как видим, слишком ранний приход может оказаться слишком поздним.  Если
вы пришли на вокзал за несколько  часов  до  отхода  поезда,  то  рискуете
вообще не  уехать,  потому  что  решите  не  терять  времени  и  займетесь
каким-нибудь полезным делом. Недостаток целеустремленности может  нарушить
самые верные планы. Поэтому лучше всего иметь в запасе несколько  минут  -
так, чтобы у вас не появлялось  искушения  послать  телеграмму,  отправить
заказное письмо, обменять валюту или зайти в кафе. Без  целеустремленности
немыслим  деловой  успех.  Без  нее  не  добьешься,  например,   репутации
пунктуалистого  человека.  Прихватывайте  нужную  папку  и  приходите   на
заседание за несколько минут (а не часов!) до его начала.  Слишком  ранний
приход выглядит неприлично (и чреват, как мы убедились,  опозданием),  так
что если вы зарезервировали несколько часов на уличную пробку, а ее  -  по
теории  наибольшей  пакости  -  именно  сегодня  не  было,  то  спрячьтесь
неподалеку от зала заседаний и выходите из укрытия минуты за три до начала
прений. Да, но у вас есть подчиненные, и они далеко не всегда пунктуальны.
Не пострадает ли из-за них ваша репутация?  К  сожалению,  это  более  чем
вероятно, и сейчас перед вами развернется весьма характерная драма.
   - Бесси! Мне нужны документы для комиссии по кадрам.
   -  К  сожалению,  Бесс  Граммоси  еще  не  пришла,  мистер  Слабинг.  А
документация у нее или у нас?
   - У нее. Вы не знаете, кому она сдает ключи?
   - Ключи собирает мистер Успейемс. Я попрошу, чтобы он их принес.
   - Да, пожалуйста, Валери. И если можно, побыстрее.

   Пять минут спустя:

   - К сожалению, мистера Успейемса тоже еще нет.
   - Хм. Что же делать?
   - Мне помнится, что, когда отделом заведовал Стармен,  в  комнате  мисс
Граммоси сидела Гармония Нетли. Сейчас-то она работает в бухгалтерии,  но,
возможно, у нее и сохранились ключи. Позвонить ей?
   - Да-да, позвоните. Заседание начнется через пять минут.
   - Сию секунду, мистер  Слабинг.  (Снимает  телефонную  трубку.)  2-573,
пожалуйста. Будьте добры, попросите мисс Нетли. Хорошо, я подожду.  Сейчас
они ее найдут, мистер Слабинг... (После продолжительного  молчания.)  Что?
Не могут найти? Но она в конторе? Ах, куда-то вышла... Эдна, это ты? Вот я
и слышу - знакомый голосок. Как жизнь? Ну и прекрасно. Слушай, ты случайно
не видела Бесси? Правда? Только что? Ради бога, Эдна, куда она пошла?  Вот
неудача! Тогда нам и Гармошка не нужна. Что-что? Я говорю - Гармошка.  Ну,
Гармония Нетли, мы ее всегда так  называем.  А  у  вас  ее  как  величают?
Диссонией? Здорово! Надо будет запомнить. Да нет, больше ничего.  Эдна.  В
четверг увидимся. Пока... Извините, мистер Слабинг. Бесси только что ушла.

   А что же мистер Слабинг? Помчался на заседание? Позвонил и сказал, что,
к сожалению, срочные дела  помешают  ему  прийти?  Или  просто  лопнул  от
злости? Так или иначе, но он явно не  смог  подготовиться  своевременно  и
прийти вовремя. А виноват только он сам. Ему  не  удалось  приучить  своих
подчиненных к деловой точности. Хотя ничего в  этом  трудного  нет.  Нужно
только  не  пользоваться  банальными  временными  категориями.   Назначьте
кому-нибудь встречу на 10:30, и он явится к 10:36. Для него -  как  и  для
большинства людей - это будет  указанием,  что  надо  прийти  чуть  раньше
перерыва на ленч, то есть до 10:45. Объявите, что совещание  начинается  в
14:00, и оно начнется не раньше 14:10. Для многих  служащих  14:00  звучит
как "после обеда". Да и вообще любой  "ровно"  всегда  воспринимается  как
"примерно", с точностью до двадцати минут. А вот  предложите  подчиненному
явиться к 9:29, и он придет минута в минуту. Назначьте заседание на 10:13,
и служащие поймут вас буквально.  Скажите  секретарше,  что  вы  подпишете
бумаги в 15:03, и они окажутся на вашем столе в 15:03. Почему? Да  потому,
что подобная точность указывает на фантастически плотный,  расписанный  по
минутам рабочий день. А еще из-за  любопытства  служащих.  Почему  это  мы
должны собраться именно к 10:13? Что будет происходить в 10:12? Неужели  у
него на учете каждая минута?  Ваши  подчиненные  обязательно  захотят  это
выяснить. И надо им показать, что в 10:09 у вас  начинается  международный
телефонный разговор, который  кончается  в  10:13...  а  следующий,  между
прочим,  назначен  на  10:29.  Шестнадцати  минут  вполне  достаточно  для
производственного совещания - без пустых споров. Ведь в 10:32 к вам придет
деловой партнер. Ясно, что вашим служащим придется  отныне  поворачиваться
весьма проворно.
   Прекратится ли со временем  благое  действие  сверхточного  расписания?
Вырвутся ли ваши подчиненные из-под  гипноза  всех  этих  11:16  и  16:11?
Утратится ли пунктуальство вместе с новизной? Возможно;  однако  вы  легко
сможете исправить положение. Доведите ваш график  до  секундной  точности.
Перенесите  ежедневное  совещание  с  10:13  на  10:12,5,  объяснив,   что
серьезность  сегодняшних  вопросов  позволяет   вам   истратить   на   них
дополнительно тридцать секунд. Не скажут  ли  служащие,  что  это  абсурд?
Когда-нибудь, пожалуй, скажут. И архипунктуальство придется сдать в архив.
Но сейчас ваши подчиненные  будут  считать  секунды  полноправным  мерилом
времени. Тому, кто знает, что такое граната,  даже  четыре  секунды  могут
показаться вечностью.  Подобные  уроки  долго  не  забываются.  Однако  не
следует усваивать их _слишком_ хорошо, вспомним хотя бы тех  инструкторов,
которым отрывает руки-ноги, а то и головы,  пока  они  в  пятидесятый  раз
обучают новичков обращаться с боевой гранатой. Впрочем, конторская  служба
не столь опасна, поэтому смело внушайте служащим, что время  -  деньги,  а
секунда день бережет.
   Долгие  годы  пунктуальство  будет  вашей  защитой  только  от   лишних
осложнений -  так  корректность  помогает  спортсменам  избежать  штрафных
очков. Но однажды  именно  оно  приведет  вас  к  блистательной  победе  в
карьерном матче.
   Допустим, что на сегодняшнем вечернем совещании будет обсуждаться очень
опасный для вашей карьеры проект - его выдвигает  этот  осел  Дурранд  при
поддержке дурака Ослера. Председатель  комиссии  только  что  позвонил  из
города Дальсмута: "Ужасно  досадно  -  я  опоздал  на  самолет.  Следующий
вылетает в 13:45. Так что я не успею к началу заседания. Придется  уж  вам
исполнять обязанности председателя. Возьмите у Болбэса экземпляр  повестки
дня. Если больше ничего со мной  не  стрясется,  я  прилечу  в  15:15.  До
встречи". Радостно потирая руки, вы ждете неопытного Болбэса.
   - Так это, значит, только _проект_ повестки дня? -  удивляетесь  вы.  -
Хорошо, благодарю вас, Болбэс. Я внесу необходимые уточнения. Пункт V надо
обсудить после II. А III  сделаем  VIII.  Добавилось  еще  два  вопроса  -
поставим их пунктами IX и X. А в остальном... да, все правильно.  Что-что?
Члены комиссии уже ознакомлены с повесткой?  Вы  ошибаетесь,  Болбэс.  Это
всего лишь черновик.  Впрочем,  какая  разница  -  ведь  основные  вопросы
остались без изменений. Перепечатайте повестку начисто и размножьте ее. Да
не мешкайте, Болбэс. Идите, идите, работайте.
   Ровно в 14:30 вы откроете заседание. Возникнет легкое замешательство, и
Дрэк поспешит выступить с протестом.

   Дрэк. Еще не  все  собрались,  господин  председатель.  Я  считаю,  что
важность сегодняшних вопросов требует полного кворума.
   И.О.Председателя. Господин Дрэк, все члены комиссии  были  оповещены  о
заседании. Вот передо мной экземпляр приглашения. Тут сказано - я  цитирую
- 14 часов  30  минут.  Сейчас  14  часов  31  минута,  и,  следовательно,
заседание уже началось. Пункт I - возражений не поступило - считаем вопрос
решенным. Пункт II - есть уточнения?
   Дрэк. Какие меры  приняты  по  пункту  VII,  утвержденному  на  прошлом
заседании?
   И.О.П. Этот вопрос будет обсуждаться под пунктом IX. Что еще?
   Дрэк. Получил ли секретарь ответ  на  письмо,  которое  он  должен  был
написать по рекомендации комиссии, - я хочу узнать, проводятся ли в  жизнь
решения, принятые на прошлом заседании под пунктом VIII?
   И.О.П. Вы плохо  изучили  повестку  дня,  господин  Дрэк.  Об  этом  мы
поговорим, когда дойдем до  пункта  X.  Что  еще?  Прекрасно.  Пункт  III.
Предложения, внесенные в комиссию Дуррандом.
   Дрэк. Я решительно протестую,  господин  председатель!  Этот  важнейший
вопрос нельзя решать  без  Ослера,  который  вплотную  занимался  проектом
Дурранда.
   И.О.П. Не могу с  вами  согласиться,  господин  Дрэк,  что  пункт  III,
поставленный сейчас на  обсуждение,  как-то  особенно  важен.  Все  пункты
важны, поэтому их и включили в повестку. И вполне вероятно, что пункт  VII
или, скажем, V требует более пристального внимания, чем пункт III. Что  же
касается до отсутствующих - по неизвестным причинам - господ, то  они,  на
мой взгляд, недвусмысленно демонстрируют свое отношение к нашей комиссии и
ее работе. И тут, кстати,  я  хотел  бы  выразить  благодарность  активным
членам комиссии. Итак, господа, пункт III -  мы  подробно  обсуждали  этот
вопрос двадцать пятого марта и одиннадцатого мая. На первом  заседании  мы
затребовали дополнительные данные, которые и были представлены. На  втором
-  отложили  решение  ввиду  непроясненной  финансовой  ситуации.   Теперь
ситуация прояснилась. Нельзя  затягивать  прения  до  бесконечности,  и  я
считаю, что сегодня решение должно быть принято. Однако мы не можем терять
время на повторение тех доводов, которые уже  высказывались.  Я  предлагаю
строго  регламентировать  дебаты.  Высказанные  ранее  аргументы  нас   не
интересуют. Допустимы только совершенно новые соображения. В  рамках  этих
ограничений прошу желающих высказываться.
   Дрэк. Предлагаю принять проект Дурранда.
   И.О.П. Кто за это предложение?
   Бредс. Я.
   И.О.П. Господин Прибейник?
   Прибейник. Предлагаю поправку - принять проект Дурранда,  если  это  не
повлечет дополнительных расходов.
   Филонс. Поддерживаю поправку.
   Дрэк. Это не поправка, господин председатель. Это отвод.
   Прибейник.  Ни  в  коем  случае,  сэр.  Я  целиком  поддерживаю  проект
Дурранда, если расходы возьмет на себя другая организация.
   И.О.П. Поправка выносится на обсуждение. Вы хотите что-нибудь добавить,
господин Прибейник?
   Прибейник. Только то, что наше финансовое положение не допускает сейчас
расходов на этот проект.
   И.О.П. Господин Дрэк?
   Дрэк. Господин председатель, это же чудовищно! Проект мистера  Дурранда
- самый, быть может, остроумный и продуманный из всех,  которые  мы  здесь
разбирали. Он открывает перед нами широчайшие возможности  долговременного
развития и, кроме того...
   И.О.П. Мы обсуждаем поправку господина Прибейника, господин Дрэк, а она
не ставит под сомнение достоинства проекта. Скажите  прямо,  вы  считаете,
что у фирмы есть лишние деньги?
   Дрэк. Я  утверждаю,  господин  председатель,  что  тянуть  и  дальше  с
проектом Дурранда просто преступно. Принимая во внимание те выгоды...
   И.О.П. Мы обсуждали их двадцать пятого  марта.  Господин  Ослер  сделал
тогда подробнейший доклад.
   Дрэк. Подумайте о нареканиях, которые падут - и по заслугам! - на  наши
головы, если мы откажемся от тех преимуществ...
   И.О.П. Это обсуждалось одиннадцатого мая.
   Дрэк. Я протестую,  господин  председатель!  В  таких  условиях  нельзя
обсуждать серьезный проект.
   И.О.П. Ваш протест будет  занесен  в  протокол.  Кто-нибудь  еще  хочет
высказаться? Тогда приступаем к голосованию.  Кто  за  поправку  господина
Прибейника?  Трое.  Кто  против?  Двое.  Поправка  принята.  Переходим   к
обсуждению  проекта  Дурранда  с  поправкой  Прибейника.   У   кого   есть
дополнительные  соображения?  Ни  у  кого  нет?  На  голосование  ставится
предложение Дрэка. Кто за? Пятеро. Кто против? Таковых не имеется. Принято
единогласно. Пункт IV. Закупка канцелярских  принадлежностей.  Вы  знаете,
господа, что мы рассматривали предложения нескольких фирм. Самым  выгодным
был бы контракт с компанией "Скриппс и Шустер". Но надо обсудить  качество
их продукции. Господин Филонс?
   Филонс. Что ж, я изучал образцы...

   Входят Ослер и Дубинсон.

   Ослер. Прошу прощения, господин председатель. Уличная пробка.
   И.О.П. (ласково). Понимаю, понимаю, господин Ослер. И  очень  рад,  что
вам все же удалось прийти. Мы обсуждаем  пункт  IV.  Закупка  канцелярских
принадлежностей. Слово имеет господин Филонс.
   Филонс. Так вот, я изучал образцы... (говорит о деталях)...  а  поэтому
рекомендую заключить договор с фирмой "Шик и Блеск".
   Ослер. Вопрос к порядку ведения  заседания,  господин  председатель,  -
пункт V еще не обсуждался?
   И.О.П. Конечно, нет, господин Ослер. Обычно пункт V  обсуждается  после
IV, которым, как я уже сказал, мы сейчас и занимаемся.
   Ослер. А проект Дурранда?
   И.О.П. (мягко). Пункт III? Он обыкновенно предшествует IV.
   Ослер. Вы хотите сказать, что решение  принято  без  меня  и  господина
Дубинсона?!
   И.О.П. (нежно). Вашу точку  зрения  превосходно  изложил  нам  господин
Дрэк. Надеюсь, вас обрадует,  что  его  предложение  принято  единогласно?
Итак, господин Филонс, мы вас слушаем.
   Филонс. Я говорю, господин председатель, что предложение господ Шика  и
Блеска кажется мне наиболее приемлемым.
   И.О.П. У кого-нибудь есть возражения? Благодарю вас. Пункт V. Программа
подъема благосостояния служащих. Доклад  "Г"  -  он  рассылался  вместе  с
повесткой дня. Ваше мнение, господин Ослер?
   Ослер. Улучшения, которые я хотел бы обсудить, суммированы на  странице
тридцать два. Я буду говорить  о  них  в  том  же  порядке,  какой  принят
авторами доклада...

   Торопливо входит постоянный председатель комиссии.
   И.О.П. освобождает председательское место.

   Председатель.  Приношу  собравшимся  глубочайшие  извинения  за   столь
большое опоздание. Я не успел на самолет, который доставил  бы  меня  сюда
вовремя. Вы свидетели, господа, что такое случается со мной крайне  редко.
Пунктуальство  стало  моей  второй  натурой,  когда  я  понял,  что  успех
сопутствует только тому, кто приходит вовремя. Да, господа,  я  утверждаю,
что ум хорошо, а пунктуальство лучше.
   Все. Правильно! Правильно!


   ПРЕДСЕДАНИЕ

   Приходить  вовремя,  а  готовиться  своевременно  -   первое,   но   не
единственное практическое правило администратора. Для того чтобы подняться
наверх по карьерным ступеням комиссий, последовательно  занимая  должности
секретаря, вице-председателя и председателя, надо правильно понимать,  как
работают, растут и размножаются современные комиссии. Эта  область  знаний
именуется     комиссологией.      Вам      незачем      углубляться      в
абстрактно-теоретические  тонкости,   но   изучить   основы   комиссологии
необходимо. Вы должны представлять себе, в каком  направлении  развивается
передовая научная мысль, и понимать сущность  последних  комиссологических
открытий.  Комиссология  волнует  сейчас  лучшие   умы   мировой   научной
общественности,  и  серьезный  администратор  просто  обязан  следить   за
главными достижениями в этой цветущей области общебиологической науки.
   Изыскания концентрируются,  как  известно,  в  Институте  комиссологии,
расположенном неподалеку от Лондона. Изучение комиссий идет одновременно в
нескольких  направлениях,  и  занимаются  им  отделы  Истории,   Эволюции,
Футурологии, Патокологии,  Космополистики  и  Сравнительного  председания.
Подробно с работой Института можно ознакомиться по  трехтомной  монографии
"Теоретическая   и   прикладная   комиссология.   Промежуточный   период",
опубликованной  Диверсант-Куплером  в  издательстве   "Оксфордакадемпресс"
(1960). Мы же из-за недостатка  места  и  времени  лишь  бегло  рассмотрим
этапные открытия биокомиссологов.
   Ученые  Исторического   отдела   обнаружили,   что   слово   "комиссия"
первоначально  не  имело  множественного  числа   и   означало   "хлопоты,
затруднения"  ("Политическая  экономия".  Коллектив  авторов).   Поскольку
всякая комиссия предполагала  неприятности  и  беды,  то  группы  зло-  (а
впоследствии и  едино-)  умышленников,  хотя  бы  в  два  человека,  стали
называть комиссиями - так  слово  приобрело  множественное  число.  Это  -
этимология.  А  современная  комиссия  родилась,  когда   единоумышленники
установили, что для полноценной работы им необходимо три человека.  Почему
именно три? Да потому, что в комиссии должен быть председатель,  секретарь
и по  крайней  мере  один  рядовой  член.  Тогда,  собравшись,  они  могут
приступать к организованной деятельности. Но что случится, если  один  или
даже два члена комиссии не явятся на заседание?  "Видимо,  надо  расширить
состав комиссий, - решили основоположники, - иначе трудно собрать кворум".
   Классическую современную комиссию образуют пять человек  с  трехчленным
кворумом. Сотрудники Эволюционного отдела изучают рост и развитие комиссий
в полевых условиях. Когда  проблема  кворума  была  временно  разрешена  с
помощью рабочего трехчлена и таким  образом  эффект  отсутствия  свелся  к
нулю,  начался  процесс   разрастания.   Комиссии   крепли   и   кустились
подкомиссиями. Они расцветали и зрели, гордо вздымаясь к  небу  и  затеняя
землю кронами  бесчисленных  надкомиссий,  а  их  возвышенные  устремления
странно контрастировали с глубинной работой корневой системы. В надлежащее
время они увядали и распадались, засевая общественную почву семенами новых
комиссий...  Как  видим,  эволюционер-комиссолог   наблюдает   законченную
картину обновления  мира  -  от  посева  до  созревания.  И  недостатка  в
экспонатах для изучения у него, разумеется, нет. На недавней Международной
конференции, созванной Институтом  комиссологии,  зачитывались  доклады  о
Комиссиях  Общественного  спасения,  Обоюдоострой  информации.  Толкования
однозначных терминов внутреннего мореходства и  Американской  национальной
комиссии  флагов  победствия,  которая   является   венцом   комиссионного
творения. Даже эта краткая аннотация  ясно  показывает,  что  комиссология
имеет дело с общебиологическими законами от зачатия до прелюбодеяния и  от
рождения до преображения.
   Эволюционный отдел Института разработал базовые принципы  комиссологии.
Футурологический - определил нынешние и будущие изменения комиссий. Однако
самые удивительные открытия сделали, без  сомнения,  ученые  двух  смежных
отделов - Сравнительного председания и Патокологического.
   Исследователи  сравнительного  председания  определили  четыре  главные
подотрасли своих изысканий - попугаизм, запугаизм, запутаизм  и  опутаизм.
Они выяснили, что любой  председатель  стремится  достичь  своих  целей  с
помощью минимальных усилий. Поэтому классификация председателей ведется по
методам их председания.
   Подчиняясь порядку изложения, принятому в  работах  Института,  скажем,
что попугаист старается не  допустить  живых  и  осмысленных  дебатов.  Он
создает  на  заседании  атмосферу   попугайного   повторения   сказанного.
Простейший и, пожалуй, лучший его трюк - частичная или полная глухота.

   - Пункт VII. Ходатайство Бедоуза Данеелсона о повышении жалованья. Могу
я считать, что ходатайство отклонено?
   - Видите ли, господин председатель, этот вопрос...
   - Значит, могу. Прекрасно. Ходатайство отклонено. Пункт VIII...

   Только очень громогласный и самоуверенный человек  способен  прорваться
сквозь попугаизм председателя, чтобы  продолжить  обсуждение  пункта  VII.
Есть еще несколько способов запопугаить обсуждение,  и  опытный  попугаист
знает их все.
   Председатель-запугаист напоминает апоплексичного многотонного носорога,
и, когда ему возражают, создается впечатление, что его сию секунду  хватит
удар. На заседании он обычно считает, что вопрос уже решен и обсуждению не
подлежит.

   - Резолюция по пункту IV, принятая на предыдущем заседании,  фактически
предопределила наше сегодняшнее решение, господа.
   - Господин председатель,  мы  же  поручили  О'Брайли  и  Макквити  лишь
наметить предварительную схему.
   - Сейчас поздно обсуждать наше  решение.  Слишком  много  уже  сделано.
О'Брайли и Макквити могут взыскать с нас плату за  отвергнутый  проект.  А
потом нам придется заключать контракт с  другими  архитекторами  и  терять
драгоценное время.
   - Да ведь они должны были сделать только примерный  эскиз  и  составить
самую общую смету.
   - Мы уже связали себя обещанием рассмотреть их проект. Могу я  считать,
что вопрос исчерпан?
   - Господин председатель, по-моему, комиссия не давала никаких обещаний.
   - Так вы полагаете, что я превысил свои полномочия?
   - Разумеется, нет, сэр. Я просто  говорю,  что  мы  не  связывали  себя
обещаниями.
   - Вы что, ставите под сомнение мою честность?
   - Я не говорю о вашей честности, сэр.
   - Именно, сэр, вы говорите о моей бесчестности!
   - Вы ошибаетесь, сэр.
   -  Ставлю  вопрос  о  доверии!   (Рычит.)   Председатель   я   или   не
Председатель?! (Вопит.) Доверяют мне здесь  или  не  доверяют?!  (Визжит.)
Одернут ли наконец юнца, который оскорбляет меня грязными  подозрениями?!!
(Успокоительный гул полного доверия.)  В  таком  случае  я  требую,  чтобы
господин Гаддлей снял свои обвинения.
   - Я вас ни в чем не обвинял, господин председатель.
   - Принимаю ваши извинения. А  теперь  вернемся  к  делу.  Поскольку  мы
связали себя обещанием, нам остается определить порядок очередности работ.
Двое приглашенных от О'Брайли и Макквити специалистов  уже  прибыли,  и  я
предлагаю позвать их на заседание.

   В тактике запугаиста важную роль  играет  слово  "честность",  особенно
часто  употребляемое  жуликами.  Поскольку  возражающий  Гаддлей  выглядит
оскорбителем,  остальные  члены  комиссии  считают  своим  долгом  уладить
недоразумение, а председатель воспринимает их миротворчество как поддержку
своей политики. Все возражения немедленно отвергаются, и вскоре  на  земле
вырастает еще одна чудовищная постройка.
   Запутаизм комиссологи выявили довольно давно.  Однако  всего  лишь  два
года назад началось систематическое изучение  его  географических  границ,
характерных особенностей  и  способов  применения.  Председатель-запутаист
спокойно наблюдает, как дебаты тонут в разливе бессвязного лепета, а члены
комиссии захлебываются  в  собственных  словах  и  окончательно  перестают
понимать, о чем, собственно, идет речь. Выступают  одновременно  несколько
ораторов,  каждый  из  них  толкует  о  своем,  и  темы   их   рассуждении
пересекаются только внешне. Возникает совершенно бессмысленная говорильня.

   -  ...Согласитесь,  что  эта  новая  система  на  автостоянке  чересчур
усложнена... Усложненная реклама меня ничуть  не  пугает,  мне  просто  не
очень нравятся сами специалисты. Почему  Гуд  и  Гарланд?  Чем  они  лучше
других?.. Уж если говорить о других, то я  уверен,  мы  не  найдем  лучших
юристов, чем Картоун и Тайлоун... Уверяю вас - все эти картонные талоны на
лобовом стекле внесут только неразбериху. А если  я  захочу  взять  машину
напрокат? Куда мне ее поставить?.. Именно поставки меня и волнуют, ведь мы
пока не производим всех товаров, которые войдут в рекламу... Их реклама  -
доскональное знание юридических тонкостей, какой вам еще  нужен  эталон?..
Да  не  нужен  мне  никакой  талон,  мне  нужна  удобная  автостоянка  для
специалистов... Нет, не нравятся мне эти специалисты...  Господь  с  вами!
Специалисты высшего класса. Загляните в "Бюллетень юриста" - и вы поймете,
что такое Картоун и Тайлоун... Талон,  талон!  Ну,  а  когда  синий  талон
выцветет, как вы его отличите от белого?.. Не понимаю, о чем вы  толкуете.
Мы же не обсуждаем Рекламное бюро "Синни и Беллоу". А Гуда  и  Гарланда  я
знаю лично. В общем-то, вполне  достойные  люди.  Но  иногда  их  заносит.
Умничают... Умничают? Вот уже не знал, что наши юристы  умничают.  Немного
отстают от жизни - пожалуй. Их старомодная педантичность приводит к  тому,
что они слишком резко делят все явления на черные и  белые...  Но  это  же
страшно неудобно! Черные и белые  талоны  внесут  еще  больше  путаницы...
Этого-то наши умники и не  понимают...  Совершенно  верно,  они  не  могут
приспособиться к новым условиям... Почему это я должен  приспосабливаться?
Устроить удобную автостоянку - их долг... Да они его давно выплатили.  Это
Синни и Беллоу на грани банкротства... Я говорю - _черные_ и белые.  Синие
- это для директоров. Они-то  меня  не  заботят...  А  меня  вот  заботят.
Хорошая реклама - основа успеха... У спеха, как говорится, дела-то  мелки.
А наши юристы знают свое дело...  Это  дело  общественное...  Общественный
скандал... Скандальная подтасовка... Где потасовка? На  автостоянке?..  Да
нет, в суде... А кого судили?..

   Корабль заседания безнадежно  тонет  в  громком  гаме,  а  председатель
снисходительно улыбается и время от времени переспрашивает:  "Простите,  я
не совсем понял - вы за  поправку?"  -  или  едко  вставляет:  "Эти  слова
следовало бы занести в протокол", так что и без того запутавшаяся комиссия
запутывается окончательно. После двадцати  пяти  минут  нечленораздельного
гомона ораторы замолкают, чтобы перевести  дух.  И  тогда  председатель  с
грохотом обрушивает на стол свой председательский молоток.  В  наступившей
тишине он подводит итоги прений: "С  этим  пунктом  как  будто  все  ясно.
Предлагают перейти к следующему. Вопрос нам  предстоит  обсудить  сложный,
связанный с предыдущим решением комиссии, и  я  не  буду  включать  его  в
повестку дня, тем более что неофициально он  уже  дебатировался.  Господин
Смутли, вы, кажется, хотели осветить данный вопрос".
   На этот раз шумное бормотание длится минут  пятнадцать,  и,  когда  оно
стихает, председатель удовлетворенно  говорит:  "Благодарю  вас,  господа.
Разрешив этот вопрос, мы можем перейти к следующему пункту повестки..."
   После  двухчасовой  крикливой  путаницы   запутаист   подводит   итоги:
"Повестка дня исчерпана, господа. У кого-нибудь есть дополнения?  В  таком
случае заседание откладывается". Через пару дней члены  комиссии  получают
аккуратно оформленный протокол  с  единоличным  решением  председателя  по
каждому пункту. "Молодец у нас секретарь, -  говорят  рядовые  члены  друг
другу, - нашел-таки смысл в наших прениях".
   Обычно председатели добиваются своих целей тайно, однако  некоторые  из
них открыто утверждают свое диктаторство.  Парадокс  здесь  заключается  в
том, что комиссия как бы создана для обезличенных -  на  всякий  случай  -
решений, но встречаются председатели,  желающие  нести  ответственность  и
славу  единолично.  Особенно  часто  это  происходит  при   всякого   рода
общественных расследованиях и начинается уже  с  определения  задач  новой
комиссии. В официальном сообщении о ней сказано:
   "Особая Комиссия, учрежденная  Высочайшим  приказом  для  расследования
причин детской преступности, выявления географических зон и количественных
пиков ее распространения в разные периоды, учета ее влияния на общество  и
среднюю школу, а также для оценки принятых мер по борьбе с нею и выработки
предварительного законодательства, которое, по мнению Комиссии, повело  бы
к     уменьшению     и     окончательному     уничтожению     преступности
несовершеннолетних".
   Подобное  описание,  скорее  всего,  будет  сокращено.  Газеты  нарекут
новоявленную организацию Комиссией детской преступности. Но  Изадор  Самс,
предполагаемый  председатель,  постарается  (если  он  диктатор-запутаист)
внести путаницу в определение задач комиссии.  Легче  всего  это  сделать,
добавив совершенно не идущие к делу темы расследований.  После  нескольких
поправок определение будет выглядеть примерно так:  "...для  расследования
причин правонарушений среди детей, подростков,  дебилов  и  престарелых  с
уклоном в порнографию, наркоманию и кровосмешение,  отягченное  нанесением
телесных повреждений, не считая вымогательства и  кражи  новорожденных..."
При таком нескончаемом и запутанном описании, отягченном непроясненностью,
входит ли вымогательство и кража новорожденных в ведение комиссии,  пресса
уже не решится назвать  ее  Комиссией  детской  преступности.  Журналистам
придется  писать  "Комиссия  Самса",  а  уж   "Доклад   Самса"   последует
автоматически. Таким образом, председателю достанется вся  ответственность
- ну и, разумеется, слава.
   Председатель-опутаист  добивается  своих  целей  иными  средствами.  Он
опутывает членов комиссии тенетами научности. Факты  и  цифры,  графики  и
диаграммы, карты и схемы, технические  детали  и  теоретические  обобщения
сменяют  друг  друга,  словно  в  бешеном  калейдоскопе.  Когда  заседание
кончается, члены комиссии еще долго барахтаются в паутине  процентности  и
сетях основных тенденций. Этот метод культивируется сейчас во всех  сферах
деятельности, но система просвещения вырастила самых махровых  опутаистов.
Причем собственно преподавательская среда почти  не  одаривает  мир  этими
созданиями.  Они  зарождаются  в  недрах  методических  кабинетов  и,  как
внимательные  стервятники,  кружат  у  школ  -  на  разной  высоте,  но  с
одинаковой  любовью  к  мертвечине.  Они  разрабатывают  общие  теории   о
среднестатистических учениках и гнездятся в различных комиссиях.  Приведем
же небольшую вступительную речь классического опутаиста, оглашающего пункт
XIV.

   - Пункт XIV. Отчет подкомиссии по рассмотрению  промежуточного  доклада
Балаболла,  с  иллюстративным  материалом  сопутствующих  диаграмм  А-Y  и
наиболее релевантных отзывов заинтересованных организаций  под  N  I-XVII.
Вышеупомянутый отчет, написанный, как мы все понимаем,  с  полным  знанием
дела, убедительно показал, что набор тестов на достижение успеха не дает в
разбираемом случае таких же стабильных результатов,  как  профессиональное
тестирование -  особенно  при  исследовании  церебральных  (в  отличие  от
висцеральносоматических)  учеников,  высокий  процент   которых   является
слишком  экстратенсивным,  чтобы   удовлетворять   Поведенческой   модели,
поверяемой по  методу  Бине  -  Стэнфорда.  Систематизация  статистических
материалов дается в приложении XXXIV, а фактографическая  обработка  -  на
графике 79-А. Вы сами можете вывести процентную кривую,  характер  которой
говорит, как я убежден, о совершенно однозначной тенденции.  Вы  спросите,
применима ли здесь Иллюзия Мюллера - Лейера? И допустимо ли  ссылаться  на
Детский псевдорефлекс доктора Пауллоу, по крайней мере в исключительных  и
атипичных  ситуациях?  Думается,   что   это   было   бы   ошибкой.   Наша
первоначальная классификация  в  эндоморфных,  мезоморфных  и  эктоморфных
соотношениях представляет нам вполне достоверные данные для  моделирования
октогенеза детского поведения. Могу от себя лично добавить,  что  Зыбчатая
гистограмма  дает  такой  же  неопровержимый  анализ,  как  и  Коэффициент
согласия. Мне кажется, что в  свете  вышеизложенного  мы  должны  одобрить
отчет подкомиссии и принять ее  рекомендации  от  1  до  8.  Благодарю  за
внимание. Поскольку возражений нет, переходим к обсуждению пункта XV.

   Колесница заседания уверенно катится вперед на  зыбчатых  колесах  этой
околесицы. Члены комиссии, окончательно опутанные диаграммными  кривыми  и
непрямыми соотношениями, просто не в состоянии потребовать разъяснении. Да
не помогли бы  им  и  разъяснения,  потому  что  они  были  бы  еще  более
нелинейными, чем разъясняемая тема. "Видите ли, - сказал бы  председатель,
- модель поведения не является прямым синонимом Поведенческой  схемы,  так
же как Схематическое  поведение  нельзя  назвать  -  в  строгом  смысле  -
антонимом Поведенческого схематизма. Следовательно, мы вынуждены вернуться
к первоначальному варианту". Понимая  свою  обреченность,  члены  комиссии
молча, покорно и понуро соглашаются с председателем. Им даже не приходит в
голову, что можно найти выход из этой  ловушки.  А  между  тем  клин,  как
известно, вышибается клином. И если среди  заседателей  окажется  хотя  бы
один опутаист, планы председателя будут  неминуемо  сорваны.  При  лобовом
столкновении двух опутаистов члены комиссии попадут в двойной бредень.  Но
зато  у  них  появится  возможность   проголосовать   против   предложений
председателя.
   Итак,  сети  опутаиста  можно  спутать  встречным  опутаизмом.  А   вот
существует  ли  целебное  средство   против   попугаизма,   запугаизма   и
запутаизма? Скажем прямо, это маловероятно.
   С  комиссологией  тесно  смыкается  новая  наука   -   подкомиссология,
изучающая сущность подкомиссий. Она пробивала себе дорогу в  жизнь  сквозь
вражду академиков-консерваторов. "Что есть подкомиссология? - вопрошал еще
недавно известный ученый. -  Это  всего-навсего  подложная  комиссология".
"Разве подкомиссология не подраздел комиссологии?" - поддакивал ему другой
маститый специалист. Однако молодая наука уже подтвердила  свое  право  на
существование - она  существует.  Хотя  бы  только  поэтому  консерваторов
следует подвергнуть суровой критике. Биосоциологи должны  сотрудничать,  а
не враждовать. Подкомиссология не может  быть  оторвана  от  комиссологии.
Надо помнить, что одна из  задач  подкомиссии  заключается  в  том,  чтобы
уничтожать враждебные образования  в  матерней  комиссии.  Некоей  группе,
возглавляемой Н,  постоянно  мешает  группировка,  которой  руководит  НН.
Естественно, что Н предлагает  распределить  работу  комиссии  по  четырем
подкомиссиям. Добившись разделения, он, естественно,  стремится  перенести
все важные дела в ту подкомиссию, где он намеревается стать председателем,
а  большинство   членов   его   поддерживают.   НН-ские   сторонники   под
председательством НН, захватывают  власть  в  другой  подкомиссии,  но  не
получают   ничего,   кроме   мудреного   названия.    Эта    деятельность,
предусматриваемая рабочим статусом комиссий, фактически отражает  один  из
этапов борьбы между Н и НН. Подобные  явления  происходят  на  стыке  двух
наук. И успешно изучать их может только объединенная комиссия комиссологов
и подкомиссологов.
   Если  комиссология  и  подкомиссология  -   это   самостоятельные,   но
родственные отрасли знания, то-что можно сказать о дуплексподкомиссологии?
Она  изучает  распочковавшиеся  подкомиссии  и  со  временем  может  стать
независимой подотраслью. Допустима ли в науке столь  узкая  специализация?
Думается, что нет. Здесь на помощь ученым  должен  прийти  здравый  смысл.
Разговоры о дуплекс- и ультрадуплексподкомиссологии необходимо  прекратить
- в особенности на университетских кафедрах.  Профессора  должны  помнить,
что существуют  базовые  академические  дисциплины  и  что  архисуперузкая
специализация не сулит им ничего, кроме широчайшего тупика.
   Как видим, даже беглый обзор убедительно показывает, что наши знания  в
прикладной и теоретической комиссологии неуклонно углубляются -  вместе  с
умножением комиссий, которые можно  исследовать.  Однако  было  бы  наивно
думать, что рост комиссий приветствуют  все  слои  населения.  Влиятельная
группа жен, например, брошенных, по их словам, ради блуда  со  словом,  ни
больше ни меньше, как объявила о находке  Одиннадцатой  Заповеди,  которая
гласит:  "Не  словоблудь".  Подобное  ретроградство  может  вызвать   лишь
осуждение.  Аппарат  администрирования  должен  действовать,  предоставляя
материал для изучения науке и средства к существованию тем людям,  которые
не способны заниматься чем-нибудь другим.  Перефразируя  мудрое  изречение
его королевского высочества  герцога  Эдинбургского,  можно  сказать,  что
человек  не  оправдает  своего  существования,   если   наука   перестанет
существовать.


   ГЛУПОСТНОЕ БЕЗЛИКОВАНИЕ

   Предположим, что, используя глубокое знание прикладной и  теоретической
комиссологии,  вы  необычайно  продуктивно  работали  в  комиссиях  и  уже
добились высокого положения. Если не случится какой-нибудь катастрофы,  за
вами постепенно утвердится репутация искусного администратора. Вы  станете
человеком, на которого  можно  положиться.  А  поднявшись,  вы  начнете  с
удивлением замечать  полную  беспомощность  большинства  сослуживцев.  Вам
будет совершенно непонятно, зачем они нужны. Какую  пользу  может  извлечь
фирма  из  их  должностной  глупости?  И  тут  вы   должны   задать   себе
фундаментальный  вопрос:  что  такое  искусность  и  мастерство?  Чем  эти
качества отличаются одно от другого?  Как  заурядный  служащий  подымается
наверх? И есть ли у него такая возможность?
   Прежде  всего  -  чем  характеризуется  мастерство?   Умением   сделать
что-нибудь  достаточно  сложное.  А  искусность  -  это   умение   сделать
что-нибудь сложное чужими руками.  Музыканту  достаточно  его  мастерства,
дирижеру нужна еще и искусность. Искусность всегда дефицитна. Ее,  правда,
не ценят так же высоко, как гениальность, но всегда стараются  заполучить,
хотя порой  этой  крайне  трудно.  И  вместе  с  тем  она  часто  остается
незамеченной. Многие люди,  например,  считают  вполне  естественным,  что
огромный  концерн  работает  без  потрясений,  его   продукция   постоянно
улучшается, расходы неизменно сокращаются, а сотрудники всем  довольны.  И
однако, ничего в этом естественного нет.  Подобная  естественность  сродни
естественной красоте газона, который  вечно  разравнивают,  пропалывают  и
подстригают. Красота газона не  возникает  сама  по  себе.  Ее  создают  и
оберегают. А работой концерна руководит человек. В его кабинет нескончаемо
вплескиваются озлобленные,  озабоченные  и  озадаченные  люди.  А  выходят
деловые и спокойные работники. Он не волшебник и не  раздаривает  счастье.
Он принимает решения, и люди успокаиваются.

   - Ума не приложу, что мне делать с молодым Нудли. Только и  знает,  что
ворчать да жаловаться.
   - Застоялся без серьезной работы. Надо  перевести  его  в  транспортный
отдел.
   - Имогена постоянно болеет. Не пора ли нам от нее избавиться?
   - Да нет. Ее недомогания связаны с длительной  командировкой  Нарцисса.
Он вернется через десять дней.
   - Как поступить с  бригадой  Трутенса,  пока  реконструируется  Седьмой
завод?
   - Переведите их в подсобные рабочие на Третий,  а  через  неделю  дайте
трехдневный отпуск.
   -  Труппе  просится  на  свое  старое  место,  он  прослышал,  что  оно
освобождается.
   - Да, в октябре. Просится, говорите? Не выйдет.  Скажите  ему,  что  он
может перейти на химический завод Финолса и Фталейна.
   - У нас тут лежит заявление от Торби из упаковочного цеха.
   - Отказать.
   - Сильвейнус опять впал в депрессию.
   - Да, я слышал. Пошлите-ка его на конференцию в Лоудэрвилл.
   - Бедуэд просит повышения жалованья.
   - Не получится. Впрочем, скажите ему, пусть  зайдет  ко  мне  в  десять
ноль-ноль.
   -  Только  что  обнаружилась  кража  двухсот  фунтов  из  фонда  мелких
расходов.
   - Перекройте все выходы. Скажите начальнику  охраны,  чтобы  ждал  меня
через три минуты в зале совещаний.
   - Кажется, я заболел, сэр.
   - Примите-ка вот эту таблеточку. Прилягте  на  десять  минут,  а  потом
отправляйтесь домой. Завтра подгоните все дела.
   - Я подал заявление об уходе...
   - Ни в коем случае! Возьмите на  завтра  отгул,  съездите  куда-нибудь,
отдохните. А в понедельник жду вас к 9:30.

   Мы видели искусность в действии, и измерять ее надо как свершенным, так
и неслучившимся. Завод  не  сгорел.  Забастовка  не  состоялась.  Билл  не
уволился,  а  Бет  не  отравилась.  Но  люди  не  ставят  это  в   заслугу
управляющему - ведь то, чего не было,  оценить  очень  трудно.  Да  и  где
доказательства, что беды действительно стучались в ворота концерна? Однако
признано это или  нет,  но  дела  в  концерне  ведутся  искусно.  Блаженна
организация, о которой можно так сказать.
   Искусный управляющий способен мгновенно принимать действенные  решения.
И он не тратит ни секунды на то, что уже решено.  Беспомощный  управляющий
делает все наоборот. Давайте же посмотрим, как работает он.

   - В литейном чрезвычайное происшествие. Рабочего придавило болванкой.
   - Кто сменный мастер? Джо Нуди? Тогда все понятно. И  зачем  только  мы
взяли его на эту должность?
   - В новом цехе осел фундамент - стена может рухнуть каждую минуту.
   - Почему вы  сообщаете  это  мне?  Строительством  руководили  Кнуте  и
Пряннинг. Я всегда подозревал, что они проходимцы.
   - У электриков обнаружена коммунистическая ячейка.
   - Интересно, куда смотрит отдел кадров? Может быть, они думают, что  за
них буду работать я?
   - Дрэкселл расторг с нами договор.
   - Так я и знал! Надо было выдерживать сроки поставок.
   - Выработка опять упала.
   - Неужели опять? Вот вам заверения бизнес-консультантов!  Незачем  было
их и приглашать.
   Беспомощность выражается всегда одинаково; постоянна  даже  очередность
самооправданий: "Я тут ни  при  чем.  Кто  за  это  должен  отвечать?  Вот
результат их (ваших, наших, но никогда - моих) ошибок! И зачем только  они
это сделали?! Почему никто не признает своей вины? Почему никто ничего  не
предпримет? И как это я согласился на  эту  должность?.."  Разумеется,  из
подобных причитаний не выведешь руководства к действию.
   Искусность в отличие от беспомощности встречается  сравнительно  редко.
Больше того, ее не всегда замечают, даже если она  под  рукой.  Во  многих
организациях,  где  учитывают  каждую  копейку  и   секунду,   безразлично
относятся к искусности. Вместо нее выдвигается  беспомощность,  и  это,  в
общем-то, естественно, потому  что  она  сама  всплывает  наверх.  Да  еще
потому, что при назначении на ответственную  должность  отвергается  любой
кандидат, если против него можно сказать хоть слово. А неплох, но  немного
богемен; Б хорош,  но  чересчур  активен;  В  подходит,  но  уж  очень  он
властный; Г - горлопан; Д - какой-то  несчастный;  Е  тошнотворно  сочится
елеем, и говорят, что он извращенец, а не скромник; Е - ерник, да  к  тому
же и недотепа; у Ж  чересчур  железная  логика;  З,  к  сожалению,  сильно
заикается; И очень часто пререкается с начальством. Забудьте про  К  -  он
теряет память; Л - ленив; М - пьет; Н - нерадив и работать не станет; О  -
обидчив; П - мот; Р -  резонер;  С  -  суетлив...  Может  быть,  попробуем
выдвинуть Г?  Он  талантлив,  но  тактичен.  Точен.  Трудолюбив.  Толковый
работник, ничего не скажешь, слишком толковый, чтобы убирать  его  оттуда,
где он работает, ему весьма непросто подыскать замену. У? Что же, он  всем
хорош. Давайте-ка возьмем его на заметку и продолжим наше обсуждение. Ф...
кто знает Ф? Как он хоть выглядит? Никто не помнит. Вряд ли он  необычайно
толст. Иначе его бы заметили. Он явно не  очень  высокий  и  наверняка  не
слишком низкорослый. Видимо, не особенно глуп. Но и умом, должно быть,  не
блещет - это неминуемо было бы отмечено. Хороший ли он работник? Уживчивый
ли человек? Возможно, ни то ни другое.  Возможно,  он  умер.  Против  него
немыслимо выдвинуть какие-нибудь возражения. Никто не уверен,  что  узнает
его при встрече. Он не возбудил ничьей  зависти,  злости  или  восхищений.
Назначить его немедленно! Эта должность просто создана для него!

   Итак,  Ф,  гений  безликости,  выдвинут.  Если  он  стал   управляющим,
организацию  неминуемо  ждет  катастрофа.  А  вот   если   его   назначили
заместителем  управляющего,  Номером  Вторым,  события  могут  развиваться
по-разному. Тут  многое  зависит  от  характера  его  безликости.  Нередко
случается так, что он маскирует безликостью распаленную неприязнь ко всем,
кто умнее, находчивей, энергичней и одареннее, чем он сам, и, значит,  ему
ненавистны все люди. Но часто носитель  безликости  настолько  превосходит
(как он думает) других  людей,  что  завидовать  решительно  не  способен.
Существует еще несколько вариантов  безликости  (с  неизменным  уклоном  в
глупость), и о них можно многое рассказать, но у нас сейчас другая задача.
Дело  в  том,  что  высокопоставленный  глупец  бывает  иногда   полезным.
Некоторые ученые даже  считают,  что  крупный  администратор  должен  быть
отчасти глуповат. Не считая это безусловно доказанным,  мы  лишь  отметим,
что отдельные формы глупости в определенных обстоятельствах очень и  очень
ценны. Их ценность, правда, оказывается реальной только в том случае, если
глупость не растворяется в безликости полностью. Допустим для примера, что
новоявленный Второй был до выдвижения абсолютно безликим. Он  не  совершал
ошибок, не возбуждал к себе вражды - словом, не делал  ничего.  Но  теперь
ему необходимо администрировать. Если его  безликость  растворила  в  себе
даже  глупость,  за  него  будет  работать  кто-нибудь  другой.  Но   если
безликость чуть-чуть  нейтрализовалась  выдвижением,  глупость  тотчас  же
активизируется, и он попытается  действовать  сам.  При  глупости  средней
концентрации его решения будут ошибочными в большинстве случаев.  Но  если
раствор глупости окажется насыщенным, ошибочными будут _все_ его  решения.
И вот тут-то безликость обернется незаменимостью.
   Изредка встречаются учреждения, где работает  человек,  который  всегда
прав. "Нет, - спокойно говорит он,  -  проект  слишком  сложен.  А  потому
неосуществим". И обсуждение заканчивается. Такой человек работает где-то в
верхах и пользуется неограниченным  доверием,  а  сравнить  его  можно  со
стариной Диком из вашего отдела. Дика у вас все знают. Возникает,  скажем,
необходимость   определить   качество   хлопка.   Можно    обратиться    в
производственную  лабораторию.  А  можно  послать  за  Диком.   Длительные
лабораторные исследования позволят вывести  формулу  для  предварительного
заключения. Дик же пощупает хлопок и  не  задумываясь  определит:  "Второй
сорт".  Будьте  уверены  -  так  оно  и  есть.  Упаси  нас  боже   считать
лабораторные исследования ненужными (ведь когда-нибудь Дик  уволится),  но
никому и в голову не придет спорить с Диком.  Тот,  высший  администратор,
работает почти так же уверенно, как Дик.  При  обсуждении  общей  политики
фирмы выдвигаются разные предложения, их обсуждают, сопоставляют, изменяют
и отвергают. Потом, когда у членов Правления не  остается  сил  на  споры,
незаметный человек, сидящий в углу, вынимает изо рта трубку  и  произносит
свою первую реплику: "Я думаю, что с решением следует подождать,  пока  мы
не получим сведения от  Болдинга".  На  секунду  создается  ощущение,  что
заговорила   мудрость   веков    -    сконцентрированная    безошибочность
человеческого гения. И дебаты прекращаются. В некоторых организациях таких
мыслителей несколько, и выступает то один из них, то другой. А в некоторых
последнее слово неизменно принадлежит одному -  человеку,  который  всегда
прав.
   Теоретически человек,  который  всегда  прав  (если  таковой  имеется),
раньше или позже должен стать управляющим  -  и  порой  это  действительно
случается.  Но  в  реальной  жизни  его,  как  правило,  недолюбливают   и
руководить фирмой назначают другого. Ради карьерных  соображений  человек,
который  всегда  прав,   должен   изредка   ошибаться,   чтобы   успокоить
сослуживцев. Иначе они, отвергнув несколько раз его разумные  предложения,
проникнутся к нему острой неприязнью. "Что ж, поступайте,  как  знаете,  -
предупредит он их однажды,  -  но  мы  потеряем  заказы  Берлогуэра".  Они
поступят по своему  усмотрению,  и  Берлогуэр  расторгнет  все  контракты.
Человек, который всегда прав,  не  напомнит  о  своем  предупреждении.  Он
вообще не будет возвращаться к этой теме. Но  сослуживцы  не  простят  ему
своей ошибки, словно он нарочно накликал беду.  Люди  не  склонны  прощать
тех, кому они навредили, да и человека, чьим добрым  советом  пренебрегли,
выносят с трудом. Неприязнь будет понемногу усиливаться -  так  возрастает
нелюбовь окружающих к соседу, если он раз за разом правильно предсказывает
плохую погоду. Поэтому человек, который всегда прав, вовсе не  обязательно
подымается на самый верх. Равно как и служащий, искушенный в делах. А  вот
организацию, где работают такие люди, определенно ожидает успех. С выгодой
для себя или без нее, они  постоянно  будут  приносить  пользу  другим.  У
подобной  организации  есть  компас,  а  уж  руководствуется  ли  она  его
указаниями, это особый разговор.
   Однако человек, который всегда  прав,  встречается  не  чаще  искусного
администратора. В обычной фирме управляющему просто приходится  сравнивать
мнения опытных управляющих отделениями. А предлагает дешевого  поставщика.
Б считает,  что  это  поведет  к  дополнительным  расходам  в  будущем.  В
колеблется, Г заболел. Как поступить директору? А что, если  обратиться  к
человеку, который всегда  не  прав?  И  тут  опять  на  сцену  выходит  Ф,
новоявленный Второй с активизированной выдвижением глупостью. Не попросить
ли у него совета, чтобы  поступить  наоборот?  Если  выбирать  нужно  один
вариант из двух, его совет окажется  незаменимым.  Если  предложений  три,
исключится  по  крайней  мере  одно.  Метод  явно  перспективный.   Но   с
непременным условием: необходимо, чтобы Ф был неправ всегда. Почти  всегда
здесь явно не подходит. Следовательно, назначение Ф  (его  полная  фамилия
Феноумен) влечет за собой тест на абсолютную погрешность.  Он  состоит  из
решения уже решенных временем задач. Мистер Дуарлей шесть недель руководил
отделом кадров и, полностью развалив работу, был уволен.  Реклама  АБВ-113
привела к сокращению продажи товаров на двадцать три процента.  Финансовый
проект ГДЕ-311 зарекомендовал себя с  наилучшей  стороны,  а  потом  совет
директоров чуть не угодил под суд. Назревавшую в прошлом  году  забастовку
подготавливал сварщик Марк Веролоумс, а сорвалась она благодаря лояльности
машиниста маневрового тепловоза Джона Вернанта. Феноумен ничего  не  знает
об этих событиях, и, базируясь на них, можно  основательно  проверить  его
способности.

   Гленн Главнер.  Поскольку  господин  Лоуфкер  уходит  (это  достоверно,
однако  разглашению  пока  не  подлежит),  мы  должны   подобрать   нового
руководителя отдела кадров. Нам рекомендовали нескольких служащих,  в  том
числе господина Дуарлея. Кто-нибудь знаком с его деловыми качествами?  Что
вы скажете. Пит?
   Питер О'Петри. Я  считаю,  что  это  подходящая  кандидатура.  Господин
Дуарлей - старательный, аккуратный  и  уравновешенный  работник,  а  кроме
того, он  пользуется  уважением  сослуживцев.  Да,  мне  кажется,  что  он
справится с новыми обязанностями.
   Сэмьюэл Смекаллинг.  К  сожалению,  я  не  могу  согласиться  с  Питом.
По-моему, господин Дуарлей - неопределившийся и легкомысленный человек. Он
может развалить нам всю работу.
   Главнер. Господин Феноумен?
   Феноумен. Видите ли, я знаю господина Дуарлея всего несколько  месяцев.
Но  он  производит   на   меня   благоприятнейшее   впечатление.   Уважает
вышестоящих, прислушивается к разумным советам. Да, достойный человек.  Не
представляю себе лучшего кандидата на эту должность.
   Главнер. Благодарю вас. Теперь нам надо обсудить  новую  форму  рекламы
нашей основной продукции. Образцы перед вами. Что вы об этом думаете?
   Смекаллинг.  Очень  эффектно.  Незамеченной   реклама   не   останется.
Впечатляющий  рисунок  и  запоминающийся  текст.  Такая  реклама  способна
оживить торговлю.
   О'Петри.  Сомневаюсь.  Тут  могут   возникнуть   весьма   нежелательные
ассоциации. Эмблема фирмы напоминает свастику. Изображение, скорее  всего,
оскорбит лейбористскую партию, а  текст  наверняка  не  понравится  членам
Кавалерийского клуба.
   Главнер. Господин Феноумен?
   Феноумен.  Я  вполне  согласен  с  господином   Смекаллингом.   Реклама
прекрасно представляет нашу  продукцию.  Думается,  что  страхи  господина
О'Петри надуманны.
   Когда Феноумен  поддержал  новую  финансовую  систему,  проверка  стала
волнующей. Один раз может ошибиться каждый. Два раза - каждый второй.  Три
раза  подряд  ошибается  далеко  не  каждый,  и  тут   уже   напрашиваются
предварительные выводы.
   Главнер. Следующий вопрос касается сварщика  Марка  Веролоумса,  нашего
кадрового рабочего и активного деятеля профсоюза. Он,  несомненно,  мастер
своего дела. Мы узнали, что ему предлагают повышенное жалованье на  заводе
Бардалфа и Моттли в Тринадцатом управлении. Стоит ли нам  его  удерживать?
Как вы думаете, Пит?
   О'Петри.  Он  опытный  рабочий.  Вряд  ли  мы   найдем   сварщика   его
квалификации. А если и найдем, то ему придется  платить  примерно  столько
же, сколько предлагают Веролоумсу в Тринадцатом управлении.  Мне  кажется,
нам не следует отпускать Веролоумса.
   Смекаллинг. А я не  думаю,  что  его  следует  удерживать.  Профсоюзная
деятельность только мешает ему  работать,  да  и  она  в  последнее  время
выглядела несколько подозрительно. По-моему, пусть уходит.
   Феноумен.  А  я  согласен  с  господином  О'Петри.   Квалифицированного
сварщика сейчас не так-то просто найти. Веролоумс - думающий работник -  я
не раз это замечал - и прекрасный специалист.  Он  благотворно  влияет  на
профсоюз. Нет, его нельзя отпускать.

   Остальные обмениваются многозначительными взглядами.

   Главнер. Аналогичный вопрос  возникает  в  связи  с  машинистом  Джоном
Вернантом. Ему тоже предложили где-то более высокое жалованье. Он,  как  и
Веролоумс, активный профсоюзный  деятель.  Отпустить  его  или  попытаться
удержать? Как вы думаете, Сэм?
   Смекаллинг. Что ж, работает  он  хорошо.  Локомотив  у  него  всегда  в
порядке. Аварий не случается.  И  он  всегда  идет  навстречу,  если  надо
поработать сверхурочно. Я считаю, что ему можно повысить жалованье.
   О'Петри. Да, Вернант неплохой работник. Но машиниста сейчас найти очень
легко. Почему бы нам не  взять  человека  помоложе,  ведь  ему  и  платить
придется меньше, чем Вернанту.
   Главнер. Господин Феноумен?
   Феноумен. Пусть уходит. Он угрюмец, и у него слишком длинный  язык.  Не
может он хорошо влиять на профсоюз. Не прибавляйте ему ни пенни. Да, да  -
ни пенни!
   Главнер. Благодарю вас, господин Феноумен.
   Теперь   можно   с   уверенностью   сказать,   что   Феноумен    строго
последователен. Он ошибся пять раз из пяти. Остается завершающая  проверка
- задача, еще не решенная временем.
   Главнер.     Наш     последний     вопрос     касается      приглашения
бизнес-консультантов. Мы вели, как  вы  знаете,  длительные  переговоры  с
представителем Махленберга, Подкупли и Кобела. Совет директоров ждет нашей
рекомендации. Нужен  ли  нам  подробный  анализ  принятой  у  нас  системы
управления и организации труда? Что вы скажете, Пит?
   О'Петри.  Мне  кажется,  нам  уже  поздно  отступать,   мы   отняли   у
консультантов  слишком  много  времени.  Думаю,  мы  просто   обязаны   их
пригласить.
   Смекаллинг. А по-моему, вы ошибаетесь.  Пит.  Затраченное  время  можно
оплатить, и на этом кончатся наши обязанности. Я  не  чувствую  доверия  к
этим специалистам.
   Главнер. Господин Феноумен, нам известно, что через пять  минут  у  вас
начинается другое заседание. Однако мы надеемся услышать и ваше мнение.
   Феноумен.  Да,  мне  пора.  Но  я  должен  сказать,   что   расширенная
консультация Махленберга, Подкупли и Кобела была бы нам очень полезна.  Их
честность, практический опыт и теоретические познания выше всяких  похвал.
Каждый из партнеров - серьезнейший специалист  в  своей  области,  а  сама
фирма пользуется всеобщим уважением. Их отчет будет важной вехой  в  нашем
развитии. Да, их обязательно  надо  пригласить.  Я  должен  идти  и  скажу
только, что обрывать столь успешные переговоры по меньшей мере  неразумно.
Положитесь на мою рабочую интуицию, господа! (Уходит.)

   Оставшиеся  смотрят  друг  на  друга  с  недоверчивым  ликованием.  Все
сложилось до неправдоподобия удачно. Феноумен блестяще прошел проверку  на
Абсолютную погрешность.

   Главнер. Итак, сомнений быть не может, господа. Пять из пяти.
   О'Петри. Вы знаете, я почти восхищаюсь Феноуменом.
   Смекаллинг. Значит, вопрос с бизнес-консультантами решен. От  их  услуг
придется отказаться.
   Главнер. Конечно. Я позвоню им сейчас же. Справедливость требует, чтобы
они  были  предупреждены  как  можно   раньше.   (Звонит.)   Это   контора
Махленберга, Подкупли  и  Кобела?  Простите,  кто  у  телефона?..  Могу  я
поговорить с мистером Махленбергом?..  Нет?..  А  с  мистером  Подкупли?..
Что-что?.. С ума сойти!.. В самом деле?.. Невероятно!.. Поразительно!.. И,
как я понимаю, залог невозможен?.. Да-да, разумеется... благодарю вас,  вы
очень любезны... Большое спасибо.  Ну  еще  бы!..  Тысяча  благодарностей.
Всего хорошего. (Кладет трубку.) Это был инспектор полиции, он  дежурит  в
их конторе.
   О'Петри. А что случилось? Почему полиция?
   Главнер. Они обанкротились. Махленберг арестован за подлоги.
   Смекаллинг. Неужели Подкупли и Кобел тоже мошенники?
   Главнер. Нет, эти тут ни при чем. Подкупли обвиняется в шпионаже.
   О'Петри. И он работал на пару с Кобелом?
   Главнер.   Вряд   ли.   Кобел,   как   сказал   инспектор,    растлевал
несовершеннолетних.
   Смекаллинг. Выходит, Феноумен прошел полную проверку!
   Главнер. И какую проверку!  Стопроцентная  погрешность!  Он  совершенно
незаменимый  работник  -  антиводитель  и  противоуказатель.   Компас   со
стрелкой, повернутой на юг... Кстати,  он  же  будет  сейчас  выходить  из
Правления! (Хватается за  телефонную  трубку.)  Это  вы,  Меткаф?  Говорит
Главнер. Перекройте автомобильное движение у главного  выхода  по  крайней
мере на десять минут.
   Смекаллинг. В чем дело, Гленн?
   Главнер. Неужели вы не понимаете, Сэм?  Феноумену  придется  переходить
улицу. Мы просто не можем допустить, чтобы его сбила машина!


   БУМАГОПИСАНИЕ

   На подступах к вершине вашего учреждения,  покорив,  скажем,  должность
помощника заместителя, вы  начнете  осваиваться  с  жизнью  наверху.  Вам,
например, придется быть Первым, когда управляющий и его заместитель  уйдут
в отпуск.  Вы  увидите  воочию,  как  работают  высшие  администраторы,  и
вплотную познакомитесь с их затруднениями. Самое тяжкое из них -  бумажное
море - вам, впрочем, давно известно. Однако на высшем уровне это  бедствие
приобретает совершенно невиданный размах. Бумажное море превращается здесь
в ревущий океан, способный захлестнуть вас с головой и утопить. От  исхода
борьбы с ним  зависит  ваша  дальнейшая  жизнь.  И  если  вам  не  удастся
справиться с этим грозным разливом, вы пойдете ко дну.
   Бумажный потоп, угрожающий сейчас всему миру,  родился  в  нашем  веке.
Античные  писцы,  заполнявшие  письменами  папирусные  свитки,   чиновники
древнего Китая с их каллиграфией на шелке  и  даже  клерки  восемнадцатого
столетия, торопливо строчившие  свои  витиеватости  гусиными  перьями,  не
могли наводнить землю письменной продукцией. И только в наше время,  когда
всеобщая полуграмотность, бумажное изобилие, печатные  станки  и  средства
массовой информации завоевали мир, океан  вышел  из  берегов.  Возможность
мгновенной  связи   с   любой   точкой   планеты   привела   ко   всеобщей
централизованности.  Еще  сто  лет  назад  всякая   широко   разветвленная
организация  или  большая  империя   вела   нескончаемую   борьбу   против
самостоятельности отдаленных районов и филиалов. Для согласования  решений
с  Центром  просто  не  было  времени,  да  и  традиции  такой  не   было.
Теоретические властители  в  беспомощной  тревоге  читали  об  отторгнутых
провинциях, изгнанных губернаторах, вновь открытых  филиалах  и  проданных
кораблях, а их заглушенные расстоянием приказы  постоянно  запаздывали.  И
лишь трансокеанская телефонная связь посадила местных владык  на  короткие
поводки. Приблизительно с тысяча восемьсот семьдесят пятого года  началось
обуздание наместников, которое привело, помимо всего  прочего,  к  распаду
колониальной системы и дипломатии.  Самостоятельные  действия  полномочных
представителей  сменились  беспомощной   болтовней   чиновных   мальчиков,
пришпиленных к  юбкам  всевозможных  правительственных  комиссий,  а  сами
правительства просто не знали, о чем пререкаются их чиновные несмышленыши.
Процесс централизации, охвативший  гражданское  управление,  дипломатию  и
коммерцию, пришел в конце концов к логическому завершению: с некоторых пор
вся полнота власти  сосредоточивается,  как  правило,  в  одних  руках,  и
властители неминуемо теряют голову от перегрузок.
   Разумеется, центральная  администрация  стала  пользоваться  средствами
всеобщей связи, как только они появились. После многовековой беспомощности
администраторы смогли наконец проводить свою политику не только изо дня  в
день, но из минуты  в  минуту.  Подробные  донесения  и  детальные  отчеты
непрерывно  стекались  в  центр,  а  на  периферию  уходили   нескончаемые
инструкции и безапелляционные  распоряжения.  Короче,  центральная  власть
получила возможность властвовать.  Но  ничто  не  дается  безвозмездно.  И
возмездием  явилось  нынешнее  бумажное  наводнение.  Окружив  себя  ратью
помощников, администраторы вечно расхлебывают  вызванный  ими  потоп.  Они
трудятся, погрузившись в письма и докладные по пояс, но стоит им на неделю
заболеть, и  бумажный  разлив  захлестывает  их  до  подбородка.  Опасаясь
утонуть,  управляющие  выходят  на  работу,  как  бы  плохо  они  себя  ни
чувствовали, и порой это приводит к печальным для всех последствиям.
   После пятидесяти лет неослабного централизованного  контроля,  когда  у
подчиненных не осталось ни малейшей самостоятельности, а у  начальников  -
ни одной свободной секунды, люди  начали  задумываться,  действительно  ли
все, что технически возможно, всегда и везде  практически  разумно.  Новые
коммерческие  империи,  созданные  в  результате   бесчисленных   слияний,
избегают строгой централизации, если она не ведет к  увеличению  основного
капитала. Там, где центральная власть  необратимо  окрепла,  поговаривают,
что неплохо бы ее слегка обуздать. Но пока очень немногие организации дали
машине  обратный  ход.  Только  одна  корпорация  стереотипных   магазинов
полностью пересмотрела систему централизованного  контроля.  Было  решено,
что управляющий должен доверять директорам магазинов, те - продавщицам,  а
продавщицы - покупателям. И  сразу  же  иссякло  несколько  бумажных  рек:
карточки прихода и ухода, отчета по  жалобам  и  недостаткам  в  торговле,
копии складских накладных. Оказалось, что  считать  людей  честными  очень
выгодно, хотя среди большинства действительно честных граждан  встречаются
иногда и жулики. Ведь ежегодный  приток  бумаг  уменьшился  на  22.000.000
единиц общим весом в сто  пять  тонн,  а  члены  Правления  избавились  от
статистических данных, которые не  приносили  решительно  никакой  пользы.
Доверие привело к значительному сокращению штатов и лестному  вниманию  со
стороны других фирм, что, как  известно,  тоже  всегда  выгодно.  Огромная
корпорация справилась с бумажным океаном.
   Перемены  начались,  когда  председатель  Правления  посетил  субботним
вечером один из магазинов. Обнаружив, что  все  продавщицы  задержаны  для
сверхурочной  работы   и   заполняют   карточки   наличных   товаров,   он
поинтересовался,  зачем  эти  карточки   нужны.   "Зачем?   -   недоуменно
переспросил его директор. - Да чтобы их заполнять.  Взгляните  сами,  сэр.
Вот одна из карточек, она должна быть заполнена". -  "А  зачем?"  -  снова
спросил председатель. Никто не смог ему ответить.  Никто  этого  не  знал.
Никто этого не знал никогда.
   Карточки наличных товаров были изобретены на заре бумажного бума. А нам
сейчас  важно  запомнить,  что  изменения  в  корпорации  начались,  когда
председатель Правления, отложив совещания  и  деловую  переписку,  посетил
один из магазинов. Причем посетил в субботу вечером - иначе он  ничего  бы
не  заметил.  Еще  один  практический   закон   управления   гласит,   что
администратор не способен спасти своих подчиненных, пока не спасется  сам.
Человек, целиком погруженный в бумаги, неминуемо теряет самостоятельность.
Он делает только то, что предлагают его вниманию, а сам  ничего  и  никому
предложить не может. Его захлестывает бумажный поток.
   Для подтверждения этой мысли сравним рабочий день  двух  гипотетических
управляющих  -  Медли  и  Бойкинза.  Медли,   придя   утром   в   контору,
обнаруживает, что папка входящих бумаг  растолстела  до  18  дюймов.  Слой
сведений, в которых нуждается  сам  Медли,  равен  одиннадцати  дюймам,  а
остальные бумаги ждут  его  резолюций.  Медли  вынимает  из  папки  первый
документ, и в эту минуту прибывает утренняя  почта.  Большую  ее  часть  -
восемь дюймов - составляют циркуляры министерства торговли. Их  немедленно
сваливают в корзину, однако некоторые письма все же  требуют  ответа.  Как
только Медли начинает диктовку, раздается первый телефонный звонок.  Медли
без  отдыха  борется  с  водопадом  бумаг,  но  ему  постоянно  приходится
отрываться - то у него совещание, которое начинается в 11:30 и  длится  до
половины первого, то  еще  что-нибудь.  Потоп  грозит  захлестнуть  его  с
головой.  Медли  делает  отчаянное  усилие,  и  уровень   бумаг   начинает
понижаться. Потоп  временно  усмирен.  Орошая  кабинет  кровавым  потом  и
яростными слезами, Медли сражается до самого вечера. Он уходит из конторы,
исчерпав папку до дна. "Я опять победил", - устало  думает  он,  влезая  в
машину.  Да,  он  заслужил  свое  жалованье   и   совершенно   справедливо
сомневается,   что   кто-нибудь   другой   способен   работать   так    же
самоотверженно. Ну а если его свалит болезнь? Он  едва-едва  справлялся  с
бумагами, пока все у него  было  в  порядке.  А  если  заведенный  порядок
нарушится? Это ведь вполне вероятно...
   Бойкинз относится к делу иначе.  Для  него  бумаги  -  только  досадная
помеха в работе. И если ему придется потратить весь день на разбор  почты,
он будет считать, что время просто потеряно. В его конторе порядок особый.
Почта прибывает к 8:45, и до 9:15  с  пятьюдесятью  письмами  должно  быть
покончено. Бойкинз пишет ответы сам и, как правило,  на  полях  документа.
Его реплики чрезвычайно лаконичны: "Сожалею - невозможно", "Хорошо, буду",
"Совершенно согласен" - и реже: "Вздор!" На некоторые  письма  он  диктует
короткие  ответы.  Короткие  по  необходимости,  потому  что  письма,   не
разобранные до 9:15, будет разбирать кто-то другой. В 9:15  стенографистка
уходит.  Оставшиеся  вопросы   Бойкинз   обсуждает   на   производственном
совещании, которое начинается в 9:20 и  длится  не  больше  десяти  минут.
После совещания Бойкинз хватает  телефонную  трубку  и  до  9:40  успевает
поговорить с восемью деловыми партнерами из  других  стран.  Он  знает  по
опыту, что в  это  время  международные  телефонные  линии,  как  правило,
свободны и заказы выполняются вдвое быстрей, чем  днем.  В  10:00  Бойкинз
уходит из конторы, чтобы посетить какой-нибудь завод или Правление  одного
из филиалов. Во время своих инспекторских визитов он  никогда  не  спешит,
потому что  утром  спешно  расправился  с  бумажными  делами.  Ему  некуда
торопиться, и он интересуется  решительно  всем.  "Добрый  день,  Фред,  -
приветствует он пожилого мастера, - как дела?.. Ну что, Билл,  этот  новый
парень из Пятого освоился  с  работой?"  Он  щупает  радиаторы  отопления,
проверяя, не слишком ли  они  горячие.  Замечает  не  выключенную  с  ночи
лампочку. Обнаруживает, что засорился водосток, и приказывает  кому-нибудь
его прочистить. Спрашивает рабочего о самочувствии прихворнувшей жены.  Он
видит все и, обсуждая заводские дела, решается на те или иные изменения. А
что, если в Одиннадцатом цехе установить портальный кран?.. Обдумывая  это
нововведение, он замечает парнишку, который никогда  раньше  не  попадался
ему на глаза. "Откуда у вас этот рыженький?" - спрашивает он  между  делом
кого-нибудь из старых рабочих. А вечером восхищенный новичок  рассказывает
своей матери: "Представляешь, со мной разговаривал сам шеф, спрашивал, где
я учился, как будто ему это интересно!" Если завод  ожидают  потрясения  -
что бывает при Бойкинзе очень редко, - он предвидит их чуть ли не за  год.
Если где-нибудь случится пожар,  Бойкинз  наверняка  окажется  там  раньше
всех, и люди прекрасно это понимают.
   В Правлении филиала Бойкинз  все  тот  же.  Он,  например,  никогда  не
приезжает без предупреждения. Почему? Да потому,  как  он  объясняет,  что
подготовка к его приезду уже сама  по  себе  приносит  пользу  -  служащие
наводят порядок в конторе, подгоняют срочные дела. Так что, если ему и  не
удастся приехать, кое-какая полезная работа все же будет сделана.  Правда,
его визиты никогда не срываются, больше того,  он  никогда  не  спешит.  И
замечает абсолютно все, даже новый теннисный корт. Повидавшись с кем нужно
в клубе филиала, он идет обедать - непременно в столовую для  служащих.  И
ни слабое руководство, ни, скажем, назревающее неповиновение не ускользнут
от его внимания. Он считает, что нелады в отношениях между служащими можно
почувствовать, наблюдая, как люди группируются. Заметив,  что  управляющий
филиала с несколькими подчиненными обосновался в одном  углу  столовой,  а
его  заместитель,  окруженный  единомышленниками,  -  в  другом,   Бойкинз
приступает к расследованию. И не уезжает, пока не поймет, в чем дело. Если
одного дня ему недостаточно, он  непременно  позвонит  на  следующее  утро
своему  заместителю  -  ровно  в  9:20.  К  этому  времени   почта   будет
просмотрена, и, ответив "да" или "нет" на  двадцать,  допустим,  вопросов,
Бойкинз продолжит свои изыскания в филиале.  Некоторые  люди  считают  его
идеальным управляющим.
   Бойкинз   уверен,   что   хороший   начальник    не    должен    терять
самостоятельности. Бумажный разлив не отрезает его от жизни. Он  разрешает
возникающие перед ним задачи еще до того, как они попадают на бумагу.  Ему
удается справляться с трудностями раньше, чем ему письменно докладывают  о
них. Он встречает бури в открытом  море,  и  они  не  успевают  обернуться
бумажным потопом. Для сохранения самостоятельности надо прежде всего четко
понимать, какие  дела  являются  первоочередными.  Председатель  Правления
"Во-Далинг-Компани"  Телеболтэн  не  понимает  этого;  посмотрим  же,  как
складывается  его  деловое  свидание  с  господином  Тутэнсом,  заведующим
отделом сбыта фирмы "Кит и Честер".

   Телеболтэн. Входите, входите, мистер Тутэнс.  Присаживайтесь.  Извините
меня - я только подпишу эти письма (молча скребет пером)...  и  отвечу  на
докладную главного инженера,  пожалуйста,  не  сердитесь!  (Снова  скребет
пером и молчит. Телефонный звонок.)  Алло!  Это  вы,  Генри?  Превосходно!
Замечательно! Да-да, я обязательно осмотрю ваш новый завод, как  только  у
меня будет полегче со временем... Так-так... Может быть,  вы  пошлете  мне
письменный докладец?.. Понятно,  Генри.  Но  не  забывайте  про  накладные
расходы. Нет, Генри, все это  не  так  просто.  Нужно  еще  убедить  совет
директоров и добиться согласия финансового отдела. Звякните, когда  у  вас
будут расчеты, о которых мы говорили. Ладно,  Генри.  Это  будет  здорово.
Пока... Прошу прощения, мистер Тутэнс! Так на чем  мы  остановились?  А-а,
мне же нужно ответить на эту докладную. (Молча скребет  пером.  Телефонный
звонок.) Боб? А я как раз собирался вам звонить. Да-да, я слышал. Скверно,
очень скверно. Но она поправляется? Вот и прекрасно. Слушайте, Боб, я  тут
обдумал  наш  вчерашний  разговор.  Вообще-то  это  можно   устроить,   но
необходимо  найти  дельного  администратора.  Кого?  Нет,  Боб,  Радли  не
справится. А главное, он уже получил  другое  назначение.  Да,  подумайте,
Боб. Пока... (Молча скребет пером. Телефонный звонок.) Это вы, Питер?  Что
ж, хорошая мысль, давненько я не играл в гольф. Роджеру? Хорошо...  Ладно,
значит, до субботы... Подождите-ка, а кто будет четвертым?..  Да  ведь  он
всегда был мазилой. За сколько ударов он теперь кончает игру?.. Я понимаю,
что подучился, а все же... знаю,  конечно...  Послушайте,  Питер,  у  меня
другая идея. Что, если мы пригласим Нэвилла?..

   Тутэнс выходит  из  кабинета  Телеболтэна  и  направляется  к  конторке
швейцара, на которой стоит телефон.

   Ладно, Питер, в субботу увидимся. Как семья? Ну и прекрасно. А  где  вы
провели отпуск? Понятно. Мы думаем  съездить  в  Испанию.  Нет,  Шила  там
никогда не была. Ладно. До субботы... (Молчание.  Телеболтэн  с  сомнением
оглядывает свой кабинет. Вроде бы кто-то хотел с ним поговорить? А-а,  бог
с ним. Хватает ручку, скребет. Телефонный  звонок.)  Ах,  это  вы,  мистер
Тутэнс! Очень рад, что вы позвонили.  Да,  нам  понадобится  оборудование,
которое изготовляет ваша фирма.  Несомненно,  мистер  Тутэнс.  Хорошо,  мы
опробуем два станка,  присылайте.  Если  они  нам  подойдут,  заказ  будет
большой. Пятьдесят по крайней мере и,  вероятно,  еще  пятьдесят  к  концу
года. Какая у вас оптовая скидка? Маловато...  Понимаю,  мистер  Тутэнс...
Хорошо, присылайте два станка. Всего хорошего, мистер Тутэнс.

   Телеболтэн ошибочно  полагает,  что  посетитель  никуда  не  убежит,  и
занимается в его присутствии другими делами. Если  бы  он  хотел  от  него
отделаться, такая политика была бы верной. Можно подумать, что фирма  Кита
и Честера кажется Телеболтэну сомнительной или  недостаточно  крупной.  Но
это не так. Просто он считает, что лист бумаги важнее, чем живой  человек,
а телефонный разговор важнее того и другого. Сами по  себе  Генри,  Боб  и
Питер не кажутся ему особенно значительными фигурами. Телефонный  разговор
- вот что представляется ему самым главным, и его партнеры уже  догадались
об этом. Телеболтэн частенько ошибается в людях и почти постоянно упускает
выгодные сделки.
   Когда   дело   касается   бумаг,   особенно   плохой   пример    подают
администраторам государственные чиновники. Методы у них схожие, а  цели-то
диаметрально противоположные. Для чиновника документ -  это  венец  всего.
Почему? А потому, что  ему  нужна  только  отчетность.  Любая  стадия  его
карьеры должна быть документально зафиксирована на случай ревизии.  Ну-ка,
что  он  предпринял  тогда-то?  Он  ли  порекомендовал  то-то?  С  кем  он
проконсультировался, отвергая такой-то проект?  Ему  для  спокойной  жизни
нужен архив всех его деяний. Получив докладную от Л, он отсылает ее своему
непосредственному начальнику Б, предварительно обсудив сущность дела с  В,
о чем имеется протокольная запись,  зарегистрированная  27  марта  в  деле
N_43. Затем, учтя рекомендации Б и Г, он осуществил следующее... Чиновнику
необходимо доказать, что он провел верные изыскания, собрал верные данные,
принял верное решение, разработал  верные  рекомендации  и  вовремя  подал
верную докладную записку соответствующему должностному лицу. Что произошло
на самом деле, его не  касается.  Важен  архив,  а  не  реальные  события.
Допустим, в тюрьме произошел бунт, пятеро охранников ранены,  двое  убиты,
деревообделочная  мастерская  сгорела,  а  десять  преступников   сбежали.
Чиновника,  получившего  такое  донесение,  заботит  архив,  а   не   само
происшествие. Какие действия будут выглядеть правильными  на  бумаге?  Как
наиболее  убедительно  сформулировать,  что  за   бунт   отвечает   другое
ведомство? Как повести расследование, чтобы происшествие  выглядело  менее
значительным? Подобный подход, быть  может,  и  помогает  государственному
учреждению, но не спасает от убытков промышленную фирму.  Ведь  при  любом
распределении ответственности потерянный контракт все равно  уже  потерян,
бывший партнер стал врагом, заказ передан другой  компании,  а  товары  не
раскупаются. В предпринимательстве живые  люди  и  действительные  события
важнее архивных данных. Если доходы не  перекрывают  затрат,  управляющего
могут уволить, как бы правильно он ни оформлял протоколы заседаний. Убытки
не компенсируешь архивными записями...
   Но как же все-таки бороться с бумажным морем? Телефон тут нисколько  не
лучше, чем  пишущая  машинка,  потому  что,  пожирая  время,  он  даже  не
регистрирует принятых устно  решений.  Конференции,  постоянно  отрывающие
людей  от  их  основной  работы,  тоже  не  спасают  положения.  Глубинным
источником бумажного разлива оказывается стремление к  сверхцентрализации,
-  стремление,   порожденное   нуждами   делового   мира.   Да,   разумная
централизованность  явно  необходима.  Корпорация  стереотипных  магазинов
гораздо выгоднее и жизнеспособней, чем сеть мелких лавок, главным  образом
потому, что  распределение,  завоз  и  закупка  товаров  осуществляются  в
корпорации централизованно. Нужен, конечно, и  централизованный  контроль.
Значит, надо точно определить права центральной власти.  В  каких  случаях
она должна поощрять местную самостоятельность?  На  этот  вопрос  пока  не
найдено однозначного ответа. А приблизительным мерилом  здесь  может  быть
соотношение между величиной Правления и общим  количеством  работников.  И
это очень важное - если не важнейшее - мерило.
   Администраторы  упорно  не  желают  определять   допустимых   норм   на
управленческие расходы. Прекрасно понимая, что  компания  компании  рознь,
автор все же считает возможным вывести  хотя  бы  усредненные  соотношения
между    административными    и    производственными    затратами.    Сами
предприниматели, если об этом заходит  речь,  утверждают,  что  пятнадцать
процентов общих  издержек  производства  съедает  управленческий  аппарат;
однако  это  скорее  практический  максимум,  чем  теоретический  минимум.
Британские университеты тратят на содержание администраторов от  шести  до
десяти процентов наличных денег. Говорят,  что  есть  учреждения,  где  на
управление тратится гораздо больше средств, чем  на  все  остальное.  Тут,
правда, надо сказать, что общеадминистративные расходы не следует путать с
затратами  на  содержание  центрального  Правления.   Общеадминистративные
расходы  характеризуют  качество  руководства,   а   стоимость   Правления
указывает на  степень  централизации.  В  одной  процветающей  фирме  штат
Правления составляет 2,34 процента от общего числа работников,  а  затраты
на него  слегка  превосходят  это  количественное  соотношение.  Наверняка
существуют вполне преуспевающие компании, в  которых  общеадминистративные
расходы съедают десять процентов всех затрат, и половина этих сумм идет на
содержание Правления. Вообще, чем больше статистических материалов требует
Правление, тем выше в компании процент служащих. Если затребованные данные
надо  к  тому  же  анализировать   и   классифицировать,   штат   служащих
автоматически возрастает, а если кому-нибудь  придет  в  голову  оценивать
работу классификаторов  и  анализаторов,  количество  служащих  увеличится
вдвое. Поскольку сбор материалов, их  дальнейший  анализ  и  следующая  за
анализом проверка суть ступени контроля, постольку  размеры  Правления  (а
значит, и стоимость его содержания) характеризуют  степень  централизации.
Если  она  чрезмерна,  чрезмерны  и  затраты  на  нее.   Однако   разумное
соотношение управленческих  и  производственных  расходов  не  может  быть
универсальным. То, что хорошо для корпорации стереотипных магазинов,  вряд
ли подойдет Национальному управлению угольной промышленности.  И  все-таки
широкие сравнения необходимы. Если мы и не найдем идеального  соотношения,
то будем хоть знать среднеразумные пропорции.
   Итак, бумажное море порождается сверхцентрализацией,  а  вот  всемирный
бумажный потоп вызван склонностью человека  к  размножению.  При  нынешней
технике одинаково легко размножить документ и в  десяти,  и  в  пятидесяти
экземплярах. Средний человек инстинктивно предпочитает максимум. Ведь если
потребуются дополнительные копии, потом их будет сделать  и  хлопотней,  и
дороже. Но кроме склонности к размножению, у человека есть тяга к порядку,
и он рассылает все наличные экземпляры. Во-первых, при этом  освобождаются
шкафы. Во-вторых, никто не сможет обвинить его в  беспорядочности,  потому
что копию документа получат решительно все. Как видим, потоп питают мощные
источники. Он ширится и набирает силу,  бушует  и  заливает  землю.  Копии
документов   рассылаются   директорам   и   управляющим,    инженерам    и
бизнес-консультантам.  Их  получают  психологи  и  общественные   деятели,
публицисты и методисты,  экономисты  и  конформисты,  старики  и  ученики.
Изготовляются экземпляры для юристов и дантистов, докторов и  профессоров,
счетоводов и коноводов, не говоря уж о заводилах. Их расклеивают на досках
объявлений и дверях, стенах  конференц-залов  и  кабинетов,  в  мужских  и
дамских комнатах, на лестничных площадках и в  коридорах.  Все,  абсолютно
все должны быть  оповещены.  Письменные  столы  служащих  завалены  теперь
многослойной информацией. И никто этой информацией не  пользуется.  Потому
что на ее изучение не хватит жизни.
   Склонность к размножению,  охватившая  многих  администраторов  и  всех
чиновников, достигла небывалого расцвета среди ученых. Научные  учреждения
стараются держать исследователей в курсе всего. Чтобы они знали о новейших
работах своих коллег, на их головы обрушиваются тяжкие потоки  печатных  и
репродуцированных сведений. Когда исследовательское учреждение перерастает
мыслимые на земле размеры, становится  очевидно,  что  нужда  во  взаимной
информации перекрыла возможности  научных  изысканий.  Абсолютная  полнота
информации достижима лишь при иссякших источниках  новой  информации.  Это
противоречие  беспокоит  многих  ученых,  и  правильно  беспокоит.  Однако
настоящее  бедствие  таится  в  лавинном  размножении  научных   журналов.
Размножение  это  основывается  на  уверенности,  что  научную   периодику
необходимо читать. Зачем, собственно, нужен новый  журнал?  А  затем,  что
старый рано или поздно попадет  в  лапы  профессора  А,  который  признает
только свои идеи. Под  его  редактурой  журнал  будет  публиковать  статьи
исключительно А-ского направления и  обсуждать  книги,  написанные  только
А-скими учениками. Его противник,  профессор  Б,  чьи  статьи  отвергаются
особенно последовательно, захочет - и неизбежно  начнет  -  издавать  свой
собственный журнал,  поначалу  несколько  более  либеральный.  Ограничения
коснутся лишь самого А и его прямых  сторонников.  Но  потом  Б  откажется
публиковать В,  пишущего,  по  его  мнению,  запутанно  и  расплывчато,  с
новизной лишь в грамматических ошибках. Но В уже знает, как ему поступить.
Он сделается редактором новейшего и в первое время самого  терпимого  к  к
запутанным идеям журнала. Правда, полуграмотные, как ему кажется, статьи Г
он  печатать  все  же  не  станет.  И  получится,  что  в  эпоху  всеобщей
полуграмотности   Г   не    может    публиковаться    из-за    собственной
полуграмотности. Сомнения будут мучать  его,  но...  недолго  -  и  вскоре
появится еще один журнал. Г осознает свой долг и  уклоняться  от  него  не
захочет. Так дантисты получат свой семьдесят девятый  ежемесячный  научный
журнал. Что же касается до науки в целом, то  количество  -  равно  как  и
постоянный  прирост  -  периодических   изданий   не   поддается   точному
определению. В  зале  периодики  одной  университетской  библиотеки  автор
насчитал 33.000 названий. А ведь каждое название - это редакция со  штатом
сотрудников. И все они по горло  завалены  бумажной  работой.  Словом,  те
немногие ученые, которые еще  не  разучились  думать,  стали  обмениваться
идеями в частных письмах. И  некоторые  из  них  считают,  что  количество
научных  изданий  обратно  пропорционально  прогрессу  в   науке.   Весьма
вероятно, что усилия, истраченные на публикацию научных статей,  могли  бы
двинуть вперед научную мысль.
   Наука порождает все больше изданий; не отстают от нее  ни  техника,  ни
коммерция.   На   стол   высшего   администратора    обрушиваются    ливни
разнообразнейших бумаг, и  его  искусность  характеризуется  быстротой,  с
которой он их рассортировывает. Эту завизировать не глядя.  Эту  переслать
выше. На эту ответить в общем, а эту вообще  не  заметить.  Эту  посчитать
беспочвенной, а эту вернуть, как неверную. Здесь согласиться,  а  здесь  -
нет, эту потерять, а этой дать ход. Эту в корзину,  а  эту  в  архив,  эта
срочная, а та подождет. Эту распечатать, ту перепечатать, эту отправить, а
ту подшить. Проверить по телефону, верить ли  их  письмам,  и  уверить  их
письменно, что вам можно верить. Уточнить написание фамилии Ваадербрехнихс
и расшифровать подпись  его  главного  инженера.  Передать  Райнеру,  чтоб
явился утром, и написать Позднеру, чтобы больше не приходил. Поблагодарить
Полдинга за оказанную помощь и посоветовать Поулдни держать себя в  руках.
Дать Порции добавочную работу и отпустить Норму -  она  выглядит  больной.
Расхлебать до вечера папку входящих, разослать с вечера пачку исходящих и,
если вы администратор из настоящих, не позже вечера уехать домой.


   ВТОРОСТЕПЕНСТВО

   Вопреки вашим ожиданиям  вам  удалось  добраться  до  вершины.  Вы  уже
завоевали должность Второго и, может быть, - кто знает? -  станете  вскоре
Первым. Вообще-то вам и раньше доводилось играть вторую скрипку, но не  на
таком высоком уровне. Пришло время для последнего решительного усилия,  от
которого будет зависеть вся ваша дальнейшая жизнь. Как сделаться идеальным
Вторым? Эта задача требует  тщательного  изучения.  Тут  прежде  всего  мы
столкнемся  с  терминологическими  трудностями.  Каким  служебным  титулом
должно  быть  определено   ваше   второстепенство?   Дело   в   том,   что
административные  титулы  почти  не  поддаются  строгим  определениям.  И,
однако, за их неопределенностью скрываются устойчивые общественные  связи.
В любом организованном сообществе обязательно есть главный распорядитель -
Первый. И почти наверняка у него есть помощник - Второй.
   Так было, так есть, и так, видимо, будет всегда. В первобытном обществе
семейной ячейкой правит отец или дед - Сам (как до сих пор иногда называют
главу семьи), за которым стоит  его  старший  сын  -  Второй,  помощник  и
предполагаемый наследник. Авторитет  власти  еще  и  сейчас  опирается  на
патриархальные  основы  с  тремя   составляющими:   благоговением   (перед
искусностью старшего), любовью (к защитнику) и страхом (наказания).  Титул
Второго, или Приближенного  (то  есть  самого  одаренного),  освящен,  как
видим, уважаемой и древней традицией.
   Однако во всяком ли человеческом  сообществе  есть  признанный  Второй?
Нет, ибо любое правило порождает исключения.  При  политической  диктатуре
или деспотии не бывает действенного Второго и объявленного  Преемника.  Не
бывает потому, что сила режима держится  на  предполагаемой  незаменимости
Первого. Помощник подрывает славу  властителя.  А  Преемник  угрожает  его
самовластию. Короче, диктатуре противопоказана должность  Второго.  Вместо
него назначается несколько равных друг другу заместителей, и силу  каждого
из них подрывает зависть остальных. Но в индустрии и  коммерции  деспотизм
не прививается. Иногда, правда, возникают деспотические корпорации, но они
и кончают подобно деспотиям, то есть разваливаются со смертью  властителя.
Человечество предпочитает более стабильные сообщества, которые не лопаются
от одиночного пистолетного выстрела и не распадаются от одного  сердечного
приступа. Так что индустриальная или  коммерческая  диктатура  всего  лишь
исключение из общего правила.
   Другим отклонением от  нормы  можно  считать  организацию,  где  Второй
фактически  подменяет  Первого.  Ходят  слухи,  что  в   некоей   компании
решительно всем распоряжается мистер Болтик, хотя  должность  управляющего
там занимает господин  Маршалл.  Такое  отклонение  от  нормы  в  общем-то
нормальное явление. Людей вроде Болтика интересует власть, а не титулы,  и
они готовы делить ее с Маршаллами, жаждущими  только  знаний.  Когда-то  в
германской армии с большим тщанием подбирали начальника Генерального штаба
и не придавали никакого  значения  выбору  Верховного  Главнокомандующего.
Можно привести множество примеров успешного совластительства,  и  особенно
часто оно наблюдается в  исключительно  мужских  сообществах.  Священники,
давшие обет безбрачия, такие, как кардинал и  его  духовник,  очень  часто
прекрасно  уживаются  и  согласно  властвуют.  Но   если   кто-нибудь   из
совластителей женат, в системе появляется  один  неустойчивый  элемент,  а
если  женаты   оба,   неустойчивость   удваивается.   Женатый   начальник,
подчиняющийся своему заместителю, обычно живет и под каблуком  у  жены,  а
она в борьбе с соперником постоянно побуждает мужа отстаивать свои  права.
Жена заместителя едва ли командует мужем, но у нее, как она  говорит,  нет
сил терпеть показное превосходство начальниковой супруги. Жена епископа  в
романе Троллопа могла нейтрализовать влияние капеллана не потому, что была
необычайно энергичной, а просто потому, что постоянно  была  при  муже.  И
даже если оба администратора холосты, кто поручится,  что  завтра  они  не
женятся? Когда  курносенькая  секретарша  способна  вызвать  в  учреждении
гражданскую  войну,  положение  никак  не  назовешь  устойчивым.   Вершина
пирамиды должна быть наверху.
   Давайте  же  рассмотрим  жизнь  Второго  в  обычном   учреждении,   где
номинальный начальник действительно руководит всей работой. Тут вам  может
прийти в голову, что все Вторые похожи друг на друга. Да,  довольно  легко
представить себе идеальных и, как дождевые капли, одинаковых заместителей,
создав некий  собирательный  образ  надежного,  деловитого,  тактичного  и
доброго  (к  подчиненным  и  детям  начальника)  служебного  дядюшки.   Но
общепринятые представления всегда поверхностны. На  самом-то  деле  Вторые
вовсе не одинаковы. Одни постоянно  тушуются,  другие  стараются  быть  на
виду. Одни общительны, но непроницаемы, другие  молчаливы,  но  совершенно
понятны.  Одни  радостно  энергичны,  но  их  парализует   бездеятельность
Правления. Другие угрюмо пассивны, но,  если  на  них  пожалуешься  совету
директоров, начинают активно работать.  Короче,  они  отличаются  друг  от
друга и по характеру, и по внешности, и по манере поведения. Но все же  их
можно разделить на две основные категории - довольных своим положением (А)
и желающих занять место начальника (Б). Это  разделение  не  всегда  легко
провести, потому что люди постоянно меняются, однако названные  категории,
несомненно, существуют, и к одной из них примыкает любой заместитель.
   Категорию   А   образуют   так   называемые   вечные   заместители    -
администраторы, которым не хватило честолюбия. Они слегка рассеянны  и  не
слишком много внимания уделяют делам фирмы. Их занимают  поступки  местных
политиков, городской гольф-клуб, Ассоциация налогоплательщиков и  Торговая
палата. В их отношении к своему дому чувствуется умиротворенная оседлость,
они заботливо лелеют спаржу и ежегодно бетонируют подъездные аллейки.  Они
добросовестно - но не более того - относятся к  служебным  обязанностям  и
никогда (или почти никогда) не опаздывают на работу. Их беда заключается в
том, что они пережили возраст  честолюбия  и  теперь  находят  утешение  в
детях, радуясь университетским успехам сына или здоровью внука -  первенца
замужней дочери. Вечный заместитель лучится  спокойствием  и  довольством.
Его можно узнать именно по внешнему виду. Иногда в силу  привычки  он  еще
поговаривает о своем повышении, но внешность обесценивает его слова.
   Быть успокоившимся заместителем -  тонкое  искусство,  и  тут  неважно,
остался ли человек на  вторых  ролях  из-за  своих  природных  данных  или
жизненных  обстоятельств.   Искусство   это   заключается   в   постоянном
отождествлении себя с героем. Обычный  зритель,  сидя  в  кино  или  перед
экраном телевизора, отождествляет себя с тем артистом, которого видит  сию
минуту. Он не знает про  картонные  пейзажи  ковбойских  кинопавильонов  и
десятикратные пересъемки одного эпизода. Ему неважно, почему от первого же
удара человек неминуемо падает, а потом встает на ноги как  ни  в  чем  не
бывало. Он просто сжимает кулаки или хватается за  воображаемый  пистолет,
перевоплощаясь в киногероя. А  вечный  заместитель  отождествляет  себя  с
начальником и так участвует в драматических событиях. Он уверен,  что  это
"мы" приняли решение,  "мы"  сокрушили  идиотский  проект  на  расширенном
совещании Правления. "Первый знает свое дело, - утверждает Второй.  -  Его
не проведешь". Однако совершенно очевидно, что он имеет  в  виду  и  себя.
Достижения  Первого  становятся  как  бы  и  его   достижениями.   Поэтому
заместители категории А с годами приобретают общие  черты,  хотя  поначалу
они, так же как и все люди, не походят друг на  друга.  Хороший  начальник
Штаба должен составлять диспозиции в стиле Главнокомандующего, чтобы  тому
не приходилось их править. Идеальный  заместитель  категории  А  не  имеет
собственного мнения и, подобно канарейке, поет с голоса начальника.
   Категория  Б  гораздо  обширней,  чем  категория  А,  заместители  этой
категории хотят, как  уже  было  сказано,  стать  начальниками.  Их  можно
разбить на три группы - I, II и III.
   Заместителя I группы назначает на должность его нынешний начальник.  Он
сравнительно молод, уверен в своем будущем и никогда (как он  говорит)  не
мечтал о подобном повышении. "Это просто счастье, -  частенько  восклицает
он, - работать под руководством Алана Главли!  Я  узнаю  что-нибудь  новое
буквально каждый день. Алан превосходный человек и замечательный работник.
Да, мне здорово повезло". Громогласно и всей душой преданный начальнику  -
особенно  если  тот  его  слышит,  -  Боб  Победоуз  считается  восходящим
администратором. Он (по его словам) не понимает, почему  выдвинули  именно
его, когда вокруг столько достойнейших людей, но, как бы то ни  было,  его
все же выдвинули. И уж  он  постарается  оправдать  доверие  Алана.  Когда
начальник уезжает, Боб блестяще справляется со своими обязанностями. "Нет,
- говорит он, - Алан поступил  бы  иначе...  Да,  -  признает  он,  -  это
согласуется с нашей общей политикой... Видите ли, - заключает он, -  такой
сложный  вопрос  нельзя  решать  без  Алана..."  И   когда   Алан   Главли
заговаривает об уходе на покой,  Боб  возглавляет  депутацию  сослуживцев,
убеждающих Алана остаться. "Может быть, вам нужно немного отдохнуть,  сэр,
- разглагольствует Боб, -  но  мы  все  надеемся,  что  после  отпуска  вы
вернетесь. Нам было бы очень трудно работать без вас, и  мы  уверены,  что
вам рано уходить на покой". Служащие  считают  Боба  прекрасным  парнем  и
пророчат ему большое будущее.
   II  группа  охватывает   заместителей,   назначенных   на   этот   пост
предшественником их нынешнего начальника. Марк Бедуэд  -  типичный  пример
заместителя Б II. Он замечательный администратор - опытный,  энергичный  и
уважаемый сослуживцами. Говорят, нынешний Первый Вон  Говэн  был  выдвинут
Правлением только потому,  что  Марк  Бедуэд  считался  идеальным  Вторым,
способным помочь неопытному (в то время) Говэну. И никто не отрицает,  что
Марк ("Папаша" - как его называют между собой служащие) делал  тогда  чуть
ли не всю работу Вона. Он  немного  занудлив  и  выглядит  гораздо  старше
Говэна, хотя они почти ровесники. Все уверены,  что  без  Марка  Правление
просто развалилось бы. Он помнит, как зовут самого  низшего  служащего,  и
каждый, кто к нему обращается, получает  совет  или  помощь.  Именно  Марк
всегда указывает, что предлагаемый проект вовсе не нов - его испробовали в
1937, допустим, году. Если нужно сделать какое-то сложное  дело,  за  него
берется Марк. Он искренне и безыскусно гордится доверием Правления.  Никто
не сомневается в его лояльности по отношению  к  начальнику,  хотя  многие
считают, что Марк одареннее Вона. "Пусть  это  сделает  Марк",  -  нередко
говорит Говэн, и  все  понимают,  что  работа  будет  выполнена  хорошо  и
своевременно. Если судьба фирмы зависит от какого-нибудь одного  человека,
то это, безусловно, Марк, по крайней мере так думают многие  служащие.  Он
не просто нужен - он необходим фирме.
   Скелетон Скрипс, еще один  заместитель  категории  Б  II,  вне  всякого
сомнения, одареннейший администратор компании  "Телектроникс".  Причем  не
только одареннейший, но один из самых искусных. Быть бы  ему  управляющим,
не приди в компанию Виктор Пик. Скелетон чуть постарше Марка,  а  выглядит
даже старше своих лет; в отношениях с Виктором он холодно вежлив.  Пик  на
восемь лет моложе своего  заместителя  и  пытается  оживить  их  натянутые
отношения дружеской непринужденностью, но это ему не очень-то  удается.  А
Скелетон просто переполнен скрытой враждебностью. Когда его  спрашивают  о
положении дел в компании, он кратко излагает план перспективного  развития
и, пожав плечами, добавляет после красноречивой  паузы:  "Удачен  ли  этот
план, покажет время. Иногда, знаете ли, кое-кто... впрочем,  неважно.  Вы,
конечно, знакомы с  Пиком?  Удивительный  человек!  Своего  рода  уникум".
Скрипс часто произносит эти слова, а они звучат  столь  двусмысленно,  что
наводят на грустные размышления. Не говоря ничего порочащего, Скелетон все
же умеет поставить  под  сомнение  компетентность  Виктора:  "Хорошо,  что
опытность Пика известна решительно всем, а то могло создаться впечатление,
что он просто не понимает конъюнктуры рынка... но ему, разумеется, виднее.
У него есть интуиция, а это, говорят, иногда поважнее, чем  опыт.  Что  ж,
поживем  -   увидим   и   мы..."   Скрипс   -   мастер,   почти   магистр,
многозначительного  умолчания,  и  его  поднятые  брови  выражают   больше
недоверия, чем самые резкие слова. Из его умолчаний собеседнику становится
совершенно ясно, что Пик ничего в делах не смыслит.
   И  наконец,  III  группу  категории  Б  составляют  бывшие  начальники,
превратившиеся  в  заместителей  после  объединения  фирм.  Таков   Брайен
Проданс, ставший Вторым, когда его  фирма  "Болтен,  Фрайзер  и  компания"
влилась в трест "Спрутс и  Калмар".  Отношения  между  управляющим  и  его
заместителем слишком приторны, чтобы считать их  нормальными.  "Давайте-ка
спросим, что об этом думает Брайен", - то и дело говорит  Сесил  Главнидж.
"Бог с вами, Сесил, - отвечает обыкновенно Проданс, - вы у нас мастер, мне
остается только учиться". "Спасибо, Брайен, -  возражает  Главнидж,  -  но
именно в этих  вопросах  вы  разбираетесь  лучше  меня".  "Нет,  Сесил,  -
парирует Проданс, - вы знаете больше любого из нас..." - и  так  далее  до
бесконечности. Плетение словес продолжается, и  Главнидж  мечтает  о  том,
чтобы Проданса куда-нибудь убрали, а Проданс... Проданс мечтает о том  же.
Начальник, ставший заместителем, - довольно частое явление в деловом мире,
и у него есть только два пути: отставка или перевод.
   Из четырех обрисованных заместителей на повышение может с  уверенностью
рассчитывать лишь Боб Победоуз. Боб получит место  управляющего  небольшой
фирмой, которая занимается примерно тем же, что  и  компания,  руководимая
Аланом Главли. А рекомендацию - в  частном  письме  -  ему  напишет  Алан,
подчеркнув, что Боб - лучший из выращенных им помощников. Года  через  три
Главли выйдет в отставку и Боб почти наверняка займет  его  место.  Ничего
подобного не ждет Марка Бедуэда, потому что он - незаменимый  заместитель.
Вон Говэн никогда его  не  отпустит.  Если  Бедуэд,  подстрекаемый  женой,
попытается добиться повышения, Говэн  в  рекомендательном  письме  сделает
упор на его  порядочность  и  опыт  заместителя,  не  сказав  ни  слова  о
самостоятельности. "Мистер Бедуэд не работал управляющим, - закончит  свое
письмо Говэн, - но с обязанностями заместителя он  справлялся  прекрасно".
Такая рекомендация поможет Марку стать вечным заместителем в глазах высших
администраторов, и он останется им навсегда, если только его начальник  не
сгорит на работе в прямом смысле этого слова. Мечтает ли  Марк  о  большей
должности и ответственности? Неизвестно. Неизвестно даже самому Марку, ибо
досада и довольство  отмерены  в  его  личности  почти  равными  порциями.
Возможно, ему не хватило честолюбия. Но тут  необходимо  подчеркнуть,  что
отвергнутый однажды  заместитель  _наверняка_  превратится  в  заместителя
вечного. Ведь если его выдвинут чуть позже,  это  будет  означать,  что  в
прошлый раз Правление ошиблось, а такого с Правлением быть не  может.  Как
видим, карьерные возможности Марка  обратно  пропорциональны  его  деловым
качествам.  И,  набираясь  опыта,  он  постепенно  отрезает  себе  пути  к
повышению.
   Однако положение Скелетона еще безнадежней. Его, как и Марка,  отвергли
ради молодого администратора. Но ведут они себя  по-разному.  Вообще-то  у
обойденного служащего есть только две линии поведения. Он может показывать
свою лояльность начальнику, тем самым доказывая, что не затаил в душе зла.
И  может  доказывать  свое  превосходство  над  начальником,   тем   самым
показывая, что совершена ошибка.  Обе  линии  поведения  -  тупиковые,  но
вторая заводит в тупик быстрее. Взаимное отвращение  Виктора  и  Скелетона
неминуемо превратит их жизнь в ад. Скелетон мог бы поступить управляющим в
какую-нибудь небольшую фирму, но Виктор этого не допустит. Теоретически он
был бы рад избавиться от Скрипса. А на практике ни  за  что  не  даст  ему
хорошей характеристики. Повышение Скрипса, по мнению Пика, слишком высокая
цена за избавление от неудобного заместителя. Взаимная неприязнь связывает
этих двух администраторов крепче самозабвенной любви. Больше  того,  когда
Виктору  станет  невмоготу,  он,  по  всей  вероятности,  только   ухудшит
положение. Потому что его рекомендательные письма  станут  вдруг  чересчур
частыми и восторженными.  И  столь  горячий  энтузиазм  сразу  же  вызовет
подозрения.
   - Если этот парень действительно кладезь премудрости,  почему  Пик  так
жаждет от него отделаться?
   - Ну, может быть, ему неприятно, что заместитель умнее его самого.
   - В таком случае нельзя особенно доверять его рекомендациям. Давайте-ка
вернемся к кандидатуре Стадмена из филиала "Дикс и Голэй".
   Скрипса даже не внесли в список кандидатов. И  чем  успешнее  он  будет
доказывать, что обойден несправедливо, тем упорнее  его  будут  отвергать.
Кому понравится подчиненный, который постоянно напоминает  начальникам  об
их ошибках? Так что Скрипс обречен на второстепенство. Если бы его сделали
начальником, он работал бы не  хуже,  а  быть  может,  и  лучше  Пика.  Но
несправедливость испортила ему и характер, и карьеру. Он вышел из игры.
   А  что  ждет  Брайена  Проданса?  Его  судьба,  безусловно,  не   столь
безнадежна.  Между  начальниками  существует  особая  связь,  нечто  вроде
начальственного братства. Вступив в это братство,  ты  становишься  навеки
избранным, а вылетев из него (не  по  своей  вине),  сохраняешь  моральное
право быть принятым вновь. Если Проданс  не  слишком  стар,  Главнидж  сам
поможет  ему  подняться.  Потому  что  начальник  без  должности  угнетает
остальных начальников. Он как бы снижает их значительность, возвышаясь над
другими заместителями немым напоминанием о тщете человеческих  достижений.
Неписаный закон требует опять возвести его в начальники. И  уж  во  всяком
случае, он вовсе не нужен Главниджу как заместитель.
   Из очерка о заместителях категории А (довольных своим положением)  и  Б
(рвущихся  в  начальники)  должно  быть  ясно,   что   репутации   вечного
заместителя надо всячески избегать. Это действительно ясно; но  как  быть,
если волею случая вы уже обрели подобную репутацию?  Такое,  к  сожалению,
может случиться со всяким. Представим же себе - всего лишь на одну минуту,
- что вы превратились в обойденного однажды заместителя. Допустим, что вас
отвергли  ради  администратора,  который  моложе  вас  на  шесть  лет.   И
предположим, что вы-то уже смирились со своим положением, но ваша  супруга
непримирима. Она посматривает на вас с тем горестным  сожалением,  которое
предназначено только вечным заместителям. И уже кто-то  слышал,  как  ваша
дочь назвала вас  "мой  убогий  предок".  Положение  серьезное,  чтобы  не
сказать - критическое, ибо  именно  в  таких  случаях  принято  восклицать
"сейчас или никогда". Что же вам надо сделать?
   Прежде всего задать себе вопрос: "По справедливости ли меня  отвергли?"
До сих пор, обсуждая таких заместителей, как Боб  Победоуз,  Марк  Бедуэд,
Скелетон Скрипс и Брайен Проданс, мы считали, что они способны  -  или  по
крайней мере когда-то были способны - стать  начальниками.  Всякому  ясно,
что найдется немало подобных заместителей. Но существуют  и  другие,  тоже
достаточно честолюбивые и вполне квалифицированные  заместители,  которые,
однако, не могут работать начальниками. Чем это объясняется? Что  отличает
прирожденного начальника от вечного заместителя?  Скромность  не  позволит
вам говорить о себе, поэтому давайте-ка спросим вашу жену, справедливо  ли
с вами обошлись. Допустим, что она ответит так:
   - Справедливо? Да вы просто спятили! Каждый  знает,  что  Тони  был  бы
прекрасным управляющим. На нем вся работа здесь держалась! Уж, наверно,  у
него есть кое-какой опыт, если он трудится в фирме с  1946  года,  с  того
времени, как демобилизовался из флота. Тогда он работал,  будто  продолжал
воевать. Просиживал за письменным столом до утра, лишь бы подготовить  для
начальника нужные материалы. Тони ведь работяга, каких  мало!  И  его  все
любят. Буквально все! Никто из подчиненных даже и не  подумает  возражать,
если он скажет, что надо поработать сверхурочно. Они сразу поймут, что это
совершенно необходимо и что сам Тони уйдет из конторы  позже  всех.  Я  не
хочу хвастаться, но лучшего управляющего им было не найти. И  что  же  они
сделали?  Раскопали  где-то  этого  выскочку  Проулэза  с  его  вульгарной
красоткой женой. По-моему, все их Правление просто спятило!..
   Допустим, ваша жена совершенно права. Допустим, вы даже еще лучше,  чем
она думает. Но это не доказывает, что вы прирожденный  начальник.  Скажите
откровенно,  вы  уверены  в  себе?  Только  ваша  собственная  уверенность
заставит поверить в вас других людей. Вам тут первое  и  последнее  слово.
Иногда газеты публикуют тесты для  самопроверки,  и  человек,  ответив  на
двадцать, а то и тридцать вопросов, узнает, кто он  такой.  Вам,  славному
покорителю второй по величине  вершины  в  компании,  вам,  прекрасному  и
опытному заместителю, нужно ответить всего лишь на три вопроса, читайте же
их.

   ВОПРОС ПЕРВЫЙ. _Если вы, подобно другим людям,  иногда  болеете,  то  в
какой день недели у вас подымается температура?_ Вспомните хорошенько. Вы,
конечно, можете ответить: "Да, наверно, в любой. Я, собственно, никогда об
этом не думал" - и ответите,  как  вечный  заместитель.  Ибо  прирожденный
начальник не задумываясь скажет: "Все мои недомогания начинаются в пятницу
вечером и  кончаются  а  понедельник  утром".  Помните,  что  заместитель,
способный стать начальником, не болеет никогда, по крайней мере  в  первые
годы после своего выдвижения. Другие служащие имеют право  простужаться  и
болеть, например гриппом, они даже  могут  заболеть  все  разом  -  и  это
значит, что вы должны остаться на рабочем посту. Да, вам необходимо быть в
конторе, какая бы страшная эпидемия ни косила  людей.  Однако  есть  ли  у
человека возможность планировать начало болезни? Безусловно.  Прирожденный
начальник подсознательно управляет  своим  здоровьем.  С  понедельника  до
пятницы он держит в узде всех своих микробов. "Сегодня тебе болеть нельзя,
- нашептывает ему внутренний голос, - ты обязательно должен присутствовать
на совещании..." "У тебя завтрак с лордом  Херриком,  -  шипит  внутренний
голос, - перестань чихать!" Внутренний голос замолкает только  в  пятницу.
Вы уже справились, хотя и не без напряжения, со всеми срочными делами, и в
15:30 секретарша приносит вам на подпись несколько писем. И тут  вдруг  ей
становится ясно, что у вас совершенно больной вид. Когда она с усвоенным в
Школе секретарш материнским участием говорит вам  об  этом,  вы  начинаете
чихать. "Ох, мистер Сильванли, - ласково ворчит секретарша, -  да  ведь  у
вас грипп!" И вам начинает казаться, что она, пожалуй, права (как всегда),
а внутренний голос,  буркнув:  "Ладно  уж.  Болей",  замолкает.  Вам  дано
увольнение до понедельника. Едва держась на ногах, вы уходите  домой.  Вас
еще хватает на то, чтобы запастись лимоном, согреть себе виски и забраться
в постель. Ночью температура у вас подымается до сорока двух  градусов,  и
вы размышляете сквозь бред, есть ли у вас надежда выжить. Никто не  болеет
так тяжело, как здоровяки. В субботу днем вы посылаете  за  своим  юристом
(который, разумеется, не приходит, потому что  уехал  на  рыбалку),  чтобы
изменить  завещание   -   вам   хочется   пожертвовать   некоторую   сумму
медико-исследовательским учреждениям. К ночи смерть  начинает  ломиться  в
вашу спальню. Однако двери оказываются крепкими, и воскресным утром вы уже
чувствуете себя получше. Днем болезнь едва ощущается. А в  понедельник  вы
снова сидите за своим письменным столом. Внутренний голос - природный дар.
Если у вас его нет, вам не бывать начальником.  Ах,  он  у  вас  есть?  Вы
уверены? Тогда читайте следующий вопрос.

   ВОПРОС ВТОРОЙ. _Готовы ли вы делать то, что  другие  не  могут  или  не
хотят?_  Теоретически  любой  служащий  должен   строго   выполнять   свои
обязанности. А практически каждый занимается на работе чем хочет. У одного
есть склонность налаживать контакты с другими фирмами  и  общественностью.
Другой, следуя пословице  "подальше  положишь  -  поближе  возьмешь",  так
прячет документы, что они исчезают  в  архиве  навеки.  Третий  непрерывно
чертит схемы реорганизации Правления. Четвертый  целыми  днями  бродит  по
конторе, выключая лишние светильники. И лишь один человек  -  начальник  -
делает то, что необходимо. Ему в  дополнение  к  его  прямым  обязанностям
нужно заботиться решительно обо всем, и он не знает, чем будет  заниматься
завтра. Возможно, списком очередников на отпуск или  выбором  оптимального
цвета  для  стен.   Может   быть,   перерасходом   горючего   или   мерами
противопожарной безопасности. Весьма вероятно,  что  ему  придется  искать
мойщиков окон или электромонтеров для смены проводки. Короче,  есть  дела,
за которые не берется никто, кроме начальника. Не берется потому,  что  не
хочет их делать, а начальник знает,  что  они  должны  быть  выполнены,  и
деваться ему некуда. Готовы ли вы к этой радужной будущности? В самом деле
готовы? Значит, переходите к последнему и самому сложному вопросу.

   ВОПРОС ТРЕТИЙ. _Способны ли вы уволить Барделла Милна?_ Конечно же,  он
вам известен. В каждой организации есть свой Барделл. Он абсолютно честен,
всегда старается сделать как лучше, и все сослуживцы ему симпатизируют. Он
болтается по учреждению и беспрестанно болтает, к галстуку у него прилипли
какие-то крошки, брюки обсыпаны пеплом, в кармане  заляпанного  пиджака  -
пачка неотправленных писем, а на лице  -  доброжелательнейшая  улыбка.  Он
безобидный  путаник,  искренне  любящий  свою   милую   жену   и   пятерых
детишек-школьников.  При  обычных  обстоятельствах   почти   всегда   есть
возможность  не  увольнять  его,  но  мы  предположим,  что  у  вас  такой
возможности нет. В прошлом этот служащий мог  бы,  вероятно,  понадобиться
фирме, мог бы даже  стать  незаменимым  как  человек,  который  всегда  не
прав... Но времена сейчас  настали  тяжелые,  конкуренция  растет,  доходы
уменьшаются, и вам не до экспериментов. Милна необходимо выставить. Причем
именно вы, начальник, должны вызвать его и сказать: "С первого  октября  я
упраздняю вашу должность,  господин  Милн.  Вам  придется  подыскать  себе
другую работу. Что касается меня, то я готов сделать для  вас  все,  кроме
ложного шага". Лицо Барделла побелеет, и руки начнут  дрожать.  Он  станет
бормотать что-то о своих прежних заслугах,  о  жене  и  детях,  а  вы  ему
скажете: "Мне очень жаль, Барделл, но мое решение окончательное". Хватит у
вас на это моральных сил? Если хватит, то  знайте,  что  проверка  еще  не
завершена. Вам надо сказать Милну в глаза: "Вы уволены"  -  и,  тотчас  же
забыв об этом, заняться другими делами, а вечером уснуть сном праведника.
   Хорошему заместителю (которым вы уже стали) нужны  знания,  искусность,
тактичность и мастерство. Хорошему  начальнику  необходимо  сцементировать
эти качества раствором жестокости, и только тогда  он  удержится  наверху.
Порой генерал просто обязан взорвать мост, хотя ему  известно,  что  часть
его солдат осталась на том  берегу.  Капитану  иногда  приходится  закрыть
водонепроницаемые переборки, предоставив  запертых  в  машинном  отделении
механиков их собственной судьбе. И ни тот, ни другой не  должен  при  этом
поддаваться эмоциям.  Приказы  произносятся  с  холодным  спокойствием,  и
жесткая складка у губ в сочетании с твердым прищуром глаз, словно  родовые
признаки, отмечают истинных начальников. Способны ли вы стать  командующим
- пусть не военным, а гражданским? Помните,  что  уволить  Барделла  мало.
Надо еще  сохранить  сон  праведника.  Вам  некогда  предаваться  праздным
раздумьям о дальнейшей судьбе Милна или правомочности своих  распоряжений:
вас ждут неотложные дела, и весьма вероятно, что следующий вопрос, который
вам надо решить, касается увольнения еще одного сослуживца.

   Предположим  теперь,  что  вы  с  успехом   прошли   предложенную   вам
самопроверку. Все ваши болезни начинаются в пятницу вечером и благополучно
кончаются в  понедельник  утром.  Вас  радует  любая  отвергнутая  другими
работа. Вы способны уволить Барделла Милна. Однако, несмотря на ваш опыт и
черты истинного начальника,  вас  обошли  по  службе.  Правление,  потеряв
здравый смысл, назначило на должность начальника молодого  администратора,
и вы остались заместителем. От ошибок  не  застрахован  никто,  а  неудача
может  постичь  каждого;  и  вот  после  многолетней  успешной  службы  вы
потерпели неудачу. Явился новый начальник, и вам  пришлось  приветствовать
его от имени  подчиненных.  Вы  тепло  поздравили  его  со  вступлением  в
должность, отметив про себя, что он лысоват и мешковат. Ваша жена сразу же
увидела, что его супруга явно молодится, а ее наряд (давайте  уж  смотреть
правде в глаза!) просто вульгарен. Итак,  формальности  закончены,  и  вам
надо срочно решать, что делать.
   До недавней поры  на  этот  вопрос  не  было  ответа.  Заместитель  мог
сделаться начальником только в том случае, если его патрона терзала  перед
отставкой или  смертью  продолжительная  болезнь  и  Второй  просто  волею
обстоятельств  становился  Первым.  Но  люди,  которым  платят   ежегодное
жалованье, живут, как правило, долго и безболезненно.  Заместителю  нечего
ждать милости от болезней начальника.  Гораздо  правильней  заставить  его
уйти. Раньше считалось, что администратора можно выпроводить в отставку  с
помощью бумажных баррикад и  непрерывных  авиакомандировок.  Да,  когда-то
этот метод был безотказным, но те времена миновали.  Человек,  знакомый  с
действием ДДТ, сразу же поймет, в чем тут дело. Первые несколько  лет  ДДТ
отпугивает  вредителей  -  не  уничтожает,  а  просто  отпугивает.   Потом
вредители перестают его замечать - привыкают. А потом начинают  любить.  И
через десяток лет они уже не могут жить без  ДДТ.  Примерно  то  же  самое
случилось с  нашими  высшими  администраторами.  Они  теперь  относятся  к
авиации с доброжелательностью на грани любви. Так что для  их  отпугивания
нужны новые методы. И сейчас - впервые они будут обнародованы.
   Новейший    метод    упразднения    начальника    требует    применения
административной науки. Если вы не знакомы с  ней,  пригласите  на  работу
доктора  администрирования,  ну  хотя  бы  из  Ворчестера.  Ученые  сейчас
многочисленны и дешевы, поэтому вы легко найдете нужного вам специалиста в
любой Школе дельцов. Допустим, вы выбрали доктора Бесли, и ваш  выбор  тем
более удачен, что его жена - известный составитель Поведенческих  моделей.
Затем вы убедили  начальника  исследовать  вашу  контору.  Стоимость  всей
исследовательской  программы  возместит  (как  вы  объяснили   начальнику)
Административный институт им.Гекаты, который уже  выделил  в  распоряжение
доктора Бесли трех помощниц. И вот на  сегодняшнем  совещании  обсуждается
Промежуточный доклад приглашенного вами доктора.

   Дункан.  Пункт  III.  Доклад  доктора  Бесли,  рассылавшийся  вместе  с
повесткой дня. У кого-нибудь есть замечания?
   Макбет. Мы попросили доктора Бесли, чтобы  он  кратко  прокомментировал
свой доклад. Позвольте мне представить его...
   Дункан. Благодарю вас. Второй. Ваше слово, доктор Бесли.
   Бесли.  Господа!  Мне  хочется  изложить  наш  Промежуточный  доклад  в
наиболее доходчивой форме. Обнаруженные  нами  факты  требуют  немедленных
действий. Ждать окончательных выводов просто некогда - положение  в  фирме
постоянно ухудшается. Коротко  говоря,  мы  исследовали  вашу  организацию
методом нелинейного расширения оптимальных колебаний...
   Макбет. Надеюсь, вы проводили коррекцию внутренней надежности?
   Бесли. Разумеется. Способы коррекции даны  в  приложении  К.  Используя
статистику случайных переменных и Стохастическое  моделирование,  опираясь
на наш опыт в изучении  Теории  решений  и  Операционных  воздействий,  мы
неминуемо должны были прийти к совершенно определенным выводам, которые  и
суммированы на страницах 34-37...
   Дункан. Все это весьма интересно, однако я не совсем понимаю...
   Макбет. Простите меня за вмешательство, сэр, но мне  хотелось  бы  дать
некоторые пояснения. Я тоже был удивлен, когда  узнал,  что  доктор  Бесли
отказался от проверенной Теорагмы Филькинтрупа. Мы обсудили этот вопрос, и
я должен был признать, что квадратичное программирование в  данном  случае
неприменимо. Остальные же методы доктора Бесли не вызывают, как я полагаю,
никаких сомнений.

   Давайте остановим это мгновение, называемое в бое быков  Мигом  Истины.
Теперь уже Первый должен мысленно воскликнуть: "Сейчас или никогда!" - ибо
для сохранения власти ему надо выкинуть Промежуточный  доклад  в  мусорную
корзину и назвать докладчика его настоящим именем.

   Дункан. Все это представляется мне пустословием и бредом. Я  решительно
не понимаю, о чем вы тут толкуете, да, признаться, и  не  интересует  меня
эта филькинтрупная грамота. Если у вас  есть  какие-нибудь  конструктивные
предложения, выскажите их по-человечески. И не разговаривайте со мной, как
с вычислительной машиной. Я, видите ли, человек, машинного языка не знаю и
знать его не хочу.

   Эта резкая отповедь, низведшая рассуждения доктора Бесли до  идиотского
чириканья, могла бы разрушить замыслы  Макбета.  Все  участники  заседания
наверняка хором подтвердили бы, что Промежуточный доклад наполнен вздорной
болтовней. Лютус Рафф, основатель фирмы, мог  назвать  доктора  Бесли  его
истинным именем. Но  в  нынешних  администраторах  нет  жизненной  лютости
Раффа. Надо быть очень смелым человеком, чтобы  презрительно  обнародовать
свое невежество перед собственными подчиненными,  которые  с  умным  видом
внимают Бесли. Девять начальников  из  десяти  не  выдержат  сейчас  такой
проверки на  смелость.  Средний  начальник  будет  глубокомысленно  кивать
головой, слушая околесицу доктора администрирования. И заседание покатится
по рельсам, заранее проложенным Макбетом.

   Дункан.  Благодарю  вас,  Макбет.  Доклад  слегка  перенасыщен  научной
терминологией, но в общем совершенно  понятен.  (Вопросительно  оглядывает
присутствующих.)
   Все (торопливо). Конечно, конечно! Абсолютно понятен.
   Макбет. Быть может, я покажусь узколобым начетчиком, но мне не все ясно
в  рассуждениях,  приведенных  на   странице   41.   Почему,   собственно,
динамическое программирование должно включать в себя теорию игр?
   Бесли. Я ждал этого вопроса. Признаюсь, я не везде строго придерживался
принятого мною в докладе машинного языка. На странице 41 подводятся  итоги
эвристических  линейно-сбалансированных   выкладок,   которые   предваряют
применение методики неопорного функционирования.
   Макбет.  Но  эта  методика  оказывается  неустойчивой  в  сочетании   с
комбинаторным  анализом  на  семнадцатой  странице,  ведь  если,  как   вы
утверждаете,

   П = 1/mm - (p + h^2),

   то невозможен точный расчет вероятностных отклонений.
   Бесли. Да, при многоличностных взаимодействиях невозможен.  Он  был  бы
возможен - я признаю это -  в  иной  системе  отсчета.  Однако  полученные
результаты в принципе не отличались бы от моих.
   Макбет. Это-то совершенно очевидно. Ведь закон Зоннинга  -  Ограничерса
не нарушен.
   Бесли. Именно! Здесь важен метод Минимакса - Киберса. Так что  основная
методика не вызывает, надеюсь, возражений.
   Макбет. К сожалению, нет. Но ваши горькие  алгоритмы  вызывают  у  меня
функцию огорчения.
   Бесли (с веселым смехом). Неплохо, неплохо.
   Все (неуверенно). Хм-хым-хам-хм...
   Макбет. К делу, господа. Насколько  я  понимаю,  выводы  доктора  Бесли
требуют активации побуждений  в  нашей  организации.  Но  я  предлагаю  не
предпринимать никаких шагов, пока мы не получим часть  II  Заключительного
доклада, которая будет готова через три  недели.  Три  недели  -  ни  днем
больше! - в нашем распоряжении еще есть, вы согласны господин Бесли?
   Бесли. Вам следует принять определенное решение к концу этого месяца.
   Макбет. Я тоже так думаю. И нам нужно  в  деталях  обсудить  часть  II,
прежде чем мы наметим общую программу.
   Дункан (опасливо). В деталях?
   Макбет. Мы должны тщательно проанализировать обстановку.
   Дункан (обреченно). Да, это надо сделать.
   Макбет. Поблагодарим же доктора Бесли за помощь, господа.
   Все. Да! Да! Неоценимая помощь.
   Бесли.  Мне,  безусловно,  не  удалось  бы  так   глубоко   исследовать
создавшееся положение без поддержки Института им. Гекаты. Мисс  Ведьмер  и
две ее сестры, сотрудницы этого института, провели огромную работу. Могу я
передать им вашу благодарность, господа?
   Дункан. Да, это надо сделать.
   Бесли. Они, без сомнения, будут очень тронуты.
   Дункан.  Итак,  доктора  Бесли  ждут  его  научные  изыскания.  Большое
спасибо, доктор... Переходим к пункту IV. Ассигнования на ремонт  крыши  в
генераторной. Ваше мнение, мистер Макдуф?

   При обсуждении пункта IV начальник попытается захватить инициативу,  но
почва уже выбита у него из-под ног. На будущей неделе ему  опять  придется
беседовать с доктором Бесли - без какого бы то  ни  было  представления  о
предмете беседы. А вскоре подоспеет и Заключительный  доклад.  Тут  доктор
Бесли явит все свое мастерство,  обнародовав  рабочую  модель  Должностной
структуры центрального Правления. Это будет поистине сокрушительный удар.
   Увидев диаграмму, Дункан издаст придушенный стон. "Нет,  -  еле  слышно
прохрипит он, - только не это!" Но это уже  свершилось.  Дункан  сляжет  в
постель, предоставив Макбету командовать  запланированной  реорганизацией.
Когда  он  начнет  приходить  в  себя,  достаточно  будет   показать   ему
Должностную структуру или произнести фамилию Бесли, и он опять почувствует
себя совершенно разбитым. Его отставка  близится,  и  все  понимают,  кого
назначат начальником. А Макбет прекрасно  знает,  как  он  распрощается  с
доктором Бесли. "Вон!" - коротко скажет он, еще раз доказав,  что  наемный
убийца, сделавший свое  дело,  должен  уйти.  Вам  претит  подобный  метод
упразднения  начальника?  Вы  содрогаетесь,  думая  об  этой  хладнокровно
запланированной жестокости? Что ж, такие чувства делают вам честь.  У  вас
более высокие моральные принципы, чем у  многих  служителей  церкви.  Ваше
бескорыстие  позволит  вам  стать  и  остаться   навеки   -   заместителем
управляющего в любой фирме. Ибо Врожденного Начальника отличает от Вечного
Заместителя  безусловная  жестокость.  Для  достижения  своих   целей   он
прибегает к любым средствам, и, если научное  администрирование  покажется
ему убийственно действенным, он не задумываясь воспользуется этим оружием.
Отшатнувшись от туманных  ужасов  первостепенства,  вы  вскоре  придете  к
заключению (и будете совершенно правы со своей точки зрения), что игра  не
стоит свеч. Однажды, сидя у камина с зажженной трубкой и чашечкой кофе, вы
раздумчиво  скажете  своей  жене:  "Честолюбие,  конечно,  неплохая  черта
характера, но, знаешь, мне нравится быть Вторым. А порой  я  даже  начинаю
подозревать, что мне  уже,  пожалуй,  не  суждено  быть  Первым".  И  ваша
супруга, которая лет шесть назад пришла к тому  же  выводу,  со  спокойной
улыбкой подтвердит ваши подозрения.


   ДОКЛАД ПАРКИНСЕКСА

   Индустриальная империя, в которой  вы  добиваетесь  власти,  -  это  не
застывшая система металлокирпичных конструкций на бетонном основании.  Она
возникла в результате  биологических  процессов,  где  удобрение  почвы  и
обсеменение, опыление и оплодотворение играют решающую роль.  Деловой  мир
можно уподобить джунглям с деревьями, сосущими соки из земли,  и  лианами,
душащими деревья; или полю с пчелами бизнеса,  опыляющими  махровые  цветы
компаний; или, наконец,  саду,  в  котором  вызревают  плоды  технического
прогресса и кормятся паразиты. Однако эта страна чудес подчиняется строгим
законам  естества,  и  половые  различия  здесь   можно   определить   как
фундаментальные. Викторианские писатели, изображавшие деловой  мир,  почти
не касались половой жизни, хотя в  их  книгах  ясно  виден  ухмыльчивый  и
уклончивый намек на нее. Теперь у нас принято говорить обо всем свободно и
откровенно,  наших  детей  снабжают  в   школах   научно-иллюстрированными
описаниями жизни пчел и цветов, а мы, взрослые, стараемся  (слишком,  быть
может, усердно) внушить друг другу, что интимные  тайны  природы  чисты  и
прекрасны. Короче,  пора  открыто  сказать,  что  бесполых  учреждений  не
бывает.
   Да, все заводы и фабрики, тресты и компании имеют половые признаки. Их,
правда, так же  нелегко  распознать  с  первого  взгляда,  как  и  половые
различия в  животном  или  растительном  мире.  Уловить  их  может  только
специалист.  А  значит,  вам  для  достижения  успеха   необходимо   стать
специалистом и в этой области. Вы должны точно знать, мужская или  женская
особь  предпринимательства  предлагает  вам  работу.  И  определить   это,
несмотря на уверения некоторых ученых, довольно просто. Дело  в  том,  что
половые признаки предпринимательских и человеческих особей аналогичны.  Не
надо  только  чересчур  формализовать  задачу,  ограничивая   исследования
лингвистическими  рамками.  Если  мы  рассмотрим  торговое,   к   примеру,
предпринимательство,  то  обнаружим,  что  оптовый   концерн   при   общей
склонности к мужскому началу часто оказывается женской особью, а розничная
компания приобретает мужские черты. Формальный, на лингвистическом уровне,
анализ обычно дает лишь приблизительные, а то и  прямо  ошибочные  ответы.
Нет, для истинно  научной  оценки  необходимо  вычленить  основообразующие
половые признаки предпринимательства.
   Мужской промышленный трест характеризуется  прежде  всего  мужественной
внешностью.  Он  может  быть  очень  опрятным,  но   никогда   не   станет
прихорашиваться. Он откровенно конструктивен в планировке и не  пользуется
косметикой дизайна. Внешняя грубоватость органически сочетается у  него  с
прямотой в рекламе: он напористо утверждает, что торгует самой  дешевой  и
лучшей   продукцией.   Ему    свойственна    широкая    общительность    и
любознательность - его представители охотнее посещают другие  организации,
чем принимают гостей у себя. Несколько хвастливой внешности  соответствует
пренебрежение к деталям: небрежность в переписке, грязноватые окна и давно
не проверявшиеся противопожарные приспособления - вот обычный перечень его
упущений. Мужской облик треста довершается отсутствием  бережливости.  При
уменьшении годового дохода он не ищет  внутренних  резервов,  а  старается
увеличить основной капитал. Замечено, что  ему  свойственно  стремление  к
случайным деловым связям и недолгому  хозяйственному  флирту.  Разумеется,
здесь дается самая общая схема, предполагающая некоторые частные различия.
Мужские тресты верны, как правило, своим обязательствам, но  некоторые  из
них склонны поживиться на стороне, и, пожалуй, все они считают, что это не
слишком большой грех.  Свои  сыновние  филиалы  и  дочерние  компании  они
содержат в строгости, предоставляя им самим бороться за  жизнь,  и  сурово
наказывают их, если они слишком часто теряют деньги.
   Женская фирма характеризуется противоположными признаками. Ее фабричные
корпуса расположены  на  территории  с  изящной  кокетливостью,  их  стены
аккуратно выкрашены в пастельные  тона,  а  у  въездных  ворот  благоухают
цветочные клумбы. Однако  привлекательная  внешность  таит  в  себе  чисто
дамскую  скромность.  Некоторые   производственные   процессы,   например,
совершаются  в  глубокой  тайне,  старые  деловые  связи,   как   правило,
скрываются, и даже о  возрасте  фирмы  никогда  не  говорят  вслух.  Здесь
суетливо  внимательны  к  мелочам,  строго  соблюдают   принятую   однажды
технологию и настойчиво  подчеркивают  (иногда  в  ущерб  истине)  высокое
качество продукции. Женская фирма экономна и предусмотрительна.  Во  время
спада она резко сокращает затраты и урезывает дивиденды. Она  замкнута  на
себя и не слишком общительна. Ее представители чаще приглашают гостей, чем
ездят куда-нибудь сами. Но особенно  характерно  ее  отношение  к  молодым
компаниям. Она постоянно заботится о своих отпрысках  и,  если  им  грозит
финансовая опасность, способна преодолеть свою обычную бережливость.
   Изучая историю предпринимательства, мы  обнаружим,  что  бракосочетание
фирм влияние - с предварительным сговором и смотринами стало узаконенным и
поистине повальным явлением в те двадцать лет, которые прошли между  двумя
мировыми войнами. Из-за всеобщей нужды в деньгах браки  тогда  заключались
только по расчету. Надо помнить, что  Великая  депрессия  1929-1931  годов
приходится как раз на середину  этого  периода.  Начиная  с  тридцатого  и
вплоть до тридцать седьмого года к слияниям  прибегали  фирмы,  совершенно
обессиленные экономическим спадом. Они надеялись найти в браке  финансовую
поддержку и утешение. Конечно, и в те времена не все союзы были  одинаково
вынужденными, но,  как  правило,  фирмы  буквально  падали  друг  другу  в
объятия, подталкиваемые ударами кризисного урагана. И  надо  сказать,  что
многие заключенные  тогда  союзы  оказывались  на  диво  удачными.  Доклад
Паркинсекса посвящен именно межвоенному двадцатилетию. Этот монументальный
двухтомный труд невозможно пересказать в одной короткой  главе.  Читатели,
которые  хотят   основательно   изучить   послекризисное   воспроизводство
предпринимательства, должны прочитать сам Доклад с  подробными  главами  о
браках и добрачных отношениях, извращениях и разводах.
   Второй том Доклада считается особенно удачным. Спокойно  и  неторопливо
автор разворачивает перед читателем широкую панораму слияний, дает высокую
оценку устойчивым связям и шаг  за  шагом  показывает,  как  к  ним  можно
подойти. Он настойчиво подчеркивает, что взаимное Доверие  невозможно  без
обоюдной Откровенности. Если контракты одного партнера горят из-за плохого
качества его собственной  продукции,  он  не  должен  утверждать,  что  их
сжигает пылкая добросовестность другого.  Партнерам  не  следует  скрывать
друг от друга своих ошибок, и вместе с тем недостатки на заводах у  одного
из них не могут оправдать упущений на фабриках другого. Очень важно, чтобы
обе стороны были чисты и здоровы. Ведь даже совсем юная фирма,  побывавшая
в лапах престарелого картеля, может быть  заражена  какой-нибудь  скверной
задолженностью.
   Следует особо отметить главы Доклада, посвященные дочерним  и  сыновним
предприятиям,   а   также   приложение   Ф,   которое    рассказывает    о
незаконнорожденных филиалах. Автор Доклада убежден, что слияние  не  может
быть полным без потомства. Он, правда,  не  считает,  что  решительно  все
бездетные  браки  обречены  на  распад,  но  приведенная   им   статистика
показывает, что прочность союза прямо пропорциональна количеству рожденных
отпрысков. Процент неудавшихся слияний, как видно из Доклада, в  последние
годы неуклонно повышается, и читатель с  огорчением  узнает,  что  брачные
узы, на которые возлагалось столько  экономических  надежд,  оказались  не
слишком крепкими. Иногда партнеры всеми силами стараются  сохранить  союз.
Они обсуждают самые глубокие  компромиссы.  И  тем  не  менее  приходят  к
официальному разрыву. Слияние  оканчивается  бракоразводным  процессом,  и
юные филиалы растут потом, как беспризорные неликвиды.
   Доклад Паркинсекса, замечательный сам по себе,  оказывается  уникальным
при сравнении его с другими исследованиями. Научная объективность помогает
автору  вскрывать  глубинные  корни  брачных  слияний   без   сенсационной
нескромности.  Однако  вопрос  о  широком  распространении  Доклада   пока
остается открытым: так, например, до  сих  пор  еще  не  решено,  надо  ли
рекомендовать его юной фирме на заре ее деловой жизни.  Тут  высказывались
самые  разные  соображения,  но  люди  искренние  и  мудрые  уверены,  что
серьезная    осведомленность     лучше     невежественной     добродетели.
Несовершеннолетняя фирма просто не поймет, о чем говорится в Докладе, а те
компании, которые заинтересовались истиной, уже достаточно созрели,  чтобы
узнать ее. И лучше работы, чем Доклад Паркинсекса, они не найдут.
   Викторианцы предпочитали не  просвещать  своих  дочерей  -  и  особенно
богатых наследниц - из страха перед  тайным  побегом.  Романтика  подобных
историй  доходчиво  изложена  в  художественной  литературе.  Нам   хорошо
известна последовательность умыкания  -  подкупленная  служанка,  любовное
письмо, девушка у окна, юноша под  окном,  свидание  в  домашней  часовне,
лестница, побег, погоня, обручение. Родители, впрочем, боялись не  столько
свадьбы уводом, сколько увода без свадьбы.  Предательский  увод  неизменно
заканчивался требованием  денег.  За  приличное  вознаграждение  умыкатель
возвращал девушку без позора, но и без венца. За хорошее -  соглашался  на
свадьбу.  В  обоих  случаях  пострадавшее  семейство  теряло  спокойствие,
престиж и деньги, а  все  остальные  удваивали  бдительность.  Аналогичным
пугалом двадцатого века  сделалось  насильственное  слияние.  Для  женской
фирмы  насильственное  слияние  равносильно   умыканию   или   совращению.
Консервативные деловые круги смотрят на этот  акт  с  ужасом  и  невольным
восхищением, с неприязнью  и  скрытой  завистью.  Впрочем,  насильственное
слияние ведет иногда к счастливому и прочному  союзу.  Однако  современный
концерн-умыкатель, как  правило,  полигамен.  У  него  всегда  масса  жен,
наложниц, любовниц, зависимых, сыновних,  дочерних,  а  порой  и  внучатых
предприятий. Именно такое объединение  зовется  в  наши  дни  концерном  и
славится широчайшим кругом интересов.
   Чем же  заменяет  умыкатель  двадцатого  века  викторианские  лестницы,
побеги и молниеносные венчания без всяких  документов?  Это  драматическое
событие лучше всего и показать в драматической  форме,  заменив  недельные
переговоры минутными репликами участников драмы. Предположим, что действие
происходит в Правлении фирмы "Воррик  и  Кнутсен",  контролирующей  двести
пятьдесят  стереотипных  бакалейно-гастрономических  магазинов.   Покойные
основатели фирмы Воррик и Кнутсен смотрят с портретов на живых  преемников
- свояков, Воррена и Кольтера, управляющего  и  казначея.  Кроме  них,  на
заседании присутствуют члены Правления Сельдер, Сайрус  и  Килькен.  Стены
конференц-зала обшиты панелями из светлого дуба с бледными  нарциссами  на
них, окна занавешены несколько будуарными шторами, а в остальном убранстве
зала преобладают  серебристо-сиреневые  тона.  Ясно,  что  фирма  женская,
консервативная, пожилая и скрытная. В углу стоит бронзовая  статуя  Родена
"Запор". Когда занавес  подымается,  члены  Правления,  сбившись  в  кучу,
испуганно кудахчут, а управляющий разговаривает по телефону.

   Управляющий (в телефонную трубку). Да, понятно... Конечно... Ясно...  И
вы уверены, что это  действительно  так?..  Большое  спасибо,  Дик.  Пока.
(Остальным.) Наши опасения оправдались, господа. Фирма "Маклерс и Банкери"
скупает наши акции для Исаака Пейсера. В его руках сейчас около двенадцати
процентов всех акций.
   Казначей. Ничего  страшного,  ведь  двадцать  процентов  акций  -  наша
собственность.
   Килькен. Но он все еще  покупает.  Сегодня  утром  акции  поднялись  до
одиннадцати пунктов.
   Сельдер. Почему он на нас напал?
   Сайрус. Что мы ему сделали?
   Управляющий. Он хочет прибрать к рукам  наш  основной  капитал  и  нашу
самостоятельность, причем по дешевке. А вкладчики, если они  попадутся  на
эту удочку, получат в концерне Пейсера акции без  права  голоса.  Господи,
что-то с нами будет?

   Входит стенографистка и подает Управляющему какое-то сообщение.

   У Пейсера уже шестнадцать процентов  наших  акций!  Что  ж,  ничего  не
поделаешь. Придется объявить об увеличении промежуточных дивидендов.
   Все. Об увеличении промежуточных дивидендов?!
   Казначей. Немыслимо!
   Кильчен. Да и не вижу я в этом никакого смысла.
   Управляющий.  Вы,  Килькен,  вообще  ничего  не  видите.  Нам  придется
объявить, что мы выплачиваем восьмипроцентные промежуточные дивиденды.
   Казначей. Но ведь это пятнадцать процентов годовых!  У  нас  нет  таких
резервов. Мы же планировали снизить продажные цены.
   Управляющий. Да, это трудно, я понимаю. Но у нас нет выбора.  Согласны,
господа?
   Все (неохотно). Что же... ничего не поделаешь...
   Управляющий (снимает телефонную трубку). Сообщите  вкладчикам,  что  мы
подняли промежуточные дивиденды до восьми процентов. Сделайте упор на наши
блестящие перспективы. (Остальным.) Я уверен - это сработает.

   Телефонный звонок.

   Да,  Воррен  слушает.  Что?..  Что-что?!  Извините...  благодарю   вас.
(Остальным.)  Вкладчики  не  верят,  что  мы  сможем   выплачивать   такие
дивиденды, если Пейсер выйдет из дела и заберет свою долю. У  него  сейчас
девятнадцать процентов наших акций.
   Казначей. Да не будем же мы платить пятнадцать процентов годовых, когда
все это кончится! Неужели они не понимают?
   Управляющий. В том-то и беда, что понимают.

   Телефонный звонок.

   Боже мой!.. (Снимает  телефонную  трубку.)  Да,  мистер  Пейсер...  Это
официальное предложение?.. Сколько? Пятьдесят два шиллинга?  Вздор!  Но  я
передам вашу цену Правлению. (Закрыв телефонную трубку, остальным.) Как вы
думаете? (Все отрицательно качают головами.) Разумеется, не  согласны!  Мы
еще поборемся, мистер Пейсер! Я уверен,  что  вкладчики  последуют  нашему
совету и перестанут продавать акции. (Отбой.  Набирает  номер.)  Передайте
вкладчикам,  что  Правление  призывает  их  не  продавать  акции.  (Кладет
трубку.)
   Казначей.  Не  забывайте,  Воррен,  что  мы  сами   владеем   двадцатью
процентами всех акций. Ему не добраться до контрольного пакета, поэтому он
и сделал свое предложение. Он зависит от нас, вот что я думаю.
   Управляющий. Пожалуй. И кроме того, нас поддерживают вкладчики.
   Сайрус. Да, но какой процент вкладчиков за нас?
   Управляющий  (сняв  телефонную  трубку).  Сколько  акционеров   приняло
предложение  Пейсера?..  Понятно...  А  сколько   отказалось?..   Понятно.
Благодарю вас. (Остальным.) Он уже контролирует сорок  три  процента  всех
акций, а мы - только тридцать один. Придется объявить о  новом  увеличении
дивидендов. Согласны, господа?
   Все (мрачно). Согласны... ничего не поделаешь...
   Управляющий (снимает телефонную трубку). Известите вкладчиков,  что  мы
подымаем промежуточные дивиденды до двенадцати процентов... Что? Не  может
быть! Господи! (Остальным.) Он контролирует сорок  семь  процентов  акций.
Посмотрим, как отнесутся вкладчики к нашему последнему сообщению.
   Сельдер. Боюсь, что никак не отнесутся - просто не заметят.
   Сайрус. А я думаю, не стало бы еще хуже.
   Килькен. Да почему? На вкладчиков это должно произвести впечатление.

   Входит служащий и, положив перед Управляющим вечернюю газету, уходит.

   Что он вам принес?
   Управляющий.  Господи  боже!  Пейсер  объявил,  что  вкладчики  получат
обещанные нами двенадцать процентов, как только он  завладеет  контрольным
пакетом. Вот это уж  наверняка  произведет  на  них  впечатление!  Что  же
делать?.. (Снимает телефонную трубку.) Сколько процентов акций  мы  сейчас
контролируем?.. И все?.. А Пейсер?.. Не может быть!  Вы  уверены?  Что  ж,
спасибо за сообщение. (Остальным.) Он контролирует пятьдесят один  процент
и теперь не зависит от нас.
   Казначей (стонет). Он завладел контрольным пакетом!
   Сайрус (воет). Он может сместить Правление!
   Сельдер (вздыхает). Теперь он полный хозяин.
   Килькен.  Нет!  Мы  будем  жаловаться  в  газеты!  В  "Таймс"!   Да-да,
жаловаться... и в Бюро расследования методов торговли!
   Управляющий.  Не  обольщайтесь,  Килькен.  Пейсер  победил.  Нам   пора
сдаваться, пока он не поставил слишком жесткие условия.

   Пусть эта  драматическая  сцена  послужит  вам  уроком.  Насильственное
слияние может произойти в любую  минуту,  и  восходящий  администратор  не
должен упускать этого из виду. При слиянии все выгоды получает агрессивный
мужской концерн.
   Именно в таком концерне  и  должен  служить  восходящий  администратор,
потому  что  сразу   после   слияния   начинаются   очень   полезные   для
предусмотрительных служащих перетасовки. Администраторы женской фирмы, как
правило,  съезжают   вниз.   Их   дальнейшая   служба   чревата   крупными
неприятностями,  и  винить  они  могут  только  себя.  Из-за  собственного
невежества они поступили работать  в  потенциально  второстепенную  фирму.
Такой судьбы надо всячески избегать. Мужественность  и  активность  -  вот
ваши козыри. И когда вы  станете  высшим  администратором,  приложите  все
силы, чтобы ваша фирма приобрела  мужские  черты.  Тогда  при  слиянии  вы
окажетесь наверху.


   ТРЕТИЙ ЗАКОН ПАРКИНСОНА

   Давайте предположим в нашей последней  главе,  что  вы,  читатель  этой
страницы,  добились  самого  высокого  положения.  Книга   о   преуспеянии
(зачитанная вами до дыр) неизменно помогала вашему  восхождению.  Но  пора
оглядеться. Куда, собственно, вы идете? Какова ваша конечная цель?
   Разумеется, целей,  как  и  людей  на  земле,  огромное  множество,  но
представим  себе,  что  вы  хотите  стать  управляющим   металлургического
концерна "Суперс Гейгант", раскинувшего свои филиалы по всей планете -  от
Исландии до Тасмании. Он образовался в результате бесчисленных  слияний  и
поглощений, а его  основной  капитал  исчисляется  миллиардом  миллиардов.
Когда-то  трест  "Гейгант  и  Айкинс"  (образовавшийся  от  слияния  фирмы
"Гейгант, Сабер, Зубел, Тигерс  и  компания"  с  торговым  домом  "Айкинс,
Дрейфелл и братья Труссеры") был поглощен другим трестом - "Суперс,  Слоун
и Нудист" (который возник в свою очередь  при  слиянии  компании  "Суперс,
Облак и Тучел" с фирмой "Слоун, Ракли и Краббс"). Короче, концерн  "Суперс
Гейгант"  затенил  своими  отнюдь  не  мягкими  крылами  суровый  ландшафт
современного делового мира. Миллионы людей живут под  его  сенью,  получая
поддержку и средства к  существованию.  Рабочие  и  служащие,  инженеры  и
техники,  союзники  и  смежники,  вкладчики  и  подрядчики,  пенсионеры  и
комиссионеры безмолвно поклоняются этому чуду двадцатого века. Их верность
неистощима, ибо концерн снабжает  своих  подданных  всем  необходимым  для
жизни. Его можно назвать современным Левиафаном, идолом, которому приносят
ежедневные жертвы, владыкой, которому шлют мольбы,  или  божеством,  перед
которым все падают ниц.
   Но что это? - вы замечаете признаки недовольства. В лондонских клубах и
кулуарах парламента слышатся бунтарские  шепотки.  Вам  встречаются  люди,
которые считают всевластие "Суперса" опасным и вредным. Со всех сторон  до
вас доносятся приглушенные рассуждения о том, что "Суперс" почти ничего не
делает для общего блага. Поговаривают, что он  заботится  лишь  о  доходах
акционеров, а львиную долю прибылей получают члены Правления. Он  пожирает
массу национальных ресурсов и ничего не  дает  взамен.  "Суперс"  называют
бездушным спрутом, который не приносит никакой пользы нации.
   А между тем эта самая мощная промышленная империя в мире  подтачивается
тайным  надутом.  Его  администраторы  ощущают   странную   неуверенность,
стараются в чем-то оправдаться и смягчить общую политику концерна. Времена
безжалостной конкуренции миновали. Битва за мировое господство выиграна. И
теперь, когда процветание стало безусловным, можно подумать о  великодушии
и общественном благе. Управители концерна хотят приносить пользу людям,  и
даже   не   просто   людям,   а   всему   человечеству.    Профессионализм
администраторов -  одна  из  причин  смягчения  общей  политики  концерна.
Сегодняшний  управляющий  -  это  не  просто  администратор,  но  человек,
знающий, что такое профессиональная этика. "Выгодное ли это дело?"  -  вот
его всегдашний первый вопрос. Второй вопрос: "А не возрастут ли налоги?" -
раньше был  завершающим,  но  теперешний  администратор  задает  и  третий
вопрос: "Этично ли это?" Когда-то  вершиной  профессионального  мастерства
считалось умение надуть партнера. Сейчас  все  изменилось.  Слово  "этика"
приобрело свой буквальный - или почти буквальный - смысл. В наши дни делец
стоит в одном ряду со священником, врачом и судьей, а потому всегда должен
быть абсолютно корректен. Покупать  дешево,  чтобы  продавать  дорого,  не
называют теперь (вслух) главной задачей дельца.  Администраторы  "Суперса"
стремятся по мере своих сил  послужить  обществу,  а  поэтому  с  гуманной
терпимостью относятся к торговым конкурентам (которых почти не  осталось),
по-отечески пестуют компании, поставляющие сырье, и никогда не  обманывают
покупателей.  Высший   суперсчанин   -   первый   претендент   на   звание
администратора-профессионала, он пересыпает свою речь - для доказательства
профессиональных знаний - научно управленческими  терминами,  а  его  душа
переполнена идеалами самых уважаемых  деловых  клубов.  Он  этичнейший  из
самых этичных в обществе людей -  дельцов.  Благотворительность  "Суперса"
превращает филантропические организации в  посмешище,  лишая  их  служащих
престижа и работы. Щедрость этого концерна просто убийственна.
   Однако, несмотря на общую мягкость политики, положительное  влияние  на
общество, дальновидность  и  щедрость,  "Суперс"  _непростительно_  велик.
Слияния и поглощения, объединения и реорганизации, невиданные  (а  пожалуй
что и почти невозможные) по масштабам,  создали  катастрофически  огромную
организацию. И подобно  вымершим  динозаврам,  "Суперс"  оказался  слишком
громоздким, чтобы приспосабливаться к новым условиям.
   Безжизненная сложность "Суперса Гейганта"  чувствуется  и  в  застывшей
организационной структуре, и в устойчивой иерархичности, и  в  окостенелой
безликости служащих. Размеры, а не деяния обрекают концерн на  гибель,  но
люди этого пока не могут осмыслить. Гибельная сложность структуры  вызвана
огромным количеством работников и чудовищной разветвленностью. Все решения
оказываются  безликими,   а   гигантские   расстояния   искажают   их   до
неузнаваемости, и получается, что управляют  концерном  мифические  "они".
Да, приказ издан Правлением, но по чьему совету или указанию?  Усложненная
структура требует жестких внутренних законов  и  устойчивых  обычаев.  Она
порождает бумажный потоп, питаемый ливнями докладов и отчетов.  И  она  же
приводит к безликой однородности служащих.  Есть,  правда,  люди,  которые
борются с профессиональной  безликостью.  Некоторые  управляющие  пытаются
изменить положение. Но  безликость  возникает  естественно,  никто  к  ней
нарочно не стремится. Служащие должны быть  взаимозаменяемыми,  а  значит,
безликими. Их необходимо причесывать под одну гребенку. Иначе  система  не
будет работать: она ведь и так достаточно сложна.  Изменения,  вносимые  в
нее  индивидуальными  поступками,  моментально  разладят   ее   выверенный
механизм. Беллетристика уже дала нам стандартный тип полковника в отставке
(Тысяча  дьяволов!  Что?),   раздражительного   генерала   и   рассеянного
профессора. Офицеры старой  британской  выучки  были  незаменимыми  именно
из-за своей взаимозаменяемости,  ибо  при  любой  должностной  перетасовке
дисциплина,  мировосприятие  и  когда-то  заведенные  порядки   оставались
неизменными.  То  же   самое   происходит   и   со   служащим,   посланным
Межконтинентальным   нефтяным   трестом   в   Гонолулу.   Административная
нефтесмазочная выучка давно  унифицирована,  поэтому  у  вновь  прибывшего
администратора все идет как по маслу с того  самого  мгновения,  когда  он
заменяет своего предшественника. Если  один  полковник  замещает  другого,
подчиненные видят те же традиционные  бакенбарды  и  желчность,  а  замена
одного нефтяного служащего другим ничуть не отличается от смены караула  у
королевского дворца, потому что эти перемещения никак не  меняют  основной
картины.
   Итак, сложность управленческой структуры прямо пропорциональна размерам
фирмы. Но  и  возраст  играет  тут  не  последнюю  роль.  Очень  немногими
компаниями управляют сейчас их основатели. В наше время у  кормила  власти
стоит или правнук  основателя,  какой-нибудь  Расшуллер  III,  или  группа
специалистов.  В  обоих  случаях  компания  теряет   свою   первоначальную
жизнеспособность.   Расшуллер   III   лишен,   как    правило,    яростной
мужественности  прадеда.  У  него  нет  основного  стимула  -   стремления
вырваться из оков бедности или социальной незначительности. Он титулован и
богат,  образован  и  обаятелен.  Для  управления  процветающей  империей,
которую он сам никогда не смог бы создать, III вполне  подходит.  А  каков
будет  IV?  Любая  империя  рано  или  поздно   доживает   до   немощного,
интеллигентского  или  эстетствующего   наследника.   Фактическая   власть
неизбежно  переходит  тогда  к  специалистам,  управляющим  -   пристяжным
администрирования.
   Современный пристяжной навеки пристегнут к  упряжке  Правления,  потому
что в ней нет физического коренника, или властителя. Управляющий "Суперса"
добился  своего  поста  с   помощью   знаний,   прилежания,   преданности,
предусмотрительности, предприимчивости и везения. Да, ему крупно  повезло,
ибо в его характере не было самостоятельности. Некоторые из его соперников
обладали этим качеством, и поэтому их давно уволили  -  за  неповиновение.
Став управляющим, он проявил все необходимые для  управления  качества,  а
именно искусность, гибкость, крепкое здоровье и выносливость.
   Но  теперь  его  служебная  деятельность  подходит  к  концу.  Неважно,
уволится ли он из-за болезни, несчастного случая или по старости; если  вы
неизменно  следовали  авторским  советам,  вас  обязательно  назначат  его
преемником. Как это произойдет? А очень просто. Наиболее влиятельный  член
Правления  позвонит  своему  старому  приятелю   -   крупнейшему   магнату
финансового мира - и перечислит ему несколько фамилий. Ни одна из  них  не
вызовет у финансового магната ответной  реакции,  и  члену  Правления  все
станет ясно. Вас они даже не упомянут, но назначение получите  именно  вы.
Ваши многолетние труды увенчаются наконец полным успехом. И вот, когда  вы
обоснуетесь в своем величественном кабинете, вам вдруг почудится, если  вы
внимательно  прислушаетесь,  что  Правление  наполнено  смутными  шорохами
распада и разрушения, разрухи и  умирания.  Древоточец  ли  скребется  под
толстым ковром или это нашествие жуков-могильщиков? Не чересчур  ли  велик
совет директоров? Не слишком ли много подписей на каждом счете и чеке?  Не
узковата ли специализация у высших администраторов...  и  почему  они  так
обособлены друг от друга? Не великоват ли поток отчетов  и  докладных?  Не
сушит ли специалистов их чрезмерная образованность? Постойте-ка...  да  уж
не катафалк ли остановился там у дверей?..
   То, что вас окружает, не назовешь беспорядком: это упадок. Упадок,  или
загнивание, или, как его иногда называют, декаданс, - сложное  явление,  и
вам необходимо познакомиться с ним поближе. Декаданс ассоциируется в вашем
воображении с греховной дамой,  соблазнительным  будуаром  и  французскими
винами,  однако  (резонно  думаете  вы)  при  чем  здесь  металлургический
концерн? А дело в  том,  что  у  вас  не  совсем  верное  представление  о
загнивании. Возьмем дерево, оно почти никогда не загнивает  от  болезни  и
никогда  (по  свидетельству  очевидцев)  -  от  грехов.  Дерево   начинает
загнивать, когда достигает максимальных для его вида размеров, и перестает
расти, потому что завершен биологический цикл. Организации, так же  как  и
растения,  не  живут  вечно.  Зрелость  неминуемо  сменяется  старостью  и
загниванием.
   Именно  этот  период  переживает  сейчас  "Суперс  Гейгант".  Его  рост
прекратился. Он еще способен в последнем слиянии поглотить своего главного
конкурента. Но тут уж может вмешаться Международный суд. Да и вряд ли  оно
выгодно, это слияние. Гораздо полезнее делать вид, что конкурентная борьба
продолжается, тайно согласовывая с  последней  женской  корпорацией  (тоже
разросшейся до гигантских размеров) цены,  стандарты  качества  и  размеры
заработной платы. Таким образом,  "Суперс",  то  увеличивая,  то  сокращая
различные отрасли производства и чуть изменяя время  от  времени  рекламу,
сохранит  на  постоянном  уровне  долю  в  прибылях.  Он  будет   казаться
неколебимым утесом среди суетливых фирмочек предпринимательского  пейзажа.
Но  не  мощью,   а   старческим   окостенением   вызвана   его   величавая
неподвижность.
   Что же произошло? Да просто концерн попал под действие третьего  закона
Паркинсона: "Рост приводит к усложненности, а усложненность  -  это  конец
пути". Путь "Суперса" закончен, и упадок прозревается решительно во  всем.
Посмотрите-ка свежим взглядом на эти здания.  Вот  мастерская  1912  года,
первый  росток  будущего  концерна,  -  теперь  здесь  музей.  Вот  завод,
построенный в 1925 году, огромный, приземистый, наспех сляпанный  барак  -
только бы прикрыть станки от непогоды. А  этот  дом,  построенный  в  1934
году,  после  первого  великого  слияния,  предназначался  специально  для
Правления, на него не пожалели дубовых панелей, кованых украшений, мрамора
и бронзы. За шоссе высится  лихорадочно  быстро  возведенный  корпус  1944
года, который обречен, подобно всем временным  постройкам,  десятками  лет
занимать участок, предназначенный для  чего-то  другого.  И  наконец,  вон
здание, сооруженное в  1960  году  для  отделов  по  связям  с  обществом,
кадрового, помощи и советов служащим, культурного и спортивного - раньше о
таких отделах даже не  помышляли.  Здание  представляет  собой  каркас  из
легких     сплавов,     облицованный     древесно-стружечными     плитами,
стеклопластиком,  полиэтиленом   и   бумагой.   Участок   перед   зданием,
принимаемый посетителями за пустырь, где когда-то лопнула  канализационная
труба,  оказывается  японским  садиком,  а  старые   пометки   строителей,
сделанные  обломком  кирпича,  -  фресками  Сакуры   Макаки.   Современные
постройки замечательны не только своей легковесной конструкцией, но  также
звукоизоляцией   из   минеральной    ваты    и    воздушным    отоплением.
Спроектированные  профессором   Трухенбаумом   из   Бесчестерской   Высшей
архитектурной  школы,  они,  без  сомнения,  являются   последним   криком
зодческого искусства. Неизвестно, будет ли концерн все той  же  незыблемой
твердыней через двадцать лет, но постройки последнего периода  рухнут,  по
всей видимости, года через четыре.
   Внимательно осмотрев здания, пошлите за платежной ведомостью и узнайте,
ценится  ли  в  концерне  техническое  творчество.  Администраторы,  грубо
говоря, делятся на творцов и управителей. Что важнее, новая продукция  или
спокойная  обстановка?  На  словах  творчество  и  прогресс   поддерживают
решительно все, но реальное положение дел  характеризуется  распределением
жалованья. Кого у вас больше ценят, инженера или  бухгалтера,  химика  или
счетовода? Как добился своего поста нынешний директор завода: нашел ли  он
промышленное применение отходам производства или просто в его цехе никогда
не было скандалов? Концерну нужны и творцы, и управители, но  кто  из  них
оценивается дороже? Если творец зарабатывает  меньше  управителя,  значит,
загнивание уже началось.
   И  наконец,  чтобы  завершить  ваши  изыскания,  посетите  какую-нибудь
дальнюю заставу суперсгейгантовской империи -  экспериментальную  ферму  в
Исландии,  например,  или  исследовательскую   лабораторию   в   Тасмании.
Посмотрите, чем там занимаются ученые,  и  задайте  им  важнейший  вопрос:
когда они последний раз видели  управляющего?  Если  они  ответят,  что  в
прошлом году, дело плохо. Если скажут, что лет пять  назад,  еще  хуже.  А
если они заявят, что не видели его никогда,  значит,  "Суперс"  неизлечим.
При  загнивании  больших  империй  мелочно-диктаторская  суета  в   центре
зачастую сопровождается пренебрежением к основным проблемам  и  отдаленным
провинциям.  Распад  центральной  власти  чувствуется  прежде   всего   на
окраинах, куда с трудом дотягивается рука центра. Именно так  -  у  фортов
стены  Адриана  -  особенно  ясно  чувствовался  упадок  Римской  империи.
Неукомплектованность когорт не так страшна, как  отсутствие  инспекторских
смотров. Бывает, что империя еще существует, но ее силы уже  на  исходе  и
скоро совсем иссякнут. Загнивание превратится в распад.
   Чем  же  его  остановить?  Отвечаем  в  двух  словах   -   Вдохновенной
Твердостью. А что такое  вдохновенная  твердость,  какова  сущность  этого
таинственного понятия, заново определяемого каждым поколением?
   Вдохновенная твердость - это искусство так сформулировать главную цель,
что все остальное начинает казаться пустым и  совершенно  неважным.  Когда
вдохновенный вождь говорил о Святом Граале, Вечном Городе, Величии Франции
или Чести Полка, слушатели забывали  про  грядущие  лишения  и  опасности.
Именно вдохновенная твердость Спайка Суперса позволила ему сплотить вокруг
себя людей накануне первого великого слияния. "Глядите в будущее, парни! -
воскликнул он.  -  Если  мы  провернем  это  дело,  четверть  национальной
индустрии окажется под нашим контролем!" Его пламенная твердость выжгла  у
подчиненных все мысли о  повышении  жалованья  и  тридцатичасовой  рабочей
неделе. Она осветила радостным сиянием сверхурочную - без оплаты - работу.
Зато как вырастал человек  в  своих  глазах,  когда,  измученный  и  почти
прозрачный от усталости, он приходил домой и, взяв с жены  обет  молчания,
говорил ей: "Ну,  Сьюзен,  старина  Спайк  объявил  конкурентам  священную
войну. И он ее выиграет, нечего  и  сомневаться.  В  четверг  эта  новость
облетит весь мир. Господи, я просто с ног валюсь!" Считайте, если  хотите,
что муж Сьюзен не имел к слиянию никакого  отношения.  Думайте,  если  вам
нравится, что его и вообще-то вскоре уволили. Зато его жизнь была освещена
пламенем вдохновения, и собственные дела казались ему  просто  чепуховыми.
Именно с таким настроением люди сражались, при  Аустерлице  и  Трафальгаре
или высаживались в Нормандии. Под  руководством  вдохновенного  полководца
солдат забывает о смерти.  Под  управлением  вдохновенного  администратора
рабочий, затянув потуже ремень,  не  требует  повышения  жалованья,  чтобы
спасти от краха родную фирму. На заре предпринимательства,  когда  деловая
жизнь была полна опасностей и приключений, люди иногда трудились, не думая
о деньгах. "Да, в наше время жили _настоящие люди_!" - гордо говорят  они.
Но те яростные времена давно прошли. Теперь размеры предприятий приводят к
усложненности, а усложненность  -  к  тяжеловесности;  привычные  правила,
устоявшиеся обычаи, окостенелая безликость и ленивые споры - все говорит о
гибельной тяжести организационной  структуры.  А  тяжесть,  как  известно,
тянет к земле.
   Ваше положение напоминает в общих чертах положение  хозяина  гостиницы,
который вернулся после долгой  отлучки  и  обнаружил,  что  его  гостиница
пришла в  упадок.  Стены  обшарпаны,  комнаты  не  убираются,  обслуживают
постояльцев из рук вон плохо, а кормят и того  хуже.  Прекрасные  когда-то
работники обленились и распустились. Есть несколько способов их исцеления,
но лучше всего объявить, что послезавтра в  гостиницу  на  вечерний  прием
съедется двести человек, через четыре дня  состоится  банкет,  а  в  конце
недели - бал-маскарад. Повара, официанты,  буфетчики  и  коридорные  будут
поставлены  перед  неразрешимой  на  первый  взгляд  задачей,  которую  им
необходимо, однако,  решить  как  можно  быстрее.  Их  решимость  работать
немедленно окрепнет, и послезавтра гостиницу нельзя  будет  узнать.  Любую
организацию можно исцелить тем же способом - по крайней мере на время.
   Способны ли вы возродить у служащих любовь к опасностям и приключениям?
Способны сплотить "Суперс" на борьбу с легионами конкурентов,  которые  не
считают пятидневную рабочую неделю  вершиной  прогресса  и  не  спорят  до
изнеможения, а яростно трудятся? Да, если вы каким-то  чудом  сохранили  в
душе молодость, вам это  удастся.  Ибо  лишь  молодость  ведет  к  успеху,
помогает завоевывать новые миры и позволяет человеку вовремя меняться. При
желании молодость можно сохранить до самой смерти, возраст тут не  помеха.
Каждый ваш поступок, каждый жест должен быть  молодым  -  походка,  умение
мгновенно перестраиваться, готовность  обдуманно  рисковать  и  безоглядно
веселиться. Третий закон Паркинсона не властен только над тем, кто  знает,
что такое упадок, и умеет с ним бороться. Над таким человеком - над вами -
не властно даже земное притяжение. Вас не пригнет  к  земле  тяжелый  груз
старых правил и древних обычаев концерна. Молодая  легкость  вознесет  вас
над ними, и вы легко удержитесь наверху.
   Но... организации, как и растения, не живут вечно. Да, сохраненная вами
молодость и вдохновенная твердость  помогли  вам  спасти  концерн,  а  тем
временем человек, которому не надо сохранять молодость, потому  что  он  и
так молодой,  переступил  порог  весьма  жизнеспособного  треста.  Молодой
администратор сидит за своим первым письменным столом. Он чуть не живет  в
конторе. Его карьера только начинается.



ЗАКОН ОТСРОЧКИ


   (Пер. - М.Загот)

   ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ

   Закон Паркинсона впервые был опубликован в Великобритании в 1958  году,
и центральная тема  его  ключевой  главы  сводилась  к  следующему:  число
государственных служащих неумолимо растет независимо от объема работы -  и
даже если таковой  нет  вовсе.  Примеры  из  статистики  Адмиралтейства  и
министерства по делам колоний показали, что в обоих  ведомствах  ежегодный
прирост персонала составлял 5-6%, причем за эти же годы боевая мощь  флота
резко сокращалась, а деятельность в колониях чахла и  хирела.  С  тех  пор
прошло десять лет, и самое  время  задаться  вопросом:  как  обстоят  дела
сейчас? Подтверждает ли статистика последнего десятилетия мою теорию  или,
наоборот, рубит ее  под  корень?  Ответ  не  так  прост,  ибо  официальная
статистика   непоследовательна,   сложна   и   запутанна.   Прошло   много
реорганизаций, и ответственные  посты  вместе  с  человеческими  ресурсами
перебрасывались  взад-вперед  между  министерствами  по   делам   колоний,
доминионов  и  иностранных  дел.   Вооруженные   силы   слились   воедино,
превратились в одно целое  -  консульский  и  дипломатический  корпуса.  И
определить динамику  развития  совсем  не  просто.  По-своему  повлиял  на
ситуацию и ваш покорный слуга. Почему были опровергнуты предсказания Карла
Маркса? Отчасти потому, что оппоненты прочитали его книгу;  не  исключено,
что и "Закон  Паркинсона"  повлиял  на  работу  специального  комитета  по
государственному  бюджету.  Но  несмотря   на   полную   неразбериху,   на
произведенный книгой фурор (именно  книгой,  а  не  самим  законом),  есть
основания считать автора истинным пророком.
   Возьмем для начала Адмиралтейство - наш первый  и  классический  пример
размножения чиновников.

   ............................ 1914 ... 1928 ... Прирост
   .............................................. или убыль, %
   Крупные корабли ............. 542 .... 317 ... -41,51
   Военные моряки (рядовой
   и командный состав) ...... 125000 .. 90700 ... -27,44
   Портовые рабочие .......... 57000 .. 62439 ... +9,54
   Портовые служащие .......... З249 ... 4558 ... +40,28
   Адмиралтейские служащие .... 4366 ... 7729 ... +77,03

   Далее, вплоть до слияния военных ведомств  и  даже  позднее  (1967)  мы
имеем следующие цифры:

   ........................... 1938 ... 1948 .. 1958 .. 1964 .. 1967
   Крупные корабли ............ 308 .... 413 ... 238 ... 182 ... 114
   Военные моряки ........... 89500 . 134400 . 94900 . 84900 . 83900
   Портовые рабочие ......... 39022 .. 48252 . 40164 . 41563 . 37798
   Портовые служащие ......... 4423 ... 6120 .. 6219 .. 7395 .. 8013
   Адмиралтейские служащие .. 11270 .. 31636 . 32237 . 32035 . 33574

   Это исследование  позволяет  сделать  такой  вывод:  ежегодный  прирост
служащих Адмиралтейства с 1914 по 1928 год составлял 5,5%  (средняя  цифра
выведена арифметически), тогда как с 1938 по 1958 год эта цифра  поднялась
уже до 9,3%; в 1914 году гонка  вооружений  достигла  кульминации  и  4366
должностных лиц управляли тем, что считалось сильнейшим флотом в мире; а в
1967 году, когда от былой мощи не осталось и следа, 33000  государственных
служащих едва-едва управляются с флотом,  которого  практически  нет.  При
всей скромности нашей роли в мировой политике мы еще в состоянии размещать
мощные административные силы на своей  территории  -  в  Бате,  Уайтхолле,
Мэншн-Хаусе,   Рекс-Хаусе,    Кидбруке,    Криклвуде,    Хэрроу    и    на
Чаринг-Кросс-роуд. И если в Сингапуре или на Мальте наблюдаются  кое-какие
неурядицы, мы утешаемся  тем,  что  наша  база  в  Нортвуд-Хиллз  (Пиннер)
практически неуязвима. Кстати, не следует думать, будто  привычку  множить
административные органы министерству обороны  привил  именно  флот,  будто
другим видам вооруженных сил эта привычка чужда. Военное  министерство,  к
примеру, на этом фронте вполне готово потягаться с Адмиралтейством. В 1935
году аппарат из 9442 служащих вполне управлялся с армией,  сокращенной  до
203361  солдата  и  офицера:  это  весьма  низкий  уровень  готовности   к
конфликту, неизбежность которого была к тому времени очевидна. К 1966 году
служащие  в  количестве  48032  человека  вдохновляли  на  ратные  подвиги
примерно 187100 человек в военной форме,  другими  словами,  сокращение  в
боевой силе на 7,9% сопровождалось ростом бумажных  дел  на  408%.  Но  не
будем делать скоропалительных выводов и утверждать, что ежегодный  прирост
служащих в 13,16% - для военного министерства норма. Лучше сойдемся вот на
чем: слияние армии с авиацией и флотом  утроило  объем  корреспонденции  с
самого первого дня, и прогрессия будет, скорее всего, не арифметическая, а
геометрическая. Если вычертить кривую развития  Адмиралтейства,  входящего
теперь в состав министерства обороны, окажется, что к 1984 [Почему к  1984
году? А почему бы и нет? (прим.авт.)]  году  численность  его  гражданских
служащих составит 72000. Утешает одно - к тому времени, конечно же, вообще
не будет никакого флота. А в армейском аппарате этого министерства будет к
тому времени уже 124000 чиновников.
   Второй пример роста чиновной братии был взят из министерства  по  делам
колоний; приводились следующие цифры:

   1935 . 1939 . 1943 . 1947 . 1954
   173 .. 450 .. 817 .. 1139 . 1661

   В те же годы в министерствах по  делам  колоний,  доминионов,  Индии  и
Бирмы трудилось всего вместе:

   1023 . 1075 . 1709 . 2362 . 2650

   Всевозможные  реорганизации  позволяют  нам  дать  суммарные   сведения
поновее лишь за 1957 (2743) и 1960 (2827) годы. Следует, однако,  помнить,
что период с 1935 года по  настоящее  время  был  свидетелем  краха  нашей
империи - краха, равного  которому  история,  пожалуй,  не  знает.  Говоря
точнее, с 1947 года независимость получили  следующие  территории:  Индия,
Пакистан, Цейлон, Гана, Малайзия, Кипр, Нигерия,  Сьерра-Леоне,  Танзания,
Ямайка, Тринидад и Тобаго, Уганда, Кения, Малави, Мальта, Замбия,  Гамбия,
Сингапур, Гайана, Ботсвана, Лесото и Барбадос.
   Каждая обретшая независимость территория означала потерю губернаторства
и приобретение посольства. Если в 1940 году у нас было всего 16 послов, то
сейчас  их  более  80,  включая  высоких  комиссаров   и   представителей,
аккредитованных в НАТО, СЕАТО и ООН. Посольств стало больше на  412,5%,  и
этим вроде бы можно оправдать рост  численности  сотрудников,  занятых  на
дипломатической  службе,  -  на  378,23%.  Но  отражают   ли   эти   цифры
действительность? У нас было четыре  комплекта  цифр  на  выбор:  один  из
министерства  финансов,  другой  из  информационного  отдела  министерства
иностранных дел, третий из данных государственного бюджета и последний  из
управления дипломатических служб. Мы предпочли первую из этих  оценок,  но
она отличается от последней примерно на 7000 человек. Хорошо ли  сосчитали
тех, кто был нанят в Лондоне. Этот  вопрос  остается  открытым;  никто  не
поручится и за другую цифру - скольких подрядили на службу непосредственно
на заморских территориях? Но как ни крути, министерство иностранных дел  и
дипломатический корпус по  сравнению  с  1940  годом  солидно  окрепли,  и
приведенные ниже данные хотя  бы  приблизительно  характеризуют  тенденцию
последних десятилетий:

   1935 . 1940 . 1945 . 1950 . 1955 . 1960 .. 1965 .. 1967
   1412 . 2270 . 6808 . 6195 . 5670 . 5992 . 10211 . 10856

   Скачок  в  1965  году  объясняется  не  дипломатическим   кризисом,   а
объединением с министерством по делам Содружества,  которое  само  набрало
силу - 651 человек в 1935 году, 1729 - в 1964-м. Даже если  закрыть  глаза
на всякие реорганизации, рост дипломатических  кадров  весьма  впечатляет.
Наше представительство за границей столь обширно, что впору сделать вывод:
на развитие дел в мире мы оказываем доминирующее влияние. Увы, цифры - это
еще не все.
   Но - пусть колеблющиеся, пусть двусмысленные - приведенные здесь  цифры
ясно показывают: закон Паркинсона за прошлое  десятилетие  опровергнут  не
был;  во  всяком  случае,  в  министерствах,  к  которым   автор   привлек
читательское внимание. Итак,  число  служащих  неизбежно  возрастает,  эта
тенденция подтверждается британским  опытом.  Правда,  некоторые  сомнения
вызывает вот  какая  предварительная  оценка:  в  мирное  время  ежегодный
прирост персонала может достигать 5,75%. Это предсказание,  если  помните,
сопровождалось оговоркой: "Новые явления возникают почти каждый  день",  и
все оценки следует считать приблизительными.  Пусть  так,  пусть  проблема
ждет дальнейшего исследования,  но  факт  остается  фактом  -  в  принципе
прогноз автора оказался не так далек  от  истины.  В  каждом  министерстве
штаты  разбухают  по-своему,  мы  рассмотрели  пять  из   них   и   вывели
среднегодовой прирост за период с 1935 по 1966 год.
   Частично  этот  прирост  объясняется  тем,  что  возрос  объем  работы.
Население Британии увеличилось с 45.598.000 в 1935 году  до  53.266.000  в
1966 году, на это можно списать рост административных расходов на 16,8%  и
ежегодный прирост чиновников на  0,5%.  Система  налогов  становилась  все
более обременительной и усложненной, бюрократия все больше  вмешивалась  в
производство, будто так и надо.  То  и  дело  мы  ведем  локальные  войны,
значит, несем немалые расходы, а ведь государственным  мужам  надо  как-то
улучшать благосостояние трудящихся, иначе на  выборах  им  не  досчитаться
голосов. В тюрьмы попадало все  больше  людей  -  не  так  легко  соблюсти
законы,  которые  день  ото  дня  все  запутаннее,  оттого  и   работы   у
министерства внутренних дел становилось все больше.  Пожалуй,  этим  можно
объяснить половину ежегодного прироста чиновных кадров. Но 4,34%  все-таки
приходится на действие закона Паркинсона. Эта цифра ниже  оценочной,  хотя
следует  помнить,  что  число  самих  министерств  не  просто  росло,  оно
множилось. Скромный рост  аппарата  в  министерстве  торговли  объясняется
возникновением параллельных министерств транспорта и техники. Если все это
принять во внимание, неизбежный рост - не связанный с  увеличением  объема
работы - приблизится к 5,75%, то есть к первоначальной  оценке.  С  другой
стороны, вполне очевидно, что вывести точные цифры и проценты  практически
невозможно.

   Министерство .................. 1935 ... 1966 .. Годовой прирост%
   Министерство внутренних
   дел и тюремная комиссия ....... 4350 .. 16066 .. 8,68
   Управление налоговых сборов .. 22851 .. 59502 .. 5,17
   Военное министерство .......... 9442 .. 48032 .. 13,18
   Министерство торговли ......... 4328 ... 9598 .. 3,92
   Министерство военно-
   воздушных сил ................. 5481 .. 24848 .. 11,39
   Средний ежегодный прирост ....................... 8,49

   Что  же  сказать  о  государственной  службе  в  целом?  И   здесь   мы
сталкиваемся  со  статистическими  трудностями   из-за   реорганизации   и
изменения сфер ответственности. Не ясна грань между властями  в  центре  и
властями на местах, затянута туманом  пограничная  полоса  между  службами
общественного  пользования   и   национализированными   предприятиями.   К
сожалению, не проведешь четкую линию между промышленной  и  непромышленной
сферами; в зависимости от того, куда отнести одно только управление почт и
телеграфа, общие показатели изменятся на многие тысячи.  Тем  не  менее  в
рамках этих подвижных границ статистика - чего бы она ни стоила - дает нам
следующие показатели:

   . 1935 . 1940 . 1945 . 1950 . 1955 . 1960 . 1965
   303610 454745 704646 684799 635663 637374 803327

   Итак, на 1 января 1967 года  суммарное  число  чиновников  возросло  до
845.900 человек - весьма впечатляющая доля  всего  работающего  населения.
Значит, за 32 года это число увеличилось на 179%,  то  есть  среднегодовой
прирост чиновников равен 5,6%. Этот процент мог бы оказаться  и  выше,  но
запросы некоторых министерств исключительно скромны. Скажем,  министерство
труда с 1935 года постоянно сокращается, а с  1943  года  численность  его
работников уменьшилась почти вдвое, ибо немалая часть его забот  отошла  к
министерству по делам государственного страхования. Уполовинилось  с  1959
года и министерство транспорта. Подобная сдержанность  на  этом  и  других
участках имеет простое объяснение: о законе Паркинсона стало известно.  По
сути, в 1955 году, когда мои заметки были опубликованы  в  журнале,  общее
число служащих даже сократилось, а по выходу книги  сократилось  еще  раз.
Чиновники снова  начали  плодиться  в  1960-1965  годах  -  первоначальное
впечатление от книги стало несколько стираться, - и с той поры  сей  закон
действует безотказно.
   В исходном  очерке  (1955  года)  особо  подчеркивалась  чисто  научная
природа сделанного открытия. Автор даже  позволил  себе  такое  замечание:
"Ботаник не должен полоть сорняки. Он вычислит скорость их роста, и с него
довольно". Думаю, и нынешнее исследование следует  проводить  в  столь  же
объективном духе. То есть мы не будем выяснять, много  ли  это  -  845.900
государственных служащих - или, наоборот, мало. Зато мы имеем полное право
вычертить график и показать, куда мы зайдем, если  темпы  роста  останутся
нынешними. Мы можем задать законный вопрос: к какому году административный
аппарат поглотит _половину_ работающего населения? _Все_ население?  Чтобы
это  вычислить,  в  наше  статистику  придется  включить   государственных
служащих в центре и на местах, сейчас у нас таковых 1.077.050 человек. Вот
вам  прогноз  на  два  поставленных  вопроса:  2145   год   и   2195   год
соответственно. Мы сейчас не будем  рассуждать  о  новом  типе  экономики,
которая сделает подобный  образ  жизни  возможным.  В  официальных  кругах
считается  абсолютно  естественным   и   вполне   приемлемым,   что   люди
зарабатывают на жизнь чтением  докладных  записок  и  письменных  справок.
Можно не сомневаться - в общих чертах новая экономика уже  разработана,  и
специалисты по планированию уже изучают ее  многоплановое  воздействие  на
жизни  людей.  Но  такое  умозрительное  теоретизирование   для   рядового
гражданина просто опасно. Существуют крупные  и  постоянно  разрастающиеся
отделы, для которых постичь грядущую утопию - основная  работа,  а  посему
оставим это дело для людей сведущих.
   Центральное место в нашей  системе  управления  занимает,  конечно  же,
министерство финансов, и движение  к  прогрессу  возглавляет  именно  оно.
Министерство финансов озирает хозяйским оком всю структуру, следит за тем,
чтобы деньги не бросались на ветер или на  зарплату  ненужным  работникам.
Тут надо хоть как-то прокомментировать  деятельность  этого  министерства,
тем более что многие видят ее явно в ложном свете. Обыватель убежден,  что
министерство финансов - это  небольшая  группа  преданных  делу  эрудитов,
закончивших самые престижные колледжи и поднаторевших в своем  деле.  Это,
конечно же, люди,  получившие  классическое  образование,  которые  каждый
новый абзац выделяют буквой из греческого алфавита. Они обедают  только  в
клубе "Реформ" [элитарный клуб], а кроссворды из  газеты  "Таймс"  щелкают
как орехи. Вечерами они  наслаждаются  классической  музыкой,  а  выходные
проводят в кругу семьи, у  себя  дома  в  Хэмпстед-Гарденз  [фешенебельный
район]. Мы склонны верить, что могущество  этих  людей  соперничает  с  их
загадочностью. По нашим подсчетам, их примерно человек  200,  и  нам,  как
налогоплательщикам, становится слегка не по себе  -  еще  никогда  за  всю
историю вымогательства столь многие  не  были  должны  столь  много  столь
немногим.  Однако  наши  предпосылки  нередко  ошибочны,  и   одна   такая
фактическая ошибка - численность  работников  министерства  финансов.  Сие
важнейшее министерство, возможно, и невелико по сравнению  с  другими,  но
мало  кому  уступит  в  скорости   размножения.   Следующие   цифры   тому
доказательство:

   1935 .. 1956 .. 1966 .. Прирост
   309 ... 1249 .. 1639 .. 430,42% или 13,88% в год

   Среди уважаемых  министерств  с  многолетней  репутацией,  чьи  функции
принципиально не менялись, только  одно,  а  именно  военное  министерство
(прирост в год 13,18%), разрастается схожими темпами. Для сравнения  рост,
скажем, министерства техники статистически не имеет ни малейшего  значения
- его просто создали, и на этом была поставлена точка. Таким  образом,  мы
вправе заключить, что именно министерство финансов играет первую  скрипку.
Между прочим, параллельно разбухали и другие ведомства, имеющие  отношение
к финансам, от министерства экономики до национализированного  Английского
банка, и есть резон вывести для них суммарные данные. При  таком  раскладе
министерство финансов вырвется далеко вперед и станет просто недосягаемым.
   Итак, в рассмотренном нами  случае  министерству  финансов  не  удалось
сдержать рост служащих в своих  рядах,  более  того,  своим  примером  оно
вдохновило на размножение  другие  ведомства.  Но  нельзя  не  признать  и
другого - оно сумело ограничить  затраты  на  содержание  своих  служащих.
Высшие государственные чины потребовали  и  получили  компенсацию,  вполне
сопоставимую с зарплатой боссов-промышленников, -  это  факт;  но  есть  и
другой  факт  -   чиновникам   рангом   пониже,   мелкой   сошке,   скорее
недоплачивают, нежели наоборот. Верно, общие выплаты по зарплате поднялись
с 298 миллионов фунтов в 1951 году до 773 миллионов в 1965-м.  Но  возьмем
отдельного чиновника средней руки и спросим: а поспевает ли этот  рост  за
инфляцией, ведь деньги постоянно падают в цене? Как  насчет  покупательной
способности? Соответствует ли в этом смысле  уровень  средней  чиновничьей
зарплаты 1951 года (440 фунтов) уровню 1965-го? Цифра эта выросла до  1057
фунтов, но при всем желании  эти  усредненные  деньги  никак  не  назовешь
богатством.  Любой  консультант  из  сферы  производства  докажет:   удвой
зарплату, сократи вчетверо  число  работников  -  пользы  для  дела  будет
больше. Но не будем заострять на этом внимание, ибо мы хотим лишь отметить
- министерство финансов катастрофически оплошало, не сумев  сдержать  рост
своих сотрудников, зато по части сокращения расходов пусть скромно, но тем
не менее преуспело.
   Что   же   все-таки   сказать   об   исходном   пророчестве?   Служащие
_действительно_ множатся  по  закону,  который  регулирует  расширение  их
департаментов.  Работа  _действительно_  растягивается,  чтобы   заполнить
наличное время. И сам факт, что люди заняты, вовсе не доказывает, что  они
заняты чем-то полезным. Мы не можем, однако, доказать с цифрами  в  руках,
что ежегодный  рост  персонала  на  5-6%  -  это  норма.  Вполне  возможны
непредсказуемые  и  достаточно  частые   выбросы   параметра.   У   первых
экономистов было  такое  поветрие  -  объяснять,  к  чему  могут  привести
определенные обстоятельства: скажем, за дефицитом товаров  последует  рост
цен, а если трудиться спустя  рукава,  упадет  уровень  заработной  платы.
Однако эти правила применимы только в  условиях  свободного  рынка,  когда
никакие силы не ограничивают его торговую стихию и  который  не  подвержен
нажиму со стороны правительства. Более того, он должен  быть  свободен  от
воздействия гражданских беспорядков и войн. Но  в  XX  веке  благоприятных
обстоятельств просто не было. В некотором роде закон  Паркинсона  (точнее,
его  первый  закон)  постигла  та   же   судьба.   Автор   вывел   (весьма
приблизительно) некие темпы размножения административного аппарата, имея в
виду мирное время.  Он  исходил  из  отсутствия  финансовых  кризисов  или
внутренних  революций.  Но  вот  вопрос:  можно  ли  считать  эти  условия
доминирующими в рассматриваемом десятилетии? А в предстоящем?  В  наш  век
жизнь не вгонишь в рамки жестких правил, тем более когда сами эти  правила
широко известны. К тому же автор не сделал скидку на влияние, какое  может
оказать его собственная теория, и в этом его ошибка.  Но  даже  если  этот
фактор  в  числе  прочих  и   способствовал   неразберихе   в   английском
правительстве, ничего не меняется в принципе, а именно: сегодняшний Лондон
(как и Вена) - это непропорционально большая столица империи, которой  уже
нет в природе. Ведь штаб-квартира английского правительства замышлялась не
как административный стержень Британских островов, а  как  центр  паутины,
которая  опутывала  полмира.  Но  эта  мощная  функция  отмерла,  и  нынче
Уайт-холл не просто громоздок до крайности, он нелеп. Не знаю, хватит ли у
нас духу на реформу, а вот посмеяться нам не запрещает (пока что) никто.


   ПРИЗ ПАРКИНСОНА

   Центральная проблема  нашего  времени  -  источник  почти  всех  прочих
трудностей - определяется застоем политической мысли в эпоху  технического
прогресса.  Исключительно  сложные  механизмы  попали  в  руки  политиков,
черпающих вдохновение во временах, когда  главным  транспортным  средством
был экипаж с запряженной в него лошадью.  Эти  деятели  с  радостью  будут
отстаивать достоинства  демократии  либо  диктатуры,  но  не  шевельнут  и
пальцем, чтобы доказать свою (или чью-то еще) теорию  на  фактах.  Другими
словами, научный подход к решению политических проблем, можно сказать, еще
и не применялся. Более того,  когда  попытки  подойти  к  политике  научно
все-таки делаются, первым задают вопрос, на который просто не  может  быть
ответа. "Какова, - спрашивают люди, -  лучшая  форма  правления?"  Но  для
кого, где и когда? Ведь одним решением не решить двадцать разных  проблем,
а ответ, верный сегодня, едва ли будет таковым через десять лет.  Пожалуй,
разумнее поставить вопрос так: правительство какой  страны  сегодня  лучше
всего справляется со своей задачей? Но и на этот вопрос  ответить  гораздо
труднее, чем кажется с первого взгляда. На тщательное изучение  его  уйдут
крупные  денежные,  профессиональные  и  временные  ресурсы.  Но  ценность
представит даже и приблизительный вывод, и поверхностный анализ -  в  этой
трясине дезинформации, предрассудков, догадок и  тумана  мы,  быть  может,
почувствуем под ногами крошечную опору из фактов.  Предваряя  материал,  с
которым вы сейчас ознакомитесь, автор может лишь сказать, что пытался быть
беспристрастным, отмечал любые предвзятые  суждения  и  оперировал  только
проверенными фактами.
   Пожелай мы отметить призом страну, у которой дела идут лучше  всех,  мы
бы  сразу  увидели,  что  сфера  нашего  исследования  ограничена  в  двух
направлениях. Из общего списка  придется  вычеркнуть  некоторые  (не  все)
социалистические  страны,  сокрытые  за  так   называемым   железным   или
бамбуковым занавесами, - не потому, что мы сомневаемся  в  их  способности
эффективно вести хозяйство. Причина  в  другом:  серьезные  статистические
данные получить либо невозможно, либо представлены они в такой форме,  что
ни о каком сравнении не может  быть  и  речи.  Во-вторых,  надо  исключить
некоторые страны, которые слишком  малы  по  населению  и  площади.  Мы  с
удовольствием допускаем, что дела у этих  стран  идут  прекрасно,  тем  не
менее  мы  вынуждены  извиниться  перед  ними  и  закрыть  глаза   на   их
существование. Ибо, приди мы  после  тщательного  анализа  к  выводу,  что
наиболее компетентные руководители в мире живут в Монако, Андорре  или  на
Сейшельских Островах, наши открытия едва ли  представят  большую  ценность
для жителей Австралии, Великобритании,  Франции  или  США.  Эти  последние
резонно возразят: проблемы небольшого сообщества сильно отличаются от тех,
с  какими  сталкивается  правительство  крупного  государства  или  целого
континента. Сравнивать надо единицы,  хотя  бы  примерно  сопоставимые  по
размеру.
   Получив усеченный таким путем  список  стран,  первым  делом  проверяем
оставшиеся - что естественно - на выживание. Если смертность столь высока,
что краха и нищеты не избежать, если рождаемость  столь  велика,  что  нет
возможности всех прокормить,  если  средняя  продолжительность  жизни  так
низка, что может пострадать цивилизация, - такую страну незачем  оставлять
в  списке  наиболее  компетентных.  Тут  следует  внести  ясность:   такой
изначальный вывод из  конкурса  не  имеет  прямого  отношения  к  нынешним
руководителям той или иной страны. Возможно, им  по  наследству  досталась
исключительно отсталая экономика, и они уже совершили  чудеса,  а  вскоре,
кто знает, могут оказаться в авангарде прогресса. Но факт остается  фактом
- нынешний уровень жизни в этих странах довольно низок. Страны со  слишком
высокой смертностью включают в себя Гану  (24  человека  на  1000),  Кению
(20), Пакистан (15,4) и Юго-Западную Африку (15,2). Вычеркнутые из  списка
в связи с чрезмерным ростом населения - за исключением тех, которые  много
набирают за счет иммигрантов, - это  Колумбия,  Эквадор,  Фиджи,  Гонконг,
Ирак, Иордания, Ливия, Малайзия, Мальта, Филиппины и Венесуэла.  Страны  с
абсурдно высокой рождаемостью - которая, надо  признать,  уравновешивается
высокой смертностью - включают в себя Цейлон,  Чили,  Сальвадор,  Мексику,
Никарагуа и Панаму. Кое-где средняя продолжительность жизни  не  превышает
55 лет, помимо уже поименованных, это  Боливия,  Бразилия,  Бирма,  Гаити,
Индия и Перу. Остается тридцать пять стран, но здесь есть  свои  поправки.
Так, из  некоторых  люди  активно  уезжают.  Возможно,  свою  роль  играет
недостаток жизненного пространства, как в Японии и ФРГ, но  в  большинстве
случаев поток эмигрантов свидетельствует о  скуке  и  неудовлетворенности,
как в Аргентине, Австралии, Новой Зеландии и Испании. И последний  тест  в
предварительном  туре:  мы  вынуждены  заметить,  что  ежегодный   уровень
самоубийств в Австрии, Дании, Чехословакии и Венгрии (более 20 на 100000 в
год) чрезмерно высок, и его нельзя не принять во внимание. Таким  образом,
остаются следующие страны:

   Бельгия
   Канада
   Финляндия
   Франция
   ФРГ
   Греция
   Ирландия
   Израиль
   Люксембург
   Голландия
   Норвегия
   Португалия
   Южная Африка
   Швеция
   Швейцария
   Соединенное Королевство
   Соединенные Штаты
   Югославия

   Все   эти   относительно   развитые   страны   вполне   процветают,   и
продолжительность жизни в них весьма высока. Но во всех этих странах  есть
иная  опасность  -  погибнуть  под  колесами  автомобиля,  и  компетентная
администрация обязана свести ее к минимуму. С этой точки зрения на  особом
положении находятся США, где процент машин на душу населения весьма высок.
В 1964 году в США на каждые 2,2 человека приходился один автомобиль, и там
эта проблема выглядит несколько иначе, чем, скажем, в Великобритании  (5,2
человека на одну машину) или в Израиле  (21).  Поэтому  американские  20,8
жертв на 1000 автомашин не стоит жестко  сопоставлять  со  статистическими
аналогами в других странах. Если же страна не насыщена  транспортом  сверх
меры, а число смертей или тяжелых  увечий  от  него  в  год  превышает  15
человек на  1000  автомашин  или  30  человек  на  10.000  жителей,  можно
справедливо  заключить:  нужны  дополнительные  меры,   чтобы   обеспечить
безопасность  на  дорогах.  Этот  тест  заставляет  вычеркнуть  из  списка
Люксембург (35,3 погибших или раненых на 10000 человек),  Югославию  (32,2
на 1000 автомашин), Швейцарию (27,3 на 10.000 человек) и Португалию  (17,2
на 1000 автомашин). В рамках этого теста заметим, что лучше всего  дела  с
безопасностью на дорогах обстоят в Швеции (среди стран,  по  которым  есть
соответствующая статистика), причем положение  не  изменилось  даже  после
того, как шведы вопреки здравому  смыслу  и  желанию  масс  ввели  у  себя
правостороннее движение. Неплохо было бы сравнить и статистические  данные
по безопасности в воздухе, но на практике не определишь, что,  собственно,
кроется  за   бесстрастными   цифрами.   Норвежский   реактивный   самолет
(изготовленный в США) разбивается на бельгийском аэродроме. Кто повинен  в
несчастном случае - пилот? Или диспетчерские службы? На чей счет  записать
жертвы - Норвегии, Бельгии или США?  В  чем  причина  катастрофы?  Отказал
двигатель  или  пришла  в  негодность  взлетная  полоса?  Самолеты   одних
авиалиний летают над Европой, а других - над джунглями и  пустыней;  стоит
ли  тут  что-то  сравнивать?  Не  будем  на  этом  этапе  обременять  себя
статистикой, которую нельзя проанализировать.
   Пока мы вели речь только об элементарных фактах, связанных с выживанием
и безопасностью. Теоретически сюда надо бы включить и данные  по  обороне,
но на этот счет у разных стран разные потребности -  попробуй  оцени!  Так
что оставим оборону в покое и  продолжим  сравнение  на  более  подходящей
основе  -  выясним,  какова  взаимосвязь  между  затраченными  усилиями  и
достигнутыми результатами.
   Есть  страны,  где  и  руководство  компетентно,  и  с  благосостоянием
населения все в порядке, но государство берет за это с граждан уж  слишком
большую мзду. Как выявить эти страны?  Мы  подсчитали  уровень  налогов  в
каждой, добавили сюда же расходы на социальное обеспечение и взяли процент
от  валового  национального  продукта.  Наше  предварительное   заключение
таково: если  правительство  забирает  более  40%  валового  национального
продукта, за свои услуги оно берет слишком  много.  Интересно,  что  самые
дорогостоящие администрации не всегда обеспечивают самый высокий жизненный
уровень. Это вовсе не значит, что в странах  с  самыми  высокими  налогами
дела идут из рук вон, но факт остается фактом - другие правительства  дают
столько же, а берут за это намного меньше. На основе этой посылки  выводим
из списка соревнующихся страны (по цифрам 1966  года),  где  администрация
обходится своему народу довольно дорого:

   Швеция ..... 46,9%
   Франция .... 44,8%
   ФРГ ........ 40,2%
   Норвегия ... 40,1%

   Голландия - 39,5%  -  ускользнула  от  карающего  меча,  а  вот  ФРГ  и
Норвегии, увы, не повезло. Соединенное Королевство  взяло  этот  барьер  с
солидным запасом - 36,2%. Итак, состязание продолжают следующие страны:

   Бельгия
   Канада
   Финляндия
   Греция
   Израиль
   Ирландия
   Голландия
   Южная Африка
   Соединенное Королевство
   США

   Следующий  тест  -  проверка  грамотности.  Великобритания  и  Ирландия
утверждают, что их население грамотно на 100%, наверняка имея в виду,  что
все граждане посещали школу. С этим  утверждением  можно  не  согласиться,
считая более реалистичными данные Канады (98,7%), а  данные  США  (97,6%),
пожалуй, даже близкими к истине, но страны с показателем грамотности  ниже
95% следует отнести за черту  приемлемого  уровня  образования.  А  потому
выводим из соревнования Израиль (88%), Грецию (82,3%) и Южную Африку (100%
грамотности для белого населения и только 85% для африканского).  Придется
исключить и некоторые другие страны, скажем Португалию (90%  грамотности),
если они не были сняты с дистанции по другим показателям.
   Следующий на очереди вопрос - преступление и  наказание.  Если  страной
руководят хорошо, порядок будет на высоком уровне -  это  вполне  логично.
Основа для сравнения -  количество  преступлений,  совершенных  в  год  на
100.000 населения. Полиция Великобритании  зарегистрировала  в  1967  году
чересчур много правонарушений (1.207.354,  или  2222  на  100.000  человек
населения), хотя тут возможна скидка - в  этой  стране  относительно  мало
полицейских.  Имея   только   одного   полицейского   на   554   человека,
Великобритания вправе ожидать более высокой  преступности,  чем  Ирландия,
где полицейские силы представлены в отношении 1:441. А вот в Канаде  (один
полицейский на 662 человека)  уровень  преступности  составляет  4183,4  -
почти в два раза выше, чем в Великобритании, и в  три  раза  выше,  чем  в
Голландии (один полицейский на 836 человек). К канадской полиции претензий
нет,  она  трудится  в  поте  лица,  но  факт  остается  фактом  -  ловить
преступников в Канаде приходится слишком часто. Таким образом,  Канада  не
попадает в полуфинал, а мы приступаем к следующему туру  среди  оставшихся
участников соревнования - посмотрим, сколько человек сидит в тюрьмах. Если
в среднем  за  решеткой  томится  каждый  пятисотый,  это  можно  признать
приемлемым - хотя в Ирландии в 1967 году на  тюремных  харчах  сидел  лишь
один из 3641, а вот то, что мы имеем в США (один из 488), уже чересчур; но
американцев неожиданно переплюнули бельгийцы, там в  1965  году  в  тюрьме
сидел   каждый   триста   шестьдесят   четвертый.   Итак,    полуфиналисты
определились:

   Финляндия
   Ирландия
   Голландия
   Соединенное Королевство

   Во всех этих странах  уровень  административной  компетентности  весьма
высок, и есть смысл  выяснить,  экономно  ли  распределяются  силы.  Какое
соотношение  между  руководителями  и  рабочим  людом  позволило   создать
отлаженное и здоровое общество, имеющееся, надо полагать, в этих  странах?
Определение, увы, дано не совсем четко, но соотношение - если  не  считать
муниципальную  администрацию  -  в  каждом  из  четырех  случаев  примерно
одинаковое: 1:31 (Великобритания), 1:33  (Ирландия),  1:34  (Финляндия)  и
1:34  (Голландия).   Великобритания   проигрывает   в   сравнении   совсем
незначительно, и есть смысл провести еще один,  более  определяющий  тест.
Сколько  рабочих  ежедневно   не   выходили   на   работу   в   результате
производственных  конфликтов?  Для   большей   справедливости   мы   взяли
десятилетний период и усреднили показатели. Получились следующие цифры:

   Голландия .................. 58
   Финляндия ................... 8
   Соединенное Королевство ..... 6
   Ирландия .................... 3

   Чтобы исключить возможность ошибки, попробуем еще  один  тест:  сколько
пациентов на тысячу человек  лечится  у  психиатра?  Станет  ясен  уровень
стрессов и неврозов. Этот тест выводит  из  соревнования  Ирландию  -  7,3
пациента на 1000, а в Великобритании, Финляндии и Голландии эти цифры ниже
- соответственно 4,6; 3,6 и 2,3. Возьмем данные  по  безработице  за  1967
год, и они лишний раз убедят нас  в  правильности  нашего  вывода,  ибо  в
Голландии эта  цифра  самая  низкая  (1,7%),  далее  следуют  Финляндия  и
Великобритания (2,1%), и замыкает четверку Ирландия (5,9%). Таким образом,
пальма первенства в нашем конкурсе отдается Голландии, а наши аплодисменты
за второе место получает Финляндия.
   Итак, Приз  Паркинсона  вручается  правительству  Голландии,  Финляндия
отмечена почетным  дипломом.  Нет  сомнения,  что  в  рамках  проведенного
тестирования победители названы верно. Все же,  публикуя  эти  результаты,
автор должен  сделать  три  серьезные  оговорки.  Во-первых,  условия  для
сравнения  нельзя  назвать  идеальными.  Брались  статистические   данные,
доступные в более или менее сходной форме, поэтому автор и остановил  свой
выбор на них. Эффективность государственного аппарата можно оценивать и по
другому, но для этого нужна группа серьезных и  подготовленных  ученых,  у
которых будет много времени. Никуда не деться от проблемы определения. Что
такое полицейский с точки зрения статистики, что  такое  пациент,  который
лечится у психиатра?  В  одной  стране  полицейскими  считают  и  тюремную
охрану, а в другой сумасшедшими объявляются все, кто хоть раз обращался  с
жалобами  на  головную  боль.  Значит,  чтобы  провести  абсолютно  точное
сравнение, нужен глубокий и тщательный анализ, на это уйдет  не  один  год
работы. Пока что мы, опираясь на науку,  можем  утверждать  одно:  оценить
эффективность правления в той или другой стране можно. Больше того, пример
стран, где эта эффективность выше, может с пользой  изучаться  остальными.
Наши государственные  мужи  бьют  себя  в  грудь  -  мол,  демократическое
правление  эффективнее,  чем  (к  примеру)  диктатура.  А  не  угодно   ли
предъявить  доказательства?  Верить  на  слово  как-то  не  хочется.  Надо
разрабатывать, развивать  и  улучшать  приемлемую  основу  для  сравнения,
известную и признанную во всем  мире.  Затратив  на  свои  обобщения  лишь
несколько  месяцев,   автор   берется   доказать   одно:   создать   такую
сравнительную систему возможно - что он и рекомендует сделать.
   Во-вторых, многие из упомянутых нами стран заметно отличаются  друг  от
друга по размеру. В Голландии живет всего двенадцать с половиной миллионов
человек,  Финляндию  населяет  меньше  пяти  миллионов,  то  есть   первая
сопоставима со штатом Пенсильвания, а вторая -  со  штатом  Миссури.  Есть
основания подозревать, что столь малые подразделения более эффективны, что
называется, по  определению;  этот  вывод  немаловажен  сам  по  себе.  Не
исключено также, что некоторые штаты в составе США  выглядят  компетентнее
других и намного компетентнее всей  страны  в  целом.  Разумеется,  нельзя
точно сравнить независимые государства  со  штатами,  входящими  в  состав
федерации, но факт остается фактом - уровень правления у  последних  может
быть  выше,  чем  в  их  собственной  стране.  И  вполне   возможно,   что
австралийский штат Тасмания и американский штат  Юта  заслуживают  гораздо
большего внимания,  чем  автор  смог  им  уделить.  Кстати,  о  масштабах:
Голландия, по размерам уступающая штату Нью-Йорк, всегда была  федерацией,
а не унитарным государством  и  может  гордиться  тем,  что  по  сию  пору
сохранила у себя монарха.
   В-третьих,  следует  помнить,  что  компетентность  -  не  единственная
добродетель, какой требует народ. Страны, где гигиена на  постыдно  низком
уровне, а про пунктуальность и слыхом  не  слыхивали,  могут  преуспеть  в
чем-то другом -  почему  бы  и  нет?  Великое  искусство  музыки  способно
расцвести при самой бездарной администрации,  а  самый  неграмотный  народ
может блистать в спорте, показать чудеса доблести и  благочестия.  И  если
страна дала человечеству Франциска Ассизского или Бетховена, так ли важно,
что в ней не все ладно с канализацией? Мы сейчас  выделяем  компетентность
по одной простой причине -  эту  пресную  добродетель  можно  хоть  как-то
измерить.  Другие  качества,  сами  по  себе  куда   более   значительные,
объективной оценке, как  правило,  не  подлежат.  И  правда,  кто  рискнет
оценить уровень учености? Да, число Нобелевских премий поддается учету, но
кто скажет, что  они  означают?  Нетрудно  подсчитать,  сколько  студентов
посещают высшие учебные заведения,  но  что  докажут  эти  цифры?  Уровень
выпускника в колледже Я может быть равен уровню поступающего в колледж  А.
Нет уверенности и в том, что новоиспеченный инженер знает дело лучше,  чем
подмастерье. Вообще у  людей  полно  ценнейших  качеств,  но  доказать  их
наличие статистически - дело безнадежное. Страны, снятые нами с  дистанции
на первых этапах, вполне возможно, сильны в каких-то других сферах.  Автор
вовсе не подводит читателя к мысли, будто эффективность - это все.
   Сделав множество реверансов  проигравшим,  я  хочу  тем  не  менее  под
занавес воздать должное победителям. Вполне могло случиться так, что  приз
наш достался бы народу, известному лишь своей  честностью  и  трудолюбием,
никак не преуспевшему в прочих областях человеческой  деятельности.  Но  в
послужном списке голландцев не только здравая администрация. На этой земле
увидели свет Вермер и Рембрандт, Тромп  и  Де  Рейтер,  Гротий  и  Декарт.
Голландцы внесли свой вклад в  архитектуру  и  живопись,  среди  них  были
выдающиеся ученые и полководцы. Если говорить о таланте на душу населения,
голландцы едва ли не талантливее любого другого народа. Им удалось создать
организованное общество и надежную экономику вовсе не потому, что с самого
начала у них были мощные  материальные  ресурсы  и  неприступные  границы.
Немалую часть своей земли они завоевали у моря, немалую часть своих рынков
они отвоевали у соседей, и всю свою промышленность они  создали  сами.  Их
компетентность ни для кого не сюрприз, ибо в их  положении  некомпетентный
народ вообще не выжил бы. Что  до  Финляндии,  земли  Сибелиуса,  занявшей
второе место, в смысле борьбы за выживание ее можно как минимум  поставить
рядом с Голландией. Ибо сохранить независимость под  боком  у  царской,  а
потом  и  Советской  России  -  это  потребовало  колоссального  мужества,
колоссальной компетентности. Без эффективного ведения дел им бы нипочем не
добиться столь заметных успехов,  они  и  сейчас  отважны  и  неустрашимы.
Выходит, у голландцев и финнов схожие проблемы, с которыми они  решительно
управляются. Делаем вывод: наивысшая эффективность характерна для стран, у
границ которых всегда бродит опасность.


   ИСКУССТВО ПЕРЕДАВАТЬ ФИШКУ

   Говорят, что рабочий стол одного из недавних президентов  США  украшала
взятая  в  рамочку  надпись:  "Фишка  дальше  не  идет".  Разумеется,  все
восхищались  подобным   признанием   собственной   ответственности,   хотя
происхождение этой фразы известно далеко не всем. Если верить Оксфордскому
толковому словарю, "фишка" - это предмет, который кладут перед  игроком  в
покер,  чтобы  напомнить  -  сейчас   его   черед   сдавать   карты.   Что
использовалось для этой цели? В словаре "Рэндом хаус"  находим,  что  чаще
всего - костяной  нож.  Его  потихоньку  двигали  по  столу,  перекладывая
ответственность на кого-то другого, процедура называлась "передача фишки".
Эта фраза, а может - и сама идея родилась в Соединенных Штатах, но давно в
ходу в Британии и странах содружества. Она означает, что передающий  фишку
перекладывает ответственность на другого человека, и за  возможную  ошибку
винить будут уже того. Разумеется, в  нашем  заорганизованном  мире  такое
встречается нередко.
   В любом большом учреждении, частном или государственном, фишку передают
в трех направлениях: (1) вниз,  (2)  в  сторону  и  (3)  вверх.  Работник,
передающий  фишку,  сопровождает  свои  действия  телефонным   звонком   и
произносит (в зависимости от ситуации) примерно такой текст:

   (1) "Это ты, Нед О.Росс?  Фишкилд.  Мне  тут  от  тебя  принесли  папку
Моргана Мерлина с проектом "Гиблое дело". Я ее отсылаю назад.  Думаю,  это
твоя компетенция. Нет, ты правильно сделал, что прислал ее мне, просто Шеф
любит, когда инициативу  проявляют  на  всех  уровнях.  Так  что  принимай
решение, а потом дашь мне знать, как и что. Целиком на тебя полагаюсь".
   (2) "Это вы, Стоппер? Брайан Фишкилд. Посылаю вам папку с  предложением
Моргана Мерлина, она попала ко мне по ошибке. Вы сразу  увидите,  что  наш
отдел ни при чем. Там подняты вопросы технические и юридические, но  никак
не административные. Мы всегда следим за тем, чтобы не вторгаться на  вашу
территорию - пусть каждый  занимается  своим  делом.  Хорошо,  когда  есть
человек с вашими знаниями и опытом, я-то в этом - ни уха ни рыла. В общем,
дерзайте".
   (3) "Это вы, мисс Бикини? Помощник заместителя директора. Посылаю  сэру
Артуру папку с предложением Мерлина. Он прочтет мою сопроводиловку и сразу
поймет - тут решать не мне. Политические и финансовые  последствия  слегка
за пределами моей сферы, и едва ли в моем  шкафчике  с  картотекой  должен
храниться документ столь высокой секретности. Сэру Артуру  виднее,  как  с
ним поступить".

   Так  почти  любая  бумага,  попадающая  на  стол  к   Фишкилду,   ловко
сплавляется кому-то еще, ибо она для него всегда слишком значительна  (или
слишком пустячна). Когда от этой бумаги отказываются все другие  отделы  и
собственный шеф велит Фишкилду разобраться с ней лично, он в конце  концов
заполняет следующий трафарет:

   "По настоящему весьма серьезному вопросу возможны два решения. А и Б. В
пользу решения А есть следующие убедительные доводы:
   I).......... II).......... III).......... и IV)..........
   Однако по нижеследующим причинам можно предпочесть и решение Б:
   I).......... II).......... III).......... IV)..........
   Считаю, что вопрос этот следует решать министру".

   Столкнувшись  с  таким  документом,  один  политик  написал  на   полях
"Согласен", а впоследствии объяснил: согласился он с тем, что два варианта
решения были определены верно.
   Подчеркнем:  искусство  передавать  фишку  практикуется  не  только  на
государственной службе, оно процветает в любой крупной организации. Все же
оно особенно характерно для пирамидальной структуры,  в  которой  входящие
проблемы сначала рассматриваются на нижнем уровне. Есть в этой иерархии  и
еще   одна   тенденция:   подкреплять   решения   нижнего   уровня   более
высокопоставленной подписью. Этот процесс начинается с  Букашкоу,  который
получает дело первым. При всем отсутствии опыта,  при  всей  молодости  он
понимает: на полученное прошение надо  ответить  либо  "да",  либо  "нет".
Опасаясь, что, ответив "да", он себя же и нагрузит, он отвечает "нет".  Он
делает это с легким сердцем, ибо прекрасно  знает:  окончательное  решение
все равно будет приниматься где-то выше. Весьма вероятно, что  Нед  О.Росс
пересмотрит его рекомендацию в принципе, просто  чтобы  поставить  его  на
место, а того в свою очередь одернет кто-то еще. Так  что  Букашкоу  всего
лишь (как он полагает) запустил дело в дальнее  плавание.  Однако  у  Неда
О.Росса в этот день на уме что угодно,  только  не  работа  (такое  бывает
нередко), и определить собственное отношение к делу он просто не в  силах.
Он рассеянно подмахивает отказ и пересылает папку Серри-Динкену, прекрасно
понимая, что его решение так или  иначе  не  окончательное.  Серри-Динкен,
занятый своими мыслями, не вдается в суть и подтверждает визу "Нет", после
чего посылает папку Солли  Дняку.  Но  Солли  Дняк  привык  полагаться  на
Серри-Динкена, чья добросовестность прошла испытание временем. Он передает
бумагу с отрицательным ответом на подпись Барбоссу. Но одна  из  слабостей
пирамидального  процесса  в  том,  что  на  стол  к   Барбоссу   стекается
практически все.  Он  успевает  лишь  мельком  проглядеть  присланные  ему
бумаги, ведь за тем, чтобы решения принимались правильные, должен  следить
Солли Дняк. В итоге - окончательный  вердикт:  "Нет".  На  процедуру  ушло
шесть  недель,  и  наивный  проситель  думает,  что  все  это  время   его
предложение  рассматривалось  самым  серьезным  образом,  в  торжественной
обстановке и за закрытыми дверями. С грустью констатируем: предложение его
- увы! - не обсуждалось вообще.
   Процесс отпихивания бумаг плох тем, что каждый полагается  на  другого.
Человек в основании пирамиды полагает, что людям  наверху  виднее.  Но  те
жутко заняты и полагают, что вопрос тщательно изучен в нижних  эшелонах  -
там у людей для этого есть время. В описанном нами случае  любой  из  пяти
чиновников принес бы больше пользы, чем все пять  вместе;  он  по  крайней
мере знал бы, что решать ему. А так каждый полагал, что работа  будет  или
была выполнена на другом уровне, в результате ее не выполнил никто. Хотите
верьте, хотите нет, а так все в действительности  и  происходит,  особенно
если окончательный ответ отрицательный. Прийти  к  положительному  решению
несколько сложнее, потому что возникает вопрос, кто конкретно отвечает  за
последующие действия и какие именно, ибо из самого "да" ничего этого,  как
правило, не следует.
   Кстати, не будем заблуждаться - таким же  манером  фишка  передается  и
дома, среди членов семьи. День начинается с того,  что  мать  просит  отца
включить электрическую плиту, а заканчивается вопросом отца, выпустила  ли
мать кошку. А в промежутке маленький Бобби упросил старшую сестру Маргарет
сделать за него домашнее задание,  а  Маргарет  подольстилась  к  Джереми,
чтобы он подкачал у ее велосипеда заднее колесо. Выходит, мы все согласны,
что  ответственность  не  следует  сосредоточивать  в  одних  руках,   нас
устраивает, что ее всегда можно переложить на чьи-то плечи. Но между домом
и работой есть существенная разница - дома свою лень не спрячешь. Тут если
кто-то свое дело не сделал, об этом вмиг узнают остальные, и от их критики
не уйти. В общем, и маленькая организация не сильно отличается от семьи, в
ней работает  слишком  мало  сотрудников,  и  все  они  на  виду.  Что  до
административных единиц покрупнее,  тут  возрастают  масштабы  и  бумажной
перепасовки, и увиливания от надобности что-то решать; это - среди  прочих
- одна из причин, по которым более компактная организация  часто  выглядит
предпочтительнее.
   Что нас ждет впереди? Будем надеяться, придет  час,  когда  эффективная
децентрализация - с провинциальными парламентами  в  Эдинбурге,  Кардиффе,
Винчестере и Йорке -  до  того  революционизирует  наших  правителей,  что
выражение "передавать фишку" станет  загадкой  для  молодежи,  потому  что
совсем выйдет из употребления.


   КАРУСЕЛЬ

   Беатриса и Сидни Уэбб делили всех своих друзей на категории А и Б: в  А
заносились аристократы, анархистские  и  артистические  натуры;  группа  Б
выглядела  более  надежно  -  буржуа,  бюрократы  и   благодетели.   Такое
разделение человечества наблюдается, по сути,  с  самого  раннего  периода
человеческой истории. У иудеев были свои фарисеи и саддукеи, у китайцев  -
даосисты и конфуцианцы. Возьмем Византию, там синие противостояли зеленым,
а вели их за собой соответственно землевладельцы и торговцы. Что  касается
Великобритании и Соединенных Штатов, "кавалеры" и "круглоголовые", то бишь
роялисты и пуритане, пересекли Атлантический океан и славно повоевали друг
с другом в Гражданской войне США.
   В общем и целом традиции  группы  А  основаны  на  любви  к  природе  и
животным, ее представители хранят верность и отдают предпочтение ритуалам,
цвету, танцам, музыке и спорту. В основе традиций  группы  Б  -  бизнес  и
промышленность, ее представители хранят верность городским  институциям  и
сектантским  группировкам,  а  предпочтение  отдают   экономии,   порядку,
трезвости,  накоплениям  и  молитвам.  Когда  автобусу  преграждает   путь
процессия со сворой гончих и  всадниками,  пассажиры  обычно  выдают  свою
принадлежность  к  той  или  другой  группе  следующими  возгласами:   (А)
"Смотрите, это же принцесса!" или (Б) "Какого дьявола мы здесь встали?".
   Известно, что в реальной жизни нет людей,  которые,  будучи  в  здравом
уме, являют собой группы только А или Б. Если когда-то в обеих  группах  и
существовали оголтелые экстремисты, мы впитали  в  себя  черты  и  тех,  и
других. В каждом из нас не без труда,  но  уживается  эпикуреец  и  стоик,
"кавалер" и "круглоголовый", тори и виг, моралист и повеса.  Но  при  всем
этом каждый из нас так или иначе оказывается в каком-то одном лагере и  со
временем пускает в его почве все более глубокие корни.
   Фундамент для категорий А и Б - не богатство  или  бедность,  а  разные
установки. В группе А отдельно взятый человек или семья жаждут возвыситься
в смысле статуса или чина, причем лестница  для  восхождения  по  традиции
бывает военной. В группе  Б  отдельно  взятый  человек  или  семья  жаждут
возвыситься в смысле благочестия и богатства и лестница для восхождения по
преимуществу бывает экономической.
   Сравнивая эти два типа  установок,  мы  наивно  ошибемся,  если  станем
утверждать, что один тип в целом доминирует над другим. Равновесие между А
и Б необходимо - в этом нет сомнений. В разных ситуациях требуются  разные
добродетели, где-то - церковного старосты, а где-то -  пилота-истребителя.
В нашей стране, по счастью, хватает и тех, и  других.  Сегодня  на  первых
ролях эсквайр-тори, завтра  -  торговец-методист.  Уничтожь  одна  сторона
другую, это, скорее всего, приведет к самоуничтожению нации.
   Итак, линия между А  и  Б  делит  общество  по  вертикали,  но  уровень
достигнутых успехов и неудач позволяет поделить его  по  горизонтали.  Тут
людей можно  сгруппировать  в  следующие  блоки:  Отчаявшиеся,  Пассивные,
Коллективно Честолюбивые, Честолюбивые и (наконец) Привилегированные.  Эта
градация в немалой степени зависит от дохода, но Коллективно Честолюбивые,
жаждущие  улучшить  положение  своей  группы,  едва   ли   беднее   просто
честолюбивых, жаждущих улучшить собственное положение.
   Коллективно Активные в группе А наиболее ярко представлены бухгалтерами
или  инспекторами,  которые  стремятся  подчеркнуть  значительность  своей
профессиональной ассоциации. Коллективно Активные в группе Б жаждут в свою
очередь добиться повышения зарплаты котельщикам  или  портовым  грузчикам.
Пример честолюбия  в  личном  плане  -  бухгалтер  становится  директором,
котельщик  становится  членом  парламента.  Диаграмма,   отражающая   нашу
социальную структуру, описанную выше, может походить на две лестницы, А  и
Б, они стоят рядышком и восходят от отчаяния к привилегиям.
   Но надо отразить две другие взаимосвязанные  тенденции,  иначе  картина
будет неполной. Люди или семьи, взобравшиеся на самый верх по лестнице  Б,
очень часто обнаруживают запоздалый интерес к  вершине  лестницы  А.  Внук
удачливого пуританина поступает на учебу в Итон и Тринити.  И  это  -  как
ворчливо заметит  дедушка  со  смертного  одра  -  будет  первым  шагом  к
финансовому краху, который ввергнет следующее поколение в пучину отчаяния.
А  более  позднее  поколение,  чтобы  выбиться   из   рядов   отчаявшихся,
обязательно захочет переметнуться из группы А в группу Б.
   Эффект этих двух тенденций  (от  Б  к  А  наверху,  от  А  к  Б  внизу)
превращает эти две лестницы в круг. Снизу можно карабкаться наверх с любой
стороны центральной разделительной линии. Начав жизненный путь разносчиком
газет (Б), ловкий или везучий Х попадает в  ряды  привилегированных,  став
миллионером и главой почтового ведомства, а внук его перескакивает в (А) и
идет служить в гвардейскую бригаду. От рядового солдата  (А)  отважному  и
энергичному У удается  дослужиться  до  привилегированных  подполковничьих
погон (А).
   Следует, впрочем,  заметить,  что  в  основном  движение  протекает  по
часовой стрелке. Очевидно также, что  восходящие  по  стороне  А  движутся
быстрее, если тяготеют к левому полукругу, как бы задевая  по  касательной
сторону общества, отмеченную буквой Б. Скажем,  выслужившийся  из  рядовых
полковник играет на бирже или берет в жены дочку банкира; скорее всего, он
сделает  и  то  и  другое.  В  полукруге  Б  более  осторожный   бизнесмен
обязательно будет держаться правее, ибо настроен  на  переход  в  зону  А.
Потому и продвижение его будет не столь стремительным, и  не  достичь  ему
тех высот, каких достигнет  его  соперник,  безоговорочно  взявший  влево.
Наиболее динамичны, вне сомнения, те слои общества, в которых честолюбие и
сумасбродство зашвыривает людей на периферию, поближе к линии окружности.
   Отмечаем далее: без крахов и экстремальных ситуаций движение вообще  бы
прекратилось. Если бы дворяне  не  проигрались  в  пух  и  прах,  в  среде
привилегированных группы А не нашлось бы места для честолюбивцев группы  А
или для привилегированных группы Б. На аристократа обрушилась  катастрофа,
ввергла его детей в пучины бедности - вот необходимое условие для чьего-то
успеха,  необходимый  трамплин  для  будущего   прыжка   его   собственных
отпрысков.
   Отсюда следует, что круг, по сути дела, не что  иное,  как  колесо.  От
приложения сил энергия возникает в центре, но наиболее эффективно эти силы
действуют ближе к линии окружности. Для максимальной эффективности  каждый
сектор, кроме нижнего, должен оказывать сопротивление, а чтобы вписаться в
него, надо заплатить вступительный взнос. Но делать преграду непреодолимой
тоже нельзя. Дверь нужна, иначе вся система  рухнет.  Очевидно  и  другое:
движение возрастает благодаря гулякам, повесам, весельчакам и глупцам.  Не
будь  на  земле  сумасбродства,  мотовства,  пристрастия  к  спиртному   и
женщинам, зона привилегий (А) была бы закрыта; а стоит закрыться  хотя  бы
одному сектору, прекращается все движение.  Если  такое  происходит,  силы
честолюбия накапливаются и в конце концов прорывают плотину.
   Когда преобладают противоположные условия  и  все  двери  распахнуты  -
входи не хочу, - силы могут действовать активно, но колесо будет крутиться
вхолостую.  Первый  шаг  к  потере  эффективной  мощности   -   чрезмерная
доступность образования, когда кто угодно может  и  школу  окончить,  и  в
колледж поступить. Дорога к повышению гладка и широка, но открыта  она  не
только  для  энергичных,  но  и  для   бездельников.   Теперь   заниматься
крючкотворством в промышленности могут  все,  но  высокую  зарплату  будут
получать те немногие, кто останется непосредственно в сфере  производства.
Чувство направления теряется, все машины начинают буксовать. По  сути,  на
любом направлении может подстерегать опасность. Когда именно возникает эта
опасность, определить трудно, но выдающиеся достижения  в  периоды  застоя
или хаоса - большая редкость.
   Зоны,  относящиеся  к  группам  А  и  Б,  в  Англии  четко   определены
географически. Чтобы показать их на карте, нужно  совместить  промышленную
революцию и гражданскую войну. Земли "круглоголовых" лежат  на  юге  и  на
востоке, захватив Ливерпуль, они раскололи территорию "кавалеров"  на  две
части - север и запад. Промышленная революция произошла главным образом на
территории "круглоголовых" и  кое-где  за  ее  пределами  -  во  владениях
методистской церкви. Эти карты не утратили своего значения и сейчас, и  мы
готовы это доказать.
   Если схему социальной структуры совместить с картой, получим  следующую
схему. Здесь Центральная линия (с юго-востоком наверху) соединяет Лондон и
Ливерпуль.   Если   точнее,   она   идет   от   Гастингса    до    причала
Мэд-Фрешфилд-Уорф, рассекая Лондон на Уэст-Энд и Сити, а  Парламент  -  на
палату общин и палату лордов.
   Центром всей системы - теперь это очевидно - является деревня Эджкот  в
Нортгемптоншире. В нижней  части  карты  разместился  ливерпульский  район
отчаяния,  он  разделился  между  отчаявшимися   (А)   из   Биркенхеда   и
отчаявшимися (Б) из Уоррингтона или Салфорда. Кембридж, разумеется, -  это
центр  честолюбивых  (Б),  а  Оксфорд,  где   гнездятся   частные   школы,
олицетворяет  честолюбие  группы  (А).  К  востоку  от  центральной  линии
отчаявшиеся (Б) из Манчестера или бывшие пассивные из Шеффилда могут,  при
некотором усилии, примкнуть к более честолюбивым графствам  Ноттингем  или
Лесестершир. То есть с охотничьего поля они могут попасть прямо в Кембридж
и ворваться в Лондон по Ливерпуль-стрит.
   Сколотив состояние, семья с таким  положением  может  выбиться  в  зону
привилегий (Б) в Норфолке или Кенте; или - еще лучше -  на  границе  между
Эссексом и  Саффолком.  Колчестер  же  (при  всей  его  привлекательности)
находится слишком далеко от Виндзорского замка [резиденция королей]. Когда
перед соблазном привилегий (А)  устоять  уже  решительно  невозможно,  эта
семья перебирается дальше на запад через  Найтсбридж  и  поселяется  около
Арунделя.
   Тем временем другие семьи из пассивного Шропшира или  Херфорда  выходят
маршем на Челтенхем. Окончив Оксфорд, некоторые  направляются  прямиком  в
Уайтхолл [здесь: правительство] либо на Портленд-Плейс [здесь: дипломаты].
Другие,  пройдя  курс  в  королевской  военной  академии  или  королевской
астрономической обсерватории, подаются в Олдершот, Кемберли или  Портсмут.
В конце концов они часто оказываются в самом центре зоны  привилегий  (А),
то есть, конечно же, в Беркшире; другие  военные  семьи  -  поверженные  -
оттеснены в район Глостера или Бристольского залива.
   Разумеется, без исключений не обойтись, но общие тенденции не  подлежат
сомнению. Армейские офицеры редко бывают родом из промышленного Ланкашира,
как едва ли встретишь миллионеров из  Херфорда,  Брекона  или  феодального
Дорсета. Пути к достижению успеха давно проторены и достаточно известны.
   Но так ли уж они неизменны, эти пути? Лейбористы в  открытую  заявляют,
что их цель - создать бесклассовое общество. Если таковое явится на  свет,
барьер  между  зоной  честолюбия  (Б)  и  зоной  привилегий   (Б)   станет
непреодолимым. Чтобы разбогатеть, надо будет свернуть горы,  но  богатство
не даст доступа к власти. Передвижение на более высоких уровнях из Б  в  А
будет более чем сбалансировано перемещением  из  А  в  Б.  Более  того,  с
исчезновением категории отчаявшихся зачахнет движение  и  в  нижней  части
схемы.
   И колесо,  лишившись  движущей  силы,  просто  остановится.  Социалисты
выразят удовлетворение таким состоянием дел - кругом тишь да гладь. Что ж,
покой и  безмятежность,  возможно,  и  восторжествуют,  но  все  указатели
давления в системе будут на нуле. И тогда премьер-министр от  лейбористов,
может быть, впервые переведет дух - наконец-то положение стабилизировалось
и находится под контролем.


   ЛОРДЫ И ЛАКЕИ

   В прекрасной книге "Управление и Макиавелли" (1967) мистер Энтони  Джей
напоминает  нам,  что  высшее  начальство  любой  крупной  организации   -
политической, промышленной, военной или религиозной  -  подразделяется  на
две категории: вельможи и придворные. В средние века  вельможи  были  куда
могущественнее своего короля - им присягали на верность  целые  провинции.
Власть короля над вельможами была весьма иллюзорной.  В  то  же  время  на
глазах у него находились знатоки своего дела, к которым  он  обращался  за
советом: священники, банкиры, судьи и генералы, они-то  и  составляли  его
окружение. Придворный был важен, потому что имел доступ к королю, и,  пока
состоял при дворе, важность его оставалась незыблемой. Вельможа был  важен
сам по себе - на своей  территории  он  располагал  реальной  властью,  но
доступ к королю имел  лишь  от  случая  к  случаю.  При  слабом  правлении
вельможи были всемогущи, король лишь пытался натравить их друг  на  друга.
При сильном правлении на ведущие позиции  выступали  придворные,  вельможи
уходили в тень. Не переходя на личности, можно сказать, что  поход  против
другого  королевства  -  еще  лучше  не  просто  поход,  а   крестовый   -
способствовал централизации власти,  а  при  угрозе  нападения  повышались
акции  вельмож,  что  правили  в  приграничных   районах.   Так   было   в
средневековье, так оно есть и сейчас.  На  смену  феодальным  королевствам
пришли промышленные синдикаты, но суть осталась прежней.  У  придворных  -
общий контроль над  производством,  рынками  сбыта,  рекламой,  финансами.
Вельможи правят на местах. Успех придворного  измеряется  благосклонностью
директора  центральной  фирмы,  успех  вельможи  определяется   процентным
отношением: каков выход продукции относительно капитальных  вложений?  Эти
непреложные законы управления столь же верны сегодня,  как  и  во  времена
норманнских завоеваний. Придворные всегда жаждали централизации - вельможи
всегда рвались к автономии. Конфликт между ними заложен в природе явлений,
и его не разрешить каким-нибудь внезапным проблеском нетленной истины.
   Если  современная  головная  контора  что  и  потеряла  в  сравнении  с
королевским  двором  средневековья,  так   это   существовавшую   издревле
должность  дурака  или  королевского  шута.  Именно  дурак   был   облечен
привилегией и обязанностью выдавать точку зрения, отличную от официальной,
но и не схожую с точкой зрения опальной группировки.  По  уму  королевский
шут как  минимум  не  уступал  другим  официальным  лицам  -  такова  была
традиция. Никто не требовал принимать его советы всерьез, но  и  обижаться
на него считалось дурным тоном.  Ведь  ему  за  то  и  платили,  чтобы  он
подпускал шпильки и говорил невпопад. Есть основания считать, что он делал
полезное дело, есть даже основания  подозревать,  что  он  был  бы  весьма
полезен и сейчас. Или психолог  на  производстве  -  это  его  современный
двойник? Мысль  об  официальном  и  узаконенном  дураке  по  крайней  мере
нуждается в изучении, без него не проколоть мыльные пузыри самодовольства!
Когда хор взаимного восхваления начинает  звучать  до  неприличия  громко,
кто-то должен оборвать эти  песнопения  окриком:  "Ерунда!  Хватит  ломать
комедию!" Конечно, выкрикнуть это можно и сейчас, да только не наживет  ли
себе смельчак ненароком врагов? Дурак же - не будем  об  этом  забывать  -
такой привилегией -  своего  рода  дипломатической  неприкосновенностью  -
обладал. Явно полезная должность - пока что абсолютно вакантная. Есть  еще
одна  -  параллельная  -  должность,   которая,   правда,   недавно   была
реанимирована: королевский исповедник. Эта фигура, всегда стоявшая в тени,
была  по  меньшей  мере  весьма  влиятельной.   Ныне   эту   роль   играет
психоаналитик,  именно  у  него  председатель  правления  директоров  ищет
духовного водительства.
   Итак, если не считать дурака, нынешнее учреждение крупного пошиба  мало
чем отличается от королевского двора, особенно в смысле общей установки на
централизацию.
   Стремление сосредоточить власть в одном месте всегда  было  свойственно
любой крупной организации. Отбрасывая в сторону  чьи-то  личные  интересы,
нельзя не отметить: у  централизации  есть  солидные  плюсы.  Идея  такая:
только из центра можно охватить всю картину целиком. А то что  получалось?
Когда защищали средневековую Британию, принц-епископ  Даремский  и  герцог
Нортумберлендский явно благоволили к Шотландии. На границе между Англией и
Уэльсом речь шла только об одном - об уэльских  мародерах.  Вельможи  пяти
портов явно помешались на  пиратстве  -  какой  уж  тут  кругозор!  Только
королевский двор мог сопоставить эти  столь  разные  сообщения  и  решить,
откуда грозит реальная опасность и грозит ли вообще. Решить  -  и  разумно
распределить ресурсы, прибегнуть к дипломатии там, где не  хватает  войск.
Решения,  принятые  наверху,  имеют  еще  одно  ценное  свойство   -   они
окончательны. Если всех этих  вельмож  созвать  вместе,  они  бы  выясняли
отношения  до  бесконечности,  скандалили,  обливали  друг  друга  грязью,
вызывали друг друга на смертный бой. А ситуация требовала четкого и ясного
приказа от графа-маршала, чтобы первые слова звучали (примерно)  так:  "По
распоряжению Его Величества...", а последние:  "Ни  шагу  назад!"  Решение
современного кабинета должно  иметь  схожий  эффект,  а  его  промышленный
эквивалент  -  письмо,  подписанное  председателем  правления  директоров.
Оценив  ситуацию  в  целом,  правление   решает:   закрыть   отделение   в
Бейзингстоке и расширить, завод в Ньюкасл-он-Тайне. Новый филиал  в  Йорке
будет контролировать работу всех производственных подразделений севера,  а
около  Кентербери  откроется  специальный   отдел   по   экспорту.   Планы
определены,  обсуждение  закончено.  За  два  года  надо  увеличить  объем
производства на 12,5% - такова цель. И ни шагу назад!
   Нимало  не  изменилась  с  течением  веков  и   реакция   на   окраинах
организации. Провинциальные лорды и ныне убеждены, что эти типы в  Лондоне
совсем свихнулись. Им там куда как просто отдавать  распоряжения,  они  же
штаны просидели в своих кабинетах и понятия не имеют, что у нас  делается!
Прислали план марша, а ведь кавалерии там не пройти! И где прикажете брать
фураж? А дорога, которую они выбрали, - да ее прошлой зимой так  развезло,
что теперь ее и нет вовсе! В общем, надо  знать,  что  и  с  чем  едят  на
местах, иначе толку не будет. А политическая ситуация?  Она  же  постоянно
меняется! Из вождей, которых нам велено захватить в плен, один перешел  на
нашу сторону, а другой приказал долго жить.
   Лорд  из  глубинки  не  выносит  кабинетного  стратега,  равно  как   и
управляющего отделением воротит от политики, которую проводит  центральный
аппарат фирмы. На рекламу, подобранную в Лондоне, в Данди никто и смотреть
не будет, а товары, которые хороши для  Челси,  в  Белфасте  захламят  все
склады. И чего ради планировать расширение завода N З? У  нас  и  на  этом
оборудовании работать некому! А еще выдумали производственное обучение,  с
курсами по инженерному делу и экономике. Да они  там  в  головной  конторе
просто не понимают, что желающих учиться в наших краях  днем  с  огнем  не
сыщешь! Вся эта писанина из Лондона - сплошной  бред.  Тоже  мне,  великие
профессора, приехали бы сюда и посмотрели своими глазами, что почем. А  то
мы их инструкциями (если честно) сыты по горло!
   Итак, вот вам две основные точки  зрения.  Причем  люди  на  местах  до
последнего времени пытались гнуть свою линию.  Центральное  правительство,
даже очень сильное, во все периоды истории не могло сделать свое правление
эффективным.  Способности  управлять,  может,  и  были,  да  вот  беда   -
письменные распоряжения шли  больно  долго.  А  когда  возникли  океанские
империи  (политические,  коммерческие),   линии   связи   растянулись   до
непомерной длины.  Полгода  письмо  идет  туда,  полгода  обратно,  а  тем
временем губернатор колонии знай себе правит по-своему.  Или,  скажем,  не
нравится ему приказ из центра, он идет на  хитрость:  мол,  не  все  ясно,
прошу разъяснить - и дело застопорилось на  год,  а  через  год,  глядишь,
поменяется  ситуация,  и  этот  приказ  будет  никому  не  нужен.   Веками
центральная администрация  боролась  с  этой  своенравнейшей  из  проблем,
требуя информации и отдавая распоряжения, но ощущение всегда  было  такое,
будто у тебя на поводке медуза. Ах, с какой неохотой имперским  правителям
и коммерческим директорам  приходилось  отдавать  вице-королевскую  власть
людям, которые, может, управляют и толково, а вот особой  преданностью  не
отличаются. И ведь ничего с ними не  сделаешь,  остается  только  стиснуть
зубы и терпеть. Попробуй-ка замени непослушного вельможу; далеко не каждый
Трумен  отважится  уволить  своего  Макартура.  И  до  недавних  времен  о
серьезном контроле из центра не могло быть и речи.
   Но примерно с 1870 года положение  стало  резко  меняться.  Последовала
череда открытий: телеграф,  дешевая  бумага  (для  размножения),  телефон,
пароход,  автомобиль.  Далее  -  телетайп,  радио,   самолет,   реактивный
двигатель. Внезапно центр каждой империи - политической или коммерческой -
получил возможность  насаждать  свою  власть.  К  королям,  президентам  и
директорам теперь стала стекаться полнейшая информация, они могли выдавать
ценнейшие инструкции и рассчитывать на нижайшее послушание, причем все это
в  течение  даже  не   дней,   а   часов.   Вице-короли   превратились   в
дипломатических представителей, послы - в посыльных, а  управляющие  стали
исполнительными директорами. К 1900-му, а тем более к 1950  году  вельможи
превратились в собственную тень, зато  сплошь  и  рядом  восходили  звезды
придворных. Словно для того, чтобы окончательно закрепить такое  положение
дел, головные конторы приобрели компьютер - эдакий магический кристалл,  в
котором вся организация видна как на ладони. "Свет мой, зеркальце,  скажи,
да всю правду доложи..." Сегодняшняя магия позволяет  получить  ответ,  не
успеешь моргнуть и глазом, а  следом  -  нужную  статистическую  выкладку.
Современный управляющий всегда на глазах у Самого, все его решения как  бы
освящены свыше. В любую минуту его могут вызвать на небеса с докладом -  а
ну, рассказывай,  как  правишь?  В  любой  момент  в  его  кабинете  может
появиться архангел и потребовать отчет. Похоже, сегодняшние вельможи сидят
на довольно коротком и прочном поводке.
   Централизация  нынче  в  моде,  каждое  новое  слияние  приближает  эту
тенденцию к абсолюту. Однако становится очевидным,  что  этот  процесс  не
лишен недостатков, которые центральные правители как-то не  предусмотрели.
Для управления нужна информация, и  первое  требование  центра  -  отчеты,
статистические данные, сведения о доходах, доклады. В результате  со  всех
краев  широко  раскинувшейся  империи  хлынули  бумажные  воды,  и  каждый
бурлящий ручеек норовит обернуться  полноводной  рекой.  Бумага  неизбежно
порождает бумагу, а статистические  отчеты  год  от  года  становятся  все
изощреннее. В конце концов головная контора начинает задыхаться от  обилия
информации, все отделы только тем и  занимаются,  что  распихивают  ее  по
ящичкам и папкам. Полы заставлены  стальными  картотечными  шкафчиками,  и
клерки тонут в море ссылок. Главному чародею потребовались факты, и ученик
чародея выпустил джинна из бутылки - факты  в  четырех  экземплярах  можно
черпать ведрами. Когда уж тут заглянуть в бумагу - только бы успеть сунуть
ее в нужную папку. Бурный поток информации захлестывает всех и вся,  никто
не знает, как выключить кран.  Если  чей-то  фамильный  кабинет  на  время
остался без хозяина, можно не сомневаться - через два года он будет  снизу
доверху забит  никому  не  нужной  перепиской.  Незадачливые  руководители
беспомощно барахтаются в бумажном водовороте и в  конце  концов  тонут,  а
другие если и могут чем похвастаться, то лишь тем, что все-таки удержались
на плаву.
   В спектре проблем с бумажным потоком  успешно  конкурирует  укороченный
рабочий  день.  Головные  конторы,  государственные   либо   промышленные,
тяготеют к большим городам, где жить нынче совсем тяжко. Начальство обычно
определяет свой статус мерой удаленности от центра и в основном  живет  за
городской чертой. Поднимаясь где-то с первыми петухами, они,  если  сильно
постараться, добираются до своих рабочих  мест  к  10:00.  Чтобы  к  19:00
попасть домой, им надо покинуть свой кабинет в  16:00.  Если  учесть,  что
обеденный  перерыв  тянется  с  12:00  до  14:00,  на  праведный  труд   у
руководителей остается четыре часа в  день.  Чем  больше  и  разветвленное
паутина, тем больше дел стекается в головную контору, а решать их некогда.
Вот и принимаются неверные решения, да  еще  с  опозданием,  а  неотложные
проблемы валятся в одну кучу с пустяковыми и запиваются  чаем.  На  первом
месте в смысле тщеты и бесплодности усилий стоит Вестминстерский дворец  -
английский парламент, - где от самого обилия дел образуется затор и всякое
движение   замирает.   В   Правительственных    департаментах    структура
ответственности  имеет  форму  пирамиды:  чтобы  принять  любое  серьезное
решение, принято обращаться на самый верх, а там ни  у  кого  нет  времени
вникнуть в суть дела. Такая иерархия работает  и  в  промышленности:  день
столь же короток, результат столь же невелик.  В  любой  крупной  головной
конторе сегодня пожинаются плоды сверхцентрализации, доведенной до полного
абсурда.
   Сосредоточение власти в центре, где скрещиваются все линии,  не  просто
создает хаос. Избыток этих  линий  вызывает  чувство  безысходности  и  на
периферии,  откуда  они  исходят.  По  идее  управляющего  директора  надо
выбирать из руководителей подразделений, потому что только на  руководящем
посту, на производстве, человека можно проверить по результатам его труда,
а когда он лишь консультирует и высказывает  мнения,  оценить  его  весьма
сложно. С другой стороны, попробуй прояви себя в дочернем отделении  фирмы
- ведь там только сортируют  почту  и  ждут  указаний  свыше.  В  итоге  -
моральные потери, руководители на местах уходят в отставку, а у  тех,  что
остаются, и со знаниями туговато, и опыта кот наплакал. А  коль  скоро  на
местах попросту нет руководителей с солидной  репутацией,  правление  ищет
нового Главного среди сотрудников головной конторы. Но  среди  начальников
отделов редко  сыщешь  идеального  кандидата  на  повышение.  Познания  их
ограниченны, а  ответственность  они  привыкли  с  кем-то  делить.  И  уж,
конечно, не им восстанавливать моральный климат в  отделениях  фирмы.  Все
последние годы они не руководили, а консультировали. Едва ли в  ком-то  из
этих стареющих кабинетных работников перед заходом солнца вдруг пробудится
жажда деятельности, запоздало вспыхнет созидающий огонь. Если не  привлечь
свежие и задорные силы со стороны, компанию может основательно затянуть  в
трясину. Сверхцентрализация ведет  к  катастрофе;  но  платить  по  счетам
придется все равно, и рано или поздно час расплаты наступит.
   Пока тяга к сверхцентрализации живет и здравствует, но кое-где она  уже
сталкивается с противодействием. В  крупнейших  американских  промышленных
группировках некоторые подразделения имеют право действовать на свой страх
и риск  -  во  всем,  кроме  разработки  генеральной  линии  и  финансовой
политики; что ж, есть  смысл  взять  эти  примеры  за  образец.  С  другой
стороны, наивно полагать, что некое  правило  позволит  всегда  определить
золотую середину между избыточным и недостаточным контролем.  Джон  Стюарт
Милл проводил в жизнь такую идею: информация должна быть централизованной,
а власть - рассредоточенной. В разумных пределах это правило полезно, но -
увы! - его нельзя считать формулой для любой организации в любой период ее
истории.  Положение  постоянно  меняется,  и  наше  выживание  зависит  от
скорости, с какой мы перераспределяем силы и проводим реорганизацию.  Если
и выводить общий  принцип,  я  бы  сформулировал  его  так:  централизация
нужнее, когда готовишь наступление, а если ждешь атаки противника,  власть
лучше рассредоточить.


   КНЯЖЕСТВА И ДЕРЖАВЫ

   Многонациональное государство - такая политическая  единица  выковалась
за долгие века европейской экспансии. Произошло это главным образом  из-за
войн. Франция объединилась, потому что боялась Англии,  Испания  -  потому
что боялась Ислама, Великобритания - Испании, а  Германия  -  Франции.  Во
времена агрессивных войн государство проявило  себя  крупнейшей  единицей,
которая  не  распадалась  из-за  различия  региональных   интересов.   Для
эффективного управления такое государство зачастую было слишком велико,  а
для экономики, наоборот, требовались  масштабы  покрупнее.  Сейчас  Европа
снова защищается от Азии, и распространенное мнение таково: нужна какая-то
реорганизация. Движение к объединению Европы - взять к примеру Европейское
экономическое сообщество - это  предвестник  возникновения  новой  Римской
империи со всеми преимуществами, какие несет  такое  объединение  -  целый
континент!  -  в  смысле  обороны,  свободной   торговли   и   внутреннего
спокойствия. Но при этом провинции логично требуют автономии. Ибо  меньшие
политические подразделения (Бавария, Нормандия, Шотландия) так  или  иначе
принесли в жертву идее прочного государства  свою  национальную  гордость.
Они отдали независимость, но  обезопасили  свои  границы  и,  более  того,
получили свой  кусок  от  общегосударственного  пирога.  В  пору  расцвета
Британской империи кусок этот был столь внушителен, что шотландцы были  не
прочь  (в   тот   момент)   считать   себя   британцами.   Они   гордились
принадлежностью к империи, которой тогда было чем похвастать, как  в  свое
время Испании, Австрии, Франции и Германии. Во второй половине  двадцатого
века многонациональному государству - увы! - почти нечего предложить своим
провинциям за их лояльность. Их никто не защитит, если  они  не  входят  в
альянс более крупный, не приходится рассчитывать и на трофеи. Конечно, кое
в чем такое государство полезно и сейчас, но во многом стало обузой -  оно
тормозит торговлю  на  густо  разветвленных  внутренних  границах,  тратит
впустую кучу времени из-за  сверхцентрализованного  управления.  Некоторые
государства действуют весьма эффективно - Финляндия, Дания или  Швеция,  -
но ведь они и сами размером с провинцию, а населяют их от четырех до  семи
миллионов человек. Если население превышает десять  миллионов,  совершенно
ясно, что нужна децентрализация, как в Голландии, где у  каждой  провинции
свой губернатор, или как в США. На этом фоне  разворачиваются  движения  в
Шотландии и Уэльсе, от  которых  так  просто  не  отмахнешься.  Мы  начали
понимать,   что   многонациональное    государство    с    населением    в
тридцать-пятьдесят миллионов человек безнадежно "не тянет", оно сводит  на
нет культуру провинций и стрижет под одну унылую гребенку всю общественную
жизнь.  Для  надежного  управления  нам  нужно  правительство   доступное,
экономное, обслуживающее зону, которая  объединена  общей  культурой  и  в
разумных пределах невелика.
   Итак, следствие объединения в Европе -  новое  стремление  провинций  к
автономии.  Оно  влечет  за  собой  два  колоссальных  преимущества  чисто
практического  свойства.  Во-первых,  набившие   оскомину   споры   насчет
социализма   можно   перенести   на   уровень   провинций.   Все   отрасли
промышленности можно национализировать в одном районе, а в другом  все  их
отдать частным предпринимателям. Исчезнет  надобность  обсуждать  проблемы
здравоохранения и жилищного строительства в Париже или Риме; зато  в  этих
городах высвободится время на  то,  чтобы  решать  проблемы  действительно
национального или интернационального свойства. Наша же  нынешняя  политика
такова: убить всякую инициативу на периферии и  не  оставить  времени  для
серьезных дел в центре. Парламент в Эдинбурге - по типу  североирландского
- позволит в  конечном  итоге  повернуть  этот  курс  на  сто  восемьдесят
градусов, и требование шотландцев создать его  вполне  справедливо.  Между
прочим, мы забываем: если уступить требованиям шотландцев  и  предоставить
им автономию, это наверняка ослабит напряжение в  Вестминстере.  Все,  что
будет сделано для Шотландии, в равной степени пойдет на пользу и Англии, и
всем Британским островам. Возможно, к  Англии  присоединится  и  Ирландия,
возникнет  федерация  более  свободного  типа;   такой   шаг   принес   бы
колоссальную  пользу  этим  двум  народам,  чьи  отношения  косы  и  камня
позволили  им  достичь  выдающихся  успехов  в  искусстве  руководить,   в
литературе и умении мыслить.
   Со скрипом, но дело сдвинулось с места - наши политики начали понимать,
что от децентрализации никуда не деться. Но какова их реакция?  Они  ведут
разговор о создании в Англии дюжины органов административной власти, чтобы
каждый  такой  орган  координировал  экономическую  деятельность   советов
графств   и   графств-городов   в   данном   районе.   Возникнет    эдакий
бюрократический запор, и сразу напрашиваются  три  возражения.  Во-первых,
такие регионы по размеру будут не то, что, скажем,  Дания  или  Шотландия.
Во-вторых, они никогда не были автономными, не имели своей программы - еще
минус. В-третьих, они совсем застопорят и без того хилое движение, возведя
еще  один  бюрократический  заслон  между  гражданами  и  законодательными
властями. В чем функции провинциального парламента? В том,  чтобы,  как  в
Белфасте, целиком и полностью заменить центральный парламент в  делах,  не
имеющих отношения к другим регионам. Строительство тоннеля под Ла-Маншем -
проблема международная, и вполне понятно, что обсуждают ее и в Париже, и в
Вестминстере. Организация единых средних школ (и их последующая отмена)  -
это вопрос местного значения, и решать его в Кардиффе  или  Эдинбурге.  Но
даже в бедламе никто не додумался предложить систему, по которой  политика
в области образования, согласованная в Эдинбурге, потом снова  обсуждалась
в Лондоне. Даже людям со средними умственными  способностями  должно  быть
ясно - на этом пути можно окончательно  свихнуться.  Наш  административный
аппарат и так раздут сверх всякой меры. Еще больше усложнить его -  причем
не бесплатно - будет равносильно самоубийству.
   Если говорить о децентрализации серьезно, вне сомнения, надо начинать с
единиц, уже существующих. Шотландия и Уэльс - это исторические территории,
сопоставимые  по  размеру  с  Австрией  и  Швейцарией,  потенциал  у  этих
провинций не меньше, чем у Дании и Норвегии. Если признать  их  автономию,
придется выделить в Англии регионы, примерно соответствующие  Шотландии  и
Уэльсу по размеру и по уровню местного патриотизма.  Любой  здравомыслящий
человек, прежде  чем  отважиться  на  такое  дробление,  самым  тщательным
образом изучит нужды, пристрастия и традиции каждого  региона.  Мы  видели
колониальные  "федерации"  в  Юго-Восточной  Азии,  Африке  и  Вест-Индии,
созданные для  удобства  управления,  но  без  учета  подлинных  интересов
населения; и все они благополучно распались, едва были созданы. Мы  должны
четко уяснить себе, даже если и  упускали  это  из  виду  в  прошлом:  при
создании  таких  групп  надо  учитывать  реальные  условия,  а  не  только
директивы свыше. Итак, к вопросу о районировании надо подходить с  большой
осторожностью. Возможно, первые предложения ни к чему не  приведут.  Тогда
для  начала  выдвинем  такую  идею:  поделить  Англию  на  шесть   крупных
территорий, каждая с населением от пяти до семи миллионов.  Чем  не  идея?
Дальше, отстаиваем следующую посылку:  границы  между  этими  территориями
должны  соответствовать  определенным   реальностям   -   историческим   и
современным. Если взять за основу эти принципы, задача  (по  крайней  мере
поначалу) будет не такой уж невыполнимой.
   В первом приближении Англию можно  поделить  вот  на  какие  княжества:
Малая Англия, Ланкастрия, Лондон, Мерсия, Нортумбрия и Уэссекс.  Но  сразу
же возникает добрый  десяток  вопросов.  Монмут  -  английский  город  или
уэльский? Куда тяготеет Чешир - к Ланкаширу или Шропширу? Корнуолл  -  это
часть Уэссекса, часть Уэльса или самостоятельная  территория,  как  Гернси
или Джерси? Много ли общего между Норфолком и Линкольнширом, между ними  и
Ратлендом? Куда отнести Глостершир - к Мерсии или Уэссексу? В  общем,  тут
есть о чем поспорить и что поизучать, но в целом каждая из выделенных  зон
- северо-восток, северо-запад, центральные графства, восток и юг  -  имеет
ядро для единения. Безусловно, кто-то скажет, что Уэссекс лучше  разделить
по линии между Сомерсетом и Уилтширом,  между  Хэмпширом  и  Дорсетом,  но
тогда западный кусок окажется недонаселенным, а  без  Корнуолла  -  совсем
маленьким. Пожалуй, есть смысл все южнее Темзы и Северна объединить в один
регион. На другом конце страны  Нортумбрия  в  своем  первоначальном  виде
опоясывала Пеннинские горы и включала  в  себя  Йоркшир  и  Ланкашир.  Сам
размер этого конгломерата мешает возродить его в чистом  виде,  не  говоря
уже о печальной памяти баталиях между Белой и Алой розами. Отсюда мысль об
усеченной Нортумбрии со столицей  в  Йорке  и  подрезанной  Ланкастрии  со
столицей  в  Манчестере.  Винчестер  можно  сделать   столицей   Уэссекса,
Питерборо - Малой Англии, а Бирмингем - Мерсии. Эти,  а  может,  и  другие
центры - посовременнее - вернут  своеобразие  каждой  из  этих  провинций,
Лондон  же  сохранит  свое  исключительное  положение,   но   одновременно
перестанет быть явлением  уникальным.  Смею  предположить,  что  на  такую
Британию и Ирландия не долго будет смотреть  искоса.  Если  сама  Ирландия
снова войдет в состав Британии, Британских Штатов,  централизованных  лишь
ограниченно, наберется девять, а славиться они будут  прежде  всего  своим
разнообразием.
   Если мы хотим, чтобы реорганизация эта преуспела, вывела  парламентский
поезд из тупика и положила конец бессмысленным пререканиям между левыми  и
правыми, надо  выполнить  одно  требование:  вся  подготовительная  работа
должна вестись в провинциях. Специалистов  по  планированию  хватает  и  в
английском правительстве, но в таком деле инициатива  должна  идти  снизу,
как в Шотландии и Уэльсе. Ответом на уэльский национализм будет английский
провинциализм, и он заставит наших соседей-кельтов  держаться  в  пределах
разумного, здравого и целесообразного. Стремления их  оправданны,  но  они
должны понимать: национализм островного,  изолированного  типа  безнадежно
устарел, а полная независимость больше не в моде. Ирландское  недовольство
Англией, когда-то вполне оправданное, привело к изоляции и породило  массу
нелепостей.  Повторять  эту  ошибку  не  рекомендуется  ни  одной  стране.
Ирландские школьники тратят до десяти часов в неделю  на  изучение  языка,
искусственно оживленного (чтобы не сказать изобретенного)  специально  для
того, чтобы досадить англичанам: сами ирландцы никогда не  будут  говорить
на этом языке и в конце концов его забудут.  Насаждать  еще  один  язык  в
условиях постепенно объединяющейся Европы, где языковые барьеры не сегодня
завтра рухнут, - это значит с самого начала ставить своих детей в  трудное
положение, а конкуренция и так очень высока. Шотландцы, как люди  деловые,
этой ошибки не совершат никогда, а вот за уэльсцев не поручусь.  Англичане
могут спасти их от ошибок экстремизма не убеждением, но  личным  примером.
Если у самых границ Уэльса возникнет Мерсия, уэльсцы поймут: им  не  нужна
автономия  больше  той,  на  какую  претендует  Мерсия  с  парламентом   в
Бирмингеме.


   ИГРА ПОД НАЗВАНИЕМ "МОНОПОЛИЯ"

   Если Британии и удастся эффективная  децентрализация,  все  равно  надо
сохранить государственный парламент в  Вестминстере,  где  две  крупнейшие
партии будут бороться за власть. Если это чередование отомрет и власть  на
веки вечные заберет  одна  партия  (как  в  Швеции),  нам,  скорее  всего,
придется составлять новую конституцию и перекраивать  жизнь  в  стране  на
новый лад. В этом тоже есть свои плюсы.  Раз  уж  мы  экспортировали  нашу
конституцию (или нечто отдаленно ее напоминающее) в несколько не  подающих
никаких надежд государств-сателлитов, мы по крайней  мере  позабавим  мир,
если в конце концов признаем, что конституция  эта  оказалась  непригодной
даже для Британии.
   Однако среди политиков мало отчаянных голов,  готовых  пойти  на  такое
признание  -  большинство  согласятся,  что  парламент  надо  сохранить  в
нынешнем виде. И тогда двум партиям придется играть в игру, схожую, скорее
всего, с крикетом; игру, в которой подача не  может  быть  в  твоих  руках
бесконечно. Это значит, что время от времени  к  власти  должно  приходить
лейбористское  правительство,  призванное  покорять   "командные   высоты"
промышленности,   должен   появляться   кабинет,    сориентированный    на
"существенное  расширение  общественной  собственности".   В   1963   году
Британский конгресс тред-юнионов проголосовал за национализацию  дорожного
транспорта, авиационной, сталелитейной и судостроительной  промышленности,
а также крупнейших электротехнических заводов. Путь к достижению этой цели
достаточно тернист, но задача остается, в итоге к двум миллионам,  занятым
в национализированных отраслях  промышленности,  прибавится  примерно  еще
один. Рано или поздно на  наших  глазах  возникнут  новые  государственные
монополии,  новые  отрасли   промышленности,   объединенные   под   эгидой
государства, прочие предприятия, на которых государственное влияние  будет
все более ощутимым.
   Коль скоро  эта  политика  общепризнана  и  по  крайней  мере  частично
воплощается  в  жизнь,  внесем  ясность  по  двум   вопросам.   Во-первых,
общественная собственность не означает общественный контроль.  Авиационную
или судостроительную отрасли промышленности можно реорганизовать и  купить
на наши деньги, но контролировать их мы не будем. Контролировать их  будет
премьер-министр,   вопросы   заработной   платы   он    согласовывает    с
соответствующими профсоюзами, в остальном же не отчитывается ни перед  кем
- разве что перед душами усопших Беатрис и Сиднея Уэбб. Он не отчитывается
перед парламентом, и мы вовсе не уверены, что министрам придется  (или  им
будет  предоставлена  честь)  информировать  палату  о  положении  дел   в
национализированных отраслях промышленности - разве что  в  самом  широком
смысле.  Во-вторых,  процесс  национализации  в  принципе  можно   считать
бесповоротным. Консерваторы робко попытались повернуть эту реку вспять - в
металлургии   и   автодорожных   грузовых   перевозках.   Но    чередовать
национализацию с денационализацией в этих и других отраслях промышленности
технически просто невозможно. Первый же вопрос: кто будет покупать  акции?
Если мы и впредь будем придерживаться двухпартийной системы, то  есть  две
существующие политические партии сохранятся в нынешнем виде,  все  отрасли
промышленности рано или поздно будут национализированы. Ибо именно к этому
стремится одна из партий, другая же не в силах этот процесс остановить или
повернуть  вспять.   Единственная   альтернатива   -   прекратить   всякие
эксперименты  в  области  демократии  и  признаться,  что  они  с  треском
провалились.  Но  прежде  чем  прибегнуть  к  столь  крайней  мере,  можно
испробовать еще кое-что.  Можем  ли  мы  аргументирование  показать  всему
народу - включая сторонников лейбористской партии,  -  что  национализация
зашла слишком далеко? Уверен, такая  попытка  возможна,  более  того,  она
может закончиться успехом, но при одном условии: мы  сражаемся  не  против
национализации как таковой, а против монополии в любой форме. Сейчас такой
век: компании поглощают друг друга,  вовсю  сливаются,  промышленные  силы
сосредоточиваются в мощные кулаки, а иногда (не всегда)  в  игру  вступает
американский капитал. Стоит ли требовать от сегодняшних бизнесменов, чтобы
они предали монополию хуле? Стоит ли предлагать промышленникам, чтобы  они
высказались в поддержку свободной торговли? Не слишком  ли  старомодно?  И
куда вообще этот спор нас заведет?
   Чтобы организовать торговлю и промышленность, в ходу были  и  есть  два
метода. Либо возникают монополии, либо разные фирмы свободно  конкурируют;
та и  другая  политика  имеет  свои  плюсы.  Начнем  с  монополий.  Первые
монополии  появились  в  престоловладении,   правосудии,   военном   деле,
геральдике,   религии,    почтовой    службе.    Покончить    с    частным
предпринимательством именно в этих сферах - так вопрос  не  стоял.  Вполне
могло случиться, что претендентов на корону было бы пруд пруди. Или  лорды
и пэры выстроили бы собственные суды, собственные виселицы и запустили  бы
свою судебную машину на полную мощность. Когда-то  за  место  под  солнцем
конкурировали Папы, а сейчас  конкурируют  телеграфные  компании.  Все  же
удалось договориться: если каждый будет вершить свой суд, это  приведет  к
неразберихе. Позже на свет появились монополии  по  торговле  с  Восточной
Индией, по торговле рабами и  многие  другие,  самые  разнообразные  -  от
изготовления селитры до развития Гудзонова залива. Почти все эти монополии
за их действия можно  было  привлечь  к  судебной  ответственности.  Но  с
приходом XVIII века народ взбунтовался против монополий - даешь  свободную
торговлю! Бунт этот, начавшись в Америке,  доплыл  до  берегов  Франции  и
Англии, и к середине XIX века монополии с солидным  стажем  были  в  своем
большинстве  запрещены.  Выжили  в  этой  резне  совсем  немногие,  скажем
геральдическая палата да компания "Гудзонов залив". Но  не  успели  старые
монополии исчезнуть, на их месте выросли новые: на строительстве  каналов,
шоссейных и железных  дорог;  с  самого  начала  их  контролировал  закон,
утвержденный в парламенте. Они задавали тон новому веку, влияли  на  него,
ибо судьба опять становилась к ним благосклонной; со времен железных дорог
судьба  так  и  благоволит  к  монополиям   -   сегодня   монополизированы
космические полеты и цифровые вычислительные  машины.  Есть  явления,  для
семейной фирмы слишком  громоздкие,  и  если  организация  расширяется  по
техническим причинам, обретает национальные масштабы, она в  конце  концов
превращается в монополию. В защиту такой монополии и  ей  подобных  всегда
был и есть один  сильный  аргумент  -  безопасность  людей.  Мы  открываем
монополию на корону, виселицу, артиллерию,  железную  дорогу  и  воздушную
линию,  объясняя  это  тем,  что  альтернативы  могут  быть  исключительно
опасными.  Такова  техническая  тенденция  нашего   века,   и   выдающимся
исключением  здесь  является  разве  что  повозка  без  лошади,  то   бишь
автомобиль, этот символ безудержного  индивидуализма;  но  сколько  же  он
несет  смертей!  Личная  свобода  неотделима  от  опасности.  И  дело   по
ограничению свободы есть дело по укреплению безопасности.
   Некоторые монополии в техническом,  финансовом  или  даже  эстетическом
отношениях  весьма  важны.  Но  против  большинства  монополий  есть   что
возразить, и основное возражение таково:  у  личности  должно  быть  право
выбора. Если бакалейщик будет грубить  своим  покупателям,  они  пойдут  в
другую лавку, и грубиян просто вылетит в трубу; значит, бакалейщики должны
быть вежливы - по крайней мере  более  вежливы,  чем  чиновники  на  бирже
труда. Именно защищая свободу личности, мы упразднили некоторые  монополии
в религии, образовании, политике  и  торговле.  Аргумент  за  монополию  в
религии был прост: разные доктрины могут привести  к  кровопролитию,  что,
кстати, случалось нередко. Но тенденция  такова,  что  любое  общественное
учреждение отстаивает собственные интересы и интересы своих членов. В этом
отношении  почти  нет  разницы  между  обществом  юристов   и   исполкомом
лейбористской  партии,  между   Британской   медицинской   ассоциацией   и
англиканской  церковью,  между  Уинчестерским   колледжем   и   Британским
конгрессом   тред-юнионов.   Учреждение   существует   для    собственного
удовольствия,  оно  держится  в  рамках  дозволенного  лишь  потому,   что
понимает: клиент может уйти в другое место. Когда же клиенту некуда  идти,
когда у него нет выбора, монополия процветает.
   Нередко монополия  возникает  как  следствие  продуманной  политики.  А
бывает и так: организация разрастается до оптимального размера в масштабах
государства, но все равно она слишком мала с  точки  зрения  экономической
выгоды. Впрочем, каково бы ни было их происхождение, монополии  существуют
и, объединившись в группу, могут легко подмять под  себя  экономику  любой
страны. Такая группа способна  создать  экономическое  государство  внутри
государства политического, у одних людей будут деньги, у других -  власть.
Такое положение, как мы видим на примере Малайзии, слишком  нестабильно  и
долго тянуться не может. Чтобы его стабилизировать, есть  два  пути:  либо
государство   завладевает   монополиями,   либо   монополии    завладевают
государством. За первый ратуют социалисты, за  второй  -  консерваторы.  К
примеру, такая монополия есть в металлургической промышленности, мы  можем
позволить Томасу и Болдуину руководить всей Британией,  выделив  для  этой
цели одного из своих директоров. Либо национализируем  Томаса  и  Болдуина
(что и было сделано), а семью Болдуина держим от  правительства  подальше.
Министры   лейбористской   партии    национализировали    металлургическую
промышленность, и теперь мы точно знаем, что из недр  компании  "Бирмингем
смолл армз" к нам не явится новый Чемберлен, уж  в  этом-то  смысле  можно
спать спокойно.
   Нас не устраивает  вариант  консерваторов,  потому  что  он  прекрасным
образом себя опорочил. Чемберлены могли править в Бирмингеме, но отпускать
их из муниципального совета  на  просторы  Даунинг-стрит  -  в  английское
правительство  -   было   катастрофической   ошибкой.   Итак,   рассмотрим
социалистический вариант - национализировать!  Уже  ясно,  что  он  вполне
обоснован логически. Встав перед дилеммой: разрешить Бирмингему править  в
Уайтхолле, или позволить Уайт-холлу управлять Бирмингемом, многие  из  нас
(после легкого колебания) отдадут предпочтение режиму Уайтхолла, как  чуть
меньшему из двух зол. А энтузиасты  национализации  настроены  куда  более
оптимистично - они видят в нем высшее благо, источник счастья и веселья. И
если в компании "Маркет снодборо гэс" жизнь была  унылой,  как  в  стоячем
болоте, день национализации словно открыл для  сотрудников  этой  компании
новую эру. Слесари и  монтеры  танцевали  вокруг  газометров  и  распевали
"тра-ля-ля". Домовладельцы изнемогали и продолжают изнемогать от нежнейшей
любви к министерству энергетики, какой, кажется, не было равных в  анналах
истории. С постылым  существованием,  с  осточертевшей  лямкой  покончено,
теперь все мы будем жить счастливо во веки веков. Возможно, на практике не
все окажется так безоблачно, но ведь мы говорим о теории. И даже люди, чей
энтузиазм не столь безудержен, в принципе согласны  -  национализированная
промышленность обеспечит лучшее обслуживание, позволит поднять заработки и
при этом все равно принесет прибыль.
   Какие у них основания верить в это? Ну, прежде всего  они  сошлются  на
учреждения, национализированные нами раньше и изрядно окрепшие с  тех  пор
благодаря соблюдению традиций: флот,  армия,  дипломатический  корпус  или
маячно-лоцманская  корпорация  "Тринити-хаус".  Припомнят  они  и   другие
монополии, которые  давно  служат  интересам  общества:  Английский  банк,
крупные больницы, Би-би-си и, если на то  пошло,  Марилебонский  крикетный
клуб. Далее, они сошлются на успехи (уж  какие  есть)  национализированных
железнодорожных  компаний  "Бритиш  рейлуэйз".  Национального   управления
угольной промышленности. Совета по электричеству  и  Комиссии  по  атомной
энергии. Они докажут, что у монополий много плюсов. Более того, они убедят
нас, что национализация и монополия не всегда идут рука об  руку.  Цитируя
мистера Гарольда Уилсона, "в защиту создания конкурентоспособных  заводов,
принадлежащих государству, можно сказать  многое".  Тем  не  менее  берусь
доказать обратное - вся эта аргументация ошибочна.
   Рассмотрим  прежде  всего   вопрос   традиций.   Почему   не   наделить
национализированные  отрасли  промышленности  всеми  славными  традициями,
какие есть у бригады почетного караула! Почему учителя начальных  школ  не
должны  столь  же  высоко  ценить   честь   мундира,   сколь   Королевская
конногвардейская артиллерия? Почему  сотрудники  Совета  по  электричеству
должны гордиться собой меньше, чем морские пехотинцы? Пока мы  знаем  лишь
то, что дело обстоит именно так.  Если  и  есть  одна  национализированная
монополия со старыми и славными традициями, то  это  Королевские  почтовые
линии.  Почтовое  ведомство  сочетает  в  себе  античность  с  королевским
покровительством,   многообразие    функций    с    пугающе    современным
оборудованием. Но почтальоны - как  показали  недавние  события  -  короне
преданы несколько меньше, чем собственным профсоюзам. Им даже охота знать,
что за почту они разносят, как и  докерам  охота  знать,  какой  товар  им
велено разгружать. А вот в боевых  подразделениях  такого  не  происходит.
Пилот  бомбардировщика  не  подвергает   сомнению   политику   насыщенного
бомбометания. Офицер охраны не обсуждает необходимость охранять Английский
банк. Он  просто  выполняет  приказы  старшего  по  званию.  Директора  же
почтового ведомства едва ли могут добиться такого повиновения, хотя власти
у них куда больше, чем, скажем, у любого  из  руководителей  Национального
управления угольной промышленности. Нет особых оснований предполагать, что
национализированные отрасли промышленности возьмут за  образец  порядок  в
армии или военной академии. Куда больше оснований опасаться,  что  люди  с
оружием  заинтересуются  примером  угольщиков.  Мы  уже   сталкивались   с
"забастовками" там, где меньше всего их ожидали.
   Сторонники    монополий    говорят:     видите,     как     преуспевают
национализированные отрасли промышленности? Но так ли уж они  преуспевают?
Шахты были переданы Национальному  управлению  угольной  промышленности  в
1947  году  и  лишь  в  1962  году  дали  небольшую  прибыль.   Британская
транспортная комиссия контролирует железные дороги и  прочие  транспортные
службы, национализированные в 1948 году, и с того самого времени стабильно
теряет деньги, причем потери 1962 года втрое превысили потери 1958-го. Нам
говорят: потери на национализированных предприятиях оправданны. Это,  мол,
все равно, что почта: она работает на общество, и к ней нельзя подходить с
теми же мерками,  что  к  коммерческому  предприятию.  Возможно,  подобная
логика не всем по вкусу, но, даже если с  ней  согласиться,  напрашивается
вывод: потери, необходимые для блага общества, имеют свой  предел.  Нельзя
до  бесконечности  уменьшать  число  предприятий,  облагаемых  налогом,  и
ежегодно  плодить  отрасли,  на  которые  будут  работать  все  остальные.
Поклонники национализации  могут  нам  напомнить,  что  первым  делом  под
национализацию попали предприятия, бывшие на грани банкротства. Это верно,
но  склонность   к   банкротству   проявляют   _все_   национализированные
предприятия. Да оно и не может быть  иначе,  ибо  чем  больше  предприятие
отождествляется с государством, тем меньше вероятность, что  ему  придется
экономить на заработной плате. Почему?  Потому  что  каждый  уволенный  за
ненадобностью -  избиратель.  Каждый  вновь  принятый  на  работу  -  тоже
избиратель.  Поэтому  каждая   партия,   стоящая   у   власти,   стремится
трудоустроить побольше людей. Она откладывает сокращение  штатов  -  пусть
этим занимается оппозиция,  когда  придет  ее  черед  возглавить  кабинет.
Выходит, при нашей системе  парламентского  правления  национализированные
предприятия имеют как бы хроническую тенденцию к банкротству. И  повернуть
эту тенденцию на сто восемьдесят градусов не так просто.
   Что сказать, наконец, о таком доводе:  национализированные  предприятия
создаются, чтобы составить конкуренцию предприятиям частным? Идея выглядит
привлекательной,  и  первым  делом  (ведь  мы   антимонополисты)   хочется
воскликнуть: "Хорошая  мысль!"  С  появлением  "Независимого  телевидения"
Би-би-си стала  работать  лучше,  никто  не  будет  это  отрицать.  Отсюда
следует, что и "Независимое телевидение",  появись  оно  на  свет  раньше,
стало бы работать лучше при появлении  такого  конкурента,  как  Би-би-си.
Если  государственные  организации  появляются  там,  где   есть   частные
монополии (например, в  кинопромышленности),  это  стимулирует  именно  ту
конкуренцию, какая нам нужна. В теории все привлекательно. А на  практике?
Прошлый опыт позволяет предположить - государство не будет (возможно,  оно
просто не в состоянии) вести честную игру. Классический пример  находим  в
топливной промышленности. Теперь известно, что даже консерваторы  ратовали
за высокую пошлину на нефть, имея в виду интересы Национального управления
угольной промышленности.  Однажды  об  этом  было  заявлено  вслух.  Чтобы
уравновесить этот шаг, правительство решило  слегка  придушить  наполовину
национализированный   сектор   кинопромышленности.   Но    откуда    столь
диаметрально противоположный подход? И  почему  в  обоих  случаях  принято
ошибочное решение? Объяснение, по  всей  видимости,  таково:  Национальное
управление угольной промышленности теперь часть государственной структуры,
и за эту структуру его многочисленные сотрудники  отдают  свои  голоса,  а
голос работников кино едва слышен. Но если вести  честную  игру  не  могут
даже  консерваторы,  чего  же  нам  ждать  от  социалистов,  которым  идея
конкуренции никогда не была дорога и свята? Наверное, честная  конкуренция
между государственными и частными предприятиями в конце концов приведет  к
созданию  монополии  -  как  ни  крути.  Правительство,  как   и   частный
предприниматель, стоит на страже своих интересов - голоса избирателей! - и
доверять ему должность рефери не стоит.
   Выходит, во всех случаях аргументы в пользу монополий серьезной критики
не выдерживают. А ведь есть аргументы и против монополий. Некоторые  столь
очевидны, что о них и говорить не стоит, но  три  мы  упомянем,  ибо  они,
пожалуй,  не  так  бросаются  в  глаза.   Во-первых,   национализированная
монополия вечно стоит перед дилеммой, что она такое: служба  общественного
пользования  или  коммерческое  предприятие?  Является   ли   она   частью
государства или все же стоит особняком? Сделайте ее частью государства - и
скоро она начнет  терпеть  убытки.  Если  правительство  станет  увольнять
государственных служащих, это ему  дорого  обойдется,  оно  начнет  терять
голоса избирателей. А вот купить их оно может - равномерным распределением
рабочих мест и даже синекур, что случается нередко.
   Теперь  предположим,   что   за   основу   взята   обратная   политика.
Железнодорожная компания "Бритиш рейл" не имеет под  собой  ничего,  кроме
собственных  колес.  Национальное   управление   угольной   промышленности
конкурирует с частными фирмами  по  добыче  нефти  -  и  даже  с  фирмами,
импортирующими уголь. Первый результат: не останется даже  намека  на  то,
что государство контролирует общественную собственность. А как может  быть
иначе? Парламент может  начертать  железным  дорогам  программу  действий;
министр может назначить величины грузовых тарифов, стоимость  пассажирских
перевозок... но при одном условии  -  потери  возможны,  а  скорее  всего,
неизбежны. Велеть директорам делать то, делать се  и  при  этом  извлекать
прибыль - на это министр рассчитывать  не  может.  Если  мы  хотим,  чтобы
организация как минимум ничего не теряла, а то и приносила  хоть  какой-то
доход, директорам надо развязать руки.
   По сути, наша форма представительного правительства такова, что  вопрос
этот  быстро  не  решить.  Форма  эта  предлагает  нам  два  конкурирующих
политических  курса.   Консерваторы   считают,   что   национализированная
промышленность должна  завоевывать  себе  право  на  жизнь  деньгами,  как
минимум не быть убыточной, а если надо,  давать  серьезный  бой  свободным
предпринимателям.  Социалисты  же  утверждают,   что   национализированные
предприятия имеют право на потери, а возникающий при этом дефицит не имеет
большого значения. В конце концов политика социалистов возьмет  верх.  Уже
берет,  и  потери  год  от  года   становятся   все   ощутимее.   Субсидии
национализированным предприятиям - в числе прочих  катаклизмов  -  изрядно
пошатнули всю нашу экономику.
   Монополии - национализированной или нет - присущ еще  один  недостаток.
Дело в том, что большой организации  приходится  терпеть  массу  неудобств
из-за одного своего  размера.  Возьмем  для  примера  одно  из  крупнейших
слияний нашего времени, приведшее к созданию министерства обороны.  У  нас
было три национализированные службы, которые прямо боролись  за  власть  и
деньги и косвенно - за  дело.  Тогдашнее  правительство  решило  пойти  на
слияние,  имитируя  Пентагон;  кстати  говоря,  в  Пентагоне   аналогичный
эксперимент с треском провалился. Расходы на управление  солидно  возросли
уже в первый год. Мы испытываем очевидную и безотлагательную потребность в
пехоте, но мы имели глупость расформировать славные  полки  с  героической
историей, и сейчас нам их очень недостает.  Теперь  вместо  штыков  у  нас
чиновники и системы хранения документов, кочующие из  кабинета  в  кабинет
справки  и  затяжные  чаепития.   Перед   лицом   бесчисленных   и   легко
предсказуемых чрезвычайных обстоятельств мы приняли удивительное решение -
создать гигантский штаб и управлять из него войсками, которых у нас больше
нет, и крейсерами, которые некем укомплектовать. Кризис-другой -  и  толпе
истеричных  бунтарей  будет  противостоять  наш  последний  стратегический
резерв (может быть, лейб-гвардейцы).
   Впрочем,  размер  не  главное  -  монополии  не  сочетаются  с   формой
представительного правительства, какое мы создали  и  пытаемся  сохранить.
Отождествляясь с государством, монополии превращаются в орудие официальной
политики, и в один прекрасный  день  выясняется:  большинство  избирателей
работают непосредственно на  государство.  А  это  меняет  всю  природу  и
государства, и общества. Это,  по  сути  дела,  означает:  государственные
служащие будут голосовать за себя, за то, чтобы их как можно дольше  никто
не трогал. И тогда выбор невелик: либо диктатура, либо полный крах.


   ПОВЕЛИТЕЛЬНОЕ НАКЛОНЕНИЕ

   Наши представления о власти проистекают из поклонения отцам, это  легко
доказать: посмотрите, как мы почти во всех языках называем  наши  святыни.
Молодые довольно долго пребывают в зависимости от родителей - так заведено
у людей. Отец для нас так много лет -  главный  защитник  и  учитель,  что
подчинение  ему  становится  привычным;  вырабатывается  из  поколения   в
поколение уважительное отношение к старшинству как  к  таковому.  Подобную
почтительность к отцу семейства традиционно выказывает и мать. Впрочем, ее
отношения с отцом куда сложнее, ибо в выживании родовой общины или племени
женщины играют более важную роль, чем мужчины. В общем же, отец  властвует
над всей группой, и чувство  подчиненности  у  детей  прочно  основано  на
здравом смысле и традициях. Их отношение к власти включает в себя три ярко
выраженных элемента: восхищение отцовской мудростью и мастерством;  любовь
к тому, кто как минимум помогает ребенку выжить,  и  боязнь  наказания  за
непослушание. Из этих трех элементов и складывается  ощущение  надежности.
Особенно важен элемент страха, ибо, если ребенок не боится отца, ему  вряд
ли придет в голову, что его отца боится кто-то другой. А какой  же  защиты
ждать от человека, которого никто не боится?
   По  мере  разрастания  общества  идея  отцовства  перерастает  в   идею
царствования. Издревле человечество знало монархию двух типов: подвижную и
статичную. Глава племени скотоводов, вечно кочующих с места  на  место,  -
это  настоящий  вожак,  он  определяет  маршрут,  назначает  день  похода,
выбирает место для стоянки. Правитель в среде землевладельцев - это скорее
священник, когда надо он обращается к богам с ходатайством о ярком солнце,
когда надо - о дожде. В мире и сейчас есть место для власти того и другого
типа. В годы второй мировой войны лорд Монтгомери  являл  собой  лидера  в
зоне боевых действий, а лорда Аланбрука вообще редко кто видел, но  власть
его  ощущалась  за  многочисленными  дверьми  Министерства  обороны.  Один
требовался для прямого, непосредственного руководства, другой  сражался  с
вышестоящими ведомствами, чтобы укрепить  наличный  состав  армии.  Власть
обоих  типов  -  примерно  одного  происхождения   и   в   обоих   случаях
подразумевает сочетание репутации и силы. Если репутация  утеряна,  вскоре
испаряется и сила. А если нет силы, то и никакая репутация не  выживет.  В
мире полно звучных титулов, полностью утративших свое  значение.  Впрочем,
так было всегда. Новыми можно считать лишь  наши  нынешние  сомнения  -  а
способна ли выжить сама власть?
   Власть  дала  трещину  после  женской  революции,  которая  началась  в
Британии и США  где-то  в  начале  двадцатого  столетия.  Юбки  обернулись
брюками, женщины пошли  учиться  в  колледжи,  получили  право  голоса,  и
казалось, что различия между полами по всем направлениям будут  сведены  к
минимуму. Но революция закончилась компромиссом и сумятицей. Получив право
на равенство в сферах, где испокон веков они подчинялись мужчинам, женщины
продолжали  главенствовать  и  там,  где  главенствовали  всегда.  И  если
джентльмен  перестал  быть  джентльменом,  то  дама  осталась   дамой,   в
результате (особенно в  США)  мужья  сдали  свои  позиции.  Была  утрачена
почтительность жены к мужу, та мудрость, которая  заставляла  ее  публично
признавать за мужчиной право на  окончательное  решение,  хотя  часто  это
решение жена нашептывала мужу заранее. Современные жены почти  не  владеют
этим искусством - внешне подчиняться, но играть при этом первую скрипку.
   Как  следствие  этой  перемены  во  взаимоотношениях  женщина  утратила
контроль над детьми.  В  викторианские  времена  мать,  чтобы  утихомирить
детей, прибегала к авторитету отца; этот авторитет  был  незыблемым,  жена
пестовала его, относясь к мужу с  нарочитой  почтительностью.  Современная
женщина пытается воздействовать на детей убеждением, а значит, необходимая
им надежность отсутствует с самого начала. В конце концов женщина начинает
тешить  себя  мыслью,  что  ребенка,  не  привыкшего  к  дисциплине  дома,
дисциплинирует школа. Но и эти надежды остаются лишь надеждами, потому что
приучать человека к послушанию  нужно  до  пятилетнего,  а  еще  лучше  до
трехлетнего возраста. У школ в этом смысле возможности  минимальные,  а  у
университетов они попросту равны нулю. В результате и  в  обществе,  и  на
производстве нам приходится учреждать какую-то  власть,  чтобы  держать  в
узде молодых людей, которых никто и  никогда  не  приучал  к  элементарной
дисциплине. Задача эта непростая,  и  мы  когда-нибудь  поймем,  что  наше
поражение неизбежно.
   Это ощущение безысходности заставляет задуматься: кто должен  принимать
решения - один человек или группа? Нужна ли нам вообще дисциплина?  Может,
лучше все вопросы решать большинством голосов? Так ли мы уверены, что люди
старшего возраста мудрее молодежи?
   Нынче модно считаться с мнением  молодежи,  советоваться  с  теми,  чья
карьера едва началась. Не дай бог, кто-нибудь подумает, что  мы  суровы  и
деспотичны! Следует также  помнить,  что  нынче  технический  прогресс  не
учитывает старшинство. Раньше методика принципиально менялась примерно раз
в тридцать лет. Новое поколение училось у предыдущего, вносило свой  вклад
и знало,  что  еще  лет  десять  оно  будет  хранителем  высших  знаний  и
ценнейшего опыта. Теперь перемены происходят куда чаще,  в  рамках  одного
десятилетия,  посему  ценность   опыта   оказывается   под   вопросом.   И
"старшинство" порой означает лишь утрату связей с  современностью,  потерю
контакта с реальной жизнью. Ведь именно молодые окончили курсы по работе с
компьютерами, а нынешние директора, вполне возможно,  даже  не  знакомы  с
компьютерным  языком.  Более  того,   есть   опасения,   что   современные
специалисты вообще не способны подчиняться - в какой бы то ни было  форме.
Они живут в своем электронном мире и им просто не о чем говорить с людьми,
не получившими специального технического образования. Многие считают: было
время, когда требовалась твердая рука руководителя, но  сейчас  это  время
прошло. В сегодняшнем мире, утверждают они, нет места царствованию.
   Может, в этом и есть рациональное зерно, но  такая  постановка  вопроса
приемлема лишь в условиях экономического бума и частного рынка. А  если  в
экономике что-то пошло наперекосяк? Заговорим  ли  мы  тогда  о  групповых
решениях? Одно нужно твердо помнить: во-первых  -  и  в  самых  главных  -
наличие власти создает ощущение надежности. Вахтенный моряк спит на нижней
палубе, потому что знает: офицер на мостике бодрствует и в случае чего  не
подведет. Этому моряку не спалось бы так сладко, думай  он,  что  если  их
судно столкнется с другим, созовут специальную комиссию,  которая,  прежде
чем принять  решение,  будет  выслушивать  подробные  отчеты  всех  членов
команды. Солдат в боевом  подразделении  спит  крепким  сном,  потому  что
уверен: часовые выставлены, и начальник караула обходит посты. То же  и  в
промышленности.  Завод  работает  надежно,  если  принят  целый  ряд   мер
предосторожности и владелец уверен,  что  администрация  проследит  за  их
соблюдением. Без необходимой меры  власти  на  железнодорожной  ветке  или
угольной шахте недолго  и  до  большой  беды.  Другие  предприятия  меньше
подвержены  риску,  им  угрожает  скорее  не  физическая,   а   финансовая
опасность, но это не значит, что риска нет вовсе или что он не может резко
возрасти. Но где же за одну минуту взять то, от чего мы  давно  отказались
за ненадобностью?
   Многие считают, что умение руководить - это качество,  которое  человек
получает при рождении или не получает вовсе. Посылка  эта  ложная,  потому
что руководителем можно стать, искусству руководить можно  научиться.  Это
открытие сделано во время войны, и достигнутые  результаты  удивляют  даже
тех, кто обучает этой науке. Когда перед  солдатом  встает  выбор  -  идти
направо или налево, - он быстро понимает, что любое  решение  будет  лучше
бесконечных сомнений  и  шараханий  из  стороны  в  сторону.  Если  он  не
колеблясь выбирает направление, его шансы на  успех  составляют  пятьдесят
процентов,  а  оставаясь  на  месте,   он   проиграет   почти   наверняка.
Отталкиваясь  от  этой  посылки,  потенциальный  лидер   скоро   усваивает
необходимость быстро принимать решения. Теперь дело сводится к тому, чтобы
его действия основывались на здравом смысле. Если решена и  эта  проблема,
будущему лидеру надо научиться  пользоваться  своей  властью,  сделать  ее
убедительной и приемлемой. На сей счет есть своя техника, и сейчас  мы  со
знанием дела ее опишем. Секреты умения руководить каждое поколение  должно
открывать для себя заново, но сами по себе эти секреты достаточно  просты.
Настоящий  лидер  должен  обладать  шестью  основными  качествами,  причем
качества эти можно либо приобрести, либо развить в себе, сочетая теорию  с
практикой.
   Первый  необходимый  элемент  -  воображение.  Если  предстоит   что-то
создать, построить, переместить или  реорганизовать,  руководитель  должен
четко представлять себе конечный результат. Такая картина,  созданная  его
фантазией, являет собой совокупность элементов, виденных им в другом месте
и по другому поводу, но сейчас преобразованных в новом контексте. Встав на
мостик нового, еще  не  укомплектованного  людьми  судна,  капитан  должен
видеть, что именно он хочет провести в жизнь, чего хочет добиться. Отбирая
лучшее из своего прошлого опыта, он создает в  воображении  единое  целое.
Возможно, реальность не будет иметь с этим ничего общего,  но  по  крайней
мере  сначала  наш  руководитель  знал,  чего  он  хочет.  Таким  образом,
воображение  необходимо,  оно  для  руководителя  важнее  всего,  ибо  без
воображения он будет блуждать в тумане.
   Второй элемент - знание. Без  него  не  спланировать  маршрут,  который
приведет к  цели.  Именно  знание  дает  лидеру  необходимую  уверенность;
ощущение того, что он  знает,  о  чем  говорит.  В  мире  полно  профанов,
занимающих ответственные посты, иногда  это  объясняется  слишком  быстрым
продвижением по службе, иногда просто отсутствием  мозгов.  Могут  ли  они
завоевать уважение технически грамотных и компетентных  специалистов?  Как
правило, нет. Они сознают уязвимость, непрочность своего положения. За эту
свою слабость они отыгрываются на подчиненных придирками, срывают  на  них
зло, кричат и оскорбляют. Можно возразить, что виной тому плохое  усвоение
пищи или сварливая жена. Однако наш вельможный грубиян имеет свою причину,
это  непреложный  факт.  Он  знает,  что  в  его  ведомстве  будут   часто
совершаться ошибки - как было везде, где он управлял, -  и  заранее  хочет
доказать, что виноваты в них другие. Все младшие по службе  -  разгильдяи,
бездельники,  тупицы  и  не  болеют  за   дело.   Работники   его   уровня
некомпетентны, завистливы, суют нос не в свое дело  и  дальше  этого  носа
ничего не видят. Его начальники, увы,  не  способны  оценить  человека  по
достоинству. Стоит ли удивляться, что документы теряются, письма  остаются
неотправленными, сроки нарушаются, а указания никто не  спешит  выполнять?
Бог - свидетель, он сделал все, что в его силах, но и он не может  поспеть
всюду, а доверять нельзя  ну  просто  никому.  В  основе  некомпетентности
подобного рода часто (хотя не  всегда)  лежит  невежество.  Такой  человек
буквально не ведает, что творит.
   Итак, важность знаний неоспорима. То  же  можно  сказать  и  о  третьем
элементе - умении. Это слово  нуждается  в  определении,  ибо  надо  четко
разграничить понятия "умение" и "мастерство". Мастер легко делает то,  что
другим дается тяжелым трудом. Он играет на виолончели,  выбивает  сотню  в
крикете. Но когда человек выходит за пределы  собственных  способностей  и
организует работу других - например,  дирижируя  оркестром  или  становясь
капитаном  футбольной  команды,  -  ему  требуется  умение.   Его   личное
мастерство (которое должно быть выдающимся) отходит на  второй  план,  тут
важнее  его   умение   руководить   другими.   Человек   умелый   способен
контролировать положение. Каждый под его началом получает задание точно по
своим возможностям, каждый точно знает, что ему надлежит делать. У  такого
руководителя всегда порядок и на фабрике, и в собственном кабинете, он  не
расходует впустую ни время, ни деньги, ни усилия. Но прежде  всего  умелый
руководитель отмечен печатью артистичности,  у  него  есть  стиль.  Хорошо
организовать дело - это,  в  конце  концов,  упражнение  в  эстетике;  при
наличном материале распределить усилия так, чтобы никто не перерабатывал и
никто  не  бездельничал.  Организация  бурлит,  но  в  ее  центре  -  зона
спокойствия, где работает самый умелый  из  всех,  работает  безо  всякого
раздражения или паники.
   Время от времени в мире появляется  человек  исключительно  умелый  или
одаренный, наделенный к тому же даром предвидения. Это гений,  для  нашего
мира - большая редкость. И все  же,  чем  больше  мы  будем  взращивать  и
готовить людей умелых, тем вероятнее, что кто-то из них окажется личностью
исключительной. А чем больше будет людей с выдающимся умением  руководить,
тем вероятнее, что у одного из них  окажется  и  дар  предвидения.  Умения
вполне  достаточно,  если  иметь  в  виду  обычные  цели,  но  иногда  мир
предлагает поле деятельности и для гения. К сожалению, в нужном месте и  в
нужное время гений,  как  правило,  не  появляется.  Наверное,  нам  нужна
система  для  размещения  наличной  толики  гениальности  на   земле.   Но
разработать такую систему под силу только гению.
   Следующее необходимое (для руководителя) качество - решительность.  Это
не просто суровая решимость добиться успеха. Качество это делится  на  три
элемента. Первый  и  главный  из  них  -  понимание  того,  что  выполнить
поставленную задачу людям под силу. Генерал, который снарядил, обучил свои
войска (в достаточном количестве)  и  привел  их,  хорошо  вооруженных,  к
нужному месту в нужное время, знает - победа возможна. К этому знанию он -
при достаточной решимости - добавляет веру в успех: то, что можно сделать,
будет сделано. Наконец, ему необходимы ресурсы, чтобы заразить своей верой
окружающих. Он должен так описать поставленную задачу, чтобы тотчас зажечь
сердца. В свете его описания жертвы должны  казаться  пустяком,  возможные
потери  -  мелочью.  В  его  спокойной  убежденности  подчиненные  черпают
вдохновение. К  врагам  на  войне  или  конкурентам  на  производстве  его
сторонники испытывают нечто вроде чувства жалости. Неужели эти  несчастные
сами не понимают, что их усилия тщетны, что судьба уже  занесла  над  ними
карающий меч? У них нет шансов  на  спасение:  их  перехитрят,  обойдут  с
фланга и разгромят, они будут сметены, подавлены, растоптаны.
   Следующий  фактор  -  беспощадность  -  нынешнее  поколение  не  всегда
принимает с готовностью:  многие  этому  качеству  предпочитают  диплом  в
области промышленной психологии. Опыт показывает, что подлинный  лидер  не
знает жалости к разгильдяям, бездельникам и тем, кто не болеет за дело.  В
противном случае все бремя работы падает  на  плечи  усердных  работяг.  В
организации, где служат люди, от  которых  пользы  как  от  козла  молока,
остальные быстро теряют чувство локтя. Без  элемента  страха  нет  власти,
руководитель должен  быть  окружен  этим  ореолом.  Есть  лидеры,  которых
обожают и которыми восхищаются, но это вовсе не значит,  что  им  неведома
беспощадность. Когда в их  авторитете  уже  никто  не  сомневается,  нужда
внушать страх не столь  сильна,  но,  как  правило,  в  их  предшествующей
карьере беспощадность играла не последнюю роль. И утверждать, что  она  не
нужна, - большая ошибка.
   Последний фактор - привлекательность. То есть  привлекательность  не  в
обычном смысле, ибо это качество нам не подвластно. Но лидер  должен  быть
магнитом, центральной фигурой,  к  которой  притягиваются  все  остальные.
Магнетизм в этом смысле зависит  прежде  всего  от  частоты  появления  на
публике. Есть (как мы уже видели) тип власти, которую  можно  осуществлять
за закрытыми дверями, но  это  не  лидерство.  В  зоне  активных  действий
истинный лидер всегда на переднем плане,  возникает  впечатление,  что  он
одновременно находится всюду. Он становится своего рода легендой; про него
рассказывают анекдоты, правдивые или лживые - неважно; это личность.  Один
из довольно простых способов произвести  впечатление  -  не  появиться  на
мероприятии, на котором тебя ждут. Одного этого  достаточно,  чтобы  пошли
слухи о каком-то сверхважном и неотложном деле, его задержавшем. С  другой
стороны, такой лидер появляется, когда его никто не ждет, вновь  возбуждая
разговоры: вот, мол, для кого-то это пустяк, а он интересуется.  Этот  дар
будить  любопытство  к  собственной  персоне  лидер  всегда   сочетает   с
нежеланием говорить о себе. Его явно интересуют другие:  он  расспрашивает
людей, подбивает их на разговор, запоминает то,  что  считает  важным.  Он
никогда не уходит со встречи, пока  мысленно  не  заполнит  мини-досье  на
каждого присутствующего - поможет при следующей встрече.  Нельзя  сказать,
что интерес к  чужим  делам  у  него  напускной,  но  он  предпочитает  не
говорить, а слушать. Важность  этого  человека  окружающим  доказывать  не
приходится.
   Но если согласиться, что умение руководить -  это  искусство,  которому
можно научиться, примем и другую посылку: чем раньше мы  начнем  постигать
эту науку, тем лучше. Сочетать опыт с молодостью - эта задача в мире людей
никогда не решалась легко, а ведь будущему лидеру  надо  дать  возможность
реализовать  себя.  Но  что  происходит  сегодня?  Мы   до   бесконечности
растягиваем  срок  обучения,  требуя   все   более   высокой   технической
квалификации, пока не оказывается, что наш  будущий  руководитель  вот-вот
перейдет в  категорию,  именуемую  "средний  возраст".  Двадцать  лет  под
чьим-то началом - и шанс стать хорошим руководителем упущен навсегда.


   БОРОДЫ И ВАРВАРЫ

   Возвращаются ли бороды? Похоже, что так. В разных  краях  сейчас  полно
молодых людей, отложивших бритвы в сторону. Оглянитесь вокруг -  тенденция
к зарастанию налицо. Если она будет продолжаться, то исключение  обернется
правилом.  Что  же  означает  подобная  мода?  Что  она  символизирует   -
безразличие или мужское начало?
   С первого взгляда шараханья  моды  в  смысле  растительности  на  лицах
мужчин - это  сплошная  сумятица,  приливы  и  отливы,  с  виду  не  более
логичные, чем колыхание подола платья.  Но  достаточно  вспомнить  историю
одежды, чтобы убедиться: мода  может  быть  -  и  часто  бывает  -  весьма
многозначительной. Турнюр, что в прошлом веке надевался под платье, -  это
вам не только мода, но и психология; то же  можно  сказать  и  о  бородах.
Бороды носили самые примитивные народы, их не обходили вниманием и  многие
древние монархии. Почти везде борода была символом  зрелости,  мудрости  и
груза лет,  она  позволяла  отличить  племенных  старейшин  от  безбородой
молодежи. Первыми против этой традиции  восстали  греки,  высоко  ценившие
молодость, живость, форму. Мода эта со временем стала правилом,  Александр
Великий уже в дисциплинарном порядке велел всем македонцам  брить  бороды.
Причину он выставил вот какую: во время боя за бороду тебя может  схватить
противник.  Но  истинный  мотив  был  другой:  вождь,  конечно  же,  хотел
подчеркнуть особый характер цивилизации,  которую  он  представлял.  Пусть
себе носят бороды на востоке - европейцам же такое не пристало. Именно эта
традиция перешла к Римской республике, еще более укрепив  ее  репутацию  в
период наивысшего расцвета.
   Но какой за всем этим крылся  смысл?  Почему  этому  придавалось  такое
значение? А вот почему - наличие или отсутствие бороды выражало  отношение
к власти. Во времена древних монархий патриарх в мантии и при  бороде  был
само достоинство, хотя мантия вполне могла скрывать физическую  немощь,  а
под бородой легко прятался слабый подбородок. Не то бюст римского сенатора
-  лицо  полностью  открыто,  никаких  секретов.  А  статуя,  показывающая
Александра совершенно обнаженным? Власть, по восточной традиции  окутанная
саваном тайны, уединенности, в мире эллинов  приобрела  иные  очертания  -
сильный характер и мужская доблесть выставлялись напоказ.  О  личности  мы
обычно судим по глазам, рту и рукам.  Бородатый  и  густобровый  пророк  с
руками, упрятанными в  рукава,  вполне  возможно  (с  первого  взгляда  не
определишь),  не  блещет  ни  умом,  ни  юмором,   ни   силой.   В   более
демократическом обществе дело обстоит иначе - избиратели имеют возможность
увидеть и услышать кандидата на руководящий пост, убедиться в том,  что  у
него волевой раздвоенный подбородок, складки вокруг рта,  выдающие  злодея
или упрямца, чуть заметны признаки угасания или слабости.
   Вместе с эпохой средневековья пришли бородатые варвары, а за ними -  не
менее бородатые поборники ислама.  Именно  в  те  времена,  когда  фортуна
решительно отвернулась от Европы (VI-VII века), европейцы отложили  бритвы
в сторону. Остатки цивилизации они  передали  священнослужителям,  которые
немедля и весьма торжественно отказались от бород. Когда после  1000  года
цивилизация начала возрождаться, гладко выбритое  лицо  стало  ее  внешним
символом. К 1200 году все подбородки были выбриты и еще  долго  оставались
бы  таковыми,  не  сыграй  тут  свою  роль   крестовые   походы.   Копируя
противников-мусульман, многие крестоносцы вернулись домой в седле,  одетые
по моде пустыни и украшенные бородами. В Европе XIII-XIV веков  бород  еще
хватало, но после времен Чосера мода на гладко выбритое лицо  взяла  свое;
дошло до того, что по акту  1447  года  англичанам,  живущим  в  Ирландии,
предписывалось брить бороду, чтобы не путали с коренными жителями.
   Поступательное движение редко  бывает  равномерным,  неизбежны  всякого
рода сбои, и худший из них связывают с именем Генриха VIII - в  1535  году
он, копируя французскую моду, отрастил бороду.  У  короля  нашлось  немало
последователей, хотя среди законников и служителей  культа  имелись  очаги
сопротивления. И по сей день судьи и адвокаты  почти  все  без  исключения
гладко выбриты,  да  и  церковника  с  усами  встретишь  не  часто.  Среди
мелкопоместного дворянства мода на бороды снова пришла в упадок при  Якове
I, при Карле I  бороды  приобрели  усеченную  или  вандейковскую  форму  и
начисто исчезли при Карле II, который  носил  лишь  легкое  подобие  усов.
Британия, а может быть и вся Европа в годы с середины XVII до середины XIX
века, достигла наивысшего расцвета. И  почти  все  это  время  подавляющее
большинство подбородков запада было гладко  выбрито.  Некий  писатель  XVI
века  замечал:  "Веселились,  танцевали,  бородами  потрясали",  но  чтобы
размазать чернила на  Декларации  независимости,  бород  уже  не  нашлось.
Соединенные  Штаты   и   Британское   содружество   наций   были   созданы
гладковыбритыми и для гладковыбритых, кстати говоря, Британскую империю  в
основном сотворили люди, в чьей среде было запрещено курение.  Усы  начали
появляться в Британской армии после 1798 года и были достойно представлены
во время битвы при Ватерлоо, что еще раз подтверждает правило.  Бакенбарды
в  конце  концов  стали  символом  лакейства,  ибо  они   закрепились   за
дворецкими, кучерами, швейцарами, жокеями и конюхами.
   Современная  западная  цивилизация  столкнулась  с   первым   серьезным
препятствием в 1845-1850 годы. Трудно понять, почему это произошло, но сам
факт не подлежит сомнению. Очевидный  пример  -  архитектура.  Только  что
(1845)  строились  добротные  -  хотя  и  достаточно   невыразительные   -
сооружения в духе классицизма. Мгновение спустя (1847) начинают  возводить
нечто  абсурдно-романтическое,  что  совпадает  -  так  ли  случайно  -  с
созданием Коммунистического манифеста. Тут же появляется Наполеон III -  и
вся Третья империя охвачена модой на остроконечные бородки. Какое-то время
эта  вычурная  поросль  украшала  лицо  всякого  изображенного  на   сцене
француза,  но  Крымская  война   объединила   французов   с   англичанами.
Французские генералы - Сент-Арну, Канробер, Боске, Пелисье - носили бороды
до начала этой кампании. У англичан - Реглана, Кардигана, Эванса,  Брауна,
Бергойна и Кэмбелла - подбородки были выбриты. После окончания кампании, в
1856 году, оказалось, что герои-англичане - сплошь бородачи  и  курильщики
сигар, которые уйдя на покой, поселились в кошмарных жилищах под названием
"Инкерман" и "Альма". Другие, проявившие себя менее героически,  могли  по
крайней мере отрастить бороды (и  вырядиться  в  кардиганы),  что  и  было
сделано. Далее воспоследовало движение  волонтеров,  в  результате  каждый
мужчина в Британии стал солдатом и получил почетное  право  -  в  какой-то
момент превратившееся в обязанность - отпустить усы. Итак,  бороды  и  усы
стали повсеместным явлением,  и  с  1880  по  1890  год  этот  лес  совсем
загустел. Мужское лицо вновь стало  проглядывать  сквозь  заросли  в  1900
году, ясно обозначилось в 1910 году и с тех пор  в  основном  являет  себя
миру в выбритом виде, хотя в Британском флоте позволено носить бороду  (но
не усы), а в Британской армии - усы (но не бороду).
   Этот исторический экскурс наводит на одну очевидную  мысль:  в  странах
запада гладко выбритое лицо всегда ассоциировалось с  периодами  расцвета.
Борода появлялась в периоды упадка и неопределенности. По всей  видимости,
борода была покровом, призванным сокрыть колебания и сомнения; с  1650  по
1850 год их было довольно мало. Как доказать эту теорию? Давайте  вернемся
ко второй половине пропетого столетия, прошедшей под знаком бороды,  годам
с 1858-го по 1908-й. В архитектуре полный застой, она пришла в себя только
после 1890 года. Искусство дышало на ладан и как-то  зашевелилось  лишь  к
концу века. Одежда была на диво тесной и  неудобной  -  абсолютный  рекорд
всех времен.  Мебель  и  украшение  интерьера  достигли  пика  безвкусицы,
неуклюжести. Театр выхолостился, а великая музыка жила лишь как  бесценное
наследие прошлого. Религия довлела над общественной жизнью, но ее основные
доктрины разъедались  сомнениями;  и  пока  американцы  вели  междоусобную
войну, у проповедников шла своя междоусобица.  По  всем  показателям  этот
период отличался крайней непривлекательностью.
   Но почему вся эта  сумятица  сопровождалась  бурным  ростом  бород?  Не
потому  ли,  что  в  этой  чащобе  люди  постарше  могли   спрятать   свою
неуверенность, свои колебания? Когда  перед  изрядно  пожившими  на  земле
святыми отцами вставал  вопрос  об  истинности  бытия,  они  удалялись  за
барьер, якобы являвший собой многовековую мудрость. Поставленный  в  тупик
вопросом о порядке в армии, главнокомандующий укрывался за своей бородой и
маневрировал за завесой из клубов сигарного дыма. Озадаченный  вопросом  о
взаимоотношениях полов, директор викторианской школы космато уклонялся  от
прямого  ответа.   Припертый   к   стенке   вопросом   собственной   жены,
викторианский повеса пользовался  бородой,  чтобы  скрыть  вспыхнувший  на
щеках румянец. Борода заменяла мудрость, опыт,  аргументацию,  открытость.
Людей в возрасте  она  наделяла  престижем,  который  не  подкреплялся  ни
достижениями, ни интеллектом. Она могла служить - и служила  -  прикрытием
для всего показного, напыщенного, лживого и невежественного.
   И вот сейчас вновь появились признаки, что  борода  возвращается.  Если
это произойдет, можно быть уверенным - цели ее будут те же, что и  прежде.
Нынешние молодые бородачи, перекочевав в средние лета, зарастут еще  гуще.
И если сейчас, пытаясь решить, во что они верят и куда идут, они  начинают
чесать в бороде, новый жизненный этап застанет их  за  этим  же  занятием.
Против бородачей будущего открытость должна выступить единым фронтом,  как
на войне. Долой загадочность и  притворство!  Давайте  видеть  друг  друга
такими, какие мы есть!


   БУНТУЮЩИЕ СТУДЕНТЫ

   Революция в Калифорнийском университете, в студенческом городке Беркли,
произошла в 1964-1965 годах. В 1966 году (как  запоздалое  следствие)  там
сняли  ректора,  доктора  Кларка  Керра,   а   губернатором   штата   стал
республиканец.  Затем,  в  1967  году,  взбунтовалась   Лондонская   школа
экономики - студентам не понравился новый директор, и  волны  после  этого
шторма не улеглись  до  сих  пор.  Комментируя  эти  события,  для  США  и
Великобритании более или менее необычные, пишущая братия сошлась  на  том,
что в них как в капле воды  отразилась  тенденция  последних  лет.  Авторы
утверждают, что раскол между поколениями -  явление  повсеместное;  рвутся
связи между родителями и детьми, авторитеты затаптываются  в  грязь.  Если
считать это утверждение верным, то первым по этому поводу  высказался  еще
Платон. Рассуждая, как демократия в городе может превратиться  в  анархию,
он заметил: "Учителя в таком городе боятся учеников и льстят им, а ученики
презирают своих учителей...  И  молодежь  в  целом  напоминает  умудренных
годами и соперничает с ними как в словах, так и  в  делах"  ("Республика",
книга восьмая).
   Эти слова точно передают  ситуацию  в  Лондонской  школе  экономики,  и
новизна ее не более пугающая, чем любое явление, впервые  описанное  в  IV
веке до нашей эры. Учителя льстили  студентам,  а  те  за  это  облили  их
презрением. Причины  прекрасно  известны,  средства  исцеления  совершенно
очевидны.  Интереснее  другой  вопрос:  почему  власть  рухнула  в  данной
конкретной школе?
   Когда все звенья цепи натянуты до предела, но одно  рвется  первым,  мы
вправе задаться вопросом, почему слабину дало  именно  оно.  Если  считать
вышеупомянутую тенденцию всеобщей,  открытое  неповиновение  в  конкретном
студенческом городке означает несостоятельность руководства. И когда  бунт
начался, нет смысла выискивать виновных, спрашивать с них  за  совершенные
ошибки.  Надо  подумать  о  том,  что  _не  было_  сделано   в   последнее
десятилетие. В школе верховой езды никто не будет хвалить  наездника,  под
которым брыкается лошадь, а ему все-таки удается удержаться  в  седле.  Не
будет, потому что, как известно, у хорошего  наездника  лошадь  вообще  не
брыкается.
   Когда мы рассматриваем эти проявления анархии, в  глаза  бросается  вот
что: университет  к  себе  самому  не  сумел  подойти  научно.  Что  такое
университет? Это сообщество людей, призванных углублять  и  распространять
знания во всех или почти во всех сферах человеческой  деятельности.  Члены
этого сообщества непреложно верят, что факты устанавливаются путем поиска,
а не голословного утверждения. Исследование -  вот  основа  академического
мышления, и подход к проблемам в науке  и  искусстве  тот  же,  что  и  (в
последнее время) к проблемам в управлении. На ниве управления обществом  и
производством трудятся целые кафедры, профессора готовы учить уму-разуму и
промышленника, и государственного чиновника. Но стоит подвергнуть  критике
структуру самого университета - и  профессора,  будто  стадо  перепуганных
овец,  разворачиваются  лицом  к  миру  и   занимают   круговую   оборону.
Академическая организация  незыблема,  это  монолитная  скала,  с  которой
труженики науки наблюдают за  приливами  и  отливами  человеческого  моря.
Получается, что методы объективного анализа применимы ко  всем  предметам,
кроме одного. И все же университет следует сунуть под микроскоп,  хотя  бы
только из-за того, что ему отведена роль поучающего.  Если  терпит  фиаско
его собственная администрация, кто же будет внимать советам, идущим из его
недр?
   Если применить науку об управлении к самому университету  -  а  сделать
это, безусловно,  следует,  -  с  самого  начала  станет  ясно:  управлять
университетом труднее, чем любым  городским  ведомством  или  промышленным
предприятием. Окажется, что перед ним стоит двойная цель. В педагогическом
колледже  учат  учить,  и  не  более  того,   в   научно-исследовательской
лаборатории сотрудники занимаются только исследованиями, в университете же
преподавательская работа бок о бок соседствует с  научной,  и  между  ними
необходимо поддерживать равновесие. Тон здесь задают не  выпускники  школы
бизнеса, а своевольные и эксцентричные профессора, люди, замечательные  не
столько силой своей личности, сколько  силой  ума,  преданные  не  столько
университету как таковому, сколько собственной концепции истины. Управлять
этими учеными мужами, в чем-то их убедить и повести  за  собой  -  занятие
исключительно сложное. Да и финансовые дела университета - это  не  просто
ежегодный балансовый отчет  с  перечнем  прибылей  и  убытков,  а  сложное
хитросплетение  государственных  ассигнований  и  частных   пожертвований,
кафедральных субсидий и индивидуальных гонораров. Наконец, студенты -  это
все люди молодые, ошалевшие от безделья за бесконечно долгие школьные годы
и часто опьяненные самими размерами университета, ставшего для них  вторым
домом. Из-за бездумного распределения стипендий они  перестают  испытывать
чувство долга перед родителями. В школе  их  продержали  столь  устрашающе
долго,  что   в   колледже   они   зачастую   оказываются   старше   своих
предшественников  -  эдакие  умственно  отсталые,  сексуально  озабоченные
переростки. Проблемы надзора и дисциплины теперь стоят ох как остро,  куда
острее, чем хотелось бы. Плюс к этому университет разрастается, а вместе с
ним растут трудности, которых и так  хватает,  и  выходит,  что  управлять
университетом - это грандиозная задача даже для мудрейших и лучших из нас.
Позарез требуются настоящие лидеры, поднаторевшие  в  политике  и  знающие
толк в искусстве руководить. Но мы не  делаем  практически  ничего,  чтобы
регулярно поставлять требуемый материал. Никак не исследуя природу стоящей
перед нами задачи, мы умудряемся обходиться без здравого смысла  даже  при
подборе университетского руководства.
   Ректоры и проректоры в университетах и колледжах попадают на эти  посты
самыми разными путями. Большинство из них в свое время преподавали, другие
же  -  как  правило,  бывшие  государственные  служащие,  директора  школ,
бизнесмены. В целом предпочтение, отдаваемое людям с научной  подготовкой,
вполне оправданно - не без оснований считается, что преподаватели будут  с
недоверием относиться к руководителю, который совершенно не  представляет,
чем руководит. По этой же логике начальником авиабазы назначают  человека,
в свое время много полетавшего, считая, что никто иной  просто  не  сможет
быть для летчиков серьезным авторитетом. Если взять эту посылку за основу,
сразу станет ясно, как  проста  по  сравнению  с  университетской  система
продвижения в ВВС: никуда не годный пилот ломает себе шею во время  общего
курса  летной  подготовки.  Психологически  непригодные   не   выдерживают
напряжения при специальной подготовке и часто сходят с дистанции  сами.  А
из тех, кого все же допускают к полетам, кто-то погибает,  а  кто-то  явно
оказывается  лучше  других.  С  течением  лет  система  более  или   менее
естественного отбора естественным путем сама  выдвигает  лидеров.  Похожий
процесс определяет систему повышения во флоте и (с чуть  меньшей  степенью
очевидности) в армии.
   Ничего похожего на такую конкуренцию не  происходит  в  университетском
городке, ибо жертвы там минимальны, а низкая  результативность  не  всегда
бросается в глаза. Фиаско на академическом фронте  может  длиться  годы  и
никак не сопоставимо с торпедным катером, застрявшим на  песчаной  отмели,
или  реактивным  бомбардировщиком,   вонзившимся   в   склон   холма.   От
некомпетентного  преподавателя  избавиться   трудно,   его   даже   трудно
распознать. Наносимый  им  ущерб  длится  целую  жизнь,  он  крайне  редко
воплощается в какую-то конкретную катастрофу. Его почти невозможно  ткнуть
носом - вот она, ваша ошибка! К тому же, чтобы ошибиться, надо хоть что-то
делать.
   Если фиаско на академическом поприще - это в основном процесс со знаком
минус, то успех на этом  поприще  все-таки  можно  как-то  измерить.  Есть
нобелевские  премии,  общепризнанные  открытия,  блестящие   книги,   есть
переполненные лекционные залы. Разумеется, трудно определить,  разбирается
ли один в геологии  лучше,  чем  другой  в  музыке,  но  какие-то  способы
сравнения  существуют  и  какой-то  выбор  все-таки  возможен.   Если   бы
университетские повышения  -  от  преподавателя  к  декану,  от  декана  к
проректору - проводились на основе конкретных  достижений,  мы  бы  меньше
сомневались в правильности выбора. Но подобная  система  с  самого  начала
дает трещину - выясняется, что профессор А вовсе не хочет быть деканом или
проректором. Да, в университетском городке нет фигуры значительнее его, но
ему  мила  только  (допустим)  астрономия,  а  никак  не  административная
деятельность. О  профессоре  Б,  экономисте,  этого  не  скажешь,  но  его
честолюбивые планы  простираются  дальше:  к  примеру,  он  мечтает  стать
экономическим советником в правительстве и получить место в палате лордов,
что весьма вероятно. Что касается профессора В, который часто выступает по
телевидению, его редко видят в преподавательской, а на заседаниях комитета
он и вовсе не  появлялся  уже  несколько  лет.  Так  что  пока  мы  найдем
подходящую кандидатуру на пост декана,  нам  придется  здорово  спуститься
вниз по списку, выстроенному в зависимости от научных достижений.
   А вот ничем не примечательный профессор О (с кафедры общественных наук)
давно для себя решил, что его будущее лежит в сфере административной, а не
научной деятельности. Конкуренцию ему составляют профессора С. Т,  У  и  Ф
(они возглавляют кафедры сионизма, таксидермии, унисона и филумении),  чье
будущее  на  избранном  научном  поприще  тоже  радужным  не  назовешь.  О
возможных кандидатах  на  пост  нам  точно  известно  одно  -  они  жаждут
повышения, скорее всего (если не  всегда),  потому,  что  не  преуспели  в
науке. Есть все основания предполагать: тот факт, что они относительно  не
состоялись как ученые, вовсе не  означает,  что  они  добьются  успеха  на
какой-то другой стезе.
   Возможно, кому-то такой взгляд  на  нынешнее  положение  дел  покажется
пессимистичным, у кого-то вызовет возражения: мол, есть университеты,  где
руководство, несмотря ни на что, вполне  прилично  справляется  со  своими
обязанностями. Даже если  мы  согласимся  с  этим,  все  равно  нельзя  не
признать,  что  выбрать  проректора   университета   куда   сложнее,   чем
вице-маршала ВВС. А раз так, конкурсные комиссии в храмах науки не худо бы
оснастить какими-нибудь средствами для оценки. Ведь пока у них  есть  лишь
рекомендация  типа:  "Профессор  С  как  нельзя  лучше  подходит  на   эту
должность", что в  действительности  может  означать  следующее:  нынешний
проректор сыт профессором С по горло и хочет от него избавиться.
   Но вот что удивительно: во флоте, армии и ВВС при выборе  на  должность
используются более научные методы, чем в университетах - флагманах  науки,
где  найти  подходящую  кандидатуру   труднее.   На   должность   генерала
претендуют, по сути, все старшие офицеры. Те, кто явно непригоден, сошли с
дистанции давным-давно -  их  отправили  в  отставку,  перевели  в  глушь,
предали  военному  суду.  Работа,  которую  надо  проделать,  относительно
проста, поставленная цель не вызывает сомнений. Тем не менее армия, флот и
ВВС создали весьма ценное промежуточное учреждение - штабной  колледж.  На
каком-то  этапе  своей  профессиональной  карьеры  офицер,  стремящийся  к
повышению, пытается  поступить  в  штабной  колледж,  где  какое-то  время
осваивает  теорию  и  практику  командования  войсками,  изучает  проблемы
стратегии  и  управления   и   лишь   после   сдачи   экзаменов   получает
соответствующий  документ.  Те,  кто  не  сумел  поступить  либо  не  сдал
экзаменов, никогда не поднимутся  выше  определенного  уровня.  Выпускники
этого колледжа имеют право на работу в штабе,  а  закончившим  с  отличием
предлагают командные посты и повыше. Во время учебы слушатели знакомятся и
с основополагающими принципами, и с практикой сегодняшнего  дня.  Система,
разумеется, не лишена изъяна, потому что есть мастаки сдавать экзамены, на
практике же от  них  толку  мало,  но  любая  система  лучше,  чем  полное
отсутствие таковой. Если в  мирное  время  вообще  возможно  оценить,  как
поведет себя человек во время войны, критерии  для  такой  оценки  выбраны
правильно.
   А почему бы не завести штабной  колледж  для  ученых  мужей  -  будущих
администраторов? Почему не выстроить их по ранжиру с помощью науки? Почему
бы не подойти творчески к оценке творческих людей? Такой  колледж,  как  и
многие другие, преследовал бы двойную цель. С одной стороны, в  нем  можно
изучать  структуру  университета  и  принципы  его  организации,  собирать
полезные для этой сферы данные. Известно, что Аристотель собрал и  сравнил
конституции ста пятидесяти восьми разных стран. Кто-нибудь проделал  нечто
подобное  со  ста  пятьюдесятью  восемью   университетами?   Разве   устав
университета, где учится полторы тысячи студентов, применим к университету
со студенческим поголовьем тридцать тысяч? Известно, что число студентов в
университетах разнится от одной тысячи до ста. Если судить по результатам,
университет какого размера считать идеальным? Для каждого из нас  идеал  -
это то заведение, в котором нам вручили ученую степень  бакалавра;  но  не
мешало бы иметь и  менее  эмоциональные  критерии.  Знаем  мы  также,  что
расходы на университетскую администрацию составляют от  5  до  10%  общего
бюджета. Какой процент лучше и почему? Соотношение между преподавателями и
студентами  в  разных  колледжах  разное.  Какое  считать  оптимальным?  А
раздельное обучение в  колледжах  -  это  хорошо  или  плохо?  Разумно  ли
позволять аспирантам писать диссертацию по  десять  лет?  На  сотни  таких
вопросов  в  сотнях  университетах  отвечают  по-разному  -  и  не  всегда
одинаково мудро. Очевидно, полагаться здесь  нужно  не  на  мнения,  а  на
факты.  Вот   вам   гигантское   поле   деятельности   для   исследования,
сопоставления и анализа. От вариаций на местные темы,  разумеется,  никуда
не уйти. Но с другой стороны, почти наверняка есть общие проблемы, то есть
возможны и стандартные решения. Значит, сама система высшего образования -
достойная тема для размышлений.
   В штабной колледж  для  ученого  народа  можно  принимать  и  тех,  кто
напрямую с наукой не связан, но желает трудиться на административном посту
в колледже или университете. В учебной программе (среди прочего) - функции
председателей различных  комиссий,  финансирование  и  бухгалтерские  дела
высших учебных  заведений,  основы  архитектурного  планирования,  порядок
размещения студентов в студенческом городке, ораторское искусство. Учеба в
этом колледже не обязательно повлечет за собой повышение  по  службе,  ибо
главная задача - определить потенциал каждого слушателя. Поступивший  сюда
преподаватель,  к  примеру,  не  лишен  творческих  наклонностей,  обожает
административную работу и хорош в общении с людьми. Другой  вариант  -  он
страдает комплексом неполноценности, имеет хилый список публикаций, знает,
как подольститься к начальству, и совершенно неспособен объяснить что-либо
кому-либо. Разработать тест, который позволит раскрыть характер слушателя,
движущие  им  мотивы  и  пределы  его  возможностей,  -  тут  нет   ничего
сверхсложного. К определенному времени каждый слушатель представляет схему
реорганизации  факультета,   разбирает   десяток   конфликтных   ситуаций,
планирует пристройку к библиотеке и выступает  с  речью  на  торжественном
открытии - этого вполне достаточно, чтобы оценить его способности.  Каковы
они - выдающиеся, хорошие, средние, так себе или  никуда  не  годные?  Это
станет ясно со всей очевидностью через  три  недели,  но,  чтобы  избежать
ошибки, положим на эту проверку месяц. Публиковать результаты не стоит, но
каждому по завершении курса будет  конфиденциально  сообщен  окончательный
результат. Открыть свою оценку придется  лишь  при  подаче  документов  на
более высокий пост, да и то лишь конкурсной комиссии. Разумеется, и в этом
случае не исключено, что совет университета  предпочтет  не  отличника,  а
последнего зятя проректора, у которого оценки ниже среднего, но по меньшей
мере члены совета будут знать, на  что  идут.  Им  будет  ясно  и  другое:
возможно, впоследствии за это придется отвечать.


   НЕДОВОЛЬНАЯ МОЛОДЕЖЬ

   Неужели наступил век возможностей для молодых? Похоже,  что  так,  если
верить историям, которые  носятся  в  воздухе.  Многие  компании  нанимают
только молодых и облекают их административной ответственностью в  возрасте
от 28 до 34 лет, причем опыт работы вновь нанятых в данной  отрасли  часто
не превышает пяти лет. Так что же, молодым наконец-то дали шанс?
   Есть по крайней мере три причины полагать, что дело обстоит именно так.
Во-первых, с 1925 по 1945 год уровень рождаемости был  довольно  низким  -
экономический кризис, война. Значит, вступивших в возраст производительной
деятельности по численности будет меньше, чем  школьников  и  пенсионеров,
что продлится примерно до 1980 года. Во-вторых, в отличие от рабочего люда
чиновная зона промышленности разрослась сверх всякой  меры.  В  1900  году
начальство составляло примерно 7% от  работающего  населения,  сейчас  эта
цифра превышает 11%.  В-третьих,  само  существование  агентств  по  найму
говорит о том, что со способностями нынче слабовато. Казалось бы,  молодые
должны ломать голову, как обратить на себя внимание  нанимателей,  но  все
происходит  наоборот  -  наниматели  пытаются  привлечь  к  себе  внимание
молодежи. Не мешкая, они раскидывают дорогостоящие  и  солидные  рекламные
сети и, разумеется, готовы к тому, что отловленная рыбка не  всегда  будет
самого высокого  качества.  Конечно,  для  борьбы  с  нехваткой  можно  бы
подключить представительниц прекрасного  пола,  но  система  диктует  свои
законы - женщины на руководящих постах составляют лишь 1% всех работающих,
и этот процент не менялся с 1900 года.
   Во многих отношениях ставка  на  молодежь  -  тенденция  благоприятная.
Нередко люди средних лет, оглядываясь на свою молодость,  вспоминают  лишь
потери и разочарования. Многие помнят стариков, которые нипочем не  хотели
уходить на пенсию, помнят годы  иссушающей  и  отупляющей  службы,  помнят
чувство досады, когда пришло долгожданное повышение - увы, слишком поздно.
Кто не испытал горечи, видя, как на ответственные посты сажали  людей  без
всякого опыта работы, к тому же пожилых? Людей, которые первые годы  своей
карьеры перекладывали бумаги из папки  в  папку,  на  среднем  этапе  вели
протоколы на заседаниях комитета,  в  период  ранней  зрелости  занимались
ответами на чепуховую корреспонденцию и  вот,  как  следует  состарившись,
получили ответственную работу, которая  им  совершенно  не  по  зубам.  Мы
наблюдали эту тенденцию и в политике, когда государственные деятели многих
стран  захламляют  политическую  арену,  едва  волоча  ноги  под  бременем
собственной ветхости.
   Между тем  в  прежние  времена  были  совсем  другие  герои;  кто-то  в
девятнадцать или  двадцать  лет  стоял  на  капитанском  мостике  военного
корабля, кто-то поднимал в бой полк; один в двадцать четыре года даже стал
премьер-министром. Эти примеры  вдохновляют,  но  следует  иметь  в  виду:
мужчины этой категории расставались со  школой  гораздо  раньше,  чем  это
принято, а женились, как правило (если женились  вообще),  гораздо  позже.
Случалось, что за плечами тридцатидвухлетнего генерала - десятилетний опыт
командования войсками. Любому ясно,  что  такой  молодец  предпочтительнее
генерала, которому  за  пятьдесят  и  который  вообще  не  нажил  никакого
полезного опыта! Молодежь у руля - тут плюсов более чем  достаточно!  Увы,
этот идеал труднодостижим,  ибо  безумное  количество  времени  уходит  на
учебу. Формула "сплав молодости и опыта" подразумевает  раннее  начало,  а
рано начать удается далеко не многим, и долгие годы, ушедшие на  обучение,
часто оказываются решающим недостатком. Нынче есть молодые  люди,  которые
сумели сколотить миллион, не отпраздновав и  двадцать  пятый  день  своего
рождения. Такого успеха добивались, как  правило,  те,  кто  расстался  со
школой в пятнадцать лет - пусть без почестей, но и без сожаления. Заметим,
что многие  другие,  выбравшие  схожий  путь,  кончили  тюрьмой.  Но  факт
остается фактом - миллионер, сделавший  себя  сам  (в  отличие  от  хорошо
оплачиваемого исполнителя), обычно делает свой первый шаг в трущобах.
   Возьмем вымышленного  молодого  бизнесмена  А,  которого  назначили  на
ответственную должность в двадцать восемь лет. Предположим, в двадцать три
он женился, в двадцать четыре успешно окончил школу бизнеса и вскоре  стал
работать в компании. С первых дней,  считаясь  многообещающим,  он  быстро
прошел все смежные отделы организации и чуть  позже  был  благословлен  на
должность помощника управляющего. Сейчас,  в  двадцать  восемь  лет  (отец
троих детей), он возглавил коммерческий отдел  компании.  Если  он  хорошо
себя зарекомендует,  его,  вероятнее  всего,  назначат  директором  нового
завода компании в Ранкорне. В коммерческом отделе ему помогают Б (51 год),
В (43 года) и Г (37 лет), на его место они "не  потянули".  А  оказывается
перед насущной проблемой: сделать из Б, В,  Г  своих  союзников,  добиться
того, чтобы кривая продаж поползла вверх, доказав тем  самым  правильность
своего  назначения  на  этот  пост  и  подготовив  почву  для  дальнейшего
повышения. Он должен также убедить своих дольше  поживших  коллег,  что  в
деле он разбирается лучше их. Но еще важнее другое - прежде всего А должен
убедить в этом себя. Самое опасное, когда под ногами у тебя зыбкая  почва.
Почувствуй  он,  что  подчиненные  компетентнее   его,   это   обязательно
проявится. Варианта у него два. Либо он идет  на  всевозможные  уступки  и
раздает  всевозможные  обещания,  стремясь  завоевать  популярность,  либо
пытается  утвердить  себя   актами   мелкой   тирании.   Другие   симптомы
нестабильности  будут  регулярно  появляться   на   доске   объявлений   -
отпечатанные на машинке предупреждения, которые следует давать устно (а то
и вовсе не следует), никому не нужные директивы.
   А чувствует себя достаточно надежно, когда его волнует судьба компании,
а не только собственная. Если он печется об  интересах  держателей  акций,
клиентов и сотрудников компании,  он  поставит  цели,  достижение  которых
будет выгодным и для Б, В и  Г.  Если  же  его  заботят  лишь  собственные
честолюбивые замыслы, на подчиненных можно не рассчитывать - у них  просто
нет причин ставить его интересы выше своих собственных. Призывать  надо  к
чему-то такому, что выше их всех; к  какой-то  цели,  в  свете  достижения
которой личная враждебность отходит на второй план.
   Если отбор проводился тщательно - а это весьма важно, - большинство  из
занявших ответственные посты до тридцати пяти лет должны оправдать высокое
доверие. Но эта политика, как и любая другая, наряду с достоинствами имеет
свои недостатки. Если станет известно, что политика компании  -  выдвигать
мужчин только в возрасте тридцати - тридцати пяти лет, все мужчины  старше
тридцати семи поймут, что их время прошло, что в этой компании  им  больше
ничего "не светит". Представляете себе их моральное состояние? Может,  они
и  останутся  на  работе,  но  потеряют  к  ней  всякий  интерес.   Другие
ожесточатся и сделают ожесточенность своей позицией.
   Мужчин этой категории подстерегает и другая беда:  разочарованная  жена
может сыграть роковую  роль  в  судьбе  мужа.  Жена  Б  вовсе  не  захочет
выказывать почтение жене А - та ведь не только моложе, но  и  симпатичнее.
Жена несчастного В тоже будет проявлять норов, но самой  неудовлетворенной
из трех окажется жена Г. Ведь Г,  как  мы  помним,  только-только  пересек
рубеж, за которым на работнике ставят крест. В самом деле, какая  разница,
тридцать пять тебе или тридцать семь, особенно если  ты  родился  в  конце
года? И пусть предпочтение отдается молодым, но  некоторые  высокие  посты
стоит резервировать и для людей постарше.  Конечно,  шанс  на  продвижение
выпадет далеко не каждому, но каждый должен жить с мыслью, что шанс этот у
него все-таки есть. В качестве награды за многолетнюю  службу  хорош  пост
директора по административно-хозяйственной части. Это не дорогая  цена  за
то, чтобы сотрудники предпенсионного возраста сохранили преданность фирме.
   Следует  помнить  и  вот  что:  мужчины,  выдвинутые  на  ответственные
должности в тридцать - тридцать пять лет, могут проработать в компании еще
столько же. Если  данная  отрасль  промышленности  будет  быстро  расти  и
развиваться, с годами они получат новые назначения. А если дела пойдут  на
убыль? Тогда на всех ответственных постах в компании окопаются  (примерно)
сорока-сорокапятилетние.  Для  следующего  поколения  получить   серьезную
должность надежды практически никакой. Через десять  лет  выясняется,  что
бразды правления держит все та же группа когда-то "недовольной молодежи" и
за это время в компанию не пришел ни один человек  из  тех,  кого  принято
именовать "избранниками судьбы". Еще десять лет - и  руководство  компании
дружными рядами подходит к пенсионному возрасту. В течение следующих  пяти
лет они мирно выходят на пенсию, и заменить  их  попросту  некем.  Картина
эта,  разумеется,  слегка  шаржирована,  правление  наверняка   предпримет
какие-то шаги, чтобы избежать подобного  кризиса.  Но  риск,  связанный  с
лозунгом "дорогу молодым", совершенно очевиден.  Он  может  перекрыть  все
пути к повышению для следующего поколения. Когда "первая  смена"  порядком
состарится, возникнет застойный период, а потом (году в  1995)  разразится
кризис - всех будто ветром сдует.
   Лучший целитель для молодежи - время, и толковая молодежь 1970  года  к
1984 году и опыта наберется,  и  станет-более  осмотрительной.  Кстати,  в
период спада первым делом требуются именно опыт и осмотрительность. Однако
нужно предвидеть и другую  опасность.  Дело  в  том,  что  тридцатилетние,
которых мы продвигаем по службе, часто очень похожи  друг  на  друга.  Они
начали с  технической  подготовки,  призванной  компенсировать  отсутствие
опыта. Все они знают язык компьютера,  и  их  жизни  запрограммированы  по
одному образцу. Все они выпускники школы бизнеса,  но  этого  мало  -  они
закончили одну и ту же школу бизнеса;  изучали  экономику,  кибернетику  и
автоматику у одних и  тех  же  профессоров.  Поначалу  в  этом  есть  свое
преимущество, потому что они хорошо понимают друг  друга.  Но  в  конечном
счете это большое неудобство, ибо все  они  настроены  на  одну  волну.  И
однажды  окажется,  что  все  члены  правления  директоров  мыслят  одними
стереотипами. Вместо того чтобы рассматривать текущие проблемы под разными
углами   (с   финансовой,   технической,    коммерческой,    политической,
социологической и юридической точек зрения), они будут воспринимать  их  в
одном свете. В памяти каждого из них будут прокручиваться  одни  и  те  же
лекции, слышанные ими в одной и  той  же  аудитории,  зачеты  и  экзамены,
успешно сданные в одно и то  же  время.  Разумеется,  и  здесь  есть  свое
преувеличение, но разве  мало  компаний,  в  которых  руководители  мыслят
одинаково? То, что удобно на первом этапе, может сурово покарать  компанию
потом.
   В наши дни мы часто говорим о предметах, которые полагается  изучать  в
школе, колледже или на специальных курсах подготовки бизнесменов. Но  дело
не столько в самих  предметах  -  пора  осознать  собственное  невежество,
начать стремиться к новому, развивать в себе умение постигать  и  привычку
мыслить. Образование не суть нечто  застывшее,  оно  должно  стимулировать
человека на дальнейшее изучение различных  проблем.  Когда  у  людей  есть
побочные интересы, когда они жаждут узнать как можно больше и за пределами
своей области, диапазон их мироощущения становится шире,  да  и  сами  они
начинают проявляться как личности. В итоге возникает многообразие мнений и
точек зрения, а это очень ценно, особенно если заложен хороший  фундамент.
Люди исключительных способностей обычно хорошо ориентируются не  только  в
своей узкой специальности, но  и  во  многих  других  сферах  человеческой
деятельности.
   Итак, тут есть над чем подумать: так ли уж хорошо раннее выдвижение  на
руководящие посты, все ли начинания от этого выигрывают? В каком-то  новом
деле, где площадка только застраивается, может, и разумно делать ставку на
молодых. Но возводить эту политику в  ранг  общего  правила  нельзя  -  ее
просто не воплотишь в жизнь, да это и не мудро. Пройдут годы, и машина  на
полном ходу забуксует.


   МЕРЗКИЙ ЗАПРЕЩАЛА

   Целый ряд основных моментов управления в общественной и в деловой жизни
впервые  определил  доктор  П.Г.Вудхауз,  но  сейчас  они  так  вросли   в
современное мышление, что об их происхождении мало кто помнит. Едва  ли  в
чьей-то памяти живы времена, когда Разрешалы и Головой-Кивалы ставились  в
учебных пособиях на одну доску, но редко кто  воздает  должное  мыслителю,
который первым провел разграничительную линию между ними. Те немногие, кто
помнит великолепную первую работу Вудхауза (зачитанную членам Королевского
общества в 1929 году), сожалеют вот по какому поводу: внимание автора  так
и не привлекли противоположные подвиды -  Запрещалы  и  Головой-Качалы.  В
своих исследованиях он не добрался до  них,  в  частности,  вот  по  какой
причине: Разрешалы работают внутри организации, а Запрещали более  заметны
в сфере ее внешних сношений.  Возможно,  вводить  разграничения  там,  где
ничего   не   увидел   сам   Вудхауз,   -   это   попахивает    чрезмерной
самоуверенностью,  но  хотя  бы  для   удобства   стоит   дать   некоторую
классификацию и определения, даже если мы согласимся  (а  это  неизбежно),
что данный вариант не окончательный. Последние исследования показали,  что
в административных органах, государственных  или  промышленных,  есть  два
вертикальных  канала.  Через  один  решения,  принятые  на  самом   верху,
фильтруются вниз к основанию пирамиды. По другому заявления, предложения и
прошения пробиваются от основания к вершине. На бумаге эти каналы выглядят
по-иному, но исследования показали, что цепочка приказов - сверху  вниз  -
тянется от Шефа через  Всезнайку  к  Разрешалам  (старшим  и  младшим)  и,
наконец, к Головой-Кивалам.  А  вот  с  предложениями,  исходящими  снизу,
теоретически имеют дело Головой-Качалы,  Запрещалы  (старшие  и  младшие),
Незнайки и в конце концов Шеф. Против этой  теории  есть  два  возражения:
во-первых, она  не  всегда  подтверждается  нашим  опытом.  Во-вторых,  не
объясняет, каким образом некоторые идеи до Шефа все-таки доходят. На самом
же  деле  канал,  по  которому  идут  предложения,  редко  бывает  целиком
отрицательным.  На  разных  уровнях  мы  находим  два  чередующихся  типа.
Миляга-Одобряла чередуется  с  Мерзким  Запрещалой.  Очевидно  также,  что
Головой-Кивалы перемешаны с Головой-Качалами.
   У человека извне, принесшего на продажу свою идею, отчаяние  чередуется
с надеждой; лучше всего описать происходящее с ним в форме  повествования.
Для начала представим себе крупную контору или  министерство.  Под  мышкой
левой руки у просителя зажат план, схема,  проект  либо  просто  блестящая
идея. Его, дрожащего мелкой дрожью, приглашают в  кабинет  мистера  Руббах
А.Паррена, который носит твидовый костюм и шикарный галстук.

   - Входите, мистер Влипли. Присаживайтесь. Вы курите? Сейчас я пошлю  за
вашим делом. Валери, будьте любезны, принесите мне папку с планом  мистера
Влипли. Я читал его вчера... Вот и он! Спасибо, Моника; вы  сегодня  прямо
картинка - кто-то  пригласил  на  обед?  Ладно,  часиков  до  трех  можете
гулять... Итак, вот и ваша папочка. Я внимательно ее изучил, и у меня  нет
никаких возражений. Я бы даже сказал, что ваш план весьма оригинален.  Вас
следует  поздравить  -  вы  так  изящно  преодолели  главную   техническую
закавыку. Тут комар носа не подточит, и подано все  грамотно.  Так  что  я
обеими руками "за".
   - Значит, даем делу ход? - едва  веря  своим  ушам,  спрашивает  мистер
Влипли.
   - Конечно!
   - Что, прямо сейчас?
   - Зачем откладывать в  долгий  ящик?  Разве  что  выполним  _маленькую_
формальность. Надо  получить  визу  Шефа.  Тут  я  никаких  трудностей  не
предвижу.
   - А вашего одобрения недостаточно?
   - Ну, не совсем. Но я передам свое  мнение  заму  помощника  директора.
Если он одобрит, дальше и ходить не надо; а он, я полагаю, одобрит.
   - Я вам страшно признателен.
   - Ну что вы. Наша задача - служить обществу, я  всегда  это  говорю;  а
создавать препятствия ради препятствий - это никуда не  годится.  Помогать
по мере сил - для этого мы здесь и сидим. Такая у нас  работа...  Вот,  на
сопроводиловке я пишу мои самые теплые рекомендации. Ставим  подпись  -  и
порядок. Мы это дело даже ускорим. Валери,  душечка,  где  у  нас  красная
папка СРОЧНО? Спасибо. Проследите, чтобы это дело без проволочек попало  к
заму помощника. Подъезжайте  завтра  в  это  время,  мистер  Влипли,  а  с
послезавтра можно брать быка за рога. Если какие трудности, звоните  прямо
мне, по внутреннему - 374. Рад был познакомиться, мистер Влипли. До скорой
встречи, желаю успеха. Ни о чем не беспокойтесь.

   На следующий день Влипли сообщают, что  зампомощника  директора  примет
его в 12:30. Проторчав больше часа у дверей кабинета, в 13:45 он  попадает
в маленькую голую комнату, которую занимает  мистер  Удавилл;  его  особые
приметы - глубокий траур, очки без оправы, бегающие глазки.

   - А-а, мистер Влипли, я тут познакомился с вашим планом...
   - Надеюсь, из моей памятной записки все понятно.  Если  надо  объяснить
подробнее, я готов.
   - Нет, этого не требуется. Суть предложения  ясна.  Беда  в  том  (мисс
Шмоткинс, прикройте,  пожалуйста,  окно.  Жуткий  сквозняк!)  -  о  чем  я
говорил? Ах, да. Беда в том,  что  ваш  план  непрактичен,  неприемлем  и,
вполне возможно, противозаконен. Так что мое мнение  -  не  может  быть  и
речи.
   - Но почему?
   - Категорически исключено. Я думал, это поймет  даже  Руббах  А.Паррен.
Хотя бы из-за финансовых соображений.
   - Но ведь...
   - Исключено, мистер Вопли. Возражения  против  вашего  плана  столь  же
многочисленны,  сколь  и  непреодолимы  (мисс  Шмоткинс,  подоткните  окно
бумагой - все равно сквозит). Нет, мистер Вопли, дело гиблое.
   - А вы уверены, что смотрите нужную папку?  Моя  фамилия  не  Вопли,  а
Влипли.
   - Неужто вы считаете, что в таком деле я могу перепутать папку?
   - Фамилию-то перепутали.
   - И что из этого следует: что все мы здесь разгильдяи и бездельники?
   - Я этого не говорил.
   - А по-моему, говорили.
   - Вы просто настроены против меня,  а  раз  так,  лучше  передать  дело
вышестоящему начальству.
   - Именно это я и сделаю. А пока попрошу вас выйти из  кабинета,  не  то
мне придется вызвать полицию. Спокойно, спокойно! Ваша  заявка  отклонена.
Это окончательно, и никакая ругань вам не  поможет.  Желаю  здравствовать,
сэр.

   Через десять дней мистер Влипли,  сильно  нервничая,  бочком  входит  в
кабинет помощника директора - что-то будет? Но тревожится он напрасно, ибо
мистер Добридж - человек обаятельный и явно готовый помочь.

   - У меня здесь сопроводиловка от Удавилла, но  не  будем  принимать  ее
слишком всерьез.  Вы  ведь  были  у  него  перед  самым  обедом?  Работник
исключительно добросовестный, но где-то после полудня  в  нем  просыпается
брюзга. Что касается вашего  плана,  я  не  вижу  реальных  возражений.  В
принципе его следует принять. С удовольствием сделал  бы  это  собственной
властью. Но поскольку Удавилл полез в бутылку, придется  переправить  ваше
дело заместителю директора. Я порекомендую ему дать вашему  плану  зеленую
улицу в кратчайший срок.

   Еще неделю спустя мистер Влипли уверенной  походкой  входит  в  кабинет
заместителя директора и видит перед собой высокого, худого и  изможденного
человека, уныло глядящего в какое-то  беспросветное  будущее.  Это  мистер
Стоппер. Он держит в руке многострадальную папку и вялым жестом приглашает
посетителя сесть. Минуту или две стоит полная тишина,  после  чего  мистер
Стоппер  со  вздохом  говорит:  "Нет".  Еще  через  минуту  доносится  его
бормотанье: "Ничего не выйдет..." Наконец он спрашивает:

   - А вы учли все  трудности?  Финансовые?  Политические?  Экономические?
Прикинули,  какова  будет  реакция  за  границей?  Подумали  о   возможных
последствиях для ООН? Извините, мистер Влипли, но у меня нет выбора.  Буду
откровенным - вы предлагаете невозможное.
   В конце концов и он переправит дело вышестоящему  начальству.  Неважно,
где  папка  логически  завершит  свой  трудный   путь.   Уже   ясно,   что
Миляга-Одобряла идет бок о бок с Мерзким Запрещалой. Значит, окончательное
решение зависит от числа  уровней  в  организации  или  (если  точнее)  от
относительной высоты уровня, на котором принимается решение.
   На  основании  вышеизложенного  можно  определить  некоторые  принципы,
которые следует иметь в виду всевозможным  просителям.  Прежде  всего  это
настойчивость и упорство. Если проситель отступится, поговорив с Удавиллом
или Стоппером, он даже не познакомится с мистером Добриджем, не  поговорит
с начальником  Стоппера,  мистером  Старрикааном.  Таким  образом,  лучшая
политика - добиваться своего, пока не наткнешься на Милягу-Одобрялу.
   С этим же мы часто сталкиваемся и в магазинах. Продавщица без  раздумий
отвечает: "Нет, крема для бритья "Сопвит" у нас нет. Это товар неходовой".
Опытный покупатель  сразу  понимает  -  продавщице  просто  лень  пойти  в
подсобку  и  посмотреть,  есть  крем  или  нет.  И  решает  подождать.  Он
устраивается на табурете, всем своим видом  показывая,  что  терпение  его
безгранично. Через десять минут  продавщице  это  зрелище  надоедает,  она
уходит и приносит "Сопвит", бормоча под нос, что нашла последний тюбик. На
самом деле ей пришлось открыть новую партию этого товара, но это ее личные
трудности. Настойчивость привела к успеху -  вот  главное.  В  приведенном
примере  руководители  всякий   раз   автоматом   отсылали   просителя   к
вышестоящему начальству. Но в реальной  жизни  автоматика  срабатывает  не
всегда. Значит, надо терпеливо ждать, и в конце  концов  у  начальника  не
останется другого  выхода.  Ничего  говорить  не  надо.  Просто  сидите  и
смотрите на облеченного властью, пока он с отчаяния не возьмется за ручку.
Выработавшаяся за долгие годы привычка вынудит его переложить ваше дело на
чьи-то плечи. Это пусть маленький, но успех, потому что  другой  начальник
едва ли будет настроен еще более отрицательно, а то и просто  примет  вашу
сторону.
   Второе правило - если нашли Милягу-Одобрялу, постарайтесь  его  дожать.
Ваша задача - выбить решение на этом уровне, избежать отсылки  наверх.  Из
опыта вы знаете, что начальник  Миляги-Одобрялы  -  почти  всегда  Мерзкий
Запрещала. Значит, надо убедить Милягу-Одобрялу,  что  решить  ваш  вопрос
может именно он. План действий: вы  выражаете  сожаление,  что  по  такому
пустяку приходится беспокоить такое высокое начальство.
   - Мне, право, неловко, - повторяете вы, - отрывать у вас время. Дело-то
у  меня  пустяковое.  Приятно,  конечно,   что   мной   занимается   такой
ответственный работник. А то ведь руки опускаются, мелким чиновникам разве
что-нибудь докажешь? Да они ничего и не решают. А вообще  моя  проблема  -
это не ваш уровень.
   Окутанный теплом вашего восхищения, Миляга-Одобряла,  вполне  возможно,
тут же на месте  все  вам  и  подпишет,  росчерком  пера  подложив  своему
начальству большую свинью; именно это вам и требуется.
   Третье правило - не тратьте время на Мерзкого Запрещалу,  если  вы  его
раскусили.  Полагать,  что  весомые  доводы  помогут  уговорить   Мерзкого
Запрещалу и в конце концов выбить из него "да", - распространенная ошибка.
Нужно понять природу  Мерзкого  Запрещалы.  Его  автоматическое  "нет"  не
объясняется каким-то рациональным неприятием вашего плана как такового. Он
говорит "нет", потому что уяснил для себя: ему так проще,  потому  что  он
говорит "нет" всегда. Скажи он "да", а вдруг  кто-то  попросит  объяснить,
откуда такой энтузиазм? Выскажись он за, а вдруг вслед за этим на него  же
свалится куча работы? А если план рухнет, еще и отвечать придется  -  ведь
именно он с самого начала его отстаивал! А сказать "нет" -  вариант  почти
беспроигрышный. Никому и ничего объяснять не надо - начальство и знать  не
будет, что был такой план. Работы не прибавится. И план этот, само  собой,
не рухнет - его же никто не будет проводить  в  жизнь!  Опасность  одна  -
вдруг проситель заручится  поддержкой  где-то  еще?  Впрочем,  и  тут  нет
больших причин для беспокойства. С Мерзкого Запрещалы ведь  не  спрашивают
за любой провал, да и во всех удачных проектах он участвовать  не  обязан.
Мало кто вспомнит, что он был в оппозиции, а этим немногим можно  сказать:
в первоначальном виде план был неприемлем, а его эффективное применение  -
после пересмотра - во многом и объясняется здоровой критикой, которой  его
подвергли на первом этапе. Так что Мерзкий Запрещала  не  потеряет  ровным
счетом ничего.
   Чтобы успешно применить раскрытые здесь  принципы,  надо  не  обсуждать
достоинства вашего плана, а  как  следует  изучить  организацию,  в  двери
которой вы стучитесь. Высчитайте  количество  уровней  и  определите,  где
сидят Мерзкие Запрещалы. Составьте схему всей структуры, Мерзких  Запрещал
пометьте черными квадратами.  У  вас  получится  нечто  вроде  кроссворда.
Спланируйте  вашу  кампанию  так,  чтобы,  минуя  все   черные   квадраты,
прошествовать от одного Миляги-Одобрялы к другому и добраться  до  низшего
уровня, на котором принятие решения  возможно.  В  организации,  где  одни
руководители говорят только "да", а другие - только "нет",  доказательства
не работают, важно чуять подводные камни.  Мореплаватель  знает  -  камням
ничего не докажешь, их надо обходить. С этой политикой согласится  каждый,
кто знает, что подводные  камни  (Мерзкие  Запрещалы)  существуют.  Но  не
следует думать, что эти элементарные принципы применимы  во  всех  случаях
жизни. Проблема мерзкого запрещательства - как она  здесь  определена  или
хотя бы описана - требует дальнейшего изучения. Исследования  наши  только
начались.


   ЗАКОН ОТСРОЧКИ

   В нашем  переменчивом  мире  ничто  не  стоит  на  месте,  и  последние
исследования  показывают:  Мерзкий  Запрещала  потихоньку  уступает  место
Тянульщику Резины. Вместо того чтобы сказать "нет",  ТР  говорит  "немного
погодя" (по-научному -  НП),  а  эти  слова  предваряют  закон,  именуемый
Отказом  Отсрочкой  (по-научному  -  ОО).   Чтобы   сделать   этот   закон
действенным, надо хотя бы примерно определить, какой объем отсрочки  будет
равен отказу. Предположим, тонет человек, он зовет на помощь,  а  в  ответ
слышит "немного погодя"; благоразумная пауза в пять минут - и ответ сам по
себе превращается в отрицательный. Почему? Очень просто - утопающий утонет
раньше, чем истечет время отсрочки. По  этому  принципу  действует  и  наш
закон. А, разведясь с Б, хочет, чтобы дочь осталась на его  попечении  (ей
17 лет), но в отделе опеки ему  говорят:  пока  дело  решится,  ваша  дочь
станет совершеннолетней. Или случай из  торговой  практики:  А  узнает  от
торговца бытовой техникой Б, что требуемую  газонокосилку  можно  получить
через полгода (то есть к декабрю). Все это простейшие примеры закона ОО  в
действии.
   Если какое-то неотложное дело не решить без  поправки  к  существующему
законодательству, отсрочка приобретает иные измерения. Но в  любом  случае
благоразумная пауза продлится ровно столько, сколько проживет  реформатор.
Скажем, речь идет о бракоразводных законах, которые, несомненно, нуждаются
в пересмотре. Тянульщик Резины первым  делом  поинтересуется  возрастом  и
состоянием здоровья Реформатора, выдвигающего новый Проект. Возраст 70 лет
он берет за основу своих расчетов, делает поправку на выброс параметров  и
приходит к выводу: Реформатор А будет сучить ножками еще лет восемь. Отказ
Отсрочкой (ОО) в данном  случаю  означает  процесс,  призванный  растянуть
"немного погодя" (НП) на  девять  лет.  Если  Реформатор  поймет,  что  НП
окажется дольше его предполагаемого периода  активной  деятельности  (АД),
этого часто бывает вполне достаточно, чтобы убить  идею  в  зародыше.  Ибо
многие альтруисты считают так: если идею не воплотить при их жизни, ее  не
воплотить вообще. Время от времени полезные реформы  все-таки  проводятся,
но это объясняется лишь тем, что период  АД  Реформатора  затянулся  сверх
всяких ожиданий. Например, Реформатор может взять и пережить  ТР,  который
особенно ненавидит реформаторов много моложе  себя.  В  общем,  фактор  НП
иногда не дотягивает до фактора АД, и какое-то чахлое законодательство все
же пробивается на поверхность.  Но  люди,  подобные  сэру  Алану  Херберту
[создатель комитета по реорганизации большого Лондона (1957)], никогда  не
исчислялись легионами, по сути дела, эту особь можно  считать  вымирающей.
Как правило, реформатор или рационализатор  перестает  брыкаться  довольно
быстро, оставляя у ТР ощущение  силы  и  готовность  положить  на  лопатки
следующего противника тем же методом. Итак, отсрочки суть не что иное, как
намеренный отказ; их растягивают,  чтобы  перекрыть  срок  активной  жизни
человека, чье предложение откладывается в  долгий  ящик.  Отсрочка  -  это
самая убийственная форма отказа. Таков Закон Отсрочки.  Можно  представить
его математической формулой, где  D  =  АД,  или  предполагаемому  периоду
активной деятельности человека, от которого исходит идея реформы; m =  НП,
или времени между первым предложением и окончательным решением вопроса,  n
- число вопросов, поднятых в дискуссии, но не имеющих отношения к делу,  и
p - возраст Тянульщика Резины. Тогда Х дает нам величину отсрочки,  равную
отказу

   x = (D+n)^m/3p.

   Здесь необходимо подчеркнуть, что ТР редко говорит в  открытую:  "Вашей
жизни на это не хватит!" Он делает так, чтобы этот факт просочился  наружу
незаметно, в ходе разговора.
   "Лучше всего,  -  начнет  он,  сгорая  от  желания  помочь,  -  создать
процедурный комитет. Он вчерне разработает  вашу  идею,  какие-то  участки
работы будут распределены  между  подкомитетами,  созданными  для  решения
юридических,   финансовых,   психических,    технических,    политических,
истерических, статистических, оголтелых и закоренелых  аспектов  проблемы.
Подкомитеты представят свои отчеты процедурному комитету, а  тот  составит
предварительный доклад. Он будет представлен на рассмотрение  комиссии  по
изучению, которая соберется не позднее 1975 года. Задача этой  комиссии  -
рекомендовать методику, которая позволит нам решить, есть ли  смысл  вести
дело дальше".
   Переведя дух, ТР  на  обратной  стороне  конверта  подсчитывает,  какая
именно отсрочка будет равна отказу.  Прикинув,  что  вся  процедура  может
продлиться, скажем, до 1977 года, он понимает, что нацеливаться  нужно  на
1980 год. И продолжает:
   "Предположим, - хочу подчеркнуть, что вопрос этот далеко, очень  далеко
не однозначен, - предположим, что надо действовать и брать быка  за  рога,
тогда окончательный отчет комиссии передается в  межведомственную  рабочую
группу, которая  вынесет  предложения  по  созданию  группы  планирования.
Задача этой группы -  довести  дело  до  сведения  несменяемого  помощника
министра, а тот уже введет  в  курс  самого  министра.  При  благоприятной
реакции вопрос будет поставлен на конференции правящей партии в Скегнессе.
Партия и решит, подходящее ли сейчас время, ведь на носу (или  только  что
отгремели)  всеобщие  выборы.  В  свете  этого  решения   министр   издаст
соответствующую  директиву.  Впрочем,  на  этом  этапе  он  лишь  признает
необходимость разрабатывать вашу идею в принципе".
   Этого обычно бывает достаточно, чтобы похоронить всю затею, не выдвинув
ни одного аргумента против.  Перед  Реформатором  открывается  устрашающая
перспектива - бесконечные комитеты, которые пытаются определить,  есть  ли
смысл  проводить  предварительный  анализ  для  передачи  на  рассмотрение
Комиссии. Комитология (наука  о  заседаниях  комитетов)  -  это  старинный
способ тянуть время,  но  технология  отсрочек  в  современном  мире,  где
исследуется все и вся, поднялась на новый уровень.  При  научном  подходе,
как известно, первым делом надо выявить факты. Если применить это  правило
к человеческим отношениям, окажется, что волна преступности  -  вопрос  не
принципа, но всего лишь измерения. Предположим,  в  Лос-Анджелесе  бунтуют
негры, какова наша первая реакция? Прежде всего мы этих негров  сосчитаем,
потом попробуем определить, так ли  страшен  этот  черный  черт,  как  его
малюют. Вместо того чтобы решать,  мы  ищем  факты,  эта  практика  широко
укоренилась. Но ведь если только искать факты,  когда  же  мыслить?  Целые
месяцы  мы  выслушиваем  отчеты   статистиков,   психологов,   графологов,
социологов, алхимиков и психиатров, и месяцы эти - не просто пустая  трата
времени. Они приводят к тому, что мысли наши (и дела наши) тонут в  волнах
несуразности. Мы должны, в конце концов, понять, что реформы немыслимы без
реформаторов, которые знают не  только  что-то  вообще,  но  кое-что  и  в
частности; без людей, которые  часто  сами  себе  закон,  которые  говорят
"почему бы нет?"  куда  чаще,  чем  "почему?",  и  не  желают  выслушивать
завуалированные запреты ТР.
   В былые времена,  а  может  и  в  нынешние,  армейских  офицеров  учили
оценивать  ситуацию.  Офицер  начинал  (вероятно)  с  того,  что   пытался
осмыслить кризис теоретически. Противник движется из пункта А в пункт Б, в
час Х взрывают мост, а в час У уничтожают станцию снабжения, и между  вами
и более крупным  формированием  нарушается  всякая  связь.  Кругом  рвутся
снаряды, а задерганному офицеру полагалось  сесть  за  стол,  написать  на
листе  бумаги:  "Оценка  ситуации",  подчеркнуть  написанное,  после  чего
охарактеризовать  Цель,   Факторы,   которые   могут   способствовать   ее
Достижению, Возможности каждой из сторон - и прийти к неизбежному  Выводу.
Если кто-то приходил к выводу, что явно ошибся в  выборе  профессии,  став
военным, это никогда не поощрялось.
   Но подобная гимнастика ума, конечно же, полезна. Происходит  ли  в  бою
все так, как на бумаге,  -  вопрос  отдельный,  но  сам  подход  к  оценке
ситуации   нельзя   не   приветствовать.   Кто-то   считает,   что   самая
распространенная  ошибка,  совершаемая  по  неопытности,  -  это  неверная
интерпретация фактов. В действительности же главный камень преткновения  -
подпункт "цель". Многим людям гораздо труднее  определить  конечную  цель,
нежели описать, как до нее добраться.  А  факторы,  влияющие  на  ситуацию
(какой она видится  с  обеих  сторон),  важны,  лишь  когда  соотнесены  с
поставленной целью. Если цель поставлена ошибочно, оценка ситуации во всех
остальных пунктах пойдет насмарку. Это наблюдение верно как для  военного,
так и для мирного  времени,  и  прирожденный  Реформатор  -  это  человек,
который  прежде  всего  определяет  цель,  а   уже   потом   переходит   к
статистическому анализу.
   Но вот цель четко определена - что дальше? Безусловно,  надо  составить
план действий, памятную записку. Но здесь Реформатора подстерегает одна из
самых опасных ловушек. В прежние  времена  и  даже,  если  верить  слухам,
сегодня он стремился обнародовать свои идеи как можно  шире,  опубликовать
их или размножить в  большом  количестве.  Поскольку  набирать  шрифт  или
делать трафарет больше одного раза  неэкономично  (дольше  и  дороже),  он
всегда заказывал лишние экземпляры. Если требовалось  78  экземпляров,  он
заказывал  100,  вдруг  понадобится  больше?  Если  требовалось  780,   он
заказывал 1000. Но эти лишние экземпляры обычно шли прямо  в  убыток,  что
прискорбно   для   любого   администратора.   Казалось   бы,   естественно
распространить их среди тех, кого данный вопрос хоть как-то интересует. Но
число  лишних  экземпляров  все  увеличивалось,  потому  что  списки   для
распространения, как и многое прочее, разрастаются сами по себе. Неизбежно
и  другое  -  список  по  мере  расширения  пополнялся  людьми  все  менее
грамотными. В итоге больше людей на более низких  уровнях  тратили  больше
времени на чтение того, что занимало их все меньше.
   Именно здесь Реформатор, жаждущий перехитрить ТР, обретает неожиданного
союзника  в   одном   из   элементов   современной   технологии.   Заказав
соответствующей машине нужное  количество  экземпляров  памятной  записки,
четкой и убедительной - количество подсчитано, исходя из  реального  числа
людей, которые будут принимать решение по его вопросу, - Реформатор  одним
махом обходит проблему и отсрочки, и невежества. Его идеи попадают на стол
к нужным людям в нужное время.
   Памятные записки составляют те, кто как следует обдумал вопрос заранее.
Автор толковой памятной записки, круг распространения  которой  ограничен,
имеет перед ТР троякое преимущество. Он определил свою цель.  Он  подорвал
уверенность в себе у членов комитета, которые его записку не прочитали.  И
скорее всего, он заложил под свою идею прочный фундамент.
   Закон Отсрочки Паркинсона обойти, разумеется, не  удастся;  он  так  же
неизбежен, как Закон Всемирного Тяготения. Но человеческому гению  удалось
преодолеть этот закон - и человек взлетел;  возможно,  найдется  и  способ
столкнуть с места воз новых идей.


   РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ПЕСНЬ

   Достопочтенный Годфри Кинг-Венцеслаус,  для  близкого  круга  Добродей,
прогрессивный консерватор, член парламента, выглянул из окна своего  клуба
и задумчивым взглядом окинул парк.  Еще  шел  снег,  разметаемый  морозным
ветром, и в лунном свете  на  фоне  тусклого  пейзажа  виднелась  одинокая
фигура. Это был одетый в лохмотья человек, он подбирал под деревьями сучья
и веточки и складывал их  в  мешок,  несомненно,  чтобы  разжечь  огонь  в
камине. Добродей огорчился - неужели в государстве всеобщего благоденствия
кто-то может вот так бедствовать? Наверное, решил он, этот случай - редкое
исключение, и вообще подобное собирание  топлива  противоречит  закону.  В
курительной комнате находился только его личный  парламентский  секретарь,
бывший выпускник престижного колледжа по фамилии  Побби-Гушки,  и  министр
подозвал его к окну.
   - Видите этого изголодавшегося бедолагу? Я бы хотел узнать,  кто  он  и
где живет.
   Выяснив все необходимое у швейцара, секретарь вернулся к своему шефу.
   - Это веточник Уилли, его здесь видят довольно часто. Он живет  в  трех
милях отсюда, в лачужке, которую давно пора снести. Она торчит  справа  от
нового здания министерства  здравоохранения  и  эффективности,  это  возле
управления по водоснабжению на Сент-Эгнис-Роуд.
   - Спасибо, Побби-Гушки,  -  поблагодарил  министр,  все  еще  глядя  на
залитый лунным светом парк. - Интересно, - продолжал он, размышляя  вслух,
- а ведь это будет прекрасной рекламой - устроить этому несчастному  такое
рождество, какое ему и не снилось! - Он присел за стол в центре комнаты  и
набросал список необходимых товаров, начиная с мешка бездымного топлива  и
кончая бутылкой не очень старого портвейна. - Фокус будет в  том,  что  мы
поведем его домой через снежную бурю, а нас как  бы  случайно  запечатлеет
телекамера. Что скажете, Побби-Гушки? Хорошая мысль?
   - У меня обувь не для таких прогулок, сэр.
   - Ничего страшного, войдете за мной след в след - у меня галоши.
   - Конечно, министр,  но  рискну  заметить,  что  эта  мысль  порочна  в
принципе. Если в данном конкретном случае службы  социального  обеспечения
оказались не на высоте, наш долг - навести порядок по обычным каналам.
   - То есть предложить  соответствующему  члену  парламента  связаться  с
управлением по оказанию государственного вспомоществования?
   - Именно. Тогда этому делу будет дан надлежащий ход.
   - Но ведь сейчас время отпусков.
   - Конечно, до середины января никто за это не возьмется.
   - Значит, в это рождество бедняге не помогут...
   - Нет, сэр. В _это_ рождество - нет.
   - Пожалуй, вы правы. Жаль, правда, что не будет рекламы.
   - Такая реклама, между прочим, может выйти боком.
   - Ситуация кажется вам слишком надуманной?
   - Во всяком случае, об опасности забывать нельзя.
   -  Ладно,  тогда  откажемся  от  этой   затеи.   Задерните   занавески,
Побби-Гушки. Мне что-то расхотелось  смотреть  в  окно.  Придется  изучить
проблему социального  обеспечения  в  целом,  не  отвлекаясь  на  какой-то
отдельный случай, пусть  даже  весьма  печальный.  Если  в  нашей  системе
социальных гарантий есть зияющие дыры, их нужно  латать  административными
методами. Основа для такого исцеления - факты; к примеру, нужна статистика
по недоеданию в зимние месяцы. На  подготовку  такого  исследования  уйдут
годы,  но  сделать  эту  работу   надо.   Я   напишу   докладную   записку
парламентскому заместителю министра.
   Конечно же, он  был  прав.  Именно  такой  подход  устраивает  выборных
правителей современного мира. Для всех один закон, и  нечего  выделять  из
общей массы какую-то одну жертву, чьи беды оказались на виду, и  бросаться
на помощь именно ей. Пусть эта жертва  встает  себе  в  очередь  вместе  с
остальными, выстроенными в алфавитном порядке. Увы, как это часто  бывает,
фамилия бедняги из нашей истории оказалась Язавамминг.



МЫШЕЛОВКА НА МЕХУ


   (Пер. - А.Графов, И.Гюббенет)

   МЫШЕЛОВКА НА МЕХУ

   Три  мыши   разглядывали   конструкцию   из   стальной   проволоки   на
прямоугольной деревянной подставке. Из глубины этого странного  сооружения
исходил манящий запах сыра. Пол был устлан дорогим  с  виду  мехом,  да  и
стальной навес, судя по  всему,  был  обшит  этим  же  ценным  материалом.
Насколько мыши могли судить, обследовав конструкцию, вход в  этот  райский
уголок  открывался  слева  от  них  и  был  помечен  простым   указателем.
Лаконичная надпись "Мыши" явно приглашала войти внутрь. Мыши колебались, и
старшая из них, в строгом  шерстяном  одеянии  темно-серого  цвета,  сочла
своим долгом дать спутницам некоторые  наставления.  Уже  в  самом  начале
беседы она решила их предостеречь:
   "Как самая старшая из вас, считаю, что обязана поделиться с вами  своим
опытом.  Много  лет  назад  судьба  уготовила  мне  встречу   с   подобной
конструкцией - не точно такой, правда, но кое в чем схожей с этой.  Тогда,
как и сейчас, мне пришло в  голову,  что  такая  щедрость  может  скрывать
какие-то подвохи. Пока я размышляла над этим,  один  из  моих  сверстников
оттолкнул меня - довольно грубо, как мне тогда показалось, - и бросился  к
сыру (это был, по-видимому,  превосходный  чеддер).  Но  едва  он  прыгнул
вовнутрь, пол чуть опустился  под  его  тяжестью  и  в  воздухе  мелькнула
стальная проволока. Бедняга был убит на месте, и  мне  пришлось  взять  на
себя нелегкую  обязанность  сообщить  об  этом  его  вдове.  Не  скрою,  я
подозреваю, что перед нами приспособление именно  такого  рода  -  выдумка
расистов, проводящих геноцид. Мой вам дружеский совет: держитесь  подальше
от этого устройства!"
   Затем взяла слово белая мышь  с  красными  глазами.  Она  сказала,  что
благодарна серой мыши за совет, но берет на себя смелость не согласиться с
нею. "Как мышь, обладающая некоторыми  познаниями  в  области  техники,  -
продолжила белая  красноглазая,  -  я  не  могу  не  усомниться,  что  эта
конструкция сходна с той, которая столь роковым образом повлияла на судьбу
вашего товарища. Где  здесь  стальная  проволока,  которая  может  на  нас
опуститься? Я считаю, что сходство описанного вами устройства с этим чисто
поверхностно".
   Третья  мышь  отличалась  розовым  цветом,  порывистым   характером   и
категоричностью суждений. "Совершенно верно! - воскликнула  она.  -  Я  не
спорю: мебель сия имеет функциональные или  даже  модернистские  черты  и,
возможно, вкусам старшего поколения не соответствует. Но  если  пренебречь
предрассудками, то надо признать, что  замысел  удачен.  Более  того,  мне
кажется, что перед нами мех норки или по крайней мере ондатры. А этот  сыр
- либо стильтон, либо камамбер. Итак, вперед!  Нас  ждет  мышиный  золотой
век!"
   Вняв  этому  красноречивому  призыву,  мыши  одна  за  другой  уверенно
двинулись влево и прыгнули в коробку, которая для них  и  предназначалась.
Они отведали сыра (то  был  плавленый  сыр  из  кооперативного  магазина),
прилегли на мех (нелегко было догадаться, что он искусственный) и  сказали
друг  другу:  "Вот  это  жизнь!"  Именно  в  этот  момент  дверца   клетки
опустилась, зловеще щелкнув. Ловушка захлопнулась; они были пойманы.
   Мыши приносят пользу науке, но, в общем,  это  далеко  не  самые  умные
животные. В отношении интеллекта даже  очень  проницательная  мышь  сильно
уступает человеку. Поэтому  было  бы  удивительно,  если  бы  человечество
восторженно ринулось в такую же ловушку, в какую  ловят  мышей.  Известно,
что люди достаточно  искушены,  чтобы  этого  не  сделать.  Однако  нельзя
ручаться, что они не попадут в ловушку иного рода - такую, куда заманивают
более  сложными  средствами  и  где  удерживают  не  столь   прямолинейным
способом. Если бы подобная ловушка существовала в наши дни,  она  была  бы
сконструирована из экономических реальностей, а приманкой в  ней  была  бы
социальная обеспеченность.
   Но если мы хоть  немного  изучим  ситуацию,  то  обнаружим,  что  такие
мышеловки  уже  пошли  в  ход.  Чтобы  понять  их  устройство,  надо  лишь
просмотреть начальные главы какого-нибудь учебника экономики, а жизнь наша
такова, что мало кто может с чистым сердцем сказать:  нет,  я  никогда  не
читал таких учебников... Любые партии в своих политических  радиопередачах
обрушивают на нас поток новой  информации  об  этой  сфере.  Мы  ежедневно
получаем очередную дозу этой унылой премудрости, поскольку на  все  другие
темы наши политические деятели, в общем, мало  что  могут  сказать.  Мы  с
детства обречены выслушивать объяснение экономических принципов.
   Некоторые из  этих  принципов  вызывают  доверие  -  например,  принцип
чередования подъема и спада. Пусть экономисты спорят  об  этом  явлении  -
мы-то уж знаем, что должно произойти  в  дальнейшем  (а  те  из  нас,  кто
постарше, подобные времена уже пережили). Развитие этого процесса известно
нам во всех ужасающих подробностях. Все начинается с того,  что  на  бирже
возникает неуверенность:  тех,  кто  стремится  продать,  становится  куда
больше, чем тех, кто хочет купить. Цены падают, но потенциальные вкладчики
по-прежнему не торопятся, так как убеждены, что падение  цен  продолжится.
На этом этапе разоряются многие биржевики; они являются домой с белыми как
мел лицами и заявляют женам, что для них все кончено. Затем следует резкое
снижение цен на все товары и  услуги.  Торговля  идет  все  хуже,  прибыль
уменьшается, и предприниматели сокращают производство  и  увольняют  своих
наименее ценных рабочих и служащих. Некоторые фирмы вылетают в  трубу,  за
счет чего  увеличивается  число  безработных.  Это  опять  же  приводит  к
сокращению спроса на товары, а значит, и их производства  -  в  результате
новые  работодатели  вылетают  в  трубу  и  новые   работники   становятся
безработными. Страна вступает в полосу  экономической  депрессии,  которая
может охватить и другие страны, и даже весь мир.
   Наблюдая  эту  печальную  картину,  хороший  бизнесмен  не  ограничится
изъявлением скорби. Он знает, что секрет успеха в биржевой  игре  прост  и
даже очевиден: надо покупать, когда все продают, и  продавать,  когда  все
покупают. Это яснее ясного; этого требует простой здравый смысл. Однако на
практике все несколько сложней, чем в  теории,  и  особенно  это  касается
экономической депрессии. Раз вы покупаете, когда остальные продают, значит
вы, во-первых, обладаете деньгами и храбростью, а во-вторых, уверены,  что
цены больше не упадут. Таким образом, будущий  миллионер  -  это  человек,
который, предвидя спад, продал что мог и положил деньги в банк. А  будущий
мультимиллионер - это тот, кто, проделав  все  это,  умеет  затем  уловить
момент, когда цены упали так низко, что ниже упасть они уже не  должны.  И
вот тут-то он скупает что может и терпеливо ждет лучших времен,  в  полной
уверенности, что за спадом обязательно должен следовать подъем.  Продавать
он станет тогда, когда все остальные будут еще покупать.
   Все  это  общие  места  из  учебника.  Однако  в   наши   дни   события
разворачиваются иначе. Дело в том, что политические деятели  и  чиновники,
тоже проштудировав учебник, полны  решимости  предотвратить  депрессию,  в
которой они видят угрозу: первые - своему успеху на выборах,  а  вторые  -
своим окладам. Профсоюзные функционеры, прочтя тот  же  самый  учебник,  в
свою очередь вознамерились спасти членов  профсоюзов  от  снижения  уровня
заработной платы. Так складывается всеобщая  уверенность,  что  правильные
действия правительства  помогут  избежать  опасности.  Уровень  заработной
платы остается прежним (или повышается), а самым мудрым признается решение
обеспечить всеобщую занятость. Но для этого надо печатать больше  бумажных
денег, ссужать капитал наименее удачливым предпринимателям,  приходить  на
помощь особо чахлым отраслям промышленности и щедро тратить средства в так
называемом  государственном   секторе   экономики.   Допотопные   фабрики,
расположенные в экономически  одряхлевших  районах,  чуть  ли  не  за  уши
вытягивают с того света и возвращают к  жизни.  Обанкротившимся  компаниям
дают еще денег, чтобы им было что  пустить  по  ветру,  а  местные  власти
срочно принимаются расширять  дороги  и  перестраивать  школы.  Тем,  кому
грозит безработица, дают  возможность  продолжить  учебу;  они  становятся
чиновниками или отправляются учиться в колледж.
   Итак, кризис в той или иной степени предотвращен. Сейчас, в тот момент,
когда пишутся эти строки, мы имеем дело с ситуацией,  которая  не  описана
экономистами  классической  школы  (поскольку  они  никогда   с   нею   не
сталкивались): наряду с увеличением заработной платы  и  цен  имеет  место
высокий уровень безработицы. Таким образом, налицо все признаки депрессии,
но не ее результаты. Инфляция, которая была  бичом  пенсионеров  во  время
подъема, сохраняется и во время спада,  чтобы  окончательно  их  разорить.
Средняя заработная  плата  по-прежнему  остается  на  высоком  уровне,  но
организуются забастовки, чтобы  добиться  нового  повышения.  Все  правила
нарушены, и даже безработным  платят  больше,  чем  некоторым  неудачливым
работникам.   Ситуация   складывается   утопическая;   она,    безусловно,
способствует максимальному счастью максимального числа людей. Некоторых из
нас (хотя и не всех) ждет, очевидно, будущее на меху.
   Здесь уместно  спросить:  удалось  ли  нам  решить  свои  экономические
проблемы? Удалось ли воздвигнуть  стены  иерусалимские  на  скудной  и  не
радующей глаз земле Англии? Жизненный опыт подсказывает, что, в  общем-то,
за все приходится платить. А потому неприятное  ощущение,  что  теперешнее
благополучие приобретено ценою какой-то потери, ни на минуту  не  покидает
нас. Что касается Британии,  то  совершенно  ясно,  что  она  расплатилась
утратой своей валюты - а ведь наша валюта была когда-то  самой  твердой  в
мире (и к тому же самой влиятельной).  Взамен  мы  получили  кучу  мусора,
который скоро вообще ничего не будет стоить... И это все? А другие утраты?
Не забыли ли мы вписать  еще  что-нибудь  на  левую  сторону  счета?  Есть
вопрос, над которым нам стоит  призадуматься,  -  это  способность  нашего
общества к "выравниванию на воде".
   Современная  спасательная  шлюпка  устроена   таким   образом,   чтобы,
опрокинувшись,  снова  принять  нормальное  положение.  Даже  после  самой
гигантской волны шлюпка  выровняется  так,  что  ее  рулевая  рубка  будет
наверху, а киль - внизу, под водой. То же самое в свое  время  можно  было
сказать и об индустриальном обществе, пораженном депрессией. Но  верно  ли
это в отношении современного общества? Пользуясь нашей  первой  метафорой,
скажем, что несложно было бы сконструировать такую  мышеловку,  в  которой
мышь могла бы устроиться со всем  возможным  комфортом.  Пусть  там  будут
разнообразные удобства: от мягкого ковра до центрального отопления.  Пусть
там можно будет смотреть мультфильмы про Микки-Мауса по замкнутому каналу.
Пусть это будет роскошная  мышеловка,  действительно  обшитая  мехом.  Для
упомянутой мыши единственным неудобством будет отсутствие выхода. На  меху
ли, не на меху, все равно такое устройство - ловушка.
   А как бывало раньше? Как кончался спад в старые недобрые времена, когда
его еще не умели предотвращать? Мы уже выяснили, что мудрый вкладчик  ждет
своего часа, но может ли он быть уверен, что этот  час  пробьет?  В  давно
ушедшие времена такой момент наступал, когда товары становились  дешевыми,
заработная плата - низкой, а суровая нужда делала  людей  сообразительнее.
Богатство - враг изобретательности; оно побуждает человека  полагаться  не
на свой ум, а на деньги. Интеллекту легче проявиться  в  тяжелые  времена,
когда можно начать новое  дело,  приложив  максимум  усилий  при  минимуме
затрат.
   Когда  люди,  имея  лишь  сущие  гроши,  принимаются   основывать   или
возрождать одно предприятие за другим, спад идет к концу. Уныние  уступает
место надежде, надежда сменяется уверенностью. В  таких  условиях  дела  у
бизнесменов,  конечно,  идут  на  поправку.   Многочисленные   банкротства
расчистили мусор, валежник убран, и в седле  остаются  лишь  те,  кто  уже
доказал  свои  способности.  Это  начало  лучших   времен,   хотя   такому
преуспеянию, основанному на предшествующих трудностях, конечно  же,  будут
мешать ограниченность и ретроградство. Спад сделал свое дело, и на  руинах
заложены основы нового процветания. Подъем - как и  спад  -  не  вечен,  и
большинство из нас,  пожилых  людей,  согласится,  что  такое  чередование
необходимо для предпринимательства. Ни продавцы, ни покупатели  не  должны
вечно диктовать свои условия, иначе о  здоровой  конкуренции  можно  будет
только мечтать.
   Эта картина, безусловно, отражает лишь положение дел в прошлом.  Теперь
все  иначе,  и  многие  радуются  переменам,  утверждая,  что  мы  наконец
избавились от  невзгод.  Никто  не  голодает,  и  пусть  некоторые  (таких
немного) стали жить значительно беднее,  зато  семейные  люди,  когда  они
бастуют, получают содержание из государственных средств. Мы живем в  таком
комфортабельном мире, которого наши предки и представить  себе  не  могли.
Более того, мы защищены от тех трудностей и тревог, которые  еще  известны
многим народам.
   Но все это вовсе не исключает того, что мы - в ловушке, из которой  нет
выхода. То, что спасало нас  раньше,  утеряно.  Мы  не  смогли  решительно
избавиться от  бесполезных  фирм  и  некомпетентных  работников.  В  нашем
индустриальном пейзаже то и дело встречаются  никому  не  нужные  руины  -
наследство от предпринимателей прошлого. Оборудование, место  которому  на
свалке или в музее, по-прежнему в ходу. Люди, которых давно  следовало  бы
уволить, продолжают  работать.  Капитал,  как  и  прежде,  вкладывается  в
отживающие  свой  век  фабрики  и  агонизирующие   отрасли   производства.
Заработная плата высока, и это мешает нам обеспечить прирост рабочей силы.
   Во всей этой ситуации нет  ничего,  что  побуждало  бы  кого-то  что-то
делать. С чисто деловой точки зрения наше общество зашло в тупик.  Да,  мы
живем в условиях определенного комфорта и минимального риска, но  остается
вопрос: действительно ли мы достигли земли обетованной? Мех,  например,  с
самого начала был  искусственным,  а  сейчас  уже  и  вовсе  потерся.  Что
касается сыра, то теперь его не так уж и много, да к  тому  же  он  отдает
фольгой. Не изменилась лишь сама клетка, в которой мы оказались,  а  также
дверь, которую нельзя открыть изнутри. Пусть мы устроились с комфортом, но
ловушка захлопнулась, и мы пойманы.


   СТИМУЛЫ И НАКАЗАНИЯ

   "И увидела жена, что дерево хорошо для пищи и что оно приятно для  глаз
и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его, и  ела;  и  дала
также мужу своему, и он ел. И открылись глаза у них обоих, и  узнали  они,
что наги..."

   Когда Адам и Ева вкусили запретного плода, они были изгнаны из рая - не
затем, чтобы лишить их познания добра и зла (в этом  отношении  ущерб  они
уже понесли), а чтобы помешать им найти еще и древо  жизни,  вкусив  плоды
которого они обрели бы бессмертие. Но поскольку об этом  дереве  конкретно
речь не шла, они его,  очевидно,  и  не  заметили.  Так  что  Адам  и  Ева
оказались за  вратами  рая,  наделенные  смертностью  как  наследственной,
родовой чертой. Кроме того, они познали  целый  ряд  устойчивых  стимулов,
который с тех пор увеличился лишь на один. Нарушить  запрет  Адама  и  Еву
побудило стремление к а) еде (и крову), б) красоте, в) знанию, г) сексу  и
д) озорству. Те же  устремления  могли  толкнуть  их  и  на  любые  другие
действия, не исключая убийства и даже, пожалуй, какой-нибудь работы. Итак,
автор  книги  Бытия,  глядевший  в   корень   проблемы,   перечислил   все
соображения, которые могут побудить обычного  человека  к  деятельности  -
подчас самой неожиданной. Эти соображения (плюс еще одно) и есть  основные
стимулы.
   Те, кто бывал в Малайе, заметили, что средний англичанин, приехавший  в
тропики, чтобы заработать  денег,  всегда  мечтает  уйти  на  покой.  Если
спросить его, как он себе  представляет  этот  покой,  он  нарисует  такую
картину: жизнь в сельской  местности  с  приличным  пейзажем  и  климатом,
простые развлечения (охота и рыбная ловля), свой садик,  близкие  по  духу
соседи, изредка - наезды в город и много свободного времени, чтобы  гулять
с  собакой.  Эта  отдаленная  перспектива  оказывается  стимулом,  который
заставляет многих европейцев всю жизнь работать в заморской стране  и  там
же умирать. И все это время европеец отмечает очевидную  леность  малайца,
часто осуждая его за это. Относительно примитивный народ,  малайцы  обычно
избегают  тяжелого  труда  и  предпочитают  карьеру   политиков,   солдат,
полицейских  или  шоферов.   Плантаторы   и   торговцы,   сравнивая   этих
незадачливых  работников  с  куда  более   трудолюбивыми   китайцами   или
индийцами, не раз печально вздохнут. Однако чего европеец никак  не  может
понять, так это то, что малаец (вкусы которого  очень  сходны  со  вкусами
самого европейца) от рождения располагает всеми возможностями  для  покоя,
ради обретения которых англичанин и работает. Малаец рождается в стране  с
приличным климатом и множеством рек, в стране,  где  еды  много,  а  жизнь
приятна. У него нет необходимости особо утомлять себя работой; деньги  ему
нужны разве что на кино и сигареты.  Иметь  велосипед  хорошо,  размышляет
малаец, однако лежать в тени еще лучше.
   Автор   книги   Бытия   добросовестно   перечислил   основные   стимулы
человеческой деятельности, не забыв упомянуть и  о  тяге  к  шалостям.  Из
всего этого только отождествление наготы с сексом не может претендовать на
универсальность.  У  грека,  например,  нагота  скорее  ассоциировалась  с
атлетизмом. Можно добавить, что и шалость понимается по-разному: запретное
не только соблазнительно, но и очень разнообразно.
   Однако дальнейшее развитие цивилизации уже на раннем  этапе  привело  к
возникновению нового  важного  стимула.  Речь  идет  о  статусе.  Проблема
статуса  становится  актуальной,  как  только  удовлетворяются  (хотя   бы
частично) прочие потребности человека. Эта проблема  так  важна,  что  она
накладывает отпечаток и на наше отношение к еде, красоте, знанию, сексу  и
шалостям. Есть две разновидности статуса: в одних случаях  он  основан  на
авторитете, в других - на богатстве. Комбинация того и  другого  возможна,
но все же это два разных понятия. Символы двух вариантов статуса  -  орден
"За  безупречную  службу"  и  автомобиль   "роллс-ройс".   В   странах   с
аристократическими традициями (например, в Британии) для достижения  особо
высокого  статуса  важны   такие   факторы,   как   служебное   положение,
происхождение, образование, атлетические способности и  отвага  в  бою.  В
странах, лишенных таких традиций (например, в США), можно  обойтись  особо
крупным капиталом и доходом. Миллионеры, награжденные "Крестом  Виктории",
встречаются  очень  редко,  и  рекорд  Томаса  Мора,  сумевшего  стать   и
сановником, и святым, скорее всего, останется непревзойденным.
   Как уже говорилось выше, такое явление, как  статус,  накладывает  свой
отпечаток на более древние и элементарные стимулы. Еда искателей статуса -
икра под шампанское. Красота олицетворяется особняком  (желательно,  чтобы
он стоял на крыше  небоскреба),  а  знание  есть  неустанная  болтовня  на
редкость информированного окружения. Секс изыскан, а шалости  таковы,  что
менее выдающимся людям и в голову не придет ничего подобного.
   Теоретически можно представить себе человека, который  лишен  стимулов,
поскольку у него уже все есть. Наверно, такие люди существуют, но много ли
их? Ведь тот, у кого есть богатство, мечтает об авторитете, а тому, у кого
есть авторитет, недостает богатства. Причина популярности Джона  Ф.Кеннеди
в том, что он обладал и тем и другим, да к тому же  прошел  действительную
военную службу. Конечно же, немногие люди  входят  в  эту  категорию;  все
остальные довольствуются  более  насущными  стимулами  на  низших  уровнях
бытия. Но динамическая энергия общества  складывается  именно  из  усилий,
которые мы прикладываем ради исполнения  желаний.  Общее  количество  этой
энергии равно сумме  наших  усилий  и  прямо  пропорционально  различию  в
авторитете и богатстве между  высшими  и  низшими  слоями  общества.  Наши
попытки уравнять все  статусы  приводят  к  уменьшению  общего  количества
энергии, и если эти попытки увенчаются полным успехом  (чего,  однако,  до
сих пор не произошло), то общая сумма нашей энергии станет равна нулю.
   Некоторые теоретики утверждают, что в идеальном обществе  гражданам  не
нужны будут никакие стимулы. Воспитанные надлежащим  образом,  люди  будут
трудиться, мыслить и изобретать ради общественной пользы и на благо  всего
человечества. Другие теоретики уверяют нас  (совершенно  безосновательно),
что   такое   общество   нежизнеспособно.   На   самом    деле    подобные
альтруистические сообщества людей существуют и в наши  дни;  появились  же
они несколько веков назад. Это  все  монастыри  мира  -  и  буддийские,  и
христианские, - никто не скажет,  что  этот  опыт  был  неудачным!  Однако
основное условие его успеха - отказ от секса, от  женщин.  Ведь,  если  не
считать змея, первой поддалась в райском саду действию стимула именно Ева.
Именно она впервые сделала усилие и заполучила мини-юбку и норковую  шубку
еще до того, как им с Адамом пришлось поменять место жительства. С тех пор
события разворачивались примерно в том же  духе.  Наедине  с  самим  собой
монах вполне может ограничиться созерцанием. Но если у него появится жена,
она сразу же потребует каких-то доказательств его любви. Как только у него
родятся дети, он захочет их  одеть,  накормить  и  дать  им  дорогостоящее
образование. Эти человеческие побуждения рождены не эгоизмом,  а  любовью.
Они крайне далеки от всего, чего следует  стыдиться,  и  у  нас  есть  все
основания с сомнением отнестись к любой модели общества,  исключающей  эти
побуждения. Монастыри, конечно, существуют,  но  если  бы  весь  мир  стал
монастырем, это означало бы преждевременный конец нашей цивилизации.
   Общество, состоящее из различных  слоев,  обычно  представляют  в  виде
пирамиды,  вверх  по  уступам   которой   карабкаются   люди.   Но   можно
воспользоваться другим сравнением и сказать, что люди в большинстве  своем
рождаются на неплодородном склоне горы и  потом  прилагают  все  старания,
чтобы перебраться оттуда в благодатную цветущую долину. Те усилия, что они
затрачивают  во  время  спуска,  заставляют  вращаться  водяные  колеса  и
динамо-машины, которые приводят в движение все общество. Если лишить людей
этих стимулов, они так и будут влачить  жалкое  существование  на  вершине
горы. Если же побуждения будут достаточно  сильными,  а  обстоятельства  -
подходящими, люди  благополучно  достигнут  желаемого,  проделав,  кстати,
немало полезного  по  пути.  Важно,  конечно,  по  каким  каналам  потечет
человеческая  энергия.  Когда  эти  каналы  узки,   но   пригодны,   люди,
прикладывая усилия, могут надеяться  на  успех,  и  в  этом  случае  будет
произведен максимум энергии - ко всеобщему благу. Если же каналы  чересчур
широки, то двигательная  сила  рассеется  и  пропадет  зря.  Но  если  они
окажутся слишком узкими и непроходимыми, то все замрет, а в итоге - прорыв
и затопление. В динамичном обществе  искусство  управления  и  сводится  к
умению  направить  по  нужному  руслу  человеческие  желания.  Те,  кто  в
совершенстве  овладеет  этим   искусством,   смогут   добиться   небывалых
результатов. Слишком многие  современные  общества  сходны  со  сложнейшей
машиной, лишенной двигательной силы, такие  общества  называют  терпимыми.
Действительно, они утратили те силы, которые могли бы быть им полезны.
   Итак, мы обнаружили, что, едва удовлетворив свои основные  потребности,
человек начинает вожделеть к статусу, а  статус  бывает  основан  либо  на
авторитете, либо на богатстве. Британцы  отдают  предпочтение  авторитету.
Больше всего мы восхищаемся адмиралами и генералами, игроками в  крикет  и
актрисами, альпинистами, которые взошли на Эверест, и яхтсменами,  которые
обогнули мыс Горн. Наше уважение к пилоту  ничуть  не  усилится,  если  мы
узнаем, что ему много платят. Больше  того,  наша  система  вознаграждения
может сделать бедняка равным любому богачу - и даже выше его. Мы  приучены
смотреть  на  богатство  с  подозрением,  считая,  что   оно   отнюдь   не
свидетельствует о заслугах. Если кто-то унаследовал крупное состояние,  мы
склонны думать, что ему просто повезло и что, быть может,  он  того  и  не
достоин.  Если  же  некий  честный  человек  разбогател  за   счет   своей
предприимчивости, нам трудно удержаться от подозрений, что он бессердечный
эгоист и скупердяй. Можно было  бы  доказать,  однако,  что  деньги  часто
зарабатывают не такими уж порочными путями. Еще важнее то, что мы, пусть с
опозданием, осознали: чтобы создавать прекрасное, нужна крепкая финансовая
поддержка.
   Мы говорили о возвышенных стимулах, о финансах  и  альпинизме,  но  все
сказанное относится и к гораздо более прозаическим  желаниям.  Нет  ничего
естественнее стремления обеспечить свою семью жильем,  а  если  удастся  -
отдельным домом с гаражом,  садом  и  плавательным  бассейном.  Более  чем
естественно и желание человека дать своим детям  лучшее  образование,  чем
то, которое получил он сам, отправить их на каникулы за границу покататься
на лыжах и поплавать на яхте. Пусть все это  лишь  слагаемые  статуса,  но
разве человек будет работать сверхурочно, если его лишить такой  приманки?
Кто будет просиживать ночь над книгами,  не  надеясь  на  получение  более
высокой ученой степени? Мужчина, готовый как угодно баловать  девушку,  на
которой  он  женился,  по-человечески   куда   привлекательнее   фанатика,
мечтающего лишь о  марксистском  будущем,  в  котором  его  ближних  будут
преследовать за еретические взгляды. Делать деньги - занятие не  из  самых
благородных, но есть и куда более порочные желания. Стремление  к  власти,
например. Оно куда менее похвально, чем  стремление  к  комфорту.  В  этом
смысле нет места печальнее, чем коммунистический город, где ничего  нельзя
купить. Необходимое для жизни (топливо, еда и одежда) имеется, и только, а
потому дополнительный заработок просто никому не нужен. Лишь когда стимулы
исчезают, мы осознаем, как они были важны.
   Противоположность стимула - негативный стимул,  битье  дубинкой  вместо
кормления морковкой. Ввиду  чувствительности  наших  современников  мы  не
будем вдаваться в рассуждения о пользе негативных стимулов, однако простая
добросовестность не позволяет нам закончить этот обзор, не  упомянув  хотя
бы кратко об  их  применении.  Первое  в  истории  применение  негативного
стимула описано в книге Бытия:

   "...от всякого дерева в саду ты будешь есть: а от дерева познания добра
и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него,  _смертию
умрешь_".

   Казалось бы, все ясно. Однако обещанная кара не свершилась и Адам  жил,
как нам сказано, до 930 лет. Да что Адам, даже змей  легко  отделался,  но
вот  потомки  первого  человека,  за  исключением  Ноя,  сплошь  и   рядом
приговаривались к смертной казни  за  преступления,  суть  которых  нам  в
точности не известна. Гораздо подробнее описаны грехи  Содома  и  Гоморры,
которые повлекли за собою гибель этих городов. Вообще в книге Бытия немало
примеров наказания тех, кто ослушался воли господа. В то же  время  нельзя
сказать, чтобы таким путем был достигнут серьезный воспитательный  эффект.
Это наводит на мысль, что прямой стимул действеннее негативного,  то  есть
морковка полезнее дубинки. Возможно, впрочем, что в каждом из этих случаев
били не того ослика, который виноват.


   ПРАВИТЕЛЬСТВО И БИЗНЕС

   Частные предприниматели и контролирующие  их  правительственные  органы
обычно не ладят между собою (особенно ясно  это  видно  на  примере  США).
Правительство, с точки зрения бизнесменов,  некомпетентно,  консервативно,
продажно, медлительно и  всегда  только  мешает.  Промышленники,  с  точки
зрения чиновников, эгоистичны, безжалостны, скупы, настроены непатриотично
и  антисоциально.   Бюрократы   убеждены,   что   сами   они   благородны,
самоотверженны,  преданы  делу,   трудолюбивы   и   высокоинтеллектуальны.
Бизнесмены же в свою очередь считают  себя  людьми  энергичными,  смелыми,
дальновидными, снисходительными к чужим просчетам и,  что  самое  главное,
безусловно честными. Маловероятно, чтобы хоть одна из этих двух групп была
столь добродетельна и благородна, как кажется ей самой,  или  же  достойна
того презрения, с каким относится к ней другая группа.  Наверно,  сходства
между этими группами  куда  больше,  чем  полагают  люди,  которые  к  ним
принадлежат. Они также гораздо более взаимозависимы, чем  им  кажется.  Но
есть  и  различия,  которые  мы  должны  будем  перечислить,  прежде   чем
попытаемся разрешить или хотя бы описать конфликт, вызванный несхожестью и
противостоянием двух групп.
   Известны по меньшей мере три принципиальных различия, первое из которых
самоочевидно. Правительство, состоящее из политиков и чиновников, работает
в пределах национальных границ. Область его деятельности и интересов четко
обозначена  этими  границами.  Вот  почему  не  удается  разрешить   такие
проблемы, как, например, загрязнение моря, если случилось это за пределами
территориальных  вод.  Конечно,  бизнесменам  тоже  приходится  признавать
какие-то рубежи, да и  национальные  границы  игнорировать  они  никак  не
могут, но сфера их деятельности - это та или иная  отрасль  промышленности
(либо ряд отраслей), их рынок - это мировой рынок, капитал поступает к ним
и из чужих стран. В наше время все попытки создать  мировое  правительство
будут обречены на провал до тех пор,  пока  мы  не  решимся  доверить  это
важное дело не политикам, а людям, которые уже сейчас воспринимают мир как
единое целое. Пусть руководители нефтяной компании живут в  своей  стране,
но компания  действует  во  всех  районах  мира  и  при  этом  так  хорошо
интегрирована, что ее подданные, собравшись за  одним  столом,  уже  и  не
обращают внимания на то, кто из членов правления родом из Голландии, а кто
из Британии. Чтобы спасти человечество от гибели, крайне необходимы  люди,
способные всесторонне видеть проблему. Тут не  обойтись  без  математиков,
ученых,  спортсменов,  шахматистов,   акробатов,   банкиров,   балерин   и
директоров нефтяных компаний. Из этого списка  должны  быть  безоговорочно
исключены политики, особенно те из них,  кто  избран  хоть  сколько-нибудь
демократическим путем, потому что в этом случае они ограничены уже  самими
правилами игры. Раз их избрали, значит, они должны  представлять  интересы
своих избирателей.  Порой  им  доводится  представлять  и  интересы  своей
страны. Однако их избирали не затем, чтобы они спасали  мир,  и  если  они
проявят хоть немного интереса к таким вопросам, то наверняка провалятся на
следующих выборах. В демократическом обществе  политик  -  это  человек  с
ограниченными взглядами, и иным он - если только хочет удержаться у власти
- стать просто не может.
   Второе принципиальное  различие  между  правительством  и  бизнесменами
относится к области финансов. Когда речь идет о  бизнесе,  об  успехе  или
неудаче можно узнать, заглянув  в  балансовый  отчет.  Но  об  успехе  или
неудаче правительства нельзя судить на основе математических выкладок,  да
и вообще судить об этом очень трудно. Кроме того, едва ли существует метод
оценки, который устраивал бы всех.  Метод,  предложенный  однажды  автором
этих строк, еще не получил признания в масштабах планеты, и к тому  же  не
совсем ясно, хотят  ли  сами  правительства,  чтобы  их  оценивали.  Таким
образом, различие пока остается, особенно в том, что касается финансов.  О
бизнесе можно судить,  если  знаешь,  каковы  прибыли  и  убытки.  Неудача
правительства становится очевидной лишь в  случае  революции.  В  принципе
можно задать вопрос: довольны ли люди тем или иным правительством или даже
той или иной формой правления? Но какой ответ мы получим? Кто-то  доволен,
кто-то недоволен, а большинство ни о чем таком и думать не думало. Словом,
можно сказать, что бизнесмены компетентнее правительства, иначе у  них  бы
просто ничего не получилось.
   Третье  же  принципиальное  различие  состоит  в  следующем:  то,  чего
пытается достичь правительство, куда сложнее, чем то, чего  хотим  достичь
мы, бизнесмены. Занимаясь бизнесом, мы должны помнить это и не  впадать  в
чрезмерное самодовольство из-за наших относительных успехов.  Промышленные
магнаты - это люди, которые могут потерпеть  убытки;  такова  их  основная
характеристика.  Именно  этим  они  отличаются  от  моряков,  полицейских,
военных и духовенства. Военных в случае чего могут не повысить по  службе,
полицейским угрожает увольнение и бесчестье. Все это может случиться  и  с
промышленниками, но к тому же они рискуют потерять те деньги, которые сами
вложили в дело, а иногда и еще большие суммы, которые доверены им  другими
людьми. На промышленниках лежит поистине тяжелая ответственность, ведь тут
дело касается их жен и детей, предков и потомков, их коллег и компаньонов,
друзей и работников. Любая ошибка бизнесмена  принесет  несчастье  тысячам
людей. С другой стороны,  его  успех  сулит  благополучие  всем  тем,  кто
пострадал бы в случае его неудачи. Таково бремя людей бизнеса,  причем  их
надежды и страхи прямо пропорциональны вложенным ими  суммам.  И  все  же,
несмотря на это, следует помнить, что  задача  промышленника  сравнительно
проста. Он хочет производить именно то, что люди хотят  купить.  Он  хочет
продавать вещи так, чтобы получать за них больше, чем ему самому  пришлось
на них потратить. Он хочет иметь прибыль.
   Задача политика или чиновника бесконечно сложнее.  Эти  деятели  должны
направлять человеческую энергию и финансовые средства на достижение  самых
различных целей: на обеспечение безопасности,  законности  и  порядка,  на
здравоохранение,    образование,    социальное    обеспечение,     научные
исследования,  охрану  природы  и  улучшение  торгового   баланса.   Когда
международный консорциум хочет просверлить в национальном  парке  нефтяную
скважину, когда отходы с фабрики загрязняют реку, именно на долю  политика
- или бюрократа - выпадает обязанность сказать "нет". И  никто  другой  не
может предотвратить ущерб или же соотнести все плюсы и  минусы.  Когда,  к
примеру, речь  заходит  о  выборе  места  для  нового  аэропорта,  мы  все
согласны, что он нужен, но все хотим, чтобы он  был  где-нибудь  в  другом
месте. И опять-таки на долю правительства выпадает  обязанность  принимать
решение, не забывая при этом о коммуникациях, удобстве, красотах природы и
о расходах. Если бы речь шла о бизнесе, то решение  было  бы  принято  без
особого труда, исходя из чисто математического расчета. Но когда речь идет
о политическом решении, необходимо помнить об уровне  шума  и  обеспечении
занятости, о степени  возбуждения  местных  жителей,  древности  вот  этой
церкви и защите интересов водоплавающих вот на том озере.
   Для  тех,  кто  хочет  построить  многоэтажное  здание,  нет   большего
несчастья, чем  раскопать  на  строительной  площадке  римский  храм;  это
создаст  совершенно  иную  ситуацию  и   заставит   считаться   с   новыми
соображениями, которые грозят все запутать. Но такое случается редко.  Как
правило, основной принцип бизнесмена - выделить экономический мотив  перед
принятием решения и  руководствоваться  им  как  основным,  а  зачастую  и
единственным соображением. А основной принцип политика, напротив,  в  том,
чтобы учитывать целый ряд факторов  -  военных,  финансовых,  религиозных,
социальных, эстетических -  и  каждому  из  них  придавать  ровно  столько
значения, сколько он заслуживает, чтобы соблюсти  баланс  между  желаниями
людей и необходимостью. Едва ли есть  смысл  доказывать,  что  политики  и
чиновники всегда принимают на редкость удачные решения, хотя очевидно, что
их  задачи  бесконечно  сложнее  задач  бизнесмена.   Поэтому   не   стоит
удивляться, если их решения оказываются неверными. Не  стоит  приходить  в
изумление, даже если они вовсе  не  способны  ничего  решить.  Быть  мэром
Нью-Йорка - большая честь, но никто из  нас  ничуть  не  переживает  из-за
того, что этот пост занимает не он, а кто-то  другой.  И  кто  бы  ни  был
премьер-министром Восточной Бенгалии, мы не станем оспаривать у  него  эту
честь. Если после отбора кандидатов на  пост  генерального  секретаря  ООН
автор этой книги не найдет в окончательном списке  своего  имени,  то  он,
автор,   этим   ничуть   не   оскорбится.   Многие   политические   высоты
непривлекательны вне зависимости от того, доступны они или нет.
   Итак, существует по меньшей  мере  три  принципиальных  различия  между
бизнесменами и политиками, причем различия эти характерны для всех обществ
-  от  самых  ранних  до  современных.  Как  правило,  купец,  банкир  или
промышленник были полностью подчинены правительству: они имели возможность
заявлять протест и выражать свое недовольство, но в  конце  концов  бывали
вынуждены смириться даже с самыми  нежелательными  для  них  политическими
решениями.  Серьезные  трения  возникали   оттого,   что   некое   деловое
объединение становилось слишком крупным  для  страны,  чтобы  окончательно
сложиться и начать действовать (или, иначе говоря, оттого, что рамки  этой
страны  становились  слишком   тесными).   Но   почему   возникает   такая
диспропорция? Иными словами, почему деловые объединения имеют  обыкновение
увеличиваться в размерах?
   Причин тому несколько, но первая (она же зачастую  и  самая  важная)  -
это, конечно, стремление  прочно  стать  на  ноги  и  обрести  силу  путем
вертикальной интеграции. Промышленник или купец  обычно  пытается  держать
под контролем своих поставщиков и рынки сбыта.  Чем  больше  он  чувствует
свою ответственность перед вкладчиками и работниками, тем  менее  приемлем
для него риск остаться без сырья и рынков. Что, если его поставщики найдут
себе другого покупателя? Или  оптовые  торговцы  решат  закупать  товар  у
кого-нибудь еще? Он не почувствует себя в безопасности до тех пор, пока не
будет контролировать весь этот торговый путь, от одного конца до  другого.
Неудивительно, если в этом случае он обретет  в  стране  больше  власти  и
больше ресурсов, чем само государство, в подданстве которого он находится.
Возможно - и даже вероятно, - что его торговый путь  пересечет  границу  и
его деятельность перекинется на другую страну, а то и на несколько  сразу.
Он вырвется за  границы  своей  родины,  как  цыпленок  -  из  родной  ему
скорлупы. В подобных случаях возможны два варианта: либо такое предприятие
будет национализировано, либо его владелец сам станет реальной  властью  в
стране. В пятнадцатом веке,  во  времена  итальянских  городов-государств,
второй вариант был осуществлен во Флоренции.  Медичи,  владельцы  ведущего
торгового банка, установили тогда контроль над государственными  делами  и
утратили этот контроль лишь в восемнадцатом веке.
   В наши дни ситуация повторяется, но в несколько усложненной форме  и  в
гораздо больших масштабах. Города-государства еще не исчезли,  но  обычным
для  Европы  явлением  стало  национальное  государство   -   политическое
образование, предназначенное только для войны, объединяющее от тридцати до
шестидесяти   миллионов   людей;   достаточно   малое,   чтобы   сохранять
политическое единство, и достаточно большое, чтобы  являть  собой  военную
угрозу. Эффективно управлять им нельзя -  для  этого  оно  слишком  велико
(возможно, в федеративных государствах дела обстоят лучше). Индустрия  его
развивается медленно, так как оно слишком мало и зачастую не вписывается в
экономические  структуры.  В  пределах  одного  государства   промышленные
компании разрастаются до  неимоверных  размеров,  едва  ли  не  взламывают
границы. В США, правда, индустриальные группировки еще  больше,  но  им  и
есть где развернуться! Однако не следует забывать, что некоторые  из  этих
крупных корпораций по своим масштабам и значению превосходят многие штаты.
Президент  "Дженерал  моторс"  -  лицо  гораздо  более  влиятельное,   чем
губернатор штата Нью-Хэмпшир или Мэн. Разница между этими  людьми  в  том,
что один из них занимает государственную  должность,  а  другой  -  просто
глава  делового  объединения,  или,  как  иногда  говорят,  индустриальной
империи.
   Всем хорошо знакомы те американские фильмы, где политики  показаны  как
продажные и бесхребетные марионетки, которыми  манипулируют  их  невидимые
хозяева, владельцы тугих  кошельков.  Европеец,  если  у  него  есть  хоть
какой-то такт, не станет рассуждать о  том,  насколько  это  соответствует
истине, но американцам такая версия кажется весьма правдоподобной. Видимо,
они  уже  ощутили  перемену,  суть  которой  мало   кто   из   них   может
сформулировать, - перемену,  состоящую  в  том,  что  политическая  теория
больше  не  соответствует  финансовой  и  экономической  действительности.
Вначале конгрессмены представляли  сельские  общины,  так  что  фермеры  и
колонисты могли избрать на  этот  политический  пост  людей,  которых  они
знали; теперь же все  обстоит  совсем  иначе.  Те  сельские  общины  почти
полностью исчезли, а их место  заняли  промышленные  объединения,  которые
интересуются сталью, резиной, пластмассой и нефтью.  Теория  и  реальность
разошлись  уже  очень  далеко.  Если  конгрессмен  от  штата  Мичиган   не
представляет "Дженерал моторе", то кого же он в таком случае представляет?
Крупное индустриальное объединение стало главной чертой  пейзажа  во  всех
технически развитых несоциалистических странах. Оно бывает так велико, что
на него даже не сразу обращают внимание. И во всех наших  конституциях  вы
не прочтете о нем ни единого слова.
   Чтобы проиллюстрировать этот последний факт и  раскрыть  его  значение,
напомним сперва, что политики былых времен  подходили  к  своему  делу  во
многом реалистичнее, чем их сегодняшние собратья. Идея создания  в  Англии
палаты лордов состояла в том, чтобы собрать  вместе  людей,  которые  были
слишком значимы, чтобы ими пренебречь, и которые были бы опасны, оставшись
в  стороне.  В  число  их   светлостей   входили   ближайшие   королевские
родственники мужского пола (родство это могло быть законным и не  вполне),
архиепископы, некоторые аббаты, крупнейшие землевладельцы, лучшие  военные
и лучшие юристы. Опасно ли было собирать вместе этих могущественных людей?
Опыт показал, что намного опаснее было их игнорировать. Это отчасти  верно
даже в наши дни,  палата  лордов  по-прежнему  существует  и  в  некоторой
степени сохраняет свои первоначальные черты. Что касается других стран, то
в большинстве из них верхняя палата  парламента  (если  она  вообще  есть)
состоит  из  выборных  членов,  а  это  делает  ее,  по  сути,  лишней.  В
политической структуре любой из известных нам стран не найдется места  для
ведущего промышленника как такового. Он, конечно, может  быть  избран,  но
обычно у властителя индустрии нет  ни  времени,  ни  желания  гоняться  за
голосами избирателей. А кроме того, бизнесмены,  занявшие  государственный
пост, отнюдь не всегда достигали успеха на  этом  поприще.  И  поэтому  мы
смирились с ситуацией, когда не можем ни о  чем  посоветоваться  с  самыми
способными в стране людьми. Стоит подумать  о  том,  вполне  ли  нормальна
такая ситуация. Стоит подумать также о том, нет ли каких средств,  которые
помогли бы нам ее исправить.
   Можно возразить, что интересы бизнеса в  должной  мере  представлены  в
законодательствах многих стран, а многие президенты ведущих держав, таких,
как США, считаются  представителями  имущих  слоев.  Сомнительно,  однако,
чтобы промышленник, избранный  демократическим  путем  на  государственную
должность, оставался представителем  интересов  промышленности,  ведь  его
переизбрание  зависит  от  голосов  избирателей,  чьи  интересы  могут  не
совпадать с  его  интересами.  Мы,  в  Британии,  по  крайней  мере  имели
возможность  наблюдать,   как   связанные   с   промышленностью   политики
действовали (и возможно, с полным основанием) вопреки интересам тех  фирм,
от успеха которых зависело  их  личное  благосостояние.  А  разве  не  так
поступали, скажем,  Рузвельт  и  Кеннеди?  Иногда  бизнесмены  высказывают
мнение, что их  престарелым  коллегам,  ушедшим  на  покой,  следовало  бы
посвятить себя политике, чтобы привнести в сферу  управления  государством
столь недостающие там познания в финансовых вопросах. Есть даже  политики,
такие, как британский  премьер  Эдвард  Хит,  которые  привлекают  ведущих
промышленников к  управлению  страной,  надеясь  тем  самым  повысить  его
эффективность. Иногда это приводит к успеху, а  иногда  и  ни  к  чему  не
приводит. Лишь немногие добиваются удачи в политике и управлении  страной,
начав заниматься этим в возрасте  шестидесяти  с  лишним  лет,  и,  помимо
Британии, лишь в немногих государствах существуют  хоть  какие-то  способы
вознаграждения промышленников, пришедших на помощь своей стране.  Наконец,
к тому времени как промышленник преуспеет в качестве политика,  он  обычно
уже  утрачивает  контакт  со  своими   старыми   коллегами,   друзьями   и
соперниками.
   В отличие от политика бизнесмен мыслит интернациональными категориями и
в то же время - категориями балансового отчета, а цель перед собой  ставит
сравнительно простую. Выдвинутый же  на  политическое  поприще,  бизнесмен
бывает вынужден измениться во всех этих трех  отношениях,  а  изменившись,
уже не может принести особой пользы. Он становится политиком, но  зачастую
- в отличие от своих противников - политиком  плохим,  неопытным  и  легко
уязвимым. Если же крупнейшие промышленники мира хотят внести свой вклад  в
дела человеческие, они должны заниматься этим в рамках своей  компетенции,
своего мышления. Пусть они работают на интернациональном уровне. Но прежде
всего им необходимо стать  экономистами  в  том  смысле,  чтобы  экономить
усилия, время и материальные ресурсы. Им следует сосредоточиться на  особо
важных вопросах, которые сами по себе просты, но не удостаиваются внимания
политиков, поскольку их нельзя использовать для предвыборной пропаганды. И
в конечном счете им нужно стремиться к созданию на общепланетарном  уровне
такого органа, который был бы измененным на манер ООН вариантом британской
палаты лордов.
   Уже существует, как известно, Конференция ООН по  торговле  и  развитию
(ЮНКТАД). Как и у всех других органов ООН, самое  слабое  место  у  нее  -
роковая буква "Н": нации! Кончина Лиги Наций последовала из-за  того,  что
это была лига _наций_, а не народов. Меньше всего на свете это  была  лига
_людей_, между которыми есть хоть что-то общее. И Организация Объединенных
Наций скончается от той же самой болезни - национализма. Куда больше проку
было бы, возможно, от всемирного  союза  большого  бизнеса,  на  ежегодных
конференциях   которого   встречались    бы    представители    крупнейших
индустриальных группировок мира при  полном  отсутствии  политиков.  Кроме
того, нам пора уже понять, что национализация промышленности означает -  в
данном случае - исчезновение промышленности.  Как  ни  странно,  во  время
споров о  национализации  (о  том,  как  она  отразится  на  благополучии,
процветании и промышленных связях) никто не обращает внимания на  то,  что
при этом  структура,  которая  могла  бы  иметь  мировое  значение,  будет
низведена до уровня муниципального совета. Национализация  -  это  акт  по
сути своей националистический и едва ли не местнический. Что сейчас  нужно
миру, так это интернациональный  подход  и  люди,  которые  готовы  решать
проблемы с интернациональной точки зрения. Впереди всех в  этом  отношении
идут нефтяные компании, и нам давно пора понять,  что  при  решении  судеб
мира, как и во многих других случаях, лучше всего пользоваться  смазочными
материалами, изготовленными из нефти.


   О НАКЛАДНОСТИ НАКЛАДНЫХ РАСХОДОВ

   В истории, несомненно, был период, когда администраторы были  озабочены
уровнем заработной платы и мало думали о том, во что обходится сам процесс
управления. Тенденция к механизации привела за последнее время к тому, что
процент "синих воротничков" по сравнению с процентом  "белых  воротничков"
уменьшился. Сейчас, как правило, из общего  числа  внесенных  в  платежную
ведомость весьма многочисленную  и  высокооплачиваемую  группу  составляют
клерки. Естественно, мы задаемся  вопросом:  не  попробовать  ли  нам  для
пользы  дела  поточнее  определить  объем  работы,  оплаченной  накладными
расходами? Быть может, прибыль удастся  повысить  не  за  счет  расширения
масштабов дела или уменьшения издержек  производства,  а  просто  сократив
накладные расходы? Если не заняться этим вопросом вплотную,  то  стоимость
канцелярской работы неизбежно будет возрастать. Одна из причин этого - тот
факт, что  объем  работы  не  всегда  бывает  одинаков.  Масштабы  бизнеса
подвержены сезонным колебаниям, которые обусловлены  климатом  и  погодой,
сложностями транспортировки  и  соперничеством  между  промышленниками,  а
также совещаниями политиков, образовательными и юридическими проблемами  и
несовпадениями христианского, мусульманского  и  индуистского  календарей.
Периоды бурной активности сменяются периодами праздности, причем последние
особенно часты, поскольку узких мест и неполадок, тормозящих весь процесс,
хватает в избытке. Учитывая эти  колебания,  штат  постоянных  сотрудников
обычно формируют в максимальном размере - на случай непредвиденного обвала
работ. Менеджеров преследует страх, что они провалят дело, если не  смогут
справиться со всем объемом работ.  Поэтому  они  предпочитают  действовать
наверняка, то есть раздувать штаты.
   Для типичной организации, где штаты  раздуты  даже  в  период  затишья,
неизбежна относительная  праздность  отдельных  сотрудников  по  отдельным
дням. Но позволят ли  им  оставаться  праздными?  Ведь  среди  начальников
всегда  найдутся  такие,  которые   понимают,   что   сотрудникам   вредно
приобретать вкус к праздности. Лучшее средство от этого -  придумать  всем
работу. На военных кораблях в таких случаях отправляют драить  палубу  или
медные части. В армии - посылают выгребать навоз и  до  блеска  полировать
сбрую.  В  коммерции  же  для  этих  целей  организуют  инвентаризацию   и
уравнивание счетов с  точностью  до  последнего  пенни.  При  помощи  этих
средств умелый руководитель сможет наладить дело так, что к концу  периода
затишья  все  сотрудники  будут  порядком   измотаны.   Если   же   такого
руководителя не найдется, люди останутся праздными, что может  привести  к
самым неожиданным для администрации результатам. Ведь  люди,  хотя  они  с
удовольствием согласятся работать лишь половину своего рабочего  дня,  все
же взволнуются, если и на эту половину дел им будет  не  хватать.  И  если
администрация не придумает для них какой-нибудь работы, они  придумают  ее
себе сами. Любую работу можно продублировать,  либо  заново  проверить  ее
результаты, либо составить какую-нибудь документацию  и  организовать  все
по-новому. Можно также строить самые невероятные планы, чтобы быть готовым
к самым невероятным случайностям.
   Конечно, можно счесть всю эту возню и суету чем-то  вполне  безобидным,
но  печальная  истина  состоит  в   том,   что   имитация   работы   имеет
деморализующий эффект. Это приведет не только к пустой трате денег, но и к
тому, что учреждение не  справится  с  работой  в  следующий  пик  деловой
активности. Когда наступит кризис, то имитирующих работу будет  не  так-то
просто отвлечь от привычного для них имитирования. Но даже если и  удастся
переключить их на реальное дело, едва ли от этого будет польза,  поскольку
они привыкли любую работу делать как можно медленнее. От этой  привычки  в
одночасье  не  излечиться.  Поэтому  в  период  активности   администрации
придется нанять дополнительный персонал. Постепенно новые сотрудники  тоже
приучатся к праздности; весь цикл будет повторяться снова и снова,  и  все
большее число людей станет выполнять все меньший объем работы.
   Конечно же, тут напрашивается очень  простое  решение.  Умный  менеджер
наймет в период повышенной  активности  дополнительный  персонал,  который
будет уволен после окончания кризиса. Именно  так  поступает  министерство
почт во время рождественских праздников.  Более  широкое  применение  этой
практики будет зависеть от  специализированных  фирм,  которые  направляют
дополнительный персонал  туда,  где  он  необходим;  такие  фирмы  успешно
действуют в США и Великобритании, а  в  последнее  время  -  и  во  многих
промышленно  развитых  европейских  странах.  Подобная   квалифицированная
помощь возможна вследствие того, что в разных отраслях промышленности  пик
активности наступает в разное время. Известно, что домашние хозяйки  могут
работать неполный день в зимние  месяцы,  а  студенты  университетов  -  в
летние. Немного организаторских способностей, немного предусмотрительности
- и нужды промышленности вполне  могут  быть  удовлетворены.  Не  следует,
однако, думать, что это  решение  позволит  снять  все  проблемы.  Нанимая
дополнительный персонал, мы  предотвратим  увеличение  числа  канцелярских
работников, которое могло  бы  произойти  в  результате  колебаний  объема
работы. Но накладные  расходы  могут  сделаться  наклАдными  и  по  другим
причинам. Тут можно выделить три самостоятельные, хотя  и  взаимосвязанные
причины, первая из которых, несомненно, укрупнение фирм вследствие слияний
и объединений.  Вторая  причина  -  методика  контроля,  которую  избирает
руководящее учреждение. Третья же сводится к тому, что контролю  стоимости
вещей уделяется очень много внимания, но мало  кто  стремится  определить,
сколько же стоит время. Общий объем бумаготворчества зависит прежде  всего
от этих трех факторов (хотя не только от них).  А  этот  общий  объем  нам
просто необходимо сократить.
   Укрупнение  организаций  связано,  безусловно,  с   тем   фактом,   что
производство   все   более   сложного   оборудования   требует   и   роста
капиталовложений. Если говорить о  современном  реактивном  двигателе,  то
всего две или три фирмы во всем  мире  способны  его  производить.  Только
фирмы-гиганты могут поставлять такой  товар,  и  дело  здесь  вовсе  не  в
заговоре против малых фирм; дело в том, что сложность этой задачи  требует
исключительно  крупных  затрат.  Технология   производства   самолетов   и
космических кораблей так сложна, что у деревенского кузнеца и у банкира из
небольшого городка мало возможностей принять участие в этом  процессе.  По
этой и по другим причинам некоторые индустриальные группировки в наши  дни
стали очень крупными. Это приводит к усложнению структуры  их  руководящих
организаций, разрастание которых объясняется тем, что люди просто-напросто
придумывают работу друг для друга. По этому случаю была выдвинута  теория,
согласно  которой  любое   учреждение,   где   наберется   больше   тысячи
сотрудников, становится административно-самодостаточным. Этот  специальный
термин означает, что руководящее учреждение уже не нуждается в том,  чтобы
управлять или же переписываться с какими-то другими органами,  оно  вообще
может  обходиться  без  каких  бы  то  ни  было  внешних  контактов.   Оно
поддерживает свое существование исключительно за счет документов,  которые
само себе адресует, а его сотрудники проводят все свое  время  за  чтением
докладных записок, написанных соседями по коридору. Штаты в такой ситуации
будут увеличиваться, причем совершенно вне связи с объемом и даже наличием
работы, которую необходимо выполнять.  Пока  статус  администратора  будет
измеряться количеством его подчиненных, это руководящее  учреждение  будет
расти и пускать побеги, увеличивая тем самым накладные расходы.
   И все же сами по себе размеры руководящего учреждения не так важны, как
те методы, посредством которых оно  осуществляет  управление.  Эти  методы
следует рассматривать в  историческом  контексте.  Несколько  веков  назад
главной целью любого руководящего учреждения было утвердить и поддерживать
свою власть над всей организацией.  Задача  эта  была  невероятно  сложной
из-за больших расстояний и относительно медленных средств  сообщения.  Вся
деятельность руководящего учреждения  традиционно  сводилась  к  борьбе  с
этими физическими ограничениями и стараниям установить свой контроль.  Сто
лет назад  опасности  сверхцентрализации  не  существовало,  поскольку  ее
просто невозможно было установить. Корреспонденция приходила спустя месяцы
после отправки, и полученная таким образом информация была  устаревшей,  а
отданные на ее  основе  распоряжения,  когда  они  доходили  до  адресата,
оказывались и вовсе неуместными. Затем ситуация  резко  изменилась.  Около
1870 года средства контроля, до  тех  пор  весьма  слабые,  начали  быстро
совершенствоваться. Появился телеграф, пароход, а вскоре и телефон.  Затем
были  изобретены  радио,  телетайп,  автомобиль,   самолет   и,   наконец,
компьютер.  Получив  такие  возможности  отстаивать  свои  права,  главный
администратор повиновался  своему  инстинкту  и  использовал  их  во  всем
объеме. Теперь он мог получать максимально полную  информацию  и  отдавать
самые подробные  указания  и  потому  почувствовал,  что  его  подчиненные
наконец приведены в повиновение. Эффективность такого контроля  измеряется
тоннами бумаг, переполненных статистикой, докладами, отчетами,  расчетами,
правилами, инструкциями, увещеваниями и советами. Усилия по  централизации
неизбежно должны привести к сверхцентрализации.
   Сверхцентрализованная же фирма прежде всего губит всякую инициативу  на
периферии.  А  во-вторых,  хотя  это  и  менее  очевидно,  губится  всякая
возможность передохнуть для тех, кто работает в центре. Бумаги поступают в
количестве,  которое  прямо  пропорционально  уровню  централизации.  Штат
руководящего учреждения должен быть достаточно велик, чтобы  справиться  с
потоком бумаг (или хотя бы успеть их подшить), а ведь правила,  расчеты  и
отчеты, как известно, склонны плодиться и размножаться.  Предположим,  что
поступило распоряжение подготовить отчет о  полотенцах,  использованных  в
туалетах данной компании; тот, кто отдал это распоряжение, наверняка забыл
при этом указать, что его интересует  лишь  положение  дел  на  протяжении
последнего месяца. Он просто требует отчет, не думая  о  том,  что  начать
что-либо куда легче, чем остановить. И  даже  спустя  двадцать  лет  такие
отчеты будут по-прежнему исправно поступать к руководству. Никто не  будет
знать, как это началось и с какой целью делается. Никто не  станет  в  них
заглядывать или делать какие-то выводы.
   Другой пример: предположим, кто-нибудь из начальства требует  отчеты  о
прогулах, совершаемых служащими объединения; и тут опять же начинается то,
чего, насколько нам известно, еще никогда не удавалось остановить.  Однако
исследование  вопроса  о  прогулах  (безусловно,  очень  важное)  позволит
проявиться  и  другому  фактору.  Любая   организация,   объединение   или
учреждение уже вскоре после  своего  создания  начинает  жить  собственной
жизнью, обретает свой особый характер и традиции, волю к жизни  и  волю  к
росту. Поэтому тот, кто требует статистики прогулов,  дает,  сам  того  не
желая, начало целой эпопее. Уже через несколько недель  отделу  статистики
прогулов понадобится дополнительный персонал и дополнительные кабинеты для
хранения документации, а также больше места и больше денег.  Как  правило,
такой отдел стремится получать  все  более  и  более  сложную  информацию.
Исследуется вопрос о том, кто наиболее склонен  к  прогулам:  мужчины  или
женщины, старые  или  молодые,  женатые  или  холостяки,  протестанты  или
католики, франкмасоны или члены общества защиты лосей? Связаны ли  прогулы
с климатом, градусом широты и высотой над уровнем моря? Оказывают ли здесь
свое  влияние  луна,  приливы  и  результаты  футбольных   матчей?   Отдел
статистики прогулов становится _Управлением_, со своими  психоаналитиками,
настенными  таблицами  и   засекреченными   архивами.   Его   деятельность
развивается и усложняется, однако при этом ничего не  делается  для  того,
чтобы свести на нет или хотя бы сократить число прогулов.  Почему?  Потому
что исчезновение исследуемого зла приведет к скоропостижной кончине самого
Управления, а допустить это было бы абсурдом.
   В сфере управления государством наблюдаются  такие  же  процессы,  хотя
здесь и отсутствует  опасность  финансового  характера.  Когда  появляются
признаки  распространения  того  или  иного   зла,   скажем   порнографии,
правительство  организует  исследования  и,  убедившись  в   необходимости
принятия мер, может сформировать министерство по  борьбе  с  порнографией.
Чиновники  министерства  будут  говорить,  что  их   этот   предмет   мало
интересует. "Лично у меня  нет  ни  одной  порнографической  открытки",  -
заявит во время интервью  несменяемый  помощник  министра.  Но  они  полны
решимости заглянуть во все углы, какие бы зрелища ни открылись их  взорам.
Однако самая важная характеристика несменяемого помощника министра  -  это
его несменяемость. Он надеется сделать карьеру, а потом  получать  пенсию.
Рассказывают, что один крысолов (теперь он уже уполномоченный по борьбе  с
грызунами), прежде чем  уйти  с  очищенного  им  от  крыс  склада,  всегда
отпускал на волю парочку этих животных. Он вовсе  не  стремился  истребить
всех крыс. Он предпочитал вести против них  продолжительную  кампанию,  не
забывая о том, что в случае окончательной победы он останется безработным.
По            этой            самой            причине             создать
Министерство-по-искоренению-чего-бы-то-ни-было  -   это   значит   создать
гарантии сохранения этого самого "чего бы то ни было". Ни одна группировка
не может существовать без противостоящей ей группировки, а поэтому борцы с
порнографией нуждаются в торговцах порнопродукцией -  точно  так  же,  как
полицейские нуждаются в преступниках. Если же  появится  серьезная  угроза
исчезновения того или иного зла, то ведь любое зло можно возродить  -  так
всегда и поступают, для этого нужно лишь по-новому определить  то,  с  чем
следует бороться. Люди,  чьи  карьеры  оказались  под  угрозой,  проявляют
чудеса изобретательности.
   До сих пор речь шла о  том,  как  руководящее  учреждение  осуществляет
контроль и сколько канцелярской работы  это  за  собой  влечет.  Но  объем
работы определяется и третьим фактором - традиционным вниманием к вещам  и
невниманием ко времени.  Руководящие  учреждения  издавна  были  поглощены
заботами об оборудовании, машинах, товарах и всевозможных  орудиях  труда.
Такой подход сформировался в  те  времена,  когда  заработная  плата  была
низкой, а средства труда - сравнительно дорогими. Вещи хороши тем, что они
могут фигурировать в балансовом отчете в  графе  "кредит",  они  как-никак
имущество, хоть и подверженное изнашиванию. Люди же, как постоянная статья
расхода, появляются исключительно в графе "дебет". А потому сверхзадачу мы
видим в том,  чтобы  проводить  инвентаризацию  и  выявлять  случаи  кражи
конвертов и копировальной бумаги. Страсть к инвентаризации  сыграла  очень
важную роль в истории британских  больниц,  этих  странных  учреждений,  в
жизни которых столь причудливо сочетаются черты монастырского и армейского
быта. Есть что-то монастырское в представлении о сестрах-хозяйках и вообще
медицинских сестрах как о совершеннейших идеалистках, которым, в общем-то,
можно не платить и считать, что их время ничего не стоит. Из армейского же
обихода пришла чисто казарменная страсть составлять всевозможные  описи  и
ревизовать запасы. Поэтому еще не так давно никому и в голову не приходило
определить стоимость рабочего времени медицинских сестер - и  оно  слишком
часто уходило на пересчитывание простынь и наволочек. Новейшим открытием в
больничной  практике  можно  считать  выяснение  того  факта,  что  время,
затрачиваемое медицинскими сестрами на инвентаризацию, стоит  дороже,  чем
пропавший ночной горшок.
   Таковы наиболее очевидные причины накладности наших накладных расходов.
Теперь напрашивается вопрос: как помочь делу?  Едва  ли  существует  некий
универсальный рецепт, но  взятый  из  жизни  пример  сокращения  накладных
расходов может по крайней мере показать, что какое-то средство борьбы  уже
найдено. История, которая сейчас будет рассказана, касается ведения дел  в
одной фирме, владеющей сетью розничных магазинов, где продается в основном
одежда.  Наш  рассказ  начинается  с  того  момента,  когда   председатель
правления этой фирмы забрел в  принадлежащий  ей  магазинчик  в  небольшом
провинциальном городке. Случилось это в субботу, уже к концу рабочего дня,
и председателю правления далеко не сразу удалось привлечь к себе  внимание
сотрудников магазина. Это была та самая ситуация, когда  все  сбиваются  с
ног, стараясь лучше организовать работу, но  ни  у  кого  нет  времени  на
клиента. Наконец председатель представился и тем  самым  прервал  всю  эту
деятельность. Затем он, естественно, спросил: "Чем вы все заняты?" Ему тут
же ответили, что сотрудники занимаются инвентарными карточками. "И что  вы
с ними делаете?" - спросил председатель. "Мы их заполняем", - ответил  ему
кто-то с легким раздражением. "А зачем?" - не  унимался  председатель.  "А
что с ними  еще  можно  делать?  -  удивились  сотрудники.  -  Инвентарные
карточки  затем  и  существуют,  чтобы  их  заполнять".  "Покажите-ка",  -
попросил председатель правления, и ему дали одну карточку. Внимательно  ее
изучив, он так и не сумел понять, какая от нее  может  быть  польза.  Этот
случай дал начало совершенно новому направлению мысли. Если  этот  кусочек
бумаги бесполезен, то сколько же еще кусочков бумаги могут оказаться столь
же бесполезными? Сколько такого мусора циркулирует в фирме и  во  что  это
обходится с точки зрения времени и сил?  Было  проведено  исследование,  в
результате которого годовой оборот таких  кусочков  бумаги  уменьшился  на
двадцать миллионов единиц.
   Это резкое сокращение накладных расходов было проведено на основе  трех
принципов, которые любому бизнесмену нелишне  было  бы  запомнить.  Первый
принцип:  доверяйте  периферийному  менеджеру.  Пусть  администраторы   из
руководящего  учреждения  не  стараются  держать  его  в  узде.  Если   он
некомпетентен, его следует уволить. Но если он способен  быть  менеджером,
то ему нужно доверять. Не докучайте  ему  запросами.  Не  заваливайте  его
рабочий стол письмами, полными указаний и упреков. Если вы совершите такую
ошибку, то на столах руководящего учреждения вырастут в десять раз большие
завалы и директор-распорядитель окажется придавленным к своему столу весом
полученной корреспонденции. Такой руководитель, жертва  им  же  заведенных
порядков, лишен возможности знать, что происходит  в  его  организации.  В
лучшем случае он успевает, прежде чем наступит  вечер  и  ему  пора  будет
уходить домой, разобрать содержимое папки  для  входящих  бумаг,  то  есть
сделать то, с чего должен лишь начаться  его  рабочий  день.  Быть  может,
самое примечательное в истории о фирме, ведущей розничную торговлю, -  это
тот факт, что председатель правления выкроил время  и  посетил  в  субботу
после полудня реальный магазин. Если бы он посвящал все свое внимание лишь
глобальным вопросам,  ему  никогда  не  довелось  бы  увидеть  инвентарную
карточку. Своим успехом в данном случае он обязан тому,  что  нашел  время
осмотреться.
   Второй принцип: доверяйте девушкам, стоящим за прилавком. До событий, о
которых мы рассказали, в той  фирме  было  принято  выписывать  счета  для
внутреннего   учета.   Прежде   чем   что   бы   то   ни   было   продать,
девушка-продавщица должна  была  заполнить  специальную  форму,  добиться,
чтобы на этой форме появились  подпись  контролера  и  инициалы  помощника
заведующего, отправить копию руководству фирмы и, прихватив оригинал, идти
на склад (потенциальный клиент в это время уже сидел у  себя  дома  и  пил
чай). Всю эту  процедуру  решено  было  упростить.  Отныне  продавщица,  у
которой кончился какой-нибудь товар, могла пойти на склад, взять  то,  что
ей нужно, донести до  прилавка  и  продать.  Естественно,  было  высказано
опасение, что продавщица в  таких  случаях  может  украсть  товар.  Однако
опасение  это  было  по  справедливости  отвергнуто  на   основании   двух
аргументов. Во-первых, было  отмечено,  что  в  магазинах  фирмы  работают
только честные девушки. А во-вторых, даже если бы девушки были нечестными,
новая процедура все равно обходилась бы дешевле, чем старая. Иначе говоря,
реальные затраты на канцелярскую работу превосходят любые мыслимые  потери
от мелкого воровства.
   Третий принцип таков: доверяйте клиенту. В прежние  времена  эта  фирма
предлагала домашней хозяйке, которая оказалась обладательницей  платья  не
того цвета или размера, заполнить специальную форму-жалобу  и  представить
ее в магазин, где  была  сделана  покупка.  Эта  форма  была  внушительным
документом, и первый из тридцати семи ее вопросов выглядел так:  "Кто  был
Ваш дед и почему?" Сотрудники фирмы изучали заполненную форму, ставили  на
ней вторую подпись и печать, и лишь после надлежащей проверки  могло  быть
принято решение  об  обмене  платья  или  возврате  денег.  Сейчас  решено
упразднить форму-жалобу.  Скоро  неудовлетворенный  клиент  сможет  просто
принести купленный им товар в любой магазин фирмы (не обязательно  в  тот,
где была сделана покупка) и положить его на прилавок. И ему без расспросов
или споров обменивают этот товар или возвращают деньги. Здесь  также  дело
не в человеколюбии владельцев  фирмы.  Они  просто  подсчитали  потери  от
бюрократизма. При этом выяснилось, что стоимость  времени,  затрачиваемого
сотрудниками на рассмотрение каждой жалобы, выше,  чем  средняя  стоимость
платья. Таким образом, не  только  гуманность,  но  и  соображения  выгоды
требуют, чтобы клиенту доверяли и ни в коем случае с ним не спорили. С тех
пор эта фирма поступает именно так.


   БЕЗ РЕКЛАМЫ НЕ ПРОЖИТЬ

   В школе или колледже большинству из нас  приходится  хотя  бы  в  общих
чертах познакомиться с Экономическими Принципами. Об этом уже было сказано
выше - там, где речь шла о теории, которая,  во  всяком  случае,  вызывает
доверие.  Другой  принцип,  сформулированный  в  самом  начале   учебника,
выглядит примерно так: "Спрос рождает предложение". Нам как бы  предлагают
представить себе первобытного человека, на которого бросается  разъяренный
слон или  динозавр.  "Что  бы  мне  сейчас  пригодилось,  -  говорит  себе
первобытный человек, - так это оружие, из которого я мог бы застрелить эту
тварь с безопасного расстояния". Позже, рассуждая о случившемся, его вдова
высказывает ту же самую мысль, но уже в прошедшем времени: "Что  ему  было
нужно, так это подходящее оружие. Я прослежу за тем, чтобы  мой  следующий
муж был лучше вооружен". После  этого  она  посылает  за  иллюстрированным
прейскурантом и обнаруживает в нем, где-нибудь  на  семнадцатой  странице,
рисунок лука и  стрелы.  Или  же  сам  ее  новый  муж,  сидя  в  пещере  и
прорабатывая на основе ряда исходных принципов  этот  вопрос,  набрасывает
эскиз нужной ему трубки для пуска отравленных стрел или же рогатки...
   Пожив на свете, большинство из нас приходит к  выводу,  что  почти  все
утверждения экономистов не соответствуют истине. И ни в чем экономисты  не
заблуждаются так глубоко, как в этих  бредовых  представлениях  о  спросе,
рождающем  предложение.   На   самом   деле   все   примеры   из   истории
свидетельствуют об обратном: почти всегда именно предложение (а то  и  сам
предлагающий) обеспечивает спрос. Это даже не требует особых доказательств
- достаточно того факта, что люди, за немногими  исключениями,  просто  не
могут представить то, чего они никогда не видели. Во все  времена  процесс
начинался с того, что у некоего человека появлялись какие-то  излишки  или
побочные продукты, обладание которыми его тяготило (это могла быть шерсть,
куча соломы или козлиные  шкуры).  Даже  если  бы  мы  и  не  знали  этого
доподлинно, то несложно было бы догадаться  об  этом.  Человеку  не  нужно
особенно напрягать свой ум, чтобы решить, как  распорядиться  тем,  что  у
него уже есть, но далеко не каждый способен определить, нужна  ли  ему  та
или иная вещь, ни разу ее не видев. Вот почему мы с  полным  правом  можем
заменить первый из преподанных нам принципов  его  зеркальным  отражением.
Совершенно очевидно, что предложение рождает спрос.
   Итак, во все времена первым появляется продавец. Это путешественник или
купец с верблюдом, ослом или вьючной лошадью, желающий что-то продать. При
случае он вполне  мог  что-нибудь  купить,  но  его  основной  целью  было
избавиться от того, что ему не нужно или чем он владеет в  избытке.  Можно
также предположить, что начинать  ему  всегда  приходилось  с  разъяснения
пользы тех вещей, которые он предлагал своим покупателям. Спрос на товары,
которых раньше никто никогда не видел, не  мог  возникнуть  сам  по  себе.
Задачей  продавца  было  объяснить  потенциальному  покупателю,  что  тому
представляется редкий случай, какой обычно  бывает  раз  в  жизни,  но,  с
другой стороны, ему гарантируется ежегодное повторение этого случая.  Дело
в  том,  что  если  бы  такой  привоз  товаров  не  был  многоразовым,  то
простодушные люди, с которыми имел дело  купец,  предпочли  бы,  вероятно,
просто убить его и забрать все товары бесплатно. Поэтому  купец  с  самого
начала старался подчеркнуть свою роль как постоянного поставщика.
   Таким образом, уже на заре человечества появилась реклама,  и  основные
характерные черты ее остались с тех  пор  неизменными.  В  рекламе  всегда
утверждается,  что  такой-то  торговец  может  предложить  товар,  который
исключительно полезен  или,  во  всяком  случае,  привлекателен.  У  этого
торговца товар лучше и дешевле, чем в любом другом месте. Такой  же  товар
можно будет по мере надобности купить у него же снова. При оптовой покупке
цена ниже, чем при розничной, и вовсе не  обязательно  тут  же  оплачивать
купленное в полном размере. В следующем году этот продавец появится  здесь
снова, и это говорит о том, что он  уверен  в  высоком  качестве  товаров,
которыми торгует.  Иначе  говоря,  он  не  опасается,  что  разочарованные
покупатели устроят ему  засаду,  напротив,  он  убежден,  что  люди  будут
счастливы увидеться с ним вновь, особенно те из них, кому он в знак особой
дружбы делает скидку. И наконец, он просит запомнить его  фирменный  знак,
чтобы в том случае, если он не сможет появиться собственной персоной,  все
узнавали  бы  его  товары,  покупателю  которых  гарантируется   качество,
полезность, а также хорошее обслуживание. Последовательность этих  пунктов
всегда неизменна, причем особенно важен первый из них. Тому, кто стремится
продать перец людям, никогда о таком товаре  не  слыхавшим,  прежде  всего
необходимо как-то разъяснить им, что без перца  полноценная  жизнь  просто
невозможна (тезис, по правде говоря, спорный, а то и просто  неверный).  В
этом случае  успех  торговца  перцем  несомненен;  хотя,  впрочем,  трудно
доказать, что внезапное исчезновение перца было бы  вселенской  трагедией.
Как бы то ни было, первая рекламная  кампания  в  пользу  перца  оказалась
весьма эффективной.
   Итак, у рекламы длинная и  славная  история,  которая  охватывает  даже
самые  ранние  из  известных  нам  периодов;  на  фоне  этого  тем   более
удивительно, что искусство рекламы считается новейшим изобретением.  Новым
обстоятельством можно считать лишь  то,  что  современные  люди,  пожалуй,
доверчивей своих предков. Но в целом реклама осталась  тем  же,  чем  была
всегда; теперь, однако, появились такие  технические  средства,  благодаря
которым   ей   обеспечена   куда   более   широкая   аудитория.    Процесс
усовершенствования в этой  области  начался  сто  лет  назад,  когда  были
основаны  первые  рекламные  агентства.  С  тех  пор  многие   специалисты
посвятили всю свою жизнь и все помыслы планированию  рекламы,  изобретению
способов привлечь внимание и поиску наилучших  каналов  рекламы.  Столетие
тому назад реклама стала профессией, а вскоре после этого научились делать
дешевую бумагу, которой  с  тех  пор  и  пользуются  рекламные  агентства.
Примерно с 1870 года начался всемирный бумажный потоп, продолжающийся и по
сей  день,  причем  по  объему  бумажной  продукции  рекламные   агентства
соперничают теперь  даже  с  министерствами.  Вместе  с  тем  понадобилось
отправить людей в школу - это необходимо, поскольку неграмотные совершенно
глухи к печатной рекламе. В наши дни, однако, и неграмотность (хоть она  и
растет) не спасает от рекламы,  которая  в  звуковой  своей  разновидности
встречается теперь столь же часто, как и в печатной. Нравится нам это  или
нет, но в современном мире от рекламы нам никуда не деться. Индустриальное
общество без нее невозможно.
   Каков же первый принцип рекламы? Если какое-то  правило  и  заслуживает
чести быть особо выделенным, то  именно  следующее:  "Никакая  реклама  не
поможет продать то, что продать невозможно". Преимущества в рекламе могут,
конечно, побудить покупателей предпочесть изделие  "А"  изделию  "Б"  (при
условии, что оба изделия годятся для того, ради чего их покупают). Это  не
значит, однако, что людей  можно  долго  дурачить,  побуждая  их  покупать
товар, который хуже и дороже. Исключение из этого правила составляет  лишь
та разновидность предпринимательства, в которой предлагаемый товар  скорее
похож на мечту: духи,  которые  сделают  дурнушку  красавицей,  лекарство,
способное возвратить юность, или курорт, где  гарантирована  романтическая
встреча. Не следует, однако, забывать, что мечта тоже годится для продажи,
а рекламное агентство лишь  убеждает  покупателя  предпочесть  одну  мечту
другой. Основным же остается принцип, согласно которому то, что продается,
должно быть пригодно для продажи - и, добавим, сами рекламирующие должны в
это верить. Представление о тех,  кто  составляет  рекламу,  как  о  людях
морально неразборчивых,  следует  отвергнуть  самым  решительным  образом.
Скорее они схожи с состязающимися в суде адвокатами, честность большинства
из которых не подлежит никакому сомнению. Словно  перед  судом,  рекламные
агенты защищают интересы своих клиентов, используя  все  известные  методы
убеждения. Когда  они  умолкают,  публика  выносит  свой  вердикт  (а  он,
напомним, обжалованию не подлежит).
   Социалисты часто подчеркивают, что рекламодатели  хитростью  заставляют
людей покупать вещи, которые тем не по карману, а то  и  вовсе  не  нужны.
Возможно, это отчасти  соответствует  истине,  но  факт  остается  фактом,
современная промышленность не может существовать без современной  рекламы.
К тому же всем известно, что деловое предприятие должно либо идти в  гору,
либо клониться к упадку. Статичность  в  бизнесе  невозможна,  потому  что
фирма, которая желает лишь сохранить свои позиции на рынке,  будет  вскоре
затерта конкурентами, которые хотят свои позиции  укрепить.  Свою  роль  в
этом "процессе затирания" играет и реклама (хотя, конечно, не только она).
Все это очевидно, а вот о том, как сильно распродажа товара может зависеть
от продукции, никакого  отношения  к  данному  товару  не  имеющей,  часто
забывают.  Пивовар  привык  считать  другого   пивовара   своим   основным
соперником на рынке, а между тем настоящий его  соперник  -  производитель
мороженого. Издатель считает, что его конкуренты  -  другие  издатели.  На
самом же деле он конкурирует с  поставщиками  парусных  шлюпок,  теннисных
ракеток, игральных карт и лыж, то есть со всеми, кто  обеспечивает  другие
формы развлечения. Если пивовары позаботились о рекламе, а издатели - нет,
то лишнее пиво будет куплено на  деньги,  выкроенные  за  счет  отказа  от
покупки  книг.  Таким   образом,   влияние   рекламы   значительно   более
универсально, чем принято считать. Во всех областях, кроме тяжелой  (очень
тяжелой) промышленности, производителям и торговцам, оптовым и  розничным,
следует использовать все доступные средства рекламы. Бизнесмен  не  должен
пренебрегать  ни  одним  из  существующих   каналов   рекламы,   будь   то
телевидение, радио, газета, журнал или стена дома. Тот канал,  которым  не
воспользуется он, будет использован его конкурентами. Иными  словами,  без
рекламы не прожить.
   Чаще всего реклама ведется в форме прямой атаки. При  помощи  того  или
иного канала торговец оповещает публику, что Мочалка-чистомойка  -  лучшая
мочалка в мире (или, во всяком случае, самая дешевая). Он может  приводить
какие-то аргументы или же просто повторять название своего товара  до  тех
пор, пока загипнотизированные покупатели не забудут о том,  что  на  свете
есть и  другие  сорта  мочалок.  Он  может  действовать  напролом  или  же
исподволь. Он может играть  на  снобистских  предрассудках  или  слабостях
мужчин и женщин. Он может сориентироваться на людей  азартных  и  посулить
всем, кто окажется обладателем мочалки со "счастливым"  серийным  номером,
бесплатное путешествие на Багамы. Четко  определив  свою  цель,  он  может
достигнуть ее при помощи научных разработок.  Но  бывает  и  так,  что  он
ошибается, и жестоко. Характерная  ошибка  -  реклама  того,  чего  нет  в
запасе. Как ни странно, это происходит очень часто: рекламируются  еще  не
подвезенные товары. Если вы допустите такую ошибку,  то  ваша  судьба  как
предпринимателя незавидна, и не так уж важно, кем вас сочтут: кретином или
мошенником. Чего  вы  хотели  -  подразнить  покупателей?  Или  вы  просто
слабоумный и неспособны заниматься бизнесом? Никто и слушать не станет ваш
жалкий лепет насчет ошибки рекламных агентов. Факт  останется  фактом:  вы
пытались продать то, чего у вас нет. На базарных площадях  такой  грех  не
прощают.
   Сходная ошибка - реклама того, что существует  в  действительности,  но
что трудно найти. Это особенно часто случается в тех  городах,  которые  в
недалеком прошлом были обыкновенными поселками. Всего лишь  пятьдесят  лет
назад Доупи и Сноринг (фирма "Д.  и  С.")  были  единственными  торговцами
скобяным товаром на весь городок Хогуош. В те  годы  письмо,  адресованное
"Доупи и Снорингу, Хогуош, Омега, США", быстро доходило по  назначению.  И
зять Сноринга, теперешний владелец фирмы, до сих пор убежден, что  в  этом
штате каждая собака знает адрес его магазина  (Кленовая  улица,  дом  30).
Однако в Хогуоше сейчас насчитывается 350 тысяч жителей и не меньше девяти
скобяных магазинов (из них три  -  на  Кленовой  улице).  Рекламируя  свою
ежегодную распродажу, руководители фирмы "Д. и С." с особым воодушевлением
расписывают торговые сделки,  которые  могут  состояться  лишь  однажды  и
только в их магазине. Каждое рекламное объявление (на  развороте,  в  двух
цветах) оканчивается волнующим заверением: "Фирма "Д.  и  С."  гарантирует
штату прогресс!" При этом руководители фирмы забывают дать  свой  почтовый
адрес и номер телефона. Стоит указать им на это,  и  они  заявят,  что  их
магазин с 1885 года расположен вот на этом  самом  углу  и  все  прекрасно
знают, как его найти. Однако это  не  вполне  соответствует  истине.  Хотя
магазин и впрямь находится все это время  на  одном  и  том  же  месте,  о
большинстве теперешних жителей Хогуоша этого никак  нельзя  сказать.  Одни
приехали сюда не больше года назад, а еще через двенадцать месяцев покинут
город. Другие живут в отдаленном  районе  Предмест  и  приезжают  в  центр
города лишь раз в год,  на  рождественскую  ярмарку.  Конечно,  они  могут
отыскать адрес в телефонной книге. Но  стоит  ли  стараться?  Предположим,
некий отец семейства едет со  своей  супругой  на  машине  в  аэропорт,  и
супруга заинтересовалась рекламным объявлением. "Доупи и  Сноринг"  -  это
где?" - спрашивает она. Но муж ее никогда не слышал о  таком  магазине,  и
вот уже ее внимание привлечено к другому объявлению, к тому, где говорится
о Неделе Распродажи в супермаркете Предместа. Именно туда она и заедет  по
дороге домой, потому что хорошо знает, как найти этот  супермаркет.  Фирма
"Д. и С." теряет еще одного потенциального покупателя. А ведь все могло бы
сложиться по-другому,  если  бы  хозяева  магазина  догадались  указать  в
объявлении свой адрес, ну хотя бы вот так: "Фирма "Д.  и  С."  гарантирует
штату прогресс! Попасть на Кленовую, 30, - ваш прямой интерес!"
   Еще один грех составителей рекламы - в том, что они порою дают изделиям
труднозапоминающиеся названия. Однажды в продажу поступил крем для  бритья
"Скоробрей", и конечно, покупатели крема с таким  замечательным  названием
могли не сомневаться, что отныне  на  бритье  у  них  будут  уходить  лишь
считанные секунды. И вот один покупатель, привлеченный также и дешевизной,
попросил в аптеке тюбик "Скоробрея". Ответом ему был спокойно-непонимающий
взгляд девушки за прилавком. "Скарабей?" - удивилась эта надменная молодая
леди. "Ах, "Скоробрей"!" - поняла она наконец. Похихикав с  подругами  над
теми, кто покупает крем с таким дурацким названием, она  все  же  принесла
этот злополучный тюбик. И удрученный покупатель поплелся прочь,  слыша  за
спиною слегка приглушенные смешки. Через три недели, уже в другой  аптеке,
он снова спросил "Скоробрей". Аптекарь (на этот раз - мужчина)  озадаченно
смерил  его  взглядом.  "Старо  грей"?  -  переспросил  аптекарь.  -   Ах,
"Скороблей"!" И, посмеиваясь, ушел искать этот крем. Еще через три  недели
тот покупатель приобрел крем фирмы "Робинсон". Бриться им не  так  удобно,
да и стоит он дороже, но по крайней мере в аптеке сразу поняли, о чем идет
речь... Казалось бы,  ясно,  что  название  надо  всегда  выбирать  такое,
которое  легко  запоминается.  Остается  лишь  удивляться  тому,  что  это
элементарнейшее правило нарушают сплошь и рядом.
   Вместо прямых взываний к публике иногда прибегают к рекламе  под  видом
простого сообщения, переданного через источник,  который  принято  считать
независимым.  Допустим,  "Корпорация  космической  косметики"   приглашает
кинозвезду Ольгу Орлофф на открытие новых цехов  фабрики  в  Коннектикуте.
Визит мисс Орлофф будет описан не в  разделе  рекламы,  а  в  редакционной
статье. На снимках вы увидите ослепительную Ольгу на фоне фабрики. Вот  ей
преподносят букет цветов, а рядом с ней стоит  генеральный  директор.  Вот
она отвечает на приветственную речь, а у нее над головой развевается знамя
Корпорации.  В  отделе,  во  время  интервью,  она  скажет,  что   изделия
Корпорации - это та бесподобная косметика, о которой она  всегда  мечтала.
Выступая по телевидению,  она  признается,  что  своими  успехами  обязана
именно "космической косметике", без которой она, Ольга Орлофф, до сих  пор
перебивалась бы на вторых ролях, а о Бродвее и не мечтала бы.  Как  знать,
может быть кто-то и усомнится в ее искренности, но  большинство  наверняка
решит, что это  типичный  случай  естественного  и  ничем  не  оплаченного
энтузиазма. Просто Ольга с Корпорацией - добрые подруги. И обнаружив  сорт
губной помады, равных которому нет во всем мире, актриса захотела поведать
человечеству о своем  открытии...  В  определенном  смысле  такая  реклама
наиболее  действенна,  потому  что  ведется  она  усилиями  лица,   доходы
которого, казалось бы,  не  зависят  от  того,  как  будет  идти  торговля
рекламируемым товаром.
   Но порой исключительно эффективная реклама  бывает  результатом  чистой
случайности. Предположим, президент  Руритании,  стоя  на  летном  поле  и
отвечая на вопросы журналистов, без всякой задней мысли  упомянул  о  том,
что полет на  самолете  Трансевразийской  авиакомпании  показался  ему  на
редкость приятным. Допустим, что президент был при этом сфотографирован на
фоне самолета рядом с хорошенькой стюардессой, которая протягивала ему его
шляпу. Такое иногда случается, и кто  же  осудит  авиакомпанию,  если  она
постарается извлечь из этого случая дополнительную выгоду?
   Однако реклама авиакомпаний тесно связана с  рекламой  самых  различных
видов отдыха: каждому известно, что специальные издания с многомиллионными
тиражами без устали втолковывают нам, куда лучше всего съездить и как туда
быстрее добраться. В любом бюро путешествий вас одарят целой кипой брошюр,
из которых вы узнаете, что за невысокую цену можете  получить  неописуемое
наслаждение, отправившись на Мальорку или Мальту, на Кипр или  в  Испанию.
Организуются эти путешествия компаниями, созданными  специально  для  этой
цели, в том числе (скажем)  Мейферским  туристическим  бюро  и  (допустим)
агентством "Счастливого  пути!".  "Мейферская"  брошюра  производит  самое
благоприятное впечатление (хорошая  печать  на  хорошей  бумаге,  отличные
фотографии и превосходные схематические  карты  Коста-Лотты).  От  брошюры
"Счастливого пути!", напротив, остается весьма жалкое впечатление:  в  ней
все отели на фото похожи друг на друга, как  близнецы,  причем  на  каждом
снимке присутствует плавательный бассейн (может быть, это все один  и  тот
же?). Девушка с обложки  немного  более  упитанна,  чем  хотелось  бы,  ее
провинциальный выговор  заметен  даже  по  фотографии.  На  безвкусноярких
снимках можно увидеть кишащие людьми  пляжи;  некоторые  страницы  склеены
друг с другом дурно  пахнущим  клеем.  Все  это  вместе  вызывает  чувство
легкого отвращения, и мы отбрасываем брошюру в сторону.
   А вот в "мейферской" брошюре есть  что-то  по-особому  привлекательное.
Взять хотя бы описание отеля "Классик", что  в  городе  Пуэрто-де-ла-Крус.
Кроме впечатляющего повествования о  тамошних  красотах  и  сделанной  под
удачным углом фотографии внутреннего двора, в этом разделе  помещен  также
снимок залитой лунным светом террасы, на которой дамы в изящных платьях  и
мужчины в вечерних костюмах пьют коктейль. Вот именно то, что  нам  нужно,
решаем мы.
   Приняв таким образом предварительное решение, мы снова задумываемся:  а
стоит ли так безоговорочно полагаться на  брошюру,  лишь  потому  что  нам
понравился ее внешний вид? А что если "мейферцы", сильно  потратившись  на
типографские нужды, решили  сэкономить  на  чем-нибудь  другом?  С  другой
стороны, люди, которые неспособны издать привлекательную  брошюру,  скорее
всего вообще ни на что не способны. Указывая  время  отбытия,  они  вполне
могут допустить опечатку, могут заказать нам номер в несуществующем отеле,
а лимузин, который должен встретить нас в аэропорту, подойдет туда к  часу
прилета, найденному в прошлогоднем расписании. Не говоря  уж  о  том,  что
люди, отобравшие для рекламы столь скверные  фотографии,  почти  наверняка
выберут для своих клиентов плохой отель на плохом курорте.
   Чтобы подкрепить последнее рассуждение наглядными доказательствами,  мы
снова перелистываем отвергнутую нами брошюру фирмы "Счастливого  пути!"  и
презрительно щелкаем пальцами по некоторым страницам. Вот, например,  фото
на странице пятнадцать -  что  за  отвратительный  вид!  Разве  нормальный
человек захочет провести отпуск в таких местах? В раздражении мы  пытаемся
разлепить склеившиеся страницы. Не то чтобы мы  надеялись  обнаружить  там
что-то замечательное, просто на всякий  случай...  Ну  конечно!  Взгляните
только!  Такие  же  переполненные  пляжи,  такие  же   бетонные   казармы!
Посмотрите на этот мерзкий... на  этот  омерзительный...  Слу-ушай-те!  Да
ведь это же отель "Классик" в Пуэрта-де-ла-Крус!..  Дальше  следует  немая
сцена.  И  все  же  мы   решаем   воспользоваться   услугами   Мейферского
туристического бюро - в  надежде,  что  эта  организация  хотя  бы  сможет
подыскать нам сносные номера. Вот вам лишнее доказательство того,  что  на
рекламу стоит потратиться - особенно на _хорошую_ рекламу!


   КОНСУЛЬТАНТЫ

   Советника  по  организационно-методическим  вопросам  иногда   называют
специалистом  по  рационализации,  иногда  -  инженером   по   организации
производства, но все большее распространение получает один четкий термин -
"консультант по вопросам управления". Сама эта профессия  тоже  становится
распространенной: бизнесмены постепенно осознают  ее  необходимость,  хотя
поначалу отнеслись к этому новшеству скептически (таких скептиков  хватает
и сегодня). Многие  сомневающиеся  могли  бы  подписаться  под  следующими
словами Роберта Таунсенда: "Кто такие консультанты по вопросам управления?
Они полезны, если  работают  в  одиночку,  на  манер  частных  детективов.
Работая в учреждении, они губят все дело. Они транжирят  время  и  деньги,
отвлекают и деморализуют ваших лучших работников  и  не  могут  решить  ни
одной проблемы. Чтобы сказать вам, который час, они возьмут у вас ваши  же
часы и не отдадут" [Up the organization, Robert Townsend, New York, 1970].
   Советы Роберта Таунсенда ни в коем случае  нельзя  игнорировать,  но  и
считать их непреложным законом тоже не следует. В том-то как раз  и  беда,
что  Таунсенд  -  человек  выдающийся.  Когда  он  советует  уволить  всех
сотрудников отдела внешней информации и рекламы, то следует иметь в  виду,
что сам  он  поступил  именно  так  и  оказался  совершенно  прав.  Однако
рекомендованная им программа может и не привести к  желаемым  результатам,
ведь не каждая же  компания  может  похвастать  таким  руководителем,  как
Роберт Таунсенд! Менее яркая  личность  поступит  вполне  разумно,  избрав
более умеренную линию.  Тот,  кто  лишен  таунсендовского  размаха,  порой
нуждается в том, чтобы обратиться за советом к консультанту. Наверное,  он
решится на это не  без  колебаний.  Он  может  задаться  вопросом:  почему
посторонний человек должен указывать директорам компании, как  им  следует
вести свои дела? Если они сами этого не знают, то кто же знает? И за что в
таком  случае  им  платят  деньги?  К  тому  же  может  оказаться,  что  у
консультанта, о котором зашла  речь,  нет  специального  образования,  что
позволяет усомниться в ценности его советов. Предположим, этот консультант
начинал как бухгалтер, юрист или инженер. Обретя некоторый опыт,  он  стал
консультантом, самозваным специалистом по вопросам  управления.  Можно  ли
быть уверенным, что он и впрямь так умен, как  ему  кажется?  А  если  это
действительно так, почему он до сих пор не стал  индустриальным  магнатом?
Как говорят американцы, если ты такой умный, то почему ты не богат?
   На последний вопрос, впрочем, ответить легче всего, потому что, с одной
стороны, есть примеры, когда бывшие консультанты  преуспевают  в  качестве
бизнесменов,  но,  с  другой  стороны,  человек  с   врожденным   талантом
консультанта никогда не  последует  их  примеру.  Он  знает,  что  его  ум
настроен,  так  сказать,  на  другой  диапазон.  Подобно   психологу,   он
занимается делами других людей. Подобно  актеру,  он  должен  вживаться  в
некую роль. "Как бы  я  поступил,  будь  я  директором  этой  фабрики?"  -
спрашивает себя консультант. "Какой жест сделал бы я в этот момент, будь я
Гамлет, принц датский?" -  спрашивает  себя  актер.  Но  между  актером  и
принцем есть то существенное различие,  что  принцу  положено  быть  самим
собой, а актеру - кем-то другим. Мы осознаем  этот  факт,  и  именно  этим
объясняется  наша  настороженность,  когда  известного  актера  во   время
телеинтервью  спрашивают,  каково  его  мнение  по  таким-то  и   таким-то
злободневным  проблемам.  Очевидно,  мы  (в   отличие   от   интервьюеров)
инстинктивно чувствуем, что хороший актер просто  не  может  иметь  своего
мнения ни по каким проблемам, кроме  театральных.  Может  ли  быть  личное
мнение у человека, который после роли короля играет роль анархиста,  а  из
кардинала превращается в полковника? Стоит ему по-настоящему  вдохновиться
какой-то  идеей,  пусть  даже  самой  благородной,  и  он  сразу   утратит
способность играть человека, точка  зрения  которого  противоположна  этой
идее. Вне театра многие известнейшие актеры  бывают  людьми  неприметными,
безликими и  косноязычными.  И  по  этой  же  самой  причине  консультант,
решивший завести собственное дело, очень часто терпит неудачу, так как все
время думает не  о  своих,  а  о  чужих  проблемах.  Об  одном  профессоре
архитектуры говорили, что он - один из самых  блестящих  преподавателей  в
мире,  однако  любое  спроектированное  им  сооружение,  будь   это   даже
общественный туалет, рушилось прежде, чем его  успевали  сдать  заказчику.
Так и "прирожденный консультант", словно дорожный указатель, всем помогает
найти правильный путь, но сам по такому пути не устремляется.
   Итак, консультант может заниматься чем угодно, кроме своих  собственных
дел. У нас, естественно, возникает вопрос: почему же  в  таком  случае  он
надеется разобраться в  наших  делах?  Если  он  специалист,  то  в  какой
области? На это он, вероятно, ответит, что его квалификация  прежде  всего
необходима  в  критические  моменты.  Директор   компании   вполне   может
проработать долгие годы, ни разу не оказавшись перед необходимостью решать
какой-либо кардинальный вопрос. Лишь раз или два за всю  его  карьеру  ему
придется принимать действительно важное решение.  Стоит  ли  его  компании
расширить свою деятельность или переключиться на другую сферу? Следует  ли
ему продать свою долю в компании более крупной организации? Нужно  ли  ему
разнообразить свою продукцию или поискать новые рынки для тех товаров, что
производятся сейчас? Директор, если  его  карьера  развивается  достаточно
ровно, оказывается перед подобным выбором раза три в жизни, консультант же
- каждую неделю. Поначалу зная не так уж много, он потом обретает опыт как
бы в концентрированном виде. Здесь  уместно  вспомнить  о  различии  между
торговцем-мореплавателем и капитаном спасательного судна. Первый  из  этих
двух людей, достигнув старости, почти наверняка  сможет  вспомнить  только
пару случаев, когда на его глазах корабль садился на мель. Поэтому он лишь
отдаленно представляет себе, что нужно делать в такой ситуации. Капитан же
спасательного судна, напротив, редко имеет дело с кораблем, который не сел
на мель. Он присутствует при всевозможных  бедствиях  и  спешит  на  место
любого кораблекрушения. Каждый месяц ему приходится иметь дело с очередной
катастрофой, но обо всех прочих сторонах жизни у него,  по-видимому,  есть
лишь поверхностное представление. То же самое относится и  к  консультанту
по вопросам управления: он хорошо знаком именно с промышленными кризисами.
Его квалификацию можно также сравнить  с  опытом,  обретаемым  хирургом  в
палате скорой помощи. Для  таких  людей  кризис  -  повседневное  явление.
Хирург  учится  распознавать  симптомы  контузии,  перелома   и   шока   -
консультант по вопросам управления обретает сходный опыт.
   Такие аналогии помогают понять ценность таких  специалистов.  Пять  лет
работы консультантом - то же самое,  что  пятидесятилетний  опыт  обычного
бизнесмена, ведь  все  эти  пять  лет  консультант  занимался  сложнейшими
проблемами. Пусть даже сначала он знает немногим больше своего клиента, но
работает он под началом у опытного специалиста. Кроме  того,  со  временем
консультант начинает учиться чему-то у своих клиентов, и прежде всего - на
их ошибках. Его роль в  бизнесе  чем-то  напоминает  роль  пчелы,  которая
перелетает с одного растения на другое и опыляет каждое из них ради общего
блага. Спустя какое-то время ему  уже  достаточно  одного  взгляда,  чтобы
понять, чего стоит тот или иной "цветок". Как он это делает?
   Секрет ремесла (просьба к читателям не разглашать  его)  заключается  в
том, что консультант первым делом смотрит на  девушку,  которая  сидит  за
конторкой   у   входа.   Администратор,   который   не   способен    найти
привлекательную девушку на эту должность, скорее всего вообще не  способен
найти  что  бы  то  ни  было.  Однако  имейте  в  виду,  что   не   всякая
привлекательность здесь подойдет. Девушка эта может  -  и  даже  должна  -
очаровывать,  но  ни  в  коем  случае  не  отвлекать.  Затем   консультант
поинтересуется, сколько человек входит в совет директоров. Если их  больше
одиннадцати, то это дурной знак, а  если  больше  девятнадцати  -  значит,
близится катастрофа. А после этого он поинтересуется возрастом директоров.
Считается, что мы живем в эпоху, когда предпочтение отдают молодым. Но  ее
также можно назвать эпохой Макмиллана и  Неру,  Аденауэра  и  председателя
Мао, Чан  Кайши  и  Шарля  де  Голля.  Все  эти  властители  века  высоких
скоростей, все эти ядерные громовержцы родились между 1876 и 1894  годами.
Можно спорить о том, следует ли считать их идеальными правителями или  же,
напротив, они не заслуживают ни  одного  доброго  слова.  Но  они  оказали
влияние на дальнейший ход истории - это бесспорно.
   Каждую неделю консультант по вопросам управления сталкивается с  новыми
проблемами, и ни с одной из них нельзя справиться тем же способом, что и с
предыдущей.  Но  есть  один  принцип,   которого   обычно   придерживаются
компетентные консультанты, и принцип этот применим почти к любой ситуации.
Его можно сформулировать так: "Настоящий мастер в первую очередь заботится
о своих инструментах". Столкнувшись с какой-нибудь  мучительной  проблемой
нашего времени  (перенаселение  планеты,  расовый  вопрос,  противоборство
между сверхдержавами, экономические трудности, борьба промышленников  друг
с другом, дефицит торгового баланса), политик или обычный гражданин  сразу
же задастся вопросом: "Как нам поступить: так  или  этак?"  А  консультант
прежде всего спросит: "Можем ли мы при нашей организации дела  решить  эту
или любую другую проблему?" Эксперт в первую очередь заботится  о  методе,
структуре, распределении ресурсов. Точно так же хороший генерал  в  первую
очередь приведет в порядок свой штаб. Затем он позаботится  о  том,  чтобы
организовать, экипировать и обучить своих солдат. И лишь когда все это уже
сделано, когда нет недостатка в провианте  и  боеприпасах,  он  составляет
план кампании. Новобранец на поле боя может гадать, с какого фланга ударит
неприятель: с правого или с левого? Старого же солдата это не  интересует.
Он  только  твердо  знает,  что  ружья  должны  быть  приведены  в  боевую
готовность, вычищены, смазаны, осмотрены и заряжены.
   Если бы наши политики позвали бизнесмена-консультанта и  спросили  его,
что им делать, то он наверняка ответил бы: "Ничего - до тех пор,  пока  не
приведете свой дом в порядок". А если они спросят его, какой путь избрать,
то он, вероятно, ответит, что их обветшалая и скрипучая повозка совсем  не
годится для поездок. В пылу споров между теми, кто призывает взять  левее,
и теми, кто хотел бы взять еще левее, все забыли о старой телеге,  которая
давно уже развалилась, стоя на обочине. Долг  консультанта  -  разъяснить,
что на этой телеге вообще невозможно пускаться в путь.
   Консультант приучается различать и другой симптом внутреннего распада -
бумажный потоп. Об этом бедствии уже шла речь  выше  (оно  рассматривалось
как одно из проявлений сверхцентрализации). Но даже там, где  эта  болезнь
имеет длинную историю, хороший менеджер может с ней справиться.  По  тому,
как решается эта проблема, консультант умеет определить, чего стоит та или
иная  администрация.  Чтобы  было  ясно,  о  чем   идет   речь,   читателю
предлагается   проследить   за   ходом   рабочего   дня    двух    крупных
администраторов, одного из  которых  мы  для  простоты  назовем  Иксом,  а
другого   -   столь   же   непритязательно   -   Игреком.   Они   работают
администраторами в двух разных промышленных объединениях, и оба они - люди
среднего возраста. Их обязанности более или менее схожи, но к делу  своему
они подходят совершенно по-разному. Опытный консультант  сразу  поймет,  к
какой категории следует отнести каждого из них.
   Приехав утром в свой офис, администратор Икс  обнаруживает,  что  папка
для входящих бумаг переполнена всевозможными досье,  письмами,  докладными
записками и прочими документами. Едва он успевает  разобраться  с  первыми
тремя, как раздается телефонный звонок; как только Икс, закончив разговор,
кладет трубку,  к  нему  входит  первый  посетитель.  Вот  так,  постоянно
отвлекаясь, он борется с бумажными  волнами,  но  едва  он  справляется  с
шестью вопросами, как приходит почта с десятью  новыми.  Сделав  небольшой
перерыв, чтобы перекусить, он вновь вступает в борьбу, и  лишь  далеко  за
полдень наконец начинает контролировать ситуацию. Гора документов в  папке
для входящих бумаг уменьшается в размерах, делается все меньше  и  наконец
исчезает полностью - подписано последнее письмо! Поздно вечером, когда все
уже ушли домой, администратор Икс с  трудом  разгибается  и  встает  из-за
стола с чувством победителя. Он  принял  всех  посетителей,  поговорил  по
телефону со всеми, кто ему звонил, и ответил на каждое полученное  письмо.
Икс чувствует, что хорошо поработал. Прямо скажем, не каждый так бы  смог,
думает он. И, усталый, отправляется домой на Лонг-Айленд или в Хэмпстед.
   Но так ли уж хорошо он поработал?  На  самом  деле  Икс  ровным  счетом
ничего не сделал. Он допустил ситуацию, при которой бумажный  потоп  лишил
его инициативы. Икс вел  чисто  оборонительные  бои  и  был  поглощен  ими
настолько, что у  него  совсем  не  осталось  времени  чему-то  поучиться,
подумать, составить планы. А что будет, когда он заболеет?..  Если  бы  мы
были голландцами или просто жили бы в Голландии,  мы,  конечно,  знали  бы
все, связанное с жизнью страны, лежащей ниже уровня  моря.  Мы  бы  знали,
какие усилия нужно приложить, чтобы решить  главную  задачу:  отвоевать  у
моря территорию. Нам были бы хорошо знакомы  трагические  повествования  о
катастрофе, вызванной прорывом плотины, о героическом мальчике,  закрывшем
собой течь, об обещании министерства решить эту проблему в первую  очередь
и о том, как некий государственный  муж  в  связи  с  угрозой  интервенции
принял ответственное решение открыть шлюзы. Все  это  относится  к  земле,
лежащей ниже уровня моря и отделенной  от  грозных  волн  лишь  ненадежной
преградой. Однако это вполне применимо и  к  ситуации  с  корреспонденцией
Икса. Стоит ему заболеть - и плотины  будут  прорваны.  Пенящимся  потоком
бумаги хлынут в офис.  Они  переполнят  папку  "для  входящих",  водопадом
низвергнутся с письменного стола Икса и водоворотом закружатся вокруг  его
кресла;  очень  скоро  бумажные  волны  будут  перекатываться  под   самым
потолком. Проболев дней десять. Икс уже не  сможет  вернуться  на  работу:
офис затоплен, дверь не открывается, бумага поднялась в коридоре до  колен
и небольшими ручейками стекает вниз по лестнице.  Единственный  выход  для
Икса - самоубийство.
   А  теперь  сравните  это  с  тем,  как  проводит  свой   рабочий   день
администратор Игрек. Он принимается за работу гораздо раньше и к 9:30  уже
успевает ответить на пятьдесят писем (на некоторых из них он просто  пишет
"да" или "нет"). Затем он решительно оставляет это занятие и делает  шесть
или восемь телефонных звонков.  В  9:50  он  созывает  совещание,  которое
длится ровно десять минут. В 10:00 он начинает обход фабрики -  собственно
говоря, это и есть начало его рабочего дня. Он успевает на все взглянуть и
с  каждым  перекинуться  парой  слов,  замечает  перегревшуюся  машину   и
лампочку, которая горит без всякого толка, бросает взгляд на  засорившуюся
водосточную канаву,  спрашивает  у  мастера,  вернулась  ли  его  жена  из
больницы, узнает имя нового ученика  и  размышляет  о  том,  как  изменить
систему поставки сырья. Если рабочие чем-то недовольны, это не  ускользнет
от внимания Игрека. Если два цеховых мастера не ладят друг с  другом,  ему
хорошо об  этом  известно.  Именно  Игрек  первым  замечает,  что  кофе  в
фабричной столовой никуда не годен, а в случае, если на  фабрике  начнется
пожар, он  первый  прибежит  туда  с  огнетушителем.  На  корреспонденцию,
которая прямо-таки придавила Икса к столу, Игрек  и  не  подумает  тратить
целый день - она отвлечет его лишь ненадолго. Игрек полагает,  что  прежде
всего он  должен  работать  не  с  бумагой,  а  с  людьми  и  производимой
продукцией (если, конечно, его фабрика не производит  бумагу).  По  мнению
многих,  он  очень  компетентный  специалист.  Такой  тип   администратора
распространен в промышленности. Но такие  администраторы,  как  Икс,  увы,
тоже не редкость - даже у нас, в наши дни. Он являет собой тип неудачника,
встречающийся даже слишком часто, - бюрократ,  который  укрылся  за  своим
столом и попросту не справляется с работой.
   Искусство   управлять   слишком   часто   понимается   как    искусство
препровождать бумаги и испещрять их всевозможными подписями и  инициалами.
Все мы - и  государственные  служащие,  и  те,  кто  работает  на  частных
предприятиях, - должны сказать  за  это  спасибо  поставщикам  бумаги  (по
крайней  мере,  некоторым  из  них).  Однако  между  работой  чиновника  и
бизнесмена существует различие. За бумагой стоят  люди,  а  также  вещи  -
редкие и дорогие или же обычные  и  дешевые;  это  и  есть  тот  критерий,
который позволяет определить, удачливы ли мы как бизнесмены. Для чиновника
папка с документами - самоцель. А цель бизнесмена - иметь сводный  баланс,
где общий итог подчеркнут черным или  красным.  Смысл  балансового  отчета
иногда неясен, но в том, что этот смысл существует, можно не  сомневаться.
Если мы добились успеха,  то  конечная  цифра  баланса  позволяет  судить,
насколько этот успех серьезен. А если нас постигнет неудача, то из того же
балансового отчета об этом сможет узнать каждый.


   ПРОБЛЕМА ПИТЕРА

   Принцип Питера был  преподнесен  человечеству  в  сопровождении  мощной
рекламы и, как этого можно было  ожидать,  поразил  воображение  тех,  кто
занимается политикой. Суть его вкратце в  следующем:  во  всякой  иерархии
каждый служащий имеет тенденцию достигать своего уровня  некомпетентности.
Наш мир,  считает  Питер,  это  мир  воинствующей  некомпетентности.  Если
человек  успешно  справляется  со  своими   обязанностями,   его   считают
подходящей кандидатурой для выдвижения. После ряда выдвижений он достигает
уровня,  где  обнаруживается  его  некомпетентность,  так  как  его  новые
обязанности оказываются ему не по силам. Больше его  не  повышают,  но  он
остается на том месте, куда попал, хотя с обязанностями своими по-прежнему
справиться не в состоянии. Процесс этот, как нам говорят, приводит к тому,
что большинство должностей заняты людьми некомпетентными,  остающимися  на
своих  постах  до   ухода   на   пенсию.   О   достигших   своего   уровня
некомпетентности служащих говорят, что они попали на Плоскогорье Питера  и
им присваивается Нулевой Коэффициент Продвижения (К.П.).  Автор  признает,
что эта общая тенденция может быть нарушена за счет очевидных исключений и
отклонений. Он описывает, например, такое  явление,  как  Боковой  пируэт,
маневр, посредством которого должности некомпетентного  сотрудника  дается
какое-нибудь длинное наименование, а сам  он  задвигается  в  какую-нибудь
контору подальше.
   Питер замечает, что  симптомы  Синдрома  Завершенной  Карьеры  включают
одержимость   мелочами   (структурофилия   и   Комплекс   созидателя)    и
иерархическую регрессию. Он украшает свои доводы афоризмами типа: "Если вы
не знаете,  куда  идете,  вы  в  конце  концов  придете  куда-нибудь".  Он
утверждает, что Принципу Питера подчиняются даже компьютеры. В  заключение
он советует нам отказываться от всякого повышения в должности, пока мы еще
находимся на уровне  своей  компетентности,  или,  действуя  более  тонко,
устраиваться  так,  чтобы  нам  повышения  не   предлагали.   "Возможности
Негативного Мышления" находят здесь блестящее подтверждение.
   Многое в этих рассуждениях достойно восхищения, и нельзя отрицать,  что
автор сделал  несколько  значительных  открытий.  Его  основные  положения
излагаются  четко  и  красноречиво,  и  известно,  что  у  него  множество
последователей. Нет никакого сомнения, что он замечательный педагог и  что
книга его пользуется заслуженным успехом. Беда только в том, что некоторые
принимают ее чересчур всерьез, соглашаясь с теорией, предложенной, по всей
вероятности, в шутку. Против шутки никто бы  не  возражал,  но  есть  одно
возражение против теории, и возражение это заключается в том,  что  теория
неверна. Она приходит в противоречие  с  нашим  опытом  и  не  выдерживает
критики. Прежде всего мы должны задать себе вопрос,  каким  образом  автор
пришел (если он действительно пришел) к такому убеждению. Когда мы узнаем,
что  он  является  координатором  программ   для   детей   с   нарушениями
эмоциональной сферы в Университете Южной Калифорнии, мы  склонны  поначалу
подозревать, что Принцип Питера и был, возможно, одной  из  тех  программ,
которые он координировал. Нас не должно удивлять, что в  его  университете
есть дети с такими нарушениями; вполне возможно, что одна  из  многих  его
программ могла бы подойти и для взрослых.
   Однако такое заключение было бы необдуманным и  поверхностным.  Ключ  к
рассуждениям доктора Питера не в его  прошлой  или  нынешней  деятельности
координатора (что есть не что иное, как Боковой пируэт), но в  ранней  его
карьере  и  настоящих  убеждениях.  Доктор  Питер  -  школьный  учитель  и
психолог, ставший профессором методики преподавания в Южной Калифорнии. Он
начинает свою книгу с примеров некомпетентности, собранных им в  школе,  в
Эксельсиор-Сити, к которой  он  обращается  вновь  и  вновь,  повествуя  о
директорах, учителях и администраторах в сфере  образования.  Более  того,
примечания отсылают  нас  к  его  книге  "Методика  обучения"  [Z.I.Peter.
Prescriptive Teaching. 1965] (что бы это ни значило). В общем  и  целом  у
нас не остается сомнений, что автор провел большую  часть  своей  жизни  в
классах. Правда, ему случается приводить примеры  и  из  сферы  деловой  и
общественной жизни, но в них не чувствуется и намека  на  знание  предмета
или предварительные исследования. За  пределами  эксельсиорской  школы  он
чувствует  себя  не  слишком   уверенно,   подобно   священнику,   впервые
оказавшемуся в казино. Мы  можем  даже  заподозрить,  что  Эксельсиор-Сити
находится в Калифорнии, штате, в котором образовательный бум был,  подобен
взрыву. Когда доктор Питер  замечает,  что  "эскалация  усилий  в  области
образования    способствует    ускорению    процесса    деградации",    мы
незамедлительно убеждаемся в справедливости его суждения,  если,  конечно,
иметь  в  виду  Калифорнию,  где  впервые   система   разбавления   сливок
образованности достигла своего логического завершения. За  автором  и  его
теорией проступает весьма важный и своеобразный фон.
   Мужчина-учитель в США - это тот человек, который остается с женщинами и
детьми, когда другие мужчины его племени уходят на работу  или  на  войну.
Это наименее интеллектуальный представитель из  числа  тех,  кто  получает
высшее образование, разве что с минимальным превосходством перед теми, кто
специализируется в общественных науках. Посвятив  себя  своей  полудетской
профессии, он усваивает, "как преподавать", не зная  смысла  предмета.  Мы
все знаем,  что  успешное  обучение  в  классах  старше  приготовительного
включает а) обширное и углубленное знание сложного предмета, б)  энтузиазм
по отношению к этому предмету, который должен передаваться ученикам, и  в)
несколько профессиональных приемов, почерпнутых из однотомного учебника  и
освоенных за три  недели  практики.  Искусство  же  теоретиков  в  области
образования состоит  в  том,  чтобы  превратить  этот  последний  пункт  в
нагромождение   претенциозного   вздора,   затуманенного    терминами    и
психологической болтовней. Заниматься научными  исследованиями  в  области
методики  преподавания  -  значит  забыть  об  а)  и  сделать  невозможным
овладение в). Те, кто могут преподавать, преподают, те же, кто  не  может,
учат учителей, как учить других учителей искусству обучения. Это  братство
ученых-методологов  есть  своего  рода  государство  в  государстве,   где
собрались люди, посвятившие себя  изучению  Ничего.  Удивительно  ли,  что
доктор Питер сокрушается над некомпетентностью многих: он  провел  большую
часть своей жизни в той среде, где этот факт является непреложной истиной.
   Опыт каждого из нас говорит, однако, совсем о другом.  Мы  живем  среди
летчиков,   банкиров,   инженеров,   моряков,   композиторов,   солдат   и
журналистов, среди людей, отличающихся почти потрясающей  компетентностью.
Более того, мы предполагаем, что  большинство  людей,  которых  мы  знаем,
вполне способны  выполнять  взятые  ими  на  себя  обязанности.  Пассажиры
реактивного лайнера целиком доверяют пилоту, которого они даже не  видели.
Мы  убеждены  в  мастерстве  и  здравом  смысле  хирурга,  удаляющего  нам
аппендикс, и испытываем то же  доверие  к  механику,  занимающемуся  нашей
машиной.  Бывают  редкие  случаи,  когда  штурманы  обрекают  корабли   на
столкновение, но обычный  среднего  уровня  капитан  ничего  подобного  не
сделает. У некоторых инженеров мосты падают в реки; однажды это  случилось
даже с гидроэлектростанцией на американской стороне Ниагарского  водопада.
Тем не менее мы ступаем на мост,  твердо  убежденные  в  его  прочности  и
надежности, что вполне оправдывается нашим опытом. У нас,  быть  может,  и
нет того доверия к архитекторам, сантехникам, сборщикам налогов, мы  можем
сомневаться по поводу политических деятелей, звезд эстрады  и  художников.
Однако факт остается фактом: мы  абсолютно  полагаемся  на  компетентность
большинства из тех, с кем нам приходится иметь дело, и наше доверие только
в редких случаях бывает обмануто.
   Так обстоит дело на  практике.  Но  как  быть  с  теорией?  Где  же  не
срабатывает главный аргумент доктора Питера? На слове  "компетентный",  на
котором зиждется  вся  его  теория.  Как  педагог-теоретик,  доктор  Питер
воспитан в вере в коэффициент  умственного  развития  (К.У.).  В  школьной
системе Эксельсиор-Сити учитель, определив К.У.  ученика,  не  ожидает  от
него   большего,   чем   предопределено    этим    показателем.    Правда,
сообразительный ученик постарается  получить  вначале  показатель  пониже,
чтобы заслужить больше похвал за последующие  успехи.  Но  если  отбросить
всякие  подделки,  коэффициент  умственной  деятельности  почти  полностью
определяется  наследственностью  и  улучшаться  не  может.  Создатель   же
Принципа Питера употребляет слово "компетентность" в том же смысле, что  и
К.У., приписывая каждому человеку  "потолок"  его  возможностей,  уровень,
выше которого тот подняться не может. Получается, что все (или почти  все)
превышают где-то этот уровень и в  результате  возникает  иерархия  такого
типа:

   **** Директора, обладающие компетенцией управляющих
   **** Управляющие, находящиеся на уровне своих заместителей
   **** Заместители управляющих, способные быть лишь начальниками цехов
   **** Начальники цехов, годящиеся только в старшие рабочие
   **** Старшие рабочие, ничем не лучше простых
   **** Простые рабочие, ни к какой работе не годные
   **** Подмастерья, которые просто не способны даже существовать

   Ошибочность этой схемы в том, что нет  таких  предприятий,  где  бы  на
одном уровне были заняты,  скажем,  как  в  нашем  случае,  именно  четыре
человека; столько же директоров,  сколько  начальников  цехов,  и  простых
рабочих не больше, чем старших. В действительности же, во  главе  компании
всегда стоит президент или директор-распорядитель, а  количество  людей  в
нижних эшелонах непременно должно увеличиваться. Мы приходим таким образом
к пирамиде. Бывают, конечно, исключения,  как  это  и  старается  показать
доктор Питер, но они чаще кажущиеся,  чем  действительные.  Любая  рядовая
организация должна иметь основание и вершину. Возникает такая фигура:

   ........ * ........ Президент или директор-распорядитель
   ....... *** ....... Директора
   ...... ***** ...... Управляющие
   ..... ******* ..... Заместители управляющих
   .... ********* .... Начальники цехов
   ... *********** ... Старшие рабочие
   .. ************* .. Рабочие

   Это упрощенная схема, а на деле пирамида имела бы еще более вытянутую и
менее правильную форму. Однако если бы количество людей было неизменным  и
все они заслуживали повышения, все равно остался бы только один  президент
и минимум пятнадцать рабочих. Если мы вслед за доктором Питером  допустим,
что президент некомпетентен, нам  придется  признать,  что  либо  (а)  нет
никого, достойного занять высшее положение, либо (б) те, кто  мог  бы  его
занять, находятся на низших уровнях и, следовательно, ниже  своего  уровня
компетенции. Когда же мы представим себе, что из шестидесяти человек, ниже
президента по должности, только два или три могут  занять  его  место  при
наличии вакансии, нам придется  сделать  вывод,  что  пятьдесят  семь  или
пятьдесят восемь из них  обречены  в  силу  естественного  хода  вещей  на
разочарование. Даже если бы десять из них были потенциальными  кандидатами
на эту должность,  большинству  пришлось  бы  довольствоваться  должностью
менее высокой. Сужение  пирамиды  задерживает  служебный  рост  людей  вне
зависимости от их компетентности. Люди, соответствующие  только  должности
управляющего, не становятся директорами, скорее наоборот:  многие  из  них
так и остаются управляющими из-за отсутствия вакансий в совете директоров.
В применении к прямоугольнику Принцип Питера мог  бы  еще  иметь  какое-то
правдоподобие. В применении к пирамиде он просто не годится.
   Какова бы ни была структура организации, Принцип  Питера  предполагает,
что уровень компетентности каждого так же неизменен, как его рост и группа
крови.  Но  нельзя  уподоблять  компетентность   коэффициенту   умственной
деятельности. Если отдельные неудачи и провалы и  объясняются  недостатком
ума у исполнителей, то все же большая часть  этих  неудач  есть  следствие
непорядочности,  лени,  трусости,   неаккуратности,   невнимательности   и
небрежности.   Это   уже   пороки   скорее   морального   свойства,    чем
интеллектуального, а моральные качества могут меняться день  ото  дня  под
влиянием  разного  рода  воздействий,  из  которых  главное  -  кто   вами
руководит. Говорят, что нет плохих солдат, есть плохие  офицеры.  В  сфере
промышленности и торговли моральное  состояние  рабочей  силы  формируется
линией, которую проводит та или иная компания, но и не без  влияния  общих
условий процветания или спада, а  также  разнообразных  факторов  местного
значения, от средств сообщения до погоды. Некоторые человеческие свойства,
такие, как интеллект, несомненно,  передаются  по  наследству,  но  основа
производительности труда - нежелание уйти домой, пока работа  как  следует
не выполнена, - изменчива, как ветер.  Нам  это  знакомо  по  собственному
опыту, когда мы то полны лихорадочной энергии,  то  она  иссякает  совсем.
Правда, есть некоторый  индивидуальный  уровень,  но  он  может  то  резко
возрастать при  перспективе  повышения,  то  столь  же  резко  падать  при
перспективе отставки.
   Раз и навсегда установленный предел компетентности - это миф. Еще  один
миф - то, что каждый человек работает ради повышения по  службе,  пока  не
достигает того момента, когда дальнейшее повышение невозможно. Число людей
честолюбивых относительно невелико. Некоторые  приняли  бы  назначение  на
более высокую должность, если бы им его предложили, но большинство было бы
смущено таким предложением. Случись нам быть на мостике "Елизаветы  II"  в
нью-йоркской гавани, большинство из нас не было  бы  в  восторге,  прикажи
капитан: "Ну, давайте вот вы, выводите судно в море!"  Картина,  созданная
нашим воображением в тот момент, представляла  бы  не  личный  триумф,  но
неминуемую серию катастроф, среди которых низвержение статуи Свободы  было
бы лишь незначительным эпизодом.  Не  так  уж  много  найдется  мальчишек,
которые скажут, что цель их жизни - стать  президентом  США.  Если  же  им
объяснить, что влечет за собой этот пост, их число сократилось бы до нуля.
Вполне  вероятно,   что   занимающий   эту   должность   может   оказаться
некомпетентным, поскольку обязанности его превосходят  пределы  разумного.
Но это  отнюдь  не  доказательство  в  пользу  Принципа  Питера,  так  как
претендентов обычно бывает ограниченное количество, и тот, кого  избирают,
в  конечном  счете  не  обязательно  оказывается,  например,  компетентным
губернатором штата.
   Сомнительно также и то, что большинство повышений - даже на уровне ниже
президентского - определяются компетентностью кандидата,  обнаруженной  им
на низшей ступени служебной лестницы. Во  многих  организациях  существует
барьер, который большинству сотрудников никогда не преодолеть. В некоторых
учреждениях высшие должности доступны только  родственникам  директора,  в
других - только выпускникам Принстона. В  корпорации  А  для  того,  чтобы
преуспеть,  вы  должны  быть  белым,  англосаксоном  и   протестантом.   В
корпорации Б для этого нужно быть выходцем из развивающегося района, белым
с примесью, неврастеником и членом епископальной церкви. А уж в корпорацию
В попасть в совет директоров не  дано  никому,  кроме  типичного  упрямого
южанина, католика и ирландца по  происхождению.  Очевидно,  и  сам  доктор
Питер признает, что существование такого барьера никогда не позволит одним
достичь  потолка  своих  возможностей,  даже  если  допустить,  что  такой
существует, тогда как другие будут продвигаться по службе  на  основаниях,
ничего общего с компетентностью не имеющих. Более  того,  в  организациях,
предлагающих равные возможности, получение  высшего  вознаграждения  может
быть никак не связано с конкретной деятельностью. Основанием для блестящей
карьеры может быть способность успешно сдавать экзамены,  развиваться  она
может за счет способности льстить, а  вершины  своей  достигнет  благодаря
способностям   претендента   удачно   жениться.    Каждая    разновидность
способностей   по-своему   вполне   реальна,   но   трудно   сравнима    с
компетентностью,  предполагаемой  у   претендентов   на   административную
должность. А потому даже самые поверхностные  наблюдения  приводят  нас  к
выводу, что Принцип Питера неприменим в сфере  общественной,  деловой  или
какой-либо еще,  имеющей  отношение  к  торговле  или  военному  делу.  Он
действует только в сфере образования и особенно в  теоретической  области.
Но даже и там он не универсален, но распространен главным образом в  Южной
Калифорнии. Можно даже предположить, что  он  оправдывает  себя  только  в
школах Эксельсиор-Сити. Быть может, царство  некомпетентности  и  в  самом
деле настолько мало, что ключи от него имеются только у одного человека  -
самого Питера.


   ОТ ЖЕСТА К СЛОВУ

   Речь имеет две цели.  Основная  и  древнейшая  состоит  в  том,  чтобы,
выражая эмоции, облегчать душу. Позднейшая и более  утонченная  -  в  том,
чтобы передавать кому-то какое-то сообщение. Еще с более ранних  пор,  чем
речь, и тоже служа двум целям, существует язык жестов, общий для  человека
и других животных. Люди, не  имеющие  единого  разговорного  языка,  могут
общаться, в известной степени, так же, как и животные. Посредством  гримас
и пантомимы они легко выразят  такие  наиболее  примитивные  реакции,  как
удивление, раздражение, расположение, нетерпение, желание и скорбь.
   С большими затруднениями и больше рискуя, что их неправильно поймут они
могут  передавать  тем  же  способом  простые  сообщения,  как,  например,
враждебность,  предупреждение,  приветствие  или  отказ.  По  сравнению  с
другими животными, включая обезьян, с тех пор как  человек  перестал  быть
четвероногим,  у  него  появилось  больше  возможностей   жестикулировать.
Поднявшись на ноги, он оставил за руками свободу  подавать  знаки,  причем
нередко сообщение это еще и усиливалось  выражением  лица  или  движениями
головы. Движения ног, унаследованные от четвероногих предков,  известны  с
еще более давних пор. Лошади бьют в нетерпении  копытом  -  человеку  тоже
знакомо это движение, однако в более сдержанной  форме.  Топать  ногами  в
приступе гнева - один из древнейших жестов, больше выражающий эмоции,  чем
какое-либо содержание. Интересно, что эмоции часто выражаются в отсутствие
кого бы то ни было. Мы облегчаем  свои  чувства  жестами  без  свидетелей,
доказывая тем самым, что ничего полезного сообщить не можем.
   Речь пришла к человеку много позже. Она дает нам  возможность  выражать
более сложные чувства и позволяет  передавать  более  подробные  и  точные
сообщения. Но дар речи распределен неравномерно  между  разными  расовыми,
культурными и интеллектуальными  группами.  Язык  крестьянина-малайца  или
представителя одного из арабских племен может быть очень примитивным. Язык
немецкого философа может быть изощренным до такой степени, что  становится
совершенно непонятным. Казалось  бы,  развитие  языка  должно  привести  к
исчезновению жестов. Однако в мире  есть  множество  людей,  каждое  слово
которых непременно должно быть подчеркнуто движением. Они не могут сказать
"не знаю", не пожав плечами,  или  сказать  "да",  не  кивнув  головой.  В
некоторых случаях, когда он намеренно подчеркивает какой-то  момент,  жест
бывает эффективен. В гораздо большем  числе  случаев  жест  -  всего  лишь
ненужное повторение сказанного.
   Зачем мы жестикулируем? Пытаясь ответить  на  этот  вопрос,  мы  прежде
всего должны понаблюдать за людьми, говорящими по телефону. Вглядываясь  в
стекло кабины телефона-автомата, мы часто,  в  сущности,  присутствуем  на
спектакле-пантомиме. На лице говорящего выражается  то  озабоченность,  то
восторг. Он взмахивает  рукой  то  в  возбуждении,  то  безнадежно.  Палец
указывает то туда,  то  сюда.  Пожатие  плеч  выражает  унылую  готовность
примириться с обстоятельствами, ноги топают от нетерпения или отвращения.
   Все  эти  жесты  адресованы   слепой   телефонной   трубке   -   прямое
доказательство, что они в данном случае  являются  самоцелью.  Это  просто
выход для эмоций, которые говорящий не в силах сдержать. Человек,  который
просто  хочет  поболтать  какое-то  время,  как   правило,   не   способен
представить себе эффект, производимый его словами. Ей (или ему) и в голову
не приходит, что человеку на Другом конце провода может быть  неинтересно,
скучно, что  он  озабочен  своими  собственными  проблемами  или  работой,
которой занят. Ну можно ли предположить, что тот, перед кем он изливается,
тем временем положил трубку, чтобы открыть  кому-то  дверь  или  накормить
кошку? Все внимание сосредоточено на самом себе, а усиленная  жестикуляция
свидетельствует  лишь  о  полном  отсутствии  воображения.  То,  что  люди
улыбаются или хмурятся в трубку, хорошо известно, но  мало  кто  связывает
это с недостатком воображения, хотя факт, казалось бы, очевиден.
   Любителями болтать по телефону мы  склонны  представлять  себе  женщин,
поскольку домашние хозяйки больше страдают от одиночества,  но  и  мужчины
могут отличаться тем же свойством. Понаблюдайте, например,  за  человеком,
объясняющим по телефону  супружеской  паре,  заблудившейся  по  дороге  на
вечеринку, как к нему проехать. "Так где вы сейчас?  Напротив  библиотеки?
Ну так оттуда совсем просто нас найти. Поезжайте прямо до  муниципалитета,
там развилка. Сворачиваете налево (жест) и едете примерно милю вперед, там
налево от вас (жест) будет административное здание. Огибаете его (жест), и
затем второй (жест) поворот направо. Это и будет Сикамора-стрит, тупик,  а
наш дом - последний налево (жест). Понятно? Ну вот и прекрасно.  Ждем  вас
через десять минут". Но приедут ли гости  так  скоро?  Слабое  место  этих
указаний в том, что человек машет рукой вместо того, чтобы сосредоточиться
на точном выборе слов. Положившись на жест, которого его  гости  не  могут
видеть, он, скорее всего, опустил важное  слово.  Возможно  также,  что  в
какой-то момент он сказал "налево", вместо "направо". Когда вы спрашиваете
дорогу у прохожих, они часто посылают вас в одном направлении, указывая  в
то же время в другом. Если это случается, мы знаем по опыту,  что  жест  в
данном  случае  точен,  а  слово  нет.  По  телефону  же  слово  летит   к
собеседнику, не будучи исправлено зрительным образом.
   Еще более сбивчивы  указания,  как  найти  что-либо  внутри  помещения,
когда, например, профессор А рассказывает студенту, где находится в  замке
В  малоизвестный  портрет  архиепископа  С,  обычно,  хотя   и   ошибочно,
приписываемый художнику Д:  "Пересекаете  второй  дворик,  потом  вниз  по
лестнице и направо. Потом наверх  по  винтовой  лестнице  (штопорообразный
жест) и вы окажетесь в оружейной. Налево (жест вправо) от камина  дверь  в
гобеленовую комнату, а оттуда по другой лестнице (жест вверх спиралью)  вы
попадаете в хранилище древних  рукописей,  бывшую  часовню,  и  там  (жест
вверх, налево) вы увидите портрет. Он примерно такого размера (жест), и не
спутайте его с другим, похожим портретом  напротив".  При  таком  описании
говорящий явно не в состоянии вообразить себя  на  месте  слушающего.  Для
этого потребовалось бы напрячь воображение, а на это профессор неспособен.
Мы относимся  критически  к  жестикуляции  не  потому,  что  эта  привычка
свидетельствует о бедности языка,  но  потому,  что  она  заменяет  слова.
Жестикулировать в телефонную трубку лишь немногим более нелепо, чем делать
это в разговоре лицом к лицу. Если бы мы  обращали  внимание  на  то,  что
говорим, наших слов было бы вполне достаточно.
   Вообще говоря, мы могли бы взять на себя смелость заключить, что людям,
склонным прибегать  к  жестам,  более  свойственно  выражать  эмоции,  чем
что-либо сообщать. Наши наблюдения могут также привести нас к выводу,  что
женщины жестикулируют чаще, чем мужчины, южане чаще, чем  жители  северных
стран, неграмотные люди  чаще,  чем  образованные,  молодежь  -  чаще  чем
старики.
   Такие обобщения, может быть, сомнительны, но  употребление  жестов,  на
первый взгляд свидетельствующее о бедности  словаря,  становится  всеобщим
явлением, когда мы не можем  найти  нужное  слово.  Широко  распространена
привычка повторять сказанное. Речи обычно предшествует жест,  как  правило
ненужный. Это имело бы смысл, если бы половина из нас были глухими, но при
реальном положении вещей это просто нелепо.
   Когда речь идет об эмоциях, позволить себе большую выразительность даже
приятно. Но ситуаций, где жесты желательны, мало, и еще меньше таких,  где
они  необходимы.  Решающий  аргумент  против   жестикуляции   основан   на
предположении,  что  гримасы  и  размахивание  руками  -  это   проявление
умственной лени. Так, мы прибегаем к жестам, если не можем передать  смысл
словами.  В  результате  наша  следующая  словесная  попытка  может  также
потерпеть неудачу. Отвыкнув, таким  образом,  от  умственного  напряжения,
наше воображение притупляется в бесплодных усилиях воспринять  постороннюю
точку зрения, и мы начинаем  жестикулировать  там,  где  необходима  речь,
например в темноте или в разговоре по телефону.
   В заключение мы должны сказать, что использование нарочитых и заученных
жестов ораторами или актерами может быть эффективно и даже необходимо  как
средство достижения особой выразительности. Бывают случаи,  когда  нам  не
хватает слов и жест нужен, чтобы полностью передать  смысл  того,  что  мы
хотим сказать.  Вообще  же,  молодых  людей  особенно,  нужно  отучать  от
жестикуляции  как  проявления   умственной   лени.   Мы   гримасничаем   и
жестикулируем  не  потому,  что  язык  не  предоставляет  нам   достаточно
возможностей, но потому, что нам не удалось  освоить  все,  что  он  дает.
Средство преодолеть это - читать больше, думать глубже, меньше говорить  и
больше слушать.
   Если жесты отдельной личности являются пережитком отдаленного прошлого,
не говорящими ни о способностях, ни о воображении, то как же истолковывать
групповые жесты и поведение толпы? Можно предположить, что  организованная
демонстрация есть нечто,  свойственное  нашему  веку,  доселе  неизвестное
проявление   деградации.   Такое   предположение    было    бы,    однако,
необоснованным, поскольку новизна этого явления не в публичном жесте, но в
телевидении, на внимание которого и рассчитывают организаторы беспорядков.
Беспорядки, спровоцированные телекамерой, - печальный комментарий к нашему
образу жизни. Признавая это обстоятельство, можно лишь сожалеть по  поводу
современного обычая толкаться на улицах с целью  поддержки  или  осуждения
чего-либо. Такое шествие может иметь цель - забросать камнями  посольство,
сорвать митинг, заявить  протест.  Но  значительно  чаще  это  лишь  поход
ниоткуда в никуда, доказывающий,  что  все  эти  люди  имеют  определенные
взгляды на какой-то вопрос, и  только.  Независимо  от  того,  мирная  это
демонстрация или нет, ее участники отдали предпочтение жесту  и  высказали
презрение к  печатному  слову.  Сжатыми  кулаками  или  поднятыми  руками,
скандированием лозунгов и выкрикиванием угроз толпа отвергает связную речь
и возвращается к обезьяньему бормотанию. Обезьяна может проделать все  это
и даже  более  успешно.  Подчинившись  закону  толпы,  мы  возвращаемся  в
каменный век, отвергая все, что было достигнуто человечеством. Потрясающий
кулаками участник этого сборища - не гражданин и не солдат, не мыслитель и
не  художник.  По  своему  уровню  он  меньше  загоняющей  овец  собаки  и
неизмеримо ниже человека. Если есть что-то незрелое в гримасе индивидуума,
ее примитивность становится еще более очевидной в  карикатуре.  Безмозглая
истерия демонстранта есть отрицание цивилизации.
   Пришло время еще раз  вспомнить  о  жесте.  Если  уличная  демонстрация
(коллективный жест) - это движение назад, в каменный век, у нас  есть  все
основания считать жесты отдельного лица пережитками  какого-то  еще  более
примитивного периода. Служить доказательством ума или  образованности  они
уж никак не могут. Давайте взглянем еще раз  на  участников  телевизионных
дебатов. Служат ли их жесты какой-либо  цели?  Помогают  ли  движения  рук
пояснить смысл и придать  силу  аргументу  или  они  просто  утомляют  нас
бессмысленным повторением? Выпускники театральных училищ  могут  показать,
как повторение одного и того же жеста помогает раскрыть характер персонажа
или содержание пьесы. Но можно ли сказать  то  же  о  тех,  кто  не  имеет
специальной подготовки актера или адвоката? Эффект  от  удара  кулаком  по
столу в суде зависит от уместности и  своевременности  употребления  этого
жеста, тогда как при повторении он скорее ослабит, чем усилит впечатление.
Сравните его с суетливой жестикуляцией, отличающей участника телевизионных
дебатов.   Изучите,   наконец,   видеозапись   собственного   выступления.
Понаблюдайте  за  выражением  лица,  движением  бровей,   пожатием   плеч,
поднятием пальца. Какой из этих жестов был  необходим?  Какое  впечатление
производят  все  остальные,  кроме  того,  что  человек  не  может  сидеть
спокойно? Может, они и раскрывают ваш характер, но желали бы  вы  раскрыть
именно эти его стороны? Убеждают эти жесты или отвлекают? Способствуют  ли
выразительности или просто раздражают? Давайте наблюдать критическим  оком
и  стремиться  лучше  использовать  дар  речи,  присущий  лишь   человеку,
отказавшись по мере возможности от жестов,  сближающих  нас  с  животными.
Сосредоточимся  лучше  на  правильном  использовании  нашего  благородного
языка,  развитого  и  обогащенного  Шекспиром  и  Мильтоном,  Ньютоном   и
Джонсоном, Джефферсоном и Линкольном. Говоря словами молитвы, оградим язык
наш от лжи и клеветы и руки наши от  воровства,  а  также,  кстати,  и  от
бессмысленных жестов. Научимся, наконец, думать, что мы говорим, а в конце
концов, может быть, и говорить то, что думаем.


   ПРАВО НА ЛЕВОЙ СТОРОНЕ

   Во  всем  мире  многие  были  поражены  и  даже   напуганы   тем,   как
недемократически  и  вопреки  прогрессу  Швеция  (в  1967  году)  изменила
старинные дорожные правила, уменьшив тем  самым  на  одну  число  стран  с
левосторонним   движением.   Только   небольшое   их   число   по-прежнему
противостоит в этом  вопросе  советско-американскому  блоку.  Конечно  же,
большая часть настроена безразлично или считает,  что  вопрос  может  быть
решен простым большинством голосов.  Но  как  и  в  аналогичном  случае  с
сантиметрами, гектарами, литрами  и  граммами,  спор  этот  имеет  большее
значение, чем может показаться на первый взгляд. Это не тот случай,  когда
побежденным остается только красиво признать свое  поражение.  Речь  здесь
идет о высоких моральных принципах. Мы должны быть готовы бороться за свои
убеждения в одиночку и, если нужно, годами. Мы  должны  дать  знать  всему
цивилизованному миру, что  право  здесь  не  на  стороне  силы.  В  данной
ситуации права левая сторона.
   Старинный обычай, согласно которому конный  и  автомобильный  транспорт
держатся левой стороны, основан на глубоких человеческих инстинктах.  Было
бы ошибкой считать, что решение этого якобы несущественного вопроса  может
быть предоставлено произволу несведущего  большинства.  Человеческое  тело
имеет по этому поводу изначально свое собственное мнение, поскольку сердце
помещается слева. На этом основывается и  главный  тактический  принцип  в
рукопашной схватке - атаковать правой, левой защищая сердце.  Когда  палка
или дубина уступила место шпаге, вскоре  обнаружилось,  что  оружие  любой
длины, кроме самого короткого, следует носить на левом бедре.  Так  заняли
свое естественное положение ножны, которые стали бы помехой,  окажись  они
на любом другом месте.
   В более поздний исторический период перед воином со шпагой на  перевязи
стала проблема: как сесть  на  лошадь.  Повторные  эксперименты,  часто  с
катастрофическими последствиями, привели его  к  выводу,  что  вооруженный
шпагой человек должен садиться слева, так как, попытайся  он  сделать  это
иначе, непременно оказался бы лицом к хвосту.  Помимо  всего  прочего,  на
лошадь садятся, когда она находится с левой стороны дороги. Таким  образом
всадник защищен от проходящего по дороге движения, и в этом  выгодном  для
него положении ему лучше и оставаться. Если же всадник к тому же  вооружен
копьем, основания держаться левой стороны  у  него  лишь  возрастают:  так
меньше риска зацепиться за нижние ветки деревьев, а сам он -  опаснее  для
любого противника, приближающегося к нему с противоположной стороны.
   Заменим всадника колесным экипажем, и перечисленные доводы  станут  еще
убедительнее. Кучер держит вожжи в левой руке, а кнут - в правой. Когда он
правит, например, четверкой, ему необходимо пространство справа, иначе ему
не  достать  боков  впереди   идущей   лошади.   Чтобы   высвободить   это
пространство, он должен держаться левой  стороны,  как  он  это  всегда  и
делал, что  давало  ему  преимущества,  попытайся  кто-либо  обогнать  его
справа. Для повозки, кареты  или  кабриолета  левая  сторона,  несомненно,
предпочтительней. Причины, по  которым  движение  в  более  цивилизованных
странах придерживалось левой стороны, таким образом, весьма основательны и
убедительны.
   Но у пешехода логика иная. Хотя  примитивный  инстинкт  заставляет  его
держаться  левой  стороны  при  входе  в  магазин  или  ресторан,  события
последнего времени оказали на него  противоположное  влияние.  Дуэлянт  со
шпагой или пистолетом подставляет противнику правую сторону,  одновременно
защищая сердце и уменьшая цель. Но  если  дать  ему  щит,  побуждения  его
делаются диаметрально противоположными. Он выставляет  вперед  левый  бок,
чтобы максимально использовать возможности  щита,  оберегая  правую  руку.
Средневековый пехотинец тоже держался правой стороны, что нашло  отражение
в архитектуре того времени. В средневековом замке винтовая лестница шла от
основания  по  часовой  стрелке.  На  последних  стадиях  обороны,   когда
защитники замка отступали на  верхний  этаж,  щит  нападающего  приходился
против стены и движения его правой руки были стеснены. Отсюда  у  пешехода
историческая  причина  держаться  правой  стороны,  хотя   природные   его
инстинкты направляют его влево.
   В этом последнем обстоятельстве можно, казалось бы, усмотреть некоторое
оправдание странных обычаев на американских дорогах. Но такая идея  лишена
всякого основания. Дело в том, что  на  улице  с  левосторонним  движением
пешеходы должны держаться правой стороны. Только в этом случае  они  могут
видеть, что движется им  навстречу.  Транспорту  приходится  наступать  на
пешехода в открытую; экипажи или машины не могут с легкостью спрятаться за
его спиной, чтобы, незаметно подкравшись, наброситься на него.  Англичане,
которые всегда больше заботились о лошадях или собаках, чем о людях, уже в
1930 году настояли, чтобы всякий, ведущий на поводу  животное,  не  только
держался правой стороны, но и сам помещался бы между  животным  и  потоком
транспорта, руководствуясь, видимо, тем  соображением,  что  лошади  -  не
люди, ими бросаться не приходится.
   Ввиду всех  этих  неопровержимых  аргументов  в  пользу  левостороннего
движения кажется странным, что в странах, вроде бы не столь уж отсталых  в
других  отношениях,  преобладает  противоположная   система.   Как   могло
случиться, что Англия и Швеция сохранили средневековый обычай,  тогда  как
французы  и  их  приспешники  -  как  следствие,  разве  что,  французской
революции - усвоили совершенно иной? Почему, в  самом  деле,  должна  была
произойти такая перемена?
   Это явный случай  новшества  ради  новшества,  который  можно  было  бы
отнести к той же категории, что и  нелепое  законодательство  в  отношении
календаря, десятичной системы мер и весов, внутренних границ и  бог  весть
чего еще. Неудобство республиканского календаря  сразу  всем  стало  ясно.
Недостатки десятичной системы обнаруживаются в настоящее время (математики
признают,   что   преимущество   за   двенадцатеричной    системой).    Но
правостороннее  движение  не  только  упорно  сохранялось,   но   даже   и
распространилось по сравнению с 1815 годом.
   На эту тенденцию в Англии  последовала  реакция  в  виде  Параграфа  78
Парламентского Акта о путях сообщения  от  1853  года.  До  этого  времени
дорожные правила опирались на  неписаный  закон,  чья  древность  доступна
только воображению. С 1853 года они официально приобрели силу, особенно  в
применении к автомобилям в 1904 году. По своей мудрости этот Парламентский
Акт уступает только закону, согласно которому впереди любого  безлошадного
экипажа должен был идти человек  с  красным  флагом  и  который,  будь  он
прочнее внедрен, мог бы избавить нас от многочисленных несчастных  случаев
и расходов. Его отмена в 1896 году была равносильна катастрофе,  неизбежно
повлекшей за собой и требования сделать  дороги  удобными  для  автомашин.
Поскольку вопрос о таких дорогах в  Англии  все  еще  находится  в  стадии
обсуждения, нет никаких сомнений, что когда они,  наконец,  появятся,  они
станут только обузой. Правда, с появлением частных вертолетов Англия может
спокойно оставить эту проблему и уделить внимание другим.
   Рассуждения, представляющиеся столь убедительными в применении к  суше,
никоим образом не применимы на море. Движение судов  определяется  другими
обстоятельствами, а точнее,  особенностью  их  конструкции.  Средневековый
корабль унаследовал от скандинавов рулевое весло, расположенное по правому
борту. Встречаясь в узком  проливе,  два  средневековых  корабля  могли  с
легкостью избежать столкновения, при котором руль бы разлетелся  в  щепки,
держась правой стороны. Такого обычая они и придерживались.
   Нужно, однако, признать, что контраст между правилами на суше и на море
создает некоторые трудности. Внимание к этому привлек сэр Алан  Герберт  в
своей работе  "Противоречия  в  системе  общего  права",  задав  следующий
вопрос: что произойдет, если на мелководье колесный транспорт встретится с
водным? В судебном деле, на которое он ссылается, истец находился в  своем
автомобиле, когда Темза  вышла  из  берегов,  и  потерпел  ущерб,  пытаясь
избежать столкновения с байдаркой ответчика. Истец мог  доказать,  что  он
держался левой  стороны.  Ответчик  готов  был  присягнуть,  что  держался
правой. Факты были  неоспоримы,  исход  же  дела  зависел  от  определения
терминов "фарватер" и "судоходность". Была ли набережная  Темзы  в  момент
наводнения частью реки и таким образом в ведении Адмиралтейства? А если  б
это были два судна? При таком же уровне прилива, вцепись они друг в друга,
явилось бы это пиратским захватом? Рассуждения  эти,  хотя  и  чрезвычайно
занимательные сами по  себе,  в  данном  случае  беспредметны.  Какими  бы
сложными ни были проблемы и каковы бы ни были пути  их  разрешения,  такие
происшествия  вряд  ли  могут  встречаться   часто.   Хотя,   теоретически
рассуждая, есть риск в существовании разных правил для суши  и  для  моря,
практически опасность невелика.
   Поскольку   физиологические,   исторические   и   логические    примеры
оправдывают  существование  древнего   обычая,   кажется   странным,   что
министерство транспорта затребовало  доклад  о  проблемах,  которые  могут
возникнуть в случае изменения в Англии дорожных правил. Затребовать  такое
сообщение и принять сделанные в нем выводы - не одно и то же.  Однако  уже
то обстоятельство, что такая возможность рассматривается, внушает тревогу.
Можно предполагать, что такие перемены будут  отложены  на  неопределенное
время ввиду чудовищных расходов. Но противники  этого  плана  до  сих  пор
делали упор главным образом на  стоимость  замены  светофоров  и  дорожных
знаков;  им  не  удалось  возбудить,  как  это   следовало   бы   сделать,
естественное  и  справедливое  негодование  англичан  по  поводу   всякого
иностранного вмешательства. Успех Наполеона или Гитлера мог бы привести  к
этому  нововведению,  единственному  проявлению  континентальной  тирании,
которому  Англия  последовательно  сопротивлялась.   Дело   в   том,   что
правостороннее движение - это, откровенно говоря, игра не по правилам, что
становится особенно очевидным, если мы посмотрим на круговую  транспортную
развязку, известную в просторечии как "круг". Она  выгодно  отличается  от
эстакады, средства, используемого в других  странах  во  избежание  риска.
Следует обратить внимание при этом, что англичанин, пользующийся "кругом",
движется по часовой стрелке. Изменить курс,  двигаться  против  солнца  и,
вопреки общепринятому  обычаю,  в  направлении,  противоположном  движению
послеобеденной бутылки портвейна, означало бы навлечь  на  себя  всяческие
беды.
   Вопрос, наконец, не в том, последует ли Англия  примеру  России,  но  в
том, последуют ли за Англией, и когда,  другие  страны,  с  менее  высоким
уровнем цивилизации. Некоторое раздражение, например,  вызывают  французы,
чье  упорство  в  этом  вопросе  общеизвестно.  Но,  с   другой   стороны,
единообразие  в  обычаях  -  достоинство  сомнительное.  Путешествуя,   мы
получаем удовольствие от того,  что  каждый  народ  не  похож  на  другой.
Поэтому мы, может быть, поступаем  правильно,  поощряя  иностранцев  в  их
стремлении сохранять свои причудливые обычаи.
   Если мы и оказываем некоторое давление на Францию,  то  это  связано  с
идеей тоннеля или моста, который должен соединить Британию с  континентом.
Что   случится,   если   на   полпути   французы   откажутся   действовать
соответственно принятому плану? Об этой трудности много говорилось, но так
ли уж она серьезна? Что, если переместить потоки движения на середине пути
так, чтобы один устремлялся вниз  под  другим  и  в  следующую  же  минуту
возникал на другой стороне?  Не  будет  ли  это  способствовать  оживлению
монотонности утомительного пути? Что касается французских железных  дорог,
там проблем нет. Они  были  построены  по  проекту  британского  инженера,
которому всякие туземцы не указ, и потому на французских железных  дорогах
движение с самого начала левостороннее.


   БУНТ МОЛОДЫХ

   В сентябре 1969 года толпа молодежи, человек  примерно  двести,  заняла
старый дом в самом центре  Лондона  близ  Гайд-Парк-Корнер,  откуда  их  в
конечном итоге выставила полиция. Этот инцидент привлек большое  внимание,
на что и был рассчитан, гораздо больше,  чем  когда  та  же  группа  ранее
заняла здание, принадлежащее Чаринг-Кросской  больнице.  Когда  захватчики
удалились оттуда, здание было  в  таком  состоянии,  что  вид  его  вызвал
приступ   рвоты   у   обследовавшего   его   больничного   служащего,    а
женщина-полицейский упала в  обморок,  и  ее  пришлось  уносить.  Об  этих
инцидентах сообщалось  в  печати,  и  в  ряде  статей  ведущие  журналисты
занялись проблемой бунта молодых. Одна газета ["Дейли мейл",  26  сентября
1969 г. (прим.авт.)]  пошла  еще  дальше,  опубликовав  любопытный  анализ
проблемы с точки зрения того воздействия, какое она оказывала  на  Лондон.
Согласно этому сообщению, в нашей столице были тогда три  основные  группы
бунтующей молодежи - хиппи, бритоголовые и ангелы преисподней. Число их  в
Британии составляло, по приведенным подсчетам,  соответственно  шестьдесят
тысяч, семь тысяч пятьсот и две тысячи. Во многом непохожие  и  враждебные
по отношению друг к другу, эти группы  объединяло  одно  -  дух  протеста.
Прибавив  к  общему  числу  отдельные  группы  меньшего   размера,   можно
заключить, что в Британии в то время насчитывалось около  семидесяти  пяти
тысяч молодых бунтарей при населении в пятьдесят пять миллионов.
   Цифры эти на 1969 г. приблизительны, и можно предположить,  что  с  тех
пор картина изменилась.  Группы  исчезали,  переформировывались,  названия
менялись, кто-то взрослел, для других наступало время юности. Однако общее
количество,  скорее  всего,  не  уменьшилось  и  не  возросло.  Но   общее
количество,  каково  бы  оно  ни  было,  всегда  обманчиво.   На   каждого
законченного хиппи всегда придется десяток подростков, находящихся  в  той
или иной степени под его влиянием. Ангелы преисподней занимаются тем,  чем
хотело  бы  заняться  много  большее   количество   молодых   людей.   Они
одновременно и представляют  молодежь  и  влияют  на  нее.  Отчеты  об  их
похождениях публикуются в печати и вызывают восхищение,  их  стилю  одежды
подражают. Проявления насилия  с  их  стороны  не  встречают  эффективного
сопротивления у тех, кто не входит в их ряды. Знаменательно, что  молодежь
перестала  подражать  героям  старшего  поколения,  даже  космонавтам,   и
предпочитает следовать примеру своих собственных героев, эстрадных  певцов
и наркоманов. Так что проблема не в семидесяти пяти или ста тысячах борцов
с условностями, но в гораздо большем числе тех, кто  беззащитен  перед  их
влиянием. К слову сказать, проблема эта, каковы  бы  ни  были  ее  истоки,
знакома также как центральным, так и местным властям Германии,  Франции  и
Голландии. Заключается она в нежелании молодежи, или некоторой  ее  части,
стать  членами  общества  -  такого  как  оно  есть,   и   эта   тенденция
обнаруживается в настоящее время в ряде стран от Америки до Японии.
   Хотя проблема эта и  весьма  распространена,  она  не  универсальна.  В
обществах,  по  преимуществу  аграрных,  авторитет  возраста   по-прежнему
незыблем. Молодежь обнаруживает больше склонности к  мятежу  в  технически
развитом и  развивающемся  обществе,  где  старики  утратили  преимущество
возраста, а их традиционная мудрость стала пережитком.  К  такой  ситуации
ведут два процесса. Индустриализация прежде всего ослабляет и впоследствии
окончательно уничтожает семью как общественную единицу.  Семья,  состоящая
из четырех поколений, больше не существует, и  остается  только  маленькое
ядро из родителей и детей, очень часто с работающей матерью. Возможно, для
того, чтобы совсем покончить с семьей, нужно лет пятьдесят, но  во  многих
местах это уже сделано. Во-вторых, общество развивается таким образом, что
молодой человек, только что прошедший курс  компьютеризации,  имеет  более
высокую квалификацию, чем тот, кто старше его, но чей опыт  уже  считается
сегодня  бесполезным.   Поэтому,   например,   американская   организация,
пославшая  астронавтов  на  Луну,  имеет  свою  собственную  иерархическую
структуру, основанную не на старшинстве, но на  числе  дверей,  в  которые
имеет право войти каждый сотрудник. Наши битники и хиппи понятия не  имеют
об электронике (или о чем-либо еще),  но  они  вполне  усвоили  идею,  что
старшие утратили свой престиж. Взросли они на сугубо индустриальной почве.
   Проблема бунтующей молодежи  началась  с  того  поколения,  которое  не
успело попасть на вторую мировую войну. Это было  так  называемое  "Beaten
generation" [поколение битников (англ.)], родившихся в  1928-1929  гг.,  в
числе которых, например, английский драматург  Джон  Осборн.  Членов  этой
возрастной группы привело к  утрате  иллюзий  то  обстоятельство,  что  за
"горячей" войной, развязанной Германией, последовала  война  "холодная"  -
между Россией и США. Их взгляды удачно отразил американский романист  Джек
Керуак (он родился в 1922 году в Канаде), чья первая книга вышла в 1950 г.
Подобное отношение к жизни продемонстрировал  и  Марлон  Брандо  в  фильме
"Дикарь". К этому же поколению в Англии  принадлежали  английские  стиляги
(Teddy Boys). Часть молодежи, разочарованная последствиями второй  мировой
войны, обратилась к социализму и ждала спасения от России.  Эта  последняя
иллюзия рухнула с провалом венгерского восстания в 1956  году.  Они  сочли
венгерские события доказательством того, что  Советская  Россия  ничем  не
лучше США и  столь  же  беспощадна  в  преследовании  своих  целей.  Более
значительные книги вышли в 1957-1958 гг., и по образу русского "Спутника",
космической ракеты 1959 г., появилось слово "битник", пришедшее  на  смену
слову  Beat.  Таким  образом,   движение,   отвергающее   свое   общество,
сформировалось  примерно  двенадцать  лет  назад.  С  тех   пор   названия
переменились, на смену битникам пришли моды и рокеры (mods and rockers), а
их в  свою  очередь  сменили  хиппи  и  бритоголовые,  боджи  (bodgies)  в
Австралии и провес (provos) в Голландии.
   Местом сосредоточия битников стала Калифорния, штат,  где  американский
прогресс и цивилизация достигают высшей точки. Переселенцы прибывали  туда
в основном из других штагов, постепенно  отрываясь  от  родных  корней,  и
Калифорния стала для них последним этапом в серии  перемещений.  Свободные
от всяких семейных связей, они двигались все дальше и дальше  на  Запад  в
поисках солнца, в районы последних достижений в  промышленной  сфере.  Они
предали забвению сельскохозяйственные традиции  своих  прадедов  из  Новой
Англии и Польши, а все идеи, связанные с тяжелой промышленностью, остались
у их дедов на Среднем Западе. Все самое  новое,  лучшее,  прогрессивное  и
просвещенное они надеялись обрести в Калифорнии. А если  и  есть  какое-то
место в Калифорнии, где сосредоточена квинтэссенция просвещения, - так это
университет  Беркли.  Отвергать  Беркли  -  значит  отвергать  Калифорнию.
Отвергать Калифорнию -  значит  отвергать  США.  Отвергать  США  -  значит
отвергать весь западный мир, если не вообще весь мир.  Это-то  как  раз  и
произошло. Группа студентов отвергла не только то, о чем могло бы сожалеть
старшее  поколение,  но  сам  объект  высшей  национальной  гордости.   Из
населенного  хиппи  квартала  Сан-Франциско  движение  протеста   достигло
Беркли, принимая формы демонстраций, беспорядков  и  мятежей.  Оттуда  оно
распространилось в другие университеты, поражая даже такие  не  похожие  и
далекие друг от друга города, как Лондон, Франкфурт,  Амстердам,  Париж  и
Токио. Началось же это движение  в  главном  академическом  центре  самого
привлекательного города в самом процветающем штате ведущей страны мира.
   Студенческие демонстрации стали с тех пор настолько заурядным явлением,
что принимаются  теперь  как  нечто  повседневное,  обычное,  естественная
разрядка для накопившихся эмоций. Но мало кто понимает, что  демонстрация,
какова бы ни была ее цель, есть отрицание всего,  что  олицетворяет  собой
университет.   Первый   принцип   учености,   предложенный   Сократом    и
разработанный Аристотелем, - это признание студентом  недостаточности  его
знаний. Мы поступаем в университет, чтобы узнавать. Наши  воззрения,  если
они у нас есть, должны пройти испытание светом разума. Наши убеждения,  по
мере того как мы их приобретаем, должны подкрепляться логически,  фактами,
которые мы готовы доказывать. Ни один ученый не станет ходить по  улице  с
плакатом, выкрикивая лозунги. Почему? Потому что бессмысленные повторения,
шум и угрозы чужды академическому миру. Утверждение не станет истиной лишь
оттого, что мы повторяем его снова и снова. Оно не приблизится  к  истине,
даже если поставить его на голосование.  Скажите  рабочему  или  школьному
учителю, что земля плоская, и он скорее всего ответит:  "Ерунда!"  Скажите
то же ученому, и он спросит: "Откуда вам это известно?"  Его  заинтересует
возможный ход рассуждении. Сократ, основатель академического мира, никогда
ничего не  утверждал.  Ссылаясь  на  свое  неведение,  он  просто  задавал
вопросы.  Мы  же,   считаясь   его   учениками,   в   качестве   основного
доказательства используем горло. Наверное, всем встречались  демонстранты,
несущие плакаты "Американские империалисты, долой из Вьетнама!". Некоторые
из них, возможно, студенты университетов, но  они  были  приняты  туда  по
ошибке, и их следует немедленно исключить  -  не  за  преступление  против
тишины и общественного  порядка,  но  за  преступление  против  науки,  не
принимающей  тупого  повторения  в  качестве   доказательства.   Подлинный
студент, по праву занявший место на  студенческой  скамье,  высказался  бы
так: "Насколько я разбираюсь в обстоятельствах, я склонен сомневаться, что
американцы смогут многого добиться, сохраняя свои войска во Вьетнаме в  их
настоящем количестве". Ученым свойственно множество  недостатков,  но  они
хранят свое основное кредо: "Лозунг, провозглашенный  тысячу  раз  десятью
тысячами, не является  в  большей  степени  истиной,  чем  противоположное
убеждение,  высказанное  шепотом  одним  человеком".  Это  первый  шаг   к
подлинной учености, и мы не достигнем никакого прогресса, пока этот шаг не
будет сделан.
   Студенческая революция в университете Беркли  произошла  в  1964  г.  и
закончилась отставкой его президента, человека весьма выдающегося. Если же
мы  спросим  себя,   почему   такое   движение   могло   иметь   успех   и
распространиться, нам придется задать  другой,  более  масштабный  вопрос:
"Почему такое движение растет и ширится?" Ответ мог бы  быть  таков:  люди
никогда не восстают против тирании, но всегда - против власти слабеющей  и
колеблющейся. Человеку не свойственно ломиться в дверь, запертую на ключ и
закрытую на засов. Удар, как правило, приходится в приоткрытую или  шаткую
дверь со  сломанным  замком.  История  любой  революции  начинается  не  с
заговора повстанцев, но с сомнений и разлада среди людей у власти.  Упадок
власти создает вакуум, заполняемый протестом. Столкнувшись лицом к лицу  с
бунтующей молодежью, мы должны бы спросить себя,  каким  комплексом  вины,
какими слабостями страдает старшее  поколение.  У  него  всегда  в  запасе
средства подавить или по крайней мере сдержать этот бунт. Что  может  быть
проще? Первое оружие, и самое  могущественное,  не  обращать  на  бунтарей
никакого внимания. Если бы телевизионные и  радиокомментаторы  сговорились
со всеми журналистами - соглашение взрослых людей со взрослыми людьми - не
освещать молодежные демонстрации по какому бы то ни было поводу,  движение
бы застопорилось. Второе оружие, в поддержку первого, - это сила насмешки.
Третье - проникновение в ряды бунтарей и работа изнутри. Есть еще и другие
средства, более суровые. Если они не используются, то только  потому,  что
старшие чувствуют себя уязвимыми и виноватыми. Мы спрашиваем  друг  друга,
кто виноват, не следовало ли нам посоветоваться с молодежью,  не  передать
ли власть тем,  кто  помоложе,  не  предоставить  ли  им  право  голоса  с
восемнадцати, шестнадцати или с десяти лет. И нет  нужды  удивляться,  что
движение это растет и ширится; все ясно: мы сами содействуем этому.
   Движение протеста среди молодежи культивируется и поощряется теми,  кто
уже немолод. Факт остается фактом, в разных странах дела идут  по-разному.
В аграрных уважение к возрасту сохраняется, протест  же  растет  вместе  с
промышленностью.  Что  же  отталкивает  молодежь  в  технически   развитом
обществе? Иными словами, какими факторами в нашем или в других обществах в
различные периоды определяется притягательная сила,  способная  объединить
людей? Сила эта, привлекающая  всех,  включая  молодежь,  создается  неким
внешним импульсом. Нетрудно заметить, что среди стран, где эта  сила  была
особенно могущественной, немало  таких,  которые  посвятили  себя  решению
величайших задач за своими пределами. Задачей Австрии  и  Польши  когда-то
было спасти Европу от угрозы ислама. Испания исследовала и развивала Новый
Свет. Франция стремилась захватить  и  удерживать  европейское  лидерство.
Целью США было колонизировать Северную Америку, точно так же как России  -
колонизировать  Азию.  В  Британии  наша  задача  некогда  была  управлять
Британской империей. В этих и  многих  других  случаях  старшее  поколение
обращалось к  молодежи:  "Помогите  нам  выполнить  то,  что  должно  быть
выполнено. Миссия эта тяжела и опасна.  Нам  нужна  ваша  помощь".  Вот  в
этом-то обращении как раз и заключена объединяющая общество сила, и в этом
огромное преимущество коммунистических стран. В США власть имущие  говорят
молодежи: "Посмотрите, что мы можем вам  предложить!  У  вас  есть  школы,
колледжи, культура и спорт, цветное телевидение и путешествия. Что вам еще
нужно?"
   Им  нужна  цель.  Люди  хотят  присоединиться  к  марширующей  колонне,
которая, как им кажется, к  чему-то  движется;  и  коммунисты  хорошо  это
поняли. Они не  обещают  комфорт,  они  вербуют  новобранцев  для  опасной
миссии. Этот призыв имеет огромную притягательную силу, особенно для  тех,
кого стоит вербовать.
   Если мы хотим вновь завоевать преданность сбившейся с пути молодежи, мы
должны назвать им какую-то цель вне того общества, в котором им  предстоит
жить. Социализма здесь недостаточно, да он и не имеет к  этому  отношения.
Цель наших реформаторов  -  сделать  жизнь  людей  более  благополучной  и
процветающей, заботясь особенно о больных и престарелых. Может быть, это и
полезные побочные продукты общей кампании, но чего нам не хватает, так это
самой кампании. Чего мы пытаемся достичь с  точки  зрения  нематериальной?
Ответ на этот вопрос есть у марксистов; пусть  и  устаревший,  он  все  же
лучше, чем ничего. Каков будет наш ответ?  Пока  мы  не  ответим  на  этот
вопрос, молодежь нам не привлечь. Совсем необязательно, чтобы у нескольких
стран была одна и та же задача. Гораздо более вероятно, что у  большинства
из них будут  различные  цели,  даже  если  это,  как  у  Израиля,  просто
выживание.
   Для Британии это,  очевидно,  должен  бы  быть  роспуск  Содружества  и
вхождение в общеевропейское сообщество.  Этот  подвиг  потребует  огромных
усилий воображения, понимания, приспосабливаемости  и  умения.  Мы  должны
прежде всего  понять,  что  нелепые  попытки  копировать  наших  партнеров
(заменяя мили километрами) тут ни при чем. Нам нужно пересмотреть подход к
географии  и  истории,  чтобы  Европа  стала  реальностью,   заменив   нам
утраченное. Пример того, как это можно осуществить, дают  нам  скандинавы.
Они уже образовали группу из четырех стран, между которыми нет ни  границ,
ни необходимости в паспортах. Не это  ли  будущее  готовится  и  для  нас:
возможность находиться в Голландии или Австрии и в то же время чувствовать
себя дома. В мирном и созидательном смысле нам  предстоит  покорить  миры.
Настало время приступить к делу.


   О ЮМОРЕ

   Среди того, что Британия внесла в  мировую  цивилизацию,  -  британское
чувство юмора, предполагающее, среди  прочего,  британское  чувство  меры.
Конечно, серьезные люди станут отрицать важность  юмора,  пренебрежительно
спрашивая,  какая  польза  в  простой  шутке?  Но   тут   они   совершенно
заблуждаются. Шутка подчас служит нескольким целям, не только полезным, но
и жизненно важным.  Она  может  помочь  заучить  урок,  который  иначе  бы
забьется,  снять  напряженность  ситуации  и   тем   самым   предотвратить
кровопролитие. Она может,  в  конце  концов,  помочь  отличить  важное  от
неважного. В мире должно быть место юмору, и мы совершенно правы,  пытаясь
понять его механизм и функции. Хорошо бы, конечно, при этом  не  забывать,
что серьезным может быть всякий, но чтобы забавлять,  нужен  ум.  Когда-то
придворный шут бьет на государственной службе, напоминая министрам, что по
любому вопросу может существовать и иная точка зрения.  Такое  напоминание
имеет цену и по сей день, и шут трудился не зря.
   Все известные миру анекдоты можно было бы  разделить  на  четыре  типа:
гомеровский анекдот, анекдот,  основанный  на  разочаровании,  анекдот  по
поводу секса и анекдот, основанный на игре слов. Гомеровский анекдот самый
старый и простой.  В  нем  речь  идет  о  неудаче,  постигшей  кого-нибудь
вследствие физического или  нравственного  недостатка:  слепоты,  глухоты,
пьянства, трусости или неловкости. В  таких  анекдотах,  как  известно  из
Гомера,  король  или  верховный  жрец  величественно   вступает   в   зал,
спотыкается о коврик и разбивает себе нос.  Такие  же  шутки  до  сих  пор
практикуются на телевидении и приводят  в  восторг  детей.  Трусость  тоже
хороший повод для анекдота,  если,  конечно,  трус  претендует  на  звание
храбреца, появляясь, например, в военной форме. Так,  негра,  поступившего
на военную службу, спрашивают, не хотел бы он служить в  кавалерии.  "Нет,
сэр, - отвечает он, - когда труба протрубит отступление, мне лошадь только
помеха". Это юмор сугубо материального свойства, и наше воображение рисует
бегущего с поля боя неудавшегося солдата.  Более  же  изощренная  форма  -
словесная. В "Панче" много лет назад была помещена картинка,  изображающая
очень важную персону в безукоризненном вечернем костюме и белом  галстуке,
в накидке и цилиндре. На переднем плане  беседуют  два  таксиста,  и  один
говорит другому: "Билл, ты слыхал когда-нибудь про бога?"  Билл  признает,
что кое-что слышал, и тогда первый таксист кивает в  сторону  джентльмена:
"Ну так вон его братец, Арчибальд". Это своего рода банановая  кожура  под
ногами важного члена аристократического клуба. Та же шутка есть и в старом
стишке:

   Он всегда отличался смиреньем,
   Пока на тарелку с вареньем
   Не сел с видом довольным
   Он на празднике школьном.
   Тут викарий сказал: "...А теперь, детки,
   встаньте и мы произнесем благодарственную
   молитву".

   Чтобы такой анекдот имел успех, необходимы два условия. Первое -  чтобы
короля или епископа  действительно  почитали.  Падение  какого-то  мелкого
служащего или обычного пьяницы не будет иметь такого  эффекта.  И  второе:
падение не должно приводить к  увечью  или  смерти.  Высокое  положение  в
обществе и позиция человека,  распростертого  на  пороге,  несовместимы  и
смешны. Между королевским званием  и  смертью  несовместимости  нет.  Если
увечье смертельно, инцидент нас уже не забавляет.
   Анекдот второго типа построен  на  разочаровании,  на  контрасте  между
ожидаемым и тем, что  в  конечном  итоге  случается.  Гости  прибывают  на
банкет, состоявшийся накануне. Толпа собирается на крикетный матч, а  поле
залито водой. Выражение лиц болельщиков вызывает смех у тех, кого игра  не
интересует.  Жених  появляется  в  разубранной  церкви  в  соответствующем
одеянии в окружении многочисленных родственников, а невесты нет.  Неважно,
похитили ее или она дожидается в  другой  церкви,  но  разочарованный  вид
жениха служит источником развлечения для мальчиков из хора  и  посторонних
наблюдателей. В сцене из какого-то телевизионного спектакля нового посла с
церемониями встречают в аэропорту. Салютует старинная пушка, грохот,  дым,
и посол с протянутой рукой проходит мимо группы встречающих,  в  то  время
как те проделывают тот же маневр в  противоположном  направлении.  Картина
смотрится еще лучше, будучи дополнена деталями анекдота  первого  типа,  в
данном случае парадной формой, орденами, шляпой с перьями и шпагой.
   Анекдоты  третьего  типа  связаны  с  сексом.  В  большинстве   обществ
существует общепринятый тип отношений между полами.  Например,  брак,  как
правило, - это законное  установление,  в  котором  количество  жен  может
варьироваться от одной до четырех.  Предполагается,  что  все  девушки  до
замужества невинны. В семейных отношениях верх берут мужья, а жены считают
за благо повиноваться. Возможны варианты, но схема остается та же.  Именно
на вариантах и основываются анекдоты:  у  мужа,  кроме  жены,  может  быть
любовница, у жены, кроме мужа, может быть  еще  и  приятель-молочник;  муж
может оказаться женоподобным, жена неженственной. Анекдоты, построенные на
объяснениях поздно вернувшегося домой мужа, так же многочисленны, как и  о
любовнике под кроватью.  Пожилой  адвокат,  возвратившись  домой,  находит
молодую жену в постели с другим. Его негодование кажется ей смешным. "Нет,
меня просто поражает, - говорит она, - что вас эта новость  могла  застать
врасплох". "О нет, - отвечает обманутый муж, - это вас застали врасплох. Я
же был поражен".  Следует  заметить,  однако,  что  эта  история  содержит
элементы  анекдота  четвертого  типа.  В  данном  случае  комизм  ситуации
дополняется игрой слов:  обыгрываются  два  значения  глагола  surprise  -
удивлять, поражать и заставать врасплох. В этом смысле  чистым  по  форме,
если не по содержанию, является рассказ о невесте, которую спросили  перед
свадьбой, какого рода церемонии ей больше по вкусу. "Тебе нравятся  пышные
свадьбы, - спросил жених, - или скромные?" Хорошенько подумав,  юная  дева
отвечает следующее: "Мне кажется, мамочке с  папочкой  было  бы  приятнее,
если бы у меня была пышная  свадьба  -  для  начала".  Еще  более  простой
анекдот  о  польском  пилоте,  который  проходит   психологический   тест.
"Вообразите, - говорит ему врач, - что вы у штурвала и видите внизу вихрь,
образуемый вращением винта. О чем бы вы подумали, что он вам  напоминает?"
"О сексе", - без колебаний отвечает пилот. Психолог, привыкший к ответу "о
пинте пива", был откровенно озадачен.  "О  сексе?  -  повторил  он.  -  Но
почему?" "А я всегда о нем думаю".
   Четвертый тип анекдота основан на словах, на  двусмысленном,  необычном
или  ошибочном  их  употреблении,   например,   при   неверном   переводе,
произношении  или  написании.  На  ошибочном  употреблении  слов  строится
анекдот об  иностранце,  которого  спросили,  есть  ли  у  него  дети.  "К
сожалению, - ответил он, - моя жена неродовита". Почувствовав, что  сказал
что-то не то, он быстро поправился: "Я хочу сказать, моя жена  безродная".
Заметив опять, что впечатление, которое произвели его слова, мягко говоря,
странное, он делает очередную попытку: "Я имею в виду, - произносит он уже
с отчаянием в голосе, - что моя жена  беспородная".  Говорят,  что  доктор
Спунер имел обыкновение менять местами слоги, делая выговор студентам: "Вы
запустили все мои понятия" вместо "Вы пропустили все мои занятия". Что  до
каламбура, то лучший образец можно найти в анекдоте об  анархисте  на  бое
быков в Испании, где этот негодяй  бросил  на  арену  бомбу.  Бык,  увидев
бомбу, ее проглотил, а толпа взорвалась криком: "abominable!"  [Игра  слов
здесь в том,  что  слово  abominable  (ужасно,  чудовищно)  напоминает  по
звучанию английскую фразу "A bomb in a bull" (бомба  в  быке).]  Подобного
рода юмор мы находим и в старом силлогизме: "Кошка четвероногая.  У  стола
четыре ноги, значит, стол - это кошка". Во всех этих примерах  юмор  носит
лингвистический характер,  основан  на  значении  слов,  их  правильном  и
неправильном употреблении.
   Хотя  все  эти  четыре  категории  действительно  существуют,   немного
поразмыслив, мы приходим к выводу, что они очень  похожи.  Проанализируйте
их, и станет очевидным, что это  все  вариации  на  одну  и  ту  же  тему:
контраст между тем, что должно быть, и тем, что есть на самом деле. У  них
одна основа - чувство  меры,  пропорции  и  авторитета.  Пропорция  -  это
соотношение между частями и целым. Первыми  ее  обнаружили  греки,  назвав
Золотой серединой. Говорят, что они нашли ее, предложив  нескольким  людям
разделить палку на неравные части. Полученное таким образом  в  результате
выборов среднее представляет собой общепринятое соотношение между частью и
целым.  Но  каков  бы  ни  был  их  метод,  установленное  ими   идеальное
соотношение до наших дней лежит в основе лучших произведений архитектуры.
   В  пропорции  греки  видели  секрет  телесного  совершенства,  красоты,
искусства и достойного поведения. Диспропорция,  неправильное  соотношение
или огромные размеры были  для  них  объектом  насмешек.  На  эстраде  еще
появляются номера, когда маленький человек в  огромной  шляпе  выходит  на
сцену в сопровождении верзилы в крохотной шапочке.  Не  менее  важным  для
греков был авторитет, подчиняющийся их чувству пропорции. Великие  люди  у
них были важны, но не величественны. Если бы правитель  Японии  или  Сиама
споткнулся на коврике у двери, это было бы воспринято совершенно серьезно,
как дурное предзнаменование, знак грядущего несчастья, но  отнюдь  не  как
повод  для  веселья.  Если  взять  другую  крайность,  общество  всеобщего
равенства, то злополучное происшествие так же едва ли будет воспринято как
забава. Юмор рождается, когда высокую особу  уважают,  но  не  боготворят,
почитают как потомка богов, если угодно,  но  не  как  само  олицетворение
божества. Уважение к правителям должно  также  простираться  на  законы  и
обычаи, манеры и этикет, которыми обычно обставлена власть. Здесь опять же
имеет решающее значение чувство меры. Если наказанием за нарушение этикета
является смерть, то его правила не повод для  смеха.  Если  этикет  вообще
игнорируется, нарушение его тоже никого не насмешит. Источник юмора -  это
правило, соблюдаемое всеми, но не под страхом смерти.
   Английский  юмор  традиционно   основывается   на   отдельных   случаях
пренебрежения авторитетом  власть  имущих.  Старые  номера  "Панча"  полны
анекдотов  о  промахах,  допускаемых  нуворишами,   обнаруживающими   свое
невежество на охоте, на скачках в Эскоте или во время Хенлейнской  регаты.
Юмор оперетт Гилберта и Салливана бьет из того же источника.  В  "Иоланте"
высмеивается палата лордов, когда пэры в мантиях появляются на сцене, чтоб
доказать важность своего положения (или отсутствие таковой). Это  вызывает
смех  у  аудитории,  в  глазах  которой  пэры,  заслуживают  почитания.  В
"Пинефоре" звучит много  шуток  по  поводу  морского  министра,  абсолютно
незнакомого с морским делом. Это опять-таки сделано в расчете на  публику,
считавшую флот основой могущества, процветания и влияния Англии. Подобного
рода шутки встречаются и в "Пиратах из Пензенса". В "Суде  присяжных"  под
прицелом оказывается судопроизводство. Во всех  этих,  а  также  и  других
случаях осмеивается  безоговорочно  принимаемый  авторитет.  Вреда  в  том
никакого нет, и люди, склонные воспринимать себя  слишком  уж  всерьез,  в
результате  смеются  сами  над  собой.  Об  одном   знаменитом   дипломате
рассказывают, что у него был свой опыт  обращения  с  молодыми  коллегами,
имевшими обыкновение входить к нему в кабинет со слишком уж важным  видом.
Когда кто-либо из них  направлялся  к  выходу,  великий  человек  говорил:
"Помните правило номер шесть". На это неизменно следовал ответ: "Да,  сэр.
Непременно, сэр". В дверях молодой сотрудник останавливался  и  спрашивал:
"Простите, сэр. В чем заключается правило номер шесть?"
   Дальнейшая беседа протекала таким образом:
   - Правило номер шесть гласит: не принимайте себя чересчур всерьез.
   - Да, сэр. Благодарю вас, сэр. А каковы остальные правила?
   - Остальных нет.

   В анекдотах, высмеивающих власть  имущих,  очень  часто  речь  идет  об
армии, флоте или церкви. Со времен первой мировой войны известен анекдот о
том, как только что произведенный офицер занимался обучением своего взвода
на скалах Дувра. Солдаты строем  приближаются  к  краю  утеса,  а  молодой
офицер в растерянности никак не может  вспомнить  слова  команды.  Сержант
приходит к нему на  помощь:  "Скажите  же  им  что-нибудь,  сэр,  хотя  бы
"прощайте". К тому же периоду относится  знаменитая  работа  Г.М.Бейтмена,
изображающая гвардейца, уронившего винтовку.
   Во многих флотских анекдотах обыгрываются сигналы. Так, в одном из  них
эсминец,  подходя   к   месту   стоянки,   запутался   в   противолодочных
заграждениях, столкнулся с кораблем поддержки, задел  буксир  и,  наконец,
бросил якорь в месте, отведенном для авианосцев. Все глаза были устремлены
на флагманский корабль в ожидании, какая на это последует реакция. Сигнал,
поданный довольно мощным прожектором, состоял из одного лишь  слова  "ну".
После паузы, показавшейся всем вечностью, последовало окончание:  "и  ну".
Аналогичный случай рассказывают про летчиков. Немецкий бомбардировщик  над
территорией Англии отстал от  своего  соединения,  потерял  ориентир  и  в
результате сел на аэродроме  в  Уилтшире,  приняв  Бристольский  залив  за
Ла-Манш. Оставив самолет, экипаж направился к контрольной  башне.  В  этот
момент какое-то шестое чувство  подсказало  пилоту,  что  что-то  не  так.
Возможно, ему  случилось  заметить  британский  флаг.  Во  всяком  случае,
изменив свое решение, он повел экипаж обратно к самолету.  Включив  мотор,
он аккуратно вырулил по взлетной полосе,  поднялся  в  воздух  и  в  конце
концов вернулся к своим. Сообщение об этом инциденте  мгновенно  разошлось
по всем авиационным частям с комментарием министерства  авиации:  "Так  не
годится".  Нельзя  не  признать,  что  у   министерства   были   основании
негодовать.
   Все  церковные  анекдоты  восходят  к  истории  про  яйцо  и   младшего
священника. Рисунок в "Панче" изображает этого  озадаченного,  трепещущего
простофилю, которому за завтраком у епископа подали тухлое яйцо.  Епископ,
особа весьма внушительного вида, мерит  его  суровым  взглядом,  вопрошая:
"Ваше яйцо в порядке, мистер Грин?" или что-то в этом  роде.  В  ответ  он
слышит   классическую   фразу:   "Местами,   милорд,   оно   превосходно".
Вспоминается еще один клерикальный анекдот про епископа, остановившегося в
гостинице. Прислугу заранее проинструктировали о  том,  как  обращаться  к
высокой  особе,  причем  сверхтщательно  готовили  мальчика-слугу,  в  чьи
обязанности входило принести в спальню епископа его башмаки. Мальчику было
приказано постучать, а когда епископ  спросит,  кто  там,  ответить:  "Это
мальчик, святой отец". Когда же ответственный момент  наступил,  слуга  от
волнения перепутал все, чему его научили. Его авторизованный вариант  был:
"Это отец небесный, мой мальчик". И епископ спрятался под кровать.
   Что  касается  архиепископов,  то  лучший  анекдот  был  о   том,   как
архиепископ Кентерберийский жаловался премьер-министру  Уинстону  Черчиллю
на скудость своего дохода. "Ведь приходится содержать дворец в  Лэмбете  -
огромное здание. Вы  представляете  себе,  господин  премьер-министр,  там
сорок спален!" "В самом деле? - ответил Черчилль. - И насколько  я  помню,
всего лишь тридцать девять догматов". Духовное  лицо  еще  более  высокого
ранга затронуто в анекдоте  о  школьнике,  которого  спросили,  что  такое
папская булла. Не задумываясь,  он  ответил:  "Корова,  которую  держат  в
Ватикане,  чтобы  для  детей  папы  было  молоко"  [анекдот  построен   на
словах-омонимах: bull - бык и bull - булла]. Но и это не предел.  Вспомним
анекдот о школьнике, который не мог ответить ни на один вопрос и  в  конце
концов написал: "Бог знает, а я нет". И добавил  (дело  было  в  декабре):
"Счастливого рождества". Он получил обратно свою тетрадь с надписью:  "Бог
выдержал, а вы нет. С новым годом!"
   Все  эти  анекдоты,  удачные  и  не  очень,  предполагают  уважение   к
установлениям, о которых идет речь. Корни их  в  обществе,  где  министры,
пэры, генералы, адмиралы и епископы - люди достойные и известные.  Анекдот
о яйце не имеет никакого смысла, если епископ не внушает трепета  младшему
священнику. Такие ситуации кажутся  комическими  только  в  обществе,  где
царствуют авторитеты и господствует чувство меры. В  гомеровском  анекдоте
главное лицо действительно должно быть важной персоной, уважаемой,  но  не
обожествляемой. В анекдотах с обманутыми  ожиданиями  предполагается,  что
обычно все происходит так, как того и следует ожидать. Если в стране царит
такой беспорядок, что ничто не происходит вовремя и там, где надо, никакие
анекдоты, построенные  на  контрасте  между  ожидаемым  и  действительным,
невозможны. Точно так же анекдоты о сексе смешны только там, где есть хоть
какие-то нормы, от которых можно и отступить. Анекдоты же четвертого типа,
вся соль которых в словах, доступны только  аудитории  с  высоким  уровнем
образования.  В  "Соперниках"  Шеридан  развлекает  нас   образом   миссис
Малапроп, употребляющей  длинные  слова,  не  представляя  себе,  что  они
значат. Сцены, в которых она появляется, довольно забавны, но  только  для
людей с достаточным словарным запасом.
   Сейчас для юмористов настали трудные времена, поскольку необходимый фон
здравомыслия исчезает или уже  исчез.  Юмористический  эффект  зависит  во
многом от того, чем мы сочли нужным пренебречь: от  иерархии,  которую  мы
упразднили, дисциплины, которую мы больше не поддерживаем, установлении, в
которые мы больше не верим, от языка, грамматику и орфографию которого  мы
забыли. Комику всегда нужен серьезный напарник,  персонаж,  олицетворяющий
здравый  смысл  и  душевное  равновесие.  Без  этого  контраста  шутки  не
работают. Смысл шутки именно в несовпадении того, что должно быть, с  тем,
что есть. Отказ от условностей, сдерживающих факторов и  правил  поведения
означает отказ и от юмора. Непоследовательность и  глупость  остаются,  но
без своих противоположностей они ничего не значат.
   Глава о юморе может быть вполне серьезной, в ней может не быть и ничего
смешного. А с другой стороны, почему бы и не закончить ее анекдотом?  Один
американский предприниматель как-то заметил, что на бирже появились  некие
акции с номинальной стоимостью в один цент. Сознавая, что то, что не может
упасть, вполне может подняться, он приобрел этих  акций  на  десять  тысяч
долларов. Через день или два ожидания его оправдались: акции шли теперь по
два цента. Американец решил развить  успех.  Купив  еще  акций  на  десять
тысяч, он напряженно ждал, как будет реагировать биржа. И  опять  оказался
прав: акции поднялись до трех центов. Делец всегда знает, когда  наступает
время извлекать прибыль, и наш герой понял, что время это пришло.  Схватив
телефонную трубку, он соединился со своим  маклером  и  отдал  решительный
приказ: "Продавайте!" С  другого  конца  провода  донесся  усталый  голос:
"Кому?"


   О ГЕНИАЛЬНОСТИ

   Честности и способностей - если они  сочетаются  с  преданностью  делу,
энергией и тактом - обычно бывает вполне достаточно,  чтобы  гарантировать
успех в деловом мире.  Но  время  от  времени  мы  слышим,  как  какого-то
абсолютно выдающегося деятеля промышленности  или  торговли  провозглашают
гением.  Гений  в  промышленности  -  это,  как   правило,   инженер   или
изобретатель, Брюнель или Маркони, о  котором,  правда,  не  скажешь,  что
главное  для  него  деловая  сторона.  Но  случается,   что   гениальность
проявлялась и в деловом мире: взять, к примеру, Лоренцо Медичи или  Томаса
Грешема.  Сфера  торговли,  как  нам  известно,  довольствуется  талантами
средней руки, но гению нашлось бы место и в ней. А вот всегда  ли  он  это
место получает? В наше время, сталкиваясь с явно  неразрешимой  проблемой,
мы срочно образуем специальный комитет или,  в  лучшем  случае,  назначаем
человека известного и опытного, чтобы  с  ней  разобраться.  Но  отдельные
проблемы может решить (если они вообще разрешимы) только гений.  А  потому
умение распознавать гениальность,  когда  она  нам  встречается,  для  нас
настоятельно необходима. Слишком уж мало ее  в  наличии.  Из  всех  пустых
затрат в нашем безобразно расточительном мире самая чудовищная - это трата
талантов, близких к  гениальности.  Отчасти  это  результат  паники  среди
посредственностей, а отчасти - нашего неумения узнавать гениальность.
   Чтобы сократить напрасные  расходы,  нужно  прежде  всего  ответить  на
вопрос: что такое  гениальность?  Мы  утверждаем,  что  тот  мужчина  (или
женщина) гениален, кто сочетает в  себе  выдающиеся  способности  с  даром
предвидения. Но что такое  тогда  способность  и  чем  она  отличается  от
мастерства или умения? Мы все согласны, что человек, который справляется с
тем, что другим недоступно, - играет на  виолончели,  чинит  телевизоры  и
автомобили или пишет передовицы для популярной газеты - обладает  умением.
Способность же, напротив, выражается в том, что он организует и направляет
умение других, дирижируя оркестром, заведуя гаражом или редактируя журнал.
Люди бывают более или менее способные, и особых успехов достигают те,  кто
делает отлично то, что другие делают хорошо. Человек  умелый  часто  не  в
состоянии объяснить, как ему  это  удается,  способный  же  человек  почти
всегда превосходный учитель. Под руководством способного наставника  члены
его команды точно знают, что они должны делать, когда, как и почему. Самое
серьезное испытание - это готовность и умение объяснять так, чтобы у людей
появилась уверенность в себе, которая и ведет к успеху.
   Способный человек обратит на пользу все, что ему дано: ситуацию, людей,
обстоятельства и материалы. Работая  с  людьми,  которых  он  понимает,  и
вещами,  в  которых  разбирается,  он  знает  ответы  на   любой   вопрос.
Постановщик оперы, имея в своем распоряжении  театр,  нанимает  плотников,
декораторов,  электриков.  Он  набирает  труппу  и   проводит   репетиции,
руководит одновременно работой режиссера, дирижера, художника по  костюмам
и суфлера, объединяя  тем  самым  усилия  и  мастерство  множества  людей.
Кульминации этот великий труд достигает в  день  премьеры,  когда  занавес
вздымается вверх.  Успех  -  это  результат  решимости,  упорства,  опыта,
энергии и такта. В начале у постановщика были только сценарий,  партитура,
несколько талантливых исполнителей и подходящая сцена; в  итоге  мы  имеем
оперу. Вполне возможно, что он и сам не лишен таланта, но больше всего  мы
ценим в нем способность собрать нужных людей в нужном  месте  и  в  нужный
срок.  Его  задача  в  первую  очередь  чисто  организационная.   Эти   же
способности  необходимы   для   проведения   выставки   или   конференции,
организации праздничной процессии или  похорон.  Каждое  из  этих  занятий
по-своему  сложно,  имеет  свои  тонкости,  и  только  организатор   может
справиться  с  ними,  определить  порядок,  время  и  место.  Эта   задача
действительно требует немалых способностей.
   Дар предвидения - полная противоположность способностям. Обладающий  им
человек может вообразить то, чего никто не видит и чего, возможно,  просто
не существует. Его воображение рисует четкий, ясный живой образ. Он  может
быть чем-то зловещим, но чаще всего это нечто идеальное: город,  симфония,
изобретение, утопия. Воображаемый образ далек  и  недосягаем,  и  провидец
оказывается перед необходимостью найти обратный путь в сегодняшний день из
мира,  созданного  его  воображением.  Для  человека,  обладающего   даром
предвидения, критическим испытанием является  неспособность  -  отнюдь  не
нежелание   -   что-либо   объяснить.   Видение   нельзя    описать    или
проанализировать.  Жанна  д'Арк,  сознавая  свою  правоту,  могла   только
объяснить, что исполняла волю небес. Между человеком  со  способностями  и
провидцем  та  же  разница,  что  между  исследователем  и  изобретателем.
Исследователь приступает к делу тогда, когда начало уже положено. Опираясь
на известные факты и существующие теории, он нащупывает следующую  ступень
лестницы, ведущей в неизвестность. Настоящий ученый доволен, даже если ему
удается сделать лишь один шаг. Изобретатель же сначала  представляет  себе
конечную цель, а потом уж пытается  вернуться  к  исходному  положению.  В
теории содружество способностей с предвидением может творить великие дела.
На практике же оказывается, что люди со столь противоположным складом  ума
редко могут сотрудничать. Практичный человек и эксцентричный мечтатель  не
сойдутся между собой. Один может заработаться до смерти, другой -  умереть
с голоду. Нет, ни тот, ни другой не  гении,  а  один  из  них  чаще  всего
сумасшедший.
   Гений -  это  человек,  в  котором  эти  два  противоположных  качества
удивительным образом сочетаются.  У  него  есть  предвидение,  дающее  ему
возможность определить свою цель, и  выдающиеся  способности,  позволяющие
ему изыскать средства  для  ее  достижения.  Путь  ввысь  оттуда,  где  он
находится, и путь назад оттуда, куда он  стремился,  пересекаются.  Это  и
есть гениальность, какой были наделены Авраам Линкольн и  Уолт  Дисней.  В
них видим мы черты мечтателя,  оттененные  поэзией  и  юмором,  что  может
навести на мысль о неудаче.  В  каждом  также  очевиден  практический  ум,
который привел их к успеху. Мы знаем, как подчас  критическая  ситуация  в
масштабе всей страны порождала дар предвидения у человека, чьи способности
давно были всеми признаны. Есть и другие случаи, когда  мечтатель  обретал
"почву под ногами" в политике, торговле или военном деле. Некоторые из нас
убеждены, что свершения возможны лишь как результат усилий  коллектива,  а
не гения-одиночки. Возможно, в каких-то областях науки это  и  так,  но  в
промышленности и торговле - в высшей степени маловероятно. Там,  как  и  в
живописи, музыке,  литературе  и  театре,  величайшие  достижения  суждено
совершить величайшим из людей.
   Если нам нужны гении, и много, логично задуматься, как бы  наладить  их
производство.   Воспитать   гения   невозможно,   весьма    проблематичной
представляется и возможность вывести его генетическим путем. Все,  что  мы
можем  сделать,  -  это  увеличить  арифметическую  вероятность  появления
гениев, обязавшись в то же время не тратить впустую тех,  что  у  нас  уже
есть.  Как  этого  достичь?  Вероятность  появления  дара  предвидения   у
способного человека или развитие способностей у мечтателя тем больше,  чем
больше среди нас тех  и  других.  Но  для  достижения  других  результатов
необходимы  в  корне  другие  условия.  Для  того  чтобы   общий   уровень
способностей  поднять  еще  выше,  так,  чтобы  на  этом  фоне  выделялись
отдельные  выдающиеся  личности,  нужна   стабильность.   Предвидение   же
стимулируется  конфликтом.  Поэтому  в  обществах,   наиболее   интенсивно
порождавших  гениев,  идейные  расхождения  сочетались   с   единообразием
представлений об уровне развития личности.  Таким  обществом  была  Англия
времен Елизаветы I, взлелеявшая гений Шекспира и Фрэнсиса  Дрейка,  каждый
из которых  -  прекрасный  пример  союза  способностей  и  предвидения.  И
Шекспир, и Дрейк намного превышали  достаточно  высокий  средний  уровень.
Гений Шекспира расцвел на фоне поколения людей, отлично творивших стихи  и
прозу. Дрейк  доказал  свое  превосходство  перед  поколением,  сочетавшим
предприимчивость  с  мастерством  и  упорством.  Но  в  мире,  где  царило
согласие, когда  речь  шла  о  достоинствах  белого  стиха  и  артиллерии,
навигации и мадригалов, во всем остальном согласия было мало.
   И  тем  не  менее  не  стоит  преувеличивать  контраст  между   уровнем
технических достижений и расхождениями по поводу господствующих убеждений.
Отблески этого конфликта можно найти в жизнеописаниях Пьера Абеляра, Жанны
д'Арк, Эразма Роттердамского, Леонардо да Винчи, Исаака  Ньютона,  Иоганна
Себастьяна Баха, Моцарта, Нельсона, Дарвина, Линкольна, Эйнштейна и Ганди.
Но  не  нужно  думать,  что  отсутствие  таких  расхождений  означало   бы
отсутствие гениальности. Если конфликт длится столетие, других предпосылок
для гения или бездарности может и не потребоваться. Но бесспорное  условие
- это высокий средний уровень, на который обычно  (хотя  и  необязательно)
опирается гений. Дело в том, что хотя  мы  и  признаем,  что  противоречия
могут оказывать  стимулирующее  воздействие  и  что  отсутствие  их  (как,
например, в Китае) ведет к унылому  конформизму,  у  нас  есть  еще  более
веские основания полагать, что гений часто  действительно  поднимается  на
плечах других.
   Обратимся к примерам елизаветинской прозы, чтобы продемонстрировать тот
высокий уровень, что дает гению возможность вознестись еще выше:

   "Если я в чем-то послужил своей стране  и  поставил  ее  интересы  выше
своих собственных, от признания моих заслуг  мне  не  больше  пользы,  чем
моряку, потерпевшему кораблекрушение, от наступившего солнечного дня, и не
больше вреда, чем тому, кто достиг гавани, - от свирепой бури".

   "Из  тех  же  отдаленных  веков  дошли  до  нас   сведения   о   многих
изобретениях, какими пользуемся мы и" теперь, хотя имена их творцов канули
в Лету. У этих  веков  были  свои  законы,  свои  цари  и  знать,  военное
искусство, мореплавание и все необходимые ремесла."

   "...Не станем льстить читателю учтивыми  речами,  чтобы  не  сочли  нас
глупцами, пишущими вздор".
   "Нельзя по-другому объяснить  этот  нелепый  мир,  как  постигнув,  что
перемена в человеческих судьбах на этой великой сцене есть  не  что  иное,
как перемена платья на сцене малой..."
   "Пусть каждый ценит свою мудрость, как ему угодно. Пусть богач  считает
глупцами всех, кто уступает ему в изобилии богатства, пусть жаждущий мести
пренебрегает всеми, кто не растоптал своих противников, а политик -  теми,
кто не продает своих  убеждений.  Когда  же  мы,  гонимые  всеми  ветрами,
приближаемся к гавани смерти и, бросая якорь, которому не подняться вновь,
завершаем свое житейское плавание, к нам снова возвращаются наши раздумья.
Суровые и  печальные  мысли,  которые  мы  гнали  от  себя  в  здоровье  и
благополучии, сторицей воздают нам  теперь  за  безмятежно  прожитые  дни.
Только теперь поражают нашу душу ужасные слова: Бог поругаем не бывает".
   "...Одна только смерть может привести человека к познанию самого  себя.
Гордым и  надменным  она  показывает  все  их  ничтожество  и,  смиряя  их
мгновенно, заставляет  плакать,  жаловаться,  каяться  и  даже  ненавидеть
прошедшее счастье. Она изобличает  нищенство  богачей.  Прекраснейшим  она
показывает в зеркале их уродство и гнусность, и они сами признают это".
   "О красноречивая, справедливая  и  могущественная  смерть!  Ты  убедила
того, кто не  внимал  никому;  ты  совершила  то,  чего  никто  не  посмел
совершить; ты с презрением  изгнала  из  этого  мира  того,  пред  кем  он
заискивал.  Ты  собрала  воедино  все  беспредельное  величие,   гордость,
жестокость и честолюбие человека  и  положила  им  предел  двумя  краткими
словами: Hicjacet".

   Читатель, мало  знакомый  с  литературой  елизаветинской  эпохи,  может
приписать первый отрывок о шторме и кораблекрушении сэру Фрэнсису  Дрейку,
второй и третий - Фрэнсису Бэкону, четвертый - о  театре  -  Шекспиру  (он
перекликается  с  известным  монологом  "весь  мир  -  театр"),  пятый   -
какому-нибудь епископу и шестой - сэру Уолтеру Рэли, чьи знаменитые  слова
о смерти, написанные в ожидании смертной казни, всем хорошо  известны.  На
самом деле все эти отрывки взяты из "Всемирной истории" Уолтера  Рэли.  Он
не был выдающимся  мореплавателем,  не  много  преуспел  как  политический
деятель и мало известен как писатель.  В  настоящее  время  его  никто  не
читает. И все же мы должны признать, что писать он умел так, как  дано  не
каждому из нас. Совершенно очевидно, что  уровень,  который  суждено  было
превзойти Шекспиру, был достаточно высок.
   Возьмем другой пример, на этот раз поэтический:

   Кто алчет в жизни сей лишь подвигов одних,
   И сил, и благ земных не пощадит для них,
   Кто почесть заслужить всем сердцем уповает,
   Тех к цели верен путь, и слава их венчает.

   Может быть, написано это и не так хорошо, но все же вполне  со  знанием
дела. Автор - сэр Фрэнсис Дрейк - все свое образование  получил  на  борту
корабля.
   Обратимся  теперь  к  величайшей  -  во  многих  отношениях   -   среди
елизаветинцев фигуре: самой королеве. Что представляет собой ее проза?

   "Что толку в рассудке, если  он  изменяет  человеку,  когда  ему  всего
нужнее? Делайте то,  что  вам  приказывают,  и  оставьте  рассуждения  для
собственных дел. В одном был дан вам точный приказ, и вы его не выполнили,
в  другом  приказа  не  было,  но   вы   действовали;   более   того,   вы
воспользовались моими словами, и это может обязать меня  уступать  больше,
чем я должна или желала бы. Я уверена в вашей  преданности  долгу,  но  не
терплю такого ребячества".

   Как высказалась она в критический  момент  своего  царствования,  когда
Испанская Армада была у берегов Англии?

   "Вы можете быть уверены: я со своей стороны нимало не  сомневаюсь,  что
эта тираническая, гордая и безумная попытка будет не  концом,  но  началом
погибели  короля,  который   совсем   не   по-королевски,   среди   мирных
переговоров,  начал  эту  несправедливую  войну.  Задумав  сокрушить,   он
возвеличил меня и так омрачил этим блеск  своего  величия,  что  обрек  на
позор всех, кто пожелал бы выступить его союзниками".

   В таких словах упрекает она Генриха IV Французского, которому оказывала
поддержку:

   "Мы не ожидаем ничего, кроме худшего, от наших врагов; но вот мы видим,
что наши друзья обходятся с нами как враги: в чем же тогда  разница  между
ними? Меня изумляет, что тот, кто столь многим  обязан  нам  за  помощь  в
нужде, такой низостью платит своему верному другу. Уж не  думаете  ли  вы,
что  кротость,  присущая  моему  полу,  помешает  мне  возмутиться   таким
оскорблением? Моя королевская  кровь  не  позволила  бы  мне  выносить  то
обращение,  какое  вы  позволяли  себе  последние  три  месяца,  даже   от
могущественнейшего из властителей в христианском мире.  Не  прогневайтесь,
если я прямо скажу вам: коль скоро вы так обходитесь со  своими  друзьями,
они не придут к вам на помощь, когда она будет всего нужнее вам".

   У  королевы,  которая  умела  так  писать,  должно  было  быть   немало
подданных, кто мог выразить себя  в  поэзии  и  в  прозе,  немало  славных
капитанов на  суше  и  на  море.  Много  ли  сегодня  найдется  писателей,
владеющих пером так, как елизаветинцы владели шпагой? Да и  редко  кто  из
нас,  кстати,  может  соперничать  в  воинской  славе  с   елизаветинцами,
добывшими себя славу пером. Вот почему лучшие из лучших в ту эпоху и  были
гениями.
   Да,  масса  должна  быть  очень  хороша,  чтобы  кто-то  один  оказался
превосходным. Если допустить, что мы можем  сегодня  назвать  сотню  очень
способных промышленников, столько же композиторов, инженеров-строителей  и
писателей, то есть шанс, что среди них есть гений. Если же найдется тысяча
исключительно способных адвокатов или художников, этот шанс  возрастает  в
десять раз. В  действительности  он  будет  еще  выше,  поскольку  условия
соревнования  жесткие,  а  именно  соперничество  требует   окончательного
усилия, возносящего гения на высоту, которой способному  человеку  достичь
не дано.
   Мы уже говорили: поле, на котором взрастает гениальность,  должно  быть
большим, поскольку на небольших изолированных участках почва, как правило,
неблагодатна.  Легко  быть  лучшим   композитором   в   маленькой   группе
музыкантов-единомышленников. Небольшая заслуга быть самым эксцентричным  в
кругу  эксцентричных  архитекторов.  Не  так  уж  трудно  быть  первым   в
излингтонской группе абстракционистов-нонэкзистенциалистов,  работающих  с
шерстью, гравием, медной проволокой и сахарной глазурью  (если  допустить,
что  такая  группа  существует).  Быть  самым  непонятным  среди   поэтов,
известных своей туманностью, еще не значит именоваться классиком. Пусть вы
единственный создатель музея, выстроенного в форме  штопора.  Пусть  он  -
лучший в своем роде, но он  же  и  худший,  он  же  и  средний.  Пусть  вы
единственный строитель, чей материал - цветное стекло, а ваши произведения
понятны только вашим ученикам. Но дело в том, что  в  каждом  этом  случае
отсутствует дух соревнования, которому обязан своим существованием шедевр.
Успех достается легко, если поле деятельности убого.
   А потому мы все играем такую важную роль в развитии гения. Не кто  иной
как мы создаем высокий средний уровень. Если этот уровень снижается  из-за
отсутствия усилий с нашей стороны, его легко становится  превзойти.  Тому,
кто это  осуществит,  победа  достанется  дешево,  и  он  сможет  спокойно
почивать на лаврах. Помешать этому могут  лишь  те,  кто  идет  по  пятам,
посягая на его успех. Спортивный рекорд побивается  в  условиях  жестокого
соревнования  и,  как  правило,  одним  из  самой  многочисленной  команды
энтузиастов. То же происходит в деловом мире, в политике  и  в  искусстве.
Лишь если многие на высоте, один поднимается еще выше. И только он  нам  и
нужен, никакая бездна бездарностей его не заменит. А значит,  условие  для
гениальности -  повысить  средний  уровень.  Достигнув  этой  отметки,  мы
переходим к следующей задаче - узнать гения,  когда  тот  встретится.  Эта
книга начиналась с описания мышеловки на меху,  экономической  западни,  в
которую затянуло наше общество. Если из этой западни и есть  выход,  найти
его по силам лишь гению. И эта последняя глава - всего лишь скромный вклад
в поиски гения. Пусть она не решит проблему  целиком  -  по  меньшей  мере
укажет путь.



ЗАКОН ВАКУУМА


   (Пер. - М.Загот)

   Первый  закон  Паркинсона,  определяющий  отношения  между  работой   и
временем, так и не  был  опровергнут  -  ни  аргументами,  ни  опытом,  ни
исследованиями, ни теорией. Основную идею  этого  закона  как  бы  венчает
напрашивающийся  вывод:  численность  любого  административного   аппарата
возрастает на  определенный  процент  независимо  от  необходимого  объема
работы (если таковая вообще имеется). Более того, государственный  аппарат
зачастую множится сверх всяких  разумных  норм.  В  общем,  обоснованность
этого закона доказало само время, хотя  нельзя  не  признать  -  некоторые
исключения  есть...  Известны   примеры,   особенно   в   сфере   частного
предпринимательства, когда рост административного аппарата был остановлен,
а кое-где волна даже покатилась вспять. Скажем, одна из  ведущих  немецких
корпораций сократила свой центральный  аппарат  с  2000  до  250  человек.
Предпринимаются попытки  как-то  облегчить  участь  жителей  Калифорнии  и
частично избавиться от государственных  чиновников.  Такое  происходит  не
каждый день, но время от времени все-таки случается.
   Эти  исключения  лишь  подтверждают  правило,  но   заметим   -   закон
Паркинсона, будучи в целом принятым, требует более полного  толкования.  И
действительно, многолетние наблюдения показывают,  что  напрашивается  вот
какой вывод: Закон  Паркинсона  является  составной  частью  более  общего
закона:

   ДЕЙСТВИЕ  РАСШИРЯЕТСЯ,  ЧТОБЫ  ЗАПОЛНИТЬ  ПУСТОТУ,   СОЗДАННУЮ   НАШИМИ
ПРОМАХАМИ.

   Конкретный пример. В Англии большая  промышленная  группа  перешла  под
начало высокопоставленного промышленника  (позднее  ему  пожаловали  титул
пэра). Как-то, обходя территорию завода, он заметил, что  административные
конторы разбросаны по всему комплексу: одни занимают деревянные  сарайчики
в стиле времен первой мировой войны, другие  представляют  собой  строения
более современные, эдакие навесы для велосипедов. Он решает  сосредоточить
все  эти  конторы  под  одной  крышей  -  не  потому,  что  работа  пойдет
эффективнее (он прекрасно знает, что  никакой  связи  здесь  нет),  просто
уменьшится сумма налога на землю или муниципального  налога.  Новый  офис,
современный до омерзения, был выстроен и  открыт  со  всей  помпой,  какая
всегда  завершает  строительство  здания  достаточно  гнусного.  В  идеале
разрезание ленточки у входа в новую контору должно  было  бы  совпасть  со
свистком, дающим сигнал бульдозерам: снести старые конторы, чтобы к заходу
солнца от них не осталось и следа. Но при всех  своих  достоинствах  новый
директор забыл одну простую вещь: административный аппарат имеет  свойство
размножаться, просачиваясь во все  свободное  конторское  пространство.  В
день открытия нового  административного  блока  все  новые  кабинеты  были
заняты сотрудниками. А неделей позже сотрудниками были заняты и все старые
конторы, назначенные под снос. В них как ни в чем не бывало кипела  жизнь.
Неплохая в принципе идея привела к плачевным результатам, и дело даже не в
деньгах, выброшенных на ветер. Дело в том, что при размножении  чиновников
эффективность неизбежно падает.
   Этот  принцип  работает  в  полную  силу,  когда  разыгрывается   драма
поглощения одной компании другой.  Мы  слышали  о  финансовых  кудесниках,
которые терроризируют всю деловую Англию и наживают огромные состояния  на
присоединениях, слияниях  и  реорганизациях  предприятий,  казавшихся  нам
незыблемыми и монументальными. Выходит,  спрашиваем  мы  себя,  когда  эти
пираты начинают орудовать на фондовых биржах, попасть в беду  может  любая
компания? Неужели нельзя принять закон, охраняющий возможные жертвы?
   Но и здесь первым делом надо винить  до  жути  самодовольных  осанистых
директоров, которые не осознают, насколько уязвимо их положение.  Уходя  с
работы рано и приходя  поздно,  эти  самонадеянные  мужи  сами  роют  себе
могилу. Они непредприимчивы, пассивны, невежественны и стары. Между тем их
бизнес, в который не вкладывается фантазия, в котором  нет  динамики,  уже
вступил в полосу спада, загнивания, он создает вакуум, который должен быть
чем-то заполнен, и возникают желающие поглотить эту  компанию.  С  той  же
неизбежностью внутренняя  инерция  влечет  за  собой  трудовые  конфликты.
Растение, переставшее цвести,  начинает  умирать.  Казалось  бы,  все  это
очевидно, но мы как-то  не  замечаем,  что  уязвима  не  только  компания,
уязвимо и свободное предпринимательство как таковое.  Мы  довольно  быстро
определяем очаги внешней опасности. Коммунистические  страны  представляют
военную угрозу, чему предшествуют более вероломные процессы  просачивания.
Коммунистические или полукоммунистические партии  внутри  страны  угрожают
по-другому, они пользуются волнениями среди рабочего люда  и  проржавевшим
механизмом демократии. Бизнесмены знают об этих опасностях,  но  реагируют
на них запоздалым негодованием и протестом. Но одного они  не  понимают  -
вина за происходящее, пусть частично, лежит на них самих.
   Чахнущее  сообщество,  будь  то  страна,  университет,   профсоюз   или
промышленное предприятие, характерно тем, что лидеры его сбились  с  пути,
потеряли чувство цели. Вакуум возникает по целому ряду причин;  чтобы  как
следует в них  разобраться,  нужна  не  страница,  а  книга.  Причины  эти
довольно сложны и запутанны, зато симптомы  очевидны,  и  один  из  них  -
неумение  установить  контакт,  поддерживать  связь.  Господь   свидетель,
симптомов хватает, некоторые из них вопиют со страниц балансового  отчета,
другие рассказывают грустную историю правительства, запутавшегося в  сетях
дефицита, но здесь мы особо подчеркнем, на что рядовой наблюдатель  должен
обратить внимание первым делом. Мы оцениваем промышленное или коммерческое
предприятие по  тому,  насколько  привлекательна  секретарша  в  приемной.
Университет  мы  оцениваем  по  богатству  и  разнообразию  книг,  которые
продаются в книжной  лавке  университетского  городка  или  в  близлежащих
книжных  магазинах.  Военное  подразделение  -  по   тому,   как   офицеры
группируются в клубе-столовой. Но любое сообщество мы оцениваем еще  и  по
тому, что оно хочет сказать миру. Каждое здание,  к  примеру,  что-то  нам
сообщает,  пусть  это  всего  лишь  надпись:   "Требуем   десятипроцентной
надбавки". Так вот, если зданию всегда есть что сказать, пусть даже  нечто
низменное или банальное, организации зачастую сказать  нечего.  Это  мы  и
характеризуем как неумение установить контакт и поддерживать связь.
   Связь,  на  которой  держится  вся  цивилизация,  подразумевает   обмен
эмоциями, фактами, идеями или знаниями. Чтобы преуспеть в искусстве связи,
нужно прежде всего желание ее установить,  умение  вызвать  доверие,  ясно
знать, что ты хочешь сказать, и, наконец, чувство стиля. Поговорить  любят
почти все, но совсем немногим есть что сказать. Те речи, отчеты и  статьи,
которые в великом множестве производят  лидеры  всевозможных  организаций,
зачастую  лишены  всякого  смысла  и  являют  собой  лишь  бюрократический
эквивалент сотрясания воздуха. Чтобы преуспеть в  искусстве  связи,  нужно
совершить большущее усилие, усилие  творческое.  Надо  поставить  себя  на
место людей, которых мы хотим в чем-то убедить, а для большинства  из  нас
это и есть самая трудная задача.
   Во время битвы при Балаклаве лорд  Реглан  отдал  лорду  Лукану  приказ
атаковать артиллерию противника. Он находился на вершине холма, и  с  этой
точки план его был как на ладони.  Но  у  лорда  Лукана,  находившегося  в
долине, был несколько иной обзор поля боя, он не видел пушку, которую лорд
Реглан намеревался захватить, зато видел несколько батарей, о  которых  не
было сказано ни слова. По приказу  Лукана  лорд  Кардиган  бросил  на  них
пехотную бригаду, которая и была полностью  уничтожена.  Что  здесь  важно
усвоить? Лорду Реглану, человеку во многих отношениях  замечательному,  не
хватило воображения, чтобы понять, как  поле  битвы  может  выглядеть  под
другим углом,  тем  более  на  другом  уровне.  Такие  ошибки  совершаются
ежедневно и всегда объясняются неумением оценить  ситуацию  с  иной  точки
зрения.
   Но,  допустим,  желание  установить  контакт  есть,  есть  и  некоторое
воображение - что  же  дальше?  Дальше  надо  добиться  того,  чтобы  люди
поверили в наши слова, приняли наши  обещания.  Если  вы  просто  скажете:
"Положитесь на меня. Можете мне верить",  этого  будет  недостаточно.  Так
поступают  только  политики.  Смерти  подобен  и   вопрос:   "Неужели   вы
сомневаетесь  в  моей  честности?"  -   ибо   вас   сразу   заподозрят   в
мошенничестве. Доверие - не тот предмет, который  можно  потребовать.  Его
нужно заработать, а этот процесс  занимает  долгие  годы  и  начинается  с
первого  знакомства.   К   окончательному   соглашению   приходят   только
единомышленники и друзья.
   Это правило действует и на производственном уровне. Чтобы предотвратить
конфликт, который может  возникнуть  через  пять  лет,  нужно  действовать
сейчас. Чтобы убить его в зародыше, мы начинаем переговоры уже сегодня, но
не о том, кто сколько получает, а о скачках, рыбалке, музыке  и  шахматах.
Покажите себя хорошим товарищем, тогда и доверия вам будет больше.
   Установили человеческие отношения? Теперь думайте, с чем  обратиться  к
людям. Предположим с надеждой - вы  знаете,  что  именно  хотите  сказать.
Любой руководитель должен вкладывать в свою программу  что-то  личное,  но
три позиции - если речь  идет  о  промышленности  -  выделить  необходимо.
Во-первых, постоянно напоминайте, что мир,  в  котором  мы  живем,  создан
промышленностью - мир автомобилей, телефонов,  пишущих  машинок  и  радио.
Во-вторых, постарайтесь довести до сознания  людей,  что  богатство  нужно
сначала  создать,  а  уж  потом  тратить.  В-третьих,   бизнес,   конечно,
предлагает рабочие места, но существует он  вовсе  не  для  этого.  Теперь
связь - ведь это процесс  двусторонний,  и  крайне  важна  реакция  другой
стороны. Если к вам пришла депутация с жалобой, это уже плохой признак. Вы
должны были знать об этом заранее. Знать - и первым принять меры.
   Теперь  посмотрим,   насколько   важен   стиль;   именно   он   придает
индивидуальность тому, что  мы  делаем  и  говорим.  Любое  намерение  или
обращение несет в себе  личностный  отпечаток.  Оно  кратко  и  точно,  но
краткостью и точностью отнюдь не ограничивается. За ним  стоит  конкретный
живой человек, а не безликая администрация.  В  нем  нет  длинных  слов  и
запутанных конструкций. Слова чеканны, каждое - как удар молота, а не клок
ваты. Полезно также разбавить свою речь шуткой. Это всегда помогает - ваше
обращение становится человечнее, оно привлекает  внимание.  Юмор  закрепит
его в памяти ваших слушателей. Ловко связать шутку с содержанием - в  этом
и есть фокус; запомнив одно, слушатель запомнит и другое. Наука эта не так
проста, как кажется, и если на  вдохновение  рассчитывать  не  приходится,
добивайтесь успеха часами подготовительной работы.
   Почему в промышленности так  нужны  контакты?  Потому  что  есть  такое
понятие, как вакуум. Если мы не позаботимся о своей репутации, за нас  это
сделают другие, причем обязательно выставят нас не в самом лучшем свете. В
современном  мире  информации  предостаточно.  Людей  захлестывают  факты,
теории и  рекомендации  по  любому  поводу,  в  устном,  отпечатанном  или
транслированном виде. Окружить себя  завесой  тайны  либо  хранить  гордое
молчание - этого не может себе  позволить  сегодня  ни  одна  промышленная
группа. Именно  замалчивание  открывает  дорогу  всяким  слухам,  диапазон
которых весьма широк - от бесправного положения работников до  загрязнения
окружающей среды, от  безалаберного  отношения  к  побочной  продукции  до
подкупа местных властей. Попытки  отмести  эти  обвинения  не  сильно  нас
спасут. Протесты лишь привлекут внимание ко всему,  что  говорится  против
нас. И винить в этом можно только себя самих. Мы создали  вакуум,  который
не мог не всосать всю эту болотную жижу. Случается: из каких-то  сумбурных
побуждений, желания  унизить,  обнажить  чью-то  глупость,  показать,  что
грядущая катастрофа произойдет не по его вине, начальство отдает  заведомо
неверные распоряжения. О каком контакте  тут  может  идти  речь?  Но  чаще
бывает иначе: установить контакт хотелось  бы,  но  как  это  сделать?  Не
хватает воображения.
   Накопленный опыт  позволяет  сделать  главный  вывод:  роль  вакуума  в
отношениях между людьми куда важнее, чем нам до сих  пор  казалось.  Некий
проницательный политик однажды употребил  выражение  "ветры  перемен",  но
другой человек, куда более мудрый, живший задолго до нас с  вами,  однажды
сравнил благотворные весенние вихри с бурей, которая несет  с  собой  лишь
разрушение. Но крыша дома рухнула не из-за урагана. Ее засосало в воронку,
что образовалась с подветренной стороны жилища.
   В делах человеческих вакуум играет ту же роль,  и  не  замечать  его  -
большая  ошибка.  Нас  ввели  в  заблуждение  историки:  если  верить  им,
революции совершали голодные крестьяне, замыслив бунт против своих хозяев.
Но так ли это? Люди, которые по-настоящему угнетены, никогда не поднимутся
на бунт, и, если бы революции вырастали  из  народного  недовольства,  они
случались бы гораздо раньше, когда дела обстояли еще хуже. Но в  том-то  и
дело, что тираны процветают, а кресла трещат под их преемниками, у которых
вроде бы самые благие намерения. Другими  словами,  мы  совершаем  ошибку,
пытаясь разобраться в сетях  заговора.  Это  просто  трата  времени,  надо
приглядеться к правительству, которое того и гляди  свергнут.  Разговор  о
подлинных или мнимых страданиях бедноты не имеет смысла -  на  самом  деле
любую революцию порождает само правительство,  оно  создает  вакуум,  куда
бунтари засасываются, можно сказать, против воли. Возможен  ли  в  странах
современного Запада государственный переворот? Это  не  исключено,  но  не
надо спрашивать себя, есть ли у армий западных держав такие планы. Их нет,
а хоть бы и были, это не имеет ровно никакого значения. В поле зрения надо
держать не военных, а министров и их ближайшее  окружение.  Достаточно  ли
они некомпетентны, чтобы образовался вакуум, на месте  которого  возникнет
какая-то другая сила?
   Все, что способствует стабильности или  ее  отсутствию  внутри  страны,
верно и в делах международных. Мы склонны обвинять государства-агрессоры в
развязывании войн, и частично подобная  критика  справедлива.  Но  давайте
обратим взоры на страну-страдалицу, которую наводнили войска противника. А
ведь она еще больше повинна в том, что началась война. Возможно,  обвинять
ее не совсем нравственно, но именно  она  создала  ситуацию,  при  которой
война стала неизбежной. Завоевание испанцами Мексики выявило прежде  всего
слабость ацтеков, а уже потом решимость и мужество испанцев, хотя  Кортесу
эти качества были, несомненно, присущи. Империи рушатся, потому что  гниют
изнутри, а правители, на чьем счету нет никаких  конкретных  преступлений,
приводят свой народ к катастрофе всем, чего они не удосужились сделать.  А
подлинные лидеры правят мощно, ярко, быстро ведут за собой народ  к  четко
поставленной цели.  Когда  этого  нет,  как,  скажем,  в  царской  России,
возникает  вакуум.  Если  Запад  намерен   выжить,   он   должен   достичь
определенного единства, сплотить свои ряды, чего сейчас нет  и  в  помине.
Если из этой цепи начнут выпадать звенья, это случится  не  в  пограничном
государстве, где всегда сохраняется напряженность, не в  странах,  которые
отчаянно цепляются  за  свой  ускользающий  суверенный  статус,  -  надлом
произойдет там, где с виду полная благодать: в Брюсселе или Вашингтоне.



ЗАКОН МИССИС ПАРКИНСОН


   Пер. - М.Ковалева, Р.Райт-Ковалева

   ОТ АВТОРА

   Ежедневно население мира разделяется на две части: на тех, кто идет  на
работу, и на тех, кто работает дома. Свои прежние книги я писал в основном
для тех, кто работает вне дома, то есть  главным  образом  для  мужчин.  Я
более подробно разбирал проблемы управления и  организации,  пути  личного
продвижения и способы уклонения от уплаты налогов. И вот теперь я решил  -
хотя и с  опозданием  -  принести  свои  извинения  второй  половине  рода
человеческого и в этой книге обратиться к проблемам чисто домашним. Я пишу
главным образом - но не исключительно - для женщин, и речь здесь пойдет  о
мужьях и женах, о детях и  гостях,  о  домоводстве  и  электропроводке,  о
пылесосах и автомобилях. Надеюсь, что помощь, которую я предлагаю  хозяйке
дома, окажется полезной и своевременной, а вот название, которое я  выбрал
для этой книги, очень легко неверно истолковать.  По  первому  впечатлению
может показаться, что книгу написала миссис Паркинсон или по крайней  мере
что книга написана о  ней.  Несомненно,  я  всецело  обязан  ее  помощи  и
сотрудничеству, и более того - в некотором смысле закон  миссис  Паркинсон
выведен из ее опыта. В  свое  время  она  редактировала  в  газете  полосу
объявлений и консультаций, где обсуждаются самые  сложные  вопросы  личной
жизни, и поэтому ей удалось накопить  совершенно  исключительный  опыт  во
всем, что касается домашних разладов и неурядиц. Однако ни в  коем  случае
не следует думать, что вся книга отражает только ее мысли.
   Было бы неправильно считать, что книга написана  миссис  Паркинсон,  но
еще большая ошибка - полагать, что это произведение автобиографическое.  Я
задался целью рассмотреть жизнь самой нормальной и обычной английской  или
американской семьи. Наша семейная жизнь  началась  в  Сингапуре,  где  все
обстоятельства были совершенно нетипичны, да еще в  довершение  всего  шла
гражданская война. А  ежедневные  поездки  на  работу  и  обратно,  обычно
разлучающие мужа с женой, в семье писателя как раз отсутствуют. Сложности,
которые возникают, когда приходится разъезжать с лекциями, вполне реальны,
но мало кому интересны. Словом, автобиографического материала здесь  почти
нет, но зато в своих путешествиях я много повидал.  Пришлось  мне  быть  и
самодеятельным архитектором, и строителем, и это тоже пошло мне на пользу.
Опираясь на все эти знания, накопленные за долгие годы,  я  постарался  по
мере сил и возможностей проанализировать семейную жизнь с тех же  позиций,
с каких раньше подходил к деловой и социальной сфере. Сравнивая машбюро  с
кухонной раковиной, я осознал, что главная разница здесь - контраст  между
коллективом и одиночкой. Служащий  работает  вместе  с  другими,  домашняя
хозяйка  в  наши  дни  вынуждена  работать  одна.  Понимание  бедственного
положения домашней хозяйки и привело к открытию закона  миссис  Паркинсон,
впервые обнародованного  в  "Макколлз  мэгэзин".  Углубившись  в  изучение
домашней обстановки как первопричины этого положения, я стал разбираться и
во всех его логических последствиях, начиная с детского  садика  и  кончая
миром "-надцатилетних" - так что получилось уже не эссе, а целая книга.
   Как и в предисловиях к другим книгам, я должен  выразить  благодарность
всем тем, кто оказал мне помощь и поддержку, и в  особенности  всем  своим
домашним, а также миссис Д.К.Нил, которая печатала и не раз перепечатывала
рукопись. Как всегда, я в долгу перед издателем моих книг в Англии и в США
за то, что они не торопили меня с работой и великодушно помогали советами,
а  также  перед  художником  мистером  Робертом  Осборном,  чьи  блестящие
иллюстрации украсили книгу [речь  идет  об  английском  издании].  Что  же
касается той, кому книга посвящена, то без  ее  помощи  мне  бы  никак  не
обойтись, хоть я и очень старался подчеркнуть, что, несмотря на  заглавие,
книга все же написана мной. И если вся ответственность за фактические  или
логические ошибки целиком  ложится  на  меня,  то  все  похвалы  я  должен
разделить с ней. Я не сомневаюсь, что сама она написала бы  гораздо  более
интересную книгу того же названия  и  только  домашние  заботы  все  время
мешают ей вернуться к литературе. А пока пусть простит меня - если  сможет
- за то, что я поминаю имя ее всуе.


   РОМАНТИКА

   Лет жизни нашей -  семьдесят,  как  сказал  псалмопевец,  но  он  забыл
добавить, что из отпущенного ему срока человек может  лет  пятьдесят  быть
женат и при этом быть мужем одной и той  же  женщины.  Полвека  деятельной
жизни не такой уж большой срок, чтобы успеть создать какие-нибудь  большие
ценности, но для диалога с другим человеком времени более чем  достаточно.
За пятьдесят лет все наши запасы вдохновения, жизненного опыта, остроумия,
все наши знания и выдумки могут истощиться -  впрочем,  для  этого  иногда
достаточно и пятидесяти недель, а то и  пятидесяти  минут.  Настанет  час,
когда все анекдоты будут рассказаны, все  комплименты  израсходованы,  все
взгляды  на  жизнь  высказаны  -  словом,  вся  информация  станет   общим
достоянием. Спору нет,  некоторые  профессии  куда  интереснее  других.  У
летчиков-испытателей  и  воров-домушников,   пожалуй,   найдется   о   чем
порассказать.  Наверно,  и  тайные   агенты   могут   поведать   о   своих
приключениях; хотя им придется кое-что скрывать, рассказ от этого почти не
пострадает. Но  жизнь  обыкновенной  супружеской  пары  протекает  гораздо
спокойнее  -  в  ней  нет  более  драматических  событий,  чем   ссора   с
сослуживцами,  удачная  покупка  в  универмаге,   штраф   за   стоянку   в
неположенном месте или лопнувшая водопроводная труба. Если бы Шерлок Холмс
женился, он наверняка оказался бы супругом довольно нудным, а может  быть,
и вовсе неприятным. Однако как собеседник он хотя бы мог развлечь жену  за
завтраком.
   - Помните ли, Ватсон, ох, прости, дорогая, помнишь ли ты  историю  Лиги
рыжеволосых?
   - Да, Шерлок, конечно,  помню.  Таинственное  дело!  Еще  апельсинового
джема?
   - Лучше съем тостик... Так вот, вчера я разгадал это  дело.  Как  будто
ничего  особенного,  но  некоторые  не  совсем  обычные  детали   достойны
упоминания...
   Через неделю речь, возможно, пойдет о "Пестрой  ленте"  или  о  "Собаке
Баскервилей"; и даже если  в  таких  происшествиях  иногда  и  не  хватает
высокого драматического накала, то  все  же  есть  о  чем  поговорить.  По
сравнению с этим наша с вами  жизнь  довольно  бесцветна.  У  обыкновенных
средних супругов может найтись  достаточно  много  общего,  чтобы  приятно
прожить бок о бок, скажем, года два.  Но  на  третий  их  подчас  начинает
преследовать  мысль,  что   понятие,   противоположное   многобрачию,   не
единобрачие, а однообразие. Словом, им все надоело до слез.
   Размышляя о напавшей на них скуке, люди обычно  склонны  полагать,  что
это нечто неизбежное, существовавшее спокон веку. Такой брак,  как  у  них
(на их взгляд), - явление всеохватывающее и  извечное,  и  недостатки  его
столь же неотъемлемы, как и достоинства. И если им трудновато  примириться
с этими недостатками, они решают, что  так  было  всегда  и  везде  и  что
прошлые  поколения  просто  проявляли  больше  сдержанности  в   отношении
всяческих проблем, которые мы теперь считаем "чисто  психологическими",  а
потому и обсуждаем во всеуслышание. Однако брак не  настолько  уж  освящен
традициями.  То,  что  мы  считаем  общепринятым,  характерно,  собственно
говоря, лишь для нашего времени и нашей страны. В других местах и  в  иные
времена у людей и взгляды были совсем иные. Взять хотя бы царя Соломона  с
его семью сотнями жен и тремя сотнями наложниц. Надо  полагать,  что  и  у
него были свои заботы, но эти заботы не  имеют  ничего  общего  с  нашими.
Мусульманин, обладающий четырьмя женами (как раз для партии в бридж),  или
тибетская  женщина,  у  которой   несколько   мужей,   тоже,   несомненно,
встречаются с затруднениями, выпадающими лишь  на  их  долю.  Но  то,  что
какая-то пара добровольно решила жить сама  по  себе,  вдвоем,  всем  этим
людям покажется едва ли не извращением.  Ну  видано  ли  что-нибудь  более
противоестественное?  Двое  столь  опрометчиво  уединившихся  людей  -  ни
родичей, ни слуг, ни соседей, ни верблюдов, даже ни единой козочки!  -  да
они же непременно изведут друг друга! Кстати, так оно  и  бывает.  Давайте
признаем, что семья из  двух  человек  с  возможным  прибавлением  в  виде
детишек - это эксперимент совсем недавних лет и проводится  он  на  весьма
ограниченной части земной поверхности. К слову сказать, такой образ  жизни
никак не характерен  для  викторианского  Лондона:  тогда  около  половины
населения составляли слуги; они вели более или менее общую жизнь с  семьей
хозяина, в которую часто включались еще разные бабушки,  кузины  и  тетки.
Более уединенная современная жизнь в пригородах, возможно, и спокойнее, но
с первого взгляда ясно,  что,  разрешив  множество  задач,  она  поставила
столько же новых. Чтобы разобраться, в чем тут дело, надо уяснить себе,  в
чем положение изменилось и каким  образом  мы  умудрились  прибавить  себе
забот.
   До самого недавнего времени институт брака укреплялся  и  поддерживался
соединенными усилиями Церкви и Государства, его блюли общественные запреты
и общественное мнение, обычаи и предрассудки, снобизм и  законность.  Люди
прибегали  к  любым   ухищрениям,   чтобы   только   сохранить   видимость
благоденствия, и самые страшные наказания ждали тех, кто  допускал  распад
семьи. Мужчина, покинувший жену ради другой женщины, уже не мог оставаться
членом каких бы то ни было комитетов или коллегий, терял  профессиональную
репутацию и не имел ни тени надежды  быть  хоть  когда-либо  принятым  при
дворе. Он должен  был  готовиться  к  тому,  что  церковь  откажет  ему  в
причастии, банк - в кредите, в местном клубе его "прокатят на вороных",  а
распорядитель псовой охоты будет смотреть на него как на пустое место. Что
же до женщины, допустившей самую  легкую  измену,  то  ее  ожидал  развод,
лишение наследства, позор и всеобщее осуждение.  В  прежние  времена  люди
старались любой ценой избежать скандала,  особенно  если  мужчина  изменял
своей жене с чужой женой. Человека, желающего сохранить  привилегированное
положение, общество обязывало до последней  крайности  блюсти  приличия  и
делать вид, что его брак зиждется на супружеской верности. В низших  слоях
общества ограничения существовали примерно такие же, а наказания, если  на
то пошло, налагались еще  более  суровые.  До  самых  недавних  пор  закон
предпринимал все возможное,  чтобы  предотвратить  развод,  и  давал  свое
согласие со скрипом, с проволочками и весьма неохотно.
   В ту пору, когда эти строгости были сильнее  всего,  брак  как  таковой
сохранялся  гораздо  легче.  Во-первых,  браки  были  относительно   более
кратковременны. Предки наши  в  средние  века  женились  рано  -  девушкам
случалось выходить замуж и в четырнадцать лет, - но  жили  они,  в  общем,
очень недолго. Если кто-либо доживал до семидесяти лет, то  за  плечами  у
него было три или четыре брака. В те времена слова  "пока  смерть  нас  не
разлучит" звучали совсем не так серьезно, как в наше время.  Голод,  чума,
мор, смерть при родах, гибель от пожаров или в сражениях  часто  разбивали
семейный союз. Обеты верности практически  давались  на  десять-пятнадцать
лет, и оставшийся в живых снова вступал в брак. Вероятность того, что брак
затянется на целых  полстолетия,  была  совершенно  ничтожна.  В  качестве
примера семейной жизни шестнадцатого века полезно посмотреть акт V,  сцену
II из "Гамлета". Прежде чем упадет занавес в конце этой  вполне  обыденной
сцены, королева умрет от яда, Гамлет и Лаэрт  прикончат  друг  друга  и  у
Гамлета как раз хватит времени, чтобы перед  смертью  заколоть  короля.  В
первой сцене мы видели похороны Офелии, а теперь приходит известие о казни
Розенкранца и Гильденстерна, так что в итоге почти  все  действующие  лица
становятся покойниками. Британский посол остается на сцене едва  ли  не  в
одиночестве и растерянно оглядывается,  не  зная,  кому  бы  вручить  свои
верительные грамоты. "Печальная  картина,  -  замечает  он,  нисколько  не
преувеличивая,  -  и  вести  наши  сильно  запоздали".  Нельзя  с  ним  не
согласиться, но  мне  хотелось  бы  особенно  обратить  ваше  внимание  на
количество смертельных исходов даже в мирное время. Свадьба Гамлета,  если
бы дело до нее дошло, была бы сыграна с большой пышностью, но брачный союз
не связывал бы его на такой долгий срок и не  налагал  бы  на  него  такие
обязательства, как в наше время. Вечно этот брак длиться не  мог,  и  надо
полагать, что на деле он оказался бы весьма непродолжительным.
   Браки в свое время не только заключались на более  короткий  срок,  они
при этом касались гораздо большего числа людей, чем сейчас. После  свадьбы
молодожены оказывались в  окружении  родственников  и  соседей.  Они,  как
издавна повелось, составляли часть социальной или семейной группы, и  если
обычаи их порой стесняли, то уж одиночество им  никак  не  грозило.  В  те
времена деревня была сообществом семей,  находящихся  в  кровном  родстве;
кое-где это можно наблюдать и сейчас. Брак не только не избавлял  человека
от собственных родственников - он еще и  добавлял  ему  кучу  новых.  А  в
знатных домах водились целые сонмы слуг,  то  и  дело  наезжали  гости,  а
поводов для радости  или  печали  было  хоть  отбавляй.  Почти  до  самого
последнего  времени  семейная   атмосфера   значительно   разряжалась   от
постоянного присутствия  посторонних.  Одна  из  сценических  условностей,
которую Шекспир использовал, а Шеридан впоследствии высмеивал, заключалась
в том, что героине полагалось иметь наперсницу. Она была вынуждена повсюду
таскать  за  собой  некое  безмозглое   создание,   которому   приходилось
растолковывать  все  до  мелочей.  Даже  и  мужчинам  на  сцене  случалось
пользоваться подобным  приемом;  вот,  например,  сцена  из  "Критика",  в
которой сэру Кристоферу Хаттону представляется возможность в самом  начале
спросить сэра Уолтера Рэли, почему объявлен смотр  всем  войскам  королевы
Елизаветы:

   Сэр Кристофер:
   Могу я лишь гадать - прости, мой друг,
   Коль я поторопился, - только сердце
   Мне говорит - стране грозит беда...
   Сэр Уолтер:
   Ты не ошибся.
   Сэр Кристофер:
   Но где? Откуда? И когда? Какая
   Опасность нам грозит?
   Хочу я знать...

   Это вступление позволяет сэру Уолтеру разъяснить своему другу (а заодно
и зрительному залу), что на Англию движется Великая Армада.
   Такой предмет театрального реквизита, как обиженная  богом  наперсница,
по крайней мере имел реальный прообраз. Когда подружка Тильбюрины пристает
к ней с утешениями, та незамедлительно ставит ее на место:

   Тильбюрина:
   Увы, малютка Нора,
   Ты в юности своей еще не знала
   Коварных стрел любви. И где тебе понять,
   Как сердце бьется в горе безутешном
   И радости не знает.

   "Что правда, то правда", - заметит бесчувственный зритель; но ведь Нора
оказывается очень полезной. Более того, она снова появляется  на  сцене  в
тот момент, когда трагедия достигает апогея. В авторской ремарке значится:
"Входят: совершенно обезумевшая Тильбюрина,  вся  в  белом  атласе,  и  ее
совершенно обезумевшая наперсница,  вся  в  белом  полотне";  однако  Норе
предписано держаться со своим  безумием  подальше,  где-нибудь  на  заднем
плане. Этот сценический прием  -  даже  в  пародийном  звучании  -  явился
отражением общества, в котором знатные персоны  почти  не  появлялись  без
свиты, да и люди попроще редко оказывались в одиночестве. Всегда находился
кто-нибудь, кому можно было поведать свои недоумения, горести или неудачи,
человек, готовый расплакаться  и  рассмеяться  вместе  с  тобой.  И  после
свадьбы ничто не мешало джентльмену по-прежнему держать камердинера, а его
жене - горничную. В свою очередь ни камердинер, ни горничная  не  лишались
компании остальных слуг, так что было с кем посудачить о слабостях господ.
В том образе жизни, который общество вело до 1900 года, было  много  своих
недостатков, но отчуждение  личности  в  их  число  не  входило.  Так  что
психоаналитикам еще предстояло дожидаться своего часа.
   Постоянное присутствие  других  людей  значительно  разряжало  семейную
атмосферу, и при этом муж и жена вряд ли вообще возлагали  друг  на  друга
какие-то особые надежды. Они были далеко не такими  индивидуалистами,  как
их потомки, и о браке по любви даже не мечтали.
   В знатных семьях браки предварялись сделками,  которые  могли  включать
все: от титулов до недвижимости,  от  гербов  до  капиталов.  Двое  людей,
которых  это  касалось  больше  всего,  избегали  брака,  если  он  грозил
бедностью или бездетностью, но  их  личные  вкусы,  судя  по  всему,  были
относительно неприхотливы. Можно было не опасаться серьезных разногласий в
религиозных или политических взглядах, в отношении к музыке или к  еде,  а
шансы оказаться замужем за убежденным трезвенником практически сводились к
нулю. Девушка должна была уметь вести  хозяйство  -  это  разумелось  само
собой, как и то, что в теологии или хитросплетениях законов ей разбираться
не полагалось. Общественное положение мужчины определялось не в  спорах  -
оно воспринималось как некая данность, о его личных  качествах  судили  по
семейной репутации: всем было известно, были ли его предки честными людьми
или жуликами, благотворителями или скупердяями. В Индии браки устраивались
родителями жениха и невесты через  посредников  и  молодые  в  первый  раз
встречались прямо на свадьбе. На Западе такой обычай никогда не был широко
распространен, но и там брак считался далеко не личным делом. Брачный союз
мог быть заключен по множеству  причин,  и  меньше  всего  принимались  во
внимание разные сантименты; молодоженам было не на  что  жаловаться,  если
они подходили  друг  другу  по  возрасту,  по  общественному  положению  и
здоровью. В некоторых вопросах - например, в имущественных  делах  -  наши
предки были намного требовательнее нас. Зато  в  чисто  личных  отношениях
они, несомненно, требовали друг от друга неизмеримо меньше.
   На  общем  фоне  браков,  заключенных  по  расчету,  время  от  времени
возникали  любовные  истории.  Согласно  куртуазным  традициям   Прованса,
джентльмену чуть ли не предписывалась безнадежная страсть  к  чужой  жене.
Но, даже оставляя в стороне трубадуров (которые могут порядком наскучить),
мы все же находим сведения о юношах и девушках, которые всерьез влюблялись
друг в друга. Девушке приказывают выйти замуж за компаньона ее отца, а она
бежит с красавцем приказчиком. Вот перед нами история  смертельной  вражды
двух семейств из Вероны, причем юноша из одного семейства любит девушку из
другого, что доставляет всем остальным серьезнейшие неприятности. Подобные
факты имели  место,  естественно,  получали  широкую  огласку  и  вызывали
всеобщее  осуждение.  Гражданские  власти  вполне  правомерно   стремились
предотвратить  поступки,   которые   могли   привести   к   междоусобицам,
потасовкам, убийствам  и  дуэлям.  Церковь  также  была  обязана  осуждать
подобные страсти, дабы они не занимали места любви  к  богу.  "Не  сотвори
себе кумира", а ведь сделать своим кумиром  девушку  -  это  смахивает  на
идолопоклонство! Мнение всех здравомыслящих и положительных  людей,  таким
образом, склонялось в  пользу  обдуманно  организованного  брака  и  резко
осуждало  легкомысленные  романы.  Однако  все  эти  громогласные  хуления
сопровождались живейшим  интересом  к  каждой  скандальной  истории,  и  к
показному ужасу и осуждению  частенько  примешивалась  зависть.  Эскапады,
справедливо заклейменные как глупые и безнравственные, тем не менее (легко
себе представить!) в  свое  время  доставили  людям  бездну  удовольствия.
Конечно, осуждали во всеуслышание, а зависть держали  про  себя,  но  ведь
нельзя же винить человека за то, что  он  хочет  выяснить  все  мельчайшие
подробности  дела,  прежде  чем  публично  высказать  свое  мнение?  Самые
сумасбродные и опрометчивые поступки могут по крайней мере  стать  сюжетом
занимательного рассказа: как, например, французский роман или те сказания,
которые мы  встречаем  в  греческой  и  римской  литературе,  созданные  в
дохристианские времена и чудовищно языческие по моральным основам. Как раз
к таким сказаниям и относится история Елены,  Париса  и  Троянской  войны.
Быть   может,   эта   история   и   отличается   прискорбным   отсутствием
благопристойности - в конце концов, откуда древним было научиться правилам
хорошего тона? - но в занимательности ей никак  не  откажешь.  Можно  даже
сказать, что она (в конечном итоге) имеет свою мораль:  ни  одна  любовная
история не губила столь безжалостно не только всех, кто был в ней замешан,
но еще и многие тысячи людей, лишь  косвенно  вовлеченных  в  этот  роман.
Публикация "Илиады" почти оправдана тем, что эта книга может послужить для
молодежи примером того, как опрометчивость наказуется по заслугам.
   Романтическая история,  или  _роман_,  получивший  форму  литературного
произведения, становится печатной  документацией  более  или  менее  (чаще
менее) правдоподобных событий, центром  которых  является  любовь  -  тема
неизменная и - простят ли нам это утверждение? - не  претерпевающая  почти
никаких изменений. Романист,  как  правило,  проповедует  Евангелие  любви
романтической.  Ежели  герой,  граф  Нормантауэрский,  пренебрегая   всеми
доводами здравого смысла, хочет взять в  жены  миловидную  дочку  пастора,
бедного, как  церковная  крыса,  -  вот  подходящий  (хотя  и  не  слишком
оригинальный) материал для романа. Однако если герой вдруг  в  XXII  главе
опомнится и решит, напротив, посвататься к наследнице солидного  состояния
в Найтсбридже, тут уж ничего романтического нет. Герой  и  героиня  романа
должны быть готовы принести в жертву любви все,  да,  все  на  свете.  Эта
установка родилась намного раньше жанра романа. И  Джейн  Остин  -  первая
великая  английская  романистка  -  была  готова   хорошенько   над   этим
посмеяться. В романе "Любовь и дружба", который  она  написала,  когда  ей
было семнадцать лет, Джейн старательно разрабатывает тему "любви с первого
взгляда". В этой книге она собрала все  элементы  романтического  вымысла.
Благородный   герой   отвергает   заранее    подготовленный    и    вполне
респектабельный союз, ссорится с отцом, бросается  в  авантюры  и  рискует
жизнью, влюбляется в мгновение ока и немедленно женится; и все из-за того,
что он начитался романтических бредней. Джейн  Остин  также  предугадывает
одну из  главных  черт  чувствительного  романа  -  домашнюю  прислугу.  В
скромном коттедже в долине Эска, где разворачиваются события первой главы,
конечно, есть прислуга (во множественном числе), а неожиданно  приехавшего
гостя, Эдварда, сопровождает его камердинер.  Весь  романтический  колорит
пошел бы насмарку, если бы  героине  пришлось  мыть  посуду.  Но  ни  одно
благородное семейство восемнадцатого века не докатывалось до такой нищеты,
чтобы остаться без  прислуги.  Вот  почему  самые  смелые  нововведения  в
беллетристике  и  драме  двадцатого  века  получили   название   "кухонных
трагедий". С явной неохотой мы ввели в  повествование  кухонную  раковину,
чем в корне подорвали романтический дух. Но что касается Джейн Остин, то в
ее время до всех этих новшеств было еще очень далеко. Ее современники были
романтиками, и сэр  Вальтер  Скотт  превосходил  ее  своей  популярностью.
Однако она прекрасно понимала, что чтение романов влияет на людей.  Романы
уже становились учебниками жизни.
   С тех времен, когда творила Джейн Остин, Романтика  стала  общепринятой
установкой. Все более  ранние  теории  брака  постепенно  бледнели,  и  на
центральное место вышла  идея  романтической  страсти.  Жанр  многотомного
романа  отчасти  сдал  позиции  и  мог  бы,  вероятно,  совсем  прекратить
существование, исчерпав свою главную тему, но сама Романтика еще увереннее
продолжала  свое  победное  шествие.  В  двадцатом  веке  газеты   сделали
беллетристику достоянием даже самых бедных  читателей,  а  следом  лавиной
покатились кинофильмы,  журналы  для  женщин,  иллюстрированные  каталоги,
дешевые издания в бумажных обложках, книжки напрокат, радио, поп-музыка  и
телевидение.  Таким  образом,  влияние  романтических  историй  невероятно
расширилось,  и  даже  неграмотные  смогли  увидеть  их  воочию.  Брак   с
благословения Церкви и Государства,  обычаев  и  законности  был  вытеснен
Браком  по  Любви,  романтическая  страсть,  некогда   встречавшаяся   как
исключение, теперь стала правилом, и ее не только не преследуют,  но  едва
ли не вменяют в обязанность. Невеста и жених должны быть безумно  влюблены
друг в друга,  и  общество  бывает  шокировано,  если  кто-нибудь  из  них
признается, что, вступая в  брак,  руководствовался  иными  соображениями.
Более того. Романтика, озарявшая своим золотым лучом свадебное  торжество,
непременно должна светить этой паре всю жизнь. В романе, как и в волшебной
сказке, жених и невеста должны жить счастливо до самой смерти. То же самое
нам  внушают  в  финале  кинофильма,  а  также  показывая  этот  фильм  по
телевидению. Длительный поцелуй в финале - это решение,  а  не  постановка
проблемы; конец, а не начало истории.
   Неосновательность такой теории самоочевидна.  Те,  кто  ждет  от  брака
столь многого и надеется, что Романтика будет вечно и  нерушимо  скреплять
этот союз, будут, безусловно, наказаны за превышение  оптимизма.  Если  мы
взращены и воспитаны на обычной беллетристике и  драме,  у  нас  в  голове
сложилось четкое  представление  о  том,  как  следует  вступать  в  брак.
Предложение необходимо делать на  вершине  горы,  в  час  восхода  солнца,
впрочем, можно и на залитой светом  луны  палубе  яхты,  под  тропическими
небесами. Медовый месяц нужно проводить в блаженном экстазе  в  Лас-Вегасе
или в Венеции, первое гнездышко полагается вить в очаровательном  коттедже
в Котсуолдсе или Вермонте. Но  поддерживать  Романтику  на  столь  высоком
уровне  в  течение  пятидесяти  лет,  разумеется,   трудновато.   Конечно,
романтическую любовь можно  воротить,  но  только  часто  получается,  что
воскресить ее помогает отнюдь не тот же партнер.  Вот  здесь-то  и  таится
исконная слабость романтических  идеалов.  По  теории,  утверждающей,  что
любовь превыше всего, герой должен с возмущением  отвергнуть  прозаическое
предложение посвататься к леди Доротее или - в ее современном воплощении -
к дочке директора фирмы. Вместо этого он должен заявить во всеуслышание  о
своей любви к Долорес, красавице, в которой течет цыганская  кровь  и  чьи
преступные родители ютятся в  самом  грязном  углу  блошиного  рынка.  Его
родители не допускают и мысли об этом. Старший брат обращает его  внимание
на самые вопиющие несоответствия. Директор фирмы прямо  говорит  ему,  что
подобный брак погубит его карьеру. Президент клуба напоминает ему, что все
кандидатуры, кроме его собственной, уже утверждены. Родственники,  коллеги
и бывшие одноклассники то и дело роняют прозрачные  намеки.  Весь  мир  на
него ополчился: но это как раз и есть та ситуация, в которой  испытывается
истинный героизм. "Я люблю  ее",  -  просто  объясняет  он  и  женится  на
Долорес. Проходит семь лет, она ему до смерти наскучила, и он влюбляется в
Ольгу. Все его товарищи по работе приходят в ужас  при  мысли  о  разводе,
родня давно примирилась с Долорес (которая подарила ему двойняшек), и  все
в один голос твердят, что разбивать семью преступно и преглупо.  "Я  люблю
ее", - объясняет он, повторяясь, хотя и в ином контексте, и вскоре он  уже
женат на другой. Идеей, что любовь превыше всего, можно оправдать и первый
брак, и последующий развод, и все  следующие  за  ним  разводы.  Возникает
вопрос, правомерно ли вообще называть столь непрочные отношения браком?
   На этой стадии уже никак  не  избежишь  упоминания  о  Голливуде:  ведь
божества экрана, так много сделавшие, чтобы  утвердить  идеал  Романтизма,
сделали никак не меньше и для того, чтобы наглядно продемонстрировать  его
непостоянство. Каждая финальная  сцена  в  сиянии  заката  ярчайших  тонов
техниколора и в сопровождении небесного хора - дань тому,  что  для  самих
кумиров публики остается в области чистой теории, а не практики. "Отныне и
навеки" - для них что-то около двух лет, и в конце концов это  наводит  на
мысль, что голливудские нравы чересчур уж свободны. Но мысль эта, конечно,
очень далека от истины. Кинозвезда навеки обручена  с  экраном,  добившись
своего места фанатическим упорством в  самой  изматывающей  и  непосильной
работе, какую только может выбрать человек. О  семейной  жизни  в  обычном
смысле слова, само собой, не может быть и речи: она не вписывается в  план
съемок или рекламных встреч. Остаться старой  девой  или  холостяком  тоже
никак нельзя - это создает у публики ложные представления. Таким  образом,
вступить в брак совершенно необходимо,  к  тому  же  это  неплохой  способ
пресечь нежелательные поползновения и приставания посторонних. Так что эти
браки никогда ничего больше и не означали, да никто ничего другого от  них
и не ждал. А если судьба соединила брачными узами две кинозвезды, шансы на
то, что они окажутся в одной и то же точке  пространства  в  любой  данный
момент  времени,  совершенно  ничтожны.  Брак  такого  рода  -  это  нечто
недоступное пониманию широкой публики. Но люди все же  начинают  понимать,
что Романтика, превознесенная и драматизированная, не имеет ничего  общего
с постоянством. Теория нерушимой верности,  вытекающая  из  заключительной
сцены кинофильма, незамедлительно  вступает  в  противоречие  с  газетными
фельетонами о личной жизни исполнителей. Вот  и  выходит,  что  Романтика,
которая должна была бы  скреплять  семейную  жизнь,  заменяя  все  прежние
устои, играет ныне довольно жалкую роль.
   Романтика  была  бы  более  заманчива,  не  будь  она   столь   опутана
коммерческими интересами. Современные приемы купли-продажи привели к тому,
что людям навязывают брачные узы во все более  и  более  раннем  возрасте.
Возбуждение, вспыхнувшее на танцплощадке под завывания и  стоны  "Группы",
обычно разрешается внезапным браком, из тех, которые так прославили  город
Лас-Вегас.  Там  все  работают  заодно,  в  комплексе  -  и  церковь   для
бракосочетаний, и ювелиры, и цветочные магазины, и мотели, - не исключено,
что в это дело втянут даже бассейн для плавания.  Браки  в  ранней  юности
вошли в обычай, и многие их одобряют, считая, что несложившиеся  характеры
лучше приспосабливаются друг к другу, чем  характеры  сформировавшиеся.  С
другой стороны, можно возразить по крайней мере в одном отношении  -  ведь
семейная жизнь, которая  началась  очень  рано,  будет  и  тянуться  (если
протянется!) очень долго! Первый  экстаз,  романтический  импульс,  должен
протянуть лет пятьдесят. Способно ли какое угодно  чувство  выдержать  так
долго? Мужчине - независимо  от  характера  и  интеллекта  -  лучше  всего
жениться лет в тридцать, избрав девушку лет двадцати двух. Семейная  жизнь
только выигрывает, когда ей посвящаешь лишь часть времени, а не все  время
целиком. Это верно как по отношению ко  всей  семейной  жизни,  так  и  по
отношению  к  жизни  ежедневной.  Более  поздний  брак   позволяет   людям
предварительно обзавестись собственными интересами,  которые  не  угаснут,
будь это интерес к орнитологии или к мексиканской культуре, к шахматам или
к поэзии. Когда есть эти собственные  увлечения,  супруги  меньше  требуют
друг от друга. Каждый менее зависим от другого, а дать ему  может  больше.
Тут перспективы гораздо лучше, чем в том случае, когда люди  требуют  друг
от друга того, чего у них никогда не было.
   Но осуществим ли на самом деле более поздний брак? Надо  признать,  что
ему противоборствуют мощные коммерческие усилия. Романтическая  литература
и музыка при поддержке  театра  и  танцев  внушают  нам,  что  сексуальное
самовыражение - наша  насущнейшая  потребность.  Но  тут  поднимает  голос
мораль,  осуждающая  сексуальную  жизнь  вне  брака.  И  наконец,  на  нас
обрушивается  сокрушительный  поток   рекламы   и   торговых   объявлений,
специально  рассчитанных  на  то,  чтобы  доказать,  что  ранний  брак   с
финансовой стороны вполне  реален,  с  общественной  точки  зрения  весьма
желателен, да и вообще является мудрым  поступком.  Кое-кто  из  торговцев
хозяйственными  товарами  или  мебелью  явно  предпочитает  иметь  дело  с
молоденькими, наивными  и  влюбленными  клиентами.  Любая  радиопрограмма,
любая реклама во весь голос кричит об узаконенном  сексе.  Любовь  превыше
всего, с этим согласны даже авторы реклам; но незаконная любовь  подрывает
торговлю! Даже хозяин  отеля  предпочитает  молодоженов  и  медовый  месяц
"диким" парочкам, удравшим на уик-энд. Но более всего, конечно, процветает
торговля, которая опирается на брак и растущую  семью,  сдирая  немыслимые
проценты под видом продажи в рассрочку, торговли недвижимым  имуществом  и
еженедельных счетов за продукты и рецепты, за пеленки  и  погремушки.  Как
известно, есть такие журналы, которые потакают прихотям холостяков  -  или
тех мужчин, которым удобно считать себя холостяками,  чтобы  со  спокойной
совестью читать этот журнал, -  но  более  солидные  коммерческие  державы
предпочитают вкладывать средства в  высоконравственные  сделки.  Возможно,
Лас-Вегас и не назовешь самым пуританским городом на  свете,  но  с  точки
зрения статистики он займет одно из первых мест по  религиозности.  Прямая
связь морали и торговли - это не теория, а факт.
   Романтическая идея сама по себе часто оказывается излишне  раздутой,  и
надо относиться к ней с опаской, когда  знаешь,  что  есть  люди,  которые
намерены превратить ее в средство наживы. Поэтому,  собираясь  вступить  в
брак,  мы  должны  принимать  во  внимание  такие  факторы,  как  возраст,
состояние здоровья, семейные обстоятельства,  происхождение  и  окружение,
характер, воспитанность, образование и природный ум. Однако  в  довершение
всего остается еще понятие любви. Более того, мы  узнаем  из  произведений
литературы и искусства, что состояние влюбленности в корне  отличается  от
всех других человеческих взаимоотношений. Это очередное заблуждение,  хотя
любовь, несомненно, чувство очень важное. Но  практически  нам  необходимо
решить  вот  какую  задачу:  какое  количество  любви  нам  необходимо   и
существует ли она на самом деле. "Я люблю Майка, - говорит себе девушка, -
но влюблена ли я в  него  по-настоящему?"  Если  она  способна  к  кому-то
привязаться, она за свою короткую жизнь уже любила и родителей, и  младших
сестренок, и дядюшку Питера, и многих  одноклассников,  не  говоря  уже  о
пуделе, двух пони, нескольких котятах и черепашке. Из  всяких  книжек  она
сделала вывод, что ее любовь к Майку должна перейти в высшую  стадию;  она
должна переключиться на  более  высокую  скорость  -  разумеется,  не  без
протестующего скрежета в сердечной "коробке скоростей". Как она ошибается,
нетерпеливо ловя этот сигнал  смены  скоростей!  Совершенно  необязательно
выискивать такое резкое различие между  любовью,  которую  вы  чувствовали
вечером во вторник, и влюбленностью, которая может посетить  вас  в  среду
утром. Есть только одна любовь, но она  различна  по  силе  и  чаще  всего
достигает апогея,  когда  появляется  возможность  сближения.  Для  романа
необходимо сочетание двух хорошо различимых чувств. Одно из них -  любовь,
такая же, какую вызывает у нас школьная подружка  или  пудель,  разве  что
немного сильнее; другое - физическое влечение, которое мы можем испытывать
к совершенно чужому человеку. Физическая сторона не  представляет  никаких
трудностей - для нас вполне очевидно, есть ли это чувство или его нет.  Но
любовь изменяется по определенной шкале, и у человека нет  никаких  точных
методов, чтобы узнать, достигла ли она точки кипения. Вот он  и  гадает  -
любовь это или не любовь?
   А на самом деле любовь поддается гораздо более точному  измерению,  чем
кажется многим из нас. Она может быть измерена  в  понятиях  человеческого
несовершенства. Чтобы разобраться в этом, предположим,  что  взыскательный
взгляд молодого человека сравнивает каждую встреченную девушку с  идеалом,
царящим в его воображении: с богиней его  мечты,  которую  мы  прозаически
обозначим через X. Ему более или менее нравятся многие девушки - не меньше
дюжины, - но почти в каждой из них он находит недостаток, который возможно
или невозможно исправить.  Адель  хорошенькая,  но  ужасная  дылда;  Бетти
забавная, но поперек себя шире; у Кэролы изумительная фигура, но  голос  у
нее жуткий; Диана - прелесть, только у нее цвет лица  никуда  не  годится;
Этель - умница, но совершенно не умеет одеваться; Фрэнсис - красавица,  но
форменная ледышка; у Джорджины куча поклонников, но она чересчур остра  на
язык; Элен очень мила, но слишком робка. Этот придирчивый молодой  человек
может призадуматься: как сделать, чтобы хоть одна из них могла  сравниться
с X? Можно ли уговорить Бетти сесть на диету? Согласится ли  Кэрола  брать
уроки техники речи? Можно ли  заставить  Диану  некоторое  время  питаться
салатом, а Джорджину - прослушать курс этики поведения в  обществе?  Ответ
один: что бы там ни было, им  никогда  не  сравниться  с  X.  Точнее,  наш
молодой человек ни одну из  них  по-настоящему  не  любит.  А  почему?  Да
потому, что он не  может  любить  девушку  по-настоящему,  пока  видит  ее
недостатки.
   Для сравнения вернемся к девушке его мечты, X. У нее струящиеся золотые
волосы, нежные синие глаза, белая кожа и изумительная фигура. Она умная  и
обаятельная, она чуткий и внимательный друг, отличная спортсменка и добрая
душа. Любая девушка, которую он встречает, в чем-то уступает X. Но  вот  в
один прекрасный день его знакомят с Маргарет; она брюнетка, волосы  у  нее
круто вьются, глаза серые, кожа смуглая, ростом она  пониже  среднего,  ее
можно назвать скорее задумчивой, чем болтливой, в ней больше чуткости, чем
веселости. Он находит, что Маргарет - просто чудо и говорит об этом  своей
сестре. "Но ведь у Маргарет веснушки, а ты их не выносишь!" - "Знаю, знаю,
но теперь, когда я ее повстречал, мне жаль всех девушек, у  которых  _нет_
веснушек". Как только он дошел до такого умозаключения, значит,  он  любит
Маргарет достаточно, чтобы жениться на ней. Дело в том, что  он  ее  любит
такой, как она есть, а не такой, какой она могла  бы  быть  или  могла  бы
стать со временем. И самое главное - то, что  она  сбросила  с  пьедестала
воображаемую богиню X. И если раньше он отверг Бетти за  то,  что  она  не
стройна, а Джорджину - за то, что  она  не  добра,  то  теперь  он  делает
Маргарет своим эталоном совершенства, которым он меряет достоинства других
девушек. По сравнению с Маргарет Адель кажется  еще  более  долговязой,  а
Бетти - еще более толстой, Кэрола кажется слишком  крикливой,  а  Диана  -
слишком прыщавой, Этель слишком вульгарной, а Фрэнсис -  слишком  скучной.
Но, отбрасывая все сравнения,  ни  у  одной  девушки  нет  такого  низкого
грудного голоса, как у Маргарет, ни одна девушка не способна  так  глубоко
все понимать, ни у  одной  девушки  нет  таких  прекрасных  рук.  Маргарет
абсолютно не похожа на X, она вовсе не богиня. Все, что его в ней пленило,
совершенно  неожиданно  -  и   спокойная,   полная   дружеского   внимания
молчаливость,  и  внезапная,  как  солнечный   луч,   улыбка.   Величайшее
достоинство Маргарет в том, что она Маргарет, и молодой человек  любит  ее
именно такой, до последней  веснушки.  Принимая  все  это  во  внимание  и
прибавляя еще и  элемент  физического  влечения,  мы  можем  сказать,  что
молодой человек влюблен. А Маргарет - отвечает ли она ему взаимностью? Кто
может знать? Но все же  допустим,  что  они  поженились.  На  этом  обычно
кончаются все романы. Но в действительности все обстоит совсем иначе  -  с
этого только начинаются настоящие события.


   БРАК

   Романтический брак - это союз двух людей,  которые  были  предназначены
друг другу с самого начала. Все препятствия на их пути  сметены,  ибо  эти
двое идеально подходят друг другу и ни один из них  не  будет  счастлив  в
браке с кем-то еще. Принято говорить, что браки  совершаются  на  небесах;
значит, можно с уверенностью сказать, что каждое  решение  принимается  на
высшем  уровне.  Представим  себе,  что   группа   высококвалифицированных
архангелов перетряхивает космическую картотеку и приходит к  решению,  что
некий молодой человек из Сиэтла может обрести счастье своей жизни только с
некоей  девицей  из  Кардиффа.  В   таком   случае   небесное   провидение
подстраивает все так, что оба покупают билеты в один и тот  же  вагон  для
путешествия   по   Югославии,   организованного   агентством   путешествий
"Игербивер". Они впервые замечают друг друга в Триесте, обедают и  танцуют
в Дубровнике и объявляют о своей помолвке в Гэтвике. Романы, вспыхнувшие в
результате совершенно случайных на первый взгляд  встреч  в  Эсториле  или
Порт-оф-Спейне, можно вполне отнести на счет ангельских  козней.  В  самом
деле, когда молодые люди покупают билеты на соседние места в самолете, это
уже не  простое  совпадение!  Однако  такие  истории  звучали  бы  гораздо
правдоподобнее, если бы романы по большей части завязывались именно так. В
жизни все происходит куда проще и обыкновенное. Юноша встречает Девушку  в
своем классе, где каждому  из  них  предоставлен  выбор,  предположим,  из
пятнадцати  кандидатур.  Или  Девушка  и  Юноша  живут  по   соседству   в
каком-нибудь квартале предместья, где  имеется  в  наличии  всего  четверо
молодых людей, из которых один девушками не интересуется. Молодой  Человек
встречает Юную Леди в колледже,  где  учится  еще  сорок  шесть  достойных
молодых леди. Стенографистка встречает молодого служащего в  конторе,  где
всего двое неженатых мужчин.  При  помощи  весьма  несложных  расчетов  мы
придем  к  выводу,  что  возможностей  выбора  для  данного  лица   будет,
предположим, пятьдесят пять или семьдесят  восемь.  Следовательно,  браки,
совершающиеся на небесах,  ограничены  весьма  куцым  списком  кандидатур,
составленным на земле. Так  что  архангелам  вряд  ли  придется  шелестеть
карточками в неисчерпаемой картотеке небесной канцелярии - они располагают
всего-навсего горсточкой кандидатур, быть может собранных на  пространстве
одной-единственной квадратной мили. Конечно, некоторые девушки имеют более
широкий выбор, но зато другие, без сомнения,  сильно  ограничены  в  своих
возможностях. Итак, небольшое исследование показывает,  что  архангелам  в
подавляющем большинстве случаев не так уж трудно принять решение, а мудрее
всего - предоставить выбор самой девушке.
   Браки, совершаемые на небесах, несколько вышли из моды. В наше время на
смену им пришли браки, организованные  электронно-вычислительной  машиной.
Теоретически допустимо заложить в машину данные для миллиона холостяков  и
одиноких девушек, с описанием до мельчайших подробностей  всего,  что  они
могут предложить и чего желали бы для себя. На выходе будет получен ответ,
что М/7345162, по всей видимости, будет идеальным мужем для  Ж/9883694,  а
она для него - идеальной женой. Такие опыты были проделаны, но значительно
меньший объем материала не позволяет с уверенностью  утверждать,  что  они
прошли  успешно.  Если  машине  предоставить  достаточно  большой   список
кандидатов на брачный союз, она,  безусловно,  сможет  обеспечить  научный
подход к проблеме. А вот выдаст ли она удовлетворительный ответ - это  уже
другой вопрос. И прежде всего нас одолевают сомнения относительно точности
данных, введенных в машину.  На  вопросы,  с  которых  начинается  анкета,
вполне возможно получить  правильные  ответы:  люди  обычно  откровенно  и
правдиво   отвечают   на   вопросы:   "рост",   "вес",    "цвет    волос",
"вероисповедание", "образование" и "годовой доход"; быть может,  некоторая
уклончивость заметна только  в  отношении  возраста.  Но  за  определенной
гранью этот словесный автопортрет может обнаружить серьезные расхождения с
оригиналом. "Не скучный ли вы человек?" - вопрос этот имеет первостепенное
значение, но какой тупица ответит на него "да"? Можно  задать  правомерный
вопрос: "Щедры ли вы?", но  сколько  скупердяев  ответят  на  него  "нет"?
Редкий человек признает себя брюзгой, задирой, бездельником или грязнулей.
Просто все дело в  том  (как  он  это  объясняет),  что  соседи  настроены
враждебно, коллеги недоброжелательны, начальство  ничего  не  понимает,  а
вода такая холодная, что мыться невозможно. Ну и, конечно, мало кто скажет
о себе, что он сноб, упрямец, эгоист и неряха, но ведь эти слова мы слышим
постоянно - должны же они хоть  к  кому-нибудь  относиться!  Однако  менее
всего люди склонны признаваться в отсутствии чувства юмора. Об этом и речи
быть не может! Самые мрачные личности всегда готовы видеть смешную сторону
вещей, но вот беда - им приходится жить как раз в  том  самом  месте,  где
никогда ничего смешного не увидишь и не услышишь. Так что по  ряду  причин
можно усомниться,  получит  ли  электронная  машина  достоверные  исходные
данные.
   Трудно допустить, что люди, которые не вполне  объективно  относятся  к
самим себе, сумеют  точно  определить,  чего  им  хочется.  Как  известно,
джентльмены предпочитают блондинок, но женятся на брюнетках;  и  можно  не
сомневаться, что девушки, на которых джентльмены женятся, не  имеют  почти
ничего общего с образом, жившим в их воображении. Скажем, молодой  человек
мечтает жениться на девушке с рыжими волосами,  двадцати  трех  лет,  пяти
футов семи дюймов ростом, отлично сложенной, увлеченной спортом, способной
к языкам, любящей музыку, при этом она  должна  быть  баптистского  толка,
принадлежать к  республиканской  партии,  иметь  скандинавских  предков  и
получить высшее образование в Новой Англии, но женится-то он на  брюнетке,
тридцати  одного  года,  пяти  футов  ростом,  плоскогрудой,  ученой,   со
склонностью к астрономии и живописи, на атеистке и стороннице  демократов,
происходящей от итальянских предков  и  воспитанной  в  Нью-Мехико.  Может
быть, вы думаете, что его  планы  претерпели  изменение  из-за  того,  что
роскошные рыжекудрые женщины недоступны для мужчин с такими доходами,  как
у него? Ничего подобного! Такая женщина нашлась, и  она  была  в  пределах
досягаемости, но оказалось, что у нее  невыносимо  визгливый  смех.  Иначе
говоря, машина могла бы отыскать для него то, о чем он просил, но  не  то,
чего он хотел на самом деле, почему у нас и появилось сомнение в том,  что
подобные попытки вообще осуществимы. Мужчины не часто осознают, что именно
их привлекает. Мужчина может влюбиться в А (которая его не выносит),  едва
не довести до бракоразводного процесса В (которая  давно  замужем),  затем
пережить бурный роман с С и в  конце  концов  жениться  на  Д.  Предавшись
воспоминаниям, он, возможно, подумает, что  не  могло  быть  женщин  более
несхожих друг с другом, чем эти его пассии, - во всяком случае, физически,
- и решит, что для него самое главное - их  душевные  качества.  Возможно,
приятелю придется открыть  ему  глаза,  напомнив,  что,  хотя  все  четыре
девушки не имели почти ничего общего, у всех был слегка вздернутый  носик.
Только тогда он поймет - много времени спустя, - что совершенно неспособен
полюбить девушку, у которой иная линия профиля.  Этот  чрезвычайно  важный
фактор останется скрытым от электронной машины по той простой причине, что
раньше человек и сам о нем не подозревал; но и по сей день он находится  в
полном неведении относительно того, почему же именно  эта  черта  так  его
очаровала. То, что его друг задним числом обнаружил нечто общее  между  А,
В, С и Д, никак не помогло бы ему на  более  ранней  стадии,  то  есть  до
встречи с А.
   Итак, электронно-машинное сватовство, теоретически  весьма  заманчивое,
может оказаться неприменимым в нашей реальной жизни; и  самая  мысль,  что
двое людей созданы друг для друга и поэтому никто из них  не  может  найти
себе другую пару, - это, конечно, заблуждение. Что ж,  скажете  вы,  пусть
себе думают, что выбор сделан на небесах, это никому не  повредит.  Однако
на самом деле  идея  эта  чрезвычайно  опасна.  Предположим,  что  девушка
вступает в семейную жизнь в полной уверенности, что  Майк  -  единственный
человек во всей вселенной, за которого она могла выйти замуж (а не  просто
лучший из троих, предложивших ей руку и сердце). Со временем у  нее  может
возникнуть подозрение: а  не  вкралась  ли  тут  какая-нибудь  техническая
ошибка? Трудно ли напутать что-нибудь с этими миллионами перфокарт? А что,
если две  карточки  попросту  слиплись?  И  запланирован  был  ее  брак  с
Соренсеном, Майклом Г.  (23  года),  а  по  недосмотру  она  выскочила  за
совершенно неподходящего человека - Соренсена, Майкла М. (31  год)?  Такие
ошибки случаются даже при самой безукоризненной организационной работе.  В
результате жена задает себе вопрос: "Удачный ли это брак? И  будет  ли  он
счастливым?" Но при таком подходе ни один брак не будет счастливым. Ей  бы
надо спросить себя: "Что мне сделать, чтобы этот брак был счастливым?"  Он
_должен_ быть счастливым, и единственный вопрос - "Что делать?".
   Брак - это как бы общий банковский счет, и, чтобы не  потерять  кредит,
делать взносы должны оба партнера. Прочность брака зависит от решения этой
трудной по самой своей природе задачи; все зависит от усилий,  прилагаемых
обеими   сторонами,   и   от   того,   насколько   им   удастся   добиться
взаимопонимания.  Самая  большая  трудность  в  том,  что  много   времени
приходится проводить друг с другом, и  притом  с  глазу  на  глаз.  Вполне
понятно,  что  эта  трудность  уменьшается,  когда  есть  общие  интересы,
знакомства, деловые связи, общие  друзья.  Многое  зависит  еще  от  того,
растут ли эти двое и как они развиваются; ведь  меньше  всего  скучаешь  с
теми, чьи интересы все время меняются и расширяются. Успех приходит к тем,
кто  может  положить  на  общий  счет  свои  запасы  бескорыстия,   живого
воображения, терпения и юмора. И самой большой удачи  добиваются  те,  кто
может добавить новое измерение к установившемуся роману, кто умеет озарить
нашу грубую  действительность  золотым  сиянием  приключений,  вымыслов  и
фантазий. Но слишком часто мы забываем о главном - об  искусстве  общения.
Мы выражаем свои мысли и чувства при помощи слов  (письменно  или  устно),
жестов и  порою  молчания.  Даже  в  том  случае,  когда  наши  побуждения
благородны (а мы знаем - это именно  так),  мы  тем  не  менее  можем  все
испортить, если не сумеем высказать то, что хотелось, или - что еще хуже -
ляпнем как раз обратное тому, что  собирались  сказать.  Поэтому  проблема
общения заслуживает, чтобы к ней отнеслись гораздо внимательнее, чем это у
нас принято.
   Вспомним для начала, что наши возможности самовыражения  имеют  двоякую
форму: врожденную и ту,  которую  мы  (по  всей  видимости)  приобрели.  С
раннего детства мы стремимся выразить свои эмоции. Плач ребенка может и не
иметь определенной цели - это просто выражение  обобщенного  недовольства.
Когда ребенок рассказывает, что было в детском садике, это зачастую просто
поток бессвязной болтовни, тут главная цель  -  не  рассказать,  а  просто
облегчить душу. Если мужчина выругался, уронив молоток, то он  это  сделал
без всякой цели -  просто  раздражение  вырвалось  наружу.  Когда  женщина
болтает по телефону, она просто старается скрасить свое  одиночество.  Как
часто нас обуревают  горести,  зависть,  радость  или  переполняют  свежие
сплетни. Тут человеку необходимо найти какой-то выход, и  часто  он  готов
поведать все хоть собаке, только бы не молчать.  Первичная  и  примитивная
цель разговора - выразить чувство, которое мы больше не  в  силах  держать
про себя. Значит, в мире полно людей, которые высказываются только с  этой
единственной  целью,   помогают   себе   жестами,   подчеркивая   наиболее
потрясающие места; они чувствуют неимоверное облегчение,  выложив  все  до
конца.  И  этот  поток  слов,  прорвавший   все   преграды   под   напором
эмоционального напряжения, вовсе не  направлен  на  то,  чтобы  объяснять,
поучать,  давать  указания  или  доставлять  удовольствие.  В  эту  минуту
рассказчик думает только о себе самом.  И  единственное,  что  доходит  до
собеседника, - это  полная  его  неспособность  сдержать  обуревающие  его
чувства.  Весьма  сомнительно,  чтобы  его  слова  могли  на   кого-нибудь
повлиять; яснее ясного, что он и с собой-то совладать не в силах.
   Примерно с пятилетнего возраста мы  нередко  овладеваем  иным  способом
коммуникации. Мы затеваем разговор, чтобы  что-то  сообщить.  Мы  задаемся
определенной целью. Когда мы  точно  осознаем  эту  цель,  нам  приходится
призвать на помощь всю силу воображения.  Надо  поставить  себя  на  место
того, к кому мы обращаемся, и подобрать  слова,  наиболее  подходящие  для
достижения задуманной цели. Что этот  человек  знает,  чему  верит?  Каким
образом его просветить, произвести впечатление  и  повлиять  на  него?  Мы
постепенно прокладываем путь к намеченной цели,  а  отправной  точкой  нам
служит тот, с кем мы говорим. Весь тон  сообщения,  его  форма,  отдельные
штрихи, нажимы - это отражение нашей цели, а не минутного настроения. Все,
что мы изрекаем, точно взвешено и бесстрастно выверено. Полно,  так  ли?..
На практике выходит иначе: то, что мы говорим, в основном целенаправленно,
но все же в  наших  словах  проявляется  и  некоторая  непосредственность.
Неизвестно, что должно преобладать.  Тут  единого  мнения  не  существует.
Говорят, что квакеры старинных времен, собираясь  что-то  сказать,  обычно
задавали себе вопросы: "Истинно ли  это?  Доброжелательно  ли?  Необходимо
ли?" И если они хоть немного сомневались, то предпочитали не  говорить  ни
слова. Все мы по мере возможности стараемся  поступать  так  же,  но  есть
люди, которые  восстают  против  общепринятых  установок,  утверждая,  что
детская  непосредственность  гораздо  лучше  извечного  лицемерия.  Почему
нельзя свободно излить все, что мы чувствуем и мыслим? Отчего мы не  можем
честно и открыто высказывать все, что приходит в голову?
   Просто все мы не такие уж хорошие, вот в чем дело. Если бы  наши  мысли
всегда были добрыми, милосердными, разумными и чистыми, конечно, почему бы
нам их не высказать? Без сомнения, есть люди,  полные  святой  простоты  и
детской невинности, которые в любой момент могут обнародовать свои  мысли.
Но  среди  нас  так  мало  подобных  людей!  Наши   непричесанные   мысли,
высказанные  вслух,  окажутся  эгоистичными,  черствыми,  непочтительными,
неприличными  или   обидными.   Поэтому   мы   научились   скрывать   наши
непосредственные чувства и подставлять на их место другие, заведомо  более
приемлемые. Вместо того чтобы высказывать то, что у нас на уме, мы говорим
то, что, по нашим соображениям, лучше соответствует нашим  намерениям.  Мы
приноравливаем свои высказывания к тем, кто моложе, и к  тем,  кто  старше
нас, меняем подход, когда нам нужно поучать или приходится подчиняться.  В
случайной беседе мы  стараемся  занять  собеседника,  произвести  на  него
впечатление, очаровать его  или  позабавить.  Постоянно  попадаются  люди,
которых так распирает от  желания  выговориться,  что  они  совершенно  не
обращают внимания на слушателей;  но  зато  они  очень  скоро  приобретают
репутацию  надоедливых   болтунов.   Современное   общество   тяготеет   к
искусственности и чуждается непосредственности. Единственное исключение  -
это люди, чье искусство производит впечатление  полной  естественности.  В
них не найдешь ни следа наигранности - не  потому,  что  они  вернулись  к
безыскусной простоте,  а  потому,  что  искусство  вежливости  у  них  так
отточено,  что  стало  второй  натурой.  Герой  рассказа   Макса   Бирбома
"Счастливый лицемер" носит маску святого, но в конце концов  и  становится
святым. Мало кто из нас может с  ним  сравниться,  но  все  мы  становимся
чуточку ближе к святости, когда делаем вид, что мы  лучше,  чем  на  самом
деле. Словом, подчас притворщик на  самом  деле  становится  таким,  каким
хотел казаться.
   Но эта игра в притворяшки подчас  действует  на  нервы,  и  потому  нам
хочется думать, что уж в семейной жизни нас ждет полное раскрепощение. Наш
спутник будет таким близким человеком, что можно будет снова  вернуться  к
золотому детству, по крайней мере наедине с ним, и вывернуть  наружу  все,
что у нас накопилось. Мы чувствуем, что нашелся в мире хоть один  человек,
перед которым не надо ломать комедию. В  некоторых  отношениях  это,  быть
может, и так, но вообще-то это глубокое заблуждение.  В  совместной  жизни
самое главное - вежливость. Если любишь человека, то с ним становишься еще
более, но уж никак не менее вежливым.  Доброта  превыше  любезности  -  но
доброте не следует пренебрегать любезностью. И это еще более важно, если у
нас есть дети: они берут  с  нас  пример,  учатся  у  нас  вежливости.  Их
вежливое обращение с посторонними - отражение того, к чему они привыкли  у
себя дома. Величайшее заблуждение - полагать, что брак освобождает нас  от
необходимости быть вежливыми. В  пьесе  "Кто  боится  Вирджинии  Вулф"  мы
наблюдаем ужасающую картину брака, который явно трещит по всем  швам.  Под
конец мы обнаруживаем, что брак все же не  будет  расторгнут,  но  сколько
страданий и горя претерпевают два главных действующих  лица,  а  вместе  с
ними - друзья и соседи. Ситуация, в общем, довольно знакомая. Правда, надо
надеяться, что такая грубость и невоспитанность  нам  непривычна.  И  даже
напрашивается вывод: то, как люди говорят, гораздо важнее  того,  что  они
при этом думают.
   В вопросе о вежливости издавна существуют две  школы:  одна  связана  с
более или менее  обожествляемым  монархом,  другая  -  с  республиканскими
традициями Греции и Рима.  При  наличии  в  обществе  иерархии  вежливость
принимает сложные, утонченные и разнообразные формы. Задача эта  настолько
сложна   и   приходится   так   все   обдумывать,   что   теряешь   всякую
непосредственность. От византийского двора ведут свое происхождение  такие
титулы,  как  "ваше  превосходительство",  и  различные  формы  обращения,
которые до сих пор сохранились, например, в Швеции; в этой стране знакомые
обращаются друг к другу так: "Господин главный бухгалтер А"  или  "Госпожа
помощница начальника станции В". А когда  приходится  говорить  о  себе  в
третьем лице, например отвечая на приглашения, то  возникают  такие  чисто
грамматические трудности, что в них тонет всякое непосредственное чувство.
В восемнадцатом веке, когда за самую невинную оговорку вызывали на дуэль и
надо было приложить максимум усилий, чтобы не обидеть  собеседника,  такие
сложности были вполне понятны и оправданны. Эта традиция все еще  держится
в английском парламенте: члены парламента обращаются друг к другу только в
третьем лице, и малейшая неточность навсегда роняет престиж говорящего.
   "Не  соблаговолит  ли  почтенный  -  простите,   достопочтенный   -   и
глубокоуважаемый - нет, высокоученый - представитель Западного Шеффилда  -
то есть, я хотел сказать,  Южного  Шеффилда  -  взять  обратно  те  слова,
которые  он  только  что  произнес  в  адрес  Казначейства?"  Пока  оратор
припоминает должную форму обращения, нанесенная ему обида уже позабыта.  В
этом смысле условности - от  принятых  при  дворе  Людовика  XIV  до  тех,
которые в несколько измененном виде продолжали существовать в  Соединенных
Штатах и в Англии времен королевы  Виктории,  -  имеют  свои  достоинства.
Самая странная формальность с современной точки зрения заключалась в  том,
что муж называл свою жену "мадам", а жены называли мужей "мистер Робинсон"
или "мистер Смит". Противоположная, или республиканская, традиция зачастую
проявляется в том, как люди обращаются друг к другу, причем во все времена
попадались лица, считавшие излишнюю вежливость своего рода неискренностью.
Гораздо честнее, по их понятиям, высказать все начистоту, а  не  бормотать
ничего не значащие слова, которые вам вдолбили в  голову.  Однако  еще  не
известно, не окажутся ли слова, брошенные  сгоряча,  бесполезнее,  чем  те
вежливые фразы, которые мы произносим во избежание  открытой  ссоры.  Если
приходится выбирать одно из двух,  как  правило,  лучше  сказать  то,  что
позволит добиться поставленной цели, чем выплеснуть обуревающие вас в  эту
минуту  чувства.  Может  быть,  от  этого   разговор   несколько   утратит
драматичность, но зато (без сомнения) останется культурным и разумным.
   За формальной вежливостью скрывается более существенная  проблема:  кто
будет приказывать, кто - подчиняться? В этом вопросе  играют  важную  роль
три характерные особенности человеческого общества,  которые  возникли  на
заре человечества, как только человек стал человеком. Во-первых,  человек,
будучи в известной мере хищником, должен был некоторую  часть  своей  пищи
поймать в ловушку, загнать, выловить сетью или сбить выстрелом. Во-вторых,
люди - существа общественные и обычно объединяются в семейные  группы  или
племена. И наконец,  человеческие  детеныши  (как  правило,  рождаемые  по
одному, а не целым выводком) остаются беспомощными  в  течение  необычайно
долгого периода по сравнению с другими животными, очень медленно достигают
зрелости и нуждаются в заботе родителей подчас до двадцати  лет.  А  среди
хищников, которые  производят  на  свет  медленно  взрослеющих  детенышей,
должно обязательно иметь место разделение функций между самцами и самками.
Когда потомство нужно кормить и  обхаживать,  обучать  и  охранять,  более
активная деятельность выпадает на долю мужчины. По крайней мере в качестве
охотников мужчины всегда считали себя выше женщин. Но они также  с  самого
начала осознали, что для продолжения рода  необходимо  беречь  и  охранять
детей и женщин. Когда мужчины  гибнут  на  охоте  или  тонут  на  рыбалке,
оставшихся вполне хватает на племя.  А  о  женщинах  этого  не  скажешь  -
естественный прирост населения прямо  зависит  от  их  численности.  Таким
образом, мужчины оказываются главными, но вполне заменимыми, а  женщины  -
подчиненными, но более ценными. Это основное разделение полов  еще  больше
углубляется длительным разделением взрослых и  невзрослых.  Молодые  особи
человеческого рода так долго нуждаются в опеке и обучении, что послушание,
которое в первую очередь обеспечивает им  безопасность,  входит  у  них  в
привычку и сохраняется в некоторой степени и после того, как они достигают
зрелости.
   В большой семье или в племени обычно главенствуют старейшие мужчины,  и
их авторитет особенно ярко проявляется в отношениях отца с  детьми  (когда
эти отношения становятся общепризнанными).
   Итак,  во  всем,   что   касается   традиций,   природы   и   характера
взаимоотношений, авторитет мужчины утвержден надежно. Однако  брак  -  это
союз,  в  который  оба  партнера  вступили  с  общей  целью,  и,  хотя   в
определенном  смысле  следует  признать   главенство   мужчины,   женщина,
разумеется, вносит большую часть вклада. Она пожертвовала  (в  отличие  от
него) своей карьерой и свободой. Ей выпало на долю  нести  все  трудности,
сложности и опасности материнства  (тогда  как  ему  это,  разумеется,  не
грозит). Если финансовое благополучие партнеров зависит, как  правило,  от
деятельности мужчины, то всякая неудача более тяжело ложится на плечи жены
и матери. Поэтому брак порождает основной парадокс: мужчина, обычно  более
деятельный из партнеров, одновременно является и главным,  и  подчиненным.
Поскольку ему приходится нести  ответственность  за  семейный  бюджет,  он
должен в определенной мере быть главным  партнером.  Поскольку  ему  нужно
заниматься производительным  трудом,  он  должен  сам  принимать  решения.
Исполнительная власть находится в его  руках  -  слова  свадебного  обряда
недвусмысленно на это указывают. Но  если  жена  должна  подчиняться  мужу
своему, как более активному партнеру, то он ей подотчетен,  потому  что  у
нее на руках основной пакет акций; а  это  значит,  что  муж  в  некоторых
отношениях подчинен жене. Так как мужчинам свойственно забывать,  что  они
только распорядители чужого имущества, они в  некоторых  странах  пытаются
напоминать себе об этом тем, что всегда относятся к женщинам как к  высшим
существам; и это - одно из основных требований нашей западной цивилизации.
Так, мужчины встают, когда женщина входит в комнату,  и  открывают  дверь,
когда она выходит. Женщина проходит в дверь впереди мужчины, а за столиком
ей подают в первую очередь. С ее желаниями считаются, она выбирает  место,
где сесть, и назначает время, когда пора уходить. Во всем этом есть что-то
от средневековой рыцарственности, благодаря чему всякая девушка становится
принцессой, а всякий мужчина - ее слугой. Но тем не  менее  все  это  было
построено на законе, который делал каждого мужа  собственником,  а  каждую
женщину - его  собственностью.  Из  всего  изложенного  мы  можем  сделать
заключение, что в христианских странах традиционные отношения были  крайне
сложными; при этом покорность, которая вменялась в долг жене, очень  тонко
уравновешивалась почтительностью, которую муж должен был ей оказывать.  Но
и это еще не все: традиционные тонкости предусматривали, что на проявление
формальной  почтительности  с  одной  стороны  другая   сторона   отвечала
подобающей леди скромностью. Девушке, окруженной вниманием и  поклонением,
не  пристало  быть  самоуверенной  и  своевольной.  В  том,  что  касалось
окончательного решения, она должна была лишь частично принимать ту власть,
которую ей столь торжественно преподносили.
   И вот  в  обществе,  где  взаимоотношения  были  так  усложнены  -  или
утончены, -  женщины  вдруг  взбунтовались,  требуя  равенства.  В  начале
двадцатого века они начали менять юбки на брюки. Теоретически  это  должно
было продемонстрировать новые демократические отношения между мужчинами  и
женщинами. Позднее это стало наглядным отражением нехватки мужчин во время
войны. Женщины становились на место мужчин, даже шли в армию,  и  зачастую
им приходилось заниматься такой работой,  при  которой  носить  юбки  было
практически неприемлемо или даже опасно. Брюки,  некогда  бывшие  знаменем
сопротивления, вскоре сделались внешним признаком нового  рабства,  только
место домашнего очага  занял  завод.  Вместе  с  брюками  возникли  новые,
свободные  и  товарищеские,  отношения  между  мужчиной  и   женщиной.   В
прекрасном новом мире женщинам наконец-то улыбнулось равноправие. Если  бы
наступил полный переворот, то можно было  бы  ожидать,  что  все  тонкости
традиций начисто сметет грубая расчетливость нашего  века.  Но  во  многих
странах результат свелся к  компромиссу.  Женщины  получили  полное  право
носить брюки, но это им не вменялось в обязанность.  Им  было  дано  право
голоса,  право  занимать  государственные  должности  и  овладевать  любой
профессией,  но  вместе  с  тем  им  разрешалось   сохранять   привилегии,
оставшиеся в наследство от их прежнего подневольного положения, и это даже
поощрялось. Они были приняты  как  равные  в  тех  областях,  где  некогда
вынуждены  были  подчиняться,  но  в  тех   областях,   где   им   издавна
предоставлялось  первенство,  они  и   теперь   сохранили   главенствующее
положение.  В  этих  крайне  сложных  взаимоотношениях   прежнее   чувство
равновесия было утеряно.
   Г.К.Честертон как-то  заметил,  что,  если  женщина  станет  товарищем,
вполне возможно, что ей по-товарищески дадут коленкой под зад. У  нее  уже
не будет защиты от насмешек, сквернословия и грубых приставаний. Но  такое
обращение настолько противоречит всему нашему  привычному  поведению,  что
никакая логика событий почти никогда к этому не приводит.  Теоретически  к
девушке в армии следует относиться как к рядовому солдату: называть ее  по
фамилии и сухо приказывать сделать то-то и то-то. Но минутного размышления
- или пятиминутной  практики  -  вполне  достаточно,  чтобы  любой  офицер
мужского пола убедился, что  так  вести  себя  может  только  сумасшедший.
Теоретически допустимо  и  правильно  было  бы  сказать:  "Капрал  Бейкер,
приготовить письма к подписи ровно в полдень", но на самом деле мы  слышим
нечто совсем иное: "У вас найдется минутка  для  меня,  Валери?  Тут  одно
срочное  дело.  Если  вы  хотите  спасти  меня  от   военного   трибунала,
приготовьте письма часикам к двенадцати. Будьте душечкой, а то как бы  нас
всех не поставили к стенке!"
   Такое обращение принесет желаемый результат там, где резким приказанием
ровно ничего не добьешься. Все  это  вполне  очевидно,  но  служит  только
иллюстрацией практической неприменимости теории  равноправия.  Реформаторы
могут  добиться  поголовного  искоренения  джентльменов,  однако   женщина
по-прежнему хочет, чтобы с ней обращались как с леди. Но в  ситуации,  так
сильно переменившейся в ее  пользу,  она  не  всегда  остается  достаточно
благовоспитанной леди, чтобы не злоупотреблять  своими  преимуществами.  В
Соединенных Штатах настал век мужей-подбашмачников и - как следствие этого
- век брошенных жен.
   Реальность ситуации предстает перед нами со всей ясностью только тогда,
когда просвещенные дети нового века  решают  посетить  какое-нибудь  более
старомодно-традиционное общество, где до сих пор еще чтут прежние  обычаи.
Первое инстинктивное побуждение образованной женщины  -  выразить  горячее
сочувствие угнетенным. "Какой ужас! - восклицает она. - Неужели ваш муж  и
в самом деле помыкает вами? Прямо как в сказке о Синей Бороде! В жизни  не
слыхала ничего фантастичнее!" Но мало-помалу она начинает понимать, что ее
собственное положение вызывает не зависть, а сочувствие. Это доводит до ее
сознания первая же местная женщина, с которой она знакомится. Вот как  она
выражает свое неодобрение: "Ваш муж только  и  знает,  что  твердит:  "Да,
дорогая!", "Нет, дорогая" и "А как ты думаешь, дорогая моя?" Мы  здесь,  в
Эсперанто, любим мужчин,  которые  все  решают  за  нас  и  решают  раз  и
навсегда". - "Но это же форменное средневековье! Мы  с  мужем  все  решаем
вместе и никогда  не  ссоримся.  Он  слишком  воспитанный  человек,  чтобы
возражать мне просто из любви к спорам, и можете спросить его самого -  он
вам скажет, что я чаще всего  бываю  права.  У  нас  и  вправду  настоящий
дружеский союз, и никто никого не  тиранит".  Но  все  это  выслушивают  с
насмешливой улыбкой. Женщины Эсперанто вообще не считают  мужа  типа  "да,
дорогая!" мужчиной. Во-первых, они подозревают, что он импотент.  А  когда
их заверяют, что это не так, они продолжают сомневаться  в  том,  что  его
мужские достоинства соответствуют местным стандартам. Короче  говоря,  они
предпочитают мужчину,  который  держит  себя  как  мужчина.  Они  прямо  и
недвусмысленно выносят приговор американским идеалам,  а  потом  переводят
разговор на другие темы.
   Если рассматривать отношения  в  достаточной  мере  цивилизованные,  то
оказывается, что жена обычно проявляет свою власть, принимая в среднем три
решения из четырех, хотя два из них, по всей вероятности,  сущие  пустяки.
Но самая грубая ошибка заключается не в том, что она каждый раз настаивает
на своем, а в том, что она с нескрываемой жадностью вцепляется в  то,  что
досталось бы ей в любом случае. Леди старых времен  умели  повернуть  дело
так, что непререкаемое и наполеоновское решение  мужа  оказывалось  прямым
результатом совета, в свое время поданного женой. Она же мило  соглашалась
со  своим  господином  и  повелителем,   превозносила   его   мудрость   и
преклонялась перед его глубокими познаниями, внешне покоряясь его воле, но
прекрасно зная, что все будет так, как она задумала. Эта уловка  приносила
жене двойную выгоду. Во-первых, она внушала  мужу  чувство  превосходства,
отнюдь не потакая его глупым  выдумкам.  Во-вторых,  она  снимала  с  себя
всякую ответственность на  тот  случай,  если  принятое  решение  окажется
неудачным. Это ведь было его решение - кстати, в тот момент казалось,  что
нельзя  придумать  ничего  естественнее  и  разумнее,  -  а  она  со  всей
доверчивостью  подчинилась,  не  особенно   ломая   себе   голову.   Когда
современные женщины изучат искусство семейной жизни так же тщательно,  как
их бабушки, они  наконец  поймут,  что  очаровательной  скромностью  можно
прибрать мужа  к  рукам  гораздо  надежнее,  чем  воинственными  попытками
самоутверждения.
   Характерные ошибки,  которые  совершают  современные  женщины,  отчасти
являются результатом борьбы женщин за независимость на заре  нашего  века,
но, с другой стороны, это плоды воспитания.  Девочки  обычно  обучаются  в
школах и колледжах, где преподавание ведут учительницы, по  большей  части
(хотя есть и исключения)  не  бывшие  замужем.  Так  что  с  точки  зрения
формального  образования  их  учат  жизни  люди,   практически   абсолютно
невежественные  в  этом  вопросе.  В  таких   случаях   преподавательница,
сделавшая блестящую деловую карьеру, - страшная угроза для мужчин,  потому
что она восстает против их привилегий и борется за  равноправие  мужчин  и
женщин. Более разумный и лучше знающий жизнь педагог внушил  бы  девушкам,
что в этом равноправии ничего хорошего нет и что наилучший образ  действий
- это полная внешняя покорность,  которая,  как  правило,  обеспечит  жене
абсолютную власть. Если бы хоть одна школа учила этому, ее выпускниц брали
бы замуж нарасхват, и уже одно это сделало бы пример достойным подражания.
В  этом  смысле  интересно  отметить,  что  несколько  наиболее  серьезных
колледжей для девушек приняли на работу профессоров-мужчин. Это начинание,
во всяком случае,  более  прогрессивно,  чем  традиция,  по  которой  весь
преподавательский состав колледжей совместного обучения  укомплектован  (а
это еще  случается)  старыми  девами  обоего  пола.  Если  в  войне  между
мужчинами и женщинами предвидится перемирие,  то  к  нему  приведет,  быть
может, то, что женщин научат оставаться самими собой.


   АВТОМОБИЛЬНОСТЬ

   До сих пор мы следовали романтической традиции,  принимая  за  аксиому,
что браком сочетаются прежде всего и в  основном  мужчина  и  женщина.  Но
однако же, чисто хронологически змей угнездился в райских кущах задолго до
появления первой  супружеской  пары.  Нет  сомнения,  что  в  образе  змея
поэтическая символика  скрывала  автомобиль,  и  современный  Адам  должен
обзавестись машиной прежде, чем помышлять  о  женитьбе.  Точнее:  не  имея
машины, он вообще никогда не будет иметь жены. Это  биологическое  явление
логически объяснимо, но в нем нашло  выражение  (и  еще  более  наглядное)
подсознательное наследие Дикого Запада.  Ковбой,  этот  бессмертный  герой
американской мифологии,  был  неотделим  от  своего  скакуна.  Безлошадный
ковбой - это уже не ковбой. Без своего  мустанга  он  попросту  переставал
существовать.  Вскочив  в  седло,  он  становился  выше  любого   фермера.
Спешившись, он уступал даже ребенку. Верховой конь превратился  в  карету,
карета - в автомобиль, но традиция пережила все:  мужчина  в  пешем  строю
вовсе не мужчина.
   Классический  труд  по  автомобильности  ("Неистовые  колесницы")   был
написан сравнительно давно (в 1953 г.) Джоном Китсом, и прибавить к  нему,
пожалуй, нечего. Впервые, по его словам, автомобиль появился в том виде, в
каком он нам известен  с  1895  года.  Это  был  "панхард"  Левассера,  от
которого  ведут  свой  род  все   современные   автомобили.   Его   весьма
посредственную  схемку  состряпала  банда  деревенских  лудильщиков,   чьи
любительские конструкции до сих  пор  сохраняют  популярность.  На  ранних
порах  в  автоиндустрию  вступили  мистер  Генри  Форд  и  мистер  Р.Олдс,
превратившие Детройт в то,  чем  он  теперь  стал.  Массовое  производство
автомашин началось около 1903 года, и с  тех  пор  они  стали  воплощением
нашего образа жизни. Все мы действуем автомашинально, хотим мы  этого  или
нет. У нас нет выбора. Мы ведь живем в мире, где  автомашинальность  стала
законом и никакой иной образ жизни уже немыслим. Например, жить без машины
в Лос-Анджелесе едва ли было бы  возможно.  Представим  себе  для  большей
наглядности, что в распоряжении Перри  Мэйсона  только  велосипед,  а  Пол
Дрейк  располагает  лишь  общественным  транспортом.  Делла  Стрит   берет
телефонную трубку и передает Перри, что его клиент, Фрэнк Уиттеринг (ложно
обвиненный  в  убийстве  и  находящийся  в  бегах),  застрял  в  мотеле  в
Диснейленде, а его возлюбленная,  Диана  Дитерс,  собирается  покончить  с
собой на другом конце города. "Спешим  на  помощь,  -  отвечает  Перри.  -
Ничего не предпринимайте, пока не прибуду  я  или  мистер  Дрейк".  Бросив
трубку, он заявляет, что нельзя терять ни секунды. Ему _непременно_  нужно
поговорить с Фрэнком, пока он не попал  в  лапы  прокурора.  "А  вы,  Пол,
хватайте эту девчонку, пока она не сунула голову  в  газовую  духовку".  -
"О'кэй, Перри, - говорит Пол. - А как мне туда добраться?"  -  "Делла  все
знает", - бросает Перри и вскакивает в седло своего велосипеда.
   Разумеется, Делла - кладезь премудрости,  и  расписание  уже  у  нее  в
руках. "Можно немного проехать автобусом, он останавливается всего в  двух
кварталах от нас. Правда, один вы уже упустили, а следующий  будет  только
через пятьдесят пять минут. В Глендейле пересядете на  другой  автобус  до
Сан-Марино, если он ходит по субботам. Эта девушка живет на полпути  между
Пасадиной и Сьерра-Мадре - четыре мили в любую сторону.
   - А туда ходит автобус из Сан-Марино?
   - Боюсь, что нет. Придется пешочком".
   Перри в более выигрышном положении - ему нужно только  немного  поддуть
спустившую заднюю шину, и вот он уже катит вперед на  полной  скорости,  и
перед ним - всего каких-нибудь шестьдесят пять миль. Это все ему  нипочем,
если бы не пришлось тащиться пешком в  гору  возле  Буэна-парка.  Тут  его
задержали за бродяжничество, он потерял два часа на объяснения и прибыл  в
диснейлендовский мотель только в сумерках. Фрэнк уже  сидит  в  тюрьме,  а
Перри снова арестовывают -  на  этот  раз  за  отсутствие  фонаря  на  его
велосипеде. А Пола Дрейка разные автобусы  завозят  то  в  Бербанк,  то  в
Торренс или в Санта-Монику, и он безнадежно застревает где-то возле  пляжа
Редондо. Сообщение о самоубийстве Дианы он слышит по радио. И  лишь  много
дней спустя Перри Мейсон может завершить дело, увенчав его  такой  фразой:
"Так  завершилось  Дело  Детектива-Безмашинника".  Отсутствие  машины  так
задерживает адвоката, что новая трагедия разыгрывается  при  расследовании
предыдущей - прокурор успевает выиграть дело, пока защитник добирается  до
зала суда. Да, это дело было проиграно заранее, точнее,  в  данном  случае
оно не успело даже начаться.
   Машина - это не просто средство передвижения, это образ жизни. Начнем с
того, что ею порождены  современные  пригороды  и  "загороды",  где  живет
большинство служащих. Они делятся на два вида: одни едут на машине от дома
прямо до места службы, другие подъезжают на машине до ближайшей станции  и
едут дальше поездом. В любом случае без  машины  не  обойдешься.  Конечно,
такой образ жизни возник еще  в  век  паровозов  и  экипажей,  запряженных
лошадьми, но машина сделала  достоянием  миллионов  то,  что  было  уделом
немногих избранных. И  общественное  расслоение  этих  миллионов  зависит,
грубо говоря, от расстояния  между  домом  и  конторой.  Более  отдаленные
загородные дома расположены в сельской местности, и их владельцы  занимают
достаточно высокое положение, чтобы приезжать на работу  попозже.  Поэтому
многим приходится ежедневно преодолевать от десяти  до  шестидесяти  миль,
проезжая то же расстояние обратно после рабочего  дня.  Этот  образ  жизни
сказывается  и  на  административных  расходах,  и  на  объеме  газет,  на
радиопрограммах и на придорожных рекламных плакатах. Но нас сейчас  больше
интересует другое - то, что общественная жизнь перемещается  из  города  в
пригороды, а это приводит к результатам, которые не всегда учитываются.  И
быть может, легче всего ускользает от внимания то, что  этот  образ  жизни
подрывает прежние устои: ведь исстари повелось, что  человек  живет  среди
соседей, которые занимаются тем же или почти тем же делом, что и он сам.
   Вспомним, что в старейших городах  на  земле  всегда  были  (а  кое-где
сохранились и поныне) кварталы, улицы и кафе, по традиции  предназначенные
для безымянных газетчиков, врачей, портных или художников. В  Париже  есть
Латинский квартал, в Лондоне  -  Харли-стрит,  Флит-стрит,  Сэвил-роу  или
Челси, в Нью-Йорке - Уолл-стрит и Гринич-Виллидж. Это все в прошлом -  или
в настоящем - районы, где жили - или живут  -  люди,  объединенные  общими
интересами,  завсегдатаи  одних  и   тех   же   мест.   Сотрудничество   и
соперничество оттачивали до высокого совершенства мастерство  математиков,
живописцев, актеров,  музыкантов,  ученых,  грабителей,  книготорговцев  и
адвокатов. Эти люди обычно работали там же, где и  жили,  посещали  ту  же
церковь и те же концертные залы,  яростно  спорили  за  столиками  тех  же
таверн или кафе. Фактически их жизнь и была жизнью города. Как непохожа на
это та жизнь, которую принесли с  собой  пригородные  поезда:  к  примеру,
ветка от станции Ватерлоо до Уилда. Люди небогатые - клерки  или  поэты  -
едут обычно не дальше Кройдона. Те, кто менее стеснен в средствах, выходят
из вагона в Сандерстеде  или  Уорлингеме.  Купе  первого  класса  начинают
пустеть в Окстеде, а настоящих богачей поджидает собственный  "роллс-ройс"
с шофером где-то около  Иденбриджа.  Но  это  пространственное  расслоение
основано не на профессиях,  а  на  размере  доходов.  Разумеется,  у  всех
богатых людей найдется по  крайней  мере  один  общий  интерес.  Но  люди,
живущие за городом, разнятся во всех отношениях, их сближает только размер
заработка. К вечеру адвокаты, инженеры, профессора  и  оперные  примадонны
растекаются   во   всех   направлениях,   проезжая    расстояния,    прямо
пропорциональные их семейным  обстоятельствам  и  доходам.  Поселившись  в
приглянувшемся ему пригороде, архитектор обнаруживает, что его  ближайшими
соседями оказываются высококвалифицированный бухгалтер, букмекер, помощник
директора банка и чиновник министерства торговли. Его коллеги  архитекторы
разбросаны  вокруг  Лондона  в  различных   направлениях   и   на   разных
расстояниях, и, чтобы провести вечер с кем-нибудь  из  них,  ему  придется
проделать сложный и извилистый путь по пригородным шоссе.  С  соседями  он
может беседовать о садоводстве или играть в бридж, но все интеллектуальные
стимулы в интересующей  его  области  ему  придется  извлекать  скорее  из
специальных журналов, чем посредством личного контакта. Жизнь в  пригороде
отличается  от  городской  жизни  тем,  что  она  разобщает  людей   одной
специальности.
   Но если в известном смысле машины убили город, то  в  некотором  смысле
они убивают и сельскую местность. Жизнь  в  деревне  замирает,  когда  все
население отправляется на ярмарку в ближайший городок. Этот  городок,  где
проходит  ярмарка,  становится  либо  придатком  большого   города,   либо
приобретает  собственное  значение.  Пригороды   расширяются,   захватывая
исконную  сельскую  местность,  соединяя  индустриальные  центры,  которые
прежде имели  определенные  границы.  Пригороды  расползаются  и  ширятся,
совершенно одинаковые, бесформенные, безличные, и кажется, что им не будет
конца. Жизнь в пригороде имеет свои преимущества, свои житейские удобства.
Пригороды относительно спокойнее, чище и тише, до детского садика  или  до
школы - рукой подать. К тому же в пригородах еще не знают той  продажности
городских властей, из-за которой в большом городе жизнь стала невыносимой.
Учитывая эти достоинства, надо признать, что пригороды представляют  собой
компромисс между городской и деревенской жизнью, но  весьма  далеки  и  от
того, и от другого. Именно по этой причине к пригородам никто не относится
с той патриотической преданностью, с которой жители некогда  относились  к
своему городу или деревне. Во-первых, жители чересчур непоседливы, и у них
нет постоянной привязанности к какому-то одному месту. Работая в  Лондоне,
Чикаго или Бостоне, они живут в Суррее, Индиане или Нью-Хемпшире.  И  если
они и хранят верность  чему-то  менее  грандиозному,  чем  вся  их  родная
страна, то это автомобили той определенной марки, которой они  никогда  не
изменяют. Ибо от машины зависит вся их жизнь. Если у них есть  возможность
приехать на ней в город, они непременно так  и  сделают,  невзирая  ни  на
какие пробки на улицах и на недостаток стоянок. Всеобщее помешательство на
скорости как раз и приводит к полному застою. Автомобильная  неподвижность
- характерная черта городской жизни, и люди попадают в пиковое  положение,
когда все в одни и те же часы  пик  устремляются  в  пригороды.  Расплодив
пригороды и погубив города, автомобиль не остановился на  этом  и  породил
долгие уик-энды и короткие отпуска, собственные катера и лыжные базы.  Все
эти развлечения тесно связаны с автомобильностью. Без машин они никогда не
возникли бы, и без машин им бы долго не продержаться.
   С появлением автомобиля гараж стал необходимой  для  дома  пристройкой.
Прежде, когда пользовались каретами, был необходим  каретник,  сбруйная  и
конюшня - и все это располагалось поодаль от  дома.  К  лошадям  слетаются
мухи, так что такое разделение было вполне оправданно. И это не  причиняло
никаких неудобств: карету или верховую лошадь подавали к подъезду в  точно
указанное время, о котором справлялись по конюшенным часам. Экипаж ставили
в каретник, привычно сохраняя дистанцию  от  дома;  отчасти  эту  привычку
поддерживал страх перед  пожарами.  Гараж  с  точки  зрения  архитектурной
всегда был излишеством, о котором вспоминали в последний момент; и до  сих
пор  это  почти  всегда  дает  себя  знать;  чтобы  добраться  до  гаража,
приходится со спринтерской скоростью  преодолевать  дистанцию  в  двадцать
ярдов под проливным дождем.  Архитекторы,  слепо  копируя  в  этом  смысле
проектировку девятнадцатого века, тем не менее забывают об  одной  детали,
безусловно нужной и полезной: porte-cochere  [въезд  для  карет  (франц.)]
или, как его теперь называют, въезд для машин. И  если  мы  так  тщательно
оберегаем свою машину, то никакого особого альтруизма не  будет,  если  мы
так же позаботимся о машине нашего гостя.  Можно  надеяться,  что  в  доме
двадцатого столетия на костюм вашей гостьи не  будет  падать  снег,  а  ее
машину - за неимением лучшего - не оставят на самом солнцепеке. Но как  бы
пылко мы ни  надеялись,  наши  надежды  вскоре  пойдут  прахом.  Логически
мыслить в данном случае мы не умеем, и каждый  новый  дом  оказывается  не
более чем вариантом того, что уже давно было, и главное его предназначение
-  рекламировать  изобретательность  архитектора   и   льстить   самолюбию
владельца. Даже там, где гараж на плане примыкает к дому, дверь между ними
почему-то отсутствует, так что время от времени хозяину все же  приходится
пробежаться под дождем. А наши гости перед разъездом могут обнаружить, что
машина раскалена, как духовка, или все сиденья в ней  промочены  насквозь,
потому что кто-то забыл поднять оконное стекло. Для самих себя (в качестве
водителей) мы сделали крайне мало, а уж для других - практически ничего.
   Предполагается,  что  в  любой  достаточно  вместительный   дом   можно
пригласить  компанию  на  коктейль.  Допустим,  что  места   хватает   для
шестидесяти  человек,  следовательно,  на  такое  число  нам  и   придется
рассчитывать. Соответственно наше гостеприимство должно  распространиться,
скажем, на сорок автомашин. Как они должны подъезжать, отъезжать и где  их
все разместить? Есть  такие  дома,  где  транспортная  проблема  тщательно
изучена, детально обсуждена и блистательно разрешена.  Но  гораздо  более,
увы,  многочисленны  дома,  где  к  этой  проблеме  отнеслись   с   полным
пренебрежением, не пожелали обратить на нее внимания и в конце концов  все
пустили на самотек. А это приводит к тому,  что  в  самый  разгар  веселья
раздаются отчаянные призывы, которые все портят: "Владельца  машины  марки
"форд" номер 72384  убедительно  просят..."  и  т.д.  Или  мы  видим,  как
запыхавшийся  хозяин  перебегает  от  группы  к  группе,   выясняя,   кому
принадлежит серый "ягуар". "Кажется, на нем  Бренда  приехала  -  нет-нет,
вспоминаю, у нее теперь  "мини".  -  "Эй,  кто-нибудь,  скажите,  чей  это
"форд"? Льюису надо уехать пораньше, а он выбраться не  может...  А,  Сэм,
это не твой ли "форд" в аллее? Нет? Но ведь не может же  быть,  чтобы  это
была _ничья_ машина?" и т.д.  И  вся  эта  суета  и  мучения  -  результат
первоначальной ошибки в проектировании. Поскольку дело касается пригорода,
без машины здесь не обойтись. Приноравливаясь к тому, чтобы жить  рядом  с
ней, мы должны и ей дать возможность жить вместе с нами. Она  лучше  ведет
себя, когда к ней относятся внимательно, и, естественно,  обижается,  если
ее нуждами пренебрегают. В домах будущего машина - важная персона, а гараж
для нее не времянка, а заранее внесенное  в  план  крытое  помещение,  где
машина могла бы получить необходимый культурный отдых.
   В  классической  книге  Спикторского  "Экс-урбанисты"  ("Экс-горожане")
описано, с каким видом надо вести джип к пригородной  станции,  чтобы  все
думали, что в это время "кадиллак"  отвозит  детей  в  школу.  Автор  этим
обращает наше внимание на многомашинное семейство.  Вторая  машина  -  для
жены - это только шаг на пути к третьей машине -  для  детей,  а  это  уже
приводит нас к проблеме, которая называется  "проблемой-надцатилетних".  И
проблема  эта  порождена  не  столько  Психологией   Подростков,   сколько
указанным феноменом много машинничества. Родители скрепя  сердце  покупают
машину N 3, потому что хотят свободно распоряжаться машинами N 1 и N 2.  А
как только покупка сделана, подростки начинают жить собственной жизнью.  И
в связи с этим возникают проблемы уже не психологические, а  транспортные.
Чтобы разобраться в  этом,  давайте  проведем  сравнение  с  обществом,  в
котором жили наши  деды.  Их  мир  прежде  всего  жил  согласно  моральным
установкам среднего класса. При королеве Виктории и  президенте  Линкольне
существовал длинный и все увеличивающийся список запрещенных  действий,  в
особенности по субботам. День господень был расписан до мелочей, и в  этом
жестком расписании домашние молитвы и церковные службы сопровождались  раз
и   навсегда   установленными   прогулками   и    церемониями.    Цилиндры
приподнимались  в  чинном  приветствии,  а  церковные  колокола  призывали
верующих  к  молитве.  Обильная  трапеза  в  полдень   предвещала   сонный
послеобеденный покой, а вечером подавался только холодный ужин,  что  было
вполне оправданно: надо было дать прислуге возможность  посетить  вечернюю
службу в церкви. Вечер  спускался  на  города  и  деревни,  не  подававшие
признаков жизни, и  лишь  изредка  на  безлюдных  улицах  раздавалось  эхо
чьих-то шагов.  Тяжелые  занавеси  скрывали  от  чужого  взора  освещенные
газовым светом комнаты. Все - то есть буквально _все_ - было закрыто.
   Больше  всего  от  этого  субботствования  страдали   дети.   Мальчикам
полагалось  носить  жесткие  воротнички  и  парадные  воскресные  костюмы,
девочкам - платья, превращенные крахмалом в сплошное шуршащее  неудобство.
А тут еще хлопотливые сборы в церковь, когда всем раздают  молитвенники  и
деньги  для  пожертвований.  Проповеди  были  длинные   и   преисполненные
теологических премудростей, скамейки - твердые,  а  полы  -  холодные.  Но
религиозные обязанности на этом не кончались - воскресная  школа  занимала
послеобеденное время, вклиниваясь между двумя церковными службами. Игры на
улице были строго запрещены, да и все равно двигаться в воскресном  платье
было практически невозможно. Дома оставалось играть только в Ноев  ковчег,
а  чтение  должно  было  быть  исключительно  воспитательного  назначения.
Невесть  откуда  взявшиеся  строжайшие  правила  обычно   раздражают,   но
выходило, что следовать их букве гораздо легче, чем  казалось.  Запрещение
массовых  игр  так  и  не  распространилось  -  вопреки  логике  -  на  те
развлечения,  о  которых  викторианское  богословие  слыхом  не   слыхало,
например на запуск авиамоделей. В обществе, которое не могло обойтись  без
лошади и экипажа - подчас это было необходимо даже для поездки в  церковь,
- велосипедный спорт тоже избежал запрета.  Именно  велосипед  и  расшатал
основы Викторианской субботы. Потому что на велосипеде можно было уехать в
другой приход и даже в соседнее графство, подальше  от  осуждающих  взоров
соседей и родных. Может, человек просто поехал в другую церковь. Но он мог
с тем же успехом отправиться ловить бабочек или писать пейзажи  акварелью.
Конечно, порой его еще подстерегали  враждебные  взгляды  из-за  кружевных
занавесок, но ведь все эти люди не знали, кто он такой  и  откуда  взялся.
Принеся  с  собой  свободу  анонимности,  велосипед  навсегда  покончил  с
прежними моральными ценностями. Автомобиль  только  помог  таким  беглецам
расширить  свои  возможности,  предоставив  им   загорать,   плавать   или
флиртовать на свободе. И еще в большей  мере,  чем  велосипед,  автомобиль
предоставил женщинам такую же свободу. Что бы им ни вздумалось  натворить,
они могут творить что угодно и где угодно.
   Проблема воспитания подростков неотделима от автомобиля.  Если  молодые
люди стали вести себя неподобающим образом, то не потому, что они живут  в
Пейтон-плейс,  а  потому,  что  у  них  есть  возможность  оттуда  удрать.
Перепуганные родители пытаются противопоставить  этим  эскападам  семейный
уик-энд, выезжая с детьми купаться на берег ближайшего озера или моря.  Но
это действует только в том случае, если  родители  готовы  участвовать  во
всех  развлечениях  подростков.  Однако  и  эта  жертва   лишь   ненадолго
отодвигает те  автоморальные  проблемы,  которые  все  равно  и  неизбежно
придется решать.  Даже  если  родители  испытывают  искреннюю  радость  от
прогулки под парусом с собственными  детьми,  очень  скоро  настанет  час,
когда  дети  предпочтут  кататься  на  лодке   самостоятельно.   И   такую
возможность им дает третья машина, порождая бесконечные  сложности,  из-за
которых современные романы так скучно читать. Мы еще вернемся  к  проблеме
надцатилетних в целом, но нельзя было не упомянуть о ней хотя бы мимоходом
в связи с  автомобильностью.  Ближе  к  нашей  теме,  однако,  автомоболи,
которыми страдают люди среднего возраста. Образ хождения пешего как способ
перемещения в пространстве сейчас  настолько  устарел,  что  считается  (в
лучшем случае) чудачеством. Ходить пешком по полю для гольфа -  допустимо,
по полю аэродрома - подчас необходимо, но в других  ситуациях  этот  метод
почти не применяется. Конечно, бывает и так, что машину приходится ставить
дальше от места назначения,  чем  она  была  в  момент  отъезда.  Подобные
случаи, однако, довольно редки, и у нас вошло в обычай  предпочитать  езду
ходьбе,  так  что  нашему  телу  приходится   приспосабливаться   к   этой
автомоболезненной неподвижности.
   Виды  автомобилей  наглядно   представлены   на   рекламных   страницах
американских журналов. Прежде всего бросаются в глаза объявления,  которые
изображают автомобили как  чудо  из  чудес.  Сверкающие,  безукоризненные,
комфортабельные,  роскошные  и  неимоверно  дорогие  машины  стоят   перед
потрясающими особняками. Очарованные этим образчиком  красивой  жизни,  мы
переворачиваем  страницу.  Здесь  нам  преподносится   еда   в   предельно
реалистическом изображении, на какое могут отважиться  только  американцы.
Виргинский окорок, обложенный  ломтями  ананаса,  сверкает  всеми  цветами
техниколора; бифштекс, окруженный грибами, испускает парок. Сливочный крем
горой громоздится на шоколадном торте. Это в свою  очередь  тоже  покоряет
нас, и мы понимаем, что достойны вкушать лишь самое  лучшее.  Изображенное
на следующей странице  бренди  знаменитой  марки  только  подкрепляет  эту
мысль. Бутылка стоит среди старинного серебра и отражается в  полированном
красном дереве. Невольно поддаешься настроению, которое приходит  в  конце
прекрасного  обеда.  Со  счастливым  вздохом  мы  обращаемся  к  следующей
рекламе, которую поместило всемирно известное  пароходное  агентство.  Она
доводит  до  нашего  сведения,  что   путешествие   вокруг   света   можно
организовать так, что Неаполь, Афины и Стамбул будут преподнесены вам  как
на блюдечке. Не вставая со своего шезлонга и  покидая  палубу  только  для
посещения ресторана,  вы  увидите  все  старинные  руины,  все  знаменитые
пейзажи, которые достойны созерцания. Если же вы все же решите ступить  на
берег, к вашим услугам "кадиллак", который доставит вас обратно на корабль
как раз к началу вечерних развлечений. Все это  также  производит  на  вас
должное впечатление, и мы снова переворачиваем страницу. Вот тут-то нас  и
постигает удар,  потому  что  перед  нами  предстают  модели  великолепных
дорогих туалетов. В изысканной обстановке мы видим  толпу  сверхэлегантных
людей - одежда на них сногсшибательная. Да, но, чтобы носить  эти  платья,
чтобы щеголять в этих костюмах,  все  они  довели  свои  фигуры  до  такой
истонченности, за которой уже следует голодная смерть, они так недосягаемо
стройны, что нам за ними никогда в жизни не угнаться. Никто  из  тех,  кто
восседал на мягких подушках _таких_ автомобилей, поглощал  _такие_  обеды,
пил _такое_ бренди и совершал _такие_ путешествия на пароходе, ни  за  что
на свете не втиснется в  эти  туалеты!  Вся  серия  реклам  -  это  просто
стремление к невозможному. Подавленные и удрученные, мы торопимся  узнать,
чем же все  кончится.  Перевернув  еще  страницу,  мы  обнаруживаем  "Курс
скоростного похудения, или Как вдоволь пить и есть, не прибавляя в  весе".
Это заведомая чепуха, но мы с облегчением отираем выступивший на лбу  пот.
Нам не дадут погибнуть! Мы можем сохранить свой пирог и съесть его.  Можно
объедаться и валяться по диванам - и, несмотря ни на что,  быть  стройным,
как тростинка! Осчастливленные этой надеждой, мы  переходим  к  последнему
объявлению, перед самой последней  страницей  с  содержанием  номера.  "Не
грызет ли вас смертельная тревога?" - вопрошает заголовок.  Что  же,  если
подумаешь, то, конечно, грызет. Лекарства против тучности, возможно, очень
хорошая штука, но вот как быть с побочными явлениями? Быть может, мы  идем
на ужасный риск? Не превратимся  ли  мы  в  законченных  наркоманов?  Нет,
последнее объявление  предлагает  нам  успокоительное  лекарство,  которое
спасет нас, покончит с нашими тревогами и принесет нам  мир  и  покой.  Мы
снова возвращаемся к сверкающей машине и вспоминаем, что наша  собственная
машина уже на два  года  устарела.  Пора  бы  обменять  ее  и  обзавестись
автомобилем, который делал бы нам  честь.  Купить  лимузин  или  машина  с
откидным верхом будет шикарнее?
   Автомоболезненные симптомы - это не  столько  угроза  нашему  здоровью,
сколько неотвратимая и постоянная угроза нашему карману - мы  обречены  на
эти расходы, так как хорошо знаем, что иной образ жизни (в нашем обществе)
немыслим. Более того, мы  уже  привыкли  смотреть  на  автомобиль  как  на
средство самовыражения,  как  на  продолжение  нашей  личности.  Для  жены
автомобиль N 2 - нечто гораздо большее, чем средство для поездки  в  школу
или в магазин, точно так же, как шляпа, например, не просто приспособление
для сохранения прически. Женщина выбирает машину  так  же  тщательно,  как
свои наряды, принимая во внимание  моду,  стиль  и  форму.  Машина  -  это
одеяние, которое носят поверх ондатровой  или  норковой  шубки,  и  она  с
большой   тонкостью   подчеркивает    в    поведении    хозяина    оттенки
самоуверенности, неприступности или заносчивости. Машина N  1  занимает  в
семье место любовницы мужа, и ее холеная роскошь служит мерой его страсти.
А автомобиль N 2 - мужчина, очередной чичисбей  супруги.  В  этих  случаях
супружеская измена как-то более пристойна и все приличия соблюдены. И если
в самые первые годы брака автомобиль N 2 порой  напоминает  старого  друга
или отвергнутого жениха, то это  лишь  память  о  студенческих  годах.  Но
автомобиль, приходящий на смену старому приятелю, ведет  себя  куда  более
решительно.  Он  выражает  не  только  личные  качества,  но   и   оттенки
настроения. Так, если в  магазине  запросили  слишком  дорого,  автомобиль
срывается с места, презрительно фыркая. Если ему случится обогнать  машину
светского соперника, он пролетает мимо с невозмутимым видом, словно  знать
не  знает  о  существовании  другой  машины.  Когда  его  задерживают   за
превышение скорости, он, подыгрывая своему хозяину, тоже напускает на себя
вид святой невинности. "Помилуйте, при чем тут я?" -  словно  говорит  он,
широко раскрывая глаза и таким тоном, что можно подумать, будто  он  стоял
как вкопанный или даже потихоньку катился назад.
   И наконец, автомобиль представляет собой тему для разговора, по крайней
мере для тех, кому не о чем говорить. Разговоры подобного  рода,  конечно,
пошли от болтовни наших предков  о  лошадях  и  экипажах.  В  числе  самых
скучных и надоедливых приставал с большой дороги в литературе -  дофин  из
пьесы Шекспира "Генрих V" (акт III, сцена VII).

   Дофин: ...Настоящий конь Персея. Он весь - воздух и  огонь,  а  тяжелые
стихии - земля и вода - проявляются в нем, лишь когда он терпеливо  стоит,
готовый принять в седло всадника. Да, это конь,  а  все  остальные  лошади
перед ним - клячи.
   Коннетабль: В самом деле, принц, это  самый  лучший,  самый  прекрасный
конь в мире.
   Дофин: Он король скакунов; его ржание звучит как приказ монарха, и  его
осанка внушает почтение.
   Герцог Орлеанский: Довольно, кузен.
   Дофин: ...Однажды я написал в его честь сонет, который начинается  так:
"Природы чудо..."

   Шекспир  сжалился  над  нами  и  избавил  нас  от  конного  сонета,  но
впоследствии нашлись певцы кареты и упряжки. Зная  об  этом,  Джейн  Остин
создала  придурковатого  Джона  Торпа,  эпизодический,  но  запоминающийся
персонаж в романе "Аббатство Нортэнгер".
   "Что скажете о моей двуколке, мисс Морленд? - так он начинает разговор,
чтобы спросить ее, сколько, по ее мнению, стоит его экипаж. - Как  видите,
подвеска на рессорах; сиденье, корпус,  отделение  для  оружия,  подножка,
фонари, серебряные украшения - все, до мелочей, все  на  месте;  а  какова
кузнечная работа - все как новенькое, да нет, даже лучше..."
   Незамедлительно сообщив, что все это обошлось ему в пятьдесят гиней, он
явно ждет от нее подобающего случаю восклицания. Но Кэтрин обманывает  его
ожидания, так как понятия не имеет, дорого это или дешево.
   "Ни то, ни другое", - заявляет он, добавляя: а) что он мог бы  получить
экипаж и дешевле, но скупость не в его характере, б)  что  он  может  хоть
завтра продать его на десять гиней дороже.  Этот  человек  -  классический
прототип автомучителя. Даже самый заурядный автомобиль можно таким образом
превратить в орудие словесной пытки.  Рассказом  о  том,  как  доехать  до
кингстонского  объезда,  минуя  светофоры  в  Миддлкоме,   можно   довести
собеседника  до  предсмертных  конвульсий.  Попадаются  еще  и   владельцы
автомобилей-ветеранов  или  машин  иностранных   марок   с   претенциозным
названием вроде "изотта-фраскини" или, скажем, лимузина  "ламборгини-350",
переделанного так, что он ни на  какой  другой  не  похож;  или,  наконец,
"мьюра" самого первого выпуска. Болтовня о своей лошади -  это  предвестие
более современного трепа о лошадиных силах:

   Дофин: ...Я не променял бы своего коня ни на какое животное  о  четырех
копытах. Когда я скачу на нем, я парю над землей; я сокол; он  несется  по
воздуху; земля звенит, когда он заденет ее копытом. Самый скверный рог его
копыт поспорит в гармонии со свирелью Гермеса.

   Нетрудно это малость изменить: "Свою машину я не променяю ни  на  какую
другую о четырех колесах. Когда я сижу за рулем,  я  парю;  я  сокол;  она
несется по воздуху; дорога поет под ее шинами, и гудок ее подобен органу!"
   И в довершение  всего  появляется  жрец,  который  говорит  уже  не  об
автомобиле, а о его внутренностях, о его  мужских  достоинствах  и  о  его
недомоганиях.
   - "Пантера-барракуда III" - классная телега, что и говорить.  Со  своим
четырехлитровым    высокооборотным    двенадцатицилиндровым     V-образным
двигателем  и  шестиступенчатой  коробкой  передач  она  легко  дает   сто
шестьдесят пять миль. И на приеме кого хочешь сделает как стоячего. Только
зачем, спрашивается,  они  зарезали  свою  же  конструкцию  этим  дурацким
расположением распредвала? Вы, должно быть, и сами заметили? Нет? Да  ведь
это же проще простого. В их первой модели 1965  года  он  начинал  люфтить
после пяти тысяч миль пробега. _Это-то_ они доработали, добавив  еще  один
опорный подшипник. Но они не предусмотрели,  что  в  результате  возникнет
вибрация в дифференциале. Он  вибрирует  так  сильно,  что  разбалтываются
заклепки на роторе синхронпрерывателя. Они, ясное дело, медные, а  поэтому
подвержены усталостным деформациям. Если их заменить, дифференциал  станет
как новенький и дело с концом, но двигатель расположен так, что до  ротора
не доберешься, пока не снимешь корпус распределителя. А  для  этого  нужно
раскидать чуть ли не весь мотор! И это еще не все. Вы,  конечно,  помните,
что смещенный двигатель должен иметь опорные лапы. Ну, а на "П-Б III"  они
додумались до того, что приварили  -  а  не  приболтили  -  лапы  к  раме.
Интересно, о чем они думали? В первой-то модели лапы крепились на  болтах,
а, применив сварку,  они  посчитали,  что  _модернизировали_  конструкцию.
Опорные    подшипники     выдерживают     определенную     нагрузку,     а
двенадцатицилиндровый двигатель - это вам не сигаретка. Пока еще ничего не
случилось, но как знать, что может стрястись! Однажды у них сам  двигатель
начнет люфтить на лапах, но только мне это  не  грозит.  Угадайте,  что  я
сделал?
   Представим себе, что этот современный Джон  Торп  обращается  к  робкой
девице лет восемнадцати, которая в жизни ни разу не  осмелилась  заглянуть
под капот автомобиля.  Она  слишком  хорошо  воспитана,  чтобы  перебивать
собеседника, и  теперь,  как  она  чувствует,  пора  попытаться  показать,
насколько ей все это интересно.
   - Может быть, вы его приклеили синдетиконом?
   - Ха-ха! Здорово сказано, Джейн. Нет, я заказал два стальных кронштейна
и приболтил через них радиатор к раме -  у  меня-то  движок  не  сорвется,
будьте уверены! Вот и все - проще простого. Им бы ничего не стоило сделать
это еще на заводе! Ну-ка, угадайте, сколько это стоило?
   Хорошо бы в финале этой сцены заставить  девушку  со  словами  "Миллион
долларов!"  оглушить  его  бронзовой   статуэткой,   изображающей   Венеру
Милосскую. Но она просто смиренно признается, что не знает.
   - Четырнадцать долларов и пятьдесят центов!
   Как и Кэтрин Морленд, она понятия не имеет, дорого это или  дешево.  Но
она играет наверняка, восклицая:
   - Не может быть! Подумать только!
   - Клянусь - ни цента больше. Считайте, что я за эту цену получил  новую
машину.  Конечно,  на  будущий  год  я  ее  обменяю  и,  пожалуй,  достану
"пуму-косатку". Видали их новую модель типа Ф?
   Она никогда не слыхала про "пуму-косатку" и уже не чает, как вырваться.
Давайте же во имя милосердия  дадим  ей  возможность  спастись.  На  сцене
появляется - надо  надеяться  -  громогласный  Автомобахвал,  подслушавший
последние слова.
   - "Пума-косатка"? - взрывается он. - Да ни один нормальный  человек  не
сядет на "П-К", даже и ты, Джордж! Брось ребячиться, приятель! Этот тип  Ф
так по-дурацки сляпан, что через год угодит на свалку. Слушай,  Билл,  вот
тут  Джордж  собирается  выбросить  деньги  -   придумают   тоже!   -   на
"пуму-косатку" типа Ф!
   Пока мужчины толпятся вокруг, Джейн потихоньку исчезает. Ее  бросает  в
дрожь, когда она представляет себе, что с ней стало бы, если бы она  вышла
замуж за Автомобахвала. Она совершенно правомерно решает, что  такой  удел
был бы поистине хуже смерти.


   У ДОМАШНЕГО ОЧАГА

   Два фактора господствуют  в  области  проектирования,  строительства  и
оборудования дома. Первый - это то, что ни один человек на свете - ни один
мужчина и ни одна женщина -  не  несет  ответственности  за  окончательный
результат. Когда хирург удаляет аппендикс, художник пишет картину, адвокат
выигрывает или проигрывает дело, каждый из них отвечает лично за успех или
неудачу.  Но  дом  представляет   собой   результат   соединенных   усилий
владельцев, архитекторов, инженеров, электриков  и  декораторов.  Ни  один
человек не может  единолично  подписать  законченное  полотно.  Работа  по
большей части  производится  компанией  весьма  пестрого  состава,  причем
многие едва знакомы друг с другом или с хозяевами, а некоторые  вообще  не
догадываются о существовании прочих участников. И  вот  возникает  дом,  в
котором нам придется жить, и очаг, на  котором  кому-то  из  нас  придется
готовить. Поначалу может показаться, что та чудовищная отсталость, которую
мы наблюдаем в квартирном строительстве, связана - хотя  бы  отчасти  -  с
этой поголовной безответственностью. Более того, - и это горькая истина  -
почти все достижения в области дизайна сводятся на  нет  низким  качеством
производимых  работ.  Был  в  истории   краткий   и   благодатный   период
(1890-1910), когда проекты  двадцатого  столетия  осуществлялись  рабочими
конца девятнадцатого века. Но подобные "марочные" дома попадаются редко, и
нам с вами остается выбирать жилище или  добротно  построенное,  но  дурно
спланированное, или слепленное как попало по сверхсовременному проекту.
   Второй господствующий фактор - то, что  мужчины  создавали  для  женщин
такое оборудование, к которому сами они - мужчины - впоследствии не  будут
иметь никакого  касательства.  Все  новейшие  достижения  в  этой  области
появились только потому, что мужчин заставили  -  едва  ли  не  впервые  в
истории - пользоваться теми хозяйственными приспособлениями,  которые  они
сами изобрели. Мужчины занимались уходом за садом и тогда, когда  они  еще
не переступали порога кухни, так возникла машинка для стрижки газона, а  в
наше время - моторная косилка, или автокосилка.  Стоило  только  попросить
мужчин  помочь  вымыть  посуду  -  и  тут  же   появилась   автоматическая
посудомойка. У женщин не хватало воображения,  чтобы  изобрести  для  себя
такие механизмы. А ленивые и вследствие  этого  более  хитроумные  мужчины
выдавали очередную машинку, как только возникала угроза, что  их  попросят
помочь. Женщины с течением времени стали все более воинственно  настаивать
на своих правах, отчего мужчины стали все более неохотно  помогать  им.  И
как знать, быть  может,  механизация  домашних  дел  двигалась  бы  вперед
гораздо быстрее, если бы женщины не напускали на  себя  такой  независимый
вид. Вряд ли им было бы намного хуже, если бы они казались  немного  более
беспомощными.    В    современной    обстановке    женщинам     приходится
довольствоваться  электроприборами   вместо   кухарок   и   горничных.   В
комфортабельном  доме  число  электрических  моторов  и  моторчиков  может
доходить до тридцати, и тут само собой напрашивается  разумное  решение  -
собрать весь этот инвентарь и построить дом вокруг него.  Но  на  практике
дом строится в первую очередь, а потом его до отказа  набивают  всей  этой
механизацией -  пылесос  заталкивают  в  шкафчик  для  обуви,  кондиционер
вывешивают за окно, а телевизионную антенну пристраивают к трубе,  которая
ни на что другое не пригодна.
   Итак, принимая во внимание эти два фактора,  приступим  к  обследованию
обычного жилого дома людей среднего достатка - начиная от входной двери  и
кончая чердаком. Если мы открываем входную дверь  зимой,  через  весь  дом
проносится порыв ледяного ветра, потому что помешать этому могла бы только
вторая дверь,  а  ее-то  как  раз  и  нет.  Таким  образом,  мы  сразу  же
оказываемся в передней,  где  совершенно  некуда  девать  пальто.  Правда,
иногда на стене попадаются крючки, но такие громоздкие вещи, как гардероб,
вешалка для шляп или кушетка, пока что не находят себе замены.  Поэтому  в
передней, где и без того тесно, буквально негде повернуться, и мы сразу же
отмечаем, что детскую коляску сюда уж никак не впихнешь. Коляска есть, она
существует не первый год  и  непременно  вновь  понадобится,  но  ни  один
архитектор или строитель о ней даже не  слыхал.  И  вот  она  загораживает
кухонную дверь или помещается в гараже, где из-за нее  невозможно  открыть
дверцу машины. А дверца с другой стороны машины так же надежно блокирована
детскими велосипедами. Да, надо быть полоумным, чтобы придумать  в  машине
двери, открывающиеся наружу! Однако есть еще на свете  полоумные,  есть  и
двухколесные и трехколесные велосипеды, которые постоянно  попадаются  под
ноги. Попутно заметим, что номер или название дома тщательно замаскированы
- особенно по ночам, а почтовый ящик определенно мал для журналов и газет,
которые предполагается выписывать.  Может  статься,  в  передней  окажется
специальное углубление, в котором помещается коврик для ног,  а  может,  и
нет - тогда мы непременно об него споткнемся; и лампочку над крыльцом тоже
то ли повесят, то ли нет.
   Налево  или  направо  от  входа  расположена  гостиная,  где  сразу  же
бросается  в  глаза  камин  -  часто   устрашающего   вида,   -   служащий
архитектурным оформлением для электрического или газового обогревателя. Мы
сразу понимаем, что это символ давно ушедшего образа жизни. Вся жизнь дома
в зимнее время проходила у камина, в котором пылали  поленья  или  брикеты
торфа, здесь было средоточие тепла, света, мирных бесед. Дедушки и бабушки
могли устроиться в уголках за выступами, родители - по обе стороны камина,
дети и собаки  -  напротив,  дальних  родственников  можно  было  посадить
подальше, а самых дальних - и вовсе далеко. Готовясь проявить свою  власть
или обнаружить свою мудрость, отец семейства должен был  встать  спиной  к
каминной решетке, заложив руки под фалды своего сюртука.  Только  в  такой
позиции он мог лишить наследства  сына-расточителя  или  выгнать  из  дому
позабывшую о добродетели дочь. В прежних  семейных  традициях  всегда  был
определенный жизненный центр, власть и старшинство были точно распределены
и каждый знал свое место (буквально). Эта традиция сохранилась в Англии  и
США (где уголь обходится дешево)  дольше,  чем  в  Европе,  где  население
издавна предпочитало закрытые печи. Каждый год английские фирмы безуспешно
предлагают для продажи в Европе электрические печки, в которых  мелькающие
красные отсветы создают поддельные эффекты огня в камине; эти вещи  хорошо
раскупают в Англии, но они никого не трогают в странах,  где  живой  огонь
знали только в средние века. Но  конец  открытому  огню  в  Англии  и  США
положила не  страсть  к  центральному  отоплению,  а  отсутствие  домашней
прислуги. Пока находились люди, готовые таскать тяжелые ведра с  углем  из
погреба к камину, находились и те, кто готов был им  за  это  платить.  Но
таскать уголь вверх на три лестничных пролета оказалось тяжеленько,  когда
нельзя было это сделать чужими руками. Теперь у  всех  у  нас  центральное
отопление, и камин уже никому не нужен. Но все же он часто остается в доме
- бездействующий реликт прежних времен.
   Современная гостиная перестала быть пространством  вокруг  камина.  Она
превратилась в крохотный театрик, центром которого стал телевизор.  Стулья
расставляются, как в кино, и их убирают только к приходу гостей, а верхний
свет заменяют несколько торшеров -  на  случай,  если  какой-нибудь  чудак
захочет почитать. Но архитектура остается равнодушной к  печальным  фактам
нашей жизни. Едва ли где-нибудь найдешь альков, в который можно  поместить
мерцающий экран. Телевизор, как  и  радиоприемник,  остается  излишеством,
помехой в  жизни  семьи,  которая  по-прежнему  (теоретически)  собирается
вокруг камина. Нет ни одного плана гостиной, где бы телевизор (или хотя бы
экран) по праву занимал место,  которое  в  прежние  времена  принадлежало
камину. Отметив это, оглянемся вокруг и посмотрим, как наша реальная жизнь
отражается (или не отражается) на обстановке. Мы обнаружим, что на  стенах
нет планки для картин - декораторы  викторианской  эпохи  предполагали  (и
совершенно справедливо),  что  на  стены  понадобится  что-нибудь  вешать.
Потребности наши  с  тех  пор  не  изменились,  только  теперь  приходится
сверлить штукатурку и бетон дрелью, а потом  забивать  деревянные  клинья,
уродуя стены и предвкушая возможные острые ощущения, если сверло наткнется
на скрытую электропроводку. И  ни  один  строитель  никогда  не  попытался
преодолеть это неудобство простым способом: берется  деревянная  планка  и
заделывается заподлицо с поверхностью стены на определенном расстоянии  от
потолка. В план комнаты также  не  входят  и  карнизы  для  штор,  которые
неизбежно  приходится  пристраивать  потом  -  а  значит,   опять   что-то
прибивать, приколачивать, сверлить, опять разводить беспорядок и грязь. Но
если архитектор упустил из виду подвеску портьер, то  электрик,  наоборот,
_предусмотрел_ необходимость  торшеров,  пылесосов  и  телевизоров,  но  в
последний момент все  испортил,  расположив  многочисленные  и  неописуемо
разнокалиберные розетки на уровне пола,  где  их  легче  всего  повредить.
Подобные недостатки встретятся нам и во всех  остальных  комнатах,  но  мы
больше не будем о них говорить.
   Столовая, или помещение, где обедают, обычно примыкает к кухне. Часто в
общей стенке имеется  окошечко  для  подачи  блюд;  приспособление  весьма
полезное, если, как  полагалось  в  эдвардианскую  эпоху,  по  ту  сторону
суетится домашняя  прислуга.  Там,  где  хозяйке  приходится  рассчитывать
только на собственные силы, ей гораздо больше пригодилась бы дверь - а так
приходится каждый раз идти в обход через переднюю. Все это  заставляет  ее
пользоваться столиком на колесах - так хоть одна рука  свободна,  и  можно
открывать и закрывать бесконечные двери. Столик  верой  и  правдой  служит
хозяйке, но вот куда его девать, когда он не нужен? Он стоит где-нибудь на
кухне и мешает открывать дверцу шкафа или оказывается в таком  месте,  где
все об него спотыкаются. Если же вместо окошечка все же проделана дверь, а
в руках у  вас  поднос,  открывать  ее  приходится  задом  и  нет  никакой
возможности  скрыть  от  глаз  гостей  кухонный  беспорядок.  В   столовой
необходимо  иметь  место  для  скатертей,  салфеток,   вин,   пробочников,
пепельниц, свечей и столовой посуды. Такое  хранилище  отсутствует,  и  по
необходимости,  которую  архитектору  следовало  бы  учесть,   в   комнате
появляется громоздкий сервант. Он нарушает пропорции  комнаты,  каковы  бы
они ни были, и мешает  двигаться  вокруг  стола.  Общая  площадь  пола  за
вычетом места, занимаемого сервантом, дает нам  представление  о  форме  и
размерах стола. Стол может быть длинный, круглый или овальный - только  не
квадратный! - а вокруг него размещаются шесть или  двенадцать  стульев.  В
идеальной столовой (это - полная противоположность типичной столовой) план
составлен заранее с учетом определенного количества стульев.
   Но вот мы подходим к самой важной проблеме: к домашнему очагу. Кухня  -
это рабочее место домашней хозяйки, место, где она  может  в  полной  мере
проявить и богатство воображения, и хозяйственную расчетливость, все  свое
умение и искусство. Это - поле сражения, на котором  она  должна  одержать
победу или потерпеть поражение. Давайте представим себе, что мы вошли  как
раз в  тот  момент,  когда  хозяйка,  нагруженная  сумками,  вернулась  из
магазина. Она входит через заднюю дверь,  и  мы  тут  же  замечаем  первый
недостаток планировки кухни. Ведь наш век  отмечен  одной  особенностью  -
изобилием оберточной бумаги. Во имя гигиены и прибылей бумажных фабрик все
на свете - начиная с хлеба (питательность  которого  равна  нулю)  до  яиц
(отложенных давным-давно узницами  птицеферм)  -  непременно  должно  быть
упаковано  в  картон  или  бумагу,  в  целлофан  или   фольгу.   За   день
накапливается такая куча бумаги, что смотреть страшно. Но оказывается, что
никто даже не задумался, куда все это девать.  Затолкав  бумагу  в  мешок,
подвешенный за дверью, а покупки -  в  холодильник  или  в  шкаф,  хозяйка
поворачивается к  тому,  что  служит  средоточием  ее  существования:  это
Раковина... Полвека назад раковина представляла собой продолговатое корыто
из желтоватой обливной глины,  помещенное  под  краном  достаточно  низко,
чтобы можно было набрать воды в ведро. Бока раковины  были  в  желобках  -
теперь их можно увидеть на тех белых тарелках, которые экспортируют только
в Канаду, - и в ней имелся сток и затычка. Когда надо  было  мыть  посуду,
первым делом ставили чайник, а потом наливали кипяток пополам  с  холодной
водой в облупленный эмалированный таз, поставленный в раковину.  Но  давно
миновали те дни. Победный Марш Прогресса успел принести второй кран  -  из
него идет горячая вода - и  совершенно  изменить  вид  и  форму  раковины.
Сначала она стала  белее  и  глубже,  затем  засияла  нержавеющей  сталью,
неровные деревянные доски  для  мокрой  посуды  превратились  в  блестящий
металл или яркую пластмассу, а на смену старым деревянным сушилкам  пришли
новые - из металла и пластика. Но вот что удивительно  -  старинный  тазик
(теперь тоже пластмассовый) остался в неприкосновенности; маленький тазик,
помещенный в большую раковину. Непонятно _зачем_? Почему бы  прежде  всего
не сделать саму раковину нужных  размеров?  Быть  может,  люди  сотню  лет
ломали головы, пока не  изобрели  двойную  раковину,  и  каждая  половинка
достаточно мала, чтобы, собираясь мыть посуду, налить воду прямо туда.  Но
двойные раковины в домах до сих пор исключение, а пластмассовые  тазики  -
повсеместное явление. Но и  в  двойной  раковине  кое-чего  не  хватает  -
хозяйке приходится, как  и  раньше,  вставлять  конический  продырявленный
ковшик, чтобы сбрасывать туда остатки с тарелок и заварку  из  чайника.  А
иначе сток может засориться - проектировщик раковины должен был бы об этом
догадываться. Но почему никто не постарался сделать раковину  законченной,
чтобы она не нуждалась в разных пластмассовых  аварийных  приспособлениях?
Почему бы  не  предусмотреть  необходимую  сетку  уже  при  проектировании
раковины? Правда, сейчас появилась в продаже сеточка для  помоев,  но  как
долго она пробивала себе путь! За всю историю  домашнего  хозяйства  редко
приходилось встречать подобное пренебрежение к  вещи,  которая  так  нужна
многим людям и отнимает у них так много времени.
   Отвернувшись от раковины и осмотревшись вокруг, нельзя не  согласиться,
что викторианская кухня, снабженная моечной, кладовкой и ледником,  плитой
и котлом для воды, стенными шкафами и угольным погребом, по крайней  мере,
вполне  отвечала  своему  назначению.  А  в  этой  современной  кухне  все
наоборот: плита и кипятильник, холодильник и машина для мойки посуды - все
это собрано с бору по сосенке и втиснуто в помещение, которое  никогда  не
имело определенного плана. Необходимость всего этого инвентаря  еще  можно
было предвидеть, но форму и размер предметов предугадать  было  решительно
невозможно:  все  постоянно  менялось.  Так  что  кухня   не   только   не
спланирована заранее - она всегда обставлена как попало,  и  в  ней  царит
вечный беспорядок. Кухонные шкафчики в ней есть, но по вместимости они  ни
в какое  сравнение  не  идут  с  кладовками,  которыми  пользовались  наши
родители. Холодильник - необходимая  вещь,  но  в  него  уместится  только
ничтожная доля тех продуктов, которые хранились  бы  в  леднике,  если  бы
таковой здесь был. Для пылесоса и гладильной доски места не полагается,  а
о том, как избавиться от жары и кухонного чада,  если  понадобится,  никто
даже и не задумывался. Давайте смотреть правде в глаза: кухня находится  в
состоянии первозданного хаоса, и если где-нибудь в уголке  еще  приходится
завтракать, то дело совсем плохо. Если же есть еще третья комната, которую
называют то маленькой столовой, то кабинетом, она обычно оказывается самой
жаркой или самой холодной во всем доме и почти все время пустует  -  разве
что кто-нибудь сбежит туда от телевизора. В  Америке  ниже  первого  этажа
часто строят подвал, где, кроме отопительного котла, есть еще мастерская и
комната для игр - в первой развлекаются мужчины, во второй играют дети.  В
Англии чаще всего нет ни того ни другого, так что  инструменты  и  игрушки
разбросаны по всему дому. Во всем, что касается комнат для игр, США до сих
пор держат первое место в мире.
   Главная проблема  в  комнатах  первого  этажа  -  поддержание  порядка.
Совершенно  очевидно,  что  неаккуратность  сводит  на   нет   все   труды
декораторов, все усилия,  затраченные  на  выбор  обоев  или  материи  для
занавесок, - гость  все  равно  увидит  беспорядок,  и  только.  Некоторые
викторианцы, более стесненные в средствах, выходили из положения -  у  них
была специальная  гостиная,  порог  которой  переступали  только  в  особо
торжественных случаях - например,  если  дом  осчастливил  посещением  сам
викарий. Гостиная всегда содержалась в отменном порядке, по всем правилам,
но это холодное святилище отнимало у  людей  необходимое  место,  уменьшая
полезную жилую площадь и без  того  тесного  домика.  Подобных  ошибок  мы
больше  не  повторяем,  но  зато  и  расплачиваемся:  кухонный  беспорядок
расползается по всем смежным комнатам. В одном и том же месте приходится и
работать, и болтать, принимать гостей и  писать  письма,  делать  уроки  и
развлекаться, играть на рояле и  устраивать  шахматные  турниры.  Все  это
сливается в непрерывный процесс, и при каждой перемене рода занятий  мусор
и беспорядок от прежней деятельности  остается  в  наследство  приходящим.
Многие так и живут в обстановке неистребимого хаоса, теряя уйму времени на
розыски ножниц или поваренной книги, карандаша или  веревочки.  В  доме  у
них, как в рундуке у боцмана, все под рукой и ничего не найдешь.
   Да, Большая Энциклопедия  Аккуратности  когда-нибудь  непременно  будет
написана.  В  нее  войдут  статьи  о  теории   и   практике,   примечания,
библиография, приложения и алфавитный указатель. Там будет  объяснено,  со
ссылками на исторические примеры, что поддерживать порядок намного  легче,
когда хватает места, когда есть чердаки  и  стенные  шкафы,  пристройки  и
подвалы. Анализом конкретных ситуаций и материалом  серьезнейших  интервью
будет доказано, что самые квалифицированные рабочие даже не  приступали  к
работе, не подметя пол вокруг рабочего  места  и  не  разложив  весь  свой
инструмент в  привычном  порядке.  Конечно,  можно  возразить,  что  самый
безукоризненный порядок возникает как  раз  в  ограниченном  пространстве.
Когда доведется жить в палатке или  в  кубрике,  приходится  в  буквальном
смысле слова наводить корабельный порядок. И что бы ни понадобилось  -  от
винтика до винтовки, - все находишь в кромешной  тьме  за  секунду-другую.
Это  наталкивает  на  мысль,  что  аккуратность  -  непременная   спутница
деловитости и расторопности. Но так ли это?  Некоторые  роды  деятельности
связаны с постоянной горячкой и  неразберихой.  За  кулисами  театра  и  в
павильонах телестудии всегда творится бог знает что. Надо еще учесть,  что
у английского столяра  или  ученого-экспериментатора  нет  ничего  общего,
скажем, с китайским резчиком по дереву. Китаец вырезает самые  прихотливые
фигурки прямо  на  шумных  улицах,  где  толкутся  разносчики  с  лотками,
детвора, домашняя птица и собаки. И кантонская джонка, ни в какой мере  не
подражающая блеску английского линкора, тем не менее дает  своим  хозяевам
заработок и благополучно пристает к берегу. Дело в том,  что  аккуратность
сама по себе практически не  так  уж  необходима,  она  просто  доставляет
эстетическое и психологическое удовлетворение.
   Что значит - аккуратность? Это значит, что все вещи не мозолят глаза  и
в то же время находятся под рукой. Это значит, что у каждой вещи есть свое
место и каждая  использованная  вещь  водворяется  на  место  естественным
порядком, а не в результате  внезапных  авралов.  Но  порядок  зависит  от
наличия ящиков, шкафов и других подсобных помещений, а  если  их  нет,  то
многие вещи буквально не находят себе места. Не только детская  коляска  и
столик на колесах, но и чемоданы  и  клюшки  для  гольфа  могут  оказаться
бесприютными скитальцами. Та же судьба может постигнуть складные стулья  и
большие пластмассовые игрушки. А поскольку места  у  них  все  равно  нет,
совершенно бессмысленно требовать, чтобы их убрали на  место.  Архитектор,
так сильно урезавший подсобные помещения, может оправдаться тем,  что  ему
удалось выгадать несколько лишних метров для  гостиной.  Но  какая  же  от
этого  польза,  если  половина  жилой  комнаты  превращается  в  кладовку?
Эстетическое впечатление,  которое  на  нас  производит  дом,  зависит  от
порядка не меньше, чем от красоты; а порядок в  свою  очередь  зависит  от
площади подсобных помещений. Может быть, и правда, что ни в одном доме нет
лишних шкафов, но некоторые дома практически их лишены. В подобных домах у
нас есть только один выбор: вечный беспорядок или беспощадное истребление.
Однако я не  хочу  сказать,  что  площадь  стенных  шкафов  сама  по  себе
обеспечивает  порядок.  Некоторые  люди,  судя  по  всему,  живут  гораздо
счастливее среди полного хаоса. Кроме того, возникает вопрос о  порядке  в
самих шкафах. Если все рассовали по разным углам, это еще не  значит,  что
нужную вещь можно будет найти.
   Но  теперь  нам  пора  подняться  наверх  -  разумеется,  если   можно.
Современное жилище, собственно говоря, часто целиком помещается  на  одном
этаже; видимо, это естественная реакция на недостаток подходящих участков.
Предстоит еще оценить, какое влияние это может оказать на  психику  детей.
Может быть, и вправду в доме без лестницы вырастут  люди  без  честолюбия?
Может быть, правы и те, кто утверждает, что  из-за  отсутствия  перил,  по
которым можно скатываться,  молодежь  потеряет  смелость.  Но,  бесспорно,
первое в жизни восхождение по  лестнице  для  многих  малышей  -  огромная
победа. Несомненно, именно по этой причине двухэтажные дома до сих  пор  -
скорее правило, чем исключение.  А  средоточием  второго  этажа  в  Англии
является единственная ванная комната и (возможно) отдельный  туалет.  Есть
страны, где своя ванная комната имеется при  каждой  спальне,  но  Англия,
увы, к их числу не принадлежит. Несмотря на то что мы живем в грязнейшей в
мире стране, мы вполне мирно дожидаемся своей очереди  помыться.  И  когда
наша  очередь  наконец   подходит,   мы   обнаруживаем   ванну   -   некий
сантехублюдок, который принял, судя по всему, неизменную, раз  и  навсегда
застывшую форму. В Америке ванны встречаются чаще, чем в Англии, но  здесь
выигрыш в чистоте снимается из-за потери в  размерах.  Американская  ванна
создана на основе какой-то пуританской традиции, потому что  в  ней  можно
сидеть, но лежать невозможно. Чистоплотность -  вовсе  Не  оправдание  для
излишней роскоши! Но с самого начала века цивилизации создатель английских
и  американских   ванн   оставался   в   полном   неведении   относительно
существования мыла. По его понятиям, хватит  с  нас  ванны,  слыханное  ли
дело, чтобы  люди  требовали  еще  и  мыло!  Но  тем  не  менее  мыло  нам
понадобилось, и это породило огромное разнообразие мыльниц и  полочек  для
губок, которые пристраиваются к ванне более  или  менее  изобретательно  и
ловко. Однако все эти сооружения часто никуда  не  годились.  Понадобились
буквально усилия целых поколений, чтобы создать ванны, которые  рассчитаны
на применение мыла. Но в  области  душа  до  сих  пор  уйма  неразрешенных
проблем. Краны, как правило, расположены так, что регулировать температуру
воды может только тот, кто уже стоит под душем, и ему  приходится  служить
морской свинкой в собственных экспериментах. А если из душа хлещет  крутой
кипяток, то вы даже и закрутить эту штуку не сможете.  Правда,  американцы
изобрели  стеклянные  загородки  вокруг  душа,  которые  по  крайней  мере
предотвращают потоп в ванной. Но шкафчик с зеркалом, где мы держим шампуни
и крем для бритья, и по сию пору торчит на  стене,  прикрученный  болтами.
Кажется, можно было предвидеть, что такой шкафчик понадобится, но мало кто
догадывается встроить его в стену.
   Пора, однако, немного отвлечься и поговорить об электропроводке. В  США
нам особенно часто  приходится  слышать  об  оголтелом  индивидуализме,  а
встречать мирную покладистость. Однако оголтелые индивидуалисты существуют
и там, и у нас. Я ничуть не сомневаюсь, что все они, за малым исключением,
электрики. Самые новомодные картины или песенки часто не отличишь друг  от
друга, но каждый электрический выключатель - это единственное в своем роде
произведение искусства. Давайте представим себе для наглядности, что гость
из Европы отправился вечером в свою спальню в  гостеприимном  американском
доме. Пожелав доброй ночи хозяину, который идет прогулять  собачку,  гость
без всяких затруднений находит свою комнату, напевая - а почему бы и  нет?
- веселенький мотивчик. Так как в  комнате  темно,  он  пытается  нащупать
выключатель, ожидая найти его возле двери, примерно на высоте  плеча  и  с
той стороны, где дверь открывается. Но никакого выключателя обнаружить  не
удается -  ни  на  ощупь,  ни  при  свете  из  коридора.  Гость  понемногу
продвигается в комнату, но  тут  дверь  сама  собой  захлопывается,  и  он
оказывается в непроглядном мраке. В ужасе  он  забывает  о  выключателе  и
панически шарит вокруг в поисках двери. На этот раз он ухитряется оставить
дверь слегка приоткрытой и отправляется  на  разведку  в  другую  сторону.
Выключателя нет и здесь, но зато он внезапно натыкается  на  что-то  вроде
старинной китайской вазы и судорожно сжимает в объятиях  холодный  фарфор,
который щекочет его шею какой-то слишком шелковистой бахромкой. Эта  штука
оказывается торшером, и ей бы полагалось иметь выключатель возле лампочки,
но там даже ухватиться не за что. Поиски  продолжаются  под  аккомпанемент
толчков и ударов, которые на минуту прерываются, потому что путешественник
наткнулся на спинку кровати. Тут его осеняет  мысль,  что  над  изголовьем
должна  быть  лампочка  для   чтения.   Лампочка-то   есть,   только   без
выключателя... Гость  решает  начать  все  сызнова,  но  на  этот  раз  он
проникает в ванную комнату, где, конечно, еще темнее, но зато не так много
вещей попадается под ноги. Так как зеркало в ванной комнате уж  непременно
должно быть освещено, надо набраться  терпения  и  все  будет  в  порядке.
Методическое прощупывание обнаруживает в ванной комнате все, что положено,
и еще некоторые предметы роскоши, которые нам и не снились, - словом, все,
кроме выключателя. Усевшись на край ванны, гость на ощупь  изучает  весьма
интересную серию кранов и рычагов. Вот  один,  как  будто  не  такой,  как
другие; может быть, это и есть выключатель?  От  легкого  прикосновения  к
этому рычагу на гостя мгновенно низвергается настоящий тропический ливень.
Сбросив промокший пиджак и отжимая волосы, перепуганный гость звонит,  как
ему кажется, в звонок для прислуги. Комната в тот же миг озаряется  лампой
дневного света, помещенной над зеркалом.
   Ободренный успехом, при свете,  струящемся  из  ванной  комнаты,  гость
возвращается в спальню, и душа  его  (более  или  менее)  поет.  И  он  не
обманулся  в  своих  ожиданиях.  Исследуя   полуосвещенную   комнату,   он
обнаруживает то, что не заметил раньше, - гибкий шнур, свисающий с потолка
как раз над центром кровати.  Теперь  видны  и  две  настольные  лампы,  а
напротив каждой из них, в  плинтусе,  -  маленькие  кнопки,  которые  надо
нажать - и все дела. Одна лампа загорается сразу, а вторая - только  после
того, как гость повертел абажур. Еще одна кнопка включает  радио,  которое
любезно  передает  легкую  музыку.  Выключатель  под  туалетным   столиком
запускает кондиционер, и жить становится веселее. Однако еще остается шнур
с кнопкой, болтающийся над кроватью, и гость решает проверить, к  чему  он
тут. Легкий нажим на кнопку - раздается негромкий" щелчок,  и  все  лампы,
даже в ванной, гаснут. Гость впопыхах нажимает еще раз - никакого эффекта.
Единственное, что осталось, - это радио, и оттуда доносится женский голос,
переполненный сочувствием. "Вы выходите из себя, когда что-то не  клеится?
Да? Признайтесь! Это значит, что у вас  пошаливает  печень.  Вот  что  вам
нужно - ложечка толванала. Его можно достать в любой аптеке..." Может,  от
печени оно и помогает (думает гость), но как же быть со светом?
   Печально, но факт - наше электрооборудование порождено самым  оголтелым
индивидуализмом:  приборы  рассчитаны  на   разнообразнейшие   напряжения,
розетки  рассованы  куда  попало,  но   самое   сногсшибательное   -   это
выключатели. Выключатели щелкают  вверх,  вниз,  вкривь,  вкось,  их  надо
нажимать  или  дергать  -  каждый  производственник   старается   блеснуть
оригинальностью в той области, где нам больше всего нужна  стандартизация.
Как бы ни открывались двери  в  автомобиле,  это  само  по  себе  неважно;
главное, чтобы все открывались одинаково. Но погоня за  оригинальностью  в
конце концов оставляет впечатление полной бездарности. Видит  бог,  дорога
прогресса широка, но только не  надо  ее  использовать  для  выкрутасов  и
вариаций там, где это совсем ни к чему. И в этих джунглях новинок страшнее
электрика  зверя  нет.  Ненавидя  однообразие,  он  заставляет  нас  вести
беспрерывную борьбу с незнакомыми  устройствами.  То,  что  вызывает  лишь
легкую досаду, когда у нас вдоволь времени и терпения,  может  вывести  из
себя, когда дорога каждая секунда. Порой мы можем себе позволить на досуге
полюбоваться   изобретательностью   мастера,   но   гораздо    чаще    нам
просто-напросто нужен _свет_. Мы  питаем  робкую  надежду,  что  электрики
будущего будут меньше поддаваться вдохновенным наитиям и больше  считаться
с общепринятыми стандартами. Точное расположение  выключателя  не  так  уж
важно, - важно, чтобы мы заранее  знали,  где  его  искать...  Фантазия  -
качество очень нужное во многих областях  человеческой  деятельности  -  и
даже в отделке интерьера, - но она  совершенно  ни  к  чему  при  проводке
электричества.  Пусть  фантастические  световые   эффекты   используют   в
танцевальном зале - нам нужны лампы, которые работают.
   А теперь перейдем к спальням - обычно они планируются, по крайней  мере
в Англии, просто как комнаты  на  втором  этаже,  которые  можно  свободно
использовать по любому  назначению.  В  таких  случаях  главным  предметом
обстановки, кроме кроватей, оказывается массивный  гардероб,  как  правило
чересчур громоздкий для того, чтобы таскать его по лестницам. В  редчайших
случаях гардероб оказывается встроенным в стенку; а ведь тот,  кто  строил
дом, не мог не знать, что одежду и обувь придется куда-то  убирать.  Можно
было додуматься заблаговременно, что без туалетного столика и  зеркала  не
обойтись. Тем не менее эти  предметы  все  еще  считаются  мебелью,  и  их
приходится перевозить из дома в дом,  не  щадя  затрат.  Те  ухищрения,  к
которым приходится  прибегать,  проталкивая  тяжеловесные  шкафы  красного
дерева в открытые окна, возможно, и  выгодны  для  грузчиков,  но  никаких
других  достоинств  эта  процедура  не  имеет.   Не   лучше   ли   спальню
проектировать как спальню и чтобы в комнате для гостей  было  куда  убрать
чемоданы, а в детской - игрушки.  Если  за  недостатком  ванн  понадобится
умывальник, то не стоит, спохватившись, пристраивать его на самом  виду  -
он должен быть заранее  внесен  в  план  комнаты,  и  лучше,  если  он  не
бросается в глаза, когда им не пользуются. Иногда  понадобится  убрать  из
комнаты вторую кровать, но куда же ее денешь? Придумать место  для  лишних
кроватей - вполне в человеческих силах, но почему это  делают  так  редко?
Шкафы для белья, кладовки  для  одеял  и  полотенец  -  это  вещи  в  быту
необходимые, и порой об этом все-таки вспоминают, а вот  о  помещении  для
чемоданов забывают всегда, хотя для него легко  нашлось  бы  место.  После
тщательного  осмотра  мы  убеждаемся,  что  второй  этаж  устроен  так  же
бестолково, как и первый. Все разбросано в полном  беспорядке,  планировка
не продумана, а о назначении комнат как будто никто и ведать не ведал.
   Тут нам  могут  возразить,  что  все  указанные  недостатки  связаны  с
дороговизной. От каждого  недочета  можно  избавиться,  но  это  влетит  в
копеечку, да еще уйма времени пойдет на проект, планы и отделочные работы.
А это как раз и напоминает нам о первоначальных принципах, потому что цена
- и без того несообразная - зависит  от  тех  двух  факторов,  которые  мы
упомянули в самом начале. Ни один  мужчина  не  несет  ответственности  за
здание в целом, и  ни  одну  женщину  не  спросили,  удобно  ли  ей  будет
хозяйничать. Мы до сих пор  сначала  строим  дом,  а  потом  набиваем  его
предметами. Нам не приходит в голову собрать все оборудование и  построить
дом вокруг него. А если бы мы до  этого  додумались,  всю  работу  мог  бы
сделать один инженер. В жилищном строительстве давно пора  обходиться  без
архитектора, подрядчика, электрика и слесаря. Мы больше не можем позволить
себе такую средневековую роскошь, как каменщик и штукатур. Квартира должна
быть блоком, запущенным в массовое производство,  как  домики-прицепы  или
жилые вагончики. Нужно добиться того, чтобы жилище можно было  перебросить
из одного района в другой; увеличить или уменьшить  его  размеры,  сменить
любую отслужившую деталь за несколько минут и  собрать  всю  постройку  за
несколько часов. Производство таких жилищ совсем  несложно,  и  они  не  в
пример лучше и дешевле тех квартир, в которых мы  живем.  Заметьте,  общий
проект такого жилья можно было бы поручить самому гениальному архитектору,
затратить на это годы научной  и  исследовательской  работы.  Этот  проект
можно обдумать настолько тщательно и всесторонне, что с ним  не  сравнится
ни один из прежних домов. Некоторые люди восстанут против  стандартизации,
боясь, как бы она не лишила их индивидуальности! Но ведь теперешние дома и
так похожи на массовую  продукцию,  только  лишены  всех  ее  преимуществ.
Подумайте и о том, что все ковры и  занавески  могут  быть  рассчитаны  на
точно известные размеры - какая экономия  при  ремонте  и  покупках!  Идея
стандартизации не так  уж  нова  -  это  всего-навсего  японская  традиция
многовековой давности.  Но  именно  она  дает  нам  возможность  разрешить
жилищную проблему. Рано или поздно, но необходимо хоть волоком  втащить  в
XX век наше жилищное строительство, как бы оно  ни  отбрыкивалось.  Только
вот удастся ли с этим управиться вовремя - ведь XX век вот-вот подойдет  к
концу.
   Быть может, нам захотят  напомнить,  что  после  главы  о  доме  должна
следовать глава, посвященная саду. У нас такой главы не будет  -  разумный
человек предпочтет обойтись без сада. О садоводстве он узнает - во  всяком
случае, в Англии - из телепередач и придет к выводу, что  это  дело  лучше
предоставить другим. А для тех, кто еще не умудрен опытом,  полезно  будет
познакомиться с содержанием подобных передач. Каждая передача начинается с
того, что камеру наводят на Любителя Свежего Воздуха в  твидовом  костюме,
который раскуривает  трубку  на  фоне  безукоризненных  грядок  с  цветной
капустой и салатом.
   - Добрый вечер, - говорит  он  самодовольным  голосом.  -  Вы  помните,
конечно, что я говорил на прошлой неделе о борьбе с Сорняками. Вы  видели,
как я пропалывал междурядья, видели, как надо сажать рассаду, -  _вдоволь_
компоста и _вдоволь_ удобрений. Сегодня я приглашаю вас оценить плоды моих
трудов, а  также  посмотреть  результат  обрезки  фруктовых  деревьев.  Вы
убедитесь, как мы  были  предусмотрительны,  заготавливая  компост  еще  с
прошлого года. Да, у меня  сегодня  гость,  мистер  Герберт  Плодожоркинс,
занимавший   в   прошлом   году   пост   председателя    в    Черноземском
сельскохозяйственном  обществе,  автор   широко   известного   руководства
"Насекомые-вредители". (Появляется второй Любитель  Свежего  Воздуха,  они
здороваются и начинают обходить огород. Камера панорамирует за ними.)
   - Великолепная фасоль,  Фрэнк.  Должно  быть,  ты  производил  глубокое
рыхление и обильно поливал ее в сухое время года.
   - Да, Герберт, я ежедневно поливал ее в  течение  трех  недель,  и  она
нисколько не пострадала.
   - А с рассадой брюссельской капусты никаких неприятностей, Фрэнк?
   - В этом году все в порядке.  В  прошлом  году  не  ладилось,  да  и  в
позапрошлом тоже, но этой осенью я опрыскал все,  до  последнего  листика.
Надеюсь, и ты опрыскал свою рассаду?
   - Нет. Я всю ее вырвал и посадил другую, которую насекомые не трогают.
   - Да, Герберт, надо бы и мне сделать  то  же  самое.  Жаль,  жаль!  Как
видишь,  мы  подошли  к  фруктовым  деревьям.  Мне  хотелось  бы  с  тобой
посоветоваться насчет обрезки. Тебе не кажется, что я перестарался?
   - По-моему, нет. Я обычно подстригаю  немного  -  то  тут,  то  там  и,
пожалуй, _вот здесь_. Лишнее отхватить - дереву повредить.
   - А как ты опрыскиваешь, Герберт?
   - Чем чаще, тем лучше. Я обычно стараюсь опрыскивать не  только  крону,
но и ствол, при  этом  раствор  беру  несколько  крепче,  чем  указано  на
этикетке... - И т.д. и т.п.
   Считается, что английские телезрители должны  смотреть  такие  передачи
часами. Глубокий  смысл  преподаваемых  советов  заключается  в  том,  что
_сейчас_ уже ничего сделать нельзя. Надо было проделать все это в  феврале
прошлого года, но успех обеспечен только в том  случае,  если  еще  что-то
проделано в  позапрошлом  году,  в  апреле.  Так  что  любовь  к  подобным
передачам -  мера  чистого  энтузиазма.  Тот,  кто  их  смотрит,  воистину
привязан к земле.
   Для пользы дела будем считать, что  читатель  довольствуется  небольшим
газончиком, траву на котором летом раз  в  неделю  подстригает  приходящий
садовник. Если вы  хотите  узнать  больше,  возьмите  какую-нибудь  другую
книгу. Заодно можете в корне пересмотреть свой теперешний образ жизни: дом
и семья - предостаточная нагрузка на одного мужчину. Если вы хотите еще  и
сады разводить, значит, вы сами роете себе яму.


   ДЕТИ

   В  прежние  времена  женатый  человек   почти   неизбежно   обзаводился
семейством  и  только  высокая  детская  смертность  предотвращала  угрозу
перенаселения.   В   примитивном   обществе   детей   рассматривали    как
разновидность социального страхования - предполагалось, что они вырастут и
будут покоить своих родителей в старости. В наше время людям  предоставлен
более свободный выбор и многие  предпочитают  на  несколько  лет  отложить
появление потомства, а  то  и  вовсе  не  заводить  детей.  Когда  женщина
допускает  беременность,  это  значит,  что  родители  совместно   приняли
решение, и в этом ясно выражено их желание иметь потомство. Такое  решение
обзавестись детьми супружеская пара принимает, исходя  из  двух  возможных
побуждений.  Жена  знает,  что  ей,  как  женщине,   дано   испытать   два
значительных переживания: замужество и рождение детей. Если она пережила и
то, и другое, она сравнялась в этом отношении  с  любой  другой  женщиной,
если же чего-то не хватает, она может  почувствовать  себя  обделенной,  а
если у нее не было ни мужа, ни детей, то и  совсем  обездоленной.  Муж  со
своей  стороны   должен   сочувствовать   жене,   которая   ищет   полного
удовлетворения, - отчасти потому, что он ее любит, а отчасти и потому, что
ему совершенно ясно: если она будет разобижена, вся семейная жизнь  пойдет
прахом. Но у него, возможно, есть и свои причины желать продолжения  рода.
Может быть, ему нужно думать о наследниках, которые  носили  бы  его  имя,
поддерживали родовые традиции, приумножали родовое имущество.  Обычно  это
особенно бросается в глаза, если семья знатна или богата,  но  и  в  более
заурядных семействах тоже бывает и семейное дело, и  фамильное  состояние.
Некоторые способности и склонности подчас  передаются  по  наследству.  По
целому ряду причин - иногда совершенно непостижимых - мужчина хочет  иметь
сына, а если он пессимистически настроен, то и нескольких сыновей -  чтобы
застраховаться на случай естественных потерь.  В  отличие  от  своей  жены
мужчина обычно умеет предвидеть будущее  и  смотрит  на  младенца  как  на
временную помеху: как-никак из него вырастет  будущий  наследник.  Здравый
смысл порой подсказывает мужчине, что сын может добиться в жизни большего,
чем его отец. Таким образом, мужчина даже привыкает ставить интересы семьи
превыше собственных.
   В современном мире, как ни странно,  проблему  человеководства  обходят
молчанием, возможно, потому, что ее изучение может натолкнуть  на  выводы,
идущие вразрез с нашими религиозными  и  политическими  взглядами.  Широко
известно, что выдающиеся способности часто возникают в том случае, когда в
породе есть линия,  уже  проявившая  разнообразную  одаренность.  Сельский
батрак, выбившись в егеря, женится на дочке полисмена, а его старший сын в
свое время получает звание фармацевта. Фармацевт женится на учительнице, у
них появляются дети, и один из сыновей становится дантистом. Зубной врач -
так он предпочитает именоваться - женится на дочери ученого и с  гордостью
следит за блестящей карьерой младшего сына,  который  становится  всемирно
известным специалистом по сердечным болезням. Вторая жена  знаменитости  -
дочь и  наследница  преуспевающего  финансиста,  так  что  ее  дети  могут
позволить себе роскошь заниматься политикой. Один из них  в  конце  концов
добирается до места министра внутренних дел и вступает в палату  лордов  с
титулом виконта Чертечтолля.
   Ничего  особенного  в  этой  истории  нет.  Передача  способностей   по
отцовской линии оказалась довольно устойчивой, а сам политический  деятель
- это, безусловно, голова. Но что будет дальше? Быть может, достопочтенный
министр истощил все семейные запасы ума и энергии  и  оставил  после  себя
немощных и слабоумных сыновей? А может быть, есть основания  ожидать,  что
следующее поколение окажется еще более блестящим? Мы так мало знаем, а тут
еще нет единого мнения о том, как измеряется успех, и эти разногласия  нас
окончательно запутывают.  Но  нам  известно,  что  сыну  знаменитого  отца
непривычно пробивать себе дорогу  собственными  силами,  да  и  вообще  он
сознает, что ему не по плечу поддерживать прежнюю славу.  Тогда  он  мирно
выбывает из игры и садится писать биографию своего  отца;  женится  он  на
аристократке или на красавице и - вполне  вероятно  -  умирает  бездетным.
Хотя общепринятой теории на этот счет не  существует,  мы  можем  довольно
точно представить себе путь восхождения семейства к  славе  и  могуществу.
Так, можно принять за аксиому, что В, которому расчистил дорогу  его  отец
А, будет считать себя обязанным добиться  для  своего  сына  С  еще  более
высокого положения. Его чувство фамильной гордости можно понять, а  польза
для общества в целом не вызывает сомнения. Напротив, семейство, плодящее в
каждом  поколении  тупиц  и  бездельников,  никакой  пользы  обществу   не
приносит. Если уж  разводить  какую-то  породу,  следует  предпочесть  ту,
которая улучшается.
   Итак, предположив, что люди все-таки хотят иметь детей, обсудим  теперь
их количество. Все авторитеты выступают против единственного ребенка,  так
что двое - это количество минимальное, но  недостаточное  для  поддержания
народонаселения на постоянном уровне. Может быть, когда в семье есть  дочь
и сын, она кажется хорошо уравновешенной, но не слишком ли многое ставится
в зависимость от единственного сына? Помните, что какой-нибудь болезни или
несчастья достаточно, чтобы прервать мужскую линию в роду, - не  стоит  ли
позаботиться о резервах? Большинство людей считает,  что  семью  только  в
таком случае можно считать полноценной. И если она  продолжает  расти,  то
только потому, что все время  рождаются  девочки:  например,  если  второй
ребенок (или даже третий) - женского пола, то в семье все так же  остается
или единственный мальчик, или одни девочки.  Вот  и  получается:  плодятся
дочки, пока ждут сыночка. Но семьи,  где  пятеро  или  больше  детей,  как
правило, нежелательны. Конечно, и в  большой  семье  дети  могут  получить
хорошее воспитание, но  только  если  родители  целиком  принесут  себя  в
жертву. Пятеро детей, между которыми примерно по два года разницы,  -  это
же четверть века,  в  большей  или  меньшей  степени  заполненная  стиркой
пеленок и проверкой домашних заданий. Это оправданно только в том  случае,
если считать, что дети главнее родителей. Но почему мы должны так считать?
Конечно, в некоторых случаях это бесспорный факт, но  нет  ничего  нелепее
утверждения, что родители должны всегда жить только  ради  детей.  Ребенок
_может  оказаться_  Исааком  Ньютоном,  верно,  но  ведь  и  отец   _может
оказаться_ Иоганном Себастьяном Бахом!  Считать  за  правило,  что  каждое
поколение менее ценно,  чем  последующее,  просто  смешно,  и  ни  к  чему
хорошему это не приведет.
   Первый ребенок обычно появляется на свет года через два после  свадьбы,
и вполне возможно, что  это  наилучшее  решение.  Потому  что,  если  люди
поженились только ради романтической любви, ее хватает в среднем  как  раз
на два года и конец ее знаменуется открытием,  что  кто-то  другой  -  или
другая - еще более достоин романтической любви.  Так  что  первый  ребенок
появляется  вполне  кстати,  скрепляя  союз,  который  без  него  мог   бы
распасться. Обычно не принято откладывать на более  долгий  срок  рождение
детей, а вот ранние браки, как мы уже убедились, все больше входят в моду,
и мало кто из  молодоженов  успевает  всерьез  заинтересоваться  чем-либо,
кроме собственного  дома.  В  этом  случае  откладывать  рождение  первого
ребенка тоже не стоит, потому что тогда сам брак  подвергается  опасности.
Выйдя замуж в восемнадцать и став матерью в двадцать, современная  девушка
вступает в тот период  (занимающий  20-25  лет),  когда  вся  ее  жизнь  в
основном посвящена материнским заботам. Если предположить, что этот период
закончится, когда младшему ребенку исполнится, скажем,  четырнадцать  лет,
то жене и матери стукнет сорок (или около того), когда она наконец получит
право на заслуженный  отдых.  В  этом  возрасте  учиться  новой  профессии
поздновато, а уходить на покой еще  рано.  Некоторые  женщины  постараются
найти утешение в роли бабушки, но еще нестарый человек не  может  (или  не
должен) посвящать все свое время воспитанию внучат.
   Именно теперь, может быть, нам захочется сказать, что жизнь, увы, полна
трудностей, от которых никуда не денешься. Но рассматриваемая проблема,  в
частности, возникла совсем недавно, и теоретически она вполне разрешима. В
прежнее  время  родители  обычно  распределяли  свои   обязанности   между
няньками, кормилицами, гувернантками и учителями. В трудовых семьях  детей
отдавали в подмастерья с семи лет, а  работать  они  начинали  и  с  пяти.
Только в двадцатом веке возникло  убеждение,  что  родители  должны  лично
заботиться о воспитании  своих  детей-подростков.  Один  из  современников
королевы Виктории отмечает в своем дневнике, что его отец  разговаривал  с
ним всего один раз. Другой викторианец похвалил нянюшку, проходившую мимо,
за то, что у нее такие чистенькие детки, а она ему ответила, что  детишки,
которых он не узнал, его  собственные  чада.  В  восемнадцатом  веке,  при
тогдашнем образе жизни, приемные родители были необходимы -  хотя  бы  для
того, чтобы воспитывать городских детей на свежем воздухе. Многие из  ныне
здравствующих  леди  практически  не  встречались  со  своими  малолетними
отпрысками, а собственных родителей они припоминают смутно, потому что  те
никогда не заглядывали в детскую. Если в доме хватает прислуги, мать может
видеться со своими детьми по нескольку минут в  день,  а  отцу  ничего  не
стоит вообще с ними не сталкиваться.  Но  обстоятельства  переменились,  и
теперь все члены семьи  живут  в  обстановке,  которую  многие  уже  стали
считать "естественной"; но никто не предвидел, к чему  все  это  приведет.
Выигрывают ли от этого дети, еще неизвестно, а вот  родители,  безусловно,
многое  теряют.  Годы  и  годы  подряд  -  полжизни!   -   они   вынуждены
приспосабливать  все  свои  разговоры  к  уровню  маленького  ребенка  или
школьника. В их собственном умственном развитии наступает полный застой.
   Очень немногие люди  понимают,  в  какой  мере  разговоры  способствуют
нашему развитию (или задерживают его).  Может  быть,  наш  ум  зависит  от
воспитания, но умение применять его на практике оттачивается в спорах.  Мы
обучаем друг друга уговорами и спорами, насмешкой и разумными доводами.  И
больше всего мы можем почерпнуть от людей необыкновенных, мудрое и  тонкое
красноречие которых заставляет нас внимать их речам в молчании. Но если от
общения с такими  людьми  наш  разум  становится  острее,  то  разговор  с
узколобыми и недалекими людьми его только притупляет. Наши попытки поучать
малышей и подростков приводят к одному: в конце концов мы сами скатываемся
на доступный им уровень понимания. Они набираются  ума-разума,  а  мы  его
теряем; мы настолько выдыхаемся, стараясь растолковать им начало алфавита,
что сами уже не в силах добраться до  середины.  Поучающий  расплачивается
тем, что сам перестает развиваться. Мы видим, что  для  школьных  учителей
это стало  правилом,  недаром  их  всегда  считают  не  совсем  настоящими
взрослыми. Но мы не замечаем, что эта судьба в какой-то мере  постигает  и
родителей. Мы никогда  не  видим  линии,  ограничивающей  наш  собственный
умственный горизонт. Наш разум - предмет измерения - одновременно является
и  единственной  доступной  нам  мерой.  У  нас  нет  возможности  узнать,
насколько умнее мы были бы в других условиях. И все же мы изо дня  в  день
позволяем нашему разуму притупляться. Когда семейство викторианской  эпохи
рассаживалось вокруг обеденного стола, соблюдалось одно  правило:  старшие
говорят, младшие слушают. Некоторые темы  в  разговоре  не  затрагивались,
отдельные  вопросы  обсуждались  по-французски,  но  младшим   было   чему
поучиться.  Более  того,  у  них  была  возможность  осознать  собственное
невежество и научиться выражать  свои  мысли  более  связно.  В  наши  дни
разглагольствуют дети, а слушают родители - пользы никакой и ни для  кого,
а вред вполне очевидный.
   Чтобы наглядно  представить  себе  это,  соберем  к  ужину  современное
семейство. Отец вернулся из города в предместье, ребята пришли из школы. В
семье, кроме родителей, две дочери, Джоанна и Рейчел (десяти и семи  лет),
и один сын, Тимоти, пяти лет. Девочки учатся в одной школе, а Тимоти ходит
в детский садик  рядом  с  домом.  Скрытый  магнитофон  запечатлевает  для
потомков следующую беседу:

   Папа. Скажи-ка, Тимоти, что ты сегодня узнал в детском садике?
   Тимоти. Ничего.
   Папа. Что же вы делали целый день?
   Тимоти. Нам давали печеные яблоки и пирог.
   Мама. А перед этим?
   Тимоти. Сосиски с фасолью.
   Рейчел. У него только еда на уме.
   Тимоти. Врешь! У-у, противная!
   Мама. Ну, будет, будет. А что у тебя, Джоанна?
   Джоанна. А у нас  новенькая  учительница.  Зовут  мисс  Кроули,  и  все
говорят, училка что надо, только вот очки носит.
   Рейчел. Спорим - ты уже нацелилась пролезть в любимчики.
   Джоанна. Нет уж, пусть Диана подлизывается.
   Рейчел. Конечно, Диана всегда первая.
   Джоанна. А вот и нет. Мисс Кроули сказала, что у меня талант и рисую  я
лучше всех.
   Рейчел. А ты бы лучше не путала про Библию!
   Джоанна. Ты же обещала. Не смей! Молчи!
   Рейчел. Подумаешь! Вот смех!.. Как это... Исав был обезьяночеловеком...
   Джоанна. Не смей, Рейчел! (Кричит.) ЗАТКНИСЬ!!!
   Мама. Не шумите, дети. Тим, ты нашел свой комикс? Он лежал на  кухонном
столе.
   Тимоти. Мировая книжка! Там про кота Клаудиуса, он плавать не умеет,  а
рыбки ему хочется. Там такой пруд (чертит пальцем на скатерти): вот  здесь
забор, а тут - будка, в ней живет собака Кусака, она ненавидит кошек. А  у
Клаудиуса удочка, во-о-т такой длины (широко разводит руки)  и  крючок  на
конце, и он ка-ак размахнется (показывает, сбивая при этом свою  кружку  с
молоком)...
   Мама. Скорее неси тряпку, вытирай!

   Постепенно порядок восстанавливается.

   Рейчел. А книжка все равно дурацкая. Для малышни.
   Тимоти. Неправда! Врешь! (Ревет.)
   Мама. Нельзя так, Рейчел. Тебе эта книжка не нравится,  потому  что  ее
написали для мальчиков, понимаешь? Тиму она очень нравится.
   Джоанна. А он по этой книжке своей шайкой верховодит.
   Рейчел. Нет у него никакой шайки.
   Тимоти. А вот и есть! И моя шайка всегда ихнюю бьет!
   Рейчел. Это чью же?
   Тимоти. Фредди и Майкла. А  вот  и  не  угадаешь,  что  мы  им  сегодня
подстроили.
   Джоанна. А ну, расскажи-ка.
   Тимоти. Выкопали огромную  яму,  глубокую-преглубокую,  и  налили  туда
воды. Сверху набросали листьев и мусора, как будто там трава растет. Потом
мы как побежим, а они за нами - в погоню! - и все в яму  -  плюх,  фр-р-р,
буль-буль-буль! (Неистово размахивает руками, но мама уже  успела  вовремя
убрать кружку.)
   Рейчел. Значит, ты с Тедди выкопал огромную яму прямо в  садике,  когда
гуляли?
   Джоанна.  Ясно!  Какое  счастье,  что  в  нее  сама  мисс  Медхэрст  не
свалилась! (Хохочет.)
   Рейчел. Уж если кому надо бы туда свалиться, так это Розмари.
   Джоанна. Какая это Розмари?
   Рейчел. Розмари Брэнд. Наша новая староста! И  почему  ее  выбрали,  не
понимаю. Хоть бы умная была, раз уж она такая уродина  и  всю  перемену  с
доски стирает.
   Джоанна. А по-твоему, надо было тебя выбрать?
   Рейчел. А что? По крайней мере я бы не совала повсюду  нос.  По-нашему,
она просто ходячий кошмар. Салли ее дразнит "Розмари - нос убери!".
   Джоанна. Так я и знала - у тебя везде Салли, без нее ты ни шагу!
   Рейчел. Мы с ней дружили-дружили, а вчера поссорились. Но сегодня опять
помирились. Мы с ней читаем одну книжку, там все про лошадок. Там еще есть
про маленькую лошадку, которую зовут Тихоня, и никто ее не любит, а  Джилл
ее полюбила и тайком ото всех ее учит. Но однажды Тихоня  пропала,  и  все
думали, что ее украли.
   Джоанна. Знаю, знаю, наверно, в конце она выиграет первый приз!
   Рейчел. Мы до конца еще не дошли. Неизвестно, может, ее украли цыгане и
продали в цирк или еще что...
   Мама. Будем надеяться, что все кончится благополучно. Сегодня у нас  на
сладкое шоколадный крем или пирог с вареньем. Кому что?

   Шум, неразбериха, все по нескольку раз передумывают, а Тимоти просит  и
того, и другого.

   Рейчел (кончает рассказ). Но самое  главное  в  этой  книжке,  что  там
совсем нет мальчишек, только девочки, и лошадки, и пес, его зовут Ларри.
   Тимоти, (ворчит). А у меня в комиксе нет девчонок...
   Рейчел. Джилл прямо помешана на конных соревнованиях, и ей так хочется,
чтобы Тихоня выиграла, так что, когда она видит пустое стойло, она  ужасно
горюет. Салли даже заплакала на этом месте, а я нет; а мама Джилл сообщает
в полицию. Интересно, украли лошадку или она просто так потерялась?
   Джоанна. И чего ты ломаешь голову?
   Тимоти. Я - все. Можно встать?
   Мама. Подожди, пока другие кончат. Потом поможешь убрать посуду.
   Тимоти. А ну, живей, пошевеливайтесь!
   Мама. Не надо спешить, Тим. Может быть, папочка хочет добавки?
   Папа. Спасибо, не надо.
   Мама. Ну, вот мы и поужинали. Рейчел и Тим, уберите со стола, а Джоанна
поможет вымыть  посуду.  Хорошо?  Посмотрим,  что  сегодня  показывают  по
телевизору для детей. Вот, вторник, "Космические гонки", в семь тридцать -
для тех, кто сделал уроки...

   Печальная судьба родителей - каждый божий день все это  выслушивать;  и
это вовсе не безмозглая болтовня, а  вполне  осмысленные  разговоры  очень
неглупых детей. Когда ребята подрастут,  положение  несколько  исправится,
начнутся вопросы, а это как-никак  уже  стимул  для  работы  мысли.  Чтобы
ответить на них, родителям придется  нет-нет  да  и  забежать  в  районную
библиотеку.  Правда,  в  течение  нескольких  лет  вопросы  эти  настолько
элементарны, что на них можно давать самые упрощенные ответы, но именно  в
эти годы родителям следовало бы  пополнять  свои  знания.  Первой  жертвой
обычно становится мать, но не надо  думать,  что  отец  совсем  не  терпит
ущерба: ведь если она невольно опускается до уровня детских разговоров, то
ему приходится опускаться до ее уровня. Так, к середине  жизни  они  могут
вовсе разучиться думать.
   Умственное  развитие  -  или  отсутствие  такового   -   приблизительно
измеряется количеством и качеством книг, которые есть в  доме.  Если  книг
совсем нет, напрашивается вывод, что развиваться, собственно, было нечему.
Но чаще книги отражают стадии нашего роста. Так, в  средней  семье  прежде
всего обнаруживаются  книги,  по  которым  отец  учился,  предположим,  на
бухгалтера. Возможно, рядом с ними стоит несколько более свежих  трудов  в
той же области - случается, что и с неразрезанными страницами.  Если  мама
когда-то изучала домоводство, на полках  могут  найтись  ее  конспекты,  а
рядом - несколько более новых книг по кулинарии. Три-четыре томика  стихов
- мимолетный след первых дней ее замужества, а испанский словарь -  память
о том, как они с мужем ездили в Андалузию или Мексику. Если  взглянуть  на
годы изданий, то оказывается,  что  в  течение  последующих  лет  книг  не
покупали, разве что несколько брошюр по садоводству или  столярному  делу.
Дальше идут книги для детей: словарь, Атлас  и  Детская  энциклопедия,  на
которую можно сослаться, если отпрыски спрашивают родителей о том, что  те
уже позабыли или вообще никогда не  знали.  Наконец,  мы  находим  дешевые
издания в бумажных обложках и  вдобавок  к  этому  несколько  разрозненных
выпусков "Легкого  чтения".  Вот  что  предстанет  перед  нашим  взором  в
обыкновенной средней квартире, вот как мы узнаем, в  какой  мере  рождение
первого ребенка положило  конец  умственному  росту  ее  хозяев.  Никакого
намека на  развитие  интересов,  на  перемены  вкусов,  никаких  признаков
увлечений театром или историей,  наукой  или  современной  политикой.  Все
наличные знания, по-видимому, были приобретены еще в школе или в колледже.
Ничто не указывает на интерес к  старинным  вещам  или  к  скульптуре,  на
приверженность к религии или  на  балетоманию.  Сама  собой  напрашивается
мысль, что люди перестают развиваться, как только начинают размножаться.
   Полно, не слишком ли это резкое  преувеличение?  Можно  возразить,  что
родители вполне  могут  заняться  какой-нибудь  умственной  деятельностью,
уложив детей спать. Если есть с кем их оставить, можно  пойти  на  концерт
или в кино, заняться политикой  или  филателией.  Действительно,  все  это
возможно, но для большинства  людей  это  не  более  чем  неосуществленные
возможности. По правде говоря, средняя мать семейства  к  вечеру  уже  еле
жива, а средний отец семейства едва ли  в  лучшем  состоянии.  Последствия
всего этого очень печальны: родители могут давать подрастающим  детям  все
меньше и меньше. Безраздельно посвятив свое  время  малышам,  они  уже  не
смогут разделить  радость  новых  открытий  со  своими  детьми,  когда  те
подрастут. Идеальный отец должен уметь рассказать о  скалах  и  лилиях,  о
легендах и звездах, чтобы,  выслушав  его,  ребенок  обогащался  знаниями.
Идеальная мать должна помочь своей дочери полюбить стихи и музыку, природу
и искусство. Но увы, к тому времени, когда дети готовы слушать,  родителям
уже нечего сказать. О детях викторианской эпохи говорили, что их видно, но
не слышно. Вероятно, практика все же несколько  отставала  от  теории,  но
одно правило (в некоторых домах) соблюдалось достаточно  строго:  дети  не
должны говорить, пока к ним не обратятся. А  это  зачастую  способствовало
интеллектуальному развитию детей, по крайней  мере  с  тех  пор,  как  они
покидали детскую. То, что до них доходило далеко не все  услышанное,  само
по себе служило хорошим уроком скромности - дети понимали,  как  мало  они
еще знают, как много нужно узнать. Современные знатоки педагогики  создают
книги для детей, написанные языком, доступным  для  несмышленышей.  Умному
ребенку не в пример интереснее встречать  слова,  которые  поначалу  будто
ничего и не значат, а еще увлекательнее для  него  фразы,  в  которых  как
будто  говорится  одно,  а  если  подумать,  то   совсем   другое!   Чтобы
развиваться, ребенок должен слушать умные разговоры, в которых ему  далеко
не все понятно. Тогда ему  есть  о  чем  поразмыслить  на  досуге.  Однако
образование этого рода доступно лишь детям, которых видят, но  не  слышат,
потому что, как только детям разрешают вмешиваться и перебивать,  разговор
перестает быть содержательным и  становится  всего  лишь  снисходительным.
Когда детям разрешают болтать, у них отнимают возможность взрослеть. Такие
дети, даже закончив  школу,  очень  часто  продолжают  вести  себя  совсем
по-детски.
   Возможно, что проблема отцов и детей не может быть полностью разрешена,
но школы-интернаты могли бы принести нам облегчение, и  этой  возможностью
не стоит пренебрегать. Мы знаем, что в педагогике  есть  мнения  и  за,  и
против интернатов, но большей частью в  этих  дебатах  не  принимаются  во
внимание два главных преимущества подобных школ. Первое из них  базируется
на том, что труднее всего воспитывать собственных детей. С  чужими  детьми
можно обращаться весело и бесцеремонно; вы просто говорите им, что сегодня
будет на ужин, не спрашивая, чего им больше хочется, отправляете их  спать
в определенный час, не обращая внимания на то, что покажут по  телевизору,
и  незамедлительно  караете  их  за  ослушание  или  дерзость.   Родители,
напротив, прекрасно зная все правила  строгого  воспитания,  почему-то  не
решаются их применять. А вдруг потом ребенок, оглянувшись во гневе, осудит
такое воспитание и будет навсегда потерян для родителей с той минуты,  как
шагнет за порог?  Родители  в  страхе  перед  таким  отчуждением  потакают
ребенку во всем и относятся к нему намного терпимее, чем к детям,  которые
им не столь дороги. Единственный выход - сделать чужими руками то, что  не
можешь сделать сам. В средние века существовал  обычай  отдавать  детей  в
подмастерья - при этом обменивались детьми примерно в возрасте  семи  лет.
Современная замена этого обычая - школа-интернат, где главное преимущество
учителя состоит в том, что он не связан с учеником родственными узами.  Он
добивается не любви, а  уважения,  применяя  любые  методы,  какие  сочтет
нужными. В  результате  преподаватель  наводит  дисциплину  и  порядок,  и
вдобавок дети его любят, хотя поначалу могло показаться, что он  этого  не
заслуживает.
   Но еще важнее то, что школа-интернат сокращает  тот  срок  выслушивания
детской болтовни, к которому приговорены родители. Если у вас трое  детей,
между которыми, скажем, по два года  разницы,  то  в  конечном  итоге  вам
придется отбывать не двадцать (примерно) лет, а всего лишь  двенадцать.  И
настанет  тот   час,   когда   отец   сможет   вернуться   в   свой   Клуб
актеров-любителей, а мама начнет готовиться к сдаче экзаменов экстерном по
курсу современных языков. Они могут снова возобновить  прерванные  занятия
фотографией, могут путешествовать, ловить рыбу в море или просто играть  в
гольф. Многие супружеские пары были  бы  счастливы  воспользоваться  такой
возможностью. Но надо признаться, что есть и другие (особенно матери), они
и слышать не хотят о расставании со  своим  детищем;  они  не  уступят  ни
одного дня до тех пор, когда расставания все равно не  избежать.  Радость,
которую приносили им маленькие дети, настолько выше всяких неудобств, да и
одна мысль о покинутом и опустелом доме приводит их  в  ужас.  Возмущенные
матери никогда не признаются в том, что их ум становится  ограниченным  от
общения с невзрослыми  существами.  К  сожалению,  спорить  тут  трудно  -
никакой ум не  сознает  собственной  ограниченности,  и  ни  один  скучный
человек не может себе представить,  какую  скучищу  он  стал  нагонять  на
других. А верно все-таки то, что чувство облегчения - у людей  разумных  -
должно преобладать над ощущением потери.
   Некоторым кажется, что пристроить детей и заняться другими делами могут
только бессердечные люди,  но  в  одном  мы  можем  быть  твердо  уверены:
наиболее очевидную пользу от этого получат сами дети. Ведь подростками они
встретят родителей, которые тоже росли и развивались. Их встретит не мама,
воркующая над семейным альбомом: "Ах, посмотрите, какая милочка была  наша
Джулия, когда ей было три  годика!"  -  их  встретит  интересный  человек,
которого  можно  послушать;  мыслящая   женщина,   умеющая   найти   новое
увлекательное  занятие,  а  не  просто  существо,  одержимое   материнской
любовью. Мы прекрасно знаем, что именно детям нужно и что они  предпочтут,
если им дать возможность выбора. И  хотя  им,  безусловно,  хочется  иметь
родителей, на чью  доброту  можно  опереться,  им  вовсе  не  нужны  такие
родители, которые им себя навязывают. Нет ничего хуже тех  случаев,  когда
родители говорят (только что не словами): "Мы  воспитывали  вас,  пока  вы
были маленькие, жизнью жертвовали, ни  в  чем  не  отказывали.  Теперь  мы
старенькие, и вы можете хоть немного времени посвятить папочке и  мамочке.
Не так уж это трудно". Но родители ни в коем случае  не  должны  допускать
зависимости от собственных детей и уж никак не должны  просить,  чтобы  их
любили.  Тот  процесс,  который  заставил  родителей  снисходить  в  своих
разговорах до уровня детской, в конце концов неизбежно  ударит  именно  по
детям. Мать и отец, не успевая развиваться, отстают от собственных  детей,
а к тому времени, когда дети их покидают, родителям  нанесен  непоправимый
умственный ущерб.
   Перспектива стать  дедушкой  или  бабушкой  -  вот  все,  что  остается
родителям, всю  свою  жизнь  отдавшим  детям.  Но  это  всего  лишь  новая
возможность повторить ту же самую ошибку. Верно, иногда бабушка  избавляет
нас  от  поисков  няньки,  но  вряд  ли  будет  справедливо   сделать   ее
профессиональной нянюшкой. Ведь тот печальный факт, что сейчас выскакивают
замуж слишком рано, совсем по-иному ставит  вопрос  о  бабушках.  Женщине,
вышедшей замуж в 18,  будет,  возможно,  не  больше  37,  когда  ее  дочка
совершит столь же опрометчивый поступок. Так что бабушке 38  лет  придется
выступать в этой роли еще лет 30. Какая  бездна  времени,  потерянного  на
приставание с ненужными советами к дочкам и невесткам! Единственный  выход
- поменьше  одержимости  детьми  с  самого  начала.  И  первые,  кому  это
несколько более беззаботное отношение принесет огромную пользу, - сами  же
дети. Когда отец и мать с головой погружаются  в  родительские  заботы,  у
детей возникает ошибочное представление о собственной значительности.  Они
относятся к себе чересчур серьезно, чувствуя, что  их  собственное  мнение
должно быть законом; что никто, кроме них, не понимает современного мира и
само будущее человечества зависит от того, что они скажут или сделают. Это
чувство избранности и заставило некоторых политических деятелей  высказать
мнение, что молодые рано становятся взрослыми.  А  на  самом  деле,  чтобы
повзрослеть даже нормальными темпами, им надо  бы  с  самого  начала  куда
меньше говорить и куда больше слушать.


   ЗАКОН МИССИС ПАРКИНСОН

   Эта глава предназначена специально для замужней женщины, чьи  дети  уже
ходят в школу; для той женщины, которой жизнь порой  кажется  невыносимой.
Но это вовсе не значит, что ее муж может пропустить эту главу, ему-то  как
раз и необходимо знать, с какими трудностями сталкивается жена. И  главная
из них - те тяжелые дни, те минуты отчаяния, тот час, когда  кажется,  что
все кругом летит в тартарары. Мрачнейшие бедствия угрожают отовсюду, и  вы
(домашняя хозяйка) прямо не знаете, кричать ли, или молиться, или взять да
и сунуть голову в газовую духовку.  Приступая  к  анализу  этой  ситуации,
давайте прежде всего взглянем на нее со стороны. Для начала допустим,  что
беда приключилась с кем-то  другим:  с  приятельницей,  которая  живет  по
соседству, наискосок, на той стороне улицы; вы  знаете,  что  она  человек
доброжелательный и достойный всяческого уважения. Далее, допустим, что  ее
фамилия (хотя  бы)  Ярдли  и  она  жена  банковского  служащего.  Случайно
выглянув в окно, выходящее на улицу, вы замечаете, что  у  них  не  все  в
порядке.
   Да, все смешалось в доме Ярдли,  и  в  современном  пригороде,  который
смахивает на аквариум, вы можете наблюдать это  своими  глазами.  Открытые
взору со всех сторон, окруженные  только  травкой,  наши  сверхсовременные
дома с хлипкими стенами и зеркальными окнами не таят друг от друга никаких
секретов. Когда Робинсоны в 34-м устраивают прием, этот факт очевиден даже
для тех, кого не пригласили. Когда  Джеймсоны  в  31-м  ссорятся,  причина
конфликта моментально становится достоянием всех в радиусе  ста  ярдов.  В
данном случае семейной ссоры нет и не предвидится  -  всем  известно,  что
Ярдли живут очень дружно, -  но  Гвен  явно  не  в  себе.  Она  говорит  в
повышенном тоне, и ей вторит (еще  тоном  выше)  ее  единственный  отпрыск
(Томми, четырех лет). Перед крыльцом стоит мужчина, и вы узнаете его - это
тот самый сборщик подписей, который был вчера  у  вас.  Он  распространяет
какую-то анкету, чтобы выяснить  общественное  мнение  о  ядерном  оружии:
"П-ппозвольте к вам обратиться, - начал он, -  как  к  самой  авторитетной
п-п-представительнице общественного м-м-мнения в  этом  квартале..."  Гвен
распахнула дверь и выслушивает его стандартное вступление. Даже  на  таком
расстоянии вам заметно, что она проявляет все  признаки  еле  сдерживаемой
ярости. Уж вы-то, конечно, не из тех,  кто  любуется  несчастьями  ближних
(бог свидетель, у вас уйма собственных дел), но это сцена  такого  накала,
что вы просто не в силах оторваться  от  окна.  Маленький  человечек,  без
сомнения, уверяет, что наш мир заведомо обречен на гибель,  если  Гвен  не
вмешается сию же минуту. Бешенство  Гвен  видно  невооруженным  глазом  на
расстоянии целого квартала. И вот внезапно разражается взрыв почти атомной
мощности. До вас долетели  только  слова  "УБИРАЙТЕСЬ  ВОН!!!",  но  поток
оскорблений, прорвавшийся криком  из  уст  Гвен,  легко  себе  вообразить.
Анкета  разлетается  мелкими  клочками.  Насмерть   перепуганный   деятель
спасается  бегством.  Он  споткнулся  на  обочине,  упал,   бежит,   роняя
"литературу", к своей машине, через минуту и его и машину как ветром сдуло
и Гвен перестала грозить ему вслед кулаком. Застекленная сверху  дверь  ее
домика с силой захлопывается,  и  слышно,  как  сыплются  осколки  стекла.
Несколько более глухо доносится стук внутренней двери, вопль Томми и  звон
разлетевшегося вдребезги фарфора. Для бедняжки Гвен, судя по  всему,  этот
день - один из тех, когда все летит кувырком.
   Бывают ли  у  вас  такие  несчастные  дни?  Бывают?  Скажите,  как  они
начинаются, в каком порядке сыплются на вас все эти несчастья? И нельзя ли
их избежать? Возможно,  вы  уже  решили,  что  все  это  просто  следствие
несовершенства мироздания и с  этим  ничего  не  поделаешь.  Тут-то  вы  и
ошибаетесь. Но прежде чем начинать  лечение,  надо  поставить  диагноз,  и
поэтому начнем с реконструкции кризисной ситуации. Тем более, что мы часто
видим, как это делают детективы в телепередачах.
   - Расставьте мебель по  местам,  откройте  окно,  выключите  настольную
лампу. Садитесь в кресло, Ватсон. Теперь я вхожу в дверь, как это,  должно
быть, проделал убийца... И что же я вижу? Ничего. А почему? Потому  что  в
комнате абсолютно темно!
   - Холмс, это потрясающе!
   Применим тот же метод к  нашему  не  столь  мелодраматическому  случаю.
Давайте-ка начнем с воображаемых обстоятельств, жертвой которых вы  вполне
могли стать. Ваш муж и дети ушли - кто в контору, кто  в  школу,  а  день,
предположим, холодный, сырой  и  туманный.  В  почтовом  ящике  письмо  из
комиссионного магазина, в котором выражается сожаление,  что  ваша  мечта,
старинный туалетный столик, уже продан за  бесценок  кому-то  другому.  По
телефону вы узнаете, что все ваши планы на время отпуска  пошли  прахом  -
отель завалило снежной лавиной. Агент заявляет,  что  теперь  уже  слишком
поздно заказывать номера  еще  где-нибудь.  Приходит  ученический  дневник
Мартина, вы рвете конверт, и вам в глаза бросаются слова  "неаккуратен"  и
"ленится". Тостер заело, и кухня вся в черном дыму. Кофейник  выкипает,  и
кофе заливает плиту. Вы разбиваете красивое  и  очень  дорогое  фарфоровое
блюдо - королевский вустер, - на котором  обычно  подаете  бисквиты.  Все,
_все на свете_ ополчилось против вас. Все улики выдают  наличие  заговора,
который можно определить - согласно научной терминологии  -  как  извечную
зловредность неодушевленных предметов. Чтобы облегчить душу, вы  отменяете
визит к парикмахеру, жалуетесь по телефону на соседскую собаку и спускаете
с  лестницы  Свидетеля  Иеговы.  Под  конец  вы  попадаете   в   небольшую
автомобильную катастрофу, и в довершение всего вас штрафуют за  стоянку  в
неположенном месте.
   Ну почему все это должно случиться  именно  с  нами?  Откуда  эта  цепь
бесконечных промахов, неудач, напастей? В безвыходном отчаянии мы обращаем
эти вопросы к равнодушным небесам, потому что сами не в силах найти ответ.
Но _в эту минуту_, читая эти строки, вы спокойны, вполне владеете собой  и
способны понять, что все эти события, собственно говоря,  вовсе  не  цепь.
Все трагические случайности никак не связаны друг  с  другом,  и  в  любом
случае их можно подразделить на две группы. Покупка не состоялась,  отпуск
испорчен, и дневник получен; это все  события  _внешнего_  порядка,  и  от
вашей воли они не зависят. Тостер, кофейник и фарфоровое блюдо -  это  уже
_внутренние_ беспорядки и целиком дело ваших собственных рук. Пересмотрите
сызнова все эти события  одно  за  другим.  С  покупкой  вам  попросту  не
повезло, и вы не сможете ничего изменить - разве что порадуетесь,  что  на
отпуск остались кое-какие лишние деньги,  а  провести  его  можно  немного
иначе. Вы скажете, что потеря номера в  отеле  -  это  уж  чистейшей  воды
невезение, но полно, так ли это? Между прочим, лавина могла  накрыть  дом,
когда вы были бы уже там и, может быть,  даже  лежали  бы  в  ванне.  Если
посмотреть с  этой  точки  зрения,  вы  еще  легко  отделались.  А  теперь
загляните-ка еще раз в дневник. Что  там  написано?  "Хотя  Мартин  иногда
довольно неаккуратен, он никогда не шалит и не ленится, и  надо  отметить,
что он определенно делает успехи". Честное слово,  не  так  уж  плохо,  по
крайней мере лучше, чем на прошлой неделе.
   А остальные бедствия (будем откровенны)  вы  сами  себе  устроили.  Что
касается тостера и кофе, тут все пошло вкривь и  вкось,  потому  что  ваши
мысли были заняты туалетным столиком, а не тем, что вы делаете. Но  гибель
фарфорового блюда выдает  нечто  более  сложное.  Женщины  большей  частью
выражают свое недовольство, громыхая посудой и  хлопая  дверьми.  А  когда
посудой громыхают, она обычно бьется. Расколоченная вдребезги и с грохотом
ссыпанная в мусорный  бак  посуда  может  также  выражать  протест  против
мировой несправедливости. Какая-нибудь лишняя тарелка или блюдечко  ничего
другого и не выражают, но разбитый веджвуд или спод - это уже другое дело.
Это говорит о том, что вы ведете себя по-детски, что вы  _знаете_  о  том,
что  ведете  себя  ребячливо,  и  вы  наказываете  себя,  как  ребенка,  и
пользуетесь детским способом наказания. Но ваше раздражение  от  этого  не
проходит. Да и с чего оно должно проходить, и  может  ли  оно  пройти?  Вы
упорно продолжаете наказывать себя и других, пока наконец не опомнитесь. И
только тогда, через несколько часов (а может быть, через несколько  дней),
вы снова вспомните все происшедшее и обнаружите, что ничего  серьезного  с
вами не стряслось. Но вплоть  до  этого  момента  покоя  вы  будете  живой
иллюстрацией  _Второго  закона  термодинамики_:  согласно  этому   закону,
тепловая энергия всегда передается от тела с более высокой температурой  к
телу с более низкой температурой;  в  рассмотренном  случае  -  от  вас  к
Свидетелю Иеговы, которого вы  оглушили  сковородкой.  Но  такая  передача
энергии не может состояться, если тело, которое могло  бы  воспринять  ее,
отсутствует. В рассмотренном примере ваша тепловая энергия  распределилась
между парикмахером, собачкой и проповедником; последнему это спасло жизнь,
иначе вы бы его пришибли насмерть.
   Совершенно очевидно, что генерируемая вами и готовая вырваться  энергия
потенциально опасна и может вызвать действия, имеющие широкий разброс (это
подходящее  и  вполне  современное  выражение)   -   от   оскорбления   до
рукоприкладства, от бракоразводного процесса до убийства. Чтобы  уменьшить
опасность - а это наш прямой долг, - нам  необходимо  определить:  1)  как
генерируется теплота и нужно ли  ее  вообще  генерировать  и  2)  если  уж
генерация неизбежна, каким образом освободиться от энергии без  вреда  для
окружающих, пока вы не натворили бед? Привлечем к решению  пункта  первого
_Первый  закон  термодинамики_:  количество  накапливаемого  тепла   прямо
пропорционально работе, произведенной  под  давлением;  данное  количество
работы производит определенное эквивалентное количество тепловой  энергии.
Этот  закон  применим  не  только  к  физической,  но  и  к  эмоциональное
температуре.  Домашняя  работа  часто  производится  под  давлением,   оно
колеблется, поднимаясь до пиковых величин, например, когда собираешь детей
в школу или вечером, когда вот-вот нагрянут гости. Тепловая энергия  имеет
свойство  накапливаться  и  после  того,  как   непосредственные   причины
устранены, и, наращивая  пик  за  пиком,  разражается  взрывом  -  ядерный
ускоритель работает примерно по такому же принципу. Но  _отчего_  тепловая
энергия накапливается? Почему  она  не  рассасывается  в  более  спокойные
промежутки   времени   между   домашними   авралами?   Ценой   многолетних
экспериментов и миллионных затрат (247 фунтов 9 шиллингов 3 пенса за  одну
лишь битую посуду) мы наконец разрешили эту неразрешимую на первый  взгляд
задачу. И вот ответ, всего двенадцать слов: потому что не нашлось  никого,
кому можно было бы передать избыточную теплоту.
   А ведь все это началось с песенки под  названием  "За  столом  с  тобой
вдвоем", в которой были следующие примечательные строки:

   За столом с тобой вдвоем
   Мы сейчас чайку попьем.
   Ну, скажи, не дивно ль все кругом?

   Читая между строк, мы приходим к выводу, что люди хотят  побыть  вдвоем
наедине; и нам это кажется вполне  естественным.  Однако  такие  намерения
характерны для двадцатого столетия и характерны для Запада. Во все прежние
века и почти в любой части света ваша домашняя  жизнь  была  бы  подчинена
совсем  иным  законам.  Старинная  или   восточная   семья   состояла   из
родственников, детей, слуг и друзей. В мусульманской семье вы нашли бы еще
трех жен, причем каждую из них можно было в любой момент сменить на новую.
В Риме цезарей дом был бы полон  приживалов  и  прихлебателей,  евнухов  и
наложниц, телохранителей, астрологов, рабынь и рабов. Даже в  сравнительно
недавние времена в Индии седьмой великий низам Хайдерабада  имел  штат  из
тысячи слуг в своей главной резиденции  и  вдобавок  к  этому  три  тысячи
телохранителей и четыре тысячи слуг в  других  поместьях.  Иными  словами,
вокруг вас всегда были люди. И если в некий день вам  покажется,  что  все
беды валятся вам на голову, всегда найдется, на кого свалить вину,  кто-то
вам посочувствует, а  кто-то  другой  -  посмеется.  Тогда  ваша  тепловая
энергия распределится между более холодными объектами, и,  таким  образом,
первые неприятности будут позабыты и других уже за собой не повлекут. А  у
нас, наоборот, всегда было только "За столом с тобой вдвоем". Когда муж на
работе, вы остаетесь в доме одна как перст и единственная ваша  надежда  -
телефон. Этот аппарат - ваше  "заземление",  как  говорят  электрики,  тот
громоотвод, по которому избыток ваших  эмоций  будет  выведен  за  пределы
дома. Вполне понятно, что вы приходите в бешенство, когда номер занят  или
никто не подходит. Короче говоря, одиночество имеет свои минусы. И,  задав
риторический вопрос: "Ну, скажи, не дивно ль все кругом?" -  можно  вполне
нарваться на ответ: "Брось, какое там дивно..."
   В настоящее время экспериментально доказано, что день домашних напастей
наступает вследствие  перенапряжения,  вызванного  тепловой  энергией,  не
нашедшей свободного выхода. И более того, мы можем выразить это  точным  и
вполне научным языком. Так называемый закон миссис Паркинсон, применимый к
замужней женщине западного мира, звучит так:

   Теплота,  производимая  домашними  заботами,  нарастает  и  переполняет
данный индивидуум, от которого  может  быть  передана  только  индивидууму
более хладнокровному.

   Это эпохальное открытие  все  же  не  произведет  достаточно  глубокого
впечатления, не будучи снабжено математическим аппаратом.  Для  этой  цели
первая рабочая формула была представлена  на  рассмотрение  величайшего  в
мире авторитета в области домашней термодинамики, профессора Дарси С.Койла
из Ренслеровского  политехнического  института  в  Коннектикуте,  и  копия
полученного им первого приблизительного  результата  по  ошибке  попала  в
почту, предназначенную  для  Исследовательского  центра  этого  института.
Исследовательский центр автоматически заработал, в результате чего копии в
пяти  экземплярах  были  разосланы  в  десять   федеральных   агентств   в
Вашингтоне, округ Колумбия. К  своему  удивлению  (никаких  заявок  он  не
подавал), профессор Койл незамедлительно получил дотацию в размере 166.276
долларов, включая 151.116 долларов на административную  работу  и  ведение
документации. Ободренный поддержкой, он провел  серию  полевых  наблюдений
для получения эмпирических данных и несколько раз срочно выезжал по вызову
в  больницы  штата  Коннектикут.  Затем  все   данные   были   введены   в
электронно-вычислительную машину марки IBM-360, которая  вывела  следующее
уравнение:

   Td = 0,052 (WшS + N - Wшs + n),

   где Td - дифференциал эмоциональной температуры;
   W - вес домашней хозяйки в фунтах;
   S - ее скорость в милях в час;
   N - количество несчастий, постигших домашнюю  хозяйку  за  последние  6
часов.
   Само собой разумеется, что w, s, n представляют собой вес,  скорость  и
количество несчастий другого лица,  попавшегося  домашней  хозяйке  на  ее
орбите [кстати, следует отметить,  что  эмоциональная  температура  любого
человека теперь вычисляется по формуле Tн = 0,52WS + N (прим.авт.)].
   Комментируя эти расчеты, профессор Дарси Койл высказывает  мнение,  что
любой дифференциал более +- 5 уже  опасен.  Однако  он  подчеркивает,  что
понадобились бы широкие  испытания  весьма  разрушительного  свойства  для
определения границ безопасности в пределах двух крайних значений точности.
Он предполагает, что может обнаружиться гораздо более  опасное  положение,
когда Td = 0, но W и w достигают одинаково больших величин, так же как S и
s.  В  этом  случае  разрушительная  сила  действует  одинаково  в   обоих
направлениях, и мы получаем в конечном итоге формулу ядерного  взрыва.  Но
без дальнейших экспериментов (которые, возможно, не обойдутся  без  жертв)
это  нельзя  утверждать   с   полной   уверенностью.   Разумеется,   любое
исследование в этой области можно  только  приветствовать,  и  поэтому  не
следует держать в тайне полученные до сих пор  результаты.  И  вот  первое
математическое выражение закона миссис Паркинсон во всей своей  гениальной
простоте отныне становится достоянием всего мира.
   Однако  первый  результат,  хотя  и  весьма  впечатляющий,  был  сочтен
недостаточно сложным, и те же  самые  данные  были  введены  в  еще  более
дорогостоящий компьютер. Новый результат, безусловно более точный, таков:

   Td = 0,37(WS-ws) + 2(N-n) - 45/(1+N-n)

   где W - вес домашней хозяйки в фунтах, S - ее скорость в милях в час, N
- количество несчастий, ее постигающих, a w, s  и  n  -  вес,  скорость  и
количество несчастий другого лица непосредственно перед контактом  с  ней.
Td  -  дифференциал   эмоциональной   температуры;   пока   он   сохраняет
положительный знак, наша героиня имеет тенденцию обрушивать силу взрыва на
другое  лицо,  но,  когда  этот  знак  становится   отрицательным,   может
пострадать и ее собственное здоровье.
   Если  мы  теперь  заменим  буквы  цифровыми  данными,  относящимися   к
конкретному случаю, допуская,  что  вес  домохозяйки  -  133,24  фунта,  а
скорость движения между столкновениями - 2 мили в  час,  ее  эмоциональная
температура при идеальных условиях будет вычисляться так:

   Тн = 0,37 (133,24 x 2) = 98,57ьF (практически нормальная).

   А если принять ее скорость за 3 мили  в  час  при  одном  эмоциональном
взрыве перед столкновением с новым объектом, который весит  130  фунтов  и
движется в спокойном состоянии духа  со  скоростью  2,5  мили  в  час,  то
формула читается так:

   Td = 0,37 (133,24 x 3 - 130 x 2,5) + 2(1-0) - 45/(1+1-0)

   = 0,37x(399,72-325)+2-22,5
   = 27,65+2-22,5
   = 7,15.

   А в том случае, если домохозяйка весит ровно 134,08 фунта  и  развивает
скорость до двух миль в час без столкновений, мы имеем

   Тн = 0,52(134,08)ш2 = 98,601ьF,

   т.е. несколько выше нормальной. Однако, если при том же самом весе  она
развивает  скорость  в  5,25  мили  в  час  после  четырех  вспышек,   при
столкновении ее эмоциональная температура становится

   Тн = 0,52 (134,08) ш5,25+4=212,050ьF,

   т.е. уже превышает точку кипения.  С  другой  стороны,  вспыльчивые  по
натуре мужчины должны  избегать  женщин,  весящих  менее  102,56  фунта  и
развивающих скорость менее 0,36 мили в час, так как

   Тн =0,52 (102,56) шO,36=32,000ьF,

   т.е. точке замерзания, что само по себе крайне  опасно,  независимо  от
величины Td, т.е. дифференциала эмоциональной температуры.
   На этой стадии средства, отпущенные на  исследования,  были  исчерпаны.
Конечно, дальнейшие  научные  изыскания,  требующие  еще  больших  затрат,
помогли бы вывести еще более точную формулу, но полученный нами  результат
вполне удовлетворяет всем практическим требованиям.  Впредь  до  уточнения
выведенная формула достойна быть увековеченной  и  высеченной  на  граните
золотыми буквами.
   Итак,  мы  разобрались  в  процессе  генерации  тепловой  энергии.   Мы
познакомились также  и  с  обстоятельствами,  при  которых  она  не  может
рассеиваться и накапливается до взрывоопасного состояния. Это ставит перед
нами два практических вопроса: как можно приостановить процесс  генерации?
А если это не удается, как рассеять  генерированную  нами  энергию?  Чтобы
прекратить нарастание температуры, нужно прежде всего постичь закон миссис
Паркинсон и осознать, что вы подвержены действию этого закона. Второй  шаг
- определить симптомы стресса и  применить  следующие  правила  поведения.
Первое: никогда не прикасайтесь к свежей почте, пока  у  вас  не  найдется
времени почитать ее  без  спешки.  Просматривая  почту  наспех,  вы  часто
напрасно начинаете изводить себя по несущественным, а то и  несуществующим
поводам. Поэтому помните - листок  бумаги  от  вас  не  убежит.  Он  может
подождать,  и  не  исключено,  что  он  подождет.  А   вы   тем   временем
сосредоточьтесь на том, что вы делаете, это самая верная линия  поведения.
Второе: никогда не бегите к телефону, если вы заняты более  важным  делом.
Пускай себе трезвонит. Если у вашей подруги действительно важное дело, она
позвонит еще раз. Третье:  когда  кризис  (результат  вашего  собственного
перевозбуждения) все же разразится, прекратите работу, отключитесь, сядьте
в кресло, соберитесь с мыслями  и  возьмите  себя  в  руки.  Не  начинайте
никаких дел, пока ваша температура не войдет в норму.
   Достаточно ли этих трех правил?  Для  лиц  повышенной  эмоциональности,
быть может, и недостаточно. Так  что  есть  еще  и  четвертое  правило:  в
качестве крайней меры примите холодную ванну или душ, и вы станете заметно
хладнокровнее, когда  ваше  раздражение  вместе  с  водой  уйдет  в  сток.
Разумеется, физическая и эмоциональная температура не одно и то же. Но тем
не менее между ними существует тесная связь,  и  вряд  ли  найдутся  столь
бурные эмоции, которые не охладило бы  ведро  холодной  воды,  вылитое  на
голову данного субъекта. Может быть, и стоило бы ввести  подобный  суровый
прием в практику, потому что он не только снижает температуру, но заодно и
прерывает цепь неудач.  Домохозяйка  отвлекается  от  прежних  мыслей,  ей
приходится вытираться, опоминаться после шока от холодной  воды  -  и  она
возвращается к своей работе  уже  в  другом  настроении.  Как  только  она
поймет, что корень всех зол таится в ней самой и никакого  заговора  между
людьми или вещами нет, она уже начинает приходить в норму.  Но  совершенно
неверно было бы делать вывод, что  мужчинам  не  свойственно  приходить  в
бешенство или терять самообладание, когда все идет из рук  вон  плохо.  Им
редко приходится выходить из себя на работе,  потому  что  очень  немногие
работают в одиночку, но зато дома они  гораздо  более  уязвимы.  Занимаясь
каким-нибудь домашним делом - подстригая газон, оклеивая обоями ванную или
ухаживая за розами (пока жена бегает по магазинам), - мужчина  тоже  может
пасть жертвой закона миссис Паркинсон. И ему тоже  может  показаться,  что
все против него, все беды валятся ему на  голову  и  самая  страшная  беда
готова вот-вот грянуть. Правила,  которые  следует  соблюдать  в  подобных
обстоятельствах, точно те  же,  что  и  для  домохозяйки,  с  единственным
дополнением:  когда  все  кончится,  закурите  трубочку.  Бросьте  работу,
отключитесь, присядьте, а если понадобится, примите холодный душ.
   Эти правила очень надежны, и они не подведут, если дело касается  мужа,
а вот для спасения жены их подчас недостаточно. Она более уязвима и,  быть
может, более склонна предаваться отчаянию.  К  тому  же  бывает,  что  все
случается  слишком  быстро,  каждая  новая  напасть  наступает  на   пятки
предыдущей.  И  несмотря  на  все  усилия,  поток  событий   может   стать
неуправляемым. Вы понимаете, что  нарушили  правила  N_1  и  N_3.  Давайте
предположим, что события  разворачиваются  примерно  так,  как  описано  в
начале этой главы, и тепловая энергия еще сохраняется  _после_  эпизода  у
дверей. Ваше любимое фарфоровое блюдо превращено  в  осколки.  Вы  прожгли
утюгом свое самое лучшее платье. Вы видели, как Свидетеля Иеговы увозят  в
больницу. Вы трепещете, гадая, какая еще беда грянет  над  вашей  головой.
Должно  быть,  вас  занесло  на  орбиту,  где  вас  подстерегают   роковые
столкновения с Судьбой.
   И если бы вы еще не  были  знакомы  с  законом  миссис  Паркинсон  -  а
несколько минут  назад  вы  о  нем  и  не  подозревали,  -  вы,  повинуясь
безотчетному порыву, бросились бы звонить мужу на работу. Схватив трубку и
набрав  номер,   вы   принялись   бы   изливать   свое   горе   горячо   и
непоследовательно:
   - Ой-какой-ужас-милый-я-же-только - хотела-его-отвадить - а-он-упал-как
подкошенный-приехала-скорая-помощь - я-прямо-не-знаю - самое-лучшее-платье
пропало-любимое-блюдо-разбилось-хоть-бы-не-все-разом-я-бы-справилась-а-так
можно-сойти-с-ума-господи-что-же-мне-делать?
   Это неотложное сообщение наверняка застигнет вашего  мужа  в  одной  из
двух ситуаций. Возможно, у него заседание, и он сражается не на  жизнь,  а
на смерть с какими-нибудь идиотскими планами, которые грозят погубить  все
его будущее. С другой стороны, он может спокойно сидеть за столом в  своем
кабинете. В первом случае его ответ прозвучит так  же  отчаянно,  как  ваш
призыв на помощь:
   - Да-ради-всего-святого - у-меня-заседание - я-и-так-еле-держусь-бывают
же-у-людей - дурацкие-идеи-о-боже-ты-мой - а-ты-тут-еще - со-своим-любимым
блюдом-будь-умницей - повесь-трубку-глотни-аспиринчику - я-приеду-пораньше
если-вырвусь-пока.
   А в другом случае он будет абсолютно и возмутительно спокоен.
   - Тебе не кажется, дорогая, что лучше было  бы  объяснить  мне  в  двух
словах, чего ты от меня  хочешь?  Давай-ка  я  позвоню  тебе  минут  через
десять, а ты пока подумай, как я могу  помочь.  Повесь  трубочку,  радость
моя, и успокойся. А потом скажешь мне, что надо сделать. Ну, пока.
   Если выбирать из этих двух возможных  типичных  ответов,  то  второй  -
гораздо опаснее. Первый ответ ничем не поможет, но все же  вы  чувствуете,
что вы не одиноки: и у него тоже свои неприятности. Но во  втором  нет  ни
капли  утешения.  Вы  стремитесь  найти  "заземление",   чтобы   разрядить
избыточный накал. И хотя ваш муж достаточно хладнокровен для этого, он  не
желает помочь вам. Вместо того чтобы выслушать ваши путаные жалобы, он все
их отметает и старается сразу добраться до  сути:  "Чего  ты  хочешь?"  Не
понимает он, несчастный моллюск,  что  вам  _необходимо_  излить  все  эти
путаные жалобы и чтобы кто-то все это выслушал. А приставать с  вопросами,
что он должен _сделать_, да это совсем ни к чему, вы об этом и  думать  не
думали, нашел о чем спрашивать. Бросив трубку,  вы  понимаете,  что  всему
конец. Ваш муж покинул вас,  наверное,  тут  замешана  другая  женщина.  И
конечно, он сейчас вместе с ней смеется над  вашими  страданиями.  Но  вам
_так нужно_ все рассказать кому-нибудь! Мэдж - вот та родная душа, которая
вам нужна, и до нее меньше десяти минут на машине! Вне себя от  злости  на
тупость мужа - да, это он  виноват  во  всем,  решительно  во  всем  -  вы
прыгаете в машину. Давая выход своей ярости, прибавляя газ  так,  что  вас
заносит на поворотах, тормозя со скрежетом, вы мчитесь к Мэдж. Пять  минут
спустя машина расплющена об уличный фонарь, а вас увозят в больницу или  в
морг.
   Не надо было звонить мужу - это ошибка. Что вы должны были сделать? Вот
правильный порядок действий: примите успокаивающее; потом позвоните Мэдж и
пригласите ее на чашку кофе, но пусть приедет через полчасика,  а  не  сию
минуту. Потом сядьте (это очень важно, заметьте) и напишите очень короткий
отчет  о  событиях,  которые  вас  вывели  из  равновесия.  Не  старайтесь
принимать какие-то решения. Лучше решите пока  что  не  принимать  никаких
решений. Подождите, пока не получите новых сведений или полезных  советов,
выбросьте из головы все вопросы до тех пор, пока не сможете выбрать время,
чтобы их решить. К приезду  подруги  вы  уже  начнете  остывать.  А  когда
рассказ о ваших злоключениях подойдет к концу, вы уже окончательно войдете
в норму. Поведав свои печали и добившись сочувствия, отложив до завтра все
практические решения, сделайте только самое необходимое и возьмите в  руки
наименее волнующую из всех книг. Какую  книгу?  Конечно,  вот  эту  самую.
Какую главу? Ту, которую вы только что прочли.


   ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ

   Когда самый младший ребенок пошел  в  школу,  родителям  настало  время
решать - может быть, с некоторым опозданием, - что  они  намерены  делать.
Предположим,  что  они  уже  вначале  приложили  некоторые  усилия,  чтобы
избежать неудач и нищеты. Когда-то у них  завязался  роман  -  на  это  их
толкнул зов пола и обычай общества, в котором  они  родились.  Влюбившись,
они вступили в брак, а это (как они обнаружили) ведет к приобретению дома,
машины и к возможности принимать гостей. Для того чтобы  жена  чувствовала
себя вполне удовлетворенной, а также для продолжения рода были произведены
на свет дети - теперь они получают образование. Если бы единственная  цель
жизни заключалась в том, чтобы поставить на смену родителям детей, которые
будут жить точно так же, это повторение не имело бы никакого смысла. Стоит
ли биржевому маклеру тратить всю жизнь  на  то,  чтобы  подарить  обществу
физиотерапевта или бухгалтера? И стоит ли бухгалтеру  выбиваться  из  сил,
чтобы породить еще одного биржевого маклера? Если население удвоится,  это
только увеличит транспортные затруднения. Тогда в чем же смысл  всех  этих
усилий? Некоторые люди оптимистически утверждают,  что  дети  будут  лучше
отцов, каждое поколение будет достойнее предыдущего и  что  именно  такого
прогресса мы и должны добиваться. Но пока что у нас нет доказательств, что
дети делают честь своим предкам. В одном отношении  по  крайней  мере  они
чаще всего им  уступают,  потому  что  детей  преуспевающих  родителей  не
подхлестывает бедность. Им никогда не приходилось пробивать себе  путь  из
трущоб.  Они  довольно  легко  сохраняют  то  имущественное  положение,  к
которому привыкли с детства, и у них нет побуждений делать вообще какие бы
то ни было усилия. Они  могут  быть  более  здоровыми,  чем  их  деды,  и,
возможно, они выше ростом, но ведь высокий рост вовсе не связан с  большей
жизнеспособностью. И мы вправе полагать,  что  более  рослые  люди  тратят
больше энергии как раз на преодоление  лишнего  веса.  Надо  проститься  с
мыслью о том, что мир становится все лучше. Может быть,  мы  и  смогли  бы
сами улучшить его, но вряд ли мы этого добьемся,  плодя  более  крупных  и
менее инициативных детей. Все, что предстоит сделать, придется делать нам.
   Но какие же цели мы поставим перед  собой?  Можно  попробовать  служить
Богу, или Человечеству, или, на худой конец, Обществу, в котором мы живем.
Мы можем добиваться богатства  или  общественного  положения,  власти  или
счастья, гоняться за удовольствиями или искать покоя. Мы даже можем - если
придется -  положить  свои  силы  на  то,  чтобы  просто  обеспечить  себе
спокойную старость. И хотя последняя цель в известной мере оправданна, она
ни в коем случае не может стать целью жизни. Старость не может  составлять
смысл жизни в юности, так же как юность не может служить  целью  старости.
Нельзя жить для того, чтобы заработать пенсию, как нельзя бодрствовать для
того, чтобы лечь  спать.  Конечно,  известная  обеспеченность  никогда  не
помешает, но все же в жизни надо добиваться чего-то большего. А что, если,
например,  поставить  перед  собой  цель  разбогатеть?  Но  это  намерение
большинство людей, несомненно, отвергнет  с  презрением.  И  самое  шумное
негодование будут выражать люди, которые сами не способны  заработать  или
скопить больше денег, чем нужно, чтобы сводить концы с концами.  Но  разве
многие из тех, кто умеет делать деньги, пренебрегают этой возможностью?  А
если так, то правильно ли они поступают?  Сколачивать  состояние  -  более
безобидное занятие, чем многие думают, но дальше возникает вопрос: на  что
нужны эти деньги? Если рассуждать здраво,  то  богатство  не  самоцель,  а
средство для достижения цели. Что будет делать  миллионер,  когда  он  уже
завладел миллионами? Он может купить политическую власть  себе  или  своим
детям или купить политиканов, которые делят власть между собой.  Он  может
купить знаки высокого положения в тех странах,  где  положение  еще  имеет
свое символическое  выражение.  Он  может  купить  еду,  выпивку,  женщин,
приятелей и комфорт. Наконец, он может купить убежище  -  остров  в  южных
морях, обитель, полную солнца, красоты и покоя. Но большинство развлечений
имеют свойство доставлять со временем все меньше  и  меньше  удовольствия.
Разумная мера удовольствия доступна и  небогатым,  а  излишества  приводят
только к несварению желудка, болезням и переутомлению. Тот,  кто  гоняется
за удовольствиями, напоминает слепого  в  темной  комнате,  который  ловит
черную кошку, давно сбежавшую в неизвестном  направлении.  Самой  природой
вещей он обречен на разочарование.
   Те же проблемы, которые стоят перед отдельным человеком, встают и перед
обществом в целом.  Некогда  были  города  и  княжества,  которые  служили
определенной цели. Они существовали, чтобы утверждать идеалы или  бороться
за веру. Греческие города были созданы, чтобы прославлять греческий  образ
жизни. Римские города выражали римские понятия  разума  и  порядка.  Замки
крестоносцев дышали ненавистью к исламу, а средневековые города  старались
превзойти друг друга богатством и блеском своих соборов. В давние  времена
во многих местах можно было с первого взгляда определить, к чему стремится
общество. Теперь это возможно только в тех сообществах, которые  стараются
сохранить уже издавна существующий уклад. В самых современных городах ярко
выражен один-единственный идеал - делать деньги в давке центра  и  тратить
их  на  удобства  в  пригородах.  Те  общественные  мероприятия,   которые
проводятся, в основном носят негативный характер: люди объединяются, чтобы
требовать очистки трущоб или благоустройства больниц.  Всем  понятно,  что
напряжение разрядится, если уменьшиться бедность,  поэтому  и  прилагаются
определенные усилия,  чтобы  обеспечить  отдых  молодежи  и  удобства  для
престарелых. Но все это деятельность побочная, и она должна  сопутствовать
основным усилиям, направленным на благо общества, а этого  нет.  Некоторые
объединения  или  даже  семьи  могут  гордиться   концертным   залом   или
библиотекой. Есть люди, которые вправе считать своей личной заслугой зону,
очищенную от дыма, или проект  перестройки  города.  Но  очень  редко  все
общество целиком участвует в каком-нибудь полезном деле. И  тем  не  менее
именно в таких  общественных  делах  личность,  наверное,  находит  высшее
счастье. Поглощенные общим делом, люди обычно забывают о своих собственных
неурядицах и перестают замечать  неприятности  и  недомогания.  Без  общей
единой цели никакое личное счастье для них недостижимо.
   Такие семьи по-прежнему стремятся к своим целям; и в этой области успех
можно измерить богатством или положением в обществе. Но для средней  семьи
солидные   состояния   обычно   вне   пределов   досягаемости.   Добившись
обеспеченности и комфорта, мало кто решится рискнуть всем своим достоянием
в надежде на то, что ему повезет в игре. Во-первых,  люди  чувствуют  себя
ответственными за благополучие семьи. Во-вторых, они не  так  уж  уверены,
что огромное состояние  принесет  им  такое  же  огромное  удовлетворение.
Только представители  самых  низших  слоев  общества  с  бешеной  энергией
стараются добиться богатства, потому что им дает разгон неистовое  желание
вырваться из когтей нищеты, да и с самого начала им  нечего  терять.  Если
десять таких людей вышли на старт, то девять из них финишируют в тюрьме, а
десятый станет миллионером.
   Из благополучной средней семьи редко выходят  миллионеры,  и  еще  реже
среди них встречаются люди,  окончившие  коммерческие  институты.  Главная
цель жителей современного пригорода, имеющих определенную профессию, - это
стремление, чтобы их дети были  еще  лучше  устроены,  получали  бы  более
высокие оклады и дружили бы с влиятельными людьми. Все это не имеет ничего
общего с настоящим богатством, потому  что,  получив  наследство,  человек
меньше стремится чего-то достичь и становится осмотрительнее.  Да  кто  мы
такие, чтобы ставить на карту добытое тяжким  трудом  состояние  деда?  Мы
относимся к этому наследству скорее как к порученному нам имуществу  наших
детей - оно поможет обеспечить наших незамужних дочек или поддержит  наших
сыновей.
   Значит, для большинства из нас богатство не  представляет  цель  жизни.
Зато  общественное  положение  остается  заветной  мечтой  для  многих   в
обществе, где четко разграничены разные слои  и  человек  может  завоевать
более высокое положение. "Снобизм" - вот первое слово, что приходит нам  в
голову, и мы тут же вспоминаем монолог, в котором пожилая  мать  семейства
(она же бабушка) раскрывает все те ценности, перед которыми  она  привыкла
преклоняться. Поместим ее в розарий и выслушаем со вниманием ее  разговоры
о чайно-гибридных и штамбовых розах.
   - До нынешнего года моей любимицей была "Принцесса Монако" - Грейс ведь
сама выбрала этот цвет, вы  знаете,  нежнейший  серебристо-розовый,  -  но
теперь у меня новая гордость  -  эти  малютки  "Жемчужины  Монсеррата"  и,
конечно, неподражаемая "Диана Радзивилл". Верно,  это  чистые  сантименты:
она посадила вот этот куст своими руками, в те счастливые дни, когда  Джон
еще был жив. Правда, многим кажется, что цвет чересчур яркий.  Мой  братец
Марк не преминет назвать ее "кирпично-красной", но вы же знаете,  как  ему
трудно угодить. Неужто все наши адмиралы такие?  Наверно,  все  одинаковы.
Мне всегда казалось, что генералы куда более тактичны. Я  помню,  что  мой
дядюшка Нэд всегда умел сказать каждому как раз то,  что  нужно.  Но  зато
_ему_ бы и в голову не пришло выращивать розы без лошадиного  навоза.  Вам
приходилось бывать в конюшнях Кэтерли-Корт? Там в  добрые  старые  времена
стояло не меньше двадцати  лошадей,  так  что  розы  просто  _процветали_!
Ученые уверяют, что химические  удобрения  нисколько  не  хуже,  но  милый
Гарольд (нет-нет, я не про нынешнего премьер-министра!) - он бы ни за  что
им не поверил! Он ведь учился вместе с Диреком в школе, а потом они вместе
служили в полку. Но первая мировая война теперь  уже  -  древняя  история!
Кстати, они ни в чем не сходились, кроме садоводства. Не  наскучила  ли  я
вам своей болтовней о розах? Честное слово? На прошлой неделе я водила  по
саду двух гостей  и  попала  в  пресмешное  положение:  разглагольствовала
часами, пока не поняла, что  у  епископа  цветовая  слепота,  а  судья  не
чувствует запахов! Но они были удивительно милы, так милы, что Ивлин Во  и
то с ними не сравнится. Я вообще  трепещу  перед  писателями,  а  вы?  Мне
всегда кажется, что они возьмут да и опишут тебя в следующем  романе.  Вы,
конечно, подумаете, что это нелепые страхи - я ведь совсем-совсем никто, -
но один писатель именно меня-то и описал! Книгу никто не читал, но это как
раз к лучшему. Если бы это оказался бестселлер, мои  внуки  не  знали  бы,
куда деваться от смущения, и все бы ее читали и в  Тринити-колледже,  и  в
колледже Христовой  Церкви...  Живая  изгородь  прекрасно  разрослась,  не
правда ли? Она заслоняет коттедж, который  выстроили  какие-то  неприятные
люди; мне сказали, что они приехали  из  Хэддерсвильда  или  из  какого-то
другого захолустья... А вот в этом углу  у  нас  разыгралась  трагедия.  Я
посадила здесь секвойю - гигантскую сосну из  Калифорнии.  Они  растут  до
восьмисот лет, но эта не прожила и восьми секунд. Ее вырвала колли Дирека,
Весталка Третья. Потом она стала чемпионкой на выставке,  но  это  все  же
меня не утешило. Ну вот,  мы  и  вернулись  на  террасу,  и  вы  заслужили
стаканчик вина. Что вы предпочитаете - Черный Бархат или Белый Атлас?
   Эта леди в своем монологе не  переводя  дыхания  нагромоздила  один  на
другой все или почти все символы, которые  характеризуют  ее  общественное
положение. Даже если  она  немножко  приврала,  это  все  же  перечисление
ценностей, в которые она верит. Ее безыскусная болтовня была рассчитана на
то, чтобы, во-первых, подчеркнуть, что она выросла  в  поместье,  а  не  в
городе. Она с  детства  разбирается  в  почвах  и  деревьях,  в  цветах  и
кустарниках. Она намекает, что в числе ее знакомых есть  люди  из  высшего
общества,  но  она  сама  слишком  уважаема  в  своем  кругу,  чтобы  этим
хвастаться. Она интересуется лошадьми и собаками больше, чем политикой. Ее
родственники и друзья занимают высокое положение в Армии  и  во  Флоте,  в
Церкви и в Суде. Ее  муж  учился  в  Итоне  и  некоторое  время  служил  в
Королевской гвардии. Но сама она человек интеллигентный, немного  знает  и
театр, и литературу. Цель ее монолога  -  показать,  какое  положение  она
занимает в обществе, хотя именно эти ее попытки говорят  о  том,  что  она
отнюдь не в  центре,  а  скорее  на  периферии  этого  круга.  И  хотя  ее
неуверенность в себе ни от кого  не  скроется,  все  же  ее  претензии  на
положение в обществе имеют какие-то основания. Но совершенно  очевидно  по
крайней мере то, что эта особа неподдельно глупа.
   Но хотя ее глупость и бросается в глаза, ее  систему  ценностей  нельзя
назвать абсолютно фальшивой. Она не говорит, что все ее друзья  неимоверно
богаты. И даже не пытается сделать вид, что она -  влиятельное  лицо.  Она
просто хочет утвердить свое "положение в  графстве",  свои  родственные  и
дружеские связи с представителями хороших семей и уважаемых профессий.  Ей
приятно сообщить, что некоторые члены  ее  семьи  доказали  свою  воинскую
доблесть и кое-кто из них  дослужился  до  высоких  чинов.  Во  всем  этом
достаточно оснований для  вполне  законной  гордости.  Может  быть,  с  ее
стороны было и глупо говорить  об  этом,  но  нам,  конечно,  не  подобает
отнимать у нее удовольствие. Пусть себе  купается  в  лучах  чужой  славы.
Все-таки она превозносит достойных людей - и  за  дела,  вполне  достойные
одобрения. Ее герои достигли известных степеней на избранном ими  поприще.
А ведь бывает, что люди превозносят куда менее почтенных друзей и за менее
похвальные действия.
   Итак, общественное положение - цель, которой  мы  можем  добиваться,  и
усилия, которые мы для этого прилагаем, составляют часть общей  социальной
динамики. Но вряд ли можно сказать то же самое о стремлении к  счастью  (в
противоположность удовольствиям), и, собственно говоря, еще  не  известно,
достигают ли счастья те, для кого оно стало  целью  жизни.  Однако  в  той
мере, в какой оно вообще достижимо, оно легче всего достигается теми,  кто
требует малого. Символ счастья - рай в шалаше, простая  пища  и  жизнь  на
лоне природы. Убегая от цивилизации, мы можем расстаться с  автомобилем  и
радио, свести свое имущество  к  минимуму  и  таким  образом  наслаждаться
единением с природой и всей ее  прелестью.  Может  быть,  это  и  неплохая
мысль, если речь идет о людях пожилых. А в более  ранние  годы  этот  план
провалится - надо воспитывать детей.  Удалиться  на  лоно  природы,  успев
обогатить свой ум, унося в памяти множество прочитанных книг, - это  одно,
а растить детей, которые никогда не видели  библиотеки,  концертного  зала
или театра, - это совсем другое дело.  Вряд  ли  они  будут  счастливы,  и
весьма возможно, что они деградируют до  такой  степени  дикости,  которая
может оказаться на редкость неприятной. Расставшись с цивилизацией, нам не
вернуться  к  первобытной  простоте.  Хороший  урок   можно   извлечь   из
"Повелителя мух" Уильяма Голдинга: этот урок заключается в том,  что  даже
на необитаемый остров мы берем с собой свои пороки.
   Так чего же мы, в конце концов, пытаемся добиться? Мы не  хотим  просто
плодиться и размножаться. Человечеству и обществу мы отдаем себя  в  очень
малой  мере.  Богатство   для   большинства   из   нас   недосягаемо,   и,
следовательно, нам кажется, что его не стоит  и  добиваться.  Положение  в
обществе,  может  быть,  и  стоит  усилий,  но  сами  эти   усилия   легко
превращаются в нелепицу. Как  и  счастье,  общественное  положение  обычно
приходит  к  нам  как  побочный  продукт  какой-то  другой   деятельности.
Удовольствия,  которые  мы  в  состоянии  купить,  ограничены  физическими
законами, а простая уверенность в завтрашнем дне  едва  ли  может  служить
целью всей жизни. Но что же  тогда  должно  стать  нашей  цепью?  Наиболее
здравомыслящие люди ответят, что  надо  отыскать  равновесие  между  всеми
этими возможными побуждениями, но по временам какое-то из  них  становится
главным: может быть, открываются новые  возможности,  или,  как  это  чаще
бывает, обстоятельства меняются. Сосредоточить все свои мысли на деньгах -
значит стать скупцом, а это немногим лучше,  чем  стать  скопцом.  Мечтать
только о высоком положении - это значит ставить себя в  глупое  положение.
Жить ради детей почти так же  бессмысленно,  как  детям  жить  ради  своих
родителей.  Погоня  за  счастьем  может  кончиться  несчастьем,  а   жажда
удовольствий может довести нас до  горького  похмелья.  Больше  всего  нам
нужно  одно:  чувство  меры.  Эта  истина  -  основа  унаследованной  нами
цивилизации, и весь наш опыт подтверждает ее. Стоит нам  лишиться  чувства
меры, и мы пропали.
   Сравнивая всевозможные цели, которые мы ставим перед собой, мы пока что
обошли молчанием ту цель, которая, может статься, значит  больше  всего  в
нашей жизни. Это - стремление создать что-то  прекрасное,  нужное  и  всем
интересное. Художник, писатель  или  музыкант  ставит  перед  собой  цель,
которая не ведет  (непосредственно)  ни  к  положению  в  обществе,  ни  к
богатству, счастью или спокойной жизни. Скульптор,  высекающий  шедевр  из
глыбы мрамора, создает прекрасное произведение искусства. Для него в  этом
и труд, и забава, ему жаль каждой минуты, потерянной на еду  или  на  сон.
Статуя, которую он изваял, может принести ему и некоторую сумму  денег,  и
славу  в  мире  искусства.  Он  счастлив,  когда  работает,  и  испытывает
удовлетворение, завершив эту работу. Он верит,  что  слава  переживет  его
самого  и  его  лучшие  произведения  останутся  в   наследство   грядущим
поколениям... Значит, он может получить и удовольствие,  и  плату  за  это
удовольствие - эту привилегию он делит с композитором или  драматургом,  с
живописцем  и  поэтом.  Только  такой  род  занятий  может   соединить   в
гармоническом единстве все - или почти все - мыслимые цели. Какая  радость
сравнится с радостью композитора, написавшего музыку к  оперетте,  имеющей
бешеный успех? Заставить петь весь мир - это само  по  себе  счастье,  но,
если получаешь удовольствие во время работы, а по окончании ее на тебя еще
сваливается слава и богатство, по-моему, это значит, что ты добился  почти
всего, чего можно добиться в жизни. Это - привилегия великих художников, и
мало кто из нас окажется достойным такого  жребия.  Однако  мы  все  время
забываем, что и нам это доступно, только  в  меньших  масштабах.  Не  имея
особых талантов, не отличаясь ничем, кроме способностей и здравого смысла,
мы можем участвовать в творческой работе и радоваться ее  результатам.  Мы
способны сыграть некую роль в создании чего-то полезного и  прекрасного  и
имеем право поставить внизу свою размашистую подпись. Великие произведения
искусства редко создаются без помощников.  Чаще  всего  работой  руководил
мастер, который точно знал, что ему нужно и вообще  что  к  чему.  В  этом
смысле каждый из нас имеет  возможность  оставить  какой-нибудь  памятник,
чтобы увековечить свое  имя;  можно  хотя  бы  обогатить  местность  новой
постройкой - пусть это будут ворота, фонтан или колодец. Конечно  же,  это
прекрасно, когда после тебя остается что-то существенное.


   НАДЦАТИЛОГИЯ

   Надцатилогия - это наука, изучающая систему ценностей, обычаи,  одежду,
моды, музыку, танцы, искусство, напитки и наркотики,  характеризующие  мир
тех, кому минуло -надцать лет. Моды меняются так молниеносно, что не стоит
и пытаться определить, что именно нравится -надцатилетним, все равно любое
определение устареет прежде, чем книга выйдет из печати. Тем не менее если
и существует преемственность идей, то она выражается  в  пренебрежении  ко
всем европейским  традициям  и  в  явном  предпочтении  чувств  и  ритмов,
пришедших к нам из  Африки.  Подоплека  такого  предпочтения  представляет
собой чисто исторический интерес, но, несомненно, преимущество заключается
в том, что благодаря этому можно ускользнуть из-под  опеки  старших.  Если
захочешь станцевать менуэт или джигу, придется приставать с расспросами  к
взрослым.  Чтобы  играть  Моцарта,  надо   сначала   научиться   исполнять
классические  произведения.  Но  поклоннику   африканских   ритмов   такие
консультации ни к чему, да родители и не в состоянии помочь  ему  советом.
Это помогает -надцатилетним создать свою среду  существования,  ограничить
мир, в который взрослые не допускаются. Подразумевается, что  есть  многое
на свете, чего взрослым  нипочем  не  втолкуешь,  и  не  надейся.  Поэтому
подростки так часто начинают жить в своем собственном мире.
   Такое положение дел можно объяснить многообразными причинами, но  самая
первостепенная  из  них,  несомненно,  отсутствие  в  доме   родительского
авторитета. Лет сто назад все строилось на том, что  муж  по  общепринятым
обычаям был хозяином в собственном доме. Жена  точно  следовала  заповедям
повиновения и покорности, прекрасно понимая, что на  это  в  свою  очередь
опирается ее власть над детьми. Ей приходилось проводить  с  ними  гораздо
больше времени, но ее усилиям поддержать дисциплину часто  мешала  слишком
большая близость. Поэтому  наилучший  выход  для  нее  был  в  том,  чтобы
опираться на авторитет отсутствующего мужа. Она заявляла:  "Ваш  отец  это
строго запретил" - и делала при этом вид, что сама  она  была  бы  гораздо
сговорчивей. Только  призывая  непререкаемую  власть  мужа,  ей  удавалось
добиться  повиновения  младших.  Порой  приказание  исходило  от  нее,   а
недовольство доставалось на его долю; впрочем,  он  это  переносил  вполне
безболезненно, так как по большей части  при  сем  не  присутствовал.  Она
добавляла к правилам субординации и мощное  воздействие  личного  примера.
Именно так и детей и прислугу учили знать свое место.
   То, что родительский  авторитет  в  викторианскую  эпоху,  по-видимому,
достиг своего апогея, было прямым следствием  многочисленности  потомства.
Когда детская смертность внезапно и резко снизилась, семьи насчитывали  по
двенадцать, четырнадцать и даже  двадцать  детей.  Это  превратило  дом  в
настоящую частную школу, где  дисциплина  была  необходима,  как  никогда.
Правило, чтобы дети никогда не открывали рот, пока  к  ним  не  обратятся,
может пригодиться в любом случае, но, когда этих  детей  дюжина,  если  не
больше, это правило превращается в жизненную необходимость.  Без  главы  и
повелителя жить было бы просто невозможно.  Так  что  Мама  изо  всех  сил
старалась поддержать авторитет Отца, используя его в свою  очередь  и  для
самозащиты. "Придется рассказать все вашему отцу,  когда  он  вернется  из
конторы" - с помощью  этих  устрашающих  слов  она  сохраняла  порядок,  и
нависшая над домом угроза превращалась в страх, когда она  восклицала:  "Я
слышу шаги вашего отца на лестнице!" Сама она не так  уж  трепетала  перед
ним, это было притворство, но тут притворство могло оказать добрую услугу.
Дети готовы были сквозь землю провалиться еще до того,  как  их  постигало
возмездие, а в результате  создавалась  относительно  мирная  и  спокойная
домашняя обстановка. Весьма возможно, что иного способа  держать  в  руках
домашние бразды правления и не существовало.
   В двадцатом веке детей стало меньше, и женщины  тут  же  взбунтовались.
Дисциплина больше  не  стояла  во  главе  угла,  и  строй  семейной  жизни
переменился. Предполагалось, что если детей  мало  и  интервалы  между  их
появлением на свет тщательно продуманы, то времени на объяснения  с  ними,
видимо, будет предостаточно. Может быть, хватит  времени  даже  на  чтение
трудов   по   детской   психологии.   Приказания   отца   перестали   быть
непререкаемыми,  как  заповеди  Священного  писания,  да  и  сама   Библия
оказалась в изгнании, где-то на верхней полке, как совершенно неподходящее
чтение для малолетних. А с какой стати женщина должна покорно подчиняться?
И правда, с какой стати? После некоторых  колебаний  претензия  женщин  на
равенство была удовлетворена. Слова "да убоится" были вычеркнуты из обряда
бракосочетания или - по взаимному соглашению - потеряли свой прямой смысл:
это привело к более естественным  отношениям  между  людьми  разумными,  к
более непосредственной дружбе и взаимопониманию, и любовь встала на  место
страха. Отныне замужние женщины сохраняли право на свою  собственность,  а
некоторые  даже  делали  независимую   карьеру;   и   большинство   мужчин
обрадовались  наступившим  переменам,  с  облегчением   сбросив   с   плеч
обязанности непогрешимого домашнего тирана. Атмосфера в доме  стала  менее
чопорной и более  непринужденной,  и  отныне  все  вопросы  выносились  на
обсуждение, а о трудностях толковали без страха и сомнения. Мы  имеем  все
основания полагать, что муж, живший в одно время с А.А.Милном,  был  более
приятным  и  добродушным  человеком,  чем  современник  Чарльза  Диккенса.
Семейные анекдоты пришли на смену семейным молитвам. Ветхий завет  уступил
место "Винни-Пуху".
   Но до  людей  почему-то  очень  нескоро  дошло,  что  эмансипация  жены
подорвала власть родителей над детьми.  Мать  больше  не  подавала  пример
покорности, хотя  сама  по-прежнему  требовала  послушания.  Теперь  между
родителями чаще стали  возникать  споры,  а  ребенок  получил  возможность
жаловаться на одного из них другому. Кончилось же это тем, что  он  совсем
перестал их  слушаться.  Свергнув  мужчину  с  пьедестала,  жена  и  мать,
собственно говоря, отняла у себя оружие  для  поддержания  дисциплины.  На
вопрос: "А почему нельзя играть со шлангом?" - она  уже  больше  не  может
бросить в ответ:  "Потому  что  отец  запретил".  Теперь  ей  пришлось  бы
ответить: "Потому что я сказала - нельзя!" Но так отвечать ей не  хочется,
и она инстинктивно пускается в объяснения, избегая приказаний. Дети должны
бросить шланг, потому что соседи будут недовольны, потому что  вода  будет
литься зря, потому что одежда может намокнуть  и  потому,  что  сами  дети
могут  схватить  воспаление  легких  и  умереть.  Но  если  пускаешься   в
объяснения там, где нужно повиновение,  пиши  пропало.  От  детей  удается
добиться невнятного обещания, что они будут осторожны,  обещания,  которое
через минуту уже позабыто и нарушено. Но страшны не прямые последствия,  а
то, что дети раз и навсегда поймут: маму можно уговорить, а папа ничего им
не  сделает,  даже  когда  узнает,  что  они  натворили.   Жена,   которая
спрашивает, заливаясь слезами: "Ну почему ты не хочешь на них повлиять?" -
взывает к авторитету, который она же и ниспровергла.  Очутившись  в  столь
невыгодном положении, она начинает уверять себя и других,  что  дисциплина
старых  времен  не  годится  для  современного  ребенка.  Ему  нужно   все
объяснять,  не  прибегая  к  насилию.  И  форма  обращения  снизилась   от
викторианского "сэр" до более позднего "папочка", а теперь отца  зовут  по
имени или просто "предок". В конце концов все  пришли  к  заключению,  что
проблему дисциплины должна разрешить школа.
   Однако и сама школа была ослаблена влиянием Джона Дьюи (1859-1952) - он
требовал, чтобы авторитарные методы были упразднены и ученики обучались на
собственном опыте. Созданная им система "прогрессивного"  обучения  с  тех
пор прочно утвердилась  в  школах,  и  все  прогрессивно  настроенные  умы
наслаждались эпохой просвещения целых пятьдесят лет. Мрачные средневековые
училища  с  расшатанными,  изрезанными  партами   и   засиженными   мухами
одноцветными гравюрами  Парфенона  уступили  место  классным  комнатам  со
стеклянными  стенами,  веселенькой  обстановкой,   окрашенной   в   нежные
пастельные тона, и развлекательными уроками по  телевидению.  Относительно
достигнутых результатов могут быть высказаны разные мнения.  Но  одно,  во
всяком случае, не вызывает разногласий: процесс обучения стал  чрезвычайно
длительным. Чтобы получить образование по этим  принципам,  надо  учиться,
учиться и снова учиться многие годы. По пятнадцать лет и больше  -  подчас
этот срок достигает четверти средней человеческой жизни - дети и подростки
ходят стадами по весело окрашенным коридорам учебных заведений совместного
обучения. Возможно, это и  представляет  счастливый  контраст  с  прежними
временами, когда детей бросали прямо в мир взрослых, когда не в  диковинку
были семилетние ученики в мастерских или десятилетние  юнги  на  кораблях.
Сто лет назад молодежь везде была в меньшинстве среди старших - в  конюшне
ли, в  казармах  или  в  кубрике.  А  если  посмотреть  для  сравнения  на
прогрессивную школу, там не найдешь взрослых, которым  можно  подражать  и
которых надо побаиваться, - ведь  учителям  за  то  и  платят  (по  общему
мнению), чтобы они вели себя как положено, и поэтому их считают чудаками и
чужаками. Молодым приходится создавать свой собственный мир.
   Но если эти бесконечные школьные годы в  отрыве  от  общества  взрослых
создают фон проблемы -надцатилетних, то первый план, безусловно,  занимают
средства передвижения. Располагая мотоциклом или машиной, некоторой суммой
денег и хорошей погодой на  уик-энд,  молодежь  может  заниматься  чем  ей
заблагорассудится. И не так-то легко запретить им  брать  машину,  которая
стала необходимой и в нашей, и в  их  жизни;  это  не  роскошь,  а  просто
предмет  первой  необходимости,  и  без  машины  молодежь  чувствует  себя
обойденной, обездоленной и обескураженной. Получается, что все уик-энды  и
каникулы они проводят не со старшими, а в обществе друг друга. Так  они  и
остаются в своем мире -надцатилетних до тех  самых  пор,  пока  не  кончат
школу или колледж, когда им предстоит начать зарабатывать себе на жизнь.
   Но следует признаться в оправдание молодых, что общество,  от  которого
они стараются отгородиться, особого восторга не вызывает. И более того, за
эту серую скуку взрослого мира их родители, быть может,  проливали  кровь,
пот и слезы. Для многих супружеских пар жизнь начиналась в  трущобах,  где
торговля наркотиками и  проституция  были  привычными  занятиями,  где  не
редкость были потасовки, а случалось,  и  поножовщина.  Самообразование  и
скупость, предприимчивость и бесконечный труд помогли им выбиться в  люди.
Для них дом в  пригороде  с  гаражом  на  две  машины  олицетворяет  такое
благополучие, на которое в былые времена они и надеяться не смели. Имя  на
дощечке у ворот и зеленая травка газона для них полны  высокой  романтики.
Все это заработано расчетом и терпением, неустанным и непрерывным  трудом.
Но то, что им кажется настоящим чудом, нисколько не  трогает  их  детей  -
они-то, возможно, ничего  другого  и  не  знали.  Глазам  детей  предстает
скучный пригород, где самые драматические события - невинные  сплетни  или
эпидемия кори. "Здесь ничего никогда не  случается!"  -  возмущаются  они.
Родители со своей стороны могли бы  припомнить  времена,  когда  случалось
слишком много и чересчур часто. Спокойная жизнь - вот  их  самая  заветная
мечта, к которой они до сих пор постоянно стремятся, не жалея сил.  Однако
это не так уж легко и просто объяснить другим. Поэтому и принято  считать,
что старшие обленились и с ними скучно,  что  взрослая  жизнь  наводит  на
молодых тоску и им только и остается, что сбежать от всего этого подальше.
   Но если молодых никак не тянет к семейной жизни в пригороде, то деловой
мир  привлекает  их,  пожалуй,  и  того  меньше.  Потому  что  требования,
предъявляемые к  вступающим  в  этот  клуб,  с  самого  начала  достаточно
обременительные, зачастую повышаются каждый раз, как только обнаруживаются
симптомы неповиновения. За допуск к ответственной работе подчас приходится
расплачиваться ценой слишком рабского соблюдения правил и  предписаний.  И
вдобавок  это  часто  неразрывно  связано  с  чересчур   долгим   периодом
ученичества. Нам все время повторяют, что  в  наши  дни  молодежь  -  наша
надежда. Но когда старцы цепляются за  власть,  не  только  люди  среднего
возраста приходят в отчаяние, но и молодые отказываются вступать  даже  на
первую ступеньку лестницы. Быть обреченным на  тридцать  лет  подчиненного
положения  достаточно,  чтобы  подрезать  человеку  крылья,  но,  когда  в
перспективе пятьдесят лет бесплодных усилий и разочарований,  от  этого  у
кого угодно опустятся руки. Если же старики отстранятся, продвижение людей
среднего возраста даст  дорогу  молодым.  Там,  где  молодые  доведены  до
бешенства собственным бессилием, приглашать нескольких из них (в  возрасте
20 лет) в состав Палаты Мудрых и Добродетельных - это не  поможет.  Верное
средство в этом случае - проводить на пенсию всех, кому больше шестидесяти
лет, и таким образом освободить место для тех, кому  двадцать  семь.  Если
молодые смогут надеяться на получение ответственной должности  через  семь
лет, они очень быстро станут взрослыми. Конечно, на нас оказывает  влияние
то, чему нас обучали, но еще больше на нас действуют  годы  разочарований,
простирающиеся перед нами  во  всей  своей  неизбежности.  Не  помогает  и
изобретение должностей, дающих  призрачную  власть.  Никого  не  вводит  в
заблуждение Молодежный Комитет, и особенно в том случае,  когда  настоящие
члены Комитета - один другого древнее. Молодых можно не  облекать  слишком
серьезной ответственностью, но она должна быть реальной.
   Организации типа бойскаутов, несомненно, по замыслу очень хороши, но их
еще в зародыше роковым образом подрывает то, что они выдуманы пожилыми для
юных. Гораздо более прочная организация  возникает,  когда  старшие  зовут
молодых на помощь в общем деле, например принимают в команду  спасательной
лодки или в комиссию по организации парадного шествия.  Современный  отец,
зная,  что  праздность  приводит  к  порокам,  и   не   принимая   помощи,
предлагаемой  молодежными  организациями,  подчас  изобретает  собственный
доморощенный план, чтобы уберечь своих детей от соблазнов. Он предполагает
какой-нибудь  проект  вроде  строительства  парусной  лодки.  Вначале  все
загораются  энтузиазмом  и  на  заднем   дворе   разворачивается   кипучая
деятельность, которую отцу так хотелось  видеть.  Драят  планки  наждачной
бумагой, сшивают паруса, смолят такелаж. Мальчишки больше не слоняются без
дела, засунув руки в карманы. Дочку  удалось  выманить  из  бара,  и  мама
счастлива, что семейство  собралось  все  вместе.  Но  постепенно  в  этих
совместных усилиях проглядывает что-то ненастоящее.  Лодка,  спущенная  на
воду, нисколько не лучше  и  не  намного  дешевле  той,  что  продается  в
магазине. Корпус из стеклопластика был бы,  пожалуй,  гораздо  практичней.
Отец добился только одного - организовал полезное времяпрепровождение  для
себя и для детей. Вместо того чтобы оставить  их  играть  с  друзьями,  от
пригласил их играть с собой - не потому, что действительно нуждался  в  их
помощи, а потому, что ему  хотелось  занять  их  чем-нибудь.  Нереальность
ситуации заключается в том, что отец - биржевой маклер, а не  лодочник  на
канале. Если бы суденышко нужно  было  ему  для  дела,  это  заслужило  бы
уважение со стороны детей. Но лодка - игрушка, причем по праву их игрушка,
а не отцовская. В конце концов  они  начинают  понимать,  что  все  это  -
ребяческая затея, вроде попытки взрослого  человека  вмешаться  в  детский
хоровод; да и игра не из тех, которую они выбрали  бы  сами,  добровольно.
Отцу приходится заканчивать постройку лодки в одиночестве, и он  понимает,
что затея провалилась. Правда, сам он действительно уберегся от соблазнов,
но мальчишки опять бездельничают,  как  и  прежде,  а  дочка  снова  водит
компанию с местными подонками. Нет ли другого пути? - вопрошает отец.
   Единственный окончательный ответ - это дать молодым возможность  расти,
и чтобы при этом перед ними была перспектива - как можно раньше  применить
какие бы они ни были, но свои, личные таланты. Если им это не удается, они
отвращаются от общества и решают навсегда остаться в мире  -надцатилетних.
Это и породило движение,  которое  почти  одновременно  возникло  в  таких
отдаленных друг от  друга  местах,  как  Сан-Франциско,  Берлин  и  Токио,
Амстердам, Лондон  и  Париж.  Характер  движения  постоянно  меняется,  но
начинается  оно  неизменно  стремлением  вырваться,  освободиться.   Можно
примерно наметить шесть путей освобождения, а именно: секс, скорость, шум,
выпивка, экзотика, наркотики. Ближе всего к реальности - секс, потому  что
партнер по крайней мере реальное лицо. Отчасти связана с сексом и  страсть
мотоциклиста к грубой силе и бешеной  скорости,  чувство  своей  власти  и
могущества. Но звук ревущего  мотора  сливается  с  африканскими  ритмами,
которые  в  наше  время  заменяют  музыку.  Гипнотический   ритм   ударных
инструментов погружает в некий транс, когда реальный мир становится тенью,
а сны - явью. Но хотя это увлечение  пластинками,  стонами  и  завываньями
делает мало чести нашим методам воспитания,  нельзя  утверждать,  что  оно
приносит ощутимый физический вред. Беда приходит тогда, когда  бегство  от
действительности стараются  ускорить  выпивкой  или  -  теперь  это  не  в
диковинку - наркотиками. Из  них  табак  -  самый  мягкий,  скорее  просто
успокаивающее; но постепенно в употребление входят наркотики, дающие более
сильные иллюзорные ощущения.
   Осудить наркомана слишком легко. Издеваться  над  бородатым  придурком,
размахивающим флажком в какой-нибудь жалкой демонстрации протеста, и  того
легче. Гораздо труднее создать такое общество взрослых, в которое молодежь
будет стремиться и пробиваться. Однако начало может быть положено в  любой
семье,  где  поняли,  что  чувство  ответственности   необходимо.   Секрет
заключается в том, что родители должны поставить перед собой  такую  цель,
для достижения которой им как раз чуть-чуть не хватит сил, и обратиться  к
детям за помощью, потому что без них ничего не добиться. Вполне  почтенная
цель - заработать побольше денег, может быть, для того, чтобы переехать  в
более удобный дом. Покупка или постройка дачного  домика  может  оказаться
хорошим приемом, особенно  если  с  самого  начала  кого-нибудь  из  детей
называют  будущим  хозяином.  Успех  родительского  (или  любого  другого)
руководства должен всегда быть связан с достижением цели,  явно  желанной,
но почти (не абсолютно!) недостижимой. Дети теряют всякий интерес к  делу,
когда и общество и семья ставят перед собой  только  такие  цели,  которых
ничего не стоит достичь или которые вообще уже достигнуты.  С  этой  точки
зрения  совершенно  не  важно,  какая  это  цель  -  идеалистическая   или
эгоистическая. Главное то, что необходимо какое-то усилие и детям можно  -
и даже  необходимо  -  принять  в  этом  участие.  Собственно  говоря,  их
побуждают стать взрослыми.
   Чтобы разрешить проблемы надцатилогии, необходимо, как  видим,  создать
такое общество, в котором у молодых есть своя роль  и  они  становятся  не
бунтовщиками и не просто учениками, а  младшими  членами  бригады.  Громче
всех клеймят непокорную молодежь старики, стоящие  во  главе  организаций,
где никому  моложе  шестидесяти  лет  никогда  не  приходилось  заниматься
чем-либо, кроме подсобной  работы.  Если  их  хорошенько  припугнуть,  эти
престарелые автократы иногда вдруг возносят на самый верх кого-то из самых
молодых. Но вот уйти в отставку они никак не согласны! А  в  таком  случае
создается  взрывоопасная  ситуация  и  мы  делаем  вывод,   что   молодежь
просто-напросто бунтует. Но мы так дрожим за  те  основы,  которые  грозят
ниспровергнуть, что редко замечаем, какой вред наносится  самой  молодежи.
Потому что выкрикивание лозунгов - все равно, брошенных ли Малькольмом  X.
или председателем Мао - это же признак умственной отсталости. И юность  не
проходит невредимой через годы, заполненные гонками и грохотом, враньем  и
наркотиками. Даже  если  это  не  отразится  на  физическом  здоровье,  то
возможность, которой  они  пренебрегли,  -  возможность  пораньше  достичь
интеллектуальной зрелости - потеряна, и теперь ее уже не воротишь.


   В ПОИСКАХ ВЫХОДА

   Всякой хозяйке дома, даже если у нее и нет -надцатилетних детей, все же
приходится  переживать  минуты  уныния  и  отчаяния;  но  стоит  только  с
кем-нибудь поделиться, как все проходит. Однако бывают времена,  когда  не
так уж просто справиться со скукой и тошнотворной тоской. Женатый  мужчина
природным  иммунитетом  в  этом  отношении  тоже  не  обладает,  и  вполне
допустимо,  по  крайней  мере  теоретически,  что  он  выходит  из   строя
одновременно со своей женой. Впрочем, это хотя и допустимо,  но  столь  же
маловероятно, как если бы  две  свечи  догорели  в  один  и  тот  же  миг.
Учитывая, насколько эта ситуация маловероятна, можно скорее  предположить,
что, когда один из супругов расклеивается, другой при этом  подтягивается.
Если пока что исключить случаи, когда оба одновременно отравились одним  и
тем же омаром, то можно считать, что в каждый данный момент один из  двоих
полон энергии и жизнерадостности.  Тот,  кому  на  этот  раз  не  повезло,
начнет, наверное, жаловаться,  на  дороговизну,  на  то,  что  с  дочерьми
никакого сладу нет, что дом  сырой  и  промозглый,  а  все  лучшие  друзья
разлетелись кто куда. Если бы она могла убежать от всего этого! Но ведь на
самом деле ей нужно бежать от самой  себя.  Тут  представляется  на  выбор
несколько выходов, и проще всего - взять да и  заболеть.  Но  этот  способ
хорош, только  если  в  доме  остается  кто-то  внимательный,  ласковый  и
здоровый.
   То, что болящий в этом случае  содействует  болезни,  обычно  видно  по
тому, когда  и  почему  болезнь  начинается.  Будем  считать,  что  микроб
присутствует постоянно, а жертва подсознательно складывает оружие как  раз
в то время, когда ей надо заболеть. Для некоторых людей нет никакой другой
возможности хоть немного передохнуть. В определенный момент,  когда  гости
разъехались  или  дети  отправлены  в  школу,  температура   подскакивает,
начинаются боли, слабость становится непреодолимой и  болезнь  вступает  в
свои права. Заметим,  чтобы  не  было  недоразумений,  что  это  вовсе  не
симуляция. Недомогание подлинное, симптомы  не  вымышлены,  болезнь  будет
развиваться своим ходом, и осложнения в точности совпадут с  описанными  в
учебниках. И тем не менее  ничего  бы  не  произошло,  если  бы  пациентка
подсознательно не дала  свое  согласие,  ведь  по  разным  обстоятельствам
ничего не случилось, пока болеть было совершенно невозможно и недопустимо.
Отчасти болезнь можно объяснить потребностью в  отдыхе,  но  в  эту  форму
частично вылилось и  желание  сбежать  от  всего.  Пока  больная  лежит  в
постели, она не только избегает ежедневных обязанностей, но и  избавляется
от своей обычной будничной личности. Она  становится  другим  человеком  -
быть может, даже мученицей, чей  мужественный  пример  должен  вдохновлять
окружающих. Чтобы только не быть в  тягость  своим  друзьям,  она  борется
почти что до последнего издыхания. И лишь много времени спустя  окружающие
постигают, как она страдала. Да, она была бледна и  бессильна,  но  всегда
думала о других. Она была святее всех великомучениц и храбрее всех героев.
   Но на ложе болезни, как и на поле брани, одного героизма мало.  Героизм
должен иметь зрителей. Кто-то должен все видеть  и  сочувствовать,  кто-то
должен заметить, как судорога боли сменилась  слабой  улыбкой  покорности.
Тут нужна публика - сиделки, доктора, родственники, - и  чем  больше,  тем
лучше; но уж один-то человек - это тот минимум, без  которого  все  пойдет
прахом. Этот единственный человек чаще всего муж  или  жена,  и  ничто  не
подвергает семейную жизнь такой опасности, как неумение сыграть  эту  роль
по всем канонам.  Когда  жена  говорит:  "У  меня  голова  раскалывается",
хороший муж обязан высказать беспокойство,  заметив,  что  она  и  вправду
неважно выглядит.
   - Бедняжечка ты моя!  Ты  даже  побледнела,  теперь  я  вижу.  У  тебя,
наверное, и сердчишко пошаливает. Глотни-ка аспиринчику, а я сейчас намочу
полотенце. И сразу позвоню в клуб, скажу, чтобы вечером тебя не  ждали  на
заседании комитета.
   Как не подивиться бесчувственности мужа, который, наоборот, считает все
жалобы жены чистейшей выдумкой.
   - Странно, - заявляет он. - _С виду_ ты в полном порядке. Может, просто
не проспалась как следует после вчерашней вечеринки.  Ну,  увидимся  после
заседания комитета!
   Это пример бесчеловечной жестокости, когда муж просто  закрывает  глаза
на то, что его жена почти что при  смерти.  Страшно,  даже  подумать,  что
такие мужчины ходят по земле, это же просто (чтобы не искать других  слов)
чудовища в человеческом  облике,  садисты,  для  которых  чужие  страдания
ничто, зато  сами  они  становятся  совершенно  несносными,  если  схватят
пустячный насморк. Но хуже всего доселе описанного то, что позволяют  себе
люди, отвечающие жалобой на жалобу. Супружеские отношения зиждутся на том,
что в данный момент болеть имеет право только один из двоих. За  тем,  кто
пожаловался первый, закрепляется приоритет,  а  другой  обязан  оставаться
здоровым, пока на воображаемом светофоре не загорится зеленый  сигнал.  Но
некоторые нарушители  тем  не  менее  едут  на  красный  свет,  и  орудием
преступления служит, к примеру, такой диалог:
   - Ах, Том, мне плохо, голова кружится, я  боюсь,  что  вот-вот  потеряю
сознание.
   - И мне тоже плохо, ну точь-в-точь как  тебе,  Мэйбл.  Может,  глотнуть
бренди?
   - Меня тошнит.
   - И меня! Видно, все этот салат с креветками. Я сразу заметил, что вкус
не тот.
   - У меня сердце еле бьется, с перебоями...
   - Да у меня сплошные перебои! Все от несварения желудка.
   - Прямо не знаю,  как  дотяну  до  вечера.  Бог  свидетель,  борюсь  из
последних сил, но эта боль в груди меня доконает.
   - Как, и у тебя то же самое? А я все думаю, не тромбоз ли у меня.
   - Больше не могу. Придется лечь.
   - Я и сам ложусь. Только уж ты сначала вызови врача, ладно?
   Но ситуация, в которой произошла эта беда, явно нереальна. Муж  и  жена
не могут заболеть одновременно. Поведение Тома возмутительно,  потому  что
Мэйбл первая объявила о своей болезни.  Когда  она  начала  говорить  "мне
плохо, голова кружится..." и т.д., он должен был вступить, как по сигналу,
и сказать: "Пойди приляг на диван, а я принесу тебе  чашку  чаю".  Но  он,
пренебрегая  своим   святым   долгом,   разглагольствует   о   собственных
воображаемых недомоганиях. Да так он в конце концов доведет бедную девочку
до безумия! Требовать сочувствия у женщины, которая сама в нем  нуждается,
-  это  просто  нанесение  душевных  ран.  Мужей  бросали  и  за   меньшие
жестокости. Конечно, описанная нами воображаемая ситуация крайне серьезна,
и мы вправе задать себе  вопрос,  не  рушится  ли  этот  брак.  Приходится
признать, что перспективы печальные, потому что муж не  желает  дожидаться
своей очереди. Всему свое время, и ни один муж не смеет болеть, пока  жена
не выздоровеет.
   Еще один вид спасительного "бегства", заменяющий болезнь или помогающий
выздоровлению, - это вымысел.  Вымыслы  поставляются  нам  телевидением  и
радио, в виде беллетристики, кинофильмов или пьес. Все  это  служит  одной
цели: отключиться от реальной окружающей жизни и хотя бы на время  уйти  в
иной, воображаемый мир. Некоторые дети целые дни напролет видят сны наяву,
почти  не  нуждаясь  в  поддержке  телеэкрана   или   печатной   страницы.
Телепоклонникам XX века приходится все  меньше  и  меньше  пускать  в  ход
воображение, и если Шекспир предлагал зрителям самим, по-своему вообразить
поле битвы, то современный продюсер обязательно должен живописать кровавую
сечу всеми цветами техниколора. Правда, подобные зрелища прерываются время
от времени обсуждениями и комментариями на тему дня. Но в  конечном  итоге
действительность так сплетается с вымыслом, что продюсер запутывается  еще
больше,  чем  зрители.  Когда  невозможно  отличить  жизненную  драму   от
разыгранной,  вымысел  обычно  производит  впечатление   более   реальное:
государственные мужи в телефильмах, как правило, гораздо  представительнее
тех политических  деятелей,  за  которых  нас  призывают  голосовать.  Эта
путаница в мыслях приводит нас к заключению, что кинозвезда или популярный
певец - именно те люди,  которые  должны  дать  ответы  на  животрепещущие
вопросы современности. Великого актера и режиссера сажают перед камерой  и
просят высказаться о международной политике или  о  положении  трудящихся.
Своего мнения у него нет. А зачем оно ему?  Он  посвятил  всю  свою  жизнь
изображению других людей, выдуманных или реальных, и  привык  драматически
остро подавать их точку зрения. И не видать бы  ему  сценического  успеха,
если бы он был  нашпигован  собственными  взглядами.  Но  до  телезрителей
чрезвычайно  медленно  доходит  то,  что  административные   и   актерские
способности не только две разные вещи, но  две  вещи  несовместные.  Когда
граница между вымыслом и действительностью становится  нечеткой,  радио  и
телеэкран  дают  нам  слабую   возможность   отвлечения   от   реальности.
Повествование о выдуманном мире постоянно нарушается, и дело тут не только
в том, что вклинивается всякая реклама,  а  и  в  том,  что  сам  продюсер
решительно не способен уяснить себе,  что  именно  он  намерен  предложить
зрителю. Он может в избытке предлагать  развлечения  -  оперные  арии  или
болтовню комедиантов, - но всякому ясно,  что  это  не  помогает  уйти  от
повседневности.  Это  всего-навсего  шум,  мы  привыкли,  что  он   служит
аккомпанементом всей нашей обычной  жизни.  Что  же  касается  тех  строго
документальных многосерийных телепередач,  в  которых  говорится  о  делах
злободневных, то уж они и подавно не годятся для "бегства": они обычно еще
непригляднее, чем сама жизнь.
   Для тихого ухода от мирских забот, видимо, до сих пор  ничто  не  может
сравниться с  книгой.  Ее  выбирают  по  собственному  вкусу,  вам  ее  не
навязывают, исходя из представления какого-то продюсера о вкусах  среднего
зрителя. Более того, книгу выбирают, учитывая определенную обстановку  или
настроение; приключенческий роман для чтения в  вагоне,  любовную  историю
для путешествия в самолете, драму плаща и  шпаги  для  чтения  на  ночь  и
что-нибудь усыпительное, когда хочется прикорнуть на диване в гостиной. По
сравнению с телевизионной постановкой роман гораздо длиннее,  и  у  автора
есть время создать нужную атмосферу. Средний читатель всегда готов принять
самые неправдоподобные выдумки, ему только нужно время, чтобы привыкнуть к
предлагаемым обстоятельствам. Покойный мистер  Эрнест  Брама  разворачивал
действие всех своих романов на  фоне  стандартного  китайского  пейзажа  с
ивами, во времена неопределенной, но древней династии, и все  его  диалоги
церемонны, пространны и преисполнены утонченной любезности.  Нужно  время,
чтобы создать подобную атмосферу; и примерно  такого  же  подхода  требуют
истории о короле Артуре и Мерлине. Мы готовы поддаться иллюзии, но сначала
нам надо знать, какая это будет иллюзия. В  этом  смысле  ничто  не  может
превзойти викторианский роман в трех томах, в который  читательница  может
действительно уйти с  головой,  как,  например,  в  "Барчестер"  Троллопа.
Произведение  такой  протяженности  действительно   позволяет   увлеченной
читательнице вступить в другую жизнь, слиться с одним из действующих лиц и
пережить множество событий. Отрываясь от книги - например, чтобы подойти к
телефону, - испытываешь что-то вроде шока,  что  и  доказывает,  насколько
глубоко ты погрузился в  другую  жизнь.  Наоборот,  некоторые  детективные
истории, в которых все дело в разгадке, можно прочесть только один раз,  и
если  читатель  начнет  заранее  догадываться,  кто  преступник,  то   все
удовольствие будет испорчено. В многотомных  романах  девятнадцатого  века
дело было не в эффектной концовке, и они  могли  поглощать  наше  внимание
даже при чтении во второй и в третий раз. Переносясь в другое общество, мы
на какое-то время спасаемся от обстановки, в которой нам приходится  жить.
Может случиться, что вымышленный мир более привлекателен,  чем  настоящий,
но это не так уж важно; важнее другое - это иной мир. Пока мы  читаем,  мы
_целиком и полностью отрываемся от нашего дома_.
   Может ли кинофильм служить той же цели, что и роман? Следует  признать,
что  действие  его  кратковременно.  Хотя   фокусы   киноискусства   легче
привлекают  наше  внимание,  мы,  в  общем,  увлечены  меньше.  Во-первых,
посещение кинотеатра в некоторой степени уже общественное мероприятие.  Вы
представляете собой часть аудитории  и  все  время  воспринимаете  реакцию
остальных зрителей. На минуту вы можете почувствовать, что идете  в  атаку
за генералом Гастером или бьетесь с зулусами на Стремнине  Рорка,  но  вот
малыш в задних рядах вскрикивает: "О-ооой!" - и  вы  снова  грубым  рывком
возвращены к действительности. И прежде всего вы вряд ли  пойдете  в  кино
одна. Значит, все переживания вам придется разделять с мужем  или  дочкой.
Словом, с кем-то связанным  с  вашей  повседневной  жизнью;  с  человеком,
которому ваш излишний восторг может  прийтись  не  по  вкусу.  "По-твоему,
Элизабет Тейлор  _красавица_?"  -  со  значением  вопрошает  жена,  и  муж
осмотрительно поясняет, что женщины могут быть привлекательны _по-разному_
(надеюсь, ты понимаешь, что я хочу сказать), что у мисс Тейлор  есть  свои
поклонники, но что сам он лично предпочитает блондинок лет тридцати  семи.
Так кинозрителю приходится следить за собой, памятуя, что он - или  она  -
не в одиночестве. Кроме того, сюжет  зачастую  отступает  на  задний  план
перед актерами, а актеры так ломаются и переигрывают, что  не  остается  и
намека на  правдоподобие.  Одно  из  многих  возражений  против  рекламной
шумихи, создающей кинозвезд, - то, что мы все  время  помним,  кто  играет
главную роль. Чем больше мы восхищаемся Рексом Гаррисоном как актером, тем
менее мы склонны воспринимать его как Юлия Цезаря или профессора Хиггинса.
Кинофильм может быть нам полезен и приятен во  многих  отношениях,  но  он
редко переносит нас надолго в иные места, иные времена. Мы не можем забыть
об актерах и о монтаже, нам интересно угадать, какие монтажные куски сняты
на натуре, какие - в павильоне. Мы можем поддаться обаянию, но втереть нам
очки не так-то просто.
   Если нам хочется сбежать от нашей тоскливо-однообразной жизни, то театр
пригоден для этого еще меньше,  чем  кино.  Выход  в  театр  -  еще  более
общественное мероприятие; в антракте мы встречаем друзей и можем поболтать
с ними о достоинствах и недостатках актеров и постановки. И хотя мы теперь
уже не наряжаемся, когда идем в театр, как это было принято раньше, мы все
же сознаем  себя  частью  зрительного  зала  и,  следовательно,  принимаем
участие в успехе или провале спектакля. А коль скоро мы так втянуты в само
представление,  то  развитие  сюжета  едва  ли  способно  увлечь  нас   до
самозабвения. Театральные зрители остаются сами  собой,  если  не  считать
очень юных; их мучит вопрос, достаточно ли они элегантны  и  нарядны,  или
они непрестанно стараются показать, что давно угадали развязку пьесы. Если
пьеса поставлена приезжей труппой  или  местными  актерами-любителями,  мы
склонны подвергать их еще более строгой критике,  замечая,  что  Эрик  был
гораздо интереснее в одной из прежних ролей, или удивляясь, что  Маргарет,
оказывается, умеет так хорошо подать роль. Но  больше  всего  любительская
сцена дает, конечно, самим актерам. Для тех из них, кто жить не может  без
театра, роль - это блестящий способ бегства от  жизни.  Мы  должны  всегда
помнить об этом, даже если нам самим  приходится  всего  лишь  разыгрывать
шарады. Постановка любительского  спектакля,  как  нам  известно,  требует
таких героических усилий,  что  это  многих  отпугивает.  Поэтому  кажется
странным, что очень немногие выбирают более легкий путь - кукольный театр.
И ролей в этом театре учить не надо, и он ни в чем  не  уступает  обычному
театру, так же открывая нам путь в другой мир. Под  видом  куклы,  которую
дергают за веревочки, мы перевоплощаемся в разбойника с большой дороги или
в пастушку, в шерифа или  королеву.  В  таких  ролях  домашняя  хозяйка  и
банковский клерк перестают хоть и на  недолгие,  но  счастливые  мгновения
быть самими собой.
   Последний и наиболее очевидный путь для ухода от повседневности  -  это
уик-энд  и  летние  отпуска.  Прежде  всего   это   позволяет   переменить
обстановку. Те, кто живет на равнине, могут отправиться в горы, а  живущие
в лесу могут переехать к морю. Более того, человек может  бросить  прежние
занятия - банкир станет рыбаком, а загнанная мать семейства превратится  в
отдыхающую леди. Если вы взяли с собой детей, это, конечно, несет  в  себе
элемент непрерывности - отдыхающие родители должны оставаться  родителями.
И все же атмосфера совсем другая, по крайней мере на первый  план  выходят
другие интересы. Но сложности возникают от несходства во вкусах  мужчин  и
женщин. Предвкушая долгий отдых в конце недели, папа  начинает  мечтать  о
палатке на берегу озера или о  хижине  в  горах.  А  мама,  скорее  всего,
мечтает  о  двойном  люксе  в  гранд-отеле.  Эти  разногласия  между  ними
возникают оттого, что из каждой девочки обязательно вырастет женщина, в то
время как средний обычный мальчуган навсегда останется (в  какой-то  мере)
мальчишкой. Девочка, играющая в куклы,  репетирует  ту  роль,  которую  ей
придется играть в дальнейшей жизни. Когда она ухаживает за своим пони,  ее
материнские  инстинкты  уже  находят  выход,  она  получает  эмоциональное
удовлетворение.  А  мальчишка,  наоборот,  готовится  к  жизненному  пути,
который ему вряд ли предстоит пройти. Он видит себя  лесным  бродягой  или
ковбоем, тайным агентом или командиром подводной лодки.  Мечта  становится
явью  очень  редко;  например,  когда  мальчишка,  увлекавшийся  моделями,
становится инженером-конструктором. Но приходилось ли кому-нибудь  из  вас
видеть, чтобы в мальчишеских играх  фигурировали  подведение  баланса  или
страховка автомашин? В подавляющем большинстве  случаев  будущий  одинокий
скиталец становится  простым  счетоводом.  Поэтому  у  мужчин  есть  общая
склонность к вечному недовольству, стоит им только  оглянуться  на  полную
приключений жизнь,  которая  стала  для  них  недоступной.  У  них  отняли
бастионы и ружья, диких зверей и страшных преступников и засадили играть в
какие-то бумажные листочки! В глубине души  каждого  чиновника  томится  и
мечется человек действия, жаждущий  и  ждущий  возможностей,  которые  ему
никогда не подворачиваются. Мы  можем,  пожалуй,  усомниться  в  том,  что
Уолтер Митти  проявил  бы  молниеносную  находчивость  в  случае  реальной
опасности, но его внутренняя неудовлетворенность не вызывает ни  малейшего
сомнения. И она находит свое  выражение  в  том,  как  он  планирует  свой
отпуск. Он уже видит себя мужественным первопроходцем,  строителем  лесных
хижин,  рыболовом  и  охотником,  виртуозом  топора  и  охотничьего  ножа.
Подчиняясь здравому смыслу,  он  может  заменить  лагерь  в  лесной  глуши
катерком с жилой каютой, но тогда уж он  воображает  себя  старым  морским
волком, который простым матросом не раз огибал мыс  Горн.  Эти  сны  наяву
меняют свои очертания день ото дня, но одно в них неизменно - герой всегда
имеет дело с подлинными вещами вместо бумажек. Попадая в свою  стихию,  он
становится другим человеком, теперь никто из коллег и не узнал  бы  в  нем
товарища по работе. Пусть разразится шторм, тогда его семейство  в  первый
раз увидит и поймет, что он на самом деле за человек.
   Мама видит все совершенно иначе. Действительно, мечты ее  школьных  лет
гораздо ближе к той жизни, которую она ведет, но все же жизнь ее совсем не
похожа на ту, о которой она мечтала.  Ее  любимый  роман  был  о  девушке,
которая полюбила бедного молодого человека, но потом  (во  время  медового
месяца) узнала, что  он  миллионер.  Она  его  полюбила,  сами  понимаете,
_такого, как он есть_, и известие, что он - наследник герцогского  титула,
было для нее жестоким ударом. Но оставшись в живых после  этого  страшного
обмана, она начинает понимать, что в ее положении  есть  некоторые  мелкие
преимущества; первое из них - личная  горничная,  а  второе  -  шеф-повар,
настоящий кудесник в  своем  деле.  Подробности  в  этой  мечте  постоянно
менялись, но главным всегда оставалось то, что она имела дом  в  городе  и
поместье в сельской местности, заправляла толпой слуг и не считая  швыряла
деньги на наряды. Таковы были  мечты  школьницы,  но  жизнь  ее  сложилась
совсем по-другому. Гарри - лучший  муж  в  мире,  имейте  это  в  виду,  и
жалованье у него, после очередной прибавки, вполне  приличное.  Однако  он
далеко не переодетый миллионер, и  его  доходы  на  самом  деле  несколько
меньше, чем она предполагала, когда  объявили  об  их  помолвке.  Домашняя
прислуга для них - непозволительная  роскошь,  да  и  новое  платье  можно
подыскать только на дешевой распродаже после рождества. Тщательно  экономя
и покупая вещи в рассрочку, она добилась известного уровня благосостояния;
но купаться в роскоши ей до сих пор как-то не приходилось.
   При таких обстоятельствах мама не может проникнуться прелестями  отдыха
на лоне природы. На катере или в прицепном  фургончике  ей  отведена  одна
роль - готовить еду,  пока  папа  конопатит  палубу  или  ставит  палатку.
Школьницей она никогда  не  мечтала  ютиться  в  палатке,  да  и  во  всех
вестернах роль героини обычно  несколько  эпизодическая.  И  если  она  не
попадала в плен к врагам (судя по всему, это дело вполне обычное), то  все
обязанности героини сводились к тому, чтобы перезаряжать винтовку героя  и
побыстрей накормить его, как только последний краснокожий ткнулся носом  в
землю. Но эта роль опять-таки оставляет ее у неизменной кухонной раковины,
с той только разницей, что кухня на природе  всегда  оборудована  кое-как.
Крохотный камбуз заменяет кухню с электрической духовкой, а тут еще  вечно
кто-нибудь  что-нибудь  забывает,  например  открывалку  для  бутылок  или
сливочное масло. "А я думал, что _ты_ его уложишь",  -  говорят  они  друг
другу,  и  папа  ломает  голову,  прикидывая,  как  бы  поступил  в  такой
критической ситуации Буффало Билл или сэр  Френсис  Чичестер.  Но  главная
беда в том,  что  папины  приключения  оборачиваются  для  мамы  сплошными
неприятностями. Для нее попытки выстрелом отбить  горлышко  от  бутылки  -
всего лишь утомительное  ребячество.  Если  это  будет  продолжаться  весь
отпуск, она предпочитает вернуться домой, где сковороды  по  крайней  мере
можно найти на своих местах, а магазины всегда под боком. По сравнению  со
средним мужчиной женщина неизлечимо и непростительно взрослый человек.
   Отпуск в маминых мечтах начинается так:  в  собственной  очень  дорогой
машине она подкатывает к  подъезду  отеля  "Феноменаль".  В  сопровождении
мужа, который выглядит гораздо более представительным, чем  в  жизни,  она
проходит в двери, и все склоняются перед  ней  в  поклоне.  Пока  прислуга
таскает ее чемоданы свиной  кожи,  она  замечает  компанию  знаменитостей,
которые толпятся у камина в гостиной вокруг принцессы Руританской. Но  вот
принцесса оборачивается и видит, кто приехал.
   - Белинда, _милая_! - восклицает она, маму тут же вовлекают в компанию,
и ее окружают герцог Средиземноморский, сенатор Стетсон, графиня Глиссон и
посол Каролингии. С легким удивлением она обнаруживает,  что  все  они  ее
старые знакомые и что они обращаются к ее мужу (который стал на три  дюйма
выше) с известным почтением. Директор  отеля  сообщает  ей,  что  для  нее
оставлены апартаменты царствующих особ,  откуда  открывается  несравненный
вид на озеро.
   - Ах, вот в чем дело! - с наигранным  возмущением  шутит  принцесса.  -
Теперь понятно, почему меня туда не пустили!
   Вскоре выясняется, что никто не  будет  обедать  в  отеле,  потому  что
герцог   приглашает   всех   отобедать   чем   бог    послал    в    замке
Бланкенбург-Штариц, который ему уступил на время старый  друг,  барон  фон
Зауэркраут.
   - Все будет очень  скромно,  -  признается  герцог.  -  Замок,  правда,
иллюминирован, и приглашены волынщики.
   Все принимают предложение, находя, что это неплохая идея.
   Мечтая дальше, мама видит, как в этот момент  к  отелю  подъезжает  еще
одна машина. Мама узнает  машину  с  откидным  верхом,  за  рулем  которой
восседает   ее   соперница   в   борьбе    за    место    председательницы
Родительско-Учительского Совета,  эта  несносная  миссис  Сандра  Соплинг.
Перед тем как врезаться в забор, машина успевает превратиться в  драндулет
выпуска незапамятных времен, но Сандра со  своим  маленьким  жалким  мужем
умело чинит помятое крыло - он орудует молотком, а она замазывает царапины
лаковой  краской  от  Вулворга,  чуть-чуть  неподходящего   оттенка.   Это
последнее несчастье как будто ее несколько состарило, а костюм на  Седрике
сидит еще хуже, чем обычно. Беседа прерывается, когда они, шаркая  ногами,
волокут свой багаж к столику администратора. Директор отеля  испарился,  и
на его месте сидит клерк с мохнатыми бровями, очень суровый на вид.  Ежась
под неприязненными взглядами  компании,  собравшейся  у  камина,  Соплинги
бормочут  что-то  о  том,  что  заказывали  номер  по  телефону.  Клерк  с
величайшей многозначительностью открывает регистрационную книгу и проводит
пальцем вниз по странице.
   - Как вы сказали?
   - Седрик Соплинг.
   - Соплинг... Соплинг... У меня нет заказа на это имя. Когда вы звонили?
   - Тринадцатого.
   - Позавчера? Весьма сожалею, но едва ли мы смогли бы  устроить  вас  по
такому заказу. Отель переполнен, и  все  номера  зарезервированы  на  годы
вперед.
   - Но вы же приняли заказ.
   - Простите, сэр, но здесь нет ни следа вашего заказа.
   - Это безобразие!
   - Быть может, произошла ошибка. По какому номеру вы звонили?
   - Сейчас, я как будто записывал у себя в записной  книжке...  Ага,  вот
он... Отель "Феноменаль", Нитвиц 258-634.
   - А наш номер, сэр, Сент-Мориц 60-000.
   - Так в каком же отеле я заказал номер?
   Тут Сандра довольно  язвительно  спрашивает,  откуда  клерк  может  это
знать. Но она и здесь ошибается, потому что на  клерка  внезапно  нисходит
озарение. Он хватает телефонную книгу и просматривает  названия  на  букву
"К".
   - Вы, должно быть, набирали номер отеля "Кретиния".
   - А где же это? - вопрошает Сандра.
   Клерк, которому все это уже надоело, роется в туристском справочнике  и
читает нужный отрывок великолепно поставленным голосом.
   - "Кретиния", 423 Шмелленгассе, Нитвиценберг. Разряд  девятый,  номеров
5, ванных комнат нет, питания нет, гаража нет, по воскресеньям закрыт.
   - О боже! - говорит Сандра. - Сегодня пятница,  и  в  другие  отели  не
протолкнешься.
   - Вы правы, мадам, это вполне вероятно.
   - Далеко ли до этой трущобы?
   - Примерно двести восемьдесят миль.
   - У нас не хватит бензина!
   - Кстати, дорогая, - говорит пришибленный Седрик. - Кажется, я  позабыл
свой бумажник дома...
   - Но кредитная карточка у тебя с собой?
   - Она тоже в бумажнике... Я думал, можете тебя найдется немного денег?
   - Откуда? Что мы теперь будем делать?
   - Но в этом отеле, наверное, примут наш чек?
   Клерк за столиком делает еще более грозное лицо, чем  раньше.  Голос  у
него стал на десять градусов холоднее, чем вначале.
   - Я справлюсь у старшего администратора, сэр. Но позвольте узнать, есть
ли при вас какое-либо удостоверение личности или, может  быть,  вас  знает
кто-нибудь из наших гостей?
   Документы Седрика, разумеется, остались в бумажнике, но взгляд Сандры в
эту минуту падает на маму, и она почти рыдает от счастья. Она бросается  к
маме, наступает на лапу тигровой шкуре, и та тут же вцепляется ей в  икру.
Сандра собирает последние силы и ковыляет к камину, где все смотрят на нее
с нескрываемым отвращением.
   - Как чудесно, что вы здесь,  дорогая!  -  запинаясь  бормочет  она.  -
Пожалуйста, скажите же администратору, что вы нас знаете, что мы  живем  в
одном городе!
   Наступает  мертвая  тишина,  пока   мама   изучает   Сандру,   медленно
рассматривая ее с ног до головы. Потом она говорит, обращаясь, однако,  не
к Сандре, а к служащему за столиком:
   - Я вижу эту женщину первый раз в жизни!


   ПОРА НА ПОКОЙ

   Утверждение, что мы начинаем  быстро  стареть,  как  только  выйдем  на
пенсию, грубейшая ошибка. Создаются легенды, что все мы, люди на возрасте,
- глухие, слепые, немощные и увечные, но все  это  чрезвычайно  далеко  от
истины. Однако и мы кое-что замечаем: скажем, многие  люди  говорят  нынче
совсем не так, как прежде, - что правда,  то  правда.  К  примеру,  актеры
совершенно разучились произносить свои  реплики,  а  вот  раньше  их  было
слышно даже в конце зала. В наши дни приходится  садиться  в  первые  ряды
партера, а то ничего не разберешь.  Подумать  только,  что  же  слышно  на
галерке, где мы сиживали в юные годы? Не странно ли, что люди берут  места
там, где ни слова не слышно! Что же касается зрения, то оно у нас не  хуже
прежнего, конечно если очки на месте. Неприятности начинаются, когда  очки
куда-то запропастились и мы лишены возможности  их  увидеть.  Учтите,  что
сейчас пользуются гораздо более мелким шрифтом, да и многие вещи совсем не
те, что прежде. Даже самое обычное блюдо - вареный картофель, - ну разве у
него тот же вкус,  что  в  прежние  времена?  Конечно,  во  всем  виноваты
химические удобрения. И все же мы не растеряли жизненную энергию - о  нет!
Мы, слава богу, можем ходить  пешком  дальше,  чем  многие  из  теперешних
молодых. А наружность - да  мы  совсем  почти  не  изменились.  Вот  нашим
сверстникам очень не повезло. Никогда не забыть тот юбилейный День встречи
в нашем старом колледже - все одряхлели просто до  неузнаваемости.  А  мы,
напротив, и выглядим и чувствуем себя такими  же,  как  прежде,  мы  полны
жизни и молоды душой.
   Но жизнь порой любит подшутить, и  одна  из  ее  шуток  -  то,  что  мы
остаемся юными под маской, которую видят другие. Мы до сих  пор  чувствуем
себя немного озадаченными, когда вполне взрослые люди обращаются к  нам  с
почтением, подобающим преклонному возрасту. Мы  оборачиваемся,  разыскивая
поблизости какого-нибудь старца,  но  никого  старше  себя  не  находим  и
начинаем понимать, что мы состарились. Послушайте, да это  же  смешно!  Мы
жизнерадостны, как всегда, не чужды интереса к противоположному  полу,  мы
еще и пошалить не прочь. Мы даже и теперь несколько застенчивы  в  гостях,
как бывало - боже мой, неужто? - да, полвека  тому  назад.  Заметьте,  что
теперь нет и в помине столь торжественных приемов, какие мы знавали  в  те
дни. Хозяин дома был так великолепен, хозяйка так  изумительно  вездесуща,
сановные вдовы так вальяжны, а бальные залы так  просторны.  А  теперь  мы
только и бываем у старушки Сьюзен с Робертом, у старого Питера с  Джоанной
- да мы с ними еще в школу бегали, их-то уж не станешь стесняться. Вот как
мы рассуждали сами с собой, но наша уверенность постепенно  расшатывается.
Лицо, которое мы каждый день видим в зеркале, старело постепенно, так  что
мы и не приметили, как перестали быть просто немолодыми людьми.  Последние
годы пролетели так быстро, и вот, как бы неслыханно это ни звучало, настал
тот возраст, когда пора уходить  на  покой.  Проблемы  возраста  у  женщин
другие, чем у мужчин. Во-первых, стареющий мужчина обычно  бывает  намного
старше своей супруги, и не исключено, что на  него  уже  напали  хворости,
свойственные преклонному возрасту. Во-вторых, на пенсию уходит  он,  а  не
она, и жена в меньшей мере переживает удар, который на него  обрушивается.
После того как человек 45 лет аккуратно ходил  на  работу,  он  неожиданно
обнаруживает, что теперь он совершенно свободен  и  может  заниматься  чем
угодно, только вот зачастую никак не может решить, что именно ему  угодно.
Привычный порядок жизни его жены страдает гораздо меньше, у нее  возникают
свои трудности только оттого, что теперь муж слоняется по дому в те  часы,
которые она привыкла проводить в обществе приходящей прислуги.  Когда  она
обнаруживает, что он уселся с газетой в комнате, по которой она собиралась
пройтись пылесосом и тряпкой, это вызывает у нее легкую досаду. У нее есть
выбор - устроить ему мастерскую, студию или  кабинет  или  обеспечить  его
избрание в один из городских комитетов.  Конечно,  нет  никаких  оснований
считать всю систему  местного  самоуправления  приспособлением  для  того,
чтобы убрать чиновника-пенсионера из-под пылесоса  его  жены.  Но  тем  не
менее бесспорно, что роспуск всех местных комитетов (в связи с учреждением
должности городского головы) может породить повальный домашний кризис;  не
мешало бы политикам-теоретикам иметь в виду этот факт. Когда деятельный  в
прошлом человек полностью выходит в  тираж  и  при  этом  ему  не  удается
возродить прежние увлечения или найти новый интерес  в  жизни,  перед  его
женой встает очень серьезная проблема, и ее  может  разрешить  только  его
смерть, которая не замедлит последовать, - смерть от скуки. Ей  приходится
признать, что мужчина, полный сил, не страдающий смертельной болезнью  или
особой подверженностью несчастным случаям, будет  жить  примерно  столько,
сколько захочет; он держится за жизнь, пока его хоть что-то интересует,  и
умирает, в конце концов, когда ему все опостылеет.
   Вот первый секрет для тех, кто хочет благополучно уйти на  покой:  надо
удаляться от дел постепенно, уменьшая объем  работы  за  год,  за  два  до
ухода, и держать про запас какое-нибудь занятие на несколько  лет  вперед.
Второй секрет вот какой: занимайтесь спортом, только без  фанатизма.  Жены
должны поощрять интерес к рыбной ловле или гольфу, но надо,  как  правило,
удерживать мужей от намерения  в  одиночку  отправиться  вокруг  света  на
парусной  лодке.  Хотя  мы  и  приветствуем  отдельных  героев,   подобные
предприятия должны быть не столько правилом, сколько исключением. Обогнуть
мыс Горн и так очень  непросто,  не  хватало  еще,  чтобы  на  вашу  лодку
налетали со всех сторон лодки других.  Во  всяком  упражнении  надо  знать
меру. Третий секрет: избегайте напрасных жалоб  и  сожалений.  Мы  склонны
оглядываться на свою нищую юность, оплакивая ту  недоступную  нам  дорогую
еду, которую теперь мы можем себе позволить, но не в состоянии переварить.
Мы можем перебирать ускользнувшие от нас  романы  или  развлечения  или  с
тоской вспоминать все выгодные сделки, которые мы  упустили  из  рук.  Те,
кому вспоминаются тридцатые годы  и  кому  с  тех  пор  пришлось  пережить
инфляцию в шестидесятых, с горькой иронией думают о вещах,  которые  можно
было купить за смехотворную цену. Если  бы  мы  были  способны  предвидеть
будущее, мы запаслись бы всякой всячиной и теперь заработали бы  миллионы.
Можно было бы  собрать  побольше  старинной  мебели,  которая  с  тех  пор
подскочила в цене в десять и  двадцать  раз.  То,  что  теперь  стоит  сто
фунтов, мы могли бы в свое время купить за пятерку, но вся беда в том, что
именно в то время этих пяти фунтов у  нас  не  было.  Подобным  сожалениям
нельзя предаваться ни в коем случае,  и  не  только  потому,  что  от  них
портится настроение, но и потому, что они создают привычку оглядываться на
прошлое.  Если  мы  перестали  смотреть  вперед,  значит,  мы  и   вправду
постарели.
   Жена пенсионера прежде всего должна находить интерес  в  чем-то,  кроме
возни с внучатами. Ее интересы не должны быть связаны  с  мужем,  которого
она, возможно, переживет. Не нужно надеяться и на общество детей и  внуков
-  их  привязанность  подчас  не  выдерживает  испытания   на   прочность.
Последняя, финальная фаза ее жизни должна принадлежать  ей  самой.  Однако
следует избегать подстерегающих ее опасностей; точнее  говоря,  тех  тихих
форм помешательства, которым старость так легко поддается. Первая из  этих
маний - помешательство на  собственных  болезнях.  Когда  человеку  нечего
делать, он принимается  болеть,  устраивая  себе  жизнь  среди  микстур  и
пилюль. Вполне возможно,  что  обычные  недомогания  пожилых  людей  и  не
поддаются лечению, но любая из ваших приятельниц  всегда  знает  средство,
которое чудом вылечило ее кузину или незамужнюю тетушку.  Поэтому  пожилые
люди часто только и говорят о лекарственных  травах  и  серных  ваннах,  о
чудодейственных свойствах меди  и  о  курсах  лечения  в  той  или  другой
клинике. Соблюдайте  одно  хорошее  правило:  запретите  все  разговоры  о
болезнях и старайтесь не упоминать о проблемах, связанных с лишним  весом.
Переносные весы в ванной комнате  -  очень  полезная  штука,  но  не  надо
втаскивать их в разговор  и  без  конца  болтать  о  калориях.  По  правде
сказать, разные болезни иногда проходят сами собой (хотя бы на время),  но
мы часто связываем это периодическое улучшение: с последним  испробованным
лекарством. Вот  и  выходит,  что  наш  опыт  может  оказаться  совершенно
бесполезным для других. Есть на свете панацея от всех болезней - это когда
приходится думать о других вещах.
   Вторая   форма   помешательства,   которой   надо   беречься,   -   это
помешательство на коврах и  мебели,  на  фарфоре  и  столовом  серебре.  В
старости нас подстерегает искушение - вечно беспокоиться о наследствах,  о
всяком имуществе. С одной стороны,  мы  можем  получить  наследство  после
смерти старшей сестры; с другой стороны, мы можем  без  конца  говорить  о
том, что сами оставим родным. Если портрет дядюшки  Эбенезера  перейдет  к
Уильяму, тогда Бренда должна бы получить  горку,  а  Сьюзен  -  письменный
стол. А если все ножи и вилки достанутся Бренде, то рыбные ножи,  пожалуй,
больше пригодятся Уильяму.  Так  можно  потерять  понапрасну  целые  годы,
протирая  фарфор  и  начищая  серебро,  которым  никто  не  пользовался  и
пользоваться не будет, а  тут  еще  родственники  устраивают  нескончаемые
препирательства о том, почему Нора забрала часы, когда  прабабушка  всегда
говорила, что оставляет их Еве. Всем этим склокам и обидам приходит конец,
когда мы переезжаем из старого дома, который,  быть  может,  стал  слишком
просторным для двоих. Когда нашу мебель  вытаскивают  на  свет  божий,  мы
вдруг понимаем, что она ничего не стоит. Она выглядела вполне прилично (не
правда ли?), пока стояла на привычных местах, но  теперь  -  взгляните-ка,
что сзади творится! Ковры, должно быть, уже давненько поистерлись,  только
мы этого не замечали. Эти серые портьеры, если  вспомнить,  были  когда-то
зелеными, а абажуры, кажется, подбирались им  в  тон.  Вещи  менялись  так
постепенно, что нам до сих пор казалось, что все у нас как  новенькое.  Мы
всегда предпочитали покупать только самое лучшее,  знаете  ли,  вот  взять
хотя бы ковер, что в гостиной. Купили  мы  его  совсем  недавно,  то  есть
несколько лет назад, собственно в 1934-м, и только теперь  стало  заметно,
насколько он протерся. Вероятно, он был не так хорош, как мы тогда думали.
На свежем воздухе он разлезается прямо на глазах, не стоит ни  чинить,  ни
чистить. Так что  споры  о  наследстве  очень  часто  оказываются  пустыми
спорами.
   Если следует опасаться помешательства на почве мебели, то еще более  по
многим причинам надо  опасаться  помешательства  на  собаках  или  кошках,
попугаях или канарейках. На склоне лет некоторые люди в угрожающей степени
страдают приверженностью к собаке, лелея четвероногое, которое  пользуется
всеми привилегиями любимого дитяти. Когда таким людям советуют спастись от
зимней  стужи  и  отправиться  в  Вест-Индию,  все  планы  сообразуются  с
удобствами пуделя. Засунуть Пушка в корабельную конуру - об этом не  может
быть и речи! А ему не позволят спать у нас в каюте? Нет?  Какие-то  дикие,
варварские порядки! Можно подумать, что судовладельцы  считают  маленькое,
невинное существо  грозой  корабля!  Как  будто  оно  собирается  искусать
рулевого в самую критическую минуту! Неслыханно! Да он в жизни  никого  не
укусил - разве что почтальона, и всего один разок, и тот был сам  во  всем
виноват, как он впоследствии и признался. Но раз у них там такие  правила,
ничего  не  поделаешь.  Дорога  самолетом  или  пароходом  явно  отпадает,
остается только одна возможность - оставить Пушка у Агаты, кузины Седрика.
   "Один раз мы уже оставляли его, но всего только на уик-энд. А  покинуть
его на целых три недели  -  это  совсем,  совсем  другое  дело.  Он  может
заболеть с тоски. А потом, у Агаты  кошка.  Конечно,  наш  Пушок  -  самая
добрая и ласковая собачка на свете, это все знают. Как-то раз он  подрался
с бультерьером, но он был совсем не виноват, даже хозяину терьера пришлось
с этим согласиться. Пушок никогда не станет драться с другой  собакой,  но
надо признаться, что _кошкам_ он спуску не дает. Рядом с нами  живет  один
кот,  которого  он  каждое  утро  загоняет  на  дерево.  Но   это   просто
кот-трусишка, а Агатина новая персидская кошка только и  смотрит,  как  бы
выцарапать собаке глаза. А если Пушок пострадает, я буду  во  всем  винить
себя - не надо было уезжать! Ясно,  что  у  Агаты  оставлять  Пушка  никак
нельзя. Единственное, что мне приходит в  голову,  -  это  отвезти  его  к
бабушке, в Мартлшэм. Один раз мы уже  пробовали,  и  она  была  так  мила,
приняла его так сердечно, что лучше и не придумаешь. Мы  тогда  уезжали  в
Танжер, и я никогда в жизни не забуду, как мы расставались в Ньюхейвене  с
Пушком. Бабуля приехала за ним - она  живет  совсем  близко,  -  и  я  ему
наказывала вести себя как можно лучше, быть паинькой. Когда мы  прощались,
я не могла сдержать слез; так мы и отправились в Северную Африку. Конечно,
хочется сказать, что путешествие было приятное, но вот печальная правда: у
меня перед глазами все время стояла мордочка Пушка, когда бабушка  уводила
его. Каждое утро, когда мы оказывались к  завтраку  то  в  Марселе,  то  в
Тунисе, я видела перед собой только незабвенную, печальную мордашку  моего
песика. Мы приехали в Алжир,  и  гид  повез  нас  в  Касбу,  это  арабский
квартал, где продают всякие забавные вещицы, там еще снимали фильм с  Геди
Ламар и Шарлем Буайе. Да, ничего не поделаешь, теперь  этот  фильм  помнят
только древние старички, вроде нас. Так вот, мы  сидели  в  кафе,  попивая
крепчайший кофе, и гид нам рассказывал, что в  былые  времена  Касба  была
опаснейшим районом. Должно быть, он счел меня ужасно невоспитанной,  когда
я ни с того ни с сего воскликнула: "Какой ужас - так долго жить в  разлуке
со своей хозяюшкой!" Нашего гида звали Осман, и он как раз нам рассказывал
- мне Седрик потом объяснил -  про  одного  из  прежних  арабских  владык,
алжирского дея. Он подумал, что я говорю про этого дея. "Но  он  вовсе  не
разлучался со своей хозяюшкой - она была с ним, и все  другие  жены  тоже,
весь гарем в полном составе, так что ничего ужасного с ним не  случилось".
Он говорил все это с такой торжественной миной, что я даже и не _пыталась_
объяснить, что думала я о своем _песике_. Он бы все равно меня  не  понял,
эти туземцы нас совсем не понимают - вы же знаете, как арабы обращаются  с
собаками? - зато мы с Седриком потом вдоволь посмеялись: гид  рассказывает
что-то о-прошлом, а я-то, я-то думаю только о своей собачке! Такие чувства
до этих иностранцев попросту не доходят. Но  в  Гибралтаре  я  наконец  не
выдержала. Я просто разрыдалась. Вдруг увидела собаку, точь-в-точь похожую
на Пушка! Был один безумный момент, когда я подумала,  что  Пушок  отыскал
нас, как шотландская овчарка в книге "Лесси возвращается домой". Но  потом
Седрик стал  доказывать,  что  этот  пес  нисколько  не  похож  на  Пушка.
Во-первых, это не пудель, и он вдвое больше и вовсе не  черный,  а  скорее
буровато-белый, и шерсть у него  висит  клочьями,  а  хвост  крючком.  "Но
выражение лица! - рыдала я. - Это  вылитый  Пушок!"  Седрик  видел  собаку
только с хвоста - откуда же ему было  заметить  ее  выражение.  Он  только
сказал, что она как будто бы совсем другой породы, другого роста, окраса и
экстерьера, и в этом я не  могла  с  ним  не  согласиться.  Но  я  тут  же
категорически заявила, что мы немедленно отправляемся прямо домой, мало ли
что мы собирались провести вечер в Париже, не надо  мне  никакого  Парижа.
Пушок вот-вот погибнет от горя, и надо спасать его, не теряя ни минуты! Он
просто обезумел, когда мы за ним приехали. Бабуля, кажется, немного на нас
дулась, я помню, как она сказала, что собака  была  совершенно  здорова  и
играла куда больше, чем обычно. Но что с нее возьмешь - она так близорука,
как же она могла разглядеть выражение его  бедной  мордочки.  Я  прямо  не
знаю, решусь ли опять оставить его там.
   Приходилось слышать, как люди говорят, что можно чрезмерно  привязаться
к собаке, а кое-кто даже намекал, что я  чересчур  поглощена  своим  псом.
Конечно, я на  них  не  обращаю  внимания,  такие  люди  для  меня  просто
перестают существовать. Есть же  еще  такие  типы,  которые  могут  отдать
собаку в руки вивисекторов или послать на смерть только  за  то,  что  она
залаяла на молочника! Везде есть бессердечные, жестокие  люди,  но  мы  по
крайней мере можем избегать их общества. Да, Пушок мне дороже  большинства
людей, с которыми я встречаюсь на приемах. Седрик любит его почти так  же,
как я, и мы оба считаем его членом нашей семьи. Мы теперь редко приглашаем
гостей: а что, если они не понравятся Пушку? Отдых нам  тоже  организовать
нелегко, раз Пушок так не  любит  оставаться  у  чужих.  Признаюсь,  мы  с
Седриком в нем души не чаем".
   Г.К.Честертон как-то заметил,  что  дог  -  великолепное  животное,  но
только до тех пор, пока вы не замените первую букву  на  "б".  Вы  гораздо
меньше рискуете помешаться на кошке, и самая умная кошка, у которой  можно
кое-чему научиться, -  это  кошка  из  "Алисы  в  стране  чудес",  умевшая
исчезать постепенно, начиная с кончика хвоста и  кончая  улыбкой,  которая
виднелась еще некоторое время после того, как все остальное исчезало.  "Ну
и ну! Мне часто случалось видеть кошку без улыбки, - подумала Алиса, -  но
улыбка без кошки! Нет, такой потешной штуки я никогда в жизни не  видала".
А может, это не так уж и потешно? Не кажется ли  вам,  что  именно  так  и
следует уходить?



Законы Мерфи  
Начало Каталог законов Мерфи Случайный закон Ссылки Поиск 

Мерфология 

Закон Мерфи
Если какая-нибудь неприятность может произойти, она случиться. 

Следствия 

Все не так легко, как кажется. 

Всякая работа требует больше времени, чем вы думаете. 

Из всех неприятностей произойдет именно та, ущерб от которой больше. 

Если четыре причины возможных неприятностей заранее устранимы, то всегда 
найдется пятая. 

Предоставленные самим себе события имеют тенденцию развиваться от плохого к 
худшему. 

Как только вы принимаетесь делать какую-то работу, находится другая, которую 
надо сделать еще раньше. 

Всякое решение плодит новые проблемы. 

Комментарий Каллагана к закону Mеpфи
Mеpфи был оптимистом! 

Наблюдение Ренара
Есть моменты, когда все удается. Не ужасайтесь, это пройдет. 

Законы Чизхолма 

Все, что может испортиться - портится.
Следствие: 

Все, что не может испортиться - портится тоже. 

Когда дела идут хорошо, что-то должно случиться в самом ближайшем будущем.
Следствия: 

Когда дела идут хуже некуда, в самом ближайшем будущем они пойдут еще хуже. 

Если вам кажется, что ситуация улучшается, значит вы чего-то не заметили. 

Любые предложения люди понимают иначе, чем тот, кто их вносит.
Следствия: 

Даже если ваше объяснение настолько ясно, что исключает всякое ложное толкование, 
все равно найдется человек, который поймет вас неправильно. 

Если вы уверены, что ваш поступок встретит всеобщее одобрение, кому-то он 
обязательно не понравится. 

Закон Скотта
Неважно, что что-то идет неправильно. Возможно, это хорошо выглядит. 

Законы Финэйгла 

Если эксперимент удался, что-то здесь не так... 

В любом наборе исходных данных самая надежная величина, не требующая никакой 
проверки, является ошибочной. 

Если уж работа проваливается, то всякая попытка ее спасти только ухудшит дело. 

Теорема Гинзберга
Выиграть нельзя. Остаться при своих нельзя. Нельзя даже выйти из игры. 

Комментарии Эрмана 

Перед тем, как улучшиться, ситуация ухудшается. 

Кто сказал, что она улучшится? 

Закон термодинамики Мерфи
Под давлением все ухудшается. 

Второй закон термодинамики Эверитта
Неразбериха в обществе постоянно возрастает. Только очень упорным трудом можно 
ее несколько уменьшить. Однако сама эта попытка приведет к росту совокупной 
неразберихи. 

Законы Паддера 

Все, что начинается хорошо, кончается плохо. 

Все, что начинается плохо, кончается еще хуже. 

Теорема Стокмайера
Если кажется, что работу сделать легко, то будет непременно трудно. Если на вид 
она трудна, то выполнить ее абсолютно невозможно. 

Закон создания динамики систем Зимерги
Если вы уже открыли банку с червями, то единственный способ их снова запечатать 
- это воспользоваться банкой большего размера. 

Закон бесконечного падения Эмерсона
Под всякой бездной раскрывается другая, еще более глубокая. 

Закон звездного часа Марка Твена
Один раз в жизни фортуна стучится в дверь каждого человека, но во многих случаях 
человек в это время сидит в соседнем кабачке и не слышит ее стука. 
<< Назад Каталог законов Дальше >> 


QLE  



webmaster@murphy-law.net.ru
Обновлено : 19 июля 2009  мобильный телефон в Киеве 
Подбираете услуги ЧОП? услуги ЧОП

Законы Мерфи  
Начало Каталог законов Мерфи Случайный закон Ссылки Поиск 

Если какая-нибудь неприятность может произойти, она обязательно случится.
Закон Мерфи.   

История закона Мерфи 

Так называемый закон Мерфи был впервые сформулирован и использован на авиабазе 
Эдвардс в 1949 году.

Этот закон назван так в честь его создателя - капитана Эдварда Мерфи, бывшего в 
то время инженером на проекте MX981 ВВС США. Целью проекта было определение 
максимальной перегрузки, которую способен выдержать человеческий организм.

В один прекрасный день капитан обнаружил критическую ошибку, допущенную одним из 
техников при монтаже экспериментального оборудования, и сказал в его адрес фразу, 
ставшую прототипом закона Мерфи - "Если что-то можно сделать неправильно, этот 
человек так и сделает!".

Руководитель проекта, составлявший список различных правил и законов, добавил 
это высказывание в свой список и озаглавил его "Закон Мерфи". Конечно же, это 
правило и так уже витало в воздухе, но в тот исторический день оно наконец-то 
легло на бумагу и получило имя.

С течением времени список "законов" пополнялся новыми перлами армейских 
технических специалистов, оставаясь, тем не менее, не известным практически 
никому кроме них самих.

Однако по результатам успешного завершения проекта MX981 военный врач Джон Стапп, 
фактически сыгравший роль подопытного кролика в этом эксперименте, рассказал на 
одной из пресс-конференций о том, что их команде удалось избежать многих 
несчастных случаев и неприятностей именно благодаря хорошему знанию законов 
Мерфи. Стапп поделился списком этих законов с многочисленными журналистами и 
представителями компаний-подрядчиков. И через некоторое время законы Мерфи стали 
известны всему миру.

Сразу после этого начали появляться все новые и новые "законы Мерфи", не имеющие 
уже никакого отношения ни к самому капитану Мерфи, ни к проектам ВВС, ни даже к 
технике вообще. Авторами многих таких "законов" являются весьма известные 
личности, занимавшие высокие должности. Авторы других так и остались 
неизвестными. Некоторым из этих законов давались вымышленные, ничего не значащие 
имена.

Однако есть кое-что, что объединяет все эти многочисленные законы Мерфи - они 
прекрасно объясняют вам причины, по которым что-либо в вашей жизни или в делах 
идет не так как надо. 

Законы Мерфи - полный сборник 


QLE 

Основы мерфологии Закон Мерфи и выводы 

Метазаконы 

Продвинутая мерфология 

Ситуативная мерфология 

Систематика 

Практическая мерфология 

Прикладная мерфология 

Писательская мерфология 

Рекламная мерфология 

Половая мерфология 

Финансовая мерфология 

Наука о совещаниях 

Иерархология 

Житейские советы 

Наука потреблять и искусство продавать 

Мерфология домашнего хозяйства 

Медицинская мерфология 

Крылатые фразы и афоризмы 

Избранные афоризмы 

И еще афоризмы 

Разные полезные правила 

Полезные правила 

Искусство быть человеком 

Искусство быть специалистом 

Искусство быть бухгалтером 

Искусство быть политиком 

Искусство быть экспертом 

Искусство проектирования 

Искусство научных исследований 

Искусство обращения с машиной 

Тематические законы Мерфи 

Военные законы 

Законы о работе 

Законы научных исследований 

Законы о сексе 

Законы о разном 

Мерфология нового времени 

Законы Мерфи для интернетчиков 

Законы Мерфи для программистов 

Часть первая: классика 

Часть вторая: теория ошибок 

Часть третья: фольклор 

Законы Мерфи о жизни 

Правила для сериала X-Files 

Специфические законы 

Законы для роллеров 

Законы водного туризма 

Законы пешего туризма 

Законы лыжных гонок 

Законы для сноубордистов 

Законы для форумов 

Законы для желающих похудеть 

Информационная безопасность 

Forex и финансовые биржи 

Фотографы и их фотокамеры 

Фотография в путешествиях 

Работа в офисе 

Радиолюбители в эфире 

Законы Мерфи для танго 

Бодибилдинг и паурлифтинг 

Законы для автостопщиков 

Законы для вебмастеров 

Законы для боевых роботов 

Законы Мерфи о рыбалке 

Законы Мерфи под водой 

Новейшие законы от elitarium.ru 

Алькогольные законы 

Законы Мерфи для Quake,
Warcraft, Line Age 2, NFK. 

Законы Мерфи для геокэшеров 

Правила для детей и родителей 

Законы подлости 

Теория 

Практика 

Другие проекты: 

Психологические тесты онлайн 

Самые смешные законы  
webmaster@murphy-law.net.ru
Обновлено : 19 июля 2009  Продажа гаражных ворот. Гаражные ворота с бесплатной доставкой. 
Оформление документов и регистрация ООО - начало вашей деятельности.

СодержаниеFine HTMLPrinted versiontxt(Word,КПК)Lib.ru html

Сирил Паркинсон. Законы Паркинсона


   -----------------------------------------------------------------------
   Изд. "Прогресс", М., 1989.
   OCR & spellcheck by HarryFan, 24 August 2000
   -----------------------------------------------------------------------

                                                           Посвящается Энн




ЗАКОН ПАРКИНСОНА


   (Пер. - Н.Трауберг)

   ОТ АВТОРА

   Подросткам, учителям  и  авторам  пособий  по  истории  государственных
учреждений и политике кажется, что мир сравнительно разумен.  Они  думают,
что люди свободно выбирают своих представителей  из  тех,  к  кому  питают
особое доверие. Они полагают, что самые умные  и  самые  дельные  из  этих
избранных   становятся   министрами.   Они   воображают,   как   заправилы
промышленности,   свободно   выбранные   акционерами,   облекают   деловой
ответственностью тех, кто проявил себя на более скромной работе.  Все  это
бодро утверждается или тихо подразумевается во многих книгах. Тем же,  кто
хоть как-то знает деловую жизнь, предположения эти просто смешны.  Высокий
совет благородных мудрецов существует  лишь  в  мозгу  учителя,  и  потому
небесполезно напоминать иногда о правде. Не думайте, мы не хотим  отвадить
любознательных от ученых книг, повествующих о деловой  и  административной
жизни. Пусть читают, если воспримут их как чистый вымысел. В одном ряду  с
романами Хаггарда и Уэллса, сочинениями о космосе или о пещерном  человеке
книги эти никому не повредят. Если же воспринимать их как научное пособие,
они принесут больше вреда, чем на первый взгляд кажется.
   Встревоженный тем, что думают другие о чиновниках или о новых  зданиях,
я пытался показать интересующимся, как все обстоит на  самом  деле.  Умный
человек догадается - даже для того, чтобы  хоть  как-то  показать  правду,
понадобилось много перевидать. Предполагая, однако, что  не  все  читатели
одинаково умны, я  прилежно  рассказываю  при  случае  о  том,  как  много
проделано  исследований.  Представьте  себе,  сколько  таблиц,   карточек,
вычислительных машин, справочников  и  счетчиков  могло  понадобиться  для
такого труда. Поверьте, что их было много больше и  что  истины,  открытые
здесь, плод не только незаурядного дара, но  и  большой  исследовательской
работы. Быть может, кому-нибудь покажется, что надо бы  подробнее  описать
опыты и расчеты, на  которых  зиждется  моя  теория.  Пусть  он  прикинет,
однако, что такую длинную книгу и дольше читать, и труднее купить.
   Хотя в каждый из этих  очерков  вложены  годы  кропотливого  труда,  не
думайте, что здесь сказано все. Новые открытия  ставят  перед  нами  новые
задачи.   Так,   знатоки    военного    искусства    установили    обратно
пропорциональную зависимость  между  числом  убитых  солдат  противника  и
числом наших  генералов.  Недавно  ученые  обратили  внимание  на  степень
неразборчивости подписей и попытались установить,  в  какой  именно  точке
успешной карьеры сам начальник уже не может ее разобрать. Что ни день,  то
открытие, так что, по всей вероятности, это издание  сменят  новые,  более
полные.
   Я хотел бы поблагодарить издателей, разрешивших перепечатать  некоторые
из очерков. Почетное место займет издатель журнала "Экономист", в  котором
"Закон Паркинсона" впервые явился человечеству. Ему  же  я  обязан  правом
перепечатки "Председателей и  комитетов"  и  "Пенсионного  возраста".  Еще
несколько  очерков  были  напечатаны  в  журналах  "Харперс   мэгезин"   и
"Репортер".
   Я особенно благодарен художнику Осберту Ланкастеру [оформлял английское
издание] за то, что он прибавил легкости труду, который мог бы  показаться
суховатым широкому читателю.
   Обязан я издательству  "Хафтон  Мифлин",  которое  первым  опубликовало
книгу в США. Без его поддержки я бы мало на что решился, а добился бы  еще
меньшего. И наконец, я признателен  математику,  чья  наука  порою  смутит
читателя. Ему (впрочем, по другой причине) и посвящена книга.


   ЗАКОН ПАРКИНСОНА, или Растущая пирамида

   Работа заполняет время, отпущенное  на  нее.  Это  всем  известно,  что
явствует из пословицы: "Чем больше времени, тем больше дел". Так, ничем не
занятая старая дама может целый день писать и отправлять письмо племяннице
в Богнор-Риджис. Час она проищет открытку, час  проищет  очки,  полчаса  -
адрес, час с четвертью будет писать и двадцать минут -  решать,  нужен  ли
зонтик, чтобы опустить письмо на соседней улице. То, что  человек  занятой
проделает за три минуты, измотает другого вконец сомнениями,  тревогами  и
самим трудом.
   Поскольку работа (писанина в особенности) так растягивается во времени,
ясно, что объем ее никак (или почти никак) не связан с числом  выполняющих
ее людей. Когда делать  нечего,  совсем  не  обязательно  лениться.  Когда
делать нечего, не  обязательно  сидеть  сложа  руки.  Дело  тем  важнее  и
сложнее, чем больше времени на него  отпущено.  Все  это  знают,  но  мало
изучены последствия этого правила, особенно  в  области  административной.
Политики и налогоплательщики почти  никогда  не  сомневаются  в  том,  что
чиновничьи штаты так растут, потому что дел все больше. Циники,  оспаривая
этот взгляд, предположили, что многим чиновникам делать просто нечего  или
что они могут работать все меньше. Но ни вера, ни безверие не приблизились
к истине. Истина  же  в  том,  что  количество  служащих  и  объем  работы
совершенно не связаны между собой. Число  служащих  возрастает  по  закону
Паркинсона, и прирост не изменится от того,  уменьшилось  ли,  увеличилось
или вообще исчезло количество дел. Закон  Паркинсона  важен  тем,  что  он
основывается на анализе факторов, определяющих вышеуказанный прирост.
   Ценность  этого  недавно  открытого  закона  зиждется  в  основном   на
статистических  данных,  которые  мы  вскоре  приведем.  Однако   обычному
читателю любопытней узнать,  какие  факторы  обусловливают  ту  тенденцию,
которую  выразил  наш  закон.  Опустив  технические  подробности  (которых
немало), мы можем выделить две основные движущие силы. Для нынешних  наших
надобностей облечем их в форму двух почти аксиоматических положений:
   1) чиновник множит подчиненных, но не соперников;
   2) чиновники работают друг для друга.
   Чтобы освоить фактор 1, вообразим, что некий  чиновник  А  жалуется  на
перегрузку. В данном случае неважно, кажется это ему или так оно  и  есть;
заметим, однако, что ощущения А (истинные или мнимые) могут порождаться  и
упадком сил, неизбежным в среднем возрасте. Выхода у него  три.  Он  может
уйти; он может попросить себе в помощь чиновника  В;  он  может  попросить
двух подчиненных, С и D. Как правило, А избирает  третий  путь.  Уйдя,  он
утратил бы право на пенсию. Разделив работу с равным, ему В, он рискует не
попасть на место W, когда оно наконец освободится.  Так  что  лучше  иметь
дело с двумя подчиненными. Они придадут ему  весу,  а  он  поделит  работу
между ними, причем только он один будет разбираться и в той,  и  в  другой
категории дел. Заметьте, что С и D практически неразлучны. Нельзя взять на
службу одного С. Почему же? Потому что он разделил бы работу с Л и стал бы
равен ему, как отвергнутый В, и даже хуже, он метил бы на место  А.  Итак,
подчиненных должно быть не меньше двух, чтобы каждый придерживал  другого,
боясь, как бы тот его не обскакал. Когда на перегрузку пожалуется С (а  он
пожалуется), А с его согласия  посоветует  начальству  взять  и  ему  двух
помощников. Чтобы избежать внутренних трений, он посоветует взять  двух  и
для J. Теперь, когда под его началом служат еще и Е, F, G, Н,  продвижение
А по службе практически обеспечено.
   Когда семеро служащих делают то, что делал один, вступает в игру фактор
2.  Семеро  столько  работают  друг  для  друга,  что  все  они  загружены
полностью, а А занят больше, чем прежде.  Любая  бумага  должна  предстать
перед каждым. Е решает, что она входит в ведение F, F набрасывает ответ  и
дает его С, С смело правит его и обращается к D, а  D  -  к  G.  Однако  G
собрался в отпуск и передает дело Н, который снова пишет  все  начерно  за
подписью Д и вручает бумагу С, а тот в свою  очередь  просматривает  ее  и
кладет в новом виде на стол А.
   Что же делает А? Он мог бы с легким сердцем подписать не читая, так как
ему есть о чем подумать. Он знает, что в будущем году он займет место W  и
должен решить, С или D заменит его самого. Он же решит, идти ли в отпуск G
- вроде бы еще рановато, и не отпустить ли лучше H по состоянию здоровья -
тот плохо выглядит, и не только из-за семейных неурядиц. Кроме того,  надо
оплатить F работу на конференции и отослать в министерство  прошение  Е  о
пенсии. А слышал, что Д влюблен в  замужнюю  машинистку,  а  G  неизвестно
почему поссорился с F. Словом, А мог бы подписать, не читая. Но  не  таков
А. Как ни терзают  его  проблемы,  порожденные  самим  существованием  его
коллег, совесть не позволит ему пренебречь долгом. Он  внимательно  читает
документ, вычеркивает неудачные абзацы, привнесенные С и H,  и  возвращает
его к тому виду, который был избран изначально разумным (хотя и  склочным)
F. Правит он и стиль - никто из этих юнцов языка своего толком не знает, -
и в результате мы видим тот вариант, который создал бы А, если бы С, D, Е,
F, G и H вообще не родились. Но вариант этот создало  множество  людей,  и
ушло на него немало времени. Никто не отлынивал от работы, все  старались.
Лишь поздно вечером А покидает свой пост, чтобы пуститься  в  долгий  путь
домой. Теперь во всех окнах его учреждения гаснет свет и  тьма  сгущается,
знаменуя конец еще одного нелегкого  трудового  дня.  А  уходит  одним  из
последних, сильно сутулясь, и думает с кривой улыбкой,  что  поздний  час,
как и седина, - возмездие за успех.
   Человеку, изучающему структуру  и  работу  государственных  учреждений,
этот экскурс покажет, что чиновники в  той  или  иной  степени  подвержены
размножению. Однако мы еще не говорили о  том,  сколько  времени  проходит
обычно между вступлением  А  в  должность  и  днем,  с  которого  начнется
трудовой стаж Н. Собрано множество статистических данных, изучение которых
и позволило вывести закон Паркинсона. Подробный их анализ занял бы слишком
много места, но читателю будет интересно узнать, что началась наша  работа
с изучения смет Адмиралтейства. Дела здесь легче поддаются изучению,  чем,
скажем, в министерстве торговли. Все  сводится  к  цифрам  и  тоннам.  Вот
некоторые данные. В  1914  г.  во  флоте  служило  146.000  моряков,  3249
чиновников и 57.000 портовых  рабочих.  В  1928  г.  моряков  стало  всего
100.000, докеров - 62.439, зато чиновников было уже  4558.  Число  военных
судов уменьшилось с 62 до 20, но служило в Адмиралтействе уже не  2000,  а
3569 чиновников, образуя, как кто-то выразился, "могучий сухопутный флот".
Нагляднее все это будет в виде таблицы.

   .............................. Год .......... Прирост или
   Объект исчисления ...... 1914 ..... 1928 .... убыль, в %

   Крупные корабли ............ 62 ..... 20 ... -67,74
   Военные моряки (рядовой
   и командный состав) .... 146000 . 100000 ... -31,5
   Портовые рабочие ........ 57000 .. 62439 .... +9,54
   Портовые служащие ........ 3249 ... 4558 ... +40,28
   Адмиралтейские служащие .. 2000 ... 3569 ... +78,45

   В свое время удивлялись, почему людей, нужных в бою,  стало  меньше,  а
людей, годных лишь в конторе, - больше. Но нас интересует не это. Мы хотим
отметить, что 2000 чиновников 1914 года превратились к 1928 г. в  3569,  а
работы не прибавилось. Личный состав  флота  за  эти  годы  уменьшился  на
треть, а количество судов на две трети. Более того, в 1922 г. стало  ясно,
что в дальнейшем флот не увеличится, ибо количество судов было  ограничено
Вашингтонским морским соглашением. Однако за 14 лет  число  адмиралтейских
чиновников возросло на 78%, т.е. на 5-6% в год.  На  самом  деле,  как  мы
увидим, все шло не так ровно. Но сейчас нам важно одно - общий прирост.
   Нельзя понять, почему так увеличилось число служащих, если  не  знаешь,
что оно подвластно определенному закону. Нам скажут, что именно в те  годы
быстро развивалась морская техника. Самолет уже не был  игрушкой  чудаков.
Все шире применялись  электроприборы.  К  подводным  лодкам  притерпелись.
Флотских инженеров стали, в общем, считать людьми. И мы бы  не  удивились,
увидев в платежных ведомостях больше чертежников, технологов, инженеров  и
ученых. Но таких служащих стало  лишь  на  40%  больше,  тогда  как  штаты
Уайтхолла возросли почти на 80%. На каждого нового мастера или электрика в
Портсмуте приходилось два чиновника на Чэринг-кросс. Отсюда  следует,  что
прирост администрации примерно  вдвое  больше,  чем  прирост  технического
персонала, тогда как действительно нужных людей (в данном случае  моряков)
стало меньше на 31,5%. Впрочем, последняя цифра, как доказано, к  делу  не
относится - чиновники плодились бы с той же скоростью, если бы моряков  не
было вообще.
   Небезынтересно посмотреть, как шло дело  дальше,  когда  адмиралтейский
штат  в  8118  человек  (1935)  возрос  до  33.788  (1954).  Однако   штат
министерства колоний  в  пору  упадка  империи  представляет  еще  больший
интерес. Флотская статистика осложнена  рядом  факторов  (скажем,  морская
авиация), мешающих сравнивать один год с другим.  Прирост  в  министерстве
колоний нагляднее, так как там  нет  ничего,  кроме  служащих.  Статистика
здесь такова:

   Год .. 1935 . 1939 . 1943 . 1947 . 1954
   Штаты . 372 .. 450 .. 817 . 1139 . 1661

   Прежде чем показать, с какою скоростью растут штаты,  мы  отметим,  что
объем дел министерства отнюдь не был стабильным в эти годы. Правда, с 1935
по 1939 год население и территория колоний почти  не  изменились,  зато  к
1943  году  они  заметно  уменьшились,  так  как  много  земель   захватил
противник. К 1947 году они увеличились снова,  но  затем  с  каждым  годом
уменьшались, ибо колония за колонией обретала самостоятельность.  Казалось
бы, это должно отразиться на штатах министерства, ведающего колониями. Но,
взглянув на цифры, мы убеждаемся, что штаты все  время  растут  и  растут.
Рост этот как-то связан с аналогичным ростом в других учреждениях,  но  не
связан никак с размерами и даже с самим существованием империи. На сколько
же процентов увеличиваются штаты?  Чтобы  это  установить,  мы  не  должны
рассматривать  военные  годы,  когда   штаты   росли   очень   быстро,   а
ответственность падала. Показательней мирное время: около 5,24% от 1935 до
1939 г. и 6,55% от 1947  до  1954  г.  В  среднем  -  5,89%  в  год,  т.е.
практически то же самое, что и в штатах Адмиралтейства с 1914 по 1928 г.
   В такой работе, как  наша,  неуместен  более  подробный  статистический
анализ учрежденческих штатов. Мы только хотели прикинуть, сколько  времени
проходит от поступления на работу того или иного служащего до  поступления
его помощников.
   Если говорить о самом приросте штатов, исследования наши показали,  что
в среднем прирост этот равен 5,75% в год. Это дает нам возможность  облечь
закон  Паркинсона  в  математическую  форму.  В   любом   административном
учреждении в мирное время прирост служащих вычисляется по формуле:

   X = (2s^m+l)/n,

   где  s  -  количество  служащих,  набирающих  себе  подчиненных,  чтобы
продвинуться по службе; l - количество лет, проведенных  на  работе;  m  -
количество  человеко-часов,  потраченных  на  обработку  материала;  n   -
количество нужных служащих; х - нужное число новых служащих в год.
   Математикам ясно, что для вычисления прироста в процентах надо умножить
х на 100 и разделить на число служащих предыдущего года (y). Выглядит  это
так:

   100*(2s^m+l)/y^n %

   Число это неизменно будет где-то  между  5,17  и  6,56%  независимо  от
объема работы и даже при полном ее отсутствии.
   Открытие этой формулы и общих принципов, на которых  она  основана,  не
надо рассматривать, конечно, с политической точки зрения. Мы и  не  думаем
ставить вопрос о том, должны ли штаты расти. Если  вы  считаете,  что  это
уменьшает безработицу, дело ваше.  Если  вы  сомневаетесь  в  устойчивости
экономики, которая зиждется на перекрестном чтении бумаг,  это  тоже  ваше
дело. По-видимому, преждевременно решать, каким  должно  быть  соотношение
между  начальством  и  подчиненными.  Однако,  если  какое-то   предельное
соотношение есть, мы сможем вскоре вывести формулу, по  которой  вычислим,
за сколько лет достигается оно в любом данном сообществе. Эта формула, как
и  предыдущая,  не  будет  иметь  политической  ценности.  Мы  не  устанем
повторять, что закон Паркинсона -  чисто  научное  открытие  и  к  текущей
политике он применим лишь на  уровне  теории.  Ботаник  не  должен  полоть
сорняки. Он вычислит скорость их роста, и с него довольно.


   ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ СПИСОК, или Принципы отбора кадров

   Нынешней  администрации,  и  деловой,  и  правительственной,  постоянно
приходится  отбирать  людей.  Неумолимый  закон   Паркинсона   гарантирует
непрестанную нужду в кадрах, но выбрать того, кого  надо,  не  так  легко.
Расскажем о методах отбора, применявшихся  в  былое  время,  и  о  методах
нынешних.
   Раньше (а отчасти  и  теперь)  применялись  метод  британский  и  метод
китайский. Оба они заслуживают  внимания  хотя  бы  потому,  что  принесли
гораздо больше пользы, чем вреда. Британский метод (старого типа)  основан
на личной беседе, в которой соискатель должен  объяснить,  кто  он  такой.
Немолодые джентльмены, сидящие вокруг краснодеревого стола, спрашивают его
имя и фамилию. Предположим, он отвечает: "Джон  Сеймур".  Один  из  членов
комиссии интересуется: "А вы не родственник ли герцогу Сомерсетскому?"  На
это соискатель, скорее всего, ответит: "Нет".  Другой  джентльмен  скажет:
"Тогда, быть может, епископу Вестминстерскому?" Если и здесь ответом будет
"нет", третий джентльмен возопит: "Так _чей_ же  вы  родственник?"  В  том
случае,  когда  соискатель  отвечает:  "Ну,  отец  мой  торгует  рыбой   в
Чипсайде..." - беседу можно считать исчерпанной. Комиссия переглядывается,
один из членов  звонит,  а  другой  говорит  лакею:  "Вывести".  Одно  имя
вычеркивается без обсуждений.  Если  следующим  предстанет  Генри  Молине,
племянник графа Сефтонского, шансы его будут велики  вплоть  до  появления
Джорджа  Говарда,  который  сумеет  доказать,  что  он  -   внук   герцога
Норфолкского.  Комиссия  не  встретит  трудностей,  пока  ей  не  придется
выбирать между третьим сыном баронета и вторым,  хотя  и  побочным,  сыном
виконта. Но и тут можно справиться в  специальной  книге,  так  что  выбор
прост, а нередко и удачен.
   Адмиралтейская разновидность метода (напомним: старого типа) отличается
лишь тем, что выбор ограниченней. На адмиралов  не  действуют  титулы  как
таковые. Им важно, связан ли соискатель с  моряками.  Идеальный  ответ  на
второй вопрос: "Да, адмирал Паркер  -  мой  дядя,  капитан  Фоли  -  отец,
коммодор Фоли - дед.  Мать  моя  -  дочь  адмирала  Харди.  Капитан  Харди
приходится мне дядей. Мой старший брат  -  лейтенант  королевского  флота,
другой мой брат учится в морском училище, а третий ходит  в  матроске".  -
"Так, так, - говорит главный адмирал. - А почему вам  вздумалось  идти  во
флот?" Ответ на этот вопрос практически безразличен,  поскольку  секретарь
уже  отметил  имя  в  списке.  Если  приходится  выбирать  из  двух  таких
соискателей,  какой-нибудь  адмирал  попросит  назвать  номера  такси,  на
которых они приехали. Тот, кто честно ответит: "Не знаю", будет отвергнут,
а тот, кто быстро соврет "23-51", будет принят, как юноша с хваткой. Метод
нередко давал блестящие результаты.
   Британский метод нового типа  выработался  в  девятнадцатом  веке,  как
более уместный для демократической  страны.  Комиссия  живо  интересуется:
"Где учились?" И, услышав ответ: "Хэрроу", "Хейлибери" или "Регби", задает
второй вопрос: "Во что играете?" Хороший соискатель  ответит  на  это:  "Я
играю в теннис за Англию, в крикет за Йоркшир, в регби за клуб "Арлекин" и
в гандбол за "Винчестер".  Тогда  задают  третий  вопрос:  "А  в  поло  не
играли?" - чтобы он не возомнил о себе, хотя и без поло  такой  соискатель
заслуживает внимания. Если же на первый вопрос ответом  будет  "Уиглворт",
беседа не затянется. "Что?!" -  удивится  председатель.  "А  где  это?"  -
вскричат остальные, когда вопрошаемый повторит название. "В Ланкашире",  -
объяснит он, и кто-нибудь для порядка все же спросит насчет игр, но  ответ
"Настольный теннис за Уигэн, велосипедные гонки за Блекпул и  биллиард  за
Уиглворт" окончательно  преградит  ему  путь.  Возможны  нечленораздельные
замечания о наглецах, расходующих чужое время. И этот метод давал неплохие
результаты.
   Китайскому методу (старого типа) подражало в свое время столько  наций,
что  немногие  помнят  теперь  о  его  происхождении.  Метод  сводится   к
письменным испытаниям. Во времена династии Мин экзамен для самых способных
устраивали каждые три года и включал он три трехдневные сессии.  В  первую
сессию соискатель писал три сочинения и поэму в восьми четверостишиях.  Во
вторую он писал пять сочинений на издавна установленные темы. В третью  он
писал пять сочинений об искусстве управления. Тех, кто  все  сдал  успешно
(процента два),  допускали  к  последнему  экзамену,  который  проходил  в
столице. Длился он один день и включал одно сочинение на тему  из  текущей
политики. Выдержавшие этот экзамен могли стать  чиновниками,  и  чем  выше
была отметка, тем выше  было  и  место.  И  эта  система  работала  вполне
успешно.
   Европейцы изучили ее где-то между 1815 и 1830 годом и применили в  1832
году в Ост-Индской компании. В  1854  г.  эффективность  метода  проверила
комиссия с Маколеем во главе и ввела его в Англии на следующий же  год.  В
китайских  испытаниях  была  особенно  важна   их   литературная   основа.
Соискатель доказывал знание классиков, легкость слога (и  в  стихах,  и  в
прозе) и редкую выносливость. Предполагалось, что классическое образование
и литературные способности свидетельствуют о годности к любой  чиновничьей
службе. Предполагалось далее (без сомнения, правильно), что знания научные
не  нужны  нигде,  кроме  науки.  Предполагалось,   наконец,   что   выбор
практически невозможен, если соискатель экзаменуется по разным  предметам.
Никто не в силах решить, сильнее ли один соискатель в геологии, чем другой
в физике, и потому удобно, когда есть возможность сразу  их  провалить.  А
вот когда все пишут греческие или латинские стихи,  достойнейшего  выбрать
нетрудно. Знатоков классической  словесности  отправляли  править  Индией.
Тех, кто послабее,  оставляли  править  Англией.  Самых  слабых  отсеивали
вообще или посылали в колонии. Систему эту нельзя назвать негодной, но она
гораздо  хуже  тех,  о  которых  мы  уже  рассказали.  Во-первых,   нельзя
гарантировать, что лучший знаток классиков  не  окажется  ненормальным,  -
нередко так и  случалось.  Во-вторых,  могло  оказаться,  что  способности
соискателя ограничивались писанием греческих стихов.  Бывало  и  так,  что
экзамен сдавал кто-нибудь другой, а сам соискатель в случае надобности  не
мог написать стишка по-гречески. Таким образом, система больших плодов  не
принесла.
   Однако при всех  своих  недостатках  она  была  плодотворней  любой  из
сменивших ее систем. Современные методы сводятся  к  проверке  умственного
уровня и психологической беседе. Недостаток вышеозначенной проверки в том,
что победители не знают совершенно ничего. Они тратят столько  времени  на
подготовку к тесту, что ничего больше не успевают выучить. Психологическая
беседа приняла в наши дни форму  так  называемого  "испытания  в  гостях".
Соискатель проводит приятный  уик-энд,  а  за  ним  наблюдают.  Когда  он,
споткнувшись о коврик, вскрикнет: "А,  черт!",  наблюдатели,  притаившиеся
поблизости, заносят в записные книжки "неуклюж" или "несдержан".  Вряд  ли
стоит описывать подробно этот метод, но результаты его очевидны  и  весьма
плачевны. Наблюдателям могут угодить лишь скрытные мелочные субъекты  себе
на уме, которые мало говорят и ничего не делают. При таком методе  нередко
из пятисот человек  выбирают  именно  того,  кто  через  несколько  недель
окажется абсолютно непригодным. Без  всякого  сомнения,  этот  метод  хуже
всех.
   Какой же метод применять нам в будущем?  Чтобы  его  найти,  рассмотрим
один малоизвестный вид современной техники отбора.  Переводчиков-китаистов
для министерства иностранных дел приходится искать так редко, что метод их
найма не получил широкой огласки. Предположим,  понадобился  переводчик  и
отбирает его комиссия из пяти человек. Трое из них  -  чиновники,  двое  -
крупные  ученые.  На  столе  перед  ними  лежат  горой  483  заявления   с
рекомендациями.  Все  соискатели  -  китайцы,  все   как   один   окончили
университет  в  Пекине  или  Амое  и  совершенствовались  по  философии  в
американских университетах. Большинство из них служило какое-то  время  на
Формозе.   Некоторые   приложили    фотографии,    другие    осмотрительно
воздержались. Председатель комиссии обращается к тому из  ученых,  который
покрупнее: "Не скажет ли нам доктор Ву, какой соискатель наиболее пригоден
для нас?" Д-р Ву загадочно улыбается и говорит, указывая  на  гору  бумаг:
"Ни один". - "Как же так, - удивляется председатель. - Почему?" -  "Потому
что хороший специалист заявления не подаст. Побоится позора".  -  "Что  же
нам делать?" - спросит председатель. - "Я думаю, - ответит д-р Ву, -  надо
уговорить доктора Лима. Как по вашему, доктор Ли?" - "Да, - отвечает Ли, -
он подошел бы. Но мы, конечно, не  можем  его  сами  просить.  Мы  спросим
доктора Тана, не считает ли он, что доктор Лим согласится". - "Я  не  знаю
доктора Тана, - говорит Ву, - но я знаком с его другом, доктором Воном". К
этой минуте председатель уже не понимает, кто кого будет просить. Но  суть
тут в том, что все заявления выбрасывают в корзину, а речь пойдет  лишь  о
человеке, который заявления не подавал.
   Мы отнюдь не советуем повсеместно принять описанный метод, но делаем из
него полезный вывод: прочие методы  плохи  обилием  соискателей.  Конечно,
существуют простейшие  способы  уменьшить  их  количество.  Сейчас  широко
применяется формула: "Не старше 50, не моложе 20,  и  никаких  ирландцев",
что несколько сокращает число претендентов. Но все же их  остается  много.
Нет никакой возможности выбрать одного из трехсот умелых людей, снабженных
прекрасными характеристиками. Приходится  признать,  что  система  неверна
изначально. Незачем привлекать такую массу народу. Но  никто  об  этом  не
знает, и объявления составлены так, что  они  неизбежно  приманят  тысячи.
Например, сообщают, что освободился высокий пост, так как  занимавшее  его
лицо теперь в палате лордов.  Платят  много,  пенсия  большая,  делать  не
придется ничего, привилегий масса,  побочные  доходы  огромны,  на  службу
ходить не надо, предоставляется служебная машина, командировки можно брать
в любое время. Соискатель должен  представить,  когда  сможет,  копии  (не
оригиналы) трех справок. Что же  выйдет?  Дождем  посыпятся  заявления,  в
основном от умалишенных и от майоров в отставке, наделенных, по их словам,
административными способностями. Остается сжечь их все и начинать сначала.
Легче и выгодней было бы подумать сразу.
   Если же подумать, увидишь, что идеальное  объявление  привлечет  одного
человека, и того именно, кто нужен. Начнем с предельного случая:

   "Требуется акробат, который может пройти по проволоке на высоте  200  м
над бушующим пламенем. Ходить  придется  дважды  в  день,  по  субботам  -
трижды. Плата - 25 фунтов в неделю. Ни пенсии, ни компенсации за увечье не
будет. Явиться лично в цирк "Дикий Кот" от 9 до 10".

   Быть может, слог и не очень хорош, но цель ясна: нужно так уравновесить
риском денежную выгоду, чтобы  не  явилось  больше  одного  соискателя.  О
мелочах тут спрашивать не придется.  Тех  кто  не  очень  ловко  ходит  по
проволоке, объявление не  привлечет.  Незачем  указывать,  что  претендент
должен быть здоровым,  непьющим  и  не  подверженным  головокружению.  Это
поймут без слов. Незачем и  говорить,  что  не  годятся  люди,  страдающие
высотобоязнью. Они и так не придут.  Искусство  тут  в  том,  чтобы  плата
соответствовала опасности. 1000 фунтов в неделю  может  приманить  человек
десять, 15 фунтов не приманят никого. Где-то посередине  -  нужная  сумма,
которая и привлечет того, кто годится. Если придут двое, это  значит,  что
мы завысили цифру.
   Теперь возьмем для сравнения менее редкостный случай:

   "Требуется археолог высокой квалификации, готовый  провести  пятнадцать
лет на раскопках инкских захоронений в поселке  Геенна,  на  Аллигаторовой
реке. По окончании работ обеспечен титул или орден. Пенсия полагается,  но
ни разу не понадобилась. Оклад - 2000  фунтов  в  год.  Заявление  в  трех
экземплярах подавать директору Норокопательного института, Гроб, Иллинойс,
США".

   Здесь и  дурные  и  хорошие  стороны  строго  уравновешены.  Нет  нужды
уточнять, что от соискателя требуются терпение, упорство и смелость.  Сами
условия отсекают всех не обладающих этими свойствами.  Нет  нужды  писать,
что нужен одинокий человек. Нет нужды  оговаривать,  что  он  должен  быть
помешан на раскопках, - никто, кроме  помешанных,  и  не  откликнется.  Их
может быть трое, но для двоих оплата  окажется  слишком  низкой.  Третьего
привлечет  награда.  По-видимому,  если  мы  предложим  орден  св.Михаила,
заинтересуются  двое,  а  если  предложим  орден  Британской  империи,  не
заинтересуется никто. В нашем же случае заявление будет  одно.  Соискатель
не в своем уме, но это неважно. Именно он нам и требуется.
   Вы скажете, что не так уж часто  нужны  акробаты  и  археологи,  обычно
приходится искать людей для менее странных занятий. Это верно, но принципа
это не меняет, только применять его труднее. Предположим, нам потребовался
премьер-министр. В наше время тут прибегнут к выборам, и  результат  будет
ужасен. Если же мы обратимся к сказкам нашего детства, то  узнаем,  что  в
сказочные времена  применялись  более  эффективные  методы.  Когда  король
выбирал мужа для старшей или единственной дочери, а  тем  самым  -  своего
преемника, он придумывал  систему  препятствий,  которые  преодолеет  лишь
достойный.  И  лишь  достойный  останется  живым.  У  королей  той  трудно
определимой поры было все нужное для таких  испытаний.  Волшебники,  бесы,
феи, вампиры, оборотни, гиганты и карлики входили в  число  их  подданных,
земли их были усеяны заколдованными горами и  рощами,  изрезаны  огненными
реками, начинены кладами.  Казалось  бы,  нынешним  правителям  приходится
труднее.  Но  это  еще  вопрос.   Психологи,   психиатры,   психопатологи,
статистики и эксперты не хуже (хотя и не лучше) злых ведьм и  добрых  фей.
Кино, телевидение, радио и рентген не хуже (хотя  и  не  лучше)  волшебных
палочек, хрустальных шаров, скатертей-самобранок  и  плащей-невидимок.  Во
всяком случае, одно другого стоит. Нужно лишь заменить  сказочную  технику
современной, что, как мы убедимся, несложно.
   Первым  делом  мы  устанавливаем,  какими  свойствами  должен  обладать
премьер-министр. В разных случаях свойства эти разные, но все же  их  надо
записать и на их счет договориться. Предположим, вам кажется, что свойства
эти: 1) энергия, 2) смелость, 3) патриотизм, 4) опыт, 5) популярность и 6)
красноречие. Однако любой соискатель найдет  их  у  себя.  Конечно,  можно
осложнить дело, уточнив требования: 4)  _опыт  в  укрощении  львов_  и  6)
_умение красноречиво говорить по-китайски_, но это не наш путь. Мы  хотим,
чтобы нужные качества проявлялись не в особой форме, а в  высшей  степени,
другими словами, чтобы лучший соискатель был _самым_  энергичным,  смелым,
патриотичным, опытным, популярным и красноречивым в стране. Такой  человек
- один, и он-то нам и нужен. Значит, надо составить объявление так,  чтобы
всех других исключить. Выйдет примерно следующее:

   "Требуется премьер-министр Руритании. Рабочие часы - с 4 утра до  11:59
вечера. Соискатель должен выдержать три раунда с чемпионом в тяжелом  весе
(в перчатках). По достижении пенсионного возраста (65 лет)  -  мучительная
смерть во имя родной страны. Если соискатель знает парламентскую процедуру
лишь на 95%, он будет физически уничтожен.  Если  он  соберет  меньше  75%
голосов при проверке  популярности  по  методу  Гэллапа,  он  также  будет
уничтожен. Кроме того, соискатель  должен  обратиться  с  речью  к  съезду
баптистов и склонить их к изучению рок-н-ролла.
   В случае провала будет уничтожен. Явиться в спортклуб (с черного  хода)
19 сентября в 11:15. Перчатки  предоставляются;  кеды,  майка  и  шорты  -
свои".

   Заметьте, что это объявление разом освобождает от хлопот,  связанных  с
анкетами, справками, фотографиями,  рекомендациями  и  списком.  Если  все
написать как следует, придет только один соискатель  и  сможет  сразу  или
почти сразу приступить к работе. А если  не  придет  никто?  Значит,  надо
написать иначе, в чем-то мы завысили требования.  То  же  самое  небольшое
объявление предложим в измененном виде. Например, 95% заменим на 85, 75  -
на 65, а три раунда - на два. И так далее, пока соискатель не придет.
   Предположим, однако, что придут двое или  трое.  Это  покажет,  что  мы
допустили промах в научных  расчетах.  Быть  может,  мы  слишком  занизили
проценты - их должно быть 87 и 66. Как  бы  то  ни  было,  дело  плохо.  В
приемной два, а то и три соискателя. Надо выбирать, а мы не вправе тратить
на это  все  утро.  Можно,  конечно,  начать  испытания  и  отсеять  менее
достойных. Но есть и более быстрый путь. Примем, что у всех троих есть все
нужные  качества.  Остается  прибавить  еще  одно  и  провести  простейшую
проверку. Мы спрашиваем какую-нибудь девицу (машинистку  или  секретаршу):
"Который вам больше нравится?" Она тут же отвечает, и  вопрос  решен.  Нам
возразят, что мы полагаемся здесь на чистую случайность,  как  бы  бросаем
монету.  Это  не  так.  Мы  просто  ввели   новое   качество   -   мужскую
привлекательность.


   ПРЕДСЕДАТЕЛИ И КОМИТЕТЫ, или Коэффициент бесполезности

   Для нашей темы очень важно изучить жизненных цикл комитета, и  поистине
удивительно,  что  наука  комитетология  так  мало   разработана.   Первый
простейший ее принцип гласит, что  комитет  принадлежит  к  царству  живой
природы - он не кристалл,  а  растение.  Комитет  пускает  корни,  растет,
цветет, вянет и умирает, а из семени его в  свой  черед  вырастают  другие
комитеты. Без этого принципа не поймешь структуры и  истории  современного
управления.
   Все знают теперь, что комитеты бывают двух видов: а) те, которые что-то
дают своим членам, и б) те, которые от них только  берут.  Второй  вид  не
слишком важен для нас, и вообще многие сомневаются, причислять  ли  его  к
комитетам. Первый же, более жизнеспособный, дает нам  возможность  выявить
принципы, свойственные комитету как таковому. Корни комитета тем глубже  и
сам он тем солидней, чем больше веса и власти дает он своим членам.  Почти
во  всем  мире  такие  комитеты  зовутся  кабинетами.  В  этой  главе   мы
внимательно рассмотрим кабинеты разных стран и разных времен.
   Взглянув на кабинеты в микроскоп, комитетоведы, историки и даже те, кто
кабинеты формирует, единодушно установили, что идеальное  число  членов  -
пять человек. При таком численном составе кабинет  непременно  приживется.
Два его члена смогут всегда отсутствовать по болезни или по иной  причине.
Пятерых легко собрать, а  собравшись,  они  способны  действовать  быстро,
умело и тихо. Четверым из них можно поручить  финансы,  иностранные  дела,
оборону и правосудие. Пятый, не сведущий ни в  чем,  станет  председателем
или премьером.
   Однако, как ни удобно число пять,  мы  видим,  что  нередко  в  кабинет
входит семь, а то и девять человек. Так бывает почти  везде,  кроме  разве
Люксембурга и Гондураса, и объясняют это тем, что областей  управления  не
четыре, а больше. На самом деле есть  и  другая  причина.  В  кабинете  из
девяти человек  трое  вершат  политику,  двое  поставляют  сведения,  один
напоминает о финансах. Со свободным от дела председателем получается  семь
человек.  Остальные  двое,   по-видимому,   нужны   для   красоты.   Такое
распределение обязанностей впервые обнаружено в Англии около 1639 года, но
нет сомнения в том, что безумная мысль втиснуть в один комитет более  трех
говорунов пришла людям в голову намного раньше. Мы практически  ничего  не
знаем о назначении  двух  молчаливых  членов,  но  у  нас  есть  основания
полагать, что на этой, второй стадии развития кабинет без них работать  не
может.
   На свете есть кабинеты, застрявшие на второй стадии. В  них  по  девять
человек. Однако таких  кабинетов  мало  (мы  вспоминаем  лишь  Коста-Рику,
Эквадор, Северную Ирландию, Либерию, Уругвай и Панаму). В странах побольше
кабинеты разрослись. Туда вошли новые члены, иногда они вроде бы знают еще
что-то нужное, но чаще просто очень вредят, если их в кабинет  не  ввести.
Чтобы их утихомирить, приходится непрестанно с ними советоваться. По  мере
их включения (и успокоения) число членов ползет от десяти к  двадцати.  На
этой, третьей, стадии дела идут много хуже.
   Прежде всего очень трудно собрать столько народу. Один  уезжает  18-го,
другой не вернется до 21-го, третий занят по  вторникам,  четвертый  -  по
утрам. Но  это  еще  не  все.  Когда  их  соберешь,  большинство  окажутся
дряхлыми, усталыми, косноязычными  и  глухими.  Лишь  немногие  из  членов
отбирались с расчетом на то, что они будут  или  могут  приносить  пользу.
Большую часть, скорее всего, ввели,  чтобы  угодить  какой-нибудь  внешней
группировке, и задача их - сообщать своим, как идут дела.  С  секретностью
покончено, и самое скверное то, что членам теперь приходится готовить свои
выступления. Докладчик произносит речь, а потом рассказывает  друзьям  то,
чего в речи не было. Чем крепче утверждаются ненужные  члены,  тем  громче
требуют обойденные группы, чтобы ввели  их  представителей.  Число  членов
переползает в третий десяток. И кабинет вступает  в  четвертую,  последнюю
стадию.
   Когда в кабинете от 20 до 22 членов, он  внезапно  претерпевает  особое
химическое или органическое превращение, природу которого нетрудно  понять
и описать. Пять полезных членов  встречаются  отдельно  и  что-то  решают.
Кабинету практически делать нечего, тем самым в него можно ввести  сколько
угодно  народу.  Лишним  членам  не  понадобится  лишнее  время,  ибо  все
заседания теперь - пустая  трата  времени.  Внешние  группы  довольны,  их
ставленников принимают всех беспрепятственно, и не скоро поймут  они,  что
победа их призрачна. Двери открыты, число членов приближается к 40, растет
дальше. Может оно дорасти и до тысячи. Это уже неважно. Кабинет больше  не
кабинет, и прежние его функции выполняет другое, малое сообщество.
   За историю Англии такой жизненный цикл проворачивался пять раз.  У  нас
нет доказательств, что первый кабинет - Королевская Курия, именуемый  ныне
палатой лордов, - включал когда-то всего пять человек. Мы  впервые  узнаем
об  этом  кабинете,  когда  он  уже   утратил   свою   малочисленность   и
наследственных членов в нем - от 20 до 50. По мере того как он  рос,  сила
его убывала. В 1601 году в нем было около 60 членов, в 1661 - около 140, в
1760 - около 220, в 1850 - около 400, в 1911 - около 650 и в 1952 -  около
850.
   Когда же другой, меньший комитет зародился в  его  утробе?  Примерно  в
1257 году. Члены его назывались лордами Королевского  Совета,  и  было  их
меньше десяти. В 1378 г. их  было  всего  11,  и  столько  же  в  1410.  В
правление Генриха V они вдруг стали плодиться. В 1433 г. их 20, в  1504  -
41, а когда дело дошло до 172, Совет собираться перестал.
   Однако внутри него образовался кабинет  третьего  воплощения  -  Тайный
Совет о девяти членах. В 1540 их стало 20, в 1547 - 29, в 1558 -  44.  Тут
польза его прекратилась, хотя он рос и  дальше.  В  1679  в  нем  было  47
членов, в 1723 - 67, в 1902 - 200, в 1951 - 300.
   В Тайном  Совете  в  свою  очередь  образовался  так  называемый  Совет
кабинета, с успехом перенявший его функции около 1615  года.  Поначалу  он
состоял из 8 членов, в 1700 году - из 12, в 1725 - из 20. Около 1740  года
его сменила выросшая в его лоне группа лиц,  именуемая  просто  кабинетом.
Его развитие будет наглядней в виде таблицы (см. ниже).
   С 1939 года, как мы видим, идет борьба за его спасение,  подобная  той,
которую вели при Елизавете I, чтобы спасти Тайный Совет. В 1940 г. кабинет
еле дышал, а в нем вырисовывался кабинет поменьше (из 5, 7 или 9  членов),
готовый занять его место. Однако не совсем ясно, чем это кончилось. Вполне
возможно, что британский кабинет и сейчас приносит пользу.

   Год ........ 1740 1784 1801 1841 1885 1900 1915
   Число членов .. 5 .. 7 . 12 . 14 . 16 . 20 . 22

   Год ........ 1935 1939 1940 1945 1949 1954
   Число членов . 22 . 23 . 16 . 20 . 17 . 18

   По  сравнению  с  британским   кабинет   США   проявил   исключительную
устойчивость и развиваться не желал. В нем было как раз 5  членов  в  1789
году, всего 7 около 1840, 9 к 1901, 10 к 1913, 11 к 1945 и -  против  всех
обычаев - снова 10 к  1953.  Мы  не  знаем,  продержится  ли  тенденция  к
сокращению, возникшая в 1947 году. Судя по опыту, все пойдет, как  прежде.
Но пока  что  США,  подобно  Гватемале  и  Сальвадору,  отличаются  редкой
малочисленностью кабинета, в котором меньше  министров,  чем  в  кабинетах
Никарагуа или Парагвая.
   Что же творится в прочих странах? В большинстве государств число членов
колеблется от 12 до 20. Мы взяли 60 с небольшим  стран,  и  средняя  цифра
оказалась 16; самые же любимые цифры -  15  (встречается  семь  раз)  и  9
(снова семь). Интереснее всего дело обстоит в Новой Зеландии, где  министр
земледелия, министр лесного хозяйства и министр  по  делам  маори  -  один
человек, отвечающий к тому же за маорийское Кредитное общество и за охрану
природы.  На  новозеландском   банкете   распорядитель   порой   призывает
собравшихся  выслушать  застольную  речь  "заместителя   премьер-министра,
министра здравоохранения, в ведении которого также государственные  ссуды,
перепись населения, реклама, информация и статистика". К счастью, в других
странах эта восточная пышность встречается редко.
   Изучение  британской  истории  показало  нам,  что  кабинет  становится
бесполезным, когда число его членов доходит до 20 или  21.  И  Королевская
Курия, и Королевский Совет, и Тайный  Совет  достигли  этой  цифры,  когда
начался их упадок. Нынешний кабинет до этого числа не  дошел,  удержавшись
на краю пропасти. Отсюда, казалось бы, можно  вывести,  что  кабинеты  или
комитеты,  в  которых  больше  21  члена,  теряют  реальную  власть.   Ряд
комитетоведов  разделяет  эту  точку  зрения.  Другие  полагают,  что  без
вдумчивого исследования нельзя принимать за рубеж  число  21.  Однако  все
согласны в том, что коэффициент бесполезности должен лежать между 19 и 22.
   Попытаемся обосновать эту гипотезу. Чтобы это сделать, необходимо четко
различать факт и теорию, симптом  и  заболевание.  Главный  симптом  ясен:
известно, что, если собралось больше 20 человек, все меняется.  На  разных
концах  стола  идут  разные  разговоры,  и,   чтобы   привлечь   внимание,
выступающий вынужден встать. А встав, он, хотя бы по  инерции,  произнесет
длинную речь. "Господин председатель, -  начнет  он,  -  надеюсь,  я  могу
утверждать, не страшась возражений - ведь опыт  мой  насчитывает  двадцать
пять, а если быть абсолютно точным, все двадцать семь лет, - что мы должны
отнестись к делу исключительно серьезно. Огромная ответственность лежит на
нас, и я лично..."
   Тем временем люди полезные (если они  присутствуют)  пишут  друг  другу
записочки: "Позавтракаем завтра вместе, все обсудим".
   А что ж им делать? Голос жужжит и жужжит. Оратор с таким же успехом мог
бы  говорить  во  сне.  Комитет,  чьим  бесполезнейшим  членом  он  теперь
оказался, значения больше не имеет. Его как бы нет. Он исчез.
   Это ясно. Но причина глубже и нуждается в дальнейшем исследовании.  Нам
неизвестно слишком многое. Какого размера стол и какой  формы?  Сколько  в
среднем лет членам комитета? В  котором  часу  они  собрались?  В  статье,
предназначенной неспециалистам, незачем  воспроизводить  расчеты,  которые
дали возможность вывести в первом приближении  коэффициент  бесполезности.
Достаточно указать, что долгие исследования  в  Институте  комитетоведения
позволили  ученым  вывести  формулу,  одобренную  ныне  почти  повсеместно
крупнейшими специалистами. Заметим, что  авторы  ее  приняли  как  условия
умеренный климат,  кожаные  кресла  и  высокий  уровень  трезвости.  Итак,
формула:

   x = p^v(w-r)/(l+tшd),

   где р - среднее число присутствующих; v - число членов, находящееся под
влиянием внешних групп; w - средний возраст; r - наибольшее расстояние  (в
сантиметрах) между членами; l - число лет, прошедшее  со  дня  образования
кабинета (комитета);  t  -  терпение  председателя,  измеренное  по  шкале
Пибоди; d - среднее кровяное давление трех  старших  по  возрасту  членов,
измеренное незадолго до собрания. Тогда х  -  число  членов,  при  котором
эффективная работа кабинета (комитета) становится практически невозможной.
Это и есть коэффициент бесполезности,  и  величина  его,  как  выяснилось,
лежит между 19,9 и 22,4 (десятые доли  показывают  частичное  присутствие,
т.е. тех, кто посидел и ушел).
   Не следует думать,  однако,  что  наука  комитетоведения  находится  на
высокой  стадии  развития.  Комитетоведы  и  подкомитетоведы  на  это   не
претендуют,  разве  что  испугаются  остаться  без  работы.  Они  всячески
подчеркивают, что исследования их лишь начались, но в скором времени дадут
огромные  результаты.  С  поправкой  на  личную  заинтересованность  (т.е.
вычитая из всего ими сказанного 90%) мы можем все же смело  признать,  что
работы еще много.
   Так, нужно установить оптимальное число членов. Искомая величина  лежит
где-то между тремя (когда невозможно собрать кворум) и 21 (когда  организм
начинает гибнуть). Одна небезынтересная теория предлагает число 8.  Почему
же? Потому что все существующие страны единодушно  его  избегают.  Как  ни
привлекательна эта теория на первый взгляд, против нее  имеется  серьезное
возражение. Именно 8 членов было в Совете кабинета у Карла I.  А  чем  это
для него кончилось!


   ВОЛЯ НАРОДА, или Ежегодное общее собрание

   Все мы знаем, чем отличаются друг от  друга  английские  и  французские
парламентские учреждения и соответственно учреждения, происходящие от них.
Все мы видим, что разница эта никак не связана с национальным  характером,
но проистекает непосредственно от расположения мест. Англичане приучены  к
спортивным играм и, входя в свою палату общин, рады бы заняться чем-нибудь
другим. Им нельзя сыграть в гольф или в теннис, но они могут притвориться,
что политика - такая же игра. Если бы не это, парламент  был  бы  для  них
скучней, чем он есть. И вот  британцы,  ведомые  привычкой,  образуют  две
команды (каждая - с судьей) и дают им биться до изнеможения. Палата  общин
устроена так, что отдельный ее член вынужден принять ту или иную  сторону,
еще не  зная  доводов  или  даже  не  зная,  в  чем  дело.  Он  приучен  с
младенчества играть за своих, что и спасает  его  от  излишних  умственных
усилий. Тихо пробравшись на свое место к концу какой-нибудь речи, он знает
доподлинно, как надо  подыграть.  Если  выступающий  из  его  команды,  он
выкрикнет "Слушайте,  слушайте!",  если  из  чужой,  он  смело  воскликнет
"Позор!" или просто "О!". Попозже, улучив  момент,  он  может  спросить  у
соседа, о чем речь. Но строго говоря, это не нужно. Те, кто  сидит  по  ту
сторону, абсолютно не правы, и все их доводы - чистый вздор.  Те  же,  кто
сидит с ним, преисполнены  государственной  мудрости,  и  речи  их  блещут
убедительностью, умеренностью и красотой.
   Совершенно неважно, в Хэрроу или охотясь за богатыми  невестами  учился
он житейской ловкости, и в той, и в другой школе учат,  когда  надо  бурно
поддерживать, а когда возмущаться. Однако главное в британской  системе  -
расположение мест. Если бы скамьи не располагались  с  двух  сторон  зала,
никто не отличил бы истину от лжи и мудрость от глупости, разве  что  стал
бы слушать. Но слушать  поистине  смешно,  ибо  половина  речей  неизбежно
окажется полной чушью.
   Во Франции сразу совершили ошибку, рассадив народ полукругом,  лицом  к
председателю. Нетрудно представить, что вышло, но представлять и незачем -
это и так все знают. Команд образовать нельзя, и нельзя сказать не слушая,
чей  довод  убедительней.  Есть   еще   одно   неудобство:   все   говорят
по-французски; к счастью, Соединенные Штаты мудро отказались это перенять.
Но французская система достаточно плоха и без  этого.  Вместо  того  чтобы
образовать две стороны - плохую и хорошую - и сразу  знать,  что  к  чему,
французы  наплодили  множество  отдельных  команд.  Когда  на  поле  такая
неразбериха, играть нельзя. Конечно, здесь есть правые  (справа)  и  левые
(слева), что прекрасно. Все же и французы не дошли до того,  чтобы  сажать
всех по алфавиту. Но при  полукруглом  расположении  образуются  тончайшие
оттенки правизны и левизны. Нет и следа нашей четкой разницы между правдой
и неправдой. Один депутат левее, чем месье Такой,  но  правее,  чем  месье
Сякой.  Что  это  нам  дает?  Что  с  этим  делать,  даже  если   говорить
по-английски? Что дает это французам? Ответ один: "Ничего".
   Это известно и без нас. Однако не  все  знают,  что  расположение  мест
чрезвычайно важно и для других собраний и  заседаний,  как  международных,
так и простых. Возьмем, к примеру, конференции круглого стола. Сразу ясно,
что стол квадратный резко изменил  бы  дело,  а  прямоугольный  стол  -  и
подавно. Разница не только в продолжительности и в пылкости споров - форма
стола влияет и на результаты, если они вообще  есть.  Как  известно,  итог
голосования редко  зависит  от  самого  дела.  На  него  влияет  множество
факторов, большая часть которых не  входит  сейчас  в  наше  рассмотрение.
Отметим,  однако,  что  окончательный  исход  зависит  от  голосов  центра
(конечно, это не относится к палате общин, где  центра  нет).  Центральный
блок состоит из следующих элементов:
   1) тех, кому не досталось ни  одной  из  разосланных  заранее  памятных
записок. Они уже за неделю пристают ко всем, кто, по их мнению, придет;
   2) тех, кто слишком  глуп,  чтобы  следить  за  ходом  дела.  Их  легко
опознать, так как они часто спрашивают: "О чем это он?";
   3) глухих. Они сидят, приставив ладонь к уху, и ворчат себе под нос: "А
погромче нельзя?";
   4) тех, кто недавно напился, но пришел (неизвестно зачем), хотя  у  них
страшно болит голова и им все безразлично;
   5) престарелых, которые особенно горды своей свежестью и полагают,  что
этим, молодым, до них далеко. "А я пешком пришел, - шамкают они. - Недурно
для восьмидесяти двух, а?";
   6) слабых духом, которые обещали поддержку и тем и другим и  теперь  не
знают, как быть: воздержаться или сказаться больными.
   Чтобы завоевать голоса центра, надо прежде всего опознать и пересчитать
его членов. Все остальное зависит от мест. Лучше всего сделать  так,  чтоб
заведомо ваши сторонники завели с ними беседу до начала собрания. В беседе
этой поборники вашего дела тщательно избегают упоминания  о  теме  будущих
дебатов. Зато  они  знают  наизусть  ключевые  фразы,  каждая  из  которых
соответствует одной категории центрального блока:
   1. "Только время потратим! Я вот свои бумажки просто выбросил".
   2. "Укачают они нас... Меньше бы слов, а  больше  дела!  Очень  уж  они
умны, по-моему".
   3. "Акустика тут ужасная. И что инженеры смотрят?  Я  почти  ничего  не
слышу. А вы-ы?"
   4. "Нашли помещеньице! Вентиляция испортилась,  что  ли...  Прямо  худо
становится. А вы как?"
   5. "Нет, просто не верится! Скажите, в чем ваш секрет? Что вы едите  на
завтрак?"
   6. "И те правы, и эти...  Не  знаю,  кого  и  поддерживать.  А  вы  что
думаете?"
   Если хорошо разыграть гамбит,  у  каждого  вашего  поборника  завяжется
оживленная беседа, которая поможет ему неназойливо отвести  подопечного  к
месту сборища. Тем временем другой поборник идет в зал прямо  перед  ними.
Проиллюстрируем их  путь  примером.  Предположим,  что  поборник  х  ведет
центриста y к месту, расположенному впереди. Перед ними идет поборник z  и
садится, как бы их не замечая. (Назовем x'а м-р Нагл, y'а м-р Пил,  а  z'а
м-р Тверд.) М-р Тверд поворачивается в другую  сторону  и  кому-то  машет.
Потом наклоняется к кому-то и что-то говорит. И лишь когда Пил уселся,  он
поворачивается к нему и восклицает: "Рад вас видеть!"  Немного  погодя  он
замечает и Нагла и удивляется: "О, Нагл! Вот уж не думал, что вы придете!"
- "Я уже здоров,  -  поясняет  Нагл.  -  Это  была  простуда".  Тем  самым
становится  ясно,  что  это   случайная   и   дружеская   встреча.   Здесь
заканчивается первая фаза операции, в  общем  одинаковая  для  всех  групп
центра.
   Фаза вторая варьируется в зависимости  от  категории.  В  нашем  случае
(четвертая категория) объект воздействия должен быть всецело отстранен  от
дискуссии, для чего нужно внушить ему исподволь, что все уже решено.  Сидя
впереди. Пил почти никого не видит и потому  может  думать,  что  собрание
единодушно.
   - Прямо не знаю, - говорит Нагл, - зачем я пришел. По  пункту  IV  явно
все решено. С кем ни поговори, все за (или против).
   - Удивительно! - говорит Тверд. - Как раз  хотел  это  сказать.  Да,  о
результатах спорить не приходится...
   - Сам я еще не решил, - говорит Нагл. -  У  каждой  стороны  есть  свои
резоны. Но возражать просто глупо. А вы как считаете, Пил?
   - Дело нелегкое, конечно, - говорит Пил. - С одной  стороны,  вроде  бы
они правы... С другой стороны... А как по-вашему, пройдет это дело?
   - Дорогой мой Пил, вам виднее! Вы же сами сейчас сказали, что все  ясно
заранее.
   - Да? Что ж, вроде бы большинство... То есть я имею в виду...
   - Спасибо, Пил, - говорит Тверд. - Я и сам так думаю, но  мне  особенно
дорого ваше мнение. Я его в высшей степени ценю.
   Нагл тем временем беседует вполголоса с кем-то сидящим сзади него. "Как
ваша жена? Вышла уже из больницы?" - спрашивает он. Но, повернувшись снова
к своим, сообщает, что и сзади все единодушны.  Можно  считать,  что  дело
сделано. И так оно и есть, если все пройдет по плану.
   Пока противник готовит  речи  и  поправки,  сторона,  оснащенная  более
высокой техникой, позаботится о том, чтобы каждый центрист оказался  между
двумя ее поборниками. Когда наступит критический  миг,  оба  они  поднимут
руки и он просто не сможет не поднять свою. Если  же  он  к  тому  времени
заснет, что случается с центристами четвертой и пятой категории, руку  его
поднимет сосед справа. Мы уточняем детали лишь затем, чтобы ему не подняли
обе руки сразу, ибо это, как показал опыт, производит плохое  впечатление.
Обеспечив таким образом центральный блок, вы легко проведете  свой  проект
(или  провалите  проект  противника).  Почти  во  всех  спорных  вопросах,
решаемых волей народа, исход  определяют  члены  центра.  Поэтому  незачем
тратить время на произнесение речей. Противник с  вами  не  согласится,  а
свои и так согласны. Остается центр, члены которого речей не слышат,  а  и
услышат - не поймут. Чтобы не беспокоиться  об  их  голосах,  надо,  чтобы
соседи показали им пример. Голосами их может править случай. Насколько  же
лучше, чтобы ими правил замысел!


   ИССЛЕДОВАНИЕ ПРИГЛАШЕННЫХ, или Гостевая формула

   Современную  жизнь  нельзя  вообразить  без  приема.  От  него  зависят
международные, научные и индустриальные конгрессы. Как известно, если хотя
бы раз не устроить прием, конгресс работать не сможет. До  сих  пор  наука
почти не  занималась  ни  функциями,  ни  возможным  использованием  этого
установления. Пора наверстать упущенное.
   Чего мы, строго  говоря,  хотим,  приглашая  сразу  так  много  гостей?
Ответов на этот вопрос немало, так как один и тот же прием  может  служить
разным целям.  Возьмем  наудачу  одну  из  граней  проблемы  и  посмотрим,
насколько ускоряется и  совершенствуется  ее  исследование  с  применением
научных  методов.  Скажем,  надо  определить,  кто   из   гостей   важнее.
Официальный их статус и вес нам  известны.  Но  истинная  их  ценность  не
связана со службой. Сплошь и рядом самые важные люди занимают не такое  уж
высокое положение. Влияние их обнаружится лишь к концу конференции. А  как
бы хорошо знать его сразу, сначала! Этому и  поможет  прием,  назначаемый,
как правило, на вечер второго дня.
   Для  простоты  исследования  примем,  что:  1)  пространство,   занятое
гостями, находится на одном уровне и вход туда  один;  2)  в  приглашениях
сказано, что прием длится два часа, а на самом деле -  два  часа  двадцать
минут; 3) напитки разносят или передают из рук в руки  (при  наличии  бара
исследование  много  трудней).  Как  определить  при  всех   этих   данных
действительное, а не официальное значение гостей?
   Мы знаем ряд фактов, необходимых  для  создания  нашей  теории.  Прежде
всего нам известно направление потока. Прибывших гостей  относит  к  левой
стене. Эта тенденция имеет интересное (отчасти биологическое)  объяснение.
Сердце, по-видимому, расположено слева. Поэтому в старину воины прикрывали
щитом левую часть груди, а оружие соответственно держали  в  правой  руке.
Сражались тогда мечом, носили его в ножнах. Если меч в правой руке,  ножны
- слева; а если ножны слева, невозможно влезть на лошадь справа, разве что
вам надо сесть лицом к хвосту. Садясь же слева, вы, естественно, захотите,
чтобы конь ваш стоял по левой стороне дороги  и  вы  видели,  влезая,  что
творится впереди. Таким образом, левостороннее движение сообразно природе,
а правостороннее (принятое  в  некоторых  отсталых  странах)  противоречит
глубочайшим человеческим инстинктам. Когда не навязывают правил  движения,
вас непременно отнесет влево.
   Кроме того, нам известно, что человек предпочитает стены помещения  его
середине. Посмотрите, например, как заполняется ресторан. Сперва  занимают
столики у левой стены, потом в  конце  зала,  потом  справа,  а  потом,  с
большим  скрипом,  в  центре.  Неприязнь  к  центру  столь   сильна,   что
администрация, не надеясь его заполнить, иногда  не  ставит  там  столиков
вообще, создавая, таким образом, место для танцев.
   Конечно, этот навык можно  перешибить  каким-нибудь  внешним  фактором,
например видом на водопад, собор или снежную вершину в  глубине  зала.  Но
если ничего этого нет, ресторан неукоснительно будет заполняться так,  как
мы указали, - слева направо.  Неприязнь  к  центру  помещения  восходит  к
первобытным временам. Входя в чужую пещеру, троглодит  не  знал,  рады  ли
ему, и хотел в случае чего тут же  опереться  спиной  о  стену,  а  руками
действовать. В центре пещеры он был слишком уязвим. И вот он крался  вдоль
стен, глухо рыча и сжимая дубинку.  Человек  современный,  как  мы  видим,
ведет себя примерно так же, только рычит он потише и дубинки у  него  нет.
Во время приема помещение заполняется по тем же правилам: гостей относит к
стене, которой они, правда, не касаются.
   Если мы соединим  теперь  два  известных  нам  факта  -  крен  влево  и
шараханье от центра, - мы получим биологическое объяснение всем известного
феномена, т.е. поймем, почему людской поток движется по  часовой  стрелке.
Конечно, случаются и водовороты  (дамы  кидаются  прочь  от  тех,  кто  им
неприятен, или устремляются к тем, кого совсем не терпят), но  в  основном
движение идет именно так. Люди важные, те, кто в буквальном  смысле  слова
"на плаву", находятся в самой середине  русла.  Они  не  вырываются  ни  в
сторону, ни вперед, ни назад. Те, кто присох к стене и беседует с  хорошим
знакомым, интереса не представляют. Те, кто забился в угол, робки и  слабы
духом. Те, кого вынесло на середину зала, чудаки или дураки.
   Изучим теперь время прибытия. Есть все  основания  полагать,  что  люди
стоящие придут когда надо. Они не окажутся  среди  тех,  кто,  преувеличив
длительность пути, явился за десять минут до начала. Они не окажутся среди
тех, кто забыл завести часы и вбежит, задыхаясь, к концу. Нет. Те, кто нам
нужен, придут именно тогда, когда надо. Когда же надо  прийти?  Время  это
определяется двумя факторами. Во-первых, нечего являться, пока  некому  на
вас смотреть. Во-вторых, нечего являться, когда  другие  важные  люди  уже
ушли (а они  непременно  уходят  еще  куда-нибудь).  Отсюда  следует,  что
отрезок времени начинается по меньшей  мере  через  полчаса  после  срока,
указанного в приглашении, и завершается по меньшей мере за  час  до  конца
приема. Границы эти позволяют  нам  вывести  формулу:  оптимальный  момент
отстоит от указанного в билете  времени  ровно  на  сорок  пять  минут  (к
примеру, это будет 7:15, если прием назначен на 6:30). Казалось  бы,  дело
сделано, проблема решена.  Ученый  вправе  сказать:  "Возьмите  хронометр,
смотрите на двери и  собирайте  материал".  Однако  опытный  исследователь
отнесется к такому решению с незлобивой иронией. Кто может поручиться, что
гость, прибывший в 7:15, стремился именно к этому? А вдруг он хотел прийти
в 6:30, но долго плутал? А вдруг он думал, что уже 8? А вдруг  его  вообще
не приглашали и шел он не  сюда?  Итак,  хотя  люди  ценные  действительно
явятся между 7:10 и 7:20, из этого не следует, что всякий явившийся в  это
время ценен.
   Именно здесь нам  надо  прибегнуть  к  эксперименту.  Наиболее  уместна
техника, принятая в гидравлических лабораториях. Желая узнать,  как  будет
течь вода у быков проектируемого моста,  ученый  возьмет  большое  стекло,
установит на нем модель  моста  и  пустит  по  стеклу  воду,  подкрашенную
красным. Затем он снимает все это на кинопленку, видит, как  идут  цветные
потоки. Нам бы тоже было удобно пометить как-то заведомо  ценных  людей  и
снимать их с галереи. Казалось бы, это нелегко. Однако выяснилось,  что  в
одной из британских колоний гостей уже переметили.
   Дело в том, что какой-то губернатор, лет сто назад, хотел чтобы мужчины
носили на балах не белые, а черные фраки.  Это  ему  не  удалось,  как  ни
подбадривал он их своим примером; купцы, банкиры и юристы не  согласились,
но  правительственным  чиновникам  согласиться  пришлось.   Так   родилась
тенденция, живая по сей день. Люди, занимающие  высокий  правительственный
пост, - в черном, все прочие же - в белом. Там, в колонии,  чиновники  еще
играют большую роль и ученым нетрудно было  проследить  с  галереи  за  их
движением. Более того, удалось их снять, причем  пленка  подтвердила  нашу
теорию и помогла нам сделать еще одно  открытие.  Внимательное  наблюдение
непреложно доказало, что черные являлись от 7:10 до 7:20 и шли по  часовой
стрелке, избегая углов, не касаясь стены и чуждаясь  середины,  -  все  по
теории. Но было замечено и новое, неожиданное явление. Достигнув  дальнего
правого угла примерно за полчаса, они топтались там минут десять, а  потом
стремительно шли к выходу. Мы долго и пристально  рассматривали  пленки  и
поняли наконец в чем дело. Мы пришли  к  заключению,  что  заминка  нужна,
чтобы прочие важные лица успели прийти, другими словами, явившийся в  7:10
просто поджидает тех, кто явится  к  7:20.  Важные  лица  остаются  вместе
недолго. Им надо одно:  чтобы  их  увидели.  Доказав  таким  образом  свое
присутствие, они начинают исход, который заканчивается полностью к 8:15.
   Результаты  наших   наблюдений   применимы,   по-видимому,   к   любому
сообществу, и формулой пользоваться  очень  легко.  Чтобы  найти  поистине
важных людей, разделим (мысленно) пространство зала на равные  квадраты  и
обозначим их, слева направо, буквами от А до F, а  от  входа  до  конца  -
цифрами  от  1  до  8.  Час  начала  обозначим  через  Н.  Как   известно,
длительность приема равна Н+140. Теперь найти поистине важных людей ничего
не стоит. Ими будут те, кто собрался в квадрате  Е7  между  Н+75  и  Н+90.
Самый важный стоит посреди квадрата.
   Само собой разумеется, правило это ценно лишь до тех пор, пока никто  о
нем не  знает.  Поэтому  считайте  данную  главу  секретной  и  никому  не
показывайте. Люди, изучающие нашу науку, должны держать все это при  себе,
а простой публике ее читать незачем.


   ВЫСОКАЯ ФИНАНСОВАЯ ПОЛИТИКА, или Точка безразличия

   В высокой финансовой политике разбирается два типа людей:  те,  у  кого
очень много денег, и те, у кого нет ничего. Миллионер прекрасно знает, что
такое  миллион.  Для  прикладного  математика  или   профессора-экономиста
(живущих, конечно, впроголодь) миллион фунтов так же реален,  как  тысяча,
ибо у них никогда не было ни того, ни другого.  Однако  мир  кишит  людьми
промежуточными, которые не разбираются в миллионах, но к тысячам привыкли.
Из них и состоят в основном финансовые комиссии. А  это  порождает  широко
известное,  но  еще  не  исследованное  явление  -  так  называемый  закон
привычных  сумм:  время  потраченное   на   обсуждение   пункта,   обратно
пропорционально рассматриваемой сумме.
   В сущности, нельзя сказать, что закон этот не исследован.  Исследования
были, но принятый  метод  себя  не  оправдал.  Ученые  придавали  излишнее
значение порядку обсуждаемых вопросов и почему-то решили, что больше всего
времени тратится на первые семь пунктов, а дальше  все  идет  само  собой.
Годы исследований ушли впустую, так как  основная  посылка  была  неверна.
Теперь мы установили, что порядок пунктов играет в лучшем случае подсобную
роль.
   Чтобы добиться полезных результатов, забудем обо всем, что до  сих  пор
делалось. Начнем с самого начала и постараемся разобраться в том,  как  же
работает финансовая  комиссия.  Чтобы  простому  читателю  было  понятней,
представим это в виде пьесы.

   Председатель. Переходим к пункту 9. Слово  имеет  наш  казначей  мистер
Мак-Дуб.
   М-р Мак-Дуб. Перед вами,  господа,  смета  на  строительство  реактора,
представленная в приложении Н доклада подкомиссии. Как  видите,  профессор
Мак-Пуп одобрил и план, и расчеты. Общая стоимость - до 10 млн.  долларов.
Подрядчики Мак-Фут и Мак-Ярд считают, что работу можно закончить к  апрелю
1963 года. Наш консультант  инженер  Мак-Вор  предупреждает,  однако,  что
строительство затянется  по  меньшей  мере  до  октября.  С  ним  согласен
известный  геофизик  доктор  Мак-Грунт,  который  полагает,  что  на   дне
строительной площадки придется подсыпать земли. Проект главного корпуса  -
в приложении IX, чертежи реактора - на столе. Если члены  комиссии  сочтут
нужным, я с удовольствием дам более подробные разъяснения.
   Председатель. Спасибо  вам,  мистер  Мак-Дуб,  за  исключительно  ясное
изложение дела. Попрошу членов комиссии высказать свое мнение.

   Тут остановимся и подумаем, какие у них могут быть мнения. Примем,  что
в комиссии одиннадцать человек, включая  председателя,  но  не  секретаря.
Четверо из них (включая председателя) не знают, что такое реактор. Трое не
знают, зачем он нужен. Из тех  же,  кто  это  знает,  лишь  двоим  хоть  в
какой-то степени понятно, сколько он может  стоить,  -  м-ру  Ною  и  м-ру
Брусу. Оба они способны что-нибудь сказать.  Позволим  себе  предположить,
что первым выскажется м-р Ной.

   М-р Ной. М-да, господин председатель... Что-то я не  очень  верю  нашим
подрядчикам и консультантам. Вот если бы мы спросили  профессора  Сима,  а
подряд заключили с фирмой "Давид и  Голиаф",  было  бы  как-то  спокойнее.
Мистер Дан не стал бы отнимать у нас времени, он сразу  определил  бы,  на
сколько затянутся работы, а мистер Соломон сказал бы нам  прямо,  надо  ли
подсыпать земли.
   Председатель. Все мы, конечно, ценим рвение мистера Ноя, но уже  поздно
приглашать новых консультантов. Правда, главный контракт еще не  подписан,
но уже  израсходованы  очень  крупные  суммы.  Если  мы  не  согласимся  с
оплаченными советами, нам придется платить еще столько же.  (Одобрительный
гул.)
   М-р Ной. Я прошу все же внести мои слова в протокол.
   Председатель. Конечно,  конечно!  Кажется,  мистер  Брус  хочет  что-то
сказать?

   Как раз м-р Брус - чуть ли не единственный - разбирается в вопросе.  Он
мог бы многое сказать. Ему подозрительна  цифра  10  млн.  -  слишком  она
круглая. Он сомневается в том, что  нужно  сносить  старое  здание,  чтобы
расчистить место для подъезда к участку. Почему так много  денег  отпущено
на "непредвиденные обстоятельства"? И кто такой, в сущности,  этот  Грунт?
Не его ли год назад привлекала к суду нефтяная компания? Но Брус не знает,
с чего начать. Если он сошлется на чертежи, прочие в  них  не  разберутся.
Придется объяснить, что такое реактор, а все на  это  обидятся.  Лучше  уж
ничего не говорить.

   М-р Брус. Мне сказать нечего.
   Председатель. Кто-нибудь еще  хочет  выступить?  Так,  хорошо.  Значит,
можно считать, что проект и смета приняты? Спасибо. Вправе ли я  подписать
контракт от вашего имени? (Одобрительный гул.) Спасибо. Перейдем к  пункту
10.

   Не считая нескольких секунд, когда все шуршали бумагами и чертежами, на
пункт 9 ушло ровно две с половиной минуты. Собрание  идет  хорошо.  Однако
некоторым как-то не по себе. Они  беспокоятся  о  том,  не  очень  ли  они
сплоховали при обсуждении реактора. Сейчас уже поздно вникать в проект, но
хорошо бы показать, пока все не кончилось, что и они не дремлют.

   Председатель. Пункт 10. Сарай для  велосипедов  наших  служащих.  Фирма
"Кус и Черви", подрядившаяся выполнить работу, предполагает,  что  на  это
уйдет 350 фунтов. Планы и расчеты перед вами, господа.
   М-р Туп. Нет, господин председатель, это много. Я вот вижу,  что  крыша
тут - алюминиевая. А не дешевле ли будет толь?
   М-р Груб. Насчет цены я согласен с мистером Тупом, но крыть,  по-моему,
надо оцинкованным железом. На мой взгляд, можно уложиться в 300 фунтов,  а
то и меньше.
   М-р Смел. Я пойду дальше, господин председатель. Нужен ли  вообще  этот
сарай? Мы и так слишком много делаем для сотрудников. А им все  мало!  Еще
гаражи потребуют...
   М-р Груб. Нет, я не согласен с мистером Смелом. По-моему, сарай  нужен.
А вот что касается материалов и расценок...

   Дебаты идут как по маслу. 350 фунтов всем легко представить,  и  всякий
может вообразить велосипедный сарай. Обсуждение длится пять минут,  причем
иногда  удается  сэкономить   полсотни   фунтов.   Под   конец   участники
удовлетворенно вздыхают.

   Председатель.   Пункт   11.   Закуски   для   собраний    Объединенного
благотворительного комитета. 35 шиллингов в месяц.
   М-р Туп. А что они там едят?
   Председатель. Кажется, пьют кофе.
   М-р Груб. Значит, в год выходит... Так, так... 21 фунт?
   Председатель. Да.
   М-р Смел. Бог знает что! А нужно ли это? Сколько они времени заседают?

   Споры  разгораются  еще  сильней.  Не  в  каждой  комиссии  есть  люди,
отличающие толь от жести, но все знают, что такое кофе,  как  его  варить,
где купить и покупать ли вообще. Этот пункт  займет  час  с  четвертью,  к
концу которого собравшиеся потребуют у секретаря новых данных и  перенесут
обсуждение вопроса на следующее заседание.
   Уместно спросить, займет ли еще больше времени  спор  о  меньшей  сумме
(скажем, в 10 или в  5  фунтов).  Этого  мы  не  знаем.  Однако  осмелимся
предположить, что ниже какой-то суммы все пойдет наоборот, так  как  члены
комиссии снова не смогут ее представить. Остается установить величину этой
суммы. Как мы видели, переход от двадцатифунтовых споров (час с четвертью)
к десятимиллионным (две с половиной  минуты)  очень  резок.  Исключительно
интересно определить границу перепада. Более того,  это  важно  для  дела.
Представим, например, что нижняя точка безразличия находится на уровне  15
фунтов. Тогда докладчик,  представляя  на  обсуждение  цифру  "26",  может
подать ее собравшимся в виде  двух  сумм:  14  фунтов  и  12  фунтов,  что
сохранит комиссии и время и силы.
   Мы еще не решаемся  делать  окончательные  выводы,  но  есть  основания
полагать,  что  нижняя  точка  равняется  сумме,  которую  рядовому  члену
комиссии  не   жаль   проиграть   или   отдать   на   благотворительность.
Исследования, проведенные на бегах и в молельнях, помогут полнее  осветить
проблему. Много труднее вычислить верхнюю точку. Ясно одно: на 10  млн.  и
на 10 фунтов  уходит  равное  количество  времени.  Мы  не  можем  считать
совершенно точной указанную длительность (две с половиной  минуты),  но  и
та, и другая сумма действительно занимают в среднем от двух до  четырех  с
половиной минут.
   Предстоит еще много исследований, но  результаты  их  по  опубликовании
вызовут огромный интерес и принесут практическую пользу.


   ХИЖИНА РАДИ "ПАККАРДА", или Формула преуспеяния

   Читателям, знакомым  с  популярными  статьями  по  антропологии,  будет
интересно узнать, что в недавнее время  исследования  охватили  совершенно
новую область. Обычно антропологом зовется тот, кто проводит шесть  недель
или шесть месяцев (а порой и шесть  лет)  среди,  скажем,  племени  бу-бу,
проживающего на озере Гад, а вернувшись к  цивилизации,  немедленно  пишет
книгу о половой жизни и суевериях дикарей. Когда в твои дела вечно  лезут,
жить очень трудно, и все племя крестится, надеясь, что антропологи утратят
к нему интерес. Обычно так оно и бывает. Но племен  пока  что  достаточно.
Книги множатся, и, когда  последние  дикари  займутся  покоя  ради  пением
гимнов, на растерзание останутся еще жители городских трущоб. К  ним  тоже
непрестанно суются с вопросами, камерами и диктофонами, а что о них пишут,
все  мы  знаем.  Новое  направление  в  науке   отличается   не   техникой
исследования, но его объектом. Антропологи новейшей школы не  интересуются
дикими, а на бедных у них нет времени. Они работают среди богачей.
   Экспедиция, о которой мы сейчас расскажем и в которую входил сам автор,
провела предварительные исследования  среди  греческих  судовладельцев,  а
потом несколько подробней ознакомилась с нравами и бытом арабских  шейхов,
по землям которых проходит нефтепровод. Прервав эту работу по политическим
и  иным  причинам,  экспедиция  отправилась   в   Сингапур   к   китайским
миллионерам. Там мы и столкнулись с так называемой  проблемой  лакея,  там
услышали и о "китайском собачьем барьере". На ранних стадиях опроса мы  не
знали, что это такое. Мы не знали даже, одно это явление или  два.  Однако
мы удачно воспользовались первым же ключом к решению загадки.
   Ключ этот попал нам в руки, когда мы находились во  дворце  самого  Дай
День-гу. Обернувшись к дворецкому, который показывал нам коллекцию изделий
из нефрита, д-р Лезли воскликнул: "А говорят, он раньше был простым кули!"
На что загадочный китаец ответил: "Только кули  может  стать  миллионером.
Только кули может быть кули. Только очень богатый человек может  позволить
себе жить, как богатый". Эти таинственные, скупые слова  и  послужили  нам
отправной точкой. Результаты  исследования  изложены  в  докладе  Лезли  и
Терзайля  (1956),  но  мы  считаем  возможным  популярно  сообщить  о  них
читателю. Опуская чисто технические подробности, приступим к рассказу.
   До  определенной  черты,  как  выяснилось,   проблема   кули-миллионера
достаточно проста. Китайский кули живет в хижине из  пальмовых  листьев  и
съедает чашку риса в день. Когда он вырывается наверх -  скажем,  начинает
торговать вразнос орехами, - он живет все так же и там же. Поднявшись  еще
выше - скажем, продавая ворованные  велосипедные  части,  -  он  жизни  не
меняет. Благодаря этому у него остаются деньги и он  может  пустить  их  в
ход. Девять кули из десяти пустят их не туда и прогорят. Десятому повезет,
или он окажется умнее. Однако хижины он не покинет и есть  он  будет  рис.
Рассмотрим это подробнее, чтобы изучить технику успеха.
   В Америке рано или поздно будущий миллионер  наденет  галстук.  По  его
словам, без этого ему  не  станут  доверять.  Придется  ему  и  переехать,
исключительно (по его же словам) для престижа. На самом же деле галстук он
надевает для жены, а переезжает для дочери. У  китайцев  женщин  держат  в
строгости, и богатеющий кули как был, так и останется при хижине  и  рисе.
Факт этот общеизвестен и допускает два толкования. Во-первых, дом его, как
он ни плох, принес ему удачу. Во-вторых, дом  получше  привлечет  сборщика
налогов. Итак, богатеющий китаец живет, где жил. Часто он  сохраняет  свою
хижину до самой смерти, хотя бы как контору. Он  так  с  ней  связан,  что
переезд знаменует глубочайшую перемену в его жизни.
   Переезжая, он прежде всего спасается от тайных обществ,  шантажистов  и
гангстеров. Скрыть богатство от сборщика налогов  не  так  уж  трудно,  но
скрыть его от тех, с кем ведешь дела, практически невозможно.  Как  только
разнесется слух о его преуспеянии, люди начнут  гадать,  на  какую  именно
сумму его можно растрясти. Все  это  известно,  но  прежние  исследователи
поспешно решали, что такая сумма лишь одна. На самом деле их три: одну  он
заплатит, если его похитить и потребовать выкуп; другую - если  пригрозить
позорящей   статьей   в   газете;   и   третью   -   если   попросить   на
благотворительность (не дать он постесняется).
   Мы решили установить, каких  размеров  (в  среднем)  должна  достигнуть
первая сумма, чтобы исследуемый переселился из  хижины  в  дом  с  высоким
забором и свирепой собакой. Именно это и называется "преодоление собачьего
барьера". По мнению социологов, наступает оно тогда, когда выкуп  превысит
расходы на собаку.
   Примерно в это же время преуспевающий  китаец  покупает  "шевроле"  или
"паккард". Нередко, однако, он покупает машину, еще живя в  хижине.  Народ
привык видеть дорогой автомобиль перед лачугой и  особенно  не  волнуется.
Явление это до сих пор полностью не объяснено. Если  понадобилась  машина,
казалось бы, купи такую же плохую, как  дом.  Однако  по  еще  неизвестным
причинам китайское преуспеяние выражается прежде всего в никеле, обивке  и
модели. А машина уже вызовет к жизни колючую проволоку, решетку,  засов  и
собаку. Перелом произошел. Если собаковладелец еще не платит  налогов,  он
должен хотя бы объяснить, почему у него  для  этого  слишком  мало  денег.
Предположим, он сумеет  не  дать  гангстерам  миллионного  выкупа,  но  от
шантажистов он уже не отвертится. Он  должен  приготовиться  к  тому,  что
журналисты будут угрожать ему позорными статьями в  сомнительных  газетах.
Он должен приготовиться к тому, что те же журналисты придут к  нему  через
неделю собирать на каких-нибудь сирот.  Он  должен  привыкнуть  к  визитам
профсоюзных  деятелей,  предлагающих,  и  не  безвозмездно,  предотвратить
нежелательные для него беспорядки среди рабочих.  В  сущности,  он  должен
смириться с тем, что доходы его уменьшатся.
   В задачи наши входило собрать подробные сведения о  собаковладельческой
фазе китайской деловой карьеры. В определенном отношении это было  трудней
всего. Некоторые виды знаний приобретаются лишь  ценою  порванных  брюк  и
разбитых  локтей.  Теперь,  когда  все  позади,  мы  гордимся   тем,   что
бестрепетно шли на любой риск. Однако сумму выкупа удалось установить  без
полевых исследований. Ее знают все и часто с немалой точностью упоминают в
прессе. Примечательно, что разница между максимумом и  минимумом  довольно
мала. Сумма эта не ниже 5000 долларов и не выше 200.000.  Она  никогда  не
опускается до 2000 и не поднимается до  500.000.  Несомненно,  чаще  всего
амплитуда ее много меньше. Дальнейшие исследования  покажут,  что  следует
считать средней суммой.
   Если мы принимаем, что нижний предел выкупа равняется побочным доходам,
мы имеем такое же право принять, что верхний его предел - все,  что  можно
вытянуть из самого богатого похищенного. Однако самых богатых не  похищают
никогда. По-видимому, есть предел, за которым китаец обретает иммунитет  к
шантажу. На этой последней  фазе  он  не  скрывает,  а  подчеркивает  свое
богатство, показывая  всем,  что  он  уже  достиг  иммунитета.  Ни  одному
участнику нашей экспедиции не удалось узнать, как достигают этого предела.
Нескольких ученых просто вывели из клуба  миллионеров,  где  они  пытались
собрать сведения. Установив, что вопрос как-то связан с количеством  слуг,
лакеев, секретарей и помощников (которых на этой стадии очень много),  они
окрестили его "проблемой лакея" и успокоились.
   Однако не надо думать, что нет надежд на решение  проблемы.  Мы  знаем,
например, что выбирать придется между двумя объяснениями,  а  быть  может,
оба принять. Одни полагают, что у слуг есть оружие и пробиться сквозь  них
нельзя. Другие склоняются к мнению, что миллионер покупает целиком  тайное
общество, против которого не посмеет выступить ни  одна  шайка.  Проверить
первую теорию (организовав хороший  налет)  сравнительно  нетрудно.  Ценою
жизни-другой можно точно доказать, верна  она  или  нет.  Чтобы  проверить
вторую, нужно больше ума и больше смелости. После всего, что претерпели от
собак  наши  сотрудники,  мы  не  считали  себя  вправе   заняться   этими
исследованиями. У нас не хватало для этого людей и денег. Однако теперь мы
получили пособие от одного треста и надеемся вскоре добиться истины.
   В предварительном сообщении мы  не  коснулись  и  другой  загадки:  как
спасаются китайцы от сборщика налогов. Все  же  нам  удалось  узнать,  что
западные методы применяются здесь очень редко.  Как  известно,  на  Западе
прежде всего стараются установить примерный срок обычной  проволочки  (или
ОП, как мы говорим  в  своем  кругу),  то  есть  узнать,  сколько  времени
проходит между тем, как управление получит  письмо,  и  тем,  как  оно  им
займется. Точнее говоря, речь идет  о  времени,  за  которое  ваша  бумага
пробьется со дна ящика на самый верх. Примем, что ОП = 27  дням.  Западный
человек для  начала  напишет  письмо  и  спросит,  почему  он  не  получил
извещения о размере налога.  В  сущности,  писать  он  может  что  угодно.
Главное для него - знать, что его бумажка окажется внизу всей кучи.  Через
двадцать пять дней он напишет  снова,  спрашивая,  почему  нет  ответа  на
первое письмо, и дело его, чуть  не  выплывшее  наверх,  снова  отправится
вниз. Через 25 дней он  напишет  снова...  Таким  образом,  его  делом  не
займутся никогда. Поскольку всем нам известен этот метод и его успехи,  мы
решили было, что он известен и китайцам.  Но  обнаружили,  что  здесь,  на
Востоке,  невозможно  предсказать  ОП.  Погода  и  степень  трезвости  так
меняются, что в государственных  учреждениях  не  установится  наш  мерный
ритм. Следовательно, китайский метод не можем зависеть от ОП.
   Подчеркнем: решения проблемы еще нет.  У  нас  есть  только  теория,  о
ценности  которой  судить  рано.  Выдвинул  ее  один   из   наших   лучших
исследователей, и пока что это лишь гениальная  догадка.  По  этой  теории
китайский миллионер не ждет извещения, а сразу посылает  сборщику  налогов
чек, скажем, на 329 долларов 83 цента. В сопроводительной записке он скупо
ссылается на предыдущее письмо и на деньги, выплаченные наличными.  Маневр
этот выводит из строя  налогосборочную  машину,  а  когда  приходит  новое
письмо, где миллионер извиняется и  просит  вернуть  23  цента,  наступает
полный развал. Служащие так измучены и смущены,  что  не  отвечают  ничего
восемнадцать месяцев, а тут приходит новый чек - на 167 долларов 42 цента.
При таком ходе дел,  гласит  теория,  миллионер,  в  сущности,  не  платит
ничего, а инспектор по налогам попадает в  лечебницу.  Хотя  доказательств
еще нет, теория заслуживает внимания. Во всяком случае, можно проверить ее
на практике.


   НОВОЕ ЗДАНИЕ, или Жизнь и смерть учреждений

   Всякий, кто изучает устройство учреждений, знает,  как  определить  вес
должностного лица. Сосчитаем, сколько к нему ведет дверей, сколько у  него
помощников  и  сколько  телефонов,  прибавим  высоту  ворса  на  ковре  (в
сантиметрах) и получим формулу, годную почти повсеместно. Однако мало  кто
знает, что, если речь идет об учреждении, числа эти применяются иначе: чем
они больше, тем оно хуже.
   Возьмем, к примеру, издательство. Известно, что издатели любят работать
в развале и скудости. Посетителя, ткнувшегося в двери,  попросят  обогнуть
дом сзади, спуститься куда-то вниз и подняться  на  три  пролета.  Научный
институт помещается чаще всего в полуподвале чьего-то бывшего дома, откуда
шаткий дощатый переход ведет к железному сараю в бывшем саду. А кто из нас
не знает, как устроен обычно международный аэропорт? Выйдя из самолета, мы
видим  (слева  или  справа)  величественное  здание  в  лесах  и  идем  за
стюардессой в крытый толем  сарай.  Мы  и  не  ждем  ничего  иного.  Когда
строительство закончится, аэродром перенесут в другое место.
   Вышеупомянутые учреждения при всей своей пользе и активности  прозябают
в таких условиях, что мы  бываем  рады  прийти  туда,  где  все  удобно  и
красиво. Входная дверь, стеклянная с  бронзой,  окажется  в  самом  центре
фасада. Ваши начищенные  ботинки  тихо  ступят  на  блестящий  линолеум  и
пройдут по нему до бесшумного лифта.  Умопомрачительно  томная  секретарша
проговорит что-то алыми  губками  в  снежно-белую  трубку,  усадит  вас  в
хромированное  кресло  и  улыбнется,  чтобы  скрасить  неизбежные   минуты
ожидания. Оторвав взор от глянцевитых страниц журнала, вы увидите  широкие
коридоры, уходящие к секторам А, Б и  С,  и  услышите  из-за  всех  дверей
мерный гул упорядоченного труда. И вот, утопая по щиколотку  в  ковре,  вы
долго идете к столу, на котором в безупречном  порядке  разложены  бумаги.
Немигающий  директорский  взгляд  завораживает  вас,   Матисс   на   стене
устрашает, и вы понимаете, что здесь-то, наконец, работают по-настоящему.
   И ошибаетесь. Наука доказала, что административное здание может достичь
совершенства только к тому времени, когда учреждение  приходит  у  упадок.
Эта, казалось бы, нелепая мысль основана на исторических и археологических
исследованиях. Опуская чисто  профессиональные  подробности,  скажем,  что
главный метод заключается в следующем: ученые  определяют  дату  постройки
особенно удачных зданий, а потом исследуют и сопоставляют эти данные.  Как
выяснилось, совершенное устройство - симптом упадка.  Пока  работа  кипит,
всем не до того. Об идеальном расположении комнат начинают  думать  позже,
когда главное сделано. Совершенство - это завершенность, а завершенность -
это смерть.
   Например, туристу, ахающему в Риме перед собором  св.Петра  и  дворцами
Ватикана, кажется, что все эти здания удивительно  подходят  к  всевластию
пап. Здесь, думает он, гремели анафемы  Иннокентия  III,  отсюда  исходили
повеления Григория VII. Но, заглянув в путеводитель,  турист  узнает,  что
поистине могущественные папы властвовали задолго  до  постройки  собора  и
нередко жили при этом совсем не здесь. Более того,  папы  утратили  добрую
половину власти еще тогда,  когда  он  строился.  Юлий  II,  решивший  его
воздвигнуть, и Лев X, одобривший эскизы Рафаэля, умерли за  много  лет  до
того, как ансамбль принял свой сегодняшний вид. Дворец папской  канцелярии
строился до 1565 года, собор освятили в 1626, а колоннаду доделали к 1667.
Расцвет папства был позади, когда планировали эти  совершенные  здания,  и
мало кто помнил о нем, когда их достроили.
   Нетрудно доказать, что это не исключение. Так обстояло дело и  с  Лигой
Наций. На Лигу возлагали большие надежды с 1920 по 1930 год. Году в  33-м,
не позже, стало ясно, что опыт не удался. Однако воплощение его  -  Дворец
Наций - открыли только в 1937-м. Дворец хорош,  все  в  нем  продуманно  -
здесь есть и секретариат, и большие залы, и малые, есть и кафе. Здесь есть
все, что может измыслить мастерство, кроме самой Лиги. К  этому  году  она
практически перестала существовать.
   Нам возразят, что Версальский дворец  действительно  воплотил  в  камне
расцвет царствования Людовика XIV. Однако факты воспротивятся и тут.  Быть
может, Версаль и дышит победным духом эпохи, но достраивали его к ее концу
и  даже  захватили  немного  следующее  царствование.  Дворец  строился  в
основном между 1669 и 1685 годами. Король стал наезжать туда с 1682  года,
когда работы еще шли. Прославленную спальную он занял в 1701-м, а  часовню
достроили еще через девять лет. Постоянной королевской резиденцией  дворец
стал лишь с 1756 года. Между тем почти все победы Людовика XIV относятся к
периоду до 1679 года, наивысшего расцвета  его  царствование  достигает  к
1682-му, а упадок начинается с 1685  года.  Как  выразился  один  историк,
король, переезжая сюда, "уже подписал  приговор  своей  династии".  Другой
историк говорит, что "дворец... был достроен  именно  к  той  поре,  когда
власть Людовика стала убывать". А третий косвенно поддерживает их, называя
1685-1713 годы "годами упадка". Словом, ошибется тот, кто представит себе,
как Тюренн мчится из Версаля навстречу победе. С исторической точки зрения
вернее вообразить, как  нелегко  было  здесь,  среди  всех  этих  символов
победы, тем, кто привез весть о поражении при Бленхейме. Они буквально  не
знали куда девать глаза.
   Упоминание о Блейхейме, естественно, переносит  наши  мысли  к  другому
дворцу,  построенному  для  прославленного  Мальборо.  Он  тоже   идеально
распланирован, на сей раз -  для  отдохновения  национального  героя.  Его
героические  пропорции,  пожалуй,  говорят  скорее  о  величии,   чем   об
удобствах, но именно этого и хотели зодчие. Он поистине воплощает легенду.
Он поистине создан для того, чтобы старые соратники  встречались  здесь  в
годовщину победы. Однако, представляя себе эту встречу, мы должны помнить,
как ни жаль, что ее быть не могло. Герцог никогда не жил во дворце и  даже
не видел его достроенным. Жил он в Холивелле, неподалеку от Сент-Олбена, а
в городе у него был  особняк.  Умер  он  в  Виндзор-Лодже.  Соратники  его
собирались в палатке. Дворец долго строили не из-за сложности плана  (хотя
в сложности ему не откажешь), но потому, что герцог был в беде, а два года
и в изгнании.
   А как обстоят дела с монархией, которой он служил? Когда археолог будет
рыскать по раскопкам  Лондона,  как  рыщет  нынешний  турист  по  садам  и
галереям Версаля, развалины Бэкингемского дворца  покажутся  ему  истинным
воплощением могущества английских королей. Он проведет  прямую  и  широкую
улицу от арки Адмиралтейства до его ворот. Он воссоздаст и двор, и большой
балкон, думая при этом о  том,  как  подходили  они  монарху,  чья  власть
простиралась до самых дальних уголков земли. Да и  современный  американец
вполне может поахать при мысли о гордом Георге III, у которого была  такая
пышная резиденция. Однако мы снова  узнаем,  что  поистине  могущественные
монархи обитали не здесь, а  в  Гринвиче,  Кенилворте  или  Уайт-холле,  и
жилища их давно исчезли. Бэкингемский дворец строил Георг IV.  Именно  его
архитектор, Джон Нэш, повинен в том, что звалось в ту  пору  "слабостью  и
неотесанностью вкуса". Но жил Георг IV  в  Брайтоне  или  Карлтон-хаузе  и
дворца так  и  не  увидел,  как  и  Вильгельм  IV,  приказавший  завершить
постройку. Первой переехала туда королева Виктория в 1837 году и вышла там
замуж в 1840-м. Она восхищалась дворцом недолго. Мужу ее  больше  нравился
Виндзор, она же сама полюбила Бэлморал и  Осборн.  Таким  образом,  говоря
строго, великолепие  Бэкингемского  дворца  связано  с  позднейшей,  чисто
конституционной монархией -  с  тем  самым  временем,  когда  власть  была
передана парламенту.
   Тут  естественно  спросить,  не  нарушает  ли  правила  Вестминстерский
дворец,  где  собирается  палата  общин.  Без  сомнения,  спланирован   он
прекрасно, в нем можно и заседать, и совещаться, и спокойно  готовиться  к
дебатам, и отдохнуть, и подкрепиться, и даже выпить чаю на террасе. В этом
удобном  и  величественном  здании   есть   все,   чего   может   пожелать
законодатель. Казалось бы,  уж  оно-то  построено  во  времена  могущества
парламента. Но даты и тут не утешат  нас.  Парламент,  в  котором  -  один
другого лучше - выступали Питт и Фоке, сгорел по несчастной случайности  в
1854 году, а до того славился своими неудобствами не меньше,  чем  блеском
речей. Нынешнее здание начали строить в 1840 году, готовую часть заняли  в
1852-м. В 1860  году  умер  архитектор  и  строительство  приостановилось.
Нынешний свой вид здание приняло к 1868 году. Вряд ли можно счесть простым
совпадением  то,  что  с  1867  года,   когда   была   объявлена   реформа
избирательной системы, начался упадок парламента, и  со  следующего,  1868
года,  законы  стал  подготавливать  кабинет   министров.   Звание   члена
парламента быстро теряло свой  вес,  и  "только  депутаты,  не  занимавшие
никаких государственных постов, еще играли хоть  какую-то  роль".  Расцвет
был позади.
   Зато по мере увядания парламента расцветали министерства.  Исследования
говорят нам, что министерство по делам Индии работало лучше  всего,  когда
размещалось в гостинице. Еще показательнее сравнительно недавние изменения
в  министерстве  колоний.  Британски  империя  крепла  и  ширилась,  когда
министерство  это  (с  тех  пор  как  оно  вообще  возникло)  ютилось   на
Даунинг-стрит. Начало новой колониальной политики совпало  с  переездом  в
специальное здание.  Случилось  это  в  1875  году,  и  удобные  помещения
оказались прекрасным фоном для бед англо-бурской войны. Во времена  второй
мировой войны министерство обрело новую жизнь. Перебравшись во временное и
очень неудобное помещение на Грэйт-Смит-стрит, где должно было  находиться
что-то церковное, оно развило бурную  деятельность,  которая,  несомненно,
закончится, как только для него построят здание. Одно хорошо - строить его
еще не начали.
   Однако всем этим случаям далеко  до  Нового  Дели.  Никогда  еще  нашим
архитекторам  не  доводилось  планировать  такой  огромной   столицы   для
управления таким огромным народом. О том, что ее решено создать,  сообщили
на имперском дурбаре в 1911 году, когда на престол Великого Могола  взошел
Георг V.  Сэр  Эдвин  Латьенс  начал  работать  над  проектом  британского
Версаля. Замысел был  прекрасен,  детали  -  умны  и  уместны,  чертежи  -
блестящи, размах - грандиозен. Но по мере воплощения проекта  власть  наша
над Индией слабела. За Актом об управлении Индией  1909  года  последовало
многое: покушение на жизнь вице-короля в 1912 году, Акт 1917  года,  отчет
Монтегю - Челмсфорда (1918) и реализация их предложений (1920). Лорд Ирвин
переехал в свой дворец в 1929 году - именно тогда, когда партия  Индийский
Национальный Конгресс потребовала независимости  и  открылась  конференция
круглого стола, и за год  до  того,  как  началась  кампания  Гражданского
Неповиновения. Можно, хотя и утомительно, вести рассказ  до  самого  ухода
англичан, показывая, как  точно  каждая  фаза  их  поражения  совпадала  с
очередной архитектурной победой.  В  конце  концов  удалось  построить  не
столицу, а мавзолей.
   Упадок британского империализма начался со всеобщих выборов 1906  года,
на которых победили либеральные и полусоциалистические идеи. И потому  вас
не удивит, что именно эта дата высечена в нетленном  граните  над  дверями
военного министерства. Битвой при Ватерлоо удавалось руководить из  тесных
комнаток на Хорс-Гардз-Парад. План захвата Дарданелл был принят в красивых
и просторных залах. Неужели прекрасно распланированное здание Пентагона  в
Арлингтоне, штат  Вирджиния,  подтвердит  наше  правило?  Не  хотелось  бы
усматривать особый смысл в том, что здание это - у кладбища;  но  подумать
об этом стоит.
   Конечно,  влиятельный  читатель  не  может  продлить   дни   умирающего
учреждения, мешая ему переехать в новое  здание.  Но  у  него  есть  шансы
спасти тех, кто только еще встает на  путь  погибели.  Теперь  то  и  дело
возникают учреждения с полным набором начальства, консультантов и служащих
и со специально построенным зданием. Опыт показывает, что такие учреждения
обречены. Совершенство убьет их. Им некуда пустить  корни.  Они  не  могут
расти, так как уже выросли. Они и цвести не могут,  а  плодоносить  -  тем
более. Когда мы встречаем такой  случай  -  например,  здание  ООН,  -  мы
умудренно и печально качаем головой, прикрываем простыней труп и  неслышно
выходим на воздух.


   НЕПРИЗАВИТ, или Болезнь Паркинсона

   Куда ни взгляни, мы  видим  учреждения  (административные,  торговые  и
научные), где высшее  начальство  изнывает  от  скуки,  просто  начальство
оживляется, только подсиживая друг друга, а рядовые сотрудники тоскуют или
развлекаются сплетнями. Попыток тут мало, плодов - никаких.  Созерцая  эту
печальную картину, мы думаем, что сотрудники бились до конца и сдались  по
неизбежности. Однако недавние  исследования  показали,  что  это  не  так.
Большинство  испускающих  дух  учреждений  долго   и   упорно   добивалось
коматозного состояний. Конечно, это результат  болезни,  но  болезнь,  как
правило, не развивается сама собой. Здесь, заметив первые ее признаки,  ей
всячески  помогали,  причины  ее  углубляли,  а  симптомы  приветствовали.
Болезнь  эта  заключается  в  сознательно  взлелеянной  неполноценности  и
зовется  непризавитом.  Она  встречается  гораздо  чаще,  чем  думают,   и
распознать ее легче, чем вылечить.
   Как и велит логика, опишем ее ход с начала до конца. Затем расскажем об
ее симптомах и научим ставить диагноз. В завершение  поговорим  немного  о
лечении, о котором, однако, знают мало  и  вряд  ли  что-нибудь  узнают  в
ближайшем будущем, ибо английская  медицина  интересуется  не  этим.  Наши
ученые-врачи довольны, если опишут симптомы и найдут причину. Это французы
начинают с леченья, а потом, если зайдет речь, спорят о  диагнозе.  Мы  же
будем  придерживаться  английского  метода,  который  куда  научней,  хотя
больному от этого не легче. Как говорится, движение все, цель ничто.
   Первый  признак  опасности  состоит  в  том,  что   среди   сотрудников
появляется человек,  сочетающий  полную  непригодность  к  своему  делу  с
завистью к чужим успехам. Ни то, ни  другое  в  малой  дозе  опасности  не
представляет, эти  свойства  есть  у  многих.  Но  достигнув  определенной
концентрации  (выразим  ее  формулой  N3Z5),  они  вступают  в  химическую
реакцию.  Образуется  новое  вещество,  которое  мы  назовем  непризавием.
Наличие его определяется по  внешним  действиям,  когда  данное  лицо,  не
справляясь со своей работой, вечно суется  в  чужую  и  пытается  войти  в
руководство. Завидев это смешение непригодности и зависти, ученый покачает
головой  и  тихо  скажет:  "Первичный,  или  идиопатический,  непризавит".
Симптомы его, как мы покажем, не оставляют сомнения.
   Вторая стадия болезни наступает тогда, когда носитель заразы хотя бы  в
какой-то степени прорывается к власти. Нередко все начинается прямо с этой
стадии, так как носитель сразу занимает  руководящий  пост.  Опознать  его
легко по упорству, с которым он выживает тех, кто способнее его, и не дает
продвинуться тем, кто может оказаться  способней  в  будущем.  Не  решаясь
сказать: "Этот Шрифт чересчур умен", он говорит: "Умен-то он умен, да  вот
благоразумен ли? Мне больше нравится Шифр". Не решаясь опять-таки сказать:
"Этот Шрифт меня забивает", он говорит: "По-моему, у Шифра больше здравого
смысла".  Здравый  смысл   -   понятие   любопытное,   в   данном   случае
противоположное уму, и означает оно преданность рутине. Шифр  идет  вверх,
Шрифт - еще куда-нибудь, и штаты постепенно  заполняются  людьми,  которые
глупее начальника, директора или председателя. Если он второго сорта,  они
будут третьего и позаботятся о том, чтобы их подчиненные были  четвертого.
Вскоре все станут соревноваться в глупости и притворяться еще глупее,  чем
они есть.
   Следующая (третья) стадия наступает, когда во  всем  учреждении,  снизу
доверху, не встретишь и капли разума. Это и будет коматозное состояние,  о
котором мы говорили в первом абзаце. Теперь учреждение можно смело считать
практически мертвым. Оно может пробыть в этом состоянии лет двадцать.  Оно
может тихо рассыпаться. Оно может и выздороветь, хотя таких случаев  очень
мало. Казалось бы, нельзя выздороветь, без  лечения.  Однако  это  бывает,
подобно тому как многие живые организмы вырабатывают нечувствительность  к
ядам, поначалу для  них  смертельным.  Представьте  себе,  что  учреждение
опрыскали ДДТ, уничтожающим,  как  известно,  все  живое.  Какие-то  годы,
действительно,  все  живое  гибнет,  но  некоторые  индивиды  вырабатывают
иммунитет. Они скрывают свои  способности  под  личиной  как  можно  более
глупого  благодушия,  и  опрыскиватели   перестают   узнавать   способных.
Одаренный индивид преодолевает  внешнюю  защиту  и  начинает  продвигаться
вверх. Он слоняется по комнатам, болтает о гольфе, глупо хихикает,  теряет
нужные бумаги, забывает имена и ничем  ни  от  кого  не  отличается.  Лишь
достигнув высокого положения, он сбрасывает личину и является миру, словно
черт в сказочном спектакле.  Начальство  верещит  от  страха:  ненавистные
качества проникли прямо к ним, в святая святых. Но делать уже нечего. Удар
нанесен, болезнь отступает, и вполне возможно, что учреждение  выздоровеет
лет за десять. Однако такие случаи  редки.  Обычно  болезнь  проходит  все
вышеописанные стадии и оказывается неизлечимой.
   Такова  болезнь.  Теперь  посмотрим,  по  каким  симптомам   можно   ее
распознать. Одно дело - описать воображаемый очаг  заразы,  известной  нам
изначально, и совсем другое - выявить ее на фабрике, в казарме, в  конторе
или  в  школе.  Все  мы  знаем,  как  рыщет  по  углам  агент  по  продаже
недвижимости, присмотревший  для  кого-нибудь  дом.  Рано  или  поздно  он
распахнет чулан или ударит ногой по плинтусу и воскликнет: "Труха!"  (Если
он дом продает, он постарается отвлечь вас прекрасным видом из окна, а тем
временем обронит ключи от чулана.) Так и во всяком учреждении - специалист
распознает симптомы непризавита на самой ранней его стадии.  Он  помолчит,
посопит, покачает головой, и всем станет ясно, что он  понял.  Как  же  он
понял? Как узнал, что зараза  уже  проникла?  Если  присутствует  носитель
заразы, диагноз поставить легче, но он ведь может быть в  отпуске.  Однако
запах его остался. А главное, остался его след во фразах такого рода:  "Мы
на многое не замахиваемся. Все равно за всеми  не  угонишься.  Мы  тут,  у
себя, между прочим, тоже делаем дело, с нас довольно". Или: "Мы вперед  не
лезем. А этих, которые лезут, и слушать противно. Все им работа да работа,
уж не знают, как выслужиться".  Или,  наконец:  "Вот  кое-кто  из  молодых
выбился вперед. Что ж,  им  виднее.  Пускай  продвигаются,  а  нам  и  тут
неплохо. Конечно, обмениваться людьми или  там  мыслями  -  дело  хорошее.
Только к нам оттуда, сверху, ничего стоящего не перепало. Да  и  кого  нам
пришлют? Одних уволенных. Но мы ничего, пусть присылают. Мы  люди  мирные,
тихие, а свое дело делаем, и неплохо..."
   О чем говорят эти фразы? Они  ясно  указывают  на  то,  что  учреждение
сильно занизило свои возможности. Хотят тут мало,  а  делают  еще  меньше.
Директивы    второсортного    начальника     третьесортным     подчиненным
свидетельствуют о мизерных целях и  негодных  средствах.  Никто  не  хочет
работать лучше, так  как  начальник  не  смог  бы  управлять  учреждением,
работающим с  полной  отдачей.  Третьесортность  стала  принципом.  "Даешь
третий сорт!" - начертано золотыми  буквами  над  главным  входом.  Однако
можно заметить, что сотрудники еще не забыли о  хорошей  работе.  На  этой
стадии им не по себе, им как бы стыдно, когда упоминают о передовиках.  Но
стыд этот недолговечен. Вторая стадия наступает быстро.  Ее  мы  сейчас  и
опишем.
   Распознается она по главному симптому: полному  самодовольству.  Задачи
ставятся несложные, и потому сделать  удается,  в  общем,  все.  Мишень  в
десяти ярдах, и попаданий много. Начальство добивается того, что намечено,
и становится очень важным. Захотели - сделали! Никто уже не помнит, что  и
дела-то не было. Ясно одно: успех полный, не то что у этих, которым больше
всех надо. Самодовольство растет, проявляясь во фразах: "Главный у  нас  -
человек серьезный и, в сущности, умный. Он лишних слов не тратит,  зато  и
не ошибается". (Последнее замечание верно по отношению ко  всем  тем,  кто
вообще ничего не делает.) Или: "Мы умникам не верим. Тяжело с ними, все им
не так, вечно они что-то выдумывают.  Мы  тут  трудимся,  не  рыпаемся,  а
результаты - лучше некуда". И наконец: "Столовая у нас прекрасная.  И  как
они ухитряются так кормить буквально за гроши? Красота,  а  не  столовая!"
Фразы  эти  произносятся  за  столом,  покрытым  грязной   клеенкой,   над
несъедобным безымянным месивом,  в  жутком  запахе  мнимого  кофе.  Строго
говоря, столовая говорит нам больше, чем само учреждение. Мы вправе быстро
судить о доме, заглянув в уборную (есть ли там бумага); мы вправе судить о
гостинице по судочкам для масла и уксуса; так и об  учреждении  мы  вправе
судить по столовой. Если стены  там  темно-бурые  с  бледно-зеленым;  если
занавески малиновые (или их просто нет); если нет и цветов;  если  в  супе
плавает перловка (а быть может, и  муха);  если  в  меню  одни  котлеты  и
пудинг, а сотрудники тем не менее в восторге - дело плохо.  Самодовольство
достигло той степени, когда бурду принимают за  еду.  Это  предел.  Дальше
идти некуда.
   На  третьей,  последней  стадии   самодовольство   сменяется   апатией.
Сотрудники больше не хвастают и не сравнивают себя с другими.  Они  вообще
забыли, что есть другие  учреждения.  В  столовую  они  не  ходят  и  едят
бутерброды, усыпая столы крошками. На доске висит  объявление  о  концерте
четырехлетней давности. Табличками служат багажные ярлыки, фамилии на  них
выцвели, причем на дверях Брауна написано "Смит", а на Смитовых  дверях  -
"Робинсон".  Разбитые  окна  заклеены  неровными   кусками   картона.   Из
выключателей бьет слабый, но неприятный ток.  Штукатурка  отваливается,  а
краска  на  стенах  пузырится.  Лифт  не  работает,  вода  в  уборной   не
спускается. С застекленного потолка падают  капли  в  ведро,  а  откуда-то
снизу доносится вопль голодной кошки. Последняя стадия  болезни  развалила
все. Симптомов так много и они так явственны,  что  опытный  исследователь
может обнаружить их по телефону. Усталый голос  ответит:  "Алло,  алло..."
(что может быть беспомощней!) -  и  дело  ясно.  Печально  качая  головой,
эксперт кладет трубку. "Третья стадия, - шепчет он. - Скорее всего, случай
неоперабельный". Лечить поздно. Можно считать, что учреждение скончалось.
   Мы описали болезнь изнутри, а потом  снаружи.  Нам  известно,  как  она
начинается, как идет, распространяется и распознается. Английская медицина
большего  и  не  требует.  Когда  болезнь  выявлена,  названа,  описана  и
заприходована, английские врачи  вполне  довольны  и  переходят  к  другой
проблеме. Если спросить у них о лечении, они удивятся и посоветуют  колоть
пенициллин, а потом (или прежде) вырвать все зубы. Сразу ясно, что это  не
входит в круг их интересов. Уподобимся мы им или подумаем о том, можно  ли
что-нибудь сделать? Несомненно,  еще  не  время  подробно  обсуждать  курс
лечения, но не бесполезно указать в самых общих чертах направление поиска.
Оказывается, возможно установить некоторые принципы. Первый из них гласит:
больное учреждение излечить себя не может. Мы знаем,  что  иногда  болезнь
исчезает сама собой, как сама собой появилась, но случаи эти  редки  и,  с
точки зрения специалиста,  нежелательны.  Любое  лечение  должно  исходить
извне. Хотя человек и может удалить у себя аппендикс под местным наркозом,
врачи этого не любят. Тем  более  не  рекомендуется  самим  делать  другие
операции.  Мы  смело  можем  сказать,  что  пациент  и  хирург  не  должны
совмещаться в одном лице. Когда болезнь в учреждении зашла  далеко,  нужен
специалист, иногда - крупнейший из крупных, сам  Паркинсон.  Конечно,  они
много берут, но тут не до экономии. Дело идет о жизни и смерти.
   Другой принцип гласит, что первую стадию можно лечить  уколами,  вторая
чаще всего требует хирургического вмешательства, а третья пока неизлечима.
В былое время  прописывали  капли  и  пилюли.  Но  это  устарело.  Позднее
поговаривали о психологических методах, но  это  тоже  устарело,  так  как
многие психоаналитики оказались сумасшедшими.  Век  наш  -  век  уколов  и
операций, и науке о болезнях  учреждений  нельзя  отставать  от  медицины.
Установив первичное заражение, мы автоматически наполняем шприц, и  решить
нам надо одно: что в нем будет, кроме воды. Конечно, что-нибудь  бодрящее,
но что именно? Очень сильно действует Нетерпимость, но ее нелегко достать,
и опасность в ней большая.  Добывают  ее  из  крови  армейских  старшин  и
содержит она два элемента: 1) "а можно  и  получше"  (МП)  и  2)  "никаких
оправданий" (НО). Введенный в  больное  учреждение  носитель  Нетерпимости
сильно встряхивает его, и под его  влиянием  оно  может  пойти  войной  на
источник  заразы.  Способ  этот  хорош,  но   не   обеспечивает   стойкого
выздоровления.  Иными  словами,  не  дает  гарантии,  что   зараза   будет
извергнута.  Собранные  сведения  показывают,  что  лекарство  это  просто
пришибет болезнь, зараза затаится и будет  ждать  своего  часа.  Некоторые
видные специалисты полагают, что курс надо повторять, но другие опасаются,
как бы это не вызывало раздражения, почти столь же вредоносного, как  сама
болезнь. Таким образом, Нетерпимость надо применять с осторожностью.
   Есть  лекарство  и  помягче  -  так  называемое   Вышучивание.   Однако
применение его туманно, действие - нестойко, а эффект мало изучен. Вряд ли
есть основания его опасаться, но излечение не гарантировано. Как известно,
у больного непризавитом сразу образуется толстая шкура, которую смехом  не
пробьешь. Быть может, укол изолирует инфекцию, и то хорошо.
   Отметим в завершение, что  некоторую  пользу  приносило  такое  простое
лекарство, как Выговор. Но и здесь есть трудности. Лекарство это действует
сразу, но может вызвать потом обратный эффект. Приступ активности сменится
еще большим безразличием, а зараза не исчезнет. По-видимому,  лучше  всего
смешивать  Выговор  с  Нетерпимостью,  Вышучиванием  и  еще  какими-то  не
известными нам субстанциями. К  сожалению,  такая  смесь  до  сих  пор  не
изготовлена.
   Вторая   стадия   болезни,   на   наш   взгляд,   вполне   операбельна.
Читатели-медики, вероятно, слышали  об  операциях  Катлера  Уолпола.  Этот
замечательный хирург просто удалял пораженные  участки  и  тут  же  вводил
свежую кровь, взятую от схожих организмов. Иногда это удавалось, иногда  -
скажем честно - и нет. Оперируемый может не выйти из  шока.  Свежая  кровь
может не прижиться, даже если ее смешать со старой. Однако, что ни говори,
лучшего метода нет.
   На  третьей  стадии  сделать  нельзя  ничего.  Учреждение   практически
скончалось. Оно может обновиться, лишь переехав  на  новое  место,  сменив
название и всех сотрудников. Конечно, людям экономным захочется  перевезти
часть старых сотрудников, хотя бы для  передачи  опыта.  Но  именно  этого
делать нельзя. Это верная гибель - ведь заражено все. Нельзя брать с собой
ни людей, ни вещей, ни  порядков.  Необходим  строгий  карантин  и  полная
дезинфекция. Зараженных сотрудников надо снабдить хорошими  рекомендациями
и направить в наиболее ненавистные вам учреждения, вещи и дела  немедленно
уничтожить, а здание застраховать и поджечь. Лишь когда все выгорит дотла,
можете считать, что зараза убита.


   ПЕНСИОННЫЙ ВОЗРАСТ, или Пора отставки

   Из проблем, рассмотренных в этой книге, проблему ухода в отставку  надо
оставить напоследок. Многие комиссии пытались выяснить, что думают люди об
этой  проблеме,  но  ответы  были  удручающе  сварливыми,   а   советы   -
расплывчатыми,  путаными  и  туманными.   Возраст   вынужденной   отставки
варьируется от 55 до 75 лет, причем все решения  одинаково  произвольны  и
ненаучны. Любую цифру, подброшенную вам обычаем  или  случайностью,  можно
защищать с одинаковым успехом. Там, где на  пенсию  увольняют  в  65  лет,
поборники этой системы всегда докажут, что ум и силы начинают  иссякать  в
62. Казалось бы, вот и ответ, если бы там, где на пенсию уходят в 60,  вам
не сообщили, что люди теряют хватку годам к 57. Те же, кто  увольняется  в
55, начинают идти под гору в 52.  Словом,  если  мы  обозначим  пенсионный
возраст через Р, точка перелома исчисляется по формуле Р-3, независимо  от
числового значения Р. Явление это  примечательно,  но  никак  не  помогает
установить пенсионный возраст.
   Однако величина Р-3 показывает нам,  что  ученые  шли  до  сих  пор  по
неверному пути. Нередко говорят, что люди стареют в разное время, кто -  в
50, а кто - и в 90. Это так, но и это не дает нам ничего. Истина же в том,
что при исчислении пенсионного возраста надо исходить не из возраста  того
человека, о чьей отставке идет речь (лица х), а из возраста его  преемника
(лица у). Как всем известно, на своем славном  служебном  пути  х  пройдет
следующие фазы:

   1. Пору готовности (G).
   2. Пору благоразумия (В) = G + 3.
   3. Пору выдвижения (V) = В + 7.
   4. Пору ответственности (О) = V + 5.
   5. Пору авторитета (А) = О + 3.
   6. Пору достижений (D) = А + 7.
   7. Пору наград (N) = D + 9.
   8. Пору важности (W) = N + 6.
   9. Пору мудрости (М) = W + 3.
   10. Пору тупика (Т) = М + 7.

   Вся шкала определяется числовым значением  G.  Этот  чисто  технический
термин ни в коей мере не означает, что человек в возрасте G  действительно
готов к своей работе. Архитекторы, например, держат что-то вроде экзамена,
но редко обнаруживают знания, необходимые для первой фазы (не говоря уже о
всех последующих). G - это возраст, в котором данное  лицо  начинает  свой
профессиональный путь после долгих лет  учения,  принесших  пользу  только
тем, кто преподавал ему за деньги. При G=22 лицо х достигнет Т лишь  к  72
годам. Исходя из его собственных возможностей нет оснований  выгонять  его
до 71. Но дело, как мы уже знаем, не в нем, а в лице у, его преемнике. Как
соотносятся их возрасты? Точнее, сколько лет должно быть лицу х,  когда  у
поступит на службу?
   Всесторонне изучив проблему, мы пришли к выводу, что возрастная разница
между х и у равна пятнадцати  годам.  (Таким  образом,  сын  редко  бывает
прямым преемником отца.) Если исходить  из  этой  цифры,  при  G  =  22  у
достигнет D (поры достижений) к 47 годам, когда х'у еще только 62.  Именно
тут и происходит перелом. Доказано, что  у,  зажимаемый  х'ом  вместо  фаз
6-10, проходит иные, новые фазы, как то:

   6. Пору краха (К) = А + 7.
   7. Пору зависти (Z) = К + 9.
   9. Пору смирения (S) = Z + 4.

   Другими словами, когда х'у исполняется 72, 57-летний у  входит  в  пору
смирения. Если х уйдет, он  не  сможет  его  заменить,  так  как  смирился
(отзавидовав свое) с жалкой участью. Случай опоздал ровно на десять лет.
   Пора краха наступает в разное время (это  зависит  от  фактора  G),  но
распознать ее легко. Тот, кому не дали  права  принимать  важные  решения,
начинает считать важными все свои решения.  Он  вечно  проверяет,  так  ли
подшиты бумаги, очинены ли карандаши, открыты ли (или  закрыты),  окна,  и
пишет  чернилами  разных  цветов.  Пору  зависти  узнают  по   настойчивым
напоминаниям о себе. "В конце концов,  я  еще  что-то  значу!",  "Со  мной
никогда не посоветуются", "z ничего  не  умеет".  Но  пора  эта  сменяется
смирением. "Мне почести не нужны...", "z'a зовут в правление, а мне и  тут
хорошо, хлопот меньше", "Если бы меня повысили, когда бы я в гольф играл?"
Существует мнение, что эта пора характеризуется также интересом к  местной
политике.  Однако  теперь  доказано,  что  местной  политикой   занимаются
исключительно при несчастном браке. Но и по  другим  симптомам  ясно,  что
человек, не ставший начальством к 46 годам,  никогда  уже  ни  на  что  не
пригодится.
   Таким образом, необходимо убрать х'а  к  60,  когда  он  еще  прекрасно
работает. Поначалу будет хуже, но, если этого не сделать, его некем  будет
заменить, когда наступит истинная пенсионная пора.  И  чем  ценнее  х  как
работник, чем дольше он останется на посту, тем  безнадежней  эта  задача.
Непосредственные его подчиненные будут слишком стары  и  прочно  привыкнут
повиноваться. Они смогут только  не  пускать  тех,  кто  помоложе,  и  это
удастся  им  так  хорошо,  что  преемника  не  будет  долгие  годы,   пока
непредвиденный кризис не породит его. Итак, делать нечего. Если х не уйдет
вовремя, учреждение сильно пострадает. Как же его убрать?
   В этом вопросе, как и во многих, современная  наука  не  подкачала.  Мы
отказались от грубых методов прошлого. Прежде  члены  правления  начинали,
например, беззвучно переговариваться на заседании - один  шевелит  губами,
другой издалека кивает - и председатель вскорости решал, что  он  глохнет.
Но теперь у нас  новая,  более  эффективная  техника.  Метод  зиждется  на
дальних перелетах и заполнении так называемых форм. Исследования показали,
что нервное истощение,  свойственное  современному  человеку,  обусловлено
именно этими занятиями. Если загрузить  ими  в  достаточной  мере  важного
чиновника,  он  очень  скоро  заговорит  об  уходе.  Африканские   племена
уничтожали своих  вождей  по  истечении  должного  срока  или  при  первых
признаках дряхлости. В наши дни крупному деятелю предлагают поехать в июне
на конференцию в Хельсинки, в июле - на конгресс в Аделаиду и в августе  -
на съезд в Оттаву, причем каждое из мероприятий  длится  недели  три.  Его
убеждают, что престиж министерства или фирмы зависит от  этой  поездки,  а
если послать кого-нибудь другого, прочие  участники  смертельно  обидятся.
Ему дадут возможность вернуться в промежутках на службу, и всякий раз ящик
его будет набит бумагами ("формами"), которые непременно  надо  заполнить.
Одни формы связаны с самим путешествием, другие  -  с  визами  и  квотами,
прочие - с налогами. Когда, вернувшись  из  Оттавы,  он  ставит  последнюю
подпись, ему вручают программу новых конференций: в Маниле  (сентябрь),  в
Мексике (октябрь) и в Квебеке (ноябрь). К декабрю  он  заметит,  что  годы
дают себя знать. В январе сообщит, что собрался в отставку.
   Суть этой техники в том, чтобы конференции происходили как можно дальше
одна от другой и с большими перепадами климата. Тихое морское  путешествие
абсолютно исключается. Во всех  случаях  должен  быть  только  самолет!  О
маршрутах думать не надо: все  они  планируются  так,  чтобы  удобно  было
почте, а не пассажирам. Можно смело положиться  на  то,  что  вылет  будет
назначен на 2:50 утра (посадка в 1:30, сдать багаж к 24:45), а прибытие  -
на  3:10  утра  через  день.  Однако  самолет  непременно   задержится   и
приземлится не раньше 3:57, так что пассажиры пройдут таможню  и  бюро  по
иммиграции лишь к 4:35. Когда летишь на запад, приходится завтракать  раза
три. Когда же летишь в обратную сторону, есть вообще не дадут и  только  к
концу, когда вам станет плохо, принесут рюмочку хереса.  Почти  все  время
полета уйдет, конечно, на заполнение форм о валюте и о здоровье. Сколько у
вас долларов (амер.), фунтов (англ.), франков, гульденов, иен, лир, фунтов
(австрал.), аккредитивов, чеков, почтовых переводов и почтовых марок?  Где
вы спали прошлую ночь и позапрошлую?  (На  это  ответить  легко,  так  как
обычно путешественник не спит уже неделю.) Когда вы родились и как девичья
фамилия вашей бабушки? Сколько у вас  детей  и  почему?  Сколько  дней  вы
пробудете и где? Какова цель вашей поездки, если у  нее  есть  цель?  (Как
будто вы помните!) Была ли  у  вас  ветрянка,  а  если  не  было,  почему?
Получили ли вы визу в Патагонию и право въезда в Гонконг? За представление
неверных сведений  -  пожизненное  заключение.  Закрепите  ремни.  Самолет
прибывает в Рангун. 2:47  по  местному  времени.  Температура  воздуха  за
бортом минус 43ь. Стоянка около часа. Завтрак получите  в  самолете  через
пять часов после вылета. Спасибо (За что бы это?). Напоминаем: не курить.
   Вы видите, что перелет как ускоритель отставки хорош  еще  и  тем,  что
связан с заполнением множества форм. Однако формы -  испытание  особое,  и
оно  может  применяться   самостоятельно.   Искусство   составления   форм
определяется тремя моментами: 1) непонятностью, 2) недостатком места и  3)
самыми страшными угрозами за неверные  ответы.  Там,  где  их  составляют,
непонятность обеспечивают отделы, специализирующиеся  на  двусмысленности,
ненужных вопросах и канцелярском жаргоне. Впрочем, простейшие приемы стали
автоматическими. Например, для начала неплохо поместить в  правом  верхнем
углу такую штуку:

   Возвратить не позднее ........... месяца

   Поскольку форма послана вам 16 февраля,  вы  не  можете  понять,  какой
месяц имеется в виду - нынешний, прошлый или будущий. Знает об  этом  один
отправитель, но он обращается к вам. Тут в  дело  вступает  специалист  по
двусмысленности в тесном  сотрудничестве  с  консультантом  по  недостатку
места, и выходит вот что:

   Ненужное зачеркнуть: М-р .. М-с .. Мисс ..
   Имя и фамилия
   Адрес
   Место жительства
   Когда и почему натурализовались
   Положение

   Такая анкета, конечно, рассчитана на полковника, лорда, профессора  или
доктора с фамилией из дюжины слов. Слова "место  жительства"  после  слова
"адрес" понятны разве что специалисту по международному праву, а намеки  о
натурализации  не  понятны  никому.  Наконец,   над   графой   "положение"
заполняющий анкету будет долго ломать голову, не  зная,  написать  ли  ему
"адмирал"    (в    отставке),     "женат",     "гражданин     США"     или
"директор-распорядитель".
   Здесь специалиста по  двусмысленности  сменит  специалист  по  ненужным
вопросам, которому поможет консультант по недостатку места.

   N удостоверения личности или паспорта
   Имя и фамилия дедушки
   Девичья фамилия бабушки
   Какие прививки сделаны? Когда? Почему?
   Подробности (все)
   Примечание. За представление неверных сведений - штраф до
   5000 фунтов, или год каторжных работ, или то и другое.

   Завершит это произведение специалист по жаргону:

   Укажите, какими особыми  обстоятельствами  [253]  обосновано  получение
разрешения, в отношении которого сделан запрос в связи с периодом квоты, к
которому относится предыдущее заявление [143], а также когда, как и почему
отклонены какие бы то ни было заявления стороны (сторон) какими бы  то  ни
было инстанциями на основании подраздела VII [35] или же по иной  причине,
а также подвергалось ли обжалованию данное или предыдущее решение, и  если
да, то почему и с каким результатом.

   Наконец анкета переходит к техническому сотруднику,  который  оформляет
место для подписи, венчающее общий труд.

   Я/МЫ (прописными буквами) ...............
   ........... заявляю/ем под страхом кары, что
   указанные сведения абсолютно верны, и заверяю/ем
   это моей/нашими/ подписью/ямя.
   ... числа ... месяца 19... года
   (подпись) ....
   СВИДЕТЕЛИ: Фамилия, адрес, род занятий .....
   Фотография паспортного образца
   Печать
   Отпечаток большого пальца

   Здесь все ясно, кроме того, чья именно  нужна  фотография  и  отпечаток
пальца - самого Я/МЫ или свидетелей. Но так ли это важно?
   Опыты показали, что при должном количестве  хороших  перелетов  и  форм
немолодое ответственное лицо вскоре уйдет в отставку. Нередко  такие  люди
уходили до начала  процедур.  Заслышав  о  конференции  в  Стокгольме  или
Ванкувере, они понимают,  что  час  их  настал.  Суровые  меры  приходится
применять чрезвычайно редко. Последний раз,  насколько  нам  известно,  их
применяли в первые послевоенные годы. Начальник, подвергавшийся обработке,
отличался особым упорством, так что пришлось отправить его  в  Малайю,  на
каучуковые плантации и оловянные рудники. Лучшее время для этого - январь,
лучший  вид  транспорта  -  реактивный  самолет,  чтобы  климат  изменялся
порезче. Приземлился испытуемый  в  17:52  по  малайскому  времени  и  его
немедленно повезли на прием, потом на другой (в 15 милях  от  первого),  а
потом на обед (11 миль в обратную сторону). Лег он в 2:30,  а  в  7  часов
утра был уже в самолете. Приземлился в Ипо как раз к завтраку, посетил две
плантации, один рудник, еще одну плантацию (масличных пальм) и  консервный
завод. После званого обеда в  деловом  клубе  осмотрел  школу,  клинику  и
английский сеттльмент. Вечером был на двух приемах и на китайском  банкете
из двадцати блюд, где пили стаканами бренди. Деловые  переговоры  начались
на следующее утро и продолжались три дня, а оживляли их официальные приемы
и ежевечерние банкеты в восточном стиле. Уже на пятый день стало ясно, что
курс тяжеловат, так как гость не мог ходить, если его  не  вели  под  руки
секретарь и личный помощник. На шестой день он умер, подтвердив тем  самым
разговоры о том, что ему  не  по  себе.  В  наше  время  такие  методы  не
рекомендуются, да они и не нужны. Народ научился уходить вовремя.
   Однако остается серьезная проблема. Что делать нам самим, когда  придет
пора отставки, установленная нами для ближних? Само собой разумеется,  наш
случай -  особый.  Мы  не  претендуем  на  большую  ценность,  но  так  уж
получилось, что нас совершенно некому заменить. Как нам ни жаль,  придется
подождать несколько лет, исключительно ради общества. И когда  старший  из
наших подчиненных предложит нам лететь в Тегеран или в Тасманию, мы, мягко
отмахнувшись, скажем, что  конференции  -  пустая  трата  времени.  "Да  и
вообще, - скажем мы, - я уезжаю на рыбную ловлю. Приеду месяца через  два,
а вы тут пока что заполните все формы". Мы знаем,  как  выжить  на  пенсию
наших предшественников. А как выжить нас, пусть наши преемники придумывают
сами.




СВОЯКИ И ЧУЖАКИ


   (Пер. - А.Кистяковский)

   ОТ АВТОРА

   Теперь, когда благодаря  мне  преуспеяние  станет  доступно  решительно
всем, я склонен претендовать на признательность человечества. Другое дело,
согласится ли человечество удовлетворить мои законные претензии. Но я  все
же попробую подать ему пример. Ведь  если  читатели  должны  поблагодарить
автора, то он в свою очередь должен поблагодарить  всех  соучастников  его
работы. И я благодарю  редакторов,  согласившихся  опубликовать  отдельные
главы этой книги в журналах "Эсквайр",  "Форчун",  "Лилипут"  и  "Нью-Йорк
тайм мэгэзин". Издателей, чья благожелательность  превзошла  самые  смелые
предположения автора.  Мистера  Осберта  Ланкастера,  создавшего  живые  и
мастерские иллюстрации [имеется в виду английское издание]. Миссис  Валери
Фитчет, приведшую рукопись в относительный порядок, чтобы перепечатать ее.
И конечно же,  Энн,  без  которой  все  мои  усилия  оказались  бы  просто
бессмысленными и которой, разумеется, посвящена эта книга  -  по  причинам
многочисленным и слишком очевидным, чтобы их объяснять.


   ПРЕДУВЕДОМЛЕНИЕ

   Во всех книгах о преуспеянии - а перед читателем новейшая и  лучшая  из
них - слово "успех" толкуется примерно одинаково. Бытовое выражение  "жить
хорошо" не объясняет никаких философских или этических загадок  (да  и  не
претендует на это), но оно по крайней мере всем понятно. Мы знаем,  о  чем
идет речь.  Преуспевающий  человек  занимает  высокую  должность,  у  него
незапятнанная репутация и обеспеченное будущее, о нем с уважением пишут  в
газетах - и всего этого  он  добился  сам.  Наше  воображение  рисует  нам
ухоженный сад на берегу озера, изящный коттедж, старинное столовое серебро
и дочь хозяина в костюме для верховой езды. Чуть изменив угол  зрения,  мы
видим обшитый  дубовыми  панелями  кабинет,  зеркальный  письменный  стол,
одежду от модного портного, бесшумную  машину.  Потом  нам  представляется
просторный зал  фешенебельного  клуба  и  центральная  фигура  центральной
группы - человек, скромно принимающий искренние  поздравления.  С  чем?  С
правительственной наградой,  повышением  по  службе  или  рождением  сына?
Весьма вероятно, что произошло и то, и другое, и третье.  Так  обыкновенно
выглядит успех, и именно так понимает его автор.
   Разумеется, нельзя отрицать,  что  существуют  и  другие  виды  успеха.
Кто-то дал свое  имя  экзотическому  цветку,  кто-то  написал  бессмертное
стихотворение. Кто-то удивительно долго жил на свете или  в  детские  годы
стал  знаменитым  музыкантом.  Успех  может  принимать  разные  формы.  Но
читатель не должен надеяться на то, чего заведомо  не  получит.  Если  его
интересует успех, описанный в предыдущем абзаце -  шикарный  автомобиль  и
вилла, - книга поможет ему. Если же он думает о награде за пределами  этой
жизни или даже о посмертной славе в  этой,  ему  нужны  другие  советчики.
Автор не знает, как  добываются  мученические  венцы.  Успех  для  него  -
материальное и совершенно земное понятие. Однако не  следует  воспринимать
это чересчур грубо. Человек,  живущий  хорошо,  живет  не  только  богато,
Богатство без уважения, без любви людей, да  еще  приправленное  смиренным
крохоборством,  оборачивается  жалким  прозябанием.   Преуспеянию   обычно
сопутствуют деньги, но для подлинного  успеха  надо  проникнуть  в  высшее
общество, причем так легко и свободно, словно вы принадлежите  к  нему  по
праву рождения.  Когда  кинематограф  еще  доставлял  людям  удовольствие,
бедняки частенько просачивались в зрительный  зал  через  выход,  а  чтобы
уходящая публика не догадалась об их намерениях, они говорили друг  другу:
"Никудышная была фильма". Вот  и  успех,  кроме  всего  прочего,  означает
незаметное врастание в ряды привилегированных. Вы должны  войти  в  высшее
общество, как "выходит в свет" - на своем  первом  балу  -  юная,  но  уже
скучающая герцогиня. Просто войти мало: надо, чтобы вас признали своим.
   Короче  говоря,   все   дальнейшие   советы   предполагают   совершенно
определенный вид  успеха.  Кроме  того,  предполагается,  что  читатель  -
человек средний и способности у него самые заурядные.  Мы  видели  слишком
много  книг  о  преуспеянии,  которые  советовали  читателю   быть   более
энергичным, деловым, разумным, надежным и обаятельным, чем окружающие  его
люди. Но если он обладает всеми этими достоинствами, ему не нужны  никакие
пособия. Пособия пишутся не для  одаренных.  Они-то  наверняка  преуспеют.
Советы  необходимы  серым   середнячкам   -   бездеятельным,   ленивым   и
непривлекательным тугодумам, на  которых  нельзя  положиться  в  серьезном
деле. Но ведь они - граждане демократической страны. Поэтому  у  них  тоже
есть право на успех. Вот мы и постараемся  объяснить  им,  как  они  могут
воспользоваться своим правом. Во-первых, следует запомнить, что  преуспеть
легче всего там, где некоторые работают по  призванию  души,  а  остальные
служат по назначению  начальства,  то  есть  в  системе  управления.  Люди
предполагают  посвятить  себя  сельскому  хозяйству  или   животноводству,
литературе или науке, геологии или антропологии. Кто-то  собирается  стать
летчиком-испытателем, тайным агентом, великим журналистом или  ковбоем.  А
работают - если, конечно, повезет - все одинаково: за письменным столом. И
совершенно неважно, какой вид открывается из окна вашей конторы - сельские
угодья, ракетные площадки, университетский дворик или  улица,  на  которой
расположены правительственные учреждения. В любом случае  каждого  из  нас
ждет письменный стол, Это надо усвоить на заре  карьеры,  если  вы  хотите
начать и продолжать ее успешно. Итак вот он, ваш первый  письменный  стол;
ваша задача - перебраться за стол самый начальственный.
   И еще одно предупреждение читателю. Автор не  учит,  как  преуспеть  на
политическом поприще. Про это можно написать полезнейшую книгу, но та, что
перед читателем, повествует о  другом.  Политическая  карьера  -  неплохой
путь, однако он, как правило, открыт только тем, кто уже  добился  успеха.
Член парламента  от  консерваторов  обязательно  должен  быть  богатым.  А
лейбориста, пробравшегося в парламент, едва ли можно назвать  преуспевшим.
Если читатель хочет в совершенстве постичь мир политиков, ему прежде всего
надо обратиться к труду  "Кто  у  нас  каков"  -  бесценному  справочнику,
который содержит краткие биографии граждан, добившихся высокого  положения
на ниве государственной службы.
   Изучая биографии выдающихся политиков, можно обнажить  фундамент  любой
политической  карьеры.  Однако  эта   тема   отдельного   фундаментального
исследования.  Впрочем,  даже  беглое  рассмотрение   сотни   определенных
биографий поможет  выявить  глубинные  истоки  успеха  в  политике.  Автор
рассмотрел биографии членов консервативного  правительства  1955-1956  гг.
Министры и их заместители (включая тех, кто  занимал  эти  посты  неполный
срок), высшие чины министерства финансов и  юстиции,  председатель  палаты
общин и церемониймейстер парламента, парламентский пристав и  руководители
комиссий как раз и составили искомую сотню.  Восемьдесят  человек  из  ста
учились  в  привилегированных  средних  школах  вроде  Итона,  Хэрроу  или
Молвена, семьдесят окончили лучшие университеты (сорок пять -  оксфордский
и  двадцать  пять  -  Кембриджский),  а  тринадцать  -  военные   академии
(Сэндхерст, Вулвич или Дартмут).  Из  сорока  пяти  оксфордцев  тринадцать
окончили оксфордский  колледж  Христовой  Церкви,  причем  почти  все  они
(десять человек) учились  в  Итоне.  Приведенная  статистика  обнаруживает
четкую схему. Можно не присутствовать при формировании правительства и все
же точно представлять себе, как оно создавалось.
   Политик,  для  того  чтобы  войти  в  правительство,   должен   набрать
определенное   количество   баллов;   оценочную    шкалу,    по    которой
государственным служащим присваивают баллы, нетрудно реконструировать, что
и было сделано автором.  Высшие  баллы  назначаются  за  привилегированные
школы, университеты или  академии;  высочайшие  -  за  сочетание  Итона  с
оксфордским колледжем Христовой  Церкви;  ну  и,  разумеется,  учитываются
подходящие тести; так, например, свойство  с  герцогом  Девонширским  дает
претенденту значительную льготную надбавку. Шкала Паркинсона, кроме  всего
прочего, позволяет определить, кого  из  политиков  непременно  включат  в
справочник "Кто у нас каков". Статья об идеальном государственном  деятеле
будет выглядеть приблизительно так:

   ПРОУЛЭЗ-КАРЬЕРИАН, Невилл Эдмунд Сильветер. Кав-р  ордена  Брит.  имп.,
парламентер, секр. министра ин. дел., чл. парл. (консерв.) от гор. Всетори
(с 1953 г.), директор-распор. комп. "Проулээ-Пластик" (гор. Грязгоу); род.
в  1926  г.,  11-й  сын  покойн.  Артура  и  Марты   Проулэз,   ед.   доч.
Х.Б.Карьериана (гор. Питтсбург, США); жен. (с 1951 г.) на достопочт.  Шиле
Гордэн, мл. доч. I лорда Существена (см.) и  леди  Элизабет,  ст.доч.  XIV
графа Норманлордса (см.), вдовы высокочт. Нэглидши-Ворюгена  (ум.  в  1917
г.). Ед. сын оконч. Сэндх. воен. акад., напр. в Гренадерск. полк, служ.  в
Италии, отмеч. в приказах, нагр. орд. Брит.  имп.  Образование:  средн.  -
Итон., высш. - Оксф. (колл. Хр. Ц-и), и Высш.  юрид.  акад.;  барристер  и
магистр гум. наук (1 экз. по классич. филолог. - отличн.), игрок  теннисн.
сборн. Оксф-а, в 1949 г. - президент политич. клуба "Союз" (Оксф.),  майор
территориальн.  армии  (во  время  ежегодн.  учений)  графства  Пустершир.
Путеш.: Внешн. Монголия, Внутр. Гвинея  (с  экспед.  Итонск.  шк.),  Корея
(корресп.). Публ.:  "В  дичайшей  Монголии",  "Проблемы  безработицы:  мои
предложения",  "Грядущее  пятилетие".  Увлечения:  рыбная  ловля,  теннис,
коллекц-ие табакерок. Адрес: гор. Лондон. Юго-Запад III, ул. Кадоган, 203;
а  также:  графство   Бредшир,   замок   "Липы"   близ   Ньюбери.   Клубы:
Кавалерийский, Гвардейский, Карлтонский, Болтэнский.

   Проницательный читатель сразу же заметит, что этот государственный  муж
должен набрать высшее  количество  баллов  по  шкале  Паркинсона,  чего  в
реальной жизни  никогда  не  случается.  Кроме  того,  он  обладает  рядом
преимуществ как писатель и путешественник, эрудит и атлет, кавалер  ордена
Британской  империи  и  общественный  деятель,  не  чуждый  вместе  с  тем
некоторой эксцентричности  (табакерки).  Вот  идеал,  к  которому  следует
стремиться - предпочтительно еще до появления  на  свет;  однако  читатель
наверняка  уже  понял,  что  у  мистера   Проулэз-Карьериана   есть   одно
подразумеваемое, но прямо не упомянутое в справочнике  качество.  Он  явно
богат. И поэтому не нуждается в нашем пособии. А эта книга  должна  помочь
тем, кто начинает с меньшего, кому закрыт путь в политику.
   Будущий администратор прежде всего должен пройти - а вернее,  обойти  -
два испытания: проверку умственных способностей и  духовной  устойчивости.
Обойти их легче легкого, потому что они предназначены  для  исключения  из
общественной жизни (и  поделом!)  таких  тупиц,  которые  не  в  состоянии
отыскать самых простеньких обходных  путей.  Мы  будем  считать,  что  эти
детские проверки позади и читатель уже сидит за  своим  первым  письменным
столом. Как ему вести себя дальше? Следующие  главы  подробно  ответят  на
этот вопрос. Автор предполагает, что читатель начинает службу в  маленькой
частной фирме на заштатной должности и намерен дослужиться до Управляющего
гигантским Концерном Объединенных Компаний. Чаще всего люди так и начинают
карьеру, но советы  автора  применимы  к  любой  области  управления.  Все
управленческие конторы похожи друг на  друга,  и  принципы,  положенные  в
основу этой книги, ведут к успеху в любой из них. Был бы  письменный  стол
(исходная  позиция)  с  телефоном,   регистрационными   книгами,   папками
входящих, исходящих и ожидающих рассмотрения бумаг,  а  технология  успеха
всегда одинакова. Служите ли вы  в  правительственном,  муниципальном  или
частном учреждении, методы администрирования нисколько не меняются. Сделав
эту  книгу  настольной,  вы  неминуемо  преуспеете.  Впервые   за   многие
тысячелетия человеческой цивилизации успех стал достижимым для всех.


   ПРОИСХОЖДЕНИЕ

   На нижней ступеньке карьерной лестницы  вам  придется  согласовывать  в
своих поступках два противоречивых  направления.  С  одной  стороны,  всем
должно казаться, что у вас была безоблачная и респектабельнейшая юность. С
другой стороны, вам надо скаредно экономить каждое пенни. О  женитьбе  или
постоянной квартире даже не помышляйте.  Вечером,  когда  ваши  сослуживцы
расходятся по домам, они должны видеть, что в комнате, где вы сидите,  все
еще горит свет. Утром вам необходимо  встречать  их,  уже  сидя  за  своим
столом. "Как он работает! - будут удивляться они.  -  Он  просто  живет  в
конторе". И окажутся правы. Квартиры-то у вас  нет.  Воскресные  ночи  вам
придется коротать в местном клубе. А праздничные дни - в  турецких  банях.
Столоваться вы будете по закусочным - два  шиллинга  четыре  пенса  каждое
посещение.  Остальную  часть  жалованья   пускайте   в   оборот.   Ну,   а
респектабельную юность воссоздавайте во время очередных  отпусков.  Первые
два  года  проведите  свои  четырнадцать  отпускных  дней  неподалеку   от
Итонской, Хэрроуской или Молвенской средней школы. Три последующих - около
Кембриджского, Лондонского или Оксфордского университета. Изучайте  списки
преподавателей  и  студентов.  Узнавайте  темы  студенческих  дискуссий  и
результаты  футбольных   состязаний.   Собирайте   факультетские   газеты.
Запоминайте лица привратников и дворников. Читайте местные путеводители  и
старайтесь запечатлеть в памяти как можно больше географических карт. Пару
раз пригласите с собой вашего глуповатого приятеля, сменившего фамилию  на
Астор или Чамли, чтобы хоть так приобщиться к богатым мира сего.  А  потом
начинайте прорисовывать свое прошлое  с  помощью  фотографий  и  косвенных
намеков. Вы учились в обычной провинциальной школе  и  кончили  никому  не
известный колледж, но сохранили о них самые теплые воспоминания - забудьте
об этом. Однако ни в коем случае не лгите. Лгать  нехорошо,  а  главное  -
неумно. Вам надо создать только общее впечатление.  Если  вы  скажете:  "Я
никогда не участвовал в Кембриджской регате -  все  мои  силы  уходили  на
занятия" - это будет чистейшей правдой. Если,  рассказывая  об  Итоне,  вы
вспомните, что были там вместе с Астором, никто не сможет уличить  вас  во
лжи. Но подобная точность  вовсе  не  обязательна.  Вы,  например,  можете
признаться, что никогда не стреляли из лука:  "В  Оксфорде,  мне  кажется,
никто  этим  не  занимался".  Весьма  вероятно,  что  вам  не  приходилось
встречаться  со  знаменитым  артистом:  "Он  ведь  не   учился   в   нашем
университете". Но всегда помните, какую школу или университет вы имеете  в
виду, - это основное правило. Забывчивость неминуемо вас  погубит.  Именно
забывчивость, а не перфокарта, которая пылится  где-то  в  архивах,  храня
сведения о ваших  провинциальных  школах  и  посредственных  успехах.  Про
перфокарту, про  архивы  даже  не  вспоминайте.  Да,  в  учреждениях  есть
перфокарты со сведениями о служащих - таков порядок, - но их  подшивают  к
делу и никогда не извлекают на  свет.  Не  лгите,  не  утверждайте  ничего
прямо, будьте самим собой - достойным, но скромным  тружеником,  -  и  лет
через пять за вами  прочно  утвердится  репутация  "нашего  замечательного
работяги итонца из отдела по связям с обществом".
   Ваше прошлое вырисовывается из  мимолетных  намеков,  а  вот  деньги  -
деньги должны быть хотя бы частично реальными. Бережливость позволяет  вам
играть на бирже - дохода это почти не приносит, но дает тему для  полезных
разговоров.  Вы  играете   по   мелочам,   осмотрительно   и   расчетливо,
неопределенно упоминая о  широких  операциях  с  гигантскими  прибылями  и
чудовищными  потерями.  Для  вас-то  эти   мизерные   прибыли   и   потери
действительно огромны, однако в рассказах фактические  суммы  надо  сильно
преувеличивать. А изредка собирайте самых болтливых  сослуживцев,  человек
пять или шесть, чтобы за роскошным обедом  отметить  очередную  победу  на
бирже. Правда, упоминания о страшных поражениях тоже действуют  на  людей.
Для  репутации  важен  размах,  а  не  итог.  Никогда  не  настаивайте  на
доскональном знании  биржи,  но,  если  хотите,  можете  сказать,  что,  в
общем-то, вам везет. Не кичитесь богатством, но дайте сослуживцам  понять,
что вы занимаетесь одним делом с Асторами и Ротшильдами. У каждого из  вас
своя игра на бирже. Стало, к примеру, известно,  что  вы  покупаете  акции
фирмы "Цветные Пластинки". "Ну  как,  не  дотянули  пока  до  контрольного
пакета?" - благоговея, спросит у вас какой-нибудь знакомый. "Пока нет",  -
со смехом признаетесь вы, и он будет  думать,  что  сорок  три-то  скажем,
процента акций вы уже приобрели - а это тоже изрядная сумма.
   После пятилетнего крохоборства и мелкой игры на бирже  у  вас  скопится
некоторый капиталец. Тут возникают  разные  возможности,  но  лучше  всего
истратить деньги на путешествие. Это очень вальяжно - временно  прекратить
деловые операции и  возвратиться  через  полгода  с  репутацией  человека,
повидавшего свет. Надоевшую  всем  Европу  сразу  же  исключите  из  своих
планов. Можно подумать о Загребе, Скопле  или  Санторине,  но  их  тусклая
слава едва ли стоит ваших  усилий.  Болтовня  о  Кальяри  -  пустая  трата
энергии. В наше время на людей производит впечатление только Индонезия или
Индия, Китай или Таиланд. Нужно, чтобы при случае вы могли  сказать:  "Это
напоминает  мне  происшествие  в  Аютхае..."  Вам  кажется,   что   сейчас
администратору вовсе не нужно знать мир,  да  и  вообще  что-нибудь  знать
опасно и вредно? Это, пожалуй, правильно, но  времена-то  меняются,  и  вы
должны предвидеть сущность перемен. Весьма  вероятно,  что  завтра  вместо
сегодняшней моды на серую безликость возникнет временный  спрос  на  яркую
индивидуальность. Стать индивидуальностью довольно трудно, а вот  съездить
на Борнео легко и приятно. Поезжайте, и все будут считать  вас  личностью:
бывалым, знающим широкий мир человеком. Если вы решились  на  путешествие,
перед вами на выбор три пути. Можно съездить в неисследованные, по  мнению
публики, страны. Можно посетить племена, говорящие на  неизвестном  доселе
наречии.  И  можно  отправиться  туда,  где  недавно  вспыхнуло  небольшое
вооруженное  столкновение,  чтобы  вернуться  знатоком  военного  дела   и
храбрецом, пережившим невероятные приключения.  О  путешествии  необходимо
написать книгу. И  лучше  всего  решить  заранее,  о  чем  вы  собираетесь
рассказать. Пускаться в путь,  не  обдумав,  какие  впечатления  вам  надо
получить, во-первых, совершенно ненаучно, а во-вторых, глупо: вы потратите
массу времени на приобретение широкого, но бессистемного опыта.  А  прежде
всего нужно исследовать прилавки  книжных  магазинов.  Вы  замечаете,  что
приключения сейчас в моде. Однако далеко не всякие. Никто теперь  даже  не
предлагает  издательствам  повестей  о  детях,   воспитанных   обезьянами.
Подобные повести навязли в зубах. Решительно ничего сейчас  не  добьешься,
переплыв Тихий океан на бальсовом плоту.  Никого  не  заинтересует  знание
нямнямского диалекта. И уж никакого успеха не принесет  книга,  написанная
офицером  Иностранного  легиона  (если  таковой  еще  существует)  о   его
скитаниях по джунглям Мирзабъяки.
   Словом, убедившись, что многие пути превратились в тупики, вы поступите
весьма осмотрительно,  если  сначала  выработаете  свой  повествовательный
стиль и только потом решите, куда ехать.

   "Пирога перевернулась, и мы лишились всех наших запасов.  Пополнить  их
можно было лишь в Сумдоме, этом последнем оплоте цивилизации.  Путь  назад
занял  бы  шестнадцать  дней  по  реке,  а  сухопутный  маршрут  наверняка
затянулся бы еще больше. Через три недели, как вы помните, начинался сезон
дождей... я решил пробиваться вперед".

   Тут главное чувствовать, где надо поставить многоточие. Если у вас нету
этого чутья, лучше сразу откажитесь от репутации исследователя и займитесь
описанием неведомых языков или невиданных обычаев.

   "Самой загадочной личностью в округе был Пэстонг Ов-Еченг. Посмотрев на
его чалму, я тотчас же определил, что он живет по  ту  сторону  холмов,  и
обратился к нему на диалекте Захолмья.
   - Вы ран ху? - спросил я, но он непонимающе покачал головой.
   - Сломачленоэ? - повторил я на другом наречии, но с тем же результатом.
И лишь когда он облегчил мне  задачу,  пробормотав:  "Инъенахерсен!"  -  я
догадался, что он уроженец северных провинций".

   При умении создавать подобные пассажи вы без  труда  приобретете  славу
полиглота. Если же вы  боитесь  встретиться  с  человеком,  который  знает
придуманный вами диалект, расскажите о какой-нибудь локальной  войне.  Тут
возможны   два    уровня    -    повествовательный    и    стратегический.
Повествовательный выглядит приблизительно так:

   "Тишину нарушали только очереди пулемета, скрытого горной цепью. Мигель
и  я,  осторожно  оглядываясь  по  сторонам,   бесшумно   приближались   к
разрушенной  асьенде.  Внезапно  Мигель  остановился  осмотреть  землю.  Я
охранял его. Медленно поднявшись, он прошептал:
   - Сеньор, за последние полчаса  здесь  прошло  одиннадцать  человек.  В
асьенде наверняка засада. - С этими словами  он  щелкнул  предохранителем.
Наши взгляды встретились - быть может, как мы  думали,  в  последний  раз.
Одиннадцать против двоих - от нас потребуется предельная меткость.
   - Назад, - прошептал я, и мы двинулись вперед..."

   Этот стиль,  не  увядающий  со  времен  гражданской  войны  в  Испании,
прославил многих авторов, потому что  он  подходит  еще  и  для  Латинской
Америки. Стратегический же стиль изобрел Х.Беллок, французский артиллерист
невоенного  призыва,  ставший  в  1902  году  гражданином  Великобритании.
Артиллерийская служба вдохновила его на глубокие стратегические изыскания,
и он до сих пор считается серьезным  стратегом,  хотя  две  мировые  войны
несколько увеличили наши военные  знания  и  уменьшили  преклонение  перед
Францией. Вряд ли нынешние молодые британцы способны  соперничать  с  этим
мастером  английской  прозы,  но  они   могут   взять   за   образец   его
стратегические построения.

   "На  первый  план  теперь  выдвигался  вопрос  снабжения.  Ваш-Наш  был
перевалочным пунктом, а  дорога  за  Нам-Фуем  обстреливалась  артиллерией
противника, и поэтому генералу Фу-Дрян-Ко не  оставалось  ничего  другого,
как выдвинуть пехотную бригаду к Ах-ле-Бьену. Иначе форт Ня-Тронг  был  бы
неминуемо сокрушен. Расстояние от Ваш-Наша  до  Там-Сяма  исчислялось  218
километрами  по  главной  магистрали.  Учитывая,   что   передовые   части
дислоцировались на холмах у Тиен-Ровьенга,  можно  было  полагать  -  хотя
времени оставалось в обрез, - что вспомогательные колонны прибудут в срок.
Перегруппировка началась 14  марта  и  продолжалась  без  происшествий  до
17-го, когда в районе Фи-Донга... и проч. и проч."

   Однако вернемся к путешествию в неизведанные страны. Прежде  всего  вам
надо выбрать суперобложку для  книги,  которую  вы  собираетесь  написать.
Суперобложки бывают двух видов: с обнаженными  бюстами  и  без  них.  Они,
естественно, предназначены для  разных  читателей,  и,  если  вам  хочется
обойтись без бюстов, их можно заменить географической картой  или  горными
пиками. Но в общем-то бюсты предпочтительней - особенно  если  вы  отыщете
хорошеньких туземок. Однако, решившись на бюсты, вы  сильно  сузите  выбор
неисследованных земель, которые дожидаются, когда  их  представят  широкой
публике.
   Покончив с обложкой, обдумайте, какие вам нужны ландшафты.  И  помните,
что вы не должны идти  на  поводу  у  природы.  Сначала  набросайте  сюжет
повести, а уж потом выбирайте  подходящую  местность.  Скорее  всего,  вам
понадобится живописная  река  с  порогами,  водопадами  и  хотя  бы  одним
крокодилом. Будет очень неплохо, если фоном прибрежной деревушки  послужат
далекие горы. Заранее определите для себя, понадобятся ли вам тигры. Я  не
думаю, что охота на крупных зверей  -  ваше  призвание,  а  поэтому  лучше
обойтись без этих кровожадных хищников. Но если они вам необходимы, купите
в зоопарке открытку и впечатайте ее в негатив местного пейзажа.  Некоторые
землепроходцы запасаются лапой чучела, чтобы оставлять ею  тигриные  следы
на береговом песке. Только опытный зоолог поймет, что все следы  на  вашем
снимке оставлены левой задней лапой, но ни один зоолог  не  станет  читать
вашу книгу, так что прием вполне себя оправдывает.
   Книги о путешествиях часто страдают монотонностью. Кульминация  поможет
вам  преодолеть  этот  недуг.  История   восхождения,   например,   должна
переламываться в момент завоевания пика Гдеонтам, когда  флаг  установлен,
пирамида из камней сложена, погибшие шерпы  похоронены,  а  книга  на  две
трети  написана.  Заключительные  главы   дают   высочайшую   -   но   без
преувеличений - оценку тому, что вами сделано.  И  по  крайней  мере  одна
глава повествует о прежних экспедициях, закончившихся неудачно из-за плохо
подогнанного   снаряжения,   неудачно   выбранных   продуктов,   неопытных
проводников и неточных карт, по  которым  беспечные  восходители  намечали
неверный маршрут в самое неподходящее время года. Впрочем, горы не  должны
занимать много места в задуманной вами книге. Альпинистские подвиги  можно
выдвигать на первый план, только если вы и  правда  опытный  альпинист,  а
это, по всей вероятности, не так.  Лучше  упомянуть  о  восхождении  между
прочим и, отослав читателя к мелкомасштабному фотомонтажу в  конце  книги,
перейти к дальнейшим событиям. Ваш самый напряженный эпизод развернется не
на горной вершине и даже не в бездонном ущелье. Тогда где же?
   А  вот,  например,   неподалеку   от   вдруг   загоревшегося   вигвама,
построенного для совещаний старейшин. Пожары выручали многих  писателей  и
не раз еще сослужат  им  добрую  службу.  Новизной  этот  огненный  финал,
конечно,  не  блещет,  но  зато  он  драматичен,  изящен  и  по-настоящему
окончателен. Он  живописно  сжигает  повисшие  в  воздухе  хвосты  сюжета.
Устраняет лишних героев, включая дочь вождя (если она вам была  нужна).  А
при  желании  уничтожает  и  целые  племена  -  чтобы  уж  никто  не   мог
опровергнуть ваших антропологических открытий. И в то же  время  позволяет
вам спасти какого-нибудь верного следопыта,  неизменно  делившего  с  вами
опасности и невзгоды. А главное, помогает так закончить рассказ, что  всем
становится понятно, почему вы больше не путешествуете.

   "Я смотрел с перевала на последние  космы  дыма,  все  еще  опутывающие
вершины деревьев, и понимал, что моя жизнь здесь кончена. Зачем  мне  было
оставаться? Ведь прошлого  не  вернешь.  Счастливое  племя,  с  которым  я
породнился душой, кануло в небытие. Целитель Лоф-Кострук погиб, и мне  уже
не удастся отделить легенды о нем  от  правды.  Мог  ли  он  действительно
оживлять мертвых? Кто знает! Себя по крайней мере  он  оживить  не  сумел.
Однако в его необычных способностях сомневаться не приходится. Впрочем, их
тоже не возродишь, они  умерли  вместе  с  ним.  Я  не  склонен  верить  в
сверхъестественные силы, хотя то, что мне довелось  увидеть,  противоречит
законам обыденной логики. Больше мне сказать нечего... Повернув на  север,
я начал бесконечный спуск".

   Рассказ о невиданных землях приятно расцвечивается кульминацией, а  вот
сочинение, которое должно принести вам славу полиглота, просто мертво  без
нее. Опытный путешественник строит  лингвистическое  повествование  вокруг
яркого и ожидаемого читателем  события.  И  тут  лучше  коронации  ничего,
пожалуй, не придумаешь.  А  журналист  -  самый  желанный  гость  на  этой
церемонии. Вам совсем не обязательно представлять столичную газету,  вроде
"Тайме" или "Лондонского обозрения". Сойдут и "Клеветонские слухи" и  даже
"Вестник свиноводства". Подобные издания охотно публикуют  корреспонденции
из Ниверии или Мясопотамии - если кто-нибудь едет туда за свой  счет.  Вам
нужно лишь получить у сбитого с толку редактора удостоверение, что вы, как
собственный обозреватель "Девичника", направляетесь в Бардаи или,  скажем,
Бордейри. Удостоверение обеспечит вас всеми привилегиями  журналиста,  так
что вы получите даже гостиничный номер,  где  уже  поселили  репортера  из
Потогонии и корреспондента с Тайвоня.
   Словом, поезжайте на Восток. Любая коронация -  событие  международного
значения, и вы можете с блеском продемонстрировать свои языковые познания.
Тут самый верный путь - скромно признавать  их  недостаточность:  "Дело  в
том, что я с трудом объясняюсь по-индокитайски...",  "Я  понимаю  арабские
наречия, но у меня давно не было разговорной практики. Однако шейх все  же
объяснил мне, что он придерживается ортодоксальной веры...", "В  тот  день
мои знания урду выдержали суровую  проверку..."  Искусство  заключается  в
том, что сетуя на свои скромные знания,  вы  описываете  эпизоды,  которые
показывают  ваши  блестящие  разговорные   навыки.   Постепенно   читатель
перестает верить вашим чистосердечным признаниям, и вы можете безбоязненно
говорить правду. Вместе с тем вам вовсе не обязательно  рассказывать,  что
вас послал на коронацию редактор журнала "Пинг-понг", уверенный  -  вашими
стараниями - в любви далай-ламы к этой игре. Просто  упомяните  пару  раз,
что "знаменитый журнал, в котором я тогда сотрудничал, постоянно  требовал
телеграфных репортажей, и порой мне приходилось составлять их по  ночам  -
другого  времени  просто  не  было".  Не  забудьте  поведать  читателю   о
трудностях передачи туземных  языковых  реалий.  "Смысл  этой  молитвы,  -
мимоходом сообщаете вы, - можно  перевести  приблизительно  так:  "О  будь
благословен,  священный  самоцвет  в  сияющих  цветочных  лепестках",   но
глубинные оттенки значений в  переводе,  к  сожалению,  теряются".  И  вам
автоматически обеспечена репутация востоковеда. Потом, резко сменив  тему,
расскажите, что каждый уважающий себя мясопотамец должен купить люстру  из
граненого стекла, импортируемую с Запада.  И  вообще  относитесь  к  своей
эрудиции с мягким юмором - так, словно вы ее немного стесняетесь...
   Теперь нам надо обсудить  третью  возможность  -  книгу  о  вооруженном
столкновении. Локальная война где-нибудь идет обязательно, а  зачастую  вы
можете выбрать одну из нескольких, и это очень удобно, потому что выбирать
войну надо в соответствии с замыслом  книги.  Если  вам  хочется  написать
стратегическую повесть, следует найти столкновение посерьезней, с  равными
по  силе  противниками.  На  такой   войне   могут,   правда,   возникнуть
нежелательно острые ощущения, но истинному стратегу совсем не  обязательно
видеть или даже слышать, как идет  бой.  Карта,  календарь,  измерительный
циркуль да бутылка коньяка - вот все, что ему необходимо. Однако идеальная
война - достаточно серьезная для применения стратегии и не слишком опасная
для самого стратега - подворачивается  далеко  не  всегда.  Возможно,  вам
придется работать на более грубом уровне. В этом, откровенно говоря,  мало
радости. Приближаться к передовой вы, конечно,  не  будете,  но  некоторые
досадные неудобства вам все же придется претерпеть. Пустыня или джунгли  -
а хотя бы один раз вы должны туда выбраться - вовсе  не  подходящее  место
для стратегов. Впрочем, собрав сведения о природных условиях,  вы  сможете
работать  нормально.   Запоминайте   циркулирующие   в   тылах   слухи   и
пересказывайте их так, будто все это случилось  с  вами.  Читатели  быстро
догадаются, что каждая сколько-нибудь серьезная битва происходила при вас.
Мендес Пинто, португальский исследователь Востока, - да и не  он  один!  -
вполне успешно пользовался этой техникой. Путь испытанный, и ваши рассказы
о войне читатели примут вполне  благосклонно,  если  вы  приукрасите,  как
велит рынок, однообразие боевых будней. Впрочем, книгу,  по  крайней  мере
вчерне, надо написать до поездки. Кульминацией явится  засада,  в  которую
попадает командир противника, чтобы умереть, но остаться непобежденным.  А
читатель должен понять, что завершающей  операцией  фактически  руководили
именно вы,  репортер  газеты  "Братья  во  Христе"  или  журнала  "Вестник
воскресной школы". "Нет, Брайен, - говорили вы лейтенанту, -  вам  следует
подвинуться к юго-востоку, чтобы выйти на дорогу вот здесь, у высоты  237.
Прицел надо сместить на 90 румбов к востоку, а  по  дальномеру  взять  250
ярдов. И ни в коем случае не открывайте огонь, пока  не  покажется  третий
патрульный врага". Этот разговор читатель должен прозревать между строк  -
по той скромной настойчивости, с которой вы подчеркиваете  заслуги  самого
лейтенанта.
   Ваша  репутация  окончательно  окрепнет,   когда   окажется,   что   вы
категорически не желаете рассказывать о своих приключениях. Вам надо стать
виртуозом утвердительных отрицаний. "Суахили?  -  переспросите  вы  своего
любопытного знакомого. - Господь с вами! Я  перезабыл  все,  что  когда-то
знал. А вот по-испански мне и правда хотелось бы говорить как следует -  я
имею  в  виду  кастильский  диалект.  Вы-то  его,   разумеется,   знаете?"
Кто-нибудь, не умаляя ваших достижений, прямо говорит,  что  вы  объездили
весь мир. "Ради бога, не слушайте его! - восклицаете вы. - Можно подумать,
что я был не только на Северном, но и  на  Южном  полюсе.  Кстати,  вы  не
читали книги Врайберга об Антарктиде? Вот совершенно новый для  нас  мир!"
Или, скажем, дама, к которой вы  пришли  в  гости,  просит  рассказать  ее
друзьям о ваших военных приключениях. "Да ведь я даже  никогда  не  слышал
стрельбы, - признаетесь  вы.  -  Вся  моя  писанина  -  чистейший  вздор!"
Наконец-то вам удалось сказать правду.  И  будьте  совершенно  спокойны  -
никто вашим словам не поверил.


   ОСВОЕНИЕ

   Респектабельная - хотя бы только по  слухам  -  юность  в  сочетании  с
эрудицией  и  славой  путешественника,  который  испытал  (или   придумал)
невероятные  приключения,  сразу  же  выдвинет   вас   из   унылой   толпы
сослуживцев. Вы без труда затмите своих сереньких, похожих друг  на  друга
соперников. И  теперь  вам  надо  сделать  следующий,  очень  важный  шаг.
Оказывается, для того, чтобы проявить  свои  администраторские  дарования,
надо еще добиться должности, которая позволит вам их проявить. Как  же  до
нее добраться? Можно во всем подражать  уже  преуспевшим  служащим.  Можно
поступать на  заочные  курсы  администраторов.  Но  самый  лучший  способ,
бесспорно, и самый простой. Следует правильно жениться.
   Что для этого нужно? Листайте глянцевые журналы, в которых  недоступные
вам девушки чередуются с недоступными для вас загородными коттеджами. Если
вы холостяк без  гроша  за  душой,  к  вашим  услугам  воздушные  замки  -
внимательно проверьте, подходит ли красавица с  обложки  к  архитектуре  и
ландшафту выбранного  вами  имения:  они  все  продаются.  Может,  правда,
случиться, что, как это ни странно, красавица уже чья-то невеста или  даже
супруга. Неважно, листайте  дальше  -  вот  столь  же  изящная  девушка  в
утонченной, но совершенно  непринужденной  обстановке:  "Охотничий  бал  в
замке Невашерли. Мисс Гарриэт Чужелен и достопочтенный Арчибальд Соплейл".
Любитель воздушных замков решает, что мисс Гарриэт стоило бы поостеречься:
Арчибальд ей не пара. На следующей странице можно увидеть мисс  Терпейшенс
Добберли просто "с другом". Иногда восхитительная девушка сфотографирована
с жеребцом, выигравшим приз в Базарнервилле, а иногда -  с  выигранным  ею
кубком. Всех этих красавиц окутывает чарующая, хотя  порой  и  обманчивая,
атмосфера доступности. В общем-то можно понять холостяка, считающего,  что
любая их них участвует в ярмарке невест.
   И однако, запомните сразу - фотографии эти не имеют  к  нашей  теме  ни
малейшего отношения.  Участвуют  ли  фото-девицы  в  ярмарке,  как  именно
участвуют и почему - дело не ваше. Вам надо увидеть свой портрет в том  же
глянцевом журнале, но на другой странице. Отправляясь  в  путешествие,  вы
прежде  всего  подбирали  суперобложку   для   книги   о   своих   будущих
приключениях. В точности так же поступайте и  сейчас.  Изучите  фотографии
великосветских  бракосочетаний  и  по  одной  из  них  запланируйте   свою
собственную  свадьбу.  Совершенно  очевидно,   что   предпочтение   всегда
оказывают жениху,  который  считается  Многообещающим  Молодым  Человеком.
Именно таким человеком  вы  и  собираетесь  стать,  поэтому  стройте  свою
любовную историю  соответственно.  Если  снимок  на  семнадцатой  странице
запечатлел сцену у Гвардейской часовни, где меж двумя шеренгами  блестящих
офицеров, под аркадой из вознесенных шпаг проходит Счастливая Пара -  лорд
Даниел Банкрофт и его невеста, урожденная Беспенни  Транжэр,  -  считайте,
что вам надо искать другой образец. Будучи лордом Банкрофтом, вы наверняка
не стали бы читать эту книгу, да, по всей вероятности, и вообще  не  стали
бы читать. Нет, подходящий вам снимок будет снабжен вот таким текстом:

   "Невилл  Проулээ-Карьериан  со  своей  невестой,  достопочтенной  Шилой
Гордэн, после венчания  в  церкви  св.Маргариты  (Вестминстерское  аб-во).
Посаженым отцом невесты, одетой... был  ее  родной  отец  лорд  Существен,
подружками - двоюродные  сестры  мисс  Проданс  Облигэйшн  и  мисс  Мэрион
Облигэйшн-Беспроигранс,   а   шафером   -   виконт   д'Олларенси.    Среди
приглашенных..."

   Внимательно изучив эту фотографию, вы  легко  обнаружите,  что  главной
фигурой на свадьбе был, конечно же, отец невесты лорд Существен, а  мистер
Проулэз-Карьериан исполнял роль если  и  не  бедного,  то  уж,  во  всяком
случае, не слишком богатого  и  важного  родственника.  Однако  дальнейшие
размышления натолкнут вас  на  правильную  догадку,  доступную  пока  лишь
немногим,  -  высшее  общество  постоянно  пополняется   свояками.   Отцов
многообещающим молодым  людям  выбирать  не  дано,  и  с  этим  приходится
мириться, но зато отца своей будущей жены  -  тестя  -  вы  вполне  можете
подыскать себе сами. И выбор тестя во многом определит вашу  карьеру,  вот
что важно. Допустим, вы уже превратились в итонца и магистра  гуманитарных
наук, окончившего  оксфордский  колледж  Христовой  Церкви,  стали  мелким
администратором и крупным путешественником, значит, пора сделать очередной
и решительный шаг. Однако сначала вдумчиво исследуйте  виды  потенциальных
тестей,  а  уж  потом  выбирайте.  Классификация  источников   информации,
методика их оценки и  анализ  принципов  отбора  потребует  приблизительно
столь же энергии, сколько отняла бы у вас диссертационная работа.  Работая
над  диссертацией,  вы   должны   избавиться   от   некоторых   иллюзорных
представлений и определить для себя основные аксиомы.
   Вот, например, существует теория, согласно которой  сильные  мира  сего
склонны производить на свет больше дочерей,  чем  сыновей.  При  ближайшем
рассмотрении эта теория  (кроме  ее  частного  случая  с  университетскими
профессорами) не подтверждается фактами. Оказывается, что факты-то как раз
свидетельствуют об обратной тенденции. Возьмем статистику приплода  нового
баронства,  предположив,  что  все  представители  данного  вида   знатны,
влиятельны  и   богаты   (последнее,   впрочем,   требует   дополнительных
уточнений). После 1937 года обаронено сто особей; из тех,  что  еще  живы,
около двадцати трех - бездетны (не говоря уж о неженатых).  Все  остальные
новые бароны подарили миру двести  пятнадцать  баронят  -  сто  двенадцать
мужского и сто три женского  пола.  Учитывая  ущерб,  нанесенный  войнами,
можно сказать, что бароны способны к самовоспроизводству, и не более того.
У герцогов,  маркизов,  виконтов  и  графов  биологические  характеристики
аналогичны (а  подробно  эта  тема  рассматривается  в  монографии  "Фауна
Британских островов", написанной знаменитым зоологом). Поэтому-то мы и  не
принимали во внимание  тех  баронов,  которые  пополнили  ряды  еще  более
высокой знати. Количество детей в баронских семьях колеблется от одного до
восьми,  а  средняя  цифра  равняется  двум  или  трем.  С  точки   зрения
заинтересованного холостяка, статистика ухудшается еще и  тем,  что  всего
тринадцать баронов обзавелись только дочерьми, причем лишь пятеро  из  них
ограничились одной наследницей.  Как  видим,  выбор  очень  невелик:  пять
полных, единственных в семье, и восемь частичных - с младшими  сестрами  -
баронесс.  Да  надо  еще  учесть,  что  некоторым  из  них  перевалило  за
пятьдесят, иные успели разориться, а самые расторопные - быть  может,  все
остальные - уже повыходили замуж.  Не  следует,  конечно,  делать  слишком
поспешных  выводов,  но  дальнейшие  выкладки   научно   подтвердят   наше
предположение, что унаследовать баронское имение с помощью женитьбы  почти
невозможно.  Сыновей  у  баронов  удручающе  много,  а  дочерей  столь  же
удручающе мало. Статистика грустная, но, к сожалению, неопровержимая.
   Мы уже говорили, что бывает успех, внушающий благоговейный  трепет,  но
совершенно  непригодный  для  подражания.   Воистину   трудно   верить   в
собственную  удачу,  когда  читаешь  список  министров  с  такими  пышными
титулами и древними фамилиями, как маркиз Солсбери и граф  Серкир,  герцог
Дебоширский и лорд де ля Ворр или барон Монстэр и виконт де Лайл. Невольно
начинаешь думать, что о преуспеянии следовало заботиться гораздо раньше  -
лучше всего лет пятьсот назад.  Пословица  "трудись  упорно,  а  родись  у
лорда" звучит, конечно, заманчиво, только  вот  назовешь  ли  ее  полезной
рекомендацией? Люди, появившиеся на свет по совету пословицы,  безусловно,
встречаются, но не им адресована эта книга. Пособия по преуспеянию  вообще
не пишутся для проворцев, родившихся у лордов. Они-то наверняка преуспеют;
да и маловато их, чтобы создать необходимый книге спрос.  Автора  занимают
судьбы  иных  людей:   честолюбивый   середняк,   ищущий   в   супружестве
влиятельного тестя, -  вот  кому  предназначены  авторские  советы.  Итак,
заполучить  баронское  имение,  женившись  на  баронессе,   многообещающий
молодой человек не может. Но прочитав эту страницу  и  будучи  не  слишком
старым холостяком, он может стать зятем весьма влиятельного лица.
   Читатель спросит, применим ли этот  теоретический  совет  на  практике.
Безусловно, применим и применяется  постоянно.  Откройте  иллюстрированный
журнал и тщательно рассмотрите фотографию,  запечатлевшую  прием  в  Замке
Макъюбкинг. Не обращайте внимания на центральные фигуры.  Да-да,  они  все
тут -  граф  и  графиня  Макъюбкинг,  лорд  Макинтош,  виконт  Максмокинг,
достопочтенная Жанна Плед, - бог с ними. А вот  гляньте-ка  на  этих  двух
молодых людей - они  стоят  с  краю  -  Найгеля  Туткактутуэйта  и  Блайта
Наподхватинга. Совершенно  непонятно,  как  они  здесь  оказались.  Почему
пригласили именно их,  а  не  кого-нибудь  другого?  Чем  они  превосходят
остальных середняков? Неизвестно; зато  известно,  что  найгели  и  блайты
вездесущи. Они такие проникновенные, что проникают куда  угодно.  Вон  они
стоят - на плечах  неприметные  твидовые  пиджаки,  а  в  рукавах  дешевые
стандартные двустволки - и ничуть не смущаются, хотя попали в избраннейшее
общество. У них такой самоуверенный вид, словно этот охотничий  заповедник
принадлежит им, чего, разумеется, никак не может  быть.  Нет,  они  просто
Многообещающие Молодые Люди, будущие зятья или свояки.  И  ваша  задача  -
пополнить их ряды. Для этого, во-первых,  надо  уметь  стрелять  и  ездить
верхом. Пусть-ка Блайт или Найгель, при всей их проникновенности, разрядят
свои ружья в шотландскую юбочку лорда Макинтоша - дорога в замок им  будет
заказана навеки. Однако умение гарцевать и палить из ружья  -  всего  лишь
незначительные составляющие успеха. Если  бы  граф  и  графиня  Макъюбкинг
приглашали на августовскую охоту  каждого  лихого  наездника  или  меткого
стрелка, их  заповедные  угодья  просто  вытоптали  бы,  и  хозяева  замка
прекрасно это понимают. Так что владеть оружием необходимо, но  совершенно
недостаточно.
   Разрешить  задачу  проникновенности  вам  поможет  базовая  аксиома   о
локальности натиска. Да,  есть  юркие  молодые  люди,  которые  появляются
решительно везде, причем  в  самых  разных  обличьях,  но  вам-то  незачем
очаровывать всех аристократов. Вы должны выбрать себе потенциального тестя
и потом, не разбрасываясь, атаковать только его. Всю  знать  не  очаруешь,
поэтому добивайтесь  расположения  одного  влиятельного  лица.  Какого  же
именно? Если свести возможных тестей в единую таблицу, выбор автоматически
упрощается, но этим методом никто до сих пор не  пользовался.  В  таблицу,
естественно,  войдут  исключительно  отцы  дочерей.   Естественно-то   это
естественно, и,  однако,  нередко  молодой  холостяк  бездумно  обхаживает
какого-нибудь богатого пивовара или владельца газеты,  а  тот  оказывается
бездетным или - еще хуже - отцом  оравы  сыновей.  Такая  бездумная  трата
энергии может вызвать лишь осуждение. Выбранный вами человек должен  иметь
связи в обществе, состояние и хотя бы одну дочь.  Несколько  дочерей,  без
сомнения,   предпочтительней,   ибо   таким   образом   расширяются   ваши
возможности.
   Предположим, вы свели в  таблицу  шестерых  потенциальных  тестей.  Это
шотландский пэр, ставший недавно начальником Почтового ведомства;  баронет
с длиннейшей родословной, богатой женой и местом  в  парламенте;  владелец
футбольного  тотализатора;  султан  из  Фонтауновской  Арабии;   греческий
судовладелец и хозяин газеты "Чудеса воскресенья". Предположим, далее, что
шотландец, как  вы  думаете,  самая  подходящая  для  вас  кандидатура.  И
предположим, наконец, что у него есть три  дочери  -  Анджела,  Барбара  и
Вайолет, родившиеся в алфавитном порядке  соответственно  двадцать  шесть,
двадцать три и девятнадцать лет назад. Их папаша IV граф  Торфэй,  владеет
имением Кланмох в Кайл-оф-Плохе, а также акциями канадских,  аргентинских,
панамских  и   никарагуанских   фирм.   Семейство   действительно   весьма
подходящее. На какой же дочери вам остановить  свой  выбор?  Год  рождения
девиц - вот ваш советник. При прочих равных условиях жену следует выбирать
по формуле: возраст мужа,  деленный  пополам,  плюс  семь  лет.  Если  вам
исполнилось  двадцать  четыре,  добивайтесь  Вайолет,  в   тридцать   один
остановитесь на Барбаре, а после тридцати шести удовольствуйтесь Анджелой.
При научном и  своевременном  планировании  карьеры  вы  сможете  заняться
Вайолет, оставив Барбару с Анджелой в резерве. Мысленно выбрав невесту, вы
должны свести знакомство с ее родителями - и вот тут-то обычный  середняк,
как  правило,  пасует.  Зато  середняку,  изучившему   наше   наставление,
препятствие покажется вполне одолимым. Поэтому  читайте  следующие  абзацы
особенно  внимательно.  Один  известнейший  знаток  военных   наук   часто
упоминает стратегический прием "подход с обходом". Хорош ли этот маневр на
войне, пока не совсем ясно, но для разрешения стоящей перед вами задачи он
вполне применим. В самом деле, прямой подход к графу со словами:  "Я  хочу
жениться на одной из ваших дочерей" - вряд ли  себя  оправдает.  Нет,  эта
задача решается  только  с  применением  малоизвестной,  но  очень  важной
стратагемы. Ее основа - предварительный и всеобъемлющий сбор информации.
   Начните кампанию с детального списка родственников - вам нужно знать их
титулы, фамилии, увлечения, а также характер духовных и родственных связей
с избранным вами семейством. Вот как должна выглядеть ваша предварительная
таблица:

   NN по порядку. Титул и фамилия. Родственные связи.
   Духовные связи. Увлечения

   1. Виконт Кланмох.
   Взаимное отвращение. Разведение ангорских кроликов
   2. Болдуин Маркрекинг, Кайл-оф-Плох: Братья, родившиеся после графа.
   Взаимная терпимость. Охота с борзыми на речных котиков.
   3. Достопочт. Брейди де Галлоп.
   Взаимная сердечность с графом. Коллекционирование дуэльных пистолетов.
   4. Леди Запруденс де Галлоп. Единств. сестра графа.
   Взаимная терпимость. Вице-президент Общества по предотвращению всего.
   5. Мисс Мария Плед. Ст.сестра графини, жена N 6.
   Взаимная сердечность с графиней. Яростная сторонница Стюартов.
   6. Генерал Дуглас Джейбес Плед. Свойственник графини, муж N 5.
   Взаимное дружелюбие с графом. Охота (олень), рыбная ловля (лосось),
   рассказы (о том, как он выиграл первую мировую войну).
   7. Мисс Лайла Маккельтик. Незамужняя сестра графини. Неприязнь ко всем
   (с графом - взаимная). Практическая йога (обычно пребывает в Тибете).
   8. Мисс Стар Плед. Сестра N 6. Взаимное дружелюбие с графиней.
   Директриса колледжа св.Магдалины для девушек

   На  самом  деле  родственников  окажется  больше,  но  основные  приемы
классификации видны из приведенной таблицы. Составив ее, вы должны решить,
кого из родителей важнее очаровать. Предположим, что лучше всего вам сразу
же заняться графом. Тут открывается несколько путей.
   Можно опубликовать статью, доказывающую, что ангорские кролики принесли
человечеству не меньше  бедствий,  чем  саранча,  холера  и  чума,  вместе
взятые.
   Можно раздобыть пару редкостных дуэльных пистолетов и обратиться к N  3
за консультацией.
   Можно вступить в Общество стюартистов.
   Можно послать письмо N 6 с просьбой разъяснить вам, как  была  выиграна
первая мировая война.
   Можно постоянно рассказывать, что N 7 даже  не  знает,  где  расположен
Тибет.
   Можно  прочитать   какую-нибудь   увлекательную   лекцию   в   колледже
св.Магдалины для девушек.
   Но никто вам не мешает использовать не одну,  а  все  эти  возможности.
Истинным творчеством в создании своей карьеры будет лекция для девушек  из
св.Магдалины о старинном огнестрельном оружии - в тот день, когда  колледж
посетят NN 3, 5, 6 и 7. Демонстрируя дуэльные пистолеты, первым  выстрелом
убейте ангорского кролика, а  вторым  случайно  подраньте  тетушку  Лайлу.
Подчеркните в конце  лекции,  что  короли  Стюарты  никогда  не  разводили
ангорских  кроликов  и  что  первая  мировая  война  едва  не  завершилась
трагически из-за почитателей этих  чудовищных  грызунов,  но  в  последнюю
секунду все же была выиграна с помощью охотников на оленей.  Если  вас  не
пригласят после этого в замок Кланмох, считайте, что дочери  графа  просто
недостойны ваших усилий. Но  вероятней  всего,  вы  станете  там  желанным
гостем и через пару недель Вайолет прикажут полюбить вас всем сердцем. Она
может ослушаться родителей на том шатком основании, что  сердцу,  мол,  не
прикажешь;  тогда  начинайте  ухаживать  за  Барбарой,   и   Анджела   вам
обеспечена. Как только объявят о помолвке, вы станете почти своим  в  мире
свояков. Два радостных события еще до свадьбы победно озарят  вашу  жизнь.
Какой-нибудь глянцевый журнал обнародует групповую фотографию:

   "На вересковых равнинах Кайл-оф-Плоха.  Граф  и  графиня  Торфэй,  леди
Запруденс де Галлоп, миссис Мария Плед, достопочт. Брейди де Галлоп и ген.
Д.Д.Плед, кавалер орд. "За безрассудн. службу"  (стоят).  Леди  Анджела  и
Барбара де  Галлоп,  м-р  Найгель  Туткактутуэйт  и  м-р  Самнер  Срепнинг
(сидят)".

   А в следующем номере журнала, на первой  странице,  появится  еще  один
снимок:

   "Леди Анджела де  Галлоп,  недавно  помолвленная  с  мистером  Самнером
Среднингом,  наиболее  перспективным  кандидатом  в  парламент   от   гор.
Всетори".

   Фотография   шестилетней   давности   скроет    некоторые    недостатки
достойнейшей леди А.де Галлоп. Зато на одной из последних страниц того  же
номера журнала можно будет увидеть:

   "Замок  Ворплут  в  графстве  Успехсекс,  где  проживает   м-р   Самнер
Среднинг".

   Видел ли кто-нибудь замок Ворплут? Кто-нибудь -  наверняка,  но  вам-то
вовсе не обязательно "проживать" там  постоянно.  Вы  ведь  можете  просто
снять его - для временного жительства или публикации на страницах журнала.
   В день бракосочетания вы получите бессрочный пропуск наверх. Почему? Да
потому, что вашим свойственникам не нужен в семье неудачник. Их интерес  к
вам может отмеряться очень скупо. Их любовь к вашей  жене  может  захиреть
очень скоро. Но их репутация в какой-то степени зависит от ваших  успехов.
Они вам свойственники по жене (и вы частенько об этом упоминаете), а вы им
- по дочери, и они это признают  (правда,  реже,  чем  вам  хотелось  бы).
"Всемирный  Банковский  Трест?  -  переспрашиваете  вы  у   знакомого.   -
Разумеется,  знаю.  Их  председатель  правления  -  дядя  моей   жены...",
"Котингс? Нет, к сожалению, я  там  не  бывал.  Но  мой  двоюродный  тесть
приглашал меня к себе поохотиться на речных котиков -  у  него  прекрасные
борзые...", "Я ни разу не ловил лосося - до прошлого года,  когда  генерал
Плед зазвал-таки меня в свое шотландское имение...". Повышения  по  службе
эти разговоры вам не принесут, хотя и повысят  в  глазах  сослуживцев.  Но
ведь деловые партнеры наверняка будут спрашивать графа  Торфэя:  "Надеюсь,
мы увидим вашу замужнюю дочь на открытии  сезона  в  Дербитауне?..",  "Как
дела  у  вашего  зятя?..",  "Что,  граф,  говорят,  вы   теперь   дедушка?
Поздравляю!". Ради собственной репутации ваш свойственник  отхлопочет  вам
место управляющего. Что бы он ни думал о ваших способностях, ему  придется
заботиться о вашем преуспеянии.
   Итак, вы сделались полноправным Свояком. А если бы вам это не  удалось?
Вы были бы Чужаком или, не дай бог. Сторонним, и пришло  время  определить
эти термины. Чужак холост; никто не помогает ему  пробиваться  наверх,  но
зато он еще не забракован, т.е. не вычеркнут из списка  женихов.  В  таком
положении есть кое-какие выгоды,  если  вы  не  слишком  мелкий  служащий.
Машинистки обслуживают вас в первую очередь,  а  мамаши  худосочных  девиц
приглашают  в  гости.  Ходят  слухи  о  том,  что  с   вами   приключилась
романтическая трагедия, рассказывают о богатой наследнице, вашей  невесте,
которая  скоропостижно  скончалась  от  дифтерита,  о   юной   кинозвезде,
принужденной выйти замуж за кого-то другого, о ваших религиозных распрях с
родственниками французской княжны, увезенной из-под венца  изувером-отцом,
об австрийской принцессе, ушедшей в монастырь, чтобы спастись от свадьбы с
вашим соперником. Подобные слухи - они расползутся, если вы их распустите,
- не принесут вам особого вреда. Правда, и пользы вы от них не получите. У
Чужака по сравнению  со  Свояком  очень  шаткие  позиции,  и  любые,  даже
романтические, тайны о его прошлом столь же полезны, сколь  и  опасны  для
него. А главное его достоинство - мы  не  говорим  о  мелких  удобствах  -
состоит в том, что он способен стать Свояком. В отличие от Стороннего он -
хотя бы только потенциально - Многообещающий Молодой Человек. У  него  еще
есть козыри в игре.
   А вот  жребий  Стороннего  воистину  ужасен.  Он  безнадежно  проиграл,
неправильно женившись. Обычно это результат чересчур раннего брака. Он  не
смог позабыть юную блондинку из своей убогой средней школы.  Или  брюнетку
из своего заштатного колледжа.  Он  остался  верен  рыженькой  машинистке,
печатавшей его первые деловые письма. Так  или  иначе,  он  приковал  себя
брачной цепью к тому окружению, которое, словно ядро на ноге, не дает  ему
всплыть на поверхность. Белесенькая  старшеклассница  из  Дрязго  казалась
привлекательной   только   по   тамошним   -   безнадежно   вульгарным   -
представлениям. Чернявая студентка из Грязго была, возможно, самой светлой
личностью в колледже - но на каком сером фоне! Ну а  рыженькая  машинистка
просто выглядела  поярче  других,  совсем  уж  бесцветных  и  до  сих  пор
незамужних провинциальных синих чулков. Да, если  вы  предложили  руку  (и
сердце) какой-нибудь девушке только потому, что она оказалась  под  рукой,
вам обеспечено пожизненное прозябание. Она, конечно, не захочет, чтобы  вы
стали законченным неудачником, но неминуемо  придет  в  уныние  от  вашего
серьезного успеха. Ведь она так и осталась  провинциалкой  из  Грязго  или
Дрязго. В кругу ваших новых друзей ее внешность и воспитание,  взгляды  на
жизнь и родственники будут казаться просто смешными. Поэтому  она  захочет
остаться в том обществе, где будет выглядеть не хуже, а лучше других.  Она
приложит все силы к тому, чтобы вам не удалось всплыть наверх. И наверняка
преуспеет, вот что самое скверное. Словом,  ранняя  женитьба  на  девушке,
оказавшейся под рукой, закроет вам путь к успеху. Из  этого  правила  есть
только  одно  исключение   -   исключительная   красота   вашей   супруги.
Блистательная красавица будет блистать в любом обществе. Это тоже  чревато
опасностями, но вряд ли будет мешать вашей карьере.
   Пригодность, или готовность, Избранницы к  браку  можно  определить  по
таблицам, которые публикуются здесь  впервые.  Их  применение  требует  от
Искателя точных знаний и тонких расчетов. Однако, если время не терпит или
собрать  исходные  данные  трудно,  можно  воспользоваться  упрощенным   -
визуальным - способом  оценки.  Глаза  девушки  укажут  вам,  кто  она  по
рождению. Руки определят ее воспитание.  А  рот  скажет,  кем  она  стала.
Стопроцентной уверенности такая оценка не даст, ибо это лишь схематическая
модель  углубленного  анализа.  Совершенно  ясно,   что   лучше   провести
всеобъемлющее исследование с прицелом на абсолютную истину, которая хоть и
недостижима в идеале, но доступна  в  некотором  приближении.  Из  Таблицы
Пригодности  видно,  что  у  каждой   Избранницы   есть   8   качественных
характеристик - 4 положительные (категории А, Б, В, Г) и  4  отрицательные
(Д, Е, Ж, 3).
   Используя элементарные арифметические действия. Искатель  с  нормальным
честолюбием  немедленно  отвергнет  Избранницу,  у  которой  положительные
характеристики перекрываются отрицательными, т.е. А+Б+В+Г<Д+Е+Ж+З. Девушки
с  нулевым  коэффициентом  интереса   тоже   не   представляют.   Плюсовой
коэффициент колеблется от 1 до 100, образуя  Шкалу  Пригодности  Избранниц
или Искателей (ШПИ). Полученные  по  ШПИ  результаты  вносятся  в  Таблицу
Классности (ТКИ).

   Таблица Классности (ТКИ)

   Плюсовой коэффициент - Класс (в баллах)

   100-85 ............... I
   84-70 ................ II
   69-55 ................ III
   54-40 ................ IV
   39-25 ................ V
   24-10 ................ VI

   Избранницы, набравшие менее 10 баллов, считаются деклассированными и  в
Таблицу не включаются.
   Таблица  Пригодности  Искателя  отличается   от   Таблицы   Пригодности
Избранницы только тем, что в категории А "Красота" заменяется  "Обаянием".
Если  вы  не  способны  к  сравнительному  анализу,  забудьте   про   идею
классования Избранниц и сразу же переходите к  следующей  главе.  Если  же
анализ вам удается, вы легко  рассчитаете,  на  Избранницу  какого  класса
можете претендовать. Искателю III  класса  вполне  доступна  второклассная
Избранница, а первоклассный Искатель, как правило, женится  на  Избраннице
своего же класса.

   Таблица пригодности (ТПИ)

   Категория Положительные характеристики Промежуточный Итоговый
   ...................................... балл ........ балл

   А ....... Здоровье и красота ......... 20
   ......... Живость и деятельность ..... 10 .......... 40
   ......... Благоразумие ............... 10

   Б ...... Респектабельное происхождение 20
   ........ Изящество и одаренность ...... 5 .......... 30
   ........ Эрудиция ..................... 5

   В ...... Верность .................... 10
   ........ Уживчивость и хорошие манеры . 5 .......... 20
   ........ Тактичность и непринужденность 5

   Г ...... Сегодняшние доходы и ........ 10 .......... 10
   ........ ожидаемое наследство
   ................................................... 100

   Категория Отрицательные характеристики Промежуточный Итоговый
   ...................................... балл ........ балл

   Д ....... Недужность и невзрачность .. 20
   ......... Вялость и леность .......... 10 .......... 40
   ......... Безрассудство .............. 10

   Е ....... Сомнительные родственники .. 15
   ......... Неуклюжество и бездарность . 10 .......... 30
   ......... Невежество .................. 5

   Ж ....... Вероломство ................ 10
   ......... Сварливость и дурные ухватки 5 ........... 20
   ......... Бестактность и чванство .... 5

   3 ....... Сегодняшние долги и ........ 10 .......... 10
   ......... ожидаемое мотовство
   ................................................... 100

   Но читатель этой книги, человек, стремящийся подняться наверх, едва  ли
принадлежит к I классу Искателей, потому что он непоправимо  теряет  баллы
при трезвой оценке своего происхождения, эрудиции, манер, непринужденности
и доходов. В лучшем случае он вытягивает на III класс. Однако его  цель  -
жениться  на  Избраннице  респектабельного  происхождения,  а  поэтому  он
смотрит сквозь пальцы на ее низкую классность и способен жениться даже  на
девушке IV класса. Ему надо стать Свояком. Правда, женись он  на  девушке,
которая была под рукой, его супруга вполне могла оказаться дамой V или  VI
класса. И он неминуемо скатился бы в ряды Сторонних, потому что его жена -
без положительных баллов за респектабельное происхождение - была  бы  даже
ниже его заурядных возможностей. Нельзя отрицать, что преуспевают иногда и
Сторонние, но для этого им надо быть особо одаренными людьми. А совершенно
заурядного и среднего Свояка автоматически поджидает успех. Именно поэтому
автор так подробно  разбирает  жениховский  период  в  карьере  середняка.
Ранний и неправильный выбор невесты или небрежно разработанный,  а  потому
неудавшийся путь в Свояки приведет вас к необходимости  полагаться  только
на себя в конкурентной толчее мира, где вы окажетесь Чужаком.


   НЕСАМОМНЕНИЕ

   Вы молодой делец и поэтому должны твердо знать, что советовать  старшим
и вышестоящим - не дело. А уж лезть к ним  с  реорганизационными  советами
просто глупо: это, во-первых, звучит как оскорбительный намек на их плохую
работу и, во-вторых, означает, что вы  считаете  себя  отчаянным  умником.
Возможно, чей-нибудь  совет  они  и  приняли  бы,  но  ваш...  Это  вы-то,
последняя спица в проверенной колеснице компании, лучше управляющих знаете
их обязанности?!  Предположим,  что  несколько  дней  назад  вы  подали  в
правление докладную записку и  теперь  по  вызову  директора-распорядителя
входите к нему в кабинет, предвкушая приятнейший разговор.

   Директор: Я тут читал вашу докладную, мистер Среднинг, и никак  не  мог
понять, кто из нас директор.
   Среднинг. Конечно, вы, сэр.
   Директор. Ах, значит, все-таки я? Хотя в делах я ничего  и  не  смыслю?
Ведь меня должны учить - так оно выходит, и это после тридцати лет работы!
- самые младшие служащие. Вас это не поражает, мистер Среднинг?
   Среднинг. Конечно, сэр... то есть я хотел сказать, что вы, сэр!
   Директор. А может, вам кажется, что я отстал от жизни?
   Среднинг. Что вы, сэр! Ни в коем случае, сэр.
   Директор. Вы хоть понимаете, что у меня тридцатилетний опыт? А у вас  -
никакого? И вы думаете, мне нужны ваши советы?
   Среднинг. Конечно... Я хотел сказать, что вы, сэр... конечно.
   Директор. Вы понимаете, что служащих и за меньшую  наглость  увольняют?
Или к вам я должен проявлять особую снисходительность?
   Среднинг. Что вы, сэр... Конечно... Я хотел сказать, что вы, сэр!
   Директор (мягко и наставительно). Советую вам,  мистер  Среднинг,  ради
вашей же пользы держите свои идеи при себе, пока не  наберетесь  опыта.  И
поверьте мне, начальство знает, что делает.  Запомните,  мистер  Среднинг,
наша фирма существовала, когда вас еще  и  на  свете  не  было.  И  вполне
обойдется без вашей помощи. Обдумайте это и учтите на  будущее.  А  сейчас
(внезапно распаляется) - ВОН!!!

   Подобные беседы не способствуют служебным успехам, да и  нервов,  прямо
скажем, не укрепляют. Поэтому лучше  подойти  к  делу  с  другой  стороны.
Допустим, ваш проект  действительно  великолепен  и  принесет  полмиллиона
чистой  прибыли  в  год.  Продвигать  его  можно  с  разными  намерениями.
Во-первых, чтобы возросли доходы фирмы. Во-вторых, чтобы прослыть умником.
А в-третьих, чтобы подняться на ступеньку вверх, когда изменится структура
управления и никто, кроме вас, не сумеет руководить новым подотделом.  Про
два первых намерения забудьте  немедленно.  Доходы  фирмы  (если  она  еще
сводит концы с концами) вас не касаются.  Репутация  умника  принесет  вам
только неприятности, бойтесь ее, словно чумы.  А  вот  ради  повышения  по
службе стоит рискнуть. Но и это, по-настоящему серьезное намерение таит  в
себе две опасности. Плохо, если о нем пронюхают сослуживцы. Еще хуже, если
повысят не вас, а другого. В обоих случаях вы прославитесь  как  интриган,
причем как интриган неудачливый. Подобная слава вам совершенно ни к чему.
   Вспомним типичный случай времен второй мировой войны:  подполковник  из
Генерального  штаба  представил  по  начальству  рапорт  о   реорганизации
штабного отдела, в  результате  которого  штаты  увеличиваются  на  треть.
Получив давно ожидаемый рапорт, генерал,  прижмурившись  от  удовольствия,
рассматривает новую схему.
   - Нуте-с, нуте-с, -  удовлетворенно  бормочет  он,  поправляя  очки.  -
Остроумная  схема  преодоления  наших  трудностей.  Кстати,  я  вижу,  что
командиром нового подразделения должен быть генерал.
   - Повышения рангов требует обстановка на фронте, - скромно  покашливая,
соглашается подполковник.  -  А  также  перераспределение  обязанностей  в
отделах второго ординара.
   - Именно, именно, - раздумчиво подтверждает генерал, - повышения рангов
требует обстановка. Придется мне кого-то представлять к повышению.
   Слегка зардевшись и глядя в пол, подполковник начинает сочинять  письмо
домой.  "Это  произошло,  -  проплывает  в  его   голове,   -   совершенно
неожиданно..."
   - Да-да, - повторяет генерал, и его голос сочится садизмом, -  придется
мне кого-то представлять к повышению... и  я,  кажется,  знаю  подходящего
человека. Полковник Маккинли, командир  парашютного  полка  и  мой  старый
друг, на  будущей  неделе  выписывается  из  госпиталя.  Он  будет  бравым
генералом. (Подымает трубку  телефона).  Дайте  мне  базовый  госпиталь...
Ладно, я подожду... -  Повернувшись  к  подполковнику,  генерал  энергично
продолжает: - Осталось последнее затруднение.  Что  мне  теперь  делать  с
_вами_?

   Как вы понимаете, судьба подполковника незавидна.  Поэтому  никогда  не
продвигайте свой проект сами, а представьте это человеку, который искренне
убежден, что ваша идея зародилась в его голове. Ни лавровый,  ни  терновый
венцы  вам  ни  к  чему,  и  уж  совсем  не  нужна  слава   интригана.   В
управленческом деле нет, пожалуй,  ничего  более  важного,  чем  искусство
вкладывать свои мысли в чужую голову.  И  значит,  вам  надо  найти  такую
голову. Необходимо, чтобы она могла наполняться чужими  мыслями,  то  есть
была бы достаточно пуста, и чтобы  владельцем  ее  был  высокопоставленный
администратор, способный повлиять на директора. Подобный  человек  есть  в
любом учреждении, и мы будем называть его... ну, скажем, Клайд Леннокс. Он
активный член гольф-клуба, и вы познакомитесь на клубном поле для  гольфа.
При беседах с ним вас будет захлестывать почтительное восхищение: "Мне  бы
вашу деловую  хватку,  Клайд!  Впрочем,  я  понимаю,  что  такая  верность
суждений дается только многолетним опытом...  Просто  удивительно,  Клайд,
ваше положение, ваши знания нисколько не притупили у вас острейшего, почти
юношеского восприятия мира..."
   Вскоре вы сможете  убедить  его,  что  он  переполнен  дерзновенными  и
глубокими идеями: "Да, никто, кроме вас, до этого не додумался бы,  Клайд.
Теперь-то мне понятно, где директор черпает свои блистательные замыслы..."
   Когда между вами установятся добрые отношения ученика и учителя, в один
из  очередных  праздников  вы  подкараулите  его,  спрятавшись  за  дверью
уборной. Надо только, чтобы он был гораздо пьянее вас.

   - Ну, знаете, Клайд, этот ваш план преобразования отдела К  в  дочернюю
фирму превосходит все ожидания!
   - Какой план?
   - Майк мне только что рассказал. Не беспокойтесь, все  останется  между
нами. И знаете, что я ему сказал?
   - Откуда же? Меня ведь там вроде не было?
   - Так вот, я ему сказал: "Слушай, говорю, Майк, он же просто гений!"  И
не для красного словца сказал. Я буквально так и считаю.
   - Как?
   - А так, что вы гений.
   - Это почему?
   - Да ведь план-то гениальный!
   - Какой план?
   - Ну превращения отдела в дочернюю фирму.
   - А Майк-то - он кто?
   -  Майк  Болтуинг.  Я,  конечно,  понимаю,  что  он  напрасно  мне  это
рассказал, это ведь пока секрет.
   - Ясное дело, секрет. Мог бы и помолчать.
   - Ну, молчать-то он не умеет. А план сногсшибательный. Ох, и мудрец  же
вы - взять хоть налоги, сколько мы сэкономим... нет, это гениально!
   - Что гениально?
   - Превратить отдел в фирму.
   - А-а, ну да. Только держите язык за зубами.
   - О чем вы говорите!.. Слушайте, Клайд, а не пора ли нам выпить?
   - Это мысль. Вы, я смотрю, мыслитель.
   - Э, нет, мыслитель-то у нас вы. Тут за вами не угонишься.
   - А я и не думаю убегать.
   - Да нет, я говорил... впрочем, что там говорить! Пойдемте-ка  спрыснем
ваш план.
   - Какой план?

   Если вы хорошо справились с задачей, старина Леннокс  проснется  наутро
со смутным ощущением, что он обсуждал с кем-то какой-то важный  план.  Ему
очень захочется вспомнить, какой и с кем. Вы должны ему  помочь,  и  лучше
всего сделать это по телефону, чтобы девочки с  коммутатора  растрепали  о
вашем разговоре по всем отделам.

   - Это вы, Клайд? Должен вам сказать, что о вашем плане насчет отдела  К
- помните, мы обсуждали его вчера вечером? - многие уже знают. В Правлении
только о нем и говорят. Все считают, что это потрясающий план.
   - Ну, уж и потрясающий. План как план. В общем-то довольно простенький.
   - Простенький план, до которого никто  другой  не  додумался!  Ведь  вы
растолковали мне вчера  все  подробности  реорганизации  -  ошеломительный
замысел. И главное, продуманный во всех деталях.
   - Вы так считаете? Тут очень важно ничего не упустить.
   - Клайд, я был так ошеломлен, что, когда пришел домой,  просто  взял  и
записал ваши мысли. Мне кажется, я уловил основную суть ваших рассуждении.
   - Да? Все-таки пришлите мне ваши записи для проверки.
   - Обязательно, Клайд. Только вот еще что. Там, по-моему, возникает  два
осложнения. Вы-то, я уверен, знаете, как с ними справиться,  но  я  считаю
своим долгом указать на них. Если вам, конечно, интересно.
   - Что ж, стоит посмотреть. Давайте-ка встретимся за ленчем. Приходите в
клуб к двенадцати тридцати.
   - Спасибо, Клайд. С удовольствием приду. Я вам очень благодарен за  то,
что вы посвящаете, меня в планы фирмы. Помочь я вам  не  смогу  -  у  меня
почти нет опыта. Но под вашим руководством я многому уже научился.
   - Рад быть полезным. Так, значит, в двенадцать тридцать. До встречи.

   Ваши  записи  -  разумеется,  довольно  бессвязные  -  помогут   Клайду
избавиться от мучительной неопределенности. Он наконец узнает, какой  план
ставят  ему  в  заслугу.  План  окажется  не  блистательным,   но   вполне
приемлемым. В ваших  записях  Леннокс  найдет  несколько  явных  ошибок  и
машинально исправит их. Слово "компания" вы напишите через "а", и  тут  он
благодушно ухмыльнется. "Не слишком-то они грамотные, эти молодые итонцы".
Он привычно пронумерует абзацы и несколько пунктов поменяет местами. А что
ж, неплохой, в общем, план. Исправляя ваши записки,  он  как  бы  признает
свое авторство, и каждая пометка будет укреплять его  в  уверенности,  что
все это придумал действительно он.
   За ленчем вы расскажете  ему  о  своих  возражениях.  Они  должны  быть
тщательно продуманы. Их пустяковость следует искусно замаскировать, и в то
же время отвод  возражению  необходимо  зашифровать  в  самом  возражении.
Первое будет касаться юридической, скажем, стороны -  вы  усомнитесь,  что
новую фирму можно зарегистрировать в Ирландии.
   - Да мы ее зарегистрируем в Канаде! - сразу найдется Леннокс.
   - А ведь верно! - воскликнете вы. - Как же это я сам не догадался?
   Второе возражение пусть окажется  чуть  посерьезней  -  вас  обеспокоит
способ добывания капитала  для  расширения  фирмы  и  гарантии  вкладчикам
неизменных дивидендов. Тут Леннокс угадает  ответ  со  второго,  допустим,
раза. Тактическая цель этого маневра - дать автору ощущение победы. Он уже
отверг два существенных возражения, отстаивая  свой  план.  Кто  следующий
скептик?.. Стратегическая  -  рассеять  смутные  подозрения,  что  план-то
все-таки ваш. "Представляете себе, этот юнец  сначала  возражал,  измышлял
разные казусные трудности, - будет рассказывать Леннокс, - но потом, когда
план был детализирован, он здорово работал и был очень полезен. У сильного
управляющего филиалом он мог бы стать  дельным  заместителем.  Не  слишком
пока самостоятелен, но это, положим, не  большая  беда.  Терпеть  не  могу
безусых   юнцов,   которые   воображают,   что   могут   заменить   самого
директора-распорядителя! Молодой Среднинг знает свое место, и это  говорит
в его пользу. Самостоятельность приходит с опытом. А Среднинг - кто знает?
- дослужится, быть может, и до управляющего. Да, дельный парень".
   Итак, сам автор проекта не получит никакой награды? Решительно никакой.
Он должен с негодованием отвергать любое подозрение в авторстве. И  это  -
основной принцип администрирования. Вкладывайте свои мысли в чужие головы,
и пусть  их  владельцы  ломают  себе  шеи  или  получают  лавровые  венцы.
Фактический руководитель обычно помалкивает. Попробуйте вести себя иначе -
отстаивайте свой план,  добивайтесь  награды,  если  он  принят,  -  и  вы
преуспеете... однажды. Этот успех навсегда закроет  дорогу  любому  вашему
начинанию. Репутация умника загонит вас  в  самый  захудалый  отдел.  Ваша
карьера, по крайней мере в той фирме, где вы прослыли  умником,  кончится,
так и не начавшись. Вам придется начинать все сызнова в другой  фирме,  но
предварительно прочитайте эту книгу и  постарайтесь  произвести  на  новых
сослуживцев совсем иное впечатление. Там,  куда  вы  перейдете,  наверняка
найдется  увлекающийся  гольфом  администратор,  способный   повлиять   на
директора-распорядителя и вместить чужие мысли, потому что  своих  у  него
нет, и вы познакомитесь на клубном поле для гольфа, и при разговорах с ним
вас будет захлестывать почтительное восхищение... Нет,  рабочего  опыта  в
предыдущей фирме  вы  набраться  не  успели,  но  зато  узнали  кое-что  о
человеческой натуре.


   КОМПЕТЕНСТВО

   Вы  делаете  карьеру  управляющего  (чьим-то,  естественно,  трудом)  и
постоянно слышите об экспертах по методам  управления  и  специалистах  по
научной     организации     труда,     которых     сокращенно     называют
бизнес-консультантами. Иногда вы  с  ними  даже  встречаетесь  и  невольно
задаете себе  вопрос:  а  не  вступить  ли  и  вам  на  эту  стезю?  Ведь,
поразмыслив, вы наверняка  придете  к  заключению,  что  управлять  трудом
других все же сложнее,  чем  рассказывать,  как  им  надо  управлять.  Да,
искушение велико, и тем не менее  его  следует  обуздать.  Поймите  автора
правильно. Он вовсе не собирается бросать  тень  на  бизнес-консультантов.
Просто у вас другой путь. Однако вам неминуемо придется столкнуться с ними
по  работе.  А  поэтому  вы  должны  знать,  чем  они  занимаются  и  как.
Сегодняшний  деловой  мир  немыслим  без  этих  людей   -   преуспевающих,
громогласных и вездесущих.
   Многие бизнес-консультанты уже завоевали  прочную  репутацию  серьезных
специалистов, про других пока нельзя сказать ничего определенного. А  дело
консультирования   безудержно   разрастается.    Бизнес-консультант    для
промышленной  фирмы  -  это  одновременно  и  психиатр,  и  успокоительное
средство, без которого она просто не в силах обойтись,  когда  психическая
напряженность ставит под угрозу ее прежний характер, нормальную  жизнь,  а
порой и физическое  существование.  Как  истеричке  становится  легче  уже
потому, что она поведала о своих горестях врачу и узнала  про  обыденность
своего недуга, так солидную фирму перестает  лихорадить,  едва  появляется
бизнес-консультант - и еще до его рекомендаций.
   - Так, так, - успокоительно сопит консультант.  -  Работа  по  вечерам,
свары на автостоянке, ссоры в столовой -  знакомая  картина,  как  раз  на
прошлой неделе я столкнулся с аналогичными симптомами...
   Но заботливое участие и повадки целителя - это еще не все, что он может
предложить. Рано или поздно последует деловой совет - вот что удивительно.
   Вообще-то  довольно  странно,  что   солидная   компания,   руководимая
выдающимся   управляющим,   советом   опытных   директоров    и    группой
добросовестных управляющих отделениями, приглашает  со  стороны  какого-то
бизнес-консультанта, чтобы  получить  совет,  как  наладить  работу.  Если
администраторы не умеют организовать труд людей, тогда зачем они  нужны  и
за что, спрашивается, им платят деньги? И кроме того, не  совсем  понятно,
почему консультант со стороны лучше Правления разбирается в  делах  фирмы.
Эти вопросы давно волнуют широкую публику, и пришло время ответить на них.
   Нам не без оснований кажется,  что  бизнес-консультанты  ничего  -  или
почти ничего - в делах не смыслят. Их право давать советы зиждется главным
образом  на  дверной  табличке,  утверждающей,  что  Глумлинг,   Мурло   и
Брехенридж - эксперты по  методам  управления,  а  Сомниферес,  Думкинсон,
Гиббон и Мастере - специалисты по научной организации труда. Любое явление
имеет изначальные корни, и бизнес-консультанты укоренились в деловом  мире
с помощью дверных табличек. Кем были Брехенридж и  Мастере  до  объявления
себя  бизнес-консультантами?  Может  быть,  слушателями   заочных   курсов
администрирования.  Может  быть,  студентами  Лондонского   экономического
училища. А может быть, им просто не  удавалось  найти  себе  применения  в
жизни. Как бы то ни было, сейчас они бизнес-консультанты,  провозгласившие
себя Чудодеями Делового Мира. И не успели они  привинтить  к  дверям  свои
таблички,  как  первые  предприниматели  взалкавшие  консультаций,  начали
ломиться в их конторы. Если окинуть внимательным взглядом выстроившуюся  к
ним очередь, окажется, что в ней почти - или даже совсем - нет чиновников,
служащих непосредственно Государству.  Попробуйте  отыщите  здесь  боевого
генерала,  приехавшего  с  фронта,  чтобы   узнать,   не   пора   ли   ему
капитулировать. Не найдется тут и  адмирала,  сошедшего  на  берег,  чтобы
получить  совет,  как  продолжать  морское  сражение.  И  если  в  очереди
замаскировался  премьер-министр,  значит,  маскироваться  он,  во   всяком
случае, мастер.
   Толчею у входа к бизнес-консультантам создают в основном коммерсанты  и
промышленники среднего возраста. Все они опытны, предприимчивы,  энергичны
и настойчивы. Председатель Правления фирмы, которая делает  из  целлулоида
золотых рыбок, прекрасно знает тонкости технологического процесса, рекламы
и сбыта этих  сказочных  чешуйчатых.  Директор-распорядитель  концерна  по
производству воздушных шаров знает, если верить слухам, решительно все  об
эластичности и прочности полиулетановых пленок. Управляющий отделом  сбыта
компании "Леденцы с хрустом" собаку  съел  на  вязкости  конфетной  массы,
древовидности   леденцовых   палочек   и   предпочтительности    раскрасок
продаваемой им продукции. Словом, любой человек в этой  очереди  -  знаток
своего дела. И каждый хочет  получить  консультацию  у  Гиббона  и  Мурло.
Наваждение, да и только!  Много  ли  знает  Глумлинг  про  золотых  рыбок?
Наверняка так же мало, как Сомниферес про воздушные шары или Думкинсон про
леденцы с хрустом. Может быть, они и правда чудодеи?
   Автор  выявил  два  основных  побуждения,  склоняющих   администраторов
обращаться к бизнес-консультантам. Это  случается,  во-первых,  когда  они
хотят, чтобы им посоветовали провести уже намеченную ими реорганизацию.  И
во-вторых, когда надеются,  что  им  отсоветуют  проводить  реорганизацию,
которая для них невыгодна. Разницу между этими  побуждениями  лучше  всего
показать на конкретных  примерах.  По  вполне  понятным  причинам  фамилии
консультантов и названия фирм изменены до неузнаваемости.
   Трест "Самобеглые повозки" изготовлял автомобили допотопных  и  поэтому
надежных  моделей,  а  концерн  "Легендарные  здания"  возводил  панельные
коттеджи, оборудованные легендами о том, как - и с кем -  ночевала  в  них
Елизавета Первая.
   Директора  "Самобеглых  повозок"  задумали  упростить  административную
структуру треста. Они решили уволить половину служащих,  а  от  оставшейся
половины предполагали потребовать добросовестной работы. Однако  им  вовсе
не хотелось, чтобы их обмазали дегтем и вываляли в перьях  на  автостоянке
перед зданием Правления. Поэтому,  пригласив  господ  Глумлинга,  Мурло  и
Брехенриджа,  они  вкратце  объяснили  им,  в  каком   нуждаются   совете.
Обыкновенно консультант не задерживается там, где наконсультировал. Кончив
дело, он загружает в реактивный  лайнер  200  фунтов  своего  живого  веса
(20.000 фунтов гонорара почти ничего не весят) и отмахивает первую  тысячу
миль,  пока  служащие  читают  Введение  к  докладу,   где   высказывается
благодарность за сотрудничество. У господ Глумлинга, Мурло  и  Брехенриджа
метод оказался бригадным.  Как  только  им  разъяснили  суть  их  будущего
совета, они взялись за работу. Глумлинг  задавал  саркастические  вопросы:
"Это  ваш  _новейший_  компьютер?..  Вы  имеете  понятие  об   оптимальной
себестоимости?.." и проч. Мурло был деловит  и  резок:  "У  вас  непомерно
раздуты  штаты.  52%  -  минимальный  размер  сокращения".  А  Брехенридж,
завершая  разгром,  туманно  пояснил,  почему  именно   сейчас   изменения
совершенно необходимы. В результате их нашествия:

   50% сотрудников уволено;
   за 1 (один) миллион  фунтов  стерлингов  куплена  новая  вычислительная
машина - символ прогресса;
   в здании Правления сломаны внутренние перегородки и небольшие  кабинеты
заменены огромной общей комнатой;
   жухло-желтые стены перекрашены в серо-сиреневые цвета.

   Совсем по-другому (на первый взгляд) закончилось вторжение Сомнифереса,
Думкинсона,  Гиббона  и  Мастерса  в  концерн  "Легендарные  здания".   На
директоров этого концерна давила группа акционеров, требуя модернизировать
систему управления; главными  подстрекателями  были  Лайет  и  Куссайнинг.
Смысла требований никто как следует не понимал, но акционеры беззастенчиво
утверждали, что  директора,  руководящие  немодернизированным  Правлением,
получают неоправданно большое жалованье. Убоявшись нарастающих трудностей,
председатель Правления обратился к бизнес-консультантам. От  них  ожидался
совет оставить управление концерном без изменений (если не считать  мелких
перетасовок).  У  этой  бригады  было  свое  распределение   обязанностей.
Сомниферес неуверенно  качал  головой,  Думкинсон  глубокомысленно  кивал,
Гиббон выделывал  иронически-угрожающие  гримасы,  а  Мастере  уверенно  и
непонятно доказывал, почему реформы необходимы или (как в  данном  случае)
не нужны. В результате их набега:

   господа Лайет и Куссайнинг введены в Правление;
   за 1 (один) миллион  фунтов  стерлингов  куплена  новая  вычислительная
машина - символ прогресса;
   в здании Правления возведены внутренние перегородки  и  огромная  общая
комната заменена небольшими кабинетами;
   серо-сиреневые стены перекрашены в жухло-желтый цвет.

   Как   видим,   советы   двух    бригад    бизнес-консультантов    прямо
противоположны. Но гораздо важнее другое - они сделали  возможным  то,  на
что  сами  администраторы  решиться  не  могли.  В   первом   случае   они
присоветовали   сокращение   штатов,   сняв   таким   образом    вину    с
администраторов. Во втором - уверили держателей  акций,  что  модернизация
системы управления по возможности проведена и  беспокоиться  теперь  не  о
чем. При этом  было  бы  неправильным  полагать,  что  бизнес-консультанты
придают значение перегородкам или цвету стен. Они  просто  демонстрировали
свою осведомленность и заботливость.
   Приведенные   примеры   в   высшей   степени   типичны,   и   все    же
бизнес-консультанты  дают   иногда   дельные   советы,   которые   заранее
администраторами не продиктованы. Человек с минимальным  преподавательским
опытом легко поймет, как они это делают. Любой учитель хотя бы один раз  в
своей  жизни  экзаменовал  учеников  в  области  знания,  ему   совершенно
неведомой, - причем без всякой подготовки. Новичку это  всегда  невероятно
трудно. Но преподаватель со стажем прекрасно знает,  что  именно  от  него
требуется.  Он  отбирает  десяток  аккуратно  оформленных   и   написанных
уверенным  почерком  работ.  Читая  их,  он  довольно  скоро  обнаруживает
правильные ответы. И снижает  оценки,  если  в  остальных  работах  методы
рассуждения  и  ответы  другие.  А  бизнес-консультант  может   сравнивать
учреждения,  в  которых  бывает.  Выбрав  лучшие,  он  уверенно  критикует
непохожие на них. В этом смысле его  советы  -  а  они,  как  ни  странно,
изредка действительно нужны - могут оказаться вполне здравыми.
   Биологи утверждают, что полевые цветы опыляются пчелами, и,  хотя  этот
процесс сейчас пытаются механизировать,  сущность  его  остается  прежней.
Поле  деятельности   бизнес-консультантов   -   индустрия   и   коммерция;
перепархивая из одного учреждения в другое, они способствуют их расцвету и
размножению. Вероятно, многим  пчелам  кажется,  что  именно  они  придают
пыльце живительные свойства. С  насекомых  спрос  невелик;  а  вот  пчелки
бизнеса, похваляющиеся собственными идеями,  наверняка  привирают.  Пыльца
создается и оживает в полях, идеи  -  в  мире  предпринимательства.  А  уж
перекрестный перенос идет тем интенсивней, чем больше размножаются  пчелы.
Пчеловоды еще помнят то время, когда их заставляли платить  за  медоносные
пастбища для пчел. Но наука  шагнула  вперед,  и  теперь  владельцы  полей
должны бы платить пчеловодам. Если такой  закон  введут,  количество  пчел
заметно возрастет. Пчелки бизнеса размножились невероятно, а  это  значит,
что  шагнувшая  вперед  наука  создала  на  них  спрос.   Ведь   не   будь
консультантов, предпринимателям не у кого было бы  просить  совета,  кроме
как у своих же конкурентов. Однако может так случиться, что пчелы  бизнеса
расплодятся чрезмерно. Тогда многие из них уподобятся трутням,  но  далеко
не все. Предпринимательству необходимо  перекрестное  оплодотворение,  ему
просто не нужно слишком много переносчиков идей.
   Остается установить, как пчелы  бизнеса  отличают  здоровый  цветок  от
больного. Чем они руководствуются, отбирая животворные идеи  и  отбрасывая
порочные? Экзаменатор определяет хорошие работы по опрятности оформления и
уверенности почерка, а что может взять за образец бизнес-консультант? Наши
сомнения  неминуемо  усилятся,  если  мы  вспомним  обстановку  в  области
просвещения. Каждому известно, что школьные инспектора, порхая из школы  в
школу, собирают самые идиотские системы и объявляют их  обязательными  для
всех. Откуда мы знаем, что консультанты не поступают в  точности  так  же?
Было бы неэтично открывать все тайны их  профессии,  но  в  данном  случае
читатель  должен  быть  застрахован  от  ошибок.  Тем  более  что   секрет
необычайно прост. Серьезный консультант мгновенно  определяет  достоинства
учреждения по внешнему виду служащих там женщин.  Если  управляющий  А  не
способен найти себе привлекательную секретаршу, он наверняка ни на что  не
способен. Система его работы, без сомнения, не  выдерживает  критики.  Что
ему можно порекомендовать? Систему работы управляющего Б, который подобрал
себе замечательно милую секретаршу. Мы не знаем, как именно  он  работает,
но его деловая проницательность очевидна.
   Следует, правда, запомнить, что  привлекательность  секретарши  -  дело
очень  тонкое.  Цветущая  сирена  характеризует  деловые  качества  своего
патрона не лучше (а может быть, и хуже), чем засушенная старая дева.  Если
волны волнующих  духов  душным  облаком  обволакивают  контору,  превращая
приемную  в  благоухающий  будуар,  учреждению   грозят   катастрофические
потрясения. Глубокий вырез на платье может привести к глубочайшему расколу
в коллективе, а походка "мягче бедрами" способна так  взбодрить  служащих,
что самые жесткие меры не вернут их к спокойной работе. Полы учреждения не
эстрада варьете. Но и  совершенно  бесполым  учреждение  быть  не  должно.
Опытный  управляющий  подбирает  такую   секретаршу,   которая   видит   в
сослуживцах восхитительно мужественных старших братьев, а те оберегают ее,
словно любимую младшую сестру. Все эти оттенки понятны с первого  взгляда.
Атмосфера серьезного дружелюбия говорит консультанту о процветании  фирмы,
а  бесполая  враждебность  и  легкомысленная  фривольность  указывает   на
необходимость перемен.
   Что же надо сделать, кроме покупки вычислительной  машины  и  установки
(или упразднения) перегородок? Бизнес-консультант вспоминает преуспевающую
компанию "Капустные консервы", куда его недавно приглашали,  -  секретарша
управляющего была там выше всяких  похвал.  Просто  и  со  вкусом  одетая,
скромная и миловидная, приветливая и  расторопная,  готовая  улыбнуться  и
помочь, она производила отраднейшее впечатление. А какие цвета преобладали
в правлении этой компании? Помнится, что секретаршу оттеняли нежно-зеленые
тона. Так почему бы не начать реорганизацию с перекраски стен?


   ПУНКТУАЛЬСТВО

   Восходящему администратору очень полезно знать Общую теорию управления,
разработанную бизнес-консультантами. Теорию вы теперь знаете. Но для ваших
целей этого мало. Вам надо научиться применять ее на  практике,  а  первое
практическое  правило  управления  предписывает  администратору  приходить
вовремя.  Это  общее  правило  оказывается  жизненно  важным,   когда   вы
включаетесь в работу комиссий. А комиссии постепенно  станут  существенной
частью вашей жизни. В некоторых фирмах они, правда, отменены приказом.  Но
издать приказ гораздо легче, чем извести комиссии.  Тут  вступают  в  силу
непреодолимые законы природы. Комиссии,  несмотря  на  приказы,  растут  и
размножаются. И  весьма  вероятно,  что  ваш  административный  вес  будет
измеряться количеством и качеством комиссий, в которых  вы  заседаете.  Но
сделаться веским членом многих комиссий можно  лишь  в  том  случае,  если
пунктуальство - или, в просторечии, аккуратность  -  станет  вашей  второй
натурой. Пунктуальство, как покажет нижеприведенный протокол, предписывает
администратору приходить вовремя, а готовиться своевременно.

   Председатель. Итак, проверим. Все собрались?  Не  считая  Дика,  должно
быть девять человек. А у нас восемь. Боб, Артур,  Джон,  Лесли...  где  же
Стивен? Вот, значит, кого нет. Дик, вас не затруднит позвонить ему? Ну,  а
мы займемся делом. Могу я считать протокол  прошлого  заседания  принятым?
Поправок нет? Прекрасно. Благодарю вас, господа. Теперь о  новой  повестке
дня. Ввиду настоятельной необходимости вынести  решение  по  пункту  IV  я
предлагаю начать обсуждение именно с него, а уж потом перейти к пунктам I,
II и III. Мы все читали доклад архитектора - с  некоторым,  я  бы  сказал,
удивлением и беспокойством. Кроме того, у нас  есть  инженерная  смета  на
установку  кондиционера...  несколько  неожиданная  по  стоимости   смета.
Деталей я сейчас приводить не буду. Мы должны решить в принципе,  начинать
нам реконструкцию или пересмотреть весь проект.  Это  очень  важный  пункт
повестки. Он гораздо важнее, на мой взгляд,  чем  пункт  I,  где  ставится
вопрос о сносе пустующего  склада  горючего  для  расширения  автостоянки.
Решение по IV пункту нужно вынести сегодня.

   Входит Стивен - запыхавшийся и смущенный; под мышкой  у  него  папка  с
документами для заседания в другой комиссии.

   Стивен.  Прошу  прощения,   господин   председатель,   меня   задержало
совершенно неотложное дело...
   Председатель. Ничего страшного, Стивен. Мы только что начали. Экземпляр
повестки дня на столе перед вашим креслом. Так на чем я остановился?  А-а,
да. Дело  не  терпит  отлагательства,  и  нам  надо  вынести  определенное
решение. Мы очень рады, Стивен, что вы все же смогли прийти. Я полагаю,  у
вас были действительно важные дела. Ведь мы обсуждаем вопрос, касающийся в
первую очередь отдела, которым вы сейчас  руководите.  Может  быть,  вы  и
начнете прения?
   Стивен (очень неуверенно). Мне кажется,  надо  начинать  реконструкцию,
господин председатель. Поскольку дело не терпит отлагательства. (Роется  в
папке  с  документами  о  компенсации  жалованья  рабочим   по   временной
нетрудоспособности из-за несчастных случаев на производстве.)
   Председатель (с удивлением). Несмотря на доклад архитектора?
   Стивен (упавшим голосом). Конечно,  господин  председатель...  Конечно,
доклад надо рассмотреть. Тут можно привести доводы  и  за,  и  против.  Но
дело, как вы правильно сказали, не терпит отлагательства.
   Председатель.  Решение,  Стивен.  Нам  надо   безотлагательно   принять
решение. А если судить по докладу и смете, реконструкция обойдется  дороже
нового строительства. Вам это кажется чепухой?
   Стивен (окончательно сбитый с толку). Ну, не совсем так. Нет,  конечно.
Ни в коем случае, господин председатель.
   Председатель. И все же, по-вашему, нам следует начать реконструкцию?
   Стивен. Но ведь мы должны расширить автостоянку... разве нет?
   Председатель. При чем тут автостоянка?
   Боб (мягко). Мы обсуждаем пункт IV, Стивен. Не I, а IV.
   Стивен. А-а! Понятно. Все ясно.  Пункт  IV.  Я  не  знал,  что  вы  уже
обсудили пункт I. Так, так. Значит, пункт IV...
   Председатель  (терпеливо).  Надеюсь,  вы  изучили   разосланные   вчера
материалы - инженерную смету и доклад архитектора?
   Стивен (фальшиво). Разумеется, господин председатель. А как же!  И  был
очень озабочен предстоящими расходами.
   Председатель. Не о расходах сейчас речь. Мы должны решить в принципе  -
начинать нам реконструкцию или нет. Вот в чем вопрос. Да или нет?
   Стивен. Совершенно  верно,  господин  председатель.  Это  очень  важный
вопрос. Не могу с вами не согласиться.
   Лесли. Разрешите мне, господин председатель.  Я  считаю  доклад  вполне
убедительным, а проект совершенно нерентабельным.
   Артур. По-моему, вы ошибаетесь, Лесли. Доклад просто бредовый.
   Джон. Я согласен с Артуром. Бред.
   Председатель. Не забывайте, господа, про инженерную смету.
   Джон. Вот-вот. Мне кажется, ее надо заказать другой компании.
   Лесли. А зачем? Ну, допустим,  у  них  получится  на  десять  процентов
дешевле. Проект все равно будет экономически  невыгодным.  Как  по-вашему,
Стивен?
   Очевидно, что  Стивен  не  подготовился  к  дискуссии.  Он  помнил  про
заседание и собирался изучить необходимые материалы.  Но  его  захлестнули
другие дела. В результате он опоздал к началу обсуждения - всего  лишь  на
три минуты. Само по себе опоздание ничем  ему  не  грозило.  Его  погубила
собственная неорганизованность.  Он  должен  был  позвонить  председателю,
извиниться и прийти через десять минут  -  бегло  просмотрев  материалы  и
взявши нужную папку. А теперь он не сумеет включиться в  деловой  разговор
до самого конца  заседания  (председатель  позаботится  об  этом),  и  его
репутация будет непоправимо подорвана.
   Пунктуальство может показаться на первый взгляд  самой  обычной  чертой
делового человека, основой элементарной  собранности.  И  однако,  это  не
совсем так. Истинно пунктуалистый человек заменяет  в  своей  повседневной
практике грубое сложение искусным вычитанием. Важное  заседание  назначено
на 11:45. Пунктуалистый Питер делает этот момент точкой  отсчета  и  потом
движется по оси  времени  назад.  Ему  надо  выйти  из  конторы  в  11:40,
проверить  портфель  в  11:30,  дать  указания  заместителю  в   11:25   и
переключить на него телефон в 11:23. Значит, он еще  может  встретиться  с
Милном (десятиминутная беседа) в 11:10 и Макмилланом (шотландцы  болтливы,
кладем пятнадцать минут) в 10:55. Что еще? Два важных телефонных разговора
- трех- и шестиминутный, - надо начать звонить в 10:45.  Пятнадцать  минут
уйдет на чтение инженерной сметы и доклада архитектора (IV пункт повестки)
- следует сказать секретарше, чтобы принесла их к  10:30.  Таким  образом,
производственное совещание необходимо начать в  10:15  -  предупредить  об
этом Бриджит. Часы показывают 8:55, следовательно, остается  час  двадцать
на корреспонденцию. Есть  там  что-нибудь  важное?  Докладная  Болдуина  -
наложить резолюцию. Письмо от Старперла - подождет. На этот запрос,  Мэри,
ответьте "нет", вежливо, но решительно. На этот - "да". Этим напишите, что
мы согласны, но не раньше 28-го. Здесь  -  возможны  переговоры.  Здесь  -
откажитесь и дайте какие-нибудь вежливые объяснения:  обязательства  перед
деловыми партнерами, например. Эти три письма просто  подшейте  к  делу  -
отвечать не надо. С этими  двумя  я  разберусь  сам.  Все  остальное  -  в
корзину.
   Так, и только так, надо подходить к делу. Но недотепа Стивен  поступает
иначе. Принявшись в 9:00 разбирать папку с входящими бумагами - столько-то
времени ушло на эту, столько-то на ту, - он, запыхавшись, подбегает к залу
заседаний в 11:48.  А  всему  виной  дезорганизующее  и  грубое  сложение.
Теоретически мы  знаем,  что  складывать  дурно,  но  отказаться  от  этой
пагубной привычки не можем. И погрязать в сложении нам  помогают  женщины.
Почему именно они? Да потому что женщина  -  домашняя  хозяйка  и  мать  -
привыкла жить совсем по-другому. Для нее время всегда мчится вперед, и она
умеет только складывать.
   Изадор выпал из кроватки в 5:45.  Малышка  Лавина  захворала  -  то  ли
корью, то ли ангиной, - пусть  полежит.  Лютус  опять  проспал,  надо  его
скорее накормить, чтобы он успел на школьный  автобус.  Господи,  молочник
опять принес мало молока! Телефонный звонок. Лиана, милочка! Какая  же  ты
умница, что позвонила! Бог с тобой, мы  так  радовались,  что  вы  пришли.
Рецепт? Да это очень просто, нужен только электрический миксер.  Не  помню
сейчас, куда я задевала кулинарную книгу, я тебе попозже позвоню... Изадор
свалился со стремянки. Малышка Лавина просит  попить.  Кто  там  звонит  в
дверь, булочник? Скажи ему, одну маленькую буханку  черного.  Не  работает
пылесос? Пни его ногой. Ну вот. Когда он первый раз выключился, я  думала,
что полетел предохранитель.  Но  оказывается,  его  просто  надо  пнуть  -
легонько, - и он включается. Боже мой, Изадорчик свалился в мусорный ящик!
И порезался. Пластырь в ванной... впрочем, нет, я оставила  его  вчера  на
кухне. Снова телефон. Мистер Уилкинс, вы  же  обещали,  что  у  вас  будет
розовая туалетная бумага! Очень вас прошу, закажите. Ну  хорошо,  пришлите
пока шесть рулонов... Лавина рассыпала свою картиночную мозаику  по  всему
полу... Лютус, а ты почему  дома?  Сломался  школьный  автобус?  Ладно,  я
отвезу тебя в школу на машине. Не лезь к Лавине, заразишься.  Да,  кстати,
нужно же  вызвать  врача.  Телефон.  Привет,  Марджи.  Спасибо,  милая,  с
удовольствием зайду. Часиков в одиннадцать, хорошо?  До  встречи...  Опять
телефон. Это ты, Лиана? Что? Я тебе уже диктовала этот рецепт?  Прекрасно,
а то я никак не найду кулинарную книгу. Спасибо,  что  позвонила.  Пока...
Лютус, я же тебя просила не подходить к Лавине. Ну зачем ты  лезешь  в  ее
комнату? Ты что, стараешься заразиться, чтобы увильнуть от экзаменов?  Ох,
придется мне поговорить о твоем поведении с отцом. Впрочем,  ты  ведь  уже
болел корью, так что напрасно стараешься. Господи, что там  опять?  Изадор
свалился в соседский мусорный ящик!
   Таков день домашней хозяйки, и упорядочить его невозможно. Мешает масса
привходящих  обстоятельств.  Всех   домашних   дел,   как   известно,   не
переделаешь, так что о повестке дня женщина даже не думает. Она работает в
ином, чем мужчина, режиме, и закрывать на это глаза просто  глупо.  Только
женщины, ввергнутые в пучину  службы  и  потерявшие  из-за  этого  женский
облик, считают пунктуальство важным человеческим качеством. А  большинству
женщин оно представляется никчемной выдумкой. Короче, имя  непунктуалистым
- легион, и в такой  ситуации  пунктуалистое  меньшинство  даже  усиливает
мировую неразбериху. Положив себе за правило иметь в  запасе  пять  минут,
они  получают  десять,  а   опоздавших   непунктуалистых   это   настолько
раздражает, что в следующий раз они  опаздывают  на  четверть  века  -  из
принципа. Теоретически есть вероятность, что однажды им вообще не  удастся
встретиться и они навеки потеряют друг друга из виду. Впрочем,  крайности,
как известно, смыкаются,  и  чрезмерный  запас  времени  часто  говорит  о
несобранности человека. Запас времени в пять или даже десять минут  обычно
способствует деловому успеху. Но уже получасовой запас может разрушить все
ваши планы и привести к пустопорожней растрате времени. Мало этого,  придя
куда-нибудь  за  полчаса  до  срока,  вы  рискуете  безнадежно   опоздать.
Представим себе, например, что некий путешественник прибывает из Нью-Йорка
в Лондонский аэропорт с тем, чтобы через сорок минут вылететь,  скажем,  в
Гамбург. Времени в обрез, но если самолет  прилетает  в  Лондон  точно  по
расписанию, таможенники не придираются, а немцы  не  склонны  к  излишнему
пунктуальству,  то  успеть  вполне  можно.  Однако   реальная   жизнь   не
укладывается   в   строгий   график.   Самолет   из   США   прибывает    с
одиннадцатиминутным   опозданием.   Таможенники   принимают   торопливость
путешественника  за  старый  как  мир  жульнический  трюк.  Вырвавшись  из
таможни, путешественник мчится по бесконечным аэропортовским  коридорам  и
прибегает к  выходу  N_22  через  полминуты  после  окончания  посадки  на
гамбургский самолет (по расписанию). Но судьба улыбается ему. Рейс еще  не
объявлен. Не будет ли он любезен  пройти  в  зал  ожидания?  Взмыленный  и
отдувающийся путешественник находит свободное кресло.  Рейс,  слава  богу,
отложили. Путешественник постепенно приходит в  себя.  В  16:25  (то  есть
через полчаса) по радио объявляют: "Компания ПАС  с  прискорбием  извещает
пассажиров,  что  рейс  СК-734,  Лондон  -   Гамбург,   откладывается   по
эксплуатационным причинам. Следующее сообщение  слушайте  в  19  часов  25
минут. Спасибо  за  внимание".  Радиографик  свято  соблюдается,  и  новое
откровение раздается в назначенное время: "Вниманию пассажиров на  Гамбург
с посадочными талонами такими-то. Отложенный рейс СК-734 задерживается  по
техническим причинам. Очередное сообщение слушайте в 20 часов 15 минут. По
предъявлении посадочного талона вы можете получить тошнотный чай или  кофе
рвотной температуры. Спасибо  за  внимание".  Из  дальнейших  сообщений  в
20:15, 21:10,  21:35  и  21:55  вы  с  прискорбием  узнаете  об  очередных
задержках  по  уважительным,  существенным,  разумным  и  вполне  понятным
причинам. В 22:10  раздается  последнее  радиообъявление:  "Пассажиров  на
Гамбург просят подойти  к  справочному  бюро,  где  им  дадут  разъяснения
относительно рейса СК-734 компании ПАС". Работница справочного бюро скажет
путешественникам,  что  рейс  СК-734  откладывается  по  метеорологическим
причинам. Из-за тумана  над  Гамбургом.  Вылет  перенесен  на  7:15  утра.
Переночевать их отвезут в гостиницу такую-то, а багаж они  могут  получить
этажом ниже. Компания позаботится, чтобы  их  разбудили  в  4:30.  Завтрак
назначается на 4:45, автобусы будут поданы  к  гостинице  в  5:15  -  если
установится летная погода. Рассвет  пассажиры  встретят  в  зале  ожидания
аэропорта.
   Вскоре оживет радиотрансляция, и компания ПАС  с  прискорбием  объявит,
что рейс СК-734 откладывается по традиционным  причинам  и  что  следующее
сообщение надо слушать в  8:40.  Общая  ненависть  к  ПАС  и  нескончаемые
страдания сделают пассажиров друзьями по несчастью в полном  смысле  этого
слова. Соседом нью-йоркского путешественника окажется сострадалец, который
признается, что он служит в этой палаческой компании.
   - Раз уж нам все равно нечего делать, - скажет он, - давайте-ка  сходим
в диспетчерскую.
   Так они и сделают. Дежурный приветливо поговорит с ними о своей работе.
Глядя  на  полукруглое  стенное  табло  с  информацией  об  отложенных   и
отмененных рейсах, он участливо скажет:
   - Посмотрим, к примеру, что там происходит с вашим рейсом.  СК-734?  На
Гамбург? Сведения о нем должны быть здесь. Ага, вот... господи, да  вы  же
опоздали! Самолет поднялся пять минут назад!..
   Действительно, все так и было. Посадку объявили в 8:25. И имея в запасе
пятнадцать часов, путешественник ухитрился не успеть на свой самолет.
   Как видим, слишком ранний приход может оказаться слишком поздним.  Если
вы пришли на вокзал за несколько  часов  до  отхода  поезда,  то  рискуете
вообще не  уехать,  потому  что  решите  не  терять  времени  и  займетесь
каким-нибудь полезным делом. Недостаток целеустремленности может  нарушить
самые верные планы. Поэтому лучше всего иметь в запасе несколько  минут  -
так, чтобы у вас не появлялось  искушения  послать  телеграмму,  отправить
заказное письмо, обменять валюту или зайти в кафе. Без  целеустремленности
немыслим  деловой  успех.  Без  нее  не  добьешься,  например,   репутации
пунктуалистого  человека.  Прихватывайте  нужную  папку  и  приходите   на
заседание за несколько минут (а не часов!) до его начала.  Слишком  ранний
приход выглядит неприлично (и чреват, как мы убедились,  опозданием),  так
что если вы зарезервировали несколько часов на уличную пробку, а ее  -  по
теории  наибольшей  пакости  -  именно  сегодня  не  было,  то  спрячьтесь
неподалеку от зала заседаний и выходите из укрытия минуты за три до начала
прений. Да, но у вас есть подчиненные, и они далеко не всегда пунктуальны.
Не пострадает ли из-за них ваша репутация?  К  сожалению,  это  более  чем
вероятно, и сейчас перед вами развернется весьма характерная драма.
   - Бесси! Мне нужны документы для комиссии по кадрам.
   -  К  сожалению,  Бесс  Граммоси  еще  не  пришла,  мистер  Слабинг.  А
документация у нее или у нас?
   - У нее. Вы не знаете, кому она сдает ключи?
   - Ключи собирает мистер Успейемс. Я попрошу, чтобы он их принес.
   - Да, пожалуйста, Валери. И если можно, побыстрее.

   Пять минут спустя:

   - К сожалению, мистера Успейемса тоже еще нет.
   - Хм. Что же делать?
   - Мне помнится, что, когда отделом заведовал Стармен,  в  комнате  мисс
Граммоси сидела Гармония Нетли. Сейчас-то она работает в бухгалтерии,  но,
возможно, у нее и сохранились ключи. Позвонить ей?
   - Да-да, позвоните. Заседание начнется через пять минут.
   - Сию секунду, мистер  Слабинг.  (Снимает  телефонную  трубку.)  2-573,
пожалуйста. Будьте добры, попросите мисс Нетли. Хорошо, я подожду.  Сейчас
они ее найдут, мистер Слабинг... (После продолжительного  молчания.)  Что?
Не могут найти? Но она в конторе? Ах, куда-то вышла... Эдна, это ты? Вот я
и слышу - знакомый голосок. Как жизнь? Ну и прекрасно. Слушай, ты случайно
не видела Бесси? Правда? Только что? Ради бога, Эдна, куда она пошла?  Вот
неудача! Тогда нам и Гармошка не нужна. Что-что? Я говорю - Гармошка.  Ну,
Гармония Нетли, мы ее всегда так  называем.  А  у  вас  ее  как  величают?
Диссонией? Здорово! Надо будет запомнить. Да нет, больше ничего.  Эдна.  В
четверг увидимся. Пока... Извините, мистер Слабинг. Бесси только что ушла.

   А что же мистер Слабинг? Помчался на заседание? Позвонил и сказал, что,
к сожалению, срочные дела  помешают  ему  прийти?  Или  просто  лопнул  от
злости? Так или иначе, но он явно не  смог  подготовиться  своевременно  и
прийти вовремя. А виноват только он сам. Ему  не  удалось  приучить  своих
подчиненных к деловой точности. Хотя ничего в  этом  трудного  нет.  Нужно
только  не  пользоваться  банальными  временными  категориями.   Назначьте
кому-нибудь встречу на 10:30, и он явится к 10:36. Для него -  как  и  для
большинства людей - это будет  указанием,  что  надо  прийти  чуть  раньше
перерыва на ленч, то есть до 10:45. Объявите, что совещание  начинается  в
14:00, и оно начнется не раньше 14:10. Для многих  служащих  14:00  звучит
как "после обеда". Да и вообще любой  "ровно"  всегда  воспринимается  как
"примерно", с точностью до двадцати минут. А вот  предложите  подчиненному
явиться к 9:29, и он придет минута в минуту. Назначьте заседание на 10:13,
и служащие поймут вас буквально.  Скажите  секретарше,  что  вы  подпишете
бумаги в 15:03, и они окажутся на вашем столе в 15:03. Почему? Да  потому,
что подобная точность указывает на фантастически плотный,  расписанный  по
минутам рабочий день. А еще из-за  любопытства  служащих.  Почему  это  мы
должны собраться именно к 10:13? Что будет происходить в 10:12? Неужели  у
него на учете каждая минута?  Ваши  подчиненные  обязательно  захотят  это
выяснить. И надо им показать, что в 10:09 у вас  начинается  международный
телефонный разговор, который  кончается  в  10:13...  а  следующий,  между
прочим,  назначен  на  10:29.  Шестнадцати  минут  вполне  достаточно  для
производственного совещания - без пустых споров. Ведь в 10:32 к вам придет
деловой партнер. Ясно, что вашим служащим придется  отныне  поворачиваться
весьма проворно.
   Прекратится ли со временем  благое  действие  сверхточного  расписания?
Вырвутся ли ваши подчиненные из-под  гипноза  всех  этих  11:16  и  16:11?
Утратится ли пунктуальство вместе с новизной? Возможно;  однако  вы  легко
сможете исправить положение. Доведите ваш график  до  секундной  точности.
Перенесите  ежедневное  совещание  с  10:13  на  10:12,5,  объяснив,   что
серьезность  сегодняшних  вопросов  позволяет   вам   истратить   на   них
дополнительно тридцать секунд. Не скажут  ли  служащие,  что  это  абсурд?
Когда-нибудь, пожалуй, скажут. И архипунктуальство придется сдать в архив.
Но сейчас ваши подчиненные  будут  считать  секунды  полноправным  мерилом
времени. Тому, кто знает, что такое граната,  даже  четыре  секунды  могут
показаться вечностью.  Подобные  уроки  долго  не  забываются.  Однако  не
следует усваивать их _слишком_ хорошо, вспомним хотя бы тех  инструкторов,
которым отрывает руки-ноги, а то и головы,  пока  они  в  пятидесятый  раз
обучают новичков обращаться с боевой гранатой. Впрочем, конторская  служба
не столь опасна, поэтому смело внушайте служащим, что время  -  деньги,  а
секунда день бережет.
   Долгие  годы  пунктуальство  будет  вашей  защитой  только  от   лишних
осложнений -  так  корректность  помогает  спортсменам  избежать  штрафных
очков. Но однажды  именно  оно  приведет  вас  к  блистательной  победе  в
карьерном матче.
   Допустим, что на сегодняшнем вечернем совещании будет обсуждаться очень
опасный для вашей карьеры проект - его выдвигает  этот  осел  Дурранд  при
поддержке дурака Ослера. Председатель  комиссии  только  что  позвонил  из
города Дальсмута: "Ужасно  досадно  -  я  опоздал  на  самолет.  Следующий
вылетает в 13:45. Так что я не успею к началу заседания. Придется  уж  вам
исполнять обязанности председателя. Возьмите у Болбэса экземпляр  повестки
дня. Если больше ничего со мной  не  стрясется,  я  прилечу  в  15:15.  До
встречи". Радостно потирая руки, вы ждете неопытного Болбэса.
   - Так это, значит, только _проект_ повестки дня? -  удивляетесь  вы.  -
Хорошо, благодарю вас, Болбэс. Я внесу необходимые уточнения. Пункт V надо
обсудить после II. А III  сделаем  VIII.  Добавилось  еще  два  вопроса  -
поставим их пунктами IX и X. А в остальном... да, все правильно.  Что-что?
Члены комиссии уже ознакомлены с повесткой?  Вы  ошибаетесь,  Болбэс.  Это
всего лишь черновик.  Впрочем,  какая  разница  -  ведь  основные  вопросы
остались без изменений. Перепечатайте повестку начисто и размножьте ее. Да
не мешкайте, Болбэс. Идите, идите, работайте.
   Ровно в 14:30 вы откроете заседание. Возникнет легкое замешательство, и
Дрэк поспешит выступить с протестом.

   Дрэк. Еще не  все  собрались,  господин  председатель.  Я  считаю,  что
важность сегодняшних вопросов требует полного кворума.
   И.О.Председателя. Господин Дрэк, все члены комиссии  были  оповещены  о
заседании. Вот передо мной экземпляр приглашения. Тут сказано - я  цитирую
- 14 часов  30  минут.  Сейчас  14  часов  31  минута,  и,  следовательно,
заседание уже началось. Пункт I - возражений не поступило - считаем вопрос
решенным. Пункт II - есть уточнения?
   Дрэк. Какие меры  приняты  по  пункту  VII,  утвержденному  на  прошлом
заседании?
   И.О.П. Этот вопрос будет обсуждаться под пунктом IX. Что еще?
   Дрэк. Получил ли секретарь ответ  на  письмо,  которое  он  должен  был
написать по рекомендации комиссии, - я хочу узнать, проводятся ли в  жизнь
решения, принятые на прошлом заседании под пунктом VIII?
   И.О.П. Вы плохо  изучили  повестку  дня,  господин  Дрэк.  Об  этом  мы
поговорим, когда дойдем до  пункта  X.  Что  еще?  Прекрасно.  Пункт  III.
Предложения, внесенные в комиссию Дуррандом.
   Дрэк. Я решительно протестую,  господин  председатель!  Этот  важнейший
вопрос нельзя решать  без  Ослера,  который  вплотную  занимался  проектом
Дурранда.
   И.О.П. Не могу с  вами  согласиться,  господин  Дрэк,  что  пункт  III,
поставленный сейчас на  обсуждение,  как-то  особенно  важен.  Все  пункты
важны, поэтому их и включили в повестку. И вполне вероятно, что пункт  VII
или, скажем, V требует более пристального внимания, чем пункт III. Что  же
касается до отсутствующих - по неизвестным причинам - господ, то  они,  на
мой взгляд, недвусмысленно демонстрируют свое отношение к нашей комиссии и
ее работе. И тут, кстати,  я  хотел  бы  выразить  благодарность  активным
членам комиссии. Итак, господа, пункт III -  мы  подробно  обсуждали  этот
вопрос двадцать пятого марта и одиннадцатого мая. На первом  заседании  мы
затребовали дополнительные данные, которые и были представлены. На  втором
-  отложили  решение  ввиду  непроясненной  финансовой  ситуации.   Теперь
ситуация прояснилась. Нельзя  затягивать  прения  до  бесконечности,  и  я
считаю, что сегодня решение должно быть принято. Однако мы не можем терять
время на повторение тех доводов, которые уже  высказывались.  Я  предлагаю
строго  регламентировать  дебаты.  Высказанные  ранее  аргументы  нас   не
интересуют. Допустимы только совершенно новые соображения. В  рамках  этих
ограничений прошу желающих высказываться.
   Дрэк. Предлагаю принять проект Дурранда.
   И.О.П. Кто за это предложение?
   Бредс. Я.
   И.О.П. Господин Прибейник?
   Прибейник. Предлагаю поправку - принять проект Дурранда,  если  это  не
повлечет дополнительных расходов.
   Филонс. Поддерживаю поправку.
   Дрэк. Это не поправка, господин председатель. Это отвод.
   Прибейник.  Ни  в  коем  случае,  сэр.  Я  целиком  поддерживаю  проект
Дурранда, если расходы возьмет на себя другая организация.
   И.О.П. Поправка выносится на обсуждение. Вы хотите что-нибудь добавить,
господин Прибейник?
   Прибейник. Только то, что наше финансовое положение не допускает сейчас
расходов на этот проект.
   И.О.П. Господин Дрэк?
   Дрэк. Господин председатель, это же чудовищно! Проект мистера  Дурранда
- самый, быть может, остроумный и продуманный из всех,  которые  мы  здесь
разбирали. Он открывает перед нами широчайшие возможности  долговременного
развития и, кроме того...
   И.О.П. Мы обсуждаем поправку господина Прибейника, господин Дрэк, а она
не ставит под сомнение достоинства проекта. Скажите  прямо,  вы  считаете,
что у фирмы есть лишние деньги?
   Дрэк. Я  утверждаю,  господин  председатель,  что  тянуть  и  дальше  с
проектом Дурранда просто преступно. Принимая во внимание те выгоды...
   И.О.П. Мы обсуждали их двадцать пятого  марта.  Господин  Ослер  сделал
тогда подробнейший доклад.
   Дрэк. Подумайте о нареканиях, которые падут - и по заслугам! - на  наши
головы, если мы откажемся от тех преимуществ...
   И.О.П. Это обсуждалось одиннадцатого мая.
   Дрэк. Я протестую,  господин  председатель!  В  таких  условиях  нельзя
обсуждать серьезный проект.
   И.О.П. Ваш протест будет  занесен  в  протокол.  Кто-нибудь  еще  хочет
высказаться? Тогда приступаем к голосованию.  Кто  за  поправку  господина
Прибейника?  Трое.  Кто  против?  Двое.  Поправка  принята.  Переходим   к
обсуждению  проекта  Дурранда  с  поправкой  Прибейника.   У   кого   есть
дополнительные  соображения?  Ни  у  кого  нет?  На  голосование  ставится
предложение Дрэка. Кто за? Пятеро. Кто против? Таковых не имеется. Принято
единогласно. Пункт IV. Закупка канцелярских  принадлежностей.  Вы  знаете,
господа, что мы рассматривали предложения нескольких фирм. Самым  выгодным
был бы контракт с компанией "Скриппс и Шустер". Но надо обсудить  качество
их продукции. Господин Филонс?
   Филонс. Что ж, я изучал образцы...

   Входят Ослер и Дубинсон.

   Ослер. Прошу прощения, господин председатель. Уличная пробка.
   И.О.П. (ласково). Понимаю, понимаю, господин Ослер. И  очень  рад,  что
вам все же удалось прийти. Мы обсуждаем  пункт  IV.  Закупка  канцелярских
принадлежностей. Слово имеет господин Филонс.
   Филонс. Так вот, я изучал образцы... (говорит о деталях)...  а  поэтому
рекомендую заключить договор с фирмой "Шик и Блеск".
   Ослер. Вопрос к порядку ведения  заседания,  господин  председатель,  -
пункт V еще не обсуждался?
   И.О.П. Конечно, нет, господин Ослер. Обычно пункт V  обсуждается  после
IV, которым, как я уже сказал, мы сейчас и занимаемся.
   Ослер. А проект Дурранда?
   И.О.П. (мягко). Пункт III? Он обыкновенно предшествует IV.
   Ослер. Вы хотите сказать, что решение  принято  без  меня  и  господина
Дубинсона?!
   И.О.П. (нежно). Вашу точку  зрения  превосходно  изложил  нам  господин
Дрэк. Надеюсь, вас обрадует,  что  его  предложение  принято  единогласно?
Итак, господин Филонс, мы вас слушаем.
   Филонс. Я говорю, господин председатель, что предложение господ Шика  и
Блеска кажется мне наиболее приемлемым.
   И.О.П. У кого-нибудь есть возражения? Благодарю вас. Пункт V. Программа
подъема благосостояния служащих. Доклад  "Г"  -  он  рассылался  вместе  с
повесткой дня. Ваше мнение, господин Ослер?
   Ослер. Улучшения, которые я хотел бы обсудить, суммированы на  странице
тридцать два. Я буду говорить  о  них  в  том  же  порядке,  какой  принят
авторами доклада...

   Торопливо входит постоянный председатель комиссии.
   И.О.П. освобождает председательское место.

   Председатель.  Приношу  собравшимся  глубочайшие  извинения  за   столь
большое опоздание. Я не успел на самолет, который доставил  бы  меня  сюда
вовремя. Вы свидетели, господа, что такое случается со мной крайне  редко.
Пунктуальство  стало  моей  второй  натурой,  когда  я  понял,  что  успех
сопутствует только тому, кто приходит вовремя. Да, господа,  я  утверждаю,
что ум хорошо, а пунктуальство лучше.
   Все. Правильно! Правильно!


   ПРЕДСЕДАНИЕ

   Приходить  вовремя,  а  готовиться  своевременно  -   первое,   но   не
единственное практическое правило администратора. Для того чтобы подняться
наверх по карьерным ступеням комиссий, последовательно  занимая  должности
секретаря, вице-председателя и председателя, надо правильно понимать,  как
работают, растут и размножаются современные комиссии. Эта  область  знаний
именуется     комиссологией.      Вам      незачем      углубляться      в
абстрактно-теоретические  тонкости,   но   изучить   основы   комиссологии
необходимо. Вы должны представлять себе, в каком  направлении  развивается
передовая научная мысль, и понимать сущность  последних  комиссологических
открытий.  Комиссология  волнует  сейчас  лучшие   умы   мировой   научной
общественности,  и  серьезный  администратор  просто  обязан  следить   за
главными достижениями в этой цветущей области общебиологической науки.
   Изыскания концентрируются,  как  известно,  в  Институте  комиссологии,
расположенном неподалеку от Лондона. Изучение комиссий идет одновременно в
нескольких  направлениях,  и  занимаются  им  отделы  Истории,   Эволюции,
Футурологии, Патокологии,  Космополистики  и  Сравнительного  председания.
Подробно с работой Института можно ознакомиться по  трехтомной  монографии
"Теоретическая   и   прикладная   комиссология.   Промежуточный   период",
опубликованной  Диверсант-Куплером  в  издательстве   "Оксфордакадемпресс"
(1960). Мы же из-за недостатка  места  и  времени  лишь  бегло  рассмотрим
этапные открытия биокомиссологов.
   Ученые  Исторического   отдела   обнаружили,   что   слово   "комиссия"
первоначально  не  имело  множественного  числа   и   означало   "хлопоты,
затруднения"  ("Политическая  экономия".  Коллектив  авторов).   Поскольку
всякая комиссия предполагала  неприятности  и  беды,  то  группы  зло-  (а
впоследствии и  едино-)  умышленников,  хотя  бы  в  два  человека,  стали
называть комиссиями - так  слово  приобрело  множественное  число.  Это  -
этимология.  А  современная  комиссия  родилась,  когда   единоумышленники
установили, что для полноценной работы им необходимо три человека.  Почему
именно три? Да потому, что в комиссии должен быть председатель,  секретарь
и по  крайней  мере  один  рядовой  член.  Тогда,  собравшись,  они  могут
приступать к организованной деятельности. Но что случится, если  один  или
даже два члена комиссии не явятся на заседание?  "Видимо,  надо  расширить
состав комиссий, - решили основоположники, - иначе трудно собрать кворум".
   Классическую современную комиссию образуют пять человек  с  трехчленным
кворумом. Сотрудники Эволюционного отдела изучают рост и развитие комиссий
в полевых условиях. Когда  проблема  кворума  была  временно  разрешена  с
помощью рабочего трехчлена и таким  образом  эффект  отсутствия  свелся  к
нулю,  начался  процесс   разрастания.   Комиссии   крепли   и   кустились
подкомиссиями. Они расцветали и зрели, гордо вздымаясь к  небу  и  затеняя
землю кронами  бесчисленных  надкомиссий,  а  их  возвышенные  устремления
странно контрастировали с глубинной работой корневой системы. В надлежащее
время они увядали и распадались, засевая общественную почву семенами новых
комиссий...  Как  видим,  эволюционер-комиссолог   наблюдает   законченную
картину обновления  мира  -  от  посева  до  созревания.  И  недостатка  в
экспонатах для изучения у него, разумеется, нет. На недавней Международной
конференции, созванной Институтом  комиссологии,  зачитывались  доклады  о
Комиссиях  Общественного  спасения,  Обоюдоострой  информации.  Толкования
однозначных терминов внутреннего мореходства и  Американской  национальной
комиссии  флагов  победствия,  которая   является   венцом   комиссионного
творения. Даже эта краткая аннотация  ясно  показывает,  что  комиссология
имеет дело с общебиологическими законами от зачатия до прелюбодеяния и  от
рождения до преображения.
   Эволюционный отдел Института разработал базовые принципы  комиссологии.
Футурологический - определил нынешние и будущие изменения комиссий. Однако
самые удивительные открытия сделали, без  сомнения,  ученые  двух  смежных
отделов - Сравнительного председания и Патокологического.
   Исследователи  сравнительного  председания  определили  четыре  главные
подотрасли своих изысканий - попугаизм, запугаизм, запутаизм  и  опутаизм.
Они выяснили, что любой  председатель  стремится  достичь  своих  целей  с
помощью минимальных усилий. Поэтому классификация председателей ведется по
методам их председания.
   Подчиняясь порядку изложения, принятому в  работах  Института,  скажем,
что попугаист старается не  допустить  живых  и  осмысленных  дебатов.  Он
создает  на  заседании  атмосферу   попугайного   повторения   сказанного.
Простейший и, пожалуй, лучший его трюк - частичная или полная глухота.

   - Пункт VII. Ходатайство Бедоуза Данеелсона о повышении жалованья. Могу
я считать, что ходатайство отклонено?
   - Видите ли, господин председатель, этот вопрос...
   - Значит, могу. Прекрасно. Ходатайство отклонено. Пункт VIII...

   Только очень громогласный и самоуверенный человек  способен  прорваться
сквозь попугаизм председателя, чтобы  продолжить  обсуждение  пункта  VII.
Есть еще несколько способов запопугаить обсуждение,  и  опытный  попугаист
знает их все.
   Председатель-запугаист напоминает апоплексичного многотонного носорога,
и, когда ему возражают, создается впечатление, что его сию секунду  хватит
удар. На заседании он обычно считает, что вопрос уже решен и обсуждению не
подлежит.

   - Резолюция по пункту IV, принятая на предыдущем заседании,  фактически
предопределила наше сегодняшнее решение, господа.
   - Господин председатель,  мы  же  поручили  О'Брайли  и  Макквити  лишь
наметить предварительную схему.
   - Сейчас поздно обсуждать наше  решение.  Слишком  много  уже  сделано.
О'Брайли и Макквити могут взыскать с нас плату за  отвергнутый  проект.  А
потом нам придется заключать контракт с  другими  архитекторами  и  терять
драгоценное время.
   - Да ведь они должны были сделать только примерный  эскиз  и  составить
самую общую смету.
   - Мы уже связали себя обещанием рассмотреть их проект. Могу я  считать,
что вопрос исчерпан?
   - Господин председатель, по-моему, комиссия не давала никаких обещаний.
   - Так вы полагаете, что я превысил свои полномочия?
   - Разумеется, нет, сэр. Я просто  говорю,  что  мы  не  связывали  себя
обещаниями.
   - Вы что, ставите под сомнение мою честность?
   - Я не говорю о вашей честности, сэр.
   - Именно, сэр, вы говорите о моей бесчестности!
   - Вы ошибаетесь, сэр.
   -  Ставлю  вопрос  о  доверии!   (Рычит.)   Председатель   я   или   не
Председатель?! (Вопит.) Доверяют мне здесь  или  не  доверяют?!  (Визжит.)
Одернут ли наконец юнца, который оскорбляет меня грязными  подозрениями?!!
(Успокоительный гул полного доверия.)  В  таком  случае  я  требую,  чтобы
господин Гаддлей снял свои обвинения.
   - Я вас ни в чем не обвинял, господин председатель.
   - Принимаю ваши извинения. А  теперь  вернемся  к  делу.  Поскольку  мы
связали себя обещанием, нам остается определить порядок очередности работ.
Двое приглашенных от О'Брайли и Макквити специалистов  уже  прибыли,  и  я
предлагаю позвать их на заседание.

   В тактике запугаиста важную роль  играет  слово  "честность",  особенно
часто  употребляемое  жуликами.  Поскольку  возражающий  Гаддлей  выглядит
оскорбителем,  остальные  члены  комиссии  считают  своим  долгом  уладить
недоразумение, а председатель воспринимает их миротворчество как поддержку
своей политики. Все возражения немедленно отвергаются, и вскоре  на  земле
вырастает еще одна чудовищная постройка.
   Запутаизм комиссологи выявили довольно давно.  Однако  всего  лишь  два
года назад началось систематическое изучение  его  географических  границ,
характерных особенностей  и  способов  применения.  Председатель-запутаист
спокойно наблюдает, как дебаты тонут в разливе бессвязного лепета, а члены
комиссии захлебываются  в  собственных  словах  и  окончательно  перестают
понимать, о чем, собственно, идет речь. Выступают  одновременно  несколько
ораторов,  каждый  из  них  толкует  о  своем,  и  темы   их   рассуждении
пересекаются только внешне. Возникает совершенно бессмысленная говорильня.

   -  ...Согласитесь,  что  эта  новая  система  на  автостоянке  чересчур
усложнена... Усложненная реклама меня ничуть  не  пугает,  мне  просто  не
очень нравятся сами специалисты. Почему  Гуд  и  Гарланд?  Чем  они  лучше
других?.. Уж если говорить о других, то я  уверен,  мы  не  найдем  лучших
юристов, чем Картоун и Тайлоун... Уверяю вас - все эти картонные талоны на
лобовом стекле внесут только неразбериху. А если  я  захочу  взять  машину
напрокат? Куда мне ее поставить?.. Именно поставки меня и волнуют, ведь мы
пока не производим всех товаров, которые войдут в рекламу... Их реклама  -
доскональное знание юридических тонкостей, какой вам еще  нужен  эталон?..
Да  не  нужен  мне  никакой  талон,  мне  нужна  удобная  автостоянка  для
специалистов... Нет, не нравятся мне эти специалисты...  Господь  с  вами!
Специалисты высшего класса. Загляните в "Бюллетень юриста" - и вы поймете,
что такое Картоун и Тайлоун... Талон,  талон!  Ну,  а  когда  синий  талон
выцветет, как вы его отличите от белого?.. Не понимаю, о чем вы  толкуете.
Мы же не обсуждаем Рекламное бюро "Синни и Беллоу". А Гуда  и  Гарланда  я
знаю лично. В общем-то, вполне  достойные  люди.  Но  иногда  их  заносит.
Умничают... Умничают? Вот уже не знал, что наши юристы  умничают.  Немного
отстают от жизни - пожалуй. Их старомодная педантичность приводит к  тому,
что они слишком резко делят все явления на черные и  белые...  Но  это  же
страшно неудобно! Черные и белые  талоны  внесут  еще  больше  путаницы...
Этого-то наши умники и не  понимают...  Совершенно  верно,  они  не  могут
приспособиться к новым условиям... Почему это я должен  приспосабливаться?
Устроить удобную автостоянку - их долг... Да они его давно выплатили.  Это
Синни и Беллоу на грани банкротства... Я говорю - _черные_ и белые.  Синие
- это для директоров. Они-то  меня  не  заботят...  А  меня  вот  заботят.
Хорошая реклама - основа успеха... У спеха, как говорится, дела-то  мелки.
А наши юристы знают свое дело...  Это  дело  общественное...  Общественный
скандал... Скандальная подтасовка... Где потасовка? На  автостоянке?..  Да
нет, в суде... А кого судили?..

   Корабль заседания безнадежно  тонет  в  громком  гаме,  а  председатель
снисходительно улыбается и время от времени переспрашивает:  "Простите,  я
не совсем понял - вы за  поправку?"  -  или  едко  вставляет:  "Эти  слова
следовало бы занести в протокол", так что и без того запутавшаяся комиссия
запутывается окончательно. После двадцати  пяти  минут  нечленораздельного
гомона ораторы замолкают, чтобы перевести  дух.  И  тогда  председатель  с
грохотом обрушивает на стол свой председательский молоток.  В  наступившей
тишине он подводит итоги прений: "С  этим  пунктом  как  будто  все  ясно.
Предлагают перейти к следующему. Вопрос нам  предстоит  обсудить  сложный,
связанный с предыдущим решением комиссии, и  я  не  буду  включать  его  в
повестку дня, тем более что неофициально он  уже  дебатировался.  Господин
Смутли, вы, кажется, хотели осветить данный вопрос".
   На этот раз шумное бормотание длится минут  пятнадцать,  и,  когда  оно
стихает, председатель удовлетворенно  говорит:  "Благодарю  вас,  господа.
Разрешив этот вопрос, мы можем перейти к следующему пункту повестки..."
   После  двухчасовой  крикливой  путаницы   запутаист   подводит   итоги:
"Повестка дня исчерпана, господа. У кого-нибудь есть дополнения?  В  таком
случае заседание откладывается". Через пару дней члены  комиссии  получают
аккуратно оформленный протокол  с  единоличным  решением  председателя  по
каждому пункту. "Молодец у нас секретарь, -  говорят  рядовые  члены  друг
другу, - нашел-таки смысл в наших прениях".
   Обычно председатели добиваются своих целей тайно, однако  некоторые  из
них открыто утверждают свое диктаторство.  Парадокс  здесь  заключается  в
том, что комиссия как бы создана для обезличенных -  на  всякий  случай  -
решений, но встречаются председатели,  желающие  нести  ответственность  и
славу  единолично.  Особенно  часто  это  происходит  при   всякого   рода
общественных расследованиях и начинается уже  с  определения  задач  новой
комиссии. В официальном сообщении о ней сказано:
   "Особая Комиссия, учрежденная  Высочайшим  приказом  для  расследования
причин детской преступности, выявления географических зон и количественных
пиков ее распространения в разные периоды, учета ее влияния на общество  и
среднюю школу, а также для оценки принятых мер по борьбе с нею и выработки
предварительного законодательства, которое, по мнению Комиссии, повело  бы
к     уменьшению     и     окончательному     уничтожению     преступности
несовершеннолетних".
   Подобное  описание,  скорее  всего,  будет  сокращено.  Газеты  нарекут
новоявленную организацию Комиссией детской преступности. Но  Изадор  Самс,
предполагаемый  председатель,  постарается  (если  он  диктатор-запутаист)
внести путаницу в определение задач комиссии.  Легче  всего  это  сделать,
добавив совершенно не идущие к делу темы расследований.  После  нескольких
поправок определение будет выглядеть примерно так:  "...для  расследования
причин правонарушений среди детей, подростков,  дебилов  и  престарелых  с
уклоном в порнографию, наркоманию и кровосмешение,  отягченное  нанесением
телесных повреждений, не считая вымогательства и  кражи  новорожденных..."
При таком нескончаемом и запутанном описании, отягченном непроясненностью,
входит ли вымогательство и кража новорожденных в ведение комиссии,  пресса
уже не решится назвать  ее  Комиссией  детской  преступности.  Журналистам
придется  писать  "Комиссия  Самса",  а  уж   "Доклад   Самса"   последует
автоматически. Таким образом, председателю достанется вся  ответственность
- ну и, разумеется, слава.
   Председатель-опутаист  добивается  своих  целей  иными  средствами.  Он
опутывает членов комиссии тенетами научности. Факты  и  цифры,  графики  и
диаграммы, карты и схемы, технические  детали  и  теоретические  обобщения
сменяют  друг  друга,  словно  в  бешеном  калейдоскопе.  Когда  заседание
кончается, члены комиссии еще долго барахтаются в паутине  процентности  и
сетях основных тенденций. Этот метод культивируется сейчас во всех  сферах
деятельности, но система просвещения вырастила самых махровых  опутаистов.
Причем собственно преподавательская среда почти  не  одаривает  мир  этими
созданиями.  Они  зарождаются  в  недрах  методических  кабинетов  и,  как
внимательные  стервятники,  кружат  у  школ  -  на  разной  высоте,  но  с
одинаковой  любовью  к  мертвечине.  Они  разрабатывают  общие  теории   о
среднестатистических учениках и гнездятся в различных комиссиях.  Приведем
же небольшую вступительную речь классического опутаиста, оглашающего пункт
XIV.

   - Пункт XIV. Отчет подкомиссии по рассмотрению  промежуточного  доклада
Балаболла,  с  иллюстративным  материалом  сопутствующих  диаграмм  А-Y  и
наиболее релевантных отзывов заинтересованных организаций  под  N  I-XVII.
Вышеупомянутый отчет, написанный, как мы все понимаем,  с  полным  знанием
дела, убедительно показал, что набор тестов на достижение успеха не дает в
разбираемом случае таких же стабильных результатов,  как  профессиональное
тестирование -  особенно  при  исследовании  церебральных  (в  отличие  от
висцеральносоматических)  учеников,  высокий  процент   которых   является
слишком  экстратенсивным,  чтобы   удовлетворять   Поведенческой   модели,
поверяемой по  методу  Бине  -  Стэнфорда.  Систематизация  статистических
материалов дается в приложении XXXIV, а фактографическая  обработка  -  на
графике 79-А. Вы сами можете вывести процентную кривую,  характер  которой
говорит, как я убежден, о совершенно однозначной тенденции.  Вы  спросите,
применима ли здесь Иллюзия Мюллера - Лейера? И допустимо ли  ссылаться  на
Детский псевдорефлекс доктора Пауллоу, по крайней мере в исключительных  и
атипичных  ситуациях?  Думается,   что   это   было   бы   ошибкой.   Наша
первоначальная классификация  в  эндоморфных,  мезоморфных  и  эктоморфных
соотношениях представляет нам вполне достоверные данные для  моделирования
октогенеза детского поведения. Могу от себя лично добавить,  что  Зыбчатая
гистограмма  дает  такой  же  неопровержимый  анализ,  как  и  Коэффициент
согласия. Мне кажется, что в  свете  вышеизложенного  мы  должны  одобрить
отчет подкомиссии и принять ее  рекомендации  от  1  до  8.  Благодарю  за
внимание. Поскольку возражений нет, переходим к обсуждению пункта XV.

   Колесница заседания уверенно катится вперед на  зыбчатых  колесах  этой
околесицы. Члены комиссии, окончательно опутанные диаграммными  кривыми  и
непрямыми соотношениями, просто не в состоянии потребовать разъяснении. Да
не помогли бы  им  и  разъяснения,  потому  что  они  были  бы  еще  более
нелинейными, чем разъясняемая тема. "Видите ли, - сказал бы  председатель,
- модель поведения не является прямым синонимом Поведенческой  схемы,  так
же как Схематическое  поведение  нельзя  назвать  -  в  строгом  смысле  -
антонимом Поведенческого схематизма. Следовательно, мы вынуждены вернуться
к первоначальному варианту". Понимая  свою  обреченность,  члены  комиссии
молча, покорно и понуро соглашаются с председателем. Им даже не приходит в
голову, что можно найти выход из этой  ловушки.  А  между  тем  клин,  как
известно, вышибается клином. И если среди  заседателей  окажется  хотя  бы
один опутаист, планы председателя будут  неминуемо  сорваны.  При  лобовом
столкновении двух опутаистов члены комиссии попадут в двойной бредень.  Но
зато  у  них  появится  возможность   проголосовать   против   предложений
председателя.
   Итак,  сети  опутаиста  можно  спутать  встречным  опутаизмом.  А   вот
существует  ли  целебное  средство   против   попугаизма,   запугаизма   и
запутаизма? Скажем прямо, это маловероятно.
   С  комиссологией  тесно  смыкается  новая  наука   -   подкомиссология,
изучающая сущность подкомиссий. Она пробивала себе дорогу в  жизнь  сквозь
вражду академиков-консерваторов. "Что есть подкомиссология? - вопрошал еще
недавно известный ученый. -  Это  всего-навсего  подложная  комиссология".
"Разве подкомиссология не подраздел комиссологии?" - поддакивал ему другой
маститый специалист. Однако молодая наука уже подтвердила  свое  право  на
существование - она  существует.  Хотя  бы  только  поэтому  консерваторов
следует подвергнуть суровой критике. Биосоциологи должны  сотрудничать,  а
не враждовать. Подкомиссология не может  быть  оторвана  от  комиссологии.
Надо помнить, что одна из  задач  подкомиссии  заключается  в  том,  чтобы
уничтожать враждебные образования  в  матерней  комиссии.  Некоей  группе,
возглавляемой Н,  постоянно  мешает  группировка,  которой  руководит  НН.
Естественно, что Н предлагает  распределить  работу  комиссии  по  четырем
подкомиссиям. Добившись разделения, он, естественно,  стремится  перенести
все важные дела в ту подкомиссию, где он намеревается стать председателем,
а  большинство   членов   его   поддерживают.   НН-ские   сторонники   под
председательством НН, захватывают  власть  в  другой  подкомиссии,  но  не
получают   ничего,   кроме   мудреного   названия.    Эта    деятельность,
предусматриваемая рабочим статусом комиссий, фактически отражает  один  из
этапов борьбы между Н и НН. Подобные  явления  происходят  на  стыке  двух
наук. И успешно изучать их может только объединенная комиссия комиссологов
и подкомиссологов.
   Если  комиссология  и  подкомиссология  -   это   самостоятельные,   но
родственные отрасли знания, то-что можно сказать о дуплексподкомиссологии?
Она  изучает  распочковавшиеся  подкомиссии  и  со  временем  может  стать
независимой подотраслью. Допустима ли в науке столь  узкая  специализация?
Думается, что нет. Здесь на помощь ученым  должен  прийти  здравый  смысл.
Разговоры о дуплекс- и ультрадуплексподкомиссологии необходимо  прекратить
- в особенности на университетских кафедрах.  Профессора  должны  помнить,
что существуют  базовые  академические  дисциплины  и  что  архисуперузкая
специализация не сулит им ничего, кроме широчайшего тупика.
   Как видим, даже беглый обзор убедительно показывает, что наши знания  в
прикладной и теоретической комиссологии неуклонно углубляются -  вместе  с
умножением комиссий, которые можно  исследовать.  Однако  было  бы  наивно
думать, что рост комиссий приветствуют  все  слои  населения.  Влиятельная
группа жен, например, брошенных, по их словам, ради блуда  со  словом,  ни
больше ни меньше, как объявила о находке  Одиннадцатой  Заповеди,  которая
гласит:  "Не  словоблудь".  Подобное  ретроградство  может  вызвать   лишь
осуждение.  Аппарат  администрирования  должен  действовать,  предоставляя
материал для изучения науке и средства к существованию тем людям,  которые
не способны заниматься чем-нибудь другим.  Перефразируя  мудрое  изречение
его королевского высочества  герцога  Эдинбургского,  можно  сказать,  что
человек  не  оправдает  своего  существования,   если   наука   перестанет
существовать.


   ГЛУПОСТНОЕ БЕЗЛИКОВАНИЕ

   Предположим, что, используя глубокое знание прикладной и  теоретической
комиссологии,  вы  необычайно  продуктивно  работали  в  комиссиях  и  уже
добились высокого положения. Если не случится какой-нибудь катастрофы,  за
вами постепенно утвердится репутация искусного администратора. Вы  станете
человеком, на которого  можно  положиться.  А  поднявшись,  вы  начнете  с
удивлением замечать  полную  беспомощность  большинства  сослуживцев.  Вам
будет совершенно непонятно, зачем они нужны. Какую  пользу  может  извлечь
фирма  из  их  должностной  глупости?  И  тут  вы   должны   задать   себе
фундаментальный  вопрос:  что  такое  искусность  и  мастерство?  Чем  эти
качества отличаются одно от другого?  Как  заурядный  служащий  подымается
наверх? И есть ли у него такая возможность?
   Прежде  всего  -  чем  характеризуется  мастерство?   Умением   сделать
что-нибудь  достаточно  сложное.  А  искусность  -  это   умение   сделать
что-нибудь сложное чужими руками.  Музыканту  достаточно  его  мастерства,
дирижеру нужна еще и искусность. Искусность всегда дефицитна. Ее,  правда,
не ценят так же высоко, как гениальность, но всегда стараются  заполучить,
хотя порой  этой  крайне  трудно.  И  вместе  с  тем  она  часто  остается
незамеченной. Многие люди,  например,  считают  вполне  естественным,  что
огромный  концерн  работает  без  потрясений,  его   продукция   постоянно
улучшается, расходы неизменно сокращаются, а сотрудники всем  довольны.  И
однако, ничего в этом естественного нет.  Подобная  естественность  сродни
естественной красоте газона, который  вечно  разравнивают,  пропалывают  и
подстригают. Красота газона не  возникает  сама  по  себе.  Ее  создают  и
оберегают. А работой концерна руководит человек. В его кабинет нескончаемо
вплескиваются озлобленные,  озабоченные  и  озадаченные  люди.  А  выходят
деловые и спокойные работники. Он не волшебник и не  раздаривает  счастье.
Он принимает решения, и люди успокаиваются.

   - Ума не приложу, что мне делать с молодым Нудли. Только и  знает,  что
ворчать да жаловаться.
   - Застоялся без серьезной работы. Надо  перевести  его  в  транспортный
отдел.
   - Имогена постоянно болеет. Не пора ли нам от нее избавиться?
   - Да нет. Ее недомогания связаны с длительной  командировкой  Нарцисса.
Он вернется через десять дней.
   - Как поступить с  бригадой  Трутенса,  пока  реконструируется  Седьмой
завод?
   - Переведите их в подсобные рабочие на Третий,  а  через  неделю  дайте
трехдневный отпуск.
   -  Труппе  просится  на  свое  старое  место,  он  прослышал,  что  оно
освобождается.
   - Да, в октябре. Просится, говорите? Не выйдет.  Скажите  ему,  что  он
может перейти на химический завод Финолса и Фталейна.
   - У нас тут лежит заявление от Торби из упаковочного цеха.
   - Отказать.
   - Сильвейнус опять впал в депрессию.
   - Да, я слышал. Пошлите-ка его на конференцию в Лоудэрвилл.
   - Бедуэд просит повышения жалованья.
   - Не получится. Впрочем, скажите ему, пусть  зайдет  ко  мне  в  десять
ноль-ноль.
   -  Только  что  обнаружилась  кража  двухсот  фунтов  из  фонда  мелких
расходов.
   - Перекройте все выходы. Скажите начальнику  охраны,  чтобы  ждал  меня
через три минуты в зале совещаний.
   - Кажется, я заболел, сэр.
   - Примите-ка вот эту таблеточку. Прилягте  на  десять  минут,  а  потом
отправляйтесь домой. Завтра подгоните все дела.
   - Я подал заявление об уходе...
   - Ни в коем случае! Возьмите на  завтра  отгул,  съездите  куда-нибудь,
отдохните. А в понедельник жду вас к 9:30.

   Мы видели искусность в действии, и измерять ее надо как свершенным, так
и неслучившимся. Завод  не  сгорел.  Забастовка  не  состоялась.  Билл  не
уволился,  а  Бет  не  отравилась.  Но  люди  не  ставят  это  в   заслугу
управляющему - ведь то, чего не было,  оценить  очень  трудно.  Да  и  где
доказательства, что беды действительно стучались в ворота концерна? Однако
признано это или  нет,  но  дела  в  концерне  ведутся  искусно.  Блаженна
организация, о которой можно так сказать.
   Искусный управляющий способен мгновенно принимать действенные  решения.
И он не тратит ни секунды на то, что уже решено.  Беспомощный  управляющий
делает все наоборот. Давайте же посмотрим, как работает он.

   - В литейном чрезвычайное происшествие. Рабочего придавило болванкой.
   - Кто сменный мастер? Джо Нуди? Тогда все понятно. И  зачем  только  мы
взяли его на эту должность?
   - В новом цехе осел фундамент - стена может рухнуть каждую минуту.
   - Почему вы  сообщаете  это  мне?  Строительством  руководили  Кнуте  и
Пряннинг. Я всегда подозревал, что они проходимцы.
   - У электриков обнаружена коммунистическая ячейка.
   - Интересно, куда смотрит отдел кадров? Может быть, они думают, что  за
них буду работать я?
   - Дрэкселл расторг с нами договор.
   - Так я и знал! Надо было выдерживать сроки поставок.
   - Выработка опять упала.
   - Неужели опять? Вот вам заверения бизнес-консультантов!  Незачем  было
их и приглашать.
   Беспомощность выражается всегда одинаково; постоянна  даже  очередность
самооправданий: "Я тут ни  при  чем.  Кто  за  это  должен  отвечать?  Вот
результат их (ваших, наших, но никогда - моих) ошибок! И зачем только  они
это сделали?! Почему никто не признает своей вины? Почему никто ничего  не
предпримет? И как это я согласился на  эту  должность?.."  Разумеется,  из
подобных причитаний не выведешь руководства к действию.
   Искусность в отличие от беспомощности встречается  сравнительно  редко.
Больше того, ее не всегда замечают, даже если она  под  рукой.  Во  многих
организациях,  где  учитывают  каждую  копейку  и   секунду,   безразлично
относятся к искусности. Вместо нее выдвигается  беспомощность,  и  это,  в
общем-то, естественно, потому  что  она  сама  всплывает  наверх.  Да  еще
потому, что при назначении на ответственную  должность  отвергается  любой
кандидат, если против него можно сказать хоть слово. А неплох, но  немного
богемен; Б хорош,  но  чересчур  активен;  В  подходит,  но  уж  очень  он
властный; Г - горлопан; Д - какой-то  несчастный;  Е  тошнотворно  сочится
елеем, и говорят, что он извращенец, а не скромник; Е - ерник, да  к  тому
же и недотепа; у Ж  чересчур  железная  логика;  З,  к  сожалению,  сильно
заикается; И очень часто пререкается с начальством. Забудьте про  К  -  он
теряет память; Л - ленив; М - пьет; Н - нерадив и работать не станет; О  -
обидчив; П - мот; Р -  резонер;  С  -  суетлив...  Может  быть,  попробуем
выдвинуть Г?  Он  талантлив,  но  тактичен.  Точен.  Трудолюбив.  Толковый
работник, ничего не скажешь, слишком толковый, чтобы убирать  его  оттуда,
где он работает, ему весьма непросто подыскать замену. У? Что же, он  всем
хорош. Давайте-ка возьмем его на заметку и продолжим наше обсуждение. Ф...
кто знает Ф? Как он хоть выглядит? Никто не помнит. Вряд ли он  необычайно
толст. Иначе его бы заметили. Он явно не  очень  высокий  и  наверняка  не
слишком низкорослый. Видимо, не особенно глуп. Но и умом, должно быть,  не
блещет - это неминуемо было бы отмечено. Хороший ли он работник? Уживчивый
ли человек? Возможно, ни то ни другое.  Возможно,  он  умер.  Против  него
немыслимо выдвинуть какие-нибудь возражения. Никто не уверен,  что  узнает
его при встрече. Он не возбудил ничьей  зависти,  злости  или  восхищений.
Назначить его немедленно! Эта должность просто создана для него!

   Итак,  Ф,  гений  безликости,  выдвинут.  Если  он  стал   управляющим,
организацию  неминуемо  ждет  катастрофа.  А  вот   если   его   назначили
заместителем  управляющего,  Номером  Вторым,  события  могут  развиваться
по-разному. Тут  многое  зависит  от  характера  его  безликости.  Нередко
случается так, что он маскирует безликостью распаленную неприязнь ко всем,
кто умнее, находчивей, энергичней и одареннее, чем он сам, и, значит,  ему
ненавистны все люди. Но часто носитель  безликости  настолько  превосходит
(как он думает) других  людей,  что  завидовать  решительно  не  способен.
Существует еще несколько вариантов  безликости  (с  неизменным  уклоном  в
глупость), и о них можно многое рассказать, но у нас сейчас другая задача.
Дело  в  том,  что  высокопоставленный  глупец  бывает  иногда   полезным.
Некоторые ученые даже  считают,  что  крупный  администратор  должен  быть
отчасти глуповат. Не считая это безусловно доказанным,  мы  лишь  отметим,
что отдельные формы глупости в определенных обстоятельствах очень и  очень
ценны. Их ценность, правда, оказывается реальной только в том случае, если
глупость не растворяется в безликости полностью. Допустим для примера, что
новоявленный Второй был до выдвижения абсолютно безликим. Он  не  совершал
ошибок, не возбуждал к себе вражды - словом, не делал  ничего.  Но  теперь
ему необходимо администрировать. Если его  безликость  растворила  в  себе
даже  глупость,  за  него  будет  работать  кто-нибудь  другой.  Но   если
безликость чуть-чуть  нейтрализовалась  выдвижением,  глупость  тотчас  же
активизируется, и он попытается  действовать  сам.  При  глупости  средней
концентрации его решения будут ошибочными в большинстве случаев.  Но  если
раствор глупости окажется насыщенным, ошибочными будут _все_ его  решения.
И вот тут-то безликость обернется незаменимостью.
   Изредка встречаются учреждения, где работает  человек,  который  всегда
прав. "Нет, - спокойно говорит он,  -  проект  слишком  сложен.  А  потому
неосуществим". И обсуждение заканчивается. Такой человек работает где-то в
верхах и пользуется неограниченным  доверием,  а  сравнить  его  можно  со
стариной Диком из вашего отдела. Дика у вас все знают. Возникает,  скажем,
необходимость   определить   качество   хлопка.   Можно    обратиться    в
производственную  лабораторию.  А  можно  послать  за  Диком.   Длительные
лабораторные исследования позволят вывести  формулу  для  предварительного
заключения. Дик же пощупает хлопок и  не  задумываясь  определит:  "Второй
сорт".  Будьте  уверены  -  так  оно  и  есть.  Упаси  нас  боже   считать
лабораторные исследования ненужными (ведь когда-нибудь Дик  уволится),  но
никому и в голову не придет спорить с Диком.  Тот,  высший  администратор,
работает почти так же уверенно, как Дик.  При  обсуждении  общей  политики
фирмы выдвигаются разные предложения, их обсуждают, сопоставляют, изменяют
и отвергают. Потом, когда у членов Правления не  остается  сил  на  споры,
незаметный человек, сидящий в углу, вынимает изо рта трубку  и  произносит
свою первую реплику: "Я думаю, что с решением следует подождать,  пока  мы
не получим сведения от  Болдинга".  На  секунду  создается  ощущение,  что
заговорила   мудрость   веков    -    сконцентрированная    безошибочность
человеческого гения. И дебаты прекращаются. В некоторых организациях таких
мыслителей несколько, и выступает то один из них, то другой. А в некоторых
последнее слово неизменно принадлежит одному -  человеку,  который  всегда
прав.
   Теоретически человек,  который  всегда  прав  (если  таковой  имеется),
раньше или позже должен стать управляющим  -  и  порой  это  действительно
случается.  Но  в  реальной  жизни  его,  как  правило,  недолюбливают   и
руководить фирмой назначают другого. Ради карьерных  соображений  человек,
который  всегда  прав,   должен   изредка   ошибаться,   чтобы   успокоить
сослуживцев. Иначе они, отвергнув несколько раз его разумные  предложения,
проникнутся к нему острой неприязнью. "Что ж, поступайте,  как  знаете,  -
предупредит он их однажды,  -  но  мы  потеряем  заказы  Берлогуэра".  Они
поступят по своему  усмотрению,  и  Берлогуэр  расторгнет  все  контракты.
Человек, который всегда прав,  не  напомнит  о  своем  предупреждении.  Он
вообще не будет возвращаться к этой теме. Но  сослуживцы  не  простят  ему
своей ошибки, словно он нарочно накликал беду.  Люди  не  склонны  прощать
тех, кому они навредили, да и человека, чьим добрым  советом  пренебрегли,
выносят с трудом. Неприязнь будет понемногу усиливаться -  так  возрастает
нелюбовь окружающих к соседу, если он раз за разом правильно предсказывает
плохую погоду. Поэтому человек, который всегда прав, вовсе не  обязательно
подымается на самый верх. Равно как и служащий, искушенный в делах. А  вот
организацию, где работают такие люди, определенно ожидает успех. С выгодой
для себя или без нее, они  постоянно  будут  приносить  пользу  другим.  У
подобной  организации  есть  компас,  а  уж  руководствуется  ли  она  его
указаниями, это особый разговор.
   Однако человек, который всегда  прав,  встречается  не  чаще  искусного
администратора. В обычной фирме управляющему просто приходится  сравнивать
мнения опытных управляющих отделениями. А предлагает дешевого  поставщика.
Б считает,  что  это  поведет  к  дополнительным  расходам  в  будущем.  В
колеблется, Г заболел. Как поступить директору? А что, если  обратиться  к
человеку, который всегда  не  прав?  И  тут  опять  на  сцену  выходит  Ф,
новоявленный Второй с активизированной выдвижением глупостью. Не попросить
ли у него совета, чтобы  поступить  наоборот?  Если  выбирать  нужно  один
вариант из двух, его совет окажется  незаменимым.  Если  предложений  три,
исключится  по  крайней  мере  одно.  Метод  явно  перспективный.   Но   с
непременным условием: необходимо, чтобы Ф был неправ всегда. Почти  всегда
здесь явно не подходит. Следовательно, назначение Ф  (его  полная  фамилия
Феноумен) влечет за собой тест на абсолютную погрешность.  Он  состоит  из
решения уже решенных временем задач. Мистер Дуарлей шесть недель руководил
отделом кадров и, полностью развалив работу, был уволен.  Реклама  АБВ-113
привела к сокращению продажи товаров на двадцать три процента.  Финансовый
проект ГДЕ-311 зарекомендовал себя с  наилучшей  стороны,  а  потом  совет
директоров чуть не угодил под суд. Назревавшую в прошлом  году  забастовку
подготавливал сварщик Марк Веролоумс, а сорвалась она благодаря лояльности
машиниста маневрового тепловоза Джона Вернанта. Феноумен ничего  не  знает
об этих событиях, и, базируясь на них, можно  основательно  проверить  его
способности.

   Гленн Главнер.  Поскольку  господин  Лоуфкер  уходит  (это  достоверно,
однако  разглашению  пока  не  подлежит),  мы  должны   подобрать   нового
руководителя отдела кадров. Нам рекомендовали нескольких служащих,  в  том
числе господина Дуарлея. Кто-нибудь знаком с его деловыми качествами?  Что
вы скажете. Пит?
   Питер О'Петри. Я  считаю,  что  это  подходящая  кандидатура.  Господин
Дуарлей - старательный, аккуратный  и  уравновешенный  работник,  а  кроме
того, он  пользуется  уважением  сослуживцев.  Да,  мне  кажется,  что  он
справится с новыми обязанностями.
   Сэмьюэл Смекаллинг.  К  сожалению,  я  не  могу  согласиться  с  Питом.
По-моему, господин Дуарлей - неопределившийся и легкомысленный человек. Он
может развалить нам всю работу.
   Главнер. Господин Феноумен?
   Феноумен. Видите ли, я знаю господина Дуарлея всего несколько  месяцев.
Но  он  производит   на   меня   благоприятнейшее   впечатление.   Уважает
вышестоящих, прислушивается к разумным советам. Да, достойный человек.  Не
представляю себе лучшего кандидата на эту должность.
   Главнер. Благодарю вас. Теперь нам надо обсудить  новую  форму  рекламы
нашей основной продукции. Образцы перед вами. Что вы об этом думаете?
   Смекаллинг.  Очень  эффектно.  Незамеченной   реклама   не   останется.
Впечатляющий  рисунок  и  запоминающийся  текст.  Такая  реклама  способна
оживить торговлю.
   О'Петри.  Сомневаюсь.  Тут  могут   возникнуть   весьма   нежелательные
ассоциации. Эмблема фирмы напоминает свастику. Изображение, скорее  всего,
оскорбит лейбористскую партию, а  текст  наверняка  не  понравится  членам
Кавалерийского клуба.
   Главнер. Господин Феноумен?
   Феноумен.  Я  вполне  согласен  с  господином   Смекаллингом.   Реклама
прекрасно представляет нашу  продукцию.  Думается,  что  страхи  господина
О'Петри надуманны.
   Когда Феноумен  поддержал  новую  финансовую  систему,  проверка  стала
волнующей. Один раз может ошибиться каждый. Два раза - каждый второй.  Три
раза  подряд  ошибается  далеко  не  каждый,  и  тут   уже   напрашиваются
предварительные выводы.
   Главнер. Следующий вопрос касается сварщика  Марка  Веролоумса,  нашего
кадрового рабочего и активного деятеля профсоюза. Он,  несомненно,  мастер
своего дела. Мы узнали, что ему предлагают повышенное жалованье на  заводе
Бардалфа и Моттли в Тринадцатом управлении. Стоит ли нам  его  удерживать?
Как вы думаете, Пит?
   О'Петри.  Он  опытный  рабочий.  Вряд  ли  мы   найдем   сварщика   его
квалификации. А если и найдем, то ему придется  платить  примерно  столько
же, сколько предлагают Веролоумсу в Тринадцатом управлении.  Мне  кажется,
нам не следует отпускать Веролоумса.
   Смекаллинг. А я не  думаю,  что  его  следует  удерживать.  Профсоюзная
деятельность только мешает ему  работать,  да  и  она  в  последнее  время
выглядела несколько подозрительно. По-моему, пусть уходит.
   Феноумен.  А  я  согласен  с  господином  О'Петри.   Квалифицированного
сварщика сейчас не так-то просто найти. Веролоумс - думающий работник -  я
не раз это замечал - и прекрасный специалист.  Он  благотворно  влияет  на
профсоюз. Нет, его нельзя отпускать.

   Остальные обмениваются многозначительными взглядами.

   Главнер. Аналогичный вопрос  возникает  в  связи  с  машинистом  Джоном
Вернантом. Ему тоже предложили где-то более высокое жалованье. Он,  как  и
Веролоумс, активный профсоюзный  деятель.  Отпустить  его  или  попытаться
удержать? Как вы думаете, Сэм?
   Смекаллинг. Что ж, работает  он  хорошо.  Локомотив  у  него  всегда  в
порядке. Аварий не случается.  И  он  всегда  идет  навстречу,  если  надо
поработать сверхурочно. Я считаю, что ему можно повысить жалованье.
   О'Петри. Да, Вернант неплохой работник. Но машиниста сейчас найти очень
легко. Почему бы нам не  взять  человека  помоложе,  ведь  ему  и  платить
придется меньше, чем Вернанту.
   Главнер. Господин Феноумен?
   Феноумен. Пусть уходит. Он угрюмец, и у него слишком длинный  язык.  Не
может он хорошо влиять на профсоюз. Не прибавляйте ему ни пенни. Да, да  -
ни пенни!
   Главнер. Благодарю вас, господин Феноумен.
   Теперь   можно   с   уверенностью   сказать,   что   Феноумен    строго
последователен. Он ошибся пять раз из пяти. Остается завершающая  проверка
- задача, еще не решенная временем.
   Главнер.     Наш     последний     вопрос     касается      приглашения
бизнес-консультантов. Мы вели, как  вы  знаете,  длительные  переговоры  с
представителем Махленберга, Подкупли и Кобела. Совет директоров ждет нашей
рекомендации. Нужен  ли  нам  подробный  анализ  принятой  у  нас  системы
управления и организации труда? Что вы скажете, Пит?
   О'Петри.  Мне  кажется,  нам  уже  поздно  отступать,   мы   отняли   у
консультантов  слишком  много  времени.  Думаю,  мы  просто   обязаны   их
пригласить.
   Смекаллинг. А по-моему, вы ошибаетесь.  Пит.  Затраченное  время  можно
оплатить, и на этом кончатся наши обязанности. Я  не  чувствую  доверия  к
этим специалистам.
   Главнер. Господин Феноумен, нам известно, что через пять  минут  у  вас
начинается другое заседание. Однако мы надеемся услышать и ваше мнение.
   Феноумен.  Да,  мне  пора.  Но  я  должен  сказать,   что   расширенная
консультация Махленберга, Подкупли и Кобела была бы нам очень полезна.  Их
честность, практический опыт и теоретические познания выше всяких  похвал.
Каждый из партнеров - серьезнейший специалист  в  своей  области,  а  сама
фирма пользуется всеобщим уважением. Их отчет будет важной вехой  в  нашем
развитии. Да, их обязательно  надо  пригласить.  Я  должен  идти  и  скажу
только, что обрывать столь успешные переговоры по меньшей мере  неразумно.
Положитесь на мою рабочую интуицию, господа! (Уходит.)

   Оставшиеся  смотрят  друг  на  друга  с  недоверчивым  ликованием.  Все
сложилось до неправдоподобия удачно. Феноумен блестяще прошел проверку  на
Абсолютную погрешность.

   Главнер. Итак, сомнений быть не может, господа. Пять из пяти.
   О'Петри. Вы знаете, я почти восхищаюсь Феноуменом.
   Смекаллинг. Значит, вопрос с бизнес-консультантами решен. От  их  услуг
придется отказаться.
   Главнер. Конечно. Я позвоню им сейчас же. Справедливость требует, чтобы
они  были  предупреждены  как  можно   раньше.   (Звонит.)   Это   контора
Махленберга, Подкупли  и  Кобела?  Простите,  кто  у  телефона?..  Могу  я
поговорить с мистером Махленбергом?..  Нет?..  А  с  мистером  Подкупли?..
Что-что?.. С ума сойти!.. В самом деле?.. Невероятно!.. Поразительно!.. И,
как я понимаю, залог невозможен?.. Да-да, разумеется... благодарю вас,  вы
очень любезны... Большое спасибо.  Ну  еще  бы!..  Тысяча  благодарностей.
Всего хорошего. (Кладет трубку.) Это был инспектор полиции, он  дежурит  в
их конторе.
   О'Петри. А что случилось? Почему полиция?
   Главнер. Они обанкротились. Махленберг арестован за подлоги.
   Смекаллинг. Неужели Подкупли и Кобел тоже мошенники?
   Главнер. Нет, эти тут ни при чем. Подкупли обвиняется в шпионаже.
   О'Петри. И он работал на пару с Кобелом?
   Главнер.   Вряд   ли.   Кобел,   как   сказал   инспектор,    растлевал
несовершеннолетних.
   Смекаллинг. Выходит, Феноумен прошел полную проверку!
   Главнер. И какую проверку!  Стопроцентная  погрешность!  Он  совершенно
незаменимый  работник  -  антиводитель  и  противоуказатель.   Компас   со
стрелкой, повернутой на юг... Кстати,  он  же  будет  сейчас  выходить  из
Правления! (Хватается за  телефонную  трубку.)  Это  вы,  Меткаф?  Говорит
Главнер. Перекройте автомобильное движение у главного  выхода  по  крайней
мере на десять минут.
   Смекаллинг. В чем дело, Гленн?
   Главнер. Неужели вы не понимаете, Сэм?  Феноумену  придется  переходить
улицу. Мы просто не можем допустить, чтобы его сбила машина!


   БУМАГОПИСАНИЕ

   На подступах к вершине вашего учреждения,  покорив,  скажем,  должность
помощника заместителя, вы  начнете  осваиваться  с  жизнью  наверху.  Вам,
например, придется быть Первым, когда управляющий и его заместитель  уйдут
в отпуск.  Вы  увидите  воочию,  как  работают  высшие  администраторы,  и
вплотную познакомитесь с их затруднениями. Самое тяжкое из них -  бумажное
море - вам, впрочем, давно известно. Однако на высшем уровне это  бедствие
приобретает совершенно невиданный размах. Бумажное море превращается здесь
в ревущий океан, способный захлестнуть вас с головой и утопить. От  исхода
борьбы с ним  зависит  ваша  дальнейшая  жизнь.  И  если  вам  не  удастся
справиться с этим грозным разливом, вы пойдете ко дну.
   Бумажный потоп, угрожающий сейчас всему миру,  родился  в  нашем  веке.
Античные  писцы,  заполнявшие  письменами  папирусные  свитки,   чиновники
древнего Китая с их каллиграфией на шелке  и  даже  клерки  восемнадцатого
столетия, торопливо строчившие  свои  витиеватости  гусиными  перьями,  не
могли наводнить землю письменной продукцией. И только в наше время,  когда
всеобщая полуграмотность, бумажное изобилие, печатные  станки  и  средства
массовой информации завоевали мир, океан  вышел  из  берегов.  Возможность
мгновенной  связи   с   любой   точкой   планеты   привела   ко   всеобщей
централизованности.  Еще  сто  лет  назад  всякая   широко   разветвленная
организация  или  большая  империя   вела   нескончаемую   борьбу   против
самостоятельности отдаленных районов и филиалов. Для согласования  решений
с  Центром  просто  не  было  времени,  да  и  традиции  такой  не   было.
Теоретические властители  в  беспомощной  тревоге  читали  об  отторгнутых
провинциях, изгнанных губернаторах, вновь открытых  филиалах  и  проданных
кораблях, а их заглушенные расстоянием приказы  постоянно  запаздывали.  И
лишь трансокеанская телефонная связь посадила местных владык  на  короткие
поводки. Приблизительно с тысяча восемьсот семьдесят пятого года  началось
обуздание наместников, которое привело, помимо всего  прочего,  к  распаду
колониальной системы и дипломатии.  Самостоятельные  действия  полномочных
представителей  сменились  беспомощной   болтовней   чиновных   мальчиков,
пришпиленных к  юбкам  всевозможных  правительственных  комиссий,  а  сами
правительства просто не знали, о чем пререкаются их чиновные несмышленыши.
Процесс централизации, охвативший  гражданское  управление,  дипломатию  и
коммерцию, пришел в конце концов к логическому завершению: с некоторых пор
вся полнота власти  сосредоточивается,  как  правило,  в  одних  руках,  и
властители неминуемо теряют голову от перегрузок.
   Разумеется, центральная  администрация  стала  пользоваться  средствами
всеобщей связи, как только они появились. После многовековой беспомощности
администраторы смогли наконец проводить свою политику не только изо дня  в
день, но из минуты  в  минуту.  Подробные  донесения  и  детальные  отчеты
непрерывно  стекались  в  центр,  а  на  периферию  уходили   нескончаемые
инструкции и безапелляционные  распоряжения.  Короче,  центральная  власть
получила возможность властвовать.  Но  ничто  не  дается  безвозмездно.  И
возмездием  явилось  нынешнее  бумажное  наводнение.  Окружив  себя  ратью
помощников, администраторы вечно расхлебывают  вызванный  ими  потоп.  Они
трудятся, погрузившись в письма и докладные по пояс, но стоит им на неделю
заболеть, и  бумажный  разлив  захлестывает  их  до  подбородка.  Опасаясь
утонуть,  управляющие  выходят  на  работу,  как  бы  плохо  они  себя  ни
чувствовали, и порой это приводит к печальным для всех последствиям.
   После пятидесяти лет неослабного централизованного  контроля,  когда  у
подчиненных не осталось ни малейшей самостоятельности, а у  начальников  -
ни одной свободной секунды, люди  начали  задумываться,  действительно  ли
все, что технически возможно, всегда и везде  практически  разумно.  Новые
коммерческие  империи,  созданные  в  результате   бесчисленных   слияний,
избегают строгой централизации, если она не ведет к  увеличению  основного
капитала. Там, где центральная власть  необратимо  окрепла,  поговаривают,
что неплохо бы ее слегка обуздать. Но пока очень немногие организации дали
машине  обратный  ход.  Только  одна  корпорация  стереотипных   магазинов
полностью пересмотрела систему централизованного  контроля.  Было  решено,
что управляющий должен доверять директорам магазинов, те - продавщицам,  а
продавщицы - покупателям. И  сразу  же  иссякло  несколько  бумажных  рек:
карточки прихода и ухода, отчета по  жалобам  и  недостаткам  в  торговле,
копии складских накладных. Оказалось, что  считать  людей  честными  очень
выгодно, хотя среди большинства действительно честных граждан  встречаются
иногда и жулики. Ведь ежегодный  приток  бумаг  уменьшился  на  22.000.000
единиц общим весом в сто  пять  тонн,  а  члены  Правления  избавились  от
статистических данных, которые не  приносили  решительно  никакой  пользы.
Доверие привело к значительному сокращению штатов и лестному  вниманию  со
стороны других фирм, что, как  известно,  тоже  всегда  выгодно.  Огромная
корпорация справилась с бумажным океаном.
   Перемены  начались,  когда  председатель  Правления  посетил  субботним
вечером один из магазинов. Обнаружив, что  все  продавщицы  задержаны  для
сверхурочной  работы   и   заполняют   карточки   наличных   товаров,   он
поинтересовался,  зачем  эти  карточки   нужны.   "Зачем?   -   недоуменно
переспросил его директор. - Да чтобы их заполнять.  Взгляните  сами,  сэр.
Вот одна из карточек, она должна быть заполнена". -  "А  зачем?"  -  снова
спросил председатель. Никто не смог ему ответить.  Никто  этого  не  знал.
Никто этого не знал никогда.
   Карточки наличных товаров были изобретены на заре бумажного бума. А нам
сейчас  важно  запомнить,  что  изменения  в  корпорации  начались,  когда
председатель Правления, отложив совещания  и  деловую  переписку,  посетил
один из магазинов. Причем посетил в субботу вечером - иначе он  ничего  бы
не  заметил.  Еще  один  практический   закон   управления   гласит,   что
администратор не способен спасти своих подчиненных, пока не спасется  сам.
Человек, целиком погруженный в бумаги, неминуемо теряет самостоятельность.
Он делает только то, что предлагают его вниманию, а сам  ничего  и  никому
предложить не может. Его захлестывает бумажный поток.
   Для подтверждения этой мысли сравним рабочий день  двух  гипотетических
управляющих  -  Медли  и  Бойкинза.  Медли,   придя   утром   в   контору,
обнаруживает, что папка входящих бумаг  растолстела  до  18  дюймов.  Слой
сведений, в которых нуждается  сам  Медли,  равен  одиннадцати  дюймам,  а
остальные бумаги ждут  его  резолюций.  Медли  вынимает  из  папки  первый
документ, и в эту минуту прибывает утренняя  почта.  Большую  ее  часть  -
восемь дюймов - составляют циркуляры министерства торговли. Их  немедленно
сваливают в корзину, однако некоторые письма все же  требуют  ответа.  Как
только Медли начинает диктовку, раздается первый телефонный звонок.  Медли
без  отдыха  борется  с  водопадом  бумаг,  но  ему  постоянно  приходится
отрываться - то у него совещание, которое начинается в 11:30 и  длится  до
половины первого, то  еще  что-нибудь.  Потоп  грозит  захлестнуть  его  с
головой.  Медли  делает  отчаянное  усилие,  и  уровень   бумаг   начинает
понижаться. Потоп  временно  усмирен.  Орошая  кабинет  кровавым  потом  и
яростными слезами, Медли сражается до самого вечера. Он уходит из конторы,
исчерпав папку до дна. "Я опять победил", - устало  думает  он,  влезая  в
машину.  Да,  он  заслужил  свое  жалованье   и   совершенно   справедливо
сомневается,   что   кто-нибудь   другой   способен   работать   так    же
самоотверженно. Ну а если его свалит болезнь? Он  едва-едва  справлялся  с
бумагами, пока все у него  было  в  порядке.  А  если  заведенный  порядок
нарушится? Это ведь вполне вероятно...
   Бойкинз относится к делу иначе.  Для  него  бумаги  -  только  досадная
помеха в работе. И если ему придется потратить весь день на разбор  почты,
он будет считать, что время просто потеряно. В его конторе порядок особый.
Почта прибывает к 8:45, и до 9:15  с  пятьюдесятью  письмами  должно  быть
покончено. Бойкинз пишет ответы сам и, как правило,  на  полях  документа.
Его реплики чрезвычайно лаконичны: "Сожалею - невозможно", "Хорошо, буду",
"Совершенно согласен" - и реже: "Вздор!" На некоторые  письма  он  диктует
короткие  ответы.  Короткие  по  необходимости,  потому  что  письма,   не
разобранные до 9:15, будет разбирать кто-то другой. В 9:15  стенографистка
уходит.  Оставшиеся  вопросы   Бойкинз   обсуждает   на   производственном
совещании, которое начинается в 9:20 и  длится  не  больше  десяти  минут.
После совещания Бойкинз хватает  телефонную  трубку  и  до  9:40  успевает
поговорить с восемью деловыми партнерами из  других  стран.  Он  знает  по
опыту, что в  это  время  международные  телефонные  линии,  как  правило,
свободны и заказы выполняются вдвое быстрей, чем  днем.  В  10:00  Бойкинз
уходит из конторы, чтобы посетить какой-нибудь завод или Правление  одного
из филиалов. Во время своих инспекторских визитов он  никогда  не  спешит,
потому что  утром  спешно  расправился  с  бумажными  делами.  Ему  некуда
торопиться, и он интересуется  решительно  всем.  "Добрый  день,  Фред,  -
приветствует он пожилого мастера, - как дела?.. Ну что, Билл,  этот  новый
парень из Пятого освоился  с  работой?"  Он  щупает  радиаторы  отопления,
проверяя, не слишком ли  они  горячие.  Замечает  не  выключенную  с  ночи
лампочку. Обнаруживает, что засорился водосток, и приказывает  кому-нибудь
его прочистить. Спрашивает рабочего о самочувствии прихворнувшей жены.  Он
видит все и, обсуждая заводские дела, решается на те или иные изменения. А
что, если в Одиннадцатом цехе установить портальный кран?.. Обдумывая  это
нововведение, он замечает парнишку, который никогда  раньше  не  попадался
ему на глаза. "Откуда у вас этот рыженький?" - спрашивает он  между  делом
кого-нибудь из старых рабочих. А вечером восхищенный новичок  рассказывает
своей матери: "Представляешь, со мной разговаривал сам шеф, спрашивал, где
я учился, как будто ему это интересно!" Если завод  ожидают  потрясения  -
что бывает при Бойкинзе очень редко, - он предвидит их чуть ли не за  год.
Если где-нибудь случится пожар,  Бойкинз  наверняка  окажется  там  раньше
всех, и люди прекрасно это понимают.
   В Правлении филиала Бойкинз  все  тот  же.  Он,  например,  никогда  не
приезжает без предупреждения. Почему? Да потому,  как  он  объясняет,  что
подготовка к его приезду уже сама  по  себе  приносит  пользу  -  служащие
наводят порядок в конторе, подгоняют срочные дела. Так что, если ему и  не
удастся приехать, кое-какая полезная работа все же будет сделана.  Правда,
его визиты никогда не срываются, больше того,  он  никогда  не  спешит.  И
замечает абсолютно все, даже новый теннисный корт. Повидавшись с кем нужно
в клубе филиала, он идет обедать - непременно в столовую для  служащих.  И
ни слабое руководство, ни, скажем, назревающее неповиновение не ускользнут
от его внимания. Он считает, что нелады в отношениях между служащими можно
почувствовать, наблюдая, как люди группируются. Заметив,  что  управляющий
филиала с несколькими подчиненными обосновался в одном  углу  столовой,  а
его  заместитель,  окруженный  единомышленниками,  -  в  другом,   Бойкинз
приступает к расследованию. И не уезжает, пока не поймет, в чем дело. Если
одного дня ему недостаточно, он  непременно  позвонит  на  следующее  утро
своему  заместителю  -  ровно  в  9:20.  К  этому  времени   почта   будет
просмотрена, и, ответив "да" или "нет" на  двадцать,  допустим,  вопросов,
Бойкинз продолжит свои изыскания в филиале.  Некоторые  люди  считают  его
идеальным управляющим.
   Бойкинз   уверен,   что   хороший   начальник    не    должен    терять
самостоятельности. Бумажный разлив не отрезает его от жизни. Он  разрешает
возникающие перед ним задачи еще до того, как они попадают на бумагу.  Ему
удается справляться с трудностями раньше, чем ему письменно докладывают  о
них. Он встречает бури в открытом  море,  и  они  не  успевают  обернуться
бумажным потопом. Для сохранения самостоятельности надо прежде всего четко
понимать, какие  дела  являются  первоочередными.  Председатель  Правления
"Во-Далинг-Компани"  Телеболтэн  не  понимает  этого;  посмотрим  же,  как
складывается  его  деловое  свидание  с  господином  Тутэнсом,  заведующим
отделом сбыта фирмы "Кит и Честер".

   Телеболтэн. Входите, входите, мистер Тутэнс.  Присаживайтесь.  Извините
меня - я только подпишу эти письма (молча скребет пером)...  и  отвечу  на
докладную главного инженера,  пожалуйста,  не  сердитесь!  (Снова  скребет
пером и молчит. Телефонный звонок.)  Алло!  Это  вы,  Генри?  Превосходно!
Замечательно! Да-да, я обязательно осмотрю ваш новый завод, как  только  у
меня будет полегче со временем... Так-так... Может быть,  вы  пошлете  мне
письменный докладец?.. Понятно,  Генри.  Но  не  забывайте  про  накладные
расходы. Нет, Генри, все это  не  так  просто.  Нужно  еще  убедить  совет
директоров и добиться согласия финансового отдела. Звякните, когда  у  вас
будут расчеты, о которых мы говорили. Ладно,  Генри.  Это  будет  здорово.
Пока... Прошу прощения, мистер Тутэнс! Так на чем  мы  остановились?  А-а,
мне же нужно ответить на эту докладную. (Молча скребет  пером.  Телефонный
звонок.) Боб? А я как раз собирался вам звонить. Да-да, я слышал. Скверно,
очень скверно. Но она поправляется? Вот и прекрасно. Слушайте, Боб, я  тут
обдумал  наш  вчерашний  разговор.  Вообще-то  это  можно   устроить,   но
необходимо  найти  дельного  администратора.  Кого?  Нет,  Боб,  Радли  не
справится. А главное, он уже получил  другое  назначение.  Да,  подумайте,
Боб. Пока... (Молча скребет пером. Телефонный звонок.) Это вы, Питер?  Что
ж, хорошая мысль, давненько я не играл в гольф. Роджеру? Хорошо...  Ладно,
значит, до субботы... Подождите-ка, а кто будет четвертым?..  Да  ведь  он
всегда был мазилой. За сколько ударов он теперь кончает игру?.. Я понимаю,
что подучился, а все же... знаю,  конечно...  Послушайте,  Питер,  у  меня
другая идея. Что, если мы пригласим Нэвилла?..

   Тутэнс выходит  из  кабинета  Телеболтэна  и  направляется  к  конторке
швейцара, на которой стоит телефон.

   Ладно, Питер, в субботу увидимся. Как семья? Ну и прекрасно. А  где  вы
провели отпуск? Понятно. Мы думаем  съездить  в  Испанию.  Нет,  Шила  там
никогда не была. Ладно. До субботы... (Молчание.  Телеболтэн  с  сомнением
оглядывает свой кабинет. Вроде бы кто-то хотел с ним поговорить? А-а,  бог
с ним. Хватает ручку, скребет. Телефонный  звонок.)  Ах,  это  вы,  мистер
Тутэнс! Очень рад, что вы позвонили.  Да,  нам  понадобится  оборудование,
которое изготовляет ваша фирма.  Несомненно,  мистер  Тутэнс.  Хорошо,  мы
опробуем два станка,  присылайте.  Если  они  нам  подойдут,  заказ  будет
большой. Пятьдесят по крайней мере и,  вероятно,  еще  пятьдесят  к  концу
года. Какая у вас оптовая скидка? Маловато...  Понимаю,  мистер  Тутэнс...
Хорошо, присылайте два станка. Всего хорошего, мистер Тутэнс.

   Телеболтэн ошибочно  полагает,  что  посетитель  никуда  не  убежит,  и
занимается в его присутствии другими делами. Если  бы  он  хотел  от  него
отделаться, такая политика была бы верной. Можно подумать, что фирма  Кита
и Честера кажется Телеболтэну сомнительной или  недостаточно  крупной.  Но
это не так. Просто он считает, что лист бумаги важнее, чем живой  человек,
а телефонный разговор важнее того и другого. Сами по  себе  Генри,  Боб  и
Питер не кажутся ему особенно значительными фигурами. Телефонный  разговор
- вот что представляется ему самым главным, и его партнеры уже  догадались
об этом. Телеболтэн частенько ошибается в людях и почти постоянно упускает
выгодные сделки.
   Когда   дело   касается   бумаг,   особенно   плохой   пример    подают
администраторам государственные чиновники. Методы у них схожие, а  цели-то
диаметрально противоположные. Для чиновника документ -  это  венец  всего.
Почему? А потому, что  ему  нужна  только  отчетность.  Любая  стадия  его
карьеры должна быть документально зафиксирована на случай ревизии.  Ну-ка,
что  он  предпринял  тогда-то?  Он  ли  порекомендовал  то-то?  С  кем  он
проконсультировался, отвергая такой-то проект?  Ему  для  спокойной  жизни
нужен архив всех его деяний. Получив докладную от Л, он отсылает ее своему
непосредственному начальнику Б, предварительно обсудив сущность дела с  В,
о чем имеется протокольная запись,  зарегистрированная  27  марта  в  деле
N_43. Затем, учтя рекомендации Б и Г, он осуществил следующее... Чиновнику
необходимо доказать, что он провел верные изыскания, собрал верные данные,
принял верное решение, разработал  верные  рекомендации  и  вовремя  подал
верную докладную записку соответствующему должностному лицу. Что произошло
на самом деле, его не  касается.  Важен  архив,  а  не  реальные  события.
Допустим, в тюрьме произошел бунт, пятеро охранников ранены,  двое  убиты,
деревообделочная  мастерская  сгорела,  а  десять  преступников   сбежали.
Чиновника,  получившего  такое  донесение,  заботит  архив,  а   не   само
происшествие. Какие действия будут выглядеть правильными  на  бумаге?  Как
наиболее  убедительно  сформулировать,  что  за   бунт   отвечает   другое
ведомство? Как повести расследование, чтобы происшествие  выглядело  менее
значительным? Подобный подход, быть  может,  и  помогает  государственному
учреждению, но не спасает от убытков промышленную фирму.  Ведь  при  любом
распределении ответственности потерянный контракт все равно  уже  потерян,
бывший партнер стал врагом, заказ передан другой  компании,  а  товары  не
раскупаются. В предпринимательстве живые  люди  и  действительные  события
важнее архивных данных. Если доходы не  перекрывают  затрат,  управляющего
могут уволить, как бы правильно он ни оформлял протоколы заседаний. Убытки
не компенсируешь архивными записями...
   Но как же все-таки бороться с бумажным морем? Телефон тут нисколько  не
лучше, чем  пишущая  машинка,  потому  что,  пожирая  время,  он  даже  не
регистрирует принятых устно  решений.  Конференции,  постоянно  отрывающие
людей  от  их  основной  работы,  тоже  не  спасают  положения.  Глубинным
источником бумажного разлива оказывается стремление к  сверхцентрализации,
-  стремление,   порожденное   нуждами   делового   мира.   Да,   разумная
централизованность  явно  необходима.  Корпорация  стереотипных  магазинов
гораздо выгоднее и жизнеспособней, чем сеть мелких лавок, главным  образом
потому, что  распределение,  завоз  и  закупка  товаров  осуществляются  в
корпорации централизованно. Нужен, конечно, и  централизованный  контроль.
Значит, надо точно определить права центральной власти.  В  каких  случаях
она должна поощрять местную самостоятельность?  На  этот  вопрос  пока  не
найдено однозначного ответа. А приблизительным мерилом  здесь  может  быть
соотношение между величиной Правления и общим  количеством  работников.  И
это очень важное - если не важнейшее - мерило.
   Администраторы  упорно  не  желают  определять   допустимых   норм   на
управленческие расходы. Прекрасно понимая, что  компания  компании  рознь,
автор все же считает возможным вывести  хотя  бы  усредненные  соотношения
между    административными    и    производственными    затратами.    Сами
предприниматели, если об этом заходит  речь,  утверждают,  что  пятнадцать
процентов общих  издержек  производства  съедает  управленческий  аппарат;
однако  это  скорее  практический  максимум,  чем  теоретический  минимум.
Британские университеты тратят на содержание администраторов от  шести  до
десяти процентов наличных денег. Говорят,  что  есть  учреждения,  где  на
управление тратится гораздо больше средств, чем  на  все  остальное.  Тут,
правда, надо сказать, что общеадминистративные расходы не следует путать с
затратами  на  содержание  центрального  Правления.   Общеадминистративные
расходы  характеризуют  качество  руководства,   а   стоимость   Правления
указывает на  степень  централизации.  В  одной  процветающей  фирме  штат
Правления составляет 2,34 процента от общего числа работников,  а  затраты
на него  слегка  превосходят  это  количественное  соотношение.  Наверняка
существуют вполне преуспевающие компании, в  которых  общеадминистративные
расходы съедают десять процентов всех затрат, и половина этих сумм идет на
содержание Правления. Вообще, чем больше статистических материалов требует
Правление, тем выше в компании процент служащих. Если затребованные данные
надо  к  тому  же  анализировать   и   классифицировать,   штат   служащих
автоматически возрастает, а если кому-нибудь  придет  в  голову  оценивать
работу классификаторов  и  анализаторов,  количество  служащих  увеличится
вдвое. Поскольку сбор материалов, их  дальнейший  анализ  и  следующая  за
анализом проверка суть ступени контроля, постольку  размеры  Правления  (а
значит, и стоимость его содержания) характеризуют  степень  централизации.
Если  она  чрезмерна,  чрезмерны  и  затраты  на  нее.   Однако   разумное
соотношение управленческих  и  производственных  расходов  не  может  быть
универсальным. То, что хорошо для корпорации стереотипных магазинов,  вряд
ли подойдет Национальному управлению угольной промышленности.  И  все-таки
широкие сравнения необходимы. Если мы и не найдем идеального  соотношения,
то будем хоть знать среднеразумные пропорции.
   Итак, бумажное море порождается сверхцентрализацией,  а  вот  всемирный
бумажный потоп вызван склонностью человека  к  размножению.  При  нынешней
технике одинаково легко размножить документ и в  десяти,  и  в  пятидесяти
экземплярах. Средний человек инстинктивно предпочитает максимум. Ведь если
потребуются дополнительные копии, потом их будет сделать  и  хлопотней,  и
дороже. Но кроме склонности к размножению, у человека есть тяга к порядку,
и он рассылает все наличные экземпляры. Во-первых, при этом  освобождаются
шкафы. Во-вторых, никто не сможет обвинить его в  беспорядочности,  потому
что копию документа получат решительно все. Как видим, потоп питают мощные
источники. Он ширится и набирает силу,  бушует  и  заливает  землю.  Копии
документов   рассылаются   директорам   и   управляющим,    инженерам    и
бизнес-консультантам.  Их  получают  психологи  и  общественные   деятели,
публицисты и методисты,  экономисты  и  конформисты,  старики  и  ученики.
Изготовляются экземпляры для юристов и дантистов, докторов и  профессоров,
счетоводов и коноводов, не говоря уж о заводилах. Их расклеивают на досках
объявлений и дверях, стенах  конференц-залов  и  кабинетов,  в  мужских  и
дамских комнатах, на лестничных площадках и в  коридорах.  Все,  абсолютно
все должны быть  оповещены.  Письменные  столы  служащих  завалены  теперь
многослойной информацией. И никто этой информацией не  пользуется.  Потому
что на ее изучение не хватит жизни.
   Склонность к размножению,  охватившая  многих  администраторов  и  всех
чиновников, достигла небывалого расцвета среди ученых. Научные  учреждения
стараются держать исследователей в курсе всего. Чтобы они знали о новейших
работах своих коллег, на их головы обрушиваются тяжкие потоки  печатных  и
репродуцированных сведений. Когда исследовательское учреждение перерастает
мыслимые на земле размеры, становится  очевидно,  что  нужда  во  взаимной
информации перекрыла возможности  научных  изысканий.  Абсолютная  полнота
информации достижима лишь при иссякших источниках  новой  информации.  Это
противоречие  беспокоит  многих  ученых,  и  правильно  беспокоит.  Однако
настоящее  бедствие  таится  в  лавинном  размножении  научных   журналов.
Размножение  это  основывается  на  уверенности,  что  научную   периодику
необходимо читать. Зачем, собственно, нужен новый  журнал?  А  затем,  что
старый рано или поздно попадет  в  лапы  профессора  А,  который  признает
только свои идеи. Под  его  редактурой  журнал  будет  публиковать  статьи
исключительно А-ского направления и  обсуждать  книги,  написанные  только
А-скими учениками. Его противник,  профессор  Б,  чьи  статьи  отвергаются
особенно последовательно, захочет - и неизбежно  начнет  -  издавать  свой
собственный журнал,  поначалу  несколько  более  либеральный.  Ограничения
коснутся лишь самого А и его прямых  сторонников.  Но  потом  Б  откажется
публиковать В,  пишущего,  по  его  мнению,  запутанно  и  расплывчато,  с
новизной лишь в грамматических ошибках. Но В уже знает, как ему поступить.
Он сделается редактором новейшего и в первое время самого  терпимого  к  к
запутанным идеям журнала. Правда, полуграмотные, как ему кажется, статьи Г
он  печатать  все  же  не  станет.  И  получится,  что  в  эпоху  всеобщей
полуграмотности   Г   не    может    публиковаться    из-за    собственной
полуграмотности. Сомнения будут мучать  его,  но...  недолго  -  и  вскоре
появится еще один журнал. Г осознает свой долг и  уклоняться  от  него  не
захочет. Так дантисты получат свой семьдесят девятый  ежемесячный  научный
журнал. Что же касается до науки в целом, то  количество  -  равно  как  и
постоянный  прирост  -  периодических   изданий   не   поддается   точному
определению. В  зале  периодики  одной  университетской  библиотеки  автор
насчитал 33.000 названий. А ведь каждое название - это редакция со  штатом
сотрудников. И все они по горло  завалены  бумажной  работой.  Словом,  те
немногие ученые, которые еще  не  разучились  думать,  стали  обмениваться
идеями в частных письмах. И  некоторые  из  них  считают,  что  количество
научных  изданий  обратно  пропорционально  прогрессу  в   науке.   Весьма
вероятно, что усилия, истраченные на публикацию научных статей,  могли  бы
двинуть вперед научную мысль.
   Наука порождает все больше изданий; не отстают от нее  ни  техника,  ни
коммерция.   На   стол   высшего   администратора    обрушиваются    ливни
разнообразнейших бумаг, и  его  искусность  характеризуется  быстротой,  с
которой он их рассортировывает. Эту завизировать не глядя.  Эту  переслать
выше. На эту ответить в общем, а эту вообще  не  заметить.  Эту  посчитать
беспочвенной, а эту вернуть, как неверную. Здесь согласиться,  а  здесь  -
нет, эту потерять, а этой дать ход. Эту в корзину,  а  эту  в  архив,  эта
срочная, а та подождет. Эту распечатать, ту перепечатать, эту отправить, а
ту подшить. Проверить по телефону, верить ли  их  письмам,  и  уверить  их
письменно, что вам можно верить. Уточнить написание фамилии Ваадербрехнихс
и расшифровать подпись  его  главного  инженера.  Передать  Райнеру,  чтоб
явился утром, и написать Позднеру, чтобы больше не приходил. Поблагодарить
Полдинга за оказанную помощь и посоветовать Поулдни держать себя в  руках.
Дать Порции добавочную работу и отпустить Норму -  она  выглядит  больной.
Расхлебать до вечера папку входящих, разослать с вечера пачку исходящих и,
если вы администратор из настоящих, не позже вечера уехать домой.


   ВТОРОСТЕПЕНСТВО

   Вопреки вашим ожиданиям  вам  удалось  добраться  до  вершины.  Вы  уже
завоевали должность Второго и, может быть, - кто знает? -  станете  вскоре
Первым. Вообще-то вам и раньше доводилось играть вторую скрипку, но не  на
таком высоком уровне. Пришло время для последнего решительного усилия,  от
которого будет зависеть вся ваша дальнейшая жизнь. Как сделаться идеальным
Вторым? Эта задача требует  тщательного  изучения.  Тут  прежде  всего  мы
столкнемся  с  терминологическими  трудностями.  Каким  служебным  титулом
должно  быть  определено   ваше   второстепенство?   Дело   в   том,   что
административные  титулы  почти  не  поддаются  строгим  определениям.  И,
однако, за их неопределенностью скрываются устойчивые общественные  связи.
В любом организованном сообществе обязательно есть главный распорядитель -
Первый. И почти наверняка у него есть помощник - Второй.
   Так было, так есть, и так, видимо, будет всегда. В первобытном обществе
семейной ячейкой правит отец или дед - Сам (как до сих пор иногда называют
главу семьи), за которым стоит  его  старший  сын  -  Второй,  помощник  и
предполагаемый наследник. Авторитет  власти  еще  и  сейчас  опирается  на
патриархальные  основы  с  тремя   составляющими:   благоговением   (перед
искусностью старшего), любовью (к защитнику) и страхом (наказания).  Титул
Второго, или Приближенного  (то  есть  самого  одаренного),  освящен,  как
видим, уважаемой и древней традицией.
   Однако во всяком ли человеческом  сообществе  есть  признанный  Второй?
Нет, ибо любое правило порождает исключения.  При  политической  диктатуре
или деспотии не бывает действенного Второго и объявленного  Преемника.  Не
бывает потому, что сила режима держится  на  предполагаемой  незаменимости
Первого. Помощник подрывает славу  властителя.  А  Преемник  угрожает  его
самовластию. Короче, диктатуре противопоказана должность  Второго.  Вместо
него назначается несколько равных друг другу заместителей, и силу  каждого
из них подрывает зависть остальных. Но в индустрии и  коммерции  деспотизм
не прививается. Иногда, правда, возникают деспотические корпорации, но они
и кончают подобно деспотиям, то есть разваливаются со смертью  властителя.
Человечество предпочитает более стабильные сообщества, которые не лопаются
от одиночного пистолетного выстрела и не распадаются от одного  сердечного
приступа. Так что индустриальная или  коммерческая  диктатура  всего  лишь
исключение из общего правила.
   Другим отклонением от  нормы  можно  считать  организацию,  где  Второй
фактически  подменяет  Первого.  Ходят  слухи,  что  в   некоей   компании
решительно всем распоряжается мистер Болтик, хотя  должность  управляющего
там занимает господин  Маршалл.  Такое  отклонение  от  нормы  в  общем-то
нормальное явление. Людей вроде Болтика интересует власть, а не титулы,  и
они готовы делить ее с Маршаллами, жаждущими  только  знаний.  Когда-то  в
германской армии с большим тщанием подбирали начальника Генерального штаба
и не придавали никакого  значения  выбору  Верховного  Главнокомандующего.
Можно привести множество примеров успешного совластительства,  и  особенно
часто оно наблюдается в  исключительно  мужских  сообществах.  Священники,
давшие обет безбрачия, такие, как кардинал и  его  духовник,  очень  часто
прекрасно  уживаются  и  согласно  властвуют.  Но   если   кто-нибудь   из
совластителей женат, в системе появляется  один  неустойчивый  элемент,  а
если  женаты   оба,   неустойчивость   удваивается.   Женатый   начальник,
подчиняющийся своему заместителю, обычно живет и под каблуком  у  жены,  а
она в борьбе с соперником постоянно побуждает мужа отстаивать свои  права.
Жена заместителя едва ли командует мужем, но у нее, как она  говорит,  нет
сил терпеть показное превосходство начальниковой супруги. Жена епископа  в
романе Троллопа могла нейтрализовать влияние капеллана не потому, что была
необычайно энергичной, а просто потому, что постоянно  была  при  муже.  И
даже если оба администратора холосты, кто поручится,  что  завтра  они  не
женятся? Когда  курносенькая  секретарша  способна  вызвать  в  учреждении
гражданскую  войну,  положение  никак  не  назовешь  устойчивым.   Вершина
пирамиды должна быть наверху.
   Давайте  же  рассмотрим  жизнь  Второго  в  обычном   учреждении,   где
номинальный начальник действительно руководит всей работой. Тут вам  может
прийти в голову, что все Вторые похожи друг на друга. Да,  довольно  легко
представить себе идеальных и, как дождевые капли, одинаковых заместителей,
создав некий  собирательный  образ  надежного,  деловитого,  тактичного  и
доброго  (к  подчиненным  и  детям  начальника)  служебного  дядюшки.   Но
общепринятые представления всегда поверхностны. На  самом-то  деле  Вторые
вовсе не одинаковы. Одни постоянно  тушуются,  другие  стараются  быть  на
виду. Одни общительны, но непроницаемы, другие  молчаливы,  но  совершенно
понятны.  Одни  радостно  энергичны,  но  их  парализует   бездеятельность
Правления. Другие угрюмо пассивны, но,  если  на  них  пожалуешься  совету
директоров, начинают активно работать.  Короче,  они  отличаются  друг  от
друга и по характеру, и по внешности, и по манере поведения. Но все же  их
можно разделить на две основные категории - довольных своим положением (А)
и желающих занять место начальника (Б). Это  разделение  не  всегда  легко
провести, потому что люди постоянно меняются, однако названные  категории,
несомненно, существуют, и к одной из них примыкает любой заместитель.
   Категорию   А   образуют   так   называемые   вечные   заместители    -
администраторы, которым не хватило честолюбия. Они слегка рассеянны  и  не
слишком много внимания уделяют делам фирмы. Их занимают  поступки  местных
политиков, городской гольф-клуб, Ассоциация налогоплательщиков и  Торговая
палата. В их отношении к своему дому чувствуется умиротворенная оседлость,
они заботливо лелеют спаржу и ежегодно бетонируют подъездные аллейки.  Они
добросовестно - но не более того - относятся к  служебным  обязанностям  и
никогда (или почти никогда) не опаздывают на работу. Их беда заключается в
том, что они пережили возраст  честолюбия  и  теперь  находят  утешение  в
детях, радуясь университетским успехам сына или здоровью внука -  первенца
замужней дочери. Вечный заместитель лучится  спокойствием  и  довольством.
Его можно узнать именно по внешнему виду. Иногда в силу  привычки  он  еще
поговаривает о своем повышении, но внешность обесценивает его слова.
   Быть успокоившимся заместителем -  тонкое  искусство,  и  тут  неважно,
остался ли человек на  вторых  ролях  из-за  своих  природных  данных  или
жизненных  обстоятельств.   Искусство   это   заключается   в   постоянном
отождествлении себя с героем. Обычный  зритель,  сидя  в  кино  или  перед
экраном телевизора, отождествляет себя с тем артистом, которого видит  сию
минуту. Он не знает про  картонные  пейзажи  ковбойских  кинопавильонов  и
десятикратные пересъемки одного эпизода. Ему неважно, почему от первого же
удара человек неминуемо падает, а потом встает на ноги как  ни  в  чем  не
бывало. Он просто сжимает кулаки или хватается за  воображаемый  пистолет,
перевоплощаясь в киногероя. А  вечный  заместитель  отождествляет  себя  с
начальником и так участвует в драматических событиях. Он уверен,  что  это
"мы" приняли решение,  "мы"  сокрушили  идиотский  проект  на  расширенном
совещании Правления. "Первый знает свое дело, - утверждает Второй.  -  Его
не проведешь". Однако совершенно очевидно, что он имеет  в  виду  и  себя.
Достижения  Первого  становятся  как  бы  и  его   достижениями.   Поэтому
заместители категории А с годами приобретают общие  черты,  хотя  поначалу
они, так же как и все люди, не походят друг на  друга.  Хороший  начальник
Штаба должен составлять диспозиции в стиле Главнокомандующего, чтобы  тому
не приходилось их править. Идеальный  заместитель  категории  А  не  имеет
собственного мнения и, подобно канарейке, поет с голоса начальника.
   Категория  Б  гораздо  обширней,  чем  категория  А,  заместители  этой
категории хотят, как  уже  было  сказано,  стать  начальниками.  Их  можно
разбить на три группы - I, II и III.
   Заместителя I группы назначает на должность его нынешний начальник.  Он
сравнительно молод, уверен в своем будущем и никогда (как он  говорит)  не
мечтал о подобном повышении. "Это просто счастье, -  частенько  восклицает
он, - работать под руководством Алана Главли!  Я  узнаю  что-нибудь  новое
буквально каждый день. Алан превосходный человек и замечательный работник.
Да, мне здорово повезло". Громогласно и всей душой преданный начальнику  -
особенно  если  тот  его  слышит,  -  Боб  Победоуз  считается  восходящим
администратором. Он (по его словам) не понимает, почему  выдвинули  именно
его, когда вокруг столько достойнейших людей, но, как бы то ни  было,  его
все же выдвинули. И уж  он  постарается  оправдать  доверие  Алана.  Когда
начальник уезжает, Боб блестяще справляется со своими обязанностями. "Нет,
- говорит он, - Алан поступил  бы  иначе...  Да,  -  признает  он,  -  это
согласуется с нашей общей политикой... Видите ли, - заключает он, -  такой
сложный  вопрос  нельзя  решать  без  Алана..."  И   когда   Алан   Главли
заговаривает об уходе на покой,  Боб  возглавляет  депутацию  сослуживцев,
убеждающих Алана остаться. "Может быть, вам нужно немного отдохнуть,  сэр,
- разглагольствует Боб, -  но  мы  все  надеемся,  что  после  отпуска  вы
вернетесь. Нам было бы очень трудно работать без вас, и  мы  уверены,  что
вам рано уходить на покой". Служащие  считают  Боба  прекрасным  парнем  и
пророчат ему большое будущее.
   II  группа  охватывает   заместителей,   назначенных   на   этот   пост
предшественником их нынешнего начальника. Марк Бедуэд  -  типичный  пример
заместителя Б II. Он замечательный администратор - опытный,  энергичный  и
уважаемый сослуживцами. Говорят, нынешний Первый Вон  Говэн  был  выдвинут
Правлением только потому,  что  Марк  Бедуэд  считался  идеальным  Вторым,
способным помочь неопытному (в то время) Говэну. И никто не отрицает,  что
Марк ("Папаша" - как его называют между собой служащие) делал  тогда  чуть
ли не всю работу Вона. Он  немного  занудлив  и  выглядит  гораздо  старше
Говэна, хотя они почти ровесники. Все уверены,  что  без  Марка  Правление
просто развалилось бы. Он помнит, как зовут самого  низшего  служащего,  и
каждый, кто к нему обращается, получает  совет  или  помощь.  Именно  Марк
всегда указывает, что предлагаемый проект вовсе не нов - его испробовали в
1937, допустим, году. Если нужно сделать какое-то сложное  дело,  за  него
берется Марк. Он искренне и безыскусно гордится доверием Правления.  Никто
не сомневается в его лояльности по отношению  к  начальнику,  хотя  многие
считают, что Марк одареннее Вона. "Пусть  это  сделает  Марк",  -  нередко
говорит Говэн, и  все  понимают,  что  работа  будет  выполнена  хорошо  и
своевременно. Если судьба фирмы зависит от какого-нибудь одного  человека,
то это, безусловно, Марк, по крайней мере так думают многие  служащие.  Он
не просто нужен - он необходим фирме.
   Скелетон Скрипс, еще один  заместитель  категории  Б  II,  вне  всякого
сомнения, одареннейший администратор компании  "Телектроникс".  Причем  не
только одареннейший, но один из самых искусных. Быть бы  ему  управляющим,
не приди в компанию Виктор Пик. Скелетон чуть постарше Марка,  а  выглядит
даже старше своих лет; в отношениях с Виктором он холодно вежлив.  Пик  на
восемь лет моложе своего  заместителя  и  пытается  оживить  их  натянутые
отношения дружеской непринужденностью, но это ему не очень-то  удается.  А
Скелетон просто переполнен скрытой враждебностью. Когда его  спрашивают  о
положении дел в компании, он кратко излагает план перспективного  развития
и, пожав плечами, добавляет после красноречивой  паузы:  "Удачен  ли  этот
план, покажет время. Иногда, знаете ли, кое-кто... впрочем,  неважно.  Вы,
конечно, знакомы с  Пиком?  Удивительный  человек!  Своего  рода  уникум".
Скрипс часто произносит эти слова, а они звучат  столь  двусмысленно,  что
наводят на грустные размышления. Не говоря ничего порочащего, Скелетон все
же умеет поставить  под  сомнение  компетентность  Виктора:  "Хорошо,  что
опытность Пика известна решительно всем, а то могло создаться впечатление,
что он просто не понимает конъюнктуры рынка... но ему, разумеется, виднее.
У него есть интуиция, а это, говорят, иногда поважнее, чем  опыт.  Что  ж,
поживем  -   увидим   и   мы..."   Скрипс   -   мастер,   почти   магистр,
многозначительного  умолчания,  и  его  поднятые  брови  выражают   больше
недоверия, чем самые резкие слова. Из его умолчаний собеседнику становится
совершенно ясно, что Пик ничего в делах не смыслит.
   И  наконец,  III  группу  категории  Б  составляют  бывшие  начальники,
превратившиеся  в  заместителей  после  объединения  фирм.  Таков   Брайен
Проданс, ставший Вторым, когда его  фирма  "Болтен,  Фрайзер  и  компания"
влилась в трест "Спрутс и  Калмар".  Отношения  между  управляющим  и  его
заместителем слишком приторны, чтобы считать их  нормальными.  "Давайте-ка
спросим, что об этом думает Брайен", - то и дело говорит  Сесил  Главнидж.
"Бог с вами, Сесил, - отвечает обыкновенно Проданс, - вы у нас мастер, мне
остается только учиться". "Спасибо, Брайен, -  возражает  Главнидж,  -  но
именно в этих  вопросах  вы  разбираетесь  лучше  меня".  "Нет,  Сесил,  -
парирует Проданс, - вы знаете больше любого из нас..." - и  так  далее  до
бесконечности. Плетение словес продолжается, и  Главнидж  мечтает  о  том,
чтобы Проданса куда-нибудь убрали, а Проданс... Проданс мечтает о том  же.
Начальник, ставший заместителем, - довольно частое явление в деловом мире,
и у него есть только два пути: отставка или перевод.
   Из четырех обрисованных заместителей на повышение может с  уверенностью
рассчитывать лишь Боб Победоуз. Боб получит место  управляющего  небольшой
фирмой, которая занимается примерно тем же, что  и  компания,  руководимая
Аланом Главли. А рекомендацию - в  частном  письме  -  ему  напишет  Алан,
подчеркнув, что Боб - лучший из выращенных им помощников. Года  через  три
Главли выйдет в отставку и Боб почти наверняка займет  его  место.  Ничего
подобного не ждет Марка Бедуэда, потому что он - незаменимый  заместитель.
Вон Говэн никогда его  не  отпустит.  Если  Бедуэд,  подстрекаемый  женой,
попытается добиться повышения, Говэн  в  рекомендательном  письме  сделает
упор на его  порядочность  и  опыт  заместителя,  не  сказав  ни  слова  о
самостоятельности. "Мистер Бедуэд не работал управляющим, - закончит  свое
письмо Говэн, - но с обязанностями заместителя он  справлялся  прекрасно".
Такая рекомендация поможет Марку стать вечным заместителем в глазах высших
администраторов, и он останется им навсегда, если только его начальник  не
сгорит на работе в прямом смысле этого слова. Мечтает ли  Марк  о  большей
должности и ответственности? Неизвестно. Неизвестно даже самому Марку, ибо
досада и довольство  отмерены  в  его  личности  почти  равными  порциями.
Возможно, ему не хватило честолюбия. Но тут  необходимо  подчеркнуть,  что
отвергнутый однажды  заместитель  _наверняка_  превратится  в  заместителя
вечного. Ведь если его выдвинут чуть позже,  это  будет  означать,  что  в
прошлый раз Правление ошиблось, а такого с Правлением быть не  может.  Как
видим, карьерные возможности Марка  обратно  пропорциональны  его  деловым
качествам.  И,  набираясь  опыта,  он  постепенно  отрезает  себе  пути  к
повышению.
   Однако положение Скелетона еще безнадежней. Его, как и Марка,  отвергли
ради молодого администратора. Но ведут они себя  по-разному.  Вообще-то  у
обойденного служащего есть только две линии поведения. Он может показывать
свою лояльность начальнику, тем самым доказывая, что не затаил в душе зла.
И  может  доказывать  свое  превосходство  над  начальником,   тем   самым
показывая, что совершена ошибка.  Обе  линии  поведения  -  тупиковые,  но
вторая заводит в тупик быстрее. Взаимное отвращение  Виктора  и  Скелетона
неминуемо превратит их жизнь в ад. Скелетон мог бы поступить управляющим в
какую-нибудь небольшую фирму, но Виктор этого не допустит. Теоретически он
был бы рад избавиться от Скрипса. А на практике ни  за  что  не  даст  ему
хорошей характеристики. Повышение Скрипса, по мнению Пика, слишком высокая
цена за избавление от неудобного заместителя. Взаимная неприязнь связывает
этих двух администраторов крепче самозабвенной любви. Больше  того,  когда
Виктору  станет  невмоготу,  он,  по  всей  вероятности,  только   ухудшит
положение. Потому что его рекомендательные письма  станут  вдруг  чересчур
частыми и восторженными.  И  столь  горячий  энтузиазм  сразу  же  вызовет
подозрения.
   - Если этот парень действительно кладезь премудрости,  почему  Пик  так
жаждет от него отделаться?
   - Ну, может быть, ему неприятно, что заместитель умнее его самого.
   - В таком случае нельзя особенно доверять его рекомендациям. Давайте-ка
вернемся к кандидатуре Стадмена из филиала "Дикс и Голэй".
   Скрипса даже не внесли в список кандидатов. И  чем  успешнее  он  будет
доказывать, что обойден несправедливо, тем упорнее  его  будут  отвергать.
Кому понравится подчиненный, который постоянно напоминает  начальникам  об
их ошибках? Так что Скрипс обречен на второстепенство. Если бы его сделали
начальником, он работал бы не  хуже,  а  быть  может,  и  лучше  Пика.  Но
несправедливость испортила ему и характер, и карьеру. Он вышел из игры.
   А  что  ждет  Брайена  Проданса?  Его  судьба,  безусловно,  не   столь
безнадежна.  Между  начальниками  существует  особая  связь,  нечто  вроде
начальственного братства. Вступив в это братство,  ты  становишься  навеки
избранным, а вылетев из него (не  по  своей  вине),  сохраняешь  моральное
право быть принятым вновь. Если Проданс  не  слишком  стар,  Главнидж  сам
поможет  ему  подняться.  Потому  что  начальник  без  должности  угнетает
остальных начальников. Он как бы снижает их значительность, возвышаясь над
другими заместителями немым напоминанием о тщете человеческих  достижений.
Неписаный закон требует опять возвести его в начальники. И  уж  во  всяком
случае, он вовсе не нужен Главниджу как заместитель.
   Из очерка о заместителях категории А (довольных своим положением)  и  Б
(рвущихся  в  начальники)  должно  быть  ясно,   что   репутации   вечного
заместителя надо всячески избегать. Это действительно ясно; но  как  быть,
если волею случая вы уже обрели подобную репутацию?  Такое,  к  сожалению,
может случиться со всяким. Представим же себе - всего лишь на одну минуту,
- что вы превратились в обойденного однажды заместителя. Допустим, что вас
отвергли  ради  администратора,  который  моложе  вас  на  шесть  лет.   И
предположим, что вы-то уже смирились со своим положением, но ваша  супруга
непримирима. Она посматривает на вас с тем горестным  сожалением,  которое
предназначено только вечным заместителям. И уже кто-то  слышал,  как  ваша
дочь назвала вас  "мой  убогий  предок".  Положение  серьезное,  чтобы  не
сказать - критическое, ибо  именно  в  таких  случаях  принято  восклицать
"сейчас или никогда". Что же вам надо сделать?
   Прежде всего задать себе вопрос: "По справедливости ли меня  отвергли?"
До сих пор, обсуждая таких заместителей, как Боб  Победоуз,  Марк  Бедуэд,
Скелетон Скрипс и Брайен Проданс, мы считали, что они способны  -  или  по
крайней мере когда-то были способны - стать  начальниками.  Всякому  ясно,
что найдется немало подобных заместителей. Но существуют  и  другие,  тоже
достаточно честолюбивые и вполне квалифицированные  заместители,  которые,
однако, не могут работать начальниками. Чем это объясняется? Что  отличает
прирожденного начальника от вечного заместителя?  Скромность  не  позволит
вам говорить о себе, поэтому давайте-ка спросим вашу жену, справедливо  ли
с вами обошлись. Допустим, что она ответит так:
   - Справедливо? Да вы просто спятили! Каждый  знает,  что  Тони  был  бы
прекрасным управляющим. На нем вся работа здесь держалась! Уж, наверно,  у
него есть кое-какой опыт, если он трудится в фирме с  1946  года,  с  того
времени, как демобилизовался из флота. Тогда он работал,  будто  продолжал
воевать. Просиживал за письменным столом до утра, лишь бы подготовить  для
начальника нужные материалы. Тони ведь работяга, каких  мало!  И  его  все
любят. Буквально все! Никто из подчиненных даже и не  подумает  возражать,
если он скажет, что надо поработать сверхурочно. Они сразу поймут, что это
совершенно необходимо и что сам Тони уйдет из конторы  позже  всех.  Я  не
хочу хвастаться, но лучшего управляющего им было не найти. И  что  же  они
сделали?  Раскопали  где-то  этого  выскочку  Проулэза  с  его  вульгарной
красоткой женой. По-моему, все их Правление просто спятило!..
   Допустим, ваша жена совершенно права. Допустим, вы даже еще лучше,  чем
она думает. Но это не доказывает, что вы прирожденный  начальник.  Скажите
откровенно,  вы  уверены  в  себе?  Только  ваша  собственная  уверенность
заставит поверить в вас других людей. Вам тут первое  и  последнее  слово.
Иногда газеты публикуют тесты для  самопроверки,  и  человек,  ответив  на
двадцать, а то и тридцать вопросов, узнает, кто он  такой.  Вам,  славному
покорителю второй по величине  вершины  в  компании,  вам,  прекрасному  и
опытному заместителю, нужно ответить всего лишь на три вопроса, читайте же
их.

   ВОПРОС ПЕРВЫЙ. _Если вы, подобно другим людям,  иногда  болеете,  то  в
какой день недели у вас подымается температура?_ Вспомните хорошенько. Вы,
конечно, можете ответить: "Да, наверно, в любой. Я, собственно, никогда об
этом не думал" - и ответите,  как  вечный  заместитель.  Ибо  прирожденный
начальник не задумываясь скажет: "Все мои недомогания начинаются в пятницу
вечером и  кончаются  а  понедельник  утром".  Помните,  что  заместитель,
способный стать начальником, не болеет никогда, по крайней мере  в  первые
годы после своего выдвижения. Другие служащие имеют право  простужаться  и
болеть, например гриппом, они даже  могут  заболеть  все  разом  -  и  это
значит, что вы должны остаться на рабочем посту. Да, вам необходимо быть в
конторе, какая бы страшная эпидемия ни косила  людей.  Однако  есть  ли  у
человека возможность планировать начало болезни? Безусловно.  Прирожденный
начальник подсознательно управляет  своим  здоровьем.  С  понедельника  до
пятницы он держит в узде всех своих микробов. "Сегодня тебе болеть нельзя,
- нашептывает ему внутренний голос, - ты обязательно должен присутствовать
на совещании..." "У тебя завтрак с лордом  Херриком,  -  шипит  внутренний
голос, - перестань чихать!" Внутренний голос замолкает только  в  пятницу.
Вы уже справились, хотя и не без напряжения, со всеми срочными делами, и в
15:30 секретарша приносит вам на подпись несколько писем. И тут  вдруг  ей
становится ясно, что у вас совершенно больной вид. Когда она с усвоенным в
Школе секретарш материнским участием говорит вам  об  этом,  вы  начинаете
чихать. "Ох, мистер Сильванли, - ласково ворчит секретарша, -  да  ведь  у
вас грипп!" И вам начинает казаться, что она, пожалуй, права (как всегда),
а внутренний голос,  буркнув:  "Ладно  уж.  Болей",  замолкает.  Вам  дано
увольнение до понедельника. Едва держась на ногах, вы уходите  домой.  Вас
еще хватает на то, чтобы запастись лимоном, согреть себе виски и забраться
в постель. Ночью температура у вас подымается до сорока двух  градусов,  и
вы размышляете сквозь бред, есть ли у вас надежда выжить. Никто не  болеет
так тяжело, как здоровяки. В субботу днем вы посылаете  за  своим  юристом
(который, разумеется, не приходит, потому что  уехал  на  рыбалку),  чтобы
изменить  завещание   -   вам   хочется   пожертвовать   некоторую   сумму
медико-исследовательским учреждениям. К ночи смерть  начинает  ломиться  в
вашу спальню. Однако двери оказываются крепкими, и воскресным утром вы уже
чувствуете себя получше. Днем болезнь едва ощущается. А в  понедельник  вы
снова сидите за своим письменным столом. Внутренний голос - природный дар.
Если у вас его нет, вам не бывать начальником.  Ах,  он  у  вас  есть?  Вы
уверены? Тогда читайте следующий вопрос.

   ВОПРОС ВТОРОЙ. _Готовы ли вы делать то, что  другие  не  могут  или  не
хотят?_  Теоретически  любой  служащий  должен   строго   выполнять   свои
обязанности. А практически каждый занимается на работе чем хочет. У одного
есть склонность налаживать контакты с другими фирмами  и  общественностью.
Другой, следуя пословице  "подальше  положишь  -  поближе  возьмешь",  так
прячет документы, что они исчезают  в  архиве  навеки.  Третий  непрерывно
чертит схемы реорганизации Правления. Четвертый  целыми  днями  бродит  по
конторе, выключая лишние светильники. И лишь один человек  -  начальник  -
делает то, что необходимо. Ему в  дополнение  к  его  прямым  обязанностям
нужно заботиться решительно обо всем, и он не знает, чем будет  заниматься
завтра. Возможно, списком очередников на отпуск или  выбором  оптимального
цвета  для  стен.   Может   быть,   перерасходом   горючего   или   мерами
противопожарной безопасности. Весьма вероятно,  что  ему  придется  искать
мойщиков окон или электромонтеров для смены проводки. Короче,  есть  дела,
за которые не берется никто, кроме начальника. Не берется потому,  что  не
хочет их делать, а начальник знает,  что  они  должны  быть  выполнены,  и
деваться ему некуда. Готовы ли вы к этой радужной будущности? В самом деле
готовы? Значит, переходите к последнему и самому сложному вопросу.

   ВОПРОС ТРЕТИЙ. _Способны ли вы уволить Барделла Милна?_ Конечно же,  он
вам известен. В каждой организации есть свой Барделл. Он абсолютно честен,
всегда старается сделать как лучше, и все сослуживцы ему симпатизируют. Он
болтается по учреждению и беспрестанно болтает, к галстуку у него прилипли
какие-то крошки, брюки обсыпаны пеплом, в кармане  заляпанного  пиджака  -
пачка неотправленных писем, а на лице  -  доброжелательнейшая  улыбка.  Он
безобидный  путаник,  искренне  любящий  свою   милую   жену   и   пятерых
детишек-школьников.  При  обычных  обстоятельствах   почти   всегда   есть
возможность  не  увольнять  его,  но  мы  предположим,  что  у  вас  такой
возможности нет. В прошлом этот служащий мог  бы,  вероятно,  понадобиться
фирме, мог бы даже  стать  незаменимым  как  человек,  который  всегда  не
прав... Но времена сейчас  настали  тяжелые,  конкуренция  растет,  доходы
уменьшаются, и вам не до экспериментов. Милна необходимо выставить. Причем
именно вы, начальник, должны вызвать его и сказать: "С первого  октября  я
упраздняю вашу должность,  господин  Милн.  Вам  придется  подыскать  себе
другую работу. Что касается меня, то я готов сделать для  вас  все,  кроме
ложного шага". Лицо Барделла побелеет, и руки начнут  дрожать.  Он  станет
бормотать что-то о своих прежних заслугах,  о  жене  и  детях,  а  вы  ему
скажете: "Мне очень жаль, Барделл, но мое решение окончательное". Хватит у
вас на это моральных сил? Если хватит, то  знайте,  что  проверка  еще  не
завершена. Вам надо сказать Милну в глаза: "Вы уволены"  -  и,  тотчас  же
забыв об этом, заняться другими делами, а вечером уснуть сном праведника.
   Хорошему заместителю (которым вы уже стали) нужны  знания,  искусность,
тактичность и мастерство. Хорошему  начальнику  необходимо  сцементировать
эти качества раствором жестокости, и только тогда  он  удержится  наверху.
Порой генерал просто обязан взорвать мост, хотя ему  известно,  что  часть
его солдат осталась на том  берегу.  Капитану  иногда  приходится  закрыть
водонепроницаемые переборки, предоставив  запертых  в  машинном  отделении
механиков их собственной судьбе. И ни тот, ни другой не  должен  при  этом
поддаваться эмоциям.  Приказы  произносятся  с  холодным  спокойствием,  и
жесткая складка у губ в сочетании с твердым прищуром глаз, словно  родовые
признаки, отмечают истинных начальников. Способны ли вы стать  командующим
- пусть не военным, а гражданским? Помните,  что  уволить  Барделла  мало.
Надо еще  сохранить  сон  праведника.  Вам  некогда  предаваться  праздным
раздумьям о дальнейшей судьбе Милна или правомочности своих  распоряжений:
вас ждут неотложные дела, и весьма вероятно, что следующий вопрос, который
вам надо решить, касается увольнения еще одного сослуживца.

   Предположим  теперь,  что  вы  с  успехом   прошли   предложенную   вам
самопроверку. Все ваши болезни начинаются в пятницу вечером и благополучно
кончаются в  понедельник  утром.  Вас  радует  любая  отвергнутая  другими
работа. Вы способны уволить Барделла Милна. Однако, несмотря на ваш опыт и
черты истинного начальника,  вас  обошли  по  службе.  Правление,  потеряв
здравый смысл, назначило на должность начальника молодого  администратора,
и вы остались заместителем. От ошибок  не  застрахован  никто,  а  неудача
может  постичь  каждого;  и  вот  после  многолетней  успешной  службы  вы
потерпели неудачу. Явился новый начальник, и вам  пришлось  приветствовать
его от имени  подчиненных.  Вы  тепло  поздравили  его  со  вступлением  в
должность, отметив про себя, что он лысоват и мешковат. Ваша жена сразу же
увидела, что его супруга явно молодится, а ее наряд (давайте  уж  смотреть
правде в глаза!) просто вульгарен. Итак,  формальности  закончены,  и  вам
надо срочно решать, что делать.
   До недавней поры  на  этот  вопрос  не  было  ответа.  Заместитель  мог
сделаться начальником только в том случае, если его патрона терзала  перед
отставкой или  смертью  продолжительная  болезнь  и  Второй  просто  волею
обстоятельств  становился  Первым.  Но  люди,  которым  платят   ежегодное
жалованье, живут, как правило, долго и безболезненно.  Заместителю  нечего
ждать милости от болезней начальника.  Гораздо  правильней  заставить  его
уйти. Раньше считалось, что администратора можно выпроводить в отставку  с
помощью бумажных баррикад и  непрерывных  авиакомандировок.  Да,  когда-то
этот метод был безотказным, но те времена миновали.  Человек,  знакомый  с
действием ДДТ, сразу же поймет, в чем тут дело. Первые несколько  лет  ДДТ
отпугивает  вредителей  -  не  уничтожает,  а  просто  отпугивает.   Потом
вредители перестают его замечать - привыкают. А потом начинают  любить.  И
через десяток лет они уже не могут жить без  ДДТ.  Примерно  то  же  самое
случилось с  нашими  высшими  администраторами.  Они  теперь  относятся  к
авиации с доброжелательностью на грани любви. Так что для  их  отпугивания
нужны новые методы. И сейчас - впервые они будут обнародованы.
   Новейший    метод    упразднения    начальника    требует    применения
административной науки. Если вы не знакомы с  ней,  пригласите  на  работу
доктора  администрирования,  ну  хотя  бы  из  Ворчестера.  Ученые  сейчас
многочисленны и дешевы, поэтому вы легко найдете нужного вам специалиста в
любой Школе дельцов. Допустим, вы выбрали доктора Бесли, и ваш  выбор  тем
более удачен, что его жена - известный составитель Поведенческих  моделей.
Затем вы убедили  начальника  исследовать  вашу  контору.  Стоимость  всей
исследовательской  программы  возместит  (как  вы  объяснили   начальнику)
Административный институт им.Гекаты, который уже  выделил  в  распоряжение
доктора Бесли трех помощниц. И вот на  сегодняшнем  совещании  обсуждается
Промежуточный доклад приглашенного вами доктора.

   Дункан.  Пункт  III.  Доклад  доктора  Бесли,  рассылавшийся  вместе  с
повесткой дня. У кого-нибудь есть замечания?
   Макбет. Мы попросили доктора Бесли, чтобы  он  кратко  прокомментировал
свой доклад. Позвольте мне представить его...
   Дункан. Благодарю вас. Второй. Ваше слово, доктор Бесли.
   Бесли.  Господа!  Мне  хочется  изложить  наш  Промежуточный  доклад  в
наиболее доходчивой форме. Обнаруженные  нами  факты  требуют  немедленных
действий. Ждать окончательных выводов просто некогда - положение  в  фирме
постоянно ухудшается. Коротко  говоря,  мы  исследовали  вашу  организацию
методом нелинейного расширения оптимальных колебаний...
   Макбет. Надеюсь, вы проводили коррекцию внутренней надежности?
   Бесли. Разумеется. Способы коррекции даны  в  приложении  К.  Используя
статистику случайных переменных и Стохастическое  моделирование,  опираясь
на наш опыт в изучении  Теории  решений  и  Операционных  воздействий,  мы
неминуемо должны были прийти к совершенно определенным выводам, которые  и
суммированы на страницах 34-37...
   Дункан. Все это весьма интересно, однако я не совсем понимаю...
   Макбет. Простите меня за вмешательство, сэр, но мне  хотелось  бы  дать
некоторые пояснения. Я тоже был удивлен, когда  узнал,  что  доктор  Бесли
отказался от проверенной Теорагмы Филькинтрупа. Мы обсудили этот вопрос, и
я должен был признать, что квадратичное программирование в  данном  случае
неприменимо. Остальные же методы доктора Бесли не вызывают, как я полагаю,
никаких сомнений.

   Давайте остановим это мгновение, называемое в бое быков  Мигом  Истины.
Теперь уже Первый должен мысленно воскликнуть: "Сейчас или никогда!" - ибо
для сохранения власти ему надо выкинуть Промежуточный  доклад  в  мусорную
корзину и назвать докладчика его настоящим именем.

   Дункан. Все это представляется мне пустословием и бредом. Я  решительно
не понимаю, о чем вы тут толкуете, да, признаться, и  не  интересует  меня
эта филькинтрупная грамота. Если у вас  есть  какие-нибудь  конструктивные
предложения, выскажите их по-человечески. И не разговаривайте со мной, как
с вычислительной машиной. Я, видите ли, человек, машинного языка не знаю и
знать его не хочу.

   Эта резкая отповедь, низведшая рассуждения доктора Бесли до  идиотского
чириканья, могла бы разрушить замыслы  Макбета.  Все  участники  заседания
наверняка хором подтвердили бы, что Промежуточный доклад наполнен вздорной
болтовней. Лютус Рафф, основатель фирмы, мог  назвать  доктора  Бесли  его
истинным именем. Но  в  нынешних  администраторах  нет  жизненной  лютости
Раффа. Надо быть очень смелым человеком, чтобы  презрительно  обнародовать
свое невежество перед собственными подчиненными,  которые  с  умным  видом
внимают Бесли. Девять начальников  из  десяти  не  выдержат  сейчас  такой
проверки на  смелость.  Средний  начальник  будет  глубокомысленно  кивать
головой, слушая околесицу доктора администрирования. И заседание покатится
по рельсам, заранее проложенным Макбетом.

   Дункан.  Благодарю  вас,  Макбет.  Доклад  слегка  перенасыщен  научной
терминологией, но в общем совершенно  понятен.  (Вопросительно  оглядывает
присутствующих.)
   Все (торопливо). Конечно, конечно! Абсолютно понятен.
   Макбет. Быть может, я покажусь узколобым начетчиком, но мне не все ясно
в  рассуждениях,  приведенных  на   странице   41.   Почему,   собственно,
динамическое программирование должно включать в себя теорию игр?
   Бесли. Я ждал этого вопроса. Признаюсь, я не везде строго придерживался
принятого мною в докладе машинного языка. На странице 41 подводятся  итоги
эвристических  линейно-сбалансированных   выкладок,   которые   предваряют
применение методики неопорного функционирования.
   Макбет.  Но  эта  методика  оказывается  неустойчивой  в  сочетании   с
комбинаторным  анализом  на  семнадцатой  странице,  ведь  если,  как   вы
утверждаете,

   П = 1/mm - (p + h^2),

   то невозможен точный расчет вероятностных отклонений.
   Бесли. Да, при многоличностных взаимодействиях невозможен.  Он  был  бы
возможен - я признаю это -  в  иной  системе  отсчета.  Однако  полученные
результаты в принципе не отличались бы от моих.
   Макбет. Это-то совершенно очевидно. Ведь закон Зоннинга  -  Ограничерса
не нарушен.
   Бесли. Именно! Здесь важен метод Минимакса - Киберса. Так что  основная
методика не вызывает, надеюсь, возражений.
   Макбет. К сожалению, нет. Но ваши горькие  алгоритмы  вызывают  у  меня
функцию огорчения.
   Бесли (с веселым смехом). Неплохо, неплохо.
   Все (неуверенно). Хм-хым-хам-хм...
   Макбет. К делу, господа. Насколько  я  понимаю,  выводы  доктора  Бесли
требуют активации побуждений  в  нашей  организации.  Но  я  предлагаю  не
предпринимать никаких шагов, пока мы не получим часть  II  Заключительного
доклада, которая будет готова через три  недели.  Три  недели  -  ни  днем
больше! - в нашем распоряжении еще есть, вы согласны господин Бесли?
   Бесли. Вам следует принять определенное решение к концу этого месяца.
   Макбет. Я тоже так думаю. И нам нужно  в  деталях  обсудить  часть  II,
прежде чем мы наметим общую программу.
   Дункан (опасливо). В деталях?
   Макбет. Мы должны тщательно проанализировать обстановку.
   Дункан (обреченно). Да, это надо сделать.
   Макбет. Поблагодарим же доктора Бесли за помощь, господа.
   Все. Да! Да! Неоценимая помощь.
   Бесли.  Мне,  безусловно,  не  удалось  бы  так   глубоко   исследовать
создавшееся положение без поддержки Института им. Гекаты. Мисс  Ведьмер  и
две ее сестры, сотрудницы этого института, провели огромную работу. Могу я
передать им вашу благодарность, господа?
   Дункан. Да, это надо сделать.
   Бесли. Они, без сомнения, будут очень тронуты.
   Дункан.  Итак,  доктора  Бесли  ждут  его  научные  изыскания.  Большое
спасибо, доктор... Переходим к пункту IV. Ассигнования на ремонт  крыши  в
генераторной. Ваше мнение, мистер Макдуф?

   При обсуждении пункта IV начальник попытается захватить инициативу,  но
почва уже выбита у него из-под ног. На будущей неделе ему  опять  придется
беседовать с доктором Бесли - без какого бы то  ни  было  представления  о
предмете беседы. А вскоре подоспеет и Заключительный  доклад.  Тут  доктор
Бесли явит все свое мастерство,  обнародовав  рабочую  модель  Должностной
структуры центрального Правления. Это будет поистине сокрушительный удар.
   Увидев диаграмму, Дункан издаст придушенный стон. "Нет,  -  еле  слышно
прохрипит он, - только не это!" Но это уже  свершилось.  Дункан  сляжет  в
постель, предоставив Макбету командовать  запланированной  реорганизацией.
Когда  он  начнет  приходить  в  себя,  достаточно  будет   показать   ему
Должностную структуру или произнести фамилию Бесли, и он опять почувствует
себя совершенно разбитым. Его отставка  близится,  и  все  понимают,  кого
назначат начальником. А Макбет прекрасно  знает,  как  он  распрощается  с
доктором Бесли. "Вон!" - коротко скажет он, еще раз доказав,  что  наемный
убийца, сделавший свое  дело,  должен  уйти.  Вам  претит  подобный  метод
упразднения  начальника?  Вы  содрогаетесь,  думая  об  этой  хладнокровно
запланированной жестокости? Что ж, такие чувства делают вам честь.  У  вас
более высокие моральные принципы, чем у  многих  служителей  церкви.  Ваше
бескорыстие  позволит  вам  стать  и  остаться   навеки   -   заместителем
управляющего в любой фирме. Ибо Врожденного Начальника отличает от Вечного
Заместителя  безусловная  жестокость.  Для  достижения  своих   целей   он
прибегает к любым средствам, и, если научное  администрирование  покажется
ему убийственно действенным, он не задумываясь воспользуется этим оружием.
Отшатнувшись от туманных  ужасов  первостепенства,  вы  вскоре  придете  к
заключению (и будете совершенно правы со своей точки зрения), что игра  не
стоит свеч. Однажды, сидя у камина с зажженной трубкой и чашечкой кофе, вы
раздумчиво  скажете  своей  жене:  "Честолюбие,  конечно,  неплохая  черта
характера, но, знаешь, мне нравится быть Вторым. А порой  я  даже  начинаю
подозревать, что мне  уже,  пожалуй,  не  суждено  быть  Первым".  И  ваша
супруга, которая лет шесть назад пришла к тому  же  выводу,  со  спокойной
улыбкой подтвердит ваши подозрения.


   ДОКЛАД ПАРКИНСЕКСА

   Индустриальная империя, в которой  вы  добиваетесь  власти,  -  это  не
застывшая система металлокирпичных конструкций на бетонном основании.  Она
возникла в результате  биологических  процессов,  где  удобрение  почвы  и
обсеменение, опыление и оплодотворение играют решающую роль.  Деловой  мир
можно уподобить джунглям с деревьями, сосущими соки из земли,  и  лианами,
душащими деревья; или полю с пчелами бизнеса,  опыляющими  махровые  цветы
компаний; или, наконец,  саду,  в  котором  вызревают  плоды  технического
прогресса и кормятся паразиты. Однако эта страна чудес подчиняется строгим
законам  естества,  и  половые  различия  здесь   можно   определить   как
фундаментальные. Викторианские писатели, изображавшие деловой  мир,  почти
не касались половой жизни, хотя в  их  книгах  ясно  виден  ухмыльчивый  и
уклончивый намек на нее. Теперь у нас принято говорить обо всем свободно и
откровенно,  наших  детей  снабжают  в   школах   научно-иллюстрированными
описаниями жизни пчел и цветов, а мы, взрослые, стараемся  (слишком,  быть
может, усердно) внушить друг другу, что интимные  тайны  природы  чисты  и
прекрасны. Короче,  пора  открыто  сказать,  что  бесполых  учреждений  не
бывает.
   Да, все заводы и фабрики, тресты и компании имеют половые признаки. Их,
правда, так же  нелегко  распознать  с  первого  взгляда,  как  и  половые
различия в  животном  или  растительном  мире.  Уловить  их  может  только
специалист.  А  значит,  вам  для  достижения  успеха   необходимо   стать
специалистом и в этой области. Вы должны точно знать, мужская или  женская
особь  предпринимательства  предлагает  вам  работу.  И  определить   это,
несмотря на уверения некоторых ученых, довольно просто. Дело  в  том,  что
половые признаки предпринимательских и человеческих особей аналогичны.  Не
надо  только  чересчур  формализовать  задачу,  ограничивая   исследования
лингвистическими  рамками.  Если  мы  рассмотрим  торговое,   к   примеру,
предпринимательство,  то  обнаружим,  что  оптовый   концерн   при   общей
склонности к мужскому началу часто оказывается женской особью, а розничная
компания приобретает мужские черты. Формальный, на лингвистическом уровне,
анализ обычно дает лишь приблизительные, а то и  прямо  ошибочные  ответы.
Нет, для истинно  научной  оценки  необходимо  вычленить  основообразующие
половые признаки предпринимательства.
   Мужской промышленный трест характеризуется  прежде  всего  мужественной
внешностью.  Он  может  быть  очень  опрятным,  но   никогда   не   станет
прихорашиваться. Он откровенно конструктивен в планировке и не  пользуется
косметикой дизайна. Внешняя грубоватость органически сочетается у  него  с
прямотой в рекламе: он напористо утверждает, что торгует самой  дешевой  и
лучшей   продукцией.   Ему    свойственна    широкая    общительность    и
любознательность - его представители охотнее посещают другие  организации,
чем принимают гостей у себя. Несколько хвастливой внешности  соответствует
пренебрежение к деталям: небрежность в переписке, грязноватые окна и давно
не проверявшиеся противопожарные приспособления - вот обычный перечень его
упущений. Мужской облик треста довершается отсутствием  бережливости.  При
уменьшении годового дохода он не ищет  внутренних  резервов,  а  старается
увеличить основной капитал. Замечено, что  ему  свойственно  стремление  к
случайным деловым связям и недолгому  хозяйственному  флирту.  Разумеется,
здесь дается самая общая схема, предполагающая некоторые частные различия.
Мужские тресты верны, как правило, своим обязательствам, но  некоторые  из
них склонны поживиться на стороне, и, пожалуй, все они считают, что это не
слишком большой грех.  Свои  сыновние  филиалы  и  дочерние  компании  они
содержат в строгости, предоставляя им самим бороться за  жизнь,  и  сурово
наказывают их, если они слишком часто теряют деньги.
   Женская фирма характеризуется противоположными признаками. Ее фабричные
корпуса расположены  на  территории  с  изящной  кокетливостью,  их  стены
аккуратно выкрашены в пастельные  тона,  а  у  въездных  ворот  благоухают
цветочные клумбы. Однако  привлекательная  внешность  таит  в  себе  чисто
дамскую  скромность.  Некоторые   производственные   процессы,   например,
совершаются  в  глубокой  тайне,  старые  деловые  связи,   как   правило,
скрываются, и даже о  возрасте  фирмы  никогда  не  говорят  вслух.  Здесь
суетливо  внимательны  к  мелочам,  строго  соблюдают   принятую   однажды
технологию и настойчиво  подчеркивают  (иногда  в  ущерб  истине)  высокое
качество продукции. Женская фирма экономна и предусмотрительна.  Во  время
спада она резко сокращает затраты и урезывает дивиденды. Она  замкнута  на
себя и не слишком общительна. Ее представители чаще приглашают гостей, чем
ездят куда-нибудь сами. Но особенно  характерно  ее  отношение  к  молодым
компаниям. Она постоянно заботится о своих отпрысках  и,  если  им  грозит
финансовая опасность, способна преодолеть свою обычную бережливость.
   Изучая историю предпринимательства, мы  обнаружим,  что  бракосочетание
фирм влияние - с предварительным сговором и смотринами стало узаконенным и
поистине повальным явлением в те двадцать лет, которые прошли между  двумя
мировыми войнами. Из-за всеобщей нужды в деньгах браки  тогда  заключались
только по расчету. Надо помнить, что  Великая  депрессия  1929-1931  годов
приходится как раз на середину  этого  периода.  Начиная  с  тридцатого  и
вплоть до тридцать седьмого года к слияниям  прибегали  фирмы,  совершенно
обессиленные экономическим спадом. Они надеялись найти в браке  финансовую
поддержку и утешение. Конечно, и в те времена не все союзы были  одинаково
вынужденными, но,  как  правило,  фирмы  буквально  падали  друг  другу  в
объятия, подталкиваемые ударами кризисного урагана. И  надо  сказать,  что
многие заключенные  тогда  союзы  оказывались  на  диво  удачными.  Доклад
Паркинсекса посвящен именно межвоенному двадцатилетию. Этот монументальный
двухтомный труд невозможно пересказать в одной короткой  главе.  Читатели,
которые  хотят   основательно   изучить   послекризисное   воспроизводство
предпринимательства, должны прочитать сам Доклад с  подробными  главами  о
браках и добрачных отношениях, извращениях и разводах.
   Второй том Доклада считается особенно удачным. Спокойно  и  неторопливо
автор разворачивает перед читателем широкую панораму слияний, дает высокую
оценку устойчивым связям и шаг  за  шагом  показывает,  как  к  ним  можно
подойти. Он настойчиво подчеркивает, что взаимное Доверие  невозможно  без
обоюдной Откровенности. Если контракты одного партнера горят из-за плохого
качества его собственной  продукции,  он  не  должен  утверждать,  что  их
сжигает пылкая добросовестность другого.  Партнерам  не  следует  скрывать
друг от друга своих ошибок, и вместе с тем недостатки на заводах у  одного
из них не могут оправдать упущений на фабриках другого. Очень важно, чтобы
обе стороны были чисты и здоровы. Ведь даже совсем юная фирма,  побывавшая
в лапах престарелого картеля, может быть  заражена  какой-нибудь  скверной
задолженностью.
   Следует особо отметить главы Доклада, посвященные дочерним  и  сыновним
предприятиям,   а   также   приложение   Ф,   которое    рассказывает    о
незаконнорожденных филиалах. Автор Доклада убежден, что слияние  не  может
быть полным без потомства. Он, правда,  не  считает,  что  решительно  все
бездетные  браки  обречены  на  распад,  но  приведенная   им   статистика
показывает, что прочность союза прямо пропорциональна количеству рожденных
отпрысков. Процент неудавшихся слияний, как видно из Доклада, в  последние
годы неуклонно повышается, и читатель с  огорчением  узнает,  что  брачные
узы, на которые возлагалось столько  экономических  надежд,  оказались  не
слишком крепкими. Иногда партнеры всеми силами стараются  сохранить  союз.
Они обсуждают самые глубокие  компромиссы.  И  тем  не  менее  приходят  к
официальному разрыву. Слияние  оканчивается  бракоразводным  процессом,  и
юные филиалы растут потом, как беспризорные неликвиды.
   Доклад Паркинсекса, замечательный сам по себе,  оказывается  уникальным
при сравнении его с другими исследованиями. Научная объективность помогает
автору  вскрывать  глубинные  корни  брачных  слияний   без   сенсационной
нескромности.  Однако  вопрос  о  широком  распространении  Доклада   пока
остается открытым: так, например, до  сих  пор  еще  не  решено,  надо  ли
рекомендовать его юной фирме на заре ее деловой жизни.  Тут  высказывались
самые  разные  соображения,  но  люди  искренние  и  мудрые  уверены,  что
серьезная    осведомленность     лучше     невежественной     добродетели.
Несовершеннолетняя фирма просто не поймет, о чем говорится в Докладе, а те
компании, которые заинтересовались истиной, уже достаточно созрели,  чтобы
узнать ее. И лучше работы, чем Доклад Паркинсекса, они не найдут.
   Викторианцы предпочитали не  просвещать  своих  дочерей  -  и  особенно
богатых наследниц - из страха перед  тайным  побегом.  Романтика  подобных
историй  доходчиво  изложена  в  художественной  литературе.  Нам   хорошо
известна последовательность умыкания  -  подкупленная  служанка,  любовное
письмо, девушка у окна, юноша под  окном,  свидание  в  домашней  часовне,
лестница, побег, погоня, обручение. Родители, впрочем, боялись не  столько
свадьбы уводом, сколько увода без свадьбы.  Предательский  увод  неизменно
заканчивался требованием  денег.  За  приличное  вознаграждение  умыкатель
возвращал девушку без позора, но и без венца. За хорошее -  соглашался  на
свадьбу.  В  обоих  случаях  пострадавшее  семейство  теряло  спокойствие,
престиж и деньги, а  все  остальные  удваивали  бдительность.  Аналогичным
пугалом двадцатого века  сделалось  насильственное  слияние.  Для  женской
фирмы  насильственное  слияние  равносильно   умыканию   или   совращению.
Консервативные деловые круги смотрят на этот  акт  с  ужасом  и  невольным
восхищением, с неприязнью  и  скрытой  завистью.  Впрочем,  насильственное
слияние ведет иногда к счастливому и прочному  союзу.  Однако  современный
концерн-умыкатель, как  правило,  полигамен.  У  него  всегда  масса  жен,
наложниц, любовниц, зависимых, сыновних,  дочерних,  а  порой  и  внучатых
предприятий. Именно такое объединение  зовется  в  наши  дни  концерном  и
славится широчайшим кругом интересов.
   Чем же  заменяет  умыкатель  двадцатого  века  викторианские  лестницы,
побеги и молниеносные венчания без всяких  документов?  Это  драматическое
событие лучше всего и показать в драматической  форме,  заменив  недельные
переговоры минутными репликами участников драмы. Предположим, что действие
происходит в Правлении фирмы "Воррик  и  Кнутсен",  контролирующей  двести
пятьдесят  стереотипных  бакалейно-гастрономических  магазинов.   Покойные
основатели фирмы Воррик и Кнутсен смотрят с портретов на живых  преемников
- свояков, Воррена и Кольтера, управляющего  и  казначея.  Кроме  них,  на
заседании присутствуют члены Правления Сельдер, Сайрус  и  Килькен.  Стены
конференц-зала обшиты панелями из светлого дуба с бледными  нарциссами  на
них, окна занавешены несколько будуарными шторами, а в остальном убранстве
зала преобладают  серебристо-сиреневые  тона.  Ясно,  что  фирма  женская,
консервативная, пожилая и скрытная. В углу стоит бронзовая  статуя  Родена
"Запор". Когда занавес  подымается,  члены  Правления,  сбившись  в  кучу,
испуганно кудахчут, а управляющий разговаривает по телефону.

   Управляющий (в телефонную трубку). Да, понятно... Конечно... Ясно...  И
вы уверены, что это  действительно  так?..  Большое  спасибо,  Дик.  Пока.
(Остальным.) Наши опасения оправдались, господа. Фирма "Маклерс и Банкери"
скупает наши акции для Исаака Пейсера. В его руках сейчас около двенадцати
процентов всех акций.
   Казначей. Ничего  страшного,  ведь  двадцать  процентов  акций  -  наша
собственность.
   Килькен. Но он все еще  покупает.  Сегодня  утром  акции  поднялись  до
одиннадцати пунктов.
   Сельдер. Почему он на нас напал?
   Сайрус. Что мы ему сделали?
   Управляющий. Он хочет прибрать к рукам  наш  основной  капитал  и  нашу
самостоятельность, причем по дешевке. А вкладчики, если они  попадутся  на
эту удочку, получат в концерне Пейсера акции без  права  голоса.  Господи,
что-то с нами будет?

   Входит стенографистка и подает Управляющему какое-то сообщение.

   У Пейсера уже шестнадцать процентов  наших  акций!  Что  ж,  ничего  не
поделаешь. Придется объявить об увеличении промежуточных дивидендов.
   Все. Об увеличении промежуточных дивидендов?!
   Казначей. Немыслимо!
   Кильчен. Да и не вижу я в этом никакого смысла.
   Управляющий.  Вы,  Килькен,  вообще  ничего  не  видите.  Нам  придется
объявить, что мы выплачиваем восьмипроцентные промежуточные дивиденды.
   Казначей. Но ведь это пятнадцать процентов годовых!  У  нас  нет  таких
резервов. Мы же планировали снизить продажные цены.
   Управляющий. Да, это трудно, я понимаю. Но у нас нет выбора.  Согласны,
господа?
   Все (неохотно). Что же... ничего не поделаешь...
   Управляющий (снимает телефонную трубку). Сообщите  вкладчикам,  что  мы
подняли промежуточные дивиденды до восьми процентов. Сделайте упор на наши
блестящие перспективы. (Остальным.) Я уверен - это сработает.

   Телефонный звонок.

   Да,  Воррен  слушает.  Что?..  Что-что?!  Извините...  благодарю   вас.
(Остальным.)  Вкладчики  не  верят,  что  мы  сможем   выплачивать   такие
дивиденды, если Пейсер выйдет из дела и заберет свою долю. У  него  сейчас
девятнадцать процентов наших акций.
   Казначей. Да не будем же мы платить пятнадцать процентов годовых, когда
все это кончится! Неужели они не понимают?
   Управляющий. В том-то и беда, что понимают.

   Телефонный звонок.

   Боже мой!.. (Снимает  телефонную  трубку.)  Да,  мистер  Пейсер...  Это
официальное предложение?.. Сколько? Пятьдесят два шиллинга?  Вздор!  Но  я
передам вашу цену Правлению. (Закрыв телефонную трубку, остальным.) Как вы
думаете? (Все отрицательно качают головами.) Разумеется, не  согласны!  Мы
еще поборемся, мистер Пейсер! Я уверен,  что  вкладчики  последуют  нашему
совету и перестанут продавать акции. (Отбой.  Набирает  номер.)  Передайте
вкладчикам,  что  Правление  призывает  их  не  продавать  акции.  (Кладет
трубку.)
   Казначей.  Не  забывайте,  Воррен,  что  мы  сами   владеем   двадцатью
процентами всех акций. Ему не добраться до контрольного пакета, поэтому он
и сделал свое предложение. Он зависит от нас, вот что я думаю.
   Управляющий. Пожалуй. И кроме того, нас поддерживают вкладчики.
   Сайрус. Да, но какой процент вкладчиков за нас?
   Управляющий  (сняв  телефонную  трубку).  Сколько  акционеров   приняло
предложение  Пейсера?..  Понятно...  А  сколько   отказалось?..   Понятно.
Благодарю вас. (Остальным.) Он уже контролирует сорок  три  процента  всех
акций, а мы - только тридцать один. Придется объявить о  новом  увеличении
дивидендов. Согласны, господа?
   Все (мрачно). Согласны... ничего не поделаешь...
   Управляющий (снимает телефонную трубку). Известите вкладчиков,  что  мы
подымаем промежуточные дивиденды до двенадцати процентов... Что? Не  может
быть! Господи! (Остальным.) Он контролирует сорок  семь  процентов  акций.
Посмотрим, как отнесутся вкладчики к нашему последнему сообщению.
   Сельдер. Боюсь, что никак не отнесутся - просто не заметят.
   Сайрус. А я думаю, не стало бы еще хуже.
   Килькен. Да почему? На вкладчиков это должно произвести впечатление.

   Входит служащий и, положив перед Управляющим вечернюю газету, уходит.

   Что он вам принес?
   Управляющий.  Господи  боже!  Пейсер  объявил,  что  вкладчики  получат
обещанные нами двенадцать процентов, как только он  завладеет  контрольным
пакетом. Вот это уж  наверняка  произведет  на  них  впечатление!  Что  же
делать?.. (Снимает телефонную трубку.) Сколько процентов акций  мы  сейчас
контролируем?.. И все?.. А Пейсер?.. Не может быть!  Вы  уверены?  Что  ж,
спасибо за сообщение. (Остальным.) Он контролирует пятьдесят один  процент
и теперь не зависит от нас.
   Казначей (стонет). Он завладел контрольным пакетом!
   Сайрус (воет). Он может сместить Правление!
   Сельдер (вздыхает). Теперь он полный хозяин.
   Килькен.  Нет!  Мы  будем  жаловаться  в  газеты!  В  "Таймс"!   Да-да,
жаловаться... и в Бюро расследования методов торговли!
   Управляющий.  Не  обольщайтесь,  Килькен.  Пейсер  победил.  Нам   пора
сдаваться, пока он не поставил слишком жесткие условия.

   Пусть эта  драматическая  сцена  послужит  вам  уроком.  Насильственное
слияние может произойти в любую  минуту,  и  восходящий  администратор  не
должен упускать этого из виду. При слиянии все выгоды получает агрессивный
мужской концерн.
   Именно в таком концерне  и  должен  служить  восходящий  администратор,
потому  что  сразу   после   слияния   начинаются   очень   полезные   для
предусмотрительных служащих перетасовки. Администраторы женской фирмы, как
правило,  съезжают   вниз.   Их   дальнейшая   служба   чревата   крупными
неприятностями,  и  винить  они  могут  только  себя.  Из-за  собственного
невежества они поступили работать  в  потенциально  второстепенную  фирму.
Такой судьбы надо всячески избегать. Мужественность  и  активность  -  вот
ваши козыри. И когда вы  станете  высшим  администратором,  приложите  все
силы, чтобы ваша фирма приобрела  мужские  черты.  Тогда  при  слиянии  вы
окажетесь наверху.


   ТРЕТИЙ ЗАКОН ПАРКИНСОНА

   Давайте предположим в нашей последней  главе,  что  вы,  читатель  этой
страницы,  добились  самого  высокого  положения.  Книга   о   преуспеянии
(зачитанная вами до дыр) неизменно помогала вашему  восхождению.  Но  пора
оглядеться. Куда, собственно, вы идете? Какова ваша конечная цель?
   Разумеется, целей,  как  и  людей  на  земле,  огромное  множество,  но
представим  себе,  что  вы  хотите  стать  управляющим   металлургического
концерна "Суперс Гейгант", раскинувшего свои филиалы по всей планете -  от
Исландии до Тасмании. Он образовался в результате бесчисленных  слияний  и
поглощений, а его  основной  капитал  исчисляется  миллиардом  миллиардов.
Когда-то  трест  "Гейгант  и  Айкинс"  (образовавшийся  от  слияния  фирмы
"Гейгант, Сабер, Зубел, Тигерс  и  компания"  с  торговым  домом  "Айкинс,
Дрейфелл и братья Труссеры") был поглощен другим трестом - "Суперс,  Слоун
и Нудист" (который возник в свою очередь  при  слиянии  компании  "Суперс,
Облак и Тучел" с фирмой "Слоун, Ракли и Краббс"). Короче, концерн  "Суперс
Гейгант"  затенил  своими  отнюдь  не  мягкими  крылами  суровый  ландшафт
современного делового мира. Миллионы людей живут под  его  сенью,  получая
поддержку и средства к  существованию.  Рабочие  и  служащие,  инженеры  и
техники,  союзники  и  смежники,  вкладчики  и  подрядчики,  пенсионеры  и
комиссионеры безмолвно поклоняются этому чуду двадцатого века. Их верность
неистощима, ибо концерн снабжает  своих  подданных  всем  необходимым  для
жизни. Его можно назвать современным Левиафаном, идолом, которому приносят
ежедневные жертвы, владыкой, которому шлют мольбы,  или  божеством,  перед
которым все падают ниц.
   Но что это? - вы замечаете признаки недовольства. В лондонских клубах и
кулуарах парламента слышатся бунтарские  шепотки.  Вам  встречаются  люди,
которые считают всевластие "Суперса" опасным и вредным. Со всех сторон  до
вас доносятся приглушенные рассуждения о том, что "Суперс" почти ничего не
делает для общего блага. Поговаривают, что он  заботится  лишь  о  доходах
акционеров, а львиную долю прибылей получают члены Правления. Он  пожирает
массу национальных ресурсов и ничего не  дает  взамен.  "Суперс"  называют
бездушным спрутом, который не приносит никакой пользы нации.
   А между тем эта самая мощная промышленная империя в мире  подтачивается
тайным  надутом.  Его  администраторы  ощущают   странную   неуверенность,
стараются в чем-то оправдаться и смягчить общую политику концерна. Времена
безжалостной конкуренции миновали. Битва за мировое господство выиграна. И
теперь, когда процветание стало безусловным, можно подумать о  великодушии
и общественном благе. Управители концерна хотят приносить пользу людям,  и
даже   не   просто   людям,   а   всему   человечеству.    Профессионализм
администраторов -  одна  из  причин  смягчения  общей  политики  концерна.
Сегодняшний  управляющий  -  это  не  просто  администратор,  но  человек,
знающий, что такое профессиональная этика. "Выгодное ли это дело?"  -  вот
его всегдашний первый вопрос. Второй вопрос: "А не возрастут ли налоги?" -
раньше был  завершающим,  но  теперешний  администратор  задает  и  третий
вопрос: "Этично ли это?" Когда-то  вершиной  профессионального  мастерства
считалось умение надуть партнера. Сейчас  все  изменилось.  Слово  "этика"
приобрело свой буквальный - или почти буквальный - смысл. В наши дни делец
стоит в одном ряду со священником, врачом и судьей, а потому всегда должен
быть абсолютно корректен. Покупать  дешево,  чтобы  продавать  дорого,  не
называют теперь (вслух) главной задачей дельца.  Администраторы  "Суперса"
стремятся по мере своих сил  послужить  обществу,  а  поэтому  с  гуманной
терпимостью относятся к торговым конкурентам (которых почти не  осталось),
по-отечески пестуют компании, поставляющие сырье, и никогда не  обманывают
покупателей.  Высший   суперсчанин   -   первый   претендент   на   звание
администратора-профессионала, он пересыпает свою речь - для доказательства
профессиональных знаний - научно управленческими  терминами,  а  его  душа
переполнена идеалами самых уважаемых  деловых  клубов.  Он  этичнейший  из
самых этичных в обществе людей -  дельцов.  Благотворительность  "Суперса"
превращает филантропические организации в  посмешище,  лишая  их  служащих
престижа и работы. Щедрость этого концерна просто убийственна.
   Однако, несмотря на общую мягкость политики, положительное  влияние  на
общество, дальновидность  и  щедрость,  "Суперс"  _непростительно_  велик.
Слияния и поглощения, объединения и реорганизации, невиданные  (а  пожалуй
что и почти невозможные) по масштабам,  создали  катастрофически  огромную
организацию. И подобно  вымершим  динозаврам,  "Суперс"  оказался  слишком
громоздким, чтобы приспосабливаться к новым условиям.
   Безжизненная сложность "Суперса Гейганта"  чувствуется  и  в  застывшей
организационной структуре, и в устойчивой иерархичности, и  в  окостенелой
безликости служащих. Размеры, а не деяния обрекают концерн на  гибель,  но
люди этого пока не могут осмыслить. Гибельная сложность структуры  вызвана
огромным количеством работников и чудовищной разветвленностью. Все решения
оказываются  безликими,   а   гигантские   расстояния   искажают   их   до
неузнаваемости, и получается, что управляют  концерном  мифические  "они".
Да, приказ издан Правлением, но по чьему совету или указанию?  Усложненная
структура требует жестких внутренних законов  и  устойчивых  обычаев.  Она
порождает бумажный потоп, питаемый ливнями докладов и отчетов.  И  она  же
приводит к безликой однородности служащих.  Есть,  правда,  люди,  которые
борются с профессиональной  безликостью.  Некоторые  управляющие  пытаются
изменить положение. Но  безликость  возникает  естественно,  никто  к  ней
нарочно не стремится. Служащие должны быть  взаимозаменяемыми,  а  значит,
безликими. Их необходимо причесывать под одну гребенку. Иначе  система  не
будет работать: она ведь и так достаточно сложна.  Изменения,  вносимые  в
нее  индивидуальными  поступками,  моментально  разладят   ее   выверенный
механизм. Беллетристика уже дала нам стандартный тип полковника в отставке
(Тысяча  дьяволов!  Что?),   раздражительного   генерала   и   рассеянного
профессора. Офицеры старой  британской  выучки  были  незаменимыми  именно
из-за своей взаимозаменяемости,  ибо  при  любой  должностной  перетасовке
дисциплина,  мировосприятие  и  когда-то  заведенные  порядки   оставались
неизменными.  То  же   самое   происходит   и   со   служащим,   посланным
Межконтинентальным   нефтяным   трестом   в   Гонолулу.   Административная
нефтесмазочная выучка давно  унифицирована,  поэтому  у  вновь  прибывшего
администратора все идет как по маслу с того  самого  мгновения,  когда  он
заменяет своего предшественника. Если  один  полковник  замещает  другого,
подчиненные видят те же традиционные  бакенбарды  и  желчность,  а  замена
одного нефтяного служащего другим ничуть не отличается от смены караула  у
королевского дворца, потому что эти перемещения никак не  меняют  основной
картины.
   Итак, сложность управленческой структуры прямо пропорциональна размерам
фирмы. Но  и  возраст  играет  тут  не  последнюю  роль.  Очень  немногими
компаниями управляют сейчас их основатели. В наше время у  кормила  власти
стоит или правнук  основателя,  какой-нибудь  Расшуллер  III,  или  группа
специалистов.  В  обоих  случаях  компания  теряет   свою   первоначальную
жизнеспособность.   Расшуллер   III   лишен,   как    правило,    яростной
мужественности  прадеда.  У  него  нет  основного  стимула  -   стремления
вырваться из оков бедности или социальной незначительности. Он титулован и
богат,  образован  и  обаятелен.  Для  управления  процветающей  империей,
которую он сам никогда не смог бы создать, III вполне  подходит.  А  каков
будет  IV?  Любая  империя  рано  или  поздно   доживает   до   немощного,
интеллигентского  или  эстетствующего   наследника.   Фактическая   власть
неизбежно  переходит  тогда  к  специалистам,  управляющим  -   пристяжным
администрирования.
   Современный пристяжной навеки пристегнут к  упряжке  Правления,  потому
что в ней нет физического коренника, или властителя. Управляющий "Суперса"
добился  своего  поста  с   помощью   знаний,   прилежания,   преданности,
предусмотрительности, предприимчивости и везения. Да, ему крупно  повезло,
ибо в его характере не было самостоятельности. Некоторые из его соперников
обладали этим качеством, и поэтому их давно уволили  -  за  неповиновение.
Став управляющим, он проявил все необходимые для  управления  качества,  а
именно искусность, гибкость, крепкое здоровье и выносливость.
   Но  теперь  его  служебная  деятельность  подходит  к  концу.  Неважно,
уволится ли он из-за болезни, несчастного случая или по старости; если  вы
неизменно  следовали  авторским  советам,  вас  обязательно  назначат  его
преемником. Как это произойдет? А очень просто. Наиболее влиятельный  член
Правления  позвонит  своему  старому  приятелю   -   крупнейшему   магнату
финансового мира - и перечислит ему несколько фамилий. Ни одна из  них  не
вызовет у финансового магната ответной  реакции,  и  члену  Правления  все
станет ясно. Вас они даже не упомянут, но назначение получите  именно  вы.
Ваши многолетние труды увенчаются наконец полным успехом. И вот, когда  вы
обоснуетесь в своем величественном кабинете, вам вдруг почудится, если  вы
внимательно  прислушаетесь,  что  Правление  наполнено  смутными  шорохами
распада и разрушения, разрухи и  умирания.  Древоточец  ли  скребется  под
толстым ковром или это нашествие жуков-могильщиков? Не чересчур  ли  велик
совет директоров? Не слишком ли много подписей на каждом счете и чеке?  Не
узковата ли специализация у высших администраторов...  и  почему  они  так
обособлены друг от друга? Не великоват ли поток отчетов  и  докладных?  Не
сушит ли специалистов их чрезмерная образованность? Постойте-ка...  да  уж
не катафалк ли остановился там у дверей?..
   То, что вас окружает, не назовешь беспорядком: это упадок. Упадок,  или
загнивание, или, как его иногда называют, декаданс, - сложное  явление,  и
вам необходимо познакомиться с ним поближе. Декаданс ассоциируется в вашем
воображении с греховной дамой,  соблазнительным  будуаром  и  французскими
винами,  однако  (резонно  думаете  вы)  при  чем  здесь  металлургический
концерн? А дело в  том,  что  у  вас  не  совсем  верное  представление  о
загнивании. Возьмем дерево, оно почти никогда не загнивает  от  болезни  и
никогда  (по  свидетельству  очевидцев)  -  от  грехов.  Дерево   начинает
загнивать, когда достигает максимальных для его вида размеров, и перестает
расти, потому что завершен биологический цикл. Организации, так же  как  и
растения,  не  живут  вечно.  Зрелость  неминуемо  сменяется  старостью  и
загниванием.
   Именно  этот  период  переживает  сейчас  "Суперс  Гейгант".  Его  рост
прекратился. Он еще способен в последнем слиянии поглотить своего главного
конкурента. Но тут уж может вмешаться Международный суд. Да и вряд ли  оно
выгодно, это слияние. Гораздо полезнее делать вид, что конкурентная борьба
продолжается, тайно согласовывая с  последней  женской  корпорацией  (тоже
разросшейся до гигантских размеров) цены,  стандарты  качества  и  размеры
заработной платы. Таким образом,  "Суперс",  то  увеличивая,  то  сокращая
различные отрасли производства и чуть изменяя время  от  времени  рекламу,
сохранит  на  постоянном  уровне  долю  в  прибылях.  Он  будет   казаться
неколебимым утесом среди суетливых фирмочек предпринимательского  пейзажа.
Но  не  мощью,   а   старческим   окостенением   вызвана   его   величавая
неподвижность.
   Что же произошло? Да просто концерн попал под действие третьего  закона
Паркинсона: "Рост приводит к усложненности, а усложненность  -  это  конец
пути". Путь "Суперса" закончен, и упадок прозревается решительно во  всем.
Посмотрите-ка свежим взглядом на эти здания.  Вот  мастерская  1912  года,
первый  росток  будущего  концерна,  -  теперь  здесь  музей.  Вот  завод,
построенный в 1925 году, огромный, приземистый, наспех сляпанный  барак  -
только бы прикрыть станки от непогоды. А  этот  дом,  построенный  в  1934
году,  после  первого  великого  слияния,  предназначался  специально  для
Правления, на него не пожалели дубовых панелей, кованых украшений, мрамора
и бронзы. За шоссе высится  лихорадочно  быстро  возведенный  корпус  1944
года, который обречен, подобно всем временным  постройкам,  десятками  лет
занимать участок, предназначенный для  чего-то  другого.  И  наконец,  вон
здание, сооруженное в  1960  году  для  отделов  по  связям  с  обществом,
кадрового, помощи и советов служащим, культурного и спортивного - раньше о
таких отделах даже не  помышляли.  Здание  представляет  собой  каркас  из
легких     сплавов,     облицованный     древесно-стружечными     плитами,
стеклопластиком,  полиэтиленом   и   бумагой.   Участок   перед   зданием,
принимаемый посетителями за пустырь, где когда-то лопнула  канализационная
труба,  оказывается  японским  садиком,  а  старые   пометки   строителей,
сделанные  обломком  кирпича,  -  фресками  Сакуры   Макаки.   Современные
постройки замечательны не только своей легковесной конструкцией, но  также
звукоизоляцией   из   минеральной    ваты    и    воздушным    отоплением.
Спроектированные  профессором   Трухенбаумом   из   Бесчестерской   Высшей
архитектурной  школы,  они,  без  сомнения,  являются   последним   криком
зодческого искусства. Неизвестно, будет ли концерн все той  же  незыблемой
твердыней через двадцать лет, но постройки последнего периода  рухнут,  по
всей видимости, года через четыре.
   Внимательно осмотрев здания, пошлите за платежной ведомостью и узнайте,
ценится  ли  в  концерне  техническое  творчество.  Администраторы,  грубо
говоря, делятся на творцов и управителей. Что важнее, новая продукция  или
спокойная  обстановка?  На  словах  творчество  и  прогресс   поддерживают
решительно все, но реальное положение дел  характеризуется  распределением
жалованья. Кого у вас больше ценят, инженера или  бухгалтера,  химика  или
счетовода? Как добился своего поста нынешний директор завода: нашел ли  он
промышленное применение отходам производства или просто в его цехе никогда
не было скандалов? Концерну нужны и творцы, и управители, но  кто  из  них
оценивается дороже? Если творец зарабатывает  меньше  управителя,  значит,
загнивание уже началось.
   И  наконец,  чтобы  завершить  ваши  изыскания,  посетите  какую-нибудь
дальнюю заставу суперсгейгантовской империи -  экспериментальную  ферму  в
Исландии,  например,  или  исследовательскую   лабораторию   в   Тасмании.
Посмотрите, чем там занимаются ученые,  и  задайте  им  важнейший  вопрос:
когда они последний раз видели  управляющего?  Если  они  ответят,  что  в
прошлом году, дело плохо. Если скажут, что лет пять  назад,  еще  хуже.  А
если они заявят, что не видели его никогда,  значит,  "Суперс"  неизлечим.
При  загнивании  больших  империй  мелочно-диктаторская  суета  в   центре
зачастую сопровождается пренебрежением к основным проблемам  и  отдаленным
провинциям.  Распад  центральной  власти  чувствуется  прежде   всего   на
окраинах, куда с трудом дотягивается рука центра. Именно так  -  у  фортов
стены  Адриана  -  особенно  ясно  чувствовался  упадок  Римской  империи.
Неукомплектованность когорт не так страшна, как  отсутствие  инспекторских
смотров. Бывает, что империя еще существует, но ее силы уже  на  исходе  и
скоро совсем иссякнут. Загнивание превратится в распад.
   Чем  же  его  остановить?  Отвечаем  в  двух  словах   -   Вдохновенной
Твердостью. А что такое  вдохновенная  твердость,  какова  сущность  этого
таинственного понятия, заново определяемого каждым поколением?
   Вдохновенная твердость - это искусство так сформулировать главную цель,
что все остальное начинает казаться пустым и  совершенно  неважным.  Когда
вдохновенный вождь говорил о Святом Граале, Вечном Городе, Величии Франции
или Чести Полка, слушатели забывали  про  грядущие  лишения  и  опасности.
Именно вдохновенная твердость Спайка Суперса позволила ему сплотить вокруг
себя людей накануне первого великого слияния. "Глядите в будущее, парни! -
воскликнул он.  -  Если  мы  провернем  это  дело,  четверть  национальной
индустрии окажется под нашим контролем!" Его пламенная твердость выжгла  у
подчиненных все мысли о  повышении  жалованья  и  тридцатичасовой  рабочей
неделе. Она осветила радостным сиянием сверхурочную - без оплаты - работу.
Зато как вырастал человек  в  своих  глазах,  когда,  измученный  и  почти
прозрачный от усталости, он приходил домой и, взяв с жены  обет  молчания,
говорил ей: "Ну,  Сьюзен,  старина  Спайк  объявил  конкурентам  священную
войну. И он ее выиграет, нечего  и  сомневаться.  В  четверг  эта  новость
облетит весь мир. Господи, я просто с ног валюсь!" Считайте, если  хотите,
что муж Сьюзен не имел к слиянию никакого  отношения.  Думайте,  если  вам
нравится, что его и вообще-то вскоре уволили. Зато его жизнь была освещена
пламенем вдохновения, и собственные дела казались ему  просто  чепуховыми.
Именно с таким настроением люди сражались, при  Аустерлице  и  Трафальгаре
или высаживались в Нормандии. Под  руководством  вдохновенного  полководца
солдат забывает о смерти.  Под  управлением  вдохновенного  администратора
рабочий, затянув потуже ремень,  не  требует  повышения  жалованья,  чтобы
спасти от краха родную фирму. На заре предпринимательства,  когда  деловая
жизнь была полна опасностей и приключений, люди иногда трудились, не думая
о деньгах. "Да, в наше время жили _настоящие люди_!" - гордо говорят  они.
Но те яростные времена давно прошли. Теперь размеры предприятий приводят к
усложненности, а усложненность  -  к  тяжеловесности;  привычные  правила,
устоявшиеся обычаи, окостенелая безликость и ленивые споры - все говорит о
гибельной тяжести организационной  структуры.  А  тяжесть,  как  известно,
тянет к земле.
   Ваше положение напоминает в общих чертах положение  хозяина  гостиницы,
который вернулся после долгой  отлучки  и  обнаружил,  что  его  гостиница
пришла в  упадок.  Стены  обшарпаны,  комнаты  не  убираются,  обслуживают
постояльцев из рук вон плохо, а кормят и того  хуже.  Прекрасные  когда-то
работники обленились и распустились. Есть несколько способов их исцеления,
но лучше всего объявить, что послезавтра в  гостиницу  на  вечерний  прием
съедется двести человек, через четыре дня  состоится  банкет,  а  в  конце
недели - бал-маскарад. Повара, официанты,  буфетчики  и  коридорные  будут
поставлены  перед  неразрешимой  на  первый  взгляд  задачей,  которую  им
необходимо, однако,  решить  как  можно  быстрее.  Их  решимость  работать
немедленно окрепнет, и послезавтра гостиницу нельзя  будет  узнать.  Любую
организацию можно исцелить тем же способом - по крайней мере на время.
   Способны ли вы возродить у служащих любовь к опасностям и приключениям?
Способны сплотить "Суперс" на борьбу с легионами конкурентов,  которые  не
считают пятидневную рабочую неделю  вершиной  прогресса  и  не  спорят  до
изнеможения, а яростно трудятся? Да, если вы каким-то  чудом  сохранили  в
душе молодость, вам это  удастся.  Ибо  лишь  молодость  ведет  к  успеху,
помогает завоевывать новые миры и позволяет человеку вовремя меняться. При
желании молодость можно сохранить до самой смерти, возраст тут не  помеха.
Каждый ваш поступок, каждый жест должен быть  молодым  -  походка,  умение
мгновенно перестраиваться, готовность  обдуманно  рисковать  и  безоглядно
веселиться. Третий закон Паркинсона не властен только над тем, кто  знает,
что такое упадок, и умеет с ним бороться. Над таким человеком - над вами -
не властно даже земное притяжение. Вас не пригнет  к  земле  тяжелый  груз
старых правил и древних обычаев концерна. Молодая  легкость  вознесет  вас
над ними, и вы легко удержитесь наверху.
   Но... организации, как и растения, не живут вечно. Да, сохраненная вами
молодость и вдохновенная твердость  помогли  вам  спасти  концерн,  а  тем
временем человек, которому не надо сохранять молодость, потому  что  он  и
так молодой,  переступил  порог  весьма  жизнеспособного  треста.  Молодой
администратор сидит за своим первым письменным столом. Он чуть не живет  в
конторе. Его карьера только начинается.




ЗАКОН ОТСРОЧКИ


   (Пер. - М.Загот)

   ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ

   Закон Паркинсона впервые был опубликован в Великобритании в 1958  году,
и центральная тема  его  ключевой  главы  сводилась  к  следующему:  число
государственных служащих неумолимо растет независимо от объема работы -  и
даже если таковой  нет  вовсе.  Примеры  из  статистики  Адмиралтейства  и
министерства по делам колоний показали, что в обоих  ведомствах  ежегодный
прирост персонала составлял 5-6%, причем за эти же годы боевая мощь  флота
резко сокращалась, а деятельность в колониях чахла и  хирела.  С  тех  пор
прошло десять лет, и самое  время  задаться  вопросом:  как  обстоят  дела
сейчас? Подтверждает ли статистика последнего десятилетия мою теорию  или,
наоборот, рубит ее  под  корень?  Ответ  не  так  прост,  ибо  официальная
статистика   непоследовательна,   сложна   и   запутанна.   Прошло   много
реорганизаций, и ответственные  посты  вместе  с  человеческими  ресурсами
перебрасывались  взад-вперед  между  министерствами  по   делам   колоний,
доминионов  и  иностранных  дел.   Вооруженные   силы   слились   воедино,
превратились в одно целое  -  консульский  и  дипломатический  корпуса.  И
определить динамику  развития  совсем  не  просто.  По-своему  повлиял  на
ситуацию и ваш покорный слуга. Почему были опровергнуты предсказания Карла
Маркса? Отчасти потому, что оппоненты прочитали его книгу;  не  исключено,
что и "Закон  Паркинсона"  повлиял  на  работу  специального  комитета  по
государственному  бюджету.  Но  несмотря   на   полную   неразбериху,   на
произведенный книгой фурор (именно  книгой,  а  не  самим  законом),  есть
основания считать автора истинным пророком.
   Возьмем для начала Адмиралтейство - наш первый  и  классический  пример
размножения чиновников.

   ............................ 1914 ... 1928 ... Прирост
   .............................................. или убыль, %
   Крупные корабли ............. 542 .... 317 ... -41,51
   Военные моряки (рядовой
   и командный состав) ...... 125000 .. 90700 ... -27,44
   Портовые рабочие .......... 57000 .. 62439 ... +9,54
   Портовые служащие .......... З249 ... 4558 ... +40,28
   Адмиралтейские служащие .... 4366 ... 7729 ... +77,03

   Далее, вплоть до слияния военных ведомств  и  даже  позднее  (1967)  мы
имеем следующие цифры:

   ........................... 1938 ... 1948 .. 1958 .. 1964 .. 1967
   Крупные корабли ............ 308 .... 413 ... 238 ... 182 ... 114
   Военные моряки ........... 89500 . 134400 . 94900 . 84900 . 83900
   Портовые рабочие ......... 39022 .. 48252 . 40164 . 41563 . 37798
   Портовые служащие ......... 4423 ... 6120 .. 6219 .. 7395 .. 8013
   Адмиралтейские служащие .. 11270 .. 31636 . 32237 . 32035 . 33574

   Это исследование  позволяет  сделать  такой  вывод:  ежегодный  прирост
служащих Адмиралтейства с 1914 по 1928 год составлял 5,5%  (средняя  цифра
выведена арифметически), тогда как с 1938 по 1958 год эта цифра  поднялась
уже до 9,3%; в 1914 году гонка  вооружений  достигла  кульминации  и  4366
должностных лиц управляли тем, что считалось сильнейшим флотом в мире; а в
1967 году, когда от былой мощи не осталось и следа, 33000  государственных
служащих едва-едва управляются с флотом,  которого  практически  нет.  При
всей скромности нашей роли в мировой политике мы еще в состоянии размещать
мощные административные силы на своей  территории  -  в  Бате,  Уайтхолле,
Мэншн-Хаусе,   Рекс-Хаусе,    Кидбруке,    Криклвуде,    Хэрроу    и    на
Чаринг-Кросс-роуд. И если в Сингапуре или на Мальте наблюдаются  кое-какие
неурядицы, мы утешаемся  тем,  что  наша  база  в  Нортвуд-Хиллз  (Пиннер)
практически неуязвима. Кстати, не следует думать, будто  привычку  множить
административные органы министерству обороны  привил  именно  флот,  будто
другим видам вооруженных сил эта привычка чужда. Военное  министерство,  к
примеру, на этом фронте вполне готово потягаться с Адмиралтейством. В 1935
году аппарат из 9442 служащих вполне управлялся с армией,  сокращенной  до
203361  солдата  и  офицера:  это  весьма  низкий  уровень  готовности   к
конфликту, неизбежность которого была к тому времени очевидна. К 1966 году
служащие  в  количестве  48032  человека  вдохновляли  на  ратные  подвиги
примерно 187100 человек в военной форме,  другими  словами,  сокращение  в
боевой силе на 7,9% сопровождалось ростом бумажных  дел  на  408%.  Но  не
будем делать скоропалительных выводов и утверждать, что ежегодный  прирост
служащих в 13,16% - для военного министерства норма. Лучше сойдемся вот на
чем: слияние армии с авиацией и флотом  утроило  объем  корреспонденции  с
самого первого дня, и прогрессия будет, скорее всего, не арифметическая, а
геометрическая. Если вычертить кривую развития  Адмиралтейства,  входящего
теперь в состав министерства обороны, окажется, что к 1984 [Почему к  1984
году? А почему бы и нет? (прим.авт.)]  году  численность  его  гражданских
служащих составит 72000. Утешает одно - к тому времени, конечно же, вообще
не будет никакого флота. А в армейском аппарате этого министерства будет к
тому времени уже 124000 чиновников.
   Второй пример роста чиновной братии был взят из министерства  по  делам
колоний; приводились следующие цифры:

   1935 . 1939 . 1943 . 1947 . 1954
   173 .. 450 .. 817 .. 1139 . 1661

   В те же годы в министерствах по  делам  колоний,  доминионов,  Индии  и
Бирмы трудилось всего вместе:

   1023 . 1075 . 1709 . 2362 . 2650

   Всевозможные  реорганизации  позволяют  нам  дать  суммарные   сведения
поновее лишь за 1957 (2743) и 1960 (2827) годы. Следует, однако,  помнить,
что период с 1935 года по  настоящее  время  был  свидетелем  краха  нашей
империи - краха, равного  которому  история,  пожалуй,  не  знает.  Говоря
точнее, с 1947 года независимость получили  следующие  территории:  Индия,
Пакистан, Цейлон, Гана, Малайзия, Кипр, Нигерия,  Сьерра-Леоне,  Танзания,
Ямайка, Тринидад и Тобаго, Уганда, Кения, Малави, Мальта, Замбия,  Гамбия,
Сингапур, Гайана, Ботсвана, Лесото и Барбадос.
   Каждая обретшая независимость территория означала потерю губернаторства
и приобретение посольства. Если в 1940 году у нас было всего 16 послов, то
сейчас  их  более  80,  включая  высоких  комиссаров   и   представителей,
аккредитованных в НАТО, СЕАТО и ООН. Посольств стало больше на  412,5%,  и
этим вроде бы можно оправдать рост  численности  сотрудников,  занятых  на
дипломатической  службе,  -  на  378,23%.  Но  отражают   ли   эти   цифры
действительность? У нас было четыре  комплекта  цифр  на  выбор:  один  из
министерства  финансов,  другой  из  информационного  отдела  министерства
иностранных дел, третий из данных государственного бюджета и последний  из
управления дипломатических служб. Мы предпочли первую из этих  оценок,  но
она отличается от последней примерно на 7000 человек. Хорошо ли  сосчитали
тех, кто был нанят в Лондоне. Этот  вопрос  остается  открытым;  никто  не
поручится и за другую цифру - скольких подрядили на службу непосредственно
на заморских территориях? Но как ни крути, министерство иностранных дел  и
дипломатический корпус по  сравнению  с  1940  годом  солидно  окрепли,  и
приведенные ниже данные хотя  бы  приблизительно  характеризуют  тенденцию
последних десятилетий:

   1935 . 1940 . 1945 . 1950 . 1955 . 1960 .. 1965 .. 1967
   1412 . 2270 . 6808 . 6195 . 5670 . 5992 . 10211 . 10856

   Скачок  в  1965  году  объясняется  не  дипломатическим   кризисом,   а
объединением с министерством по делам Содружества,  которое  само  набрало
силу - 651 человек в 1935 году, 1729 - в 1964-м. Даже если  закрыть  глаза
на всякие реорганизации, рост дипломатических  кадров  весьма  впечатляет.
Наше представительство за границей столь обширно, что впору сделать вывод:
на развитие дел в мире мы оказываем доминирующее влияние. Увы, цифры - это
еще не все.
   Но - пусть колеблющиеся, пусть двусмысленные - приведенные здесь  цифры
ясно показывают: закон Паркинсона за прошлое  десятилетие  опровергнут  не
был;  во  всяком  случае,  в  министерствах,  к  которым   автор   привлек
читательское внимание. Итак,  число  служащих  неизбежно  возрастает,  эта
тенденция подтверждается британским  опытом.  Правда,  некоторые  сомнения
вызывает вот  какая  предварительная  оценка:  в  мирное  время  ежегодный
прирост персонала может достигать 5,75%. Это предсказание,  если  помните,
сопровождалось оговоркой: "Новые явления возникают почти каждый  день",  и
все оценки следует считать приблизительными.  Пусть  так,  пусть  проблема
ждет дальнейшего исследования,  но  факт  остается  фактом  -  в  принципе
прогноз автора оказался не так далек  от  истины.  В  каждом  министерстве
штаты  разбухают  по-своему,  мы  рассмотрели  пять  из   них   и   вывели
среднегодовой прирост за период с 1935 по 1966 год.
   Частично  этот  прирост  объясняется  тем,  что  возрос  объем  работы.
Население Британии увеличилось с 45.598.000 в 1935 году  до  53.266.000  в
1966 году, на это можно списать рост административных расходов на 16,8%  и
ежегодный прирост чиновников на  0,5%.  Система  налогов  становилась  все
более обременительной и усложненной, бюрократия все больше  вмешивалась  в
производство, будто так и надо.  То  и  дело  мы  ведем  локальные  войны,
значит, несем немалые расходы, а ведь государственным  мужам  надо  как-то
улучшать благосостояние трудящихся, иначе на  выборах  им  не  досчитаться
голосов. В тюрьмы попадало все  больше  людей  -  не  так  легко  соблюсти
законы,  которые  день  ото  дня  все  запутаннее,  оттого  и   работы   у
министерства внутренних дел становилось все больше.  Пожалуй,  этим  можно
объяснить половину ежегодного прироста чиновных кадров. Но 4,34%  все-таки
приходится на действие закона Паркинсона. Эта цифра ниже  оценочной,  хотя
следует  помнить,  что  число  самих  министерств  не  просто  росло,  оно
множилось. Скромный рост  аппарата  в  министерстве  торговли  объясняется
возникновением параллельных министерств транспорта и техники. Если все это
принять во внимание, неизбежный рост - не связанный с  увеличением  объема
работы - приблизится к 5,75%, то есть к первоначальной  оценке.  С  другой
стороны, вполне очевидно, что вывести точные цифры и проценты  практически
невозможно.

   Министерство .................. 1935 ... 1966 .. Годовой прирост%
   Министерство внутренних
   дел и тюремная комиссия ....... 4350 .. 16066 .. 8,68
   Управление налоговых сборов .. 22851 .. 59502 .. 5,17
   Военное министерство .......... 9442 .. 48032 .. 13,18
   Министерство торговли ......... 4328 ... 9598 .. 3,92
   Министерство военно-
   воздушных сил ................. 5481 .. 24848 .. 11,39
   Средний ежегодный прирост ....................... 8,49

   Что  же  сказать  о  государственной  службе  в  целом?  И   здесь   мы
сталкиваемся  со  статистическими  трудностями   из-за   реорганизации   и
изменения сфер ответственности. Не ясна грань между властями  в  центре  и
властями на местах, затянута туманом  пограничная  полоса  между  службами
общественного  пользования   и   национализированными   предприятиями.   К
сожалению, не проведешь четкую линию между промышленной  и  непромышленной
сферами; в зависимости от того, куда отнести одно только управление почт и
телеграфа, общие показатели изменятся на многие тысячи.  Тем  не  менее  в
рамках этих подвижных границ статистика - чего бы она ни стоила - дает нам
следующие показатели:

   . 1935 . 1940 . 1945 . 1950 . 1955 . 1960 . 1965
   303610 454745 704646 684799 635663 637374 803327

   Итак, на 1 января 1967 года  суммарное  число  чиновников  возросло  до
845.900 человек - весьма впечатляющая доля  всего  работающего  населения.
Значит, за 32 года это число увеличилось на 179%,  то  есть  среднегодовой
прирост чиновников равен 5,6%. Этот процент мог бы оказаться  и  выше,  но
запросы некоторых министерств исключительно скромны. Скажем,  министерство
труда с 1935 года постоянно сокращается, а с  1943  года  численность  его
работников уменьшилась почти вдвое, ибо немалая часть его забот  отошла  к
министерству по делам государственного страхования. Уполовинилось  с  1959
года и министерство транспорта. Подобная сдержанность  на  этом  и  других
участках имеет простое объяснение: о законе Паркинсона стало известно.  По
сути, в 1955 году, когда мои заметки были опубликованы  в  журнале,  общее
число служащих даже сократилось, а по выходу книги  сократилось  еще  раз.
Чиновники снова  начали  плодиться  в  1960-1965  годах  -  первоначальное
впечатление от книги стало несколько стираться, - и с той поры  сей  закон
действует безотказно.
   В исходном  очерке  (1955  года)  особо  подчеркивалась  чисто  научная
природа сделанного открытия. Автор даже  позволил  себе  такое  замечание:
"Ботаник не должен полоть сорняки. Он вычислит скорость их роста, и с него
довольно". Думаю, и нынешнее исследование следует  проводить  в  столь  же
объективном духе. То есть мы не будем выяснять, много  ли  это  -  845.900
государственных служащих - или, наоборот, мало. Зато мы имеем полное право
вычертить график и показать, куда мы зайдем, если  темпы  роста  останутся
нынешними. Мы можем задать законный вопрос: к какому году административный
аппарат поглотит _половину_ работающего населения? _Все_ население?  Чтобы
это  вычислить,  в  наше  статистику  придется  включить   государственных
служащих в центре и на местах, сейчас у нас таковых 1.077.050 человек. Вот
вам  прогноз  на  два  поставленных  вопроса:  2145   год   и   2195   год
соответственно. Мы сейчас не будем  рассуждать  о  новом  типе  экономики,
которая сделает подобный  образ  жизни  возможным.  В  официальных  кругах
считается  абсолютно  естественным   и   вполне   приемлемым,   что   люди
зарабатывают на жизнь чтением  докладных  записок  и  письменных  справок.
Можно не сомневаться - в общих чертах новая экономика уже  разработана,  и
специалисты по планированию уже изучают ее  многоплановое  воздействие  на
жизни  людей.  Но  такое  умозрительное  теоретизирование   для   рядового
гражданина просто опасно. Существуют крупные  и  постоянно  разрастающиеся
отделы, для которых постичь грядущую утопию - основная  работа,  а  посему
оставим это дело для людей сведущих.
   Центральное место в нашей  системе  управления  занимает,  конечно  же,
министерство финансов, и движение  к  прогрессу  возглавляет  именно  оно.
Министерство финансов озирает хозяйским оком всю структуру, следит за тем,
чтобы деньги не бросались на ветер или на  зарплату  ненужным  работникам.
Тут надо хоть как-то прокомментировать  деятельность  этого  министерства,
тем более что многие видят ее явно в ложном свете. Обыватель убежден,  что
министерство финансов - это  небольшая  группа  преданных  делу  эрудитов,
закончивших самые престижные колледжи и поднаторевших в своем  деле.  Это,
конечно же, люди,  получившие  классическое  образование,  которые  каждый
новый абзац выделяют буквой из греческого алфавита. Они обедают  только  в
клубе "Реформ" [элитарный клуб], а кроссворды из  газеты  "Таймс"  щелкают
как орехи. Вечерами они  наслаждаются  классической  музыкой,  а  выходные
проводят в кругу семьи, у  себя  дома  в  Хэмпстед-Гарденз  [фешенебельный
район]. Мы склонны верить, что могущество  этих  людей  соперничает  с  их
загадочностью. По нашим подсчетам, их примерно человек  200,  и  нам,  как
налогоплательщикам, становится слегка не по себе  -  еще  никогда  за  всю
историю вымогательства столь многие  не  были  должны  столь  много  столь
немногим.  Однако  наши  предпосылки  нередко  ошибочны,  и   одна   такая
фактическая ошибка - численность  работников  министерства  финансов.  Сие
важнейшее министерство, возможно, и невелико по сравнению  с  другими,  но
мало  кому  уступит  в  скорости   размножения.   Следующие   цифры   тому
доказательство:

   1935 .. 1956 .. 1966 .. Прирост
   309 ... 1249 .. 1639 .. 430,42% или 13,88% в год

   Среди уважаемых  министерств  с  многолетней  репутацией,  чьи  функции
принципиально не менялись, только  одно,  а  именно  военное  министерство
(прирост в год 13,18%), разрастается схожими темпами. Для сравнения  рост,
скажем, министерства техники статистически не имеет ни малейшего  значения
- его просто создали, и на этом была поставлена точка. Таким  образом,  мы
вправе заключить, что именно министерство финансов играет первую  скрипку.
Между прочим, параллельно разбухали и другие ведомства, имеющие  отношение
к финансам, от министерства экономики до национализированного  Английского
банка, и есть резон вывести для них суммарные данные. При  таком  раскладе
министерство финансов вырвется далеко вперед и станет просто недосягаемым.
   Итак, в рассмотренном нами  случае  министерству  финансов  не  удалось
сдержать рост служащих в своих  рядах,  более  того,  своим  примером  оно
вдохновило на размножение  другие  ведомства.  Но  нельзя  не  признать  и
другого - оно сумело ограничить  затраты  на  содержание  своих  служащих.
Высшие государственные чины потребовали  и  получили  компенсацию,  вполне
сопоставимую с зарплатой боссов-промышленников, -  это  факт;  но  есть  и
другой  факт  -   чиновникам   рангом   пониже,   мелкой   сошке,   скорее
недоплачивают, нежели наоборот. Верно, общие выплаты по зарплате поднялись
с 298 миллионов фунтов в 1951 году до 773 миллионов в 1965-м.  Но  возьмем
отдельного чиновника средней руки и спросим: а поспевает ли этот  рост  за
инфляцией, ведь деньги постоянно падают в цене? Как  насчет  покупательной
способности? Соответствует ли в этом смысле  уровень  средней  чиновничьей
зарплаты 1951 года (440 фунтов) уровню 1965-го? Цифра эта выросла до  1057
фунтов, но при всем желании  эти  усредненные  деньги  никак  не  назовешь
богатством.  Любой  консультант  из  сферы  производства  докажет:   удвой
зарплату, сократи вчетверо  число  работников  -  пользы  для  дела  будет
больше. Но не будем заострять на этом внимание, ибо мы хотим лишь отметить
- министерство финансов катастрофически оплошало, не сумев  сдержать  рост
своих сотрудников, зато по части сокращения расходов пусть скромно, но тем
не менее преуспело.
   Что   же   все-таки   сказать   об   исходном   пророчестве?   Служащие
_действительно_ множатся  по  закону,  который  регулирует  расширение  их
департаментов.  Работа  _действительно_  растягивается,  чтобы   заполнить
наличное время. И сам факт, что люди заняты, вовсе не доказывает, что  они
заняты чем-то полезным. Мы не можем, однако, доказать с цифрами  в  руках,
что ежегодный  рост  персонала  на  5-6%  -  это  норма.  Вполне  возможны
непредсказуемые  и  достаточно  частые   выбросы   параметра.   У   первых
экономистов было  такое  поветрие  -  объяснять,  к  чему  могут  привести
определенные обстоятельства: скажем, за дефицитом товаров  последует  рост
цен, а если трудиться спустя  рукава,  упадет  уровень  заработной  платы.
Однако эти правила применимы только в  условиях  свободного  рынка,  когда
никакие силы не ограничивают его торговую стихию и  который  не  подвержен
нажиму со стороны правительства. Более того, он должен  быть  свободен  от
воздействия гражданских беспорядков и войн. Но  в  XX  веке  благоприятных
обстоятельств просто не было. В некотором роде закон  Паркинсона  (точнее,
его  первый  закон)  постигла  та   же   судьба.   Автор   вывел   (весьма
приблизительно) некие темпы размножения административного аппарата, имея в
виду мирное время.  Он  исходил  из  отсутствия  финансовых  кризисов  или
внутренних  революций.  Но  вот  вопрос:  можно  ли  считать  эти  условия
доминирующими в рассматриваемом десятилетии? А в предстоящем?  В  наш  век
жизнь не вгонишь в рамки жестких правил, тем более когда сами эти  правила
широко известны. К тому же автор не сделал скидку на влияние, какое  может
оказать его собственная теория, и в этом его ошибка.  Но  даже  если  этот
фактор  в  числе  прочих  и   способствовал   неразберихе   в   английском
правительстве, ничего не меняется в принципе, а именно: сегодняшний Лондон
(как и Вена) - это непропорционально большая столица империи, которой  уже
нет в природе. Ведь штаб-квартира английского правительства замышлялась не
как административный стержень Британских островов, а  как  центр  паутины,
которая  опутывала  полмира.  Но  эта  мощная  функция  отмерла,  и  нынче
Уайт-холл не просто громоздок до крайности, он нелеп. Не знаю, хватит ли у
нас духу на реформу, а вот посмеяться нам не запрещает (пока что) никто.


   ПРИЗ ПАРКИНСОНА

   Центральная проблема  нашего  времени  -  источник  почти  всех  прочих
трудностей - определяется застоем политической мысли в эпоху  технического
прогресса.  Исключительно  сложные  механизмы  попали  в  руки  политиков,
черпающих вдохновение во временах, когда  главным  транспортным  средством
был экипаж с запряженной в него лошадью.  Эти  деятели  с  радостью  будут
отстаивать достоинства  демократии  либо  диктатуры,  но  не  шевельнут  и
пальцем, чтобы доказать свою (или чью-то еще) теорию  на  фактах.  Другими
словами, научный подход к решению политических проблем, можно сказать, еще
и не применялся. Более того,  когда  попытки  подойти  к  политике  научно
все-таки делаются, первым задают вопрос, на который просто не  может  быть
ответа. "Какова, - спрашивают люди, -  лучшая  форма  правления?"  Но  для
кого, где и когда? Ведь одним решением не решить двадцать разных  проблем,
а ответ, верный сегодня, едва ли будет таковым через десять лет.  Пожалуй,
разумнее поставить вопрос так: правительство какой  страны  сегодня  лучше
всего справляется со своей задачей? Но и на этот вопрос  ответить  гораздо
труднее, чем кажется с первого взгляда. На тщательное изучение  его  уйдут
крупные  денежные,  профессиональные  и  временные  ресурсы.  Но  ценность
представит даже и приблизительный вывод, и поверхностный анализ -  в  этой
трясине дезинформации, предрассудков, догадок и  тумана  мы,  быть  может,
почувствуем под ногами крошечную опору из фактов.  Предваряя  материал,  с
которым вы сейчас ознакомитесь, автор может лишь сказать, что пытался быть
беспристрастным, отмечал любые предвзятые  суждения  и  оперировал  только
проверенными фактами.
   Пожелай мы отметить призом страну, у которой дела идут лучше  всех,  мы
бы  сразу  увидели,  что  сфера  нашего  исследования  ограничена  в  двух
направлениях. Из общего списка  придется  вычеркнуть  некоторые  (не  все)
социалистические  страны,  сокрытые  за  так   называемым   железным   или
бамбуковым занавесами, - не потому, что мы сомневаемся  в  их  способности
эффективно вести хозяйство. Причина  в  другом:  серьезные  статистические
данные получить либо невозможно, либо представлены они в такой форме,  что
ни о каком сравнении не может  быть  и  речи.  Во-вторых,  надо  исключить
некоторые страны, которые слишком  малы  по  населению  и  площади.  Мы  с
удовольствием допускаем, что дела у этих  стран  идут  прекрасно,  тем  не
менее  мы  вынуждены  извиниться  перед  ними  и  закрыть  глаза   на   их
существование. Ибо, приди мы  после  тщательного  анализа  к  выводу,  что
наиболее компетентные руководители в мире живут в Монако, Андорре  или  на
Сейшельских Островах, наши открытия едва ли  представят  большую  ценность
для жителей Австралии, Великобритании,  Франции  или  США.  Эти  последние
резонно возразят: проблемы небольшого сообщества сильно отличаются от тех,
с  какими  сталкивается  правительство  крупного  государства  или  целого
континента. Сравнивать надо единицы,  хотя  бы  примерно  сопоставимые  по
размеру.
   Получив усеченный таким путем  список  стран,  первым  делом  проверяем
оставшиеся - что естественно - на выживание. Если смертность столь высока,
что краха и нищеты не избежать, если рождаемость  столь  велика,  что  нет
возможности всех прокормить,  если  средняя  продолжительность  жизни  так
низка, что может пострадать цивилизация, - такую страну незачем  оставлять
в  списке  наиболее  компетентных.  Тут  следует  внести  ясность:   такой
изначальный вывод из  конкурса  не  имеет  прямого  отношения  к  нынешним
руководителям той или иной страны. Возможно, им  по  наследству  досталась
исключительно отсталая экономика, и они уже совершили  чудеса,  а  вскоре,
кто знает, могут оказаться в авангарде прогресса. Но факт остается  фактом
- нынешний уровень жизни в этих странах довольно низок. Страны со  слишком
высокой смертностью включают в себя Гану  (24  человека  на  1000),  Кению
(20), Пакистан (15,4) и Юго-Западную Африку (15,2). Вычеркнутые из  списка
в связи с чрезмерным ростом населения - за исключением тех, которые  много
набирают за счет иммигрантов, - это  Колумбия,  Эквадор,  Фиджи,  Гонконг,
Ирак, Иордания, Ливия, Малайзия, Мальта, Филиппины и Венесуэла.  Страны  с
абсурдно высокой рождаемостью - которая, надо  признать,  уравновешивается
высокой смертностью - включают в себя Цейлон,  Чили,  Сальвадор,  Мексику,
Никарагуа и Панаму. Кое-где средняя продолжительность жизни  не  превышает
55 лет, помимо уже поименованных, это  Боливия,  Бразилия,  Бирма,  Гаити,
Индия и Перу. Остается тридцать пять стран, но здесь есть  свои  поправки.
Так, из  некоторых  люди  активно  уезжают.  Возможно,  свою  роль  играет
недостаток жизненного пространства, как в Японии и ФРГ, но  в  большинстве
случаев поток эмигрантов свидетельствует о  скуке  и  неудовлетворенности,
как в Аргентине, Австралии, Новой Зеландии и Испании. И последний  тест  в
предварительном  туре:  мы  вынуждены  заметить,  что  ежегодный   уровень
самоубийств в Австрии, Дании, Чехословакии и Венгрии (более 20 на 100000 в
год) чрезмерно высок, и его нельзя не принять во внимание. Таким  образом,
остаются следующие страны:

   Бельгия
   Канада
   Финляндия
   Франция
   ФРГ
   Греция
   Ирландия
   Израиль
   Люксембург
   Голландия
   Норвегия
   Португалия
   Южная Африка
   Швеция
   Швейцария
   Соединенное Королевство
   Соединенные Штаты
   Югославия

   Все   эти   относительно   развитые   страны   вполне   процветают,   и
продолжительность жизни в них весьма высока. Но во всех этих странах  есть
иная  опасность  -  погибнуть  под  колесами  автомобиля,  и  компетентная
администрация обязана свести ее к минимуму. С этой точки зрения на  особом
положении находятся США, где процент машин на душу населения весьма высок.
В 1964 году в США на каждые 2,2 человека приходился один автомобиль, и там
эта проблема выглядит несколько иначе, чем, скажем, в Великобритании  (5,2
человека на одну машину) или в Израиле  (21).  Поэтому  американские  20,8
жертв на 1000 автомашин не стоит жестко  сопоставлять  со  статистическими
аналогами в других странах. Если же страна не насыщена  транспортом  сверх
меры, а число смертей или тяжелых  увечий  от  него  в  год  превышает  15
человек на  1000  автомашин  или  30  человек  на  10.000  жителей,  можно
справедливо  заключить:  нужны  дополнительные  меры,   чтобы   обеспечить
безопасность  на  дорогах.  Этот  тест  заставляет  вычеркнуть  из  списка
Люксембург (35,3 погибших или раненых на 10000 человек),  Югославию  (32,2
на 1000 автомашин), Швейцарию (27,3 на 10.000 человек) и Португалию  (17,2
на 1000 автомашин). В рамках этого теста заметим, что лучше всего  дела  с
безопасностью на дорогах обстоят в Швеции (среди стран,  по  которым  есть
соответствующая статистика), причем положение  не  изменилось  даже  после
того, как шведы вопреки здравому  смыслу  и  желанию  масс  ввели  у  себя
правостороннее движение. Неплохо было бы сравнить и статистические  данные
по безопасности в воздухе, но на практике не определишь, что,  собственно,
кроется  за   бесстрастными   цифрами.   Норвежский   реактивный   самолет
(изготовленный в США) разбивается на бельгийском аэродроме. Кто повинен  в
несчастном случае - пилот? Или диспетчерские службы? На чей счет  записать
жертвы - Норвегии, Бельгии или США?  В  чем  причина  катастрофы?  Отказал
двигатель  или  пришла  в  негодность  взлетная  полоса?  Самолеты   одних
авиалиний летают над Европой, а других - над джунглями и  пустыней;  стоит
ли  тут  что-то  сравнивать?  Не  будем  на  этом  этапе  обременять  себя
статистикой, которую нельзя проанализировать.
   Пока мы вели речь только об элементарных фактах, связанных с выживанием
и безопасностью. Теоретически сюда надо бы включить и данные  по  обороне,
но на этот счет у разных стран разные потребности -  попробуй  оцени!  Так
что оставим оборону в покое и  продолжим  сравнение  на  более  подходящей
основе  -  выясним,  какова  взаимосвязь  между  затраченными  усилиями  и
достигнутыми результатами.
   Есть  страны,  где  и  руководство  компетентно,  и  с  благосостоянием
населения все в порядке, но государство берет за это с граждан уж  слишком
большую мзду. Как выявить эти страны?  Мы  подсчитали  уровень  налогов  в
каждой, добавили сюда же расходы на социальное обеспечение и взяли процент
от  валового  национального  продукта.  Наше  предварительное   заключение
таково: если  правительство  забирает  более  40%  валового  национального
продукта, за свои услуги оно берет слишком  много.  Интересно,  что  самые
дорогостоящие администрации не всегда обеспечивают самый высокий жизненный
уровень. Это вовсе не значит, что в странах  с  самыми  высокими  налогами
дела идут из рук вон, но факт остается фактом - другие правительства  дают
столько же, а берут за это намного меньше. На основе этой посылки  выводим
из списка соревнующихся страны (по цифрам 1966  года),  где  администрация
обходится своему народу довольно дорого:

   Швеция ..... 46,9%
   Франция .... 44,8%
   ФРГ ........ 40,2%
   Норвегия ... 40,1%

   Голландия - 39,5%  -  ускользнула  от  карающего  меча,  а  вот  ФРГ  и
Норвегии, увы, не повезло. Соединенное Королевство  взяло  этот  барьер  с
солидным запасом - 36,2%. Итак, состязание продолжают следующие страны:

   Бельгия
   Канада
   Финляндия
   Греция
   Израиль
   Ирландия
   Голландия
   Южная Африка
   Соединенное Королевство
   США

   Следующий  тест  -  проверка  грамотности.  Великобритания  и  Ирландия
утверждают, что их население грамотно на 100%, наверняка имея в виду,  что
все граждане посещали школу. С этим  утверждением  можно  не  согласиться,
считая более реалистичными данные Канады (98,7%), а  данные  США  (97,6%),
пожалуй, даже близкими к истине, но страны с показателем грамотности  ниже
95% следует отнести за черту  приемлемого  уровня  образования.  А  потому
выводим из соревнования Израиль (88%), Грецию (82,3%) и Южную Африку (100%
грамотности для белого населения и только 85% для африканского).  Придется
исключить и некоторые другие страны, скажем Португалию (90%  грамотности),
если они не были сняты с дистанции по другим показателям.
   Следующий на очереди вопрос - преступление и  наказание.  Если  страной
руководят хорошо, порядок будет на высоком уровне -  это  вполне  логично.
Основа для сравнения -  количество  преступлений,  совершенных  в  год  на
100.000 населения. Полиция Великобритании  зарегистрировала  в  1967  году
чересчур много правонарушений (1.207.354,  или  2222  на  100.000  человек
населения), хотя тут возможна скидка - в  этой  стране  относительно  мало
полицейских.  Имея   только   одного   полицейского   на   554   человека,
Великобритания вправе ожидать более высокой  преступности,  чем  Ирландия,
где полицейские силы представлены в отношении 1:441. А вот в Канаде  (один
полицейский на 662 человека)  уровень  преступности  составляет  4183,4  -
почти в два раза выше, чем в Великобритании, и в  три  раза  выше,  чем  в
Голландии (один полицейский на 836 человек). К канадской полиции претензий
нет,  она  трудится  в  поте  лица,  но  факт  остается  фактом  -  ловить
преступников в Канаде приходится слишком часто. Таким образом,  Канада  не
попадает в полуфинал, а мы приступаем к следующему туру  среди  оставшихся
участников соревнования - посмотрим, сколько человек сидит в тюрьмах. Если
в среднем  за  решеткой  томится  каждый  пятисотый,  это  можно  признать
приемлемым - хотя в Ирландии в 1967 году на  тюремных  харчах  сидел  лишь
один из 3641, а вот то, что мы имеем в США (один из 488), уже чересчур; но
американцев неожиданно переплюнули бельгийцы, там в  1965  году  в  тюрьме
сидел   каждый   триста   шестьдесят   четвертый.   Итак,    полуфиналисты
определились:

   Финляндия
   Ирландия
   Голландия
   Соединенное Королевство

   Во всех этих странах  уровень  административной  компетентности  весьма
высок, и есть смысл  выяснить,  экономно  ли  распределяются  силы.  Какое
соотношение  между  руководителями  и  рабочим  людом  позволило   создать
отлаженное и здоровое общество, имеющееся, надо полагать, в этих  странах?
Определение, увы, дано не совсем четко, но соотношение - если  не  считать
муниципальную  администрацию  -  в  каждом  из  четырех  случаев  примерно
одинаковое: 1:31 (Великобритания), 1:33  (Ирландия),  1:34  (Финляндия)  и
1:34  (Голландия).   Великобритания   проигрывает   в   сравнении   совсем
незначительно, и есть смысл провести еще один,  более  определяющий  тест.
Сколько  рабочих  ежедневно   не   выходили   на   работу   в   результате
производственных  конфликтов?  Для   большей   справедливости   мы   взяли
десятилетний период и усреднили показатели. Получились следующие цифры:

   Голландия .................. 58
   Финляндия ................... 8
   Соединенное Королевство ..... 6
   Ирландия .................... 3

   Чтобы исключить возможность ошибки, попробуем еще  один  тест:  сколько
пациентов на тысячу человек  лечится  у  психиатра?  Станет  ясен  уровень
стрессов и неврозов. Этот тест выводит  из  соревнования  Ирландию  -  7,3
пациента на 1000, а в Великобритании, Финляндии и Голландии эти цифры ниже
- соответственно 4,6; 3,6 и 2,3. Возьмем данные  по  безработице  за  1967
год, и они лишний раз убедят нас  в  правильности  нашего  вывода,  ибо  в
Голландии эта  цифра  самая  низкая  (1,7%),  далее  следуют  Финляндия  и
Великобритания (2,1%), и замыкает четверку Ирландия (5,9%). Таким образом,
пальма первенства в нашем конкурсе отдается Голландии, а наши аплодисменты
за второе место получает Финляндия.
   Итак, Приз  Паркинсона  вручается  правительству  Голландии,  Финляндия
отмечена почетным  дипломом.  Нет  сомнения,  что  в  рамках  проведенного
тестирования победители названы верно. Все же,  публикуя  эти  результаты,
автор должен  сделать  три  серьезные  оговорки.  Во-первых,  условия  для
сравнения  нельзя  назвать  идеальными.  Брались  статистические   данные,
доступные в более или менее сходной форме, поэтому автор и остановил  свой
выбор на них. Эффективность государственного аппарата можно оценивать и по
другому, но для этого нужна группа серьезных и  подготовленных  ученых,  у
которых будет много времени. Никуда не деться от проблемы определения. Что
такое полицейский с точки зрения статистики, что  такое  пациент,  который
лечится у психиатра?  В  одной  стране  полицейскими  считают  и  тюремную
охрану, а в другой сумасшедшими объявляются все, кто хоть раз обращался  с
жалобами  на  головную  боль.  Значит,  чтобы  провести  абсолютно  точное
сравнение, нужен глубокий и тщательный анализ, на это уйдет  не  один  год
работы. Пока что мы, опираясь на науку,  можем  утверждать  одно:  оценить
эффективность правления в той или другой стране можно. Больше того, пример
стран, где эта эффективность выше, может с пользой  изучаться  остальными.
Наши государственные  мужи  бьют  себя  в  грудь  -  мол,  демократическое
правление  эффективнее,  чем  (к  примеру)  диктатура.  А  не  угодно   ли
предъявить  доказательства?  Верить  на  слово  как-то  не  хочется.  Надо
разрабатывать, развивать  и  улучшать  приемлемую  основу  для  сравнения,
известную и признанную во всем  мире.  Затратив  на  свои  обобщения  лишь
несколько  месяцев,   автор   берется   доказать   одно:   создать   такую
сравнительную систему возможно - что он и рекомендует сделать.
   Во-вторых, многие из упомянутых нами стран заметно отличаются  друг  от
друга по размеру. В Голландии живет всего двенадцать с половиной миллионов
человек,  Финляндию  населяет  меньше  пяти  миллионов,  то  есть   первая
сопоставима со штатом Пенсильвания, а вторая -  со  штатом  Миссури.  Есть
основания подозревать, что столь малые подразделения более эффективны, что
называется, по  определению;  этот  вывод  немаловажен  сам  по  себе.  Не
исключено также, что некоторые штаты в составе США  выглядят  компетентнее
других и намного компетентнее всей  страны  в  целом.  Разумеется,  нельзя
точно сравнить независимые государства  со  штатами,  входящими  в  состав
федерации, но факт остается фактом - уровень правления у  последних  может
быть  выше,  чем  в  их  собственной  стране.  И  вполне   возможно,   что
австралийский штат Тасмания и американский штат  Юта  заслуживают  гораздо
большего внимания,  чем  автор  смог  им  уделить.  Кстати,  о  масштабах:
Голландия, по размерам уступающая штату Нью-Йорк, всегда была  федерацией,
а не унитарным государством  и  может  гордиться  тем,  что  по  сию  пору
сохранила у себя монарха.
   В-третьих,  следует  помнить,  что  компетентность  -  не  единственная
добродетель, какой требует народ. Страны, где гигиена на  постыдно  низком
уровне, а про пунктуальность и слыхом  не  слыхивали,  могут  преуспеть  в
чем-то другом -  почему  бы  и  нет?  Великое  искусство  музыки  способно
расцвести при самой бездарной администрации,  а  самый  неграмотный  народ
может блистать в спорте, показать чудеса доблести и  благочестия.  И  если
страна дала человечеству Франциска Ассизского или Бетховена, так ли важно,
что в ней не все ладно с канализацией? Мы сейчас  выделяем  компетентность
по одной простой причине -  эту  пресную  добродетель  можно  хоть  как-то
измерить.  Другие  качества,  сами  по  себе  куда   более   значительные,
объективной оценке, как  правило,  не  подлежат.  И  правда,  кто  рискнет
оценить уровень учености? Да, число Нобелевских премий поддается учету, но
кто скажет, что  они  означают?  Нетрудно  подсчитать,  сколько  студентов
посещают высшие учебные заведения,  но  что  докажут  эти  цифры?  Уровень
выпускника в колледже Я может быть равен уровню поступающего в колледж  А.
Нет уверенности и в том, что новоиспеченный инженер знает дело лучше,  чем
подмастерье. Вообще у  людей  полно  ценнейших  качеств,  но  доказать  их
наличие статистически - дело безнадежное. Страны, снятые нами с  дистанции
на первых этапах, вполне возможно, сильны в каких-то других сферах.  Автор
вовсе не подводит читателя к мысли, будто эффективность - это все.
   Сделав множество реверансов  проигравшим,  я  хочу  тем  не  менее  под
занавес воздать должное победителям. Вполне могло случиться так, что  приз
наш достался бы народу, известному лишь своей  честностью  и  трудолюбием,
никак не преуспевшему в прочих областях человеческой  деятельности.  Но  в
послужном списке голландцев не только здравая администрация. На этой земле
увидели свет Вермер и Рембрандт, Тромп  и  Де  Рейтер,  Гротий  и  Декарт.
Голландцы внесли свой вклад в  архитектуру  и  живопись,  среди  них  были
выдающиеся ученые и полководцы. Если говорить о таланте на душу населения,
голландцы едва ли не талантливее любого другого народа. Им удалось создать
организованное общество и надежную экономику вовсе не потому, что с самого
начала у них были мощные  материальные  ресурсы  и  неприступные  границы.
Немалую часть своей земли они завоевали у моря, немалую часть своих рынков
они отвоевали у соседей, и всю свою промышленность они  создали  сами.  Их
компетентность ни для кого не сюрприз, ибо в их  положении  некомпетентный
народ вообще не выжил бы. Что  до  Финляндии,  земли  Сибелиуса,  занявшей
второе место, в смысле борьбы за выживание ее можно как минимум  поставить
рядом с Голландией. Ибо сохранить независимость под  боком  у  царской,  а
потом  и  Советской  России  -  это  потребовало  колоссального  мужества,
колоссальной компетентности. Без эффективного ведения дел им бы нипочем не
добиться столь заметных успехов,  они  и  сейчас  отважны  и  неустрашимы.
Выходит, у голландцев и финнов схожие проблемы, с которыми они  решительно
управляются. Делаем вывод: наивысшая эффективность характерна для стран, у
границ которых всегда бродит опасность.


   ИСКУССТВО ПЕРЕДАВАТЬ ФИШКУ

   Говорят, что рабочий стол одного из недавних президентов  США  украшала
взятая  в  рамочку  надпись:  "Фишка  дальше  не  идет".  Разумеется,  все
восхищались  подобным   признанием   собственной   ответственности,   хотя
происхождение этой фразы известно далеко не всем. Если верить Оксфордскому
толковому словарю, "фишка" - это предмет, который кладут перед  игроком  в
покер,  чтобы  напомнить  -  сейчас   его   черед   сдавать   карты.   Что
использовалось для этой цели? В словаре "Рэндом хаус"  находим,  что  чаще
всего - костяной  нож.  Его  потихоньку  двигали  по  столу,  перекладывая
ответственность на кого-то другого, процедура называлась "передача фишки".
Эта фраза, а может - и сама идея родилась в Соединенных Штатах, но давно в
ходу в Британии и странах содружества. Она означает, что передающий  фишку
перекладывает ответственность на другого человека, и за  возможную  ошибку
винить будут уже того. Разумеется, в  нашем  заорганизованном  мире  такое
встречается нередко.
   В любом большом учреждении, частном или государственном, фишку передают
в трех направлениях: (1) вниз,  (2)  в  сторону  и  (3)  вверх.  Работник,
передающий  фишку,  сопровождает  свои  действия  телефонным   звонком   и
произносит (в зависимости от ситуации) примерно такой текст:

   (1) "Это ты, Нед О.Росс?  Фишкилд.  Мне  тут  от  тебя  принесли  папку
Моргана Мерлина с проектом "Гиблое дело". Я ее отсылаю назад.  Думаю,  это
твоя компетенция. Нет, ты правильно сделал, что прислал ее мне, просто Шеф
любит, когда инициативу  проявляют  на  всех  уровнях.  Так  что  принимай
решение, а потом дашь мне знать, как и что. Целиком на тебя полагаюсь".
   (2) "Это вы, Стоппер? Брайан Фишкилд. Посылаю вам папку с  предложением
Моргана Мерлина, она попала ко мне по ошибке. Вы сразу  увидите,  что  наш
отдел ни при чем. Там подняты вопросы технические и юридические, но  никак
не административные. Мы всегда следим за тем, чтобы не вторгаться на  вашу
территорию - пусть каждый  занимается  своим  делом.  Хорошо,  когда  есть
человек с вашими знаниями и опытом, я-то в этом - ни уха ни рыла. В общем,
дерзайте".
   (3) "Это вы, мисс Бикини? Помощник заместителя директора. Посылаю  сэру
Артуру папку с предложением Мерлина. Он прочтет мою сопроводиловку и сразу
поймет - тут решать не мне. Политические и финансовые  последствия  слегка
за пределами моей сферы, и едва ли в моем  шкафчике  с  картотекой  должен
храниться документ столь высокой секретности. Сэру Артуру  виднее,  как  с
ним поступить".

   Так  почти  любая  бумага,  попадающая  на  стол  к   Фишкилду,   ловко
сплавляется кому-то еще, ибо она для него всегда слишком значительна  (или
слишком пустячна). Когда от этой бумаги отказываются все другие  отделы  и
собственный шеф велит Фишкилду разобраться с ней лично, он в конце  концов
заполняет следующий трафарет:

   "По настоящему весьма серьезному вопросу возможны два решения. А и Б. В
пользу решения А есть следующие убедительные доводы:
   I).......... II).......... III).......... и IV)..........
   Однако по нижеследующим причинам можно предпочесть и решение Б:
   I).......... II).......... III).......... IV)..........
   Считаю, что вопрос этот следует решать министру".

   Столкнувшись  с  таким  документом,  один  политик  написал  на   полях
"Согласен", а впоследствии объяснил: согласился он с тем, что два варианта
решения были определены верно.
   Подчеркнем:  искусство  передавать  фишку  практикуется  не  только  на
государственной службе, оно процветает в любой крупной организации. Все же
оно особенно характерно для пирамидальной структуры,  в  которой  входящие
проблемы сначала рассматриваются на нижнем уровне. Есть в этой иерархии  и
еще   одна   тенденция:   подкреплять   решения   нижнего   уровня   более
высокопоставленной подписью. Этот процесс начинается с  Букашкоу,  который
получает дело первым. При всем отсутствии опыта,  при  всей  молодости  он
понимает: на полученное прошение надо  ответить  либо  "да",  либо  "нет".
Опасаясь, что, ответив "да", он себя же и нагрузит, он отвечает "нет".  Он
делает это с легким сердцем, ибо прекрасно  знает:  окончательное  решение
все равно будет приниматься где-то выше. Весьма вероятно, что  Нед  О.Росс
пересмотрит его рекомендацию в принципе, просто  чтобы  поставить  его  на
место, а того в свою очередь одернет кто-то еще. Так  что  Букашкоу  всего
лишь (как он полагает) запустил дело в дальнее  плавание.  Однако  у  Неда
О.Росса в этот день на уме что угодно,  только  не  работа  (такое  бывает
нередко), и определить собственное отношение к делу он просто не в  силах.
Он рассеянно подмахивает отказ и пересылает папку Серри-Динкену, прекрасно
понимая, что его решение так или  иначе  не  окончательное.  Серри-Динкен,
занятый своими мыслями, не вдается в суть и подтверждает визу "Нет", после
чего посылает папку Солли  Дняку.  Но  Солли  Дняк  привык  полагаться  на
Серри-Динкена, чья добросовестность прошла испытание временем. Он передает
бумагу с отрицательным ответом на подпись Барбоссу. Но одна  из  слабостей
пирамидального  процесса  в  том,  что  на  стол  к   Барбоссу   стекается
практически все.  Он  успевает  лишь  мельком  проглядеть  присланные  ему
бумаги, ведь за тем, чтобы решения принимались правильные, должен  следить
Солли Дняк. В итоге - окончательный  вердикт:  "Нет".  На  процедуру  ушло
шесть  недель,  и  наивный  проситель  думает,  что  все  это  время   его
предложение  рассматривалось  самым  серьезным  образом,  в  торжественной
обстановке и за закрытыми дверями. С грустью констатируем: предложение его
- увы! - не обсуждалось вообще.
   Процесс отпихивания бумаг плох тем, что каждый полагается  на  другого.
Человек в основании пирамиды полагает, что людям  наверху  виднее.  Но  те
жутко заняты и полагают, что вопрос тщательно изучен в нижних  эшелонах  -
там у людей для этого есть время. В описанном нами случае  любой  из  пяти
чиновников принес бы больше пользы, чем все пять  вместе;  он  по  крайней
мере знал бы, что решать ему. А так каждый полагал, что работа  будет  или
была выполнена на другом уровне, в результате ее не выполнил никто. Хотите
верьте, хотите нет, а так все в действительности  и  происходит,  особенно
если окончательный ответ отрицательный. Прийти  к  положительному  решению
несколько сложнее, потому что возникает вопрос, кто конкретно отвечает  за
последующие действия и какие именно, ибо из самого "да" ничего этого,  как
правило, не следует.
   Кстати, не будем заблуждаться - таким же  манером  фишка  передается  и
дома, среди членов семьи. День начинается с того,  что  мать  просит  отца
включить электрическую плиту, а заканчивается вопросом отца, выпустила  ли
мать кошку. А в промежутке маленький Бобби упросил старшую сестру Маргарет
сделать за него домашнее задание,  а  Маргарет  подольстилась  к  Джереми,
чтобы он подкачал у ее велосипеда заднее колесо. Выходит, мы все согласны,
что  ответственность  не  следует  сосредоточивать  в  одних  руках,   нас
устраивает, что ее всегда можно переложить на чьи-то плечи. Но между домом
и работой есть существенная разница - дома свою лень не спрячешь. Тут если
кто-то свое дело не сделал, об этом вмиг узнают остальные, и от их критики
не уйти. В общем, и маленькая организация не сильно отличается от семьи, в
ней работает  слишком  мало  сотрудников,  и  все  они  на  виду.  Что  до
административных единиц покрупнее,  тут  возрастают  масштабы  и  бумажной
перепасовки, и увиливания от надобности что-то решать; это - среди  прочих
- одна из причин, по которым более компактная организация  часто  выглядит
предпочтительнее.
   Что нас ждет впереди? Будем надеяться, придет  час,  когда  эффективная
децентрализация - с провинциальными парламентами  в  Эдинбурге,  Кардиффе,
Винчестере и Йорке -  до  того  революционизирует  наших  правителей,  что
выражение "передавать фишку" станет  загадкой  для  молодежи,  потому  что
совсем выйдет из употребления.


   КАРУСЕЛЬ

   Беатриса и Сидни Уэбб делили всех своих друзей на категории А и Б: в  А
заносились аристократы, анархистские  и  артистические  натуры;  группа  Б
выглядела  более  надежно  -  буржуа,  бюрократы  и   благодетели.   Такое
разделение человечества наблюдается, по сути,  с  самого  раннего  периода
человеческой истории. У иудеев были свои фарисеи и саддукеи, у китайцев  -
даосисты и конфуцианцы. Возьмем Византию, там синие противостояли зеленым,
а вели их за собой соответственно землевладельцы и торговцы. Что  касается
Великобритании и Соединенных Штатов, "кавалеры" и "круглоголовые", то бишь
роялисты и пуритане, пересекли Атлантический океан и славно повоевали друг
с другом в Гражданской войне США.
   В общем и целом традиции  группы  А  основаны  на  любви  к  природе  и
животным, ее представители хранят верность и отдают предпочтение ритуалам,
цвету, танцам, музыке и спорту. В основе традиций  группы  Б  -  бизнес  и
промышленность, ее представители хранят верность городским  институциям  и
сектантским  группировкам,  а  предпочтение  отдают   экономии,   порядку,
трезвости,  накоплениям  и  молитвам.  Когда  автобусу  преграждает   путь
процессия со сворой гончих и  всадниками,  пассажиры  обычно  выдают  свою
принадлежность  к  той  или  другой  группе  следующими  возгласами:   (А)
"Смотрите, это же принцесса!" или (Б) "Какого дьявола мы здесь встали?".
   Известно, что в реальной жизни нет людей,  которые,  будучи  в  здравом
уме, являют собой группы только А или Б. Если когда-то в обеих  группах  и
существовали оголтелые экстремисты, мы впитали  в  себя  черты  и  тех,  и
других. В каждом из нас не без труда,  но  уживается  эпикуреец  и  стоик,
"кавалер" и "круглоголовый", тори и виг, моралист и повеса.  Но  при  всем
этом каждый из нас так или иначе оказывается в каком-то одном лагере и  со
временем пускает в его почве все более глубокие корни.
   Фундамент для категорий А и Б - не богатство  или  бедность,  а  разные
установки. В группе А отдельно взятый человек или семья жаждут возвыситься
в смысле статуса или чина, причем лестница  для  восхождения  по  традиции
бывает военной. В группе  Б  отдельно  взятый  человек  или  семья  жаждут
возвыситься в смысле благочестия и богатства и лестница для восхождения по
преимуществу бывает экономической.
   Сравнивая эти два типа  установок,  мы  наивно  ошибемся,  если  станем
утверждать, что один тип в целом доминирует над другим. Равновесие между А
и Б необходимо - в этом нет сомнений. В разных ситуациях требуются  разные
добродетели, где-то - церковного старосты, а где-то -  пилота-истребителя.
В нашей стране, по счастью, хватает и тех, и  других.  Сегодня  на  первых
ролях эсквайр-тори, завтра  -  торговец-методист.  Уничтожь  одна  сторона
другую, это, скорее всего, приведет к самоуничтожению нации.
   Итак, линия между А  и  Б  делит  общество  по  вертикали,  но  уровень
достигнутых успехов и неудач позволяет поделить его  по  горизонтали.  Тут
людей можно  сгруппировать  в  следующие  блоки:  Отчаявшиеся,  Пассивные,
Коллективно Честолюбивые, Честолюбивые и (наконец) Привилегированные.  Эта
градация в немалой степени зависит от дохода, но Коллективно Честолюбивые,
жаждущие  улучшить  положение  своей  группы,  едва   ли   беднее   просто
честолюбивых, жаждущих улучшить собственное положение.
   Коллективно Активные в группе А наиболее ярко представлены бухгалтерами
или  инспекторами,  которые  стремятся  подчеркнуть  значительность  своей
профессиональной ассоциации. Коллективно Активные в группе Б жаждут в свою
очередь добиться повышения зарплаты котельщикам  или  портовым  грузчикам.
Пример честолюбия  в  личном  плане  -  бухгалтер  становится  директором,
котельщик  становится  членом  парламента.  Диаграмма,   отражающая   нашу
социальную структуру, описанную выше, может походить на две лестницы, А  и
Б, они стоят рядышком и восходят от отчаяния к привилегиям.
   Но надо отразить две другие взаимосвязанные  тенденции,  иначе  картина
будет неполной. Люди или семьи, взобравшиеся на самый верх по лестнице  Б,
очень часто обнаруживают запоздалый интерес к  вершине  лестницы  А.  Внук
удачливого пуританина поступает на учебу в Итон и Тринити.  И  это  -  как
ворчливо заметит  дедушка  со  смертного  одра  -  будет  первым  шагом  к
финансовому краху, который ввергнет следующее поколение в пучину отчаяния.
А  более  позднее  поколение,  чтобы  выбиться   из   рядов   отчаявшихся,
обязательно захочет переметнуться из группы А в группу Б.
   Эффект этих двух тенденций  (от  Б  к  А  наверху,  от  А  к  Б  внизу)
превращает эти две лестницы в круг. Снизу можно карабкаться наверх с любой
стороны центральной разделительной линии. Начав жизненный путь разносчиком
газет (Б), ловкий или везучий Х попадает в  ряды  привилегированных,  став
миллионером и главой почтового ведомства, а внук его перескакивает в (А) и
идет служить в гвардейскую бригаду. От рядового солдата  (А)  отважному  и
энергичному У удается  дослужиться  до  привилегированных  подполковничьих
погон (А).
   Следует, впрочем,  заметить,  что  в  основном  движение  протекает  по
часовой стрелке. Очевидно также, что  восходящие  по  стороне  А  движутся
быстрее, если тяготеют к левому полукругу, как бы задевая  по  касательной
сторону общества, отмеченную буквой Б. Скажем,  выслужившийся  из  рядовых
полковник играет на бирже или берет в жены дочку банкира; скорее всего, он
сделает  и  то  и  другое.  В  полукруге  Б  более  осторожный   бизнесмен
обязательно будет держаться правее, ибо настроен  на  переход  в  зону  А.
Потому и продвижение его будет не столь стремительным, и  не  достичь  ему
тех высот, каких достигнет  его  соперник,  безоговорочно  взявший  влево.
Наиболее динамичны, вне сомнения, те слои общества, в которых честолюбие и
сумасбродство зашвыривает людей на периферию, поближе к линии окружности.
   Отмечаем далее: без крахов и экстремальных ситуаций движение вообще  бы
прекратилось. Если бы дворяне  не  проигрались  в  пух  и  прах,  в  среде
привилегированных группы А не нашлось бы места для честолюбивцев группы  А
или для привилегированных группы Б. На аристократа обрушилась  катастрофа,
ввергла его детей в пучины бедности - вот необходимое условие для чьего-то
успеха,  необходимый  трамплин  для  будущего   прыжка   его   собственных
отпрысков.
   Отсюда следует, что круг, по сути дела, не что  иное,  как  колесо.  От
приложения сил энергия возникает в центре, но наиболее эффективно эти силы
действуют ближе к линии окружности. Для максимальной эффективности  каждый
сектор, кроме нижнего, должен оказывать сопротивление, а чтобы вписаться в
него, надо заплатить вступительный взнос. Но делать преграду непреодолимой
тоже нельзя. Дверь нужна, иначе вся система  рухнет.  Очевидно  и  другое:
движение возрастает благодаря гулякам, повесам, весельчакам и глупцам.  Не
будь  на  земле  сумасбродства,  мотовства,  пристрастия  к  спиртному   и
женщинам, зона привилегий (А) была бы закрыта; а стоит закрыться  хотя  бы
одному сектору, прекращается все движение.  Если  такое  происходит,  силы
честолюбия накапливаются и в конце концов прорывают плотину.
   Когда преобладают противоположные условия  и  все  двери  распахнуты  -
входи не хочу, - силы могут действовать активно, но колесо будет крутиться
вхолостую.  Первый  шаг  к  потере  эффективной  мощности   -   чрезмерная
доступность образования, когда кто угодно может  и  школу  окончить,  и  в
колледж поступить. Дорога к повышению гладка и широка, но открыта  она  не
только  для  энергичных,  но  и  для   бездельников.   Теперь   заниматься
крючкотворством в промышленности могут  все,  но  высокую  зарплату  будут
получать те немногие, кто останется непосредственно в сфере  производства.
Чувство направления теряется, все машины начинают буксовать. По  сути,  на
любом направлении может подстерегать опасность. Когда именно возникает эта
опасность, определить трудно, но выдающиеся достижения  в  периоды  застоя
или хаоса - большая редкость.
   Зоны,  относящиеся  к  группам  А  и  Б,  в  Англии  четко   определены
географически. Чтобы показать их на карте, нужно  совместить  промышленную
революцию и гражданскую войну. Земли "круглоголовых" лежат  на  юге  и  на
востоке, захватив Ливерпуль, они раскололи территорию "кавалеров"  на  две
части - север и запад. Промышленная революция произошла главным образом на
территории "круглоголовых" и  кое-где  за  ее  пределами  -  во  владениях
методистской церкви. Эти карты не утратили своего значения и сейчас, и  мы
готовы это доказать.
   Если схему социальной структуры совместить с картой, получим  следующую
схему. Здесь Центральная линия (с юго-востоком наверху) соединяет Лондон и
Ливерпуль.   Если   точнее,   она   идет   от   Гастингса    до    причала
Мэд-Фрешфилд-Уорф, рассекая Лондон на Уэст-Энд и Сити, а  Парламент  -  на
палату общин и палату лордов.
   Центром всей системы - теперь это очевидно - является деревня Эджкот  в
Нортгемптоншире. В нижней  части  карты  разместился  ливерпульский  район
отчаяния,  он  разделился  между  отчаявшимися   (А)   из   Биркенхеда   и
отчаявшимися (Б) из Уоррингтона или Салфорда. Кембридж, разумеется, -  это
центр  честолюбивых  (Б),  а  Оксфорд,  где   гнездятся   частные   школы,
олицетворяет  честолюбие  группы  (А).  К  востоку  от  центральной  линии
отчаявшиеся (Б) из Манчестера или бывшие пассивные из Шеффилда могут,  при
некотором усилии, примкнуть к более честолюбивым графствам  Ноттингем  или
Лесестершир. То есть с охотничьего поля они могут попасть прямо в Кембридж
и ворваться в Лондон по Ливерпуль-стрит.
   Сколотив состояние, семья с таким  положением  может  выбиться  в  зону
привилегий (Б) в Норфолке или Кенте; или - еще лучше -  на  границе  между
Эссексом и  Саффолком.  Колчестер  же  (при  всей  его  привлекательности)
находится слишком далеко от Виндзорского замка [резиденция королей]. Когда
перед соблазном привилегий (А)  устоять  уже  решительно  невозможно,  эта
семья перебирается дальше на запад через  Найтсбридж  и  поселяется  около
Арунделя.
   Тем временем другие семьи из пассивного Шропшира или  Херфорда  выходят
маршем на Челтенхем. Окончив Оксфорд, некоторые  направляются  прямиком  в
Уайтхолл [здесь: правительство] либо на Портленд-Плейс [здесь: дипломаты].
Другие,  пройдя  курс  в  королевской  военной  академии  или  королевской
астрономической обсерватории, подаются в Олдершот, Кемберли или  Портсмут.
В конце концов они часто оказываются в самом центре зоны  привилегий  (А),
то есть, конечно же, в Беркшире; другие  военные  семьи  -  поверженные  -
оттеснены в район Глостера или Бристольского залива.
   Разумеется, без исключений не обойтись, но общие тенденции не  подлежат
сомнению. Армейские офицеры редко бывают родом из промышленного Ланкашира,
как едва ли встретишь миллионеров из  Херфорда,  Брекона  или  феодального
Дорсета. Пути к достижению успеха давно проторены и достаточно известны.
   Но так ли уж они неизменны, эти пути? Лейбористы в  открытую  заявляют,
что их цель - создать бесклассовое общество. Если таковое явится на  свет,
барьер  между  зоной  честолюбия  (Б)  и  зоной  привилегий   (Б)   станет
непреодолимым. Чтобы разбогатеть, надо будет свернуть горы,  но  богатство
не даст доступа к власти. Передвижение на более высоких уровнях из Б  в  А
будет более чем сбалансировано перемещением  из  А  в  Б.  Более  того,  с
исчезновением категории отчаявшихся зачахнет движение  и  в  нижней  части
схемы.
   И колесо,  лишившись  движущей  силы,  просто  остановится.  Социалисты
выразят удовлетворение таким состоянием дел - кругом тишь да гладь. Что ж,
покой и  безмятежность,  возможно,  и  восторжествуют,  но  все  указатели
давления в системе будут на нуле. И тогда премьер-министр от  лейбористов,
может быть, впервые переведет дух - наконец-то положение стабилизировалось
и находится под контролем.


   ЛОРДЫ И ЛАКЕИ

   В прекрасной книге "Управление и Макиавелли" (1967) мистер Энтони  Джей
напоминает  нам,  что  высшее  начальство  любой  крупной  организации   -
политической, промышленной, военной или религиозной  -  подразделяется  на
две категории: вельможи и придворные. В средние века  вельможи  были  куда
могущественнее своего короля - им присягали на верность  целые  провинции.
Власть короля над вельможами была весьма иллюзорной.  В  то  же  время  на
глазах у него находились знатоки своего дела, к которым  он  обращался  за
советом: священники, банкиры, судьи и генералы, они-то  и  составляли  его
окружение. Придворный был важен, потому что имел доступ к королю, и,  пока
состоял при дворе, важность его оставалась незыблемой. Вельможа был  важен
сам по себе - на своей  территории  он  располагал  реальной  властью,  но
доступ к королю имел  лишь  от  случая  к  случаю.  При  слабом  правлении
вельможи были всемогущи, король лишь пытался натравить их друг  на  друга.
При сильном правлении на ведущие позиции  выступали  придворные,  вельможи
уходили в тень. Не переходя на личности, можно сказать, что  поход  против
другого  королевства  -  еще  лучше  не  просто  поход,  а   крестовый   -
способствовал централизации власти,  а  при  угрозе  нападения  повышались
акции  вельмож,  что  правили  в  приграничных   районах.   Так   было   в
средневековье, так оно есть и сейчас.  На  смену  феодальным  королевствам
пришли промышленные синдикаты, но суть осталась прежней.  У  придворных  -
общий контроль над  производством,  рынками  сбыта,  рекламой,  финансами.
Вельможи правят на местах. Успех придворного  измеряется  благосклонностью
директора  центральной  фирмы,  успех  вельможи  определяется   процентным
отношением: каков выход продукции относительно капитальных  вложений?  Эти
непреложные законы управления столь же верны сегодня,  как  и  во  времена
норманнских завоеваний. Придворные всегда жаждали централизации - вельможи
всегда рвались к автономии. Конфликт между ними заложен в природе явлений,
и его не разрешить каким-нибудь внезапным проблеском нетленной истины.
   Если  современная  головная  контора  что  и  потеряла  в  сравнении  с
королевским  двором  средневековья,  так   это   существовавшую   издревле
должность  дурака  или  королевского  шута.  Именно  дурак   был   облечен
привилегией и обязанностью выдавать точку зрения, отличную от официальной,
но и не схожую с точкой зрения опальной группировки.  По  уму  королевский
шут как  минимум  не  уступал  другим  официальным  лицам  -  такова  была
традиция. Никто не требовал принимать его советы всерьез, но  и  обижаться
на него считалось дурным тоном.  Ведь  ему  за  то  и  платили,  чтобы  он
подпускал шпильки и говорил невпопад. Есть основания считать, что он делал
полезное дело, есть даже основания  подозревать,  что  он  был  бы  весьма
полезен и сейчас. Или психолог  на  производстве  -  это  его  современный
двойник? Мысль  об  официальном  и  узаконенном  дураке  по  крайней  мере
нуждается в изучении, без него не проколоть мыльные пузыри самодовольства!
Когда хор взаимного восхваления начинает  звучать  до  неприличия  громко,
кто-то должен оборвать эти  песнопения  окриком:  "Ерунда!  Хватит  ломать
комедию!" Конечно, выкрикнуть это можно и сейчас, да только не наживет  ли
себе смельчак ненароком врагов? Дурак же - не будем  об  этом  забывать  -
такой привилегией -  своего  рода  дипломатической  неприкосновенностью  -
обладал. Явно полезная должность - пока что абсолютно вакантная. Есть  еще
одна  -  параллельная  -  должность,   которая,   правда,   недавно   была
реанимирована: королевский исповедник. Эта фигура, всегда стоявшая в тени,
была  по  меньшей  мере  весьма  влиятельной.   Ныне   эту   роль   играет
психоаналитик,  именно  у  него  председатель  правления  директоров  ищет
духовного водительства.
   Итак, если не считать дурака, нынешнее учреждение крупного пошиба  мало
чем отличается от королевского двора, особенно в смысле общей установки на
централизацию.
   Стремление сосредоточить власть в одном месте всегда  было  свойственно
любой крупной организации. Отбрасывая в сторону  чьи-то  личные  интересы,
нельзя не отметить: у  централизации  есть  солидные  плюсы.  Идея  такая:
только из центра можно охватить всю картину целиком. А то что  получалось?
Когда защищали средневековую Британию, принц-епископ  Даремский  и  герцог
Нортумберлендский явно благоволили к Шотландии. На границе между Англией и
Уэльсом речь шла только об одном - об уэльских  мародерах.  Вельможи  пяти
портов явно помешались на  пиратстве  -  какой  уж  тут  кругозор!  Только
королевский двор мог сопоставить эти  столь  разные  сообщения  и  решить,
откуда грозит реальная опасность и грозит ли вообще. Решить  -  и  разумно
распределить ресурсы, прибегнуть к дипломатии там, где не  хватает  войск.
Решения,  принятые  наверху,  имеют  еще  одно  ценное  свойство   -   они
окончательны. Если всех этих  вельмож  созвать  вместе,  они  бы  выясняли
отношения  до  бесконечности,  скандалили,  обливали  друг  друга  грязью,
вызывали друг друга на смертный бой. А ситуация требовала четкого и ясного
приказа от графа-маршала, чтобы первые слова звучали (примерно)  так:  "По
распоряжению Его Величества...", а последние:  "Ни  шагу  назад!"  Решение
современного кабинета должно  иметь  схожий  эффект,  а  его  промышленный
эквивалент  -  письмо,  подписанное  председателем  правления  директоров.
Оценив  ситуацию  в  целом,  правление   решает:   закрыть   отделение   в
Бейзингстоке и расширить, завод в Ньюкасл-он-Тайне. Новый филиал  в  Йорке
будет контролировать работу всех производственных подразделений севера,  а
около  Кентербери  откроется  специальный   отдел   по   экспорту.   Планы
определены,  обсуждение  закончено.  За  два  года  надо  увеличить  объем
производства на 12,5% - такова цель. И ни шагу назад!
   Нимало  не  изменилась  с  течением  веков  и   реакция   на   окраинах
организации. Провинциальные лорды и ныне убеждены, что эти типы в  Лондоне
совсем свихнулись. Им там куда как просто отдавать  распоряжения,  они  же
штаны просидели в своих кабинетах и понятия не имеют, что у нас  делается!
Прислали план марша, а ведь кавалерии там не пройти! И где прикажете брать
фураж? А дорога, которую они выбрали, - да ее прошлой зимой так  развезло,
что теперь ее и нет вовсе! В общем, надо  знать,  что  и  с  чем  едят  на
местах, иначе толку не будет. А политическая ситуация?  Она  же  постоянно
меняется! Из вождей, которых нам велено захватить в плен, один перешел  на
нашу сторону, а другой приказал долго жить.
   Лорд  из  глубинки  не  выносит  кабинетного  стратега,  равно  как   и
управляющего отделением воротит от политики, которую проводит  центральный
аппарат фирмы. На рекламу, подобранную в Лондоне, в Данди никто и смотреть
не будет, а товары, которые хороши для  Челси,  в  Белфасте  захламят  все
склады. И чего ради планировать расширение завода N З? У  нас  и  на  этом
оборудовании работать некому! А еще выдумали производственное обучение,  с
курсами по инженерному делу и экономике. Да они  там  в  головной  конторе
просто не понимают, что желающих учиться в наших краях  днем  с  огнем  не
сыщешь! Вся эта писанина из Лондона - сплошной  бред.  Тоже  мне,  великие
профессора, приехали бы сюда и посмотрели своими глазами, что почем. А  то
мы их инструкциями (если честно) сыты по горло!
   Итак, вот вам две основные точки  зрения.  Причем  люди  на  местах  до
последнего времени пытались гнуть свою линию.  Центральное  правительство,
даже очень сильное, во все периоды истории не могло сделать свое правление
эффективным.  Способности  управлять,  может,  и  были,  да  вот  беда   -
письменные распоряжения шли  больно  долго.  А  когда  возникли  океанские
империи  (политические,  коммерческие),   линии   связи   растянулись   до
непомерной длины.  Полгода  письмо  идет  туда,  полгода  обратно,  а  тем
временем губернатор колонии знай себе правит по-своему.  Или,  скажем,  не
нравится ему приказ из центра, он идет на  хитрость:  мол,  не  все  ясно,
прошу разъяснить - и дело застопорилось на  год,  а  через  год,  глядишь,
поменяется  ситуация,  и  этот  приказ  будет  никому  не  нужен.   Веками
центральная администрация  боролась  с  этой  своенравнейшей  из  проблем,
требуя информации и отдавая распоряжения, но ощущение всегда  было  такое,
будто у тебя на поводке медуза. Ах, с какой неохотой имперским  правителям
и коммерческим директорам  приходилось  отдавать  вице-королевскую  власть
людям, которые, может, управляют и толково, а вот особой  преданностью  не
отличаются. И ведь ничего с ними не  сделаешь,  остается  только  стиснуть
зубы и терпеть. Попробуй-ка замени непослушного вельможу; далеко не каждый
Трумен  отважится  уволить  своего  Макартура.  И  до  недавних  времен  о
серьезном контроле из центра не могло быть и речи.
   Но примерно с 1870 года положение  стало  резко  меняться.  Последовала
череда открытий: телеграф,  дешевая  бумага  (для  размножения),  телефон,
пароход,  автомобиль.  Далее  -  телетайп,  радио,   самолет,   реактивный
двигатель. Внезапно центр каждой империи - политической или коммерческой -
получил возможность  насаждать  свою  власть.  К  королям,  президентам  и
директорам теперь стала стекаться полнейшая информация, они могли выдавать
ценнейшие инструкции и рассчитывать на нижайшее послушание, причем все это
в  течение  даже  не   дней,   а   часов.   Вице-короли   превратились   в
дипломатических представителей, послы - в посыльных, а  управляющие  стали
исполнительными директорами. К 1900-му, а тем более к 1950  году  вельможи
превратились в собственную тень, зато  сплошь  и  рядом  восходили  звезды
придворных. Словно для того, чтобы окончательно закрепить такое  положение
дел, головные конторы приобрели компьютер - эдакий магический кристалл,  в
котором вся организация видна как на ладони. "Свет мой, зеркальце,  скажи,
да всю правду доложи..." Сегодняшняя магия позволяет  получить  ответ,  не
успеешь моргнуть и глазом, а  следом  -  нужную  статистическую  выкладку.
Современный управляющий всегда на глазах у Самого, все его решения как  бы
освящены свыше. В любую минуту его могут вызвать на небеса с докладом -  а
ну, рассказывай,  как  правишь?  В  любой  момент  в  его  кабинете  может
появиться архангел и потребовать отчет. Похоже, сегодняшние вельможи сидят
на довольно коротком и прочном поводке.
   Централизация  нынче  в  моде,  каждое  новое  слияние  приближает  эту
тенденцию к абсолюту. Однако становится очевидным,  что  этот  процесс  не
лишен недостатков, которые центральные правители как-то не  предусмотрели.
Для управления нужна информация, и  первое  требование  центра  -  отчеты,
статистические данные, сведения о доходах, доклады. В результате  со  всех
краев  широко  раскинувшейся  империи  хлынули  бумажные  воды,  и  каждый
бурлящий ручеек норовит обернуться  полноводной  рекой.  Бумага  неизбежно
порождает бумагу, а статистические  отчеты  год  от  года  становятся  все
изощреннее. В конце концов головная контора начинает задыхаться от  обилия
информации, все отделы только тем и  занимаются,  что  распихивают  ее  по
ящичкам и папкам. Полы заставлены  стальными  картотечными  шкафчиками,  и
клерки тонут в море ссылок. Главному чародею потребовались факты, и ученик
чародея выпустил джинна из бутылки - факты  в  четырех  экземплярах  можно
черпать ведрами. Когда уж тут заглянуть в бумагу - только бы успеть сунуть
ее в нужную папку. Бурный поток информации захлестывает всех и вся,  никто
не знает, как выключить кран.  Если  чей-то  фамильный  кабинет  на  время
остался без хозяина, можно не сомневаться - через два года он будет  снизу
доверху забит  никому  не  нужной  перепиской.  Незадачливые  руководители
беспомощно барахтаются в бумажном водовороте и в  конце  концов  тонут,  а
другие если и могут чем похвастаться, то лишь тем, что все-таки удержались
на плаву.
   В спектре проблем с бумажным потоком  успешно  конкурирует  укороченный
рабочий  день.  Головные  конторы,  государственные   либо   промышленные,
тяготеют к большим городам, где жить нынче совсем тяжко. Начальство обычно
определяет свой статус мерой удаленности от центра и в основном  живет  за
городской чертой. Поднимаясь где-то с первыми петухами, они,  если  сильно
постараться, добираются до своих рабочих  мест  к  10:00.  Чтобы  к  19:00
попасть домой, им надо покинуть свой кабинет в  16:00.  Если  учесть,  что
обеденный  перерыв  тянется  с  12:00  до  14:00,  на  праведный  труд   у
руководителей остается четыре часа в  день.  Чем  больше  и  разветвленное
паутина, тем больше дел стекается в головную контору, а решать их некогда.
Вот и принимаются неверные решения, да  еще  с  опозданием,  а  неотложные
проблемы валятся в одну кучу с пустяковыми и запиваются  чаем.  На  первом
месте в смысле тщеты и бесплодности усилий стоит Вестминстерский дворец  -
английский парламент, - где от самого обилия дел образуется затор и всякое
движение   замирает.   В   Правительственных    департаментах    структура
ответственности  имеет  форму  пирамиды:  чтобы  принять  любое  серьезное
решение, принято обращаться на самый верх, а там ни  у  кого  нет  времени
вникнуть в суть дела. Такая иерархия работает  и  в  промышленности:  день
столь же короток, результат столь же невелик.  В  любой  крупной  головной
конторе сегодня пожинаются плоды сверхцентрализации, доведенной до полного
абсурда.
   Сосредоточение власти в центре, где скрещиваются все линии,  не  просто
создает хаос. Избыток этих  линий  вызывает  чувство  безысходности  и  на
периферии,  откуда  они  исходят.  По  идее  управляющего  директора  надо
выбирать из руководителей подразделений, потому что только на  руководящем
посту, на производстве, человека можно проверить по результатам его труда,
а когда он лишь консультирует и высказывает  мнения,  оценить  его  весьма
сложно. С другой стороны, попробуй прояви себя в дочернем отделении  фирмы
- ведь там только сортируют  почту  и  ждут  указаний  свыше.  В  итоге  -
моральные потери, руководители на местах уходят в отставку, а у  тех,  что
остаются, и со знаниями туговато, и опыта кот наплакал. А  коль  скоро  на
местах попросту нет руководителей с солидной  репутацией,  правление  ищет
нового Главного среди сотрудников головной конторы. Но  среди  начальников
отделов редко  сыщешь  идеального  кандидата  на  повышение.  Познания  их
ограниченны, а  ответственность  они  привыкли  с  кем-то  делить.  И  уж,
конечно, не им восстанавливать моральный климат в  отделениях  фирмы.  Все
последние годы они не руководили, а консультировали. Едва ли в  ком-то  из
этих стареющих кабинетных работников перед заходом солнца вдруг пробудится
жажда деятельности, запоздало вспыхнет созидающий огонь. Если не  привлечь
свежие и задорные силы со стороны, компанию может основательно затянуть  в
трясину. Сверхцентрализация ведет  к  катастрофе;  но  платить  по  счетам
придется все равно, и рано или поздно час расплаты наступит.
   Пока тяга к сверхцентрализации живет и здравствует, но кое-где она  уже
сталкивается с противодействием. В  крупнейших  американских  промышленных
группировках некоторые подразделения имеют право действовать на свой страх
и риск  -  во  всем,  кроме  разработки  генеральной  линии  и  финансовой
политики; что ж, есть  смысл  взять  эти  примеры  за  образец.  С  другой
стороны, наивно полагать, что некое  правило  позволит  всегда  определить
золотую середину между избыточным и недостаточным контролем.  Джон  Стюарт
Милл проводил в жизнь такую идею: информация должна быть централизованной,
а власть - рассредоточенной. В разумных пределах это правило полезно, но -
увы! - его нельзя считать формулой для любой организации в любой период ее
истории.  Положение  постоянно  меняется,  и  наше  выживание  зависит  от
скорости, с какой мы перераспределяем силы и проводим реорганизацию.  Если
и выводить общий  принцип,  я  бы  сформулировал  его  так:  централизация
нужнее, когда готовишь наступление, а если ждешь атаки противника,  власть
лучше рассредоточить.


   КНЯЖЕСТВА И ДЕРЖАВЫ

   Многонациональное государство - такая политическая  единица  выковалась
за долгие века европейской экспансии. Произошло это главным образом  из-за
войн. Франция объединилась, потому что боялась Англии,  Испания  -  потому
что боялась Ислама, Великобритания - Испании, а  Германия  -  Франции.  Во
времена агрессивных войн государство проявило  себя  крупнейшей  единицей,
которая  не  распадалась  из-за  различия  региональных   интересов.   Для
эффективного управления такое государство зачастую было слишком велико,  а
для экономики, наоборот, требовались  масштабы  покрупнее.  Сейчас  Европа
снова защищается от Азии, и распространенное мнение таково: нужна какая-то
реорганизация. Движение к объединению Европы - взять к примеру Европейское
экономическое сообщество - это  предвестник  возникновения  новой  Римской
империи со всеми преимуществами, какие несет  такое  объединение  -  целый
континент!  -  в  смысле  обороны,  свободной   торговли   и   внутреннего
спокойствия. Но при этом провинции логично требуют автономии. Ибо  меньшие
политические подразделения (Бавария, Нормандия, Шотландия) так  или  иначе
принесли в жертву идее прочного государства  свою  национальную  гордость.
Они отдали независимость, но  обезопасили  свои  границы  и,  более  того,
получили свой  кусок  от  общегосударственного  пирога.  В  пору  расцвета
Британской империи кусок этот был столь внушителен, что шотландцы были  не
прочь  (в   тот   момент)   считать   себя   британцами.   Они   гордились
принадлежностью к империи, которой тогда было чем похвастать, как  в  свое
время Испании, Австрии, Франции и Германии. Во второй половине  двадцатого
века многонациональному государству - увы! - почти нечего предложить своим
провинциям за их лояльность. Их никто не защитит, если  они  не  входят  в
альянс более крупный, не приходится рассчитывать и на трофеи. Конечно, кое
в чем такое государство полезно и сейчас, но во многом стало обузой -  оно
тормозит торговлю  на  густо  разветвленных  внутренних  границах,  тратит
впустую кучу времени из-за  сверхцентрализованного  управления.  Некоторые
государства действуют весьма эффективно - Финляндия, Дания или  Швеция,  -
но ведь они и сами размером с провинцию, а населяют их от четырех до  семи
миллионов человек. Если население превышает десять  миллионов,  совершенно
ясно, что нужна децентрализация, как в Голландии, где у  каждой  провинции
свой губернатор, или как в США. На этом фоне  разворачиваются  движения  в
Шотландии и Уэльсе, от  которых  так  просто  не  отмахнешься.  Мы  начали
понимать,   что   многонациональное    государство    с    населением    в
тридцать-пятьдесят миллионов человек безнадежно "не тянет", оно сводит  на
нет культуру провинций и стрижет под одну унылую гребенку всю общественную
жизнь.  Для  надежного  управления  нам  нужно  правительство   доступное,
экономное, обслуживающее зону, которая  объединена  общей  культурой  и  в
разумных пределах невелика.
   Итак, следствие объединения в Европе -  новое  стремление  провинций  к
автономии.  Оно  влечет  за  собой  два  колоссальных  преимущества  чисто
практического  свойства.  Во-первых,  набившие   оскомину   споры   насчет
социализма   можно   перенести   на   уровень   провинций.   Все   отрасли
промышленности можно национализировать в одном районе, а в другом  все  их
отдать частным предпринимателям. Исчезнет  надобность  обсуждать  проблемы
здравоохранения и жилищного строительства в Париже или Риме; зато  в  этих
городах высвободится время на  то,  чтобы  решать  проблемы  действительно
национального или интернационального свойства. Наша же  нынешняя  политика
такова: убить всякую инициативу на периферии и  не  оставить  времени  для
серьезных дел в центре. Парламент в Эдинбурге - по типу  североирландского
- позволит в  конечном  итоге  повернуть  этот  курс  на  сто  восемьдесят
градусов, и требование шотландцев создать его  вполне  справедливо.  Между
прочим, мы забываем: если уступить требованиям шотландцев  и  предоставить
им автономию, это наверняка ослабит напряжение в  Вестминстере.  Все,  что
будет сделано для Шотландии, в равной степени пойдет на пользу и Англии, и
всем Британским островам. Возможно, к  Англии  присоединится  и  Ирландия,
возникнет  федерация  более  свободного  типа;   такой   шаг   принес   бы
колоссальную  пользу  этим  двум  народам,  чьи  отношения  косы  и  камня
позволили  им  достичь  выдающихся  успехов  в  искусстве  руководить,   в
литературе и умении мыслить.
   Со скрипом, но дело сдвинулось с места - наши политики начали понимать,
что от децентрализации никуда не деться. Но какова их реакция?  Они  ведут
разговор о создании в Англии дюжины органов административной власти, чтобы
каждый  такой  орган  координировал  экономическую  деятельность   советов
графств   и   графств-городов   в   данном   районе.   Возникнет    эдакий
бюрократический запор, и сразу напрашиваются  три  возражения.  Во-первых,
такие регионы по размеру будут не то, что, скажем,  Дания  или  Шотландия.
Во-вторых, они никогда не были автономными, не имели своей программы - еще
минус. В-третьих, они совсем застопорят и без того хилое движение, возведя
еще  один  бюрократический  заслон  между  гражданами  и  законодательными
властями. В чем функции провинциального парламента? В том,  чтобы,  как  в
Белфасте, целиком и полностью заменить центральный парламент в  делах,  не
имеющих отношения к другим регионам. Строительство тоннеля под Ла-Маншем -
проблема международная, и вполне понятно, что обсуждают ее и в Париже, и в
Вестминстере. Организация единых средних школ (и их последующая отмена)  -
это вопрос местного значения, и решать его в Кардиффе  или  Эдинбурге.  Но
даже в бедламе никто не додумался предложить систему, по которой  политика
в области образования, согласованная в Эдинбурге, потом снова  обсуждалась
в Лондоне. Даже людям со средними умственными  способностями  должно  быть
ясно - на этом пути можно окончательно  свихнуться.  Наш  административный
аппарат и так раздут сверх всякой меры. Еще больше усложнить его -  причем
не бесплатно - будет равносильно самоубийству.
   Если говорить о децентрализации серьезно, вне сомнения, надо начинать с
единиц, уже существующих. Шотландия и Уэльс - это исторические территории,
сопоставимые  по  размеру  с  Австрией  и  Швейцарией,  потенциал  у  этих
провинций не меньше, чем у Дании и Норвегии. Если признать  их  автономию,
придется выделить в Англии регионы, примерно соответствующие  Шотландии  и
Уэльсу по размеру и по уровню местного патриотизма.  Любой  здравомыслящий
человек, прежде  чем  отважиться  на  такое  дробление,  самым  тщательным
образом изучит нужды, пристрастия и традиции каждого  региона.  Мы  видели
колониальные  "федерации"  в  Юго-Восточной  Азии,  Африке  и  Вест-Индии,
созданные для  удобства  управления,  но  без  учета  подлинных  интересов
населения; и все они благополучно распались, едва были созданы. Мы  должны
четко уяснить себе, даже если и  упускали  это  из  виду  в  прошлом:  при
создании  таких  групп  надо  учитывать  реальные  условия,  а  не  только
директивы свыше. Итак, к вопросу о районировании надо подходить с  большой
осторожностью. Возможно, первые предложения ни к чему не  приведут.  Тогда
для  начала  выдвинем  такую  идею:  поделить  Англию  на  шесть   крупных
территорий, каждая с населением от пяти до семи миллионов.  Чем  не  идея?
Дальше, отстаиваем следующую посылку:  границы  между  этими  территориями
должны  соответствовать  определенным   реальностям   -   историческим   и
современным. Если взять за основу эти принципы, задача  (по  крайней  мере
поначалу) будет не такой уж невыполнимой.
   В первом приближении Англию можно  поделить  вот  на  какие  княжества:
Малая Англия, Ланкастрия, Лондон, Мерсия, Нортумбрия и Уэссекс.  Но  сразу
же возникает добрый  десяток  вопросов.  Монмут  -  английский  город  или
уэльский? Куда тяготеет Чешир - к Ланкаширу или Шропширу? Корнуолл  -  это
часть Уэссекса, часть Уэльса или самостоятельная  территория,  как  Гернси
или Джерси? Много ли общего между Норфолком и Линкольнширом, между ними  и
Ратлендом? Куда отнести Глостершир - к Мерсии или Уэссексу? В  общем,  тут
есть о чем поспорить и что поизучать, но в целом каждая из выделенных  зон
- северо-восток, северо-запад, центральные графства, восток и юг  -  имеет
ядро для единения. Безусловно, кто-то скажет, что Уэссекс лучше  разделить
по линии между Сомерсетом и Уилтширом,  между  Хэмпширом  и  Дорсетом,  но
тогда западный кусок окажется недонаселенным, а  без  Корнуолла  -  совсем
маленьким. Пожалуй, есть смысл все южнее Темзы и Северна объединить в один
регион. На другом конце страны  Нортумбрия  в  своем  первоначальном  виде
опоясывала Пеннинские горы и включала  в  себя  Йоркшир  и  Ланкашир.  Сам
размер этого конгломерата мешает возродить его в чистом  виде,  не  говоря
уже о печальной памяти баталиях между Белой и Алой розами. Отсюда мысль об
усеченной Нортумбрии со столицей  в  Йорке  и  подрезанной  Ланкастрии  со
столицей  в  Манчестере.  Винчестер  можно  сделать   столицей   Уэссекса,
Питерборо - Малой Англии, а Бирмингем - Мерсии. Эти,  а  может,  и  другие
центры - посовременнее - вернут  своеобразие  каждой  из  этих  провинций,
Лондон  же  сохранит  свое  исключительное  положение,   но   одновременно
перестанет быть явлением  уникальным.  Смею  предположить,  что  на  такую
Британию и Ирландия не долго будет смотреть  искоса.  Если  сама  Ирландия
снова войдет в состав Британии, Британских Штатов,  централизованных  лишь
ограниченно, наберется девять, а славиться они будут  прежде  всего  своим
разнообразием.
   Если мы хотим, чтобы реорганизация эта преуспела, вывела  парламентский
поезд из тупика и положила конец бессмысленным пререканиям между левыми  и
правыми, надо  выполнить  одно  требование:  вся  подготовительная  работа
должна вестись в провинциях. Специалистов  по  планированию  хватает  и  в
английском правительстве, но в таком деле инициатива  должна  идти  снизу,
как в Шотландии и Уэльсе. Ответом на уэльский национализм будет английский
провинциализм, и он заставит наших соседей-кельтов  держаться  в  пределах
разумного, здравого и целесообразного. Стремления их  оправданны,  но  они
должны понимать: национализм островного,  изолированного  типа  безнадежно
устарел, а полная независимость больше не в моде. Ирландское  недовольство
Англией, когда-то вполне оправданное, привело к изоляции и породило  массу
нелепостей.  Повторять  эту  ошибку  не  рекомендуется  ни  одной  стране.
Ирландские школьники тратят до десяти часов в неделю  на  изучение  языка,
искусственно оживленного (чтобы не сказать изобретенного)  специально  для
того, чтобы досадить англичанам: сами ирландцы никогда не  будут  говорить
на этом языке и в конце концов его забудут.  Насаждать  еще  один  язык  в
условиях постепенно объединяющейся Европы, где языковые барьеры не сегодня
завтра рухнут, - это значит с самого начала ставить своих детей в  трудное
положение, а конкуренция и так очень высока. Шотландцы, как люди  деловые,
этой ошибки не совершат никогда, а вот за уэльсцев не поручусь.  Англичане
могут спасти их от ошибок экстремизма не убеждением, но  личным  примером.
Если у самых границ Уэльса возникнет Мерсия, уэльсцы поймут: им  не  нужна
автономия  больше  той,  на  какую  претендует  Мерсия  с  парламентом   в
Бирмингеме.


   ИГРА ПОД НАЗВАНИЕМ "МОНОПОЛИЯ"

   Если Британии и удастся эффективная  децентрализация,  все  равно  надо
сохранить государственный парламент в  Вестминстере,  где  две  крупнейшие
партии будут бороться за власть. Если это чередование отомрет и власть  на
веки вечные заберет  одна  партия  (как  в  Швеции),  нам,  скорее  всего,
придется составлять новую конституцию и перекраивать  жизнь  в  стране  на
новый лад. В этом тоже есть свои плюсы.  Раз  уж  мы  экспортировали  нашу
конституцию (или нечто отдаленно ее напоминающее) в несколько не  подающих
никаких надежд государств-сателлитов, мы по крайней  мере  позабавим  мир,
если в конце концов признаем, что конституция  эта  оказалась  непригодной
даже для Британии.
   Однако среди политиков мало отчаянных голов,  готовых  пойти  на  такое
признание  -  большинство  согласятся,  что  парламент  надо  сохранить  в
нынешнем виде. И тогда двум партиям придется играть в игру, схожую, скорее
всего, с крикетом; игру, в которой подача не  может  быть  в  твоих  руках
бесконечно. Это значит, что время от времени  к  власти  должно  приходить
лейбористское  правительство,  призванное  покорять   "командные   высоты"
промышленности,   должен   появляться   кабинет,    сориентированный    на
"существенное  расширение  общественной  собственности".   В   1963   году
Британский конгресс тред-юнионов проголосовал за национализацию  дорожного
транспорта, авиационной, сталелитейной и судостроительной  промышленности,
а также крупнейших электротехнических заводов. Путь к достижению этой цели
достаточно тернист, но задача остается, в итоге к двум миллионам,  занятым
в национализированных отраслях  промышленности,  прибавится  примерно  еще
один. Рано или поздно на  наших  глазах  возникнут  новые  государственные
монополии,  новые  отрасли   промышленности,   объединенные   под   эгидой
государства, прочие предприятия, на которых государственное влияние  будет
все более ощутимым.
   Коль скоро  эта  политика  общепризнана  и  по  крайней  мере  частично
воплощается  в  жизнь,  внесем  ясность  по  двум   вопросам.   Во-первых,
общественная собственность не означает общественный контроль.  Авиационную
или судостроительную отрасли промышленности можно реорганизовать и  купить
на наши деньги, но контролировать их мы не будем. Контролировать их  будет
премьер-министр,   вопросы   заработной   платы   он    согласовывает    с
соответствующими профсоюзами, в остальном же не отчитывается ни перед  кем
- разве что перед душами усопших Беатрис и Сиднея Уэбб. Он не отчитывается
перед парламентом, и мы вовсе не уверены, что министрам придется  (или  им
будет  предоставлена  честь)  информировать  палату  о  положении  дел   в
национализированных отраслях промышленности - разве что  в  самом  широком
смысле.  Во-вторых,  процесс  национализации  в  принципе  можно   считать
бесповоротным. Консерваторы робко попытались повернуть эту реку вспять - в
металлургии   и   автодорожных   грузовых   перевозках.   Но    чередовать
национализацию с денационализацией в этих и других отраслях промышленности
технически просто невозможно. Первый же вопрос: кто будет покупать  акции?
Если мы и впредь будем придерживаться двухпартийной системы, то  есть  две
существующие политические партии сохранятся в нынешнем виде,  все  отрасли
промышленности рано или поздно будут национализированы. Ибо именно к этому
стремится одна из партий, другая же не в силах этот процесс остановить или
повернуть  вспять.   Единственная   альтернатива   -   прекратить   всякие
эксперименты  в  области  демократии  и  признаться,  что  они  с  треском
провалились.  Но  прежде  чем  прибегнуть  к  столь  крайней  мере,  можно
испробовать еще кое-что.  Можем  ли  мы  аргументирование  показать  всему
народу - включая сторонников лейбористской партии,  -  что  национализация
зашла слишком далеко? Уверен, такая  попытка  возможна,  более  того,  она
может закончиться успехом, но при одном условии: мы  сражаемся  не  против
национализации как таковой, а против монополии в любой форме. Сейчас такой
век: компании поглощают друг друга,  вовсю  сливаются,  промышленные  силы
сосредоточиваются в мощные кулаки, а иногда (не всегда)  в  игру  вступает
американский капитал. Стоит ли требовать от сегодняшних бизнесменов, чтобы
они предали монополию хуле? Стоит ли предлагать промышленникам, чтобы  они
высказались в поддержку свободной торговли? Не слишком  ли  старомодно?  И
куда вообще этот спор нас заведет?
   Чтобы организовать торговлю и промышленность, в ходу были  и  есть  два
метода. Либо возникают монополии, либо разные фирмы свободно  конкурируют;
та и  другая  политика  имеет  свои  плюсы.  Начнем  с  монополий.  Первые
монополии  появились  в  престоловладении,   правосудии,   военном   деле,
геральдике,   религии,    почтовой    службе.    Покончить    с    частным
предпринимательством именно в этих сферах - так вопрос  не  стоял.  Вполне
могло случиться, что претендентов на корону было бы пруд пруди. Или  лорды
и пэры выстроили бы собственные суды, собственные виселицы и запустили  бы
свою судебную машину на полную мощность. Когда-то  за  место  под  солнцем
конкурировали Папы, а сейчас  конкурируют  телеграфные  компании.  Все  же
удалось договориться: если каждый будет вершить свой суд, это  приведет  к
неразберихе. Позже на свет появились монополии  по  торговле  с  Восточной
Индией, по торговле рабами и  многие  другие,  самые  разнообразные  -  от
изготовления селитры до развития Гудзонова залива. Почти все эти монополии
за их действия можно  было  привлечь  к  судебной  ответственности.  Но  с
приходом XVIII века народ взбунтовался против монополий - даешь  свободную
торговлю! Бунт этот, начавшись в Америке,  доплыл  до  берегов  Франции  и
Англии, и к середине XIX века монополии с солидным  стажем  были  в  своем
большинстве  запрещены.  Выжили  в  этой  резне  совсем  немногие,  скажем
геральдическая палата да компания "Гудзонов залив". Но  не  успели  старые
монополии исчезнуть, на их месте выросли новые: на строительстве  каналов,
шоссейных и железных  дорог;  с  самого  начала  их  контролировал  закон,
утвержденный в парламенте. Они задавали тон новому веку, влияли  на  него,
ибо судьба опять становилась к ним благосклонной; со времен железных дорог
судьба  так  и  благоволит  к  монополиям   -   сегодня   монополизированы
космические полеты и цифровые вычислительные  машины.  Есть  явления,  для
семейной фирмы слишком  громоздкие,  и  если  организация  расширяется  по
техническим причинам, обретает национальные масштабы, она в  конце  концов
превращается в монополию. В защиту такой монополии и  ей  подобных  всегда
был и есть один  сильный  аргумент  -  безопасность  людей.  Мы  открываем
монополию на корону, виселицу, артиллерию,  железную  дорогу  и  воздушную
линию,  объясняя  это  тем,  что  альтернативы  могут  быть  исключительно
опасными.  Такова  техническая  тенденция  нашего   века,   и   выдающимся
исключением  здесь  является  разве  что  повозка  без  лошади,  то   бишь
автомобиль, этот символ безудержного  индивидуализма;  но  сколько  же  он
несет  смертей!  Личная  свобода  неотделима  от  опасности.  И  дело   по
ограничению свободы есть дело по укреплению безопасности.
   Некоторые монополии в техническом,  финансовом  или  даже  эстетическом
отношениях  весьма  важны.  Но  против  большинства  монополий  есть   что
возразить, и основное возражение таково:  у  личности  должно  быть  право
выбора. Если бакалейщик будет грубить  своим  покупателям,  они  пойдут  в
другую лавку, и грубиян просто вылетит в трубу; значит, бакалейщики должны
быть вежливы - по крайней мере  более  вежливы,  чем  чиновники  на  бирже
труда. Именно защищая свободу личности, мы упразднили некоторые  монополии
в религии, образовании, политике  и  торговле.  Аргумент  за  монополию  в
религии был прост: разные доктрины могут привести  к  кровопролитию,  что,
кстати, случалось нередко. Но тенденция  такова,  что  любое  общественное
учреждение отстаивает собственные интересы и интересы своих членов. В этом
отношении  почти  нет  разницы  между  обществом  юристов   и   исполкомом
лейбористской  партии,  между   Британской   медицинской   ассоциацией   и
англиканской  церковью,  между  Уинчестерским   колледжем   и   Британским
конгрессом   тред-юнионов.   Учреждение   существует   для    собственного
удовольствия,  оно  держится  в  рамках  дозволенного  лишь  потому,   что
понимает: клиент может уйти в другое место. Когда же клиенту некуда  идти,
когда у него нет выбора, монополия процветает.
   Нередко монополия  возникает  как  следствие  продуманной  политики.  А
бывает и так: организация разрастается до оптимального размера в масштабах
государства, но все равно она слишком мала с  точки  зрения  экономической
выгоды. Впрочем, каково бы ни было их происхождение, монополии  существуют
и, объединившись в группу, могут легко подмять под  себя  экономику  любой
страны. Такая группа способна  создать  экономическое  государство  внутри
государства политического, у одних людей будут деньги, у других -  власть.
Такое положение, как мы видим на примере Малайзии, слишком  нестабильно  и
долго тянуться не может. Чтобы его стабилизировать, есть  два  пути:  либо
государство   завладевает   монополиями,   либо   монополии    завладевают
государством. За первый ратуют социалисты, за  второй  -  консерваторы.  К
примеру, такая монополия есть в металлургической промышленности, мы  можем
позволить Томасу и Болдуину руководить всей Британией,  выделив  для  этой
цели одного из своих директоров. Либо национализируем  Томаса  и  Болдуина
(что и было сделано), а семью Болдуина держим от  правительства  подальше.
Министры   лейбористской   партии    национализировали    металлургическую
промышленность, и теперь мы точно знаем, что из недр  компании  "Бирмингем
смолл армз" к нам не явится новый Чемберлен, уж  в  этом-то  смысле  можно
спать спокойно.
   Нас не устраивает  вариант  консерваторов,  потому  что  он  прекрасным
образом себя опорочил. Чемберлены могли править в Бирмингеме, но отпускать
их из муниципального совета  на  просторы  Даунинг-стрит  -  в  английское
правительство  -   было   катастрофической   ошибкой.   Итак,   рассмотрим
социалистический вариант - национализировать!  Уже  ясно,  что  он  вполне
обоснован логически. Встав перед дилеммой: разрешить Бирмингему править  в
Уайтхолле, или позволить Уайт-холлу управлять Бирмингемом, многие  из  нас
(после легкого колебания) отдадут предпочтение режиму Уайтхолла, как  чуть
меньшему из двух зол. А энтузиасты  национализации  настроены  куда  более
оптимистично - они видят в нем высшее благо, источник счастья и веселья. И
если в компании "Маркет снодборо гэс" жизнь была  унылой,  как  в  стоячем
болоте, день национализации словно открыл для  сотрудников  этой  компании
новую эру. Слесари и  монтеры  танцевали  вокруг  газометров  и  распевали
"тра-ля-ля". Домовладельцы изнемогали и продолжают изнемогать от нежнейшей
любви к министерству энергетики, какой, кажется, не было равных в  анналах
истории. С постылым  существованием,  с  осточертевшей  лямкой  покончено,
теперь все мы будем жить счастливо во веки веков. Возможно, на практике не
все окажется так безоблачно, но ведь мы говорим о теории. И даже люди, чей
энтузиазм не столь безудержен, в принципе согласны  -  национализированная
промышленность обеспечит лучшее обслуживание, позволит поднять заработки и
при этом все равно принесет прибыль.
   Какие у них основания верить в это? Ну, прежде всего  они  сошлются  на
учреждения, национализированные нами раньше и изрядно окрепшие с  тех  пор
благодаря соблюдению традиций: флот,  армия,  дипломатический  корпус  или
маячно-лоцманская  корпорация  "Тринити-хаус".  Припомнят  они  и   другие
монополии, которые  давно  служат  интересам  общества:  Английский  банк,
крупные больницы, Би-би-си и, если на то  пошло,  Марилебонский  крикетный
клуб. Далее, они сошлются на успехи (уж  какие  есть)  национализированных
железнодорожных  компаний  "Бритиш  рейлуэйз".  Национального   управления
угольной промышленности. Совета по электричеству  и  Комиссии  по  атомной
энергии. Они докажут, что у монополий много плюсов. Более того, они убедят
нас, что национализация и монополия не всегда идут рука об  руку.  Цитируя
мистера Гарольда Уилсона, "в защиту создания конкурентоспособных  заводов,
принадлежащих государству, можно сказать  многое".  Тем  не  менее  берусь
доказать обратное - вся эта аргументация ошибочна.
   Рассмотрим  прежде  всего   вопрос   традиций.   Почему   не   наделить
национализированные  отрасли  промышленности  всеми  славными  традициями,
какие есть у бригады почетного караула! Почему учителя начальных  школ  не
должны  столь  же  высоко  ценить   честь   мундира,   сколь   Королевская
конногвардейская артиллерия? Почему  сотрудники  Совета  по  электричеству
должны гордиться собой меньше, чем морские пехотинцы? Пока мы  знаем  лишь
то, что дело обстоит именно так.  Если  и  есть  одна  национализированная
монополия со старыми и славными традициями, то  это  Королевские  почтовые
линии.  Почтовое  ведомство  сочетает  в  себе  античность  с  королевским
покровительством,   многообразие    функций    с    пугающе    современным
оборудованием. Но почтальоны - как  показали  недавние  события  -  короне
преданы несколько меньше, чем собственным профсоюзам. Им даже охота знать,
что за почту они разносят, как и  докерам  охота  знать,  какой  товар  им
велено разгружать. А вот в боевых  подразделениях  такого  не  происходит.
Пилот  бомбардировщика  не  подвергает   сомнению   политику   насыщенного
бомбометания. Офицер охраны не обсуждает необходимость охранять Английский
банк. Он  просто  выполняет  приказы  старшего  по  званию.  Директора  же
почтового ведомства едва ли могут добиться такого повиновения, хотя власти
у них куда больше, чем, скажем, у любого  из  руководителей  Национального
управления угольной промышленности. Нет особых оснований предполагать, что
национализированные отрасли промышленности возьмут за  образец  порядок  в
армии или военной академии. Куда больше оснований опасаться,  что  люди  с
оружием  заинтересуются  примером  угольщиков.  Мы  уже   сталкивались   с
"забастовками" там, где меньше всего их ожидали.
   Сторонники    монополий    говорят:     видите,     как     преуспевают
национализированные отрасли промышленности? Но так ли уж они  преуспевают?
Шахты были переданы Национальному  управлению  угольной  промышленности  в
1947  году  и  лишь  в  1962  году  дали  небольшую  прибыль.   Британская
транспортная комиссия контролирует железные дороги и  прочие  транспортные
службы, национализированные в 1948 году, и с того самого времени стабильно
теряет деньги, причем потери 1962 года втрое превысили потери 1958-го. Нам
говорят: потери на национализированных предприятиях оправданны. Это,  мол,
все равно, что почта: она работает на общество, и к ней нельзя подходить с
теми же мерками,  что  к  коммерческому  предприятию.  Возможно,  подобная
логика не всем по вкусу, но, даже если с  ней  согласиться,  напрашивается
вывод: потери, необходимые для блага общества, имеют свой  предел.  Нельзя
до  бесконечности  уменьшать  число  предприятий,  облагаемых  налогом,  и
ежегодно  плодить  отрасли,  на  которые  будут  работать  все  остальные.
Поклонники национализации  могут  нам  напомнить,  что  первым  делом  под
национализацию попали предприятия, бывшие на грани банкротства. Это верно,
но  склонность   к   банкротству   проявляют   _все_   национализированные
предприятия. Да оно и не может быть  иначе,  ибо  чем  больше  предприятие
отождествляется с государством, тем меньше вероятность, что  ему  придется
экономить на заработной плате. Почему?  Потому  что  каждый  уволенный  за
ненадобностью -  избиратель.  Каждый  вновь  принятый  на  работу  -  тоже
избиратель.  Поэтому  каждая   партия,   стоящая   у   власти,   стремится
трудоустроить побольше людей. Она откладывает сокращение  штатов  -  пусть
этим занимается оппозиция,  когда  придет  ее  черед  возглавить  кабинет.
Выходит, при нашей системе  парламентского  правления  национализированные
предприятия имеют как бы хроническую тенденцию к банкротству. И  повернуть
эту тенденцию на сто восемьдесят градусов не так просто.
   Что сказать, наконец, о таком доводе:  национализированные  предприятия
создаются, чтобы составить конкуренцию предприятиям частным? Идея выглядит
привлекательной,  и  первым  делом  (ведь  мы   антимонополисты)   хочется
воскликнуть: "Хорошая  мысль!"  С  появлением  "Независимого  телевидения"
Би-би-си стала  работать  лучше,  никто  не  будет  это  отрицать.  Отсюда
следует, что и "Независимое телевидение",  появись  оно  на  свет  раньше,
стало бы работать лучше при появлении  такого  конкурента,  как  Би-би-си.
Если  государственные  организации  появляются  там,  где   есть   частные
монополии (например, в  кинопромышленности),  это  стимулирует  именно  ту
конкуренцию, какая нам нужна. В теории все привлекательно. А на  практике?
Прошлый опыт позволяет предположить - государство не будет (возможно,  оно
просто не в состоянии) вести честную игру. Классический пример  находим  в
топливной промышленности. Теперь известно, что даже консерваторы  ратовали
за высокую пошлину на нефть, имея в виду интересы Национального управления
угольной промышленности.  Однажды  об  этом  было  заявлено  вслух.  Чтобы
уравновесить этот шаг, правительство решило  слегка  придушить  наполовину
национализированный   сектор   кинопромышленности.   Но    откуда    столь
диаметрально противоположный подход? И  почему  в  обоих  случаях  принято
ошибочное решение? Объяснение, по  всей  видимости,  таково:  Национальное
управление угольной промышленности теперь часть государственной структуры,
и за эту структуру его многочисленные сотрудники  отдают  свои  голоса,  а
голос работников кино едва слышен. Но если вести  честную  игру  не  могут
даже  консерваторы,  чего  же  нам  ждать  от  социалистов,  которым  идея
конкуренции никогда не была дорога и свята? Наверное, честная  конкуренция
между государственными и частными предприятиями в конце концов приведет  к
созданию  монополии  -  как  ни  крути.  Правительство,  как   и   частный
предприниматель, стоит на страже своих интересов - голоса избирателей! - и
доверять ему должность рефери не стоит.
   Выходит, во всех случаях аргументы в пользу монополий серьезной критики
не выдерживают. А ведь есть аргументы и против монополий. Некоторые  столь
очевидны, что о них и говорить не стоит, но  три  мы  упомянем,  ибо  они,
пожалуй,  не  так  бросаются  в  глаза.   Во-первых,   национализированная
монополия вечно стоит перед дилеммой, что она такое: служба  общественного
пользования  или  коммерческое  предприятие?  Является   ли   она   частью
государства или все же стоит особняком? Сделайте ее частью государства - и
скоро она начнет  терпеть  убытки.  Если  правительство  станет  увольнять
государственных служащих, это ему  дорого  обойдется,  оно  начнет  терять
голоса избирателей. А вот купить их оно может - равномерным распределением
рабочих мест и даже синекур, что случается нередко.
   Теперь  предположим,   что   за   основу   взята   обратная   политика.
Железнодорожная компания "Бритиш рейл" не имеет под  собой  ничего,  кроме
собственных  колес.  Национальное   управление   угольной   промышленности
конкурирует с частными фирмами  по  добыче  нефти  -  и  даже  с  фирмами,
импортирующими уголь. Первый результат: не останется даже  намека  на  то,
что государство контролирует общественную собственность. А как может  быть
иначе? Парламент может  начертать  железным  дорогам  программу  действий;
министр может назначить величины грузовых тарифов, стоимость  пассажирских
перевозок... но при одном условии  -  потери  возможны,  а  скорее  всего,
неизбежны. Велеть директорам делать то, делать се  и  при  этом  извлекать
прибыль - на это министр рассчитывать  не  может.  Если  мы  хотим,  чтобы
организация как минимум ничего не теряла, а то и приносила  хоть  какой-то
доход, директорам надо развязать руки.
   По сути, наша форма представительного правительства такова, что  вопрос
этот  быстро  не  решить.  Форма  эта  предлагает  нам  два  конкурирующих
политических  курса.   Консерваторы   считают,   что   национализированная
промышленность должна  завоевывать  себе  право  на  жизнь  деньгами,  как
минимум не быть убыточной, а если надо,  давать  серьезный  бой  свободным
предпринимателям.  Социалисты  же  утверждают,   что   национализированные
предприятия имеют право на потери, а возникающий при этом дефицит не имеет
большого значения. В конце концов политика социалистов возьмет  верх.  Уже
берет,  и  потери  год  от  года   становятся   все   ощутимее.   Субсидии
национализированным предприятиям - в числе прочих  катаклизмов  -  изрядно
пошатнули всю нашу экономику.
   Монополии - национализированной или нет - присущ еще  один  недостаток.
Дело в том, что большой организации  приходится  терпеть  массу  неудобств
из-за одного своего  размера.  Возьмем  для  примера  одно  из  крупнейших
слияний нашего времени, приведшее к созданию министерства обороны.  У  нас
было три национализированные службы, которые прямо боролись  за  власть  и
деньги и косвенно - за  дело.  Тогдашнее  правительство  решило  пойти  на
слияние,  имитируя  Пентагон;  кстати  говоря,  в  Пентагоне   аналогичный
эксперимент с треском провалился. Расходы на управление  солидно  возросли
уже в первый год. Мы испытываем очевидную и безотлагательную потребность в
пехоте, но мы имели глупость расформировать славные  полки  с  героической
историей, и сейчас нам их очень недостает.  Теперь  вместо  штыков  у  нас
чиновники и системы хранения документов, кочующие из  кабинета  в  кабинет
справки  и  затяжные  чаепития.   Перед   лицом   бесчисленных   и   легко
предсказуемых чрезвычайных обстоятельств мы приняли удивительное решение -
создать гигантский штаб и управлять из него войсками, которых у нас больше
нет, и крейсерами, которые некем укомплектовать. Кризис-другой -  и  толпе
истеричных  бунтарей  будет  противостоять  наш  последний  стратегический
резерв (может быть, лейб-гвардейцы).
   Впрочем,  размер  не  главное  -  монополии  не  сочетаются  с   формой
представительного правительства, какое мы создали  и  пытаемся  сохранить.
Отождествляясь с государством, монополии превращаются в орудие официальной
политики, и в один прекрасный  день  выясняется:  большинство  избирателей
работают непосредственно на  государство.  А  это  меняет  всю  природу  и
государства, и общества. Это,  по  сути  дела,  означает:  государственные
служащие будут голосовать за себя, за то, чтобы их как можно дольше  никто
не трогал. И тогда выбор невелик: либо диктатура, либо полный крах.


   ПОВЕЛИТЕЛЬНОЕ НАКЛОНЕНИЕ

   Наши представления о власти проистекают из поклонения отцам, это  легко
доказать: посмотрите, как мы почти во всех языках называем  наши  святыни.
Молодые довольно долго пребывают в зависимости от родителей - так заведено
у людей. Отец для нас так много лет -  главный  защитник  и  учитель,  что
подчинение  ему  становится  привычным;  вырабатывается  из  поколения   в
поколение уважительное отношение к старшинству как  к  таковому.  Подобную
почтительность к отцу семейства традиционно выказывает и мать. Впрочем, ее
отношения с отцом куда сложнее, ибо в выживании родовой общины или племени
женщины играют более важную роль, чем мужчины. В общем же, отец  властвует
над всей группой, и чувство  подчиненности  у  детей  прочно  основано  на
здравом смысле и традициях. Их отношение к власти включает в себя три ярко
выраженных элемента: восхищение отцовской мудростью и мастерством;  любовь
к тому, кто как минимум помогает ребенку выжить,  и  боязнь  наказания  за
непослушание. Из этих трех элементов и складывается  ощущение  надежности.
Особенно важен элемент страха, ибо, если ребенок не боится отца, ему  вряд
ли придет в голову, что его отца боится кто-то другой. А какой  же  защиты
ждать от человека, которого никто не боится?
   По  мере  разрастания  общества  идея  отцовства  перерастает  в   идею
царствования. Издревле человечество знало монархию двух типов: подвижную и
статичную. Глава племени скотоводов, вечно кочующих с места  на  место,  -
это  настоящий  вожак,  он  определяет  маршрут,  назначает  день  похода,
выбирает место для стоянки. Правитель в среде землевладельцев - это скорее
священник, когда надо он обращается к богам с ходатайством о ярком солнце,
когда надо - о дожде. В мире и сейчас есть место для власти того и другого
типа. В годы второй мировой войны лорд Монтгомери  являл  собой  лидера  в
зоне боевых действий, а лорда Аланбрука вообще редко кто видел, но  власть
его  ощущалась  за  многочисленными  дверьми  Министерства  обороны.  Один
требовался для прямого, непосредственного руководства, другой  сражался  с
вышестоящими ведомствами, чтобы укрепить  наличный  состав  армии.  Власть
обоих  типов  -  примерно  одного  происхождения   и   в   обоих   случаях
подразумевает сочетание репутации и силы. Если репутация  утеряна,  вскоре
испаряется и сила. А если нет силы, то и никакая репутация не  выживет.  В
мире полно звучных титулов, полностью утративших свое  значение.  Впрочем,
так было всегда. Новыми можно считать лишь  наши  нынешние  сомнения  -  а
способна ли выжить сама власть?
   Власть  дала  трещину  после  женской  революции,  которая  началась  в
Британии и США  где-то  в  начале  двадцатого  столетия.  Юбки  обернулись
брюками, женщины пошли  учиться  в  колледжи,  получили  право  голоса,  и
казалось, что различия между полами по всем направлениям будут  сведены  к
минимуму. Но революция закончилась компромиссом и сумятицей. Получив право
на равенство в сферах, где испокон веков они подчинялись мужчинам, женщины
продолжали  главенствовать  и  там,  где  главенствовали  всегда.  И  если
джентльмен  перестал  быть  джентльменом,  то  дама  осталась   дамой,   в
результате (особенно в  США)  мужья  сдали  свои  позиции.  Была  утрачена
почтительность жены к мужу, та мудрость, которая  заставляла  ее  публично
признавать за мужчиной право на  окончательное  решение,  хотя  часто  это
решение жена нашептывала мужу заранее. Современные жены почти  не  владеют
этим искусством - внешне подчиняться, но играть при этом первую скрипку.
   Как  следствие  этой  перемены  во  взаимоотношениях  женщина  утратила
контроль над детьми.  В  викторианские  времена  мать,  чтобы  утихомирить
детей, прибегала к авторитету отца; этот авторитет  был  незыблемым,  жена
пестовала его, относясь к мужу с  нарочитой  почтительностью.  Современная
женщина пытается воздействовать на детей убеждением, а значит, необходимая
им надежность отсутствует с самого начала. В конце концов женщина начинает
тешить  себя  мыслью,  что  ребенка,  не  привыкшего  к  дисциплине  дома,
дисциплинирует школа. Но и эти надежды остаются лишь надеждами, потому что
приучать человека к послушанию  нужно  до  пятилетнего,  а  еще  лучше  до
трехлетнего возраста. У школ в этом смысле возможности  минимальные,  а  у
университетов они попросту равны нулю. В результате и  в  обществе,  и  на
производстве нам приходится учреждать какую-то  власть,  чтобы  держать  в
узде молодых людей, которых никто и  никогда  не  приучал  к  элементарной
дисциплине. Задача эта непростая,  и  мы  когда-нибудь  поймем,  что  наше
поражение неизбежно.
   Это ощущение безысходности заставляет задуматься: кто должен  принимать
решения - один человек или группа? Нужна ли нам вообще дисциплина?  Может,
лучше все вопросы решать большинством голосов? Так ли мы уверены, что люди
старшего возраста мудрее молодежи?
   Нынче модно считаться с мнением  молодежи,  советоваться  с  теми,  чья
карьера едва началась. Не дай бог, кто-нибудь подумает, что  мы  суровы  и
деспотичны! Следует также  помнить,  что  нынче  технический  прогресс  не
учитывает старшинство. Раньше методика принципиально менялась примерно раз
в тридцать лет. Новое поколение училось у предыдущего, вносило свой  вклад
и знало,  что  еще  лет  десять  оно  будет  хранителем  высших  знаний  и
ценнейшего опыта. Теперь перемены происходят куда чаще,  в  рамках  одного
десятилетия,  посему  ценность   опыта   оказывается   под   вопросом.   И
"старшинство" порой означает лишь утрату связей с  современностью,  потерю
контакта с реальной жизнью. Ведь именно молодые окончили курсы по работе с
компьютерами, а нынешние директора, вполне возможно,  даже  не  знакомы  с
компьютерным  языком.  Более  того,   есть   опасения,   что   современные
специалисты вообще не способны подчиняться - в какой бы то ни было  форме.
Они живут в своем электронном мире и им просто не о чем говорить с людьми,
не получившими специального технического образования. Многие считают: было
время, когда требовалась твердая рука руководителя, но  сейчас  это  время
прошло. В сегодняшнем мире, утверждают они, нет места царствованию.
   Может, в этом и есть рациональное зерно, но  такая  постановка  вопроса
приемлема лишь в условиях экономического бума и частного рынка. А  если  в
экономике что-то пошло наперекосяк? Заговорим  ли  мы  тогда  о  групповых
решениях? Одно нужно твердо помнить: во-первых  -  и  в  самых  главных  -
наличие власти создает ощущение надежности. Вахтенный моряк спит на нижней
палубе, потому что знает: офицер на мостике бодрствует и в случае чего  не
подведет. Этому моряку не спалось бы так сладко, думай  он,  что  если  их
судно столкнется с другим, созовут специальную комиссию,  которая,  прежде
чем принять  решение,  будет  выслушивать  подробные  отчеты  всех  членов
команды. Солдат в боевом  подразделении  спит  крепким  сном,  потому  что
уверен: часовые выставлены, и начальник караула обходит посты. То же  и  в
промышленности.  Завод  работает  надежно,  если  принят  целый  ряд   мер
предосторожности и владелец уверен,  что  администрация  проследит  за  их
соблюдением. Без необходимой меры  власти  на  железнодорожной  ветке  или
угольной шахте недолго  и  до  большой  беды.  Другие  предприятия  меньше
подвержены  риску,  им  угрожает  скорее  не  физическая,   а   финансовая
опасность, но это не значит, что риска нет вовсе или что он не может резко
возрасти. Но где же за одну минуту взять то, от чего мы  давно  отказались
за ненадобностью?
   Многие считают, что умение руководить - это качество,  которое  человек
получает при рождении или не получает вовсе. Посылка  эта  ложная,  потому
что руководителем можно стать, искусству руководить можно  научиться.  Это
открытие сделано во время войны, и достигнутые  результаты  удивляют  даже
тех, кто обучает этой науке. Когда перед  солдатом  встает  выбор  -  идти
направо или налево, - он быстро понимает, что любое  решение  будет  лучше
бесконечных сомнений  и  шараханий  из  стороны  в  сторону.  Если  он  не
колеблясь выбирает направление, его шансы на  успех  составляют  пятьдесят
процентов,  а  оставаясь  на  месте,   он   проиграет   почти   наверняка.
Отталкиваясь  от  этой  посылки,  потенциальный  лидер   скоро   усваивает
необходимость быстро принимать решения. Теперь дело сводится к тому, чтобы
его действия основывались на здравом смысле. Если решена и  эта  проблема,
будущему лидеру надо научиться  пользоваться  своей  властью,  сделать  ее
убедительной и приемлемой. На сей счет есть своя техника, и сейчас  мы  со
знанием дела ее опишем. Секреты умения руководить каждое поколение  должно
открывать для себя заново, но сами по себе эти секреты достаточно  просты.
Настоящий  лидер  должен  обладать  шестью  основными  качествами,  причем
качества эти можно либо приобрести, либо развить в себе, сочетая теорию  с
практикой.
   Первый  необходимый  элемент  -  воображение.  Если  предстоит   что-то
создать, построить, переместить или  реорганизовать,  руководитель  должен
четко представлять себе конечный результат. Такая картина,  созданная  его
фантазией, являет собой совокупность элементов, виденных им в другом месте
и по другому поводу, но сейчас преобразованных в новом контексте. Встав на
мостик нового, еще  не  укомплектованного  людьми  судна,  капитан  должен
видеть, что именно он хочет провести в жизнь, чего хочет добиться. Отбирая
лучшее из своего прошлого опыта, он создает в  воображении  единое  целое.
Возможно, реальность не будет иметь с этим ничего общего,  но  по  крайней
мере  сначала  наш  руководитель  знал,  чего  он  хочет.  Таким  образом,
воображение  необходимо,  оно  для  руководителя  важнее  всего,  ибо  без
воображения он будет блуждать в тумане.
   Второй элемент - знание. Без  него  не  спланировать  маршрут,  который
приведет к  цели.  Именно  знание  дает  лидеру  необходимую  уверенность;
ощущение того, что он  знает,  о  чем  говорит.  В  мире  полно  профанов,
занимающих ответственные посты, иногда  это  объясняется  слишком  быстрым
продвижением по службе, иногда просто отсутствием  мозгов.  Могут  ли  они
завоевать уважение технически грамотных и компетентных  специалистов?  Как
правило, нет. Они сознают уязвимость, непрочность своего положения. За эту
свою слабость они отыгрываются на подчиненных придирками, срывают  на  них
зло, кричат и оскорбляют. Можно возразить, что виной тому плохое  усвоение
пищи или сварливая жена. Однако наш вельможный грубиян имеет свою причину,
это  непреложный  факт.  Он  знает,  что  в  его  ведомстве  будут   часто
совершаться ошибки - как было везде, где он управлял, -  и  заранее  хочет
доказать, что виноваты в них другие. Все младшие по службе  -  разгильдяи,
бездельники,  тупицы  и  не  болеют  за   дело.   Работники   его   уровня
некомпетентны, завистливы, суют нос не в свое дело  и  дальше  этого  носа
ничего не видят. Его начальники, увы,  не  способны  оценить  человека  по
достоинству. Стоит ли удивляться, что документы теряются, письма  остаются
неотправленными, сроки нарушаются, а указания никто не  спешит  выполнять?
Бог - свидетель, он сделал все, что в его силах, но и он не может  поспеть
всюду, а доверять нельзя  ну  просто  никому.  В  основе  некомпетентности
подобного рода часто (хотя не  всегда)  лежит  невежество.  Такой  человек
буквально не ведает, что творит.
   Итак, важность знаний неоспорима. То  же  можно  сказать  и  о  третьем
элементе - умении. Это слово  нуждается  в  определении,  ибо  надо  четко
разграничить понятия "умение" и "мастерство". Мастер легко делает то,  что
другим дается тяжелым трудом. Он играет на виолончели,  выбивает  сотню  в
крикете. Но когда человек выходит за пределы  собственных  способностей  и
организует работу других - например,  дирижируя  оркестром  или  становясь
капитаном  футбольной  команды,  -  ему  требуется  умение.   Его   личное
мастерство (которое должно быть выдающимся) отходит на  второй  план,  тут
важнее  его   умение   руководить   другими.   Человек   умелый   способен
контролировать положение. Каждый под его началом получает задание точно по
своим возможностям, каждый точно знает, что ему надлежит делать. У  такого
руководителя всегда порядок и на фабрике, и в собственном кабинете, он  не
расходует впустую ни время, ни деньги, ни усилия. Но прежде  всего  умелый
руководитель отмечен печатью артистичности,  у  него  есть  стиль.  Хорошо
организовать дело - это,  в  конце  концов,  упражнение  в  эстетике;  при
наличном материале распределить усилия так, чтобы никто не перерабатывал и
никто  не  бездельничал.  Организация  бурлит,  но  в  ее  центре  -  зона
спокойствия, где работает самый умелый  из  всех,  работает  безо  всякого
раздражения или паники.
   Время от времени в мире появляется  человек  исключительно  умелый  или
одаренный, наделенный к тому же даром предвидения. Это гений,  для  нашего
мира - большая редкость. И все  же,  чем  больше  мы  будем  взращивать  и
готовить людей умелых, тем вероятнее, что кто-то из них окажется личностью
исключительной. А чем больше будет людей с выдающимся умением  руководить,
тем вероятнее, что у одного из них  окажется  и  дар  предвидения.  Умения
вполне  достаточно,  если  иметь  в  виду  обычные  цели,  но  иногда  мир
предлагает поле деятельности и для гения. К сожалению, в нужном месте и  в
нужное время гений,  как  правило,  не  появляется.  Наверное,  нам  нужна
система  для  размещения  наличной  толики  гениальности  на   земле.   Но
разработать такую систему под силу только гению.
   Следующее необходимое (для руководителя) качество - решительность.  Это
не просто суровая решимость добиться успеха. Качество это делится  на  три
элемента. Первый  и  главный  из  них  -  понимание  того,  что  выполнить
поставленную задачу людям под силу. Генерал, который снарядил, обучил свои
войска (в достаточном количестве)  и  привел  их,  хорошо  вооруженных,  к
нужному месту в нужное время, знает - победа возможна. К этому знанию он -
при достаточной решимости - добавляет веру в успех: то, что можно сделать,
будет сделано. Наконец, ему необходимы ресурсы, чтобы заразить своей верой
окружающих. Он должен так описать поставленную задачу, чтобы тотчас зажечь
сердца. В свете его описания жертвы должны  казаться  пустяком,  возможные
потери  -  мелочью.  В  его  спокойной  убежденности  подчиненные  черпают
вдохновение. К  врагам  на  войне  или  конкурентам  на  производстве  его
сторонники испытывают нечто вроде чувства жалости. Неужели эти  несчастные
сами не понимают, что их усилия тщетны, что судьба уже  занесла  над  ними
карающий меч? У них нет шансов  на  спасение:  их  перехитрят,  обойдут  с
фланга и разгромят, они будут сметены, подавлены, растоптаны.
   Следующий  фактор  -  беспощадность  -  нынешнее  поколение  не  всегда
принимает с готовностью:  многие  этому  качеству  предпочитают  диплом  в
области промышленной психологии. Опыт показывает, что подлинный  лидер  не
знает жалости к разгильдяям, бездельникам и тем, кто не болеет за дело.  В
противном случае все бремя работы падает  на  плечи  усердных  работяг.  В
организации, где служат люди, от  которых  пользы  как  от  козла  молока,
остальные быстро теряют чувство локтя. Без  элемента  страха  нет  власти,
руководитель должен  быть  окружен  этим  ореолом.  Есть  лидеры,  которых
обожают и которыми восхищаются, но это вовсе не значит,  что  им  неведома
беспощадность. Когда в их  авторитете  уже  никто  не  сомневается,  нужда
внушать страх не столь  сильна,  но,  как  правило,  в  их  предшествующей
карьере беспощадность играла не последнюю роль. И утверждать, что  она  не
нужна, - большая ошибка.
   Последний фактор - привлекательность. То есть  привлекательность  не  в
обычном смысле, ибо это качество нам не подвластно. Но лидер  должен  быть
магнитом, центральной фигурой,  к  которой  притягиваются  все  остальные.
Магнетизм в этом смысле зависит  прежде  всего  от  частоты  появления  на
публике. Есть (как мы уже видели) тип власти, которую  можно  осуществлять
за закрытыми дверями, но  это  не  лидерство.  В  зоне  активных  действий
истинный лидер всегда на переднем плане,  возникает  впечатление,  что  он
одновременно находится всюду. Он становится своего рода легендой; про него
рассказывают анекдоты, правдивые или лживые - неважно; это личность.  Один
из довольно простых способов произвести  впечатление  -  не  появиться  на
мероприятии, на котором тебя ждут. Одного этого  достаточно,  чтобы  пошли
слухи о каком-то сверхважном и неотложном деле, его задержавшем. С  другой
стороны, такой лидер появляется, когда его никто не ждет, вновь  возбуждая
разговоры: вот, мол, для кого-то это пустяк, а он интересуется.  Этот  дар
будить  любопытство  к  собственной  персоне  лидер  всегда   сочетает   с
нежеланием говорить о себе. Его явно интересуют другие:  он  расспрашивает
людей, подбивает их на разговор, запоминает то,  что  считает  важным.  Он
никогда не уходит со встречи, пока  мысленно  не  заполнит  мини-досье  на
каждого присутствующего - поможет при следующей встрече.  Нельзя  сказать,
что интерес к  чужим  делам  у  него  напускной,  но  он  предпочитает  не
говорить, а слушать. Важность  этого  человека  окружающим  доказывать  не
приходится.
   Но если согласиться, что умение руководить -  это  искусство,  которому
можно научиться, примем и другую посылку: чем раньше мы  начнем  постигать
эту науку, тем лучше. Сочетать опыт с молодостью - эта задача в мире людей
никогда не решалась легко, а ведь будущему лидеру  надо  дать  возможность
реализовать  себя.  Но  что  происходит  сегодня?  Мы   до   бесконечности
растягиваем  срок  обучения,  требуя   все   более   высокой   технической
квалификации, пока не оказывается, что наш  будущий  руководитель  вот-вот
перейдет в  категорию,  именуемую  "средний  возраст".  Двадцать  лет  под
чьим-то началом - и шанс стать хорошим руководителем упущен навсегда.


   БОРОДЫ И ВАРВАРЫ

   Возвращаются ли бороды? Похоже, что так. В разных  краях  сейчас  полно
молодых людей, отложивших бритвы в сторону. Оглянитесь вокруг -  тенденция
к зарастанию налицо. Если она будет продолжаться, то исключение  обернется
правилом.  Что  же  означает  подобная  мода?  Что  она  символизирует   -
безразличие или мужское начало?
   С первого взгляда шараханья  моды  в  смысле  растительности  на  лицах
мужчин - это  сплошная  сумятица,  приливы  и  отливы,  с  виду  не  более
логичные, чем колыхание подола платья.  Но  достаточно  вспомнить  историю
одежды, чтобы убедиться: мода  может  быть  -  и  часто  бывает  -  весьма
многозначительной. Турнюр, что в прошлом веке надевался под платье, -  это
вам не только мода, но и психология; то же  можно  сказать  и  о  бородах.
Бороды носили самые примитивные народы, их не обходили вниманием и  многие
древние монархии. Почти везде борода была символом  зрелости,  мудрости  и
груза лет,  она  позволяла  отличить  племенных  старейшин  от  безбородой
молодежи. Первыми против этой традиции  восстали  греки,  высоко  ценившие
молодость, живость, форму. Мода эта со временем стала правилом,  Александр
Великий уже в дисциплинарном порядке велел всем македонцам  брить  бороды.
Причину он выставил вот какую: во время боя за бороду тебя может  схватить
противник.  Но  истинный  мотив  был  другой:  вождь,  конечно  же,  хотел
подчеркнуть особый характер цивилизации,  которую  он  представлял.  Пусть
себе носят бороды на востоке - европейцам же такое не пристало. Именно эта
традиция перешла к Римской республике, еще более укрепив  ее  репутацию  в
период наивысшего расцвета.
   Но какой за всем этим крылся  смысл?  Почему  этому  придавалось  такое
значение? А вот почему - наличие или отсутствие бороды выражало  отношение
к власти. Во времена древних монархий патриарх в мантии и при  бороде  был
само достоинство, хотя мантия вполне могла скрывать физическую  немощь,  а
под бородой легко прятался слабый подбородок. Не то бюст римского сенатора
-  лицо  полностью  открыто,  никаких  секретов.  А  статуя,  показывающая
Александра совершенно обнаженным? Власть, по восточной традиции  окутанная
саваном тайны, уединенности, в мире эллинов  приобрела  иные  очертания  -
сильный характер и мужская доблесть выставлялись напоказ.  О  личности  мы
обычно судим по глазам, рту и рукам.  Бородатый  и  густобровый  пророк  с
руками, упрятанными в  рукава,  вполне  возможно  (с  первого  взгляда  не
определишь),  не  блещет  ни  умом,  ни  юмором,   ни   силой.   В   более
демократическом обществе дело обстоит иначе - избиратели имеют возможность
увидеть и услышать кандидата на руководящий пост, убедиться в том,  что  у
него волевой раздвоенный подбородок, складки вокруг рта,  выдающие  злодея
или упрямца, чуть заметны признаки угасания или слабости.
   Вместе с эпохой средневековья пришли бородатые варвары, а за ними -  не
менее бородатые поборники ислама.  Именно  в  те  времена,  когда  фортуна
решительно отвернулась от Европы (VI-VII века), европейцы отложили  бритвы
в сторону. Остатки цивилизации они  передали  священнослужителям,  которые
немедля и весьма торжественно отказались от бород. Когда после  1000  года
цивилизация начала возрождаться, гладко выбритое  лицо  стало  ее  внешним
символом. К 1200 году все подбородки были выбриты и еще  долго  оставались
бы  таковыми,  не  сыграй  тут  свою  роль   крестовые   походы.   Копируя
противников-мусульман, многие крестоносцы вернулись домой в седле,  одетые
по моде пустыни и украшенные бородами. В Европе XIII-XIV веков  бород  еще
хватало, но после времен Чосера мода на гладко выбритое лицо  взяла  свое;
дошло до того, что по акту  1447  года  англичанам,  живущим  в  Ирландии,
предписывалось брить бороду, чтобы не путали с коренными жителями.
   Поступательное движение редко  бывает  равномерным,  неизбежны  всякого
рода сбои, и худший из них связывают с именем Генриха VIII - в  1535  году
он, копируя французскую моду, отрастил бороду.  У  короля  нашлось  немало
последователей, хотя среди законников и служителей  культа  имелись  очаги
сопротивления. И по сей день судьи и адвокаты  почти  все  без  исключения
гладко выбриты,  да  и  церковника  с  усами  встретишь  не  часто.  Среди
мелкопоместного дворянства мода на бороды снова пришла в упадок при  Якове
I, при Карле I  бороды  приобрели  усеченную  или  вандейковскую  форму  и
начисто исчезли при Карле II, который  носил  лишь  легкое  подобие  усов.
Британия, а может быть и вся Европа в годы с середины XVII до середины XIX
века, достигла наивысшего расцвета. И  почти  все  это  время  подавляющее
большинство подбородков запада было гладко  выбрито.  Некий  писатель  XVI
века  замечал:  "Веселились,  танцевали,  бородами  потрясали",  но  чтобы
размазать чернила на  Декларации  независимости,  бород  уже  не  нашлось.
Соединенные  Штаты   и   Британское   содружество   наций   были   созданы
гладковыбритыми и для гладковыбритых, кстати говоря, Британскую империю  в
основном сотворили люди, в чьей среде было запрещено курение.  Усы  начали
появляться в Британской армии после 1798 года и были достойно представлены
во время битвы при Ватерлоо, что еще раз подтверждает правило.  Бакенбарды
в  конце  концов  стали  символом  лакейства,  ибо  они   закрепились   за
дворецкими, кучерами, швейцарами, жокеями и конюхами.
   Современная  западная  цивилизация  столкнулась  с   первым   серьезным
препятствием в 1845-1850 годы. Трудно понять, почему это произошло, но сам
факт не подлежит сомнению. Очевидный  пример  -  архитектура.  Только  что
(1845)  строились  добротные  -  хотя  и  достаточно   невыразительные   -
сооружения в духе классицизма. Мгновение спустя (1847) начинают  возводить
нечто  абсурдно-романтическое,  что  совпадает  -  так  ли  случайно  -  с
созданием Коммунистического манифеста. Тут же появляется Наполеон III -  и
вся Третья империя охвачена модой на остроконечные бородки. Какое-то время
эта  вычурная  поросль  украшала  лицо  всякого  изображенного  на   сцене
француза,  но  Крымская  война   объединила   французов   с   англичанами.
Французские генералы - Сент-Арну, Канробер, Боске, Пелисье - носили бороды
до начала этой кампании. У англичан - Реглана, Кардигана, Эванса,  Брауна,
Бергойна и Кэмбелла - подбородки были выбриты. После окончания кампании, в
1856 году, оказалось, что герои-англичане - сплошь бородачи  и  курильщики
сигар, которые уйдя на покой, поселились в кошмарных жилищах под названием
"Инкерман" и "Альма". Другие, проявившие себя менее героически,  могли  по
крайней мере отрастить бороды (и  вырядиться  в  кардиганы),  что  и  было
сделано. Далее воспоследовало движение  волонтеров,  в  результате  каждый
мужчина в Британии стал солдатом и получил почетное  право  -  в  какой-то
момент превратившееся в обязанность - отпустить усы. Итак,  бороды  и  усы
стали повсеместным явлением,  и  с  1880  по  1890  год  этот  лес  совсем
загустел. Мужское лицо вновь стало  проглядывать  сквозь  заросли  в  1900
году, ясно обозначилось в 1910 году и с тех пор  в  основном  являет  себя
миру в выбритом виде, хотя в Британском флоте позволено носить бороду  (но
не усы), а в Британской армии - усы (но не бороду).
   Этот исторический экскурс наводит на одну очевидную  мысль:  в  странах
запада гладко выбритое лицо всегда ассоциировалось с  периодами  расцвета.
Борода появлялась в периоды упадка и неопределенности. По всей  видимости,
борода была покровом, призванным сокрыть колебания и сомнения; с  1650  по
1850 год их было довольно мало. Как доказать эту теорию? Давайте  вернемся
ко второй половине пропетого столетия, прошедшей под знаком бороды,  годам
с 1858-го по 1908-й. В архитектуре полный застой, она пришла в себя только
после 1890 года. Искусство дышало на ладан и как-то  зашевелилось  лишь  к
концу века. Одежда была на диво тесной и  неудобной  -  абсолютный  рекорд
всех времен.  Мебель  и  украшение  интерьера  достигли  пика  безвкусицы,
неуклюжести. Театр выхолостился, а великая музыка жила лишь как  бесценное
наследие прошлого. Религия довлела над общественной жизнью, но ее основные
доктрины разъедались  сомнениями;  и  пока  американцы  вели  междоусобную
войну, у проповедников шла своя междоусобица.  По  всем  показателям  этот
период отличался крайней непривлекательностью.
   Но почему вся эта  сумятица  сопровождалась  бурным  ростом  бород?  Не
потому  ли,  что  в  этой  чащобе  люди  постарше  могли   спрятать   свою
неуверенность, свои колебания? Когда  перед  изрядно  пожившими  на  земле
святыми отцами вставал  вопрос  об  истинности  бытия,  они  удалялись  за
барьер, якобы являвший собой многовековую мудрость. Поставленный  в  тупик
вопросом о порядке в армии, главнокомандующий укрывался за своей бородой и
маневрировал за завесой из клубов сигарного дыма. Озадаченный  вопросом  о
взаимоотношениях полов, директор викторианской школы космато уклонялся  от
прямого  ответа.   Припертый   к   стенке   вопросом   собственной   жены,
викторианский повеса пользовался  бородой,  чтобы  скрыть  вспыхнувший  на
щеках румянец. Борода заменяла мудрость, опыт,  аргументацию,  открытость.
Людей в возрасте  она  наделяла  престижем,  который  не  подкреплялся  ни
достижениями, ни интеллектом. Она могла служить - и служила  -  прикрытием
для всего показного, напыщенного, лживого и невежественного.
   И вот сейчас вновь появились признаки, что  борода  возвращается.  Если
это произойдет, можно быть уверенным - цели ее будут те же, что и  прежде.
Нынешние молодые бородачи, перекочевав в средние лета, зарастут еще  гуще.
И если сейчас, пытаясь решить, во что они верят и куда идут, они  начинают
чесать в бороде, новый жизненный этап застанет их  за  этим  же  занятием.
Против бородачей будущего открытость должна выступить единым фронтом,  как
на войне. Долой загадочность и  притворство!  Давайте  видеть  друг  друга
такими, какие мы есть!


   БУНТУЮЩИЕ СТУДЕНТЫ

   Революция в Калифорнийском университете, в студенческом городке Беркли,
произошла в 1964-1965 годах. В 1966 году (как  запоздалое  следствие)  там
сняли  ректора,  доктора  Кларка  Керра,   а   губернатором   штата   стал
республиканец.  Затем,  в  1967  году,  взбунтовалась   Лондонская   школа
экономики - студентам не понравился новый директор, и  волны  после  этого
шторма не улеглись  до  сих  пор.  Комментируя  эти  события,  для  США  и
Великобритании более или менее необычные, пишущая братия сошлась  на  том,
что в них как в капле воды  отразилась  тенденция  последних  лет.  Авторы
утверждают, что раскол между поколениями -  явление  повсеместное;  рвутся
связи между родителями и детьми, авторитеты затаптываются  в  грязь.  Если
считать это утверждение верным, то первым по этому поводу  высказался  еще
Платон. Рассуждая, как демократия в городе может превратиться  в  анархию,
он заметил: "Учителя в таком городе боятся учеников и льстят им, а ученики
презирают своих учителей...  И  молодежь  в  целом  напоминает  умудренных
годами и соперничает с ними как в словах, так и  в  делах"  ("Республика",
книга восьмая).
   Эти слова точно передают  ситуацию  в  Лондонской  школе  экономики,  и
новизна ее не более пугающая, чем любое явление, впервые  описанное  в  IV
веке до нашей эры. Учителя льстили  студентам,  а  те  за  это  облили  их
презрением. Причины  прекрасно  известны,  средства  исцеления  совершенно
очевидны.  Интереснее  другой  вопрос:  почему  власть  рухнула  в  данной
конкретной школе?
   Когда все звенья цепи натянуты до предела, но одно  рвется  первым,  мы
вправе задаться вопросом, почему слабину дало  именно  оно.  Если  считать
вышеупомянутую тенденцию всеобщей,  открытое  неповиновение  в  конкретном
студенческом городке означает несостоятельность руководства. И когда  бунт
начался, нет смысла выискивать виновных, спрашивать с них  за  совершенные
ошибки.  Надо  подумать  о  том,  что  _не  было_  сделано   в   последнее
десятилетие. В школе верховой езды никто не будет хвалить  наездника,  под
которым брыкается лошадь, а ему все-таки удается удержаться  в  седле.  Не
будет, потому что, как известно, у хорошего  наездника  лошадь  вообще  не
брыкается.
   Когда мы рассматриваем эти проявления анархии, в  глаза  бросается  вот
что: университет  к  себе  самому  не  сумел  подойти  научно.  Что  такое
университет? Это сообщество людей, призванных углублять  и  распространять
знания во всех или почти во всех сферах человеческой  деятельности.  Члены
этого сообщества непреложно верят, что факты устанавливаются путем поиска,
а не голословного утверждения. Исследование -  вот  основа  академического
мышления, и подход к проблемам в науке  и  искусстве  тот  же,  что  и  (в
последнее время) к проблемам в управлении. На ниве управления обществом  и
производством трудятся целые кафедры, профессора готовы учить уму-разуму и
промышленника, и государственного чиновника. Но стоит подвергнуть  критике
структуру самого университета - и  профессора,  будто  стадо  перепуганных
овец,  разворачиваются  лицом  к  миру  и   занимают   круговую   оборону.
Академическая организация  незыблема,  это  монолитная  скала,  с  которой
труженики науки наблюдают за  приливами  и  отливами  человеческого  моря.
Получается, что методы объективного анализа применимы ко  всем  предметам,
кроме одного. И все же университет следует сунуть под микроскоп,  хотя  бы
только из-за того, что ему отведена роль поучающего.  Если  терпит  фиаско
его собственная администрация, кто же будет внимать советам, идущим из его
недр?
   Если применить науку об управлении к самому университету  -  а  сделать
это, безусловно,  следует,  -  с  самого  начала  станет  ясно:  управлять
университетом труднее, чем любым  городским  ведомством  или  промышленным
предприятием. Окажется, что перед ним стоит двойная цель. В педагогическом
колледже  учат  учить,  и  не  более  того,   в   научно-исследовательской
лаборатории сотрудники занимаются только исследованиями, в университете же
преподавательская работа бок о бок соседствует с  научной,  и  между  ними
необходимо поддерживать равновесие. Тон здесь задают не  выпускники  школы
бизнеса, а своевольные и эксцентричные профессора, люди, замечательные  не
столько силой своей личности, сколько  силой  ума,  преданные  не  столько
университету как таковому, сколько собственной концепции истины. Управлять
этими учеными мужами, в чем-то их убедить и повести  за  собой  -  занятие
исключительно сложное. Да и финансовые дела университета - это  не  просто
ежегодный балансовый отчет  с  перечнем  прибылей  и  убытков,  а  сложное
хитросплетение  государственных  ассигнований  и  частных   пожертвований,
кафедральных субсидий и индивидуальных гонораров. Наконец, студенты -  это
все люди молодые, ошалевшие от безделья за бесконечно долгие школьные годы
и часто опьяненные самими размерами университета, ставшего для них  вторым
домом. Из-за бездумного распределения стипендий они  перестают  испытывать
чувство долга перед родителями. В школе  их  продержали  столь  устрашающе
долго,  что   в   колледже   они   зачастую   оказываются   старше   своих
предшественников  -  эдакие  умственно  отсталые,  сексуально  озабоченные
переростки. Проблемы надзора и дисциплины теперь стоят ох как остро,  куда
острее, чем хотелось бы. Плюс к этому университет разрастается, а вместе с
ним растут трудности, которых и так  хватает,  и  выходит,  что  управлять
университетом - это грандиозная задача даже для мудрейших и лучших из нас.
Позарез требуются настоящие лидеры, поднаторевшие  в  политике  и  знающие
толк в искусстве руководить. Но мы не  делаем  практически  ничего,  чтобы
регулярно поставлять требуемый материал. Никак не исследуя природу стоящей
перед нами задачи, мы умудряемся обходиться без здравого смысла  даже  при
подборе университетского руководства.
   Ректоры и проректоры в университетах и колледжах попадают на эти  посты
самыми разными путями. Большинство из них в свое время преподавали, другие
же  -  как  правило,  бывшие  государственные  служащие,  директора  школ,
бизнесмены. В целом предпочтение, отдаваемое людям с научной  подготовкой,
вполне оправданно - не без оснований считается, что преподаватели будут  с
недоверием относиться к руководителю, который совершенно не  представляет,
чем руководит. По этой же логике начальником авиабазы назначают  человека,
в свое время много полетавшего, считая, что никто иной  просто  не  сможет
быть для летчиков серьезным авторитетом. Если взять эту посылку за основу,
сразу станет ясно, как  проста  по  сравнению  с  университетской  система
продвижения в ВВС: никуда не годный пилот ломает себе шею во время  общего
курса  летной  подготовки.  Психологически  непригодные   не   выдерживают
напряжения при специальной подготовке и часто сходят с дистанции  сами.  А
из тех, кого все же допускают к полетам, кто-то погибает,  а  кто-то  явно
оказывается  лучше  других.  С  течением  лет  система  более  или   менее
естественного отбора естественным путем сама  выдвигает  лидеров.  Похожий
процесс определяет систему повышения во флоте и (с чуть  меньшей  степенью
очевидности) в армии.
   Ничего похожего на такую конкуренцию не  происходит  в  университетском
городке, ибо жертвы там минимальны, а низкая  результативность  не  всегда
бросается в глаза. Фиаско на академическом фронте  может  длиться  годы  и
никак не сопоставимо с торпедным катером, застрявшим на  песчаной  отмели,
или  реактивным  бомбардировщиком,   вонзившимся   в   склон   холма.   От
некомпетентного  преподавателя  избавиться   трудно,   его   даже   трудно
распознать. Наносимый  им  ущерб  длится  целую  жизнь,  он  крайне  редко
воплощается в какую-то конкретную катастрофу. Его почти невозможно  ткнуть
носом - вот она, ваша ошибка! К тому же, чтобы ошибиться, надо хоть что-то
делать.
   Если фиаско на академическом поприще - это в основном процесс со знаком
минус, то успех на этом  поприще  все-таки  можно  как-то  измерить.  Есть
нобелевские  премии,  общепризнанные  открытия,  блестящие   книги,   есть
переполненные лекционные залы. Разумеется, трудно определить,  разбирается
ли один в геологии  лучше,  чем  другой  в  музыке,  но  какие-то  способы
сравнения  существуют  и  какой-то  выбор  все-таки  возможен.   Если   бы
университетские повышения  -  от  преподавателя  к  декану,  от  декана  к
проректору - проводились на основе конкретных  достижений,  мы  бы  меньше
сомневались в правильности выбора. Но подобная  система  с  самого  начала
дает трещину - выясняется, что профессор А вовсе не хочет быть деканом или
проректором. Да, в университетском городке нет фигуры значительнее его, но
ему  мила  только  (допустим)  астрономия,  а  никак  не  административная
деятельность. О  профессоре  Б,  экономисте,  этого  не  скажешь,  но  его
честолюбивые планы  простираются  дальше:  к  примеру,  он  мечтает  стать
экономическим советником в правительстве и получить место в палате лордов,
что весьма вероятно. Что касается профессора В, который часто выступает по
телевидению, его редко видят в преподавательской, а на заседаниях комитета
он и вовсе не  появлялся  уже  несколько  лет.  Так  что  пока  мы  найдем
подходящую кандидатуру на пост декана,  нам  придется  здорово  спуститься
вниз по списку, выстроенному в зависимости от научных достижений.
   А вот ничем не примечательный профессор О (с кафедры общественных наук)
давно для себя решил, что его будущее лежит в сфере административной, а не
научной деятельности. Конкуренцию ему составляют профессора С. Т,  У  и  Ф
(они возглавляют кафедры сионизма, таксидермии, унисона и филумении),  чье
будущее  на  избранном  научном  поприще  тоже  радужным  не  назовешь.  О
возможных кандидатах  на  пост  нам  точно  известно  одно  -  они  жаждут
повышения, скорее всего (если не  всегда),  потому,  что  не  преуспели  в
науке. Есть все основания предполагать: тот факт, что они относительно  не
состоялись как ученые, вовсе не  означает,  что  они  добьются  успеха  на
какой-то другой стезе.
   Возможно, кому-то такой взгляд  на  нынешнее  положение  дел  покажется
пессимистичным, у кого-то вызовет возражения: мол, есть университеты,  где
руководство, несмотря ни на что, вполне  прилично  справляется  со  своими
обязанностями. Даже если  мы  согласимся  с  этим,  все  равно  нельзя  не
признать,  что  выбрать  проректора   университета   куда   сложнее,   чем
вице-маршала ВВС. А раз так, конкурсные комиссии в храмах науки не худо бы
оснастить какими-нибудь средствами для оценки. Ведь пока у них  есть  лишь
рекомендация  типа:  "Профессор  С  как  нельзя  лучше  подходит  на   эту
должность", что в  действительности  может  означать  следующее:  нынешний
проректор сыт профессором С по горло и хочет от него избавиться.
   Но вот что удивительно: во флоте, армии и ВВС при выборе  на  должность
используются более научные методы, чем в университетах - флагманах  науки,
где  найти  подходящую  кандидатуру   труднее.   На   должность   генерала
претендуют, по сути, все старшие офицеры. Те, кто явно непригоден, сошли с
дистанции давным-давно -  их  отправили  в  отставку,  перевели  в  глушь,
предали  военному  суду.  Работа,  которую  надо  проделать,  относительно
проста, поставленная цель не вызывает сомнений. Тем не менее армия, флот и
ВВС создали весьма ценное промежуточное учреждение - штабной  колледж.  На
каком-то  этапе  своей  профессиональной  карьеры  офицер,  стремящийся  к
повышению, пытается  поступить  в  штабной  колледж,  где  какое-то  время
осваивает  теорию  и  практику  командования  войсками,  изучает  проблемы
стратегии  и  управления   и   лишь   после   сдачи   экзаменов   получает
соответствующий  документ.  Те,  кто  не  сумел  поступить  либо  не  сдал
экзаменов, никогда не поднимутся  выше  определенного  уровня.  Выпускники
этого колледжа имеют право на работу в штабе,  а  закончившим  с  отличием
предлагают командные посты и повыше. Во время учебы слушатели знакомятся и
с основополагающими принципами, и с практикой сегодняшнего  дня.  Система,
разумеется, не лишена изъяна, потому что есть мастаки сдавать экзамены, на
практике же от  них  толку  мало,  но  любая  система  лучше,  чем  полное
отсутствие таковой. Если в  мирное  время  вообще  возможно  оценить,  как
поведет себя человек во время войны, критерии  для  такой  оценки  выбраны
правильно.
   А почему бы не завести штабной  колледж  для  ученых  мужей  -  будущих
администраторов? Почему не выстроить их по ранжиру с помощью науки? Почему
бы не подойти творчески к оценке творческих людей? Такой  колледж,  как  и
многие другие, преследовал бы двойную цель. С одной стороны, в  нем  можно
изучать  структуру  университета  и  принципы  его  организации,  собирать
полезные для этой сферы данные. Известно, что Аристотель собрал и  сравнил
конституции ста пятидесяти восьми разных стран. Кто-нибудь проделал  нечто
подобное  со  ста  пятьюдесятью  восемью   университетами?   Разве   устав
университета, где учится полторы тысячи студентов, применим к университету
со студенческим поголовьем тридцать тысяч? Известно, что число студентов в
университетах разнится от одной тысячи до ста. Если судить по результатам,
университет какого размера считать идеальным? Для каждого из нас  идеал  -
это то заведение, в котором нам вручили ученую степень  бакалавра;  но  не
мешало бы иметь и  менее  эмоциональные  критерии.  Знаем  мы  также,  что
расходы на университетскую администрацию составляют от  5  до  10%  общего
бюджета. Какой процент лучше и почему? Соотношение между преподавателями и
студентами  в  разных  колледжах  разное.  Какое  считать  оптимальным?  А
раздельное обучение в  колледжах  -  это  хорошо  или  плохо?  Разумно  ли
позволять аспирантам писать диссертацию по  десять  лет?  На  сотни  таких
вопросов  в  сотнях  университетах  отвечают  по-разному  -  и  не  всегда
одинаково мудро. Очевидно, полагаться здесь  нужно  не  на  мнения,  а  на
факты.  Вот   вам   гигантское   поле   деятельности   для   исследования,
сопоставления и анализа. От вариаций на местные темы,  разумеется,  никуда
не уйти. Но с другой стороны, почти наверняка есть общие проблемы, то есть
возможны и стандартные решения. Значит, сама система высшего образования -
достойная тема для размышлений.
   В штабной колледж  для  ученого  народа  можно  принимать  и  тех,  кто
напрямую с наукой не связан, но желает трудиться на административном посту
в колледже или университете. В учебной программе (среди прочего) - функции
председателей различных  комиссий,  финансирование  и  бухгалтерские  дела
высших учебных  заведений,  основы  архитектурного  планирования,  порядок
размещения студентов в студенческом городке, ораторское искусство. Учеба в
этом колледже не обязательно повлечет за собой повышение  по  службе,  ибо
главная задача - определить потенциал каждого слушателя. Поступивший  сюда
преподаватель,  к  примеру,  не  лишен  творческих  наклонностей,  обожает
административную работу и хорош в общении с людьми. Другой  вариант  -  он
страдает комплексом неполноценности, имеет хилый список публикаций, знает,
как подольститься к начальству, и совершенно неспособен объяснить что-либо
кому-либо. Разработать тест, который позволит раскрыть характер слушателя,
движущие  им  мотивы  и  пределы  его  возможностей,  -  тут  нет   ничего
сверхсложного. К определенному времени каждый слушатель представляет схему
реорганизации  факультета,   разбирает   десяток   конфликтных   ситуаций,
планирует пристройку к библиотеке и выступает  с  речью  на  торжественном
открытии - этого вполне достаточно, чтобы оценить его способности.  Каковы
они - выдающиеся, хорошие, средние, так себе или  никуда  не  годные?  Это
станет ясно со всей очевидностью через  три  недели,  но,  чтобы  избежать
ошибки, положим на эту проверку месяц. Публиковать результаты не стоит, но
каждому по завершении курса будет  конфиденциально  сообщен  окончательный
результат. Открыть свою оценку придется  лишь  при  подаче  документов  на
более высокий пост, да и то лишь конкурсной комиссии. Разумеется, и в этом
случае не исключено, что совет университета  предпочтет  не  отличника,  а
последнего зятя проректора, у которого оценки ниже среднего, но по меньшей
мере члены совета будут знать, на  что  идут.  Им  будет  ясно  и  другое:
возможно, впоследствии за это придется отвечать.


   НЕДОВОЛЬНАЯ МОЛОДЕЖЬ

   Неужели наступил век возможностей для молодых? Похоже,  что  так,  если
верить историям, которые  носятся  в  воздухе.  Многие  компании  нанимают
только молодых и облекают их административной ответственностью в  возрасте
от 28 до 34 лет, причем опыт работы вновь нанятых в данной  отрасли  часто
не превышает пяти лет. Так что же, молодым наконец-то дали шанс?
   Есть по крайней мере три причины полагать, что дело обстоит именно так.
Во-первых, с 1925 по 1945 год уровень рождаемости был  довольно  низким  -
экономический кризис, война. Значит, вступивших в возраст производительной
деятельности по численности будет меньше, чем  школьников  и  пенсионеров,
что продлится примерно до 1980 года. Во-вторых, в отличие от рабочего люда
чиновная зона промышленности разрослась сверх всякой  меры.  В  1900  году
начальство составляло примерно 7% от  работающего  населения,  сейчас  эта
цифра превышает 11%.  В-третьих,  само  существование  агентств  по  найму
говорит о том, что со способностями нынче слабовато. Казалось бы,  молодые
должны ломать голову, как обратить на себя внимание  нанимателей,  но  все
происходит  наоборот  -  наниматели  пытаются  привлечь  к  себе  внимание
молодежи. Не мешкая, они раскидывают дорогостоящие  и  солидные  рекламные
сети и, разумеется, готовы к тому, что отловленная рыбка не  всегда  будет
самого высокого  качества.  Конечно,  для  борьбы  с  нехваткой  можно  бы
подключить представительниц прекрасного  пола,  но  система  диктует  свои
законы - женщины на руководящих постах составляют лишь 1% всех работающих,
и этот процент не менялся с 1900 года.
   Во многих отношениях ставка  на  молодежь  -  тенденция  благоприятная.
Нередко люди средних лет, оглядываясь на свою молодость,  вспоминают  лишь
потери и разочарования. Многие помнят стариков, которые нипочем не  хотели
уходить на пенсию, помнят годы  иссушающей  и  отупляющей  службы,  помнят
чувство досады, когда пришло долгожданное повышение - увы, слишком поздно.
Кто не испытал горечи, видя, как на ответственные посты сажали  людей  без
всякого опыта работы, к тому же пожилых? Людей, которые первые годы  своей
карьеры перекладывали бумаги из папки  в  папку,  на  среднем  этапе  вели
протоколы на заседаниях комитета,  в  период  ранней  зрелости  занимались
ответами на чепуховую корреспонденцию и  вот,  как  следует  состарившись,
получили ответственную работу, которая  им  совершенно  не  по  зубам.  Мы
наблюдали эту тенденцию и в политике, когда государственные деятели многих
стран  захламляют  политическую  арену,  едва  волоча  ноги  под  бременем
собственной ветхости.
   Между тем  в  прежние  времена  были  совсем  другие  герои;  кто-то  в
девятнадцать или  двадцать  лет  стоял  на  капитанском  мостике  военного
корабля, кто-то поднимал в бой полк; один в двадцать четыре года даже стал
премьер-министром. Эти примеры  вдохновляют,  но  следует  иметь  в  виду:
мужчины этой категории расставались со  школой  гораздо  раньше,  чем  это
принято, а женились, как правило (если женились  вообще),  гораздо  позже.
Случалось, что за плечами тридцатидвухлетнего генерала - десятилетний опыт
командования войсками. Любому ясно,  что  такой  молодец  предпочтительнее
генерала, которому  за  пятьдесят  и  который  вообще  не  нажил  никакого
полезного опыта! Молодежь у руля - тут плюсов более чем  достаточно!  Увы,
этот идеал труднодостижим,  ибо  безумное  количество  времени  уходит  на
учебу. Формула "сплав молодости и опыта" подразумевает  раннее  начало,  а
рано начать удается далеко не многим, и долгие годы, ушедшие на  обучение,
часто оказываются решающим недостатком. Нынче есть молодые  люди,  которые
сумели сколотить миллион, не отпраздновав и  двадцать  пятый  день  своего
рождения. Такого успеха добивались, как  правило,  те,  кто  расстался  со
школой в пятнадцать лет - пусть без почестей, но и без сожаления. Заметим,
что многие  другие,  выбравшие  схожий  путь,  кончили  тюрьмой.  Но  факт
остается фактом - миллионер, сделавший  себя  сам  (в  отличие  от  хорошо
оплачиваемого исполнителя), обычно делает свой первый шаг в трущобах.
   Возьмем вымышленного  молодого  бизнесмена  А,  которого  назначили  на
ответственную должность в двадцать восемь лет. Предположим, в двадцать три
он женился, в двадцать четыре успешно окончил школу бизнеса и вскоре  стал
работать в компании. С первых дней,  считаясь  многообещающим,  он  быстро
прошел все смежные отделы организации и чуть  позже  был  благословлен  на
должность помощника управляющего. Сейчас,  в  двадцать  восемь  лет  (отец
троих детей), он возглавил коммерческий отдел  компании.  Если  он  хорошо
себя зарекомендует,  его,  вероятнее  всего,  назначат  директором  нового
завода компании в Ранкорне. В коммерческом отделе ему помогают Б (51 год),
В (43 года) и Г (37 лет), на его место они "не  потянули".  А  оказывается
перед насущной проблемой: сделать из Б, В,  Г  своих  союзников,  добиться
того, чтобы кривая продаж поползла вверх, доказав тем  самым  правильность
своего  назначения  на  этот  пост  и  подготовив  почву  для  дальнейшего
повышения. Он должен также убедить своих дольше  поживших  коллег,  что  в
деле он разбирается лучше их. Но еще важнее другое - прежде всего А должен
убедить в этом себя. Самое опасное, когда под ногами у тебя зыбкая  почва.
Почувствуй  он,  что  подчиненные  компетентнее   его,   это   обязательно
проявится. Варианта у него два. Либо он идет  на  всевозможные  уступки  и
раздает  всевозможные  обещания,  стремясь  завоевать  популярность,  либо
пытается  утвердить  себя   актами   мелкой   тирании.   Другие   симптомы
нестабильности  будут  регулярно  появляться   на   доске   объявлений   -
отпечатанные на машинке предупреждения, которые следует давать устно (а то
и вовсе не следует), никому не нужные директивы.
   А чувствует себя достаточно надежно, когда его волнует судьба компании,
а не только собственная. Если он печется об  интересах  держателей  акций,
клиентов и сотрудников компании,  он  поставит  цели,  достижение  которых
будет выгодным и для Б, В и  Г.  Если  же  его  заботят  лишь  собственные
честолюбивые замыслы, на подчиненных можно не рассчитывать - у них  просто
нет причин ставить его интересы выше своих собственных. Призывать  надо  к
чему-то такому, что выше их всех; к  какой-то  цели,  в  свете  достижения
которой личная враждебность отходит на второй план.
   Если отбор проводился тщательно - а это весьма важно, - большинство  из
занявших ответственные посты до тридцати пяти лет должны оправдать высокое
доверие. Но эта политика, как и любая другая, наряду с достоинствами имеет
свои недостатки. Если станет известно, что политика компании  -  выдвигать
мужчин только в возрасте тридцати - тридцати пяти лет, все мужчины  старше
тридцати семи поймут, что их время прошло, что в этой компании  им  больше
ничего "не светит". Представляете себе их моральное состояние? Может,  они
и  останутся  на  работе,  но  потеряют  к  ней  всякий  интерес.   Другие
ожесточатся и сделают ожесточенность своей позицией.
   Мужчин этой категории подстерегает и другая беда:  разочарованная  жена
может сыграть роковую  роль  в  судьбе  мужа.  Жена  Б  вовсе  не  захочет
выказывать почтение жене А - та ведь не только моложе, но  и  симпатичнее.
Жена несчастного В тоже будет проявлять норов, но самой  неудовлетворенной
из трех окажется жена Г. Ведь Г,  как  мы  помним,  только-только  пересек
рубеж, за которым на работнике ставят крест. В самом деле, какая  разница,
тридцать пять тебе или тридцать семь, особенно если  ты  родился  в  конце
года? И пусть предпочтение отдается молодым, но  некоторые  высокие  посты
стоит резервировать и для людей постарше.  Конечно,  шанс  на  продвижение
выпадет далеко не каждому, но каждый должен жить с мыслью, что шанс этот у
него все-таки есть. В качестве награды за многолетнюю  службу  хорош  пост
директора по административно-хозяйственной части. Это не дорогая  цена  за
то, чтобы сотрудники предпенсионного возраста сохранили преданность фирме.
   Следует  помнить  и  вот  что:  мужчины,  выдвинутые  на  ответственные
должности в тридцать - тридцать пять лет, могут проработать в компании еще
столько же. Если  данная  отрасль  промышленности  будет  быстро  расти  и
развиваться, с годами они получат новые назначения. А если дела пойдут  на
убыль? Тогда на всех ответственных постах в компании окопаются  (примерно)
сорока-сорокапятилетние.  Для  следующего  поколения  получить   серьезную
должность надежды практически никакой. Через десять  лет  выясняется,  что
бразды правления держит все та же группа когда-то "недовольной молодежи" и
за это время в компанию не пришел ни один человек  из  тех,  кого  принято
именовать "избранниками судьбы". Еще десять лет - и  руководство  компании
дружными рядами подходит к пенсионному возрасту. В течение следующих  пяти
лет они мирно выходят на пенсию, и заменить  их  попросту  некем.  Картина
эта,  разумеется,  слегка  шаржирована,  правление  наверняка   предпримет
какие-то шаги, чтобы избежать подобного  кризиса.  Но  риск,  связанный  с
лозунгом "дорогу молодым", совершенно очевиден.  Он  может  перекрыть  все
пути к повышению для следующего поколения. Когда "первая  смена"  порядком
состарится, возникнет застойный период, а потом (году в  1995)  разразится
кризис - всех будто ветром сдует.
   Лучший целитель для молодежи - время, и толковая молодежь 1970  года  к
1984 году и опыта наберется,  и  станет-более  осмотрительной.  Кстати,  в
период спада первым делом требуются именно опыт и осмотрительность. Однако
нужно предвидеть и другую  опасность.  Дело  в  том,  что  тридцатилетние,
которых мы продвигаем по службе, часто очень похожи  друг  на  друга.  Они
начали с  технической  подготовки,  призванной  компенсировать  отсутствие
опыта. Все они знают язык компьютера,  и  их  жизни  запрограммированы  по
одному образцу. Все они выпускники школы бизнеса,  но  этого  мало  -  они
закончили одну и ту же школу бизнеса;  изучали  экономику,  кибернетику  и
автоматику у одних и  тех  же  профессоров.  Поначалу  в  этом  есть  свое
преимущество, потому что они хорошо понимают друг  друга.  Но  в  конечном
счете это большое неудобство, ибо все  они  настроены  на  одну  волну.  И
однажды  окажется,  что  все  члены  правления  директоров  мыслят  одними
стереотипами. Вместо того чтобы рассматривать текущие проблемы под разными
углами   (с   финансовой,   технической,    коммерческой,    политической,
социологической и юридической точек зрения), они будут воспринимать  их  в
одном свете. В памяти каждого из них будут прокручиваться  одни  и  те  же
лекции, слышанные ими в одной и  той  же  аудитории,  зачеты  и  экзамены,
успешно сданные в одно и то  же  время.  Разумеется,  и  здесь  есть  свое
преувеличение, но разве  мало  компаний,  в  которых  руководители  мыслят
одинаково? То, что удобно на первом этапе, может сурово покарать  компанию
потом.
   В наши дни мы часто говорим о предметах, которые полагается  изучать  в
школе, колледже или на специальных курсах подготовки бизнесменов. Но  дело
не столько в самих  предметах  -  пора  осознать  собственное  невежество,
начать стремиться к новому, развивать в себе умение постигать  и  привычку
мыслить. Образование не суть нечто  застывшее,  оно  должно  стимулировать
человека на дальнейшее изучение различных  проблем.  Когда  у  людей  есть
побочные интересы, когда они жаждут узнать как можно больше и за пределами
своей области, диапазон их мироощущения становится шире,  да  и  сами  они
начинают проявляться как личности. В итоге возникает многообразие мнений и
точек зрения, а это очень ценно, особенно если заложен хороший  фундамент.
Люди исключительных способностей обычно хорошо ориентируются не  только  в
своей узкой специальности, но  и  во  многих  других  сферах  человеческой
деятельности.
   Итак, тут есть над чем подумать: так ли уж хорошо раннее выдвижение  на
руководящие посты, все ли начинания от этого выигрывают? В каком-то  новом
деле, где площадка только застраивается, может, и разумно делать ставку на
молодых. Но возводить эту политику в  ранг  общего  правила  нельзя  -  ее
просто не воплотишь в жизнь, да это и не мудро. Пройдут годы, и машина  на
полном ходу забуксует.


   МЕРЗКИЙ ЗАПРЕЩАЛА

   Целый ряд основных моментов управления в общественной и в деловой жизни
впервые  определил  доктор  П.Г.Вудхауз,  но  сейчас  они  так  вросли   в
современное мышление, что об их происхождении мало кто помнит. Едва  ли  в
чьей-то памяти живы времена, когда Разрешалы и Головой-Кивалы ставились  в
учебных пособиях на одну доску, но редко кто  воздает  должное  мыслителю,
который первым провел разграничительную линию между ними. Те немногие, кто
помнит великолепную первую работу Вудхауза (зачитанную членам Королевского
общества в 1929 году), сожалеют вот по какому поводу: внимание автора  так
и не привлекли противоположные подвиды -  Запрещалы  и  Головой-Качалы.  В
своих исследованиях он не добрался до  них,  в  частности,  вот  по  какой
причине: Разрешалы работают внутри организации, а Запрещали более  заметны
в сфере ее внешних сношений.  Возможно,  вводить  разграничения  там,  где
ничего   не   увидел   сам   Вудхауз,   -   это   попахивает    чрезмерной
самоуверенностью,  но  хотя  бы  для   удобства   стоит   дать   некоторую
классификацию и определения, даже если мы согласимся  (а  это  неизбежно),
что данный вариант не окончательный. Последние исследования показали,  что
в административных органах, государственных  или  промышленных,  есть  два
вертикальных  канала.  Через  один  решения,  принятые  на  самом   верху,
фильтруются вниз к основанию пирамиды. По другому заявления, предложения и
прошения пробиваются от основания к вершине. На бумаге эти каналы выглядят
по-иному, но исследования показали, что цепочка приказов - сверху  вниз  -
тянется от Шефа через  Всезнайку  к  Разрешалам  (старшим  и  младшим)  и,
наконец, к Головой-Кивалам.  А  вот  с  предложениями,  исходящими  снизу,
теоретически имеют дело Головой-Качалы,  Запрещалы  (старшие  и  младшие),
Незнайки и в конце концов Шеф. Против этой  теории  есть  два  возражения:
во-первых, она  не  всегда  подтверждается  нашим  опытом.  Во-вторых,  не
объясняет, каким образом некоторые идеи до Шефа все-таки доходят. На самом
же  деле  канал,  по  которому  идут  предложения,  редко  бывает  целиком
отрицательным.  На  разных  уровнях  мы  находим  два  чередующихся  типа.
Миляга-Одобряла чередуется  с  Мерзким  Запрещалой.  Очевидно  также,  что
Головой-Кивалы перемешаны с Головой-Качалами.
   У человека извне, принесшего на продажу свою идею, отчаяние  чередуется
с надеждой; лучше всего описать происходящее с ним в форме  повествования.
Для начала представим себе крупную контору или  министерство.  Под  мышкой
левой руки у просителя зажат план, схема,  проект  либо  просто  блестящая
идея. Его, дрожащего мелкой дрожью, приглашают в  кабинет  мистера  Руббах
А.Паррена, который носит твидовый костюм и шикарный галстук.

   - Входите, мистер Влипли. Присаживайтесь. Вы курите? Сейчас я пошлю  за
вашим делом. Валери, будьте любезны, принесите мне папку с планом  мистера
Влипли. Я читал его вчера... Вот и он! Спасибо, Моника; вы  сегодня  прямо
картинка - кто-то  пригласил  на  обед?  Ладно,  часиков  до  трех  можете
гулять... Итак, вот и ваша папочка. Я внимательно ее изучил, и у меня  нет
никаких возражений. Я бы даже сказал, что ваш план весьма оригинален.  Вас
следует  поздравить  -  вы  так  изящно  преодолели  главную   техническую
закавыку. Тут комар носа не подточит, и подано все  грамотно.  Так  что  я
обеими руками "за".
   - Значит, даем делу ход? - едва  веря  своим  ушам,  спрашивает  мистер
Влипли.
   - Конечно!
   - Что, прямо сейчас?
   - Зачем откладывать в  долгий  ящик?  Разве  что  выполним  _маленькую_
формальность. Надо  получить  визу  Шефа.  Тут  я  никаких  трудностей  не
предвижу.
   - А вашего одобрения недостаточно?
   - Ну, не совсем. Но я передам свое  мнение  заму  помощника  директора.
Если он одобрит, дальше и ходить не надо; а он, я полагаю, одобрит.
   - Я вам страшно признателен.
   - Ну что вы. Наша задача - служить обществу, я  всегда  это  говорю;  а
создавать препятствия ради препятствий - это никуда не  годится.  Помогать
по мере сил - для этого мы здесь и сидим. Такая у нас  работа...  Вот,  на
сопроводиловке я пишу мои самые теплые рекомендации. Ставим  подпись  -  и
порядок. Мы это дело даже ускорим. Валери,  душечка,  где  у  нас  красная
папка СРОЧНО? Спасибо. Проследите, чтобы это дело без проволочек попало  к
заму помощника. Подъезжайте  завтра  в  это  время,  мистер  Влипли,  а  с
послезавтра можно брать быка за рога. Если какие трудности, звоните  прямо
мне, по внутреннему - 374. Рад был познакомиться, мистер Влипли. До скорой
встречи, желаю успеха. Ни о чем не беспокойтесь.

   На следующий день Влипли сообщают, что  зампомощника  директора  примет
его в 12:30. Проторчав больше часа у дверей кабинета, в 13:45 он  попадает
в маленькую голую комнату, которую занимает  мистер  Удавилл;  его  особые
приметы - глубокий траур, очки без оправы, бегающие глазки.

   - А-а, мистер Влипли, я тут познакомился с вашим планом...
   - Надеюсь, из моей памятной записки все понятно.  Если  надо  объяснить
подробнее, я готов.
   - Нет, этого не требуется. Суть предложения  ясна.  Беда  в  том  (мисс
Шмоткинс, прикройте,  пожалуйста,  окно.  Жуткий  сквозняк!)  -  о  чем  я
говорил? Ах, да. Беда в том,  что  ваш  план  непрактичен,  неприемлем  и,
вполне возможно, противозаконен. Так что мое мнение  -  не  может  быть  и
речи.
   - Но почему?
   - Категорически исключено. Я думал, это поймет  даже  Руббах  А.Паррен.
Хотя бы из-за финансовых соображений.
   - Но ведь...
   - Исключено, мистер Вопли. Возражения  против  вашего  плана  столь  же
многочисленны,  сколь  и  непреодолимы  (мисс  Шмоткинс,  подоткните  окно
бумагой - все равно сквозит). Нет, мистер Вопли, дело гиблое.
   - А вы уверены, что смотрите нужную папку?  Моя  фамилия  не  Вопли,  а
Влипли.
   - Неужто вы считаете, что в таком деле я могу перепутать папку?
   - Фамилию-то перепутали.
   - И что из этого следует: что все мы здесь разгильдяи и бездельники?
   - Я этого не говорил.
   - А по-моему, говорили.
   - Вы просто настроены против меня,  а  раз  так,  лучше  передать  дело
вышестоящему начальству.
   - Именно это я и сделаю. А пока попрошу вас выйти из  кабинета,  не  то
мне придется вызвать полицию. Спокойно, спокойно! Ваша  заявка  отклонена.
Это окончательно, и никакая ругань вам не  поможет.  Желаю  здравствовать,
сэр.

   Через десять дней мистер Влипли,  сильно  нервничая,  бочком  входит  в
кабинет помощника директора - что-то будет? Но тревожится он напрасно, ибо
мистер Добридж - человек обаятельный и явно готовый помочь.

   - У меня здесь сопроводиловка от Удавилла, но  не  будем  принимать  ее
слишком всерьез.  Вы  ведь  были  у  него  перед  самым  обедом?  Работник
исключительно добросовестный, но где-то после полудня  в  нем  просыпается
брюзга. Что касается вашего  плана,  я  не  вижу  реальных  возражений.  В
принципе его следует принять. С удовольствием сделал  бы  это  собственной
властью. Но поскольку Удавилл полез в бутылку, придется  переправить  ваше
дело заместителю директора. Я порекомендую ему дать вашему  плану  зеленую
улицу в кратчайший срок.

   Еще неделю спустя мистер Влипли уверенной  походкой  входит  в  кабинет
заместителя директора и видит перед собой высокого, худого и  изможденного
человека, уныло глядящего в какое-то  беспросветное  будущее.  Это  мистер
Стоппер. Он держит в руке многострадальную папку и вялым жестом приглашает
посетителя сесть. Минуту или две стоит полная тишина,  после  чего  мистер
Стоппер  со  вздохом  говорит:  "Нет".  Еще  через  минуту  доносится  его
бормотанье: "Ничего не выйдет..." Наконец он спрашивает:

   - А вы учли все  трудности?  Финансовые?  Политические?  Экономические?
Прикинули,  какова  будет  реакция  за  границей?  Подумали  о   возможных
последствиях для ООН? Извините, мистер Влипли, но у меня нет выбора.  Буду
откровенным - вы предлагаете невозможное.
   В конце концов и он переправит дело вышестоящему  начальству.  Неважно,
где  папка  логически  завершит  свой  трудный   путь.   Уже   ясно,   что
Миляга-Одобряла идет бок о бок с Мерзким Запрещалой. Значит, окончательное
решение зависит от числа  уровней  в  организации  или  (если  точнее)  от
относительной высоты уровня, на котором принимается решение.
   На  основании  вышеизложенного  можно  определить  некоторые  принципы,
которые следует иметь в виду всевозможным  просителям.  Прежде  всего  это
настойчивость и упорство. Если проситель отступится, поговорив с Удавиллом
или Стоппером, он даже не познакомится с мистером Добриджем, не  поговорит
с начальником  Стоппера,  мистером  Старрикааном.  Таким  образом,  лучшая
политика - добиваться своего, пока не наткнешься на Милягу-Одобрялу.
   С этим же мы часто сталкиваемся и в магазинах. Продавщица без  раздумий
отвечает: "Нет, крема для бритья "Сопвит" у нас нет. Это товар неходовой".
Опытный покупатель  сразу  понимает  -  продавщице  просто  лень  пойти  в
подсобку  и  посмотреть,  есть  крем  или  нет.  И  решает  подождать.  Он
устраивается на табурете, всем своим видом  показывая,  что  терпение  его
безгранично. Через десять минут  продавщице  это  зрелище  надоедает,  она
уходит и приносит "Сопвит", бормоча под нос, что нашла последний тюбик. На
самом деле ей пришлось открыть новую партию этого товара, но это ее личные
трудности. Настойчивость привела к успеху -  вот  главное.  В  приведенном
примере  руководители  всякий   раз   автоматом   отсылали   просителя   к
вышестоящему начальству. Но в реальной  жизни  автоматика  срабатывает  не
всегда. Значит, надо терпеливо ждать, и в конце  концов  у  начальника  не
останется другого  выхода.  Ничего  говорить  не  надо.  Просто  сидите  и
смотрите на облеченного властью, пока он с отчаяния не возьмется за ручку.
Выработавшаяся за долгие годы привычка вынудит его переложить ваше дело на
чьи-то плечи. Это пусть маленький, но успех, потому что  другой  начальник
едва ли будет настроен еще более отрицательно, а то и просто  примет  вашу
сторону.
   Второе правило - если нашли Милягу-Одобрялу, постарайтесь  его  дожать.
Ваша задача - выбить решение на этом уровне, избежать отсылки  наверх.  Из
опыта вы знаете, что начальник  Миляги-Одобрялы  -  почти  всегда  Мерзкий
Запрещала. Значит, надо убедить Милягу-Одобрялу,  что  решить  ваш  вопрос
может именно он. План действий: вы  выражаете  сожаление,  что  по  такому
пустяку приходится беспокоить такое высокое начальство.
   - Мне, право, неловко, - повторяете вы, - отрывать у вас время. Дело-то
у  меня  пустяковое.  Приятно,  конечно,   что   мной   занимается   такой
ответственный работник. А то ведь руки опускаются, мелким чиновникам разве
что-нибудь докажешь? Да они ничего и не решают. А вообще  моя  проблема  -
это не ваш уровень.
   Окутанный теплом вашего восхищения, Миляга-Одобряла,  вполне  возможно,
тут же на месте  все  вам  и  подпишет,  росчерком  пера  подложив  своему
начальству большую свинью; именно это вам и требуется.
   Третье правило - не тратьте время на Мерзкого Запрещалу,  если  вы  его
раскусили.  Полагать,  что  весомые  доводы  помогут  уговорить   Мерзкого
Запрещалу и в конце концов выбить из него "да", - распространенная ошибка.
Нужно понять природу  Мерзкого  Запрещалы.  Его  автоматическое  "нет"  не
объясняется каким-то рациональным неприятием вашего плана как такового. Он
говорит "нет", потому что уяснил для себя: ему так проще,  потому  что  он
говорит "нет" всегда. Скажи он "да", а вдруг  кто-то  попросит  объяснить,
откуда такой энтузиазм? Выскажись он за, а вдруг вслед за этим на него  же
свалится куча работы? А если план рухнет, еще и отвечать придется  -  ведь
именно он с самого начала его отстаивал! А сказать "нет" -  вариант  почти
беспроигрышный. Никому и ничего объяснять не надо - начальство и знать  не
будет, что был такой план. Работы не прибавится. И план этот, само  собой,
не рухнет - его же никто не будет проводить  в  жизнь!  Опасность  одна  -
вдруг проситель заручится  поддержкой  где-то  еще?  Впрочем,  и  тут  нет
больших причин для беспокойства. С Мерзкого Запрещалы ведь  не  спрашивают
за любой провал, да и во всех удачных проектах он участвовать  не  обязан.
Мало кто вспомнит, что он был в оппозиции, а этим немногим можно  сказать:
в первоначальном виде план был неприемлем, а его эффективное применение  -
после пересмотра - во многом и объясняется здоровой критикой, которой  его
подвергли на первом этапе. Так что Мерзкий Запрещала  не  потеряет  ровным
счетом ничего.
   Чтобы успешно применить раскрытые здесь  принципы,  надо  не  обсуждать
достоинства вашего плана, а  как  следует  изучить  организацию,  в  двери
которой вы стучитесь. Высчитайте  количество  уровней  и  определите,  где
сидят Мерзкие Запрещалы. Составьте схему всей структуры, Мерзких  Запрещал
пометьте черными квадратами.  У  вас  получится  нечто  вроде  кроссворда.
Спланируйте  вашу  кампанию  так,  чтобы,  минуя  все   черные   квадраты,
прошествовать от одного Миляги-Одобрялы к другому и добраться  до  низшего
уровня, на котором принятие решения  возможно.  В  организации,  где  одни
руководители говорят только "да", а другие - только "нет",  доказательства
не работают, важно чуять подводные камни.  Мореплаватель  знает  -  камням
ничего не докажешь, их надо обходить. С этой политикой согласится  каждый,
кто знает, что подводные  камни  (Мерзкие  Запрещалы)  существуют.  Но  не
следует думать, что эти элементарные принципы применимы  во  всех  случаях
жизни. Проблема мерзкого запрещательства - как она  здесь  определена  или
хотя бы описана - требует дальнейшего изучения. Исследования  наши  только
начались.


   ЗАКОН ОТСРОЧКИ

   В нашем  переменчивом  мире  ничто  не  стоит  на  месте,  и  последние
исследования  показывают:  Мерзкий  Запрещала  потихоньку  уступает  место
Тянульщику Резины. Вместо того чтобы сказать "нет",  ТР  говорит  "немного
погодя" (по-научному -  НП),  а  эти  слова  предваряют  закон,  именуемый
Отказом  Отсрочкой  (по-научному  -  ОО).   Чтобы   сделать   этот   закон
действенным, надо хотя бы примерно определить, какой объем отсрочки  будет
равен отказу. Предположим, тонет человек, он зовет на помощь,  а  в  ответ
слышит "немного погодя"; благоразумная пауза в пять минут - и ответ сам по
себе превращается в отрицательный. Почему? Очень просто - утопающий утонет
раньше, чем истечет время отсрочки. По  этому  принципу  действует  и  наш
закон. А, разведясь с Б, хочет, чтобы дочь осталась на его  попечении  (ей
17 лет), но в отделе опеки ему  говорят:  пока  дело  решится,  ваша  дочь
станет совершеннолетней. Или случай из  торговой  практики:  А  узнает  от
торговца бытовой техникой Б, что требуемую  газонокосилку  можно  получить
через полгода (то есть к декабрю). Все это простейшие примеры закона ОО  в
действии.
   Если какое-то неотложное дело не решить без  поправки  к  существующему
законодательству, отсрочка приобретает иные измерения. Но в  любом  случае
благоразумная пауза продлится ровно столько, сколько проживет  реформатор.
Скажем, речь идет о бракоразводных законах, которые, несомненно, нуждаются
в пересмотре. Тянульщик Резины первым  делом  поинтересуется  возрастом  и
состоянием здоровья Реформатора, выдвигающего новый Проект. Возраст 70 лет
он берет за основу своих расчетов, делает поправку на выброс параметров  и
приходит к выводу: Реформатор А будет сучить ножками еще лет восемь. Отказ
Отсрочкой (ОО) в данном  случаю  означает  процесс,  призванный  растянуть
"немного погодя" (НП) на  девять  лет.  Если  Реформатор  поймет,  что  НП
окажется дольше его предполагаемого периода  активной  деятельности  (АД),
этого часто бывает вполне достаточно, чтобы убить  идею  в  зародыше.  Ибо
многие альтруисты считают так: если идею не воплотить при их жизни, ее  не
воплотить вообще. Время от времени полезные реформы  все-таки  проводятся,
но это объясняется лишь тем, что период  АД  Реформатора  затянулся  сверх
всяких ожиданий. Например, Реформатор может взять и пережить  ТР,  который
особенно ненавидит реформаторов много моложе  себя.  В  общем,  фактор  НП
иногда не дотягивает до фактора АД, и какое-то чахлое законодательство все
же пробивается на поверхность.  Но  люди,  подобные  сэру  Алану  Херберту
[создатель комитета по реорганизации большого Лондона (1957)], никогда  не
исчислялись легионами, по сути дела, эту особь можно  считать  вымирающей.
Как правило, реформатор или рационализатор  перестает  брыкаться  довольно
быстро, оставляя у ТР ощущение  силы  и  готовность  положить  на  лопатки
следующего противника тем же методом. Итак, отсрочки суть не что иное, как
намеренный отказ; их растягивают,  чтобы  перекрыть  срок  активной  жизни
человека, чье предложение откладывается в  долгий  ящик.  Отсрочка  -  это
самая убийственная форма отказа. Таков Закон Отсрочки.  Можно  представить
его математической формулой, где  D  =  АД,  или  предполагаемому  периоду
активной деятельности человека, от которого исходит идея реформы; m =  НП,
или времени между первым предложением и окончательным решением вопроса,  n
- число вопросов, поднятых в дискуссии, но не имеющих отношения к делу,  и
p - возраст Тянульщика Резины. Тогда Х дает нам величину отсрочки,  равную
отказу

   x = (D+n)^m/3p.

   Здесь необходимо подчеркнуть, что ТР редко говорит в  открытую:  "Вашей
жизни на это не хватит!" Он делает так, чтобы этот факт просочился  наружу
незаметно, в ходе разговора.
   "Лучше всего,  -  начнет  он,  сгорая  от  желания  помочь,  -  создать
процедурный комитет. Он вчерне разработает  вашу  идею,  какие-то  участки
работы будут распределены  между  подкомитетами,  созданными  для  решения
юридических,   финансовых,   психических,    технических,    политических,
истерических, статистических, оголтелых и закоренелых  аспектов  проблемы.
Подкомитеты представят свои отчеты процедурному комитету, а  тот  составит
предварительный доклад. Он будет представлен на рассмотрение  комиссии  по
изучению, которая соберется не позднее 1975 года. Задача этой  комиссии  -
рекомендовать методику, которая позволит нам решить, есть ли  смысл  вести
дело дальше".
   Переведя дух, ТР  на  обратной  стороне  конверта  подсчитывает,  какая
именно отсрочка будет равна отказу.  Прикинув,  что  вся  процедура  может
продлиться, скажем, до 1977 года, он понимает, что нацеливаться  нужно  на
1980 год. И продолжает:
   "Предположим, - хочу подчеркнуть, что вопрос этот далеко, очень  далеко
не однозначен, - предположим, что надо действовать и брать быка  за  рога,
тогда окончательный отчет комиссии передается в  межведомственную  рабочую
группу, которая  вынесет  предложения  по  созданию  группы  планирования.
Задача этой группы -  довести  дело  до  сведения  несменяемого  помощника
министра, а тот уже введет  в  курс  самого  министра.  При  благоприятной
реакции вопрос будет поставлен на конференции правящей партии в Скегнессе.
Партия и решит, подходящее ли сейчас время, ведь на носу (или  только  что
отгремели)  всеобщие  выборы.  В  свете  этого  решения   министр   издаст
соответствующую  директиву.  Впрочем,  на  этом  этапе  он  лишь  признает
необходимость разрабатывать вашу идею в принципе".
   Этого обычно бывает достаточно, чтобы похоронить всю затею, не выдвинув
ни одного аргумента против.  Перед  Реформатором  открывается  устрашающая
перспектива - бесконечные комитеты, которые пытаются определить,  есть  ли
смысл  проводить  предварительный  анализ  для  передачи  на  рассмотрение
Комиссии. Комитология (наука  о  заседаниях  комитетов)  -  это  старинный
способ тянуть время,  но  технология  отсрочек  в  современном  мире,  где
исследуется все и вся, поднялась на новый уровень.  При  научном  подходе,
как известно, первым делом надо выявить факты. Если применить это  правило
к человеческим отношениям, окажется, что волна преступности  -  вопрос  не
принципа, но всего лишь измерения. Предположим,  в  Лос-Анджелесе  бунтуют
негры, какова наша первая реакция? Прежде всего мы этих негров  сосчитаем,
потом попробуем определить, так ли  страшен  этот  черный  черт,  как  его
малюют. Вместо того чтобы решать,  мы  ищем  факты,  эта  практика  широко
укоренилась. Но ведь если только искать факты,  когда  же  мыслить?  Целые
месяцы  мы  выслушиваем  отчеты   статистиков,   психологов,   графологов,
социологов, алхимиков и психиатров, и месяцы эти - не просто пустая  трата
времени. Они приводят к тому, что мысли наши (и дела наши) тонут в  волнах
несуразности. Мы должны, в конце концов, понять, что реформы немыслимы без
реформаторов, которые знают не  только  что-то  вообще,  но  кое-что  и  в
частности; без людей, которые  часто  сами  себе  закон,  которые  говорят
"почему бы нет?"  куда  чаще,  чем  "почему?",  и  не  желают  выслушивать
завуалированные запреты ТР.
   В былые времена,  а  может  и  в  нынешние,  армейских  офицеров  учили
оценивать  ситуацию.  Офицер  начинал  (вероятно)  с  того,  что   пытался
осмыслить кризис теоретически. Противник движется из пункта А в пункт Б, в
час Х взрывают мост, а в час У уничтожают станцию снабжения, и между  вами
и более крупным  формированием  нарушается  всякая  связь.  Кругом  рвутся
снаряды, а задерганному офицеру полагалось  сесть  за  стол,  написать  на
листе  бумаги:  "Оценка  ситуации",  подчеркнуть  написанное,  после  чего
охарактеризовать  Цель,   Факторы,   которые   могут   способствовать   ее
Достижению, Возможности каждой из сторон - и прийти к неизбежному  Выводу.
Если кто-то приходил к выводу, что явно ошибся в  выборе  профессии,  став
военным, это никогда не поощрялось.
   Но подобная гимнастика ума, конечно же, полезна. Происходит  ли  в  бою
все так, как на бумаге,  -  вопрос  отдельный,  но  сам  подход  к  оценке
ситуации   нельзя   не   приветствовать.   Кто-то   считает,   что   самая
распространенная  ошибка,  совершаемая  по  неопытности,  -  это  неверная
интерпретация фактов. В действительности же главный камень преткновения  -
подпункт "цель". Многим людям гораздо труднее  определить  конечную  цель,
нежели описать, как до нее добраться.  А  факторы,  влияющие  на  ситуацию
(какой она видится  с  обеих  сторон),  важны,  лишь  когда  соотнесены  с
поставленной целью. Если цель поставлена ошибочно, оценка ситуации во всех
остальных пунктах пойдет насмарку. Это наблюдение верно как для  военного,
так и для мирного  времени,  и  прирожденный  Реформатор  -  это  человек,
который  прежде  всего  определяет  цель,  а   уже   потом   переходит   к
статистическому анализу.
   Но вот цель четко определена - что дальше? Безусловно,  надо  составить
план действий, памятную записку. Но здесь Реформатора подстерегает одна из
самых опасных ловушек. В прежние  времена  и  даже,  если  верить  слухам,
сегодня он стремился обнародовать свои идеи как можно  шире,  опубликовать
их или размножить в  большом  количестве.  Поскольку  набирать  шрифт  или
делать трафарет больше одного раза  неэкономично  (дольше  и  дороже),  он
всегда заказывал лишние экземпляры. Если требовалось  78  экземпляров,  он
заказывал  100,  вдруг  понадобится  больше?  Если  требовалось  780,   он
заказывал 1000. Но эти лишние экземпляры обычно шли прямо  в  убыток,  что
прискорбно   для   любого   администратора.   Казалось   бы,   естественно
распространить их среди тех, кого данный вопрос хоть как-то интересует. Но
число  лишних  экземпляров  все  увеличивалось,  потому  что  списки   для
распространения, как и многое прочее, разрастаются сами по себе. Неизбежно
и  другое  -  список  по  мере  расширения  пополнялся  людьми  все  менее
грамотными. В итоге больше людей на более низких  уровнях  тратили  больше
времени на чтение того, что занимало их все меньше.
   Именно здесь Реформатор, жаждущий перехитрить ТР, обретает неожиданного
союзника  в   одном   из   элементов   современной   технологии.   Заказав
соответствующей машине нужное  количество  экземпляров  памятной  записки,
четкой и убедительной - количество подсчитано, исходя из  реального  числа
людей, которые будут принимать решение по его вопросу, - Реформатор  одним
махом обходит проблему и отсрочки, и невежества. Его идеи попадают на стол
к нужным людям в нужное время.
   Памятные записки составляют те, кто как следует обдумал вопрос заранее.
Автор толковой памятной записки, круг распространения  которой  ограничен,
имеет перед ТР троякое преимущество. Он определил свою цель.  Он  подорвал
уверенность в себе у членов комитета, которые его записку не прочитали.  И
скорее всего, он заложил под свою идею прочный фундамент.
   Закон Отсрочки Паркинсона обойти, разумеется, не  удастся;  он  так  же
неизбежен, как Закон Всемирного Тяготения. Но человеческому гению  удалось
преодолеть этот закон - и человек взлетел;  возможно,  найдется  и  способ
столкнуть с места воз новых идей.


   РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ПЕСНЬ

   Достопочтенный Годфри Кинг-Венцеслаус,  для  близкого  круга  Добродей,
прогрессивный консерватор, член парламента, выглянул из окна своего  клуба
и задумчивым взглядом окинул парк.  Еще  шел  снег,  разметаемый  морозным
ветром, и в лунном свете  на  фоне  тусклого  пейзажа  виднелась  одинокая
фигура. Это был одетый в лохмотья человек, он подбирал под деревьями сучья
и веточки и складывал их  в  мешок,  несомненно,  чтобы  разжечь  огонь  в
камине. Добродей огорчился - неужели в государстве всеобщего благоденствия
кто-то может вот так бедствовать? Наверное, решил он, этот случай - редкое
исключение, и вообще подобное собирание  топлива  противоречит  закону.  В
курительной комнате находился только его личный  парламентский  секретарь,
бывший выпускник престижного колледжа по фамилии  Побби-Гушки,  и  министр
подозвал его к окну.
   - Видите этого изголодавшегося бедолагу? Я бы хотел узнать,  кто  он  и
где живет.
   Выяснив все необходимое у швейцара, секретарь вернулся к своему шефу.
   - Это веточник Уилли, его здесь видят довольно часто. Он живет  в  трех
милях отсюда, в лачужке, которую давно пора снести. Она торчит  справа  от
нового здания министерства  здравоохранения  и  эффективности,  это  возле
управления по водоснабжению на Сент-Эгнис-Роуд.
   - Спасибо, Побби-Гушки,  -  поблагодарил  министр,  все  еще  глядя  на
залитый лунным светом парк. - Интересно, - продолжал он, размышляя  вслух,
- а ведь это будет прекрасной рекламой - устроить этому несчастному  такое
рождество, какое ему и не снилось! - Он присел за стол в центре комнаты  и
набросал список необходимых товаров, начиная с мешка бездымного топлива  и
кончая бутылкой не очень старого портвейна. - Фокус будет в  том,  что  мы
поведем его домой через снежную бурю, а нас как  бы  случайно  запечатлеет
телекамера. Что скажете, Побби-Гушки? Хорошая мысль?
   - У меня обувь не для таких прогулок, сэр.
   - Ничего страшного, войдете за мной след в след - у меня галоши.
   - Конечно, министр,  но  рискну  заметить,  что  эта  мысль  порочна  в
принципе. Если в данном конкретном случае службы  социального  обеспечения
оказались не на высоте, наш долг - навести порядок по обычным каналам.
   - То есть предложить  соответствующему  члену  парламента  связаться  с
управлением по оказанию государственного вспомоществования?
   - Именно. Тогда этому делу будет дан надлежащий ход.
   - Но ведь сейчас время отпусков.
   - Конечно, до середины января никто за это не возьмется.
   - Значит, в это рождество бедняге не помогут...
   - Нет, сэр. В _это_ рождество - нет.
   - Пожалуй, вы правы. Жаль, правда, что не будет рекламы.
   - Такая реклама, между прочим, может выйти боком.
   - Ситуация кажется вам слишком надуманной?
   - Во всяком случае, об опасности забывать нельзя.
   -  Ладно,  тогда  откажемся  от  этой   затеи.   Задерните   занавески,
Побби-Гушки. Мне что-то расхотелось  смотреть  в  окно.  Придется  изучить
проблему социального  обеспечения  в  целом,  не  отвлекаясь  на  какой-то
отдельный случай, пусть  даже  весьма  печальный.  Если  в  нашей  системе
социальных гарантий есть зияющие дыры, их нужно  латать  административными
методами. Основа для такого исцеления - факты; к примеру, нужна статистика
по недоеданию в зимние месяцы. На  подготовку  такого  исследования  уйдут
годы,  но  сделать  эту  работу   надо.   Я   напишу   докладную   записку
парламентскому заместителю министра.
   Конечно же, он  был  прав.  Именно  такой  подход  устраивает  выборных
правителей современного мира. Для всех один закон, и  нечего  выделять  из
общей массы какую-то одну жертву, чьи беды оказались на виду, и  бросаться
на помощь именно ей. Пусть эта жертва  встает  себе  в  очередь  вместе  с
остальными, выстроенными в алфавитном порядке. Увы, как это часто  бывает,
фамилия бедняги из нашей истории оказалась Язавамминг.




МЫШЕЛОВКА НА МЕХУ


   (Пер. - А.Графов, И.Гюббенет)

   МЫШЕЛОВКА НА МЕХУ

   Три  мыши   разглядывали   конструкцию   из   стальной   проволоки   на
прямоугольной деревянной подставке. Из глубины этого странного  сооружения
исходил манящий запах сыра. Пол был устлан дорогим  с  виду  мехом,  да  и
стальной навес, судя по  всему,  был  обшит  этим  же  ценным  материалом.
Насколько мыши могли судить, обследовав конструкцию, вход в  этот  райский
уголок  открывался  слева  от  них  и  был  помечен  простым   указателем.
Лаконичная надпись "Мыши" явно приглашала войти внутрь. Мыши колебались, и
старшая из них, в строгом  шерстяном  одеянии  темно-серого  цвета,  сочла
своим долгом дать спутницам некоторые  наставления.  Уже  в  самом  начале
беседы она решила их предостеречь:
   "Как самая старшая из вас, считаю, что обязана поделиться с вами  своим
опытом.  Много  лет  назад  судьба  уготовила  мне  встречу   с   подобной
конструкцией - не точно такой, правда, но кое в чем схожей с этой.  Тогда,
как и сейчас, мне пришло в  голову,  что  такая  щедрость  может  скрывать
какие-то подвохи. Пока я размышляла над этим,  один  из  моих  сверстников
оттолкнул меня - довольно грубо, как мне тогда показалось, - и бросился  к
сыру (это был, по-видимому,  превосходный  чеддер).  Но  едва  он  прыгнул
вовнутрь, пол чуть опустился  под  его  тяжестью  и  в  воздухе  мелькнула
стальная проволока. Бедняга был убит на месте, и  мне  пришлось  взять  на
себя нелегкую  обязанность  сообщить  об  этом  его  вдове.  Не  скрою,  я
подозреваю, что перед нами приспособление именно  такого  рода  -  выдумка
расистов, проводящих геноцид. Мой вам дружеский совет: держитесь  подальше
от этого устройства!"
   Затем взяла слово белая мышь  с  красными  глазами.  Она  сказала,  что
благодарна серой мыши за совет, но берет на себя смелость не согласиться с
нею. "Как мышь, обладающая некоторыми  познаниями  в  области  техники,  -
продолжила белая  красноглазая,  -  я  не  могу  не  усомниться,  что  эта
конструкция сходна с той, которая столь роковым образом повлияла на судьбу
вашего товарища. Где  здесь  стальная  проволока,  которая  может  на  нас
опуститься? Я считаю, что сходство описанного вами устройства с этим чисто
поверхностно".
   Третья  мышь  отличалась  розовым  цветом,  порывистым   характером   и
категоричностью суждений. "Совершенно верно! - воскликнула  она.  -  Я  не
спорю: мебель сия имеет функциональные или  даже  модернистские  черты  и,
возможно, вкусам старшего поколения не соответствует. Но  если  пренебречь
предрассудками, то надо признать, что  замысел  удачен.  Более  того,  мне
кажется, что перед нами мех норки или по крайней мере ондатры. А этот  сыр
- либо стильтон, либо камамбер. Итак, вперед!  Нас  ждет  мышиный  золотой
век!"
   Вняв  этому  красноречивому  призыву,  мыши  одна  за  другой  уверенно
двинулись влево и прыгнули в коробку, которая для них  и  предназначалась.
Они отведали сыра (то  был  плавленый  сыр  из  кооперативного  магазина),
прилегли на мех (нелегко было догадаться, что он искусственный) и  сказали
друг  другу:  "Вот  это  жизнь!"  Именно  в  этот  момент  дверца   клетки
опустилась, зловеще щелкнув. Ловушка захлопнулась; они были пойманы.
   Мыши приносят пользу науке, но, в общем,  это  далеко  не  самые  умные
животные. В отношении интеллекта даже  очень  проницательная  мышь  сильно
уступает человеку. Поэтому  было  бы  удивительно,  если  бы  человечество
восторженно ринулось в такую же ловушку, в какую  ловят  мышей.  Известно,
что люди достаточно  искушены,  чтобы  этого  не  сделать.  Однако  нельзя
ручаться, что они не попадут в ловушку иного рода - такую, куда заманивают
более  сложными  средствами  и  где  удерживают  не  столь   прямолинейным
способом. Если бы подобная ловушка существовала в наши дни,  она  была  бы
сконструирована из экономических реальностей, а приманкой в  ней  была  бы
социальная обеспеченность.
   Но если мы хоть  немного  изучим  ситуацию,  то  обнаружим,  что  такие
мышеловки  уже  пошли  в  ход.  Чтобы  понять  их  устройство,  надо  лишь
просмотреть начальные главы какого-нибудь учебника экономики, а жизнь наша
такова, что мало кто может с чистым сердцем сказать:  нет,  я  никогда  не
читал таких учебников... Любые партии в своих политических  радиопередачах
обрушивают на нас поток новой  информации  об  этой  сфере.  Мы  ежедневно
получаем очередную дозу этой унылой премудрости, поскольку на  все  другие
темы наши политические деятели, в общем, мало  что  могут  сказать.  Мы  с
детства обречены выслушивать объяснение экономических принципов.
   Некоторые из  этих  принципов  вызывают  доверие  -  например,  принцип
чередования подъема и спада. Пусть экономисты спорят  об  этом  явлении  -
мы-то уж знаем, что должно произойти  в  дальнейшем  (а  те  из  нас,  кто
постарше, подобные времена уже пережили). Развитие этого процесса известно
нам во всех ужасающих подробностях. Все начинается с того,  что  на  бирже
возникает неуверенность:  тех,  кто  стремится  продать,  становится  куда
больше, чем тех, кто хочет купить. Цены падают, но потенциальные вкладчики
по-прежнему не торопятся, так как убеждены, что падение  цен  продолжится.
На этом этапе разоряются многие биржевики; они являются домой с белыми как
мел лицами и заявляют женам, что для них все кончено. Затем следует резкое
снижение цен на все товары и  услуги.  Торговля  идет  все  хуже,  прибыль
уменьшается, и предприниматели сокращают производство  и  увольняют  своих
наименее ценных рабочих и служащих. Некоторые фирмы вылетают в  трубу,  за
счет чего  увеличивается  число  безработных.  Это  опять  же  приводит  к
сокращению спроса на товары, а значит, и их производства  -  в  результате
новые  работодатели  вылетают  в  трубу  и  новые   работники   становятся
безработными. Страна вступает в полосу  экономической  депрессии,  которая
может охватить и другие страны, и даже весь мир.
   Наблюдая  эту  печальную  картину,  хороший  бизнесмен  не  ограничится
изъявлением скорби. Он знает, что секрет успеха в биржевой  игре  прост  и
даже очевиден: надо покупать, когда все продают, и  продавать,  когда  все
покупают. Это яснее ясного; этого требует простой здравый смысл. Однако на
практике все несколько сложней, чем в  теории,  и  особенно  это  касается
экономической депрессии. Раз вы покупаете, когда остальные продают, значит
вы, во-первых, обладаете деньгами и храбростью, а во-вторых, уверены,  что
цены больше не упадут. Таким образом, будущий  миллионер  -  это  человек,
который, предвидя спад, продал что мог и положил деньги в банк. А  будущий
мультимиллионер - это тот, кто, проделав  все  это,  умеет  затем  уловить
момент, когда цены упали так низко, что ниже упасть они уже не  должны.  И
вот тут-то он скупает что может и терпеливо ждет лучших времен,  в  полной
уверенности, что за спадом обязательно должен следовать подъем.  Продавать
он станет тогда, когда все остальные будут еще покупать.
   Все  это  общие  места  из  учебника.  Однако  в   наши   дни   события
разворачиваются иначе. Дело в том, что политические деятели  и  чиновники,
тоже проштудировав учебник, полны  решимости  предотвратить  депрессию,  в
которой они видят угрозу: первые - своему успеху на выборах,  а  вторые  -
своим окладам. Профсоюзные функционеры, прочтя тот  же  самый  учебник,  в
свою очередь вознамерились спасти членов  профсоюзов  от  снижения  уровня
заработной платы. Так складывается всеобщая  уверенность,  что  правильные
действия правительства  помогут  избежать  опасности.  Уровень  заработной
платы остается прежним (или повышается), а самым мудрым признается решение
обеспечить всеобщую занятость. Но для этого надо печатать больше  бумажных
денег, ссужать капитал наименее удачливым предпринимателям,  приходить  на
помощь особо чахлым отраслям промышленности и щедро тратить средства в так
называемом  государственном   секторе   экономики.   Допотопные   фабрики,
расположенные в экономически  одряхлевших  районах,  чуть  ли  не  за  уши
вытягивают с того света и возвращают к  жизни.  Обанкротившимся  компаниям
дают еще денег, чтобы им было что  пустить  по  ветру,  а  местные  власти
срочно принимаются расширять  дороги  и  перестраивать  школы.  Тем,  кому
грозит безработица, дают  возможность  продолжить  учебу;  они  становятся
чиновниками или отправляются учиться в колледж.
   Итак, кризис в той или иной степени предотвращен. Сейчас, в тот момент,
когда пишутся эти строки, мы имеем дело с ситуацией,  которая  не  описана
экономистами  классической  школы  (поскольку  они  никогда   с   нею   не
сталкивались): наряду с увеличением заработной платы  и  цен  имеет  место
высокий уровень безработицы. Таким образом, налицо все признаки депрессии,
но не ее результаты. Инфляция, которая была  бичом  пенсионеров  во  время
подъема, сохраняется и во время спада,  чтобы  окончательно  их  разорить.
Средняя заработная  плата  по-прежнему  остается  на  высоком  уровне,  но
организуются забастовки, чтобы  добиться  нового  повышения.  Все  правила
нарушены, и даже безработным  платят  больше,  чем  некоторым  неудачливым
работникам.   Ситуация   складывается   утопическая;   она,    безусловно,
способствует максимальному счастью максимального числа людей. Некоторых из
нас (хотя и не всех) ждет, очевидно, будущее на меху.
   Здесь уместно  спросить:  удалось  ли  нам  решить  свои  экономические
проблемы? Удалось ли воздвигнуть  стены  иерусалимские  на  скудной  и  не
радующей глаз земле Англии? Жизненный опыт подсказывает, что, в  общем-то,
за все приходится платить. А потому неприятное  ощущение,  что  теперешнее
благополучие приобретено ценою какой-то потери, ни на минуту  не  покидает
нас. Что касается Британии,  то  совершенно  ясно,  что  она  расплатилась
утратой своей валюты - а ведь наша валюта была когда-то  самой  твердой  в
мире (и к тому же самой влиятельной).  Взамен  мы  получили  кучу  мусора,
который скоро вообще ничего не будет стоить... И это все? А другие утраты?
Не забыли ли мы вписать  еще  что-нибудь  на  левую  сторону  счета?  Есть
вопрос, над которым нам стоит  призадуматься,  -  это  способность  нашего
общества к "выравниванию на воде".
   Современная  спасательная  шлюпка  устроена   таким   образом,   чтобы,
опрокинувшись,  снова  принять  нормальное  положение.  Даже  после  самой
гигантской волны шлюпка  выровняется  так,  что  ее  рулевая  рубка  будет
наверху, а киль - внизу, под водой. То же самое в свое  время  можно  было
сказать и об индустриальном обществе, пораженном депрессией. Но  верно  ли
это в отношении современного общества? Пользуясь нашей  первой  метафорой,
скажем, что несложно было бы сконструировать такую  мышеловку,  в  которой
мышь могла бы устроиться со всем  возможным  комфортом.  Пусть  там  будут
разнообразные удобства: от мягкого ковра до центрального отопления.  Пусть
там можно будет смотреть мультфильмы про Микки-Мауса по замкнутому каналу.
Пусть это будет роскошная  мышеловка,  действительно  обшитая  мехом.  Для
упомянутой мыши единственным неудобством будет отсутствие выхода. На  меху
ли, не на меху, все равно такое устройство - ловушка.
   А как бывало раньше? Как кончался спад в старые недобрые времена, когда
его еще не умели предотвращать? Мы уже выяснили, что мудрый вкладчик  ждет
своего часа, но может ли он быть уверен, что этот  час  пробьет?  В  давно
ушедшие времена такой момент наступал, когда товары становились  дешевыми,
заработная плата - низкой, а суровая нужда делала  людей  сообразительнее.
Богатство - враг изобретательности; оно побуждает человека  полагаться  не
на свой ум, а на деньги. Интеллекту легче проявиться  в  тяжелые  времена,
когда можно начать новое  дело,  приложив  максимум  усилий  при  минимуме
затрат.
   Когда  люди,  имея  лишь  сущие  гроши,  принимаются   основывать   или
возрождать одно предприятие за другим, спад идет к концу. Уныние  уступает
место надежде, надежда сменяется уверенностью. В  таких  условиях  дела  у
бизнесменов,  конечно,  идут  на  поправку.   Многочисленные   банкротства
расчистили мусор, валежник убран, и в седле  остаются  лишь  те,  кто  уже
доказал  свои  способности.  Это  начало  лучших   времен,   хотя   такому
преуспеянию, основанному на предшествующих трудностях, конечно  же,  будут
мешать ограниченность и ретроградство. Спад сделал свое дело, и на  руинах
заложены основы нового процветания. Подъем - как и  спад  -  не  вечен,  и
большинство из нас,  пожилых  людей,  согласится,  что  такое  чередование
необходимо для предпринимательства. Ни продавцы, ни покупатели  не  должны
вечно диктовать свои условия, иначе о  здоровой  конкуренции  можно  будет
только мечтать.
   Эта картина, безусловно, отражает лишь положение дел в прошлом.  Теперь
все  иначе,  и  многие  радуются  переменам,  утверждая,  что  мы  наконец
избавились от  невзгод.  Никто  не  голодает,  и  пусть  некоторые  (таких
немного) стали жить значительно беднее,  зато  семейные  люди,  когда  они
бастуют, получают содержание из государственных средств. Мы живем в  таком
комфортабельном мире, которого наши предки и представить  себе  не  могли.
Более того, мы защищены от тех трудностей и тревог, которые  еще  известны
многим народам.
   Но все это вовсе не исключает того, что мы - в ловушке, из которой  нет
выхода. То, что спасало нас  раньше,  утеряно.  Мы  не  смогли  решительно
избавиться от  бесполезных  фирм  и  некомпетентных  работников.  В  нашем
индустриальном пейзаже то и дело встречаются  никому  не  нужные  руины  -
наследство от предпринимателей прошлого. Оборудование, место  которому  на
свалке или в музее, по-прежнему в ходу. Люди, которых давно  следовало  бы
уволить, продолжают  работать.  Капитал,  как  и  прежде,  вкладывается  в
отживающие  свой  век  фабрики  и  агонизирующие   отрасли   производства.
Заработная плата высока, и это мешает нам обеспечить прирост рабочей силы.
   Во всей этой ситуации нет  ничего,  что  побуждало  бы  кого-то  что-то
делать. С чисто деловой точки зрения наше общество зашло в тупик.  Да,  мы
живем в условиях определенного комфорта и минимального риска, но  остается
вопрос: действительно ли мы достигли земли обетованной? Мех,  например,  с
самого начала был  искусственным,  а  сейчас  уже  и  вовсе  потерся.  Что
касается сыра, то теперь его не так уж и много, да к  тому  же  он  отдает
фольгой. Не изменилась лишь сама клетка, в которой мы оказались,  а  также
дверь, которую нельзя открыть изнутри. Пусть мы устроились с комфортом, но
ловушка захлопнулась, и мы пойманы.


   СТИМУЛЫ И НАКАЗАНИЯ

   "И увидела жена, что дерево хорошо для пищи и что оно приятно для  глаз
и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его, и  ела;  и  дала
также мужу своему, и он ел. И открылись глаза у них обоих, и  узнали  они,
что наги..."

   Когда Адам и Ева вкусили запретного плода, они были изгнаны из рая - не
затем, чтобы лишить их познания добра и зла (в этом  отношении  ущерб  они
уже понесли), а чтобы помешать им найти еще и древо  жизни,  вкусив  плоды
которого они обрели бы бессмертие. Но поскольку об этом  дереве  конкретно
речь не шла, они его,  очевидно,  и  не  заметили.  Так  что  Адам  и  Ева
оказались за  вратами  рая,  наделенные  смертностью  как  наследственной,
родовой чертой. Кроме того, они познали  целый  ряд  устойчивых  стимулов,
который с тех пор увеличился лишь на один. Нарушить  запрет  Адама  и  Еву
побудило стремление к а) еде (и крову), б) красоте, в) знанию, г) сексу  и
д) озорству. Те же  устремления  могли  толкнуть  их  и  на  любые  другие
действия, не исключая убийства и даже, пожалуй, какой-нибудь работы. Итак,
автор  книги  Бытия,  глядевший  в   корень   проблемы,   перечислил   все
соображения, которые могут побудить обычного  человека  к  деятельности  -
подчас самой неожиданной. Эти соображения (плюс еще одно) и есть  основные
стимулы.
   Те, кто бывал в Малайе, заметили, что средний англичанин, приехавший  в
тропики, чтобы заработать  денег,  всегда  мечтает  уйти  на  покой.  Если
спросить его, как он себе  представляет  этот  покой,  он  нарисует  такую
картину: жизнь в сельской  местности  с  приличным  пейзажем  и  климатом,
простые развлечения (охота и рыбная ловля), свой садик,  близкие  по  духу
соседи, изредка - наезды в город и много свободного времени, чтобы  гулять
с  собакой.  Эта  отдаленная  перспектива  оказывается  стимулом,  который
заставляет многих европейцев всю жизнь работать в заморской стране  и  там
же умирать. И все это время европеец отмечает очевидную  леность  малайца,
часто осуждая его за это. Относительно примитивный народ,  малайцы  обычно
избегают  тяжелого  труда  и  предпочитают  карьеру   политиков,   солдат,
полицейских  или  шоферов.   Плантаторы   и   торговцы,   сравнивая   этих
незадачливых  работников  с  куда  более   трудолюбивыми   китайцами   или
индийцами, не раз печально вздохнут. Однако чего европеец никак  не  может
понять, так это то, что малаец (вкусы которого  очень  сходны  со  вкусами
самого европейца) от рождения располагает всеми возможностями  для  покоя,
ради обретения которых англичанин и работает. Малаец рождается в стране  с
приличным климатом и множеством рек, в стране,  где  еды  много,  а  жизнь
приятна. У него нет необходимости особо утомлять себя работой; деньги  ему
нужны разве что на кино и сигареты.  Иметь  велосипед  хорошо,  размышляет
малаец, однако лежать в тени еще лучше.
   Автор   книги   Бытия   добросовестно   перечислил   основные   стимулы
человеческой деятельности, не забыв упомянуть и  о  тяге  к  шалостям.  Из
всего этого только отождествление наготы с сексом не может претендовать на
универсальность.  У  грека,  например,  нагота  скорее  ассоциировалась  с
атлетизмом. Можно добавить, что и шалость понимается по-разному: запретное
не только соблазнительно, но и очень разнообразно.
   Однако дальнейшее развитие цивилизации уже на раннем  этапе  привело  к
возникновению нового  важного  стимула.  Речь  идет  о  статусе.  Проблема
статуса  становится  актуальной,  как  только  удовлетворяются  (хотя   бы
частично) прочие потребности человека. Эта проблема  так  важна,  что  она
накладывает отпечаток и на наше отношение к еде, красоте, знанию, сексу  и
шалостям. Есть две разновидности статуса: в одних случаях  он  основан  на
авторитете, в других - на богатстве. Комбинация того и  другого  возможна,
но все же это два разных понятия. Символы двух вариантов статуса  -  орден
"За  безупречную  службу"  и  автомобиль   "роллс-ройс".   В   странах   с
аристократическими традициями (например, в Британии) для достижения  особо
высокого  статуса  важны   такие   факторы,   как   служебное   положение,
происхождение, образование, атлетические способности и  отвага  в  бою.  В
странах, лишенных таких традиций (например, в США), можно  обойтись  особо
крупным капиталом и доходом. Миллионеры, награжденные "Крестом  Виктории",
встречаются  очень  редко,  и  рекорд  Томаса  Мора,  сумевшего  стать   и
сановником, и святым, скорее всего, останется непревзойденным.
   Как уже говорилось выше, такое явление, как  статус,  накладывает  свой
отпечаток на более древние и элементарные стимулы. Еда искателей статуса -
икра под шампанское. Красота олицетворяется особняком  (желательно,  чтобы
он стоял на крыше  небоскреба),  а  знание  есть  неустанная  болтовня  на
редкость информированного окружения. Секс изыскан, а шалости  таковы,  что
менее выдающимся людям и в голову не придет ничего подобного.
   Теоретически можно представить себе человека, который  лишен  стимулов,
поскольку у него уже все есть. Наверно, такие люди существуют, но много ли
их? Ведь тот, у кого есть богатство, мечтает об авторитете, а тому, у кого
есть авторитет, недостает богатства. Причина популярности Джона  Ф.Кеннеди
в том, что он обладал и тем и другим, да к тому же  прошел  действительную
военную службу. Конечно же, немногие люди  входят  в  эту  категорию;  все
остальные довольствуются  более  насущными  стимулами  на  низших  уровнях
бытия. Но динамическая энергия общества  складывается  именно  из  усилий,
которые мы прикладываем ради исполнения  желаний.  Общее  количество  этой
энергии равно сумме  наших  усилий  и  прямо  пропорционально  различию  в
авторитете и богатстве между  высшими  и  низшими  слоями  общества.  Наши
попытки уравнять все  статусы  приводят  к  уменьшению  общего  количества
энергии, и если эти попытки увенчаются полным успехом  (чего,  однако,  до
сих пор не произошло), то общая сумма нашей энергии станет равна нулю.
   Некоторые теоретики утверждают, что в идеальном обществе  гражданам  не
нужны будут никакие стимулы. Воспитанные надлежащим  образом,  люди  будут
трудиться, мыслить и изобретать ради общественной пользы и на благо  всего
человечества. Другие теоретики уверяют нас  (совершенно  безосновательно),
что   такое   общество   нежизнеспособно.   На   самом    деле    подобные
альтруистические сообщества людей существуют и в наши  дни;  появились  же
они несколько веков назад. Это  все  монастыри  мира  -  и  буддийские,  и
христианские, - никто не скажет,  что  этот  опыт  был  неудачным!  Однако
основное условие его успеха - отказ от секса, от  женщин.  Ведь,  если  не
считать змея, первой поддалась в райском саду действию стимула именно Ева.
Именно она впервые сделала усилие и заполучила мини-юбку и норковую  шубку
еще до того, как им с Адамом пришлось поменять место жительства. С тех пор
события разворачивались примерно в том же  духе.  Наедине  с  самим  собой
монах вполне может ограничиться созерцанием. Но если у него появится жена,
она сразу же потребует каких-то доказательств его любви. Как только у него
родятся дети, он захочет их  одеть,  накормить  и  дать  им  дорогостоящее
образование. Эти человеческие побуждения рождены не эгоизмом,  а  любовью.
Они крайне далеки от всего, чего следует  стыдиться,  и  у  нас  есть  все
основания с сомнением отнестись к любой модели общества,  исключающей  эти
побуждения. Монастыри, конечно, существуют,  но  если  бы  весь  мир  стал
монастырем, это означало бы преждевременный конец нашей цивилизации.
   Общество, состоящее из различных  слоев,  обычно  представляют  в  виде
пирамиды,  вверх  по  уступам   которой   карабкаются   люди.   Но   можно
воспользоваться другим сравнением и сказать, что люди в большинстве  своем
рождаются на неплодородном склоне горы и  потом  прилагают  все  старания,
чтобы перебраться оттуда в благодатную цветущую долину. Те усилия, что они
затрачивают  во  время  спуска,  заставляют  вращаться  водяные  колеса  и
динамо-машины, которые приводят в движение все общество. Если лишить людей
этих стимулов, они так и будут влачить  жалкое  существование  на  вершине
горы. Если же побуждения будут достаточно  сильными,  а  обстоятельства  -
подходящими, люди  благополучно  достигнут  желаемого,  проделав,  кстати,
немало полезного  по  пути.  Важно,  конечно,  по  каким  каналам  потечет
человеческая  энергия.  Когда  эти  каналы  узки,   но   пригодны,   люди,
прикладывая усилия, могут надеяться  на  успех,  и  в  этом  случае  будет
произведен максимум энергии - ко всеобщему благу. Если же каналы  чересчур
широки, то двигательная  сила  рассеется  и  пропадет  зря.  Но  если  они
окажутся слишком узкими и непроходимыми, то все замрет, а в итоге - прорыв
и затопление. В динамичном обществе  искусство  управления  и  сводится  к
умению  направить  по  нужному  руслу  человеческие  желания.  Те,  кто  в
совершенстве  овладеет  этим   искусством,   смогут   добиться   небывалых
результатов. Слишком многие  современные  общества  сходны  со  сложнейшей
машиной, лишенной двигательной силы, такие  общества  называют  терпимыми.
Действительно, они утратили те силы, которые могли бы быть им полезны.
   Итак, мы обнаружили, что, едва удовлетворив свои основные  потребности,
человек начинает вожделеть к статусу, а  статус  бывает  основан  либо  на
авторитете, либо на богатстве. Британцы  отдают  предпочтение  авторитету.
Больше всего мы восхищаемся адмиралами и генералами, игроками в  крикет  и
актрисами, альпинистами, которые взошли на Эверест, и яхтсменами,  которые
обогнули мыс Горн. Наше уважение к пилоту  ничуть  не  усилится,  если  мы
узнаем, что ему много платят. Больше  того,  наша  система  вознаграждения
может сделать бедняка равным любому богачу - и даже выше его. Мы  приучены
смотреть  на  богатство  с  подозрением,  считая,  что   оно   отнюдь   не
свидетельствует о заслугах. Если кто-то унаследовал крупное состояние,  мы
склонны думать, что ему просто повезло и что, быть может,  он  того  и  не
достоин.  Если  же  некий  честный  человек  разбогател  за   счет   своей
предприимчивости, нам трудно удержаться от подозрений, что он бессердечный
эгоист и скупердяй. Можно было  бы  доказать,  однако,  что  деньги  часто
зарабатывают не такими уж порочными путями. Еще важнее то, что мы, пусть с
опозданием, осознали: чтобы создавать прекрасное, нужна крепкая финансовая
поддержка.
   Мы говорили о возвышенных стимулах, о финансах  и  альпинизме,  но  все
сказанное относится и к гораздо более прозаическим  желаниям.  Нет  ничего
естественнее стремления обеспечить свою семью жильем,  а  если  удастся  -
отдельным домом с гаражом,  садом  и  плавательным  бассейном.  Более  чем
естественно и желание человека дать своим детям  лучшее  образование,  чем
то, которое получил он сам, отправить их на каникулы за границу покататься
на лыжах и поплавать на яхте. Пусть все это  лишь  слагаемые  статуса,  но
разве человек будет работать сверхурочно, если его лишить такой  приманки?
Кто будет просиживать ночь над книгами,  не  надеясь  на  получение  более
высокой ученой степени? Мужчина, готовый как угодно баловать  девушку,  на
которой  он  женился,  по-человечески   куда   привлекательнее   фанатика,
мечтающего лишь о  марксистском  будущем,  в  котором  его  ближних  будут
преследовать за еретические взгляды. Делать деньги - занятие не  из  самых
благородных, но есть и куда более порочные желания. Стремление  к  власти,
например. Оно куда менее похвально, чем  стремление  к  комфорту.  В  этом
смысле нет места печальнее, чем коммунистический город, где ничего  нельзя
купить. Необходимое для жизни (топливо, еда и одежда) имеется, и только, а
потому дополнительный заработок просто никому не нужен. Лишь когда стимулы
исчезают, мы осознаем, как они были важны.
   Противоположность стимула - негативный стимул,  битье  дубинкой  вместо
кормления морковкой. Ввиду  чувствительности  наших  современников  мы  не
будем вдаваться в рассуждения о пользе негативных стимулов, однако простая
добросовестность не позволяет нам закончить этот обзор, не  упомянув  хотя
бы кратко об  их  применении.  Первое  в  истории  применение  негативного
стимула описано в книге Бытия:

   "...от всякого дерева в саду ты будешь есть: а от дерева познания добра
и зла, не ешь от него; ибо в день, в который ты вкусишь от него,  _смертию
умрешь_".

   Казалось бы, все ясно. Однако обещанная кара не свершилась и Адам  жил,
как нам сказано, до 930 лет. Да что Адам, даже змей  легко  отделался,  но
вот  потомки  первого  человека,  за  исключением  Ноя,  сплошь  и   рядом
приговаривались к смертной казни  за  преступления,  суть  которых  нам  в
точности не известна. Гораздо подробнее описаны грехи  Содома  и  Гоморры,
которые повлекли за собою гибель этих городов. Вообще в книге Бытия немало
примеров наказания тех, кто ослушался воли господа. В то же  время  нельзя
сказать, чтобы таким путем был достигнут серьезный воспитательный  эффект.
Это наводит на мысль, что прямой стимул действеннее негативного,  то  есть
морковка полезнее дубинки. Возможно, впрочем, что в каждом из этих случаев
били не того ослика, который виноват.


   ПРАВИТЕЛЬСТВО И БИЗНЕС

   Частные предприниматели и контролирующие  их  правительственные  органы
обычно не ладят между собою (особенно ясно  это  видно  на  примере  США).
Правительство, с точки зрения бизнесменов,  некомпетентно,  консервативно,
продажно, медлительно и  всегда  только  мешает.  Промышленники,  с  точки
зрения чиновников, эгоистичны, безжалостны, скупы, настроены непатриотично
и  антисоциально.   Бюрократы   убеждены,   что   сами   они   благородны,
самоотверженны,  преданы  делу,   трудолюбивы   и   высокоинтеллектуальны.
Бизнесмены же в свою очередь считают  себя  людьми  энергичными,  смелыми,
дальновидными, снисходительными к чужим просчетам и,  что  самое  главное,
безусловно честными. Маловероятно, чтобы хоть одна из этих двух групп была
столь добродетельна и благородна, как кажется ей самой,  или  же  достойна
того презрения, с каким относится к ней другая группа.  Наверно,  сходства
между этими группами  куда  больше,  чем  полагают  люди,  которые  к  ним
принадлежат. Они также гораздо более взаимозависимы, чем  им  кажется.  Но
есть  и  различия,  которые  мы  должны  будем  перечислить,  прежде   чем
попытаемся разрешить или хотя бы описать конфликт, вызванный несхожестью и
противостоянием двух групп.
   Известны по меньшей мере три принципиальных различия, первое из которых
самоочевидно. Правительство, состоящее из политиков и чиновников, работает
в пределах национальных границ. Область его деятельности и интересов четко
обозначена  этими  границами.  Вот  почему  не  удается  разрешить   такие
проблемы, как, например, загрязнение моря, если случилось это за пределами
территориальных  вод.  Конечно,  бизнесменам  тоже  приходится  признавать
какие-то рубежи, да и  национальные  границы  игнорировать  они  никак  не
могут, но сфера их деятельности - это та или иная  отрасль  промышленности
(либо ряд отраслей), их рынок - это мировой рынок, капитал поступает к ним
и из чужих стран. В наше время все попытки создать  мировое  правительство
будут обречены на провал до тех пор,  пока  мы  не  решимся  доверить  это
важное дело не политикам, а людям, которые уже сейчас воспринимают мир как
единое целое. Пусть руководители нефтяной компании живут в  своей  стране,
но компания  действует  во  всех  районах  мира  и  при  этом  так  хорошо
интегрирована, что ее подданные, собравшись за  одним  столом,  уже  и  не
обращают внимания на то, кто из членов правления родом из Голландии, а кто
из Британии. Чтобы спасти человечество от гибели, крайне необходимы  люди,
способные всесторонне видеть проблему. Тут не  обойтись  без  математиков,
ученых,  спортсменов,  шахматистов,   акробатов,   банкиров,   балерин   и
директоров нефтяных компаний. Из этого списка  должны  быть  безоговорочно
исключены политики, особенно те из них,  кто  избран  хоть  сколько-нибудь
демократическим путем, потому что в этом случае они ограничены уже  самими
правилами игры. Раз их избрали, значит, они должны  представлять  интересы
своих избирателей.  Порой  им  доводится  представлять  и  интересы  своей
страны. Однако их избирали не затем, чтобы они спасали  мир,  и  если  они
проявят хоть немного интереса к таким вопросам, то наверняка провалятся на
следующих выборах. В демократическом обществе  политик  -  это  человек  с
ограниченными взглядами, и иным он - если только хочет удержаться у власти
- стать просто не может.
   Второе принципиальное  различие  между  правительством  и  бизнесменами
относится к области финансов. Когда речь идет о  бизнесе,  об  успехе  или
неудаче можно узнать, заглянув  в  балансовый  отчет.  Но  об  успехе  или
неудаче правительства нельзя судить на основе математических выкладок,  да
и вообще судить об этом очень трудно. Кроме того, едва ли существует метод
оценки, который устраивал бы всех.  Метод,  предложенный  однажды  автором
этих строк, еще не получил признания в масштабах планеты, и к тому  же  не
совсем ясно, хотят  ли  сами  правительства,  чтобы  их  оценивали.  Таким
образом, различие пока остается, особенно в том, что касается финансов.  О
бизнесе можно судить,  если  знаешь,  каковы  прибыли  и  убытки.  Неудача
правительства становится очевидной лишь в  случае  революции.  В  принципе
можно задать вопрос: довольны ли люди тем или иным правительством или даже
той или иной формой правления? Но какой ответ мы получим? Кто-то  доволен,
кто-то недоволен, а большинство ни о чем таком и думать не думало. Словом,
можно сказать, что бизнесмены компетентнее правительства, иначе у  них  бы
просто ничего не получилось.
   Третье  же  принципиальное  различие  состоит  в  следующем:  то,  чего
пытается достичь правительство, куда сложнее, чем то, чего  хотим  достичь
мы, бизнесмены. Занимаясь бизнесом, мы должны помнить это и не  впадать  в
чрезмерное самодовольство из-за наших относительных успехов.  Промышленные
магнаты - это люди, которые могут потерпеть  убытки;  такова  их  основная
характеристика.  Именно  этим  они  отличаются  от  моряков,  полицейских,
военных и духовенства. Военных в случае чего могут не повысить по  службе,
полицейским угрожает увольнение и бесчестье. Все это может случиться  и  с
промышленниками, но к тому же они рискуют потерять те деньги, которые сами
вложили в дело, а иногда и еще большие суммы, которые доверены им  другими
людьми. На промышленниках лежит поистине тяжелая ответственность, ведь тут
дело касается их жен и детей, предков и потомков, их коллег и компаньонов,
друзей и работников. Любая ошибка бизнесмена  принесет  несчастье  тысячам
людей. С другой стороны,  его  успех  сулит  благополучие  всем  тем,  кто
пострадал бы в случае его неудачи. Таково бремя людей бизнеса,  причем  их
надежды и страхи прямо пропорциональны вложенным ими  суммам.  И  все  же,
несмотря на это, следует помнить, что  задача  промышленника  сравнительно
проста. Он хочет производить именно то, что люди хотят  купить.  Он  хочет
продавать вещи так, чтобы получать за них больше, чем ему самому  пришлось
на них потратить. Он хочет иметь прибыль.
   Задача политика или чиновника бесконечно сложнее.  Эти  деятели  должны
направлять человеческую энергию и финансовые средства на достижение  самых
различных целей: на обеспечение безопасности,  законности  и  порядка,  на
здравоохранение,    образование,    социальное    обеспечение,     научные
исследования,  охрану  природы  и  улучшение  торгового   баланса.   Когда
международный консорциум хочет просверлить в национальном  парке  нефтяную
скважину, когда отходы с фабрики загрязняют реку, именно на долю  политика
- или бюрократа - выпадает обязанность сказать "нет". И  никто  другой  не
может предотвратить ущерб или же соотнести все плюсы и  минусы.  Когда,  к
примеру, речь  заходит  о  выборе  места  для  нового  аэропорта,  мы  все
согласны, что он нужен, но все хотим, чтобы он  был  где-нибудь  в  другом
месте. И опять-таки на долю правительства выпадает  обязанность  принимать
решение, не забывая при этом о коммуникациях, удобстве, красотах природы и
о расходах. Если бы речь шла о бизнесе, то решение  было  бы  принято  без
особого труда, исходя из чисто математического расчета. Но когда речь идет
о политическом решении, необходимо помнить об уровне  шума  и  обеспечении
занятости, о степени  возбуждения  местных  жителей,  древности  вот  этой
церкви и защите интересов водоплавающих вот на том озере.
   Для  тех,  кто  хочет  построить  многоэтажное  здание,  нет   большего
несчастья, чем  раскопать  на  строительной  площадке  римский  храм;  это
создаст  совершенно  иную  ситуацию  и   заставит   считаться   с   новыми
соображениями, которые грозят все запутать. Но такое случается редко.  Как
правило, основной принцип бизнесмена - выделить экономический мотив  перед
принятием решения и  руководствоваться  им  как  основным,  а  зачастую  и
единственным соображением. А основной принцип политика, напротив,  в  том,
чтобы учитывать целый ряд факторов  -  военных,  финансовых,  религиозных,
социальных, эстетических -  и  каждому  из  них  придавать  ровно  столько
значения, сколько он заслуживает, чтобы соблюсти  баланс  между  желаниями
людей и необходимостью. Едва ли есть  смысл  доказывать,  что  политики  и
чиновники всегда принимают на редкость удачные решения, хотя очевидно, что
их  задачи  бесконечно  сложнее  задач  бизнесмена.   Поэтому   не   стоит
удивляться, если их решения оказываются неверными. Не  стоит  приходить  в
изумление, даже если они вовсе  не  способны  ничего  решить.  Быть  мэром
Нью-Йорка - большая честь, но никто из  нас  ничуть  не  переживает  из-за
того, что этот пост занимает не он, а кто-то  другой.  И  кто  бы  ни  был
премьер-министром Восточной Бенгалии, мы не станем оспаривать у  него  эту
честь. Если после отбора кандидатов на  пост  генерального  секретаря  ООН
автор этой книги не найдет в окончательном списке  своего  имени,  то  он,
автор,   этим   ничуть   не   оскорбится.   Многие   политические   высоты
непривлекательны вне зависимости от того, доступны они или нет.
   Итак, существует по меньшей  мере  три  принципиальных  различия  между
бизнесменами и политиками, причем различия эти характерны для всех обществ
-  от  самых  ранних  до  современных.  Как  правило,  купец,  банкир  или
промышленник были полностью подчинены правительству: они имели возможность
заявлять протест и выражать свое недовольство, но в  конце  концов  бывали
вынуждены смириться даже с самыми  нежелательными  для  них  политическими
решениями.  Серьезные  трения  возникали   оттого,   что   некое   деловое
объединение становилось слишком крупным  для  страны,  чтобы  окончательно
сложиться и начать действовать (или, иначе говоря, оттого, что рамки  этой
страны  становились  слишком   тесными).   Но   почему   возникает   такая
диспропорция? Иными словами, почему деловые объединения имеют  обыкновение
увеличиваться в размерах?
   Причин тому несколько, но первая (она же зачастую  и  самая  важная)  -
это, конечно, стремление  прочно  стать  на  ноги  и  обрести  силу  путем
вертикальной интеграции. Промышленник или купец  обычно  пытается  держать
под контролем своих поставщиков и рынки сбыта.  Чем  больше  он  чувствует
свою ответственность перед вкладчиками и работниками, тем  менее  приемлем
для него риск остаться без сырья и рынков. Что, если его поставщики найдут
себе другого покупателя? Или  оптовые  торговцы  решат  закупать  товар  у
кого-нибудь еще? Он не почувствует себя в безопасности до тех пор, пока не
будет контролировать весь этот торговый путь, от одного конца до  другого.
Неудивительно, если в этом случае он обретет  в  стране  больше  власти  и
больше ресурсов, чем само государство, в подданстве которого он находится.
Возможно - и даже вероятно, - что его торговый путь  пересечет  границу  и
его деятельность перекинется на другую страну, а то и на несколько  сразу.
Он вырвется за  границы  своей  родины,  как  цыпленок  -  из  родной  ему
скорлупы. В подобных случаях возможны два варианта: либо такое предприятие
будет национализировано, либо его владелец сам станет реальной  властью  в
стране. В пятнадцатом веке,  во  времена  итальянских  городов-государств,
второй вариант был осуществлен во Флоренции.  Медичи,  владельцы  ведущего
торгового банка, установили тогда контроль над государственными  делами  и
утратили этот контроль лишь в восемнадцатом веке.
   В наши дни ситуация повторяется, но в несколько усложненной форме  и  в
гораздо больших масштабах. Города-государства еще не исчезли,  но  обычным
для  Европы  явлением  стало  национальное  государство   -   политическое
образование, предназначенное только для войны, объединяющее от тридцати до
шестидесяти   миллионов   людей;   достаточно   малое,   чтобы   сохранять
политическое единство, и достаточно большое, чтобы  являть  собой  военную
угрозу. Эффективно управлять им нельзя -  для  этого  оно  слишком  велико
(возможно, в федеративных государствах дела обстоят лучше). Индустрия  его
развивается медленно, так как оно слишком мало и зачастую не вписывается в
экономические  структуры.  В  пределах  одного  государства   промышленные
компании разрастаются до  неимоверных  размеров,  едва  ли  не  взламывают
границы. В США, правда, индустриальные группировки еще  больше,  но  им  и
есть где развернуться! Однако не следует забывать, что некоторые  из  этих
крупных корпораций по своим масштабам и значению превосходят многие штаты.
Президент  "Дженерал  моторс"  -  лицо  гораздо  более  влиятельное,   чем
губернатор штата Нью-Хэмпшир или Мэн. Разница между этими  людьми  в  том,
что один из них занимает государственную  должность,  а  другой  -  просто
глава  делового  объединения,  или,  как  иногда  говорят,  индустриальной
империи.
   Всем хорошо знакомы те американские фильмы, где политики  показаны  как
продажные и бесхребетные марионетки, которыми  манипулируют  их  невидимые
хозяева, владельцы тугих  кошельков.  Европеец,  если  у  него  есть  хоть
какой-то такт, не станет рассуждать о  том,  насколько  это  соответствует
истине, но американцам такая версия кажется весьма правдоподобной. Видимо,
они  уже  ощутили  перемену,  суть  которой  мало   кто   из   них   может
сформулировать, - перемену,  состоящую  в  том,  что  политическая  теория
больше  не  соответствует  финансовой  и  экономической  действительности.
Вначале конгрессмены представляли  сельские  общины,  так  что  фермеры  и
колонисты могли избрать на  этот  политический  пост  людей,  которых  они
знали; теперь же все  обстоит  совсем  иначе.  Те  сельские  общины  почти
полностью исчезли, а их место  заняли  промышленные  объединения,  которые
интересуются сталью, резиной, пластмассой и нефтью.  Теория  и  реальность
разошлись  уже  очень  далеко.  Если  конгрессмен  от  штата  Мичиган   не
представляет "Дженерал моторе", то кого же он в таком случае представляет?
Крупное индустриальное объединение стало главной чертой  пейзажа  во  всех
технически развитых несоциалистических странах. Оно бывает так велико, что
на него даже не сразу обращают внимание. И во всех наших  конституциях  вы
не прочтете о нем ни единого слова.
   Чтобы проиллюстрировать этот последний факт и  раскрыть  его  значение,
напомним сперва, что политики былых времен  подходили  к  своему  делу  во
многом реалистичнее, чем их сегодняшние собратья. Идея создания  в  Англии
палаты лордов состояла в том, чтобы собрать  вместе  людей,  которые  были
слишком значимы, чтобы ими пренебречь, и которые были бы опасны, оставшись
в  стороне.  В  число  их   светлостей   входили   ближайшие   королевские
родственники мужского пола (родство это могло быть законным и не  вполне),
архиепископы, некоторые аббаты, крупнейшие землевладельцы, лучшие  военные
и лучшие юристы. Опасно ли было собирать вместе этих могущественных людей?
Опыт показал, что намного опаснее было их игнорировать. Это отчасти  верно
даже в наши дни,  палата  лордов  по-прежнему  существует  и  в  некоторой
степени сохраняет свои первоначальные черты. Что касается других стран, то
в большинстве из них верхняя палата  парламента  (если  она  вообще  есть)
состоит  из  выборных  членов,  а  это  делает  ее,  по  сути,  лишней.  В
политической структуре любой из известных нам стран не найдется места  для
ведущего промышленника как такового. Он, конечно, может  быть  избран,  но
обычно у властителя индустрии нет  ни  времени,  ни  желания  гоняться  за
голосами избирателей. А кроме того, бизнесмены,  занявшие  государственный
пост, отнюдь не всегда достигали успеха на  этом  поприще.  И  поэтому  мы
смирились с ситуацией, когда не можем ни о  чем  посоветоваться  с  самыми
способными в стране людьми. Стоит подумать  о  том,  вполне  ли  нормальна
такая ситуация. Стоит подумать также о том, нет ли каких средств,  которые
помогли бы нам ее исправить.
   Можно возразить, что интересы бизнеса в  должной  мере  представлены  в
законодательствах многих стран, а многие президенты ведущих держав, таких,
как США, считаются  представителями  имущих  слоев.  Сомнительно,  однако,
чтобы промышленник, избранный  демократическим  путем  на  государственную
должность, оставался представителем  интересов  промышленности,  ведь  его
переизбрание  зависит  от  голосов  избирателей,  чьи  интересы  могут  не
совпадать с  его  интересами.  Мы,  в  Британии,  по  крайней  мере  имели
возможность  наблюдать,   как   связанные   с   промышленностью   политики
действовали (и возможно, с полным основанием) вопреки интересам тех  фирм,
от успеха которых зависело  их  личное  благосостояние.  А  разве  не  так
поступали, скажем,  Рузвельт  и  Кеннеди?  Иногда  бизнесмены  высказывают
мнение, что их  престарелым  коллегам,  ушедшим  на  покой,  следовало  бы
посвятить себя политике, чтобы привнести в сферу  управления  государством
столь недостающие там познания в финансовых вопросах. Есть даже  политики,
такие, как британский  премьер  Эдвард  Хит,  которые  привлекают  ведущих
промышленников к  управлению  страной,  надеясь  тем  самым  повысить  его
эффективность. Иногда это приводит к успеху, а  иногда  и  ни  к  чему  не
приводит. Лишь немногие добиваются удачи в политике и управлении  страной,
начав заниматься этим в возрасте  шестидесяти  с  лишним  лет,  и,  помимо
Британии, лишь в немногих государствах существуют  хоть  какие-то  способы
вознаграждения промышленников, пришедших на помощь своей стране.  Наконец,
к тому времени как промышленник преуспеет в качестве политика,  он  обычно
уже  утрачивает  контакт  со  своими   старыми   коллегами,   друзьями   и
соперниками.
   В отличие от политика бизнесмен мыслит интернациональными категориями и
в то же время - категориями балансового отчета, а цель перед собой  ставит
сравнительно простую. Выдвинутый же  на  политическое  поприще,  бизнесмен
бывает вынужден измениться во всех этих трех  отношениях,  а  изменившись,
уже не может принести особой пользы. Он становится политиком, но  зачастую
- в отличие от своих противников - политиком  плохим,  неопытным  и  легко
уязвимым. Если же крупнейшие промышленники мира хотят внести свой вклад  в
дела человеческие, они должны заниматься этим в рамках своей  компетенции,
своего мышления. Пусть они работают на интернациональном уровне. Но прежде
всего им необходимо стать  экономистами  в  том  смысле,  чтобы  экономить
усилия, время и материальные ресурсы. Им следует сосредоточиться на  особо
важных вопросах, которые сами по себе просты, но не удостаиваются внимания
политиков, поскольку их нельзя использовать для предвыборной пропаганды. И
в конечном счете им нужно стремиться к созданию на общепланетарном  уровне
такого органа, который был бы измененным на манер ООН вариантом британской
палаты лордов.
   Уже существует, как известно, Конференция ООН по  торговле  и  развитию
(ЮНКТАД). Как и у всех других органов ООН, самое  слабое  место  у  нее  -
роковая буква "Н": нации! Кончина Лиги Наций последовала из-за  того,  что
это была лига _наций_, а не народов. Меньше всего на свете это  была  лига
_людей_, между которыми есть хоть что-то общее. И Организация Объединенных
Наций скончается от той же самой болезни - национализма. Куда больше проку
было бы, возможно, от всемирного  союза  большого  бизнеса,  на  ежегодных
конференциях   которого   встречались    бы    представители    крупнейших
индустриальных группировок мира при  полном  отсутствии  политиков.  Кроме
того, нам пора уже понять, что национализация промышленности означает -  в
данном случае - исчезновение промышленности.  Как  ни  странно,  во  время
споров о  национализации  (о  том,  как  она  отразится  на  благополучии,
процветании и промышленных связях) никто не обращает внимания на  то,  что
при этом  структура,  которая  могла  бы  иметь  мировое  значение,  будет
низведена до уровня муниципального совета. Национализация  -  это  акт  по
сути своей националистический и едва ли не местнический. Что сейчас  нужно
миру, так это интернациональный  подход  и  люди,  которые  готовы  решать
проблемы с интернациональной точки зрения. Впереди всех в  этом  отношении
идут нефтяные компании, и нам давно пора понять,  что  при  решении  судеб
мира, как и во многих других случаях, лучше всего пользоваться  смазочными
материалами, изготовленными из нефти.


   О НАКЛАДНОСТИ НАКЛАДНЫХ РАСХОДОВ

   В истории, несомненно, был период, когда администраторы были  озабочены
уровнем заработной платы и мало думали о том, во что обходится сам процесс
управления. Тенденция к механизации привела за последнее время к тому, что
процент "синих воротничков" по сравнению с процентом  "белых  воротничков"
уменьшился. Сейчас, как правило, из общего  числа  внесенных  в  платежную
ведомость весьма многочисленную  и  высокооплачиваемую  группу  составляют
клерки. Естественно, мы задаемся  вопросом:  не  попробовать  ли  нам  для
пользы  дела  поточнее  определить  объем  работы,  оплаченной  накладными
расходами? Быть может, прибыль удастся  повысить  не  за  счет  расширения
масштабов дела или уменьшения издержек  производства,  а  просто  сократив
накладные расходы? Если не заняться этим вопросом вплотную,  то  стоимость
канцелярской работы неизбежно будет возрастать. Одна из причин этого - тот
факт, что  объем  работы  не  всегда  бывает  одинаков.  Масштабы  бизнеса
подвержены сезонным колебаниям, которые обусловлены  климатом  и  погодой,
сложностями транспортировки  и  соперничеством  между  промышленниками,  а
также совещаниями политиков, образовательными и юридическими проблемами  и
несовпадениями христианского, мусульманского  и  индуистского  календарей.
Периоды бурной активности сменяются периодами праздности, причем последние
особенно часты, поскольку узких мест и неполадок, тормозящих весь процесс,
хватает в избытке. Учитывая эти  колебания,  штат  постоянных  сотрудников
обычно формируют в максимальном размере - на случай непредвиденного обвала
работ. Менеджеров преследует страх, что они провалят дело, если не  смогут
справиться со всем объемом работ.  Поэтому  они  предпочитают  действовать
наверняка, то есть раздувать штаты.
   Для типичной организации, где штаты  раздуты  даже  в  период  затишья,
неизбежна относительная  праздность  отдельных  сотрудников  по  отдельным
дням. Но позволят ли  им  оставаться  праздными?  Ведь  среди  начальников
всегда  найдутся  такие,  которые   понимают,   что   сотрудникам   вредно
приобретать вкус к праздности. Лучшее средство от этого -  придумать  всем
работу. На военных кораблях в таких случаях отправляют драить  палубу  или
медные части. В армии - посылают выгребать навоз и  до  блеска  полировать
сбрую.  В  коммерции  же  для  этих  целей  организуют  инвентаризацию   и
уравнивание счетов с  точностью  до  последнего  пенни.  При  помощи  этих
средств умелый руководитель сможет наладить дело так, что к концу  периода
затишья  все  сотрудники  будут  порядком   измотаны.   Если   же   такого
руководителя не найдется, люди останутся праздными, что может  привести  к
самым неожиданным для администрации результатам. Ведь  люди,  хотя  они  с
удовольствием согласятся работать лишь половину своего рабочего  дня,  все
же взволнуются, если и на эту половину дел им будет  не  хватать.  И  если
администрация не придумает для них какой-нибудь работы, они  придумают  ее
себе сами. Любую работу можно продублировать,  либо  заново  проверить  ее
результаты, либо составить какую-нибудь документацию  и  организовать  все
по-новому. Можно также строить самые невероятные планы, чтобы быть готовым
к самым невероятным случайностям.
   Конечно, можно счесть всю эту возню и суету чем-то  вполне  безобидным,
но  печальная  истина  состоит  в   том,   что   имитация   работы   имеет
деморализующий эффект. Это приведет не только к пустой трате денег, но и к
тому, что учреждение не  справится  с  работой  в  следующий  пик  деловой
активности. Когда наступит кризис, то имитирующих работу будет  не  так-то
просто отвлечь от привычного для них имитирования. Но даже если и  удастся
переключить их на реальное дело, едва ли от этого будет польза,  поскольку
они привыкли любую работу делать как можно медленнее. От этой  привычки  в
одночасье  не  излечиться.  Поэтому  в  период  активности   администрации
придется нанять дополнительный персонал. Постепенно новые сотрудники  тоже
приучатся к праздности; весь цикл будет повторяться снова и снова,  и  все
большее число людей станет выполнять все меньший объем работы.
   Конечно же, тут напрашивается очень  простое  решение.  Умный  менеджер
наймет в период повышенной  активности  дополнительный  персонал,  который
будет уволен после окончания кризиса. Именно  так  поступает  министерство
почт во время рождественских праздников.  Более  широкое  применение  этой
практики будет зависеть от  специализированных  фирм,  которые  направляют
дополнительный персонал  туда,  где  он  необходим;  такие  фирмы  успешно
действуют в США и Великобритании, а  в  последнее  время  -  и  во  многих
промышленно  развитых  европейских  странах.  Подобная   квалифицированная
помощь возможна вследствие того, что в разных отраслях промышленности  пик
активности наступает в разное время. Известно, что домашние хозяйки  могут
работать неполный день в зимние  месяцы,  а  студенты  университетов  -  в
летние. Немного организаторских способностей, немного предусмотрительности
- и нужды промышленности вполне  могут  быть  удовлетворены.  Не  следует,
однако, думать, что это  решение  позволит  снять  все  проблемы.  Нанимая
дополнительный персонал, мы  предотвратим  увеличение  числа  канцелярских
работников, которое могло  бы  произойти  в  результате  колебаний  объема
работы. Но накладные  расходы  могут  сделаться  наклАдными  и  по  другим
причинам. Тут можно выделить три самостоятельные, хотя  и  взаимосвязанные
причины, первая из которых, несомненно, укрупнение фирм вследствие слияний
и объединений.  Вторая  причина  -  методика  контроля,  которую  избирает
руководящее учреждение. Третья же сводится к тому, что контролю  стоимости
вещей уделяется очень много внимания, но мало  кто  стремится  определить,
сколько же стоит время. Общий объем бумаготворчества зависит прежде  всего
от этих трех факторов (хотя не только от них).  А  этот  общий  объем  нам
просто необходимо сократить.
   Укрупнение  организаций  связано,  безусловно,  с   тем   фактом,   что
производство   все   более   сложного   оборудования   требует   и   роста
капиталовложений. Если говорить о  современном  реактивном  двигателе,  то
всего две или три фирмы во всем  мире  способны  его  производить.  Только
фирмы-гиганты могут поставлять такой  товар,  и  дело  здесь  вовсе  не  в
заговоре против малых фирм; дело в том, что сложность этой задачи  требует
исключительно  крупных  затрат.  Технология   производства   самолетов   и
космических кораблей так сложна, что у деревенского кузнеца и у банкира из
небольшого городка мало возможностей принять участие в этом  процессе.  По
этой и по другим причинам некоторые индустриальные группировки в наши  дни
стали очень крупными. Это приводит к усложнению структуры  их  руководящих
организаций, разрастание которых объясняется тем, что люди просто-напросто
придумывают работу друг для друга. По этому случаю была выдвинута  теория,
согласно  которой  любое   учреждение,   где   наберется   больше   тысячи
сотрудников, становится административно-самодостаточным. Этот  специальный
термин означает, что руководящее учреждение уже не нуждается в том,  чтобы
управлять или же переписываться с какими-то другими органами,  оно  вообще
может  обходиться  без  каких  бы  то  ни  было  внешних  контактов.   Оно
поддерживает свое существование исключительно за счет документов,  которые
само себе адресует, а его сотрудники проводят все свое  время  за  чтением
докладных записок, написанных соседями по коридору. Штаты в такой ситуации
будут увеличиваться, причем совершенно вне связи с объемом и даже наличием
работы, которую необходимо выполнять.  Пока  статус  администратора  будет
измеряться количеством его подчиненных, это руководящее  учреждение  будет
расти и пускать побеги, увеличивая тем самым накладные расходы.
   И все же сами по себе размеры руководящего учреждения не так важны, как
те методы, посредством которых оно  осуществляет  управление.  Эти  методы
следует рассматривать в  историческом  контексте.  Несколько  веков  назад
главной целью любого руководящего учреждения было утвердить и поддерживать
свою власть над всей организацией.  Задача  эта  была  невероятно  сложной
из-за больших расстояний и относительно медленных средств  сообщения.  Вся
деятельность руководящего учреждения  традиционно  сводилась  к  борьбе  с
этими физическими ограничениями и стараниям установить свой контроль.  Сто
лет назад  опасности  сверхцентрализации  не  существовало,  поскольку  ее
просто невозможно было установить. Корреспонденция приходила спустя месяцы
после отправки, и полученная таким образом информация была  устаревшей,  а
отданные на ее  основе  распоряжения,  когда  они  доходили  до  адресата,
оказывались и вовсе неуместными. Затем ситуация  резко  изменилась.  Около
1870 года средства контроля, до  тех  пор  весьма  слабые,  начали  быстро
совершенствоваться. Появился телеграф, пароход, а вскоре и телефон.  Затем
были  изобретены  радио,  телетайп,  автомобиль,   самолет   и,   наконец,
компьютер.  Получив  такие  возможности  отстаивать  свои  права,  главный
администратор повиновался  своему  инстинкту  и  использовал  их  во  всем
объеме. Теперь он мог получать максимально полную  информацию  и  отдавать
самые подробные  указания  и  потому  почувствовал,  что  его  подчиненные
наконец приведены в повиновение. Эффективность такого контроля  измеряется
тоннами бумаг, переполненных статистикой, докладами, отчетами,  расчетами,
правилами, инструкциями, увещеваниями и советами. Усилия по  централизации
неизбежно должны привести к сверхцентрализации.
   Сверхцентрализованная же фирма прежде всего губит всякую инициативу  на
периферии.  А  во-вторых,  хотя  это  и  менее  очевидно,  губится  всякая
возможность передохнуть для тех, кто работает в центре. Бумаги поступают в
количестве,  которое  прямо  пропорционально  уровню  централизации.  Штат
руководящего учреждения должен быть достаточно велик, чтобы  справиться  с
потоком бумаг (или хотя бы успеть их подшить), а ведь правила,  расчеты  и
отчеты, как известно, склонны плодиться и размножаться.  Предположим,  что
поступило распоряжение подготовить отчет о  полотенцах,  использованных  в
туалетах данной компании; тот, кто отдал это распоряжение, наверняка забыл
при этом указать, что его интересует  лишь  положение  дел  на  протяжении
последнего месяца. Он просто требует отчет, не думая  о  том,  что  начать
что-либо куда легче, чем остановить. И  даже  спустя  двадцать  лет  такие
отчеты будут по-прежнему исправно поступать к руководству. Никто не  будет
знать, как это началось и с какой целью делается. Никто не  станет  в  них
заглядывать или делать какие-то выводы.
   Другой пример: предположим, кто-нибудь из начальства требует  отчеты  о
прогулах, совершаемых служащими объединения; и тут опять же начинается то,
чего, насколько нам известно, еще никогда не удавалось остановить.  Однако
исследование  вопроса  о  прогулах  (безусловно,  очень  важное)  позволит
проявиться  и  другому  фактору.  Любая   организация,   объединение   или
учреждение уже вскоре после  своего  создания  начинает  жить  собственной
жизнью, обретает свой особый характер и традиции, волю к жизни  и  волю  к
росту. Поэтому тот, кто требует статистики прогулов,  дает,  сам  того  не
желая, начало целой эпопее. Уже через несколько недель  отделу  статистики
прогулов понадобится дополнительный персонал и дополнительные кабинеты для
хранения документации, а также больше места и больше денег.  Как  правило,
такой отдел стремится получать  все  более  и  более  сложную  информацию.
Исследуется вопрос о том, кто наиболее склонен  к  прогулам:  мужчины  или
женщины, старые  или  молодые,  женатые  или  холостяки,  протестанты  или
католики, франкмасоны или члены общества защиты лосей? Связаны ли  прогулы
с климатом, градусом широты и высотой над уровнем моря? Оказывают ли здесь
свое  влияние  луна,  приливы  и  результаты  футбольных   матчей?   Отдел
статистики прогулов становится _Управлением_, со своими  психоаналитиками,
настенными  таблицами  и   засекреченными   архивами.   Его   деятельность
развивается и усложняется, однако при этом ничего не  делается  для  того,
чтобы свести на нет или хотя бы сократить число прогулов.  Почему?  Потому
что исчезновение исследуемого зла приведет к скоропостижной кончине самого
Управления, а допустить это было бы абсурдом.
   В сфере управления государством наблюдаются  такие  же  процессы,  хотя
здесь и отсутствует  опасность  финансового  характера.  Когда  появляются
признаки  распространения  того  или  иного   зла,   скажем   порнографии,
правительство  организует  исследования  и,  убедившись  в   необходимости
принятия мер, может сформировать министерство по  борьбе  с  порнографией.
Чиновники  министерства  будут  говорить,  что  их   этот   предмет   мало
интересует. "Лично у меня  нет  ни  одной  порнографической  открытки",  -
заявит во время интервью  несменяемый  помощник  министра.  Но  они  полны
решимости заглянуть во все углы, какие бы зрелища ни открылись их  взорам.
Однако самая важная характеристика несменяемого помощника министра  -  это
его несменяемость. Он надеется сделать карьеру, а потом  получать  пенсию.
Рассказывают, что один крысолов (теперь он уже уполномоченный по борьбе  с
грызунами), прежде чем  уйти  с  очищенного  им  от  крыс  склада,  всегда
отпускал на волю парочку этих животных. Он вовсе  не  стремился  истребить
всех крыс. Он предпочитал вести против них  продолжительную  кампанию,  не
забывая о том, что в случае окончательной победы он останется безработным.
По            этой            самой            причине             создать
Министерство-по-искоренению-чего-бы-то-ни-было  -   это   значит   создать
гарантии сохранения этого самого "чего бы то ни было". Ни одна группировка
не может существовать без противостоящей ей группировки, а поэтому борцы с
порнографией нуждаются в торговцах порнопродукцией -  точно  так  же,  как
полицейские нуждаются в преступниках. Если же  появится  серьезная  угроза
исчезновения того или иного зла, то ведь любое зло можно возродить  -  так
всегда и поступают, для этого нужно лишь по-новому определить  то,  с  чем
следует бороться. Люди,  чьи  карьеры  оказались  под  угрозой,  проявляют
чудеса изобретательности.
   До сих пор речь шла о  том,  как  руководящее  учреждение  осуществляет
контроль и сколько канцелярской работы  это  за  собой  влечет.  Но  объем
работы определяется и третьим фактором - традиционным вниманием к вещам  и
невниманием ко времени.  Руководящие  учреждения  издавна  были  поглощены
заботами об оборудовании, машинах, товарах и всевозможных  орудиях  труда.
Такой подход сформировался в  те  времена,  когда  заработная  плата  была
низкой, а средства труда - сравнительно дорогими. Вещи хороши тем, что они
могут фигурировать в балансовом отчете в  графе  "кредит",  они  как-никак
имущество, хоть и подверженное изнашиванию. Люди же, как постоянная статья
расхода, появляются исключительно в графе "дебет". А потому сверхзадачу мы
видим в том,  чтобы  проводить  инвентаризацию  и  выявлять  случаи  кражи
конвертов и копировальной бумаги. Страсть к инвентаризации  сыграла  очень
важную роль в истории британских  больниц,  этих  странных  учреждений,  в
жизни которых столь причудливо сочетаются черты монастырского и армейского
быта. Есть что-то монастырское в представлении о сестрах-хозяйках и вообще
медицинских сестрах как о совершеннейших идеалистках, которым, в общем-то,
можно не платить и считать, что их время ничего не стоит. Из армейского же
обихода пришла чисто казарменная страсть составлять всевозможные  описи  и
ревизовать запасы. Поэтому еще не так давно никому и в голову не приходило
определить стоимость рабочего времени медицинских сестер - и  оно  слишком
часто уходило на пересчитывание простынь и наволочек. Новейшим открытием в
больничной  практике  можно  считать  выяснение  того  факта,  что  время,
затрачиваемое медицинскими сестрами на инвентаризацию, стоит  дороже,  чем
пропавший ночной горшок.
   Таковы наиболее очевидные причины накладности наших накладных расходов.
Теперь напрашивается вопрос: как помочь делу?  Едва  ли  существует  некий
универсальный рецепт, но  взятый  из  жизни  пример  сокращения  накладных
расходов может по крайней мере показать, что какое-то средство борьбы  уже
найдено. История, которая сейчас будет рассказана, касается ведения дел  в
одной фирме, владеющей сетью розничных магазинов, где продается в основном
одежда.  Наш  рассказ  начинается  с  того  момента,  когда   председатель
правления этой фирмы забрел в  принадлежащий  ей  магазинчик  в  небольшом
провинциальном городке. Случилось это в субботу, уже к концу рабочего дня,
и председателю правления далеко не сразу удалось привлечь к себе  внимание
сотрудников магазина. Это была та самая ситуация, когда  все  сбиваются  с
ног, стараясь лучше организовать работу, но  ни  у  кого  нет  времени  на
клиента. Наконец председатель представился и тем  самым  прервал  всю  эту
деятельность. Затем он, естественно, спросил: "Чем вы все заняты?" Ему тут
же ответили, что сотрудники занимаются инвентарными карточками. "И что  вы
с ними делаете?" - спросил председатель. "Мы их заполняем", - ответил  ему
кто-то с легким раздражением. "А зачем?" - не  унимался  председатель.  "А
что с ними  еще  можно  делать?  -  удивились  сотрудники.  -  Инвентарные
карточки  затем  и  существуют,  чтобы  их  заполнять".  "Покажите-ка",  -
попросил председатель правления, и ему дали одну карточку. Внимательно  ее
изучив, он так и не сумел понять, какая от нее  может  быть  польза.  Этот
случай дал начало совершенно новому направлению мысли. Если  этот  кусочек
бумаги бесполезен, то сколько же еще кусочков бумаги могут оказаться столь
же бесполезными? Сколько такого мусора циркулирует в фирме и  во  что  это
обходится с точки зрения времени и сил?  Было  проведено  исследование,  в
результате которого годовой оборот таких  кусочков  бумаги  уменьшился  на
двадцать миллионов единиц.
   Это резкое сокращение накладных расходов было проведено на основе  трех
принципов, которые любому бизнесмену нелишне  было  бы  запомнить.  Первый
принцип:  доверяйте  периферийному  менеджеру.  Пусть  администраторы   из
руководящего  учреждения  не  стараются  держать  его  в  узде.  Если   он
некомпетентен, его следует уволить. Но если он способен  быть  менеджером,
то ему нужно доверять. Не докучайте  ему  запросами.  Не  заваливайте  его
рабочий стол письмами, полными указаний и упреков. Если вы совершите такую
ошибку, то на столах руководящего учреждения вырастут в десять раз большие
завалы и директор-распорядитель окажется придавленным к своему столу весом
полученной корреспонденции. Такой руководитель, жертва  им  же  заведенных
порядков, лишен возможности знать, что происходит  в  его  организации.  В
лучшем случае он успевает, прежде чем наступит  вечер  и  ему  пора  будет
уходить домой, разобрать содержимое папки  для  входящих  бумаг,  то  есть
сделать то, с чего должен лишь начаться  его  рабочий  день.  Быть  может,
самое примечательное в истории о фирме, ведущей розничную торговлю, -  это
тот факт, что председатель правления выкроил время  и  посетил  в  субботу
после полудня реальный магазин. Если бы он посвящал все свое внимание лишь
глобальным вопросам,  ему  никогда  не  довелось  бы  увидеть  инвентарную
карточку. Своим успехом в данном случае он обязан тому,  что  нашел  время
осмотреться.
   Второй принцип: доверяйте девушкам, стоящим за прилавком. До событий, о
которых мы рассказали, в той  фирме  было  принято  выписывать  счета  для
внутреннего   учета.   Прежде   чем   что   бы   то   ни   было   продать,
девушка-продавщица должна  была  заполнить  специальную  форму,  добиться,
чтобы на этой форме появились  подпись  контролера  и  инициалы  помощника
заведующего, отправить копию руководству фирмы и, прихватив оригинал, идти
на склад (потенциальный клиент в это время уже сидел у  себя  дома  и  пил
чай). Всю эту  процедуру  решено  было  упростить.  Отныне  продавщица,  у
которой кончился какой-нибудь товар, могла пойти на склад, взять  то,  что
ей нужно, донести до  прилавка  и  продать.  Естественно,  было  высказано
опасение, что продавщица в  таких  случаях  может  украсть  товар.  Однако
опасение  это  было  по  справедливости  отвергнуто  на   основании   двух
аргументов. Во-первых, было  отмечено,  что  в  магазинах  фирмы  работают
только честные девушки. А во-вторых, даже если бы девушки были нечестными,
новая процедура все равно обходилась бы дешевле, чем старая. Иначе говоря,
реальные затраты на канцелярскую работу превосходят любые мыслимые  потери
от мелкого воровства.
   Третий принцип таков: доверяйте клиенту. В прежние  времена  эта  фирма
предлагала домашней хозяйке, которая оказалась обладательницей  платья  не
того цвета или размера, заполнить специальную форму-жалобу  и  представить
ее в магазин, где  была  сделана  покупка.  Эта  форма  была  внушительным
документом, и первый из тридцати семи ее вопросов выглядел так:  "Кто  был
Ваш дед и почему?" Сотрудники фирмы изучали заполненную форму, ставили  на
ней вторую подпись и печать, и лишь после надлежащей проверки  могло  быть
принято решение  об  обмене  платья  или  возврате  денег.  Сейчас  решено
упразднить форму-жалобу.  Скоро  неудовлетворенный  клиент  сможет  просто
принести купленный им товар в любой магазин фирмы (не обязательно  в  тот,
где была сделана покупка) и положить его на прилавок. И ему без расспросов
или споров обменивают этот товар или возвращают деньги. Здесь  также  дело
не в человеколюбии владельцев  фирмы.  Они  просто  подсчитали  потери  от
бюрократизма. При этом выяснилось, что стоимость  времени,  затрачиваемого
сотрудниками на рассмотрение каждой жалобы, выше,  чем  средняя  стоимость
платья. Таким образом, не  только  гуманность,  но  и  соображения  выгоды
требуют, чтобы клиенту доверяли и ни в коем случае с ним не спорили. С тех
пор эта фирма поступает именно так.


   БЕЗ РЕКЛАМЫ НЕ ПРОЖИТЬ

   В школе или колледже большинству из нас  приходится  хотя  бы  в  общих
чертах познакомиться с Экономическими Принципами. Об этом уже было сказано
выше - там, где речь шла о теории, которая,  во  всяком  случае,  вызывает
доверие.  Другой  принцип,  сформулированный  в  самом  начале   учебника,
выглядит примерно так: "Спрос рождает предложение". Нам как бы  предлагают
представить себе первобытного человека, на которого бросается  разъяренный
слон или  динозавр.  "Что  бы  мне  сейчас  пригодилось,  -  говорит  себе
первобытный человек, - так это оружие, из которого я мог бы застрелить эту
тварь с безопасного расстояния". Позже, рассуждая о случившемся, его вдова
высказывает ту же самую мысль, но уже в прошедшем времени: "Что  ему  было
нужно, так это подходящее оружие. Я прослежу за тем, чтобы  мой  следующий
муж был лучше вооружен". После  этого  она  посылает  за  иллюстрированным
прейскурантом и обнаруживает в нем, где-нибудь  на  семнадцатой  странице,
рисунок лука и  стрелы.  Или  же  сам  ее  новый  муж,  сидя  в  пещере  и
прорабатывая на основе ряда исходных принципов  этот  вопрос,  набрасывает
эскиз нужной ему трубки для пуска отравленных стрел или же рогатки...
   Пожив на свете, большинство из нас приходит к  выводу,  что  почти  все
утверждения экономистов не соответствуют истине. И ни в чем экономисты  не
заблуждаются так глубоко, как в этих  бредовых  представлениях  о  спросе,
рождающем  предложение.   На   самом   деле   все   примеры   из   истории
свидетельствуют об обратном: почти всегда именно предложение (а то  и  сам
предлагающий) обеспечивает спрос. Это даже не требует особых доказательств
- достаточно того факта, что люди, за немногими  исключениями,  просто  не
могут представить то, чего они никогда не видели. Во все  времена  процесс
начинался с того, что у некоего человека появлялись какие-то  излишки  или
побочные продукты, обладание которыми его тяготило (это могла быть шерсть,
куча соломы или козлиные  шкуры).  Даже  если  бы  мы  и  не  знали  этого
доподлинно, то несложно было бы догадаться  об  этом.  Человеку  не  нужно
особенно напрягать свой ум, чтобы решить, как  распорядиться  тем,  что  у
него уже есть, но далеко не каждый способен определить, нужна  ли  ему  та
или иная вещь, ни разу ее не видев. Вот почему мы с  полным  правом  можем
заменить первый из преподанных нам принципов  его  зеркальным  отражением.
Совершенно очевидно, что предложение рождает спрос.
   Итак, во все времена первым появляется продавец. Это путешественник или
купец с верблюдом, ослом или вьючной лошадью, желающий что-то продать. При
случае он вполне  мог  что-нибудь  купить,  но  его  основной  целью  было
избавиться от того, что ему не нужно или чем он владеет в  избытке.  Можно
также предположить, что начинать  ему  всегда  приходилось  с  разъяснения
пользы тех вещей, которые он предлагал своим покупателям. Спрос на товары,
которых раньше никто никогда не видел, не  мог  возникнуть  сам  по  себе.
Задачей  продавца  было  объяснить  потенциальному  покупателю,  что  тому
представляется редкий случай, какой обычно  бывает  раз  в  жизни,  но,  с
другой стороны, ему гарантируется ежегодное повторение этого случая.  Дело
в  том,  что  если  бы  такой  привоз  товаров  не  был  многоразовым,  то
простодушные люди, с которыми имел дело  купец,  предпочли  бы,  вероятно,
просто убить его и забрать все товары бесплатно. Поэтому  купец  с  самого
начала старался подчеркнуть свою роль как постоянного поставщика.
   Таким образом, уже на заре человечества появилась реклама,  и  основные
характерные черты ее остались с тех  пор  неизменными.  В  рекламе  всегда
утверждается,  что  такой-то  торговец  может  предложить  товар,  который
исключительно полезен  или,  во  всяком  случае,  привлекателен.  У  этого
торговца товар лучше и дешевле, чем в любом другом месте. Такой  же  товар
можно будет по мере надобности купить у него же снова. При оптовой покупке
цена ниже, чем при розничной, и вовсе не  обязательно  тут  же  оплачивать
купленное в полном размере. В следующем году этот продавец появится  здесь
снова, и это говорит о том, что он  уверен  в  высоком  качестве  товаров,
которыми торгует.  Иначе  говоря,  он  не  опасается,  что  разочарованные
покупатели устроят ему  засаду,  напротив,  он  убежден,  что  люди  будут
счастливы увидеться с ним вновь, особенно те из них, кому он в знак особой
дружбы делает скидку. И наконец, он просит запомнить его  фирменный  знак,
чтобы в том случае, если он не сможет появиться собственной персоной,  все
узнавали  бы  его  товары,  покупателю  которых  гарантируется   качество,
полезность, а также хорошее обслуживание. Последовательность этих  пунктов
всегда неизменна, причем особенно важен первый из них. Тому, кто стремится
продать перец людям, никогда о таком товаре  не  слыхавшим,  прежде  всего
необходимо как-то разъяснить им, что без перца  полноценная  жизнь  просто
невозможна (тезис, по правде говоря, спорный, а то и просто  неверный).  В
этом случае  успех  торговца  перцем  несомненен;  хотя,  впрочем,  трудно
доказать, что внезапное исчезновение перца было бы  вселенской  трагедией.
Как бы то ни было, первая рекламная  кампания  в  пользу  перца  оказалась
весьма эффективной.
   Итак, у рекламы длинная и  славная  история,  которая  охватывает  даже
самые  ранние  из  известных  нам  периодов;  на  фоне  этого  тем   более
удивительно, что искусство рекламы считается новейшим изобретением.  Новым
обстоятельством можно считать лишь  то,  что  современные  люди,  пожалуй,
доверчивей своих предков. Но в целом реклама осталась  тем  же,  чем  была
всегда; теперь, однако, появились такие  технические  средства,  благодаря
которым   ей   обеспечена   куда   более   широкая   аудитория.    Процесс
усовершенствования в этой  области  начался  сто  лет  назад,  когда  были
основаны  первые  рекламные  агентства.  С  тех  пор  многие   специалисты
посвятили всю свою жизнь и все помыслы планированию  рекламы,  изобретению
способов привлечь внимание и поиску наилучших  каналов  рекламы.  Столетие
тому назад реклама стала профессией, а вскоре после этого научились делать
дешевую бумагу, которой  с  тех  пор  и  пользуются  рекламные  агентства.
Примерно с 1870 года начался всемирный бумажный потоп, продолжающийся и по
сей  день,  причем  по  объему  бумажной  продукции  рекламные   агентства
соперничают теперь  даже  с  министерствами.  Вместе  с  тем  понадобилось
отправить людей в школу - это необходимо, поскольку неграмотные совершенно
глухи к печатной рекламе. В наши дни, однако, и неграмотность (хоть она  и
растет) не спасает от рекламы,  которая  в  звуковой  своей  разновидности
встречается теперь столь же часто, как и в печатной. Нравится нам это  или
нет, но в современном мире от рекламы нам никуда не деться. Индустриальное
общество без нее невозможно.
   Каков же первый принцип рекламы? Если какое-то  правило  и  заслуживает
чести быть особо выделенным, то  именно  следующее:  "Никакая  реклама  не
поможет продать то, что продать невозможно". Преимущества в рекламе могут,
конечно, побудить покупателей предпочесть изделие  "А"  изделию  "Б"  (при
условии, что оба изделия годятся для того, ради чего их покупают). Это  не
значит, однако, что людей  можно  долго  дурачить,  побуждая  их  покупать
товар, который хуже и дороже. Исключение из этого правила составляет  лишь
та разновидность предпринимательства, в которой предлагаемый товар  скорее
похож на мечту: духи,  которые  сделают  дурнушку  красавицей,  лекарство,
способное возвратить юность, или курорт, где  гарантирована  романтическая
встреча. Не следует, однако, забывать, что мечта тоже годится для продажи,
а рекламное агентство лишь  убеждает  покупателя  предпочесть  одну  мечту
другой. Основным же остается принцип, согласно которому то, что продается,
должно быть пригодно для продажи - и, добавим, сами рекламирующие должны в
это верить. Представление о тех,  кто  составляет  рекламу,  как  о  людях
морально неразборчивых,  следует  отвергнуть  самым  решительным  образом.
Скорее они схожи с состязающимися в суде адвокатами, честность большинства
из которых не подлежит никакому сомнению. Словно  перед  судом,  рекламные
агенты защищают интересы своих клиентов, используя  все  известные  методы
убеждения. Когда  они  умолкают,  публика  выносит  свой  вердикт  (а  он,
напомним, обжалованию не подлежит).
   Социалисты часто подчеркивают, что рекламодатели  хитростью  заставляют
людей покупать вещи, которые тем не по карману, а то  и  вовсе  не  нужны.
Возможно, это отчасти  соответствует  истине,  но  факт  остается  фактом,
современная промышленность не может существовать без современной  рекламы.
К тому же всем известно, что деловое предприятие должно либо идти в  гору,
либо клониться к упадку. Статичность  в  бизнесе  невозможна,  потому  что
фирма, которая желает лишь сохранить свои позиции на рынке,  будет  вскоре
затерта конкурентами, которые хотят свои позиции  укрепить.  Свою  роль  в
этом "процессе затирания" играет и реклама (хотя, конечно, не только она).
Все это очевидно, а вот о том, как сильно распродажа товара может зависеть
от продукции, никакого  отношения  к  данному  товару  не  имеющей,  часто
забывают.  Пивовар  привык  считать  другого   пивовара   своим   основным
соперником на рынке, а между тем настоящий его  соперник  -  производитель
мороженого. Издатель считает, что его конкуренты  -  другие  издатели.  На
самом же деле он конкурирует с  поставщиками  парусных  шлюпок,  теннисных
ракеток, игральных карт и лыж, то есть со всеми, кто  обеспечивает  другие
формы развлечения. Если пивовары позаботились о рекламе, а издатели - нет,
то лишнее пиво будет куплено на  деньги,  выкроенные  за  счет  отказа  от
покупки  книг.  Таким   образом,   влияние   рекламы   значительно   более
универсально, чем принято считать. Во всех областях, кроме тяжелой  (очень
тяжелой) промышленности, производителям и торговцам, оптовым и  розничным,
следует использовать все доступные средства рекламы. Бизнесмен  не  должен
пренебрегать  ни  одним  из  существующих   каналов   рекламы,   будь   то
телевидение, радио, газета, журнал или стена дома. Тот канал,  которым  не
воспользуется он, будет использован его конкурентами. Иными  словами,  без
рекламы не прожить.
   Чаще всего реклама ведется в форме прямой атаки. При  помощи  того  или
иного канала торговец оповещает публику, что Мочалка-чистомойка  -  лучшая
мочалка в мире (или, во всяком случае, самая дешевая). Он может  приводить
какие-то аргументы или же просто повторять название своего товара  до  тех
пор, пока загипнотизированные покупатели не забудут о том,  что  на  свете
есть и  другие  сорта  мочалок.  Он  может  действовать  напролом  или  же
исподволь. Он может играть  на  снобистских  предрассудках  или  слабостях
мужчин и женщин. Он может сориентироваться на людей  азартных  и  посулить
всем, кто окажется обладателем мочалки со "счастливым"  серийным  номером,
бесплатное путешествие на Багамы. Четко  определив  свою  цель,  он  может
достигнуть ее при помощи научных разработок.  Но  бывает  и  так,  что  он
ошибается, и жестоко. Характерная  ошибка  -  реклама  того,  чего  нет  в
запасе. Как ни странно, это происходит очень часто: рекламируются  еще  не
подвезенные товары. Если вы допустите такую ошибку,  то  ваша  судьба  как
предпринимателя незавидна, и не так уж важно, кем вас сочтут: кретином или
мошенником. Чего  вы  хотели  -  подразнить  покупателей?  Или  вы  просто
слабоумный и неспособны заниматься бизнесом? Никто и слушать не станет ваш
жалкий лепет насчет ошибки рекламных агентов. Факт  останется  фактом:  вы
пытались продать то, чего у вас нет. На базарных площадях  такой  грех  не
прощают.
   Сходная ошибка - реклама того, что существует  в  действительности,  но
что трудно найти. Это особенно часто случается в тех  городах,  которые  в
недалеком прошлом были обыкновенными поселками. Всего лишь  пятьдесят  лет
назад Доупи и Сноринг (фирма "Д.  и  С.")  были  единственными  торговцами
скобяным товаром на весь городок Хогуош. В те  годы  письмо,  адресованное
"Доупи и Снорингу, Хогуош, Омега, США", быстро доходило по  назначению.  И
зять Сноринга, теперешний владелец фирмы, до сих пор убежден, что  в  этом
штате каждая собака знает адрес его магазина  (Кленовая  улица,  дом  30).
Однако в Хогуоше сейчас насчитывается 350 тысяч жителей и не меньше девяти
скобяных магазинов (из них три  -  на  Кленовой  улице).  Рекламируя  свою
ежегодную распродажу, руководители фирмы "Д. и С." с особым воодушевлением
расписывают торговые сделки,  которые  могут  состояться  лишь  однажды  и
только в их магазине. Каждое рекламное объявление (на  развороте,  в  двух
цветах) оканчивается волнующим заверением: "Фирма "Д.  и  С."  гарантирует
штату прогресс!" При этом руководители фирмы забывают дать  свой  почтовый
адрес и номер телефона. Стоит указать им на это,  и  они  заявят,  что  их
магазин с 1885 года расположен вот на этом  самом  углу  и  все  прекрасно
знают, как его найти. Однако это  не  вполне  соответствует  истине.  Хотя
магазин и впрямь находится все это время  на  одном  и  том  же  месте,  о
большинстве теперешних жителей Хогуоша этого никак  нельзя  сказать.  Одни
приехали сюда не больше года назад, а еще через двенадцать месяцев покинут
город. Другие живут в отдаленном  районе  Предмест  и  приезжают  в  центр
города лишь раз в год,  на  рождественскую  ярмарку.  Конечно,  они  могут
отыскать адрес в телефонной книге. Но  стоит  ли  стараться?  Предположим,
некий отец семейства едет со  своей  супругой  на  машине  в  аэропорт,  и
супруга заинтересовалась рекламным объявлением. "Доупи и  Сноринг"  -  это
где?" - спрашивает она. Но муж ее никогда не слышал о  таком  магазине,  и
вот уже ее внимание привлечено к другому объявлению, к тому, где говорится
о Неделе Распродажи в супермаркете Предместа. Именно туда она и заедет  по
дороге домой, потому что хорошо знает, как найти этот  супермаркет.  Фирма
"Д. и С." теряет еще одного потенциального покупателя. А ведь все могло бы
сложиться по-другому,  если  бы  хозяева  магазина  догадались  указать  в
объявлении свой адрес, ну хотя бы вот так: "Фирма "Д.  и  С."  гарантирует
штату прогресс! Попасть на Кленовую, 30, - ваш прямой интерес!"
   Еще один грех составителей рекламы - в том, что они порою дают изделиям
труднозапоминающиеся названия. Однажды в продажу поступил крем для  бритья
"Скоробрей", и конечно, покупатели крема с таким  замечательным  названием
могли не сомневаться, что отныне  на  бритье  у  них  будут  уходить  лишь
считанные секунды. И вот один покупатель, привлеченный также и дешевизной,
попросил в аптеке тюбик "Скоробрея". Ответом ему был спокойно-непонимающий
взгляд девушки за прилавком. "Скарабей?" - удивилась эта надменная молодая
леди. "Ах, "Скоробрей"!" - поняла она наконец. Похихикав с  подругами  над
теми, кто покупает крем с таким дурацким названием, она  все  же  принесла
этот злополучный тюбик. И удрученный покупатель поплелся прочь,  слыша  за
спиною слегка приглушенные смешки. Через три недели, уже в другой  аптеке,
он снова спросил "Скоробрей". Аптекарь (на этот раз - мужчина)  озадаченно
смерил  его  взглядом.  "Старо  грей"?  -  переспросил  аптекарь.  -   Ах,
"Скороблей"!" И, посмеиваясь, ушел искать этот крем. Еще через три  недели
тот покупатель приобрел крем фирмы "Робинсон". Бриться им не  так  удобно,
да и стоит он дороже, но по крайней мере в аптеке сразу поняли, о чем идет
речь... Казалось бы,  ясно,  что  название  надо  всегда  выбирать  такое,
которое  легко  запоминается.  Остается  лишь  удивляться  тому,  что  это
элементарнейшее правило нарушают сплошь и рядом.
   Вместо прямых взываний к публике иногда прибегают к рекламе  под  видом
простого сообщения, переданного через источник,  который  принято  считать
независимым.  Допустим,  "Корпорация  космической  косметики"   приглашает
кинозвезду Ольгу Орлофф на открытие новых цехов  фабрики  в  Коннектикуте.
Визит мисс Орлофф будет описан не в  разделе  рекламы,  а  в  редакционной
статье. На снимках вы увидите ослепительную Ольгу на фоне фабрики. Вот  ей
преподносят букет цветов, а рядом с ней стоит  генеральный  директор.  Вот
она отвечает на приветственную речь, а у нее над головой развевается знамя
Корпорации.  В  отделе,  во  время  интервью,  она  скажет,  что   изделия
Корпорации - это та бесподобная косметика, о которой она  всегда  мечтала.
Выступая по телевидению,  она  признается,  что  своими  успехами  обязана
именно "космической косметике", без которой она, Ольга Орлофф, до сих  пор
перебивалась бы на вторых ролях, а о Бродвее и не мечтала бы.  Как  знать,
может быть кто-то и усомнится в ее искренности, но  большинство  наверняка
решит, что это  типичный  случай  естественного  и  ничем  не  оплаченного
энтузиазма. Просто Ольга с Корпорацией - добрые подруги. И обнаружив  сорт
губной помады, равных которому нет во всем мире, актриса захотела поведать
человечеству о своем  открытии...  В  определенном  смысле  такая  реклама
наиболее  действенна,  потому  что  ведется  она  усилиями  лица,   доходы
которого, казалось бы,  не  зависят  от  того,  как  будет  идти  торговля
рекламируемым товаром.
   Но порой исключительно эффективная реклама  бывает  результатом  чистой
случайности. Предположим, президент  Руритании,  стоя  на  летном  поле  и
отвечая на вопросы журналистов, без всякой задней мысли  упомянул  о  том,
что полет на  самолете  Трансевразийской  авиакомпании  показался  ему  на
редкость приятным. Допустим, что президент был при этом сфотографирован на
фоне самолета рядом с хорошенькой стюардессой, которая протягивала ему его
шляпу. Такое иногда случается, и кто  же  осудит  авиакомпанию,  если  она
постарается извлечь из этого случая дополнительную выгоду?
   Однако реклама авиакомпаний тесно связана с  рекламой  самых  различных
видов отдыха: каждому известно, что специальные издания с многомиллионными
тиражами без устали втолковывают нам, куда лучше всего съездить и как туда
быстрее добраться. В любом бюро путешествий вас одарят целой кипой брошюр,
из которых вы узнаете, что за невысокую цену можете  получить  неописуемое
наслаждение, отправившись на Мальорку или Мальту, на Кипр или  в  Испанию.
Организуются эти путешествия компаниями, созданными  специально  для  этой
цели, в том числе (скажем)  Мейферским  туристическим  бюро  и  (допустим)
агентством "Счастливого  пути!".  "Мейферская"  брошюра  производит  самое
благоприятное впечатление (хорошая  печать  на  хорошей  бумаге,  отличные
фотографии и превосходные схематические  карты  Коста-Лотты).  От  брошюры
"Счастливого пути!", напротив, остается весьма жалкое впечатление:  в  ней
все отели на фото похожи друг на друга, как  близнецы,  причем  на  каждом
снимке присутствует плавательный бассейн (может быть, это все один  и  тот
же?). Девушка с обложки  немного  более  упитанна,  чем  хотелось  бы,  ее
провинциальный выговор  заметен  даже  по  фотографии.  На  безвкусноярких
снимках можно увидеть кишащие людьми  пляжи;  некоторые  страницы  склеены
друг с другом дурно  пахнущим  клеем.  Все  это  вместе  вызывает  чувство
легкого отвращения, и мы отбрасываем брошюру в сторону.
   А вот в "мейферской" брошюре есть  что-то  по-особому  привлекательное.
Взять хотя бы описание отеля "Классик", что  в  городе  Пуэрто-де-ла-Крус.
Кроме впечатляющего повествования о  тамошних  красотах  и  сделанной  под
удачным углом фотографии внутреннего двора, в этом разделе  помещен  также
снимок залитой лунным светом террасы, на которой дамы в изящных платьях  и
мужчины в вечерних костюмах пьют коктейль. Вот именно то, что  нам  нужно,
решаем мы.
   Приняв таким образом предварительное решение, мы снова задумываемся:  а
стоит ли так безоговорочно полагаться на  брошюру,  лишь  потому  что  нам
понравился ее внешний вид? А что если "мейферцы", сильно  потратившись  на
типографские нужды, решили  сэкономить  на  чем-нибудь  другом?  С  другой
стороны, люди, которые неспособны издать привлекательную  брошюру,  скорее
всего вообще ни на что не способны. Указывая  время  отбытия,  они  вполне
могут допустить опечатку, могут заказать нам номер в несуществующем отеле,
а лимузин, который должен встретить нас в аэропорту, подойдет туда к  часу
прилета, найденному в прошлогоднем расписании. Не говоря  уж  о  том,  что
люди, отобравшие для рекламы столь скверные  фотографии,  почти  наверняка
выберут для своих клиентов плохой отель на плохом курорте.
   Чтобы подкрепить последнее рассуждение наглядными доказательствами,  мы
снова перелистываем отвергнутую нами брошюру фирмы "Счастливого  пути!"  и
презрительно щелкаем пальцами по некоторым страницам. Вот, например,  фото
на странице пятнадцать -  что  за  отвратительный  вид!  Разве  нормальный
человек захочет провести отпуск в таких местах? В раздражении мы  пытаемся
разлепить склеившиеся страницы. Не то чтобы мы  надеялись  обнаружить  там
что-то замечательное, просто на всякий  случай...  Ну  конечно!  Взгляните
только!  Такие  же  переполненные  пляжи,  такие  же   бетонные   казармы!
Посмотрите на этот мерзкий... на  этот  омерзительный...  Слу-ушай-те!  Да
ведь это же отель "Классик" в Пуэрта-де-ла-Крус!..  Дальше  следует  немая
сцена.  И  все  же  мы   решаем   воспользоваться   услугами   Мейферского
туристического бюро - в  надежде,  что  эта  организация  хотя  бы  сможет
подыскать нам сносные номера. Вот вам лишнее доказательство того,  что  на
рекламу стоит потратиться - особенно на _хорошую_ рекламу!


   КОНСУЛЬТАНТЫ

   Советника  по  организационно-методическим  вопросам  иногда   называют
специалистом  по  рационализации,  иногда  -  инженером   по   организации
производства, но все большее распространение получает один четкий термин -
"консультант по вопросам управления". Сама эта профессия  тоже  становится
распространенной: бизнесмены постепенно осознают  ее  необходимость,  хотя
поначалу отнеслись к этому новшеству скептически (таких скептиков  хватает
и сегодня). Многие  сомневающиеся  могли  бы  подписаться  под  следующими
словами Роберта Таунсенда: "Кто такие консультанты по вопросам управления?
Они полезны, если  работают  в  одиночку,  на  манер  частных  детективов.
Работая в учреждении, они губят все дело. Они транжирят  время  и  деньги,
отвлекают и деморализуют ваших лучших работников  и  не  могут  решить  ни
одной проблемы. Чтобы сказать вам, который час, они возьмут у вас ваши  же
часы и не отдадут" [Up the organization, Robert Townsend, New York, 1970].
   Советы Роберта Таунсенда ни в коем случае  нельзя  игнорировать,  но  и
считать их непреложным законом тоже не следует. В том-то как раз  и  беда,
что  Таунсенд  -  человек  выдающийся.  Когда  он  советует  уволить  всех
сотрудников отдела внешней информации и рекламы, то следует иметь в  виду,
что сам  он  поступил  именно  так  и  оказался  совершенно  прав.  Однако
рекомендованная им программа может и не привести к  желаемым  результатам,
ведь не каждая же  компания  может  похвастать  таким  руководителем,  как
Роберт Таунсенд! Менее яркая  личность  поступит  вполне  разумно,  избрав
более умеренную линию.  Тот,  кто  лишен  таунсендовского  размаха,  порой
нуждается в том, чтобы обратиться за советом к консультанту. Наверное,  он
решится на это не  без  колебаний.  Он  может  задаться  вопросом:  почему
посторонний человек должен указывать директорам компании, как  им  следует
вести свои дела? Если они сами этого не знают, то кто же знает? И за что в
таком  случае  им  платят  деньги?  К  тому  же  может  оказаться,  что  у
консультанта, о котором зашла  речь,  нет  специального  образования,  что
позволяет усомниться в ценности его советов. Предположим, этот консультант
начинал как бухгалтер, юрист или инженер. Обретя некоторый опыт,  он  стал
консультантом, самозваным специалистом по вопросам  управления.  Можно  ли
быть уверенным, что он и впрямь так умен, как  ему  кажется?  А  если  это
действительно так, почему он до сих пор не стал  индустриальным  магнатом?
Как говорят американцы, если ты такой умный, то почему ты не богат?
   На последний вопрос, впрочем, ответить легче всего, потому что, с одной
стороны, есть примеры, когда бывшие консультанты  преуспевают  в  качестве
бизнесменов,  но,  с  другой  стороны,  человек  с   врожденным   талантом
консультанта никогда не  последует  их  примеру.  Он  знает,  что  его  ум
настроен,  так  сказать,  на  другой  диапазон.  Подобно   психологу,   он
занимается делами других людей. Подобно  актеру,  он  должен  вживаться  в
некую роль. "Как бы  я  поступил,  будь  я  директором  этой  фабрики?"  -
спрашивает себя консультант. "Какой жест сделал бы я в этот момент, будь я
Гамлет, принц датский?" -  спрашивает  себя  актер.  Но  между  актером  и
принцем есть то существенное различие,  что  принцу  положено  быть  самим
собой, а актеру - кем-то другим. Мы осознаем  этот  факт,  и  именно  этим
объясняется  наша  настороженность,  когда  известного  актера  во   время
телеинтервью  спрашивают,  каково  его  мнение  по  таким-то  и   таким-то
злободневным  проблемам.  Очевидно,  мы  (в   отличие   от   интервьюеров)
инстинктивно чувствуем, что хороший актер просто  не  может  иметь  своего
мнения ни по каким проблемам, кроме  театральных.  Может  ли  быть  личное
мнение у человека, который после роли короля играет роль анархиста,  а  из
кардинала превращается в полковника? Стоит ему по-настоящему  вдохновиться
какой-то  идеей,  пусть  даже  самой  благородной,  и  он  сразу   утратит
способность играть человека, точка  зрения  которого  противоположна  этой
идее. Вне театра многие известнейшие актеры  бывают  людьми  неприметными,
безликими и  косноязычными.  И  по  этой  же  самой  причине  консультант,
решивший завести собственное дело, очень часто терпит неудачу, так как все
время думает не  о  своих,  а  о  чужих  проблемах.  Об  одном  профессоре
архитектуры говорили, что он - один из самых  блестящих  преподавателей  в
мире,  однако  любое  спроектированное  им  сооружение,  будь   это   даже
общественный туалет, рушилось прежде, чем его  успевали  сдать  заказчику.
Так и "прирожденный консультант", словно дорожный указатель, всем помогает
найти правильный путь, но сам по такому пути не устремляется.
   Итак, консультант может заниматься чем угодно, кроме своих  собственных
дел. У нас, естественно, возникает вопрос: почему же  в  таком  случае  он
надеется разобраться в  наших  делах?  Если  он  специалист,  то  в  какой
области? На это он, вероятно, ответит, что его квалификация  прежде  всего
необходима  в  критические  моменты.  Директор   компании   вполне   может
проработать долгие годы, ни разу не оказавшись перед необходимостью решать
какой-либо кардинальный вопрос. Лишь раз или два за всю  его  карьеру  ему
придется принимать действительно важное решение.  Стоит  ли  его  компании
расширить свою деятельность или переключиться на другую сферу? Следует  ли
ему продать свою долю в компании более крупной организации? Нужно  ли  ему
разнообразить свою продукцию или поискать новые рынки для тех товаров, что
производятся сейчас? Директор, если  его  карьера  развивается  достаточно
ровно, оказывается перед подобным выбором раза три в жизни, консультант же
- каждую неделю. Поначалу зная не так уж много, он потом обретает опыт как
бы в концентрированном виде. Здесь  уместно  вспомнить  о  различии  между
торговцем-мореплавателем и капитаном спасательного судна. Первый  из  этих
двух людей, достигнув старости, почти наверняка  сможет  вспомнить  только
пару случаев, когда на его глазах корабль садился на мель. Поэтому он лишь
отдаленно представляет себе, что нужно делать в такой ситуации. Капитан же
спасательного судна, напротив, редко имеет дело с кораблем, который не сел
на мель. Он присутствует при всевозможных  бедствиях  и  спешит  на  место
любого кораблекрушения. Каждый месяц ему приходится иметь дело с очередной
катастрофой, но обо всех прочих сторонах жизни у него,  по-видимому,  есть
лишь поверхностное представление. То же самое относится и  к  консультанту
по вопросам управления: он хорошо знаком именно с промышленными кризисами.
Его квалификацию можно также сравнить  с  опытом,  обретаемым  хирургом  в
палате скорой помощи. Для  таких  людей  кризис  -  повседневное  явление.
Хирург  учится  распознавать  симптомы  контузии,  перелома   и   шока   -
консультант по вопросам управления обретает сходный опыт.
   Такие аналогии помогают понять ценность таких  специалистов.  Пять  лет
работы консультантом - то же самое,  что  пятидесятилетний  опыт  обычного
бизнесмена, ведь  все  эти  пять  лет  консультант  занимался  сложнейшими
проблемами. Пусть даже сначала он знает немногим больше своего клиента, но
работает он под началом у опытного специалиста. Кроме  того,  со  временем
консультант начинает учиться чему-то у своих клиентов, и прежде всего - на
их ошибках. Его роль в  бизнесе  чем-то  напоминает  роль  пчелы,  которая
перелетает с одного растения на другое и опыляет каждое из них ради общего
блага. Спустя какое-то время ему  уже  достаточно  одного  взгляда,  чтобы
понять, чего стоит тот или иной "цветок". Как он это делает?
   Секрет ремесла (просьба к читателям не разглашать  его)  заключается  в
том, что консультант первым делом смотрит на  девушку,  которая  сидит  за
конторкой   у   входа.   Администратор,   который   не   способен    найти
привлекательную девушку на эту должность, скорее всего вообще не  способен
найти  что  бы  то  ни  было.  Однако  имейте  в  виду,  что   не   всякая
привлекательность здесь подойдет. Девушка эта может  -  и  даже  должна  -
очаровывать,  но  ни  в  коем  случае  не  отвлекать.  Затем   консультант
поинтересуется, сколько человек входит в совет директоров. Если их  больше
одиннадцати, то это дурной знак, а  если  больше  девятнадцати  -  значит,
близится катастрофа. А после этого он поинтересуется возрастом директоров.
Считается, что мы живем в эпоху, когда предпочтение отдают молодым. Но  ее
также можно назвать эпохой Макмиллана и  Неру,  Аденауэра  и  председателя
Мао, Чан  Кайши  и  Шарля  де  Голля.  Все  эти  властители  века  высоких
скоростей, все эти ядерные громовержцы родились между 1876 и 1894  годами.
Можно спорить о том, следует ли считать их идеальными правителями или  же,
напротив, они не заслуживают ни  одного  доброго  слова.  Но  они  оказали
влияние на дальнейший ход истории - это бесспорно.
   Каждую неделю консультант по вопросам управления сталкивается с  новыми
проблемами, и ни с одной из них нельзя справиться тем же способом, что и с
предыдущей.  Но  есть  один  принцип,   которого   обычно   придерживаются
компетентные консультанты, и принцип этот применим почти к любой ситуации.
Его можно сформулировать так: "Настоящий мастер в первую очередь заботится
о своих инструментах". Столкнувшись с какой-нибудь  мучительной  проблемой
нашего времени  (перенаселение  планеты,  расовый  вопрос,  противоборство
между сверхдержавами, экономические трудности, борьба промышленников  друг
с другом, дефицит торгового баланса), политик или обычный гражданин  сразу
же задастся вопросом: "Как нам поступить: так  или  этак?"  А  консультант
прежде всего спросит: "Можем ли мы при нашей организации дела  решить  эту
или любую другую проблему?" Эксперт в первую очередь заботится  о  методе,
структуре, распределении ресурсов. Точно так же хороший генерал  в  первую
очередь приведет в порядок свой штаб. Затем он позаботится  о  том,  чтобы
организовать, экипировать и обучить своих солдат. И лишь когда все это уже
сделано, когда нет недостатка в провианте  и  боеприпасах,  он  составляет
план кампании. Новобранец на поле боя может гадать, с какого фланга ударит
неприятель: с правого или с левого? Старого же солдата это не  интересует.
Он  только  твердо  знает,  что  ружья  должны  быть  приведены  в  боевую
готовность, вычищены, смазаны, осмотрены и заряжены.
   Если бы наши политики позвали бизнесмена-консультанта и  спросили  его,
что им делать, то он наверняка ответил бы: "Ничего - до тех пор,  пока  не
приведете свой дом в порядок". А если они спросят его, какой путь избрать,
то он, вероятно, ответит, что их обветшалая и скрипучая повозка совсем  не
годится для поездок. В пылу споров между теми, кто призывает взять  левее,
и теми, кто хотел бы взять еще левее, все забыли о старой телеге,  которая
давно уже развалилась, стоя на обочине. Долг  консультанта  -  разъяснить,
что на этой телеге вообще невозможно пускаться в путь.
   Консультант приучается различать и другой симптом внутреннего распада -
бумажный потоп. Об этом бедствии уже шла речь  выше  (оно  рассматривалось
как одно из проявлений сверхцентрализации). Но даже там, где  эта  болезнь
имеет длинную историю, хороший менеджер может с ней справиться.  По  тому,
как решается эта проблема, консультант умеет определить, чего стоит та или
иная  администрация.  Чтобы  было  ясно,  о  чем   идет   речь,   читателю
предлагается   проследить   за   ходом   рабочего   дня    двух    крупных
администраторов, одного из  которых  мы  для  простоты  назовем  Иксом,  а
другого   -   столь   же   непритязательно   -   Игреком.   Они   работают
администраторами в двух разных промышленных объединениях, и оба они - люди
среднего возраста. Их обязанности более или менее схожи, но к делу  своему
они подходят совершенно по-разному. Опытный консультант  сразу  поймет,  к
какой категории следует отнести каждого из них.
   Приехав утром в свой офис, администратор Икс  обнаруживает,  что  папка
для входящих бумаг переполнена всевозможными досье,  письмами,  докладными
записками и прочими документами. Едва он успевает  разобраться  с  первыми
тремя, как раздается телефонный звонок; как только Икс, закончив разговор,
кладет трубку,  к  нему  входит  первый  посетитель.  Вот  так,  постоянно
отвлекаясь, он борется с бумажными  волнами,  но  едва  он  справляется  с
шестью вопросами, как приходит почта с десятью  новыми.  Сделав  небольшой
перерыв, чтобы перекусить, он вновь вступает в борьбу, и  лишь  далеко  за
полдень наконец начинает контролировать ситуацию. Гора документов в  папке
для входящих бумаг уменьшается в размерах, делается все меньше  и  наконец
исчезает полностью - подписано последнее письмо! Поздно вечером, когда все
уже ушли домой, администратор Икс с  трудом  разгибается  и  встает  из-за
стола с чувством победителя. Он  принял  всех  посетителей,  поговорил  по
телефону со всеми, кто ему звонил, и ответил на каждое полученное  письмо.
Икс чувствует, что хорошо поработал. Прямо скажем, не каждый так бы  смог,
думает он. И, усталый, отправляется домой на Лонг-Айленд или в Хэмпстед.
   Но так ли уж хорошо он поработал?  На  самом  деле  Икс  ровным  счетом
ничего не сделал. Он допустил ситуацию, при которой бумажный  потоп  лишил
его инициативы. Икс вел  чисто  оборонительные  бои  и  был  поглощен  ими
настолько, что у  него  совсем  не  осталось  времени  чему-то  поучиться,
подумать, составить планы. А что будет, когда он заболеет?..  Если  бы  мы
были голландцами или просто жили бы в Голландии,  мы,  конечно,  знали  бы
все, связанное с жизнью страны, лежащей ниже уровня  моря.  Мы  бы  знали,
какие усилия нужно приложить, чтобы решить  главную  задачу:  отвоевать  у
моря территорию. Нам были бы хорошо знакомы  трагические  повествования  о
катастрофе, вызванной прорывом плотины, о героическом мальчике,  закрывшем
собой течь, об обещании министерства решить эту проблему в первую  очередь
и о том, как некий государственный  муж  в  связи  с  угрозой  интервенции
принял ответственное решение открыть шлюзы. Все  это  относится  к  земле,
лежащей ниже уровня моря и отделенной  от  грозных  волн  лишь  ненадежной
преградой. Однако это вполне применимо и  к  ситуации  с  корреспонденцией
Икса. Стоит ему заболеть - и плотины  будут  прорваны.  Пенящимся  потоком
бумаги хлынут в офис.  Они  переполнят  папку  "для  входящих",  водопадом
низвергнутся с письменного стола Икса и водоворотом закружатся вокруг  его
кресла;  очень  скоро  бумажные  волны  будут  перекатываться  под   самым
потолком. Проболев дней десять. Икс уже не  сможет  вернуться  на  работу:
офис затоплен, дверь не открывается, бумага поднялась в коридоре до  колен
и небольшими ручейками стекает вниз по лестнице.  Единственный  выход  для
Икса - самоубийство.
   А  теперь  сравните  это  с  тем,  как  проводит  свой   рабочий   день
администратор Игрек. Он принимается за работу гораздо раньше и к 9:30  уже
успевает ответить на пятьдесят писем (на некоторых из них он просто  пишет
"да" или "нет"). Затем он решительно оставляет это занятие и делает  шесть
или восемь телефонных звонков.  В  9:50  он  созывает  совещание,  которое
длится ровно десять минут. В 10:00 он начинает обход фабрики -  собственно
говоря, это и есть начало его рабочего дня. Он успевает на все взглянуть и
с  каждым  перекинуться  парой  слов,  замечает  перегревшуюся  машину   и
лампочку, которая горит без всякого толка, бросает взгляд на  засорившуюся
водосточную канаву,  спрашивает  у  мастера,  вернулась  ли  его  жена  из
больницы, узнает имя нового ученика  и  размышляет  о  том,  как  изменить
систему поставки сырья. Если рабочие чем-то недовольны, это не  ускользнет
от внимания Игрека. Если два цеховых мастера не ладят друг с  другом,  ему
хорошо об  этом  известно.  Именно  Игрек  первым  замечает,  что  кофе  в
фабричной столовой никуда не годен, а в случае, если на  фабрике  начнется
пожар, он  первый  прибежит  туда  с  огнетушителем.  На  корреспонденцию,
которая прямо-таки придавила Икса к столу, Игрек  и  не  подумает  тратить
целый день - она отвлечет его лишь ненадолго. Игрек полагает,  что  прежде
всего он  должен  работать  не  с  бумагой,  а  с  людьми  и  производимой
продукцией (если, конечно, его фабрика не производит  бумагу).  По  мнению
многих,  он  очень  компетентный  специалист.  Такой  тип   администратора
распространен в промышленности. Но такие  администраторы,  как  Икс,  увы,
тоже не редкость - даже у нас, в наши дни. Он являет собой тип неудачника,
встречающийся даже слишком часто, - бюрократ,  который  укрылся  за  своим
столом и попросту не справляется с работой.
   Искусство   управлять   слишком   часто   понимается   как    искусство
препровождать бумаги и испещрять их всевозможными подписями и  инициалами.
Все мы - и  государственные  служащие,  и  те,  кто  работает  на  частных
предприятиях, - должны сказать  за  это  спасибо  поставщикам  бумаги  (по
крайней  мере,  некоторым  из  них).  Однако  между  работой  чиновника  и
бизнесмена существует различие. За бумагой стоят  люди,  а  также  вещи  -
редкие и дорогие или же обычные  и  дешевые;  это  и  есть  тот  критерий,
который позволяет определить, удачливы ли мы как бизнесмены. Для чиновника
папка с документами - самоцель. А цель бизнесмена - иметь сводный  баланс,
где общий итог подчеркнут черным или  красным.  Смысл  балансового  отчета
иногда неясен, но в том, что этот смысл существует, можно не  сомневаться.
Если мы добились успеха,  то  конечная  цифра  баланса  позволяет  судить,
насколько этот успех серьезен. А если нас постигнет неудача, то из того же
балансового отчета об этом сможет узнать каждый.


   ПРОБЛЕМА ПИТЕРА

   Принцип Питера был  преподнесен  человечеству  в  сопровождении  мощной
рекламы и, как этого можно было  ожидать,  поразил  воображение  тех,  кто
занимается политикой. Суть его вкратце в  следующем:  во  всякой  иерархии
каждый служащий имеет тенденцию достигать своего уровня  некомпетентности.
Наш мир,  считает  Питер,  это  мир  воинствующей  некомпетентности.  Если
человек  успешно  справляется  со  своими   обязанностями,   его   считают
подходящей кандидатурой для выдвижения. После ряда выдвижений он достигает
уровня,  где  обнаруживается  его  некомпетентность,  так  как  его  новые
обязанности оказываются ему не по силам. Больше его  не  повышают,  но  он
остается на том месте, куда попал, хотя с обязанностями своими по-прежнему
справиться не в состоянии. Процесс этот, как нам говорят, приводит к тому,
что большинство должностей заняты людьми некомпетентными,  остающимися  на
своих  постах  до   ухода   на   пенсию.   О   достигших   своего   уровня
некомпетентности служащих говорят, что они попали на Плоскогорье Питера  и
им присваивается Нулевой Коэффициент Продвижения (К.П.).  Автор  признает,
что эта общая тенденция может быть нарушена за счет очевидных исключений и
отклонений. Он описывает, например, такое  явление,  как  Боковой  пируэт,
маневр, посредством которого должности некомпетентного  сотрудника  дается
какое-нибудь длинное наименование, а сам  он  задвигается  в  какую-нибудь
контору подальше.
   Питер замечает, что  симптомы  Синдрома  Завершенной  Карьеры  включают
одержимость   мелочами   (структурофилия   и   Комплекс   созидателя)    и
иерархическую регрессию. Он украшает свои доводы афоризмами типа: "Если вы
не знаете,  куда  идете,  вы  в  конце  концов  придете  куда-нибудь".  Он
утверждает, что Принципу Питера подчиняются даже компьютеры. В  заключение
он советует нам отказываться от всякого повышения в должности, пока мы еще
находимся на уровне  своей  компетентности,  или,  действуя  более  тонко,
устраиваться  так,  чтобы  нам  повышения  не   предлагали.   "Возможности
Негативного Мышления" находят здесь блестящее подтверждение.
   Многое в этих рассуждениях достойно восхищения, и нельзя отрицать,  что
автор сделал  несколько  значительных  открытий.  Его  основные  положения
излагаются  четко  и  красноречиво,  и  известно,  что  у  него  множество
последователей. Нет никакого сомнения, что он замечательный педагог и  что
книга его пользуется заслуженным успехом. Беда только в том, что некоторые
принимают ее чересчур всерьез, соглашаясь с теорией, предложенной, по всей
вероятности, в шутку. Против шутки никто бы  не  возражал,  но  есть  одно
возражение против теории, и возражение это заключается в том,  что  теория
неверна. Она приходит в противоречие  с  нашим  опытом  и  не  выдерживает
критики. Прежде всего мы должны задать себе вопрос,  каким  образом  автор
пришел (если он действительно пришел) к такому убеждению. Когда мы узнаем,
что  он  является  координатором  программ   для   детей   с   нарушениями
эмоциональной сферы в Университете Южной Калифорнии, мы  склонны  поначалу
подозревать, что Принцип Питера и был, возможно, одной  из  тех  программ,
которые он координировал. Нас не должно удивлять, что в  его  университете
есть дети с такими нарушениями; вполне возможно, что одна  из  многих  его
программ могла бы подойти и для взрослых.
   Однако такое заключение было бы необдуманным и  поверхностным.  Ключ  к
рассуждениям доктора Питера не в его  прошлой  или  нынешней  деятельности
координатора (что есть не что иное, как Боковой пируэт), но в  ранней  его
карьере  и  настоящих  убеждениях.  Доктор  Питер  -  школьный  учитель  и
психолог, ставший профессором методики преподавания в Южной Калифорнии. Он
начинает свою книгу с примеров некомпетентности, собранных им в  школе,  в
Эксельсиор-Сити, к которой  он  обращается  вновь  и  вновь,  повествуя  о
директорах, учителях и администраторах в сфере  образования.  Более  того,
примечания отсылают  нас  к  его  книге  "Методика  обучения"  [Z.I.Peter.
Prescriptive Teaching. 1965] (что бы это ни значило). В общем  и  целом  у
нас не остается сомнений, что автор провел большую  часть  своей  жизни  в
классах. Правда, ему случается приводить примеры  и  из  сферы  деловой  и
общественной жизни, но в них не чувствуется и намека  на  знание  предмета
или предварительные исследования. За  пределами  эксельсиорской  школы  он
чувствует  себя  не  слишком   уверенно,   подобно   священнику,   впервые
оказавшемуся в казино. Мы  можем  даже  заподозрить,  что  Эксельсиор-Сити
находится в Калифорнии, штате, в котором образовательный бум был,  подобен
взрыву. Когда доктор Питер  замечает,  что  "эскалация  усилий  в  области
образования    способствует    ускорению    процесса    деградации",    мы
незамедлительно убеждаемся в справедливости его суждения,  если,  конечно,
иметь  в  виду  Калифорнию,  где  впервые   система   разбавления   сливок
образованности достигла своего логического завершения. За  автором  и  его
теорией проступает весьма важный и своеобразный фон.
   Мужчина-учитель в США - это тот человек, который остается с женщинами и
детьми, когда другие мужчины его племени уходят на работу  или  на  войну.
Это наименее интеллектуальный представитель из  числа  тех,  кто  получает
высшее образование, разве что с минимальным превосходством перед теми, кто
специализируется в общественных науках. Посвятив  себя  своей  полудетской
профессии, он усваивает, "как преподавать", не зная  смысла  предмета.  Мы
все знаем,  что  успешное  обучение  в  классах  старше  приготовительного
включает а) обширное и углубленное знание сложного предмета, б)  энтузиазм
по отношению к этому предмету, который должен передаваться ученикам, и  в)
несколько профессиональных приемов, почерпнутых из однотомного учебника  и
освоенных за три  недели  практики.  Искусство  же  теоретиков  в  области
образования состоит  в  том,  чтобы  превратить  этот  последний  пункт  в
нагромождение   претенциозного   вздора,   затуманенного    терминами    и
психологической болтовней. Заниматься научными  исследованиями  в  области
методики  преподавания  -  значит  забыть  об  а)  и  сделать  невозможным
овладение в). Те, кто могут преподавать, преподают, те же, кто  не  может,
учат учителей, как учить других учителей искусству обучения. Это  братство
ученых-методологов  есть  своего  рода  государство  в  государстве,   где
собрались люди, посвятившие себя  изучению  Ничего.  Удивительно  ли,  что
доктор Питер сокрушается над некомпетентностью многих: он  провел  большую
часть своей жизни в той среде, где этот факт является непреложной истиной.
   Опыт каждого из нас говорит, однако, совсем о другом.  Мы  живем  среди
летчиков,   банкиров,   инженеров,   моряков,   композиторов,   солдат   и
журналистов, среди людей, отличающихся почти потрясающей  компетентностью.
Более того, мы предполагаем, что  большинство  людей,  которых  мы  знаем,
вполне способны  выполнять  взятые  ими  на  себя  обязанности.  Пассажиры
реактивного лайнера целиком доверяют пилоту, которого они даже не  видели.
Мы  убеждены  в  мастерстве  и  здравом  смысле  хирурга,  удаляющего  нам
аппендикс, и испытываем то же  доверие  к  механику,  занимающемуся  нашей
машиной.  Бывают  редкие  случаи,  когда  штурманы  обрекают  корабли   на
столкновение, но обычный  среднего  уровня  капитан  ничего  подобного  не
сделает. У некоторых инженеров мосты падают в реки; однажды это  случилось
даже с гидроэлектростанцией на американской стороне Ниагарского  водопада.
Тем не менее мы ступаем на мост,  твердо  убежденные  в  его  прочности  и
надежности, что вполне оправдывается нашим опытом. У нас,  быть  может,  и
нет того доверия к архитекторам, сантехникам, сборщикам налогов, мы  можем
сомневаться по поводу политических деятелей, звезд эстрады  и  художников.
Однако факт остается фактом: мы  абсолютно  полагаемся  на  компетентность
большинства из тех, с кем нам приходится иметь дело, и наше доверие только
в редких случаях бывает обмануто.
   Так обстоит дело на  практике.  Но  как  быть  с  теорией?  Где  же  не
срабатывает главный аргумент доктора Питера? На слове  "компетентный",  на
котором зиждется  вся  его  теория.  Как  педагог-теоретик,  доктор  Питер
воспитан в вере в коэффициент  умственного  развития  (К.У.).  В  школьной
системе Эксельсиор-Сити учитель, определив К.У.  ученика,  не  ожидает  от
него   большего,   чем   предопределено    этим    показателем.    Правда,
сообразительный ученик постарается  получить  вначале  показатель  пониже,
чтобы заслужить больше похвал за последующие  успехи.  Но  если  отбросить
всякие  подделки,  коэффициент  умственной  деятельности  почти  полностью
определяется  наследственностью  и  улучшаться  не  может.  Создатель   же
Принципа Питера употребляет слово "компетентность" в том же смысле, что  и
К.У., приписывая каждому человеку  "потолок"  его  возможностей,  уровень,
выше которого тот подняться не может. Получается, что все (или почти  все)
превышают где-то этот уровень и в  результате  возникает  иерархия  такого
типа:

   **** Директора, обладающие компетенцией управляющих
   **** Управляющие, находящиеся на уровне своих заместителей
   **** Заместители управляющих, способные быть лишь начальниками цехов
   **** Начальники цехов, годящиеся только в старшие рабочие
   **** Старшие рабочие, ничем не лучше простых
   **** Простые рабочие, ни к какой работе не годные
   **** Подмастерья, которые просто не способны даже существовать

   Ошибочность этой схемы в том, что нет  таких  предприятий,  где  бы  на
одном уровне были заняты,  скажем,  как  в  нашем  случае,  именно  четыре
человека; столько же директоров,  сколько  начальников  цехов,  и  простых
рабочих не больше, чем старших. В действительности же, во  главе  компании
всегда стоит президент или директор-распорядитель, а  количество  людей  в
нижних эшелонах непременно должно увеличиваться. Мы приходим таким образом
к пирамиде. Бывают, конечно, исключения,  как  это  и  старается  показать
доктор Питер, но они чаще кажущиеся,  чем  действительные.  Любая  рядовая
организация должна иметь основание и вершину. Возникает такая фигура:

   ........ * ........ Президент или директор-распорядитель
   ....... *** ....... Директора
   ...... ***** ...... Управляющие
   ..... ******* ..... Заместители управляющих
   .... ********* .... Начальники цехов
   ... *********** ... Старшие рабочие
   .. ************* .. Рабочие

   Это упрощенная схема, а на деле пирамида имела бы еще более вытянутую и
менее правильную форму. Однако если бы количество людей было неизменным  и
все они заслуживали повышения, все равно остался бы только один  президент
и минимум пятнадцать рабочих. Если мы вслед за доктором Питером  допустим,
что президент некомпетентен, нам  придется  признать,  что  либо  (а)  нет
никого, достойного занять высшее положение, либо (б) те, кто  мог  бы  его
занять, находятся на низших уровнях и, следовательно, ниже  своего  уровня
компетенции. Когда же мы представим себе, что из шестидесяти человек, ниже
президента по должности, только два или три могут  занять  его  место  при
наличии вакансии, нам придется  сделать  вывод,  что  пятьдесят  семь  или
пятьдесят восемь из них  обречены  в  силу  естественного  хода  вещей  на
разочарование. Даже если бы десять из них были потенциальными  кандидатами
на эту должность,  большинству  пришлось  бы  довольствоваться  должностью
менее высокой. Сужение  пирамиды  задерживает  служебный  рост  людей  вне
зависимости от их компетентности. Люди, соответствующие  только  должности
управляющего, не становятся директорами, скорее наоборот:  многие  из  них
так и остаются управляющими из-за отсутствия вакансий в совете директоров.
В применении к прямоугольнику Принцип Питера мог  бы  еще  иметь  какое-то
правдоподобие. В применении к пирамиде он просто не годится.
   Какова бы ни была структура организации, Принцип  Питера  предполагает,
что уровень компетентности каждого так же неизменен, как его рост и группа
крови.  Но  нельзя  уподоблять  компетентность   коэффициенту   умственной
деятельности. Если отдельные неудачи и провалы и  объясняются  недостатком
ума у исполнителей, то все же большая часть  этих  неудач  есть  следствие
непорядочности,  лени,  трусости,   неаккуратности,   невнимательности   и
небрежности.   Это   уже   пороки   скорее   морального   свойства,    чем
интеллектуального, а моральные качества могут меняться день  ото  дня  под
влиянием  разного  рода  воздействий,  из  которых  главное  -  кто   вами
руководит. Говорят, что нет плохих солдат, есть плохие  офицеры.  В  сфере
промышленности и торговли моральное  состояние  рабочей  силы  формируется
линией, которую проводит та или иная компания, но и не без  влияния  общих
условий процветания или спада, а  также  разнообразных  факторов  местного
значения, от средств сообщения до погоды. Некоторые человеческие свойства,
такие, как интеллект, несомненно,  передаются  по  наследству,  но  основа
производительности труда - нежелание уйти домой, пока работа  как  следует
не выполнена, - изменчива, как ветер.  Нам  это  знакомо  по  собственному
опыту, когда мы то полны лихорадочной энергии,  то  она  иссякает  совсем.
Правда, есть некоторый  индивидуальный  уровень,  но  он  может  то  резко
возрастать при  перспективе  повышения,  то  столь  же  резко  падать  при
перспективе отставки.
   Раз и навсегда установленный предел компетентности - это миф. Еще  один
миф - то, что каждый человек работает ради повышения по  службе,  пока  не
достигает того момента, когда дальнейшее повышение невозможно. Число людей
честолюбивых относительно невелико. Некоторые  приняли  бы  назначение  на
более высокую должность, если бы им его предложили, но большинство было бы
смущено таким предложением. Случись нам быть на мостике "Елизаветы  II"  в
нью-йоркской гавани, большинство из нас не было  бы  в  восторге,  прикажи
капитан: "Ну, давайте вот вы, выводите судно в море!"  Картина,  созданная
нашим воображением в тот момент, представляла  бы  не  личный  триумф,  но
неминуемую серию катастроф, среди которых низвержение статуи Свободы  было
бы лишь незначительным эпизодом.  Не  так  уж  много  найдется  мальчишек,
которые скажут, что цель их жизни - стать  президентом  США.  Если  же  им
объяснить, что влечет за собой этот пост, их число сократилось бы до нуля.
Вполне  вероятно,   что   занимающий   эту   должность   может   оказаться
некомпетентным, поскольку обязанности его превосходят  пределы  разумного.
Но это  отнюдь  не  доказательство  в  пользу  Принципа  Питера,  так  как
претендентов обычно бывает ограниченное количество, и тот, кого  избирают,
в  конечном  счете  не  обязательно  оказывается,  например,  компетентным
губернатором штата.
   Сомнительно также и то, что большинство повышений - даже на уровне ниже
президентского - определяются компетентностью кандидата,  обнаруженной  им
на низшей ступени служебной лестницы. Во  многих  организациях  существует
барьер, который большинству сотрудников никогда не преодолеть. В некоторых
учреждениях высшие должности доступны только  родственникам  директора,  в
других - только выпускникам Принстона. В  корпорации  А  для  того,  чтобы
преуспеть,  вы  должны  быть  белым,  англосаксоном  и   протестантом.   В
корпорации Б для этого нужно быть выходцем из развивающегося района, белым
с примесью, неврастеником и членом епископальной церкви. А уж в корпорацию
В попасть в совет директоров не  дано  никому,  кроме  типичного  упрямого
южанина, католика и ирландца по  происхождению.  Очевидно,  и  сам  доктор
Питер признает, что существование такого барьера никогда не позволит одним
достичь  потолка  своих  возможностей,  даже  если  допустить,  что  такой
существует, тогда как другие будут продвигаться по службе  на  основаниях,
ничего общего с компетентностью не имеющих. Более  того,  в  организациях,
предлагающих равные возможности, получение  высшего  вознаграждения  может
быть никак не связано с конкретной деятельностью. Основанием для блестящей
карьеры может быть способность успешно сдавать экзамены,  развиваться  она
может за счет способности льстить, а  вершины  своей  достигнет  благодаря
способностям   претендента   удачно   жениться.    Каждая    разновидность
способностей   по-своему   вполне   реальна,   но   трудно   сравнима    с
компетентностью,  предполагаемой  у   претендентов   на   административную
должность. А потому даже самые поверхностные  наблюдения  приводят  нас  к
выводу, что Принцип Питера неприменим в сфере  общественной,  деловой  или
какой-либо еще,  имеющей  отношение  к  торговле  или  военному  делу.  Он
действует только в сфере образования и особенно в  теоретической  области.
Но даже и там он не универсален, но распространен главным образом в  Южной
Калифорнии. Можно даже предположить, что  он  оправдывает  себя  только  в
школах Эксельсиор-Сити. Быть может, царство  некомпетентности  и  в  самом
деле настолько мало, что ключи от него имеются только у одного человека  -
самого Питера.


   ОТ ЖЕСТА К СЛОВУ

   Речь имеет две цели.  Основная  и  древнейшая  состоит  в  том,  чтобы,
выражая эмоции, облегчать душу. Позднейшая и более  утонченная  -  в  том,
чтобы передавать кому-то какое-то сообщение. Еще с более ранних  пор,  чем
речь, и тоже служа двум целям, существует язык жестов, общий для  человека
и других животных. Люди, не  имеющие  единого  разговорного  языка,  могут
общаться, в известной степени, так же, как и животные. Посредством  гримас
и пантомимы они легко выразят  такие  наиболее  примитивные  реакции,  как
удивление, раздражение, расположение, нетерпение, желание и скорбь.
   С большими затруднениями и больше рискуя, что их неправильно поймут они
могут  передавать  тем  же  способом  простые  сообщения,  как,  например,
враждебность,  предупреждение,  приветствие  или  отказ.  По  сравнению  с
другими животными, включая обезьян, с тех пор как  человек  перестал  быть
четвероногим,  у  него  появилось  больше  возможностей   жестикулировать.
Поднявшись на ноги, он оставил за руками свободу  подавать  знаки,  причем
нередко сообщение это еще и усиливалось  выражением  лица  или  движениями
головы. Движения ног, унаследованные от четвероногих предков,  известны  с
еще более давних пор. Лошади бьют в нетерпении  копытом  -  человеку  тоже
знакомо это движение, однако в более сдержанной  форме.  Топать  ногами  в
приступе гнева - один из древнейших жестов, больше выражающий эмоции,  чем
какое-либо содержание. Интересно, что эмоции часто выражаются в отсутствие
кого бы то ни было. Мы облегчаем  свои  чувства  жестами  без  свидетелей,
доказывая тем самым, что ничего полезного сообщить не можем.
   Речь пришла к человеку много позже. Она дает нам  возможность  выражать
более сложные чувства и позволяет  передавать  более  подробные  и  точные
сообщения. Но дар речи распределен неравномерно  между  разными  расовыми,
культурными и интеллектуальными  группами.  Язык  крестьянина-малайца  или
представителя одного из арабских племен может быть очень примитивным. Язык
немецкого философа может быть изощренным до такой степени, что  становится
совершенно непонятным. Казалось  бы,  развитие  языка  должно  привести  к
исчезновению жестов. Однако в мире  есть  множество  людей,  каждое  слово
которых непременно должно быть подчеркнуто движением. Они не могут сказать
"не знаю", не пожав плечами,  или  сказать  "да",  не  кивнув  головой.  В
некоторых случаях, когда он намеренно подчеркивает какой-то  момент,  жест
бывает эффективен. В гораздо большем  числе  случаев  жест  -  всего  лишь
ненужное повторение сказанного.
   Зачем мы жестикулируем? Пытаясь ответить  на  этот  вопрос,  мы  прежде
всего должны понаблюдать за людьми, говорящими по телефону. Вглядываясь  в
стекло кабины телефона-автомата, мы часто,  в  сущности,  присутствуем  на
спектакле-пантомиме. На лице говорящего выражается  то  озабоченность,  то
восторг. Он взмахивает  рукой  то  в  возбуждении,  то  безнадежно.  Палец
указывает то туда,  то  сюда.  Пожатие  плеч  выражает  унылую  готовность
примириться с обстоятельствами, ноги топают от нетерпения или отвращения.
   Все  эти  жесты  адресованы   слепой   телефонной   трубке   -   прямое
доказательство, что они в данном случае  являются  самоцелью.  Это  просто
выход для эмоций, которые говорящий не в силах сдержать. Человек,  который
просто  хочет  поболтать  какое-то  время,  как   правило,   не   способен
представить себе эффект, производимый его словами. Ей (или ему) и в голову
не приходит, что человеку на Другом конце провода может быть  неинтересно,
скучно, что  он  озабочен  своими  собственными  проблемами  или  работой,
которой занят. Ну можно ли предположить, что тот, перед кем он изливается,
тем временем положил трубку, чтобы открыть  кому-то  дверь  или  накормить
кошку? Все внимание сосредоточено на самом себе, а усиленная  жестикуляция
свидетельствует  лишь  о  полном  отсутствии  воображения.  То,  что  люди
улыбаются или хмурятся в трубку, хорошо известно, но  мало  кто  связывает
это с недостатком воображения, хотя факт, казалось бы, очевиден.
   Любителями болтать по телефону мы  склонны  представлять  себе  женщин,
поскольку домашние хозяйки больше страдают от одиночества,  но  и  мужчины
могут отличаться тем же свойством. Понаблюдайте, например,  за  человеком,
объясняющим по телефону  супружеской  паре,  заблудившейся  по  дороге  на
вечеринку, как к нему проехать. "Так где вы сейчас?  Напротив  библиотеки?
Ну так оттуда совсем просто нас найти. Поезжайте прямо до  муниципалитета,
там развилка. Сворачиваете налево (жест) и едете примерно милю вперед, там
налево от вас (жест) будет административное здание. Огибаете его (жест), и
затем второй (жест) поворот направо. Это и будет Сикамора-стрит, тупик,  а
наш дом - последний налево (жест). Понятно? Ну вот и прекрасно.  Ждем  вас
через десять минут". Но приедут ли гости  так  скоро?  Слабое  место  этих
указаний в том, что человек машет рукой вместо того, чтобы сосредоточиться
на точном выборе слов. Положившись на жест, которого его  гости  не  могут
видеть, он, скорее всего, опустил важное  слово.  Возможно  также,  что  в
какой-то момент он сказал "налево", вместо "направо". Когда вы спрашиваете
дорогу у прохожих, они часто посылают вас в одном направлении, указывая  в
то же время в другом. Если это случается, мы знаем по опыту,  что  жест  в
данном  случае  точен,  а  слово  нет.  По  телефону  же  слово  летит   к
собеседнику, не будучи исправлено зрительным образом.
   Еще более сбивчивы  указания,  как  найти  что-либо  внутри  помещения,
когда, например, профессор А рассказывает студенту, где находится в  замке
В  малоизвестный  портрет  архиепископа  С,  обычно,  хотя   и   ошибочно,
приписываемый художнику Д:  "Пересекаете  второй  дворик,  потом  вниз  по
лестнице и направо. Потом наверх  по  винтовой  лестнице  (штопорообразный
жест) и вы окажетесь в оружейной. Налево (жест вправо) от камина  дверь  в
гобеленовую комнату, а оттуда по другой лестнице (жест вверх спиралью)  вы
попадаете в хранилище древних  рукописей,  бывшую  часовню,  и  там  (жест
вверх, налево) вы увидите портрет. Он примерно такого размера (жест), и не
спутайте его с другим, похожим портретом  напротив".  При  таком  описании
говорящий явно не в состоянии вообразить себя  на  месте  слушающего.  Для
этого потребовалось бы напрячь воображение, а на это профессор неспособен.
Мы относимся  критически  к  жестикуляции  не  потому,  что  эта  привычка
свидетельствует о бедности языка,  но  потому,  что  она  заменяет  слова.
Жестикулировать в телефонную трубку лишь немногим более нелепо, чем делать
это в разговоре лицом к лицу. Если бы мы  обращали  внимание  на  то,  что
говорим, наших слов было бы вполне достаточно.
   Вообще говоря, мы могли бы взять на себя смелость заключить, что людям,
склонным прибегать  к  жестам,  более  свойственно  выражать  эмоции,  чем
что-либо сообщать. Наши наблюдения могут также привести нас к выводу,  что
женщины жестикулируют чаще, чем мужчины, южане чаще, чем  жители  северных
стран, неграмотные люди  чаще,  чем  образованные,  молодежь  -  чаще  чем
старики.
   Такие обобщения, может быть, сомнительны, но  употребление  жестов,  на
первый взгляд свидетельствующее о бедности  словаря,  становится  всеобщим
явлением, когда мы не можем  найти  нужное  слово.  Широко  распространена
привычка повторять сказанное. Речи обычно предшествует жест,  как  правило
ненужный. Это имело бы смысл, если бы половина из нас были глухими, но при
реальном положении вещей это просто нелепо.
   Когда речь идет об эмоциях, позволить себе большую выразительность даже
приятно. Но ситуаций, где жесты желательны, мало, и еще меньше таких,  где
они  необходимы.  Решающий  аргумент  против   жестикуляции   основан   на
предположении,  что  гримасы  и  размахивание  руками  -  это   проявление
умственной лени. Так, мы прибегаем к жестам, если не можем передать  смысл
словами.  В  результате  наша  следующая  словесная  попытка  может  также
потерпеть неудачу. Отвыкнув, таким  образом,  от  умственного  напряжения,
наше воображение притупляется в бесплодных усилиях воспринять  постороннюю
точку зрения, и мы начинаем  жестикулировать  там,  где  необходима  речь,
например в темноте или в разговоре по телефону.
   В заключение мы должны сказать, что использование нарочитых и заученных
жестов ораторами или актерами может быть эффективно и даже необходимо  как
средство достижения особой выразительности. Бывают случаи,  когда  нам  не
хватает слов и жест нужен, чтобы полностью передать  смысл  того,  что  мы
хотим сказать.  Вообще  же,  молодых  людей  особенно,  нужно  отучать  от
жестикуляции  как  проявления   умственной   лени.   Мы   гримасничаем   и
жестикулируем  не  потому,  что  язык  не  предоставляет  нам   достаточно
возможностей, но потому, что нам не удалось  освоить  все,  что  он  дает.
Средство преодолеть это - читать больше, думать глубже, меньше говорить  и
больше слушать.
   Если жесты отдельной личности являются пережитком отдаленного прошлого,
не говорящими ни о способностях, ни о воображении, то как же истолковывать
групповые жесты и поведение толпы? Можно предположить, что  организованная
демонстрация есть нечто,  свойственное  нашему  веку,  доселе  неизвестное
проявление   деградации.   Такое   предположение    было    бы,    однако,
необоснованным, поскольку новизна этого явления не в публичном жесте, но в
телевидении, на внимание которого и рассчитывают организаторы беспорядков.
Беспорядки, спровоцированные телекамерой, - печальный комментарий к нашему
образу жизни. Признавая это обстоятельство, можно лишь сожалеть по  поводу
современного обычая толкаться на улицах с целью  поддержки  или  осуждения
чего-либо. Такое шествие может иметь цель - забросать камнями  посольство,
сорвать митинг, заявить  протест.  Но  значительно  чаще  это  лишь  поход
ниоткуда в никуда, доказывающий,  что  все  эти  люди  имеют  определенные
взгляды на какой-то вопрос, и  только.  Независимо  от  того,  мирная  это
демонстрация или нет, ее участники отдали предпочтение жесту  и  высказали
презрение к  печатному  слову.  Сжатыми  кулаками  или  поднятыми  руками,
скандированием лозунгов и выкрикиванием угроз толпа отвергает связную речь
и возвращается к обезьяньему бормотанию. Обезьяна может проделать все  это
и даже  более  успешно.  Подчинившись  закону  толпы,  мы  возвращаемся  в
каменный век, отвергая все, что было достигнуто человечеством. Потрясающий
кулаками участник этого сборища - не гражданин и не солдат, не мыслитель и
не  художник.  По  своему  уровню  он  меньше  загоняющей  овец  собаки  и
неизмеримо ниже человека. Если есть что-то незрелое в гримасе индивидуума,
ее примитивность становится еще более очевидной в  карикатуре.  Безмозглая
истерия демонстранта есть отрицание цивилизации.
   Пришло время еще раз  вспомнить  о  жесте.  Если  уличная  демонстрация
(коллективный жест) - это движение назад, в каменный век, у нас  есть  все
основания считать жесты отдельного лица пережитками  какого-то  еще  более
примитивного периода. Служить доказательством ума или  образованности  они
уж никак не могут. Давайте взглянем еще раз  на  участников  телевизионных
дебатов. Служат ли их жесты какой-либо  цели?  Помогают  ли  движения  рук
пояснить смысл и придать  силу  аргументу  или  они  просто  утомляют  нас
бессмысленным повторением? Выпускники театральных училищ  могут  показать,
как повторение одного и того же жеста помогает раскрыть характер персонажа
или содержание пьесы. Но можно ли сказать  то  же  о  тех,  кто  не  имеет
специальной подготовки актера или адвоката? Эффект  от  удара  кулаком  по
столу в суде зависит от уместности и  своевременности  употребления  этого
жеста, тогда как при повторении он скорее ослабит, чем усилит впечатление.
Сравните его с суетливой жестикуляцией, отличающей участника телевизионных
дебатов.   Изучите,   наконец,   видеозапись   собственного   выступления.
Понаблюдайте  за  выражением  лица,  движением  бровей,   пожатием   плеч,
поднятием пальца. Какой из этих жестов был  необходим?  Какое  впечатление
производят  все  остальные,  кроме  того,  что  человек  не  может  сидеть
спокойно? Может, они и раскрывают ваш характер, но желали бы  вы  раскрыть
именно эти его стороны? Убеждают эти жесты или отвлекают? Способствуют  ли
выразительности или просто раздражают? Давайте наблюдать критическим  оком
и  стремиться  лучше  использовать  дар  речи,  присущий  лишь   человеку,
отказавшись по мере возможности от жестов,  сближающих  нас  с  животными.
Сосредоточимся  лучше  на  правильном  использовании  нашего  благородного
языка,  развитого  и  обогащенного  Шекспиром  и  Мильтоном,  Ньютоном   и
Джонсоном, Джефферсоном и Линкольном. Говоря словами молитвы, оградим язык
наш от лжи и клеветы и руки наши от  воровства,  а  также,  кстати,  и  от
бессмысленных жестов. Научимся, наконец, думать, что мы говорим, а в конце
концов, может быть, и говорить то, что думаем.


   ПРАВО НА ЛЕВОЙ СТОРОНЕ

   Во  всем  мире  многие  были  поражены  и  даже   напуганы   тем,   как
недемократически  и  вопреки  прогрессу  Швеция  (в  1967  году)  изменила
старинные дорожные правила, уменьшив тем  самым  на  одну  число  стран  с
левосторонним   движением.   Только   небольшое   их   число   по-прежнему
противостоит в этом  вопросе  советско-американскому  блоку.  Конечно  же,
большая часть настроена безразлично или считает,  что  вопрос  может  быть
решен простым большинством голосов.  Но  как  и  в  аналогичном  случае  с
сантиметрами, гектарами, литрами  и  граммами,  спор  этот  имеет  большее
значение, чем может показаться на первый взгляд. Это не тот случай,  когда
побежденным остается только красиво признать свое  поражение.  Речь  здесь
идет о высоких моральных принципах. Мы должны быть готовы бороться за свои
убеждения в одиночку и, если нужно, годами. Мы  должны  дать  знать  всему
цивилизованному миру, что  право  здесь  не  на  стороне  силы.  В  данной
ситуации права левая сторона.
   Старинный обычай, согласно которому конный  и  автомобильный  транспорт
держатся левой стороны, основан на глубоких человеческих инстинктах.  Было
бы ошибкой считать, что решение этого якобы несущественного вопроса  может
быть предоставлено произволу несведущего  большинства.  Человеческое  тело
имеет по этому поводу изначально свое собственное мнение, поскольку сердце
помещается слева. На этом основывается и  главный  тактический  принцип  в
рукопашной схватке - атаковать правой, левой защищая сердце.  Когда  палка
или дубина уступила место шпаге, вскоре  обнаружилось,  что  оружие  любой
длины, кроме самого короткого, следует носить на левом бедре.  Так  заняли
свое естественное положение ножны, которые стали бы помехой,  окажись  они
на любом другом месте.
   В более поздний исторический период перед воином со шпагой на  перевязи
стала проблема: как сесть  на  лошадь.  Повторные  эксперименты,  часто  с
катастрофическими последствиями, привели его  к  выводу,  что  вооруженный
шпагой человек должен садиться слева, так как, попытайся  он  сделать  это
иначе, непременно оказался бы лицом к хвосту.  Помимо  всего  прочего,  на
лошадь садятся, когда она находится с левой стороны дороги. Таким  образом
всадник защищен от проходящего по дороге движения, и в этом  выгодном  для
него положении ему лучше и оставаться. Если же всадник к тому же  вооружен
копьем, основания держаться левой стороны  у  него  лишь  возрастают:  так
меньше риска зацепиться за нижние ветки деревьев, а сам он -  опаснее  для
любого противника, приближающегося к нему с противоположной стороны.
   Заменим всадника колесным экипажем, и перечисленные доводы  станут  еще
убедительнее. Кучер держит вожжи в левой руке, а кнут - в правой. Когда он
правит, например, четверкой, ему необходимо пространство справа, иначе ему
не  достать  боков  впереди   идущей   лошади.   Чтобы   высвободить   это
пространство, он должен держаться левой  стороны,  как  он  это  всегда  и
делал, что  давало  ему  преимущества,  попытайся  кто-либо  обогнать  его
справа. Для повозки, кареты  или  кабриолета  левая  сторона,  несомненно,
предпочтительней. Причины, по  которым  движение  в  более  цивилизованных
странах придерживалось левой стороны, таким образом, весьма основательны и
убедительны.
   Но у пешехода логика иная. Хотя  примитивный  инстинкт  заставляет  его
держаться  левой  стороны  при  входе  в  магазин  или  ресторан,  события
последнего времени оказали на него  противоположное  влияние.  Дуэлянт  со
шпагой или пистолетом подставляет противнику правую сторону,  одновременно
защищая сердце и уменьшая цель. Но  если  дать  ему  щит,  побуждения  его
делаются диаметрально противоположными. Он выставляет  вперед  левый  бок,
чтобы максимально использовать возможности  щита,  оберегая  правую  руку.
Средневековый пехотинец тоже держался правой стороны, что нашло  отражение
в архитектуре того времени. В средневековом замке винтовая лестница шла от
основания  по  часовой  стрелке.  На  последних  стадиях  обороны,   когда
защитники замка отступали на  верхний  этаж,  щит  нападающего  приходился
против стены и движения его правой руки были стеснены. Отсюда  у  пешехода
историческая  причина  держаться  правой  стороны,  хотя   природные   его
инстинкты направляют его влево.
   В этом последнем обстоятельстве можно, казалось бы, усмотреть некоторое
оправдание странных обычаев на американских дорогах. Но такая идея  лишена
всякого основания. Дело в том, что  на  улице  с  левосторонним  движением
пешеходы должны держаться правой стороны. Только в этом случае  они  могут
видеть, что движется им  навстречу.  Транспорту  приходится  наступать  на
пешехода в открытую; экипажи или машины не могут с легкостью спрятаться за
его спиной, чтобы, незаметно подкравшись, наброситься на него.  Англичане,
которые всегда больше заботились о лошадях или собаках, чем о людях, уже в
1930 году настояли, чтобы всякий, ведущий на поводу  животное,  не  только
держался правой стороны, но и сам помещался бы между  животным  и  потоком
транспорта, руководствуясь, видимо, тем  соображением,  что  лошади  -  не
люди, ими бросаться не приходится.
   Ввиду всех  этих  неопровержимых  аргументов  в  пользу  левостороннего
движения кажется странным, что в странах, вроде бы не столь уж отсталых  в
других  отношениях,  преобладает  противоположная   система.   Как   могло
случиться, что Англия и Швеция сохранили средневековый обычай,  тогда  как
французы  и  их  приспешники  -  как  следствие,  разве  что,  французской
революции - усвоили совершенно иной? Почему, в  самом  деле,  должна  была
произойти такая перемена?
   Это явный случай  новшества  ради  новшества,  который  можно  было  бы
отнести к той же категории, что и  нелепое  законодательство  в  отношении
календаря, десятичной системы мер и весов, внутренних границ и  бог  весть
чего еще. Неудобство республиканского календаря  сразу  всем  стало  ясно.
Недостатки десятичной системы обнаруживаются в настоящее время (математики
признают,   что   преимущество   за   двенадцатеричной    системой).    Но
правостороннее  движение  не  только  упорно  сохранялось,   но   даже   и
распространилось по сравнению с 1815 годом.
   На эту тенденцию в Англии  последовала  реакция  в  виде  Параграфа  78
Парламентского Акта о путях сообщения  от  1853  года.  До  этого  времени
дорожные правила опирались на  неписаный  закон,  чья  древность  доступна
только воображению. С 1853 года они официально приобрели силу, особенно  в
применении к автомобилям в 1904 году. По своей мудрости этот Парламентский
Акт уступает только закону, согласно которому впереди любого  безлошадного
экипажа должен был идти человек  с  красным  флагом  и  который,  будь  он
прочнее внедрен, мог бы избавить нас от многочисленных несчастных  случаев
и расходов. Его отмена в 1896 году была равносильна катастрофе,  неизбежно
повлекшей за собой и требования сделать  дороги  удобными  для  автомашин.
Поскольку вопрос о таких дорогах в  Англии  все  еще  находится  в  стадии
обсуждения, нет никаких сомнений, что когда они,  наконец,  появятся,  они
станут только обузой. Правда, с появлением частных вертолетов Англия может
спокойно оставить эту проблему и уделить внимание другим.
   Рассуждения, представляющиеся столь убедительными в применении к  суше,
никоим образом не применимы на море. Движение судов  определяется  другими
обстоятельствами, а точнее,  особенностью  их  конструкции.  Средневековый
корабль унаследовал от скандинавов рулевое весло, расположенное по правому
борту. Встречаясь в узком  проливе,  два  средневековых  корабля  могли  с
легкостью избежать столкновения, при котором руль бы разлетелся  в  щепки,
держась правой стороны. Такого обычая они и придерживались.
   Нужно, однако, признать, что контраст между правилами на суше и на море
создает некоторые трудности. Внимание к этому привлек сэр Алан  Герберт  в
своей работе  "Противоречия  в  системе  общего  права",  задав  следующий
вопрос: что произойдет, если на мелководье колесный транспорт встретится с
водным? В судебном деле, на которое он ссылается, истец находился в  своем
автомобиле, когда Темза  вышла  из  берегов,  и  потерпел  ущерб,  пытаясь
избежать столкновения с байдаркой ответчика. Истец мог  доказать,  что  он
держался левой  стороны.  Ответчик  готов  был  присягнуть,  что  держался
правой. Факты были  неоспоримы,  исход  же  дела  зависел  от  определения
терминов "фарватер" и "судоходность". Была ли набережная  Темзы  в  момент
наводнения частью реки и таким образом в ведении Адмиралтейства? А если  б
это были два судна? При таком же уровне прилива, вцепись они друг в друга,
явилось бы это пиратским захватом? Рассуждения  эти,  хотя  и  чрезвычайно
занимательные сами по  себе,  в  данном  случае  беспредметны.  Какими  бы
сложными ни были проблемы и каковы бы ни были пути  их  разрешения,  такие
происшествия  вряд  ли  могут  встречаться   часто.   Хотя,   теоретически
рассуждая, есть риск в существовании разных правил для суши  и  для  моря,
практически опасность невелика.
   Поскольку   физиологические,   исторические   и   логические    примеры
оправдывают  существование  древнего   обычая,   кажется   странным,   что
министерство транспорта затребовало  доклад  о  проблемах,  которые  могут
возникнуть в случае изменения в Англии дорожных правил. Затребовать  такое
сообщение и принять сделанные в нем выводы - не одно и то же.  Однако  уже
то обстоятельство, что такая возможность рассматривается, внушает тревогу.
Можно предполагать, что такие перемены будут  отложены  на  неопределенное
время ввиду чудовищных расходов. Но противники  этого  плана  до  сих  пор
делали упор главным образом на  стоимость  замены  светофоров  и  дорожных
знаков;  им  не  удалось  возбудить,  как  это   следовало   бы   сделать,
естественное  и  справедливое  негодование  англичан  по  поводу   всякого
иностранного вмешательства. Успех Наполеона или Гитлера мог бы привести  к
этому  нововведению,  единственному  проявлению  континентальной  тирании,
которому  Англия  последовательно  сопротивлялась.   Дело   в   том,   что
правостороннее движение - это, откровенно говоря, игра не по правилам, что
становится особенно очевидным, если мы посмотрим на круговую  транспортную
развязку, известную в просторечии как "круг". Она  выгодно  отличается  от
эстакады, средства, используемого в других  странах  во  избежание  риска.
Следует обратить внимание при этом, что англичанин, пользующийся "кругом",
движется по часовой стрелке. Изменить курс,  двигаться  против  солнца  и,
вопреки общепринятому  обычаю,  в  направлении,  противоположном  движению
послеобеденной бутылки портвейна, означало бы навлечь  на  себя  всяческие
беды.
   Вопрос, наконец, не в том, последует ли Англия  примеру  России,  но  в
том, последуют ли за Англией, и когда,  другие  страны,  с  менее  высоким
уровнем цивилизации. Некоторое раздражение, например,  вызывают  французы,
чье  упорство  в  этом  вопросе  общеизвестно.  Но,  с   другой   стороны,
единообразие  в  обычаях  -  достоинство  сомнительное.  Путешествуя,   мы
получаем удовольствие от того,  что  каждый  народ  не  похож  на  другой.
Поэтому мы, может быть, поступаем  правильно,  поощряя  иностранцев  в  их
стремлении сохранять свои причудливые обычаи.
   Если мы и оказываем некоторое давление на Францию,  то  это  связано  с
идеей тоннеля или моста, который должен соединить Британию с  континентом.
Что   случится,   если   на   полпути   французы   откажутся   действовать
соответственно принятому плану? Об этой трудности много говорилось, но так
ли уж она серьезна? Что, если переместить потоки движения на середине пути
так, чтобы один устремлялся вниз  под  другим  и  в  следующую  же  минуту
возникал на другой стороне?  Не  будет  ли  это  способствовать  оживлению
монотонности утомительного пути? Что касается французских железных  дорог,
там проблем нет. Они  были  построены  по  проекту  британского  инженера,
которому всякие туземцы не указ, и потому на французских железных  дорогах
движение с самого начала левостороннее.


   БУНТ МОЛОДЫХ

   В сентябре 1969 года толпа молодежи, человек  примерно  двести,  заняла
старый дом в самом центре  Лондона  близ  Гайд-Парк-Корнер,  откуда  их  в
конечном итоге выставила полиция. Этот инцидент привлек большое  внимание,
на что и был рассчитан, гораздо больше,  чем  когда  та  же  группа  ранее
заняла здание, принадлежащее Чаринг-Кросской  больнице.  Когда  захватчики
удалились оттуда, здание было  в  таком  состоянии,  что  вид  его  вызвал
приступ   рвоты   у   обследовавшего   его   больничного   служащего,    а
женщина-полицейский упала в  обморок,  и  ее  пришлось  уносить.  Об  этих
инцидентах сообщалось  в  печати,  и  в  ряде  статей  ведущие  журналисты
занялись проблемой бунта молодых. Одна газета ["Дейли мейл",  26  сентября
1969 г. (прим.авт.)]  пошла  еще  дальше,  опубликовав  любопытный  анализ
проблемы с точки зрения того воздействия, какое она оказывала  на  Лондон.
Согласно этому сообщению, в нашей столице были тогда три  основные  группы
бунтующей молодежи - хиппи, бритоголовые и ангелы преисподней. Число их  в
Британии составляло, по приведенным подсчетам,  соответственно  шестьдесят
тысяч, семь тысяч пятьсот и две тысячи. Во многом непохожие  и  враждебные
по отношению друг к другу, эти группы  объединяло  одно  -  дух  протеста.
Прибавив  к  общему  числу  отдельные  группы  меньшего   размера,   можно
заключить, что в Британии в то время насчитывалось около  семидесяти  пяти
тысяч молодых бунтарей при населении в пятьдесят пять миллионов.
   Цифры эти на 1969 г. приблизительны, и можно предположить,  что  с  тех
пор картина изменилась.  Группы  исчезали,  переформировывались,  названия
менялись, кто-то взрослел, для других наступало время юности. Однако общее
количество,  скорее  всего,  не  уменьшилось  и  не  возросло.  Но   общее
количество,  каково  бы  оно  ни  было,  всегда  обманчиво.   На   каждого
законченного хиппи всегда придется десяток подростков, находящихся  в  той
или иной степени под его влиянием. Ангелы преисподней занимаются тем,  чем
хотело  бы  заняться  много  большее   количество   молодых   людей.   Они
одновременно и представляют  молодежь  и  влияют  на  нее.  Отчеты  об  их
похождениях публикуются в печати и вызывают восхищение,  их  стилю  одежды
подражают. Проявления насилия  с  их  стороны  не  встречают  эффективного
сопротивления у тех, кто не входит в их ряды. Знаменательно, что  молодежь
перестала  подражать  героям  старшего  поколения,  даже  космонавтам,   и
предпочитает следовать примеру своих собственных героев, эстрадных  певцов
и наркоманов. Так что проблема не в семидесяти пяти или ста тысячах борцов
с условностями, но в гораздо большем числе тех, кто  беззащитен  перед  их
влиянием. К слову сказать, проблема эта, каковы  бы  ни  были  ее  истоки,
знакома также как центральным, так и местным властям Германии,  Франции  и
Голландии. Заключается она в нежелании молодежи, или некоторой  ее  части,
стать  членами  общества  -  такого  как  оно  есть,   и   эта   тенденция
обнаруживается в настоящее время в ряде стран от Америки до Японии.
   Хотя проблема эта и  весьма  распространена,  она  не  универсальна.  В
обществах,  по  преимуществу  аграрных,  авторитет  возраста   по-прежнему
незыблем. Молодежь обнаруживает больше склонности к  мятежу  в  технически
развитом и  развивающемся  обществе,  где  старики  утратили  преимущество
возраста, а их традиционная мудрость стала пережитком.  К  такой  ситуации
ведут два процесса. Индустриализация прежде всего ослабляет и впоследствии
окончательно уничтожает семью как общественную единицу.  Семья,  состоящая
из четырех поколений, больше не существует, и  остается  только  маленькое
ядро из родителей и детей, очень часто с работающей матерью. Возможно, для
того, чтобы совсем покончить с семьей, нужно лет пятьдесят, но  во  многих
местах это уже сделано. Во-вторых, общество развивается таким образом, что
молодой человек, только что прошедший курс  компьютеризации,  имеет  более
высокую квалификацию, чем тот, кто старше его, но чей опыт  уже  считается
сегодня  бесполезным.   Поэтому,   например,   американская   организация,
пославшая  астронавтов  на  Луну,  имеет  свою  собственную  иерархическую
структуру, основанную не на старшинстве, но на  числе  дверей,  в  которые
имеет право войти каждый сотрудник. Наши битники и хиппи понятия не  имеют
об электронике (или о чем-либо еще),  но  они  вполне  усвоили  идею,  что
старшие утратили свой престиж. Взросли они на сугубо индустриальной почве.
   Проблема бунтующей молодежи  началась  с  того  поколения,  которое  не
успело попасть на вторую мировую войну. Это было  так  называемое  "Beaten
generation" [поколение битников (англ.)], родившихся в  1928-1929  гг.,  в
числе которых, например, английский драматург  Джон  Осборн.  Членов  этой
возрастной группы привело к  утрате  иллюзий  то  обстоятельство,  что  за
"горячей" войной, развязанной Германией, последовала  война  "холодная"  -
между Россией и США. Их взгляды удачно отразил американский романист  Джек
Керуак (он родился в 1922 году в Канаде), чья первая книга вышла в 1950 г.
Подобное отношение к жизни продемонстрировал  и  Марлон  Брандо  в  фильме
"Дикарь". К этому же поколению в Англии  принадлежали  английские  стиляги
(Teddy Boys). Часть молодежи, разочарованная последствиями второй  мировой
войны, обратилась к социализму и ждала спасения от России.  Эта  последняя
иллюзия рухнула с провалом венгерского восстания в 1956  году.  Они  сочли
венгерские события доказательством того, что  Советская  Россия  ничем  не
лучше США и  столь  же  беспощадна  в  преследовании  своих  целей.  Более
значительные книги вышли в 1957-1958 гг., и по образу русского "Спутника",
космической ракеты 1959 г., появилось слово "битник", пришедшее  на  смену
слову  Beat.  Таким  образом,   движение,   отвергающее   свое   общество,
сформировалось  примерно  двенадцать  лет  назад.  С  тех   пор   названия
переменились, на смену битникам пришли моды и рокеры (mods and rockers), а
их в  свою  очередь  сменили  хиппи  и  бритоголовые,  боджи  (bodgies)  в
Австралии и провес (provos) в Голландии.
   Местом сосредоточия битников стала Калифорния, штат,  где  американский
прогресс и цивилизация достигают высшей точки. Переселенцы прибывали  туда
в основном из других штагов, постепенно  отрываясь  от  родных  корней,  и
Калифорния стала для них последним этапом в серии  перемещений.  Свободные
от всяких семейных связей, они двигались все дальше и дальше  на  Запад  в
поисках солнца, в районы последних достижений в  промышленной  сфере.  Они
предали забвению сельскохозяйственные традиции  своих  прадедов  из  Новой
Англии и Польши, а все идеи, связанные с тяжелой промышленностью, остались
у их дедов на Среднем Западе. Все самое  новое,  лучшее,  прогрессивное  и
просвещенное они надеялись обрести в Калифорнии. А если  и  есть  какое-то
место в Калифорнии, где сосредоточена квинтэссенция просвещения, - так это
университет  Беркли.  Отвергать  Беркли  -  значит  отвергать  Калифорнию.
Отвергать Калифорнию -  значит  отвергать  США.  Отвергать  США  -  значит
отвергать весь западный мир, если не вообще весь мир.  Это-то  как  раз  и
произошло. Группа студентов отвергла не только то, о чем могло бы сожалеть
старшее  поколение,  но  сам  объект  высшей  национальной  гордости.   Из
населенного  хиппи  квартала  Сан-Франциско  движение  протеста   достигло
Беркли, принимая формы демонстраций, беспорядков  и  мятежей.  Оттуда  оно
распространилось в другие университеты, поражая даже такие  не  похожие  и
далекие друг от друга города, как Лондон, Франкфурт,  Амстердам,  Париж  и
Токио. Началось же это движение  в  главном  академическом  центре  самого
привлекательного города в самом процветающем штате ведущей страны мира.
   Студенческие демонстрации стали с тех пор настолько заурядным явлением,
что принимаются  теперь  как  нечто  повседневное,  обычное,  естественная
разрядка для накопившихся эмоций. Но мало кто понимает, что  демонстрация,
какова бы ни была ее цель, есть отрицание всего,  что  олицетворяет  собой
университет.   Первый   принцип   учености,   предложенный   Сократом    и
разработанный Аристотелем, - это признание студентом  недостаточности  его
знаний. Мы поступаем в университет, чтобы узнавать. Наши  воззрения,  если
они у нас есть, должны пройти испытание светом разума. Наши убеждения,  по
мере того как мы их приобретаем, должны подкрепляться логически,  фактами,
которые мы готовы доказывать. Ни один ученый не станет ходить по  улице  с
плакатом, выкрикивая лозунги. Почему? Потому что бессмысленные повторения,
шум и угрозы чужды академическому миру. Утверждение не станет истиной лишь
оттого, что мы повторяем его снова и снова. Оно не приблизится  к  истине,
даже если поставить его на голосование.  Скажите  рабочему  или  школьному
учителю, что земля плоская, и он скорее всего ответит:  "Ерунда!"  Скажите
то же ученому, и он спросит: "Откуда вам это известно?"  Его  заинтересует
возможный ход рассуждении. Сократ, основатель академического мира, никогда
ничего не  утверждал.  Ссылаясь  на  свое  неведение,  он  просто  задавал
вопросы.  Мы  же,   считаясь   его   учениками,   в   качестве   основного
доказательства используем горло. Наверное, всем встречались  демонстранты,
несущие плакаты "Американские империалисты, долой из Вьетнама!". Некоторые
из них, возможно, студенты университетов, но  они  были  приняты  туда  по
ошибке, и их следует немедленно исключить  -  не  за  преступление  против
тишины и общественного  порядка,  но  за  преступление  против  науки,  не
принимающей  тупого  повторения  в  качестве   доказательства.   Подлинный
студент, по праву занявший место на  студенческой  скамье,  высказался  бы
так: "Насколько я разбираюсь в обстоятельствах, я склонен сомневаться, что
американцы смогут многого добиться, сохраняя свои войска во Вьетнаме в  их
настоящем количестве". Ученым свойственно множество  недостатков,  но  они
хранят свое основное кредо: "Лозунг, провозглашенный  тысячу  раз  десятью
тысячами, не является  в  большей  степени  истиной,  чем  противоположное
убеждение,  высказанное  шепотом  одним  человеком".  Это  первый  шаг   к
подлинной учености, и мы не достигнем никакого прогресса, пока этот шаг не
будет сделан.
   Студенческая революция в университете Беркли  произошла  в  1964  г.  и
закончилась отставкой его президента, человека весьма выдающегося. Если же
мы  спросим  себя,   почему   такое   движение   могло   иметь   успех   и
распространиться, нам придется задать  другой,  более  масштабный  вопрос:
"Почему такое движение растет и ширится?" Ответ мог бы  быть  таков:  люди
никогда не восстают против тирании, но всегда - против власти слабеющей  и
колеблющейся. Человеку не свойственно ломиться в дверь, запертую на ключ и
закрытую на засов. Удар, как правило, приходится в приоткрытую или  шаткую
дверь со  сломанным  замком.  История  любой  революции  начинается  не  с
заговора повстанцев, но с сомнений и разлада среди людей у власти.  Упадок
власти создает вакуум, заполняемый протестом. Столкнувшись лицом к лицу  с
бунтующей молодежью, мы должны бы спросить себя,  каким  комплексом  вины,
какими слабостями страдает старшее  поколение.  У  него  всегда  в  запасе
средства подавить или по крайней мере сдержать этот бунт. Что  может  быть
проще? Первое оружие, и самое  могущественное,  не  обращать  на  бунтарей
никакого внимания. Если бы телевизионные и  радиокомментаторы  сговорились
со всеми журналистами - соглашение взрослых людей со взрослыми людьми - не
освещать молодежные демонстрации по какому бы то ни было поводу,  движение
бы застопорилось. Второе оружие, в поддержку первого, - это сила насмешки.
Третье - проникновение в ряды бунтарей и работа изнутри. Есть еще и другие
средства, более суровые. Если они не используются, то только  потому,  что
старшие чувствуют себя уязвимыми и виноватыми. Мы спрашиваем  друг  друга,
кто виноват, не следовало ли нам посоветоваться с молодежью,  не  передать
ли власть тем,  кто  помоложе,  не  предоставить  ли  им  право  голоса  с
восемнадцати, шестнадцати или с десяти лет. И нет  нужды  удивляться,  что
движение это растет и ширится; все ясно: мы сами содействуем этому.
   Движение протеста среди молодежи культивируется и поощряется теми,  кто
уже немолод. Факт остается фактом, в разных странах дела идут  по-разному.
В аграрных уважение к возрасту сохраняется, протест  же  растет  вместе  с
промышленностью.  Что  же  отталкивает  молодежь  в  технически   развитом
обществе? Иными словами, какими факторами в нашем или в других обществах в
различные периоды определяется притягательная сила,  способная  объединить
людей? Сила эта, привлекающая  всех,  включая  молодежь,  создается  неким
внешним импульсом. Нетрудно заметить, что среди стран, где эта  сила  была
особенно могущественной, немало  таких,  которые  посвятили  себя  решению
величайших задач за своими пределами. Задачей Австрии  и  Польши  когда-то
было спасти Европу от угрозы ислама. Испания исследовала и развивала Новый
Свет. Франция стремилась захватить  и  удерживать  европейское  лидерство.
Целью США было колонизировать Северную Америку, точно так же как России  -
колонизировать  Азию.  В  Британии  наша  задача  некогда  была  управлять
Британской империей. В этих и  многих  других  случаях  старшее  поколение
обращалось к  молодежи:  "Помогите  нам  выполнить  то,  что  должно  быть
выполнено. Миссия эта тяжела и опасна.  Нам  нужна  ваша  помощь".  Вот  в
этом-то обращении как раз и заключена объединяющая общество сила, и в этом
огромное преимущество коммунистических стран. В США власть имущие  говорят
молодежи: "Посмотрите, что мы можем вам  предложить!  У  вас  есть  школы,
колледжи, культура и спорт, цветное телевидение и путешествия. Что вам еще
нужно?"
   Им  нужна  цель.  Люди  хотят  присоединиться  к  марширующей  колонне,
которая, как им кажется, к  чему-то  движется;  и  коммунисты  хорошо  это
поняли. Они не  обещают  комфорт,  они  вербуют  новобранцев  для  опасной
миссии. Этот призыв имеет огромную притягательную силу, особенно для  тех,
кого стоит вербовать.
   Если мы хотим вновь завоевать преданность сбившейся с пути молодежи, мы
должны назвать им какую-то цель вне того общества, в котором им  предстоит
жить. Социализма здесь недостаточно, да он и не имеет к  этому  отношения.
Цель наших реформаторов  -  сделать  жизнь  людей  более  благополучной  и
процветающей, заботясь особенно о больных и престарелых. Может быть, это и
полезные побочные продукты общей кампании, но чего нам не хватает, так это
самой кампании. Чего мы пытаемся достичь с  точки  зрения  нематериальной?
Ответ на этот вопрос есть у марксистов; пусть  и  устаревший,  он  все  же
лучше, чем ничего. Каков будет наш ответ?  Пока  мы  не  ответим  на  этот
вопрос, молодежь нам не привлечь. Совсем необязательно, чтобы у нескольких
стран была одна и та же задача. Гораздо более вероятно, что у  большинства
из них будут  различные  цели,  даже  если  это,  как  у  Израиля,  просто
выживание.
   Для Британии это,  очевидно,  должен  бы  быть  роспуск  Содружества  и
вхождение в общеевропейское сообщество.  Этот  подвиг  потребует  огромных
усилий воображения, понимания, приспосабливаемости  и  умения.  Мы  должны
прежде всего  понять,  что  нелепые  попытки  копировать  наших  партнеров
(заменяя мили километрами) тут ни при чем. Нам нужно пересмотреть подход к
географии  и  истории,  чтобы  Европа  стала  реальностью,   заменив   нам
утраченное. Пример того, как это можно осуществить, дают  нам  скандинавы.
Они уже образовали группу из четырех стран, между которыми нет ни  границ,
ни необходимости в паспортах. Не это  ли  будущее  готовится  и  для  нас:
возможность находиться в Голландии или Австрии и в то же время чувствовать
себя дома. В мирном и созидательном смысле нам  предстоит  покорить  миры.
Настало время приступить к делу.


   О ЮМОРЕ

   Среди того, что Британия внесла в  мировую  цивилизацию,  -  британское
чувство юмора, предполагающее, среди  прочего,  британское  чувство  меры.
Конечно, серьезные люди станут отрицать важность  юмора,  пренебрежительно
спрашивая,  какая  польза  в  простой  шутке?  Но   тут   они   совершенно
заблуждаются. Шутка подчас служит нескольким целям, не только полезным, но
и жизненно важным.  Она  может  помочь  заучить  урок,  который  иначе  бы
забьется,  снять  напряженность  ситуации  и   тем   самым   предотвратить
кровопролитие. Она может,  в  конце  концов,  помочь  отличить  важное  от
неважного. В мире должно быть место юмору, и мы совершенно правы,  пытаясь
понять его механизм и функции. Хорошо бы, конечно, при этом  не  забывать,
что серьезным может быть всякий, но чтобы забавлять,  нужен  ум.  Когда-то
придворный шут бьет на государственной службе, напоминая министрам, что по
любому вопросу может существовать и иная точка зрения.  Такое  напоминание
имеет цену и по сей день, и шут трудился не зря.
   Все известные миру анекдоты можно было бы  разделить  на  четыре  типа:
гомеровский анекдот, анекдот,  основанный  на  разочаровании,  анекдот  по
поводу секса и анекдот, основанный на игре слов. Гомеровский анекдот самый
старый и простой.  В  нем  речь  идет  о  неудаче,  постигшей  кого-нибудь
вследствие физического или  нравственного  недостатка:  слепоты,  глухоты,
пьянства, трусости или неловкости. В  таких  анекдотах,  как  известно  из
Гомера,  король  или  верховный  жрец  величественно   вступает   в   зал,
спотыкается о коврик и разбивает себе нос.  Такие  же  шутки  до  сих  пор
практикуются на телевидении и приводят  в  восторг  детей.  Трусость  тоже
хороший повод для анекдота,  если,  конечно,  трус  претендует  на  звание
храбреца, появляясь, например, в военной форме. Так,  негра,  поступившего
на военную службу, спрашивают, не хотел бы он служить в  кавалерии.  "Нет,
сэр, - отвечает он, - когда труба протрубит отступление, мне лошадь только
помеха". Это юмор сугубо материального свойства, и наше воображение рисует
бегущего с поля боя неудавшегося солдата.  Более  же  изощренная  форма  -
словесная. В "Панче" много лет назад была помещена картинка,  изображающая
очень важную персону в безукоризненном вечернем костюме и белом  галстуке,
в накидке и цилиндре. На переднем плане  беседуют  два  таксиста,  и  один
говорит другому: "Билл, ты слыхал когда-нибудь про бога?"  Билл  признает,
что кое-что слышал, и тогда первый таксист кивает в  сторону  джентльмена:
"Ну так вон его братец, Арчибальд". Это своего рода банановая  кожура  под
ногами важного члена аристократического клуба. Та же шутка есть и в старом
стишке:

   Он всегда отличался смиреньем,
   Пока на тарелку с вареньем
   Не сел с видом довольным
   Он на празднике школьном.
   Тут викарий сказал: "...А теперь, детки,
   встаньте и мы произнесем благодарственную
   молитву".

   Чтобы такой анекдот имел успех, необходимы два условия. Первое -  чтобы
короля или епископа  действительно  почитали.  Падение  какого-то  мелкого
служащего или обычного пьяницы не будет иметь такого  эффекта.  И  второе:
падение не должно приводить к  увечью  или  смерти.  Высокое  положение  в
обществе и позиция человека,  распростертого  на  пороге,  несовместимы  и
смешны. Между королевским званием  и  смертью  несовместимости  нет.  Если
увечье смертельно, инцидент нас уже не забавляет.
   Анекдот второго типа построен  на  разочаровании,  на  контрасте  между
ожидаемым и тем, что  в  конечном  итоге  случается.  Гости  прибывают  на
банкет, состоявшийся накануне. Толпа собирается на крикетный матч, а  поле
залито водой. Выражение лиц болельщиков вызывает смех у тех, кого игра  не
интересует.  Жених  появляется  в  разубранной  церкви  в  соответствующем
одеянии в окружении многочисленных родственников, а невесты нет.  Неважно,
похитили ее или она дожидается в  другой  церкви,  но  разочарованный  вид
жениха служит источником развлечения для мальчиков из хора  и  посторонних
наблюдателей. В сцене из какого-то телевизионного спектакля нового посла с
церемониями встречают в аэропорту. Салютует старинная пушка, грохот,  дым,
и посол с протянутой рукой проходит мимо группы встречающих,  в  то  время
как те проделывают тот же маневр в  противоположном  направлении.  Картина
смотрится еще лучше, будучи дополнена деталями анекдота  первого  типа,  в
данном случае парадной формой, орденами, шляпой с перьями и шпагой.
   Анекдоты  третьего  типа  связаны  с  сексом.  В  большинстве   обществ
существует общепринятый тип отношений между полами.  Например,  брак,  как
правило, - это законное  установление,  в  котором  количество  жен  может
варьироваться от одной до четырех.  Предполагается,  что  все  девушки  до
замужества невинны. В семейных отношениях верх берут мужья, а жены считают
за благо повиноваться. Возможны варианты, но схема остается та же.  Именно
на вариантах и основываются анекдоты:  у  мужа,  кроме  жены,  может  быть
любовница, у жены, кроме мужа, может быть  еще  и  приятель-молочник;  муж
может оказаться женоподобным, жена неженственной. Анекдоты, построенные на
объяснениях поздно вернувшегося домой мужа, так же многочисленны, как и  о
любовнике под кроватью.  Пожилой  адвокат,  возвратившись  домой,  находит
молодую жену в постели с другим. Его негодование кажется ей смешным. "Нет,
меня просто поражает, - говорит она, - что вас эта новость  могла  застать
врасплох". "О нет, - отвечает обманутый муж, - это вас застали врасплох. Я
же был поражен".  Следует  заметить,  однако,  что  эта  история  содержит
элементы  анекдота  четвертого  типа.  В  данном  случае  комизм  ситуации
дополняется игрой слов:  обыгрываются  два  значения  глагола  surprise  -
удивлять, поражать и заставать врасплох. В этом смысле  чистым  по  форме,
если не по содержанию, является рассказ о невесте, которую спросили  перед
свадьбой, какого рода церемонии ей больше по вкусу. "Тебе нравятся  пышные
свадьбы, - спросил жених, - или скромные?" Хорошенько подумав,  юная  дева
отвечает следующее: "Мне кажется, мамочке с  папочкой  было  бы  приятнее,
если бы у меня была пышная  свадьба  -  для  начала".  Еще  более  простой
анекдот  о  польском  пилоте,  который  проходит   психологический   тест.
"Вообразите, - говорит ему врач, - что вы у штурвала и видите внизу вихрь,
образуемый вращением винта. О чем бы вы подумали, что он вам  напоминает?"
"О сексе", - без колебаний отвечает пилот. Психолог, привыкший к ответу "о
пинте пива", был откровенно озадачен.  "О  сексе?  -  повторил  он.  -  Но
почему?" "А я всегда о нем думаю".
   Четвертый тип анекдота основан на словах, на  двусмысленном,  необычном
или  ошибочном  их  употреблении,   например,   при   неверном   переводе,
произношении  или  написании.  На  ошибочном  употреблении  слов  строится
анекдот об  иностранце,  которого  спросили,  есть  ли  у  него  дети.  "К
сожалению, - ответил он, - моя жена неродовита". Почувствовав, что  сказал
что-то не то, он быстро поправился: "Я хочу сказать, моя жена  безродная".
Заметив опять, что впечатление, которое произвели его слова, мягко говоря,
странное, он делает очередную попытку: "Я имею в виду, - произносит он уже
с отчаянием в голосе, - что моя жена  беспородная".  Говорят,  что  доктор
Спунер имел обыкновение менять местами слоги, делая выговор студентам: "Вы
запустили все мои понятия" вместо "Вы пропустили все мои занятия". Что  до
каламбура, то лучший образец можно найти в анекдоте об  анархисте  на  бое
быков в Испании, где этот негодяй  бросил  на  арену  бомбу.  Бык,  увидев
бомбу, ее проглотил, а толпа взорвалась криком: "abominable!"  [Игра  слов
здесь в том,  что  слово  abominable  (ужасно,  чудовищно)  напоминает  по
звучанию английскую фразу "A bomb in a bull" (бомба  в  быке).]  Подобного
рода юмор мы находим и в старом силлогизме: "Кошка четвероногая.  У  стола
четыре ноги, значит, стол - это кошка". Во всех этих примерах  юмор  носит
лингвистический характер,  основан  на  значении  слов,  их  правильном  и
неправильном употреблении.
   Хотя  все  эти  четыре  категории  действительно  существуют,   немного
поразмыслив, мы приходим к выводу, что они очень  похожи.  Проанализируйте
их, и станет очевидным, что это  все  вариации  на  одну  и  ту  же  тему:
контраст между тем, что должно быть, и тем, что есть на самом деле. У  них
одна основа - чувство  меры,  пропорции  и  авторитета.  Пропорция  -  это
соотношение между частями и целым. Первыми  ее  обнаружили  греки,  назвав
Золотой серединой. Говорят, что они нашли ее, предложив  нескольким  людям
разделить палку на неравные части. Полученное таким образом  в  результате
выборов среднее представляет собой общепринятое соотношение между частью и
целым.  Но  каков  бы  ни  был  их  метод,  установленное  ими   идеальное
соотношение до наших дней лежит в основе лучших произведений архитектуры.
   В  пропорции  греки  видели  секрет  телесного  совершенства,  красоты,
искусства и достойного поведения. Диспропорция,  неправильное  соотношение
или огромные размеры были  для  них  объектом  насмешек.  На  эстраде  еще
появляются номера, когда маленький человек в  огромной  шляпе  выходит  на
сцену в сопровождении верзилы в крохотной шапочке.  Не  менее  важным  для
греков был авторитет, подчиняющийся их чувству пропорции. Великие  люди  у
них были важны, но не величественны. Если бы правитель  Японии  или  Сиама
споткнулся на коврике у двери, это было бы воспринято совершенно серьезно,
как дурное предзнаменование, знак грядущего несчастья, но  отнюдь  не  как
повод  для  веселья.  Если  взять  другую  крайность,  общество  всеобщего
равенства, то злополучное происшествие так же едва ли будет воспринято как
забава. Юмор рождается, когда высокую особу  уважают,  но  не  боготворят,
почитают как потомка богов, если угодно,  но  не  как  само  олицетворение
божества. Уважение к правителям должно  также  простираться  на  законы  и
обычаи, манеры и этикет, которыми обычно обставлена власть. Здесь опять же
имеет решающее значение чувство меры. Если наказанием за нарушение этикета
является смерть, то его правила не повод для  смеха.  Если  этикет  вообще
игнорируется, нарушение его тоже никого не насмешит. Источник юмора -  это
правило, соблюдаемое всеми, но не под страхом смерти.
   Английский  юмор  традиционно   основывается   на   отдельных   случаях
пренебрежения авторитетом  власть  имущих.  Старые  номера  "Панча"  полны
анекдотов  о  промахах,  допускаемых  нуворишами,   обнаруживающими   свое
невежество на охоте, на скачках в Эскоте или во время Хенлейнской  регаты.
Юмор оперетт Гилберта и Салливана бьет из того же источника.  В  "Иоланте"
высмеивается палата лордов, когда пэры в мантиях появляются на сцене, чтоб
доказать важность своего положения (или отсутствие таковой). Это  вызывает
смех  у  аудитории,  в  глазах  которой  пэры,  заслуживают  почитания.  В
"Пинефоре" звучит много  шуток  по  поводу  морского  министра,  абсолютно
незнакомого с морским делом. Это опять-таки сделано в расчете на  публику,
считавшую флот основой могущества, процветания и влияния Англии. Подобного
рода шутки встречаются и в "Пиратах из Пензенса". В "Суде  присяжных"  под
прицелом оказывается судопроизводство. Во всех  этих,  а  также  и  других
случаях осмеивается  безоговорочно  принимаемый  авторитет.  Вреда  в  том
никакого нет, и люди, склонные воспринимать себя  слишком  уж  всерьез,  в
результате  смеются  сами  над  собой.  Об  одном   знаменитом   дипломате
рассказывают, что у него был свой опыт  обращения  с  молодыми  коллегами,
имевшими обыкновение входить к нему в кабинет со слишком уж важным  видом.
Когда кто-либо из них  направлялся  к  выходу,  великий  человек  говорил:
"Помните правило номер шесть". На это неизменно следовал ответ: "Да,  сэр.
Непременно, сэр". В дверях молодой сотрудник останавливался  и  спрашивал:
"Простите, сэр. В чем заключается правило номер шесть?"
   Дальнейшая беседа протекала таким образом:
   - Правило номер шесть гласит: не принимайте себя чересчур всерьез.
   - Да, сэр. Благодарю вас, сэр. А каковы остальные правила?
   - Остальных нет.

   В анекдотах, высмеивающих власть  имущих,  очень  часто  речь  идет  об
армии, флоте или церкви. Со времен первой мировой войны известен анекдот о
том, как только что произведенный офицер занимался обучением своего взвода
на скалах Дувра. Солдаты строем  приближаются  к  краю  утеса,  а  молодой
офицер в растерянности никак не может  вспомнить  слова  команды.  Сержант
приходит к нему на  помощь:  "Скажите  же  им  что-нибудь,  сэр,  хотя  бы
"прощайте". К тому же периоду относится  знаменитая  работа  Г.М.Бейтмена,
изображающая гвардейца, уронившего винтовку.
   Во многих флотских анекдотах обыгрываются сигналы. Так, в одном из  них
эсминец,  подходя   к   месту   стоянки,   запутался   в   противолодочных
заграждениях, столкнулся с кораблем поддержки, задел  буксир  и,  наконец,
бросил якорь в месте, отведенном для авианосцев. Все глаза были устремлены
на флагманский корабль в ожидании, какая на это последует реакция. Сигнал,
поданный довольно мощным прожектором, состоял из одного лишь  слова  "ну".
После паузы, показавшейся всем вечностью, последовало окончание:  "и  ну".
Аналогичный случай рассказывают про летчиков. Немецкий бомбардировщик  над
территорией Англии отстал от  своего  соединения,  потерял  ориентир  и  в
результате сел на аэродроме  в  Уилтшире,  приняв  Бристольский  залив  за
Ла-Манш. Оставив самолет, экипаж направился к контрольной  башне.  В  этот
момент какое-то шестое чувство  подсказало  пилоту,  что  что-то  не  так.
Возможно, ему  случилось  заметить  британский  флаг.  Во  всяком  случае,
изменив свое решение, он повел экипаж обратно к самолету.  Включив  мотор,
он аккуратно вырулил по взлетной полосе,  поднялся  в  воздух  и  в  конце
концов вернулся к своим. Сообщение об этом инциденте  мгновенно  разошлось
по всем авиационным частям с комментарием министерства  авиации:  "Так  не
годится".  Нельзя  не  признать,  что  у   министерства   были   основании
негодовать.
   Все  церковные  анекдоты  восходят  к  истории  про  яйцо  и   младшего
священника. Рисунок в "Панче" изображает этого  озадаченного,  трепещущего
простофилю, которому за завтраком у епископа подали тухлое яйцо.  Епископ,
особа весьма внушительного вида, мерит  его  суровым  взглядом,  вопрошая:
"Ваше яйцо в порядке, мистер Грин?" или что-то в этом  роде.  В  ответ  он
слышит   классическую   фразу:   "Местами,   милорд,   оно   превосходно".
Вспоминается еще один клерикальный анекдот про епископа, остановившегося в
гостинице. Прислугу заранее проинструктировали о  том,  как  обращаться  к
высокой  особе,  причем  сверхтщательно  готовили  мальчика-слугу,  в  чьи
обязанности входило принести в спальню епископа его башмаки. Мальчику было
приказано постучать, а когда епископ  спросит,  кто  там,  ответить:  "Это
мальчик, святой отец". Когда же ответственный момент  наступил,  слуга  от
волнения перепутал все, чему его научили. Его авторизованный вариант  был:
"Это отец небесный, мой мальчик". И епископ спрятался под кровать.
   Что  касается  архиепископов,  то  лучший  анекдот  был  о   том,   как
архиепископ Кентерберийский жаловался премьер-министру  Уинстону  Черчиллю
на скудость своего дохода. "Ведь приходится содержать дворец в  Лэмбете  -
огромное здание. Вы  представляете  себе,  господин  премьер-министр,  там
сорок спален!" "В самом деле? - ответил Черчилль. - И насколько  я  помню,
всего лишь тридцать девять догматов". Духовное  лицо  еще  более  высокого
ранга затронуто в анекдоте  о  школьнике,  которого  спросили,  что  такое
папская булла. Не задумываясь,  он  ответил:  "Корова,  которую  держат  в
Ватикане,  чтобы  для  детей  папы  было  молоко"  [анекдот  построен   на
словах-омонимах: bull - бык и bull - булла]. Но и это не предел.  Вспомним
анекдот о школьнике, который не мог ответить ни на один вопрос и  в  конце
концов написал: "Бог знает, а я нет". И добавил  (дело  было  в  декабре):
"Счастливого рождества". Он получил обратно свою тетрадь с надписью:  "Бог
выдержал, а вы нет. С новым годом!"
   Все  эти  анекдоты,  удачные  и  не  очень,  предполагают  уважение   к
установлениям, о которых идет речь. Корни их  в  обществе,  где  министры,
пэры, генералы, адмиралы и епископы - люди достойные и известные.  Анекдот
о яйце не имеет никакого смысла, если епископ не внушает трепета  младшему
священнику. Такие ситуации кажутся  комическими  только  в  обществе,  где
царствуют авторитеты и господствует чувство меры. В  гомеровском  анекдоте
главное лицо действительно должно быть важной персоной, уважаемой,  но  не
обожествляемой. В анекдотах с обманутыми  ожиданиями  предполагается,  что
обычно все происходит так, как того и следует ожидать. Если в стране царит
такой беспорядок, что ничто не происходит вовремя и там, где надо, никакие
анекдоты, построенные  на  контрасте  между  ожидаемым  и  действительным,
невозможны. Точно так же анекдоты о сексе смешны только там, где есть хоть
какие-то нормы, от которых можно и отступить. Анекдоты же четвертого типа,
вся соль которых в словах, доступны только  аудитории  с  высоким  уровнем
образования.  В  "Соперниках"  Шеридан  развлекает  нас   образом   миссис
Малапроп, употребляющей  длинные  слова,  не  представляя  себе,  что  они
значат. Сцены, в которых она появляется, довольно забавны, но  только  для
людей с достаточным словарным запасом.
   Сейчас для юмористов настали трудные времена, поскольку необходимый фон
здравомыслия исчезает или уже  исчез.  Юмористический  эффект  зависит  во
многом от того, чем мы сочли нужным пренебречь: от  иерархии,  которую  мы
упразднили, дисциплины, которую мы больше не поддерживаем, установлении, в
которые мы больше не верим, от языка, грамматику и орфографию которого  мы
забыли. Комику всегда нужен серьезный напарник,  персонаж,  олицетворяющий
здравый  смысл  и  душевное  равновесие.  Без  этого  контраста  шутки  не
работают. Смысл шутки именно в несовпадении того, что должно быть, с  тем,
что есть. Отказ от условностей, сдерживающих факторов и  правил  поведения
означает отказ и от юмора. Непоследовательность и  глупость  остаются,  но
без своих противоположностей они ничего не значат.
   Глава о юморе может быть вполне серьезной, в ней может не быть и ничего
смешного. А с другой стороны, почему бы и не закончить ее анекдотом?  Один
американский предприниматель как-то заметил, что на бирже появились  некие
акции с номинальной стоимостью в один цент. Сознавая, что то, что не может
упасть, вполне может подняться, он приобрел этих  акций  на  десять  тысяч
долларов. Через день или два ожидания его оправдались: акции шли теперь по
два цента. Американец решил развить  успех.  Купив  еще  акций  на  десять
тысяч, он напряженно ждал, как будет реагировать биржа. И  опять  оказался
прав: акции поднялись до трех центов. Делец всегда знает, когда  наступает
время извлекать прибыль, и наш герой понял, что время это пришло.  Схватив
телефонную трубку, он соединился со своим  маклером  и  отдал  решительный
приказ: "Продавайте!" С  другого  конца  провода  донесся  усталый  голос:
"Кому?"


   О ГЕНИАЛЬНОСТИ

   Честности и способностей - если они  сочетаются  с  преданностью  делу,
энергией и тактом - обычно бывает вполне достаточно,  чтобы  гарантировать
успех в деловом мире.  Но  время  от  времени  мы  слышим,  как  какого-то
абсолютно выдающегося деятеля промышленности  или  торговли  провозглашают
гением.  Гений  в  промышленности  -  это,  как   правило,   инженер   или
изобретатель, Брюнель или Маркони, о  котором,  правда,  не  скажешь,  что
главное  для  него  деловая  сторона.  Но  случается,   что   гениальность
проявлялась и в деловом мире: взять, к примеру, Лоренцо Медичи или  Томаса
Грешема.  Сфера  торговли,  как  нам  известно,  довольствуется  талантами
средней руки, но гению нашлось бы место и в ней. А вот всегда  ли  он  это
место получает? В наше время, сталкиваясь с явно  неразрешимой  проблемой,
мы срочно образуем специальный комитет или,  в  лучшем  случае,  назначаем
человека известного и опытного, чтобы  с  ней  разобраться.  Но  отдельные
проблемы может решить (если они вообще разрешимы) только гений.  А  потому
умение распознавать гениальность,  когда  она  нам  встречается,  для  нас
настоятельно необходима. Слишком уж мало ее  в  наличии.  Из  всех  пустых
затрат в нашем безобразно расточительном мире самая чудовищная - это трата
талантов, близких к  гениальности.  Отчасти  это  результат  паники  среди
посредственностей, а отчасти - нашего неумения узнавать гениальность.
   Чтобы сократить напрасные  расходы,  нужно  прежде  всего  ответить  на
вопрос: что такое  гениальность?  Мы  утверждаем,  что  тот  мужчина  (или
женщина) гениален, кто сочетает в  себе  выдающиеся  способности  с  даром
предвидения. Но что такое  тогда  способность  и  чем  она  отличается  от
мастерства или умения? Мы все согласны, что человек, который справляется с
тем, что другим недоступно, - играет на  виолончели,  чинит  телевизоры  и
автомобили или пишет передовицы для популярной газеты - обладает  умением.
Способность же, напротив, выражается в том, что он организует и направляет
умение других, дирижируя оркестром, заведуя гаражом или редактируя журнал.
Люди бывают более или менее способные, и особых успехов достигают те,  кто
делает отлично то, что другие делают хорошо. Человек  умелый  часто  не  в
состоянии объяснить, как ему  это  удается,  способный  же  человек  почти
всегда превосходный учитель. Под руководством способного наставника  члены
его команды точно знают, что они должны делать, когда, как и почему. Самое
серьезное испытание - это готовность и умение объяснять так, чтобы у людей
появилась уверенность в себе, которая и ведет к успеху.
   Способный человек обратит на пользу все, что ему дано: ситуацию, людей,
обстоятельства и материалы. Работая  с  людьми,  которых  он  понимает,  и
вещами,  в  которых  разбирается,  он  знает  ответы  на   любой   вопрос.
Постановщик оперы, имея в своем распоряжении  театр,  нанимает  плотников,
декораторов,  электриков.  Он  набирает  труппу  и   проводит   репетиции,
руководит одновременно работой режиссера, дирижера, художника по  костюмам
и суфлера, объединяя  тем  самым  усилия  и  мастерство  множества  людей.
Кульминации этот великий труд достигает в  день  премьеры,  когда  занавес
вздымается вверх.  Успех  -  это  результат  решимости,  упорства,  опыта,
энергии и такта. В начале у постановщика были только сценарий,  партитура,
несколько талантливых исполнителей и подходящая сцена; в  итоге  мы  имеем
оперу. Вполне возможно, что он и сам не лишен таланта, но больше всего  мы
ценим в нем способность собрать нужных людей в нужном  месте  и  в  нужный
срок.  Его  задача  в  первую  очередь  чисто  организационная.   Эти   же
способности  необходимы   для   проведения   выставки   или   конференции,
организации праздничной процессии или  похорон.  Каждое  из  этих  занятий
по-своему  сложно,  имеет  свои  тонкости,  и  только  организатор   может
справиться  с  ними,  определить  порядок,  время  и  место.  Эта   задача
действительно требует немалых способностей.
   Дар предвидения - полная противоположность способностям. Обладающий  им
человек может вообразить то, чего никто не видит и чего, возможно,  просто
не существует. Его воображение рисует четкий, ясный живой образ. Он  может
быть чем-то зловещим, но чаще всего это нечто идеальное: город,  симфония,
изобретение, утопия. Воображаемый образ далек  и  недосягаем,  и  провидец
оказывается перед необходимостью найти обратный путь в сегодняшний день из
мира,  созданного  его  воображением.  Для  человека,  обладающего   даром
предвидения, критическим испытанием является  неспособность  -  отнюдь  не
нежелание   -   что-либо   объяснить.   Видение   нельзя    описать    или
проанализировать.  Жанна  д'Арк,  сознавая  свою  правоту,  могла   только
объяснить, что исполняла волю небес. Между человеком  со  способностями  и
провидцем  та  же  разница,  что  между  исследователем  и  изобретателем.
Исследователь приступает к делу тогда, когда начало уже положено. Опираясь
на известные факты и существующие теории, он нащупывает следующую  ступень
лестницы, ведущей в неизвестность. Настоящий ученый доволен, даже если ему
удается сделать лишь один шаг. Изобретатель же сначала  представляет  себе
конечную цель, а потом уж пытается  вернуться  к  исходному  положению.  В
теории содружество способностей с предвидением может творить великие дела.
На практике же оказывается, что люди со столь противоположным складом  ума
редко могут сотрудничать. Практичный человек и эксцентричный мечтатель  не
сойдутся между собой. Один может заработаться до смерти, другой -  умереть
с голоду. Нет, ни тот, ни другой не  гении,  а  один  из  них  чаще  всего
сумасшедший.
   Гений -  это  человек,  в  котором  эти  два  противоположных  качества
удивительным образом сочетаются.  У  него  есть  предвидение,  дающее  ему
возможность определить свою цель, и  выдающиеся  способности,  позволяющие
ему изыскать средства  для  ее  достижения.  Путь  ввысь  оттуда,  где  он
находится, и путь назад оттуда, куда он  стремился,  пересекаются.  Это  и
есть гениальность, какой были наделены Авраам Линкольн и  Уолт  Дисней.  В
них видим мы черты мечтателя,  оттененные  поэзией  и  юмором,  что  может
навести на мысль о неудаче.  В  каждом  также  очевиден  практический  ум,
который привел их к успеху. Мы знаем, как подчас  критическая  ситуация  в
масштабе всей страны порождала дар предвидения у человека, чьи способности
давно были всеми признаны. Есть и другие случаи, когда  мечтатель  обретал
"почву под ногами" в политике, торговле или военном деле. Некоторые из нас
убеждены, что свершения возможны лишь как результат усилий  коллектива,  а
не гения-одиночки. Возможно, в каких-то областях науки это  и  так,  но  в
промышленности и торговле - в высшей степени маловероятно. Там,  как  и  в
живописи, музыке,  литературе  и  театре,  величайшие  достижения  суждено
совершить величайшим из людей.
   Если нам нужны гении, и много, логично задуматься, как бы  наладить  их
производство.   Воспитать   гения   невозможно,   весьма    проблематичной
представляется и возможность вывести его генетическим путем. Все,  что  мы
можем  сделать,  -  это  увеличить  арифметическую  вероятность  появления
гениев, обязавшись в то же время не тратить впустую тех,  что  у  нас  уже
есть.  Как  этого  достичь?  Вероятность  появления  дара  предвидения   у
способного человека или развитие способностей у мечтателя тем больше,  чем
больше среди нас тех  и  других.  Но  для  достижения  других  результатов
необходимы  в  корне  другие  условия.  Для  того  чтобы   общий   уровень
способностей  поднять  еще  выше,  так,  чтобы  на  этом  фоне  выделялись
отдельные  выдающиеся  личности,  нужна   стабильность.   Предвидение   же
стимулируется  конфликтом.  Поэтому  в  обществах,   наиболее   интенсивно
порождавших  гениев,  идейные  расхождения  сочетались   с   единообразием
представлений об уровне развития личности.  Таким  обществом  была  Англия
времен Елизаветы I, взлелеявшая гений Шекспира и Фрэнсиса  Дрейка,  каждый
из которых  -  прекрасный  пример  союза  способностей  и  предвидения.  И
Шекспир, и Дрейк намного превышали  достаточно  высокий  средний  уровень.
Гений Шекспира расцвел на фоне поколения людей, отлично творивших стихи  и
прозу. Дрейк  доказал  свое  превосходство  перед  поколением,  сочетавшим
предприимчивость  с  мастерством  и  упорством.  Но  в  мире,  где  царило
согласие, когда  речь  шла  о  достоинствах  белого  стиха  и  артиллерии,
навигации и мадригалов, во всем остальном согласия было мало.
   И  тем  не  менее  не  стоит  преувеличивать  контраст  между   уровнем
технических достижений и расхождениями по поводу господствующих убеждений.
Отблески этого конфликта можно найти в жизнеописаниях Пьера Абеляра, Жанны
д'Арк, Эразма Роттердамского, Леонардо да Винчи, Исаака  Ньютона,  Иоганна
Себастьяна Баха, Моцарта, Нельсона, Дарвина, Линкольна, Эйнштейна и Ганди.
Но  не  нужно  думать,  что  отсутствие  таких  расхождений  означало   бы
отсутствие гениальности. Если конфликт длится столетие, других предпосылок
для гения или бездарности может и не потребоваться. Но бесспорное  условие
- это высокий средний уровень, на который обычно  (хотя  и  необязательно)
опирается гений. Дело в том, что хотя  мы  и  признаем,  что  противоречия
могут оказывать  стимулирующее  воздействие  и  что  отсутствие  их  (как,
например, в Китае) ведет к унылому  конформизму,  у  нас  есть  еще  более
веские основания полагать, что гений часто  действительно  поднимается  на
плечах других.
   Обратимся к примерам елизаветинской прозы, чтобы продемонстрировать тот
высокий уровень, что дает гению возможность вознестись еще выше:

   "Если я в чем-то послужил своей стране  и  поставил  ее  интересы  выше
своих собственных, от признания моих заслуг  мне  не  больше  пользы,  чем
моряку, потерпевшему кораблекрушение, от наступившего солнечного дня, и не
больше вреда, чем тому, кто достиг гавани, - от свирепой бури".

   "Из  тех  же  отдаленных  веков  дошли  до  нас   сведения   о   многих
изобретениях, какими пользуемся мы и" теперь, хотя имена их творцов канули
в Лету. У этих  веков  были  свои  законы,  свои  цари  и  знать,  военное
искусство, мореплавание и все необходимые ремесла."

   "...Не станем льстить читателю учтивыми  речами,  чтобы  не  сочли  нас
глупцами, пишущими вздор".
   "Нельзя по-другому объяснить  этот  нелепый  мир,  как  постигнув,  что
перемена в человеческих судьбах на этой великой сцене есть  не  что  иное,
как перемена платья на сцене малой..."
   "Пусть каждый ценит свою мудрость, как ему угодно. Пусть богач  считает
глупцами всех, кто уступает ему в изобилии богатства, пусть жаждущий мести
пренебрегает всеми, кто не растоптал своих противников, а политик -  теми,
кто не продает своих  убеждений.  Когда  же  мы,  гонимые  всеми  ветрами,
приближаемся к гавани смерти и, бросая якорь, которому не подняться вновь,
завершаем свое житейское плавание, к нам снова возвращаются наши раздумья.
Суровые и  печальные  мысли,  которые  мы  гнали  от  себя  в  здоровье  и
благополучии, сторицей воздают нам  теперь  за  безмятежно  прожитые  дни.
Только теперь поражают нашу душу ужасные слова: Бог поругаем не бывает".
   "...Одна только смерть может привести человека к познанию самого  себя.
Гордым и  надменным  она  показывает  все  их  ничтожество  и,  смиряя  их
мгновенно, заставляет  плакать,  жаловаться,  каяться  и  даже  ненавидеть
прошедшее счастье. Она изобличает  нищенство  богачей.  Прекраснейшим  она
показывает в зеркале их уродство и гнусность, и они сами признают это".
   "О красноречивая, справедливая  и  могущественная  смерть!  Ты  убедила
того, кто не  внимал  никому;  ты  совершила  то,  чего  никто  не  посмел
совершить; ты с презрением  изгнала  из  этого  мира  того,  пред  кем  он
заискивал.  Ты  собрала  воедино  все  беспредельное  величие,   гордость,
жестокость и честолюбие человека  и  положила  им  предел  двумя  краткими
словами: Hicjacet".

   Читатель, мало  знакомый  с  литературой  елизаветинской  эпохи,  может
приписать первый отрывок о шторме и кораблекрушении сэру Фрэнсису  Дрейку,
второй и третий - Фрэнсису Бэкону, четвертый - о  театре  -  Шекспиру  (он
перекликается  с  известным  монологом  "весь  мир  -  театр"),  пятый   -
какому-нибудь епископу и шестой - сэру Уолтеру Рэли, чьи знаменитые  слова
о смерти, написанные в ожидании смертной казни, всем хорошо  известны.  На
самом деле все эти отрывки взяты из "Всемирной истории" Уолтера  Рэли.  Он
не был выдающимся  мореплавателем,  не  много  преуспел  как  политический
деятель и мало известен как писатель.  В  настоящее  время  его  никто  не
читает. И все же мы должны признать, что писать он умел так, как  дано  не
каждому из нас. Совершенно очевидно, что  уровень,  который  суждено  было
превзойти Шекспиру, был достаточно высок.
   Возьмем другой пример, на этот раз поэтический:

   Кто алчет в жизни сей лишь подвигов одних,
   И сил, и благ земных не пощадит для них,
   Кто почесть заслужить всем сердцем уповает,
   Тех к цели верен путь, и слава их венчает.

   Может быть, написано это и не так хорошо, но все же вполне  со  знанием
дела. Автор - сэр Фрэнсис Дрейк - все свое образование  получил  на  борту
корабля.
   Обратимся  теперь  к  величайшей  -  во  многих  отношениях   -   среди
елизаветинцев фигуре: самой королеве. Что представляет собой ее проза?

   "Что толку в рассудке, если  он  изменяет  человеку,  когда  ему  всего
нужнее? Делайте то,  что  вам  приказывают,  и  оставьте  рассуждения  для
собственных дел. В одном был дан вам точный приказ, и вы его не выполнили,
в  другом  приказа  не  было,  но   вы   действовали;   более   того,   вы
воспользовались моими словами, и это может обязать меня  уступать  больше,
чем я должна или желала бы. Я уверена в вашей  преданности  долгу,  но  не
терплю такого ребячества".

   Как высказалась она в критический  момент  своего  царствования,  когда
Испанская Армада была у берегов Англии?

   "Вы можете быть уверены: я со своей стороны нимало не  сомневаюсь,  что
эта тираническая, гордая и безумная попытка будет не  концом,  но  началом
погибели  короля,  который   совсем   не   по-королевски,   среди   мирных
переговоров,  начал  эту  несправедливую  войну.  Задумав  сокрушить,   он
возвеличил меня и так омрачил этим блеск  своего  величия,  что  обрек  на
позор всех, кто пожелал бы выступить его союзниками".

   В таких словах упрекает она Генриха IV Французского, которому оказывала
поддержку:

   "Мы не ожидаем ничего, кроме худшего, от наших врагов; но вот мы видим,
что наши друзья обходятся с нами как враги: в чем же тогда  разница  между
ними? Меня изумляет, что тот, кто столь многим  обязан  нам  за  помощь  в
нужде, такой низостью платит своему верному другу. Уж не  думаете  ли  вы,
что  кротость,  присущая  моему  полу,  помешает  мне  возмутиться   таким
оскорблением? Моя королевская  кровь  не  позволила  бы  мне  выносить  то
обращение,  какое  вы  позволяли  себе  последние  три  месяца,  даже   от
могущественнейшего из властителей в христианском мире.  Не  прогневайтесь,
если я прямо скажу вам: коль скоро вы так обходитесь со  своими  друзьями,
они не придут к вам на помощь, когда она будет всего нужнее вам".

   У  королевы,  которая  умела  так  писать,  должно  было  быть   немало
подданных, кто мог выразить себя  в  поэзии  и  в  прозе,  немало  славных
капитанов на  суше  и  на  море.  Много  ли  сегодня  найдется  писателей,
владеющих пером так, как елизаветинцы владели шпагой? Да и  редко  кто  из
нас,  кстати,  может  соперничать  в  воинской  славе  с   елизаветинцами,
добывшими себя славу пером. Вот почему лучшие из лучших в ту эпоху и  были
гениями.
   Да,  масса  должна  быть  очень  хороша,  чтобы  кто-то  один  оказался
превосходным. Если допустить, что мы можем  сегодня  назвать  сотню  очень
способных промышленников, столько же композиторов, инженеров-строителей  и
писателей, то есть шанс, что среди них есть гений. Если же найдется тысяча
исключительно способных адвокатов или художников, этот шанс  возрастает  в
десять раз. В  действительности  он  будет  еще  выше,  поскольку  условия
соревнования  жесткие,  а  именно  соперничество  требует   окончательного
усилия, возносящего гения на высоту, которой способному  человеку  достичь
не дано.
   Мы уже говорили: поле, на котором взрастает гениальность,  должно  быть
большим, поскольку на небольших изолированных участках почва, как правило,
неблагодатна.  Легко  быть  лучшим   композитором   в   маленькой   группе
музыкантов-единомышленников. Небольшая заслуга быть самым эксцентричным  в
кругу  эксцентричных  архитекторов.  Не  так  уж  трудно  быть  первым   в
излингтонской группе абстракционистов-нонэкзистенциалистов,  работающих  с
шерстью, гравием, медной проволокой и сахарной глазурью  (если  допустить,
что  такая  группа  существует).  Быть  самым  непонятным  среди   поэтов,
известных своей туманностью, еще не значит именоваться классиком. Пусть вы
единственный создатель музея, выстроенного в форме  штопора.  Пусть  он  -
лучший в своем роде, но он  же  и  худший,  он  же  и  средний.  Пусть  вы
единственный строитель, чей материал - цветное стекло, а ваши произведения
понятны только вашим ученикам. Но дело в том, что  в  каждом  этом  случае
отсутствует дух соревнования, которому обязан своим существованием шедевр.
Успех достается легко, если поле деятельности убого.
   А потому мы все играем такую важную роль в развитии гения. Не кто  иной
как мы создаем высокий средний уровень. Если этот уровень снижается  из-за
отсутствия усилий с нашей стороны, его легко становится  превзойти.  Тому,
кто это  осуществит,  победа  достанется  дешево,  и  он  сможет  спокойно
почивать на лаврах. Помешать этому могут  лишь  те,  кто  идет  по  пятам,
посягая на его успех. Спортивный рекорд побивается  в  условиях  жестокого
соревнования  и,  как  правило,  одним  из  самой  многочисленной  команды
энтузиастов. То же происходит в деловом мире, в политике  и  в  искусстве.
Лишь если многие на высоте, один поднимается еще выше. И только он  нам  и
нужен, никакая бездна бездарностей его не заменит. А значит,  условие  для
гениальности -  повысить  средний  уровень.  Достигнув  этой  отметки,  мы
переходим к следующей задаче - узнать гения,  когда  тот  встретится.  Эта
книга начиналась с описания мышеловки на меху,  экономической  западни,  в
которую затянуло наше общество. Если из этой западни и есть  выход,  найти
его по силам лишь гению. И эта последняя глава - всего лишь скромный вклад
в поиски гения. Пусть она не решит проблему  целиком  -  по  меньшей  мере
укажет путь.




ЗАКОН ВАКУУМА


   (Пер. - М.Загот)

   Первый  закон  Паркинсона,  определяющий  отношения  между  работой   и
временем, так и не  был  опровергнут  -  ни  аргументами,  ни  опытом,  ни
исследованиями, ни теорией. Основную идею  этого  закона  как  бы  венчает
напрашивающийся  вывод:  численность  любого  административного   аппарата
возрастает на  определенный  процент  независимо  от  необходимого  объема
работы (если таковая вообще имеется). Более того, государственный  аппарат
зачастую множится сверх всяких  разумных  норм.  В  общем,  обоснованность
этого закона доказало само время, хотя  нельзя  не  признать  -  некоторые
исключения  есть...  Известны   примеры,   особенно   в   сфере   частного
предпринимательства, когда рост административного аппарата был остановлен,
а кое-где волна даже покатилась вспять. Скажем, одна из  ведущих  немецких
корпораций сократила свой центральный  аппарат  с  2000  до  250  человек.
Предпринимаются попытки  как-то  облегчить  участь  жителей  Калифорнии  и
частично избавиться от государственных  чиновников.  Такое  происходит  не
каждый день, но время от времени все-таки случается.
   Эти  исключения  лишь  подтверждают  правило,  но   заметим   -   закон
Паркинсона, будучи в целом принятым, требует более полного  толкования.  И
действительно, многолетние наблюдения показывают,  что  напрашивается  вот
какой вывод: Закон  Паркинсона  является  составной  частью  более  общего
закона:

   ДЕЙСТВИЕ  РАСШИРЯЕТСЯ,  ЧТОБЫ  ЗАПОЛНИТЬ  ПУСТОТУ,   СОЗДАННУЮ   НАШИМИ
ПРОМАХАМИ.

   Конкретный пример. В Англии большая  промышленная  группа  перешла  под
начало высокопоставленного промышленника  (позднее  ему  пожаловали  титул
пэра). Как-то, обходя территорию завода, он заметил, что  административные
конторы разбросаны по всему комплексу: одни занимают деревянные  сарайчики
в стиле времен первой мировой войны, другие  представляют  собой  строения
более современные, эдакие навесы для велосипедов. Он решает  сосредоточить
все  эти  конторы  под  одной  крышей  -  не  потому,  что  работа  пойдет
эффективнее (он прекрасно знает, что  никакой  связи  здесь  нет),  просто
уменьшится сумма налога на землю или муниципального  налога.  Новый  офис,
современный до омерзения, был выстроен и  открыт  со  всей  помпой,  какая
всегда  завершает  строительство  здания  достаточно  гнусного.  В  идеале
разрезание ленточки у входа в новую контору должно  было  бы  совпасть  со
свистком, дающим сигнал бульдозерам: снести старые конторы, чтобы к заходу
солнца от них не осталось и следа. Но при всех  своих  достоинствах  новый
директор забыл одну простую вещь: административный аппарат имеет  свойство
размножаться, просачиваясь во все  свободное  конторское  пространство.  В
день открытия нового  административного  блока  все  новые  кабинеты  были
заняты сотрудниками. А неделей позже сотрудниками были заняты и все старые
конторы, назначенные под снос. В них как ни в чем не бывало кипела  жизнь.
Неплохая в принципе идея привела к плачевным результатам, и дело даже не в
деньгах, выброшенных на ветер. Дело в том, что при размножении  чиновников
эффективность неизбежно падает.
   Этот  принцип  работает  в  полную  силу,  когда  разыгрывается   драма
поглощения одной компании другой.  Мы  слышали  о  финансовых  кудесниках,
которые терроризируют всю деловую Англию и наживают огромные состояния  на
присоединениях, слияниях  и  реорганизациях  предприятий,  казавшихся  нам
незыблемыми и монументальными. Выходит,  спрашиваем  мы  себя,  когда  эти
пираты начинают орудовать на фондовых биржах, попасть в беду  может  любая
компания? Неужели нельзя принять закон, охраняющий возможные жертвы?
   Но и здесь первым делом надо винить  до  жути  самодовольных  осанистых
директоров, которые не осознают, насколько уязвимо их положение.  Уходя  с
работы рано и приходя  поздно,  эти  самонадеянные  мужи  сами  роют  себе
могилу. Они непредприимчивы, пассивны, невежественны и стары. Между тем их
бизнес, в который не вкладывается фантазия, в котором  нет  динамики,  уже
вступил в полосу спада, загнивания, он создает вакуум, который должен быть
чем-то заполнен, и возникают желающие поглотить эту  компанию.  С  той  же
неизбежностью внутренняя  инерция  влечет  за  собой  трудовые  конфликты.
Растение, переставшее цвести,  начинает  умирать.  Казалось  бы,  все  это
очевидно, но мы как-то  не  замечаем,  что  уязвима  не  только  компания,
уязвимо и свободное предпринимательство как таковое.  Мы  довольно  быстро
определяем очаги внешней опасности. Коммунистические  страны  представляют
военную угрозу, чему предшествуют более вероломные процессы  просачивания.
Коммунистические или полукоммунистические партии  внутри  страны  угрожают
по-другому, они пользуются волнениями среди рабочего люда  и  проржавевшим
механизмом демократии. Бизнесмены знают об этих опасностях,  но  реагируют
на них запоздалым негодованием и протестом. Но одного они  не  понимают  -
вина за происходящее, пусть частично, лежит на них самих.
   Чахнущее  сообщество,  будь  то  страна,  университет,   профсоюз   или
промышленное предприятие, характерно тем, что лидеры его сбились  с  пути,
потеряли чувство цели. Вакуум возникает по целому ряду причин;  чтобы  как
следует в них  разобраться,  нужна  не  страница,  а  книга.  Причины  эти
довольно сложны и запутанны, зато симптомы  очевидны,  и  один  из  них  -
неумение  установить  контакт,  поддерживать  связь.  Господь   свидетель,
симптомов хватает, некоторые из них вопиют со страниц балансового  отчета,
другие рассказывают грустную историю правительства, запутавшегося в  сетях
дефицита, но здесь мы особо подчеркнем, на что рядовой наблюдатель  должен
обратить внимание первым делом. Мы оцениваем промышленное или коммерческое
предприятие по  тому,  насколько  привлекательна  секретарша  в  приемной.
Университет  мы  оцениваем  по  богатству  и  разнообразию  книг,  которые
продаются в книжной  лавке  университетского  городка  или  в  близлежащих
книжных  магазинах.  Военное  подразделение  -  по   тому,   как   офицеры
группируются в клубе-столовой. Но любое сообщество мы оцениваем еще  и  по
тому, что оно хочет сказать миру. Каждое здание,  к  примеру,  что-то  нам
сообщает,  пусть  это  всего  лишь  надпись:   "Требуем   десятипроцентной
надбавки". Так вот, если зданию всегда есть что сказать, пусть даже  нечто
низменное или банальное, организации зачастую сказать  нечего.  Это  мы  и
характеризуем как неумение установить контакт и поддерживать связь.
   Связь,  на  которой  держится  вся  цивилизация,  подразумевает   обмен
эмоциями, фактами, идеями или знаниями. Чтобы преуспеть в искусстве связи,
нужно прежде всего желание ее установить,  умение  вызвать  доверие,  ясно
знать, что ты хочешь сказать, и, наконец, чувство стиля. Поговорить  любят
почти все, но совсем немногим есть что сказать. Те речи, отчеты и  статьи,
которые в великом множестве производят  лидеры  всевозможных  организаций,
зачастую  лишены  всякого  смысла  и  являют  собой  лишь  бюрократический
эквивалент сотрясания воздуха. Чтобы преуспеть в  искусстве  связи,  нужно
совершить большущее усилие, усилие  творческое.  Надо  поставить  себя  на
место людей, которых мы хотим в чем-то убедить, а для большинства  из  нас
это и есть самая трудная задача.
   Во время битвы при Балаклаве лорд  Реглан  отдал  лорду  Лукану  приказ
атаковать артиллерию противника. Он находился на вершине холма, и  с  этой
точки план его был как на ладони.  Но  у  лорда  Лукана,  находившегося  в
долине, был несколько иной обзор поля боя, он не видел пушку, которую лорд
Реглан намеревался захватить, зато видел несколько батарей, о  которых  не
было сказано ни слова. По приказу  Лукана  лорд  Кардиган  бросил  на  них
пехотную бригаду, которая и была полностью  уничтожена.  Что  здесь  важно
усвоить? Лорду Реглану, человеку во многих отношениях  замечательному,  не
хватило воображения, чтобы понять, как  поле  битвы  может  выглядеть  под
другим углом,  тем  более  на  другом  уровне.  Такие  ошибки  совершаются
ежедневно и всегда объясняются неумением оценить  ситуацию  с  иной  точки
зрения.
   Но,  допустим,  желание  установить  контакт  есть,  есть  и  некоторое
воображение - что  же  дальше?  Дальше  надо  добиться  того,  чтобы  люди
поверили в наши слова, приняли наши  обещания.  Если  вы  просто  скажете:
"Положитесь на меня. Можете мне верить",  этого  будет  недостаточно.  Так
поступают  только  политики.  Смерти  подобен  и   вопрос:   "Неужели   вы
сомневаетесь  в  моей  честности?"  -   ибо   вас   сразу   заподозрят   в
мошенничестве. Доверие - не тот предмет, который  можно  потребовать.  Его
нужно заработать, а этот процесс  занимает  долгие  годы  и  начинается  с
первого  знакомства.   К   окончательному   соглашению   приходят   только
единомышленники и друзья.
   Это правило действует и на производственном уровне. Чтобы предотвратить
конфликт, который может  возникнуть  через  пять  лет,  нужно  действовать
сейчас. Чтобы убить его в зародыше, мы начинаем переговоры уже сегодня, но
не о том, кто сколько получает, а о скачках, рыбалке, музыке  и  шахматах.
Покажите себя хорошим товарищем, тогда и доверия вам будет больше.
   Установили человеческие отношения? Теперь думайте, с чем  обратиться  к
людям. Предположим с надеждой - вы  знаете,  что  именно  хотите  сказать.
Любой руководитель должен вкладывать в свою программу  что-то  личное,  но
три позиции - если речь  идет  о  промышленности  -  выделить  необходимо.
Во-первых, постоянно напоминайте, что мир,  в  котором  мы  живем,  создан
промышленностью - мир автомобилей, телефонов,  пишущих  машинок  и  радио.
Во-вторых, постарайтесь довести до сознания  людей,  что  богатство  нужно
сначала  создать,  а  уж  потом  тратить.  В-третьих,   бизнес,   конечно,
предлагает рабочие места, но существует он  вовсе  не  для  этого.  Теперь
связь - ведь это процесс  двусторонний,  и  крайне  важна  реакция  другой
стороны. Если к вам пришла депутация с жалобой, это уже плохой признак. Вы
должны были знать об этом заранее. Знать - и первым принять меры.
   Теперь  посмотрим,   насколько   важен   стиль;   именно   он   придает
индивидуальность тому, что  мы  делаем  и  говорим.  Любое  намерение  или
обращение несет в себе  личностный  отпечаток.  Оно  кратко  и  точно,  но
краткостью и точностью отнюдь не ограничивается. За ним  стоит  конкретный
живой человек, а не безликая администрация.  В  нем  нет  длинных  слов  и
запутанных конструкций. Слова чеканны, каждое - как удар молота, а не клок
ваты. Полезно также разбавить свою речь шуткой. Это всегда помогает - ваше
обращение становится человечнее, оно привлекает  внимание.  Юмор  закрепит
его в памяти ваших слушателей. Ловко связать шутку с содержанием - в  этом
и есть фокус; запомнив одно, слушатель запомнит и другое. Наука эта не так
проста, как кажется, и если на  вдохновение  рассчитывать  не  приходится,
добивайтесь успеха часами подготовительной работы.
   Почему в промышленности так  нужны  контакты?  Потому  что  есть  такое
понятие, как вакуум. Если мы не позаботимся о своей репутации, за нас  это
сделают другие, причем обязательно выставят нас не в самом лучшем свете. В
современном  мире  информации  предостаточно.  Людей  захлестывают  факты,
теории и  рекомендации  по  любому  поводу,  в  устном,  отпечатанном  или
транслированном виде. Окружить себя  завесой  тайны  либо  хранить  гордое
молчание - этого не может себе  позволить  сегодня  ни  одна  промышленная
группа. Именно  замалчивание  открывает  дорогу  всяким  слухам,  диапазон
которых весьма широк - от бесправного положения работников до  загрязнения
окружающей среды, от  безалаберного  отношения  к  побочной  продукции  до
подкупа местных властей. Попытки  отмести  эти  обвинения  не  сильно  нас
спасут. Протесты лишь привлекут внимание ко всему,  что  говорится  против
нас. И винить в этом можно только себя самих. Мы создали  вакуум,  который
не мог не всосать всю эту болотную жижу. Случается: из каких-то  сумбурных
побуждений, желания  унизить,  обнажить  чью-то  глупость,  показать,  что
грядущая катастрофа произойдет не по его вине, начальство отдает  заведомо
неверные распоряжения. О каком контакте  тут  может  идти  речь?  Но  чаще
бывает иначе: установить контакт хотелось  бы,  но  как  это  сделать?  Не
хватает воображения.
   Накопленный опыт  позволяет  сделать  главный  вывод:  роль  вакуума  в
отношениях между людьми куда важнее, чем нам до сих  пор  казалось.  Некий
проницательный политик однажды употребил  выражение  "ветры  перемен",  но
другой человек, куда более мудрый, живший задолго до нас с  вами,  однажды
сравнил благотворные весенние вихри с бурей, которая несет  с  собой  лишь
разрушение. Но крыша дома рухнула не из-за урагана. Ее засосало в воронку,
что образовалась с подветренной стороны жилища.
   В делах человеческих вакуум играет ту же роль,  и  не  замечать  его  -
большая  ошибка.  Нас  ввели  в  заблуждение  историки:  если  верить  им,
революции совершали голодные крестьяне, замыслив бунт против своих хозяев.
Но так ли это? Люди, которые по-настоящему угнетены, никогда не поднимутся
на бунт, и, если бы революции вырастали  из  народного  недовольства,  они
случались бы гораздо раньше, когда дела обстояли еще хуже. Но в  том-то  и
дело, что тираны процветают, а кресла трещат под их преемниками, у которых
вроде бы самые благие намерения. Другими  словами,  мы  совершаем  ошибку,
пытаясь разобраться в сетях  заговора.  Это  просто  трата  времени,  надо
приглядеться к правительству, которое того и гляди  свергнут.  Разговор  о
подлинных или мнимых страданиях бедноты не имеет смысла -  на  самом  деле
любую революцию порождает само правительство,  оно  создает  вакуум,  куда
бунтари засасываются, можно сказать, против воли. Возможен  ли  в  странах
современного Запада государственный переворот? Это  не  исключено,  но  не
надо спрашивать себя, есть ли у армий западных держав такие планы. Их нет,
а хоть бы и были, это не имеет ровно никакого значения. В поле зрения надо
держать не военных, а министров и их ближайшее  окружение.  Достаточно  ли
они некомпетентны, чтобы образовался вакуум, на месте  которого  возникнет
какая-то другая сила?
   Все, что способствует стабильности или  ее  отсутствию  внутри  страны,
верно и в делах международных. Мы склонны обвинять государства-агрессоры в
развязывании войн, и частично подобная  критика  справедлива.  Но  давайте
обратим взоры на страну-страдалицу, которую наводнили войска противника. А
ведь она еще больше повинна в том, что началась война. Возможно,  обвинять
ее не совсем нравственно, но именно  она  создала  ситуацию,  при  которой
война стала неизбежной. Завоевание испанцами Мексики выявило прежде  всего
слабость ацтеков, а уже потом решимость и мужество испанцев, хотя  Кортесу
эти качества были, несомненно, присущи. Империи рушатся, потому что  гниют
изнутри, а правители, на чьем счету нет никаких  конкретных  преступлений,
приводят свой народ к катастрофе всем, чего они не удосужились сделать.  А
подлинные лидеры правят мощно, ярко, быстро ведут за собой народ  к  четко
поставленной цели.  Когда  этого  нет,  как,  скажем,  в  царской  России,
возникает  вакуум.  Если  Запад  намерен   выжить,   он   должен   достичь
определенного единства, сплотить свои ряды, чего сейчас нет  и  в  помине.
Если из этой цепи начнут выпадать звенья, это случится  не  в  пограничном
государстве, где всегда сохраняется напряженность, не в  странах,  которые
отчаянно цепляются  за  свой  ускользающий  суверенный  статус,  -  надлом
произойдет там, где с виду полная благодать: в Брюсселе или Вашингтоне.




ЗАКОН МИССИС ПАРКИНСОН


   Пер. - М.Ковалева, Р.Райт-Ковалева

   ОТ АВТОРА

   Ежедневно население мира разделяется на две части: на тех, кто идет  на
работу, и на тех, кто работает дома. Свои прежние книги я писал в основном
для тех, кто работает вне дома, то есть  главным  образом  для  мужчин.  Я
более подробно разбирал проблемы управления и  организации,  пути  личного
продвижения и способы уклонения от уплаты налогов. И вот теперь я решил  -
хотя и с  опозданием  -  принести  свои  извинения  второй  половине  рода
человеческого и в этой книге обратиться к проблемам чисто домашним. Я пишу
главным образом - но не исключительно - для женщин, и речь здесь пойдет  о
мужьях и женах, о детях и  гостях,  о  домоводстве  и  электропроводке,  о
пылесосах и автомобилях. Надеюсь, что помощь, которую я предлагаю  хозяйке
дома, окажется полезной и своевременной, а вот название, которое я  выбрал
для этой книги, очень легко неверно истолковать.  По  первому  впечатлению
может показаться, что книгу написала миссис Паркинсон или по крайней  мере
что книга написана о  ней.  Несомненно,  я  всецело  обязан  ее  помощи  и
сотрудничеству, и более того - в некотором смысле закон  миссис  Паркинсон
выведен из ее опыта. В  свое  время  она  редактировала  в  газете  полосу
объявлений и консультаций, где обсуждаются самые  сложные  вопросы  личной
жизни, и поэтому ей удалось накопить  совершенно  исключительный  опыт  во
всем, что касается домашних разладов и неурядиц. Однако ни в  коем  случае
не следует думать, что вся книга отражает только ее мысли.
   Было бы неправильно считать, что книга написана  миссис  Паркинсон,  но
еще большая ошибка - полагать, что это произведение автобиографическое.  Я
задался целью рассмотреть жизнь самой нормальной и обычной английской  или
американской семьи. Наша семейная жизнь  началась  в  Сингапуре,  где  все
обстоятельства были совершенно нетипичны, да еще в  довершение  всего  шла
гражданская война. А  ежедневные  поездки  на  работу  и  обратно,  обычно
разлучающие мужа с женой, в семье писателя как раз отсутствуют. Сложности,
которые возникают, когда приходится разъезжать с лекциями, вполне реальны,
но мало кому интересны. Словом, автобиографического материала здесь  почти
нет, но зато в своих путешествиях я много повидал.  Пришлось  мне  быть  и
самодеятельным архитектором, и строителем, и это тоже пошло мне на пользу.
Опираясь на все эти знания, накопленные за долгие годы,  я  постарался  по
мере сил и возможностей проанализировать семейную жизнь с тех же  позиций,
с каких раньше подходил к деловой и социальной сфере. Сравнивая машбюро  с
кухонной раковиной, я осознал, что главная разница здесь - контраст  между
коллективом и одиночкой. Служащий  работает  вместе  с  другими,  домашняя
хозяйка  в  наши  дни  вынуждена  работать  одна.  Понимание  бедственного
положения домашней хозяйки и привело к открытию закона  миссис  Паркинсон,
впервые обнародованного  в  "Макколлз  мэгэзин".  Углубившись  в  изучение
домашней обстановки как первопричины этого положения, я стал разбираться и
во всех его логических последствиях, начиная с детского  садика  и  кончая
миром "-надцатилетних" - так что получилось уже не эссе, а целая книга.
   Как и в предисловиях к другим книгам, я должен  выразить  благодарность
всем тем, кто оказал мне помощь и поддержку, и в  особенности  всем  своим
домашним, а также миссис Д.К.Нил, которая печатала и не раз перепечатывала
рукопись. Как всегда, я в долгу перед издателем моих книг в Англии и в США
за то, что они не торопили меня с работой и великодушно помогали советами,
а  также  перед  художником  мистером  Робертом  Осборном,  чьи  блестящие
иллюстрации украсили книгу [речь  идет  об  английском  издании].  Что  же
касается той, кому книга посвящена, то без  ее  помощи  мне  бы  никак  не
обойтись, хоть я и очень старался подчеркнуть, что, несмотря на  заглавие,
книга все же написана мной. И если вся ответственность за фактические  или
логические ошибки целиком  ложится  на  меня,  то  все  похвалы  я  должен
разделить с ней. Я не сомневаюсь, что сама она написала бы  гораздо  более
интересную книгу того же названия  и  только  домашние  заботы  все  время
мешают ей вернуться к литературе. А пока пусть простит меня - если  сможет
- за то, что я поминаю имя ее всуе.


   РОМАНТИКА

   Лет жизни нашей -  семьдесят,  как  сказал  псалмопевец,  но  он  забыл
добавить, что из отпущенного ему срока человек может  лет  пятьдесят  быть
женат и при этом быть мужем одной и той  же  женщины.  Полвека  деятельной
жизни не такой уж большой срок, чтобы успеть создать какие-нибудь  большие
ценности, но для диалога с другим человеком времени более чем  достаточно.
За пятьдесят лет все наши запасы вдохновения, жизненного опыта, остроумия,
все наши знания и выдумки могут истощиться -  впрочем,  для  этого  иногда
достаточно и пятидесяти недель, а то и  пятидесяти  минут.  Настанет  час,
когда все анекдоты будут рассказаны, все  комплименты  израсходованы,  все
взгляды  на  жизнь  высказаны  -  словом,  вся  информация  станет   общим
достоянием. Спору нет,  некоторые  профессии  куда  интереснее  других.  У
летчиков-испытателей  и  воров-домушников,   пожалуй,   найдется   о   чем
порассказать.  Наверно,  и  тайные   агенты   могут   поведать   о   своих
приключениях; хотя им придется кое-что скрывать, рассказ от этого почти не
пострадает. Но  жизнь  обыкновенной  супружеской  пары  протекает  гораздо
спокойнее  -  в  ней  нет  более  драматических  событий,  чем   ссора   с
сослуживцами,  удачная  покупка  в  универмаге,   штраф   за   стоянку   в
неположенном месте или лопнувшая водопроводная труба. Если бы Шерлок Холмс
женился, он наверняка оказался бы супругом довольно нудным, а может  быть,
и вовсе неприятным. Однако как собеседник он хотя бы мог развлечь жену  за
завтраком.
   - Помните ли, Ватсон, ох, прости, дорогая, помнишь ли ты  историю  Лиги
рыжеволосых?
   - Да, Шерлок, конечно,  помню.  Таинственное  дело!  Еще  апельсинового
джема?
   - Лучше съем тостик... Так вот, вчера я разгадал это  дело.  Как  будто
ничего  особенного,  но  некоторые  не  совсем  обычные  детали   достойны
упоминания...
   Через неделю речь, возможно, пойдет о "Пестрой  ленте"  или  о  "Собаке
Баскервилей"; и даже если  в  таких  происшествиях  иногда  и  не  хватает
высокого драматического накала, то  все  же  есть  о  чем  поговорить.  По
сравнению с этим наша с вами  жизнь  довольно  бесцветна.  У  обыкновенных
средних супругов может найтись  достаточно  много  общего,  чтобы  приятно
прожить бок о бок, скажем, года два.  Но  на  третий  их  подчас  начинает
преследовать  мысль,  что   понятие,   противоположное   многобрачию,   не
единобрачие, а однообразие. Словом, им все надоело до слез.
   Размышляя о напавшей на них скуке, люди обычно  склонны  полагать,  что
это нечто неизбежное, существовавшее спокон веку. Такой брак,  как  у  них
(на их взгляд), - явление всеохватывающее и  извечное,  и  недостатки  его
столь же неотъемлемы, как и достоинства. И если им трудновато  примириться
с этими недостатками, они решают, что  так  было  всегда  и  везде  и  что
прошлые  поколения  просто  проявляли  больше  сдержанности  в   отношении
всяческих проблем, которые мы теперь считаем "чисто  психологическими",  а
потому и обсуждаем во всеуслышание. Однако брак не  настолько  уж  освящен
традициями.  То,  что  мы  считаем  общепринятым,  характерно,  собственно
говоря, лишь для нашего времени и нашей страны. В других местах и  в  иные
времена у людей и взгляды были совсем иные. Взять хотя бы царя Соломона  с
его семью сотнями жен и тремя сотнями наложниц. Надо  полагать,  что  и  у
него были свои заботы, но эти заботы не  имеют  ничего  общего  с  нашими.
Мусульманин, обладающий четырьмя женами (как раз для партии в бридж),  или
тибетская  женщина,  у  которой   несколько   мужей,   тоже,   несомненно,
встречаются с затруднениями, выпадающими лишь  на  их  долю.  Но  то,  что
какая-то пара добровольно решила жить сама  по  себе,  вдвоем,  всем  этим
людям покажется едва ли не извращением.  Ну  видано  ли  что-нибудь  более
противоестественное?  Двое  столь  опрометчиво  уединившихся  людей  -  ни
родичей, ни слуг, ни соседей, ни верблюдов, даже ни единой козочки!  -  да
они же непременно изведут друг друга! Кстати, так оно  и  бывает.  Давайте
признаем, что семья из  двух  человек  с  возможным  прибавлением  в  виде
детишек - это эксперимент совсем недавних лет и проводится  он  на  весьма
ограниченной части земной поверхности. К слову сказать, такой образ  жизни
никак не характерен  для  викторианского  Лондона:  тогда  около  половины
населения составляли слуги; они вели более или менее общую жизнь с  семьей
хозяина, в которую часто включались еще разные бабушки,  кузины  и  тетки.
Более уединенная современная жизнь в пригородах, возможно, и спокойнее, но
с первого взгляда ясно,  что,  разрешив  множество  задач,  она  поставила
столько же новых. Чтобы разобраться, в чем тут дело, надо уяснить себе,  в
чем положение изменилось и каким  образом  мы  умудрились  прибавить  себе
забот.
   До самого недавнего времени институт брака укреплялся  и  поддерживался
соединенными усилиями Церкви и Государства, его блюли общественные запреты
и общественное мнение, обычаи и предрассудки, снобизм и  законность.  Люди
прибегали  к  любым   ухищрениям,   чтобы   только   сохранить   видимость
благоденствия, и самые страшные наказания ждали тех, кто  допускал  распад
семьи. Мужчина, покинувший жену ради другой женщины, уже не мог оставаться
членом каких бы то ни было комитетов или коллегий, терял  профессиональную
репутацию и не имел ни тени надежды  быть  хоть  когда-либо  принятым  при
дворе. Он должен  был  готовиться  к  тому,  что  церковь  откажет  ему  в
причастии, банк - в кредите, в местном клубе его "прокатят на вороных",  а
распорядитель псовой охоты будет смотреть на него как на пустое место. Что
же до женщины, допустившей самую  легкую  измену,  то  ее  ожидал  развод,
лишение наследства, позор и всеобщее осуждение.  В  прежние  времена  люди
старались любой ценой избежать скандала,  особенно  если  мужчина  изменял
своей жене с чужой женой. Человека, желающего сохранить  привилегированное
положение, общество обязывало до последней  крайности  блюсти  приличия  и
делать вид, что его брак зиждется на супружеской верности. В низших  слоях
общества ограничения существовали примерно такие же, а наказания, если  на
то пошло, налагались еще  более  суровые.  До  самых  недавних  пор  закон
предпринимал все возможное,  чтобы  предотвратить  развод,  и  давал  свое
согласие со скрипом, с проволочками и весьма неохотно.
   В ту пору, когда эти строгости были сильнее  всего,  брак  как  таковой
сохранялся  гораздо  легче.  Во-первых,  браки  были  относительно   более
кратковременны. Предки наши  в  средние  века  женились  рано  -  девушкам
случалось выходить замуж и в четырнадцать лет, - но  жили  они,  в  общем,
очень недолго. Если кто-либо доживал до семидесяти лет, то  за  плечами  у
него было три или четыре брака. В те времена слова  "пока  смерть  нас  не
разлучит" звучали совсем не так серьезно, как в наше время.  Голод,  чума,
мор, смерть при родах, гибель от пожаров или в сражениях  часто  разбивали
семейный союз. Обеты верности практически  давались  на  десять-пятнадцать
лет, и оставшийся в живых снова вступал в брак. Вероятность того, что брак
затянется на целых  полстолетия,  была  совершенно  ничтожна.  В  качестве
примера семейной жизни шестнадцатого века полезно посмотреть акт V,  сцену
II из "Гамлета". Прежде чем упадет занавес в конце этой  вполне  обыденной
сцены, королева умрет от яда, Гамлет и Лаэрт  прикончат  друг  друга  и  у
Гамлета как раз хватит времени, чтобы перед  смертью  заколоть  короля.  В
первой сцене мы видели похороны Офелии, а теперь приходит известие о казни
Розенкранца и Гильденстерна, так что в итоге почти  все  действующие  лица
становятся покойниками. Британский посол остается на сцене едва  ли  не  в
одиночестве и растерянно оглядывается,  не  зная,  кому  бы  вручить  свои
верительные грамоты. "Печальная  картина,  -  замечает  он,  нисколько  не
преувеличивая,  -  и  вести  наши  сильно  запоздали".  Нельзя  с  ним  не
согласиться, но  мне  хотелось  бы  особенно  обратить  ваше  внимание  на
количество смертельных исходов даже в мирное время. Свадьба Гамлета,  если
бы дело до нее дошло, была бы сыграна с большой пышностью, но брачный союз
не связывал бы его на такой долгий срок и не  налагал  бы  на  него  такие
обязательства, как в наше время. Вечно этот брак длиться не  мог,  и  надо
полагать, что на деле он оказался бы весьма непродолжительным.
   Браки в свое время не только заключались на более  короткий  срок,  они
при этом касались гораздо большего числа людей, чем сейчас. После  свадьбы
молодожены оказывались в  окружении  родственников  и  соседей.  Они,  как
издавна повелось, составляли часть социальной или семейной группы, и  если
обычаи их порой стесняли, то уж одиночество им  никак  не  грозило.  В  те
времена деревня была сообществом семей,  находящихся  в  кровном  родстве;
кое-где это можно наблюдать и сейчас. Брак не только не избавлял  человека
от собственных родственников - он еще и  добавлял  ему  кучу  новых.  А  в
знатных домах водились целые сонмы слуг,  то  и  дело  наезжали  гости,  а
поводов для радости  или  печали  было  хоть  отбавляй.  Почти  до  самого
последнего  времени  семейная   атмосфера   значительно   разряжалась   от
постоянного присутствия  посторонних.  Одна  из  сценических  условностей,
которую Шекспир использовал, а Шеридан впоследствии высмеивал, заключалась
в том, что героине полагалось иметь наперсницу. Она была вынуждена повсюду
таскать  за  собой  некое  безмозглое   создание,   которому   приходилось
растолковывать  все  до  мелочей.  Даже  и  мужчинам  на  сцене  случалось
пользоваться подобным  приемом;  вот,  например,  сцена  из  "Критика",  в
которой сэру Кристоферу Хаттону представляется возможность в самом  начале
спросить сэра Уолтера Рэли, почему объявлен смотр  всем  войскам  королевы
Елизаветы:

   Сэр Кристофер:
   Могу я лишь гадать - прости, мой друг,
   Коль я поторопился, - только сердце
   Мне говорит - стране грозит беда...
   Сэр Уолтер:
   Ты не ошибся.
   Сэр Кристофер:
   Но где? Откуда? И когда? Какая
   Опасность нам грозит?
   Хочу я знать...

   Это вступление позволяет сэру Уолтеру разъяснить своему другу (а заодно
и зрительному залу), что на Англию движется Великая Армада.
   Такой предмет театрального реквизита, как обиженная  богом  наперсница,
по крайней мере имел реальный прообраз. Когда подружка Тильбюрины пристает
к ней с утешениями, та незамедлительно ставит ее на место:

   Тильбюрина:
   Увы, малютка Нора,
   Ты в юности своей еще не знала
   Коварных стрел любви. И где тебе понять,
   Как сердце бьется в горе безутешном
   И радости не знает.

   "Что правда, то правда", - заметит бесчувственный зритель; но ведь Нора
оказывается очень полезной. Более того, она снова появляется  на  сцене  в
тот момент, когда трагедия достигает апогея. В авторской ремарке значится:
"Входят: совершенно обезумевшая Тильбюрина,  вся  в  белом  атласе,  и  ее
совершенно обезумевшая наперсница,  вся  в  белом  полотне";  однако  Норе
предписано держаться со своим  безумием  подальше,  где-нибудь  на  заднем
плане. Этот сценический прием  -  даже  в  пародийном  звучании  -  явился
отражением общества, в котором знатные персоны  почти  не  появлялись  без
свиты, да и люди попроще редко оказывались в одиночестве. Всегда находился
кто-нибудь, кому можно было поведать свои недоумения, горести или неудачи,
человек, готовый расплакаться  и  рассмеяться  вместе  с  тобой.  И  после
свадьбы ничто не мешало джентльмену по-прежнему держать камердинера, а его
жене - горничную. В свою очередь ни камердинер, ни горничная  не  лишались
компании остальных слуг, так что было с кем посудачить о слабостях господ.
В том образе жизни, который общество вело до 1900 года, было  много  своих
недостатков, но отчуждение  личности  в  их  число  не  входило.  Так  что
психоаналитикам еще предстояло дожидаться своего часа.
   Постоянное присутствие  других  людей  значительно  разряжало  семейную
атмосферу, и при этом муж и жена вряд ли вообще возлагали  друг  на  друга
какие-то особые надежды. Они были далеко не такими  индивидуалистами,  как
их потомки, и о браке по любви даже не мечтали.
   В знатных семьях браки предварялись сделками,  которые  могли  включать
все: от титулов до недвижимости,  от  гербов  до  капиталов.  Двое  людей,
которых  это  касалось  больше  всего,  избегали  брака,  если  он  грозил
бедностью или бездетностью, но  их  личные  вкусы,  судя  по  всему,  были
относительно неприхотливы. Можно было не опасаться серьезных разногласий в
религиозных или политических взглядах, в отношении к музыке или к  еде,  а
шансы оказаться замужем за убежденным трезвенником практически сводились к
нулю. Девушка должна была уметь вести  хозяйство  -  это  разумелось  само
собой, как и то, что в теологии или хитросплетениях законов ей разбираться
не полагалось. Общественное положение мужчины определялось не в  спорах  -
оно воспринималось как некая данность, о его личных  качествах  судили  по
семейной репутации: всем было известно, были ли его предки честными людьми
или жуликами, благотворителями или скупердяями. В Индии браки устраивались
родителями жениха и невесты через  посредников  и  молодые  в  первый  раз
встречались прямо на свадьбе. На Западе такой обычай никогда не был широко
распространен, но и там брак считался далеко не личным делом. Брачный союз
мог быть заключен по множеству  причин,  и  меньше  всего  принимались  во
внимание разные сантименты; молодоженам было не на  что  жаловаться,  если
они подходили  друг  другу  по  возрасту,  по  общественному  положению  и
здоровью. В некоторых вопросах - например, в имущественных  делах  -  наши
предки были намного требовательнее нас. Зато  в  чисто  личных  отношениях
они, несомненно, требовали друг от друга неизмеримо меньше.
   На  общем  фоне  браков,  заключенных  по  расчету,  время  от  времени
возникали  любовные  истории.  Согласно  куртуазным  традициям   Прованса,
джентльмену чуть ли не предписывалась безнадежная страсть  к  чужой  жене.
Но, даже оставляя в стороне трубадуров (которые могут порядком наскучить),
мы все же находим сведения о юношах и девушках, которые всерьез влюблялись
друг в друга. Девушке приказывают выйти замуж за компаньона ее отца, а она
бежит с красавцем приказчиком. Вот перед нами история  смертельной  вражды
двух семейств из Вероны, причем юноша из одного семейства любит девушку из
другого, что доставляет всем остальным серьезнейшие неприятности. Подобные
факты имели  место,  естественно,  получали  широкую  огласку  и  вызывали
всеобщее  осуждение.  Гражданские  власти  вполне  правомерно   стремились
предотвратить  поступки,   которые   могли   привести   к   междоусобицам,
потасовкам, убийствам  и  дуэлям.  Церковь  также  была  обязана  осуждать
подобные страсти, дабы они не занимали места любви  к  богу.  "Не  сотвори
себе кумира", а ведь сделать своим кумиром  девушку  -  это  смахивает  на
идолопоклонство! Мнение всех здравомыслящих и положительных  людей,  таким
образом, склонялось в  пользу  обдуманно  организованного  брака  и  резко
осуждало  легкомысленные  романы.  Однако  все  эти  громогласные  хуления
сопровождались живейшим  интересом  к  каждой  скандальной  истории,  и  к
показному ужасу и осуждению  частенько  примешивалась  зависть.  Эскапады,
справедливо заклейменные как глупые и безнравственные, тем не менее (легко
себе представить!) в  свое  время  доставили  людям  бездну  удовольствия.
Конечно, осуждали во всеуслышание, а зависть держали  про  себя,  но  ведь
нельзя же винить человека за то, что  он  хочет  выяснить  все  мельчайшие
подробности  дела,  прежде  чем  публично  высказать  свое  мнение?  Самые
сумасбродные и опрометчивые поступки могут по крайней мере  стать  сюжетом
занимательного рассказа: как, например, французский роман или те сказания,
которые мы  встречаем  в  греческой  и  римской  литературе,  созданные  в
дохристианские времена и чудовищно языческие по моральным основам. Как раз
к таким сказаниям и относится история Елены,  Париса  и  Троянской  войны.
Быть   может,   эта   история   и   отличается   прискорбным   отсутствием
благопристойности - в конце концов, откуда древним было научиться правилам
хорошего тона? - но в занимательности ей никак  не  откажешь.  Можно  даже
сказать, что она (в конечном итоге) имеет свою мораль:  ни  одна  любовная
история не губила столь безжалостно не только всех, кто был в ней замешан,
но еще и многие тысячи людей, лишь  косвенно  вовлеченных  в  этот  роман.
Публикация "Илиады" почти оправдана тем, что эта книга может послужить для
молодежи примером того, как опрометчивость наказуется по заслугам.
   Романтическая история,  или  _роман_,  получивший  форму  литературного
произведения, становится печатной  документацией  более  или  менее  (чаще
менее) правдоподобных событий, центром  которых  является  любовь  -  тема
неизменная и - простят ли нам это утверждение? - не  претерпевающая  почти
никаких изменений. Романист,  как  правило,  проповедует  Евангелие  любви
романтической.  Ежели  герой,  граф  Нормантауэрский,  пренебрегая   всеми
доводами здравого смысла, хочет взять в  жены  миловидную  дочку  пастора,
бедного, как  церковная  крыса,  -  вот  подходящий  (хотя  и  не  слишком
оригинальный) материал для романа. Однако если герой вдруг  в  XXII  главе
опомнится и решит, напротив, посвататься к наследнице солидного  состояния
в Найтсбридже, тут уж ничего романтического нет. Герой  и  героиня  романа
должны быть готовы принести в жертву любви все,  да,  все  на  свете.  Эта
установка родилась намного раньше жанра романа. И  Джейн  Остин  -  первая
великая  английская  романистка  -  была  готова   хорошенько   над   этим
посмеяться. В романе "Любовь и дружба", который  она  написала,  когда  ей
было семнадцать лет, Джейн старательно разрабатывает тему "любви с первого
взгляда". В этой книге она собрала все  элементы  романтического  вымысла.
Благородный   герой   отвергает   заранее    подготовленный    и    вполне
респектабельный союз, ссорится с отцом, бросается  в  авантюры  и  рискует
жизнью, влюбляется в мгновение ока и немедленно женится; и все из-за того,
что он начитался романтических бредней. Джейн  Остин  также  предугадывает
одну из  главных  черт  чувствительного  романа  -  домашнюю  прислугу.  В
скромном коттедже в долине Эска, где разворачиваются события первой главы,
конечно, есть прислуга (во множественном числе), а неожиданно  приехавшего
гостя, Эдварда, сопровождает его камердинер.  Весь  романтический  колорит
пошел бы насмарку, если бы  героине  пришлось  мыть  посуду.  Но  ни  одно
благородное семейство восемнадцатого века не докатывалось до такой нищеты,
чтобы остаться без  прислуги.  Вот  почему  самые  смелые  нововведения  в
беллетристике  и  драме  двадцатого  века  получили   название   "кухонных
трагедий". С явной неохотой мы ввели в  повествование  кухонную  раковину,
чем в корне подорвали романтический дух. Но что касается Джейн Остин, то в
ее время до всех этих новшеств было еще очень далеко. Ее современники были
романтиками, и сэр  Вальтер  Скотт  превосходил  ее  своей  популярностью.
Однако она прекрасно понимала, что чтение романов влияет на людей.  Романы
уже становились учебниками жизни.
   С тех времен, когда творила Джейн Остин, Романтика  стала  общепринятой
установкой. Все более  ранние  теории  брака  постепенно  бледнели,  и  на
центральное место вышла  идея  романтической  страсти.  Жанр  многотомного
романа  отчасти  сдал  позиции  и  мог  бы,  вероятно,  совсем  прекратить
существование, исчерпав свою главную тему, но сама Романтика еще увереннее
продолжала  свое  победное  шествие.  В  двадцатом  веке  газеты   сделали
беллетристику достоянием даже самых бедных  читателей,  а  следом  лавиной
покатились кинофильмы,  журналы  для  женщин,  иллюстрированные  каталоги,
дешевые издания в бумажных обложках, книжки напрокат, радио, поп-музыка  и
телевидение.  Таким  образом,  влияние  романтических  историй  невероятно
расширилось,  и  даже  неграмотные  смогли  увидеть  их  воочию.  Брак   с
благословения Церкви и Государства,  обычаев  и  законности  был  вытеснен
Браком  по  Любви,  романтическая  страсть,  некогда   встречавшаяся   как
исключение, теперь стала правилом, и ее не только не преследуют,  но  едва
ли не вменяют в обязанность. Невеста и жених должны быть безумно  влюблены
друг в друга,  и  общество  бывает  шокировано,  если  кто-нибудь  из  них
признается, что, вступая в  брак,  руководствовался  иными  соображениями.
Более того. Романтика, озарявшая своим золотым лучом свадебное  торжество,
непременно должна светить этой паре всю жизнь. В романе, как и в волшебной
сказке, жених и невеста должны жить счастливо до самой смерти. То же самое
нам  внушают  в  финале  кинофильма,  а  также  показывая  этот  фильм  по
телевидению. Длительный поцелуй в финале - это решение,  а  не  постановка
проблемы; конец, а не начало истории.
   Неосновательность такой теории самоочевидна.  Те,  кто  ждет  от  брака
столь многого и надеется, что Романтика будет вечно и  нерушимо  скреплять
этот союз, будут, безусловно, наказаны за превышение  оптимизма.  Если  мы
взращены и воспитаны на обычной беллетристике и  драме,  у  нас  в  голове
сложилось четкое  представление  о  том,  как  следует  вступать  в  брак.
Предложение необходимо делать на  вершине  горы,  в  час  восхода  солнца,
впрочем, можно и на залитой светом  луны  палубе  яхты,  под  тропическими
небесами. Медовый месяц нужно проводить в блаженном экстазе  в  Лас-Вегасе
или в Венеции, первое гнездышко полагается вить в очаровательном  коттедже
в Котсуолдсе или Вермонте. Но  поддерживать  Романтику  на  столь  высоком
уровне  в  течение  пятидесяти  лет,  разумеется,   трудновато.   Конечно,
романтическую любовь можно  воротить,  но  только  часто  получается,  что
воскресить ее помогает отнюдь не тот же партнер.  Вот  здесь-то  и  таится
исконная слабость романтических  идеалов.  По  теории,  утверждающей,  что
любовь превыше всего, герой должен с возмущением  отвергнуть  прозаическое
предложение посвататься к леди Доротее или - в ее современном воплощении -
к дочке директора фирмы. Вместо этого он должен заявить во всеуслышание  о
своей любви к Долорес, красавице, в которой течет цыганская  кровь  и  чьи
преступные родители ютятся в  самом  грязном  углу  блошиного  рынка.  Его
родители не допускают и мысли об этом. Старший брат обращает его  внимание
на самые вопиющие несоответствия. Директор фирмы прямо  говорит  ему,  что
подобный брак погубит его карьеру. Президент клуба напоминает ему, что все
кандидатуры, кроме его собственной, уже утверждены. Родственники,  коллеги
и бывшие одноклассники то и дело роняют прозрачные  намеки.  Весь  мир  на
него ополчился: но это как раз и есть та ситуация, в которой  испытывается
истинный героизм. "Я люблю  ее",  -  просто  объясняет  он  и  женится  на
Долорес. Проходит семь лет, она ему до смерти наскучила, и он влюбляется в
Ольгу. Все его товарищи по работе приходят в ужас  при  мысли  о  разводе,
родня давно примирилась с Долорес (которая подарила ему двойняшек), и  все
в один голос твердят, что разбивать семью преступно и преглупо.  "Я  люблю
ее", - объясняет он, повторяясь, хотя и в ином контексте, и вскоре он  уже
женат на другой. Идеей, что любовь превыше всего, можно оправдать и первый
брак, и последующий развод, и все  следующие  за  ним  разводы.  Возникает
вопрос, правомерно ли вообще называть столь непрочные отношения браком?
   На этой стадии уже никак  не  избежишь  упоминания  о  Голливуде:  ведь
божества экрана, так много сделавшие, чтобы  утвердить  идеал  Романтизма,
сделали никак не меньше и для того, чтобы наглядно продемонстрировать  его
непостоянство. Каждая финальная  сцена  в  сиянии  заката  ярчайших  тонов
техниколора и в сопровождении небесного хора - дань тому,  что  для  самих
кумиров публики остается в области чистой теории, а не практики. "Отныне и
навеки" - для них что-то около двух лет, и в конце концов это  наводит  на
мысль, что голливудские нравы чересчур уж свободны. Но мысль эта, конечно,
очень далека от истины. Кинозвезда навеки обручена  с  экраном,  добившись
своего места фанатическим упорством в  самой  изматывающей  и  непосильной
работе, какую только может выбрать человек. О  семейной  жизни  в  обычном
смысле слова, само собой, не может быть и речи: она не вписывается в  план
съемок или рекламных встреч. Остаться старой  девой  или  холостяком  тоже
никак нельзя - это создает у публики ложные представления. Таким  образом,
вступить в брак совершенно необходимо,  к  тому  же  это  неплохой  способ
пресечь нежелательные поползновения и приставания посторонних. Так что эти
браки никогда ничего больше и не означали, да никто ничего другого от  них
и не ждал. А если судьба соединила брачными узами две кинозвезды, шансы на
то, что они окажутся в одной и то же точке  пространства  в  любой  данный
момент  времени,  совершенно  ничтожны.  Брак  такого  рода  -  это  нечто
недоступное пониманию широкой публики. Но люди все же  начинают  понимать,
что Романтика, превознесенная и драматизированная, не имеет ничего  общего
с постоянством. Теория нерушимой верности,  вытекающая  из  заключительной
сцены кинофильма, незамедлительно  вступает  в  противоречие  с  газетными
фельетонами о личной жизни исполнителей. Вот  и  выходит,  что  Романтика,
которая должна была бы  скреплять  семейную  жизнь,  заменяя  все  прежние
устои, играет ныне довольно жалкую роль.
   Романтика  была  бы  более  заманчива,  не  будь  она   столь   опутана
коммерческими интересами. Современные приемы купли-продажи привели к тому,
что людям навязывают брачные узы во все более  и  более  раннем  возрасте.
Возбуждение, вспыхнувшее на танцплощадке под завывания и  стоны  "Группы",
обычно разрешается внезапным браком, из тех, которые так прославили  город
Лас-Вегас.  Там  все  работают  заодно,  в  комплексе  -  и  церковь   для
бракосочетаний, и ювелиры, и цветочные магазины, и мотели, - не исключено,
что в это дело втянут даже бассейн для плавания.  Браки  в  ранней  юности
вошли в обычай, и многие их одобряют, считая, что несложившиеся  характеры
лучше приспосабливаются друг к другу, чем  характеры  сформировавшиеся.  С
другой стороны, можно возразить по крайней мере в одном отношении  -  ведь
семейная жизнь, которая  началась  очень  рано,  будет  и  тянуться  (если
протянется!) очень долго! Первый  экстаз,  романтический  импульс,  должен
протянуть лет пятьдесят. Способно ли какое угодно  чувство  выдержать  так
долго? Мужчине - независимо  от  характера  и  интеллекта  -  лучше  всего
жениться лет в тридцать, избрав девушку лет двадцати двух. Семейная  жизнь
только выигрывает, когда ей посвящаешь лишь часть времени, а не все  время
целиком. Это верно как по отношению ко  всей  семейной  жизни,  так  и  по
отношению  к  жизни  ежедневной.  Более  поздний  брак   позволяет   людям
предварительно обзавестись собственными интересами,  которые  не  угаснут,
будь это интерес к орнитологии или к мексиканской культуре, к шахматам или
к поэзии. Когда есть эти собственные  увлечения,  супруги  меньше  требуют
друг от друга. Каждый менее зависим от другого, а дать ему  может  больше.
Тут перспективы гораздо лучше, чем в том случае, когда люди  требуют  друг
от друга того, чего у них никогда не было.
   Но осуществим ли на самом деле более поздний брак? Надо  признать,  что
ему противоборствуют мощные коммерческие усилия. Романтическая  литература
и музыка при поддержке  театра  и  танцев  внушают  нам,  что  сексуальное
самовыражение - наша  насущнейшая  потребность.  Но  тут  поднимает  голос
мораль,  осуждающая  сексуальную  жизнь  вне  брака.  И  наконец,  на  нас
обрушивается  сокрушительный  поток   рекламы   и   торговых   объявлений,
специально  рассчитанных  на  то,  чтобы  доказать,  что  ранний  брак   с
финансовой стороны вполне  реален,  с  общественной  точки  зрения  весьма
желателен, да и вообще является мудрым  поступком.  Кое-кто  из  торговцев
хозяйственными  товарами  или  мебелью  явно  предпочитает  иметь  дело  с
молоденькими, наивными  и  влюбленными  клиентами.  Любая  радиопрограмма,
любая реклама во весь голос кричит об узаконенном  сексе.  Любовь  превыше
всего, с этим согласны даже авторы реклам; но незаконная любовь  подрывает
торговлю! Даже хозяин  отеля  предпочитает  молодоженов  и  медовый  месяц
"диким" парочкам, удравшим на уик-энд. Но более всего, конечно, процветает
торговля, которая опирается на брак и растущую  семью,  сдирая  немыслимые
проценты под видом продажи в рассрочку, торговли недвижимым  имуществом  и
еженедельных счетов за продукты и рецепты, за пеленки  и  погремушки.  Как
известно, есть такие журналы, которые потакают прихотям холостяков  -  или
тех мужчин, которым удобно считать себя холостяками,  чтобы  со  спокойной
совестью читать этот журнал, -  но  более  солидные  коммерческие  державы
предпочитают вкладывать средства в  высоконравственные  сделки.  Возможно,
Лас-Вегас и не назовешь самым пуританским городом на  свете,  но  с  точки
зрения статистики он займет одно из первых мест по  религиозности.  Прямая
связь морали и торговли - это не теория, а факт.
   Романтическая идея сама по себе часто оказывается излишне  раздутой,  и
надо относиться к ней с опаской, когда  знаешь,  что  есть  люди,  которые
намерены превратить ее в средство наживы. Поэтому,  собираясь  вступить  в
брак,  мы  должны  принимать  во  внимание  такие  факторы,  как  возраст,
состояние здоровья, семейные обстоятельства,  происхождение  и  окружение,
характер, воспитанность, образование и природный ум. Однако  в  довершение
всего остается еще понятие любви. Более того, мы  узнаем  из  произведений
литературы и искусства, что состояние влюбленности в корне  отличается  от
всех других человеческих взаимоотношений. Это очередное заблуждение,  хотя
любовь, несомненно, чувство очень важное. Но  практически  нам  необходимо
решить  вот  какую  задачу:  какое  количество  любви  нам  необходимо   и
существует ли она на самом деле. "Я люблю Майка, - говорит себе девушка, -
но влюблена ли я в  него  по-настоящему?"  Если  она  способна  к  кому-то
привязаться, она за свою короткую жизнь уже любила и родителей, и  младших
сестренок, и дядюшку Питера, и многих  одноклассников,  не  говоря  уже  о
пуделе, двух пони, нескольких котятах и черепашке. Из  всяких  книжек  она
сделала вывод, что ее любовь к Майку должна перейти в высшую  стадию;  она
должна переключиться на  более  высокую  скорость  -  разумеется,  не  без
протестующего скрежета в сердечной "коробке скоростей". Как она ошибается,
нетерпеливо ловя этот сигнал  смены  скоростей!  Совершенно  необязательно
выискивать такое резкое различие между  любовью,  которую  вы  чувствовали
вечером во вторник, и влюбленностью, которая может посетить  вас  в  среду
утром. Есть только одна любовь, но она  различна  по  силе  и  чаще  всего
достигает апогея,  когда  появляется  возможность  сближения.  Для  романа
необходимо сочетание двух хорошо различимых чувств. Одно из них -  любовь,
такая же, какую вызывает у нас школьная подружка  или  пудель,  разве  что
немного сильнее; другое - физическое влечение, которое мы можем испытывать
к совершенно чужому человеку. Физическая сторона не  представляет  никаких
трудностей - для нас вполне очевидно, есть ли это чувство или его нет.  Но
любовь изменяется по определенной шкале, и у человека нет  никаких  точных
методов, чтобы узнать, достигла ли она точки кипения. Вот он  и  гадает  -
любовь это или не любовь?
   А на самом деле любовь поддается гораздо более точному  измерению,  чем
кажется многим из нас. Она может быть измерена  в  понятиях  человеческого
несовершенства. Чтобы разобраться в этом, предположим,  что  взыскательный
взгляд молодого человека сравнивает каждую встреченную девушку с  идеалом,
царящим в его воображении: с богиней его  мечты,  которую  мы  прозаически
обозначим через X. Ему более или менее нравятся многие девушки - не меньше
дюжины, - но почти в каждой из них он находит недостаток, который возможно
или невозможно исправить.  Адель  хорошенькая,  но  ужасная  дылда;  Бетти
забавная, но поперек себя шире; у Кэролы изумительная фигура, но  голос  у
нее жуткий; Диана - прелесть, только у нее цвет лица  никуда  не  годится;
Этель - умница, но совершенно не умеет одеваться; Фрэнсис - красавица,  но
форменная ледышка; у Джорджины куча поклонников, но она чересчур остра  на
язык; Элен очень мила, но слишком робка. Этот придирчивый молодой  человек
может призадуматься: как сделать, чтобы хоть одна из них могла  сравниться
с X? Можно ли уговорить Бетти сесть на диету? Согласится ли  Кэрола  брать
уроки техники речи? Можно ли  заставить  Диану  некоторое  время  питаться
салатом, а Джорджину - прослушать курс этики поведения в  обществе?  Ответ
один: что бы там ни было, им  никогда  не  сравниться  с  X.  Точнее,  наш
молодой человек ни одну из  них  по-настоящему  не  любит.  А  почему?  Да
потому, что он не  может  любить  девушку  по-настоящему,  пока  видит  ее
недостатки.
   Для сравнения вернемся к девушке его мечты, X. У нее струящиеся золотые
волосы, нежные синие глаза, белая кожа и изумительная фигура. Она умная  и
обаятельная, она чуткий и внимательный друг, отличная спортсменка и добрая
душа. Любая девушка, которую он встречает, в чем-то уступает X. Но  вот  в
один прекрасный день его знакомят с Маргарет; она брюнетка, волосы  у  нее
круто вьются, глаза серые, кожа смуглая, ростом она  пониже  среднего,  ее
можно назвать скорее задумчивой, чем болтливой, в ней больше чуткости, чем
веселости. Он находит, что Маргарет - просто чудо и говорит об этом  своей
сестре. "Но ведь у Маргарет веснушки, а ты их не выносишь!" - "Знаю, знаю,
но теперь, когда я ее повстречал, мне жаль всех девушек, у  которых  _нет_
веснушек". Как только он дошел до такого умозаключения, значит,  он  любит
Маргарет достаточно, чтобы жениться на ней. Дело в том, что  он  ее  любит
такой, как она есть, а не такой, какой она могла  бы  быть  или  могла  бы
стать со временем. И самое главное - то, что  она  сбросила  с  пьедестала
воображаемую богиню X. И если раньше он отверг Бетти за  то,  что  она  не
стройна, а Джорджину - за то, что  она  не  добра,  то  теперь  он  делает
Маргарет своим эталоном совершенства, которым он меряет достоинства других
девушек. По сравнению с Маргарет Адель кажется  еще  более  долговязой,  а
Бетти - еще более толстой, Кэрола кажется слишком  крикливой,  а  Диана  -
слишком прыщавой, Этель слишком вульгарной, а Фрэнсис -  слишком  скучной.
Но, отбрасывая все сравнения,  ни  у  одной  девушки  нет  такого  низкого
грудного голоса, как у Маргарет, ни одна девушка не способна  так  глубоко
все понимать, ни у  одной  девушки  нет  таких  прекрасных  рук.  Маргарет
абсолютно не похожа на X, она вовсе не богиня. Все, что его в ней пленило,
совершенно  неожиданно  -  и   спокойная,   полная   дружеского   внимания
молчаливость,  и  внезапная,  как  солнечный   луч,   улыбка.   Величайшее
достоинство Маргарет в том, что она Маргарет, и молодой человек  любит  ее
именно такой, до последней  веснушки.  Принимая  все  это  во  внимание  и
прибавляя еще и  элемент  физического  влечения,  мы  можем  сказать,  что
молодой человек влюблен. А Маргарет - отвечает ли она ему взаимностью? Кто
может знать? Но все же  допустим,  что  они  поженились.  На  этом  обычно
кончаются все романы. Но в действительности все обстоит совсем иначе  -  с
этого только начинаются настоящие события.


   БРАК

   Романтический брак - это союз двух людей,  которые  были  предназначены
друг другу с самого начала. Все препятствия на их пути  сметены,  ибо  эти
двое идеально подходят друг другу и ни один из них  не  будет  счастлив  в
браке с кем-то еще. Принято говорить, что браки  совершаются  на  небесах;
значит, можно с уверенностью сказать, что каждое  решение  принимается  на
высшем  уровне.  Представим  себе,  что   группа   высококвалифицированных
архангелов перетряхивает космическую картотеку и приходит к  решению,  что
некий молодой человек из Сиэтла может обрести счастье своей жизни только с
некоей  девицей  из  Кардиффа.  В   таком   случае   небесное   провидение
подстраивает все так, что оба покупают билеты в один и тот  же  вагон  для
путешествия   по   Югославии,   организованного   агентством   путешествий
"Игербивер". Они впервые замечают друг друга в Триесте, обедают и  танцуют
в Дубровнике и объявляют о своей помолвке в Гэтвике. Романы, вспыхнувшие в
результате совершенно случайных на первый взгляд  встреч  в  Эсториле  или
Порт-оф-Спейне, можно вполне отнести на счет ангельских  козней.  В  самом
деле, когда молодые люди покупают билеты на соседние места в самолете, это
уже не  простое  совпадение!  Однако  такие  истории  звучали  бы  гораздо
правдоподобнее, если бы романы по большей части завязывались именно так. В
жизни все происходит куда проще и обыкновенное. Юноша встречает Девушку  в
своем классе, где каждому  из  них  предоставлен  выбор,  предположим,  из
пятнадцати  кандидатур.  Или  Девушка  и  Юноша  живут  по   соседству   в
каком-нибудь квартале предместья, где  имеется  в  наличии  всего  четверо
молодых людей, из которых один девушками не интересуется. Молодой  Человек
встречает Юную Леди в колледже,  где  учится  еще  сорок  шесть  достойных
молодых леди. Стенографистка встречает молодого служащего в  конторе,  где
всего двое неженатых мужчин.  При  помощи  весьма  несложных  расчетов  мы
придем  к  выводу,  что  возможностей  выбора  для  данного  лица   будет,
предположим, пятьдесят пять или семьдесят  восемь.  Следовательно,  браки,
совершающиеся на небесах,  ограничены  весьма  куцым  списком  кандидатур,
составленным на земле. Так  что  архангелам  вряд  ли  придется  шелестеть
карточками в неисчерпаемой картотеке небесной канцелярии - они располагают
всего-навсего горсточкой кандидатур, быть может собранных на  пространстве
одной-единственной квадратной мили. Конечно, некоторые девушки имеют более
широкий выбор, но зато другие, без сомнения,  сильно  ограничены  в  своих
возможностях. Итак, небольшое исследование показывает,  что  архангелам  в
подавляющем большинстве случаев не так уж трудно принять решение, а мудрее
всего - предоставить выбор самой девушке.
   Браки, совершаемые на небесах, несколько вышли из моды. В наше время на
смену им пришли браки, организованные  электронно-вычислительной  машиной.
Теоретически допустимо заложить в машину данные для миллиона холостяков  и
одиноких девушек, с описанием до мельчайших подробностей  всего,  что  они
могут предложить и чего желали бы для себя. На выходе будет получен ответ,
что М/7345162, по всей видимости, будет идеальным мужем для  Ж/9883694,  а
она для него - идеальной женой. Такие опыты были проделаны, но значительно
меньший объем материала не позволяет с уверенностью  утверждать,  что  они
прошли  успешно.  Если  машине  предоставить  достаточно  большой   список
кандидатов на брачный союз, она,  безусловно,  сможет  обеспечить  научный
подход к проблеме. А вот выдаст ли она удовлетворительный ответ - это  уже
другой вопрос. И прежде всего нас одолевают сомнения относительно точности
данных, введенных в машину.  На  вопросы,  с  которых  начинается  анкета,
вполне возможно получить  правильные  ответы:  люди  обычно  откровенно  и
правдиво   отвечают   на   вопросы:   "рост",   "вес",    "цвет    волос",
"вероисповедание", "образование" и "годовой доход"; быть может,  некоторая
уклончивость заметна только  в  отношении  возраста.  Но  за  определенной
гранью этот словесный автопортрет может обнаружить серьезные расхождения с
оригиналом. "Не скучный ли вы человек?" - вопрос этот имеет первостепенное
значение, но какой тупица ответит на него "да"? Можно  задать  правомерный
вопрос: "Щедры ли вы?", но  сколько  скупердяев  ответят  на  него  "нет"?
Редкий человек признает себя брюзгой, задирой, бездельником или грязнулей.
Просто все дело в  том  (как  он  это  объясняет),  что  соседи  настроены
враждебно, коллеги недоброжелательны, начальство  ничего  не  понимает,  а
вода такая холодная, что мыться невозможно. Ну и, конечно, мало кто скажет
о себе, что он сноб, упрямец, эгоист и неряха, но ведь эти слова мы слышим
постоянно - должны же они хоть  к  кому-нибудь  относиться!  Однако  менее
всего люди склонны признаваться в отсутствии чувства юмора. Об этом и речи
быть не может! Самые мрачные личности всегда готовы видеть смешную сторону
вещей, но вот беда - им приходится жить как раз в  том  самом  месте,  где
никогда ничего смешного не увидишь и не услышишь. Так что по  ряду  причин
можно усомниться,  получит  ли  электронная  машина  достоверные  исходные
данные.
   Трудно допустить, что люди, которые не вполне  объективно  относятся  к
самим себе, сумеют  точно  определить,  чего  им  хочется.  Как  известно,
джентльмены предпочитают блондинок, но женятся на брюнетках;  и  можно  не
сомневаться, что девушки, на которых джентльмены женятся, не  имеют  почти
ничего общего с образом, жившим в их воображении. Скажем, молодой  человек
мечтает жениться на девушке с рыжими волосами,  двадцати  трех  лет,  пяти
футов семи дюймов ростом, отлично сложенной, увлеченной спортом, способной
к языкам, любящей музыку, при этом она  должна  быть  баптистского  толка,
принадлежать к  республиканской  партии,  иметь  скандинавских  предков  и
получить высшее образование в Новой Англии, но женится-то он на  брюнетке,
тридцати  одного  года,  пяти  футов  ростом,  плоскогрудой,  ученой,   со
склонностью к астрономии и живописи, на атеистке и стороннице  демократов,
происходящей от итальянских предков  и  воспитанной  в  Нью-Мехико.  Может
быть, вы думаете, что его  планы  претерпели  изменение  из-за  того,  что
роскошные рыжекудрые женщины недоступны для мужчин с такими доходами,  как
у него? Ничего подобного! Такая женщина нашлась, и  она  была  в  пределах
досягаемости, но оказалось, что у нее  невыносимо  визгливый  смех.  Иначе
говоря, машина могла бы отыскать для него то, о чем он просил, но  не  то,
чего он хотел на самом деле, почему у нас и появилось сомнение в том,  что
подобные попытки вообще осуществимы. Мужчины не часто осознают, что именно
их привлекает. Мужчина может влюбиться в А (которая его не выносит),  едва
не довести до бракоразводного процесса В (которая  давно  замужем),  затем
пережить бурный роман с С и в  конце  концов  жениться  на  Д.  Предавшись
воспоминаниям, он, возможно, подумает, что  не  могло  быть  женщин  более
несхожих друг с другом, чем эти его пассии, - во всяком случае, физически,
- и решит, что для него самое главное - их  душевные  качества.  Возможно,
приятелю придется открыть  ему  глаза,  напомнив,  что,  хотя  все  четыре
девушки не имели почти ничего общего, у всех был слегка вздернутый  носик.
Только тогда он поймет - много времени спустя, - что совершенно неспособен
полюбить девушку, у которой иная линия профиля.  Этот  чрезвычайно  важный
фактор останется скрытым от электронной машины по той простой причине, что
раньше человек и сам о нем не подозревал; но и по сей день он находится  в
полном неведении относительно того, почему же именно  эта  черта  так  его
очаровала. То, что его друг задним числом обнаружил нечто общее  между  А,
В, С и Д, никак не помогло бы ему на  более  ранней  стадии,  то  есть  до
встречи с А.
   Итак, электронно-машинное сватовство, теоретически  весьма  заманчивое,
может оказаться неприменимым в нашей реальной жизни; и  самая  мысль,  что
двое людей созданы друг для друга и поэтому никто из них  не  может  найти
себе другую пару, - это, конечно, заблуждение. Что ж,  скажете  вы,  пусть
себе думают, что выбор сделан на небесах, это никому не  повредит.  Однако
на самом деле  идея  эта  чрезвычайно  опасна.  Предположим,  что  девушка
вступает в семейную жизнь в полной уверенности, что  Майк  -  единственный
человек во всей вселенной, за которого она могла выйти замуж (а не  просто
лучший из троих, предложивших ей руку и сердце). Со временем у  нее  может
возникнуть подозрение: а  не  вкралась  ли  тут  какая-нибудь  техническая
ошибка? Трудно ли напутать что-нибудь с этими миллионами перфокарт? А что,
если две  карточки  попросту  слиплись?  И  запланирован  был  ее  брак  с
Соренсеном, Майклом Г.  (23  года),  а  по  недосмотру  она  выскочила  за
совершенно неподходящего человека - Соренсена, Майкла М. (31  год)?  Такие
ошибки случаются даже при самой безукоризненной организационной работе.  В
результате жена задает себе вопрос: "Удачный ли это брак? И  будет  ли  он
счастливым?" Но при таком подходе ни один брак не будет счастливым. Ей  бы
надо спросить себя: "Что мне сделать, чтобы этот брак был счастливым?"  Он
_должен_ быть счастливым, и единственный вопрос - "Что делать?".
   Брак - это как бы общий банковский счет, и, чтобы не  потерять  кредит,
делать взносы должны оба партнера. Прочность брака зависит от решения этой
трудной по самой своей природе задачи; все зависит от усилий,  прилагаемых
обеими   сторонами,   и   от   того,   насколько   им   удастся   добиться
взаимопонимания.  Самая  большая  трудность  в  том,  что  много   времени
приходится проводить друг с другом, и  притом  с  глазу  на  глаз.  Вполне
понятно,  что  эта  трудность  уменьшается,  когда  есть  общие  интересы,
знакомства, деловые связи, общие  друзья.  Многое  зависит  еще  от  того,
растут ли эти двое и как они развиваются; ведь  меньше  всего  скучаешь  с
теми, чьи интересы все время меняются и расширяются. Успех приходит к тем,
кто  может  положить  на  общий  счет  свои  запасы  бескорыстия,   живого
воображения, терпения и юмора. И самой большой удачи  добиваются  те,  кто
может добавить новое измерение к установившемуся роману, кто умеет озарить
нашу грубую  действительность  золотым  сиянием  приключений,  вымыслов  и
фантазий. Но слишком часто мы забываем о главном - об  искусстве  общения.
Мы выражаем свои мысли и чувства при помощи слов  (письменно  или  устно),
жестов и  порою  молчания.  Даже  в  том  случае,  когда  наши  побуждения
благородны (а мы знаем - это именно  так),  мы  тем  не  менее  можем  все
испортить, если не сумеем высказать то, что хотелось, или - что еще хуже -
ляпнем как раз обратное тому, что  собирались  сказать.  Поэтому  проблема
общения заслуживает, чтобы к ней отнеслись гораздо внимательнее, чем это у
нас принято.
   Вспомним для начала, что наши возможности самовыражения  имеют  двоякую
форму: врожденную и ту,  которую  мы  (по  всей  видимости)  приобрели.  С
раннего детства мы стремимся выразить свои эмоции. Плач ребенка может и не
иметь определенной цели - это просто выражение  обобщенного  недовольства.
Когда ребенок рассказывает, что было в детском садике, это зачастую просто
поток бессвязной болтовни, тут главная цель  -  не  рассказать,  а  просто
облегчить душу. Если мужчина выругался, уронив молоток, то он  это  сделал
без всякой цели -  просто  раздражение  вырвалось  наружу.  Когда  женщина
болтает по телефону, она просто старается скрасить свое  одиночество.  Как
часто нас обуревают  горести,  зависть,  радость  или  переполняют  свежие
сплетни. Тут человеку необходимо найти какой-то выход, и  часто  он  готов
поведать все хоть собаке, только бы не молчать.  Первичная  и  примитивная
цель разговора - выразить чувство, которое мы больше не  в  силах  держать
про себя. Значит, в мире полно людей, которые высказываются только с  этой
единственной  целью,   помогают   себе   жестами,   подчеркивая   наиболее
потрясающие места; они чувствуют неимоверное облегчение,  выложив  все  до
конца.  И  этот  поток  слов,  прорвавший   все   преграды   под   напором
эмоционального напряжения, вовсе не  направлен  на  то,  чтобы  объяснять,
поучать,  давать  указания  или  доставлять  удовольствие.  В  эту  минуту
рассказчик думает только о себе самом.  И  единственное,  что  доходит  до
собеседника, - это  полная  его  неспособность  сдержать  обуревающие  его
чувства.  Весьма  сомнительно,  чтобы  его  слова  могли  на   кого-нибудь
повлиять; яснее ясного, что он и с собой-то совладать не в силах.
   Примерно с пятилетнего возраста мы  нередко  овладеваем  иным  способом
коммуникации. Мы затеваем разговор, чтобы  что-то  сообщить.  Мы  задаемся
определенной целью. Когда мы  точно  осознаем  эту  цель,  нам  приходится
призвать на помощь всю силу воображения.  Надо  поставить  себя  на  место
того, к кому мы обращаемся, и подобрать  слова,  наиболее  подходящие  для
достижения задуманной цели. Что этот  человек  знает,  чему  верит?  Каким
образом его просветить, произвести впечатление  и  повлиять  на  него?  Мы
постепенно прокладываем путь к намеченной цели,  а  отправной  точкой  нам
служит тот, с кем мы говорим. Весь тон  сообщения,  его  форма,  отдельные
штрихи, нажимы - это отражение нашей цели, а не минутного настроения. Все,
что мы изрекаем, точно взвешено и бесстрастно выверено. Полно,  так  ли?..
На практике выходит иначе: то, что мы говорим, в основном целенаправленно,
но все же в  наших  словах  проявляется  и  некоторая  непосредственность.
Неизвестно, что должно преобладать.  Тут  единого  мнения  не  существует.
Говорят, что квакеры старинных времен, собираясь  что-то  сказать,  обычно
задавали себе вопросы: "Истинно ли  это?  Доброжелательно  ли?  Необходимо
ли?" И если они хоть немного сомневались, то предпочитали не  говорить  ни
слова. Все мы по мере возможности стараемся  поступать  так  же,  но  есть
люди, которые  восстают  против  общепринятых  установок,  утверждая,  что
детская  непосредственность  гораздо  лучше  извечного  лицемерия.  Почему
нельзя свободно излить все, что мы чувствуем и мыслим? Отчего мы не  можем
честно и открыто высказывать все, что приходит в голову?
   Просто все мы не такие уж хорошие, вот в чем дело. Если бы  наши  мысли
всегда были добрыми, милосердными, разумными и чистыми, конечно, почему бы
нам их не высказать? Без сомнения, есть люди,  полные  святой  простоты  и
детской невинности, которые в любой момент могут обнародовать свои  мысли.
Но  среди  нас  так  мало  подобных  людей!  Наши   непричесанные   мысли,
высказанные  вслух,  окажутся  эгоистичными,  черствыми,  непочтительными,
неприличными  или   обидными.   Поэтому   мы   научились   скрывать   наши
непосредственные чувства и подставлять на их место другие, заведомо  более
приемлемые. Вместо того чтобы высказывать то, что у нас на уме, мы говорим
то, что, по нашим соображениям, лучше соответствует нашим  намерениям.  Мы
приноравливаем свои высказывания к тем, кто моложе, и к  тем,  кто  старше
нас, меняем подход, когда нам нужно поучать или приходится подчиняться.  В
случайной беседе мы  стараемся  занять  собеседника,  произвести  на  него
впечатление, очаровать его  или  позабавить.  Постоянно  попадаются  люди,
которых так распирает от  желания  выговориться,  что  они  совершенно  не
обращают внимания на слушателей;  но  зато  они  очень  скоро  приобретают
репутацию  надоедливых   болтунов.   Современное   общество   тяготеет   к
искусственности и чуждается непосредственности. Единственное исключение  -
это люди, чье искусство производит впечатление  полной  естественности.  В
них не найдешь ни следа наигранности - не  потому,  что  они  вернулись  к
безыскусной простоте,  а  потому,  что  искусство  вежливости  у  них  так
отточено,  что  стало  второй  натурой.  Герой  рассказа   Макса   Бирбома
"Счастливый лицемер" носит маску святого, но в конце концов  и  становится
святым. Мало кто из нас может с  ним  сравниться,  но  все  мы  становимся
чуточку ближе к святости, когда делаем вид, что мы  лучше,  чем  на  самом
деле. Словом, подчас притворщик на  самом  деле  становится  таким,  каким
хотел казаться.
   Но эта игра в притворяшки подчас  действует  на  нервы,  и  потому  нам
хочется думать, что уж в семейной жизни нас ждет полное раскрепощение. Наш
спутник будет таким близким человеком, что можно будет снова  вернуться  к
золотому детству, по крайней мере наедине с ним, и вывернуть  наружу  все,
что у нас накопилось. Мы чувствуем, что нашелся в мире хоть один  человек,
перед которым не надо ломать комедию. В  некоторых  отношениях  это,  быть
может, и так, но вообще-то это глубокое заблуждение.  В  совместной  жизни
самое главное - вежливость. Если любишь человека, то с ним становишься еще
более, но уж никак не менее вежливым.  Доброта  превыше  любезности  -  но
доброте не следует пренебрегать любезностью. И это еще более важно, если у
нас есть дети: они берут  с  нас  пример,  учатся  у  нас  вежливости.  Их
вежливое обращение с посторонними - отражение того, к чему они привыкли  у
себя дома. Величайшее заблуждение - полагать, что брак освобождает нас  от
необходимости быть вежливыми. В  пьесе  "Кто  боится  Вирджинии  Вулф"  мы
наблюдаем ужасающую картину брака, который явно трещит по всем  швам.  Под
конец мы обнаруживаем, что брак все же не  будет  расторгнут,  но  сколько
страданий и горя претерпевают два главных действующих  лица,  а  вместе  с
ними - друзья и соседи. Ситуация, в общем, довольно знакомая. Правда, надо
надеяться, что такая грубость и невоспитанность  нам  непривычна.  И  даже
напрашивается вывод: то, как люди говорят, гораздо важнее  того,  что  они
при этом думают.
   В вопросе о вежливости издавна существуют две  школы:  одна  связана  с
более или менее  обожествляемым  монархом,  другая  -  с  республиканскими
традициями Греции и Рима.  При  наличии  в  обществе  иерархии  вежливость
принимает сложные, утонченные и разнообразные формы. Задача эта  настолько
сложна   и   приходится   так   все   обдумывать,   что   теряешь   всякую
непосредственность. От византийского двора ведут свое происхождение  такие
титулы,  как  "ваше  превосходительство",  и  различные  формы  обращения,
которые до сих пор сохранились, например, в Швеции; в этой стране знакомые
обращаются друг к другу так: "Господин главный бухгалтер А"  или  "Госпожа
помощница начальника станции В". А когда  приходится  говорить  о  себе  в
третьем лице, например отвечая на приглашения, то  возникают  такие  чисто
грамматические трудности, что в них тонет всякое непосредственное чувство.
В восемнадцатом веке, когда за самую невинную оговорку вызывали на дуэль и
надо было приложить максимум усилий, чтобы не обидеть  собеседника,  такие
сложности были вполне понятны и оправданны. Эта традиция все еще  держится
в английском парламенте: члены парламента обращаются друг к другу только в
третьем лице, и малейшая неточность навсегда роняет престиж говорящего.
   "Не  соблаговолит  ли  почтенный  -  простите,   достопочтенный   -   и
глубокоуважаемый - нет, высокоученый - представитель Западного Шеффилда  -
то есть, я хотел сказать,  Южного  Шеффилда  -  взять  обратно  те  слова,
которые  он  только  что  произнес  в  адрес  Казначейства?"  Пока  оратор
припоминает должную форму обращения, нанесенная ему обида уже позабыта.  В
этом смысле условности - от  принятых  при  дворе  Людовика  XIV  до  тех,
которые в несколько измененном виде продолжали существовать в  Соединенных
Штатах и в Англии времен королевы  Виктории,  -  имеют  свои  достоинства.
Самая странная формальность с современной точки зрения заключалась в  том,
что муж называл свою жену "мадам", а жены называли мужей "мистер Робинсон"
или "мистер Смит". Противоположная, или республиканская, традиция зачастую
проявляется в том, как люди обращаются друг к другу, причем во все времена
попадались лица, считавшие излишнюю вежливость своего рода неискренностью.
Гораздо честнее, по их понятиям, высказать все начистоту, а  не  бормотать
ничего не значащие слова, которые вам вдолбили в  голову.  Однако  еще  не
известно, не окажутся ли слова, брошенные  сгоряча,  бесполезнее,  чем  те
вежливые фразы, которые мы произносим во избежание  открытой  ссоры.  Если
приходится выбирать одно из двух,  как  правило,  лучше  сказать  то,  что
позволит добиться поставленной цели, чем выплеснуть обуревающие вас в  эту
минуту  чувства.  Может  быть,  от  этого   разговор   несколько   утратит
драматичность, но зато (без сомнения) останется культурным и разумным.
   За формальной вежливостью скрывается более существенная  проблема:  кто
будет приказывать, кто - подчиняться? В этом вопросе  играют  важную  роль
три характерные особенности человеческого общества,  которые  возникли  на
заре человечества, как только человек стал человеком. Во-первых,  человек,
будучи в известной мере хищником, должен был некоторую  часть  своей  пищи
поймать в ловушку, загнать, выловить сетью или сбить выстрелом. Во-вторых,
люди - существа общественные и обычно объединяются в семейные  группы  или
племена. И наконец,  человеческие  детеныши  (как  правило,  рождаемые  по
одному, а не целым выводком) остаются беспомощными  в  течение  необычайно
долгого периода по сравнению с другими животными, очень медленно достигают
зрелости и нуждаются в заботе родителей подчас до двадцати  лет.  А  среди
хищников, которые  производят  на  свет  медленно  взрослеющих  детенышей,
должно обязательно иметь место разделение функций между самцами и самками.
Когда потомство нужно кормить и  обхаживать,  обучать  и  охранять,  более
активная деятельность выпадает на долю мужчины. По крайней мере в качестве
охотников мужчины всегда считали себя выше женщин. Но они также  с  самого
начала осознали, что для продолжения рода  необходимо  беречь  и  охранять
детей и женщин. Когда мужчины  гибнут  на  охоте  или  тонут  на  рыбалке,
оставшихся вполне хватает на племя.  А  о  женщинах  этого  не  скажешь  -
естественный прирост населения прямо  зависит  от  их  численности.  Таким
образом, мужчины оказываются главными, но вполне заменимыми, а  женщины  -
подчиненными, но более ценными. Это основное разделение полов  еще  больше
углубляется длительным разделением взрослых и  невзрослых.  Молодые  особи
человеческого рода так долго нуждаются в опеке и обучении, что послушание,
которое в первую очередь обеспечивает им  безопасность,  входит  у  них  в
привычку и сохраняется в некоторой степени и после того, как они достигают
зрелости.
   В большой семье или в племени обычно главенствуют старейшие мужчины,  и
их авторитет особенно ярко проявляется в отношениях отца с  детьми  (когда
эти отношения становятся общепризнанными).
   Итак,  во  всем,   что   касается   традиций,   природы   и   характера
взаимоотношений, авторитет мужчины утвержден надежно. Однако  брак  -  это
союз,  в  который  оба  партнера  вступили  с  общей  целью,  и,  хотя   в
определенном  смысле  следует  признать   главенство   мужчины,   женщина,
разумеется, вносит большую часть вклада. Она пожертвовала  (в  отличие  от
него) своей карьерой и свободой. Ей выпало на долю  нести  все  трудности,
сложности и опасности материнства  (тогда  как  ему  это,  разумеется,  не
грозит). Если финансовое благополучие партнеров зависит, как  правило,  от
деятельности мужчины, то всякая неудача более тяжело ложится на плечи жены
и матери. Поэтому брак порождает основной парадокс: мужчина, обычно  более
деятельный из партнеров, одновременно является и главным,  и  подчиненным.
Поскольку ему приходится нести  ответственность  за  семейный  бюджет,  он
должен в определенной мере быть главным  партнером.  Поскольку  ему  нужно
заниматься производительным  трудом,  он  должен  сам  принимать  решения.
Исполнительная власть находится в его  руках  -  слова  свадебного  обряда
недвусмысленно на это указывают. Но  если  жена  должна  подчиняться  мужу
своему, как более активному партнеру, то он ей подотчетен,  потому  что  у
нее на руках основной пакет акций; а  это  значит,  что  муж  в  некоторых
отношениях подчинен жене. Так как мужчинам свойственно забывать,  что  они
только распорядители чужого имущества, они в  некоторых  странах  пытаются
напоминать себе об этом тем, что всегда относятся к женщинам как к  высшим
существам; и это - одно из основных требований нашей западной цивилизации.
Так, мужчины встают, когда женщина входит в комнату,  и  открывают  дверь,
когда она выходит. Женщина проходит в дверь впереди мужчины, а за столиком
ей подают в первую очередь. С ее желаниями считаются, она выбирает  место,
где сесть, и назначает время, когда пора уходить. Во всем этом есть что-то
от средневековой рыцарственности, благодаря чему всякая девушка становится
принцессой, а всякий мужчина - ее слугой. Но тем не  менее  все  это  было
построено на законе, который делал каждого мужа  собственником,  а  каждую
женщину - его  собственностью.  Из  всего  изложенного  мы  можем  сделать
заключение, что в христианских странах традиционные отношения были  крайне
сложными; при этом покорность, которая вменялась в долг жене, очень  тонко
уравновешивалась почтительностью, которую муж должен был ей оказывать.  Но
и это еще не все: традиционные тонкости предусматривали, что на проявление
формальной  почтительности  с  одной  стороны  другая   сторона   отвечала
подобающей леди скромностью. Девушке, окруженной вниманием и  поклонением,
не  пристало  быть  самоуверенной  и  своевольной.  В  том,  что  касалось
окончательного решения, она должна была лишь частично принимать ту власть,
которую ей столь торжественно преподносили.
   И вот  в  обществе,  где  взаимоотношения  были  так  усложнены  -  или
утончены, -  женщины  вдруг  взбунтовались,  требуя  равенства.  В  начале
двадцатого века они начали менять юбки на брюки. Теоретически  это  должно
было продемонстрировать новые демократические отношения между мужчинами  и
женщинами. Позднее это стало наглядным отражением нехватки мужчин во время
войны. Женщины становились на место мужчин, даже шли в армию,  и  зачастую
им приходилось заниматься такой работой,  при  которой  носить  юбки  было
практически неприемлемо или даже опасно. Брюки,  некогда  бывшие  знаменем
сопротивления, вскоре сделались внешним признаком нового  рабства,  только
место домашнего очага  занял  завод.  Вместе  с  брюками  возникли  новые,
свободные  и  товарищеские,  отношения  между  мужчиной  и   женщиной.   В
прекрасном новом мире женщинам наконец-то улыбнулось равноправие. Если  бы
наступил полный переворот, то можно было  бы  ожидать,  что  все  тонкости
традиций начисто сметет грубая расчетливость нашего  века.  Но  во  многих
странах результат свелся к  компромиссу.  Женщины  получили  полное  право
носить брюки, но это им не вменялось в обязанность.  Им  было  дано  право
голоса,  право  занимать  государственные  должности  и  овладевать  любой
профессией,  но  вместе  с  тем  им  разрешалось   сохранять   привилегии,
оставшиеся в наследство от их прежнего подневольного положения, и это даже
поощрялось. Они были приняты  как  равные  в  тех  областях,  где  некогда
вынуждены  были  подчиняться,  но  в  тех   областях,   где   им   издавна
предоставлялось  первенство,  они  и   теперь   сохранили   главенствующее
положение.  В  этих  крайне  сложных  взаимоотношениях   прежнее   чувство
равновесия было утеряно.
   Г.К.Честертон как-то  заметил,  что,  если  женщина  станет  товарищем,
вполне возможно, что ей по-товарищески дадут коленкой под зад. У  нее  уже
не будет защиты от насмешек, сквернословия и грубых приставаний. Но  такое
обращение настолько противоречит всему нашему  привычному  поведению,  что
никакая логика событий почти никогда к этому не приводит.  Теоретически  к
девушке в армии следует относиться как к рядовому солдату: называть ее  по
фамилии и сухо приказывать сделать то-то и то-то. Но минутного размышления
- или пятиминутной  практики  -  вполне  достаточно,  чтобы  любой  офицер
мужского пола убедился, что  так  вести  себя  может  только  сумасшедший.
Теоретически допустимо  и  правильно  было  бы  сказать:  "Капрал  Бейкер,
приготовить письма к подписи ровно в полдень", но на самом деле мы  слышим
нечто совсем иное: "У вас найдется минутка  для  меня,  Валери?  Тут  одно
срочное  дело.  Если  вы  хотите  спасти  меня  от   военного   трибунала,
приготовьте письма часикам к двенадцати. Будьте душечкой, а то как бы  нас
всех не поставили к стенке!"
   Такое обращение принесет желаемый результат там, где резким приказанием
ровно ничего не добьешься. Все  это  вполне  очевидно,  но  служит  только
иллюстрацией практической неприменимости теории  равноправия.  Реформаторы
могут  добиться  поголовного  искоренения  джентльменов,  однако   женщина
по-прежнему хочет, чтобы с ней обращались как с леди. Но в  ситуации,  так
сильно переменившейся в ее  пользу,  она  не  всегда  остается  достаточно
благовоспитанной леди, чтобы не злоупотреблять  своими  преимуществами.  В
Соединенных Штатах настал век мужей-подбашмачников и - как следствие этого
- век брошенных жен.
   Реальность ситуации предстает перед нами со всей ясностью только тогда,
когда просвещенные дети нового века  решают  посетить  какое-нибудь  более
старомодно-традиционное общество, где до сих пор еще чтут прежние  обычаи.
Первое инстинктивное побуждение образованной женщины  -  выразить  горячее
сочувствие угнетенным. "Какой ужас! - восклицает она. - Неужели ваш муж  и
в самом деле помыкает вами? Прямо как в сказке о Синей Бороде! В жизни  не
слыхала ничего фантастичнее!" Но мало-помалу она начинает понимать, что ее
собственное положение вызывает не зависть, а сочувствие. Это доводит до ее
сознания первая же местная женщина, с которой она знакомится. Вот как  она
выражает свое неодобрение: "Ваш муж только  и  знает,  что  твердит:  "Да,
дорогая!", "Нет, дорогая" и "А как ты думаешь, дорогая моя?" Мы  здесь,  в
Эсперанто, любим мужчин,  которые  все  решают  за  нас  и  решают  раз  и
навсегда". - "Но это же форменное средневековье! Мы  с  мужем  все  решаем
вместе и никогда  не  ссоримся.  Он  слишком  воспитанный  человек,  чтобы
возражать мне просто из любви к спорам, и можете спросить его самого -  он
вам скажет, что я чаще всего  бываю  права.  У  нас  и  вправду  настоящий
дружеский союз, и никто никого не  тиранит".  Но  все  это  выслушивают  с
насмешливой улыбкой. Женщины Эсперанто вообще не считают  мужа  типа  "да,
дорогая!" мужчиной. Во-первых, они подозревают, что он импотент.  А  когда
их заверяют, что это не так, они продолжают сомневаться  в  том,  что  его
мужские достоинства соответствуют местным стандартам. Короче  говоря,  они
предпочитают мужчину,  который  держит  себя  как  мужчина.  Они  прямо  и
недвусмысленно выносят приговор американским идеалам,  а  потом  переводят
разговор на другие темы.
   Если рассматривать отношения  в  достаточной  мере  цивилизованные,  то
оказывается, что жена обычно проявляет свою власть, принимая в среднем три
решения из четырех, хотя два из них, по всей вероятности,  сущие  пустяки.
Но самая грубая ошибка заключается не в том, что она каждый раз настаивает
на своем, а в том, что она с нескрываемой жадностью вцепляется в  то,  что
досталось бы ей в любом случае. Леди старых времен  умели  повернуть  дело
так, что непререкаемое и наполеоновское решение  мужа  оказывалось  прямым
результатом совета, в свое время поданного женой. Она же мило  соглашалась
со  своим  господином  и  повелителем,   превозносила   его   мудрость   и
преклонялась перед его глубокими познаниями, внешне покоряясь его воле, но
прекрасно зная, что все будет так, как она задумала. Эта уловка  приносила
жене двойную выгоду. Во-первых, она внушала  мужу  чувство  превосходства,
отнюдь не потакая его глупым  выдумкам.  Во-вторых,  она  снимала  с  себя
всякую ответственность на  тот  случай,  если  принятое  решение  окажется
неудачным. Это ведь было его решение - кстати, в тот момент казалось,  что
нельзя  придумать  ничего  естественнее  и  разумнее,  -  а  она  со  всей
доверчивостью  подчинилась,  не  особенно   ломая   себе   голову.   Когда
современные женщины изучат искусство семейной жизни так же тщательно,  как
их бабушки, они  наконец  поймут,  что  очаровательной  скромностью  можно
прибрать мужа  к  рукам  гораздо  надежнее,  чем  воинственными  попытками
самоутверждения.
   Характерные ошибки,  которые  совершают  современные  женщины,  отчасти
являются результатом борьбы женщин за независимость на заре  нашего  века,
но, с другой стороны, это плоды воспитания.  Девочки  обычно  обучаются  в
школах и колледжах, где преподавание ведут учительницы, по  большей  части
(хотя есть и исключения)  не  бывшие  замужем.  Так  что  с  точки  зрения
формального  образования  их  учат  жизни  люди,   практически   абсолютно
невежественные  в  этом  вопросе.  В  таких   случаях   преподавательница,
сделавшая блестящую деловую карьеру, - страшная угроза для мужчин,  потому
что она восстает против их привилегий и борется за  равноправие  мужчин  и
женщин. Более разумный и лучше знающий жизнь педагог внушил  бы  девушкам,
что в этом равноправии ничего хорошего нет и что наилучший образ  действий
- это полная внешняя покорность,  которая,  как  правило,  обеспечит  жене
абсолютную власть. Если бы хоть одна школа учила этому, ее выпускниц брали
бы замуж нарасхват, и уже одно это сделало бы пример достойным подражания.
В  этом  смысле  интересно  отметить,  что  несколько  наиболее  серьезных
колледжей для девушек приняли на работу профессоров-мужчин. Это начинание,
во всяком случае,  более  прогрессивно,  чем  традиция,  по  которой  весь
преподавательский состав колледжей совместного обучения  укомплектован  (а
это еще  случается)  старыми  девами  обоего  пола.  Если  в  войне  между
мужчинами и женщинами предвидится перемирие,  то  к  нему  приведет,  быть
может, то, что женщин научат оставаться самими собой.


   АВТОМОБИЛЬНОСТЬ

   До сих пор мы следовали романтической традиции,  принимая  за  аксиому,
что браком сочетаются прежде всего и в  основном  мужчина  и  женщина.  Но
однако же, чисто хронологически змей угнездился в райских кущах задолго до
появления первой  супружеской  пары.  Нет  сомнения,  что  в  образе  змея
поэтическая символика  скрывала  автомобиль,  и  современный  Адам  должен
обзавестись машиной прежде, чем помышлять  о  женитьбе.  Точнее:  не  имея
машины, он вообще никогда не будет иметь жены. Это  биологическое  явление
логически объяснимо, но в нем нашло  выражение  (и  еще  более  наглядное)
подсознательное наследие Дикого Запада.  Ковбой,  этот  бессмертный  герой
американской мифологии,  был  неотделим  от  своего  скакуна.  Безлошадный
ковбой - это уже не ковбой. Без своего  мустанга  он  попросту  переставал
существовать.  Вскочив  в  седло,  он  становился  выше  любого   фермера.
Спешившись, он уступал даже ребенку. Верховой конь превратился  в  карету,
карета - в автомобиль, но традиция пережила все:  мужчина  в  пешем  строю
вовсе не мужчина.
   Классический  труд  по  автомобильности  ("Неистовые  колесницы")   был
написан сравнительно давно (в 1953 г.) Джоном Китсом, и прибавить к  нему,
пожалуй, нечего. Впервые, по его словам, автомобиль появился в том виде, в
каком он нам известен  с  1895  года.  Это  был  "панхард"  Левассера,  от
которого  ведут  свой  род  все   современные   автомобили.   Его   весьма
посредственную  схемку  состряпала  банда  деревенских  лудильщиков,   чьи
любительские конструкции до сих  пор  сохраняют  популярность.  На  ранних
порах  в  автоиндустрию  вступили  мистер  Генри  Форд  и  мистер  Р.Олдс,
превратившие Детройт в то,  чем  он  теперь  стал.  Массовое  производство
автомашин началось около 1903 года, и с  тех  пор  они  стали  воплощением
нашего образа жизни. Все мы действуем автомашинально, хотим мы  этого  или
нет. У нас нет выбора. Мы ведь живем в мире, где  автомашинальность  стала
законом и никакой иной образ жизни уже немыслим. Например, жить без машины
в Лос-Анджелесе едва ли было бы  возможно.  Представим  себе  для  большей
наглядности, что в распоряжении Перри  Мэйсона  только  велосипед,  а  Пол
Дрейк  располагает  лишь  общественным  транспортом.  Делла  Стрит   берет
телефонную трубку и передает Перри, что его клиент, Фрэнк Уиттеринг (ложно
обвиненный  в  убийстве  и  находящийся  в  бегах),  застрял  в  мотеле  в
Диснейленде, а его возлюбленная,  Диана  Дитерс,  собирается  покончить  с
собой на другом конце города. "Спешим  на  помощь,  -  отвечает  Перри.  -
Ничего не предпринимайте, пока не прибуду  я  или  мистер  Дрейк".  Бросив
трубку, он заявляет, что нельзя терять ни секунды. Ему _непременно_  нужно
поговорить с Фрэнком, пока он не попал  в  лапы  прокурора.  "А  вы,  Пол,
хватайте эту девчонку, пока она не сунула голову  в  газовую  духовку".  -
"О'кэй, Перри, - говорит Пол. - А как мне туда добраться?"  -  "Делла  все
знает", - бросает Перри и вскакивает в седло своего велосипеда.
   Разумеется, Делла - кладезь премудрости,  и  расписание  уже  у  нее  в
руках. "Можно немного проехать автобусом, он останавливается всего в  двух
кварталах от нас. Правда, один вы уже упустили, а следующий  будет  только
через пятьдесят пять минут. В Глендейле пересядете на  другой  автобус  до
Сан-Марино, если он ходит по субботам. Эта девушка живет на полпути  между
Пасадиной и Сьерра-Мадре - четыре мили в любую сторону.
   - А туда ходит автобус из Сан-Марино?
   - Боюсь, что нет. Придется пешочком".
   Перри в более выигрышном положении - ему нужно только  немного  поддуть
спустившую заднюю шину, и вот он уже катит вперед на  полной  скорости,  и
перед ним - всего каких-нибудь шестьдесят пять миль. Это все ему  нипочем,
если бы не пришлось тащиться пешком в  гору  возле  Буэна-парка.  Тут  его
задержали за бродяжничество, он потерял два часа на объяснения и прибыл  в
диснейлендовский мотель только в сумерках. Фрэнк уже  сидит  в  тюрьме,  а
Перри снова арестовывают -  на  этот  раз  за  отсутствие  фонаря  на  его
велосипеде. А Пола Дрейка разные автобусы  завозят  то  в  Бербанк,  то  в
Торренс или в Санта-Монику, и он безнадежно застревает где-то возле  пляжа
Редондо. Сообщение о самоубийстве Дианы он слышит по радио. И  лишь  много
дней спустя Перри Мейсон может завершить дело, увенчав его  такой  фразой:
"Так  завершилось  Дело  Детектива-Безмашинника".  Отсутствие  машины  так
задерживает адвоката, что новая трагедия разыгрывается  при  расследовании
предыдущей - прокурор успевает выиграть дело, пока защитник добирается  до
зала суда. Да, это дело было проиграно заранее, точнее,  в  данном  случае
оно не успело даже начаться.
   Машина - это не просто средство передвижения, это образ жизни. Начнем с
того, что ею порождены  современные  пригороды  и  "загороды",  где  живет
большинство служащих. Они делятся на два вида: одни едут на машине от дома
прямо до места службы, другие подъезжают на машине до ближайшей станции  и
едут дальше поездом. В любом случае без  машины  не  обойдешься.  Конечно,
такой образ жизни возник еще  в  век  паровозов  и  экипажей,  запряженных
лошадьми, но машина сделала  достоянием  миллионов  то,  что  было  уделом
немногих избранных. И  общественное  расслоение  этих  миллионов  зависит,
грубо говоря, от расстояния  между  домом  и  конторой.  Более  отдаленные
загородные дома расположены в сельской местности, и их владельцы  занимают
достаточно высокое положение, чтобы приезжать на работу  попозже.  Поэтому
многим приходится ежедневно преодолевать от десяти  до  шестидесяти  миль,
проезжая то же расстояние обратно после рабочего  дня.  Этот  образ  жизни
сказывается  и  на  административных  расходах,  и  на  объеме  газет,  на
радиопрограммах и на придорожных рекламных плакатах. Но нас сейчас  больше
интересует другое - то, что общественная жизнь перемещается  из  города  в
пригороды, а это приводит к результатам, которые не всегда учитываются.  И
быть может, легче всего ускользает от внимания то, что  этот  образ  жизни
подрывает прежние устои: ведь исстари повелось, что  человек  живет  среди
соседей, которые занимаются тем же или почти тем же делом, что и он сам.
   Вспомним, что в старейших городах  на  земле  всегда  были  (а  кое-где
сохранились и поныне) кварталы, улицы и кафе, по традиции  предназначенные
для безымянных газетчиков, врачей, портных или художников. В  Париже  есть
Латинский квартал, в Лондоне  -  Харли-стрит,  Флит-стрит,  Сэвил-роу  или
Челси, в Нью-Йорке - Уолл-стрит и Гринич-Виллидж. Это все в прошлом -  или
в настоящем - районы, где жили - или живут  -  люди,  объединенные  общими
интересами,  завсегдатаи  одних  и   тех   же   мест.   Сотрудничество   и
соперничество оттачивали до высокого совершенства мастерство  математиков,
живописцев, актеров,  музыкантов,  ученых,  грабителей,  книготорговцев  и
адвокатов. Эти люди обычно работали там же, где и  жили,  посещали  ту  же
церковь и те же концертные залы,  яростно  спорили  за  столиками  тех  же
таверн или кафе. Фактически их жизнь и была жизнью города. Как непохожа на
это та жизнь, которую принесли с  собой  пригородные  поезда:  к  примеру,
ветка от станции Ватерлоо до Уилда. Люди небогатые - клерки  или  поэты  -
едут обычно не дальше Кройдона. Те, кто менее стеснен в средствах, выходят
из вагона в Сандерстеде  или  Уорлингеме.  Купе  первого  класса  начинают
пустеть в Окстеде, а настоящих богачей поджидает собственный  "роллс-ройс"
с шофером где-то около  Иденбриджа.  Но  это  пространственное  расслоение
основано не на профессиях,  а  на  размере  доходов.  Разумеется,  у  всех
богатых людей найдется по  крайней  мере  один  общий  интерес.  Но  люди,
живущие за городом, разнятся во всех отношениях, их сближает только размер
заработка. К вечеру адвокаты, инженеры, профессора  и  оперные  примадонны
растекаются   во   всех   направлениях,   проезжая    расстояния,    прямо
пропорциональные их семейным  обстоятельствам  и  доходам.  Поселившись  в
приглянувшемся ему пригороде, архитектор обнаруживает, что его  ближайшими
соседями оказываются высококвалифицированный бухгалтер, букмекер, помощник
директора банка и чиновник министерства торговли. Его коллеги  архитекторы
разбросаны  вокруг  Лондона  в  различных   направлениях   и   на   разных
расстояниях, и, чтобы провести вечер с кем-нибудь  из  них,  ему  придется
проделать сложный и извилистый путь по пригородным шоссе.  С  соседями  он
может беседовать о садоводстве или играть в бридж, но все интеллектуальные
стимулы в интересующей  его  области  ему  придется  извлекать  скорее  из
специальных журналов, чем посредством личного контакта. Жизнь в  пригороде
отличается  от  городской  жизни  тем,  что  она  разобщает  людей   одной
специальности.
   Но если в известном смысле машины убили город, то  в  некотором  смысле
они убивают и сельскую местность. Жизнь  в  деревне  замирает,  когда  все
население отправляется на ярмарку в ближайший городок. Этот  городок,  где
проходит  ярмарка,  становится  либо  придатком  большого   города,   либо
приобретает  собственное  значение.  Пригороды   расширяются,   захватывая
исконную  сельскую  местность,  соединяя  индустриальные  центры,  которые
прежде имели  определенные  границы.  Пригороды  расползаются  и  ширятся,
совершенно одинаковые, бесформенные, безличные, и кажется, что им не будет
конца. Жизнь в пригороде имеет свои преимущества, свои житейские удобства.
Пригороды относительно спокойнее, чище и тише, до детского садика  или  до
школы - рукой подать. К тому же в пригородах еще не знают той  продажности
городских властей, из-за которой в большом городе жизнь стала невыносимой.
Учитывая эти достоинства, надо признать, что пригороды представляют  собой
компромисс между городской и деревенской жизнью, но  весьма  далеки  и  от
того, и от другого. Именно по этой причине к пригородам никто не относится
с той патриотической преданностью, с которой жители некогда  относились  к
своему городу или деревне. Во-первых, жители чересчур непоседливы, и у них
нет постоянной привязанности к какому-то одному месту. Работая в  Лондоне,
Чикаго или Бостоне, они живут в Суррее, Индиане или Нью-Хемпшире.  И  если
они и хранят верность  чему-то  менее  грандиозному,  чем  вся  их  родная
страна, то это автомобили той определенной марки, которой они  никогда  не
изменяют. Ибо от машины зависит вся их жизнь. Если у них есть  возможность
приехать на ней в город, они непременно так  и  сделают,  невзирая  ни  на
какие пробки на улицах и на недостаток стоянок. Всеобщее помешательство на
скорости как раз и приводит к полному застою. Автомобильная  неподвижность
- характерная черта городской жизни, и люди попадают в пиковое  положение,
когда все в одни и те же часы  пик  устремляются  в  пригороды.  Расплодив
пригороды и погубив города, автомобиль не остановился на  этом  и  породил
долгие уик-энды и короткие отпуска, собственные катера и лыжные базы.  Все
эти развлечения тесно связаны с автомобильностью. Без машин они никогда не
возникли бы, и без машин им бы долго не продержаться.
   С появлением автомобиля гараж стал необходимой  для  дома  пристройкой.
Прежде, когда пользовались каретами, был необходим  каретник,  сбруйная  и
конюшня - и все это располагалось поодаль от  дома.  К  лошадям  слетаются
мухи, так что такое разделение было вполне оправданно. И это не  причиняло
никаких неудобств: карету или верховую лошадь подавали к подъезду в  точно
указанное время, о котором справлялись по конюшенным часам. Экипаж ставили
в каретник, привычно сохраняя дистанцию  от  дома;  отчасти  эту  привычку
поддерживал страх перед  пожарами.  Гараж  с  точки  зрения  архитектурной
всегда был излишеством, о котором вспоминали в последний момент; и до  сих
пор  это  почти  всегда  дает  себя  знать;  чтобы  добраться  до  гаража,
приходится со спринтерской скоростью  преодолевать  дистанцию  в  двадцать
ярдов под проливным дождем.  Архитекторы,  слепо  копируя  в  этом  смысле
проектировку девятнадцатого века, тем не менее забывают об  одной  детали,
безусловно нужной и полезной: porte-cochere  [въезд  для  карет  (франц.)]
или, как его теперь называют, въезд для машин. И  если  мы  так  тщательно
оберегаем свою машину, то никакого особого альтруизма не  будет,  если  мы
так же позаботимся о машине нашего гостя.  Можно  надеяться,  что  в  доме
двадцатого столетия на костюм вашей гостьи не  будет  падать  снег,  а  ее
машину - за неимением лучшего - не оставят на самом солнцепеке. Но как  бы
пылко мы ни  надеялись,  наши  надежды  вскоре  пойдут  прахом.  Логически
мыслить в данном случае мы не умеем, и каждый  новый  дом  оказывается  не
более чем вариантом того, что уже давно было, и главное его предназначение
-  рекламировать  изобретательность  архитектора   и   льстить   самолюбию
владельца. Даже там, где гараж на плане примыкает к дому, дверь между ними
почему-то отсутствует, так что время от времени хозяину все же  приходится
пробежаться под дождем. А наши гости перед разъездом могут обнаружить, что
машина раскалена, как духовка, или все сиденья в ней  промочены  насквозь,
потому что кто-то забыл поднять оконное стекло. Для самих себя (в качестве
водителей) мы сделали крайне мало, а уж для других - практически ничего.
   Предполагается,  что  в  любой  достаточно  вместительный   дом   можно
пригласить  компанию  на  коктейль.  Допустим,  что  места   хватает   для
шестидесяти  человек,  следовательно,  на  такое  число  нам  и   придется
рассчитывать. Соответственно наше гостеприимство должно  распространиться,
скажем, на сорок автомашин. Как они должны подъезжать, отъезжать и где  их
все разместить? Есть  такие  дома,  где  транспортная  проблема  тщательно
изучена, детально обсуждена и блистательно разрешена.  Но  гораздо  более,
увы,  многочисленны  дома,  где  к  этой  проблеме  отнеслись   с   полным
пренебрежением, не пожелали обратить на нее внимания и в конце концов  все
пустили на самотек. А это приводит к тому,  что  в  самый  разгар  веселья
раздаются отчаянные призывы, которые все портят: "Владельца  машины  марки
"форд" номер 72384  убедительно  просят..."  и  т.д.  Или  мы  видим,  как
запыхавшийся  хозяин  перебегает  от  группы  к  группе,   выясняя,   кому
принадлежит серый "ягуар". "Кажется, на нем  Бренда  приехала  -  нет-нет,
вспоминаю, у нее теперь  "мини".  -  "Эй,  кто-нибудь,  скажите,  чей  это
"форд"? Льюису надо уехать пораньше, а он выбраться не  может...  А,  Сэм,
это не твой ли "форд" в аллее? Нет? Но ведь не может же  быть,  чтобы  это
была _ничья_ машина?" и т.д.  И  вся  эта  суета  и  мучения  -  результат
первоначальной ошибки в проектировании. Поскольку дело касается пригорода,
без машины здесь не обойтись. Приноравливаясь к тому, чтобы жить  рядом  с
ней, мы должны и ей дать возможность жить вместе с нами. Она  лучше  ведет
себя, когда к ней относятся внимательно, и, естественно,  обижается,  если
ее нуждами пренебрегают. В домах будущего машина - важная персона, а гараж
для нее не времянка, а заранее внесенное  в  план  крытое  помещение,  где
машина могла бы получить необходимый культурный отдых.
   В  классической  книге  Спикторского  "Экс-урбанисты"  ("Экс-горожане")
описано, с каким видом надо вести джип к пригородной  станции,  чтобы  все
думали, что в это время "кадиллак"  отвозит  детей  в  школу.  Автор  этим
обращает наше внимание на многомашинное семейство.  Вторая  машина  -  для
жены - это только шаг на пути к третьей машине -  для  детей,  а  это  уже
приводит нас к проблеме, которая называется  "проблемой-надцатилетних".  И
проблема  эта  порождена  не  столько  Психологией   Подростков,   сколько
указанным феноменом много машинничества. Родители скрепя  сердце  покупают
машину N 3, потому что хотят свободно распоряжаться машинами N 1 и N 2.  А
как только покупка сделана, подростки начинают жить собственной жизнью.  И
в связи с этим возникают проблемы уже не психологические, а  транспортные.
Чтобы разобраться в  этом,  давайте  проведем  сравнение  с  обществом,  в
котором жили наши  деды.  Их  мир  прежде  всего  жил  согласно  моральным
установкам среднего класса. При королеве Виктории и  президенте  Линкольне
существовал длинный и все увеличивающийся список запрещенных  действий,  в
особенности по субботам. День господень был расписан до мелочей, и в  этом
жестком расписании домашние молитвы и церковные службы сопровождались  раз
и   навсегда   установленными   прогулками   и    церемониями.    Цилиндры
приподнимались  в  чинном  приветствии,  а  церковные  колокола  призывали
верующих  к  молитве.  Обильная  трапеза  в  полдень   предвещала   сонный
послеобеденный покой, а вечером подавался только холодный ужин,  что  было
вполне оправданно: надо было дать прислуге возможность  посетить  вечернюю
службу в церкви. Вечер  спускался  на  города  и  деревни,  не  подававшие
признаков жизни, и  лишь  изредка  на  безлюдных  улицах  раздавалось  эхо
чьих-то шагов.  Тяжелые  занавеси  скрывали  от  чужого  взора  освещенные
газовым светом комнаты. Все - то есть буквально _все_ - было закрыто.
   Больше  всего  от  этого  субботствования  страдали   дети.   Мальчикам
полагалось  носить  жесткие  воротнички  и  парадные  воскресные  костюмы,
девочкам - платья, превращенные крахмалом в сплошное шуршащее  неудобство.
А тут еще хлопотливые сборы в церковь, когда всем раздают  молитвенники  и
деньги  для  пожертвований.  Проповеди  были  длинные   и   преисполненные
теологических премудростей, скамейки - твердые,  а  полы  -  холодные.  Но
религиозные обязанности на этом не кончались - воскресная  школа  занимала
послеобеденное время, вклиниваясь между двумя церковными службами. Игры на
улице были строго запрещены, да и все равно двигаться в воскресном  платье
было практически невозможно. Дома оставалось играть только в Ноев  ковчег,
а  чтение  должно  было  быть  исключительно  воспитательного  назначения.
Невесть  откуда  взявшиеся  строжайшие  правила  обычно   раздражают,   но
выходило, что следовать их букве гораздо легче, чем  казалось.  Запрещение
массовых  игр  так  и  не  распространилось  -  вопреки  логике  -  на  те
развлечения,  о  которых  викторианское  богословие  слыхом  не   слыхало,
например на запуск авиамоделей. В обществе, которое не могло обойтись  без
лошади и экипажа - подчас это было необходимо даже для поездки в  церковь,
- велосипедный спорт тоже избежал запрета.  Именно  велосипед  и  расшатал
основы Викторианской субботы. Потому что на велосипеде можно было уехать в
другой приход и даже в соседнее графство, подальше  от  осуждающих  взоров
соседей и родных. Может, человек просто поехал в другую церковь. Но он мог
с тем же успехом отправиться ловить бабочек или писать пейзажи  акварелью.
Конечно, порой его еще подстерегали  враждебные  взгляды  из-за  кружевных
занавесок, но ведь все эти люди не знали, кто он такой  и  откуда  взялся.
Принеся  с  собой  свободу  анонимности,  велосипед  навсегда  покончил  с
прежними моральными ценностями. Автомобиль  только  помог  таким  беглецам
расширить  свои  возможности,  предоставив  им   загорать,   плавать   или
флиртовать на свободе. И еще в большей  мере,  чем  велосипед,  автомобиль
предоставил женщинам такую же свободу. Что бы им ни вздумалось  натворить,
они могут творить что угодно и где угодно.
   Проблема воспитания подростков неотделима от автомобиля.  Если  молодые
люди стали вести себя неподобающим образом, то не потому, что они живут  в
Пейтон-плейс,  а  потому,  что  у  них  есть  возможность  оттуда  удрать.
Перепуганные родители пытаются противопоставить  этим  эскападам  семейный
уик-энд, выезжая с детьми купаться на берег ближайшего озера или моря.  Но
это действует только в том случае, если  родители  готовы  участвовать  во
всех  развлечениях  подростков.  Однако  и  эта  жертва   лишь   ненадолго
отодвигает те  автоморальные  проблемы,  которые  все  равно  и  неизбежно
придется решать.  Даже  если  родители  испытывают  искреннюю  радость  от
прогулки под парусом с собственными  детьми,  очень  скоро  настанет  час,
когда  дети  предпочтут  кататься  на  лодке   самостоятельно.   И   такую
возможность им дает третья машина, порождая бесконечные  сложности,  из-за
которых современные романы так скучно читать. Мы еще вернемся  к  проблеме
надцатилетних в целом, но нельзя было не упомянуть о ней хотя бы мимоходом
в связи с  автомобильностью.  Ближе  к  нашей  теме,  однако,  автомоболи,
которыми страдают люди среднего возраста. Образ хождения пешего как способ
перемещения в пространстве сейчас  настолько  устарел,  что  считается  (в
лучшем случае) чудачеством. Ходить пешком по полю для гольфа -  допустимо,
по полю аэродрома - подчас необходимо, но в других  ситуациях  этот  метод
почти не применяется. Конечно, бывает и так, что машину приходится ставить
дальше от места назначения,  чем  она  была  в  момент  отъезда.  Подобные
случаи, однако, довольно редки, и у нас вошло в обычай  предпочитать  езду
ходьбе,  так  что  нашему  телу  приходится   приспосабливаться   к   этой
автомоболезненной неподвижности.
   Виды  автомобилей  наглядно   представлены   на   рекламных   страницах
американских журналов. Прежде всего бросаются в глаза объявления,  которые
изображают автомобили как  чудо  из  чудес.  Сверкающие,  безукоризненные,
комфортабельные,  роскошные  и  неимоверно  дорогие  машины  стоят   перед
потрясающими особняками. Очарованные этим образчиком  красивой  жизни,  мы
переворачиваем  страницу.  Здесь  нам  преподносится   еда   в   предельно
реалистическом изображении, на какое могут отважиться  только  американцы.
Виргинский окорок, обложенный  ломтями  ананаса,  сверкает  всеми  цветами
техниколора; бифштекс, окруженный грибами, испускает парок. Сливочный крем
горой громоздится на шоколадном торте. Это в свою  очередь  тоже  покоряет
нас, и мы понимаем, что достойны вкушать лишь самое  лучшее.  Изображенное
на следующей странице  бренди  знаменитой  марки  только  подкрепляет  эту
мысль. Бутылка стоит среди старинного серебра и отражается в  полированном
красном дереве. Невольно поддаешься настроению, которое приходит  в  конце
прекрасного  обеда.  Со  счастливым  вздохом  мы  обращаемся  к  следующей
рекламе, которую поместило всемирно известное  пароходное  агентство.  Она
доводит  до  нашего  сведения,  что   путешествие   вокруг   света   можно
организовать так, что Неаполь, Афины и Стамбул будут преподнесены вам  как
на блюдечке. Не вставая со своего шезлонга и  покидая  палубу  только  для
посещения ресторана,  вы  увидите  все  старинные  руины,  все  знаменитые
пейзажи, которые достойны созерцания. Если же вы все же решите ступить  на
берег, к вашим услугам "кадиллак", который доставит вас обратно на корабль
как раз к началу вечерних развлечений. Все это  также  производит  на  вас
должное впечатление, и мы снова переворачиваем страницу. Вот тут-то нас  и
постигает удар,  потому  что  перед  нами  предстают  модели  великолепных
дорогих туалетов. В изысканной обстановке мы видим  толпу  сверхэлегантных
людей - одежда на них сногсшибательная. Да, но, чтобы носить  эти  платья,
чтобы щеголять в этих костюмах,  все  они  довели  свои  фигуры  до  такой
истонченности, за которой уже следует голодная смерть, они так недосягаемо
стройны, что нам за ними никогда в жизни не угнаться. Никто  из  тех,  кто
восседал на мягких подушках _таких_ автомобилей, поглощал  _такие_  обеды,
пил _такое_ бренди и совершал _такие_ путешествия на пароходе, ни  за  что
на свете не втиснется в  эти  туалеты!  Вся  серия  реклам  -  это  просто
стремление к невозможному. Подавленные и удрученные, мы торопимся  узнать,
чем же все  кончится.  Перевернув  еще  страницу,  мы  обнаруживаем  "Курс
скоростного похудения, или Как вдоволь пить и есть, не прибавляя в  весе".
Это заведомая чепуха, но мы с облегчением отираем выступивший на лбу  пот.
Нам не дадут погибнуть! Мы можем сохранить свой пирог и съесть его.  Можно
объедаться и валяться по диванам - и, несмотря ни на что,  быть  стройным,
как тростинка! Осчастливленные этой надеждой, мы  переходим  к  последнему
объявлению, перед самой последней  страницей  с  содержанием  номера.  "Не
грызет ли вас смертельная тревога?" - вопрошает заголовок.  Что  же,  если
подумаешь, то, конечно, грызет. Лекарства против тучности, возможно, очень
хорошая штука, но вот как быть с побочными явлениями? Быть может, мы  идем
на ужасный риск? Не превратимся  ли  мы  в  законченных  наркоманов?  Нет,
последнее объявление  предлагает  нам  успокоительное  лекарство,  которое
спасет нас, покончит с нашими тревогами и принесет нам  мир  и  покой.  Мы
снова возвращаемся к сверкающей машине и вспоминаем, что наша  собственная
машина уже на два  года  устарела.  Пора  бы  обменять  ее  и  обзавестись
автомобилем, который делал бы нам  честь.  Купить  лимузин  или  машина  с
откидным верхом будет шикарнее?
   Автомоболезненные симптомы - это не  столько  угроза  нашему  здоровью,
сколько неотвратимая и постоянная угроза нашему карману - мы  обречены  на
эти расходы, так как хорошо знаем, что иной образ жизни (в нашем обществе)
немыслим. Более того, мы  уже  привыкли  смотреть  на  автомобиль  как  на
средство самовыражения,  как  на  продолжение  нашей  личности.  Для  жены
автомобиль N 2 - нечто гораздо большее, чем средство для поездки  в  школу
или в магазин, точно так же, как шляпа, например, не просто приспособление
для сохранения прически. Женщина выбирает машину  так  же  тщательно,  как
свои наряды, принимая во внимание  моду,  стиль  и  форму.  Машина  -  это
одеяние, которое носят поверх ондатровой  или  норковой  шубки,  и  она  с
большой   тонкостью   подчеркивает    в    поведении    хозяина    оттенки
самоуверенности, неприступности или заносчивости. Машина N  1  занимает  в
семье место любовницы мужа, и ее холеная роскошь служит мерой его страсти.
А автомобиль N 2 - мужчина, очередной чичисбей  супруги.  В  этих  случаях
супружеская измена как-то более пристойна и все приличия соблюдены. И если
в самые первые годы брака автомобиль N 2 порой  напоминает  старого  друга
или отвергнутого жениха, то это  лишь  память  о  студенческих  годах.  Но
автомобиль, приходящий на смену старому приятелю, ведет  себя  куда  более
решительно.  Он  выражает  не  только  личные  качества,  но   и   оттенки
настроения. Так, если в  магазине  запросили  слишком  дорого,  автомобиль
срывается с места, презрительно фыркая. Если ему случится обогнать  машину
светского соперника, он пролетает мимо с невозмутимым видом, словно  знать
не  знает  о  существовании  другой  машины.  Когда  его  задерживают   за
превышение скорости, он, подыгрывая своему хозяину, тоже напускает на себя
вид святой невинности. "Помилуйте, при чем тут я?" -  словно  говорит  он,
широко раскрывая глаза и таким тоном, что можно подумать, будто  он  стоял
как вкопанный или даже потихоньку катился назад.
   И наконец, автомобиль представляет собой тему для разговора, по крайней
мере для тех, кому не о чем говорить. Разговоры подобного  рода,  конечно,
пошли от болтовни наших предков  о  лошадях  и  экипажах.  В  числе  самых
скучных и надоедливых приставал с большой дороги в литературе -  дофин  из
пьесы Шекспира "Генрих V" (акт III, сцена VII).

   Дофин: ...Настоящий конь Персея. Он весь - воздух и  огонь,  а  тяжелые
стихии - земля и вода - проявляются в нем, лишь когда он терпеливо  стоит,
готовый принять в седло всадника. Да, это конь,  а  все  остальные  лошади
перед ним - клячи.
   Коннетабль: В самом деле, принц, это  самый  лучший,  самый  прекрасный
конь в мире.
   Дофин: Он король скакунов; его ржание звучит как приказ монарха, и  его
осанка внушает почтение.
   Герцог Орлеанский: Довольно, кузен.
   Дофин: ...Однажды я написал в его честь сонет, который начинается  так:
"Природы чудо..."

   Шекспир  сжалился  над  нами  и  избавил  нас  от  конного  сонета,  но
впоследствии нашлись певцы кареты и упряжки. Зная  об  этом,  Джейн  Остин
создала  придурковатого  Джона  Торпа,  эпизодический,  но  запоминающийся
персонаж в романе "Аббатство Нортэнгер".
   "Что скажете о моей двуколке, мисс Морленд? - так он начинает разговор,
чтобы спросить ее, сколько, по ее мнению, стоит его экипаж. - Как  видите,
подвеска на рессорах; сиденье, корпус,  отделение  для  оружия,  подножка,
фонари, серебряные украшения - все, до мелочей, все  на  месте;  а  какова
кузнечная работа - все как новенькое, да нет, даже лучше..."
   Незамедлительно сообщив, что все это обошлось ему в пятьдесят гиней, он
явно ждет от нее подобающего случаю восклицания. Но Кэтрин обманывает  его
ожидания, так как понятия не имеет, дорого это или дешево.
   "Ни то, ни другое", - заявляет он, добавляя: а) что он мог бы  получить
экипаж и дешевле, но скупость не в его характере, б)  что  он  может  хоть
завтра продать его на десять гиней дороже.  Этот  человек  -  классический
прототип автомучителя. Даже самый заурядный автомобиль можно таким образом
превратить в орудие словесной пытки.  Рассказом  о  том,  как  доехать  до
кингстонского  объезда,  минуя  светофоры  в  Миддлкоме,   можно   довести
собеседника  до  предсмертных  конвульсий.  Попадаются  еще  и   владельцы
автомобилей-ветеранов  или  машин  иностранных   марок   с   претенциозным
названием вроде "изотта-фраскини" или, скажем, лимузина  "ламборгини-350",
переделанного так, что он ни на  какой  другой  не  похож;  или,  наконец,
"мьюра" самого первого выпуска. Болтовня о своей лошади -  это  предвестие
более современного трепа о лошадиных силах:

   Дофин: ...Я не променял бы своего коня ни на какое животное  о  четырех
копытах. Когда я скачу на нем, я парю над землей; я сокол; он  несется  по
воздуху; земля звенит, когда он заденет ее копытом. Самый скверный рог его
копыт поспорит в гармонии со свирелью Гермеса.

   Нетрудно это малость изменить: "Свою машину я не променяю ни  на  какую
другую о четырех колесах. Когда я сижу за рулем,  я  парю;  я  сокол;  она
несется по воздуху; дорога поет под ее шинами, и гудок ее подобен органу!"
   И в довершение  всего  появляется  жрец,  который  говорит  уже  не  об
автомобиле, а о его внутренностях, о его  мужских  достоинствах  и  о  его
недомоганиях.
   - "Пантера-барракуда III" - классная телега, что и говорить.  Со  своим
четырехлитровым    высокооборотным    двенадцатицилиндровым     V-образным
двигателем  и  шестиступенчатой  коробкой  передач  она  легко  дает   сто
шестьдесят пять миль. И на приеме кого хочешь сделает как стоячего. Только
зачем, спрашивается,  они  зарезали  свою  же  конструкцию  этим  дурацким
расположением распредвала? Вы, должно быть, и сами заметили? Нет? Да  ведь
это же проще простого. В их первой модели 1965  года  он  начинал  люфтить
после пяти тысяч миль пробега. _Это-то_ они доработали, добавив  еще  один
опорный подшипник. Но они не предусмотрели,  что  в  результате  возникнет
вибрация в дифференциале. Он  вибрирует  так  сильно,  что  разбалтываются
заклепки на роторе синхронпрерывателя. Они, ясное дело, медные, а  поэтому
подвержены усталостным деформациям. Если их заменить, дифференциал  станет
как новенький и дело с концом, но двигатель расположен так, что до  ротора
не доберешься, пока не снимешь корпус распределителя. А  для  этого  нужно
раскидать чуть ли не весь мотор! И это еще не все. Вы,  конечно,  помните,
что смещенный двигатель должен иметь опорные лапы. Ну, а на "П-Б III"  они
додумались до того, что приварили  -  а  не  приболтили  -  лапы  к  раме.
Интересно, о чем они думали? В первой-то модели лапы крепились на  болтах,
а, применив сварку,  они  посчитали,  что  _модернизировали_  конструкцию.
Опорные    подшипники     выдерживают     определенную     нагрузку,     а
двенадцатицилиндровый двигатель - это вам не сигаретка. Пока еще ничего не
случилось, но как знать, что может стрястись! Однажды у них сам  двигатель
начнет люфтить на лапах, но только мне это  не  грозит.  Угадайте,  что  я
сделал?
   Представим себе, что этот современный Джон  Торп  обращается  к  робкой
девице лет восемнадцати, которая в жизни ни разу не  осмелилась  заглянуть
под капот автомобиля.  Она  слишком  хорошо  воспитана,  чтобы  перебивать
собеседника, и  теперь,  как  она  чувствует,  пора  попытаться  показать,
насколько ей все это интересно.
   - Может быть, вы его приклеили синдетиконом?
   - Ха-ха! Здорово сказано, Джейн. Нет, я заказал два стальных кронштейна
и приболтил через них радиатор к раме -  у  меня-то  движок  не  сорвется,
будьте уверены! Вот и все - проще простого. Им бы ничего не стоило сделать
это еще на заводе! Ну-ка, угадайте, сколько это стоило?
   Хорошо бы в финале этой сцены заставить  девушку  со  словами  "Миллион
долларов!"  оглушить  его  бронзовой   статуэткой,   изображающей   Венеру
Милосскую. Но она просто смиренно признается, что не знает.
   - Четырнадцать долларов и пятьдесят центов!
   Как и Кэтрин Морленд, она понятия не имеет, дорого это или  дешево.  Но
она играет наверняка, восклицая:
   - Не может быть! Подумать только!
   - Клянусь - ни цента больше. Считайте, что я за эту цену получил  новую
машину.  Конечно,  на  будущий  год  я  ее  обменяю  и,  пожалуй,  достану
"пуму-косатку". Видали их новую модель типа Ф?
   Она никогда не слыхала про "пуму-косатку" и уже не чает, как вырваться.
Давайте же во имя милосердия  дадим  ей  возможность  спастись.  На  сцене
появляется - надо  надеяться  -  громогласный  Автомобахвал,  подслушавший
последние слова.
   - "Пума-косатка"? - взрывается он. - Да ни один нормальный  человек  не
сядет на "П-К", даже и ты, Джордж! Брось ребячиться, приятель! Этот тип  Ф
так по-дурацки сляпан, что через год угодит на свалку. Слушай,  Билл,  вот
тут  Джордж  собирается  выбросить  деньги  -   придумают   тоже!   -   на
"пуму-косатку" типа Ф!
   Пока мужчины толпятся вокруг, Джейн потихоньку исчезает. Ее  бросает  в
дрожь, когда она представляет себе, что с ней стало бы, если бы она  вышла
замуж за Автомобахвала. Она совершенно правомерно решает, что  такой  удел
был бы поистине хуже смерти.


   У ДОМАШНЕГО ОЧАГА

   Два фактора господствуют  в  области  проектирования,  строительства  и
оборудования дома. Первый - это то, что ни один человек на свете - ни один
мужчина и ни одна женщина -  не  несет  ответственности  за  окончательный
результат. Когда хирург удаляет аппендикс, художник пишет картину, адвокат
выигрывает или проигрывает дело, каждый из них отвечает лично за успех или
неудачу.  Но  дом  представляет   собой   результат   соединенных   усилий
владельцев, архитекторов, инженеров, электриков  и  декораторов.  Ни  один
человек не может  единолично  подписать  законченное  полотно.  Работа  по
большей части  производится  компанией  весьма  пестрого  состава,  причем
многие едва знакомы друг с другом или с хозяевами, а некоторые  вообще  не
догадываются о существовании прочих участников. И  вот  возникает  дом,  в
котором нам придется жить, и очаг, на  котором  кому-то  из  нас  придется
готовить. Поначалу может показаться, что та чудовищная отсталость, которую
мы наблюдаем в квартирном строительстве, связана - хотя  бы  отчасти  -  с
этой поголовной безответственностью. Более того, - и это горькая истина  -
почти все достижения в области дизайна сводятся на  нет  низким  качеством
производимых  работ.  Был  в  истории   краткий   и   благодатный   период
(1890-1910), когда проекты  двадцатого  столетия  осуществлялись  рабочими
конца девятнадцатого века. Но подобные "марочные" дома попадаются редко, и
нам с вами остается выбирать жилище или  добротно  построенное,  но  дурно
спланированное, или слепленное как попало по сверхсовременному проекту.
   Второй господствующий фактор - то, что  мужчины  создавали  для  женщин
такое оборудование, к которому сами они - мужчины - впоследствии не  будут
иметь никакого  касательства.  Все  новейшие  достижения  в  этой  области
появились только потому, что мужчин заставили  -  едва  ли  не  впервые  в
истории - пользоваться теми хозяйственными приспособлениями,  которые  они
сами изобрели. Мужчины занимались уходом за садом и тогда, когда  они  еще
не переступали порога кухни, так возникла машинка для стрижки газона, а  в
наше время - моторная косилка, или автокосилка.  Стоило  только  попросить
мужчин  помочь  вымыть  посуду  -  и  тут  же   появилась   автоматическая
посудомойка. У женщин не хватало воображения,  чтобы  изобрести  для  себя
такие механизмы. А ленивые и вследствие  этого  более  хитроумные  мужчины
выдавали очередную машинку, как только возникала угроза, что  их  попросят
помочь. Женщины с течением времени стали все более воинственно  настаивать
на своих правах, отчего мужчины стали все более неохотно  помогать  им.  И
как знать, быть  может,  механизация  домашних  дел  двигалась  бы  вперед
гораздо быстрее, если бы женщины не напускали на  себя  такой  независимый
вид. Вряд ли им было бы намного хуже, если бы они казались  немного  более
беспомощными.    В    современной    обстановке    женщинам     приходится
довольствоваться  электроприборами   вместо   кухарок   и   горничных.   В
комфортабельном  доме  число  электрических  моторов  и  моторчиков  может
доходить до тридцати, и тут само собой напрашивается  разумное  решение  -
собрать весь этот инвентарь и построить дом вокруг него.  Но  на  практике
дом строится в первую очередь, а потом его до отказа  набивают  всей  этой
механизацией -  пылесос  заталкивают  в  шкафчик  для  обуви,  кондиционер
вывешивают за окно, а телевизионную антенну пристраивают к трубе,  которая
ни на что другое не пригодна.
   Итак, принимая во внимание эти два фактора,  приступим  к  обследованию
обычного жилого дома людей среднего достатка - начиная от входной двери  и
кончая чердаком. Если мы открываем входную дверь  зимой,  через  весь  дом
проносится порыв ледяного ветра, потому что помешать этому могла бы только
вторая дверь,  а  ее-то  как  раз  и  нет.  Таким  образом,  мы  сразу  же
оказываемся в передней,  где  совершенно  некуда  девать  пальто.  Правда,
иногда на стене попадаются крючки, но такие громоздкие вещи, как гардероб,
вешалка для шляп или кушетка, пока что не находят себе замены.  Поэтому  в
передней, где и без того тесно, буквально негде повернуться, и мы сразу же
отмечаем, что детскую коляску сюда уж никак не впихнешь. Коляска есть, она
существует не первый год  и  непременно  вновь  понадобится,  но  ни  один
архитектор или строитель о ней даже не  слыхал.  И  вот  она  загораживает
кухонную дверь или помещается в гараже, где из-за нее  невозможно  открыть
дверцу машины. А дверца с другой стороны машины так же надежно блокирована
детскими велосипедами. Да, надо быть полоумным, чтобы придумать  в  машине
двери, открывающиеся наружу! Однако есть еще на свете  полоумные,  есть  и
двухколесные и трехколесные велосипеды, которые постоянно  попадаются  под
ноги. Попутно заметим, что номер или название дома тщательно замаскированы
- особенно по ночам, а почтовый ящик определенно мал для журналов и газет,
которые предполагается выписывать.  Может  статься,  в  передней  окажется
специальное углубление, в котором помещается коврик для ног,  а  может,  и
нет - тогда мы непременно об него споткнемся; и лампочку над крыльцом тоже
то ли повесят, то ли нет.
   Налево  или  направо  от  входа  расположена  гостиная,  где  сразу  же
бросается  в  глаза  камин  -  часто   устрашающего   вида,   -   служащий
архитектурным оформлением для электрического или газового обогревателя. Мы
сразу понимаем, что это символ давно ушедшего образа жизни. Вся жизнь дома
в зимнее время проходила у камина, в котором пылали  поленья  или  брикеты
торфа, здесь было средоточие тепла, света, мирных бесед. Дедушки и бабушки
могли устроиться в уголках за выступами, родители - по обе стороны камина,
дети и собаки  -  напротив,  дальних  родственников  можно  было  посадить
подальше, а самых дальних - и вовсе далеко. Готовясь проявить свою  власть
или обнаружить свою мудрость, отец семейства должен был  встать  спиной  к
каминной решетке, заложив руки под фалды своего сюртука.  Только  в  такой
позиции он мог лишить наследства  сына-расточителя  или  выгнать  из  дому
позабывшую о добродетели дочь. В прежних  семейных  традициях  всегда  был
определенный жизненный центр, власть и старшинство были точно распределены
и каждый знал свое место (буквально). Эта традиция сохранилась в Англии  и
США (где уголь обходится дешево)  дольше,  чем  в  Европе,  где  население
издавна предпочитало закрытые печи. Каждый год английские фирмы безуспешно
предлагают для продажи в Европе электрические печки, в которых  мелькающие
красные отсветы создают поддельные эффекты огня в камине; эти вещи  хорошо
раскупают в Англии, но они никого не трогают в странах,  где  живой  огонь
знали только в средние века. Но  конец  открытому  огню  в  Англии  и  США
положила не  страсть  к  центральному  отоплению,  а  отсутствие  домашней
прислуги. Пока находились люди, готовые таскать тяжелые ведра с  углем  из
погреба к камину, находились и те, кто готов был им  за  это  платить.  Но
таскать уголь вверх на три лестничных пролета оказалось тяжеленько,  когда
нельзя было это сделать чужими руками. Теперь у  всех  у  нас  центральное
отопление, и камин уже никому не нужен. Но все же он часто остается в доме
- бездействующий реликт прежних времен.
   Современная гостиная перестала быть пространством  вокруг  камина.  Она
превратилась в крохотный театрик, центром которого стал телевизор.  Стулья
расставляются, как в кино, и их убирают только к приходу гостей, а верхний
свет заменяют несколько торшеров -  на  случай,  если  какой-нибудь  чудак
захочет почитать. Но архитектура остается равнодушной к  печальным  фактам
нашей жизни. Едва ли где-нибудь найдешь альков, в который можно  поместить
мерцающий экран. Телевизор, как  и  радиоприемник,  остается  излишеством,
помехой в  жизни  семьи,  которая  по-прежнему  (теоретически)  собирается
вокруг камина. Нет ни одного плана гостиной, где бы телевизор (или хотя бы
экран) по праву занимал место,  которое  в  прежние  времена  принадлежало
камину. Отметив это, оглянемся вокруг и посмотрим, как наша реальная жизнь
отражается (или не отражается) на обстановке. Мы обнаружим, что на  стенах
нет планки для картин - декораторы  викторианской  эпохи  предполагали  (и
совершенно справедливо),  что  на  стены  понадобится  что-нибудь  вешать.
Потребности наши  с  тех  пор  не  изменились,  только  теперь  приходится
сверлить штукатурку и бетон дрелью, а потом  забивать  деревянные  клинья,
уродуя стены и предвкушая возможные острые ощущения, если сверло наткнется
на скрытую электропроводку. И  ни  один  строитель  никогда  не  попытался
преодолеть это неудобство простым способом: берется  деревянная  планка  и
заделывается заподлицо с поверхностью стены на определенном расстоянии  от
потолка. В план комнаты также  не  входят  и  карнизы  для  штор,  которые
неизбежно  приходится  пристраивать  потом  -  а  значит,   опять   что-то
прибивать, приколачивать, сверлить, опять разводить беспорядок и грязь. Но
если архитектор упустил из виду подвеску портьер, то  электрик,  наоборот,
_предусмотрел_ необходимость  торшеров,  пылесосов  и  телевизоров,  но  в
последний момент все  испортил,  расположив  многочисленные  и  неописуемо
разнокалиберные розетки на уровне пола,  где  их  легче  всего  повредить.
Подобные недостатки встретятся нам и во всех  остальных  комнатах,  но  мы
больше не будем о них говорить.
   Столовая, или помещение, где обедают, обычно примыкает к кухне. Часто в
общей стенке имеется  окошечко  для  подачи  блюд;  приспособление  весьма
полезное, если, как  полагалось  в  эдвардианскую  эпоху,  по  ту  сторону
суетится домашняя  прислуга.  Там,  где  хозяйке  приходится  рассчитывать
только на собственные силы, ей гораздо больше пригодилась бы дверь - а так
приходится каждый раз идти в обход через переднюю. Все это  заставляет  ее
пользоваться столиком на колесах - так хоть одна рука  свободна,  и  можно
открывать и закрывать бесконечные двери. Столик  верой  и  правдой  служит
хозяйке, но вот куда его девать, когда он не нужен? Он стоит где-нибудь на
кухне и мешает открывать дверцу шкафа или оказывается в таком  месте,  где
все об него спотыкаются. Если же вместо окошечка все же проделана дверь, а
в руках у  вас  поднос,  открывать  ее  приходится  задом  и  нет  никакой
возможности  скрыть  от  глаз  гостей  кухонный  беспорядок.  В   столовой
необходимо  иметь  место  для  скатертей,  салфеток,   вин,   пробочников,
пепельниц, свечей и столовой посуды. Такое  хранилище  отсутствует,  и  по
необходимости,  которую  архитектору  следовало  бы  учесть,   в   комнате
появляется громоздкий сервант. Он нарушает пропорции  комнаты,  каковы  бы
они ни были, и мешает  двигаться  вокруг  стола.  Общая  площадь  пола  за
вычетом места, занимаемого сервантом, дает нам  представление  о  форме  и
размерах стола. Стол может быть длинный, круглый или овальный - только  не
квадратный! - а вокруг него размещаются шесть или  двенадцать  стульев.  В
идеальной столовой (это - полная противоположность типичной столовой) план
составлен заранее с учетом определенного количества стульев.
   Но вот мы подходим к самой важной проблеме: к домашнему очагу. Кухня  -
это рабочее место домашней хозяйки, место, где она  может  в  полной  мере
проявить и богатство воображения, и хозяйственную расчетливость, все  свое
умение и искусство. Это - поле сражения, на котором  она  должна  одержать
победу или потерпеть поражение. Давайте представим себе, что мы вошли  как
раз в  тот  момент,  когда  хозяйка,  нагруженная  сумками,  вернулась  из
магазина. Она входит через заднюю дверь,  и  мы  тут  же  замечаем  первый
недостаток планировки кухни. Ведь наш век  отмечен  одной  особенностью  -
изобилием оберточной бумаги. Во имя гигиены и прибылей бумажных фабрик все
на свете - начиная с хлеба (питательность  которого  равна  нулю)  до  яиц
(отложенных давным-давно узницами  птицеферм)  -  непременно  должно  быть
упаковано  в  картон  или  бумагу,  в  целлофан  или   фольгу.   За   день
накапливается такая куча бумаги, что смотреть страшно. Но оказывается, что
никто даже не задумался, куда все это девать.  Затолкав  бумагу  в  мешок,
подвешенный за дверью, а покупки -  в  холодильник  или  в  шкаф,  хозяйка
поворачивается к  тому,  что  служит  средоточием  ее  существования:  это
Раковина... Полвека назад раковина представляла собой продолговатое корыто
из желтоватой обливной глины,  помещенное  под  краном  достаточно  низко,
чтобы можно было набрать воды в ведро. Бока раковины  были  в  желобках  -
теперь их можно увидеть на тех белых тарелках, которые экспортируют только
в Канаду, - и в ней имелся сток и затычка. Когда надо  было  мыть  посуду,
первым делом ставили чайник, а потом наливали кипяток пополам  с  холодной
водой в облупленный эмалированный таз, поставленный в раковину.  Но  давно
миновали те дни. Победный Марш Прогресса успел принести второй кран  -  из
него идет горячая вода - и  совершенно  изменить  вид  и  форму  раковины.
Сначала она стала  белее  и  глубже,  затем  засияла  нержавеющей  сталью,
неровные деревянные доски  для  мокрой  посуды  превратились  в  блестящий
металл или яркую пластмассу, а на смену старым деревянным сушилкам  пришли
новые - из металла и пластика. Но вот что удивительно  -  старинный  тазик
(теперь тоже пластмассовый) остался в неприкосновенности; маленький тазик,
помещенный в большую раковину. Непонятно _зачем_? Почему бы  прежде  всего
не сделать саму раковину нужных  размеров?  Быть  может,  люди  сотню  лет
ломали головы, пока не  изобрели  двойную  раковину,  и  каждая  половинка
достаточно мала, чтобы, собираясь мыть посуду, налить воду прямо туда.  Но
двойные раковины в домах до сих пор исключение, а пластмассовые  тазики  -
повсеместное явление. Но и  в  двойной  раковине  кое-чего  не  хватает  -
хозяйке приходится, как  и  раньше,  вставлять  конический  продырявленный
ковшик, чтобы сбрасывать туда остатки с тарелок и заварку  из  чайника.  А
иначе сток может засориться - проектировщик раковины должен был бы об этом
догадываться. Но почему никто не постарался сделать раковину  законченной,
чтобы она не нуждалась в разных пластмассовых  аварийных  приспособлениях?
Почему бы  не  предусмотреть  необходимую  сетку  уже  при  проектировании
раковины? Правда, сейчас появилась в продаже сеточка для  помоев,  но  как
долго она пробивала себе путь! За всю историю  домашнего  хозяйства  редко
приходилось встречать подобное пренебрежение к  вещи,  которая  так  нужна
многим людям и отнимает у них так много времени.
   Отвернувшись от раковины и осмотревшись вокруг, нельзя не  согласиться,
что викторианская кухня, снабженная моечной, кладовкой и ледником,  плитой
и котлом для воды, стенными шкафами и угольным погребом, по крайней  мере,
вполне  отвечала  своему  назначению.  А  в  этой  современной  кухне  все
наоборот: плита и кипятильник, холодильник и машина для мойки посуды - все
это собрано с бору по сосенке и втиснуто в помещение, которое  никогда  не
имело определенного плана. Необходимость всего этого инвентаря  еще  можно
было предвидеть, но форму и размер предметов предугадать  было  решительно
невозможно:  все  постоянно  менялось.  Так  что  кухня   не   только   не
спланирована заранее - она всегда обставлена как попало,  и  в  ней  царит
вечный беспорядок. Кухонные шкафчики в ней есть, но по вместимости они  ни
в какое  сравнение  не  идут  с  кладовками,  которыми  пользовались  наши
родители. Холодильник - необходимая  вещь,  но  в  него  уместится  только
ничтожная доля тех продуктов, которые хранились  бы  в  леднике,  если  бы
таковой здесь был. Для пылесоса и гладильной доски места не полагается,  а
о том, как избавиться от жары и кухонного чада,  если  понадобится,  никто
даже и не задумывался. Давайте смотреть правде в глаза: кухня находится  в
состоянии первозданного хаоса, и если где-нибудь в уголке  еще  приходится
завтракать, то дело совсем плохо. Если же есть еще третья комната, которую
называют то маленькой столовой, то кабинетом, она обычно оказывается самой
жаркой или самой холодной во всем доме и почти все время пустует  -  разве
что кто-нибудь сбежит туда от телевизора. В  Америке  ниже  первого  этажа
часто строят подвал, где, кроме отопительного котла, есть еще мастерская и
комната для игр - в первой развлекаются мужчины, во второй играют дети.  В
Англии чаще всего нет ни того ни другого, так что  инструменты  и  игрушки
разбросаны по всему дому. Во всем, что касается комнат для игр, США до сих
пор держат первое место в мире.
   Главная проблема  в  комнатах  первого  этажа  -  поддержание  порядка.
Совершенно  очевидно,  что  неаккуратность  сводит  на   нет   все   труды
декораторов, все усилия,  затраченные  на  выбор  обоев  или  материи  для
занавесок, - гость  все  равно  увидит  беспорядок,  и  только.  Некоторые
викторианцы, более стесненные в средствах, выходили из положения -  у  них
была специальная  гостиная,  порог  которой  переступали  только  в  особо
торжественных случаях - например,  если  дом  осчастливил  посещением  сам
викарий. Гостиная всегда содержалась в отменном порядке, по всем правилам,
но это холодное святилище отнимало у  людей  необходимое  место,  уменьшая
полезную жилую площадь и без  того  тесного  домика.  Подобных  ошибок  мы
больше  не  повторяем,  но  зато  и  расплачиваемся:  кухонный  беспорядок
расползается по всем смежным комнатам. В одном и том же месте приходится и
работать, и болтать, принимать гостей и  писать  письма,  делать  уроки  и
развлекаться, играть на рояле и  устраивать  шахматные  турниры.  Все  это
сливается в непрерывный процесс, и при каждой перемене рода занятий  мусор
и беспорядок от прежней деятельности  остается  в  наследство  приходящим.
Многие так и живут в обстановке неистребимого хаоса, теряя уйму времени на
розыски ножниц или поваренной книги, карандаша или  веревочки.  В  доме  у
них, как в рундуке у боцмана, все под рукой и ничего не найдешь.
   Да, Большая Энциклопедия  Аккуратности  когда-нибудь  непременно  будет
написана.  В  нее  войдут  статьи  о  теории   и   практике,   примечания,
библиография, приложения и алфавитный указатель. Там будет  объяснено,  со
ссылками на исторические примеры, что поддерживать порядок намного  легче,
когда хватает места, когда есть чердаки  и  стенные  шкафы,  пристройки  и
подвалы. Анализом конкретных ситуаций и материалом  серьезнейших  интервью
будет доказано, что самые квалифицированные рабочие даже не  приступали  к
работе, не подметя пол вокруг рабочего  места  и  не  разложив  весь  свой
инструмент в  привычном  порядке.  Конечно,  можно  возразить,  что  самый
безукоризненный порядок возникает как  раз  в  ограниченном  пространстве.
Когда доведется жить в палатке или  в  кубрике,  приходится  в  буквальном
смысле слова наводить корабельный порядок. И что бы ни понадобилось  -  от
винтика до винтовки, - все находишь в кромешной  тьме  за  секунду-другую.
Это  наталкивает  на  мысль,  что  аккуратность  -  непременная   спутница
деловитости и расторопности. Но так ли это?  Некоторые  роды  деятельности
связаны с постоянной горячкой и  неразберихой.  За  кулисами  театра  и  в
павильонах телестудии всегда творится бог знает что. Надо еще учесть,  что
у английского столяра  или  ученого-экспериментатора  нет  ничего  общего,
скажем, с китайским резчиком по дереву. Китаец вырезает самые  прихотливые
фигурки прямо  на  шумных  улицах,  где  толкутся  разносчики  с  лотками,
детвора, домашняя птица и собаки. И кантонская джонка, ни в какой мере  не
подражающая блеску английского линкора, тем не менее дает  своим  хозяевам
заработок и благополучно пристает к берегу. Дело в том,  что  аккуратность
сама по себе практически не  так  уж  необходима,  она  просто  доставляет
эстетическое и психологическое удовлетворение.
   Что значит - аккуратность? Это значит, что все вещи не мозолят глаза  и
в то же время находятся под рукой. Это значит, что у каждой вещи есть свое
место и каждая  использованная  вещь  водворяется  на  место  естественным
порядком, а не в результате  внезапных  авралов.  Но  порядок  зависит  от
наличия ящиков, шкафов и других подсобных помещений, а  если  их  нет,  то
многие вещи буквально не находят себе места. Не только детская  коляска  и
столик на колесах, но и чемоданы  и  клюшки  для  гольфа  могут  оказаться
бесприютными скитальцами. Та же судьба может постигнуть складные стулья  и
большие пластмассовые игрушки. А поскольку места  у  них  все  равно  нет,
совершенно бессмысленно требовать, чтобы их убрали на  место.  Архитектор,
так сильно урезавший подсобные помещения, может оправдаться тем,  что  ему
удалось выгадать несколько лишних метров для  гостиной.  Но  какая  же  от
этого  польза,  если  половина  жилой  комнаты  превращается  в  кладовку?
Эстетическое впечатление,  которое  на  нас  производит  дом,  зависит  от
порядка не меньше, чем от красоты; а порядок в  свою  очередь  зависит  от
площади подсобных помещений. Может быть, и правда, что ни в одном доме нет
лишних шкафов, но некоторые дома практически их лишены. В подобных домах у
нас есть только один выбор: вечный беспорядок или беспощадное истребление.
Однако я не  хочу  сказать,  что  площадь  стенных  шкафов  сама  по  себе
обеспечивает  порядок.  Некоторые  люди,  судя  по  всему,  живут  гораздо
счастливее среди полного хаоса. Кроме того, возникает вопрос о  порядке  в
самих шкафах. Если все рассовали по разным углам, это еще не  значит,  что
нужную вещь можно будет найти.
   Но  теперь  нам  пора  подняться  наверх  -  разумеется,  если   можно.
Современное жилище, собственно говоря, часто целиком помещается  на  одном
этаже; видимо, это естественная реакция на недостаток подходящих участков.
Предстоит еще оценить, какое влияние это может оказать на  психику  детей.
Может быть, и вправду в доме без лестницы вырастут  люди  без  честолюбия?
Может быть, правы и те, кто утверждает, что  из-за  отсутствия  перил,  по
которым можно скатываться,  молодежь  потеряет  смелость.  Но,  бесспорно,
первое в жизни восхождение по  лестнице  для  многих  малышей  -  огромная
победа. Несомненно, именно по этой причине двухэтажные дома до сих  пор  -
скорее правило, чем исключение.  А  средоточием  второго  этажа  в  Англии
является единственная ванная комната и (возможно) отдельный  туалет.  Есть
страны, где своя ванная комната имеется при  каждой  спальне,  но  Англия,
увы, к их числу не принадлежит. Несмотря на то что мы живем в грязнейшей в
мире стране, мы вполне мирно дожидаемся своей очереди  помыться.  И  когда
наша  очередь  наконец   подходит,   мы   обнаруживаем   ванну   -   некий
сантехублюдок, который принял, судя по всему, неизменную, раз  и  навсегда
застывшую форму. В Америке ванны встречаются чаще, чем в Англии, но  здесь
выигрыш в чистоте снимается из-за потери в  размерах.  Американская  ванна
создана на основе какой-то пуританской традиции, потому что  в  ней  можно
сидеть, но лежать невозможно. Чистоплотность -  вовсе  Не  оправдание  для
излишней роскоши! Но с самого начала века цивилизации создатель английских
и  американских   ванн   оставался   в   полном   неведении   относительно
существования мыла. По его понятиям, хватит  с  нас  ванны,  слыханное  ли
дело, чтобы  люди  требовали  еще  и  мыло!  Но  тем  не  менее  мыло  нам
понадобилось, и это породило огромное разнообразие мыльниц и  полочек  для
губок, которые пристраиваются к ванне более  или  менее  изобретательно  и
ловко. Однако все эти сооружения часто никуда  не  годились.  Понадобились
буквально усилия целых поколений, чтобы создать ванны, которые  рассчитаны
на применение мыла. Но в  области  душа  до  сих  пор  уйма  неразрешенных
проблем. Краны, как правило, расположены так, что регулировать температуру
воды может только тот, кто уже стоит под душем, и ему  приходится  служить
морской свинкой в собственных экспериментах. А если из душа хлещет  крутой
кипяток, то вы даже и закрутить эту штуку не сможете.  Правда,  американцы
изобрели  стеклянные  загородки  вокруг  душа,  которые  по  крайней  мере
предотвращают потоп в ванной. Но шкафчик с зеркалом, где мы держим шампуни
и крем для бритья, и по сию пору торчит на  стене,  прикрученный  болтами.
Кажется, можно было предвидеть, что такой шкафчик понадобится, но мало кто
догадывается встроить его в стену.
   Пора, однако, немного отвлечься и поговорить об электропроводке. В  США
нам особенно часто  приходится  слышать  об  оголтелом  индивидуализме,  а
встречать мирную покладистость. Однако оголтелые индивидуалисты существуют
и там, и у нас. Я ничуть не сомневаюсь, что все они, за малым исключением,
электрики. Самые новомодные картины или песенки часто не отличишь друг  от
друга, но каждый электрический выключатель - это единственное в своем роде
произведение искусства. Давайте представим себе для наглядности, что гость
из Европы отправился вечером в свою спальню в  гостеприимном  американском
доме. Пожелав доброй ночи хозяину, который идет прогулять  собачку,  гость
без всяких затруднений находит свою комнату, напевая - а почему бы и  нет?
- веселенький мотивчик. Так как в  комнате  темно,  он  пытается  нащупать
выключатель, ожидая найти его возле двери, примерно на высоте  плеча  и  с
той стороны, где дверь открывается. Но никакого выключателя обнаружить  не
удается -  ни  на  ощупь,  ни  при  свете  из  коридора.  Гость  понемногу
продвигается в комнату, но  тут  дверь  сама  собой  захлопывается,  и  он
оказывается в непроглядном мраке. В ужасе  он  забывает  о  выключателе  и
панически шарит вокруг в поисках двери. На этот раз он ухитряется оставить
дверь слегка приоткрытой и отправляется  на  разведку  в  другую  сторону.
Выключателя нет и здесь, но зато он внезапно натыкается  на  что-то  вроде
старинной китайской вазы и судорожно сжимает в объятиях  холодный  фарфор,
который щекочет его шею какой-то слишком шелковистой бахромкой. Эта  штука
оказывается торшером, и ей бы полагалось иметь выключатель возле лампочки,
но там даже ухватиться не за что. Поиски  продолжаются  под  аккомпанемент
толчков и ударов, которые на минуту прерываются, потому что путешественник
наткнулся на спинку кровати. Тут его осеняет  мысль,  что  над  изголовьем
должна  быть  лампочка  для   чтения.   Лампочка-то   есть,   только   без
выключателя... Гость  решает  начать  все  сызнова,  но  на  этот  раз  он
проникает в ванную комнату, где, конечно, еще темнее, но зато не так много
вещей попадается под ноги. Так как зеркало в ванной комнате уж  непременно
должно быть освещено, надо набраться  терпения  и  все  будет  в  порядке.
Методическое прощупывание обнаруживает в ванной комнате все, что положено,
и еще некоторые предметы роскоши, которые нам и не снились, - словом, все,
кроме выключателя. Усевшись на край ванны, гость на ощупь  изучает  весьма
интересную серию кранов и рычагов. Вот  один,  как  будто  не  такой,  как
другие; может быть, это и есть выключатель?  От  легкого  прикосновения  к
этому рычагу на гостя мгновенно низвергается настоящий тропический ливень.
Сбросив промокший пиджак и отжимая волосы, перепуганный гость звонит,  как
ему кажется, в звонок для прислуги. Комната в тот же миг озаряется  лампой
дневного света, помещенной над зеркалом.
   Ободренный успехом, при свете,  струящемся  из  ванной  комнаты,  гость
возвращается в спальню, и душа  его  (более  или  менее)  поет.  И  он  не
обманулся  в  своих  ожиданиях.  Исследуя   полуосвещенную   комнату,   он
обнаруживает то, что не заметил раньше, - гибкий шнур, свисающий с потолка
как раз над центром кровати.  Теперь  видны  и  две  настольные  лампы,  а
напротив каждой из них, в  плинтусе,  -  маленькие  кнопки,  которые  надо
нажать - и все дела. Одна лампа загорается сразу, а вторая - только  после
того, как гость повертел абажур. Еще одна кнопка включает  радио,  которое
любезно  передает  легкую  музыку.  Выключатель  под  туалетным   столиком
запускает кондиционер, и жить становится веселее. Однако еще остается шнур
с кнопкой, болтающийся над кроватью, и гость решает проверить, к  чему  он
тут. Легкий нажим на кнопку - раздается негромкий" щелчок,  и  все  лампы,
даже в ванной, гаснут. Гость впопыхах нажимает еще раз - никакого эффекта.
Единственное, что осталось, - это радио, и оттуда доносится женский голос,
переполненный сочувствием. "Вы выходите из себя, когда что-то не  клеится?
Да? Признайтесь! Это значит, что у вас  пошаливает  печень.  Вот  что  вам
нужно - ложечка толванала. Его можно достать в любой аптеке..." Может,  от
печени оно и помогает (думает гость), но как же быть со светом?
   Печально, но факт - наше электрооборудование порождено самым  оголтелым
индивидуализмом:  приборы  рассчитаны  на   разнообразнейшие   напряжения,
розетки  рассованы  куда  попало,  но   самое   сногсшибательное   -   это
выключатели. Выключатели щелкают  вверх,  вниз,  вкривь,  вкось,  их  надо
нажимать  или  дергать  -  каждый  производственник   старается   блеснуть
оригинальностью в той области, где нам больше всего нужна  стандартизация.
Как бы ни открывались двери  в  автомобиле,  это  само  по  себе  неважно;
главное, чтобы все открывались одинаково. Но погоня за  оригинальностью  в
конце концов оставляет впечатление полной бездарности. Видит  бог,  дорога
прогресса широка, но только не  надо  ее  использовать  для  выкрутасов  и
вариаций там, где это совсем ни к чему. И в этих джунглях новинок страшнее
электрика  зверя  нет.  Ненавидя  однообразие,  он  заставляет  нас  вести
беспрерывную борьбу с незнакомыми  устройствами.  То,  что  вызывает  лишь
легкую досаду, когда у нас вдоволь времени и терпения,  может  вывести  из
себя, когда дорога каждая секунда. Порой мы можем себе позволить на досуге
полюбоваться   изобретательностью   мастера,   но   гораздо    чаще    нам
просто-напросто нужен _свет_. Мы  питаем  робкую  надежду,  что  электрики
будущего будут меньше поддаваться вдохновенным наитиям и больше  считаться
с общепринятыми стандартами. Точное расположение  выключателя  не  так  уж
важно, - важно, чтобы мы заранее  знали,  где  его  искать...  Фантазия  -
качество очень нужное во многих областях  человеческой  деятельности  -  и
даже в отделке интерьера, - но она  совершенно  ни  к  чему  при  проводке
электричества.  Пусть  фантастические  световые   эффекты   используют   в
танцевальном зале - нам нужны лампы, которые работают.
   А теперь перейдем к спальням - обычно они планируются, по крайней  мере
в Англии, просто как комнаты  на  втором  этаже,  которые  можно  свободно
использовать по любому  назначению.  В  таких  случаях  главным  предметом
обстановки, кроме кроватей, оказывается массивный  гардероб,  как  правило
чересчур громоздкий для того, чтобы таскать его по лестницам. В  редчайших
случаях гардероб оказывается встроенным в стенку; а ведь тот,  кто  строил
дом, не мог не знать, что одежду и обувь придется куда-то  убирать.  Можно
было додуматься заблаговременно, что без туалетного столика и  зеркала  не
обойтись. Тем не менее эти  предметы  все  еще  считаются  мебелью,  и  их
приходится перевозить из дома в дом,  не  щадя  затрат.  Те  ухищрения,  к
которым приходится  прибегать,  проталкивая  тяжеловесные  шкафы  красного
дерева в открытые окна, возможно, и  выгодны  для  грузчиков,  но  никаких
других  достоинств  эта  процедура  не  имеет.   Не   лучше   ли   спальню
проектировать как спальню и чтобы в комнате для гостей  было  куда  убрать
чемоданы, а в детской - игрушки.  Если  за  недостатком  ванн  понадобится
умывальник, то не стоит, спохватившись, пристраивать его на самом  виду  -
он должен быть заранее  внесен  в  план  комнаты,  и  лучше,  если  он  не
бросается в глаза, когда им не пользуются. Иногда  понадобится  убрать  из
комнаты вторую кровать, но куда же ее денешь? Придумать место  для  лишних
кроватей - вполне в человеческих силах, но почему это  делают  так  редко?
Шкафы для белья, кладовки  для  одеял  и  полотенец  -  это  вещи  в  быту
необходимые, и порой об этом все-таки вспоминают, а вот  о  помещении  для
чемоданов забывают всегда, хотя для него легко  нашлось  бы  место.  После
тщательного  осмотра  мы  убеждаемся,  что  второй  этаж  устроен  так  же
бестолково, как и первый. Все разбросано в полном  беспорядке,  планировка
не продумана, а о назначении комнат как будто никто и ведать не ведал.
   Тут нам  могут  возразить,  что  все  указанные  недостатки  связаны  с
дороговизной. От каждого  недочета  можно  избавиться,  но  это  влетит  в
копеечку, да еще уйма времени пойдет на проект, планы и отделочные работы.
А это как раз и напоминает нам о первоначальных принципах, потому что цена
- и без того несообразная - зависит  от  тех  двух  факторов,  которые  мы
упомянули в самом начале. Ни один  мужчина  не  несет  ответственности  за
здание в целом, и  ни  одну  женщину  не  спросили,  удобно  ли  ей  будет
хозяйничать. Мы до сих пор  сначала  строим  дом,  а  потом  набиваем  его
предметами. Нам не приходит в голову собрать все оборудование и  построить
дом вокруг него. А если бы мы до  этого  додумались,  всю  работу  мог  бы
сделать один инженер. В жилищном строительстве давно пора  обходиться  без
архитектора, подрядчика, электрика и слесаря. Мы больше не можем позволить
себе такую средневековую роскошь, как каменщик и штукатур. Квартира должна
быть блоком, запущенным в массовое производство,  как  домики-прицепы  или
жилые вагончики. Нужно добиться того, чтобы жилище можно было  перебросить
из одного района в другой; увеличить или уменьшить  его  размеры,  сменить
любую отслужившую деталь за несколько минут и  собрать  всю  постройку  за
несколько часов. Производство таких жилищ совсем  несложно,  и  они  не  в
пример лучше и дешевле тех квартир, в которых мы  живем.  Заметьте,  общий
проект такого жилья можно было бы поручить самому гениальному архитектору,
затратить на это годы научной  и  исследовательской  работы.  Этот  проект
можно обдумать настолько тщательно и всесторонне, что с ним  не  сравнится
ни один из прежних домов. Некоторые люди восстанут против  стандартизации,
боясь, как бы она не лишила их индивидуальности! Но ведь теперешние дома и
так похожи на массовую  продукцию,  только  лишены  всех  ее  преимуществ.
Подумайте и о том, что все ковры и  занавески  могут  быть  рассчитаны  на
точно известные размеры - какая экономия  при  ремонте  и  покупках!  Идея
стандартизации не так  уж  нова  -  это  всего-навсего  японская  традиция
многовековой давности.  Но  именно  она  дает  нам  возможность  разрешить
жилищную проблему. Рано или поздно, но необходимо хоть волоком  втащить  в
XX век наше жилищное строительство, как бы оно  ни  отбрыкивалось.  Только
вот удастся ли с этим управиться вовремя - ведь XX век вот-вот подойдет  к
концу.
   Быть может, нам захотят  напомнить,  что  после  главы  о  доме  должна
следовать глава, посвященная саду. У нас такой главы не будет  -  разумный
человек предпочтет обойтись без сада. О садоводстве он узнает - во  всяком
случае, в Англии - из телепередач и придет к выводу, что  это  дело  лучше
предоставить другим. А для тех, кто еще не умудрен опытом,  полезно  будет
познакомиться с содержанием подобных передач. Каждая передача начинается с
того, что камеру наводят на Любителя Свежего Воздуха в  твидовом  костюме,
который раскуривает  трубку  на  фоне  безукоризненных  грядок  с  цветной
капустой и салатом.
   - Добрый вечер, - говорит  он  самодовольным  голосом.  -  Вы  помните,
конечно, что я говорил на прошлой неделе о борьбе с Сорняками. Вы  видели,
как я пропалывал междурядья, видели, как надо сажать рассаду, -  _вдоволь_
компоста и _вдоволь_ удобрений. Сегодня я приглашаю вас оценить плоды моих
трудов, а  также  посмотреть  результат  обрезки  фруктовых  деревьев.  Вы
убедитесь, как мы  были  предусмотрительны,  заготавливая  компост  еще  с
прошлого года. Да, у меня  сегодня  гость,  мистер  Герберт  Плодожоркинс,
занимавший   в   прошлом   году   пост   председателя    в    Черноземском
сельскохозяйственном  обществе,  автор   широко   известного   руководства
"Насекомые-вредители". (Появляется второй Любитель  Свежего  Воздуха,  они
здороваются и начинают обходить огород. Камера панорамирует за ними.)
   - Великолепная фасоль,  Фрэнк.  Должно  быть,  ты  производил  глубокое
рыхление и обильно поливал ее в сухое время года.
   - Да, Герберт, я ежедневно поливал ее в  течение  трех  недель,  и  она
нисколько не пострадала.
   - А с рассадой брюссельской капусты никаких неприятностей, Фрэнк?
   - В этом году все в порядке.  В  прошлом  году  не  ладилось,  да  и  в
позапрошлом тоже, но этой осенью я опрыскал все,  до  последнего  листика.
Надеюсь, и ты опрыскал свою рассаду?
   - Нет. Я всю ее вырвал и посадил другую, которую насекомые не трогают.
   - Да, Герберт, надо бы и мне сделать  то  же  самое.  Жаль,  жаль!  Как
видишь,  мы  подошли  к  фруктовым  деревьям.  Мне  хотелось  бы  с  тобой
посоветоваться насчет обрезки. Тебе не кажется, что я перестарался?
   - По-моему, нет. Я обычно подстригаю  немного  -  то  тут,  то  там  и,
пожалуй, _вот здесь_. Лишнее отхватить - дереву повредить.
   - А как ты опрыскиваешь, Герберт?
   - Чем чаще, тем лучше. Я обычно стараюсь опрыскивать не  только  крону,
но и ствол, при  этом  раствор  беру  несколько  крепче,  чем  указано  на
этикетке... - И т.д. и т.п.
   Считается, что английские телезрители должны  смотреть  такие  передачи
часами. Глубокий  смысл  преподаваемых  советов  заключается  в  том,  что
_сейчас_ уже ничего сделать нельзя. Надо было проделать все это в  феврале
прошлого года, но успех обеспечен только в том  случае,  если  еще  что-то
проделано в  позапрошлом  году,  в  апреле.  Так  что  любовь  к  подобным
передачам -  мера  чистого  энтузиазма.  Тот,  кто  их  смотрит,  воистину
привязан к земле.
   Для пользы дела будем считать, что  читатель  довольствуется  небольшим
газончиком, траву на котором летом раз  в  неделю  подстригает  приходящий
садовник. Если вы  хотите  узнать  больше,  возьмите  какую-нибудь  другую
книгу. Заодно можете в корне пересмотреть свой теперешний образ жизни: дом
и семья - предостаточная нагрузка на одного мужчину. Если вы хотите еще  и
сады разводить, значит, вы сами роете себе яму.


   ДЕТИ

   В  прежние  времена  женатый  человек   почти   неизбежно   обзаводился
семейством  и  только  высокая  детская  смертность  предотвращала  угрозу
перенаселения.   В   примитивном   обществе   детей   рассматривали    как
разновидность социального страхования - предполагалось, что они вырастут и
будут покоить своих родителей в старости. В наше время людям  предоставлен
более свободный выбор и многие  предпочитают  на  несколько  лет  отложить
появление потомства, а  то  и  вовсе  не  заводить  детей.  Когда  женщина
допускает  беременность,  это  значит,  что  родители  совместно   приняли
решение, и в этом ясно выражено их желание иметь потомство. Такое  решение
обзавестись детьми супружеская пара принимает, исходя  из  двух  возможных
побуждений.  Жена  знает,  что  ей,  как  женщине,   дано   испытать   два
значительных переживания: замужество и рождение детей. Если она пережила и
то, и другое, она сравнялась в этом отношении  с  любой  другой  женщиной,
если же чего-то не хватает, она может  почувствовать  себя  обделенной,  а
если у нее не было ни мужа, ни детей, то и  совсем  обездоленной.  Муж  со
своей  стороны   должен   сочувствовать   жене,   которая   ищет   полного
удовлетворения, - отчасти потому, что он ее любит, а отчасти и потому, что
ему совершенно ясно: если она будет разобижена, вся семейная жизнь  пойдет
прахом. Но у него, возможно, есть и свои причины желать продолжения  рода.
Может быть, ему нужно думать о наследниках, которые  носили  бы  его  имя,
поддерживали родовые традиции, приумножали родовое имущество.  Обычно  это
особенно бросается в глаза, если семья знатна или богата,  но  и  в  более
заурядных семействах тоже бывает и семейное дело, и  фамильное  состояние.
Некоторые способности и склонности подчас  передаются  по  наследству.  По
целому ряду причин - иногда совершенно непостижимых - мужчина хочет  иметь
сына, а если он пессимистически настроен, то и нескольких сыновей -  чтобы
застраховаться на случай естественных потерь.  В  отличие  от  своей  жены
мужчина обычно умеет предвидеть будущее  и  смотрит  на  младенца  как  на
временную помеху: как-никак из него вырастет  будущий  наследник.  Здравый
смысл порой подсказывает мужчине, что сын может добиться в жизни большего,
чем его отец. Таким образом, мужчина даже привыкает ставить интересы семьи
превыше собственных.
   В современном мире, как ни странно,  проблему  человеководства  обходят
молчанием, возможно, потому, что ее изучение может натолкнуть  на  выводы,
идущие вразрез с нашими религиозными  и  политическими  взглядами.  Широко
известно, что выдающиеся способности часто возникают в том случае, когда в
породе есть линия,  уже  проявившая  разнообразную  одаренность.  Сельский
батрак, выбившись в егеря, женится на дочке полисмена, а его старший сын в
свое время получает звание фармацевта. Фармацевт женится на учительнице, у
них появляются дети, и один из сыновей становится дантистом. Зубной врач -
так он предпочитает именоваться - женится на дочери ученого и с  гордостью
следит за блестящей карьерой младшего сына,  который  становится  всемирно
известным специалистом по сердечным болезням. Вторая жена  знаменитости  -
дочь и  наследница  преуспевающего  финансиста,  так  что  ее  дети  могут
позволить себе роскошь заниматься политикой. Один из них  в  конце  концов
добирается до места министра внутренних дел и вступает в палату  лордов  с
титулом виконта Чертечтолля.
   Ничего  особенного  в  этой  истории  нет.  Передача  способностей   по
отцовской линии оказалась довольно устойчивой, а сам политический  деятель
- это, безусловно, голова. Но что будет дальше? Быть может, достопочтенный
министр истощил все семейные запасы ума и энергии  и  оставил  после  себя
немощных и слабоумных сыновей? А может быть, есть основания  ожидать,  что
следующее поколение окажется еще более блестящим? Мы так мало знаем, а тут
еще нет единого мнения о том, как измеряется успех, и эти разногласия  нас
окончательно запутывают.  Но  нам  известно,  что  сыну  знаменитого  отца
непривычно пробивать себе дорогу  собственными  силами,  да  и  вообще  он
сознает, что ему не по плечу поддерживать прежнюю славу.  Тогда  он  мирно
выбывает из игры и садится писать биографию своего  отца;  женится  он  на
аристократке или на красавице и - вполне  вероятно  -  умирает  бездетным.
Хотя общепринятой теории на этот счет не  существует,  мы  можем  довольно
точно представить себе путь восхождения семейства к  славе  и  могуществу.
Так, можно принять за аксиому, что В, которому расчистил дорогу  его  отец
А, будет считать себя обязанным добиться  для  своего  сына  С  еще  более
высокого положения. Его чувство фамильной гордости можно понять, а  польза
для общества в целом не вызывает сомнения. Напротив, семейство, плодящее в
каждом  поколении  тупиц  и  бездельников,  никакой  пользы  обществу   не
приносит. Если уж  разводить  какую-то  породу,  следует  предпочесть  ту,
которая улучшается.
   Итак, предположив, что люди все-таки хотят иметь детей, обсудим  теперь
их количество. Все авторитеты выступают против единственного ребенка,  так
что двое - это количество минимальное, но  недостаточное  для  поддержания
народонаселения на постоянном уровне. Может быть, когда в семье есть  дочь
и сын, она кажется хорошо уравновешенной, но не слишком ли многое ставится
в зависимость от единственного сына? Помните, что какой-нибудь болезни или
несчастья достаточно, чтобы прервать мужскую линию в роду, - не  стоит  ли
позаботиться о резервах? Большинство людей считает,  что  семью  только  в
таком случае можно считать полноценной. И если она  продолжает  расти,  то
только потому, что все время  рождаются  девочки:  например,  если  второй
ребенок (или даже третий) - женского пола, то в семье все так же  остается
или единственный мальчик, или одни девочки.  Вот  и  получается:  плодятся
дочки, пока ждут сыночка. Но семьи,  где  пятеро  или  больше  детей,  как
правило, нежелательны. Конечно, и в  большой  семье  дети  могут  получить
хорошее воспитание, но  только  если  родители  целиком  принесут  себя  в
жертву. Пятеро детей, между которыми примерно по два года разницы,  -  это
же четверть века,  в  большей  или  меньшей  степени  заполненная  стиркой
пеленок и проверкой домашних заданий. Это оправданно только в том  случае,
если считать, что дети главнее родителей. Но почему мы должны так считать?
Конечно, в некоторых случаях это бесспорный факт, но  нет  ничего  нелепее
утверждения, что родители должны всегда жить только  ради  детей.  Ребенок
_может  оказаться_  Исааком  Ньютоном,  верно,  но  ведь  и  отец   _может
оказаться_ Иоганном Себастьяном Бахом!  Считать  за  правило,  что  каждое
поколение менее ценно,  чем  последующее,  просто  смешно,  и  ни  к  чему
хорошему это не приведет.
   Первый ребенок обычно появляется на свет года через два после  свадьбы,
и вполне возможно, что  это  наилучшее  решение.  Потому  что,  если  люди
поженились только ради романтической любви, ее хватает в среднем  как  раз
на два года и конец ее знаменуется открытием,  что  кто-то  другой  -  или
другая - еще более достоин романтической любви.  Так  что  первый  ребенок
появляется  вполне  кстати,  скрепляя  союз,  который  без  него  мог   бы
распасться. Обычно не принято откладывать на более  долгий  срок  рождение
детей, а вот ранние браки, как мы уже убедились, все больше входят в моду,
и мало кто из  молодоженов  успевает  всерьез  заинтересоваться  чем-либо,
кроме собственного  дома.  В  этом  случае  откладывать  рождение  первого
ребенка тоже не стоит, потому что тогда сам брак  подвергается  опасности.
Выйдя замуж в восемнадцать и став матерью в двадцать, современная  девушка
вступает в тот период  (занимающий  20-25  лет),  когда  вся  ее  жизнь  в
основном посвящена материнским заботам. Если предположить, что этот период
закончится, когда младшему ребенку исполнится, скажем,  четырнадцать  лет,
то жене и матери стукнет сорок (или около того), когда она наконец получит
право на заслуженный  отдых.  В  этом  возрасте  учиться  новой  профессии
поздновато, а уходить на покой еще  рано.  Некоторые  женщины  постараются
найти утешение в роли бабушки, но еще нестарый человек не  может  (или  не
должен) посвящать все свое время воспитанию внучат.
   Именно теперь, может быть, нам захочется сказать, что жизнь, увы, полна
трудностей, от которых никуда не денешься. Но рассматриваемая проблема,  в
частности, возникла совсем недавно, и теоретически она вполне разрешима. В
прежнее  время  родители  обычно  распределяли  свои   обязанности   между
няньками, кормилицами, гувернантками и учителями. В трудовых семьях  детей
отдавали в подмастерья с семи лет, а  работать  они  начинали  и  с  пяти.
Только в двадцатом веке возникло  убеждение,  что  родители  должны  лично
заботиться о воспитании  своих  детей-подростков.  Один  из  современников
королевы Виктории отмечает в своем дневнике, что его отец  разговаривал  с
ним всего один раз. Другой викторианец похвалил нянюшку, проходившую мимо,
за то, что у нее такие чистенькие детки, а она ему ответила, что  детишки,
которых он не узнал, его  собственные  чада.  В  восемнадцатом  веке,  при
тогдашнем образе жизни, приемные родители были необходимы -  хотя  бы  для
того, чтобы воспитывать городских детей на свежем воздухе. Многие из  ныне
здравствующих  леди  практически  не  встречались  со  своими  малолетними
отпрысками, а собственных родителей они припоминают смутно, потому что  те
никогда не заглядывали в детскую. Если в доме хватает прислуги, мать может
видеться со своими детьми по нескольку минут в  день,  а  отцу  ничего  не
стоит вообще с ними не сталкиваться.  Но  обстоятельства  переменились,  и
теперь все члены семьи  живут  в  обстановке,  которую  многие  уже  стали
считать "естественной"; но никто не предвидел, к чему  все  это  приведет.
Выигрывают ли от этого дети, еще неизвестно, а вот  родители,  безусловно,
многое  теряют.  Годы  и  годы  подряд  -  полжизни!   -   они   вынуждены
приспосабливать  все  свои  разговоры  к  уровню  маленького  ребенка  или
школьника. В их собственном умственном развитии наступает полный застой.
   Очень немногие люди  понимают,  в  какой  мере  разговоры  способствуют
нашему развитию (или задерживают его).  Может  быть,  наш  ум  зависит  от
воспитания, но умение применять его на практике оттачивается в спорах.  Мы
обучаем друг друга уговорами и спорами, насмешкой и разумными доводами.  И
больше всего мы можем почерпнуть от людей необыкновенных, мудрое и  тонкое
красноречие которых заставляет нас внимать их речам в молчании. Но если от
общения с такими  людьми  наш  разум  становится  острее,  то  разговор  с
узколобыми и недалекими людьми его только притупляет. Наши попытки поучать
малышей и подростков приводят к одному: в конце концов мы сами скатываемся
на доступный им уровень понимания. Они набираются  ума-разума,  а  мы  его
теряем; мы настолько выдыхаемся, стараясь растолковать им начало алфавита,
что сами уже не в силах добраться до  середины.  Поучающий  расплачивается
тем, что сам перестает развиваться. Мы видим, что  для  школьных  учителей
это стало  правилом,  недаром  их  всегда  считают  не  совсем  настоящими
взрослыми. Но мы не замечаем, что эта судьба в какой-то мере  постигает  и
родителей. Мы никогда  не  видим  линии,  ограничивающей  наш  собственный
умственный горизонт. Наш разум - предмет измерения - одновременно является
и  единственной  доступной  нам  мерой.  У  нас  нет  возможности  узнать,
насколько умнее мы были бы в других условиях. И все же мы изо дня  в  день
позволяем нашему разуму притупляться. Когда семейство викторианской  эпохи
рассаживалось вокруг обеденного стола, соблюдалось одно  правило:  старшие
говорят, младшие слушают. Некоторые темы  в  разговоре  не  затрагивались,
отдельные  вопросы  обсуждались  по-французски,  но  младшим   было   чему
поучиться.  Более  того,  у  них  была  возможность  осознать  собственное
невежество и научиться выражать  свои  мысли  более  связно.  В  наши  дни
разглагольствуют дети, а слушают родители - пользы никакой и ни для  кого,
а вред вполне очевидный.
   Чтобы наглядно  представить  себе  это,  соберем  к  ужину  современное
семейство. Отец вернулся из города в предместье, ребята пришли из школы. В
семье, кроме родителей, две дочери, Джоанна и Рейчел (десяти и семи  лет),
и один сын, Тимоти, пяти лет. Девочки учатся в одной школе, а Тимоти ходит
в детский садик  рядом  с  домом.  Скрытый  магнитофон  запечатлевает  для
потомков следующую беседу:

   Папа. Скажи-ка, Тимоти, что ты сегодня узнал в детском садике?
   Тимоти. Ничего.
   Папа. Что же вы делали целый день?
   Тимоти. Нам давали печеные яблоки и пирог.
   Мама. А перед этим?
   Тимоти. Сосиски с фасолью.
   Рейчел. У него только еда на уме.
   Тимоти. Врешь! У-у, противная!
   Мама. Ну, будет, будет. А что у тебя, Джоанна?
   Джоанна. А у нас  новенькая  учительница.  Зовут  мисс  Кроули,  и  все
говорят, училка что надо, только вот очки носит.
   Рейчел. Спорим - ты уже нацелилась пролезть в любимчики.
   Джоанна. Нет уж, пусть Диана подлизывается.
   Рейчел. Конечно, Диана всегда первая.
   Джоанна. А вот и нет. Мисс Кроули сказала, что у меня талант и рисую  я
лучше всех.
   Рейчел. А ты бы лучше не путала про Библию!
   Джоанна. Ты же обещала. Не смей! Молчи!
   Рейчел. Подумаешь! Вот смех!.. Как это... Исав был обезьяночеловеком...
   Джоанна. Не смей, Рейчел! (Кричит.) ЗАТКНИСЬ!!!
   Мама. Не шумите, дети. Тим, ты нашел свой комикс? Он лежал на  кухонном
столе.
   Тимоти. Мировая книжка! Там про кота Клаудиуса, он плавать не умеет,  а
рыбки ему хочется. Там такой пруд (чертит пальцем на скатерти): вот  здесь
забор, а тут - будка, в ней живет собака Кусака, она ненавидит кошек. А  у
Клаудиуса удочка, во-о-т такой длины (широко разводит руки)  и  крючок  на
конце, и он ка-ак размахнется (показывает, сбивая при этом свою  кружку  с
молоком)...
   Мама. Скорее неси тряпку, вытирай!

   Постепенно порядок восстанавливается.

   Рейчел. А книжка все равно дурацкая. Для малышни.
   Тимоти. Неправда! Врешь! (Ревет.)
   Мама. Нельзя так, Рейчел. Тебе эта книжка не нравится,  потому  что  ее
написали для мальчиков, понимаешь? Тиму она очень нравится.
   Джоанна. А он по этой книжке своей шайкой верховодит.
   Рейчел. Нет у него никакой шайки.
   Тимоти. А вот и есть! И моя шайка всегда ихнюю бьет!
   Рейчел. Это чью же?
   Тимоти. Фредди и Майкла. А  вот  и  не  угадаешь,  что  мы  им  сегодня
подстроили.
   Джоанна. А ну, расскажи-ка.
   Тимоти. Выкопали огромную  яму,  глубокую-преглубокую,  и  налили  туда
воды. Сверху набросали листьев и мусора, как будто там трава растет. Потом
мы как побежим, а они за нами - в погоню! - и все в яму  -  плюх,  фр-р-р,
буль-буль-буль! (Неистово размахивает руками, но мама уже  успела  вовремя
убрать кружку.)
   Рейчел. Значит, ты с Тедди выкопал огромную яму прямо в  садике,  когда
гуляли?
   Джоанна.  Ясно!  Какое  счастье,  что  в  нее  сама  мисс  Медхэрст  не
свалилась! (Хохочет.)
   Рейчел. Уж если кому надо бы туда свалиться, так это Розмари.
   Джоанна. Какая это Розмари?
   Рейчел. Розмари Брэнд. Наша новая староста! И  почему  ее  выбрали,  не
понимаю. Хоть бы умная была, раз уж она такая уродина  и  всю  перемену  с
доски стирает.
   Джоанна. А по-твоему, надо было тебя выбрать?
   Рейчел. А что? По крайней мере я бы не совала повсюду  нос.  По-нашему,
она просто ходячий кошмар. Салли ее дразнит "Розмари - нос убери!".
   Джоанна. Так я и знала - у тебя везде Салли, без нее ты ни шагу!
   Рейчел. Мы с ней дружили-дружили, а вчера поссорились. Но сегодня опять
помирились. Мы с ней читаем одну книжку, там все про лошадок. Там еще есть
про маленькую лошадку, которую зовут Тихоня, и никто ее не любит, а  Джилл
ее полюбила и тайком ото всех ее учит. Но однажды Тихоня  пропала,  и  все
думали, что ее украли.
   Джоанна. Знаю, знаю, наверно, в конце она выиграет первый приз!
   Рейчел. Мы до конца еще не дошли. Неизвестно, может, ее украли цыгане и
продали в цирк или еще что...
   Мама. Будем надеяться, что все кончится благополучно. Сегодня у нас  на
сладкое шоколадный крем или пирог с вареньем. Кому что?

   Шум, неразбериха, все по нескольку раз передумывают, а Тимоти просит  и
того, и другого.

   Рейчел (кончает рассказ). Но самое  главное  в  этой  книжке,  что  там
совсем нет мальчишек, только девочки, и лошадки, и пес, его зовут Ларри.
   Тимоти, (ворчит). А у меня в комиксе нет девчонок...
   Рейчел. Джилл прямо помешана на конных соревнованиях, и ей так хочется,
чтобы Тихоня выиграла, так что, когда она видит пустое стойло, она  ужасно
горюет. Салли даже заплакала на этом месте, а я нет; а мама Джилл сообщает
в полицию. Интересно, украли лошадку или она просто так потерялась?
   Джоанна. И чего ты ломаешь голову?
   Тимоти. Я - все. Можно встать?
   Мама. Подожди, пока другие кончат. Потом поможешь убрать посуду.
   Тимоти. А ну, живей, пошевеливайтесь!
   Мама. Не надо спешить, Тим. Может быть, папочка хочет добавки?
   Папа. Спасибо, не надо.
   Мама. Ну, вот мы и поужинали. Рейчел и Тим, уберите со стола, а Джоанна
поможет вымыть  посуду.  Хорошо?  Посмотрим,  что  сегодня  показывают  по
телевизору для детей. Вот, вторник, "Космические гонки", в семь тридцать -
для тех, кто сделал уроки...

   Печальная судьба родителей - каждый божий день все это  выслушивать;  и
это вовсе не безмозглая болтовня, а  вполне  осмысленные  разговоры  очень
неглупых детей. Когда ребята подрастут,  положение  несколько  исправится,
начнутся вопросы, а это как-никак  уже  стимул  для  работы  мысли.  Чтобы
ответить на них, родителям придется  нет-нет  да  и  забежать  в  районную
библиотеку.  Правда,  в  течение  нескольких  лет  вопросы  эти  настолько
элементарны, что на них можно давать самые упрощенные ответы, но именно  в
эти годы родителям следовало бы  пополнять  свои  знания.  Первой  жертвой
обычно становится мать, но не надо  думать,  что  отец  совсем  не  терпит
ущерба: ведь если она невольно опускается до уровня детских разговоров, то
ему приходится опускаться до ее уровня. Так, к середине  жизни  они  могут
вовсе разучиться думать.
   Умственное  развитие  -  или  отсутствие  такового   -   приблизительно
измеряется количеством и качеством книг, которые есть в  доме.  Если  книг
совсем нет, напрашивается вывод, что развиваться, собственно, было нечему.
Но чаще книги отражают стадии нашего роста. Так, в  средней  семье  прежде
всего обнаруживаются  книги,  по  которым  отец  учился,  предположим,  на
бухгалтера. Возможно, рядом с ними стоит несколько более свежих  трудов  в
той же области - случается, что и с неразрезанными страницами.  Если  мама
когда-то изучала домоводство, на полках  могут  найтись  ее  конспекты,  а
рядом - несколько более новых книг по кулинарии. Три-четыре томика  стихов
- мимолетный след первых дней ее замужества, а испанский словарь -  память
о том, как они с мужем ездили в Андалузию или Мексику. Если  взглянуть  на
годы изданий, то оказывается,  что  в  течение  последующих  лет  книг  не
покупали, разве что несколько брошюр по садоводству или  столярному  делу.
Дальше идут книги для детей: словарь, Атлас  и  Детская  энциклопедия,  на
которую можно сослаться, если отпрыски спрашивают родителей о том, что  те
уже позабыли или вообще никогда не  знали.  Наконец,  мы  находим  дешевые
издания в бумажных обложках и  вдобавок  к  этому  несколько  разрозненных
выпусков "Легкого  чтения".  Вот  что  предстанет  перед  нашим  взором  в
обыкновенной средней квартире, вот как мы узнаем, в  какой  мере  рождение
первого ребенка положило  конец  умственному  росту  ее  хозяев.  Никакого
намека на  развитие  интересов,  на  перемены  вкусов,  никаких  признаков
увлечений театром или историей,  наукой  или  современной  политикой.  Все
наличные знания, по-видимому, были приобретены еще в школе или в колледже.
Ничто не указывает на интерес к  старинным  вещам  или  к  скульптуре,  на
приверженность к религии или  на  балетоманию.  Сама  собой  напрашивается
мысль, что люди перестают развиваться, как только начинают размножаться.
   Полно, не слишком ли это резкое  преувеличение?  Можно  возразить,  что
родители вполне  могут  заняться  какой-нибудь  умственной  деятельностью,
уложив детей спать. Если есть с кем их оставить, можно  пойти  на  концерт
или в кино, заняться политикой  или  филателией.  Действительно,  все  это
возможно, но для большинства  людей  это  не  более  чем  неосуществленные
возможности. По правде говоря, средняя мать семейства  к  вечеру  уже  еле
жива, а средний отец семейства едва ли  в  лучшем  состоянии.  Последствия
всего этого очень печальны: родители могут давать подрастающим  детям  все
меньше и меньше. Безраздельно посвятив свое  время  малышам,  они  уже  не
смогут разделить  радость  новых  открытий  со  своими  детьми,  когда  те
подрастут. Идеальный отец должен уметь рассказать о  скалах  и  лилиях,  о
легендах и звездах, чтобы,  выслушав  его,  ребенок  обогащался  знаниями.
Идеальная мать должна помочь своей дочери полюбить стихи и музыку, природу
и искусство. Но увы, к тому времени, когда дети готовы слушать,  родителям
уже нечего сказать. О детях викторианской эпохи говорили, что их видно, но
не слышно. Вероятно, практика все же несколько  отставала  от  теории,  но
одно правило (в некоторых домах) соблюдалось достаточно  строго:  дети  не
должны говорить, пока к ним не обратятся. А  это  зачастую  способствовало
интеллектуальному развитию детей, по крайней  мере  с  тех  пор,  как  они
покидали детскую. То, что до них доходило далеко не все  услышанное,  само
по себе служило хорошим уроком скромности - дети понимали,  как  мало  они
еще знают, как много нужно узнать. Современные знатоки педагогики  создают
книги для детей, написанные языком, доступным  для  несмышленышей.  Умному
ребенку не в пример интереснее встречать  слова,  которые  поначалу  будто
ничего и не значат, а еще увлекательнее для  него  фразы,  в  которых  как
будто  говорится  одно,  а  если  подумать,  то   совсем   другое!   Чтобы
развиваться, ребенок должен слушать умные разговоры, в которых ему  далеко
не все понятно. Тогда ему  есть  о  чем  поразмыслить  на  досуге.  Однако
образование этого рода доступно лишь детям, которых видят, но  не  слышат,
потому что, как только детям разрешают вмешиваться и перебивать,  разговор
перестает быть содержательным и  становится  всего  лишь  снисходительным.
Когда детям разрешают болтать, у них отнимают возможность взрослеть. Такие
дети, даже закончив  школу,  очень  часто  продолжают  вести  себя  совсем
по-детски.
   Возможно, что проблема отцов и детей не может быть полностью разрешена,
но школы-интернаты могли бы принести нам облегчение, и  этой  возможностью
не стоит пренебрегать. Мы знаем, что в педагогике  есть  мнения  и  за,  и
против интернатов, но большей частью в  этих  дебатах  не  принимаются  во
внимание два главных преимущества подобных школ. Первое из них  базируется
на том, что труднее всего воспитывать собственных детей. С  чужими  детьми
можно обращаться весело и бесцеремонно; вы просто говорите им, что сегодня
будет на ужин, не спрашивая, чего им больше хочется, отправляете их  спать
в определенный час, не обращая внимания на то, что покажут по  телевизору,
и  незамедлительно  караете  их  за  ослушание  или  дерзость.   Родители,
напротив, прекрасно зная все правила  строгого  воспитания,  почему-то  не
решаются их применять. А вдруг потом ребенок, оглянувшись во гневе, осудит
такое воспитание и будет навсегда потерян для родителей с той минуты,  как
шагнет за порог?  Родители  в  страхе  перед  таким  отчуждением  потакают
ребенку во всем и относятся к нему намного терпимее, чем к детям,  которые
им не столь дороги. Единственный выход - сделать чужими руками то, что  не
можешь сделать сам. В средние века существовал  обычай  отдавать  детей  в
подмастерья - при этом обменивались детьми примерно в возрасте  семи  лет.
Современная замена этого обычая - школа-интернат, где главное преимущество
учителя состоит в том, что он не связан с учеником родственными узами.  Он
добивается не любви, а  уважения,  применяя  любые  методы,  какие  сочтет
нужными. В  результате  преподаватель  наводит  дисциплину  и  порядок,  и
вдобавок дети его любят, хотя поначалу могло показаться, что он  этого  не
заслуживает.
   Но еще важнее то, что школа-интернат сокращает  тот  срок  выслушивания
детской болтовни, к которому приговорены родители. Если у вас трое  детей,
между которыми, скажем, по два года  разницы,  то  в  конечном  итоге  вам
придется отбывать не двадцать (примерно) лет, а всего лишь  двенадцать.  И
настанет  тот   час,   когда   отец   сможет   вернуться   в   свой   Клуб
актеров-любителей, а мама начнет готовиться к сдаче экзаменов экстерном по
курсу современных языков. Они могут снова возобновить  прерванные  занятия
фотографией, могут путешествовать, ловить рыбу в море или просто играть  в
гольф. Многие супружеские пары были  бы  счастливы  воспользоваться  такой
возможностью. Но надо признаться, что есть и другие (особенно матери), они
и слышать не хотят о расставании со  своим  детищем;  они  не  уступят  ни
одного дня до тех пор, когда расставания все равно не  избежать.  Радость,
которую приносили им маленькие дети, настолько выше всяких неудобств, да и
одна мысль о покинутом и опустелом доме приводит их  в  ужас.  Возмущенные
матери никогда не признаются в том, что их ум становится  ограниченным  от
общения с невзрослыми  существами.  К  сожалению,  спорить  тут  трудно  -
никакой ум не  сознает  собственной  ограниченности,  и  ни  один  скучный
человек не может себе представить,  какую  скучищу  он  стал  нагонять  на
других. А верно все-таки то, что чувство облегчения - у людей  разумных  -
должно преобладать над ощущением потери.
   Некоторым кажется, что пристроить детей и заняться другими делами могут
только бессердечные люди,  но  в  одном  мы  можем  быть  твердо  уверены:
наиболее очевидную пользу от этого получат сами дети. Ведь подростками они
встретят родителей, которые тоже росли и развивались. Их встретит не мама,
воркующая над семейным альбомом: "Ах, посмотрите, какая милочка была  наша
Джулия, когда ей было три  годика!"  -  их  встретит  интересный  человек,
которого  можно  послушать;  мыслящая   женщина,   умеющая   найти   новое
увлекательное  занятие,  а  не  просто  существо,  одержимое   материнской
любовью. Мы прекрасно знаем, что именно детям нужно и что они  предпочтут,
если им дать возможность выбора. И  хотя  им,  безусловно,  хочется  иметь
родителей, на чью  доброту  можно  опереться,  им  вовсе  не  нужны  такие
родители, которые им себя навязывают. Нет ничего хуже тех  случаев,  когда
родители говорят (только что не словами): "Мы  воспитывали  вас,  пока  вы
были маленькие, жизнью жертвовали, ни  в  чем  не  отказывали.  Теперь  мы
старенькие, и вы можете хоть немного времени посвятить папочке и  мамочке.
Не так уж это трудно". Но родители ни в коем случае  не  должны  допускать
зависимости от собственных детей и уж никак не должны  просить,  чтобы  их
любили.  Тот  процесс,  который  заставил  родителей  снисходить  в  своих
разговорах до уровня детской, в конце концов неизбежно  ударит  именно  по
детям. Мать и отец, не успевая развиваться, отстают от собственных  детей,
а к тому времени, когда дети их покидают, родителям  нанесен  непоправимый
умственный ущерб.
   Перспектива стать  дедушкой  или  бабушкой  -  вот  все,  что  остается
родителям, всю  свою  жизнь  отдавшим  детям.  Но  это  всего  лишь  новая
возможность повторить ту же самую ошибку. Верно, иногда бабушка  избавляет
нас  от  поисков  няньки,  но  вряд  ли  будет  справедливо   сделать   ее
профессиональной нянюшкой. Ведь тот печальный факт, что сейчас выскакивают
замуж слишком рано, совсем по-иному ставит  вопрос  о  бабушках.  Женщине,
вышедшей замуж в 18,  будет,  возможно,  не  больше  37,  когда  ее  дочка
совершит столь же опрометчивый поступок. Так что бабушке 38  лет  придется
выступать в этой роли еще лет 30. Какая  бездна  времени,  потерянного  на
приставание с ненужными советами к дочкам и невесткам! Единственный  выход
- поменьше  одержимости  детьми  с  самого  начала.  И  первые,  кому  это
несколько более беззаботное отношение принесет огромную пользу, - сами  же
дети. Когда отец и мать с головой погружаются  в  родительские  заботы,  у
детей возникает ошибочное представление о собственной значительности.  Они
относятся к себе чересчур серьезно, чувствуя, что  их  собственное  мнение
должно быть законом; что никто, кроме них, не понимает современного мира и
само будущее человечества зависит от того, что они скажут или сделают. Это
чувство избранности и заставило некоторых политических деятелей  высказать
мнение, что молодые рано становятся взрослыми.  А  на  самом  деле,  чтобы
повзрослеть даже нормальными темпами, им надо  бы  с  самого  начала  куда
меньше говорить и куда больше слушать.


   ЗАКОН МИССИС ПАРКИНСОН

   Эта глава предназначена специально для замужней женщины, чьи  дети  уже
ходят в школу; для той женщины, которой жизнь порой  кажется  невыносимой.
Но это вовсе не значит, что ее муж может пропустить эту главу, ему-то  как
раз и необходимо знать, с какими трудностями сталкивается жена. И  главная
из них - те тяжелые дни, те минуты отчаяния, тот час, когда  кажется,  что
все кругом летит в тартарары. Мрачнейшие бедствия угрожают отовсюду, и  вы
(домашняя хозяйка) прямо не знаете, кричать ли, или молиться, или взять да
и сунуть голову в газовую духовку.  Приступая  к  анализу  этой  ситуации,
давайте прежде всего взглянем на нее со стороны. Для начала допустим,  что
беда приключилась с кем-то  другим:  с  приятельницей,  которая  живет  по
соседству, наискосок, на той стороне улицы; вы  знаете,  что  она  человек
доброжелательный и достойный всяческого уважения. Далее, допустим, что  ее
фамилия (хотя  бы)  Ярдли  и  она  жена  банковского  служащего.  Случайно
выглянув в окно, выходящее на улицу, вы замечаете, что  у  них  не  все  в
порядке.
   Да, все смешалось в доме Ярдли,  и  в  современном  пригороде,  который
смахивает на аквариум, вы можете наблюдать это  своими  глазами.  Открытые
взору со всех сторон, окруженные  только  травкой,  наши  сверхсовременные
дома с хлипкими стенами и зеркальными окнами не таят друг от друга никаких
секретов. Когда Робинсоны в 34-м устраивают прием, этот факт очевиден даже
для тех, кого не пригласили. Когда  Джеймсоны  в  31-м  ссорятся,  причина
конфликта моментально становится достоянием всех в радиусе  ста  ярдов.  В
данном случае семейной ссоры нет и не предвидится  -  всем  известно,  что
Ярдли живут очень дружно, -  но  Гвен  явно  не  в  себе.  Она  говорит  в
повышенном тоне, и ей вторит (еще  тоном  выше)  ее  единственный  отпрыск
(Томми, четырех лет). Перед крыльцом стоит мужчина, и вы узнаете его - это
тот самый сборщик подписей, который был вчера  у  вас.  Он  распространяет
какую-то анкету, чтобы выяснить  общественное  мнение  о  ядерном  оружии:
"П-ппозвольте к вам обратиться, - начал он, -  как  к  самой  авторитетной
п-п-представительнице общественного м-м-мнения в  этом  квартале..."  Гвен
распахнула дверь и выслушивает его стандартное вступление. Даже  на  таком
расстоянии вам заметно, что она проявляет все  признаки  еле  сдерживаемой
ярости. Уж вы-то, конечно, не из тех,  кто  любуется  несчастьями  ближних
(бог свидетель, у вас уйма собственных дел), но это сцена  такого  накала,
что вы просто не в силах оторваться  от  окна.  Маленький  человечек,  без
сомнения, уверяет, что наш мир заведомо обречен на гибель,  если  Гвен  не
вмешается сию же минуту. Бешенство  Гвен  видно  невооруженным  глазом  на
расстоянии целого квартала. И вот внезапно разражается взрыв почти атомной
мощности. До вас долетели  только  слова  "УБИРАЙТЕСЬ  ВОН!!!",  но  поток
оскорблений, прорвавшийся криком  из  уст  Гвен,  легко  себе  вообразить.
Анкета  разлетается  мелкими  клочками.  Насмерть   перепуганный   деятель
спасается  бегством.  Он  споткнулся  на  обочине,  упал,   бежит,   роняя
"литературу", к своей машине, через минуту и его и машину как ветром сдуло
и Гвен перестала грозить ему вслед кулаком. Застекленная сверху  дверь  ее
домика с силой захлопывается,  и  слышно,  как  сыплются  осколки  стекла.
Несколько более глухо доносится стук внутренней двери, вопль Томми и  звон
разлетевшегося вдребезги фарфора. Для бедняжки Гвен, судя по  всему,  этот
день - один из тех, когда все летит кувырком.
   Бывают ли  у  вас  такие  несчастные  дни?  Бывают?  Скажите,  как  они
начинаются, в каком порядке сыплются на вас все эти несчастья? И нельзя ли
их избежать? Возможно,  вы  уже  решили,  что  все  это  просто  следствие
несовершенства мироздания и с  этим  ничего  не  поделаешь.  Тут-то  вы  и
ошибаетесь. Но прежде чем начинать  лечение,  надо  поставить  диагноз,  и
поэтому начнем с реконструкции кризисной ситуации. Тем более, что мы часто
видим, как это делают детективы в телепередачах.
   - Расставьте мебель по  местам,  откройте  окно,  выключите  настольную
лампу. Садитесь в кресло, Ватсон. Теперь я вхожу в дверь, как это,  должно
быть, проделал убийца... И что же я вижу? Ничего. А почему? Потому  что  в
комнате абсолютно темно!
   - Холмс, это потрясающе!
   Применим тот же метод к  нашему  не  столь  мелодраматическому  случаю.
Давайте-ка начнем с воображаемых обстоятельств, жертвой которых вы  вполне
могли стать. Ваш муж и дети ушли - кто в контору, кто  в  школу,  а  день,
предположим, холодный, сырой  и  туманный.  В  почтовом  ящике  письмо  из
комиссионного магазина, в котором выражается сожаление,  что  ваша  мечта,
старинный туалетный столик, уже продан за  бесценок  кому-то  другому.  По
телефону вы узнаете, что все ваши планы на время отпуска  пошли  прахом  -
отель завалило снежной лавиной. Агент заявляет,  что  теперь  уже  слишком
поздно заказывать номера  еще  где-нибудь.  Приходит  ученический  дневник
Мартина, вы рвете конверт, и вам в глаза бросаются слова  "неаккуратен"  и
"ленится". Тостер заело, и кухня вся в черном дыму. Кофейник  выкипает,  и
кофе заливает плиту. Вы разбиваете красивое  и  очень  дорогое  фарфоровое
блюдо - королевский вустер, - на котором  обычно  подаете  бисквиты.  Все,
_все на свете_ ополчилось против вас. Все улики выдают  наличие  заговора,
который можно определить - согласно научной терминологии  -  как  извечную
зловредность неодушевленных предметов. Чтобы облегчить душу, вы  отменяете
визит к парикмахеру, жалуетесь по телефону на соседскую собаку и спускаете
с  лестницы  Свидетеля  Иеговы.  Под  конец  вы  попадаете   в   небольшую
автомобильную катастрофу, и в довершение всего вас штрафуют за  стоянку  в
неположенном месте.
   Ну почему все это должно случиться  именно  с  нами?  Откуда  эта  цепь
бесконечных промахов, неудач, напастей? В безвыходном отчаянии мы обращаем
эти вопросы к равнодушным небесам, потому что сами не в силах найти ответ.
Но _в эту минуту_, читая эти строки, вы спокойны, вполне владеете собой  и
способны понять, что все эти события, собственно говоря,  вовсе  не  цепь.
Все трагические случайности никак не связаны друг  с  другом,  и  в  любом
случае их можно подразделить на две группы. Покупка не состоялась,  отпуск
испорчен, и дневник получен; это все  события  _внешнего_  порядка,  и  от
вашей воли они не зависят. Тостер, кофейник и фарфоровое блюдо -  это  уже
_внутренние_ беспорядки и целиком дело ваших собственных рук. Пересмотрите
сызнова все эти события  одно  за  другим.  С  покупкой  вам  попросту  не
повезло, и вы не сможете ничего изменить - разве что порадуетесь,  что  на
отпуск остались кое-какие лишние деньги,  а  провести  его  можно  немного
иначе. Вы скажете, что потеря номера в  отеле  -  это  уж  чистейшей  воды
невезение, но полно, так ли это? Между прочим, лавина могла  накрыть  дом,
когда вы были бы уже там и, может быть,  даже  лежали  бы  в  ванне.  Если
посмотреть с  этой  точки  зрения,  вы  еще  легко  отделались.  А  теперь
загляните-ка еще раз в дневник. Что  там  написано?  "Хотя  Мартин  иногда
довольно неаккуратен, он никогда не шалит и не ленится, и  надо  отметить,
что он определенно делает успехи". Честное слово,  не  так  уж  плохо,  по
крайней мере лучше, чем на прошлой неделе.
   А остальные бедствия (будем откровенны)  вы  сами  себе  устроили.  Что
касается тостера и кофе, тут все пошло вкривь и  вкось,  потому  что  ваши
мысли были заняты туалетным столиком, а не тем, что вы делаете. Но  гибель
фарфорового блюда выдает  нечто  более  сложное.  Женщины  большей  частью
выражают свое недовольство, громыхая посудой и  хлопая  дверьми.  А  когда
посудой громыхают, она обычно бьется. Расколоченная вдребезги и с грохотом
ссыпанная в мусорный  бак  посуда  может  также  выражать  протест  против
мировой несправедливости. Какая-нибудь лишняя тарелка или блюдечко  ничего
другого и не выражают, но разбитый веджвуд или спод - это уже другое дело.
Это говорит о том, что вы ведете себя по-детски, что вы  _знаете_  о  том,
что  ведете  себя  ребячливо,  и  вы  наказываете  себя,  как  ребенка,  и
пользуетесь детским способом наказания. Но ваше раздражение  от  этого  не
проходит. Да и с чего оно должно проходить, и  может  ли  оно  пройти?  Вы
упорно продолжаете наказывать себя и других, пока наконец не опомнитесь. И
только тогда, через несколько часов (а может быть, через несколько  дней),
вы снова вспомните все происшедшее и обнаружите, что ничего  серьезного  с
вами не стряслось. Но вплоть  до  этого  момента  покоя  вы  будете  живой
иллюстрацией  _Второго  закона  термодинамики_:  согласно  этому   закону,
тепловая энергия всегда передается от тела с более высокой температурой  к
телу с более низкой температурой;  в  рассмотренном  случае  -  от  вас  к
Свидетелю Иеговы, которого вы  оглушили  сковородкой.  Но  такая  передача
энергии не может состояться, если тело, которое могло  бы  воспринять  ее,
отсутствует. В рассмотренном примере ваша тепловая энергия  распределилась
между парикмахером, собачкой и проповедником; последнему это спасло жизнь,
иначе вы бы его пришибли насмерть.
   Совершенно очевидно, что генерируемая вами и готовая вырваться  энергия
потенциально опасна и может вызвать действия, имеющие широкий разброс (это
подходящее  и  вполне  современное  выражение)   -   от   оскорбления   до
рукоприкладства, от бракоразводного процесса до убийства. Чтобы  уменьшить
опасность - а это наш прямой долг, - нам  необходимо  определить:  1)  как
генерируется теплота и нужно ли  ее  вообще  генерировать  и  2)  если  уж
генерация неизбежна, каким образом освободиться от энергии без  вреда  для
окружающих, пока вы не натворили бед? Привлечем к решению  пункта  первого
_Первый  закон  термодинамики_:  количество  накапливаемого  тепла   прямо
пропорционально работе, произведенной  под  давлением;  данное  количество
работы производит определенное эквивалентное количество тепловой  энергии.
Этот  закон  применим  не  только  к  физической,  но  и  к  эмоциональное
температуре.  Домашняя  работа  часто  производится  под  давлением,   оно
колеблется, поднимаясь до пиковых величин, например, когда собираешь детей
в школу или вечером, когда вот-вот нагрянут гости. Тепловая энергия  имеет
свойство  накапливаться  и  после  того,  как   непосредственные   причины
устранены, и, наращивая  пик  за  пиком,  разражается  взрывом  -  ядерный
ускоритель работает примерно по такому же принципу. Но  _отчего_  тепловая
энергия накапливается? Почему  она  не  рассасывается  в  более  спокойные
промежутки   времени   между   домашними   авралами?   Ценой   многолетних
экспериментов и миллионных затрат (247 фунтов 9 шиллингов 3 пенса за  одну
лишь битую посуду) мы наконец разрешили эту неразрешимую на первый  взгляд
задачу. И вот ответ, всего двенадцать слов: потому что не нашлось  никого,
кому можно было бы передать избыточную теплоту.
   А ведь все это началось с песенки под  названием  "За  столом  с  тобой
вдвоем", в которой были следующие примечательные строки:

   За столом с тобой вдвоем
   Мы сейчас чайку попьем.
   Ну, скажи, не дивно ль все кругом?

   Читая между строк, мы приходим к выводу, что люди хотят  побыть  вдвоем
наедине; и нам это кажется вполне  естественным.  Однако  такие  намерения
характерны для двадцатого столетия и характерны для Запада. Во все прежние
века и почти в любой части света ваша домашняя  жизнь  была  бы  подчинена
совсем  иным  законам.  Старинная  или   восточная   семья   состояла   из
родственников, детей, слуг и друзей. В мусульманской семье вы нашли бы еще
трех жен, причем каждую из них можно было в любой момент сменить на новую.
В Риме цезарей дом был бы полон  приживалов  и  прихлебателей,  евнухов  и
наложниц, телохранителей, астрологов, рабынь и рабов. Даже в  сравнительно
недавние времена в Индии седьмой великий низам Хайдерабада  имел  штат  из
тысячи слуг в своей главной резиденции  и  вдобавок  к  этому  три  тысячи
телохранителей и четыре тысячи слуг в  других  поместьях.  Иными  словами,
вокруг вас всегда были люди. И если в некий день вам  покажется,  что  все
беды валятся вам на голову, всегда найдется, на кого свалить вину,  кто-то
вам посочувствует, а  кто-то  другой  -  посмеется.  Тогда  ваша  тепловая
энергия распределится между более холодными объектами, и,  таким  образом,
первые неприятности будут позабыты и других уже за собой не повлекут. А  у
нас, наоборот, всегда было только "За столом с тобой вдвоем". Когда муж на
работе, вы остаетесь в доме одна как перст и единственная ваша  надежда  -
телефон. Этот аппарат - ваше  "заземление",  как  говорят  электрики,  тот
громоотвод, по которому избыток ваших  эмоций  будет  выведен  за  пределы
дома. Вполне понятно, что вы приходите в бешенство, когда номер занят  или
никто не подходит. Короче говоря, одиночество имеет свои минусы. И,  задав
риторический вопрос: "Ну, скажи, не дивно ль все кругом?" -  можно  вполне
нарваться на ответ: "Брось, какое там дивно..."
   В настоящее время экспериментально доказано, что день домашних напастей
наступает вследствие  перенапряжения,  вызванного  тепловой  энергией,  не
нашедшей свободного выхода. И более того, мы можем выразить это  точным  и
вполне научным языком. Так называемый закон миссис Паркинсон, применимый к
замужней женщине западного мира, звучит так:

   Теплота,  производимая  домашними  заботами,  нарастает  и  переполняет
данный индивидуум, от которого  может  быть  передана  только  индивидууму
более хладнокровному.

   Это эпохальное открытие  все  же  не  произведет  достаточно  глубокого
впечатления, не будучи снабжено математическим аппаратом.  Для  этой  цели
первая рабочая формула была представлена  на  рассмотрение  величайшего  в
мире авторитета в области домашней термодинамики, профессора Дарси С.Койла
из Ренслеровского  политехнического  института  в  Коннектикуте,  и  копия
полученного им первого приблизительного  результата  по  ошибке  попала  в
почту, предназначенную  для  Исследовательского  центра  этого  института.
Исследовательский центр автоматически заработал, в результате чего копии в
пяти  экземплярах  были  разосланы  в  десять   федеральных   агентств   в
Вашингтоне, округ Колумбия. К  своему  удивлению  (никаких  заявок  он  не
подавал), профессор Койл незамедлительно получил дотацию в размере 166.276
долларов, включая 151.116 долларов на административную  работу  и  ведение
документации. Ободренный поддержкой, он провел  серию  полевых  наблюдений
для получения эмпирических данных и несколько раз срочно выезжал по вызову
в  больницы  штата  Коннектикут.  Затем  все   данные   были   введены   в
электронно-вычислительную машину марки IBM-360, которая  вывела  следующее
уравнение:

   Td = 0,052 (WшS + N - Wшs + n),

   где Td - дифференциал эмоциональной температуры;
   W - вес домашней хозяйки в фунтах;
   S - ее скорость в милях в час;
   N - количество несчастий, постигших домашнюю  хозяйку  за  последние  6
часов.
   Само собой разумеется, что w, s, n представляют собой вес,  скорость  и
количество несчастий другого лица,  попавшегося  домашней  хозяйке  на  ее
орбите [кстати, следует отметить,  что  эмоциональная  температура  любого
человека теперь вычисляется по формуле Tн = 0,52WS + N (прим.авт.)].
   Комментируя эти расчеты, профессор Дарси Койл высказывает  мнение,  что
любой дифференциал более +- 5 уже  опасен.  Однако  он  подчеркивает,  что
понадобились бы широкие  испытания  весьма  разрушительного  свойства  для
определения границ безопасности в пределах двух крайних значений точности.
Он предполагает, что может обнаружиться гораздо более  опасное  положение,
когда Td = 0, но W и w достигают одинаково больших величин, так же как S и
s.  В  этом  случае  разрушительная  сила  действует  одинаково  в   обоих
направлениях, и мы получаем в конечном итоге формулу ядерного  взрыва.  Но
без дальнейших экспериментов (которые, возможно, не обойдутся  без  жертв)
это  нельзя  утверждать   с   полной   уверенностью.   Разумеется,   любое
исследование в этой области можно  только  приветствовать,  и  поэтому  не
следует держать в тайне полученные до сих пор  результаты.  И  вот  первое
математическое выражение закона миссис Паркинсон во всей своей  гениальной
простоте отныне становится достоянием всего мира.
   Однако  первый  результат,  хотя  и  весьма  впечатляющий,  был  сочтен
недостаточно сложным, и те же  самые  данные  были  введены  в  еще  более
дорогостоящий компьютер. Новый результат, безусловно более точный, таков:

   Td = 0,37(WS-ws) + 2(N-n) - 45/(1+N-n)

   где W - вес домашней хозяйки в фунтах, S - ее скорость в милях в час, N
- количество несчастий, ее постигающих, a w, s  и  n  -  вес,  скорость  и
количество несчастий другого лица непосредственно перед контактом  с  ней.
Td  -  дифференциал   эмоциональной   температуры;   пока   он   сохраняет
положительный знак, наша героиня имеет тенденцию обрушивать силу взрыва на
другое  лицо,  но,  когда  этот  знак  становится   отрицательным,   может
пострадать и ее собственное здоровье.
   Если  мы  теперь  заменим  буквы  цифровыми  данными,  относящимися   к
конкретному случаю, допуская,  что  вес  домохозяйки  -  133,24  фунта,  а
скорость движения между столкновениями - 2 мили в  час,  ее  эмоциональная
температура при идеальных условиях будет вычисляться так:

   Тн = 0,37 (133,24 x 2) = 98,57ьF (практически нормальная).

   А если принять ее скорость за 3 мили  в  час  при  одном  эмоциональном
взрыве перед столкновением с новым объектом, который весит  130  фунтов  и
движется в спокойном состоянии духа  со  скоростью  2,5  мили  в  час,  то
формула читается так:

   Td = 0,37 (133,24 x 3 - 130 x 2,5) + 2(1-0) - 45/(1+1-0)

   = 0,37x(399,72-325)+2-22,5
   = 27,65+2-22,5
   = 7,15.

   А в том случае, если домохозяйка весит ровно 134,08 фунта  и  развивает
скорость до двух миль в час без столкновений, мы имеем

   Тн = 0,52(134,08)ш2 = 98,601ьF,

   т.е. несколько выше нормальной. Однако, если при том же самом весе  она
развивает  скорость  в  5,25  мили  в  час  после  четырех  вспышек,   при
столкновении ее эмоциональная температура становится

   Тн = 0,52 (134,08) ш5,25+4=212,050ьF,

   т.е. уже превышает точку кипения.  С  другой  стороны,  вспыльчивые  по
натуре мужчины должны  избегать  женщин,  весящих  менее  102,56  фунта  и
развивающих скорость менее 0,36 мили в час, так как

   Тн =0,52 (102,56) шO,36=32,000ьF,

   т.е. точке замерзания, что само по себе крайне  опасно,  независимо  от
величины Td, т.е. дифференциала эмоциональной температуры.
   На этой стадии средства, отпущенные на  исследования,  были  исчерпаны.
Конечно, дальнейшие  научные  изыскания,  требующие  еще  больших  затрат,
помогли бы вывести еще более точную формулу, но полученный нами  результат
вполне удовлетворяет всем практическим требованиям.  Впредь  до  уточнения
выведенная формула достойна быть увековеченной  и  высеченной  на  граните
золотыми буквами.
   Итак,  мы  разобрались  в  процессе  генерации  тепловой  энергии.   Мы
познакомились также  и  с  обстоятельствами,  при  которых  она  не  может
рассеиваться и накапливается до взрывоопасного состояния. Это ставит перед
нами два практических вопроса: как можно приостановить процесс  генерации?
А если это не удается, как рассеять  генерированную  нами  энергию?  Чтобы
прекратить нарастание температуры, нужно прежде всего постичь закон миссис
Паркинсон и осознать, что вы подвержены действию этого закона. Второй  шаг
- определить симптомы стресса и  применить  следующие  правила  поведения.
Первое: никогда не прикасайтесь к свежей почте, пока  у  вас  не  найдется
времени почитать ее  без  спешки.  Просматривая  почту  наспех,  вы  часто
напрасно начинаете изводить себя по несущественным, а то и  несуществующим
поводам. Поэтому помните - листок  бумаги  от  вас  не  убежит.  Он  может
подождать,  и  не  исключено,  что  он  подождет.  А   вы   тем   временем
сосредоточьтесь на том, что вы делаете, это самая верная линия  поведения.
Второе: никогда не бегите к телефону, если вы заняты более  важным  делом.
Пускай себе трезвонит. Если у вашей подруги действительно важное дело, она
позвонит еще раз. Третье:  когда  кризис  (результат  вашего  собственного
перевозбуждения) все же разразится, прекратите работу, отключитесь, сядьте
в кресло, соберитесь с мыслями  и  возьмите  себя  в  руки.  Не  начинайте
никаких дел, пока ваша температура не войдет в норму.
   Достаточно ли этих трех правил?  Для  лиц  повышенной  эмоциональности,
быть может, и недостаточно. Так  что  есть  еще  и  четвертое  правило:  в
качестве крайней меры примите холодную ванну или душ, и вы станете заметно
хладнокровнее, когда  ваше  раздражение  вместе  с  водой  уйдет  в  сток.
Разумеется, физическая и эмоциональная температура не одно и то же. Но тем
не менее между ними существует тесная связь,  и  вряд  ли  найдутся  столь
бурные эмоции, которые не охладило бы  ведро  холодной  воды,  вылитое  на
голову данного субъекта. Может быть, и стоило бы ввести  подобный  суровый
прием в практику, потому что он не только снижает температуру, но заодно и
прерывает цепь неудач.  Домохозяйка  отвлекается  от  прежних  мыслей,  ей
приходится вытираться, опоминаться после шока от холодной  воды  -  и  она
возвращается к своей работе  уже  в  другом  настроении.  Как  только  она
поймет, что корень всех зол таится в ней самой и никакого  заговора  между
людьми или вещами нет, она уже начинает приходить в норму.  Но  совершенно
неверно было бы делать вывод, что  мужчинам  не  свойственно  приходить  в
бешенство или терять самообладание, когда все идет из рук  вон  плохо.  Им
редко приходится выходить из себя на работе,  потому  что  очень  немногие
работают в одиночку, но зато дома они  гораздо  более  уязвимы.  Занимаясь
каким-нибудь домашним делом - подстригая газон, оклеивая обоями ванную или
ухаживая за розами (пока жена бегает по магазинам), - мужчина  тоже  может
пасть жертвой закона миссис Паркинсон. И ему тоже  может  показаться,  что
все против него, все беды валятся ему на  голову  и  самая  страшная  беда
готова вот-вот грянуть. Правила,  которые  следует  соблюдать  в  подобных
обстоятельствах, точно те  же,  что  и  для  домохозяйки,  с  единственным
дополнением:  когда  все  кончится,  закурите  трубочку.  Бросьте  работу,
отключитесь, присядьте, а если понадобится, примите холодный душ.
   Эти правила очень надежны, и они не подведут, если дело касается  мужа,
а вот для спасения жены их подчас недостаточно. Она более уязвима и,  быть
может, более склонна предаваться отчаянию.  К  тому  же  бывает,  что  все
случается  слишком  быстро,  каждая  новая  напасть  наступает  на   пятки
предыдущей.  И  несмотря  на  все  усилия,  поток  событий   может   стать
неуправляемым. Вы понимаете, что  нарушили  правила  N_1  и  N_3.  Давайте
предположим, что события  разворачиваются  примерно  так,  как  описано  в
начале этой главы, и тепловая энергия еще сохраняется  _после_  эпизода  у
дверей. Ваше любимое фарфоровое блюдо превращено  в  осколки.  Вы  прожгли
утюгом свое самое лучшее платье. Вы видели, как Свидетеля Иеговы увозят  в
больницу. Вы трепещете, гадая, какая еще беда грянет  над  вашей  головой.
Должно  быть,  вас  занесло  на  орбиту,  где  вас  подстерегают   роковые
столкновения с Судьбой.
   И если бы вы еще не  были  знакомы  с  законом  миссис  Паркинсон  -  а
несколько минут  назад  вы  о  нем  и  не  подозревали,  -  вы,  повинуясь
безотчетному порыву, бросились бы звонить мужу на работу. Схватив трубку и
набрав  номер,   вы   принялись   бы   изливать   свое   горе   горячо   и
непоследовательно:
   - Ой-какой-ужас-милый-я-же-только - хотела-его-отвадить - а-он-упал-как
подкошенный-приехала-скорая-помощь - я-прямо-не-знаю - самое-лучшее-платье
пропало-любимое-блюдо-разбилось-хоть-бы-не-все-разом-я-бы-справилась-а-так
можно-сойти-с-ума-господи-что-же-мне-делать?
   Это неотложное сообщение наверняка застигнет вашего  мужа  в  одной  из
двух ситуаций. Возможно, у него заседание, и он сражается не на  жизнь,  а
на смерть с какими-нибудь идиотскими планами, которые грозят погубить  все
его будущее. С другой стороны, он может спокойно сидеть за столом в  своем
кабинете. В первом случае его ответ прозвучит так  же  отчаянно,  как  ваш
призыв на помощь:
   - Да-ради-всего-святого - у-меня-заседание - я-и-так-еле-держусь-бывают
же-у-людей - дурацкие-идеи-о-боже-ты-мой - а-ты-тут-еще - со-своим-любимым
блюдом-будь-умницей - повесь-трубку-глотни-аспиринчику - я-приеду-пораньше
если-вырвусь-пока.
   А в другом случае он будет абсолютно и возмутительно спокоен.
   - Тебе не кажется, дорогая, что лучше было  бы  объяснить  мне  в  двух
словах, чего ты от меня  хочешь?  Давай-ка  я  позвоню  тебе  минут  через
десять, а ты пока подумай, как я могу  помочь.  Повесь  трубочку,  радость
моя, и успокойся. А потом скажешь мне, что надо сделать. Ну, пока.
   Если выбирать из этих двух возможных  типичных  ответов,  то  второй  -
гораздо опаснее. Первый ответ ничем не поможет, но все же  вы  чувствуете,
что вы не одиноки: и у него тоже свои неприятности. Но во  втором  нет  ни
капли  утешения.  Вы  стремитесь  найти  "заземление",   чтобы   разрядить
избыточный накал. И хотя ваш муж достаточно хладнокровен для этого, он  не
желает помочь вам. Вместо того чтобы выслушать ваши путаные жалобы, он все
их отметает и старается сразу добраться до  сути:  "Чего  ты  хочешь?"  Не
понимает он, несчастный моллюск,  что  вам  _необходимо_  излить  все  эти
путаные жалобы и чтобы кто-то все это выслушал. А приставать с  вопросами,
что он должен _сделать_, да это совсем ни к чему, вы об этом и  думать  не
думали, нашел о чем спрашивать. Бросив трубку,  вы  понимаете,  что  всему
конец. Ваш муж покинул вас,  наверное,  тут  замешана  другая  женщина.  И
конечно, он сейчас вместе с ней смеется над  вашими  страданиями.  Но  вам
_так нужно_ все рассказать кому-нибудь! Мэдж - вот та родная душа, которая
вам нужна, и до нее меньше десяти минут на машине! Вне себя от  злости  на
тупость мужа - да, это он  виноват  во  всем,  решительно  во  всем  -  вы
прыгаете в машину. Давая выход своей ярости, прибавляя газ  так,  что  вас
заносит на поворотах, тормозя со скрежетом, вы мчитесь к Мэдж. Пять  минут
спустя машина расплющена об уличный фонарь, а вас увозят в больницу или  в
морг.
   Не надо было звонить мужу - это ошибка. Что вы должны были сделать? Вот
правильный порядок действий: примите успокаивающее; потом позвоните Мэдж и
пригласите ее на чашку кофе, но пусть приедет через полчасика,  а  не  сию
минуту. Потом сядьте (это очень важно, заметьте) и напишите очень короткий
отчет  о  событиях,  которые  вас  вывели  из  равновесия.  Не  старайтесь
принимать какие-то решения. Лучше решите пока  что  не  принимать  никаких
решений. Подождите, пока не получите новых сведений или полезных  советов,
выбросьте из головы все вопросы до тех пор, пока не сможете выбрать время,
чтобы их решить. К приезду  подруги  вы  уже  начнете  остывать.  А  когда
рассказ о ваших злоключениях подойдет к концу, вы уже окончательно войдете
в норму. Поведав свои печали и добившись сочувствия, отложив до завтра все
практические решения, сделайте только самое необходимое и возьмите в  руки
наименее волнующую из всех книг. Какую  книгу?  Конечно,  вот  эту  самую.
Какую главу? Ту, которую вы только что прочли.


   ЦЕЛИ И ЗАДАЧИ

   Когда самый младший ребенок пошел  в  школу,  родителям  настало  время
решать - может быть, с некоторым опозданием, - что  они  намерены  делать.
Предположим,  что  они  уже  вначале  приложили  некоторые  усилия,  чтобы
избежать неудач и нищеты. Когда-то у них  завязался  роман  -  на  это  их
толкнул зов пола и обычай общества, в котором  они  родились.  Влюбившись,
они вступили в брак, а это (как они обнаружили) ведет к приобретению дома,
машины и к возможности принимать гостей. Для того чтобы  жена  чувствовала
себя вполне удовлетворенной, а также для продолжения рода были произведены
на свет дети - теперь они получают образование. Если бы единственная  цель
жизни заключалась в том, чтобы поставить на смену родителям детей, которые
будут жить точно так же, это повторение не имело бы никакого смысла. Стоит
ли биржевому маклеру тратить всю жизнь  на  то,  чтобы  подарить  обществу
физиотерапевта или бухгалтера? И стоит ли бухгалтеру  выбиваться  из  сил,
чтобы породить еще одного биржевого маклера? Если население удвоится,  это
только увеличит транспортные затруднения. Тогда в чем же смысл  всех  этих
усилий? Некоторые люди оптимистически утверждают,  что  дети  будут  лучше
отцов, каждое поколение будет достойнее предыдущего и  что  именно  такого
прогресса мы и должны добиваться. Но пока что у нас нет доказательств, что
дети делают честь своим предкам. В одном отношении  по  крайней  мере  они
чаще всего им  уступают,  потому  что  детей  преуспевающих  родителей  не
подхлестывает бедность. Им никогда не приходилось пробивать себе  путь  из
трущоб.  Они  довольно  легко  сохраняют  то  имущественное  положение,  к
которому привыкли с детства, и у них нет побуждений делать вообще какие бы
то ни было усилия. Они  могут  быть  более  здоровыми,  чем  их  деды,  и,
возможно, они выше ростом, но ведь высокий рост вовсе не связан с  большей
жизнеспособностью. И мы вправе полагать,  что  более  рослые  люди  тратят
больше энергии как раз на преодоление  лишнего  веса.  Надо  проститься  с
мыслью о том, что мир становится все лучше. Может быть,  мы  и  смогли  бы
сами улучшить его, но вряд ли мы этого добьемся,  плодя  более  крупных  и
менее инициативных детей. Все, что предстоит сделать, придется делать нам.
   Но какие же цели мы поставим перед  собой?  Можно  попробовать  служить
Богу, или Человечеству, или, на худой конец, Обществу, в котором мы живем.
Мы можем добиваться богатства  или  общественного  положения,  власти  или
счастья, гоняться за удовольствиями или искать покоя. Мы даже можем - если
придется -  положить  свои  силы  на  то,  чтобы  просто  обеспечить  себе
спокойную старость. И хотя последняя цель в известной мере оправданна, она
ни в коем случае не может стать целью жизни. Старость не может  составлять
смысл жизни в юности, так же как юность не может служить  целью  старости.
Нельзя жить для того, чтобы заработать пенсию, как нельзя бодрствовать для
того, чтобы лечь  спать.  Конечно,  известная  обеспеченность  никогда  не
помешает, но все же в жизни надо добиваться чего-то большего. А что, если,
например,  поставить  перед  собой  цель  разбогатеть?  Но  это  намерение
большинство людей, несомненно, отвергнет  с  презрением.  И  самое  шумное
негодование будут выражать люди, которые сами не способны  заработать  или
скопить больше денег, чем нужно, чтобы сводить концы с концами.  Но  разве
многие из тех, кто умеет делать деньги, пренебрегают этой возможностью?  А
если так, то правильно ли они поступают?  Сколачивать  состояние  -  более
безобидное занятие, чем многие думают, но дальше возникает вопрос: на  что
нужны эти деньги? Если рассуждать здраво,  то  богатство  не  самоцель,  а
средство для достижения цели. Что будет делать  миллионер,  когда  он  уже
завладел миллионами? Он может купить политическую власть  себе  или  своим
детям или купить политиканов, которые делят власть между собой.  Он  может
купить знаки высокого положения в тех странах,  где  положение  еще  имеет
свое символическое  выражение.  Он  может  купить  еду,  выпивку,  женщин,
приятелей и комфорт. Наконец, он может купить убежище  -  остров  в  южных
морях, обитель, полную солнца, красоты и покоя. Но большинство развлечений
имеют свойство доставлять со временем все меньше  и  меньше  удовольствия.
Разумная мера удовольствия доступна и  небогатым,  а  излишества  приводят
только к несварению желудка, болезням и переутомлению. Тот,  кто  гоняется
за удовольствиями, напоминает слепого  в  темной  комнате,  который  ловит
черную кошку, давно сбежавшую в неизвестном  направлении.  Самой  природой
вещей он обречен на разочарование.
   Те же проблемы, которые стоят перед отдельным человеком, встают и перед
обществом в целом.  Некогда  были  города  и  княжества,  которые  служили
определенной цели. Они существовали, чтобы утверждать идеалы или  бороться
за веру. Греческие города были созданы, чтобы прославлять греческий  образ
жизни. Римские города выражали римские понятия  разума  и  порядка.  Замки
крестоносцев дышали ненавистью к исламу, а средневековые города  старались
превзойти друг друга богатством и блеском своих соборов. В давние  времена
во многих местах можно было с первого взгляда определить, к чему стремится
общество. Теперь это возможно только в тех сообществах, которые  стараются
сохранить уже издавна существующий уклад. В самых современных городах ярко
выражен один-единственный идеал - делать деньги в давке центра  и  тратить
их  на  удобства  в  пригородах.  Те  общественные  мероприятия,   которые
проводятся, в основном носят негативный характер: люди объединяются, чтобы
требовать очистки трущоб или благоустройства больниц.  Всем  понятно,  что
напряжение разрядится, если уменьшиться бедность,  поэтому  и  прилагаются
определенные усилия,  чтобы  обеспечить  отдых  молодежи  и  удобства  для
престарелых. Но все это деятельность побочная, и она должна  сопутствовать
основным усилиям, направленным на благо общества, а этого  нет.  Некоторые
объединения  или  даже  семьи  могут  гордиться   концертным   залом   или
библиотекой. Есть люди, которые вправе считать своей личной заслугой зону,
очищенную от дыма, или проект  перестройки  города.  Но  очень  редко  все
общество целиком участвует в каком-нибудь полезном деле. И  тем  не  менее
именно в таких  общественных  делах  личность,  наверное,  находит  высшее
счастье. Поглощенные общим делом, люди обычно забывают о своих собственных
неурядицах и перестают замечать  неприятности  и  недомогания.  Без  общей
единой цели никакое личное счастье для них недостижимо.
   Такие семьи по-прежнему стремятся к своим целям; и в этой области успех
можно измерить богатством или положением в обществе. Но для средней  семьи
солидные   состояния   обычно   вне   пределов   досягаемости.   Добившись
обеспеченности и комфорта, мало кто решится рискнуть всем своим достоянием
в надежде на то, что ему повезет в игре. Во-первых,  люди  чувствуют  себя
ответственными за благополучие семьи. Во-вторых, они не  так  уж  уверены,
что огромное состояние  принесет  им  такое  же  огромное  удовлетворение.
Только представители  самых  низших  слоев  общества  с  бешеной  энергией
стараются добиться богатства, потому что им дает разгон неистовое  желание
вырваться из когтей нищеты, да и с самого начала им  нечего  терять.  Если
десять таких людей вышли на старт, то девять из них финишируют в тюрьме, а
десятый станет миллионером.
   Из благополучной средней семьи редко выходят  миллионеры,  и  еще  реже
среди них встречаются люди,  окончившие  коммерческие  институты.  Главная
цель жителей современного пригорода, имеющих определенную профессию, - это
стремление, чтобы их дети были  еще  лучше  устроены,  получали  бы  более
высокие оклады и дружили бы с влиятельными людьми. Все это не имеет ничего
общего с настоящим богатством, потому  что,  получив  наследство,  человек
меньше стремится чего-то достичь и становится осмотрительнее.  Да  кто  мы
такие, чтобы ставить на карту добытое тяжким  трудом  состояние  деда?  Мы
относимся к этому наследству скорее как к порученному нам имуществу  наших
детей - оно поможет обеспечить наших незамужних дочек или поддержит  наших
сыновей.
   Значит, для большинства из нас богатство не  представляет  цель  жизни.
Зато  общественное  положение  остается  заветной  мечтой  для  многих   в
обществе, где четко разграничены разные слои  и  человек  может  завоевать
более высокое положение. "Снобизм" - вот первое слово, что приходит нам  в
голову, и мы тут же вспоминаем монолог, в котором пожилая  мать  семейства
(она же бабушка) раскрывает все те ценности, перед которыми  она  привыкла
преклоняться. Поместим ее в розарий и выслушаем со вниманием ее  разговоры
о чайно-гибридных и штамбовых розах.
   - До нынешнего года моей любимицей была "Принцесса Монако" - Грейс ведь
сама выбрала этот цвет, вы  знаете,  нежнейший  серебристо-розовый,  -  но
теперь у меня новая гордость  -  эти  малютки  "Жемчужины  Монсеррата"  и,
конечно, неподражаемая "Диана Радзивилл". Верно,  это  чистые  сантименты:
она посадила вот этот куст своими руками, в те счастливые дни, когда  Джон
еще был жив. Правда, многим кажется, что цвет чересчур яркий.  Мой  братец
Марк не преминет назвать ее "кирпично-красной", но вы же знаете,  как  ему
трудно угодить. Неужто все наши адмиралы такие?  Наверно,  все  одинаковы.
Мне всегда казалось, что генералы куда более тактичны. Я  помню,  что  мой
дядюшка Нэд всегда умел сказать каждому как раз то,  что  нужно.  Но  зато
_ему_ бы и в голову не пришло выращивать розы без лошадиного  навоза.  Вам
приходилось бывать в конюшнях Кэтерли-Корт? Там в  добрые  старые  времена
стояло не меньше двадцати  лошадей,  так  что  розы  просто  _процветали_!
Ученые уверяют, что химические  удобрения  нисколько  не  хуже,  но  милый
Гарольд (нет-нет, я не про нынешнего премьер-министра!) - он бы ни за  что
им не поверил! Он ведь учился вместе с Диреком в школе, а потом они вместе
служили в полку. Но первая мировая война теперь  уже  -  древняя  история!
Кстати, они ни в чем не сходились, кроме садоводства. Не  наскучила  ли  я
вам своей болтовней о розах? Честное слово? На прошлой неделе я водила  по
саду двух гостей  и  попала  в  пресмешное  положение:  разглагольствовала
часами, пока не поняла, что  у  епископа  цветовая  слепота,  а  судья  не
чувствует запахов! Но они были удивительно милы, так милы, что Ивлин Во  и
то с ними не сравнится. Я вообще  трепещу  перед  писателями,  а  вы?  Мне
всегда кажется, что они возьмут да и опишут тебя в следующем  романе.  Вы,
конечно, подумаете, что это нелепые страхи - я ведь совсем-совсем никто, -
но один писатель именно меня-то и описал! Книгу никто не читал, но это как
раз к лучшему. Если бы это оказался бестселлер, мои  внуки  не  знали  бы,
куда деваться от смущения, и все бы ее читали и в  Тринити-колледже,  и  в
колледже Христовой  Церкви...  Живая  изгородь  прекрасно  разрослась,  не
правда ли? Она заслоняет коттедж, который  выстроили  какие-то  неприятные
люди; мне сказали, что они приехали  из  Хэддерсвильда  или  из  какого-то
другого захолустья... А вот в этом углу  у  нас  разыгралась  трагедия.  Я
посадила здесь секвойю - гигантскую сосну из  Калифорнии.  Они  растут  до
восьмисот лет, но эта не прожила и восьми секунд. Ее вырвала колли Дирека,
Весталка Третья. Потом она стала чемпионкой на выставке,  но  это  все  же
меня не утешило. Ну вот,  мы  и  вернулись  на  террасу,  и  вы  заслужили
стаканчик вина. Что вы предпочитаете - Черный Бархат или Белый Атлас?
   Эта леди в своем монологе не  переводя  дыхания  нагромоздила  один  на
другой все или почти все символы, которые  характеризуют  ее  общественное
положение. Даже если  она  немножко  приврала,  это  все  же  перечисление
ценностей, в которые она верит. Ее безыскусная болтовня была рассчитана на
то, чтобы, во-первых, подчеркнуть, что она выросла  в  поместье,  а  не  в
городе. Она с  детства  разбирается  в  почвах  и  деревьях,  в  цветах  и
кустарниках. Она намекает, что в числе ее знакомых есть  люди  из  высшего
общества,  но  она  сама  слишком  уважаема  в  своем  кругу,  чтобы  этим
хвастаться. Она интересуется лошадьми и собаками больше, чем политикой. Ее
родственники и друзья занимают высокое положение в Армии  и  во  Флоте,  в
Церкви и в Суде. Ее  муж  учился  в  Итоне  и  некоторое  время  служил  в
Королевской гвардии. Но сама она человек интеллигентный, немного  знает  и
театр, и литературу. Цель ее монолога  -  показать,  какое  положение  она
занимает в обществе, хотя именно эти ее попытки говорят  о  том,  что  она
отнюдь не в  центре,  а  скорее  на  периферии  этого  круга.  И  хотя  ее
неуверенность в себе ни от кого  не  скроется,  все  же  ее  претензии  на
положение в обществе имеют какие-то основания. Но совершенно  очевидно  по
крайней мере то, что эта особа неподдельно глупа.
   Но хотя ее глупость и бросается в глаза, ее  систему  ценностей  нельзя
назвать абсолютно фальшивой. Она не говорит, что все ее друзья  неимоверно
богаты. И даже не пытается сделать вид, что она -  влиятельное  лицо.  Она
просто хочет утвердить свое "положение в  графстве",  свои  родственные  и
дружеские связи с представителями хороших семей и уважаемых профессий.  Ей
приятно сообщить, что некоторые члены  ее  семьи  доказали  свою  воинскую
доблесть и кое-кто из них  дослужился  до  высоких  чинов.  Во  всем  этом
достаточно оснований для  вполне  законной  гордости.  Может  быть,  с  ее
стороны было и глупо говорить  об  этом,  но  нам,  конечно,  не  подобает
отнимать у нее удовольствие. Пусть себе  купается  в  лучах  чужой  славы.
Все-таки она превозносит достойных людей - и  за  дела,  вполне  достойные
одобрения. Ее герои достигли известных степеней на избранном ими  поприще.
А ведь бывает, что люди превозносят куда менее почтенных друзей и за менее
похвальные действия.
   Итак, общественное положение - цель, которой  мы  можем  добиваться,  и
усилия, которые мы для этого прилагаем, составляют часть общей  социальной
динамики. Но вряд ли можно сказать то же самое о стремлении к  счастью  (в
противоположность удовольствиям), и, собственно говоря, еще  не  известно,
достигают ли счастья те, для кого оно стало  целью  жизни.  Однако  в  той
мере, в какой оно вообще достижимо, оно легче всего достигается теми,  кто
требует малого. Символ счастья - рай в шалаше, простая  пища  и  жизнь  на
лоне природы. Убегая от цивилизации, мы можем расстаться с  автомобилем  и
радио, свести свое имущество  к  минимуму  и  таким  образом  наслаждаться
единением с природой и всей ее  прелестью.  Может  быть,  это  и  неплохая
мысль, если речь идет о людях пожилых. А в более  ранние  годы  этот  план
провалится - надо воспитывать детей.  Удалиться  на  лоно  природы,  успев
обогатить свой ум, унося в памяти множество прочитанных книг, - это  одно,
а растить детей, которые никогда не видели  библиотеки,  концертного  зала
или театра, - это совсем другое дело.  Вряд  ли  они  будут  счастливы,  и
весьма возможно, что они деградируют до  такой  степени  дикости,  которая
может оказаться на редкость неприятной. Расставшись с цивилизацией, нам не
вернуться  к  первобытной  простоте.  Хороший  урок   можно   извлечь   из
"Повелителя мух" Уильяма Голдинга: этот урок заключается в том,  что  даже
на необитаемый остров мы берем с собой свои пороки.
   Так чего же мы, в конце концов, пытаемся добиться? Мы не  хотим  просто
плодиться и размножаться. Человечеству и обществу мы отдаем себя  в  очень
малой  мере.  Богатство   для   большинства   из   нас   недосягаемо,   и,
следовательно, нам кажется, что его не стоит  и  добиваться.  Положение  в
обществе,  может  быть,  и  стоит  усилий,  но  сами  эти   усилия   легко
превращаются в нелепицу. Как  и  счастье,  общественное  положение  обычно
приходит  к  нам  как  побочный  продукт  какой-то  другой   деятельности.
Удовольствия,  которые  мы  в  состоянии  купить,  ограничены  физическими
законами, а простая уверенность в завтрашнем дне  едва  ли  может  служить
целью всей жизни. Но что же  тогда  должно  стать  нашей  цепью?  Наиболее
здравомыслящие люди ответят, что  надо  отыскать  равновесие  между  всеми
этими возможными побуждениями, но по временам какое-то из  них  становится
главным: может быть, открываются новые  возможности,  или,  как  это  чаще
бывает, обстоятельства меняются. Сосредоточить все свои мысли на деньгах -
значит стать скупцом, а это немногим лучше,  чем  стать  скопцом.  Мечтать
только о высоком положении - это значит ставить себя в  глупое  положение.
Жить ради детей почти так же  бессмысленно,  как  детям  жить  ради  своих
родителей.  Погоня  за  счастьем  может  кончиться  несчастьем,  а   жажда
удовольствий может довести нас до  горького  похмелья.  Больше  всего  нам
нужно  одно:  чувство  меры.  Эта  истина  -  основа  унаследованной  нами
цивилизации, и весь наш опыт подтверждает ее. Стоит нам  лишиться  чувства
меры, и мы пропали.
   Сравнивая всевозможные цели, которые мы ставим перед собой, мы пока что
обошли молчанием ту цель, которая, может статься, значит  больше  всего  в
нашей жизни. Это - стремление создать что-то  прекрасное,  нужное  и  всем
интересное. Художник, писатель  или  музыкант  ставит  перед  собой  цель,
которая не ведет  (непосредственно)  ни  к  положению  в  обществе,  ни  к
богатству, счастью или спокойной жизни. Скульптор,  высекающий  шедевр  из
глыбы мрамора, создает прекрасное произведение искусства. Для него в  этом
и труд, и забава, ему жаль каждой минуты, потерянной на еду  или  на  сон.
Статуя, которую он изваял, может принести ему и некоторую сумму  денег,  и
славу  в  мире  искусства.  Он  счастлив,  когда  работает,  и  испытывает
удовлетворение, завершив эту работу. Он верит,  что  слава  переживет  его
самого  и  его  лучшие  произведения  останутся  в   наследство   грядущим
поколениям... Значит, он может получить и удовольствие,  и  плату  за  это
удовольствие - эту привилегию он делит с композитором или  драматургом,  с
живописцем  и  поэтом.  Только  такой  род  занятий  может   соединить   в
гармоническом единстве все - или почти все - мыслимые цели. Какая  радость
сравнится с радостью композитора, написавшего музыку к  оперетте,  имеющей
бешеный успех? Заставить петь весь мир - это само  по  себе  счастье,  но,
если получаешь удовольствие во время работы, а по окончании ее на тебя еще
сваливается слава и богатство, по-моему, это значит, что ты добился  почти
всего, чего можно добиться в жизни. Это - привилегия великих художников, и
мало кто из нас окажется достойным такого  жребия.  Однако  мы  все  время
забываем, что и нам это доступно, только  в  меньших  масштабах.  Не  имея
особых талантов, не отличаясь ничем, кроме способностей и здравого смысла,
мы можем участвовать в творческой работе и радоваться ее  результатам.  Мы
способны сыграть некую роль в создании чего-то полезного и  прекрасного  и
имеем право поставить внизу свою размашистую подпись. Великие произведения
искусства редко создаются без помощников.  Чаще  всего  работой  руководил
мастер, который точно знал, что ему нужно и вообще  что  к  чему.  В  этом
смысле каждый из нас имеет  возможность  оставить  какой-нибудь  памятник,
чтобы увековечить свое  имя;  можно  хотя  бы  обогатить  местность  новой
постройкой - пусть это будут ворота, фонтан или колодец. Конечно  же,  это
прекрасно, когда после тебя остается что-то существенное.


   НАДЦАТИЛОГИЯ

   Надцатилогия - это наука, изучающая систему ценностей, обычаи,  одежду,
моды, музыку, танцы, искусство, напитки и наркотики,  характеризующие  мир
тех, кому минуло -надцать лет. Моды меняются так молниеносно, что не стоит
и пытаться определить, что именно нравится -надцатилетним, все равно любое
определение устареет прежде, чем книга выйдет из печати. Тем не менее если
и существует преемственность идей, то она выражается  в  пренебрежении  ко
всем европейским  традициям  и  в  явном  предпочтении  чувств  и  ритмов,
пришедших к нам из  Африки.  Подоплека  такого  предпочтения  представляет
собой чисто исторический интерес, но, несомненно, преимущество заключается
в том, что благодаря этому можно ускользнуть из-под  опеки  старших.  Если
захочешь станцевать менуэт или джигу, придется приставать с расспросами  к
взрослым.  Чтобы  играть  Моцарта,  надо   сначала   научиться   исполнять
классические  произведения.  Но  поклоннику   африканских   ритмов   такие
консультации ни к чему, да родители и не в состоянии помочь  ему  советом.
Это помогает -надцатилетним создать свою среду  существования,  ограничить
мир, в который взрослые не допускаются. Подразумевается, что  есть  многое
на свете, чего взрослым  нипочем  не  втолкуешь,  и  не  надейся.  Поэтому
подростки так часто начинают жить в своем собственном мире.
   Такое положение дел можно объяснить многообразными причинами, но  самая
первостепенная  из  них,  несомненно,  отсутствие  в  доме   родительского
авторитета. Лет сто назад все строилось на том, что  муж  по  общепринятым
обычаям был хозяином в собственном доме. Жена  точно  следовала  заповедям
повиновения и покорности, прекрасно понимая, что на  это  в  свою  очередь
опирается ее власть над детьми. Ей приходилось проводить  с  ними  гораздо
больше времени, но ее усилиям поддержать дисциплину часто  мешала  слишком
большая близость. Поэтому  наилучший  выход  для  нее  был  в  том,  чтобы
опираться на авторитет отсутствующего мужа. Она заявляла:  "Ваш  отец  это
строго запретил" - и делала при этом вид, что сама  она  была  бы  гораздо
сговорчивей. Только  призывая  непререкаемую  власть  мужа,  ей  удавалось
добиться  повиновения  младших.  Порой  приказание  исходило  от  нее,   а
недовольство доставалось на его долю; впрочем,  он  это  переносил  вполне
безболезненно, так как по большей части  при  сем  не  присутствовал.  Она
добавляла к правилам субординации и мощное  воздействие  личного  примера.
Именно так и детей и прислугу учили знать свое место.
   То, что родительский  авторитет  в  викторианскую  эпоху,  по-видимому,
достиг своего апогея, было прямым следствием  многочисленности  потомства.
Когда детская смертность внезапно и резко снизилась, семьи насчитывали  по
двенадцать, четырнадцать и даже  двадцать  детей.  Это  превратило  дом  в
настоящую частную школу, где  дисциплина  была  необходима,  как  никогда.
Правило, чтобы дети никогда не открывали рот, пока  к  ним  не  обратятся,
может пригодиться в любом случае, но, когда этих  детей  дюжина,  если  не
больше, это правило превращается в жизненную необходимость.  Без  главы  и
повелителя жить было бы просто невозможно.  Так  что  Мама  изо  всех  сил
старалась поддержать авторитет Отца, используя его в свою  очередь  и  для
самозащиты. "Придется рассказать все вашему отцу,  когда  он  вернется  из
конторы" - с помощью  этих  устрашающих  слов  она  сохраняла  порядок,  и
нависшая над домом угроза превращалась в страх, когда она  восклицала:  "Я
слышу шаги вашего отца на лестнице!" Сама она не так  уж  трепетала  перед
ним, это было притворство, но тут притворство могло оказать добрую услугу.
Дети готовы были сквозь землю провалиться еще до того,  как  их  постигало
возмездие, а в результате  создавалась  относительно  мирная  и  спокойная
домашняя обстановка. Весьма возможно, что иного способа  держать  в  руках
домашние бразды правления и не существовало.
   В двадцатом веке детей стало меньше, и женщины  тут  же  взбунтовались.
Дисциплина больше  не  стояла  во  главе  угла,  и  строй  семейной  жизни
переменился. Предполагалось, что если детей  мало  и  интервалы  между  их
появлением на свет тщательно продуманы, то времени на объяснения  с  ними,
видимо, будет предостаточно. Может быть, хватит  времени  даже  на  чтение
трудов   по   детской   психологии.   Приказания   отца   перестали   быть
непререкаемыми,  как  заповеди  Священного  писания,  да  и  сама   Библия
оказалась в изгнании, где-то на верхней полке, как совершенно неподходящее
чтение для малолетних. А с какой стати женщина должна покорно подчиняться?
И правда, с какой стати? После некоторых  колебаний  претензия  женщин  на
равенство была удовлетворена. Слова "да убоится" были вычеркнуты из обряда
бракосочетания или - по взаимному соглашению - потеряли свой прямой смысл:
это привело к более естественным  отношениям  между  людьми  разумными,  к
более непосредственной дружбе и взаимопониманию, и любовь встала на  место
страха. Отныне замужние женщины сохраняли право на свою  собственность,  а
некоторые  даже  делали  независимую   карьеру;   и   большинство   мужчин
обрадовались  наступившим  переменам,  с  облегчением   сбросив   с   плеч
обязанности непогрешимого домашнего тирана. Атмосфера в доме  стала  менее
чопорной и более  непринужденной,  и  отныне  все  вопросы  выносились  на
обсуждение, а о трудностях толковали без страха и сомнения. Мы  имеем  все
основания полагать, что муж, живший в одно время с А.А.Милном,  был  более
приятным  и  добродушным  человеком,  чем  современник  Чарльза  Диккенса.
Семейные анекдоты пришли на смену семейным молитвам. Ветхий завет  уступил
место "Винни-Пуху".
   Но до  людей  почему-то  очень  нескоро  дошло,  что  эмансипация  жены
подорвала власть родителей над детьми.  Мать  больше  не  подавала  пример
покорности, хотя  сама  по-прежнему  требовала  послушания.  Теперь  между
родителями чаще стали  возникать  споры,  а  ребенок  получил  возможность
жаловаться на одного из них другому. Кончилось же это тем, что  он  совсем
перестал их  слушаться.  Свергнув  мужчину  с  пьедестала,  жена  и  мать,
собственно говоря, отняла у себя оружие  для  поддержания  дисциплины.  На
вопрос: "А почему нельзя играть со шлангом?" - она  уже  больше  не  может
бросить в ответ:  "Потому  что  отец  запретил".  Теперь  ей  пришлось  бы
ответить: "Потому что я сказала - нельзя!" Но так отвечать ей не  хочется,
и она инстинктивно пускается в объяснения, избегая приказаний. Дети должны
бросить шланг, потому что соседи будут недовольны, потому что  вода  будет
литься зря, потому что одежда может намокнуть  и  потому,  что  сами  дети
могут  схватить  воспаление  легких  и  умереть.  Но  если  пускаешься   в
объяснения там, где нужно повиновение,  пиши  пропало.  От  детей  удается
добиться невнятного обещания, что они будут осторожны,  обещания,  которое
через минуту уже позабыто и нарушено. Но страшны не прямые последствия,  а
то, что дети раз и навсегда поймут: маму можно уговорить, а папа ничего им
не  сделает,  даже  когда  узнает,  что  они  натворили.   Жена,   которая
спрашивает, заливаясь слезами: "Ну почему ты не хочешь на них повлиять?" -
взывает к авторитету, который она же и ниспровергла.  Очутившись  в  столь
невыгодном положении, она начинает уверять себя и других,  что  дисциплина
старых  времен  не  годится  для  современного  ребенка.  Ему  нужно   все
объяснять,  не  прибегая  к  насилию.  И  форма  обращения  снизилась   от
викторианского "сэр" до более позднего "папочка", а теперь отца  зовут  по
имени или просто "предок". В конце концов все  пришли  к  заключению,  что
проблему дисциплины должна разрешить школа.
   Однако и сама школа была ослаблена влиянием Джона Дьюи (1859-1952) - он
требовал, чтобы авторитарные методы были упразднены и ученики обучались на
собственном опыте. Созданная им система "прогрессивного"  обучения  с  тех
пор прочно утвердилась  в  школах,  и  все  прогрессивно  настроенные  умы
наслаждались эпохой просвещения целых пятьдесят лет. Мрачные средневековые
училища  с  расшатанными,  изрезанными  партами   и   засиженными   мухами
одноцветными гравюрами  Парфенона  уступили  место  классным  комнатам  со
стеклянными  стенами,  веселенькой  обстановкой,   окрашенной   в   нежные
пастельные тона, и развлекательными уроками по  телевидению.  Относительно
достигнутых результатов могут быть высказаны разные мнения.  Но  одно,  во
всяком случае, не вызывает разногласий: процесс обучения стал  чрезвычайно
длительным. Чтобы получить образование по этим  принципам,  надо  учиться,
учиться и снова учиться многие годы. По пятнадцать лет и больше  -  подчас
этот срок достигает четверти средней человеческой жизни - дети и подростки
ходят стадами по весело окрашенным коридорам учебных заведений совместного
обучения. Возможно, это и  представляет  счастливый  контраст  с  прежними
временами, когда детей бросали прямо в мир взрослых, когда не в  диковинку
были семилетние ученики в мастерских или десятилетние  юнги  на  кораблях.
Сто лет назад молодежь везде была в меньшинстве среди старших - в  конюшне
ли, в  казармах  или  в  кубрике.  А  если  посмотреть  для  сравнения  на
прогрессивную школу, там не найдешь взрослых, которым  можно  подражать  и
которых надо побаиваться, - ведь  учителям  за  то  и  платят  (по  общему
мнению), чтобы они вели себя как положено, и поэтому их считают чудаками и
чужаками. Молодым приходится создавать свой собственный мир.
   Но если эти бесконечные школьные годы в  отрыве  от  общества  взрослых
создают фон проблемы -надцатилетних, то первый план, безусловно,  занимают
средства передвижения. Располагая мотоциклом или машиной, некоторой суммой
денег и хорошей погодой на  уик-энд,  молодежь  может  заниматься  чем  ей
заблагорассудится. И не так-то легко запретить им  брать  машину,  которая
стала необходимой и в нашей, и в  их  жизни;  это  не  роскошь,  а  просто
предмет  первой  необходимости,  и  без  машины  молодежь  чувствует  себя
обойденной, обездоленной и обескураженной. Получается, что все уик-энды  и
каникулы они проводят не со старшими, а в обществе друг друга. Так  они  и
остаются в своем мире -надцатилетних до тех  самых  пор,  пока  не  кончат
школу или колледж, когда им предстоит начать зарабатывать себе на жизнь.
   Но следует признаться в оправдание молодых, что общество,  от  которого
они стараются отгородиться, особого восторга не вызывает. И более того, за
эту серую скуку взрослого мира их родители, быть может,  проливали  кровь,
пот и слезы. Для многих супружеских пар жизнь начиналась в  трущобах,  где
торговля наркотиками и  проституция  были  привычными  занятиями,  где  не
редкость были потасовки, а случалось,  и  поножовщина.  Самообразование  и
скупость, предприимчивость и бесконечный труд помогли им выбиться в  люди.
Для них дом в  пригороде  с  гаражом  на  две  машины  олицетворяет  такое
благополучие, на которое в былые времена они и надеяться не смели. Имя  на
дощечке у ворот и зеленая травка газона для них полны  высокой  романтики.
Все это заработано расчетом и терпением, неустанным и непрерывным  трудом.
Но то, что им кажется настоящим чудом, нисколько не  трогает  их  детей  -
они-то, возможно, ничего  другого  и  не  знали.  Глазам  детей  предстает
скучный пригород, где самые драматические события - невинные  сплетни  или
эпидемия кори. "Здесь ничего никогда не  случается!"  -  возмущаются  они.
Родители со своей стороны могли бы  припомнить  времена,  когда  случалось
слишком много и чересчур часто. Спокойная жизнь - вот  их  самая  заветная
мечта, к которой они до сих пор постоянно стремятся, не жалея сил.  Однако
это не так уж легко и просто объяснить другим. Поэтому и принято  считать,
что старшие обленились и с ними скучно,  что  взрослая  жизнь  наводит  на
молодых тоску и им только и остается, что сбежать от всего этого подальше.
   Но если молодых никак не тянет к семейной жизни в пригороде, то деловой
мир  привлекает  их,  пожалуй,  и  того  меньше.  Потому  что  требования,
предъявляемые к  вступающим  в  этот  клуб,  с  самого  начала  достаточно
обременительные, зачастую повышаются каждый раз, как только обнаруживаются
симптомы неповиновения. За допуск к ответственной работе подчас приходится
расплачиваться ценой слишком рабского соблюдения правил и  предписаний.  И
вдобавок  это  часто  неразрывно  связано  с  чересчур   долгим   периодом
ученичества. Нам все время повторяют, что  в  наши  дни  молодежь  -  наша
надежда. Но когда старцы цепляются за  власть,  не  только  люди  среднего
возраста приходят в отчаяние, но и молодые отказываются вступать  даже  на
первую ступеньку лестницы. Быть обреченным на  тридцать  лет  подчиненного
положения  достаточно,  чтобы  подрезать  человеку  крылья,  но,  когда  в
перспективе пятьдесят лет бесплодных усилий и разочарований,  от  этого  у
кого угодно опустятся руки. Если же старики отстранятся, продвижение людей
среднего возраста даст  дорогу  молодым.  Там,  где  молодые  доведены  до
бешенства собственным бессилием, приглашать нескольких из них (в  возрасте
20 лет) в состав Палаты Мудрых и Добродетельных - это не  поможет.  Верное
средство в этом случае - проводить на пенсию всех, кому больше шестидесяти
лет, и таким образом освободить место для тех, кому  двадцать  семь.  Если
молодые смогут надеяться на получение ответственной должности  через  семь
лет, они очень быстро станут взрослыми. Конечно, на нас оказывает  влияние
то, чему нас обучали, но еще больше на нас действуют  годы  разочарований,
простирающиеся перед нами  во  всей  своей  неизбежности.  Не  помогает  и
изобретение должностей, дающих  призрачную  власть.  Никого  не  вводит  в
заблуждение Молодежный Комитет, и особенно в том случае,  когда  настоящие
члены Комитета - один другого древнее. Молодых можно не  облекать  слишком
серьезной ответственностью, но она должна быть реальной.
   Организации типа бойскаутов, несомненно, по замыслу очень хороши, но их
еще в зародыше роковым образом подрывает то, что они выдуманы пожилыми для
юных. Гораздо более прочная организация  возникает,  когда  старшие  зовут
молодых на помощь в общем деле, например принимают в команду  спасательной
лодки или в комиссию по организации парадного шествия.  Современный  отец,
зная,  что  праздность  приводит  к  порокам,  и   не   принимая   помощи,
предлагаемой  молодежными  организациями,  подчас  изобретает  собственный
доморощенный план, чтобы уберечь своих детей от соблазнов. Он предполагает
какой-нибудь  проект  вроде  строительства  парусной  лодки.  Вначале  все
загораются  энтузиазмом  и  на  заднем   дворе   разворачивается   кипучая
деятельность, которую отцу так хотелось  видеть.  Драят  планки  наждачной
бумагой, сшивают паруса, смолят такелаж. Мальчишки больше не слоняются без
дела, засунув руки в карманы. Дочку  удалось  выманить  из  бара,  и  мама
счастлива, что семейство  собралось  все  вместе.  Но  постепенно  в  этих
совместных усилиях проглядывает что-то ненастоящее.  Лодка,  спущенная  на
воду, нисколько не лучше  и  не  намного  дешевле  той,  что  продается  в
магазине. Корпус из стеклопластика был бы,  пожалуй,  гораздо  практичней.
Отец добился только одного - организовал полезное времяпрепровождение  для
себя и для детей. Вместо того чтобы оставить  их  играть  с  друзьями,  от
пригласил их играть с собой - не потому, что действительно нуждался  в  их
помощи, а потому, что ему  хотелось  занять  их  чем-нибудь.  Нереальность
ситуации заключается в том, что отец - биржевой маклер, а не  лодочник  на
канале. Если бы суденышко нужно  было  ему  для  дела,  это  заслужило  бы
уважение со стороны детей. Но лодка - игрушка, причем по праву их игрушка,
а не отцовская. В конце концов  они  начинают  понимать,  что  все  это  -
ребяческая затея, вроде попытки взрослого  человека  вмешаться  в  детский
хоровод; да и игра не из тех, которую они выбрали  бы  сами,  добровольно.
Отцу приходится заканчивать постройку лодки в одиночестве, и он  понимает,
что затея провалилась. Правда, сам он действительно уберегся от соблазнов,
но мальчишки опять бездельничают,  как  и  прежде,  а  дочка  снова  водит
компанию с местными подонками. Нет ли другого пути? - вопрошает отец.
   Единственный окончательный ответ - это дать молодым возможность  расти,
и чтобы при этом перед ними была перспектива - как можно раньше  применить
какие бы они ни были, но свои, личные таланты. Если им это не удается, они
отвращаются от общества и решают навсегда остаться в мире  -надцатилетних.
Это и породило движение,  которое  почти  одновременно  возникло  в  таких
отдаленных друг от  друга  местах,  как  Сан-Франциско,  Берлин  и  Токио,
Амстердам, Лондон  и  Париж.  Характер  движения  постоянно  меняется,  но
начинается  оно  неизменно  стремлением  вырваться,  освободиться.   Можно
примерно наметить шесть путей освобождения, а именно: секс, скорость, шум,
выпивка, экзотика, наркотики. Ближе всего к реальности - секс, потому  что
партнер по крайней мере реальное лицо. Отчасти связана с сексом и  страсть
мотоциклиста к грубой силе и бешеной  скорости,  чувство  своей  власти  и
могущества. Но звук ревущего  мотора  сливается  с  африканскими  ритмами,
которые  в  наше  время  заменяют  музыку.  Гипнотический   ритм   ударных
инструментов погружает в некий транс, когда реальный мир становится тенью,
а сны - явью. Но хотя это увлечение  пластинками,  стонами  и  завываньями
делает мало чести нашим методам воспитания,  нельзя  утверждать,  что  оно
приносит ощутимый физический вред. Беда приходит тогда, когда  бегство  от
действительности стараются  ускорить  выпивкой  или  -  теперь  это  не  в
диковинку - наркотиками. Из  них  табак  -  самый  мягкий,  скорее  просто
успокаивающее; но постепенно в употребление входят наркотики, дающие более
сильные иллюзорные ощущения.
   Осудить наркомана слишком легко. Издеваться  над  бородатым  придурком,
размахивающим флажком в какой-нибудь жалкой демонстрации протеста, и  того
легче. Гораздо труднее создать такое общество взрослых, в которое молодежь
будет стремиться и пробиваться. Однако начало может быть положено в  любой
семье,  где  поняли,  что  чувство  ответственности   необходимо.   Секрет
заключается в том, что родители должны поставить перед собой  такую  цель,
для достижения которой им как раз чуть-чуть не хватит сил, и обратиться  к
детям за помощью, потому что без них ничего не добиться. Вполне  почтенная
цель - заработать побольше денег, может быть, для того, чтобы переехать  в
более удобный дом. Покупка или постройка дачного  домика  может  оказаться
хорошим приемом, особенно  если  с  самого  начала  кого-нибудь  из  детей
называют  будущим  хозяином.  Успех  родительского  (или  любого  другого)
руководства должен всегда быть связан с достижением цели,  явно  желанной,
но почти (не абсолютно!) недостижимой. Дети теряют всякий интерес к  делу,
когда и общество и семья ставят перед собой  только  такие  цели,  которых
ничего не стоит достичь или которые вообще уже достигнуты.  С  этой  точки
зрения  совершенно  не  важно,  какая  это  цель  -  идеалистическая   или
эгоистическая. Главное то, что необходимо какое-то усилие и детям можно  -
и даже  необходимо  -  принять  в  этом  участие.  Собственно  говоря,  их
побуждают стать взрослыми.
   Чтобы разрешить проблемы надцатилогии, необходимо, как  видим,  создать
такое общество, в котором у молодых есть своя роль  и  они  становятся  не
бунтовщиками и не просто учениками, а  младшими  членами  бригады.  Громче
всех клеймят непокорную молодежь старики, стоящие  во  главе  организаций,
где никому  моложе  шестидесяти  лет  никогда  не  приходилось  заниматься
чем-либо, кроме подсобной  работы.  Если  их  хорошенько  припугнуть,  эти
престарелые автократы иногда вдруг возносят на самый верх кого-то из самых
молодых. Но вот уйти в отставку они никак не согласны! А  в  таком  случае
создается  взрывоопасная  ситуация  и  мы  делаем  вывод,   что   молодежь
просто-напросто бунтует. Но мы так дрожим за  те  основы,  которые  грозят
ниспровергнуть, что редко замечаем, какой вред наносится  самой  молодежи.
Потому что выкрикивание лозунгов - все равно, брошенных ли Малькольмом  X.
или председателем Мао - это же признак умственной отсталости. И юность  не
проходит невредимой через годы, заполненные гонками и грохотом, враньем  и
наркотиками. Даже  если  это  не  отразится  на  физическом  здоровье,  то
возможность, которой  они  пренебрегли,  -  возможность  пораньше  достичь
интеллектуальной зрелости - потеряна, и теперь ее уже не воротишь.


   В ПОИСКАХ ВЫХОДА

   Всякой хозяйке дома, даже если у нее и нет -надцатилетних детей, все же
приходится  переживать  минуты  уныния  и  отчаяния;  но  стоит  только  с
кем-нибудь поделиться, как все проходит. Однако бывают времена,  когда  не
так уж просто справиться со скукой и тошнотворной тоской. Женатый  мужчина
природным  иммунитетом  в  этом  отношении  тоже  не  обладает,  и  вполне
допустимо,  по  крайней  мере  теоретически,  что  он  выходит  из   строя
одновременно со своей женой. Впрочем, это хотя и допустимо,  но  столь  же
маловероятно, как если бы  две  свечи  догорели  в  один  и  тот  же  миг.
Учитывая, насколько эта ситуация маловероятна, можно скорее  предположить,
что, когда один из супругов расклеивается, другой при этом  подтягивается.
Если пока что исключить случаи, когда оба одновременно отравились одним  и
тем же омаром, то можно считать, что в каждый данный момент один из  двоих
полон энергии и жизнерадостности.  Тот,  кому  на  этот  раз  не  повезло,
начнет, наверное, жаловаться,  на  дороговизну,  на  то,  что  с  дочерьми
никакого сладу нет, что дом  сырой  и  промозглый,  а  все  лучшие  друзья
разлетелись кто куда. Если бы она могла убежать от всего этого! Но ведь на
самом деле ей нужно бежать от самой  себя.  Тут  представляется  на  выбор
несколько выходов, и проще всего - взять да и  заболеть.  Но  этот  способ
хорош, только  если  в  доме  остается  кто-то  внимательный,  ласковый  и
здоровый.
   То, что болящий в этом случае  содействует  болезни,  обычно  видно  по
тому, когда  и  почему  болезнь  начинается.  Будем  считать,  что  микроб
присутствует постоянно, а жертва подсознательно складывает оружие как  раз
в то время, когда ей надо заболеть. Для некоторых людей нет никакой другой
возможности хоть немного передохнуть. В определенный момент,  когда  гости
разъехались  или  дети  отправлены  в  школу,  температура   подскакивает,
начинаются боли, слабость становится непреодолимой и  болезнь  вступает  в
свои права. Заметим,  чтобы  не  было  недоразумений,  что  это  вовсе  не
симуляция. Недомогание подлинное, симптомы  не  вымышлены,  болезнь  будет
развиваться своим ходом, и осложнения в точности совпадут с  описанными  в
учебниках. И тем не менее  ничего  бы  не  произошло,  если  бы  пациентка
подсознательно не дала  свое  согласие,  ведь  по  разным  обстоятельствам
ничего не случилось, пока болеть было совершенно невозможно и недопустимо.
Отчасти болезнь можно объяснить потребностью в  отдыхе,  но  в  эту  форму
частично вылилось и  желание  сбежать  от  всего.  Пока  больная  лежит  в
постели, она не только избегает ежедневных обязанностей, но и  избавляется
от своей обычной будничной личности. Она  становится  другим  человеком  -
быть может, даже мученицей, чей  мужественный  пример  должен  вдохновлять
окружающих. Чтобы только не быть в  тягость  своим  друзьям,  она  борется
почти что до последнего издыхания. И лишь много времени спустя  окружающие
постигают, как она страдала. Да, она была бледна и  бессильна,  но  всегда
думала о других. Она была святее всех великомучениц и храбрее всех героев.
   Но на ложе болезни, как и на поле брани, одного героизма мало.  Героизм
должен иметь зрителей. Кто-то должен все видеть  и  сочувствовать,  кто-то
должен заметить, как судорога боли сменилась  слабой  улыбкой  покорности.
Тут нужна публика - сиделки, доктора, родственники, - и  чем  больше,  тем
лучше; но уж один-то человек - это тот минимум, без  которого  все  пойдет
прахом. Этот единственный человек чаще всего муж  или  жена,  и  ничто  не
подвергает семейную жизнь такой опасности, как неумение сыграть  эту  роль
по всем канонам.  Когда  жена  говорит:  "У  меня  голова  раскалывается",
хороший муж обязан высказать беспокойство,  заметив,  что  она  и  вправду
неважно выглядит.
   - Бедняжечка ты моя!  Ты  даже  побледнела,  теперь  я  вижу.  У  тебя,
наверное, и сердчишко пошаливает. Глотни-ка аспиринчику, а я сейчас намочу
полотенце. И сразу позвоню в клуб, скажу, чтобы вечером тебя не  ждали  на
заседании комитета.
   Как не подивиться бесчувственности мужа, который, наоборот, считает все
жалобы жены чистейшей выдумкой.
   - Странно, - заявляет он. - _С виду_ ты в полном порядке. Может, просто
не проспалась как следует после вчерашней вечеринки.  Ну,  увидимся  после
заседания комитета!
   Это пример бесчеловечной жестокости, когда муж просто  закрывает  глаза
на то, что его жена почти что при  смерти.  Страшно,  даже  подумать,  что
такие мужчины ходят по земле, это же просто (чтобы не искать других  слов)
чудовища в человеческом  облике,  садисты,  для  которых  чужие  страдания
ничто, зато  сами  они  становятся  совершенно  несносными,  если  схватят
пустячный насморк. Но хуже всего доселе описанного то, что позволяют  себе
люди, отвечающие жалобой на жалобу. Супружеские отношения зиждутся на том,
что в данный момент болеть имеет право только один из двоих. За  тем,  кто
пожаловался первый, закрепляется приоритет,  а  другой  обязан  оставаться
здоровым, пока на воображаемом светофоре не загорится зеленый  сигнал.  Но
некоторые нарушители  тем  не  менее  едут  на  красный  свет,  и  орудием
преступления служит, к примеру, такой диалог:
   - Ах, Том, мне плохо, голова кружится, я  боюсь,  что  вот-вот  потеряю
сознание.
   - И мне тоже плохо, ну точь-в-точь как  тебе,  Мэйбл.  Может,  глотнуть
бренди?
   - Меня тошнит.
   - И меня! Видно, все этот салат с креветками. Я сразу заметил, что вкус
не тот.
   - У меня сердце еле бьется, с перебоями...
   - Да у меня сплошные перебои! Все от несварения желудка.
   - Прямо не знаю,  как  дотяну  до  вечера.  Бог  свидетель,  борюсь  из
последних сил, но эта боль в груди меня доконает.
   - Как, и у тебя то же самое? А я все думаю, не тромбоз ли у меня.
   - Больше не могу. Придется лечь.
   - Я и сам ложусь. Только уж ты сначала вызови врача, ладно?
   Но ситуация, в которой произошла эта беда, явно нереальна. Муж  и  жена
не могут заболеть одновременно. Поведение Тома возмутительно,  потому  что
Мэйбл первая объявила о своей болезни.  Когда  она  начала  говорить  "мне
плохо, голова кружится..." и т.д., он должен был вступить, как по сигналу,
и сказать: "Пойди приляг на диван, а я принесу тебе  чашку  чаю".  Но  он,
пренебрегая  своим   святым   долгом,   разглагольствует   о   собственных
воображаемых недомоганиях. Да так он в конце концов доведет бедную девочку
до безумия! Требовать сочувствия у женщины, которая сама в нем  нуждается,
-  это  просто  нанесение  душевных  ран.  Мужей  бросали  и  за   меньшие
жестокости. Конечно, описанная нами воображаемая ситуация крайне серьезна,
и мы вправе задать себе  вопрос,  не  рушится  ли  этот  брак.  Приходится
признать, что перспективы печальные, потому что муж не  желает  дожидаться
своей очереди. Всему свое время, и ни один муж не смеет болеть, пока  жена
не выздоровеет.
   Еще один вид спасительного "бегства", заменяющий болезнь или помогающий
выздоровлению, - это вымысел.  Вымыслы  поставляются  нам  телевидением  и
радио, в виде беллетристики, кинофильмов или пьес. Все  это  служит  одной
цели: отключиться от реальной окружающей жизни и хотя бы на время  уйти  в
иной, воображаемый мир. Некоторые дети целые дни напролет видят сны наяву,
почти  не  нуждаясь  в  поддержке  телеэкрана   или   печатной   страницы.
Телепоклонникам XX века приходится все  меньше  и  меньше  пускать  в  ход
воображение, и если Шекспир предлагал зрителям самим, по-своему вообразить
поле битвы, то современный продюсер обязательно должен живописать кровавую
сечу всеми цветами техниколора. Правда, подобные зрелища прерываются время
от времени обсуждениями и комментариями на тему дня. Но в  конечном  итоге
действительность так сплетается с вымыслом, что продюсер запутывается  еще
больше,  чем  зрители.  Когда  невозможно  отличить  жизненную  драму   от
разыгранной,  вымысел  обычно  производит  впечатление   более   реальное:
государственные мужи в телефильмах, как правило, гораздо  представительнее
тех политических  деятелей,  за  которых  нас  призывают  голосовать.  Эта
путаница в мыслях приводит нас к заключению, что кинозвезда или популярный
певец - именно те люди,  которые  должны  дать  ответы  на  животрепещущие
вопросы современности. Великого актера и режиссера сажают перед камерой  и
просят высказаться о международной политике или  о  положении  трудящихся.
Своего мнения у него нет. А зачем оно ему?  Он  посвятил  всю  свою  жизнь
изображению других людей, выдуманных или реальных, и  привык  драматически
остро подавать их точку зрения. И не видать бы  ему  сценического  успеха,
если бы он был  нашпигован  собственными  взглядами.  Но  до  телезрителей
чрезвычайно  медленно  доходит  то,  что  административные   и   актерские
способности не только две разные вещи, но  две  вещи  несовместные.  Когда
граница между вымыслом и действительностью становится  нечеткой,  радио  и
телеэкран  дают  нам  слабую   возможность   отвлечения   от   реальности.
Повествование о выдуманном мире постоянно нарушается, и дело тут не только
в том, что вклинивается всякая реклама,  а  и  в  том,  что  сам  продюсер
решительно не способен уяснить себе,  что  именно  он  намерен  предложить
зрителю. Он может в избытке предлагать  развлечения  -  оперные  арии  или
болтовню комедиантов, - но всякому ясно,  что  это  не  помогает  уйти  от
повседневности.  Это  всего-навсего  шум,  мы  привыкли,  что  он   служит
аккомпанементом всей нашей обычной  жизни.  Что  же  касается  тех  строго
документальных многосерийных телепередач,  в  которых  говорится  о  делах
злободневных, то уж они и подавно не годятся для "бегства": они обычно еще
непригляднее, чем сама жизнь.
   Для тихого ухода от мирских забот, видимо, до сих пор  ничто  не  может
сравниться с  книгой.  Ее  выбирают  по  собственному  вкусу,  вам  ее  не
навязывают, исходя из представления какого-то продюсера о вкусах  среднего
зрителя. Более того, книгу выбирают, учитывая определенную обстановку  или
настроение; приключенческий роман для чтения в  вагоне,  любовную  историю
для путешествия в самолете, драму плаща и  шпаги  для  чтения  на  ночь  и
что-нибудь усыпительное, когда хочется прикорнуть на диване в гостиной. По
сравнению с телевизионной постановкой роман гораздо длиннее,  и  у  автора
есть время создать нужную атмосферу. Средний читатель всегда готов принять
самые неправдоподобные выдумки, ему только нужно время, чтобы привыкнуть к
предлагаемым обстоятельствам. Покойный мистер  Эрнест  Брама  разворачивал
действие всех своих романов на  фоне  стандартного  китайского  пейзажа  с
ивами, во времена неопределенной, но древней династии, и все  его  диалоги
церемонны, пространны и преисполнены утонченной любезности.  Нужно  время,
чтобы создать подобную атмосферу; и примерно  такого  же  подхода  требуют
истории о короле Артуре и Мерлине. Мы готовы поддаться иллюзии, но сначала
нам надо знать, какая это будет иллюзия. В  этом  смысле  ничто  не  может
превзойти викторианский роман в трех томах, в который  читательница  может
действительно уйти с  головой,  как,  например,  в  "Барчестер"  Троллопа.
Произведение  такой  протяженности  действительно   позволяет   увлеченной
читательнице вступить в другую жизнь, слиться с одним из действующих лиц и
пережить множество событий. Отрываясь от книги - например, чтобы подойти к
телефону, - испытываешь что-то вроде шока,  что  и  доказывает,  насколько
глубоко ты погрузился в  другую  жизнь.  Наоборот,  некоторые  детективные
истории, в которых все дело в разгадке, можно прочесть только один раз,  и
если  читатель  начнет  заранее  догадываться,  кто  преступник,  то   все
удовольствие будет испорчено. В многотомных  романах  девятнадцатого  века
дело было не в эффектной концовке, и они  могли  поглощать  наше  внимание
даже при чтении во второй и в третий раз. Переносясь в другое общество, мы
на какое-то время спасаемся от обстановки, в которой нам приходится  жить.
Может случиться, что вымышленный мир более привлекателен,  чем  настоящий,
но это не так уж важно; важнее другое - это иной мир. Пока мы  читаем,  мы
_целиком и полностью отрываемся от нашего дома_.
   Может ли кинофильм служить той же цели, что и роман? Следует  признать,
что  действие  его  кратковременно.  Хотя   фокусы   киноискусства   легче
привлекают  наше  внимание,  мы,  в  общем,  увлечены  меньше.  Во-первых,
посещение кинотеатра в некоторой степени уже общественное мероприятие.  Вы
представляете собой часть аудитории  и  все  время  воспринимаете  реакцию
остальных зрителей. На минуту вы можете почувствовать, что идете  в  атаку
за генералом Гастером или бьетесь с зулусами на Стремнине  Рорка,  но  вот
малыш в задних рядах вскрикивает: "О-ооой!" - и  вы  снова  грубым  рывком
возвращены к действительности. И прежде всего вы вряд ли  пойдете  в  кино
одна. Значит, все переживания вам придется разделять с мужем  или  дочкой.
Словом, с кем-то связанным  с  вашей  повседневной  жизнью;  с  человеком,
которому ваш излишний восторг может  прийтись  не  по  вкусу.  "По-твоему,
Элизабет Тейлор  _красавица_?"  -  со  значением  вопрошает  жена,  и  муж
осмотрительно поясняет, что женщины могут быть привлекательны _по-разному_
(надеюсь, ты понимаешь, что я хочу сказать), что у мисс Тейлор  есть  свои
поклонники, но что сам он лично предпочитает блондинок лет тридцати  семи.
Так кинозрителю приходится следить за собой, памятуя, что он - или  она  -
не в одиночестве. Кроме того, сюжет  зачастую  отступает  на  задний  план
перед актерами, а актеры так ломаются и переигрывают, что  не  остается  и
намека на  правдоподобие.  Одно  из  многих  возражений  против  рекламной
шумихи, создающей кинозвезд, - то, что мы все  время  помним,  кто  играет
главную роль. Чем больше мы восхищаемся Рексом Гаррисоном как актером, тем
менее мы склонны воспринимать его как Юлия Цезаря или профессора Хиггинса.
Кинофильм может быть нам полезен и приятен во  многих  отношениях,  но  он
редко переносит нас надолго в иные места, иные времена. Мы не можем забыть
об актерах и о монтаже, нам интересно угадать, какие монтажные куски сняты
на натуре, какие - в павильоне. Мы можем поддаться обаянию, но втереть нам
очки не так-то просто.
   Если нам хочется сбежать от нашей тоскливо-однообразной жизни, то театр
пригоден для этого еще меньше,  чем  кино.  Выход  в  театр  -  еще  более
общественное мероприятие; в антракте мы встречаем друзей и можем поболтать
с ними о достоинствах и недостатках актеров и постановки. И хотя мы теперь
уже не наряжаемся, когда идем в театр, как это было принято раньше, мы все
же сознаем  себя  частью  зрительного  зала  и,  следовательно,  принимаем
участие в успехе или провале спектакля. А коль скоро мы так втянуты в само
представление,  то  развитие  сюжета  едва  ли  способно  увлечь  нас   до
самозабвения. Театральные зрители остаются сами  собой,  если  не  считать
очень юных; их мучит вопрос, достаточно ли они элегантны  и  нарядны,  или
они непрестанно стараются показать, что давно угадали развязку пьесы. Если
пьеса поставлена приезжей труппой  или  местными  актерами-любителями,  мы
склонны подвергать их еще более строгой критике,  замечая,  что  Эрик  был
гораздо интереснее в одной из прежних ролей, или удивляясь, что  Маргарет,
оказывается, умеет так хорошо подать роль. Но  больше  всего  любительская
сцена дает, конечно, самим актерам. Для тех из них, кто жить не может  без
театра, роль - это блестящий способ бегства от  жизни.  Мы  должны  всегда
помнить об этом, даже если нам самим  приходится  всего  лишь  разыгрывать
шарады. Постановка любительского  спектакля,  как  нам  известно,  требует
таких героических усилий,  что  это  многих  отпугивает.  Поэтому  кажется
странным, что очень немногие выбирают более легкий путь - кукольный театр.
И ролей в этом театре учить не надо, и он ни в чем  не  уступает  обычному
театру, так же открывая нам путь в другой мир. Под  видом  куклы,  которую
дергают за веревочки, мы перевоплощаемся в разбойника с большой дороги или
в пастушку, в шерифа или  королеву.  В  таких  ролях  домашняя  хозяйка  и
банковский клерк перестают хоть и на  недолгие,  но  счастливые  мгновения
быть самими собой.
   Последний и наиболее очевидный путь для ухода от повседневности  -  это
уик-энд  и  летние  отпуска.  Прежде  всего   это   позволяет   переменить
обстановку. Те, кто живет на равнине, могут отправиться в горы, а  живущие
в лесу могут переехать к морю. Более того, человек может  бросить  прежние
занятия - банкир станет рыбаком, а загнанная мать семейства превратится  в
отдыхающую леди. Если вы взяли с собой детей, это, конечно, несет  в  себе
элемент непрерывности - отдыхающие родители должны оставаться  родителями.
И все же атмосфера совсем другая, по крайней мере на первый  план  выходят
другие интересы. Но сложности возникают от несходства во вкусах  мужчин  и
женщин. Предвкушая долгий отдых в конце недели, папа  начинает  мечтать  о
палатке на берегу озера или о  хижине  в  горах.  А  мама,  скорее  всего,
мечтает  о  двойном  люксе  в  гранд-отеле.  Эти  разногласия  между  ними
возникают оттого, что из каждой девочки обязательно вырастет женщина, в то
время как средний обычный мальчуган навсегда останется (в  какой-то  мере)
мальчишкой. Девочка, играющая в куклы,  репетирует  ту  роль,  которую  ей
придется играть в дальнейшей жизни. Когда она ухаживает за своим пони,  ее
материнские  инстинкты  уже  находят  выход,  она  получает  эмоциональное
удовлетворение.  А  мальчишка,  наоборот,  готовится  к  жизненному  пути,
который ему вряд ли предстоит пройти. Он видит себя  лесным  бродягой  или
ковбоем, тайным агентом или командиром подводной лодки.  Мечта  становится
явью  очень  редко;  например,  когда  мальчишка,  увлекавшийся  моделями,
становится инженером-конструктором. Но приходилось ли кому-нибудь  из  вас
видеть, чтобы в мальчишеских играх  фигурировали  подведение  баланса  или
страховка автомашин? В подавляющем большинстве  случаев  будущий  одинокий
скиталец становится  простым  счетоводом.  Поэтому  у  мужчин  есть  общая
склонность к вечному недовольству, стоит им только  оглянуться  на  полную
приключений жизнь,  которая  стала  для  них  недоступной.  У  них  отняли
бастионы и ружья, диких зверей и страшных преступников и засадили играть в
какие-то бумажные листочки! В глубине души  каждого  чиновника  томится  и
мечется человек действия, жаждущий  и  ждущий  возможностей,  которые  ему
никогда не подворачиваются. Мы  можем,  пожалуй,  усомниться  в  том,  что
Уолтер Митти  проявил  бы  молниеносную  находчивость  в  случае  реальной
опасности, но его внутренняя неудовлетворенность не вызывает ни  малейшего
сомнения. И она находит свое  выражение  в  том,  как  он  планирует  свой
отпуск. Он уже видит себя мужественным первопроходцем,  строителем  лесных
хижин,  рыболовом  и  охотником,  виртуозом  топора  и  охотничьего  ножа.
Подчиняясь здравому смыслу,  он  может  заменить  лагерь  в  лесной  глуши
катерком с жилой каютой, но тогда уж он  воображает  себя  старым  морским
волком, который простым матросом не раз огибал мыс  Горн.  Эти  сны  наяву
меняют свои очертания день ото дня, но одно в них неизменно - герой всегда
имеет дело с подлинными вещами вместо бумажек. Попадая в свою  стихию,  он
становится другим человеком, теперь никто из коллег и не узнал  бы  в  нем
товарища по работе. Пусть разразится шторм, тогда его семейство  в  первый
раз увидит и поймет, что он на самом деле за человек.
   Мама видит все совершенно иначе. Действительно, мечты ее  школьных  лет
гораздо ближе к той жизни, которую она ведет, но все же жизнь ее совсем не
похожа на ту, о которой она мечтала.  Ее  любимый  роман  был  о  девушке,
которая полюбила бедного молодого человека, но потом  (во  время  медового
месяца) узнала, что  он  миллионер.  Она  его  полюбила,  сами  понимаете,
_такого, как он есть_, и известие, что он - наследник герцогского  титула,
было для нее жестоким ударом. Но оставшись в живых после  этого  страшного
обмана, она начинает понимать, что в ее положении  есть  некоторые  мелкие
преимущества; первое из них - личная  горничная,  а  второе  -  шеф-повар,
настоящий кудесник в  своем  деле.  Подробности  в  этой  мечте  постоянно
менялись, но главным всегда оставалось то, что она имела дом  в  городе  и
поместье в сельской местности, заправляла толпой слуг и не считая  швыряла
деньги на наряды. Таковы были  мечты  школьницы,  но  жизнь  ее  сложилась
совсем по-другому. Гарри - лучший  муж  в  мире,  имейте  это  в  виду,  и
жалованье у него, после очередной прибавки, вполне  приличное.  Однако  он
далеко не переодетый миллионер, и  его  доходы  на  самом  деле  несколько
меньше, чем она предполагала, когда  объявили  об  их  помолвке.  Домашняя
прислуга для них - непозволительная  роскошь,  да  и  новое  платье  можно
подыскать только на дешевой распродаже после рождества. Тщательно  экономя
и покупая вещи в рассрочку, она добилась известного уровня благосостояния;
но купаться в роскоши ей до сих пор как-то не приходилось.
   При таких обстоятельствах мама не может проникнуться прелестями  отдыха
на лоне природы. На катере или в прицепном  фургончике  ей  отведена  одна
роль - готовить еду,  пока  папа  конопатит  палубу  или  ставит  палатку.
Школьницей она никогда  не  мечтала  ютиться  в  палатке,  да  и  во  всех
вестернах роль героини обычно  несколько  эпизодическая.  И  если  она  не
попадала в плен к врагам (судя по всему, это дело вполне обычное), то  все
обязанности героини сводились к тому, чтобы перезаряжать винтовку героя  и
побыстрей накормить его, как только последний краснокожий ткнулся носом  в
землю. Но эта роль опять-таки оставляет ее у неизменной кухонной раковины,
с той только разницей, что кухня на природе  всегда  оборудована  кое-как.
Крохотный камбуз заменяет кухню с электрической духовкой, а тут еще  вечно
кто-нибудь  что-нибудь  забывает,  например  открывалку  для  бутылок  или
сливочное масло. "А я думал, что _ты_ его уложишь",  -  говорят  они  друг
другу,  и  папа  ломает  голову,  прикидывая,  как  бы  поступил  в  такой
критической ситуации Буффало Билл или сэр  Френсис  Чичестер.  Но  главная
беда в том,  что  папины  приключения  оборачиваются  для  мамы  сплошными
неприятностями. Для нее попытки выстрелом отбить  горлышко  от  бутылки  -
всего лишь утомительное  ребячество.  Если  это  будет  продолжаться  весь
отпуск, она предпочитает вернуться домой, где сковороды  по  крайней  мере
можно найти на своих местах, а магазины всегда под боком. По сравнению  со
средним мужчиной женщина неизлечимо и непростительно взрослый человек.
   Отпуск в маминых мечтах начинается так:  в  собственной  очень  дорогой
машине она подкатывает к  подъезду  отеля  "Феноменаль".  В  сопровождении
мужа, который выглядит гораздо более представительным, чем  в  жизни,  она
проходит в двери, и все склоняются перед  ней  в  поклоне.  Пока  прислуга
таскает ее чемоданы свиной  кожи,  она  замечает  компанию  знаменитостей,
которые толпятся у камина в гостиной вокруг принцессы Руританской. Но  вот
принцесса оборачивается и видит, кто приехал.
   - Белинда, _милая_! - восклицает она, маму тут же вовлекают в компанию,
и ее окружают герцог Средиземноморский, сенатор Стетсон, графиня Глиссон и
посол Каролингии. С легким удивлением она обнаруживает,  что  все  они  ее
старые знакомые и что они обращаются к ее мужу (который стал на три  дюйма
выше) с известным почтением. Директор  отеля  сообщает  ей,  что  для  нее
оставлены апартаменты царствующих особ,  откуда  открывается  несравненный
вид на озеро.
   - Ах, вот в чем дело! - с наигранным  возмущением  шутит  принцесса.  -
Теперь понятно, почему меня туда не пустили!
   Вскоре выясняется, что никто не  будет  обедать  в  отеле,  потому  что
герцог   приглашает   всех   отобедать   чем   бог    послал    в    замке
Бланкенбург-Штариц, который ему уступил на время старый  друг,  барон  фон
Зауэркраут.
   - Все будет очень  скромно,  -  признается  герцог.  -  Замок,  правда,
иллюминирован, и приглашены волынщики.
   Все принимают предложение, находя, что это неплохая идея.
   Мечтая дальше, мама видит, как в этот момент  к  отелю  подъезжает  еще
одна машина. Мама узнает  машину  с  откидным  верхом,  за  рулем  которой
восседает   ее   соперница   в   борьбе    за    место    председательницы
Родительско-Учительского Совета,  эта  несносная  миссис  Сандра  Соплинг.
Перед тем как врезаться в забор, машина успевает превратиться в  драндулет
выпуска незапамятных времен, но Сандра со  своим  маленьким  жалким  мужем
умело чинит помятое крыло - он орудует молотком, а она замазывает царапины
лаковой  краской  от  Вулворга,  чуть-чуть  неподходящего   оттенка.   Это
последнее несчастье как будто ее несколько состарило, а костюм на  Седрике
сидит еще хуже, чем обычно. Беседа прерывается, когда они, шаркая  ногами,
волокут свой багаж к столику администратора. Директор отеля  испарился,  и
на его месте сидит клерк с мохнатыми бровями, очень суровый на вид.  Ежась
под неприязненными взглядами  компании,  собравшейся  у  камина,  Соплинги
бормочут  что-то  о  том,  что  заказывали  номер  по  телефону.  Клерк  с
величайшей многозначительностью открывает регистрационную книгу и проводит
пальцем вниз по странице.
   - Как вы сказали?
   - Седрик Соплинг.
   - Соплинг... Соплинг... У меня нет заказа на это имя. Когда вы звонили?
   - Тринадцатого.
   - Позавчера? Весьма сожалею, но едва ли мы смогли бы  устроить  вас  по
такому заказу. Отель переполнен, и  все  номера  зарезервированы  на  годы
вперед.
   - Но вы же приняли заказ.
   - Простите, сэр, но здесь нет ни следа вашего заказа.
   - Это безобразие!
   - Быть может, произошла ошибка. По какому номеру вы звонили?
   - Сейчас, я как будто записывал у себя в записной  книжке...  Ага,  вот
он... Отель "Феноменаль", Нитвиц 258-634.
   - А наш номер, сэр, Сент-Мориц 60-000.
   - Так в каком же отеле я заказал номер?
   Тут Сандра довольно  язвительно  спрашивает,  откуда  клерк  может  это
знать. Но она и здесь ошибается, потому что на  клерка  внезапно  нисходит
озарение. Он хватает телефонную книгу и просматривает  названия  на  букву
"К".
   - Вы, должно быть, набирали номер отеля "Кретиния".
   - А где же это? - вопрошает Сандра.
   Клерк, которому все это уже надоело, роется в туристском справочнике  и
читает нужный отрывок великолепно поставленным голосом.
   - "Кретиния", 423 Шмелленгассе, Нитвиценберг. Разряд  девятый,  номеров
5, ванных комнат нет, питания нет, гаража нет, по воскресеньям закрыт.
   - О боже! - говорит Сандра. - Сегодня пятница,  и  в  другие  отели  не
протолкнешься.
   - Вы правы, мадам, это вполне вероятно.
   - Далеко ли до этой трущобы?
   - Примерно двести восемьдесят миль.
   - У нас не хватит бензина!
   - Кстати, дорогая, - говорит пришибленный Седрик. - Кажется, я  позабыл
свой бумажник дома...
   - Но кредитная карточка у тебя с собой?
   - Она тоже в бумажнике... Я думал, можете тебя найдется немного денег?
   - Откуда? Что мы теперь будем делать?
   - Но в этом отеле, наверное, примут наш чек?
   Клерк за столиком делает еще более грозное лицо, чем  раньше.  Голос  у
него стал на десять градусов холоднее, чем вначале.
   - Я справлюсь у старшего администратора, сэр. Но позвольте узнать, есть
ли при вас какое-либо удостоверение личности или, может  быть,  вас  знает
кто-нибудь из наших гостей?
   Документы Седрика, разумеется, остались в бумажнике, но взгляд Сандры в
эту минуту падает на маму, и она почти рыдает от счастья. Она бросается  к
маме, наступает на лапу тигровой шкуре, и та тут же вцепляется ей в  икру.
Сандра собирает последние силы и ковыляет к камину, где все смотрят на нее
с нескрываемым отвращением.
   - Как чудесно, что вы здесь,  дорогая!  -  запинаясь  бормочет  она.  -
Пожалуйста, скажите же администратору, что вы нас знаете, что мы  живем  в
одном городе!
   Наступает  мертвая  тишина,  пока   мама   изучает   Сандру,   медленно
рассматривая ее с ног до головы. Потом она говорит, обращаясь, однако,  не
к Сандре, а к служащему за столиком:
   - Я вижу эту женщину первый раз в жизни!


   ПОРА НА ПОКОЙ

   Утверждение, что мы начинаем  быстро  стареть,  как  только  выйдем  на
пенсию, грубейшая ошибка. Создаются легенды, что все мы, люди на возрасте,
- глухие, слепые, немощные и увечные, но все  это  чрезвычайно  далеко  от
истины. Однако и мы кое-что замечаем: скажем, многие  люди  говорят  нынче
совсем не так, как прежде, - что правда,  то  правда.  К  примеру,  актеры
совершенно разучились произносить свои  реплики,  а  вот  раньше  их  было
слышно даже в конце зала. В наши дни приходится  садиться  в  первые  ряды
партера, а то ничего не разберешь.  Подумать  только,  что  же  слышно  на
галерке, где мы сиживали в юные годы? Не странно ли, что люди берут  места
там, где ни слова не слышно! Что же касается зрения, то оно у нас не  хуже
прежнего, конечно если очки на месте. Неприятности начинаются, когда  очки
куда-то запропастились и мы лишены возможности  их  увидеть.  Учтите,  что
сейчас пользуются гораздо более мелким шрифтом, да и многие вещи совсем не
те, что прежде. Даже самое обычное блюдо - вареный картофель, - ну разве у
него тот же вкус,  что  в  прежние  времена?  Конечно,  во  всем  виноваты
химические удобрения. И все же мы не растеряли жизненную энергию - о  нет!
Мы, слава богу, можем ходить  пешком  дальше,  чем  многие  из  теперешних
молодых. А наружность - да  мы  совсем  почти  не  изменились.  Вот  нашим
сверстникам очень не повезло. Никогда не забыть тот юбилейный День встречи
в нашем старом колледже - все одряхлели просто до  неузнаваемости.  А  мы,
напротив, и выглядим и чувствуем себя такими  же,  как  прежде,  мы  полны
жизни и молоды душой.
   Но жизнь порой любит подшутить, и  одна  из  ее  шуток  -  то,  что  мы
остаемся юными под маской, которую видят другие. Мы до сих  пор  чувствуем
себя немного озадаченными, когда вполне взрослые люди обращаются к  нам  с
почтением, подобающим преклонному возрасту. Мы  оборачиваемся,  разыскивая
поблизости какого-нибудь старца,  но  никого  старше  себя  не  находим  и
начинаем понимать, что мы состарились. Послушайте, да это  же  смешно!  Мы
жизнерадостны, как всегда, не чужды интереса к противоположному  полу,  мы
еще и пошалить не прочь. Мы даже и теперь несколько застенчивы  в  гостях,
как бывало - боже мой, неужто? - да, полвека  тому  назад.  Заметьте,  что
теперь нет и в помине столь торжественных приемов, какие мы знавали  в  те
дни. Хозяин дома был так великолепен, хозяйка так  изумительно  вездесуща,
сановные вдовы так вальяжны, а бальные залы так  просторны.  А  теперь  мы
только и бываем у старушки Сьюзен с Робертом, у старого Питера с  Джоанной
- да мы с ними еще в школу бегали, их-то уж не станешь стесняться. Вот как
мы рассуждали сами с собой, но наша уверенность постепенно  расшатывается.
Лицо, которое мы каждый день видим в зеркале, старело постепенно, так  что
мы и не приметили, как перестали быть просто немолодыми людьми.  Последние
годы пролетели так быстро, и вот, как бы неслыханно это ни звучало, настал
тот возраст, когда пора уходить  на  покой.  Проблемы  возраста  у  женщин
другие, чем у мужчин. Во-первых, стареющий мужчина обычно  бывает  намного
старше своей супруги, и не исключено, что на  него  уже  напали  хворости,
свойственные преклонному возрасту. Во-вторых, на пенсию уходит  он,  а  не
она, и жена в меньшей мере переживает удар, который на него  обрушивается.
После того как человек 45 лет аккуратно ходил  на  работу,  он  неожиданно
обнаруживает, что теперь он совершенно свободен  и  может  заниматься  чем
угодно, только вот зачастую никак не может решить, что именно ему  угодно.
Привычный порядок жизни его жены страдает гораздо меньше, у нее  возникают
свои трудности только оттого, что теперь муж слоняется по дому в те  часы,
которые она привыкла проводить в обществе приходящей прислуги.  Когда  она
обнаруживает, что он уселся с газетой в комнате, по которой она собиралась
пройтись пылесосом и тряпкой, это вызывает у нее легкую досаду. У нее есть
выбор - устроить ему мастерскую, студию или  кабинет  или  обеспечить  его
избрание в один из городских комитетов.  Конечно,  нет  никаких  оснований
считать всю систему  местного  самоуправления  приспособлением  для  того,
чтобы убрать чиновника-пенсионера из-под пылесоса  его  жены.  Но  тем  не
менее бесспорно, что роспуск всех местных комитетов (в связи с учреждением
должности городского головы) может породить повальный домашний кризис;  не
мешало бы политикам-теоретикам иметь в виду этот факт. Когда деятельный  в
прошлом человек полностью выходит в  тираж  и  при  этом  ему  не  удается
возродить прежние увлечения или найти новый интерес  в  жизни,  перед  его
женой встает очень серьезная проблема, и ее  может  разрешить  только  его
смерть, которая не замедлит последовать, - смерть от скуки. Ей  приходится
признать, что мужчина, полный сил, не страдающий смертельной болезнью  или
особой подверженностью несчастным случаям, будет  жить  примерно  столько,
сколько захочет; он держится за жизнь, пока его хоть что-то интересует,  и
умирает, в конце концов, когда ему все опостылеет.
   Вот первый секрет для тех, кто хочет благополучно уйти на  покой:  надо
удаляться от дел постепенно, уменьшая объем  работы  за  год,  за  два  до
ухода, и держать про запас какое-нибудь занятие на несколько  лет  вперед.
Второй секрет вот какой: занимайтесь спортом, только без  фанатизма.  Жены
должны поощрять интерес к рыбной ловле или гольфу, но надо,  как  правило,
удерживать мужей от намерения  в  одиночку  отправиться  вокруг  света  на
парусной  лодке.  Хотя  мы  и  приветствуем  отдельных  героев,   подобные
предприятия должны быть не столько правилом, сколько исключением. Обогнуть
мыс Горн и так очень  непросто,  не  хватало  еще,  чтобы  на  вашу  лодку
налетали со всех сторон лодки других.  Во  всяком  упражнении  надо  знать
меру. Третий секрет: избегайте напрасных жалоб  и  сожалений.  Мы  склонны
оглядываться на свою нищую юность, оплакивая ту  недоступную  нам  дорогую
еду, которую теперь мы можем себе позволить, но не в состоянии переварить.
Мы можем перебирать ускользнувшие от нас  романы  или  развлечения  или  с
тоской вспоминать все выгодные сделки, которые мы  упустили  из  рук.  Те,
кому вспоминаются тридцатые годы  и  кому  с  тех  пор  пришлось  пережить
инфляцию в шестидесятых, с горькой иронией думают о вещах,  которые  можно
было купить за смехотворную цену. Если  бы  мы  были  способны  предвидеть
будущее, мы запаслись бы всякой всячиной и теперь заработали бы  миллионы.
Можно было бы  собрать  побольше  старинной  мебели,  которая  с  тех  пор
подскочила в цене в десять и  двадцать  раз.  То,  что  теперь  стоит  сто
фунтов, мы могли бы в свое время купить за пятерку, но вся беда в том, что
именно в то время этих пяти фунтов у  нас  не  было.  Подобным  сожалениям
нельзя предаваться ни в коем случае,  и  не  только  потому,  что  от  них
портится настроение, но и потому, что они создают привычку оглядываться на
прошлое.  Если  мы  перестали  смотреть  вперед,  значит,  мы  и   вправду
постарели.
   Жена пенсионера прежде всего должна находить интерес  в  чем-то,  кроме
возни с внучатами. Ее интересы не должны быть связаны  с  мужем,  которого
она, возможно, переживет. Не нужно надеяться и на общество детей и  внуков
-  их  привязанность  подчас  не  выдерживает  испытания   на   прочность.
Последняя, финальная фаза ее жизни должна принадлежать  ей  самой.  Однако
следует избегать подстерегающих ее опасностей; точнее  говоря,  тех  тихих
форм помешательства, которым старость так легко поддается. Первая из  этих
маний - помешательство на  собственных  болезнях.  Когда  человеку  нечего
делать, он принимается  болеть,  устраивая  себе  жизнь  среди  микстур  и
пилюль. Вполне возможно,  что  обычные  недомогания  пожилых  людей  и  не
поддаются лечению, но любая из ваших приятельниц  всегда  знает  средство,
которое чудом вылечило ее кузину или незамужнюю тетушку.  Поэтому  пожилые
люди часто только и говорят о лекарственных  травах  и  серных  ваннах,  о
чудодейственных свойствах меди  и  о  курсах  лечения  в  той  или  другой
клинике. Соблюдайте  одно  хорошее  правило:  запретите  все  разговоры  о
болезнях и старайтесь не упоминать о проблемах, связанных с лишним  весом.
Переносные весы в ванной комнате  -  очень  полезная  штука,  но  не  надо
втаскивать их в разговор  и  без  конца  болтать  о  калориях.  По  правде
сказать, разные болезни иногда проходят сами собой (хотя бы на время),  но
мы часто связываем это периодическое улучшение: с последним  испробованным
лекарством. Вот  и  выходит,  что  наш  опыт  может  оказаться  совершенно
бесполезным для других. Есть на свете панацея от всех болезней - это когда
приходится думать о других вещах.
   Вторая   форма   помешательства,   которой   надо   беречься,   -   это
помешательство на коврах и  мебели,  на  фарфоре  и  столовом  серебре.  В
старости нас подстерегает искушение - вечно беспокоиться о наследствах,  о
всяком имуществе. С одной стороны,  мы  можем  получить  наследство  после
смерти старшей сестры; с другой стороны, мы можем  без  конца  говорить  о
том, что сами оставим родным. Если портрет дядюшки  Эбенезера  перейдет  к
Уильяму, тогда Бренда должна бы получить  горку,  а  Сьюзен  -  письменный
стол. А если все ножи и вилки достанутся Бренде, то рыбные ножи,  пожалуй,
больше пригодятся Уильяму.  Так  можно  потерять  понапрасну  целые  годы,
протирая  фарфор  и  начищая  серебро,  которым  никто  не  пользовался  и
пользоваться не будет, а  тут  еще  родственники  устраивают  нескончаемые
препирательства о том, почему Нора забрала часы, когда  прабабушка  всегда
говорила, что оставляет их Еве. Всем этим склокам и обидам приходит конец,
когда мы переезжаем из старого дома, который,  быть  может,  стал  слишком
просторным для двоих. Когда нашу мебель  вытаскивают  на  свет  божий,  мы
вдруг понимаем, что она ничего не стоит. Она выглядела вполне прилично (не
правда ли?), пока стояла на привычных местах, но  теперь  -  взгляните-ка,
что сзади творится! Ковры, должно быть, уже давненько поистерлись,  только
мы этого не замечали. Эти серые портьеры, если  вспомнить,  были  когда-то
зелеными, а абажуры, кажется, подбирались им  в  тон.  Вещи  менялись  так
постепенно, что нам до сих пор казалось, что все у нас как  новенькое.  Мы
всегда предпочитали покупать только самое лучшее,  знаете  ли,  вот  взять
хотя бы ковер, что в гостиной. Купили  мы  его  совсем  недавно,  то  есть
несколько лет назад, собственно в 1934-м, и только теперь  стало  заметно,
насколько он протерся. Вероятно, он был не так хорош, как мы тогда думали.
На свежем воздухе он разлезается прямо на глазах, не стоит ни  чинить,  ни
чистить. Так что  споры  о  наследстве  очень  часто  оказываются  пустыми
спорами.
   Если следует опасаться помешательства на почве мебели, то еще более  по
многим причинам надо  опасаться  помешательства  на  собаках  или  кошках,
попугаях или канарейках. На склоне лет некоторые люди в угрожающей степени
страдают приверженностью к собаке, лелея четвероногое, которое  пользуется
всеми привилегиями любимого дитяти. Когда таким людям советуют спастись от
зимней  стужи  и  отправиться  в  Вест-Индию,  все  планы  сообразуются  с
удобствами пуделя. Засунуть Пушка в корабельную конуру - об этом не  может
быть и речи! А ему не позволят спать у нас в каюте? Нет?  Какие-то  дикие,
варварские порядки! Можно подумать, что судовладельцы  считают  маленькое,
невинное существо  грозой  корабля!  Как  будто  оно  собирается  искусать
рулевого в самую критическую минуту! Неслыханно! Да он в жизни  никого  не
укусил - разве что почтальона, и всего один разок, и тот был сам  во  всем
виноват, как он впоследствии и признался. Но раз у них там такие  правила,
ничего  не  поделаешь.  Дорога  самолетом  или  пароходом  явно  отпадает,
остается только одна возможность - оставить Пушка у Агаты, кузины Седрика.
   "Один раз мы уже оставляли его, но всего только на уик-энд. А  покинуть
его на целых три недели  -  это  совсем,  совсем  другое  дело.  Он  может
заболеть с тоски. А потом, у Агаты  кошка.  Конечно,  наш  Пушок  -  самая
добрая и ласковая собачка на свете, это все знают. Как-то раз он  подрался
с бультерьером, но он был совсем не виноват, даже хозяину терьера пришлось
с этим согласиться. Пушок никогда не станет драться с другой  собакой,  но
надо признаться, что _кошкам_ он спуску не дает. Рядом с нами  живет  один
кот,  которого  он  каждое  утро  загоняет  на  дерево.  Но   это   просто
кот-трусишка, а Агатина новая персидская кошка только и  смотрит,  как  бы
выцарапать собаке глаза. А если Пушок пострадает, я буду  во  всем  винить
себя - не надо было уезжать! Ясно,  что  у  Агаты  оставлять  Пушка  никак
нельзя. Единственное, что мне приходит в  голову,  -  это  отвезти  его  к
бабушке, в Мартлшэм. Один раз мы уже  пробовали,  и  она  была  так  мила,
приняла его так сердечно, что лучше и не придумаешь. Мы  тогда  уезжали  в
Танжер, и я никогда в жизни не забуду, как мы расставались в Ньюхейвене  с
Пушком. Бабуля приехала за ним - она  живет  совсем  близко,  -  и  я  ему
наказывала вести себя как можно лучше, быть паинькой. Когда мы  прощались,
я не могла сдержать слез; так мы и отправились в Северную Африку. Конечно,
хочется сказать, что путешествие было приятное, но вот печальная правда: у
меня перед глазами все время стояла мордочка Пушка, когда бабушка  уводила
его. Каждое утро, когда мы оказывались к  завтраку  то  в  Марселе,  то  в
Тунисе, я видела перед собой только незабвенную, печальную мордашку  моего
песика. Мы приехали в Алжир,  и  гид  повез  нас  в  Касбу,  это  арабский
квартал, где продают всякие забавные вещицы, там еще снимали фильм с  Геди
Ламар и Шарлем Буайе. Да, ничего не поделаешь, теперь  этот  фильм  помнят
только древние старички, вроде нас. Так вот, мы  сидели  в  кафе,  попивая
крепчайший кофе, и гид нам рассказывал, что в  былые  времена  Касба  была
опаснейшим районом. Должно быть, он счел меня ужасно невоспитанной,  когда
я ни с того ни с сего воскликнула: "Какой ужас - так долго жить в  разлуке
со своей хозяюшкой!" Нашего гида звали Осман, и он как раз нам рассказывал
- мне Седрик потом объяснил -  про  одного  из  прежних  арабских  владык,
алжирского дея. Он подумал, что я говорю про этого дея. "Но  он  вовсе  не
разлучался со своей хозяюшкой - она была с ним, и все  другие  жены  тоже,
весь гарем в полном составе, так что ничего ужасного с ним не  случилось".
Он говорил все это с такой торжественной миной, что я даже и не _пыталась_
объяснить, что думала я о своем _песике_. Он бы все равно меня  не  понял,
эти туземцы нас совсем не понимают - вы же знаете, как арабы обращаются  с
собаками? - зато мы с Седриком потом вдоволь посмеялись: гид  рассказывает
что-то о-прошлом, а я-то, я-то думаю только о своей собачке! Такие чувства
до этих иностранцев попросту не доходят. Но  в  Гибралтаре  я  наконец  не
выдержала. Я просто разрыдалась. Вдруг увидела собаку, точь-в-точь похожую
на Пушка! Был один безумный момент, когда я подумала,  что  Пушок  отыскал
нас, как шотландская овчарка в книге "Лесси возвращается домой". Но  потом
Седрик стал  доказывать,  что  этот  пес  нисколько  не  похож  на  Пушка.
Во-первых, это не пудель, и он вдвое больше и вовсе не  черный,  а  скорее
буровато-белый, и шерсть у него  висит  клочьями,  а  хвост  крючком.  "Но
выражение лица! - рыдала я. - Это  вылитый  Пушок!"  Седрик  видел  собаку
только с хвоста - откуда же ему было  заметить  ее  выражение.  Он  только
сказал, что она как будто бы совсем другой породы, другого роста, окраса и
экстерьера, и в этом я не  могла  с  ним  не  согласиться.  Но  я  тут  же
категорически заявила, что мы немедленно отправляемся прямо домой, мало ли
что мы собирались провести вечер в Париже, не надо  мне  никакого  Парижа.
Пушок вот-вот погибнет от горя, и надо спасать его, не теряя ни минуты! Он
просто обезумел, когда мы за ним приехали. Бабуля, кажется, немного на нас
дулась, я помню, как она сказала, что собака  была  совершенно  здорова  и
играла куда больше, чем обычно. Но что с нее возьмешь - она так близорука,
как же она могла разглядеть выражение его  бедной  мордочки.  Я  прямо  не
знаю, решусь ли опять оставить его там.
   Приходилось слышать, как люди говорят, что можно чрезмерно  привязаться
к собаке, а кое-кто даже намекал, что я  чересчур  поглощена  своим  псом.
Конечно, я на  них  не  обращаю  внимания,  такие  люди  для  меня  просто
перестают существовать. Есть же  еще  такие  типы,  которые  могут  отдать
собаку в руки вивисекторов или послать на смерть только  за  то,  что  она
залаяла на молочника! Везде есть бессердечные, жестокие  люди,  но  мы  по
крайней мере можем избегать их общества. Да, Пушок мне дороже  большинства
людей, с которыми я встречаюсь на приемах. Седрик любит его почти так  же,
как я, и мы оба считаем его членом нашей семьи. Мы теперь редко приглашаем
гостей: а что, если они не понравятся Пушку? Отдых нам  тоже  организовать
нелегко, раз Пушок так не  любит  оставаться  у  чужих.  Признаюсь,  мы  с
Седриком в нем души не чаем".
   Г.К.Честертон как-то заметил,  что  дог  -  великолепное  животное,  но
только до тех пор, пока вы не замените первую букву  на  "б".  Вы  гораздо
меньше рискуете помешаться на кошке, и самая умная кошка, у которой  можно
кое-чему научиться, -  это  кошка  из  "Алисы  в  стране  чудес",  умевшая
исчезать постепенно, начиная с кончика хвоста и  кончая  улыбкой,  которая
виднелась еще некоторое время после того, как все остальное исчезало.  "Ну
и ну! Мне часто случалось видеть кошку без улыбки, - подумала Алиса, -  но
улыбка без кошки! Нет, такой потешной штуки я никогда в жизни не  видала".
А может, это не так уж и потешно? Не кажется ли  вам,  что  именно  так  и
следует уходить?

Популярность: 108, Last-modified: Fri, 25 Aug 2000 12:03:41 GMT



28/10/201014:12

RUSENGDEUFRAARAPERESPJPNCHN(S)CHN(T)|RSSPDAСервисы
+ в избранное + сделать стартовойVkontakteFacebookTwitterКалендарь религий

USD ЦБ 29/10 30.6786 +0.1104EUR ЦБ 29/10 42.4316 +0.2475РТС 14:09 1589.51 +0.4%ММВБ 14:10 1516.54 +0.63%

ПогодаМосква+6

Новости

Политика

В мире

Экономика

Общество 
Образование

Москва

Спорт

Происшествия

Расследования 
Оборона и безопасность

Наука

Технологии

Экология

Туризм 
Недвижимость

Культура и шоу-бизнес

Калейдоскоп

Gloria Mundi

СШГЭС: Новая жизнь 
Экспо-2010

Справки

РАПСИ: Правовая информация

Анонсы

Авторские программы 
ИНФОграфика

Видео

РИАН.TV

Регионы

Ты - репортёр 

Аналитика и комментарии

Как оценить работу чиновника?

љ РИА Новости. Сергей Субботин

Добавить комментарий

18:12 15/04/2010

Мария Селиванова, экономический обозреватель РИА Новости. 

Методики комплексной оценки эффективности работы российского чиновника пока не 
существует. К такому выводу пришли участники состоявшихся 15 апреля в Госдуме 
парламентских слушаний "Повышение эффективности государственной службы. 
Законодательные аспекты". Как оценивают работу госслужащих в России сейчас, и 
какие изменения критериев оценки можно ожидать в скором времени? 

Количество чиновников в России неуклонно растет. По данным Росстата, к концу в 
2009 года в России насчитывалось 1 млн 135,3 тысяч чиновников. За прошлый год их 
число увеличилось на 12,5 тысяч (примерно 1%). Растет не только число 
госслужащих, но и их доходы. В минувшем году среднемесячная зарплата госслужащих 
выросла на 3,9% и составила 28,2 тысяч рублей, а муниципальных чиновников 
увеличилась на 5,8% - до 23,5 тысяч рублей. Для сравнения, оклады других россиян 
в прошлом году выросли в среднем на 10,8% - до 19 тысяч рублей. 

Для рядового гражданина важна не численность чиновников или уровень их зарплат, 
а то, насколько качественно госслужащие выполняют свои функции и предоставляют 
услуги населению. Поэтому одним из пунктов проводимой административной реформы 
заявлен переход к планированию, оценке и финансированию деятельности госорганов 
на основе ряда количественных и качественных показателей. Предполагается, что от 
результата работы чиновников будет зависеть их вознаграждение. 

Это означает, что в ближайшее время необходимо детализировать задачу и 
разработать систему показателей результативности профессиональной служебной 
деятельности. Пока показатели эффективности носят в основном количественный 
характер. К примеру, для Минрегионразвития это количество подготовленных 
программных документов, доля субсидий бюджетам субъектов РФ, валовый 
региональных продукт и другие. 

Проблема в том, что на практике оценка эффективности через количественные 
показатели имеет куда больше минусов, нежели плюсов, говорит проректор по 
научной работе РАГС Игорь Барциц. Например, деятельность МВД одно время 
оценивалась по количеству зарегистрированных правонарушений: считалось, что чем 
больше их зафиксировано, тем лучше работает система. В итоге страдали 
милиционеры с "недостачей" правонарушений, а также неудачно попавшиеся под руку 
граждане. Сейчас в качестве критериев эффективности в МВД предложено 
использовать данные о снижении числа правонарушений. В результате, по словам 
экспертов, часть правонарушений просто не регистрируется. 

Россияне, оценивая эффективность работы чиновников, чаще ориентируются не на 
количество, а на качество оказываемых услуг. При этом как раз с оценкой качества 
оказания госуслуг дела обстоят не очень хорошо. Качество оценивается 
неформализованным образом ("хорошо" или "плохо"), исходя из критериев "сделанности" 
и "завершенности". Причем, оценку чиновнику-подчиненному, как правило, дает 
чиновник-поручитель. 

Четкие качественные показатели в России еще предстоит разработать. Можно 
воспользоваться методами "Общей схемы оценки" Common Assesment Framework (CAF), 
подготовленными Европейским институтом административного управления под эгидой 
Еврокомиссии в 2000 году, предлагает Игорь Барциц. Бюджетные структуры ЕС 
оценивают по 28 критериям на основе диагностической оценки и самооценки. 

Также можно было бы воспользоваться опытом Великобритании и использовать 
методику оценки эффективности работы госорганов по "Сбалансированной таблице 
баллов", где оцениваются работа бюджетников по частям. В частности, 
анализируются стратегические цели (нужно дать ответ на вопрос, почему существует 
данный вид услуги?), соотношение себестоимости госуслуги и ее эффективности, 
качество и доступность (оценивают, в том числе, и получатели услуги). Требования 
к квалификации госслужащих, желаемые результаты и способы оценки готовятся 
заранее. 

Появление четких критериев эффективности работы чиновников приведет к изменению 
системы оплаты их труда. Как рассказал директор департамента государственной 
службы Минздравсоцразвития Виктор Козбаненко, тогда зарплата госслужащего будет 
состоять из фиксированного должностного оклада и "материального стимулирования", 
которое будет зависеть от результатов его работы. 

Станет ли прямая зависимость вознаграждения от качества предоставляемой услуги 
достойным стимулом для чиновников работать лучше? Может быть. Осталось лишь 
дождаться критериев оценки эффективности их работы. 

А вот когда это случится - пока неизвестно. 

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

0
В Мой Мир

.

Ты - репортер

Переслать статью

Подписаться на sms-новости

Версия для печати

RSS

Livejournal

Я.ру

Liveinternet

Код для блога: Как это будет выглядеть "
Как оценить работу чиновника?
18:12 15/04/2010 Методики комплексной оценки эффективности работы российского чиновника пока не существует. К такому выводу пришли участники состоявшихся 15 апреля в Госдуме парламентских слушаний "Повышение эффективности государственной службы. Законодательные аспекты". >>
Другие новости дня

Добавить комментарий

АвторизацияРегистрацияВосстановление пароля|

Логин

Пароль

помнить меня

.

.

.

.

.

ЯндексДирект
Работа в крупных городах

Свежие вакансии и резюме. Поиск работы 

www.mssell.ru 
Строительная литература

Скачать бесплатно строительные книги, журналы, учебники, документацию 

www.domostroy.org 

партнеры 
 

 

 

Аналитика и комментарии: мультимедиа 

Сигнализация, спутник, мультилок, или Что спасет авто от угона

17:15 27/10/2010 В России стали чаще угонять отечественные автомобили. Код-грабберы 
за секунды отключают сигнализацию. Как защитить машину? Смотрите новую авторскую 
программу Антона Цветкова "Территория закона".

Добавить комментарий

Перевод "Мистраля" с французского на русский

16:28 26/10/2010 Россия намерена закупить во Франции четыре корабля "Мистраль". 
При этом не меньше двух построить самим. Способны ли мы строить такие корабли - 
в новом выпуске программы "Тет-а-тет" с Петром Романовым.

Добавить комментарий

Или медведи вымрут, или люди поумнеют

00:06 26/10/2010 В эти дни в Японии проходит саммит Конвенции ООН о 
биоразнообразии. Андрей Резниченко задается вопросом, что ждет планету, если 
человек будет все также потребительски относиться к природе. Подробнее - в 
программе "Экологика".

Добавить комментарий

Двадцать лет без Берлинской стены: едина ли единая Германия

12:02 25/10/2010 9 ноября 1989 года началось объединение ФРГ и ГДР. Публицист 
Александр Архангельский рассуждает о том, воссоединилось ли сегодня самосознание 
двух Германий. Подробности - в программе "Против течения".

Добавить комментарий

Нескромные счета за отопление, или Сколько стоит русская зима

16:38 22/10/2010 800 миллиардов рублей страна потратит на отопительный сезон. А 
сколько будет стоить зима для среднестатистической российской семьи? Смотрите 
новый выпуск программы Елены Загородней "Сухой остаток".

Добавить комментарий

партнеры  
    
  

Актуальные сюжеты

Возможное возбуждение дела в отношении депутата Ашота Егиазаряна

11:40 28/10/2010 

Госдума 22 октября обсуждает вопрос о согласии на возбуждение уголовного дела в 
отношении депутата от фракции ЛДПР Ашота Егиазаряна по признакам преступлений, 
предусмотренных частью 4 статьи 159 Уголовного кодекса РФ (мошенничество, 
совершенное организованной группой либо в особо крупном размере). С 
соответствующим представлением к депутатам обратился и.о. председателя СК РФ 
Александр Бастрыкин.

Добавить комментарий

Первые шаги Сергея Собянина на посту мэра Москвы

11:17 28/10/2010 

В субботу 23 октября новый мэр Москвы Сергей Собянин провел выездное совещание 
по наиболее острым транспортным проблемам города. 

Добавить комментарий

Пожар на складе боеприпасов в Амурской области

09:50 28/10/2010 

На складах с боеприпасами в поселке Арга Серышевского района Амурской области 
утром 28 октября 2010 года произошел пожар. Население Арги и двух близлежащих 
поселков эвакуировали. Вскоре пожар был полностью потушен.

Добавить комментарий

Природные катаклизмы в Индонезии в октябре 2010 года

07:29 28/10/2010 

Ощущавшееся даже в Сингапуре самое сильное землетрясение магнитудой 7,2 по шкале 
Рихтера минувшей ночью 25 октября 2010 заставило Национальное управление 
метеорологии, климатологии и геофизики (НУМКГ) Индонезии дать предупреждение о 
возможности цунами.

Добавить комментарий

Рабочая поездка Дмитрия Медведева в Астрахань

13:20 28/10/2010 

Президент РФ Дмитрий Медведев прибыл в Астрахань, где провел встречу с главами 
Азербайджана и Армении Ильхамом Алиевым и Сержем Саргсяном.

Добавить комментарий

Забастовки во Франции в знак протеста против пенсионной реформы

01:13 28/10/2010 

Французские профсоюзные движения считают неприемлемыми основные положения 
реформы, предусматривающей повышение пенсионного возраста, и намерены бороться с 
властями до последнего. Только с начала сентября профсоюзы провели четыре 
масштабные акции протеста.

Добавить комментарий

Мощные пеплопады на Камчатке

03:50 28/10/2010 

А четверг райцентр Усть-Кмчатск накрыло пепловое облако.

Добавить комментарий

Переход на "зимнее время" в 2010 году

13:15 28/10/2010 

Россия перейдет на "зимнее" время с 30-го на 31 октября: стрелки часов 
переводятся на час назад.

Посмотрите сюжет проекта РИА Новости "Ты репортер": Как я забыл перевести часы: 
истории связанные с переходом на новое время

Добавить комментарий

партнеры 
 

.




 

партнеры 

INFOX.ru  
Медведев вмешался в скандал с увольнением Путиным Сердюкова  
Названы имена убийц Владислава Листьева  

 

 

Комментарии

рекомендации пользователей

Еще обсуждают"

RB.ru - Russian Business

Кадыров признался в любви к Путину

Как выглядят женщины в Газпром нефти. Внутренний регламент. ФОТО

Манифест Михалкова назвали "барской дурью"
 

 

 

РЕКЛАМА

Новости  

Пресс-центр  

Спецпроекты  

Продукты и услуги  

Об Агентстве  

Проверено: Плагиат 

VkontakteFacebookTwitterСервисы и приложения

СНГ:

Новости Молдовы

Новости Армении

Новости Азербайджана

Новости Украины

Новости Казахстана

Россия - Грузия: информационный паритет

Новости Грузии

Спецпроекты:

Недвижимость

Gloria Mundi

Наша Победа

Георгиевская ленточка

Пенсионная Система

Финликбез

Экономический кризис

Дети в беде

Чехов-2010

Ванкувер-2010

Ты - репортёр

Доноры России

Мультимедиа:

Видео

Фотоленты

МультиСкрипт

Кроссворды

ИНФОграфика

Флеш-игры

Карикатуры

АудиоСлайдшоу

Продукты:

Фотоархив РИА Новости

Видеоархив РИА Новости

Инфографика

Карикатура

Новостные ленты

Версия 3.0 beta. Обо всех замеченных ошибках просьба сообщать на rian-error@rian.ru
Условия использования материалов РИА Новости
Copyright љ РИА НОВОСТИ Все права защищены. 
Электронное периодическое издание "РИАН.Ру" зарегистрировано в Федеральной 
службе по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций 
и охране культурного наследия 13 декабря 2006 г. Свидетельство о регистрации Эл 
Љ ФС77-26602


Законы Мерфи  
Начало Каталог законов Мерфи Случайный закон Ссылки Поиск 

Если какая-нибудь неприятность может произойти, она обязательно случится.
Закон Мерфи.   

Законы Мерфи для армии 

Запомни: ты не супермен. 

Если это глупо, но работает - значит, это не глупо. 

Не выгляди броско - это привлекает на себя огонь противника. 

Не привлекай на себя огонь противника - это раздражает людей, которые тебя 
окружают. 

Когда сомневаешься - опустоши магазин. 

Никогда не дели окоп с кем-либо более храбрым, чем ты. 

Никогда не забывай - твое оружие было сделано максимально дешево, и в нужный 
момент оно обязательно откажет. 

Если не подведет автомат, то закончатся патроны. 

Если не закончатся патроны, тогда окажется что не в кого стрелять. 

Если атака проходит действительно хорошо, значит, вас ждет засада. 

Как бы ни был хорош ваш план, все равно он в корне неправилен. 

Если все идет по плану, значит, вы чего-то не замечаете. 

Все гранаты с пятисекундной задержкой обязательно взорвутся через три секунды. 

Попробуй выглядеть безразличным - может у врага закончатся патроны. 

Именно та провокация со стороны противника, которую вы проигнорируете, окажется 
основной атакой. 

Все важное всегда так просто. 

Все простое всегда так сложно. 

Короткий путь всегда заминирован. 

Если ты попадаешь во все, кроме противника, значит, все в порядке. 

Когда ты обезопасил очередной район, не забудь сообщить об этом врагу. 

Огонь противника всегда попадает в цель. 

Ни одно готовое к бою подразделение не прошло проверки. 

Ни одно прошедшее проверку подразделение не готово к бою. 

Если противник в пределе досягаемости, то и вы тоже. 

Вещи, которые должны быть использованы вместе, никогда не смогут быть доставлены 
в одно и тоже место. 

Радар сломается именно в тот момент, когда вам нужны будут точные координаты. 

Что бы ты ни делал, это привлечет на тебя огонь противника, даже если ты ничего 
не делаешь. 

Существует лишь одна вещь точнее огня противника - это когда по вам стреляют 
свои. 

Действия профессионалов можно предсказать, но мир полон любителей. 

Если что-либо не работает, стукните это хорошенько, если оно сломалось - ничего, 
все равно нужно было выбрасывать. 

Если что-либо было важно во время учебных занятий, на войне это бесполезно, но 
если что-либо было бесполезно, сейчас это в самый раз. 

Пули не осведомлены, что "старший по званию имеет привилегии". 

Нет ничего более приятного, чем когда кто-то стреляет в Вас и промахивается. 

Если сержант вас увидел, то, значит, это может сделать и неприятель. 
<< Назад Каталог законов Дальше >> 


QLE  



webmaster@murphy-law.net.ru
Обновлено : 19 июля 2009  купить элитную квартиру


Законы Мерфи  
Начало Каталог законов Мерфи Случайный закон Ссылки Поиск 

Если какая-нибудь неприятность может произойти, она обязательно случится.
Закон Мерфи.   

Законы Мерфи для бухгалтеров и финансистов 

Законы Паркинсона 

Работа заполняет все отведенное для нее время; ее значимость и сложность растут 
прямо пропорционально времени, затраченному на ее выполнение. 

Расходы стремятся сравняться с доходами. 

Экономический закон Франклина
Школа опыта дорого обходится, но глупые люди другой не признают. 

Правило Вестгеймера
Чтобы определить, сколько времени потребует работа, возьмите время, которое по-вашему 
на нее необходимо, умножьте на 2 и замените единицы измерения на единицы более 
высокого порядка. Так мы выделяем два дня на одночасовую работу. 

Закон Грехэма
Пустяковые вопросы решаются быстро; важные никогда не решаются. 

Закон программирования Грея
M+1 простых работ планируется выполнить за то же время, что и М таких же работ. 

Опровержение закона Грея Логгом
M+1 простых работ требуют в два раза больше времени, чем М таких работ. 

Правило сроков выполнения проекта (90/90)
Первые 90% работы отнимают 10% времени, а последние 10% - оставшиеся 90%. 

Принцип подачи заказов
Все необходимое для вчерашнего эксперимента надо заказать не позже, чем завтра в 
обед. 

Закон Хеопса
Ничто никогда не строится в срок и в пределах сметы. 

Расширенный принцип Энштейна-Гейзенберга (в области исследований и разработок)
Постулат: Из трех параметров лишь два можно определить одновременно. 

Следствия: 

Если заданы цель и время для ее достижения, то нельзя угадать сколько это будет 
стоить. 

Если ограничены время и ресурсы, невозможно предсказать, какая часть задания 
будет выполнена. 

Если четко ставится цель исследований и выделяется конкретная сумма денег, то 
нельзя предсказать, когда эта цель будет достигнута. 

Если же вам повезет, и вы сможете точно определить все три параметра, значит, вы 
имеете дело не с исследованиями и разработками! 

Наблюдения относительно потребления бумаги, сделанное Иссави
В каждой системе существует собственный способ расходования безбрежного 
количества бумаги: в одной заполняются гигантские формы отчетности в четырех 
экземплярах; в другой - расклеиваются огромные рекламы и каждый пустяк 
заворачивается в четырехслойные пакеты. 

Принцип О'Брайена
Ревизор всегда отвергает счет доходов, если итоговая цифра делится на 5 или 10. 

Закон Джухэни
Компромисс всегда обходится дороже, чем любая из альтернатив. 

Постулат кассира
Покупатель всегда прав, когда пересчитывает сдачу. 

Аксиома Энона
Каждый отчет требует не менее трех черновиков. 

Закон Вивера
Когда несколько командированных берут такси, за всех платит сидящий на первом 
сидении. 

Следствие Дойля:
Независимо от числа командированных, и от того, кто платил за такси, каждый в 
своем авансовом отчете укажет полные расходы на такси. 

Количественные оценки при воспитании детей 

Уровень шума (в децибелах) обратно пропорционален количеству энергии, 
затраченной на то, чтобы унять ребенка. 

Затраты энергии (в эргах), необходимые для удаления ребенка из комнаты, прямо 
пропорциональны степени запретности обсуждаемой темы. 

Период полураспада (время жизни) подарка обратно пропорционален его цене и 
возрасту ребенка. 
<< Назад Каталог законов Дальше >> 


QLE  



webmaster@murphy-law.net.ru
Обновлено : 19 июля 2009  комплексная автоматизация промышленности 
В каком салоне есть сразу свадебные и вечерние платья. Свадебные туфли тоже. 
Монтаж любого напольного плинтуса из полиуретана или дюрополимера очень прост. 
1c бухгалтерия в петербурге   

Законы Мерфи  
Начало Каталог законов Мерфи Случайный закон Ссылки Поиск 

Если какая-нибудь неприятность может произойти, она обязательно случится.
Закон Мерфи.   

Программистские законы. Часть 2 

Теория ошибок 

Ошибки так же неисчерпаемы, как и атом. 

Аксиома. В любой программе есть ошибки. 

Закон пропорциональности. Чем более программа необходима, тем больше в ней 
ошибок. 

Следствие. Ошибок не содержит лишь совершенно ненужная программа. 

Фундаментальный закон теории ошибок. На ошибках учатся. 

Следствие 1. Программист, написавший программу, становится ученым. 

Следствие 2. Чем больше программист делает ошибок, тем быстрее он делается 
ученым. 

Следствие 3. Крупный ученый-программист никогда не пишет правильные программы. 

Замечание. На то он и ученый. 

Указание начинающему программисту. Если вы с первого раза сумели написать 
программу, в которой транслятор не обнаружил ни одной ошибки, сообщите об этом 
системному программисту. Он исправит ошибки в трансляторе. 

Закон необходимости ошибок. Программист может обнаружить ошибку только в чужой 
программе. 

Следствие. Ошибке не все равно, кто ее обнаружит. 

Совет начинающему программисту. Никогда не исправляйте найденные ошибки, ибо это 
повлечет за собой появление неизвестного числа ненайденных. Лучше опишите их в 
сопроводительной документации как особенность программы. 

Определение. Будем называть языком ошибок правила, в обход которых пишутся 
программы. 

Язык ошибок. Ошибки могут следовать друг за другом. 

От перестановки двух эквивалентных ошибок результат не меняется (коммутативность 
эквивалентных ошибок). 

Две последовательные ошибки можно объединить в одну, более сильную. 

Одинаковые ошибки необязательно делать каждый раз, достаточно сделать одну, а 
затем обращаться к ней по мере необходимости из любого места программы. 

Ошибки могут образовывать циклы. Наиболее устойчивый из них - бесконечный. 

Ошибки могут вызывать друг друга и сами себя (рекурсивность ошибок). 

Ошибки допускают многократное вложение друг в друга. Две одинаковые вложенные 
ошибки называются четной ошибкой и ошибкой не являются. 

Свойство четности ошибок. Если написанная программа сработала правильно, то это 
значит, что во время ее работы выполнилось четное число ошибок или программист 
не понял задание. 

Формулировка вышеприведенного свойства, предназначенная для политиков. Ошибка, 
повторенная дважды, перестает быть ошибкой. 

Взаимодействие ошибок с базовой операционной системой. 

Во время исполнения ошибки имеют наивысший приоритет. Прервать исполнение ошибки 
может только другая, более активная ошибка. 

Запросы операционной системы к ошибкам ошибками могут игнорироваться. 

Запросы ошибок к операционной системе игнорироваться не могут. 

При работе с файлами ошибки могут пользоваться файловой системой базовой ОС и ее 
ошибками. 

На ЭВМ с параллельной архитектурой может выполняться несколько ошибок 
одновременно. 

Системные программы облегчают процесс написания прикладных программ и их ошибок. 

Определение. Тестирование - это процесс нахождения ошибок в тесте. Хороший тест 
должен содержать ошибки, компенсирующие их нехватку в тестируемой программе. 

Языковый редактор, призванный уберечь программиста от синтаксических ошибок, 
позволяет вносить в программу весьма хитроумные ошибки, которые не удается 
обнаружить ни транслятором, ни отладчиком. Обычный текстовый редактор таких 
возможностей не предоставляет. 

Программа-транслятор, предназначенная для перевода программ с языка высокого 
уровня на машинный язык, при переводе порождает ошибки. Ошибки, которые 
содержались в исходном описании, переводятся безошибочно. 

Заключительный совет тем, кто до него добрался. До начала работы над проектом 
следует тщательно продумать все необходимые ошибки и связи между ними. Это 
значительно упростит работу над ошибками в самом проекте. 

Продолжение 
<< Назад Каталог законов Дальше >> 


QLE  



webmaster@murphy-law.net.ru
Обновлено : 19 июля 2009  Швейные машины Bernina, магазин швейных машин Brother в продаже в SewTech.ru. 
Блок питания для ноутбука Sony VAIO PCG-F360. Схема блока питания ноутбука sony.

Законы Мерфи  
Начало Каталог законов Мерфи Случайный закон Ссылки Поиск 

Если какая-нибудь неприятность может произойти, она обязательно случится.
Закон Мерфи.   

Программистские законы. Часть 3 

Профессиональный программистский фольклор 

Пространство - иллюзия, дисковое пространство - тем более. 

Компьютер - устройство разработанное для ускорения и автоматизации человеческих 
ошибок. 

Введите любое 11-значное простое число, чтобы продолжить... 

Reset - не кнопка, а горькая необходимость. 

Любая программа, которая успешно прошла тестирование, устарела. 

Бывало ли, что Вы переставали думать, а затем забывали перезапуститься? 

Если что-то у Вас получилось кривовато, назовите это бета-версией. 

"Это не - дефект, это скрытая и редко используемая характеристика". 

Многозадачная работа допускает совершение нескольких ошибок одновременно. 

Природа ненавидит уравнения с дифференциалами второго порядка. 

Не позволяйте компьютеру догадаться, что вы спешите. 

Нажмите все клавиши, чтобы продолжить... 

Нажмите любую клавишу, чтобы продолжить или любую другую, чтобы выйти. 

"Стать программистом и никогда не увидеть мир". 

Независимое программное обеспечение не будет работать с ЛЮБЫМ программным 
обеспечением. 

Дефектная программа является абстрактным теоретическим понятием. 

Дефекты - дети глюков! 

Слон - это Мышь, сделанная по государственному заказу. 

43-й Закон компьютерной обработки: Все что может испортиться, испор.... 
<< Назад Каталог законов Дальше >> 


QLE  



webmaster@murphy-law.net.ru
Обновлено : 19 июля 2009  vds хостинг ubuntu. 
отели оаэ


Законы Мерфи  
Начало Каталог законов Мерфи Случайный закон Ссылки Поиск 

Если какая-нибудь неприятность может произойти, она обязательно случится.
Закон Мерфи.   

Иерархология 

Закон Хеллера
Первый миф науки управления состоит в том, что она существует. 

Следствие Джонсона
Никто не знает, что происходит в действительности в пределах данной организации. 

Принцип Питера
В любой иерархической системе каждый служащий стремится достичь своего уровня 
некомпетентности. 

Следствия 

С течением времени каждая должность будет занята служащим, который некомпетентен 
в выполнении своих обязанностей. 

Работа выполняется теми служащими, которые еще не достигли своего уровня 
некомпетентности. 

Скрытый постулат Питера согласно Годину
Каждый служащий начинает со своего уровня некомпетентности. 

Наблюдение Питера
Сверхкомпетентность более нежелательна, чем некомпетентность. 

Закон эволюции Питера
Компетентность всегда содержит зерно некомпетентности. 

Преобразование Питера
Внутренняя согласованность ценится больше эффективной работы. 

Закон заменяемости Питера
Проявляйте заботу о мухах, а слоны сами о себе позаботятся. 

Плацебо* Питера
Унция репутации стоит фунта работы.
* Плацебо - безвредное лекарство, прописываемое для успокоения больного. 

Дополнения Валери к законам Питера
Компетентный человек - это человек, ошибающийся по правилам. 

Аксиома Вэйля
В любой организации работа тяготеет к самому низкому уровню иерархии. 

Закон Имхоффа
Всякая бюрократическая организация похожа на отстойник: самые крупные куски 
всегда стремятся подняться наверх... 

Законы Паркинсона 

Расширение означает усложнение, а усложнение - разложение. 

Число людей в рабочей группе имеет тенденцию возрастать независимо от объема 
работы, которую надо выполнить. 

Если есть способ отложить принятие важного решения, настоящий чиновник всегда им 
воспользуется. 

Аксиомы Паркинсона 

Всякий начальник стремится к увеличению числа подчиненных, а не соперников. 

Начальники создают работу друг для друга. 

Постулат Паркинса
Чем ниже сидишь, тем больнее бьют. 

Закон Корнуэлла
Начальство склонно давать работу тем, кто менее способен ее выполнить. 

Закон добросовестного труда Зимерги
Подчиненные всегда согласны делать работу, когда необходимость в ней уже отпала. 

Закон связей
Результатом расширяющихся связей между различными уровнями иерархии является 
возрастающая область непонимания. 

Десять правил Спарка для руководителя проекта 

Старайтесь выглядеть более значительным. 

Стремитесь к тому, чтобы вас видели в обществе значительных людей. 

Говорите уверенно и опирайтесь лишь на очевидные факты. 

Не вступайте в спор. А уж если попали в трудное положение, то задайте совершенно 
не относящийся к делу вопрос и, пока ваш оппонент пытается сообразить, что 
происходит - быстро меняйте предмет разговора! 

Внимательно слушайте, когда другие обсуждают проблему. Это даст вам возможность 
придраться к какому-нибудь банальному утверждению и уничтожить соперника. 

Если подчиненный задает вам вопрос по существу, уставьтесь на него как на 
сумасшедшего. Когда он отведет взгляд, задайте ему его же вопрос. 

Получайте на здоровье щедрые ассигнования, но не придавайте их гласности. 

Выйдя из кабинета, всегда шагайте так, будто вы очень спешите. Это избавит вас 
от вопросов подчиненных и начальства. 

Держите закрытой дверь кабинета. Это затруднит проникновение к вам посетителей и 
создаст у них впечатление, что у вас вечно проходят важные совещания. 

Все приказы отдавайте устно. Не оставляйте записей и документов, которые могут 
обернуться против вас. 

Продолжение 
<< Назад Каталог законов Дальше >> 


QLE  



webmaster@murphy-law.net.ru
Обновлено : 19 июля 2009  гравитационные стеллажи 
Собираетесь покупать багажник на крышу автомобиля? Здесь Вы найдете лучший багажник

Законы Мерфи  
Начало Каталог законов Мерфи Случайный закон Ссылки Поиск 

Если какая-нибудь неприятность может произойти, она обязательно случится.
Закон Мерфи.   

Иерархология (продолжение) 

Закон руководства Джэя
Суметь изменить положение дел - главное свойство руководителя. А менять его 
раньше других - верный признак творческой личности. 

Афоризм Мэтча
Дурак, занимающий высокий пост, подобен человеку на вершине горы: все ему 
кажется маленьким, а всем остальным кажется маленьким он сам. 

Закон Менкина
Кто может - делает.
Кто не может - учит. 

Дополнение Мартина
Кто не может учить - управляет. 

Армейская аксиома
Любой приказ, который может быть неправильно понят, понимается неправильно. 

Закон бригадной работы Мацуситы
Руководитель обязан работать так, чтобы подчиненные думали: "Наш начальник 
работает так усердно. Мы должны ему помочь!". 

Закон Когорты
Любая кодла сильнее льва. 

Закон лифта
Не семени, поднимаясь по иерархической лестнице. 

Закон социодинамики Якушева
Неформально управленческая структура вытесняет лиц, которые мешают ее развитию. 

Закон устойчивости менеджера по Радченко
Чем выше ранг руководителя, тем больше он нуждается в помощниках, референтах, 
секретарях. 

Закон конкурентности менеджеров по Цветову
Чем выше должностной этаж, тем теснее площадка. 

Принцип подъема менеджера по Цветову
Заслуги запоминаются, просчеты записываются. 

Закон Конвэя
В любой организации всегда найдется человек, знающий что на самом деле 
происходит. Его-то и надо уволить. 

Закон обратного действия Стюарта
Легче получить прощение, чем разрешение. 

Теорема о подборе кадров Лофтуса 

Приглашенные издалека специалисты всегда кажутся лучше доморощенных ("Нет 
пророка в своем отечестве"). 

Прием на работу - это победа надежды над опытом. 

Закон управления Лофтуса
Руководи по книге, даже если не знаешь ни имени автора, ни названия. 

Первое правило неполноценности начальства
Не давайте понять своему начальнику, что вы - умнее. 

Закон Уистлера
Никогда не знают, кто прав, но всегда известно, кто в ответе. 

Законы исходных данных Спенсера 

Каждый может принимать решение, располагая достаточной информацией. 

Хороший руководитель принимает решение и при ее нехватке. 

Идеальный - действует в абсолютном неведении. 

Правило Готлиба
Если начальник пытается произвести впечатление на подчиненных знанием деталей, 
он теряет из виду конечную цель. 

Первое правило негативного предвидения
Вы убережете себя от множества ненужных хлопот, если сожжете мосты сразу, как 
только подойдете к ним. 

Исходный принцип социо-экономики
В иерархической системе оплата труда прямо пропорциональна привлекательности и 
легкости выполняемой работы. 

Закон профессиональной практики Дрю
Кто платит меньше всех, больше всех жалуется. 

Закон Кона
У бюрократов поток бумаг тем обильнее, чем больше времени тратится на отчеты о 
все меньшем объеме работы. Устойчивое состояние достигается, когда все свое 
время вы тратите на отчет о ничегонеделанье. 

Закон Макдональда
Консультанты - загадочные люди, они запрашивают у компании какой-нибудь 
показатель, а затем выдают его в отчете. 

Закон управления Веллингтона
Наверху собираются сливки. И пена тоже. 

Закон Дингла
Если у кого-то что-то упало, то пнут, но не подберут. 

Закон Кушнера
Шансы на выполнение работы обратно пропорциональны числу лиц, по долгу службы 
обязанных ее сделать. 

Принцип Пфейфера
Никогда не принимайте решения сами, если можно заставить решить кого-либо 
другого. 

Следствие
Никто не запишет то, что вы могли сделать, но не сделали, однако у каждого есть 
список ваших ошибок. 

Закон Джо
Человек с которым всем с трудом удалось подружиться, будет первым, кого уволят 
при реорганизации. 
<< Назад Каталог законов Дальше >> 


QLE  



webmaster@murphy-law.net.ru
Обновлено : 19 июля 2009  работа в москве вакансии. новые вакансии. вакансии. 
сериал горец 
prada кожа

Новости
Энциклопедия
Телепрограмма
Курс валют
Онлайн переводчик
Афиша
Магазины
Маркет
Объявления
Работа
Отдых
Аукцион
Гороскоп
Погода
Сонник
Веб-камеры
Карты
Рефераты
Фотоальбомы
Библиотека
Рецепты
Блоги
Знакомства
Значение имен
Поиск
SMS
Приколы
Игры
Кино
FTP поиск
Радио
Online TV
Киев 

Погода
Гостиницы и отдых
Веб-камеры
Магазины
Афиша
Объявления 

Обратная связь Регистрация 

Войти? 

Энциклопедия /Общество / Как работает закон Мерфи. Причины и история 
возникновения. / Фатализм и призыв закона Мерфи 

Поиск 

ТехникаАнатомияЗдоровьеОбществоПриродаКосмосИнтернетЕда и напиткиСексМодаПсихологияЛюбовьИстории

Мобильный телефон Nokia 6220 Classic Black 

Мобильный телефон цены Nokia 6303 c MATT BLACK 

Мобильный телефон Nokia E 65 red 

Мобильный телефон Nokia 6220 Classic Black 

Мобильный телефон цены Nokia 6303 c MATT BLACK 

Мобильный телефон Nokia E 65 red 

Вы можете написать и разместить на портале статью. 
Убедительно просим не присылать статьи из интернета - их можно найти поисковыми 
машинами. Напишите свою, интересную и уникальную статью. Сфотографируйте и 
опишите лабораторную работу по физике, или химии, пришлите фотографии Вашей 
самоделки.... 
шлите статьи на адрес benderlio(собака-баробака)gmail.com 

Как работает закон Мерфи. Причины и история возникновения.

Содержание:
1. Введение "как работает закон Мерфи"
2. Кто такой капитан Эдвард А.Мерфи?
3. Простые истины
4. Фатализм и призыв закона Мерфи
5. Предупреждение закона Мерфи
[весь текст одной страницей]

Фатализм и призыв закона Мерфи 

Фатализм? От дома разрушенного торнадо на пляже Лагуна Бич нетронутым остался 
только бассейн 

Почему же закон Мерфи так четко отражает общую концепцию? Вероятность того, что 
вас не ударит током, если вы засунете раздвоенный провод в одно из отверстий 
розетки, составляет 50 процентов. И вероятность того, что вы ошибетесь, также 
равна 50 процентам. Поэтому, наилучшее объяснение популярности закона Мерфи 
кроется, скорее всего, в скрытом смысле фатализма. 

Фатализм - это вера в судьбу, в отрицательный исход, своего рода, беспомощность 
человека перед оковами судьбы. Речь идет о неизбежности событий, например, 
невозможности предотвратить ранение. Похоже, что существует некий закон, который 
играет с нами злую шутку. 

Фатализм опровергает так называемую концепцию свободной воли. Подразумевается, 
что каждый человек волен в своих суждениях, и все наши действия и их последствия 
- это наша воля. 

Возможно, связь закона Мерфи и происходящих событий является результатом 
столкновения свободной воли и фатализма. С одной стороны, закон Мерфи кажется 
нам какой-то бессмыслицей. Ведь если существует вероятность совершения 
неправильного поступка, то получается, что половину своей жизни мы совершаем 
ошибки. Но делаем это по своему выбору. С другой стороны, закон Мерфи говорит о 
том, что мы не можем управлять ситуацией, как, например, ситуация с дорожной 
пробкой, когда нам кажется, что мы выбираем полосу, которая продвигается 
медленнее всех. 

Закон Мерфи и закон хаотичного движения 

В сущности, закон Мерфи основывается на принципе энтропии (греч. "поворот, 
превращение"). Закон хаотичности часто используется в термодинамике для 
определения меры необратимого рассеивания энергии, и гласит, что в нашей 
вселенной все располагается в хаотичном порядке. Энтропия, второй закон 
термодинамики, подтверждает теорию закона Мерфи о том, что, если неприятность 
должна произойти, это обязательно случится. 

Закон Мерфи ничего не доказывает и ничего не объясняет, а просто констатирует 
факт: что может произойти неприятность. Но мы совсем забыли про другие силы, 
влияющие на закон Мерфи. Именно Райдер Киплинг, автор книги "Маугли", сказал: не 
зависимо от того, сколько раз ронять бутерброд, он всегда падает маслом вниз. 

Но что касается бутерброда с маслом, нужно учесть, что одна его сторона тяжелее 
другой. Поэтому согласно законам притяжения, тяжелая сторона будет падать вниз, 
а более легкая сторона (без масла) всегда будет сверху. Поэтому Киплинг был прав 
- бутерброд будет всегда падать маслом вниз.(хотя в передаче "мозголомы" 
следственным путем было установлено(Василием Стрельниковым), что зависит от 
высоты стола, с которого падает бутерброд прим. ред.) 

Далее речь пойдет о законе Мерфи с точки зрения математики и других наук и о том, 
как закон можно использовать в своих целях. 

Реклама  
Дочь Ельцина рассказала страшную тайну Березовского 

Березовский был и остаётся...  
Юлия Тимошенко просит у Чехии убежища 

Лидер "Батькивщины" Юлия Тимошенко ...  
Путеводитель для женщин, как получить максимум наслаждения 

Посмотрим правде в глаза...  
Шокирующая биография главы SS! 

La Repubblica: "Холокост был только ...  

   



bigmir)net

1967344661

љ 2007-2010 ГуРу. Все права на информационные материалы, размещенные на нашем 
ресурсе, принадлежат их авторам. Полное или частичное копирование авторских 
материалов, должно сопровождаться указанием первоисточника (для интернет-изданий 
обязательна гиперссылка). Все возникающие вопросы Вы можете задавать здесь. 0.407009  



Законы Мерфи  
Начало Каталог законов Мерфи Случайный закон Ссылки Поиск 

Если какая-нибудь неприятность может произойти, она обязательно случится.
Закон Мерфи.   

Иерархология 

Закон Хеллера
Первый миф науки управления состоит в том, что она существует. 

Следствие Джонсона
Никто не знает, что происходит в действительности в пределах данной организации. 

Принцип Питера
В любой иерархической системе каждый служащий стремится достичь своего уровня 
некомпетентности. 

Следствия 

С течением времени каждая должность будет занята служащим, который некомпетентен 
в выполнении своих обязанностей. 

Работа выполняется теми служащими, которые еще не достигли своего уровня 
некомпетентности. 

Скрытый постулат Питера согласно Годину
Каждый служащий начинает со своего уровня некомпетентности. 

Наблюдение Питера
Сверхкомпетентность более нежелательна, чем некомпетентность. 

Закон эволюции Питера
Компетентность всегда содержит зерно некомпетентности. 

Преобразование Питера
Внутренняя согласованность ценится больше эффективной работы. 

Закон заменяемости Питера
Проявляйте заботу о мухах, а слоны сами о себе позаботятся. 

Плацебо* Питера
Унция репутации стоит фунта работы.
* Плацебо - безвредное лекарство, прописываемое для успокоения больного. 

Дополнения Валери к законам Питера
Компетентный человек - это человек, ошибающийся по правилам. 

Аксиома Вэйля
В любой организации работа тяготеет к самому низкому уровню иерархии. 

Закон Имхоффа
Всякая бюрократическая организация похожа на отстойник: самые крупные куски 
всегда стремятся подняться наверх... 

Законы Паркинсона 

Расширение означает усложнение, а усложнение - разложение. 

Число людей в рабочей группе имеет тенденцию возрастать независимо от объема 
работы, которую надо выполнить. 

Если есть способ отложить принятие важного решения, настоящий чиновник всегда им 
воспользуется. 

Аксиомы Паркинсона 

Всякий начальник стремится к увеличению числа подчиненных, а не соперников. 

Начальники создают работу друг для друга. 

Постулат Паркинса
Чем ниже сидишь, тем больнее бьют. 

Закон Корнуэлла
Начальство склонно давать работу тем, кто менее способен ее выполнить. 

Закон добросовестного труда Зимерги
Подчиненные всегда согласны делать работу, когда необходимость в ней уже отпала. 

Закон связей
Результатом расширяющихся связей между различными уровнями иерархии является 
возрастающая область непонимания. 

Десять правил Спарка для руководителя проекта 

Старайтесь выглядеть более значительным. 

Стремитесь к тому, чтобы вас видели в обществе значительных людей. 

Говорите уверенно и опирайтесь лишь на очевидные факты. 

Не вступайте в спор. А уж если попали в трудное положение, то задайте совершенно 
не относящийся к делу вопрос и, пока ваш оппонент пытается сообразить, что 
происходит - быстро меняйте предмет разговора! 

Внимательно слушайте, когда другие обсуждают проблему. Это даст вам возможность 
придраться к какому-нибудь банальному утверждению и уничтожить соперника. 

Если подчиненный задает вам вопрос по существу, уставьтесь на него как на 
сумасшедшего. Когда он отведет взгляд, задайте ему его же вопрос. 

Получайте на здоровье щедрые ассигнования, но не придавайте их гласности. 

Выйдя из кабинета, всегда шагайте так, будто вы очень спешите. Это избавит вас 
от вопросов подчиненных и начальства. 

Держите закрытой дверь кабинета. Это затруднит проникновение к вам посетителей и 
создаст у них впечатление, что у вас вечно проходят важные совещания. 

Все приказы отдавайте устно. Не оставляйте записей и документов, которые могут 
обернуться против вас. 

Продолжение 
<< Назад Каталог законов Дальше >> 


QLE  



webmaster@murphy-law.net.ru
Обновлено : 19 июля 2009  гравитационные стеллажи 
Собираетесь покупать багажник на крышу автомобиля? Здесь Вы найдете лучший багажник

Законы Мерфи  
Начало Каталог законов Мерфи Случайный закон Ссылки Поиск 

Если какая-нибудь неприятность может произойти, она обязательно случится.
Закон Мерфи.   

Наука о совещаниях 

Закон Хендриксона
Если проблема требует множества совещаний, они, в конечном счете, станут важнее 
самой проблемы. 

Закон Митчелла
Любую проблему можно сделать неразрешимой, если провести достаточное количество 
совещаний по ее обсуждению. 

Закон Оулда и Кана
Эффективность совещания обратно пропорциональна числу участников и затраченному 
времени. 

Закон комитето-динамики
Чем меньше удовольствия вы испытываете от присутствия на совещании, тем больше 
вероятность того, что вам придется в нем участвовать. 

Правило Фалькланда
Когда нет необходимости принимать решение, необходимо не принимать его. 

Закон спора
Никогда не спорьте с дураком - люди могут не заметить между вами разницы. 

Правило Рейберна
Хочешь жить в согласии - соглашайся! 

Закон Паттона
Хороший план сегодня лучше безупречного завтра. 

Правило очередности Свиппла
Кто кричит громче всех, тому и дают слово. 

Постулат Харриссона
На каждое действие есть равная ему противодействующая критика. 

Правило Сенеки для кормчего
Когда корабль не знает, к какой пристани он держит путь, для него ни один ветер 
не будет попутным. 

Закон Карла Маркса
Отдельный скрипач сам управляет собой, а оркестр нуждается в дирижере. 

Правило Роджерса
Проект примут только когда никого из членов комиссии нельзя будет обвинить в 
случае провала, но зато при успехе все смогут претендовать на поощрение. 

Теорема неизбежности Бахмана
Чем больше затраты на выполнение плана, тем меньше шансов отказаться от него - 
даже если он окажется несостоятельным. 

Следствие
Чем выше престиж людей, стоящих за планом, тем меньше шансов его отмены. 

Принцип "спеши-и-жди" Лопошайского
Пришел рано утром - уже отменили. Разбиваешься в лепешку, чтобы придти вовремя - 
ждешь. Задержался - опоздал безнадежно. 

Аксиома Гурда
На собраниях - экономят минуты и теряют часы. 

Закон Матильды об образовании подкомитетов
Стоит выйти из комнаты, как тебя тут же выберут. 
<< Назад Каталог законов Дальше >> 


QLE  



webmaster@murphy-law.net.ru
Обновлено : 19 июля 2009  сумки оптом москва 
В самых дорогих аквапарках присутствуют бассейны spa самых известных производителей.


Законы Мерфи  
Начало Каталог законов Мерфи Случайный закон Ссылки Поиск 

Если какая-нибудь неприятность может произойти, она обязательно случится.
Закон Мерфи.   

Наука о совещаниях 

Закон Хендриксона
Если проблема требует множества совещаний, они, в конечном счете, станут важнее 
самой проблемы. 

Закон Митчелла
Любую проблему можно сделать неразрешимой, если провести достаточное количество 
совещаний по ее обсуждению. 

Закон Оулда и Кана
Эффективность совещания обратно пропорциональна числу участников и затраченному 
времени. 

Закон комитето-динамики
Чем меньше удовольствия вы испытываете от присутствия на совещании, тем больше 
вероятность того, что вам придется в нем участвовать. 

Правило Фалькланда
Когда нет необходимости принимать решение, необходимо не принимать его. 

Закон спора
Никогда не спорьте с дураком - люди могут не заметить между вами разницы. 

Правило Рейберна
Хочешь жить в согласии - соглашайся! 

Закон Паттона
Хороший план сегодня лучше безупречного завтра. 

Правило очередности Свиппла
Кто кричит громче всех, тому и дают слово. 

Постулат Харриссона
На каждое действие есть равная ему противодействующая критика. 

Правило Сенеки для кормчего
Когда корабль не знает, к какой пристани он держит путь, для него ни один ветер 
не будет попутным. 

Закон Карла Маркса
Отдельный скрипач сам управляет собой, а оркестр нуждается в дирижере. 

Правило Роджерса
Проект примут только когда никого из членов комиссии нельзя будет обвинить в 
случае провала, но зато при успехе все смогут претендовать на поощрение. 

Теорема неизбежности Бахмана
Чем больше затраты на выполнение плана, тем меньше шансов отказаться от него - 
даже если он окажется несостоятельным. 

Следствие
Чем выше престиж людей, стоящих за планом, тем меньше шансов его отмены. 

Принцип "спеши-и-жди" Лопошайского
Пришел рано утром - уже отменили. Разбиваешься в лепешку, чтобы придти вовремя - 
ждешь. Задержался - опоздал безнадежно. 

Аксиома Гурда
На собраниях - экономят минуты и теряют часы. 

Закон Матильды об образовании подкомитетов
Стоит выйти из комнаты, как тебя тут же выберут. 
<< Назад Каталог законов Дальше >> 


QLE  



webmaster@murphy-law.net.ru
Обновлено : 19 июля 2009  сумки оптом москва 
В самых дорогих аквапарках присутствуют бассейны spa самых известных производителей.


Теория общества
Раздел второй. Бюрократия и общество
Функциональное и классово-эгоистическое поведение Итак, выше в самых общих чертах рассмотрено устройство бюрократического аппарата, то есть его структура и порядок взаимодействий его членов между собой и с другими социальными слоями, непосредственно обусловленные функциональной ролью данного аппарата в обществе, а также теми специфическими условиями, в которых он эту функцию в древности выполнял (то есть теми условиями, которые, собственно, и делают управленцев бюрократами). По сути, выше речь шла не о чём ином, как о ряде свойств бюрократии, проявляющихся в ходе исполнения ею своего общественного предназначения, то есть в её действиях, поведении. Этот разговор об особенностях поведения данного класса следует продолжить, рассмотрев сие поведение уже не только как преимущественно функциональное, частьевое, несущее общественно-полезную нагрузку, но и с точки зрения направляющих его личных и групповых эгоистических мотивов (ведь бюрократы - тоже люди, и ни что человеческое им не чуждо). Понятно, что данный класс, будучи особой метачастью общества, тем не менее, в своей конкретной деятельности руководствуется во все времена (как и все мы, грешные) вовсе не одними лишь задачами служения обществу как целому, а прежде всего - своими собственными интересами; благо общества при этом преследуется им лишь в той степени, в какой общественные интересы совпадают с указанными частными. 
В силу своей "самой человечной человечности", данные мотивы действий класса бюрократии являются, естественно, не какими-то мистическими супермотивами, характерными лишь для всей данной метачасти в целом, а не чем иным, как личными мотивами каждого её представителя в отдельности. Но в то же время все эти отдельные мотивы (а также и продуцируемые ими действия) возможно объединить в некую общность по их сходствам, вызванным, во-первых, тождественностью всех бюрократов как людей вообще с их идентичными биологическими и социальными потребностями, а во-вторых и в главных, - одинаковостью общественного положения самовластных управленцев как именно таковых. В этом качественном плане все они представляют собой один и тот же объект, независимо от каких-либо количественных различий отдельных аппаратчиков (например, их большего или меньшего аппетита). Аналогично, с данной точки зрения не определяет лицо бюрократии и её численность (имеющая некоторое значение при её функциональной организации): аппарат маленького государства в своих интересах и связанном с их реализацией поведении проявляет себя, в основном, так же, как и аппарат большого. Эту тождественность бюрократий всех времен и народов по содержанию их классовых интересов и инспирируемым последними особенностям поведения мне как раз и предстоит рассмотреть ниже. 
Характер теоретического рассмотрения Как исследовать поведение бюрократии? Это можно сделать просто: понаблюдать со стороны, укоризненно покачивая головой, за действиями различных её представителей, затем выявить сходное в этих действиях и описать его во всех нюансах. Собственно, так и поступает поначалу всякая естественная наука. Те же тяготение или электромагнетизм были открыты и описаны Ньютоном и прочими учёными именно таким образом. Лишь позднее миру явились Максвелл и Эйнштейн, попытавшиеся создать теории данных действий-свойств, то бишь - как-то объяснить их, свести к более глубинным основаниям-причинам-принципам. 
Моя задача исходно теоретическая: не только описать, но и объяснить поведение бюрократии. Объяснение тут даже выдвигается на первую роль, ибо лишь причинно-объяснительный подход указывает верный путь описательному и позволяет выделить из множества встречающихся в реальности сходств объектов те, которые заслуживают внимания, которые общи им не случайно, не по стечению обстоятельств, а по внутренней природе, являются закономерными. 
В данном случае, как отмечалось, нужно сперва отыскать скрытые пружины, обусловливающие конкретные действия бюрократии, нужно обнаружить их основания, причины. И, отталкиваясь от последних, описать содержание поведения данного класса уже как производное.  
Основания мотивации поведения бюрократии Содержательно поведение всех людей как разумных существ направляется какими-то целями. Данными целями в конечном счёте всегда является удовлетворение тех или иных их жизненных потребностей. Люди стремятся к этому, подстёгиваемые своей физической конституцией, а конкретно - стараясь достичь состояния удовлетворённости, то есть испытать соответствующие чувства (ощущения и эмоции) сытости, покоя, умиротворённости и пр., которые у биологических особей в основной их массе являются физиологическими и психическими выражениями степени достигнутой ими устойчивости, сигналами о благополучии (или нет) бытия организма. Эти свои потребности-стремления каждый человек на рациональном уровне осознаёт как некие интересы: можно утверждать, что он заинтересован в достижении упомянутого состояния-ощущения "порядка в танковых войсках", то бишь в удовлетворении своих нужд. Данные интересы в конечном счёте и руководят всеми нашими общественно значимыми действиями, отражаясь в их содержании. 
Интересы у всех людей, как отмечалось в первой части, одинаковы. Все мы хотим жить припеваючи - меньше трудиться, но получать больше благ и общественных почестей. То есть как биоорганизмы люди стремятся к оптимальному выживанию, наилучшему воспроизводству. Однако как социальные существа все они находятся в разном положении. В обществе представители каждого функционального слоя достигают вышеозначенных целей по-своему - сообразно имеющимся в их распоряжении средствам и возможностям, определяемым в первую очередь выполняемой общественной функцией. Следовательно, чтобы понять особенности действий (поведения) бюрократии, надо установить её специфические цели, то есть вытекающие из положения данного класса в обществе его интересы в отношении устройства общественного порядка и системы распределения материальных благ. 
Основные направления действий бюрократии Для пущей авторитетности и во имя большей систематичности изложения позволю себе освежить в памяти читателя некоторые общетеоретические соображения. 
Относительно Бытия вообще, как неоднократно указывалось выше, можно выдвинуть два взаимоисключающих, но одинаково верных тезиса. Первый: в Мире всё существует лишь постольку, поскольку проявляет себя в действиях, поскольку активно и тем самым подвергается постоянным изменениям. Второй: в Мире всё существует лишь в той мере, в какой обладает устойчивостью, то есть сохраняется вопреки отмеченным активности и изменчивости. Раз Мир реально есть, то, значит, в нём выполняются оба данных условия. Изменчивость и устойчивость следует признать двумя обязательными и взаимодополнительными характеристиками Бытия. Это заставляет заключить, что всякая устойчивость по природе своей есть не что иное, как преобразованная изменчивость, то есть лишь некоторый порядок в процессе изменений объекта, благодаря которому последний постоянно возвращается на круги своя - к некоему исходному состоянию. Устойчивость как феномен порождается цикличностью некоторых изменений, происходящих в Мире, замкнутостью отдельных протекающих процессов, то есть - обеспечивающей сию цикличность-замкнутость особенностью их (изменений-процессов) организации. 
Другими словами, всякое бытие конкретно сущего есть поддержание его гомеостаза, есть его воспроизводство, и это воспроизводство имеет место лишь в той мере, в какой оно происходит и обеспечено. Что бы ни делала бюрократия, все её значимые действия сводятся в конце концов к обеспечению её воспроизводства. Причём - как простого, так и расширенного, то есть всё более гарантированного и улучшенного. Можно выделить две основные цели и, соответственно, два направления указанной бюрократической деятельности. Первым из них является воспроизводство положения данного слоя в обществе, то есть самого классового существа бюрократии. Конкретно сие сводится к борьбе с иными социальными слоями за гегемонию, за необходимые внешние условия существования властвующего аппарата. Второе направление деятельности бюрократов состоит в организации их материального воспроизводства в связи с естественной убылью "в боях и походах", а также и в простом процессе периодического восстановления индивидуальных организмов (в том смысле, что ничто человеческое, как отмечалось, бюрократии не чуждо и у неё тоже губа не дура насчёт выпить и закусить). 
Эту классификацию действий бюрократии (с точки зрения того, что воспроизводится) иными словами можно выразить как классификацию по характеру обеспечиваемых ими (действиями) потребностей-интересов. Воспроизводство и есть удовлетворение потребностей. В их числе легко выделяются потребности материальные и социальные. Первые связаны с действиями по организации системы распределения материальных благ, вторые - с обеспечением гегемонии бюрократии в обществе и её социальным восстановлением. Тем самым имеются две сферы приложения сил: экономическая и политическая, соответственно которым и подразделяются действия бюрократов. 
Глава первая. Политические действия бюрократии 
1. Обеспечение условий существования 
Характер политического положения Чтобы обустраивать общество по своему разумению и к собственной выгоде, необходимо обладать в нём властью. 
Бюрократия, как нам известно, являлась господствующим классом в раннем обществе, благодаря чему к ней и привлечено наше пристальное внимание. Внимание же самой бюрократии во все времена сосредоточивалось и сосредоточивается в первую очередь на поддержании и упрочении обеспечивающего саму её классовую суть указанного доминирующего положения как основы всех прочих материальных и социальных привилегий. Политические интересы бюрократов всегда состоят прежде всего в обеспечении их гегемонии, и все их действия в этой области направляются данной целью. 
Подобные устремления, как понятно, не представляют собою чего-то исключительного, а характерны для всех вообще классов и социальных групп, борющихся за место под солнцем на общественном пляже. У бюрократии в силу её управленческого положения эти стремления, конечно, более ярко выражены: в её среде соответствующие инстинкты и ценностные установки естественным образом получают большее развитие, постоянно тренируются на практике, во внутриаппаратной грызне. Однако главная особенность данного класса, тем не менее, заключается не в его жёсткой профессиональной хватке в качестве политического борца (это лишь количественный, а не качественный показатель), а в специфическом содержании его действий по достижению указанной всеобщей цели. 
Таковое содержание вообще всегда определяется не только и даже не столько целью, сколько природой действующего субъекта. Цель задаёт лишь область (и направление) осуществления действия; в рассматриваемом случае это - сфера политики, политического устройства общества. Но что в данной сфере делается, зависит уже от специфического характера действующего класса, то есть от имеющихся в его руках средств и способов достижения цели. 
Бюрократия захватила власть в постпервобытном обществе в силу определённого стечения объективных обстоятельств. Понятно, что сохранение этих благоприятных условий и стало на длительную историческую перспективу первостепенной политической задачей аппарата. Гегемония управленцев явилась следствием соотношения сил в обществе: самих аппаратчиков и управляемых ими масс. Данное соотношение можно рассмотреть с двух сторон: с точки зрения факторов, ослабляющих управляемых, и точки зрения факторов, усиливающих бюрократов. 
Обеспечение слабости управляемых: разобщение Важнейшей особенностью управляемых масс рассматриваемого периода, вытекающей из организации их экономического бытия, является их разобщённость, взаимная обособленность. Именно благодаря этому управленцы (как раз, напротив, по природе своей организованные в сплочённый аппарат) легко подчинили их своей воле. Данная разобщённость управляемых и угнетаемых масс всегда выступает в истории в роли основного условия гегемонии управленческого аппарата. Воспроизводство указанной разобщённости представляет собой главный политический интерес и предмет постоянной заботы последнего. 
В древнейшую эпоху эта разобщённость осуществлялась в основном сама собой: благодаря характеру производства и организации экономической жизни масс. Со стороны бюрократии не требовалось никаких специальных усилий для её обеспечения. Более актуальными таковые усилия стали лишь с развитием экономической базы общества, с появлением на горизонте буржуазии и прочих серьёзных конкурентов бюрократии на политическом поприще. Однако и в классически бюрократический период беспроблемного господства управленцев, последние прекрасно осознавали свои политические интересы, взяв на вооружение знаменитую формулу: "Разделяй и властвуй". 
Конкретно-практически указанные интересы достигаются политикой полной монополизации в руках бюрократии всей организаторской деятельности в обществе и в противодействии любым попыткам низовой самоорганизации населения. Всякую самодеятельность в этой области бюрократы всех времен и народов справедливо расценивают как угрозу своей власти и решительно пресекают на корню. Или же стараются встать во главе объективных организационных процессов, взять их под свой контроль, придать им безопасное для себя, управляемое содержание. Так было всегда, так продолжается и по сей день - в тех государствах современности, которые по-прежнему сохраняют свой бюрократический характер и в одном из которых нас с вами, дорогой российский читатель, зачем-то угораздило родиться. 
Итак, повторяю: в обществе, с точки зрения бюрократии, может быть лишь одна организованная сила и один источник управления - она сама. Все прочие силы и претендующие на самоуправление структуры бюрократы стараются или уничтожить, или, если последнее невозможно, - подчинить себе любым способом. Для эффективного сохранения положения данного класса, то есть для реализации его господства в обществе, которое и делает функционеров управления собственно бюрократией, массы управляемых должны быть реально разобщены. 
Стремление к тотальному контролю Наравне с организационной самодеятельностью, опасность для бюрократии представляет вообще всякая самостоятельность масс, хотя бы даже и лишь чисто идейная. Бюрократы желают управлять не только делами, но и мыслями своих подданных. Ведь наиболее эффективно не то управление, которое осуществляется посредством насилия, а то, при котором люди выполняют приказы руководства по доброй воле, исходя из собственных убеждений. Любой прорыв управляемых к самобытию является выходом их из-под контроля власть имущих, из ведения воли управленцев, является покушением на значимость последних как единственного организующего начала. В этом плане самостоятельность мышления есть как бы первый признак бунта на корабле, попытка обойтись без руководящей роли аппарата, без его отеческой опеки. 
Сие бюрократия всегда справедливо расценивает как угрозу своему всевластию, как чреватые опасными последствиями поползновения, которые необходимо ликвидировать в зародыше. Она стремится подчинить себе и зарегламентировать все проявления общественной жизни, исключить самостоятельное, неконтролируемое бытие остальных социальных слоёв, делая всё, что в её силах, для реализации этого идеала. В бюрократическом обществе закономерно господствует принцип: "Запрещено всё, что не разрешено", отражающий претензию бюрократии именно на тотальную руководящую роль, не оставляющую лазейки для опасной самодеятельности и инициативы низов. С точки зрения бюрократии, любая инициатива её подданных должна быть наказуема. 
Отношение к работникам умственного труда и людям искусства Таким образом, повторяю, в бюрократическом обществе подавляется всякая самодеятельность населения не только в смысле его самоорганизации на какой-либо почве (этнической, религиозной, профессиональной и пр.), но даже и в виде проявлений свободы субъективного бытия. Бюрократия - естественный враг всякой свободы. Она жаждет господствовать и над умами, чётко понимая: где коготок увяз, там и всей птичке пропасть. Позволишь людям думать самостоятельно - и они очень быстро начнут действовать по собственному разумению, а не по команде сверху. Оттого бюрократия всегда насторожённо и враждебно относится к так называемой интеллигенции, работникам умственного труда, сама природа деятельности которых требует именно неподчинения авторитетам, самостоятельности в мышлении и творчестве. Этот имманентно неконтролируемый извне процесс свободного полёта духа и мысли учёных, писателей, художников и прочих представителей "свободных профессий" противоречит всему образу жизни и ментальности бюрократии, находится к ним в непримиримой оппозиции. Собственная же мудрость бюрократов весьма непосредственно выражается в известном незатейливом лозунге: "Сила есть - ума не надо". 
Вместе с тем, нуждаясь в идеологическом прикрытии своего господства, данный класс не может не прибегать к услугам работников умственного труда. Поэтому его отношение к ним двойственное и строго выборочное. А именно: бюрократия, с одной стороны, старается прикормить, приблизить к себе отдельных (по возможности, наиболее выдающихся и авторитетных) представителей творческой интеллигенции, выступая в роли этакой покровительницы наук и искусств. С другой же стороны, тех, кто не согласен петь ей дифирамбы и плясать под её дудку, она жестоко преследует и безжалостно уничтожает. 
Отношение к буржуазии Ещё большую озлобленность и сыпь по всему телу у рассматриваемого класса вызывает буржуазия; тут дело пахнет даже прямой силовой конфронтацией. Рынок, как уже отмечалось выше, требует свобод, поощряет индивидуализм и частную инициативу. Агенты его суть естественные враги бюрократии и притом гораздо более могущественные и опасные, чем работники умственного труда: в силу своей экономической роли в обществе, многочисленности, связанности, сплочённости и организованности в процессе общественного производства. (Люди науки, например, стали связываться и организовываться общественным характером научного процесса только в последние столетия, но и по сей день ещё не представляют собою социально значимой силы; люди же искусства и вообще - индивидуалисты по определению). Поэтому бюрократия везде, где только может, старается поставить рыночную жизнь в жёсткие рамки, зарегулировать её, уничтожить условия бытия буржуазии, а то и саму последнюю вообще. 
Стремление к бесконтрольности Разобщённость управляемых производителей и прочих функциональных слоёв для бюрократии, однако, важна не сама по себе, а лишь как момент их слабости, ввиду которой они не в состоянии противостоять управленцам на поприще борьбы за гегемонию в обществе. Бюрократы всегда добиваются в качестве конечной цели не просто разобщённости масс (это лишь одно из условий бюрократического господства), а вообще неспособности управляемых к сопротивлению, к контролю над государственным аппаратом. Цель бюрократии - именно общественная власть и, следовательно - отчуждение масс от этой власти. 
Стремясь подчинить себе всю общественную жизнь до донышка, бюрократия, естественно, обратным образом сама старается не допустить контроля масс за своим бытиём. Иначе при таком допуске она на деле перестала бы быть бюрократией, а превратилась в обычное подотчётное народу чиновничество. Ведь только отсутствие указанного контроля и создаёт ситуацию её господства. Это господство и выражается на практике в том, что бюрократы могут вмешиваться и реально вмешиваются в жизнь управляемого ими населения, а последнее, напротив, лишено возможности влиять на жизнь бюрократов. Свою жизнь оные определяют сами - в своих внутренних взаимоотношениях. Правила которых устанавливаются, разумеется, исключительно самой бюрократией. Она стремится к полному обособлению от рядовой массы населения по своему положению и порядку воспроизводства. 
Обеспечение невооружённости управляемых Другими основаниями слабости управляемых производителей являлись в древности их невооружённость и отсутствие навыка военного дела. Воинская профессия была преимущественно функцией самих бюрократов; они же нередко монополизировали и право ношения оружия. До той поры, пока вооружения не приобрели промышленного (с точки зрения своего производства) и коллективно-профессионального (с точки зрения их использования) характера, до той поры, пока армия не стала в соответствии с этим рекрутироваться из масс населения, до той поры, наконец, пока не поменялся социальный состав этого поставлявшего солдат населения (крестьян с их бюрократической ментальностью сменили буржуа и рабочие), - до той поры указанные факторы имели немаловажное значение. 
При этом, разумеется, строгость порядков, отлучавших массы от военного дела и оружия, прямо зависела от менталитета соответствующего социума. Понятно, что в древнейших коллективистских обществах, где господство бюрократии идеологически освящалось авторитетом традиции, использование ополчения земледельцев в качестве вспомогательной военной силы являлось вполне допустимым. В то время как в индивидуализированной и нетрадиционалистской Европе соответствующие ограничения, налагаемые на крестьян, были более жёсткими. 
Обеспечение собственной силы Потакание слабостям противника, с другой стороны, закономерно дополняется у бюрократии пристальным вниманием к повышению собственного силового потенциала. В древние эпохи это преимущественно выражалось в совершенствовании боевой выучки представителей данного класса, а в более поздние - прежде всего в упрочении армии и в совершенствовании и накоплении вооружений. Повышение централизма и организованности бюрократического аппарата как другой путь его усиления не может здесь быть постоянным направлением, ибо далеко не все слои бюрократии заинтересованы в этом: периоды упрочения центра в бюрократических государствах закономерно перемежаются периодами децентрализации (о чём подробнее будет рассказано ниже). 
Что же касается боевой выучки бюрократов как собственно военных, то она повышалась в древности как объективно, сама собой - в силу постоянной силовой борьбы различных бюрократов между собой, непрестанных войн и столкновений в целях грабежа и захвата земель с населением, которое можно было бы обложить данью, - так и в ходе специальных занятий и тренировок представителей данного класса. Поскольку место в аппаратной иерархии и, тем самым, в бюрократическом обществе вообще определяется силой субъекта, то личное воинское мастерство конкретного аппаратчика (как момент этой силы) всегда имело немалое значение в эпоху примитивных (то бишь столь же индивидуальных по своему характеру, как и орудия труда) вооружений и закономерно расценивалось как высшая доблесть. Оттачивание данного мастерства было основным занятием многих представителей класса древних бюрократов, особенно в нетрадиционных, то есть откровенно силовых по принципам своего построения обществах. Например, в Европе 
"Феодалы готовились к военной службе с детских лет. Сначала сыновья феодалов обучались умению ездить верхом и владеть оружием, а затем они отправлялись к своему сеньору, становились его оруженосцами и принимали участие в военных походах. В возрасте от 18 до 20 лет юношу-феодала посвящали в рыцари, вручая ему шпоры и меч во время особой церемонии, на которой присутствовали родственники посвящаемого и приглашённые гости. Обучение рыцарей военной службе на этом не заканчивалось. Оно продолжалось и в военное, и в мирное время. Короли, императоры и крупные феодалы регулярно устраивали состязания (турниры), во время которых в присутствии множества зрителей рыцари сражались друг с другом (и один на один и целыми отрядами)" (9, с. 171).
Равным образом, бюрократия всегда уделяет огромное внимание своим вооружениям и средствам защиты ("жили феодалы в укреплённых замках" - 9, с. 171). Именно её молитвами прогресс вооружений обычно шёл в истории человечества во главе всего остального технического прогресса; хотя бюрократия с какого-то момента, вообще-то, усиленно сопротивлялась этому последнему (ввиду его опасных для её господства социальных последствий) и вынуждена была мириться с ним лишь в той степени, в какой он был необходим для собственного самосохранения отдельных конкретных государственных аппаратов в их не прекращавшейся ни на миг борьбе за гегемонию на мировой политической арене (здесь, конечно, цели данных аппаратов вступали в противоречие со средствами их достижения, ибо вместе с техническим прогрессом неизбежно развивалась и могильщица бюрократии - буржуазия). 
2. Организация компенсационного воспроизводства бюрократии 
Что такое компенсационное воспроизводство В предыдущем параграфе речь шла о социальном воспроизводстве бюрократии или, иными словами, о воспроизводстве условий, благоприятных для её бытия, обеспечивающих её гегемонию в обществе. То есть речь шла, по сути, о действиях данного класса, направленных на воссоздание и поддержание указанных условий. Теперь же стоит упомянуть и о натуральном воспроизводстве аппаратчиков - не их специфического положения в обществе, а их естества, то бишь самих управленцев как таковых, как элементов соответствующей метачасти. 
Это воспроизводство, как отмечено выше, распадается на два подтипа. Во-первых, на воспроизводство в сугубо конкретном смысле, связанном с потреблением материальных благ и, соответственно, некоторой организацией распределения оных в обществе. А во-вторых - на воспроизводство в плане восстановления численности бюрократического аппарата, убывающей ввиду естественной и неестественной смерти его представителей. Выражаясь вполне уместным здесь языком биологии, бюрократы должны воспроизводиться и как индивиды, биологические организмы - ежедневно питаясь, и как вид, то есть каким-то образом плодясь и размножаясь в пределах своей ниши обитания. 
В настоящем параграфе будет рассмотрен пока лишь порядок воспроизводства бюрократии как вида, причём только в его простейшем варианте, то есть без учёта всех тех нюансов, которые вносятся в этот порядок внутренним развитием аппарата: о данных искажениях, усложняющих общий процесс, я напишу, естественно, чуть позже. 
Основной принцип Для осуществления любой общественной функции в известном объёме требуется определённый контингент функционеров. При нехватке их числа исполнение данной функции и тем самым само бытие общества ставится под угрозу. Но откуда может взяться указанная нехватка? Что порождает необходимость самого процесса кадрового воспроизводства, то бишь периодического пополнения рядов аппаратчиков? 
Если исключить собственные потенции бюрократии к разрастанию (связанные со стремлением каждого начальника безгранично увеличивать число своих подчинённых - не соразмерно росту управленческих задач, а в целях максимального расширения личной социальной опоры, то бишь власти), то разрыв между собственно общественной потребностью в управлении и числом аппаратчиков может быть следствием лишь двух процессов: роста оной потребности и убыли членов аппарата. Оба эти процесса (в отличие от вышеозначенной субъективной тяги бюрократии к разрастанию) всегда имеют результатом дефицит кадров и выдвигают объективную проблему приведения их численности в соответствие с нуждами общества. Встаёт вопрос: каким образом указанный дефицит может восполняться? 
Здесь бюрократы вырабатывают исторически два подхода, отражающих одну уже упоминавшуюся выше принципиальную позицию. О сущности этих подходов будет подробно рассказано ниже; тут я лишь укажу для ясности, что первым из них выступает назначение, а вторым - наследование. Сущность же отмеченной принципиальной позиции заключается в том, что данный процесс воспроизводства аппарата повсеместно контролируется самими управленцами, а не управляемыми. Воспроизводство бюрократии как таковой всегда является самовоспроизводством. 
Значение самовоспроизводства Данное правило вводится бюрократией, конечно, не случайно. Самоволие, как понятно, вообще представляет собой суть власти, господства, неотъемлемый атрибут бюрократии. Но в рассматриваемом аспекте важно не только это, но и то, на что данная власть направлена. Как писал один из бюрократических вождей, в любой цепи надо выделять ключевое звено, ухватившись за которое, можно вытянуть всю цепь. В роли такого звена в политической системе господства бюрократии как раз и выступает организация процедуры её собственного воспроизводства. 
Бюрократы, конечно, во все эпохи кропотливо чинят препятствия всяческим проявлениям самодеятельности управляемого ими населения, ибо его самостоятельность угрожает их власти. Но в то же время это - лишь угроза, а вовсе ещё не реальный отъём данной власти. Тогда как вторжение масс в процесс формирования аппарата представляет собой уже не что иное, как прямое посягательство подданных на основы бытия бюрократии - на неподконтрольность её населению, то есть именно на саму власть. Для господства управленцев требуется, чтобы управляемые были подконтрольны им, а не наоборот. 
Власть и состоит в том, что отрицает подчинение тем, в отношении кого она осуществляется. Формирование же аппарата по воле масс есть как раз подчинение управленцев управляемым и уничтожение власти первых над вторыми. Поэтому к данной области бюрократия всегда проявляет особое внимание. Прочую художественную самодеятельность своих подданных она ещё может простить, посмотреть на неё при необходимости сквозь пальцы. Но покушения на процедуру самоназначения, самоформирования аппарата для последнего совершенно нетерпимы. Ведь при успехе такой диверсии, повторяю, бюрократия перестаёт быть самой собой, господствующим общественным классом, а превращается просто в чиновничество, в контролируемый каким-то другим классом или гражданским обществом в целом профессиональный слой управленцев. Собственное становление бюрократии исторически в основном только и началось с того момента, как она принялась самостоятельно воспроизводиться, заменив выборность снизу назначением сверху. 
Иерархичность процедуры воспроизводства Итак, принципом воспроизводства бюрократии является самоназначение. Естественно, оно осуществляется отнюдь не таким образом, что каждый конкретный бюрократ сам себя назначает на ту или иную должность. Самоназначением занимается только весь данный класс в целом (в смысле отстранения им от этой увлекательной процедуры слоя управляемых), да ещё разве что те отдельные бюрократы, которые утверждаются наверху бюрократической пирамиды в результате открытой силовой борьбы. Все остальные члены аппарата, разумеется, в этом не самовольны, ибо находятся на положении подчинённых и в том или ином своём передвижении по служебной лестнице зависят исключительно от воли начальства. Равно как и первичные "назначения" вообще, то бишь включения в состав данного класса управляющих выдвиженцев из других социальных слоёв осуществляются в обществах рассматриваемого типа только волей тех или иных полномочных чинов самой бюрократии. 
Организация этих назначений строится, разумеется, иерархически. Ведь полномочия в бюрократическом аппарате сосредоточиваются неравномерно - чем выше чин, тем их больше. Конечно, иерархи бюрократии (монархи) нередко не в состоянии самостоятельно полностью контролировать весь процесс назначения-воспроизводства своих подчинённых ввиду многочисленности последних, но они (монархи), тем не менее, лично формируют состав верхних эшелонов власти. В свою очередь, представители этой элиты отслеживают назначения на следующих ступенях аппарата, а те - на ещё более нижних и т.д. Кстати, при таком порядке становится понятно, что члены каждого последующего звена подбираются не по принципу преданности интересам, так сказать, народа и не по реальным деловым качествам, а прежде всего - по принципу личной преданности назначающему. Своим положением назначенцы в данной ситуации обязаны патрону; и в сохранении этого положения они также зависят от него, в чём и выражается фактическое господство последнего над ними: их судьба (то бишь социальное положение) находится в его руках. 
Классовое ядро бюрократии На основании вышеизложенного попутно можно вывести некоторый критерий принадлежности к бюрократии. Общим признаком тут является обладание личностью минимальным объёмом власти. Но внутри данного класса выделяется и некое его ядро, за основу принадлежности к которому надо, видимо, принять уже именно отношение к праву назначения. Тот бюрократ любого ранга, который, будучи сам назначенным на свой пост сверху, имеет вместе с тем аналогичное право назначать на какие-либо управленческие должности и, следовательно, в состоянии влиять на деятельность назначаемых им лиц, контролировать их - является уже представителем классового ядра бюрократии. 
Именно бытие этого круга "назначенцев-назначателей" протекает в системе подлинно бюрократических взаимоотношений, в концентрированно бюрократической среде. Именно у его представителей наиболее полно формируется соответствующая ментальность, стиль жизни и стереотипы поведения. Все крайние страты бюрократии так или иначе испытывают влияния своих окраинных положений. Например, нижние слои, непосредственно контактирующие с управляемым населением, неизбежно опрощаются, сближаются в своих взглядах и образе жизни с народом, а высшие - и, в особенности, иерарх - находятся на исключительном положении абсолютной бесконтрольности. В представителях же своего рода бюрократического "среднего класса" можно усмотреть типичный (теоретический) образец чистого бюрократа. 
Порядок доступа "к телу", то бишь - в ряды От рассмотрения общих особенностей основного принципа компенсационного воспроизводства бюрократии теперь перейдём к его конкретной процедуре. Точнее, к тому интересному вопросу, откуда бюрократия черпает свои кадры. Понятно, что в рамках самого данного класса замещение высших должностей осуществляется в идеале (без учёта влияний некоторых побочных обстоятельств, о которых речь пойдёт позже) путём продвижения представителей его нижних слоёв. Но само собой разумеется, что на уровне самого нижнего слоя сие становится невозможным, ибо тут кончается бюрократия и начинается управляемое население. Пополнять низовые кадры аппарата приходится уже за счёт выходцев из народа. Такое своё пополнение бюрократия нередко и осуществляет, но всегда, естественно, лишь под неусыпным своим контролем (ведь принципиальным для данного класса является, как отмечалось, не сословное обособление, а самоназначение). Аппарат сам жёстко устанавливает соответствующие правила воспроизводства и непосредственно отслеживает его ход, лично руководя процессом отбора своих новых низовых представителей. 
Например, в средневековом Китае по закону чиновником мог стать любой свободный человек. Для этого надо было лишь сдать некий минимум, экзамен. В Европе в рыцари мог быть посвящён обычный отличившийся воин. В России дворянство жаловалось по заслугам. Впрочем, все эти пожалования титулов и званий, как понятно, представляют собой уже не практические, а лишь формальные включения в класс бюрократии, то есть лишь правовые, юридические закрепления принадлежности к нему, о генезисе и сущности которых будет ещё идти речь ниже. Фактический же переход на положение члена данного класса заключается уже в простом поступлении на службу к какому-либо бюрократу в качестве исполнителя управленческих функций в отношении населения. 
Побочный эффект Наконец, стоит отметить и то обстоятельство, что пребывание в классе господ-управляющих, даже в низовых его слоях для людей, конечно, предпочтительнее, чем жизнь на положении управляемых: сие влечёт за собой повышение социального статуса и связывается с расширением доступа к материальным благам. Поэтому к такому изменению своей судьбы стремятся многие представители угнетаемых классов. Для крестьянина бюрократического общества голубая мечта всей его жизни обычно состоит в том, чтобы выбиться в начальники и получить право безнаказанно лупцевать по мордасам своих односельчан. Соответственно, в такой менталитетной ситуации у бюрократии имеется широкий выбор кандидатур на замещение открывающихся вакансий. При этом закономерно, что чаще всего наверх выдвигаются наиболее способные и энергичные, но вместе с тем беспринципные и агрессивные представители социальных низов (так сказать, "элита"). Что способствует в конечном счёте усилению потенциала самой бюрократии как класса в её борьбе с прочими социальными слоями за доминирование в обществе. 
3. Характер политической борьбы и государства 
Аппарат бюрократии - аппарат государства Организация бюрократического общества, как отмечалось, отражает в своих формах организацию самих управленцев. Эти же последние представляют собой "в одном лице", во-первых, класс бюрократии, а во-вторых, государственный аппарат. Политическое устройство данного государства является в итоге не чем иным, как устройством бюрократического аппарата, который, как уже известно, имеет иерархическое строение. 
Это иерархическое организационное строение бюрократия приобретает по своей функционально-социальной природе, будучи аппаратом управления и, одновременно, власти. Причём выстраивается в данной форме она, с одной стороны, объективно, а с другой - субъективно. То есть, во-первых, вовсе не в результате каких-то сознательных усилий бюрократов по строительству управленческого аппарата, адекватного его функции и общественным нуждам. Становление иерархии происходит тут не по заранее намеченному кем-то плану, а само собой, естественным образом, по итогам простой силовой борьбы. Но, во-вторых, саму эту борьбу ведут не автоматы, а люди, разумные существа, осознанно добивающиеся определённых целей - в данном случае как раз господства в обществе, повышения личного статуса, улучшения своего материального положения. Таким образом, поведение бюрократов как индивидов есть субъективно обусловленный процесс; однако конечный результат столкновения многих подобных процессов, той броуновской борьбы за власть, которая постоянно идёт в среде бюрократии и носит в своей основе силовой характер, является сугубо объективным и неминуемо сводится к кристаллизации организации данного класса в целом в виде стандартной аппаратной иерархии. 
Две формы борьбы Формы междоусобной бюрократической борьбы за место у кормила весьма различны. В чистом виде эта борьба проявляет себя как открытое силовое (военное) столкновение борющихся за доминирование в конкретном обществе группировок бюрократов. Однако такая ситуация характерна вовсе не для стабильного бытия аппарата, которое нас тут только и интересует, а лишь для процесса его становления (речь, как понятно, идёт об одном каком-то аппарате, включающем в себя противоборствующие группы в качестве своих подчастей, в то время как взятые сами по себе, не в качестве таких подчастей, они уже могут представлять собой отдельные аппараты - в случае войны двух государств). Факт открытого столкновения означает наличие в обществе нескольких автономных центров силы и власти. При такой борьбе отсутствует устойчивое состояние, нет единства аппарата, начальствования и подчинения, то есть собственно управления как функции (последнее тут имеется только в рамках самих соперничающих группировок). Открытая силовая борьба и является выяснением принципиального вопроса - кто начальник, а кто дурак. Лишь с его разрешением происходит выстраивание аппарата как единого устойчиво функционирующего и иерархически организованного организма. 
Таким образом, военное столкновение всегда является меж-, а не внутриаппаратной борьбой, хотя в результате её и может произойти слияние сторон в рамках одной управленческой структуры; при этом побеждённый подчиняется победителю. Борьба же внутри одного аппарата не может быть открытой и откровенно насильственной. Но это вовсе не значит, что её нет вообще. Бюрократы борются за власть постоянно, ибо удерживается на своём месте или даже достигает высшего лишь тот из них, кто действует. Только средства и способы этой внутриаппаратной борьбы имеют уже не непосредственно силовой, а скрытый характер, принимая формы подковёрных интриг, подсиживания и пр. 
Поскольку указанная борьба протекает в рамках устойчивого существования аппарата, то есть в условиях достаточно стабильного распределения сил его членов, то всякий нижний чин может пробиться здесь наверх, лишь расширяя объём своих личных связей, добиваясь протекции, благожелательного отношения сильных мира сего - начальников, а также каким-то образом оттесняя с дороги, обрубая личные связи и пороча в глазах начальства соперников. По форме данная внутренняя грызня бюрократов между собою представляет не что иное, как борьбу за должность, а по содержанию - за тот или иной баланс сил в аппарате, вес и влияние конкретных групп и отдельных личностей. Реально этот вес выражается в чистом виде (то есть без учёта деформаций внутриаппаратных отношений, связанных с их развитием, о котором пойдёт речь ниже) в численности и собственном весе поддерживающих данного бюрократа других членов аппарата, то есть в количестве и качестве его личных связей. 
Неизбежные результаты борьбы Бюрократия по происхождению и своей функциональной природе - класс аппаратчиков-управленцев. Далее будет показано, как она изменяет в ходе текущей жизнедеятельности эту свою исходную сущность, как её социальное бытие постепенно отрывается от функционального основания в нечто самостоятельно сущее. Но в игнорирующем пока эти деформации абстрактном идеале (а также и в конкретной практике многих бюрократических обществ, находящихся на определённых стадиях отмеченного искажающего развития) вся сила конкретного бюрократа заключается в его должности, в личных связях с другими членами аппарата. Он не имеет никакого автономного классового существования сам по себе, ибо, вылетая из "обоймы", теряя должность, одновременно перестаёт быть бюрократом, теряет силу, то есть свой кусочек власти. Просто потому, что бюрократия в целом не терпит такой автономии и наличия каких-то самостоятельных центров (и даже "кусочков") власти вне самой себя. 
В результате если какой-то бюрократ проигрывает во внутриаппаратной борьбе, в искусстве плетения интриг как её важном методе, то он, повторяю, теряет должность, а с ней в решающей степени и своё значение и влияние. Правда, последние ещё могут сохраняться у него в неформальном виде - в его многочисленных личных связях (если последние успевают за время его пребывания в аппарате реально сформироваться именно как личные, а не просто должностные). Поэтому проигрыш конкретного бюрократа и его уход с политической сцены нередко довершается разгромом и его клана, то есть зависимых от него бюрократов, связанных с ним указанными личными связями. Важно, что такое политическое устранение, вытеснение одних групп другими тяготеет тут по своему содержанию к абсолютному. Оно обычно старательно доводится до логического конца, порой даже - до физического устранения проигравших. 
Внутренняя борьба бюрократии (впрочем, как и внешняя) представляет собой политическую борьбу политических по своему бытию субъектов. Её закономерными результатами являются метаморфозы в политическом положении этих субъектов. Но поскольку никакого другого содержания (например, экономического, как у буржуа) у их бытия нет (ибо отсутствует иное, автономное к политическому, положение бюрократов в обществе), то данное политическое изменение статуса всегда оказывается окончательным и исчерпывающим. То есть определяющим собой и общее изменение социального положения индивида в обществе. В отличие от этого та же буржуазия, повторяю, является экономическим, а не политическим классом, отчего отдельный буржуа теряет своё классовое лицо, ударяет им, так сказать, в грязь вовсе не в силу какого-либо политического фиаско, а лишь в результате чисто имущественного разорения. 
В итоге распределение сил в бюрократическом аппарате складывается таким образом, что приобретает иерархический характер. Здесь не может случиться так, чтобы нижние чины были сильнее высших или чтобы долгое время сохранялись разные устойчивые центры силы. Стоит кому-то получить минимальное преимущество, как частичный успех тут же развивается и доводится до тотального преобладания. Поэтому только иерархия является формой устойчивого состояния бюрократии. 
Выше я уже постулировал необходимость иерархической организации данного класса с точки зрения как потребностей исполнения им функции управления, так и по объективным итогам его внутренней борьбы. Теперь можно дополнить, что на ту же мельницу льют воду и жизненные интересы самих борющихся за власть бюрократов: в условиях, имеющихся в бюрократическом аппарате, его члены не могут не уничтожать своих потенциальных и реальных конкурентов, ибо иначе будут уничтожены сами. Просто власть - это такая штука, которая при дележе исчезает в отношении тех, с кем ты ею сдуру поделился. 
Обнажённость целей политической борьбы Стоит обратить внимание читателя и на то, что борьба бюрократов между собой и с населением носит весьма непосредственный характер. Что касается населения, то оно попросту угнетается и подавляется бюрократией. Последняя защищает своё особое положение прямым насилием, почти никак его не маскируя (в отличие от буржуазии), ибо маскировка тут попросту невозможна. Конечно, в защиту своего привилегированного положения и грабительской политики бюрократия выдвигает и какие-то идеологические оправдания мистического и практического характера. В последнем случае используются обычно ссылки на интересы социума. Бюрократия очень любит выступать от имени народа и рассуждать о высших целях и благе управляемого ею общества, о коих она якобы денно и нощно печётся и хлопочет, не покладая рук. Но в целом в отношениях масс и бюрократов нет ничего загадочного и требующего хитроумного научного анализа, в котором нуждается, например, феномен капиталистической эксплуатации. Указанные отношения просты и понятны в конечном счёте даже тёмному крестьянину. Шкурные интересы бюрократии высвечиваются в её действиях сами собой, не требуя рентгена; средства и способы защиты этих интересов вульгарны и откровенны и сводятся, по преимуществу, прямиком к демонстрации (посредством парада на каком-нибудь открытом пространстве, желательно - центральной площади столицы) или натуральному применению здоровенного волосатого кулака. 
Столь же проста и организация внутренней борьбы представителей описываемого класса. Её целью для каждого из них является упрочение своего личного положения в аппарате, то есть повышение иерархического статуса, от которого зависят масштабы доступа аппаратчика к потреблению различных материальных благ. Средствами же внутриаппаратной борьбы тут выступают, в конечном счёте, откровенно силовые факторы. 
Продвижение по бюрократической служебной лестнице при этом является тем, что принято называть карьерой, а описанная "подковёрная" борьба бюрократии - деланием этой карьеры. Главная ценностная установка любого бюрократа - карьеризм. Карьеризмом обычно именуют лесть, угодничество, интриганство и пр., но всё это лишь методы борьбы за карьеру, которая тут и выступает собственно целью. Указанное специфическое поведение определяется как карьеристское именно только с точки зрения его конечной цели. 
Форма государства Таким образом, иерархия представляет собой ту единственную форму организации бюрократии, в которой она только и может стабильно существовать и становление которой к тому же является закономерным результатом внутренних взаимодействий в бюрократическом аппарате. Нормальное устойчивое состояние данного класса требует доминирования в его среде определённых групп и лиц, то есть уничтожения возможностей политической борьбы и конкуренции. Поэтому демократия не может быть формой организации бюрократии. 
Во-первых, демократия не может быть такой формой в глобальном смысле, то есть в силу самого общественного положения бюрократов и характера их отношения к обществу. Тут демократические формы правления исключаются абсолютно, по определению, ибо ведут попросту к гибели бюрократии как класса. Демократия как раз и есть набор методов и структур, позволяющих массам контролировать своих управляющих, а тем самым - лишающих последних власти, превращающих их из господ в слуг "народа". Во-вторых, бюрократия не допускает каких-либо демократических норм и во внутренних взаимоотношениях своих представителей. Принцип оных отношений - иерархия. Сама собственная организация бюрократии - это система начальствования-подчинения, сюзеренитета-вассалитета. 
Но организационная форма данного класса, повторяю, одновременно выступает и формой организации бюрократического государства. Последнее тем самым закономерно является тоже иерархическим. В переводе на язык политики такая форма государства называется монархией, а верховный иерарх госаппарата подобного типа - монархом. Поскольку по закону неделимости власти основной её объём стремится к сосредоточению на верхней "смотровой" площадке бюрократической пирамиды, а государство здесь и является аппаратом бюрократии (то бишь указанной геометрической фигурой), то вождь бюрократии с немалым основанием может утверждать, как небезызвестный король-солнце: "Государство - это я." 
Особенности региональных государств Монархия является общей формой бюрократических государств, характерной для всех их вариантов. В то же время в истории имелись и особые разновидности этих монархий, различавшихся главным образом объёмами власти, сосредоточенной в руках конкретных аппаратов управления (естественно, прежде всего - в лице их верховных иерархов). Основной водораздел в этом плане пролегал между европейскими и азиатскими (в особенности, древневосточными) монархиями; последние в науке именуются деспотиями. 
В чём заключался и откуда проистекал пресловутый восточный деспотизм? Неужели бюрократии Азии (а также Африки, Мезоамерики и пр.) были более сильны в военном плане, чем европейские? Отнюдь. Различие их положений определялось вовсе не силовыми факторами. Но чем же тогда? 
Чтобы понять это, необходимо для начала уточнить само содержание выражения "объём власти". Поскольку власть есть способность навязывать свою волю людям, то и объём власти есть не что иное, как масштабы данной способности. Эти масштабы могут быть оценены по трём основным параметрам. Во-первых, в разрезе простого соотношения сил управленцев и управляемых. Во-вторых, по степени вмешательства первых в дела вторых, то есть по числу функций управленческого аппарата. В-третьих, по степени произвольности действий бюрократов (и, в частности, монархов) при исполнении ими управленческих задач. Понятно, что все эти три параметра в истории тесно коррелировали друг с другом - при ведущей роли первого из них, - но в то же время обладали и самостоятельным бытиём и значимостью. При этом фактор простой силы был, если можно так выразиться, абсолютной (сила или была, или её не было) и постоянной (содержательно одинаковой во всех регионах) величиной, а вот факторы функциональной насыщенности управления и его произвольности - относительными и переменными. По показателю силы - как простому количественному и тем самым "интернациональному" параметру - монархии Востока, конечно, принципиально ничем не отличались от монархий Запада: сильные везде были сильны, а слабые - слабы. Типовые (качественные) различия государств Азии и Европы были связаны прежде всего именно с указанными переменными величинами. А последние распределялись в соответствующих регионах прямо (для числа функций) и обратно (для произвольности управления) пропорционально степени традиционности и естественности власти. 
Масштабы вмешательства региональных бюрократий в жизнедеятельность управляемых ими обществ, естественно, напрямую зависели от традиционности и естественности коллективизма данных социумов, то есть от характера господствующей ментальности их членов и от объёма исторически закреплённых за общественной властью полномочий. Понятно, что наиболее функционально насыщенной в этом плане была власть и деятельность древнейших управленцев Востока, унаследовавших свои права и место в социумах непосредственно от неоклассических или первичных родственных родов. Немало власти перепало и аппаратам всех тех первичных государств, что возникли естественным путём (то есть на базе мощных скоплений высокой плотности и численности) и закономерно отразили в своём устройстве не только традиции древнего, но и приобретения нового коллективизма. И, напротив, крайне "обделёнными", прямо-таки "сиротскими" были положение и доля чисто политических европейских владык. В этом плане "азиаты", конечно, заметно превосходили последних, отчего западные монархии и оцениваются современными исследователям как менее деспотичные, чем восточные. 
Но с другой стороны, если сравнить государства данных двух регионов по степени произвольности действий их бюрократий, то легко обнаруживается, что в этом отношении, наоборот, восточные деспоты уступали европейским королям (разумеется, при накоплении последними достаточной реальной силы). Опирая свою мощь на традицию, владыки Азии одновременно и сами были подотчётны этой традиции, они были вынуждены соразмерять свои действия с требованиями народного менталитета, рассматривавшего их как слуг общества. В то время как в Европе монархи исходно не были обязаны населению ни чем, кроме своего собственного меча, отчего и вели себя соответственно, сообразуясь лишь с собственными интересами (да разве что ещё с аппетитами тех ростовщиков, к которым в позднее средневековье они повадились запросто забегать на огонёк с заманчивыми деловыми предложениями типа: "Слышь, подбрось трёшник на солдат! Награблю - верну"). 
При всём том второй фактор был, конечно, важнее, чем третий. Понятно, что те бюрократии древности, которые не просто воевали, а ещё и администрировали или, более того - занимались непосредственным регулированием хозяйственной деятельности масс, в итоге плотнее держали руку на пульсе народной жизни, располагали бОльшими ресурсами и по всем статьям выглядели могущественнее своих западных коллег. Тем не менее ещё раз подчеркну, что деспотизм Востока являлся результатом не особой мощи здешних деспотов, но, напротив, сама эта их особая мощь была следствием деспотизма традиции, отводившей данным деспотам и их аппаратам роль тотально руководящей и направляющей силы восточного общества. 
Общность содержания При всей значимости вышеописанных различий азиатских и европейских бюрократий-государств для конкретных судеб возглавляемых ими обществ, данные различия всё же являлись лишь различиями форм, а не содержания. Повсеместно бюрократия организовывалась по большому счёту соответственно своей природе: везде имелись начальствование-подчинение, сюзеренитет-вассалитет. Различались лишь внешние очертания взаимоотношений сюзеренов и вассалов. 
Среди советских учёных господствует такое мнение, что отношения сюзеренитета-вассалитета это одно, а отношения господства-подчинения в бюрократическом аппарате - нечто совсем другое. Сие отражает привычку определять отношения сюзеренитета-вассалитета не по их содержанию, а по некоторым моментам их формы, характерным исключительно для Европы. Если эти моменты где-то не обнаруживаются, то тем самым отрицается и существование указанных отношений. Приведу характерную цитату. На Востоке 
"Класс феодалов подразделялся на группы и категории людей, которые чаще находились в вассальной зависимости не от своего сюзерена (что же это за сюзерен такой? - А.Х.), а от императора или чинов бюрократического аппарата (вот это и есть сюзерены - А.Х.)" (19, с. 9).
Беда советской науки в том, что институт сюзеренитета-вассалитета она отождествляет лишь с отношениями зависимости каких-то мистических земельных собственников, с поземельными отношениями, а вовсе не с реальными иерархическими связями внутри бюрократического аппарата. Класс бюрократов для неё есть класс "феодалов", которые понимаются не как управленцы, а как землевладельцы. Советские учёные повсюду ищут некую поземельную зависимость, и если таковой не находят, то становятся в тупик и начинают рассуждать об отсутствии "феодализма" (на том же Востоке, например) или, по крайней мере - сюзеренитета-вассалитета. 
Отношение к населению Об особенностях монархического отношения к населению я написал в разделе, посвящённом античности. Поэтому буду краток. В монархии вместо гражданства имеется подданство. Политический статус индивида определяется его отношением к бюрократическому аппарату, а в самом последнем (в идеальном варианте) - степенью приближённости к верховному иерарху. 
Право Право есть нормы общежития, обязательные для исполнения в обществе. Правовой порядок устанавливается насильственно и поддерживается силой. Весь вопрос лишь в том, кто его устанавливает и охраняет, то есть каков характер класса, доминирующего в конкретном социуме. Особенности правовой системы, естественно, отражают особенности организации этого класса. Бюрократия, как известно, является чисто политическим классом, структурированным в соответствии с силой его отдельных представителей. Все права здесь и по объёму, и по полномочиям законотворчества распределяются пропорционально этой силе и достигают своего максимума в высшей инстанции. 
Понятно, что тот, в чьей власти находится издание законов, имеет и все возможности к тому, чтобы их отменить или попросту пренебречь ими в своей практической деятельности. В условиях господства бюрократии, которая, во-первых, довлеет над управляемыми, а во-вторых, внутри себя стратифицирована по признаку силы, законодательство нередко носит чисто идеологический, пропагандистский характер. На деле же тут правит простая сила (то есть господствует так называемое "право сильного"), процветает беззаконный произвол. Поскольку сила бюрократа заключается в его личных аппаратных связях, то и закон тут всегда оказывается на стороне того, кто обладает бОльшим числом этих связей. В бюрократическом обществе неукоснительно исполняются только те законы, которые охраняют гегемонию самой бюрократии, то есть - репрессивные в отношении масс. А также отчасти и те, что регламентируют внутренние взаимоотношения самих аппаратчиков, гарантируя стабильность их собственного бытия. 
Глава вторая. Расслоение бюрократии и борьба её слоёв 
1. Стратификация бюрократии 
Внутренние действия Выше рассмотрены политические интересы (мотивы поведения и его содержание) бюрократии, которые характерны для неё в целом, то есть выражаются в её общем отношении к управляемым и свойственны всем бюрократам вообще и каждому из них в отдельности. Но помимо этих внешних взаимодействий бюрократии с прочими общественными слоями, имеются ещё и её внутриклассовые взаимодействия, которые также сказываются на организации данного класса и всего возглавляемого им общества. Сущность этих внутренних действий бюрократии в отношении самой себя и надо теперь выяснить. 
Неоднородность бюрократии Для того чтобы в рамках какого-либо объекта имели место некие внутренние взаимодействия, этот объект, естественно, должен быть внутренне раздельным - как в пространственном, так и в качественном смысле. Происхождение внутренних взаимодействий бюрократии, соответственно, связано с её неоднородностью. Будучи в классовом смысле единой, она, однако, внутри себя подразделяется на различные группы и слои: во-первых, иерархически и, во-вторых, на почве специализации в управлении разными сферами общественной жизни. В первом случае имеются высшие и низшие слои, начальники и подчинённые (старшие и младшие писцы, герцоги и бароны, статские советники и коллежские асессоры и т.д.), а во втором - администраторы, военные, хозяйственники и идеологи. При этом иерархические отношения пронизывают собою и профессиональные отряды управленцев, а также выражаются в положении (статусе) данных отрядов друг относительно друга в обществе. Для нас важно, что как различия положений на иерархической лестнице власти, так и профессиональные особенности указанных подгрупп бюрократии имеют своими последствиями некоторые расхождения в содержании их социальных и политических интересов, а также в тех средствах, которые находятся в их распоряжении, и в тех способах, коими они в состоянии данные свои интересы отстаивать. 
Отличие профессиональных и иерархических подгрупп Вместе с тем надо заметить, что неоднородность неоднородности рознь. Иерархическое расслоение имеет, разумеется, иную природу, чем профессиональное. 
Профессия есть на деле функция и поэтому она объединяет и сплачивает людей общностью их положения и интересов. Соперничество таких сплочённых профессиональных групп бюрократии по своему характеру близко к собственно классовой борьбе за власть и привилегии. Существо дела здесь, повторяю, заключается в наличии у каждой данной группы своей общественной функции, отличающей её от всех прочих подобных образований. Профессиональные страты бюрократии могут бороться между собой за место в общественной иерархии, у кормушки распределения благ, но независимо от успешности этой борьбы, то есть и в случае победы, и при поражении оные группы неизменно остаются самими собой в своей специальной определённости. Выше исследовалось, например, как гегемония администраторов, военных или жречества (в его хозяйственной или идеологической ипостасях) сказывалась на жизни управляемых ими обществ; в особенностях данных обществ при этом выражалась именно имманентно присущая указанным отрядам управленцев профессиональная специфика. 
Иерархические же слои бюрократии различаются не функционально, а чисто социально. Они обладают разными объёмами власти, занимают каждый своё положение на ступеньках "зиккурата", но функция у них остается везде и всюду одна и та же - управленческая. Разумеется, тут имеется своя противоположность интересов различных слоёв, связанная с их местом в иерархии. Низы бюрократии, безусловно, как-то противостоят её верхам, то есть обладают вполне специфическими интересами в отношении устройства общества, которые и стремятся отстаивать всеми имеющимися в их распоряжении средствами (тихой сапой, саботажем и пр. - вплоть до открытого бунта). Но весь фокус здесь заключается в том, что каковы бы ни были эти интересы низовых слоёв, в конечном счёте они сводятся лишь к борьбе за сохранение и упрочение своего положения, то есть к борьбе за власть; и стоит им только в этой борьбе победить, добиться своего, как низы в итоге на деле попросту становятся верхами и в корне меняют свою прежнюю ориентацию. 
В силу этого сопровождающие данную борьбу низов и верхов общественные метаморфозы носят циклический характер. Тут наблюдается, если можно так выразиться, "эффект качелей". Тот, кто, находясь на нижних ступеньках аппаратной иерархии, вчера боролся за власть, тот, кто требовал изменения устройства общества путём перераспределения власти и благ в пользу низов, сегодня, добившись своего, то есть превратившись в представителя высшей страты, вдруг обнаруживает, что ситуация теперь кардинально иная, что быть наверху совсем не так уж плохо, как это ему прежде казалось снизу. За изменением характера социального бытия подобных индивидов неизбежно следует и смена их интересов и убеждений. Из пламенных борцов с привилегиями они на удивление оперативно перекрашиваются в столь же идейных их защитников и вообще в ярых сторонников тех порядков, которые прежде ими же и ниспровергались. 
Так происходит соперничество иерархических слоёв, взятых в целом. Но каждый бюрократ борется за место под солнцем и сам по себе - индивидуально. Данная борьба также представляет собою борьбу за власть, но не замахивается при этом на переустройство общественного порядка. Её целью является изменение личного положения конкретного бюрократа в аппаратной иерархии - и только. Она ведётся не силами объединённого общими интересами целого слоя бюрократии, а силами отдельных кланов, представляя собою столкновения в рамках одного уровня власти: конкретными конкурентами тут являются не столько высшие и низшие слои, сколько представители одного слоя. Каждый из них старается занять более привилегированное, властное положение. Однако это уже феномен не общественной, а сугубо личной жизни бюрократов, который поэтому нам мало интересен. От перемены слагаемых сумма в данном случае не меняется. Смена личного состава аппаратов не сказывается на общих правилах игры, то есть ни на устройстве самого аппарата, ни на порядке общественной организации. 
Разность интересов иерархических слоёв Таким образом, для общества значима лишь междоусобная борьба иерархических слоёв бюрократии, взятых как целостные совокупности, как своеобразные "субметачасти" данной метачасти общества. Их особые интересы, отражающиеся в этой борьбе, мне и следует очертить ниже. 
В самом общем виде бюрократия иерархически расслаивается на "верхи" и "низы", отчего указанные специфические интересы иерархических слоёв наиболее зримым, а также весомым и грубым образом выражаются в столкновениях центральной власти и масс рядовых аппаратчиков, вождей класса - и его офицеров и рядовых. Члены каждой из этих страт, естественно, стремятся к упрочению и улучшению своего частно-группового положения, а поскольку оное определяется силой, то таковые упрочение и улучшение достигаются тут только путём относительного перераспределения между слоями сил и влияния в обществе. Верхи бюрократии закономерно заинтересованы в полной централизации власти и соответствующей тотальной зависимости от себя низовых членов аппарата, а последние, напротив, выступают за стабилизацию своего существования, за ограничение произвола верхов в отношении себя, то есть, по сути - за ограничение их власти в свою пользу. Это коренное противостояние слоёв бюрократии, обусловленное самим их положением в иерархической системе власти, определяет все их внутренние взаимоотношения. При том, конечно, что весь данный класс в целом всегда выступает единым фронтом в рамках борьбы с угнетаемыми производителями (о чём никогда не надо забывать). 
Взаимоотношения профессиональных слоёв Профессиональные группы управленцев выстраивают свои взаимоотношения в обществе соответственно своим функциям и связанной с этими функциями силой. Идеологи, например, как не авторитетные в силовом смысле по роду своей деятельности слои, обычно поддерживают с прочими слоями бюрократии отношения мирного сосуществования и сотрудничества. Они чаще всего претендуют не на светскую власть, а лишь на власть над умами и душами прихожан. В тех же редких случаях, когда духовные вожди становятся во главе государств (Римское папство, деятели ислама и пр.), они одновременно превращаются на деле и в администраторов, и в военачальников. Для нас важно, однако, что идеологи могут автономно существовать как слой в рамках бюрократии вообще, не сливаясь с другими её слоями и не принимая на себя посторонних функций, то есть не теряя своего профессионального лица. 
Сложнее складываются взаимоотношения администраторов и военных. Администраторы закономерно претендуют на власть в обществе вообще, ибо они и являются собственно управленцами по своей природе. Но при всём при том бюрократическое управление, как отмечалось, основывается на силе, из чего неизбежно проистекает некоторое противоречие. Функционально власть тут должна принадлежать администраторам, но фактическая сила и, следовательно, реальная власть, тем не менее, нередко находится в руках военных. Поэтому между двумя данными слоями неизбежно разворачивается борьба (там, где они сосуществуют как обособленные в рамках одного социума), и дело обычно кончается тем, что высшие иерархи-победители взваливают на свои хрупкие плечи исполнение обеих данных профессиональных обязанностей. Военная власть в бюрократическую эпоху вынуждена заниматься также и администрированием, то есть общим управлением, а администраторы остаются у руля лишь постольку, поскольку становятся одновременно и военачальниками, контролирующими войска. 
Отсюда вытекает, что реально в бюрократическом обществе стабильно могут сосуществовать лишь две профессиональные группы управленцев-бюрократов: административно-военная и идеологическая (о профессиональном отряде хозяйственников я тут умалчиваю, ибо для собственно бюрократической эпохи выделение узких специалистов данного профиля было нехарактерно: достигнутый уровень развития экономики в основном не требовал такой специализации управления). 
Особенности профессиональных слоёв Об особенностях профессиональных отрядов бюрократии и о той роли, которую эти особенности играют при оформлении возглавляемых данными отрядами социумов, я уже писал в третьей части настоящего сочинения. Здесь, однако, возможно осветить и новые грани указанной темы. Естественно, при этом интересны далеко не все особенности профессиональных слоёв вообще, а только те из них, которые проявляются в отношении устройства общества. А в этом отношении в древности, в основном, проявлялись лишь особенности администраторов и военных, то есть тех групп, которые по своей природе обязательно имеют отношение к власти и управлению. При этом основное их различие заключается в том, что первые по происхождению и менталитету являются прежде всего управляющими, а потом уже власть имущими, а вторые - наоборот. И те и другие суть бюрократы, но администраторы - больше чиновники, а военные - больше силовики. 
Соответственно разнятся и их подходы к обществу, различаются поведение и идейные установки. Администраторы больше напирают на свою управленческую функцию, а военные - на силу. Первые утверждаются в обществе преимущественно путём тотального вмешательства в его жизнедеятельность, путём подавления самостоятельности управляемых и переключением максимума организаторских функций на себя. Вторые больше предпочитают бряцать оружием и совершенствовать воинскую выучку, а также обезоруживать крестьян. 
Естественно, чиновничий подход в истории чаще встречался в Азии, а чисто рэкетирский - в Европе. Бюрократы-азиаты стремились именно управлять, а европейские владыки были озабочены только своевременным сбором дани-налога да внутренними разборками, связанными с дележом облагаемых территорий. Соответственно, только на Востоке, в рамках классической чиновничьей империи - Китая, могла возникнуть и экзаменационная система замещения должностей, высок был авторитет образования. В то время как на варварски-силовом Западе бароны являлись по большей части лишь простыми разбойниками, без зазрения совести промышлявшими грабежами на дорогах и не знавшими зачастую даже элементарной грамоты. Им показалась бы смешной сама мысль о каком-то ином авторитете и праве, кроме авторитета и права непосредственной силы, мысль об иных ценностях, кроме величины кулака и степени его волосатости. В Китае же всерьёз рассуждали о благе народа, об обязанностях правителя в отношении подданных, о хорошем и дурном управлении и прочих деликатных предметах. О которых вплоть до нового времени не принято было говорить в приличном европейском обществе. 
2. Развитие внутриклассовых отношений бюрократии 
Содержание борьбы иерархических страт бюрократии Итак, класс бюрократии внутри себя расщепляется на ряд иерархически соотносящихся слоёв, выражаясь обобщённо, на верхи и низы, на центральный и местные аппараты управления (понятно, что упоминание лишь двух данных групп не отражает всей полноты властно-управленческой дифференциации, являющейся зачастую гораздо более детальной: у "зиккурата" может быть много ступенек). Интересы указанных страт находятся в прямой оппозиции друг к другу. Содержательно эти интересы одинаковы: каждый слой стремится к самосохранению. Но их расположение на бюрократической лестнице таково, что данное стремление сталкивает их лоб в лоб. Стабильность бытия подчинённых прямо пропорциональна их независимости от начальников, центра (естественно, при прочих равных условиях). И наоборот, прочность позиций центральной власти зависит от того, насколько она контролирует низы аппарата. 
Но в чём состоит этот контроль? Как уже известно, в решающей мере он сводится к праву начальников назначать своих подчинённых. В этом выражается кардинальная зависимость последних от первых. Власть в полном объёме имеется лишь там, где судьба нижнего чина и само его пребывание в аппарате определяются волей высшего. Только в этом случае достигается наибольшая централизация управления и наивысшая устойчивость аппарата. Жёстко подчинённый единой воле руководства, а в конечном счёте - воле верховного иерарха, данный аппарат в таком своём виде представляет собою монолитный механизм, идеальный проводник решений центра на места. Понятно, что положение центра при этом также является наиболее устойчивым. 
Но зато незавидным оказывается положение самих местных, низовых бюрократов и даже вообще подавляющего большинства данного класса: ведь высокопоставленные чиновники также являются подчинёнными и в любой момент могут быть подвергнуты опале. Им постоянно приходится задирать головы вверх, отчего начинают болеть шеи. Бытие масс бюрократии при полной централизации, будучи максимально гарантированным от поползновений снизу, взамен становится максимально же незащищённым от произвола сверху. Это, конечно, никак не может прийтись им по вкусу и вызывает естественное сопротивление, попытки выйти из-под всеохватывающего контроля центра. Как бюрократия в целом стремится в своём воспроизводстве быть независимой от населения, так и нижние её слои добиваются того же в отношении высших. 
Эта борьба в конечном счёте сводится к отрицанию самой основы власти верхов - принципа назначенчества. Ведь именно последний является главной причиной указанных зависимости и нестабильности положения бюрократических масс. Разумеется, этот принцип отрицается ими вовсе не в пользу выборности управленцев населением: бюрократия отнюдь не склонна к суициду и не рвётся самоуничтожиться как класс. Идеалом масс аппаратчиков является, конечно, не демократия, а просто замена назначения сверху самоназначением каждого отдельного бюрократа непосредственно на его рабочем эксплуататорском месте. То есть на деле - гарантированность, неотъемлемость, независимость его социального положения от ударов судьбы в виде непредсказуемых капризов начальства или подводных течений интриг коллег по "творческому цеху". 
При этом понятно, что низовые члены аппарата вовсе не выступают так уж категорически против полезной для них инициативы начальства, то бишь - повышений по службе (в этом отношении они готовы предоставить верхам все необходимые полномочия и, соответственно, господство над собой); они категорически не согласны лишь с практикой понижений статуса, с изгнаниями с достигаемых в кропотливой борьбе рубежей. Массовая бюрократия воюет не с назначенчеством как таковым, а только с его неприятной для себя стороной. 
Ввиду широкой распространённости таких устремлений в среде бюрократии (по существу, единственно последовательным их противником является только сам монарх, угроза смещения которого исходит не сверху, а как раз снизу, причём тем больше, чем полнее независимость низов), они рано или поздно пробивают себе дорогу в реальную жизнь и оформляются в виде норм бюрократического общежития. Становление этих норм проходит несколько этапов, которые мы сейчас и рассмотрим. 
Вызревание устойчивости личного социального положения Прежде чем стать формально узаконенными нормами, многие общественные установления, особенно не выгодные власть имущим, вынуждены нередко проходить поначалу период практической обкатки. Поскольку законодателем в бюрократическом государстве является именно верховный иерарх, которому самоназначение масс аппаратчиков явно ни к чему, оное самоназначение исходно воплощается тут в жизнь обычно тихой сапой, явочным порядком - не как результат юридического творчества неких "отцов-основателей", а как итог объективных процессов и текущей деятельности самой низовой бюрократии. 
Первой предпосылкой упрочения положения отдельного бюрократа в обществе и в иерархической системе власти является, естественно, упрочение самой этой системы. Построение иерархии власти всегда выступает результатом силовой борьбы соперничающих клик. Окончание этой борьбы, прояснение соотношения сил и порядка зависимостей рано или поздно ведёт к стабилизации обстановки. Бюрократический аппарат приобретает черты устоявшейся системы личных связей. Отдельный бюрократ занимает в этой сети положение конкретной ячейки, устойчивость которой определяется устойчивостью многих прилегающих к ней аналогичных ячеек, а в конечном счёте - и всей сети. 
Второй предпосылкой становится развитие классового самосознания бюрократии. Её массы со временем обнаруживают, что для них актуально не только частное противостояние отдельных бюрократов друг другу в рамках их политической конкуренции, но и глобальное сходство общеклассовых интересов. Исходя из этого, они начинают согласованно действовать и тем самым обеспечивать защиту данных интересов. Во внутренних отношениях бюрократии общие интересы толкают её, в частности, к поддержке и реализации на практике такого положения, при котором чиновники становятся "непотопляемыми", то есть не могут опуститься ниже уже достигнутого ими уровня в управленческой иерархии. Это положение вводится де-факто, в рамках классовой солидарности аппаратчиков и их чувства самосохранения. Постепенно нарушение данного статус-кво в отношении конкретных бюрократов становится затруднительным для начальства, требует в каждом отдельном случае уже как бы преодоления традиции, порядка общежития и тем самым - специального решения, особого постановления верхов. Но последние обычно не вмешиваются непосредственно в частные дела низового аппарата, да к тому же в условиях устоявшейся системы связей бывают просто вынуждены считаться с молчаливо выраженной волей масс класса. 
В итоге массовая бюрократия со временем достигает своего: личное положение каждого её члена практически стабилизируется в плане предотвращения негативных метаморфоз. Бюрократам остаётся бороться далее только за официальное признание данного порядка. Известные шаги навстречу им в этом отношении нередко делает, кстати, и сама центральная власть, даруя различные пожизненные льготы и привилегии наиболее заслуженным членам аппарата в виде различных персональных пенсий, иммунитетных пожалований и пр. Сначала такие льготы выглядят простыми поощрениями, и процесс носит индивидуальный и разовый характер. Но постепенно под давлением масс класса данная практика выходит уже и на уровень социальной политики. 
Трещина между должностью и статусом В описанном практическом упрочении положений конкретных бюрократов в социальной иерархии сразу обнаруживается одно любопытное и важное обстоятельство. Исходно указанные положения связываются у чиновников с их местами в аппарате управления, то есть с занимаемыми ими должностями. Оные должности могут быть разнообразны в профессиональном плане, но для бюрократов важно не это их различие, а только иерархическое - по статусу. Представители данного класса добиваются прежде всего своего закрепления не на конкретной должности как таковой, а на определённом уровне должностей, то есть они добиваются закрепления за собой, по сути, определённого статуса, социального положения, места в слое аппарата (со всеми причитающимися ему привилегиями). При этом намечается некоторый разрыв между должностью и статусом, функциональным и социальным феноменами, то есть двумя гранями бытия каждого конкретного бюрократа. 
Данный разрыв ещё увеличивается с введением пожизненных привилегий. Они-то уж никак не могут быть связаны с занятием конкретной должности и даже с закреплением на определённом должностном уровне навсегда. Ибо с возрастом любой человек просто физиологически теряет способность исполнять какие-либо должностные обязанности. Привилегии, исходно связанные с должностями, отделяются тут от последних в как бы самостоятельные сущности, в автономные признаки социального статуса и даже на положение своего рода концентрированного и рафинированного его выражения: ведь и к должностям бюрократы стремятся вовсе не из любви к работе, а в силу неодолимой тяги к тем привилегиям и благам, которые с этими должностями сопряжены. Закрепление за индивидом определённых пожизненных привилегий оказывается закреплением за ним места уже вовсе не в функциональной иерархии собственно управленческого аппарата, но - в иерархии социальной, властной. Сие означает придание личности статуса, связанного не с должностью и функцией, а - существующего независимо от них в качестве самостоятельной ценности. 
Понятно, что массам бюрократии в конечном счёте мечтается именно об этом - о стабильности своего социального, а вовсе не функционально-профессионального положения. Ведь жизнь кончается не завтра, не с выходом на пенсию, пусть даже и персональную; равно как и начинается не сегодня, а в далёком сопливом детстве. 
Вызревание наследственности Бюрократы, как и все нормальные люди, заинтересованы не только в гарантированном пожизненном личном воспроизводстве, но и в сохранении завоёванного в боях и походах места в обществе за своим потомством. Этот интерес также поначалу пробивает себе дорогу чисто практически. 
Например, в том же средневековом Китае, где назначение на должность обусловливалось предварительной сдачей соответствующего экзамена, успех этой сдачи зависел, разумеется, чаще всего не от знаний и способностей экзаменуемых, а от симпатий экзаменаторов. Последние же, будучи сами преимущественно чиновниками, естественное предпочтение при отборе кандидатов отдавали не кому иному, как детям таких же чиновников, то бишь своих соратников по трудному делу управления. Немалую роль при этом играли, конечно, и практические возможности данных отпрысков, с одной стороны, имевших досуг и материальные средства для учёбы, а с другой стороны - с малолетства вращавшихся в кругу управленческой элиты, впитывавших аппаратный менталитет и тем самым развивавших соответствующие наклонности и способности. Но всё же именно протекционизм был первым и главным оружием китайской бюрократии в её борьбе за искажение в свою пользу даже казалось бы далёкой от назначенчества экзаменационной системы аппаратного воспроизводства. Что же касалось верхних этажей власти, то доступ на них, конечно, и формально был почти не связан со сдачей каких-либо экзаменов. Высшие вакансии замещались строго по блату (а то и прямо по закону) детьми высокопоставленных родителей, как бы это ни камуфлировалось видимостью конкуренции. Ещё резче протекционизм проявлялся при собственно назначениях, при коих в первую голову, разумеется, "радели родному человечку". 
В описанном поведении китайских бюрократов, разумеется, отражались типичные манеры бюрократии вообще. Тут работали всё те же классовые интересы и солидарность аппаратчиков, что проявляют себя и в деле стабилизации их личного положения. Бюрократия тем самым повсеместно постепенно практически обособляется от остального населения, тяготеет к замкнутости, к полному самовоспроизводству за счёт своих внутренних ресурсов, то есть путём деторождения. 
При этом в бюрократических обществах данный порядок поначалу вовсе ещё не является правовым институтом наследования должностного и тем более - социального положения. Бюрократы вводят его в жизнь опять же явочным порядком, не мытьём - так катаньем. Просто в этом заключается их массовый интерес, железной рукой задающий направление практической деятельности. Результаты которой и не замедливают сказаться: с течением времени любое более-менее развитое бюрократическое общество ставится перед тем фактом, что положение отцов-бюрократов наследуется в нём их детьми. Это превращается в обычную практику и тем самым в общепризнанный обычай. Который центральной власти остаётся только проштамповать клеймом законной нормы. 
"Отправляясь в 877 г. в поход за Альпы, Карл Лысый был вынужден согласиться на то, чтобы должности и другие бенефиции тех его вассалов, которые не вернутся из похода, наследовали их сыновья. Закрепивший это решение Кьерсийский капитулярий оказался важным шагом на пути признания наследственного характера государственных должностей и других государевых пожалований. Принцип наследственности бенефициев (принятие которого знаменовало превращение их в феоды) утверждался постепенно и стал само собой разумеющимся лишь к концу X в." (18, с. 180).
От наследования должности к наследованию статуса Но что же при этом всё-таки наследуется? Выше я уже писал о трещине, образующейся между должностным и личным социальным положением бюрократа при даровании ему пожизненных привилегий. С вызреванием института наследования этот процесс "растрескивания" получает ещё большее развитие. Стремление бюрократов-отцов к передаче своего общественного положения детям оказывается тут важным стимулом. Ведь что, собственно, ими могло передаваться? Должность? Отнюдь. 
Прямое наследование должности вообще представляет собою невозможную процедуру. Должность - это не имущество, которое можно свободно, то есть частным порядком отчуждать. За ней стоит конкретная общественная функция, исполнение которой не может не сообразовываться с потребностями общества. Во-первых, этими потребностями реально повсеместно ограничивается количество мест в бюрократическом управленческом аппарате. Отец-чиновник далеко не всегда в состоянии передать сыну свою должность. Для этого при конкретном наследовании нередко он сам должен предварительно уйти в отставку (или на повышение, что зависит уже не от него), освобождая свой пост для наследника. Здесь остро встаёт вопрос о дальнейшей судьбе и положении в обществе данного отца. Не распространяясь уже о том, что акт его самопожертвования решает проблему наследования лишь в случае единственности наследника (имущество, например, можно разделить, а должность неделима). 
Во-вторых, юные отпрыски и практически никак не могут с ходу унаследовать должность отца, то есть выполнять все связанные с нею функциональные обязанности. Для этого требуется известная жизненная умудрённость, опыт, знания, авторитет практического руководителя. Кто же доверит недорослю ответственный пост, которого его отец добился лишь к старости годами упорного труда? Сделать так - значит завалить всё дело государственного управления. 
Ввиду всего этого прямое наследование должностей, то есть реальных управленческих функций в любом обществе (даже супербюрократическом) на деле исключается. Завещать сыну бюрократы могут лишь свои личные связи да громкие имена, то есть большие возможности для продвижения по служебной лестнице. Всё сие является хотя и ощущаемой, однако по большому счёту всего лишь виртуальной реальностью. При которой отсутствует действительная стабилизация положения потомства, нет гарантий дальнейшего беспрепятственного воспроизводства рода отца-основателя. 
А главное, тут не исключается сама возможность потери занимаемого в иерархии места. Отчего остро ощущается необходимость наполнить акт наследования общественного положения каким-то более материальным и необратимым содержанием. 
Здесь очень кстати обнаруживается, что практика одновременно с постановкой указанной задачи выдвигает и способ её решения. Что потомкам бюрократов вовсе не обязательно впрямую наследовать именно должности предков - нет, тут можно наследовать просто их статус, так называемый ранг. Ведь при общем упрочении положения бюрократии каждый конкретный бюрократ занимает определённое место в устоявшейся аппаратной иерархии вовсе не на основании исполняемой им должности. Не должность даёт власть, а, напротив, власть выражается в должности. Ибо имеющаяся иерархия аппарата на деле тут вовсе не чисто управленческая, но прежде всего бюрократическая, силовая. Служебный рост при этом лишь формально отражает реальный рост влияния и силы конкретного бюрократа, то есть изменения его положения в аппаратной системе личных связей. Тем самым бюрократическому наследованию подлежит на деле не должность, а именно это место в системе, ранг ("номенклатурный уровень") родителя. 
Феномен данного практического над- и внедолжностного ранжирования бюрократии, отражающий положение каждого аппаратчика не в иерархии управления, а в иерархии власти, фактически и создаёт базу для реализации наследственного подхода. Требуется лишь узаконить ранги как социальные феномены, как факты реальности, то есть зафиксировать их наличие и соотношения юридически. Что со временем повсеместно и делается. В результате чего родители-бюрократы получают возможность передавать сыновьям (причём уже не только старшим, но и всем своим детям вообще) не должность, а ранг, то есть общественное положение, социальный статус в чистом виде. Или конкретно - некоторую сумму прав и привилегий, являющуюся материальным воплощением этого статуса. 
Знатность и титул Итак, реально существующие иерархические слои бюрократии в ходе её исторического развития и приобретения адекватной её классовым интересам формы находят свою фиксацию и правовое выражение в виде рангов. Поскольку последние соотносятся между собой именно иерархически, то они закономерно и различаются как высшие и низшие, фактически отражая при этом объём принадлежащей представителям определённого ранга власти, а формально - сумму связанных с ним прав и привилегий. То есть каждый из рангов тут одновременно оказывается и некоторым социальным статусом. 
Ранговое различение бюрократических слоёв является, как можно видеть, их различением по силе, по месту в иерархии власти (но не управления), по социальной значимости, то бишь по степени знатности. Своё концентрированное выражение эта знатность приобретает, конечно, на высших этажах бюрократического "зиккурата". Именно их обитатели прежде всего и именуются нами знатью. Но в целом феномен знатности определяется не чем иным, как принадлежностью индивида к конкретному рангу бюрократической иерархии и является показателем значимости этого ранга, то есть положения его представителей на лестнице власти. 
В соответствии с природой языка каждый ранг, разумеется, получает и своё наименование. Эти имена рангов сами далее обобщаются и обозначаются общим термином "титул". Как и в случае со знатностью, значение и звучание титулатуры повышается со степенью ранга. Поэтому титулами обычно считаются лишь названия высших страт бюрократии. В науке часто используется выражение "титулованная знать", определяющее членов именно высших рангов данного класса. 
Кстати, легче всего понять соотношения всех вышеописанных феноменов можно на примере организации любой армии, являющейся типичным образцом бюрократической организации. Как известно, ранги здесь именуются "чинами", а титулы - "званиями", и на вопрос: "В каком вы чине?" военный отвечает: "Капитан", то есть указывает на своё звание-титул. При этом армейские чины тех или иных военнослужащих совсем не обязательно совпадают с реально занимаемыми ими должностями, но существуют сами по себе со всеми причитающимися "по чину" полномочиями, привилегиями, уровнем довольствия, штанами с лампасами и прочими прибамбасами, то есть знаками отличия и почёта. 
Этимологическое происхождение конкретных титулатур, естественно, напрямую связано с генетическим прошлым тех или иных региональных бюрократий, а также и с той особенностью всякого мышления, что все абстракции суть обобщения конкретного и всегда осознаются посредством этого конкретного. В силу данных причин первоначально ранги повсеместно отождествлялись с определёнными должностями, названия которых и дали имена титулам (например, графы Западной Европы являлись поначалу просто должностными лицами при франкских королях, управлявшими определёнными территориями). Но затем, с постепенным ранжированием бюрократов, эти наименования должностей отделились от самих должностей и превратились в титулы, названия высших рангов. 
Отделённость ранга от должности Описанное превращение названий должностей в титулы становится возможным по мере того, как сами ранги отделяются от должностного положения в самостоятельные феномены. Как указывалось, глубинная причина этого отделения состоит в том, что власть и управление при всей необходимости их симбиоза всё-таки представляют собой две разные сущности. Управление есть общественная функция, а власть - функция силы. Поэтому на деле две иерархии - управленческая и властная, - хотя и подпирают друг друга (в духе малоизвестной пословицы: "Два костыля - пара"), но всё-таки могут существовать и по отдельности. 
В бюрократических обществах в идеале они должны бы совпадать (и на ранних этапах развития этих обществ, безусловно, совпадали), но на практике (в ходе постепенной реализации вышеописанных интересов аппаратчиков) естественным образом расходятся. Отражением чего и выступает появление наряду с должностным статусом ещё и рангового. При этом закономерно, что ранговый статус, опирающийся на власть, оказывается в конце концов даже более значимым, чем исходный должностной, связанный с простым исполнением управленческих функций. 
Таким образом, в бюрократических обществах ранги постепенно получают вполне самостоятельное существование. Обратным образом столь же самостоятельным в отношении них становится со временем и должностное положение. Между этими двумя феноменами в какие-то периоды, конечно, поддерживалась известная связь. Например, определённые должности имели право занимать только представители определённого ранга, или же, напротив, назначение на некую должность означало тем самым присвоение соответствующего ранга. Но, вместе с тем, параллельно развивается и их автономия: бюрократы некоторого ранга могли порой занимать высшие должности (но не низшие: на это они, конечно, были не согласны и шли лишь в случае крайней нужды - из-под палки) без изменения своих ранговых статусов; с другой стороны, они могли и вообще находиться вне управленческого аппарата и, тем не менее, иметь титул и входить в число знати, пользуясь соответствующими правами и привилегиями. Наконец, и должности в управленческом аппарате (вплоть до весьма высоких) могли занимать нетитулованные специалисты, как это было, например, с финансовым ведомством при последних французских королях. 
Факторы, влияющие на соотношение ранга и должности Особенности указанных (а также и иных) соотношений ранга и должности зависят от ряда причин. 
Во-первых, от степени развития самого ранжирования как феномена. Понятно, что на ранних стадиях процесса ранги ещё непосредственно совпадают с должностями, отчего и наследование ранга формально выглядит как наследование должности со всеми его сложностями. Отсюда частично проистекал, например, институт майората - наследование исключительно старшим сыном. 
Во-вторых, на соотношениях рангов и должностей отражается также конкретный менталитет бюрократии, то есть на деле - того общества, над которым она простирает свои крыла, плотью от плоти коего она выступает. В самом грубом и весомом виде водораздел здесь пролегает между коллективистской и индивидуалистической ментальностями. Понятно, что общества, в которых преобладает коллективное начало, сами по себе отличаются большей целостностью, а следовательно, и высшим значением в них частьевого, функционального, сиречь для бюрократии - должностного положения. В то же время в индивидуализированных социумах их единство обеспечивается прежде всего силой, отчего имеется больше простора для развития чисто силовых, властных структур, то бишь ранговых отношений. 
В-третьих, соотношение исследуемых феноменов определяется конкретным профессиональным положением бюрократии в обществе, то есть тем, в какой мере она занимается администрированием, а в какой - голым рэкетом. В первом случае больший вес имеют управленческие функции, а во втором - грубая сила. Отчего у бюрократов-администраторов высоко котируется должностное положение, ассоциирующееся с объёмом власти, а у "рэкетиров" в чести прежде всего сама власть; в качестве девиза на геральдических щитах последних выбито примерно следующее: "Первым делом, первым делом мы - бароны; ну, а должности, а должности - потом". 
В-четвёртых, значение имеет специфика организации самого аппарата управления, то бишь степень его централизации. При доминировании центра должностное положение, конечно, превалирует над ранговым. Ранги тут формируются только на самых высоких этажах власти - в среде родственников владыки и его ближайших соратников. В условиях же разболтанности аппарата, когда гайки оказываются ослаблены, а вожжи - отпущены, ранговость развивается скорее и глубже, пронизывая собою всю структуру бюрократии и оттесняя на задний план должностную иерархию. 
Наконец, в-пятых, многое зависит и от особенностей самой должности. Чиновник может принадлежать к столичному аппарату и перемещаться в нём с места на место, не имея никаких непосредственных контактов с населением, а может и управлять конкретной территорией, осуществляя в отношении неё какие-то властные полномочия. В первом случае ранг гораздо меньше связан с конкретной должностью, а во втором должность сама по себе фактически и является рангом. Ведь власть реально выражается у бюрократов не в чём ином, как в объёме их личных связей, определяется числом зависимых от них людей. В столичном аппарате, какой бы высокий пост чиновник ни занимал, под его непосредственным контролем находятся лишь чиновники его департамента. Его власть тут на деле представляет собой только отсвет власти верховного иерарха, а значит, обусловливается степенью общей централизации. В такой ситуации рангам сложнее развиться в весомый институт - даже при ослаблении центра: ведь сие одновременно является и ослаблением власти столичного чиновничества в целом. 
В свою очередь, опора власти бюрократов, управляющих конкретными областями, гораздо шире, а объём их власти напрямую зависит от площади управляемой территории и численности подотчётного населения. При ослаблении центра это очень быстро проявляется в реальном соотношении сил конкретных региональных аппаратчиков. Для нас, однако, пока важно лишь то, что в этом втором случае должность оказывается намного теснее связана с рангом, чем в первом. Тут имеется база для вызревания самого феномена ранжирования как иерархии власти, обособленной от иерархии управления. Управляющие областями всегда объективно являются более самостоятельными и самовластными, чем управляющие департаментами. 
Влияние вышеуказанных обстоятельств легко можно обнаружить, например, в имевшихся различиях соотношений рангов и должностей в Азии и Европе. 
Один из особых случаев Полезно рассмотреть, в частности, особый вариант соотношения рангов и должностей в период раннего средневековья в Западной Европе. Ранги тут, как понятно, в данную пору ещё только складывались и тем самым исходно совпадали с должностями. Менталитет бюрократии был чисто грабительским и притом индивидуалистическим, в то время как сильная центральная власть отсутствовала. Всё это способствовало интенсификации процесса вызревания рангов. Понятно, что это становление ранговости начало своё триумфальное шествие с мест. Вовсе не столичные чиновники, а управляющие областями - всевозможные маркграфы и герцоги - первыми закрепили тут за собой неотчуждаемость своего положения, застолбили места в иерархии власти. Отчего именно их должностные наименования, а не звания королевских постельничих, министериалов, мажордомов и прочих "метрдотелей" приобрели статус титулов, обозначавших ранги. 
Но данная знать составила лишь верхушку класса. Низовая же его масса выросла из множества средних и крупных земельных собственников, подобно кроликам расплодившихся на территории варварских государств в ходе раздела земель между завоевателями и завоёванными и на почве сращивания германского индивидуализма с развитым римским частным правом. В лице этих "кроликов"-собственников выступали монастыри, магнаты и собственные соратники королей, члены их дружин, получавшие наделы за службу. Короли жаловали данным землевладельцам иммунитеты в отношении их земель, передавая в их руки управление последними и в качестве административных территорий. То есть данные земли-территории освобождались от налогов и других повинностей в пользу центральной власти; их, земель, собственники получали все административные и судебные права в отношении населения данных территорий, превращаясь тем самым в бюрократов, в членов управленческого аппарата. 
Существенно, что суверенными правами тут наделялись именно магнаты-земельные собственники, то есть лица, распоряжавшиеся своими землями на основе частного права. Должность при этом оказывалась привязываемой к землевладению, зависимой от него. Закономерно, что в результате отношение к ней испытывало на себе влияние со стороны базового относительно неё собственнического отношения к земле: как относились к земле, так же тут стали относиться и к должности, представляя эти два феномена как однотипные объекты права. Превращение собственников в аппаратчиков в данных условиях сразу осуществлялось в тесной связке с установлением соответствующих порядков наследования и неотчуждаемости жалуемого должностного положения, автономности территориального управления, то есть фактической административной независимости мест от центра. 
Характерно также, что размеры землевладения и число подотчётных магнатам жителей оказывались при этом заданными изначально и тем самым определяли влиятельность и силу конкретных бюрократов. Отчего внешне иерархия власти выстраивалась параллельно иерархии масштабов землевладений. 
Поделившись с магнатами-вассалами налогами, короли-сюзерены взамен требовали от них несения военной службы. Правда, не всегда, ибо изредка короли, демонстрируя нелепую щедрость, даровали иммунитетные права вовсе не за текущую и будущую, а за прошлую службу - в качестве награды за заслуги. Однако важно то, что предметом торга в регионе выступал лишь определённый комплекс бюрократических прав и привилегий. То есть та самая материя, которая на практике и составляла содержание рангового статуса. Иерархи делегировали подчинённым в вечное пользование часть своих полномочий, гарантируя своё невмешательство в их внутренние дела и тем самым нерушимость их положения. 
Как отмечалось в четвёртой части, такие действия сплошь и рядом отражали, разумеется, вовсе не альтруизм центральной власти, а являлись лишь констатацией реального положения дел - слабости центра в его противостоянии с местами. Фиксация этого соотношения сил и малого объёма реальной власти, сосредоточенной в руках королей и их аппаратчиков, и получили в институте иммунитета своё юридическое оформление. Оставалось только определиться в соотношениях сил самих различных наместников, магнатов, масс низовых бюрократов, чтобы образовалась определённая иерархия их собственных зависимостей, порядок распределения власти между ними и, тем самым, иерархия рангов. Понятно, что указанное распределение власти в основном опять-таки отражало сложившееся распределение подконтрольных тем или иным бюрократам территорий по их размерам и численности населения. 
Немного критики Во всей этой весьма тривиальной истории внимание советской науки особенно привлекает, однако, то, что становление рангов и иерархии власти в рассмотренном случае оказалось связано именно с распределением земель-территорий, что процесс становления бюрократической иерархии наложился тут на предшествующий имущественный процесс раздела земель и, естественно, имея такое материальное основание, отразил его в своих перипетиях. Хотя собственное формирование аппарата на юго-западе Европы так же, как и везде, состояло не в чём ином, как в распределении между отдельными представителями управленческого аппарата прав политического и социального контроля над конкретными территориями с их населением (в соответствии с общественной функцией самой бюрократии), но исходная имущественная подоплёка предшествовавшего сему первоначального собственнического раздела земель затрудняет осмысление этого факта и создаёт иллюзию того, что в основе бюрократических отношений тут лежали отношения поземельные. То есть - не соотношения власти, а отношения собственности. Последние, однако, как раз отрицались с развитием данного бюрократического общества: римское право уступало место условному феодальному владению. В рамках которого политические взаимоотношения вассалов и сюзеренов оттесняли на задний план взаимоотношения собственнические. 
Сами иммунные грамоты, пожалования которых и считаются началом истинной феодализации, по содержанию были вовсе не пожалованиями земель. Последние к этому моменту в считающемся классическим образцом юго-западном регионе оказались уже в основном распределены в собственническом смысле. Короли жаловали собственникам земель именно дополнительные политические права в отношении и без того зависимого от магнатов населения, освобождая их от налогов в пользу центра, от вмешательства государственных служащих в судебные и прочие управленческие дела. То есть, как неоднократно отмечалось выше, что имели - то и дарили. 
А имели короли права вовсе не собственнического, а суверенного, властного толка. Даже в тех случаях, когда королями жаловались собственно земли, оные дарились не как таковые, а как территории: с обязательными оговорками относительно бюрократических свобод и полномочий их новых владельцев. Короли делились с магнатами, наместниками и пр. прежде всего суверенитетом, на деле просто выстраивая таким хитрым образом свои аппараты. То есть и для старых, и для новоиспечённых в данном процессе землевладельцев королевские пожалования означали не что иное, как превращение их в бюрократов. 
"Характерной чертой социально-политических отношений, сложившихся в Европе к середине XI в., была неразрывная связь между феодальной собственностью на землю и политической властью феодала. Крупная вотчина представляла собой не только хозяйственную единицу, но и как бы маленькое независимое государство - сеньорию. По отношению к населению своих владений феодал был не только землевладельцем, но и государём - сеньором, в руках которого находился суд, администрация, военные и политические силы" (18, с. 173).
Развитие неотчуждаемости ранга Однако вернусь к общим вопросам развития внутриклассовых отношений бюрократии. Становление рангов и их наследования само по себе вовсе ещё не решает той задачи, которую ставят перед собой массы бюрократов. Ведь мало наследовать ранг отца: проблема заключается прежде всего в том, чтобы устранить возможность его произвольного понижения. Введение рангов создаёт лишь конкретный предмет наследования, но не более того. 
Конечно, само узаконение наследования ранга отчасти уже выводит процедуру обретения статуса из ведения верхов. Потомство знати при этом автоматически становится знатью, и для нарушения данного порядка (разжалования из герцогов в ефрейторы), как отмечалось, требуется специальное решение центра (приказ по части). Последнее же в данных условиях представляет собою уже нарушение традиции, не правило, а исключение из него. Но интерес бюрократии состоит в том, чтобы исключить и эти исключительные случаи, дабы они, не дай бог, ненароком опасно не участились и вновь не превратились в правило. Конечной целью бюрократов является не наследование, а неотчуждаемость статуса. Иначе же, наследуй - не наследуй, а как центр снимает с постов или назначает на должности, точно так же он остаётся волен и повысить или понизить ранг. При этом повышение, напоминаю, с точки зрения низовых аппаратчиков отнюдь не возбраняется, но вот понижение - ну никак не приветствуется и всё тут. Массы бюрократии как раз и стараются лишить центральную власть этого права на "разжалование". 
Неотчуждаемость ранга также развивается сперва как обычай. Которого молчаливо, но упрямо придерживаются низы и с которым снисходительно, хотя и морщась, мирятся верха. Но незаметно сходят снега, смолкает капель, и наконец приходит такое благословенное время года, когда упомянутая неотчуждаемость превращается в прочное правило хорошего тона, в общепризнанную норму, соблюдению которой центр уже вообще не в состоянии воспрепятствовать ввиду активного противоборства этому масс бюрократии. Вождям остаётся лишь принять данную норму за факт и так же, как и порядок наследования, освятить её именем закона. 
Побочный эффект Гарантированность сохранения ранга ведёт к некоторому смягчению нравов и ослаблению накала внутренней борьбы в среде бюрократии. Если раньше отстранение от должности означало для конкретного бюрократа одновременно и его деклассирование, крах всего и вся, отчего внутриаппаратная грызня являлась неизбежно борьбой за существование, требовавшей уничтожения соперников, то теперь место в социальной иерархии не зависит так необратимо от места в иерархии управленческой. В результате борьбу на уничтожение постепенно сменяет борьба за опережение в карьерном росте. 
Знатность и родовитость Если обладание рангом, другими словами, есть знатность, то неотчуждаемость его - родовитость. Обычно эти понятия в сознании учёных сливаются в одно, ибо "титулованная знать", обнаруживаемая ими в истории, очень часто одновременно является и родовитой. Но следует различать эти феномены, улавливая тонкую суть их различий. 
Данные различия заключаются, например, в том, что знатность соответствует лишь степени ранга и "присваивается" индивиду сразу, одномоментно - с "посвящением" его в определённый ранг. Родовитость же развивается постепенно - только в ходе длительного наследования указанного ранга, превращающегося тем самым в традицию. В связи с чем сущностным признаком родовитости и является неотчуждаемость. Ранг можно потерять (выронив в трамвае), но родовитость - никогда. И не только в силу того, что нельзя отнять у человека его предков, но и потому, что неотчуждаемость ранга за ряд поколений развивается в обязательный обычай, в закон. Покуситься на который значительно труднее, чем покуситься на чистый ранг. Над волей верховного иерарха тут довлеют сила традиции и сложившееся мнение всей массы его подчинённых. Которые рассуждают примерно так: "Не тобой ранг дарован, не тебе его и отбирать, хоть бы ты и был самим Тарасом Бульбой". Непокорного вассала при таком раскладе легче убить, чем лишить его веками принадлежавшего его роду ранга (титула). Ибо убийство представляет собой в данном случае всего лишь конфликт с конкретным вассалом и только, а лишение ранга - покушение на положение всей массы класса. В отношении феномена родовитости право давности оказывается сильнее монаршей воли. В рамках этого феномена знатность получает прочную дополнительную опору не только в должности или ранге, но и в устоявшейся веками норме. 
Становление родовитости означает окончательное поражение назначения сверху (конечно, с оговорками в отношении приятной стороны этого процесса) и победу бюрократического самоназначения снизу. Что, естественно, не только происходит в ходе ослабления центральной власти, но и является ступенью данного ослабления. 
Условия становления родовитости Итак, становление родовитости представляет собой процесс, требующий времени и известной стабильности условий бытия бюрократии. Чтобы устоялся соответствующий порядок, чтобы развилась наследственность статуса и, тем более, его неотчуждаемость, необходима смена, как минимум, пяти-семи поколений. То есть примерно 100-150 лет. Чем больше времени имеется для спокойной реализации потенций бюрократии, тем полнее эти потенции проявляются и оформляются в правовых нормах. 
Поэтому первейшими врагами данного процесса являются всяческие политические катаклизмы: иноземные завоевания, аппаратные перевороты или победоносные восстания низов, враз меняющие всю верхушку (а то и вообще весь состав управляющего класса) и запускающие все описанные процессы с нуля. Частота таких катаклизмов (смен династий), весьма высокая во многих регионах Азии, привлекавших своими богатствами и удобным географическим расположением орды окрестных кочевников, сказалась на том, что развитие рангов и титулов носило тут менее выраженные формы, чем в окраинной и никому не нужной отсталой Европе. Корни, пускаемые низовой бюрократией в здешнюю (то бишь азиатскую) почву, постоянно подсекались, отчего данное "тепличное растение" периодически усыхало, не успевая пустить цветы и побеги. 
Этот фактор нестабильности является, разумеется, лишь ещё одним дополнением к тем, которые уже перечислены выше как определяющие развитие рангов и их отделение от должностей. 
Отделение ранга (титула) от власти Итак, ранговая стратификация бюрократии имеет своим естественным и поначалу единственным основанием наличие у бюрократического зиккурата реальных этажей-уровней, связанных с обладанием их представителями определённым объёмом власти. Разумеется, вместе с властью и прямо пропорционально ей по этим же этажам распределяются и различные права и привилегии, разновидностью которых являются, в частности, сами властные полномочия. Но последними весь набор данных прав и привилегий отнюдь не исчерпывается. Ведь власть, как бы она ни была мила сердцу людей, притягательна не столько сама по себе, сколько как средство для обеспечения их воспроизводства, то бишь материального и прочего благополучия. Поэтому спектр упомянутых ранговых прав и привилегий бюрократии является весьма широким - как в непосредственно-потребительском, так и в престижном смысле. То есть можно отметить, что, основываясь на власти, ранговые различения бюрократов, то есть сами ранги как общественные институты, имеют вместе с тем не только чисто властное, но и иное наполнение (содержание) и выражение, связанные с побочными следствиями-спутниками власти - наборами определённых прав и привилегий. Последние в состоянии выступать в роли особых внешних относительно своей базы и вполне самостоятельных признаков-маркёров рангов. Таким образом, ранговые различения при благоприятных условиях формально могут опереться и ещё на одну "основу". 
Эти благоприятные условия складываются как раз при признании рангов в качестве законных институтов бюрократического общества. При их правовом оформлении центр тяжести в ранговом определении переносится с реальной, первичной силовой их основы на вторичные признаки. Понятно, что ранг как социальный статус законодательно выражается именно в перечислении тех прав и привилегий, которые ему соответствуют (и которые, собственно, и интересуют прежде всего массы бюрократов в качестве объектов обладания и наследования). Тем самым оформленный как правовой феномен ранг получает бытие, потенциально автономное от власти, то есть от классового существа бюрократии вообще. 
Конечно, поначалу власть как основание, а также привилегии как признаки у страт-рангов бюрократии совпадают. Но право косно и сухо, а древо жизни, как известно (будучи, видимо, ёлкой), вечно зеленеет. Однако со временем ранговая сумма прав постепенно отделяется от реальной власти на самостоятельное положение. Ведь сама по себе она, повторяю, не есть власть. Сумма прав лишь спутник, следствие власти, а также её символ. В связи с консервативностью правовых норм и ветреностью практической жизни с её неустойчивостью конкретного соотношения сил ранговый статус отдельных бюрократов постепенно расходится с их действительным политическим весом. Даже сами верховные иерархи порою теряют свою власть в результате различных политических пертурбаций (и им не помогают тут ни их титулы, ни их ляхи), оставаясь при этом, однако, всё теми же королями, герцогами, князьями и т.п. Например, последние представители династии Меровингов, сохраняя все свои регалии, долгое время влачили жалкое существование при дворах своих реально властвовавших мажордомов, пока один из последних (Пипин Короткий), улестив папу - главу католической церкви, - не добился закрепления королевского титула за собой. 
Итак, права и привилегии, связанные с рангами и отражающие поначалу объём власти их носителей, постепенно превращаются в бюрократических обществах в самостоятельное содержание этих рангов. То есть тут разделяются не только управление и власть, должность и статус как два особых практических феномена, как две арии из разных опер, но происходит ещё и отделение идеальных, правовых форм от реалий жизни. Возникнув как отражение практики, с изменением этой практики данные формы не исчезают, а продолжают существовать в качестве уже автономных феноменов, правовых институтов с собственным наполнением. (Именно с этого момента ранги наследуются вне права майората. То есть - как только их наследование перестаёт быть наследованием реальной власти, реальных властных прав, а сводится лишь к наследованию побочных привилегий). 
Поскольку как правовой феномен ранг выражается через титул, то указанное обособление ранга от власти внешне выглядит как обособление титула, как приобретение именно последним самостоятельного существования и значения. Например, в Византии IX-X веков 
"Пожалование титулов - при понятиях того времени о престиже - служило сильным средством политики в руках императоров, в том числе - политики внешней: титулы даровались также иноземным знатным персонам (то есть вовсе даже не членам данного аппарата. - А.Х.) и нередко были предметом их домогательств". Ведь "Каждому носителю титула была положена... определённая ежегодная сумма денег и парадное одеяние" (18, с. 158). Тут поневоле кинешься домогаться.
Отличие ранга от должности Таким образом, ранг исходно отражает власть, а должность - управление. Ранг наследуется, а должность замещается. 
Наконец, ранг (титул) неотчуждаем, а занятие должности и освобождение от неё вообще представляет собой дело случая, если можно так выразиться, яркую заплату на ветхом рубище бюрократа. Притом со временем ранг сводится к чисто правовому (не властному) институту, отождествляемому с комплексом неких привилегий его носителя. Ну, а должность как была всегда сама собой, так таковой и остаётся. И приходится простым бедным чиновникам - не бюрократам по крови своей - жить-прозябать на одну зарплату. 
Правовое понимание ранга, развиваясь в последнюю очередь, зато и держится дольше всего. Даже с уничтожением бюрократии как властвующего класса в ходе буржуазных революций во многих странах остаточно сохраняются ранги-титулы вместе со связанными с ними привилегиями их носителей. Лишь со временем происходит отмена этих привилегий и полное уравнение "титулованной знати" с прочими гражданами, что означает отмену феномена ранжирования вообще. Последним бастионом знатности в развитых странах и по сей день остаётся только титул, формально отличающий "благородных" членов общества от простонародья. Но и эта вывеска со всей её атрибутикой понемногу уже превращается в предмет простой купли-продажи. Так буржуазия с её прагматическим подходом к любой реальности окончательно опошляет "высокие идеалы" своего классового предшественника. 
Собственное значение знатности как фактора стабилизации Ранги и прочие феномены бюрократического общества укрепляются в нём как его естественные порождения, как отражения практического соотношения сил бюрократов. Но, приобретя статус правовых институтов, эти институты тем самым начинают играть и самостоятельную роль, обратным образом влияя на взаимоотношения бюрократов, то есть выполняя роль некоего сдерживающего и направляющего каркаса этих взаимоотношений, вопреки раздирающей аппарат игре политических сил и личных амбиций. Конечно, эффективность этого сдерживания тут невысока и в конечном счёте главным аргументом при решении всех спорных вопросов остаётся сила: так, бургундские герцоги, будучи формально вассалами французских королей, тем не менее метко плевали последним на темечко с самой высокой колокольни. Но нельзя отрицать и некоторый авторитет собственно правовых норм, опираясь на которые, те же французские короли в конце концов восстановили-таки свои позиции и заломали тех же бургундских герцогов. Статус законности власти всё же кое-что значил в глазах людей даже в разбойничьей Европе. Ибо за ним стояли интересы масс населения, в том числе и низших слоёв самой бюрократии, нуждавшихся в порядке и покое, без которых не могло быть их гарантированного воспроизводства. Закон ведь и есть формальный символ порядка, существующий наряду с реальной опорой последнего - силой. Тяготение масс к закону есть тяготение их к порядку, которым порой умело пользуются те, кто в законе. Таким образом, всякое право в ходе своего развития и упрочения само превращается в достаточно влиятельный общественный фактор. 
Отсюда возможности простой силы даже в бюрократическую эпоху отчасти оказываются ограниченными. В стабилизировавшихся обществах древности вассалы порою продолжали оставаться вассалами, даже став сильнее своих сюзеренов. Такое положение могло сохраняться только при заинтересованности в нём масс бюрократов, поддерживавших слабого сюзерена в качестве символа всей системы, в которой их место уже как-то определилось и рушить которую никто из них не желал. 
Ранговый мистицизм Подведу итоги рассказанному. Жизнедеятельность бюрократии, направляемая интересами её воспроизводства, ведёт к становлению особых институтов рангов и родовитости, то есть к упрочению, наследованию и неотчуждаемости социального положения её представителей. При этом данное положение отделяется от его первоначальной основы - общественной функции, социальный статус - от должности, а принадлежность к классу - от исполнения управленческих обязанностей и даже от обладания властью. Исходно формируясь как аппарат управления (в обоих его ипостасях - как профессиональной, так и силовой), бюрократия сперва частично вырастает из своих функциональных штанов, сверкая коленками, а затем умудряется высвободить локти и из обязательной для неё по самой её классовой сути смирительной рубашки власти. Разумеется, при этом указанные торчащие во все стороны голенастые конечности вовсе не являются основными частями её тела, а развиваются лишь в качестве нагрузки к нему, - в силу того простого факта, что общество как целое представляет собой не только функциональное, но и социальное единство, состоя из людей, по своей биологической природе отягощённых проблемами самосохранения, детопроизводства и передачи своего статуса потомству. Именно на этой почве, как показано, и происходит частичное и поверхностное преобразование функционально-классовой сущности бюрократии в формально-социальную. 
В то же время само то, что какое-то число бюрократов приобретает автономное в отношении управленческой деятельности вообще бытие, превращаясь просто в скромных обладателей различных привилегий, затрудняет понимание характера этого класса, мистифицирует его природу. В ходе вышеописанных процессов он разрастается за рамки собственно управленческого аппарата. Формально, по нормам права (которому столь огромное значение придают буржуазно ориентированные исследователи) со временем место в конкретных бюрократических иерархиях начинает определяться уже не только должностью и силой, но и по не обязательно совпадающей с ними знатности, так сказать, аристократизму. 
Бюрократическое "перепроизводство" и тяготение к паразитизму Таким образом окончательно осуществляется переход рассматриваемого класса от порядка назначения управленцев сверху к прямому "самоназначению" конкретных бюрократов, причём уже не обязательно должностному, однако непременно - социальному. То есть совершается переход к самовоспроизводству масс бюрократии, основанному на праве наследования и неотчуждаемости места в классе (но не в аппарате). 
При этом естественное биологическое воспроизводство бюрократов нередко перерастаёт функционально необходимое. Наследники не обязательно становятся управленцами, но обязательно бюрократами, пополняя собой общую численность бюрократии и образуя чисто паразитический слой. Данный класс расширяется из аппарата управления в особое сословие, в котором привилегии связываются уже не с должностью и властью, а чисто с происхождением. 
Центральной привилегией при этом становится само право на занятие определённых должностей, на службу в аппарате. Например, дворяне в России прямо именовались служилым сословием и были обязаны государю службой - преимущественно военной. Со временем эта связь привилегий со службой отошла на задний план. Служба стала не обязательна, но право на неё сохранилось в числе других привилегий. 
Дополнительный нюанс Указанное становление самовоспроизводства масс бюрократов имеет ещё одно важное следствие. Будучи по предназначению защитой от произвола верхов, данное самовоспроизводство на деле в то же время создаёт серьёзные препятствия для воспроизводства класса путём подпитки снизу - из среды управляемого населения. Во-первых, пополнение управленцев за счёт собственного естественного прироста освобождает бюрократию от необходимости привлекать в аппарат выходцев из народа. Во-вторых, сам аппарат управления становится вовсе не тождествен собственно бюрократии. Наконец, в-третьих, знатность и родовитость, право наследования социального статуса превращаются в преграду смыканию данного класса с представителями простонародья. 
Поэтому ранги всё более обособляются как замкнутые наследственные образования. Оформляется резкая граница между бюрократией и населением. Эта граница осознаётся и идеологизируется, то есть становится частью менталитета и основой взаимного психического неприятия данных групп (в дополнение к тому неприятию, что порождается фактом эксплуатации). Бюрократы и народ в итоге отрицательно самоопределяются друг относительно друга как "благородные" и "простолюдины". Особенно это было характерно для Европы. Там же, где ранги складывались не столь отчётливо (например, в иные периоды в Китае и вообще на Востоке), не было и соответствующего резкого противостояния. 
"Окостенение" рангов помимо того сказывается и на собственной жизни бюрократии и равным образом ведёт к затруднениям в социальных подвижках внутри данного класса. Как доступ в члены аппарата, превращающегося в сословие, становится невозможным для простого люда, так дорога наверх по лестнице рангов постепенно закрывается и для широких низов самой бюрократии. 
3. Различия отношений монарха и масс бюрократии к управляемым 
Особенность властного положения Расхождение интересов центральной власти и низовых слоёв бюрократии проявляется не только в их собственных взаимоотношениях, но сказывается и на характере их контактов с управляемым населением. Обе эти группы аппаратчиков во всех аспектах политики, разумеется, тянут одеяло на себя, блюдут прежде всего собственные эгоистические интересы, проявляя заботу о своём улучшенном воспроизводстве. Но средства и способы решения указанных задач у них оказываются разными и даже во многом противоположными. В частности, для центральной власти более характерны покровительственная позиция, известный патернализм в отношении масс производителей, а для рядовых бюрократов - хищнически-потребительское отношение к ним. Следовательно, на этой почве также намечается дополнительное противостояние данных двух основных бюрократических слоёв. 
Главной причиной их противостояния является специфическое властное положение главы управленческого аппарата, который по самому роду своей деятельности вынужден наводить в социуме порядок, то есть как-то проявлять свою власть. Эта реализация власти и есть не что иное, как установление и поддержание определённого общественного порядка. Всякая власть, коли она есть, обязательно выражается в воле и действии, в принятии неких решений и воплощении их в жизнь. 
"Уже эдикты Меровингов запрещают графам, судьям, епископам и магнатам чинить насилия над простыми людьми, захватывать их имущество" (14, с. 458). 
Если б короли разрешали прочим сильным мира сего грабить своих подданных и творить над ними всяческие насилия по частному произволу, то в чём тогда состояла бы королевская власть? Не в смысле: на что она опиралась бы, а именно: что представляла бы собой в реальности? Власть как навязывание некоей единой воли властвующего по самой своей сути требует ограничения воль всех иных субъектов, то есть недопущения любого произвола относительно себя. Допустить такой произвол тут значит не что иное, как допустить власть того, кто этот произвол чинит, то бишь потерять власть на деле. Если б все творили, что хотели, то имелось бы как раз полное безвластие. 
Ограничение же воли всех иных есть установление каких-то порядков - как в смысле их формулирования, доведения в форме решений, законов до подданных, так и в плане их поддержания насильственным путём. В связи с этим центральная власть во все времена исполняет функцию упорядочения и ограничения произвола в отношении населения со стороны низовых аппаратчиков уже по самой своей сути, а вовсе даже не по каким-то иным основаниям, например - из любви к народу, из чувства долга и пр. Власть имущий всегда практически выражает эту свою власть через установление какого-то порядка. Это неизбежно и получается у него просто само собой. Вопрос заключается лишь в характере указанного порядка. Последний, конечно, может быть и нередко бывает крайне грабительским в отношении масс. Но каким бы порядок ни был - он всегда лучше, чем беспорядок, чем произвол простой силы всех подряд, и тем самым данный порядок является благом, объективно выступает "покровительством", оказываемым государём его слабым подданным в их противостоянии сильным. Само проявление власти уже представляет собою такое "покровительство", выглядит не просто как защита верховным иерархом бюрократии своих властных прав, а одновременно и как защита подданных. Пусть даже на деле монарх о последних меньше всего и пёкся бы. Государь, желающий быть таковым, то есть властвующим, должен постоянно реализовывать свою власть на практике. Должен одёргивать подчинённых аппаратчиков и пресекать их злоупотребления, напоминая им, кто в доме хозяин: "Как ты, такой-сякой, смеешь делать, что хочешь? А получи-ка нагоняй и делай то, что я сказал". 
Одновременно и содержание устанавливаемого центром порядка должно быть реальным, то бишь осуществимым, разумным, возможным, адекватным действительности. Хотя логически, как известно, отсутствие принципов тоже может быть выдвинуто в качестве принципа, общественный порядок как практический феномен не допускает подобных парадоксов и не может состоять в допущении хаоса, то есть в разрешении произвола. Ведь при этом порядок на деле как раз и исчезает, как исчезает без реального и выражающегося в поддержании некоего порядка своего проявления и сама центральная власть. 
Положение и интересы центральной власти Итак, всякая центральная власть ограничивает местный произвол по самой специфике своего бытия: в таком ограничении содержательно и выражается её существование. Но уж тем более она ограничивает произвол, непосредственно направленный против её интересов. Тут она вообще никак не может остаться безучастной и вынуждена защищать себя, наводя какой-то порядок. Какой? 
Сие уже определяется содержанием интересов центра. В целом его коренной интерес вульгарен и сводится всё к тому же улучшению процесса воспроизводства монарха в качестве политического субъекта, то есть к возрастанию его личного могущества и благосостояния (оба они тесно связаны между собой). Но при этом положение данного верховного иерарха бюрократии особенно тем, что он может достичь вышеперечисленных целей лишь с одновременным упрочением контролируемого им общества. Его бытие накрепко связано с бытиём возглавляемого им государства. Монарх не в состоянии перейти на другое место "службы", в другой аппарат, если его почему-либо не устраивает свой. Государю вообще некуда бежать от своего государства, как бы оно ему ни обрыдло, от своей "должности" в нём. Он может сделать это, только потеряв своё положение государя. Место монарха в конкретном аппарате является уникальным и не поддаётся перемещениям на уровне одного ранга. Всякое изменение тут может быть лишь ухудшением социального положения, ибо данное положение находится на самом верху общественной пирамиды, откуда можно двигаться только вниз (как, например, с северного полюса можно двигаться только к югу). 
Таким образом, упрочение положения иерарха обеспечивается лишь общим упрочением позиций его государства в отношении иных государств, а также повышением степени централизации его собственного аппарата. Разумеется, монархи стремятся и к тому, и к другому, тем более, что первое обычно напрямую зависит от второго - и наоборот. 
Способы упрочения положения монарха Упрочение внешнеполитических и прочих позиций иерархов бюрократии и их государств связано главным образом с накоплением ими силы. Последняя определяется разными факторами. Помимо всех прочих, чисто политических, немаловажным фактором является, в частности, то, как относится к центральной власти население, насколько оно поддерживает проводимую ею политику. Разумеется, более прочно положение того монарха, которому массы управляемых доверяют, в котором они видят своего защитника и опору, оплот порядка, законности и пр. Понятно, что наиболее дальновидные государи ценят такой авторитет и стараются его завоевать - не делами, так пропагандой. Другим важным фактором, определяющим мощь государства и его главы, являются находящиеся в распоряжении последнего ресурсы, то есть материальные богатства, естественным источником которых выступает труд подданных. Заботы об эффективности и производительности этого труда также находятся в центре внимания наиболее продвинутых деспотов. Причём в долговременной перспективе для экономического преуспеяния общества требуется такая политика, при которой люди не просто принуждаются к труду насилием, а становятся заинтересованными в позитивных результатах своей деятельности. Простое повышение личного богатства владыки путём ужесточения поборов на самом деле не добавляет ему силы (разве что на кратком историческом отрезке времени), а даже умаляет её и является обычно актом отчаяния со стороны власти в какой-либо сложной социальной или внешнеполитической ситуации (если это именно центральная власть проводит такую грабительскую политику, а не сам по себе своевольничающий на местах низовой аппарат). 
В иных обществах значение имеет также и положение крестьянства как основы народного ополчения. Этим отличались Рим эпохи принципата, ранняя Европа, Китай и пр. Тут уж императорам сам бог велел заботиться о благополучии данного слоя, ибо он и представлял собой их главную военную опору. 
Субъективные мотивы центральной власти Указанный прообщественный характер деятельности монархов, обусловленный практическими интересами их самосохранения, нередко дополняется и их государственническим менталитетом. Нахождение у руля управления социумом само по себе формирует у иерархов бюрократии ответственность за судьбу последнего, воспитывает у них государственное мышление. В особенности, если этому способствует ещё и соответствующий коллективистский менталитет, то бишь если власть устанавливается в обществе как традиционная и естественная. В последнем случае господствующая ментальность, конечно, дополнительно сказывается на убеждениях самих владык. Иные из них и субъективно склонны считать своим основным предназначением борьбу за процветание вверенных их попечению предками или богами государств. 
Кстати, именно это обстоятельство порождает у некоторых людей иллюзию благотворности монархии. Однако монархия есть форма бюрократического государства, то есть господства класса бюрократов. Последние являются тут обязательным довеском к монарху, - этот суп никак не может существовать без этих мух. Поэтому даже в тех нечастых случаях, когда монархи в действительности оказываются мудрыми и заботящимися о процветании своих подданных правителями, плюсы тут обычно всё равно перевешиваются минусами бюрократизма. 
Частные интересы низового аппарата и способы их реализации В отличие от монархов представители низовых слоёв аппарата являются куда более частными и неангажированными в своём поведении субъектами. Они не повязаны по рукам и ногам совпадением их узкогрупповых интересов с государственными. Каждый аппаратчик может повысить свой статус и материальное благосостояние путём карьерного роста, который определяется не столько пользой, приносимой им обществу, сколько его личными связями и изворотливостью, умением вовремя потрафить начальству и подставить ножку соперникам. Кроме того, отдельные низовые бюрократы вовсе не привязаны намертво, как иерарх, к какому-то конкретному государственному аппарату, а всегда в состоянии при необходимости покинуть его и перейти на службу к новому государю, расплевавшись с прежним. Причём нередко - даже с повышением в чинах и в доходах. 
Поэтому поведение низовых аппаратчиков, по своей шкурной направленности ничем не отличающееся от действий иерарха, содержательно, то есть по характеру средств и способов достижения целей, является, тем не менее, более эгоистичным и "антигосударственным". Если монарх вынужден, заботясь о себе, любимом, заботиться одновременно и о государстве как базе своего личного благополучия, то простому бюрократу это, в общем-то, ни к чему. Мотивы низового аппарата, отражающие его объективное положение, откровеннее и проще и направляют его активность главным образом на решение лишь одного животрепещущего вопроса: как бы побольше урвать от общественного пирога с его аппетитной корочкой в виде власти и вкусной начинкой в виде материальных благ. 
Государь поневоле чувствует себя хозяином, рассматривая государство и его имущество в качестве как бы своего личного достояния. Простой же аппаратчик взирает на всё на это равнодушно, как на чужое, ибо осознаёт себя лишь наёмным служащим, временщиком, чья собственная задача заключается не столько в том, чтобы честно нести тяготы службы, кладя живот на алтарь отечества, сколько в том, чтобы подороже продаться, побольше слупить с "работодателя", а то и вовсе обеспечить своё процветание путём воровства. Кстати, в отношении последнего у низовых бюрократов имеется выбор: либо лезть в карман непосредственно к иерарху, либо обворовывать общество, то есть массы управляемых. Понятно, что чувство самосохранения обычно подсказывает тут аппаратчикам правильное решение и направляет их стопы преимущественно по второму пути: за хищения у сюзеренов в случае поимки можно жестоко поплатиться, ибо такие преступления закономерно рассматриваются сюзеренами не просто как имущественные, но и как политические - как покушения на святыни, как предательство классовых и государственных интересов. Ввиду чего типичным сверхзарплатным способом обогащения средней бюрократии является разнообразное лихоимство в отношении подведомственных ей управляемых масс. 
На самом верху бюрократической иерархии взяток, конечно, не берут, ибо имеют возможность взять всё желаемое и так. Низы же аппарата не располагают подобной властью и поэтому стараются получить доход как посредством взяток, так и путём различных притеснений населения, то есть обложения его поборами и штрафами в свою пользу сверх тех налогов, что устанавливает центральное правительство. Низовой аппарат бюрократии с его беззакониями и злоупотреблениями является наиболее жестоким грабителем народа. Жадность представителей этого аппарата не знает границ - ибо никак не ограничивается их положением: происходящее в результате их действий разорение государства их нисколько не беспокоит. Дорвавшись до власти, они стремятся максимально "эксплуатнуть" попавшее в их подчинение население, но вовсе не из служебного рвения, а во имя собственных корыстных интересов, пополняя прежде всего, естественно, свой карман, а не государственную казну. Впрочем, служебное рвение тут порою, конечно, тоже присутствует, ибо хорошо отчитаться перед начальством полезно для карьеры. Однако здесь важно соблюсти меру и не нарушить законов, установленных верхами. Например, сбор с населения и сдача в казну большего объёма податей, чем требуется по норме, могут вместо поощрения иметь своим неожиданным результатом и наказание - если, конечно, не производятся по негласному распоряжению самих верхов. Любое превышение отпущенных полномочий с точки зрения бюрократического менталитета само по себе расценивается как покушение на прерогативы вышестоящих, то есть как самый тяжкий грех. 
Различие поведений монархов и низовой бюрократии находит своё отражение и в ментальности народов, считающих обычно "царей-батюшек" своими заступниками, а вот их слуг - насильниками и грабителями. 
Противоречия законов и их исполнения Таким образом, реальные различия положений центра и низов бюрократического аппарата ведут к различиям в их отношениях к государственным интересам и к населению. Каждый из этих слоёв бюрократии гнёт на практике свою линию. Но при этом центр оказывается в худшей ситуации, сталкиваясь с той неразрешимой проблемой, что при проведении любой своей политики ему неизбежно приходится опираться в конечном счёте не на что иное, как всё на тот же низовой бюрократический аппарат. Других рычагов управления обществом у монархов просто нет. В силу этого, во-первых, иерархи не могут не учитывать интересов масс бюрократии и нередко бывают вынуждены потворствовать им, то есть смотреть сквозь пальцы на лихоимство своих подчинённых (особенно при ослаблении центральной власти). Во-вторых, аппарат при реализации решений центра всегда искажает его политику в соответствии со своими представлениями и интересами. 
В результате, как уже отмечалось, законодательство в бюрократических обществах носит во многом рекламный характер. Законы провозглашаются подчас хорошие с точки зрения озвучиваемых в них намерений, но исполнение их страдает - по крайней мере, в той части, которая враждебна интересам самих исполнителей. Невыгодные аппаратчикам законы тут априори не могут работать, не действуют, оставаясь лишь простыми декларациями, поскольку данные аппаратчики нарушают их любыми возможными путями, преследуя свои частные корыстные интересы. Например, в средневековой Европе 
"Требования законов, чтобы должностные лица защищали крестьян от насилий и притеснений, оборачивались своей противоположностью, поскольку сами эти королевские агенты превращались в сеньоров" (14, с. 460).
Впрочем, "демократические" законодательства бюрократических вождей и без того по своему прямому предназначению частенько являются не более чем пропагандой. Юридическое оформление их законов обычно никак не обеспечивает исполнение громогласно декларируемых в них правовых норм. 
Избирательный характер покровительственной политики Таким образом, интерес центральной власти объективно заключается в том, чтобы способствовать процветанию своих подданных, но, естественно - в меру, дабы это процветание ненароком не приняло опасных форм, угрожающих самому господству монарха. То есть в бюрократическом обществе поощряется далеко не всякое процветание, и не населения вообще, а только занятого в тех сферах деятельности, успехи в которых помогают упрочению личного положения верховного иерарха, а также и в целом бюрократии как класса. 
С одной стороны, такому усилению центра и аппарата способствует лишь развитие отраслей производства, поддающихся эффективному сбору налогов. Таковым является прежде всего земледелие - в силу своей оседлости, недвижимого характера предмета труда, забитости земледельцев, а также самой исконной традиционности их фискальных повинностей. А вот торговля и ремесло в этом отношении представляют собой куда более "социально чуждые" бюрократии занятия из-за их нетрадиционности и мобильности, затрудняющих учёт и контроль, а стало быть и взимание податей в должном размере. Данные виды деятельности являются больше источниками личного обогащения тружеников, чем собственно государства. 
С другой стороны, ремесло с торговлей опасны для управленческого аппарата ещё и политически, ибо, во-первых, ведут к неконтролируемости занимающихся ими подданных, то есть повышают степень их личной свободы, во-вторых, сплачивают население экономически, развивают его собственные связи, помимо политических связей через управленцев, в-третьих, просто развивают людей, повышая степень их критического отношения к действительности, в том числе - и к святости установленных бюрократией порядков. Наконец, в-четвёртых, данные виды деятельности, как отмечалось, обогащают трудящихся, то есть создают опору для их силового противостояния бюрократам. 
Именно поэтому чётко осознававшие все данные факторы политики-централизаторы в Китае насторожённо и прямо враждебно относились к купцам и ремесленникам, но зато вовсю превозносили земледельцев, которых их неграмотность, бедность и разобщённость превращали в идеальный во всех отношениях объект бюрократической эксплуатации. Как учил китайский реформатор III века до н.э. Шан Ян: 
"Когда народ глуп, им легко управлять" (22, с. 237).
По его компетентному мнению, у плохого правителя 
"чиновники сбиты с толку [путаными] речами, а народ обленился и не занимается землепашеством. Поэтому произошло следующее: изменился весь народ страны, он пристрастился к красноречию, стал находить удовольствие в учёбе, занялся торговлей, начал овладевать [различными] ремеслами и стал уклоняться от земледелия и войны... Если в государстве возникнут неурядицы, то, поскольку учёный люд ненавидит законы, торговцы наловчились [постоянно] менять место своего пребывания, а людей, овладевших [различными] ремёслами, [не так-то просто] использовать, такое государство легко уничтожить" (22, с. 152). "Совершенномудрый знает, что составляет сущность хорошего управления государством, поэтому он заставляет людей вновь обратить все свои помыслы к земледелию. А когда все помыслы обращены к земледелию, то люди просты и ими можно легко управлять", такой народ "легко использовать для обороны и [наступательной] войны", массы "станут меньше лгать и не будут стремиться переселяться с места на место... Действительно, когда люди будут заняты с утра до вечера в земледелии, то они полюбят правителя [как родного] и будут готовы жертвовать жизнью ради выполнения его приказов" (22, с. 153).
В средневековой Европе также 
"существовала иерархия оценок разных видов трудовой деятельности. Не говоря уже о ростовщических операциях, которые безоговорочно осуждались, и о торговой деятельности, на которую неизменно смотрели с подозрением, был ряд профессий, воспрещённых, например, для духовных лиц (в том числе многие виды ремесла). Наилучшие из трудовых занятий - сельскохозяйственные" (14, с. 536).
Трогательная любовь к работникам сельского хозяйства отличает бюрократию всех времен и народов. Она нутром чует в крестьянстве адекватный своему господству класс производителей. 
Глава третья. Другие особенности организации бюрократии и бюрократического общества
1. Кланы и корпорации 
Отношения личной зависимости Итак, взаимоотношения членов управленческого, а тем более бюрократического аппарата строятся иерархически, то есть по принципу начальствования-подчинения, сюзеренитета-вассалитета. В иерархии власти, свойственной бюрократии, слабый подчиняется сильному, а тот - ещё более могущественному. Эти же принципы организации в конце концов распространяются и на всё бюрократическое общество. 
Отношения подчинённости суть отношения не экономические, не через посредство каких-либо внешних обстоятельств, а реализуемые между конкретными людьми в виде их прямой политической связи. Тем самым это личные отношения. Они могут принимать форму как откровенно личных (в индивидуализированных обществах), так и камуфлироваться флёром коллективистской традиции (а также частично искажаться развитием институтов рангов, знатности и т.п.), но сама личностная сущность внутриаппаратных отношений всегда остаётся неизменной. 
При отсутствии экономических связей между людьми, которые упорядочивали бы их взаимодействия силой экономических обстоятельств, подчиняя поведение людей этим обстоятельствам, организация общественных взаимодействий вынужденно строится на базе политического принуждения, выступает в непосредственной форме личной зависимости. Как писал К.Маркс: 
"Мы находим здесь людей, которые все зависимы - крепостные и феодалы, вассалы и сюзерены, миряне и попы. Личная зависимость характеризует тут как общественные отношения материального производства, так и основанные на нём сферы жизни" (41, с. 87). 
Особенности личных отношений Характер отношений личной зависимости в различных региональных бюрократических обществах прошлого определялся степенью их индивидуализма. В средневековой Западной Европе личные отношения внутри классов и между представителями различных классов устанавливались преимущественно непосредственно, носили сугубо индивидуальный характер и поэтому были личностными в квадрате, то бишь частными. Взаимные права и обязанности людей здесь исходно являлись предметом частного договора, не имевшего авторитета народного обычая. Данный договор можно было расторгнуть и перезаключить, как содержательно, так и субъектно - между крестьянами-общинниками фактически, а между производителями и бюрократами по крайней мере теоретически, то есть на уровне самосознания людей: практически сие, конечно, сделать было затруднительно, ибо изначально договоры заключались вовсе не на добровольной равноправной основе, а под давлением обстоятельств, при явном силовом доминировании одного из партнёров. 
В Азии индивидуальные отношения людей во всех их аспектах (то есть и внутри-, и междуклассовые) опосредствовались каким-то промежуточным коллективизмом. Восточный бюрократ вступал в контакт с населением не сам по себе, а прежде всего как член централизованного, единого аппарата, и местный земледелец также был не частным лицом, а представителем своей общины. На деле именно община противостояла здесь аппарату. В данной ситуации трудно даже вести речь о феномене личной зависимости: последняя реализовывалась больше во внутриклассовых, а не в межклассовых взаимоотношениях, то есть между самими бюрократами в их аппаратах и между производителями в их общинах. На Востоке индивиды в основном просто отсутствовали как обособленные субъекты и жизни, и права, а имелась всеобщая повязанность населения какими-то социальными взаимными правами и обязательствами - как в среде производителей, так и в среде бюрократов, а также и между бюрократами и производителями. Эти взаимные обязательства не подлежали произвольному расторжению и пересмотру. Азиатские общества функционировали не по установленным владыками с нуля законам, а по традиционным правилам. Порядок являлся в них не результатом чьей-либо личной воли, а порождением самого здешнего менталитета. Если в рамках европейской ментальности приоритетными были как раз частная воля, договорной подход, и индивид тут шествовал вперёди всей процессии, являясь демиургом общественного устроения, то в Азии традиционный коллективистский порядок доминировал над личностью и её волей. 
Бюрократическое богатство Господство непосредственных отношений приводит к тому, что основное значение при бюрократическом общественном строе приобретает число личных связей индивида. Власть государя обусловливается тем, сколько лично преданных ему "штыков" он может выставить. Конечно, количество данных "штыков", в свою очередь, зависит отчасти и от того, сколько воинов монарх в состоянии прокормить, то есть от того, насколько он богат. Однако эта последняя зависимость в данных условиях вторична: были бы сами "штыки", а с их помощью можно захватить любое богатство. 
Тем не менее, пусть и в качестве вторичного фактора, но материальная обеспеченность бюрократа тоже имеет немалое значение как база для содержания зависящих от него воинов. Само же это богатство как объём натуральных продуктов потребления закономерно определяется числом контролируемых и обираемых производителей. То есть тоже обусловливается объёмом личных связей аппаратчика, только уже с другим контингентом подданных. При бюрократизме место на социальной лестнице определяется силой, а сила - числом зависимых людей. 
Причём сия зависимость важна не как формальная, а содержательно. Упоминавшиеся выше мажордомы франкских Меровингов, взяв на себя функции конкретного управления аппаратом, быстро переключили все его внутренние связи и отношения на себя, то есть захватили реальную власть в королевстве и в конце концов основали собственную династию Каролингов, вежливо попросив своих предшественников с трона. То же самое и примерно в то же время произошло в Корее. 
"Один из военачальников государства Тхэбон, по имени Ван Гон, в 918 г. убил правителя и занял его место" (9, с. 300).
В Японии в конце VIII в. представители клана Фудзивара лишили императора реальной власти и два последующих века правили страной в качестве регентов. В общем, стоило только монархам чуть отпустить вожжи и доверить конкретное руководство (особенно, в военной сфере) кому-то из подданных, как тут же именно эти подданные, а уже вовсе не монархи с их регалиями и церемониями, обрастали реальными личными связями, проводя целенаправленную кадровую политику, то есть расставляя на всех ключевых постах преданных им лично людей. Печальные последствия этого процесса для формальных монархов не замедливали сказываться. 
Повторю ещё раз: если при классическом капитализме люди зависят друг от друга через вещи и ведущее положение занимает тот, у кого больше вещей, то есть больше возможностей влиять на людей, подчинённых вещам экономически, то при непосредственных связях индивидов в бюрократическом обществе политическая мощь бюрократа выражается в том, сколько человек находится в личной зависимости от него, а ещё проще - в том, сколько воинов он может собрать под свои знамёна для учинения насилия над окружающим населением и над другими бюрократами. Не случайно, как отмечал К.Маркс, для европейского "феодала" в первую очередь важна была не площадь контролируемой им территории, а её заселённость, число зависимых "держателей земли", то есть подданных. 
Закономерно, что каждый бюрократ стремится увеличить число своих сатрапов, круг зависимых от себя людей. Ведь чем успешнее эта политика, тем прочнее становятся его позиции, тем он сильнее. "Капитал" бюрократа составляет его политическая опора в лице тех или иных зависимых от него или связанных с ним индивидов. Чем больше у него таких сторонников, тем большим оказывается его влияние. Бюрократ силён количеством вассалов, которых он может выставить на поле брани. Число их он и старается увеличить, не зная в этом ни меры, ни удержу. Отсюда закономерно проистекает разбухание аппарата, неуправляемый рост бюрократии. Сие, кстати, известно ныне как "закон Паркинсона": каждый чиновник старается создать и расширить свою базу в массе зависимых нижестоящих. 
"Чиновники стремятся умножать подчинённых, а не соперников" (52, с. 9).
Внутренняя клановость Таким образом, главной опорой положения каждого бюрократа являются его личные внутриклассовые связи. Эти системы личных связей, нужные для поддержания на плаву и продвижения наверх по ступенькам лестницы власти, кристаллизуясь, вырастают в особые структурные подразделения в рамках бюрократии - кланы. 
"Одной из характерных особенностей средневекового китайского общества было существование сильных кланов, роль которых возрастала в периоды децентрализации" (26, с. 22).
Данные кланы нередко складываются на базе родства и приобретают форму родственных союзов, ибо родство и является естественным и простейшим видом личной связи, органично становившимся в древности формой для иного, социального содержания. 
Организация кланов обычно носит иерархический характер. Политические организации бюрократии не могут быть союзами равных партнёров. Такие союзы ждёт мрачное будущее, ибо конкуренция между партнёрами при дележе власти в данных обстоятельствах неизбежна ("Боливар не вынесет двоих"). Поэтому кланы устойчиво существуют лишь как иерархические структуры. Клановые личные связи представляют собою по форме связи начальников и подчинённых, сюзеренов и вассалов. 
Кланы в бюрократическом аппарате - это не слои в иерархии, а маленькие пирамидки - в большой. Клановые структуры пронизывают собой этот аппарат не горизонтально (продольно), как ранги, а вертикально (перпендикулярно), параллельно его собственной пирамидальной организации. Соответственно, они суть не социальные слои с их специфическими интересами, а чисто структурные феномены. Кланы не обязательно формализуются в своём бытии и, более того, являясь по существу не социальными группами, даже не могут в идеале быть формализованы, признаны бюрократическим правом. Они развиваются и существуют в данном обществе только де-факто. Разве что оформляясь, как отмечалось, в виде каких-то естественно-родственных структур. В рамках же собственно бюрократического права их бытие выражается непосредственно лишь в отношениях сюзеренитета-вассалитета. Вся разница клановых и сюзеренно-вассальных отношений заключается только в том, что последние являются именно правовой нормой, которая может и нарушаться, а клановость выступает, по сути, нормой практической, отражая реальные личные связи в отличие от договорных. 
По существу кланы представляют собою части аппарата, "канцелярии" определённых управленцев, круг-конус их подчинённых. При этом сами данные управленцы также входят в кланы ещё более высших начальников. Принадлежность аппаратчика к иному клану при его подчинённости конкретному начальнику практически исключается. Она возможна разве что как нелегальная, как измена. Клан обязательно скрепляется единоначалием и персонифицируется в своём вожде; при том, что прочие члены клана, находящиеся на одинаковых ступенях приближённости к главе, могут быть равны друг другу: вопреки общему правилу антидемократичности бюрократии их связывает тут воедино общая подчинённость главе. Кланы суть миниатюрные клоны аппарата бюрократии в целом, его низовые ячейки, подаппараты и аппаратики. Они образуются на всех этажах бюрократического зиккурата, а в крайнем своём варианте - уже на уровне второго слоя (ранга) в иерархии, на котором все лидеры равны между собой и подчинены вождю, но, враждуя на почве политической конкуренции, формируют свои аппараты как личную опору в этой вражде. Борьба в среде высших или средних чиновников всегда является борьбой их кланов, борьбой коллективной (у низших чиновников кланы образовываться, естественно, не могут за неимением у них подчинённых из числа самой бюрократии). 
Корпоративность Богатством личных связей в бюрократическом обществе определяется не только сила, авторитет и власть того или иного бюрократа. Не меньшее значение подобные связи имеют и для непосредственных производителей, масс населения, обитающих, естественно, вовсе не обособленно от господ, а во всё той же окружающей среде, с одной стороны, порождающей бюрократию, а с другой - определяемой последней. Обособленная личность - ничто в обществе, основанном на насилии, в котором отсутствует общественная защита прав индивида. Гражданина современного буржуазного общества защищают законы, поддерживаемые контролируемым данным обществом государством. Гражданин может оставаться тут один на один с миром, влачить своё индивидуальное бытие даже в ус не дуя. В бюрократическом же обществе, при отсутствии какой-либо экономической базы для организации населения, последняя сплошь принимает только личные формы. Возникают многочисленные сообщества людей по интересам (имеются в виду, конечно, социально-экономические интересы, а вовсе не какие-то поверхностные "клубные", которые так любят изучать современные социологи). Бюрократическое общество пронизывает корпоративность. Корпорации формируются тут на самых различных основах: родственных, этнических, земляческих, религиозных, профессиональных. Внутри них культивируется взаимопомощь, тесная взаимосвязь между их членами в различных сферах жизни (культовой, брачных отношениях и др.), формируются определённые правила поведения, ритуалы корпораций и т.п. 
Корпоративность является, по сути, той же клановостью, отражённой в обществе, той же системой личных отношений людей, но теперь уже не бюрократов, а простолюдинов. Соответственно, для корпораций в гораздо меньшей степени, чем для кланов, характерна иерархичность организации. Связи представителей простонародья не принимают форму связей начальников и подчинённых, не являются отношениями личной зависимости. Если в корпорациях и встречается какая-то зависимость одних их членов от других, то - не личная, навязанная не силой, а посторонними ей обстоятельствами. Люди объединяются здесь добровольно, для обеспечения совместной защиты от неблагоприятных воздействий внешней среды. Корпорация не располагает полнотой власти над своими членами: она властна лишь исключить их из своего состава. Иерархичность в корпорации закономерно развивается только в меру её организованности, в зависимости от развития её сплочённости и внутреннего самоуправления, то есть не по собственным показаниям данного феномена корпоративности, а лишь по показаниям становящегося управления корпорациями. При этом организованность корпораций никогда не принимает жёстко принудительного характера, не является доминирующе насильственной, как в случае с организацией бюрократии. Ввиду этого степень достигаемой корпорациями иерархичности всегда заведомо ниже, чем в аппарате государственной власти. 
К числу корпоративных структур принадлежат цеховые организации ремесленников и гильдии купцов Европы, аналогичные им "ханы" танского Китая и т.д. а также некоторым боком и многообразные общинные организации земледельцев. 
Псевдокорпорации Помимо собственных объединений управляемых в бюрократических обществах, разумеется, встречаются и, если можно так выразиться, псевдокорпорации, то есть "общественные организации" населения, находящиеся под патронатом и плотной опекой бюрократии. Последняя или напрямую создаёт их сама, или же приходит на готовенькое, подчиняя себе уже существующие корпорации и превращая их тем самым не во что иное, как в нижние звенья и придатки своего аппарата. Данные псевдокорпорации обычно используются для повышения эффективности управления и степени подчинённости масс, для их лучшей идеологической обработки и воспитания в духе верности идеям бюрократии, для более детального контроля за жизнью народа и исполнением им различных повинностей и пр. Например,  
"В Позднеримской империи ремесленники были насильственно, в фискальных целях, объединены по роду занятий в коллегии, к которым были прикреплены, отвечая своим имуществом за уплату налогов и выполнение повинностей всеми членами объединения" (18, с. 133).
2. Сепаратизм и борьба с ним 
Последствия клановости Всякая власть подобна движению: её общее "количество" в конкретной изолированной системе-обществе всегда представляет собою неизменную величину. Когда она целиком сосредоточена в руках монарха, низы бюрократии сами по себе на деле безвластны и лишь представительствуют от его лица. Но данные представители, реально усиливаясь, могут и перетягивать на себя тёплое одеяло власти. При этом понятно, что если где-то её прибывает, то где-то и убывает - в указанном случае, в центре. Дробление и перекачка власти на места ведут к уничтожению единства аппарата, к развитию местного сепаратизма. 
Прямой его предпосылкой выступает клановость. Она представляет собою, во-первых, пускание корней в аппарате власти, отчего отдельный бюрократ фактически перестаёт тут быть отдельным, и сковырнуть его становится труднее: он приобретает бОльшую независимость от произвола центра. Тут иерарху требуется сковыривать уже не отдельного чиновника, а целое их сообщество, в которое последний намертво врастает. Во-вторых, клановость является не чем иным, как внутренней расчленённостью аппарата. Чем мощнее развивается клановость, тем слабее становится центр, тем "растресканнее" оказывается пирамида управления. Наконец, в-третьих, сплочение отдельных бюрократов в рамках кланов выступает обратным образом упрочением их внутренней организации, а организованные группы, как известно, сами по себе всегда сильнее неорганизованных. 
Уже сам факт образования кланов в том или ином бюрократическом государстве означает, что монолитная пирамида аппарата треснула внутри себя, раскололась на ряд обособленных пирамидок, которые ещё вроде бы составляются вместе в одну фигуру и опираются друг на друга своими гранями, но при достаточном сотрясении могут уже рассыпаться порознь. В наметившиеся же трещины постоянно проникает дух вражды и соперничества, с одной стороны, расширяя их, а с другой - уплотняя и консолидируя сами кланы. В их лице постепенно формируются зародыши новых аппаратов, готовые при удобном случае отпочковаться от родительского ствола на положение самостоятельных побегов. 
Другие основания сепаратизма Удобным же случаем является общее ослабление центральной власти, то есть той силы, которая сдерживает до поры до времени центробежные устремления кланов. Разумеется, это ослабление может быть как абсолютным, так и относительным, связанным со встречным усилением мест. Чаще всего (и в естественном варианте) эти процессы вызревают и протекают как дополняющие друг друга. Власть переливается из центра на места, как жидкость в сообщающихся сосудах при перемене их положения. 
Одной из причин и одновременно порождением данного перелива является, как уже отмечалось, феномен наследования и неотчуждаемости рангов. Он сообщает бытию масс бюрократов известную независимость от воли центра. Конечно, упрочение их положения и становление самой родовитости происходят лишь в результате борьбы аппаратчиков за свои права, успех которой обусловливается как раз соотношением сил верхов и низов аппарата; но с другой стороны, этот успех и сам по себе становится уже плацдармом, с которого легче развивать дальнейшее наступление. 
Другим важным основанием ослабления центра и усиления мест является накопление конкретными бюрократами объёма личных связей уже не кланового, а самого общего, то есть подданнического характера. В целом, развитие кланов и упрочение связей с массами управляемых представляют собою две грани одного процесса. Вот только если кланы образуются как сообщества по интересам (в борьбе за власть), как жёсткие структуры, спаянные личной зависимостью всех их членов от главы, то связи местных представителей государственного аппарата с населением формируются как традиции, как привычка, как обратное отношение населения к конкретному бюрократу, которого оно постепенно начинает рассматривать как своего, местного, родного "дракона". Длительность его пребывания на определённом руководящем посту ведёт к конституированию соответствующего подчинённого ему аппарата в виде его клана, а если данный пост к тому же связан с управлением непосредственно населением, то устойчивый характер принимают и контакты с этим населением, создавая данному бюрократу опору в ментальности управляемых производителей. 
Когда центр отдаёт всё на откуп местным властям (как, например, при иммунитетных пожалованиях), население постепенно начинает рассматривать как реальную власть именно местный, а не центральный аппарат. В этом случае прерываются не только политические и социальные, но и экономические контакты масс с верховным иерархом - в сборе налогов, в трудовых повинностях в его пользу и пр. Народ быстро привыкает сообщаться с центральной властью только через посредство местного клана, то есть на деле утрачивает с монархом все личные связи. А это значит, что последний практически теряет над данным народом всякую власть. 
Наконец, в качестве ещё одной причины сепаратизма можно отметить и фактор экономической самостоятельности мест. Это имело особенное значение в Западной Европе, где собственническое распределение земли, как отмечалось, исторически, казусно (но не формационно, не в обязательном порядке) предшествовало административному дележу территорий. Вместе с тем и в Азии экономическая самостоятельность отдельных бюрократов развивалась, наряду с родовитостью, также одновременно и как результат, и как катализатор ослабления центральной власти. Ведь на бюрократическом уровне развития производства экономическая обособленность регионов и мест присутствует изначально. Их связывает в одно государство лишь мощь центра. Малейшие ослабления этой мощи, изъяны в учёте и упущения в контроле ведут к запуску процессов экономической и политической дезинтеграции. Местные владыки получают возможность всё больше злоупотреблять своим положением, превышать полномочия, ставить себе на службу материальные и человеческие ресурсы управляемых территорий, переводить подчинённых на положение личной зависимости от себя, то есть усиливаться, одновременно ослабляя позиции центра. 
Понятно, что помимо этих всеобщих оснований сепаратизма имеются и частные. Там, где изначально ментальность и исходная организация обществ больше индивидуализированы, там и потенциал сепаратизма оказывается намного выше. Ибо выше самостоятельность конкретных бюрократов, слабее и малочисленнее связи, скрепляющие их в одно целое - в государственный аппарат. Сие было присуще, как понятно, в особенности западноевропейским бюрократиям. 
Мотивы Таковы практические основания сепаратизма. Но для его реализации мало иметь одни лишь возможности. Тут требуется ещё и желание. 
Мотивы, вдохновляющие местных бюрократов (естественно, определённого ранга и веса, ибо обособиться могут только могущественные кланы с их главами, но не отдельные аппаратчики: обособление предполагает превращение пирамидки в самостоятельную пирамиду) на подвиг сепаратизма, достаточно вульгарны. Выше рассказывалось о мотивах борьбы масс данного класса за наследование и неотчуждаемость своего социального положения, то есть об их стремлении к стабилизации последнего. Но становление личной независимости от центра в плане происхождения и сохранения статуса не ведёт само по себе к реализации другой, гораздо более голубой мечты каждого бюрократа - расширению его полномочий и привилегий. Поэтому простым достижением вышеуказанной стабилизации никто из них, конечно, не удовлетворяется и не ограничивается. Борьба за это всегда является, по сути, лишь первым этапом борьбы за место в иерархии: на данном этапе занятие оного места просто упрочается, наследуется. Но ещё сильнее привлекает аппаратчиков достижение более высокого статуса. 
Всем бюрократам хочется забраться повыше по лестнице власти. Идеалом при этом видится достижение самой верхней её ступеньки. Угнездиться на которой можно двумя способами: или действительно пробившись сквозь плотный строй претендентов и утвердившись на Олимпе, что крайне сложно, маловероятно и во всяком случае - недоступно для масс: ведь трон-то всего один. Или же - превратив своё собственное место в самое высокое, отсекая все верхние, нависающие над ним этажи власти. Став самовластным владыкой над своими подданными, никем не контролируемым и никому не подотчётным. Каждый князёк желает быть князем, не иметь над собою хозяина, не трястись за будущее и не превращаться ежечасно из барина для своих холопов в холуя для столичного начальства. 
Конечно, это не всегда оказывается возможным. Для этого следует располагать определённой силой, иначе никак, увы, не обойтись без покровительства могучих владык - как из-за их собственного давления, так и ввиду разбоев соседей или же "наглеющих" подданных. Поэтому, хотя о самовластии мечтают все бюрократы, но реально добиться его в состоянии, как отмечалось, лишь достаточно мощные кланы. 
Таким образом, явление сепаратизма связано в бюрократическую эпоху не со "слоистостью" бюрократии, не с интересами разных её слоёв и клик, а с её "групповщиной", с общей атмосферой её внутренней силовой борьбы за власть. Местечковые аппаратчики (представляемые кланами, а не рангами) норовят тут выйти из-под контроля центра и стать самовластными. Центр же старается удержать их в своём подчинении, сохранить единство линий власти и аппарата управления. 
Причина сверхцентрализма Тенденция к централизации всего и вся, имманентно присущая бюрократическому стилю управления, является, таким образом, не просто следствием маниакальной страсти иерарха к власти, а необходимостью для него, если он хочет удержаться на своём посту, то есть сохраниться как таковой. Политика централизма, жёсткого контроля центра за всеми сторонами жизни общества, направляется тут не только против масс населения, но и против самих подчинённых иерарху бюрократов. Иначе аппаратчики на местах резво расхватывают полномочия и реально крепнут, усиливаются, перестают подчиняться центру вообще. Излишняя самостоятельность мест ведёт к гибели всей бюрократической иерархической системы. Ибо означает не просто передачу вассалам полномочий представительства от лица сюзерена, но и наполнение этих полномочий реальным властным содержанием, то есть фактическое усиление низового аппарата. Полномочия выступать от имени центра при этом быстро превращаются в собственную прерогативу мест. Поэтому центр и стремится по возможности не давать последним таких полномочий, а решать всё самостоятельно. 
Антагонизм централизма и ранговости Централизм, ослабляемый упрочением положения масс бюрократии в целом, находится, как отмечалось, в обратном отношении к клановости, ранговости, родовитости и прочим феноменам. Всё, что хорошо для последних (см. по этому поводу написанное выше), плохо для первого, и наоборот. В общем же плане клановость, ранговость и пр. успешно развиваются в условиях спокойного существования бюрократических обществ и несут урон при завоеваниях, переворотах и иных пертурбациях власти. Обратным образом те же колебания испытывает и централизм - например, при завоеваниях он восстанавливается. 
Централизация вообще больше характерна для начальных этапов бытия государств. Так получается даже по определению: ведь сепаратизму неоткуда и появиться, если ещё нет в наличии его антагониста. Отсюда следует, что чем чаще в конкретном регионе происходили завоевания, тем больше в его истории было централизма. Сие опять же являлось типичным для континентальной, богатой и центральной по своему положению в ойкумене Азии, куда стекались орды завоевателей со всех окраин. В большинстве её социумов-государств правящие династии сменялись практически каждые 200-300 лет. 
Борьба с сепаратизмом Для того чтобы начать дуть на воду, надо прежде обжечься на молоке. Понятно, что ранние деспоты в большинстве своём были наивными и прекраснодушными людьми. Они налево-направо раздаривали полномочия и иммунитеты своим сатрапам, а потом сидели над разбитым корытом государственности в горьком раздумье: как же это так всё нехорошо получилось? Кое-где - например, в Египте - от этой пагубной практики монархов долгое время спасала сама ментальность общества и установившаяся в соответствии с ней практика властвования. Но там, где ментальность исходно была иной (в особенности, в Европе, где отношения вассалов и сюзеренов изначально носили характер частного партнёрского соглашения), подобные роковые ошибки были типичны и быстро приводили к соответствующим последствиям. В частности, с явлением сепаратизма не однажды в своей трёхтысячелетней бюрократической истории сталкивался Китай, отчего здешние теоретики государственного строительства имели возможность обнаружить этот феномен, покопаться в его корнях и выработать рекомендации по их выкорчёвыванию. Конечно, эффект от воплощения в жизнь подобных рекомендаций императорами был лишь частичным, ибо объективные тенденции развития класса бюрократии всегда сильнее любой монаршей воли, хотя бы и оснащённой вековой мудростью. Но тем не менее какую-то пользу это приносило и помогало лучшему сохранению централизма. 
Факторы, способствовавшие развитию сепаратизма, я выше перечислил. Понятно, что борьба с ними и составляла суть грамотной централизаторской политики бюрократической древности (а также и "социалистической" современности). В центре внимания умных деспотов всегда стояли проблемы предотвращения срастания бюрократов на местах друг с другом и с населением, то есть проблемы недопущения развития клановости и спайки кланов с массами управляемых. Другой заботой монархов было - воспрепятствовать становлению рангов, их наследования и неотчуждаемости, а также и развитию экономической и прочей самостоятельности мест. Понятно, что в основе всей данной политики лежал всё тот же нетленный принцип: "Разделяй и властвуй". 
Для борьбы с сепаратизмом использовались следующие методы. Первый: постоянные перемещения управленцев с места на место, дабы они не акклиматизировались на своих постах и не обросли прочными связями. Например, в империи Виджаянагар (Индия) практиковалась смена наместников каждые три года. Их бросали с одной руководящей работы на другую, перемещая из провинции в провинцию. 
"Каролинги старались назначать" своих графов и виконтов "наместниками в районы, где у тех не было имений, и при этом почаще менять их местами" (18, с. 180).
Это затрудняло становление местных кланов и связей наместников с населением, но, конечно, не развитие рангов и родовитости. Умудрённый историческим опытом Иосиф Виссарионович в этом отношении шёл дальше, попросту устраняя (а то и уничтожая) отработавших свой срок чиновников и набирая взамен новых (правда, Сталину было легче, ибо он господствовал в тот самый начальный период бюрократической государственности, когда положение низовой советской бюрократии ещё не устоялось и она не самоопределилась как класс, способный противостоять произволу своего иерарха-деспота). 
Вторым методом является ограничение связей масс бюрократов с населением вообще. То есть это представляет собой не только отмеченный выше разрыв упомянутых связей путём периодического выдёргивания сатрапов из конкретной почвы (пока не дали корней), но и простое уменьшение числа властных полномочий последних. В русле такой методики проводилась, например, централизация порядка взимания податей и налогов и тем самым перевод всех чиновников аппарата управления на жалованье непосредственно из государственной казны. При этом повышалась зависимость низовых бюрократов от центра и, соответственно, возрастала роль должностной иерархии, затруднялось становление экономической самостоятельности и рангов в существеннейшей их части - с точки зрения содержательного наполнения материальными привилегиями. Последние оказывались связанными прежде всего с должностью. Знатность как феномен формировалась в данной ситуации лишь на самых верхах аппарата, так сказать, в кругу особ, приближённых к императору, и в первую очередь - его собственных родственников. В этом случае сохранялись в непосредственности и плотные контакты населения с центральной властью. 
При невозможности организации централизованного содержания аппарата и вынужденной практике пожалований территорий на кормление хитроумные вожди использовали и иные способы борьбы. Например, в Сиаме, 
"чтобы ослабить сепаратизм феодалов-чиновников, Трайлок и его преемники предоставляли им не один большой земельный надел, а множество разбросанных в разных районах мелких земельных участков... Феодалы-чиновники, наоборот, стремились получить в своё "условное владение" один компактный район" (20, с. 289).
Третьей мерой являлось функциональное разделение полномочий местных чиновников и стравливание получившихся профессиональных отрядов между собой. Так, в Римской империи 
"разграничение гражданской и военной власти на местах было вызвано стремлением центрального правительства ограничить могущество провинциальной администрации, воспрепятствовать возможным проявлениям сепаратизма" (18, с. 56).
Применение описанных методов централизации, повторяю, не всегда было сознательным преследованием иерархами своих интересов. Устройство отношений в бюрократическом аппарате поначалу повсюду определялось просто существовавшей традицией. Где-то она благоприятствовала централизму больше, где-то меньше. Помимо традиций значение имели и экономические обстоятельства. Например, Римская империя продержалась несколько столетий как централизованное государство не в результате какой-то продуманной политики императоров, а в силу реальных экономических связей составлявших её областей-провинций. В этих условиях императорам проще было поддерживать, в частности, и систему централизованного содержания чиновничества за счёт казны. Кстати, такой порядок в Риме складывался и естественным образом - ввиду значения денежного обращения и особенностей путей формирования здешнего аппарата, выросшего на базе сугубо частных отношений аппаратчиков, не отягощённых грузом родовых, родственных, этнически-территориальных и прочих связей (недаром империю периода домината можно считать образцом бюрократического государства). Лишь всеобщая натурализация производства в Средиземноморье (особенно, западном) выбила естественную почву из-под ног императоров, заставила их всерьёз задуматься над проблемой сепаратизма. Со временем в наследовавшей Риму Византии, например, стала уже проводиться вполне осознанная, целенаправленная централистская политика. 
Кстати, эту борьбу центра с сепаратизмом мест советские учёные по своему обыкновению считают опять же не чем иным, как борьбой якобы государственной и частной земельной собственности, понимая и этот бюрократический феномен всё на тот же капиталистический лад. 
Метод агрессии Одним из следствий борьбы центра против сепаратизма мест является внешняя агрессивность бюрократических государств (помимо, конечно, многих других причин этой агрессивности). Политика завоеваний выступает тут своего рода политикой достижения внутреннего компромисса между разными слоями бюрократии за счёт обращения их хищнической энергии и аппетитов на внешнюю среду. То есть данная политика представляет собой не что иное, как попытку разрядки напряжённости в аппарате путём переключения внимания масс бюрократов на внешние источники обогащения и удовлетворения их властных амбиций. 
Кроме того, в военных походах происходит и практическое восстановление единства класса-аппарата и, что особенно ценно для монарха, - его единоначалия (если, конечно, он не допускает глупости, передоверяя командование войсками своим полководцам). Война сама по себе требует централизации руководства и власти, напоминая низам об их обязанностях и освежая личностный характер отношений начальствования-подчинения. Если этим периодически не заниматься, то вассальный дух в массах аппаратчиков потихоньку выдыхается, привычка к субординации у них постепенно атрофируется. Война и является своего рода учениями бюрократии, школой повышения её профессиональной и социальной квалификации. 
Наконец, лишь во главе войска (на белом коне) в руководстве военными действиями иерарх чувствует себя в силе, иерархом на практике. Отсюда закономерно проистекает тяга бюрократических вождей к завоеваниям и любовь к военным парадам. Последние являются для монархов не чем иным, как любованием своей мощью (так Скупой у Мольера любовался своим богатством, запершись в подвале) и одновременно её демонстрацией. Что внушает им чувства уверенности и покоя, столь желанные и редкие в полной превратностей и печалей бурной жизни бюрократа. 
Цикличность Таким образом, процесс бытия бюрократии определяют две противоположные тенденции, которые поочерёдно уступают друг другу пальму первенства - не во имя справедливости и тяги к равновесию, а по объективным причинам. 
В момент своего становления всякая конкретная бюрократия представляет собой единый аппарат, единое государство, независимо от того, возникает ли оно в результате завоевания или естественного саморазвития (хотя надо заметить, что саморазвившиеся аппараты обычно бывали намного прочнее тех, что складывались лишь с временной целью завоевания соседей). Централизация власти естественна для всякого начального периода бюрократической государственности. Но затем начинается раскручивание маховика сепаратизма, то бишь раскрытие внутренних потенций бюрократии - упрочение её положения и кристаллизация её как класса со всеми его особенностями. Результатом чего и становится вызревание кланов, ранговости, родовитости и в конечном счёте - так называемой "феодальной раздробленности". Как бы ни сопротивлялся этому процессу центральный аппарат, реально прервать его могут лишь внешние катаклизмы. 
В нормальных же условиях, варясь в собственном соку, всякое бюрократическое государство рано или поздно обязательно вступает в полосу кризиса централизма и распадается на ряд более мелких "пирамидок". Дальнейшая их борьба между собой или вмешательство внешнего завоевателя, спровоцированное ослаблением сил соседей, ведут к насильственному восстановлению единства в тех или иных границах, к смене династий. И затем всё повторяется. В ходе этого цикла на разных его стадиях воспроизводство бюрократии, естественно, приобретает то характер назначенчества, то наследования. На первые роли в организации аппарата выходит то должностной, то ранговый принцип. А также происходит масса других попутных изменений, характеризующих именно конкретное состояние бюрократического общества и государства в наличный момент их циклического развития. 
Таким образом, политические образования оказываются неустойчивыми не только ввиду случайного перемещения сил от одних их элементов к другим, но и по своей внутренней природе. Само перемещение сил является тут далеко не случайным (хотя и таковое часто встречалось в истории), а вполне закономерным процессом. Случайными в бюрократических системах бывают лишь перемещения силы между теми или иными отдельными бюрократами или их кланами, но не между иерархическими слоями аппарата вообще, не конкретные перетекания мощи от центра на места и обратно. Древние империи возникали и гибли не только вследствие внешних причин, но и согласно закону попеременного накопления и убывания силы центра и мест. Бюрократические аппараты и общества, связанные с ними, всегда развиваются циклически: от могущества и централизма до слабости и развала. 
Параллельно политическому кризису как стадии в бытии бюрократических социумов, естественно, всегда развивается и кризис экономический. Ибо производство нуждается в стабильности, а последнюю эффективно обеспечивает лишь централизм. Таким образом, кризисы бюрократических обществ всегда носят комплексный характер. Данные общества, подобно биологическим организмам, проходят последовательно этапы становления, расцвета, дряхления и гибели. Однако крах любого конкретного бюрократического общества является лишь его собственным крахом (выступает проявлением закономерностей циклического развития бюрократии вообще), но вовсе ещё не крахом бюрократической формации как таковой (отождествления данных двух процессов сплошь и рядом практикуются, к сожалению, советскими учёными). На развалинах тех или иных бюрократических империй древности обычно вырастают вовсе не общества нового формационного типа, а лишь новые бюрократии и только. Старые империи и их аппараты просто уничтожаются силою новых. Такова уж сермяжная правда бюрократической жизни и печальная особенность данной формации. К гибели же последней в новое время в Западной Европе привело лишь коренное изменение характера орудий труда и производства, которые сопровождались вовсе не крахом освоивших их конкретных обществ и государств, а как раз напротив - их всемерным укреплением и расцветом. 
Немного критики Циклический характер внутреннего (неформационного) развития бюрократических систем послужил фактическим основанием для создания разнообразных теорий цикличности в развитии человечества - в особенности, в мировоззрениях собственно бюрократических обществ древней и средневековой эпох, когда поступательное движение человечества было ещё не заметно, а вот циклическое - бросалось в глаза. Определённым образом сие отразилось, как уже известно, также и во взглядах А.Тойнби и прочих сторонников цивилизационного подхода к истории. Разумеется, все эти учения довольно далеки от адекватного понимания указанного феномена. 
Рассмотрю коротко далеко не самые неверные высказывания на сей счёт, принадлежащие перу В.П.Илюшечкина. Он констатирует, что 
"Во многих государственно организованных добуржуазных обществах (иными словами, именно в бюрократических - А.Х.), особенно на первых стадиях их истории, действовали две противоположные тенденции: дезинтегративно-центробежная и интегративно-централизующая" (13, с. 123).
Данное замечание вполне справедливо, за исключением аспекта, касающегося первых стадий бытия конкретных бюрократических обществ, когда происходило само становление их государственности: для этих стадий была характерна как раз только централизация. Однако В.П.Илюшечкин не случайно считает иначе: его взгляды определены представлениями о порождающих указанный дуализм причинах. 
"Объективной основой первой из них (то есть дезинтегративной тенденции. - А.Х.) были: натуральный и полунатуральный характер тогдашнего общественного производства, неразвитость хозяйственных связей между производственными ячейками и между различными районами страны, экономическая рыхлость и слабая хозяйственная связанность многих добуржуазных обществ (которые, естественно, наиболее ярко были выражены именно на ранних этапах их истории; отсюда логически и проистекает отмеченное заблуждение В.П.Илюшечкина. - А.Х.)" (13, с. 123).
Это суждение кажется само собой разумеющимся для материалиста: чему же ещё быть основанием политической раздробленности, как не экономической расщеплённости? Однако в качестве такового можно привести и ещё более веские материалистические основания: например, само существование человечества. Если бы последнего вообще не было, то столь же очевидно не было бы и феномена "феодальной раздробленности". Впрочем, как и соответствующей "сплочённости", то бишь централизма. Неверность данного "базового" подхода заключается, увы, в его завышенной степени общности. Но точно так же и экономическая разобщённость добуржуазного производства является основанием вовсе не децентрализации бюрократических обществ, а лишь общего политического характера их организации. Конкретные же формы этой организации определяются уже более частными причинами, причём именно такими, которые сами носят в конечном счёте узкополитический характер. К их числу принадлежат описанные выше обстоятельства и факторы. Тенденция к дезинтеграции, 
"представляемая обычно влиятельными местными силами, начинала активно проявлять себя при ослаблении центральной власти и вела к... политической раздробленности страны" (13, с. 123).
Её основания коренились в самих внутриклассовых интересах широких масс бюрократии. 
Экономическая обстановка на протяжении многих тысяч лет существования бюрократической формации оставалась принципиально неизменной. Однако при этом повсеместно неоднократно реализовывалась не только якобы обусловленная ею раздробленность конкретных бюрократических обществ и государств, но и обратная тенденция к их консолидации. На одной и той же базе с равным успехом происходили противоположные процессы. Сие требует какого-то дополнительного объяснения, очевидно игнорирующего характер экономики. В.П.Илюшечкин выдвигает здесь следующее соображение: 
"Объективной основой второй (интегративной - А.Х.) тенденции в указанных выше условиях являлись: осознание данным государственно организованным народом своей этнической, духовной, культурной, религиозной и этнопсихологической общности, а также общности его материальной культуры, появление и консолидация социальных сил, заинтересованных в создании и сохранении единого централизованного государства, олицетворяющего и поддерживающего указанную общность" (13, с. 124).
Это суждение, во-первых, представляет собою обращение ещё к одному столь же общему, как и прежнее, основанию, которое ничего в конкретной истории не объясняет. Постепенная этническая консолидация, разумеется, происходила в течение тысячелетий во всех регионах и в некоторых из них (например, в Китае) даже была практически непрерывной, но сие отнюдь не отменяло действия вышеописанного закона цикличности бюрократической государственности, то есть не мешало в той же Поднебесной развалу сначала империи Инь, потом Чжоу, далее Хань, Вэй, Тан, Цинь и многих других. Причём, что характерно, обратные восстановления централизма во всех перечисленных случаях имели место вовсе не в связи с обострявшимися вдруг у населения в периоды распада припадками этнического самосознания, а вполне вульгарным образом - путём завоеваний Срединной Империи очередными бюрократическими аппаратами, нередко имевшими даже до неприличия иноземное происхождение. 
Во-вторых же, в приведённой цитате В.П.Илюшечкин, по всей видимости, вообще написал не о чём ином, как о становлении буржуазных наций. Первыми в истории социальными силами "из народа", то бишь функциональными слоями, заинтересованными в стабильном единстве государства выступили именно агенты рынка, буржуа. Но появление последних свидетельствует уже об изменении самого производственного базиса общества, о преодолении его экономической расщеплённости. А это, увы, совсем другая ситуация, отменяющая уже не только закономерность цикличности смены форм бюрократической государственности, но и вообще бюрократизм как таковой со всеми его причиндалами. 
3. Формы общественного самоопределения 
Легитимные и не легитимные социальные организации Как уже отмечалось выше, кланы бюрократии и корпорации управляемых масс пребывают в бюрократических обществах на положении своего рода бастардов. То есть являются не легитимными, не признаваемыми государством и потому лишь де-факто существующими формами самоорганизации бюрократов и населения (разумеется, речь идёт не о псевдокорпорациях). С ними центральная власть (в отношении кланов), а то и вся бюрократия в целом (в отношении корпораций подданных) активно борется. 
Кроме того, кланы и корпорации всегда ограничены в своей численности. Количество личных связей индивида исчерпывается в них числом конкретно контактирующих с ним людей. Поэтому отдельные указанные образования локальны и не могут претендовать на роль общезначимых общественных институтов. В то время как в обществе и в самой бюрократии в ходе их жизнедеятельности вызревают и совсем иные, а именно социальные, то бишь преимущественно функциональные в своей основе слои. 
В силу этого структурирование бюрократических социумов определяется не только рамками групповой полуподпольной самоорганизации их членов. С одной стороны, свою лепту в это структурирование вносит развитие производства. С другой - и сама бюрократия имеет в отношении данного процесса собственные интересы и возможности для проведения их в жизнь. Она предпринимает свои усилия к нужному ей стратифицированию общественного организма, к выстраиванию определённого порядка. При этом и конкретный материал для данного строительства, и его архитектурные планы, то бишь уже знакомые нам модельные образцы, берутся бюрократами не с потолка, а извлекаются непосредственно из окружающей их действительности. Феномены которой попросту узакониваются и упрочаются в той их части и в том виде, которые для бюрократии выгодны и удобны. 
Сословия В частности, таким узаконенным социальным расслоением самой бюрократии является не что иное, как вышеописанное её ранжирование, носящее общеклассовый надклановый характер. Данное ранжирование, как отмечалось, практически отражает реальную иерархическую структуру аппарата, распределение внутри него функций принятия и исполнения решений, а также власти. В результате деятельности заинтересованных в стабилизации своего положения масс бюрократии ранги как раз и получают своё законодательное оформление и всеобщее признание. Каждый ранг, сопрягаясь с определёнными правами и привилегиями, превращается в особый социальный статус. 
Та же картина наблюдается и во всём бюрократическом обществе вообще, которое и само по себе стратифицируется адекватно окружающей обстановке, и извне обустраивается бюрократией как законодательницей по её образу и подобию. Массы подданных тут также расщепляются на страты, в основании которых лежат те или иные фактические признаки: профессиональный, этнический, религиозный и пр. Каждое подобное образование молитвами аппарата превращается в особый социальный слой, оформляется силой закона в виде правового института. В итоге при этом профессия, например, становится не просто специфическим видом деятельности и способом добычи пропитания, но и чем-то подобным рангу: столь же неотчуждаемой, наследственной, а главное - сопряжённой с некоторым комплексом прав и привилегий. Правда, "привилегии" в данном случае гораздо больше смахивают на обязанности, но таков уж в любые времена удел всех не доминирующих групп. Важно же то, что общество в результате распадается на ряд страт, каждая из которых имеет свой правовой статус и, тем самым, является специфическим социальным слоем. 
Соотношение этих слоёв, безусловно, является иерархическим, во всяком случае - подчинённым в отношении к стратам собственно бюрократии (хотя, упорядочивая даже внутренние соотношения страт производителей, бюрократия обычно также стремится быть максимально последовательной, верной своим принципам, вводя и тут подразделение слоёв на низшие и высшие). Как понятно, указанная иерархия практически выражается через различия в объёмах прав-обязанностей, закреплённых по закону (или обычаем) за каждой конкретной стратой. 
Данные слои бюрократического общества, имеющие определённые социальные статусы, называются сословиями. В их основе чаще всего лежит особый вид деятельности, то есть общественная функция их как метачастей. А внешним, правовым признаком каждого сословия выступает именно чёткое оформление его места в социальной иерархии в виде фиксированного набора прав и обязанностей его представителей. 
Объективная причина правового оформления Указанное правовое различение социальных слоёв является родовой чертой бюрократического строя. Как будет видно ниже, в современном капиталистическом обществе социальные различия людей реализуются не законодательно, а лишь через их экономическое неравенство. Формально, с точки зрения объёма гражданских и прочих прав, все члены данного общества равны друг другу. Таковое их равенство, как уже указывалось, просто необходимо для беспрепятственного функционирования рыночных отношений. Отчего социальный статус всех граждан буржуазных обществ одинаков (собственно, потому они и являются тут гражданами). 
При бюрократизме же экономическая зависимость между людьми отсутствует и богатство вообще не играет ведущей роли. Здесь господствует грубая сила и отношения политической зависимости одних членов общества от других. Эта зависимость закономерно и выражается в неравномерном распределении взаимных прав и обязанностей. В ином виде она просто не может существовать. 
Натурально-производящее общество стремится к такой детальной и иерархической правовой самоорганизации как к условию своей устойчивости. Раз взаимоотношения людей тут не регламентируются обстоятельствами, как при буржуазном строе, раз экономическая жизнедеятельность населения не является единым процессом, не подчиняет тружеников себе и не задаёт связной структуры общества, то эту структуру приходится задавать внешним образом, политически, помещая людей в некие правовые рамки, прописывая каждой их особой группе специфические правила поведения и, соответственно, место в общественной иерархии. Короче, то, что не регулируется ещё само собой организацией общественного производства, то приходится регулировать искусственно - законом. 
Практическое иерархическое разделение на слои имеется, повторяю, и в буржуазном социуме, но здесь оно выступает в форме имущественного расслоения, которое в специфических условиях капитализма является достаточным для социального самоопределения людей и не нуждается в правовой формализации. В бюрократическом же обществе приходится формально различать социальные слои. Отчего они превращаются в феномены права - в сословия, социальный статус представителей которых различен. 
Таким образом, если при системе товарного производства политическое и социальное равенства, то бишь соответствующая свобода людей друг от друга и возможна, и необходима, то при натуральном производстве, как раз напротив, возможной и необходимой является только личная или групповая политическая зависимость со всеми её оформительскими требованиями к правовой организации социумов. 
Субъективные причины Помимо объективных причин у сословности имеются и субъективные предпосылки. Ведь в роли законодателя в древних обществах выступает бюрократический аппарат, который не просто механически прилагает усилия к тому, чтобы стратифицировать общество, но и преследует при этом какие-то свои стратегические и тактические цели. 
Во-первых, - цель подчинения социума своему господству. В рамках указанной стратификации бюрократией последовательно проводится в жизнь всё тот же принцип: "Разделяй и властвуй". Правовое разграничение производителей, конечно, мешает их консолидации в противостоянии аппарату. 
Во-вторых, сословная дифференциация общества необходима бюрократам для удобства управления им. Ведь она является формой организации населения, способом разбивки его аморфной массы на более-менее определённые блоки. Естественно, управляющим в их законодательной и прочей деятельности проще иметь дело с такими блоками, чем с множеством отдельных "кирпичей". 
В-третьих, иерархическая структуризация общества как форма порядка ещё и просто понятна бюрократии, ибо является аналогом её собственной самоорганизации, точно так же стратифицированной по объёму полномочий, прав и привилегий рангов. Этот принцип упорядочения бюрократы проецируют и на отношения общественных слоёв. Как внутри аппарата не может быть демократии, то бишь равенства прав его членов, так она отрицается аппаратчиками и в обществе вообще, причём не только в политической, но и в социальной и распределенческо-потребительской сферах. 
Сословия и корпорации (кланы) Таким образом, сословия представляют собой весьма специфические формы организации бюрократических обществ, резко отличающиеся по принципам своего оформления от кланов и корпораций. Главным отличием тут выступает уже само наличие правовой формы бытия сословий. Кроме того, они являются вовсе не практическими организациями населения или самой бюрократии, а выделяются на особое положение друг относительно друга лишь по каким-то внешним признакам - по сходствам людей. В организационном плане сословия представляют собою полные нули, не натуральные, а юридические феномены. То есть они не выступают самостоятельными едиными внутренне организованными группами, а являются сугубо аморфными образованиями, лишь внешним образом различающимися между собой. Тем самым, сословия имеют не членов (членство требует организации), а только представителей. 
Более сложным оказывается отношение сословий к рангам (как их специфическим частным формам), а также и к классам. 
Сословия и ранги Итак, сословная стратификация 
"является делением населения сословно-классовых государств на соответствующие группы по правовому признаку - по объёму политических и юридических прав и обязанностей каждой из них" (11, с. 52). 
Эта стратификация оформляет реальное расслоение бюрократического общества. В последнем, как известно, существуют ранги, то есть слои самой бюрократии, которые различаются между собой объёмами власти и тем самым по своей природе иерархичны. В нём имеются также и различные слои управляемого населения, обособляющиеся друг относительно друга по самым разным признакам: профессиональному, религиозному, этническому и пр. Эти слои уже не обязательно вступают между собой в иерархические отношения, хотя чаще всего и тяготеют к этому, в чём сказываются как обществоустроительная роль бюрократии (с одной стороны, как демиурга, а с другой - как предмета для подражания со стороны населения), так и особенности процессов становления данных слоёв. Например, при завоеваниях одного этноса другим нередко различаются права производителей из числа завоевателей и завоёванных; то же самое происходит и при сожительстве в рамках одного государства представителей официальной и гонимой конфессий. 
Таким образом, социальных слоёв в бюрократическом обществе может быть очень много - в зависимости от сложности его состава, а также и от степени развития его правовых представлений, субъективной способности к различению (второе, как понятно, прямо коррелирует с первым). Термин "сословие" является общим названием таких слоёв, независимо от их характера (за исключением, разумеется, половозрастных групп). То есть он основывается лишь на том общем признаке этих слоёв, что все они отличаются друг от друга комплексами прав и обязанностей своих представителей. 
Сословное деление тем самым более общо, чем ранговое. Ранжирование является формой самоорганизации бюрократии, сословность - общества вообще, включая и бюрократию. Отсюда сословность как феномен покрывает ранжирование, хотя формально не везде совпадает с ним. Например, в Западной Европе особыми сословиями юридически считались духовенство и представители светской власти, в то время как их внутреннее ранжирование было уже как бы и не сословным делением, хотя на деле формировалось по тем же самым принципам правового обособления. Но с научной точки зрения важно не то, что думали о себе и как называли себя древние, а то, кем они в действительности являлись. Ранги суть сословия в рядах самой бюрократии. 
Сословия и классы В средневековой западноевропейской практике сословный подход к определению статуса индивида по существу в немалой степени смешивался с классовым. Подобная фиксация в праве реального классового положения личности была довольно редким случаем в мировой истории. В большинстве бюрократических обществ их классовая структура никак не отражалась в законодательстве, а представляла собою факт лишь чисто политэкономического деления людей на группы, определявшие системы общественного производства или распределения материальных благ. 
Классовое деление было, в основном, чуждо правосознанию древних. Не потому, что такое деление отсутствовало на практике, а потому, что указанное правосознание было сосредоточено на задачах куда более детальной стратификации обществ. Классы в этом плане так же не играли существенной роли в бюрократических социумах, как родственные отношения - в классически родовых. Поэтому классовое деление в древности обычно не совпадало с сословным. Чаще всего деление было более грубым: в рамках одного класса имелось несколько сословий (примером чему является распадение той же бюрократии на ранги). Но порой случалось и наоборот - несколько классов сливались в одно сословие, в одну правовую группу, наделялись одним статусом, как, например, крестьяне и буржуазия в рамках третьего сословия в позднее средневековье во Франции. 
Таким образом, содержания терминов "класс" и "сословие" различны, эти понятия не относятся друг к другу как общее и частное: ни одно из них не поглощает другое. Хотя, конечно, в реальной жизни классы и сословия частично могут и совпадать. Ведь классовое деление также представляет собой одну из форм социального расслоения людей. 
Например, в танском Китае 
"основными сословиями считались два: богуань ("служилые чины") - вся совокупность гражданских и военных чинов, то есть основная масса класса феодалов, и лянминь ("добрый народ") - крестьяне" (9, с. 38).
То есть в рамках тотальной стратификации и детальной сословности древних бюрократических обществ пытливые умы современников-наблюдателей обнаруживали и более существенные различия между людьми, разнося последних в своих классификациях в конечном счёте по двум большим лагерям - управляющих и управляемых. 
Примерно то же самое, как отмечалось, имело место и в средневековой Европе с её грубым различением белой и чёрной кости. При всём том, что сама белая кость тут, повторяю, подразделялась ещё и на служилое дворянство и духовенство (первое и второе сословие), а в той же Танской империи 
"Особой сословной группой в феодальной иерархии... была титулованная знать, носившая наследственные титулы" (9, с. 39).
Различия классов Раз уж я затронул тут тему классов, то уместным будет, пожалуй, сделать попутно и некоторое дополнительное теоретическое пояснение по их поводу. В первой части настоящего сочинения при определении классов я преследовал прежде всего задачу отличения их как особых социальных слоёв от всех прочих неклассовых слоёв общества, фиксируя тем самым внимание читателя только на их производительной и (или) распределительной сущности. Вместе с тем различение классов уже непосредственно между собой, конечно, может быть проведено не только по указанным двум основаниям - как производителей и распределителей материальных благ. Возможно и необходимо отличать друг от друга также и особые отряды внутри самих классов производителей или распределителей. 
Эти отряды, с одной стороны, представляют собою функциональные образования, то есть различаются родом своей деятельности, но с другой и с главной - являются представителями особых типов производств, причём уже не в профессиональном, а в целевом, стадиальном, чисто экономическом смысле. Например, класс ремесленников, безусловно, отличен от класса земледельцев, то есть не совпадает с ним по роду своей деятельности и каким-то частным интересам. Но ещё существеннее различие между всеми производителями вообще по характеру их производств. Так, рыночные производители отличаются от натуральных независимо от того, кем они являются по роду их деятельности - земледельцами или ремесленниками. Фермер по своей общесоциальной классовой сути - такой же буржуа, как и промышленный капиталист. 
То же самое имеет место и в отношении классов распределителей материальных благ. Тут также распределение распределению рознь, ибо его организация при товарном производстве не может вестись теми же методами, что и при натуральном. Отчего данные системы распределения для своего осуществления требуют разных по характеру организаторов, то есть господства в обществе особых типов классов распределителей. 
Таким образом, общественные классы различаются между собой и, соответственно, взаимоопределяются, во-первых, по их отношению к производству и распределению материальных благ, а в рамках этого отношения, во-вторых, стадиально, по типу практикуемого производства, и в-третьих, функционально, по роду своей профессиональной деятельности. В некоторых из этих ипостасей классы и пересекались в бюрократическую эпоху с сословиями. 
Содержание сословных прав Итак, основным признаком сословий является правовое оформление статуса их представителей. 
"Сословные различия гораздо больше бросались в глаза на поверхности явлений, чем классовые, благодаря строгой и мелочной регламентации их законами и традициями. Так, представители привилегированных сословий обычно освобождались от налогов, трудовых повинностей и телесных наказаний. За одно и то же по своему характеру преступление они несли менее тяжёлое наказание, чем представители непривилегированных и тем более бесправных сословий, а некоторые действия, считавшиеся преступными для последних, не относились к числу преступных для первых. Браки между представителями разных сословий считались зазорными и унизительными для членов более высокого сословия и в ряде случаев запрещались и преследовались по закону" (11, с. 55).
Разумеется, социальные различия сословий не сводятся только к нормам уголовного и брачного кодекса (брачные нормы вообще определяют не социальный статус как таковой, а лишь препятствуют размыванию его определённости). Гораздо большее значение тут имеют различия политических и имущественных (распределенческо-потребительских) прав. Например, бюрократические сословия (ранги) как раз и осуществляют монополию на власть, на занятие государственных должностей, причём в прямом соответствии со значимостями своих рангов. Как будет видно ниже, то же самое имеет место и относительно имущественных прав бюрократов. 
Введение внешних различий Содержательно-правовая определённость сословий повсеместно дополняется и их формально-внешней обособленностью. Каждому из них предписывается свой образ жизни. Бюрократия старается отформировать социальные различия так, чтобы они были видимы невооружённым глазом. Иначе людям данной эпохи трудно правильно ориентироваться во взаимных отношениях и вести себя соответственно предписаниям. Каждый индивид должен тут знать, кого слушаться, а кому приказывать, перед кем задирать нос, а перед кем ломать шапку. Как собака метит столбы запахом, так и бюрократы отмечают своё социальное положение, и социальное положение прочих людей какими-то внешними признаками. Поскольку отношения слоёв здесь строго регламентируются, то необходимо как-то различать представителей этих слоёв визуально. Для любого бюрократа сие является просто практической необходимостью - чтобы ненароком не попасть впросак и в опалу, наступив на мозоль не тому, кому следует. 
Уже варварские франкские короли (Меровинги) старались отличиться от своих подданных, закрепив за собой в качестве особой привилегии ношение длинных волос. На более цивилизованном Востоке такого рода практика приобрела куда больший размах. Здесь 
"Сословные различия проявлялись также в образе жизни, в предписанных законами или традициями чисто внешних различиях в одежде, украшениях, размерах и архитектуре жилищ, в их меблировке, посуде, средствах передвижения и т.д. По этим внешним признакам можно было сразу же определить, к какому сословию принадлежит данный человек, какой титул или ранг имеет представитель привилегированного сословия, и соответственно этому держать себя по отношению к нему согласно предписанным правилам обращения" (11, с. 55).
Такое положение проистекает отчасти уже из имущественных различий слоёв, в основном сопровождающих в данную эпоху их властные различия. Но не имущественное превосходство является главной причиной превосходства социального. Богатство создаёт тут лишь практическую возможность приобрести соответствующую рангу одежду, экипаж, прислугу и пр. Но оно вовсе не даёт в бюрократическом обществе формального права на такое приобретение, а тем более - на ношение данной одежды и езду не в своих санях. Когда регалии, причитающиеся только по рангу, присваивает себе какой-нибудь безродный и беспородный богатей, то это рассматривается бюрократами как жуткая крамола и немедленно карается. 
Соотношения социальных значимостей личностей в данном обществе вовсе не совпадают с соотношениями их имущественных положений. Но именно оные значимости и старается выразить во внешних признаках индивидов бюрократия. Формы одежды, размер и вид экипажей, жилищ и пр. вводятся ею в качестве определителей, маркёров статуса. Примерно так, как это делается в армии, которая, напоминаю, и является идеальной моделью бюрократической структуры вообще. 
В какой-то мере данная практика играет также роль дисциплинирующего подданных и сам аппарат фактора: каждый сверчок, по мнению бюрократии, должен знать свой шесток и не прыгать выше положенного. Наконец, тут отражается и установка бюрократов на абсолютное почитание власти: никакие иные ценности не могут в бюрократическом обществе покушаться на её значимость, подвергать сомнению её авторитет. Купец, демонстративно живущий богаче князя, в этой системе координат, безусловно, оскорбляет общественную нравственность, сеет смуту в умах и подрывает основы социального строя. Поэтому всякое частное богатство, нажитое не единственно праведным бюрократическим путём, то есть полученное не должностью и рангом, здесь преследуется, а пользование им и внешние проявления его жёстко регламентируются, ставятся в определённые и при этом весьма узкие рамки. 
Определение родовитости Вышеуказанные внешние признаки сословий (и в том числе, рангов) являются, как отмечено, маркёрами социального статуса их представителей. Но для бюрократии (преимущественно западноевропейской) характерен также и особый феномен родовитости, для обозначения которого разрабатывается и выдвигается своя символика в виде фамильных гербов, традиций и девизов, а также различного металлолома (щитов, мечей и пр.), с трепетом наследуемого потомками от предков. На этой почве развиваются геральдика и особого рода "ботаника", классифицирующая родословные древа. Все эти причиндалы являются знаковыми атрибутами родовитости, передающимися в семьях бюрократов от поколения к поколению и знаменующими собой единство конкретного рода и его непреходящее бытие в веках. 
Консервация статуса Помимо знаковой фиксации социального положения в бюрократическом обществе осуществляется и его реальная фиксация. Это обусловливается характером самого права как формы взаимного определения слоёв. Всякое право консервативно и жёстко по природе. Оно не так текуче, как жизнь, и не может охватить всех её нюансов. Более того, его предназначение заключается вообще не в этом охвате. Задача закона - регулировать жизнь, а не следовать слепо за её течением. Это жизнь обычно подгоняют под право, а не право - под жизнь (разумеется, в узком, а не в широком смысле). Иначе оно перестанет выполнять функцию упорядочивающего её начала. 
В силу этого право не признаёт никаких переходных состояний, чреватых неопределённостью статуса личности и неприменимостью в отношении неё правовых норм. Пограничные социальные положения не имеют чёткой фиксации и порождают юридические споры, делая закон недееспособным. Естественно, в сословно-стратифицированном обществе этого всячески стараются избежать. Отчего тут постепенно затрудняется переход людей из сословия в сословие, а также смешение их статусов в результате неравных браков. На этой почве развивается даже сословная эндогамия. 
Двуслойность развития Сословность пронизывает собою всю жизнь бюрократических обществ. Но в то же время под общей вывеской сословий скрываются, как известно, весьма различные социальные группировки. С одной стороны - ранги бюрократии, а с другой - слои простонародья. Развитие сословности, представляемое многими учёными в качестве единого процесса, на деле протекает двумя отдельными струями. Ибо условия, требующиеся для развития рангов, совсем не те, в которых нуждается становление низовых сословий. Конечно, не в смысле их (условий) противоположности: они просто другие. 
Развитие рангов является результатом жизнедеятельности бюрократии. О факторах, влияющих на этот процесс, я уже писал выше. Главными из них, напомню, являются: отсутствие сильной центральной власти и наличие времени для спокойного вызревания плодов. 
Социальная стратификация населения также определяется длительностью протекания процесса её становления. Но данный процесс специфичен тем, что он не прерывается (в отличие от развития ранжирования) с каждым новым политическим катаклизмом, а продолжает идти своим ходом в любых условиях и даже подчас интенсифицируется в результате завоеваний, переворотов и тому подобных событий. Ведь всякое перетряхивание населения (в особенности, при вторжении иных этнических масс) ведёт к усложнению его социального состава. Что для развития рангов гибельно, то для стратифицирования управляемых - здорово. Но и простое спокойное развитие обществ способствует усилению их внутренней дифференциации, появлению новых видов деятельности и юридических состояний их членов, профессиональных слоёв и дополнительных разновидностей лично зависимых. Со временем эти вновь возникающие слои определяются в качестве постоянных элементов общества и получают статусы сословий. Главное, что для всего этого требуется - просто время. 
Особенности регионов Исходя из вышеизложенного, можно понять, что наилучшие условия для развития ранговости имелись в Европе, тогда как для становления сословности управляемого населения - в Азии. Так оно и получилось на деле: Запад даёт нам яркие образцы рангового расслоения при весьма незначительной правовой стратификации простонародья, а Восток - наоборот. 
"В европейской традиции... первое место" в числе факторов, определяющих доступ личности к власти, "занимают сословная принадлежность (аристократия) и богатство, лишь затем идёт военная сила (естественно, в позднейший период, при "развитом бюрократизме". - А.Х.). Ниже всего в качестве средства сделать карьеру рассматривалось знание (это отражает неадминистративный и нетрадиционный характер европейской бюрократии. - А.Х.)... Для восточных цивилизаций на первом месте стоят знание и военная сила... Роль богатства и сословной принадлежности здесь второстепенна" (6, с. 38).
Подчёркиваю, что всё это справедливо только в отношении собственно бюрократии. Именно её естественному циклическому развитию на Востоке мешали постоянные смены правящих династий, общая нестабильность бытия, преобладание централизма. Закономерно, что ранговая сословность не играла тут такой роли, как на Западе. Отчего и выше была социальная мобильность, значительнее роль личных способностей и удачи в борьбе за власть, в продвижении индивидов по её иерархической лестнице. 
В то же время как раз Азия демонстрирует нам наивысшую степень социальной стратификации масс простого населения, а также образцы жёсткого самоопределения и взаимообособленности низовых сословий - вплоть до образования кастовых систем. Несколько тысячелетий поступательного развития народной жизни обеспечили тут кристаллизацию, отформирование и даже окостенение этих институтов. На что наложилась ещё и постоянная практика миграций и смешений племен и этносов, а также представителей разных религиозных конфессий. Это значительно усложнило здешнее социальное бытие, способствуя образованию множества обособленных групп, под сурдинку получавших и юридическое оформление, то есть особый социальный статус. 
Глава четвёртая. Порядок распределения материальных благ
1. Общие особенности распределения материальных благ между классами 
Пояснение В настоящей главе я буду рассматривать только распределение материальных благ между производителями и бюрократией, а также внутри класса бюрократии. Между самими производителями в силу атомизированности и однородности раннего производства таковое распределение в бюрократической древности просто отсутствует, а точнее, замыкается в рамках семей и не носит общественного характера. Разумеется, в конкретной истории встречаются и факты какого-то внутриобщинного, а также межотраслевого и частично внутриотраслевого обмена, но всё это, во-первых, не играет решающей роли на практике, а во-вторых и в главных, не отражает сущности экономических взаимоотношений людей рассматриваемой эпохи. Поэтому для теории такие казусы не интересны: её задача заключается в том, чтобы исследовать объекты в их очищенном от посторонних примесей виде. 
Отношение к производству Организация любого распределения материальных благ в обществе в основе своей всегда определена организацией соответствующего производства. В рассматриваемом случае последнее, как отмечалось, атомизировано и само по себе не нуждается в объединении людей. В бюрократическую эпоху общественное распределение произведённых продуктов не может быть техническим моментом производственного процесса и не является экономическим феноменом. Оно неизбежно осуществляется как автономный от производства процесс. 
Не обязательно тут и отношение к производству лиц, ведающих распределением. Во-первых, потому что в этой роли выступают не сами производители, являющиеся не общественным по своей природе классом (не в том смысле, что они не принадлежат к обществу, а в том, что не способны стать его организационной основой). Роль распределителя благ в древности выполнял класс управленцев - бюрократия. Которая, во-вторых, по своей идеальной теоретической сути непосредственно к производству никак не относится. Ибо последнее в данную эпоху носило исключительно индивидуальный характер и не нуждалось в управлении. 
К экономике бюрократия имеет отношение лишь в том смысле, что всякое производство нуждается в упорядочении условий своего существования, в защите и т.п. Поэтому она сосредоточивает свои усилия в основном на администрировании и военном деле. Правда, в некоторых регионах к числу условий производства принадлежали и природные факторы: земледелие могло осуществляться только при орошении или осушении земель. Поэтому здесь функцией бюрократии являлась также организация ирригационных работ. 
Кроме того, само эффективное функционирование государственного управления, задачи сбора налогов и исполнения распределительных функций требуют создания некоторой инфраструктуры, которая попутно приобретает и экономическое значение. Используя труд подданных, бюрократия организует строительство дорог, городов как административных и оборонительных центров, складов, хранилищ и т.д. 
Наконец, в ряде особых случаев, связанных с наследованием социумами первичного коллективистского менталитета и характерных тем самым лишь для древнейших государств, бюрократы выступают и непосредственными руководителями производственных процессов. Эта их экономическая роль вытекает тут вовсе не из сущности данного производства и не из природы самой бюрократии как класса, а именно лишь из традиции, из естественно-первобытного характера первоначального управления, берущего на себя по привычке руководство всей общественной жизнью, в том числе и экономической. Об этом свидетельствует хотя бы то, что аналогичная древнейшей поздняя бюрократия в Западной Европе не имела отношения к производству. А ведь сущностные черты феномена должны наблюдаться не в исключительных случаях, а при любых условиях его бытия. 
Непосредственность распределения Свои отношения с производителями по поводу распределения произведённых ими материальных благ бюрократия строит просто: она назначает им налог в свою пользу. Этот налог может выглядеть в той или иной степени оправданным или грабительским, может существовать в форме дани или отчислений в "общественные фонды", которыми распоряжается власть - всё это имеет лишь формальное значение. Важно социальное содержание налоговой системы, которое заключается в том, что в ней выражается простое отчуждение части продуктов труда производителей в пользу управленцев. То есть распределение материальных благ в узком (буквальном) смысле в бюрократическом обществе реально осуществляется лишь между самими бюрократами. В отношении же производителей оно является простым отчуждением. Общественное распределение оборачивается тут к последним только своей конфискационной стороной. 
При этом материальное богатство общества отчуждается-распределяется в процессе бесхитростного дележа, осуществляемого бюрократией согласно устанавливаемому ею же порядку. Тут нет никаких отвлекающих от сути дела манёвров и фокусов, свойственных капиталистическому (рыночному) распределению. Всё происходит простенько и мило, то есть весьма откровенно и ясно. А если кому-то что-то и оказывается невдомёк, то всегда налицо (в смысле - перед лицом) имеется весомый поясняющий аргумент в виде неоднократно упоминавшегося выше здоровенного кулака. Но это уже фактор, определяющий политический характер отчуждения материальных благ. 
Политический характер отчуждения Как ясно, указанное отчуждение формально связывается с исполнением управленцами общественно важных функций и внешне выглядит как плата за их работу. Причём работу вовсе не экономического характера. Уже с этой стороны данный порядок распределения-отчуждения материальных благ носит чисто политический характер. Между управляемыми и управленцами в нём реализуются именно политические отношения. 
Но указанный порядок к тому же ещё и опирается на силу бюрократов, сплошь и рядом является результатом диктата, политического принуждения. Даже там, где он ловко прикидывается традиционной нормой. Содержательно отчуждение в бюрократических обществах повсеместно является насильственным и тем самым - вдвойне политическим. В советской науке принято использовать для его определения отрицательный термин: "неэкономическое". Я предпочитаю положительные понятия, указывающие не на отсутствие какого-то иного (то есть не имеющего вообще отношения к объекту) содержания, а на наличие конкретно-определённого. Просто советские учёные все социумы изучают, отталкиваясь от реалий буржуазного общества, а вовсе не от наличного содержания их (социумов) собственных институтов. При такой системе отсчёта единственное положительное содержание получают, понятно, только те термины, которые описывают капиталистическую систему, а вся остальная терминология строится лишь путём добавления к ним отрицательных приставок. 
При капитализме экономический характер принуждения производителей к труду и отчуждения у них продукта возможен из-за посредствующей роли факторов производства. При бюрократическом же строе последние ещё не определяют так сильно общественные отношения, которые поэтому вынуждены быть более откровенными, отчего и носят форму непосредственно политических. Насилие присутствует, разумеется, и при капитализме, но оно применяется тут лишь для обеспечения стабильности внешних условий функционирования рыночной системы распределения материальных благ - при охране демократических порядков, политического равенства граждан и частной собственности. Этого здесь достаточно для того, чтобы в имеющихся экономических условиях, то есть главным образом при использовании данных орудий труда, принудить одних членов общества работать на других, неимущих - на владельцев указанных орудий. Политическое насилие, связанное с охраной права частной собственности, при этом вроде бы оказывается ни при чём в конкретной организации системы производства и отношений распределения. В отношениях отдельных представителей классов капиталистов и наёмных рабочих насилие предстаёт не как политическое по форме, а как давление экономических обстоятельств, как экономическое принуждение. При бюрократизме же характер орудий труда не подчиняет тружеников хозяевам этих орудий: здешние эксплуататоры даже вообще не выступают в роли подобных хозяев, ибо не имеют отношения к производству. Заставить массы работать на себя они могут только непосредственным принуждением. Конечно, тут играют свои роли идеология, менталитет, традиции, но, тем не менее, насилие проявляется куда откровеннее. Его вообще труднее замаскировать словами, чем вроде бы внешними политике экономическими обстоятельствами и священным правом собственности. В бюрократических обществах политическое насилие защищает непосредственно право на эксплуатацию, а при капитализме - только право на частную собственность. 
Именно политическое давление порождает в тех или иных формах систему зависимости производителей от бюрократов: либо путём прямого завоевания, военного диктата, установления даннических и тому подобных отношений, либо "добровольным" путём закабаления - традиционным в Азии и договорным в Западной Европе. В последнем случае насилие осуществляли даже не конкретные завоеватели, а общая обстановка беззакония. В этих условиях, подвергаясь постоянным грабежам и притеснениям власть имущих и будучи не в состоянии самостоятельно обеспечить устойчивость своего производства, земледельцы вынуждены были искать себе защитников, патронов, сеньоров, которые за определённую долю продукта согласились бы взять их под своё покровительство. 
Характер принуждения к труду Являясь принудительным отчуждением материальных благ у производителей, бюрократическая система эксплуатации вовсе не включает в себя, однако, принуждения последних к труду. Безоговорочно нуждаясь в первом, бюрократия совсем не обязательно занимается вторым. Её задача состоит лишь в том, чтобы отнять блага, а не в том, чтобы обеспечить их производство. Последнее, как отмечалось, по своей природе она вообще может обходить стороной, "как проходит косой дождь". Типичная для неё налоговая форма эксплуатации сама по себе внешня производственному процессу и не является формой принуждения подданных к труду. К тому, чтобы трудиться и производить блага, производителей в бюрократической системе (равно как и во всякой другой вообще) подталкивает уже непосредственно сам их желудок. 
Тем не менее в советской науке принято считать, что при бюрократизме ("феодализме" и, особенно, "рабовладении") имеет место "неэкономическое" принуждение работников к труду - как прямая антитеза их экономического принуждения при капитализме. Сие ещё раз показывает, что все свои представления о реалиях добуржуазных обществ советские учёные вырабатывают преимущественно лишь путём механического, то бишь "приставочного" отрицания реалий капитализма. Надо сразу уточнить, впрочем, что на деле и при капитализме имеется не принуждение к труду вообще, а лишь принуждение к прибавочному труду - то есть к труду на эксплуататоров. К труду вообще людей всегда понуждает, повторяю, уже простой инстинкт воспроизводства. Так вот, считается, что в докапиталистических обществах доминирует политическое принуждение к прибавочному труду. Если при капитализме человек вынужден идти в наём к собственнику средств производства на неэквивалентных условиях под давлением экономических обстоятельств, а вовсе не погоняемый палкой, то в "феодальном" и "рабовладельческом" обществах он, мол, принуждается к работе силой. 
При таком противопоставлении капитализма бюрократизму допускается одна грубая ошибка. Эти общества, безусловно, отличаются одно от другого, но вовсе не так, что являются зеркальными отражениями друг для друга. Отличия совсем не обязательно сводятся к противоположности, а обычно выступают лишь в простой форме отсутствия или наличия определённых свойств. Если при капитализме принуждение к прибавочному труду на эксплуататора носит экономический характер, то в бюрократическом обществе в теоретическом идеале его просто нет (естественно, не прибавочного труда, а принуждения к нему). 
Принуждение к прибавочному труду вообще появляется лишь там, где эксплуататор имеет какое-то отношение к производству - как его организатор или хозяин его элементов. Это принуждение, конечно, может быть насильственным или экономическим. Капиталист всегда выступает в качестве собственника элементов производства, и поэтому капиталистическое принуждение в идеале - чисто экономическое. Бюрократ же по своей функции больше является организатором общественной жизни, отчего бюрократическое принуждение, там, где оно имеет место быть, в том числе и на производстве, обычно носит непосредственно политический (управленческий) характер. Но чаще всего бюрократия просто и не имеет никакого отношения к производству и поэтому не принуждает производителей к труду на себя, а только обирает их в свою пользу и всё. Её обязательное отношение к трудовому процессу выражается лишь в принуждении масс подданных к исполнению трудовых повинностей не в производственных, а в государственных целях, не при производстве потребительских материальных благ, которые и подлежат отчуждению, а при строительстве дорог, пирамид и пр. 
При бюрократизме силой осуществляется лишь отчуждение продуктов труда, но не обязательно принуждение к нему. Крестьянина не надо заставлять работать на своём участке. Достаточно лишь организовать отъём у него части произведённого продукта. И крестьянин сразу же оказывается вынужден работать дополнительно, чтобы обеспечить своё выживание. Отчуждение является тут первичным относительно принуждения. Хотя возможны остаются и формы второго - в разного рода отработках, барщине и т.п. Но в целом бюрократии незачем принуждать работников к труду и стоять над ними в качестве надсмотрщика: она не является организатором производства. В идеале по характеру эксплуатации (то есть исключая общественную функцию бюрократии) её отношения с земледельцами сводятся к отношениям обычного грабителя и его жертвы, ограниченным лишь тем, что в целях постоянного возобновления процесса грабежа его объекты также должны постоянно восстанавливаться и поэтому не могут быть ограблены тотально, подчистую, раз и навсегда. 
При чисто налоговой, оброчной системе вообще отсутствует принуждение к труду. Здесь устанавливается лишь норма, то есть доля или объём продукта, которые крестьянин должен отдать сеньору или государству. Остальное никого не интересует. К труду крестьянина принуждает необходимость отдать эту норму, чтобы не быть убитым или не умереть с голоду. Так сегодня рэкетиры в России облагают коммерсантов. Коммерсанты трудятся не потому, что их погоняют, а потому, что иначе им не выжить. Позиция же бандитов проста: "Ты заплати таксу, а откуда возьмёшь деньги - твоя забота". Это и есть обычный бюрократический подход к трудовому процессу в чистом виде. 
(Если выражаться строго, то политическое принуждение к труду вообще имеется лишь там, где надсмотрщик бичом заставляет человека трудиться. Цель бичевания при этом и состоит в том, чтобы принудить бичуемого к работе. Даже когда индивиду не дают есть и пить, надеясь, что он с голодухи начнёт трудиться и тем самым создаст какие-то материальные блага, доступные отчуждению, - это вовсе ещё не является на деле методом принуждения именно к труду. Человек в такой ситуации может просто пойти воровать. Тут он понуждается не к труду, а лишь к добыче пропитания любыми способами. И надо ещё карательными или какими-то другими мерами устранить все иные возможные способы указанной добычи, кроме труда. Реальное принуждение к труду имеет место лишь там, где человека заставляют действительно трудиться. Или насильственно, натурально - в каком-нибудь рабском эргастерии или концентрационном лагере, - или давлением экономических обстоятельств). 
Неэквивалентность Отчуждение материальных благ у производителей в бюрократическую эпоху, будучи политическим по форме, закономерно является и неэквивалентным по содержанию. Бюрократия изымает в своё пользование такую долю общественного продукта, которая явно не соразмерна услугам, оказываемым ею обществу. Отсюда бюрократическое распределение приобретает характер эксплуататорского. 
Чем определяются масштабы отчуждения Из вышеизложенного ясно, что степень эксплуатации производителей бюрократией определяется в конечном счёте только соотношением сил данных классов. Конечно, какую-то роль в этом в известные периоды и в известных странах играют традиции, но главным фактором является именно сила. Непосредственным принуждением бюрократы заставляют земледельцев и прочих тружеников отдавать им часть произведённого ими продукта. Объём этой части определяется двумя факторами: во-первых, указанным соотношением классовых сил, а во-вторых, тем прожиточным минимумом, за границами которого производители с их семьями утрачивают возможность воспроизводиться. За эти границы бюрократы, конечно, стараются не заходить, дабы не уничтожать основы своего собственного благосостояния. Но тем не менее уровень эксплуатации тут стремится к высшему пределу - в той мере, в какой достичь его позволяют силы эксплуататоров. Эксплуатируемые тут пребывают нередко в глубокой нищете: у них отбирается максимум возможного. 
Количественные параметры материальных потребностей бюрократии Другая граница объёма отчуждаемых благ устанавливается собственными потребностями бюрократии. Эта граница является, однако, весьма условной, ибо потребности аппаратчиков безразмерны. Точнее, они имеют только нижний свой предел: бюрократы, как и вообще все люди, жизненно нуждаются в необходимом для своего воспроизводства минимуме благ. Но вот максимум их потребления не ограничен ни чем, кроме производительности труда зависимых от них людей и способности последних к сопротивлению притязаниям эксплуататоров. 
Бюрократы стремятся отобрать у масс тружеников именно максимум возможного, нередко используя отчуждаемое самым нелепым образом - вплоть до расточительного потребления. Присвоенные ими материальные блага и ресурсы уходят на содержание многочисленной челяди, свиты, на укрепление военной мощи и поддержание имиджа сеньоров, то есть на строительство помпезных сооружений, закатывание роскошных пиров, организацию различных приёмов и празднеств. Особенно бюрократы любят устраивать праздники для народа, в ходе которых активно демонстрируют единение с ним, свою простоту и доступность. 
С другой стороны, при скапливании в руках бюрократов больших излишков потребительских благ происходит и развитие их потребностей в качественном смысле. Не случайно ремесленники кучковались при дворах вельмож и специализировались преимущественно на изготовлении предметов роскоши, а не средств производства. 
Важная качественная особенность потребностей бюрократии Каков бы ни был конкретный объём бюрократического отчуждения материальных благ - это не меняет его качественного характера в одном смысле: оно всегда остаётся непроизводительным. Бюрократы не имеют отношения к производству и им не нужны средства производства. Они отчуждают только непосредственно потребительские блага. За исключением тех нетипичных случаев, когда эксплуатация осуществляется путём отработок и трудовых повинностей или когда бюрократы вообще руководят производством, как это было в Египте. Но в идеале они являются именно чистыми потребителями. Им ни к чему, например, плуги, бороны и даже земля в качестве пашни. Их собственными орудиями являются мечи и гусиные перья. 
2. Формы отчуждения 
Два вида отчуждения В самом общем виде эксплуатация производителей в бюрократическом обществе осуществляется двумя способами: изъятием произведённых тружениками материальных благ, то есть результатов их труда, и отчуждением самого этого труда как процесса. То есть выступает в формах или налога, или трудовой повинности (если можно так выразиться, "субботников"). Разумеется, данные "или-или" не означают, что отдельные бюрократии практикуют в каждом конкретном случае только одну из указанных форм, пренебрегая другой. Данные формы вовсе не соотносятся между собой как взаимоисключающие. Напротив, в истории тех или иных бюрократических обществ они чаще всего встречаются именно как дополняющие друг друга. При этом обычно решающее значение, в особенности, для содержания самой бюрократии, имеют налоги, а подсобное, обеспечивающее уже не столько нужды бюрократов, сколько общества в целом, - отработки. 
Однако в некоторых случаях может быть и наоборот. Это обусловливается особенностями организации взаимоотношений бюрократов и производителей, - особенностями, связанными с тем, на какой стадии своего циклического развития (централизации или распада) находится конкретный государственный аппарат, а также с присущей конкретному обществу ориентацией ментальности (коллективистской или индивидуалистической). Эти два обстоятельства по своим последствиям частично перекликаются между собой, ведь в обоих случаях в конечном счёте дело сводится к тому или иному типу противостояния общегосударственного и частного начал. Однако влияние менталитета - иное, чем степени централизации власти, ибо затрагивает более глубокие пласты жизни народа и в том числе - самой бюрократии. Первый определяет качественное содержание, порядок, правила взаимоотношений людей вообще, а вторая - лишь внешнюю "механическую" форму, то есть конфигурацию и размеры конкретной общественно-аппаратной ячейки, в рамках которой эти взаимоотношения осуществляются. Благодаря ментальности частность отношений управляемых и управляющих может поддерживаться и при самом жёстком централизме, а коллективизм - при полной политической раздробленности (в рамках сохраняющихся ячеек общества). 
Помимо указанных двух основных факторов на конкретной организации системы эксплуатации сказываются и многие другие. Например, характер практикуемого производства (натуральное или рыночное, общинное или семейное), степень развитости общественных отношений, происхождение обществ (в ходе естественного объединения или завоевания) и пр. Различные комбинации всех этих обстоятельств порождают многочисленные разновидности налогов и трудовых повинностей. Перечислить все их типы нет ни возможности, ни необходимости; я отмечу здесь лишь некоторые специфические варианты. 
Централизованный налог и оброк В странах древнего и средневекового Востока налоги обычно собирались централизованно, в государственную казну. Этому способствовал по преимуществу коллективистский менталитет здешних обществ. Конечно, наиболее резкие формы такой порядок назначения и сбора налогов принимал в периоды укрепления центральной власти. Но и при расколах больших пирамид на множество маленьких каждая из последних частенько копировала внутри себя всё тот же стиль взаимоотношений с подданными, определявшийся, повторяю, не столько состояниями раздробленности или единства, то есть масштабами государств-аппаратов, сколько характером ментальности. 
В Западной же Европе картина была диаметрально противоположной. Индивидуалистичность здешнего менталитета способствовала тому, что отношения бюрократов и крестьян строились тут обычно на частной основе. Поэтому поборы на содержание управленцев взимались тут не столько централизованно (независимо от состояния государства и силы королей), сколько частным порядком - в пользу отдельных сеньоров. Такие налоги называются оброками. 
Государственные отработки и барщина Аналогичным образом обстоит дело и с выполнением трудовых повинностей. В их организации решающее слово также принадлежит менталитету, хотя, разумеется, своё второстепенное значение имеет и степень централизации управления. На Востоке, где бюрократический аппарат традиционно выступал организатором всех народных свершений и побед, указанные повинности осуществлялись преимущественно в форме различных государственных работ, особенно в тех случаях, когда требовалась кооперация труда в общественном масштабе. 
В Западной же Европе, напротив, индивидуальный характер общества мешал развитию и распространению государственных повинностей (конечно, трудовых, а не военных). Здесь производители оказывались больше связаны с конкретными бюрократами и мало чем были обязаны центральной власти. Последняя выполняла в социуме чисто административные и военные функции, но не руководила производством и вообще экономикой. При проведении общественно полезных работ необходимую кооперацию европейские крестьяне по большей части осуществляли своими силами. Отработочная система тут носила преимущественно частный характер, выступая в форме повинностей в пользу конкретных сеньоров. Причём любопытно, что в иные времена данные отработки вообще превращались в основной способ эксплуатации. 
Сие было следствием того, что в ряде регионов Западной Европы (главным образом, юго-западных), как уже отмечалось выше, становление собственническо-имущественных поземельных отношений опережало и опосредствовало становление бюрократически-территориальных. Здешняя бюрократия исходно выступала как класс землевладельцев-магнатов. Франкские, лангобардские и прочие "феодалы" "сызмала" располагали некоторыми "своими" землями, рассматриваемыми общественным мнением и правом не только в качестве территорий, но и как предмет труда, который следовало как-то эксплуатировать. Последующее расширение площадей данных "доменов" за счёт "дарений" земледельцев-аллодистов в рамках массового перехода последних в личную зависимость от магнатов ничуть не изменило ситуацию. Конечно, указанные земледельцы фактически оставляли за собою свои участки - во всяком случае, в тех масштабах, которые были необходимы для их собственного воспроизводства, - но фактом экономической реальности тут являлось и наличие обширных доменов самих сеньоров, принадлежавших им на правах частной собственности. Эти земли нуждались в обработке, то есть должны были приносить доход. В имевшихся условиях сие можно было обеспечить, главным образом, только привлекая к труду на них всё тех же крестьян: помимо них рабочую силу черпать было просто неоткуда. Отчего в договоры магнатов с аллодистами о покровительстве и защите обычно включались и обязанности последних отработать на земле сеньора определённое количество дней. В итоге на протяжении всего раннего средневековья в качестве основной формы эксплуатации на территории юго-западной Европы доминировала барщина (отработки). 
Барщина, таким образом, была связана, с одной стороны, с особенностями региональных поземельных отношений, а с другой - вообще с частным положением бюрократов в аппарате, обусловленным как соответствующей ментальностью, так и слабостью центральной власти и становлением связей европейских бюрократов и населения в сугубо личной форме. Не было бы особых поземельных отношений - не было бы и барщины, а имелся бы оброк, как в других областях Европы. 
"В Скандинавских странах не получили большого распространения личная зависимость крестьян и барщина, а Норвегия их вообще не знала" (18, с. 203), а также и на самом юго-западе в позднейший период. Не было бы, повторяю, частного характера связей-отношений - не было бы и частных отработок, а имелись бы лишь государственные повинности крестьян.
При коллективизме ментальности, имевшем место в Азии, при явном исходном и постоянном доминировании тут бюрократически-территориальных отношений над поземельно-собственническими, наконец, при успехах централизации, также более заметных на Востоке, чем на Западе, барщина как форма эксплуатации, естественно, отсутствовала. Тут не было конкретных сеньоров с их отдельными от крестьянских участков доменами, а имелись государство как целостный аппарат и государственные отработки, в основном, непроизводственного характера. Хотя известна и система колодезных полей в древнейшем Китае, при которой общинники платили государству не налоги, а обрабатывали определённые участки земли, урожай с которых шёл в казну. То есть это чем-то напоминало "барщину" на государство, заменявшую налоговую систему. Однако подлинно барщинной колодезную систему назвать нельзя, ибо при ней имели место не отработки на земле господ, а труд на земле общин в пользу аппарата в целом. 
Аренда Вместо барщины в частично сходных с описанными западноевропейскими условиях в Азии встречалась так называемая аренда. 
"Социально-экономические отношения на средневековом Востоке, несмотря на различие физико-географических условий его отдельных районов, покоились на единой основе: труде свободных крестьян и ремесленников, эксплуатация которых осуществлялась в форме арендной платы или в форме государственных налогов" (5, с. 497).
Упомянутые причинные сходства между Востоком и Западом заключались тут, однако, не в ментальностях (что естественно) и даже не в стадиях цикла развития бюрократической государственности, а в том, что и в азиатских странах в иные периоды их бытия частично формировалось частнособственническое отношение к земле. Концентрация её в руках одних и обезземеливание других закономерно вели к тому, что вторые вынуждены были обрабатывать земли первых на началах аренды. 
При этом важно, что, в отличие от Запада, данные арендные отношения далеко не всегда сопровождались установлением между арендатором и арендодателем отношений личной зависимости. Этому тут как раз мешали менталитет и централизм. В Европе менталитет и слабость центра способствовали частному характеру отношений "феодалов" и крестьян, причём частному не только в экономическом, но и в политическом смысле. Европейские сеньоры были полными господами над своими сервами. Их взаимные отношения по всем параметрам не являлись государственным делом. 
В Азии же, напротив, менталитет и централизм сопротивлялись становлению частных отношений производителей и бюрократов, а когда эти отношения всё-таки устанавливались де-факто в области экономики, - способствовали тому, что они не распространялись на область социальных и политических прав, то есть не принимали формы личной зависимости. Арендаторы здесь зачастую оставались лично свободными, полноправными членами социума, подданными государства, а не людьми конкретного хозяина, на землях которого они работали, внося ему соответствующую плату. Между ними и владельцами земель, даже если те являлись бюрократами, устанавливались по большей части именно чисто арендные, то есть вовсе не бюрократические по своей сути отношения. 
Хотя, разумеется, ослабление центральной власти, имеющее результатом фактическую передачу политических полномочий и прав на места, вело в данных условиях к тому, что арендаторы конкретных землевладельцев-бюрократов постепенно превращались и в их подданных. Но это был уже совсем не экономический в своей основе процесс. Во всякий период децентрализации, даже независимо от характера поземельных отношений, подданство рассредоточивается по "пирамидкам". Например, в Китае 
"в III-VI вв., характеризующихся политической раздробленностью, возвышением влиятельных семей", при повышении государственных налогов "население стало уклоняться от налогообложения, уходя под покровительство "сильных домов". Появились многочисленные категории зависимых земледельцев, труд которых использовался в частных хозяйствах крупных землевладельцев" (26, с. 34).
То есть процесс шёл впритык к европейскому. 
Особый порядок отчуждения Ещё одним специфическим вариантом организации отчуждения материальных благ у производителей являлись древнеегипетские порядки. В подавляющем большинстве случаев производители бюрократических обществ отдают бюрократии только часть произведённого ими продукта или же часть своего живого труда, распоряжаясь оставшейся частью самостоятельно. Тут важно именно то, что бюрократия присваивает отнюдь не весь трудовой потенциал подданных и не покушается тотально на частный характер их бытия. 
Но в практике Древнего Египта, где в силу особой родовой ментальности общества бюрократия практиковала тотальное руководство народным хозяйством, все произведённое поступало в государственные хранилища, откуда затем распределялось среди населения, да и сам труд людей выступал "собственностью" фараона. Данную форму отчуждения нельзя уже назвать налогом. Тут имелась тотальная трудовая повинность - не только всеобщая, касавшаяся всех, но и охватывавшая собою весь объём общественного труда вообще. 
Влияние характера производства Как отмечалось, особенности системы налогов (но уже не отработок) в бюрократических обществах зависят ещё и от характера соответствующего производства. Последнее, в частности, может различаться как натуральное или рыночное. Разумеется, рыночное производство с точки зрения теории нетипично для бюрократического строя, являясь феноменом иной, буржуазной эпохи. Но в истории конкретных обществ оно имеет место быть, так или иначе определяя их конкретные фискальные порядки. 
При натуральности производства налоги носят, естественно, продуктовую, а при товарности - денежную форму. 
"В ранний период феодализма основной формой эксплуатации была рента продуктами, будь то продукты земледелия, скотоводства или домашней промышленности... В странах, где земля была собственностью государства (оставляю пока использование в данном контексте терминов "рента" и "собственность" на совести авторов цитаты. - А.Х.), крестьяне считались податными и вносили ренту в форме налога" (19, с. 10).
Со становлением же рынка и появлением денег натуральные подати постепенно заменились денежными. 
Что касается трудовых повинностей, то они адекватны, преимущественно, только натуральному производству. Становление товарности последнего одновременно означает и превращение производителей в буржуа, которых гораздо труднее, чем простых крестьян, загнать в трудовые отряды. 
В эпоху развитого рынка и денежных податей общественные работы обычно проводятся уже силами наёмных работников. 
Резюме Таким образом, формы отчуждения в бюрократических обществах являются, в основном, следующими. Они, во-первых, выступают или в виде налогов, или как трудовые повинности (чаще присутствует и то и другое одновременно). Во-вторых, в зависимости от характера отношений бюрократов и производителей (централизованного или частного) налоги подчас приобретают форму оброка, а повинности - барщины. Наконец, в-третьих, с развитием рынка натуральные поборы (оброки) повсеместно преобразуются в денежные подати. 
Соотношение налога и ренты Поскольку в рамках приведённой выше цитаты бюрократические подати отождествлены с рентой, то есть на деле с феноменом чисто капиталистического толка, необходимо, видимо, дополнительно остановиться на разъяснении различий этих феноменов. Ведь отождествление данных терминов является вообще типичным для советских учёных. 
Использование термина "рента" в контексте реалий бюрократических обществ является, конечно, неуместным, ибо отчуждение здесь носит главным образом вовсе не рентный, а налоговый характер. Подлинная рента есть реализация права собственности на землю, есть момент экономического отчуждения, а налог есть политическое отчуждение, реализация политических прав, власти; в самом первом приближении он выступает платой за исполнение функции управления, за защиту и покровительство. Все платежи в пользу бюрократов представляют собою именно налоги, хотя бы они и производились в пользу отдельного аппаратчика. Они ни в коей мере не являются при этом арендной платой собственникам земли: последняя, как отмечалось, встречается в истории, но выступает не типичной и посторонней для бюрократического строя формой эксплуатации. Индивидуализированное положение чиновника относительно аппарата государства может маскировать суть данных платежей, но последняя от того не меняется. Тут даже и маскировки-то серьёзной обычно нет: существо дела бросается в глаза. Его не в состоянии увидеть лишь те, кто заранее настроил своё зрение определённым (пробуржуазным) образом. Понятие "рента-налог", используемое советскими учёными вслед за К.Марксом, показывает ещё раз непонимание ими разницы между собственническо-экономическими и государственно-политическими отношениями к земле-территории. 
Борьба за эффективность сбора налогов Ввиду того что основным способом присвоения материальных благ бюрократией является налог на производителей, она много внимания уделяет упорядочению и усовершенствованию налоговой системы. Наибольшие возможности при этом имеет централизованный государственный аппарат: при частных оброчных отношениях, естественно, негде размахнуться руке и раззудиться плечу. 
Прямой и важнейшей целью своей налоговой системы бюрократия видит максимизацию объёма материальных ценностей, поступающих в её распоряжение. Эту задачу она и решает самыми разнообразными средствами. 
Простейшим из них является прямое увеличение налогового бремени населения. Бюрократы всегда стараются повысить налоги до последнего мыслимого предела - лишь бы производитель не вымер как вид. 
Вторым способом выступает повышение плотности обложения населения. Ведь мало просто задрать норму налога: требуется ещё, чтобы никто не мог уклониться от его уплаты. С этой целью бюрократией практикуется жёсткий контроль и учёт. Например, 
"Основу византийской налоговой системы, введённой повсеместно ещё в III в., составлял учёт имущества налогоплательщиков, фиксируемого в налоговых списках-кадастрах. В принципе налоги взимались со всех подданных и всех объектов собственности, приносящей хоть какой-либо доход или способной его приносить... Через каждые 15 лет производилась общая ревизия кадастров", в ходе которой в описях "отмечали перемены в имущественном положении налогоплательщиков и корректировали размеры налога" (18, с. 136).
Аналогично, в средневековом Китае регулярно составлялись податные списки, проводились переписи населения с целью выявления вновь народившихся и прибывших на жительство подданных. Детально разрабатывался порядок назначения налогов по категориям плательщиков. Поскольку производители были в массе своей земледельцами и в их среде отсутствовала значимая профессиональная дифференциация, основное внимание законодателей сводилось к разработке возрастной дифференциации назначения налогов. 
"Танские правители (Китай, VI-VII века. - А.Х.) добились детализации учёта податных, чтобы ни одного из них не потерять для налогообложения. Учёт населения вёлся по пяти категориям: от рождения до 4 лет, от 4 до 16, от 16 до 21 года, от 21 до 60 и, наконец, после 60" (19, с. 22).
Для того чтобы все трудоспособные подданные трудились, бюрократия вводит подушный налог и выдвигает лозунг: "Кто не работает, тот не ест". Но вкладывает в него своё содержание: не должен есть, по её мнению, тот, кто не работает на неё. Работа на себя, а не на бюрократию, всякий необложенный доход признаётся ею за нетрудовой и изымается, а сам работник карается. Кроме того, бюрократия заинтересована и в стабильности поступлений податей. Во имя этого, а также в целях борьбы с тунеядцами, уклоняющимися от труда, чинятся всяческие препятствия перемещениям работников, сменам профессий и пр. (в дополнение, разумеется, к другим причинам такой политики). Ведь любые перерывы в трудовом процессе негативно отражаются на казне. 
Помимо интенсивных методов, то бишь использования всех внутренних резервов, немало внимания бюрократия уделяет и методам экстенсивным - расширению налоговой базы. Первым по значимости тут выступает путь увеличения числа налогоплательщиков. Сие достигается прежде всего, конечно, завоеваниями новых территорий с их населением, но я тут имею в виду не этот примитивный способ, а целенаправленную внутреннюю политику. 
В том же классически-бюрократическом Китае государство старалось организовать хозяйствование в масштабе страны так, чтобы все подданные были при деле. По инициативе центральных властей неоднократно практиковались переделы земли, нередко господствовала и прямая надельная система землепользования, исходившая из числа рабочих рук пропорционально их качеству (женщины, старики и подростки получали меньшие участки, чем зрелые мужчины). Прозорливые чиновники Срединной Империи стремились обеспечить полную занятость населения. В целях возрождения и увеличения слоя налогоплательщиков центральная власть боролась с частным рабовладением - ведь человек, ставший рабом, тем самым переставал быть податным. Государственных же рабов часто попросту переводили на положение крестьян. Особо поощрялась распашка залежей и целины, выселения на пограничные и ещё неосвоенные земли. В этих случаях для активистов вводились налоговые льготы. 
С другой стороны, улучшить наполняемость казны можно и за счёт роста валового продукта вследствие повышения производительности труда подданных. Бюрократия заинтересована не только в том, чтобы лучше грабить большее число людей, но и в том, чтобы последние лучше работали. Ведь при этом увеличивается абсолютный объём произведённого, отчего сама собой возрастает и величина налога - соответственно его установленной доле в валовом продукте (например, десятина или треть). Кроме того, при этом и относительный размер указанной доли может быть увеличен без гибельных последствий для воспроизводства работников. 
Повысить эффективность общественного производства бюрократы могут прежде всего путём улучшения условий его протекания, например, за счёт совершенствования инфраструктуры или организации различных ирригационных работ и пр. Но кроме того управленцы стараются добиться и личной самоотдачи и трудового энтузиазма каждого производителя на его рабочем месте. Если упомянутые выше учёт и контроль являются политикой кнута, то борьба за производительность труда требует уже политики пряника, то есть разработки системы поощрений. В числе которых выдвигаются фиксация нормы налога в качестве определённой твёрдой величины или доли, различные льготы для новосельцев и др. 
Обратная тенденция Правда, политика пряника сплошь и рядом приходит в противоречие с основными принципиальными установками бюрократии. Во-первых, она не стыкуется с принципом распределения не по труду, а по должности (о котором будет рассказано ниже). Во-вторых, бюрократам вообще сподручнее размахивать кнутом. Они привычны к тому, чтобы уповать на силу в любых обстоятельствах. Для них насилие является более понятным методом пополнения казны, чем поднятие эффективности производства путём экономического стимулирования. 
В-третьих, такое стимулирование для бюрократии даже ещё и опасно, ибо оно "провоцирует развитие буржуазного индивидуализма". Ведь человек, с точки зрения бюрократии, не имеет права выделяться из толпы ни чем, в том числе и своими трудовыми успехами. Героев труда в бюрократическом обществе можно и нужно назначать, но они ни в коем случае не должны становиться героями сами по себе, благодаря каким-то личным достоинствам. Ведь там, где появляется хоть какое-то личное достоинство, кончается всевластие бюрократии. Человек, добившийся чего-то сам, становится менее манипулируемым. Подданным же надлежит твёрдо усвоить, что от них лично ничего не зависит, что всё определяется волей начальства. Поэтому бюрократия никогда всерьёз не делает ставку на пробуждение личной инициативы, творчества масс и т.п. И не может, следовательно, эффективно повышать производительность труда методами экономического стимулирования производителей. 
3. Основные принципы бюрократического распределения и потребления 
Принцип идеального распределения Отнятое у производителей в дальнейшем поступает в распределение между самими бюрократами. Это распределение в идеале должно осуществляться в рамках их иерархии. То есть объём и ассортимент благ, поступающих в распоряжение каждого бюрократа, должен соответствовать его месту на лестнице власти (должности, рангу, титулу). Именно так всё и обстояло в наиболее бюрократизированных государствах: например, в Древнем Египте или в развитом Китае. Здесь блага выдавались по должности, с потерей которой терялся и казённый кошт. 
Таким образом, система внутреннего бюрократического распределения в его идеальном варианте проста и прозрачна: она сводится к оплате по должности, по месту в иерархии. Этот принцип, естественно, ни каким боком не соприкасается с буржуазным принципом распределения по капиталу и, так сказать, социалистическим - по труду. Аналогично указанной системе распределения, естественно, строится и потребление бюрократов. По крайней мере - в их собственной среде. Однако бюрократическое общество состоит не только из бюрократов. 
Бюрократическая организация общественного потребления Любое чиновничье жалованье в конкретном своём виде представляет собой простое материальное довольствие, некоторую сумму благ, которые можно получить и помимо службы. Что неоправданно отвлекает отдельных особо "неустойчивых в моральном плане" лиц (то есть все небюрократические слои населения) от "служения отечеству" (то бишь - вождю) и к тому же кажется бюрократам ужасно обидным, несправедливым, неправильным. Бюрократия, конечно, не желает мириться с наличием у её подданных каких-то иных источников доходов, не контролируемых ею и несовместимых с её святыми иерархическими принципами (естественно, не менее священными для неё, чем принцип частной собственности - для буржуазии). Поэтому бюрократия, где может, просто устраняет эти источники и питающиеся ими группы (например, ту же буржуазию). А там, где не в состоянии сделать это, то есть подчинить систему общественного распределения материальных благ своим принципам, - там она старается хотя бы ограничить последствия своей немощи, лишив небюрократические слои возможности воспользоваться своими богатствами в полной мере. 
В связи с этим, как уже отмечалось, бюрократия в ряде случаев замахивается на регламентацию порядка общественного потребления. По её мнению, только должность вправе кормить человека и обеспеченность всех и каждого должна соответствовать занимаемому общественному положению, то есть социальному статусу. Этого весьма трудно достичь на практике, ибо, увы, не бюрократия кормит производителей от своих щедрот, а они сами зарабатывают себе на жизнь. Всё внебюрократическое распределение материальных благ обычно находится вне контроля государственного аппарата и потому не строится по его идеальным схемам. Разве что в Древнем Египте да в ряде современных так называемых "социалистических" государств бюрократам удавалось подчинить себе, помимо всего прочего, также и процесс распределения. В подавляющем же большинстве древних обществ аппаратчики оказывались на это не способны. Отчего вынуждены были довольствоваться в лучшем случае лишь регламентацией потребления. Будучи не в силах воздействовать на причины, бюрократы стараются заорганизовать в соответствии со своими принципами хотя бы следствия. 
Зато уж в этой области данный принципиальный подход доводится порой до абсурда - до идеала. Например, в Китае во многие периоды его истории не только довольствие самих чиновников устанавливалось в соответствии с их должностями, но и регулировался объём потребления населения вообще - каждого конкретного сословия. Выше я писал о практиковавшейся здесь фиксации внешних различий людей согласно их статусам для удобств социальной ориентации. Однако эта практика преследовала не только данную цель, но и отражала бюрократический подход к распределению и потреблению вообще, то есть регламентировала порядок общественного потребления как такового. 
Бюрократией в принципе отрицается любой иной способ организации потребления, кроме идеально-бюрократического. В Китае на уровне закона определялось, какую пищу может есть купец, ремесленник, земледелец, тот или иной чин аппарата, в какой обуви следует ходить, из чего шить себе платье, в каком экипаже ездить, сколько лошадей в него запрягать. Даже купцы с их внешней по отношению к аппарату жизнью, с их богатствами и возможностями, не шедшими подчас ни в какое сравнение с обеспечением нижних и даже средних чинов аппарата, не имели права воспользоваться своими богатствами, попадали в орбиту бюрократической регламентации распределения и потребления. Это было характерным отражением идеальных представлений бюрократии о месте человека в обществе и о "справедливом" порядке отправления всех его жизненных потребностей. 
Уравнительность Однако всякая медаль имеет свою оборотную сторону. Вот и бюрократическое распределение, - сплошь иерархичное, то бишь ориентирующееся на место в иерархии, на должность или ранг, тем не менее, неизбежно порождает в качестве своего прямого следствия не что иное, как уравнительность. Последняя тут вполне естественна и неизбежна. Раз распределение осуществляется по должности, по статусу, то закономерно, что люди одного статуса (должности) получают одинаковое довольствие. Бюрократы одного ранга имеют право на равный объём материальных благ - независимо от их способностей и личного вклада в дело борьбы за светлое бюрократическое настоящее. Точнее, этот личный вклад тут и выражается на деле не в чём ином, как в самом достижении бюрократом определённого положения на лестнице власти. Но в рамках оного положения (ранга) данный вклад, естественно, уравнивается со вкладами всех прочих толпящихся на данной ступеньке иерархии бюрократов. 
В бюрократическом распределении личность игнорируется начисто. В нём учитывается только её социальное положение. Люди одного ранга, одного статуса рассматриваются как однородная масса. Независимо от личных способностей и рвения они должны получать поровну, то есть свою ранговую норму. Этот порядок бюрократия признаёт единственно справедливым, он ей понятен, и его она воплощает в жизнь со всей присущей ей жёсткостью. Оплата по труду или потребление по богатству, а не по чину, напротив, представляются ей, как отмечалось, жуткой несправедливостью, непорядком, покушением на её светлые идеалы, нарушением всех и всяческих приличий и правил субординации. Оттого там, где невозможно зарегламентировать сами доходы, ею и вводится хотя бы регламентация потребления. 
При этом опять же попутно решается и коренная задача бюрократии - подавления любой самостоятельности населения. По мнению бюрократов, никто не должен высовываться выше положенного для него уровня, в том числе и в потреблении. Каждому надлежит знать, что даже в том случае, если его благосостояние не зависит от воли бюрократов (раз с этим, увы, порой ничего нельзя поделать), то сие ровным счётом ничего не значит: место индивида в обществе всё равно определяется бюрократией, а вовсе не его частным богатством. То есть не индивидом лично с его способностями, талантами, энергией и пр., а власть предержащими чиновниками. 
4. Факторы влияния 
Беспринципность реальной жизни Принципы принципами, идеалы идеалами, а жизнь груба и материальна. Она вовсе не желает выстраиваться по предначертанной мечтательными бюрократами схеме. Уже сама собственная их жизнедеятельность донельзя спутывает все карты, вводя в игру наряду с должностным статусом ранговый, родовитый, отделяя вообще реальное положение аппаратчика в иерархии власти от его юридического статуса. Выдерживать в такой смутной и к тому же постоянно меняющейся обстановке какой-то единый и логичный порядок распределения чрезвычайно трудно. 
Кроме того, в качестве помех и искажающих идеал факторов в каждом отдельном случае выступает целая свора дополнительных конкретных обстоятельств. Они накладывают свои отпечатки на организацию бюрократического распределения, придавая ему такие очертания, за которыми общие принципы проглядывают как бы сквозь дымку, в размытой и искажённой перспективе. К числу данных факторов относятся, например, ментальность обществ, опытность и возможности иерархов бюрократии и др. 
Роль ментальности Прежде всего на порядке конкретного распределения материальных благ сказываются, разумеется, господствующие в конкретных обществах традиции. Причём господствующие не столько в среде бюрократии, сколько в народе. Если в Азии с самого момента появления здесь государств народная жизнь была законсервирована в виде общинно-коллективистской, то она и сохранялась таковой на протяжении тысячелетий. Все завоеватели со своими новыми порядками оказывались вынужденными тут в той или иной мере приспосабливаться к ментальности масс, организуя их эксплуатацию соразмерно традиционным установкам. В древнейший же период традиционная ментальность довлела и над умами самих бюрократов, определяя их отношения как с управляемыми, так и между собой. 
Первобытный менталитет сплачивал людей вообще сильнее, чем чисто служебные связи, простые бюрократические взаимоотношения. Здесь имелось больше линий зависимостей и они были богаче содержательно. Пока оставалась свежа память о древней традиции, мощнее оказывались и позывы к коллективизму, к единству аппарата, а тем самым, выше была степень его централизации и полномочнее деспотизм. Всё это сказывалось, разумеется, и на порядке распределения материальных благ между бюрократами (как, впрочем, и на формах отчуждения этих благ у производителей). Выше уже отмечалось, что в Египте в силу этого долгое время господствовал должностной подход ко всем аспектам организации общественной жизни, а в Китае - родственно-ранговый. В Европе же с её потомственным индивидуализмом большее значение приобрело право собственности и силы. 
Но всякий конкретный менталитет со временем, конечно, выветривается и меняется сообразно изменениям реальной жизни. Поэтому влияние традиции особо значимо только на ранних этапах жизни обществ и их бюрократий. Со временем же повсеместно и в особенности в среде самой бюрократии торжествует чисто бюрократическая ментальность, оттесняя на задний план народную, и больший вес приобретают иные влияющие на порядок распределения факторы. Ментальность ментальностью, но интересы класса превыше всего. Римская империя, например, по степени своей бюрократизации и централизации ничем не уступала азиатским деспотиям, хотя исходная ментальность тут была куда более индивидуалистичной. Начав с разных стартовых позиций, и восточные, и западные общества в ходе развития своего бюрократического потенциала, то есть по мере приближения их общественных порядков к собственно бюрократическому идеалу, постепенно сближались, обнаруживая всё больше родственных друг другу черт. 
Роль опыта Порядок распределения материальных благ между бюрократами на ранних этапах мировой истории повсеместно складывался поначалу в соответствии с традиционными для тех или иных социумов установками. То есть его становление протекало как вполне объективный процесс, как следствие стереотипных действий людей, отражающих указанные установки. Но ментальность постепенно меняется. Бюрократия со временем начала осознавать приятные особенности своего положения в обществе и вообще себя как класс. С этим осознанием уже наметилась разница между целями центральной власти и целями масс бюрократов, в особенности, местных. Как только данные страты аппарата перестали подчиняться традиционным нормам, так сразу же принялись проводить в жизнь собственные узкогрупповые интересы. Возникло государственное строительство, появилась целенаправленная политика, в том числе - и в отношении порядков распределения. 
Для центральной власти становление такой политики сплошь и рядом оказывается следствием приобретения горького накопленного в ряду поколений деспотов опыта. Историческая практика демонстрирует иерархам, что потенции сепаратизма тесно связаны с тем или иным порядком распределения и что надёжнее всего держать этот процесс под своим строгим контролем, централизуя сбор налогов и переводя чиновников на жалованье из казны. Причём не по рангу, а по должности, чтобы низы аппарата полностью зависели от верхов и не имели ни малейшей возможности обособиться материально и социально. 
Неопытные же сюзерены обычно вводят простейшие способы распределения благ и ресурсов, раздавая государственные земли в кормления своим вассалам, децентрализуя в их пользу налоговые системы, жалуя им всяческие прочие иммунитеты, чреватые фактическим обособлением мест. Подобные ляпсусы способствуют быстрому развитию клановости, социальной и экономической независимости низовых аппаратчиков. И государства разваливаются, наступает та самая раздробленность, которую европейцы, меряющие всё на свой аршин, именуют феодальной. 
Кстати, умные люди учатся не только на своих, но и на чужих ошибках. Поэтому кое-какое значение имеет и влияние опытных соседей, их политической культуры. Например, для Японии и Кореи авторитетным образцом всегда был Китай, которому они усиленно подражали (хотя это и не спасало их от сепаратизма), а для европейских государей - Римская империя, но увы - лишь в качестве смутного воспоминания, а вовсе не живого урока. 
Таким образом, на организации распределения благ в немалой степени сказывается накопленный бюрократией исторический опыт. Который, естественно, является сыном ошибок трудных и отформировывается в знания и руководства к действиям лишь с течением многих веков. Этот фактор, разумеется, отсутствовал в Европе и вообще во всех молодых да ранних обществах. В то же время он приобрёл уже некоторое значение в средневековой Азии и в особенности в Китае с его трёхтысячелетней бюрократической историей. 
Роль возможностей Опыт учит иерархов, как правильно наладить управление государством, чтобы упрочить и сохранить свою власть. Но помимо знаний надо иметь ещё и возможности к воплощению их на практике. Содержание действий всегда диктуется в конечном счёте конкретными обстоятельствами, а не только теоретическими идеалами. Жизнь нередко принуждает к внедрению порядков, не отвечающих интересам внедрителей, заставляя последних выбирать из нескольких зол меньшее (наибольшим злом при этом, безусловно, является полный беспорядок). 
Общественное устройство, в том числе и порядок распределения благ между бюрократами, обусловливается не только мастерством конкретных ваятелей-государей, но и тем материалом, с которым последним приходится иметь дело. Отбросим в сторону ментальность и остановимся на чисто материальных факторах. Чтобы провести в жизнь те или иные теоретические установки и организационные принципы (если они, конечно, вообще имеются), необходимо располагать соответствующими средствами. Например, централизация сбора налогов предполагает прокладку сети дорог, наличие транспорта и государственных хранилищ. Выплата жалования из казны также требует немалых технических усилий. По существу, контроль за аппаратом мест сам порождает становление дополнительного центрального контрольного аппарата, нуждающегося в содержании. Поэтому эффективный политический централизм может существовать только при достижении определённого уровня развития экономики. 
С другой стороны, данный уровень развития должен быть тем выше, чем больше управляемая территория. Маленькое государство, где все друг друга знают и император здоровается с каждым подданным за руку, централизовать, разумеется, значительно проще, чем большое. Чтобы проникнуть во все удалённые уголки и поры последнего недрёманным царевым оком и щупальцами власти, требуется располагать немалыми ресурсами и средствами связи. В особенности, если всё кругом поросло глухим лесом, покрылось болотами или потрескалось пропастями. 
Таким образом, возможности централизованного распределения благ прямо пропорциональны экономическому развитию регионов и обратно пропорциональны масштабам и природно-географической непроходимости территорий конкретных государств. При неблагоприятном раскладе этих факторов государям, хочешь не хочешь, а приходится мириться с неизбежной обособленностью мест, в том числе и в налоговой сфере. В данных условиях порядок распределения благ между бюрократами вынужденно принимает форму распределения самих территорий в кормление. Простейшие решения оказываются тут следствиями несоразмерности средств, имеющихся в распоряжении центра, и степени сложности стоящей перед ним задачи. 
Ментальность и возможности Все указанные факторы влияют на порядки бюрократического распределения не отдельно друг от друга, а в сложном взаимодействии и взаимопереплетении, то бишь комплексно. Например, возможности централизации управления зависят не только от материальных обстоятельств (наличия дорог и пр.), но и от характера социальной среды. То есть от той же ментальности народа и традиционной организации его жизни. Собственно бюрократический менталитет овладевает прежде всего самой бюрократией, отражая образ её жизни. Она далее, конечно, старается навязать его и подданным, но это не так-то легко сделать, ибо образ жизни последних существенно иной: реальное положение управляемых существенно отличается от положения управленцев в их аппаратах. Поэтому массы всегда сохраняют заметно большую верность традициям. 
Например, в Азии имелся народный коллективизм, развитая общинная жизнь, а в Европе - нет. Общинный же образ жизни, то есть некоторая низовая самоорганизация населения, облегчает задачи центрального управления и, в том числе - задачи централизации сбора налогов. Община играла на Востоке роль первичного звена аппарата. Естественно, управленцам всегда легче руководить уже как-то организованными структурами, чем аморфными. Азиатские общины и их союзы и выступали как единые организмы, как цельные надсемейные объекты управления, - в отличие от хуторов Западной Европы. 
При наличии таких промежуточных звеньев общественной самоорганизации значительно облегчаются задачи фиска. Фискальные функции в отношении отдельных земледельцев возлагались в Азии на сами их коллективы, на старост указанных общин. Ту же самую политику, как известно, позднее практиковало и российское правительство. Везде, где складывается низовая самоорганизация населения, бюрократы тут же её используют в своих целях. И сие облегчает управление и централизацию фиска. 
При этом старосты общин земледельцев ещё вовсе не становятся служилым сословием, то есть собственно чиновниками. Они остаются простыми крестьянами по своему положению и не нуждаются в жалованье, в наделении землёй и пр. Собранные ими подати поступают целиком государству и могут распределяться уже между собственно чиновниками в виде жалованья. В то время как при отсутствии общинности низовое управление приходится возлагать на аппарат, то есть формировать его с нуля. И данные аппаратчики, увы, требуют содержания, которое, например, выдавалось в той же Европе в форме бенефиция. 
Роль генезиса Наконец, можно упомянуть ещё и такой фактор, как особенности генезиса самой бюрократии. Его перипетии в немалой мере определяют её менталитет. Традиционное вызревание аппарата в виде управленческой администрации, естественно, способствует его большему сплочению и централизации со всеми вытекающими отсюда последствиями в отношении организации распределения. В то время как военный вариант становления государственной власти выдвигает на первые роли чисто силовые зависимости. Ну, а из разбойника такой же чиновник, как из стригущего лишая - парикмахер. 
Во втором варианте отношения между бюрократами формируются в крайне урезанном виде. Западноевропейские вассалы обязывались своим сюзеренам только военной службой, что облегчало их обособление от центра. Короли видели в себе не столько управленцев, сколько завоевателей, военачальников, вождей-победителей в покорённой стране. Им казалась важной только эта традиционная военная связь между ними и их боевыми соратниками, дружинниками. Поэтому они с лёгким сердцем даровали направо-налево всевозможные иммунитеты, закрепляя в качестве обязательной повинности своих вассалов лишь воинскую службу. 
Прирождённым же администраторам Востока просто и в голову не могла прийти мысль о том, чтобы передоверить кому-то свои исконные функции. Поэтому здесь обособленность бюрократов вызревала в долгой и нудной борьбе с централизмом. То устойчивое социальное положение, которое западному феодалу доставалось само собой, восточному приходилось добывать в поте лица своего. При всём при том опорой в борьбе за это для него являлись не исходные экономическая и юридическая самостоятельность, а только собственные личные связи. Не случайно именно на Востоке клановость была особенно развита в противоположность западной родовитости: в данных неблагоприятных для становления ранговости обстоятельствах она выступала основным орудием упрочения позиций конкретных бюрократов. 
Таким образом, в равных условиях отсутствия опыта и даже при сходной народной ментальности административные аппараты всегда устойчивее, чем военные, они менее подвержены сепаратизму и более централизованы также и в порядке внутриаппаратного распределения материальных благ. 
5. Варианты организации распределения благ между бюрократами 
Способы рассмотрения Те или иные комбинации вышеозначенных факторов порождают разнообразные варианты организации распределения. Классифицировать последние можно по разным признакам (конкретная пестрота встречающихся в истории распределительных систем даёт для этого все основания). В том числе, например, по объекту или субъекту. В первом случае за основу можно взять характер распределяемого: что распределяется? Допустим, непосредственно блага или их источники? Во втором случае важно, кто распределяет? Кто (или что) определяет порядок распределения? Центр своей волей или традиция, закрепляющая самостоятельное положение мест? Эти подходы в ряде пунктов, естественно, пересекаются друг с другом, ибо от того, кто и как распределяет, зависит и что распределяется - и наоборот. 
Процедуры распределения можно классифицировать также по целым комплексам субъектно-объектных признаков, связанным с особенностями ментальностей населения определённых регионов, степенью централизма или раздробленности, или же со сходствами других влияющих факторов (в этом плане, в частности, близки друг другу все молодые или, напротив, все зрелые общества-государства). 
Я, разумеется, не буду слишком увлекаться разбором всех возможных и имеющих место быть в конкретной истории многочисленных вариантов исследуемого феномена (классификация - это вообще не моя задача). Но остановлюсь на самых существенных из них, во-первых, следуя научной традиции, а во-вторых, в целях опровержения некоторых сложившихся в рамках этой традиции взглядов. Рассмотрим сначала распределительные системы бюрократии с точки зрения того, что распределялось. 
Прямое распределение благ Самая простая, ясная и даже единственно подлинно бюрократическая форма организации распределения благ представлена в истории вариантом полной централизации налоговой системы. То есть теми случаями, когда все подати собираются непосредственно в государственную казну, откуда затем каждый чиновник получает свою долю в виде должностного или рангового жалованья (впрочем, ранги в данной ситуации вряд ли могут развиться в качестве значимого института, ведь для их становления и упрочения требуется ослабление централизма). Здесь действительно распределяются натуральные или денежные блага, а вовсе не те или иные их источники. Разумеется, такие порядки требуют жесточайшего централизма и встречаются в истории или в самые ранние её периоды, когда деспотизм власти ещё имеет своей опорой классически-родовую ментальность, или, напротив, в развитых бюрократиях - при наличии достаточной политической силы и воли центра, а также и при достижении обществом известного уровня экономического развития. В качестве конкретных примеров тут можно назвать Древний Египет или Китай династии Тан. 
Что любопытно, в танском Китае в довольно позднюю эпоху устоявшаяся за долгие века существования государства политическая традиция требовала уже децентрализованного распределения благ, то есть удельной системы. Но она была обойдена таким образом, что формально за тем или иным рангом-титулом закреплялись определённые по размеру территории или число податных дворов, однако на деле всё сводилось лишь к выплате их обладателям соответствующего довольствия из казны. По существу абстрактный "двор" стал тут единицей измерения жалованья. Какой-нибудь чжухоу получал не реальные территории и людей в своё владение, а только налоги с них. Причём даже не с конкретных областей, а просто в численном выражении. Довольствие чиновника определённого ранга выражалось в сумме налога, допустим, с тысячи абстрактных "дворов". 
Но в целом тотальная централизация сбора налогов и распределения материальных благ является довольно редким случаем, ибо всякая даже самая первобытно-коллективистская ментальность со временем дряхлеет, а без её поддержки организовать эффективную централизованную систему сбора и распределения благ в условиях экономической раздробленности хозяйствования, то есть разобщённости производителей, очень трудно. Поэтому "зарплатный" порядок в бюрократических обществах древности и средневековья обычно дополнялся в той или иной мере "кормленческим" - непосредственными раздачами центром в ведение отдельных бюрократов экономических государственных прав в отношении определённых территорий или лиц. По существу эта система сводится к распределению самих источников материальных благ - предмета труда и тружеников, то есть к распределению налоговой базы и, следовательно, дохода в самом процессе производства последнего. 
Все подобные типы распределения представляют собою уже децентрализацию налоговой системы и выступают как предпосылкой, так и следствием политического сепаратизма. Ибо тут теряется посредническая роль центра в отношениях между населением и местной бюрократией, отчего последняя постепенно освобождается от власти иерарха. 
Распределение территорий: господствующий характер Самой распространённой и повсеместной в бюрократических обществах практикой распределения материальных благ является такая его форма, как распределение на "кормление" податных земель-территорий. Анализ этой практики вызывает некоторые затруднения, ибо в большинстве случаев невозможно отделить её экономически-распределительное содержание - от политического, то есть пожалование "зарплаты" в виде права сбора в свою пользу податей и сборов с определённых территорий - от навешивания обязанностей (в том числе тех же фискальных) по управлению этими территориями. Ведь первое выступает неотъемлемой составной частью второго. 
Бюрократы прежде всего являются управленцами, исполнителями определённой общественной функции, и их взаимодействия в рамках исполнения этой функции окрашивают в свои цвета все распределительные отношения. Бюрократическое распределение территорий реально заключается в распределении между аппаратчиками политических полномочий относительно населяющих эти территории подданных; одним из таких полномочий как раз выступает право на сбор с последних налогов и прочих административных доходов. Для бюрократии как класса-государства характерно именно суверенное отношение к земле, отчего тут и подходит больше термин "территория". 
Правда, степень политизированности этого отношения зависит от места конкретного бюрократа во властной иерархии. Так, высшие слои бюрократии во главе с деспотом в гораздо большей степени персонифицируют собой государственность, чем какой-нибудь низовой чиновник, ибо при монархии власть концентрируется наверху пирамиды. Таким образом, следует различать по крайней мере два вида удельно-надельных владений - согласно месту их держателей на лестнице власти и, соответственно, наполненности их территориальных прав экономическим и политическим содержанием. В одном случае - на высших этажах аппарата - распределение благ сплошь и рядом является только одним из фрагментов общего распределения властных полномочий. Тут, в основном, территории выделяются с управленческими целями: для организации их обороны, для вершения суда и расправы и вообще для администрирования. Таковы были функции, например, франкских графов или китайских удельных ванов династии Мин (XIV-XVII вв.). 
Однако от этого преимущественно политического по содержанию распределения отличаются пожалования за службу, касающиеся мелких бюрократов. Для последних экономическая составляющая таких пожалований куда существеннее, чем властная, хотя и оная экономическая составляющая решающим образом выражается в политической форме: ведь право на налог и другие поборы с населения является в любом случае государственным, суверенным, а совсем не собственническим правом. Тем не менее в данном втором случае земля рассматривается всё же больше как источник дохода, чем как объект управления. Цель таких пожалований скорее кормленческая, "зарплатная", чем государствоустроительная. 
(Во избежание недоразумений стоит обратить внимание читателя на то, что подобные распределения территорий на правление-кормление на практике далеко не всегда происходят по инициативе центральной власти - нет, нередко они являются следствиями не зависящих от неё обстоятельств и самостоятельно протекающих процессов. Удельные князьки нередко приобретают власть над определёнными территориями естественным образом, ещё задолго до формирования единого бюрократического государства и, соответственно, не по воле монарха. В дальнейшем, признавая свою вассальную зависимость от новоиспечённого центра, подобные князьки автоматом сохраняют в значительной степени прежний политический контроль над населением своих уделов и право на поборы с него). 
Имея в виду все эти существенные моменты, попытаемся всё же рассмотреть распределение территорий как чисто экономический, а не политический, не "зарплатный", не управленческий феномен, то есть как процесс распределения именно источников материальных благ и только. 
Распределение территорий: экономический аспект Итак, в качестве фрагмента управленческого распределения территорий нами выделена его кормленческая составляющая. Из множества различных государственных прав и обязанностей относительно конкретного удела-надела - сугубо экономические права, связанные с обеспечением довольствия управляющего данной территорией бюрократа. При этом стоит подчеркнуть, что природа и содержание данных прав являются именно суверенными, а не имущественными. Даже когда надел жалуется чисто в кормленческих целях, то на деле он жалуется не как земля, а как право на государственные подати и сборы с конкретной территории. 
Здесь встречаются два варианта. Первый - когда на жалуемом участке имеется податное население, то есть имеется сам налог как объект передачи. В этом случае он, собственно, и жалуется - или в полном объёме, или частично. Существенно то, что налог тут жалуется не абстрактно, не как объём довольствия, пропорциональный числу дворов, а как подати с конкретной территории. Сама процедура их сбора и поручается держателю надела. Поэтому это выглядит как распределение самих территорий, источников дохода. 
Во втором варианте, когда территория безлюдна, даруется, естественно, не право на налог, а освобождение от него. Здесь уже дело самого пожалованного бюрократа - получить доход с данного участка либо посредством личного труда, либо путём привлечения производителей со стороны в качестве рабов или лично свободных поселенцев. Впрочем, то, что выплаты в пользу держателя территории носят тут форму государственных повинностей, неизбежно придаёт отношениям производителей и данного бюрократа соответствующий характер: дополняясь другими политическими правами держателя, эти отношения быстро приобретают черты господства-подчинения, личной зависимости. 
Второй вариант, как понятно, представляет собой отчасти зеркальное отражение первого. Ибо пожалование налогов в пользу конкретного чиновника обратным концом является освобождением его от налогов в пользу центра. А освобождение от податей - пожалованием их данному чиновнику. Вся разница состоит при этом лишь в актуальном и потенциальном бытии данных налогов, обусловленном наличием или отсутствием на жалуемой земле налогоплательщиков. По сути, в обоих случаях имеет место дарование налогового суверенитета-иммунитета в отношении конкретной территории. 
Распределение экономических суверенных прав не сводится к одному лишь распределению налогов. В число данных прав входят и всевозможные поборы, связанные с исполнением конкретных управленческих функций. Дарование этих функций также выступает экономическим актом, пожалованием государственных доходов отдельному представителю аппарата. К числу таких функций относится, во-первых, судебная - с её санкциями и штрафами в пользу сеньора, наместника центра. Существенное значение, во-вторых, имеют трудовые повинности подданных, обеспечивающие решение тех или иных управленческих задач. Так, в рамках обеспечения безопасности управляемых территорий местные бюрократы возводят силами податного населения также и свои укреплённые резиденции. Например, в Западной Европе подобные вторичные сеньориальные права в качестве источников дохода местных бюрократов превышали по значению даже собственно налоговый иммунитет. С развитием бюрократии и суверенитетности отношений к земле 
"Доля поземельного чинша сокращалась... на первое место выходили поступления от реализации "сеньориальных прав"" (15, с. 499).
Временные и ранговые различия Любые пожалования, разумеется, различаются сроками даруемых полномочий и размерами доходов. Оба этих параметра развиваются в бюрократическую эпоху в соответствии с вышеописанными процессами вызревания рангов и родовитости. Но при прямом распределении благ через казну развитие указанных институтов идёт заторможенно. В данном случае различия пожалований сводятся по преимуществу лишь к различиям жалований, то бишь к разным объёмам благ, полагающимся по должности. Распределение же источников благ неизбежно ведёт уже к известной самостоятельности мест, к ускорению становления рангов, наследования социального положения и пр. Поэтому различия сроков пожалований появляются в основном лишь в рамках практики распределения именно территорий. 
В этой практике встречаются пожалования на срок службы (должностные наделы), пожизненные и наследственные, то есть неотчуждаемые. Естественно, масштабы территорий, а точнее, их доходности, коррелируют со статусами бюрократов. Срочный же или бессрочный характер пожалований, во-первых, определяется волей жалующего их иерарха, а во-вторых, устанавливается сам собой, независимо от воли центра в процессе вызревания тех же ранговости и родовитости. Например, пожалование за службу постепенно повсеместно перерастает в наследственное посредством наследования самой службы. 
Так, в Европе бенефиций (временное пожалование) постепенно сменился феодом, леном (наследственным владением). Бенефиций давался 
"пожизненно под условием несения его владельцем определённой вассальной службы (чаще всего военной) в пользу того феодального сеньора (господина), который дал этот бенефиций. С развитием феодального общества бенефиций из пожизненного владения превратился в наследственное и приобрёл черты, характерные для феода. Феод или лен, - это наследственное земельное владение, связанное с обязательным несением военной службы и выполнением некоторых других обязанностей феодалом по отношению к вышестоящему сеньору" (9, с. 11).
В северовэйском Китае (IV-VI вв.) государство непосредственно организовывало сбор налогов с большинства населения. Господствовала так называемая "надельная система". 
"Земля предоставлялась населению в порядке государственных наделов", соответственно числу трудоспособных членов семей. "Держатели наделов должны были платить земельный и промысловый налоги. И тот, и другой вносился натурой" (9, с. 31).
Но 
"Надельная система была связана с определённой организацией управления. Государство распределяло наделы, следило за их обработкой, взимало налоги, отбирало участки в случае уменьшения числа держателей. Для всего этого требовался большой разветвлённый аппарат управления. Служба в этом аппарате давала право на "должностной надел", означала передачу в распоряжение должностных лиц феодального государства участков, обрабатываемых крестьянами. Налоги с таких участков поступали уже не в казну, а в распоряжение данного должностного лица. Условность владения "должностными наделами" состояла в том, что владелец терял такой надел вместе с лишением должности и получал другой надел в связи с изменением места службы. От должности зависел и размер надела. Кроме того, при пользовании "должностным наделом" его владелец не имел права распоряжаться им - отчуждать или передавать его по наследству. 
Менее ограниченной была собственность отдельных феодалов в тех случаях, когда они владели землёй на началах "пожалования". Поскольку такой "жалованный надел" предоставлялся в порядке особого акта верховной власти, постольку последняя всегда могла этот надел отнять. Однако право пользования таким наделом передавалось по наследству, и потому владение им являлось более полным (оно вообще не связывалось с исполнением каких-либо должностных обязанностей, а было даром за службу, заслуги и пр., а потому и не отчуждалось так просто, как должностной надел - А.Х.). 
Совершенно неограниченным было владение землями, находившимися в руках феодальной знати. Представители этой знати носили различные титулы, и их земли назывались "наделами, присвоенными по титулу"" (9, с. 32).
К числу этой знати принадлежали преимущественно родственники императора. 
В танском Китае (VI-VII века) имелись два вида бюрократов: знать и чиновники, то есть обычный джентльменский набор. И те и другие получали в кормление земли (правда, в основном, условно - см. выше). У знати 
"владения соответствовали их титулам. Так, наивысший титул обеспечивал владение в 10 тыс. му, самый низкий - 500 му земли. Придворная ранговая аристократия могла владеть от 6 тыс. до 500 му. А заслуженные гражданские или военные чиновники - от 6 тыс. до 300 му. Чиновники вместе с должностью получали право на доход с земли соответственно рангам. Столичные чиновники получали от 200 до 1200 му земли, провинциальные чины - от 250 до 1200 и, наконец, военные - от 80 до 600 му. Владения давались им лишь на время службы" (19, с. 23), в то время как знать владела ими постоянно, ибо титул был неотъемлемым.
"Принадлежность к различным социальным категориям класса феодалов закреплялась аристократическими титулами или рангами военных и гражданских служащих. С каждым титулом или рангом было связано право на землевладение определённого типа и размеров (в странах Дальнего Востока, например, размер землевладения увеличивался соответственно повышению титула или ранга)" (19, с. 9)
Немного критики Кстати, из факта упомянутой корреляции размеров землевладения с местом в бюрократической иерархии авторами приведённой цитаты делается вывод, диаметрально противоположный реальному существу дела: 
"Таким образом, иерархия в землевладении лежала в основе иерархической организации господствовавшего при феодализме класса" (19, с. 9).
Хотя вроде бы очевидно, что дело обстояло как раз обратным образом: размер землевладения определялся рангом и титулом; социальное положение обусловливало объём причитавшихся благ, в том числе и порядок распределения земли. Более того, в данном случае вообще нельзя рассуждать о "землевладении" и "земле", ибо на деле тут распределялись лишь территории и относившиеся к ним суверенные права, в том числе кормленческие. Понятно, что высший чин управлял большей территорией и, соответственно, ведал сбором больших налогов. "Землевладельцы" были на деле чиновниками, лишь получавшими своё довольствие в особой форме. Это отмечают и сами авторы цитаты. 
"К внешним (? - напротив, содержательным. - А.Х.) правовым признакам феодализма относится условность феодальной собственности на землю. Государство или вышестоящие феодалы устанавливали различные повинности, которыми была обусловлена земельная собственность, ибо феодальный строй поземельных отношений основан на несении повинностей в пользу государства. В странах Азии и Африки в раннее средневековье право феодала на владение землёй было связано с обязательным обеспечением её обработки и уплатой поземельного налога, с несением военной или чиновничьей службы в государственном аппарате и т.д. В разных странах в зависимости от конкретных условий на первое место выступали те или иные обязанности" (19, сс. 8-9).
Собственническое распределение земли В то же время нельзя отрицать, конечно, и наличие фактов собственнического распределения земли (то есть отношения к ней как к имуществу), также встречающихся в истории человечества в докапиталистический период. Например, сие имело место в античном мире или в близкой ему по ментальности раннесредневековой варварской Европе, во многом прямо унаследовавшей частнособственнические римские порядки. Советские учёные строят собственническую теорию феодализма не на пустом месте, а именно абсолютизируя указанные факты. Значит, этим фактам надо дать оценку, понять их содержание и отношение к бюрократической формации. 
Для меня тут очевидно, что имущественное отношение к земле есть нечто иное, чем суверенное отношение к территории. А ведь именно последнее характерно для бюрократии, соответствует её природе класса-государства. Бюрократия может пускать в свой процесс распределения лишь то, что имеет как таковая. А как таковая она имеет только суверенные права. Их-то она и делит внутри себя, а вовсе не какую-то малопонятную ей "собственность на средства производства", то есть землю как предмет труда. 
Право частной собственности вообще находится в прямом противоречии с бюрократическим иерархически-корпоративным правом. Не случайно частнособственническое право бурно развилось в древности именно лишь в основанных на рынке обществах античного мира, а также отчасти проявило себя в наследовавшей им индивидуалистичной Западной Европе - на ранних и ещё слабо бюрократизированных этапах её исторического бытия. Но и в том и в другом случаях вызревание собственно бюрократических порядков (естественно, не в качестве дополнения к чему-либо, а как господствующего строя) привело к гибели чисто имущественных отношений по поводу земли и к вытеснению их территориально-суверенными. Распределение земли в ходе этого процесса "феодализации" превратилось в распределение территорий, политических ("сеньориальных"), а не имущественных прав "феодалов", в том числе и в обеспечении доходов. Несмотря на те или иные случайные исходные отклонения, всё в конце концов и тут встало на свои места - в нормальном соответствии с характером имевшихся орудий труда и производства. 
Лишь со временем, с новым вызреванием буржуазных, рыночных отношений процесс пошёл вспять. Суверенное отношение к территориям стало всё больше наполняться имущественным содержанием. И вполне закономерно то, что раньше всего эта метаморфоза случилась в той же Европе, в чьём генетическом коде уже сидела, как гвоздь в подмётке, древняя память о подобных отношениях. 
Становление частного суверенного отношения к территории О частной собственности на землю при "феодализме" рассуждают ещё и потому, что в понятии "частная собственность" для многих учёных прилагательное, определяющее частность собственнического отношения, его форму, почему-то перевешивает существительное, то есть содержательную его сторону. Везде, где в истории встречается частное отношение к территории, эти учёные априори считают его собственническим. Хотя оно с равным правом может быть и суверенным, а при бюрократическом строе именно таковым сплошь и рядом и является. 
Что же касается не содержания отношения, а его формы (частной или корпоративной, государственно-централистской), то вопрос о её наличии - это вопрос о степени развития в бюрократических обществах институтов ранговости, родовитости и вообще сепаратизма. Понятно, например, что в первые годы после завоевания все завоеватели ещё остро ощущают свою этническую и практическую близость. Принадлежность к своей группе всеми ими осознаётся как единственное основание прав на завоёванную территорию и поборы с её населения. Место бюрократов в аппарате тут абсолютно превалирует, и именно по нему формируется их отношение к "земле": должность даёт надел (в смысле: надел зависит от должности). Но постепенно происходит ассимиляция бюрократов и срастание их с населением облагаемых в их пользу территорий. Право на поборы, налоги перестаёт жёстко сопрягаться со службой и местом в аппарате, а всё больше начинает рассматриваться как частное право, как следствие заслуг или наследования. Формируется родовитость с её привилегиями, в состав которых входит и право на надел - нередко вполне конкретный не только в смысле размера, доходности и пр., но и по месту нахождения. В умах бюрократов происходит психологический сдвиг, а вместе с ним происходит и реальный сдвиг - в их отношениях, ибо все отношения людей опираются на психику, мотивируются сознанием. В обществе работают лишь те отношения, которые признаются за правильные, не подвергаются отторжению в мнении их участников. Или же те, что опираются на силу. Но в рассматриваемом примере достаточно уже психического оправдания, то есть замены в качестве основания отношений по поводу "земли" аппаратного, должностного подхода - на личный, ранговый, неотчуждаемый. Связь с наделом рано или поздно начинает осознаваться тут не через должность, не как атрибут последней, а сама по себе, как личная связь конкретного бюрократа с конкретной территорией. По принципу: "Я владею этой землёй потому, что ею владели мои предки". 
Таким образом, становление частности отношения к территории наряду с ранжированием, сепаратизмом и пр. выступает ещё одним моментом обычного циклического развития бюрократического общества. Но сие никак не отражается на содержании этого отношения, которое всегда (пока жива-здорова бюрократическая формация) остаётся суверенным. 
Распределение людей Помимо предмета труда источником материальных благ в любую эпоху являются также сами труженики. В значительной степени эти два источника неотделимы друг от друга, особенно при бюрократическом подходе к делу. Ведь в этом последнем случае, как отмечалось, земля рассматривается вовсе не как средство производства и объект собственности, а как объект суверенных прав, как территория сбора налогов и пр. С этой точки зрения распределение безлюдных пространств в основном бессмысленно; зато "глубокий" смысл имеет распределение податного населения. Поэтому война за территории между бюрократами всегда является на деле войной за подданных, и там, где оных трудно оттяпать вместе с местами обитания, агрессоры просто уводят их в плен и расселяют на своих собственных землях. 
Однако тут интересны не такого рода внешние переделы между разными государствами-аппаратами, а организация внутреннего распределения в каждом из них. В сущности, оное и сводится на деле к распределению именно населения, подданных. То, что я выше сосредоточил своё внимание преимущественно лишь на распределении территорий, обусловлено просто существующей научной традицией, то есть господствующим в современной науке собственническим поземельным подходом и, соответственно, необходимостью разобраться с этим вопросом. Бюрократический же подход к распределению является вовсе не собственническим и не поземельным, и даже не потерриториальным по своему содержанию, а - полюдным, подушным, подворным и т.д. 
"Пока в степной зоне Евразии, Аравии и Африке свободной земли было много, феодальные князьки и вожди сами не знали точных границ своих владений, зато хорошо знали общины и отдельных людей, которые от них зависели и которыми они владели... Владение людьми тщательно фиксировалось обычным правом, тогда как права владения землёй фактически оставались довольно расплывчатыми. И это - несмотря на знакомство соответствующих обществ с хорошо разработанным мусульманским земельным правом (нет нужды - нет и права. - А.Х.)" (23, с. 67).
Бюрократы распределяют не местности, а деревни, не пустоши, а "людишек". Даже в тех случаях, когда аппаратчикам жалуются именно пустоши, на деле жалуется простое освобождение этих пустошей от налогов в расчёте на их потенциальное заселение. То есть чтобы спровоцировать данное заселение и освоение, привлечь людей - пусть не как податных, но хотя бы как подданных, обязанных монарху помимо налогов ещё и другими повинностями и службами, например, рекрутской, весьма ценимой бюрократией. 
Таким образом, в основании бюрократического распределения источников доходов всегда лежит в той или иной форме распределение податного населения. Разумеется, поскольку налогоплательщиками в рассматриваемую эпоху выступают преимущественно земледельцы, производственный процесс которых требует оседлости, то внешне данное распределение выглядит зачастую как распределение тех территорий, на которых обитает облагаемое население, то бишь как территориальное распределение. Но на деле суть его - иная. 
Это подлинное содержание бюрократического распределения особенно ярко обнаруживает себя в тех особых случаях, когда становление частного суверенного "отношения к территориям" вынужденно сопровождается прямым закрепощением проживающего на них народа. Причём, конечно, не всякого, а только производителей, обязанных налогом-оброком. Если во многих иных вариантах, связанных преимущественно с централизацией власти и налогами, имеет место лишь распределение налогов и прочих суверенных доходов с конкретных людей, определяемых по месту их проживания, то в последних случаях присутствует уже прямое распределение именно самих податных людей даже по форме. Они прикрепляются или к территории, или - при индивидуализации всего и вся - непосредственно к сеньору. 
Как отмечалось, сие обусловливается в первую очередь разложением централизма и становлением частных суверенных отношений к территориям и к населяющим их податным крестьянам. Пока бюрократы собирают подати сообща и делят их между собою через казну, для них не имеет большого значения место проживания конкретных производителей - лишь бы они находились в пределах контролируемой данным аппаратом территории. Например, на отличавшемся централизмом Востоке 
"В раннефеодальный период государство обычно выделяло большую часть собранных средств (в денежной и натуральной форме) в виде жалованья феодалам", отчего "крестьяне в странах Востока сохраняли большую свободу передвижения, чем прикреплённые к земле крестьяне европейских стран" (9, с. 13). 
Свою роль в этой пьесе кое-где в перенаселённой Азии играла отчасти и ограниченность пригодной для обработки земли: здешним бюрократам не было нужды прикреплять к ней производителей юридически, когда то же самое с успехом обеспечивали экономические обстоятельства. 
В то же время даже в условиях централизации бюрократия постепенно всё лучше осознаёт свои коренные интересы и стремится воспрепятствовать свободе перемещений податного населения. Помехи этому чинятся бюрократами, во-первых, просто в ходе реализации присущего им инстинкта подавления самостоятельности управляемых, а во-вторых и в главных - в целях упорядочения сбора налогов. При бродячем образе жизни масс, как отмечалось, невозможно наладить строгие учёт и контроль за налогоплательщиками и обеспечить стабильность поступлений в казну. С миграциями, естественно, борются - посредством прописки, введения ограничений в виде "Юрьевых дней" и т.п. 
"Именно этого прикрепления к государственным наделам (Китай, Корея, Япония), к земле общины (Индия), отчасти к землям отдельных феодалов (Иран, а также Китай) добивались в раннее средневековье феодалы. Многие источники содержат сведения о поимке беглых, о запретах переходов с места на место, о строжайшем учёте населения и приписке каждого "свободного" к месту рождения" (19, с. 10). "И все же (благодаря централизму - А.Х.) в странах Востока большинство эксплуатируемого класса составляло податное крестьянство, которое оставалось как бы лично свободным, но прикреплённым к земле" (19, с. 10).
Ибо бюрократия в Азии выступала в своих контактах с производителями как единый класс-аппарат. Здесь просто не могло быть отношений личной зависимости между конкретными крестьянами и конкретными бюрократами, ибо сами последние кочевали от должности к должности, из региона в регион. Тут земледельцы прикреплялись просто к территории, но не становились людьми какого-то сеньора, не попадали в частную зависимость от него. То есть как личности они были зависимыми - от класса бюрократии в целом, но со стороны самой бюрократии господство не персонифицировалось, не было частным господством. Именно в этом смысле я предлагаю отличать личную зависимость от частной: первая в бюрократическом обществе имеется всегда, а вторая - только при индивидуализации положения отдельных бюрократов. 
В этом последнем случае, когда в обществе развивается в той или иной мере сепаратизм и бюрократы на местах занимают в основном независимую от центральной власти позицию (что было особенно характерно для Европы), вместе с тем, разумеется, развиваются и отношения частного господства - личной зависимости между сеньорами и вилланами. Каждый местный бюрократ превращается в мини-монарха, отношения подданства дробятся, спускаясь до уровня отдельного барона. 
Но главное заключается не в этом. То есть не в простом расщеплении суверенитета, а в последствиях такого расщепления для положения крестьянства. При частном характере господ-налогосборщиков каждый из них оказывается жизненно заинтересованным в умножении или хотя бы сохранении численности своих податных. Так же, как целые государства сталкиваются на этой почве между собой, закрепляя свои права на конкретных подданных силой оружия и договорами, так и отдельные суверены-бюрократы оказываются вынужденными как-то решать проблему "текучести кадров" от одного из них к другому, а от того - к третьему. Эта проблема имеет единственное решение, состоящее в прикреплении конкретных крестьян к наделу конкретного бюрократа, а точнее - непосредственно к нему самому. То есть в установлении именно частных отношений господства-зависимости между сеньором и вилланами. В этом суть феномена крепостничества, если рассматривать его со стороны чисто бюрократических оснований (в конкретной истории у него могут быть, конечно, и иные причины, связанные уже с развитием буржуазных отношений и частного права вообще). 
Внешнее перераспределение Практика грабежа своих подданных легко и непринужденно сочетается у бюрократии с практикой ограбления соседей. Для неё такая практика является одним из простейших и наиболее выгодных способов повышения своего материального благосостояния, а к тому же ещё и актом демонстрации и тренировки собственной воинской силы. Война представляет собою излюбленное развлечение и постоянное времяпрепровождение бюрократии. Как ни посмотришь, вечно она у кого-то что-то отнимает, осуществляя переделы сфер влияния. 
"Между феодалами происходили постоянные войны, вызывавшиеся прежде всего стремлением феодалов к расширению своих владений и к увеличению получаемой ими феодальной ренты" (9, с. 170).
То есть обычная политическая борьба, непрестанно идущая в рамках конкретных аппаратов, не менее успешно продолжается и за их пределами. Все бюрократы стараются расширить свою власть и распространить её на новые территории и большие массы трудящихся. Бюрократия агрессивна по самой своей природе. Она умеет решать проблемы только политическими, насильственными методами. Да и сама бюрократическая проблематика к тому же преимущественно такова, что иными методами её и решать-то невозможно. Ибо как подметил ещё Малыш из известной сказки А.Линдгрен: "Нельзя без драки прояснить вопрос о том, кто кого побьёт". 
6. Восток и Запад 
Региональные варианты Помимо субъектно-объектной классификации стоит, пожалуй, взглянуть на проблему бюрократического распределения материальных благ ещё и под региональным углом зрения. В этом оркестре первую скрипку играет уже ментальность. На основании её особенностей можно выделить два основных исторических типа организации распределения: западный и восточный. 
Разумеется, европейские и азиатские бюрократические общества различались не только ментальностями, но и длительностью существования своих цивилизаций и соответствующим политическим опытом, функциональной ролью бюрократии (что, впрочем, уже каким-то боком относится и к менталитету социумов), частотой завоеваний, способствовавшей централизму, степенью экономического развития и освоенности территорий, а также и природно-географическими характеристиками последних. Все эти факторы сыграли в истории Запада и Востока не меньшую, если не большую роль, чем собственно их особые ментальности. Поэтому указанное региональное различение во многом условно. 
Европа была просто молодым, полным задора регионом, лишь попутно осложнённым индивидуализмом его населения, слабостью экономики, разбойничьим происхождением и характером власти. Все эти факторы в разные времена встречались и в других местах. Но тут они просто сошлись в единый большой массив, вдобавок ко всему прочему попавший в центр внимания исторической науки. В известной степени противопоставление Запада и Востока, которое провожу здесь я, есть дань установившейся научной традиции. Только я, различая - объединяю. Для меня европейская цивилизация есть лишь случайный вариант бюрократической формации, к тому же недолговечный и преходящий в своих конкретных особенностях, ибо бОльшая их часть обусловливалась не спецификой ментальности, а просто недостаточной развитостью бюрократических отношений в европейском регионе вследствие малости отведённого для этого исторического срока (да и та же специфика народного менталитета имела тут значение лишь в ранний период, со временем постепенно вытесняясь нормальной всеобщей ментальностью бюрократии, хотя этот процесс так и не успел зайти достаточно далеко). 
Тем самым Европа и Азия при всём их бесспорном исходном менталитетном различии представляли собой не только модели коллективистского и индивидуалистического быта, но также и условные образцы молодости и зрелости бюрократической формации, наивности и опытности бюрократии, децентрализации и централизма в подходе к организации системы распределения материальных благ и т.д. То есть в этих региональных вариантах были представлены различия как ментальностей, так и стадий в циклическом развитии бюрократических обществ вообще. 
Основания различий и сходств обществ Азии и Европы О конкретных различиях указанных региональных вариантов я уже много писал выше, когда размышлял о последствиях централизма и децентрализации власти, о последствиях административного и военного характера аппарата управления, о последствиях заматерелости и эмбриональности бюрократизма, коллективистской и индивидуалистической ментальности масс и самой бюрократии, развитой и слабой экономики, центрального и периферийного расположения государств, их малости или обширности, доступности и труднопроходимости их территорий и т.п. По всем этим факторам, как понятно, Восток находился в существенной оппозиции Западу. Отчего различались и практиковавшиеся в данных регионах системы распределения благ (как и многие другие аспекты жизнедеятельности обществ вообще). 
Различия эти, конечно, не носили какого-то тотального характера, напрочь уничтожавшего сопоставимость. Это у "певца британского империализма" Восток есть Восток, а Запад есть Запад, и вместе им не сойтись. У реальной же бюрократии имелось на этот счёт своё мнение. Она повсюду чувствовала себя как дома и располагалась на подручных диванах так, как ей было удобно - то есть в прямом соответствии со своими классовыми интересами. И как бы ни ретушировал при этом её светлый образ конкретный расклад обстоятельств, не смываемые никакой химией родимые пятна повсюду выдавали её с головой. 
В силу своих глобальных формационных сходств европейские и азиатские бюрократические общества со временем постепенно существенно сблизились в большинстве своих черт. Общее содержание формации помаленьку нивелировало их изначально различные формы. Ведь уж на что своенравна была античность, да и то укатали сивку крутые горки. Для более же лояльных к натуральному производству европейских обществ дорога к нормальному бюрократизму была гораздо короче. И они успели-таки изрядно продвинуться по ней в сторону смыкания с классической азиатчиной, пока это закономерное движение не оборвало своей безжалостной рукой становление рынка и буржуазных отношений. 
Путь Европы Тем не менее, развитие европейских обществ по общему пути происходило несколько иначе, чем азиатских. Что было связано как с особенностями исторической среды, так и с собственной ментальностью германцев и славян. Позволю себе кратко напомнить содержание этого процесса применительно к Западной Европе как "классическому" образцу. 
Основанием многих особенных черт западноевропейского бюрократизма была индивидуалистическая ментальность и связанная с нею аллодиальность ("ойкосность") первоначального хозяйствования населения данного региона. С ними хорошо сочеталось практиковавшееся на завоёванных варварами территориях римское развитое частнособственническое право на землю. В результате имущественное отношение к земле и соответствующие взаимоотношения людей сложились тут ещё до того, как стали формироваться и упрочились бюрократические порядки. Эти взаимоотношения и выступили в качестве исходной формы европейского бюрократизма. Они стали тем обычным правом, с которым пришлось считаться складывавшейся государственной власти. Точнее, которое расценивалось самой нарождавшейся местной бюрократией в качестве признанной законной нормы общественных взаимоотношений. 
Поэтому первоначальное развитие европейских государств протекало во многом в русле данной имущественной традиции, испытывало её сильнейшее искажающее стандартный процесс бюрократизации влияние. Как и в ранней античности, в варварских королевствах германцев поначалу происходили процессы концентрации земли в руках отдельных собственников. Правда, не столько за счёт её скупки и прочих экономических операций, сколько в оригинальной форме добровольной передачи земледельцами своих аллодов монастырям и светским владыкам в обмен на покровительство и защиту. То есть причины складывания западноевропейского крупного землевладения были не совсем экономическими. Но зато по форме данное землевладение имело вполне частнособственнический характер. Передача аллодов осуществлялась по нормам римского права. 
Однако параллельно с этими "странными" процессами ускоренным маршем продвигались и другие: становление государственности и суверенитетных отношений. Короли разбивали контролируемые ими территории на области (марки) и поручали управление ими своим наместникам (графам, эрлам и пр.). Два этих пути развития в какой-то момент пересеклись и слились воедино - в практике дарования земельным магнатам иммунитетов, то есть суверенных прав. Последние тем самым превращались в госслужащих наравне с напрямую назначенными в качестве управляющих областями маркграфами. Постепенно эти две категории бюрократов, первоначально различавшиеся своим происхождением и характером отношения к территории, теряли различие. Имущественная составляющая землевладения стиралась и в начале второго тысячелетия повсеместно была вытеснена из памяти людей и господствующего права собственно бюрократической, суверенитетной. Землевладение превратилось из собственнического в условное - бенефициальное и феодально-ленное. В этом и состояла суть "сеньориальной революции" в общественных отношениях, произошедшей в Западной Европе на стыке первого и второго тысячелетий. Бюрократические отношения наконец восторжествовали здесь над тем сплавом первобытно-буржуазных отношений, который сложился в результате диффузии и смешения варварских и античных порядков. 
Таким образом, государственно-территориальное отношение в Европе постепенно подменило собой частновладельческое. Одно другому, вообще-то, и не мешало, ибо первое отношение сводилось только к сбору налогов и управлению территориями и лишь формально отличалось от второго, которое в данных условиях было не столько подавлено, сколько попросту атрофировалось ввиду своей неактуальности. В качестве пожалований (бенефициев) новоиспечённым местным аппаратчикам передавались именно суверенные права, налоги с наделов без видимого покушения на собственнические права налогоплательщиков-"аллодистов" (разумеется, там, где оные сохранялись как таковые, где не было массового отчуждения "аллодов" в пользу магнатов, то есть, например, в Англии и Германии). Так всё и продолжалось на протяжении веков: наделы фактически принадлежали крестьянам, а суверенные права (на оброк и пр.) - сеньорам. Данные сеньориальные права с развитием самой бюрократии со временем становились наследственными и неотчуждаемыми. При этом они, естественно, оказывались более общественно значимыми, чем имущественные права земледельцев, ибо опирались на силу, сводились к господству над вилланами. Имущественные права последних вообще на деле превращались в фикцию, поскольку опорой их была лишь традиция, её моральный авторитет, а это очень ненадёжное основание: любое право действенно лишь тогда, когда опирается на силу. В первобытности за обычаем стояла мощь всего коллектива; теперь же силой стала бюрократия. Поэтому в обществе закономерно и возобладало бюрократическое право. 
Однако до той поры, пока интересы бюрократии и крестьянства в сфере территориально-земельных отношений не пересекались, пока каждый класс занимался своим делом и довольствовался своим положением (это касалось, разумеется, только самой бюрократии, ибо именно она определяла, кому чем довольствоваться), сеньоры не посягали на имущественные права своих податных. Этого посягательства не было даже и тогда, когда при развитии родовитости и наследственности установилось частное отношение отдельных бюрократов к управляемым ими территориям. Указанный частный характер отношения, конечно, слегка затушёвывал его государственное происхождение; хотя оное отношение оставалось тут связанным со службой, оно уже не было обусловленным только службой, став наследственным, неотчуждаемым, личностно-семейным. Но его суверенитетное содержание ещё не претендовало, тем не менее, на расширенное понимание, не вступало в конфликт с имущественным крестьянским подходом. 
Данный конфликт разразился только со становлением рынка, буржуазных отношений и частного права. На этой почве возросла роль собственнического отношения к земле, которое и постарались переключить на себя бюрократы. Перелицевав политическую подкладку своих прав на имущественную сторону. 
Таков был исторический путь становления западноевропейского бюрократизма. Особенности этого пути, разумеется, наложили свой отпечаток и на характер функционировавших в данном регионе общественных отношений. 
Особенности обществ Азии и Европы В первую очередь, характер западно-европейских общественных отношений, как понятно, отличался высокой степенью их индивидуализации, а во вторую - наличием самостоятельного бытия имущественного права (пусть даже и в рудиментарной и виртуальной форме - в эпоху развитого бюрократизма) наряду с суверенитетным. Если 
"Для стран Востока был наиболее типичен путь феодализации общества в рамках большого государства (? - тут дело, конечно, не в величине, а в степени централизации и корпоративном характере бюрократии. - А.Х.), где бюрократический аппарат вмешивался в поземельные отношения" (19, с. 11),
то для Запада типичнее было "состояние полураспада", система сугубо частных взаимосвязей бюрократов между собой и с массами - при любых масштабах государства, которое ввиду этой "частности" всегда представляло собой ярко выраженную ячеистую структуру с высокой степенью обособленности каждой ячейки, что, видимо, и создаёт у процитированных учёных впечатление "малости" государства. С другой стороны, здесь была естественной и позиция невмешательства сюзерена в имущественные дела своих вассалов. Их отношения являлись не только более индивидуализированными, менее корпоративными по форме, чем в Азии, но и содержательно ограниченными главным образом лишь обязательствами взаимной военной поддержки. 
Экономически западные бюрократы изначально существовали самостоятельно. Это, в основном, сохранилось в роли правовой нормы и впредь. Если на Востоке власть была единственным "законным" источником богатства, то на Западе последнее открыто существовало и само по себе. Из этого не следует, конечно, что именно богатство тут давало власть (в ту эпоху её везде давала только сила), но тем не менее в Европе имущественное положение вовсе не определялось и не совпадало так непосредственно с социальным статусом, как в Азии. Экономическое бытие человека сохраняло тут известную автономию от его социально-политического бытия. Вассал мог быть богаче сюзерена. Это разрешалось законом. Тогда как на Востоке подобное считалось крайне предосудительным и нетерпимым, а чаще всего и просто невозможным по характеру практикуемой здешними бюрократами системы распределения благ. 
В Европе имущественное положение субъекта было его личным делом. Общественным делом являлась лишь его политическая подчинённость, статус, соответственно которому распределялись не столько материальные блага, сколько привилегии и политические полномочия. Вопрос материального обеспечения аппаратчиков выносился преимущественно за скобки отношений между сюзереном и вассалом, будучи содержанием взаимоотношений сеньоров (которыми равно являлись и сюзерены, и вассалы) и лично зависимых от них производителей. Хотя королевская власть и пыталась иногда как-то регулировать нормы податей, собираемых местными баронами, но уже само количество их лично-податных крестьян никак не контролировалось центром. Тогда как в том же Китае строго следили за тем, чтобы каждому рангу соответствовало то или иное число податных дворов или количество земли. 
В Европе сам индивидуализм бытия, наличие индивидов как обособленных друг от друга субъектов выводили на первый план личностный характер отношений, которые были тут таковы и между бюрократами и крестьянами, и в среде самих бюрократов. Все эти отношения тем самым никак не пересекались между собой, как одно личное дело с другим. Господствовала формула: "Вассал моего вассала - не мой вассал" (правда, преимущественно только на юго-западе, где королевская власть была слабее, а частность отношений - выше). 
Но отношения бюрократов и крестьян как раз и были отношениями по поводу распределения материальных благ. Именно они оказывались тут частным делом, не касавшимся внутренних отношений бюрократии. Последние охватывали только сферу личных политических связей. Конечно, и в этих отношениях имелись специфические моменты, связанные с пожалованиями за службу, но жаловались имущество и крестьяне с землёй опять же на привычных общих основаниях - как в частное право. Сюзерен отчуждал тут своё право в пользу вассала, при этом теряя его (право). Право на суверенитет отдавалось за обязанность военной службы. 
В Азии же аппарат выступал как целое не только на политической арене, но и в экономической области. Это проистекало из его традиционной административно-хозяйственной роли, высокой степени централизации и кланово-классовой корпоративности. Сбор налогов и их распределение не являлись здесь личным делом отдельных представителей класса, а осуществлялись ими сообща. Поэтому на Востоке и не было ни западной индивидуализации отношений людей, ни соответствующей отделённости экономического положения от социального. Распределение благ происходило тут внутри аппарата именно по месту в нём, то есть по высоте занимаемой личностью ступеньки на бюрократической лестнице. Чиновника кормили в чистом виде должность или титул. 
Глава пятая. Бюрократическое общественное сознание
Три источника бюрократического общественного сознания Бюрократ - это не только ценный мех, крепкий кулак и длинные-длинные руки, но ещё и полкило отличнейших мозгов. Которые, во-первых, чем-то заполнены, а во-вторых, нуждаются в применении. Чем заполнены мозги бюрократов и с какой целью последние приводят их в действие, мы сейчас и рассмотрим. 
Общеизвестно, что сознание определяется бытиём. Любое общественное сознание являет собой не что иное, как представления о правильности тех или иных линий поведения в заданной ситуации. Оно по природе своей практично и является руководством к действию. Ту же роль, как понятно, разум выполняет и в общем отношении человека к миру. Всё отличие общественного сознания от сознания вообще заключается лишь в объекте приложения: первое обеспечивает ориентацию в особой - социальной среде. 
Сознание бюрократов в этом плане не является исключением. Оно отражает во всех своих аспектах их образ жизни, положение в обществе, конкретное место в аппарате. Как и всякий разумный человек, каждый бюрократ ведёт себя так, чтобы выжить и добиться наибольшего успеха в предложенных ему обстоятельствах. Аналогично ведут себя и все прочие члены бюрократического общества. Наполнение их сознания определяется окружающей обстановкой. То есть самим их существованием в рамках бюрократических порядков. Конечно, положение управляющих и управляемых при этом весьма различно, отчего различаются и некоторые их взгляды. Но в то же время в их мировоззрениях можно отметить и существенные сходства и взаимодополнительность. 
Помимо объективного значения всех этих обстоятельств в качестве фактора, влияющего на общественное сознание бюрократической эпохи, стоит отметить ещё и собственную планомерную деятельность бюрократов. Она носит двоякий характер. 
Во-первых, именно бюрократия организует всю общественную жизнь в соответствии со своими интересами, тем самым существенно предопределяя вышеотмеченную общую обстановку, к которой вынуждены приспосабливаться все люди, а в итоге - характер общественного бытия и сознания. Во-вторых, аппаратчики ещё и прямо воздействуют на это сознание, стараясь наполнить его выгодным для себя содержанием. Ведь ввиду различий и даже прямого антагонизма в положениях управляющих и управляемых формируется опасное для первых противостояние классовых мировоззрений. С этим бюрократам приходится как-то бороться, содействуя правильному пониманию подданными политического момента и воспитывая в них уважение к священным правилам бюрократического общежития. 
Вот из этих трёх источников нерукотворного, рукотворного и просто тошнотворного происхождения и питается общественное сознание рассматриваемой эпохи. 
1. Идеология 
Общее предназначение Как уже отмечалось выше, идеология вообще есть свод представлений об обществе, пропагандируемых и насаждаемых в общественном сознании тем или иным классом. Эти представления могут быть как научными, так и нет - в зависимости от того, что выгодно вложить в головы людей данному классу. Идеологические байки обычно повествуют о происхождении конкретных практикуемых обычаев и порядков, об их правильности, необходимости и высшей справедливости. Понятно, что таково содержание идеологий господствующих классов; угнетаемые же, наоборот, критикуют имеющиеся режимы и выдвигают в качестве альтернатив им проекты иных общественных устройств, с их точки зрения более правильные, необходимые и справедливые. 
Таким образом, цель любой господской идеологии формально состоит в объяснении конкретного общественного устройства, - но не простом, а с оправдательным уклоном. Господа всегда желают, чтобы массы "понимали" и принимали установленные порядки и тем самым, пропустив их через своё сознание, лучше подчинялись им. Раз поведением людей так или иначе руководит разум, то этот разум обрабатывается так, чтобы он не бунтовал, а смирялся с социальными обстоятельствами, признавал их за справедливые (мы живём в лучшем из миров!) или по крайней мере за единственно возможные. Эту задачу и выполняет идеология. 
Субъективная методология Итак, перед бюрократией стоит задача сочинить некую теорию, оправдывающую насаждаемые ею порядки. Но: "не стреляйте в тапёра - он играет, как умеет". Каждый человек мыслит так, как считает правильным. Правильным же обычно считается то, что понятно, то бишь привычно. Вот и бюрократия своё теоретическое мышление организует по образу и подобию повседневного. 
В повседневной же практике бюрократам важно думать так же, как думает вышестоящее начальство. Постижению и предугадыванию данной руководящей воли и посвящены всё их внимание и весь интеллект. При этом формируется привычка расценивать указанную волю как истину в высшей инстанции. Сама по себе истина для бюрократов не существует: с бюрократической кочки зрения истинность суждений определяется не их содержанием, а их происхождением, то есть рангом изрекающего их "истиноносителя". Поэтому конкретное содержание убеждений аппаратчика легко меняется на диаметрально противоположное по принципу: "Я начальник - ты дурак, ты начальник - я дурак." Начальство, по мнению бюрократии, не может ошибаться. Ошибается тот, кто дерзает считать иначе. И это совершенно верная практическая мысль, ибо судьбе упомянутого дерзающего в данной обстановке, действительно, не стоит завидовать. 
Пребывая в иерархической системе господства-подчинения, каждый конкретный бюрократ не чувствует себя свободной и независимой личностью. Такое ощущение для него не то что чуждо, но и вообще непонятно. Он живёт в постоянным недоверии к собственному мнению, в полном неуважении к себе и к своим умственным способностям. Этот гиперкритицизм закономерно дополняется сверхпочтением к мнению вышестоящих чинов. Которое всегда является взору трепещущих нижестоящих в виде директивы, руководства к действию - независимо от его рациональности и соответствия действительности. Если факты при этом противоречат взглядам вождя, то тем хуже для фактов. Ибо для бытия и для карьеры низового бюрократа куда полезнее оказывается исполнить даже самые бредовые распоряжения верхов, чем усомниться в них и начать проявлять наказуемую инициативу. 
Таким образом, источником и критерием истины для бюрократии является авторитет. Прежде всего - самой верховной власти, но также и тех мыслителей, которые признаются этой властью за официальных выразителей её мнения. Мышление бюрократии насквозь авторитарно. Данный авторитаризм она насаждает и в науке, назначая непогрешимых гениев (типа Аристотеля - классика средневекового "мраксизма") и всячески поддерживая некритическое отношение к их творчеству. Рука об руку с догматизмом стройными сплочёнными колоннами шествуют тут также канонизация священных текстов, начётничество и злоупотребление цитированием. Вся бюрократическая аргументация сводится обычно лишь к ссылкам на высказывания законных (в смысле - находящихся в законе) авторитетов. Никого при этом не интересуют ни логика, ни факты. "Какая, к чёрту, логика? Какие факты? Сказано: "люминь" - значит, "люминь"!" 
Сие, повторяю, представляет собою не случайность, не произвол отдельных мракобесов, а является как раз нормой бюрократического мышления и отношения к миру, в том числе и к его познанию. Борьба со свободомыслием выступает здесь не только актом злой политической воли, но и фрагментом ментальности. Бюрократия не просто подавляет свободу, но именно отторгает её даже в собственном своём мышлении как чуждое его накатанному процессу явление. Таковы имманентные методологические установки чиновных теоретиков-идеологов. 
Объективная методология Эти установки усиливаются ещё и самим характером бюрократических теорий. Бюрократии необходимо убедить управляемых ею людей в справедливости и разумности явно грабительского и уродливого бюрократического общественного устройства. Выполнить такую задачу нелегко. Во всяком случае для её решения невозможно апеллировать к разуму и логике. Бюрократия тут оказывается вынуждена выдвигать алогизм как теоретический принцип не только из волюнтаристского презрения к аргументам и фактам, но и по указанным объективным причинам. 
Если массы нельзя убедить рационально, то закономерным является клич: "Долой рационализм с корабля современности!" Место здравого смысла в бюрократической идеологии занимает религиозная мистика, некий сверхавторитет с его ну совершенно неисповедимой волей. А и как же ей не быть неисповедимой? Не объяви её таковой, - так ведь с вопросами начнут приставать. Почему то плохо да другое нехорошо? Куда смотрит милиция, то бишь Господь Бог? 
Поэтому данный суперавторитаризм закономерно сопрягается у бюрократии с принципиальным отрицанием логики и даже самой возможности познать "высшую справедливость" Воли Господней. Бог признаётся сверхразумным существом, но суть божьего разумения считается сокрытой от простых смертных. Это очень удобно - перевести все стрелки на такого крайнего, от которого просто неприлично требовать отчёта о смысле его действий и который, будучи оправданием существующих порядков, сам при этом не нуждается в оправдании и вообще стоит выше каких-либо человеческих оценок. 
Отсюда идеология бюрократического общества закономерно приобретает религиозный характер. Её опорой является требование нерассуждающей веры. Такая идеология навязывается, внушается массам угрозами и психическим насилием, не распространяясь уже о практической кулинарии в виде поджаривания инакомыслящих на кострах. 
Иерархичность Помимо авторитарности, мышление и идеология бюрократии носят также иерархический характер. Её сверхавторитет не просто считается непогрешимым, но ещё и является единственным. Отсюда отчасти проистекает единобожие - не только как пропагандистская потребность в отождествлении порядков на небе с порядками на земле, а Бога - с монархом, но и как собственная "эстетическая" позиция бюрократии. Последняя тяготеет к единоначалию во всех сферах: хоть в организации жизни, хоть в структурировании идеологии. 
Особенности регионов Однако далеко не везде субъективные основания авторитаризма бюрократической идеологии дополняются объективными. Наиболее остро нужда в обращении к иррациональному сверхавторитету ощущается там, где обострено само противостояние между бюрократией и населением. 
Такое положение, как понятно, в истории складывалось в тех обществах, где, во-первых, государственная власть формировалась неестественным образом, а во-вторых, ментальность масс носила индивидуалистический характер. Здесь, соответственно, с одной стороны, господство бюрократии, достигнутое прямым насилием и опиравшееся исключительно на военную силу, не могло быть рационально оправдано, а с другой - людей не соединяли между собой никакие традиционные связи, отчего последние приходилось устанавливать опять же насильственными средствами и каким-то образом объяснять. 
Там же, где власть развивалась в рамках традиций администрирования, её права и общественное предназначение были понятны и признавались народом (недаром в Азии никогда не было развитых анархических течений). Управляющих и управляемых тут связывала плотная сеть традиционных патерналистских и тому подобных отношений, которые не нуждались в каком-то дополнительном внешнем оправдании, ибо носили своё оправдание в самих себе. На Востоке именно традиция выступала в роли главного авторитета. Ментальность вообще не надо объяснять её носителю: она сама по себе первична, привычна и потому - "понятна" ему. Кроме того, древние восточные бюрократы сами старались ей соответствовать, с немалым рвением выполняя общественно-полезные функции. Им было что сказать подданным в свою защиту, на что сослаться и чем похвастаться. 
Поэтому в разбойничьей Европе идеология носила характер иррационального сверхавторитаризма, а в чиновничьей Азии сводилась к философии управления, к интерпретации и упрочению традиции. Европейские бюрократы ссылались на Бога, а азиатские - на предков, на вечный предустановленный испокон веков Путь каждого. В первом случае мир и судьба человека представлялись непредсказуемыми, изменяющимися по капризу сверхсущества: "Бог дал - Бог взял, всё в руце господней" (откуда проистекала идея свободы Воли). А во втором - господствовал фатализм, убеждённость, что всё движется по предначертанному ему Пути, то есть как раз в русле некоей предустановленной традиции. Причём в рамках данных фаталистических взглядов, естественно, отрицалось наличие какого-либо субъекта, который бы указанную традицию предустановил: она сама и считалась сверхсущностью, Дао, Законом (в противном случае установитель Закона был бы волен его изменить, Субъект возобладал бы над Традицией). 
Таким образом, все различия бюрократических идеологий Востока и Запада проистекали из того, какого рода авторитеты здешним бюрократам пришлось взять на вооружение по обстоятельствам их происхождения и бытия. 
Содержание особых идеологий В конечном счёте, как отмечалось, содержание всех особенных бюрократических идеологий сводилось к объяснению-оправданию существовавших порядков. В одном (европейском) случае оно состояло в перекладывании всей ответственности на Бога, в переадресовании аудитории к иррациональному сверхавторитету. Иерархическое общественное мироустройство объявлялось божественным установлением, а верховный иерарх бюрократии - самим помазанником божьим: дескать, Господь остановил на нём свой выбор, вручив ему скипетр и державу. По существу, тут имелось даже не объяснение, а голое оправдание режима, которое казалось объяснением лишь извращённому бюрократическому сознанию. Наука не может принимать ссылки на иррациональную Волю в качестве что-либо объясняющих аргументов. А вот для бюрократии именно авторитетность является высшим аргументом. 
В другом (азиатском) случае острой нужды в объяснении-оправдании социальной реальности даже и не было: всё и так шло однажды заведённым путём. Содержание идеологии сводилось здесь, скорее, к толкованию, осмыслению, обобщению основ существовавших порядков. Имело место развитие всё более абстрактной терминологии, "офилософствливание" традиционной практики. Что также способствовало повышению её авторитетности и упрочению позиций. 
Кстати, с восточной идеологией мудрого правления во многом перекликались и некоторые западные учения. Я имею в виду считающиеся утопическими социалистическими фантазиями теории Кампанеллы, Мора и иже с ними. На самом деле их учения вовсе не являлись утопическими и, тем более, социалистическими. Они представляли собою, напротив, как раз нормальные бюрократические идеализации, рафинированную философию управленцев, отрекающихся от своего (характерного для Европы) разбойничьего прошлого. Это была идеальная идеология чиновничества, изображавшая образцом человеческого общежития чисто функциональный социум, то есть своего рода муравейник с его жёстко закреплённым "социальным" (кастовым) распределением функций. Мудрецы в данных "утопиях" управляли, а глупцы - работали. Всё шло своим идеальным бюрократическим чередом. Практически то же самое содержание имели и управленческие теории Востока. Поэтому данные "социалистические" учения следует расценивать вовсе не как социалистические, а лишь как пробивающиеся сквозь асфальт западного менталитета первые ростки классической бюрократической идеологии, как свидетельства сближения Запада с Востоком в процессе его (Запада) исторического развития (однако прерванного в самый интересный момент сворачиванием европейских обществ на буржуазные рельсы). 
2. Реальное мировоззрение бюрократии 
Идеология для себя: культ силы Вышеописанная бюрократическая идеология предназначается прежде всего для потребления управляемыми. 
Это в их глазах необходимо оправдывать бюрократический режим. Самих же бюрократов он очень устраивает (будучи делом их рук) и поэтому в агитации за себя не нуждается. Для внутреннего употребления бюрократия использует другую идеологию. Ту, которая откровенно трактует, что "винтовка рождает власть". Центром тяжести этой идеологии является культ силы. Или натуральной (памятники бюрократическим вождям обычно монументальны и возносятся над толпой так, чтобы подданным приходилось задирать головы), или хотя бы мистической (если вожди оказываются жидковаты на ощупь): иерархам приписывается божественность, гениальность и прочие выдающиеся качества. 
Бюрократии, повторяю, нечего скрывать от самой себя: в её глазах всё прекрасно объясняет и оправдывает уже простая демонстрация волосатого кулака. Она нутром понимает и принимает данную систему отношений, считая её единственно правильной и законной. 
Практическое мироощущение и мировоззрение бюрократов Итак, предлагая народу покорствовать и смиряться, подчиняясь воле божьей, сами бюрократы, конечно, вовсе не собираются устраняться от борьбы за место под королём-солнцем. Решающим фактором в этой её борьбе является сила. На последнюю бюрократия и молится, придавая даже Богу черты воителя. 
Существование в обстановке непрестанной борьбы за власть определяет практическое мироощущение и, соответственно, мировоззрение данного класса. Бюрократ всегда готов к схватке, всегда ощущает себя волком среди волков. Для него жизнь - борьба, и смысл этой жизни заключается не в творчестве, а в победе над окружающими, в самоутверждении за их счёт. Все люди для него являются лишь средствами для достижения одной великой цели. Его страсть - власть. Его счастье - не с женой, а с властью. 
Особенности же мироощущения и мировоззрения конкретных бюрократий зависят от условий борьбы. Например, в централизованном аппарате её средствами являются, преимущественно, различные интриги. Жизнь бюрократов протекает тут под знаком их скрытой конкуренции, в постоянной закулисной возне. Для аппаратчиков характерен вечный страх подсиживания, на почве которого у них развиваются различные неврозы, недоверчивость и подозрительность, а с другой стороны - актёрские способности, мимикрия под серость, стремление не выделяться, дабы не привлекать излишнего внимания начальства и не порождать у него преждевременных опасений насчёт своей активности и способностей. Неизбежно формируется, если можно так выразиться, макиавеллизм убеждений. 
В условиях децентрализации, когда бОльшая часть споров решается в открытых военных столкновениях на первый план в качестве ценностей, напротив, выходят храбрость, агрессивность, удаль и пр. При этом культ силы получает своё наивысшее развитие и откровенное выражение. 
Свои последствия имеет и изменение положения бюрократов в связи с развитием ранговости и родовитости. Среда обитания титулованной знати, разумеется, резко отличается от той, в которой прозябают простые аппаратчики-службисты. Положение первых гарантированно, а вторых - полностью зависит от воли начальства. Поэтому у последних ярко выражены чисто чиновничьи повадки, а для первых характерны бОльшая независимость, самоуважение, формирование некоего кодекса чести. Рядовой чиновник энергично прёт наверх, расталкивая всех локтями, а обладатель высокого титула лишь презрительно посматривает со своих высот на эту мышиную возню и воротит нос от выскочки из низов, даже если тот и поднялся в итоге долгих трудов на одну с ним ступеньку реальной социальной лестницы. Карьеризм уже претит чувству собственного достоинства титулованного сноба, впитанному с молоком матери вместе с гордостью за наследуемый титул. 
Таким образом, конкретные мироощущения и мировоззрения бюрократов неизбежно проистекают из условий их бытия. Различия этих условий определяют различия ценностных установок отдельных отрядов бюрократии и соответствующих стереотипов их поведения. Ведь всегда закономерно упрочаются лишь те взгляды и действия людей, которые оказываются наиболее эффективными для их приспособления и выживания в данной конкретной ситуации. 
Но помимо этих различий мировоззрение бюрократии как класса имеет и некоторые общие черты, которые проявляются в любых условиях. 
Отношение к труду В их числе можно отметить, например, негативное в целом отношение бюрократов к физическому труду. Оно развивается не потому, что бюрократы - лодыри по природе. Напротив, они подчас совсем не прочь поработать, допустим, землекопами (особливо, когда требуется вырыть яму для конкурента). Ленивые успеха в жизни вообще не добиваются, а тем более - на жёстком татами бюрократических единоборств. 
Бюрократы чураются физического труда лишь потому, что это занятие не положено им по чину. По функции. Любой физический труд бюрократия воспринимает только с точки зрения его отношения к управлению - как исполнительский. Суть же командования заключается в отдаче распоряжений. Всякий бюрократ хочет чувствовать себя полноценным бюрократом. И тем более - выглядеть им в глазах прочих своих коллег. Любой же физически трудящийся человек - явно не бюрократ по роду своей деятельности, не командир, не управляющий, ибо занимается не выработкой решений, а их исполнением. Даже трудолюбивые от природы чиновники, пришедшие в аппарат, допустим, от сохи и станка, не могут по достижении полной классовой квалификации позволить себе трудиться физически, ибо боятся потерять лицо, то есть деклассироваться, повести себя не как начальники, а как подчинённые. Это стыдно и опасно. Ибо, глядя на подобное непотребство, другие бюрократы могут ненароком не за того принять. А сие уже чревато ослаблением и сдачей позиций в борьбе за власть. 
Как каждому чину предписывается свой покрой и цвет одежды, так он обязывается придерживаться и соответствующего стиля поведения. А в общий стиль бюрократического поведения никак не вписывается непосредственный труд (естественно, сие касается только "средних" бюрократов: иерархам же, напротив, ритуальное изображение из себя простых тружеников, так сказать, "сближение с народом" приносит политические дивиденды). 
Отношение к личности Ценность личности для бюрократов определяется её статусом, то есть местом в социальной иерархии. Но никак не её собственными качествами и достоинствами. Бюрократия уважает лишь пост, должность, звание, титул. Человек может иметь хоть семь пядей во лбу и ещё две сажени в других местах - для чиновников всё это ровным счётом ничего не значит. Они только фыркают по данному поводу и тут же распластываются в раболепной позе, сравниваясь с узором на полу, перед каким-нибудь плюгавым и дебильным "Гениальным" Секретарём. Неуважение к личности как таковой - у бюрократов в крови. Не распространяясь даже о тех враждебности и ненависти, которые они уже по самой своей классовой сущности испытывают к людям, обладающим чувством собственного достоинства и духовной независимостью. 
Социальные предпочтения: повторение пройденного В связи с этим стоит ещё раз напомнить, что в силу указанной "врождённой болезни" бюрократия со скрытой и даже явной недоброжелательностью относится к людям умственного труда, так называемой "творческой интеллигенции", а особенно жёсткую позицию занимает в отношении людей практической деятельности - буржуа, то есть различных торговцев, ремесленников и прочей "шушеры", чьё существование связано с рынком и тем самым требует самостоятельности, свободы, подвижности, энергии и прочих опасных для бюрократического аппарата качеств подданных. 
Зато самые тёплые патерналистские чувства бюрократы испытывают к крестьянству, в особенности к такому, которое безропотно позволяет себя обирать и грабить. В данном крестьянстве бюрократия звериным нутром чует своего кровного формационного родственника (которого, конечно, следует съесть, но - в последнюю очередь) и социальную опору, обладающую сходным с ней менталитетом и "правильным пониманием политического момента". 
Отрицательный характер самоутверждения Естественный отбор обеспечивает выживание только тех особей, которые способны эффективно приспособиться к среде. В нашем случае - к обществу. Каждый человек стремится как-то самоутвердиться в нём, завоевать уважение окружающих, чтобы чувствовать себя психологически комфортно (жажда этого ощущения и подталкивает нас к указанному самоутверждению). Одни добиваются признания людей своими творческими способностями, другие - интеллектуальными, третьи - богатством. Счастье бюрократа, как отмечалось, заключается в обладании не женой, а властью. Он самоутверждается в обществе политически. 
Особенность данного типа самоутверждения состоит в том, что оно не может осуществиться само по себе, а проявляется лишь в качестве общественного отношения - за счёт других. Ведь власть - это отношение господства-подчинения; здесь без подчинённых не обойтись. Бюрократы самоутверждаются только таким образом, что ставят в зависимость от себя других людей. Наличие этой зависимости и является для них высшей психологической ценностью, тем ощущением комфорта, о котором шла речь выше. 
Таким образом, бюрократическое самоутверждение носит отрицательный в отношении окружающего мира характер. Оно имеется лишь постольку, поскольку общество унижено относительно бюрократов. При этом в процессе реализации такого самоутверждения для аппаратчиков на вторые роли отходит даже их материальное положение. Им важны не столько побочные следствия власти, сколько само её ощущение. Ради него они порой могут жертвовать и своими материальными интересами. 
Поскольку же данное самоутверждение носит не абсолютный (самоценный), а относительный характер, то для бюрократии закономерна установка: "Пусть мне будет плохо, лишь бы соседу было ещё хуже." Ведь бюрократические взаимоотношения определяются статусами, и если статус соседа падает сильнее статуса данного конкретного бюрократа, то этот последний статус относительно первого повышается. Так проявляют себя отношения личного противостояния, политической конкуренции. Место в аппаратной иерархии представляет собою социальный статус, который относителен. Его повышения конкретный бюрократ можно добиться, только понижая относительно себя статус соперника. А это понижение может быть достигнуто как за счёт повышения своего статуса при сохранении на прежнем уровне статуса соперника, так и более значительным понижением статуса последнего, чем своего. В любом случае разрыв статусов увеличивается. 
Разумеется, при таком подходе к жизни у индивидов развивается тяжёлое чувство зависти. В рамках которого несчастья ближнего своего радуют куда больше, чем собственные удачи. Раз общественное самоутверждение носит отрицательный характер, то унижение соперника закономерно приобретает самостоятельную и не меньшую ценность, чем собственное возвышение. Это унижение (а в идеале - и уничтожение) видится тут как прямая цель. Которая по своей психологической калорийности даже перевешивает прямое положительное самоутверждение. Ведь отрицательные эмоции всегда сильнее положительных, ибо древнее и биологически полезнее их. 
Волюнтаризм Командирские замашки советских учителей и прапорщиков всем известны. Но бюрократия на этом поприще даёт им сто очков вперёд. Её установка на то, что воля начальства не обсуждается, а выполняется, становится основанием для развития так называемого волюнтаризма. Бюрократу кажется, что весь мир должен подчиняться указанной воле. Роль последней в личной жизни подчинённого абсолютизируется тут до вселенских масштабов. Причём как низами, так и самими верхами аппарата. Формируется их общая неспособность адекватно оценивать обстановку. Живя в атмосфере приказов и распоряжений, бюрократия полагает, что ими можно регулировать вообще всё подряд, безотносительно к реалиям жизни. Будучи сами беспрекословными исполнителями воли руководства, аппаратчики вполне искренне уверены, что и все прочие должны придерживаться того же стиля поведения и даже сама природа не может не уступать пошлым домогательствам их вождей. 
Культ иерарха Абсолютизация верховной власти в бюрократической идеологии выражается в виде культа иерарха. Представляемого или в качестве натурального бога, или в качестве ставленника богов, или уж, на худой конец, как гения всех времен и народов, как воплощение всех возможных достоинств. 
В известной степени такие легенды - из золотой серии оправданий факта монополизации власти одной личностью. Они предназначаются как для управляемых масс, так и для потребления нижних чинов аппарата. Бюрократия всегда рвётся внушить населению, что власть принадлежит ей и её вождю в силу некоей личной её и его исключительности. По праву гениальности, а не простой наглой силы. Ведь на всякую силу можно найти управу, а против божественности, гениальности и пр. и возразить-то, увы, нечего. Особенно возрастает необходимость ссылок на данные якобы "оправдывающие" господство конкретных бюрократов обстоятельства при откровенно насильственном захвате ими общественной власти. 
В то же время культ вождя имеет не только искусственное происхождение, но также порождается естественным пиететом аппаратчиков перед сосредоточенной наверху абсолютной властью. Идеология бюрократии является идеологией обожествления авторитета, воли начальства. Эта воля сама рассматривается тут как непререкаемый авторитет, догмат, наравне с религиозными символами веры. Что сближает царя с Богом. 
Кроме того, независимо от личных способностей бюрократических вождей, роль их, определяемая исключительным общественным положением, и действительно весьма значительна. В руках данных иерархов нередко сосредоточивается огромная власть, не ограничиваемая никакими законами. Как гласил принцип римского права времен домината: "Что угодно императору, имеет силу закона". Внешне господство такого рода выглядит как полный произвол. 
Реально социальная власть монарха ограничена только силой самой бюрократии, на которую он опирается. Последняя же в значительной степени персонифицирует свою силу в лице вождя, особенно в периоды централизма. Ведь на самом верху закономерно и оказывается сильнейший. Культ личности монарха поэтому представляет собой ещё и заискивание слабого перед сильным, клиента перед патроном. Это - норма поведения нижних чинов, если они хотят выжить и продвинуться по иерархической лестнице. Всесилие верхов в отношении личных судеб бюрократов, повторяю, кажется обеим сторонам всесилием вообще, порождая у низов аппарата культ личности вождей, а у самих вождей - махровый волюнтаризм. 
Идея мирового господства Из принципиальной неограниченности масштабов политических структур у тех или иных иерархов бюрократии периодически возникают идеи завоевания мирового господства. Раз размеры государства зависят только от силы конкретного аппарата, то теоретически такое завоевание возможно. И всегда находятся охотники предпринять очередную практическую попытку. 
Такие идеи не посещают голов буржуа с их сугубо экономическими представлениями о связях людей и территорий. Амбиции и практические интересы буржуазии в основном не простираются дальше того предела, в котором только и просматриваются эти связи. Буржуа в своём существовании ограничены реальным рынком, как рыба - водой, а птица - атмосферой. Они и стремятся овладеть только рынком. А это явление экономическое. Если его нет, то и овладевать нечем. 
Кругозор же бюрократии гораздо шире. Орлиным взором она пронизывает пространства насквозь, повсюду выискивая объекты приложения своих центростремительных сил и приговаривая при этом: "Конечно, тунгус пошёл нынче какой-то дикий, а калмык, так и вовсе - друг степей: ну да, чай, мне с ними не жить. Лишь бы кумыс был хороший". 
Мировоззрение масс Наконец, стоит кратко остановиться и на мировоззрении управляемых масс бюрократического общества. Ими являются, как известно, земледельцы, крестьяне, разобщённые в процессе своего воспроизводства. Этих крестьян давят со всех сторон, особенно в смутные периоды сепаратизма, и они не в состоянии сами сорганизоваться для защиты своих интересов. Ввиду этого единственной их надеждой является центральная власть. 
Для крестьян типичны процаристские настроения и иллюзии. Все их жизненные упования на улучшение своего социального положения связываются обычно с надеждами на доброго царя. Кроме него поддержки им ждать неоткуда. Крестьянство, если можно так выразиться, массово мысленно шлёт письма наверх - на деревню батюшке-царю. Сознание данного класса так же и даже более авторитарно, чем у бюрократии, ибо крепкая самодержавная центральная власть является в конечном счёте его политическим идеалом. 
3. Мораль 
Мораль как фактор регулировки поведения Помимо права с его жёсткими директивами: "можно-нельзя", помимо идеологии с её обращениями к разуму: "правильно-неправильно", поведение конкретного человека регулирует ещё и мораль с её оценочным подходом: "хорошо-плохо". Человека не обязательно заставлять или убеждать: не менее эффективной может быть и эксплуатация его психической зависимости от общества. Выше я писал о стремлении каждого к социальному самоутверждению. Одним из обязательных моментов этого самоутверждения является вписанность личности в окружающую социальную среду, отсутствие отторжения её со стороны этой среды, признание социумом человека за своего. Для этого, понятно, последний должен вести себя в некотором согласии с нормами, признаваемыми данным социумом за образцы. Выполнение этих норм субъектом общество оценивает положительно, а нарушение - отрицательно, соответственно корректируя своё отношение к нему. С помощью этой оценки регулируется поведение индивида и в той его части, до которой не могут дотянуться длинные конечности законодателей. 
Каждый нормальный человек хочет добиться уважения, признания и одобрения своего эго со стороны окружающих его людей. На этой естественной человеческой потребности, конечно, не упускает случая погреть руки и бюрократия. Она старается внушить обществу свои представления о том, что такое хорошо и что такое плохо. О нормах, если так можно выразиться, морального кодекса строителя бюрократизма. При этом бюрократы, конечно, по своему обыкновению призывают на подмогу религиозный авторитет, выдавая данные нормы за заповеди Бога. Но нам сейчас важно не обоснование бюрократической морали, а её содержание. Разумеется, я коснусь этой благодатной темы лишь краешком пера в расчёте на то, что большинство российских читателей и само в состоянии дополнить и расцветить рисуемую мною картину многочисленными красочными штрихами. 
Виды бюрократической морали То, что я называю моралью бюрократического общества, разумеется, не представляет из себя чего-то цельного, какого-то единого набора норм и оценочных шкал. Ибо не едино само данное общество и даже бюрократия с её иерархическими слоями. Понятно, что крестьянам бюрократы предписывают совсем иное поведение, чем себе самим. 
Кроме того, сами эти моральные предписания бюрократии являются лишь её идеальными пожеланиями - как в отношении управляемых, так и в свой собственный адрес. Ибо то, что официально провозглашается, вовсе не обязательно воплощается на практике. Идеализированные нормы выдвигают обычно разного рода теоретики бюрократии да заинтересованная центральная власть. А в жизни как раз больше проявляет себя практическая мораль, отвечающая простым потребностям приспособления и выживания в далеко не идеальных условиях реального бюрократизма. 
Моральный кодекс бюрократа Центром тяжести морального кодекса бюрократии выступает идеализация отношений господства-подчинения. Заботливые монархи-сюзерены, якобы денно и нощно помышляющие лишь о благе подданных, сплетаются тут в тесных объятиях с верными вассалами, готовыми, не моргнув глазом, отдать свои жизни за царя. Верховный иерарх в сказках для бюрократов младшего школьного возраста, то бишь ранга, конечно же, представляется отечески мудрым (гениальным), щедрым и заботливым (буквально: "милеющим людскою лаской") в отношении своих соратников, справедливым и строгим к подданным, суровым (буквально: "железа твёрже") к врагам и ослушникам своей воли. А его рыцари - эти бравые и отважные тевтонские парни, представляются преданными королю, презирающими опасности и жизненные блага. И те и другие, разумеется, будто бы только и делают, что кладут свои животы на алтарь служения отечеству и страшно переживают, когда что-либо (например, пьянство, чревоугодие и разврат) вдруг отлучает их от этого увлекательного занятия. 
С особым нажимом бюрократическая мораль превозносит преданность вассала сюзерену. Данное общество строится на отношениях личной зависимости, которые по определению состоят из двух частей, а именно: из зависимости как таковой, представляющей собой господство-подчинение, основанное на силе, и из личностности отношений, которая не обязательно связывается с силой, а может являться и особым состоянием психики. Вот такое состояние, при котором вассал подчиняется сюзерену из идейных, а не из меркантильных или политических соображений, естественно, и представляет собой идеал с точки зрения устойчивости этих отношений и положения самого сюзерена. Всё остальное преходяще и может быть предложено и другими владыками, провоцируя неконтролируемую миграцию вассалов. Крысы бегут с тонущего корабля, - но не те, коих тихое умопомешательство, долг чести и глубокая личная привязанность к капитану судна понуждают идти на дно вместе с ним. 
Так что в бюрократических обществах усиленно культивируется преданность как основа чести вассала. Такова воспитательная политика иерархов в отношении своих подчиненных. Связь сюзерена и вассала воспевается в художественных творениях и освящается ритуалами. Сочиняются, разучиваются и озвучиваются всевозможные присяги, клятвы верности и прочие "вопилки" и "шумелки". То есть производится максимум давления на психику личности с тем, чтобы сориентировать её убеждения и поведение под нужным углом. 
Реальное лицо бюрократии Однако в массе своей индивиды успешно сопротивляются указанному давлению. Разумеется, лишь содержательно, а не по внешней форме. Внешне, напротив, всё обстоит просто великолепно. Бюрократия, особливо гуляющая под начальством, сразу соображает, что к чему. "Ах, вы желаете преданности? - Получите!" И разворачивается тотальная демонстрация этого личного отношения, закономерно приобретающая карикатурные черты. 
Реальная преданность - это чувство, глубоко запрятанное в сердце чувствующего и проявляющееся лишь в редкие экстремальные моменты. Оную преданность ценят, но почти никогда не оценивают по заслугам. Чаще всего она бывает вознаграждена посмертно - роскошным венком и скупой слезой сюзерена на могилу вассала. Личные отношения вообще не могут быть предметом купли-продажи. Для бюрократов же важно именно продать свою "верность" подороже. А для этого требуется представить товар лицом. Изображая преданность в максимально навязчивой и гротесковой форме. 
Моментами этой бездарной актёрской игры (тем не менее, с удовольствием наблюдаемой и поощряемой начальством) являются заискивание, лесть, неумеренные выражения чувств в отношении обожаемого сюзерена, восхваления его и восхищения им, раболепство и пр. 
Всё это суть ритуальные позы и знаковые действия членов аппарата, предназначенные для потребления верхов. Совсем иные позиции бюрократы, разумеется, занимают в отношении низов. Здесь преобладают хамство, спесь, пренебрежение человеческим достоинством подчинённых и тому подобные качества, определяемые словом "барство". Барин - это самодур, грубиян и деспот, помыкающий людьми, не ставящий их ни в грош, рассматривающий их как простое средство ("лагерную пыль") для достижения собственных целей. 
Кто командует - привыкает и подчиняться. Кто унижается - готов и унижать. Обитая в системе господства-подчинения, всякий бюрократ представляет собой некоего двуликого Януса, повёрнутого своим приветливым выражением наверх, а хмурым и недовольным - к низу социальной пирамиды. Это одновременно и холоп, и барин - в зависимости от тех отношений, в которые он попеременно вступает. Диалектика - ядри её в корень! Вся атмосфера аппаратной жизни с её "преданностями", незаметно перерастающими в предательства, пронизана гнилостным воздухом господства-подчинения. В немалой степени неприглядное содержание поведения и эмоций бюрократов, выплескиваемое на нижестоящих, является отражением и компенсацией того елея, который расточается по поводу высших чинов. Добровольный раб отыгрывается за переживаемые унижения на том, кто является ещё более беспомощным и слабым. Не случайно с особым рвением и удовольствием бюрократы топчут тех, перед кем незадолго до этого пресмыкались. "Люди холопского звания сущие псы иногда". А именно - тогда, когда волею судеб превращаются в господ. От великого до смешного один шаг. А от угодничества до чванства - лишь пол-оборота медали. 
Различия слоёв Помимо этих общих черт, свои программы выдвигают и специфические отряды бюрократии. Например, администраторы имеют свои представления о том, что такое хорошо. В чиновничьей среде ценятся скромность, исполнительность, уважение к субординации, ненавязчивые знаки внимания, демонстрирующие сыновнюю почтительность и благоговение перед начальством. Отношения этого иерархического слоя в идеале представляют собою отношения старших и младших в семье, отцов и детей, наставников и учеников. 
Военные гораздо выше ставят личную доблесть и честь. В их среде чинопочитание менее развито. Ибо каждый рыцарь представляет собой боевую единицу, а не винтик в аппарате. Его социальная ценность определяется в немалой степени его личными способностями, а не только благосклонностью начальства. Наоборот, в бою сама жизнь вождя нередко зависит от отваги и мужества его дружинников. А этих качеств нельзя воспитать без того, чтобы не допустить и известного самоуважения, чувства внутреннего достоинства и, тем самым, некоторой самостоятельности индивида. 
На совершенно особом положении находится титулованная знать, которая не является служилым сословием вообще - ни чиновным, ни военным. В её среде вырабатывается своя мораль и даже целый специальный кодекс, стиль поведения, призванный отличить эту элиту от простых смертных. Определённые ритуалы, предписанные данным кодексом, подчёркнуто демонстрируют обособленность, кастовую замкнутость и превосходство знати, этакое её "врождённое благородство", которое не позволяет-де избранным смешиваться с простонародьем, а разрешает им лишь изредка снисходить до него со своих олимпийских высот. 
Крестьянская мораль в бюрократическом обществе А какими хотели бы видеть бюрократы своих подданных? Конечно же, - терпеливыми, смиренными, покорными, почтительными, трудолюбивыми. То есть такими же, каковы вообще должны быть, по их мнению, все нижние чины. Но при этом для крестьян ещё остаётся желательным поменьше есть и побольше работать. 
И эти пожелания бюрократии, надо признать, пусть и не по всему их спектру, но хотя бы отчасти находят свой отклик в среде земледельцев. Ведь для крестьянина привычно гнуть спину перед барином. Незащищённость, слабость, забитость и неграмотность воспитывают из него такого же холопа, как и из обычного бюрократа. Это холопство, конечно, также является не идейным, а вынужденным, не преданностью, а притворством, но долгая жизнь в состоянии полусогнутости формирует в конечном счёте и сам позвоночник. Крестьянин и хотел бы порой, да не может разогнуться: остеохондроз не даёт. Если простой бюрократ имеет возможность передохнуть и отвести душу хоть на ком-то слабее себя, если он может хотя бы изредка задрать голову и выпятить живот, то для самых низов общества закрыт и этот выход. Поэтому гнев, скапливаемый в душах угнетаемых бюрократией производителей, и выражается в моменты социальных вспышек самым зверским и диким образом. Как сказал поэт: "Страшен русский бунт - бессмысленный и беспощадный." Беспощадность его вполне понятна, а бессмысленность обусловливается тем, что итогом даже победоносных крестьянских восстаний всегда является восстановление всё той же бюрократической системы. Иного не дано. Иного сами крестьяне даже и представить себе не могут, а не то что воплотить в жизнь. 
В то же время не всё так печально, как я вам тут рассказываю. Во всяком реквиеме есть и свои весёлые нотки. Выход для своего самоутверждения, обретения некоторого душевного равновесия и чувства собственного достоинства крестьяне (подчёркиваю - в бюрократическом обществе) находят всё в том же актёрстве, за которым прячется простой обман. Впрочем, это касается не только крестьян, но и всех вообще производителей данного общества. В качестве методов приспособления к ситуации у масс тут развивается хитрость (хитрость есть ум, направленный на обман, то есть не облагороженный совестью), привычка жить во лжи и особая система ценностей. В рамках которой, например, обмануть барина, украсть у него что-нибудь, нарушить его распоряжения (то есть уклониться от исполнения закона) считается доблестью, а вовсе не проступком, не предосудительным поведением. Представления о чести и достоинстве, отношение к общественным порядкам и т.п. формируются тут именно в такой извращённой форме, что бандиты, воры и мошенники превращаются в народных героев и примеры для подражания. Такую ментальность неизбежно формирует бюрократия в среде управляемых и угнетаемых ею масс. 
4. Общественное самосознание 
Процедура самоопределения Общественное самосознание есть осознание обществом самого себя, то есть обнаружение им границы между собой и миром, отличение себя от окружающей среды вообще и отождествление себя с самим собой. Все эти операции, как и при субъективном индивидуальном самоопределении, наиболее эффективны в тех случаях, когда имеется возможность сравнения с себе подобными. При этом наблюдатель как бы глядит на себя со стороны, в "зеркальном отражении", и может обобщать, выявляя существенные сходные черты. 
Для общества в роли "зеркал", разумеется, выступают другие общества. Это именно в сравнении с ними прежде всего обнаруживаются сходства и относительно них происходит самоопределение себя как тоже социума, как чего-то особенного, отличного от природного мира. А затем - с обнаружением различий в ходе того же сравнения - и самоопределение себя как чего-то отличного от прочих тоже обществ, причём стабильного в этом отличии, то есть тождественного себе. Так окончательно формируется общественное самосознание, в котором конкретное общество представляет себя чем-то отдельным и особенным в ряду других обществ и чем-то определённым с точки зрения присущих ему, конституирующих его понятие-образ свойств. Всякое определение есть одновременно и отождествление вещи с ней самой в её разных проявлениях, и отличение её от других вещей. Самосознание же есть осознание этой собственной определённости вещью, обладающей сознанием. Или группой таких вещей, каковой и является общество-целое, состоящее из людей-частей: в данном случае имеется групповое или общественное самосознание. 
Бюрократическое самоопределение Таким образом, общества определяются сами по себе и друг относительно друга по тем признакам, которые присущи им и не присущи иным обществам. Бюрократические общества основываются на личных связях составляющих их членов. Причём не родовых, не родственных (что суть тоже личные связи), а чисто политических. Для членов данных обществ характерно осознание своего внутреннего единства через принадлежность и (или) подчинённость их определённому государственному аппарату. И не более. Других объединяющих факторов, кроме политической воли определённого организованного отряда бюрократии (например, этнических, идеологических, тех же родственных связей и т. п.), здесь нет. Поэтому главным и единственным способом самоопределения и самоосознания для бюрократических обществ является следующий: "Мы - люди такого-то князя, короля, падишаха". Именно такое общественное самосознание с утверждением бюрократических порядков и ментальности наследует родовому и племенному самосознанию первобытности и постепенно вытесняет его. 
Правда, с развитием тех же порядков формируется и ещё кое-что, что отчасти претендует на роль определяющего признака. Я имею в виду особые типы идеологий. Бюрократии разных обществ усиленно ищут повсюду оправдания своему господству в глазах населения, обмениваясь между собою опытом и заимствуя удачные находки соседей. С учётом того, что не бывает пророков в своём отечестве, - в особенности, если оно захудалое и находится на краю ойкумены, - обращение к авторитету иноземцев, а тем более, прямое приобщение к культуре и идеологиям предшествующих цивилизаций, постепенно становятся распространёнными явлениями. Каждый иерархишка норовит объявить себя наследником великих династий, а свой заштатный городишко - тридцать третьим Римом. В результате формируются мировые идеологии - чаще всего, как понятно, в форме мировых религий, которые объединяют собою не одно, а несколько государств. Эти объединения начинают также самоопределяться и осознавать себя особыми отдельными микрокосмами (при этом склочно выясняя, кто кого "косматее"), однако данное самоосознание уже нельзя назвать собственно общественным. Подлинно общественное самосознание эпохи, будучи связанным именно с отдельными бюрократическими обществами, всё-таки опирается исключительно на признаки принадлежности и (или) подчинённости их членов конкретным аппаратам бюрократии. 
Во избежание недопонимания подчеркну, что речь в данном параграфе идёт об общественном самосознании именно исследуемой эпохи, то бишь о бюрократическом общественном самосознании. Вышеописанную определённость оное имеет исключительно как бюрократическое. Однако понятно, что реальное самосознание членов каждого конкретного общества определяется не только формационной принадлежностью последнего, но и его цивилизационными особенностями. В частности, социумы скопленческого происхождения и, соответственно, коллективистской ментальности (то есть, фактически, все общества Земли, кроме выросших из политических союзов западноевропейских, отдельных номадных и т.п.) имеют в лице этого своего коллективизма некое самостоятельное существование, неаппаратное единство, естественным образом выражающееся на субъективном уровне в присущих данным обществам особых сверхбюрократических этносоциальных самосознаниях, причём тем в большей степени, чем значительнее указанные коллективизм и единство, то бишь чем выше степень целостности социума. Оно и понятно, что коллективистская ментальность сама по себе есть не что иное, как форма именно общественного (коллективного) самосознания. Указанное осознание членами таких сообществ своего единства, конечно, и тут по мере бюрократизации управления ими всё больше персонализируется в личности вождя-иерарха, но в данных условиях этот процесс носит преимущественно формальный, идеологический характер, лишь спекулируя на уже имеющемся ином содержании, а не будучи собственно содержательным (реально конституирующим общество) процессом. 
Отношение к этносам Как отмечалось, бюрократический аппаратный подход к самоопределению никак не совпадает с первобытно-племенным и вообще с этническим. Разумеется, в истории конкретные государства обычно возникают на какой-то естественной этнической основе: иначе просто неоткуда взяться первичной общности, скоплению, в рамках которого и идёт процесс бюрократизации. При этом этническое начало на первых порах нередко сильно выпячивается и подчёркивается, в особенности, когда общества-государства составляются из завоевателей и завоёванных. Однако всё это преходяще и отражает лишь особенности эпохи, а не самого бюрократического подхода к делу. 
Бюрократам по их классовой сути глубоко безразлична этническая принадлежность их подданных - лишь бы последние исправно платили подати. Управленцы всех мастей легко находят общий язык и при общении в своей аппаратной среде. Бюрократии разных этносов и даже рас диффундируют и сливаются друг с другом без какого-либо ущерба для здоровья. Иерархи с распростёртыми объятиями принимают на службу иноземцев и даже зачастую предпочитают их своим соплеменникам, отношения с которыми обременены различными взаимными обязательствами и традициями. Чужаки же, попавшие в инородную среду, оказываются в полной зависимости от сюзеренов, видят именно в них свою единственную опору и надежду, отчего служат им и за страх, и за совесть. Во всяком случае, от них иерархам в гораздо меньшей степени можно ожидать подвохов, заговоров и попыток государственных переворотов, чем от ближайших родичей, имеющих равные права на власть, давно спевшихся между собою и навостривших ножи за спиной. 
С другой стороны, для бюрократии социальная принадлежность людей вообще всегда важнее, чем этническая. И по её менталитету, и в связи с обычными в её бурной жизни политическими метаморфозами, завоеваниями и пр., в итоге которых она зачастую оказывается этнически смешанной по своему составу. А тут уже вступают в силу законы собственно аппаратной жизни, под чьим натиском этнические взаимоотношения бюрократов быстро разрушаются и стушевываются перед лицом их чисто социальных связей. 
Поэтому все бюрократии по своей природе интерэтничны и раскидывают свои политические сети-связи поверх любых этносов, племён и народностей. Различия последних бюрократия, напротив, старается сгладить, свести на нет, ибо в их рамках сохраняется возможность иного способа самоопределения и самоосознания масс, который составляет угрозу для бюрократического способа самоопределения и самоосознания. Подданные не должны иметь никаких самостоятельных, независимых от государственного аппарата основ и возможностей для самоорганизации. Таков лозунг бюрократии и её короля-солнца. Отсюда идеалом данного класса выступает новая историческая общность людей - безликий, аморфный, лишённый расовых, этнических, половых и прочих особых признаков податный народ. 
К этому следует добавить, что описанное отношение бюрократии к этносам, конечно, вовсе не отменяет естественного протекания в недрах бюрократических государств процессов этнической консолидации людей. Эти процессы продолжаются и в рассматриваемую эпоху. И, более того, при становлении политических общностей и границ, способствующих внутреннему и внешнему самоопределению обществ, приобретают даже новое дыхание и ускорение. Тут происходит перестройка соплеменностей в народности. Но подробнее на эту тему я напишу позднее - в рамках специального очерка по проблемам этнически-национального развития вообще. 
Роль идеологий В силу того что бюрократическое объединение племён и этносов навязывается им сверху, это объединение является весьма непрочным. Поэтому бюрократия старается упрочить его посредством какого-либо внешнего дополнительного сплочения своих подданных, причём, естественно, лишь в зависимом и выгодном для себя виде. Лучшим средством тут выступает внушение народу общей идеологии, не только сплачивающей его, но и подчиняющей бюрократии, оправдывающей насильственный характер данного сплочения под руководством конкретного вождя. В этих целях производятся, в частности, массовые крещения или обрезания подданных. 
Характер внешнего самоопределения Всякое общественное самоопределение, как отмечалось, является не только самоотождествлением, но также и отличением себя от других обществ. То есть носит ещё и отрицательный характер. При той слабости внутреннего единства и положительного самоопределения, которая присуща бюрократическому обществу-политическому государству, закономерно, что бюрократия старается выжать всё возможное для консолидации подданных под своим началом хотя бы и из данной отрицательности. Более того, такой подход вообще типичен для всякого господствующего класса, норовящего отвести гнев угнетаемых масс от себя путём направления его на соседа, который и обвиняется обычно во всех смертных грехах и бедах, постигающих данное общество. 
Итак, при отсутствии и даже отрицании в бюрократических государствах собственной положительной связи подданных, общего идеала, объединяющей цели и пр. на их место бюрократией выдвигается связь через общность отрицания. Кого? Конечно же, иных обществ-государств. Понятно, что чем сильнее акцентируется это отрицание, тем выше оказывается эффект обратного сплочения отрицающих. Отчего отрицаемый представляется в качестве врага, этакого исчадия ада, воплощения зла и вообще "волкА позорного". Встаёт, однако, вопрос: почему же он является таким врагом и как его отличить от друга? Тут в бюрократическую эпоху вдруг некстати обнаруживается, что просто иноплеменник на роль врага не годится. И хотя бюрократия сама по себе интерэтнична, она ещё и практична, и дальновидна. Ведь завсегда может случиться так, что сосед завтра будет завоёван или поступит на службу. Каким же он тогда будет врагом? Вообще, для того, чтобы эксплуатировать образ врага в виде иноземца, необходимо прежде самим консолидироваться этнически. А этого сплошь и рядом нет и это принципиально не приветствуется в бюрократическом обществе. Отчего и образ врага как этнически чуждого элемента оказывается тут каким-то размытым, неубедительным и маловдохновляющим. 
Религиозная нетерпимость Поэтому на роль врага-иноплеменника бюрократией обычно выдвигается враг-иноверец. Место этнической розни в рассматриваемую эпоху занимает религиозная нетерпимость. Религия является основанием идеологии бюрократии, оправдывающей правление данного класса и данного монарха. Покушение на неё оказывается преступлением куда большим, чем цвет кожи или форма носа человека, ибо такое преступление является, по сути, покушением на само господство конкретной бюрократии. "Божество, понимаешь ли, поставило нас управлять, помазало, понимаешь ли, на царствование, а тут какие-то всякие не признают. Сомневаются. Ату их!" 
Тем самым религиозное противостояние, с точки зрения бюрократии, куда значимее этнического. Главными её врагами являются язычники, неверные, гяуры и прочие нехристи, а вовсе не евреи или арабы как таковые. Смена конфессии уравнивает бывших иноверцев в правах с правоверными независимо от их этнической принадлежности, в то время как исповедание иной религии лишает прав даже соплеменников. Иноверцы подвергаются гонениям. Ибо религия как идеология выступает в роли официального института бюрократического общества, а цвет кожи - нет. Монарху, повторяю, безразлична этническая принадлежность его подданных: она не мешает им подчиняться его повелениям. А вот иное вероисповедание, освящающее иные правила общежития, иной подход к самой власти монарха, явно криминально. 
* * *
Такова в общих чертах физиономия бюрократии и опекаемого ею общества. Как можно видеть, их особенности обусловлены прежде всего специфическим характером данного класса, причём не столько функциональным, сколько властным. Всякая власть, как известно, портит людей и воздух вокруг себя и, увы, - тем сильнее, чем она могущественнее. Поэтому сегодня, когда с экологией и без того дела обстоят неважно, задача избавления бюрократов от обузы власти и превращения их из монстров в нормальных, вменяемых и подотчётных гражданскому обществу управленцев является для многих стран планеты и для человечества в целом как никогда актуальной.


Теория общества
Раздел второй. Бюрократия и общество
Функциональное и классово-эгоистическое поведение Итак, выше в самых общих чертах рассмотрено устройство бюрократического аппарата, то есть его структура и порядок взаимодействий его членов между собой и с другими социальными слоями, непосредственно обусловленные функциональной ролью данного аппарата в обществе, а также теми специфическими условиями, в которых он эту функцию в древности выполнял (то есть теми условиями, которые, собственно, и делают управленцев бюрократами). По сути, выше речь шла не о чём ином, как о ряде свойств бюрократии, проявляющихся в ходе исполнения ею своего общественного предназначения, то есть в её действиях, поведении. Этот разговор об особенностях поведения данного класса следует продолжить, рассмотрев сие поведение уже не только как преимущественно функциональное, частьевое, несущее общественно-полезную нагрузку, но и с точки зрения направляющих его личных и групповых эгоистических мотивов (ведь бюрократы - тоже люди, и ни что человеческое им не чуждо). Понятно, что данный класс, будучи особой метачастью общества, тем не менее, в своей конкретной деятельности руководствуется во все времена (как и все мы, грешные) вовсе не одними лишь задачами служения обществу как целому, а прежде всего - своими собственными интересами; благо общества при этом преследуется им лишь в той степени, в какой общественные интересы совпадают с указанными частными. 
В силу своей "самой человечной человечности", данные мотивы действий класса бюрократии являются, естественно, не какими-то мистическими супермотивами, характерными лишь для всей данной метачасти в целом, а не чем иным, как личными мотивами каждого её представителя в отдельности. Но в то же время все эти отдельные мотивы (а также и продуцируемые ими действия) возможно объединить в некую общность по их сходствам, вызванным, во-первых, тождественностью всех бюрократов как людей вообще с их идентичными биологическими и социальными потребностями, а во-вторых и в главных, - одинаковостью общественного положения самовластных управленцев как именно таковых. В этом качественном плане все они представляют собой один и тот же объект, независимо от каких-либо количественных различий отдельных аппаратчиков (например, их большего или меньшего аппетита). Аналогично, с данной точки зрения не определяет лицо бюрократии и её численность (имеющая некоторое значение при её функциональной организации): аппарат маленького государства в своих интересах и связанном с их реализацией поведении проявляет себя, в основном, так же, как и аппарат большого. Эту тождественность бюрократий всех времен и народов по содержанию их классовых интересов и инспирируемым последними особенностям поведения мне как раз и предстоит рассмотреть ниже. 
Характер теоретического рассмотрения Как исследовать поведение бюрократии? Это можно сделать просто: понаблюдать со стороны, укоризненно покачивая головой, за действиями различных её представителей, затем выявить сходное в этих действиях и описать его во всех нюансах. Собственно, так и поступает поначалу всякая естественная наука. Те же тяготение или электромагнетизм были открыты и описаны Ньютоном и прочими учёными именно таким образом. Лишь позднее миру явились Максвелл и Эйнштейн, попытавшиеся создать теории данных действий-свойств, то бишь - как-то объяснить их, свести к более глубинным основаниям-причинам-принципам. 
Моя задача исходно теоретическая: не только описать, но и объяснить поведение бюрократии. Объяснение тут даже выдвигается на первую роль, ибо лишь причинно-объяснительный подход указывает верный путь описательному и позволяет выделить из множества встречающихся в реальности сходств объектов те, которые заслуживают внимания, которые общи им не случайно, не по стечению обстоятельств, а по внутренней природе, являются закономерными. 
В данном случае, как отмечалось, нужно сперва отыскать скрытые пружины, обусловливающие конкретные действия бюрократии, нужно обнаружить их основания, причины. И, отталкиваясь от последних, описать содержание поведения данного класса уже как производное.  
Основания мотивации поведения бюрократии Содержательно поведение всех людей как разумных существ направляется какими-то целями. Данными целями в конечном счёте всегда является удовлетворение тех или иных их жизненных потребностей. Люди стремятся к этому, подстёгиваемые своей физической конституцией, а конкретно - стараясь достичь состояния удовлетворённости, то есть испытать соответствующие чувства (ощущения и эмоции) сытости, покоя, умиротворённости и пр., которые у биологических особей в основной их массе являются физиологическими и психическими выражениями степени достигнутой ими устойчивости, сигналами о благополучии (или нет) бытия организма. Эти свои потребности-стремления каждый человек на рациональном уровне осознаёт как некие интересы: можно утверждать, что он заинтересован в достижении упомянутого состояния-ощущения "порядка в танковых войсках", то бишь в удовлетворении своих нужд. Данные интересы в конечном счёте и руководят всеми нашими общественно значимыми действиями, отражаясь в их содержании. 
Интересы у всех людей, как отмечалось в первой части, одинаковы. Все мы хотим жить припеваючи - меньше трудиться, но получать больше благ и общественных почестей. То есть как биоорганизмы люди стремятся к оптимальному выживанию, наилучшему воспроизводству. Однако как социальные существа все они находятся в разном положении. В обществе представители каждого функционального слоя достигают вышеозначенных целей по-своему - сообразно имеющимся в их распоряжении средствам и возможностям, определяемым в первую очередь выполняемой общественной функцией. Следовательно, чтобы понять особенности действий (поведения) бюрократии, надо установить её специфические цели, то есть вытекающие из положения данного класса в обществе его интересы в отношении устройства общественного порядка и системы распределения материальных благ. 
Основные направления действий бюрократии Для пущей авторитетности и во имя большей систематичности изложения позволю себе освежить в памяти читателя некоторые общетеоретические соображения. 
Относительно Бытия вообще, как неоднократно указывалось выше, можно выдвинуть два взаимоисключающих, но одинаково верных тезиса. Первый: в Мире всё существует лишь постольку, поскольку проявляет себя в действиях, поскольку активно и тем самым подвергается постоянным изменениям. Второй: в Мире всё существует лишь в той мере, в какой обладает устойчивостью, то есть сохраняется вопреки отмеченным активности и изменчивости. Раз Мир реально есть, то, значит, в нём выполняются оба данных условия. Изменчивость и устойчивость следует признать двумя обязательными и взаимодополнительными характеристиками Бытия. Это заставляет заключить, что всякая устойчивость по природе своей есть не что иное, как преобразованная изменчивость, то есть лишь некоторый порядок в процессе изменений объекта, благодаря которому последний постоянно возвращается на круги своя - к некоему исходному состоянию. Устойчивость как феномен порождается цикличностью некоторых изменений, происходящих в Мире, замкнутостью отдельных протекающих процессов, то есть - обеспечивающей сию цикличность-замкнутость особенностью их (изменений-процессов) организации. 
Другими словами, всякое бытие конкретно сущего есть поддержание его гомеостаза, есть его воспроизводство, и это воспроизводство имеет место лишь в той мере, в какой оно происходит и обеспечено. Что бы ни делала бюрократия, все её значимые действия сводятся в конце концов к обеспечению её воспроизводства. Причём - как простого, так и расширенного, то есть всё более гарантированного и улучшенного. Можно выделить две основные цели и, соответственно, два направления указанной бюрократической деятельности. Первым из них является воспроизводство положения данного слоя в обществе, то есть самого классового существа бюрократии. Конкретно сие сводится к борьбе с иными социальными слоями за гегемонию, за необходимые внешние условия существования властвующего аппарата. Второе направление деятельности бюрократов состоит в организации их материального воспроизводства в связи с естественной убылью "в боях и походах", а также и в простом процессе периодического восстановления индивидуальных организмов (в том смысле, что ничто человеческое, как отмечалось, бюрократии не чуждо и у неё тоже губа не дура насчёт выпить и закусить). 
Эту классификацию действий бюрократии (с точки зрения того, что воспроизводится) иными словами можно выразить как классификацию по характеру обеспечиваемых ими (действиями) потребностей-интересов. Воспроизводство и есть удовлетворение потребностей. В их числе легко выделяются потребности материальные и социальные. Первые связаны с действиями по организации системы распределения материальных благ, вторые - с обеспечением гегемонии бюрократии в обществе и её социальным восстановлением. Тем самым имеются две сферы приложения сил: экономическая и политическая, соответственно которым и подразделяются действия бюрократов. 
Глава первая. Политические действия бюрократии 
1. Обеспечение условий существования 
Характер политического положения Чтобы обустраивать общество по своему разумению и к собственной выгоде, необходимо обладать в нём властью. 
Бюрократия, как нам известно, являлась господствующим классом в раннем обществе, благодаря чему к ней и привлечено наше пристальное внимание. Внимание же самой бюрократии во все времена сосредоточивалось и сосредоточивается в первую очередь на поддержании и упрочении обеспечивающего саму её классовую суть указанного доминирующего положения как основы всех прочих материальных и социальных привилегий. Политические интересы бюрократов всегда состоят прежде всего в обеспечении их гегемонии, и все их действия в этой области направляются данной целью. 
Подобные устремления, как понятно, не представляют собою чего-то исключительного, а характерны для всех вообще классов и социальных групп, борющихся за место под солнцем на общественном пляже. У бюрократии в силу её управленческого положения эти стремления, конечно, более ярко выражены: в её среде соответствующие инстинкты и ценностные установки естественным образом получают большее развитие, постоянно тренируются на практике, во внутриаппаратной грызне. Однако главная особенность данного класса, тем не менее, заключается не в его жёсткой профессиональной хватке в качестве политического борца (это лишь количественный, а не качественный показатель), а в специфическом содержании его действий по достижению указанной всеобщей цели. 
Таковое содержание вообще всегда определяется не только и даже не столько целью, сколько природой действующего субъекта. Цель задаёт лишь область (и направление) осуществления действия; в рассматриваемом случае это - сфера политики, политического устройства общества. Но что в данной сфере делается, зависит уже от специфического характера действующего класса, то есть от имеющихся в его руках средств и способов достижения цели. 
Бюрократия захватила власть в постпервобытном обществе в силу определённого стечения объективных обстоятельств. Понятно, что сохранение этих благоприятных условий и стало на длительную историческую перспективу первостепенной политической задачей аппарата. Гегемония управленцев явилась следствием соотношения сил в обществе: самих аппаратчиков и управляемых ими масс. Данное соотношение можно рассмотреть с двух сторон: с точки зрения факторов, ослабляющих управляемых, и точки зрения факторов, усиливающих бюрократов. 
Обеспечение слабости управляемых: разобщение Важнейшей особенностью управляемых масс рассматриваемого периода, вытекающей из организации их экономического бытия, является их разобщённость, взаимная обособленность. Именно благодаря этому управленцы (как раз, напротив, по природе своей организованные в сплочённый аппарат) легко подчинили их своей воле. Данная разобщённость управляемых и угнетаемых масс всегда выступает в истории в роли основного условия гегемонии управленческого аппарата. Воспроизводство указанной разобщённости представляет собой главный политический интерес и предмет постоянной заботы последнего. 
В древнейшую эпоху эта разобщённость осуществлялась в основном сама собой: благодаря характеру производства и организации экономической жизни масс. Со стороны бюрократии не требовалось никаких специальных усилий для её обеспечения. Более актуальными таковые усилия стали лишь с развитием экономической базы общества, с появлением на горизонте буржуазии и прочих серьёзных конкурентов бюрократии на политическом поприще. Однако и в классически бюрократический период беспроблемного господства управленцев, последние прекрасно осознавали свои политические интересы, взяв на вооружение знаменитую формулу: "Разделяй и властвуй". 
Конкретно-практически указанные интересы достигаются политикой полной монополизации в руках бюрократии всей организаторской деятельности в обществе и в противодействии любым попыткам низовой самоорганизации населения. Всякую самодеятельность в этой области бюрократы всех времен и народов справедливо расценивают как угрозу своей власти и решительно пресекают на корню. Или же стараются встать во главе объективных организационных процессов, взять их под свой контроль, придать им безопасное для себя, управляемое содержание. Так было всегда, так продолжается и по сей день - в тех государствах современности, которые по-прежнему сохраняют свой бюрократический характер и в одном из которых нас с вами, дорогой российский читатель, зачем-то угораздило родиться. 
Итак, повторяю: в обществе, с точки зрения бюрократии, может быть лишь одна организованная сила и один источник управления - она сама. Все прочие силы и претендующие на самоуправление структуры бюрократы стараются или уничтожить, или, если последнее невозможно, - подчинить себе любым способом. Для эффективного сохранения положения данного класса, то есть для реализации его господства в обществе, которое и делает функционеров управления собственно бюрократией, массы управляемых должны быть реально разобщены. 
Стремление к тотальному контролю Наравне с организационной самодеятельностью, опасность для бюрократии представляет вообще всякая самостоятельность масс, хотя бы даже и лишь чисто идейная. Бюрократы желают управлять не только делами, но и мыслями своих подданных. Ведь наиболее эффективно не то управление, которое осуществляется посредством насилия, а то, при котором люди выполняют приказы руководства по доброй воле, исходя из собственных убеждений. Любой прорыв управляемых к самобытию является выходом их из-под контроля власть имущих, из ведения воли управленцев, является покушением на значимость последних как единственного организующего начала. В этом плане самостоятельность мышления есть как бы первый признак бунта на корабле, попытка обойтись без руководящей роли аппарата, без его отеческой опеки. 
Сие бюрократия всегда справедливо расценивает как угрозу своему всевластию, как чреватые опасными последствиями поползновения, которые необходимо ликвидировать в зародыше. Она стремится подчинить себе и зарегламентировать все проявления общественной жизни, исключить самостоятельное, неконтролируемое бытие остальных социальных слоёв, делая всё, что в её силах, для реализации этого идеала. В бюрократическом обществе закономерно господствует принцип: "Запрещено всё, что не разрешено", отражающий претензию бюрократии именно на тотальную руководящую роль, не оставляющую лазейки для опасной самодеятельности и инициативы низов. С точки зрения бюрократии, любая инициатива её подданных должна быть наказуема. 
Отношение к работникам умственного труда и людям искусства Таким образом, повторяю, в бюрократическом обществе подавляется всякая самодеятельность населения не только в смысле его самоорганизации на какой-либо почве (этнической, религиозной, профессиональной и пр.), но даже и в виде проявлений свободы субъективного бытия. Бюрократия - естественный враг всякой свободы. Она жаждет господствовать и над умами, чётко понимая: где коготок увяз, там и всей птичке пропасть. Позволишь людям думать самостоятельно - и они очень быстро начнут действовать по собственному разумению, а не по команде сверху. Оттого бюрократия всегда насторожённо и враждебно относится к так называемой интеллигенции, работникам умственного труда, сама природа деятельности которых требует именно неподчинения авторитетам, самостоятельности в мышлении и творчестве. Этот имманентно неконтролируемый извне процесс свободного полёта духа и мысли учёных, писателей, художников и прочих представителей "свободных профессий" противоречит всему образу жизни и ментальности бюрократии, находится к ним в непримиримой оппозиции. Собственная же мудрость бюрократов весьма непосредственно выражается в известном незатейливом лозунге: "Сила есть - ума не надо". 
Вместе с тем, нуждаясь в идеологическом прикрытии своего господства, данный класс не может не прибегать к услугам работников умственного труда. Поэтому его отношение к ним двойственное и строго выборочное. А именно: бюрократия, с одной стороны, старается прикормить, приблизить к себе отдельных (по возможности, наиболее выдающихся и авторитетных) представителей творческой интеллигенции, выступая в роли этакой покровительницы наук и искусств. С другой же стороны, тех, кто не согласен петь ей дифирамбы и плясать под её дудку, она жестоко преследует и безжалостно уничтожает. 
Отношение к буржуазии Ещё большую озлобленность и сыпь по всему телу у рассматриваемого класса вызывает буржуазия; тут дело пахнет даже прямой силовой конфронтацией. Рынок, как уже отмечалось выше, требует свобод, поощряет индивидуализм и частную инициативу. Агенты его суть естественные враги бюрократии и притом гораздо более могущественные и опасные, чем работники умственного труда: в силу своей экономической роли в обществе, многочисленности, связанности, сплочённости и организованности в процессе общественного производства. (Люди науки, например, стали связываться и организовываться общественным характером научного процесса только в последние столетия, но и по сей день ещё не представляют собою социально значимой силы; люди же искусства и вообще - индивидуалисты по определению). Поэтому бюрократия везде, где только может, старается поставить рыночную жизнь в жёсткие рамки, зарегулировать её, уничтожить условия бытия буржуазии, а то и саму последнюю вообще. 
Стремление к бесконтрольности Разобщённость управляемых производителей и прочих функциональных слоёв для бюрократии, однако, важна не сама по себе, а лишь как момент их слабости, ввиду которой они не в состоянии противостоять управленцам на поприще борьбы за гегемонию в обществе. Бюрократы всегда добиваются в качестве конечной цели не просто разобщённости масс (это лишь одно из условий бюрократического господства), а вообще неспособности управляемых к сопротивлению, к контролю над государственным аппаратом. Цель бюрократии - именно общественная власть и, следовательно - отчуждение масс от этой власти. 
Стремясь подчинить себе всю общественную жизнь до донышка, бюрократия, естественно, обратным образом сама старается не допустить контроля масс за своим бытиём. Иначе при таком допуске она на деле перестала бы быть бюрократией, а превратилась в обычное подотчётное народу чиновничество. Ведь только отсутствие указанного контроля и создаёт ситуацию её господства. Это господство и выражается на практике в том, что бюрократы могут вмешиваться и реально вмешиваются в жизнь управляемого ими населения, а последнее, напротив, лишено возможности влиять на жизнь бюрократов. Свою жизнь оные определяют сами - в своих внутренних взаимоотношениях. Правила которых устанавливаются, разумеется, исключительно самой бюрократией. Она стремится к полному обособлению от рядовой массы населения по своему положению и порядку воспроизводства. 
Обеспечение невооружённости управляемых Другими основаниями слабости управляемых производителей являлись в древности их невооружённость и отсутствие навыка военного дела. Воинская профессия была преимущественно функцией самих бюрократов; они же нередко монополизировали и право ношения оружия. До той поры, пока вооружения не приобрели промышленного (с точки зрения своего производства) и коллективно-профессионального (с точки зрения их использования) характера, до той поры, пока армия не стала в соответствии с этим рекрутироваться из масс населения, до той поры, наконец, пока не поменялся социальный состав этого поставлявшего солдат населения (крестьян с их бюрократической ментальностью сменили буржуа и рабочие), - до той поры указанные факторы имели немаловажное значение. 
При этом, разумеется, строгость порядков, отлучавших массы от военного дела и оружия, прямо зависела от менталитета соответствующего социума. Понятно, что в древнейших коллективистских обществах, где господство бюрократии идеологически освящалось авторитетом традиции, использование ополчения земледельцев в качестве вспомогательной военной силы являлось вполне допустимым. В то время как в индивидуализированной и нетрадиционалистской Европе соответствующие ограничения, налагаемые на крестьян, были более жёсткими. 
Обеспечение собственной силы Потакание слабостям противника, с другой стороны, закономерно дополняется у бюрократии пристальным вниманием к повышению собственного силового потенциала. В древние эпохи это преимущественно выражалось в совершенствовании боевой выучки представителей данного класса, а в более поздние - прежде всего в упрочении армии и в совершенствовании и накоплении вооружений. Повышение централизма и организованности бюрократического аппарата как другой путь его усиления не может здесь быть постоянным направлением, ибо далеко не все слои бюрократии заинтересованы в этом: периоды упрочения центра в бюрократических государствах закономерно перемежаются периодами децентрализации (о чём подробнее будет рассказано ниже). 
Что же касается боевой выучки бюрократов как собственно военных, то она повышалась в древности как объективно, сама собой - в силу постоянной силовой борьбы различных бюрократов между собой, непрестанных войн и столкновений в целях грабежа и захвата земель с населением, которое можно было бы обложить данью, - так и в ходе специальных занятий и тренировок представителей данного класса. Поскольку место в аппаратной иерархии и, тем самым, в бюрократическом обществе вообще определяется силой субъекта, то личное воинское мастерство конкретного аппаратчика (как момент этой силы) всегда имело немалое значение в эпоху примитивных (то бишь столь же индивидуальных по своему характеру, как и орудия труда) вооружений и закономерно расценивалось как высшая доблесть. Оттачивание данного мастерства было основным занятием многих представителей класса древних бюрократов, особенно в нетрадиционных, то есть откровенно силовых по принципам своего построения обществах. Например, в Европе 
"Феодалы готовились к военной службе с детских лет. Сначала сыновья феодалов обучались умению ездить верхом и владеть оружием, а затем они отправлялись к своему сеньору, становились его оруженосцами и принимали участие в военных походах. В возрасте от 18 до 20 лет юношу-феодала посвящали в рыцари, вручая ему шпоры и меч во время особой церемонии, на которой присутствовали родственники посвящаемого и приглашённые гости. Обучение рыцарей военной службе на этом не заканчивалось. Оно продолжалось и в военное, и в мирное время. Короли, императоры и крупные феодалы регулярно устраивали состязания (турниры), во время которых в присутствии множества зрителей рыцари сражались друг с другом (и один на один и целыми отрядами)" (9, с. 171).
Равным образом, бюрократия всегда уделяет огромное внимание своим вооружениям и средствам защиты ("жили феодалы в укреплённых замках" - 9, с. 171). Именно её молитвами прогресс вооружений обычно шёл в истории человечества во главе всего остального технического прогресса; хотя бюрократия с какого-то момента, вообще-то, усиленно сопротивлялась этому последнему (ввиду его опасных для её господства социальных последствий) и вынуждена была мириться с ним лишь в той степени, в какой он был необходим для собственного самосохранения отдельных конкретных государственных аппаратов в их не прекращавшейся ни на миг борьбе за гегемонию на мировой политической арене (здесь, конечно, цели данных аппаратов вступали в противоречие со средствами их достижения, ибо вместе с техническим прогрессом неизбежно развивалась и могильщица бюрократии - буржуазия). 
2. Организация компенсационного воспроизводства бюрократии 
Что такое компенсационное воспроизводство В предыдущем параграфе речь шла о социальном воспроизводстве бюрократии или, иными словами, о воспроизводстве условий, благоприятных для её бытия, обеспечивающих её гегемонию в обществе. То есть речь шла, по сути, о действиях данного класса, направленных на воссоздание и поддержание указанных условий. Теперь же стоит упомянуть и о натуральном воспроизводстве аппаратчиков - не их специфического положения в обществе, а их естества, то бишь самих управленцев как таковых, как элементов соответствующей метачасти. 
Это воспроизводство, как отмечено выше, распадается на два подтипа. Во-первых, на воспроизводство в сугубо конкретном смысле, связанном с потреблением материальных благ и, соответственно, некоторой организацией распределения оных в обществе. А во-вторых - на воспроизводство в плане восстановления численности бюрократического аппарата, убывающей ввиду естественной и неестественной смерти его представителей. Выражаясь вполне уместным здесь языком биологии, бюрократы должны воспроизводиться и как индивиды, биологические организмы - ежедневно питаясь, и как вид, то есть каким-то образом плодясь и размножаясь в пределах своей ниши обитания. 
В настоящем параграфе будет рассмотрен пока лишь порядок воспроизводства бюрократии как вида, причём только в его простейшем варианте, то есть без учёта всех тех нюансов, которые вносятся в этот порядок внутренним развитием аппарата: о данных искажениях, усложняющих общий процесс, я напишу, естественно, чуть позже. 
Основной принцип Для осуществления любой общественной функции в известном объёме требуется определённый контингент функционеров. При нехватке их числа исполнение данной функции и тем самым само бытие общества ставится под угрозу. Но откуда может взяться указанная нехватка? Что порождает необходимость самого процесса кадрового воспроизводства, то бишь периодического пополнения рядов аппаратчиков? 
Если исключить собственные потенции бюрократии к разрастанию (связанные со стремлением каждого начальника безгранично увеличивать число своих подчинённых - не соразмерно росту управленческих задач, а в целях максимального расширения личной социальной опоры, то бишь власти), то разрыв между собственно общественной потребностью в управлении и числом аппаратчиков может быть следствием лишь двух процессов: роста оной потребности и убыли членов аппарата. Оба эти процесса (в отличие от вышеозначенной субъективной тяги бюрократии к разрастанию) всегда имеют результатом дефицит кадров и выдвигают объективную проблему приведения их численности в соответствие с нуждами общества. Встаёт вопрос: каким образом указанный дефицит может восполняться? 
Здесь бюрократы вырабатывают исторически два подхода, отражающих одну уже упоминавшуюся выше принципиальную позицию. О сущности этих подходов будет подробно рассказано ниже; тут я лишь укажу для ясности, что первым из них выступает назначение, а вторым - наследование. Сущность же отмеченной принципиальной позиции заключается в том, что данный процесс воспроизводства аппарата повсеместно контролируется самими управленцами, а не управляемыми. Воспроизводство бюрократии как таковой всегда является самовоспроизводством. 
Значение самовоспроизводства Данное правило вводится бюрократией, конечно, не случайно. Самоволие, как понятно, вообще представляет собой суть власти, господства, неотъемлемый атрибут бюрократии. Но в рассматриваемом аспекте важно не только это, но и то, на что данная власть направлена. Как писал один из бюрократических вождей, в любой цепи надо выделять ключевое звено, ухватившись за которое, можно вытянуть всю цепь. В роли такого звена в политической системе господства бюрократии как раз и выступает организация процедуры её собственного воспроизводства. 
Бюрократы, конечно, во все эпохи кропотливо чинят препятствия всяческим проявлениям самодеятельности управляемого ими населения, ибо его самостоятельность угрожает их власти. Но в то же время это - лишь угроза, а вовсе ещё не реальный отъём данной власти. Тогда как вторжение масс в процесс формирования аппарата представляет собой уже не что иное, как прямое посягательство подданных на основы бытия бюрократии - на неподконтрольность её населению, то есть именно на саму власть. Для господства управленцев требуется, чтобы управляемые были подконтрольны им, а не наоборот. 
Власть и состоит в том, что отрицает подчинение тем, в отношении кого она осуществляется. Формирование же аппарата по воле масс есть как раз подчинение управленцев управляемым и уничтожение власти первых над вторыми. Поэтому к данной области бюрократия всегда проявляет особое внимание. Прочую художественную самодеятельность своих подданных она ещё может простить, посмотреть на неё при необходимости сквозь пальцы. Но покушения на процедуру самоназначения, самоформирования аппарата для последнего совершенно нетерпимы. Ведь при успехе такой диверсии, повторяю, бюрократия перестаёт быть самой собой, господствующим общественным классом, а превращается просто в чиновничество, в контролируемый каким-то другим классом или гражданским обществом в целом профессиональный слой управленцев. Собственное становление бюрократии исторически в основном только и началось с того момента, как она принялась самостоятельно воспроизводиться, заменив выборность снизу назначением сверху. 
Иерархичность процедуры воспроизводства Итак, принципом воспроизводства бюрократии является самоназначение. Естественно, оно осуществляется отнюдь не таким образом, что каждый конкретный бюрократ сам себя назначает на ту или иную должность. Самоназначением занимается только весь данный класс в целом (в смысле отстранения им от этой увлекательной процедуры слоя управляемых), да ещё разве что те отдельные бюрократы, которые утверждаются наверху бюрократической пирамиды в результате открытой силовой борьбы. Все остальные члены аппарата, разумеется, в этом не самовольны, ибо находятся на положении подчинённых и в том или ином своём передвижении по служебной лестнице зависят исключительно от воли начальства. Равно как и первичные "назначения" вообще, то бишь включения в состав данного класса управляющих выдвиженцев из других социальных слоёв осуществляются в обществах рассматриваемого типа только волей тех или иных полномочных чинов самой бюрократии. 
Организация этих назначений строится, разумеется, иерархически. Ведь полномочия в бюрократическом аппарате сосредоточиваются неравномерно - чем выше чин, тем их больше. Конечно, иерархи бюрократии (монархи) нередко не в состоянии самостоятельно полностью контролировать весь процесс назначения-воспроизводства своих подчинённых ввиду многочисленности последних, но они (монархи), тем не менее, лично формируют состав верхних эшелонов власти. В свою очередь, представители этой элиты отслеживают назначения на следующих ступенях аппарата, а те - на ещё более нижних и т.д. Кстати, при таком порядке становится понятно, что члены каждого последующего звена подбираются не по принципу преданности интересам, так сказать, народа и не по реальным деловым качествам, а прежде всего - по принципу личной преданности назначающему. Своим положением назначенцы в данной ситуации обязаны патрону; и в сохранении этого положения они также зависят от него, в чём и выражается фактическое господство последнего над ними: их судьба (то бишь социальное положение) находится в его руках. 
Классовое ядро бюрократии На основании вышеизложенного попутно можно вывести некоторый критерий принадлежности к бюрократии. Общим признаком тут является обладание личностью минимальным объёмом власти. Но внутри данного класса выделяется и некое его ядро, за основу принадлежности к которому надо, видимо, принять уже именно отношение к праву назначения. Тот бюрократ любого ранга, который, будучи сам назначенным на свой пост сверху, имеет вместе с тем аналогичное право назначать на какие-либо управленческие должности и, следовательно, в состоянии влиять на деятельность назначаемых им лиц, контролировать их - является уже представителем классового ядра бюрократии. 
Именно бытие этого круга "назначенцев-назначателей" протекает в системе подлинно бюрократических взаимоотношений, в концентрированно бюрократической среде. Именно у его представителей наиболее полно формируется соответствующая ментальность, стиль жизни и стереотипы поведения. Все крайние страты бюрократии так или иначе испытывают влияния своих окраинных положений. Например, нижние слои, непосредственно контактирующие с управляемым населением, неизбежно опрощаются, сближаются в своих взглядах и образе жизни с народом, а высшие - и, в особенности, иерарх - находятся на исключительном положении абсолютной бесконтрольности. В представителях же своего рода бюрократического "среднего класса" можно усмотреть типичный (теоретический) образец чистого бюрократа. 
Порядок доступа "к телу", то бишь - в ряды От рассмотрения общих особенностей основного принципа компенсационного воспроизводства бюрократии теперь перейдём к его конкретной процедуре. Точнее, к тому интересному вопросу, откуда бюрократия черпает свои кадры. Понятно, что в рамках самого данного класса замещение высших должностей осуществляется в идеале (без учёта влияний некоторых побочных обстоятельств, о которых речь пойдёт позже) путём продвижения представителей его нижних слоёв. Но само собой разумеется, что на уровне самого нижнего слоя сие становится невозможным, ибо тут кончается бюрократия и начинается управляемое население. Пополнять низовые кадры аппарата приходится уже за счёт выходцев из народа. Такое своё пополнение бюрократия нередко и осуществляет, но всегда, естественно, лишь под неусыпным своим контролем (ведь принципиальным для данного класса является, как отмечалось, не сословное обособление, а самоназначение). Аппарат сам жёстко устанавливает соответствующие правила воспроизводства и непосредственно отслеживает его ход, лично руководя процессом отбора своих новых низовых представителей. 
Например, в средневековом Китае по закону чиновником мог стать любой свободный человек. Для этого надо было лишь сдать некий минимум, экзамен. В Европе в рыцари мог быть посвящён обычный отличившийся воин. В России дворянство жаловалось по заслугам. Впрочем, все эти пожалования титулов и званий, как понятно, представляют собой уже не практические, а лишь формальные включения в класс бюрократии, то есть лишь правовые, юридические закрепления принадлежности к нему, о генезисе и сущности которых будет ещё идти речь ниже. Фактический же переход на положение члена данного класса заключается уже в простом поступлении на службу к какому-либо бюрократу в качестве исполнителя управленческих функций в отношении населения. 
Побочный эффект Наконец, стоит отметить и то обстоятельство, что пребывание в классе господ-управляющих, даже в низовых его слоях для людей, конечно, предпочтительнее, чем жизнь на положении управляемых: сие влечёт за собой повышение социального статуса и связывается с расширением доступа к материальным благам. Поэтому к такому изменению своей судьбы стремятся многие представители угнетаемых классов. Для крестьянина бюрократического общества голубая мечта всей его жизни обычно состоит в том, чтобы выбиться в начальники и получить право безнаказанно лупцевать по мордасам своих односельчан. Соответственно, в такой менталитетной ситуации у бюрократии имеется широкий выбор кандидатур на замещение открывающихся вакансий. При этом закономерно, что чаще всего наверх выдвигаются наиболее способные и энергичные, но вместе с тем беспринципные и агрессивные представители социальных низов (так сказать, "элита"). Что способствует в конечном счёте усилению потенциала самой бюрократии как класса в её борьбе с прочими социальными слоями за доминирование в обществе. 
3. Характер политической борьбы и государства 
Аппарат бюрократии - аппарат государства Организация бюрократического общества, как отмечалось, отражает в своих формах организацию самих управленцев. Эти же последние представляют собой "в одном лице", во-первых, класс бюрократии, а во-вторых, государственный аппарат. Политическое устройство данного государства является в итоге не чем иным, как устройством бюрократического аппарата, который, как уже известно, имеет иерархическое строение. 
Это иерархическое организационное строение бюрократия приобретает по своей функционально-социальной природе, будучи аппаратом управления и, одновременно, власти. Причём выстраивается в данной форме она, с одной стороны, объективно, а с другой - субъективно. То есть, во-первых, вовсе не в результате каких-то сознательных усилий бюрократов по строительству управленческого аппарата, адекватного его функции и общественным нуждам. Становление иерархии происходит тут не по заранее намеченному кем-то плану, а само собой, естественным образом, по итогам простой силовой борьбы. Но, во-вторых, саму эту борьбу ведут не автоматы, а люди, разумные существа, осознанно добивающиеся определённых целей - в данном случае как раз господства в обществе, повышения личного статуса, улучшения своего материального положения. Таким образом, поведение бюрократов как индивидов есть субъективно обусловленный процесс; однако конечный результат столкновения многих подобных процессов, той броуновской борьбы за власть, которая постоянно идёт в среде бюрократии и носит в своей основе силовой характер, является сугубо объективным и неминуемо сводится к кристаллизации организации данного класса в целом в виде стандартной аппаратной иерархии. 
Две формы борьбы Формы междоусобной бюрократической борьбы за место у кормила весьма различны. В чистом виде эта борьба проявляет себя как открытое силовое (военное) столкновение борющихся за доминирование в конкретном обществе группировок бюрократов. Однако такая ситуация характерна вовсе не для стабильного бытия аппарата, которое нас тут только и интересует, а лишь для процесса его становления (речь, как понятно, идёт об одном каком-то аппарате, включающем в себя противоборствующие группы в качестве своих подчастей, в то время как взятые сами по себе, не в качестве таких подчастей, они уже могут представлять собой отдельные аппараты - в случае войны двух государств). Факт открытого столкновения означает наличие в обществе нескольких автономных центров силы и власти. При такой борьбе отсутствует устойчивое состояние, нет единства аппарата, начальствования и подчинения, то есть собственно управления как функции (последнее тут имеется только в рамках самих соперничающих группировок). Открытая силовая борьба и является выяснением принципиального вопроса - кто начальник, а кто дурак. Лишь с его разрешением происходит выстраивание аппарата как единого устойчиво функционирующего и иерархически организованного организма. 
Таким образом, военное столкновение всегда является меж-, а не внутриаппаратной борьбой, хотя в результате её и может произойти слияние сторон в рамках одной управленческой структуры; при этом побеждённый подчиняется победителю. Борьба же внутри одного аппарата не может быть открытой и откровенно насильственной. Но это вовсе не значит, что её нет вообще. Бюрократы борются за власть постоянно, ибо удерживается на своём месте или даже достигает высшего лишь тот из них, кто действует. Только средства и способы этой внутриаппаратной борьбы имеют уже не непосредственно силовой, а скрытый характер, принимая формы подковёрных интриг, подсиживания и пр. 
Поскольку указанная борьба протекает в рамках устойчивого существования аппарата, то есть в условиях достаточно стабильного распределения сил его членов, то всякий нижний чин может пробиться здесь наверх, лишь расширяя объём своих личных связей, добиваясь протекции, благожелательного отношения сильных мира сего - начальников, а также каким-то образом оттесняя с дороги, обрубая личные связи и пороча в глазах начальства соперников. По форме данная внутренняя грызня бюрократов между собою представляет не что иное, как борьбу за должность, а по содержанию - за тот или иной баланс сил в аппарате, вес и влияние конкретных групп и отдельных личностей. Реально этот вес выражается в чистом виде (то есть без учёта деформаций внутриаппаратных отношений, связанных с их развитием, о котором пойдёт речь ниже) в численности и собственном весе поддерживающих данного бюрократа других членов аппарата, то есть в количестве и качестве его личных связей. 
Неизбежные результаты борьбы Бюрократия по происхождению и своей функциональной природе - класс аппаратчиков-управленцев. Далее будет показано, как она изменяет в ходе текущей жизнедеятельности эту свою исходную сущность, как её социальное бытие постепенно отрывается от функционального основания в нечто самостоятельно сущее. Но в игнорирующем пока эти деформации абстрактном идеале (а также и в конкретной практике многих бюрократических обществ, находящихся на определённых стадиях отмеченного искажающего развития) вся сила конкретного бюрократа заключается в его должности, в личных связях с другими членами аппарата. Он не имеет никакого автономного классового существования сам по себе, ибо, вылетая из "обоймы", теряя должность, одновременно перестаёт быть бюрократом, теряет силу, то есть свой кусочек власти. Просто потому, что бюрократия в целом не терпит такой автономии и наличия каких-то самостоятельных центров (и даже "кусочков") власти вне самой себя. 
В результате если какой-то бюрократ проигрывает во внутриаппаратной борьбе, в искусстве плетения интриг как её важном методе, то он, повторяю, теряет должность, а с ней в решающей степени и своё значение и влияние. Правда, последние ещё могут сохраняться у него в неформальном виде - в его многочисленных личных связях (если последние успевают за время его пребывания в аппарате реально сформироваться именно как личные, а не просто должностные). Поэтому проигрыш конкретного бюрократа и его уход с политической сцены нередко довершается разгромом и его клана, то есть зависимых от него бюрократов, связанных с ним указанными личными связями. Важно, что такое политическое устранение, вытеснение одних групп другими тяготеет тут по своему содержанию к абсолютному. Оно обычно старательно доводится до логического конца, порой даже - до физического устранения проигравших. 
Внутренняя борьба бюрократии (впрочем, как и внешняя) представляет собой политическую борьбу политических по своему бытию субъектов. Её закономерными результатами являются метаморфозы в политическом положении этих субъектов. Но поскольку никакого другого содержания (например, экономического, как у буржуа) у их бытия нет (ибо отсутствует иное, автономное к политическому, положение бюрократов в обществе), то данное политическое изменение статуса всегда оказывается окончательным и исчерпывающим. То есть определяющим собой и общее изменение социального положения индивида в обществе. В отличие от этого та же буржуазия, повторяю, является экономическим, а не политическим классом, отчего отдельный буржуа теряет своё классовое лицо, ударяет им, так сказать, в грязь вовсе не в силу какого-либо политического фиаско, а лишь в результате чисто имущественного разорения. 
В итоге распределение сил в бюрократическом аппарате складывается таким образом, что приобретает иерархический характер. Здесь не может случиться так, чтобы нижние чины были сильнее высших или чтобы долгое время сохранялись разные устойчивые центры силы. Стоит кому-то получить минимальное преимущество, как частичный успех тут же развивается и доводится до тотального преобладания. Поэтому только иерархия является формой устойчивого состояния бюрократии. 
Выше я уже постулировал необходимость иерархической организации данного класса с точки зрения как потребностей исполнения им функции управления, так и по объективным итогам его внутренней борьбы. Теперь можно дополнить, что на ту же мельницу льют воду и жизненные интересы самих борющихся за власть бюрократов: в условиях, имеющихся в бюрократическом аппарате, его члены не могут не уничтожать своих потенциальных и реальных конкурентов, ибо иначе будут уничтожены сами. Просто власть - это такая штука, которая при дележе исчезает в отношении тех, с кем ты ею сдуру поделился. 
Обнажённость целей политической борьбы Стоит обратить внимание читателя и на то, что борьба бюрократов между собой и с населением носит весьма непосредственный характер. Что касается населения, то оно попросту угнетается и подавляется бюрократией. Последняя защищает своё особое положение прямым насилием, почти никак его не маскируя (в отличие от буржуазии), ибо маскировка тут попросту невозможна. Конечно, в защиту своего привилегированного положения и грабительской политики бюрократия выдвигает и какие-то идеологические оправдания мистического и практического характера. В последнем случае используются обычно ссылки на интересы социума. Бюрократия очень любит выступать от имени народа и рассуждать о высших целях и благе управляемого ею общества, о коих она якобы денно и нощно печётся и хлопочет, не покладая рук. Но в целом в отношениях масс и бюрократов нет ничего загадочного и требующего хитроумного научного анализа, в котором нуждается, например, феномен капиталистической эксплуатации. Указанные отношения просты и понятны в конечном счёте даже тёмному крестьянину. Шкурные интересы бюрократии высвечиваются в её действиях сами собой, не требуя рентгена; средства и способы защиты этих интересов вульгарны и откровенны и сводятся, по преимуществу, прямиком к демонстрации (посредством парада на каком-нибудь открытом пространстве, желательно - центральной площади столицы) или натуральному применению здоровенного волосатого кулака. 
Столь же проста и организация внутренней борьбы представителей описываемого класса. Её целью для каждого из них является упрочение своего личного положения в аппарате, то есть повышение иерархического статуса, от которого зависят масштабы доступа аппаратчика к потреблению различных материальных благ. Средствами же внутриаппаратной борьбы тут выступают, в конечном счёте, откровенно силовые факторы. 
Продвижение по бюрократической служебной лестнице при этом является тем, что принято называть карьерой, а описанная "подковёрная" борьба бюрократии - деланием этой карьеры. Главная ценностная установка любого бюрократа - карьеризм. Карьеризмом обычно именуют лесть, угодничество, интриганство и пр., но всё это лишь методы борьбы за карьеру, которая тут и выступает собственно целью. Указанное специфическое поведение определяется как карьеристское именно только с точки зрения его конечной цели. 
Форма государства Таким образом, иерархия представляет собой ту единственную форму организации бюрократии, в которой она только и может стабильно существовать и становление которой к тому же является закономерным результатом внутренних взаимодействий в бюрократическом аппарате. Нормальное устойчивое состояние данного класса требует доминирования в его среде определённых групп и лиц, то есть уничтожения возможностей политической борьбы и конкуренции. Поэтому демократия не может быть формой организации бюрократии. 
Во-первых, демократия не может быть такой формой в глобальном смысле, то есть в силу самого общественного положения бюрократов и характера их отношения к обществу. Тут демократические формы правления исключаются абсолютно, по определению, ибо ведут попросту к гибели бюрократии как класса. Демократия как раз и есть набор методов и структур, позволяющих массам контролировать своих управляющих, а тем самым - лишающих последних власти, превращающих их из господ в слуг "народа". Во-вторых, бюрократия не допускает каких-либо демократических норм и во внутренних взаимоотношениях своих представителей. Принцип оных отношений - иерархия. Сама собственная организация бюрократии - это система начальствования-подчинения, сюзеренитета-вассалитета. 
Но организационная форма данного класса, повторяю, одновременно выступает и формой организации бюрократического государства. Последнее тем самым закономерно является тоже иерархическим. В переводе на язык политики такая форма государства называется монархией, а верховный иерарх госаппарата подобного типа - монархом. Поскольку по закону неделимости власти основной её объём стремится к сосредоточению на верхней "смотровой" площадке бюрократической пирамиды, а государство здесь и является аппаратом бюрократии (то бишь указанной геометрической фигурой), то вождь бюрократии с немалым основанием может утверждать, как небезызвестный король-солнце: "Государство - это я." 
Особенности региональных государств Монархия является общей формой бюрократических государств, характерной для всех их вариантов. В то же время в истории имелись и особые разновидности этих монархий, различавшихся главным образом объёмами власти, сосредоточенной в руках конкретных аппаратов управления (естественно, прежде всего - в лице их верховных иерархов). Основной водораздел в этом плане пролегал между европейскими и азиатскими (в особенности, древневосточными) монархиями; последние в науке именуются деспотиями. 
В чём заключался и откуда проистекал пресловутый восточный деспотизм? Неужели бюрократии Азии (а также Африки, Мезоамерики и пр.) были более сильны в военном плане, чем европейские? Отнюдь. Различие их положений определялось вовсе не силовыми факторами. Но чем же тогда? 
Чтобы понять это, необходимо для начала уточнить само содержание выражения "объём власти". Поскольку власть есть способность навязывать свою волю людям, то и объём власти есть не что иное, как масштабы данной способности. Эти масштабы могут быть оценены по трём основным параметрам. Во-первых, в разрезе простого соотношения сил управленцев и управляемых. Во-вторых, по степени вмешательства первых в дела вторых, то есть по числу функций управленческого аппарата. В-третьих, по степени произвольности действий бюрократов (и, в частности, монархов) при исполнении ими управленческих задач. Понятно, что все эти три параметра в истории тесно коррелировали друг с другом - при ведущей роли первого из них, - но в то же время обладали и самостоятельным бытиём и значимостью. При этом фактор простой силы был, если можно так выразиться, абсолютной (сила или была, или её не было) и постоянной (содержательно одинаковой во всех регионах) величиной, а вот факторы функциональной насыщенности управления и его произвольности - относительными и переменными. По показателю силы - как простому количественному и тем самым "интернациональному" параметру - монархии Востока, конечно, принципиально ничем не отличались от монархий Запада: сильные везде были сильны, а слабые - слабы. Типовые (качественные) различия государств Азии и Европы были связаны прежде всего именно с указанными переменными величинами. А последние распределялись в соответствующих регионах прямо (для числа функций) и обратно (для произвольности управления) пропорционально степени традиционности и естественности власти. 
Масштабы вмешательства региональных бюрократий в жизнедеятельность управляемых ими обществ, естественно, напрямую зависели от традиционности и естественности коллективизма данных социумов, то есть от характера господствующей ментальности их членов и от объёма исторически закреплённых за общественной властью полномочий. Понятно, что наиболее функционально насыщенной в этом плане была власть и деятельность древнейших управленцев Востока, унаследовавших свои права и место в социумах непосредственно от неоклассических или первичных родственных родов. Немало власти перепало и аппаратам всех тех первичных государств, что возникли естественным путём (то есть на базе мощных скоплений высокой плотности и численности) и закономерно отразили в своём устройстве не только традиции древнего, но и приобретения нового коллективизма. И, напротив, крайне "обделёнными", прямо-таки "сиротскими" были положение и доля чисто политических европейских владык. В этом плане "азиаты", конечно, заметно превосходили последних, отчего западные монархии и оцениваются современными исследователям как менее деспотичные, чем восточные. 
Но с другой стороны, если сравнить государства данных двух регионов по степени произвольности действий их бюрократий, то легко обнаруживается, что в этом отношении, наоборот, восточные деспоты уступали европейским королям (разумеется, при накоплении последними достаточной реальной силы). Опирая свою мощь на традицию, владыки Азии одновременно и сами были подотчётны этой традиции, они были вынуждены соразмерять свои действия с требованиями народного менталитета, рассматривавшего их как слуг общества. В то время как в Европе монархи исходно не были обязаны населению ни чем, кроме своего собственного меча, отчего и вели себя соответственно, сообразуясь лишь с собственными интересами (да разве что ещё с аппетитами тех ростовщиков, к которым в позднее средневековье они повадились запросто забегать на огонёк с заманчивыми деловыми предложениями типа: "Слышь, подбрось трёшник на солдат! Награблю - верну"). 
При всём том второй фактор был, конечно, важнее, чем третий. Понятно, что те бюрократии древности, которые не просто воевали, а ещё и администрировали или, более того - занимались непосредственным регулированием хозяйственной деятельности масс, в итоге плотнее держали руку на пульсе народной жизни, располагали бОльшими ресурсами и по всем статьям выглядели могущественнее своих западных коллег. Тем не менее ещё раз подчеркну, что деспотизм Востока являлся результатом не особой мощи здешних деспотов, но, напротив, сама эта их особая мощь была следствием деспотизма традиции, отводившей данным деспотам и их аппаратам роль тотально руководящей и направляющей силы восточного общества. 
Общность содержания При всей значимости вышеописанных различий азиатских и европейских бюрократий-государств для конкретных судеб возглавляемых ими обществ, данные различия всё же являлись лишь различиями форм, а не содержания. Повсеместно бюрократия организовывалась по большому счёту соответственно своей природе: везде имелись начальствование-подчинение, сюзеренитет-вассалитет. Различались лишь внешние очертания взаимоотношений сюзеренов и вассалов. 
Среди советских учёных господствует такое мнение, что отношения сюзеренитета-вассалитета это одно, а отношения господства-подчинения в бюрократическом аппарате - нечто совсем другое. Сие отражает привычку определять отношения сюзеренитета-вассалитета не по их содержанию, а по некоторым моментам их формы, характерным исключительно для Европы. Если эти моменты где-то не обнаруживаются, то тем самым отрицается и существование указанных отношений. Приведу характерную цитату. На Востоке 
"Класс феодалов подразделялся на группы и категории людей, которые чаще находились в вассальной зависимости не от своего сюзерена (что же это за сюзерен такой? - А.Х.), а от императора или чинов бюрократического аппарата (вот это и есть сюзерены - А.Х.)" (19, с. 9).
Беда советской науки в том, что институт сюзеренитета-вассалитета она отождествляет лишь с отношениями зависимости каких-то мистических земельных собственников, с поземельными отношениями, а вовсе не с реальными иерархическими связями внутри бюрократического аппарата. Класс бюрократов для неё есть класс "феодалов", которые понимаются не как управленцы, а как землевладельцы. Советские учёные повсюду ищут некую поземельную зависимость, и если таковой не находят, то становятся в тупик и начинают рассуждать об отсутствии "феодализма" (на том же Востоке, например) или, по крайней мере - сюзеренитета-вассалитета. 
Отношение к населению Об особенностях монархического отношения к населению я написал в разделе, посвящённом античности. Поэтому буду краток. В монархии вместо гражданства имеется подданство. Политический статус индивида определяется его отношением к бюрократическому аппарату, а в самом последнем (в идеальном варианте) - степенью приближённости к верховному иерарху. 
Право Право есть нормы общежития, обязательные для исполнения в обществе. Правовой порядок устанавливается насильственно и поддерживается силой. Весь вопрос лишь в том, кто его устанавливает и охраняет, то есть каков характер класса, доминирующего в конкретном социуме. Особенности правовой системы, естественно, отражают особенности организации этого класса. Бюрократия, как известно, является чисто политическим классом, структурированным в соответствии с силой его отдельных представителей. Все права здесь и по объёму, и по полномочиям законотворчества распределяются пропорционально этой силе и достигают своего максимума в высшей инстанции. 
Понятно, что тот, в чьей власти находится издание законов, имеет и все возможности к тому, чтобы их отменить или попросту пренебречь ими в своей практической деятельности. В условиях господства бюрократии, которая, во-первых, довлеет над управляемыми, а во-вторых, внутри себя стратифицирована по признаку силы, законодательство нередко носит чисто идеологический, пропагандистский характер. На деле же тут правит простая сила (то есть господствует так называемое "право сильного"), процветает беззаконный произвол. Поскольку сила бюрократа заключается в его личных аппаратных связях, то и закон тут всегда оказывается на стороне того, кто обладает бОльшим числом этих связей. В бюрократическом обществе неукоснительно исполняются только те законы, которые охраняют гегемонию самой бюрократии, то есть - репрессивные в отношении масс. А также отчасти и те, что регламентируют внутренние взаимоотношения самих аппаратчиков, гарантируя стабильность их собственного бытия. 
Глава вторая. Расслоение бюрократии и борьба её слоёв 
1. Стратификация бюрократии 
Внутренние действия Выше рассмотрены политические интересы (мотивы поведения и его содержание) бюрократии, которые характерны для неё в целом, то есть выражаются в её общем отношении к управляемым и свойственны всем бюрократам вообще и каждому из них в отдельности. Но помимо этих внешних взаимодействий бюрократии с прочими общественными слоями, имеются ещё и её внутриклассовые взаимодействия, которые также сказываются на организации данного класса и всего возглавляемого им общества. Сущность этих внутренних действий бюрократии в отношении самой себя и надо теперь выяснить. 
Неоднородность бюрократии Для того чтобы в рамках какого-либо объекта имели место некие внутренние взаимодействия, этот объект, естественно, должен быть внутренне раздельным - как в пространственном, так и в качественном смысле. Происхождение внутренних взаимодействий бюрократии, соответственно, связано с её неоднородностью. Будучи в классовом смысле единой, она, однако, внутри себя подразделяется на различные группы и слои: во-первых, иерархически и, во-вторых, на почве специализации в управлении разными сферами общественной жизни. В первом случае имеются высшие и низшие слои, начальники и подчинённые (старшие и младшие писцы, герцоги и бароны, статские советники и коллежские асессоры и т.д.), а во втором - администраторы, военные, хозяйственники и идеологи. При этом иерархические отношения пронизывают собою и профессиональные отряды управленцев, а также выражаются в положении (статусе) данных отрядов друг относительно друга в обществе. Для нас важно, что как различия положений на иерархической лестнице власти, так и профессиональные особенности указанных подгрупп бюрократии имеют своими последствиями некоторые расхождения в содержании их социальных и политических интересов, а также в тех средствах, которые находятся в их распоряжении, и в тех способах, коими они в состоянии данные свои интересы отстаивать. 
Отличие профессиональных и иерархических подгрупп Вместе с тем надо заметить, что неоднородность неоднородности рознь. Иерархическое расслоение имеет, разумеется, иную природу, чем профессиональное. 
Профессия есть на деле функция и поэтому она объединяет и сплачивает людей общностью их положения и интересов. Соперничество таких сплочённых профессиональных групп бюрократии по своему характеру близко к собственно классовой борьбе за власть и привилегии. Существо дела здесь, повторяю, заключается в наличии у каждой данной группы своей общественной функции, отличающей её от всех прочих подобных образований. Профессиональные страты бюрократии могут бороться между собой за место в общественной иерархии, у кормушки распределения благ, но независимо от успешности этой борьбы, то есть и в случае победы, и при поражении оные группы неизменно остаются самими собой в своей специальной определённости. Выше исследовалось, например, как гегемония администраторов, военных или жречества (в его хозяйственной или идеологической ипостасях) сказывалась на жизни управляемых ими обществ; в особенностях данных обществ при этом выражалась именно имманентно присущая указанным отрядам управленцев профессиональная специфика. 
Иерархические же слои бюрократии различаются не функционально, а чисто социально. Они обладают разными объёмами власти, занимают каждый своё положение на ступеньках "зиккурата", но функция у них остается везде и всюду одна и та же - управленческая. Разумеется, тут имеется своя противоположность интересов различных слоёв, связанная с их местом в иерархии. Низы бюрократии, безусловно, как-то противостоят её верхам, то есть обладают вполне специфическими интересами в отношении устройства общества, которые и стремятся отстаивать всеми имеющимися в их распоряжении средствами (тихой сапой, саботажем и пр. - вплоть до открытого бунта). Но весь фокус здесь заключается в том, что каковы бы ни были эти интересы низовых слоёв, в конечном счёте они сводятся лишь к борьбе за сохранение и упрочение своего положения, то есть к борьбе за власть; и стоит им только в этой борьбе победить, добиться своего, как низы в итоге на деле попросту становятся верхами и в корне меняют свою прежнюю ориентацию. 
В силу этого сопровождающие данную борьбу низов и верхов общественные метаморфозы носят циклический характер. Тут наблюдается, если можно так выразиться, "эффект качелей". Тот, кто, находясь на нижних ступеньках аппаратной иерархии, вчера боролся за власть, тот, кто требовал изменения устройства общества путём перераспределения власти и благ в пользу низов, сегодня, добившись своего, то есть превратившись в представителя высшей страты, вдруг обнаруживает, что ситуация теперь кардинально иная, что быть наверху совсем не так уж плохо, как это ему прежде казалось снизу. За изменением характера социального бытия подобных индивидов неизбежно следует и смена их интересов и убеждений. Из пламенных борцов с привилегиями они на удивление оперативно перекрашиваются в столь же идейных их защитников и вообще в ярых сторонников тех порядков, которые прежде ими же и ниспровергались. 
Так происходит соперничество иерархических слоёв, взятых в целом. Но каждый бюрократ борется за место под солнцем и сам по себе - индивидуально. Данная борьба также представляет собою борьбу за власть, но не замахивается при этом на переустройство общественного порядка. Её целью является изменение личного положения конкретного бюрократа в аппаратной иерархии - и только. Она ведётся не силами объединённого общими интересами целого слоя бюрократии, а силами отдельных кланов, представляя собою столкновения в рамках одного уровня власти: конкретными конкурентами тут являются не столько высшие и низшие слои, сколько представители одного слоя. Каждый из них старается занять более привилегированное, властное положение. Однако это уже феномен не общественной, а сугубо личной жизни бюрократов, который поэтому нам мало интересен. От перемены слагаемых сумма в данном случае не меняется. Смена личного состава аппаратов не сказывается на общих правилах игры, то есть ни на устройстве самого аппарата, ни на порядке общественной организации. 
Разность интересов иерархических слоёв Таким образом, для общества значима лишь междоусобная борьба иерархических слоёв бюрократии, взятых как целостные совокупности, как своеобразные "субметачасти" данной метачасти общества. Их особые интересы, отражающиеся в этой борьбе, мне и следует очертить ниже. 
В самом общем виде бюрократия иерархически расслаивается на "верхи" и "низы", отчего указанные специфические интересы иерархических слоёв наиболее зримым, а также весомым и грубым образом выражаются в столкновениях центральной власти и масс рядовых аппаратчиков, вождей класса - и его офицеров и рядовых. Члены каждой из этих страт, естественно, стремятся к упрочению и улучшению своего частно-группового положения, а поскольку оное определяется силой, то таковые упрочение и улучшение достигаются тут только путём относительного перераспределения между слоями сил и влияния в обществе. Верхи бюрократии закономерно заинтересованы в полной централизации власти и соответствующей тотальной зависимости от себя низовых членов аппарата, а последние, напротив, выступают за стабилизацию своего существования, за ограничение произвола верхов в отношении себя, то есть, по сути - за ограничение их власти в свою пользу. Это коренное противостояние слоёв бюрократии, обусловленное самим их положением в иерархической системе власти, определяет все их внутренние взаимоотношения. При том, конечно, что весь данный класс в целом всегда выступает единым фронтом в рамках борьбы с угнетаемыми производителями (о чём никогда не надо забывать). 
Взаимоотношения профессиональных слоёв Профессиональные группы управленцев выстраивают свои взаимоотношения в обществе соответственно своим функциям и связанной с этими функциями силой. Идеологи, например, как не авторитетные в силовом смысле по роду своей деятельности слои, обычно поддерживают с прочими слоями бюрократии отношения мирного сосуществования и сотрудничества. Они чаще всего претендуют не на светскую власть, а лишь на власть над умами и душами прихожан. В тех же редких случаях, когда духовные вожди становятся во главе государств (Римское папство, деятели ислама и пр.), они одновременно превращаются на деле и в администраторов, и в военачальников. Для нас важно, однако, что идеологи могут автономно существовать как слой в рамках бюрократии вообще, не сливаясь с другими её слоями и не принимая на себя посторонних функций, то есть не теряя своего профессионального лица. 
Сложнее складываются взаимоотношения администраторов и военных. Администраторы закономерно претендуют на власть в обществе вообще, ибо они и являются собственно управленцами по своей природе. Но при всём при том бюрократическое управление, как отмечалось, основывается на силе, из чего неизбежно проистекает некоторое противоречие. Функционально власть тут должна принадлежать администраторам, но фактическая сила и, следовательно, реальная власть, тем не менее, нередко находится в руках военных. Поэтому между двумя данными слоями неизбежно разворачивается борьба (там, где они сосуществуют как обособленные в рамках одного социума), и дело обычно кончается тем, что высшие иерархи-победители взваливают на свои хрупкие плечи исполнение обеих данных профессиональных обязанностей. Военная власть в бюрократическую эпоху вынуждена заниматься также и администрированием, то есть общим управлением, а администраторы остаются у руля лишь постольку, поскольку становятся одновременно и военачальниками, контролирующими войска. 
Отсюда вытекает, что реально в бюрократическом обществе стабильно могут сосуществовать лишь две профессиональные группы управленцев-бюрократов: административно-военная и идеологическая (о профессиональном отряде хозяйственников я тут умалчиваю, ибо для собственно бюрократической эпохи выделение узких специалистов данного профиля было нехарактерно: достигнутый уровень развития экономики в основном не требовал такой специализации управления). 
Особенности профессиональных слоёв Об особенностях профессиональных отрядов бюрократии и о той роли, которую эти особенности играют при оформлении возглавляемых данными отрядами социумов, я уже писал в третьей части настоящего сочинения. Здесь, однако, возможно осветить и новые грани указанной темы. Естественно, при этом интересны далеко не все особенности профессиональных слоёв вообще, а только те из них, которые проявляются в отношении устройства общества. А в этом отношении в древности, в основном, проявлялись лишь особенности администраторов и военных, то есть тех групп, которые по своей природе обязательно имеют отношение к власти и управлению. При этом основное их различие заключается в том, что первые по происхождению и менталитету являются прежде всего управляющими, а потом уже власть имущими, а вторые - наоборот. И те и другие суть бюрократы, но администраторы - больше чиновники, а военные - больше силовики. 
Соответственно разнятся и их подходы к обществу, различаются поведение и идейные установки. Администраторы больше напирают на свою управленческую функцию, а военные - на силу. Первые утверждаются в обществе преимущественно путём тотального вмешательства в его жизнедеятельность, путём подавления самостоятельности управляемых и переключением максимума организаторских функций на себя. Вторые больше предпочитают бряцать оружием и совершенствовать воинскую выучку, а также обезоруживать крестьян. 
Естественно, чиновничий подход в истории чаще встречался в Азии, а чисто рэкетирский - в Европе. Бюрократы-азиаты стремились именно управлять, а европейские владыки были озабочены только своевременным сбором дани-налога да внутренними разборками, связанными с дележом облагаемых территорий. Соответственно, только на Востоке, в рамках классической чиновничьей империи - Китая, могла возникнуть и экзаменационная система замещения должностей, высок был авторитет образования. В то время как на варварски-силовом Западе бароны являлись по большей части лишь простыми разбойниками, без зазрения совести промышлявшими грабежами на дорогах и не знавшими зачастую даже элементарной грамоты. Им показалась бы смешной сама мысль о каком-то ином авторитете и праве, кроме авторитета и права непосредственной силы, мысль об иных ценностях, кроме величины кулака и степени его волосатости. В Китае же всерьёз рассуждали о благе народа, об обязанностях правителя в отношении подданных, о хорошем и дурном управлении и прочих деликатных предметах. О которых вплоть до нового времени не принято было говорить в приличном европейском обществе. 
2. Развитие внутриклассовых отношений бюрократии 
Содержание борьбы иерархических страт бюрократии Итак, класс бюрократии внутри себя расщепляется на ряд иерархически соотносящихся слоёв, выражаясь обобщённо, на верхи и низы, на центральный и местные аппараты управления (понятно, что упоминание лишь двух данных групп не отражает всей полноты властно-управленческой дифференциации, являющейся зачастую гораздо более детальной: у "зиккурата" может быть много ступенек). Интересы указанных страт находятся в прямой оппозиции друг к другу. Содержательно эти интересы одинаковы: каждый слой стремится к самосохранению. Но их расположение на бюрократической лестнице таково, что данное стремление сталкивает их лоб в лоб. Стабильность бытия подчинённых прямо пропорциональна их независимости от начальников, центра (естественно, при прочих равных условиях). И наоборот, прочность позиций центральной власти зависит от того, насколько она контролирует низы аппарата. 
Но в чём состоит этот контроль? Как уже известно, в решающей мере он сводится к праву начальников назначать своих подчинённых. В этом выражается кардинальная зависимость последних от первых. Власть в полном объёме имеется лишь там, где судьба нижнего чина и само его пребывание в аппарате определяются волей высшего. Только в этом случае достигается наибольшая централизация управления и наивысшая устойчивость аппарата. Жёстко подчинённый единой воле руководства, а в конечном счёте - воле верховного иерарха, данный аппарат в таком своём виде представляет собою монолитный механизм, идеальный проводник решений центра на места. Понятно, что положение центра при этом также является наиболее устойчивым. 
Но зато незавидным оказывается положение самих местных, низовых бюрократов и даже вообще подавляющего большинства данного класса: ведь высокопоставленные чиновники также являются подчинёнными и в любой момент могут быть подвергнуты опале. Им постоянно приходится задирать головы вверх, отчего начинают болеть шеи. Бытие масс бюрократии при полной централизации, будучи максимально гарантированным от поползновений снизу, взамен становится максимально же незащищённым от произвола сверху. Это, конечно, никак не может прийтись им по вкусу и вызывает естественное сопротивление, попытки выйти из-под всеохватывающего контроля центра. Как бюрократия в целом стремится в своём воспроизводстве быть независимой от населения, так и нижние её слои добиваются того же в отношении высших. 
Эта борьба в конечном счёте сводится к отрицанию самой основы власти верхов - принципа назначенчества. Ведь именно последний является главной причиной указанных зависимости и нестабильности положения бюрократических масс. Разумеется, этот принцип отрицается ими вовсе не в пользу выборности управленцев населением: бюрократия отнюдь не склонна к суициду и не рвётся самоуничтожиться как класс. Идеалом масс аппаратчиков является, конечно, не демократия, а просто замена назначения сверху самоназначением каждого отдельного бюрократа непосредственно на его рабочем эксплуататорском месте. То есть на деле - гарантированность, неотъемлемость, независимость его социального положения от ударов судьбы в виде непредсказуемых капризов начальства или подводных течений интриг коллег по "творческому цеху". 
При этом понятно, что низовые члены аппарата вовсе не выступают так уж категорически против полезной для них инициативы начальства, то бишь - повышений по службе (в этом отношении они готовы предоставить верхам все необходимые полномочия и, соответственно, господство над собой); они категорически не согласны лишь с практикой понижений статуса, с изгнаниями с достигаемых в кропотливой борьбе рубежей. Массовая бюрократия воюет не с назначенчеством как таковым, а только с его неприятной для себя стороной. 
Ввиду широкой распространённости таких устремлений в среде бюрократии (по существу, единственно последовательным их противником является только сам монарх, угроза смещения которого исходит не сверху, а как раз снизу, причём тем больше, чем полнее независимость низов), они рано или поздно пробивают себе дорогу в реальную жизнь и оформляются в виде норм бюрократического общежития. Становление этих норм проходит несколько этапов, которые мы сейчас и рассмотрим. 
Вызревание устойчивости личного социального положения Прежде чем стать формально узаконенными нормами, многие общественные установления, особенно не выгодные власть имущим, вынуждены нередко проходить поначалу период практической обкатки. Поскольку законодателем в бюрократическом государстве является именно верховный иерарх, которому самоназначение масс аппаратчиков явно ни к чему, оное самоназначение исходно воплощается тут в жизнь обычно тихой сапой, явочным порядком - не как результат юридического творчества неких "отцов-основателей", а как итог объективных процессов и текущей деятельности самой низовой бюрократии. 
Первой предпосылкой упрочения положения отдельного бюрократа в обществе и в иерархической системе власти является, естественно, упрочение самой этой системы. Построение иерархии власти всегда выступает результатом силовой борьбы соперничающих клик. Окончание этой борьбы, прояснение соотношения сил и порядка зависимостей рано или поздно ведёт к стабилизации обстановки. Бюрократический аппарат приобретает черты устоявшейся системы личных связей. Отдельный бюрократ занимает в этой сети положение конкретной ячейки, устойчивость которой определяется устойчивостью многих прилегающих к ней аналогичных ячеек, а в конечном счёте - и всей сети. 
Второй предпосылкой становится развитие классового самосознания бюрократии. Её массы со временем обнаруживают, что для них актуально не только частное противостояние отдельных бюрократов друг другу в рамках их политической конкуренции, но и глобальное сходство общеклассовых интересов. Исходя из этого, они начинают согласованно действовать и тем самым обеспечивать защиту данных интересов. Во внутренних отношениях бюрократии общие интересы толкают её, в частности, к поддержке и реализации на практике такого положения, при котором чиновники становятся "непотопляемыми", то есть не могут опуститься ниже уже достигнутого ими уровня в управленческой иерархии. Это положение вводится де-факто, в рамках классовой солидарности аппаратчиков и их чувства самосохранения. Постепенно нарушение данного статус-кво в отношении конкретных бюрократов становится затруднительным для начальства, требует в каждом отдельном случае уже как бы преодоления традиции, порядка общежития и тем самым - специального решения, особого постановления верхов. Но последние обычно не вмешиваются непосредственно в частные дела низового аппарата, да к тому же в условиях устоявшейся системы связей бывают просто вынуждены считаться с молчаливо выраженной волей масс класса. 
В итоге массовая бюрократия со временем достигает своего: личное положение каждого её члена практически стабилизируется в плане предотвращения негативных метаморфоз. Бюрократам остаётся бороться далее только за официальное признание данного порядка. Известные шаги навстречу им в этом отношении нередко делает, кстати, и сама центральная власть, даруя различные пожизненные льготы и привилегии наиболее заслуженным членам аппарата в виде различных персональных пенсий, иммунитетных пожалований и пр. Сначала такие льготы выглядят простыми поощрениями, и процесс носит индивидуальный и разовый характер. Но постепенно под давлением масс класса данная практика выходит уже и на уровень социальной политики. 
Трещина между должностью и статусом В описанном практическом упрочении положений конкретных бюрократов в социальной иерархии сразу обнаруживается одно любопытное и важное обстоятельство. Исходно указанные положения связываются у чиновников с их местами в аппарате управления, то есть с занимаемыми ими должностями. Оные должности могут быть разнообразны в профессиональном плане, но для бюрократов важно не это их различие, а только иерархическое - по статусу. Представители данного класса добиваются прежде всего своего закрепления не на конкретной должности как таковой, а на определённом уровне должностей, то есть они добиваются закрепления за собой, по сути, определённого статуса, социального положения, места в слое аппарата (со всеми причитающимися ему привилегиями). При этом намечается некоторый разрыв между должностью и статусом, функциональным и социальным феноменами, то есть двумя гранями бытия каждого конкретного бюрократа. 
Данный разрыв ещё увеличивается с введением пожизненных привилегий. Они-то уж никак не могут быть связаны с занятием конкретной должности и даже с закреплением на определённом должностном уровне навсегда. Ибо с возрастом любой человек просто физиологически теряет способность исполнять какие-либо должностные обязанности. Привилегии, исходно связанные с должностями, отделяются тут от последних в как бы самостоятельные сущности, в автономные признаки социального статуса и даже на положение своего рода концентрированного и рафинированного его выражения: ведь и к должностям бюрократы стремятся вовсе не из любви к работе, а в силу неодолимой тяги к тем привилегиям и благам, которые с этими должностями сопряжены. Закрепление за индивидом определённых пожизненных привилегий оказывается закреплением за ним места уже вовсе не в функциональной иерархии собственно управленческого аппарата, но - в иерархии социальной, властной. Сие означает придание личности статуса, связанного не с должностью и функцией, а - существующего независимо от них в качестве самостоятельной ценности. 
Понятно, что массам бюрократии в конечном счёте мечтается именно об этом - о стабильности своего социального, а вовсе не функционально-профессионального положения. Ведь жизнь кончается не завтра, не с выходом на пенсию, пусть даже и персональную; равно как и начинается не сегодня, а в далёком сопливом детстве. 
Вызревание наследственности Бюрократы, как и все нормальные люди, заинтересованы не только в гарантированном пожизненном личном воспроизводстве, но и в сохранении завоёванного в боях и походах места в обществе за своим потомством. Этот интерес также поначалу пробивает себе дорогу чисто практически. 
Например, в том же средневековом Китае, где назначение на должность обусловливалось предварительной сдачей соответствующего экзамена, успех этой сдачи зависел, разумеется, чаще всего не от знаний и способностей экзаменуемых, а от симпатий экзаменаторов. Последние же, будучи сами преимущественно чиновниками, естественное предпочтение при отборе кандидатов отдавали не кому иному, как детям таких же чиновников, то бишь своих соратников по трудному делу управления. Немалую роль при этом играли, конечно, и практические возможности данных отпрысков, с одной стороны, имевших досуг и материальные средства для учёбы, а с другой стороны - с малолетства вращавшихся в кругу управленческой элиты, впитывавших аппаратный менталитет и тем самым развивавших соответствующие наклонности и способности. Но всё же именно протекционизм был первым и главным оружием китайской бюрократии в её борьбе за искажение в свою пользу даже казалось бы далёкой от назначенчества экзаменационной системы аппаратного воспроизводства. Что же касалось верхних этажей власти, то доступ на них, конечно, и формально был почти не связан со сдачей каких-либо экзаменов. Высшие вакансии замещались строго по блату (а то и прямо по закону) детьми высокопоставленных родителей, как бы это ни камуфлировалось видимостью конкуренции. Ещё резче протекционизм проявлялся при собственно назначениях, при коих в первую голову, разумеется, "радели родному человечку". 
В описанном поведении китайских бюрократов, разумеется, отражались типичные манеры бюрократии вообще. Тут работали всё те же классовые интересы и солидарность аппаратчиков, что проявляют себя и в деле стабилизации их личного положения. Бюрократия тем самым повсеместно постепенно практически обособляется от остального населения, тяготеет к замкнутости, к полному самовоспроизводству за счёт своих внутренних ресурсов, то есть путём деторождения. 
При этом в бюрократических обществах данный порядок поначалу вовсе ещё не является правовым институтом наследования должностного и тем более - социального положения. Бюрократы вводят его в жизнь опять же явочным порядком, не мытьём - так катаньем. Просто в этом заключается их массовый интерес, железной рукой задающий направление практической деятельности. Результаты которой и не замедливают сказаться: с течением времени любое более-менее развитое бюрократическое общество ставится перед тем фактом, что положение отцов-бюрократов наследуется в нём их детьми. Это превращается в обычную практику и тем самым в общепризнанный обычай. Который центральной власти остаётся только проштамповать клеймом законной нормы. 
"Отправляясь в 877 г. в поход за Альпы, Карл Лысый был вынужден согласиться на то, чтобы должности и другие бенефиции тех его вассалов, которые не вернутся из похода, наследовали их сыновья. Закрепивший это решение Кьерсийский капитулярий оказался важным шагом на пути признания наследственного характера государственных должностей и других государевых пожалований. Принцип наследственности бенефициев (принятие которого знаменовало превращение их в феоды) утверждался постепенно и стал само собой разумеющимся лишь к концу X в." (18, с. 180).
От наследования должности к наследованию статуса Но что же при этом всё-таки наследуется? Выше я уже писал о трещине, образующейся между должностным и личным социальным положением бюрократа при даровании ему пожизненных привилегий. С вызреванием института наследования этот процесс "растрескивания" получает ещё большее развитие. Стремление бюрократов-отцов к передаче своего общественного положения детям оказывается тут важным стимулом. Ведь что, собственно, ими могло передаваться? Должность? Отнюдь. 
Прямое наследование должности вообще представляет собою невозможную процедуру. Должность - это не имущество, которое можно свободно, то есть частным порядком отчуждать. За ней стоит конкретная общественная функция, исполнение которой не может не сообразовываться с потребностями общества. Во-первых, этими потребностями реально повсеместно ограничивается количество мест в бюрократическом управленческом аппарате. Отец-чиновник далеко не всегда в состоянии передать сыну свою должность. Для этого при конкретном наследовании нередко он сам должен предварительно уйти в отставку (или на повышение, что зависит уже не от него), освобождая свой пост для наследника. Здесь остро встаёт вопрос о дальнейшей судьбе и положении в обществе данного отца. Не распространяясь уже о том, что акт его самопожертвования решает проблему наследования лишь в случае единственности наследника (имущество, например, можно разделить, а должность неделима). 
Во-вторых, юные отпрыски и практически никак не могут с ходу унаследовать должность отца, то есть выполнять все связанные с нею функциональные обязанности. Для этого требуется известная жизненная умудрённость, опыт, знания, авторитет практического руководителя. Кто же доверит недорослю ответственный пост, которого его отец добился лишь к старости годами упорного труда? Сделать так - значит завалить всё дело государственного управления. 
Ввиду всего этого прямое наследование должностей, то есть реальных управленческих функций в любом обществе (даже супербюрократическом) на деле исключается. Завещать сыну бюрократы могут лишь свои личные связи да громкие имена, то есть большие возможности для продвижения по служебной лестнице. Всё сие является хотя и ощущаемой, однако по большому счёту всего лишь виртуальной реальностью. При которой отсутствует действительная стабилизация положения потомства, нет гарантий дальнейшего беспрепятственного воспроизводства рода отца-основателя. 
А главное, тут не исключается сама возможность потери занимаемого в иерархии места. Отчего остро ощущается необходимость наполнить акт наследования общественного положения каким-то более материальным и необратимым содержанием. 
Здесь очень кстати обнаруживается, что практика одновременно с постановкой указанной задачи выдвигает и способ её решения. Что потомкам бюрократов вовсе не обязательно впрямую наследовать именно должности предков - нет, тут можно наследовать просто их статус, так называемый ранг. Ведь при общем упрочении положения бюрократии каждый конкретный бюрократ занимает определённое место в устоявшейся аппаратной иерархии вовсе не на основании исполняемой им должности. Не должность даёт власть, а, напротив, власть выражается в должности. Ибо имеющаяся иерархия аппарата на деле тут вовсе не чисто управленческая, но прежде всего бюрократическая, силовая. Служебный рост при этом лишь формально отражает реальный рост влияния и силы конкретного бюрократа, то есть изменения его положения в аппаратной системе личных связей. Тем самым бюрократическому наследованию подлежит на деле не должность, а именно это место в системе, ранг ("номенклатурный уровень") родителя. 
Феномен данного практического над- и внедолжностного ранжирования бюрократии, отражающий положение каждого аппаратчика не в иерархии управления, а в иерархии власти, фактически и создаёт базу для реализации наследственного подхода. Требуется лишь узаконить ранги как социальные феномены, как факты реальности, то есть зафиксировать их наличие и соотношения юридически. Что со временем повсеместно и делается. В результате чего родители-бюрократы получают возможность передавать сыновьям (причём уже не только старшим, но и всем своим детям вообще) не должность, а ранг, то есть общественное положение, социальный статус в чистом виде. Или конкретно - некоторую сумму прав и привилегий, являющуюся материальным воплощением этого статуса. 
Знатность и титул Итак, реально существующие иерархические слои бюрократии в ходе её исторического развития и приобретения адекватной её классовым интересам формы находят свою фиксацию и правовое выражение в виде рангов. Поскольку последние соотносятся между собой именно иерархически, то они закономерно и различаются как высшие и низшие, фактически отражая при этом объём принадлежащей представителям определённого ранга власти, а формально - сумму связанных с ним прав и привилегий. То есть каждый из рангов тут одновременно оказывается и некоторым социальным статусом. 
Ранговое различение бюрократических слоёв является, как можно видеть, их различением по силе, по месту в иерархии власти (но не управления), по социальной значимости, то бишь по степени знатности. Своё концентрированное выражение эта знатность приобретает, конечно, на высших этажах бюрократического "зиккурата". Именно их обитатели прежде всего и именуются нами знатью. Но в целом феномен знатности определяется не чем иным, как принадлежностью индивида к конкретному рангу бюрократической иерархии и является показателем значимости этого ранга, то есть положения его представителей на лестнице власти. 
В соответствии с природой языка каждый ранг, разумеется, получает и своё наименование. Эти имена рангов сами далее обобщаются и обозначаются общим термином "титул". Как и в случае со знатностью, значение и звучание титулатуры повышается со степенью ранга. Поэтому титулами обычно считаются лишь названия высших страт бюрократии. В науке часто используется выражение "титулованная знать", определяющее членов именно высших рангов данного класса. 
Кстати, легче всего понять соотношения всех вышеописанных феноменов можно на примере организации любой армии, являющейся типичным образцом бюрократической организации. Как известно, ранги здесь именуются "чинами", а титулы - "званиями", и на вопрос: "В каком вы чине?" военный отвечает: "Капитан", то есть указывает на своё звание-титул. При этом армейские чины тех или иных военнослужащих совсем не обязательно совпадают с реально занимаемыми ими должностями, но существуют сами по себе со всеми причитающимися "по чину" полномочиями, привилегиями, уровнем довольствия, штанами с лампасами и прочими прибамбасами, то есть знаками отличия и почёта. 
Этимологическое происхождение конкретных титулатур, естественно, напрямую связано с генетическим прошлым тех или иных региональных бюрократий, а также и с той особенностью всякого мышления, что все абстракции суть обобщения конкретного и всегда осознаются посредством этого конкретного. В силу данных причин первоначально ранги повсеместно отождествлялись с определёнными должностями, названия которых и дали имена титулам (например, графы Западной Европы являлись поначалу просто должностными лицами при франкских королях, управлявшими определёнными территориями). Но затем, с постепенным ранжированием бюрократов, эти наименования должностей отделились от самих должностей и превратились в титулы, названия высших рангов. 
Отделённость ранга от должности Описанное превращение названий должностей в титулы становится возможным по мере того, как сами ранги отделяются от должностного положения в самостоятельные феномены. Как указывалось, глубинная причина этого отделения состоит в том, что власть и управление при всей необходимости их симбиоза всё-таки представляют собой две разные сущности. Управление есть общественная функция, а власть - функция силы. Поэтому на деле две иерархии - управленческая и властная, - хотя и подпирают друг друга (в духе малоизвестной пословицы: "Два костыля - пара"), но всё-таки могут существовать и по отдельности. 
В бюрократических обществах в идеале они должны бы совпадать (и на ранних этапах развития этих обществ, безусловно, совпадали), но на практике (в ходе постепенной реализации вышеописанных интересов аппаратчиков) естественным образом расходятся. Отражением чего и выступает появление наряду с должностным статусом ещё и рангового. При этом закономерно, что ранговый статус, опирающийся на власть, оказывается в конце концов даже более значимым, чем исходный должностной, связанный с простым исполнением управленческих функций. 
Таким образом, в бюрократических обществах ранги постепенно получают вполне самостоятельное существование. Обратным образом столь же самостоятельным в отношении них становится со временем и должностное положение. Между этими двумя феноменами в какие-то периоды, конечно, поддерживалась известная связь. Например, определённые должности имели право занимать только представители определённого ранга, или же, напротив, назначение на некую должность означало тем самым присвоение соответствующего ранга. Но, вместе с тем, параллельно развивается и их автономия: бюрократы некоторого ранга могли порой занимать высшие должности (но не низшие: на это они, конечно, были не согласны и шли лишь в случае крайней нужды - из-под палки) без изменения своих ранговых статусов; с другой стороны, они могли и вообще находиться вне управленческого аппарата и, тем не менее, иметь титул и входить в число знати, пользуясь соответствующими правами и привилегиями. Наконец, и должности в управленческом аппарате (вплоть до весьма высоких) могли занимать нетитулованные специалисты, как это было, например, с финансовым ведомством при последних французских королях. 
Факторы, влияющие на соотношение ранга и должности Особенности указанных (а также и иных) соотношений ранга и должности зависят от ряда причин. 
Во-первых, от степени развития самого ранжирования как феномена. Понятно, что на ранних стадиях процесса ранги ещё непосредственно совпадают с должностями, отчего и наследование ранга формально выглядит как наследование должности со всеми его сложностями. Отсюда частично проистекал, например, институт майората - наследование исключительно старшим сыном. 
Во-вторых, на соотношениях рангов и должностей отражается также конкретный менталитет бюрократии, то есть на деле - того общества, над которым она простирает свои крыла, плотью от плоти коего она выступает. В самом грубом и весомом виде водораздел здесь пролегает между коллективистской и индивидуалистической ментальностями. Понятно, что общества, в которых преобладает коллективное начало, сами по себе отличаются большей целостностью, а следовательно, и высшим значением в них частьевого, функционального, сиречь для бюрократии - должностного положения. В то же время в индивидуализированных социумах их единство обеспечивается прежде всего силой, отчего имеется больше простора для развития чисто силовых, властных структур, то бишь ранговых отношений. 
В-третьих, соотношение исследуемых феноменов определяется конкретным профессиональным положением бюрократии в обществе, то есть тем, в какой мере она занимается администрированием, а в какой - голым рэкетом. В первом случае больший вес имеют управленческие функции, а во втором - грубая сила. Отчего у бюрократов-администраторов высоко котируется должностное положение, ассоциирующееся с объёмом власти, а у "рэкетиров" в чести прежде всего сама власть; в качестве девиза на геральдических щитах последних выбито примерно следующее: "Первым делом, первым делом мы - бароны; ну, а должности, а должности - потом". 
В-четвёртых, значение имеет специфика организации самого аппарата управления, то бишь степень его централизации. При доминировании центра должностное положение, конечно, превалирует над ранговым. Ранги тут формируются только на самых высоких этажах власти - в среде родственников владыки и его ближайших соратников. В условиях же разболтанности аппарата, когда гайки оказываются ослаблены, а вожжи - отпущены, ранговость развивается скорее и глубже, пронизывая собою всю структуру бюрократии и оттесняя на задний план должностную иерархию. 
Наконец, в-пятых, многое зависит и от особенностей самой должности. Чиновник может принадлежать к столичному аппарату и перемещаться в нём с места на место, не имея никаких непосредственных контактов с населением, а может и управлять конкретной территорией, осуществляя в отношении неё какие-то властные полномочия. В первом случае ранг гораздо меньше связан с конкретной должностью, а во втором должность сама по себе фактически и является рангом. Ведь власть реально выражается у бюрократов не в чём ином, как в объёме их личных связей, определяется числом зависимых от них людей. В столичном аппарате, какой бы высокий пост чиновник ни занимал, под его непосредственным контролем находятся лишь чиновники его департамента. Его власть тут на деле представляет собой только отсвет власти верховного иерарха, а значит, обусловливается степенью общей централизации. В такой ситуации рангам сложнее развиться в весомый институт - даже при ослаблении центра: ведь сие одновременно является и ослаблением власти столичного чиновничества в целом. 
В свою очередь, опора власти бюрократов, управляющих конкретными областями, гораздо шире, а объём их власти напрямую зависит от площади управляемой территории и численности подотчётного населения. При ослаблении центра это очень быстро проявляется в реальном соотношении сил конкретных региональных аппаратчиков. Для нас, однако, пока важно лишь то, что в этом втором случае должность оказывается намного теснее связана с рангом, чем в первом. Тут имеется база для вызревания самого феномена ранжирования как иерархии власти, обособленной от иерархии управления. Управляющие областями всегда объективно являются более самостоятельными и самовластными, чем управляющие департаментами. 
Влияние вышеуказанных обстоятельств легко можно обнаружить, например, в имевшихся различиях соотношений рангов и должностей в Азии и Европе. 
Один из особых случаев Полезно рассмотреть, в частности, особый вариант соотношения рангов и должностей в период раннего средневековья в Западной Европе. Ранги тут, как понятно, в данную пору ещё только складывались и тем самым исходно совпадали с должностями. Менталитет бюрократии был чисто грабительским и притом индивидуалистическим, в то время как сильная центральная власть отсутствовала. Всё это способствовало интенсификации процесса вызревания рангов. Понятно, что это становление ранговости начало своё триумфальное шествие с мест. Вовсе не столичные чиновники, а управляющие областями - всевозможные маркграфы и герцоги - первыми закрепили тут за собой неотчуждаемость своего положения, застолбили места в иерархии власти. Отчего именно их должностные наименования, а не звания королевских постельничих, министериалов, мажордомов и прочих "метрдотелей" приобрели статус титулов, обозначавших ранги. 
Но данная знать составила лишь верхушку класса. Низовая же его масса выросла из множества средних и крупных земельных собственников, подобно кроликам расплодившихся на территории варварских государств в ходе раздела земель между завоевателями и завоёванными и на почве сращивания германского индивидуализма с развитым римским частным правом. В лице этих "кроликов"-собственников выступали монастыри, магнаты и собственные соратники королей, члены их дружин, получавшие наделы за службу. Короли жаловали данным землевладельцам иммунитеты в отношении их земель, передавая в их руки управление последними и в качестве административных территорий. То есть данные земли-территории освобождались от налогов и других повинностей в пользу центральной власти; их, земель, собственники получали все административные и судебные права в отношении населения данных территорий, превращаясь тем самым в бюрократов, в членов управленческого аппарата. 
Существенно, что суверенными правами тут наделялись именно магнаты-земельные собственники, то есть лица, распоряжавшиеся своими землями на основе частного права. Должность при этом оказывалась привязываемой к землевладению, зависимой от него. Закономерно, что в результате отношение к ней испытывало на себе влияние со стороны базового относительно неё собственнического отношения к земле: как относились к земле, так же тут стали относиться и к должности, представляя эти два феномена как однотипные объекты права. Превращение собственников в аппаратчиков в данных условиях сразу осуществлялось в тесной связке с установлением соответствующих порядков наследования и неотчуждаемости жалуемого должностного положения, автономности территориального управления, то есть фактической административной независимости мест от центра. 
Характерно также, что размеры землевладения и число подотчётных магнатам жителей оказывались при этом заданными изначально и тем самым определяли влиятельность и силу конкретных бюрократов. Отчего внешне иерархия власти выстраивалась параллельно иерархии масштабов землевладений. 
Поделившись с магнатами-вассалами налогами, короли-сюзерены взамен требовали от них несения военной службы. Правда, не всегда, ибо изредка короли, демонстрируя нелепую щедрость, даровали иммунитетные права вовсе не за текущую и будущую, а за прошлую службу - в качестве награды за заслуги. Однако важно то, что предметом торга в регионе выступал лишь определённый комплекс бюрократических прав и привилегий. То есть та самая материя, которая на практике и составляла содержание рангового статуса. Иерархи делегировали подчинённым в вечное пользование часть своих полномочий, гарантируя своё невмешательство в их внутренние дела и тем самым нерушимость их положения. 
Как отмечалось в четвёртой части, такие действия сплошь и рядом отражали, разумеется, вовсе не альтруизм центральной власти, а являлись лишь констатацией реального положения дел - слабости центра в его противостоянии с местами. Фиксация этого соотношения сил и малого объёма реальной власти, сосредоточенной в руках королей и их аппаратчиков, и получили в институте иммунитета своё юридическое оформление. Оставалось только определиться в соотношениях сил самих различных наместников, магнатов, масс низовых бюрократов, чтобы образовалась определённая иерархия их собственных зависимостей, порядок распределения власти между ними и, тем самым, иерархия рангов. Понятно, что указанное распределение власти в основном опять-таки отражало сложившееся распределение подконтрольных тем или иным бюрократам территорий по их размерам и численности населения. 
Немного критики Во всей этой весьма тривиальной истории внимание советской науки особенно привлекает, однако, то, что становление рангов и иерархии власти в рассмотренном случае оказалось связано именно с распределением земель-территорий, что процесс становления бюрократической иерархии наложился тут на предшествующий имущественный процесс раздела земель и, естественно, имея такое материальное основание, отразил его в своих перипетиях. Хотя собственное формирование аппарата на юго-западе Европы так же, как и везде, состояло не в чём ином, как в распределении между отдельными представителями управленческого аппарата прав политического и социального контроля над конкретными территориями с их населением (в соответствии с общественной функцией самой бюрократии), но исходная имущественная подоплёка предшествовавшего сему первоначального собственнического раздела земель затрудняет осмысление этого факта и создаёт иллюзию того, что в основе бюрократических отношений тут лежали отношения поземельные. То есть - не соотношения власти, а отношения собственности. Последние, однако, как раз отрицались с развитием данного бюрократического общества: римское право уступало место условному феодальному владению. В рамках которого политические взаимоотношения вассалов и сюзеренов оттесняли на задний план взаимоотношения собственнические. 
Сами иммунные грамоты, пожалования которых и считаются началом истинной феодализации, по содержанию были вовсе не пожалованиями земель. Последние к этому моменту в считающемся классическим образцом юго-западном регионе оказались уже в основном распределены в собственническом смысле. Короли жаловали собственникам земель именно дополнительные политические права в отношении и без того зависимого от магнатов населения, освобождая их от налогов в пользу центра, от вмешательства государственных служащих в судебные и прочие управленческие дела. То есть, как неоднократно отмечалось выше, что имели - то и дарили. 
А имели короли права вовсе не собственнического, а суверенного, властного толка. Даже в тех случаях, когда королями жаловались собственно земли, оные дарились не как таковые, а как территории: с обязательными оговорками относительно бюрократических свобод и полномочий их новых владельцев. Короли делились с магнатами, наместниками и пр. прежде всего суверенитетом, на деле просто выстраивая таким хитрым образом свои аппараты. То есть и для старых, и для новоиспечённых в данном процессе землевладельцев королевские пожалования означали не что иное, как превращение их в бюрократов. 
"Характерной чертой социально-политических отношений, сложившихся в Европе к середине XI в., была неразрывная связь между феодальной собственностью на землю и политической властью феодала. Крупная вотчина представляла собой не только хозяйственную единицу, но и как бы маленькое независимое государство - сеньорию. По отношению к населению своих владений феодал был не только землевладельцем, но и государём - сеньором, в руках которого находился суд, администрация, военные и политические силы" (18, с. 173).
Развитие неотчуждаемости ранга Однако вернусь к общим вопросам развития внутриклассовых отношений бюрократии. Становление рангов и их наследования само по себе вовсе ещё не решает той задачи, которую ставят перед собой массы бюрократов. Ведь мало наследовать ранг отца: проблема заключается прежде всего в том, чтобы устранить возможность его произвольного понижения. Введение рангов создаёт лишь конкретный предмет наследования, но не более того. 
Конечно, само узаконение наследования ранга отчасти уже выводит процедуру обретения статуса из ведения верхов. Потомство знати при этом автоматически становится знатью, и для нарушения данного порядка (разжалования из герцогов в ефрейторы), как отмечалось, требуется специальное решение центра (приказ по части). Последнее же в данных условиях представляет собою уже нарушение традиции, не правило, а исключение из него. Но интерес бюрократии состоит в том, чтобы исключить и эти исключительные случаи, дабы они, не дай бог, ненароком опасно не участились и вновь не превратились в правило. Конечной целью бюрократов является не наследование, а неотчуждаемость статуса. Иначе же, наследуй - не наследуй, а как центр снимает с постов или назначает на должности, точно так же он остаётся волен и повысить или понизить ранг. При этом повышение, напоминаю, с точки зрения низовых аппаратчиков отнюдь не возбраняется, но вот понижение - ну никак не приветствуется и всё тут. Массы бюрократии как раз и стараются лишить центральную власть этого права на "разжалование". 
Неотчуждаемость ранга также развивается сперва как обычай. Которого молчаливо, но упрямо придерживаются низы и с которым снисходительно, хотя и морщась, мирятся верха. Но незаметно сходят снега, смолкает капель, и наконец приходит такое благословенное время года, когда упомянутая неотчуждаемость превращается в прочное правило хорошего тона, в общепризнанную норму, соблюдению которой центр уже вообще не в состоянии воспрепятствовать ввиду активного противоборства этому масс бюрократии. Вождям остаётся лишь принять данную норму за факт и так же, как и порядок наследования, освятить её именем закона. 
Побочный эффект Гарантированность сохранения ранга ведёт к некоторому смягчению нравов и ослаблению накала внутренней борьбы в среде бюрократии. Если раньше отстранение от должности означало для конкретного бюрократа одновременно и его деклассирование, крах всего и вся, отчего внутриаппаратная грызня являлась неизбежно борьбой за существование, требовавшей уничтожения соперников, то теперь место в социальной иерархии не зависит так необратимо от места в иерархии управленческой. В результате борьбу на уничтожение постепенно сменяет борьба за опережение в карьерном росте. 
Знатность и родовитость Если обладание рангом, другими словами, есть знатность, то неотчуждаемость его - родовитость. Обычно эти понятия в сознании учёных сливаются в одно, ибо "титулованная знать", обнаруживаемая ими в истории, очень часто одновременно является и родовитой. Но следует различать эти феномены, улавливая тонкую суть их различий. 
Данные различия заключаются, например, в том, что знатность соответствует лишь степени ранга и "присваивается" индивиду сразу, одномоментно - с "посвящением" его в определённый ранг. Родовитость же развивается постепенно - только в ходе длительного наследования указанного ранга, превращающегося тем самым в традицию. В связи с чем сущностным признаком родовитости и является неотчуждаемость. Ранг можно потерять (выронив в трамвае), но родовитость - никогда. И не только в силу того, что нельзя отнять у человека его предков, но и потому, что неотчуждаемость ранга за ряд поколений развивается в обязательный обычай, в закон. Покуситься на который значительно труднее, чем покуситься на чистый ранг. Над волей верховного иерарха тут довлеют сила традиции и сложившееся мнение всей массы его подчинённых. Которые рассуждают примерно так: "Не тобой ранг дарован, не тебе его и отбирать, хоть бы ты и был самим Тарасом Бульбой". Непокорного вассала при таком раскладе легче убить, чем лишить его веками принадлежавшего его роду ранга (титула). Ибо убийство представляет собой в данном случае всего лишь конфликт с конкретным вассалом и только, а лишение ранга - покушение на положение всей массы класса. В отношении феномена родовитости право давности оказывается сильнее монаршей воли. В рамках этого феномена знатность получает прочную дополнительную опору не только в должности или ранге, но и в устоявшейся веками норме. 
Становление родовитости означает окончательное поражение назначения сверху (конечно, с оговорками в отношении приятной стороны этого процесса) и победу бюрократического самоназначения снизу. Что, естественно, не только происходит в ходе ослабления центральной власти, но и является ступенью данного ослабления. 
Условия становления родовитости Итак, становление родовитости представляет собой процесс, требующий времени и известной стабильности условий бытия бюрократии. Чтобы устоялся соответствующий порядок, чтобы развилась наследственность статуса и, тем более, его неотчуждаемость, необходима смена, как минимум, пяти-семи поколений. То есть примерно 100-150 лет. Чем больше времени имеется для спокойной реализации потенций бюрократии, тем полнее эти потенции проявляются и оформляются в правовых нормах. 
Поэтому первейшими врагами данного процесса являются всяческие политические катаклизмы: иноземные завоевания, аппаратные перевороты или победоносные восстания низов, враз меняющие всю верхушку (а то и вообще весь состав управляющего класса) и запускающие все описанные процессы с нуля. Частота таких катаклизмов (смен династий), весьма высокая во многих регионах Азии, привлекавших своими богатствами и удобным географическим расположением орды окрестных кочевников, сказалась на том, что развитие рангов и титулов носило тут менее выраженные формы, чем в окраинной и никому не нужной отсталой Европе. Корни, пускаемые низовой бюрократией в здешнюю (то бишь азиатскую) почву, постоянно подсекались, отчего данное "тепличное растение" периодически усыхало, не успевая пустить цветы и побеги. 
Этот фактор нестабильности является, разумеется, лишь ещё одним дополнением к тем, которые уже перечислены выше как определяющие развитие рангов и их отделение от должностей. 
Отделение ранга (титула) от власти Итак, ранговая стратификация бюрократии имеет своим естественным и поначалу единственным основанием наличие у бюрократического зиккурата реальных этажей-уровней, связанных с обладанием их представителями определённым объёмом власти. Разумеется, вместе с властью и прямо пропорционально ей по этим же этажам распределяются и различные права и привилегии, разновидностью которых являются, в частности, сами властные полномочия. Но последними весь набор данных прав и привилегий отнюдь не исчерпывается. Ведь власть, как бы она ни была мила сердцу людей, притягательна не столько сама по себе, сколько как средство для обеспечения их воспроизводства, то бишь материального и прочего благополучия. Поэтому спектр упомянутых ранговых прав и привилегий бюрократии является весьма широким - как в непосредственно-потребительском, так и в престижном смысле. То есть можно отметить, что, основываясь на власти, ранговые различения бюрократов, то есть сами ранги как общественные институты, имеют вместе с тем не только чисто властное, но и иное наполнение (содержание) и выражение, связанные с побочными следствиями-спутниками власти - наборами определённых прав и привилегий. Последние в состоянии выступать в роли особых внешних относительно своей базы и вполне самостоятельных признаков-маркёров рангов. Таким образом, ранговые различения при благоприятных условиях формально могут опереться и ещё на одну "основу". 
Эти благоприятные условия складываются как раз при признании рангов в качестве законных институтов бюрократического общества. При их правовом оформлении центр тяжести в ранговом определении переносится с реальной, первичной силовой их основы на вторичные признаки. Понятно, что ранг как социальный статус законодательно выражается именно в перечислении тех прав и привилегий, которые ему соответствуют (и которые, собственно, и интересуют прежде всего массы бюрократов в качестве объектов обладания и наследования). Тем самым оформленный как правовой феномен ранг получает бытие, потенциально автономное от власти, то есть от классового существа бюрократии вообще. 
Конечно, поначалу власть как основание, а также привилегии как признаки у страт-рангов бюрократии совпадают. Но право косно и сухо, а древо жизни, как известно (будучи, видимо, ёлкой), вечно зеленеет. Однако со временем ранговая сумма прав постепенно отделяется от реальной власти на самостоятельное положение. Ведь сама по себе она, повторяю, не есть власть. Сумма прав лишь спутник, следствие власти, а также её символ. В связи с консервативностью правовых норм и ветреностью практической жизни с её неустойчивостью конкретного соотношения сил ранговый статус отдельных бюрократов постепенно расходится с их действительным политическим весом. Даже сами верховные иерархи порою теряют свою власть в результате различных политических пертурбаций (и им не помогают тут ни их титулы, ни их ляхи), оставаясь при этом, однако, всё теми же королями, герцогами, князьями и т.п. Например, последние представители династии Меровингов, сохраняя все свои регалии, долгое время влачили жалкое существование при дворах своих реально властвовавших мажордомов, пока один из последних (Пипин Короткий), улестив папу - главу католической церкви, - не добился закрепления королевского титула за собой. 
Итак, права и привилегии, связанные с рангами и отражающие поначалу объём власти их носителей, постепенно превращаются в бюрократических обществах в самостоятельное содержание этих рангов. То есть тут разделяются не только управление и власть, должность и статус как два особых практических феномена, как две арии из разных опер, но происходит ещё и отделение идеальных, правовых форм от реалий жизни. Возникнув как отражение практики, с изменением этой практики данные формы не исчезают, а продолжают существовать в качестве уже автономных феноменов, правовых институтов с собственным наполнением. (Именно с этого момента ранги наследуются вне права майората. То есть - как только их наследование перестаёт быть наследованием реальной власти, реальных властных прав, а сводится лишь к наследованию побочных привилегий). 
Поскольку как правовой феномен ранг выражается через титул, то указанное обособление ранга от власти внешне выглядит как обособление титула, как приобретение именно последним самостоятельного существования и значения. Например, в Византии IX-X веков 
"Пожалование титулов - при понятиях того времени о престиже - служило сильным средством политики в руках императоров, в том числе - политики внешней: титулы даровались также иноземным знатным персонам (то есть вовсе даже не членам данного аппарата. - А.Х.) и нередко были предметом их домогательств". Ведь "Каждому носителю титула была положена... определённая ежегодная сумма денег и парадное одеяние" (18, с. 158). Тут поневоле кинешься домогаться.
Отличие ранга от должности Таким образом, ранг исходно отражает власть, а должность - управление. Ранг наследуется, а должность замещается. 
Наконец, ранг (титул) неотчуждаем, а занятие должности и освобождение от неё вообще представляет собой дело случая, если можно так выразиться, яркую заплату на ветхом рубище бюрократа. Притом со временем ранг сводится к чисто правовому (не властному) институту, отождествляемому с комплексом неких привилегий его носителя. Ну, а должность как была всегда сама собой, так таковой и остаётся. И приходится простым бедным чиновникам - не бюрократам по крови своей - жить-прозябать на одну зарплату. 
Правовое понимание ранга, развиваясь в последнюю очередь, зато и держится дольше всего. Даже с уничтожением бюрократии как властвующего класса в ходе буржуазных революций во многих странах остаточно сохраняются ранги-титулы вместе со связанными с ними привилегиями их носителей. Лишь со временем происходит отмена этих привилегий и полное уравнение "титулованной знати" с прочими гражданами, что означает отмену феномена ранжирования вообще. Последним бастионом знатности в развитых странах и по сей день остаётся только титул, формально отличающий "благородных" членов общества от простонародья. Но и эта вывеска со всей её атрибутикой понемногу уже превращается в предмет простой купли-продажи. Так буржуазия с её прагматическим подходом к любой реальности окончательно опошляет "высокие идеалы" своего классового предшественника. 
Собственное значение знатности как фактора стабилизации Ранги и прочие феномены бюрократического общества укрепляются в нём как его естественные порождения, как отражения практического соотношения сил бюрократов. Но, приобретя статус правовых институтов, эти институты тем самым начинают играть и самостоятельную роль, обратным образом влияя на взаимоотношения бюрократов, то есть выполняя роль некоего сдерживающего и направляющего каркаса этих взаимоотношений, вопреки раздирающей аппарат игре политических сил и личных амбиций. Конечно, эффективность этого сдерживания тут невысока и в конечном счёте главным аргументом при решении всех спорных вопросов остаётся сила: так, бургундские герцоги, будучи формально вассалами французских королей, тем не менее метко плевали последним на темечко с самой высокой колокольни. Но нельзя отрицать и некоторый авторитет собственно правовых норм, опираясь на которые, те же французские короли в конце концов восстановили-таки свои позиции и заломали тех же бургундских герцогов. Статус законности власти всё же кое-что значил в глазах людей даже в разбойничьей Европе. Ибо за ним стояли интересы масс населения, в том числе и низших слоёв самой бюрократии, нуждавшихся в порядке и покое, без которых не могло быть их гарантированного воспроизводства. Закон ведь и есть формальный символ порядка, существующий наряду с реальной опорой последнего - силой. Тяготение масс к закону есть тяготение их к порядку, которым порой умело пользуются те, кто в законе. Таким образом, всякое право в ходе своего развития и упрочения само превращается в достаточно влиятельный общественный фактор. 
Отсюда возможности простой силы даже в бюрократическую эпоху отчасти оказываются ограниченными. В стабилизировавшихся обществах древности вассалы порою продолжали оставаться вассалами, даже став сильнее своих сюзеренов. Такое положение могло сохраняться только при заинтересованности в нём масс бюрократов, поддерживавших слабого сюзерена в качестве символа всей системы, в которой их место уже как-то определилось и рушить которую никто из них не желал. 
Ранговый мистицизм Подведу итоги рассказанному. Жизнедеятельность бюрократии, направляемая интересами её воспроизводства, ведёт к становлению особых институтов рангов и родовитости, то есть к упрочению, наследованию и неотчуждаемости социального положения её представителей. При этом данное положение отделяется от его первоначальной основы - общественной функции, социальный статус - от должности, а принадлежность к классу - от исполнения управленческих обязанностей и даже от обладания властью. Исходно формируясь как аппарат управления (в обоих его ипостасях - как профессиональной, так и силовой), бюрократия сперва частично вырастает из своих функциональных штанов, сверкая коленками, а затем умудряется высвободить локти и из обязательной для неё по самой её классовой сути смирительной рубашки власти. Разумеется, при этом указанные торчащие во все стороны голенастые конечности вовсе не являются основными частями её тела, а развиваются лишь в качестве нагрузки к нему, - в силу того простого факта, что общество как целое представляет собой не только функциональное, но и социальное единство, состоя из людей, по своей биологической природе отягощённых проблемами самосохранения, детопроизводства и передачи своего статуса потомству. Именно на этой почве, как показано, и происходит частичное и поверхностное преобразование функционально-классовой сущности бюрократии в формально-социальную. 
В то же время само то, что какое-то число бюрократов приобретает автономное в отношении управленческой деятельности вообще бытие, превращаясь просто в скромных обладателей различных привилегий, затрудняет понимание характера этого класса, мистифицирует его природу. В ходе вышеописанных процессов он разрастается за рамки собственно управленческого аппарата. Формально, по нормам права (которому столь огромное значение придают буржуазно ориентированные исследователи) со временем место в конкретных бюрократических иерархиях начинает определяться уже не только должностью и силой, но и по не обязательно совпадающей с ними знатности, так сказать, аристократизму. 
Бюрократическое "перепроизводство" и тяготение к паразитизму Таким образом окончательно осуществляется переход рассматриваемого класса от порядка назначения управленцев сверху к прямому "самоназначению" конкретных бюрократов, причём уже не обязательно должностному, однако непременно - социальному. То есть совершается переход к самовоспроизводству масс бюрократии, основанному на праве наследования и неотчуждаемости места в классе (но не в аппарате). 
При этом естественное биологическое воспроизводство бюрократов нередко перерастаёт функционально необходимое. Наследники не обязательно становятся управленцами, но обязательно бюрократами, пополняя собой общую численность бюрократии и образуя чисто паразитический слой. Данный класс расширяется из аппарата управления в особое сословие, в котором привилегии связываются уже не с должностью и властью, а чисто с происхождением. 
Центральной привилегией при этом становится само право на занятие определённых должностей, на службу в аппарате. Например, дворяне в России прямо именовались служилым сословием и были обязаны государю службой - преимущественно военной. Со временем эта связь привилегий со службой отошла на задний план. Служба стала не обязательна, но право на неё сохранилось в числе других привилегий. 
Дополнительный нюанс Указанное становление самовоспроизводства масс бюрократов имеет ещё одно важное следствие. Будучи по предназначению защитой от произвола верхов, данное самовоспроизводство на деле в то же время создаёт серьёзные препятствия для воспроизводства класса путём подпитки снизу - из среды управляемого населения. Во-первых, пополнение управленцев за счёт собственного естественного прироста освобождает бюрократию от необходимости привлекать в аппарат выходцев из народа. Во-вторых, сам аппарат управления становится вовсе не тождествен собственно бюрократии. Наконец, в-третьих, знатность и родовитость, право наследования социального статуса превращаются в преграду смыканию данного класса с представителями простонародья. 
Поэтому ранги всё более обособляются как замкнутые наследственные образования. Оформляется резкая граница между бюрократией и населением. Эта граница осознаётся и идеологизируется, то есть становится частью менталитета и основой взаимного психического неприятия данных групп (в дополнение к тому неприятию, что порождается фактом эксплуатации). Бюрократы и народ в итоге отрицательно самоопределяются друг относительно друга как "благородные" и "простолюдины". Особенно это было характерно для Европы. Там же, где ранги складывались не столь отчётливо (например, в иные периоды в Китае и вообще на Востоке), не было и соответствующего резкого противостояния. 
"Окостенение" рангов помимо того сказывается и на собственной жизни бюрократии и равным образом ведёт к затруднениям в социальных подвижках внутри данного класса. Как доступ в члены аппарата, превращающегося в сословие, становится невозможным для простого люда, так дорога наверх по лестнице рангов постепенно закрывается и для широких низов самой бюрократии. 
3. Различия отношений монарха и масс бюрократии к управляемым 
Особенность властного положения Расхождение интересов центральной власти и низовых слоёв бюрократии проявляется не только в их собственных взаимоотношениях, но сказывается и на характере их контактов с управляемым населением. Обе эти группы аппаратчиков во всех аспектах политики, разумеется, тянут одеяло на себя, блюдут прежде всего собственные эгоистические интересы, проявляя заботу о своём улучшенном воспроизводстве. Но средства и способы решения указанных задач у них оказываются разными и даже во многом противоположными. В частности, для центральной власти более характерны покровительственная позиция, известный патернализм в отношении масс производителей, а для рядовых бюрократов - хищнически-потребительское отношение к ним. Следовательно, на этой почве также намечается дополнительное противостояние данных двух основных бюрократических слоёв. 
Главной причиной их противостояния является специфическое властное положение главы управленческого аппарата, который по самому роду своей деятельности вынужден наводить в социуме порядок, то есть как-то проявлять свою власть. Эта реализация власти и есть не что иное, как установление и поддержание определённого общественного порядка. Всякая власть, коли она есть, обязательно выражается в воле и действии, в принятии неких решений и воплощении их в жизнь. 
"Уже эдикты Меровингов запрещают графам, судьям, епископам и магнатам чинить насилия над простыми людьми, захватывать их имущество" (14, с. 458). 
Если б короли разрешали прочим сильным мира сего грабить своих подданных и творить над ними всяческие насилия по частному произволу, то в чём тогда состояла бы королевская власть? Не в смысле: на что она опиралась бы, а именно: что представляла бы собой в реальности? Власть как навязывание некоей единой воли властвующего по самой своей сути требует ограничения воль всех иных субъектов, то есть недопущения любого произвола относительно себя. Допустить такой произвол тут значит не что иное, как допустить власть того, кто этот произвол чинит, то бишь потерять власть на деле. Если б все творили, что хотели, то имелось бы как раз полное безвластие. 
Ограничение же воли всех иных есть установление каких-то порядков - как в смысле их формулирования, доведения в форме решений, законов до подданных, так и в плане их поддержания насильственным путём. В связи с этим центральная власть во все времена исполняет функцию упорядочения и ограничения произвола в отношении населения со стороны низовых аппаратчиков уже по самой своей сути, а вовсе даже не по каким-то иным основаниям, например - из любви к народу, из чувства долга и пр. Власть имущий всегда практически выражает эту свою власть через установление какого-то порядка. Это неизбежно и получается у него просто само собой. Вопрос заключается лишь в характере указанного порядка. Последний, конечно, может быть и нередко бывает крайне грабительским в отношении масс. Но каким бы порядок ни был - он всегда лучше, чем беспорядок, чем произвол простой силы всех подряд, и тем самым данный порядок является благом, объективно выступает "покровительством", оказываемым государём его слабым подданным в их противостоянии сильным. Само проявление власти уже представляет собою такое "покровительство", выглядит не просто как защита верховным иерархом бюрократии своих властных прав, а одновременно и как защита подданных. Пусть даже на деле монарх о последних меньше всего и пёкся бы. Государь, желающий быть таковым, то есть властвующим, должен постоянно реализовывать свою власть на практике. Должен одёргивать подчинённых аппаратчиков и пресекать их злоупотребления, напоминая им, кто в доме хозяин: "Как ты, такой-сякой, смеешь делать, что хочешь? А получи-ка нагоняй и делай то, что я сказал". 
Одновременно и содержание устанавливаемого центром порядка должно быть реальным, то бишь осуществимым, разумным, возможным, адекватным действительности. Хотя логически, как известно, отсутствие принципов тоже может быть выдвинуто в качестве принципа, общественный порядок как практический феномен не допускает подобных парадоксов и не может состоять в допущении хаоса, то есть в разрешении произвола. Ведь при этом порядок на деле как раз и исчезает, как исчезает без реального и выражающегося в поддержании некоего порядка своего проявления и сама центральная власть. 
Положение и интересы центральной власти Итак, всякая центральная власть ограничивает местный произвол по самой специфике своего бытия: в таком ограничении содержательно и выражается её существование. Но уж тем более она ограничивает произвол, непосредственно направленный против её интересов. Тут она вообще никак не может остаться безучастной и вынуждена защищать себя, наводя какой-то порядок. Какой? 
Сие уже определяется содержанием интересов центра. В целом его коренной интерес вульгарен и сводится всё к тому же улучшению процесса воспроизводства монарха в качестве политического субъекта, то есть к возрастанию его личного могущества и благосостояния (оба они тесно связаны между собой). Но при этом положение данного верховного иерарха бюрократии особенно тем, что он может достичь вышеперечисленных целей лишь с одновременным упрочением контролируемого им общества. Его бытие накрепко связано с бытиём возглавляемого им государства. Монарх не в состоянии перейти на другое место "службы", в другой аппарат, если его почему-либо не устраивает свой. Государю вообще некуда бежать от своего государства, как бы оно ему ни обрыдло, от своей "должности" в нём. Он может сделать это, только потеряв своё положение государя. Место монарха в конкретном аппарате является уникальным и не поддаётся перемещениям на уровне одного ранга. Всякое изменение тут может быть лишь ухудшением социального положения, ибо данное положение находится на самом верху общественной пирамиды, откуда можно двигаться только вниз (как, например, с северного полюса можно двигаться только к югу). 
Таким образом, упрочение положения иерарха обеспечивается лишь общим упрочением позиций его государства в отношении иных государств, а также повышением степени централизации его собственного аппарата. Разумеется, монархи стремятся и к тому, и к другому, тем более, что первое обычно напрямую зависит от второго - и наоборот. 
Способы упрочения положения монарха Упрочение внешнеполитических и прочих позиций иерархов бюрократии и их государств связано главным образом с накоплением ими силы. Последняя определяется разными факторами. Помимо всех прочих, чисто политических, немаловажным фактором является, в частности, то, как относится к центральной власти население, насколько оно поддерживает проводимую ею политику. Разумеется, более прочно положение того монарха, которому массы управляемых доверяют, в котором они видят своего защитника и опору, оплот порядка, законности и пр. Понятно, что наиболее дальновидные государи ценят такой авторитет и стараются его завоевать - не делами, так пропагандой. Другим важным фактором, определяющим мощь государства и его главы, являются находящиеся в распоряжении последнего ресурсы, то есть материальные богатства, естественным источником которых выступает труд подданных. Заботы об эффективности и производительности этого труда также находятся в центре внимания наиболее продвинутых деспотов. Причём в долговременной перспективе для экономического преуспеяния общества требуется такая политика, при которой люди не просто принуждаются к труду насилием, а становятся заинтересованными в позитивных результатах своей деятельности. Простое повышение личного богатства владыки путём ужесточения поборов на самом деле не добавляет ему силы (разве что на кратком историческом отрезке времени), а даже умаляет её и является обычно актом отчаяния со стороны власти в какой-либо сложной социальной или внешнеполитической ситуации (если это именно центральная власть проводит такую грабительскую политику, а не сам по себе своевольничающий на местах низовой аппарат). 
В иных обществах значение имеет также и положение крестьянства как основы народного ополчения. Этим отличались Рим эпохи принципата, ранняя Европа, Китай и пр. Тут уж императорам сам бог велел заботиться о благополучии данного слоя, ибо он и представлял собой их главную военную опору. 
Субъективные мотивы центральной власти Указанный прообщественный характер деятельности монархов, обусловленный практическими интересами их самосохранения, нередко дополняется и их государственническим менталитетом. Нахождение у руля управления социумом само по себе формирует у иерархов бюрократии ответственность за судьбу последнего, воспитывает у них государственное мышление. В особенности, если этому способствует ещё и соответствующий коллективистский менталитет, то бишь если власть устанавливается в обществе как традиционная и естественная. В последнем случае господствующая ментальность, конечно, дополнительно сказывается на убеждениях самих владык. Иные из них и субъективно склонны считать своим основным предназначением борьбу за процветание вверенных их попечению предками или богами государств. 
Кстати, именно это обстоятельство порождает у некоторых людей иллюзию благотворности монархии. Однако монархия есть форма бюрократического государства, то есть господства класса бюрократов. Последние являются тут обязательным довеском к монарху, - этот суп никак не может существовать без этих мух. Поэтому даже в тех нечастых случаях, когда монархи в действительности оказываются мудрыми и заботящимися о процветании своих подданных правителями, плюсы тут обычно всё равно перевешиваются минусами бюрократизма. 
Частные интересы низового аппарата и способы их реализации В отличие от монархов представители низовых слоёв аппарата являются куда более частными и неангажированными в своём поведении субъектами. Они не повязаны по рукам и ногам совпадением их узкогрупповых интересов с государственными. Каждый аппаратчик может повысить свой статус и материальное благосостояние путём карьерного роста, который определяется не столько пользой, приносимой им обществу, сколько его личными связями и изворотливостью, умением вовремя потрафить начальству и подставить ножку соперникам. Кроме того, отдельные низовые бюрократы вовсе не привязаны намертво, как иерарх, к какому-то конкретному государственному аппарату, а всегда в состоянии при необходимости покинуть его и перейти на службу к новому государю, расплевавшись с прежним. Причём нередко - даже с повышением в чинах и в доходах. 
Поэтому поведение низовых аппаратчиков, по своей шкурной направленности ничем не отличающееся от действий иерарха, содержательно, то есть по характеру средств и способов достижения целей, является, тем не менее, более эгоистичным и "антигосударственным". Если монарх вынужден, заботясь о себе, любимом, заботиться одновременно и о государстве как базе своего личного благополучия, то простому бюрократу это, в общем-то, ни к чему. Мотивы низового аппарата, отражающие его объективное положение, откровеннее и проще и направляют его активность главным образом на решение лишь одного животрепещущего вопроса: как бы побольше урвать от общественного пирога с его аппетитной корочкой в виде власти и вкусной начинкой в виде материальных благ. 
Государь поневоле чувствует себя хозяином, рассматривая государство и его имущество в качестве как бы своего личного достояния. Простой же аппаратчик взирает на всё на это равнодушно, как на чужое, ибо осознаёт себя лишь наёмным служащим, временщиком, чья собственная задача заключается не столько в том, чтобы честно нести тяготы службы, кладя живот на алтарь отечества, сколько в том, чтобы подороже продаться, побольше слупить с "работодателя", а то и вовсе обеспечить своё процветание путём воровства. Кстати, в отношении последнего у низовых бюрократов имеется выбор: либо лезть в карман непосредственно к иерарху, либо обворовывать общество, то есть массы управляемых. Понятно, что чувство самосохранения обычно подсказывает тут аппаратчикам правильное решение и направляет их стопы преимущественно по второму пути: за хищения у сюзеренов в случае поимки можно жестоко поплатиться, ибо такие преступления закономерно рассматриваются сюзеренами не просто как имущественные, но и как политические - как покушения на святыни, как предательство классовых и государственных интересов. Ввиду чего типичным сверхзарплатным способом обогащения средней бюрократии является разнообразное лихоимство в отношении подведомственных ей управляемых масс. 
На самом верху бюрократической иерархии взяток, конечно, не берут, ибо имеют возможность взять всё желаемое и так. Низы же аппарата не располагают подобной властью и поэтому стараются получить доход как посредством взяток, так и путём различных притеснений населения, то есть обложения его поборами и штрафами в свою пользу сверх тех налогов, что устанавливает центральное правительство. Низовой аппарат бюрократии с его беззакониями и злоупотреблениями является наиболее жестоким грабителем народа. Жадность представителей этого аппарата не знает границ - ибо никак не ограничивается их положением: происходящее в результате их действий разорение государства их нисколько не беспокоит. Дорвавшись до власти, они стремятся максимально "эксплуатнуть" попавшее в их подчинение население, но вовсе не из служебного рвения, а во имя собственных корыстных интересов, пополняя прежде всего, естественно, свой карман, а не государственную казну. Впрочем, служебное рвение тут порою, конечно, тоже присутствует, ибо хорошо отчитаться перед начальством полезно для карьеры. Однако здесь важно соблюсти меру и не нарушить законов, установленных верхами. Например, сбор с населения и сдача в казну большего объёма податей, чем требуется по норме, могут вместо поощрения иметь своим неожиданным результатом и наказание - если, конечно, не производятся по негласному распоряжению самих верхов. Любое превышение отпущенных полномочий с точки зрения бюрократического менталитета само по себе расценивается как покушение на прерогативы вышестоящих, то есть как самый тяжкий грех. 
Различие поведений монархов и низовой бюрократии находит своё отражение и в ментальности народов, считающих обычно "царей-батюшек" своими заступниками, а вот их слуг - насильниками и грабителями. 
Противоречия законов и их исполнения Таким образом, реальные различия положений центра и низов бюрократического аппарата ведут к различиям в их отношениях к государственным интересам и к населению. Каждый из этих слоёв бюрократии гнёт на практике свою линию. Но при этом центр оказывается в худшей ситуации, сталкиваясь с той неразрешимой проблемой, что при проведении любой своей политики ему неизбежно приходится опираться в конечном счёте не на что иное, как всё на тот же низовой бюрократический аппарат. Других рычагов управления обществом у монархов просто нет. В силу этого, во-первых, иерархи не могут не учитывать интересов масс бюрократии и нередко бывают вынуждены потворствовать им, то есть смотреть сквозь пальцы на лихоимство своих подчинённых (особенно при ослаблении центральной власти). Во-вторых, аппарат при реализации решений центра всегда искажает его политику в соответствии со своими представлениями и интересами. 
В результате, как уже отмечалось, законодательство в бюрократических обществах носит во многом рекламный характер. Законы провозглашаются подчас хорошие с точки зрения озвучиваемых в них намерений, но исполнение их страдает - по крайней мере, в той части, которая враждебна интересам самих исполнителей. Невыгодные аппаратчикам законы тут априори не могут работать, не действуют, оставаясь лишь простыми декларациями, поскольку данные аппаратчики нарушают их любыми возможными путями, преследуя свои частные корыстные интересы. Например, в средневековой Европе 
"Требования законов, чтобы должностные лица защищали крестьян от насилий и притеснений, оборачивались своей противоположностью, поскольку сами эти королевские агенты превращались в сеньоров" (14, с. 460).
Впрочем, "демократические" законодательства бюрократических вождей и без того по своему прямому предназначению частенько являются не более чем пропагандой. Юридическое оформление их законов обычно никак не обеспечивает исполнение громогласно декларируемых в них правовых норм. 
Избирательный характер покровительственной политики Таким образом, интерес центральной власти объективно заключается в том, чтобы способствовать процветанию своих подданных, но, естественно - в меру, дабы это процветание ненароком не приняло опасных форм, угрожающих самому господству монарха. То есть в бюрократическом обществе поощряется далеко не всякое процветание, и не населения вообще, а только занятого в тех сферах деятельности, успехи в которых помогают упрочению личного положения верховного иерарха, а также и в целом бюрократии как класса. 
С одной стороны, такому усилению центра и аппарата способствует лишь развитие отраслей производства, поддающихся эффективному сбору налогов. Таковым является прежде всего земледелие - в силу своей оседлости, недвижимого характера предмета труда, забитости земледельцев, а также самой исконной традиционности их фискальных повинностей. А вот торговля и ремесло в этом отношении представляют собой куда более "социально чуждые" бюрократии занятия из-за их нетрадиционности и мобильности, затрудняющих учёт и контроль, а стало быть и взимание податей в должном размере. Данные виды деятельности являются больше источниками личного обогащения тружеников, чем собственно государства. 
С другой стороны, ремесло с торговлей опасны для управленческого аппарата ещё и политически, ибо, во-первых, ведут к неконтролируемости занимающихся ими подданных, то есть повышают степень их личной свободы, во-вторых, сплачивают население экономически, развивают его собственные связи, помимо политических связей через управленцев, в-третьих, просто развивают людей, повышая степень их критического отношения к действительности, в том числе - и к святости установленных бюрократией порядков. Наконец, в-четвёртых, данные виды деятельности, как отмечалось, обогащают трудящихся, то есть создают опору для их силового противостояния бюрократам. 
Именно поэтому чётко осознававшие все данные факторы политики-централизаторы в Китае насторожённо и прямо враждебно относились к купцам и ремесленникам, но зато вовсю превозносили земледельцев, которых их неграмотность, бедность и разобщённость превращали в идеальный во всех отношениях объект бюрократической эксплуатации. Как учил китайский реформатор III века до н.э. Шан Ян: 
"Когда народ глуп, им легко управлять" (22, с. 237).
По его компетентному мнению, у плохого правителя 
"чиновники сбиты с толку [путаными] речами, а народ обленился и не занимается землепашеством. Поэтому произошло следующее: изменился весь народ страны, он пристрастился к красноречию, стал находить удовольствие в учёбе, занялся торговлей, начал овладевать [различными] ремеслами и стал уклоняться от земледелия и войны... Если в государстве возникнут неурядицы, то, поскольку учёный люд ненавидит законы, торговцы наловчились [постоянно] менять место своего пребывания, а людей, овладевших [различными] ремёслами, [не так-то просто] использовать, такое государство легко уничтожить" (22, с. 152). "Совершенномудрый знает, что составляет сущность хорошего управления государством, поэтому он заставляет людей вновь обратить все свои помыслы к земледелию. А когда все помыслы обращены к земледелию, то люди просты и ими можно легко управлять", такой народ "легко использовать для обороны и [наступательной] войны", массы "станут меньше лгать и не будут стремиться переселяться с места на место... Действительно, когда люди будут заняты с утра до вечера в земледелии, то они полюбят правителя [как родного] и будут готовы жертвовать жизнью ради выполнения его приказов" (22, с. 153).
В средневековой Европе также 
"существовала иерархия оценок разных видов трудовой деятельности. Не говоря уже о ростовщических операциях, которые безоговорочно осуждались, и о торговой деятельности, на которую неизменно смотрели с подозрением, был ряд профессий, воспрещённых, например, для духовных лиц (в том числе многие виды ремесла). Наилучшие из трудовых занятий - сельскохозяйственные" (14, с. 536).
Трогательная любовь к работникам сельского хозяйства отличает бюрократию всех времен и народов. Она нутром чует в крестьянстве адекватный своему господству класс производителей. 
Глава третья. Другие особенности организации бюрократии и бюрократического общества
1. Кланы и корпорации 
Отношения личной зависимости Итак, взаимоотношения членов управленческого, а тем более бюрократического аппарата строятся иерархически, то есть по принципу начальствования-подчинения, сюзеренитета-вассалитета. В иерархии власти, свойственной бюрократии, слабый подчиняется сильному, а тот - ещё более могущественному. Эти же принципы организации в конце концов распространяются и на всё бюрократическое общество. 
Отношения подчинённости суть отношения не экономические, не через посредство каких-либо внешних обстоятельств, а реализуемые между конкретными людьми в виде их прямой политической связи. Тем самым это личные отношения. Они могут принимать форму как откровенно личных (в индивидуализированных обществах), так и камуфлироваться флёром коллективистской традиции (а также частично искажаться развитием институтов рангов, знатности и т.п.), но сама личностная сущность внутриаппаратных отношений всегда остаётся неизменной. 
При отсутствии экономических связей между людьми, которые упорядочивали бы их взаимодействия силой экономических обстоятельств, подчиняя поведение людей этим обстоятельствам, организация общественных взаимодействий вынужденно строится на базе политического принуждения, выступает в непосредственной форме личной зависимости. Как писал К.Маркс: 
"Мы находим здесь людей, которые все зависимы - крепостные и феодалы, вассалы и сюзерены, миряне и попы. Личная зависимость характеризует тут как общественные отношения материального производства, так и основанные на нём сферы жизни" (41, с. 87). 
Особенности личных отношений Характер отношений личной зависимости в различных региональных бюрократических обществах прошлого определялся степенью их индивидуализма. В средневековой Западной Европе личные отношения внутри классов и между представителями различных классов устанавливались преимущественно непосредственно, носили сугубо индивидуальный характер и поэтому были личностными в квадрате, то бишь частными. Взаимные права и обязанности людей здесь исходно являлись предметом частного договора, не имевшего авторитета народного обычая. Данный договор можно было расторгнуть и перезаключить, как содержательно, так и субъектно - между крестьянами-общинниками фактически, а между производителями и бюрократами по крайней мере теоретически, то есть на уровне самосознания людей: практически сие, конечно, сделать было затруднительно, ибо изначально договоры заключались вовсе не на добровольной равноправной основе, а под давлением обстоятельств, при явном силовом доминировании одного из партнёров. 
В Азии индивидуальные отношения людей во всех их аспектах (то есть и внутри-, и междуклассовые) опосредствовались каким-то промежуточным коллективизмом. Восточный бюрократ вступал в контакт с населением не сам по себе, а прежде всего как член централизованного, единого аппарата, и местный земледелец также был не частным лицом, а представителем своей общины. На деле именно община противостояла здесь аппарату. В данной ситуации трудно даже вести речь о феномене личной зависимости: последняя реализовывалась больше во внутриклассовых, а не в межклассовых взаимоотношениях, то есть между самими бюрократами в их аппаратах и между производителями в их общинах. На Востоке индивиды в основном просто отсутствовали как обособленные субъекты и жизни, и права, а имелась всеобщая повязанность населения какими-то социальными взаимными правами и обязательствами - как в среде производителей, так и в среде бюрократов, а также и между бюрократами и производителями. Эти взаимные обязательства не подлежали произвольному расторжению и пересмотру. Азиатские общества функционировали не по установленным владыками с нуля законам, а по традиционным правилам. Порядок являлся в них не результатом чьей-либо личной воли, а порождением самого здешнего менталитета. Если в рамках европейской ментальности приоритетными были как раз частная воля, договорной подход, и индивид тут шествовал вперёди всей процессии, являясь демиургом общественного устроения, то в Азии традиционный коллективистский порядок доминировал над личностью и её волей. 
Бюрократическое богатство Господство непосредственных отношений приводит к тому, что основное значение при бюрократическом общественном строе приобретает число личных связей индивида. Власть государя обусловливается тем, сколько лично преданных ему "штыков" он может выставить. Конечно, количество данных "штыков", в свою очередь, зависит отчасти и от того, сколько воинов монарх в состоянии прокормить, то есть от того, насколько он богат. Однако эта последняя зависимость в данных условиях вторична: были бы сами "штыки", а с их помощью можно захватить любое богатство. 
Тем не менее, пусть и в качестве вторичного фактора, но материальная обеспеченность бюрократа тоже имеет немалое значение как база для содержания зависящих от него воинов. Само же это богатство как объём натуральных продуктов потребления закономерно определяется числом контролируемых и обираемых производителей. То есть тоже обусловливается объёмом личных связей аппаратчика, только уже с другим контингентом подданных. При бюрократизме место на социальной лестнице определяется силой, а сила - числом зависимых людей. 
Причём сия зависимость важна не как формальная, а содержательно. Упоминавшиеся выше мажордомы франкских Меровингов, взяв на себя функции конкретного управления аппаратом, быстро переключили все его внутренние связи и отношения на себя, то есть захватили реальную власть в королевстве и в конце концов основали собственную династию Каролингов, вежливо попросив своих предшественников с трона. То же самое и примерно в то же время произошло в Корее. 
"Один из военачальников государства Тхэбон, по имени Ван Гон, в 918 г. убил правителя и занял его место" (9, с. 300).
В Японии в конце VIII в. представители клана Фудзивара лишили императора реальной власти и два последующих века правили страной в качестве регентов. В общем, стоило только монархам чуть отпустить вожжи и доверить конкретное руководство (особенно, в военной сфере) кому-то из подданных, как тут же именно эти подданные, а уже вовсе не монархи с их регалиями и церемониями, обрастали реальными личными связями, проводя целенаправленную кадровую политику, то есть расставляя на всех ключевых постах преданных им лично людей. Печальные последствия этого процесса для формальных монархов не замедливали сказываться. 
Повторю ещё раз: если при классическом капитализме люди зависят друг от друга через вещи и ведущее положение занимает тот, у кого больше вещей, то есть больше возможностей влиять на людей, подчинённых вещам экономически, то при непосредственных связях индивидов в бюрократическом обществе политическая мощь бюрократа выражается в том, сколько человек находится в личной зависимости от него, а ещё проще - в том, сколько воинов он может собрать под свои знамёна для учинения насилия над окружающим населением и над другими бюрократами. Не случайно, как отмечал К.Маркс, для европейского "феодала" в первую очередь важна была не площадь контролируемой им территории, а её заселённость, число зависимых "держателей земли", то есть подданных. 
Закономерно, что каждый бюрократ стремится увеличить число своих сатрапов, круг зависимых от себя людей. Ведь чем успешнее эта политика, тем прочнее становятся его позиции, тем он сильнее. "Капитал" бюрократа составляет его политическая опора в лице тех или иных зависимых от него или связанных с ним индивидов. Чем больше у него таких сторонников, тем большим оказывается его влияние. Бюрократ силён количеством вассалов, которых он может выставить на поле брани. Число их он и старается увеличить, не зная в этом ни меры, ни удержу. Отсюда закономерно проистекает разбухание аппарата, неуправляемый рост бюрократии. Сие, кстати, известно ныне как "закон Паркинсона": каждый чиновник старается создать и расширить свою базу в массе зависимых нижестоящих. 
"Чиновники стремятся умножать подчинённых, а не соперников" (52, с. 9).
Внутренняя клановость Таким образом, главной опорой положения каждого бюрократа являются его личные внутриклассовые связи. Эти системы личных связей, нужные для поддержания на плаву и продвижения наверх по ступенькам лестницы власти, кристаллизуясь, вырастают в особые структурные подразделения в рамках бюрократии - кланы. 
"Одной из характерных особенностей средневекового китайского общества было существование сильных кланов, роль которых возрастала в периоды децентрализации" (26, с. 22).
Данные кланы нередко складываются на базе родства и приобретают форму родственных союзов, ибо родство и является естественным и простейшим видом личной связи, органично становившимся в древности формой для иного, социального содержания. 
Организация кланов обычно носит иерархический характер. Политические организации бюрократии не могут быть союзами равных партнёров. Такие союзы ждёт мрачное будущее, ибо конкуренция между партнёрами при дележе власти в данных обстоятельствах неизбежна ("Боливар не вынесет двоих"). Поэтому кланы устойчиво существуют лишь как иерархические структуры. Клановые личные связи представляют собою по форме связи начальников и подчинённых, сюзеренов и вассалов. 
Кланы в бюрократическом аппарате - это не слои в иерархии, а маленькие пирамидки - в большой. Клановые структуры пронизывают собой этот аппарат не горизонтально (продольно), как ранги, а вертикально (перпендикулярно), параллельно его собственной пирамидальной организации. Соответственно, они суть не социальные слои с их специфическими интересами, а чисто структурные феномены. Кланы не обязательно формализуются в своём бытии и, более того, являясь по существу не социальными группами, даже не могут в идеале быть формализованы, признаны бюрократическим правом. Они развиваются и существуют в данном обществе только де-факто. Разве что оформляясь, как отмечалось, в виде каких-то естественно-родственных структур. В рамках же собственно бюрократического права их бытие выражается непосредственно лишь в отношениях сюзеренитета-вассалитета. Вся разница клановых и сюзеренно-вассальных отношений заключается только в том, что последние являются именно правовой нормой, которая может и нарушаться, а клановость выступает, по сути, нормой практической, отражая реальные личные связи в отличие от договорных. 
По существу кланы представляют собою части аппарата, "канцелярии" определённых управленцев, круг-конус их подчинённых. При этом сами данные управленцы также входят в кланы ещё более высших начальников. Принадлежность аппаратчика к иному клану при его подчинённости конкретному начальнику практически исключается. Она возможна разве что как нелегальная, как измена. Клан обязательно скрепляется единоначалием и персонифицируется в своём вожде; при том, что прочие члены клана, находящиеся на одинаковых ступенях приближённости к главе, могут быть равны друг другу: вопреки общему правилу антидемократичности бюрократии их связывает тут воедино общая подчинённость главе. Кланы суть миниатюрные клоны аппарата бюрократии в целом, его низовые ячейки, подаппараты и аппаратики. Они образуются на всех этажах бюрократического зиккурата, а в крайнем своём варианте - уже на уровне второго слоя (ранга) в иерархии, на котором все лидеры равны между собой и подчинены вождю, но, враждуя на почве политической конкуренции, формируют свои аппараты как личную опору в этой вражде. Борьба в среде высших или средних чиновников всегда является борьбой их кланов, борьбой коллективной (у низших чиновников кланы образовываться, естественно, не могут за неимением у них подчинённых из числа самой бюрократии). 
Корпоративность Богатством личных связей в бюрократическом обществе определяется не только сила, авторитет и власть того или иного бюрократа. Не меньшее значение подобные связи имеют и для непосредственных производителей, масс населения, обитающих, естественно, вовсе не обособленно от господ, а во всё той же окружающей среде, с одной стороны, порождающей бюрократию, а с другой - определяемой последней. Обособленная личность - ничто в обществе, основанном на насилии, в котором отсутствует общественная защита прав индивида. Гражданина современного буржуазного общества защищают законы, поддерживаемые контролируемым данным обществом государством. Гражданин может оставаться тут один на один с миром, влачить своё индивидуальное бытие даже в ус не дуя. В бюрократическом же обществе, при отсутствии какой-либо экономической базы для организации населения, последняя сплошь принимает только личные формы. Возникают многочисленные сообщества людей по интересам (имеются в виду, конечно, социально-экономические интересы, а вовсе не какие-то поверхностные "клубные", которые так любят изучать современные социологи). Бюрократическое общество пронизывает корпоративность. Корпорации формируются тут на самых различных основах: родственных, этнических, земляческих, религиозных, профессиональных. Внутри них культивируется взаимопомощь, тесная взаимосвязь между их членами в различных сферах жизни (культовой, брачных отношениях и др.), формируются определённые правила поведения, ритуалы корпораций и т.п. 
Корпоративность является, по сути, той же клановостью, отражённой в обществе, той же системой личных отношений людей, но теперь уже не бюрократов, а простолюдинов. Соответственно, для корпораций в гораздо меньшей степени, чем для кланов, характерна иерархичность организации. Связи представителей простонародья не принимают форму связей начальников и подчинённых, не являются отношениями личной зависимости. Если в корпорациях и встречается какая-то зависимость одних их членов от других, то - не личная, навязанная не силой, а посторонними ей обстоятельствами. Люди объединяются здесь добровольно, для обеспечения совместной защиты от неблагоприятных воздействий внешней среды. Корпорация не располагает полнотой власти над своими членами: она властна лишь исключить их из своего состава. Иерархичность в корпорации закономерно развивается только в меру её организованности, в зависимости от развития её сплочённости и внутреннего самоуправления, то есть не по собственным показаниям данного феномена корпоративности, а лишь по показаниям становящегося управления корпорациями. При этом организованность корпораций никогда не принимает жёстко принудительного характера, не является доминирующе насильственной, как в случае с организацией бюрократии. Ввиду этого степень достигаемой корпорациями иерархичности всегда заведомо ниже, чем в аппарате государственной власти. 
К числу корпоративных структур принадлежат цеховые организации ремесленников и гильдии купцов Европы, аналогичные им "ханы" танского Китая и т.д. а также некоторым боком и многообразные общинные организации земледельцев. 
Псевдокорпорации Помимо собственных объединений управляемых в бюрократических обществах, разумеется, встречаются и, если можно так выразиться, псевдокорпорации, то есть "общественные организации" населения, находящиеся под патронатом и плотной опекой бюрократии. Последняя или напрямую создаёт их сама, или же приходит на готовенькое, подчиняя себе уже существующие корпорации и превращая их тем самым не во что иное, как в нижние звенья и придатки своего аппарата. Данные псевдокорпорации обычно используются для повышения эффективности управления и степени подчинённости масс, для их лучшей идеологической обработки и воспитания в духе верности идеям бюрократии, для более детального контроля за жизнью народа и исполнением им различных повинностей и пр. Например,  
"В Позднеримской империи ремесленники были насильственно, в фискальных целях, объединены по роду занятий в коллегии, к которым были прикреплены, отвечая своим имуществом за уплату налогов и выполнение повинностей всеми членами объединения" (18, с. 133).
2. Сепаратизм и борьба с ним 
Последствия клановости Всякая власть подобна движению: её общее "количество" в конкретной изолированной системе-обществе всегда представляет собою неизменную величину. Когда она целиком сосредоточена в руках монарха, низы бюрократии сами по себе на деле безвластны и лишь представительствуют от его лица. Но данные представители, реально усиливаясь, могут и перетягивать на себя тёплое одеяло власти. При этом понятно, что если где-то её прибывает, то где-то и убывает - в указанном случае, в центре. Дробление и перекачка власти на места ведут к уничтожению единства аппарата, к развитию местного сепаратизма. 
Прямой его предпосылкой выступает клановость. Она представляет собою, во-первых, пускание корней в аппарате власти, отчего отдельный бюрократ фактически перестаёт тут быть отдельным, и сковырнуть его становится труднее: он приобретает бОльшую независимость от произвола центра. Тут иерарху требуется сковыривать уже не отдельного чиновника, а целое их сообщество, в которое последний намертво врастает. Во-вторых, клановость является не чем иным, как внутренней расчленённостью аппарата. Чем мощнее развивается клановость, тем слабее становится центр, тем "растресканнее" оказывается пирамида управления. Наконец, в-третьих, сплочение отдельных бюрократов в рамках кланов выступает обратным образом упрочением их внутренней организации, а организованные группы, как известно, сами по себе всегда сильнее неорганизованных. 
Уже сам факт образования кланов в том или ином бюрократическом государстве означает, что монолитная пирамида аппарата треснула внутри себя, раскололась на ряд обособленных пирамидок, которые ещё вроде бы составляются вместе в одну фигуру и опираются друг на друга своими гранями, но при достаточном сотрясении могут уже рассыпаться порознь. В наметившиеся же трещины постоянно проникает дух вражды и соперничества, с одной стороны, расширяя их, а с другой - уплотняя и консолидируя сами кланы. В их лице постепенно формируются зародыши новых аппаратов, готовые при удобном случае отпочковаться от родительского ствола на положение самостоятельных побегов. 
Другие основания сепаратизма Удобным же случаем является общее ослабление центральной власти, то есть той силы, которая сдерживает до поры до времени центробежные устремления кланов. Разумеется, это ослабление может быть как абсолютным, так и относительным, связанным со встречным усилением мест. Чаще всего (и в естественном варианте) эти процессы вызревают и протекают как дополняющие друг друга. Власть переливается из центра на места, как жидкость в сообщающихся сосудах при перемене их положения. 
Одной из причин и одновременно порождением данного перелива является, как уже отмечалось, феномен наследования и неотчуждаемости рангов. Он сообщает бытию масс бюрократов известную независимость от воли центра. Конечно, упрочение их положения и становление самой родовитости происходят лишь в результате борьбы аппаратчиков за свои права, успех которой обусловливается как раз соотношением сил верхов и низов аппарата; но с другой стороны, этот успех и сам по себе становится уже плацдармом, с которого легче развивать дальнейшее наступление. 
Другим важным основанием ослабления центра и усиления мест является накопление конкретными бюрократами объёма личных связей уже не кланового, а самого общего, то есть подданнического характера. В целом, развитие кланов и упрочение связей с массами управляемых представляют собою две грани одного процесса. Вот только если кланы образуются как сообщества по интересам (в борьбе за власть), как жёсткие структуры, спаянные личной зависимостью всех их членов от главы, то связи местных представителей государственного аппарата с населением формируются как традиции, как привычка, как обратное отношение населения к конкретному бюрократу, которого оно постепенно начинает рассматривать как своего, местного, родного "дракона". Длительность его пребывания на определённом руководящем посту ведёт к конституированию соответствующего подчинённого ему аппарата в виде его клана, а если данный пост к тому же связан с управлением непосредственно населением, то устойчивый характер принимают и контакты с этим населением, создавая данному бюрократу опору в ментальности управляемых производителей. 
Когда центр отдаёт всё на откуп местным властям (как, например, при иммунитетных пожалованиях), население постепенно начинает рассматривать как реальную власть именно местный, а не центральный аппарат. В этом случае прерываются не только политические и социальные, но и экономические контакты масс с верховным иерархом - в сборе налогов, в трудовых повинностях в его пользу и пр. Народ быстро привыкает сообщаться с центральной властью только через посредство местного клана, то есть на деле утрачивает с монархом все личные связи. А это значит, что последний практически теряет над данным народом всякую власть. 
Наконец, в качестве ещё одной причины сепаратизма можно отметить и фактор экономической самостоятельности мест. Это имело особенное значение в Западной Европе, где собственническое распределение земли, как отмечалось, исторически, казусно (но не формационно, не в обязательном порядке) предшествовало административному дележу территорий. Вместе с тем и в Азии экономическая самостоятельность отдельных бюрократов развивалась, наряду с родовитостью, также одновременно и как результат, и как катализатор ослабления центральной власти. Ведь на бюрократическом уровне развития производства экономическая обособленность регионов и мест присутствует изначально. Их связывает в одно государство лишь мощь центра. Малейшие ослабления этой мощи, изъяны в учёте и упущения в контроле ведут к запуску процессов экономической и политической дезинтеграции. Местные владыки получают возможность всё больше злоупотреблять своим положением, превышать полномочия, ставить себе на службу материальные и человеческие ресурсы управляемых территорий, переводить подчинённых на положение личной зависимости от себя, то есть усиливаться, одновременно ослабляя позиции центра. 
Понятно, что помимо этих всеобщих оснований сепаратизма имеются и частные. Там, где изначально ментальность и исходная организация обществ больше индивидуализированы, там и потенциал сепаратизма оказывается намного выше. Ибо выше самостоятельность конкретных бюрократов, слабее и малочисленнее связи, скрепляющие их в одно целое - в государственный аппарат. Сие было присуще, как понятно, в особенности западноевропейским бюрократиям. 
Мотивы Таковы практические основания сепаратизма. Но для его реализации мало иметь одни лишь возможности. Тут требуется ещё и желание. 
Мотивы, вдохновляющие местных бюрократов (естественно, определённого ранга и веса, ибо обособиться могут только могущественные кланы с их главами, но не отдельные аппаратчики: обособление предполагает превращение пирамидки в самостоятельную пирамиду) на подвиг сепаратизма, достаточно вульгарны. Выше рассказывалось о мотивах борьбы масс данного класса за наследование и неотчуждаемость своего социального положения, то есть об их стремлении к стабилизации последнего. Но становление личной независимости от центра в плане происхождения и сохранения статуса не ведёт само по себе к реализации другой, гораздо более голубой мечты каждого бюрократа - расширению его полномочий и привилегий. Поэтому простым достижением вышеуказанной стабилизации никто из них, конечно, не удовлетворяется и не ограничивается. Борьба за это всегда является, по сути, лишь первым этапом борьбы за место в иерархии: на данном этапе занятие оного места просто упрочается, наследуется. Но ещё сильнее привлекает аппаратчиков достижение более высокого статуса. 
Всем бюрократам хочется забраться повыше по лестнице власти. Идеалом при этом видится достижение самой верхней её ступеньки. Угнездиться на которой можно двумя способами: или действительно пробившись сквозь плотный строй претендентов и утвердившись на Олимпе, что крайне сложно, маловероятно и во всяком случае - недоступно для масс: ведь трон-то всего один. Или же - превратив своё собственное место в самое высокое, отсекая все верхние, нависающие над ним этажи власти. Став самовластным владыкой над своими подданными, никем не контролируемым и никому не подотчётным. Каждый князёк желает быть князем, не иметь над собою хозяина, не трястись за будущее и не превращаться ежечасно из барина для своих холопов в холуя для столичного начальства. 
Конечно, это не всегда оказывается возможным. Для этого следует располагать определённой силой, иначе никак, увы, не обойтись без покровительства могучих владык - как из-за их собственного давления, так и ввиду разбоев соседей или же "наглеющих" подданных. Поэтому, хотя о самовластии мечтают все бюрократы, но реально добиться его в состоянии, как отмечалось, лишь достаточно мощные кланы. 
Таким образом, явление сепаратизма связано в бюрократическую эпоху не со "слоистостью" бюрократии, не с интересами разных её слоёв и клик, а с её "групповщиной", с общей атмосферой её внутренней силовой борьбы за власть. Местечковые аппаратчики (представляемые кланами, а не рангами) норовят тут выйти из-под контроля центра и стать самовластными. Центр же старается удержать их в своём подчинении, сохранить единство линий власти и аппарата управления. 
Причина сверхцентрализма Тенденция к централизации всего и вся, имманентно присущая бюрократическому стилю управления, является, таким образом, не просто следствием маниакальной страсти иерарха к власти, а необходимостью для него, если он хочет удержаться на своём посту, то есть сохраниться как таковой. Политика централизма, жёсткого контроля центра за всеми сторонами жизни общества, направляется тут не только против масс населения, но и против самих подчинённых иерарху бюрократов. Иначе аппаратчики на местах резво расхватывают полномочия и реально крепнут, усиливаются, перестают подчиняться центру вообще. Излишняя самостоятельность мест ведёт к гибели всей бюрократической иерархической системы. Ибо означает не просто передачу вассалам полномочий представительства от лица сюзерена, но и наполнение этих полномочий реальным властным содержанием, то есть фактическое усиление низового аппарата. Полномочия выступать от имени центра при этом быстро превращаются в собственную прерогативу мест. Поэтому центр и стремится по возможности не давать последним таких полномочий, а решать всё самостоятельно. 
Антагонизм централизма и ранговости Централизм, ослабляемый упрочением положения масс бюрократии в целом, находится, как отмечалось, в обратном отношении к клановости, ранговости, родовитости и прочим феноменам. Всё, что хорошо для последних (см. по этому поводу написанное выше), плохо для первого, и наоборот. В общем же плане клановость, ранговость и пр. успешно развиваются в условиях спокойного существования бюрократических обществ и несут урон при завоеваниях, переворотах и иных пертурбациях власти. Обратным образом те же колебания испытывает и централизм - например, при завоеваниях он восстанавливается. 
Централизация вообще больше характерна для начальных этапов бытия государств. Так получается даже по определению: ведь сепаратизму неоткуда и появиться, если ещё нет в наличии его антагониста. Отсюда следует, что чем чаще в конкретном регионе происходили завоевания, тем больше в его истории было централизма. Сие опять же являлось типичным для континентальной, богатой и центральной по своему положению в ойкумене Азии, куда стекались орды завоевателей со всех окраин. В большинстве её социумов-государств правящие династии сменялись практически каждые 200-300 лет. 
Борьба с сепаратизмом Для того чтобы начать дуть на воду, надо прежде обжечься на молоке. Понятно, что ранние деспоты в большинстве своём были наивными и прекраснодушными людьми. Они налево-направо раздаривали полномочия и иммунитеты своим сатрапам, а потом сидели над разбитым корытом государственности в горьком раздумье: как же это так всё нехорошо получилось? Кое-где - например, в Египте - от этой пагубной практики монархов долгое время спасала сама ментальность общества и установившаяся в соответствии с ней практика властвования. Но там, где ментальность исходно была иной (в особенности, в Европе, где отношения вассалов и сюзеренов изначально носили характер частного партнёрского соглашения), подобные роковые ошибки были типичны и быстро приводили к соответствующим последствиям. В частности, с явлением сепаратизма не однажды в своей трёхтысячелетней бюрократической истории сталкивался Китай, отчего здешние теоретики государственного строительства имели возможность обнаружить этот феномен, покопаться в его корнях и выработать рекомендации по их выкорчёвыванию. Конечно, эффект от воплощения в жизнь подобных рекомендаций императорами был лишь частичным, ибо объективные тенденции развития класса бюрократии всегда сильнее любой монаршей воли, хотя бы и оснащённой вековой мудростью. Но тем не менее какую-то пользу это приносило и помогало лучшему сохранению централизма. 
Факторы, способствовавшие развитию сепаратизма, я выше перечислил. Понятно, что борьба с ними и составляла суть грамотной централизаторской политики бюрократической древности (а также и "социалистической" современности). В центре внимания умных деспотов всегда стояли проблемы предотвращения срастания бюрократов на местах друг с другом и с населением, то есть проблемы недопущения развития клановости и спайки кланов с массами управляемых. Другой заботой монархов было - воспрепятствовать становлению рангов, их наследования и неотчуждаемости, а также и развитию экономической и прочей самостоятельности мест. Понятно, что в основе всей данной политики лежал всё тот же нетленный принцип: "Разделяй и властвуй". 
Для борьбы с сепаратизмом использовались следующие методы. Первый: постоянные перемещения управленцев с места на место, дабы они не акклиматизировались на своих постах и не обросли прочными связями. Например, в империи Виджаянагар (Индия) практиковалась смена наместников каждые три года. Их бросали с одной руководящей работы на другую, перемещая из провинции в провинцию. 
"Каролинги старались назначать" своих графов и виконтов "наместниками в районы, где у тех не было имений, и при этом почаще менять их местами" (18, с. 180).
Это затрудняло становление местных кланов и связей наместников с населением, но, конечно, не развитие рангов и родовитости. Умудрённый историческим опытом Иосиф Виссарионович в этом отношении шёл дальше, попросту устраняя (а то и уничтожая) отработавших свой срок чиновников и набирая взамен новых (правда, Сталину было легче, ибо он господствовал в тот самый начальный период бюрократической государственности, когда положение низовой советской бюрократии ещё не устоялось и она не самоопределилась как класс, способный противостоять произволу своего иерарха-деспота). 
Вторым методом является ограничение связей масс бюрократов с населением вообще. То есть это представляет собой не только отмеченный выше разрыв упомянутых связей путём периодического выдёргивания сатрапов из конкретной почвы (пока не дали корней), но и простое уменьшение числа властных полномочий последних. В русле такой методики проводилась, например, централизация порядка взимания податей и налогов и тем самым перевод всех чиновников аппарата управления на жалованье непосредственно из государственной казны. При этом повышалась зависимость низовых бюрократов от центра и, соответственно, возрастала роль должностной иерархии, затруднялось становление экономической самостоятельности и рангов в существеннейшей их части - с точки зрения содержательного наполнения материальными привилегиями. Последние оказывались связанными прежде всего с должностью. Знатность как феномен формировалась в данной ситуации лишь на самых верхах аппарата, так сказать, в кругу особ, приближённых к императору, и в первую очередь - его собственных родственников. В этом случае сохранялись в непосредственности и плотные контакты населения с центральной властью. 
При невозможности организации централизованного содержания аппарата и вынужденной практике пожалований территорий на кормление хитроумные вожди использовали и иные способы борьбы. Например, в Сиаме, 
"чтобы ослабить сепаратизм феодалов-чиновников, Трайлок и его преемники предоставляли им не один большой земельный надел, а множество разбросанных в разных районах мелких земельных участков... Феодалы-чиновники, наоборот, стремились получить в своё "условное владение" один компактный район" (20, с. 289).
Третьей мерой являлось функциональное разделение полномочий местных чиновников и стравливание получившихся профессиональных отрядов между собой. Так, в Римской империи 
"разграничение гражданской и военной власти на местах было вызвано стремлением центрального правительства ограничить могущество провинциальной администрации, воспрепятствовать возможным проявлениям сепаратизма" (18, с. 56).
Применение описанных методов централизации, повторяю, не всегда было сознательным преследованием иерархами своих интересов. Устройство отношений в бюрократическом аппарате поначалу повсюду определялось просто существовавшей традицией. Где-то она благоприятствовала централизму больше, где-то меньше. Помимо традиций значение имели и экономические обстоятельства. Например, Римская империя продержалась несколько столетий как централизованное государство не в результате какой-то продуманной политики императоров, а в силу реальных экономических связей составлявших её областей-провинций. В этих условиях императорам проще было поддерживать, в частности, и систему централизованного содержания чиновничества за счёт казны. Кстати, такой порядок в Риме складывался и естественным образом - ввиду значения денежного обращения и особенностей путей формирования здешнего аппарата, выросшего на базе сугубо частных отношений аппаратчиков, не отягощённых грузом родовых, родственных, этнически-территориальных и прочих связей (недаром империю периода домината можно считать образцом бюрократического государства). Лишь всеобщая натурализация производства в Средиземноморье (особенно, западном) выбила естественную почву из-под ног императоров, заставила их всерьёз задуматься над проблемой сепаратизма. Со временем в наследовавшей Риму Византии, например, стала уже проводиться вполне осознанная, целенаправленная централистская политика. 
Кстати, эту борьбу центра с сепаратизмом мест советские учёные по своему обыкновению считают опять же не чем иным, как борьбой якобы государственной и частной земельной собственности, понимая и этот бюрократический феномен всё на тот же капиталистический лад. 
Метод агрессии Одним из следствий борьбы центра против сепаратизма мест является внешняя агрессивность бюрократических государств (помимо, конечно, многих других причин этой агрессивности). Политика завоеваний выступает тут своего рода политикой достижения внутреннего компромисса между разными слоями бюрократии за счёт обращения их хищнической энергии и аппетитов на внешнюю среду. То есть данная политика представляет собой не что иное, как попытку разрядки напряжённости в аппарате путём переключения внимания масс бюрократов на внешние источники обогащения и удовлетворения их властных амбиций. 
Кроме того, в военных походах происходит и практическое восстановление единства класса-аппарата и, что особенно ценно для монарха, - его единоначалия (если, конечно, он не допускает глупости, передоверяя командование войсками своим полководцам). Война сама по себе требует централизации руководства и власти, напоминая низам об их обязанностях и освежая личностный характер отношений начальствования-подчинения. Если этим периодически не заниматься, то вассальный дух в массах аппаратчиков потихоньку выдыхается, привычка к субординации у них постепенно атрофируется. Война и является своего рода учениями бюрократии, школой повышения её профессиональной и социальной квалификации. 
Наконец, лишь во главе войска (на белом коне) в руководстве военными действиями иерарх чувствует себя в силе, иерархом на практике. Отсюда закономерно проистекает тяга бюрократических вождей к завоеваниям и любовь к военным парадам. Последние являются для монархов не чем иным, как любованием своей мощью (так Скупой у Мольера любовался своим богатством, запершись в подвале) и одновременно её демонстрацией. Что внушает им чувства уверенности и покоя, столь желанные и редкие в полной превратностей и печалей бурной жизни бюрократа. 
Цикличность Таким образом, процесс бытия бюрократии определяют две противоположные тенденции, которые поочерёдно уступают друг другу пальму первенства - не во имя справедливости и тяги к равновесию, а по объективным причинам. 
В момент своего становления всякая конкретная бюрократия представляет собой единый аппарат, единое государство, независимо от того, возникает ли оно в результате завоевания или естественного саморазвития (хотя надо заметить, что саморазвившиеся аппараты обычно бывали намного прочнее тех, что складывались лишь с временной целью завоевания соседей). Централизация власти естественна для всякого начального периода бюрократической государственности. Но затем начинается раскручивание маховика сепаратизма, то бишь раскрытие внутренних потенций бюрократии - упрочение её положения и кристаллизация её как класса со всеми его особенностями. Результатом чего и становится вызревание кланов, ранговости, родовитости и в конечном счёте - так называемой "феодальной раздробленности". Как бы ни сопротивлялся этому процессу центральный аппарат, реально прервать его могут лишь внешние катаклизмы. 
В нормальных же условиях, варясь в собственном соку, всякое бюрократическое государство рано или поздно обязательно вступает в полосу кризиса централизма и распадается на ряд более мелких "пирамидок". Дальнейшая их борьба между собой или вмешательство внешнего завоевателя, спровоцированное ослаблением сил соседей, ведут к насильственному восстановлению единства в тех или иных границах, к смене династий. И затем всё повторяется. В ходе этого цикла на разных его стадиях воспроизводство бюрократии, естественно, приобретает то характер назначенчества, то наследования. На первые роли в организации аппарата выходит то должностной, то ранговый принцип. А также происходит масса других попутных изменений, характеризующих именно конкретное состояние бюрократического общества и государства в наличный момент их циклического развития. 
Таким образом, политические образования оказываются неустойчивыми не только ввиду случайного перемещения сил от одних их элементов к другим, но и по своей внутренней природе. Само перемещение сил является тут далеко не случайным (хотя и таковое часто встречалось в истории), а вполне закономерным процессом. Случайными в бюрократических системах бывают лишь перемещения силы между теми или иными отдельными бюрократами или их кланами, но не между иерархическими слоями аппарата вообще, не конкретные перетекания мощи от центра на места и обратно. Древние империи возникали и гибли не только вследствие внешних причин, но и согласно закону попеременного накопления и убывания силы центра и мест. Бюрократические аппараты и общества, связанные с ними, всегда развиваются циклически: от могущества и централизма до слабости и развала. 
Параллельно политическому кризису как стадии в бытии бюрократических социумов, естественно, всегда развивается и кризис экономический. Ибо производство нуждается в стабильности, а последнюю эффективно обеспечивает лишь централизм. Таким образом, кризисы бюрократических обществ всегда носят комплексный характер. Данные общества, подобно биологическим организмам, проходят последовательно этапы становления, расцвета, дряхления и гибели. Однако крах любого конкретного бюрократического общества является лишь его собственным крахом (выступает проявлением закономерностей циклического развития бюрократии вообще), но вовсе ещё не крахом бюрократической формации как таковой (отождествления данных двух процессов сплошь и рядом практикуются, к сожалению, советскими учёными). На развалинах тех или иных бюрократических империй древности обычно вырастают вовсе не общества нового формационного типа, а лишь новые бюрократии и только. Старые империи и их аппараты просто уничтожаются силою новых. Такова уж сермяжная правда бюрократической жизни и печальная особенность данной формации. К гибели же последней в новое время в Западной Европе привело лишь коренное изменение характера орудий труда и производства, которые сопровождались вовсе не крахом освоивших их конкретных обществ и государств, а как раз напротив - их всемерным укреплением и расцветом. 
Немного критики Циклический характер внутреннего (неформационного) развития бюрократических систем послужил фактическим основанием для создания разнообразных теорий цикличности в развитии человечества - в особенности, в мировоззрениях собственно бюрократических обществ древней и средневековой эпох, когда поступательное движение человечества было ещё не заметно, а вот циклическое - бросалось в глаза. Определённым образом сие отразилось, как уже известно, также и во взглядах А.Тойнби и прочих сторонников цивилизационного подхода к истории. Разумеется, все эти учения довольно далеки от адекватного понимания указанного феномена. 
Рассмотрю коротко далеко не самые неверные высказывания на сей счёт, принадлежащие перу В.П.Илюшечкина. Он констатирует, что 
"Во многих государственно организованных добуржуазных обществах (иными словами, именно в бюрократических - А.Х.), особенно на первых стадиях их истории, действовали две противоположные тенденции: дезинтегративно-центробежная и интегративно-централизующая" (13, с. 123).
Данное замечание вполне справедливо, за исключением аспекта, касающегося первых стадий бытия конкретных бюрократических обществ, когда происходило само становление их государственности: для этих стадий была характерна как раз только централизация. Однако В.П.Илюшечкин не случайно считает иначе: его взгляды определены представлениями о порождающих указанный дуализм причинах. 
"Объективной основой первой из них (то есть дезинтегративной тенденции. - А.Х.) были: натуральный и полунатуральный характер тогдашнего общественного производства, неразвитость хозяйственных связей между производственными ячейками и между различными районами страны, экономическая рыхлость и слабая хозяйственная связанность многих добуржуазных обществ (которые, естественно, наиболее ярко были выражены именно на ранних этапах их истории; отсюда логически и проистекает отмеченное заблуждение В.П.Илюшечкина. - А.Х.)" (13, с. 123).
Это суждение кажется само собой разумеющимся для материалиста: чему же ещё быть основанием политической раздробленности, как не экономической расщеплённости? Однако в качестве такового можно привести и ещё более веские материалистические основания: например, само существование человечества. Если бы последнего вообще не было, то столь же очевидно не было бы и феномена "феодальной раздробленности". Впрочем, как и соответствующей "сплочённости", то бишь централизма. Неверность данного "базового" подхода заключается, увы, в его завышенной степени общности. Но точно так же и экономическая разобщённость добуржуазного производства является основанием вовсе не децентрализации бюрократических обществ, а лишь общего политического характера их организации. Конкретные же формы этой организации определяются уже более частными причинами, причём именно такими, которые сами носят в конечном счёте узкополитический характер. К их числу принадлежат описанные выше обстоятельства и факторы. Тенденция к дезинтеграции, 
"представляемая обычно влиятельными местными силами, начинала активно проявлять себя при ослаблении центральной власти и вела к... политической раздробленности страны" (13, с. 123).
Её основания коренились в самих внутриклассовых интересах широких масс бюрократии. 
Экономическая обстановка на протяжении многих тысяч лет существования бюрократической формации оставалась принципиально неизменной. Однако при этом повсеместно неоднократно реализовывалась не только якобы обусловленная ею раздробленность конкретных бюрократических обществ и государств, но и обратная тенденция к их консолидации. На одной и той же базе с равным успехом происходили противоположные процессы. Сие требует какого-то дополнительного объяснения, очевидно игнорирующего характер экономики. В.П.Илюшечкин выдвигает здесь следующее соображение: 
"Объективной основой второй (интегративной - А.Х.) тенденции в указанных выше условиях являлись: осознание данным государственно организованным народом своей этнической, духовной, культурной, религиозной и этнопсихологической общности, а также общности его материальной культуры, появление и консолидация социальных сил, заинтересованных в создании и сохранении единого централизованного государства, олицетворяющего и поддерживающего указанную общность" (13, с. 124).
Это суждение, во-первых, представляет собою обращение ещё к одному столь же общему, как и прежнее, основанию, которое ничего в конкретной истории не объясняет. Постепенная этническая консолидация, разумеется, происходила в течение тысячелетий во всех регионах и в некоторых из них (например, в Китае) даже была практически непрерывной, но сие отнюдь не отменяло действия вышеописанного закона цикличности бюрократической государственности, то есть не мешало в той же Поднебесной развалу сначала империи Инь, потом Чжоу, далее Хань, Вэй, Тан, Цинь и многих других. Причём, что характерно, обратные восстановления централизма во всех перечисленных случаях имели место вовсе не в связи с обострявшимися вдруг у населения в периоды распада припадками этнического самосознания, а вполне вульгарным образом - путём завоеваний Срединной Империи очередными бюрократическими аппаратами, нередко имевшими даже до неприличия иноземное происхождение. 
Во-вторых же, в приведённой цитате В.П.Илюшечкин, по всей видимости, вообще написал не о чём ином, как о становлении буржуазных наций. Первыми в истории социальными силами "из народа", то бишь функциональными слоями, заинтересованными в стабильном единстве государства выступили именно агенты рынка, буржуа. Но появление последних свидетельствует уже об изменении самого производственного базиса общества, о преодолении его экономической расщеплённости. А это, увы, совсем другая ситуация, отменяющая уже не только закономерность цикличности смены форм бюрократической государственности, но и вообще бюрократизм как таковой со всеми его причиндалами. 
3. Формы общественного самоопределения 
Легитимные и не легитимные социальные организации Как уже отмечалось выше, кланы бюрократии и корпорации управляемых масс пребывают в бюрократических обществах на положении своего рода бастардов. То есть являются не легитимными, не признаваемыми государством и потому лишь де-факто существующими формами самоорганизации бюрократов и населения (разумеется, речь идёт не о псевдокорпорациях). С ними центральная власть (в отношении кланов), а то и вся бюрократия в целом (в отношении корпораций подданных) активно борется. 
Кроме того, кланы и корпорации всегда ограничены в своей численности. Количество личных связей индивида исчерпывается в них числом конкретно контактирующих с ним людей. Поэтому отдельные указанные образования локальны и не могут претендовать на роль общезначимых общественных институтов. В то время как в обществе и в самой бюрократии в ходе их жизнедеятельности вызревают и совсем иные, а именно социальные, то бишь преимущественно функциональные в своей основе слои. 
В силу этого структурирование бюрократических социумов определяется не только рамками групповой полуподпольной самоорганизации их членов. С одной стороны, свою лепту в это структурирование вносит развитие производства. С другой - и сама бюрократия имеет в отношении данного процесса собственные интересы и возможности для проведения их в жизнь. Она предпринимает свои усилия к нужному ей стратифицированию общественного организма, к выстраиванию определённого порядка. При этом и конкретный материал для данного строительства, и его архитектурные планы, то бишь уже знакомые нам модельные образцы, берутся бюрократами не с потолка, а извлекаются непосредственно из окружающей их действительности. Феномены которой попросту узакониваются и упрочаются в той их части и в том виде, которые для бюрократии выгодны и удобны. 
Сословия В частности, таким узаконенным социальным расслоением самой бюрократии является не что иное, как вышеописанное её ранжирование, носящее общеклассовый надклановый характер. Данное ранжирование, как отмечалось, практически отражает реальную иерархическую структуру аппарата, распределение внутри него функций принятия и исполнения решений, а также власти. В результате деятельности заинтересованных в стабилизации своего положения масс бюрократии ранги как раз и получают своё законодательное оформление и всеобщее признание. Каждый ранг, сопрягаясь с определёнными правами и привилегиями, превращается в особый социальный статус. 
Та же картина наблюдается и во всём бюрократическом обществе вообще, которое и само по себе стратифицируется адекватно окружающей обстановке, и извне обустраивается бюрократией как законодательницей по её образу и подобию. Массы подданных тут также расщепляются на страты, в основании которых лежат те или иные фактические признаки: профессиональный, этнический, религиозный и пр. Каждое подобное образование молитвами аппарата превращается в особый социальный слой, оформляется силой закона в виде правового института. В итоге при этом профессия, например, становится не просто специфическим видом деятельности и способом добычи пропитания, но и чем-то подобным рангу: столь же неотчуждаемой, наследственной, а главное - сопряжённой с некоторым комплексом прав и привилегий. Правда, "привилегии" в данном случае гораздо больше смахивают на обязанности, но таков уж в любые времена удел всех не доминирующих групп. Важно же то, что общество в результате распадается на ряд страт, каждая из которых имеет свой правовой статус и, тем самым, является специфическим социальным слоем. 
Соотношение этих слоёв, безусловно, является иерархическим, во всяком случае - подчинённым в отношении к стратам собственно бюрократии (хотя, упорядочивая даже внутренние соотношения страт производителей, бюрократия обычно также стремится быть максимально последовательной, верной своим принципам, вводя и тут подразделение слоёв на низшие и высшие). Как понятно, указанная иерархия практически выражается через различия в объёмах прав-обязанностей, закреплённых по закону (или обычаем) за каждой конкретной стратой. 
Данные слои бюрократического общества, имеющие определённые социальные статусы, называются сословиями. В их основе чаще всего лежит особый вид деятельности, то есть общественная функция их как метачастей. А внешним, правовым признаком каждого сословия выступает именно чёткое оформление его места в социальной иерархии в виде фиксированного набора прав и обязанностей его представителей. 
Объективная причина правового оформления Указанное правовое различение социальных слоёв является родовой чертой бюрократического строя. Как будет видно ниже, в современном капиталистическом обществе социальные различия людей реализуются не законодательно, а лишь через их экономическое неравенство. Формально, с точки зрения объёма гражданских и прочих прав, все члены данного общества равны друг другу. Таковое их равенство, как уже указывалось, просто необходимо для беспрепятственного функционирования рыночных отношений. Отчего социальный статус всех граждан буржуазных обществ одинаков (собственно, потому они и являются тут гражданами). 
При бюрократизме же экономическая зависимость между людьми отсутствует и богатство вообще не играет ведущей роли. Здесь господствует грубая сила и отношения политической зависимости одних членов общества от других. Эта зависимость закономерно и выражается в неравномерном распределении взаимных прав и обязанностей. В ином виде она просто не может существовать. 
Натурально-производящее общество стремится к такой детальной и иерархической правовой самоорганизации как к условию своей устойчивости. Раз взаимоотношения людей тут не регламентируются обстоятельствами, как при буржуазном строе, раз экономическая жизнедеятельность населения не является единым процессом, не подчиняет тружеников себе и не задаёт связной структуры общества, то эту структуру приходится задавать внешним образом, политически, помещая людей в некие правовые рамки, прописывая каждой их особой группе специфические правила поведения и, соответственно, место в общественной иерархии. Короче, то, что не регулируется ещё само собой организацией общественного производства, то приходится регулировать искусственно - законом. 
Практическое иерархическое разделение на слои имеется, повторяю, и в буржуазном социуме, но здесь оно выступает в форме имущественного расслоения, которое в специфических условиях капитализма является достаточным для социального самоопределения людей и не нуждается в правовой формализации. В бюрократическом же обществе приходится формально различать социальные слои. Отчего они превращаются в феномены права - в сословия, социальный статус представителей которых различен. 
Таким образом, если при системе товарного производства политическое и социальное равенства, то бишь соответствующая свобода людей друг от друга и возможна, и необходима, то при натуральном производстве, как раз напротив, возможной и необходимой является только личная или групповая политическая зависимость со всеми её оформительскими требованиями к правовой организации социумов. 
Субъективные причины Помимо объективных причин у сословности имеются и субъективные предпосылки. Ведь в роли законодателя в древних обществах выступает бюрократический аппарат, который не просто механически прилагает усилия к тому, чтобы стратифицировать общество, но и преследует при этом какие-то свои стратегические и тактические цели. 
Во-первых, - цель подчинения социума своему господству. В рамках указанной стратификации бюрократией последовательно проводится в жизнь всё тот же принцип: "Разделяй и властвуй". Правовое разграничение производителей, конечно, мешает их консолидации в противостоянии аппарату. 
Во-вторых, сословная дифференциация общества необходима бюрократам для удобства управления им. Ведь она является формой организации населения, способом разбивки его аморфной массы на более-менее определённые блоки. Естественно, управляющим в их законодательной и прочей деятельности проще иметь дело с такими блоками, чем с множеством отдельных "кирпичей". 
В-третьих, иерархическая структуризация общества как форма порядка ещё и просто понятна бюрократии, ибо является аналогом её собственной самоорганизации, точно так же стратифицированной по объёму полномочий, прав и привилегий рангов. Этот принцип упорядочения бюрократы проецируют и на отношения общественных слоёв. Как внутри аппарата не может быть демократии, то бишь равенства прав его членов, так она отрицается аппаратчиками и в обществе вообще, причём не только в политической, но и в социальной и распределенческо-потребительской сферах. 
Сословия и корпорации (кланы) Таким образом, сословия представляют собой весьма специфические формы организации бюрократических обществ, резко отличающиеся по принципам своего оформления от кланов и корпораций. Главным отличием тут выступает уже само наличие правовой формы бытия сословий. Кроме того, они являются вовсе не практическими организациями населения или самой бюрократии, а выделяются на особое положение друг относительно друга лишь по каким-то внешним признакам - по сходствам людей. В организационном плане сословия представляют собою полные нули, не натуральные, а юридические феномены. То есть они не выступают самостоятельными едиными внутренне организованными группами, а являются сугубо аморфными образованиями, лишь внешним образом различающимися между собой. Тем самым, сословия имеют не членов (членство требует организации), а только представителей. 
Более сложным оказывается отношение сословий к рангам (как их специфическим частным формам), а также и к классам. 
Сословия и ранги Итак, сословная стратификация 
"является делением населения сословно-классовых государств на соответствующие группы по правовому признаку - по объёму политических и юридических прав и обязанностей каждой из них" (11, с. 52). 
Эта стратификация оформляет реальное расслоение бюрократического общества. В последнем, как известно, существуют ранги, то есть слои самой бюрократии, которые различаются между собой объёмами власти и тем самым по своей природе иерархичны. В нём имеются также и различные слои управляемого населения, обособляющиеся друг относительно друга по самым разным признакам: профессиональному, религиозному, этническому и пр. Эти слои уже не обязательно вступают между собой в иерархические отношения, хотя чаще всего и тяготеют к этому, в чём сказываются как обществоустроительная роль бюрократии (с одной стороны, как демиурга, а с другой - как предмета для подражания со стороны населения), так и особенности процессов становления данных слоёв. Например, при завоеваниях одного этноса другим нередко различаются права производителей из числа завоевателей и завоёванных; то же самое происходит и при сожительстве в рамках одного государства представителей официальной и гонимой конфессий. 
Таким образом, социальных слоёв в бюрократическом обществе может быть очень много - в зависимости от сложности его состава, а также и от степени развития его правовых представлений, субъективной способности к различению (второе, как понятно, прямо коррелирует с первым). Термин "сословие" является общим названием таких слоёв, независимо от их характера (за исключением, разумеется, половозрастных групп). То есть он основывается лишь на том общем признаке этих слоёв, что все они отличаются друг от друга комплексами прав и обязанностей своих представителей. 
Сословное деление тем самым более общо, чем ранговое. Ранжирование является формой самоорганизации бюрократии, сословность - общества вообще, включая и бюрократию. Отсюда сословность как феномен покрывает ранжирование, хотя формально не везде совпадает с ним. Например, в Западной Европе особыми сословиями юридически считались духовенство и представители светской власти, в то время как их внутреннее ранжирование было уже как бы и не сословным делением, хотя на деле формировалось по тем же самым принципам правового обособления. Но с научной точки зрения важно не то, что думали о себе и как называли себя древние, а то, кем они в действительности являлись. Ранги суть сословия в рядах самой бюрократии. 
Сословия и классы В средневековой западноевропейской практике сословный подход к определению статуса индивида по существу в немалой степени смешивался с классовым. Подобная фиксация в праве реального классового положения личности была довольно редким случаем в мировой истории. В большинстве бюрократических обществ их классовая структура никак не отражалась в законодательстве, а представляла собою факт лишь чисто политэкономического деления людей на группы, определявшие системы общественного производства или распределения материальных благ. 
Классовое деление было, в основном, чуждо правосознанию древних. Не потому, что такое деление отсутствовало на практике, а потому, что указанное правосознание было сосредоточено на задачах куда более детальной стратификации обществ. Классы в этом плане так же не играли существенной роли в бюрократических социумах, как родственные отношения - в классически родовых. Поэтому классовое деление в древности обычно не совпадало с сословным. Чаще всего деление было более грубым: в рамках одного класса имелось несколько сословий (примером чему является распадение той же бюрократии на ранги). Но порой случалось и наоборот - несколько классов сливались в одно сословие, в одну правовую группу, наделялись одним статусом, как, например, крестьяне и буржуазия в рамках третьего сословия в позднее средневековье во Франции. 
Таким образом, содержания терминов "класс" и "сословие" различны, эти понятия не относятся друг к другу как общее и частное: ни одно из них не поглощает другое. Хотя, конечно, в реальной жизни классы и сословия частично могут и совпадать. Ведь классовое деление также представляет собой одну из форм социального расслоения людей. 
Например, в танском Китае 
"основными сословиями считались два: богуань ("служилые чины") - вся совокупность гражданских и военных чинов, то есть основная масса класса феодалов, и лянминь ("добрый народ") - крестьяне" (9, с. 38).
То есть в рамках тотальной стратификации и детальной сословности древних бюрократических обществ пытливые умы современников-наблюдателей обнаруживали и более существенные различия между людьми, разнося последних в своих классификациях в конечном счёте по двум большим лагерям - управляющих и управляемых. 
Примерно то же самое, как отмечалось, имело место и в средневековой Европе с её грубым различением белой и чёрной кости. При всём том, что сама белая кость тут, повторяю, подразделялась ещё и на служилое дворянство и духовенство (первое и второе сословие), а в той же Танской империи 
"Особой сословной группой в феодальной иерархии... была титулованная знать, носившая наследственные титулы" (9, с. 39).
Различия классов Раз уж я затронул тут тему классов, то уместным будет, пожалуй, сделать попутно и некоторое дополнительное теоретическое пояснение по их поводу. В первой части настоящего сочинения при определении классов я преследовал прежде всего задачу отличения их как особых социальных слоёв от всех прочих неклассовых слоёв общества, фиксируя тем самым внимание читателя только на их производительной и (или) распределительной сущности. Вместе с тем различение классов уже непосредственно между собой, конечно, может быть проведено не только по указанным двум основаниям - как производителей и распределителей материальных благ. Возможно и необходимо отличать друг от друга также и особые отряды внутри самих классов производителей или распределителей. 
Эти отряды, с одной стороны, представляют собою функциональные образования, то есть различаются родом своей деятельности, но с другой и с главной - являются представителями особых типов производств, причём уже не в профессиональном, а в целевом, стадиальном, чисто экономическом смысле. Например, класс ремесленников, безусловно, отличен от класса земледельцев, то есть не совпадает с ним по роду своей деятельности и каким-то частным интересам. Но ещё существеннее различие между всеми производителями вообще по характеру их производств. Так, рыночные производители отличаются от натуральных независимо от того, кем они являются по роду их деятельности - земледельцами или ремесленниками. Фермер по своей общесоциальной классовой сути - такой же буржуа, как и промышленный капиталист. 
То же самое имеет место и в отношении классов распределителей материальных благ. Тут также распределение распределению рознь, ибо его организация при товарном производстве не может вестись теми же методами, что и при натуральном. Отчего данные системы распределения для своего осуществления требуют разных по характеру организаторов, то есть господства в обществе особых типов классов распределителей. 
Таким образом, общественные классы различаются между собой и, соответственно, взаимоопределяются, во-первых, по их отношению к производству и распределению материальных благ, а в рамках этого отношения, во-вторых, стадиально, по типу практикуемого производства, и в-третьих, функционально, по роду своей профессиональной деятельности. В некоторых из этих ипостасей классы и пересекались в бюрократическую эпоху с сословиями. 
Содержание сословных прав Итак, основным признаком сословий является правовое оформление статуса их представителей. 
"Сословные различия гораздо больше бросались в глаза на поверхности явлений, чем классовые, благодаря строгой и мелочной регламентации их законами и традициями. Так, представители привилегированных сословий обычно освобождались от налогов, трудовых повинностей и телесных наказаний. За одно и то же по своему характеру преступление они несли менее тяжёлое наказание, чем представители непривилегированных и тем более бесправных сословий, а некоторые действия, считавшиеся преступными для последних, не относились к числу преступных для первых. Браки между представителями разных сословий считались зазорными и унизительными для членов более высокого сословия и в ряде случаев запрещались и преследовались по закону" (11, с. 55).
Разумеется, социальные различия сословий не сводятся только к нормам уголовного и брачного кодекса (брачные нормы вообще определяют не социальный статус как таковой, а лишь препятствуют размыванию его определённости). Гораздо большее значение тут имеют различия политических и имущественных (распределенческо-потребительских) прав. Например, бюрократические сословия (ранги) как раз и осуществляют монополию на власть, на занятие государственных должностей, причём в прямом соответствии со значимостями своих рангов. Как будет видно ниже, то же самое имеет место и относительно имущественных прав бюрократов. 
Введение внешних различий Содержательно-правовая определённость сословий повсеместно дополняется и их формально-внешней обособленностью. Каждому из них предписывается свой образ жизни. Бюрократия старается отформировать социальные различия так, чтобы они были видимы невооружённым глазом. Иначе людям данной эпохи трудно правильно ориентироваться во взаимных отношениях и вести себя соответственно предписаниям. Каждый индивид должен тут знать, кого слушаться, а кому приказывать, перед кем задирать нос, а перед кем ломать шапку. Как собака метит столбы запахом, так и бюрократы отмечают своё социальное положение, и социальное положение прочих людей какими-то внешними признаками. Поскольку отношения слоёв здесь строго регламентируются, то необходимо как-то различать представителей этих слоёв визуально. Для любого бюрократа сие является просто практической необходимостью - чтобы ненароком не попасть впросак и в опалу, наступив на мозоль не тому, кому следует. 
Уже варварские франкские короли (Меровинги) старались отличиться от своих подданных, закрепив за собой в качестве особой привилегии ношение длинных волос. На более цивилизованном Востоке такого рода практика приобрела куда больший размах. Здесь 
"Сословные различия проявлялись также в образе жизни, в предписанных законами или традициями чисто внешних различиях в одежде, украшениях, размерах и архитектуре жилищ, в их меблировке, посуде, средствах передвижения и т.д. По этим внешним признакам можно было сразу же определить, к какому сословию принадлежит данный человек, какой титул или ранг имеет представитель привилегированного сословия, и соответственно этому держать себя по отношению к нему согласно предписанным правилам обращения" (11, с. 55).
Такое положение проистекает отчасти уже из имущественных различий слоёв, в основном сопровождающих в данную эпоху их властные различия. Но не имущественное превосходство является главной причиной превосходства социального. Богатство создаёт тут лишь практическую возможность приобрести соответствующую рангу одежду, экипаж, прислугу и пр. Но оно вовсе не даёт в бюрократическом обществе формального права на такое приобретение, а тем более - на ношение данной одежды и езду не в своих санях. Когда регалии, причитающиеся только по рангу, присваивает себе какой-нибудь безродный и беспородный богатей, то это рассматривается бюрократами как жуткая крамола и немедленно карается. 
Соотношения социальных значимостей личностей в данном обществе вовсе не совпадают с соотношениями их имущественных положений. Но именно оные значимости и старается выразить во внешних признаках индивидов бюрократия. Формы одежды, размер и вид экипажей, жилищ и пр. вводятся ею в качестве определителей, маркёров статуса. Примерно так, как это делается в армии, которая, напоминаю, и является идеальной моделью бюрократической структуры вообще. 
В какой-то мере данная практика играет также роль дисциплинирующего подданных и сам аппарат фактора: каждый сверчок, по мнению бюрократии, должен знать свой шесток и не прыгать выше положенного. Наконец, тут отражается и установка бюрократов на абсолютное почитание власти: никакие иные ценности не могут в бюрократическом обществе покушаться на её значимость, подвергать сомнению её авторитет. Купец, демонстративно живущий богаче князя, в этой системе координат, безусловно, оскорбляет общественную нравственность, сеет смуту в умах и подрывает основы социального строя. Поэтому всякое частное богатство, нажитое не единственно праведным бюрократическим путём, то есть полученное не должностью и рангом, здесь преследуется, а пользование им и внешние проявления его жёстко регламентируются, ставятся в определённые и при этом весьма узкие рамки. 
Определение родовитости Вышеуказанные внешние признаки сословий (и в том числе, рангов) являются, как отмечено, маркёрами социального статуса их представителей. Но для бюрократии (преимущественно западноевропейской) характерен также и особый феномен родовитости, для обозначения которого разрабатывается и выдвигается своя символика в виде фамильных гербов, традиций и девизов, а также различного металлолома (щитов, мечей и пр.), с трепетом наследуемого потомками от предков. На этой почве развиваются геральдика и особого рода "ботаника", классифицирующая родословные древа. Все эти причиндалы являются знаковыми атрибутами родовитости, передающимися в семьях бюрократов от поколения к поколению и знаменующими собой единство конкретного рода и его непреходящее бытие в веках. 
Консервация статуса Помимо знаковой фиксации социального положения в бюрократическом обществе осуществляется и его реальная фиксация. Это обусловливается характером самого права как формы взаимного определения слоёв. Всякое право консервативно и жёстко по природе. Оно не так текуче, как жизнь, и не может охватить всех её нюансов. Более того, его предназначение заключается вообще не в этом охвате. Задача закона - регулировать жизнь, а не следовать слепо за её течением. Это жизнь обычно подгоняют под право, а не право - под жизнь (разумеется, в узком, а не в широком смысле). Иначе оно перестанет выполнять функцию упорядочивающего её начала. 
В силу этого право не признаёт никаких переходных состояний, чреватых неопределённостью статуса личности и неприменимостью в отношении неё правовых норм. Пограничные социальные положения не имеют чёткой фиксации и порождают юридические споры, делая закон недееспособным. Естественно, в сословно-стратифицированном обществе этого всячески стараются избежать. Отчего тут постепенно затрудняется переход людей из сословия в сословие, а также смешение их статусов в результате неравных браков. На этой почве развивается даже сословная эндогамия. 
Двуслойность развития Сословность пронизывает собою всю жизнь бюрократических обществ. Но в то же время под общей вывеской сословий скрываются, как известно, весьма различные социальные группировки. С одной стороны - ранги бюрократии, а с другой - слои простонародья. Развитие сословности, представляемое многими учёными в качестве единого процесса, на деле протекает двумя отдельными струями. Ибо условия, требующиеся для развития рангов, совсем не те, в которых нуждается становление низовых сословий. Конечно, не в смысле их (условий) противоположности: они просто другие. 
Развитие рангов является результатом жизнедеятельности бюрократии. О факторах, влияющих на этот процесс, я уже писал выше. Главными из них, напомню, являются: отсутствие сильной центральной власти и наличие времени для спокойного вызревания плодов. 
Социальная стратификация населения также определяется длительностью протекания процесса её становления. Но данный процесс специфичен тем, что он не прерывается (в отличие от развития ранжирования) с каждым новым политическим катаклизмом, а продолжает идти своим ходом в любых условиях и даже подчас интенсифицируется в результате завоеваний, переворотов и тому подобных событий. Ведь всякое перетряхивание населения (в особенности, при вторжении иных этнических масс) ведёт к усложнению его социального состава. Что для развития рангов гибельно, то для стратифицирования управляемых - здорово. Но и простое спокойное развитие обществ способствует усилению их внутренней дифференциации, появлению новых видов деятельности и юридических состояний их членов, профессиональных слоёв и дополнительных разновидностей лично зависимых. Со временем эти вновь возникающие слои определяются в качестве постоянных элементов общества и получают статусы сословий. Главное, что для всего этого требуется - просто время. 
Особенности регионов Исходя из вышеизложенного, можно понять, что наилучшие условия для развития ранговости имелись в Европе, тогда как для становления сословности управляемого населения - в Азии. Так оно и получилось на деле: Запад даёт нам яркие образцы рангового расслоения при весьма незначительной правовой стратификации простонародья, а Восток - наоборот. 
"В европейской традиции... первое место" в числе факторов, определяющих доступ личности к власти, "занимают сословная принадлежность (аристократия) и богатство, лишь затем идёт военная сила (естественно, в позднейший период, при "развитом бюрократизме". - А.Х.). Ниже всего в качестве средства сделать карьеру рассматривалось знание (это отражает неадминистративный и нетрадиционный характер европейской бюрократии. - А.Х.)... Для восточных цивилизаций на первом месте стоят знание и военная сила... Роль богатства и сословной принадлежности здесь второстепенна" (6, с. 38).
Подчёркиваю, что всё это справедливо только в отношении собственно бюрократии. Именно её естественному циклическому развитию на Востоке мешали постоянные смены правящих династий, общая нестабильность бытия, преобладание централизма. Закономерно, что ранговая сословность не играла тут такой роли, как на Западе. Отчего и выше была социальная мобильность, значительнее роль личных способностей и удачи в борьбе за власть, в продвижении индивидов по её иерархической лестнице. 
В то же время как раз Азия демонстрирует нам наивысшую степень социальной стратификации масс простого населения, а также образцы жёсткого самоопределения и взаимообособленности низовых сословий - вплоть до образования кастовых систем. Несколько тысячелетий поступательного развития народной жизни обеспечили тут кристаллизацию, отформирование и даже окостенение этих институтов. На что наложилась ещё и постоянная практика миграций и смешений племен и этносов, а также представителей разных религиозных конфессий. Это значительно усложнило здешнее социальное бытие, способствуя образованию множества обособленных групп, под сурдинку получавших и юридическое оформление, то есть особый социальный статус. 
Глава четвёртая. Порядок распределения материальных благ
1. Общие особенности распределения материальных благ между классами 
Пояснение В настоящей главе я буду рассматривать только распределение материальных благ между производителями и бюрократией, а также внутри класса бюрократии. Между самими производителями в силу атомизированности и однородности раннего производства таковое распределение в бюрократической древности просто отсутствует, а точнее, замыкается в рамках семей и не носит общественного характера. Разумеется, в конкретной истории встречаются и факты какого-то внутриобщинного, а также межотраслевого и частично внутриотраслевого обмена, но всё это, во-первых, не играет решающей роли на практике, а во-вторых и в главных, не отражает сущности экономических взаимоотношений людей рассматриваемой эпохи. Поэтому для теории такие казусы не интересны: её задача заключается в том, чтобы исследовать объекты в их очищенном от посторонних примесей виде. 
Отношение к производству Организация любого распределения материальных благ в обществе в основе своей всегда определена организацией соответствующего производства. В рассматриваемом случае последнее, как отмечалось, атомизировано и само по себе не нуждается в объединении людей. В бюрократическую эпоху общественное распределение произведённых продуктов не может быть техническим моментом производственного процесса и не является экономическим феноменом. Оно неизбежно осуществляется как автономный от производства процесс. 
Не обязательно тут и отношение к производству лиц, ведающих распределением. Во-первых, потому что в этой роли выступают не сами производители, являющиеся не общественным по своей природе классом (не в том смысле, что они не принадлежат к обществу, а в том, что не способны стать его организационной основой). Роль распределителя благ в древности выполнял класс управленцев - бюрократия. Которая, во-вторых, по своей идеальной теоретической сути непосредственно к производству никак не относится. Ибо последнее в данную эпоху носило исключительно индивидуальный характер и не нуждалось в управлении. 
К экономике бюрократия имеет отношение лишь в том смысле, что всякое производство нуждается в упорядочении условий своего существования, в защите и т.п. Поэтому она сосредоточивает свои усилия в основном на администрировании и военном деле. Правда, в некоторых регионах к числу условий производства принадлежали и природные факторы: земледелие могло осуществляться только при орошении или осушении земель. Поэтому здесь функцией бюрократии являлась также организация ирригационных работ. 
Кроме того, само эффективное функционирование государственного управления, задачи сбора налогов и исполнения распределительных функций требуют создания некоторой инфраструктуры, которая попутно приобретает и экономическое значение. Используя труд подданных, бюрократия организует строительство дорог, городов как административных и оборонительных центров, складов, хранилищ и т.д. 
Наконец, в ряде особых случаев, связанных с наследованием социумами первичного коллективистского менталитета и характерных тем самым лишь для древнейших государств, бюрократы выступают и непосредственными руководителями производственных процессов. Эта их экономическая роль вытекает тут вовсе не из сущности данного производства и не из природы самой бюрократии как класса, а именно лишь из традиции, из естественно-первобытного характера первоначального управления, берущего на себя по привычке руководство всей общественной жизнью, в том числе и экономической. Об этом свидетельствует хотя бы то, что аналогичная древнейшей поздняя бюрократия в Западной Европе не имела отношения к производству. А ведь сущностные черты феномена должны наблюдаться не в исключительных случаях, а при любых условиях его бытия. 
Непосредственность распределения Свои отношения с производителями по поводу распределения произведённых ими материальных благ бюрократия строит просто: она назначает им налог в свою пользу. Этот налог может выглядеть в той или иной степени оправданным или грабительским, может существовать в форме дани или отчислений в "общественные фонды", которыми распоряжается власть - всё это имеет лишь формальное значение. Важно социальное содержание налоговой системы, которое заключается в том, что в ней выражается простое отчуждение части продуктов труда производителей в пользу управленцев. То есть распределение материальных благ в узком (буквальном) смысле в бюрократическом обществе реально осуществляется лишь между самими бюрократами. В отношении же производителей оно является простым отчуждением. Общественное распределение оборачивается тут к последним только своей конфискационной стороной. 
При этом материальное богатство общества отчуждается-распределяется в процессе бесхитростного дележа, осуществляемого бюрократией согласно устанавливаемому ею же порядку. Тут нет никаких отвлекающих от сути дела манёвров и фокусов, свойственных капиталистическому (рыночному) распределению. Всё происходит простенько и мило, то есть весьма откровенно и ясно. А если кому-то что-то и оказывается невдомёк, то всегда налицо (в смысле - перед лицом) имеется весомый поясняющий аргумент в виде неоднократно упоминавшегося выше здоровенного кулака. Но это уже фактор, определяющий политический характер отчуждения материальных благ. 
Политический характер отчуждения Как ясно, указанное отчуждение формально связывается с исполнением управленцами общественно важных функций и внешне выглядит как плата за их работу. Причём работу вовсе не экономического характера. Уже с этой стороны данный порядок распределения-отчуждения материальных благ носит чисто политический характер. Между управляемыми и управленцами в нём реализуются именно политические отношения. 
Но указанный порядок к тому же ещё и опирается на силу бюрократов, сплошь и рядом является результатом диктата, политического принуждения. Даже там, где он ловко прикидывается традиционной нормой. Содержательно отчуждение в бюрократических обществах повсеместно является насильственным и тем самым - вдвойне политическим. В советской науке принято использовать для его определения отрицательный термин: "неэкономическое". Я предпочитаю положительные понятия, указывающие не на отсутствие какого-то иного (то есть не имеющего вообще отношения к объекту) содержания, а на наличие конкретно-определённого. Просто советские учёные все социумы изучают, отталкиваясь от реалий буржуазного общества, а вовсе не от наличного содержания их (социумов) собственных институтов. При такой системе отсчёта единственное положительное содержание получают, понятно, только те термины, которые описывают капиталистическую систему, а вся остальная терминология строится лишь путём добавления к ним отрицательных приставок. 
При капитализме экономический характер принуждения производителей к труду и отчуждения у них продукта возможен из-за посредствующей роли факторов производства. При бюрократическом же строе последние ещё не определяют так сильно общественные отношения, которые поэтому вынуждены быть более откровенными, отчего и носят форму непосредственно политических. Насилие присутствует, разумеется, и при капитализме, но оно применяется тут лишь для обеспечения стабильности внешних условий функционирования рыночной системы распределения материальных благ - при охране демократических порядков, политического равенства граждан и частной собственности. Этого здесь достаточно для того, чтобы в имеющихся экономических условиях, то есть главным образом при использовании данных орудий труда, принудить одних членов общества работать на других, неимущих - на владельцев указанных орудий. Политическое насилие, связанное с охраной права частной собственности, при этом вроде бы оказывается ни при чём в конкретной организации системы производства и отношений распределения. В отношениях отдельных представителей классов капиталистов и наёмных рабочих насилие предстаёт не как политическое по форме, а как давление экономических обстоятельств, как экономическое принуждение. При бюрократизме же характер орудий труда не подчиняет тружеников хозяевам этих орудий: здешние эксплуататоры даже вообще не выступают в роли подобных хозяев, ибо не имеют отношения к производству. Заставить массы работать на себя они могут только непосредственным принуждением. Конечно, тут играют свои роли идеология, менталитет, традиции, но, тем не менее, насилие проявляется куда откровеннее. Его вообще труднее замаскировать словами, чем вроде бы внешними политике экономическими обстоятельствами и священным правом собственности. В бюрократических обществах политическое насилие защищает непосредственно право на эксплуатацию, а при капитализме - только право на частную собственность. 
Именно политическое давление порождает в тех или иных формах систему зависимости производителей от бюрократов: либо путём прямого завоевания, военного диктата, установления даннических и тому подобных отношений, либо "добровольным" путём закабаления - традиционным в Азии и договорным в Западной Европе. В последнем случае насилие осуществляли даже не конкретные завоеватели, а общая обстановка беззакония. В этих условиях, подвергаясь постоянным грабежам и притеснениям власть имущих и будучи не в состоянии самостоятельно обеспечить устойчивость своего производства, земледельцы вынуждены были искать себе защитников, патронов, сеньоров, которые за определённую долю продукта согласились бы взять их под своё покровительство. 
Характер принуждения к труду Являясь принудительным отчуждением материальных благ у производителей, бюрократическая система эксплуатации вовсе не включает в себя, однако, принуждения последних к труду. Безоговорочно нуждаясь в первом, бюрократия совсем не обязательно занимается вторым. Её задача состоит лишь в том, чтобы отнять блага, а не в том, чтобы обеспечить их производство. Последнее, как отмечалось, по своей природе она вообще может обходить стороной, "как проходит косой дождь". Типичная для неё налоговая форма эксплуатации сама по себе внешня производственному процессу и не является формой принуждения подданных к труду. К тому, чтобы трудиться и производить блага, производителей в бюрократической системе (равно как и во всякой другой вообще) подталкивает уже непосредственно сам их желудок. 
Тем не менее в советской науке принято считать, что при бюрократизме ("феодализме" и, особенно, "рабовладении") имеет место "неэкономическое" принуждение работников к труду - как прямая антитеза их экономического принуждения при капитализме. Сие ещё раз показывает, что все свои представления о реалиях добуржуазных обществ советские учёные вырабатывают преимущественно лишь путём механического, то бишь "приставочного" отрицания реалий капитализма. Надо сразу уточнить, впрочем, что на деле и при капитализме имеется не принуждение к труду вообще, а лишь принуждение к прибавочному труду - то есть к труду на эксплуататоров. К труду вообще людей всегда понуждает, повторяю, уже простой инстинкт воспроизводства. Так вот, считается, что в докапиталистических обществах доминирует политическое принуждение к прибавочному труду. Если при капитализме человек вынужден идти в наём к собственнику средств производства на неэквивалентных условиях под давлением экономических обстоятельств, а вовсе не погоняемый палкой, то в "феодальном" и "рабовладельческом" обществах он, мол, принуждается к работе силой. 
При таком противопоставлении капитализма бюрократизму допускается одна грубая ошибка. Эти общества, безусловно, отличаются одно от другого, но вовсе не так, что являются зеркальными отражениями друг для друга. Отличия совсем не обязательно сводятся к противоположности, а обычно выступают лишь в простой форме отсутствия или наличия определённых свойств. Если при капитализме принуждение к прибавочному труду на эксплуататора носит экономический характер, то в бюрократическом обществе в теоретическом идеале его просто нет (естественно, не прибавочного труда, а принуждения к нему). 
Принуждение к прибавочному труду вообще появляется лишь там, где эксплуататор имеет какое-то отношение к производству - как его организатор или хозяин его элементов. Это принуждение, конечно, может быть насильственным или экономическим. Капиталист всегда выступает в качестве собственника элементов производства, и поэтому капиталистическое принуждение в идеале - чисто экономическое. Бюрократ же по своей функции больше является организатором общественной жизни, отчего бюрократическое принуждение, там, где оно имеет место быть, в том числе и на производстве, обычно носит непосредственно политический (управленческий) характер. Но чаще всего бюрократия просто и не имеет никакого отношения к производству и поэтому не принуждает производителей к труду на себя, а только обирает их в свою пользу и всё. Её обязательное отношение к трудовому процессу выражается лишь в принуждении масс подданных к исполнению трудовых повинностей не в производственных, а в государственных целях, не при производстве потребительских материальных благ, которые и подлежат отчуждению, а при строительстве дорог, пирамид и пр. 
При бюрократизме силой осуществляется лишь отчуждение продуктов труда, но не обязательно принуждение к нему. Крестьянина не надо заставлять работать на своём участке. Достаточно лишь организовать отъём у него части произведённого продукта. И крестьянин сразу же оказывается вынужден работать дополнительно, чтобы обеспечить своё выживание. Отчуждение является тут первичным относительно принуждения. Хотя возможны остаются и формы второго - в разного рода отработках, барщине и т.п. Но в целом бюрократии незачем принуждать работников к труду и стоять над ними в качестве надсмотрщика: она не является организатором производства. В идеале по характеру эксплуатации (то есть исключая общественную функцию бюрократии) её отношения с земледельцами сводятся к отношениям обычного грабителя и его жертвы, ограниченным лишь тем, что в целях постоянного возобновления процесса грабежа его объекты также должны постоянно восстанавливаться и поэтому не могут быть ограблены тотально, подчистую, раз и навсегда. 
При чисто налоговой, оброчной системе вообще отсутствует принуждение к труду. Здесь устанавливается лишь норма, то есть доля или объём продукта, которые крестьянин должен отдать сеньору или государству. Остальное никого не интересует. К труду крестьянина принуждает необходимость отдать эту норму, чтобы не быть убитым или не умереть с голоду. Так сегодня рэкетиры в России облагают коммерсантов. Коммерсанты трудятся не потому, что их погоняют, а потому, что иначе им не выжить. Позиция же бандитов проста: "Ты заплати таксу, а откуда возьмёшь деньги - твоя забота". Это и есть обычный бюрократический подход к трудовому процессу в чистом виде. 
(Если выражаться строго, то политическое принуждение к труду вообще имеется лишь там, где надсмотрщик бичом заставляет человека трудиться. Цель бичевания при этом и состоит в том, чтобы принудить бичуемого к работе. Даже когда индивиду не дают есть и пить, надеясь, что он с голодухи начнёт трудиться и тем самым создаст какие-то материальные блага, доступные отчуждению, - это вовсе ещё не является на деле методом принуждения именно к труду. Человек в такой ситуации может просто пойти воровать. Тут он понуждается не к труду, а лишь к добыче пропитания любыми способами. И надо ещё карательными или какими-то другими мерами устранить все иные возможные способы указанной добычи, кроме труда. Реальное принуждение к труду имеет место лишь там, где человека заставляют действительно трудиться. Или насильственно, натурально - в каком-нибудь рабском эргастерии или концентрационном лагере, - или давлением экономических обстоятельств). 
Неэквивалентность Отчуждение материальных благ у производителей в бюрократическую эпоху, будучи политическим по форме, закономерно является и неэквивалентным по содержанию. Бюрократия изымает в своё пользование такую долю общественного продукта, которая явно не соразмерна услугам, оказываемым ею обществу. Отсюда бюрократическое распределение приобретает характер эксплуататорского. 
Чем определяются масштабы отчуждения Из вышеизложенного ясно, что степень эксплуатации производителей бюрократией определяется в конечном счёте только соотношением сил данных классов. Конечно, какую-то роль в этом в известные периоды и в известных странах играют традиции, но главным фактором является именно сила. Непосредственным принуждением бюрократы заставляют земледельцев и прочих тружеников отдавать им часть произведённого ими продукта. Объём этой части определяется двумя факторами: во-первых, указанным соотношением классовых сил, а во-вторых, тем прожиточным минимумом, за границами которого производители с их семьями утрачивают возможность воспроизводиться. За эти границы бюрократы, конечно, стараются не заходить, дабы не уничтожать основы своего собственного благосостояния. Но тем не менее уровень эксплуатации тут стремится к высшему пределу - в той мере, в какой достичь его позволяют силы эксплуататоров. Эксплуатируемые тут пребывают нередко в глубокой нищете: у них отбирается максимум возможного. 
Количественные параметры материальных потребностей бюрократии Другая граница объёма отчуждаемых благ устанавливается собственными потребностями бюрократии. Эта граница является, однако, весьма условной, ибо потребности аппаратчиков безразмерны. Точнее, они имеют только нижний свой предел: бюрократы, как и вообще все люди, жизненно нуждаются в необходимом для своего воспроизводства минимуме благ. Но вот максимум их потребления не ограничен ни чем, кроме производительности труда зависимых от них людей и способности последних к сопротивлению притязаниям эксплуататоров. 
Бюрократы стремятся отобрать у масс тружеников именно максимум возможного, нередко используя отчуждаемое самым нелепым образом - вплоть до расточительного потребления. Присвоенные ими материальные блага и ресурсы уходят на содержание многочисленной челяди, свиты, на укрепление военной мощи и поддержание имиджа сеньоров, то есть на строительство помпезных сооружений, закатывание роскошных пиров, организацию различных приёмов и празднеств. Особенно бюрократы любят устраивать праздники для народа, в ходе которых активно демонстрируют единение с ним, свою простоту и доступность. 
С другой стороны, при скапливании в руках бюрократов больших излишков потребительских благ происходит и развитие их потребностей в качественном смысле. Не случайно ремесленники кучковались при дворах вельмож и специализировались преимущественно на изготовлении предметов роскоши, а не средств производства. 
Важная качественная особенность потребностей бюрократии Каков бы ни был конкретный объём бюрократического отчуждения материальных благ - это не меняет его качественного характера в одном смысле: оно всегда остаётся непроизводительным. Бюрократы не имеют отношения к производству и им не нужны средства производства. Они отчуждают только непосредственно потребительские блага. За исключением тех нетипичных случаев, когда эксплуатация осуществляется путём отработок и трудовых повинностей или когда бюрократы вообще руководят производством, как это было в Египте. Но в идеале они являются именно чистыми потребителями. Им ни к чему, например, плуги, бороны и даже земля в качестве пашни. Их собственными орудиями являются мечи и гусиные перья. 
2. Формы отчуждения 
Два вида отчуждения В самом общем виде эксплуатация производителей в бюрократическом обществе осуществляется двумя способами: изъятием произведённых тружениками материальных благ, то есть результатов их труда, и отчуждением самого этого труда как процесса. То есть выступает в формах или налога, или трудовой повинности (если можно так выразиться, "субботников"). Разумеется, данные "или-или" не означают, что отдельные бюрократии практикуют в каждом конкретном случае только одну из указанных форм, пренебрегая другой. Данные формы вовсе не соотносятся между собой как взаимоисключающие. Напротив, в истории тех или иных бюрократических обществ они чаще всего встречаются именно как дополняющие друг друга. При этом обычно решающее значение, в особенности, для содержания самой бюрократии, имеют налоги, а подсобное, обеспечивающее уже не столько нужды бюрократов, сколько общества в целом, - отработки. 
Однако в некоторых случаях может быть и наоборот. Это обусловливается особенностями организации взаимоотношений бюрократов и производителей, - особенностями, связанными с тем, на какой стадии своего циклического развития (централизации или распада) находится конкретный государственный аппарат, а также с присущей конкретному обществу ориентацией ментальности (коллективистской или индивидуалистической). Эти два обстоятельства по своим последствиям частично перекликаются между собой, ведь в обоих случаях в конечном счёте дело сводится к тому или иному типу противостояния общегосударственного и частного начал. Однако влияние менталитета - иное, чем степени централизации власти, ибо затрагивает более глубокие пласты жизни народа и в том числе - самой бюрократии. Первый определяет качественное содержание, порядок, правила взаимоотношений людей вообще, а вторая - лишь внешнюю "механическую" форму, то есть конфигурацию и размеры конкретной общественно-аппаратной ячейки, в рамках которой эти взаимоотношения осуществляются. Благодаря ментальности частность отношений управляемых и управляющих может поддерживаться и при самом жёстком централизме, а коллективизм - при полной политической раздробленности (в рамках сохраняющихся ячеек общества). 
Помимо указанных двух основных факторов на конкретной организации системы эксплуатации сказываются и многие другие. Например, характер практикуемого производства (натуральное или рыночное, общинное или семейное), степень развитости общественных отношений, происхождение обществ (в ходе естественного объединения или завоевания) и пр. Различные комбинации всех этих обстоятельств порождают многочисленные разновидности налогов и трудовых повинностей. Перечислить все их типы нет ни возможности, ни необходимости; я отмечу здесь лишь некоторые специфические варианты. 
Централизованный налог и оброк В странах древнего и средневекового Востока налоги обычно собирались централизованно, в государственную казну. Этому способствовал по преимуществу коллективистский менталитет здешних обществ. Конечно, наиболее резкие формы такой порядок назначения и сбора налогов принимал в периоды укрепления центральной власти. Но и при расколах больших пирамид на множество маленьких каждая из последних частенько копировала внутри себя всё тот же стиль взаимоотношений с подданными, определявшийся, повторяю, не столько состояниями раздробленности или единства, то есть масштабами государств-аппаратов, сколько характером ментальности. 
В Западной же Европе картина была диаметрально противоположной. Индивидуалистичность здешнего менталитета способствовала тому, что отношения бюрократов и крестьян строились тут обычно на частной основе. Поэтому поборы на содержание управленцев взимались тут не столько централизованно (независимо от состояния государства и силы королей), сколько частным порядком - в пользу отдельных сеньоров. Такие налоги называются оброками. 
Государственные отработки и барщина Аналогичным образом обстоит дело и с выполнением трудовых повинностей. В их организации решающее слово также принадлежит менталитету, хотя, разумеется, своё второстепенное значение имеет и степень централизации управления. На Востоке, где бюрократический аппарат традиционно выступал организатором всех народных свершений и побед, указанные повинности осуществлялись преимущественно в форме различных государственных работ, особенно в тех случаях, когда требовалась кооперация труда в общественном масштабе. 
В Западной же Европе, напротив, индивидуальный характер общества мешал развитию и распространению государственных повинностей (конечно, трудовых, а не военных). Здесь производители оказывались больше связаны с конкретными бюрократами и мало чем были обязаны центральной власти. Последняя выполняла в социуме чисто административные и военные функции, но не руководила производством и вообще экономикой. При проведении общественно полезных работ необходимую кооперацию европейские крестьяне по большей части осуществляли своими силами. Отработочная система тут носила преимущественно частный характер, выступая в форме повинностей в пользу конкретных сеньоров. Причём любопытно, что в иные времена данные отработки вообще превращались в основной способ эксплуатации. 
Сие было следствием того, что в ряде регионов Западной Европы (главным образом, юго-западных), как уже отмечалось выше, становление собственническо-имущественных поземельных отношений опережало и опосредствовало становление бюрократически-территориальных. Здешняя бюрократия исходно выступала как класс землевладельцев-магнатов. Франкские, лангобардские и прочие "феодалы" "сызмала" располагали некоторыми "своими" землями, рассматриваемыми общественным мнением и правом не только в качестве территорий, но и как предмет труда, который следовало как-то эксплуатировать. Последующее расширение площадей данных "доменов" за счёт "дарений" земледельцев-аллодистов в рамках массового перехода последних в личную зависимость от магнатов ничуть не изменило ситуацию. Конечно, указанные земледельцы фактически оставляли за собою свои участки - во всяком случае, в тех масштабах, которые были необходимы для их собственного воспроизводства, - но фактом экономической реальности тут являлось и наличие обширных доменов самих сеньоров, принадлежавших им на правах частной собственности. Эти земли нуждались в обработке, то есть должны были приносить доход. В имевшихся условиях сие можно было обеспечить, главным образом, только привлекая к труду на них всё тех же крестьян: помимо них рабочую силу черпать было просто неоткуда. Отчего в договоры магнатов с аллодистами о покровительстве и защите обычно включались и обязанности последних отработать на земле сеньора определённое количество дней. В итоге на протяжении всего раннего средневековья в качестве основной формы эксплуатации на территории юго-западной Европы доминировала барщина (отработки). 
Барщина, таким образом, была связана, с одной стороны, с особенностями региональных поземельных отношений, а с другой - вообще с частным положением бюрократов в аппарате, обусловленным как соответствующей ментальностью, так и слабостью центральной власти и становлением связей европейских бюрократов и населения в сугубо личной форме. Не было бы особых поземельных отношений - не было бы и барщины, а имелся бы оброк, как в других областях Европы. 
"В Скандинавских странах не получили большого распространения личная зависимость крестьян и барщина, а Норвегия их вообще не знала" (18, с. 203), а также и на самом юго-западе в позднейший период. Не было бы, повторяю, частного характера связей-отношений - не было бы и частных отработок, а имелись бы лишь государственные повинности крестьян.
При коллективизме ментальности, имевшем место в Азии, при явном исходном и постоянном доминировании тут бюрократически-территориальных отношений над поземельно-собственническими, наконец, при успехах централизации, также более заметных на Востоке, чем на Западе, барщина как форма эксплуатации, естественно, отсутствовала. Тут не было конкретных сеньоров с их отдельными от крестьянских участков доменами, а имелись государство как целостный аппарат и государственные отработки, в основном, непроизводственного характера. Хотя известна и система колодезных полей в древнейшем Китае, при которой общинники платили государству не налоги, а обрабатывали определённые участки земли, урожай с которых шёл в казну. То есть это чем-то напоминало "барщину" на государство, заменявшую налоговую систему. Однако подлинно барщинной колодезную систему назвать нельзя, ибо при ней имели место не отработки на земле господ, а труд на земле общин в пользу аппарата в целом. 
Аренда Вместо барщины в частично сходных с описанными западноевропейскими условиях в Азии встречалась так называемая аренда. 
"Социально-экономические отношения на средневековом Востоке, несмотря на различие физико-географических условий его отдельных районов, покоились на единой основе: труде свободных крестьян и ремесленников, эксплуатация которых осуществлялась в форме арендной платы или в форме государственных налогов" (5, с. 497).
Упомянутые причинные сходства между Востоком и Западом заключались тут, однако, не в ментальностях (что естественно) и даже не в стадиях цикла развития бюрократической государственности, а в том, что и в азиатских странах в иные периоды их бытия частично формировалось частнособственническое отношение к земле. Концентрация её в руках одних и обезземеливание других закономерно вели к тому, что вторые вынуждены были обрабатывать земли первых на началах аренды. 
При этом важно, что, в отличие от Запада, данные арендные отношения далеко не всегда сопровождались установлением между арендатором и арендодателем отношений личной зависимости. Этому тут как раз мешали менталитет и централизм. В Европе менталитет и слабость центра способствовали частному характеру отношений "феодалов" и крестьян, причём частному не только в экономическом, но и в политическом смысле. Европейские сеньоры были полными господами над своими сервами. Их взаимные отношения по всем параметрам не являлись государственным делом. 
В Азии же, напротив, менталитет и централизм сопротивлялись становлению частных отношений производителей и бюрократов, а когда эти отношения всё-таки устанавливались де-факто в области экономики, - способствовали тому, что они не распространялись на область социальных и политических прав, то есть не принимали формы личной зависимости. Арендаторы здесь зачастую оставались лично свободными, полноправными членами социума, подданными государства, а не людьми конкретного хозяина, на землях которого они работали, внося ему соответствующую плату. Между ними и владельцами земель, даже если те являлись бюрократами, устанавливались по большей части именно чисто арендные, то есть вовсе не бюрократические по своей сути отношения. 
Хотя, разумеется, ослабление центральной власти, имеющее результатом фактическую передачу политических полномочий и прав на места, вело в данных условиях к тому, что арендаторы конкретных землевладельцев-бюрократов постепенно превращались и в их подданных. Но это был уже совсем не экономический в своей основе процесс. Во всякий период децентрализации, даже независимо от характера поземельных отношений, подданство рассредоточивается по "пирамидкам". Например, в Китае 
"в III-VI вв., характеризующихся политической раздробленностью, возвышением влиятельных семей", при повышении государственных налогов "население стало уклоняться от налогообложения, уходя под покровительство "сильных домов". Появились многочисленные категории зависимых земледельцев, труд которых использовался в частных хозяйствах крупных землевладельцев" (26, с. 34).
То есть процесс шёл впритык к европейскому. 
Особый порядок отчуждения Ещё одним специфическим вариантом организации отчуждения материальных благ у производителей являлись древнеегипетские порядки. В подавляющем большинстве случаев производители бюрократических обществ отдают бюрократии только часть произведённого ими продукта или же часть своего живого труда, распоряжаясь оставшейся частью самостоятельно. Тут важно именно то, что бюрократия присваивает отнюдь не весь трудовой потенциал подданных и не покушается тотально на частный характер их бытия. 
Но в практике Древнего Египта, где в силу особой родовой ментальности общества бюрократия практиковала тотальное руководство народным хозяйством, все произведённое поступало в государственные хранилища, откуда затем распределялось среди населения, да и сам труд людей выступал "собственностью" фараона. Данную форму отчуждения нельзя уже назвать налогом. Тут имелась тотальная трудовая повинность - не только всеобщая, касавшаяся всех, но и охватывавшая собою весь объём общественного труда вообще. 
Влияние характера производства Как отмечалось, особенности системы налогов (но уже не отработок) в бюрократических обществах зависят ещё и от характера соответствующего производства. Последнее, в частности, может различаться как натуральное или рыночное. Разумеется, рыночное производство с точки зрения теории нетипично для бюрократического строя, являясь феноменом иной, буржуазной эпохи. Но в истории конкретных обществ оно имеет место быть, так или иначе определяя их конкретные фискальные порядки. 
При натуральности производства налоги носят, естественно, продуктовую, а при товарности - денежную форму. 
"В ранний период феодализма основной формой эксплуатации была рента продуктами, будь то продукты земледелия, скотоводства или домашней промышленности... В странах, где земля была собственностью государства (оставляю пока использование в данном контексте терминов "рента" и "собственность" на совести авторов цитаты. - А.Х.), крестьяне считались податными и вносили ренту в форме налога" (19, с. 10).
Со становлением же рынка и появлением денег натуральные подати постепенно заменились денежными. 
Что касается трудовых повинностей, то они адекватны, преимущественно, только натуральному производству. Становление товарности последнего одновременно означает и превращение производителей в буржуа, которых гораздо труднее, чем простых крестьян, загнать в трудовые отряды. 
В эпоху развитого рынка и денежных податей общественные работы обычно проводятся уже силами наёмных работников. 
Резюме Таким образом, формы отчуждения в бюрократических обществах являются, в основном, следующими. Они, во-первых, выступают или в виде налогов, или как трудовые повинности (чаще присутствует и то и другое одновременно). Во-вторых, в зависимости от характера отношений бюрократов и производителей (централизованного или частного) налоги подчас приобретают форму оброка, а повинности - барщины. Наконец, в-третьих, с развитием рынка натуральные поборы (оброки) повсеместно преобразуются в денежные подати. 
Соотношение налога и ренты Поскольку в рамках приведённой выше цитаты бюрократические подати отождествлены с рентой, то есть на деле с феноменом чисто капиталистического толка, необходимо, видимо, дополнительно остановиться на разъяснении различий этих феноменов. Ведь отождествление данных терминов является вообще типичным для советских учёных. 
Использование термина "рента" в контексте реалий бюрократических обществ является, конечно, неуместным, ибо отчуждение здесь носит главным образом вовсе не рентный, а налоговый характер. Подлинная рента есть реализация права собственности на землю, есть момент экономического отчуждения, а налог есть политическое отчуждение, реализация политических прав, власти; в самом первом приближении он выступает платой за исполнение функции управления, за защиту и покровительство. Все платежи в пользу бюрократов представляют собою именно налоги, хотя бы они и производились в пользу отдельного аппаратчика. Они ни в коей мере не являются при этом арендной платой собственникам земли: последняя, как отмечалось, встречается в истории, но выступает не типичной и посторонней для бюрократического строя формой эксплуатации. Индивидуализированное положение чиновника относительно аппарата государства может маскировать суть данных платежей, но последняя от того не меняется. Тут даже и маскировки-то серьёзной обычно нет: существо дела бросается в глаза. Его не в состоянии увидеть лишь те, кто заранее настроил своё зрение определённым (пробуржуазным) образом. Понятие "рента-налог", используемое советскими учёными вслед за К.Марксом, показывает ещё раз непонимание ими разницы между собственническо-экономическими и государственно-политическими отношениями к земле-территории. 
Борьба за эффективность сбора налогов Ввиду того что основным способом присвоения материальных благ бюрократией является налог на производителей, она много внимания уделяет упорядочению и усовершенствованию налоговой системы. Наибольшие возможности при этом имеет централизованный государственный аппарат: при частных оброчных отношениях, естественно, негде размахнуться руке и раззудиться плечу. 
Прямой и важнейшей целью своей налоговой системы бюрократия видит максимизацию объёма материальных ценностей, поступающих в её распоряжение. Эту задачу она и решает самыми разнообразными средствами. 
Простейшим из них является прямое увеличение налогового бремени населения. Бюрократы всегда стараются повысить налоги до последнего мыслимого предела - лишь бы производитель не вымер как вид. 
Вторым способом выступает повышение плотности обложения населения. Ведь мало просто задрать норму налога: требуется ещё, чтобы никто не мог уклониться от его уплаты. С этой целью бюрократией практикуется жёсткий контроль и учёт. Например, 
"Основу византийской налоговой системы, введённой повсеместно ещё в III в., составлял учёт имущества налогоплательщиков, фиксируемого в налоговых списках-кадастрах. В принципе налоги взимались со всех подданных и всех объектов собственности, приносящей хоть какой-либо доход или способной его приносить... Через каждые 15 лет производилась общая ревизия кадастров", в ходе которой в описях "отмечали перемены в имущественном положении налогоплательщиков и корректировали размеры налога" (18, с. 136).
Аналогично, в средневековом Китае регулярно составлялись податные списки, проводились переписи населения с целью выявления вновь народившихся и прибывших на жительство подданных. Детально разрабатывался порядок назначения налогов по категориям плательщиков. Поскольку производители были в массе своей земледельцами и в их среде отсутствовала значимая профессиональная дифференциация, основное внимание законодателей сводилось к разработке возрастной дифференциации назначения налогов. 
"Танские правители (Китай, VI-VII века. - А.Х.) добились детализации учёта податных, чтобы ни одного из них не потерять для налогообложения. Учёт населения вёлся по пяти категориям: от рождения до 4 лет, от 4 до 16, от 16 до 21 года, от 21 до 60 и, наконец, после 60" (19, с. 22).
Для того чтобы все трудоспособные подданные трудились, бюрократия вводит подушный налог и выдвигает лозунг: "Кто не работает, тот не ест". Но вкладывает в него своё содержание: не должен есть, по её мнению, тот, кто не работает на неё. Работа на себя, а не на бюрократию, всякий необложенный доход признаётся ею за нетрудовой и изымается, а сам работник карается. Кроме того, бюрократия заинтересована и в стабильности поступлений податей. Во имя этого, а также в целях борьбы с тунеядцами, уклоняющимися от труда, чинятся всяческие препятствия перемещениям работников, сменам профессий и пр. (в дополнение, разумеется, к другим причинам такой политики). Ведь любые перерывы в трудовом процессе негативно отражаются на казне. 
Помимо интенсивных методов, то бишь использования всех внутренних резервов, немало внимания бюрократия уделяет и методам экстенсивным - расширению налоговой базы. Первым по значимости тут выступает путь увеличения числа налогоплательщиков. Сие достигается прежде всего, конечно, завоеваниями новых территорий с их населением, но я тут имею в виду не этот примитивный способ, а целенаправленную внутреннюю политику. 
В том же классически-бюрократическом Китае государство старалось организовать хозяйствование в масштабе страны так, чтобы все подданные были при деле. По инициативе центральных властей неоднократно практиковались переделы земли, нередко господствовала и прямая надельная система землепользования, исходившая из числа рабочих рук пропорционально их качеству (женщины, старики и подростки получали меньшие участки, чем зрелые мужчины). Прозорливые чиновники Срединной Империи стремились обеспечить полную занятость населения. В целях возрождения и увеличения слоя налогоплательщиков центральная власть боролась с частным рабовладением - ведь человек, ставший рабом, тем самым переставал быть податным. Государственных же рабов часто попросту переводили на положение крестьян. Особо поощрялась распашка залежей и целины, выселения на пограничные и ещё неосвоенные земли. В этих случаях для активистов вводились налоговые льготы. 
С другой стороны, улучшить наполняемость казны можно и за счёт роста валового продукта вследствие повышения производительности труда подданных. Бюрократия заинтересована не только в том, чтобы лучше грабить большее число людей, но и в том, чтобы последние лучше работали. Ведь при этом увеличивается абсолютный объём произведённого, отчего сама собой возрастает и величина налога - соответственно его установленной доле в валовом продукте (например, десятина или треть). Кроме того, при этом и относительный размер указанной доли может быть увеличен без гибельных последствий для воспроизводства работников. 
Повысить эффективность общественного производства бюрократы могут прежде всего путём улучшения условий его протекания, например, за счёт совершенствования инфраструктуры или организации различных ирригационных работ и пр. Но кроме того управленцы стараются добиться и личной самоотдачи и трудового энтузиазма каждого производителя на его рабочем месте. Если упомянутые выше учёт и контроль являются политикой кнута, то борьба за производительность труда требует уже политики пряника, то есть разработки системы поощрений. В числе которых выдвигаются фиксация нормы налога в качестве определённой твёрдой величины или доли, различные льготы для новосельцев и др. 
Обратная тенденция Правда, политика пряника сплошь и рядом приходит в противоречие с основными принципиальными установками бюрократии. Во-первых, она не стыкуется с принципом распределения не по труду, а по должности (о котором будет рассказано ниже). Во-вторых, бюрократам вообще сподручнее размахивать кнутом. Они привычны к тому, чтобы уповать на силу в любых обстоятельствах. Для них насилие является более понятным методом пополнения казны, чем поднятие эффективности производства путём экономического стимулирования. 
В-третьих, такое стимулирование для бюрократии даже ещё и опасно, ибо оно "провоцирует развитие буржуазного индивидуализма". Ведь человек, с точки зрения бюрократии, не имеет права выделяться из толпы ни чем, в том числе и своими трудовыми успехами. Героев труда в бюрократическом обществе можно и нужно назначать, но они ни в коем случае не должны становиться героями сами по себе, благодаря каким-то личным достоинствам. Ведь там, где появляется хоть какое-то личное достоинство, кончается всевластие бюрократии. Человек, добившийся чего-то сам, становится менее манипулируемым. Подданным же надлежит твёрдо усвоить, что от них лично ничего не зависит, что всё определяется волей начальства. Поэтому бюрократия никогда всерьёз не делает ставку на пробуждение личной инициативы, творчества масс и т.п. И не может, следовательно, эффективно повышать производительность труда методами экономического стимулирования производителей. 
3. Основные принципы бюрократического распределения и потребления 
Принцип идеального распределения Отнятое у производителей в дальнейшем поступает в распределение между самими бюрократами. Это распределение в идеале должно осуществляться в рамках их иерархии. То есть объём и ассортимент благ, поступающих в распоряжение каждого бюрократа, должен соответствовать его месту на лестнице власти (должности, рангу, титулу). Именно так всё и обстояло в наиболее бюрократизированных государствах: например, в Древнем Египте или в развитом Китае. Здесь блага выдавались по должности, с потерей которой терялся и казённый кошт. 
Таким образом, система внутреннего бюрократического распределения в его идеальном варианте проста и прозрачна: она сводится к оплате по должности, по месту в иерархии. Этот принцип, естественно, ни каким боком не соприкасается с буржуазным принципом распределения по капиталу и, так сказать, социалистическим - по труду. Аналогично указанной системе распределения, естественно, строится и потребление бюрократов. По крайней мере - в их собственной среде. Однако бюрократическое общество состоит не только из бюрократов. 
Бюрократическая организация общественного потребления Любое чиновничье жалованье в конкретном своём виде представляет собой простое материальное довольствие, некоторую сумму благ, которые можно получить и помимо службы. Что неоправданно отвлекает отдельных особо "неустойчивых в моральном плане" лиц (то есть все небюрократические слои населения) от "служения отечеству" (то бишь - вождю) и к тому же кажется бюрократам ужасно обидным, несправедливым, неправильным. Бюрократия, конечно, не желает мириться с наличием у её подданных каких-то иных источников доходов, не контролируемых ею и несовместимых с её святыми иерархическими принципами (естественно, не менее священными для неё, чем принцип частной собственности - для буржуазии). Поэтому бюрократия, где может, просто устраняет эти источники и питающиеся ими группы (например, ту же буржуазию). А там, где не в состоянии сделать это, то есть подчинить систему общественного распределения материальных благ своим принципам, - там она старается хотя бы ограничить последствия своей немощи, лишив небюрократические слои возможности воспользоваться своими богатствами в полной мере. 
В связи с этим, как уже отмечалось, бюрократия в ряде случаев замахивается на регламентацию порядка общественного потребления. По её мнению, только должность вправе кормить человека и обеспеченность всех и каждого должна соответствовать занимаемому общественному положению, то есть социальному статусу. Этого весьма трудно достичь на практике, ибо, увы, не бюрократия кормит производителей от своих щедрот, а они сами зарабатывают себе на жизнь. Всё внебюрократическое распределение материальных благ обычно находится вне контроля государственного аппарата и потому не строится по его идеальным схемам. Разве что в Древнем Египте да в ряде современных так называемых "социалистических" государств бюрократам удавалось подчинить себе, помимо всего прочего, также и процесс распределения. В подавляющем же большинстве древних обществ аппаратчики оказывались на это не способны. Отчего вынуждены были довольствоваться в лучшем случае лишь регламентацией потребления. Будучи не в силах воздействовать на причины, бюрократы стараются заорганизовать в соответствии со своими принципами хотя бы следствия. 
Зато уж в этой области данный принципиальный подход доводится порой до абсурда - до идеала. Например, в Китае во многие периоды его истории не только довольствие самих чиновников устанавливалось в соответствии с их должностями, но и регулировался объём потребления населения вообще - каждого конкретного сословия. Выше я писал о практиковавшейся здесь фиксации внешних различий людей согласно их статусам для удобств социальной ориентации. Однако эта практика преследовала не только данную цель, но и отражала бюрократический подход к распределению и потреблению вообще, то есть регламентировала порядок общественного потребления как такового. 
Бюрократией в принципе отрицается любой иной способ организации потребления, кроме идеально-бюрократического. В Китае на уровне закона определялось, какую пищу может есть купец, ремесленник, земледелец, тот или иной чин аппарата, в какой обуви следует ходить, из чего шить себе платье, в каком экипаже ездить, сколько лошадей в него запрягать. Даже купцы с их внешней по отношению к аппарату жизнью, с их богатствами и возможностями, не шедшими подчас ни в какое сравнение с обеспечением нижних и даже средних чинов аппарата, не имели права воспользоваться своими богатствами, попадали в орбиту бюрократической регламентации распределения и потребления. Это было характерным отражением идеальных представлений бюрократии о месте человека в обществе и о "справедливом" порядке отправления всех его жизненных потребностей. 
Уравнительность Однако всякая медаль имеет свою оборотную сторону. Вот и бюрократическое распределение, - сплошь иерархичное, то бишь ориентирующееся на место в иерархии, на должность или ранг, тем не менее, неизбежно порождает в качестве своего прямого следствия не что иное, как уравнительность. Последняя тут вполне естественна и неизбежна. Раз распределение осуществляется по должности, по статусу, то закономерно, что люди одного статуса (должности) получают одинаковое довольствие. Бюрократы одного ранга имеют право на равный объём материальных благ - независимо от их способностей и личного вклада в дело борьбы за светлое бюрократическое настоящее. Точнее, этот личный вклад тут и выражается на деле не в чём ином, как в самом достижении бюрократом определённого положения на лестнице власти. Но в рамках оного положения (ранга) данный вклад, естественно, уравнивается со вкладами всех прочих толпящихся на данной ступеньке иерархии бюрократов. 
В бюрократическом распределении личность игнорируется начисто. В нём учитывается только её социальное положение. Люди одного ранга, одного статуса рассматриваются как однородная масса. Независимо от личных способностей и рвения они должны получать поровну, то есть свою ранговую норму. Этот порядок бюрократия признаёт единственно справедливым, он ей понятен, и его она воплощает в жизнь со всей присущей ей жёсткостью. Оплата по труду или потребление по богатству, а не по чину, напротив, представляются ей, как отмечалось, жуткой несправедливостью, непорядком, покушением на её светлые идеалы, нарушением всех и всяческих приличий и правил субординации. Оттого там, где невозможно зарегламентировать сами доходы, ею и вводится хотя бы регламентация потребления. 
При этом опять же попутно решается и коренная задача бюрократии - подавления любой самостоятельности населения. По мнению бюрократов, никто не должен высовываться выше положенного для него уровня, в том числе и в потреблении. Каждому надлежит знать, что даже в том случае, если его благосостояние не зависит от воли бюрократов (раз с этим, увы, порой ничего нельзя поделать), то сие ровным счётом ничего не значит: место индивида в обществе всё равно определяется бюрократией, а вовсе не его частным богатством. То есть не индивидом лично с его способностями, талантами, энергией и пр., а власть предержащими чиновниками. 
4. Факторы влияния 
Беспринципность реальной жизни Принципы принципами, идеалы идеалами, а жизнь груба и материальна. Она вовсе не желает выстраиваться по предначертанной мечтательными бюрократами схеме. Уже сама собственная их жизнедеятельность донельзя спутывает все карты, вводя в игру наряду с должностным статусом ранговый, родовитый, отделяя вообще реальное положение аппаратчика в иерархии власти от его юридического статуса. Выдерживать в такой смутной и к тому же постоянно меняющейся обстановке какой-то единый и логичный порядок распределения чрезвычайно трудно. 
Кроме того, в качестве помех и искажающих идеал факторов в каждом отдельном случае выступает целая свора дополнительных конкретных обстоятельств. Они накладывают свои отпечатки на организацию бюрократического распределения, придавая ему такие очертания, за которыми общие принципы проглядывают как бы сквозь дымку, в размытой и искажённой перспективе. К числу данных факторов относятся, например, ментальность обществ, опытность и возможности иерархов бюрократии и др. 
Роль ментальности Прежде всего на порядке конкретного распределения материальных благ сказываются, разумеется, господствующие в конкретных обществах традиции. Причём господствующие не столько в среде бюрократии, сколько в народе. Если в Азии с самого момента появления здесь государств народная жизнь была законсервирована в виде общинно-коллективистской, то она и сохранялась таковой на протяжении тысячелетий. Все завоеватели со своими новыми порядками оказывались вынужденными тут в той или иной мере приспосабливаться к ментальности масс, организуя их эксплуатацию соразмерно традиционным установкам. В древнейший же период традиционная ментальность довлела и над умами самих бюрократов, определяя их отношения как с управляемыми, так и между собой. 
Первобытный менталитет сплачивал людей вообще сильнее, чем чисто служебные связи, простые бюрократические взаимоотношения. Здесь имелось больше линий зависимостей и они были богаче содержательно. Пока оставалась свежа память о древней традиции, мощнее оказывались и позывы к коллективизму, к единству аппарата, а тем самым, выше была степень его централизации и полномочнее деспотизм. Всё это сказывалось, разумеется, и на порядке распределения материальных благ между бюрократами (как, впрочем, и на формах отчуждения этих благ у производителей). Выше уже отмечалось, что в Египте в силу этого долгое время господствовал должностной подход ко всем аспектам организации общественной жизни, а в Китае - родственно-ранговый. В Европе же с её потомственным индивидуализмом большее значение приобрело право собственности и силы. 
Но всякий конкретный менталитет со временем, конечно, выветривается и меняется сообразно изменениям реальной жизни. Поэтому влияние традиции особо значимо только на ранних этапах жизни обществ и их бюрократий. Со временем же повсеместно и в особенности в среде самой бюрократии торжествует чисто бюрократическая ментальность, оттесняя на задний план народную, и больший вес приобретают иные влияющие на порядок распределения факторы. Ментальность ментальностью, но интересы класса превыше всего. Римская империя, например, по степени своей бюрократизации и централизации ничем не уступала азиатским деспотиям, хотя исходная ментальность тут была куда более индивидуалистичной. Начав с разных стартовых позиций, и восточные, и западные общества в ходе развития своего бюрократического потенциала, то есть по мере приближения их общественных порядков к собственно бюрократическому идеалу, постепенно сближались, обнаруживая всё больше родственных друг другу черт. 
Роль опыта Порядок распределения материальных благ между бюрократами на ранних этапах мировой истории повсеместно складывался поначалу в соответствии с традиционными для тех или иных социумов установками. То есть его становление протекало как вполне объективный процесс, как следствие стереотипных действий людей, отражающих указанные установки. Но ментальность постепенно меняется. Бюрократия со временем начала осознавать приятные особенности своего положения в обществе и вообще себя как класс. С этим осознанием уже наметилась разница между целями центральной власти и целями масс бюрократов, в особенности, местных. Как только данные страты аппарата перестали подчиняться традиционным нормам, так сразу же принялись проводить в жизнь собственные узкогрупповые интересы. Возникло государственное строительство, появилась целенаправленная политика, в том числе - и в отношении порядков распределения. 
Для центральной власти становление такой политики сплошь и рядом оказывается следствием приобретения горького накопленного в ряду поколений деспотов опыта. Историческая практика демонстрирует иерархам, что потенции сепаратизма тесно связаны с тем или иным порядком распределения и что надёжнее всего держать этот процесс под своим строгим контролем, централизуя сбор налогов и переводя чиновников на жалованье из казны. Причём не по рангу, а по должности, чтобы низы аппарата полностью зависели от верхов и не имели ни малейшей возможности обособиться материально и социально. 
Неопытные же сюзерены обычно вводят простейшие способы распределения благ и ресурсов, раздавая государственные земли в кормления своим вассалам, децентрализуя в их пользу налоговые системы, жалуя им всяческие прочие иммунитеты, чреватые фактическим обособлением мест. Подобные ляпсусы способствуют быстрому развитию клановости, социальной и экономической независимости низовых аппаратчиков. И государства разваливаются, наступает та самая раздробленность, которую европейцы, меряющие всё на свой аршин, именуют феодальной. 
Кстати, умные люди учатся не только на своих, но и на чужих ошибках. Поэтому кое-какое значение имеет и влияние опытных соседей, их политической культуры. Например, для Японии и Кореи авторитетным образцом всегда был Китай, которому они усиленно подражали (хотя это и не спасало их от сепаратизма), а для европейских государей - Римская империя, но увы - лишь в качестве смутного воспоминания, а вовсе не живого урока. 
Таким образом, на организации распределения благ в немалой степени сказывается накопленный бюрократией исторический опыт. Который, естественно, является сыном ошибок трудных и отформировывается в знания и руководства к действиям лишь с течением многих веков. Этот фактор, разумеется, отсутствовал в Европе и вообще во всех молодых да ранних обществах. В то же время он приобрёл уже некоторое значение в средневековой Азии и в особенности в Китае с его трёхтысячелетней бюрократической историей. 
Роль возможностей Опыт учит иерархов, как правильно наладить управление государством, чтобы упрочить и сохранить свою власть. Но помимо знаний надо иметь ещё и возможности к воплощению их на практике. Содержание действий всегда диктуется в конечном счёте конкретными обстоятельствами, а не только теоретическими идеалами. Жизнь нередко принуждает к внедрению порядков, не отвечающих интересам внедрителей, заставляя последних выбирать из нескольких зол меньшее (наибольшим злом при этом, безусловно, является полный беспорядок). 
Общественное устройство, в том числе и порядок распределения благ между бюрократами, обусловливается не только мастерством конкретных ваятелей-государей, но и тем материалом, с которым последним приходится иметь дело. Отбросим в сторону ментальность и остановимся на чисто материальных факторах. Чтобы провести в жизнь те или иные теоретические установки и организационные принципы (если они, конечно, вообще имеются), необходимо располагать соответствующими средствами. Например, централизация сбора налогов предполагает прокладку сети дорог, наличие транспорта и государственных хранилищ. Выплата жалования из казны также требует немалых технических усилий. По существу, контроль за аппаратом мест сам порождает становление дополнительного центрального контрольного аппарата, нуждающегося в содержании. Поэтому эффективный политический централизм может существовать только при достижении определённого уровня развития экономики. 
С другой стороны, данный уровень развития должен быть тем выше, чем больше управляемая территория. Маленькое государство, где все друг друга знают и император здоровается с каждым подданным за руку, централизовать, разумеется, значительно проще, чем большое. Чтобы проникнуть во все удалённые уголки и поры последнего недрёманным царевым оком и щупальцами власти, требуется располагать немалыми ресурсами и средствами связи. В особенности, если всё кругом поросло глухим лесом, покрылось болотами или потрескалось пропастями. 
Таким образом, возможности централизованного распределения благ прямо пропорциональны экономическому развитию регионов и обратно пропорциональны масштабам и природно-географической непроходимости территорий конкретных государств. При неблагоприятном раскладе этих факторов государям, хочешь не хочешь, а приходится мириться с неизбежной обособленностью мест, в том числе и в налоговой сфере. В данных условиях порядок распределения благ между бюрократами вынужденно принимает форму распределения самих территорий в кормление. Простейшие решения оказываются тут следствиями несоразмерности средств, имеющихся в распоряжении центра, и степени сложности стоящей перед ним задачи. 
Ментальность и возможности Все указанные факторы влияют на порядки бюрократического распределения не отдельно друг от друга, а в сложном взаимодействии и взаимопереплетении, то бишь комплексно. Например, возможности централизации управления зависят не только от материальных обстоятельств (наличия дорог и пр.), но и от характера социальной среды. То есть от той же ментальности народа и традиционной организации его жизни. Собственно бюрократический менталитет овладевает прежде всего самой бюрократией, отражая образ её жизни. Она далее, конечно, старается навязать его и подданным, но это не так-то легко сделать, ибо образ жизни последних существенно иной: реальное положение управляемых существенно отличается от положения управленцев в их аппаратах. Поэтому массы всегда сохраняют заметно большую верность традициям. 
Например, в Азии имелся народный коллективизм, развитая общинная жизнь, а в Европе - нет. Общинный же образ жизни, то есть некоторая низовая самоорганизация населения, облегчает задачи центрального управления и, в том числе - задачи централизации сбора налогов. Община играла на Востоке роль первичного звена аппарата. Естественно, управленцам всегда легче руководить уже как-то организованными структурами, чем аморфными. Азиатские общины и их союзы и выступали как единые организмы, как цельные надсемейные объекты управления, - в отличие от хуторов Западной Европы. 
При наличии таких промежуточных звеньев общественной самоорганизации значительно облегчаются задачи фиска. Фискальные функции в отношении отдельных земледельцев возлагались в Азии на сами их коллективы, на старост указанных общин. Ту же самую политику, как известно, позднее практиковало и российское правительство. Везде, где складывается низовая самоорганизация населения, бюрократы тут же её используют в своих целях. И сие облегчает управление и централизацию фиска. 
При этом старосты общин земледельцев ещё вовсе не становятся служилым сословием, то есть собственно чиновниками. Они остаются простыми крестьянами по своему положению и не нуждаются в жалованье, в наделении землёй и пр. Собранные ими подати поступают целиком государству и могут распределяться уже между собственно чиновниками в виде жалованья. В то время как при отсутствии общинности низовое управление приходится возлагать на аппарат, то есть формировать его с нуля. И данные аппаратчики, увы, требуют содержания, которое, например, выдавалось в той же Европе в форме бенефиция. 
Роль генезиса Наконец, можно упомянуть ещё и такой фактор, как особенности генезиса самой бюрократии. Его перипетии в немалой мере определяют её менталитет. Традиционное вызревание аппарата в виде управленческой администрации, естественно, способствует его большему сплочению и централизации со всеми вытекающими отсюда последствиями в отношении организации распределения. В то время как военный вариант становления государственной власти выдвигает на первые роли чисто силовые зависимости. Ну, а из разбойника такой же чиновник, как из стригущего лишая - парикмахер. 
Во втором варианте отношения между бюрократами формируются в крайне урезанном виде. Западноевропейские вассалы обязывались своим сюзеренам только военной службой, что облегчало их обособление от центра. Короли видели в себе не столько управленцев, сколько завоевателей, военачальников, вождей-победителей в покорённой стране. Им казалась важной только эта традиционная военная связь между ними и их боевыми соратниками, дружинниками. Поэтому они с лёгким сердцем даровали направо-налево всевозможные иммунитеты, закрепляя в качестве обязательной повинности своих вассалов лишь воинскую службу. 
Прирождённым же администраторам Востока просто и в голову не могла прийти мысль о том, чтобы передоверить кому-то свои исконные функции. Поэтому здесь обособленность бюрократов вызревала в долгой и нудной борьбе с централизмом. То устойчивое социальное положение, которое западному феодалу доставалось само собой, восточному приходилось добывать в поте лица своего. При всём при том опорой в борьбе за это для него являлись не исходные экономическая и юридическая самостоятельность, а только собственные личные связи. Не случайно именно на Востоке клановость была особенно развита в противоположность западной родовитости: в данных неблагоприятных для становления ранговости обстоятельствах она выступала основным орудием упрочения позиций конкретных бюрократов. 
Таким образом, в равных условиях отсутствия опыта и даже при сходной народной ментальности административные аппараты всегда устойчивее, чем военные, они менее подвержены сепаратизму и более централизованы также и в порядке внутриаппаратного распределения материальных благ. 
5. Варианты организации распределения благ между бюрократами 
Способы рассмотрения Те или иные комбинации вышеозначенных факторов порождают разнообразные варианты организации распределения. Классифицировать последние можно по разным признакам (конкретная пестрота встречающихся в истории распределительных систем даёт для этого все основания). В том числе, например, по объекту или субъекту. В первом случае за основу можно взять характер распределяемого: что распределяется? Допустим, непосредственно блага или их источники? Во втором случае важно, кто распределяет? Кто (или что) определяет порядок распределения? Центр своей волей или традиция, закрепляющая самостоятельное положение мест? Эти подходы в ряде пунктов, естественно, пересекаются друг с другом, ибо от того, кто и как распределяет, зависит и что распределяется - и наоборот. 
Процедуры распределения можно классифицировать также по целым комплексам субъектно-объектных признаков, связанным с особенностями ментальностей населения определённых регионов, степенью централизма или раздробленности, или же со сходствами других влияющих факторов (в этом плане, в частности, близки друг другу все молодые или, напротив, все зрелые общества-государства). 
Я, разумеется, не буду слишком увлекаться разбором всех возможных и имеющих место быть в конкретной истории многочисленных вариантов исследуемого феномена (классификация - это вообще не моя задача). Но остановлюсь на самых существенных из них, во-первых, следуя научной традиции, а во-вторых, в целях опровержения некоторых сложившихся в рамках этой традиции взглядов. Рассмотрим сначала распределительные системы бюрократии с точки зрения того, что распределялось. 
Прямое распределение благ Самая простая, ясная и даже единственно подлинно бюрократическая форма организации распределения благ представлена в истории вариантом полной централизации налоговой системы. То есть теми случаями, когда все подати собираются непосредственно в государственную казну, откуда затем каждый чиновник получает свою долю в виде должностного или рангового жалованья (впрочем, ранги в данной ситуации вряд ли могут развиться в качестве значимого института, ведь для их становления и упрочения требуется ослабление централизма). Здесь действительно распределяются натуральные или денежные блага, а вовсе не те или иные их источники. Разумеется, такие порядки требуют жесточайшего централизма и встречаются в истории или в самые ранние её периоды, когда деспотизм власти ещё имеет своей опорой классически-родовую ментальность, или, напротив, в развитых бюрократиях - при наличии достаточной политической силы и воли центра, а также и при достижении обществом известного уровня экономического развития. В качестве конкретных примеров тут можно назвать Древний Египет или Китай династии Тан. 
Что любопытно, в танском Китае в довольно позднюю эпоху устоявшаяся за долгие века существования государства политическая традиция требовала уже децентрализованного распределения благ, то есть удельной системы. Но она была обойдена таким образом, что формально за тем или иным рангом-титулом закреплялись определённые по размеру территории или число податных дворов, однако на деле всё сводилось лишь к выплате их обладателям соответствующего довольствия из казны. По существу абстрактный "двор" стал тут единицей измерения жалованья. Какой-нибудь чжухоу получал не реальные территории и людей в своё владение, а только налоги с них. Причём даже не с конкретных областей, а просто в численном выражении. Довольствие чиновника определённого ранга выражалось в сумме налога, допустим, с тысячи абстрактных "дворов". 
Но в целом тотальная централизация сбора налогов и распределения материальных благ является довольно редким случаем, ибо всякая даже самая первобытно-коллективистская ментальность со временем дряхлеет, а без её поддержки организовать эффективную централизованную систему сбора и распределения благ в условиях экономической раздробленности хозяйствования, то есть разобщённости производителей, очень трудно. Поэтому "зарплатный" порядок в бюрократических обществах древности и средневековья обычно дополнялся в той или иной мере "кормленческим" - непосредственными раздачами центром в ведение отдельных бюрократов экономических государственных прав в отношении определённых территорий или лиц. По существу эта система сводится к распределению самих источников материальных благ - предмета труда и тружеников, то есть к распределению налоговой базы и, следовательно, дохода в самом процессе производства последнего. 
Все подобные типы распределения представляют собою уже децентрализацию налоговой системы и выступают как предпосылкой, так и следствием политического сепаратизма. Ибо тут теряется посредническая роль центра в отношениях между населением и местной бюрократией, отчего последняя постепенно освобождается от власти иерарха. 
Распределение территорий: господствующий характер Самой распространённой и повсеместной в бюрократических обществах практикой распределения материальных благ является такая его форма, как распределение на "кормление" податных земель-территорий. Анализ этой практики вызывает некоторые затруднения, ибо в большинстве случаев невозможно отделить её экономически-распределительное содержание - от политического, то есть пожалование "зарплаты" в виде права сбора в свою пользу податей и сборов с определённых территорий - от навешивания обязанностей (в том числе тех же фискальных) по управлению этими территориями. Ведь первое выступает неотъемлемой составной частью второго. 
Бюрократы прежде всего являются управленцами, исполнителями определённой общественной функции, и их взаимодействия в рамках исполнения этой функции окрашивают в свои цвета все распределительные отношения. Бюрократическое распределение территорий реально заключается в распределении между аппаратчиками политических полномочий относительно населяющих эти территории подданных; одним из таких полномочий как раз выступает право на сбор с последних налогов и прочих административных доходов. Для бюрократии как класса-государства характерно именно суверенное отношение к земле, отчего тут и подходит больше термин "территория". 
Правда, степень политизированности этого отношения зависит от места конкретного бюрократа во властной иерархии. Так, высшие слои бюрократии во главе с деспотом в гораздо большей степени персонифицируют собой государственность, чем какой-нибудь низовой чиновник, ибо при монархии власть концентрируется наверху пирамиды. Таким образом, следует различать по крайней мере два вида удельно-надельных владений - согласно месту их держателей на лестнице власти и, соответственно, наполненности их территориальных прав экономическим и политическим содержанием. В одном случае - на высших этажах аппарата - распределение благ сплошь и рядом является только одним из фрагментов общего распределения властных полномочий. Тут, в основном, территории выделяются с управленческими целями: для организации их обороны, для вершения суда и расправы и вообще для администрирования. Таковы были функции, например, франкских графов или китайских удельных ванов династии Мин (XIV-XVII вв.). 
Однако от этого преимущественно политического по содержанию распределения отличаются пожалования за службу, касающиеся мелких бюрократов. Для последних экономическая составляющая таких пожалований куда существеннее, чем властная, хотя и оная экономическая составляющая решающим образом выражается в политической форме: ведь право на налог и другие поборы с населения является в любом случае государственным, суверенным, а совсем не собственническим правом. Тем не менее в данном втором случае земля рассматривается всё же больше как источник дохода, чем как объект управления. Цель таких пожалований скорее кормленческая, "зарплатная", чем государствоустроительная. 
(Во избежание недоразумений стоит обратить внимание читателя на то, что подобные распределения территорий на правление-кормление на практике далеко не всегда происходят по инициативе центральной власти - нет, нередко они являются следствиями не зависящих от неё обстоятельств и самостоятельно протекающих процессов. Удельные князьки нередко приобретают власть над определёнными территориями естественным образом, ещё задолго до формирования единого бюрократического государства и, соответственно, не по воле монарха. В дальнейшем, признавая свою вассальную зависимость от новоиспечённого центра, подобные князьки автоматом сохраняют в значительной степени прежний политический контроль над населением своих уделов и право на поборы с него). 
Имея в виду все эти существенные моменты, попытаемся всё же рассмотреть распределение территорий как чисто экономический, а не политический, не "зарплатный", не управленческий феномен, то есть как процесс распределения именно источников материальных благ и только. 
Распределение территорий: экономический аспект Итак, в качестве фрагмента управленческого распределения территорий нами выделена его кормленческая составляющая. Из множества различных государственных прав и обязанностей относительно конкретного удела-надела - сугубо экономические права, связанные с обеспечением довольствия управляющего данной территорией бюрократа. При этом стоит подчеркнуть, что природа и содержание данных прав являются именно суверенными, а не имущественными. Даже когда надел жалуется чисто в кормленческих целях, то на деле он жалуется не как земля, а как право на государственные подати и сборы с конкретной территории. 
Здесь встречаются два варианта. Первый - когда на жалуемом участке имеется податное население, то есть имеется сам налог как объект передачи. В этом случае он, собственно, и жалуется - или в полном объёме, или частично. Существенно то, что налог тут жалуется не абстрактно, не как объём довольствия, пропорциональный числу дворов, а как подати с конкретной территории. Сама процедура их сбора и поручается держателю надела. Поэтому это выглядит как распределение самих территорий, источников дохода. 
Во втором варианте, когда территория безлюдна, даруется, естественно, не право на налог, а освобождение от него. Здесь уже дело самого пожалованного бюрократа - получить доход с данного участка либо посредством личного труда, либо путём привлечения производителей со стороны в качестве рабов или лично свободных поселенцев. Впрочем, то, что выплаты в пользу держателя территории носят тут форму государственных повинностей, неизбежно придаёт отношениям производителей и данного бюрократа соответствующий характер: дополняясь другими политическими правами держателя, эти отношения быстро приобретают черты господства-подчинения, личной зависимости. 
Второй вариант, как понятно, представляет собой отчасти зеркальное отражение первого. Ибо пожалование налогов в пользу конкретного чиновника обратным концом является освобождением его от налогов в пользу центра. А освобождение от податей - пожалованием их данному чиновнику. Вся разница состоит при этом лишь в актуальном и потенциальном бытии данных налогов, обусловленном наличием или отсутствием на жалуемой земле налогоплательщиков. По сути, в обоих случаях имеет место дарование налогового суверенитета-иммунитета в отношении конкретной территории. 
Распределение экономических суверенных прав не сводится к одному лишь распределению налогов. В число данных прав входят и всевозможные поборы, связанные с исполнением конкретных управленческих функций. Дарование этих функций также выступает экономическим актом, пожалованием государственных доходов отдельному представителю аппарата. К числу таких функций относится, во-первых, судебная - с её санкциями и штрафами в пользу сеньора, наместника центра. Существенное значение, во-вторых, имеют трудовые повинности подданных, обеспечивающие решение тех или иных управленческих задач. Так, в рамках обеспечения безопасности управляемых территорий местные бюрократы возводят силами податного населения также и свои укреплённые резиденции. Например, в Западной Европе подобные вторичные сеньориальные права в качестве источников дохода местных бюрократов превышали по значению даже собственно налоговый иммунитет. С развитием бюрократии и суверенитетности отношений к земле 
"Доля поземельного чинша сокращалась... на первое место выходили поступления от реализации "сеньориальных прав"" (15, с. 499).
Временные и ранговые различия Любые пожалования, разумеется, различаются сроками даруемых полномочий и размерами доходов. Оба этих параметра развиваются в бюрократическую эпоху в соответствии с вышеописанными процессами вызревания рангов и родовитости. Но при прямом распределении благ через казну развитие указанных институтов идёт заторможенно. В данном случае различия пожалований сводятся по преимуществу лишь к различиям жалований, то бишь к разным объёмам благ, полагающимся по должности. Распределение же источников благ неизбежно ведёт уже к известной самостоятельности мест, к ускорению становления рангов, наследования социального положения и пр. Поэтому различия сроков пожалований появляются в основном лишь в рамках практики распределения именно территорий. 
В этой практике встречаются пожалования на срок службы (должностные наделы), пожизненные и наследственные, то есть неотчуждаемые. Естественно, масштабы территорий, а точнее, их доходности, коррелируют со статусами бюрократов. Срочный же или бессрочный характер пожалований, во-первых, определяется волей жалующего их иерарха, а во-вторых, устанавливается сам собой, независимо от воли центра в процессе вызревания тех же ранговости и родовитости. Например, пожалование за службу постепенно повсеместно перерастает в наследственное посредством наследования самой службы. 
Так, в Европе бенефиций (временное пожалование) постепенно сменился феодом, леном (наследственным владением). Бенефиций давался 
"пожизненно под условием несения его владельцем определённой вассальной службы (чаще всего военной) в пользу того феодального сеньора (господина), который дал этот бенефиций. С развитием феодального общества бенефиций из пожизненного владения превратился в наследственное и приобрёл черты, характерные для феода. Феод или лен, - это наследственное земельное владение, связанное с обязательным несением военной службы и выполнением некоторых других обязанностей феодалом по отношению к вышестоящему сеньору" (9, с. 11).
В северовэйском Китае (IV-VI вв.) государство непосредственно организовывало сбор налогов с большинства населения. Господствовала так называемая "надельная система". 
"Земля предоставлялась населению в порядке государственных наделов", соответственно числу трудоспособных членов семей. "Держатели наделов должны были платить земельный и промысловый налоги. И тот, и другой вносился натурой" (9, с. 31).
Но 
"Надельная система была связана с определённой организацией управления. Государство распределяло наделы, следило за их обработкой, взимало налоги, отбирало участки в случае уменьшения числа держателей. Для всего этого требовался большой разветвлённый аппарат управления. Служба в этом аппарате давала право на "должностной надел", означала передачу в распоряжение должностных лиц феодального государства участков, обрабатываемых крестьянами. Налоги с таких участков поступали уже не в казну, а в распоряжение данного должностного лица. Условность владения "должностными наделами" состояла в том, что владелец терял такой надел вместе с лишением должности и получал другой надел в связи с изменением места службы. От должности зависел и размер надела. Кроме того, при пользовании "должностным наделом" его владелец не имел права распоряжаться им - отчуждать или передавать его по наследству. 
Менее ограниченной была собственность отдельных феодалов в тех случаях, когда они владели землёй на началах "пожалования". Поскольку такой "жалованный надел" предоставлялся в порядке особого акта верховной власти, постольку последняя всегда могла этот надел отнять. Однако право пользования таким наделом передавалось по наследству, и потому владение им являлось более полным (оно вообще не связывалось с исполнением каких-либо должностных обязанностей, а было даром за службу, заслуги и пр., а потому и не отчуждалось так просто, как должностной надел - А.Х.). 
Совершенно неограниченным было владение землями, находившимися в руках феодальной знати. Представители этой знати носили различные титулы, и их земли назывались "наделами, присвоенными по титулу"" (9, с. 32).
К числу этой знати принадлежали преимущественно родственники императора. 
В танском Китае (VI-VII века) имелись два вида бюрократов: знать и чиновники, то есть обычный джентльменский набор. И те и другие получали в кормление земли (правда, в основном, условно - см. выше). У знати 
"владения соответствовали их титулам. Так, наивысший титул обеспечивал владение в 10 тыс. му, самый низкий - 500 му земли. Придворная ранговая аристократия могла владеть от 6 тыс. до 500 му. А заслуженные гражданские или военные чиновники - от 6 тыс. до 300 му. Чиновники вместе с должностью получали право на доход с земли соответственно рангам. Столичные чиновники получали от 200 до 1200 му земли, провинциальные чины - от 250 до 1200 и, наконец, военные - от 80 до 600 му. Владения давались им лишь на время службы" (19, с. 23), в то время как знать владела ими постоянно, ибо титул был неотъемлемым.
"Принадлежность к различным социальным категориям класса феодалов закреплялась аристократическими титулами или рангами военных и гражданских служащих. С каждым титулом или рангом было связано право на землевладение определённого типа и размеров (в странах Дальнего Востока, например, размер землевладения увеличивался соответственно повышению титула или ранга)" (19, с. 9)
Немного критики Кстати, из факта упомянутой корреляции размеров землевладения с местом в бюрократической иерархии авторами приведённой цитаты делается вывод, диаметрально противоположный реальному существу дела: 
"Таким образом, иерархия в землевладении лежала в основе иерархической организации господствовавшего при феодализме класса" (19, с. 9).
Хотя вроде бы очевидно, что дело обстояло как раз обратным образом: размер землевладения определялся рангом и титулом; социальное положение обусловливало объём причитавшихся благ, в том числе и порядок распределения земли. Более того, в данном случае вообще нельзя рассуждать о "землевладении" и "земле", ибо на деле тут распределялись лишь территории и относившиеся к ним суверенные права, в том числе кормленческие. Понятно, что высший чин управлял большей территорией и, соответственно, ведал сбором больших налогов. "Землевладельцы" были на деле чиновниками, лишь получавшими своё довольствие в особой форме. Это отмечают и сами авторы цитаты. 
"К внешним (? - напротив, содержательным. - А.Х.) правовым признакам феодализма относится условность феодальной собственности на землю. Государство или вышестоящие феодалы устанавливали различные повинности, которыми была обусловлена земельная собственность, ибо феодальный строй поземельных отношений основан на несении повинностей в пользу государства. В странах Азии и Африки в раннее средневековье право феодала на владение землёй было связано с обязательным обеспечением её обработки и уплатой поземельного налога, с несением военной или чиновничьей службы в государственном аппарате и т.д. В разных странах в зависимости от конкретных условий на первое место выступали те или иные обязанности" (19, сс. 8-9).
Собственническое распределение земли В то же время нельзя отрицать, конечно, и наличие фактов собственнического распределения земли (то есть отношения к ней как к имуществу), также встречающихся в истории человечества в докапиталистический период. Например, сие имело место в античном мире или в близкой ему по ментальности раннесредневековой варварской Европе, во многом прямо унаследовавшей частнособственнические римские порядки. Советские учёные строят собственническую теорию феодализма не на пустом месте, а именно абсолютизируя указанные факты. Значит, этим фактам надо дать оценку, понять их содержание и отношение к бюрократической формации. 
Для меня тут очевидно, что имущественное отношение к земле есть нечто иное, чем суверенное отношение к территории. А ведь именно последнее характерно для бюрократии, соответствует её природе класса-государства. Бюрократия может пускать в свой процесс распределения лишь то, что имеет как таковая. А как таковая она имеет только суверенные права. Их-то она и делит внутри себя, а вовсе не какую-то малопонятную ей "собственность на средства производства", то есть землю как предмет труда. 
Право частной собственности вообще находится в прямом противоречии с бюрократическим иерархически-корпоративным правом. Не случайно частнособственническое право бурно развилось в древности именно лишь в основанных на рынке обществах античного мира, а также отчасти проявило себя в наследовавшей им индивидуалистичной Западной Европе - на ранних и ещё слабо бюрократизированных этапах её исторического бытия. Но и в том и в другом случаях вызревание собственно бюрократических порядков (естественно, не в качестве дополнения к чему-либо, а как господствующего строя) привело к гибели чисто имущественных отношений по поводу земли и к вытеснению их территориально-суверенными. Распределение земли в ходе этого процесса "феодализации" превратилось в распределение территорий, политических ("сеньориальных"), а не имущественных прав "феодалов", в том числе и в обеспечении доходов. Несмотря на те или иные случайные исходные отклонения, всё в конце концов и тут встало на свои места - в нормальном соответствии с характером имевшихся орудий труда и производства. 
Лишь со временем, с новым вызреванием буржуазных, рыночных отношений процесс пошёл вспять. Суверенное отношение к территориям стало всё больше наполняться имущественным содержанием. И вполне закономерно то, что раньше всего эта метаморфоза случилась в той же Европе, в чьём генетическом коде уже сидела, как гвоздь в подмётке, древняя память о подобных отношениях. 
Становление частного суверенного отношения к территории О частной собственности на землю при "феодализме" рассуждают ещё и потому, что в понятии "частная собственность" для многих учёных прилагательное, определяющее частность собственнического отношения, его форму, почему-то перевешивает существительное, то есть содержательную его сторону. Везде, где в истории встречается частное отношение к территории, эти учёные априори считают его собственническим. Хотя оно с равным правом может быть и суверенным, а при бюрократическом строе именно таковым сплошь и рядом и является. 
Что же касается не содержания отношения, а его формы (частной или корпоративной, государственно-централистской), то вопрос о её наличии - это вопрос о степени развития в бюрократических обществах институтов ранговости, родовитости и вообще сепаратизма. Понятно, например, что в первые годы после завоевания все завоеватели ещё остро ощущают свою этническую и практическую близость. Принадлежность к своей группе всеми ими осознаётся как единственное основание прав на завоёванную территорию и поборы с её населения. Место бюрократов в аппарате тут абсолютно превалирует, и именно по нему формируется их отношение к "земле": должность даёт надел (в смысле: надел зависит от должности). Но постепенно происходит ассимиляция бюрократов и срастание их с населением облагаемых в их пользу территорий. Право на поборы, налоги перестаёт жёстко сопрягаться со службой и местом в аппарате, а всё больше начинает рассматриваться как частное право, как следствие заслуг или наследования. Формируется родовитость с её привилегиями, в состав которых входит и право на надел - нередко вполне конкретный не только в смысле размера, доходности и пр., но и по месту нахождения. В умах бюрократов происходит психологический сдвиг, а вместе с ним происходит и реальный сдвиг - в их отношениях, ибо все отношения людей опираются на психику, мотивируются сознанием. В обществе работают лишь те отношения, которые признаются за правильные, не подвергаются отторжению в мнении их участников. Или же те, что опираются на силу. Но в рассматриваемом примере достаточно уже психического оправдания, то есть замены в качестве основания отношений по поводу "земли" аппаратного, должностного подхода - на личный, ранговый, неотчуждаемый. Связь с наделом рано или поздно начинает осознаваться тут не через должность, не как атрибут последней, а сама по себе, как личная связь конкретного бюрократа с конкретной территорией. По принципу: "Я владею этой землёй потому, что ею владели мои предки". 
Таким образом, становление частности отношения к территории наряду с ранжированием, сепаратизмом и пр. выступает ещё одним моментом обычного циклического развития бюрократического общества. Но сие никак не отражается на содержании этого отношения, которое всегда (пока жива-здорова бюрократическая формация) остаётся суверенным. 
Распределение людей Помимо предмета труда источником материальных благ в любую эпоху являются также сами труженики. В значительной степени эти два источника неотделимы друг от друга, особенно при бюрократическом подходе к делу. Ведь в этом последнем случае, как отмечалось, земля рассматривается вовсе не как средство производства и объект собственности, а как объект суверенных прав, как территория сбора налогов и пр. С этой точки зрения распределение безлюдных пространств в основном бессмысленно; зато "глубокий" смысл имеет распределение податного населения. Поэтому война за территории между бюрократами всегда является на деле войной за подданных, и там, где оных трудно оттяпать вместе с местами обитания, агрессоры просто уводят их в плен и расселяют на своих собственных землях. 
Однако тут интересны не такого рода внешние переделы между разными государствами-аппаратами, а организация внутреннего распределения в каждом из них. В сущности, оное и сводится на деле к распределению именно населения, подданных. То, что я выше сосредоточил своё внимание преимущественно лишь на распределении территорий, обусловлено просто существующей научной традицией, то есть господствующим в современной науке собственническим поземельным подходом и, соответственно, необходимостью разобраться с этим вопросом. Бюрократический же подход к распределению является вовсе не собственническим и не поземельным, и даже не потерриториальным по своему содержанию, а - полюдным, подушным, подворным и т.д. 
"Пока в степной зоне Евразии, Аравии и Африке свободной земли было много, феодальные князьки и вожди сами не знали точных границ своих владений, зато хорошо знали общины и отдельных людей, которые от них зависели и которыми они владели... Владение людьми тщательно фиксировалось обычным правом, тогда как права владения землёй фактически оставались довольно расплывчатыми. И это - несмотря на знакомство соответствующих обществ с хорошо разработанным мусульманским земельным правом (нет нужды - нет и права. - А.Х.)" (23, с. 67).
Бюрократы распределяют не местности, а деревни, не пустоши, а "людишек". Даже в тех случаях, когда аппаратчикам жалуются именно пустоши, на деле жалуется простое освобождение этих пустошей от налогов в расчёте на их потенциальное заселение. То есть чтобы спровоцировать данное заселение и освоение, привлечь людей - пусть не как податных, но хотя бы как подданных, обязанных монарху помимо налогов ещё и другими повинностями и службами, например, рекрутской, весьма ценимой бюрократией. 
Таким образом, в основании бюрократического распределения источников доходов всегда лежит в той или иной форме распределение податного населения. Разумеется, поскольку налогоплательщиками в рассматриваемую эпоху выступают преимущественно земледельцы, производственный процесс которых требует оседлости, то внешне данное распределение выглядит зачастую как распределение тех территорий, на которых обитает облагаемое население, то бишь как территориальное распределение. Но на деле суть его - иная. 
Это подлинное содержание бюрократического распределения особенно ярко обнаруживает себя в тех особых случаях, когда становление частного суверенного "отношения к территориям" вынужденно сопровождается прямым закрепощением проживающего на них народа. Причём, конечно, не всякого, а только производителей, обязанных налогом-оброком. Если во многих иных вариантах, связанных преимущественно с централизацией власти и налогами, имеет место лишь распределение налогов и прочих суверенных доходов с конкретных людей, определяемых по месту их проживания, то в последних случаях присутствует уже прямое распределение именно самих податных людей даже по форме. Они прикрепляются или к территории, или - при индивидуализации всего и вся - непосредственно к сеньору. 
Как отмечалось, сие обусловливается в первую очередь разложением централизма и становлением частных суверенных отношений к территориям и к населяющим их податным крестьянам. Пока бюрократы собирают подати сообща и делят их между собою через казну, для них не имеет большого значения место проживания конкретных производителей - лишь бы они находились в пределах контролируемой данным аппаратом территории. Например, на отличавшемся централизмом Востоке 
"В раннефеодальный период государство обычно выделяло большую часть собранных средств (в денежной и натуральной форме) в виде жалованья феодалам", отчего "крестьяне в странах Востока сохраняли большую свободу передвижения, чем прикреплённые к земле крестьяне европейских стран" (9, с. 13). 
Свою роль в этой пьесе кое-где в перенаселённой Азии играла отчасти и ограниченность пригодной для обработки земли: здешним бюрократам не было нужды прикреплять к ней производителей юридически, когда то же самое с успехом обеспечивали экономические обстоятельства. 
В то же время даже в условиях централизации бюрократия постепенно всё лучше осознаёт свои коренные интересы и стремится воспрепятствовать свободе перемещений податного населения. Помехи этому чинятся бюрократами, во-первых, просто в ходе реализации присущего им инстинкта подавления самостоятельности управляемых, а во-вторых и в главных - в целях упорядочения сбора налогов. При бродячем образе жизни масс, как отмечалось, невозможно наладить строгие учёт и контроль за налогоплательщиками и обеспечить стабильность поступлений в казну. С миграциями, естественно, борются - посредством прописки, введения ограничений в виде "Юрьевых дней" и т.п. 
"Именно этого прикрепления к государственным наделам (Китай, Корея, Япония), к земле общины (Индия), отчасти к землям отдельных феодалов (Иран, а также Китай) добивались в раннее средневековье феодалы. Многие источники содержат сведения о поимке беглых, о запретах переходов с места на место, о строжайшем учёте населения и приписке каждого "свободного" к месту рождения" (19, с. 10). "И все же (благодаря централизму - А.Х.) в странах Востока большинство эксплуатируемого класса составляло податное крестьянство, которое оставалось как бы лично свободным, но прикреплённым к земле" (19, с. 10).
Ибо бюрократия в Азии выступала в своих контактах с производителями как единый класс-аппарат. Здесь просто не могло быть отношений личной зависимости между конкретными крестьянами и конкретными бюрократами, ибо сами последние кочевали от должности к должности, из региона в регион. Тут земледельцы прикреплялись просто к территории, но не становились людьми какого-то сеньора, не попадали в частную зависимость от него. То есть как личности они были зависимыми - от класса бюрократии в целом, но со стороны самой бюрократии господство не персонифицировалось, не было частным господством. Именно в этом смысле я предлагаю отличать личную зависимость от частной: первая в бюрократическом обществе имеется всегда, а вторая - только при индивидуализации положения отдельных бюрократов. 
В этом последнем случае, когда в обществе развивается в той или иной мере сепаратизм и бюрократы на местах занимают в основном независимую от центральной власти позицию (что было особенно характерно для Европы), вместе с тем, разумеется, развиваются и отношения частного господства - личной зависимости между сеньорами и вилланами. Каждый местный бюрократ превращается в мини-монарха, отношения подданства дробятся, спускаясь до уровня отдельного барона. 
Но главное заключается не в этом. То есть не в простом расщеплении суверенитета, а в последствиях такого расщепления для положения крестьянства. При частном характере господ-налогосборщиков каждый из них оказывается жизненно заинтересованным в умножении или хотя бы сохранении численности своих податных. Так же, как целые государства сталкиваются на этой почве между собой, закрепляя свои права на конкретных подданных силой оружия и договорами, так и отдельные суверены-бюрократы оказываются вынужденными как-то решать проблему "текучести кадров" от одного из них к другому, а от того - к третьему. Эта проблема имеет единственное решение, состоящее в прикреплении конкретных крестьян к наделу конкретного бюрократа, а точнее - непосредственно к нему самому. То есть в установлении именно частных отношений господства-зависимости между сеньором и вилланами. В этом суть феномена крепостничества, если рассматривать его со стороны чисто бюрократических оснований (в конкретной истории у него могут быть, конечно, и иные причины, связанные уже с развитием буржуазных отношений и частного права вообще). 
Внешнее перераспределение Практика грабежа своих подданных легко и непринужденно сочетается у бюрократии с практикой ограбления соседей. Для неё такая практика является одним из простейших и наиболее выгодных способов повышения своего материального благосостояния, а к тому же ещё и актом демонстрации и тренировки собственной воинской силы. Война представляет собою излюбленное развлечение и постоянное времяпрепровождение бюрократии. Как ни посмотришь, вечно она у кого-то что-то отнимает, осуществляя переделы сфер влияния. 
"Между феодалами происходили постоянные войны, вызывавшиеся прежде всего стремлением феодалов к расширению своих владений и к увеличению получаемой ими феодальной ренты" (9, с. 170).
То есть обычная политическая борьба, непрестанно идущая в рамках конкретных аппаратов, не менее успешно продолжается и за их пределами. Все бюрократы стараются расширить свою власть и распространить её на новые территории и большие массы трудящихся. Бюрократия агрессивна по самой своей природе. Она умеет решать проблемы только политическими, насильственными методами. Да и сама бюрократическая проблематика к тому же преимущественно такова, что иными методами её и решать-то невозможно. Ибо как подметил ещё Малыш из известной сказки А.Линдгрен: "Нельзя без драки прояснить вопрос о том, кто кого побьёт". 
6. Восток и Запад 
Региональные варианты Помимо субъектно-объектной классификации стоит, пожалуй, взглянуть на проблему бюрократического распределения материальных благ ещё и под региональным углом зрения. В этом оркестре первую скрипку играет уже ментальность. На основании её особенностей можно выделить два основных исторических типа организации распределения: западный и восточный. 
Разумеется, европейские и азиатские бюрократические общества различались не только ментальностями, но и длительностью существования своих цивилизаций и соответствующим политическим опытом, функциональной ролью бюрократии (что, впрочем, уже каким-то боком относится и к менталитету социумов), частотой завоеваний, способствовавшей централизму, степенью экономического развития и освоенности территорий, а также и природно-географическими характеристиками последних. Все эти факторы сыграли в истории Запада и Востока не меньшую, если не большую роль, чем собственно их особые ментальности. Поэтому указанное региональное различение во многом условно. 
Европа была просто молодым, полным задора регионом, лишь попутно осложнённым индивидуализмом его населения, слабостью экономики, разбойничьим происхождением и характером власти. Все эти факторы в разные времена встречались и в других местах. Но тут они просто сошлись в единый большой массив, вдобавок ко всему прочему попавший в центр внимания исторической науки. В известной степени противопоставление Запада и Востока, которое провожу здесь я, есть дань установившейся научной традиции. Только я, различая - объединяю. Для меня европейская цивилизация есть лишь случайный вариант бюрократической формации, к тому же недолговечный и преходящий в своих конкретных особенностях, ибо бОльшая их часть обусловливалась не спецификой ментальности, а просто недостаточной развитостью бюрократических отношений в европейском регионе вследствие малости отведённого для этого исторического срока (да и та же специфика народного менталитета имела тут значение лишь в ранний период, со временем постепенно вытесняясь нормальной всеобщей ментальностью бюрократии, хотя этот процесс так и не успел зайти достаточно далеко). 
Тем самым Европа и Азия при всём их бесспорном исходном менталитетном различии представляли собой не только модели коллективистского и индивидуалистического быта, но также и условные образцы молодости и зрелости бюрократической формации, наивности и опытности бюрократии, децентрализации и централизма в подходе к организации системы распределения материальных благ и т.д. То есть в этих региональных вариантах были представлены различия как ментальностей, так и стадий в циклическом развитии бюрократических обществ вообще. 
Основания различий и сходств обществ Азии и Европы О конкретных различиях указанных региональных вариантов я уже много писал выше, когда размышлял о последствиях централизма и децентрализации власти, о последствиях административного и военного характера аппарата управления, о последствиях заматерелости и эмбриональности бюрократизма, коллективистской и индивидуалистической ментальности масс и самой бюрократии, развитой и слабой экономики, центрального и периферийного расположения государств, их малости или обширности, доступности и труднопроходимости их территорий и т.п. По всем этим факторам, как понятно, Восток находился в существенной оппозиции Западу. Отчего различались и практиковавшиеся в данных регионах системы распределения благ (как и многие другие аспекты жизнедеятельности обществ вообще). 
Различия эти, конечно, не носили какого-то тотального характера, напрочь уничтожавшего сопоставимость. Это у "певца британского империализма" Восток есть Восток, а Запад есть Запад, и вместе им не сойтись. У реальной же бюрократии имелось на этот счёт своё мнение. Она повсюду чувствовала себя как дома и располагалась на подручных диванах так, как ей было удобно - то есть в прямом соответствии со своими классовыми интересами. И как бы ни ретушировал при этом её светлый образ конкретный расклад обстоятельств, не смываемые никакой химией родимые пятна повсюду выдавали её с головой. 
В силу своих глобальных формационных сходств европейские и азиатские бюрократические общества со временем постепенно существенно сблизились в большинстве своих черт. Общее содержание формации помаленьку нивелировало их изначально различные формы. Ведь уж на что своенравна была античность, да и то укатали сивку крутые горки. Для более же лояльных к натуральному производству европейских обществ дорога к нормальному бюрократизму была гораздо короче. И они успели-таки изрядно продвинуться по ней в сторону смыкания с классической азиатчиной, пока это закономерное движение не оборвало своей безжалостной рукой становление рынка и буржуазных отношений. 
Путь Европы Тем не менее, развитие европейских обществ по общему пути происходило несколько иначе, чем азиатских. Что было связано как с особенностями исторической среды, так и с собственной ментальностью германцев и славян. Позволю себе кратко напомнить содержание этого процесса применительно к Западной Европе как "классическому" образцу. 
Основанием многих особенных черт западноевропейского бюрократизма была индивидуалистическая ментальность и связанная с нею аллодиальность ("ойкосность") первоначального хозяйствования населения данного региона. С ними хорошо сочеталось практиковавшееся на завоёванных варварами территориях римское развитое частнособственническое право на землю. В результате имущественное отношение к земле и соответствующие взаимоотношения людей сложились тут ещё до того, как стали формироваться и упрочились бюрократические порядки. Эти взаимоотношения и выступили в качестве исходной формы европейского бюрократизма. Они стали тем обычным правом, с которым пришлось считаться складывавшейся государственной власти. Точнее, которое расценивалось самой нарождавшейся местной бюрократией в качестве признанной законной нормы общественных взаимоотношений. 
Поэтому первоначальное развитие европейских государств протекало во многом в русле данной имущественной традиции, испытывало её сильнейшее искажающее стандартный процесс бюрократизации влияние. Как и в ранней античности, в варварских королевствах германцев поначалу происходили процессы концентрации земли в руках отдельных собственников. Правда, не столько за счёт её скупки и прочих экономических операций, сколько в оригинальной форме добровольной передачи земледельцами своих аллодов монастырям и светским владыкам в обмен на покровительство и защиту. То есть причины складывания западноевропейского крупного землевладения были не совсем экономическими. Но зато по форме данное землевладение имело вполне частнособственнический характер. Передача аллодов осуществлялась по нормам римского права. 
Однако параллельно с этими "странными" процессами ускоренным маршем продвигались и другие: становление государственности и суверенитетных отношений. Короли разбивали контролируемые ими территории на области (марки) и поручали управление ими своим наместникам (графам, эрлам и пр.). Два этих пути развития в какой-то момент пересеклись и слились воедино - в практике дарования земельным магнатам иммунитетов, то есть суверенных прав. Последние тем самым превращались в госслужащих наравне с напрямую назначенными в качестве управляющих областями маркграфами. Постепенно эти две категории бюрократов, первоначально различавшиеся своим происхождением и характером отношения к территории, теряли различие. Имущественная составляющая землевладения стиралась и в начале второго тысячелетия повсеместно была вытеснена из памяти людей и господствующего права собственно бюрократической, суверенитетной. Землевладение превратилось из собственнического в условное - бенефициальное и феодально-ленное. В этом и состояла суть "сеньориальной революции" в общественных отношениях, произошедшей в Западной Европе на стыке первого и второго тысячелетий. Бюрократические отношения наконец восторжествовали здесь над тем сплавом первобытно-буржуазных отношений, который сложился в результате диффузии и смешения варварских и античных порядков. 
Таким образом, государственно-территориальное отношение в Европе постепенно подменило собой частновладельческое. Одно другому, вообще-то, и не мешало, ибо первое отношение сводилось только к сбору налогов и управлению территориями и лишь формально отличалось от второго, которое в данных условиях было не столько подавлено, сколько попросту атрофировалось ввиду своей неактуальности. В качестве пожалований (бенефициев) новоиспечённым местным аппаратчикам передавались именно суверенные права, налоги с наделов без видимого покушения на собственнические права налогоплательщиков-"аллодистов" (разумеется, там, где оные сохранялись как таковые, где не было массового отчуждения "аллодов" в пользу магнатов, то есть, например, в Англии и Германии). Так всё и продолжалось на протяжении веков: наделы фактически принадлежали крестьянам, а суверенные права (на оброк и пр.) - сеньорам. Данные сеньориальные права с развитием самой бюрократии со временем становились наследственными и неотчуждаемыми. При этом они, естественно, оказывались более общественно значимыми, чем имущественные права земледельцев, ибо опирались на силу, сводились к господству над вилланами. Имущественные права последних вообще на деле превращались в фикцию, поскольку опорой их была лишь традиция, её моральный авторитет, а это очень ненадёжное основание: любое право действенно лишь тогда, когда опирается на силу. В первобытности за обычаем стояла мощь всего коллектива; теперь же силой стала бюрократия. Поэтому в обществе закономерно и возобладало бюрократическое право. 
Однако до той поры, пока интересы бюрократии и крестьянства в сфере территориально-земельных отношений не пересекались, пока каждый класс занимался своим делом и довольствовался своим положением (это касалось, разумеется, только самой бюрократии, ибо именно она определяла, кому чем довольствоваться), сеньоры не посягали на имущественные права своих податных. Этого посягательства не было даже и тогда, когда при развитии родовитости и наследственности установилось частное отношение отдельных бюрократов к управляемым ими территориям. Указанный частный характер отношения, конечно, слегка затушёвывал его государственное происхождение; хотя оное отношение оставалось тут связанным со службой, оно уже не было обусловленным только службой, став наследственным, неотчуждаемым, личностно-семейным. Но его суверенитетное содержание ещё не претендовало, тем не менее, на расширенное понимание, не вступало в конфликт с имущественным крестьянским подходом. 
Данный конфликт разразился только со становлением рынка, буржуазных отношений и частного права. На этой почве возросла роль собственнического отношения к земле, которое и постарались переключить на себя бюрократы. Перелицевав политическую подкладку своих прав на имущественную сторону. 
Таков был исторический путь становления западноевропейского бюрократизма. Особенности этого пути, разумеется, наложили свой отпечаток и на характер функционировавших в данном регионе общественных отношений. 
Особенности обществ Азии и Европы В первую очередь, характер западно-европейских общественных отношений, как понятно, отличался высокой степенью их индивидуализации, а во вторую - наличием самостоятельного бытия имущественного права (пусть даже и в рудиментарной и виртуальной форме - в эпоху развитого бюрократизма) наряду с суверенитетным. Если 
"Для стран Востока был наиболее типичен путь феодализации общества в рамках большого государства (? - тут дело, конечно, не в величине, а в степени централизации и корпоративном характере бюрократии. - А.Х.), где бюрократический аппарат вмешивался в поземельные отношения" (19, с. 11),
то для Запада типичнее было "состояние полураспада", система сугубо частных взаимосвязей бюрократов между собой и с массами - при любых масштабах государства, которое ввиду этой "частности" всегда представляло собой ярко выраженную ячеистую структуру с высокой степенью обособленности каждой ячейки, что, видимо, и создаёт у процитированных учёных впечатление "малости" государства. С другой стороны, здесь была естественной и позиция невмешательства сюзерена в имущественные дела своих вассалов. Их отношения являлись не только более индивидуализированными, менее корпоративными по форме, чем в Азии, но и содержательно ограниченными главным образом лишь обязательствами взаимной военной поддержки. 
Экономически западные бюрократы изначально существовали самостоятельно. Это, в основном, сохранилось в роли правовой нормы и впредь. Если на Востоке власть была единственным "законным" источником богатства, то на Западе последнее открыто существовало и само по себе. Из этого не следует, конечно, что именно богатство тут давало власть (в ту эпоху её везде давала только сила), но тем не менее в Европе имущественное положение вовсе не определялось и не совпадало так непосредственно с социальным статусом, как в Азии. Экономическое бытие человека сохраняло тут известную автономию от его социально-политического бытия. Вассал мог быть богаче сюзерена. Это разрешалось законом. Тогда как на Востоке подобное считалось крайне предосудительным и нетерпимым, а чаще всего и просто невозможным по характеру практикуемой здешними бюрократами системы распределения благ. 
В Европе имущественное положение субъекта было его личным делом. Общественным делом являлась лишь его политическая подчинённость, статус, соответственно которому распределялись не столько материальные блага, сколько привилегии и политические полномочия. Вопрос материального обеспечения аппаратчиков выносился преимущественно за скобки отношений между сюзереном и вассалом, будучи содержанием взаимоотношений сеньоров (которыми равно являлись и сюзерены, и вассалы) и лично зависимых от них производителей. Хотя королевская власть и пыталась иногда как-то регулировать нормы податей, собираемых местными баронами, но уже само количество их лично-податных крестьян никак не контролировалось центром. Тогда как в том же Китае строго следили за тем, чтобы каждому рангу соответствовало то или иное число податных дворов или количество земли. 
В Европе сам индивидуализм бытия, наличие индивидов как обособленных друг от друга субъектов выводили на первый план личностный характер отношений, которые были тут таковы и между бюрократами и крестьянами, и в среде самих бюрократов. Все эти отношения тем самым никак не пересекались между собой, как одно личное дело с другим. Господствовала формула: "Вассал моего вассала - не мой вассал" (правда, преимущественно только на юго-западе, где королевская власть была слабее, а частность отношений - выше). 
Но отношения бюрократов и крестьян как раз и были отношениями по поводу распределения материальных благ. Именно они оказывались тут частным делом, не касавшимся внутренних отношений бюрократии. Последние охватывали только сферу личных политических связей. Конечно, и в этих отношениях имелись специфические моменты, связанные с пожалованиями за службу, но жаловались имущество и крестьяне с землёй опять же на привычных общих основаниях - как в частное право. Сюзерен отчуждал тут своё право в пользу вассала, при этом теряя его (право). Право на суверенитет отдавалось за обязанность военной службы. 
В Азии же аппарат выступал как целое не только на политической арене, но и в экономической области. Это проистекало из его традиционной административно-хозяйственной роли, высокой степени централизации и кланово-классовой корпоративности. Сбор налогов и их распределение не являлись здесь личным делом отдельных представителей класса, а осуществлялись ими сообща. Поэтому на Востоке и не было ни западной индивидуализации отношений людей, ни соответствующей отделённости экономического положения от социального. Распределение благ происходило тут внутри аппарата именно по месту в нём, то есть по высоте занимаемой личностью ступеньки на бюрократической лестнице. Чиновника кормили в чистом виде должность или титул. 
Глава пятая. Бюрократическое общественное сознание
Три источника бюрократического общественного сознания Бюрократ - это не только ценный мех, крепкий кулак и длинные-длинные руки, но ещё и полкило отличнейших мозгов. Которые, во-первых, чем-то заполнены, а во-вторых, нуждаются в применении. Чем заполнены мозги бюрократов и с какой целью последние приводят их в действие, мы сейчас и рассмотрим. 
Общеизвестно, что сознание определяется бытиём. Любое общественное сознание являет собой не что иное, как представления о правильности тех или иных линий поведения в заданной ситуации. Оно по природе своей практично и является руководством к действию. Ту же роль, как понятно, разум выполняет и в общем отношении человека к миру. Всё отличие общественного сознания от сознания вообще заключается лишь в объекте приложения: первое обеспечивает ориентацию в особой - социальной среде. 
Сознание бюрократов в этом плане не является исключением. Оно отражает во всех своих аспектах их образ жизни, положение в обществе, конкретное место в аппарате. Как и всякий разумный человек, каждый бюрократ ведёт себя так, чтобы выжить и добиться наибольшего успеха в предложенных ему обстоятельствах. Аналогично ведут себя и все прочие члены бюрократического общества. Наполнение их сознания определяется окружающей обстановкой. То есть самим их существованием в рамках бюрократических порядков. Конечно, положение управляющих и управляемых при этом весьма различно, отчего различаются и некоторые их взгляды. Но в то же время в их мировоззрениях можно отметить и существенные сходства и взаимодополнительность. 
Помимо объективного значения всех этих обстоятельств в качестве фактора, влияющего на общественное сознание бюрократической эпохи, стоит отметить ещё и собственную планомерную деятельность бюрократов. Она носит двоякий характер. 
Во-первых, именно бюрократия организует всю общественную жизнь в соответствии со своими интересами, тем самым существенно предопределяя вышеотмеченную общую обстановку, к которой вынуждены приспосабливаться все люди, а в итоге - характер общественного бытия и сознания. Во-вторых, аппаратчики ещё и прямо воздействуют на это сознание, стараясь наполнить его выгодным для себя содержанием. Ведь ввиду различий и даже прямого антагонизма в положениях управляющих и управляемых формируется опасное для первых противостояние классовых мировоззрений. С этим бюрократам приходится как-то бороться, содействуя правильному пониманию подданными политического момента и воспитывая в них уважение к священным правилам бюрократического общежития. 
Вот из этих трёх источников нерукотворного, рукотворного и просто тошнотворного происхождения и питается общественное сознание рассматриваемой эпохи. 
1. Идеология 
Общее предназначение Как уже отмечалось выше, идеология вообще есть свод представлений об обществе, пропагандируемых и насаждаемых в общественном сознании тем или иным классом. Эти представления могут быть как научными, так и нет - в зависимости от того, что выгодно вложить в головы людей данному классу. Идеологические байки обычно повествуют о происхождении конкретных практикуемых обычаев и порядков, об их правильности, необходимости и высшей справедливости. Понятно, что таково содержание идеологий господствующих классов; угнетаемые же, наоборот, критикуют имеющиеся режимы и выдвигают в качестве альтернатив им проекты иных общественных устройств, с их точки зрения более правильные, необходимые и справедливые. 
Таким образом, цель любой господской идеологии формально состоит в объяснении конкретного общественного устройства, - но не простом, а с оправдательным уклоном. Господа всегда желают, чтобы массы "понимали" и принимали установленные порядки и тем самым, пропустив их через своё сознание, лучше подчинялись им. Раз поведением людей так или иначе руководит разум, то этот разум обрабатывается так, чтобы он не бунтовал, а смирялся с социальными обстоятельствами, признавал их за справедливые (мы живём в лучшем из миров!) или по крайней мере за единственно возможные. Эту задачу и выполняет идеология. 
Субъективная методология Итак, перед бюрократией стоит задача сочинить некую теорию, оправдывающую насаждаемые ею порядки. Но: "не стреляйте в тапёра - он играет, как умеет". Каждый человек мыслит так, как считает правильным. Правильным же обычно считается то, что понятно, то бишь привычно. Вот и бюрократия своё теоретическое мышление организует по образу и подобию повседневного. 
В повседневной же практике бюрократам важно думать так же, как думает вышестоящее начальство. Постижению и предугадыванию данной руководящей воли и посвящены всё их внимание и весь интеллект. При этом формируется привычка расценивать указанную волю как истину в высшей инстанции. Сама по себе истина для бюрократов не существует: с бюрократической кочки зрения истинность суждений определяется не их содержанием, а их происхождением, то есть рангом изрекающего их "истиноносителя". Поэтому конкретное содержание убеждений аппаратчика легко меняется на диаметрально противоположное по принципу: "Я начальник - ты дурак, ты начальник - я дурак." Начальство, по мнению бюрократии, не может ошибаться. Ошибается тот, кто дерзает считать иначе. И это совершенно верная практическая мысль, ибо судьбе упомянутого дерзающего в данной обстановке, действительно, не стоит завидовать. 
Пребывая в иерархической системе господства-подчинения, каждый конкретный бюрократ не чувствует себя свободной и независимой личностью. Такое ощущение для него не то что чуждо, но и вообще непонятно. Он живёт в постоянным недоверии к собственному мнению, в полном неуважении к себе и к своим умственным способностям. Этот гиперкритицизм закономерно дополняется сверхпочтением к мнению вышестоящих чинов. Которое всегда является взору трепещущих нижестоящих в виде директивы, руководства к действию - независимо от его рациональности и соответствия действительности. Если факты при этом противоречат взглядам вождя, то тем хуже для фактов. Ибо для бытия и для карьеры низового бюрократа куда полезнее оказывается исполнить даже самые бредовые распоряжения верхов, чем усомниться в них и начать проявлять наказуемую инициативу. 
Таким образом, источником и критерием истины для бюрократии является авторитет. Прежде всего - самой верховной власти, но также и тех мыслителей, которые признаются этой властью за официальных выразителей её мнения. Мышление бюрократии насквозь авторитарно. Данный авторитаризм она насаждает и в науке, назначая непогрешимых гениев (типа Аристотеля - классика средневекового "мраксизма") и всячески поддерживая некритическое отношение к их творчеству. Рука об руку с догматизмом стройными сплочёнными колоннами шествуют тут также канонизация священных текстов, начётничество и злоупотребление цитированием. Вся бюрократическая аргументация сводится обычно лишь к ссылкам на высказывания законных (в смысле - находящихся в законе) авторитетов. Никого при этом не интересуют ни логика, ни факты. "Какая, к чёрту, логика? Какие факты? Сказано: "люминь" - значит, "люминь"!" 
Сие, повторяю, представляет собою не случайность, не произвол отдельных мракобесов, а является как раз нормой бюрократического мышления и отношения к миру, в том числе и к его познанию. Борьба со свободомыслием выступает здесь не только актом злой политической воли, но и фрагментом ментальности. Бюрократия не просто подавляет свободу, но именно отторгает её даже в собственном своём мышлении как чуждое его накатанному процессу явление. Таковы имманентные методологические установки чиновных теоретиков-идеологов. 
Объективная методология Эти установки усиливаются ещё и самим характером бюрократических теорий. Бюрократии необходимо убедить управляемых ею людей в справедливости и разумности явно грабительского и уродливого бюрократического общественного устройства. Выполнить такую задачу нелегко. Во всяком случае для её решения невозможно апеллировать к разуму и логике. Бюрократия тут оказывается вынуждена выдвигать алогизм как теоретический принцип не только из волюнтаристского презрения к аргументам и фактам, но и по указанным объективным причинам. 
Если массы нельзя убедить рационально, то закономерным является клич: "Долой рационализм с корабля современности!" Место здравого смысла в бюрократической идеологии занимает религиозная мистика, некий сверхавторитет с его ну совершенно неисповедимой волей. А и как же ей не быть неисповедимой? Не объяви её таковой, - так ведь с вопросами начнут приставать. Почему то плохо да другое нехорошо? Куда смотрит милиция, то бишь Господь Бог? 
Поэтому данный суперавторитаризм закономерно сопрягается у бюрократии с принципиальным отрицанием логики и даже самой возможности познать "высшую справедливость" Воли Господней. Бог признаётся сверхразумным существом, но суть божьего разумения считается сокрытой от простых смертных. Это очень удобно - перевести все стрелки на такого крайнего, от которого просто неприлично требовать отчёта о смысле его действий и который, будучи оправданием существующих порядков, сам при этом не нуждается в оправдании и вообще стоит выше каких-либо человеческих оценок. 
Отсюда идеология бюрократического общества закономерно приобретает религиозный характер. Её опорой является требование нерассуждающей веры. Такая идеология навязывается, внушается массам угрозами и психическим насилием, не распространяясь уже о практической кулинарии в виде поджаривания инакомыслящих на кострах. 
Иерархичность Помимо авторитарности, мышление и идеология бюрократии носят также иерархический характер. Её сверхавторитет не просто считается непогрешимым, но ещё и является единственным. Отсюда отчасти проистекает единобожие - не только как пропагандистская потребность в отождествлении порядков на небе с порядками на земле, а Бога - с монархом, но и как собственная "эстетическая" позиция бюрократии. Последняя тяготеет к единоначалию во всех сферах: хоть в организации жизни, хоть в структурировании идеологии. 
Особенности регионов Однако далеко не везде субъективные основания авторитаризма бюрократической идеологии дополняются объективными. Наиболее остро нужда в обращении к иррациональному сверхавторитету ощущается там, где обострено само противостояние между бюрократией и населением. 
Такое положение, как понятно, в истории складывалось в тех обществах, где, во-первых, государственная власть формировалась неестественным образом, а во-вторых, ментальность масс носила индивидуалистический характер. Здесь, соответственно, с одной стороны, господство бюрократии, достигнутое прямым насилием и опиравшееся исключительно на военную силу, не могло быть рационально оправдано, а с другой - людей не соединяли между собой никакие традиционные связи, отчего последние приходилось устанавливать опять же насильственными средствами и каким-то образом объяснять. 
Там же, где власть развивалась в рамках традиций администрирования, её права и общественное предназначение были понятны и признавались народом (недаром в Азии никогда не было развитых анархических течений). Управляющих и управляемых тут связывала плотная сеть традиционных патерналистских и тому подобных отношений, которые не нуждались в каком-то дополнительном внешнем оправдании, ибо носили своё оправдание в самих себе. На Востоке именно традиция выступала в роли главного авторитета. Ментальность вообще не надо объяснять её носителю: она сама по себе первична, привычна и потому - "понятна" ему. Кроме того, древние восточные бюрократы сами старались ей соответствовать, с немалым рвением выполняя общественно-полезные функции. Им было что сказать подданным в свою защиту, на что сослаться и чем похвастаться. 
Поэтому в разбойничьей Европе идеология носила характер иррационального сверхавторитаризма, а в чиновничьей Азии сводилась к философии управления, к интерпретации и упрочению традиции. Европейские бюрократы ссылались на Бога, а азиатские - на предков, на вечный предустановленный испокон веков Путь каждого. В первом случае мир и судьба человека представлялись непредсказуемыми, изменяющимися по капризу сверхсущества: "Бог дал - Бог взял, всё в руце господней" (откуда проистекала идея свободы Воли). А во втором - господствовал фатализм, убеждённость, что всё движется по предначертанному ему Пути, то есть как раз в русле некоей предустановленной традиции. Причём в рамках данных фаталистических взглядов, естественно, отрицалось наличие какого-либо субъекта, который бы указанную традицию предустановил: она сама и считалась сверхсущностью, Дао, Законом (в противном случае установитель Закона был бы волен его изменить, Субъект возобладал бы над Традицией). 
Таким образом, все различия бюрократических идеологий Востока и Запада проистекали из того, какого рода авторитеты здешним бюрократам пришлось взять на вооружение по обстоятельствам их происхождения и бытия. 
Содержание особых идеологий В конечном счёте, как отмечалось, содержание всех особенных бюрократических идеологий сводилось к объяснению-оправданию существовавших порядков. В одном (европейском) случае оно состояло в перекладывании всей ответственности на Бога, в переадресовании аудитории к иррациональному сверхавторитету. Иерархическое общественное мироустройство объявлялось божественным установлением, а верховный иерарх бюрократии - самим помазанником божьим: дескать, Господь остановил на нём свой выбор, вручив ему скипетр и державу. По существу, тут имелось даже не объяснение, а голое оправдание режима, которое казалось объяснением лишь извращённому бюрократическому сознанию. Наука не может принимать ссылки на иррациональную Волю в качестве что-либо объясняющих аргументов. А вот для бюрократии именно авторитетность является высшим аргументом. 
В другом (азиатском) случае острой нужды в объяснении-оправдании социальной реальности даже и не было: всё и так шло однажды заведённым путём. Содержание идеологии сводилось здесь, скорее, к толкованию, осмыслению, обобщению основ существовавших порядков. Имело место развитие всё более абстрактной терминологии, "офилософствливание" традиционной практики. Что также способствовало повышению её авторитетности и упрочению позиций. 
Кстати, с восточной идеологией мудрого правления во многом перекликались и некоторые западные учения. Я имею в виду считающиеся утопическими социалистическими фантазиями теории Кампанеллы, Мора и иже с ними. На самом деле их учения вовсе не являлись утопическими и, тем более, социалистическими. Они представляли собою, напротив, как раз нормальные бюрократические идеализации, рафинированную философию управленцев, отрекающихся от своего (характерного для Европы) разбойничьего прошлого. Это была идеальная идеология чиновничества, изображавшая образцом человеческого общежития чисто функциональный социум, то есть своего рода муравейник с его жёстко закреплённым "социальным" (кастовым) распределением функций. Мудрецы в данных "утопиях" управляли, а глупцы - работали. Всё шло своим идеальным бюрократическим чередом. Практически то же самое содержание имели и управленческие теории Востока. Поэтому данные "социалистические" учения следует расценивать вовсе не как социалистические, а лишь как пробивающиеся сквозь асфальт западного менталитета первые ростки классической бюрократической идеологии, как свидетельства сближения Запада с Востоком в процессе его (Запада) исторического развития (однако прерванного в самый интересный момент сворачиванием европейских обществ на буржуазные рельсы). 
2. Реальное мировоззрение бюрократии 
Идеология для себя: культ силы Вышеописанная бюрократическая идеология предназначается прежде всего для потребления управляемыми. 
Это в их глазах необходимо оправдывать бюрократический режим. Самих же бюрократов он очень устраивает (будучи делом их рук) и поэтому в агитации за себя не нуждается. Для внутреннего употребления бюрократия использует другую идеологию. Ту, которая откровенно трактует, что "винтовка рождает власть". Центром тяжести этой идеологии является культ силы. Или натуральной (памятники бюрократическим вождям обычно монументальны и возносятся над толпой так, чтобы подданным приходилось задирать головы), или хотя бы мистической (если вожди оказываются жидковаты на ощупь): иерархам приписывается божественность, гениальность и прочие выдающиеся качества. 
Бюрократии, повторяю, нечего скрывать от самой себя: в её глазах всё прекрасно объясняет и оправдывает уже простая демонстрация волосатого кулака. Она нутром понимает и принимает данную систему отношений, считая её единственно правильной и законной. 
Практическое мироощущение и мировоззрение бюрократов Итак, предлагая народу покорствовать и смиряться, подчиняясь воле божьей, сами бюрократы, конечно, вовсе не собираются устраняться от борьбы за место под королём-солнцем. Решающим фактором в этой её борьбе является сила. На последнюю бюрократия и молится, придавая даже Богу черты воителя. 
Существование в обстановке непрестанной борьбы за власть определяет практическое мироощущение и, соответственно, мировоззрение данного класса. Бюрократ всегда готов к схватке, всегда ощущает себя волком среди волков. Для него жизнь - борьба, и смысл этой жизни заключается не в творчестве, а в победе над окружающими, в самоутверждении за их счёт. Все люди для него являются лишь средствами для достижения одной великой цели. Его страсть - власть. Его счастье - не с женой, а с властью. 
Особенности же мироощущения и мировоззрения конкретных бюрократий зависят от условий борьбы. Например, в централизованном аппарате её средствами являются, преимущественно, различные интриги. Жизнь бюрократов протекает тут под знаком их скрытой конкуренции, в постоянной закулисной возне. Для аппаратчиков характерен вечный страх подсиживания, на почве которого у них развиваются различные неврозы, недоверчивость и подозрительность, а с другой стороны - актёрские способности, мимикрия под серость, стремление не выделяться, дабы не привлекать излишнего внимания начальства и не порождать у него преждевременных опасений насчёт своей активности и способностей. Неизбежно формируется, если можно так выразиться, макиавеллизм убеждений. 
В условиях децентрализации, когда бОльшая часть споров решается в открытых военных столкновениях на первый план в качестве ценностей, напротив, выходят храбрость, агрессивность, удаль и пр. При этом культ силы получает своё наивысшее развитие и откровенное выражение. 
Свои последствия имеет и изменение положения бюрократов в связи с развитием ранговости и родовитости. Среда обитания титулованной знати, разумеется, резко отличается от той, в которой прозябают простые аппаратчики-службисты. Положение первых гарантированно, а вторых - полностью зависит от воли начальства. Поэтому у последних ярко выражены чисто чиновничьи повадки, а для первых характерны бОльшая независимость, самоуважение, формирование некоего кодекса чести. Рядовой чиновник энергично прёт наверх, расталкивая всех локтями, а обладатель высокого титула лишь презрительно посматривает со своих высот на эту мышиную возню и воротит нос от выскочки из низов, даже если тот и поднялся в итоге долгих трудов на одну с ним ступеньку реальной социальной лестницы. Карьеризм уже претит чувству собственного достоинства титулованного сноба, впитанному с молоком матери вместе с гордостью за наследуемый титул. 
Таким образом, конкретные мироощущения и мировоззрения бюрократов неизбежно проистекают из условий их бытия. Различия этих условий определяют различия ценностных установок отдельных отрядов бюрократии и соответствующих стереотипов их поведения. Ведь всегда закономерно упрочаются лишь те взгляды и действия людей, которые оказываются наиболее эффективными для их приспособления и выживания в данной конкретной ситуации. 
Но помимо этих различий мировоззрение бюрократии как класса имеет и некоторые общие черты, которые проявляются в любых условиях. 
Отношение к труду В их числе можно отметить, например, негативное в целом отношение бюрократов к физическому труду. Оно развивается не потому, что бюрократы - лодыри по природе. Напротив, они подчас совсем не прочь поработать, допустим, землекопами (особливо, когда требуется вырыть яму для конкурента). Ленивые успеха в жизни вообще не добиваются, а тем более - на жёстком татами бюрократических единоборств. 
Бюрократы чураются физического труда лишь потому, что это занятие не положено им по чину. По функции. Любой физический труд бюрократия воспринимает только с точки зрения его отношения к управлению - как исполнительский. Суть же командования заключается в отдаче распоряжений. Всякий бюрократ хочет чувствовать себя полноценным бюрократом. И тем более - выглядеть им в глазах прочих своих коллег. Любой же физически трудящийся человек - явно не бюрократ по роду своей деятельности, не командир, не управляющий, ибо занимается не выработкой решений, а их исполнением. Даже трудолюбивые от природы чиновники, пришедшие в аппарат, допустим, от сохи и станка, не могут по достижении полной классовой квалификации позволить себе трудиться физически, ибо боятся потерять лицо, то есть деклассироваться, повести себя не как начальники, а как подчинённые. Это стыдно и опасно. Ибо, глядя на подобное непотребство, другие бюрократы могут ненароком не за того принять. А сие уже чревато ослаблением и сдачей позиций в борьбе за власть. 
Как каждому чину предписывается свой покрой и цвет одежды, так он обязывается придерживаться и соответствующего стиля поведения. А в общий стиль бюрократического поведения никак не вписывается непосредственный труд (естественно, сие касается только "средних" бюрократов: иерархам же, напротив, ритуальное изображение из себя простых тружеников, так сказать, "сближение с народом" приносит политические дивиденды). 
Отношение к личности Ценность личности для бюрократов определяется её статусом, то есть местом в социальной иерархии. Но никак не её собственными качествами и достоинствами. Бюрократия уважает лишь пост, должность, звание, титул. Человек может иметь хоть семь пядей во лбу и ещё две сажени в других местах - для чиновников всё это ровным счётом ничего не значит. Они только фыркают по данному поводу и тут же распластываются в раболепной позе, сравниваясь с узором на полу, перед каким-нибудь плюгавым и дебильным "Гениальным" Секретарём. Неуважение к личности как таковой - у бюрократов в крови. Не распространяясь даже о тех враждебности и ненависти, которые они уже по самой своей классовой сущности испытывают к людям, обладающим чувством собственного достоинства и духовной независимостью. 
Социальные предпочтения: повторение пройденного В связи с этим стоит ещё раз напомнить, что в силу указанной "врождённой болезни" бюрократия со скрытой и даже явной недоброжелательностью относится к людям умственного труда, так называемой "творческой интеллигенции", а особенно жёсткую позицию занимает в отношении людей практической деятельности - буржуа, то есть различных торговцев, ремесленников и прочей "шушеры", чьё существование связано с рынком и тем самым требует самостоятельности, свободы, подвижности, энергии и прочих опасных для бюрократического аппарата качеств подданных. 
Зато самые тёплые патерналистские чувства бюрократы испытывают к крестьянству, в особенности к такому, которое безропотно позволяет себя обирать и грабить. В данном крестьянстве бюрократия звериным нутром чует своего кровного формационного родственника (которого, конечно, следует съесть, но - в последнюю очередь) и социальную опору, обладающую сходным с ней менталитетом и "правильным пониманием политического момента". 
Отрицательный характер самоутверждения Естественный отбор обеспечивает выживание только тех особей, которые способны эффективно приспособиться к среде. В нашем случае - к обществу. Каждый человек стремится как-то самоутвердиться в нём, завоевать уважение окружающих, чтобы чувствовать себя психологически комфортно (жажда этого ощущения и подталкивает нас к указанному самоутверждению). Одни добиваются признания людей своими творческими способностями, другие - интеллектуальными, третьи - богатством. Счастье бюрократа, как отмечалось, заключается в обладании не женой, а властью. Он самоутверждается в обществе политически. 
Особенность данного типа самоутверждения состоит в том, что оно не может осуществиться само по себе, а проявляется лишь в качестве общественного отношения - за счёт других. Ведь власть - это отношение господства-подчинения; здесь без подчинённых не обойтись. Бюрократы самоутверждаются только таким образом, что ставят в зависимость от себя других людей. Наличие этой зависимости и является для них высшей психологической ценностью, тем ощущением комфорта, о котором шла речь выше. 
Таким образом, бюрократическое самоутверждение носит отрицательный в отношении окружающего мира характер. Оно имеется лишь постольку, поскольку общество унижено относительно бюрократов. При этом в процессе реализации такого самоутверждения для аппаратчиков на вторые роли отходит даже их материальное положение. Им важны не столько побочные следствия власти, сколько само её ощущение. Ради него они порой могут жертвовать и своими материальными интересами. 
Поскольку же данное самоутверждение носит не абсолютный (самоценный), а относительный характер, то для бюрократии закономерна установка: "Пусть мне будет плохо, лишь бы соседу было ещё хуже." Ведь бюрократические взаимоотношения определяются статусами, и если статус соседа падает сильнее статуса данного конкретного бюрократа, то этот последний статус относительно первого повышается. Так проявляют себя отношения личного противостояния, политической конкуренции. Место в аппаратной иерархии представляет собою социальный статус, который относителен. Его повышения конкретный бюрократ можно добиться, только понижая относительно себя статус соперника. А это понижение может быть достигнуто как за счёт повышения своего статуса при сохранении на прежнем уровне статуса соперника, так и более значительным понижением статуса последнего, чем своего. В любом случае разрыв статусов увеличивается. 
Разумеется, при таком подходе к жизни у индивидов развивается тяжёлое чувство зависти. В рамках которого несчастья ближнего своего радуют куда больше, чем собственные удачи. Раз общественное самоутверждение носит отрицательный характер, то унижение соперника закономерно приобретает самостоятельную и не меньшую ценность, чем собственное возвышение. Это унижение (а в идеале - и уничтожение) видится тут как прямая цель. Которая по своей психологической калорийности даже перевешивает прямое положительное самоутверждение. Ведь отрицательные эмоции всегда сильнее положительных, ибо древнее и биологически полезнее их. 
Волюнтаризм Командирские замашки советских учителей и прапорщиков всем известны. Но бюрократия на этом поприще даёт им сто очков вперёд. Её установка на то, что воля начальства не обсуждается, а выполняется, становится основанием для развития так называемого волюнтаризма. Бюрократу кажется, что весь мир должен подчиняться указанной воле. Роль последней в личной жизни подчинённого абсолютизируется тут до вселенских масштабов. Причём как низами, так и самими верхами аппарата. Формируется их общая неспособность адекватно оценивать обстановку. Живя в атмосфере приказов и распоряжений, бюрократия полагает, что ими можно регулировать вообще всё подряд, безотносительно к реалиям жизни. Будучи сами беспрекословными исполнителями воли руководства, аппаратчики вполне искренне уверены, что и все прочие должны придерживаться того же стиля поведения и даже сама природа не может не уступать пошлым домогательствам их вождей. 
Культ иерарха Абсолютизация верховной власти в бюрократической идеологии выражается в виде культа иерарха. Представляемого или в качестве натурального бога, или в качестве ставленника богов, или уж, на худой конец, как гения всех времен и народов, как воплощение всех возможных достоинств. 
В известной степени такие легенды - из золотой серии оправданий факта монополизации власти одной личностью. Они предназначаются как для управляемых масс, так и для потребления нижних чинов аппарата. Бюрократия всегда рвётся внушить населению, что власть принадлежит ей и её вождю в силу некоей личной её и его исключительности. По праву гениальности, а не простой наглой силы. Ведь на всякую силу можно найти управу, а против божественности, гениальности и пр. и возразить-то, увы, нечего. Особенно возрастает необходимость ссылок на данные якобы "оправдывающие" господство конкретных бюрократов обстоятельства при откровенно насильственном захвате ими общественной власти. 
В то же время культ вождя имеет не только искусственное происхождение, но также порождается естественным пиететом аппаратчиков перед сосредоточенной наверху абсолютной властью. Идеология бюрократии является идеологией обожествления авторитета, воли начальства. Эта воля сама рассматривается тут как непререкаемый авторитет, догмат, наравне с религиозными символами веры. Что сближает царя с Богом. 
Кроме того, независимо от личных способностей бюрократических вождей, роль их, определяемая исключительным общественным положением, и действительно весьма значительна. В руках данных иерархов нередко сосредоточивается огромная власть, не ограничиваемая никакими законами. Как гласил принцип римского права времен домината: "Что угодно императору, имеет силу закона". Внешне господство такого рода выглядит как полный произвол. 
Реально социальная власть монарха ограничена только силой самой бюрократии, на которую он опирается. Последняя же в значительной степени персонифицирует свою силу в лице вождя, особенно в периоды централизма. Ведь на самом верху закономерно и оказывается сильнейший. Культ личности монарха поэтому представляет собой ещё и заискивание слабого перед сильным, клиента перед патроном. Это - норма поведения нижних чинов, если они хотят выжить и продвинуться по иерархической лестнице. Всесилие верхов в отношении личных судеб бюрократов, повторяю, кажется обеим сторонам всесилием вообще, порождая у низов аппарата культ личности вождей, а у самих вождей - махровый волюнтаризм. 
Идея мирового господства Из принципиальной неограниченности масштабов политических структур у тех или иных иерархов бюрократии периодически возникают идеи завоевания мирового господства. Раз размеры государства зависят только от силы конкретного аппарата, то теоретически такое завоевание возможно. И всегда находятся охотники предпринять очередную практическую попытку. 
Такие идеи не посещают голов буржуа с их сугубо экономическими представлениями о связях людей и территорий. Амбиции и практические интересы буржуазии в основном не простираются дальше того предела, в котором только и просматриваются эти связи. Буржуа в своём существовании ограничены реальным рынком, как рыба - водой, а птица - атмосферой. Они и стремятся овладеть только рынком. А это явление экономическое. Если его нет, то и овладевать нечем. 
Кругозор же бюрократии гораздо шире. Орлиным взором она пронизывает пространства насквозь, повсюду выискивая объекты приложения своих центростремительных сил и приговаривая при этом: "Конечно, тунгус пошёл нынче какой-то дикий, а калмык, так и вовсе - друг степей: ну да, чай, мне с ними не жить. Лишь бы кумыс был хороший". 
Мировоззрение масс Наконец, стоит кратко остановиться и на мировоззрении управляемых масс бюрократического общества. Ими являются, как известно, земледельцы, крестьяне, разобщённые в процессе своего воспроизводства. Этих крестьян давят со всех сторон, особенно в смутные периоды сепаратизма, и они не в состоянии сами сорганизоваться для защиты своих интересов. Ввиду этого единственной их надеждой является центральная власть. 
Для крестьян типичны процаристские настроения и иллюзии. Все их жизненные упования на улучшение своего социального положения связываются обычно с надеждами на доброго царя. Кроме него поддержки им ждать неоткуда. Крестьянство, если можно так выразиться, массово мысленно шлёт письма наверх - на деревню батюшке-царю. Сознание данного класса так же и даже более авторитарно, чем у бюрократии, ибо крепкая самодержавная центральная власть является в конечном счёте его политическим идеалом. 
3. Мораль 
Мораль как фактор регулировки поведения Помимо права с его жёсткими директивами: "можно-нельзя", помимо идеологии с её обращениями к разуму: "правильно-неправильно", поведение конкретного человека регулирует ещё и мораль с её оценочным подходом: "хорошо-плохо". Человека не обязательно заставлять или убеждать: не менее эффективной может быть и эксплуатация его психической зависимости от общества. Выше я писал о стремлении каждого к социальному самоутверждению. Одним из обязательных моментов этого самоутверждения является вписанность личности в окружающую социальную среду, отсутствие отторжения её со стороны этой среды, признание социумом человека за своего. Для этого, понятно, последний должен вести себя в некотором согласии с нормами, признаваемыми данным социумом за образцы. Выполнение этих норм субъектом общество оценивает положительно, а нарушение - отрицательно, соответственно корректируя своё отношение к нему. С помощью этой оценки регулируется поведение индивида и в той его части, до которой не могут дотянуться длинные конечности законодателей. 
Каждый нормальный человек хочет добиться уважения, признания и одобрения своего эго со стороны окружающих его людей. На этой естественной человеческой потребности, конечно, не упускает случая погреть руки и бюрократия. Она старается внушить обществу свои представления о том, что такое хорошо и что такое плохо. О нормах, если так можно выразиться, морального кодекса строителя бюрократизма. При этом бюрократы, конечно, по своему обыкновению призывают на подмогу религиозный авторитет, выдавая данные нормы за заповеди Бога. Но нам сейчас важно не обоснование бюрократической морали, а её содержание. Разумеется, я коснусь этой благодатной темы лишь краешком пера в расчёте на то, что большинство российских читателей и само в состоянии дополнить и расцветить рисуемую мною картину многочисленными красочными штрихами. 
Виды бюрократической морали То, что я называю моралью бюрократического общества, разумеется, не представляет из себя чего-то цельного, какого-то единого набора норм и оценочных шкал. Ибо не едино само данное общество и даже бюрократия с её иерархическими слоями. Понятно, что крестьянам бюрократы предписывают совсем иное поведение, чем себе самим. 
Кроме того, сами эти моральные предписания бюрократии являются лишь её идеальными пожеланиями - как в отношении управляемых, так и в свой собственный адрес. Ибо то, что официально провозглашается, вовсе не обязательно воплощается на практике. Идеализированные нормы выдвигают обычно разного рода теоретики бюрократии да заинтересованная центральная власть. А в жизни как раз больше проявляет себя практическая мораль, отвечающая простым потребностям приспособления и выживания в далеко не идеальных условиях реального бюрократизма. 
Моральный кодекс бюрократа Центром тяжести морального кодекса бюрократии выступает идеализация отношений господства-подчинения. Заботливые монархи-сюзерены, якобы денно и нощно помышляющие лишь о благе подданных, сплетаются тут в тесных объятиях с верными вассалами, готовыми, не моргнув глазом, отдать свои жизни за царя. Верховный иерарх в сказках для бюрократов младшего школьного возраста, то бишь ранга, конечно же, представляется отечески мудрым (гениальным), щедрым и заботливым (буквально: "милеющим людскою лаской") в отношении своих соратников, справедливым и строгим к подданным, суровым (буквально: "железа твёрже") к врагам и ослушникам своей воли. А его рыцари - эти бравые и отважные тевтонские парни, представляются преданными королю, презирающими опасности и жизненные блага. И те и другие, разумеется, будто бы только и делают, что кладут свои животы на алтарь служения отечеству и страшно переживают, когда что-либо (например, пьянство, чревоугодие и разврат) вдруг отлучает их от этого увлекательного занятия. 
С особым нажимом бюрократическая мораль превозносит преданность вассала сюзерену. Данное общество строится на отношениях личной зависимости, которые по определению состоят из двух частей, а именно: из зависимости как таковой, представляющей собой господство-подчинение, основанное на силе, и из личностности отношений, которая не обязательно связывается с силой, а может являться и особым состоянием психики. Вот такое состояние, при котором вассал подчиняется сюзерену из идейных, а не из меркантильных или политических соображений, естественно, и представляет собой идеал с точки зрения устойчивости этих отношений и положения самого сюзерена. Всё остальное преходяще и может быть предложено и другими владыками, провоцируя неконтролируемую миграцию вассалов. Крысы бегут с тонущего корабля, - но не те, коих тихое умопомешательство, долг чести и глубокая личная привязанность к капитану судна понуждают идти на дно вместе с ним. 
Так что в бюрократических обществах усиленно культивируется преданность как основа чести вассала. Такова воспитательная политика иерархов в отношении своих подчиненных. Связь сюзерена и вассала воспевается в художественных творениях и освящается ритуалами. Сочиняются, разучиваются и озвучиваются всевозможные присяги, клятвы верности и прочие "вопилки" и "шумелки". То есть производится максимум давления на психику личности с тем, чтобы сориентировать её убеждения и поведение под нужным углом. 
Реальное лицо бюрократии Однако в массе своей индивиды успешно сопротивляются указанному давлению. Разумеется, лишь содержательно, а не по внешней форме. Внешне, напротив, всё обстоит просто великолепно. Бюрократия, особливо гуляющая под начальством, сразу соображает, что к чему. "Ах, вы желаете преданности? - Получите!" И разворачивается тотальная демонстрация этого личного отношения, закономерно приобретающая карикатурные черты. 
Реальная преданность - это чувство, глубоко запрятанное в сердце чувствующего и проявляющееся лишь в редкие экстремальные моменты. Оную преданность ценят, но почти никогда не оценивают по заслугам. Чаще всего она бывает вознаграждена посмертно - роскошным венком и скупой слезой сюзерена на могилу вассала. Личные отношения вообще не могут быть предметом купли-продажи. Для бюрократов же важно именно продать свою "верность" подороже. А для этого требуется представить товар лицом. Изображая преданность в максимально навязчивой и гротесковой форме. 
Моментами этой бездарной актёрской игры (тем не менее, с удовольствием наблюдаемой и поощряемой начальством) являются заискивание, лесть, неумеренные выражения чувств в отношении обожаемого сюзерена, восхваления его и восхищения им, раболепство и пр. 
Всё это суть ритуальные позы и знаковые действия членов аппарата, предназначенные для потребления верхов. Совсем иные позиции бюрократы, разумеется, занимают в отношении низов. Здесь преобладают хамство, спесь, пренебрежение человеческим достоинством подчинённых и тому подобные качества, определяемые словом "барство". Барин - это самодур, грубиян и деспот, помыкающий людьми, не ставящий их ни в грош, рассматривающий их как простое средство ("лагерную пыль") для достижения собственных целей. 
Кто командует - привыкает и подчиняться. Кто унижается - готов и унижать. Обитая в системе господства-подчинения, всякий бюрократ представляет собой некоего двуликого Януса, повёрнутого своим приветливым выражением наверх, а хмурым и недовольным - к низу социальной пирамиды. Это одновременно и холоп, и барин - в зависимости от тех отношений, в которые он попеременно вступает. Диалектика - ядри её в корень! Вся атмосфера аппаратной жизни с её "преданностями", незаметно перерастающими в предательства, пронизана гнилостным воздухом господства-подчинения. В немалой степени неприглядное содержание поведения и эмоций бюрократов, выплескиваемое на нижестоящих, является отражением и компенсацией того елея, который расточается по поводу высших чинов. Добровольный раб отыгрывается за переживаемые унижения на том, кто является ещё более беспомощным и слабым. Не случайно с особым рвением и удовольствием бюрократы топчут тех, перед кем незадолго до этого пресмыкались. "Люди холопского звания сущие псы иногда". А именно - тогда, когда волею судеб превращаются в господ. От великого до смешного один шаг. А от угодничества до чванства - лишь пол-оборота медали. 
Различия слоёв Помимо этих общих черт, свои программы выдвигают и специфические отряды бюрократии. Например, администраторы имеют свои представления о том, что такое хорошо. В чиновничьей среде ценятся скромность, исполнительность, уважение к субординации, ненавязчивые знаки внимания, демонстрирующие сыновнюю почтительность и благоговение перед начальством. Отношения этого иерархического слоя в идеале представляют собою отношения старших и младших в семье, отцов и детей, наставников и учеников. 
Военные гораздо выше ставят личную доблесть и честь. В их среде чинопочитание менее развито. Ибо каждый рыцарь представляет собой боевую единицу, а не винтик в аппарате. Его социальная ценность определяется в немалой степени его личными способностями, а не только благосклонностью начальства. Наоборот, в бою сама жизнь вождя нередко зависит от отваги и мужества его дружинников. А этих качеств нельзя воспитать без того, чтобы не допустить и известного самоуважения, чувства внутреннего достоинства и, тем самым, некоторой самостоятельности индивида. 
На совершенно особом положении находится титулованная знать, которая не является служилым сословием вообще - ни чиновным, ни военным. В её среде вырабатывается своя мораль и даже целый специальный кодекс, стиль поведения, призванный отличить эту элиту от простых смертных. Определённые ритуалы, предписанные данным кодексом, подчёркнуто демонстрируют обособленность, кастовую замкнутость и превосходство знати, этакое её "врождённое благородство", которое не позволяет-де избранным смешиваться с простонародьем, а разрешает им лишь изредка снисходить до него со своих олимпийских высот. 
Крестьянская мораль в бюрократическом обществе А какими хотели бы видеть бюрократы своих подданных? Конечно же, - терпеливыми, смиренными, покорными, почтительными, трудолюбивыми. То есть такими же, каковы вообще должны быть, по их мнению, все нижние чины. Но при этом для крестьян ещё остаётся желательным поменьше есть и побольше работать. 
И эти пожелания бюрократии, надо признать, пусть и не по всему их спектру, но хотя бы отчасти находят свой отклик в среде земледельцев. Ведь для крестьянина привычно гнуть спину перед барином. Незащищённость, слабость, забитость и неграмотность воспитывают из него такого же холопа, как и из обычного бюрократа. Это холопство, конечно, также является не идейным, а вынужденным, не преданностью, а притворством, но долгая жизнь в состоянии полусогнутости формирует в конечном счёте и сам позвоночник. Крестьянин и хотел бы порой, да не может разогнуться: остеохондроз не даёт. Если простой бюрократ имеет возможность передохнуть и отвести душу хоть на ком-то слабее себя, если он может хотя бы изредка задрать голову и выпятить живот, то для самых низов общества закрыт и этот выход. Поэтому гнев, скапливаемый в душах угнетаемых бюрократией производителей, и выражается в моменты социальных вспышек самым зверским и диким образом. Как сказал поэт: "Страшен русский бунт - бессмысленный и беспощадный." Беспощадность его вполне понятна, а бессмысленность обусловливается тем, что итогом даже победоносных крестьянских восстаний всегда является восстановление всё той же бюрократической системы. Иного не дано. Иного сами крестьяне даже и представить себе не могут, а не то что воплотить в жизнь. 
В то же время не всё так печально, как я вам тут рассказываю. Во всяком реквиеме есть и свои весёлые нотки. Выход для своего самоутверждения, обретения некоторого душевного равновесия и чувства собственного достоинства крестьяне (подчёркиваю - в бюрократическом обществе) находят всё в том же актёрстве, за которым прячется простой обман. Впрочем, это касается не только крестьян, но и всех вообще производителей данного общества. В качестве методов приспособления к ситуации у масс тут развивается хитрость (хитрость есть ум, направленный на обман, то есть не облагороженный совестью), привычка жить во лжи и особая система ценностей. В рамках которой, например, обмануть барина, украсть у него что-нибудь, нарушить его распоряжения (то есть уклониться от исполнения закона) считается доблестью, а вовсе не проступком, не предосудительным поведением. Представления о чести и достоинстве, отношение к общественным порядкам и т.п. формируются тут именно в такой извращённой форме, что бандиты, воры и мошенники превращаются в народных героев и примеры для подражания. Такую ментальность неизбежно формирует бюрократия в среде управляемых и угнетаемых ею масс. 
4. Общественное самосознание 
Процедура самоопределения Общественное самосознание есть осознание обществом самого себя, то есть обнаружение им границы между собой и миром, отличение себя от окружающей среды вообще и отождествление себя с самим собой. Все эти операции, как и при субъективном индивидуальном самоопределении, наиболее эффективны в тех случаях, когда имеется возможность сравнения с себе подобными. При этом наблюдатель как бы глядит на себя со стороны, в "зеркальном отражении", и может обобщать, выявляя существенные сходные черты. 
Для общества в роли "зеркал", разумеется, выступают другие общества. Это именно в сравнении с ними прежде всего обнаруживаются сходства и относительно них происходит самоопределение себя как тоже социума, как чего-то особенного, отличного от природного мира. А затем - с обнаружением различий в ходе того же сравнения - и самоопределение себя как чего-то отличного от прочих тоже обществ, причём стабильного в этом отличии, то есть тождественного себе. Так окончательно формируется общественное самосознание, в котором конкретное общество представляет себя чем-то отдельным и особенным в ряду других обществ и чем-то определённым с точки зрения присущих ему, конституирующих его понятие-образ свойств. Всякое определение есть одновременно и отождествление вещи с ней самой в её разных проявлениях, и отличение её от других вещей. Самосознание же есть осознание этой собственной определённости вещью, обладающей сознанием. Или группой таких вещей, каковой и является общество-целое, состоящее из людей-частей: в данном случае имеется групповое или общественное самосознание. 
Бюрократическое самоопределение Таким образом, общества определяются сами по себе и друг относительно друга по тем признакам, которые присущи им и не присущи иным обществам. Бюрократические общества основываются на личных связях составляющих их членов. Причём не родовых, не родственных (что суть тоже личные связи), а чисто политических. Для членов данных обществ характерно осознание своего внутреннего единства через принадлежность и (или) подчинённость их определённому государственному аппарату. И не более. Других объединяющих факторов, кроме политической воли определённого организованного отряда бюрократии (например, этнических, идеологических, тех же родственных связей и т. п.), здесь нет. Поэтому главным и единственным способом самоопределения и самоосознания для бюрократических обществ является следующий: "Мы - люди такого-то князя, короля, падишаха". Именно такое общественное самосознание с утверждением бюрократических порядков и ментальности наследует родовому и племенному самосознанию первобытности и постепенно вытесняет его. 
Правда, с развитием тех же порядков формируется и ещё кое-что, что отчасти претендует на роль определяющего признака. Я имею в виду особые типы идеологий. Бюрократии разных обществ усиленно ищут повсюду оправдания своему господству в глазах населения, обмениваясь между собою опытом и заимствуя удачные находки соседей. С учётом того, что не бывает пророков в своём отечестве, - в особенности, если оно захудалое и находится на краю ойкумены, - обращение к авторитету иноземцев, а тем более, прямое приобщение к культуре и идеологиям предшествующих цивилизаций, постепенно становятся распространёнными явлениями. Каждый иерархишка норовит объявить себя наследником великих династий, а свой заштатный городишко - тридцать третьим Римом. В результате формируются мировые идеологии - чаще всего, как понятно, в форме мировых религий, которые объединяют собою не одно, а несколько государств. Эти объединения начинают также самоопределяться и осознавать себя особыми отдельными микрокосмами (при этом склочно выясняя, кто кого "косматее"), однако данное самоосознание уже нельзя назвать собственно общественным. Подлинно общественное самосознание эпохи, будучи связанным именно с отдельными бюрократическими обществами, всё-таки опирается исключительно на признаки принадлежности и (или) подчинённости их членов конкретным аппаратам бюрократии. 
Во избежание недопонимания подчеркну, что речь в данном параграфе идёт об общественном самосознании именно исследуемой эпохи, то бишь о бюрократическом общественном самосознании. Вышеописанную определённость оное имеет исключительно как бюрократическое. Однако понятно, что реальное самосознание членов каждого конкретного общества определяется не только формационной принадлежностью последнего, но и его цивилизационными особенностями. В частности, социумы скопленческого происхождения и, соответственно, коллективистской ментальности (то есть, фактически, все общества Земли, кроме выросших из политических союзов западноевропейских, отдельных номадных и т.п.) имеют в лице этого своего коллективизма некое самостоятельное существование, неаппаратное единство, естественным образом выражающееся на субъективном уровне в присущих данным обществам особых сверхбюрократических этносоциальных самосознаниях, причём тем в большей степени, чем значительнее указанные коллективизм и единство, то бишь чем выше степень целостности социума. Оно и понятно, что коллективистская ментальность сама по себе есть не что иное, как форма именно общественного (коллективного) самосознания. Указанное осознание членами таких сообществ своего единства, конечно, и тут по мере бюрократизации управления ими всё больше персонализируется в личности вождя-иерарха, но в данных условиях этот процесс носит преимущественно формальный, идеологический характер, лишь спекулируя на уже имеющемся ином содержании, а не будучи собственно содержательным (реально конституирующим общество) процессом. 
Отношение к этносам Как отмечалось, бюрократический аппаратный подход к самоопределению никак не совпадает с первобытно-племенным и вообще с этническим. Разумеется, в истории конкретные государства обычно возникают на какой-то естественной этнической основе: иначе просто неоткуда взяться первичной общности, скоплению, в рамках которого и идёт процесс бюрократизации. При этом этническое начало на первых порах нередко сильно выпячивается и подчёркивается, в особенности, когда общества-государства составляются из завоевателей и завоёванных. Однако всё это преходяще и отражает лишь особенности эпохи, а не самого бюрократического подхода к делу. 
Бюрократам по их классовой сути глубоко безразлична этническая принадлежность их подданных - лишь бы последние исправно платили подати. Управленцы всех мастей легко находят общий язык и при общении в своей аппаратной среде. Бюрократии разных этносов и даже рас диффундируют и сливаются друг с другом без какого-либо ущерба для здоровья. Иерархи с распростёртыми объятиями принимают на службу иноземцев и даже зачастую предпочитают их своим соплеменникам, отношения с которыми обременены различными взаимными обязательствами и традициями. Чужаки же, попавшие в инородную среду, оказываются в полной зависимости от сюзеренов, видят именно в них свою единственную опору и надежду, отчего служат им и за страх, и за совесть. Во всяком случае, от них иерархам в гораздо меньшей степени можно ожидать подвохов, заговоров и попыток государственных переворотов, чем от ближайших родичей, имеющих равные права на власть, давно спевшихся между собою и навостривших ножи за спиной. 
С другой стороны, для бюрократии социальная принадлежность людей вообще всегда важнее, чем этническая. И по её менталитету, и в связи с обычными в её бурной жизни политическими метаморфозами, завоеваниями и пр., в итоге которых она зачастую оказывается этнически смешанной по своему составу. А тут уже вступают в силу законы собственно аппаратной жизни, под чьим натиском этнические взаимоотношения бюрократов быстро разрушаются и стушевываются перед лицом их чисто социальных связей. 
Поэтому все бюрократии по своей природе интерэтничны и раскидывают свои политические сети-связи поверх любых этносов, племён и народностей. Различия последних бюрократия, напротив, старается сгладить, свести на нет, ибо в их рамках сохраняется возможность иного способа самоопределения и самоосознания масс, который составляет угрозу для бюрократического способа самоопределения и самоосознания. Подданные не должны иметь никаких самостоятельных, независимых от государственного аппарата основ и возможностей для самоорганизации. Таков лозунг бюрократии и её короля-солнца. Отсюда идеалом данного класса выступает новая историческая общность людей - безликий, аморфный, лишённый расовых, этнических, половых и прочих особых признаков податный народ. 
К этому следует добавить, что описанное отношение бюрократии к этносам, конечно, вовсе не отменяет естественного протекания в недрах бюрократических государств процессов этнической консолидации людей. Эти процессы продолжаются и в рассматриваемую эпоху. И, более того, при становлении политических общностей и границ, способствующих внутреннему и внешнему самоопределению обществ, приобретают даже новое дыхание и ускорение. Тут происходит перестройка соплеменностей в народности. Но подробнее на эту тему я напишу позднее - в рамках специального очерка по проблемам этнически-национального развития вообще. 
Роль идеологий В силу того что бюрократическое объединение племён и этносов навязывается им сверху, это объединение является весьма непрочным. Поэтому бюрократия старается упрочить его посредством какого-либо внешнего дополнительного сплочения своих подданных, причём, естественно, лишь в зависимом и выгодном для себя виде. Лучшим средством тут выступает внушение народу общей идеологии, не только сплачивающей его, но и подчиняющей бюрократии, оправдывающей насильственный характер данного сплочения под руководством конкретного вождя. В этих целях производятся, в частности, массовые крещения или обрезания подданных. 
Характер внешнего самоопределения Всякое общественное самоопределение, как отмечалось, является не только самоотождествлением, но также и отличением себя от других обществ. То есть носит ещё и отрицательный характер. При той слабости внутреннего единства и положительного самоопределения, которая присуща бюрократическому обществу-политическому государству, закономерно, что бюрократия старается выжать всё возможное для консолидации подданных под своим началом хотя бы и из данной отрицательности. Более того, такой подход вообще типичен для всякого господствующего класса, норовящего отвести гнев угнетаемых масс от себя путём направления его на соседа, который и обвиняется обычно во всех смертных грехах и бедах, постигающих данное общество. 
Итак, при отсутствии и даже отрицании в бюрократических государствах собственной положительной связи подданных, общего идеала, объединяющей цели и пр. на их место бюрократией выдвигается связь через общность отрицания. Кого? Конечно же, иных обществ-государств. Понятно, что чем сильнее акцентируется это отрицание, тем выше оказывается эффект обратного сплочения отрицающих. Отчего отрицаемый представляется в качестве врага, этакого исчадия ада, воплощения зла и вообще "волкА позорного". Встаёт, однако, вопрос: почему же он является таким врагом и как его отличить от друга? Тут в бюрократическую эпоху вдруг некстати обнаруживается, что просто иноплеменник на роль врага не годится. И хотя бюрократия сама по себе интерэтнична, она ещё и практична, и дальновидна. Ведь завсегда может случиться так, что сосед завтра будет завоёван или поступит на службу. Каким же он тогда будет врагом? Вообще, для того, чтобы эксплуатировать образ врага в виде иноземца, необходимо прежде самим консолидироваться этнически. А этого сплошь и рядом нет и это принципиально не приветствуется в бюрократическом обществе. Отчего и образ врага как этнически чуждого элемента оказывается тут каким-то размытым, неубедительным и маловдохновляющим. 
Религиозная нетерпимость Поэтому на роль врага-иноплеменника бюрократией обычно выдвигается враг-иноверец. Место этнической розни в рассматриваемую эпоху занимает религиозная нетерпимость. Религия является основанием идеологии бюрократии, оправдывающей правление данного класса и данного монарха. Покушение на неё оказывается преступлением куда большим, чем цвет кожи или форма носа человека, ибо такое преступление является, по сути, покушением на само господство конкретной бюрократии. "Божество, понимаешь ли, поставило нас управлять, помазало, понимаешь ли, на царствование, а тут какие-то всякие не признают. Сомневаются. Ату их!" 
Тем самым религиозное противостояние, с точки зрения бюрократии, куда значимее этнического. Главными её врагами являются язычники, неверные, гяуры и прочие нехристи, а вовсе не евреи или арабы как таковые. Смена конфессии уравнивает бывших иноверцев в правах с правоверными независимо от их этнической принадлежности, в то время как исповедание иной религии лишает прав даже соплеменников. Иноверцы подвергаются гонениям. Ибо религия как идеология выступает в роли официального института бюрократического общества, а цвет кожи - нет. Монарху, повторяю, безразлична этническая принадлежность его подданных: она не мешает им подчиняться его повелениям. А вот иное вероисповедание, освящающее иные правила общежития, иной подход к самой власти монарха, явно криминально. 
* * *
Такова в общих чертах физиономия бюрократии и опекаемого ею общества. Как можно видеть, их особенности обусловлены прежде всего специфическим характером данного класса, причём не столько функциональным, сколько властным. Всякая власть, как известно, портит людей и воздух вокруг себя и, увы, - тем сильнее, чем она могущественнее. Поэтому сегодня, когда с экологией и без того дела обстоят неважно, задача избавления бюрократов от обузы власти и превращения их из монстров в нормальных, вменяемых и подотчётных гражданскому обществу управленцев является для многих стран планеты и для человечества в целом как никогда актуальной.


Юридическая конфликтология
Под ред. В.Н.Кудрявцева
Монография посвящена новому направлению в науке, лежащему на стыке социологии, психологии и юриспруденции. В ней рассматриваются природа и механизмы конфликтов, их виды, а также юридические средства их разрешения и предотвращения. Рассчитана на специалистов-конфликтологов, социологов и юристов, а также на широкий круг читателей.
        Монография написана коллективом авторов: Бойков О. В. (ј 27), канд. юрид. наук Варламова Н. Н. (ј 22), член-корр. РАН Дмитриев А. В. (јј 1, 3, 6, 21, 32), доктор юрид. наук Дубовик О. Л. (ј 17), доктор юрид. наук Казимирчук В. П. (јј 22, 31), канд. юрид. наук Котелевская И. В. (ј 23), академик РАН Кудрявцев В. Н. (Предисловие, јј 1-5, 7-9, 11, 21, 32), канд. психол. наук Кудрявцев С. В. (јј 2-5, 7, 8, 18, 21, 32), доктор юрид. наук Ларин А. М. (јј 19, 29), канд. юрид. наук Леванский В. А. (ј 10), доктор юрид. наук Оболонский А. В. (ј 14), доктор юрид. наук Скакунов Э. И. (јј20, 30), доктор юрид. наук Смирнов В. В. (ј 13), доктор юрид. наук Тихомиров Ю. А. (јј 13, 26), канд. юрид. наук Чернышева С. А. (ј 16), канд. юрид. наук Чехарина В. И. (јј 24, 25), доктор юрид. наук Шугаев А. А. (ј 15), доктор юрид. наук Яковлев В. Ф. (ј 28).
         Ответственный редактор академик В. Н. КУДРЯВЦЕВ.

ПРЕДИСЛОВИЕ 

          Конфликт: что может быть более характерным для нашего времени?
        Социальные конфликты стали реальностью нашей повседневной жизни. Забастовки шахтеров, противоборство политических лидеров и партий, межнациональные и региональные распри, "разборки" преступного мира чуть ли не ежедневно возбуждают людей, поднимают все новые проблемы государственной и общественной жизни. Мы "боремся" с конфликтами неустанно, но они нарастают. Происходящие реорганизации экономических, политических и правовых институтов пока что не оказали заметного влияния на изменение тенденций к обострению разнообразных конфликтов, особенно в современной кризисной обстановке.
          Одна из причин такой ситуации - неподготовленность страны к преодолению кризисных, в том числе и конфликтных, ситуаций. Бесконфликтная модель развития общества, господствовавшая до конца 80-х годов, сделала государственное руководство на различных уровнях беспомощным перед наступившим кризисом. Не в последнюю очередь сказалась неразработанность самой теории конфликта, да и отсутствие соответствующего опыта. Для практиков, в частности, по-прежнему неясным остается соотношение величин в дихотомии "конфликт - согласие", хотя исторический опыт доказывает, что общество обеспечивает упорядоченность жизни населения только через согласие, через достижение взаимного понимания и признания.
          Исследование проблем конфликта и согласия требует фундаментальных усилий ученых различных специальностей. На Западе уже в течение многих десятилетий, особенно в конце XX в., это научное направление получило основательное развитие. Написаны сотни книг о конфликтах и способах их разрешения, систематически издаются журналы, рефераты и сборники статей. Есть все основания говорить о создании самостоятельной комплексной науки конфликтологии, предметом которой является изучение природы, причин, механизмов конфликтов в человеческом обществе, а также разработка путей их предотвращения и разрешения. Но в нашей стране эта наука пока не развита, хотя на русском языке уже издано немало работ о конфликтах и путях их разрешения.
          Вполне понятно, что конфликтология, как и всякая дисциплина, тесно связана со смежными науками, многое черпает из них и, в свою очередь, их обогащает. Это, прежде всего, социология и социальная психология, с которыми конфликтология имеет много общего, так как исследует, подобно названным наукам, отношения между людьми. Далее, это история, дающая богатую пищу для размышлений о причинах человеческих поступков. Это, наконец, политология, экономика, этнология и другие общественные науки, конкретизирующие природу, механизмы развития и последствия конфликтов различного рода. К числу таких наук относятся также правоведение и государствоведение, изучающие юридические формы взаимодействия людей, будь то сотрудничество, мирное сосуществование, противодействие или борьба.
         Надо заметить, что синтез конфликтологических проблем с положениями юридической науки представляет особый интерес. Дело в том, что многие социальные конфликты протекают в сфере правовых отношений, порождаются юридическими ситуациями, а затем и разрешаются юридическими средствами. Правоохранительные органы значительную часть своей деятельности уделяют расследованию, рассмотрению, предупреждению и разрешению конфликтов. Поэтому вполне назрела потребность в разработке дисциплины, которая могла бы быть названа юридической конфликтологией и была бы посвящена рассмотрению указанных вопросов.
       Под этой дисциплиной мы понимаем раздел (направление) общей конфликтологии, предметом которого является изучение таких конфликтов, которые возникают, развиваются и разрешаются в рамках внутреннего (национального) или международного права.
       Известно, что конфликты в человеческом обществе происходят на разных уровнях: индивидуальном и групповом, этническом, межгосударственном и т.д. Особенность юридического конфликта заключается в том, что на каждом из этих уровней он связан с исполнением (реализацией) либо нарушением тех или иных норм права и, соответственно, возникновением, изменением или прекращением правовых отношений между физическими или юридическими лицами.
          Так как правовая система любой страны, а также нормы международного права санкционируются и охраняются государством (или международным сообществом), в юридическом конфликте часто участвуют не две (конфликтующие) стороны, а три: есть еще государство в лице правоохранительных (правоприметительных) органов, рано или поздно вовлекаемых в развитие, разрешение или предупреждение конфликта.
          С этим связана важная сторона юридической конфликтологии: эта отрасль знаний, таким образом, изучает не только природу, причины и динамику развития юридических конфликтов, но и правовые механизмы их предупреждения и разрешения. Общество и государство создают и используют целый ряд механизмов: суд, арбитраж, парламентские процедуры и т.п., предназначенных для примирения конфликтующих сторон или принудительного прекращения их противостояния. Юридические средства разрешения и предупреждения конфликтов - это действенные инструменты разрядки внутренней и международной напряженности.
          Все эти вопросы рассматриваются в настоящей книге.
Глава I. ПРИРОДА КОНФЛИКТОВ
ј I. ПОНЯТИЕ И ФУНКЦИИ КОНФЛИКТА
________________________________________
1. Понятие конфликта. 
Это понятие в научной литературе, впрочем, как и в публицистике, неоднозначно. Существует множество определений термина "конфликт". Наиболее общий подход к определению конфликта состоит в определении его через противоречие как более общее понятие, и прежде всего - через социальное противоречие. 
Общеизвестно, что развитие любого общества представляет собой сложный процесс, который совершается на основе зарождения, развертывания и разрешения объективных противоречий. Признавая это на словах, господствовавшая в течение десятилетий марксистская теория, по существу, не относила это к нашему обществу. Известно, что один из идеалов социализма - отсутствие классовых конфликтов. Еще в конце 30-х годов у ряда авторов появилась идея "бесконфликтности" развития социалистического общества, отсутствия в нем антагонистических противоречий Наиболее полно эта идея была представлена в тезисе о полном соответствии при социализме производственных отношений характеру производительных сил. 
Позднее было, правда, признано, что это соответствие проявляется лишь тогда, когда противоречия объединяются преобладающим единством двух противоположных друг другу сторон. Соответствие было представлено как определенная ступень развития противоречия, когда противоположности еще объединены в рамках единства. Большинство философов, занятых поисками основного противоречия социализма, считали таковым противоречие между производительными силами и производственными отношениями, иногда - между производством и потреблением, старым и новым и т.п. 
Так или иначе проблема противоречий в известной степени в нашей литературе все же разрабатывалась. Однако этого нельзя сказать о теории конфликтов; ей, по существу, не уделялось никакого внимания. Между тем противоречия и конфликт, с одной стороны, не могут рассматриваться как синонимы, а с другой - противопоставляться друг другу. Противоречия, противоположности, различия, - это необходимые, но недостаточные условия конфликта. Противоположности и противоречия превращаются в конфликт тогда, когда начинают взаимодействовать силы, являющиеся их носителями. Таким образом, конфликт - это проявление объективных или субъективных противоречий, выражающееся в противоборстве сторон. 
При этом необходимо добавить, что в обществе речь идет не об абстрактных силах, не о космических или иных природных явлениях, а тем более не о воображаемых феноменах (судьба, дьявол, неопознанные объекты), а о социальных субъектах: конкретных людях, будь то индивиды, группы, социальные слои, политические партии или государства. 
Мы говорим в этой книге именно о социальном конфликте, имея в виду процесс, в котором два (или более) индивида или группы активно ищут возможность помешать друг другу достичь определенной цели, предотвратить удовлетворение интересов соперника или изменить его взгляды и социальные позиции. По аналогии термин "конфликт" может быть вроде бы распространен на многое, вплоть до борьбы с неодушевленными предметами (борьба за существование, например). Но в социальном конфликте все стороны представлены людьми. Под социальным конфликтом обычно понимается тот вид противостояния, при котором стороны стремятся захватить территорию либо ресурсы, угрожать оппозиционным индивидам или группам, их собственности или культуре таким образом, что борьба принимает формы атаки или обороны. Социальный конфликт включает в себя также активность индивида или групп, блокирующих функционирование противника или наносящих ущерб другим людям (группам). Заметим, что проблематика конфликтов использует и такие термины, как споры, дебаты, торги, соперничество и контролируемые сражения, косвенное и прямое насилие. У многих исследователей конфликт ассоциируется и с масштабными, историческими изменениями. 
Иначе говоря, мы не будем здесь рассматривать, например, "конфликт" общества с природой или "конфликт" человека с самим собой. В этих случаях несомненно имеются противоречия, но слово "конфликт" для подобных ситуаций мы берем в кавычки, поскольку оно неадекватно тому представлению о конфликте, которое развивается в данной книге. 
Итак, для социального конфликта всегда необходимы по меньшей мере две противодействующие стороны. Их поступки обычно направлены на достижение взаимоисключающих интересов и, следовательно, сталкиваются. Всем конфликтам свойственно сильное напряжение, которое побуждает людей так или иначе изменить поведение, приспособиться либо "оградиться" от данной ситуации. 
В отечественной научной литературе наиболее полное определение социального конфликта, на наш взгляд, дал Е.М. Бабосов: "Конфликт социальный (от лат. conflictus - столкновение) - предельный случай обострения социальных противоречий, выражающийся в столкновении различных социальных общностей - классов, наций, государств, социальных групп, социальных институтов и т.п., обусловленном противоположностью или существенным различием их интересов, целей, тенденций развития. Конфликт социальный складывается и разрешается в конкретной социальной ситуации в связи с возникновением требующей разрешения социальной проблемы. Он имеет вполне определенные причины, своих социальных носителей (классы, нации, социальные группы и т.д.), обладает определенными функциями, длительностью и степенью остроты"[1]. 
Правда, это определение, схватывая основную суть дела, не отражает всех черт конфликта - его психологизма в частности. Эта особенность прослеживается и в работе Ю. Г. Запрудского "Социальный конфликт", где говорится: "Социальный конфликт - это явное или скрытое состояние противоборства объективно расходящихся интересов, целей и тенденций развития социальных субъектов, прямое и косвенное столкновение социальных сил на почве противодействия существующему общественному порядку, особая форма исторического движения к новому социальному единству"[2]. Сказано в общем верно, но слишком масштабно. Не оказалось места для бытовых, семейных, трудовых - словом, конфликтов более "низкого уровня". А их не следует игнорировать. Приведем еще одно определение, принадлежащее Т.В. Новиковой. Социальный конфликт - это "ситуация, когда стороны (субъекты) взаимодействия преследуют какие-то свои цели, которые противоречат или взаимно исключают друг друга"[3]. Здесь как видно, подчеркнут прежде всего личностный, психологический аспект. 
При изучении различных сфер общественной жизни исследователи обычно применяют так называемый конфликтологический подход. Такой подход, например, к политическому исследованию фокусирует внимание на политических процессах в терминах соревнования между людьми и группами за ценности, имеющие политическую значимость, т.е. процессах в рамках политической системы. В международной политике конфликтологический подход является, с нашей точки зрения, основным. Возможен этот подход и в юриспруденции, когда преступление рассматривается как результат конфликта между людьми, прослеживается механизм его возникновения. Конфликт продолжается и в судебном процессе (обвиняемый и его защитник, с одной стороны, обвинитель - с другой). Далее эти проблемы будут рассмотрены подробно. 
В завершение этого раздела надо упомянуть о явлениях, близких к конфликту, - таких, как соревнование, состязание, конкуренция. В принципе, в указанных случаях тоже имеется противоборство сторон. Однако оно, как правило, не является обостренным до степени враждебности либо, если даже такая вражда и имеет место (например, при конкуренции), она не переходит в обоюдные действия, препятствующие законному поведению другой стороны. Каждый действует "на своем поле", стремясь достичь успеха и тем уязвить противника. Но действия сторон при этом позитивны, они стремятся к собственному максимальному успеху; подавление противника для них не самоцель. Это, конечно, не исключает возникновения конфликта и в ходе перечисленных "мирных" действий. Таким образом, конфликт и соревнование, например, не идентичны, но соревнование может перерасти в конфликт. Это касается и конкуренции, в которой соперники могут перейти к прямому давлению друг на друга. 
Особый случай представляют собой игры, в том числе спортивные. Некоторые из них и задуманы как конфликту (например, бокс). Однако очевидно, что, по существу, речь идет об имитации конфликта. Кончается игра - кончаются и "конфликтные" взаимоотношения. Неприязнь между игроками разных команд, остающаяся после состязания, - скорее исключение, чем правило, в спорте она отнюдь не поощряется. 
2. Границы конфликта. 
Чтобы точнее уяснить природу конфликта и его отличие от смежных явлений, необходимо определить границы конфликта, т.е. его внешние пределы в пространстве и во времени. Начнем с бытового примера. Иван Иванович, полагая, что его сосед по садовому участку несправедливо отнял у него часть огорода, решил "проучить" обидчика и собрать с его участка часть урожая помидоров. О своем замысле он рассказал жене, которая вовремя отговорила его от задуманных действий. Был ли здесь конфликт, начался ли он или уже завершился? Каковы его пространственные границы и кто участники? Эти вопросы, не столь уж важные в случае соседской ссоры, перерастают в крупные политические и правовые проблемы, стоит лишь перейти, например, к межгосударственным или межнациональным отношениям, касающимся границ. Да и в межличностных конфликтах на подобные вопросы следует обращать внимание, коль скоро почти любой конфликт при определенных условиях способен приобрести серьезный характер. 
Можно выделить три аспекта определения границ конфликта: пространственный, временной и внутрисистемный. 
Пространственные границы конфликта определяются территорией, на которой происходит конфликт. Ясно, что эта территория может быть самой различной, начиная от минимального пространства (например, жилой площади) и кончая всем земным шаром. Разномасштабные примеры: ссора на кухне - и мировая война. Четкое определение пространственных границ конфликта важно главным образом в международных отношениях, что тесно связано и с проблемой участников конфликта. В нашей недавней истории подобная задача возникала неоднократно при межнациональных конфликтах в Нагорном Карабахе, Приднестровье, Таджикистане, Северном Кавказе и других местах, где следовало четко определить территориальные границы зоны конфликта для осуществления превентивных мер. 
Временные границы - это продолжительность конфликта, его начало и конец. От того, считать ли конфликт начавшимся, продолжающимся или уже закончившимся, зависит, в частности, юридическая оценка действий его участников в тот или иной момент времени. Особенно это важно для того, чтобы правильно оценить роль вновь присоединившихся к конфликту лиц. 
Начало конфликта, с нашей точки зрения, определяется объективными (внешними) актами поведения, направленными против другого участника (конфликтующей стороны), при условии, что последний осознает эти акты как направленные против него и им противодействует. Эта несколько усложненная формула означает, что для признания конфликта начавшимся требуется, по крайней мере, три совпадающих условия: 
1) первый участник сознательно и активно действует в ущерб другому участнику (т.е. своему противнику); при этом под действиями мы понимаем как физические движения, так и передачу информации (устное слово, печать, телевидение и т.д.); 
2) второй участник (противник) осознает, что указанные действия направлены против его интересов; 
3) в связи с этим он и сам предпринимает ответные активные действия, направленные против первого участника. С этого момента можно считать, что конфликт начался. 
Сказанное означает, что нет конфликта, если действует только один участник или участниками производятся лишь мыслительные операции (планирование поведения, обдумывание образа действий противника, прогнозирование хода будущего конфликта и т.п.). 
В самом деле, действия, хотя бы и агрессивные, но лишь одной стороны, на что вторая сторона не претендует, конфликтом назвать еще нельзя. Возможно, предполагаемый противник признает эти действия правильными; может быть, он опасается противодействовать первому участнику и подчиняется ему или же им руководят какие-то иные соображения. Главное, что он не предпринимает никаких действий против первого субъекта. Но в таком случае нет и конфликта как противоборства сторон. 
Мысленные действия, никак не выраженные физически, вовне, не являются элементом начавшегося конфликта, под которым понимается фактическое, а не воображаемое противоборство сторон. В предыдущем примере Иван Иванович, задумавший месть соседу по садовому участку, еще не начал конфликта, а только планировал его. Противоположность позиций - еще не конфликт. Он возникает тогда, когда стороны начнут активно противодействовать друг другу, преследуя свои цели[4]. 
Сказанному, однако, не противоречит предложенное некоторыми специалистами выделение латентной (скрытой) стадии развития конфликта, а точнее - предшествующей началу конфликта, которая включает планирование будущих операций и подготовку к ним. Выделение этой стадии существенно для анализа крупных конфликтов международного значения (например, планирование войны). Утвердив в 1940 г. "план Барбаросса", предусматривающий нападение на СССР, Гитлер еще не развязал военного конфликта между СССР и Германией, но вступил в его латентную стадию; началом открытого конфликта стало, как известно, 22 июня 1941 г. 
Разумеется, конфликт как противоборство сторон в международных отношениях не исчерпывается военными действиями. Может быть дипломатический конфликт, торговый, пограничный, политический, разрешаемые отнюдь не насильственными средствами. Однако при всех условиях речь идет о противоборстве сторон, т.е. о взаимных действиях (хотя бы и словесных). Таким образом, конфликт всегда начинается как двустороннее (или многостороннее) поведение. Ему, как правило, предшествуют действия одной из сторон, что позволяет в большей части случаев определить зачинщика конфликта. 
Так, нетрудно было определить зачинщика в конфликте Ирака с Кувейтом в 1991 г. Агрессивная роль Ирака, предпринявшего неспровоцированное нападение на соседнюю страну, получила отрицательную оценку со стороны Организации Объединенных Наций и всего мирового сообщества. 
Труднее сказать, кто являлся зачинщиком многочисленных межнациональных конфликтов, происходивших в 90-е годы на территории нашей страны - России и других государств Содружества. Неясность исходных шагов, запутанность ответных действий, взаимные обвинения, необъективность информации - все это затягивает развитие конфликта, препятствует. его быстрому и безболезненному прекращению, мешает выявлению подлинных виновников. 
Окончание конфликта неоднозначно. Конфликт может быть исчерпан (например, примирение сторон), но может прекратиться из-за выхода из конфликта одной из сторон либо ее уничтожения (во время войны или при совершении преступления). Наконец, возможно пресечение развития и прекращение конфликта в результате вмешательства третьих лиц. Так в ряде случаев заканчиваются так называемые криминальные конфликты. Практика международных отношений все более часто использует третьи силы для пресечения межнациональных конфликтов (ввод войск ООН, дипломатическое посредничество и др.). Эти методы, как известно, стали применяться и на территории нашей страны и государств СНГ. 
Таким образом, окончанием конфликта нужно считать прекращение действий всех противоборствующих сторон, независимо от причины, по которой это имеет место. 
Рассмотрим теперь внутрисистемный аспект развития конфликта и определения его границ. Всякий конфликт происходит в определенной системе, будь то семья, группа сослуживцев, государство, международное сообщество и т.д. Внутрисистемные связи сложны и многообразны. Конфликт между сторонами, входящими в одну систему, может быть более глубоким, обширным или частным, ограниченным. Конфликт на "огородной почве" мог не возникнуть, а мог и затронуть не только две семьи, но и других соседей. В межгосударственных конфликтах велика опасность разрастания, распространения обостренных взаимоотношений не только в территориальном, но и в социальном, национальном, политическом аспектах; такой конфликт способен затронуть самые широкие слои общества. 
Определение внутрисистемных границ конфликта тесно связано с четким выделением конфликтующих сторон из всего круга его участников. Как мы увидим далее, кроме непосредственно противоборствующих сторон участниками конфликта могут быть к такие фигуры, как подстрекатели, пособники, организаторы конфликта (сами в нем прямо не замешанные), а также третейские судьи, советники, сторонники и противники тех или иных лиц, конфликтующих между собой. Все эти лица (или организации) - элементы системы. Границы конфликта в системе зависят, таким образом, от того, сколь широкий круг участников будет в неге вовлечен. Внутрисистемные границы конфликта важно знать для воздействия на происходящие процессы, в частности для предотвращения системы в целом от разрушения (если это, разумеется, необходимо). 
3. Функции конфликта. 
Уже из сказанного видно, что конфликт служит способом выявления и разрешения противоречий. Если противоположные силы, их интересы вызывают напряжение, переходящее в открытое противоборство, то, естественно, этому противоборству рано или поздно должен прийти конец. Конфликт и его последующее разрешение и является одним из путей выхода из сложившегося тупика. 
При таком подходе к оценке функций конфликта возникает вопрос: хорошо или плохо, что происходит конфликт? Преобладающая точка зрения, можно сказать - обыденная, состоит в однозначно отрицательной оценке любых конфликтов. В самом деле, мы достаточно натерпелись не только от бытовых ссор и неурядиц, служебных неприятностей, но в последнее время - и от серьезных межнациональных, территориальных, общественно-политических и прочих противостояний и противоборств. Поэтому конфликт оценивается общественным мнением в общем как явление нежелательное и таким он в целом, пожалуй, и является - по меньшей мере для одной из сторон[5]. Вместе с тем есть и другая точка зрения, согласно которой конфликт не только неизбежное социальное явление, но к тому же еще и полезное. 
Исследователи, признающие конфликт нежелательным явлением, считают. его разрушителем (или нарушителем) нормально функционирующей социальной системы. По их мнению, в своей изначальной основе конфликт не присущ системе и обычно проходит тогда, когда появятся (или активизируются) те силы в системе, которые вернут. е.е в положение баланса и стабильности. Но отсюда следует, что уже в самом конфликте заложен стимул к появлению институтов для поддержания системы в устойчивом состоянии. Это и законодательная деятельность, и принятые процедуры для решения различных споров, и политические собрания, где партийные конфликты решают в "войне слов", т.е. в дебатах и дискуссиях, и рынок, где соперничающие интересы между покупателями и продавцами решаются посредством сделок и т.д. Отсюда вытекает, что даже те специалисты, которые считают конфликт в общем явлением отрицательным, усматривают в нем некоторые позитивные черты. 
Другая научная традиция вообще рассматривает конфликт не как отклоняющееся от нормы и проходящее явление, но как постоянный и даже необходимый компонент социальных отношений. Эта традиция восходит к Аристотелю, Гоббсу, Гегелю, Марксу, Веберу. В соответствии с этой точкой зрения, факт любого дефицита в обществе сам по себе достаточен, чтобы вызвать конфликт; каждый человек в любой группе пытается увеличить свою долю дефицитных ресурсов и, если необходимо, за счет других. А если среди искателей территорий и ресурсов мы обнаружим еще и борьбу за лидерство, власть и престиж, то конфликт просто неизбежен! И здесь не будет аналогии с конфликтом за обладание материальными благами, где стороны могут сделать так, что доля каждого будет возрастать. "Для реального мира, - писал Р. Дарендорф, - необходимо пересечение различных взглядов, конфликтов, изменений. Именно конфликт и изменения дают людям свободу; без них свобода невозможна"[6]. 
По мнению Л. Козера, конфликт внутри группы может способствовать ее сплочению или восстановлению единства. Поэтому внутренние социальные конфликты, затрагивающие только такие цели, ценности и интересы, которые не противоречат принятым основам внутригрупповых отношений, как правило, носят функционально-позитивный характер[7]. 
Общий тезис о том, что конфликт - нормальное состояние общества, высказывается и отечественными авторами[8]. 
Из сопоставления приведенных точек зрения видно, что они говорят о несколько разных вещах. В действительности конфликт полезен тем, что так или иначе он разрешает противоречие. Но какой ценой? Путем разрушения или серьезного повреждения системы, а то и посредством уничтожения одной из сторон. Лучше, если объективно существующее противоречие не доводить до конфликта, а устранить мирными, цивилизованными средствами. Поэтому о полезности конфликтов, с нашей точки зрения, можно говорить лишь в весьма конкретных случаях и притом в достаточно условном смысле. 
Разрешение противоречий - объективная функция социального конфликта. Значит ли это, что она совпадает с целями участников? Нет, не значит или, во всяком случае, не всегда. Если целью одной из сторон конфликта может быть действительно устранение противоречия (причем именно в ее пользу), то целью другой стороны вполне может быть сохранение статус-кво, уклонение от конфликта либо разрешение противоречия без противоборства сторон. В конфликте могут быть заинтересованы даже не сами противоборствующие стороны, а третья сторона, провоцирующая конфликт. Поэтому функции конфликта с позиций его участников могут быть гораздо более многообразны. 
В завершение этой темы рассмотрим один пример из недавней политической практики. В августе 1992 г. профсоюз российских авиадиспетчеров потребовал от правительства повышения вдвое заработной платы для работников этой службы. Надо заметить, что уже в июле авиадиспетчеры получали более чем десятикратный в то время минимум зарплаты государственного служащего. Правительство, учитывая это, отказало в их требованиях. Профсоюз пригрозил забастовкой. Московский городской суд признал забастовку незаконной и, в свою очередь, пригрозил гражданским иском и уголовной ответственностью зачинщикам. Конфликт на этом был тогда приостановлен. 
Какие функции выполнял этот конфликт? С точки зрения авиадиспетчеров, он вынуждал правительство пойти на повышение зарплаты. Для правительства назревший конфликт не был нужен, но, противостоя профсоюзу, оно не только сохраняло экономический статус-кво, но и поддерживало свой престиж. Суд отстаивал требования закона. Нетрудно видеть, что цели сторон и функции конфликта были для них разными. В общем социальном плане оценку данного конфликта можно дать одну: это выражение того экономического неблагополучия, при котором государство не может гарантировать адекватного материального обеспечения своим служащим. Конфликт с профсоюзом авиадиспетчеров был неудавшейся попыткой разрешить противоречие между дефицитом экономических ресурсов государства и насущными жизненными потребностями населения. 
4. Специфика юридического конфликта. 
Юридическая конфликтология обобщает и изучает те особенности, которые характеризуют конфликт с позиций права. Теоретическое значение такого подхода состоит в возможности сопряжения конфликтов с государственными институтами (а право - один из них) и, следовательно, рассмотрения конфликтов не в абстрактном социальном пространстве, а в реальной связи с действующими правовыми инструментами и структурами Отсюда и практический смысл такого подхода: установить, могут ли нормы права воздействовать на зарождение, развитие и разрешение конфликта, и если могут, то как повысить эффективность этого действия. 
Сначала определим, какие элементы конфликта могут иметь правовую природу и, соответственно, какой конфликт может быть назван юридическим. 
Ознакомление с конфликтами разного рода приводит к выводу, что с правовой точки зрения они весьма неоднородны. Наиболее полно правовой аспект выражен в тех конфликтах, которые возникают и развиваются в связи с объективно существующими противоречиями между двумя или несколькими правовыми нормами, относящимися к одному и тому же предмету. Это юридические конфликты в строгом (или) узком смысле слова. Интересы противостоящих сторон и мотивы их поведения в таком конфликте определяются смыслом и значением правовых норм, от которых прямо зависят действия участников. Подобный конфликт и начинается, и заканчивается с использованием юридических средств и процедур. В значительной мере он носит когнитивный характер, поскольку спор идет о понимании права, но за этим спором часто просматриваются и другие, вполне практические интересы сторон. 
Однако большинство конфликтов возникает вне юридической сферы и лишь впоследствии, в процессе развития, обрастает юридическими признаками, приобретая тем самым переходный или смешанный характер. Мотивация таких конфликтов изначально далека от юридической сферы и связана с экономическими, национальными, социальными - личными или общественными интересами. Это в полном смысле слова "конфликт интересов", постепенно приобретающий юридическую форму. 
Правовой элемент в конфликте интересов может быть выражен с различной степенью интенсивности. Бывают случаи, когда такой элемент выражен очень слабо и преобладают другие побудительные мотивы. Например, в мотивации межличностного конфликта, возникшего на почве ревности, юридическую роль могут играть, пожалуй, лишь смутные опасения кого-либо из участников конфликта, что дело может закончиться криминальными последствиями и потому следует избегать чрезмерно бурного развития событий. В основном же здесь преобладают эмоции, действуют нравственные, а нередко и религиозные нормы. 
Совсем другое значение юридический элемент имеет в наследственных спорах и вообще в любом споре о праве собственности, когда два индивида или учреждения, ссылаясь на закон, отстаивают свои действительные или мнимые права. Возможны и переходные случаи, в которых правовой элемент в конфликтных взаимоотношениях сторон выражен с разной степенью интенсивности. 
Итак, многие элементы самых разных конфликтов имеют прямое отношение к правовым нормам и институтам. Какой же конфликт следует назвать юридическим? 
Так как вопрос стоит о названии, еще не устоявшемся в литературе, мы вольны выбрать и обсудить ту или иную терминологию. Практически дело сводится к следующей альтернативе: либо все элементы конфликта (мотивация, участники, объекты и др.) должны иметь юридическую характеристику для того, чтобы конфликт в целом был признан юридическим, либо для этого достаточно, чтобы правовыми признаками обладал хотя бы один его элемент. 
Мы склоняемся к последнему решению и полагаем, что юридическим конфликтом следует признать любой конфликт, в котором спор так или иначе связан с правовыми отношениями сторон (их юридически значимыми действиями или состояниями) и, следовательно, субъекты, либо мотивация их поведения, либо объект конфликта обладают правовыми признаками, а конфликт влечет юридические последствия. 
Иными словами, надо признать юридическим, скажем, конфликт по поводу собственности, даже если противники и те состояли между собой в правовых отношениях (например, две фирмы претендуют на аренду одного и того же помещения). Хотя между фирмами пока что правовых отношений нет, они неизбежно возникнут, как только субъекты обратятся для решения конфликта в государственный орган (суд, арбитраж). Если же не обратятся, а решат дело "полюбовно", то регистрация арендных отношений одной из фирм все равно будет юридической процедурой 
Юридическим следует считать любой межгосударственный конфликт, в том числе и между сторонами, не связанными договором. Дело в том, что отношения любых государств подпадают под действие норм международного права. 
Юридическими по своей природе являются все трудовые, многие семейные, производственные, бытовые и межнациональные конфликты, если они затрагивают конституцию страны, соглашения между регионами или ветвями власти, статус наций и народностей. (Более подробна все-эти виды конфликтов будут рассмотрены в дальнейшем). 
Очень многие конфликты имеют смешанный характер и содержат как правовые, так и неправовые элементы (например, при политических конфронтациях или национальных неурядицах). Вопрос о перерастании неправового конфликта в правовой мы рассмотрим в следующем параграфе. 
Весьма важный аспект всякого конфликта - пути и способы его предупреждения, прекращения и разрешения. Давая определение юридического конфликта, мы не касались этого аспекта, а исходили из природы самих конфликтных взаимоотношений. Если же исходить из способов предупреждения, разрешения или прекращения конфликтов, то почти каждый из них можно назвать юридическим, ибо не бывает, по-видимому, такого случая, когда нельзя было бы с помощью юридических норм и институтов вмешаться в развитие тех или иных событий (возможно, редким исключением был бы когнитивный конфликт). 
Иначе говоря, можно утверждать, что не каждый конфликт юридический, но практически каждый может завершиться той или иной юридической процедурой. Юридические возможности предотвращения, разрешения или прекращения конфликта в принципе шире, чем правовая природа конфликта. Однако в большинстве случаев для юридического вмешательства в конфликт с самого начала существуют правовые основания. 
________________________________________
[1] Социологический словарь. Минск, 1991. С. 80 
[2] Запрудский Ю. Г. Социальный конфликт. Ростов, 1992 С. 54. 
[3] Социальные конфликты: Экспертиза, прогнозирование, технология разрешения. Вып. 1. М., 1991. С 27. 
[4] См.: Социальные конфликты... Вып. 1. С. 31. 
[5] Из-за конфликтов на производстве теряется до 15% рабочего времени. См.: Данакин Н. С., Дятченко Л. Я. Технологии сотрудничества и противоборства. Белгород, 1993. С. 43. 
[6] См.- Darendorf R. The modern social conflict. L., 1988. P. 87. 
[7] См.: Coser L. A. The function of social conflict. Sociological theory. London, 1957. P. 199. 
[8] См., напр.: Социальные конфликты... Вып. 1. С. 13 и сл.
ј  2. УЧАСТНИКИ КОНФЛИКТА
________________________________________
1. Уровни научного рассмотрения. 
Так как речь идет о противоборстве людей, то, естественно, участниками конфликта являются люди, хотя и в самых разных ролях, обликах и группировках. Самое простое в этом случае - противоборство двух физических лиц. В основе его лежит определенное противоречие между этими индивидуумами. Так называемый межличностный конфликт может включать и нескольких человек, и разрастаться до групповых масштабов, но суть его от размеров не меняется. Когда двое слесарей повздорили между собой по поводу того, чья очередь идти за водкой, к каждому из них присоединились приятели и все это закончилось массовой дракой. Но, несмотря на количество участников, конфликт остался межличностным. Дело в том, что в основе его лежат личные, а не общественные противоречия, хотя межгрупповые расхождения и здесь могут со временем сложиться. 
В межличностном конфликте всегда участвуют конкретные лица. Группы, возникающие при этом, представляют собой в общем случайные образования, которые распадаются, как только закончится конфликт. Поэтому сколько бы ни было участников межличностного конфликта, уровень его научного рассмотрения в основном должен оставаться психологическим. 
Социологический уровень преобладает при анализе группового, классового или иного социального конфликта, где действуют общественные группы, слои, классы и в основе конфликта лежат групповые противоречия. Конечно, конкретные личности здесь тоже играют важную роль, например лидеры, руководители. Более того, эпизодом группового конфликта может быть стычка двух или нескольких человек. Но все же основными участниками здесь будут массовые образования и позиции здесь отстаиваются групповые, а не индивидуальные. Л. Козер отмечал, что групповые конфликты отличаются нетерпимостью и стремлением к абсолютной личной вовлеченности всех своих членов в противоборство[1]. Это усиливает конфликтующие группы и повышает социальную опасность и напряженность. 
Отечественные авторы отмечают, что при групповых конфликтах не всегда наблюдается четкая идентификация групп[2]. Это верное наблюдение подтверждается хаотическим поведением населения в ряде межнациональных конфликтов (Таджикистан, Абхазия, Грузия и др.), где трудно было подчас определить пристрастия участников и цели их поступков. 
Общеизвестно, что внутригрупповые, так же как и межгрупповые, конфликты распространены достаточно широко; они пронизывают всю нашу жизнь, являясь важным элементом социального взаимодействия. Соперничающими оказываются весьма разнообразные субъекты: не только отдельные индивиды, малые трудовые коллективы, семьи, соседи, но и крупные сообщества; как сказано выше, это могут быть социальные слои, классы, государственные и религиозные организации, партии, массовые движения и т.д. Именно эти социальные общности и придают в конечном счете конфликту ярко выраженный социальный характер. Любой конфликт (от межличностного до международного) в широком смысле социален. Тем более очевидна социальная природа конфликта социальных общностей как элементов общественной структуры на том или ином этапе исторического процесса. Эти социально-структурные общности представляют собой такую связь между людьми, которая обусловлена совпадением или близостью их интересов, относительным сходством бытия и общности субъективных представлений. Эта общность складывается не только на базе объективных условий жизни индивидов и осознания ими своих интересов, но и в результате определенной деятельности по выработке и достижению своих целей. 
На психологическом уровне оппозиция двух или нескольких социальных групп происходит по принципу: "мы и остальные". Эта оппозиция встречается в самых различных случаях - там, где декларируется, подчас без всяких на то оснований, предпочтение одних людей другим, например: "Мы и другие родственники" - в семье, "мы и соседи" - в доме, "мы - ученики X класса и другие" - в школе, "мы и стройбатовцы" - в армии и т.д. 
Более сложными представляются конфликты в условиях взаимодействия функциональных и целевых групп, образованных по профессиональному или общественно-политическому принципу (партии, общественные организации, массовые движения). Этим группам присуща специфическая структура, обособленность по отношению к другим группам, достаточно высокий организационный уровень, выраженная идентификация их членов. В них индивиды, объединяясь по политическому, идеологическому или профессиональному признаку, стремятся реализовать свои не только сходные, но и достаточно разнородные потребности, что приводит к необходимости выделения руководителей, имеющих возможность придать определенную направленность действиям членов группы. Появляются лидеры, "идеологи", "активисты". В социальных конфликтах они играют роль непосредственных субъектов деятельности в отличие от массовидных, групповых субъектов (политическая партия в целом и т.п.). 
Последние выражают наиболее высокий уровень социальности. Сюда же можно отнести такие большие общности, как население стран и регионов, этнос, народ. При взаимодействии этих общностей зона возможных конфликтов расширяется, охватывая все сферы общественных отношений (экономические, политические, идеологические, межнациональные и др.). При этом войны - крайние проявления конфликтов - затрагивают все стороны бытия, при определенных условиях ставя под угрозу само существование человечества. Международные конфликты резко ухудшают экономическое положение населения, нарушают территориальную целостность, политическое устройство стран-участниц. 
Конфликтные взаимоотношения крупных социальных общностей неизбежно обрастают множеством более мелких противоречий и конфликтов, вплоть до индивидуальных. Можно поэтому с полным основанием утверждать, что социальная общность (группа) играет фундаментальную роль в понимании конфликта. Разумеется, при этом не следует упускать из виду, что действия любых социальных групп проявляются в конечном счете через действия конкретных индивидов. Каждое из них производится по воле человека, но опосредуется оно организацией, а нередко и осуществляется от. е.е имени. 
На высоком государственном уровне правомерны политологический и геополитический подходы к анализу конфликтов. Можно сказать, что сама конфликтология сформировалась как научное направление во многом на базе исследования международных конфликтов и в современной зарубежной науке этому и теперь придается важное значение. 
Политологический подход дополняет и углубляет социологический анализ. Политическая или экономическая власть обеспечивает реализацию интересов субъекта, имеющего перевес сил. Именно поэтому существует напряжение (склонное либо к возрастанию, либо к понижению), вызванное неравенством в отношении степени реализации интересов. А это ведет к политическим и иным изменениям в обществе. 
В юридическом конфликте можно выделить две группы субъектов: физические и юридические лица. 
Если речь идет о противоборстве юридических лиц, то конфликт обязательно приобретает юридический характер, потому что между этими субъектами складываются (или уже существуют) правовые отношения, да и разрешить такой конфликт скорее всего можно лишь юридическим путем. 
Более разнообразной может быть ситуация, когда конфликт развертывается между физическими лицами (одиночками, группами людей, толпой и др.). Физические лица, будучи гражданами, обычно являются субъектами определенных правоотношений. Это налагает заметный отпечаток на их поведение в конфликте. Участник конфликта, состоящий в тех или иных правовых отношениях, должен соизмерять свое поведение с существующими нормами права, помнить, что определенное развитие событий может стать небезразличным для "блюстителей порядка" - правоохранительных органов, а следовательно, и для самих участников происходящего. Субъект конфликта вполне может впоследствии стать участником гражданского, административного или уголовного процесса в качестве истца, ответчика, потерпевшего, обвиняемого или свидетеля. Такая перспектива грозит многим субъектам конфликтов. В некоторых случаях юридический аспект конфликта остается выборочным, т.е. касается не всех, а лишь отдельных его участников. Возьмем, например, случай массовых беспорядков. Толпа атакует милицию, громит помещения, творит бесчинства. Хотя все участники толпы являются гражданами государства и связаны конституционными обязанностями, юридические отношения (в аспекте ответственности за беспорядки) все же возникают, согласно Уголовному кодексу, не со всей толпой, а лишь с организаторами массовых беспорядков и их активными участниками. 
2. Противоборствующие стороны. 
Основные субъекты конфликта - противоборствующие стороны. Отнюдь не все участники конфликта в широком смысле являются теми лицами (группами), которые находятся в непосредственном противоборстве. Ведь есть еще пособники, пассивные свидетели и очевидцы, посредники и другие фигуры. Словом, противоборствующими сторонами можно назвать тех участников конфликта, которые непосредственно совершают активные (наступательные или оборонительные) действия друг против друга. В конфликте - обычно две противоборствующие стороны (в межличностном конфликте - два человека), но в принципе может быть три и больше - каждая со своими задачами. 
Конфликт - сложное явление, включающее множество аспектов. Каждая сторона может быть вовлечена к тому же одновременно и в другие конфликты, обрастающие большим числом участников. И все же именно противоборствующие стороны - стержень конфликта. Если одна из них по той или иной причине отпадает - конфликт прекращается (или изменяется состав его участников). Поэтому в дальнейшем мы более подробно рассмотрим интересы и цели противоборствующих сторон, причины и механизмы их поведения, а также результаты противоборства. 
В конкретном конфликте противоборствующие стороны индивидуализированы и потому незаменимы. Это понятно применительно к межличностным отношениям. В групповом конфликте незаменимость относится не к личности, а к группе, так же как в межгосударственном - не к должностному лицу или органу, представляющему государство, а именно к последнему. 
Следует также добавить, что противоборствующие стороны могут быть и неравнозначными, т.е. относиться к разным уровням. Так, индивид может конфликтовать не с другим лицом, а с группой или государством. Само государство нередко конфликтует не с равным себе партнером, а, например, с общественной организацией, политической партией, группой экстремистов и т.п. Такие конфликты, если они проводятся не в институциализированных формах, обычно очень остры, жестоки и нередко заканчиваются гибелью слабейшей стороны, которой, как правило, является человек. 
Обе противоборствующие стороны могут быть выявлены не сразу. Вначале возможны неясные представления о противнике. Но, как мы уже отметили, конфликт как таковой надо считать начавшимся, когда есть не только первоначальное, но уже и ответное действие в противоборстве. А это означает, что обе стороны рано или поздно должны быть выявлены достаточно определенно. 
Иллюстрировать сказанное лучше всего процедурой уголовного разбирательства. Пока преступник не задержан, конфликт между ним и органами правосудия носит латентный характер. Сам виновный, конечно, знает об обеих сторонах конфликта, но органы следствия, дознания, суд и прокуратура могут не знать, кто именно совершил преступление. Процессуальная деятельность по раскрытию преступления и наказанию виновного переходит из латентной фазы в явную, когда подозреваемый задержан. Тем самым конфликт приобретает конкретные очертания. 
Разумеется, к важнейшим характеристикам противоборствующих сторон, подчас совершенно однозначно определяющим исход конфликта, относятся их физические, социальные, материальные и интеллектуальные возможности, навыки и умения. Их социальные различия связаны не только с разным рангом или уровнем в том смысле, как это употреблялось выше, но и с широтой социальных связей, масштабами общественной или групповой поддержки. Интеллект и опыт ведения борьбы незаменимы во всех видах конфликтов - от дипломатического "торга" до вооруженного столкновения. Именно эти качества позволяют формировать верную и выгодную для стороны стратегию противоборства и предвидеть поступки оппонента. Для прямых физических столкновений, вооруженных конфликтов особенно важны "деструктивные потенциалы" противников. В межличностных конфликтах - это физическая сила, наличие оружия, в межгосударственных столкновениях, в войнах - это масштабы вооруженных сил, характер вооружения и эффективность военно-промышленного комплекса. 
Характерно, что сильный "деструктивный потенциал", с одной стороны, является гарантом собственной безопасности, с другой - он провоцирует усиление потенциала других участников социального взаимодействия. Это особенно заметно на межгосударственном уровне, где "гонки" вооружений или разоружении неизбежно приводят к определенному балансу сил. 
Одна или обе противоборствующие стороны могут на некоторое время выходить из конфликта (например, объявлять перемирие). Однако практическая жизнь свидетельствует о том, что в большинстве конфликтов основная роль противоборствующей стороны остается в течение всего развития событий неизменной. 
3. Подстрекатели, пособники, организаторы. 
Последнее нельзя сказать о других участниках конфликта. Роли подстрекателей, пособников, организаторов, а также, как мы увидим дальше, посредников и судей являются гораздо более эпизодическими. 
Используемая здесь терминология является в основе юридической, но она достаточно полно характеризует не только криминальные, но и другие конфликты, в том числе международные. Подстрекатель - это лицо, организация или государство, подталкивающее другого участника к конфликту. Сам подстрекатель может затем в этом конфликте и не участвовать; его задача ограничивается тем, чтобы спровоцировать, развязать конфликт между другими лицами (группами). 
Пособник - лицо, содействующее конфликту советами, технической помощью и другими способами. В международной политике пособничество агрессору, развязывающему вооруженный конфликт, расценивается как серьезное преступление против мира. Известно, что именно такую оценку история дала фактам пособничества нацистской Германии, которое оказывали ей Англия и Франция накануне второй мировой войны ("мюнхенский сговор"). 
При групповых конфликтах, особенно когда в них участвует неопределенный круг лиц, толпа, многие присутствующие люди фактически выступают как пособники основных участников - противоборствующих сторон. Кто-то выкрикивает лозунги, другие угрожающе размахивают палками и бросают камни, подают различные советы, возбуждают окружающих. Дифференцировать активных участников, пособоников и пассивных наблюдателей происходящего в большинстве случаев трудно. Однако такая задача всегда возникает перед органами правосудия, когда рассматриваются дела о массовых беспорядках, драках или групповом хулиганстве. 
Надо добавить также, что в обширных массовых и продолжительных конфликтах возможны перегруппировки участников, временные коалиции между ними, сговор или внутренние конфликты, что крайне запутывает и усложняет общую картину. 
Организатор - лицо (группа), планирующее конфликт, намечающее его развитие, предусматривающее различные пути обеспечения и охраны участников и др. Организатор может в одном лице совпадать с противоборствующей стороной, но может быть и самостоятельной фигурой. Классический пример последнего - Яго из шекспировского "Отелло", который сам не участвует в трагическом конфликте Отелло и Дездемоны, но тщательно организует его. 
4. Посредники и судьи. 
Их тоже можно в широком смысле слова считать участниками конфликта, особенно посредников, которые не только стремятся разобраться в причинах и обстоятельствах происходящего (это делают и судьи), но и пытаются своими действиями предотвратить, остановить, разрешить конфликт, влияя своим авторитетом или применяя другие средства. 
В практической конфликтологии проблема посредничества имеет важное значение. Наиболее эффективна регламентированная процедура, при которой посредник - строго нейтральное лицо, помогающее конфликтующим сторонам в достижении согласия с помощью переговоров. Специфической чертой посредничества является то, что стороны обычно сами формулируют текст соглашения (чаще, чем посредник). Последний не наделен властью выносить какое-либо решение, а лишь помогает достичь соглашения, которое и определяет дальнейшее действие сторон. 
В связи с развитием в последние годы множества региональных конфликтов, в основном межнационального характера, большее внимание стало уделяться использованию посредников из так называемых миротворческих сил, в том числе войск Организации Объединенных Наций. Участники этих сил часто непосредственно включаются в конфликт. На территории бывшей Югославии и в Сомали среди таких посредников были и убитые, и раненые. Еще раз заметим, что посредники, так же как и судьи, не являются противоборствующими сторонами конфликта и цели их, как правило, диаметрально противоположны: не развивать, а остановить конфликт, разрешить противоречие по возможности ненасильственным путем. 
5. Ролевое поведение. 
Из сказанного видно, что разные участники конфликта ведут себя по-разному в зависимости от роли, которую они выполняют в той или иной ситуации. Ролевое поведение участника конфликта в общем достаточно определенно, потому что оно связано не только с его собственным желанием или планом, но и с планами соперника, вынуждающими участников к определенным действиям. Вместе с тем, говоря о ролевом поведении, следует отметить такое немаловажное обстоятельство, как возможная имитация ролей участниками конфликта. Иногда субъект как бы "входит в роль" непримиримой конфликтующей стороны, хотя конфликта как такового либо еще нет, либо он уже угасает. В этом случае сказываются амбиции субъекта, эмоциональные и характерологические особенности, групповые, партийные и иные интересы. Упорное удержание роли конфликтующей стороны характерно для межнациональных конфликтов, где такая позиция сильно затягивает примирение сторон, препятствует разрешению конфликтной ситуации. Конфликт в этом случае поддерживается искусственно, хотя реальной почвы для него может уже и не быть. 
Входят в "роль" конфликтующей стороны сутяжники и склочники, обивающие пороги многих учреждений для удовлетворения действительных или вымышленных претензий, для чего подчас вовсе не требовалось бы вступать в конфликтные взаимоотношения. Преодоление подобных "ролевых" отношений во многих случаях требует немалых и подчас длительных усилий. 
  
________________________________________
[1] См.: Coser L. Op. cit. P. 200. 
[2] См : Социальные конфликты... Вып. 1. С. 15.
ј 3. ПРИЧИНЫ КОНФЛИКТОВ
________________________________________
1. Причинность в обществе. 
Причинность в социальной среде характеризуется значительной сложностью и запутанностью. Каждое социальное действие влечет за собой массу разнообразных и притом противоречивых событий. Конфликт может быть в конечном счете обусловлен совершенно безобидными действиями индивидов или групп, находящимися в достаточно отдаленной связи с противоборствующими сторонами. Но если мы хотим разобраться в подлинных причинах конфликта, приходится тщательно анализировать всю цепочку взаимосвязей между событиями и людьми. 
Анализируя причины поведения сторон в различных конфликтах, нетрудно заметить, что они обычно сводятся к стремлению удовлетворить свои интересы. Корысть, месть, ненависть, недоброжелательство, обида, неудовлетворенность принятым решением, стремление обеспечить себя материально сегодня или в будущем - вот лишь небольшая часть мотивов бытовых конфликтов, встречающихся в судебной практике. Иной, но не менее разнообразной является мотивация групповых конфликтов: экономические трудности, политические симпатии и антипатии, стремление к лидерству, национальная гордость и многое другое. Столь же многообразны мотивы поведения государств на международной арене. Поистине мотивы конфликтов способны отразить всю сложность современной жизни. 
Однако мотивы поведения индивидов и социальных общностей не являются глубинными причинами конфликтов: ведь сами эти мотивы требуют объяснения. Человек реагирует на изменения внешней ситуации, изменяясь сам; в свою очередь, психологические факторы воздействуют на ход экономических и политических процессов. Общественное сознание реализуется и преломляется через разум, чувства, потребности, мотивы, интересы, а отсюда мнения, позиции, поступки, действия конкретных людей. При этом именно в разнообразных формах индивидуального выражения общественного сознания, фиксируемого на эмпирическом уровне и обобщаемого как позиции и поведение групп и общностей, и проявляются в наиболее явном и остром виде противоречия духовной сферы, отражаются противоречия бытия. 
В целом масштабная конфликтная ситуация свидетельствует о протекании в обществе социально-дезорганизационных процессов, о кратковременной или длительной, более или менее глубокой, иногда необратимой дезинтеграции важнейших общественных структур, обеспечивающих стабильность данного общества или территориальной общности. 
Ян Щепаньский писал, что "дезорганизация - это совокупность социальных процессов, приводящих к тому, что в рамках определенной общности действия, отклоняющиеся от нормы и оцениваемые негативно, превышают допустимый предел, угрожая установленному течению процессов коллективной жизни. Она заключается в дезинтеграции институтов, не выполняющих задач, для которых они созданы, ослаблении механизмов формального и неформального контроля, неустойчивости критериев оценок, появлении образцов поведения, противоречащих образцам, признанным допустимыми"[1]. 
Если обобщить эти соображения, то можно еще раз сказать, что в конечном счете конфликты в современном обществе представляют собой порождение и проявление объективно существующих социальных противоречий. 
Как известно, эта точка зрения была подробно разработана в марксистской литературе. 
Общество, по К. Марксу, не статично; путем классовой борьбы оно постоянно преобразуется. Это общество по мере осознания рабочим классом своего угнетенного положения становится все более конфликтным, до тех пор пока не произойдет социальная революция, которая и похоронит эксплуататорский класс. Процесс этот носит всемирный характер, и он неизбежно должен привести со временем к бесклассовому обществу. 
Такое понимание общественно-исторического процесса сразу же встретило серьезные аргументированные возражения. Некоторые исследователи наследия Маркса не могли не обратить внимания на то, что классовый конфликт в этом смысле рассматривается без теоретического анализа его разнообразных поведенческих форм. Другие ученые, приняв некоторые марксистские постулаты, вместе с тем увидели в его концепции абсолютизацию экономических отношений в качестве главной причины конфликта между классами. 
М. Вебер полагал, что возникновение конфликтов не сводится только к различиям бедности и богатства. Выявив компонент неравенства (разная степень уважения, неодинаковый престиж), он ввел понятие статусных групп. При этом Вебер обнаружил связь между материальными и идеальными интересами различных групп, с одной стороны, и религиозным сознанием, с другой. 
Р. Дарендорф именно классы считает "конфликтующими социальными группами, основание определения которых... состоит в участии в господстве или исключении из него..."[2]. Он утверждал также, что классовый конфликт определяется характером власти. Конфликт, по его мнению, вызывается обычно не экономическими отношениями между руководителями и подчиненными, скорее его главной причиной является власть одних над другими. Не только власть предпринимателей над рабочими создает основу для конфликта; последний может возникнуть в любой организации (в больнице, военном батальоне, университете), где вообще существуют управляющие и подчиненные. Отметим: автор знаменитого труда "Общественные классы и классовый конфликт в индустриальном обществе" использовал многие теоретические положения Маркса для вывода о существовании объективных ("скрытых") и осознанных ("открытых") интересов. Классы, по его мнению, появляются лишь тогда, когда "скрытые" интересы становятся "открытыми"[3]. 
Л.А. Козер, различая внутри- и внегрупповые конфликты, обратил внимание на зависимость их от самой социальной структуры. Последняя содержит гарантии единства внутригрупповых отношений перед лицом конфликта: это институциализация конфликта и определение степеней его допустимости. Станет ли социальный конфликт средством стабилизации внутригрупповых отношений и согласования противоположных требований сторон или он окажется чреватым социальным взрывом? Ответ на этот вопрос зависит от характера социальной структуры, под воздействием которой и развивается конфликт. 
В социальной структуре любого типа, считает Козер, всегда имеется повод для конфликтной ситуации, поскольку время от времени в ней вспыхивает конкуренция отдельных индивидов или подгрупп по поводу дефицитных ресурсов, позиций престижа или отношений власти. Вместе с тем социальные структуры отличаются друг от друга дозволенными способами выражения антагонистических притязаний и уровнем терпимости в отношении конфликтных ситуаций[4]. 
Из современных авторов Пьер Бурдье дает достаточно практического материала для размышления над тенденциями развития нынешних конфликтов, поскольку вообще полагает, что класс как теоретическая конструкция, отождествляемая с реальной действующей группой людей, есть обычная интеллектуалистская иллюзия По его мнению, недостаточность марксистской теории классов и, в особенности, ее неспособность учитывать ансамбль объективно регистрируемых различий, являются результатом того, что, сведя социальный мир к одному лишь экономическому полю, марксистская теория приговорила себя к определению одной лишь позиции в экономических отношениях производства[5]. 
По К. Боулдингу, Л. Крайсбергу, М. Крозье, сам конфликт заключается в противоборстве групп, преследующих несовместимые цели. К. Боулдинг, однако, отмечал, что все конфликты имеют общие элементы и общие стандарты развития и изучение этих общих элементов может представить феномен конфликта в любом его проявлении. 
Э. Кардель проводил различие непосредственных интересов социальных слоев и групп социалистического общества, в том числе и внутри рабочего класса. Признавая конфликты на базе социальных и имущественных различий, порождаемых в первую очередь распределением по труду, он находил основной конфликт тогдашнего югославского общества в противоречии между силами социалистического самоуправления и антисамоуправленческими силами. Помимо этого конфликта, носящего характер классового антагонизма, в югославском обществе, по его мнению, существовали и иные конфликты, возникающие на базе социалистических общественных отношений[6]. Его соотечественник М. Джилас в работе "Новый класс" источником конфликта при социализме считал привилегированный слой чиновников, создавший новую систему неравенства и деспотизма. 
Итак, как видим, основные подходы к пониманию и объяснению конфликта складывались в рамках рассмотрения особенностей взаимодействия крупных социальных общностей. Личностный анализ в конфликтологии занимает, пожалуй, второстепенное положение. Он безусловно важен, но при изучении, к примеру, девиантного поведения единичное, индивидуальное имеет тенденцию к превращению в общее, групповое, т.е. становится доступным для анализа социальных общностей. 
2. Неравенство как источник конфликта. 
Основными признаками социального неравенства, как известно, являются различия в отношениях собственности, власти и статуса. В той или иной мере эти особенности отражены в социально-классовой структуре общества, фиксирующей неравенство в отношениях между социальными группами, вплоть до индивида. В связи с социально-политическим и социально-экономическим неравенством находятся и существенные различия в образе жизни, культуре, психологии социальных групп и индивидов. 
Социальные действия, имеющие целью создание материальных и духовных ценностей, их обмен и распределение, неизбежно ведут к напряженности между социальными группами, а при определенных условиях - к открытому конфликту. 
Обычно в основе непосредственного столкновения интересов больших социальных групп лежит расхождение между достигнутым уровнем получения материальных и культурных благ и твердым убеждением, что доступ к ним несправедливо ограничен противоположной стороной. Именно осознание незаслуженного социального "прессинга" со стороны противника имеет мотивационное значение для поведения масс людей. 
В условиях, когда группа не имеет осознанных потребностей, она не в состоянии начать единые действия. Поэтому вначале они носят спонтанный, хаотический характер. Однако под влиянием тех или иных обстоятельств происходит быстрое (или медленное) осознание интересов, их кристаллизация. Под сомнение начинает ставиться не только существующая система раздела благ, но само групповое господство. Конфликт приобретает политический характер. Этим обстоятельством зачастую пользуются политические лидеры, которые либо стимулируют кристаллизацию осознанных интересов, либо стараются ее ослабить, направить в другое русло. 
Исторический опыт последних десятилетий свидетельствует, что государственный социализм не смог полностью ликвидировать частную собственность и социальное неравенство классов. Не смог он избавить общество и от социальных конфликтов. Но это не причина игнорировать темные, асоциальные стороны рыночного капитализма, особенно нерегулируемого. Вполне возможно, что рыночная экономика - лучшая производственная система из известных сегодня, но для того, чтобы ее преимущества приняли гуманистический характер, демократическое государство должно взять на себя ответственность за смягчение тех типичных форм отчуждения и порабощения человека, которые она способна порождать. На деле это означает перераспределение доходов со стороны государства в пользу обездоленных, прогрессивное налогообложение. Механизмы и детали этого перераспределения вырабатывались и реализовывались различными путями: от компромиссов и переговоров до конфликтов. Однако в исторической перспективе последнее явно нежелательно, ибо чревато взаимными социальными потерями. 
Надо заметить, что в обществе не существует вполне эффективных способов полного устранения конфликтов, связанных с неравенством больших социальных групп. Во-первых, как показывает история человечества, социальное неравенство постоянно вопроизводится. Периодически повторяющиеся революции значительно меняют типы, формы и методы осуществления неравенства, однако устранить его в принципе не в состоянии. В любом обществе всегда существовал и, видимо, будет существовать конфликт интересов между различными социальными группами, хотя бы за право обладать и (или) распоряжаться жизненно важными ресурсами. Эта борьба настолько длительна, насколько их объект - те же ресурсы, например, ограничены во времени и пространстве. Представляется постоянным и стремление изменить формы и виды собственности. 
В то же время эти конфликты могут быть смягчены либо перенесены на другие уровни. Однако эти возможности сильно ограничиваются культурным уровнем населения, растущей социальной поляризацией, сохранением отчуждения и другими не менее важными обстоятельствами. 
Какое значение имеют различия в типах противоречий для понимания природы конфликтов? Связь здесь состоит в том, что в большинстве случаев развитие конфликта в какой-то мере отражает объективное противоречие, лежащее в его основе. Так, вряд ли удастся устранить конфликты, проистекающие из объективных противоречий между новыми и старыми элементами социальной структуры. Сохранение устаревших институтов (например, системы управления, политической партии и т.д.) неизбежно порождает социальные конфликты, связанные со стремлением освободиться от старых, обветшавших догм и установлений. Можно сказать, что в качестве общего правила глубина и острота конфликта также взаимосвязаны с глубиной породившего его противоречия, хотя от этого правила могут быть и отступления. 
В психологической литературе стало уже достаточно традиционным разделение на предметную и субъект-субъективную сферы внутригрупповой активности, деловые (предметные) и личные (эмоциональные) взаимосвязи[7]. Аналогичным образом в акте человеческого общения различаются уровень содержания общения и уровень взаимоотношений[8], т.е. одно и то же социальное взаимодействие проходит как бы в двух планах: как процесс, затрагивающий содержательные стороны того или иного материального или идеального предмета, и как процесс реализации отношений взаимодействующих субъектов друг к другу. Иными словами, в конкретном повседневном взаимодействии люди или государства и обмениваются взглядами по поводу тех или иных внешних предметов и событий, и одновременно с этим неизбежно находятся в отношениях друг с другом, т.е. соприкасаются своими интересами. 
Взгляды, знания, точки зрения, или, говоря психологическим языком, "когнитивные структуры" субъектов, во время взаимодействия могут находиться в полном или частичном согласовании, но могут быть и в абсолютном противоречии. Противоборство когнитивных структур может быть вовсе не связано с нарушением отношений между субъектами. Научный спор или парламентские дебаты могут и должны в принципе происходить между людьми, уважающими друг друга и не имеющими никаких взаимных личностных или иных претензий. Различия между идеологиями, культурами или религиями наций могут быть поводом для острых дискуссий, не затрагивающих тем не менее хороших добрососедских отношений людей. Наблюдаемые нами постоянно войны на религиозной или идеологической почве имеют другую истинную причину - стремление одной или обеих сторон навязать свои взгляды, а это уже проблема столкновения интересов, зачастую скрытых от стороннего наблюдателя. 
3. Интересы и потребности. 
"Во всей мировой литературе столкновение интересов было одной из главных тем: возможно, по вниманию, которое ей уделялось, с ней сравнимы лишь темы Бога, любви и внутренней борьбы"[9]. Пусть это сказано с преувеличением, но что касается конфликтологии, то столкновение интересов - действительно центральный пункт проблемы. 
Объяснение природы общественных конфликтов имеет давнюю традицию, состоящую в анализе противоборства интересов. В глобальном масштабе оно проявляется в борьбе государств за изменение критериев и оснований распределения ресурсов, приобретения территорий и т.п. Интерес часто прямо не ассоциируется с материальными благами, он может вытекать из религиозных, культурных, профессиональных устремлений. Объективный и детальный анализ противоречий и столкновений - интересов (особенно классовых, групповых и национальных) может существенно прояснить картину конфликтов в стране, регионе, да и в малой социальной группе. 
Анализ самых разнообразных конфликтов свидетельствует о том, что какие бы конкретные причины ни лежали в основе поведения противоборствующих сторон, в конечном счете они упираются в их интересы, которые в случае конфликта оказываются несовместимыми или противоположными. Гитлеровская Германия стремится к захвату чужих земель, европейские страны - к независимости и суверенитету. Вор похищает чужое имущество, собственник его защищает. Супруги ссорятся по поводу денег: каждый стремится самостоятельно использовать семейные средства, и каждый по-своему прав, отстаивая свои интересы. 
При анализе интересов как основы конфликта некоторые исследователи обращают внимание на смежные социальные и психологические явления, в том числе генетически предшествующие интересу. Такова, например, категория потребности, трактуемая обычно как состояние нехватки чего-либо, что организм (личность, группа, общество) стремится восполнить. Потребность предшествует интересу, который, представляет собой осознанную потребность (а подчас и осознанный путь ее удовлетворения). 
По мнению К. Ледедера, например, социальный конфликт. е.сть следствие ущемления или неадекватного удовлетворения всей той совокупности человеческих потребностей (или их части), которые составляют "реальную человеческую личность"[10]. 
Потребности в безопасности, признании, идентичности, социальной принадлежности и т.п. присущи не только отдельному индивиду, но и социальным группам, этническим образованиям, целым обществам и государствам. По мнению Дж. Бертона, "только те организационные усилия, которые полностью удовлетворяют основные человеческие потребности, могут принести подлинное завершение конфликта"[11]. В связи с этим многие авторы усматривают психологическую причину конфликта во фрустрации или посягательстве на какую-либо из основных человеческих потребностей. При конфликте, отмечают отечественные авторы, противоборствующие стороны преследуют свои цели, которые, однако, не могут быть одновременно достигнуты обеими сторонами без ущерба друг другу[12]. 
Но чем вызывается само это посягательство на потребность? И чем обусловлен дефицит? Ряд специалистов обращают внимание на более общие социальные процессы и явления, такие, как неравенство, нестабильность экономического, социального и политического развития, неустойчивость положения общественных слоев и классов. Р. Дарендорф, например, утверждает, что общество, порождая неравенство, одновременно неизбежным образом порождает конфликты. При этом предметом классового конфликта являются жизненные шансы, точнее - их неравномерное распределение. 
4. Концепция депривации. 
Для объяснения причин крупных общественных коллизий можно успешно использовать концепцию так называемой депривации[13]. Речь идет о состоянии, для которого характерно явное расхождение между ожиданиями и возможностями их удовлетворения. Очевидно, что с течением времени депривация может либо усиливаться, либо уменьшаться или оставаться неизменной. Усиление депривации зависит от того, в каком соотношении находятся ожидания, с одной стороны, и возможности их удовлетворения - с другой. Рост депривации может происходить, во-первых, при уменьшении возможностей уже сформировавшихся запросов, что наблюдается, в частности, в условиях экономического кризиса. Ожидания многих в таких условиях определяются скромной формулой сохранения статус-кво: "лишь бы хуже не стало". Во-вторых, возможна ситуация, когда ожидания, запросы растут значительно быстрее, чем возможности их удовлетворения. Тогда также наблюдается усиление депривации, а следовательно, и вероятности возникновения конфликта. 
Сохранение стабильного уровня депривации[14] или даже снижение его, что возможно опять-таки либо при уменьшении уровня притязаний (ожиданий) при неизменном масштабе удовлетворения потребностей, либо при более быстром росте удовлетворения запросов по сравнению с ожиданиями, ведет, согласно этой концепции, к созданию психологических условий, способствующих стабилизации морально-психологической атмосферы в обществе, ослаблению напряженности. И наоборот, усиление депривации порождает агрессивные реакции на фрустрацию. Реакция на фрустрацию воплощается в выступлениях, направленных против источников разочарования, подлинных или придуманных виновников бедственного положения; она может реализоваться в поисках "козлов отпущения", которыми в одних случаях становятся национальные меньшинства, в других - лица, получающие "несправедливо много" за свой труд (в зависимости от ситуации это могут быть торговцы, кооператоры, частные предприниматели, "вообще начальники", ученые и т.д.), в третьих - органы власти и управления, функционеры и лидеры правящей партии. Иными словами, усиление депривации способствует росту социальной напряженности, возникновению открытых социальных, политических и этнических конфликтов. 
Вятр особо выделяет случай условной депривации, отмечая, что в подобных ситуациях в группах, чьи запросы особенно сильно возросли по сравнению с возможностями их удовлетворения, появляется отчетливая тенденция к агрессивному поведению, направленному против политической системы или общественной группы, которую считают виновницей депривации[15]. Он вспоминает ставшую классической работу А. де Токвиля "Старый порядок и революция", в которой французский ученый XIX в., пожалуй, первым обратил внимание на этот механизм, показав на примере Великой Французской революции, что революция может вспыхнуть не тогда, когда массы живут хуже в абсолютном смысле, а тогда, когда их положение несколько улучшилось, вызвав, однако, значительно более интенсивный рост ожиданий. 
5. Иррациональные элементы. 
В возникновении конфликта обычно можно обнаружить те или иные объективные причины, способствовавшие столкновению интересов социальных субъектов. Например, конфликт между двумя мужчинами, любящими одну женщину, или столкновение транспортного министерства и фермеров из-за строительства на их территории автомагистрали основаны на противоречиях, закономерно вытекающих из объективно сложившейся ситуации, в которой столкнулись реальные потребности каждой из сторон. 
Однако в общественной жизни существует немало противоречий и, следовательно, конфликтов, которые не вызваны какими-то серьезными причинами, а коренятся в характерах людей, настроениях, вкусах, пустяшных капризах и других субъективных факторах, не имея прямого отношения к их действительным мотивам и потребностям. 
Особенно часты подобные "субъективные" противоречия между отдельными индивидуумами, вынужденными к постоянному общению в семье, в служебных или иных делах. Эти противоречия могут быть достаточно мелкими, с точки зрения других людей - ничтожными, но в силу особенностей характера они становятся неодолимыми препятствиями для нормальных взаимоотношений. "Мелкие душевные раны, - пишет психолог, - постоянно наносимые по самым "чувствительным" или "слабым" местам, становятся конфликтогенными"[16]. Этот автор отмечает, что такими чувствительными сторонами характера или поведения могут быть вполне нормальные, естественные качества, которые, однако, отсутствуют у другого человека: пунктуальность, бережливость, точность, терпение и т.п. 
Чье-то неудовольствие может, например, вызывать манера другого человека одеваться или способ приема пищи. Истоки многих национальных предубеждений находятся в различиях в образе жизни или манере общения. Часто труднобъяснимыми оказываются столкновения между людьми, имеющими различия в темпераментах, скорости реакций. Причиной конфликта, наконец, может послужить просто чья-то раздражительность, дурное расположение духа, оборачивающееся пустыми придирками даже к человеку, который искренне уважаем и любим. Эта причина, конечно, сама может побуждаться чем-то лежащим за пределами данной системы отношений, какими-либо проблемами, неприятностями, конфликтами, произошедшими у человека в других ситуациях. 
Традиционное бытовое мнение о конфликте состоит в том, что конфликт всегда представляет собой некоторое логически объяснимое противоречие между людьми, рационально отстаивающими свои интересы. Именно на нем базируются многочисленные "игровые" модели конфликтов, в которых оппоненты представлены в качестве игроков, стремящихся иметь минимум потерь. 
Правда, этому на первый взгляд убедительному пониманию противоречат многие факторы, наблюдаемые специалистами. В семейной ссоре муж старается максимально сгладить противоречия, уступает жене, но она рассматривает это как "заискивание", которое, по ее мнению, свидетельствует о какой-то скрытой провинности супруга, и конфликт разгорается с новой силой. На межгосударственных переговорах одна из сторон оскорблена тем, что ей не было предоставлено первое слово, и переговоры срываются. Можно привести много примеров, подтверждающих сложность причин конфликта, состоящую в данном случае в том, что они не всегда поддаются строгой логической реконструкции и часто "нагружены неустранимой иррациональной составляющей"[17], которая образует индивидуальное своеобразие конфликта и не позволяет разрешить его простыми средствами. 
Особенно заметно это в межнациональных конфликтах, которые в силу иррациональности, непродуманности действий людей, преобладания эмоций деструктивного характера приобретают неуправляемый характер и по мере своего расширения и обострения превращаются в подлинную катастрофу[18]. 
Неопределенность поведения человека в общении, как известно из психотерапевтической практики, может порождать у других невротические реакции, которые ведут к конфликтам, кажущимся посторонним совершенно абсурдными и не имеющими причин. Вместе с тем вся проблема - в неурегулированности и запутанности отношений, в психологическом "разноязычии". 
Иррациональный элемент межличностного конфликта может служить и подлинной его причиной, если в нем участвуют душевнобольные или психопатические личности. А такие случаи нередки. Мы не касаемся здесь внутренних конфликтов личности, поскольку это скорее предмет психиатрического анализа, но нельзя забывать о том, что в толпе, особенно возбужденной националистическими или религиозными чувствами, нередко присутствуют нездоровые люди, способные сильно обострить конфликт. Вот почему конфликтология, будучи комплексной дисциплиной, должна учитывать и этот немаловажный аспект. 
Разумеется, то, что мы назвали "объективными" и "субъективными" противоречиями, а также "иррациональными" элементами, не имеет в реальной жизни четких границ и здесь обозначается весьма условно лишь для того, чтобы показать спектр возможных вариаций в причинах конфликтного поведения. Во всех случаях мы так или иначе имеем дело с интересами людей, которые могут быть более или менее существенными, стабильными и изменчивыми, явными или скрытыми. Нередко абсурдность и иррациональность поступков сторон является лишь кажущейся, в силу того что конфликт был основан на ошибочном представлении одного или обоих оппонентов о противоположности их стремлений. Подобные случаи "ложного" конфликта мы рассмотрим несколько позже. 
6. Уровни противоречий. 
"Объективность" и "субъективность" противоречий можно понимать несколько в иной плоскости, если иметь в виду их связь с интересами, так сказать, двух различных планов, направленными вовне или же вовнутрь - на самих себя. Говоря проще, это разделение связано с потребностями в той или иной внешней деятельности или напрямую с потребностями в самостоятельности, самосохранении, самоуважении и т.п. Серьезное столкновение между людьми может быть, например, вызвано тем, что оба претендуют на один и тот же столик в ресторане; подобная же по результатам стычка может случиться и из-за вызывающего и оскорбительного поведения одного из посетителей, ни на что не претендующего, кроме -повышенного внимания. Как известно, войны происходили и из-за стремления двух государств сохранить свое влияние на той или иной территории, и вследствие попыток одного установить свое господство над другим, превратить его в свою колонию. 
В двух упомянутых различных вариантах по сути сталкиваются интересы разных уровней. В первом случае каждый изначально намерен реализовать ту или иную относительно частную потребность и вступает в борьбу с субъектом, ему мешающим. Во втором случае задействованы мотивы, связанные с сохранением свободы, неприкосновенности, уважением основных прав, т.е. с тем, что является центральными составляющими существования каждой личности или более крупного социального образования. Для человека это его индивидуальная свобода, физическая неприкосновенность, честь и достоинство; для государства или нации - независимость, неприкосновенность территории расселения или границ, признание как равноправного субъекта мирового сообщества. Крайнее, предельное выражение противоречий в этих интересах - полная несовместимость и борьба на уничтожение другого социального субъекта. 
Из сказанного ясно, что речь может идти об уровнях социальных противоречий, различающихся по тому, насколько существенное иными оказываются затронутые интересы сторон. Проведенное нами членение, которое в реальности оказывается, конечно, более дробным, показывает прежде всего, насколько противоречия могут различаться между собой по глубине. Это определяет и степень вовлеченности субъекта в конфликт, и набор используемых им в конфликте средств, и в конечном счете возможность и способы разрешения конфликта.  
________________________________________
[1] Щепаньский Я. Элементарные понятия социологии. М., 1969. С. 202 
[2] Darendorf R. Op. cit. P. 73. 
[3] Darendorf R. Soziale Klassen und KJassen conflict in Industrialen Geseell-schaft 1959. S. 169 
[4] Социальный конфликт: Современные исследования... С. 22-23. 
[5] Вопросы социологии. 1992. Љ 1 С. 14. 
[6] Кардель Э. Пути демократии в социалистическом обществе Белград, 1978. 
[7] Донцов А. И. Психология коллектива. М., 1984; Иванов М. А. Научно-исследовательская программа как фактор регуляции межличностных отношений в первичном научном коллективе//Дисс... канд. психол. наук. М., 1982. 
[8] Watzlawick P. Pragmatics of human communication. N. Y., 1967. 
[9] Luce R. D., Paiffo H. Games and decisions, introduction and critical survey. N. Y., 1957. P. 15. 
[10] См.: Социальный конфликт: Современные исследования... С. 54. 
[11] См.: Социальный конфликт: Современные исследования... С. 55. 
[12] См.: Социальные конфликты... Вып. 1. С. 27. 
[13] См.: Социальный конфликт: Современные исследования... С. 8-9. 
[14] См., напр.: Вятр Е. Социология политических отношений. М., 1979. С. 307. 
[15] Вятр Е. Указ соч. С. 308. 
[16] Пезешкян Н. Торговец и попугай. Восточные истории и психотерапия. М., 1992. С. 27. 
[17] Социальные конфликты... Вып. 1. С. 59. 
[18] Социальные конфликты... Вып. 1. С. 29.
ј 4. ПРЕДМЕТ И ОБЪЕКТ КОНФЛИКТА
________________________________________
1. Понятие предмета конфликта. 
Всякий конфликт связан с теми или иными внешними и внутренними обстоятельствами, круг которых всегда достаточно широк, переменчив и не может быть перечислен с исчерпывающей полнотой. Однако что-то есть в его структуре основное, что позволяет в быту или в журналистских репортажах безошибочно идентифицировать именно этот конфликт или отнести его к определенной категории. Упорядочивая множество понятий, связанных с конфликтом, обычно выделяют два из них, которые дают возможность более четко определить существо и направленность любого конфликта: это предмет конфликта и его объект. 
Под предметом конфликта мы понимаем объективно существующую или мыслимую (воображаемую) проблему, служащую причиной раздора между сторонами. Каждая из сторон заинтересована в разрешении этой проблемы в свою пользу. Предмет конфликта - это и есть то основное противоречие, из-за которого и ради разрешения которого субъекты вступают в противоборство. Это может быть проблема власти, обладания теми или иными ценностями, проблема первенства или совместимости (в когнитивном конфликте это и есть то, что называют предметом дискуссии). 
Поиск путей разрешения конфликта, как правило, начинается с определения его предмета, и сделать это часто оказывается весьма трудно. Многие конфликты имеют столь запутанную и сложную предысторию, что специалист вынужден как археолог вскрывать один слой за другим. В конфликтах напластование проблем может сделать сам предмет конфликта абсолютно диффузным, не имеющим четких границ, перетекающим. Конфликт может иметь основной предмет, рассыпающийся на частные предметы, множественные "болевые точки". К таким примерам относятся длящиеся семейные неурядицы или межнациональные конфликты. 
2. Объект конфликта. 
По мнению В.А. Ядова, "на самом деле во всех конфликтах речь идет о двух вещах или даже об одной: о ресурсах и о контроле над ними. Власть с этой точки зрения - это вариант контроля над ресурсами, а собственность и есть сам ресурс. Можно ресурсы разделить на материальные и духовные, а последние, в свою очередь, дифференцировать на составляющие[1]. Эта точка зрения, правда, не в столь категоричной форме, высказывается и многими другими специалистами. Высказывая сходные мысли, нередко используют понятие "объекта конфликта[2], под которым подразумевают ту конкретную материальную или духовную ценность, к обладанию или пользованию которой стремятся обе стороны конфликта. Объектом конфликта, по сути дела, может выступать любой элемент материального мира и социальной реальности, способный служить предметом личных, групповых, общественных, государственных интересов. Чтобы стать объектом конфликта, этот элемент должен находиться на пересечении интересов различных социальных субъектов, которые стремятся к единоличному контролю над ним. Примеров таких ситуаций можно найти множество: от ссоры малышей из-за красивой игрушки до напряженности в отношениях двух государств из-за неурегулированности вопроса о принадлежности той или иной территории. 
Объект конфликта в конкретной системе отношений - это всегда некий дефицитный ресурс. Одна должность директора, на которую претендуют два заместителя, последний батон колбасы, из-за которого возникает драка в очереди; один Черноморский флот и военный порт... Действительно, компенсация дефицита ресурсов во многих случаях может устранить возникшую неожиданно проблему. Именно этого хотел добрый старик Хоттабыч, наколдовавший каждому футбольному игроку по мячу. К сожалению, подобным же образом нельзя ликвидировать те многочисленные проблемы, с которыми люди сталкиваются в повседневной жизни. Вычленив объекты рядовых, типичных конфликтов, нетрудно обозначить круг проблем более общего характера. Например, очевидно, что характерные для н-ашей действительности мелкие конфликты в очередях и в транспорте напрямую связаны с дефицитом товарных и транспортных ресурсов на государственном уровне. 
Дело, однако, не только в объективной "неделимости" объекта между двумя сторонами, но и в неделимости субъективной. Даже если двум малышам дать две красивые игрушки, каждый из них может захотеть только ту, с которой играет другой, или пожелает заполучить обе. Иными словами, дефицит ресурсов и определение характера и границ объекта - вещь чаще всего относительная и изменчивая по своей сути. 
Конфликт, однако, может и не иметь объекта. Наряду с "объективными" конфликтами мы выделяем категорию "безобъектных", не базирующихся на взаимных стремлениях к контролю над чем-то. Поясним, о чем идет речь. Начнем с примера. Легко можно представить себе ситуацию с двумя соседями в стандартном блочном доме с прекрасной слышимостью: один сидит за рабочим столом и пишет научную монографию, а другой играет на скрипке. Первый, которому скрипка мешает сосредоточиться, стучит в стену. Начинается конфликт. Ясно, что причина конфликта здесь не в том, что оба стремятся единолично контролировать какую-либо ценность, а просто в помехах, снижающих эффективность деятельности одного из оппонентов. Типичным для практики уголовного судопроизводства является случай, когда, конфликт разгорается из-за того, что случайный прохожий делает замечание хулигану. Здесь также нет того объекта, обладать или пользоваться которым хотели оба субъекта. Просто один нарушает нравственные представления другого. Наконец, ситуация, в которой отношения индивидов или групп пропитаны взаимной ненавистью и стремлением уничтожить друг друга, также представляет собой ярчайший пример "безобъектности". 
3. Явный и скрытый конфликты. 
Сложность анализа конфликтных процессов и явлений в значительной мере определяется тем, что внешне наблюдаемое противоборство субъектов очень часто не дает адекватного представления о его подлинных причинах. Характеризуя подобные случаи, М. Дойч использует понятия "скрытого" и "явного" конфликта[3]. Его мысль заключается в том, что конфликт в реальности может основываться на противоречиях более глубоких (скрытый конфликт), чем те, которые служат предметом противоборства во внешнем плане (явный конфликт). 
Достаточно часто можно встретить случаи, когда за внешне-наблюдаемым когнитивным конфликтом скрыт. его реальный предмет - то или иное столкновение интересов. Внешне конфликт выглядит как научная полемика, но его подлинной основой является борьба за значимый социальный статус (например, обоюдное стремление занять одну и ту же должность в институте). В таких случаях стороны сами абсолютно рационально или интуитивно выбирают "язык" когнитивного конфликта, чтобы скрыть свои истинные намерения. 
Аналогичным образом пустяшный скандал за семейным столом может скрывать более глубокие разногласия. Психиатрам и психотерапевтам, занимающимся семейной, проблематикой, хорошо известно, что основной причиной мелких семейных ссор в семье, возникающих по разным поводам, нередко является сексуальная несовместимость супругов. Давно сложившаяся антипатия может постоянно прорываться наружу в виде разнообразных "объектных" столкновений, ссор из-за денег, невымытой посуды и т.п. Конфликт может иметь не только два, но и больше предметов, скрытых друг в друге как матрешки в зависимости от того, сколько "слоев" конфликта таится под внешним планом. 
Событие или обстоятельство, являющееся толчком к началу конфликта, обычно называют поводом. Известно, что поводом к войнам нередко оказываются частные междоусобицы или инциденты, хотя истинные причины межгосударственного столкновения оказываются гораздо глубже. Подобные частные конфликты скорее утихнут, чем разрастутся в крупномасштабную войну, если нет "скрытого" конфликта. 
Повод не только возникает случайно, но и активно ищется или придумывается кем-либо из оппонентов. В этих случаях мы имеем дело с провокацией конфликта. Обычно провокация строится по следующей схеме: сторона, желающая развязать конфликт и через борьбу реализовать свои интересы, выискивает, выстраивает или придумывает такую относительно частную ситуацию в отношениях с другой стороной, которую легко можно интерпретировать как проявление враждебности оппонента. Тогда в глазах посторонних заранее спланированная агрессия становится вполне оправданным актом возмущения. По этой схеме действовала гитлеровская Германия, начав в 1939 г. войну с Польшей. Аналогичным образом в СССР после убийства Кирова в 1934 г. был начат новый виток массового террора. Если брать примеры из повседневной жизни, то многим знакомы случаи, когда хулиган, приставая к прохожему на улице, провоцирует мелкую ссору, даже спор, добиваясь какой-либо отрицательной ответной реакции, с тем чтобы, имитировав возмущение, обрушить на несчастного человека свою агрессию. 
Одновременное существование двух (и более) планов конфликта может активно и сознательно поддерживаться сторонами, каждая из которых отдает себе отчет в том, что является истинным предметом конфликта. И делают они это из разных соображений. В научном споре или газетной полемике, например, затем, чтобы соблюсти нормы приличия и не быть обвиненными в "личных" пристрастиях или корыстных мотивах. 
Не всегда тем не менее участники конфликта осознают, из-за чего же они враждуют на самом деле. Их объяснение происходящего, мотивировки подчас вовсе не соответствуют реальным мотивам поступков. Подлинный предмет конфликта скрыт и от них. Они, например, до хрипоты спорят о методах воспитания ребенка, хотя на самом деле весь вопрос состоит в том, кто в семье главнее. 
4. Ложный конфликт. 
Может случиться и так, что в действительности причина конфликта (а подчас и объекта) на самом деле, не существует; он является лишь плодом воображения участников. Такого рода ложный конфликт большей частью возникает вследствие ошибки или заблуждения по крайней мере одной из сторон, предполагающей, что другая сторона совершает или намерена совершить агрессивные, неправомерные или иные нежелательные действия. 
В ложном юридическом конфликте возможны четыре основные ситуации: 
•	сторона полагает, что находится с определенным лицом в правоотношениях, но на самом деле этого нет (например, арендатор строения не знает, что собственник дома продал его другому лицу); 
•	обратный вариант: сторона не сознает, что находится в правоотношениях с другой стороной (скажем, при открытии наследства один из наследников не подозревает о существовании других наследников); 
•	сторона полагает, что противник действует незаконно, в то время как действия другой стороны правомерны; 
•	обратный вариант: сторона полагает, что противник действует правомерно. 
Из этого перечня видно, что ложность ситуации относится не столько к ее содержанию, сколько к юридической форме. На этой основе вполне может возникнуть конфликт. Ошибка в оценке ситуации, с одной стороны, не устраняет внеюридических мотивов конфликта и, следовательно, не снижает. его остроты. Например, добросовестный приобретатель имущества защищает. его от собственника, не зная ни своих прав, ни прав противника и не считаясь с законодательством. Если бы он знал и соблюдал юридическую форму, у него бы не возникло конфликта с собственником. С другой стороны, осознание и исправление ошибки в юридической форме, если именно она вызвала конфликт, может. его прекратить. Так, должностное лицо, осознавшее законность действий представителя власти, который штрафует. его за экологическое нарушение, вряд ли будет продолжать поддерживать конфликт, а вероятно, примет меры к устранению его причин. 
Ложный юридический конфликт лучше всего может быть погашен при содействии специалистов, юристов-профессионалов, способных разъяснить ситуацию, дать необходимые советы и тем самым устранить почву для конфликта, который превращается в недоразумение, не требующее силовых приемов для выяснения отношений. 
Забегая вперед, скажем, что вообще разъяснение правовых норм и законоположений, повышение юридической культуры граждан весьма полезно для сокращения числа конфликтов и снижения их остроты. Ведь юридические нормы упорядочивают общественные отношения, стабилизируют социальную жизнь и тем самым способствуют исключению или предотвращению групповых и индивидуальных противоборств. 
________________________________________
[1] Социальные конфликты... Вып. 1. С. 44. 
[2] См., напр.: Бородкин Ф.М., Коряк Н.М. Внимание, конфликт! Новосибирск, 1989. 
[3] Deutsch M. The resolution of conflict. New Haven. L., 1973.
ј 5. КОНФЛИКТНАЯ СИТУАЦИЯ
________________________________________
1. Понятие конфликтной ситуации. 
Рассмотрим события, предшествующие конфликту. Очевидно, что здесь можно выделить две группы явлений: объективная жизненная ситуация, в которой находятся противоборствующие стороны, и сами эти стороны - люди, имеющие определенные интересы. Собственно, это и есть структура противоречия, пока что не перешедшего в конфликт. 
Говоря о жизненной ситуации, следует заметить, что она может быть самой различной по многим своим параметрам. Обстоятельства жизни человека или существования социальной группы могут быть скоротечными, преходящими или, напротив, длительными, застойными Они могут характеризоваться определенной духовной атмосферой и тем или иным уровнем материальных благ Они связаны с территориальным размещением субъектов, различными социальными иерархиями и многими другими факторами 
Под конфликтной ситуацией следует понимать такое совмещение этих обстоятельств человеческих интересов, которое объективно создает почву для реального противоборства между социальными субъектами. Раскроем подробнее это определение. Очевидно, что главная черта ситуации - это возникновение предмета конфликта. Поскольку ситуация предшествует конфликту, она может быть еще и не использована сторонами и даже в полной мере не осмыслена ими. Приведем пример. В научном учреждении намечается сокращение штатов. Многие сотрудники, особенно пенсионного возраста, могут подпасть под это "мероприятие". Пока конкретно вопрос о ликвидации тех или иных должностей не решен и потому говорить о возникновении конфликта преждевременно. Однако конфликтная ситуация налицо, потому что предмет возможных разногласий и борьбы уже существует, в коллективе возникла напряженность, которая может вызвать последующие действия участников. 
Анализируя различные конфликтные ситуации в трудовых коллективах, Ф.М. Бородкин и Н.М. Коряк так суммировали некоторые типичные причины, создающие почву для конфликтов в организациях: а) неопределенность технологических связей между структурными подразделениями организации; б) наличие многочисленных начальников, отдающих различные распоряжения; в) большое количество подчиненных у одного начальника, что создает хаотичность в управлении; г) перекладывание ответственности друг на друга, что порождает состояние общей безответственности; д) невысокие личные и деловые качества ряда сотрудников[1]. Естественно, что при этих условиях конфликтная ситуация в коллективе может сложиться достаточно легко. К этому перечню можно было бы добавить ряд внешних для учреждения факторов, создающих в нем напряженность, например реорганизацию системы управления, указания вышестоящих органов о сокращении штатов, трудности с выплатой заработной платы и т.д. 
Весьма сложны и разнообразны конфликтные ситуации в международных делах. Сошлемся в качестве примера на положение в Приднестровье, где возник конфликт между правительством Молдовы и русскоязычным населением региона. Начало противостояния сторон в этом регионе относилось к лету-осени 1989 г., когда Верховный Совет Молдавской ССР стал обсуждать закон о языках, причем утвердил молдавский язык в качестве единственного государственного языка на всей территории республики. 
В ответ на многих предприятиях Приднестровья были созданы советы трудовых коллективов, которые потребовали проведения референдума по этому вопросу. Требование было отвергнуто правительством республики. Таким было начало приднестровского конфликта. 
Конфликтная ситуация может сложиться объективно, помимо воли и желания будущих противоборствующих сторон (пример: сокращение штатов в учреждении), а может быть вызвана или создана одной из сторон или обеими. При этом крайне важно отметить, что каждая ситуация имеет объективное содержание (оно определяется происходящими в действительности событиями) и субъективное значение (оно зависит от того, какую интерпретацию этим событиям дает каждая сторона), в соответствии с которым субъект начинает действовать в конфликте. 
2. Восприятие конфликтной ситуации. 
Субъективное отражение конфликтной ситуации не обязательно соответствует действительному положению дел. В литературе справедливо отмечается, что осознание конфликта всегда несет в себе элементы субъективизма и уже поэтому является в определенной мере искаженным[2]. 
В ситуации с Приднестровьем объективные факты, характеризующие действия молдавских лидеров, были сразу же "подхвачены" населением этой местности и интерпретированы им как дискриминационные по отношению к лицам "некоренных" национальностей. Вскоре возникло движение за создание Приднестровской автономии и в большинстве населенных пунктов Приднестровья были проведены референдумы, на которых подавляющее большинство голосовавших высказалось за суверенитет. В этом случае, как показывает анализ всех событий, субъективные оценки возникшей ситуации достаточно тесно совпали с объективными обстоятельствами. Однако нельзя исключать того, что действия молдавского правительства в восприятии приднестровцев напрямую идентифицировались с лозунгами и воззваниями наиболее экстремистских движений в Молдавии, что привело к определенному преувеличению дискриминационных намерений правительства. 
Искажения в восприятии ситуации способны достигать значительных масштабов. Известно, что причиной конфликта может послужить простое непонимание другого субъекта. Специалисты выделяют такие категории, как "неадекватно понятый" и "ложный" конфликты[3]. 
К первому относятся те случаи, когда существует конфликтная ситуация и стороны воспринимают. е.е как таковую, но с существенными отклонениями от действительности. Под существенными отклонениями можно понимать, например, значительное преувеличение масштабов возникшей проблемы (разногласия, возникшие исключительно по частному поводу, ошибочно интерпретируются как имеющие глобальный характер) или, наоборот, значительное их преуменьшение. Применительно к последнему случаю можно говорить о неполном или частичном отражении конфликтной ситуации. Отклонения другого рода имеют место в ситуации "условного" конфликта[4], когда существование противоречий зависит от легко изменяющихся обстоятельств, что не осознается противоборствующими сторонами. В межнациональных конфликтах это наблюдается довольно часто. 
В случаях же "ложного" конфликта объективная конфликтная ситуация полностью отсутствует, между субъектами нет никакого противоречия, но тем не менее стороны ощущают конфликтность взаимоотношений и вступают в противоборство. 
В названных случаях неадекватное или ложное восприятие редко характерно для обеих сторон. Обычно только один субъект интерпретирует ситуацию искаженно или ошибочно, тогда как другой - вполне адекватно. Восприняв ситуацию как конфликтную, первый субъект начинает действовать; другой же, став адресатом конфликтных действий, для подобной оценки ситуации имеет уже больше оснований. Впрочем, и он будет не вполне объективен, если не осознает случайность возникшей проблемы. Ложное восприятие часто связано с интерпретацией чьих-то непреднамеренных действий как умышленных, т.е. соответствующих определенным интересам другого. Для разрешения этой проблемы обычно достаточно объясниться, выяснить, что действия, начавшие конфликт, были неосторожными, ненамеренными. Но очень часто эти возможности игнорируются и стороны предпочитают во всех действиях друг друга видеть злой умысел, способствуя разрастанию и углублению конфликта. Так, нередко в неумелых действиях властей усматриваются чьи-то козни и специальное нагнетание обстановки, в то время как в действительности дело просто в неорганизованности и отсутствии профессионализма. 
Рассматривая неадекватное или ложное восприятие конфликтной ситуации как причину конфликта, важно подчеркнуть, что если это восприятие в генезисе когнитивного конфликта связано с искаженным толкованием собственно содержания излагаемой точки зрения, то в генезисе конфликта интересов оно вызвано прежде всего ошибками в оценке мотивов оппонента. 
Ложное восприятие обычно связано с неправильным истолкованием слов и поступков других. Оно вызывается различными причинами: двусмысленностью сообщения, искажениями, которые привносятся контекстом общения в его первоначальный смысл. Замечено, что при определенных обстоятельствах вопрос или даже комплимент могут восприниматься как оскорбление[5]. Подобные различия в интерпретации чужих поступков во многом определяются различиями культур, разными правилами общения. 
Интересно, что для восприятия субъектом ситуации как конфликтной даже не всегда обязательны какие-либо действия другой стороны. Порой достаточным для подобной оценки ситуации является наличие у другой стороны значительного "деструктивного потенциала". Из этого факта делается нередко ошибочный вывод об агрессивных намерениях другой стороны, и субъект, полагая, что защищает себя, развязывает конфликт. События в этом случае разворачиваются по типу "самоисполняющегося пророчества": исходя из посылки о враждебных намерениях другого, субъект сам ведет себя агрессивно, что вызывает действительную враждебность другого и, таким образом, подтверждает первоначальную посылку. 
Увы, конфликт, возникший по ошибке, может в дальнейшем развиваться так, как будто он имеет реальный предмет. Уже в ходе конфликта возникает действительная конфликтная ситуация. Такое положение нередко является характерным признаком криминальных конфликтов. А. М. Яковлев в этой связи даже характеризовал преступное поведение, как неадекватную реакцию на сложившуюся ситуацию[6]. Сама эта неадекватность оценки ситуации объясняется различными личностными факторами - ограниченностью кругозора, стрессом, узостью предвидения последствий, состоянием алкогольного или наркотического опьянения и др. Имеет значение и фактор времени: не во всем сразу можно объективно разобраться. И у людей, и у государственных образований она может быть связана также с определенными - в первом случае психическими, во втором - внутриполитическими аномалиями, формирующими у них "агрессивную концепцию среды"[7]. 
3. Конфликтная ситуация и личность. 
Итак, в межличностном конфликте большое значение имеет характер восприятия конфликтной ситуации сторонами. Реагируя на сложившуюся ситуацию, человек действует в соответствии с особенностями своего характера и взглядами. Именно этим объясняется, что в одной и той же ситуации разными людьми (и группами) совершаются разные, порой противоположные поступки. Понятно, что именно взаимодействие конкретной ситуации и свойств личности и способно вызвать конфликт (или уберечь от него). 
Недоступность разрешения ситуации для субъекта и вместе с тем нежелание вступать по этому поводу в конфликт может привести к так называемому психологическому замещению (переносу). Он состоит в том, что недостигнутая цель заменяется иной, дающей лишь видимое и временное удовлетворение, часто извращенного характера. Нередко такое замещение выражается в пьянстве и других формах социально неодобряемого поведения, которое, в свою очередь, тоже может вызвать конфликт. Характерным примером является бытовое хулиганство, которое часто представляет собой перенос конфликта, сложившегося в семье или соседском окружении, в совершенно иную ситуацию (избиение постороннего прохожего на улице, дебош в общественном месте п т.п.). Такой перенос происходит и в поведении разъяренной толпы, ищущей себе жертву. 
Таким же образом обстоит дело и в случаях замещения неудовлетворенной потребности в самоутверждении. Не имея возможности доказать свои "преимущества" на работе и избегая там конфликта, субъект затевает этот конфликт дома, в семье, что дает. е.му определенную "разрядку" и удовлетворяет самолюбие. Так конфликтная ситуация, сложившаяся в одних условиях и в одном месте, разрешается - с конфликтом или без него - при совершенно иных обстоятельствах. 
Забегая несколько вперед, можно сказать, что оценка ситуации в качестве конфликтной уже дает основания и обязывает действовать всех тех, кто может и должен предотвратить конфликт. Это наиболее подходящий момент для пресечения возникающей драмы или трагедии. Дальше, как правило, будет уже поздно. 
Конфликтная ситуация отличается от обычной, повседневной жизненной ситуации несколькими особенностями. Некоторые из них мы уже рассмотрели выше. -Теперь коснемся более подробно той социально-психологической атмосферы, которая обычно сопутствует конфликтной ситуации и самому конфликту. Это социальная напряженность. 
________________________________________
[1] См.: Бородкин Ф.М., Коряк Н.М. Указ. соч. С. 55-57, 72-80. 
[2] Аксененко С.Е. Осознание конфликтной ситуации и общение//Теоретиче-ские и прикладные проблемы психологии познания людьми друг друга. Краснодар, 1975. С. 9. 
[3] Петровская Л.А. О понятийной схеме социально-психологического анализа конфликта// Теоретические и методологические проблемы социальной психологии. М, 1977. С 130 и далее. 
[4] Петровская Л.А. О понятийной схеме социально-психологического анализа конфликта// Теоретические и методологические проблемы социальной психологии. М, 1977. С 130 и далее. 
[5] См.: Конрад Р. Вопросительные предложения как косвенные речевые акты//Новое в зарубежной лингвистике Вып. 16. М., 1985. С 370. 
[6] См : Яковлев А.М. Взаимодействие личности со средой как предмет криминологического исследования//Сов государство и право. 1966. Љ 2. С. 56. 
[7] Это понятие введено в работе: Антонян Ю.М., Самовичев Е.Г. Неблагоприятные условия формирования личности в детстве и вопросы предупреждения преступлений М, 1983. С. 11.
ј 6. СОЦИАЛЬНАЯ НАПРЯЖЕННОСТЬ [1]
________________________________________
1. Понятие социальной напряженности. 
Социальная напряженность - это особое состояние общественного сознания и поведения, специфическая ситуация восприятия и оценки действительности. Это состояние свойственно конфликту и сопровождает. его. Масштабы социальной напряженности большей частью сопоставимы с масштабами конфликта и порождаются ими. Можно вести речь о напряженности межличностной, межгрупповой, межнациональной или о глобальной напряженности в обществе. 
Социальная напряженность представляет собой эмоциональное состояние в группе или обществе в целом, вызванное давлением со стороны природной или социальной среды, продолжающееся, как правило, в течение более или менее длительного времени. Напряженность может быть вызвана отнюдь не только стремлением достичь какой-либо цели, но и разного рода ошибками или некомпетентностью лидеров. Кроме того, обычное состояние людей может резко измениться из-за воздействия не подконтрольных человеку сил природы: изменения климата, истощения ресурсов, землетрясения и т.д. 
Наиболее общие предпосылки напряженности - это устойчивая и длительное время неразрешаемая ситуация рассогласования между потребностями, интересами, социальными ожиданиями всей массы или значительной части населения и мерой их фактического удовлетворения, приводящая к накоплению недовольства, усилению агрессивности отдельных групп и категорий людей, нарастанию психической усталости и раздражительности большинства. Другими словами, речь идет о конфликтной ситуации, отражающейся в психологии населения. 
Можно утверждать, что социальная напряженность возникает в обществе (территориальной общности), как минимум, двояким образом. Во-первых, если большинство людей вначале смутно ощущает, а затем по мере развития событий осознает, что удовлетворение их социальных, экономических, политических, национальных, культурных или каких-либо иных жизненно важных потребностей, интересов и прав находится под угрозой или даже становится невозможным. И во-вторых, когда какая-то, первоначально сравнительно небольшая часть людей не может удовлетворить свои потребности и реализовать свои интересы в существующих в обществе условиях и поэтому, независимо от того, по каким причинам и чем конкретно была вызвана такая ситуация, вступает в борьбу против действительных и мнимых препятствий или надуманного ущемления своих прав, распространяя в обществе настроения неудовлетворенности, страха, пессимизма и т.д. И в том и в другом варианте социальная напряженность возникает, если назревший кризис своевременно не выявляется, а конфликтное противостояние никак не разрешается, если наблюдается, так сказать, "патовая ситуация", тупиковая ветвь логического развития общественных процессов. Таким образом, социальная напряженность - это одновременно сторона и индикатор социального кризиса и сопутствующих ему всевозможных конфликтов. 
2. Влияние социальной напряженности на поведение. 
И все же не так просто отнести напряженность к чисто негативным явлениям. 
Прежде всего, социальная напряженность является необходимым, хотя и не постоянным элементом существования любого сообщества. Человек переживает это явление как стресс, адаптируется к нему, "осваивает" это состояние, оно становится необходимой частью его общественной культуры. Напряженность в тех или иных формах и аспектах сопутствует людям всю жизнь. 
Далее, на макроуровне социальная напряженность встраивается в цивилизационные процессы, она пронизывает все мировое сообщество. А.С. Ахиезер вообще считает, что мы имеем дело с дуальной оппозицией, могущей принимать форму бесконечного разнообразия полюсов. Речь идет лишь о том, что надлежит и воспроизводить ее позитивные ценности, охраняя общество от деструкции. 
Этот автор выдвинул интересную идею о существовании так называемой конструктивной напряженности, выполняющей функцию преодоления социокультурных противоречий. Вектор этой напряженности направлен против дезорганизации, энтропийных процессов[2]. Действительно, социальная напряженность может мобилизовать массы, усилить позитивные процессы (например, экологическое движение). 
Обобщая рассеянные в различных источниках замечания и опираясь на опыт эмипирических исследований, проводившихся в РАН начиная с середины 1989 г., можно утверждать, что социальная напряженность как явление, проявляющееся прежде всего на социально-психологическом и поведенческом уровнях, характеризуется следующими моментами[3]. 
Первое: распространением настроений неудовлетворенности существующей ситуацией в той или иной жизненно важной сфере общественной жизни. В начале 90-х годов социальная напряженность отражала, прежде всего, недовольство стремительным ростом цен, инфляцией, оскудением потребительского рынка, отсутствием личной безопасности, загрязнением окружающей среды. 
Второе: тем, что под влиянием вышеназванных настроений утрачивается доверие к властям, снижается авторитет власти и власть авторитета, появляется ощущение опасности, широкое хождение приобретают пессимистические оценки будущего, всевозможные слухи. В обществе в целом, как и в отдельной территориальной общности, возникает атмосфера массового психического беспокойства, эмоционального возбуждения. 
Третье: на поведенческом уровне социальная напряженность проявляется как в стихийных массовых действиях (в ажиотажном спросе, скупке товаров и продуктов питания с целью создания страховых запасов "на черный день" и т.д.), так и в различных конфликтах, митингах, демонстрациях, забастовках и иных формах гражданского неповиновения и протеста, а также в вынужденной и добровольной миграции в другие регионы и за границу. 
Социальная напряженность нередко непосредственно связана с ростом активности различных общественно-политических формирований в борьбе за влияние в массах и за власть, с деятельностью разного рода экстремистских групп, в том числе националистического толка, с активизацией преступных элементов и т.д. Этот вид напряженности носит заметно выраженный региональный характер. 
В состав системы показателей социальной напряженности непременно входят признаки, характеризующие сферу субъективного: мнения людей по отношению к тем или иным событиям, действиям, их оценки меры удовлетворения своих жизненно важных потребностей, ожиданий, решения проблем, затрагивающих общие интересы, доверие к правительству и руководителям более низких рангов; оценки соблюдения прав человека, состояния охраны общественного порядка и личной безопасности граждан, экологической ситуации, состояния межнациональных отношений, возможности возникновения конфликта, вероятного поведения в прожективных ситуациях, альтернатив развития событий в ближайшем будущем и т.д. Обязательно должны учитываться и коррелирующие с вышеназванными показатели состояния сферы общественного бытия, условий жизни людей. Из множества последних следует выделить данные о фактах наличия, частоте и масштабах самих конфликтов, митингах, демонстрациях и других акциях подобного рода - массовых социально активных действиях, миграционных и эмиграционных потоках, динамике цен, товарооборота и покупательной способности различных категорий населения, структуре и динамике преступности, данные медицинской и другой статистики. 
Поскольку полностью удовлетворить, насытить человеческие потребности невозможно, то, естественно, существует определенная "фоновая" неудовлетворенность - напряженность. П.Г. Горновой полагает, что должен существовать порог социальной напряженности, выше которого она приобретает взрывоопасный характер, т.е. становится своеобразной "гремучей смесью", способной взорваться при наличии соответствующих социальных детонаторов. Таким образом, можно констатировать, что развитие социальной напряженности имеет разные стадии. Нарастание социальной напряженности надо обнаруживать, фиксировать как можно раньше, еще в латентной стадии. Средства обнаружения и измерения должны быть простыми и надежными[4]. 
Заметим, что состояние неудовлетворенности и состояние беспокойства, сохраняющиеся >в течение достаточно длительного периода времени, как правило, служат питательной почвой для возникновения и развития разного рода общественных движений. Анализируя лозунги, методы и программные заявления таких движений, можно установить, какие причины, в том числе подлинные или мнимые ущемления прав, вызвали эти силы к жизни. Тем самым можно сделать выводы и о факторах, влияющих на уровень и направленность динамики напряженности как своеобразного индикатора "температуры" общественного организма. Наметившаяся напряженность - эмоциональная энергия, которая ищет выход. На индивидуально-личностном уровне она проявляется в фрустрации, недовольстве, постоянной раздражительности, поисках контактов в неформальных кругах, на групповом - в агрессивности, в действиях, направленных на разрешение ситуации, признаваемой невыносимой. Конфликты в таких случаях неизбежны, они продолжают либо поддерживать высокий уровень напряженности, либо (при разрешении конфликтов) резко идут на убыль. 
Стадии социальной напряженности как процесса отличаются одна от другой по своим пространственно-временным параметрам и формам выражения. Их, по нашему мнению, три. 
Первая, в ходе которой происходит. еще пока скрытое, не имеющее явных внешних признаков, нарастание недовольства. Для нее характерна неорганизованная, главным образом вербальная, форма выражения неудовлетворенности, рост обеспокоенности в связи с множащимися нарушениями привычного хода вещей, без сколь-нибудь ясного осознания массами причин и масштабов происходящих в общественной жизни изменений. По сути дела речь идет пока не о конфликте, а только о начале конфликтной ситуации. 
Вторая - обострение напряженности. Ее отличительной чертой является отчетливое осознание ненормальности существующего положения и наличия в обществе социальной напряженности большинством населения. Налицо развернутая конфликтная ситуация. На этой стадии могут начать возникать очаги резкого обострения напряженности в отдельных регионах и населенных пунктах, вспыхивать конфликты. 
Третья стадия социальной напряженности обычно характеризуется ее уменьшением, постепенным исчезновением черт, характерных для этого состояния общественной жизни. Заметим, однако, что конфликты, возникшие на. предыдущей стадии, могут. еще продолжаться (не вызывая вместе с тем широкого общественного резонанса). 
Таким образом, социальная напряженность возникает, когда конфликты еще не проявляются в предельно обнаженном виде, когда отсутствует отчетливо осознаваемое противостояние по линии "мы - они", и исчезает лишь тогда, когда кризис разрешен или конфликт исчерпан. Как явствует из сказанного выше, проявляясь на социально-психологическом и поведенческом уровне, она тесно связана с динамикой общественного мнения и общественных настроений. 
3. Напряженность и социальные противоречия. 
Резюмируя то, о чем говорилось выше, можно сказать, что социальная напряженность - это понятие, характеризующее не только эмоциональное состояние людей, но и состояние всей общественной жизни, отличающееся обострением внутренних противоречий объективного и субъективного характера (углубленное, как отмечалось выше, в ряде случаев действием внешних обстоятельств иной природы, например стихийными бедствиями, катастрофами и т.д.). Глубинные причины данного явления - совокупность экономических, политических, социальных и иных процессов, ход и направленность течения которых приводит к возникновению в обществе нестабильной (политической, экономической, военной) или конфликтной ситуации. Они формируют некий "фон", на котором развертываются конкретные конфликты. На этот общий фон фундаментальных причин напряженности зачастую накладывается действие локальных факторов (в том числе действия средств массовой информации, экстремистских и националистических групп, неправильные действия властей и т.д.), вызывающее обострение ситуации в тот или иной момент времени в различных регионах страны. 
Можно привести множество примеров, иллюстрирующих высказанные выше положения. Это чернобыльская катастрофа и землетрясение в Армении, напряженность в Эфиопии и Сомали, конфликты на Ближнем Востоке, многочисленные демонстрации, террористические акты в разных регионах мира и многое другое. 
Мы уже отмечали выше, что характерная особенность социальной напряженности - не только ее изменчивость во времени, но и пространственная дифференциация регионов и населенных пунктов по степени интенсивности проявления социальной напряженнсти, четкой локализации очагов (зон) резкого ее усиления, связанного с действием конкретных местных причин и субъективных факторов. Зачастую действие указанных локальных факторов и причин субъективного характера затеняет влияние и само существование более общих объективных причин, подлинная роль и значение которых, как правило, могут быть выявлены лишь при глубоком теоретическом анализе на макроуровне. 
Устранить их действие в отличие от локальных и субъективных факторов чрезвычайно трудно. Следовательно, оправданно говорить о социальной напряженности как при общей характеристике положения в стране и в мире в целом, так и при описании положения в отдельных регионах, населенных пунктах, отраслях или на предприятиях. Однако в конкретном ситуационном исследовании важно различать общие и локальные факторы, причины и предпосылки, выявлять конкретные общественные силы, позиции различных социальных групп, оценить общественное мнение, указывать на действия и события, способствующие эскалации напряженности, с тем чтобы найти возможные пути и методы ее устранения, а следовательно, и прекращения конфликтной ситуации. 
________________________________________
[1] Параграф написан в соавторстве с В.О. Рукавишниковым. 
[2] Ахиезер А. С. Россия: критика исторического опыта. Т. 3. М., 1991. С. 145-146. 
[3] См.: Информационные материалы к рабочему совещанию НИПа "Динамика общественного мнения: методология и методы изучения" и НИПа "Динамика позиций социальных групп и общностей и социальная напряженность". М., 1989. 
[4] См.: Социологические исследования. 1992. Љ 7. С. 94; а также. Платонов Ю.В. Социальный конфликт на производстве//Социологические исследования. 1991. Љ 11. С. 20-25.
ј 7. ПСИХОЛОГИЯ УЧАСТНИКОВ 
________________________________________
1. Некоторые субъективные аспекты конфликта. 
Конфликт можно условно расчленить на две составляющие: внешнюю (объективную) и внутреннюю (субъективную, психологическую). Анализ конфликта мы начнем с рассмотрения его психологической стороны, очертив ее важнейшие составляющие. О некоторых существенных субъективных моментах мы уже сказали ранее, затронув проблему интересов и потребностей, а также восприятия конфликтной ситуации и эмоциональной напряженности. Теперь же остановимся на некоторых психологических коррелятах самого конфликтного процесса. 
Субъективная сторона конфликта представлена множеством психологических элементов, участвующих в любой человеческой деятельности. Это аналитические действия и процесс принятия решения, эмоции и память, социальные установки и ценностные ориентации, внутренние нормативные механизмы и многое другое. Поведение в конфликте, однако, - это довольно специфический вид индивидуальной, групповой или массовой активности, требующий особой функциональной ориентации различных субъективных процессов. 
Прежде всего поведение в конфликте часто сопряжено с сильнейшей фрустрацией, стрессом, возникающим из-за действий другой стороны. Это накладывает определенный отпечаток на протекание иных субъективных процессов и характер действий субъекта. В ситуации сильного напряжения могут совершаться поступки, для них в обыденных ситуациях невероятные как в смысле высокой эффективности действий, так и в смысле их полной неадекватности, ошибочности. Люди, вступая в конфликт, редко остаются хладнокровными, их поведением руководят сильнейшие негативные эмоции: гнев, ярость и т.п., подчас доходящие до полного аффекта. Серьезные искажения в связи с этими обстоятельствами могут происходить в субъективных образах происходящего противоборства, складывающихся у каждого из его участников. Эти искажения в восприятии касаются намерений и целей противника, результатов его действий, деструктивная сила которых может значительно преувеличиваться. 
В конфликте, затрагивающем жизненно важные интересы субъекта, мобилизуются все его внутренние ресурсы. В группах и крупных социальных общностях, государствах в таких случаях обычно устанавливаются соответствующий порядок и особые нормы поведения. Как известно, наличие внешнего врага способствует сплочению членов сообщества. Индивид по возможности максимально полно использует свои интеллектуальные или физические ресурсы в зависимости от того, какой характер принимает борьба. Субъекты, желающие достичь победы, максимально используют свои знания, умения и навыки. Во многих случаях важна скорость реакции или, для групп и крупных сообществ, скорость реагирования. В конфликте, как - опять подчеркнем - ситуации стрессовой и требующей немедленных действий, зачастую реализуются привычные, стереотипные, бессознательные реакции. 
Субъект, участвующий в конфликте, как правило, находится в ситуации выбора, часто сопряженного с риском. Не следует думать, что выбор осуществляется всегда рационально, продуманно, со взвешиванием всех возможностей. Решение часто надо принять немедленно, кроме того, сторона может быть не в состоянии трезво оценить альтернативы поведения. Не все альтернативы могут осознаваться, круг выбора может быть заметно сужен, и это одна из причин неадекватных действий в конфликте, ведущих к ухудшению ситуации. 
Но так или иначе - осознанно или неосознанно - определенный выбор осуществляется. Наиболее общие и типичные дилеммы, возникающие перед субъектом, вынужденным сделать выбор, описаны в работах К. Левина и его последователей[1]. Это дилеммы "стремление - стремление", "избегание - избегание", "стремление - избегание" и "двойные стремление - избегание". Первый случай "стремление - стремление", когда субъект должен выбрать между двумя привлекательными альтернативами, как мы полагаем, не типичен для ситуации конфликта, обычно сопряженного с максимальным ограничением всех позитивных альтернатив и постоянным присутствием альтернатив нежелательных. Поэтому мы остановимся на рассмотрении трех других случаев. 
1. Дилемма "избегание - избегание". Это ситуация, когда приходится выбирать "из двух зол", ничего не приобретая. Внутренняя проблема здесь по сути состоит в том, какое решение позволит понести меньшие потери и с большей вероятностью сохранит имеющийся потенциал, энергетические ресурсы и т.п. (в том числе и необходимые для продолжения борьбы). Классическая фраза при нападении разбойника: "Кошелек или жизнь?" характеризует этот случай. В такую ситуацию обычно государство-агрессор ставит более слабое государство, предпочитающее нередко платить дань, нежели потерять политическую независимость. При массированном военном наступлении противника отступающая сторона также делает подобный выбор, как это сделал, например, известный военный совет в Филях, решивший сохранить армию ценой сдачи и разграбления Москвы. 
2. Дилемма "стремление - избегание": в этой ситуации одно и то же одновременно притягивает и отталкивает, как, например, это может быть в случае попыток применения насилия в межличностном или межгосударственном противоборстве. С одной стороны, эти действия достаточно эффективны и могут принести быструю победу, но, с другой стороны, они могут вызвать столь же массивную ответную реакцию и, кроме того, возможно, будут оценены как противоправные. Этот пример, кстати, показывает, что проблема выбора в конфликте тесно связана с действием социально-нормативных механизмов. 
3. Дилемма "двойных стремления - избегания". Это дилемма, на наш взгляд, наиболее типична для конфликта. Она связана с комплексом противоречивых оценок ситуации, когда не в одной, а в двух (а в реальности - в нескольких) альтернативах усматриваются и позитивные, и негативные стороны. Именно эта проблема встает перед субъектом, выбирающим, например, между прямой атакой и обходным маневром, позволяющим застигнуть противника врасплох. Каждый вариант сулит свои выгоды, но каждый чреват потерями: в первом случае - в силах, во втором - во времени. 
Как же осуществляется выбор решения при этих комбинациях? Согласно психологическим исследованиям, величина поведенческой тенденции (силы выбора) зависит одновременно от двух переменных: величины валентности цели (т.е. ее ценности, притягательности ее для субъекта) и расстояния до цели, которое субъекту предстоит преодолеть. Понятно, что психологическое расстояние до цели не сводится к пространственной удаленности. Это может быть дистанция во времени, количество необходимых промежуточных действий или их сложность, требующаяся для этого затрата сил и т.д. Да и притягательность цели - величина непостоянная и неоднозначная. 
Н. Миллер выдвинул ряд гипотез, касающихся особенностей разрешения внутренних противоречий в рассматриваемых случаях: 1) тенденция стремления тем сильнее, чем ближе цель (градиент стремления); 2) тенденция избегания тем сильнее, чем ближе внушающий опасение объект (градиент избегания); 3) градиент избегания растет быстрее градиента стремления (это означает, что опасность воспринимается сильнее, чем выгоды от возможного противостояния); 4) в случае конфликта между двумя несовместимыми реакциями побеждает более сильная; 5) сила подкрепляемой тенденции реагирования возрастает вместе с количеством подкреплений (иными словами, повторяемость эпизодов конфликта существенно влияет на поведение участников). 
Эти наблюдения позволяют в некоторых случаях объяснить выбор сторонами своей линии поведения в конфликте. Разумеется, этот выбор зависит от множества и других психологических факторов: интеллектуальных, эмоциональных, волевых, а также от совокупности внешних (в том числе и совершенно случайных) обстоятельств. Он может быть случайным, нетрадиционным, даже парадоксальным. Действительное решение подчас предсказать довольно трудно. Но если исходить из того, что все-таки это решение должно быть в достаточной мере рациональным, то некоторый свет на эту сторону вопроса проливают исследования по теории игр. Остановимся на них немного подробнее. 
2. Конфликт и теория игр. 
Во время конфликта обычно возникают специфические взаимосвязи между противниками, предполагающие предвидение каждым из них поступков другой стороны. Осуществляется рефлексия - отражение в сознании субъекта собственного и чужого поведения и, следовательно, в какой-то мере представление о психологии и планах противника. Рефлексия представляет собой важный элемент субъективной стороны конфликта и является незаменимым инструментом "игр", т.е. успешного противоборства для каждой из конфликтующих сторон. 
Теория игр привлекательна тем, что создает четкие логические модели поведения сторон в игре, очищенные от всех иных психологических моментов, в том числе и от эмоций участников. В жизни этого быть, конечно, не может, но схематические построения теории игр дают возможность разобраться в рациональной стороне конфликтов и их внутренней структуре, так сказать, в идеальном варианте[2]. 
Сказанное выше о вариантах поведения и видах решений касалось психологии одного участника, будь то индивид или государство. Но поскольку в реальности действуют по меньшей мере двое и каждый из них, чтобы действовать эффективно, вынужден учитывать вероятный выбор другого, складывается состояние неопределенности выбора решения, на которое не может повлиять лишь одна сторона, так как это состояние обусловлено многими факторами и, в первую очередь, неизвестными действиями противника. 
"Для большинства конфликтов, а потому и для игр типа состязаний, являющихся моделями или имитациями конфликтов, характерна неопределенность исхода. Именно это обстоятельство побуждает к сознательному вступлению в конфликт тех его участников, которые объективными причинами в действительности с самого начала обречены на поражение. Именно оно привлекает к состязаниям их участников и свидетелей. Наконец, именно благодаря ему всякое принятое игроком в процессе игры решение оказывается решением в условиях неопределенности[3]. 
Исследователи теории игр указывают на три причины высокой степени неопределенности исхода: а) большое разнообразие возможных вариантов поведения или партий, как, например, в шахматах; б) влияние случайных и потому непредсказуемых факторов (как в азартных играх, например в рулетку); в) сознательное поведение противника, скрытое от. его партнера (так называемые "стратегические игры")[4]. 
Нетрудно видеть, что в рассматриваемых нами социальных конфликтах имеют место все эти три причины, а нередко и их сочетание. Даже в мелкой ссоре двух человек, во-первых, трудно предсказать, как поведет себя тот или иной участник; во-вторых, всегда могут вмешаться посторонние силы и, в третьих, число и характер поступков каждого из участников в принципе ничем не ограничены. Поэтому неопределенность исхода - одна из важных характеристик почти каждого конфликта, что, конечно, не мешает строить разного рода прогнозы и предположения исходя в основном из постоянно действующих факторов (имеющиеся резервы, общая тенденция развития событий, исторический опыт и т.п.). Теорию игр можно трактовать как математическую теорию принятия решений в условиях неопределенности. Участие в "игре", под которой мы разумеем в данном случае рационально протекающий конфликт, предполагает выполнение каждым "игроком" двух условий: а) каждый из них знает ту цель, к которой он стремится, и б) отдает себе полный отчет о последствиях, к которым приводит. его выбор той или иной стратегии. 
На деле, конечно, это не совсем так. Во-первых, цели конфликтующих сторон зачастую смутны и неопределенны, особенно если речь идет об индивидуальных участниках. Во-вторых, предвидение последствий затрудняется массой привходящих факторов, в том числе неполнотой информации и сознательным введением в заблуждение противником. 
В этих условиях психология участников конфликта и в особенности противоборствующих сторон отличается значительной сложностью. Можно указать по меньшей мере на пять элементов, имеющих значение при анализе этой психологии: а) собственный интерес данного участника; б) цели его собственных действий (ближайшие и отдаленные); в) оценка им своего положения и шансов на успех; г) оценка им интересов противника; д) представление участника о целях и способах противника и общих результатах конфликта. 
Таким образом, в сознании каждого участника конфликта содержатся модели поведения как его самого, так и противника. И все его последующие действия все время совершаются на фоне этих (изменяющихся) моделей. Если разрешение конфликта может быть отнесено к классу "игр", то такое поведение, где необходимо предвидеть не только собственные поступки, но и действия противника, и называется "рефлексивными играми". 
Главная идея рефлексивных игр - это имитация рассуждений одного противника другим. Иными словами, "противники должны обладать объективированными моделями мыслительной деятельности друг друга"[5]. Понятно, что глубина проникновения в чужие мысли во многом зависит от личных способностей сторон. Как в шахматах игроки пытаются как можно дальше рассчитать ходы друг друга, так и в конфликте они часто стремятся к подобному расчету. 
Представим себе, что в семейном конфликте муж и жена, намеревающиеся развестись, хотят оставить у себя единственного ребенка. Муж, готовясь к судебному рассмотрению дела, анализирует вероятные аргументы жены: он, отец, дескать, не заботится о девочке, проводит время вне дома, и ему нельзя доверять ее воспитание. В ответ на эти предполагаемые аргументы муж подыскивает свидетелей, которые показали бы в суде прямо противоположное. Но рефлексией пользуется и жена. Зная психологию своего мужа и предвидя эти или им подобные действия, она идет по иному пути и "проводит работу" с дочерью, привлекает. е.е на свою сторону, с тем чтобы, когда суд задаст вопрос: "С кем ты хочешь жить - с мамой или с папой", - она ответила в пользу матери. 
Эта довольно элементарная рефлексия может существенно усложняться, вплоть до прогнозирования и моделирования вопросов судей, ответов свидетелей, сцены примирения, ссоры и т.п. 
Рефлексивные игры имеют ряд приемов, нередко весьма эффективно используемых в практике политических и международных конфликтов: 
а) Рефлексивное управление. Это - попытка передать противнику основания для принятия такого решения, которое было бы выгодно данному субъекту. Прежде всего здесь используется дезинформация. 
Дезинформация широко распространена в военной и международной практике. Обманные передвижения войск, провокации, ложные документы, маскировка и другие подобные действия суть элементы рефлексивного управления действиями противника. К ним многократно прибегали все воюющие стороны, например в ходе второй мировой войны. Достаточно напомнить о Сталинградской операции, когда у германского командования под влиянием организованных советскими войсками ложных операций сложилась глубокая уверенность в том, что путь к Волге открыт и безопасен, а войскам Паулюса не грозит окружение. 
Можно вспомнить и так называемую операцию "Трест", в которой органами ГПУ был осуществлен окончательный разгром боевой группы Б.В. Савинкова путем создания ложной контрреволюционной организации. 
Рефлексивное управление действиями противника может быть сосредоточено на самых разных элементах его поведения: принятии конкретного решения, формировании ближайшей или более отдаленной цели, разработке доктрины или даже идеологии, создании ложного представления о масштабах сил противника и т.д. В одной из работ по теории игр приводится в этой связи любопытный исторический пример. 
Во II тысячелетии до н. э. знаменитый полководец Гедеон использовал светильники как средство рефлексивного управления своим противником - армией мадианитян. По нормам того времени, в войсках на каждую сотню бойцов полагался один трубач и один факельщик. Гедеон исходил из того, что мадианитянам эта норма была известна. Нарушив ее, он к моменту сражений снабдил светильниками и трубами каждого из трехсот своих воинов. Увидев ночью бесчисленное количество светильников и услышав рев труб, мадианитяне обратились в бегство[6]. 
Характерным приемом рефлексивного управления является передача противнику правдивой информации о действительных намерениях стороны, которую тот воспринимает в качестве ложной, не доверяя источнику. Эта тонкая и рискованная операция часто обыгрывается в детективных сюжетах. 
б) Рефлексивный прогноз. При нем не ставится цель непосредственного воздействия на противника, но предпринимается попытка прогнозировать поведение конфликтующей стороны и тем самым занять выгодную для себя позицию. В качестве распространенного примера подобных действий можно привести конфликт в ходе политической борьбы. Некто Н., намереваясь победить на выборах в народные депутаты, знал, что существует другой претендент - К., ранее бывший членом КПСС и работавший в партийных структурах. Н., беспартийный, выяснил через своих сторонников, как К. будет характеризовать свою политическую позицию на предстоящих предвыборных митингах. Ему удалось узнать, что К. намеревается подвергнуть КПСС и ее прежнее руководство резкой критике. Тогда Н. выступил на митинге с речью, смысл которой сводился к осуждению "политического перевертыша", как он назвал К. У присутствующих эта речь вызвала одобрение. Н. получил поддержку и в дальнейшем был избран депутатом. Здесь ключевую роль сыграло знание Н. позиции другого кандидата и учет психологии избирателей. 
в) Рефлексивная защита. Речь в данном случае идет о заблаговременной подготовке отступления на позиции, может быть и менее выгодные для стороны, но не вполне проигрышные. Рефлексия здесь направлена на то, чтобы узнать, на какие уступки согласился бы противник, если бы конфликт затянулся, не давая выигрыша ни одной из сторон. В советско-японском споре относительно Курильских островов такие варианты разыгрывались неоднократно. Один из них - передача японской стороне не четырех, а только двух островов. Обсуждался и вариант совместного управления спорной территорией. При рефлексивной защите разрабатываются, таким образом, не наступательные, а оборонительные варианты, что, разумеется, также является одним из видов разрешения конфликтной ситуации. 
В заключение данного раздела следует заметить, что в рефлексивных играх возможны ошибки; представления о действиях и планах противника, которые имеют важное значение для определения стратегии и тактики их поведения, могут быть неверными, надуманными, преувеличенными, что нередко влечет за собой непоправимые последствия. Таковы ошибочные оценки со стороны Отелло поведения Дездемоны и со стороны Арбенина - поведения Нины ("Маскарад" Лермонтова). Судебная практика знает немало подобных ошибок, характерных для конфликтов бытового характера. Достаточно сказать, что, по статистике, около 50% умышленных убийств из ревности на самом деле не имело под собой реального основания. 
Если в межличностных конфликтах рефлективные процессы сложны, а иногда и запутаны, то они еще многократно усложняются, когда речь идет о групповых и особенно межгосударственных отношениях. Из персональных, личностных рефлексий процесс оценки действий противника перерастает в организованную деятельность многих людей, учреждений, служб. Планированием конфликта, распознаванием планов и действий другой стороны, пропагандой, информацией и дезинформацией, зондажем и переговорами занимаются ведомство иностранных дел, разведка, пресса и многие другие организации. Вся эта психологическая, информационная и иная интеллектуальная деятельность направлена на то, чтобы решить конфликтную ситуацию в свою пользу, одновременно дезориентировав и ослабив противника. 
Надо сказать также, что рассматриваемые психологические процессы лишь частично проявляются вовне (в форме разговоров, писем, признаний и т. д). Многое приходится реконструировать задним числом или о чем-то догадываться. И это понятно: психологическая сфера индивида, так же как информационная деятельность государства, в общем скрыта от наблюдателя, и судить о ней в полной мере затруднительно. 
Математическая теория игр применяется индивидами в очень редких случаях, но на государственном, в том числе военном, уровне - значительно чаще. 
3. Психологические особенности субъекта. 
В самом общем плане поведение субъекта в конфликте определяется двумя комплексами факторов - внешними обстоятельствами и особенностями субъекта, некими стабильными, присущими только ему характерологическими чертами. Силовой и интеллектуальный потенциал, эмоциональная устойчивость и степень подготовленности к стрессу, способность к рискованным действиям и многие другие черты могут быть отнесены к вполне устойчивым особенностям субъекта, позволяющим при определенных условиях прогнозировать его действия: 
С этой точки зрения важно указать на собственно социальные характеристики субъекта, как внешние, связанные с его положением в обществе (сообществе), так и внутренние, социально-психологические. Положение субъекта в системе социальных связей, его статус могут играть решающую роль в исходах конфликтов с его участием и в характере самих конфликтов. Лидер и "человек со связями" всегда имеют не только большие возможности подавления противника, но и более широкий выбор альтернатив поведения. А человек "из низов", потерявший все и вся, люмпен - очень вероятная жертва притеснений, унижений, насильственных действий. "Изгои общества" становятся постоянными объектами травли и издевательств. Аналогичным образом преследуемая предрассудками и гонимая народность или нация становится жертвой непрекращающегося террора. Выбор социально приемлемых альтернатив поведения у таких субъектов обычно сильно сужен. "Изгой" и люмпен даже в обществах с развитой демократией не всегда могут воспользоваться прессой или судебными инстанциями для защиты своих прав. Подобные и иные ограничения заставляют искать другие, в том числе и незаконные, средства защиты. 
Вхождение в ту или иную группу, сообщество обеспечивает большую гарантию безопасности. Однако тесная связь с группой предоставляет иногда вовсе непривлекательную возможность быть втянутым в конфликт только по причине принадлежности к этому сообществу. 
Социальная жизнь в силу своей действительно слабой рациональности рождает множество абсурдных и парадоксальных ситуаций. В сознании людей это имеет соответствующий эквивалент в виде разного рода устойчивых социальных установок по отношению к тем или иным группам населения. То, что в бытовом языке называется "предубеждением", относится к наиболее конфликтным социально-психологическим характеристикам людей. На уровне государства предубеждение по отношению к определенному типу социальной структуры, религиозному или национальному укладу может являться составной частью государственной идеологии. 
Предубеждение как устойчивое негативное отношение к другому объекту или группе формируется по логике индукции или дедукции: отдельные свойства конкретных индивидов переносятся на всю группу, и наоборот, свойства, "закрепленные" за группой, приписываются индивиду. При этом происходит генерализация отрицательных оценок - суждение о субъекте может стать в целом отрицательным. Подобная генерализация при недостатке реалистичной информации заполняет вакуум в знании другими отрицательными чертами, подчас совершенно фантастическими. Известен прошедший в 20-е годы по ряду европейских стран слух о том, что "большевики едят детей". Аналогичным образом можно упомянуть долго существовавшие и сейчас еще имеющие своих сторонников мнения о том, что евреи пьют кровь христианских младенцев. 
Сколько таких предвзятых мнений встречалось и встречается в нашей повседневной жизни: "что русскому хорошо, то немцу плохо", "американцы негров вешают", "хитрый как сто китайцев" и т.п. Несправедливые и подчас оскорбительные и жестокие мнения такого рода, распространенные в разных культурах и субкультурах, рождают взаимное недоверие и подозрительность, способствуют напряженности в отношениях. Предубеждения играют свою активную отрицательную роль в отношениях между полами, различными возрастными и профессиональными группами. Служа одной из причин разобщения людей, разделения их по "лагерям", они выступают часто незаметными, на первый взгляд побудительными силами как многих мелких повседневных стычек, так и крупных межгосударственных коллизий. 
Социальные установки и позиции, влияющие на ход конфликта, разумеется, не ограничиваются вышеописанными. Необходимо отметить также те психологические составляющие, которые, будучи прямым или косвенным результатом воздействия определенных социальных правил и норм, выполняют функцию внутренних, нормативных регуляторов поведения. Эти внутренние нормы, в частности, определяют характер допустимых действий в конфликте. На субъекта и при отсутствии внешних правил противоборства могут действовать определенные внутренние ограничения, заведомо не допускающие, например, применения грубой силы. Известно, что некоторые люди даже в критических ситуациях не могут ударить другого человека по лицу. Для определенного количества людей переход к физическим действиям в конфликте является чем-то вроде культурного табу. Есть, однако, множество абсолютно противоположных случаев, когда внутренние нормы предписывают применение насилия как наиболее эффективного средства во всех ситуациях[7]. Государства-агрессоры, имеющие мобильную и всегда готовую к действиям армию, являются часто носителями идей насилия, что отражается и в характере государственных установлений, и в умонастроениях их граждан. 
Описываемые нормативные регуляторы, как мы полагаем, касаются и оценок характера чужих поступков. У каждого человека существуют стереотипы оценки оскорбительности, унизительности чужих слов и действий, степени оказываемого на него силового давления или иного морального ущерба. В любой культуре что-то считается более оскорбительным, а что-то менее. В некоторых дуэльных кодексах, например, были приняты градации оскорблений, что имело отношение к дальнейшей процедуре дуэли. Эти устойчивые оценки у разных людей и в разных сообществах способны заметно - при их принципиальном сходстве - различаться, и благодаря только этому обстоятельству чьи-то действия могут неумышленно спровоцировать или усилить конфликт. Известно, скажем, с какой остротой воспринимают представители некоторых народностей обращенную к ним нецензурную брань, столь привычную для русского уха. 
У людей внутренние нормы этих двух типов пересекаются и с индивидуальными характерологическими особенностями, такими, как чувствительность (сензитивность), восприимчивость, ранимость, с одной стороны, и напористость, авторитарность, агрессивность - с другой. 
Различные социальные субъекты нередко являются носителями более сложных внутренних нормативных регуляторов, имеющих отношения к поведению в конфликте. Названные выше нормы двух типов могут составлять единый нормативный механизм, в котором закреплено определенное соотношение в интенсивности понесенного стороной ущерба и ответной реакции. 
Известный принцип дохристианской морали "око за око, зуб за зуб", усвоенный многими поколениями людей, предписывает адекватное возмездие за понесенные потери. Это та формула, которой люди действительно чаще всего руководствуются в повседневной жизни. Ясно, что, реализуясь в конфликтном поведении, она может способствовать поддержанию конфликта, но никак не его прекращению. Однако в обществе имеют распространение и более жесткие нормативные формулы, предписывающие большую интенсивность, деструктивность ответной реакции. Широкое хождение подобные нормы и традиции имеют в преступных субкультурах, где за оскорбление человек может заплатить своей жизнью. Порой они принимают статус государственных установлений, что особенно характерно для низкоразвитых или тоталитарных государств, разрешающих применение смертной казни за сравнительно небольшую провинность. Характерно это и для государств, берущих на себя особую, диктаторскую роль в мировом сообществе. Вполне вытекающей из норм американской государственной идеологии нам представляется ситуация с Ираком, возникшая в июне 1993 г. Узнав, что контрразведка Ирака готовила (неудавшееся!) покушение на бывшего президента США, американцы нанесли ракетный удар по центру Багдада. То есть информация об агрессивных (и нереализованных) намерениях другого субъекта явилась достаточной для применения массированного насилия. Столь же характерным для советской государственной идеологии нам представляется известный эпизод с южнокорейским "Боингом", подвергнутым уничтожению из-за небольшого отклонения в маршруте. 
Стереотипизированными и устойчивыми, наконец, могут быть более обширные позиции, касающиеся общего поведения в конфликте. Высказанная в свое время А.М. Горьким и впоследствии ходячая формула "Если враг не сдается, то его уничтожают" полностью отрицает мирные пути разрешения конфликта, ориентируя на полное подавление либо уничтожение противника. Встречаются и личности, и политические группы, и государства, характеризующиеся полной бескомпромиссностью, ориентированные только на абсолютную и окончательную победу в противоборстве. 
В своей совокупности и в различных сочетаниях психологические характеристики формируют определенный устойчивый стиль поведения субъекта в разных конфликтных ситуациях. В обобщенном виде можно говорить о трех основных моделях поведения в конфликте и соответственно типах субъектов, которые в действительности, конечно, имеют множество промежуточных вариантов или вариаций. 
1. Деструктивный тип. Это тип субъекта, склонного к развязыванию конфликта и усилению его вплоть до физического уничтожения или полного подавления противника. В быту это эгоист, зачинщик ссор и скандалов, в учреждении - кляузник, в толпе - инициатор беспорядков и разрушительных действий. Многие конфликтные ситуации могли бы окончиться мирным путем, если бы не подогревались влиянием со стороны такого рода личностей. Особенно наглядно это видно на примерах межнациональных конфликтов, происходящих в последнее время в разных регионах мира. Известны подобные субъекты, действующие на международной арене. Это не только милитаристские державы, но и государства или организации, постоянно блокирующие мирные инициативы и призывающие к разрушению устоявшегося миропорядка. 
Специального внимания среди лиц, относящихся к деструктивному типу, требует личность террориста. Исследования свидетельствуют о том, что в большинстве случаев террористы являются вменяемыми людьми, хотя им свойственна специфическая личностная предрасположенность. Среди них отмечалась, например, значительная доля озлобленных лиц с параноидальными психопатическими чертами. Общая черта многих террористов - тенденция к поиску вовне источников личных проблем и сверхсосредоточенность на защите "я" путем переноса вины в собственных трудностях на окружающих или общество в целом. Другие черты: им свойственны постоянная оборонительная готовность, чрезмерная поглощенность собой и слабое внимание к чувствам других[8]. Террористы самых разных направлений сходны в слепой приверженности своим идеям и готовы идти до конца, жертвуя жизнью[9]. 
Западные исследователи, подробно изучавшие терроризм, выделяют два основных типа мотивации поведения террористов: личностный и политико-идеологический. Первые, в свою очередь, подразделяются на эмоциональные, невротическо-психопатологические и корыстные.  
Среди террористов значительно чаще, чем в населении в целом, встречаются люди эмоционально неустойчивые, неудачники, стремящиеся заставить говорить о себе, мечтающие о славе, лидерстве. Деятельность террориста становится привлекательной для них благодаря возможности самоутвердиться, ощутить собственную значительность, преодолеть отчуждение. По мнению К. Остса, террористические организации могут дать молодым людям "возможность стать героем... В некоторых случаях даже возможность умереть и стать мучеником может быть мощным психологическим фактором"[10]. 
С определенными оговорками к субъектам деструктивного типа можно отнести личности, общественные и государственные образования авторитарного склада, поскольку в своих действиях они прежде всего руководствуются установлением власти в отношениях с другими, подчинением себе чужих интересов. Эти субъекты могут выполнять в конечном итоге и социально позитивные задачи, но, движимые идеей превосходства, склонны нарушать и разрушать чужие ценности, препятствовать чужому волеизъявлению, что также служит причиной раздоров и войн. 
2. Конформный тип. Субъекты этого типа в определенном смысле противоположны предыдущим. Их позиция пассивна и "удачно" дополняет предыдущую. Действуя в конфликте, они склонны скорее уступить, подчиниться, чем продолжать борьбу. 
Эта модель поведения во многих ситуациях достаточно опасна, потому что объективно способствует и содействует чужим агрессивным проявлениям. В других случаях она может сыграть позитивную роль, особенно если противоречия между субъектами не носят принципиального характера и возникли из-за пустяка. Тогда компромиссная линия поведения - лучший способ остановить конфликт. 
С данной моделью нельзя смешивать позиции, ориентирующие на пассивное сопротивление агрессии или диктатуре. Знаменитая толстовская идея "непротивления злу насилием" или доктрина Ганди утверждают мысль о том, что кроме прямого сопротивления насилию и подчинения ему существует путь неподчинения, неповиновения. В ситуации диктатуры или колониального захвата этот путь характеризуется неучастием в действиях и мероприятиях властей, бойкотом любых их распоряжений. Как известно, именно эта модель поведения, будучи распространена в разных слоях населения, способствовала падению английского колониального режима в Индии. 
3. Конструктивный тип. Этот тип противоположен деструктивному в другом отношении. Если деструктивный тип заботится прежде всего о собственных интересах и во имя их утверждения готов развивать конфликт, то конструктивный стремится погасить конфликт, найдя решение, которое было бы приемлемо для обеих сторон. Человек конструктивного склада мышления ищет непротиворечивые варианты удовлетворения обоюдных интересов, подыскивает посредников и предпринимает другие действия, которые могли бы снять сложившуюся напряженность. Субъекты конструктивного типа охотно вступают в переговоры, стараясь прояснить предмет разногласий и нащупать пути их урегулирования. 
Мы сказали о существенных с нашей точки зрения психологических особенностях субъектов как участников конфликта и прежде всего об их социальных установках, внутренних нормативных регуляторах и моделях поведения в конфликте. Уже по некоторым из упомянутых здесь признаков можно составить достаточно четкое представление о том, как будут строиться взаимоотношения между субъектами с этими характерными чертами. Однако для прогнозирования хода конфликта мысленного совмещения разных моделей поведения, стереотипов и норм недостаточно. Любой конфликт имеет свою внутреннюю логику, особые пути развития. Научный анализ позволяет говорить об определенных закономерностях развития конфликтов, не исчерпывающихся простым наложением двух стратегий, или линий поведения. Об этом и будет рассказано в следующих параграфах. 
________________________________________
[1] См., напр.: Хекхаузен X. Мотивация и деятельность. Т. 1. М., 1986. С. 146 и след. 
[2] Подр. см., напр.: Нейман Д. фон Моргенштерн О. Теория игр и экономическое поведение М., 1970. 
[3] Воробьев Н. Н. Развитие теории игр//Нейман Д. фон Моргенштерн О. Указ. соч. С. 634. 
[4] Воробьев Н. Н. Указ. соч. С. 634-635. 
[5] Лефевр В. А. Конфликтующие структуры. Воронеж, 1967. С. 34. 
[6] Лефевр В. А. Конфликтующие структуры. Воронеж, 1967. С. 64. 
[7] Такие нормы, как выявлено Л.А. Волошиной, присутствуют у многих насильственных преступников. См.: Волошина Л.А. Нарушения нравственных норм как фактор насильственных преступлений//Вопр. борьбы с преступностью. Вып. 40. М., 1984. 
[8] См : Социальные конфликты... Вып. 4. М., 1993 С. 31-33. 
[9] См : Социальные конфликты... Вып. 4. М., 1993 С. 46. 
[10] The annual on terrorism. Dordrecht etc, 1986. P 11.
ј 8. РАЗВИТИЕ КОНФЛИКТА 
________________________________________
1. Латентная стадия. 
Конфликту как таковому предшествует (точнее - может предшествовать) латентная - скрытая - стадия, при которой есть все элементы конфликта, за исключением внешних действий. Формально говоря, в эту стадию можно включить пять последовательных событий или этапов развития конфликта. 
Первое событие - возникновение объективной конфликтной ситуации, о которой уже подробно сказано выше. В принципе конфликтная ситуация может появиться одновременно с выявлением конфликта (в его открытой стадии) или, как говорилось выше, быть сознательно спровоцирована одним или обоим участниками. Но логически конфликтная ситуация - первое звено. 
Второе событие - осознание хотя бы одним из субъектов своих интересов в этой ситуации. Понятно, что интересы могут быть ложно понятыми, искаженными либо реальными и объективными, но без их осознания дальнейшая борьба не имела бы основания. 
Третье событие, тесно связанное с предыдущим, - осознание препятствия для удовлетворения своих интересов (в когнитивном конфликте - выявление иных взглядов). Здесь следует обратить внимание на то, что эти препятствия могут быть по меньшей мере троякого рода. Во-первых, они могут вытекать из объективной ситуации, безотносительно к позиции других лиц, которых мы могли бы рассматривать как потенциальных участников будущего конфликта. Например, химический завод регулярно нарушает требования по охране природной среды, загрязняя атмосферу. Причина - отсутствие водоохраняемых сооружений, система которых для данного вида химического производства еще технически не разработана, промышленность ее не выпускает. Интерес завода - изменить ситуацию, прекратить очевидное нарушение. Но конфликтовать ему пока что не с кем, разве только с изобретателями. Здесь конфликтная ситуация непосредственно конфликта за собой не влечет. 
Во-вторых, препятствием для удовлетворения интересов участника могут быть его собственные субъективные качества. Предположим, что в том же примере завод мог бы создать очистные сооружения своими силами, но не проявил необходимой инициативы. С кем ему конфликтовать? Только внутри коллектива, а мы имеем пока в виду конфликт внешнего порядка. 
Наконец, в-третьих, внешнее препятствие имеется, и оно объективировано, вернее, персонифицировано, например, в чиновнике министерства, не дающем согласия на дополнительные расходы для создания очистного сооружения. В данном случае препятствие может быть достаточно определенно заявлено и осознано, что является важным условием дальнейшего развития конфликта. 
Мы говорим "важным", но не необходимым, потому, что иногда имеющееся препятствие остается несколько расплывчатым, неясным, туманным. Кто из чиновников конкретно виновен в задержке с дотацией? И надо ли конфликтовать именно с ним или с его начальником? Четкое представление о противнике может подчас сложиться лишь в ходе конфликта, после "пробных" действий обеих сторон. 
Четвертое событие - это осознание своих интересов и соответствующих препятствий другой стороной. Разумеется, эта стадия может предшествовать третьей или совпадать с ней во времени. Ее может и не быть вообще - хотя бы по той причине, что интересы сторон могут совпасть и препятствий в этом случае не будет. Так произойдет, если чиновник министерства согласится с руководством завода и поможет создать очистную систему. Но в противном случае конфликт определится с достаточной четкостью, хотя еще не начнется. 
Даже следующая - пятая  стадия не открывает конфликта. Она включает конкретные действия, предпринятые одной из сторон для отстаивания своих интересов (например, официальное обращение дирекции завода в министерство). Но отрицательный ответ на это обращение (стадия шестая) - это уже начало конфликта, поскольку позиции обеих сторон четко определились и начались практические действия друг против друга. 
Названные нами шесть стадий не обязательно чередуются в указанной последовательности. Некоторые могут выпадать, другие - повторяться, последовательность их может быть иной. Выше приведена логическая схема, которая изображает "идеальный" случай развития конфликта вовне. 
Очевидно, при этом конфликт перерастает в открытую стадию, которая характеризуется по меньшей мере тремя обстоятельствами. Во-первых, наличие конфликта становится очевидным для каждого из участников. При этом могут вступать в действие те рефлексивные игры, о которых говорилось выше: каждая из сторон будет стремиться "обыграть" другую. 
Во-вторых, действия становятся практическими, они приобретают внешнюю форму, включая использование средств массовой информации, действия по захвату спорного объекта, насилие, угрозы и т.д. 
В-третьих, о конфликте, вышедшем из латентной стадии, будут осведомлены третьи лица, посторонние, которые в той или иной степени в состоянии влиять на конфликт. Следует только заметить, что это влияние отнюдь не однозначно. Не нужно думать, что общественность обычно "гасит" конфликт; совсем напротив, она может ему содействовать, подогревая агрессивные настроения одной или обеих сторон, как это наблюдается, например, в межнациональных конфликтах. 
В некоторых конфликтах заметен также переход к иному уровню, например, от личных отношений - к конфликту между группами, организациями. И наоборот, крупный социальный конфликт - в сфере властных отношений - "опускается" также и на микроуровень, меняя образ жизни и поведение отдельных людей. 
2. Внешние действия. 
Так как конфликт представляет собой отношение между людьми, группами или индивидами, он, как и всякое другое общественное отношение, состоит по меньшей мере из четырех элементов, хорошо изученных в юриспруденции применительно к юридически значимому поведению. В первую очередь, это сами субъекты, а также предмет конфликта, т.е. проблема, из-за которой возникло противоборство. Далее, сам процесс противоборства можно анализировать как с внутренней, психологической (субъективной), так и с внешней, объективной стороны. Таким образом, мы видим, что конфликтное поведение объективно состоит из противоположно направленных действий участников конфликта. Этими действиями реализуются, как отмечалось выше, большей частью скрытые от наблюдателя процессы в мыслительной, эмоциональной и волевой сферах конфликтующих сторон Чередование взаимных реакций, направленных на утверждение интересов каждой стороны и ограничение интересов противника, и составляет "живую", материальную "ткань" конфликта, его сущность как социального явления 
Для полного понимания структуры конфликта и, следовательно, представления о том, как он развивался и чего в дальнейшем следует ожидать, указанные выше элементы необходимо анализировать в контексте реальной обстановки. Сами внешние действия участников сильно меняют свое значение в зависимости от места и времени действия. Временной фактор очень существен. Несвоевременное согласие или, напротив, отказ могут вызвать в конфликте результат, не соответствующий или даже противоположный тому, который ожидался заинтересованной стороной. 
Все действия в конфликте можно - в достаточной мере условно - дифференцировать на основные и вспомогательные. К основным мы относим действия, непосредственно направленные на предмет конфликта, меняющие или сохраняющие от изменения существующее противоречие в интересах. Вспомогательные действия имеют подчиненную роль, обеспечивая выполнение основных, и сами по себе для решения центральной проблемы конфликта не предназначены. 
С объективной точки зрения основные, внешние действия конфликтующих сторон можно разделить на две группы: наступательные и оборонительные. 
Наступательные действия состоят в нападении на противника, повреждении его собственности, захвате спорного объекта, изоляции, изгнании, пленении противника и иных актах, которые направлены на прямое ущемление интересов противоборствующей стороны. Оборонительные действия заключаются в удержании спорного объекта, самозащите, защите от уничтожения или повреждения материальных ценностей, различных превентивных поступках и т.п. Главное различие между ними в том, что оборона - это попытка сохранить имеющееся на данный момент соотношение позиций в конфликте, охранить те свои интересы, которые реализовались до сих пор беспрепятственно, тогда как наступление меняет соотношение позиций и направлено на утверждение нереализованных интересов. Разделение между этими типами действий, однако, в достаточной степени условно, поскольку в реальной борьбе они тесно переплетаются между собой и легко переходят из одного в другое. Кроме того, наступление обычно, если не всегда, подразумевает сохранение и защиту уже достигнутых позиций Недаром говорят, что "наступление - лучший вид обороны". 
Исходя из логики наших рассуждений, следует сказать, что есть еще и третий возможный тип действий. Это отступление, сдача позиций, объективный (полный или частичный) отказ от достижения своих интересов. Но отступление - это либо уже не борьба, а отказ от нее, либо, в других случаях, временный вынужденный ход или уловка, используемая для последующих наступательных или оборонительных действий. Будучи предпринимаемым отнюдь не во всех случаях, оно не является непременным атрибутом конфликта. 
Рассматривая основные наступательные и оборонительные действия в конфликте с точки зрения их конкретной направленности, можно выделить несколько их главных разновидностей, характеризующих в определенной мере и разные типы противоборства. 
а) Действия, направленные на захват и/или удержание спорного объекта. Поссорившись из-за красивой игрушки, один мальчик пытается выхватить у другого эту игрушку, другой крепко держит. е.е и не отдает; в конфликте из-за спорной территории одно из государств-соперников вводит на эту территорию свои войска, блокирует. е.е связь с другим государством, создает свою администрацию; влюбленный увозит чужую невесту со свадьбы, жених бросается в погоню; разведчик пытается выведать тайну у агента другой державы. Как мы видим, попытки захвата и удержания объекта в разных жизненных ситуациях осуществляются по-разному, что зависит и от характера объекта, и от типа или уровня субъектов. Для конфликтов между группами и крупными социальными общностями эти действия чаще всего представляют собой сложную, состоящую из ряда стадий, деятельность, включающую политические, военные, экономические и иные средства. 
б) Создание помех и причинение косвенного вреда. Эти действия являются неотъемлемыми атрибутами "безобъектного" конфликта. При помощи этих действий блокируется чужая деятельность или наносится ущерб предметам чужой заинтересованности, снижается ее эффективность, хотя объект обоюдных стремлений может отсутствовать. Ребенок смотрит телевизор и мешает отцу писать книгу, несмотря на настойчивые просьбы отца, - разъяренный отец выключает телевизор. Заслон из полицейских преграждает путь демонстрации, опасаясь беспорядков; государства организуют экономическую блокаду нарушителю международных норм; человек бросает камень в чужую кошку, которая своими громкими криками мешает. е.му спать. Видно, сколь разнообразны случаи и варианты действий этого типа - их количество столь же велико, сколь и самих ситуаций. К этому же типу мы относим все случаи нарушения человеческих нравственных представлений, как, например, происходит, когда совершается проступок или преступление на глазах у других. Вмешиваясь, свидетель, говоря объективно, также действует по этому типу, поскольку создает помехи преступнику. 
в) Задевающие и оскорбительные слова и действия. Это то, что у людей вызывает обиду, задевает самолюбие и честь, принижает достоинство у народностей, наций, слоев населения. В межличностном общении - это бранные слова и выражения, оскорбительные жесты, негативные личностные оценки, в других случаях - определенные дискриминационные меры в отношении граждан другой страны, пропагандистские выпады в адрес того или иного режима или религиозного уклада. Эти действия характерны прежде всего для конфликтов, базирующихся на более глубоких противоречиях, связанных с правами личностей, групп, крупных социальных общностей. 
г) Подчинение и захват субъекта. Данная разновидность действий сводится в основном к проявлениям власти и существенному ограничению свободы других субъектов: проявления разных форм диктата в межличностных отношениях, жесткий контроль, пленение; колониальный захват, ограничение суверенитета нации или территориального образования и др. 
д) Нанесение прямого физического ущерба (насилие). Эти действия всегда связаны с разрушением основного физического достояния противоборствующей стороны: причинением боли и телесных повреждений людям; ликвидацией групп и разрушением групповых структур; разрушением и разорением городов, территорий, государств. Из этих примеров видно, что субъекты разных уровней подвергаются деструктивным действиям разного масштаба и несколько различающимся по характеру. Однако обычно все действия данного типа включают физическое насилие над людьми. 
Психологическое напряжение личности, ее "готовность" к применению насилия зависит не только от силы фрустрации, степени воздействия и концентрации проблем в настоящий момент. В этом смысле существенна и длительность воздействия "вредных" и иных провоцирующих факторов: долгое состояние экономической депривации, постоянная конфликтогенность среды обитания, многолетнее психологическое отчуждение. Криминологи обращают особое внимание на роль фрустрирующих факторов в биографии насильственных преступников[1]. В частности, установлено, что люди, бывшие жертвами насилия, издевательств, притеснений в детстве, во взрослом возрасте с большей вероятностью совершают насильственные преступления[2]. Прошлые фрустрации и конфликты как бы "накапливаются" в личности, формируя устойчивую предрасположенность и "готовность" к насилию. 
На стереотипы массового сознания оказывают влияние различные институционализированные формы насилия, разрешенные в обществе и применяемые самим государством в отношениях со своими гражданами и другими государствами. Насильственное поведение властей или конкретных социальных институтов - законное или не вполне законное - воздействует на психологию людей, укрепляя их представления об эффективности крайних мер. Опасны по своему влиянию на массовое сознание несправедливые, антиправовые действия властей, поскольку авторитет и пример власти в данном случае расширяет представления о допустимости насилия (по типу "им можно, а мне нельзя?"). 
Стереотипы и нормы насильственного поведения являются характерными атрибутами таких достаточно обширных - по крайней мере в нашей стране - субкультур, как армейская и тюремно-лагерная. Существенно, что многие элементы этих субкультур (фольклор, жаргон и т.п.) имеют достаточно широкое распространение во всем нашем обществе. 
В малых группах - семьях, неформальных группировках - также можно найти источники формирования этих стойких психологических структур. Но главным образом здесь следует сказать о различных преступных группах, в которых самостоятельно вырабатываются определенные "этические" нормы, обеспечивающие их эффективное функционирование и выживание. Насилие в них обычно - поощряемый способ поведения, правда, если оно служит на пользу группе. 
Утилитарное насилие, "сверхзащита" и "сверхвозмездие" - феномены, очень часто наблюдаемые в современной жизни и в международной практике. К сожалению, достаточное распространение имеет точка зрения, что насилие может решить проблему более быстро и эффективно, чем другие средства. Очень часто это лишь иллюзия, основанная на непонимании особенностей развития конфликтов. В явном виде или скрытом, немедленно или с отсрочкой во времени - "насилие порождает насилие"; насильственная спираль может длиться очень долго. И чем длиннее эта спираль, чем глубже противоречия, тем трагичнее возможные результаты конфликта и тем меньше шансов на его успешное разрешение. 
3. Угрозы. 
Наряду с выделенными типами действий в конфликтах часто используется такое средство воздействия на противника, как угрозы. Американский конфликтолог М. Дойч характеризует угрозы как выражение намерения сделать что-то, что повредит интересам другой стороны[3]. Это мнение правильно лишь отчасти, поскольку затрагивает лишь одну сторону угроз. Более верным нам представляется мнение Дж. Тедеши, что угрозы не просто выражают подобное намерение, но прежде всего ориентированы на то, чтобы принудить соперника содействовать своим целям[4]. Они представляют собой сообщения, сигнализирующие .о возможных вредных последствиях для другого, если этот другой не выполнит определенные условия, и строятся по формуле "если ты сделаешь (не сделаешь) А, то я сделаю В". Иными словами, угроза не есть прямое вступление в борьбу, а в определенном смысле апелляция к рассудку, здравому смыслу и чувствам противника, она же - пример жесткости позиции и бескомпромиссности. В международной практике, в частности в военных столкновениях, распространен метод ультиматумов, содержащих требование к другой стороне, в случае невыполнения которого противника ожидают жесткие санкции, вплоть до полного уничтожения. 
Высказываемое в угрозе условие, как правило, касается предмета конфликта или его промежуточной, частной "темы". Например, если люди ссорятся из-за денег, высказываемые ими угрозы могут строиться по формуле "Если не вернешь деньги, то..."! Однако во время схватки, когда одна сторона нападает, а другая обороняется, угроза концентрируется на более частных моментах самой борьбы, выполняя тактическую и защитную роль: "если не уберешь руку...", "если будешь ко мне приближаться..." и т.д. 
Угрозы могут быть выражены в борьбе, но применяются также и в процессе переговоров, выделяясь нередко в самостоятельную стадию в конфликте. Переговоры особенно характерны для конфликтов между крупными социальными субъектами (организациями, сообществами, партиями, государствами и т.п.) и часто применяются в военных действиях. Угроза, ультиматум высказываются, например, при помощи парламентеров (делегатов, делегаций), которые уполномочены только передать сообщения или, передав его, получить ответ, либо используются за столом переговоров в ходе обсуждения. В этих случаях условие может быть достаточно детализировано, включать перечень различных требований (как в случаях забастовок, например); учитывать фактор времени ("если к такому-то времени не будет сделано то-то и то-то, то...") и т.п. В простых житейских ситуациях, в межличностных стычках условие, наоборот, может вовсе не высказываться, а лишь подразумеваться. Так, высказываемая в ответ на чье-либо требование прекратить хулиганские действия угроза "я сейчас тебе прекращу!" сообщает о возможности нападения на сделавшего замечание, если он не перестанет вмешиваться. 
Применение угроз является также пусковым механизмом к насилию в конфликте. Поскольку угроза включает в себе не только условие, выполнение которого требуется от противника, но и предполагаемую возможность причинения противнику более существенного ущерба, угроза является как бы "мостиком" в более глубокие противоречия, в более острую форму борьбы. Угроза трактуется не только как жесткое требование, что само по себе - свидетельство бескомпромиссности, но и как показатель явной враждебности, выходящей за рамки актуальной проблемной ситуации. Например, угроза "если не уйдешь, кости переломаю!" может быть неприятна не столько своим требованием, сколько тем, что противник допускает для себя возможность столь враждебных акций, а значит - он вообще настолько враждебен. Ущерб, наносимый личности, ее самооценке этой стороной, может быть настолько значителен, что может побудить к ответному - карательному - насилию. Враждебная сторона угрозы вызывает и защитные действия, если само намерение противника вызывает страх. 
Угроза - это в определенном смысле тактическое средство в конфликте. Тактика угроз вообще характерна для деструктивной модели поведения и соответствующего типа личности. Угроза - привычный метод действий террористов (заложники, угрозы взорвать самолет и т.п.) и государств с террористической идеологией. Можно вспомнить недавние заявления президента Чеченской республики, что в Москве будет развязан террор, если российское руководство не прекратит свое вмешательство в дела Чечни. 
4. Динамика борьбы. 
Если одна или обе стороны конфликта не пошли на уступки или кто-то из них не попытался уклониться от столкновения, начинается противоборство. 
Конфликт, конечно, может прекратиться очень быстро, едва начавшись, если, скажем, значительный перевес сил одной из сторон обеспечил ей быструю победу. Но известно множество случаев, когда, наоборот, конфликт приобретает затяжной характер. Кроме того, быстрое завершение конкретной стычки не означает ликвидации конфликтной ситуации, и конфликт вскоре может разгореться с новой силой. 
Особенно затяжной характер, как известно, имеют конфликты на межнациональной и политической основе. Корни многих нынешних конфликтов уходят в такое далекое прошлое и в такие глубины массовой психологии, что их истинные первопричины практически никому не известны. К таким примерам относятся и случаи кровной мести, распространенные в некоторых странах. Для затяжных конфликтов характерно чередование острых и относительно спокойных фаз, активного противостояния и периода своеобразной "ремиссии". 
Длящийся характер имеют и многие разновидности межличностных конфликтов, например семейные. Для последних особенно характерна повторяемость одинаковых эпизодов, цикличность. Семейные ссоры часто повторяют одна другую, как бы осуществляются по одному сценарию. Угасая на время, они не ликвидируют истинной и часто скрытой причины разногласий. 
Самая острая стадия конфликта, борьба, обычно представляет собой и чередование наступления и обороны, и применение различных действий, средств, набор которых может быть ограничен или неограничен, в зависимости от конкретных условий. Каждая сторона может придерживаться определенной общей стратегии, и тогда это чередование подчинено сознательному контролю. Острая фаза борьбы, прерываемая на время переговоров, возобновляется, если переговоры зашли в тупик или достигнутое соглашение было нарушено одной из сторон. Из международной практики известны многочисленные случаи срыва переговоров или нарушения соглашения о прекращении огня, которые вновь усиливают борьбу. Иногда сами переговоры используются кем-то из противников в тактических целях, как временная передышка. 
Конфликт может развиваться в достаточно позитивном направлении и завершиться полным или хотя бы временным разрешением существующего противоречия. Но часто в нем преобладают тенденции иного свойства: борьба усиливается и обостряется, конфликт разрастается. Этот вариант динамики борьбы обычно именуют эскалацией конфликта. Остановимся на нем несколько подробнее. 
5. Эскалация конфликта. 
Внешненаблюдаемый аспект эскалации конфликта - это прежде всего интенсификация борьбы. Конфликт, как отмечает А.Г. Здравомыслов, развивается "по методу раскручивания спирали; действия одной стороны сопровождаются контрдействием другой, и это последнее контрдействие отнюдь не адекватно по масштабу своих последствий исходной точке конфликта"[5]. Подобные преобразования, происходящие по мере развития конфликта, достаточно адекватно описываются понятием "симметричного схизмогенеза", введенным американским антропологом Г. Бейтсоном[6]. Схизмогенез - это процесс изменения норм индивидуального поведения в результате "накопленного" взаимодействия между субъектами. Так называемый "дополнительный" схизмогенез имеет место в тех случаях, когда субъекты используют разные, взаимодополняющие модели поведения - например, настойчивость одного и уступчивость другого. В процессе общения все большая настойчивость может вести ко все большей уступчивости и наоборот - и так до распада системы отношений. Симметричный схизмогенез развивается в случаях, когда субъекты, взаимодействуя между собой, используют одинаковые поведенческие модели. На определенное поведение одного субъекта, например хвастовство, другой отвечает аналогичным, т.е. тоже хвастовством, но более интенсивным и т.д. Результатом здесь также может быть разрушение отношений. 
Эскалация конфликта происходит именно таким образом, когда сталкиваются деструктивные модели поведения. Иными словами, она может быть охарактеризована как такое прогрессирующее во времени изменение конфликта, при котором последующие разрушительные воздействия сторон на интересы друг друга (помехи, давление, применение силы и пр.) выше по интенсивности, чем предыдущие. 
Рассмотрим, как развивался в 1989-1992 гг. конфликт в Приднестровье[7]. Как уже отмечалось, движение за создание Приднестровской автономии, вызванное некоторыми акциями молдавского руководства, возникло осенью 1989 г. После проведения в приднестровских селах референдума, где большинство поддержало автономию, преследования русскоязычного населения усилились. Летом 1990 г. в Кишиневе некоторые русскоязычные, депутаты Верховного Совета Молдовы подверглись оскорблениям и избиениям. Тогда большинство депутатов-приднестровцев покинули Кишинев. 2 сентября 1990 г. было провозглашено создание Приднестровской Молдавской ССР (ПМ ССР) в составе СССР, позднее преобразованной в Приднестровскую Молдавскую Республику (ПМР). 
Верховный Совет Молдовы признал создание этой республики незаконным. В ответ в Тирасполе, провозглашенном ее столицей, формируются отряды самообороны. В ноябре жители г. Дубоссары заняли на несколько часов помещения райсовета, суда и прокуратуры. В ответ последовала попытка ввести в город полицейские части Молдовы. Столкнувшись с сопротивлением жителей, полиция применила огнестрельное оружие, в результате чего были убиты трое жителей, 13 человек получили ранения. 
В ноябре 1990 г. в большинстве населенных пунктов Приднестровья состоялись выборы в Верховный Совет ПМР, а затем - выборы президента и референдум о независимости ПМР ("за" - 97,7% участников). В Приднестровье стали создаваться вооруженные формирования, а в 1991 г. было принято решение о создании республиканской гвардии. В течение 1991 г. - первой половины 1992 г. большая часть приднестровских районных и городских прокуратур и отделов полиции была передана под юрисдикцию ПМР. С марта 1992 г. конфликт начал перерастать в войну. Каждая из сторон, участвовавших в перестрелке, обвиняла другую в нападении, с обеих сторон имелись убитые и раненые. Обе стороны применяли автоматическое оружие, боевую технику, артиллерию, ракеты и др. Обе стороны фиксировали случаи насилия и убийства мирных жителей. 
В марте 1992 г. руководство Молдовы предложило приднестровским руководителям в течение 48 час. прекратить боевые действия и сложить оружие. Тогда указом президента ПМР в Приднестровье было введено особое положение. Огонь был прекращен, но затем неоднократно возобновлялся. 
В свою очередь, Президент Молдовы ввел чрезвычайное положение на той же территории. В Бендеры вошли войска, локальные бои в городе и соседних селах продолжались несколько дней. Мы отразили здесь лишь небольшую часть событий в Приднестровье, свидетельствующих об эскалации конфликта на этой территории. Из приведенного примера ясно видно, как действия одной стороны приводят к ответным действиям другой, но уже многократно усиленным и, в - свою очередь, вызывающим новые агрессивные поступки. Эскалация конфликта обычно настолько запутывает ситуацию, что найти "правых" или "виноватых" в конфликте уже становится невозможным. 
Характеризуя эскалацию, мы пока что говорили о ее внешне наблюдаемых признаках. Но куда важнее определить те внутренние изменения в конфликте, которые ведут к подобным внешним проявлениям. Основное изменение, объясняющее причины видимой интенсификации конфликта, - смена предмета конфликта и, соответственно, формы взаимодействия. 
Один из типичных и распространенных случаев, когда происходит заметное усиление и углубление конфликта, - это переход в споре, обсуждении, дискуссии от аргументов к претензиям, личным выпадам, даже физическому воздействию. 
Критика в этом случае воспринимается как угроза самооценке личности, а попытки защитить самооценку ведут к смещению предмета конфликта уже в "личностный" план. 
Характерным полуанекдотическим ответом на критику является знаменитая формула "сам дурак". Известно, что в самом факте критики может усматриваться посягательство на собственные интересы и стремление унизить, оскорбить. В тоталитарных и теократических режимах серьезная критика всегда рассматривается как угроза безопасности государства и жестоко преследуется - отнюдь не при помощи логической аргументации. В парламентских дебатах, в межгосударственных отношениях изложение иной точки зрения нередко трактуется как попытка учредить свой диктат, стать хозяином положения. 
При этом нередко когнитивный конфликт - это просто "ширма", скрывающая за собой истинный предмет - проблему власти, дефицитных ресурсов, приоритетов. Во многом именно поэтому религиозные споры оканчивались затяжными войнами, а дискуссии об устройстве советского общества в 20-30-е годы - жесточайшими репрессиями. Наблюдавшееся в последние годы в нашей стране противостояние исполнительной и законодательной властей - в меньшей степени действительно необходимая теоретическая дискуссия, а в большей - борьба за власть, вызвавшая сильные социальные потрясения. 
В конфликте интересов может произойти смена предмета. Один из типичных примеров такого изменения называется "утерей объекта". Его смысл сводится к тому, что противоборство, начавшееся из-за спорного объекта, перерастает в более глобальное столкновение, в ходе которого первоначальный предмет конфликта уже не играет основной роли. Ссора из-за границ садовых участков между соседями может перерасти во взаимную ненависть и причинение друг другу самых разнообразных личных неприятностей. Многочисленные конфликты в Закавказье и на Северном Кавказе, возникшие первоначально из-за территориальных претензий, привели к сильнейшей взаимной ненависти, геноциду против мирного населения. Объект в некоторых конфликтах может в какой-то момент просто перестать существовать, но остающиеся "незаживающие раны", последствия конфликта служат основанием для его новых яростных вспышек. 
В описанном и сходных случаях происходит "генерализация" конфликта, переход к более глубоким противоречиям способствует возникновению множества разных точек столкновения. Конфликт распространяется на более обширные территории, меняет свой эпицентр. 
В ходе эскалации конфликта может происходить и своеобразное "укрупнение" противоборствующих субъектов за счет привлечения все большего количества участников. Преобразование межиндивидуального конфликта в межгрупповой, численное увеличение и изменение структур соперничающих групп меняет и сам характер конфликта, расширяя набор применяемых в нем средств, как правило, за счет более эффективных силовых методов. 
________________________________________
[1] Антонин Ю. М., Самовичев Е. Г. Указ. соч. 
[2] Widom С. S. Child abuse, neglect and violent criminal behavior 33//Criminology. 1989. Vol. 27. n. 2. 
[3] См.: Deutsch M. Op. cit. P. 217. 
[4] См.: Tedeschi I. Т. Threats and promises//The structure of conflikt. N. Y., 1970. P 158. 
[5] Конфликты и консенсус. Љ 3-4. С. 19 
[6] Bateson G. Steps to an ecology of mind. L., 1972. 
[7] Подр см.: Массовые и наиболее серьезные нарушения прав человека и положение в зоне вооруженного конфликта в г. Бендеры за июнь-июль 1992 г.// Независимая газета. 1992. 22 сент.
ј 9. ДИНАМИКА ЮРИДИЧЕСКОГО КОНФЛИКТА
________________________________________
1. Понятие. 
В контексте рассматриваемого вопроса представляет интерес выяснение тех закономерностей, которые характеризуют развитие юридического конфликта, точнее - появление, изменение юридической компоненты в конфликтных ситуациях. 
Как уже говорилось, иногда конфликт с самого начала имеет юридическую основу. Это происходит в тех случаях, когда стороны связаны правовыми отношениями и именно эти отношения выступают в качестве объекта конфликта или мотива поведения участников. Но чаще всего юридическая форма конфликта возникает не сразу, а лишь по мере его развития. 
В качестве иллюстрации можно привести семейный конфликт. Супруги Матвеевы в течение нескольких лет ссорились, упрекая друг друга в неправильном воспитании дочери. Отношения постепенно обострялись, и дело дошло до рукоприкладства с обеих сторон. Однако о разводе речь еще не шла. Отметим, что на этой стадии некоторые юридические элементы (уголовно-правового характера) стали уже появляться, но не получили развития, так как оскорбления и побои относятся к делам частного обвинения, а супруги в суд не обращались. Затем, после особенно острой и длительной ссоры, муж ушел к другой женщине и проживал там в течение двух месяцев, не появляясь дома. Под воздействием родственников жена поставила вопрос о разводе и спустя полгода Матвеевы были разведены. Таким образом, юридический характер конфликта определился после обращения Матвеевой в суд, правовой конфликт завершился решением суда о разводе, хотя, конечно, взаимоотношения субъектов могут возобновиться и привести к новым столкновениям. 
В динамике юридического конфликта большую роль играет вмешательство третьей стороны: государственного правоприменительного (правоохранительного) органа, который будет разбирать конфликт и принимать по нему решение. Это может быть суд, арбитраж, административная инстанция (например, директор предприятия, министерство и т.д.) либо иное государственное учреждение, с которым стороны связаны соответствующими правоотношениями. Такая третья сторона если сразу и не присутствует в конфликте, то во всяком случае почти всегда "вырисовывается на горизонте". Известно, что существует и такая точка зрения, что все правоотношения являются трехсторонними: помимо прямых участников в них состоит и публичная власть, регулирующая течение событий путем соответствующего контроля или, в случае необходимости, властного вмешательства в отношения сторон (эта конструкция несомненно имеет основания в уголовном или гражданском судопроизводстве, где кроме истца и ответчика, потерпевшего и обвиняемого действует государственный орган - суд). 
2. Стадии развития юридического конфликта. 
Так как сам конфликт - явление динамическое, развивающееся, то при более подробном его анализе можно выделить несколько стадий его развития; 
•	возникновение у одной или у обеих сторон мотивов юридического характера (в деле Матвеевых у супруги после разговора с родственниками возникло решение подать заявление о расторжении брака); 
•	возникновение правовых отношений между сторонами, находящимися в конфликте (в приведенном примере они возникли после подачи Матвеевой заявления в суд); 
•	развитие (изменение, прекращение) правовых отношений в связи с рассмотрением дела юридической инстанцией (в данном случае - судом); эта стадия может быть весьма длительной и претерпевать различные изменения; даже при нормальном течении дела (например, в уголовном процессе) будут иметь место предварительное расследование случившегося, предание обвиняемого суду, судебное рассмотрение дела, кассационное, надзорное производство и т.д.; 
•	издание правового (правоприменительного) акта, завершающего конфликт (в приведенном примере - вынесение судом решения о разводе); может быть принято несколько решений или дело может быть пересмотрено и т.д. 
Мы привели примерную схему динамики довольно простого юридического конфликта. Однако возможна и иная динамика. Во-первых, последовательность стадий развития конфликта может не совпадать с изложенной. Например, сначала, т.е. до конфликта, уже существует правоотношение и только позже появляется юридическая мотивация поведения (например, после консультации одного из участников с адвокатом). Во-вторых, некоторые стадии вообще могут отсутствовать. Так, в криминальном конфликте может не быть самостоятельной стадии возникновения правовой мотивации; ссора, закончившаяся убийством, сразу порождает четко сформировавшееся уголовно-правовое отношение 1) между преступником и государством, а затем 2) с правоохранительными органами. По сути дела речь идет о двух конфликтах: межличностный конфликт преступника и потерпевшего произошел и исчерпан в момент убийства потерпевшего, но на этой почве возникает другой юридический конфликт (преступника с правоохранительными органами), протекающий в рамках процессуальных действий сторон. Наконец, возможны весьма сложные юридические конфликты с многократным чередованием различных эпизодов и стадий. 
3. Направленность развития юридического конфликта. 
Динамика юридического конфликта, когда в нем участвуют государственные правоприменительные (правоохранительные) органы, всегда направлена на завершение конфликта в рамках закона и в соответствии с ним. Означает ли это, что развитие такого юридического конфликта имеет целью примирение сторон, смягчение их противостояния? Отнюдь не всегда. О такой направленности действительно можно говорить применительно к семейным, некоторым трудовым, гражданско-правовым спорам, но не относительно криминальных дел, где речь почти всегда идет о наказании виновного и часто - о насильственном вмешательстве в конфликт с целью его прекращения. 
Во многих случаях насильственные, принудительные меры сопровождают юридический конфликт на всем протяжении его развития. Так, для криминального конфликта характерны прежде всего оперативные меры по задержанию преступника, затем могут следовать избранные меры пресечения и другие принудительные действия (привод, освидетельствование, обыск); далее мера наказания, назначаемая судом, также является мерой государственного принуждения. Таким образом, юридический конфликт нельзя рассматривать как мирное течение событий по меньшей мере с двух точек зрения: напряженность, а часто и насилие имеют место во взаимоотношениях субъектов - конфликтующих сторон; то же, но с другим содержанием и направленностью происходит и в отношениях хотя бы одной стороны с органами власти. Все это превращает юридические конфликты в весьма острую форму борьбы их участников, хотя эта борьба и протекает в рамках закона. 
Нельзя не сказать несколько слов о специфике развития юридического конфликта, касающегося массовых событий. Это, как правило, политические или межнациональные взаимоотношения групп населения, партий, социальных слоев. Юридический элемент таких взаимоотношений возникает не сразу: он "оформляется" по мере институциализации отношений. Например, в межнациональном конфликте возникает тема самоопределения нации, идея создания собственного государственного образования, а затем провозглашения суверенитета, установления государственных границ, таможни и т.п. Решить все эти вопросы невозможно без принятия юридических актов, издания законных (а подчас и незаконных) решений и распоряжений. Здесь и складывается юридический аспект конфликта, который затем в значительной мере движется по конституционным или другим "юридическим рельсам". 
Недавним примером крупного конфликта такого рода, а вернее - серии конфликтов, носивших политико-правовой характер, явились взаимоотношения в России двух ветвей власти - законодательной и исполнительной. Без юридических актов и процедур подобные взаимоотношения упорядочить невозможно. Основанием для введения конфликта в "законное русло" послужила подготовка, а затем и принятие новой Конституции России, которая с большей или меньшей полнотой и определенностью помогает разрешить эти проблемы. 
Дает ли разрешение юридического конфликта гарантию, что вес конфликтные взаимоотношения в данной области будут прекращены? К сожалению, нет. Опыт показывает, что юридическая оболочка может скрывать в себе многочисленные зародыши разнообразного несовпадения взглядов, разногласий, противоречий и иных конфликтных ситуаций. Поэтому и наблюдается такое явление, как возобновление или продолжение юридических конфликтов в той или иной форме. Достаточно сослаться на многократное рассмотрение гражданских и трудовых споров в судах - бумажную волокиту и административные кляузы. А что касается международных дел, то здесь наблюдаются многолетние, если не вековые, споры политического и юридического характера, возобновляющиеся подчас в разных условиях и с разными аргументами, но скрывающие под собой все то же противостояние сторон, несовместимость их интересов.


ј 10 отсутствует

Глава III. ВИДЫ ЮРИДИЧЕСКИХ КОНФЛИКТОВ
ј 11. ТИПОЛОГИЯ КОНФЛИКТОВ
________________________________________
1. Основания классификации. 
Известно, что проблема типологии возникает во всех науках, имеющих дело с множеством разнородных объектов. Проблемы типологии в социальных науках довольно сложны как из-за практической невозможности проведения "чистых" экспериментов (как это делается в естественных науках), так и трудностей методологического характера. 
Как бы то ни было, противоречия и конфликты вечны и постоянны, их субъекты в чем-то тоже постоянны, а наличие этих обстоятельств диктует необходимость хотя бы частичного решения проблемы. 
Для выработки типологии конфликта может быть применим, например, системный подход. 
Система постоянно испытывает на себе внутренние возмущения, являющиеся результатом ее внутренней противоречивости. 
Компонент и система, часть и целое; прерывное и непрерывное, структура и функция; внутреннее и внешнее; организация и дезорганизация; разнообразие и однообразие - такой далеко не полный перечень противоречивых сторон и отношений, присущих системам и порождающих конфликты[1]. Каждая из этих характеристик способна служить базой для выделения конфликтов определенного типа. 
Изучение структур и механизмов, обеспечивающих устойчивость социальных систем, предпринятое представителями структурно-функционального анализа (Т. Парсонс, Р. Мертон, К. Дэвис и др.), привело к созданию различных типологий как структур, так и функций систем, так или иначе связанных с конфликтами. По Парсонсу, например, можно выделить четыре обязательных требования к системе: адаптация к внешним объектам, целеполагание, поддержание бесконфликтного отношения между элементами системы (интеграция) и, наконец, поддержание институционных нормативных предписаний ("ценностного" образца). Это по сути предпосылки или условия бесконфликтного существования в обществе. 
Р. Мертон в отличие от Парсонса сосредоточил внимание на дисфункциональных явлениях, возникающих вследствие противоречий и напряжений в социальной структуре. В работе "Социальная структура и аномия" он выделяет пять типов приспособления индивидов в обществе (конформизм, инновация, ритуализм, ретризм, мятеж)[2]. Отклонение от каждого из этих типов означает неизбежный конфликт - либо с властью, либо с так называемой репрезентативной группой. 
Новейшие версии структурно-функционального анализа (Р. Александер и др.) модифицировали эти основные положения, однако основные идеи данной концепции сохранились (статичное, внеисторическое рассмотрение общества, абстрактный категориальный аппарат, "некорректное поведение" индивида в описании саморегулируемых систем и т.д.). 
Вообще надо заметить, что классификация противоречий в рамках системного подхода по критерию этапности и последовательности их разрешения оказывается достаточно уязвимой. Как известно, в диалектике принято следующее описание последовательности развития: возникновение и созревание внутренних противоречий между элементами, частями, подсистемами, т.е. становление системы, дестабилизация и разрушение системы через борьбу и отрицание одной противоположности другой и переход к новой системе. Современные исследователи признают возможность такого развития, но не считают. его единственно возможным. Напротив, получила широкое распространение точка зрения, по которой изменения происходят не через разрушение системы, а через рост. е.е упорядоченности и усложнение. Рост же противоречий в системе рассматривается не как источник развития, а как причина типичного антисистемного действия. 
Деление конфликтов на внутри- и внесистемные имеет несомненное познавательное и практическое значение. Особенно важно остановиться на трактовке внутрисистемных социальных противоречий и конфликтов. В соответствии с марксистской позицией смена общественных систем объясняется, в частности, непримиримыми противоречиями между новыми производительными силами и устаревшими производственными отношениями. Такое упрощенное понимание подверглось в современной социологии основательной критике. Л. Козер, например, считал, что общества можно разделить на "ригидные" (закрытые) и плюралистические (открытые). В ригидных большие группы (враждебные классы) разрешают свои интересы через революционное насилие, в плюралистических же дается возможность решения конфликта через разнообразные социальные институты. 
Среди западных исследователей в этом же плане представляют интерес воззрения Э. Гидденса. По его мнению, каждый отдельный тип общества характеризуется плюрализмом форм господства и эксплуатации, которые не могут быть сведены к единому классовому принципу. При этом наряду с классовой эксплуатацией существуют три вида эксплуататорских отношений, которые до конца не объясняются, хотя и затрагиваются теорией классовой борьбы в общем и теорией прибавочной стоимости в частности. Это: а) эксплуататорские отношения между государствами, во многом формирующиеся военным господством; б) эксплуататорские отношения между этническими группами, совпадающие или же не совпадающие по форме с эксплуататорскими отношениями первого типа; в) эксплуататорские отношения между мужчинами и женщинами (эксплуатация по половому признаку). Ни один из этих видов эксплуатации не может быть сведен к исключительно классовому уровню[3]. 
Внутрисистемные противоречия, таким образом, могут лежать в основании типологии конфликтов, но их отнюдь не следует ограничивать классовыми противоречиями. 
2. Сферы конфликтов. 
Наиболее простой и легко объяснимой является типология, основанная на выделении субъектов конфликта и сфер их проявления. По этим признакам конфликты можно разделить на экономические, политические, в том числе межнациональные, бытовые, культурные и социальные (в узком смысле слова). 
Стоит обратить внимание на экономические конфликты, суть и степень распространенности которых при переходе общества к рыночной экономике заметно изменяются. Ведь в обществе, где господствует государственная собственность и рынка по существу нет, почва для экономических конфликтов весьма ограничена. Отнюдь не пропагандистскими были утверждения, что в СССР нет безработицы, забастовок, борьбы классов. Мы не обсуждаем здесь вопроса о том, какой ценой это достигалось; важно отметить другое: в экономической сфере конфликты общегосударственного масштаба в течение многих лет практически не встречались или были весьма локальными и кратковременными. Это, разумеется, не относится к теневой экономике, всегда находившейся в состоянии скрытой войны с государством. 
При переходе к рынку можно наблюдать другую картину. По сути дела сам рынок есть поле для постоянных конфликтов, не только в виде конкурентной борьбы или вытеснения противника, но прежде всего - в форме торговых сделок, которые всегда сопряжены с диалогом, а то и с различными действиями (включая угрозы, шантаж, насилие), имеющими целью принудить партнера к выгодному соглашению. Наряду с этим в ситуации рыночной экономики возникают и другие острые конфликтные ситуации: забастовки, локауты, кризисы в денежном обращении и т.д. Рыночная экономика предполагает и постоянно возникающие трудовые конфликты, которые регулируются специально разработанными правилами. Хотя трудовые конфликты существуют при любом общественном строе, все же наиболее характерны они именно для рыночной экономики, которая базируется на купле-продаже любого товара, включая рабочую силу. 
Особенностью крупномасштабных экономических конфликтов является вовлечение в их сферу широких слоев населения. Забастовка авиадиспетчеров касается, понятно, не только авиационных компаний, но и тысяч пассажиров. Если же забастовка проводится врачами, это уже миллионы потерпевших. Поэтому институционализация трудовых конфликтов, включая запрет некоторых видов забастовок, является важным средством стабилизации общественной жизни. 
Конфликты в политической сфере - в общем обычное явление в демократическом обществе. Их особенность состоит в том, что они могут перерастать в крупномасштабные общественные события: восстания, массовые беспорядки, в конце концов - в гражданскую войну. Для многих современных политических конфликтов характерен межнациональный аспект; почти во всех случаях политический конфликт является одновременно национальным или во всяком случае имеет такую сторону, будь то "ура-патриотическое", сепаратистское или религиозное движение. 
Далее, конфликты, проистекающие из противоречий интересов в сфере труда, здравоохранения, социального обеспечения, образования. Они тесно связаны с двумя названными выше видами конфликтов - экономическим и политическим. Эти конфликты не так непосредственно зависят от природы общественного строя, и масштабность их не столь велика. То же можно сказать и о бытовых конфликтах между людьми по месту их работу или жительства. 
3. Иные типологии. 
Возможны и другие виды классификации конфликтов: по количеству участников, по степени урегулированности, по мотивам и т.д. Некоторые из этих видов конфликтов представлены на схеме, на других мы официально остановились ранее. 
По сути дела многие особенности конфликта могут быть основаниями для типологизации. Таково, например, деление конфликтов по их длительности (долгосрочные, краткосрочные), по ресурсам (материальные, духовные, социальные), по степени ограниченности в пространстве и времени, по субъектам и т.д. 
Понятно, что в рамках конфликта какого-либо типа возможна дальнейшая классификация. Приведем одну из них, относящуюся к межнациональным конфликтам[4]. 
а) Конфликты "неуправляемых эмоций". Речь идет о конфликтах-бунтах или погромах. Для подобных конфликтов характерна неопределенность целей организаторов беспорядков, случайность конкретных событий. Часто внешние признаки таких событий скрывают за собой непроясненные до конца истинные причины. Это подтверждает анализ драматических ферганских событий 1989 г., когда погромам подверглись ни в чем не замешанные турки-месхетинцы, а также события в бывшей Югославии, во многом не поддающиеся рациональному толкованию. 
б) Конфликты "идеологических доктрин". Они связаны с политическими, национальными, религиозными движениями и имеют более или .менее давние исторические корни. Национальные требования формируются не стихийно, а разрабатываются идеологами-теоретиками. Сторонники определенной идеи готовы пожертвовать за нее самой жизнью, поэтому такие конфликты могут носить длительный и ожесточенный характер. К такого рода конфликтам могут относиться споры по поводу принадлежности территорий, по поводу их государственного или административного статуса, неурядицы в связи с возвращением ранее депортированных народов и т.д. 
в) Конфликты "политических институтов". Это в основном споры о границах, о взаимоотношениях органов власти, о юрисдикции, о роли политических партий и движений и др. "Война законов" и "парад суверенитетов" относятся к числу конфликтов именно этого типа. 
Наконец, можно выделить полностью институционализированные конфликты (типа дуэли) и в то же время конфликты, протекание которых не урегулировано никакими механизмами. Если в конфликтах институционализированных существуют и действуют общие для сторон правила, согласно которым и разрешается проблема, то во втором типе конфликтов согласие сторон сведено к минимуму или вообще отсутствует и борьба развивается без ограничений. В промежутке между этими крайними полюсами наблюдается большое разнообразие видов противостояния сторон, которые урегулированы хотя бы частично. 
К какому виду конфликтов относится война? Вероятно, ко второму, но с известной оговоркой: человеческое общество в течение многих столетий вырабатывало и пыталось -реализовать целый ряд правил ведения военных действий. В международном праве существуют "законы и обычаи войны", заключены конвенции почти между всеми государствами по этим вопросам, что, конечно, отнюдь не означает, что эти правила и нормы всегда и везде соблюдаются. 
4. Типология юридического конфликта. 
Общие соображения о типологии конфликтов вполне применимы и к конфликтам юридическим. 
Последние, как и многие другие, могут подразделяться на глобальные и региональные; групповые и межличностные; ситуационные и позиционные; конфликты интересов и когнитивные; быть острыми, вялотекущими, возобновляющимися. Однако специфика юридического конфликта заключается в другом. Она определяется юридическими характеристиками. К ним можно отнести: отрасль права, к которой может быть отнесен конфликт; структуру нормы, к нему относящейся; разновидность правоприменительного учреждения и др. 
С точки зрения деления по отраслям права, конфликты возможны в каждой из них. Как показывает судебная и арбитражная практика, наиболее распространены конфликтные взаимоотношения, связанные с вопросами гражданского, трудового, финансового, семейного права. Нередки экологические и хозяйственные конфликты, подпадающие под воздействие норм административного права. Количественно не столь распространены, но зато наиболее опасны конфликты, относящиеся к сферам действия уголовного, уголовно-процессуального, исправительно-трудового права. 
Особую группу составляют международные и межнациональные конфликты, регулируемые нормами международного права, договорами и соглашениями государств, а также внутренним (конституционным) законодательством. 
Как отмечалось выше, есть много смешанных вариантов конфликтных взаимоотношений. Например, конфликт между общественной организацией (политической партией, профсоюзом) и государственными органами может в период своего возникновения вообще не иметь юридического характера, но затем оказаться правовым и подпадать под действие тех или иных законодательных норм (конституционного, административного, финансового права и т.д.). Смешанные типы юридических конфликтов нередки и при взаимоотношениях граждан, в особенности при долго текущих ссорах и склоках по месту работы или жительства. Так, конфликт, начинающийся как семейная ссора, может перерасти в административное правонарушение или даже преступление (побои, хулиганство); в учреждении административные взаимоотношения перерастают в трудовой, а порой и в политический конфликт, регулируемый разными отраслями права, вплоть до конституционного (право на забастовку). В сфере национальных отношений конфликты с юридической точки зрения часто имеют многоотраслевой характер: в них могут быть вовлечены, например, нормы конституционного, административного, гражданского, уголовного и процессуального, а также международного права. 
Отрасль материального права, к которой относится конфликт, не предопределяет полностью те процессуальные средства, которыми этот конфликт может быть разрешен. Например, гражданские дела могут быть рассмотрены судом или арбитражем, возможен также третейский суд или административная процедура (например, расторжение брака в органах загса). В последующем изложении юридическим процедурам рассмотрения конфликтов мы уделим особое внимание 
Остановимся теперь на типологии юридических конфликтов в зависимости от природы соответствующих правовых норм. Вообще говоря, в основе конфликта может лежать различное толкование и понимание (либо несоблюдение, нарушение) практически любой нормы права: уполномочивающей, обязывающей или запрещающей. Понятно, что в последнем случае конфликты происходят чаще Но характер нормы сказывается не только на частоте конфликтов, но и на его субъектах. 
При уполномочивающей норме конфликт может скорее возникнуть между уполномоченным субъектом и частным лицом - физическим или юридическим, чьи интересы, как оно полагает, нарушены или могут быть нарушены уполномоченным субъектом. Приведем пример. 
В 1993 г. в Подмосковье государством были выделены земельные участки для строительства дач довольно большому числа граждан. Этому воспротивились жители соседних деревень, ранее использовавшие выделенные дачникам земли для сенокоса и выпаса скота. Конфликт, как видно, возник между лицами, имеющими право на земельные участки, и теми, кто пользовался ими в силу неписаной традиции. Этот конфликт был разрешен местными властями путем выделения для нужд местного населения других земельных угодий. Попутно заметим, что в данном конфликте участвовали, как это присуще юридическому конфликту, не две стороны, а три: дачевладельцы, жители деревни и местные органы власти. 
В случае применения обязывающей нормы круг субъектов конфликта может быть шире он возможен как между обязанным лицом и государством (в случае невыполнения обязанности), так и между этим лицом и его контрагентами. Дело в том, что обязанность связывает не только физических и юридических лиц, но и государство как гаранта ее исполнения. Представим себе случай, что контролер в автобусе, исполняя свою обязанность, пытается оштрафовать безбилетного пассажира, а тот уклоняется от уплаты штрафа и вступает в спор. Если контролер, не желая вступать в конфликт с безбилетникам, просто отпустит. его, он автоматически вступит в другой конфликт - с государством. 
При применении запретительных норм конфликты, как отмечалось, состоят главным образом в том, что соответствующее физическое или юридическое лицо нарушает эти нормы. Типичным примером могут служить правонарушения в области охраны окружающей среды. 
К только что названной типологии примыкает классификация юридических конфликтов по системе государственных правоприменительных или правоохранительных органов. Она удобна в том отношении, что дает представление о компетенции этих органов в случае возникновения конфликтных ситуаций. Эта компетенция достаточно четко определена применительно к правоохранительным органам (суду, арбитражу, прокуратуре, милиции и т.д.). Однако, если конфликты возникают в связи с работой других государственных учреждений, министерств, ведомств, управлений, отделов, префектур, мэрий и т. п., нередки путаница волокита, пересылка бумаг из одной инстанции в другую и т.д. Сравнительно недавно введенный порядок обжалования незаконных действий должностных лиц и государственных органов дает возможность активизировать борьбу с этими негативными явлениями. Однако применяется он еще довольно редко. 
Классификация конфликтов по системе органов полезна прежде всего для граждан, которые должны иметь четкую информацию о том куда следует обращаться для разрешения спорных вопросов. 
________________________________________
[1] Подр см.: Социологические исследования 1992 Љ3 С. 104-114. 
[2] Подр см.: Социологические исследования 1992 Љ3 С. 104. 
[3] Подр см : Мировая экономика и международные отношения. 1989 Љ 9; Общественные науки 1990 Љ 5. 
[4] См.: Социальные конфликты . Вып. 2 М. , 1992 С. 123 и сл.
ј 12. КОНФЛИКТЫ В СФЕРЕ ПОЛИТИКИ
________________________________________
1. Субъекты политического конфликта. 
Трудности анализа и тем более предупреждения и разрешения политических конфликтов связаны с самим их характером. Эти конфликты возникают из различий интересов, соперничества и борьбы социально профессиональных, этноконфессиональных и иных групп, слоев, общностей и даже индивидов в процессе приобретения, перераспределения и реализации политике государственной власти, овладения ведущими позициями (депутата, президента, министра, судьи, лидера политической партии и т.д.) в институтах и структурах этой власти. 
Истоки политических конфликтов коренятся в самой природе политики, в политической системе общества и ее ядра - государства. Необходимость в политике и ее институтах вытекает из потребностей организации управления любым человеческим сообществом - начиная с рода, племени, фратрии и кончая национальным государством, межгосударственными объединениями и всемирными организациями государств (ООН и ее специализированные организации), - которые неизбежно порождают деление членов этих сообществ на правящих и управляемых, обладающих политико-государственной властью и безвластных или обладающих ею в незначительной степени. 
Политико-государственное управление создает формальные, т.е. закрепленные на определенном этапе развития человеческой цивилизации в нормах права, и неформальные иерархически организованные позиции власти. В традиционных обществах "для простых смертных участие в общественной жизни сводилось к участию в массовых шествиях и многолюдных сборищах, сопровождавших религиозные праздники, к выполнению трудовых повинностей, своевременной уплате налогов или несению военной службы. Для огромного большинства членов общества вся политическая деятельность заключалась в соблюдении лояльности общине (кварталу, поселению), родне и царю"[1]. За исключением краткого периода демократии в ряде городов-государств в Древней Греции подавляющее большинство населения вплоть до начата XX в было отстранено от прямого участия в политике. Оно вторгалось в политику, становилось субъектам политических конфликтов в форме восстаний, бунтов, революций, забастовок и митингов, демонстраций лишь в ситуациях социально-экономических и политических кризисов. 
Ситуация изменилась с возникновением представительных учреждений государственной власти и наделением избирательным правом сначала третьего сословия, а затем постепенно и всего взрослого населения. Структура и процессы политических конфликтов заметно усложняются и по мере того, как независимую политическую роль начинают играть не только представительные учреждения (прежде всего парламенты), но и суды, т.е. по мере того, как утверждается система разделения властей. Этому же способствуют появление и институциализащия профсоюзов, политических партий и других общественно-политических организаций и движений. Эти же организации и движения являются основными инструментами мобилизации своих членов и сторонников на борьбу за устранение неравенства, дискриминации и других несправедливостей, перевода латентных политических конфликтов в открытые[2]. 
В современных условиях субъектами внутренних политических конфликтов являются, таким образом, как отдельные индивиды, группы, слои, нации, различные социальные общности, так и их организации На международной арене в условиях глобализации всех сторон жизни человечества субъектами международных политических конфликтов выступают уже не только государства, союзы государств и их организации, но и сами народы, международные неправительственные организации и движения, например международные профсоюзные и партийные организации, международные экологические движения и движения за предотвращение войны и разоружение. 
Эрозия когда-то почти непроницаемых границ между внутренними и международными политическими конфликтами привела к существенным изменениям конфигурации этих конфликтов Теперь уже недостаточно выделять и раздельно анализировать межличностные, межгрупповые, классовые и иные политические конфликты, возникающие на различных уровнях социально-классовой и этноконфессиональной структуры общества. Они не только взаимосвязаны, на них оказывают все возрастающее влияние международно-региональные и глобальные процессы и конфликты. И наоборот, социетальные и глобальные процессы и конфликты все в большей степени воздействуют на политические конфликты более низкого уровня. Как справедливо отмечает видный венгерский ученый, "едва ли можно понять тот или иной конфликт изолированно от явлений, происходящих на других уровнях[3]. 
2. Мотивы политического конфликта. Интересы сторон. 
Специфика конкретного политического конфликта определяется не просто его уровнем, а особенностью его субъектов. Так, на уровне межличностных политических конфликтов существенную роль играют интересы и мотивы индивидов, их социально-психологические свойства. В числе последних особенно важны такие черты личности, как воля, честолюбие, организаторские и иные способности, которые составляют качества политического лидера. Члены элиты, лидеры благодаря своим личностным свойствам, возможностям мобилизовывать своих сторонников и иным ресурсам играют непропорционально их численности большую, нередко решающую роль в политических конфликтах. По мере укрупнения субъектов политических конфликтов и, соответственно, повышения уровня конфликтов в действие вступают интересы и факторы среднего и социетального уровня[4] Предметом политических конфликтов становятся права и свободы не просто отдельного человека или малой группы, но уже социальных групп и слоев, отдельной социальной общности и всего сообщества. 
Борьба за справедливое распределение благ и ресурсов, за социально-политическое и экономическое равенство составляла в течение длительного периода истории человечества ядро политических конфликтов. И лишь с появлением индустриального общества с его материальным благополучием для большинства населения центр политических конфликтов смещается в область борьбы за стиль жизни, за социокультурную и этноконфессиональную автономию. До постиндустриального общества, т.е. до 60-70-х годов XX в., в известной степени было справедливо марксистское положение о центральном социоэкономическом и политическом конфликте, возникающем из борьбы основных классов Но и в эти периоды к центральному конфликту примыкали, а в ситуации межэтнических, межконфессиональных столкновений и войн в него входили политические конфликты на указанной основе или конфликты даже на межцивилизационной основе. 
3. Особенности возникновения и развития политического конфликта. 
На особенности возникновения и развития политических конфликтов влияют как названные обстоятельства, так и тип политической системы и режима, особенности политической культуры. "Конфликт более всего присущ политике новых и менее стабильных систем, - пишет П. Шаран, обобщая исследования западных политологов, - здесь он включает в себя соперничество не только по частным политическим вопросам, но и по основным целям политики, природе и масштабам власти, так как главная характеристика подобных обществ - отсутствие консенсуса в таких понятиях, как природа власти, ее субъекты, размах правительственной деятельности и способы правления"8. Относительная бесконфликтность традиционных застойных систем связана с их ориентацией на самосохранение и неизменность. 
Идея развития становится доминирующей ориентацией и ценностью в либерально-демократической системе Запада В русле западной же цивилизации возникает. еще более радикальная концепция развития - концепция социалистической революции. В первом случае либерализм уравновешивался консерватизмом, а политические конфликты умерялись благодаря расширяющемуся плюрализму и открытости общества, его высокой адаптивности как к технологическим и управленческим, так и к позиционно-статусным новациям и порождаемым ими конфликтам. Во втором случае монизм и антидемократизм в форме сталинского тоталитаризма или этатистско-бюрократического авторитаризма породили опору на репрессивные меры в отношении конфликтов. Общества с экономическим и политическим рынками не устраняют истоков политических конфликтов. Они создают условия для их относительно свободного проявления, преимущественно ненасильственного урегулирования и разрешения, а также для поиска консенсуса В ситуации поглощения общества государством, огосударствления собственности, отрицания любого инакомыслия, установления монопольной идеологии почти все конфликты политизируются и загоняются вглубь либо подавляются. Политические конфликты при демократии помогают сохранению гибкости системы, ее подвижности по отношению к окружающей среде. Однако функциональность политических конфликтов и в демократическом обществе имеет предел, ибо "чем больше коэффициент нестабильности, тем большая асимметричность будет проявляться в структуре конфликтного поведения сторон, в размерах их конфликтного поля и ориентации на стратегии решения. Через такого рода асимметричные конфликты отражается структурная аномальность общества..."[5]. 
Динамика политических конфликтов при всем различии их типов и видов проходит в своем развитии, как правило, те же стадии (этапы), что и другие конфликты: потенциального конфликта, перехода потенциального конфликта в реальный, конфликтных действий и разрешения конфликта. При этом характер и содержание этих стадий, модели поведения сторон зависят от многих факторов[6]. К числу важнейших из них относятся особенности истории и политико-правовой культуры данного общества. Например, в США исторически государство и чиновничество распоряжались значительно меньшей долей национальных ресурсов, чем в странах Восточной Европы и в России. В сочетании с системой разделения властей и с культурой разрешения большинства конфликтов путем судебного разбирательства США демонстрируют способность избегать, как правило, насильственных форм разрешения политических конфликтов. 
В известной степени антиподом США являлась царская Россия с ее почти тысячелетним абсолютистоко-бюрократическим режимом, отсутствием легальных каналов для выражения подавляющим большинством населения своего недовольства и разрешения конфликтов. Поэтому основными формами выражения политических конфликтов в России стали бунты, а затем революция и гражданская война. Конфликтогенность страны сегодня многократно увеличивается в связи с быстрой и крайне болезненной, а для части общества насильственной трансформацией его в постсоциалистическое, а теперь и в постсоветское общество. Всего лишь за несколько лет россияне оказались в совершенно ином политико-географическом и государственном пространстве после распада СССР и в иной социально-экономической и политической системе. Глубокие изменения в социально-политической стратификации и структуре общества сопровождаются и частично вызываются радикальным перераспределением собственности и власти. Коренной ломке подвергаются практически все стороны жизни общества и человека. И если, согласно многочисленным опросам общественного мнения, для одних это долгожданная и желанная революция, то для других - это контрреволюция, крушение привычных устоев жизни и надежд на будущее. Политическая поляризация общества отягощена такими особенностями российской политической культуры, как ее идеологическая дихотомичность - каждого расставляют по ту или иную сторону баррикад - и отсутствие традиции политического компромисса, нетерпимость к инакомыслящим: не наши - значит враги, и их следует уничтожать, если они не сдаются. Поэтому почти все сколько-нибудь значимые конфликты сегодня идеологизируются и политизируются. 
Названные и ряд других обстоятельств объясняют специфику и динамику политических конфликтов в России. Чрезвычайно затянулась стадия потенциального конфликта в бывшем Советском Союзе, где вплоть до "перестройки" политические конфликты отрицались, загонялись вглубь, обостряя противоречия в обществе. Запущенность конфликтов, а также неспособность бывшего советского руководства предвидеть и правильно оценить характер, интенсивность и степень опасности латентных конфликтов привели почти к мгновенному их перерастанию в явные и неконтролируемые конфликты. Если к этому добавить особенности политической субкультуры российской интеллигенции (так точно описанные еще в "Вехах"), отсутствие в обществе легальных и иных легитимных механизмов разрешения конфликтов, то острота и разрушительность их проявления были во многом предопределены. 
4. Юридические аспекты политического конфликта. 
Образование независимого Российского государства не устранило, да и вряд ли могло сразу устранить основные причины конфликтов, вызванные ускоренной модернизацией общества сверху. Демонтаж старой политической системы и ликвидация прежней идеологии и ценностей не позволили быстро выработать эффективные государственные институты и процедуры политико-государственного управления. Между тем почти любой политический конфликт тесно связан с ними, а также с юридическими нормами. Политический конфликт имеет, как правило, юридический аспект и/или тесно переплетен с юридическими конфликтами. Не случайно в обществе развернулась столь ожесточенная политическая борьба вокруг проекта новой Конституции РФ, проектов законов о политических партиях, выборах, референдуме и др. Ибо от внешне формальных юридических процедур, определяющих, например, кто и как может выдвигать кандидатов в депутаты, каковы критерии образования избирательных округов и участков, как распределяются финансовые средства и эфирное время во время избирательной кампании, кто может назначать общероссийские региональные и местные референдумы, зависит расстановка социально-экономических и политических сил в обществе. Эти же правила и процедуры во многом определяют механизм предотвращения и разрешения политических конфликтов[7]. 
________________________________________
[1] Клочков И.С. Духовная культура Вавилонии. Человек, судьба, время. М., 1983 С. 150-151. 
[2] Подр см. Здравомыслов Е.А. Парадигмы западной социологии общественных движений. СПб., 1993. С. 121-126. 
[3] Кульчар К. Политический конфликту/Политология вчера и сегодня. М., 1991. Вып. 3 С. 169. 
[4] Шаран П. Сравнительная политология. М., 1992. Ч. 2 С. 24. 
[5] Скакунов Э.И. Методологические проблемы исследования политической стабильности//Междунар исследования. 1992. Љ 6. С. 35-36. 
[6] См.: Амелин В.Н. Социология политики М, 1992 С. 149-160, Иванов В.Н. Смолянский В.Г. Политическая социология (Очерки) М, 1992 С. 42-46. 
[7] См.: Чумиков А. Н. Социально-политический конфликт: теоретические и прикладные аспекты. М., 1993. Гл. IV.
ј 13. КОНФЛИКТЫ В НОРМАТИВНО-ПРАВОВОЙ СФЕРЕ
________________________________________
1. Понятие. 
Процессам общественной жизни всегда сопутствуют противоречия, конфликты, и среди них - юридические конфликты как противоборство физических и юридических лиц по поводу правовых актов и норм. Одна из сторон стремится к противоправному изменению статуса и юридического состояния субъектов права, другая защищает прежние статусы и состояния. 
Конфликты в нормативно-правовой сфере отличаются от других видов юридических конфликтов тем, что речь идет о собственно юридических противоречиях. Они возникают не только в процессе правотворчества, но и в процессе правоприменения, отражают своего рода внутренний цикл жизни права, технологию его развития и функционирования. Естественно, противоречия правовых актов и норм, их коллизии - главный объект конфликтов такого рода[1]. Но это не "безликие" нормативные противоречия, ибо акты и нормы порождаются, применяются и толкуются людьми, имеющими свои интересы. В таких конфликтах всегда активно действует "юридический человек". 
Поэтому отличительной чертой нормативно-юридических конфликтов является их "адресный характер" - возникновение по поводу разных актов и правовых норм. Часто противоречия обостряются в связи с неодинаковым отношением к одной и той же норме тех или иных должностных лиц, государственных органов, партий, общественных движений и граждан, разным пониманием ими смысла нормы, объема и пределов ее действия, круга лиц, на которых она распространяется. Нередко проявляется "избирательность" в выборе норм для применения в конкретных ситуациях, связанная с предпочтениями, ложными исходными позициями, мотивацией. 
Научные концепции по-разному объясняют феномен конфликтности в праве. В теории американского права коллизионность рассматривается как объект правового регулирования, как проявление различий между правом формальным и неформальным, законом и договором, соглашениями[2]. В отечественной литературе нормативно-юридический конфликт в полном объеме не получил отражения ни в трудах по теории права, ни в работах по проблемам отдельных отраслей права[3]. Дело сводится лишь к статичной характеристике разных правовых актов, правонарушений и ответственности. 
Нормативно-юридический конфликт носит двойственный характер. Во-первых, он -может возникать в собственно нормативно-юридической сфере, когда в его эпицентре находятся государственно-правовые явления. Это подрыв и ослабление государственной власти, целостности государства, отчуждение граждан от государственных институтов, отступления от конституции, принципов и правовой системы, массовые нарушения законодательства и прав граждан. 
Во-вторых, нормативно-юридический конфликт может быть причиной, а затем составной частью другого юридического конфликта, а также выступать в качестве элемента более общей конфликтной ситуации. 
Природу нормативно-юридического конфликта нельзя понимать как явление одномерное, выражающееся в одномоментном столкновении "правосущего", "праводолжного". Это сложное явление со своими подвижными элементами. Причем .каждый из этих элементов выступает в двух аспектах - как часть нормативно-правовой системы и правопорядка и как элемент деформирующейся правовой системы и юридической деятельности. Во втором случае указанные элементы нужно тщательно анализировать в тех последовательностях и связях, которые присущи развивающемуся юридическому противоречию. 
В качестве первого элемента юридического конфликта выделим различия в правопонимании как базовые для формирования массового правового сознания. Обострившийся спор по поводу понимания права как выражения общечеловеческих ценностей или как "писаного права", норм законов и иных актов приобрел очевидную практическую направленность. Сторонники гуманитарной трактовки сеют недоверие к любой нормативной системе, законам и законности, давая повод каждому определять меру отношения к нормам[4]. Видя коллизию между "писаными нормами" и демократическими правовыми принципами, мы обращаем внимание на возможности ее преодоления путем признания актов оспоримыми, дефектными, неконституционными и незаконными, наконец, путем проведения референдума. 
Разные правовые взгляды, отражающие неодинаковый уровень правосознания и правовой культуры, служат первопричиной будущих юридических конфликтов. Правовой нигилизм[5], искажение смысла норм, неверное понимание иерархии актов, произвольный выбор отдельных норм, оказание предпочтения целесообразности перед законностью - таков диапазон оценок и позиций подобного рода. Слом прежних политико-правовых ценностей и институтов привел в последние годы к резкому ослаблению нравственно-мировоззренческих устоев и как следствие - к почти полной "правовой несвязанности". 
Отсюда различные правовые установки: "не соблюдать", "избегать", "нарушать", "ждать", "провоцировать" отход от права, "не исполнять". Формируются негативные правовые мотивы, побуждающие к сужению зоны правомерного поведения и к неправомерным действиям. А за этим следуют, естественно, нарушения законности, выражающиеся в издании актов с нарушением их иерархии, нарушениях компетенции субъектов, противоправных действиях и бездействии, препятствиях законной деятельности, во внеправовом образовании организаций, в произвольном изменении статуса субъектов права. Такие правонарушения можно считать вторичными причинами нормативно-юридических конфликтов. 
2. Проявление конфликтов. 
На первый взгляд, нормативно-правовые конфликты представляют собой лишь внешнее столкновение правовых актов. Но это не совсем так, поскольку движением актов управляют люди, группы, партии, органы. Различие интересов - временное или постоянное - предопределяет как несходство позиций, обусловленное статусом участников правоотношений, так и несовпадение правовых и реальных социальных ролей. Играя "не свою роль", участник конфликтных ситуаций нередко по-своему определяет содержание и форму принимаемого акта, его связь с другими актами, а точнее, отношение к людям и организациям, чьи интересы они выражают. Конфликт норм становится отражением конфликта людей. 
Уместно кратко охарактеризовать наиболее типичные проявления нормативно-юридических конфликтов. К их числу относятся: 
а) противоречия между нормами одного правового акта, которые дают повод по-разному их интерпретировать и применять (например, коллизии норм, содержащихся в ст. 3 и 104, п. 19 ст. 109, в ст. 1216, 12Is Конституции Российской Федерации 1978 г., служили причиной и аргументом в противоборстве Верховного Совета и Президента в 1993 г.); 
б) несоответствия конституций республик и уставов краев, областей, других субъектов Федерации положениям Конституции России, что служит поводом для сепаратистских настроений и действий; 
в) отступления законов от норм Конституции, когда обостряются споры о неконституционности законов, о степени их юридической силы, о реальном авторитете в обществе; 
г) нарушения баланса между законами Федерации и законами республик в ее составе, совершаемые ради превалирования интересов центра и мест в той или иной сфере (таковы противоречащие друг другу положения законов о собственности, о приватизации предприятий и др.); 
д) противопоставление законов и указов Президента Российской Федерации. В последние годы указы довольно часто "опережали" принятие законов и заполняли "пространство", подлежащее законодательному регулированию; 
е) противоречия между законами и подзаконными актами, когда правительственные и ведомственные акты либо игнорируют законы, либо отступают от них, дают произвольные разъяснения. Например, немалая часть разъяснений, инструкций государственной налоговой службы, министерств финансов, труда содержит вольные толкования законов о налогах, оплате труда. И здесь в основе лежит превратное представление о разделении властей; 
ж) преувеличенное значение локальных актов как местных органов, так и администрации предприятий, организаций; превышение "общенормативного уровня", установленного законом; 
з) противоречия между нормами и актами разных отраслей законодательства, возникающие вследствие несогласованности в законодательной работе или давления групп, организаций. Таковы коллизии между некоторыми нормами административного, гражданского и земельного законодательства о режиме собственности, о правомочиях местных органов, о статусе предприятий; 
и) противоречия между общепризнанными нормами международного права, ратифицированными международными договорами и национальным законодательством. Здесь источник нормативно-юридических коллизий. Кроется прежде всего в несовпадении правовых доктрин и взглядов, курсов внешней политики. Их сближению мешает отсутствие процедуры реализации международных норм в правовой системе России, когда задерживается ратификация, нет информации об этих нормах, ведомства не приводят свои акты в соответствие с международными нормами, суды не применяют последние. 
Ввиду сложности федеративного устройства Российского государства и построения его аппарата возникает много нормативно-юридических конфликтов компетенционного характера. Причиной их служат неточные и неопределенные нормативные характеристики прав, обязанностей, ответственности и взаимоотношений между федеральными органами, между органами Федерации и ее субъектов, между органами субъектов, между государственными органами и местным самоуправлением, хозяйствующими субъектами в Конституции, законах и Положениях. Такие факты часто встречаются на практике. 
Другая причина заключается в устойчивости плохой традиции "выходить" за пределы статуса органа. В силу неосведомленности, а нередко и намеренно государственные органы вторгаются в сферу других органов, мешают им действовать целеустремленно и слаженно и берут на себя выполнение не свойственных им функций. В итоге обостряются отношения органов на федеральном уровне, между должностными лицами органов Федерации и ее субъектов; противостояние органов влечет за собой конфликт между органами государства и населением, между центром и регионами. Узел противоречий затягивается все туже... 
Нормативно-юридический конфликт, как и всякий иной, по-разному проявляется в различных отраслях законодательства. Если юридический конфликт того или иного вида не удается преодолеть, то происходит обострение противоречий и нередко коллизионные ситуации одного типа перерастают в конфликтные ситуации другого, подчас в комплексные по объему противоречий. А в них уже меняются намерения и роли участников, их отношение к предмету спора. Ряд использованных средств остаются безрезультатными, и приходится прибегать к другим, подчас насильственным способам разрешения конфликта. 
Своеобразие нормативно-юридического конфликта в конституционной сфере заключается в том, что он "прорывает" конституционную, правовую ткань государства и общества. Конфликт наносит удар прежде всего по Конституции, а также по конституционному и административному законодательству. Это объясняется характером объекта юридического конфликта, который касается преимущественно вопросов власти и управления. 
Анализ ситуации в России показывает: конституционная реформа, проводимая без четкой программы, "рывками", явилась катализатором конституционного кризиса из-за противостояния властей. Кризис охватил все ветви власти, ослабляя их функционирование. Сепаратистские действия нарушают целостность федеративного устройства. Не обеспечивается реализация принципа народовластия из-за непреодоленной тенденции усиления исполнительной власти, бюрократизации и коррумпированности аппарата. Монархические настроения - один из симптомов обострившейся конфликтной ситуации. Не удается реально обеспечить конституционный статус граждан. К тому же расшатываются конституционные основы экономической системы, в связи с тем что неустойчивость форм собственности и режимов их использования не гарантирует роста производства и прочности хозяйственных связей. Ослабли государственные границы, проникновение через них в любой форме не составляет труда. Суверенитет Российской Федерации нуждается в серьезной защите. 
Если конституционный конфликт в силу своей значимости чаще всего порождается политическими причинами и как бы вырастает из политического конфликта, то в собственно юридической сфере наиболее остро конфликт проявляется в сокрушении правовой системы. Устойчивое нигилистическое отношение к праву, усиливаемое периодически борьбой за власть, сепаратистскими тенденциями, выражается в падении престижа Конституции, в резком ослаблении роли закона, в увеличении удельного веса подзаконных актов. Юридическое противодействие субъектов Федерации ведет к непризнанию на их территории действия федеральных актов. Население же вообще подпадает под власть стереотипа непослушания и неисполнения законов и иных актов, что становится источником конформистски одобряемого поведения. Санкции применяются редко. Правовая система распадается... 
Поэтому наиболее ярким выражением нормативно-юридического конфликта служит паралич правовой системы и развитие деструктивных явлений в ней. Резко нарушаются внутрисистемные связи. Многие акты принимаются произвольно, а присвоение права на издание актов становится средством деятельности органов и организаций. Губительный характер приобретает систематическое игнорирование и массовое невыполнение законов и иных актов, когда усмотрение становится квазинормой деятельности, когда не срабатывает механизм ответственности. Нередко из-за конфликтов задерживается ратификация международных договоров. 
3. Взаимосвязь конфликтов. 
Естественно, почти любой юридический конфликт может перерасти в конституционный. Например, в области трудовых отношений противостояние как бы перемещается с локального и ведомственного уровня на государственный. Экономические требования перерастают в политические. Забастовки по профессиям и регионам в России и на Украине в 1993 г. характеризовались именно такой трансформацией, перерастая в требования проведения референдума о доверии Президенту Украины, отставки правительства России, решения политических и иных проблем. А конфликты по поводу приватизации предприятий, жилья в регионах периодически приобретают смысл более острых нормативно-юридических конфликтов. Противоборство властей в центре и на местах, партий и общественных движений ведет к столкновению президентских и правительственных институтов с парламентом, к острой критике принятых ими правовых актов. Это вынуждает корректировать законы, указы, постановления, хотя противоречия между ними в данной сфере остаются. 
Болезненным является гражданское неповиновение, известное в прошлом скорее по иллюстрациям из зарубежной жизни. Теперь нам приходится переживать это самим: налицо открытое игнорирование населением положений конституции, законов, указов и постановлений, непослушание властям, забастовки, митинги и пикетирование. 
Крайне нежелательно создание альтернативных структур власти, незаконное наделение теми или иными правами общественных объединений, съездов, национальных конгрессов, формирование вооруженных отрядов. Все эти опасные действия свидетельствуют о недоверии официальным властям и стремлении решать дела по собственному усмотрению. 
Нормативно-юридический конфликт может выражаться в массовых нарушениях прав человека и национальных меньшинств. Ограничения прав граждан, их масштабное несоблюдение, дискриминация граждан по национальному признаку уже привели к потоку беженцев и вынужденных переселенцев. Международное сообщество в лице своих институтов резко критикует подобные ситуации, осуждает правительства и вносит свой вклад в урегулирование конфликтов. 
4. Динамика конфликта. 
Нетрудно заметить, что нормативно-юридический конфликт всегда развивается по определенным стадиям. Некоторые исследователи считают такой ход событий искусственным, неестественным и предлагают конструкции, решения, устраняющие конфликт. Большинство ученых считают главной линией в уже выявившемся конфликте не столько его предотвращение и устранение, сколько управление им, которое позволяет минимизировать потери и оптимизировать сферы общественной жизни с помощью некоторых средств. К их числу относят институционализацию, т.е. установление норм и правил разрешения конфликта, структурирование коллективных объектов - носителей интересов, редукцию конфликта, т.е. последовательное его ослабление путем перевода на другой уровень, а также информационное и энергетическое противоборство[6]. 
Думается, в этих рассуждениях есть и полезные, и спорные положения. Вряд ли нормативно-юридический конфликт. есть искусственное образование. Его надо рассматривать в контексте общественного развития, не считая очевидным отклонением от нормативной модели общества и устройства его сфер, государства, органов, статуса граждан и их объединений, хозяйствующих субъектов. Осмысление нормативно-юридического конфликта в узле противоречий позволяет верно определять способы его регулирования путем как введения специальных режимов, актов и норм, процедур, так и их включения в общие тематические и статутные акты. 
Удачным примером могут служить принятые в Швеции Закон о посредничестве в трудовых конфликтах 1920 г., Закон о специальном третейском суде в трудовых конфликтах 1920 г., которые были отменены и как бы поглощены в части норм, регулирующих конфликты. Законом "О совместных решениях в трудовых отношениях" 1976 г. В этом законе есть обязательства работодателя и работополучателя по соблюдению мира и недопущению мер борьбы, предусмотрены процедуры посредничества и переговоров по урегулированию конфликта, а также судебного разбирательства. 
Можно с уверенностью утверждать: полезность юридических правил поведения в предконфликтных и конфликтных ситуациях подтверждена отечественной и зарубежной практикой. Эти правила должны быть сопутствующим элементом закона, иного правового акта, например статусных законов о правительстве и иных органах федеральной исполнительной власти, о местном самоуправлении, предприятиях и т.п., а также тематических законов в сферах культуры, образования, землепользования и т.д. 
Совершенно необходимы специальные правила, процедуры разрешения не только хозяйственных, трудовых, земельных, экологических и иных споров, но и юридических конфликтов в сфере конституционного, административного, налогового права. Например, вполне оправданы специальные процедуры рассмотрения межтерриториальных споров, споров о .компетенции, о противоречиях законов и подзаконных актов, о нарушениях прав в информационной сфере, о межнациональных конфликтах, о правах налогоплательщиков и др. Здесь, как видно, рассмотрение споров выступает как процессуальная стадия разрешения нормативно-юридических и иных конфликтов. Так, Положение о судебной палате по информационным спорам впервые устанавливает порядок рассмотрения коллизий в связи с реализацией гражданами конституционного права на информацию. 
Надо иметь в виду, конечно, и возможность принятия мер по изменению юридического состояния и статуса субъектов в случае выявления положительного потенциала конфликта. Как уже отмечалось, нормативно-юридический конфликт может выражать не только отклонение от норм, но и прогрессивные тенденции, требующие преобразований и реформ. В этом потенциальный "пафос" конфликта, и его нельзя не замечать и игнорировать. Такова логика общественного развития, объективно требующая глубокого и систематического анализа происходящих процессов и оценки "конфликтной информации", своевременного выявления юридических и связанных с ними противоречий и выработки стратегии их преодоления, разрешения. В данной сфере спутником не только познавательного процесса, но и любого вида деятельности должно быть прогнозирование. Тогда можно предвидеть заранее юридические конфликты, временные, порожденные, например, неурегулированностью полномочий государственных органов, желанием ряда областных органов своими решениями преобразовать области в республики. Неизбежны и постоянно возникающие конфликты из-за различий в правопонимании и правовых ролях, которые выбирают и играют участники конфликта, из-за нарушаемых соотношений различных правовых актов, споров о компетенции органов, притязаний сторон на установление нового правового порядка. И тут помогло бы прогнозирование, которое позволит предвидеть "завязки" конфликтов и возможные варианты их развития, а также избирать пути движения и средства, позволяющие уменьшить либо вовсе не допустить такие конфликты. 
В прошлом коллизионное право всегда трактовалось как механизм разрешения противоречий между нормами национального и международного права: коллизионные нормы предусматривают различные способы "привязки" к спорным ситуациям. Лишь недавно Конституция России и Федеративный договор признали федеративное коллизионное право. По нашему мнению, есть достаточные основания для формирования общей процессуальной отрасли "коллизионное право" с более широким объемом и содержанием. Она может состоять, во-первых, из принципов и норм о восстановлении нарушенных связей внутри правовой системы; во-вторых, из норм о преодолении противоречий в компетенции субъектов права; в-третьих, из "резервных" норм на случай несовпадения норм разных правовых систем, в том числе международного права; в-четвертых, из разных видов согласительных процедур; в-пятых, из статутных норм о специальных органах по разрешению коллизий (например, о третейском информационном суде, созданном в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 29 октября 1993 г. "Об информационных гарантиях для участников избирательной кампании 1993 г."); в-шестых, из норм, предусматривающих порядок разрешения споров в договорных отношениях. 
________________________________________
[1] См. подр.: Тихомиров Ю. А. Юридическая коллизия, власть, правопоря-док//Гос. и право. 1994. Љ 1; Ок же. Юридическая коллизия. М., 1994. 
[2] См.: Фридмэн Л. Введение в американское право. М., 1993. С. 22-33. 
[3] См., напр.: Бахрах Д. И. Административное право. М., 1993. С. 140-178. 
[4] См: Алексеев С. Что есть право?//Независимая газ. 1993. 15 окт. 
[5] См.: Туманов В. А. Правовой нигилизм в историко-идеологическом ракурсе//Гос. и право. 1993. Љ 8. 
[6] См.: Чумиков А.Н.. Указ. соч.
ј 14. МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ КОНФЛИКТЫ
________________________________________
1. Значение. 
Время, в которое мы живем, до предела насыщено самыми разными конфликтами. Но даже на таком фоне межнациональные конфликты занимают особое место и по остроте, и по масштабам, и по их последствиям для судьбы страны. К тому же они очень часто переплетены с конфликтами другого рода - политическими, экономическими и т.д. Порой они служат лишь каналом, усилителем, а то и прикрытием для противоборства политических и иных сил. Мы видим, например, как в некоторых регионах местные мафиозные кланы и старые партийные элиты (а иногда это просто "сообщающиеся сосуды") разыгрывают национальную карту в политиканских целях, в ходе борьбы за власть, хотя непосредственно вовлеченные в конфликт массы людей не сознают этой подоплеки. Думается, в подобных случаях правомерно говорить о национальной форме, которую приобрел тот или иной политический или даже криминальный конфликт. 
На основе широкого понимания юридической конфликтологии как "конфликтологии глазами юристов" мы попытаемся рассмотреть проблему межнациональных конфликтов комплексно, исходя из ее существа. Юридический аспект объективно занимает в ней столь важное место, что нет необходимости его как-то специально акцентировать. Может быть, одно из важнейших средств придать необратимость развитию в стране демократического процесса "эк раз и состоит в том, чтобы научиться вводить решение конфликтов, в том числе и национальных, в правовое, юридическое русло. 
2. О понятиях нации и этноса. 
Популярное представление, что человеческие сообщества, особенно в их политико-государственных формах, всегда складывались прежде всего на этнической основе, не соответствует действительности. Как современное понятие нации, так и идея, согласно которой индивид может участвовать в гражданской и политической жизни лишь как элемент нации, принадлежит XIX веку. До того гораздо большую роль в государственном строительстве играли религиозные, династические, хозяйственные, военные и другие факторы. 
Особенно явную идеологическую окраску дискуссии вокруг основных компонентов понятий нации и этноса приобрели в последние десятилетия XIX в., когда достижение и обеспечение единой национальной государственности во многих странах стало приоритетной политической целью. Именно тогда в определении нации на первый план были поставлены факторы биологические (расовое происхождение, родовое единство, этническая общность) и пространственные, связанные с единством территории проживания или расселения. В XX в. этот подход, как известно, достиг "злокачественной" стадии и воплотился как в различных вариантах фашистской идеологии, так и в иных, более "мягких" формах. 
Вплоть до середины XX столетия преобладало в основе своей "генетическое" понимание нации. Но нацизм отрезвил людей. Для военного и последующих поколений европейцев слова типа "национальный дух", "национальная идея" приобрели уже не романтическое, а зловещее звучание. Они стали ассоциироваться с лагерными вышками и газовыми камерами. К тому же серьезные этнографические и антропологические исследования показали, что такие считавшиеся незыблемыми индикаторы общности национальных "корней", как государственность, язык, культура, история, не очень-то работают ни в отдельности, ни в совокупности и для формулирования универсальных признаков определения национальности во всяком случае не 'годятся. Лишь один индикатор оказался универсальным - самоотнесение человека к той или иной национальности: "я - русский", "я - татарин", "я - француз". Проблема перешла в субъективную плоскость 
Одним из пионеров субъективного подхода к определению этничности (как и во многих других областях) стал Макс Вебер. Он предложил считать этническими те "группы людей, которые поддерживают субъективную веру в общность своего происхождения, основываясь на своем физическом сходстве или общности обычаев, либо на том и на другом, либо исходя из памяти о колонизации и эмиграции"[1]. После второй мировой войны подобный подход стал получать все большее признание. В том же русле находится и современный психоаналитический взгляд на проблему: психоаналитик и антрополог X. Штайн трактует этничность как знак личной и социальной идентификации, имеющий корни не в природе, а в головах людей[2]. Психиатр и один из виднейших американских теоретиков и практиков по психологическим аспектам разрешения межнациональных конфликтов В. Волкан рассматривает механизм национальной самоидентификации индивида как его стремление укрыться под общим "тентом" вместе с большой совокупностью людей. С одной стороны, под этим "тентом" он ищет защиту от угрозы со стороны враждебных "других", а с другой - лишь под ним все члены группы - мужчины и женщины, богатые и бедные, удачливые и неудачники, талантливые и не очень - ощущают себя равными[3]. 
Долголетний формальный глава советской этнографической школы Ю.В. Бромлей в своих последних работах также приблизился к этой позиции, отмечая большую трудность использования не только антропологических, политических и экономических, но даже отдельных культурных показателей в качестве этнодифференцирующих признаков и делая акцент на вопросах психики, самосознания этноса[4]. Современная отечественная этнография окончательно рассталась с рудиментами сталинской трактовки нации[5]. 
Таким образом, в современной научной трактовке нации доминируют субъективные, психологические моменты, хотя факторы объективного характера - экономические, демографические, нормативно-правовые, - разумеется, сохраняют чрезвычайно важное, а порой даже решающее значение. Но на практике они преломляются через это далеко не всегда достоверное и порой откровенно "кривое зеркало" субъективности. Исходя из подобного понимания, мы и будем рассматривать проблему межнациональных конфликтов. 
3. О "национализации" государства. 
Хотя национальные государства стали возникать в Европе еще в эпоху великих географических открытий, "второе дыхание" этот процесс получил в прошлом веке, на фоне почти повсеместного роста национального самосознания и локалистских идеологий этнического возрождения. Причины возникновения романтических национально-почвеннических теорий движений в самых разных уголках Европы - предмет специального исторического анализа. Для нас же важно то обстоятельство, что возможность реализации потенциала того или иного этноса стала связываться прежде всего с созданием либо с укреплением национального государства. И подобный взгляд имел весьма серьезные исторические резоны, ибо очень многие этносы, особенно небольшие, на протяжении веков претерпевали серьезные лишения и унижения от чужеземного господства, связанного в первую очередь с имперским характером европейской исторической географии. Но для нашей темы существенны не мотивы, а последствия данной идеологии. Последствия же оказались по меньшей мере весьма противоречивыми. 
Многие светлые умы XIX столетия предупреждали о возникающих опасностях националистического "присвоения" государства. Обратимся к суждениям наших соотечественников. Еще в первой половине столетия П.Я. Чаадаев предупреждал, что "вся эта (националистическая. - А.О.) философия своей колокольни, которая занята разбивкой народов по загородкам на основании френологических и филологических признаков, только питает национальную вражду, создает новые рогатки между странами, она стремится совсем " другим целям, а не к тому, чтобы создать из человеческого рода один народ братьев"[6]. 
Л.Н. Толстой, оценивая реальности и тенденции конца XIX в., пришел к еще более радикальным выводам относительно опасностей, кроющихся в "национализации государства", в "гипнотизации" народа через намеренное разжигание правящими классами патриотических чувств. Он писал: "Патриотизм... есть не что иное для правителей, как орудие для достижения властолюбивых и корыстных целей, а для управляемых - отречение от человеческого достоинства, разума, совести и рабское подчинение себя тем, кто во власти"[7]. 
Увы, эти и другие аналогичные оценки оказались пророческими. Эксплуатация патриотических чувств людей в нечистоплотных политиканских целях стала распространенной практикой нашего века, источником множества кровавых конфликтов, которые по своим последствиям принесли, думается, не меньше бед, чем притеснения не имевших государственности этносов. 
4. О понятии национализма. 
В 1888 г. русский мыслитель В. С. Соловьев писал, что национализм представляет "для народа то же, что эгоизм для индивида: дурной принцип, стремящийся изолировать отдельное существо превращением различия в разделение, а разделения в антагонизм"[8]. В другой работе он обозначил три фазы развития национализма - поклонение своему народу как носителю вселенской правды, поклонение его стихийной силе независимо от правды и, наконец, поклонение национальным односторонностям и аномалиям, отделяющим народ от остального человечества, т.е. поклонение своему народу с прямым отрицанием вселенской правды[9]. 
XX век дал нам многочисленные примеры всех трех фаз национализма, а также показал, как легко и незаметно могут они переходить одна в другую. И в наши дни, в самом конце столетия, мы видим, как одновременно с развитием интеграционных тенденций, денационализацией государственных институтов, интернационализацией хозяйственно-экономической деятельности (а отчасти и как реакция на них) происходит новый мощный всплеск национализма. 
Не претендуя на универсальную дефиницию рассматриваемого феномена и памятуя о .конвенциональности любого определения, полагаем, что в рамках конфликтологии следует рассматривать национализм как особую концепцию мира, с точки зрения которой разные этносы являются прежде всего соперниками в борьбе за выживание, за достижение преимущественного положения и за различные блага, как искаженную форму естественных национальных чувств, акцентирующую фактор вражды по отношению к другим нациям. Национализм предполагает пренебрежение человеческими правами и достоинством живущих рядом людей других национальностей, "некоренного населения" да и вообще иностранцев - "чужаков", нетерпимость к их обычаям, нуждам и потребностям, а самое главное - идеологию "козла отпущения", когда причину всех своих бед и неудач ищут не в себе самих, но в происках тех или иных злокозненных чужеземцев, пришельцев, "малого народа", соседей... 
И еще один парадокс национализма. Как ни странно, но по сути он опирается на национальный комплекс неполноценности, хотя эмпирически такую связь проследить нелегко, поскольку этот комплекс скрывается за, казалось бы, весьма высоким самомнением. В самом деле, как за чванным национализмом, априорно приписывающим соотечественникам высший ранг по сравнению со всеми прочими, разглядеть глубоко запрятанную неуверенность в себе, ущербность массового национального сознания? Представляется, что базу для объяснений дает психология и особенно психоанализ, о чем ниже будет сказано более подробно. Комплекс этот бывает как агрессивным, так и, напротив, боязливым. Последнее чаще присуще малым нациям, не имеющим духовных ресурсов для противодействия политической и культурной ассимиляции, не способным сопротивляться нациям более сильным. Проявляется он, как правило, в форме попыток изоляционизма, обычно безнадежных. Антропологи описывали этот феномен на примере индейских племен Южной Америки и малых городов Севера, но сегодня нетрудно найти и более близкие примеры на территории бывшего СССР. Впрочем, порой он проявляется даже у таких этнических и культурных гигантов, как русская нация, у которой в течение столетий сохранялась - а в определенной мере сохраняется и до сих пор - пресловутая "западобоязнь" (в старину ее называли "латинобоязнью"), т.е. недоверчиво-опасливое отношение к Западу как к богатому и коварному соблазнителю. Впрочем, непроходимой границы между боязливым и агрессивным видами комплекса нет. При изменении соотношения сил они легко переходят один в другой. Очевидно, что подобное националистическое миропонимание в высшей степени благоприятствует возникновению, подогреванию, обострению различного рода межнациональных конфликтов, к рассмотрению причин которых мы сейчас переходим. 
5. Предмет конфликта. 
Предметом к. точки зрения права могут быть как территории, из-за преимущественного проживания на которых возникает спор между разными этническими группами (например, Пригородный район Владикавказа), так и различные элементы правового статуса представителей той или иной национальности, их имущественные и неимущественные права. В частности, речь может идти о правах гражданских, праве собственности, правах административных, культурных и др. Впрочем, обычно они довольно тесно переплетены, а дискриминация гражданская и административная порой автоматически порождает дискриминацию в области имущественных и социально-культурных прав. 
6. Субъекты и стороны конфликта. 
Наиболее общими субъектами конфликта являются различные национальные общины, проживающие на территории, находящейся под суверенитетом одного государства. Это, однако, не совпадает с понятием юридических сторон конфликта. В юридическом смысле общий межнациональный конфликт как бы распадается на множество более конкретных конфликтов, непосредственными сторонами которых выступают разные юридические и физические лица - депутатские фракции, партии, госорганы, должностные лица, хозяйственные структуры, всевозможные общественные объединения, отдельные граждане и семьи. Собственно же национальные общины действуют как своего род лобби - группы интересов и давления. 
7. Стадии конфликта 
в юридическом смысле могут быть подразделены на доюридическую, юридическую по форме (и часто антиправовую по сути) и собственно правовую, на которой только и возможно действительно справедливое разрешение конфликта. В случаях, требующих нормативного регулирования, конфликт решается в формах принятия конституций и конституционных законов либо внесения в них соответствующих поправок, а также принятия законов и подзаконных актов, отвечающих принципам права, международным соглашениям, национальным конституциям, конституционным законам. При решении конкретных споров это происходит (вернее, должно происходить) в первую очередь посредством судебных и арбитражных решений, а также законных действий административных органов. Однако такой правовой путь не является легким. На нем возможны коллизии норм, их различные интерпретации, всевозможные процедурные и процессуальные уловки сторон, прямая необъективность лиц, принимающих решения. Но все же лишь правовой способ удовлетворения притязаний участников и сторон конфликта (либо отказа в их удовлетворении) представляется наиболее надежным способом его урегулирования. 
8. Причины конфликтов. 
Можно различным образом типологизировать причины межнациональных конфликтов. Предлагаемая ниже их классификация, на наш взгляд, имеет общетеоретическое значение, но тематически "привязана" прежде всего к отечественной проблематике. 
Политические причины. В первую очередь это кризис, а затем распад СССР - крупной транснациональной мировой державы. Данная причина имеет универсальный характер, поскольку противостояние этнических, а также конфессиональных групп всегда обостряется в периоды распада многонациональных асимметричных государств. Достаточно вспомнить хотя бы острейший конфликт, возникший между Индией и Пакистаном сразу же после объявления их независимости от Лондона, или совсем свежий пример с распадом "балканской империи" - Югославии. На таком фоне наша ситуация выглядит. еще далеко не самой трагичной. Вообще имперская модель правления обладает (в исторической ретроспективе) не только недостатками, но и определенными достоинствами. Фактически не признавая за входящими в империю нациями права на самоопределение и монополизируя средства государственного принуждения, имперская власть взамен минимизирует уровень беспорядка на контролируемой территории, не допуская, в частности, обострения межнациональных конфликтов Конечно, при этом с разной степенью жесткости и жестокости подавлялись как национальные устремления народов, так и вообще потенциал социального развития (как в любой монополизированной системе), но это другой вопрос. По ряду причин имперская форма правления исторически изжила себя. Советский Союз еще продержался дольше других. 
Отчасти это объясняется тем, что советская национальная политика была с функциональной точки зрения весьма эффективной. Режим искусно замораживал и подавлял конфликтный потенциал межнациональных отношений. В выборе средств он, разумеется, не стеснялся, но при этом действовал достаточно изощренно и разносторонне. Использовались не только прямые репрессии и тотальные переселения целых народов, но и более тонкие .методы: перемешивание и "разбавление" этносов (наиболее очевидный пример - целенаправленное заселение Прибалтики выходцами из славянских регионов), создание "лоскутных" административно-политических единиц (Чечено-Ингушская АССР, Кабардино-Балкарская АССР) и, напротив, разделение этноса республиканской границей (так поступили с осетинами, с таджиками), а также другие варианты произвольного проведения границ (Средняя Азия), формирование во всех республиках компрадорских, т.е. связанных интересами и своей "пуповиной" прежде всего с Москвой, национальных элит, слегка закамуфлированная русификаторская политика и т.п. Разумеется, .крышку многонационального "котла" нельзя было бесконечно держать закрытой. Давление нарастало, и в конце концов ее приоткрыли, рассчитывая "выпустить пар", но процесс очень быстро стал неуправляемым. Наружу вышли многочисленные исторические обиды - давнишние и новые, реальные и мнимые. Особенно это характерно для Кавказского и Прибалтийского регионов. При этом даже то хорошее, что действительно было у нас в межнациональных отношениях (пусть это было интернационализмом коммунальной квартиры или общей тюремной камеры), разлетается на куски, покрываясь националистической пеной. 
Другой, производной политической причиной конфликта является борьба как новых, так и старых политических элит за передел "имперского наследства" В этой борьбе национальный фактор используется без всякого стеснения. Ведется она в условиях фактического отсутствия правил политической "игры" (прежние правила отменены, а правила новые, новая политическая культура еще только начинают формироваться). Поэтому в ряде случаев можно наблюдать беззастенчивую спекуляцию на национальных чувствах, несмотря на очевидный ущерб, горе и даже кровь, которые подобные "игры" приносят населению всех национальностей Более того, национальную "карту" порой не без успеха разыгрывают даже откровенно криминальные, мафиозные структуры. 
Экономические причины тесно связаны с политическими. С одной стороны, здесь происходит во многом аналогичная политическая борьба за передел национального богатства, с другой - регионы традиционно бедные, обделенные природными ресурсами или не располагающие развитой экономикой, но получавшие определенную централизованную поддержку, теперь, лишившись ее, пытаются как-то выйти из положения путем апелляции к категориям национального выживания, сохранения национального очага и т.д., прибегая при этом к любым доступным им средствам экономического давления или даже шантажа. Кроме того, экономически более мощные регионы стремятся блокировать тенденции национального сепаратизма, тоже используя для этого экономические и финансовые рычаги. Строго говоря, во многих случаях все эти факторы нельзя отвести к сфере чистой экономики. Они носят скорее экономико-психологический характер, поскольку в их основе лежат субъективные, зачастую этнически окрашенные представления о несправедливом национально-региональном распределении общественного богатства и соответственно о несправедливости различий в уровне жизни населения тех или иных регионов. 
Причины социально-культурные и социально-психологические. За семь послереволюционных десятилетий в стране сложилась новая метаэтническая общность - так называемый советский народ. Собственно, иначе и быть не могло. К данному факту можно относиться по-разному, но отмахиваться от него, объявляя его лишь порождением коммунистической пропаганды, вряд ли разумно даже при нынешнем преобладании дезинтеграционных процессов. В социально-психологическом плане это несомненная реальность, которая проявляется очень часто даже среди людей, полностью отрицающих свою принадлежность к "советскому народу". Для тех же, кто прожил всю свою жизнь с хотя бы относительно позитивным или даже ценностно нейтральным чувством советской самоидентификации, события последних лет - тяжелая и болезненная психологическая травма. Отсюда психологически объяснимо стремление части общества к восстановлению прежнего могучего государства. 
Разумеется, эта идея носит отчетливый характер консервативной утопии. Она практически неосуществима и политически опасна как вследствие неизбежной острой реакции отторжения на любые попытки реставрации, так и потому, что ее стремятся "оседлать" реакционные и безответственные политические силы. Однако было бы и несправедливо, и психологически неверно пытаться сделать из этих людей отверженных. Общество должно не списывать этих людей, а пытаться помочь им обрести новую психологическую идентичность, адаптироваться к новой реальности. Иначе они попросту опасны. Здесь есть поле деятельности и для законодателя, и для органов социальной реабилитации. 
Процессы, происходящие в последние годы, стимулировали рост национального самосознания у ряда народов, причем как у относительно слабых и действительно прошедших через унижения и притеснения (особенно в сталинские времена), так и у таких этнических гигантов, как украинская нация. Некоторые из этих этносов сейчас вошли, используя выражение Соловьева, в "стадию исключительной народности", в рамках которой рациональные аргументы, даже апелляция <к подлинным, не сиюминутным национальным интересам, имеют немного шансов быть услышанными. К тому же некоторые этносы, уровень социально-экономического и социально-культурного развития которых по тем или иным причинам не может обеспечить им полноправного диалога и обменов в рамках нормальных межнациональных .контактов, парадоксальным образом стремятся к изоляционизму, даже в ущерб собственному развитию. Здесь наблюдается консервативно-охранительная защитная реакция на объективные интеграционные процессы. С точки зрения таких хранителей национального очага, сохранение национальной самобытности важнее, чем полноценное развитие народа. 
9. Синдром посттоталитарного сознания. 
Межнациональные отношения - одна из сфер проявления этого общего синдрома, столь характерного сегодня для части нашего общества. Тоталитаризм, в более или менее равной степени подавляя всех людей, парадоксальным образом порождал у них иллюзию защищенности. Ныне этот механизм исчез. Свободному обществу присущи иные механизмы социальной защиты. Но они только начинают складываться. Такую ситуацию можно сравнить с сознанием людей, которые долгие годы провели в тюрьме и, выйдя на свободу, не могут адаптироваться к нормальной жизни, страдают различными видами неврозов, испытывая чувства потерянности, беспомощности, а то и аномии. Аналогичные чувства испытывают различные этнические группы, особенно в регионах со смешанным населением. Русские, например, живущие в бывших союзных и автономных республиках, считают, что "Москва их предала", покинула на милость местных националистов. С другой стороны, новые власти, выступая под лозунгами национального возрождения, часто стремятся создать для "коренной национальности" те или иные привилегии. Пожалуй, наиболее явно это проявляется в Латвии и Эстонии, где "мигранты" подвергаются различным формам дискриминации, имеющим целью постепенное "мягкое" выталкивание за их пределы "избыточного" по сравнению с 1940 г. некоренного населения. Не вдаваясь в детальное обсуждение этих вопросов, отметим лишь сомнительный правовой характер подобной политики (даже если она и получает надлежащее юридическое оформление), а также ее вызывающую недоумение недальновидность, поскольку она буквально провоцирует конфликты между различными национальными общинами, закладывает основу для взаимной отчужденности, а то и для более острых форм межэтнической вражды. К тому же некоторые государства, если они достигнут своей цели вытеснения "мигрантов", поставят перед собой весьма трудно разрешимые экономические проблемы, ибо целые ключевые отрасли их экономики (например, весь топливно-энергетический комплекс Эстонии) традиционно основаны на труде этих самых "мигрантов". "Национализация" же образования (особенно высшего), науки, некоторых других областей социальной жизни неизбежно поведет к их провинциализации, упадку. Вообще, как показывает мировой опыт, интенсивная государственная поддержка отдельных национальных (а кстати, и социальных) групп приносит в итоге и самим этим группам, и обществу в целом больше вреда, нежели пользы. Моральный же аспект создания такой "тепличной атмосферы" для ранее дискриминированных групп также весьма сомнителен. Не случайно ведь в странах, уже испытавших плоды подобной политики, возник весьма характерный термин - "позитивная дискриминация", отражающий прежде всего осознание унизительности юридических "ковровых дорожек" в среде как раз тех, кому льготы предоставляются. 
10. Механизмы конфликта 
во многом связаны с актуализацией чувств, "подогревающих" межгрупповое противостояние этнических "мы"- и "они"-групп. Потенциал для этого существует почти во всех регионах со смешанным населением, получая энергию от тлеющих в глубине сознания людей давних и недавних исторических обид (вполне реальных или отчасти надуманных). В объективном плане толчком для этого обычно служат резкие социально-политические либо экономические перемены. В ситуациях нестабильности, неопределенности люди стремятся воплотиться на базе тех видов взаимоотношений, которые не зависят от происходящих перемен и сохраняются даже в условиях, когда все прочие связи - деловые, партийные, государственные, культурные и другие - разрушаются. На микроуровне их роль принимают на себя дружеские, неформальные отношения, на макроуровне - чувства национальной (а также конфессиональной) общности. В принципе данный механизм выполняет целительную функцию по отношению к людям, подвергающимся его воздействию. Однако он содержит в себе и негативный потенциал неприязни ко всем, в данную группу не входящим. "Чтобы объединиться, нужно размежеваться". Увы, размежеванию часто сопутствует отчуждение от всех, кто не принадлежит ж данной "избранной" общности. 
Доминирующим дестабилизирующим фактором зачастую служит даже не какая-либо провокация или иной сколько-нибудь серьезный повод: острейшие конфликты возникают как бы спонтанно, без видимых причин. Думается, ответы надо искать в сфере психологии массовых состояний, в механизмах психического заражения и внушения. 
11. Юридизация конфликтов. 
Амплитуда конфликтов - от бытовых обывательских перепалок до войн на уничтожение, включая различные виды межобщинной розни, политической, идеологической и вооруженной борьбы. Вряд ли есть смысл перечислять их. Специфика предмета рассмотрения побуждает нас вместо этого более подробно остановиться на юридическом аспекте вопроса. 
Конфликт облекается в юридические формы на трех уровнях: на уровне межгосударственных отношений взаимно независимых субъектов, в том числе и государственных образований в рамках одной федерации, на уровне отношений внутри федерации по "вертикали" (центр - места) и на уровне отношений внутри одного государства. Примером облекаемых в юридическую форму межнациональных конфликтов на межгосударственном уровне могут служить акты об аннексии части территории другого государства на основании или под предлогом национального состава ее населения (например, акт о присоединении в 1939 г. к СССР части земель Восточной Польши). Есть и другие формы национально-территориальных претензий: не признаваемые другим государством акты о специальной поддержке проживающих на его территории тех или иных национальных групп (представим себе гипотетический, но всерьез предлагаемый некоторыми ультрапатриотами российский закон о защите интересов русскоязычного населения за пределами Российской Федерации; вспомним о некоторых израильских законах или о коллизионных законах, касающихся признания лишь одним из субъектов международного права двойного гражданства). Конфликт в перспективе может возникнуть и в результате принятия актов, продиктованных самыми добрыми побуждениями (например, о передаче Украине территории Крымской области) 
Конфликты "по вертикали" могут продуцироваться законодательными актами >как центральной, так и местной власти. Это хорошо видно на примере законодательного регулирования вопросов государственного языка. С одной стороны, конституции бывших союзных республик СССР признавали за национальным языком статус государственного лишь для республик Закавказья, что, естественно, провоцировало в других республиках межэтническую напряженность, особенно в контексте проводившейся тогда русификаторской политики. Но с другой стороны, принятые в последние годы на волне "парада суверенитетов" в некоторых новых государствах категоричные законы о национальном языке как единственном государственном игнорируют сложившиеся этническо-культурные реальности и тоже служат источником межэтнической напряженности. 
Собственно, в последнем случае мы уже перешли на уровень внутринационального законодательства, что подчеркивает условность классификации. В этом последнем разделе есть и другие примеры национальных законов, провоцирующих межэтнические конфликты. Обратимся к Прибалтике. Если принятые там законы о языке в целом вполне отвечают логике права и справедливости (с вопросами правоприменения дело, к сожалению, не столь благополучно), то с законодательной политикой в области гражданства и связанных с ним политических прав сложилось, к сожалению, иное положение. Мы имеем дело с так называемым правонарушающим законодательством, которое, естественно, создает почву для межэтнических конфликтов с разными вариантами развития. Думается, в подобных случаях следует говорить о квазиправовой (т.е. юридической по способу принятия, но во всяком случае отчасти неправовой по сути) форме межнациональных конфликтов. 
12. О путях разрешения межнациональных конфликтов. 
Даже в самых острых конфликтных ситуациях (а может быть, особенно в них) одной из первых промежуточных фаз урегулирования должна быть юридизация конфликта. Это предполагает: во-первых, прекращение насилия; во-вторых, организацию диалога между сторонами конфликта; в-третьих, обеспечение участия в таком диалоге полномочных и ответственных представителей каждой стороны, лучше всего - государственных органов (а не, скажем, лидеров экстремистских групп или "полевых командиров"); в-четвертых, формулирование требований и претензий каждой из сторон в категориях, хотя бы в принципе подлежащих юридическому переформулированию и правовой оценке; в-пятых, юридическую фиксацию итогов каждой из стадий переговоров, в том числе поддающихся контролю обязательств каждой из сторон; в-шестых, максимально определенное формулирование условий итогового соглашения, придание этому соглашению легитимности с помощью какой-либо из форм его ратификации или народного одобрения. Из перечисленного, думается, ясно, что среди ключевых фигур участников переговоров должны быть юристы. Очень важна также роль посредников, о которой будет сказано несколько позже. Но, разумеется, само по себе подписание каких-либо соглашений еще не гарантирует погашения конфликта Определяющей является готовность сторон их выполнять, а не использовать в качестве "дымовой завесы" для продолжения попыток добиваться своих целей неправовыми средствами. 
А для этого, в свою очередь, необходимо хотя бы частичное преодоление конфликта интересов или по крайней мере снижение его остроты, к чему может повести, например, появление в отношениях между сторонами новых стимулов. Скажем, суровая экономическая необходимость, заинтересованность сторон в ресурсах друг друга, "премии" за урегулирование конфликта в виде международной или иностранной помощи могут (правда не всегда) переключить интересы конфликтующих сторон в иную плоскость и значительно притушить конфликт. 
Таким образом, в социально-политическом плане пути к преодолению конфликтов лежат либо через хотя бы частичное удовлетворение требований сторон, либо через понижение для них актуальности предмета конфликта. Но есть еще и другая, очень важная, эмоционально-когнитивная сторона проблемы. 
Многие межнациональные конфликты можно в известном смысле назвать ложными, поскольку в их основе лежат не объективные противоречия, а непонимание позиций и целей другой стороны, приписывание ей враждебных намерений, что порождает неадекватное чувство опасности, угрозы. Примеров здесь можно привести очень много: это и недоверие к русскоязычной диаспоре в странах ближнего зарубежья, и боязнь кавказцев или уроженцев Средней Азии и Центральной России, и бредни относительно пресловутого "жидо-масонского заговора". Естественно, такие чувства рационализируются через тенденциозный подбор бытовых и иных примеров; воздействующих на обыденное сознание. И разумеется, эту благодатную почву всячески стараются использовать разыгрывающие национальную карту политиканы. Действительно, феномен психологического противопоставления "мы" и "они" коренится в глубоких слоях общественного подсознания, и бороться с ним очень непросто, хотя и абсолютно, необходимо В нашей теории это обозначается как снятие или хотя бы ослабление ложного конфликта. Его, в частности, можно достичь с помощью образовательной, воспитательно-разъяснительной работы среди населения. Причем апеллировать следует не только к рациональным, интеллектуальным уровням человеческой психики, но и к эмоциям, к массовым настроениям[10]. 
В этой связи следует сказать несколько слов о роли национальной интеллигенции. Одной из благородных традиций российской интеллигенции всегда была поддержка народов, угнетаемых имперской властью на территории собственного государства, защита их от притеснений центральной власти. И такая позиция, как правило, отнюдь не рассматривалась в интеллигентских кругах как национальное предательство, а, напротив, имела отчетливую патриотическую мотивацию. Вспомним хотя бы герценовские слова 1863 г.: "Мы за Польшу потому, что мы за Россию", - или общественную позицию В.Г. Короленко в связи с так называемым мултанским жертвоприношением, или общественный резонанс в связи с "делом Бейлиса" в 1912 г. И в недавние времена, в период отнюдь не бескровной агонии СССР, российская интеллигенция в большинстве своем оказывала поддержку республиканским движениям за самоопределение - в вопросе о Прибалтике, в тбилисских событиях, в карабахскам кризисе. Свой нравственный долг интеллигенции большой нации она видела в том, чтобы помочь нациям малым обрести свободу. И здесь она была едина с интеллигенцией этих малых наций. 
________________________________________
[1] Weber M. Economy and Society. N Y, 1968. Vol. 1. P. 389. 
[2] См.: Волжан В., Оболонский А. Национальные проблемы глазами психоанализа с политологическим комментарием//Обществ науки и современность. 1992. Љ 6. С. 32. 
[3] Volkan V. The Need to Have Entmies & Allies From Clinical Practice to International Relationships. NY. 1988. P. 92. 
[4] См.: Бромлей Ю. В. Очерки теории этноса. М, 1968 С. 50-57. 
[5] См., напр.: Тишков В А. Социальное и национальное в историко-антропологической перспективе//Вопр. философии. 1990. - Љ 12. С. 3-15. 
[6] Чаадаев П. Я. Афоризмы и заметки//Вопр. философии. 1986. Љ 1 
[7] Толстой Л.Н.. Полн. собр. соч. В 90 т. М, 1970. Т. 39. С. 65 
[8] Соловьев В. С. Русская идея//Россия глазами русского. М, 1991. С. 321. 
[9] См.: Соловьев В.С. Национальный вопрос в России. Соч. В 2 т. М., 1989 Т. 1 
[10] Об этом см, напр. Оболонский А.В. Общественное мнение и настроение как факторы демократического управления//Политические институты и обновле ние общества М, 1989 С. 45-55.
ј 15. ТРУДОВЫЕ КОНФЛИКТЫ
________________________________________
1. Характер трудовых конфликтов. 
Трудовая конфликтология - совершенно новое направление в науке трудового права. Термин "трудовой конфликт" появился в нашем законодательстве о труде лишь в 1989 г , когда был принят Закон СССР "О порядке разрешения коллективных трудовых споров (конфликтов)"[1]. Тем не менее понятия "трудовой спор" и "трудовой конфликт" до сего времени и в теории, и в практике рассматриваются как синонимы. Думается, что это неверно. 
Правовыми средствами разрешения трудового спора обычно являются нормы действующего трудового законодательства (сосредоточенные в основному гл. XIV КЗоТ "Трудовые споры). 
Трудовой конфликт представляет собой, с нашей точки зрения, конфликт интересов, значительно более широких, чем трудовые. Скажем, объявление забастовки может сопровождаться требованиями не только о повышении заработной платы, но и об улучшении снабжения продовольствием, товарами и т.п. Аналогичную картину можно наблюдать при возникновении трудовых конфликтов при заключении коллективного договора (соглашения) между работодателем и трудовым коллективом.) 
Средства разрешения трудового конфликта - это не только нормы трудового законодательства, но и другие правовые и неправовые средства. Например, один из вариантов разрешения забастовки может сводиться к удовлетворению работодателем требований бастующих об индексировании оплаты их труда (на основании ст. 811КЗоТ - нормы трудового права); кроме того, возможно решение региональных или центральных органов управления об улучшении снабжения бастующих продовольствием, о дополнительном строительстве жилья, объектов социального или культурного назначения и т.п. (иные правовые средства). 
Индивидуальный трудовой конфликт также может выходить за рамки чисто трудового спора. В частности, спор по поводу увольнения с работы зачастую перерастает в конфликт не только трудовых, но и других интересов (например, требование работодателя освободить занимаемую работником служебную жилую площадь после увольнения и т.п.). 
Сказанное позволяет сделать вывод, что трудовой конфликт (индивидуальный или коллективный) представляет собой спор между работником (группой работников), с одной стороны, и работодателем (а также иным лицом или органом) - с другой, по поводу применения законодательных и иных нормативных актов о труде коллективного, договора и других соглашений о труде, условий трудового договора (контракта), а также других условий, связанных с трудовыми правоотношениями или вытекающих из них. 
За последнее время мы пересмотрели многие устоявшиеся десятилетиями воззрения, в том числе и связанные с понятием труда, трудовых отношений, трудовых конфликтов. Идеальная модель социалистических трудовых отношений, основанных, как писали некоторые теоретики права, "на взаимопомощи и сотрудничестве равноправных участников общественного производства, свободных от эксплуатации, безработицы, коллективных собственников средств производства", существовала только на бумаге На практике мы убедились в том, что в советской модели социализма труд не был действительно свободным Достаточно упомянуть классическую формулу Конституции бывшего СССР: "Труд - это право и обязанность". Этот принцип был основополагающим во всей политике государства, на нем основывались законы, принуждающие гражданина трудиться, определяющие, где и как он должен прилагать свои способности и таланты, и наконец, устанавливающие уголовную ответственность за уклонение от "общественно полезного труда". 
Мы долго убеждали всех в том, что запреты на профессии, ограничения в выборе работы по своему усмотрению присущи только капиталистическому миру. Однако сегодня стала очевидной вся наивность подобных бесплодных рассуждений. Трудно поверить в то, что, когда занятие того или иного служебного места зависело от партийной принадлежности, возраста или пола (так называемые разнарядки на должность типа: нужен мужчина не старше 30 или женщина не моложе 25 лет и т.п.), наконец, от элементарной записи в паспорте, именуемой пропиской, в стране не было дискриминации в области труда, которая, .кстати, зачастую носила не завуалированный, а явный характер, регламентированный к тому же законодательством (речь, в частности, идет о печально знаменитой ч. 2 ст. 254 КЗоТ РФ, предоставляющей работодателю право уволить работника фактически без всяких оснований). 
Эти и многие другие причины оказывали и оказывают то или иное воздействие на возникновение трудовых .конфликтов в стране на макроуровне. На микроуровне к причинам трудовых конфликтов можно отнести бюрократическое отношение к правам и законным интересам работников со стороны отдельных представителей администрации, попытки последних преуменьшить возможности предприятия по дальнейшему улучшению условий труда и быта работников, попытки избавиться от "неугодных" работников и т.п. Кроме того, причиной отдельных трудовых конфликтов может быть незнание, а в некоторых случаях сознательное игнорирование работодателем норм действующего трудового законодательства. 
В теории трудового права доказано (и мы разделяем эту позицию), что эта отрасль права обладает двумя характерными для нее функциями - производственной и защитной[2]. Первая выражается в воздействии права на ту группу отношений, которые связаны с ростом производительности труда, повышением эффективности общественного производства и улучшением качества труда. Вторая же состоит в воздействии на ту группу отношений, которые связаны с защитой здоровья работников, их физических, и моральных сил путем установления высокого уровня условий труда, охраны трудовых прав и интересов работающих. 
Производственная функция не осуществляется самостоятельно. Обычно она связана с защитой, хотя степень этой связи не всегда одинакова. Трудовое право может служить интересам работников лишь тогда, когда происходит сбалансированное взаимодействие обеих функций. Всякое повышение удельного веса производственной функции в ущерб защитной автоматически работает против интересов трудящихся, создается благоприятная почва для возникновения конфликтов. Для прогрессивного и демократического правового регулирования трудовых отношений очень важна сбалансированность производственной и защитной функций, исключающая расширение первой функции за счет второй, обеспечивающая в равной степени интересы производства и интересы работника[3]. 
Однако сегодня, увы, можно говорить о расширении производственной функции в ущерб защитной, чему способствует действующее законодательство о труде. В обоснование сказанного можно привести ряд характерных примеров, в частности резкое снижение роли профсоюзов при установлении условий труда работающим, при увольнениях по инициативе работодателя; незначительный "удельный вес" коллективного договора по сравнению с другими локальными нормативными актами (особенно на частных предприятиях и фирмах). 
На фоне провозглашенного курса на демократизацию общества нелогичными выглядят некоторые поправки и изменения, внесенные в КЗоТ РФ. Речь идет, например, о введении в 1988 г. правила о возможности существенного изменения условий труда работника без его согласия (ч. III ст. 25 КЗоТ), о появлении в законодательстве термина "контракт". По нашему мнению, введение в КЗоТ понятия "контракт" внесло в практику заключения договоров о труде серьезную сумятицу, вызвало значительный поток обращений граждан в органы по рассмотрению трудовых споров. 
Как показывают выборочные социологические исследования, проведенные автором в одном научно-исследовательском институте г. Москвы, около 75% опрошенных рабочих и служащих института (всего было опрошено 100 работников) считают, что трудовой договор должен заключаться на государственных и муниципальных предприятиях, контракт - на частных предприятиях и фирмах. Кроме того, примерно такое же число опрошенных отметили, что трудовой договор и контракт - разные формы договоров. Как видим, вероятность возникновения трудовых конфликтов в связи с введением в КЗоТ термина "контракт" не уменьшилась, а. наоборот, увеличилась. 
По нашему мнению, в настоящее время наметилась устойчивая тенденция к снижению трудовых и социальных гарантий работающих, что является основной причиной возникновения трудовых конфликтов. 
Многие социологи все больше связывают процессы возникновения трудовых конфликтов с вызванными реформами социально-экономическими изменениями. В их ряду и несвоевременная выплата заработной платы, и рост безработицы, и явления, порождающие наиболее опасный вид трудовых конфликтов, - забастовки. 
Не надо быть экономистом, социологом или политологом, чтобы увидеть порочный круг, в котором оказались экономические преобразования, проводимые в России. Для создания полноценной рыночной системы нужна быстрая приватизация. Но она чревата большой безработицей. Чтобы набежать ее, нужно сохранить госсектор или, по крайней мере, замедлить темпы приватизации. Но тогда практически не остается шансов на выход (в обозримой перспективе) из экономического кризиса. 
Безусловно, решительное введение рынка увеличит число трудовых конфликтов не только на уровне отдельных предприятий, но и в масштабе всей системы экономических отношений страны. Сегодня формируется некая "ось" социально-экономических проблем и процессов, которая определит будущие конфликты, в том числе и трудовые. Эту "ось" образуют помимо других факторов, как мы уже отмечали, два связанных между собой процесса: безработица и забастовки. Известно, что в развитой рыночной системе масштабы забастовок зависят от масштабов безработицы[4]. В России ситуация с безработицей пока далека от катастрофической, но в случае резкого и быстрого роста безработицы реакция людей может заметно измениться, и они от индивидуальных поисков новой работы (самый распространенный вид поведения в ответ на угрозу увольнения) могут перейти к коллективным формам протеста. 
Очевидно, следует присоединиться к тем, которые считают, что обвальная безработица России не грозит. Наряду с переизбытком рабочей силы в отдельных регионах или отраслях народного хозяйства страны наблюдается реальная и значительная нехватка рабочей силы в районах Урала, Сибири, Дальнего Востока, Крайнего Севера и во многих других местностях. В связи с этим особую роль приобретает эффективная, правильно организованная и скоординированная политика государства в области распределения и перераспределения рабочей силы. В этой области нужна кардинальная реформа. Необходимо в законодательном порядке установить нормы и правила, которые бы реально стимулировали работника к смене не только рабочего места, но в связи с этим и места проживания с целью занятия свободных или освобождающихся рабочих мест в других регионах страны. Возникновение новых рабочих мест, а следовательно, и снижение роста безработицы зависят также от того, насколько государство будет способствовать развитию частнопредпринимательского сектора, который мог бы оказывать все большее и большее влияние на урегулирование проблем занятости. 
Весьма важно также проводить правильную политику по приватизации предприятий в интересах в первую очередь трудовых коллективов. Нарушения, допускаемые в этой сфере, носят массовый и грубый характер, создают почву для возникновения коллективных трудовых конфликтов. 
Например, свободный профсоюз энергетиков Новосибирска собрал массу доказательств нарушений норм о приватизации в объединении "Новосибирскэнерто". В период акционирования объединения было проведено 45 собраний в подразделениях. И как выяснилось, сплошь и рядом совершались подтасовки. Так, на собрании коллектива управления ТЭЦ-4 при выборах делегатов на организационное собрание объединения были нарушены нормы представительства (один человек на 100 работающих) и 14 управленцев избрали трех делегатов. Мандатная комиссия утвердила этот результат. Кроме того, к поданной заявке на приватизацию не были приложены протоколы собраний. А в семи подразделениях вообще не проводилось собраний, но протоколы оттуда были присланы. Из 18 необходимых тюдписных листов было представлено всего два. К сожалению, на эти нарушения никто не обратил внимания, не проанализировал их. Однако это не смутило Госкомимущество, и "добро" на акционирование "Новосибирск-энерго" было дано. Все эти безобидные, на первый взгляд, погрешности привели к крупным нарушениям социальной справедливости: управленцы получили по 600 привилегированных акций, а рядовые члены коллектива - всего по 5[5]. 
Аналогичные грубые нарушения при проведении приватизации были допущены в Центральном институте типового проектирования (Москва), на московском заводе "Фрезер", Первом Московском часовом заводе, Московской тонкосуконной фабрике, в Государственном объединении "Профинформ" (Москва), на Челябинском металлургическом комбинате, белгородском заводе "Энергомаш"", Минусинской перчаточной фабрике, самарской шоколадной фабрике "Россия", в Новосибирском метрострое, Онежской сплавной конторе Архангельской области, на Кинешемской прядильно-ткацкой фабрике, в НТО "Медтехника" в Коми Республике, Рыбинском объединении "Магма" и многих других[6]. 
Подводя итог сказанному, можно констатировать, что снижение социальной напряженности в области трудовых конфликтов возможно лишь при условии улучшения экономического положения страны, стабилизации политической системы, цивилизованного подхода к рынку и проведения приватизации с участием трудовых коллективов, демократизации трудового законодательства, которое бы отражало интересы работающих и выполняло защитные функции. 
2. Стороны трудовых конфликтов. 
Сторонами индивидуальных трудовых конфликтов выступают, как правило, работник и работодатель. Гораздо сложнее вопрос о сторонах коллективного трудового конфликта. Проиллюстрируем эту проблему на примере заключения коллективного договора. 
Сам по себе процесс заключения коллективного договора - это цепочка микроконфликтов по вопросам установления и применения условий труда, по различным социальным вопросам и т.д. Фактически конфликты возникают уже в стадии ведения так называемых коллективных переговоров, регламентированных Законом РФ "О коллективных договорах и соглашениях". Суть коллективных переговоров - разработка, заключение и (или) изменение коллективного договора. Инициатором таких переговоров может выступать любая из сторон. Законодательство о коллективных договорах относит к сторонам: а) работников в лице одного или нескольких профсоюзов, иных уполномоченных работниками представительных органов; б) работодателя или непосредственно уполномоченных им представителей. 
Думается, что на государственном или муниципальном предприятии сторонами коллективного договора могут выступать любой представительный орган наемных работников (профсоюзный комитет, совет трудового коллектива и т.п.) и работодатель. На предприятиях других форм собственности (в акционерных обществах, товариществах, кооперативах и т.п.) стороной коллективного договора не может быть любой представительный орган, например правление или совет акционеров, поскольку эти представительные органы отражают скорее корпоративные интересы, чем интересы наемных работников. 
Еще сложнее вопрос о сторонах коллективного трудового конфликта при забастовке. Ими могут быть, с одной стороны, работодатель, а с другой - коллектив предприятия, учреждения, организации, фирмы или, как отмечается в ст. 1 Закона РФ "О порядке разрешения коллективных трудовых споров (конфликтов)" и в ст. 220 КЗоТ РФ, профсоюз. Представляется, что помимо профсоюза стороной трудового конфликта при забастовке может также быть иной выборный представительный орган наемных работников (например, совет трудового коллектива). Возможны коллективные трудовые конфликты при забастовке между трудовыми коллективами двух и более предприятий, учреждений, организаций, фирм или между несколькими профсоюзами (иными выборными представительными органами наемных работников) и соответствующими органами управления. 
2. Классификация трудовых конфликтов. 
Как мы уже отмечали, трудовые конфликты можно разделить на две основные категории: индивидуальные и коллективные. Подобная классификация является необходимым условием для уяснения порядка их рассмотрения. 
Предметом индивидуальных трудовых конфликтов может стать увольнение работника, либо отказ признать за работником те или иные права (например. на премию, тринадцатую зарплату, вознаграждение зa выслугу лет, на дополнительный отпуск и т.п.) вопреки действующим законам, постановлениям, правилам, трудовому договору (контракту), локальным нормативным актам. Как в том случае, когда спорящий работник считает, что его права нарушены, так и тогда, когда он добивается признания за ним какого-либо нового права, речь идет либо о применении к данному типу нормативных условий, установленных законом, коллективным договором и т.п., либо об исполнении заключенного индивидуального трудового договора (контракта). 
Таким образом, первая категория (конфликты индивидуального характера) охватывает все споры, касающиеся применения установленных условий труда (а также последствий этого применения) к конкретным лицам. 
Вторую категорию споров составляют коллективные трудовые конфликты. Они могут возникать как по вопросам, регулируемым законами, указами Президента РФ, постановлениями правительства (зачастую спровоцированными изданием этих актов), так и по вопросам, которые решаются либо по соглашению между работодателем и выборным представительным органом работников (например, при заключении коллективного договора), либо работодателем по согласованию с выборным представительным органом работников или с учетом его мнения. Такой конфликт может возникнуть или при заключении соглашения с работодателем (например, при заключении- коллективного договора), или если выборный представительный орган работников считает неправильным тот или иной акт работодателя (приказ, распоряжение, инструкцию) об установлении или изменении существующих условий труда и быта. 
Предмет такого конфликта касается не персонально конкретных лиц, а любого работника, работающего на данном предприятии. 
Предметом конфликтов индивидуального значения является, как мы видим, восстановление или признание индивидуальных прав. Предметом же конфликтов коллективного значения служит установление или изменение либо тех или иных нормативных условий труда (для всех работников или отдельных категорий работников) на данном предприятии, либо конкретных обязательств работодателя или соответствующего органа управления по отношению ко всему коллективу предприятия по отношению ко всему коллективу предприятия 
(его подразделения) или коллективам нескольких предприятий. 
По действующему российскому законодательству выдвинуть коллективные требования к работодателю имеют право: 
1) коллектив работников всего предприятия или коллектив работников структурно-то подразделения предприятия; 
2) профессиональный союз или объединенное представительство профсоюзов, ассоциация (объединение) профсоюзов. 
Трудовой коллектив (или его часть) либо профсоюз вправе использовать для удовлетворения своих законных требований все предусмотренные действующим законодательством средства разрешения коллективных трудовых конфликтов, вплоть до полного или частичного прекращения работы (невыход на работу, невыполнение своих трудовых обязанностей) на предприятии - забастовки (стачки). Забастовка, согласно законам о труде Российской Федерации, рассматривается как крайняя мера разрешения коллективного трудового конфликта. 
Решение о забастовке принимается на общем собрании (конфедерации) трудового коллектива или профсоюза тайным голосованием и считается принятым, если за него проголосовало не менее 2/3 членов данного коллектива либо профсоюза (делегатов конференции). Забастовку возглавляет уполномоченный трудовым коллективом или профсоюзом орган. Никто не может быть принужден к участию или к отказу от участия в забастовке. Администрация должна быть предупреждена письменно о начале забастовки и возможной ее продолжительности не позднее чем за две недели. О возможности предстоящей забастовки администрация незамедлительно предупреждает поставщиков и потребителей, транспортные организации, а также другие заинтересованные предприятия, учреждения, организации. 
Забастовка как, с одной стороны, вид, а с другой - способ разрешения коллективного трудового конфликта крайне нежелательна не только для тех категорий лиц, которые прямо или косвенно оказываются втянутыми в этот процесс, но для всего государства. В конечном счете издержки, связанные с забастовкой, как правило, оказываются неизмеримо выше тех требований, которые в результате удовлетворяются, не говоря уже о еще большей "цене" забастовок, заканчивающихся безрезультатно или признанных в установленном порядке незаконными. Поэтому предупреждение забастовок - весьма важная задача, стоящая перед нашим обществом. 
Возможны несколько путей -предупреждения забастовок - одного из наиболее неблагоприятных для общества видов коллективных трудовых конфликтов. 
Во-первых, это, как уже отмечалось, создание экономических условий, обеспечивающих возможность удовлетворения материальных интересов групп - участников забастовок путем мобилизации их собственных усилий. 
Во-вторых, это создание работающего "переговорного механизма" между сторонами, причастными к забастовке. Основная направленность здесь должна состоять в поиске компромиссов между конфликтующими группами. Необходимо выяснять требования бастующих, искать компромиссы, объяснять перспективы, превращать бастующих в союзников по устранению нежелательной ситуации. Целесообразно в связи с этим создание специальной службы регулирования трудовых конфликтов, которая, кстати, предусматривается одним из вариантов проекта Основ законодательства о труде Российской Федерации. 
В-третьих, целесообразно принять более эффективный закон о регулировании коллективных трудовых конфликтов и кодифицировать нормы, регулирующие отношения трудовых коллективов с работодателями. 
В-четвертых, нужно более активно содействовать усилению роли независимых профсоюзов. Необходим закон о профсоюзах в Российской Федерации, где были бы урегулированы вопросы взаимоотношений и взаимодействия уже созданных и вновь создаваемых профсоюзов, более четко определены права профсоюзов в урегулировании забастовок. 
4. Легальность рассмотрения трудовых конфликтов. 
В большинстве случаев способы разрешения как индивидуальных, так и коллективных трудовых конфликтов легальны. Однако этот вопрос решается отнюдь не однозначно. Скажем, далеко не всякая забастовка, будучи средством разрешения коллективного тр}до-вого конфликта, может рассматриваться как легальная. Не секрет, что большинство забастовок выходят за рамки коллективного трудового конфликта, зачастую перерастая в остросоциальные, а порой к политические потрясения. Бесспорно, что с точки зрения действующего законодательства они должны признаваться незаконными; в этом случае вступает в действие механизм, предусмотренный ст. 9-17 Закона "О порядке разрешения коллективных трудовых споров (конфликтов)". 
Однако было бы совершенно неправильно слишком упрощенно трактовать вопросы о законности или незаконности забастовок. 
Как известно, незаконными признаются забастовки: 
а) по политическим мотивам, в том числе с требованиями об изменении конституционного строя; созыве, роспуске или изменении порядка деятельности высших органов государственной власти, отставке их руководителей или руководителей государства и республик, а также с требованиями, влекущими нарушение национального и расового равноправия либо изменение границ; 
б) объявленные без соблюдения установленных законом процедур. 
Прекращение работы как средство разрешения коллективного-трудового конфликта не допускается, если это создает угрозу жизни и здоровью людей, а также на предприятиях и в организациях железнодорожного и городского общественного транспорта (включая метро), гражданской авиации, связи, энергетики, оборонных отраслей (в подразделениях, непосредственно занятых производством продукции оборонного назначения), в государственных органах, на предприятиях и в организациях, на которые возложено выполнение задач по обеспечению обороноспособности, правопорядка и безопасности страны, в непрерывно действующих производствах, приостановка которых связана с тяжелыми и опасными последствиями. 
Трудовые коллективы указанных предприятий и организаций или профсоюзы после соблюдения установленных примирительных процедур имеют право обратиться за защитой своих законных прав и интересов к Президенту РФ или Премьер-министру РФ, другим высшим должностным лицам республики, которые рассматривают их требования и выносят по ним соответствующие решения в месячный срок. 
Думается, что перечень оснований, дающих право соответствующим органам признать забастовку незаконной, требует уточнения и конкретизации Скажем, нещадно обруганный в свое время в нашей стране американский закон Тафта - Хартли тем не менее с точки зрения юридической техники был совершенным. Он запрещал следующие виды забастовок: а) забастовки, проводимые в знак солидарности с забастовавшими рабочими; б) забастовки государственных служащих; в) забастовки, имеющие целью заставить предпринимателя оплачивать время простоя; г) забастовки с требованиями принять на работу новых или ранее уволенных рабочих; д) забастовки так называемого юридического характера, т.е. с требованием к предпринимателю признать представителем рабочих данный профсоюз, а не какую-либо штрекбрейхерскую или подставную организацию. Кроме того, по этому закону суду было предоставлено право запретить забастовку в случае признания ее угрожающей общественной безопасности 
Отнюдь не призывая законодателя к использованию положений закона Тафта - Хартли при разработке нового российского правового акта о забастовках (а такой документ просто необходим), мы тем не менее полагаем, что некоторые позитивные тенденции развития забастовочного законодательства ряда западных стран (и некоторых стран Восточной Европы, например Польши) могут быть нами учтены. 
________________________________________
[1] Ведомости Верхов Совета СССР 1991. Љ 23 Ст. 654. 
[2] См., напр : Трудовое право и повышение качества труда М, 1987. С 46-51; Лившиц Р.3. Трудовое законодательство: Настоящее и будущее М, 1989. С. 191. 
[3] См . Трудовое право и повышение качества труда С. 52. 
[4] Подр см. Киселев И Я. Трудовое право в условиях рыночной экономики опыт стран Запада. М., 1992. 
[5] См.: Новое рабочее и профсоюзное движение: Информ.-аналит. бюлл. М., 1993. IV. С. 4 - 5. 
[6] См.: Новое рабочее и профсоюзное движение: Информ.-аналит. бюлл. М., 1993. IV. С. 5 - 9.
ј 16. СЕМЕЙНЫЕ И МЕЖЛИЧНОСТНЫЕ КОНФЛИКТЫ
________________________________________
1. Понятие семейного конфликта. 
Человек - существо несовершенное. В нем одновременно уживаются добро и зло, достоинства и недостатки, смелость и осторожность, мягкость и строгость, честность и бесчестье Поведение, настроение, эмоции человека изменчивы и зависят от. его физического и психического состояния[1]. 
Повседневно вступая во множество контактов в магазинах, транспорте. на работе и т д., человек испытывает психические, эмоциональные и физические перегрузки. Они сказываются на настроении, поведении и выливаются в длительное состояние депрессии человек испытывает неудовлетворенность, разлад с самим собой, внутреннее противоречие между разумом и чувствами, т. е. переживает внутренний конфликт, выход из которого зависит от его усилий и способностей. 
Личная жизнь имеет первостепенное значение для человека. При достижении социальной зрелости мужчина и женщина добровольно создают брачный союз и семью Однако брачные и семейные отношения регулируются правом, которому не подчиняются человеческие чувства. 
Межличностные отношения, возникающие в преддверии образования семьи, могут давать сбои, ибо органы Государственной регистрации могут быть введены в заблуждение или неправильно информированы. Чтобы исключить подобные нежелательные ситуации, органы загса, регистрирующие брак, требуют указания в заявлении на отсутствие препятствий к браку, на наличие предшествующего брака и детей. Поэтому ранее состоявшие в браке должны представлять свидетельство о расторжении брака или свидетельство о смерти супруга. Вступающие в брак обязаны представить документы, удостоверяющие личность (паспорт, удостоверение, военный билет и т.д.), а также дать подписку, что им известно о состоянии здоровья друг друга. 
Таким образом, предъявление перечисленных документов устраняет все сомнения в достоверности сведений брачащихся и предотвращает возможные конфликты в стадии оформления брачного союза. 
Разные виды конфликтов на различных стадиях становления семьи находятся за пределами правового регулирования. Никакая норма права не может обязать человека быть выдержанным, спокойным, уступчивым, внимательным. Это зависит от самого человека, его умения управлять собой, уступать и идти на компромисс. Это не врожденные способности, они достигаются в результате упорной работы человека над самим собой и, конечно, воспитания. 
Жизнь семьи не ограничивается эмоциями и чувствами. Это тот фундамент, на котором существуют семья и отношения между ее членами. Личные взаимоотношения мужа и жены дополняются правами и обязанностями, вытекающими из зарегистрированного брака. Статья 4 КоБС РСФСР относит к личным правам супругов право выбора фамилии, право на определение рода занятий и профессии, право на свободный выбор местожительства, право на совместное решение жизненно важных вопросов семьи. 
Общие вопросы семейной жизни супруги должны решать совместно, по взаимному согласию, и никто из них не может иметь каких-либо преимуществ. Однако "должны" еще не означает, что все это реализуется в обыденной жизни. В качестве примера сошлемся на право выбора фамилии супругов. При вступлении в брак можно оставить добрачные фамилии, можно сделать общей фамилию одного из супругов, можно соединить через тире обе фамилии. Отсутствие согласия при выборе семейной фамилии, несогласие с доводами друг друга приводит к конфликту между супругами. 
Невозможность самостоятельно решить спор заставляет супругов прибегать к помощи третьей стороны - соответствующего государственного органа: народного суда, органа опеки и попечительства и др. Если супруги приходят к общему решению и устраняют возникший спор, у обиженного супруга остается чувство досады и неудовлетворенности, которое дремлет до поры, до времени, чтобы затем вновь выплеснуться при очередном конфликте. 
Жизнь семьи связана не только с личными взаимоотношениями супругов, родителей и детей, родственников, но и с имущественными отношениями. И те, и другие отношения могут приводить к конфликтам в семье. 
Но как бы теоретически обоснованно не выглядели эти типы семейной экономики, все же объем труда в доме, выполняемый женщиной и мужчиной, различен. Так, в рабочие дни мужчина тратит на домашний труд 59 минут, женщина - 2 часа 48 минут, в выходные дни мужчины - 2 часа 17 минут, женщины - 5 часов 44 минуты[2]. 
Работа женщины на производстве и дома вызывает огромные перегрузки, которые не каждая женщина может выдержать. К перегрузкам добавляются материальная необеспеченность, нежелание мужа помогать по дому. В этих условиях женщины срываются и происходит конфликт. Только совместное участие мужа и жены в ведении домашнего хозяйства может обеспечить благополучие семьи. При определении экономики семьи важно учитывать, что экономика - это не только количество имеющихся в распоряжении семьи материальных благ, но и отношение супругов и детей к ним. Семейный бюджет складывается из денежных поступлений, льгот из общественных фондов потребления, натуральных доходов. Кроме того, в распоряжении супругов находится имущество, нажитое до оформления брака и во время брака. 
В соответствии со ст. 20, 22 КоБС РСФСР добрачное имущество относится к категории личного имущества супругов, а нажитое ими в браке - к категории общего имущества. 
В случае спора каждый из супругов может подтверждать принадлежность ему добрачного имущества, ссылаясь на свидетельские показания, представляя квитанции, чеки, другие документы. Например, в суде был предъявлен иск о разделе имущества между В. и Я.[3] Я. утверждала, что швейная машинка и кухонный стол были приобретены ею до брака. Она представила в качестве доказательства гарантию на швейную машинку, в которой стояла дата продажи. При сопоставлении этого документа и свидетельства о браке суд установил, что машинка куплена до заключения брака. 
К личной собственности каждого супруга может быть отнесено имущество, полученное во время брака в дар или в порядке наследования. Но дарение или наследование должно быть персонифицированным. Если подарок преподносится обоим супругам, то такое имущество рассматривается как общее. 
Личным имуществом являются индивидуальные вещи супругов (одежда, обувь и др.), даже если они приобретены на общие средства. Исключение составляют предметы роскоши (изделия из драгоценных металлов, редкие меха, драгоценные камни и т.д.). Поскольку законом не определено, что считать предметом роскоши, в случае спора суд решает вопрос исходя из конкретных условий. 
Каждый супруг владеет, пользуется и распоряжается личным имуществом самостоятельно. Согласия другого супруга на отчуждение этого имущества, т.е. продажу, дарение или совершение иных актов распоряжения, не требуется. 
Супруги имеют равные права владения, пользования и распоряжения имуществом, нажитым ими во время брака. Равенство прав проявляется в том, что при распоряжении имуществом одним из супругов не требуется согласия другого. Предполагается, что оно существует. Вместе с тем есть виды имущества, для распоряжения которыми требуется письменное согласие супруга. Это касается отчуждения (продажи, дарения, мены) дома (или части его), квартиры в доме ЖСК, автомашины. При отсутствии надлежаще оформленного согласия супруга договор об отчуждении указанных видов имущества признается недействительным, хотя бы приобретатель и был добросовестным. Согласно ст. 21 КоБС РСФСР, возможен раздел общего имущества супругов с целью определения долей в их общей совместной собственности. Такой раздел имущества допускается во время брака и при разводе. Когда разрушается семья и невозможно устранить конфликт между супругами, раздел имущества происходит болезненно, поскольку каждый отстаивает свои права, доказывает свое преимущественное право на владение тем или иным имуществом. 
Б. обратилась в суд с иском к бывшему мужу Б. и просила признать за ней право собственности на автомашину "Москвич"[4]. В иске она указала, что машина приобреталась во время брака, но денежные средства в размере 588 руб. она получила от своей матери С., а 2500 руб. взяла у тетки бывшего мужа в долг, который позже ей возвратила Советский районный народный суд Курска принял решение о признании за истицей права собственности на 1/2 часть автомашины и передаче ей автомобиля. В пользу ответчика взыскивалась денежная компенсация за половину стоимости автомашины в размере 2905 руб. Вышестоящие судебные инстанции признали это решение неправомерным и подлежащим пересмотру Внимание народного суда обращалось на следующие обстоятельства. Из материалов дела, объяснений сторон видно, что автомашина, по поводу которой возник спор, была куплена через два месяца после регистрации брака на средства матери истицы и тетки ответчика, а не нажитые в период брака. Эти обстоятельства нашли подтверждение в копиях лицевых счетов, представленных С. Следовательно, данная автомашина была приобретена супругами не на общие, а на личные средства супругов, переданные им родственниками не в равном, а в разных размерах. При решении спора важно определить доли каждого из супругов в праве собственности на автомашину исходя из размера денежных сумм, которые они потратили на покупку. При разрешении спора об имуществе в некоторых случаях сторона должна доказать свое право собственности на спорное имущество. 
К. предъявил иск к Н. о разделе имущества[5]. Брак с ответчицей он расторг в 1980 г., но до 1986 г. проживал с ней одной семьей, имея общий бюджет, единое хозяйство и приобретая имущество. В 1986 г. К. прекратил совместное проживание с ответчицей. Истец просил суд выделить ему часть имущества: телевизор, мебель и другие вещи. Севастопольский районный народный суд Москвы удовлетворил иск, руководствуясь ст. 121 ГК РСФСР о выделе доли из общего имущества. Однако, применяя правила этой статьи, суд должен был потребовать от истца доказательства его права собственности на имущество, т.е. что имущество было им приобретено на его средства, либо ему подарено, либо унаследовано. Если какое-либо конкретное имущество приобретено сторонами совместно, то необходимо установить размер участия каждой из сторон в его приобретении и учесть это при разделе имущества. Если спор идет о нескольких конкретных вещах, то вопрос о праве собственности на каждую из них суд должен исследовать отдельно. В нашем же примере при решении спора суд фактически применил ст. 20 КоБС РСФСР, говорящую о равном праве супругов на имущество, нажитое в период брака, хотя эта норма в данном случае не могла применяться, так как в период приобретения имущества стороны в браке не состояли. С учетом всех этих обстоятельств в соответствии со ст. 50 ГПК РСФСР и истец, и ответчик должны были представить суду доказательства своего права собственности на то или иное имущество, что не было сделано. 
Столь подробное описание отношений, которые возникают, развиваются и прекращаются в семье, нам потребовалось для того, чтобы найти подходы к определению, что представляет собой семейный конфликт, его объективная и субъективная стороны. Объективной стороной семейного конфликта, на наш взгляд, являются отклонения в поведении супругов, во взаимоотношениях с другими членами семьи, столкновения позиций, точек зрения, мнений по поводу одного и того же вопроса в жизни семьи. Субъективная сторона семейного конфликта проявляется в том, что супруги и другие члены семьи в сложившейся ситуации не могут найти единственно правильное решение. 
Определить семейный конфликт .можно как противоречивое поведение супругов и других членов семьи в сфере семейных отношений (личных и имущественных), как столкновение супружеских и родственных амбиций с целью установления собственного приоритета в решении жизненно важных вопросов семьи. 
Семейные и межличностные конфликты можно классифицировать по следующим признакам: 
1) по субъектам конфликтных ситуаций: конфликты между супругами; супругами и их детьми; супругами и родителями каждого из супругов; бабушками и дедушками и внуками; членами семьи и воспитателем детского сада, учителем школы, врачом поликлиники и т.п.; 
2) по содержанию самого конфликта: несовпадение чувств и реальных отношений супругов; несовпадающие подходы к воспитанию детей, ведению домашнего хозяйства; вмешательство родителей каждого из супругов в семейную жизнь; неадекватная реакция родителей на отношение к детям в детских учреждениях (детский сад, школа, поликлинника и т.д.); 
3) по сфере проявления конфликтов: конфликт в семейных отношениях (личных или имущественных); в отношениях между родственниками; в отношениях членов семьи с членами коллективов различных государственных и общественных организаций. 
Предложенная классификация не является исчерпывающей/ ибо другой исследователь может предложить свои критерии. Но в любом случае она будет полезной для уяснения сути семейного конфликта. 
2. Причины семейных и межличностных конфликтов. 
Трения, недомолвки, разлады характерны не только для молодой семьи, но и для семьи со стажем. Любая семья, будь то гармоничная или неблагополучная, испытывает трудности. Они мешают жизни супругов, но не обязательно вызывают чувство стойкой неудовлетворенности браком. Например, муж может курить в комнате, не считаясь с присутствием некурящей жены, маленьких детей или пожилых родителей, или кулинарные способности жены оставляют желать лучшего, но эти обстоятельства, вызывая определенный дискомфорт, не приводят к резким разногласиям. Хуже, когда у супругов возникает серьезное чувство неудовлетворенности семейной жизнью. Это чувство, появившись, нарастает изо дня в день и ведет к долговременному разладу в семье. Если супруги не проявляют стремления к его устранению, разлад приводит к прекращению семейных отношений. 
По утверждению Ю. Рюрикова, в быту распространены "три невежества": психологическая неграмотность супругов; половое невежество; педагогическая малограмотность[6]. Они лежат в основе семейных конфликтов. Каждое из них рождает множество оснований для разлада. Одни причины связаны непосредственно с супругами; другие возникают во внутрисемейных отношениях; третьи обусловлены внешними факторами, 
В период, когда юноша и девушка встречаются, знакомятся друг с другом, чувство влюбленности, романтизма мешает им взглянуть на партнера с житейской позиции. Каждый из них, вступая в брак и создавая семью, имеет свои взгляды, привычки, которые отличаются от взглядов и привычек его партнера Так, один из супругов приучен к порядку, другой не имеет об этом никакого представления, ибо всю предшествующую жизнь жил за спиной родителей Уже на первых порах семейной жизни проявляется бережливость одного и отсутствие ее у другого супруга Эти и другие штрихи можно отнести к издержкам воспитания, которые не способствуют установлению добрых отношений в семье, а уже с первых дней совместной жизни порождают конфликты. 
Создавая собственную семью, молодые люди выходят из-под опеки родителей и начинают самостоятельную жизнь, не будучи к ней подготовленными. Их не приучили к самостоятельности, им не объяснили, что надо уживаться со своим избранником или избранницей, уступать, мириться с недостатками характера друг друга, быть внимательными и заботливыми. 
Суммируя сказанное, эту причину конфликтов в семье можно обозначить как неподготовленность к браку. Она наиболее часто проявляется в начале семейной жизни и нередко приводит к разводу. И. В Дорно отмечает, что в первый год жизни семьи вероятность развода велика и составляет до 30% от общего числа браков[7]. 
Причиной конфликта между супругами может быть дисгармония их интимных отношений, возникающая при утрате чувства любви, влечения друг к другу, утрате здоровья как следствии курения, злоупотребления алкоголем, незнании психогигиены брака, как, впрочем, и других сторон семейной жизни. 
Таким образом, первая группа причин конфликтов связана с самими супругами, с их характером, неподготовленностью к браку, неналаженной половой жизнью. 
Ко второй группе можно отнести причины внутрисемейных конфликтов, в которые вовлечены дети, представители старшего поколения и т.д. 
Любящие мужчина и женщина, объединяясь в семью, стремятся к продолжению рода и воспитанию детей. Однако эта благородная идея семейного союза имеет свои негативные последствия, которые также порождают конфликты. С появлением в семье ребенка нагрузка по уходу за ним ложится, как правило, на жену Она не работает и все свои силы отдает ребенку и дому. Первое время муж помогает, но затем его помощь становится все меньше и меньше то ли в силу нежелания и лености, то ли в силу неумения и неподготовленности к выполнению отцовской обязанности: отец не хочет лишний раз подняться ночью к плачущему ребенку, сходить на молочную кухню за детским питанием, постирать пеленки, выйти с ребенком на прогулку. Нагрузки жены возрастают, а к физической добавляется еще и моральная усталость, раздражительность. Между супругами возникают трения, в адрес друг друга раздаются упреки В такой ситуации конфликт неизбежен. 
Следовательно, чрезмерные перегрузки жены, ее монотонная, однообразная жизнь, особенно в первый год после появления ребенка, к тому же отсутствие помощников по дому - одна из главных причин внутрисемейных конфликтов между супругами. 
Процесс воспитания детей может также являться причиной разногласий, а нередко и конфликтов в семье Каждый из родителей старается привнести в воспитание ребенка то, что он сам получил от своих родителей, или то, что он считает целесообразным Поэтому подчас разрешенное одним из родителей запрещается другим. Если же к воспитанию детей в той или иной степени привлекается старшее поколение (бабушки и дедушки, тети и дяди и т.д.), которое придерживается взглядов и принципов, не совпадающих со взглядами и принципами родителей ребенка, то в сферу возникшего конфликта втягивается большое число участников В тех случаях, когда побеждает здравый смысл, конфликт разрешается "мирными" средствами и негативных последствий не имеет 
От общих рассуждений необходимо обратиться к закону. В ст. 52 КоБС РСФСР закреплена обязанность родителей воспитывать своих детей, заботиться об их физическом развитии и обучении, готовить к общественно полезному труду, растить достойными членами общества. Причем отец и мать имеют равные права и обязанности в отношении своих детей (ст. 54 КоБС). 
Вряд ли родители строго выполняют предписания закона? Довольно часто один из родителей, а то и оба пренебрегают своими обязанностями и нарушают закон. Невыполнение родителями своих обязанностей по воспитанию детей может выражаться в проявлении недобросовестности по отношению к детям или в уклонении от своих прямых обязанностей по воспитанию детей. 
Эмоциональная неустойчивость родителей или одного из них, нежелание уделять достаточное время детям ведет " отчуждению родителей и детей, к ссорам между родителями. На фоне экономических, социальных и иных неурядиц в нашем государстве снижается материальное благосостояние многих семей. В итоге возрастает загруженность родителей, совмещающих несколько видов работ. У женщины к работе на производстве добавляется домашнее хозяйство, вместе с тем уменьшается свободное время, которое можно было бы посвятить детям. Со стороны отца семейства может обнаружиться нежелание участвовать в домашних делах, увлечение алкоголем, праздное времяпрепровождение на стороне. Все это накаляет атмосферу в семье. Ссоры и выяснения отношений между родителями становятся постоянными спутниками семейной жизни. В атмосфере вражды и зла дети страдают больше, чем взрослые, но конфликтующие родители меньше всего думают о тех психических травмах, которые они наносят своим поведением собственным детям. 
Степень социальной опасности возрастает при прямом уклонении родителей от воспитания детей. Оставшись без родительского попечения, испытывая отчуждение к самым близким людям, дети не стремятся улаживать конфликты с родителями. Они оставляют семью, уходят на улицу, в криминальную среду. Ежегодно в органы внутренних дел за различные преступления доставляется свыше 900 тыс. детей, 50 тыс. ребят уходят из семей и попадают в приемники-распределители, 90% воспитанников интернатов страны страдают психическими расстройствами, обусловленными длительным пребыванием в неблагоприятной семейной обстановке. В результате злостного уклонения родителей от выполнения своих обязанностей ежегодно около 100 тыс. детей остаются без родительского попечения[8]. 
Недостаток общих знаний у родителей, их низкая педагогическая культура, нежелание искать компромиссы в отношениях с детьми также приводят к негативным последствиям. В этих случаях нормы морали оказываются бессильными. Устранение конфликта между родителями и детьми становится прерогативой государственного органа, действующего на основе норм права. В этом случае оба родителя (или один из них) лишаются родительских прав. В ст. 59 КоБС подчеркивается, что лишение родительских прав возможно, если будет установлено, что родители уклоняются от выполнения своих обязанностей по воспитанию детей, злоупотребляют своими родительскими правами, жестоко обращаются с детьми, оказывают вредное влияние на детей своим аморальным, антиобщественным поведением, а также если родители являются хроническими алкоголиками или наркоманами. 
Причиной внутрисемейных конфликтов могут быть несложившиеся взаимоотношения супругов с родителями. В современных условиях, когда жилищная проблема еще далека от разрешения, новобрачные вынуждены проживать с родителями одного из них. У старшего поколения имеются уже сложившийся образ жизни, устоявшиеся привычки, молодые же начинают свою жизнь с "чистого листа". Помимо трудностей "притирки" друг к другу они должны еще войти в мир родителей. Не всегда это проходит гладко, начинаются осложнения, ссоры. Стороны конфликта не стремятся к взаимопониманию, к устранению конфликтной ситуации. Семья распадается. 
Такой же конец ожидает и те семьи, которые живут отдельно от родителей, но не могут противостоять влиянию старших, связаны с ними в силу материальной или иной зависимости. 
Жизненные обстоятельства заставляют всех членов семьи вступать в те или иные отношения с различными организациями и лицами. Это и детский сад, и поликлиника, и школа, и предприятие, и учреждение, и т.д. Отношения с такими организациями не всегда складываются гладко. Отсюда те межличностные конфликты, которые возникают вне семьи, но болезненно ею переживаются. Психологическая несовместимость между детьми в детских садах и школах, между детьми и воспитателями, учителями; между родителями и другими членами коллективов, в которых они работают; неумение управлять собой и своими чувствами, нежелание уступить в спорной ситуации являются теми основаниями, которые приводят к зарождению конфликта. Его устранение всецело зависит от воли сторон 
Приведем такой пример. Мать проводила сына С. в армию. Первые письма были сдержанными и короткими. Спустя некоторое время письма стали тревожнее, пока, наконец, мать не получила письмо, которое заставило ее отправиться по месту службы сына и обратиться к его командиру. При выяснении обстоятельств было установлено, что между старшиной взвода Н. и С. возник конфликт. Н. унижал С. перед другими солдатами, занимался рукоприкладством и т.д. Чтобы устранить конфликтную ситуацию, избежать негативных последствий, командир расформировал весь взвод, в котором были конфликтующие стороны. Попав в другое подразделение, С. нормально закончил свою службу в армии и вернулся домой. 
Мы рассмотрели далеко не все причины семейных и межличностных конфликтов. Разные жизненные обстоятельства порождают разные столкновения между людьми. Главная задача членов семьи - если и не исключить их, то по крайней мере свести к минимуму. 
3. Специфика семейных конфликтов. 
В течение жизни человек выполняет несколько ролей: семьянина, работника, гражданина и т.д. Эти роли проявляются в коллективах людей, в которые он вступает. Его стремление к контактам с другими людьми чрезвычайно велико. Люди объединяются в коллективы по разным основаниям: взаимные чувства, общее дело, определенные интересы. В каждом из таких коллективов складываются определенные отношения между их членами. В случаях, когда эти отношения дают сбои, возникают конфликты, имеющие свои особенности. 
Говоря о специфических чертах семейных конфликтов, прежде всего необходимо отметить, что они затрагивают область человеческих чувств и интимных отношений. В таких случаях обращение за моральной помощью к друзьям и подругам не всегда дает положительный результат. Благоразумный, конструктивный совет полезен, ибо он направлен на нормализацию отношений, но позиция приятеля (подруги), выраженная в совете: не уступай, не соглашайся, - может только усилить конфронтацию супругов. 
Завершение конфликта и восстановление мира не означает, что со столкновениями в семье покончено. И это тоже является особенностью семейного конфликта. Нанесенные обиды, размолвки, ссоры оставляют след в душе супругов, постепенно увеличивают трещину, возникшую между мужем и женой, между родителями и детьми. Накапливаясь, они становятся детонатором, способным взорвать семью. Хорошо, если человек не помнит зла. А если черта его характера - злопамятство, то от него не спасет ни мораль, ни право, ни другой человек. С этой особенностью семейных конфликтов необходимо считаться, ибо невозможно применять принуждение к конфликтующим супругам. 
Учитывая, что регуляторами отношений в семье являются нормы морали и права, отметим, что их требования не всегда совпадают Поэтому их эффективность в улаживании семейных конфликтов сравнительно невысока. Взять хотя бы случай, когда семья юридически распалась, а фактически продолжает жить под одной крышей. Не все и не сразу могут произвести размен жилой площади, а сейчас, в условиях рынка жилья, это для большинства людей практически невозможно. Озлобленные неудачной семейной жизнью и невозможностью быстро избавиться друг от друга, разведенные супруги продолжают конфликтовать. На бытовом уровне все выглядит не так, как предусмотрено в нормах права и морали. Серьезные семейные разногласия, перерастающие в. постоянные конфликты, заканчиваются распадом семьи, который, как правило, оформляется разводом. Многим развод приносит избавление от враждебности, неприязни, обмана и всего того, что омрачало жизнь. По мнению Ю.Б. Рюрикова, у нас в 10-15 раз больше несчастных, неудачных браков, а эта беда страшнее разводов[9]. Люди обрекают себя на существование в полуудачных или неудачных семьях. В одном случае они руководствуются чувством долга, в другом боятся перемен или одиночества, в третьем боятся повторить ошибку Но это все из области чувств и эмоций. Куда более важная причина, сдерживающая супругов от решительных шагов, - это дети, которые страдают неизмеримо больше, чем их расставшиеся родители. Если родителям предоставляется возможность в дальнейшем обрести свое счастье с другим спутником жизни, то дети не выбирают родителей. Их надломленная психика, связанная с отсутствием одного из родителей, насмешки и колкости сверстников ожесточают подрастающих юношей и девушек, делают их агрессивными, неуживчивыми, что влияет на отношения в семьях, которые они со временем создадут сами. Таким образом, сама семья воспроизводит конфликтность, которая является не столько наследственной, сколько приобретенной. 
4. Способы разрешения семейного конфликта. 
Как разрешить конфликт в семье и можно ли его предупредить? В нормах права нет ответов на эти вопросы. 
Определенные рекомендации даются в работах психологов. А А. Ершов предлагает ряд правил предупреждения межличностных конфликтов[10]. Представляется, что некоторые из них можно было бы использовать для разрешения семейных конфликтов. В частности, речь идет о таком правиле - замечание супругу надо делать наедине и выяснять причины его поведения, чтобы устранить недоразумение. Конфликтующие супруги игнорируют это правило и выясняют свои отношения в присутствии всех членов семьи, включая детей. Негативные последствия такого поведения родителей очевидны это снижение уважения к ним со стороны детей, влияние на психику детей, приучение их к вседозволенности. Это же правило применимо и к взаимоотношениям с ребенком. С точки зрения предупреждения конфликта с ребенком очень важно, чтобы родители оберегали его самолюбие, избегали публичного обсуждения его поведения и не допускали нецензурных выражений в его присутствии. 
Второе правило, способное предупредить конфликт в семье, заключается в том, что члены семьи должны стремиться понять позицию друг друга, не отвергать ее сразу же и резко, дать человеку возможность высказаться до конца. Умение терпеливо выслушать другого человека, будь то взрослый или ребенок, определяет культуру общения в семье, которая не появляется в одночасье, а складывается в процессе всей жизни семьи. Прочитав эти строки, иной усмехнется: как можно терпеливо выслушивать пьяного супруга, не вяжущего лыка? В подобной ситуации вообще исключены какие-либо выяснения отношений, ибо они могут только ухудшить и обострить обстановку. 
Третье правило, дающее надежду предупредить конфликт в семье, состоит в том, что свою ошибку надо признать быстро и решительно, опережая возможную критику и нелицеприятные высказывания. 
Есть в арсенале у психологов и еще одно правило. Суть его в том, что при конфликте вести разговор надо в доброжелательном тоне, но твердом и спокойном. Это значит, что надо сдерживать свои эмоции, следить за своей речью, т.е. уметь владеть собой 
Казалось бы, что в этих правилах нет ничего особенного. Но особенное все-таки есть, ибо, как утверждает А.А. Ершов, в основе этих правил лежит общепринятый закон отклика, или взаимности[11]. 
В реальной жизни этих правил не знают, либо знают, но не придерживаются. Поэтому разрастается конфликт, участниками которого становятся все члены семьи 
Как и предупреждение конфликта в семье, его разрешение лежит в плоскости психологии отношений Устранение конфликта должно начинаться с выяснения и осознания причины и возможных последствий столкновения[12]. Зная характеры друг друга и членов своей семьи, супруги должны проявлять уважение к каждому участнику конфликта, а также терпимость к той позиции или точке зрения, которой придерживается оппонент. Для разрешения конфликта важна нормальная атмосфера в семье. Нельзя обязать человека понять другого, посмотреть на столкновение с его позиции, но только доброжелательность и воля каждого конфликтующего могут способствовать нормализации отношений. Когда речь идет о конфликте с детьми, необходим индивидуальный подход, повышенное внимание к только еще формирующемуся человеку. 
Нормализацией отношений в семье можно считать: а) достижение взаимного примирения и согласия; б) компромисс, т.е. согласие на основе взаимных уступок, но при сохранении своих основных позиций, взглядов, отношений; в) победу одной стороны над другой со всеми вытекающими отсюда последствиями[13]. 
Перманентные конфликты, превратившиеся в постоянные, приводят к распаду семьи. Финалом разногласий и столкновений является развод. По мнению психологов, ему предшествует процесс, состоящий из нескольких стадий: 1) эмоциональный развод, выражающийся в отчуждении, безразличии супругов друг к другу, утрате доверия и любви; 2) физический развод, приводящий к раздельному проживанию супругов; 3) юридический развод, требующий правового оформления прекращения брака[14]. Ю.Б. Рюриков рассматривает право на развод как право на исправление ошибки в выборе спутника жизни, право на новый поиск личного счастья[15]. Право на развод освобождает супругов от бесконечных конфликтов, от того дискомфорта, который они порождают. В то же время оно не устраняет межличностные конфликты в тех случаях, когда в семье есть дети. У них нет права на поиск новых родителей, они продолжают оставаться причиной споров теперь уже бывших супругов по поводу права на свидания, на воспитание, на алименты и т.д. 
Закон предоставляет супругам право на прекращение брачного союза, когда их дальнейшая совместная жизнь становится невозможной. Реализация этого права не зависит от числа прожитых лет или достижения обоюдного согласия. Каждый из супругов добровольно принимает решение и обращается в государственный орган (загс, суд) с целью выполнения процедуры развода. 
С заявлением о расторжении брака в загс или с иском в суд могут обращаться как оба супруга, так и один из них (ст. 30 КоБС). Вместе с тем закон ограничивает право мужчин требовать расторжения брака во время беременности жены и в течение одного года после рождения ребенка (ст. 31 КоБС). Это правило действует и в тех случаях, если ребенок родился мертвым или не дожил до года. 
Представляется, что данная норма закона, предусматривающая отсрочку развода, важна с точки зрения не только попытки сохранить семью, но и смягчения того морального удара, который обрушивается на женщину, остающуюся одной с ребенком или без него. 
После принятия искового заявления о расторжении брака, поданного одним из супругов, судья должен вызвать другого супруга, выяснить его отношение к исковым требованиям, принять меры к примирению сторон. Беседа судьи с разводящимися супругами о примирении иногда дает положительные результаты. Жизненный опыт судьи, используемые для примирения сторон убеждение и внушение - это те средства, которые помогают устранить негативные последствия семейного конфликта. Бывают случаи, когда в результате проведенных судьей в процессе подготовки дела к слушанию бесед как с каждым супругом отдельно, так и с участием обоих супругов и их родителей супруги забирают заявление о разводе. В тех случаях, когда воздействие судьи не дало положительного результата, им изучаются все обстоятельства, подлежащие исследованию в судебном заседании. 
Рассмотрение дела о расторжении брака требует присутствия обоих супругов. От каждого из них суд получает объяснения о характере семейных отношений, мотивах и причинах разлада в семье. Иногда суды рассматривают бракоразводные дела, когда присутствует только одна сторона. 
М. обратилась в суд с иском о расторжении брака с В. и взыскании с него алиментов[16]. В качестве причины развода она указала на злоупотребление мужем спиртными напитками, частые ссоры и скандалы из-за этого. Народный суд расторг брак М. И В. и взыскал с В. алименты. Ответчик в процессе не участвовал. Узнав о решении суда, В. подал кассационную жалобу, в которой изложил свои доводы: копию- заявления истицы в народный суд ему не вручили, с мотивами развода, изложенными истицей, и судебным решением он не согласен, согласия на рассмотрение дела в его отсутствие он не давал. Таким образом, В. не мог дать свои пояснения по поводу требований, заявленных истицей. В связи с тем, что ряд обстоятельств не был проверен в судебном заседании, а в основу решения суд положил объяснения одной только М., вышестоящая судебная инстанция отменила решение суда. 
Закон не содержит перечня причин и мотивов прекращения брака. Они могут быть самыми разными. Как показывает практика, женщины в качестве причин расторжения брака чаще всего называют пьянство, алкоголизм супруга, измену или подозрение в измене супруга, несходство характеров. У мужчин причинами развода выступают появление другой семьи, частые ссоры, несходство характеров, измена жены, потеря любви и т.д. К названным причинам расторжения брака И.В. Гребенников добавляет: необдуманность выбора одного из супругов, отсутствие общих интересов и взглядов, легкомысленное отношение к супружеским обязанностям, длительное раздельное проживание супругов, психологическую или сексуальную несовместимость, грубость, жестокость, бестактность, иждивенчество, отказ создавать общий бюджет семьи, осуждение одного из супругов к лишению свободы за совершение преступления, психические, венерические болезни, невозможность (нежелание) иметь детей, бестактное вмешательство родителей в жизнь молодой семьи, материальные и жилищные трудности[17]. Анализ каждой причины расторжения брака должен дать ответ на вопрос о том, возможны ли дальнейшая совместная жизнь супругов и сохранение семьи. Если нет, то суд, согласно ст. 33 КоБС, выносит решение о прекращении брачных отношений между супругами. Юридически оформлен распад семьи. Можно было бы считать, что устранены основания для конфликтов. Однако в быту все гораздо сложнее. Остаются дети, жилищная и материальная проблемы, обостренные отношения между бывшими супругами в одних случаях до размена квартиры, в других - на всю оставшуюся жизнь. 
Хотя развод можно считать радикальным средством разрешения конфликта в семье, тем не менее он имеет свои негативные последствия. Они различны для разных субъектов - для разводящихся, для детей, для общества. Наиболее уязвима при разводе женщина, у которой обычно остаются дети. Она больше, чем мужчина, подвержена нервно-психическим расстройствам. У разведенной женщины остается нереализованной репродуктивная функция. Негативные последствия развода для детей не идут ни в какое сравнение с последствиями для субъектов. Ребенок теряет одного (подчас любимого) родителя, воспитывается одним родителем, ибо во многих случаях матери препятствуют отцам встречаться с детьми. Ребенок часто испытывает издевки сверстников по поводу отсутствия у него одного из родителей, что сказывается на его нервно-психическом состоянии. В результате ухудшается его здоровье, успеваемость в школе, что приводит к осложнению отношений с тем родителем, с которым он проживает. Развод супругов ведет к тому, что общество получает неполную семью, увеличивается число подростков с отклоняющимся поведением, растет преступность. Все это создает для общества и государства дополнительные трудности. 
Развод как средство выхода из семейного конфликта до конца не решает всех проблем. Столкновения между бывшими супругами возможны и после расторжения брака, в частности по поводу имущества, алиментов и т.д. 
Например, одновременно с иском о расторжении брака не могут рассматриваться иски о взыскании алиментов на детей, если предъявлен встречный иск о признании недействительной актовой записи об отце или матери ребенка; требования имущественного характера, связанные с членством одного из супругов в садоводческом товариществе, гаражно-строительном и дачно-строительном кооперативе; требования о разделе жилой площади, так как при этом затрагиваются права третьих лиц. 
Подводя итог сказанному, следует отметить, что в арсенале правовых средств практически нет радикальных мер, способных разрешить семейные конфликты. Все находится во власти людей, их умения найти общий язык, избежать нежелательных инцидентов. 
________________________________________
[1] См Донченко Е.А, Титаренко Т.М. Личность. Конфликт. Гармония. Киев, 1989 С. 134; Рюриков Ю. Трудность счастья (любовь и молодая семья). М., 1977. С. 58. 
[2] См.: РСФСР в цифрах в 1990 году. М., 1991. С 57. 
[3] См.: Бюлл. Верхов. Суда РСФСР. 1986 Љ 7. С 9. 
[4] См.: Там же. 1990. Љ 9. С. 11 
[5] См.: Там же. Љ 1. С. 12. 
[6] См.: Рюриков Ю. Указ, соч. С. 40. 
[7] См.: Дорно И. В. Современный брак проблемы гармонии. М., 1990. С. 125 
[8] См.: Белякова А..М. Вопросы советского семейного права в судебной практике. М, 1989. С. 105 
[9] См. Рюриков Ю.Б. Мед и яд любви. М., 1989. С. 159 
[10] См. Ершов А.А. Личность и коллектив (Межличностные конфликты в коллективе, их разрешение). Л, 1976 С. 28. 
[11] См. Ершов А.А. Личность и коллектив (Межличностные конфликты в коллективе, их разрешение). Л, 1976 С. 28. 
[12] См. Ершов А.А. Личность и коллектив (Межличностные конфликты в коллективе, их разрешение). Л, 1976 С. 31. 
[13] См. Ершов А.А. Личность и коллектив (Межличностные конфликты в коллективе, их разрешение). Л, 1976 С. 32. 
[14] См.: Рюриков Ю.Б. Мед и яд любви. С. 158. 
[15] См.: Этика и психология семейной жизни/Под ред. И.В. Гребенникова. М., 1984. С. 208. 
[16] См.: Бюлл. Верхов. Суда РСФСР. 1983. Љ 12. С. 7. 
[17] См.: Гребенников И. В. Основы семейной жизни. М., 1991. С. 78.
ј 17. ЭКОЛОГИЧЕСКИЙ КОНФЛИКТ
________________________________________
1. Понятие. 
Экологические конфликты - одна из наиболее часто встречающихся разновидностей, или групп, социальных конфликтов, возникающих практически на протяжении всей истории существования человечества. Подход к ним основан на двух допущениях. Первое: экологические конфликты имеют сущностные черты и механизм развития, присущие любому социальному конфликту. Второе: эти конфликты обладают одновременно весьма существенной спецификой. Своеобразны предмет и причины экологических конфликтов, процессы их возникновения, протекания и разрешения. Особыми являются последствия этих конфликтов, .весьма опасна их неосознанность, непонятность. Своеобразны и внешние условия динамики экологических конфликтов. 
Констатация существования экологических конфликтов порождает необходимость специфического вмешательства со стороны заинтересованных сил (общества, государства, государственных структур, социальных групп), основанного на праве и использующего его возможности. 
Рассмотрим сначала экологические конфликты как социальный феномен, некоторую данность, определяющую потребность в правовом регулировании и служащую объектом действия права, а на этой основе и некоторые вопросы, связанные с оптимизацией правового регулирования экологических конфликтов. При этом будет использована информация, полученная при изучении различных сторон механизма действия экологического права, экологически значимого поведения людей и причин экологических правонарушений в различных сферах охраны окружающей среды и рационального использования природных ресурсов[1]. 
Первая специфическая черта экологических конфликтов, определяющая как методику их распознавания и оценки, так и способы правового и иного регулирования, состоит в их имманентности обществу. Экологические конфликты, будучи, с нашей точки зрения, в принципе порождены самим взаимодействием общества и природы, отражают содержание процессов жизни людей в существующих природных условиях, специфику сложившихся экологических ниш. Как известно, в работах по конфликтологии спорят о существовании полезных конфликтов; возможно, нужно четче различать такие оценки конфликтов, как нормальность, объективность и полезность, и уточнить понятие полезности. Экологический конфликт. есть объективное явление и не обязательно негативное. Общество, люди вынуждены жить в условиях экологических конфликтов, считаться с ними, а также с возможностью их возникновения и необходимостью преодоления. Взаимодействие общества и природы осуществляется на принципиально ограниченной базе и связано с расходованием объективно ограниченных, трудно восстанавливаемых или вообще невосстанавливаемых ресурсов. Это обусловливает характер экологического конфликта. Действительно, проблема выбора между различными вариантами поведения, которая присуща всему социальному развитию, особенно сказывается на поведении в ограниченной нише и при ограниченных возможностях. В современных условиях это постоянное свойство экологического поведения обостряется тем, что, по мнению многих специалистов, человечество живет в долг у природы, так как уровень потребления природных ресурсов превышает способность природы к их пополнению или восстановлению, воспроизводству[2]. 
Собственно говоря, не столько теоретический анализ, сколько данные экологического мониторинга показывают, что практически каждое крупномасштабное решение в сфере взаимодействия с природой является началом конфликта либо попыткой его решения, так как связано с выбором между реально непримиримыми или плохо примиримыми альтернативами. Самые разнообразные процессы поведения, казалось бы, признанные обществом и не осуждаемые им, в части, обращенной на потребление или переделку природы, чреваты возможностью возникновения конфликта и связаны с его преодолением. Из сказанного можно сделать как минимум два предварительных вывода. Первый состоит в том, что объектом экологического права должны быть конфликты как имманентное свойство экологического поведения и экологических процессов, существующее латентно или открыто, т.е. конфликтогенные и конфликтные ситуации различной зрелости. Второй вывод связан с необходимостью настройки экологического мониторинга на выявление и анализ экологических конфликтов как на его нормальную и повседневную функцию[3]. 
Следующая специфическая черта экологических конфликтов состоит в их социальности, общественной природе и значимости. В сущности, экологические конфликты в принципе невозможно представить себе как столкновение людей и окружающей среды, общества и окружающей среды. Это всегда столкновения между людьми. Любой выигрыш одного участника взаимодействия с окружающей средой, природой может оказаться проигрышем для другого, хотя понятно, что никто не страдает от того, что Волга, Рейн или Миссисипи стали действительно чище. Но уж во всяком случае любой действительной экологический проигрыш одного участника есть проигрыш и всех остальных. Это означает, что в принципе невозможно нанести ущерб окружающей среде так, чтобы не задеть интересы третьих лиц. 
Следовательно, человечество заинтересовано в разрешении конфликта, даже если это не осознается при анализе данного конфликта. Разумеется, в конкретной ситуации разрешения конфликта могут быть лучше или хуже учтены интересы группы населения или страны, но в целом последствия экологического конфликта связаны с сохранением или нарушением общего и единственного базиса жизни людей. Экологические конфликты имеют не просто социальный, но экзистенциальный характер и относятся к проблеме жизни, существования людей. Возможно, выбор политической власти, политический конфликт менее значим для людей, чем экологический, ибо первый может и не подрывать условия жизни, тогда как экологические конфликты на деле соотносятся именно с ними. Это положение значимо как для выявления действительных участников экологического конфликта, так и для выбора способов и определения возможностей его разрешения. Экологические конфликты должны решаться не в пользу одной из сторон, а в пользу окружающей среды или природных объектов как таковых. 
Далее, существенной чертой экологического конфликта, характерной, возможно, и для иных конфликтов, можно считать гносеологические трудности их оптимального решения. Это относится не только к экологическим конфликтам в целом, но едва ли не к каждому экологическому конфликту в отдельности. Объясняется это тем, что выбор в сфере взаимодействия с природой ограничен уровнем человеческих знаний, которые в принципе недостаточны, их переоценка уже много раз приводила к неверным решениям, к выбору худшей модели снятия конфликта. Известно, что, кроме того, внешние и внутренние факторы принимаемых решений изменчивы; человечество в целом, равно как и его отдельные представители, в сущности, не имеют достаточных возможностей просчитать и предвидеть последствия того или иного решения конфликта. Так, конфликт, связанный с колебаниями уровня Каспийского моря и требовавший выбора одного из способов решения в определенный период, как будто разрешился. Но впоследствии оказалось, что принятые решения принесли огромный экологический вред. Сторона, настаивавшая на щадящем подходе к регулированию Каспия, проиграла, хотя была права. Сейчас продолжается конфликт вокруг дамбы в Финском заливе в районе Санкт-Петербурга. Не видно, чтобы кто-то из участников этого конфликта, как и мировая экологическая мысль, мог показать, каким путем следует решать этот конфликт. 
Из этого вытекает необходимость достаточно осторожного отношения к возможностям человеческого мышления, науки, а соответственно, государственного регулирования экологических конфликтов правовыми средствами. Стремление к осознанию и решению экологических конфликтов должно сочетаться с пониманием ограниченности человеческих возможностей и необходимости их непрерывного приложения к экологическим процессам. С собственно правовой и государственно-правовой точек зрения этим ограничиваются возможности императивного регулирования и подчеркивается потребность в расширении начала диспозитивности, а шире - альтернативности правовых предписаний. 
Таким образом, экологические конфликты и конфликтогенные ситуации имманентны экологическим процессам и экологическому поведению, имеют жизненное значение для человечества, должны постоянно быть предметом социального контроля (мониторинга). 
2. Изучение конфликтов. 
Подход к экологическим конфликтам как к социальной реальности неизбежно ставит задачу их распознавания и описания, будь то в теоретически обобщенной или эмпирической форме. Здесь возникает ряд практических вопросов. Дело в том, что общество должно иметь определенное представление о распространенности и реальном состоянии того, что условно можно назвать экологической конфликтностью, а для этого следует определить объекты наблюдения. Эти вопросы могут решаться с использованием возможностей юридической социологии, в частности криминологии и социологии отклоняющегося поведения. Это, в частности, означает, что любой, и прежде всего регулятивный, подход к экологическим конфликтам, особенно в сфере их правового регулирования, должен быть основан на эмпирических данных, полученных и обработанных в ходе отдельных конкретно-социологических исследований и постоянного осуществления экологического мониторинга. 
Вполне понятно, что на практике существует более общая необходимость изучения внешних проявлений и внутреннего содержания экологических конфликтов. Чтобы доказать актуальность такого изучения, достаточно, например, обратить внимание на специфику поведения участников экологического конфликта, например на поведение членов постоянно нацеленной на участие в экологических конфликтах организации "Гринпис", движения зеленых. Специфична и весьма изменчива мотивация поведения участников экологических конфликтов. 
Но сначала, разумеется, экологические конфликты нужно сделать объектом наблюдения, а затем уже изучать подробно. 
Между тем, как свидетельствует огромный опыт изучения юридически значимого поведения, и прежде всего преступности, эмпирическое, конкретно-социологическое изучение и отражение экологических конфликтов - весьма сложная задача. В сфере экологической конфликтности несомненно значимой является проблема латентности и маскировки конфликтов. Нелегко определить границы единиц наблюдения, выделить основания их учета на эмпирическом материале, классифицировать (сгруппировать) экологические конфликты, ориентируя такую классификацию (структурную характеристику) на практическое использование. 
Наиболее показательным признаком экологического конфликта (иногда его считают достаточным) является предмет конфликта, т.е. действия, которые совершаются или должны (могут) совершаться по отношению к окружающей среде, природному объекту. Стороны в случае экологического конфликта занимают ясно или неявно, осознанно или неосознанно различные позиции относительно субъекта и характера присвоенности и использования природного объекта либо его свойств, независимо от того, идет ли речь собственно об использовании объекта или о возможных либо существующих последствиях такого использования. 
Практика показывает, что к негативным экологическим последствиям вполне могут приводить технические, политические, экономические, национальные и иные конфликты, приобретая тем самым более сложный, смешанный характер. Так, военные действия, блокада путей сообщения, иные формы политических конфликтов связаны с принятием решений, наносящих экологический ущерб, с прямым уничтожением объектов окружающей среды. Национальные и иные конфликты отвлекают от решения достаточно традиционных экологических задач. Широко известны факты уничтожения лесов, парков, гибели животных в ходе военных столкновений в межнациональных конфликтах, нанесение во время войны ущерба ландшафтам, заповедникам, загрязнение водных источников, вырубка зеленых насаждений в городах (Ереване, например) для отопления жилья в связи с блокадой нефте- и газопроводов. 
Следующим шагом после выявления экологической составляющей конфликта является установление и описание ее действительной роли в механизме данного конфликта. Многочисленные исследования показали, что существуют (или можно корректно выделять) реальные и формальные экологические конфликты, а также псевдоэкологические конфликты. Их разграничение - основа подхода к анализу анатомии и физиологии, статики и динамики конфликта, а соответственно и к поиску путей его разрешения, в чем бы они ни состояли. 
В этом смысле признаками реального экологического конфликта являются: 
а) степень противостояния сторон в решении вопроса о судьбе природных объектов; 
б) характер значимых для сторон целей, которые в таком конфликте соотносятся с рациональным использованием и более эффективной охраной окружающей среды. 
Реальность конфликта - это его социальное сущностное и финальное (целевое) качество, которое окончательно устанавливается в каждом отдельном случае. При реальном конфликте доминантой его разрешения является принятие решения об изменении (определении) судьбы природного объекта, окружающей среды в целом, способов воздействия на нее. 
Однако необходимо подчеркнуть, что реальность экологического конфликта определяется по отношению к природе как его объекту. Для многих участников конфликта его экологическая составляющая может быть только фоном, средством, аргументом. Более того, такое положение можно считать распространенным. Часто конфликт происходит между участниками, заинтересованными в охране природы, мотивированными экологически, и субъектами, пренебрегающими ею. 
Напомним об одном из самых известных экологических конфликтов нашего времени - проекте переброски северных рек на юг. Степень противостояния участников конфликта - Минводхоза, ряда правительственных структур, региональных властей и ученых-экологов, юристов, общественности - была чрезвычайно высокой; на определенной стадии конфликт широко отражался в прессе; существовала и четкая дифференциация целей участников конфликта - экономическая выгода и политический капитал у одних и недопущение разбазаривания и прямого уничтожения водных ресурсов, затопления сельскохозяйственных земель - у других. Другой пример - регулирование режима Волги в связи со строительством крупных ГЭС, когда необходимость развития производительных сил, получения энергии для промышленного производства вступила в противоречие с необходимостью сохранения рыболовства, условий отдыха и быта населения, с рядом социально-психологических факторов (особая роль Волги и др.). 
Формальный экологический конфликт состоит в противостоянии сторон, рассматривающих экологическое состояние этого объекта не как основание и цель конфликта, а как аргумент для противостояния. Типичным примером формальных экологических конфликтов могут служить конфликты, возникшие в связи со строительством и эксплуатацией атомных электростанций, в частности Игналинской и Ереванской АЭС, когда экологические сложности на определенном этапе использовались для показа "происков" имперского центра, эксплуатации народов и чуть ли не планов их уничтожения, а на другом этапе - как необходимый и оправданный риск для поддержания определенного уровня жизни и благополучия. Аналогичны и примеры с конфликтами по поводу эксплуатации нефтяных месторождений и возможного ущерба для окружающей среды, возникающими при решении вопроса о том, кому предоставить лицензию на эксплуатацию. 
Псевдоэкологический конфликт - это заведомо фальсифицированное, искусственное использование экологических аргументов для достижения политических, экономических либо иных целей, например захвата политической власти, приобретения права распоряжаться экономически значимыми природными ресурсами, дискредитации политических противников и т.п. 
Есть две опасности, которые имеют особое значение для экологических конфликтов и должны учитываться в рамках юридической конфликтологии. Первая состоит в размывании специфики конфликта, если под ним будут пониматься любые виды и формы расхождений между субъектами, пусть и обозначенные как противостояния. Вторая опасность связана с затушевыванием наличных или потенциальных конфликтов в сфере экологического поведения. Практически такой подход сводит проблемы охраны и рационального использования природных ресурсов к противостоянию "общество как единое целое - окружающая среда", а попытки решения конфликта - к расширению инвестиций и к собственно технико-технологическим задачам Между тем в условиях экологического конфликта весьма распространены ситуации, когда без устранения противоречий между субъектами любые инвестиции могут оказаться бесполезными и даже вредными. Так, разногласия относительно возможности добычи нефти на континентальном шельфе, межгосударственные споры о допустимости строительства нефтяного терминала никак не сводятся к проблеме инвестиций. Выходит за пределы разрешения рутинных технических и экономических трудностей и противостояние при выборе между альтернативными источниками энергии, одобрение или неодобрение строительства автотрасс. 
Дело в том, что в рамках юридической конфликтологии и ее экологического направления необходимо обозначить ядро конфликта как особую форму, особый вид поведения, который обладает некими дополнительными свойствами и в силу этого порождает специфические потребности в правовом регулировании[4]. 
Разумеется, определение этих идентификационных черт экологического конфликта, основываясь на общем понятии и общей теории конфликта, должно отражать его экологичность, подтверждать наличие экологической составляющей конфликта, как бы она ни была осложнена или замаскирована иными конфликтными элементами. 
На наш взгляд, имеющееся противоречие оценивается как конфликт в экологической сфере (экологический конфликт) на основе нескольких связанных между собой признаков, к которым относятся: 
а) наличие несовместимых интересов субъектов взаимодействия с окружающей средой, что может выражаться в стремлении лица или труппы лиц использовать определенным образом тот или иной природный объект или ресурс; применять определенный способ воздействия на окружающую среду; сохранить в неприкосновенности или, напротив, изменить титул и содержание прав на объекты природы и возможность их присвоения; 
б) формирование целей одностороннего выигрыша при возникновении ситуации выбора, по сути дела постоянно присутствующей в сфере взаимодействия общества и окружающей среды; 
в) подготовка и осуществление действий, направленных на выигрыш. 
На этой основе можно указать на различия между конфликтогенной ситуацией в сфере экологии, которая охватывает несовместимые или противоречивые интересы и возможности их отстаивать, и экологическим конфликтом, который представляет собой реализацию, проявление конфликтогенной ситуации. Следовательно, ядром конфликта является сочетание трех элементов: 
а) наличия полностью или частично несовместимых, осознанных или неосознанных интересов в сфере экологии; 
б) выбора стратегии на подавление или исключение интересов иной стороны; 
в) реализации деятельности по обеспечению собственных интересов и вариантов их осуществления. 
Такой подход, на наш взгляд, наиболее полно отражает специфику охраны окружающей среды, поскольку именно в собственно экологических конфликтах достаточно сильно проявляется рациональная, целевая сторона. 
Разумеется, все эти элементы должны быть интерпретированы и конкретизированы в контексте взаимодействия общества и окружающей среды. 
На наш взгляд, выделенные признаки - элементы ядра экологического конфликта - хорошо фиксируют реально протекающие конфликтные отношения. Возьмем конфликты вокруг АЭС. Они связаны с выбором способа, а значит, и источника получения энергии, необходимой обществу. 
В этой ситуации общество, субъекты социального действия должны зафиксировать наличие конфликта и предпринять вначале усилия по его анализу, структурированию интересов, выявлению установок на поведение и т.п., а затем уже регулировать этот конфликт. 
В сущности, именно такой подход необходим по практическим соображениям, для реального осуществления экологического мониторинга, если считать появление конфликтов одной из его задач. 
Пока же, по нашим наблюдениям, общество имеет слабое представление об экологической конфликтности. Контент-анализ прессы, опросы специалистов (правда, имевших лишь косвенное отношение к проблеме экологических конфликтов) показали, что внимание привлекают экологические конфликты, которые возникают: а) по поводу появления дополнительных или новых источников угрозы для окружающей среды; б) в связи с определением судьбы факторов, прежде всего техногенных, негативно воздействующих на состояние окружающей среды, причиняющих ей вред; в) из-за использования или планов использования природных объектов, причем эти конфликты обычно связаны с противостоянием по поводу вариантов использования объектов, масштабов такого использования, применяемых технологий и т.п. 
К числу наиболее известных таких экологических конфликтов относятся споры относительно судьбы существующих и строительства новых АЭС, допустимости генной инженерии, международный конфликт из-за сброса радиоактивных отходов в морские воды, строительство на территории заповедников, захоронение на территории России токсичных и радиоактивных отходов и т.д. 
Далее, на наш взгляд, в конфликте следует выделять его стадии, т.е. основание конфликта, формы противостояния, позиции как систему так или иначе выраженных взглядов о необходимом поведении, аргументы этих взглядов и др. При социологическом подходе особое значение имеют также масштабы и глубина конфликтов, затраты на их преодоление, связь с интересами различных групп граждан, формальных и неформальных структур. 
Эта группа вопросов в принципе должна находиться в центре внимания экологов. На основе имеющегося материала наметим здесь предмет исследования. 
На наш взгляд, в связи с предложенным пониманием экологического конфликта необходимо: 
а) дать классификацию реальных и возможных участников экологического конфликта и носителей конфликтогенной ситуации; здесь подлежит учету характер и степень заинтересованности и осознанности интересов, позиций, иерархия интересов, возможности их отстаивания и т.п.; 
б) определить выраженность и осознанность позиций в конфликте как некоторых артефактов, имеющих огромное социальное значение, связанных с участниками конфликтов и одновременно существующих как бы самостоятельно, т.е. речь идет, по существу, о целевом анализе экологического сознания и экологического мышления; 
в) выявить принятые и ожидаемые процедуры, стереотипы действия, реализации принятых позиций, аргументы осуществляемой стратегии, степень воли к действию, интеллектуального уровня и интеллектуальной насыщенности; 
г) оценить соотношение целей, решаемых в экологическом конфликте, с иными потребностями и целями поведения личности, социальной группы, т.е. участника экологического конфликта. 
Наряду с этим целесообразно выделить и исследовать некоторые черты экологической конфликтности как одного из качеств общего состояния общества, как некоторого самостоятельного феномена, характеризующего процессы взаимодействия общества и окружающей среды. 
Такими признаками могут быть: 
а) место экологических конфликтов в социальной ситуации в целом и в системе социальных конфликтов в частности; 
б) распространенность экологических конфликтов по кругу субъектов и объектов (ситуаций) и связанная с этим напряженность экологической конфликтности; 
в) содержание экологической конфликтности и структура экологических конфликтов, взятая в соотношении групп экологических конфликтов; 
г) контекст экологических конфликтов, т.е. социальная ситуация их протекания. 
Все эти характеристики даются во времени (в динамике), в пространстве и по кругу лиц. 
Вполне возможно, что знания об экологических конфликтах в связи с проблемой их правового регулирования могут быть конкретизированы несколько иначе либо полнее. Несомненно, однако, что предложенный подход позволяет определить личностный состав экологических конфликтов и вектор его возможного изменения; изучить поведение участников конфликта и остающихся нейтральными социальных сил; выявить значимость конфликтов для общества и демаскировать ложные, псевдоэкологические или выявить реальные конфликты и т.д. Без этого регулировать экологические конфликты нельзя. 
3. Динамика экологических конфликтов. 
Попытаемся с учетом сказанного о видах экологических конфликтов высказать некоторые суждения о современном состоянии экологической конфликтности в стране. 
В настоящее время произошли, на наш взгляд, показательные и ожидаемые изменения в состоянии экологической конфликтности. Она довольно интенсивно перемещается на более низкий уровень в иерархии конфликтов, вытесняясь политическими и экономическими конфликтами (передел собственности и передел власти). Разумеется, происходящие перемены не свидетельствуют об улучшении экологической обстановки. Уход экологических конфликтов на периферию социального внимания не снимает самих этих конфликтов. 
На фоне общих негативных процессов в сфере экологии, характеризуемых во многих случаях как экологическая катастрофа, в стране происходят конфликты как на общефедеральном, так и на местном уровне, в рамках как общества в целом, так и отдельных социальных групп. По нашим данным, наиболее распространены конфликты в сфере межгосударственных отношений и конфликтогенные ситуации в сфере использования потребительских природных ресурсов (охота, рыбные промыслы, разработка нерудных ископаемых и т.п.), в сфере землепользования, городского строительства. Показателями этих конфликтов являются данные (хотя и недостаточно полные) об административной ответственности и гражданско-правовых спорах. В Государственном докладе о состоянии окружающей природной среды в Российской Федерации отмечается, что в 1991 г. только за нарушения природоохранного законодательства предприятиями и организациями к административной ответственности было привлечено более 50 тыс. человек, а из 32 тыс. проектных и других 'материалов, проходивших экологическую экспертизу, треть не прошла согласование (т.е. в них заведомо были заложены нарушения экологических требований). 
Крупномасштабные, условно говоря, общенациональные, экологические конфликты оказались в состоянии определенного замораживания. Практически затихло противостояние по поводу загрязнения Байкала, судьбы Аральского и Азовского морей, отсутствуют средства для крупномасштабной мелиорации и т.п. Даже конфликты вокруг АЭС приобретают иной характер и перестают быть столь напряженными, как это было раньше. 
По нашим наблюдениям, экологическая конфликтность реально не снята, но загнана вглубь. Это проявляется в там, что продолжает наращиваться негативное воздействие на окружающую среду, а следовательно, углубляется размежевание экологических интересов. В экологической сфере существует высокая степень конфликтогенности. 
Пока что она ослабляется тем, что в новых условиях экологические интересы многих групп населения осознаны слабо; они подавляются актуальностью экономических потребностей, страхом перед насилием, общей неопределенностью развития, неадаптированностью отдельных групп населения к происходящим переменам. Можно с высокой степенью вероятности утверждать, что это временное состояние и что уже в ближайшее время пружина экологических разногласий может привести к возникновению острых экологических конфликтов. Во всяком случае возможно дальнейшее использование экологической аргументации при территориальных и межнациональных конфликтах, спорах по поводу собственности на землю, в процессе структурной перестройки горнодобывающей промышленности и энергетики. 
4. Правовое регулирование экологических конфликтов
- одна из важнейших задач экологического права. В своей основе оно должно отражать реальное состояние этих конфликтов, их распространенность, предмет, содержание и иные показатели. 
В связи с постановкой такой задачи, на наш взгляд, возникает ряд специфических проблем. Прежде всего, появляется необходимость в установлении соотносимости права и экологических конфликтов. При этом должны быть: уяснены общие возможности права, пределы государственного вмешательства, поскольку оно связано с регулятивными функциями права в данной сфере; прояснен механизм действия права применительно к конфликтогенной ситуации, конфликтному экологическому поведению; исследован собственно процесс регулирования правом поведения в сфере экологических конфликтов. Причем особый интерес вызывает связь права в целом и экологического права в частности с разрабатываемыми в рамках конфликтологии приемами разрешения конфликтов, с институционализацией, переговорами и т.п. Крайне важно, далее, найти необходимое соотношение между различными методами воздействия на конфликт: применением запретов с целью хотя бы временного подавления конфликта, достижением компромисса на основе права, расширением полномочий участников по определению судьбы конфликта и т.д. 
Возможности действующего права в сфере разрешения экологических конфликтов весьма широки. Их использование обусловливается степенью развитости правового регулирования, принципиальной нацеленностью на предупреждение и разрешение различного рода конфликтов. Несмотря на споры относительно сущности права, соотношения права и закона, все же бесспорно, что право направлено на упорядочение общественных отношений, достижение стабильности и предсказуемости деятельности людей. 
Поэтому возможности экологического права в сфере экологической конфликтности (а это относится, по-видимому, и к другим отраслям права) определяются его упорядочивающим воздействием, стабилизирующим потенциалом. Наиболее наглядным и одновременно крайне актуальным примером этого может служить роль права в идентификации природных объектов и определении титула собственника на них. Бесконечные изыски относительно обозначения характера присвоенности земли, иных природных ресурсов хотя и утоляли идеологические потребности, но приводили и приводят к многочисленным спорам между ветвями власти, звеньями управления, субъектами Федерации и др. Неопределенность титула собственности, которая может быть государственной, но должна быть жестко обозначенной, есть один из факторов возникновения, развития и усиления конфликтов. Все это усугубляется и технико-юридическими слабостями структурирования прав на природные ресурсы. Многие институты римского права еще не применялись; новейшие приемы, характерные для рыночного хозяйства, не использовались. Это требует в каждом отдельном случае особого обсуждения, но общие возможности регулирования экологических конфликтов представляются весьма обширными. 
Вместе с тем возможности права в разрешении экологического конфликта в принципе ограничены. Это может быть вызвано тем, что стороны конфликта противопоставляют себя праву и правовые предписания в данном случае не срабатывают; позиции сторон не квалифицируются на основе .правовых норм, т.е. являются юридически нейтральными; не определяются правом и процедуры решения конфликтов. 
На наш взгляд, с точки зрения соотносимости права и экологических конфликтов (а эта проблема не сводится к конкретизации права собственности) следует рассматривать два основных направления: использование общих институтов права в сфере действия (возникновения, преодоления) конфликта; дальнейшее развитие специальных правовых предписаний, рассчитанных на разрешение возникающих экологических конфликтов. При этом должна, разумеется, учитываться тесная взаимосвязь этих, в сущности, достаточно мягко разграничивающихся правовых норм и институтов. 
В связи со сказанным можно считать наиболее близкими к проблеме разрешения конфликтов следующие группы норм: нормы, определяющие права и обязанности потенциальных участников конфликта; нормы, устанавливающие отношение различных субъектов права к природному объекту и фиксирующие их интересы, причем в данном случае речь должна идти о носителях вещных прав, субъектах обязательственных гражданско-правовых и хозяйственно-правовых отношений, гражданах, имеющих права на использование природного объекта, гражданах, имеющих общее право на благоприятную окружающую среду; нормы, устанавливающие режим использования или охраны объекта природы; наконец, процедурные нормы, регламентирующие порядок разрешения конфликтов именно в сфере экологии. 
С учетом сказанного представляется, что в настоящее время наиболее продуктивными направлениями адаптации экологического права к воздействию на экологическую конфликтность следует считать: 
- дальнейшую разработку права собственности на окружающую среду и природные ресурсы со стороны его публично-правового и частноправового содержания, поскольку ни понятие суверенитета, ни понятие гражданско-правовой собственности в нынешних условиях не делает позиции заинтересованных лиц в данной сфере легитимными; 
- юридико-техническое совершенствование экологических прав и обязанностей по отношению к своей и чужой, государственной, частной, муниципальной, общественной и иной собственности; 
- пополнение, развитие и совершенствование процедур решения экологических конфликтов, включая, например, право на независимую экологическую экспертизу, усиление роли третейского суда и т.п.; 
- диверсификацию и углубление экологической ответственности, включая обеспечение реального прекращения вредной предпринимательской деятельности, а возможно, и введение уголовной ответственности юридических лиц за экологические преступления. 
Как уже говорилось, право имеет ограниченные возможности в разрешении экологических (Конфликтов. Однако соединение профилактического и собственно правового подхода может в значительной мере способствовать снижению экологической конфликтности в стране и в мире. 
________________________________________
[1] См.: Дубовик О.Л. Механизм действия права в охране окружающей среды. М., 1984; Дубовик О.Л., Жалинский А.Э. Причины экологических преступлений. М., 1988; Иконицкая И.А. Проблемы эффективности в земельном праве. М., 1979; Колбасов О.С. Экология: политика - право. М., 1976; Право и чрезвычайные ситуации. М, 1992; Эффективность юридической ответственности в охране окружающей среды. М., 1985. 
[2] См., напр : Право природопользования в СССР. М, 1990; Caн-Марк Ф. Социализация природы. М., 1977; Фешбах А. Экоцид в СССР Здоровье и природа на осадном положении. М., 1992. 
[3] В соответствии с Законом РСФСР "Об охране окружающей природной среды" экологический мониторинг осуществляется ныне как государственная служба наблюдения за состоянием окружающей среды специально уполномоченными на то государственными органами Российской Федерации в области охраны окружающей среды при участии министерств и ведомств через систему наблюдения в городах, промышленных центрах, на водных объектах в отдельных регионах, в космическом пространстве (п. 2 ст. 69), а также подкрепляется системами государственного, производственного, общественного экологического контроля (ст. 70-72), научными экологическими исследованиями (ст 77). Выявление и анализ экологических конфликтов, разумеется, пока еще специально не выделены. 
[4] Можно эту проблему обозначить и как определение начала конфликта. Но в данном случае делается попытка определить качество явления, а не точку его отсчета.
ј 18. КРИМИНАЛЬНЫЙ КОНФЛИКТ
________________________________________
1. Понятие. 
Вряд ли нуждается в специальном пояснении утверждение о том, что преступление, преступное поведение, а значит, и интересы преступника противоречат интересам общества и его отдельных граждан. Очевидно, что само уголовное законодательство, определяющее, что же является преступным, вытекает из необходимости защиты определенных общественных интересов. В уголовно-правовой и криминологической литературе рассуждения на подобные темы давно уже стали общим местом. 
Однако эти, казалось бы, банальные мысли имеют вполне конкретный и емкий смысл в применении к предмету нашего рассмотрения. 
Противоречие преступных и общественных интересов во мноќгих случаях выливается в противостояние интересов преступника (преступников) и конкретной личности (группы). Преступление, где имеются потерпевшие - конкретные лица, как правило, соќздает конфликтную ситуацию или прямой межличностный (межќгрупповой) конфликт, разрешаемые затем путем усилий частных лиц, в том числе самих потерпевших, а также с помощью государственных институтов, в процессе уголовного судопроизводства. Кража личного имущества и частной собственности, телесные поќвреждения и клевета, а также многие другие виды преступлений представляют собой такое ущемление личных или групповых интepecoв, которое всегда создает почву для конфликтов. 
Но во многих случаях преступление не только создает почву для конфликтов, но и само является следствием конфликтов и их заключительной стадией. Особенно явно подобная причинно-следќственная взаимосвязь прослеживается на примере насильственќных преступлений, таких, как умышленное убийство, телесные повреждения различной степени тяжести и злостное хулиганство. 
Традиционная криминологическая модель анализа насильстќвенных преступлений почти не учитывает межличностного взаиќмодействия между преступником, и жертвой, происходящего до совершения преступления. Одними из первых на это обратили внимание Ш. Шохам и его коллеги, подвергшие критике устаревшие взгляды юристов[1]. Было, в частности, показано, что событию наќсильственного преступления обычно предшествует последовательќность циклов взаимодействия, состоящих из взаимных стимулов и реакций преступника и потерпевшего. Достаточно определенно поэтому поводу высказались западные и отечественные виктимологи, не только занявшиеся анализом поведения жертвы, но и удеќлившие внимание - правда, главным образом в теоретическом плане - межличностному взаимодействию преступника и жертвы. В частности, А.В. Ривман и Л.В. Франк, воспринявшие западќный виктимологический опыт и сами осуществившие углубленные эмпирические исследования, пришли к выводу, что основным соќдержанием преступных и допреступных событий является межличностное взаимодействие[2]. Виктимолог В.Я Рыбальская наќпрямую отождествила допреступные события с конфликтом, разќвивающимся по спирали[3]. Насильственные и некоторые другие преступления Ю.М. Антонян точно, на наш взгляд, назвал "преќступлениями отношений"[4].  
Для осознания того, что этим преступлениям, как правило, предшествует конфликтная ситуация, достаточно обратиться к формулировкам Уголовного кодекса и традиционно применяемым в отечественной криминологии обозначениям мотивов насильстќвенных преступлений. Такие, например, часто используемые поќнятия, как "месть" и "ревность", "злоба" и "неприязнь", имеют прямую связь с конфликтными вэаимоотношениям. К понятию конфликта, как нетрудно увидеть, протягиваются нити от таких понятий и формулировок, как "необходимая оборона" и "превыќшение пределов необходимой обороны", "сильное душевное волќнение, вызванное противозаконными действиями потерпевшего", "сопротивление представителю власти или иным гражданам, преќсекающим противоправные действия", "воспрепятствование правоќмерной деятельности потерпевшего, связанной с выполнением им служебного или общественного долга" и т.п. Известно, что хулиќганским действиям обычно предшествует тот или иной повод, данный потерпевшим, и их, как правило, ошибочная квалификаќция в процессе следствия или в суде в качестве "беспричинных" чаще всего связана лишь с явной несоразмерностью повода и отќветных действий. 
Многими эмпирическими исследованиями причин насильственќных преступлений установлено, что таким преступлениям чаще всего предшествуют различные скандалы, ссоры, бытовые неуряќдицы, неприязненные отношения. Обобщение значительного чисќла фактов насильственных проявлений в обществе позволяет прийти к выводу, что в большинстве случаев применения насилия источником является межличностный конфликт[5]. 
Таким образом, в качестве специфической разновидности конфќликтов, затрагивающих сферу правовых отношений, могут быть выделены конфликты, касающиеся уголовно-правовой сферы, или криминальные конфликты. Криминальный конфликт, конечно, специфичен прежде всего своими результатами, или завершающей стадией, но это, впрочем, нередко характеризует особенности его возникновения и развития. Насильственное преступление или сеќрия таких преступлений, завершающих криминальный конфликт, являются результатом и проявлением особых механизмов динамиќки конфликта. Сам факт применения насилия в конфликте харакќтеризует. его как конфликт интересов - либо изначально, либо только на завершающих стадиях. 
2. Длящиеся конфликты. 
Криминальные конфликты неодноќродны. Прежде всего различны преступления, которыми они заќвершаются. Кроме того, различно число участников в этих конфликтах. Нередко это всего лишь два человека (будущие преступќник и потерпевший), но достаточно часто конфликтующих субъекќтов (и, соответственно, преступников и (или) потерпевших) больќше. Встречаются также межгрупповые криминальные конфликты. Различны предметы и объекты этих конфликтов, а также поводы к их возникновению. Одним из важных критериев дифференциации криминальных конфликтов является критерий временной, т.е. их длительность и число эпизодов конфликтного взаимодействия. По этому критерию криминальные конфликты можно разделить на длящиеся и ситуативные (спонтанные). 
Длящиеся конфликты - это, как правило, целая серия конфликтных эпизодов. Их субъектами выступают родственники, члены семьи, сожители, соседи, знакомые, сослуживцы и другие люди, в отношениях которых накапливается неприязнь, присутствуют постоянные предметы разногласий, периодически возникают споры. Завершает такие конфликты конкретный эпизод взаимодействия, который и реализуется в преступлении, но сам этот заключительный эпизод вызывается общим состоянием отношений, напряженность которых достигает некоего критического уровня. Конкретные темы разногласий здесь различны: это могут быть проблемы власти и подчинения в межличностных отношениях совместно проживающих людей, проблема владения и дележа имущества, аморальное и распущенное поведение одного из субъектов, плохое ведение хозяйства кем-то из родственников или соседей, ревность во взаимоотношениях мужа и жены или сожителей. Подобные конфликтные отношения могут растягиваться на месяцы или на долгие годы. 
Длящиеся криминальные конфликты - это, как правило, бытовые конфликты, значительную часть которых составляют семейные. Примером длящегося конфликта на почве семейных противоречий может послужить дело К. (умышленное убийство, совершенное с особой жестокостью)[6]. Женившись на М., К. узнал от нее, что ранее она встречалась с .молодым человеком, который до ее замужества был призван в армию. Через некоторое время бывший возлюбленный М. вернулся из армии, и М. стала поздно возвращаться домой. К. заподозрил ее в измене, в доме начались ссоры (позднее М. призналась, что вновь встречалась с тем же человеком и что любит. его). Ссоры усилились, и однажды К. избил жену и в результате по ее требованию был вынужден переехать жить к своим родителям, хотя продолжал каждый день приходить к М. и уговаривать ее жить вместе. М. отвечала отказом и среди прочих претензий к К. говорила ему, что он не удовлетворяет. ее как мужчина. К. в один из своих приходов на квартиру к М. вновь поссорился с ней и нанес ей множество ударов ножом. 
Как видно из приведенного примера, криминальный конфликт может включать эпизоды применения насилия уже на ранних стадиях, в процессе развития. В одних случаях насильственные действия совершаются в ходе развития конфликта только одной стороной (будущим преступником или будущим потерпевшим), в других заключительному криминальному инциденту предшествуют взаимные побои и драки. 
В большинстве подобных ситуаций противоправные насильственные действия не являются совсем неожиданным и экстраординарным событием для участников конфликта. На наш взгляд, не только накопление взаимных обид и неприязни, но и привычка использовать в отношениях физическую силу (или быть жертвой насилия) играют решающую роль в обусловливании насильственного преступления. "Стаж" взаимотношений с применением физического насилия может быть достаточно высок. По данным одного из опросов, 68% жертв применения насилия в семье подвергались побоям в течение всей супружеской жизни, 19% стали жертвами насилия еще во время совместной жизни до женитьбы, а 13% - еще даже до начала совместной жизни с будущим супругом[7]. Хотя среди опрошенных в ходе этого исследования подавляющее большинство составляли женщины, в реальной семейной жизни мужчины почти столь же часто становятся жертвами женского насилия[8]. Важнейшая особенность криминальных конфликтов с "насильственной историей" развития заключается в том, что частота и интенсивность применения насилия постоянно увеличиваются и дело кончается, как правило, тяжким преступлением. При применении насилия в семье даже в "малых дозах" значительно увеличивается риск дальнейшего повышения его жестокости[9]. 
Длящиеся криминальные конфликты, однако, не всегда имеют подобную насильственную историю 'развития. Но в их "продвижении" к насильственному преступлению существенную роль играет аккумуляция отрицательных эмоций и взаимного недоверия. Конкретным же поводом для преступления могут послужить старые счеты или кровные обиды. Решающее значение при этом имеют угрозы, к которым прибегают стороны в бесчисленных мелких стычках и ссорах. Установлено, что чем дольше и чаще угрозы используются в конфликтах между близкими людьми, тем выше вероятность насильственного разрешения возникающих инцидентов[10]. 
Таким образом, можно заключить, что в ходе развития длящихся криминальных конфликтов проявляется тенденция к их эскалации. Эта эскалация может иметь как явный, так и скрытый характер, проходить на глазах у окружающих или протекать имплицитно, прорываясь в акт насилия лишь на завершающей, собственно криминальной стадии конфликта. 
3. Ситуативные конфликты. 
Другая разновидность криминальных конфликтов возникав и протекает в рамках одной ситуации, одного эпизода взаимодействия и. как правило, имеет место в инцидентах, возникающих в общении ранее незнакомых людей. 
Для социологической и криминологической характеристики подобных "ситуативных" конфликтов немаловажно отметить, что в отличие от конфликтов между близкими или хорошо знакомыми людьми они чаще всего происходят в общественных местах: на улице, в парке, в барах, кафе и т.д. Эти спонтанно возникающие межличностные или межгрупповые коллизии не имеют никакой предыстории и разворачиваются из-за самых разнообразных мелких и не столь мелких проблем, часто на глазах у множества свидетелей. Последнее обстоятельство позволяет выделить частную разновидность ситуативных конфликтов, возникающих в результате вмешательства в чужой конфликт посторонних людей, пытающихся остановить противоправные действия и фактически своим вмешательством инициирующих новый конфликт с собственным участием. 
Хотя ситуативные конфликты являются самостоятельным объектом изучения, результаты их анализа отчасти могут быть перенесены и на другой самостоятельный объект - длящиеся конфликты. В особенности они могут быть использованы для понимания того, как разворачивается борьба на заключительной стадии длящегося конфликта, в ходе завершающего инцидента. Однако в длящемся конфликте его последний эпизод всегда оказывается под сильным влиянием всей "прошлой истории" конфликта, на реакции, мысли и поступки его участников существенное давление оказывает прошлый отрицательный опыт общения с данным субъектом (субъектами). В ходе длящегося конфликта, как правило, характеризующегося цикличностью, повторяемостью конфликтных эпизодов, у его участников вырабатываются привычные, стереотипные реакции, и потому заключительный криминальный эпизод нередко является как бы "слепком" с прошлых ситуаций, отличающимся от прошлых эпизодов более мощным воздействием скрытых механизмов. Эти скрытые механизмы внезапно прорываются во внешний план и, казалось бы, в достаточно стереотипном инциденте дают криминальный результат. Так, преступник П., осужденный за умышленное убийство с особой жестокостью, в какой-то момент, по его словам, "вспомнил все" все обиды, причиненные ему потерпевшей, и, схватив орудие убийства, бросился за жертвой. Именно поэтому динамические к особенности ситуативных криминальных конфликтов, которые .мы далее рассмотрим подробнее, лишь отчасти характеризуют завершающиеся эпизоды длящихся конфликтных взаимоотношений. 
4. Причины ситуативных конфликтов. 
Конфликтные инциденты, завершающиеся насильственным преступлением, имеют, конечно, различные причины, однако в их генезисе есть много общего. Как показало ранее проведенное исследование[11], все они разворачиваются как конфликты интересов и имеют либо "объектную", либо "безобъектную" основу. 
Часть конфликтов характеризуется наличием объекта обоюдных потребностей сторон, фактическая и (или) психологическая "неделимость" которого заставляет каждого участника конфликта единолично претендовать на этот объект, отвергая аналогичные попытки другой стороны. Подобные разногласия возникают, например, в тех случаях, когда два ранее незнакомых субъекта одновременно останавливают одно и то же такси или одновременно претендуют на один и тот же столик в ресторане. Каждый из противостоящих индивидов стремится захватить некий объект и помешать сделать то же самое другому. Из-за этого возникает ссора, переходящая, как правило, в драку. 
Другие криминальные инциденты не имеют подобной основы и могут быть отнесены к категории "безобъектных". Их суть состоит в том, что стороны чинят помехи друг другу в осуществлении определенной деятельности, не связанной с попытками обладания тем или иным объектом. Такой, например, была ситуация по делу Г., осужденного за нанесение умышленных легких телесных повреждений. В то время как машинист электропоезда Г. вел поезд в депо, в одном из вагонов находился С., обнаруживший, что забыл в поезде часть своих вещей. Когда поезд начал отходить от платформы, С. сорвал стоп-кран и поезд остановился. Г. отключил стоп-кран и продолжал движение. С. вторично сорвал стоп-кран. Г. попросил своего помощника привести С. и, увидев его, ударил кулаком по лицу. Такие же "безобъектные" ситуации встречаются в тех случаях, когда, например, случайный прохожий делает замечание человеку, совершающему хулиганские действия, или прямым вмешательством пресекает. его противоправную деятельность. 
Исследование криминальных конфликтных инцидентов, происходивших в американских и ирландских барах, показало широкую вариацию проблем, из-за которых чаще всего возникают подобные конфликты[12]. Конфликты обычно возникают из-за отказа работника бара обслужить клиента, из-за прямых оскорблений и чьего-то неправильного поведения, из-за тем, связанных с политикой и спортом, а также с работой, из-за противоположного пола, денег и собственности, а также в процессе игр или из-за их результата. Это исследование со всей очевидностью показывает, что в генезисе ситуативных конфликтов могут лежать не только "объектные" (например, из-за денег) или "безобъектные" противоречия (например, из-за чужого неправильного поведения или отказов обслужить клиента), но и когнитивные конфликты. Споры на темы политики или спорта, если они не имеют своей скрытой основой противоречия интересов (попытки доказать, что собеседник менее компетентен, например), - это вариант когнитивного конфликта, который в какой-то момент перерастает в конфликт интересов. В иных случаях, как мы уже сказали, спор изначально может существовать как "ширма" для реализации собственных амбиций, как чисто внешняя форма или как "язык", на котором разворачивается не всегда заметная наблюдателю подлинная борьба интересов. 
Важно отметить и то обстоятельство, что ситуативные конфликты иногда начинаются, так сказать, с более высокого "стартового уровня", например с прямых оскорблений и обидных действий. Этот вариант "безобъектного" конфликта можно обозначить как "персонализированный", поскольку сталкиваются не частные интересы сторон, а физические и социальные "Я" субъектов, их самолюбия, самооценки, защитные механизмы. Аналогичным образом некоторые "объектные" конфликты могут быть отнесены к категории персонализированных; типичным представляется случай, когда кто-либо пытается задержать (пленить) субъекта, нарушающего общественный порядок или совершающего иные противоправные действия. Объектом разногласий фактически является сам задерживаемый, который сопротивляется захвату и защищает право на собственную автономию. 
5. Динамика ситуативных конфликтов. 
Развитие ситуативных конфликтов от момента их возникновения до завершающих насильственных действий проанализировано в небольшом количестве эмпирических исследований. Такие исследования, как вытекает из самого их предмета, практически не могут быть проведены путем непосредственного наблюдения за ходом развития конфликта; они всегда опираются на материалы конкретных уголовных дел или в крайнем случае на другие документы, зафиксировавшие происшедшее. Причем эти дела не дают сразу прямой картины событий и исследователь вынужден по крупицам восстанавливать фабулу конфликта, сопоставляя различные материалы дела (в основном различные показания, данные в ходе следствия). Многие детали при этом все же неизбежно ускользают, и : потому восстанавливаемая фабула, к сожалению, почти всегда оказывается приблизительной. Тем не менее выявленные общие закономерности оказываются вполне пригодными для дальнейшего научного анализа. 
Д. Лакенбилл, изучивший конфликты, завершающиеся убийством, показал, что они имеют в среднем шесть стадий развития: 1) будущая жертва оскорбляет будущего преступника или не подчиняется его требованиям; 2) преступник интерпретирует эти действия как враждебные и 3) отвечает вызовом или физически атакует преступника; 4) жертва не подчиняется вызову или ответно физически атакует преступника; 5) стороны вступают в физическое столкновение или достигают "рабочего соглашения"; 6) стороны продолжают противоборство или вновь вступают в борьбу[13]. 
Р. Фелсон и X. Стэдмен, проанализировав динамику развития конфликтов, предшествующих различным типам тяжких насильственных посягательств, установили последовательность, состоящую из восьми этапов: 1) различные атаки, не приносящие физического ущерба (оскорбления, обвинения, толчки и т.п.); 2) попытки влияния (просьбы, уговоры, требования и пр.); 3) неподчинение; 4) подстрекательство наблюдателей; 5) посредничество наблюдателей; 6) угрозы (вербальные и невербальные) со стороны преступника; 7) попытки жертвы уклониться от борьбы; 8) физическая атака преступника[14]. 
Таким образом, важной особенностью инцидентов является постепенная эскалация конфликтных взаимоотношений, завершающаяся применением насилия. Ш. Шохам и его коллеги вообще установили, что в подобных криминальных инцидентах количество циклов взаимодействия, состоящих из одноразового "обмена" реакциями, ограничено и чем выше интенсивность взаимодействия (т.е. чем с более высокого "стартового уровня" конфликт начинается), тем меньше подобных циклов предшествует применению насилия[15]. 
Нами была предпринята попытка выявить основные типы взаимных действий в криминальных конфликтах и проследить основные варианты их развития[16]. Все действия, предпринимавшиеся сторонами в ходе этих конфликтов, были разделены на семь групп: 1) создание помех; 2) захват объекта; 3) просьбы, требования, отказы; 4) толчки; 5) угрозы; 6) оскорбления; 7) физическое насилие. 
Развитие криминальных инцидентов характеризуется эскалацией, представляющей собой, как правило, постепенный переход от менее интенсивных к более интенсивным конфликтным действиям. Эскалация, однако, может быть и не столь постепенной, а иметь скачкообразный, подчас "взрывной" характер. Стороны часто вовсе не одинаковы в своем поведении, и обычно одна из них более активна и агрессивна, и это не обязательно преступник. 
Существенно, что динамика криминальных инцидентов характеризуется не просто изменением (ростом) интенсивности конфликтных действий, а качественными изменениями в природе самого конфликта. На стадии оскорблений и физического насилия обычно происходит оттеснение на второй план первоначального предмета конфликта, связанного с теми или иными частными проблемами, и доминирующей темой становятся несуществовавшие прежде противоречия в личных взаимоотношениях - "персонализированные" противоречия. Благодаря действию определенных внутренних механизмов конфликт перерастает в более глубокую и труднее разрешаемую коллизию. Каковы же эти механизмы? 
6. Эскалация. 
Анализируя ход криминальных инцидентов, можно обратить внимание на несколько ключевых, на наш взгляд, механизмов эскалации. Прежде всего сам "переговорный процесс" в этих конфликтах обычно очень краток и, главное, представляет собой столкновение непримиримых позиций, т.е. характеризуется бескомпромиссностью. (Попытки договориться и найти взаимно приемлемое решение в таких случаях обычно отсутствуют, каждое требование или просьба вызывает решительный отказ или ответное конфликтное действие. А ведь известно, что определенные уступки в ходе переговоров часто служат тем средством, которое может затормозить конфликт. 
Кроме того, попытки высказать свою позицию в конфликте, как правило, предпринимаются с нескрываемой враждебностью. Это проявляется в тоне, которым высказывается требование или отказ, в агрессивной позе или выражении лица. Таким образом, "переговорное сообщение", предназначенное для прояснения позиции стороны, становится фактором, углубляющим сложившуюся проблемную ситуацию и переводящим ее в план личного противостояния, конфликта амбиций, самооценок, физических "Я". В этом смысле самую провокационную роль играют угрозы. Предназначенные принудить другую сторону уступить притязаниям, они являются типичным и универсальным "бескомпромиссным" средством. Но в формулу угрозы включены возможные санкции за неподчинение требованию. А они предполагают посягательство на более существенные интересы противника и тем самым открыто сигнализируют о проявляемой враждебности. Именно в связи с этим многие "объектные" или "безобъектные" конфликты переходят на следующую ступень эскалации. 
Существенную роль в интенсификации конфликта играют конфликтные действия "утилитарного" предназначения, промежуточные, тактические элементы конфликта - толчки, отталкивания, а также другие различные "легкие" формы насилия, применяемые сторонами для того, чтобы отдалить противника от пространственного "эпицентра" конфликта. Эти действия по своему результату выходят за рамки своего функционального предназначения и, будучи примененными для того, чтобы разрешить в пользу одной из сторон возникающую относительно частную проблему, на самом деле сигнализируют о проявляемой враждебности и вызывают ответную персонально направленную атаку. Борьба переходит в "личностный план". 
Помимо названных механизмов в ходе конкретного криминального инцидента, как и в ходе длящегося конфликта, особое значение имеет накопление отрицательных воздействий, приводящее к "взрывным" изменениям в конфликтной динамике. Постоянноесоздание помех, например, или продолжающееся нереагированиена просьбы или требования формирует у противника впечатлениео неуважительном и враждебном отношении к его личности, а этотакже продвигает конфликт по витку спирали, приводя к пронализированному столкновению. 
Наконец, распространенной причиной интенсификации криминальных инцидентов являются разнообразные ошибки восприятия, социально-перцептивные искажения. Как известно, любой человек в ситуации взаимодействия поступает в соответствии с тем образом ситуации, противника, его действий, который складывается у него в настоящий момент. Искажения этого образа способны вызвать неадекватные действия и модифицировать ситуацию - как правило, в худшую сторону. В конфликте такие искажения часто связаны с преувеличением чужой враждебности и интенсивности (оскорбительности) действия. Бывают случаи, когда простое замечание воспринимается как оскорбление, а неосторожное действие - как предумышленное. Подобное восприятие вызывает контрдействие иного "стартового" уровня и влечет за собой ответное не менее интенсивное действие. Искажениям восприятия способствует состояние алкогольного опьянения, они также связаны с особенностями склада характера, с общей тревожностью и подозрительностью личности. 
Особо следует сказать о тех случаях, когда конфликт не является спонтанным проявлением случайно сложившихся противоречий, а возникает вследствие сознательной провокации одной из сторон. Такие случаи достаточно распространены в уголовно-правовой практике и обычно связаны с квалификацией действий одной из сторон как хулиганских. Распространены случаи приставания к находящимся с другим мужчиной женщинам ради того, чтобы затеять драку с этим мужчиной. Широко известны примеры хулиганского поведения, начинающегося с просьбы закурить или дать немного денег. Цель провокатора - любая отрицательная ответная реакция провоцируемого, отказ, несогласие, как бы "обосновывающее" затем его враждебность и хулиганские действия. Преступник разрабатывает своеобразный "мини-сценарий" взаимодействия, где уже определена участь жертвы. 
К особому типу конфликтов с применением насилия следует отнести ритуализированные формы конфликтных столкновений, так называемые честные драки[17]. Они "генетически" восходят к широко практиковавшимся в прошлом дуэлям или кулачным боям. Подобный тип насильственного взаимодействия сопряжен с определенными правилами, в частности с теми или иными запретами и ограничениями, например "драться один на один", "до первой крови" и т.п. Эти правила могут быть более жестокими и допускать серьезные ранения или даже смерть одной из сторон. Подобные ритуализированные формы конфликтов представляют собой стадию конфликтного процесса, переход к которой происходит в результате соглашения участников. 
В целом можно сказать, что криминальные конфликты различны по формам своего протекания и конкретным механизмам динамики или их сочетаниям. Эти различия зависят от многих факторов, таких, как особенности личности сторон-участников, их возрастные и половые особенности, окружение, временные и пространственные факторы и т.п. Безусловно, механизмы развития длящихся конфликтов с множеством "скрытых" пружин развития сложнее. Но все они имеют ряд общих причин как субъективного, психологического, так и объективного свойства. 
Комплекс психологических причин криминальных конфликтов связан прежде всего с опытом формирования личности и общей культурой поведения. И главное здесь, на наш взгляд, - неумение идти на компромиссы, гипертрофированное "чувство врага", связанное с повышенной подозрительностью и ранимостью, а также нормы поведения, предписывающие возмездие за нанесенный ущерб. Традиции мести и насыщенность человеческой культуры образцами насильственного поведения самым роковым образом проявляются в общении конкретных субъектов. 
Повседневная жизнь создает множество поводов и объективных причин для разногласий, приобретающих криминальный характер в основном благодаря психологическим причинам. Бытовая неустроенность, дефицит тех или иных товаров и услуг, нехватка денег или иные препятствия к нормальному существованию создают кратковременные или постоянные очаги фрустрации, которые не только вызывают повышенную раздражительность людей, но и формируют конкретные межличностные проблемы, становящиеся причинами конфликтов. 
________________________________________
[1] Shoham S Points of No Return Some Situational Aspects of Violence//The Prison Journal 1968 Vol XLYIII N 2, Shoham S et al The Cycles of Interaction in Violence Unpublished manuscript, 1972. 
[2] См.: Ривман А.В. Виктимологические факторы и профилактика преступќления Л , 1975; Франк Л. В. Потерпевшие от преступления и проблемы советќской виктимологии. Душанбе, 1977. 
[3] См.: Рыбальская В.Я. Виктимологические исследования в системе кримиќнологической разработки проблем профилактики преступлений несовершеннолетних//Вопр борьбы с преступностью. М., 1980. Вып. 33. 
[4] См.: Антонян Ю.М. Роль конкретной жизненной ситуации в совершении преступления М., 1973. 
[5] Hazlehurst К. М. Violence Disputes and Their Resolution//Violence Today. Dec. 1989. Љ 7. 
[6] Этот и другие примеры в настоящем параграфе взяты из реальных уголовных дел, использованных в монографии: Кудрявцев С. В. Конфликт и насильственное преступление. М, 1991. 
[7] Mug ford J. Domestic Violence//Today. Apr. 1989. Љ 2. 
[8] Ibid. P. 2. 
[9] Feld S. L., Straus M A. Escalation and Desistance of Wife Assault in Marriage//CrimmoIogy. 1989. Vol. 27. Љ. 1. 
[10] Intimate Victims: A Study of Violence Among Friends and Relatives//U S. Department of Justice. A National Crime Survey Report. Jan. 1980. P. 7. 
[11] См.: Кудрявцев С. В. Указ соч. 
[12] Felson R. В., Baccaglini W., Gmelch G. Barroom brawls: Agression and Violence in Irish and American Bars// Campbell A., Gibbs J. I. (Eds). Violent Transactons. The Limit of Personality. Oxford; N.Y., 1986. P 25. 
[13] Luckenbill D. F. Criminal Homicide as a Situated Transaction//Social Problems 1977. Vol 25 Љ. 2. 
[14] Felson R. В., Steadman H. J. Situational Factors in Disputes Leading to Criminal Violence//Criminology. 1983 Vol 21 Љ 1. 
[15] Shoham S. et al. Op. Cit. 
[16] См.: : Кудрявцев С. В. Указ. соч. 
[17] Подр См.: Campbell A The Streets and Violence//Violent Transactions Oxford, N.Y, 1986
ј 19. УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫЙ КОНФЛИКТ
________________________________________
Представляя собой в определенном аспекте способ выявления и разрешения криминального конфликта, уголовное судопроизводство само по себе исполнено разнообразных (конфликтов. Преследуя несовпадающие, часто противоположные цели, участники судопроизводства вступают в столкновения, в противоборство, используя при этом свои права и осуществляя обязанности, установленные уголовно-процессуальным законом. Эти конфликты (назовем их уголовно-процессуальными) возникают обычно на предварительном следствии как реакция на обвинение (подозрение), когда обвиняемый (подозреваемый) еще не знает, из каких доказательств исходит следователь, и, будучи невиновным, не может разъяснить ему его ошибку либо, будучи виновным, не теряет надежды уйти от ответственности за содеянное. 
1. Концепция конфликтного следствия. 
Не без влияния детективной литературы в криминалистике утвердилась трактовка расследования как "конфликта, схватки, поединка". Существует взгляд, согласно которому уголовно-процессуальный конфликт представляет собой стадию, этап развития криминального конфликта. "В основе каждого преступления, - писал Р. С. Белкин, - лежит конфликт правонарушителя с законом, с интересом общества и государства. Восстановление попранного права начинается с раскрытия и расследования преступления, в ходе которого конфликт с законом может обрести форму конфликт со следователем - лицом, призванным установить истину"[1]. Ту же мысль высказывает О.Я. Баев: "Разновидностью, формой уголовно-правового конфликта является облечение его в уголовно-процессуальные отношения, возникающие между государством и лицом, совершившим преступление"[2]. 
Через призму конфликта рассматриваются иногда и отдельные следственные действия. Так, Г.Г. Доспулов пишет о "конфликтной ситуации допроса", которая возникает, когда "допрашиваемый отказывается от дачи показаний или дает ложные показания"[3]. Из этого следует суждение, относящееся уже к оценке доказательств: дескать, "материалы показаний обвиняемого (подозреваемого) складываются в ходе подготовки к совершению, совершения преступления и сокрытия следов"[4]. Эти и подобные им суждения составляют своеобразную концепцию конфликтного расследования. 
Из отождествления процессуального конфликта с криминальным (с его этапом, формой) неизбежно следует вывод о тождестве подозреваемого (или обвиняемого) с преступником. 
Такие отождествления несовместимы с конституционным принципом презумпции невиновности, по которому обвиняемый считается невиновным, пока его виновность не будет установлена вступившим в законную силу приговором суда. Отсюда оговорки, к которым прибегают сторонники таких отождествлений: "В уголовном процессе борются не с обвиняемым как с личностью, а с отдельными проявлениями отсталого сознания, низменных побуждений, за лучшее в этой личности"[5], "...причиной конфликта в процессе допроса, как правило, оказываются несовпадения систем нравственных ориентации общества и личности - свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, а источником конфликта - стремление допрашиваемого помешать следователю в достижении цели допроса"[6]. Затушевывая расхождение подобных воззрений с презумпцией невиновности, А.Р. Ратинов писал о возможности конфликта следователя с недобросовестным обвиняемым, который может быть и невиновным[7]. Мысли же о том, что конфликт может быть инициирован легкомысленным или недобросовестным следователем, предъявившим обвинение невиновному, в этих рассуждениях нет. Между тем такие ситуации нередки. Достаточно вспомнить широко освещавшееся в свое время в печати дело Михалевича, который изнасиловал и убил 34 женщины. До его изобличения за эти преступления были осуждены 14 невиновных, один из которых был расстрелян, а другие, подвергшиеся длительному лишению свободы, стали инвалидами[8]. Такова цена некоторых "побед" следователей в конфликтах с обвиняемыми. 
Концепция "конфликтного следствия", а также выводимые из нее и оправдываемые ею практические рекомендации были подвергнуты критике в ряде трудов по теории уголовного процесса и судебной этике[9]. Сторонники же ее как антитезу собственной позиции и объект встречной критики сконструировали и приписали своим оппонентам "концепцию бесконфликтного следствия". По разъяснению Р.С. Белкина, эта концепция трактует следствие как "сотрудничество" правонарушителя и следователя, "трогательный союз единомышленников". Он предупреждает: "Розовые очки концепции "бесконфликтного следствия" только искажают действительность Это средство не защиты закона и морали, а их нарушения"[10]. Однако еще 20 лет назад опубликована монография коллектива ученых во главе с М.С. Строговичем, содержащая, в частности, и такие констатации: "Следователь нередко встречается с активным противодействием лиц, заинтересованных в том, чтобы преступление не было раскрыто, стремящихся направить следствие по ложному пути. Все это порождает порой конфликтные ситуации, которые требуют от следователя немалой нравственной стойкости"[11]. 
А вот что писал о конфликтах на предварительном следствии М.С. Строгович в своей последней, изданной посмертно книге: "Такие конфликты нередко возникают, и они имеют различный характер: например, конфликт между обвиняемым и потерпевшим, конфликт между свидетелями, дающими противоречащие друг другу показания по одному и тому же вопросу (очная ставка). Бывают и конфликты разной силы между следователем и лицами, заинтересованными в том, чтобы скрыть истину, направить следствие по ложному пути (представление подложных документов, подговаривание свидетелей к даче ложных показаний, сокрытие или уничтожение предметов, могущих быть вещественными доказательствами, и т.п.). Ясно, что такие конфликты следователь должен исследовать и разрешить, преодолеть сопротивление обнаружению истины, используя предоставленные ему законом полномочия"[12]. 
Наличие конфликтов в судопроизводстве неоспоримо. Тем не менее "конфликтологическая" трактовка расследования и уголовного процесса в целом, сводящая расследование к конфликту следователя с обвиняемым, неприемлема. Одиозно в этой трактовке прежде всего жесткое распределение амплуа, когда следователи и прокуроры неизменно, все подряд рыцари без страха и упрека, проницательные правдолюбцы, неуклонно постигающие истину, а обвиняемые и подозреваемые - сплошь коварные злодеи, любыми путями стремящиеся ускользнуть от заслуженной ответственности При таком подходе из поля зрения выпадают ситуации иного рода - когда из-за ошибки или безответственности следователя или прокурора уголовному преследованию подвергается невиновный, тщетно силящийся добиться правды, в то время как следователь или прокурор настаивает на своем заблуждении. Отождествление обвиняемого с преступником служит оправданию неразборчивости в подыскании средств "борьбы", нарушению нравственных и правовых норм уголовного судопроизводства. 
2. Соотношение процессуального и криминального конфликтов. 
Уяснению сущности процессуального конфликта может способствовать сопоставление его с криминальным конфликтом. 
Различия между ними прослеживаются по ряду признаков. 
1) Сферой криминального конфликта могут быть самые разнообразные социальные отношения, охраняемые уголовным законом: государственная и общественная безопасность, права и свободы граждан, общественный порядок и порядок управления, воинская служба и др. Уголовно-процессуальные же конфликты возникают, развиваются и разрешаются в сфере уголовного судопроизводства (расследования и рассмотрения в судах уголовных дел) 
2) Различна юридическая природа этих конфликтов. Криминальный конфликт - всегда преступление, нарушение уголовного закона. Процессуальный же конфликт во многих случаях представляет собой нарушение одной из сторон (или несколькими сторонами) процессуального закона в ущерб интересам и целям другой стороны. Но наряду с этим существуют процессуальные конфликты, в которых действия противостоящих сторон правомерны. Таковы, например, споры обвинения и защиты, гражданского истца и гражданского ответчика в судебном разбирательстве, непримиримое расхождение между присяжными по вопросам вердикта. 
3) Фактическое содержание криминального конфликта составляет действие или бездействие преступника, а иногда также ответные действия пострадавшего или иных лиц (необходимая оборона, крайняя необходимость) либо провоцирующие действия потерпевшего. Уголовно-процессуальный же конфликт по своему фактическому содержанию состоит из действий, решений, обращений, предписанных, дозволенных или запрещенных уголовно-процессуальным законом. 
4) Криминальный и уголовно-процессуальный конфликты различаются по составу участников. 
В криминальном конфликте сторонами являются преступник и носитель охраняемых уголовным законом социальных ценностей, нарушенных или поставленных под угрозу нарушения преступлением: личность, организация, общество, государство. Роль арбитра, разрешающего этот конфликт, принадлежит суду, который констатирует наличие преступления, назначает наказание виновному или освобождает. его от наказания. 
В процессуальные же конфликты вступают обвинители и обвиняемые, защитники, потерпевшие, гражданские истцы, гражданские ответчики, их представители и другие участники процесса Роль арбитров в этих конфликтах принадлежит органам и представителям власти, ответственным за производство по делу в данной стадии или управомоченным рассматривать жалобы на их действия: следователю, прокурору, судье, суду. 
5) Существенное различие по составу участников связано с временным параметром. Криминальный конфликт - в том, что касается деяния, - на момент возбуждения уголовного дела, как правило, относится к прошлому и потому необратим, неизменен. 
Процессуальные же конфликты могут относиться и к прошлому (например, нарушение обвиняемым обязательства являться по вызовам и сообщать о перемене места жительства), и к настоящему (например, уклонение обвиняемого от явки по вызовам при неизвестности места его пребывания). 
6) Некоторое методологическое и практическое значение имеет классификационное деление, основанное на признаках, относящихся, строго говоря, не к отдельным группам процессуальных конфликтов как таковых, а к характеру представлений, составленных о них следователем или судьей. По этому основанию можно различать конфликты достоверные и предполагаемые. К последним относятся, в частности, предвидимые (ожидаемые, прогнозируемые) конфликты. Для правильного развития процесса по уголовному делу важно, чтобы следователи, суды своевременно предвидели возможные деструктивные, направленные на срыв расследования и судебного разбирательства действия обвиняемого и его сообщников. Практическое значение этого деления состоит в том, что меры процессуальной ответственности за неправомерное конфликтное поведение допустимы лишь в случаях достоверных конфликтов, но не предполагаемых. Меры же процессуального принуждения профилактического характера оправданы и для предупреждения или пресечения обоснованно прогнозируемых, вероятных неправомерных конфликтных действий. 
7) Сопоставляя криминальные и процессуальные конфликты, следует отметить и относительность различия между ними. Ряд конфликтов между участниками процессуальных отношений квалифицируются уголовным законом как преступления, т.е. представляют собой одновременно и криминальные конфликты. Таковы преступления против правосудия: привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности; вынесение заведомо неправосудного приговора, решения, определения или постановления; заведомо незаконный арест или задержание; принуждение к даче показаний; заведомо ложный донос; заведомо ложное показание; отказ или уклонение свидетеля или потерпевшего от дачи показаний или эксперта от дачи заключения и др. Некоторые из криминальных конфликтов, предусмотренных той же главой УК, возможны как в пределах процессуальных отношений, так и вне их. К последним относятся вмешательство в рассмотрение судебных дел, угроза по отношению к судье или народному заседателю, оскорбление судьи или народного заседателя и др. Деликты "двойной" правовой природы, представляющие собой нарушения норм уголовного материального и в то же время процессуального права, могут быть названы криминально-процессуальными конфликтами. 
Наконец, объединяет криминальные и процессуальные конфликты синхронность их разрешения. Вступивший в законную силу приговор или постановление (определение) о прекращении дела является актом одновременного разрешения криминального и процессуального конфликтов. 
3. Процессуальный конфликт как система правоотношений. 
Должностное лицо или орган, ответственный за производство по уголовному делу, а также участвующие в деле физические и юридические лица вступают в процессуальный конфликт, исполняя свои обязанности и осуществляя права, ввиду чего их взаимодействия приобретают характер системы правоотношений[13]. Реализация прав и обязанностей приводит к возникновению новых юридических фактов, влекущих изменение, развитие и прекращение прежних правоотношений, возникновение новых. 
Предпосылками участия субъектов уголовного судопроизводства в процессуальной деятельности, а значит и в процессуальных конфликтах, служат определенные юридические факты. Для прокурора таким фактом может служить возбуждение уголовного дела на обслуживаемом объекте (территории), для следователя - принятие дела к производству, для подозреваемого - задержание или применение к нему меры пресечения без предъявления обвинения, для обвиняемого - привлечение к участию в уголовном деле в качестве обвиняемого, для потерпевшего и гражданского истца - постановление о признании потерпевшим, гражданским истцом и т.д. 
С момента принятия такого решения лицо вправе участвовать в конфликте, осуществляя свои функции, защищая свои интересы Основания решений о привлечении и признании зафиксированы в легальных дефинициях. К сожалению, не все они соответствуют целям закона, его правовой концепции. И это отражается на решении практических задач. 
Так, в УПК РСФСР установлено, что потерпевшим признается "лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред", а гражданским истцом - гражданин, предприятие, учреждение или организация, "понесшие материальный ущерб от преступления" (ст. 53, 54). Как видно, в этих определениях понятиям потерпевшего и лица, понесшего материальный ущерб (или, что то же, имущественный вред), придано то же значение, что и одноименным понятиям, используемым в нормах уголовного и гражданского законодательства. 
В таком контексте потерпевший и гражданский истец выглядят лицами, достоверно понесшими вред (ущерб) от преступления, а значит, участниками криминального конфликта. 
Между тем в предписаниях того же УПК, которые регламентируют процедуры с участием потерпевшего, это понятие приобретает иное, специфически процессуальное содержание. Так, ст. 27 УПК РСФСР предусматривает, что дела о некоторых преступлениях против личности могут быть возбуждены не иначе как по жалобе потерпевшего. Таким образом, жалобщик в этих делах считается потерпевшим уже с момента первого обращения к органу или должностному лицу, управомоченному возбудить уголовное дело. Очевидно, однако, что к этому моменту собрать, проверить и оценить доказательства, достоверно устанавливающие факт преступления и его последствия для жалобщика, удается далеко не всегда. Жалоба потерпевшего может быть подтверждена или опровергнута, как правило, лишь в итоге расследования и судебного разбирательства. Практике известны дела о причинении телесных повреждений и об убийствах, прекращенные за отсутствием события преступления ввиду того, что действия, инкриминированные обвиняемому, совершены в состоянии .необходимой обороны; дела об изнасилованиях, прекращенные после того, как установлено, что инкриминируемые действия совершены с согласия жалобщицы, и т.п. 
Буквальное же ригористическое толкование закона в том смысле, что потерпевшим в уголовном процессе может быть только тот, кто действительно пострадал от преступления, имеет своими последствиями затяжку в признании лица потерпевшим и, следовательно, в обеспечении ему права отстаивать свои процессуальные интересы, а в иных случаях - некритическое восприятие его жалоб и показаний, которые могут быть ошибочными или заведомо ложными. 
Решение о действительных ролях потерпевшего и обвиняемого в криминальном конфликте достигается в итоге предварительного следствия и судебного разбирательства - при постановлении приговора или прекращении дела. Информационной неопределенности же, неизбежной на предшествующих этапах судопроизводства, соответствовали бы нормы о том, что основаниями к признанию лица потерпевшим или гражданским истцом, а равно к привлечению в качестве обвиняемого служат сведения, необходимые и достаточные для предположения об их участии в криминальном конфликте. 
По мере развития правоотношений изменяется статус конкретного участника судопроизводства, его роль в процессуальном конфликте. Так, следователь совмещает на предварительном следствии функции процессуального руководства и разрешения уголовного дела с функцией уголовного преследования. Он определяет направление расследования, принимает решения о признании потерпевшим или гражданским истцом, задерживает подозреваемых, избирает меры пресечения, разрешает ходатайства и заявления об отводах и наряду с этим привлекает к участию в деле в качестве обвиняемого, предъявляет обвинение, вступая таким образом в конфликт с защитой. 
Удовлетворяя ходатайство о прекращении дела или реагируя на отвод заявлением о самоотводе, следователь снимает, разрешает конфликт[14]. Отказ же следователя удовлетворить такое ходатайство или его возражение против отвода может повлечь жалобу и перенесение конфликта на более высокий уровень. Здесь роль арбитра, разрешающего конфликт, переходит к прокурору или к суду (ст. 219, 2201, 2202 УПК). 
При несогласии с прокурором по узловым вопросам предварительного следствия следователь вправе представить дело со своими возражениями вышестоящему прокурору (ч. 2 ст. 127 ГПК РСФСР)[15]. Круг решений прокурора, которые могут быть обжалованы вышестоящему прокурору, равно как и круг жалобщиков, закон не ограничивает (ст. 219 УПК). На этой ступени развития конфликта стороной оказывается уже надзирающий, за расследованием прокурор, которому противостоит недовольный его решениями жалобщик либо следователь со своими возражениями, а вышестоящий прокурор становится арбитром, разрешающим конфликт. Наконец, в суде первой инстанции и в кассационной инстанции прокурор выступает в качестве стороны наравне с подсудимым, защитником, а также гражданским истцом, гражданским ответчиком и их представителями (ст. 245 УПК РСФСР). 
4. Конфликт и позиции. 
Возникновение и развитие процессуального конфликта обусловлено не только и даже не столько статусом и функциями действующих лиц, сколько конкретными позициями, которые они избирают. 
Так, конфликт отсутствует, если обвиняемый признает себя виновным либо обвинитель отказывается от обвинения[16]. 
Конфликты возникают и между участииками судопроизводства, принадлежащими ik одной и той же стороне процесса. Например, один из обвиняемых или его адвокат может строить защиту на доказывании обстоятельств, уличающих другого обвиняемого по тому же делу или отягчающих его участь. Предусматривая такие ситуации, УПК РСФСР устанавливает обязательность участия защитников на стороне лиц, между интересами которых имеются противоречия, если хотя бы одно из этих лиц имеет защитника (п. 6 ч. 1 ст. 49), и исключает участие в деле адвоката, "если он по данному делу оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам лица, обратившегося с просьбой о ведении дела..." (ч. 1 ст. 67). 
5. Коллизия защиты. 
Это особая разновидность процессуального конфликта. Речь идет о ситуации, когда обвиняемый настаивает на своей невиновности, а защита находит его вину доказанной. 
Практически такие конфликты носят, как правило, латентный характер. Обвиняемый и защитник используют возможность сопоставить и обсудить свои позиции наедине, в непроцессуальной форме, а при недостижении согласия расторгнуть соглашение (или аннулировать поручение) о защите. Для этого достаточно, чтобы подзащитный заявил (без приведения мотивов) об отказе от защитника. 
Коллизия выходит из латентной фазы, переходит в открытый процессуальный конфликт, когда о несогласии с подзащитным, отрицающим свою вину, защитник заявляет следователю или суду. Правомерны ли такие конфликты? 
Утвердительный ответ Е. Г. Мартынчика на этот вопрос не лишен патетики: "Нельзя лишать адвоката права самостоятельно определять свою позицию по делу и в тех случаях, когда подсудимый отрицает свою причастность к преступлению, а доказательства, исследованные в судебном заседании, приводят адвоката к противоположному выводу"[17]. Разделяя, по сути, этот взгляд, Е.Т. Матвиенко делает оговорку: "Адвокат может избрать иную линию защиты, расходящуюся с позицией подзащитного, только поставив его в известность и получив на это прямое или молчаливое согласие"[18]. То что спор с адвокатом в процессе гибелен для подзащитного и согласиться на это он может лишь по неведению, автор в расчет не берет. Подобная точка зрения возобладала в одной из коллегий адвокатов. Председатель коллегии Я. Янош оповестил юридическую общественность о привлечении к дисциплинарной ответственности восьми адвокатов, которые в соответствии с позицией подзащитных просили их оправдать, а суд вынес обвинительные приговоры[19]. Эта дисциплинарная практика резко осуждена видными деятелями адвокатуры[20]. 
При подготовке постановления Пленума Верховного Суда СССР "О практике применения судами законов, обеспечивающих обвиняемому право на защиту"[21] вносилось предложение разъяснить судам недопустимость коллизий защиты. По инициативе одного из членов Пленума предложение было отклонено, как относящееся к сфере этики, а не законодательства. 
Этическое содержание данного запрета несомненно. Врач не может отказать в медицинской помощи из-за того, что больной не следует. его советам, болезнь тяжела, запущена и надежд на выздоровление мало. Так же нравственно недопустимо, чтобы адвокат уклонился от защиты по причине суровости обвинения, внушительных уличающих доказательств и неубедительности объяснений обвиняемого, отрицающего свою вину. 
Проблема, однако, имеет не только этическую, но и правовую сторону. Статья 51 УПК. РСФСР устанавливает: "Адвокат не вправе отказаться от принятой на себя защиты подозреваемого или обвиняемого". Эта норма категорична, она не допускает исключений. Понуждение же обвиняемого к отказу от адвоката под угрозой открытой коллизии, т.е. выступления защитника против подзащитного или хотя бы заявления о несогласии с ним, - коварный завуалированный отказ от защиты. 
Характерен следующий инцидент. В суд поступило заявление обвиняемого о несогласии с дальнейшим участием в деле назначенного ему адвоката. Как выяснилось, обвиняемый настаивал на своей непричастности к преступлению. Адвокат же сказал ему, что находит его вину доказанной, отрицание - бесполезным и если сам обвиняемый не сознается, то защищать его невозможно. Оценивая поведение адвоката в этом случае, суд указал: "Защитник необходим не для того, чтобы излагать суду свой личный взгляд на дело, а для извлечения из его материалов всего, что свидетельствует в пользу подсудимого. Поведение адвоката Л. лишило подсудимого права получить юридическую помощь, что не соответствует целям и задачам судопроизводства"[22]. 
Как же быть защитнику, когда собраны веские доказательства обвинения, а показания обвиняемого, отрицающего свою вину, неубедительны? Вопрос этот решается на основе презумпции невиновности. Обвиняемый не только заинтересован в исходе дела, но и, как правило, наиболее осведомлен о своем отношении к преступлению. Его показания - один из источников доказательств. 
Чему отдаст суд предпочтение - доказательствам обвинения или показаниям подсудимого, - адвокат предугадать не может и не должен. Но он может и должен сделать все от него зависящее, чтобы решение было благоприятно для подзащитного. Возможность же действовать в этом направлении имеется всегда. Какой бы монолитной, несокрушимой ни казалась система доказательств обвинения, при тщательном анализе в ней обнаруживаются какие-то несоответствия, слабые места. Какими бы сомнительными ни казались на первый взгляд показания подсудимого, нельзя заранее отказаться от попыток найти подтверждение им. В какой мере это удалось сделать защитнику, в конечном счете решает суд. Задача же защитника состоит в том, чтобы обнаружить, подчеркнуть, продемонстрировать суду все, что не соответствует, противоречит версии обвинения, все, что может быть истолковано в пользу подзащитного. Непримиримый конфликт с обвинением - вот главное и, пожалуй, единственное, ради чего защитник вступает в процесс. 
Считается, что адвокат вправе и нравственно обязан оспаривать и опровергать показания подзащитного, полагая, что его признание своей вины является самооговором. Это верно. Но и в данном случае он выступает не против подзащитного, а против обвинителя, против обвинения, построенного на ложном признании. 
6. Коллизия обвинителя и потерпевшего. 
Правило ст. 248 УПК РСФСР об отказе прокурора от обвинения носит сугубо этический характер. Здесь отказ от обвинения не влечет юридических последствий. "Отказ прокурора от обвинения не освобождает суд от обязанности продолжать разбирательство дела и разрешить на общих основаниях вопрос о виновности или невиновности подсудимого". Иначе говоря, процесс продолжается, как будто отказа от обвинения и не было. 
Совершенно иное правило, впрочем, относящееся только к рассмотрению дела судом с участием присяжных, устанавливает Закон от 16 июля 1993 г. Не отменяя и не изменяя ст. 248 УПК РСФСР, этот закон дополняет кодекс ст. 403, которая содержит, в частности, следующее положение: "Отказ прокурора от обвинения в стадии судебного разбирательства при отсутствии возражений со стороны потерпевшего влечет прекращение дела полностью или в соответствующей части за недоказанностью участия обвиняемого в совершении преступления либо, если это деяние не содержит состава преступления, за отсутствием в деянии состава преступления". Предусматривая таким образом коллизию между прокурором и потерпевшим, закон в данном случае, однако, не устанавливает процессуальной формы возражений потерпевшего и их правовых последствий. Между тем речь идет о значительных социальных ценностях - о конституционном праве жертв преступления на доступ к правосудию и на скорейшую компенсацию за причиненный ущерб. Государственное обвинение, осуществляемое прокурором, - одна из весомых гарантий этого права. Чем же может быть восполнено выпадение этой гарантии при отказе прокурора от обвинения? Как видно, здесь налицо существенный пробел закона, который может быть преодолен предоставлением потерпевшему, а также общественному обвинителю права поддерживать обвинение наряду с прокурором или вместо прокурора, не явившегося в суд или отказавшегося от обвинения. 
________________________________________
[1] Белкин Р. С. Курс советской криминалистики. М, 1979. Т. 3. С. 80. 
[2] Баев О. Я. Конфликты в деятельности следователя. Воронеж, 1981. С. 57. 
[3] Доспулов Г.Г. Психология допроса на предварительном следствии. М., 1978. С. 13. 
[4] Доспулов Г.Г. Психология допроса на предварительном следствии. М., 1978. С. 18. 
[5] Ратинов А.Р. Советская судебная психология. С 30. 
[6] Доспулов Г.Г. Указ. соч. 14. 
[7] См.: Ратинов А.Р. Теория рефлексивных игр в приложении к следственной практике//Правовая кибернетика. М., 1970. С. 186. 
[8] См: Петрухин И.Л. Правосудие: время реформ. М., 1981. С. 41. 
[9] См.: , напр. Строгович М.С. Право обвиняемого на защиту и презумпция невиновности М, 1984 С 127-139, Пантелеев И Ф Некоторые Bопpocы психологии расследования преступлений//Труды ВЮЗИ М, 1973. Вып. 29 С. 218- 233, Любичев С.Г. Этические основы следственной практики. М., 1980. С. 13-14. 
[10] Белкин Р.С. Курс советской криминалистики. Т 3 С. 85. См.: также Там же С 80-85; Он же: Криминалистика проблемы, тенденции, перспективы. От теории к практике М, 1988 С. 98-103. 
[11] Проблемы судебной этики/Под ред. М.С. Строговича. М., 1974. С. 154. Автор главы Ю.В. Кореневский. 
[12] Строгович М.С. Право обвиняемого на защиту и презумпция невиновности. С. 131-132. 
[13] См.: Божьев В. П. Уголовно-процессуальные отношения. М., 1975. С. 77- 97, 136-175 
[14] Следователь прекращает уголовное преследование, установив ошибочность, несостоятельность обвинения. На пути к такому решению неизбежны некоторые психологические барьеры. Высота их, однако, снижается, если это ошибки не следователя, принимающего решение, а его предшественника - следователя, ранее расследовавшего данное дело. В этом смысл правила о передаче дела от одного следователя к другому (п. 9 ст. 211 УПК РСФСР). 
[15] Следователь несомненно вправе направить вышестоящему прокурору возражения и по поводу других действий и решений нижестоящего прокурора. Однако в случаях, помимо перечисленных в ч. 2 ст. 127 УПК РСФСР, возражения следователя не приостанавливают исполнения указаний прокурора и не сопровождаются представлением дела вышестоящему прокурору. 
[16] Впрочем, практике известны парадоксальные конфликты, в которых обвиняемые упорствовали в самооговоре после прекращения уголовного преследования, чаще всего для того, чтобы отвести обвинение от действительного преступника. Возможны и другие мотивы. Неоднократно судимый Швырев настаивал на признании в убийстве и после обнаружения настоящего убийцы. Впоследствии оказалось, что он принял на себя поручение преступной группировки совершить это преступление, но не успел и взял на себя вину неизвестного лица, чтобы избежать подозрений в трусости. 
[17] Мартынчик Е.Г. Гарантии прав обвиняемого в суде первой инстанции. Кишинев, 1978. С. 163-164. 
[18] Матвиенко Е.Г. Судебная речь. Минск, 1972. С. 50. 
[19] См: Янош Я. Коллизия защитника и подзащитного//Соц. законность. 1977. Љ 12. С. 40-41. 
[20] См.: Поляк А., Вуколов А., Фурер И., Мельниковский М. Отклики на статью Я. Яноша//Соц. законность 1978. Љ 4. С. 60-62; Љ 5 С. 66-67; Љ 6. С. 68-69. 
[21] Это постановление принято 17 декабря 1978 г. См.: Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924-1986 М., 1987. С 805-812. 
[22] Соц. законность. 1978. Љ 5. С. 66.
ј 20. МЕЖДУНАРОДНЫЙ КОНФЛИКТ
________________________________________
1. Взаимодействие международного конфликта и международного права. 
Хотя концепция "конфликта" появилась в международных исследованиях лишь в первые годы деятельности Лиги Наций, а окончательно утвердилась в 50-х годах, международное право в значительной своей части всегда было традиционно связано с регулированием возникающих в отношениях между государствами войн, споров, столкновений, разногласий и других ситуаций, выражаемых ныне словосочетанием "международный конфликт". Вместе с тем характер взаимодействия международного конфликта и международного права в послевоенные десятилетия претерпевает достаточно осязаемые изменения. 
Социологическими исследованиями зафиксирована, в частности, тенденция уменьшения удельного веса международных насильственных конфликтов в общем количестве войн - наиболее крупномасштабных конфликтов, связанных с использованием насилия. Так, по подсчетам английского социолога-международника Э. Луарда, если за период с 1400 г. по настоящее время примерно половина случившихся в мире вооруженных конфликтов произошла между государствами, то за четыре послевоенных десятилетия из 127 "значительных" войн лишь 37 принадлежали к категории международных[1]. По подсчетам же, проведенным Центром методологии международных исследований Дипломатической академии МИД РФ, удельный вес собственно международных насильственных конфликтов, происшедших в 1945-1989 гг., еще меньше - лишь 22 из 147 крупных вооруженных конфликтов имели исключительно межгосударственную структуру, а остальные - преимущественно внутригосударственную. 
Эти наблюдения подтверждают выводы тех теоретиков[2], которые констатируют факт( переживаемой нынешним человечеством смены самого типа (парадигмы, образа, модели) международных отношений, когда на смену так называемой реалистской модели, концентрировавшейся на государстве и потому устанавливавшей четкую границу между его внешними и внутренними отношениями, приходит "плюралистская" парадигма, или модель "комплексной взаимозависимости", ориентированная на "дисагрегированное" государство, отдельные компоненты которого самостоятельно вовлекаются в транснациональные процессы, приобретающие форму, в частности, внутренних по прежним меркам конфликтов. 
Поскольку же международное право, как и право вообще, не может быть независимым от общества, в котором оно действует, оно не только выполняет свои обычные регулятивные функции, но и, как очень точно выразился В. Леви, "служит индикатором состояния общества", является "зеркалом своего общества"[3].Именно поэтому после второй мировой войны сфера международного праворегулирования все дальше и дальше уходит (прежде всего это видно на примере норм международного гуманитарного права) за пределы собственно межгосударственных отношений и конфликтов, придает некоторым видам конфликтов, которые еще недавно оценивались как внутренние, в прямом смысле международный характер. 
2. Стороны международного конфликта. 
Все конфликты, происходящие в международной системе или выходящие на ее уровень, неизбежно связаны с поведением государств как основных участников (сторон, субъектов, акторов) этой системы - международных отношений."Однако в зависимости от того, представлены ли обе противостоящие стороны в конфликте государствами, либо лишь одна из них является государством, либо государство выступает в качестве третьей стороны во внутреннем конфликте на территории другого государства, появляется возможность для первичной классификации международных конфликтов, для выделения их отдельных видов (категорий, типов). 
Межгосударственный конфликт в той же степени органичен, естествен и традиционен для системы международных отношений, в какой эта система является по своей природе межгосударственной. 
В англоязычной литературе, как известно, слова "nation" и "state" взаимозаменяемы, в связи с чем такие ключевые для всех международных дисциплин категории, как "international relations", "international law" или "international war", понимаются соответственно как "межгосударственные отношения", "межгосударственное право" и "межгосударственная война". Эта лингвистическая особенность напоминает тем не менее о том, что важнейшей чертой "войны" выступает "легитимность", а именно убежденность в том, что только "легитимные власти" - государства и их представители - обладают правом обращения к войне, осуществляют "признание и защиту в войне"[4]. 
Такой подход подтверждается и Уставом ООН, в п. 4 ст. 2 которого в формулировке принципа неприменения силы используется выражение "international relations". Поэтому считается, что сферой соблюдения принципа неприменения силы являются именно "межгосударственные отношения", а не отношения внутри государств - межнациональные отношения внутригосударственного типа. 
Вот почему с международным (межгосударственным) конфликтом связывается прежде всего такое понятие, как "агрессия", которой в соответствии с Определением агрессии, принятым Генеральной Ассамблеей ООН в 1974 г., является "применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства". Как пишет, комментируя эту формулировку, специалист из Стокгольмского университета А. Рифаат, "агрессия, в соответствии с этим Определением, существует только в том случае, когда реальная вооруженная сила применяется одним государством против другого государства"[5]. 
Определение агрессии (ст. 3) относит к актам агрессии такие, в частности, межгосударственные действия, как: 
•	вторжение или нападение вооруженных сил государства на территорию другого государства или любая военная оккупация, какой бы временный характер она ни носила, являющаяся результатом такого вторжения либо нападения, или любая аннексия с применением силы территории другого государства или части ее; 
•	бомбардировка вооруженными силами государства территории другого государства или применение любого оружия государством против территории другого государства; 
•	блокада портов или берегов государства вооруженными силами другого государства; 
•	нападение вооруженными силами государства на сухопутные, морские или воздушные силы либо морские и воздушные флоты другого государства; 
•	применение вооруженных сил одного государства, находящихся на территории другого государства по соглашению с принимающим государством, в нарушение условий, предусмотренных в соглашении, или любое продолжение их пребывания на такой территории по прекращении действия соглашения. 
Если действия одного государства в международном конфликте классифицируются как агрессия, то ответные действия другого или других государств оцениваются в качестве самообороны или международных санкций, поскольку, как пишет американский исследователь М. Уальцер, "все агрессивные акты имеют одну общую черту: они оправдывают насильственное сопротивление"[6]. 
Пример с агрессией и самообороной, демонстрирующий двусторонний механизм конфликтного взаимодействия государств в наиболее важной для них сфере столкновения интересов безопасности, одновременно иллюстрирует особое значение принципа взаимности для всей координационной по своей природе системы международных отношений. Каждое государство связывает в этой системе свою волю каким-либо международным обязательством по отношению к другому государству, как правило, при условии, что последнее также признает это обязательство. Это означает, что поведение одного из государств, противоречащее ранее принятому им на себя международному обязательству, освобождает потерпевшее государство от соблюдения этого же обязательства по отношению к нарушителю и предоставляет. ему право добиваться того положения, которое существовало до правонарушения, используя для этого меры принуждения. 
Международное право имманентно воспринимает, следовательно, присущий системе международных отношений дуалистический механизм конфликтного взаимодействия государств, облекая его в присущие праву юридические формы. Так, разграничение в международно-правовой доктрине и практике наряду с агрессией и самообороной санкционного и несанкционного принуждения, международных правонарушений и самопомощи, деликтов и репрессалий, недружественного акта и реторсии, выделение между^ народных споров как политического, так и правового характера - все это указывает на идущую из веков традиционную функцию международного права быть регулятором межгосударственных конфликтов. 
Национально-освободительные войны как особая категория международных конфликтов приобрели это качество после второй мировой войны. Если ранее подобные конфликты оценивались как внутренние, то, согласно Дополнительному протоколу Љ 1 1977 г. к Женевским конвенциям 1949 г., "вооруженные конфликты, в которых народы борются против колониального и расистского господства и оккупации, за осуществление их права на самоопределение, являются международными вооруженными конфликтами". 
В практике ООН эта категория международных конфликтов включала: 1) войны колониальных стран и народов, под которыми понимаются войны народов несамоуправляющихся, а также подмандатных и подопечных территорий, находящихся под колониальным господством; 2) войны народов, борющихся против расистского господства; 3) войны, которые ведутся "народами против правительств, хотя и не являющихся колониальными или расистскими, однако действующих в противоречии с принципом равноправия и самоопределения"[7]. 
Первая группа из этих конфликтов - "колониальные войны" - была связана с послевоенной эпохой деколонизации и велась колониальными народами против государств-метрополий. По подсчетам Л. Блумфелда и А. Лейс, из 54 вооруженных конфликтов, происшедших в мире в 1946-1965 гг., 12 были колониальными войнами[8]. По статистике Э. Луарда, таких конфликтов было 17 из 127 "значительных войн", случившихся в первые 40 послевоенных лет. Естественно, что по мере приобретения независимости колониальными странами и народами эта группа национально-освободительных конфликтов перестает существовать. Такова же судьба национально-освободительных войн, направленных против расистского господства. 
Иные перспективы у национально-освободительных конфликтов типа войн в Палестине, в Восточной 'Бенгалии и Сахаре, которые возникли на почве нацеленных на изменение "политической общности" (целостности) государств внутренних этнополитических или "легитимных" конфликтов. Поразившие весь мир на пороге 80-90-х годов этническо-религиозные или, как их еще называют, межнациональные либо "идентичностные" конфликты питают легитимную нестабильность многих современных государств, ставят под угрозу их целостность. Как сообщает К. Рупесингх, из зафиксированных в 1989 г. 75 вооруженных конфликтов большая часть принадлежала к "идентичностным", нацеленным на существенное перераспределение власти, получение территориальной автономии или независимости[9]. 
С целью предотвращения ссылки на принцип равноправия и самоопределения народов для расширения практики использования "идентичностных" конфликтов как базы для развития сепаратистских движений, расчленяющих существующие государства, ООН в своей деятельности следует правилу так называемой предохранительной оговорки, в соответствии с которой не подлежат санкционированию или поощрению "любые действия, которые вели бы к расчленению или к частичному или полному нарушению территориальной целостности или политического единства суверенных и независимых государств, соблюдающих в своих действиях принцип равноправия и самоопределения народов". Под охрану этой оговорки подпадают лишь те государства, которые имеют "правительства, представляющие без различия расы, вероисповедания или цвета кожи весь народ, проживающий на данной территории"[10]. 
Это означает, что принцип равноправия и самоопределения народов как правовая основа для требования об отделении и создании собственного государства может быть использован лишь теми группами населения, которые не имеют пропорционального представительства во властных структурах прежнего государства. Кроме того, в соответствии с современной практикой для применения принципа равноправия и самоопределения народа к конкретным ситуациям и установления, является ли та или иная группа населения народом, обладающим правом на самоопределение, необходима коллективная легитимация в рамках ООН или, например, СБСЕ. 
Внутренние интернационализированные конфликты, или "смешанные войны", - это особый вид международного конфликта, появившийся в послевоенный период как своего рода свидетель процесса трансформации межгосударственных отношений в действительно международные  
Традиционные военные исследования игнорировали революции и войны, происходившие в отдельных государствах, поскольку они выходили за рамки межгосударственных войн и международных отношений. Считалось, что принцип невмешательства во внутренние дела как бы отделял международную сферу от внутренней, оставляя гражданские конфликты за пределами поля международного рассмотрения. И только после второй мировой войны ученые стали уделять значительно большее внимание гражданским войнам, осознав, что они "заменили международную войну в качестве войн ядерного века"[11]. 
Действительно, практически все крупные международные кризисы, происшедшие после 1945 г., имели свои корни в гражданских войнах, перераставших в смешанные конфликты. Как утверждают Блумфелд и Лейс, в первые два десятиления после второй мировой войны из 26 гражданских войн лишь 10 были "преимущественно внутренними", а 16 - "внутренними со значительным внешним вовлечением". Роль этой категории конфликтов еще более возросла в последующие годы, и это видно из того, что почти каждые два из трех "режимных", или "идеологических", внутренних конфликтов (34 из 54), происшедших после 1945 г., были, по нашим подсчетам, интернационализированы путем прямого или косвенного вовлечения чаще всего "сверхдержав". Любопытно что в это время подвергался интернационализации лишь один из трех этнополитических конфликтов (12 из 41), причем уже со сравнительно редкой вовлеченностью "сверхдержав". 
Поэтому в 60-е годы многим исследователям стало ясно, что международный правопорядок, созданный Уставом ООН на базе принципа неприменения силы, явно не адекватен возникшей реальности преобладания внутренних вооруженных конфликтов над межгосударственными 
С одной стороны, как писал профессор Принстонского университета Р. Фолк, было понятно, что международное право традиционно держится как бы в стороне от феномена гражданской войны. Даже Устав ООН не содержит прямого указания на зависимость международного мира от контроля над "внутренним политическим насилием в отдельной стране"[12]. Английский юрист-международник М. Эйкхарст следующим образом описывает эту ситуацию: "В международном праве отсутствует норма, запрещающая гражданские войны. В п. 4 ст. 2 Устава ООН запрещается применение силы или угрозы силой только в "международных отношениях". Возможно, что каждая сторона рассматривает другую сторону как изменников с позиций внутреннего права, но ни повстанцы, ни правящая власть не виновны в каком-либо нарушении международного права"[13]. Единственная функция, выполняемая в данном случае международным правом, состоит в том, что, как говорится в Декларации ООН о принципах международного права 1970 г., "ни одно государство не должно... вмешиваться во внутреннюю борьбу в другом государстве". 
С другой же стороны, писал в свое время Л. Хенкин, "все государства признают, что "интервенция" - является противоправной, но они с трудом соглашаются в отношении того, какая интервенция противоречит праву"[14]. "Если право, направленное против международной войны, - развивал он эту же мысль в другом исследовании, - поживает неплохо, то право, запрещающее вмешательство во внутренние войны, живет уже не так хорошо, и оно живет. еще хуже, когда во внутренних войнах проявляется основная идеологическая борьба наших дней"[15]. 
Современное международное право до сих пор по-разному оценивает помощь, оказываемую третьими государствами сторонам внутренних конфликтов. 
Не вызывает, пожалуй, сомнений, что неправомерной следует считать прежде всего помощь, предоставляемую восставшей стороне. В международной практике такая помощь квалифицируется как "подрывное вмешательство". Вместе с тем, хотя в ряде деклараций Генеральная Ассамблея ООН исходит из противоправности "подрывного вмешательства", международное право, действующее на основе принципа взаимности, не может не соотносить этот запрет с решением проблемы оказания помощи правительству как другой стороне внутреннего конфликта. Если существующее правительство утратило народную поддержку и удерживается у власти лишь благодаря иностранной помощи, то разве эта ситуация не создает условий для правомерного контрвмешательства на стороне повстанцев, тем более если они борются за независимость страны? 
Сторонники оказания помощи правительству обосновывают правомерность такого шага тем, что только правительство, представляя государство, правомочно выразить "просьбу и согласие", являющиеся главным основанием для вступления иностранных войск на территорию страны и оказания ему иных видов материальной поддержки. Однако этот тезис не менее аргументировано опровергается теми, кто считает, что сам факт гражданской войны ставит под сомнение компетенцию правительства и его правомочность действовать от имени государства. Следовательно, в этом случае речь идет, надо полагать, о помощи не государству, а лишь правительству как одной из сторон в конфликте, претендующей наравне с другой стороной - повстанцами - на власть и представительство своего государства. Такая помощь правительству оправдывает оказание заинтересованными государствами на основе взаимности помощи восставшей стороне, что создает в конечном счете условия для эскалации и интернационализации внутреннего конфликта. 
Вместе с тем если принцип взаимности обусловливает запрет на оказание помощи повстанцам отказом в помощи правительству, то нет оснований ставить и правительство в положение, худшее по сравнению с повстанческим движением. Ведь восстание с самого начала может быть результатом иностранного "подрывного вмешательства", приравниваемого современным международным правом к акту косвенной агрессии. Если это так, то иностранная помощь правительству расценивается как форма осуществления третьим государством права на коллективную самооборону. 
Юридическая сложность оценки вовлеченности третьих государств во внутренний конфликт связана, таким образом, с разным объемом запретов на оказание помощи повстанцам и правительству. Под "подрывным вмешательством" понимается запрет на оказание практически любой (за исключением гуманитарной) помощи повстанцам. Что же касается помощи правительству, то требования современного международного права сводятся к тому, что "государствам разрешается снабжение существующих властей деньгами и оружием в ходе любого типа гражданской войны, но запрещается посылка войск для помощи властям, за исключением случаев противодействия подрывной деятельности"[16]. 
Такая асимметрия существующих международных обязательств может быть преодолена путем применения к конкретному внутреннему конфликту принципа пропорциональности, с помощью которого можно было бы уравновесить запреты на оказание помощи обеим сторонам. Речь идет о распространении на каждый внутренний конфликт режима нейтралитета, который предусматривал бы запрещение поставок оружия и предоставления финансовой помощи обеим сторонам, ставя их в условия материального равенства по отношению друг к другу. В правовом же плане это позволяло бы предотвращать "подрывное вмешательство" ссылками на "марионеточность" правительства, а значит, исключало бы возможность злоупотребления правом на самооборону недостаточно легитимными правительствами и поддерживающими их по идеологическим причинам государствами. 
3. Структура международного конфликта. 
Все более прочно утверждающаяся в конфликтологической литературе категория "структура международного конфликта" позволяет описать взаимодействие таких основных его элементов, как конфликтная ситуация, конфликтные установки и конфликтное поведение[17]. 
Конфликтная ситуация - это ситуация, в которой два или более государства осознают, что обладают взаимно несовместимыми целями. 
Степень несовместимости, или конкуренции, целей во многом зависит от того, является ли конфликтная ситуация результатом "конфликта ценностей" или "конфликта интересов". В первом случае принципиальная разница в системе ценностей, которыми руководствуются стороны, приводит к возникновению "ситуаций глубоко разделенных сообществ" (или к так называемому идеологическому конфликту), порождающих столкновение взаимоисключающих целей. Во втором случае источником несовместимости целей служит, как правило, недостаток в единых для взаимодействующих государств материальных или статусных ценностях, порождающий конкуренцию интересов или их несовместимость по системе приоритетов. 
Хотя практически в каждом международном конфликте сочетается столкновение как ценностей, так и интересов, мера такого сочетания объясняет, почему в одних конфликтах стороны нацелены на победу, тогда как в других их цели ограничиваются преобладанием и даже реальным стремлением к миру[18]. 
Если реализация ценностей одной стороны исключает возможность реализации ценностей другой стороны, то основанная на этой ситуации цель - победа - либо никогда не будет достигнута, либо приведет к "игре с нулевой суммой", когда выигрыш одной стороны становится возможным за счет уничтожения, разоружения или подчинения оппонента. Ориентация на победу характерна для "завоевательных" войн, направленных на установление господства над территорией или ресурсами другого государства, а также "режимных" войн, нацеленных на свержение правительства в другом государстве. По подсчетам американского исследователя В. Домке, из 61 межгосударственной войны, происшедшей с 1815 по 1986 г., 17 были "завоевательными" и 8 - "режимными"[19]. После второй мировой войны практика "завоевательных" войн сходила на нет (последний случай - попытка аннексии Ираком Кувейта в 1991 г.), тогда как удельный вес "режимных" войн возрос (15 из 37 межгосударственных войн). 
Что касается "конфликта интересов", то теоретически и практически важное значение продолжает играть предложенное в начале XVIII в. известным швейцарским юристом-международником Э. Ваттелем деление интересов (прав) государства на основные (жизненные, существенные) и производные (специальные). Ваттель считал, что при угрозе первым из них "нация должна последовать совету только своего мужества", тогда как при столкновении вторых она "должна показать готовность обратиться ко всем средствам примирения"[20]. 
С этих позиций при столкновениях жизненных интересов, следствием которых является возникновение политических споров и нередко "легитимных" войн, направленных на обладание, например, спорными территориями (по данным Домке, с 1815 по 1986 г. таких войн было 36 из 61 межгосударственной войны), каждое из конфликтующих государств стремится занять более выгодную позицию по сравнению с оппонентом, иначе говоря, стремится к преобладанию, получению в свою пользу уступок от оппонента. В отличие от победы, которая рассчитана на изменение существующей структуры отношений конфликтующих сторон путем ликвидации одной из них, достижение преобладания в конфликте сохраняет существующую структуру отношений, не исключая вместе с тем будущего изменения этой структуры в пользу преобладающей стороны. 
Наконец, целью сторон может быть мир, когда конфликтующие государства подтверждают незыблемость существующей структуры международных отношений без ущерба для позиций каждого из них. Ориентация на мир чаще всего возникает в конфликтных ситуациях, ведущих к правовым спорам, в которых общие или совпадающие интересы сторон как участников международной системы берут верх над столкновением их специальных интересов. 
Таким образом, победа, преобладание и мир как цели государства опосредуют противоречия, в которых в первом случае на передний план выходят столкновения их ценностей, во втором - их жизненные интересы и в третьем - интересы специальные. 
Конфликтная ситуация как элемент структуры международного конфликта предполагает, что одно из сталкивающихся государств преследует активные (позитивные) цели изменения существующего status quo, тогда как другое - пассивные (негативные) цели сохранения существующего положения, противодействия каким-либо изменениям или инновациям. Это различие проявляется, например, при оценке поведения государств в качестве агрессии или самообороны. Если цель самообороны состоит в обеспечении территориальной неприкосновенности и политической независимости государства от актов применения силы в форме вооруженного нападения, то вооруженные действия государства оцениваются как агрессия, если они, как утверждали при подготовке Определения агрессии представители западных государств, не просто предприняты первыми, но совершены "в целях: 1) сокращения территории или изменения границ другого государства; 2) изменения согласованных в международном плане демаркационных линий; 3) нарушения ведения дел другого государства или вмешательства в ведение его дел; 4) достижения изменения в правительстве другого государства; или 5) нанесения вреда для получения каких-либо уступок"[21]. 
С вопросом о целях конфликта тесно связана проблема предмета конфликта, отвечающая на вопрос о том, в связи с чем (по поводу чего) конфликтуют государства. 
Одним из распространенных является деление конфликтов на "ресурсные", в которых одна сторона абсолютно или относительно выигрывает, а другая проигрывает, хотя обе они продолжают существовать по окончании конфликта, и на "конфликты выживания", в которых существование одной из сторон ставится под вопрос. К. Митчелл помимо этого проводит следующую классификацию предметов конфликта: 1) использование ресурсов или собственность на них; 2) исключительное право на ресурсы или контроль как над существующими, так и над потенциальными ресурсами (приобретение юридических прав или "суверенитета", политической власти или контроля); 3) продолжение существования одной из сторон конфликта в прежней форме или в форме, приемлемой для отдельных членов этой стороны; 4) статус, престиж или старшинство сторон; 5) убеждение, установки, поведение и социально-экономическая организация какой-либо общности, не отвечающие желательным стандартам другой стороны[22]. 
Конфликтные установки - психологическое состояние сторон, которое возникает и сопровождает их в связи с вовлеченностью в конфликтную ситуацию. 
Осознание факта несовместимости своих целей с целями другого государства порождает как в массах, так и, что особенно важно, в руководстве оказавшегося в конфликтной ситуации государства определенные эмоциональные реакции и восприятия, которые с неизбежностью воздействуют на процесс принятия политических решений по поводу идентификации конкретного соперника, оценки важности для себя предмета разногласий и выбора на этой основе формы и средств конфликтного поведения. 
В контексте анализа конфликтных установок сторон принято различать: 
•	эмоциональные оценки, такие, как чувства страха, недоверия, гнева, зависти, негодования и подозрения, в отношении намерений противной стороны; 
•	познавательно-ориентационные процессы определяющие отношение к сопернику, такие, как создание стереотипов или отказ принять неприемлемую для себя информацию, чтобы сохранить уже сложившуюся структуру восприятия внешнего мира и особенно своего оппонента[23]. 
Цели, которые ставят перед собой стороны в конфликтной ситуации, как и внутреннее восприятие ими факта несовместимости этих целей, являются предпосылкой конфликтного поведения. 
Конфликтное поведение - предпринятые одной стороной в любой конфликтной ситуации действия, направленные на ее оппонента. 
В отличие от соперничества, при котором государства стремятся к достижению целей, находящихся вне границ возможностей друг друга, действия государств в конфликте нацелены на "командование чем-либо, представляющим ценность для каждого из них, хотя лишь одно может осуществлять такое командование"[24]. Иначе говоря, конфликтное поведение государства призвано воздействовать на оппонента либо в форме его подчинения, либо реакции на его действия, либо с намерением заставить оппонента отказаться от своих целей или модифицировать их. 
По форме конфликтное поведение может быть прямым или опосредованным, усиливая в последнем случае политические или материальные способности клиента в его непосредственном противоборстве с оппонентом, как это происходит, например, при "негативном вовлечении" третьей стороны в межгосударственный или во внутренний политический конфликт на территории другого государства. 
Наконец, по выбору средств конфликтное поведение может осуществляться как мирными средствами, так и путем насилия, крайним средством которого является война. Поскольку ведение дел между государствами с помощью мирных средств раскрывает основное содержание дипломатии, то ее целью, как пишут Н. Палмер и Г. Перкинс, "является защита безопасности государства, если это возможно, мирными средствами либо, если не удалось избежать войны, предоставление всяческой поддержки военным операциям"[25]. 
Устав ООН, провозглашая принцип неприменения силы, одновременно обязывает государства "проводить мирными средствами, в согласии с принципами справедливости и международного права, улаживание или разрешение международных споров или ситуаций, которые могут привести к нарушению мира" (п. 1 ст. 1). И хотя в целом, как обобщает послевоенный опыт польский теоретик Ю. Кукулка, "на основе достигнутого развития международных отношений можно осмелиться на формулирование закономерности, согласно которой... возрастает эффективность... дипломатических средств и снижается действенность инструментов силы и войны"[26], тем не менее выбор государствами в конкретном конфликте средств и самого типа поведения объективно предопределяется характером конфликтных целей и лежащих за ними сталкивающихся интересов сторон. 
На эту закономерность в одной из своих ранних работ обратил внимание А. Рапопорт, разграничив такие типы поведения в конфликте, как борьба, игра и дебаты[27]. Если государство ориентировано на победу, то его поведение выражается в борьбе, которая в свою очередь немыслима без ставки на применение силы. Преследуя цель преобладания, государство в своем поведении использует модель игры, предполагающую комплексное использование дипломатических и силовых средств из расчета получения преимущества по окончании конфликта, в том числе на основе взаимно согласованных правил поведения. Наконец, ставя целью достижение мира, государство с самого начала конфликта рассчитывает на дебаты, осуществляя их мирными средствами, включая использование услуг третьей стороны. 
Вместе с тем эта объективно существующая зависимость конфликтного поведения сторон от преследуемых ими целей в свою очередь обусловливается как динамикой их собственных взаимоотношений в конфликте, так и их взаимодействием с внутренней и внешней средой конфликта. 
4. Динамика международного конфликта. 
Необходимость изучения динамики конфликта диктуется тем, что любой реальный международный конфликт состоит из множества сменяющих друг друга стадий, проходит в процессе своего развития через определенные фазы. 
Как правило, используемые сталкивающимися государствами средства поведения объясняют динамику международного конфликта - определенную последовательность сменяющих друг друга стадий (фаз). Столкновение поведения государств с помощью средств дипломатии приводит в данном случае к возникновению спора - мирной (невоенной) стадии конфликта. Степень несовместимости целей, преследуемых сторонами спора, может заставить их (или одну из них) пренебречь своими международными обязательствами и обратиться к угрозе силой или применению силы. Соответственно международный конфликт, переходя с дипломатических на силовые средства поведения сторон, может после мирной стадии (спора) сначала эволюционировать в промежуточную фазу, а затем в военную стадию[28]. 
________________________________________
[1] Luard E. The Blunted Sword: The Erosion of Military Power in Modern World Politics L., 1988. P. 58, 61-67. 
[2] См.: напр.: Viotti P. R., Kauppi M. V. (ed ) International Relations Theory: Realism, Pluralism, Globalism. N. Y., 1987. 
[3] Levi W. Law and Politics in the International Society. L., 1976. P 28, 30. 
[4] Howard M. (ed) Restraints an War: Studies in the Limitation of Armed Conflict. Oxford, 1979. P. 13. 
[5] Rifaat А. М. International Agression A Study of the Legal Concept//Deve-lopment and Definition in International Law. Stockholm, 1979, P. 121-122. 
[6] Walzer M. Just and Unjust Wars: A Moral Argument with Historical Illustrations. L., 1977. P. 52. 
[7] Ronzitti N. Resort to Force in Wars of National Liberation: Current Problems of International Law//Essays on UN Law and on the Law of Armed Conflict. Milano, 1975. P. 319. 
[8] Bloomfield L. P., Leiss А. С. Controlling Small Wars: A Strategy for the 1970s N Y, 1969 App. C. 
[9] Rupesinghe K. Programme on Governance and Conflict Resolution. The UN University, 1992 P 7-8. 
[10] Аречага Э. X. Современное международное право. М., 1983. С. 169. 
[11] Henkin L. How Nations Behave Law and Foreign Policy L, 1968 P 141. 
[12] Falk R. A. The International Regulation Internal. Violence in Developing Countries//Proceedings of the American Society of International Law. Wash., 1966. P. 60 
[13] Akehurst M. A. Modern Introduction to International Law. L., 1984. P. 216-217. 
[14] Henkin L. Force, Intervention and Neutrality in Contemporary International Law//Proceedings of the American Society of International Law. Wash., 1963 P. 153. 
[15] Henkin L. How Nations Behave. P. 150. 
[16] Akehurst M. Op. cit. P. 246. 184. 
[17] Mitchell С. R. The Structure of International Conflict L, 1981. 
[18] Fisher R. Points of Choise: International Crisis and the Role of the Law. L, 1973. P. 10, 14. 
[19] Domke W. K. War and the Changing Global System. New Haven, 1988. P. 99-101. 
[20] Ваттель Э. Право народов или принципы естественного права, применяемые к поведению и делам наций и суверенов. М., 1960. Кн. II. Гл XVIII, ј 332. 
[21] Скакунов Э. И Самооборона в международном праве. М, 1973 С. 173. 
[22] Mitchell С. R. Op. cit P. 43-44. 
[23] Ibid. P. 29 
[24] Lewi W. International Politics: Foundations of System Minneapolis, 1974. P 171. 
[25] Palmer N. D., Perkins H. C. International Relations. The World Community in Transition. N. Y, 1969. P 85. 
[26] Кукулка Ю. Проблемы теории международных отношений. М., 1980. С. 273-274. 
[27] Rapoport A. Fights, Games and Debates. Ann Arbor, 1960. 
[28] См.: Скакунов Э. И. Международно-правовые гарантии безопасности государств. М., 1983 С. 99-115.
Глава IV. РАЗРЕШЕНИЕ И ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ КОНФЛИКТА
ј 21. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ
________________________________________
1. Формы завершения конфликта. 
Типология конфликтов, как отмечалось выше, неоднозначна, конфликты изменчивы, не похожи друг на друга. В этой ситуации трудно указать на единые формы завершения конфликтов или искать какие-то универсальные способы их разрешения. Но при всей сложности проблемы все же можно сделать некоторые выводы, исходя из накопленного теоретического и практического опыта. 
Прежде всего необходимо сказать, что завершение конфликта - более широкое понятие, чем его разрешение. Конфликт может завершиться, скажем, гибелью обеих сторон, и это не означает, что он тем самым был разрешен. Если под завершением конфликта понимается всякое его окончание, прекращение по любым причинам, то под разрешением мы будем понимать только то или иное положительное действие (решение) самих участников конфликта либо третьей стороны, прекращающее противоборство мирными или силовыми средствами. 
Опыт практической деятельности показывает, что для разрешения конфликта, как правило, приходится прилагать более или менее значительные усилия. Было бы безнадежным делом уповать на "саморазрешимость" конфликта. Конечно, конфликт можно стараться вообще не замечать, игнорировать, а в лучшем случае объяснять. Но он будет развиваться стихийно, обостряться, агрегироваться с другими конфликтами и может в результате полностью разрушить систему. 
Предпосылки благополучного разрешения конфликта определяются в значительной мере возможностями сторон и других участников, их доброй волей. Главная, наиболее действенная предпосылка прекращения конфликта состоит в устранении тех объективных причин, которые породили конфликтную ситуацию. Ниже мы рассмотрим основные формы и способы разрешения конфликта, а здесь только отметим, что поскольку конфликт зависит как от внешних обстоятельств, так и от самих конфликтующих субъектов, то и его разрешение также связано с этими двумя группами факторов. 
В отечественной литературе к вероятным исходам конфликта относят: 
•	прекращение конфликта в результате взаимного примирения сторон; 
•	прекращение конфликта путем симметричного его разрешения (обе стороны выигрывают или проигрывают); 
•	то же - путем асимметричного решения (выигрывает одна сторона); 
•	перерастание конфликта в другое противоборство; 
•	постепенное затухание конфликта[1]. 
Нетрудно видеть, что в этой классификации соединены объективные исходы конфликта с субъективными способами его разрешения. Если их разделять, то получим несколько иные виды. Американский исследователь Р. Даль выделяет три возможные альтернативы завершения: тупик, применение насилия и мирное урегулирование[2]. Иначе комбинируя различные варианты, можно сказать, что конфликт завершается гибелью одной или обеих сторон, приостанавливается "до лучших времен" или получает то или иное конструктивное разрешение. 
О приостановлении, замедлении конфликта на то или иное время можно было бы сказать, что полным завершением борьбы такой вариант развития событий назвать нельзя. Но все же конфликт как открытое противоборство не продолжается и напряженность ослабевает. Это может быть связано с ослаблением сторон, с необходимостью накопления сил для новой борьбы. Временное затухание конфликта, однако, может быть лишь видимым, но не отражающим действительное его развитие: просто "явный" конфликт может на время перейти в "скрытую" форму. 
2. Предпосылки и механизмы разрешения конфликта. 
В отечественной литературе к успешным предпосылкам разрешения конфликтов относят: диагностику противоборства, включая выяснение его причин, мотивов поведения сторон и т.д.; осуществление ситуационного и позиционного анализа (т.е. прояснение сложившейся ситуации и позиций сторон); прогнозирование хода и последствий конфликта (в том числе определение выгод и ущерба для каждой стороны в случае того или иного завершения конфликта). Полезно, чтобы все эти действия совершались не только третьей стороной (посредником, органом власти), но и самими субъектами, которые после проведенного анализа подойдут ближе к пониманию необходимости выработать общее решение. 
Прояснение сути конфликтной ситуации, ее объективное понимание, адекватное осознание участниками конфликта может послужить основой для выработки компромиссов, а также в некоторых случаях может вообще ликвидировать конфликт, если окажется, что восприятие ситуации сторонами было искаженным. Чем точнее и жестче очерчен предмет разногласий, тем больше шансов, что конфликт будет эффективно разрешен. 
Рассматривая эти формы и средства разрешения конфликтов, И.А. Ильяева приводит следующий пример. Назрела забастовка на транспортном предприятии. При выяснении причин конфликта выяснилось, что работников предприятия никогда не спрашивали об их нуждах и интересах, их недовольство условиями труда загонялось вглубь. Достаточно было поговорить с людьми, внимательно их выслушать, и спокойствие было восстановлено[3]. По сути дела речь идет о рационализации интересов участников конфликта и снятии эмоционального возбуждения. Разумеется, в данном случае устранение непосредственных причин конфликта не должно ограничиваться разговорами, необходимы практические поступки, направленные на полное удовлетворение нужд работников. 
Использование упомянутых предпосылок разрешения конфликта приводит к механизмам его разрешения. Они в общем сводятся к двум видам: а) разрешение конфликта самими участниками; б) вмешательство третьей стороны Кроме того, конфликт может быть разрешен на разных стадиях В некоторых случаях его развитие можно приостановить на ранних стадиях, когда стороны только вступили в противоборство и ощутили первые неудобства и потери. В иных случаях конфликт разрешается ужетогда, когда им причинен непоправимый ущерб (гибель людей, разрушение жилья, уничтожение имущества и т.п.). 
Распространенный путь разрешения конфликтов - вмешательство тех или иных миротворческих сил. Эти силы могут воздействовать как на саму конфликтную ситуацию (1), так и на обстоятельства, поддерживающие конфликт (2), а также на самих его участников (3). Одно из важнейших правил успешного разрешения конфликта - не противопоставление "правой" и "неправой" сторон, даже если они в действительности могут быть таким образом обозначены, а поиски такого разрешения, которое по возможности полностью или хотя бы частично удовлетворяло интересы обеих. 
Мы неоднократно отмечали, что основа конфликта - противоречия между интересами субъектов. Поэтому лучший и наиболее результативный путь разрешения конфликта - это устранение указанных противоречий. Этот путь, увы, не всегда доступен. К тому же следует учитывать различие типов противоречий (явные, скрытые, объектные, безобъектные), их уровни, особенности субъектов, а также объективные возможности, которыми располагают силы, стремящиеся к прекращению конфликта. 
Если суммировать основные способы устранения противоречий, лежащих в основе конфликта, то ими могут быть следующие: 
•	устранение объекта конфликта; 
•	раздел объекта конфликта между сторонами; 
•	установление очередности или иных правил обоюдного использования объекта; 
•	компенсация одной из сторон за передачу объекта другой стороне; 
•	разведение сторон конфликта; 
•	перенос отношений сторон в другую плоскость, предполагающую выявление у них общего интереса и др. 
Разрешение конфликта - это, по сути дела, достижение соглашения по спорному вопросу между участниками. В принципе, и это мнение разделяют многие авторы, существует три главных вида такого соглашения[4]: 1) соглашение в результате совпадения мнений сторон; 2) соглашение в соответствии с законодательной или моральной волей внешней силы, 3) соглашение, навязанное одной из противоборствующих сторон4. - Нетрудно видеть, что в первом и третьем случаях разрешение конфликта предполагает обоюдную активность соперников. Международная и внутриполитическая практика показывает, что в большинстве случаев процесс разрешения конфликта нельзя трактовать как одностороннее навязывание воли более сильного партнера более слабому. И это понятно, потому что, если решение навязано, оно долго не просуществует, конфликт в той или иной форме возобновится. Достаточно напомнить об искусственности существовавших границ в ряде регионов нашей страны После распада СССР и возникновения в этой связи межнациональных трений проблема территориального размежевания народов сразу же дала о себе знать довольно неожиданным образом. 
Поэтому, строго говоря, силовое, в том числе военное, решение конфликта является большей частью иллюзорным. Проигрыш войны влечет реваншистские настроения и стремление к возврату утраченных интересов Русско-японская война 1905 г. закончилась поражением России Но СССР взял реванш в 1945 г. Это, в свою очередь, не устроило японскую сторону, которая уже в течение многих лет обсуждает проблему Курильских островов. Конфликт между двумя странами сейчас, казалось бы, приостановлен. Но окончательное решение еще не найдено. Дают о себе знать и другие территориальные проблемы, возникшие в результате тех или иных войн. 
Но как: быть, если решения, удовлетворяющего обе стороны, найти не удается? Такая ситуация способна в некоторых случаях повлечь за собой изменение направленности конфликта. Это означает не только замену предмета и мотивов противостояния сторон, но иногда и замену самих участников. В судебной практик"3 по гражданским и трудовым спорам подобная ситуация встречается не так уж редко. 
Нередко трудовые и гражданско-правовые споры перерастают в сутяжничество, склоки, которые тянутся годами Давно уже нет предмета конфликта, изменился и состав руководителей учреждения, принимавших спорное решение, а жалобщик все продолжает добиваться изменения ситуации в свою пользу, не обращая внимания на требования закона. Здесь происходит подмена мотивации, имеет место "сдвиг мотива на цель" Иначе говоря, конфликт деформируется, приобретая новые черты 
Некто Махотина, работавшая медицинской сестрой, была уволена из санатория по сокращению штатов Она не согласилась с мотивами увольнения, ссылаясь на то, что действительной причиной увольнения были плохие взаимоотношения ее с главным врачом. Решение администрации санатория было ею обжаловано в суд, но безрезультатно. Тогда Махотина написала жалобу на главного врача санатория в прокуратуру, профсоюзный комитет и в центральную газету. Всюду она получила отказы. Продолжая писать жалобы (вплоть до Конституционного Суда), Махотина вовлекла в этот конфликт более 50 организаций. Сама она заявила, что ее уже не интересует восстановление на работе (к тому времени Махотина уже работала в платной кооперативной клинике), а что речь идет о "принципе": наказании главного врача и других работников санатория за "бездушное отношение к человеку". 
Искусство цивилизованной жизни состоит в том, чтобы не плодить недовольных, обиженных, "мучеников", а строить благополучие людей в контексте их долгосрочных отношений друг с другом. Исторический опыт показывает, что успехи, вырванные силой и обманом у другой стороны, возможны. Возможно и их закрепление в системах власти и собственности. Но история в этом случае выступает как игра с нулевой суммой. В нее закладывается механизм цикла: "Побежденная сторона ждет своего часа, чтобы развернуть маховик истории в противоположном направлении"[5]. 
Усилия лиц и групп, направленные на предотвращение конфликта, должны учитывать во всех случаях интересы не одной, а обеих сторон. Пусть не права одна сторона, а другая безгрешна. Но и у первой стороны есть свои интересы, и если их вообще игнорировать, то конфликт может временно затихать, но, не исчезнет. Специалистами-конфликтологами разработан ряд приемов мирного разрешения конфликта, в том числе выяснены необходимые для этого факторы. К ним относятся, в частности, следующие: 
•	институциональный: существование в обществе механизмов для проведения консультаций, переговоров и поиска взаимовыгодных решений, в том числе и механизмов в рамках законодательной, судебной и исполнительной власти (конституционный суд, арбитраж и др. Эта сторона дела будет рассмотрена в последующих параграфах); 
•	консенсуальный: наличие согласия между конфликтующими сторонами по поводу того, что должно собою представлять приемлемое решение. В этой связи следует привести замечание В.А. Ядова о том, что "конфликты более или менее регулируемы, когда у их участников есть общая система ценностей"[6].. При этом и поиски взаимоприемлемого решения становятся более реалистичными; 
•	фактор кумулятивности: чем он меньше, тем выше вероятность мирного урегулирования. Иными словами, хорошо, когда конфликт не обрастает новыми проблемами и участниками; 
•	фактор исторического опыта, в том числе примеров разрешения подобных конфликтов. Здесь важную роль могут сыграть старейшины и другие уважаемые лица; 
•	фактор равновесия сил: если конфликтующие стороны приблизительно равны по возможностям принуждения, то они будут вынуждены искать пути к мирному решению конфликта; 
•	психологический: многое зависит от личностных особенностей тех, кто принимает решения во время конфликта[7]. 
Как писал Л. Козер, субъекты конфликта, если они понимают. его бесперспективность или неуместность, перестраивают свое поведение таким образом, чтобы уже не столько достичь первоначальной цели, из-за которой возник конфликт, сколько снизить социальное напряжение, порожденное сложившейся ситуацией[8]. 
Не только в межнациональных, но и во многих других конфликтах может быть использован такой метод, как разведение сторон, их изоляция друг от друга. В бытовом конфликте это, например, расселение соседей, в семье - развод, в управлении - перевод конфликтующих сотрудников в разные отделы. В международной практике разведение сторон предполагает установление "коридора безопасности", введение миротворческих сил и т.п. Естественно, что разведение сторон может встретить сопротивление противоборствующих сил, но иногда, как показала международная практика, оно является единственно эффективным. 
Важно также воздействовать на идеологические и социально-психологические элементы конфликта, в частности стараться развеять ложные представления и о другой конфликтующей стороне, о ее действиях и мотивах ее поведения. Такого искаженных представлений, предубеждений, ложной информации, слухов бывает обычно немало, а в межнациональных отношениях - особенно. 
3. Разрешение конфликтов социальных групп. 
Для исследователя конфликта, да и для самих участников важно осознать необходимость регулирования крупных социальных проблем, на базе которых складываются многие конфликты. 
Весьма значимы действия - формальные или неформальные- руководителей тех или иных конфликтующих сторон. По своему изначальному предназначению центры власти должны уметь согласовывать противоречивые интересы людей. Руководители гласных структур непременно должны обладать как минимум волей, умением и определенным интеллектом. 
Замечено, что при сколь-либо значимом конфликте общественных групп у лидеров может возникнуть желание быстрого его разрешения. Как правило, и история об этом постоянно свидетельствует, принимаются меры по ограничению, если не подавлению, одной из сторон. В этом случае применяются пропагандистские, административные, силовые средства, которые естественно имеют временный эффект. Но здесь особенно важны сопутствующие усилия по разрешению долговременных, лежащих в основе конфликта противоречий. 
В то же время лидер, несмотря на соблазны "волевого" решения, может принять меры по разрешению конфликта, которые хотя бы временно удовлетворили все стороны (компромиссный стиль руководства). Правда, возможности руководителя бывают довольно невелики - его разгоряченные сторонники и советники нередко подталкивают. его к кардинальному решению. 
4. Переговоры как метод разрешения конфликтов. 
Из всех способов преодоления противоборства сторон переговоры между ними являются наиболее эффективными. Для так называемого переговорного типа взаимодействия характерно то, что стороны пытаются добиться хотя бы части желаемого, пойти на определенные компромиссы. Полагают, что процесс переговоров может быть начат при следующих условиях: 1) стороны, помимо противоречащих интересов, имеют и значимые общие интересы; 2) стороны считают возможным достижение определенного понимания или соглашения, которое для них более выгодно, чем другие альтернативы; 3) они вступают в дискуссию в поисках взаимно удовлетворяющего решения[9]. 
На наш взгляд, готовность сторон идти на компромиссы или забота о получении другой стороной определенной выгоды не являются обязательными атрибутами переговоров. Ведь возможна и такая ситуация, при которой каждая из сторон выражает просьбу или выдвигает требование, не намереваясь идти на компромисс, а надеясь лишь на уступки другой стороны. Подчас сами переговоры могут привести к обострению отношений. Тем не менее отказываться от них ни в коем случае нецелесообразно. 
Примером более или менее эффективного использования переговорного процесса может служить конфликтная ситуация в Приднестровье. Там весьма позитивную роль сыграли посредники, сумевшие хотя бы на время примирить противоборствующие стороны и тем избежать кровопролития. Этого не произошло в Чечне. 
Для того чтобы погасить конфликт, стороны должны договориться о спорных вопросах и об условиях дальнейшего сосуществования. При этом чем точнее и жестче очерчен предмет спора, тем больше шансов, что конфликт будет разрешен окончательно. Ведь если предмет не определен и конфликт в значительной степени перешел в фазу межличностной неприязни, погасить его трудно: врагов не сделаешь друзьями. В международных отношениях такого рода неопределенные конфликты особенно опасны, так как они могут тянуться десятилетиями. 
Переговоры, будучи разговором о противоречиях, обусловленным стремлением их разрешить, включают в себя различные типы действий. Это могут быть просьбы, требования, предложения, обещания, отказы и пр. 
Люди на всем протяжении истории накопили огромный опыт ведения переговоров. Этот опыт стал достоянием не только профессиональных политиков, но и экспертов, журналистов, управленцев, ученых. В последние десятилетия выкристаллизовались несколько правил и процедур их ведения. Определены и элементы переговоров: их стороны, непосредственные участники, предмет, каналы взаимной коммуникации, информация. По мнению многих исследователей, недостаток информации ведет к подозрительности и недоверию участников, т.е. к углублению конфликта. Замечено также, что существуют трудности с выработкой критериев оценки как хода, так и результатов переговоров. В целом же поведение участников во многом зависит от сложившейся ситуации, а также их образовательного и культурного уровня, волевых и иных личностных характеристик. 
В работах, посвященных менеджменту, большое внимание уделяется проблеме решения производственных конфликтов Здесь весьма важной считается сама подготовка переговоров. В нее входит сбор сведений о противнике (партнере по переговорам), его личностных характеристик, вероятных аргументов. Во время самих переговоров рекомендуется такая линия поведения, которая противодействует обострению конфликта. Основные правила при этом достаточно просты: 1) признавать права друг друга; 2) выслушать партнера не перебивая; 3) демонстрировать понимание точки зрения партнера; 4) выяснить, как партнер воспринимает конфликт; 5) четко формулировать предмет обсуждения; 6) констатировать общие точки зрения; 7) спокойно выяснить, "то вас разъединяет; 8) после этого снова обрисовать содержание конфликта; 9) искать общее решение; 10) принять общее "коммюнике", отметив согласие и оставшиеся расхождения. 
Приводится и перечень типичных ошибок, в том числе с тяжелыми для переговоров последствиями. Допуская такие ошибки, переговоры в принципе можно и выиграть. Но это будет временная победа и конфликт может снова появиться, так как противник, проиграв, не всегда будет соблюдать заключенное соглашение. Эти ошибки большей частью состоят в следующем: 
•	партнер изображает собственный промах как ошибку противника; 
•	партнер частично скрывает свои интересы; 
•	партнер принимает "боевую стойку" или уходит в оборону без необходимости; 
•	партнер настаивает на признании своего превосходства (преимуществ); 
•	припоминаются старые обиды, акцентируются уязвимые места противника; 
•	в конце переговоров объявляются "победитель" и "побежденный"[10]. 
Как мы уже говорили, очень часто источники напряженности при переговорах существуют всего лишь в воображении его участников. Справиться с "ложными" конфликтами гораздо труднее, чем с действительными. Только квалифицированно проведенные переговоры могут снять с повестки подобные "конфликты-призраки", что в значительной мере облегчит разрешение реально существующих конфликтов 
Переговоры становятся более успешными по мере укрепления доверия между их участниками Если их потребности удовлетворены хотя бы частично, то это обычно означает большее, чем простое устранение осложнений. 
Как известно, переговоры между армянской и азербайджанской сторонами по прекращению огня в зоне конфликта велись постоянно. Подписывались соглашения, которые затем стороны не выполняли. Причина, на наш взгляд, заключалась в том, что коренная проблема, связанная со статусом Карабаха, так и не была решена; она разводила стороны на диаметрально противоположные позиции. Немаловажную роль играла подозрительность в отношениях, сложившаяся в ходе самих переговоров. Каждая сторона чувствовала, что к ее мнению в очередной раз не прислушались Тем самым никакого доверия между сторонами не создавалось. 
Множество рекомендации по ведению переговоров, касающихся разрешения трудовых, ведомственных и международных конфликтов, выработано американскими исследователями. На семинаре в Москве, проведенном организацией "Поиск общего пути" (директор программы Бэтси Коэн), были, в частности, представлены в качестве ключевых следующие элементы переговоров- 
1) переговоры должны вестись как по процедуре, так и по существу дела; 
2) необходимо добиваться согласованного понимания проблемы и лишь затем переходить к ее совместному решению; 
3) прежние проблемы следует свести к их причинам. Необходимо отличать человеческие проблемы от человеческих достоинств, а также интересы - от занятых позиций; 
4) важно видеть людей отдельно от их проблем, улучшать отношения, стремиться к убеждению. Не жертвуйте хорошими отношениями ради своей точки зрения, равно как и не отказывайтесь от своей точки зрения ради улучшения отношений; 
5) используйте справедливый подход к обоснованию своих взглядов. Отдавайте должное чужим идеям, даже если не согласны с ними; 
6) не забывайте о том, к чему стремитесь, не давая слишком большую долю фантазии[11]. 
В заключение подчеркнем не только важность переговоров в качестве метода разрешения конфликта, но и существенную их ограниченность С их помощью не всегда можно ослабить или снять объективные противоречия, которые лежат в основе любого конфликта. Однако они несомненно полезны там, где ранее разногласия были непреодолимы. 
Надо также принимать во внимание, что переговорный тип взаимодействия может перерасти в борьбу. Последнее может возникнуть благодаря тому обстоятельству, что через переговоры по частному поводу "преступают" более глубокие разногласия или более глубокие претензии одного из субъектов Предметом этой борьбы будут уже не разногласия, которые были предметом переговоров, как, например, в случае неудачи переговоров, а разногласия, прежде скрытые. 
5. Переговоры при захвате заложников. 
Остановимся на некоторых рекомендациях зарубежных специалистов по поводу ведения переговоров в наиболее острых и опасных видах конфликтов, а именно при захвате заложников. 
В случае захвата заложников при переговорах должны быть проанализированы и тщательно учтены следующие обстоятельства- 1) особенности личности захватчиков; 2) мотивы захвата и цели преступников; 3) предвидимое поведение захватчиков в ближайшее и более отдаленное время; 4) желательная процедура ведения переговоров с ними; 5) выбор лица, ведущего переговоры, и психолога-консультанта; 6) организация четкого взаимодействия между ведущими переговоры, руководством и группой вторжения. 
Главными задачами переговоров в указанной ситуации являются: а) защита жизни заложников; б) задержание захватчиков и в) возвращение или защита имущества. Не следует путать приоритеты в указанных целях, так как иначе могут пострадать не столько террористы, сколько сами заложники (так не раз бывало при неумелой организации операций). 
Предметами переговоров могут быть: условия освобождения заложников; продукты питания для заложников и захватчиков; условия предоставления свободы захватчикам; вопрос о выкупе; вопрос об организации взаимодействия между переговаривающимися сторонами. Специалисты считают важнейшим обстоятельством снятие стресса у захватчиков, чтобы уменьшить риск совершения ими убийств или других неожиданных действий. Поэтому рекомендуется не спешить с завершением переговоров и четко соблюдать все достигнутые договоренности. В рекомендациях содержатся советы о том, как вступить в контакт с захватчиками, как его осуществлять, каким требованиям должны удовлетворять лица, ведущие переговоры, и другие участники контакта[12]. Несомненно, что всегда должна быть учтена опасность срыва переговоров и необходимость применения насилия для освобождения заложников . 
В заключение, коль скоро мы уже коснулись этой темы, отметим, что силовые приемы как способ разрешения конфликта в принципе нельзя исключать из арсенала допустимых средств. Их применение может быть оправдано при условии, что сила, в том числе и вооруженная, применяется в законных рамках и лишь тогда, когда мирные средства оказались неэффективными. К тому же заметим, что формы применения силы различны, она необязательно предполагает физическое поражение людей, а включает такие меры, как оттеснение толпы, установление заграждений, задержание зачинщиков, установление "мирных коридоров" и др., многие из этих средств успешно применяются миротворческими силами Объединенных Наций в Европе, Азии Африке и других регионах мира. 
Даже сама угроза силового решения вопроса иногда может помочь выходу из конфликта. Вспомним легендарное решение царя Соломона по поводу спора двух женщин о принадлежности ребенка. Как известно, царь, прекрасно разбиравшийся в человеческой психологии, предложил разрубить малыша, раздав половинки обеим претенденткам. Этого парадоксального решения было достаточно, чтобы конфликт был улажен: подлинная мать была установлена. 
Парадоксальные решения конфликтов вообще нередко бывают весьма эффективными, их основной механизм заключается в выходе за пределы спорной проблематики, повышении уровня рассмотрения вопроса, использовании новой, более высокой системы ценностей. 
Рассмотрим теперь некоторые правовые институты и процедуры разрешения конфликтов. Но прежде всего остановимся на наиболее желательном способе и результате разрешения конфликта: достижении консенсуса между противоборствующими сторонами. 
________________________________________
[1] Данакин М. С., Дятченко Л. Я. Указ. соч. С 85. 
[2] См.: Конфликты и консенсус. Љ 3-4. С. 135. 
[3] См.: Социальные конфликты. Вып. 1. С.51 
[4] См.: Социапьный конфликт современные исследования. С. 65 
[5] Панарин А. С. Коллективная судьба или индивидуальное самоосуществление // /Вестник РАН. 1992 Љ 8. С. 23. 
[6] Социальные конфликты. Вып 1. С. 14. 
[7] Конфликты и консенсус. Љ 3-4 С. 136-138. 
[8] См.: Coser L, Op. cit. P. 36. 
[9] Schellenberg J. A. The science of conflict. N. Y., 1982. 
[10] Зигерт В , Ланг Л. Указ. Соч. С. 193. 
[11] Семинар по разрешению экологических конфликтов Москва, 25 февраля 1991 г. Ротапринт. С .13 
[12] Подр. см. Практические рекомендации по ведению переговоров об осво-бождеьии заложников//Социальные конфликты. Вып. 4 С. 111.
ј 22. ДОСТИЖЕНИЕ КОНСЕНСУСА
________________________________________
1. Понятие и типология консенсуса. 
Термин "консенсус" прочно вошел в научный оборот. Многие исследователи считают. его оптимальным способом разрешения всех конфликтов - от семейных до международных. Активно обсуждаются различные консенсуальные процедуры и механизмы. Однако четкое представление о том феномене, на достижение которого они направлены, имеется далеко не всегда. 
В литературе слово "консенсус" употребляется по меньшей мере в трех смыслах, юридическом, политическом и социологическом 
Политологи различают консенсус в "узком" смысле - как способ политического разрешения различных споров и конфликтов, и в "широком" общеполитическом, который иначе называется гражданским согласием. "Широкое" политическое понимание консенсуса тесно примыкает к социологическому, с позиции которого консенсус - это "согласие значимого большинства людей любого сообщества, относительно наиболее важных аспектов его социального порядка, выраженное в действиях"[1]. Среди юристов термином "консенсус" пользуются в основном специалисты в области международного права, рассматривая его как метод выработки и принятия международно-правовых актов[2]. 
Современные словари определяют консенсус как "общее согласие по спорным вопросам"[3], "мнение, которого придерживаются все или большинство, общее согласие, особенно во мнениях"[4], "единогласие, согласие, особенно во мнениях, следовательно общее мнение"[5], "общее согласие, преобладающее мнение"[6]. Как видим, понимание довольно противоречивое. Отсюда и различное толкование этого термина в специальной литературе. 
Суммируя различные точки зрения, можно выделить два основополагающих принципа консенсуса: 
•	поддержка решения большинством (лучше квалифицированным) участвующих в его принятии; 
•	отсутствие возражений против принятия решения со стороны хотя бы одного из участников. 
Консенсус - это не единогласие, так как полного совпадения позиций всех участников процесса принятия решения здесь не требуется. Консенсус предполагает отсутствие только прямых возражений и вполне допускает нейтральную позицию (воздержаться от голосования) и даже отдельные оговорки к решению (конечно, если они не подрывают саму основу достигнутого соглашения) Вместе с тем консенсус - это и не решение большинства, так как он несовместим с отрицательной позицией хотя бы одного из участников. 
Предложенное понимание консенсуса применимо не только к межгосударственным отношениям Им удобно пользоваться и при анализе внутренних процессов. Причем всегда, когда речь идет о консенсусе как методе выработки и принятия решений (политических, законодательных, судебных), допустима прямая аналогия с международно-правовой трактовкой. 
Консенсус как метод принятия решений прежде всего подразделяется на юридический (когда консенсуальные методы и процедуры предусмотрены нормативными актами и порождают определенные правовые последствия) и неюридический (неформальные способы разрешения конфликтов). Юридический консенсус может быть обязательным (если допустимо только консенсуальное решение) и факультативным (если наряду с консенсуальным допускается и другой порядок принятия решения). 
Неформальные процедуры разнообразны ("круглые столы", переговоры, посредничество и т.п.), часто они предшествуют принятию юридически значимого решения (необязательно консенсуального). 
Предложенную типологию не следует абсолютизировать. В определенных исследовательских или практических целях могут быть полезны и другие классификации. 
2. Базовые основы консенсуса. 
Консенсус имманентен демократии, ибо она обеспечивает свободу членов политического сообщества, а только в условиях свободы и может сформироваться подлинное гражданское согласие. Более того, консенсус характеризует зрелые, развитые формы демократии. 
В основе зарождающейся, становящейся демократии лежит осуществление воли большинства, которая, по меткому выражению Дж. Ст. Милля, является лишь волей тех, кому удается заставить признать себя большинством. Господство большинства предполагает игнорирование интересов меньшинства (порой довольно значительного, вполне сопоставимого с самим большинством), а то и даже подавление его, насилие над ним. Такая демократия ущербна и весьма далека от совершенства. Истинная демократия всегда стремится к консенсусу. 
Одновременно демократия предполагает плюрализм - различные, порой несовместимые и конфликтующие политические, экономические, нравственные, философские, религиозные и другие идеи, ценности, предпочтения и целостные доктрины, разделяемые теми или иными социальными группами. Причем плюралистичность общества - не исторический реликт, который со временем может быть преодолен, напротив, по мере развития демократии она возрастает. Монолитность - свойство тоталитарных обществ, при демократии она в принципе невозможна. Если фиксируется единогласное принятие решений и их последующая всеобщая поддержка и одобрение - это показатель укоренившейся политической апатии, безразличия, часто страха и прочих проявлений тоталитаризма. И как только жесткие ограничения, накладываемые режимом, снимаются, сразу проявляются, казалось бы, отсутствовавшие ранее противоречия. 
Каким образом в рамках демократии сопрягаются плюрализм и консенсус? Очевидно, существуют некоторые всеобъемлющие идеи и ценности, которые одобряются и поддерживаются сторонниками различных политических, философских, нравственных течений, группами с разными социально-экономическими интересами. Направленность режима на реализацию этих идей и ценностей и способна консолидировать общество. 
История показала, что такими объединяющими ценностями (назовем их базовыми основами консенсуса) могут быть национальные и религиозные ценности, права и свободы личности. Национальные и религиозные ценности сами по себе далеко не всеобъемлющи. Они, по определению, исключают из "сферы консенсуса" некоторую часть населения, и основанный на них консенсус является, таким образом, лишь разновидностью демократии большинства. 
В обществах, где меньшинство, выведенное за рамки национального или религиозного консенсуса, значительно, эти ценности вообще не могут способствовать, достижению гражданского согласия. Такова ситуация в России и в большинстве стран СНГ. 
В итоге акцент на национально-религиозные ценности и интересы ведет не только к распаду государства (будь то СССР или Российская Федерация), но и к конфронтации внутри отдельных регионов. 
Национальные и религиозные ценности могут быть "задействованы" при переходе от авторитарных режимов к демократии. Так, в Испании в 70-е годы в основе политики демократизации лежала стратегия "национального примирения". Испанцы устали от многолетней вражды и ненависти. Перспектива "подвести черту" год прошлым - гражданской войной 1936-1939 гг. и последующим разделением страны на "победителей" и "побежденных", - восстановить национальное единство устраивала всех. В послевоенной Франции правительство де Голля пыталось сплотить людей и завоевать признание через повышение национального достоинства, делая упор на престиж французского языка, культуры, историю страны. 
Однако одни национальные и религиозные ценности слишком долго эксплуатировать нельзя. Они должны быть своеобразным "мостиком" для перехода к третьей базовой основе консенсуса - к правам и свободам личности. Лишь эти ценности действительно всеобъемлющи и характеризуют консенсус, свойственный развитым, стабильным демократиям. 
Постепенно в обществе формируется консенсус относительно социально-экономического и политико-правового устройства, признающего незыблемость прав, свобод, достоинства личности и обеспечивающего гарантии свободы, самостоятельности и собственности граждан и их объединений. 
Партии, соперничающие за голоса электората и предлагающие альтернативные программы и курсы, не подвергают сомнению ценности свободы, собственности, самостоятельности, достоинства человека, а также обеспечивающие их политико-правовые принципы и институты: народное представительство, разделение властей, господство права, независимость суда и т.п. Внутри этих рамок (и в соответствии с ними) признается право на оппозицию, на несогласие с проводимой политикой и на борьбу (опять-таки в указанных рамках) за ее изменение. Отсюда каждая из партий исходит из "законности" существования своих оппонентов, а следовательно, допускает возможность компромисса с ними. Исключение составляют крайне радикальные партии, но в стабильных демократиях существенного влияния на политическую жизнь они не оказывают. 
Таким образом, политический консенсус не означает полной бесконфликтности общественного развития. Ценности, составляющие базовые основы консенсуса, лишь очерчивают границы "конфликтного пространства" и определяют принципы, способы и средства, используемые для урегулирования возникающих столкновений. Общим принципом разрешения конфликтов в условиях консенсуальной демократии является ориентация на компромисс, а не на подчинение (тем более уничтожение) противоборствующей стороны. 
В общностях более низкого уровня (в отдельных организациях) ценностные основы консенсуса определяются целями, для реализации которых организация создана (получение прибыли, приход к власти и т.п.). А в малых социальных группах, где осуществляется непосредственное межличностное общение (семья, дружеская компания), весьма существенна ценность самих отношений (родственных, товарищеских). Стремление сохранить их - действенный стимул к поиску компромиссов. Это обусловлено психологической природой человека, стремящегося обладать не только свободой от ограничений, препятствующих процессу его индивидуализации, но и высокой степенью связанности с другими людьми. 
3. Социально-экономические условия достижения гражданского согласия. 
Прежде чем права и свободы личности станут базовой основой общественного консенсуса, должна появиться сама личность, осознающая свои права и претендующая на свободу и достоинство. Ее формирует индустриальное общество, когда развиваются товарно-денежные отношения и (Право становится всеобщей мерой свободы и равенства. Все участники социального обмена признаются свободными и формально равными субъектами, реализующими и защищающими свои интересы. В процессе взаимодействия различные интересы согласовываются и уравновешиваются. 
Так достигается общественный консенсус, складываются отношения социального партнерства. Однако данная модель реализуется лишь в том случае, если сталкивающиеся носители противоположных интересов обладают примерно одинаковой (сопоставимой) социальной силой (прежде всего экономической). Именно это "равновесие" заставляет их искать компромиссы и приходить к консенсусу. В противном случае более сильный субъект (социальная группа) реализует свой интерес за счет более слабого. 
В индустриальном обществе формальное равенство сопровождалось вопиющим социальным неравенством. Существовала ярко выраженная классовая структура. Буржуазия приобретала все большую экономическую и политическую мощь за счет подавления промышленного пролетариата. В тех условиях жесткая эксплуатация неквалифицированного наемного труда с минимальными расходами на воспроизводство рабочей силы была наиболее эффективным способом развития, обеспечившим быстрый экономический рост, ставший основой качественного изменения производительных сил и социальной структуры. 
Постепенно производственный потенциал стал создавать условия для обеспечения с помощью системы государственного перераспределения достойного существования всех граждан, без нивелирования различий в уровне материального достатка и престижности социальных статусов. Социальная дифференциация не исчезает, но это уже не прежняя двухполюсная классовая структура, порождающая социальные антагонизмы. 
Большинство членов постиндустриального общества относится к так называемому среднему классу. Это люди, находящиеся в экономически достаточно выгодном положении и заинтересованные в преобладании правовых и рыночных регуляторов, в надежных институционных гарантиях своей свободы, самостоятельности и собственности. "Социальных аутсайдеров" (безработные, инвалиды, неквалифицированные рабочие и т.п.), заинтересованных в усилении государственно-перераспределительных функций, немного. Причем уровень жизни большинства представителей "низшего класса" существенно превышает черту бедности и вполне соответствует современным представлениям о человеческом достоинстве. Поэтому у них нет оснований для острого недовольства существующим социально-экономическим устройством. 
В целом в обществе достигнут консенсус: те. кто в отношениях формального равенства находится в экономически более выгодном положении, не препятствуют государственному перераспределению национального дохода в интересах "социально слабых"до тех пор, пока такое регулирование не мешает действию рыночных механизмов, а те, кто находится в экономически менее выгодном положении, не злоупотребляют требованиями социальной поддержки, понимая, что сверхсильное социальное государство, разрушающее рыночные и правовые регуляторы, вызовет протест большинства населения. Постиндустриальное общество находится как бы в состоянии динамического равновесия (по типу маятника) и постоянно колеблется между усилением социальных (государственно-распределительных) и правовых (рыночных) механизмов, не выходя из "поля общественного (консенсуса"и не слишком удаляясь от "точки равновесия" (оптимального регулирования)[7]. 
4. Общественный консенсус в период становления демократии. 
Особый интерес представляет проблема достижения гражданского согласия в обществах, переживших тоталитарные режимы. 
Посттоталитарное общество (особенно выходящее из недр жесткого, социалистического тоталитаризма) аморфно. Его структурирование осложняется поливалентностью и нестабильностью экономических процессов. Это порождает маргинальность большинства социальных слоев и сильную поляризацию общества по уровню материального достатка. 
Однако возникновение здесь классовой структуры, свойственной начальным стадиям индустриализации, маловероятно. Даже в этих существенно отставших в своем развитии обществах экономический рост уже не может основываться на эксплуатации неквалифицированной рабочей силы. Воспроизводство же образованного и квалифицированного работника требует существенных затрат и предполагает относительно нормальный уровень его жизни. 
Осуществления экономической, социальной, экологической и иной защиты населения требует от государства и общеполитический контекст современности. Причем в обществе, значительная часть которого развращена длительным государственным патернализмом, лишена собственности и навыков экономической активности, пренебрежение государством социальными функциями чревато серьезными политическими потрясениями. Однако занимаясь перераспределением национального дохода, государство должно не только поддерживать социально незащищенные слои, но и создавать условия для раскрепощения рыночных регуляторов, вовлекать в сферу их действия все большую часть населения. Доиндустриальная культура не способствовала формированию человека с развитой индивидуальностью, хотя и не слишком активно выталкивала его, сохраняя, а в период своего разложения и создавая определенные "ниши" для его существования. Если там ценность свободы просто отсутствует, то в условиях тоталитаризма она превращается в антиценность, т.е. в нечто, вызывающее раздражение, активное неприятие, страх. В тоталитарном обществе доминируют ценности порядка, стабильности, равенства, актуализировано и обострено присущее массовому сознанию еще со времен первобытных обществ деление людей на "своих" и "чужих". Причем постепенно в категорию "чужие" стали попадать вообще все "другие". Людям надлежало не только получать поровну, но и самим быть одинаковыми. Уникальность, неординарность личности не ценилась, а зачастую и порицалась. Индивидуальность была принесена в жертву "морально-политическому единству", насаждавшемуся искусственно и жестко. В результате в массовом сознании сформировалась антиличностная установка - активное неприятие хотя бы относительной материальной или духовной независимости человека, блокирование любой "незапрограммированной" его активности[8]. 
Снятие тоталитарных ограничений отнюдь не означает автоматической и одномоментной переориентации общества на демократические ценности. Весьма показательны в этом отношении замеры состояния российского массового сознания в период коренных демократических преобразований. Общее представление о том, что такое демократия, у россиян было весьма противоречиво: 60% полагали, что демократия - это подчинение меньшинства большинству, 19%-обязательный учет интересов меньшинства; плюрализм считали полезным для общества 40%; выбирая между индивидуальными свободами и перспективой их существенного ограничения во имя сохранения порядка в обществе, за свободу высказались лишь 28 %[9]. 
В общем права и свободы личности в посттоталитарном обществе не могут сразу стать базовой основой консенсуса, ибо не воспринимаются массовым сознанием как доминирующая ценность. 
Едва ли не единственным объединяющим началом выступает недовольство хаосом и анархией переходного периода. Подобный "негативный консенсус" по формуле "так жить нельзя" закономерен и наиболее легко достижим, однако для конструктивных преобразований он мало полезен. 
В условиях отсутствия базовых основ для общественного консенсуса не исключается согласие на уровне ведущих политических сил - партий, движений, объединений, элит История знает подобный опыт. 
Обычно причиной "межпартийного консенсуса" является временное равновесие политических сил, неспособность какой-либо одной группировки монопольно властвовать[10]. 
Однако часто в посттоталитарных государствах о реальной многопартийности говорить не приходится. Партии еще не пользуются массовой поддержкой и не представляют собой реальную политическую силу. 
В России, например, при кажущемся разнообразии партий и движений, ряд которых представлен в Федеральном Собрании и органах власти субъектов Федерации, их роль в повседневной политической жизни практически незаметна. Более того, у многих граждан существует навеянное памятью о КПСС активное неприятие партий как таковых. Все попытки объединения сил демократии, имевшие место накануне августовских событий 1991 г. (Движение демократических реформ) и после них ("протокол о намерениях", подписанный Президентом и девятью российскими партиями), в лучшем случае принимали форму соглашений лидеров и части активистов партий, которые, как правило, вскоре нарушались. Если в "доавгустовский период" новые партии консолидировались с целью свергнуть гнет КПСС (все тот же "негативный консенсус"), то затем и это объединяющее начало было утрачено 
И лишь события сентября-октября 1993 г , когда страна вплотную подошла к гражданской войне, и декабрьские парламентские выборы, не принесшие победы ни одной из противоборствующих сторон, создали предпосылки для "процессуального консенсуса". Договор об общественном согласии, подписанный 28 апреля 1994 г., по сути, представляет собой обязательство его участников вести политическую борьбу в рамках Конституции Российской Федерации, воздерживаясь от насильственных методов Расплывчатость большинства пунктов Договора свидетельствует о том, что "материальный консенсус" (о путях реформирования общества) так и не достигнут (иного, впрочем, нельзя было и ожидать). При этом обнадеживает, что основу для политической стабильности общества участники Договора видят в уважении прав и свобод человека, прав народов, принципов демократии, правового государства, разделения властей, федерализма. 
В условиях сильной персонификации и даже харизматизации посттоталитарной власти крайне необходим консенсус на уровне политической элиты. Но к власти часто приходят лица, не свободные от рудиментов тоталитарного прошлого. Они склонны к силовым методам управления, привержены (порой подсознательно) идеологическим утопиям прошлого. Не случайно более половины опрошенных россиян (52%) никого из своих лидеров не смогли уверенно назвать демократом[11]. 
Далее следует помнить, что осуществление демократических преобразований требует осторожности и терпимости. Курс на постепенность перемен предпочтительнее радикальных шагов. Иначе при попытке отобрать у старой элиты власть "одним ударом" новый режим долгое время будет подвергаться "угрозе мести"[12]. Кроме того, резкие, крутые изменения опасны тем, что жестоко бьют по основополагающим ценностям определенных групп населения Это может оказаться непосильным испытанием для социальной терпимости и привести к неразрешимым конфликтам[13]. А "выбитое из рамок исторических традиций общество переживает глубокие потрясения, и наступает момент, когда за покой и порядок оно готово передать и так трудно приобретенное право распоряжаться собственной судьбой"[14]. 
В свою очередь, лояльное отношение к "старой элите" во многом зависит от. ее собственного поведения. Чем меньше препятствий будет она чинить новым силам, стремящимся выйти на "политическую сцену", тем меньше пострадает и ее собственный статус В противном случае, когда доступ новых групп к власти прочно заблокирован правящей верхушкой и невозможен иначе как путем решительного нажима или революции, новый режим, возникший в результате такого противоборства, будет лишен сколь-нибудь массовой поддержки. Не только сторонники прежних порядков, полностью отстраненные от власти и влияния, сочтут. его незаконным, но и слои, активно боровшиеся с ними, вскоре постигнет разочарование. Социальным группам, которым приходится силой пробиваться к государственной власти, обычно свойственно преувеличивать возможности, предоставляемые участием в политической жизни. И когда надежды на скорейшее решение всех накопившихся проблем не оправдываются, новый режим может быть с легкостью отторгнут. 
В переходный период необходим легальный доступ к существующим политическим институтам всем группам и слоям населения. Ибо неизбежные расхождения во мнениях относительно того, какую политику следует проводить, требуют формирования механизмов, при помощи которых группы различной ориентации могли бы реализовать свое стремление оказывать влияние на принятие решений. В таких условиях на уровне политических партий (группировок) и элит формируется консенсус относительно "правил игры на политической сцене", который может стать основой стабильности режима. 
Наконец, утверждение демократической власти невозможно без хотя бы минимальной эффективности проводимых ею мероприятий. Для новых режимов проблема эффективности особенно актуальна. Требования к ним обычно завышены, и для обеспечения лояльности новый государственный строй должен доказать, что он по меньшей мере лучше старого обеспечивает запросы различных слоев населения. На практике наглядная демонстрация эффективности означает, как правило, успешное экономическое развитие. 
5. Консенсус и легитимность власти. 
Устойчивость государственной власти, ее способность принимать решения и проводить их в жизнь без открытого и массового применения насилия обеспечивается легитимностью существующей политической системы. 
Легитимация власти есть процедура ее объяснения и оправдания с целью добиться общественного признания власти, уверенности в законности и справедливости ее управленческих притязаний. Представляя собой субъективно-эмоциональное отношение народа к власти, легитимность образует как бы внутреннюю гарантию ее устойчивости, обеспечивает повиновение, доверие, политическое участие. 
Для легитимации (самооправдания в глазах подвластных) власть апеллирует к различным рациональным и иррациональным доводам (экономическим, историческим, культурным, этическим, религиозным, эмоциональным и т.п.). В западной политологии вслед за М. Вебером принято различать три "чистых" способа легитимации власти: 
•	традиционный, когда существующая власть признается законной, потому что была таковой "всегда". Такой тип легитимности (характерный в основном для монархии) основан на привычке, обычае, приверженности установленному издревле порядку; 
•	харизматический, когда лидеру (вождю) приписываются великие личные качества - моральное, физическое, интеллектуальное превосходство, а часто даже магические способности. Харизма предполагает безоглядное доверие и слепое подчинение вождю, замешанное на обожании и страхе; 
•	рационально-правовой, когда повиновение управляющим основано на признании законными путей, которыми они пришли к власти. Рационально-правовое оправдание - наиболее трудоемкий способ легитимации власти, так как предполагает детальную разработанность и строгое соблюдение правовых норм, регламентирующих организацию и деятельность государственных органов. 
Но опыт показывает, что обычно власть не довольствуется только каким-то одним из названных типов легитимности. На практике вера в законность власти проистекает из сложного переплетения множества трудноуловимых факторов экономической, правовой, моральной, психологической, религиозной природы, и речь идет лишь о доминировании того или иного способа 
Легитимность политической власти можно рассматривать как своеобразный общественный консенсус, большей частью "процессуальный", - согласие в отношении устройства государства, порядка формирования властных органов, осуществления управленческих функций и т.п. В свою очередь, само это устройство и доминирующий способ его легитимации определяются базовым (ценностным, "материальным") консенсусом, достигнутым в обществе. 
Естественно, современное демократическое конституционное правовое государство предполагает рационально-правовую легитимность. Два других типа оправдания власти могут присутствовать лишь в качестве небольших "вкраплений", эмоционально окрашивающих абстрактные правовые конструкции и тем самым усиливающих их привлекательность. 
Строго говоря, консенсус вообще совместим только с демократическим режимом, а следовательно, с рационально-правовой легитимностью. Однако и традиционное, и даже харизматическое властвование (наиболее часто обращающееся к прямому насилию) требует (и имеет) определенную степень поддержки (согласия) подданных. 
6. Юридический консенсус.
В принципе консенсус несомненно лучший способ принятия решений - хотя бы потому, что только так проблема может быть снята окончательно. Если же решение отражает только позицию большинства, в дальнейшем оно или потребует принудительного осуществления (что предполагает постоянную опасность его нарушения и пересмотра), или постепенно получит общее одобрение ("скрытый консенсус"). 
Однако наряду с позитивными сторонами консенсуальный метод имеет и существенные издержки. Во-первых, необходимость многократных согласований позиций затягивает принятие решения. Во-вторых (и это более существенно), возникает опасность принятия неконкретных, расплывчатых решений - по ним проще достичь консенсуса. Таким образом, повышение степени согласованности решения может идти в ущерб его качеству. 
Даже в международном праве, где сдвиг в пользу консенсуального метода[15] связан с уважением суверенитета государств и невозможностью принудительного исполнения решений, его применение довольно ограничено и небезусловно. Путем консенсуса решаются только "наиболее важные" вопросы. Обычно их определяет сама международная организация (или конференция), причем, как правило, делается оговорка, что данный принцип применяется лишь "насколько это возможно" (пока удается преодолевать возникающие разногласия). В качестве запасного варианта предусматривается обычный метод принятия решений большинством голосов. Исключительно на основе консенсуса работало, в частности, Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, неизменно соблюдается консенсуальная процедура в Совете Безопасности ООН. 
Внутри государства юридический консенсус менее необходим (возможно применение государственного принуждения) и встречает больше препятствий, особенно при отсутствии базовых основ для гражданского согласия. Поэтому законодательство, как правило, не содержит требований решать какие-либо вопросы исключительно консенсуальным методом. Юридический консенсус почти всегда носит факультативный характер, т.е. консенсуальная процедура рассматривается как предварительная стадия или альтернативный вариант принятия решения. 
Факультативный юридический консенсус применяется (хотя и в разной степени) практически во всех отраслях права. 
В конституционном праве принцип консенсуса воплощается двояко. Во-первых, реальная, стабильная, демократически принятая и реализуемая конституция отражает и институционно оформляет достигнутый в обществе консенсус относительно политико-правового и социально-экономического устройства государства. Конституцию можно рассматривать как современное и формализованное воплощение давней идеи политической философии - концепции общественного договора. 
"Общественно-договорный" характер конституции подчеркивает усложненный порядок ее принятия и изменения: квалифицированное большинство в парламенте, ратификация субъектами Федерации, референдум и т.п. Эти процедуры не являются строго консенсуальными, но приближены к ним. 
Во-вторых, конституция обычно предусматривает некоторые собственно консенсуальные процедуры, направленные на снятие противоречий и разрешение конфликтов между различными ветвями власти, государственными органами, субъектами Федерации. Так, согласно ч. 1 ст. 85 Конституции Российской Федерации, Президент Российской Федерации может использовать согласительные процедуры для разрешения разногласий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, а также между органами государственной власти субъектов Российской Федерации. В случае недостижения согласованного решения он вправе передать спор на рассмотрение соответствующего суда. 
В коллегиальных органах иногда проводится "мягкое рейтинговое голосование". Все участвующие в голосовании выражают свое отношение к каждому из поступивших предложений (к каждой из предложенных кандидатур). После сравнения всех рейтингов выбор должен пасть на тот вариант решения (кандидатуру), который получил больше преференций и не вызвал ничьих возражений. Однако в таком (строго консенсуальном) виде данная процедура практически не применяется. Обычно путем рейтингового голосования определяют два-три наиболее предпочтительных предложения (кандидатуры), выбор из которых осуществляется большинством голосов. 
Активно функционирует юридический консенсус в гражданском и гражданском процессуальном праве Эти отрасли права основаны на принципе диспозитивности, который предоставляет сторонам правоотношений возможность самостоятельно определять характер и объем взаимных прав и обязанностей, урегулировать возникающие разногласия. Гражданские правоотношения, возникающие из договоров (а их большинство), вообще сугубо консенсуальны. Причем здесь, как правило, действует обязательный консенсус, а факультативный является исключением (арбитражное разрешение преддоговорных споров). 
В гражданском процессе консенсус, напротив, факультативен: стороны вправе закончить спор мировым соглашением, но если оно не достигнуто, решение выносит суд. 
На факультативном консенсусе строится семейное право. Естественно, все семейные проблемы и конфликты должны разрешаться по взаимному согласию, и лишь когда это не получается, в действие вступают правовые нормы. 
Широко применяются консенсуальные процедуры для предотвращения и разрешения социально-трудовых конфликтов. 
Наконец, юридический консенсус известен даже уголовному процессу, правда, не нашему, а американскому. Господствующий в англосаксонском уголовном процессе принцип состязательности породил гипертрофированное значение признания обвиняемым своей вины. Наличие такого признания практически предрешает вынесение обвинительного приговора. И судьи всячески поощряют заключение так называемых сделок о признании - особого соглашения между обвинением и защитой, по которому обвинитель обязуется переквалифицировать деяние на менее тяжкий состав преступления, а обвиняемый - признать свою вину. При наличии признания вины вся дальнейшая судебная процедура существенно упрощается и, как правило, судья выносит приговор в соответствии с заключенной сделкой. Существенное значение имеет и то обстоятельство, что осуждение согласно "сделке о признании" не влечет за собой ряда негативных последствий, которые могут наступить в случае вынесения обвинительного приговора в порядке обычного судебного разбирательства (запрещение занимать определенные должности и др.). Поэтому неудивительно, что подавляющее большинство уголовных дел в США завершается "сделкой о признании". Вот только принцип объективной истины при этом иногда страдает[16]. Этот пример еще раз показывает, что консенсус (как, впрочем, и любой другой метод) нельзя абсолютизировать. 
Прежде всего для достижения консенсуса необходимо освободить предмет конфликта от сопутствующих "наслоений" - смежных (но не существенных) интересов сторон, их эмоциональных оценок и реакций. Здесь полезен временной разрыв между возникновением и разрешением конфликта (разумеется, когда это возможно). Так, переговоры о политическом урегулировании вооруженного столкновения, как правило, начинаются после прекращения огня и разведения воюющих сторон. Согласно ч. 2 ст. 33 Кодекса о браке и семье Российской Федерации, суд вправе отложить разбирательство дела о разводе, назначив супругам срок для примирения в пределах шести месяцев. Даже если за это время супруги и не изменят своих намерений, они смогут более спокойно обсудить и самостоятельно решить вопросы о разделе имущества и воспитании детей. 
Любая консенсуальная процедура должна исключать абсолют-нос доминирование одной из сторон и обеспечивать использование объективных критериев оценки ситуации. Обычно для этого обращаются к услугам незаинтересованных лиц - посредника, арбитра, судьи. Однако надо иметь в виду, что строго консенсуальной процедура может считаться только в том случае, если рекомендации "третьих лиц" не носят обязательного характера, а лишь помогают участникам конфликта прийти к согласию. Наиболее же распространенный способ разрешения юридических конфликтов - судебный - не является консенсуальным. 
________________________________________
[1] Современная западная социология. Словарь. М., 1990. С. 134. 
[2] См.: напр. Касьян Н. Ф. Консенсус в современных международных отношениях международно-правовые вопросы. М., 1983. 
[3] Словарь иностранных слов. М., 1988. С. 245 
[4] Webster's New World Dictionary Second College Edition N. Y., Clevelend, 1970. P. 302. 
[5] Webster's New Twentieth Century Dictonary Second Edition Collins. World. 1975. P. 388. 
[6] Webster's New Ensyclopedic International Dictionary of English Language. N.Y, 1974. P. 216. 
[7] См. подр. Четвернин В.А. Демократическое конституционное государство введение в теорию. М., 1993. С. 4-11, 36 и сл.. 
[8] См. Оболонский А.В. Механизм торможения - человеческое измерение// Сов. государство и право 1990 Љ 1. С. 83-84. 
[9] Рубцов А. Народ России единодушно принял демократию//Моск. Новости. 1992. Љ 4. 26 янв. С. 18-19. 
[10] См. подр. Пахоленко Н.Б. От авторитаризма к демократии возможно ли использование в СССР опыта демократизации других стран?//Гражданское общество и правовое государство: предпосылки формирования. М., 1991 С. 106-116. 
[11] См.: Рубцов А. Указ статья. 
[12] Huntington S Will More Countries be DemocraticV/Polit a Science quart. N.Y. 1986 Vol. 99 Љ2 P. 212. 
[13] Pennock R Demokratic Political Theory Princeton (NY), 1979 P. 220. 
[14] Котляревский С. Предпосылки демократии//Вопросы философии и психологии. М., 1905 Кн. 77. С. 109. 
[15] Если на 13-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН путем консенсуса было принято 39 из 112 резолюций (35%), то на 40-й сессии - 184 из 259 (70%). 
[16] См. подр : Николайчук В.М. Уголовный процесс США. М , 1981.
ј 23. РАЗДЕЛЕНИЕ ВЛАСТЕЙ И СОГЛАСИТЕЛЬНЫЕ ПРОЦЕДУРЫ
________________________________________
Утвердившаяся в большинстве государств с демократическим режимом правления, в том числе и в России, система разделения властей означает такую форму организации государственной власти, при которой возможно оптимальное регулирование социальных интересов. Она позволяет уравновешивать сталкивающиеся социальные интересы, и тут возможен "юридический консенсус"[1]. Именно при такой функционально-институциональной организации в обществе могут быть реально обеспечены гарантии свободы, самостоятельности и собственности. 
Вместе с тем политическая практика показывает, что, являясь, по существу, элементом эффективного государственного управления, принцип разделения властей одновременно может служить объективной базой для зарождения и развития юридических конфликтов. Это споры о компетенции органов, "война актов", споры о формах и процедурах взаимоотношений органов власти, конфликты, вытекающие из переплетения внутрифедеральных проблем, отношений с политическими партиями и движениями и др. В широком контексте в конфликт могут втягиваться все элементы, в том числе и те субъекты, которые не отождествляются с властью государства[2]. 
Строгое разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную теоретически делает невозможным или по крайней мере существенно ограничивает административный и судебный произвол. Оно подчиняет также государственную власть в целом интересам гражданского общества и свободного бытия человека в обществе. 
Теория государства и права, исследуя институт разделения властей, определила его институциональное и функциональное содержание, основные предпосылки реализации. Ими являются демократическая процедура законотворчества, действие всех государственных органов в рамках и на основе закона, наличие правовых процедур разрешения споров. 
Разделение законодательной и исполнительной власти - необходимая институциональная гарантия от произвольного вмешательства правительственно-административных органов в общественные отношения. Но это реализуется только при наличии независимой судебной власти, которая способна контролировать законность и правомочность действий исполнительной власти и защитить общество от возможных законодательных нарушений с помощью процедуры конституционного контроля. Специфическая власть судебного решения, обязывающая спорящие стороны к его исполнению, становится мощным средством достижения социальной справедливости и согласия. 
Признанное ныне в России разделение властей нашло закрепление в ст. 10 Конституции Российской Федерации. Как же реализуется этот принцип и каково его реальное наполнение? 
До сего времени в обыденном понимании граждан сохраняется образ единого государственно-властного начала, недооценивается роль конституционных положений о разграничении функций и компетенции государственых органов. Сказывается недоверие к возможностям судебной процедуры разрешения споров. С другой стороны, сохраняются попытки представителей различных ветвей власти выйти за пределы их конституционной компетенции, воздействовать на судебные органы и т.п. Зачастую администрация либо определенные социальные группы и политические лидеры вмешиваются в процесс выработки нормативных решений, преследуя корпоративные или местнические цели. Любые попытки отторжения и ревизии основ конституционного строя, невысокая правовая культура в обществе создают почву для возникновения конфликтов. Тем не менее процесс утверждения основного конституционного принципа идет, хотя и не безболезненно, постепенно приобретая общественную поддержку. 
1. Конфликт в системе разделения властей и его особенности. 
Краткая характеристика сущности и целевой направленности системы разделения властей позволяет выяснить некоторые особенности конфликтов, возникающих и разрешаемых на ее основе. Первая из них состоит в том, что в разрешении конфликтов всегда активно действующим субъектом являются государственные органы. Это происходит и в том случае, когда они не входят в число конфликтующих сторон, а выполняют функцию посредника или арбитра. 
Вторая особенность заключается в преимущественном использовании легальных средств разрешения конфликтов или в их последующей легитимации. В условиях разделения властей разрешение конфликтов осуществляется предпочтительно правовыми, а не силовыми средствами. Но даже в случае применения вооруженной силы, результат принуждения находит впоследствии юридическое закрепление с помощью принятия нормативных актов, изменения конституции, подписания общественных соглашений. 
Конфликты властей имеют, как правило, всеобъемлющий характер, затрагивают разнообразные социальные интересы. Поэтому н поиск согласия предполагает использование всего спектра способов широкой социальной поддержки. Этот фактор был использован в России, когда к выработке проекта новой конституции в рамках Конституционного совещания в течение 1993 года привлекались самые широкие круги политиков, специалистов, предпринимателей, представителей регионов. 
Попытаемся определить, по каким направлениям институт разделения властей способствует разрешению конфликтов и достижению согласия. 
Отметим прежде всего преодоление разногласий между самими государственными институтами. В соответствии с принципом разделения властей законодательная, исполнительная и судебная власти наделены, согласно конституции, самостоятельной компетенцией и набором средств социального управления. Однако реарганизация полномочий с помощью специфических, присущих лишь латентному государственному институту средств и методов осуществляется им не в изоляции, а в русле сложного, многофакторного процесса общественного развития. Важное значение при этом имеет социально-исторический фактор. 
Существует ряд условий, которые способствуют развитию конфликта властей. Это прежде всего переходные состояния государственного развития, причиной которых является экономический, политический или военный кризисы. Другой причиной может выступать незрелость демократических начал в обществе и неразвитость политической системы, в особенности в период преодоления последствий тоталитаризма в обществе. Наконец, отсутствие или противоречивость конституционной и законодательной базы также является провоцирующим конфликты фактором. Названные обстоятельства по отдельности или в сочетании чреваты противостоянием социальных сил в обществе. А это неизбежно приводит к нарушению баланса властей. Совокупностью всех этих факторов характеризуются конфликты властей, возникающих в России, государствах, бывших в составе СССР, ряде государств Восточной Европы. Но история дает примеры подобных конфликтов и в развитых демократических государствах. 
Даже всенародное голосование не всегда становится радикальным выходом из спорной ситуации и дает ответ на вопрос об оптимальном объеме полномочий законодательной и исполнительной властей. Так произошло в России, когда результаты референдума в апреле 1993 года не дали однозначного ответа о доверии одной из спорящих сторон. Итогом стало резкое противостояние властей и даже применение вооруженной силы в интересах сохранения общественной стабильности. 
2. Предотвращение конфликта. 
Возникает вопрос: всегда ли разделение властей ведет к их конфликту или этого можно избежать? Естественно, путь безконфликтного развития предпочтителен, поскольку столкновения государственных институтов между собой имеют весьма пагубные последствия. Поэтому главным способом сохранения стабильности в демократическом государстве является деятельность самих государственных органов по предупреждению конфликтных ситуаций. 
Выбор этого пути предполагает прежде всего осуществление государственными органами своей деятельности строго в рамках установленных предметов ведения и компетенции. Но выполнение этого требования предполагает решение нескольких задач. 
Во-первых, своевременное получение и объективный анализ достоверной социальной информации об обстоятельствах, способных породить конфликт властей, своеобразный мониторинг взаимоотношений государственных органов между собой, а также государственных органов с другими институтами политической системы и гражданами. 
Отметим, что эта информационная задача решается в условиях демократического государства правовыми средствами. Таковыми являются закрепленные в конституции и законодательстве функции взаимного контроля властей, а также специальные информационные полномочия государственных органов и должностных лиц. С этой же целью должны использоваться и сведения, имеющие неофициальное выражение: материалы изучения общественного мнения, публикации, заявления политических лидеров и государственных деятелей и др. 
Во-вторых, осуществление государственными органами своей деятельности в условиях широкой публичности и информирования граждан, учета общественного мнения. Подобные средства позволяют готовить социальную поддержку готовящихся решений и одновременно отразить в них совокупность социальных интересов. 
Нельзя не заметить, что в сегодняшней российской государственной практике эти средства используются не лучшим образом. Почти забыты всенародные обсуждения законопроектов, прекратилась практика их обнародования в широкой печати. Отметим, что за последние два года из числа официально разработанных фундаментальных законопроектов только проект Общей части нового Гражданского кодекса РФ обнародовался в государственных средствах массовой информации. 
В-третьих, взаимодействие властей на этапе подготовки правовых решений[3]. При подготовке концепций, проектов законов и других нормативно-правовых актов создаются совместные рабочие коллективы, в состав которых входят представители различных ветвей власти: депутаты, руководители и специалисты органов исполнительной власти, представители партий, общественных движений и организаций. Такой подход соответствует принципу взаимодействия общества и государства и позволяет обеспечить полноценный общественный диалог, в котором координируются позиции и действия властей по конкретному вопросу. 
Необходимость такого взаимодействия подтвердили участники Совещания по государственной поддержке институтов гражданского общества, состоявшегося 25 мая 1994 года в Москве, в котором приняли участие представители Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства, Центральной избирательной комиссии, эксперты. Участники Совещания подчеркнули, что эффективность законодательной деятельности может быть повышена, если будет обеспечено постоянное информирование о готовящихся законопроектах всех субъектов законотворчества, а также заинтересованных общественных структур и граждан России. Тесно связанные между собой законы могут объединяться в блоки для согласования их концепций, содержания, увязки понятий, принципов и норм с учетом многообразных политических и общественных интересов. 
Потребность во взаимодействии властей требует вырабатывать различные организационные формы сотрудничества. Непростая практика реализации принципа разделения властей в условиях становления института президентской власти и перехода к парламентской демократии в России, на Украине, Казахстане и других государствах заставила создать специальные службы, которые занимаются вопросами обеспечения взаимодействия в органах законодательной, исполнительной и судебной власти. В качестве иллюстрации сошлемся на Указ Президента Российской Федерации 23 мая 1994 года об утверждении Положения об отделе Администрации Президента Российской Федерации по взаимодействию с депутатами Совета Федерации и Государственной Думы Федерального Собрания Основными функциями отдела являются: выяснение политических позиций фракций и групп депутатов и их отношения к законодательной стратегии Президента; разъяснение депутатам целесообразности разработки и внесения законодательных инициатив Президента; информирование Президента о ходе развития парламентской ситуации, отношениях между фракциями и группами депутатов в палатах Федерального Собрания. 
В структуре аппарата Правительства Российской Федерации имеется управление с подобными функциями. Оно координирует взаимодействие федеральной исполнительной власти с Федеральным Собранием. В частности, через это управление осуществляется предварительное согласование проектов законодательных инициатив Правительства с палатами парламента. Организуется предварительная экспертиза проектов правительственных актов в части парламентских полномочий, таких, например, как проект порядка рассмотрения и принятия федеральных государственных программ. 
Особо следует выделить регламенты и положения об участии в законопроектной деятельности, в которых регулируются этапы и формы участия каждого субъекта в данном процессе. В июне 1990 года утверждено Временное положение об участии Правительства Российской Федерации в законодательной деятельности. И все же рассогласованность во внесении законопроектов не устранена. 
Отметим также, что взаимодействие необходимо поддерживать не только между исполнительной властью и законодателями, но и между главой государства и правительством. Указом Президента Российской Федерации Љ 1185 от 10 июня 1994 года установлены формы такого сотрудничества. К ним относятся: информирование, предварительное согласование, подготовка заключения на проект решения. В зависимости от характера и сферы действия актов, подготавливаемых Президентом или Правительством в соответствии с их конституционной компетенцией, определяются виды взаимодействия и сроки обмена информацией. 
Судебная власть также не остается в стороне, когда речь идет о предотвращении конфликтов. Для этого у нее есть специальные полномочия, которые могут использоваться не только непосредственно при рассмотрении судом спора, но и на предварительных стадиях разрешения спорной ситуации. 
Предотвращению кризисных ситуаций способствует наличие специальных государственных органов или должностных лиц, призванных анализировать информацию о взаимоотношениях государства и гражданина в обществе. Обладая различным объемом компетенции и статусом (в России - это институт парламентского уполномоченного по правам человека, во Франции - Посредник, назначаемый декретом Совета Министров, в Литовской республике - контролеры Сейма и т.п.), эти должностные лица имеют рычаги воздействия на законодательную, исполнительную и даже судебную власти, содействуя соблюдению государством прав человека, одновременно обобщая важную социальную информацию. 
3. Способы и процедуры разрешения конфликтов. 
Каковы же пути преодоления конфликтов властей? Как мы уже упомянули выше, первым по значимости способом является осуществление государственными органами своей властной деятельности в пределах их компетенции. Немалая часть противоречий, коллизий возникает, когда орган превышает пределы своей компетенции, присваивает полномочия других звеньев либо не использует свои собственные правомочия. Все эти случаи довольно распространены, причем зачастую выход за пределы своих полномочий сочетается с пассивностью, бездействием государственного органа в собственной сфере[4]. 
Другим не менее важным средством является укрепление, развитие и упорядочение правового статуса государственных органов и других институтов политической системы, включая партии, общественные организации и движения, местное самоуправление. Эта задача также решается постоянно, поскольку связана с необходимостью конкретизировать правомочия различных участников общественной деятельности, корректировать и развивать их взаимосвязь.
ј 24. ПАРЛАМЕНТСКИЕ ПРОЦЕДУРЫ
________________________________________
1. Конфликт на парламентском уровне, его участники. 
Парламент современного конституционного демократического государства можно рассматривать как высший представительный орган власти, вырабатывающий общую волю народа на основе согласования социальных интересов, в том числе противоборствующих, различных политических партий, иных объединений граждан, образующих депутатские фракции и группы, путем принятия единых решений в форме закона и иного акта в целях достижения общественного согласия. Точки зрения, взгляды, знания, наконец, интересы субъектов - а в парламентском процессе это политические партии, блоки, объединенные в депутатские фракции, группы, и отдельные депутаты - во время взаимодействия могут находиться в полном или частичном согласовании, но могут быть и в абсолютном противоречии. В этом случае их противоборство реализуется в когнитивном конфликте и может быть не связано с нарушением отношений между названными субъектами. Таким образом, с одной стороны, в парламентском процессе могут, и в идеале должны, участвовать стороны, не имеющие никаких принципиальных взаимных личностных или иных претензий. Однако, с другой стороны, анализ разнообразных конфликтов свидетельствует о том, что какие бы конкретные причины ни лежали в основе поведения противоборствующих сторон, в конечном счете они упираются в их интересы, которые в случае конфликта оказываются противоположными или несовместимыми. 
Конфликт интересов на парламентском уровне в конституционном демократическом обществе предполагает конкретных участников - политические партии и их блоки, иные объединения граждан, которые выражают свои социальные интересы через депутатские фракции, группы, отдельных депутатов. В этом случае возникает политико-правовая парламентская ситуация, характерная для стран с устоявшимися конституционными принципами демократии, а именно: взаимоотношение большинства и меньшинства, партии или блока, имеющих большинство депутатских мест в парламенте, и партий, находящихся в оппозиции. Конфликт в парламентах этих стран чаще всего происходит между парламентским большинством и депутатским меньшинством. Задача оппозиции в этой ситуации заключается в критике Правительства и поддерживающего его парламентского большинства, а также в конечном итоге - в представлении альтернативы по персональному составу Правительства и победы на выборах. 
В отношениях с оппозицией необходимо иметь в виду несколько моментов. Во-первых, многопартийность в обществе является проявлением политологической закономерности, которой подчиняется эволюция партийно-политической структуры общества при переходе от тоталитарного устройства к демократическому. В социально-политическом плане этот процесс вызывается стремлением выразить на государственном уровне интересы различных общественных сил, реально существующих или способных возникнуть в обозримой перспективе. В обстановке борьбы за перераспределение власти возникает политический конфликт, который может быть представлен как межпартийный конфликт на горизонтальном уровне[1]. Таким образом, в обществе, особенно в момент обострения социальных противоречий, стремительно растет число организованных политических субъектов, являющихся потенциальными участниками конфликта. 
Во-вторых, в условиях современной России идет параллельный процесс становления как партийно-политической структуры, так и новых государственно-властных структур. К этому следует добавить тот факт, что к 1994 году партийная система в России сложилась в достаточной степени для того, чтобы сделать возможным формирование на ее основе новых властных структур. 
Не ставя перед собой задачи анализа политических партий и блоков в ходе выборов в декабре 1993 года в Федеральное Собрание РФ, отметим лишь тенденцию к дальнейшему развитию партийных блоков, фракций и к их укрупнению На парламентском поле эта тенденция выражается в противоборстве формирующихся депутатских блоков и фракций, а также в стихийности и неоднозначности их проявлений[2]. 
2. Подходы к решению парламентских конфликтов. 
Поскольку управление конфликтом предполагает деятельность, направленную на примирение противоборствующих интересов и выработку общего согласованного решения, то логично поставить вопрос о носителях этих интересов В связи с этим получается, что нужно способствовать легальному оформлению новых партий, блоков, их стабилизации. С одной стороны, они станут конфликтной силой по отношению к группам, представляющим другие интересы. Но, с другой стороны, как правильно отмечают исследователи, они также и являются посредническими структурами, которые выполняют функцию объединения индивидов в общество Неорганизованные индивиды потенциально представляют собой более опасный источник поддержки для экстремистских сил левого или правого уклона, чем те, кто принадлежит организованным для конфликта группам[3]. В любом случае задача состоит не в том, чтобы изолировать оппозиционеров от принятия решений, а напротив - приобщить их к власти, чтобы они ее получали законным путем 
Здесь уместно обратить внимание законодателей на отсутствие до сих пор закона о политических партиях в России. 
Считая, что управление является одним из общих концептуальных подходов к конфликту, можно предположить, что в отношении конфликта на парламентском уровне может и должен быть применен преимущественно нормативный или морально-правовой подход При таком условии конфликт решается при использовании набора правовых, моральных или этических норм. Результат будет зависеть от того, есть ли между субъектами парламентского процесса согласие относительно этих норм. То есть при условии, что правила принимаются всеми и речь идет лишь об их применении к конкретному случаю. Однако, если возникает разногласие и невозможно использовать консенсус, т. е.. в конечном счете все нормы отвергаются как неподходящие для всех участников - субъектов парламентского процесса, то возникает необходимость их навязывания либо решения конфликта другим путем, желательно конституционным: в демократическом государстве вступает в действие конституционная норма о роспуске парламента. В результате, при нормативном подходе, возможно решение конфликта путем компромисса или консенсуса, а также силой. Под силой следует понимать в данном случае роспуск парламента, т. е. правовой метод, а под компромиссом - ряд процедур, носящих согласительный характер и ведущих к консенсусу. 
В отношении конфликта, решаемого на уровне парламента, главным требованием можно считать его институализацию, связанную с нормативным подходом и воздействием нормы права на поведение его участников Если неинституализированный конфликт характеризуется отсутствием принципов или правил и чаще всего представляет собой стихийный и не поддающийся контролю взрыв недовольства, то при институализированном конфликте диссонанс, несовместимость сторон выражаются в пределах установленных норм и правил 
Поэтому в последнем случае появляется возможность предсказать поведение участников конфликта - партий, блоков, депутатских фракций, групп. 
В юридическом аспекте условиями институализации конфликта на парламентском уровне являются различного рода законодательные и нормативные акты, устанавливающие определенные нормы и правила, которые позволяют создать механизм разрешения конфликта либо сами составляют суть этого механизма. 
Процессуальный характер этих норм предполагает создание определенных парламентских процедур - правил организации и деятельности парламента, закрепленных в конституциях, регламентах, иных правовых актах. 
В большинстве демократических государств основные парламентские процедуры, направленные на преодоление разногласий и разрешение конфликтов, закреплены в Конституциях. Эти процедуры носят название согласительных или примирительных и по своей сути являются конституционными основаниями для достижения консенсуса, управления конфликтом парламентским путем. Главным образом, такие процедуры применяются в законодательном процессе. 
В соответствии с Конституцией РФ 1993 года в законодательной процедуре парламента к спорным и конфликтным ситуациям относятся: отклонение Советом Федерации закона и несогласие Государственной Думы с решением Совета Федерации. В первом из этих случаев палаты могут создать согласительную комиссию для преодоления возникших разногласий, после чего федеральный закон подлежит повторному рассмотрению в Государственной Думе. Во втором случае федеральный закон считается принятым, если при повторном голосовании за него в Государственной Думе проголосовало не менее двух третей от общего числа депутатов Государственной Думы. Таким образом, если консенсус не достигается, решение, то есть федеральный закон, должно быть принято в обычном порядке, но квалифицированным (две трети) большинством голосов. 
Свое функциональное развитие конституционные нормы консенсуального характера, обеспечивающие согласованную деятельность парламента, находят в Регламентах, иных актах, регулирующих его работу. 
Регламент Государственной Думы[4] содержит подробную регламентацию (глава 4) согласительной процедуры по повторному рассмотрению федеральных законов, отклоненных Советом Федерации. Положения Регламента предусматривают условия и порядок создания и работы согласительной комиссии, процесс принятия решений по каждому предложению этой комиссии, а также процедуру повторного рассмотрения Государственной Думой закона, если она не приняла предложений комиссии и выразила свое несогласие с решением Совета Федерации об отклонении закона. После повторного голосования по федеральному закону квалифицированным большинством этот закон направляется уже не в Совет Федерации, а Президенту. Таким образом, Регламент Думы избегает повторения конфликтной ситуации в парламенте и выносит. его за пределы законодательного органа на рассмотрение главы государства. 
Регламент Совета Федерации[5] тоже предлагает свой вариант порядка преодоления возникших разногласий (глава 10) и достаточно подробно регулирует ход переговоров в условиях этой процедуры. Это касается порядка работы комиссии, протоколирования и принятия решений. 
Надо отметить, что использование переговорных процедур, согласительных и иных паритетных комиссий в парламенте очень важны для преодоления разногласий, особенно на ранних стадиях конфликта Поэтому совершенно очевидна важность четкой и подробной регламентации разных согласительных процедур в Регламентах, других Положениях и Правилах, которых пока очень мало. 
Парламентские процедуры по предотвращению, разрешению или прекращению конфликта не исчерпываются созданием специальных согласительных органов. Большая часть из них, на наш взгляд, регулируется нормами парламентского права и направлена на преодоление внутрипарламентских коллизий, противоречий. Эти процедуры выработаны многолетней практикой парламентаризма и являются правилами ведения дискуссии, т.е. парламентских дебатов, порядка проведения заседаний, классификации предложений по законопроектам и иным вопросам, порядка их обсуждения, работы комиссий и комитетов, голосования, административного аппарата. 
Рассмотрим наиболее важные из них, имеющие отношение к предмету нашего исследования. Обратимся к парламентским дебатам. Очевидно, что парламентские дебаты по своей сути максимально приближены к переговорам между сторонами. А, как известно, переговоры являются одним из наиболее демократических форм урегулирования, или, что значительно лучше, предотвращения конфликта 
Регламенты обеих палат Федерального Собрания, подобно принятой мировой практике, имеют специальные разделы о парламентских слушаниях. Отличительными особенностями этих разделов являются нормы поведенческого характера в отношении депутатов, взаимоотношений депутата и председательствующего парламента. Последние часто соприкасаются с нормами и правилами депутатской этики, соблюдение которой помогло бы избежать развития основной части межличностных конфликтов. 
Надо сказать, что уже вновь избранное Федеральное Собрание не избежало конфликтов между отдельными депутатами, носящими скорее межличностный характер, хотя причины, их побудившие, могли быть разными Межличностные конфликты между депутатами имели место и в предшествующем Верховном Совете РФ, и в работе Съездов Советов народных депутатов. Иногда это не ограничивалось просто выкриками с мест, оскорблениями, жестами, а порой доходило до рукоприкладства, "выноса" депутатов из зала заседаний. Подобные ситуации не являются исключением и для мировой парламентской практики. Конечно, запретительными нормами не всегда решишь такие конфликты. Хотя, разумеется, эти правила нужны. Так, в Регламенте Государственной Думы этим вопросам посвящены, по крайней мере, две статьи, содержащие нормы обязывающего и запретительного характера и предусматривающие санкции за их нарушение, т.е. за создание условий для возникновения межличностного конфликта в парламенте. Эти нормы устанавливают некоторые правила депутатской этики, которые должны соблюдаться. В них, в частности, содержится запрет употреблять в своей речи грубые, оскорбительные выражения, наносящие ущерб чести и достоинству депутатов Думы и других лиц, допускать необоснованные обвинения в чей-либо адрес, использовать заведомо ложную информацию, призывать к незаконным действиям. В случае нарушения предусмотрена санкция: предупреждение председательствующего, в случае повторного нарушения выступающий лишается права выступления в течение дня заседаний (ст. 42 Регламента). Лишение депутата слова председательствующим в случае нарушения Регламента, предупреждение, указания - это правовые меры, направленные на разрешение или предупреждение конфликтной ситуации между депутатами. Кстати, председательствующий, пользуясь своими правами, может также удалять из зала заседаний приглашенных лиц, мешающих работе Государственной Думы. 
Вопрос о депутатской этике, конечно, выходит и на другие, помимо Регламента, нормативные акты, непосредственно регулирующие статус парламентариев. Однако проблема состоит не только в правовой стороне, а затрагивает нормы морали, нравственности, общей правовой культуры парламентской работы 
3. Условия прохождения законопроектов. 
В Регламентах устанавливаются специальные нормы о продолжительности выступлений парламентариев, порядке внесения депутатами предложений, характере этих предложений, очередности их обсуждения. Конечно, структура норм, их характер различаются. Имея в виду предмет нашего исследования, обратимся к нормам - правилам, предусматривающим ряд специальных условий прохождения законопроекта, запретов, ограничений дебатов, направленных на предотвращение разногласий и конфликтов. 
Приведем некоторые примеры из мирового парламентского опыта Так, в парламенте Великобритании процесс прохождения законопроекта зависит от характера билля. По кругу регулируемых вопросов билли подразделяются на публичные и частные. Публичные законопроекты, в зависимости от того, по чьей инициативе они внесены, подразделяются на правительственные, т.е. внесенные депутатами - членами правительства, и законопроекты частных членов, т.е. внесенные рядовыми членами парламента, не являющимися членами правительства. 
Почти все время палаты общин (90%) занято рассмотрением законопроектов, вносимых правительством. Для обсуждения законопроектов рядовых членов выделяется строго определенное время (12 пятниц в сессию). Постоянные правила предусматривают несколько процедур для внесения законопроекта частного члена в палату общин. 
В отличие от законодательного процесса некоторых других западных стран, где законопроект сначала рассматривается комитетами, а потом - на пленарном заседании (США, Франция, Италия), в Великобритании законопроект сначала обсуждается палатой в полном составе и лишь потом направляется в комитет. Комитет не может вносить в законопроект положения, которые противоречат принципу законопроекта. 
Финансовое законодательство в Великобритании - исключительная прерогатива палаты общин. Инициатива в финансовыхвопросах принадлежит правительству. 
Особенность итальянской законодательной процедуры, неизвестная большинству других стран, состоит в том, что Конституция предоставила палатам право уполномочить комиссию принять законопроект, для чего комиссия проводит свое "законодательное заседание". Правда, при этом Регламенты палаты депутатов и сената установили исчерпывающие перечни законопроектов, которые не могут быть переданы в законодательное заседание комиссий (например, законопроекты конституционного, избирательно-правового характера, а также законопроекты, предусматривающие делегирование законодательной власти правительству, утверждающие бюджеты и финансовые отчеты). 
Прохождение законопроекта в так называемом децентрализованном порядке, то есть в законодательном заседании комиссии, практически не отличается от обычной законодательной процедуры; при этом, разумеется, сроки ее здесь резко сокращаются. Комиссия обязана возвратить законопроект в палату, если этого еще до утверждения потребует правительство либо десятая часть депутатов или если компетентная комиссия не согласится с мнением запрошенной комиссии. 
Ограничение законодательной процедуры вводит Конституция Франции: если во время обсуждения выясняется, что какое-либо предложение или поправка не входят в область законодательства или противоречит полномочиям, предоставляемым в соответствии со ст. 38 Конституции, т.е. полномочиям, уже делегированным парламентом правительству, то последнее может заявить о неприемлемости предложения. 
В процессе прохождения законопроекта во французском парламенте важное значение придаетвя обсуждению поправок: сначала обсуждаются поправки об упразднении статьи, затем - от наиболее удаленных по смыслу - к более приближенным по тексту. Происходит обсуждение и голосование каждой поправки. 
Есть еще и такая особенность, касающаяся блокирования голосования правительством. На основании ст. 44 Конституции правительству принадлежит право требовать от палаты единого голосования по всему обсуждаемому тексту или по его части с учетом лишь поправок правительства. Такая процедура называется "блокированным голосованием". Процедура такого голосования позволяет правительству в любое время прервать дискуссию. 
Конституция Франции 1958 г. предусмотрела процедуру преодоления сопротивления сената, но только в том случае, когда того хочет правительство. Премьер-министр может потребовать введения срочной процедуры: он имеет право созвать заседание смешанной паритетной комиссии, уполномоченной предложить текст, касающийся вопросов, по которым не было принято решение. 
Правительство может также заявить о срочности проекта до конца общей дискуссии в палате, не предлагая при этом создать смешанную паритетную комиссию, а рассчитывая принять закон путем обычной процедуры. 
Существует также возможность обсуждения законопроекта с ограниченными дебатами. Такого обсуждения может требовать правительство или комиссия, рассматривающая проект по существу, если законопроект не вызывает каких-то серьезных возражений. 
4. Парламентские дебаты. 
Помимо парламентских процедур, рассмотренных выше, существуют правила - приемы ведения парламентских дебатов. Их особенность заключается в том, что они могут применяться лишь в необходимых случаях в ходе парламентских слушаний для преодоления возражений оппозиции и урегулирования спорных ситуаций. В мировой парламентской практике такие правила-приемы весьма распространены. В основном - это способы ограничения дебатов или их прекращения в пользу парламентского или правительственного большинства. Приведем некоторые примеры. 
Так, в правилах палаты общин Федерального парламента Канады существует прием закрытия дебатов. Он основывается на том, что на любой стадии рассмотрения вопроса какой-либо министр с предварительным уведомлением может внести предложение завершить обсуждение, окажем, к 12 часам утра без объявления перерывов в работе парламента. В случае принятия этого предложения существенно меняется процедура рассмотрения вопроса: время сокращается и решение 'Принимается вне зависимости от стадии рассмотрения вопроса. 
Закрытие дебатов явилось эффективным средством в руках правительства против оппозиции, и последняя была вынуждена искать свои методы затягивания или срыва дебатов по правительственным законопроектам в рамках Регламента. Имеются и другие приемы, которые получили даже свои наименования: "кенгуру" и "гильотина". Первый из них позволяет спикеру самому определять, какие поправки к законопроекту обсуждать, а какие - нет, т.е. "перескакивая" в нужную сторону. "Гильотина" - наиболее жесткий прием свертывания дебатов, который ограничивает их как во времени, так и по содержанию. Иногда применяются разные приемы в их сочетании. Таким образом, эти процедурные приемы в основном направлены на обеспечение интересов правительственного большинства, а не оппозиции[6]. 
В научной литературе заслуживают внимания исследования парламентских процедур, представленные в виде руководства по парламентскому праву - своеобразного кодекса правил ведения парламентских слушаний. Речь идет, прежде всего, о классическом исследовании этих вопросов в книге генерала Г.М. Роберта "Азы парламентской культуры", неоднократно переиздаваемой с 1876 г с необходимыми дополнениями[7]. Характерно, что в изложении правил парламентской процедуры в книге значительное место уделяется классификации предложений в ходе обсуждения, порядку их предпочтительности, а также методам голосования. Дается таблица парламентских правил и специальный указатель предпочтительности предложений. 
Составление и использование подобных схем было бы весьма полезным с точки зрения преодоления коллизионности норм о процедурах и согласованности парламентских переговоров. 
5. Голосование.
К конфликту ведет и нарушение уже установленных парламентских процедур любой из сторон. Разумеется, здесь трудно обойти вопрос, насколько хороши или плохи правила или нормы, регулирующие парламентские процедуры Обратимся в связи с этим к недавнему прошлому - опыту работы Верховного Совета РФ. 
В практике работы прежнего парламента встречалось немало нарушений процедурного характера, связанных с проблемами прохождения законопроекта. Так, после прохождения закона в первом чтении текст законопроекта, наряду с внесением высказанных поправок, слегка правился дополнительным образом Это нередко происходило в редакционно-издательском отделе, где в некоторых формулировках без ведома парламента устранялись шероховатости. Может быть, это действительно было необходимо Но возможно это только после того, как проинформирован парламент, и такая процедура предусмотрена Регламентом. Нередко при обсуждении законопроектов имели место торопливость, эмоции, а также преобладание интересов сиюминутной политической конъюнктуры, отсутствие достоверной информации, компетентного докладчика. Другая слабость прохождения законопроекта, которая опять-таки не имела полного и конкретного решения в Регламенте, связана с процедурой голосования. 
Надо отметить, что процедура голосования в законодательном процессе прежнего Верховного Совета в целом приобрела ряд демократических начал. Этому в значительной мере способствовало введение двух чтений законопроекта, что дало возможность проводить по нему три голосования. Демократическим моментом в этой процедуре являлось также нормативное закрепление мер, направленных на охрану прав меньшинства. Депутату, выступающему от имени группы, предоставлялось слово при наличии одной пятой голосов об общего числа депутатов. Одной пятой голосов принималось также решение о проведении постатейного голосования. 
Но наибольшие трудности и проблемы при голосовании возникали на стадии второго чтения законопроекта. В практике работы Верховного Совета порядок голосования (в целом или постатейно) определяется, как правило, в каждом конкретном случае, в зависимости от важности законодательного акта, сложности его структуры и объема. Таким образом, сначала голосовался проект в целом, затем - его постатейное обсуждение и голосование, часто без отдельного голосования поправок. Постатейное голосование законопроектов начиналось с голосования отдельно каждой статьи (раздела, главы), которая принималась "за основу". Надо сказать, что термин принять "за основу" неизвестен мировой парламентской практике. В Верховном Совете это порождало немало споров. Термин, однако, .перекочевал и в ныне действующий Регламент Государственной Думы (ст. 113), правда, уже в отношении всего .проекта закона во втором чтении. 
Отсутствие отдельного голосования поправок на практике, как правило, приводило к тому, что многие существенные поправки не попадали в поле зрения законодателя и не учитывались. 
Регламент Государственной Думы предлагает совсем иной подход к обсуждению и голосованию поправок. Преимущественное право принимать или отклонять поправки к законопроекту принадлежит ответственному комитету, куда должны направляться поправки после первого чтения. Далее комитет разрабатывает таблицу поправок, принятых или рекомендованных им к отклонению Во втором чтении законопроекта отдельное обсуждение поправок возможно, но лишь при наличии возражений фракций, депутатских групп или депутатов. Время возражений ограничено тремя минутами. Предусмотрено дальнейшее голосование об одобрении или отклонении поправки. Однако далее, если следовать Регламенту, возникает неясная ситуация, когда же точно проект принимается за основу - после рассмотрения всех возражений против включенных поправок или только части из них. По Регламенту это возможно в любом случае, так как записано "при рассмотрении возражений", а не "после". По отклоненным же ответственным комитетом поправкам голосование проводится лишь в случае, если голосование состоялось против рекомендации комитета по отклонению сразу всех соответствующих поправок. И только в том случае, если законопроект за основу не принят (соответственно после утверждения вышеназванной рекомендации комитета), возможно рассмотреть отклоненные поправки. Порядок не совсем ясен, поэтому он позволяет председательствующему проводить в принципе иное процедурное решение. 
Некоторые формулировки Регламента Думы страдают юридической неточностью. Так, принятый во втором чтении законопроект направляется в комитет, где с участием Правового управления Аппарата Государственной Думы происходит устранение "возможных внутренних противоречий", а также устанавливаются "правильные взаимосвязи статей". Подобные неясные формулировки сами могут стать причиной ряда противоречий уже между законодателями и Аппаратом Парламента и даже привести к конфликтной ситуации, например на этапе третьего чтения законопроекта, где не допускается внесение поправок и возвращение к обсуждению. 
Важно обратить внимание на предусмотренную тем же Регламентом процедуру согласия в отношении комитетов Думы, участвовавших в работе над законопроектом, в случае возникновения между ними разногласий. Однако сами меры по достижению согласия не конкретизируются, а остаются на усмотрение комитетов. В этом случае предлагается вариант факультативного консенсуса. Вопросы, по которым не достигнуто согласие, вносятся на рассмотрение Совета Государственной Думы (ст. 102, абз. 5 Регламента). 
Нередко острой проблемой, возникающей в процедуре голосования в парламенте, является наличие кворума, т.е. количества голосов, необходимого для принятия решения. Вопрос о кворуме должен быть достаточно урегулирован, иначе возникает ряд проблем. Так ранее не редкостью были моменты, когда один депутат регистрировался или голосовал за двоих, троих. В действующем Регламенте Государственной Думы также не установлен порядок голосования одного депутата за другого. В Регламенте нет возможности находящемуся вне парламента депутату выразить свою волю, как это принято в некоторых других странах. 
Процедуры прохождения законопроекта на всех этапах не лишены такого нового явления для российской парламентской жизни, как лоббизм. Разумеется, пока еще рано говорить о весьма активном проявлении лоббизма в соответствии с его принципами и особенностями подобно тому, как это происходит в развитых западных странах и США. Однако уже сейчас можно проследить этапы его формирования и довольно быстрого процветания. Как отмечалось ранее, стало понятно, что демократия невозможна без конструктивной оппозиции. Уже имеются достаточно серьезные основания для формирования и правового регулирования действий политических блоков и фракций, связанные с новым порядком выборов в Федеральное Собрание. 
Интересно посмотреть, как законодательно явление лоббизма закреплено в других странах. Законодатели в ФРГ, например, исходят из того, что лоббизм как система организационного оформления, выражения и представительства определенных интересов через правительственные институты является неотъемлемым и важнейшим элементом жизни демократической страны. Как отмечает немецкий политолог Г. Вольманн, сильные позиции организованных интересов и союзов в правительственной системе - это социально-политическая гарантия против резких шатаний в том или другом направлении в случае изменения партийно-политического большинства и смены правительства[8]. В ФРГ нет единого федерального закона о лоббистской деятельности, как например, в США. Эту деятельность регулирует ряд правовых актов. Следует в этой связи упомянуь Регламент деятельности германского бундестага. Он, в частности, предусматривает возможность проведения в парламентских комитетах публичных слушаний "экспертов и представителей интересов". Впрочем, из данного положения Регламента не вытекает непременное право представителей интересов на организацию таких слушаний. В конечном итоге сам комитет полномочен решать, кого из представителей союза необходимо заслушать. 
Регламент Государственной Думы Федерального Собрания предусматривает возможность участия в заседаниях и работе комитетов и комиссий экспертов, представителей заинтересованных государственных органов и общественных объединений. 
________________________________________
[1] См. подр.: Чумиков А Н Социально-политический конфликт. Теоретичeские и прикладные аспекты. М., 1993 С. 16-17. 
[2] См.: Массовые движения в современном обществе. М., 1990 С. 72. 
[3] См.: Ч ушков А.Н. Указ. соч. С. 157 
[4] См.: Регламент Государственной Думы Федерального Собрания - Парламента Российской Федерации М., 1994 
[5] См.: Регламент Совета Федерации первого созыва Принят Советом Федерации 28 июля 1994 г с последующими изменениями и дополнениями М, издание Совета Федерации, 1995. 
[6] См.: Парламенты мира. М., 1991 С. 222-224. 
[7] См.: Роберт Г.М. Азы парламентской культуры. М., 1992. С. 301. 
[8] См.: Вольманн Г. Чем объясняется стабильность политического и экономического развития ФРГ//Гос. и право. 1992. Љ 11.
ј 25. КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВОСУДИЕ
________________________________________
1. Конституционное судопроизводство как наиболее типичная конституционная процедура. 
Конституционные процедуры в основном регулируют конфликты политических институтов. Последние являются преимущественно спорами о взаимоотношениях органов власти, о юрисдикции, о границах, о роли политических партий и движений и т.п.[1] Такого рода конфликты представляют собой, как правило, политические или конституционные конфликты. Ограничимся рассмотрением конституционных процедур, имеющих прямое и четкое закрепление в конституциях, дальнейшее логичное законодательное развитие и наибольшее практическое значение для разрешения конфликтов. Наиболее типичной процедурой, с этой точки зрения, закрепленной в конституциях, является конституционное судопроизводство. 
Конституция в целом рассматривается как юридический документ, содержащий в первую очередь нормы материального права, а уже затем процессуальные положения. Вместе с тем в конституционном движении можно наблюдать тенденцию к развитию процессуального подхода к Основному Закону государства. В этом смысле можно привести классический пример развития процессуальных норм в Конституции США. Высокий потенциал процессуальных положений, имеющих историческое значение, демонстрирует Конституция Франции, особенно с точки зрения включенности норм, относящихся к сфере конституционного судоустройства. Конституции других демократических государств также содержат немало процессуальных норм, закрепляющих институты конституционной юрисдикции, разумеется, со своими особенностями. 
Специальным юрисдикционным органом для разрешения конституционных споров в большинстве европейских стран является конституционный суд. Классическое понимание суда как специального органа по разрешению споров относится и к конституционным судам. Конституционные суды входят в судебную систему. Это отражено в ст. 118 Конституции РФ 1993 г. Следует согласиться с таким подходом, поскольку в своей совокупности конституционные и иные суды представляют собой самостоятельную ветвь государственной власти - независимую судебную власть и осуществляют. е.е в типичных формах: путем рассмотрения надлежащих вопросов в заседании выборными судьями, которые в отправлении правосудия независимы и подчиняются только закону; действуя в строгих рамках установленных процедур и демократических принципов судопроизводства - открытости, состязательности, равноправия сторон и презумпции невиновности; разрешая спор, по существу, путем издания обязательного к исполнению юрисдикционного акта, которым либо действующие в деле стороны наделяются правами и обязанностями, либо их соответствующие права и обязанности подтверждаются[2]. 
В некоторых странах конституционные суды выделены из судебной системы, как это имеет место, например, в Италии, где в отличие от России, Австрии и ФРГ Конституционный Суд рассматривается в особом разделе Конституции и в качестве конституционной гарантии. Однако подобное решение не отрицает самой природы конституционного суда как суда, а свидетельствует об особом его назначении, в частности о том, что "принятие системы судебной охраны конституции неравнозначно доверию этой охраны органу, принадлежащему этой системе"[3]. 
Таким образом, можно признать, что органы, осуществляющие судебную охрану конституции, стали в настоящее время типичным элементом государственного аппарата и в большинстве стран континентальной Европы приобрели форму конституционного суда. Однако на самом деле это положение не имеет универсального характера, поскольку в некоторых европейских странах соответствующие полномочия принадлежат общим судам либо не существуют вообще. Вместе с тем существование специального органа юрисдикции, который наблюдает за соблюдением конституции другими органами, в настоящее время является характерной чертой конституционного порядка в демократическом правовом государстве. 
Надо отметить, что такая ситуация активно поддерживается в науке. Продолжавшиеся несколько десятилетий споры о негативных последствиях создания конституционного суда для позиции парламента или политизации судопроизводства уступили теперь место единому в целом представлению о достоинствах рассматриваемого института. Конституционное судопроизводство становится необходимой гарантией сохранения равновесия между государственными органами, эффективного обеспечения прав и обязанностей граждан, а в результате - придания конституции реального юридического значения. Конституционные суды создали определенную систему обжалования, воспринятую западной политической доктриной. Таким образом, достоинство каждой из конституций демократического государства зависит также и от содержащихся в них механизмов юрисдикционной защиты. Введение или развитие подобных механизмов является для общественного мнения одним из критериев принимаемых решений. В этом политико-психологическом явлении можно усмотреть одну из причин быстрого развития институциональных форм охраны конституции в странах Западной Европы. 
Суд наблюдает за соблюдением конституции другими государственными органами, используя разнообразные процедурные формы и принимая окончательные и обязательные решения. Представляется, что серьезной ошибкой явилось бы трактование конституционного суда только как "стража конституции", образованного в целях прекращения неконституционных действий иных государственных органов, а в принципе лишенного возможности их исправления либо восполнения. Реальные функции конституционного суда следует искать в практике его деятельности, которая лишь в скромной форме выражается в нормах позитивного права. В этом смысле следует обратиться к основным функциям Верховного Суда США: 1) функции творческого толкования конституции; 2) роли арбитража в последней инстанции в политических конфликтах; 3) функции правовой и идеологической легитимизации действий остальных государственных органов. 
2. Толкование конституции и конституционный конфликт. 
Наиболее характерной и распространенной представляется функция творческого толкования конституции. Почти во всех формах деятельности конституционный суд сталкивается с конституционными нормами, и в этом, как указывалось ранее, состоит специфика его статуса по сравнению с другими судебными органами и его роль в разрешении конфликтов, возникающих на конституционном уровне. По своей сущности конституционные нормы имеют общий характер и несут на себе важный груз аксиологического идеологического содержания. Вместе с тем применение конституционных норм требует не только установления их точного значения (что необходимо по отношению ко всем правовым нормам), но также, как правило, выбора одного из многих значений, которые можно интерпретировать. В данном случае подобный выбор - одно из основных средств на пути принятия решений по спорной конституционно-правовой ситуации. Это отчетливо проявляется в отношении конституционных предписаний, которые определяют основы государственного устройства ("социальное государство", "принцип суверенитета народа", "республиканская форма правления") или права и свободы граждан. А именно эти фрагменты конституции особенно интенсивно применяются конституционными судами. 
Это применение по своей сущности имеет вдвойне творческий характер. С одной стороны, установление значения конституционной нормы требует определения и уточнения системы ценностей, реализации которых она призвана служить. Необходимо учитывать также, что одна из функций современной конституции состоит во внесении в позитивное право некоторых общих ценностей, выходящих, в свою очередь, из естественного права, а следовательно, в установлении, образно говоря, клапана безопасности, через который неправильности законодательства могут быть исправлены исходя из давних принципов справедливости. Нельзя не заметить опасности в таком подходе - ведь на вечные ценности можно ссылаться в очень разных политических целях. Тем не менее такого типа "открытость" конституции внешним системам ценностей предоставляет конституционному суду свободу в толковании применяемых норм. Способ использования данной свободы зависит от стиля деятельности суда и законодательного регулирования, однако все суды, хотя и с разной степенью активности, используют общие доктрины и идеи, которые лежат в основе той или иной интерпретации. В то же время если конституционный суд (например, в ФРГ) включен в рассмотрение политических контроверсий, то может возникнуть юридизация правил политического поведения и стирание границ между ними и нормами правового характера. 
В деятельности судов доминируют конкретный контроль за нормами и конституционные жалобы, а следовательно, процедуры, связанные с представлением на рассмотрение суда индивидуальных дел. На практике значительная часть решений судов также касается правового статуса гражданина и ведет к наполнению общих конституционных правил конкретным содержанием, а затем к соответствующему пересмотру норм нижестоящего уровня. 
Таким образом, признано, что конституционные суды в большинстве демократических государств осуществляют в процессе рассмотрения спора функцию творческого толкования конституции, что может вести к аналогии с деятельностью американского Верховного Суда. Однако необходимо иметь в виду существенные различия в роли и действиях этих органов. 
3. Роль арбитра в политических конфликтах и авторитет конституционного суда.
Названные выше отличительные особенности находят. еще большее выражение в реализации конституционными судами функции арбитража в политических конфликтах. Действующие предписания о компетенции этих судов создают в этой области достаточную правовую основу. В большинстве западных государств (за исключением Франции) существуют правовые основы для рассмотрения судами конфликтов, возникающих в ходе деятельности государственного аппарата. При этом надо отметить, что процедура споров о компетенции государственных органов может придавать этим решениям более однозначный и политически ярко выраженный характер, нежели в США, где все решения Верховного Суда подпадают под формулу "конкретного судебного дела". С формально-правовой позиции можно представить себе деятельность конституционного суда как арбитра между остальными органами, окончательно определяющего содержание их конституционных обязанностей и проверяющего конституционность их решений. 
Однако такой образ часто не подтверждается в политической практике западноевропейских государств и почти несопоставим с реалиями процесса осуществления власти. Следует подчеркнуть, что любой политический конфликт в рамках государственного аппарата попадает в перечень дел, подлежащих рассмотрению в конституционном суде. Однако в представлении общественного мнения и политической доктрины такой путь не является необходимым в разрешении конфликтов. Главную роль призваны играть здесь политические партии и группы интересов, выступающие через парламент или правительственные органы. Не каждый политический спор трактуется как конституционный конфликт, и этот подход становится проявлением одного из отличий, например от американской модели юридизации политики. 
Характерными чертами являются осторожность в рассмотрении споров между государственными органами всеми заинтересованными субъектами и маскировка этих споров под процедуру исследования конституционности норм. Даже в этих рамках можно указать на многочисленные примеры важных политических конфликтов, которые никогда не представлялись на рассмотрение конституционных судов, что имеет отношение как к стабильным судам (особенно к австрийскому, итальянскому), так и тем более к вновь созданным (Испания, Португалия). Определенные попытки активного использования юридических форм разрешения политических конфликтов предпринимались, хотя и с разными последствиями, во Франции. Необходимо при этом помнить, что это было заложено в концепции создателей Конституционного Совета. Лишь в ФРГ использование Федерального Конституционного Суда стало правилом в поисках выхода из конфликтов в рамках федерального государственного аппарата либо конфликтов между федерацией и землями. Однако даже в этом государстве конституционный суд сохраняет сдержанность и не расширяет своих прав до рамок рассмотрения всех политических вопросов. Таким образом, независимо от различий в активности и стиле деятельности отдельных конституционных судов их трудно трактовать в качестве необходимых участников в процессе разрешения политических конфликтов, и, видимо, именно это является основной их отличительной особенностью по сравнению с положением Верховного Суда США. Можно сказать, что конституционным судам принадлежит роль потенциального арбитра в политических конфликтах. Это не лишено смысла, поскольку в любом спорном деле нельзя исключать возможность обращения в конституционный суд. Наконец, при принятии любого политического решения необходимо иметь в виду, что оно не должно выходить за рамки конституции. Тем самым акцентируется важный характер существования конституционного суда - уже сама возможность его использования должна удерживать участников процесса управления от действий, противоречащих конституции или вызывающих сомнение в конституционности. 
Результаты практики конституционных судов могут придавать им высокий авторитет в общественном мнении. Эти суды считаются органами, гарантирующими конституционную законность и защищающими гражданина от политически конъюнктурных действий партий. Вместе с тем получение поддержки конституционного суда в отношении введенных в действие законов или иных действий является несомненно политически привлекательным для их создателей подобно тому, как решение суда о противоречии конституции может быть выгодно для их противников. Даже в тех странах, где авторитет суда еще недостаточно укрепился, его решения могут стать одним из аргументов, свидетельствующих о значимости оцененных им норм либо действий. 
Таким образом, положение конституционного суда обусловлено его политическим престижем, а следовательно, степенью убеждения, удерживающегося в общественном мнении и в политических кругах, в том, что принимаемые им решения являются авторитетными по отношению к установленным конституционным рамкам деятельности остальных элементов государственного аппарата. Чем сильнее будет убеждение, что решениям суда необходимо подчиняться, тем рискованнее будет игнорировать его мнение и тем больше шансов получит суд в укреплении своей позиции, даже если будет создаваться конфликтная ситуация с другими участниками процесса управления. Однако нелегко достигнуть порога политического престижа. К настоящему времени его достигли Конституционные Суды ФРГ, Австрии, Франции и Италии. 
Кроме того, позиция конституционного суда зависит и от способностей политических партий к самостоятельному разрешению возникающих конфликтов. Слабость партийной системы или значительное усиление внутренних противоречий в политической системе могут создавать ситуацию, когда суд становится на позицию арбитра, что укрепляет. его самостоятельность и авторитет. Конституционный суд также может стимулировать или даже "вынуждать" другие органы предпринимать определенные действия, которые эти органы ранее не могли осуществлять по собственной инициативе из-за блокировки противоположных политических взглядов или групп интересов. 
4. Конституционный Суд РФ и Конституция РФ 1993 г.
Можно утверждать, что Конституция РФ 1993 г. восприняла основные принципы организации и функционирования Конституционного Суда РФ в сфере разрешения споров на конституционном уровне, характерные для этих органов в западноевропейских странах. Об этом свидетельствует ряд ключевых правовых позиций. Так, в ст. 125 Конституции выделены основные вопросы, составляющие предмет ведения Конституционного Суда. К ним относятся прежде всего рассмотрение дел о соответствии Конституции РФ федеральных законов, нормативных актов Президента РФ, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства РФ. Конституционный Суд решает дела о соответствии Конституции РФ конституций республик, уставов, законов, иных нормативных актов субъектов Российской Федерации по вопросам, относящимся к ведению органов государственной власти РФ и совместному ведению этих органов и органов государственной власти субъектов РФ, а также договоров, заключенных ими между собой и на уровне субъектов Федерации. 
В отдельную позицию выделены споры о компетенции между органами государственной власти на уровне Федерации и ее субъектов. 
Весьма характерным положением является конституционное закрепление полномочия Конституционного Суда по рассмотрению нарушений конституционных прав и свобод граждан. 
Следует отметить, что Конституционный Суд РФ и до принятия Конституции 1993 г. достаточно эффективно использовал это право в своей деятельности. В качестве примера можно привести дело о проверке конституционности правоприменительной практики по рассмотрению жалоб на вступившие в силу решения об отказе в восстановлении на работе на основании ряда норм трудового законодательства. В ходе разбирательства Конституционный Суд указал на ряд основных моментов, ведущих к необходимости отмены некоторых положений КЗоТ РСФСР, как не соответствующих Конституции РФ. Аргументы в пользу отмены сводились к противоречию норм трудового законодательства гражданскому процессуальному законодательству РФ, возникшему на основе коллизии норм соответствующих кодексов, а также к нарушению права граждан на судебную защиту своих прав и свобод, гарантированного действовавшей ранее ст. 63 Конституции РФ. Кроме того, было указано на несогласование этих норм с положениями Декларации прав и свобод человека и гражданина, принятой Верховным Советом РСФСР в 1991 г. Конституционный Суд выявил также в этом деле противоречия с общепризнанными стандартами и нормами, в том числе и с принципами Всеобщей Декларации прав человека 1948 г.[4] 
Этот пример помогает понять механизм рассмотрения конкретного дела, характер используемой аргументации в ходе решения опора. Очевидно, что в данном случае превалируют чисто юридические способы разрешения конфликта, основанные на анализе конституционных положений и коллизионных норм действующего законодательства. 
Конституция РФ 1993 г. закрепляет правомочие, характерное для всех конституционных судов, а именно - толкование Конституции РФ. Наряду с этим выделена немаловажная норма об участии Конституционного Суда в процессе выдвижения обвинения Президента РФ в государственной измене или в совершении иного тяжкого преступления. Смысл действий Суда в данном случае состоит в даче заключений о соблюдении установленного порядка в этом процессе. 
Надо отметить, что в практике работы Конституционного Суда РФ, действовавшего до принятия Конституции РФ 1993 г., весьма активно использовались юридические приемы рассмотрения споров о соответствии Конституции. Вместе с тем подобно любому другому конституционному суду аналогичный орган РФ не лишен политико-правового подхода к рассмотрению дел. Особенно это касается конфликтных ситуаций между органами государственной власти. По сути, эти опоры, как отмечалось ранее, выходят уже на уровень политического конфликта и Конституционный Суд оказывается задействованным в подобных делах. Поэтому чрезвычайно важным является определение роли Суда в подобной ситуации. 
Безусловно определяющее значение в этом смысле принадлежит действующему законодательству о Конституционном Суде. Надо отметить, что принятый Федеральным Собранием РФ Федеральный Конституционный Закон "О Конституционном Суде Российской Федерации" в июле 1994 г. свидетельствует как об уровне правового регулирования статуса этого органа, так и об углубленном и детальном подходе к судебной процедуре по рассмотрению споров на конституционном уровне. Но даже при наличии этого закона очевидно, что дебаты по поводу роли и полномочий Конституционного Суда еще не закончены. 
________________________________________
[1] См.: Дмитриев А., Кудрявцев В., Кудрявцев С. Указ. соч. С. 65. 
[2] См.: Гаджиев Г. А., Кряжков В А. Конституционная юстиция в Российской Федерации: становление и проблемы//Гос. и право. 1993. Љ 7. С. 6. 
[3] Garlicki L., Sasdownictwo konstytucyjne w Europte Za'chodniej. Warszawa, PWN. 1987. S. 60. 
[4] См.: Вестник Конституционного Суда РФ. 1993. Љ 2-3 С. 37-52
ј 26. ГАРМОНИЗАЦИЯ ПРАВОВЫХ АКТОВ
________________________________________
1. Понятие правовой гармонизации. 
Правовые акты и реализация их всегда служат индикаторами юридических конфликтов. Некоторые конфликты порождаются правовыми актами низкого качества, принятыми несвоевременно, противоречивыми. В столкновении этих актов конфликты находят многообразные проявления. Примечательно, что именно с принятием и реализацией законов, указов, постановлений и иных актов связано преодоление различных конфликтов, в том числе юридических: Здесь роль этих актов весьма значительна, особенно в случае очевидных или скрытых противоречий между ними. Сбалансированные между собой, правовые акты как бы "гасят" одну из причин юридических конфликтов и тем самым вносят свой "нормативный вклад" в процесс устранения конфликтов и их последствий. 
Исследователи допускают разрешение конфликта как самими участниками, так и путем вмешательства третьей стороны, делая акцент на достижение согласия между его участниками в виде совпадения мнений, предопределенных законодательной волей внешней среды или навязанным извне соглашением. Поддерживая эту классификацию, добавим к ней своего рода "нормативное упорядочение" как проявление частной или общей гармонизации правовых актов. Словари поясняют: гармония - это связь, созвучие, соразмерность, это стройная согласованность частей одного целого. Гармонизация есть процесс обеспечения такой согласованности, применительно к правовым актам - соразмерности объему полномочий принявших их субъектов, согласованности между собой, достижения целей, заданных государственными институтами. Причем это не гладкий эволюционный путь, а путь движения со своими этапами, "приливами" и "отливами", со своими противоречиями. 
Правовые акты лишь внешне выступают как обезличенные явления. За ними всегда стоят политические силы, социальные слои, лидеры, государственные органы. Акты служат как бы "нормативными куклами", появляющимися и действующими по воле и в интересах тех, кто стоит как на политической сцене, так и за кулисами, под их прикрытием. И в то же время акты обладают громадным созидательным потенциалом, выражая меру согласованности интересов и общепризнанный нормативный стандарт и одновременно, программу поведения. 
Гармонизация же позволяет добиться функционального равновесия правовых актов, обеспечить ту степень их сбалансированности между собой, которая в конечном итоге позволяет правовой системе функционировать и развиваться в заданных" направлениях. Стало быть, гарантируется устойчивый статус всех субъектов права, преодолеваются отклонения в их действиях от нормативной модели. Государственные институты и институты гражданского общества действуют в конституционном русле. Именно поэтому в Договоре об общественном согласии большое место уделено принятию законов, их устойчивости и последовательной реализации. 
Объектом гармонизации могут быть отдельные правовые акты или даже их части, суммы актов одного или нескольких органов, конфликтующих между собой, наконец, правовые институты и даже отрасли законодательства. Гармонизация позволяет устранить юридические противоречия и обеспечить то соотношение правовых актов, которое производно от статуса принявших их органов и предопределяется конституционными основами правовой системы. Точнее говоря, может быть восстановлено прежнее, ранее нарушенное соотношение актов между собой (например, конституции и закона, закона и указа), легальный статус органа, если были допущены отступления от него и вмешательство в сферу другого органа. 
Гармонизация сопровождается и жесткими правовыми средствами - отменой актов, их оспариванием, признанием недействительными и т. д, и мягкими - приведением актов в соответствие с конституционными установлениями, согласованностью правовых программ и действий и т.п. Сближение правовых позиций конфликтующих сторон ведет к уменьшению и снятию напряженности в их отношениях и способствует снижению общей остроты противоречий в государстве. 
2. Условия, обеспечивающие гармонизацию правовых актов.
Острота юридических противоречий, обнаруживаемая в российской действительности, столкновения актов отражают как обычные, повторяющиеся, так и возникающие конфликтные ситуации. Их видоизменение и преобразование в нормально-юридическое состояние требуют значительных усилий как законодателей, так и всех правоприменителей, как политических партий и общественных объединений, так и средств массовой информации и других институтов гражданского общества. Затрагиваемые усилия направлены на формирование условий, благоприятствующих правовой гармонизации. 
К числу таких условий можно отнести прежде всего упорядочение, совершенствование и развитие общественных отношений в разных сферах общественной жизни - в политической, экономической, социальной и др. Ведь истоки многих юридических конфликтов кроются вне правовой сферы, и их преодоление требует правильного государственного курса, обоснованных программ преобразований и последовательности действий. 
Собственно юридические условия гармонизации правовых актов можно выразить следующим образом. Во-первых, на преодоление юридических конфликтов благоприятным образом влияет упорядочение правовой системы и поддержание ее равновесия. Она слагается из таких действий, как установление строгой классификации правовых актов и соблюдение ее в процессе правотворчества. Тогда удается избегать и преодолевать многочисленные случаи смешения правовых актов по предмету, содержанию и методам регулирования, по форме, процедуре принятия и вступления в силу, строго придерживаться нормативных соотношений между актами и системных связей и зависимостей. Решить эти задачи можно благодаря строгому следованию конституционным принципам правовой системы, а также путем принятия Закона "О нормативных правовых актах в Российской Федерации", который давно подготовлен Институтом законодательства и сравнительного правоведения и "задерживается" в парламентских коридорах. Пока же много случаев, когда противоречия между актами усложняют дело. Так, есть немало отступлений от федеральной Конституции в конституциях республик и уставах краев, областей. Недооценка противоречий Конституции Чеченской республики Конституции России положила начало острейшему конфликту. 
Правовой гармонизации несомненно поможет полная законодательная регламентация статуса органов государства, местного самоуправления и общественных объединений. Однако она всегда отстает от запросов практики. К тому же статутные законы часто "обходят", нарушают в более подвижных тематических законах и иных актах. Нужно ликвидировать такое противоречие. И тогда удается обеспечить строгое соблюдение статуса всех субъектов права и предупредить произвольные "выходы" за его пределы, вторжения в компетенцию других органов и т.п. "Баланс компетенции" послужит важным условием сбалансированности правовых актов. 
Особое значение приобретает методология сравнительного правоведения, которая позволяет анализировать и сопоставлять разные акты как внутри Федерации, так и в межгосударственном масштабе. От. е.е верного использования во многом зависит понимание общего и особенного, оценка "меры разнообразия", временной или постоянной, и выработка корректных рекомендаций. Поверхностное сопоставление актов, в частности по их некоторым внешним признакам, дает отрицательные результаты, поскольку мешает обнаружить глубинные причины появления актов и их динамики, ведет к упрощенным и даже ошибочным решениям, например при механическом перенесении институтов, актов иностранного права на почву российского правового развития. 
Придавая большое значение технологии сравнительно-правового анализа, Институт законодательства и сравнительного правоведения подготовил "Методику сравнительного анализа законодательства республик в составе Российской Федерации, а также государств - участников СНГ". 
Объем объектов сравнительного изучения должен быть максимально исчерпывающим и включать все нормативно-правовые акты, их части, относящиеся к изучаемой сфере правового регулирования. Изучению подлежат в первую очередь действующие нормативно-правовые акты и нормы. В число объектов изучения могут включаться также отмененные и фактически утратившие значение акты, проекты актов по соответствующему вопросу. 
Работа по сравнительному анализу законодательства проводится с использованием автоматизированных информационно-поисковых систем по законодательству либо справочной картотеки нормативно-правовых актов. При необходимости используются также другие источники правовой информации. 
Полезно руководствоваться критериями оценки актов. Какими же? 
Следует учитывать прежде всего, что правовые институты и нормы считаются сравнимыми, если они решают один и тот же вопрос, хотя его решение может быть различным или даже противоположным. Причем решение одного и того же вопроса в различных системах законодательства может достигаться комбинацией различных правовых средств; одни и те же юридические термины могут иметь неодинаковое значение в различных системах законодательства, и наоборот, различные термины имеют одинаковое значение. Поэтому сравнительному исследованию подлежат главным образом средства и способы решения одной и той же либо близких по содержанию правовых задач. 
Оценка нормативных источников, являющихся объектом сравнительного исследования, осуществляется как по формально-юридическим, так и по юридико-содержательным критериям. 
К формально-юридическим критериям относятся: 
а) количество нормативно-правовых актов, в которых решается тот или иной вопрос (в том числе и по соответствующим видам актов: Основы законодательства, кодексы и т.п.); 
б) обоснованность выбора уровня нормативного регулирования, вида акта для решения конкретной задачи исходя из содержания вопроса и компетенции соответствующего органа; 
в) использование таких правовых форм, "как соглашения, договоры и т.п.; 
г) использование правил законодательной техники; 
д) использование специальных правовых средств, обеспечивающих исполнение актов (меры ответственности, поощрения, контроля, порядок разрешения споров и т.д.); 
е) действие сравниваемых актов во времени, в пространстве и по кругу лиц; 
ж) системная связь с другими нормативно-правовыми актами; 
з) множественность актов по одному вопросу, уровень их квалифицированности. 
3. Способы гармонизации актов внутри правовой системы. 
Как уже отмечалось, в рамках правовой системы возникают диспропорции и острые юридически конфликты. То отстает процесс принятия актов одного вида, развитие отдельных отраслей и подотраслей законодательства, то допускается нарушение компетенции субъектов одного уровня актами субъектов другого уровня, то появляются акты, содержащие разные решения по одному и тому же вопросу, то рвется "правовая цепь", ковда признание верховенства конституции и законов не сопровождается изданием актов "во исполнение" закона. Преодолению названных юридических конфликтов могут служить следующие способы. 
К первой группе мер относятся общие способы стабилизации ситуации и преодоления конфликтов. Таковы, например, экономические, социальные и иные программы реформ - больших и малых. Сюда же следует отнести Меморандум о согласии, принятый Государственной Думой 23 февраля 1994 г., и Договор об общественном согласии, подписанный в апреле - мае 1994 г. В них взяты своего рода добровольные правовые обязательства, точнее говоря, "самообязательства", которые ориентируют субъекты права на согласованные действия, на последовательную реализацию положений Конституции и законов, на недопущение действий и актов, могущих подорвать конституционный строй и ослабить правопорядок. Программы принятия законов служат основой связанного с ним правотворчества по линии правительств, ведомств, регионов. Теперь нужны реальные шаги в данном направлении. 
Любой юридический конфликт порождается тем или иным правопониманием - ложным, ошибочным, двусмысленным и т.п. Как исток конфликта правопонимание его участников должно быть изменено или преобразовано. Иначе развязывание узла юридических противоречий внешними средствами - отменой акта и т.п. - может не повлиять реально на правосознание и правовое поведение людей. Опять будут появляться акты, сталкивающиеся между собой из-за различия интересов их разработчиков и инициаторов. 
На формирование правопонимания, способствующего гармонизации актов, влияют общие или согласованные научные концепции законотворчества - правотворчества вообще. Опыт планирования законопроектных работ в парламенте Российской Федерации, в Администрации Президента и в Правительстве в 1992- 1994 гг. был поучителен своими отрицательными свойствами, когда поспешно намечаемые и принимаемые акты готовились без серьезных научных обоснований, расчетов и прогнозов. И сегодня по-прежнему плохо согласовываются планы законопроектной деятельности этих структур, акты оцениваются не для решения задач, "рвется" единство отраслей законодательства. Некоторый сдвиг произошел тут по линии научных институтов, которые расширили сферу подготовки научных концепций, хотя их не всегда учитывают. 
Столь же полезны научно-практические обсуждения программ законодательной деятельности, проблем отдельных отраслей законодательства, наконец, реализации законов. Обмен мнениями позволяет вырабатывать общие подходы и согласованные позиции, снимать или уменьшать возможные юридические противоречия. Акты чаще готовятся в той последовательности, которая обусловлена не субъективными взглядами представителей властей, а логикой законодательного развития. Примерами таких обсуждений могут служить проведенные зимой и весной 1994 г. конференции по проблемам Конституции, федерализма, гражданского права, "круглые столы" по вопросам развития законодательства в социально-культурной сфере и др. 
Серьезного внимания требует сближение и согласованное использование в нормативных актах понятийного аппарата. Пока эта задача решается не вполне удовлетворительно, что вызывает различные толкования актов, их коллизии и многочисленные ошибки в правоприменении. 
Весьма неоднозначны, например, нормативные понятия "органы исполнительной власти", "органы государственного управления", "местное управление", "местное самоуправление". Противоречивы понятия и термины, обозначающие виды собственности и их режимы. Так, в ст. 8 Конституции Российской Федерации говорится о частной, государственной, муниципальной и иных формах собственности. В Конституции Татарстана выделяется частная собственность, собственность общественных объединений, государственная собственность, коммунальная собственность, и здесь заметны различия. В Законе "О собственности в Карельской АССР" субъектами государственной собственности являются центральные и местные органы, причем муниципальная собственность не выделяется как самостоятельная. 
Есть немало противоречивых конституционных понятий о собственности в Конституциях Республики Саха-Якутия, Республики Тува и др. на фоне соответствующих положений федеральной Конституции. 
Поэтому в рамках концепций и программ законодательной деятельности желательно отрабатывать систему используемых понятий, терминов, пользоваться ими последовательно во всех однородных нормативных актах. 
Преодолению юридического хаоса способствует и усиление программных начал в правотворчестве. Три вида планов, программ особенно важны: планы правового обеспечения (в рамках программ реформ для предприятий, регионов и т.д.), программы законодательной и иной правотворческой деятельности, планы приведения актов в соответствие с Конституцией, законами. К сожалению, они пока составляются поверхностно и плохо реализуются, не оказывая заметного влияния на правотворчество и слабо сдерживая "отклонения по ситуациям". 
Кодификация законодательства - отраслевая и общая - находится в ряду способов его гармонизации. 
Для устранения противоречий между актами на федеральном уровне - между ветвями власти, между органами Федерации и ее субъектов - по-прежнему применяются парламентские обсуждения, переговоры и методы достижения компромиссов и договоренностей. О чем? Об отмене изменения актов, об их согласованности, о недопущении издания актов, о временном приостановлении действий, вторгающихся в сферу действия иных актов. Не всегда, правда, подобные договоренности реализуются, в немалой степени из-за слабости согласительных процедур. При эйфорическом признании их полезности налицо и отсутствие регламентов таких процедур, неумение вести "юридические переговоры". Этот вакуум надо заполнить как можно скорее. 
Следует в полной мере ввести в действие такой новый инструмент гармонизации актов федеральных органов и органов республик, областей и других субъектов, как коллизионное право. Это бесспорное конституционное новшество: коллизионное право отнесено " исключительной компетенции Федерации. Оно позволяет, во-первых, вводить "зоны приоритетов" актов Федерации и ее субъектов, во-вторых, допускать временное правовое регулирование субъектами Федерации вопросов совместного ведения до принятия федеральных законов, в-третьих, легализовать применение законодательства одной республики на территории другой. 
И нужно реализовать эти средства устранения юридических коллизий. Еще раз напомним о полезности нормативных стандартов, образцов, модельных актов, которые помогают сторонам следовать эталонам права. В США, например, около ста лет действует национальная конференция представителей штатов по сближению и унификации законодательства. Есть модельные (уголовный и тортовый) кодексы, Закон о предпринимательстве, и в качестве "текстового образца" ими можно воспользоваться в том или ином объеме. 
Отрадно, что в российском парламенте и в регионах получает признание идея модельных актов. Схему модельного акта разработали в Институте законодательства и сравнительного правоведения. А исследования в Тверской области в июне - июле 1994 г. проблем взаимоотношений органов Федерации и ее субъектов позволили рекомендовать ряд модельных актов - о местном самоуправлении, регламентов взаимодействия исполнительных органов, "Правил решений" и др. 
Конфликты в федеральных отношениях - острая "российская болезнь". И федеративное государство должно предотвращать коллизии и использовать процедуры рассмотрения споров, применять санкции. В Канаде, например, с этой целью регулярно проводятся переговоры федеральных и провинциальных властей, конференции, в частности конституционные, принимаются специальные соглашения. 
И в нашем законодательстве, в договорах и соглашениях предусматриваются права и обязанности, обязательства федеральных и республиканских, краевых, областных органов, городских (городов федерального значения) органов. Однако коллизии, споры и конфликты в связи с федеративными отношениями не уменьшаются, напротив, их удельный вес увеличивается. Это обусловлено как пренебрежением к имеющимся правовым средствам разрешения коллизий, так и недостатком четких процедур их рассмотрения. 
Гармонизация правовых актов далеко не всегда достигается с помощью обеспечивающих средств, концептуальных подходов, общих программ деятельности и согласований. Острота юридических конфликтов вынуждает применять жесткие средства: приостановление акта, отмену акта, оспаривание акта в суде, признание акта недействительным, изменение акта (в последнем случае - добровольно или по предписанию). И для этого есть твердые предписания и некоторые процедуры. 
Так, согласно ч. 2 ст. 85 Конституции, Президент Российской Федерации вправе приостанавливать действие актов органов исполнительной власти субъектов Федерации. Четко установлены четыре основания для приостановления. Окончательное решение принимает суд. Статья 115 Конституции (представляет Президенту право отменять постановления и распоряжения федерального Правительства в случае их противоречия Конституции, законам и нормативным указам. 
Приведем и другие иллюстрации. Например, ст. 89 Конституции Республики Саха-Якутия предоставляет право гражданам обжаловать в судебном порядке решения и действия органов местного самоуправления и их должностных лиц. Статьи 92 и 94 дают право местным советам и администрации отменять акты нижестоящих органов местного самоуправления, а администрации - отменять решения и распоряжения нижестоящей администрации. 
В первом случае основанием является несоответствие актов законодательству, во втором - превышение полномочий. 
И все же отмеченные средства применяются редко, что невольно укрепляет ощущение "правовой амнистии". А это очень вредно. 
4. Гармонизация актов национального и международного права.
Расширение сотрудничества государств и усиливающиеся интегративные процессы предъявляют повышенные требования к совместимости их правовых актов. От периода их противостояния наблюдается переход к сближению. Приведем его императив, имеющий конституционный смысл. 
Первое. Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации, ратифицированные в установленном порядке, являются составной частью ее правовой системы и защищаются наравне с законом. 
Второе. Если международный договор Российской Федерации содержит положения, противоречащие Конституции Российской Федерации, его ратификация возможна только после внесения соответствующих изменений в Конституцию Российской Федерации. 
Третье. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотрены законом, то применяются правила международного договора. 
Регламентация подготовки, заключения и выполнения международных договоров содержится в Законе "О международных договорах Российской Федерации". В нем устанавливается, что международные договоры заключаются, исполняются и прекращаются в соответствии с Конституцией, настоящим Законом, а также с общепризнанными принципами и нормами международного права. 
После заключения договора Президент и Правительство принимают меры, направленные на обеспечение исполнения международных договоров. Копии договоров рассылаются соответствующим министерствам, комитетам и ведомствам, которые обеспечивают выполнение обязательств российской стороны и осуществление ее прав. И еще раз подчеркнем: при всей простоте формулы о применении правил международного договора в случае противоречия им норм национального законодательства остаются неясными некоторые вопросы. Кто обнаруживает, фиксирует и удостоверяет такие противоречия? Ведь неизбежен "ведомственно-локальный" субъективизм. Видимо, нужно официально и по определенной процедуре удостоверить несоответствие норм российского законодательства и правил международного договора, с этого момента последние действуют как бы в силу "презумпции приоритета". 
Пока же приходится констатировать "повисание в воздухе" немалого числа международных соглашений, договоров по двум причинам: вследствие непринятия мер соответствующими государственными органами по их реализации и из-за неустановленного противоречия их нормам законодательства, которые продолжают действовать без изменений, в полном объеме. Подобное бездействие усугубляет юридические коллизии, увеличивая объем "правового вакуума" и разрыв между однородными нормами международного и национального права. Поэтому важно уже на этапе подготовки международных договоров постараться предотвратить возможные юридические коллизии. 
Актуальное значение приобретает решение проблемы общего и особенного в законодательстве государств - участников СНГ. За прошедшие годы в независимых государствах - бывших союзных республиках СССР динамично развивалось законодательство. С его помощью суверенные государства стремятся сформировать прочную юридическую базу для экономических, политических и иных преобразований, оформить государственные институты. Изменения и новшества характерны, по сути дела, для многих отраслей национальных законодательств. В среднем принято от 100 до 400 законов. Многие законодательные акты по характеру содержащихся в них юридических решений довольно схожи, что объясняется как историческими причинами, так и аналогичной ситуацией. 
В ряде законов нетрудно обнаружить специфические моменты, отражающие особенности социально-экономического развития государств, культуры, традиции. Эти моменты обогащают общую правовую доктрину и практику. И в то же время в законах государств СНГ есть и те различия, которые в известной мере затрудняют согласованное решение вопросов, в особенности правовое регулирование общего экономического пространства государств - участников СНГ. 
Следует иметь в виду, что в наследство от прежнего единого государства с унитарной правовой системой нам достались обширная общая инфраструктура, единые системы жизнеобеспечения и многочисленные межрегиональные экономические связи. Их нарушения в последние годы - одна из важнейших причин охватившего эти страны экономического кризиса. Конкретными же причинами этого распада помимо причин чисто политического характера выступают и дробление некогда единого законодательства, и возникновение в этом законодательстве пробелов и противоречий. У партнеров отсутствует достаточная информация о новых правовых актах и новой правовой ситуации в каждой из стран. 
Возникает необходимость в налаживании взаимной информированности стран СНГ о правовых изменениях (некоторые решения на этот счет приняты, но выполняются плохо), о взаимных проблемах и интересах в этой области. Помогает организация творческого общения специалистов стран СНГ и обсуждение ими этих проблем как на экспертном, так и на должностном уровнях. Результаты взаимных договоренностей по законодательной линии полезно завершать созданием взаимных планов ликвидации необоснованного правового разнобоя под эгидой Межпарламентской ассамблеи, а подзаконных актов - под эгидой Совета глав государств, Совета глав правительств, иных структур. 
Конечно, речь не идет о сближении всего законодательства стран СНГ, речь идет лишь о ликвидации противоречий в той части, которая касается общей инфраструктуры, общих систем жизнеобеспечения и межрегиональных поставок В общих чертах круг этих интересов достаточно очерчен "Основными направлениями сближения национальных законодательств государств - участников СНГ", одобренными Межпарламентской ассамблеей 16 сентября 1992 г. и являющимися хорошей основой для указанной работы на ближайшие годы 
Первый крупный комплекс вопросов, нуждающихся в одинаковом решении, - это вопросы, касающиеся статусов и общих условий деятельности предприятий, иных хозяйствующих субъектов, а также связанных с этим условий межгосударственного движения товаров, финансовых средств и общего порядка взаимных расчетов. Одним из путей этого решения является обновление гражданских кодексов независимых государств, приспособление их к новым условиям рынка. В первом полугодии 1994 г. в этих целях был обсужден вопрос о способах путей сближения этих кодексов на основе модельного акта. 
Модельные законодательные акты - новшество теории и практики нормотворчества. Это рекомендательные акты, дающие нормативную ориентацию государствам - членам МПА в развитии соответствующего законодательства[1]. Уже приняты модельные законы о согласованных принципах регулирования гражданства, информационных отношений, экологической безопасности, об иностранных инвестициях, о едином таможенном деле. Готовятся другие акты. Но, к сожалению, пока их реальное влияние невелико, редко они рассматриваются национальными парламентами и служат образцами для их законов 
Помогают двусторонние и многосторонние договоры об оказании правовой помощи, но почти нет соглашений об устранении коллизий. 
Мешает дублирование модельных актов и схожих тематических соглашений в рамках СНГ. Консультации и переговоры помогают устранению юридических противоречий. 
Существенную помощь оказывает комиссия Европейского Сообщества, подготовившая для ряда государств СНГ программу "Формирование правовых основ рыночной экономики", в которой намечено составление толкового словаря важнейших понятий гражданского и торгового права с последующим изданием двуязычных юридических словарей, создание системы депозитных библиотек законодательства, компьютерной информационной системы для распространения законодательства и международных договоров, консультирование и экспертиза проектов и т. п. К сожалению, и здесь достигнутые договоренности реализуются медленно, что отражает неустойчивость курсов действий в рамках СНГ. 
Инструментом преодоления коллизий между законодательствами различных государств служат коллизионные нормы, которые пока чаще всего применяются в международном частном праве. Возможны разные классификации коллизионных норм, помогающих их применению, - односторонние (определяют пределы применения своего права), двусторонние (определяют пределы применения своего и иностранного права), альтернативные, допускающие привязку к праву разных стран[2]. 
Важное значение имеет унификация коллизионных норм. Ее цель - создать единообразные нормы для конкретных случаев, когда возникает вопрос, нормы какого национального законодательства применимы к отношениям с "иностранным элементом". Унификация норм осуществляется преимущественно путем заключения двусторонних и многосторонних международных конвенций. Богатый опыт международно-правового регулирования дает множество тому примеров[3]. 
________________________________________
[1] См. подр.: Проблемы законотворчества Российской Федерации. С. 42-50 
[2] См. подр.: Садиков О.Н. Коллизионные нормы в современном международном частном праве//Сов. ежегодник международного права. 1982. М., 1983. 
[3] См., напр., законодательство зарубежных государств. Международная унификация коллизионных норм семейного права. М., 1993; Доронина Н.Г. Унификация права как средство экономической интеграции стран Латинской Америки Материалы по иностранному законодательству и международному частному праву. М., 1993 С. 3-15.
ј 27. ГРАЖДАНСКОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО.
________________________________________
1. Обращение в гражданский суд для разрешения конфликта.
Конфликт возникает и существует вне суда (имеются в виду "чистые" случаи, не отягощенные конфликтом с самим судом). 
Суд не является единственной возможностью разрешения конфликта. Субъекты конфликта могут самостоятельно или с помощью посредников решить конфликт, что нередко и бывает. Не исключается передача спора на разрешение третейского суда, хотя в отношениях с участием граждан это не имеет распространения. Наконец, сторона конфликта, чьи интересы нарушены, может в силу разных причин (незначительность спора, особый характер отношений, возможные побочные последствия и т.д.) не желать передачи конфликта на разрешение суда. Тем более что в соответствии с Основами гражданского законодательства субъекты прав самостоятельно распоряжаются правом на защиту принадлежащих им гражданских прав. 
Судебный порядок разрешения конфликта имеет ряд преимуществ. Прежде всего он характеризуется обязательностью решений суда для субъектов конфликта, а также, как правило, незыблемостью этих решений. Вместе с тем в силу ряда факторов судебный порядок разрешения конфликтов в сфере отношений, подведомственных гражданскому суду, во многом еще не реализовал заложенные в нем возможности. 
Для переноса конфликта на разрешение суда как специально созданного государством органа по защите нарушенных или оспариваемых прав требуются определенные действия в виде обращения в суд. 
Надо признать, что перспектива судебного разбирательства конфликта не всегда привлекательна для его субъектов. Сказывается годами накапливавшееся психологическое предубеждение против участия в судебной процедуре. 
В массовом сознании не проводилось деления на уголовный и гражданский суд. И неважно, в каком качестве - истца, ответчика или обвиняемого - выступал гражданин. Его репутация одинаково оказалась задетой. Правда, в последнее время в общественном мнении произошли позитивные изменения относительно функции суда в связи с многочисленными процессами по защите чести и достоинства в порядке гражданского судопроизводства, что становится чуть ли не веянием моды. 
Однако образ суда формируется не только областью психологии, но и законодательством и практикой его применения, причем в первую очередь. И здесь немало еще предстоит сделать, чтобы стала доступной судебная защита, а конфликт разрешался правильно и быстро. Сейчас же ходячее мнение "затаскивают по судам" не так уж и беспочвенно. 
Следовало бы, в частности, с этих позиций критически оценить существующий порядок обращения граждан в суд. 
Всегда ли обоснованно предусмотрена такая предпосылка права на обращение в суд, как соблюдение порядка предварительного, внесудебного разрешения спора? 
Нет ли правовых сложностей с оформлением госпошлины, насколько разумны нынешние ставки госпошлины в 6% при цене иска свыше 500 руб. и не препятствуют ли они обращению в суд за разрешением конфликта? 
Активно обсуждается вопрос о положении прокурора в гражданском процессе. Прокурор, а также другие уполномоченные органы должны быть наделены правом обращения в суд за разрешением конфликтов, затрагивающих интересы неопределенного круга лиц, как это уже сделано законодателем в части защиты прав потребителей. 
Сдерживает обращение в суд за разрешением конфликтов и процессуальная бесперспективность, когда действующий гражданский процессуальный кодекс практически оставляет истца без защиты в случае неявки другой стороны спора, т.е. ответчика. Не говоря о том, что установленные размеры штрафа явно не стимулируют ответчика к поиску истины в конфликте через суд, следовало бы в новом кодексе исключить норму об оставлении иска в таких случаях без рассмотрения. 
2. Процессуальное положение лиц, участвующих в разрешении конфликта.
Перенос спора в суд означает, что его участники оказываются охваченными гражданско-процессуальными правоотношениями. И от того, насколько их процессуальная роль и процессуальные права отражают реальное место в конфликте, во многом зависит успех и эффективность деятельности суда по разрешению конфликта. 
Разумеется, ключевыми фигурами процесса являются стороны, т. е истец и ответчик. Как правило, они совпадают с субъектами конфликта. Однако в практике нередки случаи, когда в ходе разбирательства дела в суде выявляется, что либо истец, либо ответчик является ненадлежащей стороной, иначе говоря, либо иск предъявлен не тем лицом, которому принадлежит право требования, либо не к тому лицу, которое должно отвечать по иску. 
Процессуально рассмотрение данного дела можно было бы и завершить, рекомендовав его участникам начать новый процесс с надлежащими сторонами. Но думается, что правильной является позиция законодателя, который исходя из принципа процессуальной экономии позволяет при определенных условиях произвести замену ненадлежащей стороны и решить конфликт по существу в том же процессе. 
Важную функцию, с точки зрения разрешения конфликта, выполняют третьи лица с самостоятельными требованиями и без самостоятельных требований. С одной стороны, это позволяет не растягивать время разрешения конфликта и принимать конечные решения в одном процессе; с другой - дает возможность защитить права опосредованных участников конфликта, чьи интересы будут затронуты тем или иным решением по рассматриваемому конфликту. 
Гражданский процессуальный кодекс наделяет стороны равными процессуальными правами, что является одной из гарантий всестороннего рассмотрения конфликта и вынесения справедливого решения. 
Вместе с тем это только правовое равенство, которое, конечно, не тождественно фактическому равенству. 
В порядке гражданского судопроизводства, как известно, рассматриваются преимущественно дела по спорам, в которых хотя бы одной из сторон является гражданин. 
В спорах с предприятиями граждане, как правило, в организационном и имущественном отношении будут являться слабой стороной и в условиях усиления в гражданском процессе начал состязательности неравенство будет возрастать, если не предпринимать никаких правовых мер. 
Вызывает опасение широко обсуждаемая концепция изменения роли суда при рассмотрении споров, направленная на снижение его активности в сборе доказательств, когда суд только оценивает доказательства, а бремя их предоставления полностью несут участвующие в деле лица. 
Представляется, что с учетом специфики субъектного состава споров, рассматриваемых судами общей юрисдикции, следовало бы принять дифференцированный подход к роли суда в новых условиях гражданского процесса. 
3. Судебное разбирательство конфликта.
Разбирательство конфликта в суде производится в разных процессуальных формах. 
Чаще всего это исковое производство, которое является достаточно универсальной формой гражданского судопроизводства. Такая форма предназначена для рассмотрения споров о праве. То есть таким путем будут рассматриваться дела из гражданских, трудовых, семейных, земельных и иных правоотношений, основанных на равенстве их субъектов. 
В то же время конфликты могут возникать не только по горизонтали, но и в отношениях с органами власти. Возможна и неопределенность ситуации, когда нет еще открытого конфликта, нет тем самым спора, но законный интерес субъекта права находится под угрозой нарушения. 
По своей процессуальной природе все это разные категории дел, требующие дифференцирования процессуальных форм при их разрешении. Закон предусматривает такие формы в виде производства по делам, возникающим из административно-правовых отношений, а также особого производства. 
Рассматривая дело, суд должен вынести законное и обоснованное решение. Это означает, что содержание решения, а тем самым и то, каким образом разрешен конфликт, определяется судом не произвольно, а в соответствии с требованиями применяемых норм права и фактическими обстоятельствами дела. 
В известном смысле суд не свободен в своем поведении. Но в этом и заключаются особенности конфликтов, охватываемых правовой сферой, поскольку границы поведения его участников предопределены правом. Задача суда и состоит в том, чтобы разобраться в подлежащих применению нормах соответствующих отраслей права. Во многих случаях это сделать нелегко, учитывая запутанность и противоречивость сегодняшнего законодательства, что, кстати говоря, является самостоятельной причиной конфликтов в силу ориентации субъектов конфликта на противоречащие друг другу нормы права. 
Рекомендация здесь ясна и однозначна. Надо совершенствовать материальные законы. Но это не снимает груза ответственности с суда, которому приходится разрешать конфликты не в будущем, а сегодня. Выход у суда один - в аргументировании своей правовой позиции, убедительности выносимых решений. 
Кроме того, полезным было бы разъяснение в процессе судебного разбирательства лицам, участвующим в деле, норм материального права, относящихся к рассматриваемому спору, что способствовало бы устранению необоснованных правовых притязаний. Действующий закон не предусмотрел такого разъяснения, но и не содержит запрета. В новом законе можно было бы специально усмотреть такое право суда, установив, что оно реализуется по усмотрению суда. 
В свете изложенного надо осторожно подходить к многочисленным предложениям об отказе от мотивированных решений судов. В условиях, когда значительное, если не подавляющее число споров сводится к спору о праве, а не к спору о факте, такое реформирование процесса только усугубляло бы конфликт. 
В судебный механизм разрешения конфликта входит и такой важный элемент, как окончание дел мировым соглашением. 
Мировое соглашение не может быть отнесено к непосредственному урегулированию конфликта его участниками, так как оно проверяется и утверждается судом, т.е. является актом судебной власти. Мировое соглашение не должно противоречить закону или нарушать чьи-либо права и законные интересы. 
Мировое соглашение как способ прекращения конфликта возможно в любой стадии процесса, в том числе в стадиях кассационного и исполнительного производства. 
Фактически закон исходит из того, что суд должен способствовать разрешению спора миром, предусматривая, что рассмотрение дела по существу в суде первой инстанции начинается с вопроса, не желают ли стороны кончить дело мировым соглашением. Значение мирового соглашения могло бы быть усилено в новом процессуальном законодательстве путем прямого указания на то, что суд содействует достижению сторонами мирового соглашения. 
Обращаясь в суд, субъекты конфликта рассчитывают на правильное разрешение конфликта. Учитываются процессуальные гарантии, позволяющие исправлять возможные судебные ошибки. Наличие механизма исправления судебных ошибок, обеспечивающего вынесение в конечном счете законного и обоснованного решения, является сильной стороной судебного порядка разрешения конфликта. 
В действующем законодательстве исправление судебных ошибок производится в форме кассационного производства и пересмотра решений в порядке надзора. 
Существующий порядок обжалования решений судов подвергается обоснованной критике за процедуру, способствующую волоките, за длительную неопределенность с разрешением конфликта. 
Представляется, что заслуживает поддержки идея введения апелляционного обжалования решений, суть которого сводится к праву заинтересованных лиц на повторное рассмотрение дела по существу судом второй инстанции. 
Апелляционное производство позволяет более полно гарантировать реализацию права на судебную защиту, так как вторичное рассмотрение дела должно способствовать сокращению числа судебных ошибок. Апелляционное производство будет способствовать сокращению судебной волокиты, ибо апелляционный суд не может передавать дело в суд первой инстанции, а при наличии к этому оснований должен вынести новое решение по существу. 
Надзор за вступившими в законную силу решениями также необходимо совершенствовать. Следовало бы сократить число надзорных инстанций и сделать надзорный пересмотр дел действительно исключительной стадией процесса, учитывая, что пересмотр решения спустя длительное время после его вынесения самым существенным образом может затронуть права и интересы третьих лиц. 
Обращение с заявлением о принесении протеста должно исходить прежде всего от сторон спора, т. е. субъектов конфликта. Без их заявления принесение протеста могло бы быть только ь случаях, когда это вызывается общественными интересами. Неукоснительно следует придерживаться также правила о том, что не может быть отменено по формальным основаниям правильное по существу решение суда. 
4. Исполнение судебных решений. 
Для прекращения конфликта мало вынести решение суда. Реальное прекращение конфликта наступает по исполнении решения суда. 
Во многих случаях лица, против которых вынесены решения, законопослушны и действуют в соответствии с решением исходя из авторитета суда и под превентивным воздействием норм права, призванных обеспечивать исполнение судебных решений. 
В то же время нередко и иное поведение участников конфликта, что заставляет обратить особое внимание на исполняемость судебных решений. 
Решение суда - акт судебной власти. Обязательность решения обеспечивается в силу закона принудительностью его исполнения. Однако в последнее время оказалось, что механизм исполнения решений недостаточно эффективен. Он сложился под влиянием бытовых споров, когда имущественные отношения с участием граждан не получали широкого развития, состав и стоимость имущества, находящегося у граждан, не требовали сложных процедур при обращении на него взыскания. 
Государственный сектор экономики стал замещаться частным. С частными предприятиями различных организационно-правовых форм граждане оказались связанными трудовыми, имущественными и иными отношениями. Между тем это подвижной сектор. Здесь субъекты хозяйствования возникают быстро и часто и столь же быстро и часто исчезают. При спорах с этими субъектами оказалось, что практически не может быть реализовано принудительное взыскание долга за счет их имущества. 
Частые случаи неисполнения решений ставят вопрос о том, а надо ли тогда их вообще выносить. В принципе это ставит под сомнение и сам судебный порядок разрешения конфликта. 
Проблема должна восприниматься комплексно, а не сводиться только к стадии исполнения решений. 
Во-первых, решение, разрешающее конфликт, должно быть по своему содержанию исполнимым. Именно это обстоятельство часто недооценивается судами, что порождает новый конфликт, уже с судом. Думается, должно быть предоставлено больше прав суду в определении способа защиты нарушенного права. Материальный закон определяет основные способы с учетом типологии конфликта. Присущую же конфликту и обстановке вокруг него индивидуальность закон учесть не может. Это вполне мог бы делать суд. 
Во-вторых, надо обратить внимание на такие процессуальные институты, как обеспечение иска и обеспечение исполнения решения, которые по содержанию тесно связаны с собственно исполнением решений. С сожалением приходится констатировать, что и здесь научное обеспечение заметно отстало. 
В третьих, необходимо реформирование самого исполнительного производства и создание организационной структуры, которая реально могла бы решать современные задачи исполнения судебных решений. Такие предложения о создании службы судебных приставов есть, и остается их только поддержать.
ј 28. АРБИТРАЖНЫЙ ПРОЦЕСС
________________________________________
1. Общая характеристика споров, разрешаемых арбитражными судами.
Арбитражные суды России являются специализированными судами, предназначенными для разрешения конфликтов (споров), возникающих при осуществлении предпринимательской деятельности. Эти споры принято и в законодательстве, в том числе в Конституции Российской Федерации, и в практике называть экономическими спорами. В большинстве своем они действительно имеют имущественное содержание. 
Арбитражный суд для спорящих сторон является тем третьим лицом к которому они обращаются за разрешением конфликта, поскольку стороны оказались не в состоянии преодолеть его сами. Судебная процедура разрешения конфликтов обеспечивает мирное их прекращение с использованием, однако, элемента силы в виде государственного понуждения, которому спорящие стороны обязаны подчиниться. 
Законом предусмотрено, что арбитражным судам подведомственны две основные группы споров. 
Первая - экономические споры между предпринимателями, независимо от формы собственности, на которой основывается предпринимательская деятельность, и независимо от того, в какой организационно-правовой форме предпринимательская деятельность осуществляется. Спорящими сторонами в арбитражных судах выступают как различные организации и предприятия (государственные, частные, акционерные общества товарищества различных видов и др.), так и граждане, которые осуществляют предпринимательскую деятельность без образования юридического лица. 
Вторая группа споров - это споры между предпринимателями и органами государственной власти и управления. Предприниматели вправе обжаловать в арбитражные суды акты государственных органов, которые, по мнению заявителей, противоречат закону и нарушают права и интересы предпринимателей. 
Споры, разрешаемые арбитражными судами, являются конфликтами одиночного характера Спорящими сторонами выступают отдельные лица, хотя, разумеется, эти лица могут представлять собой предприятия со многими тысячами людей, работающих на нем. Предметом споров являются экономические проблемы и разногласия, а объектами конфликтов выступают имущественные блага (предприятия, здания, оборудование, деньги, ценные бумаги), иногда, и даже довольно часто, весьма масштабного характера. Сегодня не редкостью являются споры по поводу имущественных ценностей во многие миллионы и даже миллиарды рублей. Можно определенно утверждать, что арбитражные суды находятся на острие столкновения крупных экономических интересов. От их решения часто зависят существование, судьба огромных предприятий, коллективов, имущественных комплексов. 
Весьма существенной особенностью разрешаемых арбитражными судами конфликтов является то, что судебный порядок прекращения этих конфликтов не является единственным. К альтернативным методам преодоления экономических конфликтов относятся прямые переговоры спорящих сторон, достижение ими компромиссных решений, использование для этих целей консультантов, посредников, примирителей, которые предлагают спорящим сторонам возможные модели и варианты разрешения конфликтов. Законодательство предусматривает также возможность разрешения экономического спора по желанию сторон третейскими судами, являющимися частным коммерческим арбитражем. 
Таким образом, у спорящих сторон всегда есть возможность выбора способа преодоления конфликта. Возможность такого рода выбора обосновывается самим характером предпринимательских отношений. Предприниматель ведет свои дела самостоятельно, на свой риск и страх, и он вправе выбирать между государственным или негосударственным институтами для разрешения конфликтов, в которые оказывается втянутым. 
В наше время наблюдаются попытки использования для преодоления возникших предпринимательских конфликтов и незаконных методов. Подчас предприниматели сами либо путем обращения ,к противозаконным силовым формированиям оказывают насильственное воздействие на своего партнера по деловым отношениям с целью заставить его отказаться от какого-то имущественного блата или, напротив, передать это имущество. Очевидно, что такие методы разрешения конфликтов не имеют ничего общего с нормальной предпринимательской деятельностью, носят уголовно-наказуемый характер и должны вытесняться как карательными мерами государства, так и, главное, совершенствованием и повышением эффективности цивилизованных способов процедуры разрешения предпринимательских конфликтов. 
2. Причины экономических конфликтов и их предупреждение.
По-видимому, наиболее распространенной причиной конфликтов в области предпринимательской деятельности является дезорганизация, то есть нарушение нормального состояния экономических отношений. Причем эта дезорганизация может носить как общий характер, характеризующий состояние экономических отношений в обществе в целом, так и частный, то есть связанный с нарушением конкретных экономических отношений между определенными лицами. Наиболее мощным фактором возникновения конфликтов является общая дезорганизация экономических отношений, особенно свойственная переходному периоду общества и его экономики. Именно такой период переживает российская экономика. Происходит крупномасштабное преобразование собственности, по существу - передел собственности в сфере производства. Приватизация объективно и неизбежно порождает конфликты, поскольку связана с экономическими интересами едва ли не всех членов общества. Объяснимым и понятным является в связи с этим резкое увеличение в арбитражных судах споров, сопряженных с приватизацией, с собственностью на здания, оборудование, предприятия и иные ценности. 
Кроме общих причин действовали и будут действовать причины частного порядка. Экономические споры, разрешаемые судами, были, есть и будут всегда, в любом обществе. Значительная часть споров порождается правонарушениями, которые представляют собой либо нарушение закона, либо нарушение договоров, связывающих стороны между собой. Но многие споры, разрешаемые арбитражными судами, возникают в отсутствие правонарушения. Они появляются как следствие различных толкований закона или договора. Часто формулировки закона являются неопределенными, содержат в себе противоречия и двусмысленности, что в конечном счете и порождает, серьезные споры между сторонами, каждая из которых убеждена в своей правоте. Одной из весьма ощутимых причин конфликтов предпринимателей до последнего времени было и остается несовершенство законодательства, во многом его устарелость, противоречивость, наличие в нем огромных пробелов. Достаточно указать в качестве примера на то, что в практике сейчас широко применяется такой институт, как банковская гарантия погашения полученного кредита. Между тем законодательства, которое регулировало бы банковскую гарантию с учетом ее особенности, не было. Оно появилось только с введением части первой нового ГК. Судам приходилось применять более общее законодательство о поручительстве, что, конечно, помогало выйти из положения, но в то же время являлось одной из причин возникновения излишних конфликтов. В качестве общего вывода можно указать на то, что причины возникновения споров в сфере предпринимательской деятельности в целом, по-видимому, не устранимы, но в то же время число и острота конфликтов могут быть существенно снижены устранением многих факторов переходного периода, особенно таких, как несовершенство законодательства, слабость мер экономического воздействия на правонарушителей, неподготовленность многих предпринимателей к ведению дела на добротной правовой основе. 
3. Процедуры разрешения споров арбитражными судами.
Арбитражные суды осуществляют два вида судопроизводства: гражданское и административное. Процессуальные правила того и другого в целом являются едиными, хотя и обладают некоторыми, не столь существенными различиями. Можно также обратить внимание на то, что судебная процедура в арбитражных судах уже в настоящее время весьма близка к процедуре гражданского судопроизводства в судах общей юрисдикции. Наблюдается тенденция дальнейшего сближения гражданского процессуального и арбитражно-процессуального законодательства. Эта тенденция особенно заметна в тексте нового Арбитражного процессуального кодекса, вступившего в действие с 1 июля 1995 года. Вместе с тем определенные особенности арбитражно-процессуального судопроизводства сохраняются. 
Главные отличия арбитражно-процессуального производства состоят в следующем. Во-первых, здесь в ряде случаев применяется процедура досудебного урегулирования возникшего конфликта. Предприниматели не торопятся обращаться в суд, а делают попытки урегулировать спор путем прямых контактов с контрагентом или оппонентом по опору. Несомненно, чем выше уровень культуры деловых отношений, тем чаще и надежнее используется именно этот метод преодоления возникающих противоречий. 
Здесь, однако, есть один чисто юридический момент - превращает ли закон досудебное урегулирование спора в обязанность сторон? Иначе говоря, должна ли попытка досудебного урегулирования спора быть обязательным условием принятия судом спора к своему рассмотрению? Арбитражный процессуальный кодекс 1992 года требовал от спорящих сторон обязательного соблюдения досудебного, претензионного порядка урегулирования споров. Казалось бы, это правильно, поскольку, как уже отмечалось, соответствует характеру предпринимательских отношений. Однако на практике в современных условиях претензионный порядок стал для добросовестного предпринимателя препятствием к эффективной защите его прав и интересов, поскольку недобросовестная сторона зачастую использовала претензионный порядок для сокрытия имущества, денег и таким образом сводила на нет эффективность судебной защиты. Кроме того, претензионный порядок, сопряженный с определенными сроками, существенно отражался на быстроте, оперативности в устранении правонарушений, что особенно нежелательно в условиях инфляции. Поэтому новейшее арбитражно-процессуальное законодательство, не отвергая самой идеи досудебного урегулирования спора сторонами в добровольном порядке, отказывалось от него в качестве обязательной стадии для всех экономических споров. 
Вторая особенность арбитражного судопроизводства состоит в том, что спорящие стороны могут передавать любой опор, кроме опоров с органами государственной власти и управления, в третейский суд, разовый или постоянно действующий. Передача спора на разрешение третейского суда, по общему правилу исключает возможность разрешения этого спора арбитражным судом. В арбитражный суд можно обратиться лишь постольку, поскольку обнаружится невозможность разрешения спора в третейском суде. 
Наиболее .крупная особенность состоит в том, что арбитражный суд по закону обязан в ходе рассмотрения дела использовать метод арбитрирования (отсюда и название арбитражного суда), то есть попытаться помочь сторонам найти компромиссное, взаимоприемлемое решение, с которым обе стороны согласились бы, разумеется, в рамках закона. 
Арбитражный суд принимает к своему рассмотрению и разрешению спор только по инициативе одной из спорящих сторон, выраженной в обращенном к суду исковом заявлении. В отличие от ранее существовавших органов государственного арбитража арбитражные суды не вправе по своей инициативе возбуждать дела и разрешать споры между сторонами, которые в суд не обращались. Рассмотрение дела завершается вынесением судебного решения, которым и прекращается существовавший конфликт. Спорящие стороны обязаны принять судебное решение, подчиниться ему и исполнить его. 
4. Пути повышения эффективности разрешения споров в арбитражных судах. 
Эффективность судебного порядка разрешения споров и масштабы использования этого способа преодоления конфликта зависят от совершенства материального и процессуального законодательства. Статистика, характеризующая деятельность арбитражных судов, свидетельствует, с одной стороны, о том, что-судебный порядок разрешения конфликтов используется достаточно широко. Вместе с тем, имеются данные, указывающие на то? что возможности судебной процедуры используются недостаточно, далеко не во всех случаях, когда это было бы целесообразно и необходимо. Очевидно, из этого можно сделать вывод о том, что действовавшие процессуальные нормы и организация разрешения опоров арбитражными судами нуждались в дальнейшем совершенствовании. С принятием новых законов оно и произошло.  
За год арбитражными судами России разрешается примерно 300 000 конфликтов. Отмечается резкое снижение некоторых споров, ранее широко разрешавшихся органами государственного арбитража. Особенно это касается преддоговорных споров. Однако наблюдается некоторое сокращение и таких споров, уменьшение числа которых не имеет под собой объективных оснований, например споров, связанных с расчетами за товары и услуги - при массовом распространении неплатежей по договорам и колоссальном росте просроченной задолженности за реализованные товары и услуги. Уменьшение числа этих споров требует внимательного анализа. По-видимому, действующий механизм судебной защиты оказывается не вполне эффективным. Вместе с тем, наблюдается значительный рост споров, связанных с кредитными договорами, договорами на расчетно-кассовое обслуживание, споров о собственности на имущество, о признании заключенных договоров недействительными Постоянно и интенсивно возрастает число конфликтов, связанных с оспариванием предпринимателями актов органов государственной власти и управления, особенно об изъятии у предприятий денежных средств и имущества и по взысканию штрафов и других денежных средств с предприятий, организаций. Эта статистика свидетельствует, очевидно, о том, что по перечисленным конфликтам судебный порядок разрешения споров является более действенным и эффективным. 
Анализ законодательства и практики его применения арбитражными судами дают достаточный материал для совершенствования судебной процедуры разрешения предпринимательских опоров. В новых законодательных актах (предусматривается развитие арбитражного судопроизводства по следующим направлениям. 
Прежде всего уточняется и расширяется подведомственность конфликтов арбитражным судам. Арбитражный суд, как суд специализированный, будет теперь рассматривать не все споры с участием юридических лиц, а лишь те из них, которые относились к категории экономических споров. Конечно, в ведении арбитражных судов по-прежнему будут находиться конфликты между предпринимателями и органами государственной власти, если требование предпринимателя будет заявлено в связи с защитой его имущественных прав. Существенное расширение подведомственности дел арбитражным судам произошло за счет включения в сферу их деятельности опоров с участием иностранных предпринимателей и иностранного капитала. До 1 июля 1995 года эти споры рассматривались, как правило, судами общей юрисдикции, за исключением тех случаев, когда по соглашению спорящих сторон конфликты передавались на разрешение арбитражного суда. По мнению самих предпринимателей, в том числе и иностранных, арбитражные суды обладают возможностью разрешения сложнейших опоров, связанных, например, с банковской, биржевой, коммерческой деятельностью на значительно более высоком профессиональном уровне, нежели общие суды, обладающие незначительным опытом или вовсе не имеющие практики в разрешении этих споров. 
Второе направление работы состоит в том, что переводится арбитражное судопроизводство преимущественно на начала состязательного судебного процесса. Действовавшее до 1 июля 1995 года законодательство возлагало на суд обязанность активно добывать и исследовать доказательства, ориентируя суды на использование подходов так называемого "инквизиционного" процесса. Зачастую вышестоящие судебные органы отменяли решения судов первой инстанции на том основании, что суд вынес решение в отсутствие доказательств, которые суд не добыл. Такой подход противоречит началам полной автономии, самостоятельности, диспозитивности, на которых строится предпринимательская деятельность и ее правовое регулирование. Предприниматель вправе сам решать, обращаться ему в суд за защитой своих прав и интересов или нет. Только от него зависит объем заявленных требований, степень их обоснованности и подтвержденности представленными им доказательствами. Новое арбитражно-процессуальное законодательство исходит из того, что каждая из сторон обязана доказывать те обстоятельства, на которые она ссылается, заявляя соответствующие требования или возражая против предъявленного к лей требования. Суд, как третье лицо в споре, призван не собирать и представлять доказательства, а оценивать их. Именно в таком качестве он может достаточно эффективно выполнять роль субъекта, не участвующего в споре, а разрешающего его. 
Разумеется, принцип состязательности не должен абсолютизироваться. В тех случаях, когда это необходимо, например, при явном соотношении сил не в пользу "слабой" стороны в споре, суд, очевидно, должен несколько уравновешивать шансы сторон в достижении начал справедливости. Например, суд вправе и обязан помочь фермеру, другому предпринимателю, ведущему свои дела индивидуально, когда он спорит с мощной в финансовом, организационном и юридическом отношении фирмой, чтобы обеспечить равные возможности правовой защиты. 
Одним из важных вопросов судопроизводства является вопрос о том, какие доказательства - устные или письменные, должны иметь преобладающее значение в практике арбитражных судов и каким должно быть преимущественно судопроизводство - письменным или устным. Представляется, что сама особенность предпринимательской деятельности, оформление ее различными документами, в том числе договорами и документами об исполнении договоров, о перечислении денежных средств, о передаче имущества и др., указывает на то, что наиболее весомыми и надежными доказательствами для арбитражного суда должны быть доказательства, представленные и оформленные в письменном виде. Именно с помощью этих доказательств наиболее достоверным образом подтверждаются факты, которые могут быть положены в основу справедливого решения. Такой подход не исключает устных доказательств и устного судоговорения, отражения хотя бы в ограниченных пределах определенных доказательств, например свидетельских показаний, заявлений сторон в протоколе судебного заседания. 
До 1 июля 1995 года все сколько-нибудь значительные споры рассматривались по первой инстанции коллегиально. В новом законодательстве, по нашему мнению, найдено оптимальное соотношение единоличного и коллегиального разрешения споров. При этом, по общему правилу, вводится рассмотрение дел в суде первой инстанции судьей единолично, что несомненно значительно сократит сроки разрешения споров. Вместе с тем. дела ряда категорий будут рассматриваться судом в коллегиальном составе, например споры о признании недействительными актов коллегиальных органов власти и управления. Что касается 'гарантий беспристрастности и законности в разрешении споров, то они будут обеспечиваться возможностью стороны обжаловать решение суда первой инстанции в вышестоящие судебные инстанции, которые будут рассматривать дела исключительно в коллегиальном составе. 
Вторая проблема, связанная с составом суда, состоит в возможности привлечения к судебной деятельности так называемых судей-экспертов, не являющихся профессиональными судьями-юристами. Естественно, что судьи-эксперты могут привлекаться к разрешению конфликтов только для участия в коллегиальном составе суда наряду с судьями-юристами. Мировой опыт участия в судебном процессе таких судей-экспертов, например в Германии, Франции, Дании и других странах, указывает на повышение доверия предпринимателей к такому составу суда. Спорящие стороны исходят при этом из того, что опор не будет рассмотрен сугубо формально, не только с позиций требований и правил законов, но суд сможет глубоко проникнуть в существо отношений, из которых возник конфликт, в причины, суть самого конфликта. В качестве судей-экспертов, там, где это практикуется, выступают обычно лица не только с отличной профессиональной .подготовкой и доскональным знанием дела, но и обладающие высокой деловой и нравственной репутацией. Очевидно, что наше процессуальное законодательство должно открыть дорогу к такого рода начинаниям и приобретению опыта использования в арбитражных судах возможностей судей-экспертов, хотя бы первоначально в виде эксперимента. 
Спорящие стороны должны пользоваться достаточными гарантиями того, что они смогут обжаловать судебное решение, которое считают незаконным .или несправедливым, и добиться вынесения судебного решения, которое соответствовало бы этим требованиям. И отечественный опыт, и сложившиеся международные стандарты указывают на необходимость дифференцированной регламентации деятельности суда второй и третьей инстанции Целесообразно, чтобы суд второй инстанции по своей сути был апелляционным судом, который мог бы пересмотреть дело как с точки зрения факта, так и с точки зрения права, исследовать, в случае необходимости, дополнительные доказательства и вынести решение, не направляя дело на новое рассмотрение. Напротив, в суде третьей инстанции следовало бы проверять вынесенное решение исключительно с точки зрения права, соответствия решения материальному и процессуальному закону, но не с позиций фактических обстоятельств и их оценки. Такой порядок позволял бы спорящим сторонам более четко представлять и использовать возможности всех трех судебных инстанций, построить правосудие на более рациональных и эффективных началах. 
И, наконец, последнее. Не всегда удается обеспечить оперативное исполнение судебного решения даже о взыскании денежных средств, если недобросовестный ответчик искусно укрывает денежные средства, имея несколько счетов в различных банках или припрятывая свои денежные средства на счетах различных родственных, дочерних фирм и т.д. Арсенал средств принудительного воздействия на недобросовестных ответчиков, во-первых, недостаточно полон, а во-вторых, используется и сторонами, и судом не всегда, когда это необходимо. Слабо используются, например, такие средства воздействия, как лишение лицензий на банковскую деятельность по отношению к коммерческим банкам, которые систематически не выполняют судебные решения, или меры финансово-экономического воздействия - возложение штрафов на должностных лиц предприятий, не выполняющих решение суда. Не применяются меры уголовной ответственности за неисполнение судебных решений, между тем как такая ответственность уголовным законодательством предусмотрена. Недостаточно отработаны механизмы обращения взыскания долгов на имущество предприятия путем его реализации, не в полной мере работает и институт банкротства предприятий. В настоящее время подготовлены проекты законодательных актов об исполнении судебных решений, в том числе арбитражных. Ускоренное их принятие заметно способствовало бы укреплению правового порядка в экономике, в том числе и в расчетных отношениях. Требуется усиление, а по существу создание заново системы органов государства, отвечающих за исполнение судебного решения.
ј 29. УГОЛОВНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО
________________________________________
1. Процедура разрешения конфликта и тип процесса.
Характер процедуры разрешения конфликта в уголовном судопроизводстве во многом обусловлен типом процесса. Состязательный процесс современной Великобритании, США и других государств обычного права предоставляет сторонам широкие возможности урегулировать конфликт по обоюдному согласию. Ближайшее отношение к этой проблеме имеют два правила, согласно которым: 1) без обвинения (уголовного иска) нет процесса; 2) бесспорные факты не подлежат доказыванию. 
Производство по уголовному делу возникает и поддерживается усилиями обвинителя. Он обладает неограниченным, неконтролируемым правом отказа от обвинения, влекущим прекращение дела[1]. 
Наряду с отказом от обвинения к устранению уголовно-процессуального конфликта по англо-американскому праву приводит добровольное заявление обвиняемого о признании своей вины. В результате такого заявления совершение преступления данным лицом становится бесспорным фактом, равносильным обвинительному вердикту присяжных; при отсутствии сомнений в добровольности признания судья уже не исследует доказательства виновности и постановляет обвинительный приговор. 
Широкое применение (до 90% дел, по которым американскими судами вынесены обвинительные приговоры) приобрели заключаемые с ведома суда соглашения между обвинением и защитой, по которым обвиняемый признает себя виновным лишь в некоторых или в менее тяжких преступлениях, нежели те, что ему инкриминируются, а за это прокурор сделает уступку в пользу защиты[2]. 
Противоположность состязательному процессу составляет инквизиционный процесс. В нем нет автономных, самодеятельных сторон, что само по себе исключает разрешение конфликта ,по соглашению обвинения и защиты. Расследующие судьи именем государства (или церкви) поддерживают обвинение, вступая таким образом в конфликт с обвиняемым, и сами же авторитарно разрешают этот конфликт. 
В начале XIX в. во Франции, затем в других государствах Западной Европы, а с 1864 г. и в Российской империи был введен смешанный тип процесса - инквизиционный в стадии расследования и состязательный в суде первой инстанции. По этому же типу были построены первые советские уголовно-процессуальные кодексы 1922, 1923 гг., а также ныне действующий УПК 1961 г. 
Разграничение между состязательным, инквизиционным и смешанным типами процесса, между инквизиционным предварительным следствием и состязательным судебным разбирательством смешанного процесса небезусловно. Это не герметичная переборка, скорее пористая мембрана, через которую туда и обратно диффундируют частицы того и другого типов. 
Так, российские уголовно-процессуальные кодексы советского периода (1922, 1923, 1960 гг.) воспроизвели в основных чертах формы смешанного процесса, установленные Уставом уголовного-судопроизводства 1864 г. Однако народу с этим в кодексы были включены правила, наделяющие орган дознания, следователя, прокурора судебной, по сути, функцией разрешения дела с признанием обвиняемого виновным, и напротив, суд был облечен некоторыми полномочиями на осуществление уголовного преследования[3]. 
В то же время по нынешнему УПК уже на стадии возбуждения уголовного дела, построенной в основном по инквизиционному типу, обнаруживаются элементы диспозитивности, присущей состязательному процессу. По так называемым делам частного обвинения - о некоторых преступлениях против личности, о нарушении авторских и изобретательских прав и др. - закон предоставляет пострадавшему и обидчику право самим урегулировать свой криминальный конфликт. Дело этой категории может быть возбуждено не иначе как по жалобе потерпевшего. Судья до возбуждения дела (принимает меры к примирению жалобщика с лицом, на которое подана жалоба (ч. 5 ст. 109 УПК РСФСР). Примирение потерпевшего с обвиняемым по этим делам допускается и на стадии судебного разбирательства, вплоть до удаления суда (судьи) для постановления приговора (ч. 1 ст. 27 УПК РСФСР). К примирению, влекущему прекращение дела, приравнивается ситуация, когда потерпевший, управомоченный поддерживать частное обвинение, без уважительных причин не является в судебное заседание, а подсудимый не ходатайствует о рассмотрении дела по существу в отсутствие потерпевшего (ст. 253 УПК РСФСР). Неявка потерпевшего и воздержание подсудимого от ходатайств о продолжении судебного разбирательства здесь представляют собой конклюдентные действия, выражающие обоюдное согласие на прекращение дела. 
Демократическому развитию российского судопроизводства соответствовало бы, на наш взгляд, расширение возможности урегулирования криминальных и уголовно-процессуальных конфликтов между пострадавшим и обвиняемым на основе распространения института частного обвинения на значительный круг дел о преступлениях против личности, личной и частной собственности. 
Своеобразное соглашение об устранении процессуального конфликта предусматривают правила УПК о прекращении уголовного дела за истечением сроков давности, вследствие акта амнистии или помилования, а также о прекращении дела с привлечением лица ж административной ответственности либо с направлением материалов для применения мер общественного воздействия. Разрешить дело таким образом правомочны не только судья и суд (практически никогда к этому не прибегающие), но и лица, осуществляющие уголовное преследование в досудебных стадиях, - прокурор, а также с согласия прокурора следователь или орган дознания. 
Прекращение уголовного дела по указанным основаниям не допускается, если лицо, совершившее деяние, против этого возражает. В этом случае производство по делу продолжается в общем порядке (ч. 2 и 3 ст. б1 и ч. 4 и 5 УПК РСФСР)[4]. 
Внутренне противоречивы правила разрешении уголовно-процессуального конфликта посредством прекращения дела по "нереабилитирующим основаниям". Таково правило, по .которому лицо, производящее дознание, или следователь должен выяснить, нет ли у обвиняемого возражений против решения о прекращении дела, когда этого решения пока нет и, возможно, не будет никогда: ведь на это потребуется согласие прокурора, которое еще не получено и неизвестно, будет ли получено. 
2. Судебный контроль за расследованием как форма разрешения конфликта.
Существенный элемент состязательности в инквизиционном по своему основному содержанию предварительном следствии представляет собой процедура судебной проверки- законности и обоснованности ареста или продления срока содержания под стражей. В этой процедуре защита в лице обвиняемого и его защитника или законного представителя и обвинение в лице прокурора предстают перед судом как равноправные конфликтующие стороны (ст. 2201, 2202 УПК РСФСР в редакции Закона РФ от 23 мая 1992 г.). 
Дальнейшими шагами в движении предварительного следствия к состязательности могут стать правила, предусматривающие обжалование в суд любых действий и решений следователя и прокурора. 
Как известно, конфликт есть столкновение волеизъявлений разных лиц. Волеизъявления следователя проявляются в его процессуальных действиях и решениях (постановлениях). Процессуальными формами волеизъявления обвиняемого, защитника, потерпевшего и иных лиц, вовлеченных в уголовное судопроизводство служат ходатайства, заявления об отводе, жалобы. 
Ходатайство, заявление отвода может инициировать конфликт, в котором одну из сторон составит заявитель, а другую - должностное лицо, отклонившее ходатайство или отвод. 
Жалоба является проявлением конфликта и поводом к его разрешению. В стадии расследования жалоба представляет собой обращение к компетентному органу или должностному лицу с просьбой признать недействительным или отменить незаконные по мнению жалобщика действия и решения лица, производящего дознание, следователя или прокурора, включай решение об отклонении ходатайств, отводов. 
По действующему закону ходатайство, включая и заявление об отводах эксперта, специалиста, переводчика, защитника, разрешают лицо, производящее дознание, следователь или прокурор (ст. 66-671, 131 УПК). Заявление же об отводе следователя, органа дознания и лица, производящего дознание, а равно и жалобы на их действия и решения разрешает прокурор. Решение прокурора может быть обжаловано вышестоящему прокурору (ст. 218- 220 УПК РФ). 
Такой порядок не обеспечивает объективного и справедливого разрешения процессуального конфликта. 
Следователь, уполномоченный самостоятельно принимать все решения о направлении следствия и производстве следственных действий, склонен негативно реагировать на ходатайства об иных решениях, воспринимая их как критику в свой адрес. Такую же реакцию могут вызвать и заявления об отводе эксперта, переводчика, специалиста, который избрал и привлек к участию в деле следователь. Удовлетворение ходатайств и отводов для следователя нежелательно еще и потому, что оно отражается на сроках расследования, обычно напряженных. 
Предоставление следователю права разрешать отвод адвоката-защитника представляется особенно неприемлемым. Осуществляя функцию уголовного преследования, следователь является активно действующим лицом в конфликте обвинения и защиты. Участие в деле сильного адвоката затрудняет работу следователя. Поэтому право следователя удовлетворять отвод, заявленный адвокату, способно сослужить плохую службу интересам судопроизводства. 
По схожим соображениям нельзя полагаться на объективность в решении этих вопросов прокурора, который осуществляет процессуальное руководство расследованием и разделяет со следователем ответственность за успех уголовного преследования. 
Оптимальным представляется порядок, при котором жалобы на действия и решения следователя и прокурора, а также заявленные им отводы разрешал бы суд. 
3. Предупреждение и преодоление процессуального конфликта. Познавательный аспект.
Чтобы избрать и тем более применить адекватные меры к предупреждению или преодолению процессуального конфликта, требуется установить сам факт существования конфликта или достаточную вероятность его возникновения, возможные причины, круг участников и их связи, отношение каждого из них к криминальному конфликту и его участникам, реальные или вероятные конфликтные действия, перспективы развития конфликта. Следовательно, первая фаза преодоления конфликта заключается в получении информации, служащей основанием для принятия решения. 
Цели конфликтующих сторон расходятся. Естественно ожидать заинтересованности следователя, прокурора, потерпевшего в собирании информации, соответствующей целям уголовного преследования, а также стремления противостоящей стороны скрыть или опорочить эту информацию, обнаружить и представить в суд сведения, оправдывающие или смягчающие ответственность обвиняемого. Это могут быть и сведения о фальсификации доказательств и других нарушениях закона при расследовании. Таким образом, путь преодоления процессуального конфликта - это прежде всего собирание информации, борьба за информации 
Знания следователя, прокурора, судей о преступлении или об отсутствии преступления, о виновности или невиновности обвиняемого первоначально возникают как конкурирующие версии о прошлом (ретросказательные версии). От них берут начало предположения о дальнейшем развитии событий - прогнозные или предсказательные версии. Предмет последних - факторы, благоприятные и неблагоприятные для раскрытия преступления, включая возможные меры противодействия расследованию со стороны преступника и связанных с ними лиц. Прогнозные версии служат логической основой для выбора мер в защиту целей уголовного судопроизводства[5]. Среди них предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР меры пресечения (ст. 89-101), закрепление следов преступления до возбуждения дела (ст. 115), неотложные действия органа дознания до передачи дела следователю (ст. 119), предупреждение о недопустимости разглашать данные следствия (ст. 138), привод не явившегося без уважительных причин или скрывающегося обвиняемого (ст. 147) либо свидетеля (ст. 73), допрос порознь свидетелей, вызванных по одному делу, с применением мер, исключающих общение их между собой (ст. 158, 283). 
Меры такого рода в большей или меньшей степени стесняют права и законные интересы личности. Тем не менее следователь, прокурор, суд вправе к ним прибегнуть, когда находят, что уголовно-процессуальный конфликт нельзя предупредить или преодолеть другим способом. 
4. Преодоление конфликта и меры физического воздействия. 
В ряде случаев основу конфликта составляют элементарные поступки подозреваемого или обвиняемого: неявка по вызову, оставление места жительства с выездом в неизвестном направлении и т.п. Закон предусматривает столь же элементарные процессуальные способы преодоления таких конфликтов: привод, изменение меры пресечения на более строгую, проведение розыска. 
Меры такого рода могут быть применены не только для преодоления реального противодействия, но и для предупреждения предполагаемого, ожидаемого конфликта: "при наличии оснований полагать, что обвиняемый скроется" (ст. 89 УПК РФ); когда подозреваемый не имеет постоянного жительства (ст. 122, 147 УПК РФ). 
Техническое воздействие предусмотрено законом на случай сопротивления или неповиновения при обыске и выемке: "Следователь вправе вскрывать закрытые помещения и хранилища, если владелец отказывается добровольно открыть их" (ст. 170 УПК РФ). Это правило действует и в тех случаях, когда нахождение в хранилище искомых предметов лишь предполагается, а владелец хранилища отказывается открыть его со ссылкой, например, на потерю ключа. 
В регламентации же иных следственных действий, при производстве которых возможны конфликты, отмечаются неясности, пробелы. Так, предусматривая освидетельствование обвиняемого, подозреваемого, свидетеля, потерпевшего, ст. 181 УПК РФ устанавливает: "Постановление о производстве освидетельствования обязательно для лица, в отношении которого оно вынесено". Это может быть понято так, что отказ от освидетельствования носит неправомерный характер - неподчинение или противодействие законным требованиям представителя власти, влекущее те или Иные меры принуждения или штрафные санкции. Пишущий эти строки, однако, разделяет взгляды тех, кто признает допустимым принуждение к освидетельствованию подозреваемого и обвиняемого, но не свидетеля и не потерпевшего. Обвиняемый и подозреваемый - лица, против которых уже имеются веские доказательства. Отказ такого лица от освидетельствования может быть вызван намерением скрыть дополнительные улики в виде примет, следов на теле и уклониться от ответственности. Принудительные меры для преодоления этих устремлений нравственно оправданы[6]. 
В том, что касается обвиняемого и подозреваемого, кажется, все согласны. Полемику вызывает вопрос о допустимости принудительного освидетельствования свидетелей и потерпевших. Известно утвердительное решение этого вопроса: "Раскрытие преступления, изобличение виновного и пресечение его общественно опасных действий представляется более высокой нравственной ценностью, чем чувства потерпевшего"[7]. 
Объявляя себя сторонником противоположной точки зрения, отвергающей освидетельствование потерпевших и свидетелей помимо их воли, И.Л. Петрухин, однако предлагает дополнить закон, установив "административную ответственность потерпевших и свидетелей, которые вопреки законному требованию следователя отказываются подвергнуться освидетельствованию". 
Не останавливаясь на этом, автор настаивает еще и на том, что "потерпевший в порядке исключения может быть освидетельствован и принудительно в интересах защиты, когда об этом ходатайствует обвиняемый"[8]. Практически это ходатайство обвиняемого без труда может инспирировать следователь. Посредством таких исключений право на физическую неприкосновенность личности дотерпевшего при расследовании сводится на нет. 
Заслуживающей поддержки представляется позиция тех, кто последовательно, категорически выступает против принуждения к освидетельствованию кого-либо, кроме обвиняемого и подозреваемого. "Что же касается потерпевшего, - писал М.С. Строгович, - то это лицо, пострадавшее от преступления: на следователе лежит особая забота о защите его прав и законных интересов. Принудительное освидетельствование потерпевшего было бы не только незаконной, но и морально недопустимой мерой"[9]. 
Столь же убедительные доводы этического характера можно привести и против принудительного освидетельствования свидетеля - лица, не участвовавшего в преступлении, обычно незаинтересованного в исходе дела и вовлекаемого в уголовный процесс только для того, чтобы способствовать достижению истины. 
Уклонение от явки по вызову на допрос, отказ выдать искомые предметы, открыть закрытые помещения и хранилища представляют физические формы конфликтного поведения, которое может быть подавлено или нейтрализовано соответственно мерами физического воздействия. 
Способы и пределы такого воздействия в законе определены лишь фрагментарно. В теоретическом и законотворческом плане эта проблема еще ждет разработки. 
5. Преодоление конфликта и меры психического воздействия.
Внимание криминалистов и судебных психологов привлекают акты интеллектуального противодействия, к которым они относят прежде всего отказ давать показания и дачу ложных показаний. Практически речь идет о случаях, когда допрашиваемый не подтверждает версии, которую следователь считает наиболее вероятной или даже достоверной. В качестве мер преодоления или нейтрализации такого "противодействия" предлагаются разнообразные приемы психического воздействия на личность допрашиваемого. Целью такого воздействия объявляют "перевод конфликтных отношений в сотрудничество"[10], под которым подразумевается признание обвиняемого или подозреваемого в совершении преступления, согласие свидетеля или потерпевшего дать уличающие показания. 
Характерны в этом отношении взгляды Л.Б. Филонова, изложенные в книге, название которой говорит само за себя: "Психологические способы выявления скрываемого обстоятельства". Автора не удовлетворяет способ допроса, состоящий в том, что "обвиняемого или подозреваемого медленно подводят к акту признания, предварительно обеспечивая базу для этого, предъявляя факты и неопровержимые доводы". Его советы приурочены к ситуации, "когда у следователя мало доказательств, а почти единственным их источником остается сам обвиняемый"[11]. Между тем уже предъявление обвинения, когда "мало доказательств", есть нарушение закона, по которому обвинение допустимо лишь "при наличии достаточных доказательств" (ст. 143 УПК РФ). Превращение обвиняемого "в почти единственный источник доказательств" живо напоминает о давних и не очень давних временах, когда нехитрыми приемами, без обращения к психологической науке добивались признания в чем угодно - от сношений с дьяволом до прорытия тоннеля из Урала в Индию. Л.Б. Филонов учит следователей, как ослабить контроль допрашиваемого за своими высказываниями. А что это приводит к неточностям в показаниях, автора, видимо, не беспокоит. Более чем сомнительны в научном и в нравственном отношении приемы, предлагаемые для достижения этой цели. Так, при допросе человека с округлыми чертами лица, сравнительно короткими конечностями, широким тазовым поясом (относимого автором по этим признакам к циклоидам или к циклотиликам) рекомендуется сказать, что именно ему присущи особые черты, отличающие его от других: "Он наверное обращал внимание на то, что у него бывают периоды, когда настроение у него приподнято, ему радостно и все удается, и наоборот, периоды, когда все представляется ему мрачным, - это периоды неудач..." и т.п.[12] Автор также советует допрашиваемому при рассказе им о самом себе использовать "принцип опоры на неопределенность", практикуемый гадалками. Применение этого "принципа" состоит в высказывании ряда туманных суждений, подобранных с таким расчетом, чтобы "человек соглашался с ним и чтобы у него создавалась убежденность, что с особенностей его личности срываются покровы таинственности"[13]. Таким образом, применяемый гадалками способ мошеннического выманивания денег у простаков рекомендуется в качестве научного приема допроса. 
Чтобы лишить допрашиваемого контроля за высказываниями, обеспечить "разрушение всей оборонительной системы", Л.Б. Филонов советует вызывать и использовать состояние фрустрации. Понятие фрустрации он разъясняет как "мотивационное и эмоциональное состояние, являющееся результатом блокирования целенаправленного поведения"[14]. Те аспекты фрустрации, которые с позиций охраны прав личности существенны для оценки этого состояния и действий, его вызвавших, Л.Б. Филонов оставляет вне рассмотрения. 
Между тем фрустрация - это психическое состояние, возникающее вследствие реальной или воображаемой помехи к достижению цели. Проявляется она в ощущениях гнетущего напряжения, тревожности, отчаяния, гнева и др. Защитная реакция при фрустрации связана с проявлением агрессивности, уходом от трудной ситуации (в том числе с переносом действий в воображаемый план), со снижением сложности поведения (иногда до уровня глубокой ригидности). Она нередко является причиной неврозов[15]. Очевидно, манипуляции, вызывающие у допрашиваемого такое состояние, представляют нарушение прав личности и в то же время подрывают возможность получения объективных показаний. Гнетущее напряжение, тревожность, отчаяние, гнев могут спровоцировать ложное признание, оговор невиновного. Известны также советы криминалистов о том, как переводить конфликт в сотрудничество при производстве отдельных следственных действий[16]. Характерны в этом плане рекомендации А.В. Дулова к проведению так называемой проверки показаний на месте. "Важно, чтобы психическое состояние данного участника процесса соответствовало той деятельности, которую ему необходимо будет осуществить в процессе данного следственного действия, - пишет А.В. Дулов. - Вызов подобного состояния... должен быть осуществлен следователем непосредственно перед выходом на место... По пути следования в случае необходимости следователь может сообщать данному лицу все сведения о происшедших изменениях... Для облегчения процесса воспоминания следователь может предложить вернуться к определенной исходной точке, посоветовать вновь внимательно, не спеша, не волнуясь, рассмотреть определенную ситуацию, объекты, детали на них"[17]. Эти подсказки, советы вернуться, быть внимательным, не спешить и т.п. превращают следственное действие в нечто подобное детской игре "тепло - холодно". Но только для одного из участников, увязшего в ложном признании, финалом этой игры может оказаться смертная казнь или длительное лишение свободы, в поисках методологической основы для разработки рекомендаций, которыми следователь мог бы воспользоваться в конфликтной ситуации, А.Р. Ратинов обращается к праксеологии - отрасли знания об организации эффективной деятельности, которая наряду с прочим исследует общие приемы борьбы. Адаптируя применительно к предварительному следствию приемы борьбы, описанные в праксеологии, А.Р. Ратинов рекомендовал: 
•	нанесение удара в наиболее уязвимое или наиболее важное место; 
•	раздробление сил и средств противодействующей стороны, например разжигание конфликта между соучастниками преступления; 
•	предупреждение об угрозе нежелательных действий, например предупреждение о применении мер процессуального принуждения и т.п.[18] 
По сути же речь идет о тривиальных приемах полицейского допроса - стравливании подозреваемых друг с другом, запугивании и пр. Обычные результаты использования этих приемов - ложные признания, оговоры. 
В предложениях о внедрении в уголовный процесс праксеологических приемов не учтено важное, на мой взгляд, обстоятельство. Праксеология обобщает приемы борьбы в самых разнообразных сферах: от военных действий до спорта, - строго абстрагируясь от их специфики. Но на войне (а также в спортивных противоборствах, имитирующих бой, войну) заранее известно, кто есть кто: противники обозначены линией фронта, военной или спортивной формой, цветом фигур и т.п. Иное дело - расследование и судебное разбирательство, где достоверное знание, кто противник, враг, а кто союзник, друг, - итог, а не предпосылка правоотношений следователя, прокурора, суда с обвиняемым, потерпевшим и др. В такой характерной для уголовного процесса проблематичной ситуации "удар в наиболее уязвимое место, раздробление сил и средств" приводят подчас к тяжелым социальным потерям. 
Рассматривая процессуальные конфликты в психологическом аспекте, следует избегать такой крайности, как отождествление психического воздействия с психическим насилием. Психическое воздействие (и взаимодействие) правомерно и неизбежно возникает при контактах между здоровыми людьми. Психическим же насилием является такое воздействие на волю и чувства личности, при котором подавляется возможность свободно избирать тот или иной вариант поведения сообразно своим интересам. 
Насилие (физическое и психическое), угрозы при производстве следственных и судебных действий закон осуждает и запрещает как процессуальное правонарушение (ст. 20 УПК РФ)[19]. Неправильно, однако, было бы относить к психическому насилию некоторые изученные криминалистами приемы общения, рассчитанные на предупреждение и преодоление, конфликта без применения мер принуждения в ситуации, когда иные приемы могли бы привести к обострению или к затяжке конфликта Речь идет о так называемой следственной хитрости 
Слово "хитрость" часто употребляется в предосудительном значении - в смысле изворотливости, достижения цели обманным путем Но когда говорят о следственной хитрости, то имеют в виду другое значение, зафиксированное лексикографами: изобретательность, искусность в чем-либо[20]. Это ситуация многостороннего конфликта, в котором одни участники, субъективно преследуя собственные цели, объективно способствуют наступлению результата (осуществлению цели), угодного иной, "хитрой" стороне. 
Классический пример хитрости описан некогда Г.Н. Мудьюгиным. Труп женщины искали в доме и на приусадебном участке, принадлежащих заподозренным в убийстве мужу и свекрови. Раскопки, производившиеся во дворе, под надворными постройками, с наступлением темноты были прерваны. Следователь отпустил землекопов и понятых, предупредив, что раскопки будут возобновлены утром, и удалился. Неподалеку была оставлена засада. "Расчет на саморазоблачение, - писал Г.Н. Мудьюгин, - полностью оправдался: стремясь использовать предоставленную "отсрочку", муж исчезнувшей и его мать ночью вырыли захороненные под толом конюшни останки убитой и понесли их к реке. Там они были задержаны милицией с поличным и сразу же сознались в убийстве"[21]. 
А.Р. Ратинов с сожалением констатировал, что "практика изобилует примерами тонких и изощренных приемов, с помощью которых удается преодолеть сопротивление, оказываемое следователю недобросовестными участниками дела", но "эти блестящие находки остаются еще продуктом опыта и интуиции лишь отдельных мастеров следствия"[22]. Тем не менее призывы к широкому повсеместному внедрению следственной хитрости были бы опрометчивы Дело в том, что применение этих приемов в каждом конкретном случае требует симультанного подхода, одновременно охватывающего познавательную, правовую, нравственную, психологическую стороны ситуации, учитывающего интеллектуальный уровень, характер, жизненный опыт действующих лиц в их неповторимом сочетании. Это материал, который с трудом, с неизбежными значительными потерями поддается обобщению, плохо укладывается в брошюры по обмену передовым опытом, в ведомственные методические пособия, инструкции и прочие предписания, рассчитанные на многократное применение. 
Привлекает внимание требование селективности, сформулированное А. Р. Ратиновым как критерий допустимости приемов психического воздействия в уголовно-процессуальном конфликте: они должны "обладать избирательным действием. Необходимо, чтобы они давали положительный эффект только в отношении лица, скрывающего правду, препятствующего установлений истины, и были бы нейтральны в отношении незаинтересованных лиц Образно говоря, психологические методы, должны быть подобны лекарству, которое, действуя на больной орган, не причиняет никакого вреда здоровым частям организма"[23]. Это образное сравнение, однако, напоминает об известном не только фармакологам: едва ли не каждый сильнодействующий медикамент обладает нежелательным побочным эффектом, имеет специфические противопоказания, обнаруживаемые в результате длительных научных испытаний Криминалистика же и судебная психология в этом отношении пока что сильно отстают. 
________________________________________
[1] Законом Российской Федерации от 16 июля 1993 г. в УПК РФ введена ст. 430, устанавливающая, что полный или частичный отказ прокурора от обвинения на предварительном слушании или в судебном разбирательстве влечет соответственно полное или частичное прекращение дела судом, снимая таким образом процессуальный конфликт. Российский законодатель проявил некоторую сдержанность, введя это правило только для дел, рассматриваемых с участием присяжных и обусловив прекращение дела согласием потерпевшего. 
Подобная тенденция намечена и Законом РФ от 16 июля 1993 г. Согласно ч. 2 ст. 446 редакции этого закона, в случае, когда все обвиняемые признали себя виновными, дали показания по предъявленному обвинению и их признания не оспариваются кем-либо из сторон, а также не вызывают сомнений у судьи, председательствующий с согласия всех участников процесса вправе ограничить дальнейшее судебное следствие исследованием тех доказательств, на которые они укажут, либо объявить судебное следствие законченным и перейти к выслушиванию прений сторон. 
[2] См.: Уайнреб Ллойд. Отказ в правосудии. Уголовный процесс в США М., 1985. С. 98-100; Гуценко К.Ф. Уголовная юстиция США. М., 1979 С. 159- 160; Коллисон. Указ.соч. С. 177. 
[3] Подр. см.: Ларин А.М. Наш инквизиционный процесс//Судебная власть: надежды и реальность. М., 1993. С. 71-77. 
[4] Необычная ситуация возникла в пресловутом деле ГКЧП. Акт амнистии был принят, когда дело находилось в стадии судебного разбирательства. По закону в этих условиях суд был обязан довести разбирательство до конца и постановить оправдательный либо обвинительный приговор с освобождением осужденных от наказания (ч. 3 ст. 5 УПК). Вопреки этому, однако, Военная коллегия Верховного Суда прекратила дело, устранив таким образом возможность реабилитации подсудимых. Один из них, Варенников, заявил о несогласии с прекращением дела Военная коллегия вышла из положения, применив по аналогии ч. 3 ст. 210 УПК - возобновила производство по делу в отношении Варенникова. Он был оправдан. 
[5] О прогнозных версиях и их значении в планировании расследования подр. см.: Ларин А.М. От следственной версии к истине. М., 1976. С. 156-173. 
[6] См.:Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса М., 1970 Т 2. С. 126; Каминская В. И. Охрана прав и законных интересов граждан в уголовно-процессуальном праве//Сов. государство и право. 1968 Љ 10 С. 21; Любичев С.Г. Этические основы следственной тактики. М , 1980. С. 56-57. 
[7] Маркс Н.А. Некоторые тактические, психологические и этические аспекты освидетельствования потерпевших//Методика и психология расследования преступлений. Свердловск, 1977 С. 107. См. также: Пичкалева Г. Нравственный аспект принудительного освидетельствования потерпевших//Соц. законность. 1976. Љ 3. С. 64; Корнуков В.М. Меры процессуального принуждения в уголовном судопроизводстве. Саратов, 1978 С. 95. 
[8] Петрухин И.Л. Свобода личности и уголовно-процессуальное принуждение. Общая концепция. Неприкосновенность личности. М., 1985. С 140, 142. 
[9] Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т. 2 С. 125, см. тaк же: Каминская В. И. Указ., статья. С. 32; Любичев С.Г. Указ. соч. С. 56-57. 
[10] Дулов А.В. Судебная психология. Минск, 1975 С. 100. См. также: там же. С. 107-113. 
[11] Филонов Л. Б. Указ. соч. С. 3, 6, 85. 
[12] Филонов Л. Б. Указ. соч. С. 37-38. 
[13] Филонов Л. Б. Указ. соч. С. 39. 
[14] Филонов Л. Б. Указ. соч. С. 42-43. 
[15] См.: Краткий психологический словарь. Составитель Л.А. Карпенко. М., 1985. С. 381. 
[16] Это не предусмотренное российским законодательством и тем не менее широко практикуемое следователями и милицией мероприятие представляет собой неупорядоченный конгломерат элементов допроса, следственного осмотра, предъявления для опознания, следственного эксперимента и состоит обычно в инсценировке преступления с участием сознавшегося подозреваемого или обвиняемого. Все делается так, чтобы обвиняемый увяз в своем признании, не решился отречься от него. Одновременно искусственно создаются новые источники доказательств - показания допрошенных в качестве свидетелей участвовавших в инсценировке понятых. Без этого давно уже не обходится ни одно ложное обвинение в убийстве, в квартирных кражах и т.д. Подр. см.: Строгович М.С. Избранные труды. Т. 3. Теория судебных доказательств. М., 1991. С. 117-125; Советский уголовно-процессуальный закон и проблемы его эффективности. М., 1979. С. 273-279. 
[17] Дулов А.В. Указ. соч. С. 360. 
[18] См.: Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей. С. 161-162. 
[19] В тексте кодекса запрет насилия и угроз сформулирован применительно к допросу. Несомненно, однако, что это положение относится к любым следственным и судебным действиям. См.: Быковский И.Е. Процессуальная регламентация проведения следственных действий//Вопр. борьбы с преступностью. 1974. Вып. 21. С. 47, 52-58; Советский уголовно-процессуальный закон и проблемы его эффективности. М.. 1979. С. 269-271. 
[20] См.: Толковый словарь русского языка/Под ред. Д.Н. Ушакова М., 1940 Т 4. С. 1147. 
[21] Мудьюгин Г.Н. Обыск и осмотр предполагаемого места убийства//Советская криминалистика на службе следствия М., 1959. Вып. 12. С. 51. 
[22] Ратинов А.Р. Теория рефлексивных игр в приложении к следственной практике/Правовая кибернетика М., 1970. С. 197. 
[23] Ратинов А.Р. Судебная психология для следователей. С. 168.
ј 30. МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВЫЕ ПРОЦЕДУРЫ
________________________________________
1. Решение как форма окончания международного конфликта.
Рассматривая конфликт как форму взаимодействия государств, альтернативную их сотрудничеству[1], легко понять, что решение конфликта связано с движением взаимодействующих государств к состоянию сотрудничества, а потому является лишь одной из возможных форм его окончания, другими же формами (методами) окончания конфликта, как утверждает К. Боулдинг, выступают избежание и завоевание[2]. 
Избежание конфликта выражается в увеличении дистанции между конфликтующими сторонами и ведет к их изоляции друг от друга за счет добровольного устранения из "конфликтного поля" либо одной, либо обеих сторон. Избегая открытой коммуникации с другими государствами (Бирма) или устанавливая "социальную дистанцию" в форме сегрегации между отдельными этническими или социальными группами внутри себя (до недавнего времени ЮАР), современные государства порой опираются на эту стратегию. 
Если избежание, будучи нацеленным на изоляцию сторон друг от друга, устраняет вероятность возникновения ситуации несовместимости их целей, приводящей к зарождающемуся конфликту, и в этом смысле отдаляет стороны от манифестируемого конфликта, то завоевание как другая форма окончания конфликта находится как будто бы на противоположном от сотрудничества фланге взаимодействия. Вместе с тем завоевание является одним из вариантов избежания конфликта, поскольку оно также выражается в устранении одной из сторон из "конфликтного поля", отличаясь, однако, тем, что такое устранение является в данном случае результатом не собственного решения одной стороны или обеих сторон, а действия - и это особенно важно - насильственного характера одной стороны против другой[3]. 
С этих позиций завоевание, будучи исторически представленным завоевательными войнами[4], являет собой в отличие от других форм избежания типичный для традиционного общества способ окончания конфликта. И хотя практика более чем 14500 войн, происшедших с 3600 г. до н.э., привела международное сообщество, прежде всего вследствие процесса модернизации, к радикальному пересмотру оценки и методов ведения войн, ограничение международного и внутреннего насилия в форме межгосударственных, колониальных и гражданских войн продолжает оставаться, как выразился К. Боулдинг, "одной из величайших организационных проблем человечества"[5]. 
2. Контроль над конфликтами.
В своей практике государства выработали согласованные ими на международном уровне контрольные меры, которые нацелены на создание условий, содействующих локализации и замораживанию конфликтов, предотвращающих их географическое расширение и военную эскалацию, ведущих к прекращению насилия. 
Смысл установленных этими мерами правил поведения состоит в том, чтобы сократить, ограничить и исключить саму возможность насильственных действий и тем самым возможность развязывания войн - международных и внутренних. 
Существующий сегодня механизм контроля над конфликтами включает в себя меры "сигнального обнаружения", позволяющие узнать, когда что-либо следует делать, и меры имплементации, указывающие, что нужно делать в конкретных ситуациях[6]. 
Функции "сигнального обнаружения" выполняют различные органы ООН и международных региональных организаций по сбору фактов, в том числе в ходе осуществления миротворческой деятельности в форме "превентивной дипломатии". Этот вид деятельности, осуществляемый наблюдательными миссиями и отдельными наблюдателями, нацелен на раннее предупреждение развития конфликтных ситуаций, в частности на: 
•	сбор и анализ информации; 
•	установление фактов в потенциально конфликтном регионе; 
•	наблюдение за выполнением региональных соглашений в области контроля над вооружениями; 
•	установление контроля за недопущением в потенциально конфликтные регионы оружия и воинских формирований; 
•	инспектирование демилитаризованных зон и мест хранения оружия; 
•	расследование сообщений о нарушениях мирных соглашений; 
•	проведение переговоров при возникновении -конфронтации или разногласий на местах; 
•	наблюдение за границами и населенными пунктами, которые подвергаются угрозе, и др. 
Функции имплементации в осуществлении контроля над конфликтами выполняют ограничения двух видов - jus ad bellum (права на войну) и jus in bello (права в войне)[7]. 
Чтобы по возможности точнее осознавать суть происшедших в XX столетии перемен в международном праве, полезно помнить о том, что государства "исторически идентифицировали себя с такими взаимоотношениями в которых утверждение их сосуществования и определение границ достигалось посредством применения силы или неминуемой угрозы силой"[8]. 
Утвердившаяся на основе пакта Бриана - Келлога и Устава ООН ныне существующая международная система, нацеленная на поддержание международного мира и безопасности за счет запрещения в отношениях между государствами угрозы силой и ее применения противоположна тому типу международных отношений, в рамках которого государства сохраняли за собой право на войну. Подобному же ограничению вследствие признания в рамках ООН юридического характера принципа равноправия и самоопределения народов подверглось и право государства вести войну против колониальных стран и народов, легализовав тем самым борьбу этих стран и народов за свою национальную независимость. Наконец, широкое признание международным сообществом в послевоенный период принципа уважения основных прав и свобод человека, в том числе политических и гражданских прав, позволяет рассматривать крупномасштабные и массовые случаи репрессии государства против своего народа как нарушение им своих международных обязательств. 
Ограничение государств в их праве на войну в межгосударственных, национально-освободительных и гражданских конфликтах создает правовую базу для разработки международным сообществом контрольного комплекса мер предотвращения войны, имплементирующего эти базисного характера ограничения (меры доверия, транспорентности и т.д.). 
Контроль над конфликтами в форме ограничения jus in bello осуществляется посредством связывания государств к выполнению выработанных международным сообществом мер: контроля над вооружениями, соблюдения прав человека во время вооруженных конфликтов и уголовной ответственности за преступления против мира и безопасности человечества. Так же как при ограничениях права на войну, наблюдается тенденция распространения международно-правовых ограничений насилия в войне на национально-освободительные и гражданские конфликты (Протоколы 1977 г. к Женевским конвенциям 1949 г.). 
3. Методы решения международного конфликта.
Меры контроля, возвращая конфликт из фазы угроз в стадию спора или переводя его из военной в послевоенную стадию, призваны подвести стороны к возможности практического использования прежде всего такой стратегии процедурного решения конфликтов, как урегулирование, а вслед за ней, возможно, и стратегии разрешения конфликта. 
Урегулирование конфликта - стратегия, направленная на "определенное компромиссное решение спора, которое, хотя и не полностью соответствует целям каждой из сторон, позволяет им достичь некоторых, если не всех, первоначальных целей"[9]. Обращаясь к этой стратегии, государства осуществляют политику, нацеленную на создание условий, позволяющих добиваться решения конфликта: возвращения к ситуации, существовавшей до его начала, принятия новых правил поведения или введения необходимых изменений и поправок в старые правила, способствующие достижению мира и согласия. 
Процесс решения конфликтов не может останавливаться на стадии контроля. Отсутствие прогресса в процессе урегулирования, приводящее конфликт в состояние тупика, является результатом чаще всего традициоиалистской ориентированности руководства сторон на иерархические отношения, порождающей их подозрительность и недоверие друг к другу в условиях практически отсутствующего общественного контроля. Тупик, нередко называемый замораживанием конфликта, создает угрозу нового взрыва насилия, поскольку в отсутствие движения в сторону урегулирования стороны нередко, используя для этого переговоры, продолжают накапливать оружие, обучать военные и полувоенные формирования, разрабатывать планы воинских операций. 
Совместно с контролем методы урегулирования наполняют содержанием концепцию решения конфликтов в контексте реалистического сценария конфликтного анализа. Иначе говоря, эта стратегия характерна для отношений статусного типа, в которых государства исходят из принципа суверенного равенства, что позволяет им, участвуя в конфликтах, рассчитывать по крайней мере, на свое самосохранение в качестве участников международной системы. 
По этой причине процесс упразднения государствами права на войну исторически сопровождался формированием их международного обязательства использовать в своих взаимоотношениях лишь мирные средства урегулирования конфликтов. Так, в пакте Бриана - Келлога, поставившем вне права войну в качестве орудия национальной политики, государства-участники признали, что "урегулирование или разрешение всех могущих возникнуть между ними споров и конфликтов, какого бы характера или какого бы происхождения они ни были, должно всегда изыскиваться только в мирных средствах". Этот принцип воспроизводится и Уставом ООН, обязывающим государства решать свои международные споры "мирными средствами таким образом, чтобы не подвергать угрозе международный мир и безопасность и справедливость" (п. 3 ст. 2). 
Поскольку именно дипломатия есть не что иное, как "ведение дел между государствами с помощью мирных средств"[10] и в этом смысле - "процесс, посредством которого осуществляется политика"[11], становится ясно, что современный международный правопорядок придает осуществляемым средствами дипломатии переговорам значение совместного межгосударственного процесса, призванного предупредить обращение к угрозе силой или применению силы со стороны участников этого процесса. Как считает шведский исследователь Т. Гебрехана, природа переговоров позволяет оценивать их в качестве "средства мирного взаимодействия суверенных государств, метода избежания серьезных конфликтов, возникающих вследствие столкновения их политических и экономических интересов, средства достижения взаимоприемлемого выхода из них, удовлетворяющего соответствующие стороны"[12]. 
В зависимости от характера решаемого конфликта переговоры как средство урегулирования могут выполнять процедуры согласования, компромисса и арбитражного решения[13]. 
Согласование средствами переговоров становится необходимой процедурой в случае конфликта ценностей, когда без изменения образа сторон друг о друге, их конфликтных установок в отношении факта несовместимости своих целей невозможно надеяться на решение конфликта, на преодоление неизбежного в этом случае, даже при осуществлении мер контроля над конфликтом, тупика, в котором оказываются стороны, социо-культурно ориентированные на разные "правила игры". 
Процедура компромисса рассчитана уже на урегулирование конфликта интересов, в котором стороны, часто ввиду недостатка ресурсов для продолжения конфликта, исходят из концепции "игры с позитивной суммой", позволяющей каждой из них снизить уровень или интенсивность конфликта, не жертвуя при этом своими жизненными интересами. 
Политический характер подобных конфликтов отнюдь не исключает возможности их компромиссного решения на основе международного права. Даже концепция жизненных интересов, как заметил американский ученый Т. Нардин, "предполагает существование норм международного права, регулирующих осуществление интересов, не принадлежащих к числу жизненных, а также предоставляющих определенные критерии для разграничения между жизненными и нежизненными интересами"[14]. 
С этих позиций правовые споры безусловно более предрасположены к урегулированию, в том числе при помощи процедур арбитражного или судебного решения, включая соответствующие институты ООН и других международных организаций. 
Разрешение конфликта - стратегия, направленная на устранение основы спора ограничением или трансформацией конфликтной ситуации и принятие решения, приемлемого для всех участников конфликта[15]. 
В отличие от урегулирования стратегия разрешения: 1) применяется в рамках "латентного конфликта" до того, как стороны обратятся к дипломатическим средствам манифестируемого конфликтного поведения; 2) нацелена на изменение всех трех элементов структуры конфликтного поведения оппонента - его целей, конфликтных установок и действий, тогда как урегулирование направлено преимущественно на упорядочивание физических взаимодействий сторон[16]. 
В этом смысле разрешение конфликта выражает типичную для постсовременного общества плюралистическую идеологию "ролевого взаимодействия", в соответствии с которой социальный субъект, включая государство, исходит из того, что уважение интересов других субъектов является более гарантированным способом охраны собственных интересов, чем характерная для реалистического типа отношений "статусная", опора на свою мощь. 
4. Стратегия управления конфликтами.
Управление конфликтами выражается в осуществлении международным сообществом, действующим через международные организации или третьи государства, комплекса политических, военных и экономических прямых или косвенных форм воздействия на поведение непосредственных сторон с целью побудить их к необходимой мере контроля над конфликтами и обращению к средствам мирного урегулирования, достигая этим в конечном счете предотвращения конфликта. 
Поскольку стратегия управления может быть использована как в целях урегулирования, так и обострения конфликта, очень важен отказ третьей стороны, особенно если эту функцию выполняет государство, от "негативной вовлеченности" в пользу "позитивной вовлеченности" в конкретный конфликт, гарантирующий международному сообществу достаточную эффективность воздействия на непосредственные стороны в целях ограничения насилия и реального использования национальных и международных процедур мирного урегулирования. 
Поиски наиболее эффективных средств воздействия со стороны международного сообщества на суверенные государства в целях предотвращения войн и более действенного использования в международной практике процедур мирного урегулирования еще до второй мировой войны поделили исследователей на две группы[17]. Одни аналитики, считая, что причины международных конфликтов коренятся внутри государств, видели возможности их ограничения главным образом в мерах, направленных на уменьшение физической возможности государств вести вооруженные действия, - в ограничении вооружений и разоружении. Другие же находили причины конфликтов в международной системе и, следовательно, основным средством их контроля и решения считали механизмы коллективной безопасности типа Лиги Наций, а затем ООН. При всем их различии в обоих этих подходах уже просматривалась идея управления конфликтами. 
Практическая возможность реализовать эту идею в форме удержания международного глобального конфликта в состоянии напряженности без его перевода в стадию вооруженного конфликта появилась лишь в 60-е годы, когда в центре международной системы сложилась биполярная система военного равновесия. Получив опору в военно-стратегическом паритете НАТО и ОВД, эта система создала ситуацию "взаимно гарантированного уничтожения", в которой ни одна из сторон, несмотря на ее намерения и цели, не оказалась способной выиграть глобальную войну. Поэтому военная доктрина стала все больше склоняться к концепции "органиченной войны" в Европе и к переносу идеологического противоборства на периферию международной системы - в зону третьего мира. Благодаря политике сверхдержав в этот период в Юго-Восточной Азии, Южной Азии, на Ближнем Востоке, на Юге Африки и в Центральной Америке сформировались региональные балансы сил, основной формой сохранения или изменения которых стали региональные конфликты, возникавшие чаще всего между правительством неприсоединившегося государства и идеологически оппозиционным ему движением с "негативным вовлечением" в него США и СССР, действующих непосредственно или нередко через своих "клиентов". 
В этой ситуации изменения концептуального понимания войны меняется и представление о разоружении, которое на практике уступает место контролю над вооружениями как способу регулирования гонки вооружений, а воплощенная в ООН идея коллективной безопасности как другой способ упразднения войны, особенно с переориентацией международной практики на ведение внутренних региональных конфликтов, заменяется блоковой системой взаимного сдерживания. 
На этой основе в международной практике и укореняется концепция управления конфликтом (conflict management), которая, как выразился американский исследователь Р. Кюнн, "больше, чем разрешение конфликтов, становится реалистической задачей"[18]. 
Первоначально эта концепция формировалась в контексте задачи управления кризисом, основные принципы которого, в изложении, например, австралийского исследователя К. Холбрада, предусматривали правила поведения сверхдержав в конфликтах, в частности: 1) воздержание от военного вмешательства в сферы влияния друг друга; 2) поддержание соперничества лишь в "серых зонах" мира; 3) предпочтение прямой конфронтации - конфликтного взаимодействия через доверенные государства; 4) поощрение к конфронтации с оппонентом своих союзников и "клиентов", но лишь до порога реальной угрозы большой войны; 5) побуждение соперника к ограничению конфронтационной роли его "клиентов"; 6) воздержание от военного вмешательства в локальный конфликт, если существует уверенность, что соперник будет вынужден действовать подобным же образом; 7) побуждение соперника оставаться за пределами локального конфликта, если не существует иного выбора, чем собственное вмешательство; 8) осуществление предельного самоограничения в случае прямой конфронтации с другой сверхдержавой; 9) оказание любых возможных и необходимых шагов с целью заставить оппонента пойти на самоограничение в условиях прямой конфронтации; 10) использование, если необходимо, угрозы ядерной войны, чтобы сдержать оппонента от нападения с применением ядерного оружия[19]. 
Более широкая и комплексная по характеру концепция стратегии контроля над конфликтами в развивающемся мире была разработана в 70-х годах Л. Блумфелдом и А. Лейс. Основная цель этой стратегии уже не в том, чтобы быть руководством для выигрыша локальных конфликтов, а в их предупреждении, сдерживании и управлении. Такие цели, по мнению авторов, достигаются посредством: 
1) стимулирования и поощрения экономических, социальных и политических реформ в развивающихся странах; 
2) сильного, сплоченного и эффективного локального управления; 
3) осуществления подлинных реформ как можно раньше, предпочтительно до того, как споры перерастут в военные конфликты; 
4) обнаружения и осознания возможности восстания перед тем, как оно начнется; 5) понимания того, что избыточные национальные вооружения являются источником потенциальной угрозы миру; 6) использования механизмов ООН и других межправительственных организаций для как можно более раннего применения предупредительных мер; 7) возможно более раннего прекращения огня и выхода из состояния межгосударственной враждебности; 8) переноса лежащего в основании конфликта спора на процедуру мирного разрешения; 9) акцента сверхдержав на политическое, а не военное вмешательство; 10) осуществления сверхдержавами нацеленной политики воздержания или даже сотрудничества с конфликтующими сторонами; 11) соглашения между сверхдержавами о сферах воздержания; 12) осуществления этой стратегии даже в конфликтах, в которых отсутствует "коммунистическое вовлечение"[20]. 
С распадом биполярной системы и переносом глобальных противоречий во внутреннюю сферу государств, опаздывающих в процессе своей модернизации, стратегия управления конфликтами становится действительно реалистичной, в том числе для новых независимых государств, образовавшихся на территории СССР. В условиях существования новой структуры международной системы, освобождающейся от идеологического противостояния великих держав, появляются ранее отсутствовавшие ресурсы для осуществления этой стратегии усилиями прежде всего ООН и региональных международных механизмов, включая СНГ. 
Цели этой стратегии в этом контексте должны быть направлены на: 
- перевод конфликтов типа борьбы (конфликтов выживания) в конфликты типа игры (ресурсные конфликты), в которых акцентируются проблемы обладания сторонами тем или иным объемом статусных и (или) материальных ценностей; 
- изменение ориентации характера целей сторон с господства и подчинения (победы) на баланс сил (преобладание), когда каждая из сторон, хотя и стремится занять более выгодную позицию по сравнению с оппонентом, не ставит вместе с тем под сомнение его право на существование; 
- стимулирование сторон на формирование своих "операционных" целей в зависимости от реальных действий друг друга, а не субъективных намерений собственных руководителей; 
- расширение конфликтного поля (динамики, процесса) до включения в него мирных манифестируемых форм конфликтного поведения сторон, в контексте которых появляется возможность эффективного использования методов урегулирования; 
- формирование при помощи методов урегулирования необходимых правил поведения, рассчитанных на горизонтальный тип отношений, соответствующий периоду модернизации. 
В качестве основного средства управления политическими конфликтами в процессе модернизации выступают внутренние меры укрепления политической стабильности[21], обращение к которым предполагает: 
1) необходимость учета социокультурной среды существования каждого государства - характера доминирующих социальных ценностей (традиционных, современных, постсовременных), которые программируют. его конфликтное поведение контекстом заданной социальный парадигмы (иерархической, реалистской, плюралистской), приводя, соответственно, к формированию определенной модели конфликта - гегемонистской, статусной или ролевой; 
2) осознание того факта, что чем больше разница в социо-культурном уровне сторон конфликта, тем больше оснований для ожидания асимметричности конфликтного поведения и тем необходимее использование механизма управления конфликтом, требующего регулирования факторов среды, воздействуя на которые можно менять конфликтное поведение сторон в направлении выбора одной из стратегий решения конфликта. В этой связи управление внутренним политическим конфликтом необходимо осуществлять в контексте процесса политической стабильности государства, соразмеряя управление с устойчивостью развития политической системы. Это достигается организацией механизма воздействия на социокультурные, политические и социально-экономические факторы, определяющие уровень политической оппозиционности, политической поддержки и его собственной репрессивности; 
3) дозируемое уровнем социокультурного развития конкретного общества последовательное внедрение в политическую систему элементов демократии и либерализма, расширяющих возможности реального участия народа в механизмах принятия политических решений и снижающих уровень репрессивности властей с одновременной институциализацией процесса опоры системы на согласие с обществом. "Диффузия" демократии в международной системе выполняет сегодня ту задачу предотвращения военно-политических конфликтов, которая в свое время ставилась в отношении межгосударственных конфликтов перед системами коллективной безопасности; 
4) снижение уровня репрессивности как результата развития процесса демократизации, позволяющее средствами конверсии провести глубокие изменения структуры национальной мощи государства, с тем чтобы выйти на тот уровень экономического развития, не обладая которым государство, даже если оно имеет статус великой державы, переходит сегодня из центра на периферию международной системы. Конверсия в этом смысле занимает по отношению к внутренним конфликтам то (положение, которое ранее отводилось разоружению как другому основному средству" предотвращения межгосударственных конфликтов; 
5) проведение реальных реформ в политической и военной сферах внутренней жизни государств, соразмеряемых с их индивидуальным уровнем социокультурного развития и создающих базу для радикальных социально-экономических преобразований, которые позволяют путем снижения уровня насилия в обществе трансформировать его оппозиционность государству в отношения политической поддержки и стабильности. 
Основным способом реализации стратегии управления конфликтами являются действия третьих сторон конкретных конфликтов, приобретающих форму посредничества, миротворческих операций и принудительных действий. 
Посредничество в настоящее время рассматривается как наиболее общая форма третьестороннего воздействия на международный конфликт, а не просто как одна из процедур, осуществляемая дипломатией наряду с согласованием, облегчением, добрыми услугами, челночной дипломатией или сигнальным обнаружением. Среди исследователей все более укрепляется подход к посредничеству как к "процессу управления конфликтом, в котором спорящие стороны стремятся к помощи или согласны на ее получение от индивидуала, группы, государства или организации для урегулирования их конфликта и разрешения их противоречий без обращения к физической силе или к власти закона"[22]. 
.Весьма заметна также тенденция отхода теории и практики международного посредничества от. еще недавно бытовавшего убеждения о необходимости беспристрастности посредника как условия успешности его деятельности. Многие исследователи утверждают, и это подтверждает практика посредничества великих держав в бывшей Югославии, что неравные отношения между посредниками и спорящими сторонами иногда способствуют успешному решению конфликта. В частности, различаются две формы посреднического пристрастия: прямая поддержка и общее выравнивание с одной из сторон. Прямая поддержка выражается в том, что посредник открыто становится на позиции одной из сторон против другой, тогда как при выравнивании, которое может включать личные, политические или экономические связи, посредник более близко связан с одной из сторон по сравнению с другой. Считается, что последняя форма пристрастия является общим местом в практике посредничества, а первая может поставить посредничество в тупик[23]. 
Политиметрический анализ международной практики приводит, далее, к убеждению, что посредничество не может быть эффективным или успешным в любом и жаждом конфликте. Такие характеристики конфликта, как его интенсивность, продолжительность или комплексность заложенных в конфликте проблем, предопределяют предел эффективности посредничества, а значит, ипрактическую необходимость использования иных инструментовуправления конфликтами. 
Миротворческие операции занимают ныне в этом ряду едва ли не главенствующее положение, привлекая к себе внимание прежде всего активной ролью России в их осуществлении на территории СНГ. 
Под миротворческими операциями, которые первоначально возникли в практике ООН в форме "операций по поддержанию мира", понимались превентивные меры (п. 5 ст. 2. ст. 5 и 50 Устава ООН), которые осуществляются с соблюдением принципа полного сотрудничества с заинтересованными сторонами, под которым имеется в виду как добровольность участия государств - членов ООН в конкретных операциях, так и необходимость получения предварительного согласия на проведение каждой операции от государств - участников конфликта, для решения которого эта операция осуществляется. Проведение операций ограничено задачами разъединения конфликтующих сторон или наблюдения за развитием конфликта и осуществляется без применения оружия, если это не оправдывается необходимостью самообороны для защиты участвующего в операции персонала. 
В настоящее время практика миротворческих операций идет по нескольким направлениям: 
1) Помимо "операций по поддержанию мира" в практике ООН появились и такие виды миротворческой деятельности с участием военного персонала, так: превентивная дипломатия (функции сигнального обнаружения), собственно миротворчество, сопровождающее процедуру мирного урегулирования, и миростроительство, осуществляемое на послевоенной стадии конфликта. 
2) Возникнув в рамках межгосударственного конфликта, практика миротворческих операций с 1985 г. распространилась на внутренние конфликты, в контексте которых невозможно рассчитывать на сотрудничество непосредственных сторон как принцип, выражающий саму суть миротворческой деятельности и отличающий ее от принудительных санкций[24]. 
Тем не менее за этот период ООН провела операции во внутренних и национально-освободительных конфликтах, которые были направлены на: 
- восстановление внутреннего порядка (Конго - Заир в начале 60-х годов, Сомали 1993 г.); 
- смягчение обстановки, т.е. действия, направленные на улучшение местной ситуации через осуществление договоренностей о прекращении огня в контексте операций по поддержанию мира (Босния, Южная Африка), а также миссий добрых услуг (Грузия, Азербайджан, Молдавия, Таджикистан); 
298 
- изоляцию некоторых конфликтных районов для того, чтобы выиграть время для политического урегулирования (Южный Ливан, бывшая Югославия); 
- операции по прекращению режима оккупации, контроль за эвакуацией иностранных войск (Афганистан, Ангола); 
- национальное примирение (Никарагуа, Сальвадор, Мозамбик); 
- обеспечение международного карантина, т.е. невмешательства одного государства в дела другого (Афганистан - Пакистан, Македония); 
- обеспечение права на самоопределение (в Западной Сахаре и в Намибии). 
3) Помимо ООН практика миротворческих операций стала применяться региональными международными организациями(ОАГ, ЛАГ, ОАЕ и др.), а также отдельными государствами, в частности Россией. Именно поэтому так важно, чтобы миротворческая деятельность как средство реализации стратегии управления конфликтами в исполнении России не противостояла, а, наоборот, опиралась на авторитет и ресурсы всего международного сообщества, прежде всего ООН. 
Принудительные действия в международной сфере являются прерогативой прежде всего ООН, которая в соответствии со своим Уставом имеет право "принимать эффективные коллективные меры для предотвращения и устранения угрозы миру и подавления актов агрессии или других нарушений мира" (п. 1 ст. 1). Применение коллективных мер от имени ООН регулируется положением гл. VII Устава и возлагается только на Совет Безопасности. 
Несмотря на развитие в последнее десятилетие практики использования военного персонала в превентивных целях, современная международная система продолжает все-таки оставаться по своему характеру принудительной. Именно этим можно объяснить некое возрождение в ООН забытой со времен Лиги Наций идеи коллективного принуждения, на этот раз - в форме операций по установлению мира, которые в отличие от поддержания мира направлены, как утверждается, на: 
- разоружение противоборствующих сторон в рамках национального примирения и частичное взятие на себя ответственности за внутри- и внешнеполитическую безопасность страны; 
- разоружение нарушителей режима прекращения огня; 
- силовое обеспечение режима запретных зон (запрет на полеты авиации, на проход боевой техники и личного состава и т д.); 
- уничтожение неконтролируемых вооруженных формирований и подразделений, чьи действия угрожают режиму прекращения огня; 
- обеспечение общественного порядка в районе конфликта; 
- силовую изоляцию района конфликта от внешних дестабилизирующих факторов. 
Принуждение со стороны международного сообщества, создавая дополнительные ресурсы для стратегии управления конфликтами, по мере укрепления духа партнерства среди великих держав будет оказывать все возрастающее влияние на процесс модернизации человечества, гарантируя ему условия стабильности. 
________________________________________
[1] Mltchell С.R. The Structure of International Conflict L, 1981 P. 23-25. 
[2] Boulding К.Е. Conflict and Defence. A General Theory. N.Y., 1962. P. 307-309. 
[3] Ibid P. 309 
[4] Domke W.К. War and the Changing Global System New Haven, 1981 P. 99-101. 
[5] Boulding К.E. Op cit P. 324 
[6] Ibid P. 326 
[7] Restraints on War. Studies in the Limitation of Armed Conflict. Ed. by M. Howard. Oxford 1979. P. 4-6. 
[8] Howard M. War and Nation State. Oxford, 1978. P 8. 
[9] Mitchell С.R. Op cit P. 122-123. 
[10] Сатноу Э. Руководство по дипломатической практике. М., 1961. С. 11 
[11] Childs J.R.. American Foreign Service N. Y, 1948. P. 64. 
[12] Gebrehana T. Duty to Negotiate. An Element of International Law. Uppsala, 1978. P. 44. 
[13] Boulding K.E. Op. cit P. 310 
[14] Nardin Т. Law, Morality and the Relations of States Princeton, 1983 P. 37. 
[15] De Reuck A. The Logic of Conflict - Its Origin Development and Resolution//Conflict in World Society A New Perspective on International Relations / Ed by M. Banks. L, 1984. P. 96-111. 
[16] Mitchell C. R. Op. cit. P. 275-277. 
[17] Waltz К.N. Man, the State and War. N.Y, 1959 P. 6. Luard E. War in International Society. L, 1986 P. 12. 
[18] Киппе R.Е. Conflict Management in Mature Rivalry//The Journal of Conflict Resolution 1989. Vol. 33 (3) P. 566 
[19] Holbraad С. Superpowers and International Conflict L, 1979 P. 110-111. 
[20] Bloomfield L.P., Leiss А.С. Controlling Small Wars: Strategy for the 1970s N.Y, 1969. 408-413. 
[21] См.: Скакунов Э.И. Методологические проблемы исследования политической стабильности//Международные исследования. 1992 (6) С. 5-42. 
[22] Bercovitch J. and Langley А. The Nature of the Dispute and the Effectiveness of the International Mediation//The Jurnal of Conflict Resolution. 1993. Vol. 37 (4). P. 671. 
[23] Wittmer J. M., Carnevale P. and Walker M. E. General Alegnment and Overt Support in Biased Medition//The Journal of Conflict Resolution. 1991. Vol. 35 (4). P. 594-597. 
[24] James A. Internal. Peace-keeping. A Dead End for the UN?//Security Dialogue. 1993. Vol. 24 (4). P. 359-367.
ј 31. НЕФОРМАЛЬНЫЕ ПРОЦЕДУРЫ 
________________________________________
1. Неформальный арбитраж.
Главная черта юридического способа разрешения конфликтен - это его регламентированность правовыми нормами. Когда известны правила взаимодействия сторон и вероятные последствия рассмотрения проблемы, конфликт разрешить легче, чем сделать это в состоянии неопределенности. Однако подчас чрезмерная формализация действий и отношений сторон, характерная для юридических процедур, начинает препятствовать договоренностям, усложняет переговорный процесс. В таких случаях выгоднее и эффективнее воспользоваться неформальными {или квазиюридическими) методами разрешения конфликтов, которые являются дополнением рассмотренных выше институтов и процедур-. 
Кратко остановимся на некоторых из этих методов. 
1. Неформальный арбитраж. 
Речь идет, по существу, о нескольких видах третейского (неофициального) суда, избираемого самими сторонами. Рассмотрим четыре его разновидности. 
а) Обязывающий арбитраж представляет собой процесс, в котором конфликтующие стороны выбирают нейтральное лицо или несколько лиц (как правило, в количестве не менее трех человек) для рассмотрения их споров и вынесения окончательного решения, имеющего обязательную для них силу. Как и судебное разбирательство, арбитраж является состязательным процессом, направленным на решение спорных вопросов, представленных сторонами. Тем не менее арбитраж значительно отличается от судебного процесса, так как здесь отсутствуют нормы, регулирующие процесс предоставления и оценки доказательств и саму процедуру разбирательства; кроме того, здесь имеется большая гибкость в выборе арбитров; заседания носят большей частью закрытый характер. Решениям обязывающего арбитража государственные органы (например, суды) могут придавать принудительную силу, если это было предусмотрено сторонами. 
В том случае, если процедура работы арбитража является предметом соглашения, стороны сами устанавливают основные нормы, определяющие положение арбитра и пределы его полномочий. Там, где данная процедура определена законодательно, ход рассмотрения спора четко установлен: 
б) Рекомендательный арбитраж. Процедура рекомендательного арбитража аналогична процедуре обязывающего арбитража лишь с тем исключением, что решение, вынесенное арбитрами, носит рекомендательный характер. Стороны могут принять его либо отвергнуть и передать дело в суд или прибегнуть к иной обязывающей процедуре. Стороны могут также заранее дать согласие на использование выводов арбитража в качестве помощи при разрешении конфликта путем переговоров или иными способами. 
в) Арбитраж "окончательного предложения". Этот арбитраж является разновидностью обязывающего арбитража, при котором каждая из сторон должна представить на рассмотрение арбитража свой вариант арбитражного решения по данному спору. Арбитр в свою очередь вправе выбрать любое из них без каких-либо изменений. Такой подход способствует сближению позиций сторон и позволяет им прийти к соглашению. 
г) Ограниченный арбитраж. Ограниченный арбитраж является еще одной разновидностью обязывающего арбитража, в котором стороны ограничивают риск вынесения невыгодного для них решения, устанавливая определенные пределы рассмотрения дела еще до начала арбитражного разбирательства. Эти ограничения сообщаются арбитру. По завершении разбирательства, в случае если решение арбитра выходит за указанные границы в любую сторону, взаимные претензии будут удовлетворены в соответствии с заранее достигнутым соглашением. 
2. Посредничество. Его отличие от арбитража состоит в том, что сам посредник ничего не решает, он только содействует переговорам сторон. 
Прямая задача любого посредника - организовать контакты и переговоры, помочь найти формулу согласия, не унижающую достоинства конфликтующих сторон. В зависимости от характера и масштабов конфликта посредничество может быть международного, федерального и местного уровней. Весьма полезными являются создание конфликтных комиссий или третейских судов на основе советов представителей национально-культурных, общественных объединений федерального, республиканского, областного уровней, а также образование временных согласительных комиссий в зонах конфликтов. Роль миротворчества и посредничества могут играть религиозные общины, советы старейшин, молодежные, женские и другие организации. 
Функции посредника определяются отчасти пожеланиями сторон, а отчасти установкой самого субъекта, выбранного для посредничества. Некоторые посредники сами предлагают условия соглашения и пытаются уговорить стороны пойти на взаимные уступки, другие же работают только с предложениями сторон и помогают им оценить возможные варианты решений. Как минимум, посредники создают обстановку, в которой стороны могут конструктивно общаться друг с другом и помогают сторонам в преодолении препятствий к достижению соглашения. В противоположность арбитрам посредники зачастую приглашаются для консультации ло самой процедуре решения опора, а не для рассмотрения предмета спора. Посредничество позволяет сторонам выработать такое решение, которое в наиболее полной степени соответствует их интересам, причем принимаются во внимание и разногласия, не связанные с данным спором. Эта процедура дает значительные возможности для защиты интересов сторон и вместе с тем способствует их примирению. При этом посредник стремится ослабить "ослепляющие" эмоции, сопровождающие некоторые виды споров, и помочь сторонам сосредоточиться на своихинтересах и целях на разных приемлемых для них условиях. Виды посредничества также различны. 
а) Нейтральный слушатель. Нейтральный слушатель - это посредник, третья сторона, выбранная спорящими для получения от каждой из сторон предложений по урегулированию спора. Не раскрывая содержания, слушатель дает советы сторонам в том случае, если их предложения имеют сходство в тех или иных вопросах. Последние определяются соглашением сторон заранее, наряду с механизмом преодоления различий в том случае, когда предложения выходят за установленные границы. Если предложения вышли за согласованные пределы, нейтральный слушатель может содействовать сторонам в сближении их позиций и достижения окончательного соглашения. 
Нейтральным слушателем нередко становятся бывший судья, парламентарий, другой политик или юрист, имеющие практику в соответствующей области. 
Разновидность нейтрального слушателя - нейтральный эксперт. Это либо индивид, либо организация, призванные предоставить рекомендательное заключение по фактическим либо юридическим вопросам. Как правило, конфликтующие стороны заранее решают, каким образом будет использовано данное заключение. Например, стороны могут обратиться к судье или юристу (ученому) с просьбой дать толкование спорной нормы права и условиться, что это мнение будет определяющим и будет использовано в процессе ведения непосредственных переговоров при посредничестве и даже в ходе суда. 
б) Содействие. Содействие - это процесс сотрудничества, призванный помочь социальной группе или коллективам, придерживающимся различных взглядов, достичь единой цели или решить спорную проблему к взаимному удовлетворению. Различия во взглядах могут касаться какого-либо конкретного предмета или быть связаны с принятием общих решений. 
Поиск фактов для выработки соглашения - совместный или независимый (раздельный). Поиск фактов, как вытекает из самого названия, есть процесс, с помощью которого выявляются обстоятельства, связанные с данным конфликтом. При совместном поиске фактов стороны определяют представителей, которые вместе ищут ответы на вопросы, связанные с фактической стороной дела. При независимом поиске фактов каждая из сторон устанавливает также обстоятельства самостоятельно или стороны выбирают третье лицо для выполнения аналогичной функции. Как правило, стороны заранее определяют, каким образом будут использованы результаты этого процесса. Поиск фактов зачастую используется совместно с другими процедурами для альтернативного решения спора. 
в) Смешанные способы. Могут встретиться ситуации, в которых переплетены возможности различных альтернативных способов. Например, спорящие могут передать один пункт своих разногласий на разрешение арбитража или третейского суда, в то время как остальные разногласия могут быть решены с помощью посредника или путем соглашения. 
Посреднический арбитраж - одна из наиболее известных смешанных форм разрешения конфликта. При его использовании стороны договариваются о том, что вопросы, не решенные путем посредничества, будут решены посредством арбитража. Стороны могут выбрать определенное лицо, которое будет действовать и в качестве посредника, и в качестве арбитра, хотя совмещение этих функций не всегда бывает полезным. 
Многоступенчатая структура решения конфликта означает соглашение сторон на использование ряда способов решения споров. Это соглашение может быть достигнуто до возникновения конфликта, а может стать частью более широкого соглашения, принятого в связи с конкретным спором Первым шагом, как правило, является закрепление той или иной формы переговоров (желательно непосредственных) Второй ступенью может служить посредничество или какая-либо другая форма, способствующая достижению соглашения. Последняя ступень независимо от количества предшествующих ей ступеней предполагает, что соглашение не было достигнуто на более ранних стадиях Она предоставляет возможности для вынесения обязательного решения либо посредством арбитража, либо через третейский суд, либо , через суд непосредственно. Содержание положений о многоступенчатом решении споров должно быть рассчитано на конкретный вид конфликта, могущего возникнуть в данных условиях либо уже возникшего 
3. "Двухколейный" подход. Он предполагает использование любой из приведенных выше процедур либо традиционных переговоров, либо совокупности иных процедур. Представители спорящих сторон пытаются достичь соглашения путем переговоров либо с помощью альтернативных способов. Такой подход особенно полезен в ситуации, когда невозможно избежать судебного разбирательства, а другие возможности достижения соглашения еще не найдены. Тактические возможности судебного разбирательства могут быть использованы для того, чтобы заставить другую сторону согласиться на решение спора альтернативыми способами. Данный подход эффективен и в тех случаях, когда возможность судебного разбирательства воспринимается с недоверием или когда предложения перемирия воспринимаются как признак слабости. 
4. Польза консенсуса. Все рассмотренные выше методы разрешения конфликтов в своей основе являются консенсуальными, согласительными. 
Однако, несмотря на повышенную эффективность решений, принятых на основе консенсуса (решение, против которого никто не возражает), внутреннее законодательство обычно не содержит требований решить какие-либо вопросы исключительно таким методом Это объясняется многими причинами: резкой конфронтацией сторон, недостаточным уровнем политической культуры, неразвитостью юридической техники, ориентацией правовой установки на силовые методы решения конфликта и т.п. 
В результате проявляются такие негативные издержки, как практика многократного согласования позиций, затягивающая принятие важных правовых актов, возникает опасность принятия "растянутых", расплывчатых решений. 
Даже в международном праве, где сдвиг в пользу консенсу-ального метода принятия решений связан с уважением суверенитета государств и невозможностью принудительного исполнения решений, его применение в ряде случаев встречает затруднение. Поэтому путем консенсуса решаются только наиболее важные вопросы. Например, необходимость консенсуса на III Конференции ООН по морскому праву была вызвана тем, что некоторые государства предлагали коренным образом пересмотреть многие нормы международного морского права, против чего выступали другие страны. Но если значительная часть государств будет придерживаться существующих норм, а другие следовать новым, возникает крайне опасная ситуация, практически означающая отсутствие всякого порядка на море. Консенсуса на конференции добиться не удалось, что снизило значение принятой Конвенции, осложнило ее ратификацию. 
Обычно соответствующая организация (или международная конференция) сама определяет, какие вопросы будут решаться методом консенсуса, имея в виду, что данный принцип применяется "насколько это возможно" (пока удается преодолевать возникающие разногласия). В качестве запасного варианта предусматривается обычный метод принятия решений большинством голосов. 
И все же консенсус последовательно утверждает себя в политической и правовой практике. Исключительно на основе консенсуса работало Совещание по безопасности и сотрудничеству в Европе, неизменно соблюдается консенсуальная процедура в Совете Безопасности ООН, в Комитете по использованию космического пространства в мирных целях и в целом ряде других организаций. 
Внутри государства утверждение консенсуса как ведущего метода принятия правовых решений требует времени и накопленного опыта, особенно при отсутствии базовых основ для общественного консенсуса. Только на основе консенсуса могут разрешаться национальные, территориальные и религиозные конфликты. Еще И.А. Ильин писал, что "федерация возможна только там, где народу (или народам) присуще искусство соглашения и дар политического компромисса"[1]. 
Но в общем к определению круга вопросов, требующих исключительно консенсуального решения, надо подходить взвешенно. 
Может быть (по крайней мере на современном этапе), полезнее совершенствовать технику консенсуса и шире применять ее для преодоления особенно острых разногласий. 
________________________________________
[1] Ильин И. А. О русском национализме. Что сулит миру расчленение России. Новосибирск, 1991. С. 54.
ј 32. ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ КОНФЛИКТА
________________________________________
1. Общие положения.
Предупреждение конфликта, конечно, гораздо более разумно и полезно со всех точек зрения, чем прекращение или разрешение конфликта, уже имеющего место. Поэтому на предупреждение конфликтов направлены значительные усилия общества и государства. В основном это связано с межгосударственным" и криминальными конфликтами, угрожающими жизни, здоровью, имуществу граждан, общественным интересам и ценностям. В 90-е годы в нашей стране, да и в некоторых других странах (США, Индия, Испания) стали обращать серьезное внимание и на предупреждение межнациональных конфликтов. Правда, это направление государственной деятельности приобрело общепризнанное значение сравнительно поздно - когда межнациональные конфликты уже развернулись в полной мере. 
Предупреждению межгосударственных конфликтов постоянно уделяют внимание такие органы мирового сообщества, как Совет Безопасности и Генеральная Ассамблея ООН, а также региональные военно-политические организации. 
Нельзя не отметить, к сожалению, что эффективность предупреждения конфликтов во всех отмеченных направлениях невелика. 
Объясняется это главным образом тем, что проблема постороннего вмешательства в конфликт на его ранней, а тем более латентной стадии имеет препятствия. С одной стороны, такое вмешательство (а при раннем предупреждении - даже "предвмешательство") социально полезно, часто - необходимо и, во всяком случае, более продуктивно, чем, бесстрастное ожидание развязки. Достаточно вспомнить историю возникновения второй мировой войны, чтобы убедиться в справедливости этого вывода. 
Но, с другой стороны, конфликт нередко рассматривается (и не без основания) как частное дело сторон. С позиций гуманизма и невмешательства в чужие дела навязывать свое решение, а тем более принуждать стороны к согласию или определенному поведению неэтично, неправомерно или несвоевременно. Поэтому и получается, что вмешательство в конфликт (а предупреждение - одна из форм вмешательства) возможно только тогда, когда конфликт перерастает рамки личных (групповых) отношений и становится - по масштабам интенсивности, объекту и др. - общественно значимым событием, затрагивающим жизненные интересы других сторон. 
Предупреждение конфликта заключается в воздействии на его элементы: участников, мотивы их поведения, объекты, используемые силы и средства до того, как противостояние возникло. Поэтому, в зависимости от характера конфликта, предупредительная деятельность может быть весьма разнообразной. Остановимся на некоторых ее аспектах. 
2. Устранение причин. 
Наиболее эффективной формой предупреждения конфликта является устранение его причин. Эта деятельность проявляется на разных уровнях. 
На общесоциальном уровне речь идет о выявлении и устранении крупных экономических, социальных и политических факторов, дезорганизующих общественную и государственную жизнь. Перекосы в экономике, резкий разрыв в уровне и качестве жизни больших групп и слоев населения, политическая неустроенность, неорганизованность и неэффективность системы управления - все это служит постоянным источником крупных и мелких, внутренних и внешних конфликтов. Предупреждение их предполагает последовательное проведение социальной, экономической, культурной политики в интересах всего общества, укрепление правопорядка и законности, повышение духовной культуры людей. Это - так называемое "общее предупреждение" любых социально негативных явлений в обществе, в том числе и конфликтных ситуаций. Для его планомерного осуществления нужна продуманная стратегия развития общества, пользующаяся массовой поддержкой населения. 
Существенное значение в профилактической работе принадлежит изменению ценностных ориентации населения в направлении повышения уважения к человеку, укрепления доверия к нему, борьбы с насилием, нетерпимостью к чужим мнениям. Терпимость, плюрализм мнений, гласность - относительно новые явления в нашем обществе, они еще не вошли органически в его "плоть и кровь". Тем более актуальна настойчивая работа по преодолению отрицательных явлений, изживанию "субкультуры насилия", характерной для многих слоев населения, по уважению и защите прав человека, законных интересов личности. 
В целях общесоциального предупреждения конфликтов необходимо выявление и изучение многочисленных конфликтов, возникающих в общественной жизни, чему должно способствовать развитие конфликтологических исследований. Каждый конфликт на производстве, в быту, сфере досуга возникает по конкретным причинам и при определенных условиях. Это конкретное обычно отражает более общие проблемы и противоречия той или иной сферы жизни. Поэтому анализ и объяснение объективных причин возникновения наиболее распространенных случаев и последующее обобщение данных может сыграть важную роль в определении круга социальных проблем, нуждающихся в безотлагательном решении, - Экономических, политических, социальных. Психологические исследования, срез общественного мнения, массового настроения дают существенные результаты для определения направленности усилий социальных институтов и властных структур. 
В психологическом, индивидуальном плане устранение причин конфликта тесно связано с воздействием на мотивацию участников и предполагает выдвижение контрмотивов, которые заблокировали бы первоначальные агрессивные намерения конфликтующего участника. В начале книги мы привели пример, когда из-за спора о размерах огородного участка Иван Иванович решил отнять у соседа часть урожая помидоров. Жена отговорила его от этих действий. Она настоятельно подчеркивала недопустимость такого поступка, сравнивая его с воровством, стыдила мужа и упрекала в мелочности и склочности. Этого оказалось достаточно, чтобы конфликт угас, не начавшись. 
Особо важное значение имеет предупреждение межличностных криминальных конфликтов, сопряженных с насилием. Анализ мотивов преступления в процессе расследования, являющийся, согласно требованиям уголовно-процессуального законодательства, обязательной стороной расследования, чаще всего ограничивается самым общим указанием на мотивы, обозначаемые в устаревших юридических категориях безотносительно к их подлинному психологическому содержанию. Нередко, как известно, утверждается о "беспричинности" совершаемых преступных действий. Это мнение характерно и для средств массовой информации, которые подменяют им свое неумение проанализировать ситуацию. 
Глубокий и компетентный анализ сути конфликтных ситуаций и мотивов поведения субъектов еще на ранних стадиях, пока разногласия не переросли в насилие, помог бы избежать многих оплошностей в работе правоохранительных органов. Как известно из практики развитых стран, предупреждение бытового насилия начинается с контроля за ситуациями, характеризующимися затяжными конфликтами. Иными словами, предупреждение криминальных конфликтов требует выделения в работе правоохранительных органов специальных функций. 
3. Поддержание сотрудничества.
Прежде чем вступить в противоборство, будущие соперники находятся скорее всего в нейтральных взаимоотношениях, а возможно, и сотрудничают между собой (сослуживцы, соседи, члены семьи, общественные организации, государства). В таком случае весьма надежный путь предупреждения конфликта состоит в том, чтобы не разрушить имеющееся, пусть минимальное, сотрудничество, а укрепить его, поддержать и усилить. Конфликтологами разработан ряд методов поддержания и развития сотрудничества. К ним, в частности, можно отнести следующие методы[1]: 
а) согласие, состоящее в том, что возможного будущего противника вовлекают в дело. Так, например, поступил Президент Российской Федерации в 1993 г. при подготовке нового проекта Конституции РФ. Созвав Конституционное совещание, он пригласил участвовать в нем не только своих сторонников, но и вероятных противников, в том числе депутатов Верховного Совета РФ и представителей многих политических партий; 
б) практическая эмпатия, предполагающая "вхождение" в положение партнера, понимание его трудностей, выражение сочувствия ему и готовности помочь; 
в) сохранение репутации партнера, уважительное отношение к нему, хотя интересы обоих партнеров в данное время и расходятся; 
г) взаимное дополнение состоит в использовании таких черт партнера (будущего соперника), которыми не обладает первый субъект. Развивая и используя эти черты, можно укрепить взаимное уважение и сотрудничество и избежать конфликта; 
д) исключение социальной дискриминации означает недопущение подчеркивания различий между партнерами по сотрудничеству, какого-либо превосходства одного над другими (хотя оно, возможно, и имеется). "Даже если Вы делаете работу лучше других, не ведите себя, как победитель", - советует японский автор[2]; 
е) разделение заслуг. Общие заслуги, хотя большая их часть, допустим, принадлежит одному лицу, в тактических целях нужно разделить между всеми участниками той или иной работы. Этим достигается взаимное уважение и снимаются такие негативные эмоции, как зависть, чувство обиды и т.п. 
ж) психологическое настраивание довольно многообразно. В своих конкретных проявлениях оно может состоять, например, в своевременном информировании партнера о возможных или предстоящих переменах, обсуждении с ним последствий этого и т.д. В нашей действительности государственные руководящие органы зачастую совершенно пренебрегают этим методом предупреждения конфликтов. Достаточно напомнить проведение в 1993 г. денежной реформы (изъятие денег образца до 1992 г.), о котором население не только не было заранее (предупреждено, но, напротив, введено в заблуждение предыдущими обещаниями; 
з) психологическое "поглаживание". Речь идет о поддержании хорошего настроения, положительных эмоций по самым различным поводам, что снимает напряженность, вызывает чувство симпатии к партнеру и тем самым заметно затрудняет возникновение конфликтной ситуации. 
Названные методы поддержания и укрепления сотрудничества, конечно, не являются исчерпывающими. Все что может способствовать сохранению нормальных деловых отношений между людьми, укреплению их взаимного доверия и уважения, "работает" против конфликта, предупреждает. его возникновение, а если уж он начался - способствует. его скорейшему разрешению. 
4. Институциализация отношений. 
Для того чтобы не допустить конфликта, полезно укреплять позитивные отношения возможных его участников. Но не меньшую роль может сыграть и Институциализация этих отношений, т.е. создание постоянных или временных форм отношений, в которых происходит взаимодействие сторон - таких форм, которые не ведут к конфликту, а приемлемы для общества и помогают решению спорного вопроса. Здесь - большое поле деятельности юридических, правоохранительных органов. Когда такие правовые и социальные институты существуют и действуют. еще до возникновения конфликта, то они могут сыграть весьма позитивную роль. Не исключено и создание такого рода организаций в условиях уже имеющегося конфликта. 
У нас был уже не раз поставлен вопрос о создании так называемой конфликтологической службы, которая выполняла бы экспертные и консультационные функции. "Основная ее задача должна состоять в том, чтобы на базе серьезного диагностического и прогностического анализа отслеживать зарождение и развертывание конфликтных процессов и в зависимости от их характера выдвигать обоснованные предложения по их локализации, рационализации и. регулированию"[3]. 
Заслуживает внимания и идея о создании этического кодекса конфликтолога. Предусматривая правила анализа, предупреждения и разрешения конфликта, а также поведение исследователя, такой документ мог бы сыграть важную профилактическую роль. С обоими названными предложениями хорошо сочетается идея развертывания конфликтологического обслуживания (образования). Конфликтология, как комплексная дисциплина, могла бы изучаться поначалу на таких факультетах, где преподаются социология, психология, право, политология.  
Важное значение в предупреждении конфликтов принадлежит общественным объединениям. По мнению Т. Гейгера, классы и социальные слои - носители противоположных интересов могут сформировать временную общность, члены которой будут придерживаться разных взглядов, но сходиться во мнении, что так или иначе спорный вопрос должен быть разрешен ими самими[4]. Иначе говоря, был бы создан некий "круглый стол" для обсуждения спорных проблем. При этом, считает указанный автор, борьбы как таковой уже не будет, ее подменит развитое переплетение общественных организаций. 
Надо отметить, что близкая к этому точка зрения, хотя и сформулированная совсем по-другому, настойчиво выражалась многими публицистами и политическими деятелями, в том числе М.С. Горбачевым, еще в 1991-1992 гг. Речь идет о призывах к общественному согласию и объединению всех сил и всех слоев общества в интересах возрождения России и успешного осуществления экономической реформы. Конечно, временное объединение тех или иных слоев населения или политических партий под популярным лозунгом возможно, но в современных условиях российской действительности эта задача пока представляется довольно утопичной. 
Возвратимся к проблеме институциализации отношений до и во время конфликта. Л. Козер считал, что сама социальная структура содержит гарантии единства внутригрупповых отношений перед лицом конфликта: это институциализация конфликта и определение степеней его допустимости. Социальные структуры отличаются друг от друга, в частности, дозволенными способами выражения антагонистических притязаний и уровнем терпимости в отношении конфликтных ситуаций[5]. 
Эта мысль несомненно правильна. Нельзя не отметить, что в тоталитарном обществе никакие конфликты не поощряются. Конфликты индивида с государством влекут репрессии, с должностным лицом - разрешаются самими же чиновниками; бытовые конфликты становятся предметом разбирательства партийных и общественных организаций, а иногда и государства; видимые конфликты на национальной почве практически исключены. 
В демократическом обществе возрастает число конфликтных ситуаций, но зато используются старые и создаются разнообразные институты, предназначенные для их разрешения. Чаще используется право обжалования в суд незаконных действий должностных лиц и коллегиальных органов. Свобода слова и многопартийная система дают возможность открыто обсуждать политические конфликты на самом широком общественном уровне. Такая же возможность существует и для представительных органов власти. Практически отсутствуют репрессии по политическим мотивам. Все это, казалось бы, создает благоприятную почву для предупреждения многих конфликтов и их мирного разрешения. 
В действительности, однако, дело обстоит не совсем так. Создавая институты, направленные на предупреждение нежелательных форм противоборства, надо учитывать всю сложность этой проблемы. Л. Козер справедливо обратил внимание на то, что социальные системы могут сильно отличаться друг от друга уровнем толерантности и институциализации конфликтов; нет таких обществ, где любое антагонистическое требование могло бы проявиться беспрепятственно и незамедлительно[6]. Но в нашем обществе в 90-е годы некоторые лица и группы попытались достигнуть этого немыслимого положения, руководствуясь, видимо, тезисом Раскольникова: "Все дозволено". Война законов, суверенитет областей и районов, бессилие милиции и бездействие власти - все это привело не к институциализации, а к безудержному росту конфликтов. 
Любым "отдушинам", создаваемым для сохранения стабильности социальной структуры, а также применяемым санкциям свойственна функциональная незавершенность, они способны дать обычно лишь частичный регулирующий эффект. Правоту этого соображения нетрудно видеть, если вспомнить о неудавшихся попытках путем издания указов обеспечить сдачу населением оружия или посредством введения чрезвычайного положения прекратить межнациональную борьбу. Создание институтов для разрешения конфликтов - дело долгое, трудное и неблагодарное. Но его надо делать, - конечно, с учетом региональных и национальных условий и обстоятельств нашего переходного исторического периода. 
5. Нормативные механизмы. 
Говоря об институциализации конфликта, необходимо особо подчеркнуть значение нормативного подхода к его регулированию. Нормы поведения можно в известном смысле также считать институционным образованием; во всяком случае институты, как известно, без норм не действуют. 
Конфликт, как и всякое отношение между людьми, в той или иной степени также регулируется нормами общественного поведения. При этом действуют нормы различного рода и содержания: правовые, нравственные, религиозные, политические и т.д. Нормативное регулирование конфликтов, в отличие от временно действующих институтов, делает систему более стабильной, определяет долговременный порядок развития и разрешения конфликтов и тем самым является наиболее эффективным для развитых общественных систем. 
Разумеется, использование норм различной природы для урегулирования конфликтов имеет свои особенности, определяемые как природой норм, так и тем, что они действуют здесь в специфической обстановке, в процессе противоборства сторон. По-видимому, наибольшее значение при регулировании конфликтов имеют нравственные нормы поведения людей. И это естественно, поскольку почти любой конфликт так или иначе затрагивает нравственные представления: о добре и зле, правильном и неправильном поведении, чести и достоинстве, справедливости и порядочности, вознаграждении и наказании и т.п. Следовательно, здесь действуют нравственные нормы, в соответствии с которыми уже сам конфликт и его участники получают нравственные оценки. Трудность, однако, состоит в том, что эти оценки неоднозначны, а порой и весьма различны, даже противоположны. Как известно, нравственные нормы не являются общепринятыми и одинаковыми для разных классов, социальных слоев, групп и даже индивидуумов. Разумеется, это не исключает общечеловеческой морали, но, во-первых, она распространяется лишь на ограниченный круг действий и отношений ("не убий", "не укради" и т.п.), а во-вторых, даже и эти общечеловеческие ценности приемлемы далеко не всеми, а иначе не было бы и многих конфликтных ситуаций. 
В результате конфликт и его причины нередко расцениваются по-разному не только его участниками, но и окружающими, что, в свою очередь, способно расширить его масштабы и вызвать новые конфликты. Самый наглядный пример - отношение населения некоторых регионов к межнациональным распрям, в которых часть жителей видит недопустимое нарушение прав человека и даже геноцид, а другая часть - законное утверждение своего национального достоинства и суверенитета. 
Нравственные нормы, в том числе и относящиеся к конфликтам, обычно нигде не записаны и вообще четко не сформулированы. Хотя, впрочем, в свое время существовал дуэльный кодекс, определявший основания и порядок вызова на поединок и правила его проведения. Базой такого кодекса были представления о дворянской чести и нравственности. 
К сожалению, обращение к нравственным нормам и представлениям в нашей практике встречается еще редко Нельзя не согласиться с М.С. Айвазяном, отмечавшим, что при забастовках шахтеров упор делался, как правило, только на экономические факторы, но никто не обращался к моральным оценкам забастовки, подрывающей благосостояние всего общества[7]. А было бы полезно, и, вероятно, убедительно перевести спор в плоскость справедливости распределения ресурсов и нравственной оценки завышенных требований шахтеров по сравнению с уровнем жизни остального населения. 
Конфликтная ситуация может регулироваться религиозными нормами. Особенно характерно это для тех религий, где, подобно мусульманству, религиозные правила распространяются, помимо чисто церковных отношений, на довольно широкую область гражданской жизни (брак, семья, обучение и др.). Конфликт может иметь и межрелигиозный характер (например, отношения между православными и католиками на Украине, исламистами и христианами в Средней Азии и Закавказье). Здесь регулирование конфликта существенно затрудняется и соблюдение самих по себе религиозных норм становится явно недостаточным. 
Важное значение для нормативной характеристики конфликтов имеют нормы права. В отличие от нравственных и религиозных правил, правовые нормы однозначны, они закреплены в законах и других актах и санкционированы государством. Из этого следует, что правовая оценка предпосылок и самого конфликта имеет официальный характер и не может быть изменена под давлением одной из сторон или под воздействием общественных настроений и пристрастий В полной мере это относится и к конфликтам, подпадающим под действие норм .международного права 
Упомянем далее о политических нормах, не имеющих юридического характера. Часто говорится о том, что тот или иной международный конфликт может или должен быть улажен мирными, политическими средствами Имеются в виду переговоры, встречи глав государств, взаимные уступки и другие акции, в том числе и не оформляемые в юридическом (международно-правовом) порядке. Существуют, далее, нормы поведения политических партий, движений и других общественных организаций К такого рода нормам относятся и устные договоренности между руководителями государств. 
Нормативный характер имеют и различного рода правила, вырабатываемые в общежитии для регулирования самого разного рода отношений. Не все из них можно отнести к нормам нравственности. Например, в спорте существуют правила проведения различных соревнований. Некоторые из соревнований, игр несомненно по форме близки к реальным конфликтам, являясь их своеобразными имитациями, искусственно создаваемыми и законно признанными (бокс, шахматы, футбол и многие другие). Само участие в этих конфликтах представляет удовольствие для сторон (и болельщиков). Но правила их проведения должны строго соблюдаться. При этом будут предупреждены и подлинные - межличностные и (групповые конфликты, которых в спорте немало. 
В США и многих других государствах широко распространено в целях предупреждения конфликтов включение в договоры, заключаемые между фирмами, а также и между частными лицами, специальных параграфов, предусматривающих поведение сторон при возникновении споров. Эти параграфы весьма детализированы. Сошлемся в качестве примера на рекомендацию Американской Ассоциации судей. Она считает, что при подготовке любого делового контракта в нем надо по меньшей мере предусмотреть: 
•	письменный обмен мнениями в случае возникновения разногласия (а не просто устные разговоры); 
•	с самого начала разногласия - привлечение помощника или консультанта; 
•	использование любых попыток примирения; 
•	обеспечение достаточно высокого уровня лиц, ведущих переговоры; 
•	установление нескольких этапов переговоров; 
•	в случае неудачи переговоров - определение арбитра, а также судебного или иного порядка рассмотрения спора. 
Несомненно, что заблаговременная запись в контракте этих и других условий предупреждает спонтанный конфликт, удерживает стороны от непродуманных поступков. 
6. Юмор в конфликте. 
Роль юмора в качестве способа предупреждения и ослабления конфликта является общепризнанной. В своем учебнике по социологии Н. Смелсер, касаясь ролевых конфликтов в семье, создающих напряженность, с уверенностью называет любую шутку реальной возможностью "выпустить пар"[8]. В рамках же модели межличностного взаимодействия юмору и смеху многими приписывается набор таких целительных средств, которому мог бы лозавидовать любой фармацевт. Отсутствие эмпирических исследований в этой области отнюдь не опровергает эту точку зрения. 
Зигмунд Фрейд был одним из первых исследователей, рассмотревших юмор в качестве защитного средства. "Защитные процессы, - пишет он, - являются психическими коррелятами рефлекса бегства и преследуют цель: предупредить возникновение неудовольствия... Юмор может быть понят как высшая из этих защитных функций"[9]. 
Объясняя место шутки, каламбура в логике неврозов, Фрейд считал, что следующий за ними смех разряжает напряженность, созданную ограничениями со стороны социальных норм. Такая разрядка вызывает чувство удовлетворенности, хотя бы и временное, у участников конфликта и способствует разрешению проблем. "У всякого глупца хватает причин для уныния, и только мудрец разрывает смехом завесу бытия" (И. Бабель). 
На психологическом уровне конфликта утверждение о полезности юмора и смеха подтверждается жизненным опытом многих поколений. "Иногда надо рассмешить людей, чтобы отвлечь их от желания Вас повесить", - утверждал Бернард Шоу. Юмор и смех, как правило, ведут к сублимации конфликта. Разумеется, сублимация - не решение конфликта, поэтому риск его эскалации остается. Но острота ситуации несомненно ослабевает. 
Функция юмора также заключается в идентификации - процессе отождествления себя с другим человекам, труппой. Эмоциональная солидарность с другими способствует усвоению моделей социального поведения, осуществляемого группой, принятию ее норм и ценностей. Шутки и остроты внутри группы обычно способствуют ее сплочению. При напряженности между отдельными людьми, принадлежащими к разным группам, а также между самими группами официальные (формальные) отношения могут быть изменены под воздействием юмора в ту или иную - большей частью положительную - сторону. Результатом может быть переосмысление сложившихся отношений, приводящее к созданию "моста" между соперничающими группами. Однако в условиях открытого конфликта стороны обычно страшатся юмора и сатирических интенций, видя в них для себя угрозу или оскорбление. 
Двойственную функцию играет юмор и смех в необходимой смене политических лидеров. Принижение их роли всегда было целью таких проявлений юмора, как политические карикатура, анекдот, сатира. Именно по этой причине в тоталитарных обществах на подобное творчество существует безусловный запрет, подкрепляемый даже уголовной ответственностью. В переходных или демократических обществах ситуация складывается иначе. 
Обычно на смену политикам, играющим на классовой или национальной нетерпимости, как правило, приходят лидеры согласия. Это происходит чаще всего на фазе "затихания" конфликта и процесс этот можно ускорять: смена политиков так же необходима, как и круговорот в природе. Старающегося удержаться у. власти не стоит свергать, - как говорится, себе дороже, - достаточно изучить некоторые его черты, а заодно и "свиту короля". Обнаруженные при этом паранойя и нарциссизм, столь характерные для подобного рода лидеров, - излюбленная тема юмористов. 
Скрытый конфликт между лидером и массой может быть предупрежден или разрешен на ранних стадиях путем обычных процедур, главная из которых - свобода слова и печати Параноидальные отклонения, столь характерные для большинства крупных лидеров, всякое уважающее себя демократическое общество может контролировать с достаточной надежностью. 
Осмеяние какого-либо влиятельного лидера всегда являлось орудием оппозиции. Известный психолог А. Бэн, а затем и Е. Амбарцумов с достаточным основанием считают, что само принижение лидера порождается современным сочетанием двух противоположных тенденций - к персонализации власти и к усилению общественного мнения, когда рядовой гражданин говорит вслух то, что раньше не позволял себе и думать. "Особого вреда это не приносит, - пишет С.Н. Паркинсон, - и те, кто склонен к высокомерию, вынуждены смеяться над собой"[10]. 
Было бы неверным, конечно, оценивать юмор в качестве средства, исключительно смягчающего конфликт. Это заметно на этнических шутках, подчас обостряющих отношения; они встречаются в разных странах, но обычно имеют сходное содержание. А. Зидервельд считает, например, что они выражают: 1) воображаемую глупость осмеиваемой этнической группы; 2) ее скупость; 3) ее сверхсексуальность, или, напротив, импотентность[11]. 
Некоторые исследователи считают наши шутки своеобразной реакцией на сближение и перемешивание этнических групп в индустриальных обществах. В этих обществах социальные, моральные и географические границы становятся не так заметными и этнические шутки, анекдоты призваны восстановить необходимую дистанцию, создав элементы контроля над национальным меньшинством (или большинством) населения. В бывшем СССР наиболее распространенными были анекдоты и остроты об армянах, чукчах, евреях; в США - о неграх, поляках, латино-американцах и др. 
Агрессивная напряженность такого рода юмора бывает не всегда очевидна. Многие анекдоты, в частности, оставляют возможность для различного рода их толкования. Более того, "межнациональные" шутки чаще всего перефразируются и используются национальными меньшинствами уже с новым, противоположным смыслом. 
Заканчивая размышления о двойственном характере влияния юмора на протекание конфликта, заметим, что на макроуровне он может выступать в качестве катализатора самого конфликта. При отсутствии эффективных социальных амортизаторов юмор может служить признаком дискомфорта в отдельных социальных группах. Кроме того, в конфликтующем обществе, переживающем период кризиса, государство особенно рьяно борется доступными ему средствами с тем юмором, который подрывает господствующую идеологию, высмеивает. его лидеров. В этом также проявляется двойственность отношения к юмору и смеху как одному из средств предупреждения и разрешения конфликтов. 
________________________________________
[1] См.: Данакин Н. С., Дятченко Л. Я. Технологии сотрудничества и противоборства. С. 27 и др. 
[2] См.: Данакин Н.С, Дятченко Л.Я. Указ. соч. С. 31. 
[3] Социальные конфликты. Вып. 1 С. 110. 
[4] См.: Социальный конфликт. Современные исследования. С 16. 
[5] См.: Социальный конфликт. Современные исследования. С. 22-23. 
[6] См.: Социальный конфликт. Современные исследования. С. 25. 
[7] См.: Социальные конфликты. Вып. 1 С. 106. 
[8] Социологические исследования. 1991 Љ 1. С. 130. 
[9] Фрейд 3. "Я" и "Оно". Книга 2. Тбилиси, 1991. С. 400. 
[10] Паркинсон С.Н. Закон Паркинсона. М., 1976 С. 18. 
[11] Zijderveld А.С. The Sociology of Humor and Laughter//Cuirent Sociology 1983. Vol. 31 Љ 3. P. 51


Законы Мерфи  
Начало Каталог законов Мерфи Случайный закон Ссылки Поиск 

Если какая-нибудь неприятность может произойти, она обязательно случится.
Закон Мерфи.   

Систематика 

Основная теорема
Новые системы плодят новые проблемы. 

Следствие
Не следует без необходимости плодить новые системы. 

Основные постулаты развитой теории систем 

Все - система. 

Все - часть еще большей системы. 

Вселенная бесконечно систематизирована как снизу вверх (все более крупные 
системы), так и сверху вниз (меньшие системы). 

Все системы бесконечно сложны (иллюзия простоты возникает из-за сосредоточения 
внимания на одной или нескольких переменных). 

Законы систематики 

Действующая сложная система неизменно образуется из действующей простой системы. 

Сложная система, спроектированная наспех, никогда не работает, и исправить ее, 
чтобы заставить работать, невозможно. 

Обобщенный принцип неопределенности
Системы имеют тенденцию расти и по мере роста взаиморастворяться. 

Другие формулировки 

Сложные системы приводят к неожиданным последствиям. 

Совокупное поведение больших систем предсказать нельзя. 

Следствие (теорема о неаддитивности поведения систем)
Большая система, образованная увеличением размеров меньшей, ведет себя совсем не 
так, как ее предшественница. 

Недостоверность информации об исполнении служебных обязанностей
Люди внутри системы ведут себя совсем не так, как предписано. 

Недостоверность информации о выполняемой работе
Сама система ведет себя не так, как предписано. 

Принцип Шательера
Сложные системы имеют тенденцию противопоставлять себя своим же функциям. 
<< Назад Каталог законов Дальше >> 


QLE  


webmaster@murphy-law.net.ru
Обновлено : 19 июля 2009  копии часов, оригинальные часы 
Полиграфические услуги: плоттерная резка в Москве на выгодных условиях.




Российский  юзер   и информационные  войны.
Российский  юзер  оказался  в огне  информационных  теле - бумажных и интернет   войн.  Убедиться  в том, что   мы  действительно  находимся  на  информационной  войне, можно на  сайте   koob.ru/pochepcov/  или  ознакомиться  с  работой  Почепцова Георгия Георгиевича "Информационные  войны", которую можно  скачать koob.ru/pochepcov/
Можно  объяснить    каждый   трюк, применяемый враждебными сторонами  в   информационной  войне. Например, на днях   нам  предстоит  ознакомиться  с  очередным  трюком  "Деда Мороза",  который   пообещает  всем ждущим  чудес,  что  экономический  кризис  закончится    или потеряет свою  силу с  1-го января.....  Дед  Мороз  много  проблем  не  решит,  зато  на  экране  продержится  пару  минут  и  конечно  последними  высказываниями  поднимет  свой  рейтинг,  хотя бы  на  первую половину  января.
Может  быть,  кто-то  из читателей    сам  приведет  разоблачение    трюков, для  которых приведу  выдержки  из  работы  "Информационные  войны"
Почепцова Георгия  Георгиевича  (доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой международных коммуникаций и связей с общественностью Института международных отношений Киевского университета им. Т. Шевченко, президент Украинской ассоциации паблик рилейшнз)  http://www.koob.ru/pochepcov/
Цытаты. http://www.compromat.ru/page_11323.htm
В критические периоды  виртуальный и  реальный мир  смыкаются более  серьезно,
чем  когда  бы  то  ни  было.  Поскольку  реальное  становится  виртуальным,
поскольку  могут  исчезать  даже   человеческие  жизни,  то  и   виртуальное
становится столь же значимым,  как реальное (например, вынесение  армейского
знамени из окружения).

Если  газетная  статья  умирает  на  следующий  день,  то кино
практически не умирает. Скорее - исчезает зритель, но на смену ему сразу  же
приходит новое поколение.
 Вспомним,  что ожидающейся смерти кино  советского
периода  не  произошло.  Его  все  равно  смотрят  - или новый зритель, или,
по-другому, зритель старый. Вычеркивание его идеологического  компонента не уничтожило компонента  художественного, хотя  в то  время нам  казалось, что идеология  является  определяющей  составляющей  этого  кино.  Кстати,   США
побеждает СССР в перестройке (умов) именно за счет долговременного  продукта
(кино, литературы  и под.).  Как долговременный  информационный, а  не чисто
вещевой продукт воспринимались  нами и другие  объекты того мира  (например,
шариковые ручки или джинсы).

          Приведем  некоторые  закономерности,  характеризующие используемый  тип воздействия.  


         Правило 1: Факт должен вводиться сразу с интерпретацией

Самым  простым  видом  интерпретации  является выбор того или иного
вида вербального  обозначения, например,  не война,  а "антитеррористическая
операция"....
         Правило  2:  Появление   отрицательного  факта  должно   сниматься
(корректироваться) положительной интерпретацией

         Правило 3: Появление одного отрицательного факта позволяет  заодно
предать гласности и другой отрицательный факт

          Это  известный  закон  спин-докторов  прозвучал  в  этот  период в
Англии, когда спин-доктор правительства  Дж.Мур после первых секунд  падений
башен в Нью-Йорке разослала меморандум, подчеркивающий, что в этой  ситуации
можно  предать  гласности  некоторые  свои  отрицательные события. Публика в
этом  случае  все  равно  отреагирует  однократно,  если  же  сообщения   об
отрицательных событиях делать дважды, последует и многократная реакция.

         Правило   4:    Одновременное   нахождение    в   поле    внимания
отрицательного  факта  и  положительного   факта  затрудняет  у   получателя
информации выработку четко однозначного отношения

          Данное  явление   наиболее  активно   используется  в    афганской
кампании.  Это   бомбежки  с   одновременным  сбрасыванием   продуктов,  это
посещение  мечети  Бушем,  этот  тот  или  иной  уровень  поддержки войны со
стороны  других  арабских  государств.  Человек  находится в замешательстве,
поскольку получает противоречивые сообщения.

         Правило 5: Аргументация строится на нужной интерпретации, а не  на
факте

 Правило   6:   Необходимо   использовать   каналы    коммуникации,
приближенные к объекту воздействия

 Правило  7:  Следует  навязать  общественному  мнению свое видение
характеристик противника, его образа

          Виртуальный    мир    становится    все    важнее    и    весомее.
Сконструированные  объекты  оказываются  более  удобными  для   воздействия,
поскольку  обладают  только  теми  свойствами,  которые  на  данный   момент
необходимы. Один  из специалистов  по стратегии,  работавший в избирательный
период в команде Буша-старшего  (Дж. Карвилл), подчеркивал, что  "публика не
может реагировать на  то, чего она  не знает. Вы  не должны думать,  что они
знают нечто  иное, если  вы не  сообщили им  этого" (цит.  по: D"Allessandro
D.F. Brand  Warfare. 10  rules for  building the  killing brand.  - New York
etc., 2001. - Р. 116-117). Публика  знает только и исключительно то, что  ей
сказали, и  ничего другого.  Интерпретация политика  навязывается публике, и
тем самым речь начинает идти только об этом, о виртуальной реальности, а  не
о подлинных проблемах. И в  подобном случае очень трудно уйти  от введенного
ранее понимания.

         Правило  8:  Навязывание  точки  зрения  может происходить за счет
отсылки  на  исторические  объекты  (любые  прошлые ситуации, по отношению к
которым общество уже выработало четкие оценки)

Правило 9:  Чем больше  негативной/позитивной детализации  объекта
получает массовое сознание, тем больше будет удален/приближен этот объект

 Правило 10: Победителем является  тот, кто раньше других  заявил о
своей победе.  Соответственно, "справедливую"  войну ведет  тот, кто  первым
убедит общественное мнение в своей справедливости

          Это  правило  отражает  роль  масс-медиа.  По  результатам   одних
теледебатов, в США выкристаллизовалось следующее: сначала массовое  сознание
признало  победителем   одну  сторону,   но  другая   сторона  была    лучше
подготовлена  к  освещению  ситуации  постфактум,  она  включила  в действие
авторитетные  фигуры,  которые  выступали  на  ее  в  стороне.  В результате
социология  продемонстрировала,  что  победителем  в  дебатах  была признана
другая  сторона.  То  есть  реакция  непосредственно  после просмотра и чуть
позже отличались.

         Правило 11. Выберите из  сети одного безобидного дурака  и начните
относиться  к  нему  с  преувеличенной  серьезностью,  что  даст возможность
рассматривать его как самого важного игрока

         Правило  12.  Контролируйте  истории,  которые порождаются в сети,
поскольку в них содержится обоснование того,  кто прав и кто виноват, в  них
задаются причины и порядок жизни, они строятся в терминах "мы - они"


1.	Воображение и поведение
С.Г.Кара-Мурза. Манипуляция сознанием
     Помимо  мышления и  чувств,  важнейшим  объектом манипуляции  сознанием
является  воображение. Вдумаемся в  само  слово.  Во-ображение!  Превращение
какой-то  частички  реальности  в образ, создаваемый  сознанием  (фантазией)
человека.

2. Язык образов

     Еще в прошлом веке Ле Бон ("Макиавелли массового общества", как назвали
его недавно) писал:  "Толпа  мыслит  образами, и  вызванный в ее воображении
образ в свою очередь вызывает другие, не имеющие никакой  логической связи с
первым... Толпа,  способная мыслить только образами,  восприимчива  только к
образам. Только образы  могут увлечь ее или породить в ней  ужас и сделаться
двигателями  ее поступков".
В  другом месте он (Ле Бон) вновь  возвращается к  связи
между  словом  и  образом:  "Могущество  слов  находится  в  тесной связи  с
вызываемыми ими образами  и  совершенно не  зависит от их реального  смысла.

St63  :"Поэтому  ник  "политотдел"  постоянно меняет  свои иконки.  Поэтому посторонний  юзер,  знакомящийся  с ранними  высказываниями   этого "политотдел"  часто  не  может  понять, почему к политологу  обращаются  по  другому, чем  вчера.

Эффект  соединения  слова  и образа хорошо  виден  даже  на  простейшей
комбинации. Издавна известно,  что  добавление  к  тексту хотя бы  небольшой
порции   художественных   зрительных  знаков  резко  снижает  порог  усилий,
необходимых для восприятия сообщения.
St63 Вряд ли  кто  немедленно решится  критиковать  дьявольские  изречения  собеседника,  использующего  личину  священника.    

Юзер  "политотдел"  выполняет  роль  Унтер Пришибея, стращаяюшего  каждого камерами и пытками, расстрелом, не  выдвигая  никакой  иной  идеи.
политотдел комментирует высказывание nika56 #   [?] 
Молодцом! Быдло - это у них в генах! И ничего не изменить. Только при их старании и через семь поколений. Даже если на мерсе и с часами как у Путина. 
26 декабря 2009 в 13:31  Ответить Пожаловаться  Рейтинг 0    http://newsland.ru/News/Detail/id/446304/cat/42/#comments2270946
политотдел комментирует realxset на Сегодня повысились все тарифы и цены #   [?] 
Ваш генофонд сегодня и оказался позором России. Только Вот до сих пор Вы никак этого понять не хотите. Или не можете. А в принципе одно и тоже. Рабы! 
2 января 2010 в 14:45  Ответить Пожаловаться  Рейтинг 0 
скрыть ответы
политотдел комментирует agat40 на Сегодня повысились все тарифы и цены #   [?] 
А если дорогой Вы наш товарищ - Ваши же 9 граммов и Вам в печень? Чтобы за базар были в ответе? 
2 января 2010 в 14:40
политотдел комментирует vasilij.podvizhenko на Сегодня повысились все тарифы и цены #   [?] 
Стукачество - это очень плохо и опасно. У Вас в подъезде по темну лампочки горят? Сначала вверните от греха по дальше. 
2 января 2010 в 17:55  Ответить Пожаловаться  Рейтинг 0 




Очень  часто  слова,  имеющие  самый неопределенный смысл,  оказывают  самое
большое влияние на толпу.  Таков,  например, термины: демократия, социализм,
равенство,  свобода  и  т.д.,  до такой  степени неопределенные, что даже  в
толстых томах не удается с точностью разъяснить их смысл".
Природа манипуляции  состоит в наличии двойного воздействия - наряду  с
посылаемым открыто сообщением манипулятор посылает адресату "закодированный"
сигнал,  надеясь  на  то,  что  этот сигнал разбудит  в сознании адресата те
образы, которые  нужны  манипулятору. Это  скрытое воздействие  опирается на
"неявное знание",  которым обладает адресат,  на его способность создавать в
своем  сознании  образы,  влияющие  на  его  чувства,  мнения  и  поведение.
Искусство манипуляции  состоит в том,  чтобы пустить  процесс воображения по
нужному руслу, но так, чтобы человек не заметил скрытого воздействия.

Немцы  времен (нацисткой Германии действительно) коллективно видели "явления",  от  которых очнулись лишь в  самом конце войны. Эти их объяснения  (в  том  числе на Нюрнбергском процессе)   принимались   за  лицемерие,  но   когда  их  читаешь  вместе  с комментариями  культурологов, начинаешь в них верить. Например, всегда  было непонятно, на что немцы  могли надеяться в безумной  авантюре Гитлера. А они ни на что не надеялись, ни о каком расчете  и речи не  было,  в них возникла коллективная воля,  в которой и вопроса такого не стояло. Немцы  оказались в искусственной, созданной языком вселенной,  где,  как писал Геббельс, "ничто не имеет смысла -  ни добро, ни зло, ни время и ни  пространство,  в которой то, что другие люди зовут успехом, уже не может служить мерой".

   Фашисты  эффективно использовали  зрелища  и  кино. Они целенаправленно
создавали  огромные спектакли, в которых  реальность теряла свой объективный
характер,  а  становилась  лишь   средством,  декорацией.  Режиссером  таких
спектаклей и стал архитектор А.Шпеер,  автор труда "Теория воздействия руин"
(иногда его переводят как "Теория ценности руин"). Исходя  из  этой теории,
перед  войной  был  разрушен  центр  Берлина,  а  потом  застроен  так,  что
планировался  именно вид руин, которые потом образуются из  этих зданий. Вид
руин  составлял важную часть документальных фильмов с русского фронта, руины
стали языком фашизма с огромным воздействием на психику.


3. Иные знаковые системы

 Сегодня  главным средством  закабаления  стал язык телевидения с особым
жанром - рекламой,  главный смысл которой - именно манипуляция сознанием.

3a)  Мы  не  можем  подробно  обсудить все  виды  знаковых  систем,  которые
становятся мишенью  для воздействий, служащих манипуляции сознанием.  Укажем
коротко лишь некоторые. Это  - язык чисел.
В числе, как и в слове, заложены множественные смыслы.  Порой кажется, что эти-  исключительно  холодные,  рассудочные, рациональные смыслы. Это  не  так.Изначально числа  нагружены глубоким мистическим и религиозным  содержанием.   Заметим,  что  мистический смысл числа  и счета  укоренен  не только  в иудейской  и  христианской  культуре,  это  - общее  явление. Пастух хоть  в Туркмении, хоть в тундре никогда не скажет, сколько у него  овец или оленей, хотя  знает их всех  "в лицо".
Сила убеждения  чисел огромна.  Это
предвидел  уже Лейбниц: "В тот момент, когда  будет формализован весь  язык,
прекратятся  всякие несогласия; антагонисты усядутся за столом один напротив
другого  и скажут:  подсчитаем!". Эта утопия означает  полную замену качеств
(ценностей)  их  количественным  суррогатом  (ценой).  В свою  очередь,  это
снимает  проблему выбора, занимает  ее  проблемой  подсчета. Что  и является
смыслом тоталитарной власти технократии.
Магическая  сила  внушения,  которой  обладает число,  такова, что если
человек воспринял какое-либо  абсурдное  количественное утверждение, его уже
почти  невозможно  вытеснить не  только  логикой,  но  и  количественными же
аргументами. Число имеет свойство застревать в мозгу необратимо.
    Манипулирующая сила числа многократно возрастает, когда числа связаны в
математические формулы и  уравнения -  здравый  смысл против  них  бессилен.

Изобретатель  напряженного бетона  и создатель  современного метода  расчета
конструкций  Э.Фрессне  пишет  в своих  мемуарах,  что его всегда  удивляло,
почему  инженеры и  подрядчики  всегда  требовали от него и его  сотрудников
расчета  прочности  балок, колонн  и т.д. вместо  того, чтобы  посмотреть на
простые натурные испытания прочности - несравненно более надежные и простые.
"В конце концов я понял, - пишет он - что в большинстве случаев  я имел дело
не с  простыми  идиотами, а  с лжецами и манипуляторами, которые  знали, что
признать результаты  испытания, сделанного  в их присутствии, накладывает на
них  гораздо большую ответственность, чем признать результаты  расчета.  Они
укрывались за броней уравнений, которые служили им тем надежнее, чем сложнее
они  были".

 3б)Другая важная  знаковая система - акусфера, мир звуковых форм культуры.
В программировании поведения звуки, воздействующие в основном не на разум, а
на чувства,  всегда занимали  важное  место. Слово  с  его  магической силой
выросло из нечленораздельных  звуков, издаваемых вожаком стаи. Что же касается слова, то его  восприятие  в  большой  степени зависит от того,  каким  голосом оно произнесено.  Замечу,  что виднейшими  основателями   фонологии   -  раздела   лингвистики,  изучающего взаимосвязь  между смысловой (семантической) и звуковой  компонентами языка, стали выходцы из России Р.О.Якобсон и  Н.С.Трубецкой (последнему принадлежит фундаментальный труд "Основы фонологии").
     Выше, в  гл.  4,  упоминались исследования  психоаналитиков  о том, как
действует на  подсознание голос политика  и как это  сказалось на восприятии
радиодебатов  между Кеннеди  и Никсоном. Сегодня мы можем наблюдать  "научно
обоснованную" обширную  программу порчи фонетической основы русского  языка.
Вот кажущееся безобидным дело - замена дикторов радиовещания и телевидения.
Профессор  рассказал мне вещи, о которых я и  понятия
не имел. О том, как влияет на  восприятие сообщения тембр голоса, ритм, темп
и  множество других параметров чтения.  И сказал, что  в СССР одна из лучших
школ  в мире, что  на нашем радио один и тот же диктор, мастерски владея как
бы  несколькими "голосовыми инструментами", может в совершенстве  зачитать и
сообщение  из  области медицины,  и на  сельскохозяйственную  тему  - а  они
требуют  разной аранжировки. Ему казалось удивительным,  как в  такой  новой
области,  как  радиовещание,  удалось   воплотить  старые  традиции  русской
музыкальной и поэтической культуры.
Что же мы слышим сегодня? Подражая "Голосу Америки", дикторы используют
чуждые  русскому   языку   тональность  и  ритм.  Интонации  совершенно   не
соответствуют  содержанию  и часто просто оскорбительны и даже кощунственны.
Дикторы проглатывают целые слова, а уж о мелких ошибках вроде несогласования
падежей и  говорить не приходится. Сообщения читаются  таким голосом,  будто
диктор  с  трудом  разбирает   чьи-то  каракули.  Все  это  -   подкрепление
"семантическому террору" со стороны фонетики.

3в) О воздействии музыки на сознание говорить даже не будем. Оно очевидно -
стоит вспомнить  эффект боевого или траурного марша, песни "Вставай,  страна
огромная" или выступления рок-ансамбля перед толпой фанатов. О роли музыки в
программировании   поведения  (обычно  в  совокупности  с  другими  каналами
воздействия -  словом, пластикой движений  и зрительными  образами) написано
море литературы.  Добавлю только, что не менее важной, чем звук, частью акусферы является тишина.  На  мышление,  сознание  и  подсознание человека  действует  именно чередования  звука и тишины - со своим ритмом,  интенсивностью. Ницше не раз возвращался  к  глубокой   мысли:   "великие  события  случаются  в  тишине". Хайдеггер, который  продолжил мысль  Ницше об аристократии  сильных,   посвященных,   призванных  управлять  массой,  даже поставил вопрос о создании сигетики - техники молчания. Это - "тихая", более или   менее  подсознательная  коммуникация   среди  посвященных  посредством умолчания. Напротив, чтобы  предотвратить возможность зарождения собственных групп
элиты (интеллигенции) в массе управляемых, ее нужно полностью лишить тишины. Так  на современном  Западе  возникло  явление,  которое  получило  название "демократия шума". Создано такое звуковое (и шумовое) оформление окружающего пространства,  что   средний  человек  практически   не  имеет   достаточных промежутков тишины, чтобы сосредоточиться и додумать до конца связную мысль. Это - важное условие его беззащитности против  манипуляции сознанием.  St63:" Юзеру  все  время  подкидывают  разнообразную  информацию  или  его расспрашивают".  Элита, напротив,  очень  высоко  ценит тишину  и  имеет  экономические  возможности организовать свою жизнь вне "демократии шума".

3г) Отметим вещь еще менее явную, чем тишина - сигналы запахов. Значение их
обычно  ускользает. Тот факт, что мир  запахов  с точки  зрения  манипуляции
сознанием  и поведением недооценивается, можно  считать странным.  Известно,
что  эта знаковая система  оказывает на поведение самое  мощное воздействие.
Достаточно вспомнить о том, какую роль играют  духи  как знаки, как носители
сообщений  в  самых тонких  человеческих  отношениях.  Известно  также,  что
метафора запаха  используется в  пропаганде  очень широко.  Слова  о  запахе
действуют на особую психическую сферу - воображение, и под воздействием слов
человек как бы ощущает тот или иной запах.   Такими  метафорами полон язык  политики, вплоть до ее  низкого жаргона.
Вспомните: "запахло жареным". Одна из  сильнейших  метафор - "запах  крови".
Запуская  ее в массовое сознание, политики нередко  действительно устраивают
небольшой кровавый спектакль, жертвуя некоторым числом жизней, чтобы вызвать
психологический шок у граждан.
На практике  Запад  в  полной  мере  использовал  запахи  в  укреплении
культурного ядра общества и предложил людям из всех  социальных групп и всех
субкультур  богатейший   "рацион"  запахов.  Были  развиты   мощные  отрасли
промышленности - парфюмерия и косметика, табачных изделий, напитков и т.д. -
в которых запах  играл ключевую роль. Дизайнеры буквально проектируют запахи
ресторанов, отелей, аэропортов, целых  кварталов. Тот, кто приезжал на Запад
из СССР, первым делом замечал контраст именно в мире запахов.
Множество лабораторий,  не  считаясь  с  усилиями  и  затратами,
выделяет,  изучает  и  синтезирует  феромоны,  чтобы  обманывать  насекомых,
подавая им ложные сигналы.






 Мифы  российской пропаганды.


Трюк Деда Мороз целый год кормит.htm
file:///D:/%D0%BA%D0%BD%D0%B8%D0%B3%D0%B8/%D0%BE%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D1%8B_%D0%BF%D1%80%D0%BE%D0%BF%D0%B0%D0%B3%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%8B/%D0%A2%D1%80%D1%8E%D0%BA%20%D0%94%D0%B5%D0%B4%D0%B0%20%D0%9C%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B7%20%D1%86%D0%B5%D0%BB%D1%8B%D0%B9%20%D0%B3%D0%BE%D0%B4%20%D0%BA%D0%BE%D1%80%D0%BC%D0%B8%D1%82.htm
file:///D:/%D0%BA%D0%BD%D0%B8%D0%B3%D0%B8/%D0%BE%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D1%8B_%D0%BF%D1%80%D0%BE%D0%BF%D0%B0%D0%B3%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%8B/%D0%A2%D1%80%D1%8E%D0%BA%20%D0%94%D0%B5%D0%B4%D0%B0%20%D0%9C%D0%BE%D1%80%D0%BE%D0%B7%20%D1%86%D0%B5%D0%BB%D1%8B%D0%B9%20%D0%B3%D0%BE%D0%B4%20%D0%BA%D0%BE%D1%80%D0%BC%D0%B8%D1%82.htm
Новый год кормит.  Эффект Деда Мороза. http://www.advesti.ru/publish/psiholog/241204_ngod/
Установки и стереотипы в рекламной практике
Как известно, любая информация, воздействуя на человека, может создавать у него социально-психологическую установку (аттитюд, от франц. attitude - положение). Под установкой принято понимать внутреннюю психологическую готовность человека к каким-либо действиям. Однако формирование социально-психологической установки, в том числе покупательской, может происходить под воздействием извне. В этом случае установка сама по себе оказывается как бы эквивалентной потребности.  http://www.advesti.ru/publish/psiholog/160309ustan/
Действительно, психологи считают, что любое воздействие на человека можно рассматривать с точки зрения теории установки. Когда оно имеет социальную природу, то говорят о социально-психологической природе установки. Понимание механизма действия установок облегчается пониманием действия принципа так называемой доминанты.
Структура мотивации потребителей. AIDA. 
Реклама - это система мер целенаправленного воздействия на потребителей, формирующая и регулирующая движение товара на рынке. Реклама появляется там, где есть обмен товарами, где есть конкуренция и где каждый товаропроизводитель борется за своего покупателя и ищет свою нишу на рынке. http://www.advesti.ru/publish/psiholog/200405_struktur/
Реклама действует на потребителей тем сильнее, чем больше в них внутреннего соответствия, готовности принять новые сведения. Если этой готовности нет, то, по теории когнитивного диссонанса, потребители или отказывают в доверии источнику информации, или просто блокируют ее, используя более подходящие источники. Тотальное воздействие рекламы на всех потребителей невозможно, в конечном счете эти попытки приводят к необоснованным затратам.
Поэтому главная задача рекламодателей состоит в поисках потребителей, готовых принять новые сведения. Эта задача представляет собой не что иное, как поиск мотивов и желаний потребителей, с тем, чтобы откликаться на них и удовлетворять их полностью или частично, попутно формируя новые потребности и новые желания.
В американской и европейской рекламе основой поисков мотивов потребителей является идея З.Фрейда о строении человеческой психики. В нижней глубинной сфере господствуют животные инстинкты и желания - "Оно", в верхней социальной сфере действуют социальные ограничения, обуздывающие идущие снизу эмоции - "сверх Я", а в собственно человеческой психике кипят вечные противоборства и противоречия между подсознательными силами и социальными запретами - "Я".
Поиски мотивов и желаний - дело сложное, деликатное, дорогостоящее. Вдобавок ко всему сами потребители запутывают исследователей, маскируя истинные мотивы мнимыми. Например, перед входом в книжные магазины большая часть потребителей выразила желание купить себе новые экземпляры библии. Из магазина эти же покупатели вышли с новыми комиксами в руках, т. е. сработал эффект фасада, когда в ответах на вопросы интервьюеров покупатели старались выглядеть лучше и серьезнее они были на самом деле.
В структуре мотивов, по исследованиям американского психолога А. Маслоу, нижний уровень, самый широкий и универсальный, занимают мотивы биогенного характера: обеспечение жизнедеятельности, проблемы еды, питья, здоровья, безопасности, комфортного жилища себе и своей семье. Эти мотивы универсальны и наднациональны, поэтому использование их для рекламы всегда дает хороший результат и обеспечивает привлечение внимания и контакт с потребителем. На этих же уровнях - проблемы секса и продолжения рода. Эти биогенные первичные мотивы работают в рекламе как средства установления контакта с потребителями.
Над биогенными мотивами и потребностями стоит группа мотивов социального и социально-психологического свойства. Они отражают необходимость чувствовать себя частью определенной социальной группы, потребность снискать уважение и даже любовь к себе в рамках этой группы. Социальные мотивы типа "6ыть не хуже других" иногда действуют сильнее биогенных, и для то чтобы купить себе новую марку автомобиля и доказать тем самым свою принадлежность к высокому социальному уровню, не один начинающий бизнесмен урежет все остальные потребности. Наконец, вершиной мотивационной пирамиды являются реализация собственного "Я", поиски своего места в социуме и обретение внутренней гармоний. Это тоже очень сильная группа мотив, особенно при развитом самосознании, высоких уровнях интеллекта и образования.
Для нахождения и определения мотивов и желаний потребителей пользуются разнообразными, иногда довольно остроумными методами. Прежде всего - это классические методы наблюдения, беседы, опроса, анкетирования и интервьюирования. Кроме этих, преимущественно вербальных средств, сейчас довольно широко используются методы психофизиологического характера, фиксирующие реакции человека при разглядывании товара или восприятии информации о нем.
Стимуляция может быть разной по силе и знаку - отрицательной (например, штрафы, угрозы) и положительной (например, скидка в цене). Стимулирование может быть одноразовым (например, сезонная распродажа в определенный день), выборочным (например, цены снижаются только для блокадников) и постоянным, систематическим (например, для оптовых покупателей). 
Стимулы носят как материальный характер (всевозможные скидки, сувенирные подарки), так и нематериальный, преимущественно игровой, типа лотерей, конкурсов, соревнований. 

При рассмотрении вопроса о психологических механизмах рекламного воздействия целесообразно использовать аббревиатуру AIDA
Первая буква - А - обозначает свойства внимания (attention).  Реклама должна привлекать к себе внимание - это аксиома. Последовательность предъявления информации должна идти по цепочке ЧТО, КАК, ГДЕ. Если же потребитель с восторгом вспоминает о том, как ему демонстрировали товар и кто был главным действующим лицом, но ни слова не помнит о самом товаре, то рекламу считают неудачной.
Вторая буква - I. На основе внимания создается и поддерживается интерес у потребителя (I-interest).  Это - вторая ступень воздействия рекламы и вторая ее задача -заинтересовать потенциального покупателя. Цель второй ступени - создать условия для "идеальной" покупки, мысленного приобретения товара. 
Третья буква -D. Надо постараться вызвать у потребителя желание владеть покупкой (D-desire). Чтобы желание возникло, надо показать возможности, которыми вы будете располагать после покупки. Девушка покупает в косметическом магазине не крем, а мечту о красоте.
И только последний этап - А(action), действие, переводит идеальную мысленную покупку в реальную. Чтобы ускорить наступление этого завершающего этапа, хороший продавец или хорошая реклама обязательно дают гарантию возврата товара при его недостатках. Это способствует появлению чувства удовлетворения от удачной покупки и желанию стать постоянным покупателем данной фирмы. В свою очередь продавец от лица фирмы благодарит покупателя и приглашает его впредь пользоваться их услугами. 


В преддверии Нового года торговля традиционно оживилась. Особенно усердствуют продавцы праздничной атрибутики и подарков. http://www.advesti.ru/publish/psiholog/241204_ngod/
В преддверии Нового года торговля традиционно оживилась. Особенно усердствуют продавцы праздничной атрибутики и подарков. http://www.advesti.ru/publish/psiholog/241204_ngod/
Вот так бы всегда 
Рынок новогодних товаров - праздничной атрибутики и подарков - существует лишь один месяц. Подарочный ажиотаж разгорается трижды в год: в канун дня святого Валентина, 8 Марта, но самые большие продажи - перед Новым годом. В последнее время новогодние и рождественские праздники, по определению торговцев, стали коммерческими. В декабре прибыли магазинов за счет продажи искусственных елок, Дедов Морозов (отчего-то больше напоминающих Санта-Клаусов), елочных украшений, канцелярских мелочей, деликатесов, сувениров и "всякой всячины", без которой не обходится ни один Новый год, увеличиваются в несколько раз в сравнении с ноябрем. По наблюдению директора гипермаркета "Караван" Виктора Пивовара, только за первую неделю декабря продажи увеличились на 25-30%, а в последнюю предновогоднюю неделю прогнозируется рост оборота магазина до 50-60%. "В последние дни уходящего года продажи возрастают на 60-80%", - добавляет маркетинговый директор бутика "Л"Єскаль" Ирина Филиппова. "В декабре прибыли нашей компании вырастают в десять раз по сравнению с другими месяцами", - отмечает Сергей Хлебников, директор концерна "ЙоКо", специализирующегося на поставках импортных товаров, в т. ч. новогодней атрибутики. 
Торговые компании, как правило, на декабрь разрабатывают отдельную стратегию - утверждается новый маркетинговый план, пересматривается ассортимент продукции, применяется особенный мерчандайзинг, нанимается дополнительный персонал (кстати, по данным аналитической компании International Data, в период празднования миллениума 85% американских компаний расширили штат). 
Однако специфика продаж новогодней атрибутики и подарков делает этот бизнес рискованным. Особенно, если компания большую часть прибыли получает именно от предновогодней торговли. "К примеру, в этом году произошли некоторые сбои в работе банков, что привело к проблемам с проплатой товаров и, соответственно, - к срыву импортных поставок. А ведь такую "временную" продукцию, как новогодние подарки и елочные игрушки важно разместить на прилавках в срок, так как после праздника они уже никому не интересны", - говорит Хлебников. 
Большие расходы связаны и с транспортировкой эксклюзивных, ограниченных в количестве товаров. Магазинам также приходится в большом количестве списывать елочные игрушки. В одной торговой сети рассказали, как в прошлом году им пришлось выбросить большую партию игрушек - они попросту разбились во время транспортировки. 
Поэтому специалисты рекомендуют взвесить все за и против, прежде чем разместить на прилавках новогодний товар. Особенно важно четко предусмотреть с партнерами сроки поставки товара, при этом в договоре предусмотреть возможные форс-мажоры. 
Подарочный "быстроупак" 
В поисках заработка на новогоднем ажиотаже торговые центры, супермаркеты, бутики все большее внимание уделяют такой маркетинговой уловке, как упаковка сувенирной продукции в новогодне-рождественском стиле и формирование подарочных наборов. Причем часто благодаря яркой упаковке некоторые торговцы успешно распродают залежавшийся товар. 
Специальные фирменные наборы (закупаются отдельно) обязательно входят в ассортимент как узкоспециализированных магазинов, так и торговых центров и супермаркетов. Спектр наборов весьма широк - от косметики и парфюмерии до гастрономических, алкогольных и кондитерских изделий. Специальным рождественско-новогодним дополнением могут быть сувениры - небольшие наборы игрушек, маленькие искусственные елочки. Скажем, в бутике "Л"Єскаль" представлены специальные, составленные самостоятельно, праздничные наборы, например, туалетная вода и лосьон в красивой новогодней упаковке - оберточной бумаге, перевязанной яркой ленточкой и украшенной рождественским сувениром (елочкой, колокольчиками, фигуркой ангелочка или Деда Мороза). Примечательно, что если покупать товар, включенный в такие наборы, отдельно - потратишься на ту же сумму, что и при покупке "два в одном". Хотя в других бутиках, как правило, цену товара в наборе завышают. В данном случае ценовую политику "Л"Єскаль" можно объяснить наличием ажиотажного спроса на праздничные наборы. 
Корпорация "Праздник" 
За последние годы, отмечают продавцы, в несколько раз вырос спрос на корпоративные новогодние подарки - практически в каждой фирме, заботящейся о корпоративном духе и своем имидже, принято поздравлять сотрудников и партнеров. Некоторые компании, специализирующиеся на сувенирно-подарочной продукции, в преддверии новогодних праздников формируют даже специальные отделы для корпоративных клиентов. "Перед Новым годом мы добавили к своим услугам такое предложение, как корпоративный подарок и ввели должность менеджера по корпоративным подаркам, - рассказывает менеджер по маркетингу и рекламе компании "Аллен" и магазинов подарков "Тенденс" Светлана Кравченко. - В функции менеджера входит формирование ассортимента, подбор составляющих, выбор упаковки, декора, общение с клиентами". До 70% всех продаж составляют новогодние подарки, которые предлагает своим клиентам компания "Фудсервис" от ТМ "Конфаэль". Как рассказывает руководитель корпоративного отдела компании Наталия Савченко, отдел работает уже два года, занимается исключительно корпоративными подарками ко всем праздникам, и не только календарным. "Этот отдел один из самых прибыльных, - объясняет специалист, - его товар будет продан почти наверняка, то есть наперед. В этом бизнес-направлении нет таких рисков, как в розничной торговле". 
В силу сложившегося общественного мнения подарки должны быть большими, дорогими или, по крайней мере, нетривиальными, подчеркивающими особое расположение к тому, кто становится счастливым обладателем практичной и красивой вещи. Автоматически это представление учитывается и при формировании категории деловых, корпоративных подарков. Традиционно в канун Нового года принято дарить дорогие подарки. Хотя, по словам продавцов, часть компаний, на западный манер, обходятся и символической "мелочью", какими-нибудь рождественскими сувенирами, о которых, как правило, вспоминают в последний момент. Производители мелких презентов premium-сегмента обычно предлагают эксклюзивные открытки, еженедельники, ручки, визитницы, бумагодержатели, брелоки. Спрос на такой товар стабильный. 
Однако эксперты утверждают, что в последние годы стало модно делать на Новый год необычные подарки - национальная одежда, экзотические сувениры и восточная атрибутика с недавних пор пользуются в Украине ажиотажным спросом. "В корпоративных подарках, чтобы избежать банальности, важно выдержать стиль, сочетая его с ценой", - говорит менеджер по рекламе и развитию компании "Презент" Юрий Кириченко. Богатые корпоративные клиенты все чаще заказывают очень дорогие эксклюзивные подарки - с гарантией того, что ничего похожего не появится в рознице. "Наибольшим спросом пользуются корпоративные подарки с индивидуальными элементами, - добавляет Наталия Савченко. - В каждом таком изделии всегда присутствует атрибут компании - цвет, логотип, символический предмет". 
Впрочем, отмечают продавцы, сейчас пользуется спросом буквально все, что имеет даже косвенное отношение к приближающемуся празднику - в ассортименте крупных торговых компаний наличествует более 2000 новогодне-рождественских товарных позиций. 
Лучший новогодний товар 
Большинство специалистов торговых компаний наиболее раскупаемым товаром накануне Нового года называют елочные украшения, подарочные кондитерские наборы и шампанское. Причем продажи шампанского в Украине в преддверии новогодних праздников в текущем году увеличились примерно на 30% по сравнению с прошлогодними показателями. "Текущий сезон отличается от предыдущего очень сильно. Можно наблюдать большой рост продаж шампанского, что связано с увеличением покупательской способности", - отметил начальник отдела маркетинга Киевского завода шампанских вин "Столичный" Валерий Романский. По его словам, в Украине значительно возросло потребление сладкого шампанского. Уже на протяжении нескольких лет производство шампанского имеет сезонный характер. В частности, ежегодно в ноябре-декабре его продажи возрастают в 5-7 раз. "За три последних месяца мы производим столько же, как за девять предыдущих", - констатирует Романский. При этом, по его словам, самым потребляемым является "Советское Шампанское", доля которого на украинском рынке шампанского составляет около 80%. 
Уголок потребителя 
"Спектр корпоративных подарков огромен, - утверждает специалист по рекламно-сувенирной продукции компании "Профит-центр" Елена Кулик, - от забавных мелочей до дорогих вещей". Это и подставка для мобильного телефона в виде кожаного кресла, и настенные часы, металлические и кожаные визитницы, пластиковые календари. Подарок может быть прост, как, например, карандаш, а может быть дорогим и внушительным, например, настольный набор из дерева дорогой породы, обсидиана или малахита. Символическим новогодним подарком может стать елочная игрушка, на которую нанесен логотип фирмы, статуэтки ангелочков или колокольчики. Последние могут обойтись в 10 грн, а могут стоить едва не целое состояние (скажем, ангелочки из горного хрусталя). 
В дополнение к обычному еженедельнику, подарку практичному и весьма актуальному под Новый год, ТМ "Конфаэль" предлагает ручку, визитницу, приготовленные из шоколада, и конфеты с новогодними узорами - все упаковано в шоколадную коробку (от 137 грн). Эксклюзивным считается подношение, например, корпоративной книги с обложкой "фирменного" цвета и историей компании на первой странице, за которой - коробка шоколадных конфет с новогодними узорами (от 70 грн). Более скромный подарок - елочная игрушка: шоколадный шар, обернутый в фольгу (от 50 грн) или "сладкая" открытка с Дедом Морозом (от 40 грн). Роскошный подарок - живописный съедобный зимний пейзаж на белом шоколаде (3300 грн). Веселым презентом могут стать шоколадные коньки или шоколадные спички. 
Логичное дополнение к шоколаду - искристое игристое шампанское, которое считается самым новогодним напитком. "Негазированные" благородные напитки тоже кстати. Вино, говорят, - лучший подарок, к тому же может служить весьма презентабельным новогодним подношением. Дамам - "визитка" Массандры - десертное ликерное вино "Мускат белый Красного камня", скажем, 1975 года (387 грн). А мужчинам - "Херес" 1955 года (200 грн). 
И все же к каждому Новому году многие стараются подбирать подарки в соответствии с восточными традициями. К грядущему году Петуха символическим подарком будет подобие мудрой птицы - хрустальные, керамические, деревянные фигурки. Сохраняя верность родным традициям, можно выбрать что-то из сувениров народного промысла: керамические свистульки-"петушки", резные тарелки из дерева, инкрустированные жемчугом, вышитые картины, гобелены, расписные шкатулки. "Можно украсить елку в украинском стиле, - рассказывает генеральный директор фирмы "Украинский сувенир" Николай Степаненко. - Такой подарок будет весьма оригинальным". Не стоит забывать и о не особо функциональных вещах - симпатичных безделушках, символизирующих торжество. Например, искусственные елки, и елочные игрушки, без которых не обходится праздничный интерьер дома. 
Кстати 
Самые щедрые в канун Рождества и Нового года... немцы. Они тратят на подарки к зимним праздникам до 57% месячной зарплаты. Среднестатистический британец отдает за подарки для родных и близких от $51 до 200. Американцы готовы раскошелиться на сумму до $2000, но считают, что стоимость подарка коллеге-сослуживцу не должна превышать $7-8. 
в журнал "Контракты"
просмотров 4685
С другими интересными статьями о рекламе 
вы можете ознакомиться 
на страницах журнала "Практика Рекламы" 
Другие статьи в рубрике "Психология в рекламе"
•	Продать рекламу! Раскрываем профессиональные секреты (2767)
•	Установки и стереотипы в рекламной практике (2542)
•	Внимание! Дети! (10594)
•	Структура мотивации потребителей. AIDA. (15003)
•	Цвет на продажу (8252)
•	Секс в рекламе (11506)
•	Стереотипы зрительского восприятия в рекламной коммуникации (11411)
•	Речевые манипулятивные техники в рекламе (9475)
•	С авторитетом по соседству. Психологические установки в рекламе (7287)
•	Реклама: зимой и летом - разным цветом (5871)
•	Реклама: этнокультурный перекресток (6702)
•	Психология цвета в печатной рекламе (8809)
•	Психология цвета в рекламе (13753)
•	Правила создания рекламных объявлений (6374)
•	Психоанализ в продажах и рекламе (6625)
•	Методы рекламного воздействия (9629)
•	Методы успешной рекламы (9431)
•	Десять секретов создания памятной рекламы (10755)
•	Детская реклама (6049)
•	Реклама ищет союзников (3780)
•	Кратчайший путь к сердцу потребителя (5456)
•	Когда умрет реклама? (3954)
•	Реклама: зимой и летом - разным цветом. (3646)
•	Потребитель, которого нет (3946)
•	Стратегии стимулирования сбыта (9769)
•	Реклама, придуманная машиной (3376)
•	Реклама, сказки и архетипы (9504)
•	Плохая реклама хорошего продукта... (5192)
•	Самые опасные клиенты (4015)
•	Все ли дело в яйцах? (4717)
•	Внимание, пугаю (4770)
•	Успешная реклама. Нужен ли креатив? (5465)
•	Эффективность рекламы (5860)
•	Флегматики предпочитают Бочкарева, а холерики - Балтику (4483)
•	Рекламные трюки (7252)
•	Психологическая экспертиза рекламных сообщений (8276)
•	Психологические аспекты восприятия рекламы потребителем (10168)
•	Агрессивность рекламы зависит от ее восприятия (5251)
•	Осторожно - недобросовестная реклама! (5370)
•	Второе пришествие (3518)
•	Ниже ватерлинии. Падает ли эффективность рекламы? (3729)
•	Проданный смех (4295)
•	Практика алкогольного продвижения (4202)
•	Реклама и менталитет (6291)
•	Почему пропаганда не есть PR, а PR не есть реклама (7771) 

Что мы потеряли в технологиях  СССР
:
svpressa.ru/society/photo/16897/14#f
Разрушенная гордость советской империи  
Пропаганда  социальных взглядов на обустройство  общества   имеет  одну  и  ту же  природу  с  рекламой  товаров  в  том,  что  пропаганда  образа  жизни  связана  в  конечном  итоге  с будущим  моделированием   потребления  товаров.
Психофизиологам хорошо известно http://www.advesti.ru/publish/psiholog/160309ustan/  , что деятельность человека во многом определяется доминантой - устойчивым очагом повышенной возбудимости в коре и подкорке головного мозга. Это есть то самое таинственное "что-то", что мешает или, напротив, заставляет человека предпринимать какие-либо действия в определенных ситуациях, доминанта - это  убеждение  человека и  соответствующее  его  действие  в  ответ  на  заданный  раздражитель.
Доминанта - объективно существующий механизм человеческого мышления и поведения. Но, в отличие от животных человек способен осознавать, корректировать прежние и создавать новые доминанты.
В конкретной рекламной ситуации доминанта Клиента может либо способствовать, либо противодействовать восприятию рекламы. Нежелательную - с точки зрения Рекламиста - доминанту можно затормозить, выработав у Клиента новую. При прочих равных условиях для выработки новой доминанты эффективнее физиологические и эмоциональные воздействия на человека, чем привычные словесно информационные. По истечении некоторого времени доминанта убывает, оставляя после себя стереотипы восприятия, мышления и, следовательно, поведения. 

 К сажелению, вы неправы.
Основные свойства стереотипов: В зависимости от характера установки (позитивной или негативной) стереотипы едва ли не автоматически "подсказывают" одни доводы в отношении рекламируемого товара и вытесняют из сознания другие, противоположные первым; 
Стереотип, в отличие от "потребности вообще", обладает выраженной конкретностью. Стереотипы бывают: положительными, отрицательными, нейтральными (их еще называют стереотипами "известности, но безразличия"). 
Задача рекламиста - выявить возможные стереотипы потенциальных покупателей и с помощью рекламного воздействия откорректировать их: положительный стереотип - усилить, отрицательный - нейтрализовать или ослабить, нейтральный - сделать положительным. 
Основные приемы выявления стереотипов.  Обнаружение устойчивых тем разговоров относительно товара среди знакомых, покупателей; Проведение опросов, интервью, анкетирования на небольших фокус-группах; Прием неоконченного предложения, когда покупатель продолжает фразу, начатую рекламистом в отношении того или иного товара; 



http://shnurok14.narod.ru/
http://shnurok14.narod.ru/Psih/index.html
http://shnurok14.narod.ru/Psih/Hidden/8-3.htm
СКРЫТОЕ УПРАВЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕКОМ
(Психология манипулирования)
Шейнов Виктор Павлович
Глава 8. ПОНУЖДЕНИЕ К ДЕЙСТВИЮ


 
 
8.3. МАНИПУЛИРОВАНИЕ ИНФОРМАЦИЕЙ
 
Способы манипулирования

Все разнообразие производимых над информацией операций с целью скрытого управления адресатом можно сгруппировать по нескольким направлениям: искажение информации; ее утаивание; частное освещение вопроса; способ подачи; психологическая нагрузка.
Искажение информации варьирует от откровенной лжи до частных деформаций, таких как подтасовка фактов или смещение по множеству значений понятия, когда, скажем, борьба за право какого-либо меньшинства подается как борьба против интересов большинства.
Утаивание информации в наиболее полном виде проявляется в умолчании - сокрытии определенных тем.
Гораздо чаще используется метод частичного освещения или избирательной подачи материала.
Иногда "выделяют информацию" так, что на самом деле присутствует лишь видимость передачи информации, а она не передается вовсе. Пример - ответы на вопросы, когда множество произнесенных слов лишь иллюстрируют известный тезис: "Язык дан дипломату, чтобы скрывать свои мысли".
Этот прием иллюстрирует и следующая зарисовка:
- Девушка, а девушка! А телефончик ваш не скажете, а?
- Возьмите телефонный справочник, он там есть.
- Но я же не знаю вашу фамилию!
- Она тоже есть в телефонном справочнике.
 
Манипулятивные способы подачи информации
Они нередко играю решающую роль в том, чтобы сообщаемое содержание было воспринято (или не воспринято) необходимым его отправителю образом.
•	Обилие информации в сыром и (или) несистематизированном виде позволяет заполнить эфир потоками никчемной информации, еще более осложняющей для индивида и без того безнадежные поиски смысла. 
•	Информация, поданная мелкими порциями, не позволяет эффективно ею воспользоваться. В обоих случаях тем не менее заранее снимается упрек в сокрытии тех или иных сведений. 
•	Ближе всего к собственно манипулятивному воздействию стоит прием особой компоновки тем человеком, который как бы наводит получателя информации на вполне однозначные выводы. Например, в одном ряду (рубрике или разделе) даются сообщения о курьезах и чьей-либо голодовке протеста.
Или нередко встречающиеся высказывания типа: "У меня двое детей и муж на плечах" (читайте - "когда же я могла успеть?").
Один из писателей спрашивает другого:
- Чем ты сейчас занят?
- Пишу мемуары.
- Хорошее дело. А ты уже дошел до момента, как я одолжил тебе пятьсот рублей? 
•	Немалую роль играет момент подачи информации. Самый известный прием - показ в наименее (наиболее) удобное для телезрителей время. Другой способ реализации этого приема: в зависимости от того, в каком порядке ставятся на голосование вопросы или обсуждаются пункты повестки собрания, итоговый исход голосования или обсуждения будет разным. Это происходит в силу влияния результатов предыдущего голосования или обсуждения на последующие. Подобные результаты получены в исследовании повышения уступчивости людей к просьбам после предварительного выполнения пустяковой просьбы экспериментатора. Срабатывает тот же психологический механизм, что и в правиле Сократа (см. далее раздел 8.5). 
•	Еще один распространенный прием - подпороговая подача информации. Например, смена музыкальной темы в фонограмме в момент, когда в дикторском тексте подается материал, на который необходимо обратить внимание аудитории. Непроизвольная реакция зрителей на смену фона повышает пропускную способность также и смыслового канала. Этот прием применяется и при записи монологов (или диалогов) на радио. Соответствующие краткие музыкальные вторжения в речь имеют специальное название - "отбивка". 
•	Наличие помехи, даваемой параллельно с посланием, снижает сопротивление. 
•	Еще одна группа приемов - одновременная подача противоречащих друг другу сообщений. Например, противоречие между словами и интонацией. Адресату приходится выбирать на какое сообщение реагировать. Какая бы реакция ни была, манипулятор всегда может возразить, что имелось в виду иное.
Противоречие может быть также между словами и ситуацией: "Я больше не буду занимать ваше время своей пустой проблемой" - заявление, сделанное после того, как вы втянулись в ее решение, оставляет вас в неловком положении. Если признать проблему никчемной, то таковыми окажутся и собственные труды по ее решению. Если же проблему все равно считать важной, то вместо ее решения приходится заниматься вопросом отношения к ней носителя. В любом случае вы оказываетесь в положении "направо пойдешь - головы не снесешь, налево пойдешь - жизнь потеряешь". 
•	Домысливание в нужном направлении. Этим приемом пользуются, когда по каким-либо причинам сказать прямо нельзя (цензура, опасность судебного иска за клевету или договоренность о "ненападении"), а сказать хочется. Проиллюстрируем это следующим наблюдением из жизни ученых.
Организуется поддержка одного из математиков (X), баллотирующихся в члены-корреспонденты Академии наук. Руководители соперничающих научных школ договорились о "ненападении" - не поливать грязью конкурентов. На решающем заседании берет слово оппонент математика X:
- Великий Гаусс обладал тремя отличительными особенностями:
1) он был гениальным математиком;
2) он имел несносный характер;
3) у него не было учеников.
При всех своих достоинствах уважаемый X обладает лишь двумя из названных качеств. Кандидатуру X с треском провалили. После заседания представитель X влепил оратору звонкую пощечину.
Отнести X к гениям никто, естественно, не решился, поэтому намек на два его серьезных недостатка был более чем очевиден. И хотя формально выступивший не нападал на X, но компрометирующую информацию до участников заседания донес. За что и поплатился. 
Психологическая нагрузка
Распространены способы информирования, имеющие целью оказать психологическое, в том числе манипулятивное, давление на собеседника. В приводимых примерах подчеркнуты слова, осуществляющие такое воздействие посредством "догрузки" новым смыслом:
•	Универсальные высказывания", которые в принципе проверить невозможно, а потому они не подлежат обсуждению: например "Все мужчины подлецы", "Все женщины обманщицы", "На всякого мудреца довольно простоты", "Богохульники потому и богохульствуют, что они отвергнуты Богом". 
•	Генерализации (расширенные обобщения):
o	переносимые на группы людей: "Работы здесь на полчаса. Но ведь они старики" - скрытая генерализация, так как "старики не в состоянии выполнить даже и легкую работу"; 
o	во времени: "всегда", "постоянно", "вечно". Например: "От тебя всегда ждешь подвоха"; 
•	Неявное указание на нарушение общепринятой нормы: "Вы даже дверь за собой не закрыли" - давит сильнее, чем простое указание: "Закрой дверь". 
•	Расширение сообщения: "Несмотря на их отношения, их все-таки послали вместе в командировку". Этим сообщается: "У них "такие" отношения". Или еще примеры: "Он ведь не знает английского!", "Она и училась-то заочно" (читай - неполноценное образование). 
•	Замещение субъекта действия: "Начальство не простит нас...", "Как мы теперь себя чувствуем?" - в последней фразе хорошо чувствуется еще и психологическая пристройка сверху. 
•	Подмена нейтральных понятий эмоционально-оценочными и наоборот: "товары сэконд хэнд" вместо "вещи, бывшие в употреблении" или того хуже - "с чужого плеча"; вместо негативного "шпион" - "разведчик" и др.
Сравните два высказывания:
Советы стариков подобны зимнему солнцу: светят, но не греют.
Советы стариков, как вкус созревших плодов. Именно созревших, а не зеленых.
Неправильность психологической догрузки очевидна. 
•	Ложная аналогия: "Вольво" - автомобиль для людей, которые мыслят" - как будто все остальные автомобили изготавливаются для тех, кто мыслить не способен. 
•	Тематическое переключение: "Ну как, ты говорил с начальником?" "А почему у тебя такой тон?". 
•	Неявные допущения, вводимые в информационный обмен: "Как вы понимаете, я не могу это сделать" - допущение "вы все сами понимаете" навязывается партнеру как само собой разумеющееся. 
•	Допущения типа "ясно и очевидно": "Пойдешь с нами?" - "Куда мне теперь деваться..." или "А у меня есть выбор?" - очевидный намек на принуждение и как следствие снятие с себя ответственности за этот, а возможно, и следующие поступки. 
Активная защита - нападение
Цели
Многие часто встречающиеся высказывания имеют целью отмахнуться от критики, переложив свою вину и ответственность на других людей или обстоятельства. Приведем примеры соответствующей подачи информации.
 
Защита от критики
Мы ошибаемся, чтобы не ошибаться впредь.
Наши недостатки - это продолжение наших достоинств.
Никакое правительство не может быть революционным уже потому, что оно правительство.
Бог открывается только тому, кто в него верит. Таким аргументом были сражены все, какие только имелись, еретики и богоотвергатели.
Чтобы понять диалектику, надо родиться философом! Так советские философы нейтрализовывали любые атаки своих противников из тех, кто отрицал наличие пресловутых трех великих законов диалектики.
 
Перекладывание вины и ответственности
Женщина всегда такая, какой рядом с ней мужчина.
Каждый народ имеет такое правительство, какого он достоин.
Нет плохих учеников (студентов), есть плохие учителя (преподаватели).
Этот коронный ход какого-то анонимного софиста убаюкивает все поколения школьной и вузовской "серой массы".
Нет слабых диссертаций, есть просто мало связей или просто много врагов у диссертанта.
Какое остроумное спасение любой "провальной" ситуации!
И (да простят меня представительницы прекрасного пола) совсем вульгарное: Нет некрасивых женщин, бывает просто мало водки.
Частота употребления этого высказывания говорит сама за себя.
 
Лучшая защита - нападение
Следующие фразы переводят нападающего в положение защищающегося:
Чтобы говорить о чистоте, надо самому быть чистым.
Каждый все понимает в меру своей испорченности.
Известное всем предложение Иисуса Христа:
Пусть бросит в нее камень тот, кто без греха, - из той же серии.
http://shnurok14.narod.ru/Psih/Hidden/8-3.htm



ВИДЫ ОБМАНА (ВИДЫ МОШЕННИЧЕСТВА)
  http://shnurok14.narod.ru/Statyi/3_8.htmttp://shnurok14.narod.ru/Statyi/3_8.htm МЕСТО ДЛЯ ВАШ
 (Аукцион)
Если на улице предлагают забронировать(купить) себе место на заводе или ещё где-нибудь, то это скорее всего люди, которые собирают последние деньги у людей, которые хотят устроиться на работу, а после с этим деньгами исчезают. Когда же приходят на этот завод, то там говорят, что им об этом ничего неизвестно (или что-то в этом духе)...
 
"БЕЗНАДЁЖНЫЙ БОЛЬНОЙ"
Эта информация будет ВАМ полезна, т.к. многие зарабатывают на этом деньги: предлагая разные тренажёры, препараты и упражнения для получения должного результата. Но ведь можно обойтись и без их помощи и не платить за результат выплачивая суммы огромных денег. (Обычно говорят:" Это очень запущенно и уже не поддаётся лечению, но если вы заплатите 20000 долларов мы вылечим этого человека" - разве не настораживает, что сначала говорят неизлечимо, а потом заплатите и он поправится. Не верьте таким людям, они просто вытягивают из вас деньги, играя на последнем что у вас осталось, т.е. на вашей надежде).

ОПРОС НАСЕЛЕНИЯ (по телефону)
Звонок по телефону, в котором начинают расспрашивать о том, как вы проводите свободное время, когда вы бываете дома и т.д. и т.п. Люди не осознавая того, сами выдают информацию о себе и времени, когда их не бывает дома. Таким образом, когда их не будет дома к ним МОГУТ заявиться грабители и обчистить квартиру. Так что старайтесь быть предусмотрительными и не давать информацию о себе.
"УТЮГИ"
Они ходят на рынках или в местах большого скопления людей предлагая получить подарок от правительства. Но, чтобы получить подарок, они просят заплатить налог на него. Таким образом, они продают электроприборы (утюги, чайники и т.д.) стоимостью около 250-600 руб. за 2000-3000 рублей. Попадаются на это чаще всего люди приезжие, которые хотят увести с собой сувенир из города, или же старушки. Придя домой им, конечно же, объяснят, что их обманули, но вернуть то уже нельзя. Ведь, считается, что это подарок.
К сведению: "Утюги" и им подобные (мошенники) ищут ЛОХов. ЛОХ с их понятия - наивный, доверчивый человек, которого можно раскрутить. 
СТАРЫЙ ЗНАКОМЫЙ ИЛИ ЧЕЛОВЕК, КОТОРОГО ТРУДНО ПОНЯТЬ
а) На улице к вам подходит человек обнимая и похлопывая с примерными словами: Привет, давно не виделись, как поживаешь, как жизнь и т.д. и т.п. Так активно хлопая по всей вашей куртки (верхней одежде), что из карманов вылетает всё, что там лежит. После чего он извиняется, говорит что обознался (с кем не бывает) и уходит унося ваши вещи из карманов с собой. Этот метод Глеб Жиглов показывал Володе Шарапову в фильме Место встречи изменить нельзя.
б) На улице к вам подходит человек на что-то показывая и так говоря, что становится совершенно непонятно, чего же он на самом деле ищет или хочет. На самом деле, таким образом он отвлекает ваше внимание и в это время шарит по вашим карманам в поисках кошелька (бумажника). Вынув кошелёк, он уходит (в крайнем случае - убегает). А вы так и не понимаете, что он, собственно, говоря хотел. Позже, вы обнаруживаете, что ваш бумажник исчез и понимаете, что к чему. 

РАБОТА В СТРАХОВОМ АГЕНТСТВЕ
Есть и жулики и в этом направлении, вероятно, что некоторые с ними уже сталкивались. Этот принцип работает и в других областях, а заключается он вот в чём. Когда человек приходит к ним устроиться на работу они ему обещают "большую" заработную плату. В итоге человек получает намного меньше, чем ему обещали. Объясняют это тем, что люди здесь работают давно и получают небольшую зарплату и им будет очень обидно и завидно, если человек только что пришедший будет получать намного больше их. К тому же делают ссылку, что и опыта в работе у вас маловато (ВОТ ПОРАБОТАЕТЕ ПОБОЛЬШЕ И ЗАРПЛАТУ ПОВЫСИМ). Опять же - не говорят когда, что позволяет оттягивать и оттягивать повышение как в должности, так и в зарплате. Всё это можно понять ещё и так: вас не ценят и используют (ДЕШЁВАЯ РАБОЧАЯ СИЛА - это относится и к солдатам в армии (комментарии по этому поводу, кажется излишни)). Даже если вы уволитесь, для них это не будет большой потерей, они найдут другого простачка и сделают с ним тоже самое. К тому же при взятие человека на работу, они ему могут предложить внести определённую сумму денег, после этого взноса они обещаю ему место. Место может и дадут, а может и нет. Но даже если дадут, то МОГУТ сделать выше описанное.

СДАЁМ КВАРТИРУ (объявление)
Случается, что попадаются мошенники, которые снимают квартиры, подают объявление о продаже квартиры или о сдаче её в аренду. Когда человек приходит и хочет снять квартиру, то мошенник говорит, что уезжает на несколько месяцев (на отдых, в гости к родственникам...) и просит выплатить сумму денег (скажем за год), чтобы ему после вас не искать. После получения денег, вы его больше не увидите. Когда придут настоящие хозяева квартиры, тогда вы и понимаете, что вас обманули. БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ, ЛУЧШЕ ИЩИТЕ СДАЧУ КВАРТИР ЧЕРЕЗ ЗНАКОМЫХ... Кстати, при сдаче квартиры в аренду, арендатор платит сразу за первый и последний месяц (т.е. за 2 месяца)

КОШЕЛЁК
Ещё один вид мошенничества. Вы находите кошелёк, рядом возникает человек и говорит: давай поделим найденные деньги - человек делиться и после быстро уходит. Когда его уже совсем не видно подходит другой человек и спрашивает: вы здесь мой кошелёк не находили. Человек отвечает, что ДА и отдаёт кошелёк. Но тому этого мало он говорит что тут не вся сумма и требует возврата его денег. Человек объясняет ситуацию, но того тот вариант не устраивает (человек отдаёт ему все деньги, иной раз ведёт его к себе домой, как бы чувствуя вину, что поделили деньги и теперь вынужден вернуть ему всю сумму)! Как вы уже догадались мошенники работали в паре: один разыграл случайного прохожего с которым поделились деньгами, а второй был человеком потерявшим кошелёк. Обычно они выбирают для такого вида мошенничества девушек (женщин), с мужчинами это происходит реже. 
Решение: либо говорите, что не находили кошелёк, либо: пойдёмте в милицию и там разберёмся. 
Одним словом - старайтесь не теряться в таких ситуациях. В этом случае вы можете мне возразить: "Советы давать легко, а вот следовать им - сложнее". Что ж, вы совершенно правы, но это всё что мне остаётся делать, чтобы хоть как-то вам помочь.  









ЭЛЕМЕНТЫ ПРАКТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ
 
КАК УЗНАТЬ, КОГДА ВАМ ЛГУТ.

   Это должно заинтересовать многих, т.к. никто не хочет быть обманутым. Между тем в повседневной жизни - при деловом или бытовом общении - мы нередко чувствуем неискренность собеседника, который, как нам кажется, говорит неправду (неполную правду). Какие признаки внешнего вида, поведения, речи человека указывают на то, что он лжёт?
   То, что вы прочтёте ниже, окажет вам определённую помощь в диагностике лжи. Однако нужно иметь ввиду, что описываемые признаки могут указывать на неискренность человека, но ни в коем случае не являются однозначным доказательством этого. Так, неправомерно утверждать, что сухость во рту или появление у собеседника потребности выйти в туалет говорят о его лживости. Однако это, вполне вероятно, выдаёт его стрессовое состояние, что вполне можно сигнализировать о попытке обмануть вас.
   К признакам, указывающим на вероятную ложь, относятся определённые физиологические симптомы, своеобразная мимика и жестикуляция человека, некоторые его слова и фразы.
ОГЛАВЛЕНИЕ:
Физиологические симптомы лжи собеседника
Мимика и жестикуляция при обмане
Речевые построения, выдающие ложь
 
ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ СИМПТОМЫ ЛЖИ СОБЕСЕДНИКА (общие признаки стресса):
вверх
- появляются капельки пота, особенно над верхней губой или на лбу;
- сухость во рту вызывает у него желание пить;
- сухость губ ведёт к их периодическому облизыванию;
- зрачки сужаются;
- дыхание становится тяжёлым, приобретает неприятный запах
- выдох становится шумным, вздохи глубокие
- изменяется цвет лица (лицо краснеет, бледнеет или покрывается пятнами);
- начинают подёргиваться мышцы лица (веко, уголок рта, кончик брови и т.д.); появляется лицевой тик
- рот кривится, напрягаются губы, человек покусывает или дуёт их;
- тело начинает бить дрожь;
- появляется дрожь в голосе;
- учащается моргание (мигание);
- периодически появляется желание выйти в туалет;
- руки покрываются "гусиной кожей"
- начинается зевота;
- учащается сердцебиение, что ведёт к усилению пульсации крови в сосудах; становится заметнее пульсация крови в сосудах на шее, лбу, висках, в сонной артерии;
- появляется заикание;
- начинается нервный кашель (покашливание);
- теряется контроль над тембром и тоном голоса: более высокий тембр свидетельствует об испытываемом человеке напряжении, наличии стресса, как и голос с повышенной громкостью; мягкий тон может быть проявлением попытки ослабить бдительность собеседника; быстрая речь может указывать на неискренность; очень тихий голос выдаёт испытываемый человеком страх, как и резкий тон;
- происходит частое и (или) сильное сглатывание слюны; при этом кадык движется резко.
   Так проявляются общие признаки стресса. Вместе с тем сам факт стрессового состояния бывает связан всего лишь с личными особенностями человека. Поэтому, восприняв нервное напряжение собеседника как сигнал, следует перейти к предметному выявлению признаков его лжи.
МИМИКА И ЖЕСТИКУЛЯЦИЯ ПРИ ОБМАНЕ
вверх
Когда человек лжёт, он обычно волнуется. Пытаясь справиться со своим волнением, он неосознанно совершает беспорядочные, неоправданные движения.
ЛГУЩИЙ ЧЕЛОВЕК:
- не может спокойно усидеть на одном месте;
- теребит края одежды, стряхивает с неё пыль, снимает соринки (реальные или мнимые);
- перебирает пальцами, потирает руки;
- трогает голову, поправляет волосы;
- касается различных частей лица - рта. глаз, ушей, носа;
- играет с какими-либо предметами (поправляет манжету рубашки или ремешок часов, перебирает листки, завязывает или перевязывает шнурки и т.д.)
- не может сдержать появляющуюся дрожь в коленях;
- стремится как бы спрятать своё тело, вывести его из вашего поле зрения (облокачивается на шкаф, при этом фактически прячась за ним, разваливается на стуле или кресле, съезжая с него под стол и т.п.);
- покусывает губы или ногти;
- интенсивно курит;
- избегает взгляда собеседника (смотрит в его глаза менее трети времени разговора; часто используемый способ избежать взгляда партнёра - со скучающим видом рассматривать помещение, в котором проходит беседа);
- постоянно смотрит вам прямо в глаза (видимо, ему хорошо известно, что, если человек избегает взгляда, это считается признаком того, что он говорит неправду); в таких случаях можно заметить, если человек переигрывает: это нормально: в обычных случаях взгляд не фиксируется неподвижно в течение всего разговора: слушатель, как правило, смотрит на говорящего (пока тот говорит), чтобы показать, что он слушает; говорящий же часто отводит взгляд, кроме тех моментов, когда необходимо что-то подчеркнуть или показать, что он закончил свою речь;
- оттягивает воротник рубашки и интенсивно трёт шею под ним;
- почёсывает разные части лица, шеи, головы;
- отводя взгляд вниз, сильно трёт один глаз;
- покачивает ногой;
- ноги направляет носками к выходу;
   О неискренности человека могут свидетельствовать также и следующие признаки:
- мимолётные изменения в выражении его лица;
- рассогласование между словами и жестами (кивание головой при отрицательных ответах, покачивание головой при отрицательных ответах);
- тело повёрнуто в сторону от собеседника;
- голова опущена, втянут подбородок;
- брови хмурятся или поднимаются;
- совершаются различные движения ногами; шарканье, постукивание по полу, сгибание или разгибание коленей, закидывание ноги на ногу, нетерпеливое переминание с ноги на ногу;
- руки держатся в области паха (бессознательная попытка защититься);
- руки прячутся, беспокойно движутся или указывают в сторону, невольно отвлекая внимание; ладони рук неосознанно скрываются;
- человек держится за какой-либо предмет (портфель, стул, дверь автомобиля и т.д.) или облокачивается на него;
- периодически или постоянно поглаживается ( похлопывается, масируется) какая-то часть тела (жест самоуспокоения); поддёргивается какой-либо элемент одежды;
- руки часто потираются или вытираются;
- нос периодически почёсывается, потирается, особенно в процессе разговора;
- улыбка появляется часто, не вовремя и надолго;
- рот в ходе беседы прикрывается рукой; руки держатся близко ко рту или горлу;
- скрещиваются на груди руки и (или) ноги под стулом.
 
РЕЧЕВЫЕ ПОСТРОЕНИЯ, ВЫДАЮЩИЕ ЛОЖЬ
http://shnurok14.narod.ru/Psih/Psih2/Psihologia2_8.htm


   На лживость собеседника могут указывать следующие его слова, фразы, ответы и особенности речи.
   Настоятельное убеждение в собственной искренности, при котором он чрезмерно подчёркивает свою честность, неизменно настаивая на том, что говорит только правду (в случаях, когда вы никак не выражаете доверия к его словам):
- Клянусь здоровьем...
- Честное слово, я не знаю...
- Даю руку на отсечение...
- Это так же верно, как то, что...
- Честное слово, дело было так...
  А это самый распространённый и очевидный словесный признак лжи.
   Уклонение от обсуждения определённых тем, вопросов (когда они не затрагивают каких-либо неприятных для человека моментов):
- Не могу вспомнить...
- Я этого не говорил...
- Я не буду этого обсуждать...
- Не вижу здесь никакой связи...
- Я не могу ответить на этот вопрос...
   Необоснованно пренебрежительный, вызывающий или враждебный тон, когда вас явно провоцируют на грубость:
- Я не знаю, о чём идёт речь...
- Я вообще не желаю с вами говорить...
- Я не обязан отвечать на ваши вопросы...

   Короткие отрицания или равнодушные, уклончивые ответы на прямые вопросы. Простые повторяющиеся ответы или повторения простого отрицания. Уклонения от использования слов "ДА" или "НЕТ":
- Я не уверен.
- Вы уважаете меня?
- Вы, несомненно, человек серьёзный.
- Я об этом ничего не знаю.

На ложь вашего собеседника могут указывать следующие особенности его поведения: http://shnurok14.narod.ru/Psih/Psih2/Psihologia2_8.htm
- оказывает противодействие собеседнику при выяснении фактов, обстоятельств по обсуждаемому вопросу;
- может отказаться от объяснений без всяких видимых причин;
- оказание вам непрошенной помощи;

st63pochtaru комментирует запись #   [?]
На ложь вашего собеседника могут указывать следующие особенности его поведения: http://shnurok14.narod.ru
- оказывает противодействие собеседнику при выяснении фактов, обстоятельств по обсуждаемому вопросу;
- может отказаться от объяснений без всяких видимых причин;
- оказание вам непрошенной помощи;

РЕЧЕВЫЕ ПОСТРОЕНИЯ, ВЫДАЮЩИЕ ЛОЖЬ
newsland.ru/Blog/View/user/85952/id/39467/#comments349029
13 января 2010 в 15:42РедактироватьУдалитьРейтинг 0


   Опыт свидетельствует: искренний человек старается говорить больше и отстаивает свою искренность при выражении вами сомнений в ней, тогда как равнодушные, уклончивые ответы на прямые вопросы не вписываются в понятие нормального поведения. Такие ответы вызваны тем, что в ходе беседы человеку становится всё труднее и труднее лгать:
- появление нерешительности в высказываниях;
- отвлечение собеседника несмолкаемым разговором либо многочисленными вопросами;
- нежелание или утрата способности отвечать на задаваемые вопросы;
- длительные паузы перед ответами на вопросы; слишком медленные или запутанные ответы на вопросы;
- ответ вопросом на вопрос;
- повторение задаваемых вопросов вслух или просьбы о пояснении вопроса;
- маскировка сути вопроса лишней, не относящейся к делу информацией.
   Если при этом вы выясняете какие-либо обстоятельства, пытаетесь определить в реальной или мнимой вине собеседника, полезно иметь в виду следующие уточнения психологов:
НЕВИНОВНЫЙ ЧЕЛОВЕК
- может выражать подозрительность, недоверие к вам, не оказывая при этом противодействия в выяснении обстоятельств по делу;
- нередко даёт исчерпывающую информацию со всеми подробностями, даже не имеющими прямого отношения к делу; многословен;
- постоянно старается перебить вас своими объяснениями;
- начинает активно защищаться до того, как его в чём-то обвинят или заподозрят.
В тоже время ВИНОВНЫЙ ЧЕЛОВЕК:
- избегает подробных объяснений, немногословен;
- сдерживает себя при ответах на вопросы;
- оказывает противодействие собеседнику при выяснении фактов, обстоятельств по обсуждаемому вопросу;
- может отказаться от объяснений без всяких видимых причин;
- указывает на точность мелких деталей в своих объяснениях;
- выражает желание помочь вам при выяснении тех или иных обстоятельств.
   На ложь вашего собеседника могут указывать следующие особенности его поведения:
- несоответствие поведения человека ситуации;
- демонстрация преувеличенного дружелюбия; улыбчивость, когда обстановка не располагает этому;
- оказание вам не прошенной помощи;
- заострение внимания на второстепенных мелочах;
- громогласное проявление негодования, возмущения по незначительному поводу;
- демонстрация избирательной забывчивости, невнимательности;
- видимая перемена поведения: от спокойного - к взволнованному, возбуждённому, разгневанному; переход от проявления ответных реакций к отсутствию таковых;
- высказывание жалоб на плохое самочувствие, просьбы об оказании медицинской помощи; помимо действительного ухудшения общего самочувствия это может быть приёмом отвлечения внимания, поводом для сворачивания беседы.
   Изучение изложенных признаков внешнего вида и поведения собеседника (включая его движения, мимику, речевые построения) даст вам возможность развить свою наблюдательность, позволит отработать пассивный режим собственного поведения. При этом одна из важнейших практических рекомендаций заключается в том, чтобы в случае расхождения между словами и жестами вашего собеседника больше доверять своему зрению, а не слуху. Истине будут соответствовать именно невольные жесты, движения человека, его мимика, а не произносимые фразы. Необходимо учитывать, что надёжность признаков, передающих подлинное отношение вашего партнёра по общению, убывает в следующем порядке: пространственное расположение, поза, голосовые сигналы, мимика, непосредственно высказывания. Иначе говоря, скрыть правду или истинное отношение к вам легче всего посредством слов, мимики, голоса и труднее всего при помощи других средств общения (жестов, движения, позы).
   Искусство общения включает умение использовать активные приёмы выявления признаков лжи. При этом эффективность выявления таких признаков во многом определяется способностью создать соответствующую искусственную ситуацию.
   В общем плане порядок активных действий по выявлению лжи может быть следующим:
1) задать прямые вопросы, глядя прямо в глаза собеседнику, и проследить за его реакцией;
2) взглянуть в упор, с явным выражением сомнения в достоверности его утверждений;
3) использовать речевые, мимические и прочие приёмы, направленные на активизацию реакций собеседника.
   К таким приёмам, способным оказывать на него психологическое воздействие, можно отнести следующие:
- определённая обстановка мебели в помещении, где происходит разговор (либо соответствующее расположение собеседников): повышению вашего авторитета будет способствовать ваше размещение за большим столом, массивном столом на стуле с высокой спинкой и (или) вращающемся; стул вашего собеседника должен иметь низкую спинку и отстоять от вашего стола максимально далеко;
- посадите вашего собеседника спиной к открытому пространству (двери, проходу, окну), особенно если там периодически передвигаются люди;
- приглушите освещение в помещении, сами расположитесь в его наименее освещённой части;
- жёсткий взгляд в упор должен сопровождаться короткими, рубленными фразами;
- видите разговор с нарушением интимной зоны собеседника (примерно 45-50 см), подходите к нему сзади, сбоку, спереди;
- ладони поверните вниз, к полу;
- умышленно, демонстративно отражайте жесты собеседника;
- используйте вопросы-ярлыки ("Не так ли?", "Не правда ли?"), снижающие критичность восприятия ваших слов;
- используйте приём "выбор без выбора", когда формулировка вопроса не допускает отрицательного ответа: "Вам удобнее... сейчас или позже?", "Вы сами делаете это или с помощью...?", "Как я должен, на ваш взгляд, поступить: так или...?"
   Таковы наиболее общие рекомендации психологов по выявлению признаков лжи вашего партнёра по общению. Они, несомненно, могут быть значительно расширены и дополнены на основе вашего личностного опыта
http://shnurok14.narod.ru/Psih/Psih2/Psihologia2_8.htm



1. Конфликтная ситуация
http://shnurok14.narod.ru/Psih/Psih2/Psihologia2_10.htm

 - это представления человека о существующем противоречии, о самом себе (своих целях, возможностях и т.п.), об оппоненте - его целях, индивидуальных и личностных особенностях в конкретных условиях, а также о том, каково представление оппонента о его представлениях.
   2. Конфликт - психологическое противоборство людей, имеющих несовместимые цели и интересы.
   Итак, конфликт - это столкновение противоположно направленных целей, интересов, позиций, мнений или взглядов двух или нескольких человек. В основе любого конфликта лежит ситуация, включающая либо противоречивые позиции сторон по какому-либо поводу, противоположные цели или средства их достижения, либо несовпадение интересов, желаний, влечений оппонентов и т.д. Конфликт разрастается, когда одна из сторон начинает действовать, ущемляя (пусть даже неумышленно) интересы другой стороны.
   Чаще всего конфликт возникает из-за мелочи: неудачно сказанное слово, незначительный инцидент - и вот уже конфликт. Инцидент приводит к конфликту только при наличии противоречий, ждущих своего решения. Инцидент может спровоцировать любое неосторожное сказанное слово, какое-то действие.
  Разрастание, "эскалация" конфликтов происходит по такой схеме:
Межличностный конфликт, Межгрупповой конфликт, Общеколлективный конфликт.

Это объясняется тем, что участник конфликта ищет поддержки у окружающих, завоёвывает себе сторонников. Особенно стараются завлечь на свою сторону руководителя. Исходный конфликт обрастает новыми, отражающими интересы новых участников и противоречия между ними. При этом эмоции нарастают.
   По направленности конфликты делятся на "горизонтальные", "вертикальные", и "горизонтальные" составляющие.
   Конфликты, имеющие "вертикальную" составляющую (то есть "вертикальные" и "смешанные"), составляют в среднем 70-80% от общего числа конфликтов в коллективе организации.
   Конфликты различаются и по сфере их разрешения - деловой или личностно-эмоциональной. Полное разрешения конфликта заключается в устранении объективных причин, породивших его, и в восстановлении нормальных личных отношений. Взаимосвязи между причинами, характером конфликта и сферой его разрешения можно наглядно отобразить в виде схемы.
   Данная схема может служить инструментом анализа конфликтов.
 
ПРИЧИНЫ КОНФЛИКТА
1. Объективные причины	1. Субъективные причины
2. Конструктивные конфликты	2. Деструктивные конфликты
3. Деловая сфера	3. Личностно-эмоциональная сфера
   Из Объективных причин вытекают Деструктивные конфликты.
   Из Конструктивных конфликтов вытекает Личностно-эмоциональная сфера.
 
 
Стресс охватывает всех нормальных людей в конфронтационных ситуациях. Судя по всему, наша социально-биологическая норма - избегание конфликта. http://www.expert.ru/printissues/expert/2008/30/industrializaciya_vlasti/

Норма все-таки - это уклонение от действия через крики и оскорбления. В сравнении с кино реальные драки и ограбления выглядят довольно дурацки. Охваченные стрессом люди не компетентны в применении насилия. Конечно, затем в порядке психологической компенсации они многократно пересказывают себе и друг другу детали столкновения в приукрашенном виде: "Мы им показали!" Но статистика свидетельствует: абсолютное большинство столкновений не идет дальше угрожающей имитации, в крайнем случае пары ударов.  http://www.expert.ru/printissues/expert/2008/30/industrializaciya_vlasti/

И еще наблюдение из личной практики. Среди студентов-вечерников в нашем чикагском университете немало полицейских, особенно в семинаре по социологии мафии. Их основная реакция на русский фильм "Брат-2" с его узнаваемыми пейзажами Чикаго - мягко говоря, недоверие. Раки в озере Мичиган, у отеля "Дрэйк"? Но главное, объясняют мне эти студенты, - в перестрелке царит хаос. Сердце бешено колотится даже у самых опытных и крутых, ничто не идет по плану и инструкции, а пули летят во все стороны. Исключение - снайперы. Они (как и киллеры, и пилоты-асы) психологически и физически находятся вне боя, оттого спокойны и методичны. Они научены видеть в прицеле не человека, а цель. Поэтому никогда не смотрят людям в глаза.
А что самое трудное в полицейском профессионализме? Совладать с собой и не добить на месте гадов, которые только что в тебя стреляли и убегали.
Именно это Рэндалл Коллинз называет "наступательной паникой". Расправа над поверженным противником - будь то в семейной ссоре, уличной драке, сразу после боя, в крестьянском бунте или этническом погроме - выплескивает в кровавом буйстве крайние степени стресса. Придя в себя, сами победители не могут поверить, что могли такое натворить.
Мой коллега Марк Сэйджман, составивший социально-психологический портрет террористов "Аль-Каиды", пришел к парадоксальному выводу: фанатики оказались нормальнее среднестатистических обывателей, поскольку "Аль-Каида" отсеивала за ненадежностью психически неустойчивых кандидатов. В сознании террористов, они совершают альтруистическое самопожертвование ради отмщения и защиты святого дела, что не так уж отличается от мотивации бросающихся на амбразуру героев и идущих на таран камикадзе.
Абсолютное большинство актов насилия совершается нормальными людьми, попавшими в ненормальные обстоятельства.
Согласно Коллинзу, насилие всегда ситуативно и кратковременно, то есть зависит от микросоциального контекста и соотношения сил, а не от психологических комплексов и порочной генетики.
Истоки террора
Откуда тогда войны, террор и резня? Тут действуют два взаимоусиливающихся механизма - дегуманизация жертв и приобретенный технический навык. Человеческая природа противится убийству себе подобных. А не подобных?
Если они другого племени, языка, религии, класса? Тем более если при этом можно не видеть глаза жертвы, а лишь натренированно наносить удары или, того проще, нажимать на кнопки? Наша природа ведь еще и противоречива...
Человек - существо групповое и территориальное. Мы готовы отчаянно оборонять свое потомство и "кормовые площадки", как выражаются социобиологи. Библейская заповедь "не убий" явно противоречит библейским же рассказам, как праведный народ под корень изничтожает соседей, забирая при этом их "дев и стада" - производственные активы древних скотоводов.
В ходе эволюции значительно увеличивался размер социальных групп, которые мы считаем своими родными: от рода и племени к нации, расе, мировой религии или массовой партии. Собственно, об этом знаменитый постулат "Воображаемых сообществ" Бенедикта Андерсона. Воображаемые вовсе не означает не имеющие реальных последствий.
Ирландец, поляк или, скажем, истинный пролетарий в принципе не могут знать всех представителей своей нации или класса. Но сколько при этом людей готовы идти на смерть за общее дело! Соответственно, возрастали и размеры групп чужаков, которых в ситуации конфликта из-за реальных или воображаемых благ и угроз не считали за людей. Впрочем, это пока слишком общее условие, которое требуется конкретизировать.
Тоталитаризм?
Тоталитаризм есть проект полного подчинения государства и народа великой Идее, которую олицетворяет Вождь. Само же словечко запустил в оборот Муссолини, подразумевая, что его режим не чета склеротичной монархии и продажному либерализму.
До сих пор вроде бы все так, но дальше что? Добротная теория должна связно отвечать на вопрос, почему в ХХ веке настолько возрастает число и интенсивность диктатур. Каким образом у власти оказывались дотоле маргинальные интеллигенты вроде Муссолини и Гитлера, Ленина и Мао? Либо популисты из младших офицеров начиная с Ататюрка, Перона и Насера? Что общего у Че Гевары и аятоллы Хомейни, кроме оппозиции Америке? Или чем вам не тоталитарна ваххабитская Саудовская монархия, если бы ей не покровительствовали США?
Нелегко спорить с настолько расплывчатой концепцией, как тоталитаризм. Она оперирует философско-публицистическими обобщениями, несет в себе мощный эмоциональный заряд и, главное, идеологична. Поэтому из эмпирической базы заведомо исключены западные демократии, хотя и они в войнах ХХ века прибегали к концлагерям, тайному сыску и массовой пропаганде.
Попав в кровавый водоворот Первой мировой войны, западные правительства шли на меры, ранее невообразимые. К 1917 году британский военный кабинет занимался созданием медпунктов и детских яслей при фабриках - вовсе не из социалистических идеалов, а потому, что после отправки на фронт миллионов мужчин к станку приходилось ставить их жен, а значит, заботиться о детях и о доступном здравоохранении. Воюющие Англия и Франция импортировали продовольствие морем (тем самым попадая в кредитную зависимость от США). Континентальным же Германии и Австро-Венгрии пришлось вводить карточки и продотряды. Австрияки в 1916 году сняли с фронта 60 тыс. штыков и направили эту силу искать по деревенским дворам укрываемое продовольствие. Германский же Генштаб превратился в прообраз Госплана, заменившего рынки всех основных товаров. Это и имел в виду Ленин, превознося империализм как канун социализма.
Понять эволюцию власти в ходе ХХ века помогает необычный американский политолог Джеймс Скотт. С одной стороны, он давно признанный классиком профессор элитарного Йельского университета, а с другой - убежденный фермер-народник и анархист, регулярно перечитывающий "Бравого солдата Швейка". Что дает, конечно, необычную среди политологов свободу от общепринятых взглядов, правых и левых. Кстати, книга Джеймса Скотта стараниями его друга Теодора Шанина издана и по-русски под названием "Благими намерениями государства". Подзаголовок ее совсем прозрачен: "Как и почему проваливались проекты по улучшению человечества".    http://www.i-u.ru/biblio/download.aspx?id=4853     



   Довольно часто мы бываем вовлечены в разного рода конфликты - служебные, бытовые, личные. Ни один конфликт не проходит для нас бесследно. Их итогом становятся стрессы различной интенсивности, ведущие к расстройствам нервной системы, общему снижению тонуса организма, к заболеваниям.
   Чтобы успешно преодолевать разрушительные последствия конфликтов, нужно научиться обходить их и, коль скоро мы оказались в них втянуты, выходить из острых ситуаций. Для этого прежде всего необходимо хорошо представлять, какие действия ведут к конфликтам.
   Итак, к конфликтам располагает следующее поведение:
   - высказывание партнёру подозрения в его негативных побуждениях, открытое недоверие;
   - перебивание собеседника при высказывании им своего мнения; несдержанность;
   - открытое проявление личной антипатии к человеку;
   - постоянные или частые мелочные придирки;
   - принижение значимости роли человека, его отрицательная оценка, "навешивание ярлыков";
   - угроза;
   - подчёркивание разницы между собой и собеседником не в его пользу;
   - заниженная оценка вклада партнёра в общее дело; преувеличение собственного вклада, своей роли;
   - устойчивое нежелание признать свои ошибки или чью-то правоту;
   - постоянное навязывание своей точки зрения;
   - неискренность;
   - нарушение персонального физического пространства (Под физическим пространством понимается расстояние между собеседниками, позволяющее вести доверительную беседу, не заходя при этом в интимную зону друг друга (45-50 см для европейцев, кроме англичан). Оптимальным расстоянием для общения является: в Европе (исключая Англию): 80-100 см; в Англии: 110-140 см; в Латинской Америке: 40-45 см).
   - обсуждение интимных проблем собеседника;
   - резкое ускорение темпа беседы, её неожиданное свёртывание;
   - игнорирование вами попыток собеседника сгладить противоречия, совместно найти оптимальное решение возникающей проблемы.
   Как же весит себя в ситуации конфликта? Конечно, каждый конфликт носит неповторимый характер, и нельзя предусмотреть оптимальный путь выхода из него. Но всё-таки знание рекомендаций психологов значительно упростит эту задачу.
   Важную роль в разрешении конфликта играют следующие моменты:
   - адекватность отражения конфликта;
   - открытость общения конфликтующих сторон;
   - создания климата доверия;
   - определение существа конфликта.
   Так, на адекватность отражения конфликта влияют многие факторы. Одним из них является "иллюзия собственного благородства". Человеку, вовлечённому в конфликт, кажется, что истина и справедливость целиком на его стороне. В большинстве конфликтов каждый из оппонентов считает, что он прав, и стремится к справедливому, с его точки зрения, разрешению ситуации.
   Другим фактором, влияющим на адекватность отражения конфликта, является "поиск соринки в глазу другого". Каждый из участников конфликта видит недостатки и погрешности противника, но не замечает того же за собой. Как правило, конфликтующий не оценивает объективно смысл собственных действий по отношению к оппоненту и с негодованием реагирует на его действия (психологи называют данный феномен "двойной этикой").
   Последнее психологическое явление, влияющее на адекватность восприятия конфликта, по смыслу близко ко второму фактору. Это упрощение конфликтной ситуации, в результате которого подтверждаются представления о правильности своих действий и неадекватности действий оппонента.
   Указанный психологические явления затрудняют адекватное отражение конфликта и препятствуют его разрешению.
   Очень важны взаимная открытость конфликтующих сторон и создание ими климата взаимного доверия, сотрудничества. Достичь этого можно тогда, когда все участники конфликта максимально заинтересованы в достижении общего результата совместной деятельности. Это сблизит оппонентов и позволит найти новые способы преодоления конфликта.
   Когда вы находитесь в конфликтной ситуации, для более эффективного решения проблемы необходимо выбрать определённый стиль поведения, учитывая при этом ваш собственный стиль, стиль других вовлечённых в конфликт людей, а также природу самого конфликта.
   Выделяют следующие пять типовых стратегий (стилей) поведения в конфликтных ситуациях.
  1. Приспособление (изменений своей позиции, перестройка поведения, сглаживание противоречий, поступаясь иногда своими интересами).
   2. Компромисс (урегулирование разногласий через взаимные уступки).
   3. Сотрудничество (совместная выработка решения, удовлетворяющего интересы всех сторон: пусть длительная и состоящая из нескольких этапов, но идущая на пользу делу).
   4. Игнорирование, уклонение от конфликта (стремление выйти из конфликтной ситуации, не устраняя её причин).
   5. Соперничество, конкуренция (открытая борьба за свои интересы, упорное отстаивание своей позиции).
   Ваш стиль поведения в конкретном конфликте определяется той мерой, в которой вы хотите удовлетворить собственные интересы (действуя пассивно или активно) и интересы другой стороны (действуя совместно или индивидуально).
   Существуют рекомендации по целесообразному использованию того или иного способа разрешения конфликта в зависимости от конкретной ситуации. После указания каждой стратегии поведения перечисляются ситуации, в которых данная стратегия целесообразна.
   1. Приспособление:
   - наиболее важной задачей является восстановление спокойствия и стабильности, а не разрешение конфликта;
   - предмет разногласия более существенен для оппонента, чем для вас;
   - открывается вероятность появления более сложных проблемных ситуаций по сравнению с той, которая рассматривается сейчас;
   - необходимо признать собственную неправоту;
   - отстаивание своей точки зрения требует много времени и значительных интеллектуальных усилий;
   - вас не особо волнует случившееся;
   - вы хотите сохранить мир и добрые отношения с другими людьми;
   - вы чувствуете, что важнее сохранить с кем-то хорошие взаимоотношения, чем отстаивать свои интересы;
   - вы понимаете, что итог намного важнее для другого человека, чем для вас.
   2. Компромисс:
   - у сторон одинаково убедительные аргументы;
   - необходимо время для урегулирования сложных проблем;
   - необходимо принять срочное решение при дефиците времени;
   - сотрудничество и директивное утверждение своей точки зрения не приводят к успеху;
   - обе стороны обладают одинаковой властью и имеют взаимоисключающие интересы;
   - вас может устроить временное решение;
   - удовлетворение вашего желания имеет для вас не слишком большое значение, и вы можете несколько изменить поставленную вначале цель;
   - компромисс позволит вам сохранить взаимоотношения, и вы предпочитаете получить хоть что-то, чем всё потерять.
   3. Сотрудничество:
   - необходимо найти общее решение, если каждый из подходов к проблеме слишком важен и не допускает компромиссных вариантов;
   - основной целью обсуждения является приобретение совместного опыта работы, получение широкой информации;
   - необходимы интеграции точек зрения и сближение мнений сотрудников;
   - представляется важным усиление личностной вовлечённости в деятельность и групповой сплочённости;
   - у вас тесные, длительные и взаимозависимые отношения с другой стороной;
   - у вас есть время поработать над возникшей проблемой (это хороший подход к разрешению конфликтов на основе перспективных планов);
   - вы и ваш оппонент хотите поставить на обсуждение некоторые идеи и потрудиться над выработкой решения.
   4. Игнорирование:
   - источник разногласий не существенен по сравнению с более важными задачами;
   - необходимо время, чтобы восстановить спокойствие и создать условия для трезвой оценки ситуации;
   - изучении ситуации и поиск более предпочтительны, чем немедленное принятие какого-либо решения;
   - предмет спора не имеет отношения к делу, уводит в сторону и при этом является симптомом других, более серьёзных проблем;
   - подчинённые могут сами успешно урегулировать конфликт;
   - напряжённость слишком велика, и вы ощущаете необходимость ослабления накала;
   - вы знаете, что не можете или даже не хотите решить конфликт в свою пользу;
   - у вас мало власти для решения проблемы или для её решения желательным для вас способом;
   - пытаться немедленно решить проблему опасно, поскольку открытое обсуждение конфликта может только ухудшить ситуацию.
   5. Соперничество:
   - требуются быстрые и решительные меры в случае непредвиденных и опасных ситуаций;
   - актуальное решение глобальных проблем, связанных с эффективностью деятельности (при уверенности руководителя в своей правоте);
   - идёт взаимодействие с подчинёнными, предпочитающими авторитарный стиль;
   - исход очень важен для вас, и вы делаете большую ставку на своё решение возникшей проблемы;
   - вы обладаете достаточным авторитетом для принятия решения, и представляется очевидным, что предлагаемое вами решение - наилучшее;
   - вы чувствуете, что у вас нет иного выбора и что вам нечего терять;
   Для правильной оценки своего поведения и поведения оппонента необходимо уяснить основную проблему, ответив на вопросы:
А. Как я понимаю оппонента? Какие мои действия и поступки партнёра привели к возникновению конфликта?
Б. Как оппонент видит проблему? Какие, по его мнению, мои и его действия лежат в основе конфликта?
В. Соответствует поведение каждого сложившейся ситуации? (Исследования показывают, что сила реакции обычно не соответствует значимости конфликта.);
Г. В каких вопросах мы расходимся и в каких солидарны?
   При определении причины конфликта нужно как можно точнее уяснить для себя, что в действиях партнёра кажется неприемлемым и что неприемлемо для него самого; следует попытаться в спокойной обстановке понять причины конфликта.
   Возможные пути разрешения конфликта заключаются в поиске ответов на вопросы:
   - Что бы я сделал для разрешения конфликта?
   - Что мог бы сделать для этого партнёр?
   - Каковы общие цели, во имя которых необходимо найти выход из конфликта?
   При этом вам следует:
   - проявить внимание и доброжелательность к собеседнику;
   - проявить терпимость к особенностям партнёра, показать своё искренне сочувствие;
   - быть сдержанным, контролировать свои движения, речь, мимику;
   - попытаться понять: что именно привело человека в его нынешнее состояние - каковы явные или скрытые мотивы;
   - дать собеседнику полностью выговориться, внимательно выслушать его; хороший эффект даёт техника прямого повтора, интерпретации или обобщения услышанного - тем самым человеку даётся понять, что он услышан и понят;
   - сократить социальную и физическую дистанцию до оптимального уровня;
   - отвлечь внимание партнёра от болезненного вопроса, хотя бы на короткое время, при этом могут быть использованы любые приёмы - от просьбы пересесть на другое место, позвонить, записать что-то до высказывания какой-нибудь нелепой мысли, шутки;
   - подчеркнуть общность ваших интересов, целей, задач;
   - высказывать собеседнику не готовые оценки и мнения, а свои чувства, состояния, вызываемые его словами; это заставит вашего партнёра отвечать вам не односложно, а развёрнуто, мотивированно, с пояснением своей позиции;
   - прежде чем отвечать на критику, замечания, упрёки, нужно чётко уяснить - что конкретно имеется ввиду; вы должны быть уверены, что правильно всё поняли (Неверное понимание смысла чьего-то высказывания может стать причиной серьёзного конфликта. Так, неточная смысловая передача отдельных фраз в ООН не раз становилась источником недоразумений на международном уровне. Однажды переводчик-синхронист неправильно понял замечание выступавшего советского представителя: "А воз ныне там". Решив, что речь идёт о Всемирной организации здравоохранения(ВОЗ), он перевёл на английский язык: "А Всемирная организация здравоохранения не предпринимает никаких шагов в данном направлении". Возник небольшой скандал, который удалось погасить только после разъяснения смысла высказывания. В другом случае английским переводчиком была довольно своеобразна переведена русская поговорка: "Я вам про Фому, а вы мне - про Ерёму". Чуть-чуть подумав, он нашёл английский "аналог" из "Гамлета": "Подгнило что-от в датском государстве", чем вызвал бурю возмущения со стороны представителя Дании.);
   - разделить с партнёром ответственность за решение проблемы;
   - в особо острых и затянувшихся конфликтах привлечь посредника.
   Для совместного решения о выходе из конфликта следует выяснить:
   - Каковы вероятные последствия каждого из возможных путей разрешения конфликта?
   - Какой из способов разрешения конфликта вызывает у оппонента чувство удовлетворения?
   Хотя в каждом отдельном случае причина конфликта совершенно конкретна, все конфликты имеют сходную основу: фактическое положение дел находится в противоречии с ожиданиями людей. Если это так, то можно наметить два стратегических пути разрешения конфликта: либо перестроить реальность под ожидания оппонентов, либо попытаться изменить отношения оппонентов к существующему положению дел. А практически чаще всего нужно действовать одновременно по обоим направлениям.
   1. Создайте атмосферу сотрудничества. С момента первой встречи конфликтующих сторон и затем в начале каждой последующей встречи стоит провести несколько минут в неофициальной беседе.
   2. Стремитесь к ясности общения. Подготовьте к переговорам необходимую информацию. С самого начала договоритесь о терминологии, чтобы исключить разное понимание одних и тех же слов.
  3. Признайте наличие конфликта. как ни странно, это бывает труднее всего.
   4. Договоритесь о процедуре. Если конфликт признан и очевидно, что он быстро не решается, то вместо того, чтобы продолжать бесплодные споры, договоритесь, где, когда и как начнёте совместную работу по его преодолению. Лучше всего заранее оговорить, кто будет принимать участие в обсуждении. Поскольку "дома и стены помогают", хорошо собираться либо в нейтральном месте, либо по очереди у каждой из сторон.
   5. Сформулируйте проблему конфликта. Главная задача заключается в том, чтобы определить конфликт в терминах той обоюдной проблемы, которая подлежит урегулированию. Уже на этой стадии нужно подходить к ней как к "нашей" проблеме - это сразу определит дух сотрудничества. Обе стороны должны высказаться о ситуации. В чём они видят конфликт, какие чувства это у них вызывает, и в особенности - как каждая оценивает свой вклад в конфликтную ситуацию. Не менее важно выяснить также и то, что каждая из сторон не видит и не признаёт. Насколько это возможно, постарайтесь отстраниться от скрытых интересов и личных амбиций, способных усложнить его разрешение. С этой целью сосредоточьтесь на конкретных действиях, потребностях сторон и спорных предметах, стремясь не переходить на личности. Вряд ли стоит обсуждать побуждения людей или обнаруживать в поведении личные мотивы.
   6. Исследуйте возможные варианты решения.
   7. Добейтесь соглашения. Здесь нужно обсудить и дать оценку высказанным предложениям, а затем выбрать наиболее приемлемое. Естественно. оно должно учитывать требования обеих сторон, то есть быть соглашением. Иногда бывает достаточно одной встречи и самого факта переговоров, чтобы уладить разногласия. В других случаях, когда предмет более важен и сложен, может потребоваться несколько этапов переговоров.
   8. Установите крайний срок решения. Если не поставить строго определённый срок, переговоры по конфликту могут тянуться очень долго, поглощая всё время. Когда же поставлен предел, стороны будут строить работу, исходя из него. Важно только, чтобы эти сроки были согласованы и приняты обеими сторонами.
   9. Воплощайте план в жизнь. Желательно приступить к мерам по урегулированию конфликта как можно скорее после заключения соглашения. Отсрочки могут вызвать сомнения и подозрения сторон друг к другу.
   10. Оцените принятое решение. При разработке самого удачного соглашения по урегулированию конфликта могут остаться обделённые и обиженные.
   Существуют также косвенные методы погашения конфликтов. Они подчиняются некоторым принципам.
 
Принцип "выхода чувств"
вверх
   По наблюдению психологов, если человеку дать возможность беспрепятственно выражать свои отрицательные эмоции, то постепенно они сами собой сменяются положительными. Реализация данного принципа требует от вас терпения и способности эмоционально поддерживать собеседника, демонстрируя сочувствие, понимание, которое ещё не гарантирует согласия с ним.
 
Принцип "эмоционального возмещения"
вверх
   Человек, обращающийся к вам с жалобами на своего оппонента, должен рассматриваться вами как страдающее лицо, хотя действительным пострадавшим может являться не он. Показав, что считаетесь с этим, вы уже эмоционально возмещаете удручённое душевное состояние собеседника.
 
Принцип "авторитетного третьего"
вверх
   Примиряющее, доброе мнение одного из оппонентов о другом, переданное через третье лицо, может побудить обиженного к поиску компромисса.
 
Принцип "обнажения агрессии"
вверх
   Вы побуждаете оппонентов в конфликте ссориться в вашем присутствии и достаточно длительное время не пресекаете ссоры. Как правило, при третьем лице конфликтующие не достигают таких крайностей, чтобы пришлось в буквальном смысле разнимать враждующих. Дав им возможность выговорить самое наболевшее, вы продолжаете работу на основе одного из принципов, которые приводятся далее.
 
Принцип "принудительного слушания оппонента"
вверх
   Ссора происходит в вашем присутствии. Вы неожиданно останавливаете ссорящихся и предлагаете оппонентам повторить последнюю реплику друг друга. Обычно ссорящиеся не в состоянии воспроизвести реплики друг друга, поскольку каждый слышит в основном только себя, а обидчику приписывает те высказывания, которых тот в действительности не произносил. Непривычность, неожиданность такой ситуации уменьшает накал страстей и взаимного ожесточения, способствует росту самокритичности.
 
Принцип "обмена позиций"
вверх
   Вы останавливаете развернувшуюся на ваших глазах ссору, просите враждующих поменяться местами и взглянуть на предмет ссоры глазами оппонента. Этот приём обладает универсальной эффективностью, то есть уместен при устранении конфликтов любого типа.
 
Принцип "расширения духовного горизонта" спорящих
вверх
   Побуждая конфликтующих ссориться в своём присутствии, вы тем или иным способом протоколируете ссору (желательно использовать магнитофон или видеокамеру). Остановив ссору, вы воспроизводите её запись. Как правило, оппоненты испытывают подавленность от того, что услышали, поскольку оба начинают понимать, что вели себя недостойно. Вы приступаете к разбору ссоры, беспощадно показывая эгоизм каждого.



Георгий Георгиевич Почепцов родился 29 октября 1949 года в г. Береговое Закарпатской области. В 1971 г. окончил Киевский университет им. Т. Г. Шевченко, факультет кибернетики. С 1981 г. член Союза писателей. С октября 1999 года заслуженный журналист Украины. Доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой информаци... http://www.ladoshki.com/?books&author=1731





          
          Война  слов  и  образов  не  подчиняется  привычной  логике.   Она
развивается   по   своим   собственным   законам.   Например,   сейчас  один
нью-йоркский  издатель  опубликовал  путеводитель  по  Нью-Йорку.  Он  долго
думал,  сохранять  ли  на  обложке  отсутствующие сегодня в действительности
башни  торгового  центра.  Решив  оставить  их  на память, он оказался прав.
Путеводитель  идет   нарасхват,  несмотря   на  высокую   цену.  Виртуальная
действительность оказалась нужнее и важнее реальной.
(Точно также  в  на  Красной  площади  убрали  лобное  место, 
хотя  оставили  название "Красная от крови площадь" - пометка st63)

          

          М.Маклюэн писал, что в истории человечества еще не было  подобного
периода,  когда  огромное  число   людей  специализируется  на   манипуляции
сознанием. Маклюэн писал это достаточно  давно. С тех пор число  таких людей
еще  больше  увеличилось.  Тем  более  их  активность возрастает в кризисные
периоды, как при нынешней антитеррористической операции.

          В момент  встречи Горбачева  и Рейгана  пресс-служба Белого  дома,
боясь,  что   Горбачев  произведет   лучшее  впечатление   на   журналистов,
заготовила  высказывания  Рейгана,  которые  он  якобы  произносил  во время
встречи (Nelson  W.D. Who  speaks for  the President?  The White House Press
Secretary from  Cleveland to  Clinton. -  Syracuse, 1998).  Нечто вроде "мир
стал  дышать  спокойнее,  после  того  как  мы  поговорили". Эти виртуальные
фразы, в реальности их  не было, и стали  в дальнейшем цитируемыми. То  есть
"неправда" победила "правду".

          Сегодня  для  работы  с  реальным  пространством привлечены лучшие
"спецы" в  области пространства  виртуального. С  одной стороны,  из области
создания  развлечений,  с  другой,  из  области  экономической,  связанной с
продвижением товаров, ведь такие понятия,  как бренд или репутация, несут  в
себе  большую  экономическую  ценность,  которая  часто  превышает стоимость
физических активов.

          Происходит   существенное   перемещение   специалистов   из  сферы
развлечений или  рекламы в  сферу политики.  Карл Роув,  являющийся одним из
ближайших  помощников  Буша,  встретился  с  представителями  Голдливуда  11
ноября 2001. 50  продюсеров и специалистов  по созданию имиджей  повели речь
об имидже США в военном контексте. Причем сделали это в воскресенье.

           

          Странным   образом,   большинство   собравшихся   принадлежат    к
демократам и активно  работали против Буша  в период предвыборной  гонки, но
сегодняшняя  ситуация  собрала  их  вместе.  На  встрече подчеркивался и тот
момент,  требующий  постоянного  освещения  в  СМИ,  что  действия   Америки
являются  ответом  на  гибель  почти  пяти  тысяч  ее  граждан. Вторая четко
прозвучавшая характеристика состоит  в том, что  война должна подаваться  не
как  война  против  мусульман,  а  против  преступников,  убивших безоружных
людей.  Среди  привычных  идей  -  участие  артистов  в  поездках к военным,
обновление  фильмофонда   в  войсках,   создание  роликов   для  показа   по
телевидению  и  перед  сеансами  в  кино.  Все это понятные нам предложения,
поскольку отображают стандартные отношения  искусства и войны, знакомые  нам
со  времен  прошлых  войн.  В   рамках  встречи  также  было   рекомендовано
позиционировать  Америку  в  качестве  самой  щедрой  страны в мире, которая
накормила и одела миллионы, не  требуя ничего взамен. Интуитивно автор  этой
идеи,  Дж.Валенти,  являющийся  председателем  Ассоциации кино, опирается на
правило введения более широкого позитивного контекста, который в  результате
не дает порождать более конкретные отрицательные интерпретации.

          В  целом  К.Роув  подчеркнул,  что  он  услышал не меньше 20 новых
идей.  При  этом  правительство   принципиально  не  навязывало   участникам
собрания будущего содержания их работ. Правда это или нет, но такая  реакция
связана с мнением,  высказанным в прессе,  что правительство возвращается  к
управлению киноиндустрией, как это было  во время Второй мировой войны.  Сам
он подчеркнул такие сферы, где возможно пересечение интересов:

          -  создание  качественного  обращения  к  американцам,  чтобы  они
выступили в роли волонтеров различного рода;

          - организация досуга и поддержки американских военных и их семей;

          -  разъяснение  того,  что  это  глобальный  конфликт,   требующий
глобальных решений, а не столкновение национального порядка;

          - помощь в поддержке детей и семей в эти неопределенные времена.

          Киноиндустрия,  являющаяся  существенным  элементом  бизнеса  США,
оказалась  готовой  повернуться  лицом  к  новым  реалиям,  хотя  вроде   бы
виртуальный  мир  является  самым  отдаленным  от  мира  реальности.  Но   в
критические периоды  виртуальный и  реальный мир  смыкаются более  серьезно,
чем  когда  бы  то  ни  было.    Поскольку  реальное  становится  виртуальным,
поскольку  могут  исчезать  даже   человеческие  жизни,  то  и   виртуальное
становится столь же значимым,  как реальное (например, вынесение  армейского
знамени из окружения).

          Объекты  виртуальной  реальности  -  а человечество сталкивается с
ними,  сколько  себя  помнит,  -  характеризуются  героизацией  и личностной
окраской. И кино,  и мифы, и  литература дают нам  именно такие типажи.  Это
долговременные  информационные  продукты.  Ее  еще  можно  назвать   тяжелой
артиллерией.  Если  газетная  статья  умирает  на  следующий  день,  то кино
практически не умирает. Скорее - исчезает зритель, но на смену ему сразу  же
приходит новое поколение. Вспомним,  что ожидающейся смерти кино  советского
периода  не  произошло.  Его  все  равно  смотрят  - или новый зритель, или,
по-другому, зритель старый.  Вычеркивание его идеологического  компонента не уничтожило компонента  художественного, хотя  в то  время нам  казалось, что идеология  является  определяющей  составляющей  этого  кино.  Кстати,   США
побеждает СССР в перестройке (умов) именно за счет долговременного  продукта
(кино, литературы  и под.).  Как долговременный  информационный, а  не чисто
вещевой продукт воспринимались  нами и другие  объекты того мира  (например,
шариковые ручки или джинсы).

          

          Приведем  некоторые  закономерности,  характеризующие используемый  тип воздействия.

         #Правило 1: Факт должен вводиться сразу с интерпретацией#
http://www.compromat.ru/page_11323.htm


          Америку  вообще  характеризует  порождение  интерпретаций,  а   не
фактов.  Самым  простым  видом  интерпретации  является выбор того или иного
вида вербального  обозначения, например,  не война,  а "антитеррористическая
операция", что сразу задает справедливость этого военного действия, а  также
его  ограниченный  характер  (в  отличие  от  всеобъемлющей  войны). Сходным
образом  Россия  избрала  для  описания  своих  противников  в Чечне термины
"боевики"или "бандформирования". При этом  ни разу заголовок, например,  CNN
не обходится  без слова  "террор", что  говорит о  сознательной подсказке со
стороны специалистов  по психологическим  операциям. Как  известно, в период
войны  в  Персидском  заливе  эти  специалисты присутствовали в команде CNN.
Наверняка, эта ситуация повторяется и сегодня.

         #Правило  2:  Появление   отрицательного  факта  должно   сниматься
(корректироваться) положительной интерпретацией#

          Потери среди мирного населения  замалчивались, когда же они  вышли
на первые  страницы, руководство  CNN потребовало  давать их  только на фоне
повтора того, что в США  погибло почти пять тысяч мирных  жителей. Последняя
информация  введена  на  более  сильных  основаниях  с  четко   выработанной
доминирующей оценкой к  ней, поэтому она  позволяет затормозить ненужное,  с
точки зрения коммуникатора, реагирование получателя информации.

         #Правило 3: Появление одного отрицательного факта позволяет  заодно
предать гласности и другой отрицательный факт#

          Это  известный  закон  спин-докторов  прозвучал  в  этот  период в
Англии, когда спин-доктор правительства  Дж.Мур после первых секунд  падений
башен в Нью-Йорке разослала меморандум, подчеркивающий, что в этой  ситуации
можно  предать  гласности  некоторые  свои  отрицательные события. Публика в
этом  случае  все  равно  отреагирует  однократно,  если  же  сообщения   об
отрицательных событиях делать дважды, последует и многократная реакция.

         #Правило   4:    Одновременное   нахождение    в   поле    внимания
отрицательного  факта  и  положительного   факта  затрудняет  у   получателя
информации выработку четко однозначного отношения#

          Данное  явление   наиболее  активно   используется  в    афганской
кампании.  Это   бомбежки  с   одновременным  сбрасыванием   продуктов,  это
посещение  мечети  Бушем,  этот  тот  или  иной  уровень  поддержки войны со
стороны  других  арабских  государств.  Человек  находится в замешательстве,
поскольку получает противоречивые сообщения.

         #Правило 5: Аргументация строится на нужной интерпретации, а не  на
факте#

          Основным приемом воздействия при  этом становится перевод факта  в
тот  тип  интерпретации,  который  нужен  коммуникатору,  без  учета  других
возможных   интерпретаций   неоднозначного    факта.   Например,    Би-Би-Си
демонстрирует фильм, повторенный каналом "1+1", где привязывает биотеррор  к
бен Ладену  или Ираку.  Однако сегодня  уже и  сами американцы признают, что
скорее всего источник  заражения - внутренний.  Но в данном  случае из факта
выводят нужную интерпретацию. И работают уже исключительно с ней.

         #Правило   6:   Необходимо   использовать   каналы    коммуникации,
приближенные к объекту воздействия#

          США  активно  выходят  именно  на  арабские  телеканалы, поскольку
виртуальный  мир  всегда  национально  окрашен.  Арабский мир имеет тридцать
спутниковых  телеканалов.  Если  раньше  США  считали,  что  они не выражают
общественного  мнения,  поскольку  связаны  с  государством,  то  теперь все
переменилось.

          Сегодня пресс-секретарь Ари Флейшер использует в своих  ежедневных
брифингах  цитаты  из  арабских   источников,  например,  такую  цитату   из
иорданской газеты: "То, что сейчас имеет место под руководством бен  Ладена,
является подлинным бедствием для исламского мира".

         #Правило  7:  Следует  навязать  общественному  мнению свое видение
характеристик противника, его образа#

          Виртуальный    мир    становится    все    важнее    и    весомее.
Сконструированные  объекты  оказываются  более  удобными  для   воздействия,
поскольку  обладают  только  теми  свойствами,  которые  на  данный   момент
необходимы. Один  из специалистов  по стратегии,  работавший в избирательный
период в команде Буша-старшего  (Дж. Карвилл), подчеркивал, что  "публика не
может реагировать на  то, чего она  не знает. Вы  не должны думать,  что они
знают нечто  иное, если  вы не  сообщили им  этого" (цит.  по: D"Allessandro
D.F. Brand  Warfare. 10  rules for  building the  killing brand.  - New York
etc., 2001. - Р. 116-117). Публика  знает только и исключительно то, что  ей
сказали, и  ничего другого.  Интерпретация политика  навязывается публике, и
тем самым речь начинает идти только об этом, о виртуальной реальности, а  не
о подлинных проблемах. И в  подобном случае очень трудно уйти  от введенного
ранее понимания.

         #Правило  8:  Навязывание  точки  зрения  может происходить за счет
отсылки  на  исторические  объекты  (любые  прошлые ситуации, по отношению к
которым общество уже выработало четкие оценки)#

          Это, с  одной стороны,  облегчает работу  пропагандиста, поскольку
идет  привязка  к  тем  образам,  которые  уже  хранятся  в памяти массового
сознания.  С  другой,  перед  нами,  несомненно,  эмоциональный  тип  выдачи
информации,  который  обладает  огромными  преимуществами  по  эффективности
воздействия. По  этой причине  Буш-отец называл  Саддама Хуссейна, например,
"арабоговорящим Гитлером",  войны в  Боснии-Герцеговине и  Косово начинались
из-за  привязки  сербов  к  фашистам,  этническим  чисткам  и   концлагерям.
Советские генсеки  отсылали наше  восприятие к  образу Ленина,  американские
президенты (особенно демократы) - к образу Кеннеди.

          В  афганской  войне  возник  образ  "джихада",  с одной стороны, и
"крестовых  походов"  -   с  другой.  Это   заставило  США  начать   активно
вычеркивать такое  понимание, чтобы  не усугублять  ситуацию противостояния,
ведь  тогда  от  США  должны  отойти  другие  мусульманские  страны. Кстати,
известный  писатель  Салман  Рушди  напомнил  в "Гардиан", что речь все-таки
идет о войне с исламом. Но  при этом он призывает задуматься: может  быть, в
наших имеющихся  бедах не  всегда виноваты  именно американцы?  - что  также
вносит новый акцент в дальнейшее возможное развитие именно  пропагандистской
войны.

          

         #Правило 9:  Чем больше  негативной/позитивной детализации  объекта
получает массовое сознание, тем больше будет удален/приближен этот объект#

          Население жадно впитывает любую информацию о поп-звездах,  включая
их любимый  фрукт или  время года.  Существенной проблемой  для США является
удержание  населения  в  состоянии  поддержки военных действий. Удивительным
способом им помогла  в этом сибирская  язва, которая продлила  напряжение на
гораздо более длительный срок, чем это бывает после начала боевых  действий.
При  создавшемся  напряжении  любая   техногенная  катастрофа  типа   гибели
аэробуса сразу включает  в действие механизмы  паники, поскольку ударяет  по
еще не затянувшимся ранам. Талибан получает максимум негативного  освещения,
что в принципе  не оставляет места  для любых иных  сообщений. Чтобы достичь
этого, США препятствовали  распространению по своим  телеканалам выступления
бин  Ладена,  придумав  для  этого  оправдание,  яобы  там может содержаться
закодированное послание его сторонникам.  Эте же слова произносили  и власти
Великобритании.

         #Правило 10: Победителем является  тот, кто раньше других  заявил о
своей победе.  Соответственно, "справедливую"  войну ведет  тот, кто  первым
убедит общественное мнение в своей справедливости#

          Это  правило  отражает  роль  масс-медиа.  По  результатам   одних
теледебатов, в США выкристаллизовалось следующее: сначала массовое  сознание
признало  победителем   одну  сторону,   но  другая   сторона  была    лучше
подготовлена  к  освещению  ситуации  постфактум,  она  включила  в действие
авторитетные  фигуры,  которые  выступали  на  ее  в  стороне.  В результате
социология  продемонстрировала,  что  победителем  в  дебатах  была признана
другая  сторона.  То  есть  реакция  непосредственно  после просмотра и чуть
позже отличались.

          В связи с тем, что США воюют не против регулярной армии, а  против
сети, которая существует  в невидимом состоянии  и может проявиться  в любом
месте,  американские  аналитики  стали  думать  о  новом типе информационной
борьбы именно с сетью.  И Дж.Арквилла, преподаватель военно-морской  школы и
аналитик  Пентагона,  предложил  среди  прочего  такие  правила,  которые мы
допишем к нашему списку:

         #Правило 11. Выберите из  сети одного безобидного дурака  и начните
относиться  к  нему  с  преувеличенной  серьезностью,  что  даст возможность
рассматривать его как самого важного игрока#

         #Правило  12.  Контролируйте  истории,  которые порождаются в сети,
поскольку в них содержится обоснование того,  кто прав и кто виноват, в  них
задаются причины и порядок жизни, они строятся в терминах "мы - они"#

          Последние   правила   очень   хорошо   применяются   и  в  обычной
политической  войне,  свидетелями  которой  мы  часто  бывали,  особенно   в
предвыборный период.

          Масс-медийная война  ведется не  менее напряженно  именно по  этой
причине,  поскольку   победителем  будет   признан  тот,   кто  победит    в
символическом пространстве.


Мне кажется, что вы ошибаетесь, дело тут не только в справедливости. В сценариях, под которые выделяются миллионные бюджеты, реакция зрителя просчитана буквально по секундам: тут вы должны испугаться, тут расслабиться, тут начать сопереживать персонажу, тут уронить слезу. Считать, что при столь выверенном подходе авторы не обратят внимания на внешний вид персонажей - держать их за полных идиотов. Психологи давно доказали, что успех Чебурашки связан с тем, что отношение размера его глаз к размеру головы соответствует пропорциям лица ребенка. Чем больше глаза - тем сильнее сходство. А положительное отношение к детям - это уже инстинкт, связанный с выживанием вида. И рад бы не любить, а сердечко-то все равно екает, когда мелюзге плохо.  http://www.contr-tv.ru/common/3381/

ЭЛЕМЕНТЫ ПРАКТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ
ГИПНОЗ И НЛП  \http://shnurok14.narod.ru/Psih/Hipnoz/3.html   http://shnurok14.narod.ru/Psih/Hipnoz/2_1.html http://shnurok14.narod.ru/Psih/Hipnoz/Hipnoze.rar
Конфликтная ситуация   http://shnurok14.narod.ru/Psih/Psih2/Psihologia2_10.htm
РЕЧЕВЫЕ ПОСТРОЕНИЯ, ВЫДАЮЩИЕ ЛОЖЬ   http://shnurok14.narod.ru/Psih/Psih2/Psihologia2_8.htm

 
КАК УЗНАТЬ, КОГДА ВАМ ЛГУТ.

   Это должно заинтересовать многих, т.к. никто не хочет быть обманутым. Между тем в повседневной жизни - при деловом или бытовом общении - мы нередко чувствуем неискренность собеседника, который, как нам кажется, говорит неправду (неполную правду). Какие признаки внешнего вида, поведения, речи человека указывают на то, что он лжёт?
   То, что вы прочтёте ниже, окажет вам определённую помощь в диагностике лжи. Однако нужно иметь ввиду, что описываемые признаки могут указывать на неискренность человека, но ни в коем случае не являются однозначным доказательством этого. Так, неправомерно утверждать, что сухость во рту или появление у собеседника потребности выйти в туалет говорят о его лживости. Однако это, вполне вероятно, выдаёт его стрессовое состояние, что вполне можно сигнализировать о попытке обмануть вас.
   К признакам, указывающим на вероятную ложь, относятся определённые физиологические симптомы, своеобразная мимика и жестикуляция человека, некоторые его слова и фразы.
ОГЛАВЛЕНИЕ:
Физиологические симптомы лжи собеседника
Мимика и жестикуляция при обмане
Речевые построения, выдающие ложь
 
ФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ СИМПТОМЫ ЛЖИ СОБЕСЕДНИКА (общие признаки стресса):
вверх
- появляются капельки пота, особенно над верхней губой или на лбу;
- сухость во рту вызывает у него желание пить;
- сухость губ ведёт к их периодическому облизыванию;
- зрачки сужаются;
- дыхание становится тяжёлым, приобретает неприятный запах
- выдох становится шумным, вздохи глубокие
- изменяется цвет лица (лицо краснеет, бледнеет или покрывается пятнами);
- начинают подёргиваться мышцы лица (веко, уголок рта, кончик брови и т.д.); появляется лицевой тик
- рот кривится, напрягаются губы, человек покусывает или дуёт их;
- тело начинает бить дрожь;
- появляется дрожь в голосе;
- учащается моргание (мигание);
- периодически появляется желание выйти в туалет;
- руки покрываются "гусиной кожей"
- начинается зевота;
- учащается сердцебиение, что ведёт к усилению пульсации крови в сосудах; становится заметнее пульсация крови в сосудах на шее, лбу, висках, в сонной артерии;
- появляется заикание;
- начинается нервный кашель (покашливание);
- теряется контроль над тембром и тоном голоса: более высокий тембр свидетельствует об испытываемом человеке напряжении, наличии стресса, как и голос с повышенной громкостью; мягкий тон может быть проявлением попытки ослабить бдительность собеседника; быстрая речь может указывать на неискренность; очень тихий голос выдаёт испытываемый человеком страх, как и резкий тон;
- происходит частое и (или) сильное сглатывание слюны; при этом кадык движется резко.
   Так проявляются общие признаки стресса. Вместе с тем сам факт стрессового состояния бывает связан всего лишь с личными особенностями человека. Поэтому, восприняв нервное напряжение собеседника как сигнал, следует перейти к предметному выявлению признаков его лжи.
МИМИКА И ЖЕСТИКУЛЯЦИЯ ПРИ ОБМАНЕ
вверх
Когда человек лжёт, он обычно волнуется. Пытаясь справиться со своим волнением, он неосознанно совершает беспорядочные, неоправданные движения.
ЛГУЩИЙ ЧЕЛОВЕК:
- не может спокойно усидеть на одном месте;
- теребит края одежды, стряхивает с неё пыль, снимает соринки (реальные или мнимые);
- перебирает пальцами, потирает руки;
- трогает голову, поправляет волосы;
- касается различных частей лица - рта. глаз, ушей, носа;
- играет с какими-либо предметами (поправляет манжету рубашки или ремешок часов, перебирает листки, завязывает или перевязывает шнурки и т.д.)
- не может сдержать появляющуюся дрожь в коленях;
- стремится как бы спрятать своё тело, вывести его из вашего поле зрения (облокачивается на шкаф, при этом фактически прячась за ним, разваливается на стуле или кресле, съезжая с него под стол и т.п.);
- покусывает губы или ногти;
- интенсивно курит;
- избегает взгляда собеседника (смотрит в его глаза менее трети времени разговора; часто используемый способ избежать взгляда партнёра - со скучающим видом рассматривать помещение, в котором проходит беседа);
- постоянно смотрит вам прямо в глаза (видимо, ему хорошо известно, что, если человек избегает взгляда, это считается признаком того, что он говорит неправду); в таких случаях можно заметить, если человек переигрывает: это нормально: в обычных случаях взгляд не фиксируется неподвижно в течение всего разговора: слушатель, как правило, смотрит на говорящего (пока тот говорит), чтобы показать, что он слушает; говорящий же часто отводит взгляд, кроме тех моментов, когда необходимо что-то подчеркнуть или показать, что он закончил свою речь;
- оттягивает воротник рубашки и интенсивно трёт шею под ним;
- почёсывает разные части лица, шеи, головы;
- отводя взгляд вниз, сильно трёт один глаз;
- покачивает ногой;
- ноги направляет носками к выходу;
   О неискренности человека могут свидетельствовать также и следующие признаки:
- мимолётные изменения в выражении его лица;
- рассогласование между словами и жестами (кивание головой при отрицательных ответах, покачивание головой при отрицательных ответах);
- тело повёрнуто в сторону от собеседника;
- голова опущена, втянут подбородок;
- брови хмурятся или поднимаются;
- совершаются различные движения ногами; шарканье, постукивание по полу, сгибание или разгибание коленей, закидывание ноги на ногу, нетерпеливое переминание с ноги на ногу;
- руки держатся в области паха (бессознательная попытка защититься);
- руки прячутся, беспокойно движутся или указывают в сторону, невольно отвлекая внимание; ладони рук неосознанно скрываются;
- человек держится за какой-либо предмет (портфель, стул, дверь автомобиля и т.д.) или облокачивается на него;
- периодически или постоянно поглаживается ( похлопывается, масируется) какая-то часть тела (жест самоуспокоения); поддёргивается какой-либо элемент одежды;
- руки часто потираются или вытираются;
- нос периодически почёсывается, потирается, особенно в процессе разговора;
- улыбка появляется часто, не вовремя и надолго;
- рот в ходе беседы прикрывается рукой; руки держатся близко ко рту или горлу;
- скрещиваются на груди руки и (или) ноги под стулом.
 
РЕЧЕВЫЕ ПОСТРОЕНИЯ, ВЫДАЮЩИЕ ЛОЖЬ
http://shnurok14.narod.ru/Psih/Psih2/Psihologia2_8.htm


   На лживость собеседника могут указывать следующие его слова, фразы, ответы и особенности речи.
   Настоятельное убеждение в собственной искренности, при котором он чрезмерно подчёркивает свою честность, неизменно настаивая на том, что говорит только правду (в случаях, когда вы никак не выражаете доверия к его словам):
- Клянусь здоровьем...
- Честное слово, я не знаю...
- Даю руку на отсечение...
- Это так же верно, как то, что...
- Честное слово, дело было так...
  А это самый распространённый и очевидный словесный признак лжи.
   Уклонение от обсуждения определённых тем, вопросов (когда они не затрагивают каких-либо неприятных для человека моментов):
- Не могу вспомнить...
- Я этого не говорил...
- Я не буду этого обсуждать...
- Не вижу здесь никакой связи...
- Я не могу ответить на этот вопрос...
   Необоснованно пренебрежительный, вызывающий или враждебный тон, когда вас явно провоцируют на грубость:
- Я не знаю, о чём идёт речь...
- Я вообще не желаю с вами говорить...
- Я не обязан отвечать на ваши вопросы...

   Короткие отрицания или равнодушные, уклончивые ответы на прямые вопросы. Простые повторяющиеся ответы или повторения простого отрицания. Уклонения от использования слов "ДА" или "НЕТ":
- Я не уверен.
- Вы уважаете меня?
- Вы, несомненно, человек серьёзный.
- Я об этом ничего не знаю.

На ложь вашего собеседника могут указывать следующие особенности его поведения: http://shnurok14.narod.ru/Psih/Psih2/Psihologia2_8.htm
- оказывает противодействие собеседнику при выяснении фактов, обстоятельств по обсуждаемому вопросу;
- может отказаться от объяснений без всяких видимых причин;
- оказание вам непрошенной помощи;

st63pochtaru комментирует запись #   [?]
На ложь вашего собеседника могут указывать следующие особенности его поведения: http://shnurok14.narod.ru
- оказывает противодействие собеседнику при выяснении фактов, обстоятельств по обсуждаемому вопросу;
- может отказаться от объяснений без всяких видимых причин;
- оказание вам непрошенной помощи;

РЕЧЕВЫЕ ПОСТРОЕНИЯ, ВЫДАЮЩИЕ ЛОЖЬ
newsland.ru/Blog/View/user/85952/id/39467/#comments349029
13 января 2010 в 15:42РедактироватьУдалитьРейтинг 0
Фрай Олдерт Ложь. Три способа выявления  http://www.koob.ru/vrij_a/detecting_lies

Сказать заранее продуманную ложь легче, чем сочинять на ходу, поэтому в данном случае будет меньше поведенческих признаков напряженного мышления. Хёфер и соавторы пишут, что при запланированной лжи меньше ошибок речи - даже меньше, чем у говорящих правду (Hofer, Kohnken, Hanewinkel & Bruhn, 1993). В проведенном ими эксперименте участники должны были пересказать только что просмотренный фильм. В случае лжи от них требовалось добавить в пересказ детали, которых не было в фильме. Но Хёфер и другие экспериментаторы заранее сказали, что нужно говорить. Было установлено, что по сравнению с правдивыми ответами лжецы допускали меньше ошибок в речи.



   Опыт свидетельствует: искренний человек старается говорить больше и отстаивает свою искренность при выражении вами сомнений в ней, тогда как равнодушные, уклончивые ответы на прямые вопросы не вписываются в понятие нормального поведения. Такие ответы вызваны тем, что в ходе беседы человеку становится всё труднее и труднее лгать:
- появление нерешительности в высказываниях;
- отвлечение собеседника несмолкаемым разговором либо многочисленными вопросами;
- нежелание или утрата способности отвечать на задаваемые вопросы;
- длительные паузы перед ответами на вопросы; слишком медленные или запутанные ответы на вопросы;
- ответ вопросом на вопрос;
- повторение задаваемых вопросов вслух или просьбы о пояснении вопроса;
- маскировка сути вопроса лишней, не относящейся к делу информацией.
   Если при этом вы выясняете какие-либо обстоятельства, пытаетесь определить в реальной или мнимой вине собеседника, полезно иметь в виду следующие уточнения психологов:
НЕВИНОВНЫЙ ЧЕЛОВЕК
- может выражать подозрительность, недоверие к вам, не оказывая при этом противодействия в выяснении обстоятельств по делу;
- нередко даёт исчерпывающую информацию со всеми подробностями, даже не имеющими прямого отношения к делу; многословен;
- постоянно старается перебить вас своими объяснениями;
- начинает активно защищаться до того, как его в чём-то обвинят или заподозрят.
В тоже время ВИНОВНЫЙ ЧЕЛОВЕК:
- избегает подробных объяснений, немногословен;
- сдерживает себя при ответах на вопросы;
- оказывает противодействие собеседнику при выяснении фактов, обстоятельств по обсуждаемому вопросу;
- может отказаться от объяснений без всяких видимых причин;
- указывает на точность мелких деталей в своих объяснениях;
- выражает желание помочь вам при выяснении тех или иных обстоятельств.
   На ложь вашего собеседника могут указывать следующие особенности его поведения:
- несоответствие поведения человека ситуации;
- демонстрация преувеличенного дружелюбия; улыбчивость, когда обстановка не располагает этому;
- оказание вам не прошенной помощи;
- заострение внимания на второстепенных мелочах;
- громогласное проявление негодования, возмущения по незначительному поводу;
- демонстрация избирательной забывчивости, невнимательности;
- видимая перемена поведения: от спокойного - к взволнованному, возбуждённому, разгневанному; переход от проявления ответных реакций к отсутствию таковых;
- высказывание жалоб на плохое самочувствие, просьбы об оказании медицинской помощи; помимо действительного ухудшения общего самочувствия это может быть приёмом отвлечения внимания, поводом для сворачивания беседы.
   Изучение изложенных признаков внешнего вида и поведения собеседника (включая его движения, мимику, речевые построения) даст вам возможность развить свою наблюдательность, позволит отработать пассивный режим собственного поведения. При этом одна из важнейших практических рекомендаций заключается в том, чтобы в случае расхождения между словами и жестами вашего собеседника больше доверять своему зрению, а не слуху. Истине будут соответствовать именно невольные жесты, движения человека, его мимика, а не произносимые фразы. Необходимо учитывать, что надёжность признаков, передающих подлинное отношение вашего партнёра по общению, убывает в следующем порядке: пространственное расположение, поза, голосовые сигналы, мимика, непосредственно высказывания. Иначе говоря, скрыть правду или истинное отношение к вам легче всего посредством слов, мимики, голоса и труднее всего при помощи других средств общения (жестов, движения, позы).
   Искусство общения включает умение использовать активные приёмы выявления признаков лжи. При этом эффективность выявления таких признаков во многом определяется способностью создать соответствующую искусственную ситуацию.
   В общем плане порядок активных действий по выявлению лжи может быть следующим:
1) задать прямые вопросы, глядя прямо в глаза собеседнику, и проследить за его реакцией;
2) взглянуть в упор, с явным выражением сомнения в достоверности его утверждений;
3) использовать речевые, мимические и прочие приёмы, направленные на активизацию реакций собеседника.
   К таким приёмам, способным оказывать на него психологическое воздействие, можно отнести следующие:
- определённая обстановка мебели в помещении, где происходит разговор (либо соответствующее расположение собеседников): повышению вашего авторитета будет способствовать ваше размещение за большим столом, массивном столом на стуле с высокой спинкой и (или) вращающемся; стул вашего собеседника должен иметь низкую спинку и отстоять от вашего стола максимально далеко;
- посадите вашего собеседника спиной к открытому пространству (двери, проходу, окну), особенно если там периодически передвигаются люди;
- приглушите освещение в помещении, сами расположитесь в его наименее освещённой части;
- жёсткий взгляд в упор должен сопровождаться короткими, рубленными фразами;
- видите разговор с нарушением интимной зоны собеседника (примерно 45-50 см), подходите к нему сзади, сбоку, спереди;
- ладони поверните вниз, к полу;
- умышленно, демонстративно отражайте жесты собеседника;
- используйте вопросы-ярлыки ("Не так ли?", "Не правда ли?"), снижающие критичность восприятия ваших слов;
- используйте приём "выбор без выбора", когда формулировка вопроса не допускает отрицательного ответа: "Вам удобнее... сейчас или позже?", "Вы сами делаете это или с помощью...?", "Как я должен, на ваш взгляд, поступить: так или...?"
   Таковы наиболее общие рекомендации психологов по выявлению признаков лжи вашего партнёра по общению. Они, несомненно, могут быть значительно расширены и дополнены на основе вашего личностного опыта
http://shnurok14.narod.ru/Psih/Psih2/Psihologia2_8.htm





Правила экономии в супермаркете
http://nashi.su/interesting/29100
   07янв четверг  17:05 
Как научиться ходить за покупками так, чтобы потом не было мучительно больно?
 
1. ВСЕГДА берите с собой список. Смотря в список, а не по сторонам, вы купите как раз только то, что вам нужно.
2. В список всегда включайте небольшую сумму на покупку "для себя", это нужно учитывать: маленькие радости так или иначе потребуют удовлетворения, а если их не ограничить, они могут вырасти до неимоверных размеров. Но помните - если сегодня вам захотелось слив или шпика, не значит, что вам того же захочется и завтра - не покупайте впрок, возьмите немного.
3. Не ходите за покупками голодными, усталыми или расстроенными. Голодный человек набирает продуктов много больше, чем хотел, покупает готовую еду (которую, как известно, часто делают из несвежих продуктов, к тому же, в любом случае, она будет менее вкусной, чем та, которую вы приготовите себе сами). Усталый или расстроенный человек подсознательно стремится себя побаловать, утешить - набирает корзину сладостей или вкусностей, мелких сувениров.
 
4. Не берите товары с "золотой полки". Так продавцы и поставщики называют полки, находящиеся на расстоянии вытянутой руки и особенно - на уровне глаз. Не ленитесь, наклонитесь - на нижних полках всегда лежат товары с более низкой ценой. На "золотой" полке продавцы расставляют самый дорогой товар, к тому же часто таким образом, что, взяв в руки, поставить его обратно на полку может быть довольно сложно - он просто уже не влезет обратно.
5. Старайтесь вообще поменьше всего брать в руки. Это известный маркетинговый ход, основанный на психологии: человеку жаль отдавать обратно вещь, которую он уже взял, он подсознательно считает ее своей (вспомните, как настойчиво дает вам в руки понравившийся телефон продавец Евросети). Подержите в руках - обязательно купите.
6. Никогда не берите расфасованный товар и продукцию супермаркета. Чаще всего это третьесортные или просроченные продукты.
7. Старайтесь взять корзинку, а не удобную тележку. Тележка слишком объемна, и вам кажется, что вы взяли немного - ведь еще столько места! К тому же распространен такой маркетинговый ход, как прием "пробки": узкие проходы рассчитаны только на две тележки, и, пока вы стоите в заторе (а одна из главных целей супермаркета - задержать ваше внимание хотя бы на пару секунд), вы можете нахватать совершенно ненужных товаров с неходовых полок: соусов, бытовой химии, салфеток и т.д.
8. Бегите, не глядя. Запомните - нужные вам товары находятся в глубине магазина. Психологи знают, что покупатель настроен на покупки больше всего тогда, когда только входит в магазин. Это знают и продавцы. Им совершенно не нужно, чтобы свой покупательский пыл вы растратили сразу же, взяв нужные вам продукты, и тут же ушли. Поэтому товары первой необходимости - хлеб, молочная продукция, колбасы - находятся в глубины торгового зала и часто - в разных его концах. Пока вы доберетесь до хлебного отдела, ваша корзина уже будет наполнена под завязку. Так что дайте себе четкую установку - бегом в нужный вам отдел.
9. Всегда лучше создавать ситуацию цейтнота. Выделите на поход в магазин поменьше времени, или попросите вашего спутника не заходить, а подождать снаружи - помня о том, что кто-то вас ждет, вы не станете задерживаться.
10. Не ходите в магазин в одиночку: так вы проведете там больше времени. К тому же, одинокий человек более предрасположен к покупкам.
11. Не берите с собой детей. Праздно шатаясь, пока вы взвешиваете колбасу, малышня набирает целую гору ненужных и вовсе не полезных чипсов, мармеладок, шоколадных батончиков и плюшевых мишек.
12. Разбирайтесь в ценниках. Путаница ценников - еще одна маркетинговая ловушка. У витрины, допустим, с молочной продукцией или полуфабрикатами часто мы видим россыпь наклеек с ценами. Взяв какой-либо товар, мы начинаем искать глазами наименование, и, так и не найдя, идем на кассу. Таким образом в корзине запросто может оказаться не просто дорогой, а очень дорогой товар.
13. Этот совет поможет не то чтобы сэкономить, а предотвратить обман. Когда стоите на кассе, всегда смотрите на табло кассового аппарата - создается впечатление, что вы точно знаете сумму товара и следите за тем, что выбивает продавец. И обязательно берите чек
  http://nashi.su/interesting/29100


Татьяна Грачева. Мифы патриотов

"Родина не просто место на земле, где я родился, произошел на свет от отца и матери, или где я "привык жить"; но то духовное место, где я родился духом и откуда я исхожу в моем жизненном творчестве. И если я считаю моей родиной - Россию, то это означает, что я по-русски люблю, созерцаю и думаю, по-русски пою и говорю; что я верю в духовные силы русского народа и принимаю его историческую судьбу своим инстинктом и своею волею. Его дух - мой дух; его судьба - моя судьба; его страдания - мое горе; его расцвет - моя радость".
И.А.Ильин "Манифест Русского Движения"
В последнее время в патриотической среде заметно активизировались дискуссии о судьбах Отечества. В воздухе повеяло надвигающейся грозой, и ее предчувствие всколыхнуло тех, кто думает о будущем России. Война против Руси уже идет. Наши противники открыто заявляют о начале Четвертой мировой войны (Третьей мировой они считают Холодную войну, которая, в силу того, что мы ее вовремя не распознали, закончилась распадом СССР). Во всех предыдущих всемирных конфликтах наша страна была одним из основных участников и главной мишенью. Теперь речь идет о посягательстве на целостность и суверенитет Российской Федерации и об уничтожении нашей цивилизации. Это не нагнетание страхов, а суровая реальность наших дней, которую, судя по ряду публикаций, четко понимают властные структуры, информированные гораздо лучше нас, и часть патриотической общественности. В безмятежном неведении и горьком забытьи пребывает народ. Но именно ему в первую очередь нужно знать о нависшей угрозе и грядущей беде, потому что именно он примет главный удар и понесет огромные жертвы в силу своей неосведомленности, незащищенности и неготовности отразить наступление. Ситуация надвигающейся извне войны, неосведомленность народа о возможной грядущей беде, слабость руководства и наша собственная неготовность себя защитить создают предпосылки для распада России. Все это подогревает дискуссии о том, что же делать для спасения России. В столкновениях мнений отчетливо проступают несколько распространенных мифов, таящих серьезную опасность, и на которых хотелось бы остановиться подробнее. Целью анализа этих мифов является не желание посеять страх, но стремление лучше осознать происходящее для того, чтобы, не теряя веры и надежды на будущее России, объединившись в своей боли и ответственности за судьбы Отечества и народа, принять четкие, взвешенные и конкретные решения, сформулировать платформу, программу и лозунги совместных действий патриотических сил.

Миф первый: не нужно говорить о негативных событиях и тревожить народ

Этот миф - сам по себе уже угроза, потому что ситуация, которая сложилась на международной арене и внутри нашей страны, требует принятия незамедлительных мер по обеспечению безопасности и обороны государства, мобилизации экономического, политического и духовного потенциала, всех сил народа на отражение возможной агрессии. Народ держат в неведении и таким образом создают почву для внезапного нападения (вспомним "блицкриг") и быстрой победы. А нападению предшествует фаза тщательно спланированной информационной и психологической войны. Стержнем этой войны является не только сокрытие информации о военной угрозе, но и отрыв знака от референта, то есть обозначаемого от обозначающего. Иначе говоря, вещи перестают называть своими именами. Более того, положительные вещи в массовом сознании начинают соотносить с отрицательными значениями, а отрицательные получают очевидное положительное смысловое наполнение. В результате не только на рациональном, но и на глубинном духовно-нравственном уровне стирается грань между добром и злом, зло воспринимается как добро и наоборот. Народ перестает осознавать опасность, а противника считает партнёром и другом, начинает ему помогать, занимая самоубийственную позицию. Чтобы подготовиться к вероятной интервенции или даже предотвратить её, приняв меры по обеспечению обороны, нужно мобилизовать народ на защиту Отечества. А это возможно сделать только через информирование населения об опасности и через возвращение вещам и явлениям своих имен. Осведомленность, осознание опасности, мобилизация сил - вот, что будет означать победа в информационной и психологической войне, которая предшествует интервенции. Выиграв на этом этапе, мы сможем локализовать, а, может быть, и нейтрализовать угрозу. Народ должен знать, в чем она заключается. Дальше речь пойдет о направленной против России политике сил глобализации, инструментом которых стали Соединенные Штаты. Обращаясь к этой теме, враги России в лучших традициях информационной и психологической войны пытаются опровергнуть и высмеять саму идею, оценить ее как проявление патологии, маргинализировать, и, в конечном итоге, опровергнуть. В ответ на эти попытки скажем, что мы печемся не только о благе и безопасности нашего народа. Мы одновременно заботимся о безопасности американского населения, которое оказалось заложником глобальной авантюры, а также о безопасности человечества, потому что безопасность России, крупнейшей и ключевой в геополитическом отношении страны, означает безопасность мира в целом. Поэтому у СМИ, специализирующихся на защите американских интересов, и делании много шума из ничего, нет оснований для истерических обвинений нас в антиамериканизме. Мы думаем о благе всех, но, прежде всего, о собственной безопасности и обороне. На этом мы должны стоять жестко и решительно, не поддаваясь на авантюры и провокации ангажированных или невротизированных агентов влияния.
Антироссийская стратегия (военная составляющая)
Опасность самоубийственного курса США, которые оказались марионеткой архитекторов нового мирового порядка, заложена на концептуальном уровне в их официальных документах и высказываниях высшего руководства страны и лиц, влияющих на принятие политических решений. США везде декларируют свои глобальные интересы и стремление достичь уже не превосходства, а всемогущества. В своей книге "Выбор" Збигнев Бжезинский, которого, хоть и противно, но приходится цитировать, дифференцирует эти понятия: "Превосходство не следует путать со всемогуществом". В этом и заключается выбор, который должна сделать администрации Буша: "господствовать над миром или вести его за собой, но она все больше склоняется к первому". Вести за собой, значит насильно навязать американские ценности и идеалы, которые, скажем мягко, крайне сомнительны, эгоистичны и являются моралью колонизаторов. К тем, кто не хочет добровольно идти за США, применяют насилие, нередко вооруженное. При этом себя Штаты объявляют олицетворением добра, а всех, кто не согласен - воплощением зла. На мессианских иллюзиях США строят свою Стратегию национальной безопасности - официальный документ с примечательной цитатой президента Буша: "Наша ответственность перед историей очевидна: избавить мир от зла". В концептуальном отношении это крайне опасная для мира в целом позиция. Как известно, "дорога в ад вымощена благими намерениями". Война против зла не может иметь конца, нет, и не может быть выхода из неё, кроме открытия нового фронта. В этом случае война становится образом жизни, рутинизируется, стирается грань между войной и миром, оказывается справедливым лозунг Министерства правды в романе Оруэлла: "мир - это война". Как сказано: "мир будет хуже войны". Прикрываясь этим мессианизмом, США развязали глобальную войну, распространяя поле битвы на всю планету. Но опасность этой войны заключается не только в ее территориальном масштабе. Она вышла за пределы традиционного для войн прошлого чисто физического пространства. Помимо географической глобальности, она характеризуется еще и тотальностью, то есть охватывает все пространства жизнедеятельности человека и человечества: материальное, ментальное (сознание) и духовное. Пространство современной войны иерархично. Оно идет снизу вверх, поднимаясь с физического (территориального, экономического и т.д.) уровня через ментальный (политический, информационный и психологический) и достигая предельных высот бескомпромиссности и жертвенности на уровне духовном. И точно так же, как война в традиционном физическом пространстве, ведущаяся на суше, море, в воздухе и космосе имеет стратегию и оперативное искусство, война в ментальном и духовном измерениях требует специфики стратегии и оперативного искусства, ориентированных на победу. Не понимая иерархичности современной войны, мы не сможем ее выиграть и защитить народ и Отечество. Когда-то государь Император Александр III сказал: "У России нет друзей, нашей огромности боятся... У России только два надежных союзника - её армия и её флот". Александра Ш называли царь-миротворец, потому что в период его правления Россия не вела войн не только благодаря искусству дипломатии, но и потому что опиралась на свою военную мощь. Наша огромность заключается не только в территории и интеллектуальном потенциале, но и в духовности. Это самый главный рубеж, который противник намерен взять во что бы то ни стало. Именно в душе, исполненной веры, находится главный источник сопротивления агрессору. Народ, душа которого обращена к Богу, непобедим. И как бы материально и технически не был силен враг, он никогда не одолеет народ-богоносец, коим был и, по милости Божией, останется наш народ. Потому что Бог не в силе, а в правде. Сейчас, к сожалению, Вооружённые Силы превращены в изгоев в собственной стране. Посредством целенаправленной информационной политики разрушается союз армии и народа - главное условие победы в любой войне. Да, в армии много проблем. Но не стоит забывать, что именно она - наш главный защитник от очень возможной агрессии. И в этой битве народ должен быть вместе с нашим воинством, с теми, кто, несмотря на все лишения и страдания, не дезертировали, не сбежали туда, где лучше и сытнее. Они остались в строю, верные присяге, Отчизне и народу. Их стойкость, мужество и жертвенность сейчас могут быть приравнены к подвигам наших предков на полях самых страшных сражений. Они держатся, держатся из последних сил, несмотря на всю разрушительность политики демилитаризации, которую власть долгое время проводила в области обороны, фактически разоружая армию под видом реформирования, сводившегося к количественным сокращениям, выдаваемым за великие и благотворные преобразования. Благодаря выдержке и самоотверженности наших Вооруженных Сил стоит Земля Русская, жив наш народ и, Бог даст, выстоим и выживем, если не поддадимся искушениям. Если взять преобразования в вооруженных силах США, то там действует совершенно другой, качественный подход при принципиальном отказе от количественного. Министр обороны США Д. Рамсфельд, излагая принципы армейских реформ, отмечает: "Мы поняли, что структура вооруженных сил времен "холодной войны" не подходит для ведения войн будущего. Поэтому мы начали делать вооруженные силы более подвижными и способными к быстрой переброске. Когда представитель Министерства обороны говорит "подвижные", можно подумать, что это означает уменьшение численности. Но это не так. Мы имеем в виду структуру вооруженных сил, а не их численность. Именно качественные характеристики дают импульс для необходимых изменений". Либеральная пропаганда так одурманила массовое сознание, что лучшие сыны Отечества, которые единственно и реально несут тяжкий крест российской государственности, презираемы теми, кого они защищают. А ведь формирование враждебного отношения к армии и есть проявление войны не только в информационном и политическом, но, прежде всего, в духовном пространстве. Отношение власти и народа к армии и их союз является важнейшими факторами обороноспособности, боеготовности и победы над врагом. Это очень четко нужно понимать, особенно в нынешней крайне опасной для России ситуации. В работе "О смысле войны", написанной в 1904 году, выдающийся философ Л. Тихомиров пишет: "Воин - великий учитель чести, долга и нравственности. Плохо положение народа, когда его затуманенные ложью глаза закрываются на поучение воинского звания. Где же воин перестает быть уважаем, там значит общество уже начинает "оподляться", терять нравственную высоту... Слабость и размягчённость личности ведут вовсе не к миру, а лишь к предоставлению свободного поля действия злу". Тихомиров развенчивает миф о вечном мире, которым неустанно обольщают наш народ. А тот, поддавшись соблазну, обрекает себя на беззаботность и беззащитность перед лицом испытаний. Очень актуально звучат в этой связи слова Тихомирова: "Идея вечного мира, поддерживаемого соглашением государств, это - невозможнейшая мечта, и я даже не вижу, чтоб это была мечта высокая. Она не высока, потому что исходит из предположения, будто у государств, как выразителей национальных стремлений, нет ничего, кроме мелких материальных интересов, нет нравственных интересов, нет своей идеи существования". Это отсутствие у многих влиятельных представителей нашей власти идеи суверенного существования очень опасно. Отвернувшись от армии и флота, они безоглядно бросились в объятия лжесоюзников, тех, кто способен задушить нас в этих объятиях и кто имеет свою собственную, пагубную для нас идею. Наша власть зачастую так боится чем-то обидеть эту "лжебратию", что любые критические высказывания в её адрес могут быть жестко цензурированы. И подобное, грубо зашпаклеванное информационное поле лишает народ истинного представления об угрожающих ему планах хищников. Но, если власть пока в основном безмолвствует, предоставим слово самим так называемым союзникам. Обратимся к обзору "Обсуждая судьбу России", который подготовлен влиятельным американо-израильским аналитическим центром Stratfor (Strategic Forecasting - Стратегический прогноз) 12 мая 2005 года. Там очень четко сказано, что "США должны предотвратить, ни при каких обстоятельствах не допустить нового появления России на мировой арене - как региональной гегемонии власти и потенциального глобального противника". Очевидно, что эта перспектива не союзнических отношений, и не мира, а войны, потому что нас рассматривают даже не как партнера, а однозначно как противника и требуют, чтобы мы отказались от своих национальных стремлений даже на региональном уровне в зоне нашего традиционного геополитического влияния, не говоря уже об уровне мировом. У любого государства, чтобы выжить должны быть не только территориальные, но и более широкие границы - геополитические и духовные, тоже обеспечивающие среду существования. Её можно соотнести со средой жизни человека, которая не может быть ограничена рамками его тела или быть узкой, как, например, скафандр, в котором невозможно пребывать постоянно. Означенный выше подход лишает нас этой среды существования, обрекая на неминуемую изоляцию и гибель. Поясню сразу. Мы не должны встраиваться в какую-то чужую или чуждую нам среду. Нужно создавать свою среду существования и безопасности на основе отношений с братьями по крови, по вере и всеми теми, кто разделяет наши взгляды на справедливое мироустройство, а также с теми, кому угрожают те же противники, которые угрожают нам. Мы должны делать все то, что Россия делала всегда: распространяться, защищая своих единомышленников и всех слабых, которым угрожают сильные и наглые. В этом заключается православный подход к российской имперскости и сущность того, что можно назвать экспансионистским изоляционизмом. Наверное, и в этом смысле можно понимать призыв "распространиться" Святого Апостола Павла в его Втором Послании к Коринфянам (6: 13). И далее он, как будто обращаясь к сегодняшней России, взывает: "Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными, ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным? Какая совместность храма Божия с идолами. (6: 14,15)". И, наконец, то, в каком смысле можно понимать изоляционизм: "И потому выйдите из среды их и отделитесь, говорит Господь, и не прикасайтесь к нечистому; и я приму вас (Ис. 52,11)" (6: 17). Тот мировой порядок, который навязывают миру силы глобализации, использующие США в качестве орудия расправы с непокорными, полностью противоречит христианской морали и несовместим с моралью традиционного ислама. И здесь традиционный ислам может и должен стать нашим союзником. Война за установление нового мирового порядка, за глобализацию принимает самые ожесточенные формы в духовном пространстве, которое, наряду с политическим, стало боевым в иерархии современной войны. А то, что эта война за глобализацию уже объявлена и ведется, подтверждает цитата из представленного 19 марта 2002 года американскому Сенату отчета Томаса Вильсона, бывшего на тот момент главой Разведывательного управления Министерства Обороны США. Адмирал Вильсон, который, кстати, за несколько месяцев до трагедии 11 сентября, предсказал вероятность масштабного террористического акта с многочисленными жертвами, сказал: "Поствоенный период (выделено авт.), длившийся после окончания Холодной войны, закончился 11 сентября. Следующее десятилетие будет определяться борьбой за глобализацию. Террористические атаки 11 сентября были первыми стратегическими ударами в войне против представления США о будущем мировом порядке". Подчеркнем еще раз, что установление тотальной мировой диктатуры невозможно без покорения и уничтожения России как государства и цивилизации. Это, прежде всего, война против нашей страны, русского и других населяющих нашу землю народов, которых русский народ взял под свое крыло и за защиту которых он традиционно нес и несет ответственность. И не нужно строить иллюзий относительно всякого рода этнократий и сохранения этих народов в случае оккупации. Оккупантам они могут понадобиться, только как орудие расправы с русским народом в ходе искусственно культивируемых межэтнических и межрелигиозных конфликтов. Затем, лишившись традиционной опоры, они будут обречены на уничтожение. Сознавая глубинную и тотальную сущность этой войны, мы должны принять вызов. Нельзя победить в сражении, не вступив в него. И, хотя враг очень силен, но ведь "Бог не в силе, а в правде". Будем с Богом, победим, как это всегда бывало на Руси. Речь идет не о призыве к началу вооруженных действий против врага, а о готовности к ним, прежде всего, политической и моральной, которая вытекает из осознания иерархичности войны и того факта, что она уже ведется в отношении России, пока без применения огневых средств. Подобные непрямые действия рассматриваются в стратегии США в контексте подготовки к вооруженной фазе агрессии. Ведь целей войны можно достичь и невоенными средствами, что оказывается намного более эффективным и дешевым способом победы над объектом агрессии. В военной стратегии США существует так называемый конструкт планирования в области обороны, который выражается в формуле 4-2-1. Четвёрка обозначает четыре группировки войск передового базирования, размещенные в четырех регионах мира, которые должны быть способны вести региональные войны ограниченного масштаба. Двойка соотносится с обеспечением способности вести две крупномасштабные войны в одновременном режиме, а единица подразумевает готовность защитить при этом свою территорию. Стратегия предусматривает, что в одной из двух одновременных крупномасштабных войн США "должны одержать решительную победу". Это в зависимости от решения президента может быть реализовано двумя способами: либо захват и оккупация территории, либо смена режима. Этих целей можно достичь и не вооруженным путем, что подтверждают "бархатные революции", в результате которых американцам удалось привести к власти марионеточные антироссийские режимы. Таким образом, критерием современной войны являются не огневые средства, а достигнутые цели. Мы проиграли Холодную войну, потому что ее не распознали, не увидели опасность, потому что опирались на устаревшие критерии, и в результате потеряли страну и позволили противнику достичь таких результатов, о которых Гитлер даже не мог мечтать. Чтобы выиграть современную войну, нужно ориентироваться на цели, поставленные противником, вовремя обнаружить и нейтрализовать угрозы. В 1999 году Пентагон подготовил доклад для высшего военного и политического руководства. В нем говорилось: "Будущая опасность заключается не только в разворачивающихся враждебных международных тенденциях, но в риске, что руководство США может их не распознать". Нам тоже важно вовремя распознать опасность, потому что современная война может носить нетрадиционный характер и вестись невооруженными средствами. Эта мысль присутствует в высказываниях военного руководства США, и, в частности, министра обороны Д. Рамсфельда: •     "Клаузевиц сказал, что война - это продолжение политики другими средствами. В наступившем веке многие из этих средств могут носить невооруженный характер". •     "Нашей целью является не только ведение войн и победа в них, но и их предотвращение. Для достижения этого нам необходимо искать способы оказания влияния на лиц, принимающих решение в структурах потенциального противника, чтобы не только удержать их от использования имеющихся вооружений, но, в первую очередь, в максимальной степени сдержать от создания новых опасных возможностей". Цитаты настолько красноречивы и очевидны, что мы оставим их без комментариев. Напомню только, что главной мишенью этой стратегии является Россия со всеми вытекающими выводами и последствиями. Учитывая тотальность современной войны, военная политика США, заложником которой стал американский народ, опирается на комплексный подход и имеет физическую (материальную, территориальную, экономическую), ментальную (политическую, информационную, психологическую) и духовную составляющие. Они соответствуют всем трем боевым пространствам иерархии современной войны и предполагают использование целенаправленной стратегии и оперативного искусства, ориентированных на каждое боевое пространство с учетом его специфики. В стратегии США, ориентированной на традиционное физическое боевое пространство войны, также произошли изменения, свидетельствующие о масштабной подготовке к "горячей" войне с Россией. Эти приготовления касаются изменений в плане боевых командований США. В американских вооруженных силах существует 9 объединенных командований: пять из них считаются региональными, а четыре функциональными. К последним относятся Командование специальных операций, Стратегическое командование, Командование объединенными силами и Транспортное командование. Не будем вдаваться в детальное рассмотрение всех функциональных командований. Отметим только, что Командование сил специальных операций, специализируется на ведении так называемой ассиметричной войны с опорой на диверсионные операции. Обычно ассиметричная война понимается как война не традиционная, основу которой составляют подрывные действия. Путин, например, после Беслана сказал, что никакого терроризма на самом деле нет, а есть война. В опубликованной британской "The Guardian" 8 сентября 2004 года, то есть сразу после трагедии, статье "Американские друзья чеченцев", Джон Лафлэнд (попечитель Британской Хельсинкской правозащитной группы) пишет: "В России высказываются предположения, что за чеченским восстанием каким-то образом стоит Запад, и что целью подобной поддержки является ослабление России и вытеснение ее с Кавказа. Тот факт, что чеченцы используют базы в Панкисском ущелье соседней Грузии, которая стремится вступить в НАТО, имеет исключительно проамериканское правительство, и в которой уже установлено значительное военное присутствие США (заметим присутствие американских сил специальных операций - прим. авт.) - только лишь поощряет подобные рассуждения. Даже Путин, казалось, поддержал эту идею в интервью с западными журналистами после Беслана". Надо полагать, что у президента были основания для такого предположения, а находящийся в Грузии контингент американских сил специальных операций наверняка, располагает информацией об организаторах и исполнителях этого злодеяния. Кто бы не осуществил эту военную операцию, которая была частью войны против России, что признал и сам Путин, Бесланская трагедия, как это ни чудовищно звучит, оказалась на руку США. Это подтверждается в опубликованной 10 сентября 2004 года "Business Week" (США) статье "Последствия 'российского 11 сентября", где перечисляются преимущества, которые появились у Соединенных Штатов после Беслана: "США и Россия могут углубить свои взаимоотношения путем развития сотрудничества в области нефтяного экспорта в Америку. Это уменьшит зависимость Соединенных Штатов от стран Персидского залива. Две страны могут наладить более тесное сотрудничество в обуздании исламского фундаментализма в СНГ. Россия может даже рассмотреть возможность направления своего воинского контингента в Ирак. Драма в Беслане может укрепить позиции Джорджа Буша в его борьбе против 'международного терроризма' накануне президентских выборов". Относительно того, что "две страны могут наладить более тесное сотрудничество в обуздании исламского фундаментализма в СНГ" высказался Ричард Перл, считающийся одним из виднейших американских политических стратегов. Он начинал как советник президента Рейгана, затем стал советником Буша, возглавлял Совет по оборонной политике при министре обороны. Ныне Перл один из ведущих советников Пентагона. В интервью 14.09 04, данном корреспонденту "Росбалта" в Израиле, он сказал: "Я думаю, что наша совместная (с Россией) деятельность в сфере борьбы с террором будет набирать обороты. У нас общий враг и общая цель... Ни мы, ни россияне не разделяем видение будущего мира, присущее нашему противнику. Мы не хотим жить по законам шариата, которые нам хотят навязать. И мы вместе, плечом к плечу, будем бороться с нашим общим врагом". Здесь можно проследить некоторую подмену понятий. Законами шариата руководствуется весь исламский мир. И, назначая России в качестве врага мусульман, с которыми мы поддерживали хорошие отношения и которые составляют нашего населения, Перл пытается запустить в действие тот же принцип, что был использован в Югославии, где удалось столкнуть православных и мусульман, и, в результате развалить государство. Принцип известный: уничтожай своих врагов руками своих врагов. О Р. Перле можно добавить, что в 1969 году он был помощником сенатора-демократа Генри Джексона, соавтора известной поправки Джексона-Вэника, к разработке которой Перл имел самое непосредственное отношение. Джексон был одним из самых антисоветски настроенных политиков. В 1980 году при Рейгане Перл был назначен на пост заместителя министра обороны и отвечал за политику в области ядерных вооружений, работу с НАТО и отношения с СССР. В период службы в военном ведомстве, который длился до 1987 года, Перл приобрел прозвище "князя тьмы" за активную пропаганду жесткой антисоветской политики и "тотальной войны" против СССР. Перл является одним из разработчиков доктрины иракской войны. В настоящее время занимается исследованием т.н. "обороны будущего", а также специализируется в вопросах ситуации на постсоветском пространстве и Ближнем Востоке в Американском институте предпринимательства и Еврейском институте проблем национальной безопасности. Ему принадлежит известная фраза, которую он сказал после нападения США на Ирак: "Одним из преимуществ этой войны будет то, что мы сможем передать короткое послание из двух слов: "Ты - следующий". Но вернемся к силам специальных операций США, которые могут позволить руководству страны достигать далеко идущих стратегических целей. В соответствии с рекомендациями Комиссии 9/11, занимавшейся в американском парламенте расследованием террористических актов в США, на Командование сил специальных операций предусматривается возложить функции проведения секретных и тайных полувоенных операций, которыми до этого занималось ЦРУ. Например, полувоенные формирования Аль Каиды и талибов были созданы США специально для борьбы с советскими войсками в Афганистане. Для этих же целей, по признанию одной из экстремистских исламистских организаций, спецслужбами США был возвращен из архетипической памяти мусульман и культивирован джихад. Силы специальных операций признаются американскими стратегами стерженем современной войны, а увеличение в настоящее время их финансирования и обеспечения можно считать беспрецедентным. Некоторые наши аналитики предполагают, что для того, чтобы заставить Россию согласиться на введение американских войск якобы для надежной охраны нашего ядерного потенциала, а, на самом деле, для постановки его под контроль США, может быть проведена диверсионная операция с многочисленными жертвами на одном из объектов. Напомним, что военная стратегия США устанавливает существование девяти боевых командований, в том числе пяти региональных. К ним относятся: Европейское командование, Тихоокеанское командование, Южное командование, Северное командование и Центральное командование - CENTCOM, которое в настоящее время ведет войны в Ираке и Афганистане. За каждым региональным командованием закреплена своя зона ответственности. Не так давно в зону ответственности Европейского командования, единственного, чей штаб расположен за пределами США, была включена Россия. Чтобы понять, что это значит, обратимся к определению понятия "зона ответственности", принятому в США. Итак, - это "географическая зона, закрепленная за боевым командованием, в рамках которой его командующий уполномочен планировать и вести операции". То есть, в данном случае это зона потенциальных боевых действий, которые США планируют вести против России. В документах Европейского командования дается следующее определение нашему государству: "Россия - европейская и азиатская страна, входящая в зону ответственности Европейского командования США". Вот к чему на самом деле сводится смысл, который вкладывается в понятие Россия. В сухом остатке - это мишень и ничего более. В Плане боевых командований США отмечается, что при проведении действий на Дальнем Востоке поддержку Европейскому командованию должно оказать Тихоокеанское командование. Есть еще некоторые военно-стратегические документы, касающиеся войны против России, о которых хотелось бы сказать особо. Один из них называется "Оценка упадка России: тенденции и выводы для Соединенных Штатов и ВВС США", который был разработан военно-политической корпорацией "RAND" В упомянутой выше статье Джона Лафлэнда "Американские друзья чеченцев", опубликованной в "The Guardian", говорится, что эта корпорация "тесно взаимодействует" с Фондом Карнеги, "например, в вопросах подготовки директивных документов о роли России в оказании помощи США в перестройке "Большого Ближнего Востока". Отметим попутно, что в помещении Фонда Карнеги в Нью-Йорке находится штаб-квартира Бильдербергского клуба, одной из трех главных масонских структур. Известно, что реальными создателями Бильдербергского клуба стали американские спецслужбы. В 1948 году по их инициативе возник Американский комитет Объединеннной Европы, председателем которого был У.Донован, бывший руководитель Управления стратегических служб, а вице-председателем - А.Даллес, директор ЦРУ. Как следует из подготовленного корпорацией "RAND" документа, "исследование выполнено в рамках Программы стратегии и доктрины Проекта "ВВС". Этот проект финансируется из средств федерального бюджета, то есть выполняется по заказу государства. Текст документа гласит, что тенденции, существующие в России, "должны вызывать чувство беспокойства в Соединенных Штатах, из-за того, что они увеличивают потенциал нестабильности и беспорядков в РФ и за ее пределами, что создает опасности для США, не менее серьезные, чем существовавшие в СССР в прошлом. Большая территория России, ее местоположение и ядерный арсенал гарантируют, что она останется сферой жизненно важных интересов Соединенных Штатов на неопределенно долгую перспективу". Эта работа "дает рекомендации относительно мер, которые могли бы предпринять Соединенные Штаты и их военно-воздушные силы, чтобы ограничить масштаб ухудшения ситуации в России и обеспечить возможность лучшего реагирования на кризис в случае его возникновения". Из этой цитаты следует, что США объявляют Россию источником опасности. Наша страна провозглашается "сферой жизненно важных интересов Соединенных Штатов", защита которых, в случае кризиса, (в соответствии с концептуальными установками стратегии национальной безопасности США), требует незамедлительного использования американской военной мощи в одностороннем порядке и без согласования с международными организациями, включая ООН. Относительно недавно появился еще один документ, разработанный корпорацией "RAND" по заказу Объединенного комитета начальников штабов США под названием "Обеспечение доступа американских вооруженных сил к важнейшим стратегическим регионам". Он содержит описание операции США и НАТО по оккупации Калининградской области и уничтожению Балтийского флота и Ленинградского военного округа. В документе, в частности, говорится: "Причиной возникновения конфликта может послужить резкое ухудшение российско-американских отношений, происходящее на фоне расширения НАТО на Восток и сохранения американского военного присутствия в Центральной Азии". Отмечается, что "из-за нехватки финансовых и других материально-технических ресурсов Российская армия способна экипировать и подготовить на должном уровне лишь части постоянной готовности". Планируется, что "в случае конфликта США задействуют: две развернутые пехотные дивизии, усиленную штурмовую бригаду, десантно-штурмовую дивизию, экспедиционные части морской пехоты, бригаду ПВО с ракетами "Пэтриот", подразделения сил специального назначения". По мнению экспертов, это является свидетельством того, что антироссийский сценарий из подготовительной стадии вступил в фазу практической реализации. И первым этапом, как это было с Югославией и Ираком, является информационно-психологическая операция. Обратимся еще раз к конструкту планирования в области обороны США, который сводится к формуле 4-2-1. Мы рассмотрели, что обозначают в ней цифры 2 и 1. а теперь посмотрим, что же такое 4. Как следует из официальных документов, здесь имеется в виду "формирование сил передового базирования, развернутых в: •     Европе, •     Северо-Восточной Азии, •     Восточном побережье Азии, •     Среднем Востоке/Юго-Западной Азии". Район Северо-Восточной Азии выделен нами потому, что в соответствии с картами Пентагона он соотносится с Сибирью. В связи с этим вспоминается прогноз, помещенный на сайте RBC: "США будут требовать от России принятия закона о концессиях, в рамках которого американцы смогут приобрести в концессию крупные участки земли, в том числе в районе российско-китайской границы. Далее в целях обеспечения безопасности - и в законе это должно быть прописано - США потребуют экстерриториальности для этих районов. После чего там автоматически размещаются американские военные базы, которые и будут напрямую контролировать границу". В России активно распространяется мнение, что США являются не только нашим партнером, но союзником и даже другом, которому всячески нужно помогать и идти на уступки. Видимо, что-то неладное произошло у нас с пониманием того, что такое дружба, поскольку подобные представления, если они, конечно, носят искренний характер, могут ассоциироваться только с тем, что в психиатрии называют садо-мазохистический комплекс. Вообще о политике постоянных уступок хотелось бы сказать отдельно, увязав этот вопрос с причинами формирования стратегической угрозы, которая стала реальностью для России. Существует две модели поведения государств: модель поведения сильного (агрессора) и модель поведения слабого (жертвы). Сильный руководствуется тем, что А. Панарин в книге "Стратегическая нестабильность в 21 веке" (М. 2003 г.) называет стратегия "отодвигаемых рубежей", которая характеризуется тем, что взятие одного рубежа провоцирует сильного на взятие другого и так до конца. При этом его решимость возрастает по мере отступления слабого и слабоволие слабого толкает сильного на вседозволенность. Слабый же, то есть жертва, ориентируется на то, что можно назвать стратегия "сдаваемых рубежей". Сдача одного рубежа влечет сдачу другого и так до конца. Отличительными чертами этой стратегии являются игнорирование очевидной опасности, убаюкивание мыслью, что ничего страшного не происходит. Главное - умиротворить сильного. Но дело в том, что сильного (агрессора) удовлетворить нельзя. Руководствуясь стратегией "отодвигаемых рубежей", он не успокоится, пока не дойдет до конца и не уничтожит слабого. Так слабый (жертва), сделавший основой своей политики стратегию "сдаваемых рубежей", сам формирует стратегическую угрозу агрессии в отношении своего государства и народа. Войну в отношении государства провоцирует его слабость. Чем слабее государство и власть, тем реальнее угроза войны. Для России она становится неминуемой и грозит быть беспрецедентно опустошительной и разрушительной. Чем мы слабее, тем наглее противник, чувствующий свою безнаказанность. Чтобы сохранить наше Отечество, предотвратить войну или, по крайней мере, ограничить ее масштаб и потери, нужно проявлять силу. И надо четко понимать, что времени осталось не много. Об этом говорится и в прогнозе аналитического центра Stratfor "Обсуждая судьбу России": "Россия может восстановиться, если ей дать время. США не планируют видеть Россию восстановленной и, следовательно, не дадут ей времени. Вашингтон намерен видеть Россию в неблагоприятном состоянии и сделать этот процесс необратимым. Россия сегодня очень близка к этой ситуации, но, по нашему мнению, окно, которое вскоре закроется, пока открыто. Вопрос прост - ухватится ли Россия за шанс, который может быть последним, или русские уже слишком устали, чтобы заботиться об этом?". Отметим, что из всего того, что написано выше следует единственный вывод - противник хочет использовать нашу слабость и готовится к войне против России. И в этой ситуации либо мы примем незамедлительные меры, либо погибнем. Начать процесс восстановления нужно с проявления силы, с отказа от политики раздачи земель и перехода к их собиранию и воссоединению. Необходимо сбросить энергетику распада и самоуничтожения и запустить ту самую мистическую силу, державную энергетику, которая всегда была цементирующей основой нашей государственности, помогала нашему Отечеству спастись и выстоять, несмотря на мощь противостоящего неприятеля и кажущуюся безвыходность положения. Чтобы избежать большого кровопролития у границ и внутри нашей территории, нужно интегрировать всех, кто хочет войти в ее состав. Если мы не пойдем на интеграцию, пожнем бурю разрушения. Обычно такие меры по восстановлению российской государственности вызывают истерику "пятой колонны". В связи с этим уместно привести характеризующую политику США цитату из прогноза Stratfor, которая может служить ответом на сентиментальные возражения, которые обычно звучат из уст компрадоров и проламывающей американские интересы в России публики: "Геополитика - это не сентиментальная игра, и США - не сентиментальная страна. США настойчиво делают то, что Россия делала в прошлом, и продолжала бы делать если бы ситуация не изменилась. Она давила своим преимуществом, используя разнообразные механизмы, например экспансию. НАТО и США, распространили свое влияние на Восточную Европу, затем - на бывший Советский Союз - на Прибалтику. Вашингтон усилил свое влияние на Кавказе путем укрепления отношений с Грузией и другими странами. Наконец, американцы продвинулись в Центральную Азию - сначала путем развития там энергетических проектов, а после 11 сентября путем развертывания военных баз и разведывательных служб по всему региону. Слабость России создала вакуум, который США непреклонно заполняют". Экспансия как нормальный и традиционный для исторической России инструмент, а также опора на дружественные народы в недружественных регионах укрепят позиции нашей страны и окажут сдерживающее воздействие на ее врагов. Сейчас настало время, когда на карту поставлено будущее не только исторической России, государства, но и сохранение православной веры как стрежня нашего патриотического и державного духа. Это нужно четко сознавать. Мы не можем больше прятать голову в песок. Как говорят в народе: боязливых Бог не любит. Нельзя предаваться иллюзиям относительно благих намерений США и их якобы дружественного к нам отношения, в чем нас пытается убедить компрадорская элита. Не нужно тешить себя надеждой, что наши интересы и интересы США можно сбалансировать и все утрясти, ничем не рискуя. Сами американские стратеги отметают возможность какого-то компромисса в войне США против России и радужных перспектив в наших отношениях. И риск здесь неизбежен. Нужно сделать, чтобы он был разумным и наименьшим. Именно поэтому нужно пойти на интеграцию всех, кто традиционно был в составе исторической России и пользовался ее покровительством. Нет сомнений, что эти народы оценят такой шаг и будут самоотверженно и жертвенно защищать нашу землю от агрессора. А всем, кто предрекает России распад, всем русофобам нужно помнить слова Антона Ивановича Деникина, написанные в середине 20-х годов прошлого века: "Государственная связь России с её окраинами предрешена... Связь будет восстановлена: скоро или нескоро, добровольно - путём сговора или насильственно - таможенной, экономической войной или наступлением армий. И это сделает всякая Россия - "красная", "розовая", "белая" или "чёрная"..." Нам отступать некуда. Позади даже не Россия и даже не Москва. Позади Святая Русь! Антироссийская стратегия (экономическая и геополитическая составляющие) Выделение этих составляющих в антироссийской стратегии носит условный характер, поскольку экономические и геополитические интересы США, неизменно, в той или иной форме обеспечиваются военными (традиционными и нетрадиционными) средствами. Не случайно в Стратегии национальной безопасности США в разделе "Реформирование структур, обеспечивающих национальную безопасность США, придание им способности адекватно реагировать на вызовы и угрозы 21 века", говорится: "Настало время еще раз подтвердить важнейшую роль, которую играет военная мощь в обеспечении безопасности США. Мы должны создать оборонные структуры и поддерживать их способность противостоять любой угрозе". Обратим внимание, что речь идет не об обороне, а о безопасности, в обеспечении которой приоритет традиционно отдавался дипломатии. В тексте американской стратегии безопасности дипломатии отводится третье место после вооруженных сил и разведки. Антироссийская стратегия США имеет свои корни и историю. Сейчас обнаруживается много параллелей между нашим временем и периодом Второй мировой войны. Одну из них обозначил С. Милошевич в своей первой речи в Гааге в 2002 году, сказав, что "стратегия Клинтона в войне в Косово идентична стратегии Гитлера и заключается в том, чтобы создать стратегический плацдарм для нападения на Россию". США захватывают мир, используя в качестве оправдания своих действий следующие стратегические принципы, заложенные все в той же Стратегии национальной безопасности. Это упреждающие действия (как реакция на гипотетическую угрозу), анти-терроризм (борьба с терроризмом), контр-распространение (борьба с распространением ядерного оружия) и анти-тоталитаризм (борьба за распространение демократии). Упреждающие действия в ответ на гипотетическую угрозу означают, что США могут начать войну без всяких видимых оснований, до возникновения угрозы, только потому, что у руководителей страны на субъективном уровне возникли некие подозрения, что кто-то может иметь намерение совершить какие-то враждебные шаги в отношении Соединенных Штатов. Но, стоп, все это уже было. И здесь начинаются параллели. Приведем цитаты из книги французского исследователя Жака Деларю "История Гестапо", изданной во Франции в 1962 году. Вот, что сказал создатель Гестапо Геринг в июле 1933 года: "Пусть знает тот, кто поднимет руку на представителя национал-социалистского движения или государства, что он будет немедленно уничтожен. Для этого вполне достаточно доказать, что у виновного было намерение совершить этот акт ". Оказывается, и в нацистском государстве достаточно было намерения. Ну а теперь об анти-терроризме. Один из ведущих юристов нацистской партии Герланд был автором инструкции для немецких судебных органов, где подчеркивалась, в частности, необходимость "вернуть уважение к понятию "террор" в уголовном праве". "Террором" являлось любое действие, способное нанести ущерб нацистскому государству. В том числе и намерение предпринять такое действие или выступление. Вообще борьба с терроризмом - это большой стратегический парадокс и абсолютная алогичность, свидетельствующие о полном презрении к здравому смыслу и кризисе военной стратегии США и НАТО. Любая стратегия должна быть ориентирована на противника, то есть в военном противостоянии происходит борьба субъектов ведения войны. Дело в том, что терроризм есть средство ведения войны. Он не является ее субъектом и представляет собой не конкретное (персонифицированное), а абстрактное "резиновое" понятие, под которое можно подогнать все, что угодно, потому что четкого определения терроризма не существует. Терроризмом, например, США называют антиоккупационное сопротивление в Ираке. Субъект ведения войны имеет четкое определение в международном праве. Он попадает в одну из двух категорий. Это либо агрессор со всеми вытекающими отсюда правовыми санкциями, либо жертва агрессии со всеми последствиями правовой защиты. Интервенция в Ирак была очевидной агрессией со стороны США, предпринятой нелегитимно, без санкции ООН. Но США заявили, что они борются не против Ирака, а против терроризма, обвинив Хусейна якобы в связях с Аль Каидой. Борьба против терроризма взорвала всю систему международного права. Она делает агрессора правым и правомочным начать любую войну. Обратимся к тому, что в стратегии национальной безопасности США называется контр-распространение, которое используется как очевидный предлог для вмешательства в дела суверенных государств и повод для начала войны. Борьба с распространением ядерного оружия закончилась для Ирака войной и не важно, что оружия не было найдено, а официальная комиссия, созданная в США пришла к выводу, что его там и не было, ведь намеченные Вашингтоном цели были достигнуты. Теперь по аналогичной схеме Вашингтон действует и против Ирана. Затем на очереди Россия, которую уже обвиняют в распространении из-за якобы недостаточной охраны наших ядерных объектов. Последний из базовых принципов американской стратегии национальной безопасности касается распространения демократии, под знаменем которой США завоевывают мир. В последнее время все громче и чаще из уст американского руководства, не говоря уже о СМИ, звучат резкие обвинения России в отсутствии демократии, что служит для США одним из основных мотивов для начала войны. В связи с этим шантажом демократией отметим, что, во-первых, Гитлер пришел к власти демократическим путем, использовав демократические процедуры и ритуалы, и тоже старался стандартизировать мир, подгоняя его под свои ценности. А во-вторых, демократия не устанавливается на штыках. Мысль о связи демократии и деспотии высказал еще в начале прошлого века Л. Тихомиров в книге "Религиозно-философские основы истории". Там он, в частности, написал: "То умственно-общественное движение, составной частью которого в религиозно-философском отношении была Каббала, вместе с гностицизмом и оккультизмом, подрывая основы христианского строя, являлось фактически реформаторским, революционным, так как противопоставляло общественной дисциплине старой Европы идею демократическую. Идея демократическая сама собою, внутренней логикой выдвигалась против идеи иерархической, когда идея подчинения воле Божией заменялась идеей человеческой автономности. Поэтому-то тайные общества и направления, в миросозерцании которых находила место Каббала, вместе с гностицизмом и оккультизмом играли роль реформаторскую и революционную. Такова была роль особенно франкмасонства". "Несмотря на свою реформаторскую, революционную роль, каббалистическая идея по существу не является "освободительной". "Совершенно наоборот. Если каббализм, как и оккультизм, когда-либо начнет вносить в устроение общественное свои собственные идеи, то они будут порождать общество своеобразно аристократическое и очень деспотическое". Х. Болдуин, американский публицист, который в годы Второй мировой войны был военным редактором газеты "Нью-Йорк таймс", написал: "Величайшая возможность для демократии представилась 22 июня 1941 года, когда Германия напала на Россию. Но мы упустили эту возможность" В настоящее время США обвиняет Россию по всем пунктам, которые служат мотивом для начала войны. Россия представляется как источник терроризма, распространения оружия массового уничтожения, а также как недемократическое государство, которое таким образом представляет угрозу для безопасности США, что, в соответствии с концептуальными стратегическим установками, дает Вашингтону основания принять решение о применении вооруженной силы. Теперь от темы "корни антироссийской стратегии США" перейдем к ее новейшей истории. В настоящее время в ней можно выделить три фазы. Первая завершилась распадом СССР в 1991 году. Вторая предусматривает превращение республик бывшего Советского Союза в небольшие протектораты, подчиненные США и их европейским союзникам, чего пытаются достичь с помощью бархатных революций. Третья ориентирована на развал и уничтожение России. Вашингтон принял решение о нападении на Югославию, потому что уничтожение этого государства и независимых прорусски настроенных сербов рассматривалось как ключ к фактическому захвату Балкан. А Балканы являются стратегическим южным флангом бывшего Советского Союза. Отметим попутно, что, по переписи населения, проведенной в Российской империи, в категорию русских были включены четыре группы. Это великороссы, малороссы (украинцы), белорусы и сербы. Они считались русскими. И удар НАТО по сербам в Югославии - это символический удар по русским. Приведем еще один характеризующий истинную сущность американской политики в отношении России фрагмент из прогноза, подготовленного американо-израильским аналитическим центром Stratfor и опубликованного 12 мая 2005 года: "Путин пришел к власти на волне конфликта в Косово, в ходе которого США затронули интересы России с безразличием и даже презрением. США атаковали Сербию - регион, населенный дружественной России нацией - без учета ее (России) интересов". По поводу реализации первой фазы антироссийской стратегии и активной роли США в развале СССР Stratfor пишет: "Потеря восточно-европейской империи создала динамику падения Горбачева и развала самого СССР. США не отступали до тех пор, пока Москва не потеряла не только то, что выиграла в результате победы во Второй Мировой войне, но и намного больше". Основа стратегии третьего этапа, на котором планируется развал российской государственности, была заложена Клинтоном. Это было то, что британская The Guardian в номере от 3.01.04. назвала "новой холодной войной". В статье в частности говорится, что после распада СССР "администрация Клинтона обратила внимание на южные фланги России в Центральной Азии и на Кавказе". При этом "была поставлена цель сократить настолько, насколько возможно политическое и экономическое влияние Москвы". Этот курс Клинтона получил название стратегии "сокращения России". И речь идет о тотальном сокращении, то есть не только территориальном, но и военном, политическом, экономическом и духовном. Это сокращение шло путем лишения нас союзников, принуждения к отказу от военного присутствия на фоне размещения своих военных баз по периметру российских границ, игнорирования наших интересов, вытеснения русской православной церкви и истребления православия, например, в Косово. Ну и, наконец, через сокращение наших экономических возможностей. Ярким примером того, как работает стратегия сокращения России, стал Ирак. В результате американской агрессии Россия не только потеряла экономического партнера, с которым имела выгодные договоры. Следствием сокращения экономического влияния России стало уменьшение поступлений в бюджет, который пополняется преимущественно за счет доходов от энергетики. А бюджетные средства идут у нас не только на социальную сферу, но и на нашу оборону и безопасность. Таким образом, экономическое сокращение России наносит удар и по нашей обороноспособности. Вот такой простой стратегический замысел. Ну а дальше стратегию сокращения России Вашингтон начинает осуществлять, привлекая представителей правящей российской элиты. Об этом пишут информированные круги в самих Соединенных Штатах. Что ж, видимо, у них есть на то основания и доказательства. Эти цитаты настолько красноречивы, что мы оставим их без комментариев. Первая цитата из активно цитируемого нами прогноза Stratfor: "Ельцин лишь продолжил политику Горбачева и углубил ее. В сущности, Ельцин продолжил торговать геополитическими интересами с целью создания экономических отношений с Западом". Вторая цитата, иллюстрирующая роль Ельцина в реализации стратегии сокращения России, взята из статьи "Танцы с медведями", опубликованной "The Asia Times" 23.09.03. Автор статьи Джон Хелмер пишет: "Ельцин внедрил две силы, никак не связанные с российским народом: иностранную державу, намеренную уничтожить советский военно-промышленный комплекс; и группу концессионеров, которым Ельцин разрешил расхищать страну, закрывая на это глаза, при соблюдении ими двух условий: чтобы они платили ему скромные комиссионные и не действовали против его иностранного покровителя". Администрация Буша-младшего поддержала стратегию Клинтона по сокращению России. Оказавшись у власти, Буш еще больше активизировал ее проведение. Как заключает Stratfor: "Это была действительно двухпартийная политика. Клинтон и Буш-младший старались систематически увеличить влияние США в регионе, называемом в России "ближним зарубежьем", в то же время позволяя течь естественному процессу экономической дисфункции. Точнее, они позволяли, чтобы слабость России создавала вакуум, который может быть успешно занят американской мощью". Воспользовавшись шоком, вызванным террористическими актами 11 сентября, Буш, добился согласия на размещение баз в Центральной Азии. Все это было представлено как временная мера в борьбе против Талибана. Теперь же США намерены держать эти базы для возможного использования их против России, Китая и Среднего Востока. Кроме того, США активизировали так называемые "войны нефтепроводов" на Кавказе, оказав нажим на западные компании, с целью отрезать Россию от поиска нефти на Каспии и исключить возможность ее транспортировки через территорию РФ. В наше время план США по демонтажу российской государственности становится реальностью. Госсекретарь США Кондолиза Райс, вступив в должность, назначила на руководящие посты в своей команде "старую добрую гвардию" - Роберта Зелика, Николаса Бернса и Роберта Джозефа. Каждый из этих специалистов по России работал в администрациях президентов Рейгана и Буша-старшего и, как говорят американские аналитики, "немало сделал для уничтожения советской империи". Теперь их русофобия и разрушительные способности оказались опять востребованы командой нынешнего президента США, и уже сам факт их приглашения во власть лишний раз подтверждает, какую перспективу нам готовят. Антироссийская стратегия Вашингтона носит системный характер. Она включает не только стратегию войны против России в традиционном физическом боевом пространстве с использованием военной мощи США, но и стратегию войны в политическом пространстве, направленную на демонтаж российской государственности, уничтожение нашей страны как политического субъекта права. Есть еще один компонент антироссийской стратегии. США планируют уничтожить нас духовно, вмешавшись в наше духовное пространство и сделав его полем битвы не только за нашу историческую и культурную память, но и за нашу веру. Это последний и самый важный плацдарм, поскольку здесь идет самое главное и самое ответственное сражение за Святую Русь. Победа в нём, по замыслу противника, сделает необратимыми победы в физическом и политическом пространствах, потому что очаг сопротивления всегда в душе. Эти дерзкие планы признак нездоровья души тех, кто пытается их реализовать. Подобные посягательства свидетельствуют, во-первых, о незнании России, ее народа и истории, а, во-вторых, о том греховном состоянии, которое именуется гордыней. Но, как известно, высокомерие предшествует падению.
Этапы и направления демонтажа российской государственности Американцы действуют цинично, прагматично и очень рационалистично. Свое рыночное сознание они применяют к другим сферам. И в этом заключается их большая ошибка. Наш народ, что бы там ни говорили, не принял навязанные ему рыночные реформы, потому что у нас не только исторически другая ментальность, но другая духовность, в которой душа является определяющей по отношению к рассудку. Именно поэтому с русскими всегда было так трудно воевать. Последнее время в наши военные академии зачастили натовские "учителя". Военный колледж НАТО по договоренности с нашим высшим руководством организует выездные курсы для слушателей и профессорско-преподавательского состава высших[ военных учебных заведений России. Для чтения лекций приглашаются представители военного и политического руководства стран НАТО, и, прежде всего США. Они учат нашу военную элиту тому, как нам под натовским руководством осуществлять оперативную совместимость и выполнять вместе с ними стоящие перед НАТО задачи. Они учат русское воинство, историческая память которого знает не только, как вести войны, но и как их выигрывать. Ведь НАТО или коалиции ее членов пока не выиграли ни одной войны. Югославия, Афганистан и Ирак яркое тому подтверждение. С начала боевых действий в Афганистане и Ираке правительство США затратило на ведение этих кампаний 300 млрд. долл., но это не дало ожидаемого результата. Джон Абизейд, командующий американским Центральным командованием, которое ведет войну в Персидском Заливе и Афганистане, в июне 2005 года, выступая в Комитете по вооруженным силам американского сената, признался, что в Ирак стало прибывать больше иностранных участников антикоалиционного сопротивления, чем шесть месяцев назад. История нашего Отечества доказала, что ни одна западная рационалистичная стратегия в отношении России работать не будет (но это не значит, что нам нужно просто сидеть сложа руки). Антироссийская стратегия США предельно запрограммирована, рационалистична и схематична. Она носит односторонний характер, то есть сориентирована на интересы Америки без учета специфики России, которую американское руководство постичь просто не в состоянии в силу собственного эгоизма. Но война с целью реализовать эту стратегию может стоить нам тяжелейших и многочисленных жертв и страданий, если мы тщательно не продумаем меры нашего сопротивления. А выработать их можно только зная планы противника и представляя всю серьезность угрозы, нависшей над нашей государственностью. Нетерпение США объясняется не только тем, что им нужны наши ресурсы, но и тем, что неудачи американских сил в Афганистане и Ираке нужно прикрыть в глазах недовольного этим общественного мнения какими-то успехами. Беспрецедентная слабость России провоцирует США не упустить удобный момент. Американская стратегия войны против России в политическом и духовном пространствах с целью демонтажа российской государственности и уничтожения русской православной цивилизации структурируется на следующие этапы и направления: •     Установление американского контроля над ядерным потенциалом России и лишение ее суверенитета, •     Дезинтеграция (расчленение) России с введением "внешнего управления", •     Демонтаж российской государственности - замена России более мелкими и удобными для контроля геополитическими образованиями, •     Ликвидация России как цивилизации (духовное уничтожение), слом воли к сопротивлению, обращение нашего народа в самую худшую из всех форм рабства, в рабство духовное. Предыдущие формы закрепощали раба физически, душа же была свободна. Духовное рабство лишает свободы душу. Отметим, что война в духовном пространстве ведется параллельно с войной в физическом и ментальном пространствах, и задачи духовного уничтожения решаются в контексте и с помощью мер военного и политического характера. Рассмотрим эти этапы и специфику их реализации. Установление американского контроля над ядерным потенциалом России - это задача на ближайшую перспективу. США нужно сразу, пока страна не распалась, установить контроль над системой ядерных объектов, в ее целостном виде. Речь идет, прежде всего, об объектах военного значения, поскольку именно они являются единственным гарантом суверенитета России. Компрадорская политическая и экономическая, с позволения сказать, элита во многом страну уже сдала. По оценке одного из официальных западных источников, "В российской элите накоплена критическая людская масса, позволяющая перейти к взлому всех систем Российского государства". О том, что установление контроля над ядерным потенциалом - задача на ближайшую перспективу - свидетельствуют итоги переговоров Буша и Путина в Братиславе. Одним из ключевых подписанных в ходе встречи документов было "Совместное заявление Президента Российской Федерации В.В.Путина и Президента Соединённых Штатов Америки Дж. Буша о сотрудничестве по вопросам безопасности в ядерной сфере", которое датируется 25-02-2005. Приведем фрагмент этого документа из текста, размещенного на официальном сайте Министерства иностранных дел РФ, где речь идет о том, что российские и американские эксперты по ядерной безопасности проведут в 2005 году двусторонний семинар на высшем уровне (читай в очень узком кругу), чтобы сосредоточить усиленное внимание на вопросах "культуры безопасности" (далее цитата): "включая укрепление дисциплинированного, хорошо обученного и ответственного персонала охраны, а также вопросы полного использования и обеспечения должной работы систем безопасности". Последняя фраза выделена специально для последующего сравнения. А теперь приведем текст того же фрагмента, но уже с официального сайта Белого Дома: "including fostering disciplined, well-trained, and responsible custodians and protective forces". Перевод этого фрагмента на русский язык звучит так: "включая подготовку дисциплинированного, хорошо обученного и ответственного персонала охраны и сил защиты". Сравните текст в варианте МИДа и варианте Белого Дома, обратив особое внимание на подчеркнутые заключительные фрагменты, и, как говорится, почувствуйте разницу. Зададим риторический вопрос: "Так, какой же из текстов все-таки в итоге был подписан?". Не стоит питать никаких иллюзий. Морская пехота США на нашей территории и наших военных объектах это не завтрашний, это сегодняшний день. И еще одна цитата из размещенного на сайте МИДа РФ российско-американского "Совместного заявления", подписанного в Братиславе: "Россия и Соединенные Штаты продолжат сотрудничество по усовершенствованию системы безопасности ядерных объектов и разработают план работ по совместным проектам на период до 2008 года и далее. Признавая, что террористическая угроза имеет долгосрочный характер и постоянно эволюционирует, обе страны проведут в 2008 году оценку своих совместных проектов и определят направления дальнейшего сотрудничества исходя из повышенного внимания к культуре безопасности в обеих странах. Мы учредили двустороннюю межведомственную Группу высокого уровня по сотрудничеству по вопросам безопасности в ядерной сфере под председательством Руководителя Росатома А.Ю.Румянцева и Министра энергетики США С.Бодмена, которая будет отвечать за реализацию этих совместных усилий. Она представит 1 июля 2005 года доклад двум Президентам и впоследствии будет делать это на регулярной основе". Во-первых, можно не сомневаться в том, что это сотрудничество будет носить односторонний характер. Американцы чисто символически предпримут рекламную акцию с экскурсией наших специалистов на какой-то объект, которая потом будет представлена нашему народу как процесс сотрудничества. А вот то, что касается вмешательства в российские дела, тут "сотрудничество" будет развернуто по полной программе. Зададим еще один риторический вопрос, касающийся содержания цитаты: "Как можно проводить "оценку совместных проектов" и тем более "на регулярной основе" готовить доклады двум Президентам, не вникая в вопросы состояния нашего ядерного потенциала, которые составляют государственную тайну?" Отметим в связи с этим, что возглавляемое зачастившим в Россию С.Бодменом Министерство энергетики является одной из важнейших и ключевых структур в системе разведывательного сообщества США. Патриоты, которые разделяют миф о том, что ничего такого не происходит и не нужно тревожить народ, могут возразить, что процитированный документ всего лишь политическая декларация. Чтобы подтвердить, что высказанное беспокойство не беспочвенно, обратимся еще к одному документу о сотрудничестве, возможно уже забытому. Речь идет о подписанной в ходе российско-американской встречи на высшем уровне (24-26 мая 2002 года, Москва - Санкт-Петербург) "Совместной декларации Президента В.В.Путина и Президента Дж.Буша о новых стратегических отношениях между Российской Федерацией и Соединёнными Штатами Америки". Вот цитата из этого документа: "В Центральной Азии и на Южном Кавказе мы признаём наш общий интерес в содействии стабильности, суверенитету и территориальной целостности всех государств этого региона. Россия и США отвергают показавшую свою несостоятельность модель соперничества "великих держав", которое может только усилить конфликтный потенциал в этих регионах". Признание под всякими благовидными предлогами в 2002 году в тексте на первый взгляд ни к чему нас не обязывающей политической декларации, общего с Соединенными Штатами интереса в Центральной Азии и на Южном Кавказе имело самые драматические последствия для нашей страны. США распространили туда не только свое политическое влияние, но и военное присутствие, активно вытесняя нас, сделав Кавказ источником нестабильности и крайней опасности, фактически превратив его в плацдарм для войны против Ирана и России. И еще одна цитата из упомянутого документа: "Россия и США будут сотрудничать в решении региональных конфликтов, в том числе в Абхазии и Нагорном Карабахе, а также приднестровского вопроса в Молдавии". Мы разрешили США вмешиваться в те дела, которые имеют самое непосредственное отношение к обеспечению нашей обороны и безопасности. И в итоге получили угрозу войны и демонтажа нашей государственности. Так что не так уж безобидны эти "безобидные", по мнению некоторых, ни к чему не обязывающие декларации. Россия признала юридическое право США вмешиваться в регионы Кавказа и Молдавии, имеющие для нас жизненное значение. Она легализовала притязания США на территорию исторической России. 13 сентября 2002 года газета правящих кругов США The Wall Street Journal написала: "События 11 сентября, а также новые обнаруженные запасы энергоресурсов практически за одну ночь превратили страны Средней Азии и Южного Кавказа в стратегические призы первой величины. Американское присутствие в этих странах является "геополитической революцией". В 2002 году была заложена основа для того, чтобы США в 2005 году подняли столь дерзкий и невероятный, с точки зрения государственной безопасности, вопрос об "охране" ими наших ядерных объектов. Уже тогда было создано правовое поле для включения в документы 2005 года пункта о совместных планах и отчетах, касающихся функционирования ядерного потенциала, что неизбежно влечет допуск США к информации, составляющей государственную тайну. Дело в том, что в 2002 году на той самой памятной встрече был подписан текст "Противоракетная оборона, дальнейшее сокращение стратегических наступательных потенциалов, новый консультативный механизм по стратегической безопасности". Вот несколько цитат из этого документа. "Россия и США предпринимают шаги с тем, чтобы отразить в военной области изменившийся характер стратегических отношений между ними. В связи с этим Россия и США согласились осуществить ряд мер, направленных на укрепление доверия и расширение транспарентности в области противоракетной обороны, в числе которых - •     обмен информацией по противоракетным программам, испытаниям в этой области, •     взаимные посещения в целях наблюдения за противоракетными испытаниями и ознакомительного осмотра противоракетных систем". "Россия и США также договорились изучить возможные направления сотрудничества в области противоракетной обороны, в том числе 1.     расширение практики совместных учений по ПРО, 2.     изучение возможных программ совместных исследований и разработок в области технологий ПРО, учитывая важность взаимного обеспечения сохранности конфиденциальной информации и охраны прав интеллектуальной собственности. Россия и США в рамках Совета Россия-НАТО изучат возможности для наращивания практического сотрудничества по противоракетной обороне для Европы". Эти цитаты так красноречивы, что не нуждаются в комментариях. Что-то не похоже поведение США на поведение союзника России. А вот мы, жертвуя своей безопасностью, идя на всевозможные уступки, буквально навязываемся в лакеи с нарочитой доверчивостью, вводящей в заблуждение наш народ. Есть еще один важный аспект экономический, который оказался неразрывно и опасно связан с военным. В документе, принятом в ходе той же встречи в 2002 году говорится: "Мы также приветствуем возможность интенсификации сотрудничества в поисковых работах и освоении энергоресурсов, особенно нефти и газа, в том числе в Каспийском регионе". В народе это называется "пустить козла в огород". И пустили, и получили противоречащий интересам России, но отвечающий интересам Соединенных Штатов нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан, который, кстати, как оказалось "случайно", проходит аккурат через взрывоопасные регионы Грузии и Азербайджана, что автоматически позволило Вашингтону поставить вопрос о своем военном присутствии в регионе якобы для охраны безопасности поставок энергоносителей. И в итоге этого "извините-так-вышло" Соединенными Штатами создается мощный военный плацдарм на Кавказе для осуществления агрессии против Ирана и России. Наше "приветствие интенсификации сотрудничества" вылилось в циничное попрание США российских экономических интересов в районе Каспия, в то, что много позже на Западе было названо "война нефтепроводов" со всеми вытекающими отсюда колоссальными экономическими потерями для нашей страны. О военных последствиях этого "приветствия интенсификации сотрудничества", создающих реальную угрозу нашей безопасности мы поговорим позже. Но вернемся к антироссийской стратегии Белого Дома в части, касающейся установления американского контроля над ядерным потенциалом России. Эта задача должна быть решена на начальном этапе, пока Россия еще едина как государство, чтобы вследствие дезинтеграции у США не возникло дальнейших проблем с постановкой под контроль наших ядерных объектов. После установления контроля над всей системой в масштабах страны, можно переходить к демонтажу российской государственности. Но на первом этапе должна быть решена еще одна не менее важная задача. Она касается постановки под наднациональное (по сути американское) командование наших вооруженных сил. То есть речь идет о колонизации российского военного потенциала. Задача подчинения или, точнее переподчинения, наших вооруженных сил США, так же как и задача постановки под контроль ядерного потенциала, по замыслу стратегов Пентагона, должна быть решена, пока Россия едина, то есть в целостном виде, до демонтажа государственности. Причина заключается в уроках, которые США извлекли из войны с Ираком. После оккупации его территории, американцы распустили 500-тысячную армию С. Хусейна, что впоследствии было признано большой ошибкой. Они не учли, что армия это такая иерархическая структура, которая способна к самоорганизации. Поэтому отдельные ее разрозненные части стали постепенно самовозрождаться и восстанавливаться, превратившись в командные центры децентрализованного сопротивления коалиционным силам. Эти центры оказались способны профессионально организовать действия иррегулярных сил, иными словами партизанскую войну, с которой американские военные справиться не могут. Чтобы не допустить повторения подобного сценария в России, в случае ее намеренного развала, нашу армию до этого постараются поставить под контроль в целостном, едином виде. Для этого уже сейчас в ходе совместных с российскими силами военных учений отрабатываются модели создания совместного командования, к структурам которого должен в перспективе перейти контроль над нашими вооруженными силами в масштабах страны. Отметим, кстати, что, отрабатывая в ходе этих учений отдельные задачи отдельных видов вооруженных сил или родов войск, наши заморские "благодетели" высказывают настоятельные просьбы относительно расширения в перспективе состава участников этих маневров, включая в них разные виды и рода, переходя с тактического уровня на стратегический. Зачем США разваливать нашу государственность, сталкиваясь при этом с таким количеством проблем? Ну, во-первых, повторим, что вожделенный для США путь к мировому господству лежит через покорение России. А во-вторых, дело еще и в энергетических ресурсах, а, вернее, в растущей потребности в них у США и наличии этих ресурсов у России. Зависимость американской экономики от импорта нефти будет увеличиваться. В настоящее время США импортируют 50% необходимой нефти. К 2020 году этот показатель составит две трети. Россия является крупнейшим экспортером энергоносителей в мире. По объему добычи нефти наша страна занимает второе место в мире после Саудовской Аравии. Для обеспечения своей энергетической безопасности США поставили задачу "диверсифицировать источники поставок энергоресурсов", что означает расширение круга поставщиков. В связи с этим Вашингтон обратил свой ястребиный взор на Россию, которая является более спокойным и стабильным регионом, чем Ближний Восток. И тут госсекретарь США Кондолиза Райс меняет на своей железной руке лайковую перчатку на боксерскую и начинает предъявлять к России требования. В интервью телеканалу CBS, данном в апреле 2005 года она заявляет, что Россия должна "выработать политику в отношении энергосектора, предусматривающую его развитие, которое позволит увеличить поставки нефти в краткосрочной перспективе... и, что наиболее важно, в долгосрочной перспективе". Во-первых, в отличие от США, Россия им ничего не должна. А, во-вторых, заметим, что надменный тон нынешнего госсекретаря очень созвучен высказыванию экс-главы внешнеполитического ведомства, Мадлен Олбрайт, которая заявила: "Где же тут справедливость, если такой землей, как Сибирь, владеет только одна страна?" У нас сейчас Запад и, прежде всего, США представляют едва ли не кроткими овечками. Нашему народу вдалбливают мысль о беспредельной благожелательности Запада и немыслимости войны с ним. Но, учитывая безграничные аппетиты США, нас в недалеком будущем могут поставить перед фактом, что для их процветания потребуется срочный захват сибирских энергоресурсов. Ведь США уже не раз проводили учения по сценариям типа "Защита Сибирской республики от китайской агрессии", исходившие из наличия такой республики в результате предварительного расчленения России. Официальный Вашингтон считает, что в среднем две трети нефтедобычи России должно уходить на экспорт. Известно, что для того, чтобы сдержать внутреннее потребление энергоресурсов в России, Соединенные Штаты требуют, чтобы она проводила политику, направленную на деиндустриализацию и недопущение экономического роста, депопуляцию и сокращение рождаемости (ведь, не секрет, что энергетические потребности связаны с потреблением на душу населения). Одним из важных условий "союзнических отношений" является, по мнению Вашингтона, предоставление свободы американским компаниям. Ариэль Коэн из влиятельного фонда Heritage, где выступает президент Буш, почти в ультимативной форме заявляет: "Чтобы побудить россиян вновь открыть нефтяные рынки, Вашингтону следует привязать согласие США на вступление России во Всемирную торговую организацию к защите национальных американских компаний, вкладывающих деньги в России". Президент Буш, по убеждению Коэна, мог бы специально попросить об участии американских компаний в строительстве мурманского трубопровода и в проекте по разработке Штокмановского газового месторождения..." У США есть удивительная особенность. Они хотят убить сразу всех зайцев. С одной стороны, обеспечить свои экономические интересы, вернее поставить себе на службу национальные интересы других стран и, прежде всего, России. А, с другой стороны, эти экономические интересы оказываются связанными с районами, которые представляют военно-стратегическое значение для обеспечения нашей обороноспособности. Этот принцип, который можно назвать "бинарной экспансией", нам бы тоже следовало взять на вооружение. Ради вступления в ВТО (которую глава Минсельхоза Алексей Гордеев назвал "лицемерной, во многом фальшивой" и "опасной" организацией) да и по другим причинам наше руководство идет на уступки Вашингтону сейчас, не просчитывая, что они могут обернуться жертвами в недалекой перспективе, причем не только материальными, но и человеческими. 25.06.2005 года на встрече в Петербурге с американскими предпринимателями наш президент заявил, что Россия будет добывать еще больше нефти и газа и поставлять значительную часть своей нефти в США. Он назвал цифру в 50 млн. тонн ежегодно, что составляет почти пятую часть всей нефти, которую наша страна отправляет за рубеж и в 5 раз превышает экспорт в Китай. Несмотря на эти уступки федерального руководства, американским энергетическим компаниям, рвущимся к безраздельному и беспрепятственному распоряжению нашими месторождениями, мешает центральная власть. Даже при ее готовности идти на компромисс, она для них является лишним уровнем, с которым нужно договариваться, согласовывать вопросы. Поэтому американское руководство, выражающее интересы своих корпораций, проводит политику, направленную на дезинтеграцию России. Федеральный уровень является досадной административной помехой для крупного американского бизнеса, и, следовательно, его нужно исключить, уничтожить. Нам пытаются внушить, что поставки нефти из России крайне дороги для американцев, и мы всячески должны их к себе зазывать как благодетелей, привлекая то тем, то этим, лишь бы у нас были их инвестиции. Но ведь, если энергоресурсы в результате развала России окажутся под единоличным контролем американских компаний, то эти компании могут и цены для себя выгодные назначить. Своя рука владыка. Учитывая вышеперечисленные обстоятельства, демонтаж российской государственности становится для США военно-стратегической, политической и экономической целью номер один, реализация которой уже идет полным ходом. Это жестокая реальность, не реагировать на которую равносильно гибели, реальность, которая требует безотлагательных ответных мер. Эта важнейшая на сегодняшний день задача должна объединить лучшие умы нашей патриотической мысли, в твердом намерении спасти наш народ и Отечество, и в вере и надежде, что это обязательно произойдет. У нас крайне мало времени. И это еще одна реальность. Подчеркнем еще раз, что выработка мер защиты от агрессии требует знания планов противника и выявления его уязвимых мест. Да противник силен. Но нужно хотя бы попытаться оказать сопротивление. Нельзя обреченно смотреть, как уничтожают нашу Родину. Нужно осознать и принять брошенный нам вызов. Нельзя выиграть войну, не вступив в нее. Ведь нашему народу не впервой побеждать превосходящего по силе врага. Мы на своем историческом опыте не раз убеждались: Бог не в силе, а в правде. И как никто другой доказали, что "побеждать нужно не числом, а умением". Одного современного нам старца спросили, зачем сопротивляться злу. В наши дни оно так велико, что всякое противодействие ему кажется бесполезным. На что он ответил: "если вы не сопротивляетесь злу, значит, отворяете ворота антихристу". Отчаяние - это смертный грех.
Проекты, направленные на демонтаж российской государственности
К их числу относятся такие проекты, как: 
•     Большой Кавказ 
•     Великая Финно-Угория 
•     Киевская Русь 
•     Европейский рейх 
•     Бархатная революция 
•     Оккупационная монархия 

(При подготовке разделов о первых четырех проектах были использованы материалы, опубликованные на сайте ИА REGNUM) Соответствие этих проектов гегемонистским интересам США и антироссийской стратегии, единство цели, направленной на демонтаж российской государственности, а также узнаваемость заложенных в них политических технологий делает очевидным тот факт, что они имеют единый источник. Каждый из них имеет свои стратегические цели (в геополитической, экономической и военной областях), и своих участников - исполнителей проекта. Во всех проектах существует понятие "внешний управляющий". США, осуществляя мировую диктатуру, не в состоянии своими силами обеспечить непосредственное управление в каждом протекторате. Для этого им нужны доверенные государства и их руководители, которые выполняли бы роль своего рода наместников. Несмотря на широкие полномочия внешнего управляющего, общий контроль и руководство всегда остаются за Соединенными Штатами. Такая технология очень напоминает модель, которую американские стратеги во времена Холодной войны называли "войны по доверенности". Тогда США не вступали в открытое военное противостояние с СССР. Их сдерживал его военный потенциал. Поэтому они вооружали третьи страны для ведения войн против сторонников и союзников Советского Союза, то есть "доверяли" кому-то воевать за себя. Тогда это касалось войн в традиционном физическом пространстве. Нынешние "войны по доверенности" ориентированы на всю иерархию современной войны, в том числе ментальное (политическое, информационное, психологическое) и духовное (религиозное) пространство.

Проект "Большой Кавказ"
Реализация этого проекта должна полностью вытеснить Россию с территории Кавказа, не только Южного, но и Северного. Правда, в отличие от нас, "проектировщики" плохо представляют, что такое Кавказ. В целом проект исходит из того, что этот регион является переплетением многочисленных конфликтных узлов на южном фланге России. США эксплуатируют этот конфликтный потенциал в своих интересах, прибегая к разным способам манипулирования конфликтами. К числу таких способов можно отнести, например, вытеснение России в качестве посредника (даже ценой торпедирования договоренностей сторон, достигнутых под эгидой Москвы) с целью расширения формата посредничества, интернационализации конфликтов и создания почвы для вмешательства НАТО. Вашингтон прибегает и к тому, что можно назвать национализацией конфликтов и связанных с ними угроз, то есть объявляет тот или иной конфликт, угрожающим национальной безопасности США, для того чтобы иметь основания для оправдания интервенции. Такой двунаправленный процесс интернационализации и национализации конфликтов направлен на то, чтобы сделать Соединенные Штаты главным арбитром и монополизировать процесс миротворчества на Кавказе. Монополизируя процесс миротворчества, США получают возможность решать вопросы в своих интересах, будь то продвижение американских проектов в энергетике и блокирование соответствующих выгодных нам и Ирану проектов, расширение геополитического влияния и военного присутствия и сокращение влияния России, в том числе путем подавления и нейтрализации ее стратегических союзников. Главная цель проекта "Большой Кавказ" заключается в создании на территории Кавказа управляемого из Вашингтона федеративного государственного образования, в состав которого должны войти Азербайджан, Грузия, Армения и российские республики Северного Кавказа. При этом происходит перетасовка территорий. В ходе реализации проекта предусматривается передать Армении Нагорный Карабах плюс Лачинский коридор. Азербайджан соединяется с Нахичеванью (а значит и с Турцией) и получает дополнительно коридор в сторону Нахичевани по территории южного Мегринского района Армении. В процессе реализации этого плана не исключается возможность введения "миротворческих сил" под эгидой США (либо Турции) по "боснийско-косовскому" сценарию. В результате этого территориального размена достигаются следующие геополитические цели, имеющие очевидную антироссийскую направленность. Во-первых, Россию изолируют от ее южных соседей, прежде всего, Ирана. Во-вторых, Армению заставят проводить антироссийскую политику в связи с тем, что в блокаде проамериканских режимов она принуждена будет переориентироваться на США. Проект "Большой Кавказ" ориентирован на важные для США экономические цели. Он позволяет перекрыть каналы экспорта иранских энергоносителей в северном направлении, становится в обход России стратегическим "мостом" для транспортировки энергоносителей из Центральной Азии, а также из района Каспия через Черное море, в том числе через Украину. Кроме того, он открывает возможности для крупномасштабного строительства трубопроводов и транспортных коридоров между Азербайджаном, Грузией и Турцией. Внешним управляющим проекта планировалась Турция, но в связи с возникшими разногласиями по поводу курдов в Ираке, США переориентировались на Грузию. Саакашвили был подготовлен и приведен к власти американцами для того, чтобы •     интенсифицировать конфликты на Кавказе, •     добиться полной ликвидации российского военного присутствия в Закавказье, •     усилить давление на Южную Осетию, Абхазию, Армению, Азербайджан, •     создать предпосылки для размещения американского контингента в зоне "Большого Кавказа". К исполнению проекта планируется привлечь не только Грузию и Азербайджан, но и Казахстан, которому вашингтонские стратеги отводят важное место. Ведь поставки казахстанских энергоносителей через Кавказ, (контроль над которым хотят захватить США) в Европу в обход России являются путем ликвидации зависимости ЕС от российских нефти и газа. Европа, таким образом, оказывается в экономической зависимости от Вашингтона, который получает возможность диктовать ей свою волю. Проект предусматривает достижение важных для Вашингтона военно-стратегических целей. Главной целью в военной области является создание мощной военной инфраструктуры США в Закавказье. Известно, что для военного обеспечения проекта в настоящее время на территории Грузии и Азербайджана действуют "мобильные силы" американского спецназа, которые готовят аэродромы для использования американской военной авиацией. Кстати, по этой же схеме начиналась подготовка войны в Ираке. Формирование военной инфраструктуры идет в рамках реализации так называемой Программы "Охрана Каспия" или "Каспийская пограничная инициатива". Пентагон активно работает над этой концепцией с 2003 года. Она предусматривает размещение в регионе военных баз, которые будут обеспечивать интересы США в Каспийском бассейне. Кроме того, планируется формирование сил охраны Каспия - сети отрядов специального назначения и полиции. В задачи сил охраны Каспия входит: •     оперативное реагирование на любые чрезвычайные обстоятельства в прикаспийских странах (что на деле будет означать мгновенную военную интервенцию в случаях проведения независимой от Вашингтона политики) •     отражение атак террористов на нефтепроводы, •     "обеспечение безопасности воздушных, морских и сухопутных границ Азербайджана и Казахстана", •     борьба с незаконным оборотом наркотиков и контрабандой оружия (поскольку в этой сфере действуют преступные международные сети, ячейки которых находятся на территории практически всех стран региона, эта задача дает удобный повод США для военного вмешательства в любую из них). Планируется, что командный центр (штаб) программы "Охрана Каспия", оснащенный новейшими радарными установками, разместится в Баку. В зону его ответственности войдет весь каспийский регион. На Баку стратегический выбор пал еще и потому, что создание военной инфраструктуры США на территории Азербайджана позволяет американским вооруженным силам через примыкающую к нему часть Каспийского побережья получить доступ в регион Поволжья, становящийся все более взрывоопасным, и на Урал, рассекая пространство России. В ближайшие 10 лет правительство США планируют выделить на создание сил "Охраны Каспия" 100 миллионов долларов. "Охрана Каспия" должна стать передовым рубежом Европейского командования США. По мнению экспертов, усиление военного присутствия США на Кавказе и в Средней Азии грозит России потерей Габалинской РЛС "Дарьял" в Азербайджане и проблемами для нормального функционирования РЛС "Окно" в Таджикистане (в Нуреке). В результате незащищенными окажутся промышленные районы Урала и Сибири, где сконцентрирован основной потенциал российского ВПК, значительно уменьшается подлетное время к нашей территории, а российской власти будет сложно отказать американцам в их притязаниях на наши природные ресурсы. То повышенное внимание, которое Пентагон проявляет к Каспийскому региону, объясняется еще и тем, что реализация глобального плана США по передислокации военных баз из Западной Европы на Восток будет невозможна без размещения некоторых из них в Азербайджане и Казахстане.

Проект "Киевская Русь"
После осуществления на Украине американского сценария "оранжевой революции" курс ее руководства стал откровенно антироссийским и проамериканским. США получили возможность реализовать важные военно-стратегические цели, направленные против России. Как пишет в упомянутом выше прогнозе Stratfor: "Водораздел был обеспечен на Украине. Вашингтон добился там преимущества прозападных сил, которые, несмотря на соседство с Россией, активизировали дискуссию относительно вступления в НАТО. Украина расположена на южных рубежах России и, если она станет членом НАТО, Россия окажется незащищенной". Основу проекта "Киевская Русь" составляет идея украиноцентризма, которая берет свое начало в шовинистских формах украинского национализма и сводится к "замене" Москвы как геополитического и цивилизационного символа Киевом. Проект должен быть реализован в два этапа. На первом этапе предусматривается превращение Украины с помощью США и Запада в альтернативный Москве мощный "центр притяжения" на постсоветском пространстве. Результатом второго этапа должно стать формирование нового федеративного образования - американского протектората в составе Украины и славянских областей южной и центральной России. Естественно, что эти области будут полностью подчинены Украине. Этот проект носит ярко выраженный антироссийский и антирусский характер. В нем предусматривается внести внутренний раскол в сам русский народ, столкнув между собой две его группы: великороссов и малороссов. А из Писания известно, что "царство, разделившееся само в себе", неизбежно падет. В целом конфронтационная парадигма проекта основана на противопоставлении "европейского" Киева Москве с последующим объявлением Украины новым легитимным центром "русской власти", причем власти политической и духовной, управляемой из Вашингтона. Поэтому речь здесь идет, прежде всего, о достижении сформулированной Бжезинским цели смены цивилизационного (читай, православного) кода. Именно Бжезинский назвал русское Православие врагом номер один для США. Духовная цель проекта сводится к ликвидации на Украине Русской Православной Церкви Московского Патриархата и формированию того, что названо "Украина-Русь", где действует "единая православная церковь" с патриаршим престолом в Киеве. Духовная составляющая проекта, стоит даже выше, чем военно-стратегическая. Объяснение причин этому мы находим у Кирилла Фролова, Заведующего отделом Украины в Институте стран СНГ. Он, в частности, приводит слова известного европейского "кремленолога" Алена Безансона, который считает, что "международное коммунистическое движение сейчас ликвидировано, его в определенной степени заменила духовная сила - это государственно ориентированная Русская Православная Церковь. Она сохранила мощное средство давления на то, что в России называют "ближним зарубежьем, т.е. на Украину, Беларусь и некоторую часть прибалтийских стран. Она оказывает влияние и на православную дугу Европы, т.е. на Грецию, Румынию, Болгарию и Сербию". Эту мысль Безансона продолжает Владимир Еленский из Киева: "Епископат и значительная часть клира Русской Православной Церкви постоянно подчеркивают противоестественность раздела СССР и являются одной из самых последовательных и влиятельных сил, отстаивающих реинтеграцию восточнославянских народов в единый государственный организм". Поэтому, пишет К. Фролов, "Вашингтон прямо провозгласил, что после "оранжевой революции" стратегической задачей является расчленение Московского Патриархата как последней единой структуры исторической Руси. В связи с этим Вашингтон поддержал украинские раскольнические группировки". Кроме того, американские стратеги очень хорошо понимают, что Православие сейчас является единственной силой, способной в условиях политической деградации объединить не только народ России, но и другие народы на борьбу против оккупантов, что подтверждают и итоги социологического исследования на тему: "Что делать русским?", которые приводит К. Фролов: Объединяться в Православии - 56.5% Создавать Русскую политическую партию - 20.5% Выключить телевизор и купить топоры - 20.5% Дожидаться доброго барина - 2.5% Проект "Киевская Русь" является частью масштабной геополитической и цивилизационной агрессии против России. По мере целенаправленной дестабилизации ситуации в России Украина должна стать геополитическим центром притяжения для традиционных славянских регионов РФ, которые будут искать у Киева стабильности и защиты.

Проект "Великая Финно-Угория"
Главной геополитической целью проекта является создание на базе "угрофинских" субъектов РФ федеративного образования - "Великая Финно-Угория". Как следует из информации об этом проекте, он исходит из того, что на "национальных территориях угро-финских народов" (включая Западную Сибирь) находится большая часть российских месторождений нефти и газа (напр. Юганскнефтегаз). Поэтому поддержка радикального национализма среди финно-угорских народов России принесет США не меньший приз, чем военная оккупация нефтяных стран - таких как Ирак или Иран. Получение контроля над ресурсами определяется как стратегическая цель "эстонско-финского реванша" в России. Фундаментом конфронтационной парадигмы проекта является его антироссийская, антигосударственная направленность и ставка на реваншизм и этносепаратизм. Планируется, что реализация проекта пойдет в двух направлениях. Во-первых, через культивирование русофобии и антирусских настроений среди угрофинских народов севера России (карелов, коми, хантов, манси, марийцев, мордовцев, удмуртов), внушения им мысли о том, что они могут добиться процветания, только, освободившись от "русского гнета". А, во-вторых, путем разжигания в сознании этих народов настроений радикального национализма и шовинизма. Деятельность по разжиганию национального экстремизма имеет свою региональную специализацию. В Карелии ее проводят финские националисты, а в Марий Эл - эстонские реваншисты. Главный лозунг проекта обозначается как: "Освобождение Финно-Угории от русского засилья", что подразумевает "восстановление справедливости" за счет отторжения территорий. Главными исполнителями проекта являются финно-угорские национальные элиты, Финляндия, Эстония ("внешний управляющий" проекта) и Венгрия. Аргументом для привлечения финно-угорских национальных элит стало то, что они не получили свой кусок пирога при разделе ресурсного потенциала СССР, который оказался захваченным группировками на федеральном уровне. Чтобы привлечь к активной деятельности по реализации проекта сепаратистски настроенные финно-угорские национальные элиты, им обещают передать контроль над месторождениями нефти, газа, угля, цветных металлов и лесных богатств, которые находятся в регионах Западной Сибири, северного Поволжья, республиках Коми и Карелии. Концептуальные основы проекта представлены в труде канадского эстонца Рейна Тагапере, который является одним из авторов идеологии проекта "Европейский Рейх". Ему же принадлежит идея мягкого апартеида русского населения Прибалтики, которая реализуется в Эстонии и Латвии. Одной из ключевых фигур, причастной к созданию всех проектов, направленных на демонтаж российской государственности, является известный русофоб Пол Гоубл. Именно он и экс-премьер Эстонии Март Лаар представили проект Джорджу Бушу, который полностью его одобрил и определил для финансирования. Затем был целенаправленно запущен механизм нагнетания напряженности и интернационализация конфликта путем подключения к нему ЕС. Как следует из новостных публикаций, после одобрения Буша прохождение вопроса о защите прав финно-угорских народов на Интергруппе Европарламента, было чисто техническим мероприятием. Далее все как по нотам. С одобрения Интергруппы, вопрос о положении финно-угорских народов в России внесен в повестку дня взаимоотношений России и ЕС, с целью установления мониторинга Евросоюза в финно-угорских регионах России. По мнению экспертов, учитывая масштаб и финансовую базу ресурсов, подключенных к созданию в России очагов этнической напряженности в финно-угорских регионах, можно ожидать первых результатов реализации проекта, в первую очередь, в Карелии и в Марий Эл. Уже сейчас в молодежной среде марийцев, например, особенно в деревнях, растут экстремистские настроения, которых раньше не было, Этими настроениями поражено 12% молодежи. Американская технология "бархатной революции" исходит из того, что для ее осуществления достаточно "зарядить" именно 12% представителей молодежной среды. Василий Петров - президент Международной молодежной ассоциации финно-угорских народов (МАФУН) сказал: "Марийскую молодежь можно сравнить с генератором, который приводит в движение всю финно-угорскую молодежь". Для справки заметим, что МАФУН был создан 16 лет назад и на данный момент состоит из четырех бюро - финского, эстонского, венгерского и российского, которое зарегистрировано в Йошкар-Оле. В круг исполнителей проекта входит Финляндия, которая преследует свои геополитические цели. В соответствии с проектом "Великая Финно-Угория" ей предполагается "вернуть" ряд "угрофинских" районов, включая Карелию и Карельский перешеек с городом Выборг, а также Печенгу в Мурманской области с ее залежами никеля. Финская общественная организация Pro Karelia уже обнародовала подробную карту "захваченных" территорий и план их передачи Хельсинки. Кроме этого, финские реваншисты настаивают на возвращении контрибуций, которые Финляндия выплатила СССР после войны. Речь идет примерно о четырех миллиардах евро. Ну а теперь скажем, что же такое получит в результате реализации проекта "внешний управляющий" - Эстония, интересы которой тоже впечатляют: ей планируется передать все Южное побережье Финского залива. По мнению экспертов, геополитический формат проекта "Великая Финно-Угория" от Балтийского моря до Ханты-Мансийска выстраивается следующим образом. В нем органично сочетаются нефтедобывающие районы Северо-Запада России и Западной Сибири и обеспечивающий экспорт в Европу узел, состоящий из Эстонии и Карельского перешейка. Таким образом, в результате реализации проекта ликвидируется единственный для Запада аргумент в пользу сохранения суверенитета России как государства, обеспечивающего его энергоносителями, что развязывает руки для развала российской государственности. В этом проекте есть одна проблема - это существовании на "угрофинских землях" русского Санкт-Петербурга. Однако и здесь выход найден. Теоретики проекта объявили, что он расположен "на исторических землях ижор и инкеров, захваченных Петром I", поэтому к этой территории должен быть применен процесс "деколонизации", предполагающий частичную ассимиляцию плюс депортацию "неассимилированных". Известно, что на "отработку методики деколонизации" в качестве эксперимента пока применительно к русским Прибалтики эстонские "правые" добиваются разрешения у ЕС. Не удивительно, что старт проекту дал премьер-министр Эстонии Юхан Партс, выдвинув идею об использовании кампании, касающейся прав финно-угорских народов, для дискредитации России в глазах мировой общественности. Этот вопрос был вынесен на повестку дня взаимоотношений России и ЕС. В апреле 2005 года члены Европейского Парламента от Венгрии, Финляндии и Эстонии выступили с планом действий членов Европейского Парламента в отношении финно-угорских меньшинств России. В нем, частности говорится: "Члены Европейского Парламента от Венгрии, Финляндии и Эстонии постановили предпринять шаги для проведения в жизнь целей IV Всемирного Конгресса Финно-Угорских Народов по улучшению положения финно-угорских меньшинств в России. Финно-угорские члены Парламента: Призывают Совет Европейского Союза и Европейскую Комиссию обратиться, к Правительству России с просьбой улучшить положение финно-угорских меньшинств Призывают членов Комиссии по иностранным делам и Подкомиссии по правам человека включать проблемы финно-угорских меньшинств во все резолюции, относящиеся к России и к правам человека в целом. Призывают членов Комиссии по иностранным делам внимательно следить за развитием положения финно-угорских меньшинств и привлекать внимание Комиссии и всего Парламента к любым злоупотреблениям со стороны властей; договориться о внесении срочной резолюции о проблемах, с которыми в последнее время столкнулось марийское меньшинство. Призывают членов Комиссии по культуре и Бюджетной комиссии предложить ассигновать соответствующие средства для культурного и молодежного обмена с финно-угорскими меньшинствами, для предоставления им образования в школах и университетах государств-членов ЕС и для обеспечения им информации о международных соглашениях по правам человека на их языках. Готовы оказать помощь представителям финно-угорских меньшинств в организации в помещениях Европейского Парламента выставки, объективно показывающей их положение в Российской Федерации. Готовы направить делегацию на следующую встречу Консультативного комитета финно-угорских народов, намеченную на 10-13 ноября 2005 г. в Сыктывкаре, для обсуждения возможностей будущего сотрудничества". Как видно из этого документа, реализация направленного на развал России проекта идет полным ходом.

Проект "Европейский Рейх"
Одним из приоритетов проекта является военно-экономическое объединение Европы с целью ослабления и подчинения России. Особое внимание уделяется вопросу пересмотра итогов Второй мировой войны. Подтверждением этому курсу на общий реванш служат требования финских парламентариев о "возвращении Выборга и Карелии", а также нажим на Россию, чтобы добиться от нее признания факта "оккупации" Прибалтики. Исторический антироссийский реванш, по замыслу авторов проекта, должен привести к изъятию России, как суверенного государства из мирового сообщества. В общий поток реваншистских претензий влилась и Япония, которая используется авторами проекта для оказания со своей стороны давления на Россию и формирования мощного антироссийского информационного фронта, призванного настроить мировое общественное мнение против нашей страны. Как следует из сообщений в прессе, 9 марта 2005 года японский парламент единогласно одобрил резолюцию, которая фактически расширила территориальные претензии к России на Южный Сахалин и Курилы. Кроме наращивания территориального счета в Японии заговорили о возможности предъявить к России претензии по поводу японских военных, взятых в плен во время Второй мировой войны. Основой конфронтационной парадигмы проекта является "Балтизация" ЕС, которая произошла после его расширения. В результате национал-демократы из Западной Европы (ориентированные на нацистскую идеологию), объединились с реваншистами из Восточной Европы. Сформировавшийся блок смог достичь важных командных позиций в ЕС. Целью этих поддерживаемых Вашингтоном изменений было создание в Восточной Европе "центров осуществления гегемонии США" и распространение стандартов однополярного (американоцентричного) мира на окружающие эти центры территории: на СНГ и страны Старой Европы, противостоящие доминированию США. Авангард сил европейского реваншизма составляют Эстония, Литва, Латвия, Польша и германские реваншисты. Концептуальная основа базируется на фальсификации истории, включая требования признать совместную с нацистской Германией "ответственность Советской России за развязывание Второй мировой войны", что позволит привлечь современную Россию к ответственности как агрессора. Stratfor пишет по этому поводу: "Маршрут поездок президента Буша накануне празднования Дня Победы - первая остановка в Прибалтике, а затем, сразу после Москвы - Грузия, имел целью поставить точки над "i". Относительно сравнения "оккупации Балтии Советским Союзом с нацистской оккупацией, а также заявлений лидеров администрации Буша, что с падением Адольфа Гитлера притеснения не прекратились", Stratfor заключает: "Вся эта риторика запланирована для того, чтобы поставить Россию в оборонительную позицию, так же, как это было сделано геополитически". Очевидно, что Вашингтон активно включился в реализацию проекта. Во время визита в Европу в мае 2005 года Дж. Буш назвал итоги Ялтинской конференции "страшными" и "несправедливыми". В конце мая 2005 года Сенат США единогласно принял резолюцию с требованием к России извиниться за оккупацию стран Балтии. В ней, в частности говорится: "Правительство Российской Федерации должно сделать ясное и недвусмысленное заявление о признании и осуждении незаконной оккупации и аннексии Советским Союзом с 1940 по 1991 годы прибалтийских стран - Эстонии, Латвии и Литвы". В резолюции отмечается также, что США признали аннексию стран Балтии, которая принесла "неисчислимые (вероятно, даже $100 млрд. компенсаций для одной Латвии будет мало) страдания прибалтийским народам". Отметим попутно опасения, которые высказываются в связи с этим решением некоторыми экспертами. Дело в том, что наши золотовалютные резервы и стабилизационный фонд России находятся в США. И тут возникает законный вопрос: "А что произойдет, если американский суд признает справедливым требования о компенсациях к России от Латвии, Литвы, Эстонии, Украины?". Война в Ираке началась с того, что иракские счета в зарубежных банках, находящихся в сфере американские финансового влияния, были арестованы, что называется "оккупированы" США. Причем это касалось не только счетов, принадлежащих государственным структурам Ирака, но и частным компаниям. Стратеги "Европейского Рейха" намерены добиться признания Европарламентом "преступности советского строя", и на базе этой юридической оценки применить к России санкции как к "нераскаявшейся преемнице сталинизма". Ожидается, что в результате жесткого политического давления со стороны ЕС, Россия пойдет на уступки Европе. Ценой вхождения в общий европейский дом должно стать: 1.     удовлетворение территориальных претензий Финляндии и Японии, 2.     передача Эстонии и Латвии части территории Ленинградской и Псковской областей, 3.     предоставление независимости Чечне, 4.     возращение Германии "Восточной Пруссии" (то есть, Калининградской области). 5.     компенсация "материального ущерба", нанесенного странам Прибалтики, Восточной Европы и Германии пребыванием на их территории "советских оккупационных войск", и 6.     компенсация "морального ущерба, нанесенного оккупацией". Те, кто так активно добивается от России извинений за пакт Молотова- Риббентропа, видимо, забыли один интересный факт, о котором написала Н. Нарочницкая, и который вслед за ней был приведен и в других исследованиях. Дело в том, что "по Ништадтскому мирному договору 1721 года Россия навечно получила эти территории не просто как победитель в Северной войне, но в результате их покупки, выплатив большую сумму серебром через амстердамские банки, что подтверждено документально". Но вернемся к проекту. Мятежная мысль архитекторов нового мирового порядка идет намного дальше. Ожидается, что реализация проекта "Европейский Рейх" должна дать и другие результаты, помимо разрушения территориальной целостности и государственности России. К их числу относятся развал российской финансовой системы, политическая нестабильность, контроль над Россией на основании модели "внешнего управления", изъятие России, как суверенного государства из мирового сообщества. В этих условиях европейская интеграция превращается в инструмент колонизации постсоветского пространства, и, если Россия и дальше в своей внешней политике будет ориентироваться на концепцию "общеевропейского дома", то она окажется не в состоянии противодействовать реализации проекта "Европейский Рейх". Конечно, все эти прожекты разрушительны не только для России, они сработают как бумеранг и накроют Европу и США. Наша задача на данном этапе предотвратить это, а, если не удастся, то максимально сократить потери. В этой битве нам нужно обязательно выстоять во имя любви к нашему Отечеству, нашему многострадальному народу и памяти наших предков, которые оставили нам в наследство такую страну, такую культуру и, главное, такую веру.

Проект "Оккупационная монархия"
Есть еще один проект, о котором хотелось бы сказать. Его называют по-разному - "Оккупационная монархия" или "Колониальная монархия", но от этого суть не меняется. Он затрагивает и эксплуатирует святая-святых - монархические чувства и традиции нашего народа. И, если предыдущие проекты носят преимущественно геополитический характер, то этот выбрал мишенью цивилизационные архетипические устои и символы православной российской государственности. Этот проект реализуется по двум направлениям: первое это внедрение династии Кирилловичей и второе внедрение Майкла Кентского из династии Виндзоров. Рассмотрим каждое из этих направлений. (при написании этого раздела были использованы материалы, помещенные на сайте АПН). Как известно, у Романовых не осталось законных наследников. Что касается Кирилловичей, то научная экспертиза показала, что они прав на престол не имеют. Как следует из заключений экспертов, юридическим основанием неправомочности притязаний династии Кирилловичей является то, что, по российскому закону о престолонаследии, законный наследник должен быть рожден от православных родителей. Мать же Кирилла - великая княгиня Мария Павловна-старшая - на момент рождения сына была лютеранкой и много позднее приняла православие. Вторым основанием нелегитимности признания Кирилловичей наследниками является то, что в 1905 году Кирилл женился на Виктории-Мелитте Гессенской - неправославной (нарушена ст. 185 закона о престолонаследии), разведенной женщине (чего не одобряет Церковь), вопреки категорическому запрету Императора (нарушены ст. 183, 220 закона о престолонаследии). Но главное, Кирилл женился на своей двоюродной сестре, что в России было запрещено, так как такой брак считался близким к кровосмесительному. За это Николай II выслал Кирилла из России и законодательно запретил всем Кирилловичам именоваться великими князьями. Вот, какую резолюцию написал по этому поводу Николай II: "Признать брак Вел. Кн. Кирилла Владимировича я не могу. Великий Князь и могущее произойти от него потомство лишаются прав на престолонаследие. В заботливости своей об участи потомства Великого Князя Кирилла Владимировича в случае рождения от него детей, дарую сим последним фамилию Князей Кирилловских, с титулом Светлости..." Таким образом, Кирилл окончательно закрыл себе и своим потомкам путь на русский престол. Этим во многом объяснялся энтузиазм Кирилла, с которым он воспринял февральскую революцию. В 1917 г. Кирилл нарушил присягу и принял участие в свержении монархии. За день до отречения Государя Кирилл перешел на сторону революционного Комитета Думы и призвал к этому воинские части. Но этим дело не ограничилось. 9 марта 1917 года "Петроградская газета" поместила подлинные слова Кирилла Владимировича, которые вызвали шок в монархических кругах, не говоря уже о родственниках: "Исключительные обстоятельства требуют исключительных методов. Вот почему лишение свободы Николая II и его супруги оправдываются событиями, происходящими в России". 31 августа 1924 года Великий Князь Кирилл Владимирович, в нарушение воли покойного Николая II, издал манифест, в котором заявил, что принимает звание Императора Всероссийского с именем Кирилла Первого. Его единственный сын Владимир (1917 - 1992) этим манифестом был провозглашен Великим Князем, Наследником Цесаревичем. Как следует из экспертных заключений, "наследник должен соответствовать всей совокупности законов: о престолонаследии, церковных и гражданских, поскольку монарх - блюститель правоверия (ст. 64 Основных законов Российской империи), выразитель национального идеала и "Глава Церкви" (с оговоркой)". "Всем этим условиям ни Великий Князь Кирилл Владимирович, ни его потомки никогда не соответствовали". Дальнейшая история Кирилловичей даёт все основания говорить о нелигитимности их притязаний. Владимир женился на княжне Леониде Георгиевне Багратион-Мухранской, разведенной. 23 декабря 1953 года у них родилась единственная дочь Мария. В соответствии с законом о престолонаследии, который был принят Павлом 1, российский престол не может занимать женщина. Мария в 1976 году вышла замуж за принца Фридриха-Вильгельма Гогенцоллерна Прусского, который тоже был неправославным, и только перед венчанием приял православие с именем Михаила Павловича и получил от Владимира Кирилловича титул Великого Князя. Этим еще раз был нарушен закон о престолонаследии, так как, согласно ему, только сын или дочь монарха, или внук или внучка правившего монарха по мужской линии имеет право на титул Великого Князя. 13 марта 1981 у них родился сын, полное имя которого Георг Гогенцоллерн-Гессенский-Багратион-Мухранский. Не Романов, а Гогенцоллерн. Именно его предлагают в качестве "наследника российского престола великого князя Георгия". Сейчас предпринимаются попытки добиться закона о "возвращении" Кирилловичам фамильного имущества династии Романовых. Считается, что русское монархическое движение развивалось в борьбе с попытками США и Запада навязать России, по сути, оккупационную монархию Кирилловичей. О. Платонов ("Терновый венец России", книга четвертая, "История русского народа в XX веке", том II, Москва, 1997) пишет по этому поводу: "Весьма показательно, что мировая закулиса поддержала незаконные претензии Кирилловичей на российский престол, сказалась их старая традиция сотрудничества с масонскими ложами. В поддержку Кирилловичей шли передачи финансируемого ЦРУ радио "Свобода", а также публикации прокатолической и промасонской газеты "Русская мысль". Один из сотрудников этой газеты А. П. Радашкевич становится секретарем Владимира Кирилловича". О. Платонов предлагает "лозунг русских патриотов" в связи с возможным путем восстановления монархии в России: "Только Земский Собор изберет достойного преемника Св. Царя-Мученика". Теперь перейдем ко второму направлению проекта "Оккупационная монархия" и другому действующему лицу - принцу Майклу Кентскому, который является родным внучатым племянником Николая II, членом британской королевской фамилии и прямым кузеном ныне царствующей Елизаветы II Английской. Он зачастил в Россию и активно пытается привлечь внимание к своей персоне и завоевать популярность самыми разными способами. У многих, правда, возникает вопрос, кто за все это платит. Ведь, как следует из публикаций, у него есть именная стипендия в Плехановской академии. Он финансирует ожоговый центр в Москве и сеть ночлежных домов в Петербурге. В Глазго на средства принца издается журнал для русских бездомных, который называется "Дно". Свет на источники финансирования и активной раскрутки принца проливает тот факт, что он является руководителем Российско-британской торговой палаты, к членам которой официально принадлежат такие компании, как "Бритиш Телеком", "Бритиш Газ", "Бритиш Эйруэйз". Среди неофициальных членов называют британские нефтяные корпорации "Бритиш Петролеум" и "Шелл". И здесь проект "Оккупационная монархия", в части, касающейся Майкла Кентского или, как его величают сторонники в России - Михаила, приобретает вполне четкие очертания. Известно, что Майкл Кентский является "серьезным лоббистом британских деловых кругов, прежде всего - нефтяников". А тут такое счастливое совпадение - страна престолонаследия еще и богата нефтью. Есть еще одна пикантная подробность в биографии принца. Его Высочество экс военный разведчик, то есть профессионал, связанный с британскими спецслужбами, потому что, как известно, бывших разведчиков не бывает. И тут все становится совсем понятно. Проект "Оккупационная монархия" можно было бы просто принять к сведению в силу внешней его локальности и экзотичности. Но не следует торопиться с выводами. Дело в том, что упомянутые выше претенденты на русский престол активно внедряются в высшие круги, завоевывая себе влияние и пользуясь, возможно, неосведомленностью людей, которые искренне стоят на монархических и патриотических позициях и желают добра и возрождения России. В этом и заключается особое коварство, изощренность и опасность проекта "Оккупационная монархия". Откровенно прозападное течение в русском монархизме требуется для того, чтобы использовать проект "Оккупационная (колониальная) монархия", как ширму для прихода к власти прозападного режима, для нейтрализации широко распространившихся антидемократических настроений нашего народа, уставшего от демократического беспредела. Псевдомонархия, по западному сценарию, нужна для того, чтобы предложить народу якобы замену демократии, сохранить таким образом ситуацию в России под контролем, а в дальнейшем полностью дискредитировать идею православной монархической государственности. Завершая изложение сути проекта, обратимся еще к одной цитате О. Платонова: "Для восстановления русской монархии понадобится длительный переходный период сильной национальной власти, под защитой которой Русский народ в полной мере возродит православно-монархическое сознание. Пока этого не произошло, не следует торопиться с избранием Царя. Как справедливо отмечалось на Всероссийском Монархическом Совещании 6-7 октября 1994 года в Москве, "преждевременно поставленный над Россией Царь может быть только антихристом"" (Материалы Всероссийского Монархического Совещания 6-7 октября 1994 года // Русский Собор, 1994, N 11). О. Платонов цитирует итоговые документы Донского Земского Собора, который получил благословение Патриарха Московского и всея Руси Алексия II и проходил 25-27 октября 1996 года в Новочеркасске. В этих документах, в частности, говорится: "1. Считать государственной национальной идеей Единой, Великой и Неделимой России - Православие, Самодержавие, Народность. Эта идея обретена и выстрадана Русским народом в тысячелетиях.
1.	Считать Православную Монархию (во главе с Государем - Помазанником Божиим) - единственной формой русской государственности, органично сложившейся в истории Русского народа и наиболее полно выражающей его жизненную сущность.
2.	Считать законными границы Русского государства в пределах границ Российской Империи 1917 года. Восстановление границ нашего государства ставить главной целью внутренней и внешней политики России.
3.	Считать так называемое добровольное отречение Государя Императора Николая II в феврале 1917 года актом насильственного отречения, не имеющим юридической силы добровольного отречения".
Стоит добавить, что Акт отречения Николая II юридически нельзя было признать действительным и легитимным, так как он противоречил закону о престолонаследии. Это подводит к законодательно обоснованному заключению, что Российская Империя де-юре существует. Более того, по международному праву она является государством, временно утратившим свою юридическую дееспособность. Это, если так можно выразиться, спящая Империя, пока спящая. У Федора Ивановича Тютчева есть замечательная работа, написанная 12 апреля 1848. Она называется "Россия и революция". Вот замечательная жизнеутверждающая цитата из этой работы, которой очень хотелось бы завершить этот раздел: "Тысячелетние предчувствия совсем не обманывают. У России, верующей страны, достанет веры в решительную минуту. Она не устрашится величия своих судеб, не отступит перед своим призванием. И когда еще призвание России было более ясным и очевидным? Можно сказать, что Господь начертал его огненными стрелами на помраченных от бурь Небесах. Запад уходит со сцены, все рушится и гибнет во всеобщем мировом пожаре - Европа Карла Великого и Европа трактатов 1815 года, римское папство и все западные королевства, Католицизм и Протестантизм, уже давно утраченная вера и доведенный до бессмыслия разум, невозможный отныне порядок и невозможная отныне свобода. А над всеми этими развалинами, ею же нагроможденными, цивилизация, убивающая себя собственными руками... И когда над столь громадным крушением мы видим еще более громадную Империю, всплывающую подобно Святому Ковчегу, кто дерзнет сомневаться в ее призвании, и нам ли, ее детям, проявлять неверие и малодушие?..".
Заключительные замечания В этом разделе мы попытались привести аргументы, опровергающие первый миф, имеющий хождение в патриотических кругах и связанный с убеждением, что не стоит говорить о негативных событиях и тревожить народ, не нужно драматизировать события. Христос говорил, что Он в том числе "пришел свидетельствовать о зле". Нам тоже нужно знать всю меру зла, которое восстало против нашего Отечества. В медицинской этике есть обязанность врача информировать больного о его заболевании и факторах риска, усугубляющих болезнь. Только, зная эту информацию, пациент может правильно выстроить свое поведение и выздороветь. В противном случае, ничего не подозревая о недуге, он будет беспечно позволять ему разрушать организм. Мы тоже сейчас подобны такому пациенту. Знание всей глубины и серьезности опасности должно побудить нас к максимальной мобилизации сил и объединению во имя спасения нашей Родины. Л. Тихомиров в работе "О смысле войны", написанной в 1904 году, говорит как будто о нашем времени: "Размягченное состояние умов, дряблость чувства, отвращение от всякого напряжения энергии вообще, ...создали почву для принципиального отрицания всякого действия "силой", и, в частности, отрицания войны, в резкой дисгармонии с запросом истории на мужскую доблесть". И далее он добавляет: "Вера в то будто бы война есть "зло" и "варварство" распространилась в среднем образованном обществе до того, что доросла до несокрушимой пошлости. Это отрицание войны стало уже воинствующим и готово забрасывать камнями всякий проблеск сознания всей важности войны..." Сейчас, по данным социологического опроса, проведенного в США по заказу Associated Press, в июле 2005 года, 60% американцев считают Третью Мировую войну неизбежной, то есть морально они готовы к тому, что страна будет воевать. *** В заключительной части принято писать выводы. Но в нынешние грозовые времена, наверное, самой лучшей формой выводов должны стать мобилизующие лозунги. Эти лозунги всем хорошо известны. Они вдохновляли наш народ в самые драматические периоды нашей истории. Но именно этот их историзм должен вселить в нас чувство оптимизма, дать нам силы, надежду и уверенность в Победе, потому что когда-то в не менее тяжелых, чем сейчас, обстоятельствах, наши предки, сохранив веру и мужество, защитили Россию, отстояли ее для нас. И мы, помня об их подвигах, не должны дрогнуть. Наша страна и наш народ выдерживали и не такой натиск. Поэтому сквозь звучащий в этих лозунгах звук набата, мы должны слышать звон колоколов, возвещающий о Воскресении Отечества, Отечества Земного так тесно связанного с Отечеством Небесным. Эти лозунги неизбежно будут самой главной объединяющей всех, кому дорога Россия, национальной идеей в суровое время грядущих испытаний. Первыми такими лозунгами должны стать: "Отечество в опасности!" и "Родина-мать зовет!". Сначала поговорим о лозунге "Отечество в опасности!". Речь здесь идет не только о понимании опасности и готовности народа и армии к защите страны, но о необходимости принятия централизованного решения о заблаговременной подготовке к войне. Учитывая агрессивные планы противника, она вполне вероятна. И наше осознание этой опасности и, даже не материальная, но чисто моральная готовность, решимость, сила духа и воли, уже может сдержать агрессора. В области внешней политики мы не должны, за исключением крайних случаев, ни с кем прерывать отношений. Но строить их надо не на унизительных для нас лакейских или даже рабских кабальных условиях, а на взаимовыгодной достойной авторитета России основе. Здесь уместно привести мудрое изречение К. Клаузевица. Его многие цитируют, но мало, кто читает, а ведь он служил в России и многое воспринял у нас, что позволило ему представить войну не только, как физическое, материальное, но, прежде всего, духовное явление. Традиционно приводимая его цитата о том, что война есть продолжение политики, только иными средствами, в тексте оригинала звучала так: "война есть продолжение политического диалога с подключением других средств" (Krieg ist eine Vortsetzung des politischen Verkehrs mit der Einmischung anderer Mittel). И эти средства могут быть не только вооруженные, но и политические, экономические, информационные, духовные и т.д. В сущности Клаузевиц сформулировал закон непрерывности войны. Невооруженные средства в ходе диалога между странами должны предотвратить вооруженное столкновение. Нужно только искусно и тонко ими пользоваться, переигрывая противника и в полной мере сознавая его планы. Принятие решения о заблаговременной подготовке к войне нужно в связи с тем, что стратегия противника нацеливает его на мгновенное применение силы на этапе так называемой гипотетической угрозы, то есть подозрения на ее возникновение. Это резко снижает порог развязывания войны. Такая идея заложена в Стратегии национальной безопасности США в следующей фразе: "Америка будет действовать против возникающих угроз прежде, чем они сформируются". У нас же другой не выигрышный для нас стратегический подход. Прежде, чем принять решение мы ждем, пока возникнет риск (то есть возможность опасности), затем, ждем, когда появится опасность (возможность возникновения угрозы). После этого ожидаем, когда возникнет угроза (то есть внешне, объективно выраженная подготовка противника к агрессии). На завершающем крайнем этапе своей эскалации угроза должна трансформироваться в "непосредственную угрозу", что означает полномасштабную очевидную подготовку противника к нападению. Это и есть угрожаемый период, который служит основанием для принятия решения о подготовке к войне. Посмотрите, как мы отстаем в принятии решения о подготовке к защите страны. Мы выжидаем, когда риск, перейдет в опасность, опасность в общую угрозу, а общая угроза в угрозу непосредственную. И только затем принимаем решение. А противник использует силу уже на дорисковом уровне, на уровне каких-то субъективных страхов, появившихся у политического руководства. Противниксчитает, подсказывает нам, что в современной войне не будет угрожаемого периода. Учитывая эти обстоятельства, решение о заблаговременной подготовке страны к войне должно быть принято сейчас. Тем более что Соединенные Штаты предъявляют к нам полный перечень обвинений, которые служат у них основаниями для начала боевых действий. Они считают, что Россия является "источником терроризма" (из-за Чечни), "источником распространения оружия массового уничтожения" (из-за якобы плохой без их помощи охраны ядерных объектов) а также "тоталитарным и даже фашистским государством". Это то, из-за чего США начали войну в Ираке и хотят развязать ее против Ирана. А теперь перейдем к лозунгу "Родина-мать зовет!". Он требует от нас мобилизации всех сил, всего потенциала армии, народа, каждого гражданина на борьбу с возможной агрессией и понимания её реальности. И здесь важнейшими факторами становятся эффективная стратегия действий по отражению агрессии и, главное единство, объединение всех перед лицом возможной оккупации. То, что касается стратегии. В случае оккупации и развала нашей государственности, нужно научиться вести децентрализованные, но хорошо скоординированные партизанские действия, научиться вести ассиметричную войну. Это очень важно, но и очень трудно в нынешней ситуации раздробленности и разъединении всего и вся. Необходимо обеспечить несколько видов единства. Первое, нам нужно единство армии и народа. Без этого победа невозможна, невозможно вообще никакое сопротивление агрессору. Американские стратеги выделяют несколько поколений войн. Войнами высшей категории сложности признаются войны четвертого поколения. Это не войны, которые ведутся с применением традиционных вооруженных сил и традиционного, пусть даже сверхсовременного и сложного оружия или его систем. Как это ни парадоксально, но войны четвертого поколения в стратегии США это "нерегулярные или партизанские военные действия, осуществляемые группами, которые мотивированы идеологией, этническими, религиозными и некоторыми другими объединяющими факторами. Такие нерегулярные силы нередко взаимодействуют с регулярными войсками или поддерживаются ими". То есть, больше всего они боятся народного сопротивления под руководством профессиональной армии. Этот страх подтверждает еще один утвержденный Министерством обороны США стратегический документ, где угрозы ранжируются по степени уязвимости к ним американских вооруженных сил. Этот документ называется "Руководство по стратегическому планированию на период с 2006 по 2011 год" ("Strategic Planning Guidance"). Вот как распределены в нем виды угроз, начиная с самых опасных:
1.	Иррегулярные угрозы со стороны сил, которые пытаются уменьшить американское влияние в мире и используют нетрадиционные методы ведения боевых действий (например, партизанская и гражданская война и пр.) (самая высокая вероятность и уязвимость),
2.	Катастрофические угрозы - действия сил (террористы, "государства-изгои"), которые собираются использовать против США и их союзников оружие массового поражения, мощные ракеты, крупномасштабные теракты (умеренная вероятность и уязвимость)
3.	Традиционные угрозы, исходящие от государств, которые могут попытаться вести военные действия против США с помощью традиционных вооруженных сил (низкая вероятность и уязвимость),
4.	Разрушительные угрозы - действия сил, которые могут попытаться использовать против США суперсовременные технологии (космические, биологические, кибернетические и пр.) (уязвимость неизвестна).
Таким образом, больше всего агрессор боится народной обороны, децентрализованного сопротивления под руководством вооруженных сил государства, ставшего объектом нападения со стороны США, Вот почему весь потенциал информационной и психологической войны в России брошен Соединенными Штатами на то, чтобы уничтожить связь армия-народ. Отсюда эта истерическая кампания по очернению и дискредитации вооруженных сил, по формированию ненависти к ним у народа. Противник и те, кто выполняет его заказ в России, ведя эту информационную и психологическую войну, понимают, что, ликвидировав единство армии и народа, их очень легко можно будет уничтожить поодиночке. Угрозы со стороны традиционных вооруженных сил занимают третье место в вышеприведенном списке. Учитывая беспрецедентную военную мощь США, они оцениваются как маловероятные с низкой степенью уязвимости. Другое дело иррегулярные угрозы. Партизанская война против агрессора под руководством вооруженных сил невозможна без объединения сил армии и народа. Это единство сейчас оказывается самой главной мишенью. Подрывая это единство, агрессор заранее до нападения бьет по потенциалу сопротивления агрессии и по нашей будущей Победе. Именно с этих позиций должны оцениваться любые попытки лишить вооруженные силы поддержки народа и лишить народ опоры на вооруженные силы. Вооруженным силам необходимо продумать эффективные стратегии организации децентрализованных иррегулярных действий. Скорее всего, это будет единственная форма ведения войны. Народ обязан обратиться в сторону армии как к своей единственной спасительнице, он должен встать с ней плечом к плечу, поддержать ее как это было всегда в истории России в годину испытаний. Вооруженные силы в России это сейчас единственная структура, носительница государственного и патриотического сознания. Это единственная наша организованная опора в море предательства и хаоса. Это все, что осталось от былой Империи, и это то, с чего будущая Империя начнет, несмотря ни на что, возрождаться. М.О. Меньшиков, офицер русского флота и очень талантливый публицист в 1916 году в своей работе "Письма к ближним" написал замечательные строки: "Не раз великая Империя наша приближалась к краю гибели, но спасало ее не богатство, которого не было, не вооружение, которым мы всегда хромали, а железное мужество ее сынов, не щадивших ни сил, ни жизни, лишь бы жила Россия". Помимо единства армии и народа, нам нужно межнациональное единство. Это очень болезненная проблема и, на первый взгляд, недостижимая цель. Но перед лицом опасности, в войнах мы всегда объединялись. Ведь Родина, которая сейчас призывает ее защитить, у нас, представителей разных национальностей, одна. Это и должно стать залогом единства и фундаментом для объединения. В информационной войне против России, проводятся всевозможные акции и операции, чтобы уничтожить это единство и посеять рознь. Создаются негативные стереотипы, работающие на межнациональную конфронтацию. Нам, чтобы достичь объединения, нужно исходить из позитива. Надо ломать все, что несет ненависть и вражду. Необходимо находить в истории нашей страны примеры истинной преданности и патриотизма, мужества и героизма представителей разных национальностей. И на этом историческом сознании строить оборону, ковать Победу и возрождать государство. Я приведу только один такой исторический пример из документов, полученных в Архиве Ленинграда в октябре 1987 года (привожу текст в той форме, в какой он был изначально написан):
ТЕЛЕГРАММА от 25 августа 1916 года Генерал губернатору Терской области господину Фрейшеру
Как горная лавина обрушился ингушский полк на Германскую железную дивизию. Он немедленно поддержан чеченским полком. В истории русского Отечества, в том числе и нашего Преображенского полка не было случая атаки конницей вражеской части тяжелой артиллерии. 4,5 тыс. убитыми, 3,5 тыс. взятых в плен, 2,5 тыс. раненых. Менее чем за 1,5 часа перестала существовать железная дивизия, с которой соприкасаться боялись лучшие воинские части наших союзников, в том числе в русской армии. Передайте от моего имени, от имени царского двора и от имени русской армии братский сердечный привет отцам, матерям, братьям, сестрам и невестам этих храбрых орлов Кавказа, положившим своим бессмертным подвигом начало конца германским ордам. Никогда не забудет этого подвига Россия. Честь им и хвала!
С братским приветом Николай II.
Вот на таких исторических примерах государственного служения представителей разных национальностей, нужно строить национальную политику и межнациональные отношения. А теперь еще об одной форме единства. Для того, чтобы выстоять и защитить себя, нам нужно объединение усилий православных и мусульман на защиту государства. Удар будет нанесен не только по православию, но и по исламу, поскольку среди лиц, влияющих на принятие важных военно-политических решений в США, есть те, кто буквально одержим исламофобией. Нельзя поддаться на всякого рода провокации и допустить, чтобы нас столкнули друг с другом в стремлении "уничтожить своих врагов руками своих врагов". Русская Православная Церковь всегда считала диалог с исламом одним из приоритетов своей деятельности. И Православие, и Ислам заинтересованы в сильном государстве, оно отвечает традициям обеих религий, потому что они всегда пользовались его защитой, и без него окажутся в серьезной опасности. И наши иерархи это хорошо понимают. Поодиночке и вне государственной опеки мы оказываемся крайне уязвимыми и беззащитными перед лицом агрессора в одинаковой степени ненавидящего Православие и Ислам и желающего уничтожить и то, и другое. Один из ключевых вопросов войны и достижения Победы - это вопрос - за что умирать? Персонально за главу государства, как это было в Великую Отечественную войну, скорее всего, никто умирать не станет. Предвижу много возражений, но все же предложу традиционный призыв нашего воинства: "За Веру, Царя и Отечество". Здесь "За Веру и Отечество" ясно, почему. А Царь здесь должен пониматься как символ будущей сильной власти в России, власти ответственной и Богом данной. Царь, для которого как это было на Руси, власть является не просто служением, а послушанием сродни монашескому. Царь, для которого путь власти - это крестный путь, который может закончиться Голгофой. И на эту жертву Помазанник Божий идет сознательно ради своего народа. Вот так, как символ, нужно понимать слово "Царь" в мобилизующем призыве "За Веру, Царя и Отечество". Ну и, наконец, еще два очень важных для нас лозунга: "Враг будет разбит!", "Победа будет за нами!" И. Ильин в работе "О сопротивлении злу силой" (1931 г) написал: "Мы должны учиться грозной любви и гибкой борьбе. Мы должны быть твердо уверены в нашей победе, ибо за нами правота и сила воли. За нами история России, за нас ее святыни, за нас пробуждающийся инстинкт национального самосохранения". Один из самых блестящих представителей русской военной мысли А.Е. Снесарев, в письме с фронта, которое датировано 15 июля 1915 года, пишет: "Сегодня в газете прочитал, что английский епископ на площади Св. Павла сказал о России: "Россия никогда не будет побеждена, пока существует мир, и это не только благодаря обширности ее территории, а главным образом благодаря величию духа русского народа". Приказал сейчас передать в окопы по телефону эти слова и побеседовать об этом с ребятами. Как они нас знают, лучше нас самих".



Миф второй: Россию спасет революция

Уже давно в Европе существуют только две действительные силы: Революция и Россия. Эти две силы сегодня стоят друг против друга, а завтра, быть может, схватятся между собой. Между ними невозможны никакие соглашения и договоры. Жизнь одной из них означает смерть другой. От исхода борьбы между ними, величайшей борьбы, когда-либо виденной миром, зависит на века вся политическая и религиозная будущность человечества... Ф. И. Тютчев "Россия и революция"
В некоторых патриотических кругах России, сознающих гибельность нынешнего курса, распространяется мнение, что единственным выходом для нашей страны может быть только революция. В условиях массовых демографических потерь и угрозы развала российской государственности невозможность смены власти демократическим путем подводит горячие головы к мысли о радикальных действиях. Демократия, таким образом, порождает революцию и становится одной из трех главных ее предпосылок. Другими предпосылками являются слабость власти и духовная деградация народа. Рассмотрим сущность каждой из этих трех основополагающих предпосылок революции, начиная с демократии. Известно, что подстрекательство к беспорядкам у нас уголовно наказуемо. Возникает парадокс: главным подстрекателем к бунту оказывается демократия как форма правления. Выходит, что к суду нужно привлекать политический строй. То, что предлагают нам в качестве демократических преобразований и реформ, ведет к созданию революционной ситуации. Революционные настроения возникают там, где существует вопиющее неравенство, где есть два полюса: бедных и богатых, где существует не только антагонизм, но и ненависть между ними, способная в любой момент породить взрыв. Всё это и порождает сейчас демократия, которую США навязывают всему миру с помощью оружия, заодно распространяя и вирус революции. Помимо экономического неравенства, почвой для возникновения революционных настроений может стать политическая измена. Она проявляется в том, что власть, или ее часть, предавая Отечество и народ, начинает действовать в ущерб государственным и общественным интересам, что ведет к катастрофическим политическим и социальным последствиям, и создает почву для бунта. Революция возникает там, где власть, даже национально ориентированная, не видит, не распознает подрывной системной деятельности ангажированных сил, заинтересованных в дестабилизации обстановки в стране и в уничтожении ее государственности. Пользуясь полной свободой и безнаказанностью, эти силы поднимают народ на восстание, привлекая его ложными лозунгами и обманными обещаниями. Несмотря на то, что указанные предпосылки проявляются и в других странах, Россия оказывается наиболее уязвимой в плане организации и проведения в ней революции. И это объясняется не только и не столько экономическими причинами. Наш народ терпелив и способен переносить материальные лишения и страдания, но ради какой-то великой цели. Уязвимость России к революции связана, прежде всего, с причинами духовными, с утратой традиционных религиозных, нравственных ориентиров, с одной стороны, и с особой потребностью в восстановлении попранной справедливости. В силу этих особых причин угроза революции в России является постоянной. А так как революции у нас всегда были сопряжены с колоссальными жертвами, нужно разобраться с нынешней ситуацией, причинами возникновения революционной опасности и факторами, действующими как катализатор восстания и мятежа.
Демократия как катализатор революции в России
Мы так часто слышим слово "демократия". А спроси любого простого человека, что это слово значит, никто не сможет вразумительно объяснить. Разве что скажет резкие слова в адрес демократов, то есть тех, кто совершил демократическую революцию в России и кто, прикрываясь демократическими лозунгами, вероломно присвоил себе наше национальное богатство, наши ресурсы, пустив народ по миру нищенствовать и вымирать. Умирать от недоедания, из-за отсутствия денег на лечение, из-за роста преступности, от других причин из-за полной незащищенности и бедственного положения. Умирать, потому что ты слаб и неоткуда ждать помощи. Потому что в рыночной экономике, которую утвердила демократия, нет места слабым, потому что в условиях рынка, где все продается, даже совесть, выживает только сильный. Здесь действует закон естественного отбора: сильный живет, вытесняя слабого, хищник, убивая жертву. Этот закон животного мира в обществе называют расизмом и социал-дарвинизмом. Чтобы понять, почему демократия толкает наш народ на революцию, вспомним, что нам сулили эти самые демократы. Они говорили, что демократия - это власть народа. Но разве народ обладает хоть какой-то властью? Разве приговоренный к смерти руководит теми, кто выносит ему смертный приговор? Нам обещали, что демократия даст права и свободы. Но на деле они оказались только у олигархов и политиканов, вероломно захвативших народную собственность. Так, что у народа сложилось впечатление, что свобода, самоуправство, вседозволенность, наглость и преступление - это одно и то же. Судя по статистике смертности, которая сопоставима с потерями военного времени, демократия лишила наш народ самого главного данного нам Богом права - права на жизнь. Правда, некоторые права нам все же железно гарантированы. Это, право отказаться от лечения и медицинской помощи, например, по причине отсутствия у нас на это средств. А еще есть право искусственно прервать беременность, то есть совершить страшный грех, убив во чреве собственного ребенка. Есть еще право на стерилизацию, после осуществления которого деторождение вообще исключается. Вот и получается, что демократия гарантирует свободу прекратить жизнь или не дать ей появиться, в том числе через детоубийство. Так, что в условиях нынешней демократии в России право на жизнь упраздняется и заменяется правом на смерть и небытие. Сторонники демократии могут возразить: "У нас есть право голосовать на выборах". Но ни для кого не секрет, что в итоге этого "голосования" к власти приходят не самые достойные, а, как правило, самые ловкие, наглые и богатые, которые надеются хапнуть себе кусок пожирнее, ограбив еще больше избравший их народ. После выборов многие избранники так увлекаются решением собственных проблем, что забывают про своих избирателей и свои предвыборные обещания. Русский философ Л. Тихомиров разоблачил идею представительства: "Теоретически это - бессмыслица. Передать свое право гражданина можно. Но передавать воли своей нельзя. Ведь я передаю ее на будущее время, для будущих решений, по вопросам, которых еще нет. Стало быть, выбирая депутата, я ему даю право выражать ту мою волю, которой еще не знаю... Парламентаризм требует от страны представителей ее воли, мнения, желания, то есть вещи невозможной, явного обмана". Лжекратия под вывеской демократии не несет народу правду. И это вызывает в его душе протест, который в крайних проявлениях порождает революционный мятеж против власти и против строя. К.П. Победоносцев, понимавший губительность для России и революционную сущность демократических преобразований, в 1901 году писал: "Парламентское правление - "великая ложь нашего времени. История свидетельствует, что самые существенные, плодотворные для народа и прочные меры и преобразования исходили от центральной воли государственных людей или от меньшинства, просветленного высокой идеей и глубоким знанием; напротив того, с расширением выборного начала происходило принижение государственной мысли и вульгаризация мнения в массе избирателей". Зло парламентского правления К.П.Победоносцев видел в том, что на выборах получается отбор не лучших, а только "наиболее честолюбивых и нахальных, и "ужасался при одной мысли, что время парламентского разбоя может наступить и в России". Он справедливо отмечал, что "при демократическом образе правления правителями становятся ловкие подбиратели голосов, со своими сторонниками, механики, искусно орудующие закулисными пружинами, которые приводят в движение кукол на арене демократических выборов". Раскрывая механику парламентаризма, Победоносцев пишет, как будто про наше время, что в "комедии выборов" вступает в действие "целое искусство играть инстинктами и страстями массы" для достижения личных, узкопартийных целей кандидатов. "Фраза - и не что иное, как фраза, господствует в этих собраниях. Толпа слушает лишь того, кто громче кричит и искуснее подделывается пошлостью и лестью под ходячие в массе понятия и наклонности". "По теории, избранный должен быть излюбленным человеком большинства, а на самом деле избирается излюбленный меньшинством, иногда очень скудным. Только это меньшинство представляет организованную силу, тогда как большинство, как песок, ничем не связано, и потому бессильно перед кружком или партией". Таков "механизм парламентского лицедейства". Большинство "бессильно перед партией", но именно многопартийность выдается за одно из высших достижений демократии. Хотя всем известно, что в реальной жизни деятельность партий, существующих в России, либо несет разрушение, либо мало что значит для улучшения жизни народа. Святые отцы пишут по этому поводу: "Партийщина есть явление для русской жизни чуждое, принесенное извне, и в его рамках вообще невозможно здоровое, самобытное развитие России. Политические партии с различными, зачастую противостоящими друг другу идеологиями и программами являются, с точки зрения духовно-мировоззренческой, идеальным орудием разрушения единства народного самосознания... Поэтому русский исторический опыт предусматривает иные, непартийные, соборные формы гармонизации общественных интересов. У нас вздыхают: "Настоящие партии никак не складываются!" и не сложатся, потому что это явление для нас искусственное, нелепое, "как на корове седло", говоря языком пословицы. Нечего нам, русским людям, делиться на партии. Разобщенный, раздираемый партийными противоречиями, народ беззащитен и жалок, он легко становится объектом нечистоплотных идеологических манипуляций и духовной агрессии со стороны тех, кто пытается использовать эти настроения в своих корыстных целях". На этом наша дискуссия по поводу демократии не кончается. Жертвы демократической пропаганды не унимаются: "В России, дескать, не удалось построить настоящей демократии". Зададим вопрос: "А что же мы строили все эти долгие годы? Ради чего шли на такие жертвы? Ради чего, как на войне, теряем по миллиону нашего населения в год?". Вот, каким оказался итог демократических реформ. Л. Тихомиров писал о демократическом режиме: "Как могут такие люди поддерживать действия, в которых меньшинство попирает права большинства, преднамеренно разлагает все общественные функции и захватывает общественные средства к жизни и труду для того, чтобы изморить всех граждан, все общество? Неужели же люди, ценящие свободу и право, не понимают, что нельзя основать свободного строя на коллективном преступлении, на презрении и попрании свободы и права". Запад и наши западники считают, что настоящая демократия существует только в так называемых цивилизованных странах. Ее образцом объявили себя США, начавшие мировую войну за глобальное установление демократии. Но, если демократию насаждают с помощью насилия и оружия, это, во-первых, означает, что народы не хотят жить по законам животного мира с его естественным отбором. И, во-вторых, если мы посмотрим на ситуацию с точки зрения совокупности этих двух факторов: насилие одних и нежелание и сопротивление других, то получим не только войны и революции, но и форму правления, которую можно назвать глобальной демократической тиранией. Так, одной из главных причин войны США в отношении Ирака было отсутствие там демократии. Эта война за установление демократии принесла народу Ирака тяжелые страдания и стоила огромных жертв среди мирного населения. Были разворованы уникальные богатейшие коллекции музеев, по сути, уничтожено культурное наследие одной из древнейших стран мира, собиравшееся в течение многих веков. Как оказалось, все это делалось в полном соответствии с принципами демократии. Министр обороны Дональд Рамсфелд, на пресс-конференции в Пентагоне 11 апреля 2003 года осудил средства массовой информации за преувеличение масштабов беспорядков в Ираке и заявил, что грабежи - естественное и, может быть, даже здоровое проявление накопившейся ненависти к прежнему режиму. "Это неприглядная вещь, - сказал Рамсфелд. - Но любая свобода неприглядна. Ведь свободные люди имеют право совершать ошибки и преступления". Это называется свобода и демократия в действии. На самом деле лозунги о демократии служат для США лишь прикрытием для осуществления своих агрессивных планов по захвату власти над миром. Считается, что демократические идеи и принципы заложены в основу нынешнего устройства мира. Что же принес миру этот глобальный проект под названием "демократия"? Вот только некоторые статистические данные: четыре миллиарда людей живут в нищете, миллиард из них дети, одна третья часть человечества постоянно недоедает, каждый день 50.000 людей умирают от голода и болезней, которые можно было предотвратить и вылечить, Мировая война, ведущаяся США под знаменем демократии и защиты демократических ценностей, которая охватывает все большее число стран, взрывая их государственность, на самом деле, является Мировой демократической революцией. В книге Боба Вудсворта "План атаки" приведена цитата президента страны-эталона демократии Джорджа Буша: "Мы будем экспортировать смерть и насилие в четыре конца Земли ради обороны нашей великой нации". Речь идет об установлении с помощью оружия глобальной демократической тирании, при которой права человека трансформируются в право мировой элиты на вседозволенность и безнаказанность. В так называемых демократических государствах давно уже реально никто никого не выбирает. Все избирательные кампании строятся на одном откровенном принципе: выбором народа можно управлять. Вопрос только в том, сколько это будет стоить, и какие средства окажутся наиболее эффективными. Об этом пишет в статье "Иран следующий, кто потом?", опубликованной в "The Independent" в феврале 2005 года, Гор Видал - выдающийся американский романист, драматург и эссеист: "Джордж Буш не сравним с предыдущими президентами. Он не представляет общепризнанную систему, о которой мы знаем. Его не избирали в первый раз, и вряд ли взаправду избирали во второй. И конечно, его выбрали отнюдь не из-за таких моментов, как нравственная сторона этой войны или мудрость этой войны, или тактика, которую мы использовали при ведении этой войны... Не удивительно, что люди не ходят голосовать. Им редко есть за что голосовать. Но часто есть против чего голосовать". Одним из главных показателей приемлемости илинеприемлемости общественного строя является уровень социальной морали, который складывается под воздействием той или иной политической формации. В наибольшей степени это влияние можно увидеть в критические периоды в жизни общества. Таким испытанием на нравственность стал тропический ураган "Катрина", пронесшийся над территорией США в сентябре 2005 года. На протяжении нескольких дней в Новом Орлеане, где последствия стихии оказались наиболее разрушительными, бесчинствовали банды мародеров и бандитов, которые терроризировали выживших жителей, совершали грабежи, насилия и убийства. При этом хваленая демократическая власть оказалась не в состоянии защитить народ, то есть в течение нескольких дней этой власти не было вовсе. Вместо нее воцарился хаос и власть преступников, которые обстреливали вертолеты со спасателями, бригады пожарных и полицейских. Ненависть и агрессия вырвались наружу. Шла война всех против всех. По информации RBCdaily, только в одном Convention Сenter пропали около 200 женщин и детей. Грабежи, убийства и изнасилования не остановил поначалу даже ввод в город подразделений полиции и национальной гвардии с лицензией на отстрел бандитов. Только ввод дополнительных семи тысяч бойцов позволил снизить разгул насилия. Демократия создает предпосылки революции не только в мире, но и в самих Соединенных Штатах. Она привела к поляризации внутри американского общества, где сформировалась масса бедноты, протестный потенциал которой и проявился в масштабном насилии после стихийного бедствия. Чтобы сдерживать и контролировать поведение бедноты, в США специально была увеличена численность полиции. Но, как только в условиях чрезвычайного происшествия силовой сдерживающий фактор ослаб, энергия бунта и мятежа выплеснулась наружу. "The Times" в номере от 07 сентября 2005 года констатирует: "Во многих репортажах из Нового Орлеана звучит один и тот же лейтмотив: каким же отвратительным, расколотым, несправедливым на поверку оказалось американское общество. Стихия сорвала с него маску самодовольства и потрясла до основания его азбучные истины". Есть еще одно обстоятельство или, если хотите, показатель разлагающего воздействия демократического устройства. Жизнь государства и общества регулируется на 50% законом, а на 50% социальной моралью. В Новом Орлеане в условиях временного безвластия и хаоса, когда отступил закон и силовой полицейский фактор сдерживания, обнаружилось, что мораль не только не приняла на себя регулирующую функцию, но и проявила себя как абсолютно деструктивное и преступное начало. Знаменитый тезис о законопослушности американцев оказался пустым звуком, потому что она строится не на нравственном фундаменте, а на силе и страхе. Когда сила по каким-то причинам перестает действовать, снимается страх, и люди уподобляются в своем поведении животным. Демократия не возвышает духовность, а ввергает ее в бездну беззакония. Она архаизирует человеческую нравственность, отодвигая ее на уровень времен варваров, уничтожающих друг друга ради добычи и наживы. И самое главное: в этой морали нет Бога. Глобальная демократическая тирания носит откровенно антихристианский характер, что бы ни говорило нынешнее американское руководство о своей приверженности христианству. "По плодам их узнаете их". Ураган символическим образом смыл налет внешней респектабельности, которая была витриной на выставке дешевого демократического ширпотреба, предлагаемого миру как нечто высококачественное и очень дорогое. Ураган обнажил не только истинное состояние общественной морали при демократии, но и показал антисоциальную сущность демократической власти как таковой. Декларируя на словах право человека на жизнь, на деле эта власть его полностью попирает. Подтверждением тому стали действия правительства США, которое оказалось не только не способным к ликвидации последствий стихийного бедствия, но и не пожелало принять необходимые меры, которые позволили бы предотвратить масштабные разрушения, жертвы и беспорядки. Федеральное агентство США по чрезвычайному управлению, призванное заниматься вопросами чрезвычайных ситуаций, продемонстрировало абсолютную неспособность к выполнению своих обязанностей. Как сообщало RBCdaily, "еще за два дня до того, как ураган "Катрина" дошел до побережья, метеорологическим службам было известно, что это будет сильнейший ураган пятой, высшей категории и что существует серьезная угроза затопления лежащего ниже уровня моря Нового Орлеана. Однако обязательная эвакуация не была объявлена. Город вовремя покинули только люди на личном автотранспорте. Обязательная эвакуация была объявлена после начала затопления города, когда уехать было уже практически невозможно. Виновными в самом факте затопления многие считают американские власти. По данным СМИ, из 60 млн. долларов, выделенных первоначально на ремонт и строительство новых дамб, 50 млн. было перенаправлено на войну в Ираке". То есть деньги пошли на войну в ущерб и ценой жизни собственных граждан. Как может власть, попирающая жизнь собственного народа, уважать жизнь народов других стран? И, наоборот, власть, уничтожающая жизнь других народов, неизбежно будет презрительно относиться к жизни своего народа. Это формула утилитарной морали, принцип поведения власти, две стороны одной медали "За установление глобальной демократической тирании". Приведем опубликованные в "City Pages", данные статистики, которые не нуждаются в комментариях: "В США из-за отсутствия медицинской страховки безвременно умирают 18.000 американцев в год (New York Times, 12 января 2005). Среди развитых стран США занимает предпоследнее, 22-е место по детской нищете. Худшие показатели только у Мексики. США на 41-м месте в мире по уровню детской смертности. У Кубы показатели лучше.(New York Times, 12 января 2005). 12 миллионов американских семей - более 10% всех домохозяйств США, - "постоянно бьются, и не всегда успешно, чтобы прокормиться." Семьи, члены которых "по-настоящему голодали в прошлом году", составили 3,9 миллиона (New York Times, 22 ноября 2004). У женщин в США вероятность умереть при родах на 70% выше, чем в Европе (New York Times, 12 января 2005) Основная причина смерти беременных женщин в этой стране - убийство (CNN, 14 декабря 2004). Буш: 62.027.582 голосов. Керри: 59.026.003 голосов. Количество лиц, имеющих право голосовать, но не явившихся: 79.279.000 (New York Times, 26 декабря 2004). Это больше трети. Гораздо больше. Если бы больше трети иракцев не явились на свои выборы, ни одна страна в мире не признала бы такие выборы законными. Безнравственная власть оказывает разлагающее влияние на общество. Эмманюэль Тодд в своей работе "После империи", вышедшей в 2002 г. в издательстве 'Gallimard', предсказал распад американской системы. В своем интервью, данном после урагана Катрина, французской газете "Le Figaro" он делает следующие выводы об образцово-показательной, самой демократической в мире стране: "То, что из супермаркетов растаскивали товары, лишь воспроизводит на самой нижней ступени общества хищническую схему, лежащую сегодня в основе американской социальной системы. Эта социальная система больше не основывается на этике труда... Наоборот, она основана на новом идеале... - стараться побольше получить с меньшими усилиями. Быстро получить деньги при помощи спекуляции или - а почему бы и нет - воровства. Банда чернокожих безработных, грабящих супермаркет, и группа олигархов, пытающихся организовать 'ограбление' века, покусившись на энергоресурсы Ирака, действуют по одному и тому же принципу - хищничества". Многие на Западе с досадой и агрессивностью пишут, что Россия в силу особенностей своего уклада не может воспринять демократию. Но с учетом того, что написано выше, это не оскорбление, а большая похвала. Значит, наш народ сохранил, несмотря ни на что, здоровое начало, потому что в нынешних координатах быть демократичным, значит быть преступным не только к другим, но и к своему собственному народу, значит обрекать себя и свое государство на верную гибель и духовно-нравственное, цивилизационное разложение. В сентябре 2005 года "The Guardian" писала о том, что прозрение, наконец, наступило: "Понадобился ураган 'Катрина', чтобы пустота под несокрушимым американским панцирем обнажилась полностью. Неудивительно, что эта страна оказалось не в состоянии управлять Ираком: она с собственными-то проблемами не может справиться! И вообще, на что способно государство, где половина избирателей не верит в необходимость центрального правительства? Страна, где 'антигосударственность' закреплена в идеологии и конституции, просто обречена на крушение. Страшная катастрофа в Луизиане показала, что эта страна - и не страна вовсе, а скопище разрозненных, раздробленных групп людей, живущих параллельной жизнью, стараясь как можно меньше соприкасаться друг с другом, которых не объединяет ничто, кроме символики государственного флага. Тот факт, что 40 миллионов граждан США не имеют медицинской страховки, говорит о разлаженности социального механизма. Бедняки, погребенные под горой ила и грязи, в которую превратился Новый Орлеан, и раньше не могли найти утешения даже в 'американской мечте'. Они всегда жили, словно в другой стране". Но это ведь не только 'американская мечта', но и мечта демократическая, то, что силой оружия насаждается в мире как идеал демократии. Не быть демократом значит не участвовать в международных преступлениях таких, как война в Югославии и в Ираке, которая уже стоила народу этой страны более 100 000 жизней, значит не делать деньги на смерти и страданиях, значит не лгать своим гражданам относительно "справедливости" бесчеловечного тиранического мироустройства. Не быть демократом значит оставаться верным христианской любви и сострадательности, значит хранить в душе высшие идеалы сильной православной государственности. Государственный строй, который формирует преступную мораль, основанную на законе джунглей, где выживает сильнейший, уничтожая слабого, не может считаться нравственным. Этот строй не может быть эталоном, он может быть только предостережением. Представители этого строя разоблачают его лукавство и лукавые советования, которые они дают другим странам на пути демократизации. Одним из таких рецептов оказывается приватизация, о которой Р. Кларк, помощник министра юстиции США, сказал: "Приватизация - это обычно крупное воровство: отбирают у народа и отдают богатым". Полностью дискредитировавшая себя глобальная демократическая тирания утверждается на штыках. Война становится главным условием ее существования и способом распространения, о чем пишет и Гор Видал: "В ходе прошедших выборов образовалась огромная, не представленная антивоенная партия. Мы, как народ, в целом верили, что нам не следует заниматься не своим делом, что не нужно нападать на другие страны, что 'у нас и дома полно дел'. И сегодня мы получили государство, которое очень далеко от демократии, но мы все равно пытаемся эту демократию везде экспортировать. Я лично считаю, что на практике демократия - это просто красивое слово. Мы им пользуемся как кетчупом, добавляя во все блюда. Мы говорим, что несем демократию в Ирак. А в результате опять вечная война за вечный мир. А кто будет после войны с Ираном? Россия? Или кто-нибудь еще? Господи, помоги нам не разозлить Китай.". Это сегодняшний день демократии. Но есть еще ее история, которая так похожа на современность. Обратившись к прошлому, мы увидим, что демократия принесла не только нынешнюю мировую войну, которая непосредственно угрожает России, но и Вторую мировую войну, потому что дала миру Гитлера, который пришел к власти именно демократическим путем. Глобализация есть средство насаждения глобальной демократической тирании, реализации в мировом масштабе проекта "демократия", являющегося основой того, что называют новым мировым порядком. В этом порядке есть один миллиард, который называется "золотым" и присвоил себе демократическое право на процветание, а есть то, что называется "периферия". Это 80% бедных стран, к которым отнесена и Россия, и которым гарантируется право на рабское существование и смерть и еще вменяется обязанность обслуживать "золотой миллиард", чтобы он процветал за счет наших страданий, превращая наше существование в ад. Не зря Святой праведный Иоанн Кронштадтский сказал: "Демократия в аду, а на небе Царство". Посмотрим на демократию и новый мировой порядок, который строит глобальная демократическая тирания, с духовной точки зрения. Многие слышали слова пасхального песнопения об Иисусе Христе, что он "смертию смерть попрал". Это значит, что Он отдал Себя в жертву, претерпев страшные страдания, будучи распятым на кресте, чтобы всех людей избавить от смерти, чтобы даровать им надежду на спасение в вере и жизнь вечную в Царствии Небесном. Вот, какой смысл заложен в слова "смертию смерть поправ". Но в демократическом устройстве мира действует другой принцип, прямо противоположный: "жизнью жизнь поправ". Меньшинство, "золотой миллиард" ради своей пресыщенной жизни попирает жизнь большинства, обрекая их на смерть. Это обратное подобие тому, что сделал Христос. А принцип обратного подобия - это принцип антихриста. Так что глобальная демократическая тирания - это безраздельная власть врага рода человеческого - это сатанократия. Именно этот порядок антихриста коварно хотят заставить нас строить, готовя его приход, отворяя ему ворота, отрекаясь при этом от Христа. И эта тайна беззакония уже совершается. Демократия у нас связана с революцией не только потому, что она революционным образом взрывает национальные традиции и разрушает саму государственность. Демократия подрывает устои народной жизни, благосостояние народа, ведет к его обнищанию и порождает тем самым протестные, революционные настроения. Ситуацию еще больше обостряет слабость власти, что является второй, помимо демократии, предпосылкой революции в России.
Слабая власть как фактор революции Традиционно основным признаком сильного государства в России считалась забота о слабых. Сильное государство - это всегда государство социальное, покровительствующее всем нуждающимся в защите и не допускающее вседозволенности сильных и наглых. "Минимизация государства", то есть его участия в решении социальных проблем, это путь ослабления власти, "минимизации" ее нравственности и создания революционных настроений, так как только социально ориентированная власть удостаивается поддержки широких народных масс, большинства. Это укрепляет позиции власти и делает государство по-настоящему сильным. Сильные и наглые заинтересованы в минимизации государства. Об этом красноречиво пишет "The Guardian" в одном из сентябрьских номеров 2005 года в статье "Невежество и безответственность, граничащие с безумием": "Расчеты нынешних властей США тесно связаны с глобальными интересами корпораций и так называемым 'выживанием супербогачей'. Лоббист Гровер Норквист - 'рупор' корпоративных интересов, к чьим советам прислушивались Буш и компания при разработке налоговых реформ в пользу богатых - как-то во всеуслышание заявил: 'Я не хочу ликвидировать государство. Я просто хочу сократить его настолько, чтобы я мог в любой момент утопить его в собственной ванне'". В сильном государстве власть относится к народу как к единой общности, за которую она несет социальную и моральную ответственность. Народ в таком государстве идентифицирует себя на основе коллективной исторической судьбы, которая является особой ценностью и фундаментом государственного патриотизма. Власть в сильном государстве не отделяет себя от коллективной исторической судьбы народа, а разделяет ее с ним. А что считается слабым государством в России? Это государство, идущее на поводу у сильных и наглых и попирающее жизнь и интересы слабых, оставляя народ без защиты. Это ведет к вымиранию нации разложению общества, попранию человеческого достоинства миллионов людей. Современное демократическое государство в России крайне слабо, потому что во многом контролируется антинациональными и безответственными группами, точнее кланами, которые распродают, разворовывают и опустошают нашу страну. Демократы очень боятся крепкой российской государственности и возрождения России, потому что это грозит им народным возмездием. В страхе перед народом они всячески хотят изолировать себя от него, истощить его физически и морально. По этой причине они ослабляют любые общественные институты, способные защитить, поддержать и просветить народ, включая вооруженные силы, здравоохранение, социальное обеспечение, образование и культуру. Этим объясняется бесконечное реформирование нашей армии, которое привело к ее существенному ослаблению. Именно этим объясняется переход на коммерческие, рыночные принципы в здравоохранении и образовании, что сделало их недоступными для народа. Именно этим объясняется наступление на социальные права, в том числе посредством монетизации льгот. Именно этим объясняется та грязь и низость, которая заполонила культурное пространство, что привело к подрыву наших цивилизационных и нравственных устоев. Известный девиз "Горе побежденным!" в современной России звучит как "Горе слабым и неприспособившимся!". Антисоциальный курс значительной части российской элиты не только создает серьезную основу для дестабилизации обстановки, нагнетания революционных настроений, но и представляет реальную угрозу безопасности и суверенитету страны. Это обусловлено, тем, что, во-первых, режим, который теряет поддержку большинства, могут легко свергнуть внешние силы. Причем сделать это можно, даже не прибегая к силе оружия, просто спровоцировав массы на бунт и возглавив восстание. Но и в случае вооруженной интервенции при практически уничтоженной армии такой режим не устоит, потому что народ просто не пойдет его защищать. Во-вторых, внешних ресурсов для обороны у такой власти тоже нет ввиду отсутствия союзников. Раньше нашим традиционным союзником был мусульманский мир, но фактическое соучастие в американском преступлении против исламской идентичности свело к минимуму всякие контакты и подорвало авторитет России на международной арене. В ситуации внутренней и внешней изоляции власти государство сталкивается с реальной опасностью революции внутри и интервенции извне.
Духовная деградация народа как предпосылка революции Отличительной особенностью сильной власти является то, что она относится к народу как отец семейства к своим детям. У слабой власти народ оказывается никому не нужным сиротой, который может пойти и идет по "кривой дорожке". Слабую власть духовно-нравственное состояние народа не очень-то волнует. Поэтому не удивит тот факт, что, по некоторым данным, у нас 30% населения заняты в криминальных структурах. Ну а об общих показателях роста преступности и говорить не приходится. Слабость власти порождает не только социальную, но и духовную нестабильность. Поврежденный дух очень легко поднять на восстание. Слабый, коррумпированный режим разлагает общество, которое перестает видеть грань между нормой и преступлением, утрачивает способность различать добро и зло. И это уже не просто политическая власть худших над лучшими, что становится возможным благодаря демократии. Это духовная власть худших, которые получают полномочия развращать лучших. Утрата нравственных ориентиров вследствие смешения добра и зла создает энергетику разрушения, которая зажигает пламень революции. И тогда бунт против конкретной властной элиты, которая воспринимается как олицетворения зла, перерастает в мятеж против государственности, являющейся носителем добра и гарантом суверенитета. Но именно эту цель демонтажа нашей государственности и ставит противник, рвущийся к мировому господству и понимающий, что его нельзя достичь без покорения России. Постановка под контроль энергии народного восстания позволяет агрессору достичь победы в войне, не прибегая к помощи вооруженных сил и без высоких затрат, связанных с военной интервенцией. Духовная деградация и дезориентация приводит к тому, что энергия народного мятежа, поставленная под контроль врага, начинает действовать против самого народа. Утратив способность различать добро и зло, он теряет способность видеть, какой путь ведет к жизни, какой к смерти. Он избирает путь к смерти, думая, что идет по пути жизни. И это влечет самые драматические последствия, цена которых большая кровь и многочисленные жертвы. Духовное разложение является главной из трех упомянутых выше предпосылок революции. Это самый мощный революционизирующий фактор. Слабая власть, провоцируя своей антисоциальной политикой народ на восстание, неизбежно ведет его к войне и разгрому российской государственности. Но все же разлагающее влияние безнравственного поведения власти на народную мораль не является решающим в формировании революционных настроений. Эти настроения могут появиться и при сильной власти тогда, когда в народную среду внедряется вирус индивидуализма, являющегося основой демократической морали. Здесь духовный корень всех революций. Индивидуализм упраздняет коллективистские отношения и гражданскую ответственность, включая ответственность перед государством. В индивидуализме заложено антихристианское, эгоистическое и бунтарское начало, символизирующее "самовластие человеческого я", о котором писал Ф. Тютчев в работе "Россия и революция": "Человеческое я, желающее зависеть лишь от самого себя, не признающее и не принимающее другого закона, кроме собственного волеизъявления, одним словом, человеческое я, заменяющее собой Бога, конечно же, не является чем-то новым среди людей; новым становится самовластие человеческого я, возведенное в политическое и общественное право и стремящееся с его помощью овладеть обществом". Демократия с ее ставкой на индивидуализм является главной причиной революционного пожара в душах, в огне которого горит государственность и уничтожаются мощные государства. Таким образом, целенаправленное воздействие на духовность становится эффективным способом ведения войны с невиданными разрушительными последствиями. В своей инаугурационной речи Дж.Буш объявил, что конечной целью США является "покончить с тиранией во всем мире". "Благодаря тому, что мы действовали в великих традициях этой нации, - говорил Буш, - десятки миллионов получили свободу... Нашими усилиями был разожжен огонь, пожар в умах людей... И настанет день, когда этот огонь свободы достигнет самых темных уголков нашего мира...". Эта связанная с огнем цитата была названа западной прессой главной в речи "Пламенного Буша". При этом было отмечено, что на самом деле она берет свое начало в романе Федора Достоевского 'Бесы'. В настоящее время и в Америке, и в России вырос интерес к феномену "нелинейной исторической провокации с ее тайными обществами", ее, как пишет Достоевский, "Интернационалкой", представителем которой был и провокатор Нечаев, выведенный в образе Петра Верховенского. Этот архетип "нелинейного" провокатора позволяет понять специфику бархатных революций и стратегии направленного духовного разложения, которые используются США для подготовки и организации этих революций. О разрушительной энергии нравственной деградации, которая становится революционизирующим фактором, Верховенский говорил так: "Право на бесчестье - великая сила. Дайте людям право на бесчестье, и они все к нам прибегут, ни одного там не останется!". В Соединенных Штатах, надо полагать, внимательно изучили и приняли как руководство к действию "Катехизис революционера" Сергея Нечаева, который оказался в высшей степени актуален и переведен на многие языки мира. "Все это поганое общество, - писал Нечаев, - должно быть раздроблено на несколько категорий: первая категория - неотлагаемо осужденных на смерть... Вторая категория должна состоять из таких людей, которым даруют только временно жизнь для того, чтобы они рядом зверских поступков довели народ до неотвратимого бунта... Четвертая категория состоит из государственных честолюбцев и либералов с разными оттенками. С ними можно конспирировать по их программам, делая вид, что слепо следуешь за ними, а между тем прибирать их к рукам, овладев их тайнами, скомпрометировать их донельзя, так, чтобы возврат для них был невозможен, и их руками мучить государство". Такое впечатление, что это писано сегодня, применительно к нынешней России и в точности представляет ту политику, которую США проводят в отношении правящей элиты, коррумпируя ее, ставя под контроль и революционизируя обстановку в стране. Изучение технологии подготовки и проведения бархатных революций свидетельствует о том, что они были организованы Соединенными Штатами для достижения корыстных политических целей. Поэтому, когда в наших патриотических кругах начинают говорить о возможности возникновения революционной ситуации в России с оптимизмом и надеждой как о радостной перспективе перемен, нужно обратиться к ретроспективе и посмотреть на то, что уже произошло, например, в Югославии, Грузии и на Украине. Когда мы анализируем революции в этих странах, то невольно переходим на военные термины и понятия, потому что внимательное изучение событий подводит к выводу о том, что они представляют специфическую форму войны против России. А возлагаемые на них надежды патриотических сил могут оказаться очень опасной иллюзией и заблуждением.
"Бархатная революция" - специфическая форма войны против России В 1999 году Пентагон подготовил доклад для высшего военного и политического руководства США. В нем говорилось: "Будущая опасность заключается не только в разворачивающихся враждебных международных тенденциях, но в риске, что руководство США может их не распознать". Сейчас, когда на карту поставлена судьба России, ее существование как государственного и цивилизационного образования, мы совершаем роковую ошибку. Мы упорно не хотим замечать масштабную агрессию, предпринятую против нашей страны, по причине того, что она не укладывается в рамки сложившихся стереотипов и представлений о войне. Внимательное изучение технологии, а точнее сказать стратегии бархатных революций позволяет сделать вывод о том, что это особая форма политической интервенции и войны против России, используемая Соединенными Штатами в ходе Четвертой мировой войны. В ходе бархатных революций США эксплуатируют протестные настроения народа и национальной элиты, ставя их на службу своим гегемонистским интересам. Причем требуемый для организации революции конфликтный потенциал является следствием подрывной деятельности американских спецслужб, направленной на дестабилизацию обстановки в стране, избранной в качестве мишени агрессии. Повсеместное распространение "бархатных революций" - это новый радикальный курс Вашингтона, направленный на глобальное расширение американского влияния, обеспечение экономических интересов и мирового господства США. Представители высшего руководства этой страны не скрывают своей приверженности этому курсу. Госсекретарь США К. Райс, выступая 24 мая 2005 на заседании Американо-израильского комитета по общественным связям (крупнейшей лоббистской организации, отстаивающей интересы Израиля в США), заявила: "Мы измеряем свой успех демократическими революциями, которые потрясли весь мир - яркими революциями "роз", "оранжевой", "пурпурной", "тюльпановой" и "кедровой". "Свобода сегодня идет маршем в Афганистане и Ираке, Ливане и Грузии, на Украине, в Киргизии и на палестинских территориях". Сделав подобные заявления, Райс, фактически признала причастность Белого Дома к организации этих революций. Кроме того, она поставила их в один ряд с ведущимися США военными кампаниями, объединив все в единый стратегический контекст. В статье "Украина и Четвертая мировая война", опубликованной в американском журнале "Front Page Magazine" в январе 2005 года, написано: "Война с террором будет выиграна не в Ираке. Победа повлечет за собой распространение свободы в те регионы мира, которые никогда ее не знали". В этой цитате "распространение свободы", что декларируется как одна из главных целей бархатных революций, связывается с войной. И это не случайно. В стратегии бархатных революций содержатся все признаки и критерии, характерные для войны. Во-первых, в ходе этих революций достигаются цели, традиционно решаемые в ходе войны. И, во-вторых, используется методология, присущая войне. Цели и методология - вот, где прослеживаются параллели между революционной и военной агрессией. Интересно, что для описания технологии бархатных революций американские стратеги используют военные термины и понятия. И в случае революции, и в случае войны преследуются одни и те же цели. Прежде всего, делается ставка на победу. Она достигается через реализацию промежуточных целей таких, как подрыв позиций и истощение страны, ставшей объектом нападения, смена правительства (установление подконтрольного Вашингтону колониального режима), нейтрализация возможных источников сопротивления и, наконец, уничтожение противника (демонтаж государственности). Из перечисленных целей главной является смена режима. Все остальные подчинены осуществлению этой оперативной доминанты, и рассматриваются либо в качестве мер по подготовке операции, либо как закрепление и развитие достигнутого успеха, и придание ему необратимого характера. Но смена режима есть не что иное, как самая настоящая цель самой настоящей войны. В военно-стратегических документах Пентагона имеется такое понятие, как "достижение решительной победы", что предусматривает два возможных варианта: либо оккупацию территории страны, либо смену режима. Полностью указанные выше военные цели революционной стратегии Вашингтона были реализованы в Югославии, теперь уже бывшей, где впервые была применена технологий бархатной революции. Эксперты подводят следующий итог этим драматическим событиям: "Сербская Краина истреблена, Республика Сербская изолирована, Косово отчленено, Черногория отделена. В Сербии на очереди - автономная Воеводина, где венгры не составляют достаточной для суверенизации доли населения. Албанское этническое меньшинство при поддержке Запада уже дробит Македонию, а завтра примется за Черногорию". На языке войны это называется сокрушительное поражение и уничтожение противника через демонтаж государственности. В свое время Буш назвал Косово моделью усмирения, которую американцы попытаются применить и к нашей стране. Поэтому прежде, чем выступать с призывами о перспективе революции в России, нужно учитывать эту балканскую ретроспективу. Подтверждением тому, что бархатная революция обладает всеми признаками войны, служит использование при ее осуществлении методологии войны. И, действительно, в технологии революции есть своя стратегия и оперативное искусство. Существует подготовительный период и связанные с ним мобилизационные мероприятия. Особо стоит выделить меры, соотносимые с военным строительством и формированием командного и личного состава. Одной из важных оперативных составляющих является обеспечение эффекта внезапности и введение противника в заблуждение, что обеспечивается через всякого рода фальсификации, придание операции внешней законности и внешней бессистемности. Действует разведывательная сеть и используется конспирация. Диверсионные действия, как и положено, в традиционной войне направляются на разложение боевого духа. В роли спецназа здесь выступает 5-я колонна, коррумпированные чиновники, секты, ангажированные СМИ и учителя. Материально-техническое (тыловое) обеспечение тоже тщательно планируется и играет очень важную роль, приобретая масштабный характер непосредственно в процессе революционных выступлений. Война вышла из своего традиционного физического (наземного, морского и воздушно-космического) пространства в политическое и дальше в духовное. То, что раньше достигалось с помощью грубой вооруженной силы, теперь может быть достигнуто более тонкими и изощренными политическими и духовными средствами, которые, к тому же, обходятся намного дешевле. Американский журналист Макс Бут, выражающий интересы и взгляды вашингтонской администрации, в статье "Экспорт украинского чуда", опубликованной в "Los Angeles Times" 31 декабря 2004 года, в довольно циничной и открытой форме подтвердил связь между демократией, войной и революцией: "Эти революции разоблачают несостоятельность постулата о том, что 'демократию нельзя навязать извне'. Да, нельзя, но внешние силы могут помочь убежденным демократам преодолеть внутренние преграды. Иногда, когда приходится иметь дело с окопавшейся диктатурой, может потребоваться и военная интервенция по типу той, что имела место в Ираке и Афганистане. Более хрупкие режимы могут быть разрушены самими народами этих стран, но даже они иногда нуждаются в небольшом внешнем толчке". Американское руководство, уверенное в своей безнаказанности, присваивает себе право на насилие и революционную интервенцию и рассматривает ее не как международное преступление, а как норму. Борьба за демократию развязывает руки, оправдывает любые правонарушения. Сейчас можно говорить о жестких и гибких военных стратегиях, которые соотносятся соответственно с интервенцией в иерархию пространств: физическое (материальное), политическое (информационное, психологическое) и духовное. И в этом контексте бархатные революции есть разновидность политической агрессии. Мы вышли на тот новый временной рубеж, когда понятие "агрессия" нельзя рассматривать только применительно к вооруженному вмешательству в территориальное пространство других государств. Трансформация войны требует внесения в международное и национальное право изменений, которые задавали бы новые критерии определения агрессора. Это должен быть не только тот, кто нарушает географическую (физическую) границу государства с помощью вооруженных сил, но и тот, кто осуществляет интервенцию в политическое пространство в целях смены режима и установления марионеточного правительства. И в том, и в другом случае следствием становится оккупация и колонизация страны-жертвы агрессии, а действия и цели нападающего характеризуют его как агрессора. С этих позиций и с точки зрения такого подхода, планы США по формированию секретного списка из 25 стран, где "в случае нестабильности может понадобиться вмешательство со стороны США", должны рассматриваться как агрессивные приготовления. В соответствии с решением, принятым в начале 2005 года, ответственным за составление такого списка назначен Национальный совет по разведке, который обязан не только вести перечень, но и каждые шесть месяцев, на регулярной основе его обновлять. Для этой работы создано новое управление госдепартамента США по реконструкции и стабилизации, возглавляемое Карлосом Паскуалем, бывшим послом США на Украине (что примечательно!) и бывшим директором по России, Украине и странам Евразии в Совете национальной безопасности США. В этом же контексте следует рассматривать инициативу Буша по созданию так называемого "корпуса активного реагирования" для содействия зарубежным странам в переходе к демократии и рыночной экономике. Буш сказал, что "это позволит направлять нужных специалистов в зарубежные страны и разворачивать там программы помощи в течение считанных дней и недель, а не месяцев или лет, как это происходило до сих пор". В 2006 году на эти цели США выделяют 124 миллиона долларов. Эта политическая интервенция попирает суверенитет целого ряда государств, нарушая нормы международного права. Подобные инициативы серьезно дестабилизируют обстановку в мире и, как правило, распространяются на те страны, которые связаны с Россией узами экономического или политического сотрудничества, то есть имеют очевидный антироссийский характер.
Геополитика бархатных революций и их антироссийская направленность
География бархатных революций делает очевидным стремление США подорвать устои российской государственности путем реализации двух геополитических целей, о которых пишет А.С. Панарин в своей работе "Глобальное политическое прогнозирование". Во-первых, планируется замкнуть горизонталь по линии двух океанов - Атлантического и Тихого, проведя ее через всю континентальную Сушу. Эта линия должна пройти по периметру постсоветского пространства, отторгнутого у слабого противника, руководство которого не намерено организовывать сопротивление. Во-вторых, ставится задача рассечь евразийский Континент по горизонтали, отделив его южную часть (от Черного моря до Охотского) от северной, закрыв возможность стратегического объединения осажденного Континента и становления континентальной идентичности. Речь идет о захвате власти над Евразией и фактической ликвидации Континента. Линия его рассечения проходит через Украину, Грузию, Азербайджан, республики Средней Азии, Китай и Тихоокеанское побережье. Эта траектория точно укладывается в географию бархатных революций, которые являются, по своей сути, вторжением в геополитическое пространство России с целью создания по периметру ее границ санитарного кордона, своего рода "санитарной империи", главным объединяющим стержнем которой служит антироссийский фактор и русофобия. Причем эта русофобия означает, прежде всего, страх перед возрождением Российской империи, потенциал которого, несмотря ни на что, сокрыт в глубинных пластах России. Пока Россия существует, этот потенциал рано или поздно обязательно придет в движение, породив мощную энергетику масштабных процессов объединения. Во время войны на Фолклендах Генри Киссинджер сказал: "Ни одна великая держава не отступает навсегда". Это цитату применительно к России приводит Марк Алмонд в своей статье "Вашингтон: Сейчас или никогда", опубликованной в "New Statesman" в декабре 2004. Бархатные революции направлены на то, чтобы Россия отступила навсегда, чтобы избавиться от этого страха воскрешения сильной священной империи. Алмонд подтверждает антироссийскую сущность революции на Украине следующими рассуждениями: "Если Украина попадет в орбиту НАТО, Россия утратит доступ к своим черноморским военно-морским базам, а ее нефть и газ должны будут проходить жесткий 'паспортный контроль' Америки". Выше говорилось о том, что в понимании руководства США и американских военных стратегов, одной из главных целей войны является смена режима. Она может быть проведена вооруженным путем, как, например, в Ираке, либо невооруженным путем, через манипулирование выборными кампаниями, что широко использовалось в ходе бархатных революций. Так были приведены к власти проамериканские и одновременно антироссийские режимы в Грузии и на Украине. Но есть еще один невооруженный способ смены режима, который заключается в перепрограммировании действующей правящей элиты. Здесь даже не требуется проведения революции. Этот способ можно назвать устрашение революцией. В этом случае руководство страны из страха лишиться власти и чувствуя шаткость своих позиций по причине, главным образом, своей коррумпированности и антисоциального курса, соглашается радикально изменить свою политику еще до выборов. Тогда выборы проходят гладко. У власти остаются те же люди, но режим становится проамериканским и одновременно антироссийским. Так перепрограммирование власти через революционный шантаж используется США как эффективное средство смены режима с национального на оккупационный и колониальный. Примером тому служит Молдавия. Ее президент Владимир Воронин избежал свержения, переориентировав свою политику против России в угоду США. Пришедший к власти на волне пророссийских деклараций, Воронин стал делать прямо противоположные заявления. В начале июня 2005 года во время выступления на Совете НАТО в Брюсселе он подчеркнул, что на пути продвижения Молдавии в Евросоюз и сближения с НАТО есть преграды, которые без помощи извне молдавскому руководству не преодолеть: "Это незаконное присутствие российских войск на нашей территории и нерешенный приднестровский конфликт". Более того, Молдавия обратилась к НАТО и ЕС с просьбой помочь ей избавиться от российского военного присутствия, и сменить российских миротворцев, контингентом "голубых касок". Сообщалось также, что 10 июня 2005 года парламент Молдавии одобрил инициативы Украины по урегулированию приднестровского конфликта, выдвинутые Виктором Ющенко. В этом плане предусматривается подключение ЕС и США, а также "трансформация нынешнего формата урегулирования в международный механизм военных и гражданских наблюдателей, отмена должности президента Приднестровья и смена режима по аджарскому варианту, с присвоением Приднестровью статуса автономии. План заслужил горячее одобрение главы НАТО Яаапа де Хооп Схеффера. Кроме того, Воронин высказался за разработку и внедрение индивидуального Плана действий и партнерства Молдавия - НАТО и дал высокую оценку продвижению альянса на Восток, хотя в 2000 году, став президентом, он обещал России, что не допустит, чтобы натовские солдаты подошли к Курску. Как видим, смена режима через перепрограммирование властной элиты и устрашение революцией оказалась в высшей степени эффективной. География революций и их военно-стратегические последствия свидетельствуют о том, что США и НАТО готовятся к военным действиям против России. Сообщается, что США подарили Молдавии мощный радар, который позволяет следить за воздушным пространством центральной части России и, возможно, за частью Южного федерального округа. Его обслуживанием займутся американские специалисты. Молдавский радар - объект, направленный исключительно против России. Такие объекты планируется разместить в других граничащих с Россией государствах. Подобное сотрудничество в военной сфере США планируют распространить и на Украину. Существуют планы по размещению мощного радара в Южной Осетии, который будет контролировать территорию вплоть до Ростова. Такая возможность появилась у американцев после организации революции в Грузии. Размещение радаров, направленных на Россию, свидетельствует о том, что идет активная подготовка к войне против нашей страны с последующим ее расчленением по югославскому сценарию. Радары помогут определять цели для нанесения ударов. В настоящее время происходят два параллельных процесса. Открывая двери перед США и НАТО, страны, ставшие жертвами бархатных революций, по указанию Вашингтона, требуют незамедлительного свертывания российского военного присутствия на их территории. По мнению экспертов, ответным шагом России здесь должно стать размещение российских военных баз во всех регионах постсоветского пространства, где их готовы принять. Это, прежде всего, Приднестровье, Абхазия, Южная Осетия, Узбекистан и Киргизия. Меры по противодействию антироссийским бархатным революциям можно выработать только, поняв их сущность как разновидности войны в особом, политическом пространстве. Наиболее показательным здесь является пример оранжевой революции на Украине. Революция на Украине - модель "бархатной революции" и войны в политическом пространстве
Анализ событий на Украине позволяет поставить знак равенства между революцией и войной против России. Организаторами революции на Украине были откровенные русофобы, те, кто на протяжении многих лет способствовали проведению антироссийского курса и известны своей принадлежностью к антироссийскому лобби в американской политике. К числу главных идеологов проекта принадлежит З. Бжезинский, всегда отличавшийся патологической русофобией. Занимая в администрации Джимми Картера пост советника президента по национальной безопасности, он руководил внешней политикой США. В 1970-х годах разработал и осуществлял стратегию поддержки 'афганских моджахедов', которые использовались для борьбы против советских войск, насаждения экстремизма и терроризма и подготовки удара по СССР. Тогда была создана сеть организаций, которые ныне именуются как "международные террористические". Он одержим идеей расчленения России на три государственных образования и убежден, что Сибирь с ее природными ресурсами не должна находиться под контролем Москвы. Украина, которой Бжезинский отводит особую роль, является одной из пяти важнейших "опорных точек" Евразии, поэтому контроль над ней имеет мировое значение. Проамериканская и подконтрольная Западу Украина способна, по мнению Бжезинского, подорвать могущество России и запустить процесс ее распада. Действуя в направлении этой стратегической цели, весь 2004 г. Бжезинский развивал бурную активность, проталкивая проект демократической революции на Украине. Известно, что, выступая в мае 2004 г. в Киевском университете с докладом под названием 'Украина и мир', Бжезинский заявил, что Украина должна стать главным звеном третьего этапа расширения НАТО на восток. В ноябре на семинаре, проводившемся в Американском институте предпринимательства, Бжезинский сказал: "Наступил исторический момент . . . если на Украине восторжествует демократия, России придется двигаться навстречу Западу". Бжезинский подчеркивал важность независимой и прозападной Украины в деле подрыва могущества России. "Без Украины, - писал он, - Россия не сможет быть евразийской империей". Революции на Украине предшествовал длительный период подготовки, как и положено при планировании любой военной операции. Для этого были созданы или использованы соответствующие предпосылки, к числу которых можно отнести общественное недовольство при отсутствии взаимодействия по линии "власть-общество". На Украине сложилась революционная ситуация по классической формуле, когда верхи не могли управлять по-старому, а низы не хотели жить по-старому. Особо следует отметить тщательно спланированную и проведенную США операцию по формированию на Украине инфраструктуры революции, то есть сети неправительственных организаций, которые благодаря скоординированным широкомасштабным акциям обеспечили успех всей кампании. Важным фактором стало то, что у агрессора была объединяющая революционная идеология и стратегия действий, в то время, как объект нападения не обладал методами и средствами отражения агрессии. Это было связано с устаревшими подходами к войне и отсутствием осознания того, что революция представляет военную угрозу. Одной из основных причин поражения был отход правящей элиты от исполнения своих обязанностей по государственному управлению и ее коррумпированность. Власть бросила государственность на произвол судьбы. Этот разрыв всегда чреват трагическими последствиями. Народ оказался перед выбором: либо коррумпированный режим, либо перспективы, которые сулили революционеры. В России сейчас сложилась аналогичная ситуация, и так велико искушение революцией, что многие в патриотических кругах видят в ней единственный выход, который на деле окажется капканом, расставленным противником. Эту опасность нужно сознавать. Оккупация и демонтаж государственности слишком радикальные средства для борьбы с коррупцией. Это укладывается в черную логику: "убийство пациента есть лучший способ избавления его от всех болезней". Патриотические силы, не поддаваясь на революционную провокацию, должны искать другой вариант решения проблем, и он обязательно будет найден. Понимание опасности революции и анализ ее стратегии позволит патриотическим силам определить адекватную линию поведения в новых сложных условиях и возможно станет толчком для выявления конструктивных альтернатив возрождения России. С военно-стратегической и тактической точки зрения, силы, организовавшие революцию на Украине, имели одну главную цель - смену режима, или иначе, совершение государственного переворота. Подготовка длилась довольно долго - около 30 месяцев. Масштаб и материальное обеспечение подготовки свидетельствует, что к ней были подключены различные структуры, имеющие соответствующие финансовые возможности. За этот период была создана своего рода система 'параллельного государства'. Подготовка включала организацию курсов, семинаров и практических занятий, через которые прошло 150 тысяч человек. Впоследствии эти люди вошли в состав избирательных комиссий, либо стали наблюдателями. Им было роздано около 10 тысяч видеокамер. Эффект внезапности был обеспечен через распределение информации таким образом, чтобы как можно меньше людей видели полную картину. Каждому шагу придавалась внешняя законность. Как признавались впоследствии сами организаторы революции, движения официально не имели руководителей, а только 'координаторов' самоуправляемых ячеек. Соблюдалась конспирация. Лидеры пребывали в подполье вплоть до революции. Например, Владислав Каскив, главный "координатор" молодежной организации "Пора", менял место жительства каждый вечер. Оперативная концепция строилась на создании подготовительных лагерей. Летом 2004 года были проведены встречи первых активистов с представителями американских фондов, а также сербских и грузинских молодежных организаций, специализирующихся на революциях. Темой обсуждения на этих встречах была тактика восстания. При этом была использована тактика так называемой сетевой войны, предусматривающая опору на сетевые структуры и ячейки сети. Сеть создавалась по следующей технологии. Подготовительные лагеря сформировали авангард из 320 человек. Каждый из них должен был привлечь 20 бойцов, чтобы число активистов достигло 15 тысяч. Впоследствии они стали лидерами восстания и повели за собой добровольцев к заранее определенным стратегическим пунктам. Дальнейшая динамика событий описывается следующим образом: столица блокирована, государственный механизм глохнет, народ - на улицах, телекамеры прибывают со всего мира. В статье "Революция XXI-го века", опубликованной в британской "The Guardian" в мае 2005 г., говорится, что самым важным был количественный фактор - "именно количеством людей определялось, можно ли будет использовать против них войска". К 21 ноября, когда прошел второй тур выборов, нужно было привлечь на площадь как можно больше людей. Для этих целей были использованы все каналы. ФМ-станции в течение недели постоянно давали анонсы. 35 тысяч человек было привезено из регионов. В результате удалось собрать около 100 тысяч человек. Оперативный расчет оказался довольно простым. Поскольку киевское военное командование располагало всего 15 тысячами солдат, армия не стала бы вмешиваться, если бы на площади было не менее 50 тысяч человек. Таким образом, задача оппозиции сводилась к тому, чтобы удерживать достаточное количество демонстрантов вместе на площади и вокруг нее, чтобы не допустить нападения. На практике оказалось, что на площади одномоментно находились сотни тысяч людей. Очень важно было привлечь на свою сторону армию. Как сообщает "The Guardian", эта задача стала одним из самых тонких и тайных аспектов 'оранжевой революции'. За полтора года до ее начала была сформирована специальная команда, которая занималась выяснением настроений командиров воинских частей, их планов, и старалась убедить их соблюдать нейтралитет. Особо впечатляет масштаб и организация того, что можно назвать тыловым и материально-техническим обеспечением проведения демонстраций на площади. Все это совсем не похоже на стихийные, никем не направляемые акции протеста, чем хотят представить оранжевую революцию. Во-первых, питание. В день для демонстрантов привозилось по пять тонн каши и по десять тысяч буханок хлеба. Была организована медицинская помощь. Постоянно действующий медперсонал обслуживал по пять тысяч человек в день. Людей нужно было греть. Ежедневно расходовалось по 200 газовых баллонов. В каждой палатке были один - два обогревателя, плюс поролоновые коврики и спальные мешки. На площади действовало около 300 туалетов, которые нужно было ежесуточно чистить. Каждый день с площади вывозилось по 11 грузовиков мусора. Проводилась мощная психологическая обработка. С протестующими работали специально созданные команды психологов и психотерапевтов, служителей культа. Были привлечены сектанты. Особо энергично действовала американская секта саентологов, которую специалисты в области сектоведения относят к крайне опасным тоталитарным сектам, имеющим антихристианский деструктивный характер. Эту секту называют частным ЦРУ, а ее основатель Рон Хаббард, сам бывший военный, считается одним из создателей психотронного оружия. В 1957 году. он написал: "Война предполагает создать условия для того, чтобы население другого государства вышло из-под контроля своего правительства с тем, чтобы можно было заменить это правительство или его позицию, а после этого вернуть народ обратно под контроль правительства". В чистом виде это и есть матрица революции, приравненной к войне. Вообще во время революции на Украине активно эксплуатировался духовный фактор. Мартовский номер "The American Spectator" сообщал, что во многом это было восстание появившихся на Украине в последние годы американских протестантских организаций, опасавшихся, что одним из первых шагов Януковича станет подавление всех неправославных христианских конфессий. Революция на Украине в своей духовной основе имела антиправославный характер. При этом необходимо отметить революционизирующее воздействие американской религиозной экспансии. Известно, что на момент первого тура украинских выборов в стране насчитывалось 13000 протестантских приходов или организованных общин. Для сравнения, православных было 12000. В. Янукович обещал покончить с этой экспансией в случае избрания. США удалось создать на Украине мощную инфраструктуру революции, где ведущую и направляющую роль играли американские фонды и неправительственные организации (НПО). Революционная стратегия отрабатывалась давно. Вот, что об этом писала, в частности, в своем декабрьском номере 2004 года "The Guardian": "На протяжении 1980-х годов и в период подготовки к бархатным революциям 1989 года небольшая армия добровольцев - и, давайте уж быть откровенными, шпионов - совместно работала над подготовкой того, что впоследствии стало именоваться Властью Народа. Бурно расцвела сеть взаимосвязанных фондов и благотворительных организаций, которые взяли на себя переправку диссидентам многих миллионов долларов. Эти деньги давали в подавляющем большинстве страны НАТО и их тайные союзники вроде "нейтральной" Швеции". Революцией на Украине руководили многие американские организации, специализирующиеся на осуществлении бархатных революций. Здесь официально называются Национальный демократический институт Мадлен Олбрайт при Демократической партии, Международный республиканский институт при Республиканской партии, Агентство международного развития США, Институт "Открытое общество" Джорджа Сороса. Сюда же были вовлечены Госдепартамент США и американские спецслужбы, которые активно использовали НПО. Например, фонд "Фридом Хаус" считается прикрытием ЦРУ и главным архитектором бархатных революций. В настоящее время его руководителем является Джеймс Вулси, бывший директором ЦРУ при президенте Клинтоне. "Фридом Хаус" тесно связан с "Национальным фондом за демократию", еще одной структурой, участвовавшей в событиях на Украине и специализирующийся на государственных переворотах. Фонд, в частности был вовлечен в неоднократные попытки свергнуть президента Венесуэлы Уго Чавеса. Как сообщает французская "Reseau Voltaire", "Национальный фонд за демократию" был создан в 1982 году президентом Р. Рейганом, чтобы обеспечить преемственность определенной секретной деятельности ЦРУ под приличным прикрытием. В это же время Пол Вулфовиц (бывший до недавнего времени первым заместителем министра обороны) и его друзья неоконсерваторы, оказавшиеся сейчас у власти в США, ввели в эти организации множество активных троцкистов из американских социал-демократов. "Национальный фонд за демократию" субсидирует "Фридом Хаус", который, в свою очередь, частично финансирует программы, выбранные фондом, скрывая тем самым следы вмешательства США. В январе 1983 года, во время скандала Иран-Контрас, Рональд Рейган реорганизовал всю систему публичной дипломатии. В результате был создан комитет по надзору, в который в качестве представителя от "Фридом Хаус" был введен Лео Чирни, специалист по ведению психологической войны. В 1986 году "Фридом Хаус" принял на работу Мелвина Лэски, который ранее руководил журналом "Encounter" и программой "Exchange", финансировавшимися ЦРУ. В 1986 году "Фридом Хаус" начал реализацию программы по свободе вероисповедания в мире. Эта инициатива, поддержанная Конгрессом, привела к появлению в 1998 году Консультативной комиссии по свободе вероисповедания за границей, которая составляет ежегодный доклад на эту тему, что свидетельствует о стремлении взять под контроль религиозную ситуацию в мире. Это дает возможность установить контакт с различными сектами и пользоваться ими в своих целях. В 1990-х годах "Фридом Хаус" расширил свою деятельность, открыв бюро в Казахстане, Кыргызстане, Узбекистане, Сербии и на Украине. В 1999 году "Фридом Хаус" создал "Американский комитет за мир в Чечне", который возглавляет Збигнев Бжезинский. В состав комитета входят самые известные неоконсерваторы, определяющие ныне курс Вашингтона, включая военную политику. Кстати среди отцов-основателей неоконсерватизма был специалист в области общественных отношений Ирвинг Кристол, который был приверженцем идей троцкизма (вспомним идеи Троцкого о перманентной революции), а затем стал "либералом американского толка". В состав "Американского комитета за мир в Чечне" входит еще целый ряд примечательных лиц, среди которых Ричард Перл, уже упоминавшийся в данной работе Эллиотт Абрамс, "прославившийся" в связи с делом Иран-контрас; Кеннет Адельман, бывший посол США при ООН, который подстрекал к вторжению в Ирак, предсказывая, что это станет "легкой прогулкой"; Мидж Дектер, биограф министра обороны США Дональда Рамсфелда и директор "Heritage Foundation"; Фрэнк Гаффни из милитаристского Центра политики безопасности (Centre for Security Policy); Брюс Джексон, бывший офицер военной разведки США и одно время вице-президент корпорации "Lockheed Martin", в настоящее время председатель Комитета США по НАТО; Майкл Лидин из Института предпринимательства, один из главных апологетов смены режима в Иране; В Италии в начале 80-х годов был связан со скандально известной масонской ложей П-2. В 1981 году, вернувшись в США, стал советником госсекретаря Хейга по антитероризму. В дальнейшем занимался этими же вопросами в Пентагоне и в Совете национальной безопасности. Джеймс Вулси, бывший директор Центрального разведывательного управления США, один из ведущих идеологов планов Джорджа Буша по переустройству мусульманского мира. Ему принадлежит цитата: "Иракская кампания - это, на самом деле, не что иное, как начало Четвертой мировой войны, и вполне возможно, что она продлится несколько десятилетий". Александр Хэйг, бывший госсекретарь, и Стивен Солэрс, бывший конгрессмен, которые вместе с Бжезинским возродили и инициировали джихад против советских войск в Афганистане. Сообщается, что они поддерживали бен Ладена, чтобы направить джихад сначала в Боснию-Герцеговину, а затем в Чечню. "Фридом Хаус" получил поддержку президента Буша, который поручил этой организации составлять ежегодный доклад по гражданским свободам и политическим правам в мире. В соответствии с этим докладом по итогам 2004 года Россия была признана "несвободной страной", то есть взята под прицел. В целом отмечается, что состав правления "Фридом Хаус" может служить "справочником по разведке". Нельзя не упомянуть Томаса Фоли, председателя Трехсторонней комиссии и бывшего президента Консультативного президентского совета по разведке, а также Сэмюэля Хантингтона, автора теории столкновения цивилизаций. Список будет неполным без Джин Киркпатрик, являющейся членом Совета по оборонной политике Пентагона, членом Мальтийского ордена, членом тайного ордена "Опус Деи", называемого "католическим масонством". Сообщается также, что Джин Киркпатрик активно сотрудничает с сектой Муна. Как видим с "Фридом Хаус", главным исполнителем проекта оранжевой революции, связано много примечательных имен. Кстати, рабочий бюджет организации в 2002 году составил примерно 14 миллионов долларов. Согласитесь, не так уж мало для общественной организации. "Фридом Хаус" является одним из ключевых звеньев инфраструктуры оранжевой революции на Украине. Но при этом нельзя не отметить революционную деятельность американских социологических агентств и профессиональных консультантов, усилия которых были направлены на организацию фокус-групп и манипулирование данными опросов общественного мнения. В настоящее время вышеперечисленные организации создают основания для проведения бархатной революции в России. Фридом Хаус, тесно связанный не только со спецслужбами, но и с высшим американским руководством, уже объявил Россию недемократической страной, что можно считать приговором и отправной точкой для военных приготовлений США. С точки зрения Фридом Хаус и фонда Сороса, идеальным способом разгрома "имперской" Российской государственности является эскалация социальных (включая революцию), межэтнических и межрелигиозных конфликтов. Деятельность американских НПО на территории России рассматривается Вашингтоном как новая стратегия ведения войны, направленной на расчленение России, в том числе, путем создания местных элит, которые впоследствии "должны перехватить власть". В подтверждение этому приведем названия некоторых программ и инициатив, осуществляемых Агентством международного развития США на региональном уровне: "Независимые СМИ в России", "Программа поддержки гражданских инициатив на Дальнем Востоке", "Мониторинг дерегулирования экономики", "Рабочая группа "Аляска-Сахалин"", "Социально-экономическое развитие и управление на местном уровне: новое качество роста", "Американо-Российское партнерство на Дальнем Востоке" и др. Комментарии, как говорится, здесь излишни. Тесная связь американских НПО, участвовавших в событиях на Украине, со спецслужбами, не ограничивается примером Фридом Хаус. Стоит отметить еще и Институт Альберта Эйнштейна (ИАЭ), который играл ведущую роль, "организуя и выводя на улицы молодежные движения и тем подготавливая условия для государственных переворотов". Известно, что ИАЭ существует на деньги Сороса (его "благотворительных фондов") и правительства США. Возглавляет его бывший офицер разведывательного управления Министерства обороны США полковник Р. Хелви и доктор Дж. Шарп из Гарвардского университета. Шарп является специалистом в области использования ненасилия при свержении государственной власти. Движущими силами всех бархатных революций были молодежные организации, которые создавались под руководством США. В Югославии это была организация "Отпор", которая позже трансформировалась в Центр ненасильственного сопротивления. В Грузии действовала 'Кмара', на Украине - 'Пора'. Аналогичные задачи в Белоруссии выполняет организация 'Зубр'. Известно, что перед тем как стать президентом Саакашвили приезжал в Белград, чтоб пройти курс обучения технологиям организации массового неповиновения. "Пора" заявила, что ее консультантами и образцом для подражания были организации "Отпор" и "Кмара". Ведущие члены и активисты организации "Пора" обучались лицами, "получающими поддержку из США". В докладе "Джеймстаун Фаундейшн", в исполнительный комитет которого входят Джеймс Вулси и Збигнев Бжезинский, говорится: "Отпор" обучал членов "Поры" в рамках программы "Участие граждан в выборах на Украине". Выполнение этой программы контролировалось и осуществлялось "Фридом-Хаус", Национальным Демократическим институтом и Международным Республиканским институтом. Финансирование программы шло через Агентство международного развития США. Как свидетельствуют организаторы "Поры", создание сети молодежных организаций происходило сначала на деидеологизированной основе, по интересам или направлениям. Молодежь учили организовываться в движения, объединенные межличностными связями и контактами. "Накачка идеологией" якобы аполитичных организаций по неформальным молодежным каналам произошла на Украине где-то в начале сентября 2004 года, когда студенты пришли на занятия. А потом они отправились на Майдан как на тусовку". Революция воздействовала не только на убеждения молодежи, то есть на ее сознание, но и на психику. Сообщается, что более 500 молодых украинцев уже записались в секретные списки для того, чтобы поехать в Белоруссию для участия в мероприятиях по ее демократизации. Один из таких добровольцев сказал: "Если ты пережил этот опыт, невозможно вернуться к своей спокойной, убогой рутине. Мы - наркоманы революции и распространим эту болезнь во всей бывшей империи". Особо стоит остановиться на формировании оппозиции и подготовке лидеров революции. Американские организаторы революций делают ставку на коррумпированных политиков, которых можно потом держать на крючке с помощью шантажа. Как оказалось, это один из самых надежных способов контроля и манипулирования правящей элитой. Подготовка революции на Украине еще раз подтвердила приверженность США такому подходу к формированию оппозиции. Например, Мэтью Бжезинский, сын Збигнева, занимавшийся лоббированием интересов англосаксонских нефтяных компаний на Кавказе и Каспии, в своей книге 'Казино Москва', опубликованной в 2001 году, признался, что Юлия Тимошенко получила в свое время от тогдашнего премьер-министра Павла Лазаренко 'тысячи миллионов долларов'. Впоследствии Лазаренко был обвинен в отмывании денег и шантаже. Тимошенко тоже ненадолго оказалась в тюрьме, в том числе за одобрение продажи нескольких украинских электростанций американской компании AES, возглавляемой Ричардом Дарманом, членом военно-энергетического техасского концерна 'Carlyle Group', связанного с династией Бушей. Что же касается Ющенко, то он, как сообщается, будучи премьер-министром, активно участвовал в продаже крупных национальных экономических активов иностранцам по очень заниженной цене. Высказывается предположение, что, возможно, именно поэтому его поддержал Джордж Сорос. Выбор лидера оппозиции является вопросом особой важности, поскольку именно ему предстоит возглавить марионеточное правительство. Известно, что для свержения правящего режима необходимо объединить разрозненную оппозицию вокруг единого кандидата. США подбирают такого лидера, исходя из прагматических и утилитарных соображений. При этом ему могут даже разрешить выступать с антиамериканскими, националистическими и патриотическими лозунгами. Особое значение имело финансирование революции. Если главным идеологом украинского геополитического проекта был Збигнев Бжезинский, главным исполнителем - Фридом Хаус, то главными финансистами стали Фонд Сороса, "Национальный фонд за демократию" и Агентство международного развития США. Ставки были большие, и американцы не скупились на деньги. Правда, официально назывались скромные суммы. На организацию революции в Югославии, начавшейся в октябре 1999 года, американское правительство потратило 41 миллион долларов. На Украине эта цифра составила 65 миллионов долларов. В Грузии вообще были куплены и поставлены на службу новому хозяину полиция и армия Шеварднадзе. В статье "Украина и Четвертая мировая война ("Front Page Magazine", январь 2005 года) говорится: "Выборы на Украине никак нельзя назвать честными. К махинациям добавились крупные вливания Запада - по словам тысяч 'оранжевых' демонстрантов, им платили по 150 долларов в день на протяжении недель (!), чтобы они продолжали протестовать. Таким образом, украинский народ на личном опыте узнал, что демократию можно купить". Эти действия США оцениваются в статье как "насильственная смена режима". Макс Бут в упомянутой выше статье подтверждает активное финансовое участие США в подготовке революции на Украине и даже пишет о том, какие суммы и на какие цели были потрачены: "В американской интервенции на Украине нет ничего бесчестного, поскольку она предназначена для поддержки демократии, а не какого-то конкретного кандидата. Поверхностный взгляд на сайт Национального фонда за демократию дает представление о том, на что он выдавал гранты:
1.	долларов на обучение профсоюзов,
2.	долларов на проведение ежемесячных опросов общественного мнения,
3.	долларов на обучение учителей средних школ и
4.	долларов на работу Интернет-сайта, анализирующего украинские средства массовой информации.
Безобидные суммы, но в закрытом обществе они могут иметь мощный эффект". Эти "безобидные суммы" не идут в сравнение с теми вливаниями, которые были сделаны в другую крайне важную сферу, являющуюся одним из столпов демократического устройства. Бут пишет об этом: "Например, Американская ассоциация адвокатов потратила 400 000 долларов на обучение украинских судей избирательному праву. Среди тех, кто посещал ее семинары, были пять судей украинского Верховного Суда, которые проголосовали за отмену сфальсифицированных результатов выборов 21 ноября и за проведение нового голосования, приведшего к победе Ющенко". После этого не вызывает удивления тот факт, что 14 января 2005 года. Верховный суд Украины отказался принять от представителей Януковича более 200 кассет с видеозаписями нарушений во время выборов 26 декабря. Мотивация отказа - отсутствие у Верховного суда технических средств для их просмотра, то есть в Верховном суде не оказалось видеоплеера. В 2003 году Национальный фонд за демократию финансировал проведение на Украине двадцати трех программ стоимостью 1,9 миллиона долларов. Главной целью финансирования был антироссийский фактор. Вокруг него формировались и объединялись революционные демократические силы. Бут пишет и об участии НАТО в событиях на Украине, не скрывая военно-стратегических целей революции: "Организация НАТО за последнее десятилетие также потратила значительные средства на обучение украинских офицеров в рамках инициативы "Партнерство во имя мира". Это западное обучение, которое включает вопросы защиты прав человека, стало одной из причин того, что украинские военные отказались выступить против демократических демонстрантов. Несмотря на результаты голосования 26 декабря, оранжевая революция далека от завершения. Для укрепления демократии на Украине НАТО и Евросоюз должны выступить с предложением об ускоренном вступлении этой страны в свои ряды". Стратегия организации бархатных революций не оставляют сомнений, что речь идет о крупномасштабных приготовлениях к войне против России, которая может также стать мишенью революционной агрессии. Поэтому те патриотические силы, которые высказываются сейчас за революцию в России, должны иметь в виду, что они неизбежно становятся марионетками в игре противника со всеми вытекающими отсюда последствиями для судеб Отечества. Будем надеяться, что те, кто увлечен сейчас мифом о том, что Россию спасет революция, сделают соответствующие выводы. В связи с этим недоумение вызывает позиция газеты "Завтра", где в номере 37 (617) от 14 сентября 2005 г., опубликовано интервью с М. Ходорковским, призывающим, по сути, к оранжевому "мобилизационному проекту" и "левому повороту". То есть позиция М. Ходорковского не удивляет (в одном из отзывов на интервью в Интернете проводится параллель между Ходорковским и Тимошенко). Недоумение вызывает позиция газеты, считающейся патриотической. Надо полагать, редакция не разобралась в ситуации. Понимая, какие огромные по своему масштабу цели стоят за стратегией бархатных революций, и какую угрозу они несут нашему государству и народу, мы должны давать оценку попыткам поднять Россию на революционное восстание. Призыв к революционной борьбе и мятежу, как бы он ни назывался, может исходить сейчас только от откровенно враждебных России сил, либо от тех, кто, заявляя о своей патриотичности и антиамериканизме, на самом деле, так или иначе, связан с противником и действует в его интересах. Именно здесь сейчас проходит водораздел. Именно сквозь призму отношения к революции можно отделить истинного патриота от замаскировавшегося провокатора, играющего на страданиях народа и наживающего себе на этом не только политический, но и, как было показано выше, немалый финансовый капитал. Революция - это не только специфическая форма войны против России, но и эффективный способ разложения патриотической элиты, которой хотят навязать революционность как главный критерий патриотичности, и которую пытаются заставить принять зло за добро. В этом смешении добра и зла, утрате христианского эталона кроется не только смута, но и тьма полного духовного рабства. Революция - это не только политический мятеж. Это мятеж в душе, утратившей ориентиры. Это путь к новому мировому порядку, где нет места вере, надежде, любви, где Россия должна быть стерта из памяти как светоч духовного возрождения. Призыв к революции - это призыв к предательству своего Отечества и своего народа. Если революция неприемлема как выход из ситуации, в которой оказалась Россия, значит, этот выход нужно искать где-то еще. Во всяком случае, отсечение неприемлемых вариантов, это тоже путь поиска единственного правильного решения. И оно будет обязательно найдено. Мы не должны в этом сомневаться. Федор Иванович Тютчев в своей работе "Россия и революция" написал: "Тысячелетние предчувствия совсем не обманывают. У России, верующей страны, достанет веры в решительную минуту. Она не устрашится величия своих судеб, не отступит перед своим призванием. И когда еще призвание России было более ясным и очевидным? Можно сказать, что Господь начертал его огненными стрелами на помраченных от бурь Небесах. Запад уходит со сцены, все рушится и гибнет во всеобщем мировом пожаре - Европа Карла Великого и Европа трактатов 1815 года, римское папство и все западные королевства, Католицизм и Протестантизм, уже давно утраченная вера и доведенный до бессмыслия разум, невозможный отныне порядок и невозможная отныне свобода. А над всеми этими развалинами, ею же нагроможденными, цивилизация, убивающая себя собственными руками... И, когда над столь громадным крушением, мы видим еще более громадную Империю, всплывающую подобно Святому Ковчегу, кто дерзнет сомневаться в ее призвании, и нам ли, ее детям, проявлять неверие и малодушие?.."
В работе использованы цитаты из статей зарубежной прессы, размещенных на сайте ИноСМИ.Ru



Миф третий: "Россию спасет сеть"

"Действительное значение происходящих изменений пока что не осознается в полной мере, но состоит в том, что все наши прежние представления и концепции переворачиваются с ног на голову". (А. Бард и Я. Зодерквист "Нетократия", 2004 г.)
"Яко Той избавит тя от сети ловчи, и от словесе мятежна" (Псалом 90; 3)
"Одержаша мя болезни смертныя, и потоцы беззакония смятоша мя, болезни адовы обыдоша мя, предвариша мя сети смертные". (Псалом 17; 5,6)

"Участие в важнейших сетях не оставляет ни времени, ни возможности прислушиваться к самому себе. Членство в сетях, контур обратной связи и общественный разум - вот основа основ нетократии". (А. Бард и Я. Зодерквист "Нетократия", 2004 г.)
Это модное слово "сеть"... Как часто его можно встретить в разных информационных источниках, рожденных коллективным патриотическим разумом. Оно витает как шаровая молния в грозовой России. Переход на сетевую организацию объявляется единственным путем спасения России, стержнем русской национальной идеи. Сеть становится настоящим культом, идолом, которому поклоняются пламенно с поистине революционным воодушевлением. Фанатизм, присущий тем, кто называет себя "сетевиками", свидетельствует даже не об искушении, а об одержимости сетью, что позволяет говорить о формировании в патриотической среде своего рода сектоподобного сообщества, адепты которого поклоняются сети. Всякие попытки поставить символ их веры под сомнение нередко вызывают либо бурю негодования, либо высокомерную или презрительную реакцию, за которой стоит ощущение принадлежности к группе "посвященных". Присущая этим людям страстность позволяет им привлекать новых сторонников в патриотических кругах, которые, отчаявшись найти выход для гибнущей России, обращаются к новомодным течениям и становятся адептами сетевого сообщества. Есть даже православные люди, которые считают, что необходимо "воцерковить" сеть. Таким образом может быть заложен фундамент создания новой церкви, Церкви сети. Сеть привлекает к себе все большее число приверженцев среди представителей патриотической элиты. И это обольщение является не только большой иллюзией, мифом патриотов, но и серьёзной угрозой делу спасения, сохранения и восстановления России, поскольку наносит удар по нашей государственности и религиозному сознанию. Чтобы понять, каковы основания для столь серьезного вывода, нужно разобраться в том, что такое сеть, в чем ее смысл, какова ее направленность и чему она противостоит в нашей личной и народной жизни.
Сеть и Иерархия Сеть - это новая внедряемая силами глобализации метатехнология организации человечества. Новый мировой порядок строится на сетевом устройстве и на сетевых связях. Сеть является не только организующей основой, но и средством глобализации, то есть установления этого самого мирового порядка. Новый мировой порядок - это не столько новое рабство это отход к дочеловеческому, животному состоянию, где одни особи, утратив нравственные устои, выживают за счет других, смирившихся со своим положением биологического сырья. Здесь расизм превращается в социал-дарвинизм. Глобализация как процесс объединения мира для установления нового мирового порядка на принципах социал-дарвинизма осуществляется через сетевую организацию. В настоящее время сеть проникает во все пространства жизнедеятельности человека и человечества, начиная от низшего физического пространства, проходя через средний уровень ментального пространства, достигает самого верха в пространстве духовном. В физическом пространстве действие сети имеет чисто прикладной инструментальный характер и представляет собой усовершенствованный телеграф. В этом пространстве сеть как любой другой инструмент, как специфическое средство связи и передачи информации с использованием компьютеров имеет положительное значение и используется для расширения технических возможностей человека. Однако, когда сеть из инструмента превращается в метатехнологию организации, проникая в ментальное и духовное пространство, она из средства коммуникации становится средством уничтожения. Тогда сеть, обладая колоссальным разрушительным потенциалом, начинает действовать как новый вид оружия массового поражения, в развернувшейся мировой войне за глобализацию. Эту войну ведут силы глобализации, использующие влиятельные страны, прежде всего США, как инструмент для достижения своих целей по установлению нового мирового порядка. Философия войны исходит из того, что оружие конструируется и производится с учетом целей, которые оно должно быть способно уничтожать с наибольшей степенью эффективности. Специфика мишени определяет средства ее уничтожения. Сеть как особый вид оружия в войне в политическом пространстве имеет необычную мишень. Это Иерархия. Можно сказать, что война за глобализацию ведется между сетью, выступающей как агрессор, и Иерархией. Противоборство сети и Иерархии является главной конфронтационной парадигмой современной эпохи, а осознание сути этой войны, служит ключом к пониманию настоящего и будущего. Иерархия не случайно стала объектом поражения и стороной мировой войны. Иерархия есть стержень государственного устройства и государственности - главного препятствия на пути утверждения нового тоталитаризма, где, в конечном итоге, все народы должны быть подчинены одному властителю. В христианстве его называют антихристом. Технология сетевой организации не является каким-то новым изобретением. Она имеет очень долгую историю, связанную с системой масонских лож. Главные цели масонства - борьба против христианства (и, прежде всего, против православной церкви), государственности и семьи. А что общего у церкви, государственности и семьи? Стержнем их организации является Иерархия. Если её убрать, то их фундаментальные основы будут подорваны. Масонство, олицетворяющее сеть, всегда боролось против того, что олицетворяло Иерархию. Церковь, государство, семья образуют три ступени иерархии земной, прокладывающей дорогу к Иерархии небесной. Недаром семью называют "малой церковью", а государство традиционно именовалось у нас царством земным, которое связано с Царством небесным. И потому защита Отечества земного тесно связана со служением Отечеству небесному. Вот, как пишет об этой иерархической связи В. Соловьев в работе "Духовные основы жизни": "Чисто-человеческая свободная стихия общественной жизни, представляемая государством, и природная стихия этой жизни, представляемая народом или землею, должны быть внутренне связаны или согласованы с божественной стихией, представляемой собственно Церковью. Церковь должна освящать и через посредство христианского государства преобразовывать естественную, земную (или земскую) жизнь народа и общества". Отсюда видно, чем Иерархия отличается от простой вертикали власти, которая строится на формальном соподчинении. В Иерархии внутренние связи проникнуты божественной стихией. И потому иерархическое государство - это государство всегда религиозное, опирающееся на веру народа и помощь Божию. Христианское государство может быть только иерархическим. Отступление от веры означает отход от Иерархии, следствием чего становится дехристианизация и деморализация общества, ослабление и, в конечном счете, падение государства. По этой причине пала Российская империя. Тогда на смену Иерархии священной монархии пришел режим жесткой вертикали власти, которая держалась благодаря сильному репрессивному аппарату и внедренным в массовое сознание политическим мифам, выполнявшим роль псевдорелигии. Но вертикаль, лишенная божественного связующего начала, довольно быстро рухнула вместе с государством под названием СССР после того, как ослаб репрессивный аппарат и были развенчаны мифы. Нынешние попытки "выстроить вертикаль власти" в России вне подпорок, на которых держалась советская вертикаль, обречены на провал. Проблема в том, что с этими попытками может провалиться российская государственность. Период нестабильности власти не может продолжаться долго, и России нужно будет сделать решительный выбор: либо в сторону Иерархии, либо в сторону сети. В сущности, добровольный и спасительный выбор может быть только один - переход на Иерархию, возврат к вере и сильному государству, построенному на христианской правде, социальной справедливости и защите слабых от сильных и наглых. Другой путь - в сторону сети - это выбор принудительный, на который толкают российский народ враги, стремящиеся уничтожить его и нашу государственность. Можно возразить: иерархия у нас была, и Российскую империю не спасла. Так не спасла, потому что прельстились ложью, не оценили, не обратились за спасением, предпочли тварь Творцу. Лучше всего об эффективности иерархической российской государственности, высшим воплощением которой стала священная монархия, свидетельствуют статистические данные. Священная монархия представляет собой важнейший раздел православного учения о государственности, строго иерархической по своей сути. Считается, что царь земной является представителем и орудием Царя Небесного. Монархия в России была действительно воплощением сильной государственности. Русские цари веками собирали и укрепляли наше государство, сделали его самым могущественным и богатым в мире. И это касалось не только территории и потенциала. Это относится и к культуре, искусству, литературе, науке. Это относится и к нашему населению. Сейчас Россия теряет практически по миллиону человек в год. И нам предлагают смириться с мыслью, что к 2050 году нас должно остаться всего 50 миллионов. Такую квоту определили устроители глобальной демократической тирании. А даже за неполный период царствования убиенного Императора-страстотерпца Николая II, с 1897 по 1914 годы, население нашей страны выросло с 128,9 до 178,4 миллиона, то есть на 50 миллионов человек. Значительные суммы из бюджета выделялись на развитие культуры и просвещения. По мнению многих экономистов и политиков, сохранение тенденций развития России, существовавших в 1900-1914 гг., уже через 20 -30 лет неизбежно вывело бы нашу страну на место мирового лидера, дало бы ей возможность доминировать в Европе и превысить хозяйственный потенциал всех европейских держав, вместе взятых. Чтобы не допустить такого мощного усиления России враги сделали все, чтобы уничтожить не только Российскую империю, но и монархическую государственность, воплощающую эту силу. По этой причине страх восстановления священной монархии в России существует у наших врагов и теперь. Они делают все, чтобы опорочить или исказить монархическую идею, всячески оклеветать Императора Николая П. При нем русский народ жил не хуже, чем другие народы Европы. Россия занимала ведущее место в мире по сельскому хозяйству, первое место в мире по темпам экономического роста. К началу 20 века Россия, имея достаточные запасы зерна от предыдущих урожайных лет, практически не зависела от неурожая. Более того, Россия считалась житницей Европы, куда экспортировала зерно, яйца, масло, лен, пушнину и многие другие товары и продукты. Зарплата рабочего в 1913 году составляла более 20 золотых рублей в месяц. При этом хлеб стоил 3-5 копеек, 1 килограмм говядины около 30 копеек, картофель 1,5 копейки, а годовой подушный налог равнялся всего одному рублю и был самым низким в мире. Один работающий мужчина мог содержать семью из 7 - 12 человек, что было не редкостью. Ежегодно при государе Николае П в России открывалось около 10 тысяч школ. Лекарства и медицинские принадлежности в земских аптеках были бесплатными для населения. Причем это не был скудный набор как сейчас. Земства имели право выходить на крупнейших производителей лекарств в России и мире и закупали самую лучшую продукцию в широком ассортименте, которая потом выдавалась бесплатно нуждающимся пациентам, всем без исключения, а не только, как это сейчас называется "льготным категориям". В царской России выпускалось больше журналов и газет, чем в 1988 году в СССР. В тюрьмах царской России в 1913 году находилось менее 33 тысяч человек, что несопоставимо с нынешней миллионной статистикой заключенных, находящихся в тюрьмах насквозь криминализованной в условиях демократии России. Российская империя дала миру несравненную культуру и науку. На ее благодатной почве появились великие писатели, поэты, композиторы, художники, ученые, полководцы, гениальные мыслители, "сонм святых, богатыри разума и светочи духа". Все эти данные, свидетельствующие об эффективности российской имперской государственности, умышленно замалчиваются и искажаются нашими врагами, которые стремятся, не гнушаясь любыми средствами, воспрепятствовать возрождению России. Одним из их излюбленных средств является объявление того, что им не нравится незаконным. При одной только нашей мысли о возрождении Империи в России они до хрипоты, истошно будут кричать о том, что все это "нелегитимно". Но посмотрим на тему имперской государственности в России с точки зрения не сфабрикованной, а истинной законности и незаконности. Российскую империю упразднили после отречения Государя Николая П. Тех, кого смущает мысль о том, как мог Государь отречься от престола в тяжелый для России период ее истории, напомним факты. Известно, что царь был изолирован и предан всеми, прежде всего, своим народом и своими генералами. Они давали ему ложные сведения и ждали его отречения, потому что вступили в сговор с врагами России, потому что жаждали пресловутых демократических преобразований, которые стоили России десятков миллионов жизней. "Везде измена и трусость, и обман", - написал Государь в своем дневнике в день отречения. В одной из проповедей, посвященной мученику и исповеднику, последнему русского Императору Николаю П, говорится: "Как Спасителя предал Его ученик, а любящие апостолы бежали, так и раба Божиего, служителя Господня и подражателя Христу, Николая также предали и бежали от него. И нам ли ставить это в укор ему? Он понял, что вершатся судьбы Божии над Россией, а суета и необдуманные действия будут сейчас ей только во вред. Он не уехал из России, хотя было множество возможностей: и в Англию, во Францию отбыть и в другие страны - царь остался в России для того, чтобы до конца вместе со всеми пронести свой крест. Он так и говорил: "Если сейчас в России нужна жертва, то этой жертвой буду я". Император Николай и стал этой жертвой, приняв мученическую смерть: и сам, и его супруга, и дети". Вернемся к акту об отречении Государя и рассуждению о законности. Дело в том, что этот документ юридически нельзя было признать действительным, так как он противоречил Закону Российской империи о престолонаследии. Таким образом, действия окружавших царя демократически настроенных предателей, были незаконны. А с точки зрения международного права, Российская империя существует. На языке законодательства это называется "государство, временно утратившее свою юридическую дееспособность". Итак, тогда демократы сами же попрали закон, обманом и шантажом, упразднив Российскую империю, совершив преступление против нашего народа и нашей государственности. И как после этого они смеют обвинять нас сейчас в незаконности ее естественного, добровольного возрождения? Роспуск СССР также нельзя считать законным, так как в 1991 году граждане Советского Союза на референдуме высказались за сохранение союзного государства. И решение о его уничтожении было подписано в нарушение всех норм советского законодательства кучкой предателей-демократов по указке с Запада. По мнению экспертов в области российской государственности, важно различать два понятия: Россия и Российская Федерация. Демократы установили, что это одно и то же. Но, на самом деле это не так. Россия - это исторически Богом данное нам государство, момент учреждения которого уходит в глубину веков. Она складывалась веками независимо от конкретной воли отдельных людей. Федерация есть преходящая политическая форма Российского государства, которая, может быть упразднена или заменена на другую. Россия образовалась естественным национально-историческим путём на исконных землях ее коренных народов через их объединение. Эти народы как носители государственного начала и стали учредителями исторической России. Современная Российская Федерация была образована демократами незаконно, путём произвольной нарезки кусочков из единого государства - СССР. Учредителями РФ стала кучка политиков, тем или иным способом пришедших к власти. Как справедливо подмечают эксперты, формально, по Конституции Российской Федерации, ее учредителем был назван абстрактный "многонациональный народ". Почему это сделали демократы? Потому что признание в качестве учредителей государства народов России, включая самый многочисленный русский народ, проживающий по всей территории постсоветского пространства, юридически не позволило бы развалить СССР. Учредителями исторической России были народы, объединённые желанием строить единую империю. "Многонациональный народ", который назван учредителем РФ, это некая безликая масса людей, которая объединена не идеей государственности, а формальным нахождением под властью демократов. Никто не спросил у русского народа как самого многочисленного учредителя исторической России, хочет ли он развала единого государства? Хочет ли он жить в рассеянии, лишиться своей государственности и нести вследствие этого тяжелейшие демографические потери, сопоставимые с потерями военного времени. Такие же страдания испытывают и другие народы, бывшие учредителями исторической России. Поэтому естественное возрождение нашей имперской государственности есть акт восстановления исторической законности и справедливости, направленный на защиту наших народов - законных учредителей этой государственности, от страданий и уничтожения. Иерархически устроенные христианство и государственность, как писал М.О Меньшиков, "принесенные в Россию извне, с Юга и с Севера, застали истребительную анархию, то есть крайний предел свободы. Bellum omnium contra omnes (война всех против всех), кровавая месть, захватное право, систематический разбой. И государственность, и христианство начали обуздывать дикую свободу, и преобразовывать ее в культурные правовые нормы". Государственность, построенная на христианстве, всегда была сильной и называлась священной монархией. Убери эти две иерархические опоры, исчезнет сильная государственность и вернется анархия. Впрочем, всё это есть уже сейчас, при так называемой демократии, которая, на самом деле, являет собой анархию. Навязанная нам необузданная, дикая, не ограниченная нравственностью рыночная свобода подорвала устои нашей государственности и общества. Сочетание государственности и православия - это наша политическая традиция. Как пишет М.О. Меньшиков в работе "Завещание отца Иоанна", посвященной Иоанну Кронштадтскому: "Одной государственности оказалось недостаточно, так как внешнее насилие ставит пределы, но не останавливает стремление дикой воли. Необходима была строгая религия, власть над совестью и рассудком, чтобы заставить каждого гражданина быть собственным судьей и стражем закона. Благочестие, помимо его вечных целей - совершенствования духа - служит временной и личной задаче сделать человека способным к свободе... В каждом благочестивом гражданине они (свободы) встречают моральные ограничения, направляющие волю на доброе, а не на дурное. Те же гражданские свободы в развратном обществе служат пищею раздора и взаимоистребления. Принято думать, что общества падают от тирании и возрождаются от свободы. Но история учит, что судьбу гражданственности решает третье сопутствующее условие - нравственное состояние". Приведенные выше статистические данные о монархической имперской государственности показывают, каково воздействие Иерархии, насколько эффективна и насколько органична она для России. Преимущества Иерархии особенно проявляются на фоне анализа того, что такое сеть и в чем состоит ее угроза. Сетевое мироустройство Исчерпывающее представление о том, что такое сеть, дано в книге Александра Барда и Яна Зодерквиста "Нетократия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма", выпущенной издательством REUTERS. Авторы излагают во всех деталях и проявлениях концепцию сетевого мироустройства как новую "светлую" перспективу развития человечества. Учитывая всеобъемлющий характер данного исследования, здесь и далее мы будем ссылаться на приведенные в нем рассуждения и выводы. По мнению разработчиков, Сеть (в книге это слово пишется с большой буквы) является "новой парадигмой существования", которая пришла на смену капитализму и демократии. Эта трансформация связана с появлением нового правящего класса нетократии (англ. net- сеть). Наряду с этим высшим классом, вместо существовавшего ранее пролетариата, возникает класс низший- консьюмериат (англ. consumer - потребитель). Как следует из теории сети, отношения между высшим и низшим классами в нетократическом мироустройстве складываются по принципу "господ" и "рабов", потому что только безусловная "покорность раба делает господина истинным господином". То есть, речь идет не об эволюции общественных отношений, а об их инволюции, об установлении нового рабовладельческого строя, где рабство заключается не в физической неволе (рабстве плоти), как в прежние времена, а в рабстве духа и души. Именно эти составляющие жизни человека требуется покорить, чтобы достичь абсолютного господства. А покорение должно проходить через внедрение потребительских матриц и эталонов, что неизбежно приведет к тому, что жизнь духа и души сведется к примитивному потребительству, характерному для плоти. Дух и душа - это и будет плоть. Нетократия символизирует собой не движение к совершенствованию, а возврат в прошлое, архаизацию общественных отношений. Но это еще и отступление от христианских идеалов, секуляризация и сатанизация человеческого бытия. И не только потому, что потребительство, превратившись в культ и смысл жизни, низведет человека до уровня биологического, животного состояния. Новый рабовладельческий строй в форме нетократии может быть установлен, как говорится в исследовании, только через смену того, что раньше считалось "незыблемым", через внедрение новой "вечной истины", которая должна заменить собой прежнюю Богом данную Истину. Речь идет о "смещении центра бытия". Раньше центром бытия был Бог, и это называлось теоцентризм. Отход от теоцентризма привел в конечном итоге к рыночным отношениям, где каждый выживает в одиночку, а культом становится индивидуализм. Как пишут теоретики сети: "Индивидуум стал Богом, наука - проповедью, национальная принадлежность - раем, а капитал - священным орудием власти. "Гуманизм заменил Бога на человека", а "рынок стал универсальным мерилом успеха". Гуманизм как верховная идеология в рамках демократии превратился в "диктатуру гуманизма", и в своей "последней стадии" привел к тому, что человек стал "собственным полисменом и моралистом". В итоге человечество как-то незаметно миновало стадию, когда в центре бытия был человек (антропоцентризм) и перешло к эгоцентризму, когда в центре бытия оказалось человеческое "я". Эгоцентризм позволил человеческому "я" стать выше государственных и коллективных интересов. Именно эта разлагающая государственность и народ концепция заложена в основу нынешней демократии. Когда монарх говорит "государство - это я", он берет на себя всю полноту ответственности за страну и народ. В условиях современной демократии действует принцип, в соответствии с которым каждый индивид утверждает: "я - это государство". При этом права и свобода воспринимаются как вседозволенность, которая исключает какую-либо ответственность и заботу о стране и народе. Эгоцентризм ведет к тому, что в рамках государства возникает множество эгократий, равных по численности взрослому населению страны. Это в итоге оборачивается даже не распадом государства, например, на этнократии, а его распылением, что сопровождается утратой религиозной и национальной идентичности, которые основаны не на эгоистических, а на коллективных чувствах. Таков путь к сетевому мироустройству, которое может быть установлено только через уничтожение Иерархии в форме государственности и религиозности. Авторы теории сети предупреждают, что установление нетократии не будет гладким. Оно будет сопровождаться ожесточенной конфронтацией между сторонниками Иерархии и новым классом нетократов, которые вовлекают мир в зловещее рабство сети, где в отсутствие Бога происходит смешение понятий добра и зла, и где зло воспринимается как добро. Нетократия означает не только архаизацию общественных отношений в форме нового рабовладения, не только секуляризацию и в итоге сатанизацию духовного уклада, но и милитаризацию всей мировой системы, скатывание человечества к войне властителей сети против сторонников Иерархии, войне, которая будет иметь не только политический, но и религиозный характер. Теоретики сети в антихристианском духе пишут о неизбежности конфронтации: "Великая битва только началась и похороны гуманизма как в свое время похороны Бога, способны затянуться надолго, сопровождаясь болезненными конвульсиями". Поскольку идея Бога особенно значима для российской государственности в ее высшей иерархической форме - священной монархии, главной мишенью сетевой агрессии является Россия. Авторы исследования пишут об этом как о некоей закономерности свержения власти в России: "Русский царь не мог на деле исповедовать атеизм, поскольку иначе он был бы вынужден усомниться в легитимности собственного статуса. Он не мог отрицать Бога, ибо на идее богопомазания строилась вся его власть. Поэтому все произошло так, как произошло". В отличие от Иерархии, государственным воплощением которой в России была священная монархия, где "не существовало альтернативных вариантов создания центров власти", сеть несет с собой полицентризм. В политической сфере это означает разделение царства, которое, как написано в Писании, неизбежно падет. Иерархическая структура, как пишут авторы концепции нетократии, " не содержала угроз внутри себя", и только насильственные революционные изменения создали условия для падения монархии. В духовной сфере отход от иерархического принципа моноцентризма в форме монотеизма (единобожия) оборачивается скатыванием к политеизму (многобожию), то есть язычеству. Сетевое мироустройство это устройство антигосударственное и, прежде всего, антироссийское. Это устройство антихристианское и, прежде всего, антиправославное. Но это еще и устройство анти-монотеистическое, а, следовательно, и анти-исламское. В сетевой доктрине написано, что вопрос "существования Бога, это вопрос власти". Чтобы захватить власть, нужно поставить под сомнение Бога как "центральную ценность бытия", как некую "константу". Атеизм, как утверждается в теории сети, стал "эффективным инструментом при захвате власти". Из этого следует задача для нового правящего класса "создать новую константу и занять пространство вокруг нее" и "установить контроль над новыми вечными ценностями". Одной из таких ценностей объявляется способность забыть традиции, отказаться от них и быстро подладиться под новые моральные установки, то есть, иначе говоря, иудина способность предать. Процесс предательства должен полностью вытравить в сознании и сердце все самое высокое и светлое и довести человека до животного, биологического состояния. В сетевой доктрине говорится: "Выживает не тот, кто сильнее, а тот, кто лучше приспосабливается. И понятие "лучшей приспособленности" изменяется со сменой условий окружающей среды". Далее проводится параллель между биологией и социологией: "История биологии есть непрекращающаяся, жестокая борьба за выживание... в постоянно изменяющейся среде". Причем "одни виды выживают за счет других". Отсюда делается вывод о неизбежности проявления таких же законов в обществе, то есть законов социального дарвинизма. Эпоха нетократии призвана стать эпохой политического, психологического и духовного разложения, чтобы на этих руинах впоследствии возвести новый мировой порядок, установив власть антихриста. Теоретики сетевого миропорядка готовят для этого своего рода матрицу, обосновывая это следующим образом: "Есть ли Бог на самом деле или нет, не так уж важно, пока есть кто-то, кто может его замещать здесь на месте". Нетократия готова "заполнить пустоту, вызванную отсутствием физического воплощения Бога", до прихода нового идола.
Сеть и политика
Западная демократия стала важным этапом подготовки к переходу на сетевую технологию организации человечества. Поскольку сеть строится на принципе полицентризма, то есть наличия множественных центров управления, демократия с ее плюрализмом, создала почву для появления альтернативных центров власти, во-первых, в форме разделения властей, а, во-вторых, в форме появления сетевых структур, включая неправительственные организации (НПО). Демократия сделала все, чтобы полностью дискредитировать в общественном сознании идею государственности. Общество, пресытившись ложью и коррупцией демократии, начало выступать не только против этой формы политической организации, но и против государственности как таковой. Но это и нужно для врастания сети, распространяющейся через глобализацию, ибо ей мешают государственные границы и любая идентичность, включая цивилизационную и религиозную. Демократическое правление, на самом деле, оказалось не более чем этапом подготовки масштабной сетевой агрессии. О завершении этого этапа можно судить по тому, что демократия, сейчас подошла к кульминации своего саморазоблачения. Война в Ираке показала, что пресловутая демократическая "свобода выбора" устанавливается с помощью насилия и ценой убийства десятков тысяч людей, виновных лишь в том, что они родились в стране, которая хозяевами мира была признана недемократической. "Бархатные революции" доказали, что так называемые демократические выборы есть не что иное, как операции спецслужб мировой закулисы по смене неугодных и установлению марионеточных режимов. Ну а о так называемом плюрализме демократического правления и о ложной сущности борьбы оппозиционных сил в условиях демократии теоретики сети пишут так: "Все мыслимые политические силы находятся под одной крышей парламентаризма". На самом деле они едины, но, чтобы удержаться у власти разыгрывают спектакль под названием "Оппозиционная борьба". Чтобы пустить пыль в глаза, каждая фракция объявляет себя "истинной защитницей народа", неустанно сражающейся за его интересы с другими партиями. Но на самом деле, как откровенно пишут авторы сетевой доктрины, задачей является "создать как можно больше шума". "Чтобы симулировать избыток идей и подлинные разногласия, даже самые незначительные риторические различия в партийных программах раздувались до невозможности". При этом "наличие противоречий" нужно было для того, чтобы "скрыть тот факт, что эти группировки внутри властных структур на самом деле сотрудничают между собой для предотвращения появления реальной оппозиции". Таким образом, кризис и полная несостоятельность демократического мироустройства сформировали "основание для новой властной структуры. Демократия сделала свое дело, демократия может умереть. Возможно, главное зло демократии заключается в том, что она, будучи лишь формой политического строя и претендуя на безальтернативность, приравняла себя к государству. Это позволило дискредитировать идею государственности как таковой. СМИ, связанные с сетевыми транснациональными структурами, сделали государственность главным объектом нападения. При этом нужно было добиться того, чтобы государство ассоциировалось с коррумпированными политиками, "избранными в соответствии с принципом парламентаризма". А в условиях демократии политики не могли не стать в основной массе своей порочными. "Презрение к политикам оказалось возведено в ранг непреложной истины, аксиомы общественного сознания", которое все больше поворачивают в сторону негативного отношения к фундаментальной идее государственности. Отмечается, что демократия разрушала государство с помощью трех мифов "либерализма, избирательного права и гражданского общества". Но это было не просто разрушение, а преобразование государства в сеть. Ярким подтверждением являются Соединенные Штаты, где уже произошло установление власти нетократии и превращения страны в узел сети. Фактически США перестали быть государством. Процесс разгосударствления и нетократизации власти в Соединенных Штатах начался давно вместе со становлением демократии. Этот вывод подтверждают идеологи сети: "Еще в 1840-е годы, когда институт гражданского общества начал утверждаться в качестве важнейшего условия функционирования демократии, французский социолог Алексис де Токвилль писал, что "американская демократия базируется на определенной системе взаимодействия заинтересованных слоев общества, то есть сети". Как откровенно признают идеологи нетократии, гражданское общество в виде сети заинтересованных групп "превратилось в безжалостного многоголового монстра, в тюремщика и палача выборной демократии". Сеть внедрилась во власть, захватила ее и стала главной силой, доминирующей в американском обществе. Разложение государственной власти в США и ее нетократизация произошли путем проникновения во властные структуры членов сетевых организаций и подчинения им процесса принятия политических решений. В настоящее время, как отмечают А. Бард и Я. Зодерквист, влияние сетей стало "значительно более мощным, а их способность оказывать политическое влияние достигла той степени, при которой они практически захватили и контролируют весь политический процесс. Забудьте идею "один человек - один голос"! Теперь значение имеет то, приняты ли вы в "нужную" сеть, чтобы иметь возможность влиять на важные политические решения". Механизм этого можно увидеть на примере Дугласа Фейта, который до июля 2005 года был третьим лицом в Министерстве обороны США и сыграл немалую роль в формировании курса Вашингтона на войну с Ираком. Как сообщает американская пресса, Фейт связан с Сионистской организацией Америки, которая в 1997 году чествовала его и его отца Дэлко Фейта, наградив их престижными наградами. Дэлко Фейт в свое время был боевиком сионистского молодежного движения Бейтар и поклонником итальянского фашизма. Не секрет, что сионистская организация, как и любая неправительственная организация, имеет сетевую структуру. Сила этих сетевых организаций неуклонно растет. Стратеги нетократии не скрывают того, что как только кто-то из политиков-государственников, "пытается продвинуть вопрос в определенном направлении, те лоббистские группы и неправительственные организации, чьи интересы могут быть затронуты, мгновенно инициируют общественное мнение, умело руководимую массовку, которая атакует неугодный проект во всех возможных смыслах, пока политики окончательно не перейдут под контроль групп влияния (то есть сети), проводя в жизнь их решения и получая взамен защиту"... Позволим себе не согласиться с приговором авторов и их мнением о безальтернативности ситуации, поскольку есть и другой путь. Он заключается в выработке стратегии Иерархии по отражения агрессии сети, ее локализации и нейтрализации, а также по восстановлению сильной государственности, в условиях которой сеть теряет почву. Уничтожение национальной государственности осуществляется сетью через уничтожение национальной политики, путем постановки под полный контроль политиков. Планируется, что "единственная уцелевшая функция политиков будет чисто церемониальная: принимать участие в телевизионных шоу, ставить подписи под документами, которые они не только не писали, но даже и не понимают". Таким образом, при нетократии от государственности останется одно название. В итоге эта стихия анархии неизбежно вырвется наружу, уничтожив и внешнюю оболочку. В Евангелии приводится сравнение двух домов, один из которых был построен на камне, то есть на прочном фундаменте святоотеческой веры, и устоял во время бури. А другой был построен на песке, рухнул, и падение его было великое. Этот песок и есть сеть, рассыпающаяся на множество песчинок-ячеек и не имеющая прочного основания. А два дома можно соотнести с двумя формами государственного устройства, одна из которых - иерархически организованное связанное с традиционной религией сильное государство. Для России - это священная монархия. Другая форма - это очень рыхлая, пораженная вирусом нетократии демократическая структура, разложившаяся в организационном и духовно-нравственном отношении. В условиях кризиса демократии человечество оказалось перед выбором, в какой дом переселяться. Второй дом уже готов и коварно манит к себе тех, кто не хочет прилагать никаких усилий для созидания. Первый дом на камне нужно отстраивать через лишения, страдания и жертвы. Но именно в нем спасение и сохранение нашей веры, народа и государства. Нынешняя американская государственность - это колосс на глиняных ногах. Они уже практически живут при нетократии, где смысл существования политиков сводится к "использованию нетократами их имен для оглашения решений, принятых людьми, на которых политики не имеют ни малейшего влияния". Этот период полураспада государственности нетократы называют "сетевой демократией". Кроме подчинения всей системы власти в стране людям сети, это еще означает, что сеть под лозунгом демократии выходит за пределы ограниченной географической территории для того, чтобы захватить власть во всем мире, поработив другие государства, в том числе с помощью оружия. Это касается тех государств, которые в наибольшей степени ориентированы на иерархические государственные и религиозные устои. Развязанная американцами война за "демократизацию Большого Ближнего Востока", то есть против Востока яркое тому подтверждение. Но, прежде всего, это касается России, потому что одухотворенная иерархическая государственность укоренена в нашей истории и в наших традициях, потому что русский народ - это самый государственнический народ, народ-богоносец, способный объединить вокруг себя другие народы в державном строительстве. И поэтому мишенью номер один в глобальной войне за установление нетократии является Россия. Уничтожению России подчинена сейчас вся мощь сети, включая военный потенциал США и других стран НАТО. Поэтому, когда наши патриоты, простодушно полагая, что, создав свою сеть, чтобы отделиться от власти, и, таким образом противодействовать ей, на самом деле помогают нашим врагам-нетократам на Западе. Нужно понимать, что, создавая сеть, вы работаете на установление сетевого мироустройства. Этих патриотов можно понять они попались в ловушку, расставленную сетью, и забыли, что нельзя ассоциировать демократию и власть с государственностью. Поэтому, выступая в структуре сети, они фактически борются против Иерархии, а, следовательно, против исторической России и собственного народа, носителя иерархического православного сознания. И нужно понимать, что не может быть разных сетей, потому что сеть одна. Существуют лишь разные ее измерения. Несмотря на то, что сеть проникла во властные структуры нашей страны, Бог не дает ей там укорениться. На самом деле борьба между державниками и либералами в России - это борьба между людьми Иерархии и людьми сети. Нельзя быть одновременно державником и человеком сети. Сетевое сознание несовместимо с любовью к Родине. Оно по сути своей космополитично. С точки зрения нетократии, люди в сети не должны "ограничивать себя какими-либо национальными интересами" в связи с тем, что "сама идея нации потерпела крах". В сетевом мироустройстве "национальное государство не пользуется доверием", а "люди больше не готовы приносить свои жизни на алтарь нации". Сетевики исходят из того, что "защита нации более не стоит жертв". Сетевое сознание отрекается от всего национального, идет по пути предательства своего народа, потому что "в сети каждый ищет себе подобных и создает вместе с ними новое виртуальное пространство". Сеть разравнивает человечество, лишая его памяти предков, традиций, веры, государственности. Сеть подчиняет своим нормам всех, кто в нее включился, делает их рабами своей идеологии, превращает патриотов, одержимых идеей придумать что-то экстраординарное ради спасения Отечества в антипатриотов, ставших на путь уничтожения государства и своего народа. Внедряя сеть, которая попирает всяческие границы, нетократия культивирует ненасытную жажду перемен, мятеж против устоев, постоянную революцию. Граница - это ведь не только физическая, географическая категория. Сеть - это образ мыслей, это состояние души, отрекшейся от Бога, от памяти предков, от традиций, от общерусских святынь. Проникая в сознание и в сердце человека или целого народа, сеть стирает уже не территориальные, а метафизические границы между добром и злом, между правдой и ложью, то есть разрушает государство и людей коварно, изнутри. Осознавая эту угрозу сети, мы видим, что враг не только вне, но и внутри. Это вопрос жизни и смерти. Поймем это - спасем себя и Россию, не поймем - погибнем. Опасность сети состоит еще и в том, что в жестокой войне против Иерархии, она действует тайно и во многом незаметно. Она ведет войну в сознании и в душе. Этим и отличается нынешняя война от традиционных, где враг был видим. Его планы и намерения можно было узнать, войскам и оружию можно было противопоставить свои войска и вооружения. С ним можно было напрямую сразиться. Этот противник был очевиден для всего народа, который мог, как это бывало в истории России, объединиться и спасти, защитить Отечество. Нынешний противник трудно уловим в реальности, он преимущественно виртуален, и потому люди не чувствуют угрозы, не понимают, насколько она велика для них самих и для нашей многострадальной Отчизны. И потому у них нет стимула к спасительному объединению и спасению. Наше воинство, ориентированное на традиционную войну с осязаемым врагом, не имеет стратегии и оперативного искусства противодействия этому новому противнику, посягнувшему на наши святыни. Преодолеть эту нынешнюю смуту, можно только, понимая ее корни и причины, разъясняя их и объединяя народ вокруг идеи защиты государственности и духовного спасения. Это потребует от патриотов огромных усилий, невероятного напряжения, абсолютной самоотверженности, жертвенности, а если нужно, то и готовности умереть за Родину и народ. Как сказано в Писании: "Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить". Для нас это должно стать тем самым последним боем, который "трудный самый". Ведь выступаем мы не "против крови и плоти, а против духов злобы". Понимание этого должно вселять в нас особое мужество и стойкость, верность святоотеческой вере, несмотря на то, что истребляемое сетью чувство преданности долгу становится в наше смутное время бесконечных измен и предательств объектом осмеяния и презрения сетевиков. Такую великую страну, как Россия, можно спасти только через великий подвиг и великие жертвы. Сплав того и другого порождают величие души нашего народа и величие его истории. В этом корни нашей непобедимости, в этом тайна, которую не может постичь разъеденное сетью западное сознание. Вирус сети, внедрившись в сознание властной элиты государства, приводит к тому, что политика в нем становится жестокой, антисоциальной и антинародной. Власть, пораженная сетевой патологией, вывозит свои и государственные капиталы за границу, потому что для нее государство и народ утрачивают сакральный смысл, перестают быть ценностью. Она не способна обеспечить национальную безопасность и обороноспособность, потому что сознание нетократии повернуто в обратную разрушительную сторону. Она готова ликвидировать границы и сдать территории. Она не может видеть врага, потому что враг находится в ней самой. Поэтому она и боится всяких разговоров об опасностях и угрозах государственному суверенитету и целостности. Поэтому носители сетевого сознания во властных структурах заявляют, что у нас нет врагов. А, если их нет, то не нужна и армия и структуры, обеспечивающие безопасность. Такая власть утрачивает понятие границы, ведь сеть ее не имеет. В полном соответствии с канонами сети, подчинённая ей власть мыслит и действует антигосударственно, потому что иначе действовать не может, потому что она внедряет иную систему устройства, принципиально отличающуюся от традиционной государственности. Сетевое сознание не признает границ и восстает против них. Поэтому для политического руководства, в котором доминируют носители сетевого сознания, естественной является охота к перемене мест и отношение к стране проживания как к временному пристанищу. Поэтому и семьи их, и деньги их, и замки их находятся за пределами того государства, которым они поставлены руководить. Как только корабль начнет тонуть, они тут же сбегут из страны. Сетевая личность, замкнутая только на себе и своих инстинктах, не способна любить никого, кроме себя. Презрение к ближнему и отсутствие чувства сострадания для такой личности - это не патология, а норма. Сатанинская гордыня и высокомерие для нее - естественное состояние. Она с легкостью идет на измену и предательство своего народа и страны, потому что принадлежит уже к другой политической системе. Она есть часть нетократии, идеологи которой подводят под это поведение следующее объяснение: "Присущая нетократии способность менять среду обитания, как только она перестает их устраивать, создает предпосылки для создания совершенно новой политической системы: плюрархии. Плюрархия есть политическая система, где каждый отдельный участник решает сам за себя, но не имеет способности и возможности принимать решения за других... В сети каждый сам себе господин. Это значит, что все коллективные интересы, включая поддержание закона и порядка, будут находиться под серьезным давлением". В сети народ превращается лишь в сумму индивидов, утрачивая свое единство. Но, если у народа нет целостности, то, следовательно, он не обладает тем, что присуще ему нераздельно и что является неотчуждаемым, включая веру, национальные интересы, национальную безопасность и национальную оборону. Поскольку коллективные интересы напрямую замыкаются на идею государственного суверенитета, то тут налицо прямое наступление на основы государственности. В настоящее время для утверждения власти сети необходима отмена самой идеи "суверенитета", что позволило бы упразднить государство и государственность. В декабре 2000 года сенатор Алан Крэнстон написал книгу под символичным названием "Революция в концепции суверенитета". В книге, в полном соответствии с идеями сетевого мироустройства, говорилось, что человечество может выжить в 21 веке только если пересмотрит концепцию суверенитета и признает приоритет индивидуума и верховенство транснациональных организаций и транснационального законодательства. Идея глобального гражданства должна заменить идею национального гражданства. При этом вместо присущего национальному гражданству патриотизма должна быть внедрена идея "планетарного патриотизма и преданности человечеству", а, следовательно, и силам глобальной нетократии, которые рвутся к власти над миром. Идея "планетарного патриотизма" способствует криминализации права, так как делает преступление - измену своему народу и предательство Отечества - не только нормой права, но законодательным идеалом. Как можно говорить о "планетарном патриотизме", в условиях наступления США и НАТО на национальные интересы России? О каком планетарном патриотизме может идти речь в условиях вопиющего и нарастающего неравенства между странами "золотого миллиарда" и странами "периферии". Насаждаемая сетью политическая система, названная плюрархией, неизбежно будет аморальной и криминальной, и потребует формирования криминализованного права. Это подтверждается следующим выводом идеологов нетократии: "Чистая плюрархия означает невозможность сформулировать условия для существования системы на основе законов. И разница между тем, что криминально, а что легально перестает существовать". Ярким примером того, что это значит, служит политика США, которые превратились в арену гигантского эксперимента, жертвой которого стал, прежде всего, американский народ.
Сеть за фасадом государственности. Сетевая псевдогосударственность как новый феномен мировой политики
Государственность США имеет исключительно внешний характер. Вся политика этой страны находится под контролем нетократии, которая привела страну и мир к войне и беззаконию. Британская "The Financial Times" 31 октября 2005 года опубликовала статью "Штурвал американской демократии в руках 'незримых рулевых'". Автор статьи Джеймс Мур - писатель, автор книги 'Роув как он есть, или Как "мозг Буша" одурачил Америку' (Rove Exposed: How Bush's Brain Fooled America, издательство John Wiley & Sons). Карл Роув считается учителем и ближайшим советником президента Буша. Статья появилась в связи со скандалом, связанным с обвинением Роува в утечке информации об одном из агентов ЦРУ. Безусловно, Роув человек сети, работающий на ее интересы, в ущерб интересам государственным. Люди, подобные Роуву, превратили хваленую американскую демократию в фарс. Вот как его характеризует Мур: "Карл Роув - это не болезнь. Это, скорее, симптом. У штурвала американской демократии уже слишком давно стоят незримые рулевые. Избиратели голосуют не за Конгресс, а за его консультантов. А что касается консультантов и их умения играть по правилам, то большинство из них эти правила даже не открывали. Американский электорат сдал свою власть людям в костюмах за две тысячи долларов, таким, как Роув, в кармане которого лежит платиновая кредитка. Течь в корабле демократии становится все шире". Если видимая государственность США стала фасадом для нетократии, лишившей эту страну суверенитета, то глобальная война против терроризма, которую ведут Соединенные Штаты, представляет своего рода фасад грандиозной битвы, развернутой силами сети против бастионов Иерархии. Главным из них, безусловно, является Россия. И с точки зрения этой битвы, США - страна проигравшая, сдавшаяся в плен и капитулировавшая, а Россия - атакуемая, разоряемая, но не покоренная и инстинктивно сопротивляющаяся держава. Поэтому в этом смысле мир по-прежнему биполярен. В нем столкнулись носители двух начал - сетевого, олицетворяемого США, и иерархического, авангардом которого была, есть и останется Россия. США стали первой жертвой сети и оккупированы нетократией, оказавшейся у власти в Вашингтоне. В современной войне Соединенные Штаты выступают вовсе не как субъект ведения войны, а как ее средство, своего рода оружие, которым до поры до времени пользуются нетократы. Именно они колонизовали это государство, его народ и его вооруженные силы, бросив их в топку войны за сетевое мироустройство. Именно нетократия является действительным субъектом ее ведения. При этом американцы не понимают истинный смысл авантюры, в которую их втянули. В силу анонимности политики нетократов американский народ не осознает, что скрывается за фасадом пресловутой "войны против терроризма", за "демократизацию всего мира". Это происходит потому, что аналитическая мысль остается по традиции в рамках аргументов борьбы политических сил, в то время как политические факторы - есть производное факторов духовных. Именно с захвата духовного пространства начался захват Соединенных Штатов, которые оказались в полной власти сетевых структур.
Действующие в мире сетевые структуры
Сетевые структуры, число которых неуклонно растет, а сферы внедрения становятся все шире и разнообразнее, закладывают фундамент нетократического мира и являются источником формирования нетократии как "нового правящего класса".
________________________________________
В области политики наиболее активны связанные с глобальной мировой элитой СМИ и самые разнообразные неправительственные организации (НПО). Они подчиняют, ставят под контроль слабые в иерархическом отношении государства, делая их ячейками мировой сети, инструментом ее распространения, как это произошло с США. Либо они (и Россия яркий тому пример) подрывают основы сильных в иерархическом отношении государств, внедряя в их политическую систему основанные на плюрализме и множественности сетевые принципы управления, а в политическую элиту носителей сетевого сознания. При этом подрыв основ государственности может проводиться под на первый взгляд не связанными с сетью предлогами. Это могут быть лозунги борьбы "за демократию", за "права человека". Это могут быть пацифистские лозунги: "за мир и безопасность", "за реформирование армии", "за гражданский контроль над ней", "за демилитаризацию", что на деле означает развал системы обороны страны и лишение ее суверенитета. Транснациональные СМИ присваивают себе "роль кураторов политической арены" и монопольных интерпретаторов того, что на ней происходит. В отличие от национальных СМИ, ориентированных на традиции, сильную государственность и укрепление духовного потенциала народа, транснациональные СМИ действуют в прямо противоположном направлении, пытаясь подорвать государственные и социальные устои. "По плодам их узнаете их". Какими бы патриотическими лозунгами ни прикрывалось то или иное СМИ, как бы ни "радело" оно об интересах народа, и как бы оно ни ратовало за православие, его транснациональную сущность можно определить по тому, героизирует ли оно лиц, представляющих сетевые структуры. Критерий связи с сетевым сообществом, его идеалами и интересами является определяющим при оценке деятельности того или иного средства массовой информации. С откровенными врагами и так все ясно. Речь идет о "лжебратии". Стратеги нетократии прогнозируют неизбежный крах выборной демократии, к которому ведут ее сетевые (то есть анти-национальные и анти-иерархические) СМИ, используя технологии воздействия на массовое сознание, в том числе исследования общественного мнения. На самом деле, по теории сети, эти исследования есть не более чем мнения самих СМИ по тому или иному вопросу. Статистические методы, призванные выявлять общественное мнение, являются инструментом его формирования К сетевым структурам относятся и те, которые ведут борьбу против государственности в сфере экономики. Транснациональные корпорации (ТНК направляют усилия на разгосударствление, денационализацию экономики и постановку ее под свой контроль. Государство, оказавшись под властью ТНК, отдает в плен сети свою страну и свой народ. Оно лишается национальной экономической базы, а, следовательно, экономических рычагов управления и решения социальных задач, то есть, неизбежно, делается антинациональным и антисоциальным. Такое государство, а точнее сказать, власть, находящаяся у руля, проводит курс на удушение национальных предпринимателей, формирующих национальную экономику. В военной сфере особую опасность представляют частные военные компании (ЧВК), которые занимаются созданием вооруженных сил сети. Частные военные компании, представляющие разновидность ТНК, рекрутируют по всему миру наемников из числа профессиональных военных или представителей спецслужб. Картотека ЧВК насчитывает десятки тысяч добровольцев, которые, пройдя соответствующий курс подготовки, готовы за большие деньги выполнить любое задание в любой стране. Эти люди становятся носителями сетевого сознания. Они не "обременены" иерархическими идеями служения Отечеству, защиты государства и своего народа. Солдаты удачи выполняют заказ, который может заключаться в совершении государственного переворота, в убийстве неугодного государственного деятеля. Поскольку международное и национальное право налагает на вооруженные силы государства ограничения, связанные с началом и ведением войны, негосударственные войска (наемники) используются там, где необходимо совершать действия, расцениваемые как военные преступления. Большая часть занимающихся частным военным бизнесом компаний находится в США и связаны Пентагоном многомиллионными контрактами. По самым скромным подсчетам в Ираке на стороне США сейчас воюют 20 000 таких неподконтрольных и неподсудных боевиков. В духовно-нравственной сфере орудуют сетевые организации, деятельность которых направлена на разложение государственности, включая коррумпирование властной элиты и духовно-нравственное растление народа. Эти организации нацелены в том числе на провоцирование межрелигиозных конфликтов, нарушение духовного единства, которое И.А. Ильин назвал основой единства государственного. К сетевым структурам, действующим в духовно-нравственной сфере, относятся международные преступные группировки, религиозные деструктивные организации (секты) и тайные общества. Нетократия утверждает свою власть скрыто вне традиционных государственных механизмов, минуя даже насквозь прогнившие демократические процедуры. Она не проходит процедуру выборов, пусть даже формальных и декоративных. Руководители сетевых структур "избираются внутри собственных кругов и получают задание обслуживать закрытые ложи нетократии. В сердцевине самого настоящего кризиса демократии находится нетократическое представление о тайной, невидимой власти". Это классическое описание принципов организации и деятельности масонства свидетельствует о том, что именно оно стоит за сетевыми структурами и является главным архитектором нетократии. Ныне действующие сетевые структуры, на самом деле, являются масонскими структурами. Их объединяет принцип сети, который восстал и в течение многих веков ведет ожесточенную борьбу против принципа Иерархии. В целом к существующим ныне субъектам сетевого мироустройства можно отнести: 1.     Транснациональные корпорации (ТНК) и транснациональные банки (ТНБ), включая Всемирный Банк, 2.     Наднациональные глобальные структуры (ВТО, различные клубы - Парижский, Лондонский, Римский и т.д.), 3.     Номинальные государства, власть в которых оказалась под контролем сетевых структур и которые в силу этого утратили иерархичность, государственность и суверенитет, став частью глобальной сети, 4.     Неправительственные организации (НПО), направляющие свою деятельность на формирование сетевого сознания и сетевого мироустройства, 5.     Международные и надгосударственные альянсы, действующие в интересах сетевого сообщества и мироустройства (включая НАТО), 6.     Религиозно-этнические группы (диаспоры), стремящиеся к мировому господству, 7.     Деструктивные религиозные организации (тоталитарные секты и сектоподобные организации), 8.     Международные преступные организации, 9.     Международные террористические организации, устанавливающие мировой сетевой порядок с помощью террора, 10.     Тайные масонские общества, включая Бильдербергский клуб, Трехстороннюю комиссию, Совет по международным отношениям, разные ордена (тамплиеров, иллюминатов, мальтийский), всякого рода клубы (Лайонс, Ротари и т.д.), а также множественные масонские ложи, 11. Частные военные компании. Несмотря на внешнее разнообразие, все сетевые структуры образуют единую глобальную сеть, охватывающую мир. Их объединяет не только общий принцип организации, но и общая цель - построение сетевого мирового порядка, где нет места традиционной религии (монотеизму), государственности и семейному укладу. Сетевые структуры, каждая в своей области, создают новый порядок, реализуя частные сетевые стратегии, используя специфические технологии, направленные на формирование сетевой личности, воздействуя не только на массовое сознание, но, прежде всего, на политическое руководство целых государств. Перечисленное выше разнообразие сетевых организаций является чисто внешним (поверхностным). На глубинном уровне сеть не просто едина. Она монолитна, что обеспечивается единством цели, ее глобальным масштабом и тотальным воздействием на физическую, ментальную и духовную составляющие. Эта монолитность придает ей большую разрушительную силу, противостоять которой носители иерархического начала могут только, объединив, сплотив свои ряды под знаменем собственного мирового проекта, утверждающего Иерархию как принцип мироустройства. При этом нужно четко понимать, что речь идет не о простой конфронтации и столкновении позиций. Речь идет жестокой и беспощадной войне, начатой сетью. Войне не на жизнь, а на смерть в самом прямом смысле этого слова. Не понимать этого значит обречь себя на полное поражение и гибель, физическую и духовную.
В статье, опубликованной The New York Times 25 октября 2004 года, под названием "Как США тайно переписали свои законы о терроризме", 
приводятся данные о том, как происходил отход США от норм международного права. Автор статьи Тим Голден, в частности пишет: "В начале ноября 2001 года, когда американцев еще сотрясал ужас от событий 11 сентября, небольшая группа чиновников-неоконсерваторов Белого дома тайно приступила к разработке особой системы правосудия для новой войны с терроризмом. Правовая стратегия администрации, включая решение не прибегать к Женевским конвенциям, отражала приверженность некоторых влиятельных чиновников идее ограничить то, что они считали рефлексивным подчинением США международному закону. Юридический совет министерства юстиции дал рекомендации о "правомочности применения военной силы для предотвращения или сдерживания террористической деятельности на территории США". Юридической основой нового подхода администрации стал конфиденциальный меморандум от 6 ноября 2001 года, подготовленный министерством юстиции. В документе содержался вывод о том, что теракты 11 сентября - достаточное основание для применения законов военного времени. Также говорилось о том, что Белый дом может соблюдать международные законы выборочно". Это "выборочно" выражается не только в присвоении Соединенными Штатами права принимать решения о военных интервенциях по всему миру, не считаясь с мнением ООН. Для администрации Буша упреждающие удары по странам, представляющим гипотетическую угрозу, то есть угрозу, существующую лишь в воображении американского руководства, стали свершившимся фактом. Когда идея нанесения упреждающих ударов впервые была зафиксирована в Стратегии национальной безопасности США, это вызвало шок, потому что превентивная война в соответствии с решением Нюрнбергского трибунала, отнесена к категории военного преступления. Но, несмотря ни на какие возражения, документ был принят. Почувствовав полную вседозволенность, США пошли дальше в развитии концепции "упреждающих действий". Если раньше речь шла только о ведении войны обычным оружием, то сейчас неотъемлемой частью глобальной военной стратегии Соединенных Штатов становится возможность нанесения упреждающих ядерных ударов по неядерным странам. В соответствии с появившимся в конце 2005 года документом, который называется "Доктрина объединенных ядерных операций", Вашингтон планирует использовать ядерное оружие, которое отныне становится одним из инструментов глобального шантажа. Кроме того, это свидетельство и реальной готовности США использовать ядерные силы не как средство сдерживания, а как оружие поля боя. Это не только вопиющее нарушение норм международного права, но и попытка создать собственный законодательный фундамент, признающий легитимность применения ядерного оружия, если у администрации возникнут подозрения, что другая страна может использовать против США оружие массового уничтожения. Тот факт, что эти подозрения могут быть абсолютно необоснованными (Ирак - яркое тому подтверждение), не принимается во внимание. Уже сейчас можно предположить, как будет работать эта доктрина. Ее критики в США опасаются, что использование ядерного оружия может стать привлекательным для администрации как быстрое решение многих проблем, в связи с тем, что американские сухопутные войска серьезно увязли в Ираке и Афганистане. Представители Стратегического командования США, считающие, что сухопутные войска сейчас перегружены, предлагают в качестве альтернативы развитие способности нанесения глобального ядерного удара. Это, по их мнению, позволит избежать необходимости использования многочисленных контингентов сил общего назначения. Сетевое сознание не чувствует и не признает границ допустимого. Вседозволенность и безнаказанность ослепляет. И в воспаленном мозгу пентагоновских сетевиков рождается сценарий самых масштабных военных учений в 2005 финансовом году, где объектом ядерного уничтожения оказывается Россия. Статья, посвященная этим учениям, была опубликована "The Washington Post" 31 октября 2005 года. Как следует из публикации, учения получившие названия "Глобальная буря" и "Позитивный ответ", проводились "в соответствии со строго засекреченным российским сценарием". Газета сообщает, что учения включали "не только ядерную войну и противоракетную оборону, но также операции по всему спектру, включая информационную войну и специальные операции, атаки на компьютерные сети и манипулирование ими в собственных интересах, удары с применением оружия направленной энергии, вывод из строя российских спутников и ракет - для проверки будущих методов совершенствования возможностей нанесения первого разоружающего удара". То есть на этих учениях, отрабатывалась способность США наносить не только ограниченные ядерные удары по таким странам, как, например, Иран и Северная Корея, но вести крупномасштабную глобальную войну против России, начинающуюся с нанесения первого разоружающего удара. Сетевое сознание утрачивает инстинкт самосохранения и вступает на путь самоуничтожения. Эгоцентризм нетократии не дает ей оценить возможные последствия преступных решений. Преступник, совершая преступление, всегда считает, что избежит правосудия. Но здесь речь идет о Суде Высшем. Сетевое сознание уже не помнит известную истину, что взявший меч от меча и погибнет. США не только не соблюдают нормы международного права. Вступив на путь криминализации своей политики, они активно используют в ней методы преступных, сетевых по сути, организаций - коррумпирование, эксплуатацию и уничтожение. Эти три главных инструмента организованной преступности заложены в стратегию войны в политическом пространстве. Они позволяют постепенно серьезно подорвать или даже уничтожить противника, не прибегая к вооруженным средствам ведения войны. Вышеназванные методы используются для воздействия на власть в государстве, являющемся объектом уничтожения. Это воздействие укладывается в три этапа, на каждом из которых достигается определенная цель и используется в качестве преимущественного один из указанных методов. На первом этапе происходит перепрограммирование и постепенная замена национальной правящей элиты. Целью является денационализация власти и приход меньшинства (олигархии), преследующего узко корпоративные цели. Перепрограммирование и постепенная замена национальной правящей элиты происходит через коррумпирование власти. На втором этапе осуществляется постановка под контроль денационализированной правящей элиты, достигается цель разгосударствления власти и формирования слабого, корпоративного государства. Главным инструментом, к которому традиционно прибегают сетевые преступные организации, выступает эксплуатация, реализуемая в форме шантажа коррумпированной власти. И, наконец, на третьем завершающем этапе воздействия на власть в ходе войны в политическом пространстве должна произойти замена властной элиты на антинациональную и антигосударственную. В качестве цели здесь выступает приватизация и колонизация власти формирование того, что можно назвать антигосударством, призванным демонтировать национальное государство и государственность. На третьем этапе на первый план выступает третий метод из арсенала организованной преступности - уничтожение, которое происходит через манипулирование выборами, бархатные революции и вооруженное насилие. Система антигосударства, предельно ослабляя страну, создает условия для быстрого проведения вооруженной компании. Коррумпирование, эксплуатация и уничтожение как ключевые методы сетевых международных преступных организаций используются не только для воздействия на власть, которая в результате этого начинает следовать курсом, указанным агрессором. Они оказываются очень эффективными для воздействия на народ и армию. Коррумпирование, то есть разложение народа идет по нескольким направлениям: через деидеологизацию (утрату национальной идеи, духовно-нравственную дезориентацию, дискредитацию символов сильной государственности); расслоение, разжигание сепаратизма и религиозного экстремизма; дезинтеграцию общества и семьи. Коррумпирование выражается и в форме криминализации населения, включения его в систему преступных сетевых структур. Эксплуатация, происходящая на фоне анонимности целей власти и агрессора, действующего под личиной "партнера" принимает разнообразные формы, включая присвоение и использование национального достояния и национальной мощи в интересах компрадорской элиты и внешнего центра власти, а также социальное, экономическое и военное истощение, Уничтожение осуществляется путем системного ухудшения условий жизни народа, ослабления и разрушения институтов, способных его защитить (здравоохранение, социальная защита, армия), и влечёт утрату обороноспособности. Коррумпирование (разложение) власти и народа, их эксплуатация и уничтожение идет через выхолащивание иерархических начал из политической, экономической и социальной жизни и замещение их сетевыми деструктивными принципами. Все это происходит с привлечением всякого рода программ, проектов, связанных кредитов и т.д. и т.п. при активном участии зарубежных неправительственных организаций и того, что названо собирательно - "пятая колонна". Коррумпирование, эксплуатация и уничтожение - это сетевые методы стратегии сетевых организаций, которые не могут не быть преступными в силу, как раз, их сетевого характера. Противодействовать им такими же сетевыми методами - значит становиться на такой же преступный путь и вести войну одних криминальных сетей против других, разрушая вконец национальную государственность и способствуя переходу на нетократическое мироустройство. В Писании сказано, что побеждать зло нужно добром. Отразить агрессию сети можно только через возрождение и усиление Иерархии, которой сеть боится больше всего и против которой так ожесточенно борется. Временная победа сети объясняется не тем, что она сильнее Иерархии (как раз, наоборот, Иерархия, безусловно, сильнее), а тем, что люди отказались от Иерархии, позволив вовлечь себя в сеть. Возврат к Иерархии в политике, экономике и социальной жизни - это необходимое условие победы и спасения (не только физического, но и духовного), обретения новой жизни в сильном и справедливом государстве, надежно защищенном от агрессии сети.
Россия и Иерархия Россия из-за своей традиционной приверженности Иерархии оказалась главной мишенью в войне, которую ведет нетократия за мировое господство. Можно сказать, что Россия, в силу объективных причин, есть последний бастион Иерархии. Присущая нам иерархичность объясняется, во-первых, огромностью нашей территории, которая всегда диктовала необходимость строгого единоначалия в государственном руководстве, что обеспечивало эффективную управляемость в масштабах такой страны, как Россия. И, во-вторых, иерархичность нашего сознания связана с большим влиянием двух государствообразующих конфессий в России - православия и ислама, стержнем которых является монотеизм (единобожие). Монотеизм в сочетании с заинтересованностью в сильной государственной власти, построенной на единоначалии и охранявшей православие и ислам в России, исторически создавал основы для добрососедских отношений между двумя конфессиями. Гармония единоначалия в политике и монотеизма в духовной сфере, где большую роль в силу своей распространенности играет православие, представляет наиболее полное воплощение Иерархии и позволяет реализовать формулу идеальной российской государственности - священной монархии. Российская империя пала не потому, что монархизм оказался несостоятельным, а потому что духовно несостоятельным оказался народ, отпавший от веры, необходимой для несения креста российской государственности. Российская империя пала, потому что была нарушена гармония единоначалия и православия, то есть монархия из-за распространившегося неверия утратила свое священное измерение, а, следовательно, потеряла свою жизнестойкость. Народ перестал поддерживать царя духовно, и многомерная Иерархия власти превратилась в простую вертикаль. Аналогичны причины падения СССР, где власть не только не предполагала духовно-религиозного начала, но строилась на атеизме и представляла собой богоборческую вертикаль. В этом заключалась уязвимость советской государственности и главная причина распада Советского Союза. Он был объективно обречен, запрограммирован на уничтожение. Все остальное было делом техники и политических манипуляций США и Запада. Противники России стремились превратить Иерархию власти в вертикаль, после этого наша страна терпела поражения, а народ нес колоссальные потери. Сеть не боится вертикали, потому что с нею можно справиться. Сеть больше всего боится Иерархии и ее политического, воплощения в священной монархии, потому что с нею справиться невозможно. Поэтому сеть ожесточенно борется с Иерархией в государственности с помощью революций, войн, так называемой демократии, лжи и клеветы. Священная монархия есть полное воплощение Иерархии в Отечестве земном, как прообраз Отечества Небесного. Пока жива память о нем в сердце народном пусть даже маленькими слабыми огоньками, священная монархия может возродиться, а значит, сеть не покорит Россию и не добьется глобального господства. Конституционная монархия является отступлением от иерархичности в сторону демократии и в итоге нетократии. Кроме того, в ней отсутствует религиозное измерение, она является светской. И это тоже отход от иерархичности, потому что Иерархия глубоко духовна. Более того, в православном понимании Иерархия богодухновенна. На вершине ее пребывает Бог, и потому Иерархия нерукотворна. Ее нельзя одолеть, покорить, победить. От нее можно только отойти по неверию и жестокосердию. Сеть захватывает власть там, где происходит отступление от Иерархии. Чтобы не допустить возрождения священной монархии в России, сеть восстает против двух ее фундаментальных основ. Во-первых, против единоначалия (самодержавия), приклеивая ему ярлыки "деспотизма" и "авторитаризма" и внедряя многовластие в виде демократии и нетократии. Во-вторых, сеть борется против единобожия путем насаждения многобожия (язычества) и сталкивания православия с исламом. Отсюда происходят все эти истерики людей сети по поводу "опасности" державных настроений в России как чего-то жутко "недемократичного" или бурные эмоции демократов-нетократов в связи с противодействием их попыткам насадить у нас язычество. Нужно осознать, что все это не частные отдельные явления. Это звенья одной цепи, направления системной агрессии сети против Иерархии, а, следовательно, против российской сильной государственности и нашей веры. Понимая это, ни в коем случае не нужно оправдываться при появлении очередной волны таких нападок, потому что, оправдываясь перед агрессором, мы признаем его правоту и авторитет. В конечном итоге мы капитулируем перед сетью, сдавая позиции Иерархии в нашем сознании и душе. Тогда фактически мы принимаем нормы и правила игры врага как эталоны для себя и, таким образом, терпим поражение, уходя в рабство сети. Чтобы из-за сформированного у нас противником комплекса вины не приходилось просить прощения у того, кто нас не только бьет, но и убивает, нам нужен свой национальный проект, ориентированный на наши традиции и уклад. Тогда в ответ на обвинительные истерики сетевиков мы сможем сказать: "У вас свой сценарий, а у нас свой, и мы не собираемся играть роли марионеток в вашей пьесе. Разыгрывайте свою комедию или, если угодно, трагедию сами". И как хотите ее называйте: демократия, нетократия или открытое общество, которое прокладывает путь сети. Ведь концепция открытого общества, которую пропагандирует великий организатор революций на постсоветском пространстве Джордж Сорос, требует открытия национальных границ и снятия всяких ограничений. Но именно из этого исходит идеология нетократии. Сеть стремится вытеснить Иерархию, которую символизирует Россия. И потому, чем меньше территория России и чем меньше в ней населения-носителя иерархического сознания, тем меньше физический потенциал Иерархии. После развала СССР агрессор планирует развалить Россию, чтобы физический потенциал Иерархии распался на мелкие части и оказался серьезно ослабленным, не способным к сопротивлению. Враги России нападают не только на наше государство и наш народ. Они ведут войну против всего российского или пророссийского во всем мире, далеко за пределами нашей территории. И эта война против российского влияния, на самом деле, является войной сетевого против всего иерархического или даже слабых его проявлений. Идет глобальная жестокая битва сети за де-иерархизацию мира. У наших противников вызывает сопротивление даже намек на какие-то нормальные отношения с нашей страной, не говоря уже о союзнических или дружеских. Ведь поддержка позиций России, по сути, означает поддержку позиций Иерархии, с чем сеть никогда не примирится. В этом контексте следует оценивать не только атаки на наших партнеров или союзников, но даже на те государства, которые разделяют нашу позицию по какому-то отдельному вопросу, например, по поводу агрессии США против Ирака. Вспомним, что Россию тогда поддержали Германия и Франция, то есть они проявили себя недостаточно антироссийски, а, следовательно, анти-иерархически настроенными. В этом оказалась их главная вина. Далее, как известно, события развивались следующим образом. Руководство Германии сменилось, и вместо позитивно настроенного к нам Шредера к власти пришли одержимые духом реванша "баварцы" и Ангела Меркель, которая не скрывает своих проамериканских взглядов. А во Франции произошли беспрецедентные бунты на этнической почве. Отметим, что это совсем не похоже на стихийные выступления, а, больше напоминает тщательно организованную военную операцию по смене режима, что, как известно, является целью войны в американской стратегии. Задаемся классическим вопросом: кому это выгодно? Итак, это выгодно тем, кто хочет путем дестабилизации обстановки отстранить от власти нынешнее руководство страны, которое проявило себя недостаточно проамерикански или в отдельных случаях анти-американски и немного пророссийски. С Россией как символом Иерархии сражаются, не только уничтожая наших партнеров, единомышленников и друзей. И борьба идет не только путем атаки на единовластие в политике и единобожие в духовной сфере через насаждение многовластия и многобожия. Множественность как общий принцип мышления активно внедряется в сознание нашего народа, разлагая его изнутри. Так делается попытка заменить иерархическое сознание на сетевое, которому присущ полицентризм и признание многих эталонов вместо одного, коим является Истина. При этом демократы-нетократы прибегают к тому, что принято называть плюрализм. Его сущность изложена в доктрине нетократии следующим образом: "Плюрализм и разнообразие являются важнейшей частью новой парадигмы. Но они закладывают внутренний конфликт. Как мы отличим полезную информацию от ерунды и вводящей в заблуждение пропаганды? Во времена диктатуры аппарат власти перекрывает поток информации с помощью цензуры. Но, заполнив все каналы потоками бессвязной информации, властная элита демократии может эффективно добиваться того же результата... Это выглядит как жизнеспособная демократия, но это не более чем спектакль для масс. Так что этот поток информации не является стихийным... В действительности, это сознательная стратегия по поддержанию контроля над обществом. Заинтересованные властные группы сливают на нас сбивающую с толку информацию для обеспечения секретности определенного существенного знания". В связи с этой мыслью о "секретности определенного существенного знания", стоит опять обратиться к тем, кто правит ныне Соединенными Штатами и кого называют неоконсерваторами - последователями идей Лео Штрауса, которого называют "фашистским крестным отцом неоконов." Одной из фундаментальных позиций неоконсерватизма является мысль об установлении такого миропорядка, где к власти приходит мистическая аристократия, руководящая человечеством и указывающая ему, что есть добро, а что зло. В терминологии Штрауса это понимается как "естественное право высших править низшими". Идеология нетократии тождественна философии неоконсерватизма, конкретизируя и развивая ее постулаты. Под высшими в сетевом обществе понимается нетократия. Ну а низшие - это консьюмериат. Учение Штрауса строится на религиозном фундаменте каббалы. В работе, посвященной каббалистическому искусству эзотерического письма ("Persecution and the Art of Writing" Leo Strauss, The Maharal of Prague and Rabbi Judah The Prince), Штраус пишет: "Автор, который хочет обратиться только к думающим людям, должен писать таким образом, чтобы только внимательный читатель смог понять истинное значение, заложенное в содержание его книги.". Аналогичные каббалистические принципы заложены и в доктрине нетократии, что позволяет сделать вывод о ее религиозной сущности. Нетократическое устройство есть устройство теократическое, которое строится на идее эксклюзивности, то есть особой избранности избранных и особой посвященности посвященных. 21 октября 2005 года американская Asia Times публикует статью под символичным названием "Американская политика и каббала кабинета президента". В статье полковник в отставке Лоренс Вилкерсон, первый помощник бывшего госсекретаря Колина Пауэла говорит о существовании политической клики (он называет ее каббалой), во главе которой находятся вице-президент Дик Чейни и министр обороны Дональд Рамсфельд. Он обвиняет эту "группу заговорщиков" в приватизации внешней политики США, что проявляется во лжи, сокрытии информации и игнорировании формальных каналов принятия решений. Вилкерсон знает, что говорит. Он был руководителем аппарата К. Пауэла с 2001 до 2005 год, а также в то время, когда тот занимал должность председателя Объединенного комитета начальников штабов ВС США в период правления Буша-старшего. Большая часть обвинений Вилкерсона касается механизма принятия решений, который представляется абсолютно порочным вследствие секретности и завуалированности, недоверия и махинаций, царящих в каббале Чейни-Рамсфельда. С одной стороны, существует тайная власть этой каббалы, а с другой - "вы имеете президента, который не плохо разбирается в международных отношениях, да в общем и не очень интересуется ими". В этих условиях не трудно принимать теневые решения, которые вступают в противоречие с решениями, принятыми на официальном уровне. Большой вред, по мнению бывшего помощника Пауэла, нанес Дуглас Фейт, который сыграл негативную роль в связи с войной в Ираке. Однако, несмотря на это, Фейт сохранял за собой пост третьего лица в Министерстве обороны. По мнению Вилкерсона, это является примером того, как действует каббала, которая по всем своим параметрам и принципам представляет классическую сеть с ее эксклюзивностью доступа для избранных и посвященных. Как пишут идеологи нетократии, нетократы стоят на позициях "стратегии эксклюзивного доступа, то есть они сберегают тайну для последующего употребления ими самими и их коллегами". В нетократическом обществе особую значимость приобретают "знание и контакты, принадлежность к группе избранных, владеющих эксклюзивной информацией. Вступление в этот клуб избранных нельзя купить за деньги... Это значит, что новому низшему классу консьюмериату - предлагается только традиционная стратегия неограниченного потребления. Эксклюзивное потребление зарезервировано для нетократии". А что же стоит за этой эксклюзивностью и секретностью? Во-первых, то, что сеть на элитарном микроуровне, где находится нетократия закрыта для низшего макроуровня, где отведено место консьюмериату. Основная деятельность низшего уровня - потребление, которое регулируется таким образом, чтобы "предупредить беспорядки, направленные против нетократии". Закрытость сети на властном микроуровне направлена на то, чтобы скрыть истинные цели и идеологию нетократии от консьюмериата. Оказавшись в омуте животного потребления и инстинктов, он не должен думать ни о чем другом. Во-вторых, как пишут стратеги сети, "интерес нетократической власти к секретности и эксклюзивности означает, что правила нетократического общества будет невозможно формализовать... Отсутствие правил будет единственным правилом... Законы и правила в их традиционном западном разнообразии отыграли свою роль". Все очень просто: нет законов и правил, нет норм, в том числе и духовно-нравственных, значит, нет критериев зла. Значит, все дозволено. Но, самое главное, значит, нет никакой ответственности, нет кары. Таким образом, нетократия обеспечивает себе полную безнаказанность и вседозволенность. Консьюмериат, поставленный в условия секретности и эксклюзивности, лишенный знания о том, что есть норма, а что патология, просто не поймет, что против него совершается преступление. Это очень похоже на идеологию неоконсерватизма Л. Штрауса, которая исходит из противопоставления "элитарного круга" ("философов") и "глупых популистских масс." "Элита" правит, возвышаясь над ними, но одновременно и опасается их. Чтобы защититься от масс и управлять ими, "элите" необходимо держать в секрете или вуалировать подлинные мотивы и цели своих действий, используя для масс язык "благородной лжи." (Leo Strauss - On Tyranny: An Interpretation of Xenophon's Hiero) Одним из способов обеспечения секретности и эксклюзивности является слив несистематизированной информации, что является эффективным методом ведения информационной и психологической войны (это классика жанра). Он применяется параллельно с целенаправленным разложением традиционных институтов, включая церковь, государство и семью, и призван вызвать состояние постоянной незащищенности и ценностный вакуум. Люди перестают понимать, где правда, а где ложь, где норма, а где патология, где закон, а где преступление, где добродетель, а где грех, где верность, а где предательство и измена. Они утрачивают способность различать добро и зло, становятся на путь греха и гибели, попадают в прямом смысле в "сеть смертную". Целью сети является опутать и запутать душу, чтобы она перестала различать, видеть единственную Истину. А образовавшаяся пустота заполняется всевозможными экспертными мнениями, которые становятся мерилом всего, задают всевозможные "эталоны". "Брак, воспитание детей, трудовые навыки - все это сегодня подвергнуто сомнению. Эксперты постоянно издают все новые указания. Вместо Истины с большой буквы мы имеем дело с тем, что признано экспертами последней истиной". Но, если все временно, то нет ничего вечного. Нет вечной Истины, нет вечной жизни, нет Бога, а, если его нет, "то все дозволено". Значит, снимаются всякие моральные ограничения, значит можно творить любые грехи и преступления. Таким образом, сеть вместо заявленного рая на земле, создает тьму души, порождающую ад. Как следует из теории нетократии, множественность формирует "общество, в котором все важные политические решения принимаются внутри закрытых, "эксклюзивных" групп, куда нет доступа постороннему. Уже при позднем капитализме юридическая система и национальные банки Европы и Северной Америки превратились в ведомые экспертами институты, подчиненные властителям нового типа: гуру юриспруденции и пророкам экономики. Политические решения более не принимаются ни посредством выборов, ни в парламенте, но исключительно членами узлов управления сети, которые, как и члены средневековых гильдий, выбираются из среды себе подобных по уровню влияния. Нетократические принципы приходят на смену государственности". На самом деле это схема превращения мира в систему, управляемую по принципу масонских лож, группами образующими Мировое правительство. Нетократия готовит приход сатанократии. Но это они так хотят и так планируют. Как говорится, хотеть не вредно. А мы этого не хотим, и такое устройство не вписывается в наши планы, и, прямо скажем, противостоит им. И мы будем с этим бороться, как бы ни надувала щеки вся эта нечисть, и каких бы жертв это нам не стоило. И мы должны верить в нашу победу. Потому что за нами не только Россия, но сама Святая Русь. Потому что добро всегда сильнее зла. И хотя зло очень коварно, но всегда трусливо отступает, чувствуя силу. И поэтому в поединке со злом нам нужно ощутить эту силу в своей душе, через укрепление в вере, надежде и любви. Зло под натиском добра теряет жало. Чтобы выработать правильную стратегию борьбы, нужно досконально изучить противника, знать его планы, научиться видеть войну, которую он ведет, прикрываясь лозунгами демократии, "мира и безопасности". Ведь как пишут сетевики, "идеологический аппарат нетократии сейчас больше озабочен тем, как сделать, чтобы все происходящие перемены выглядели "естественными". Наша же задача заключается в том, чтобы вскрыть не только их противоестественность, но абсолютную патологичность. Сеть это та болезнь, которая тихо и незаметно поражает все человечество и, прежде всего, нашу страну и наш народ. Она отвратительна, но ее нужно изучить, чтобы нейтрализовать. Но даже имеющаяся уже информация позволяет с уверенностью сказать, что лекарством от сети может стать только иерархически ориентированный проект, который Россия разработает для себя и остального мира. Потому что такова Россия. Она не может спасать себя, не спасая всех взывающих о помощи.
Философия сети и ее корни
Чтобы понять, кто такие нетократы, заявляющие о себе как о новом правящем классе в сетевом мироустройстве, нужно обратиться к их ценностям, идентичности и философии. Теоретики сети делят все философские течения на две группы: мобилистические и тоталистические. С их точки зрения, "тоталистическая традиция характеризуется созданием великой системы: желанием выявить единственную теорию для всеобъемлющего объяснения жизни и истории". Церковь и государство отнесены к тоталистическим институтам. Одной из ключевых ценностей тотализма объявлено время. "Тоталистическая мысль во всех своих формах строго иерархична". Правда, на вершине этой иерархии идеологи сети помещают не Бога, а человека. В этой иерархии "наиболее приспособленные" управляют "наименее приспособленными", или, как написано, "скучной толпой". "Конструкция с Богом, царем, Церковью и аристократией" объявляется старой и отыгравшей свою роль. "Тоталистическому мышлению" противостоит "нетократическое мировоззрение", которое строится на "мобилистической" философской традиции. "Тоталистская" (иерархическая) мечта объявляется главной мишенью мобилистов, цель которых "обезвредить любые попытки оправдать иерархии". Мобилизм "характеризуется стремлением к всеобщей открытости". "Каждый субъект стремится приспособиться к реалиям окружающего мира". Мобилистическое мировоззрение в отличие от иерархического ориентировано на настоящее в отрыве от прошлого и будущего. Далее говорится о том, что крупнейшим мыслителем-мобилистом, заложившим основы нетократии, является Ницше: "С появлением Ницше мобилизм всерьез заявил о себе на философской арене... Ницше сделал первый шаг в новый мир". Вспомним, что Ницше считали своим теоретиком и фашисты, что роднит их с нетократами. Кстати, если проанализировать философию Ницше и концепцию внутренней и внешней политики США, то мы обнаружим её полную идентичность с ницшеанством, а, следовательно, и с доктриной сети. Это подтверждает правильность вывода о том, что Соединенные Штаты фактически превратились в сеть, скрывающуюся за фасадом государственности. Фашистский режим строился на оккультизме и язычестве, то есть многобожии. Принцип многобожия является фундаментальным и в сети. К "заслугам" Ницше нетократы относят то, что он "отверг традиционные тоталистические вопросы о смысле всего сущего и о морали... Ницше отринул все разговоры по поводу того, что бытие имеет скрытый внутренний смысл или объективную цель. Он заявил, что существование не есть что-то само по себе, оно становится чем-либо в процессе изменчивого взаимодействия конфликтующих сил ". А там, где все пронизано конфликтом и ненавистью, нет Любви во всех ее высокодуховных гранях и проявлениях, включая любовь к Отечеству, своему народу, семье. В отсутствие Любви нет патриотизма и исчезает понятие Родины. В отсутствие Любви исчезает вера, потому что Бог есть любовь. А в отсутствие Бога нет Иерархии. Может быть вертикаль с ее выхолощенным как у нацистов порядком. По сути, переход на вертикаль - это подготовка создания сети, потому что сеть образуют множество вертикалей. В этом выражается принцип множественности или полицентризма сети, являющейся антагонистом Иерархии и лишающей людей возможности спасения. Ницше выразил это одной короткой фразой, которая стала девизом его философии: "Бог умер". Не случайно антихристианские и антиправославные установки содержатся во многих документах нацистской Германии, следовавшей так же, как нынешние нетократы, заветам Ницше. Вот цитата из разработанного ведомством Розенберга "Плана национал-социалистической религиозной политики" (Берлин, около 1939 г.): "Государство признает германско-нордическое религиозное движение. Оно базируется на исторически обновленной свободной от христианства германской религии и развивает соответствующие государственной религии религиозные формы в частной жизни. Цель, достигаемая приблизительно через 25 лет. Государственная религия вступает в силу. Она официально обязательна для каждого гражданина государства". А вот еще одна красноречивая цитата, свидетельствующая не только об антихристианской, но, прежде всего, об антиправославной направленности политики нацистов. Она взята из доклада К. Розенфельдера руководству Восточного министерства "Церковное положение на Украине" (Берлин, 1 декабря 1941 г.): "Как и всякое христианство, восточное христианство находится в принципиальном противоречии с национал-социалистическим мировоззрением. Вновь возникающая Церковь на Востоке, прежде всего на великорусской и украинской территории будет покровительницей неосуществимых мечтаний о свободе. Мы должны видеть в православных христианах не союзников сегодня, а мировоззренческих врагов завтра. А если восточное христианство будет восстановлено в совсем новой форме, то его враждебность национал-социализму окажется еще более сильной. Духовное состояние народов на Востоке сегодня таково, что именно в религиозном отношении существует избыток чреватых роковыми последствиями возможностей". Итак, философия Ницше как основополагающая идеология политики фашистской Германии в итоге вылилась в борьбу против Православия. Но борьба против Православия в России - одна из главных целей и США. Антиправославная направленность политики США проявляется в усилиях по внедрению и распространению тоталитарных сект, целью которых является разложение нашей государственности, духовности и борьба против Православия как доминирующей религии, что очень раздражает Вашингтон. В опубликованном Государственным департаментом США в ноябре 2005 года Докладе о религиозной свободе выражается явное недовольство тем, что Россия препятствует произволу деструктивных религиозных организаций на своей территории. И делает она это вполне оправданно, руководствуясь соображениями национальной безопасности, защищая себя от религиозного экстремизма, криминализации и духовно-нравственной деградации. Официальный представитель МИД РФ Михаил Камынин выразил недоумение по поводу доклада, сказав, что он носит "в отношении России предвзято политизированный характер". Кстати, в своих комментариях он отметил двойные стандарты США: "журналистов на пресс-конференции Кондолизы Райс интересовало не перечисление "стран-штрафников" в списках Госдепартамента, а мнение главы внешнеполитического ведомства о секретных тюрьмах ЦРУ на территории ряда государств". Представитель МИД РФ отметил: "Вместо ответа на вопрос по этой неудобной для американской администрации проблеме госсекретарь предпочла говорить об отличии Советского Союза от нынешней России, жители которой якобы признательны США за помощь в продвижении демократических ценностей". Атака США на нашу традиционную духовность идет жесточайшая. Кроме упомянутого доклада Госдепа, Комитет по международным отношениям палаты представителей американского конгресса принял резолюцию, призванную заставить Россию соблюдать религиозные свободы. В резолюции, которая является примером вмешательства во внутренние дела, говорится: "Российская Федерация должна обеспечить полную защиту свободы для всех религиозных общин, независимо от того, зарегистрированы они или не нет". Конгрессмены требуют от российских властей "положить конец запугиванию незарегистрированных религиозных групп со стороны аппарата безопасности и других правительственных ведомств". Стоит отметить, что все эти эмоциональные претензии не снабжены какими-либо убедительными фактами, подтверждающими выдвинутые обвинения. Война США против России в духовном, и в частности в религиозном, пространстве активно ведется не только внутри нашей страны, но и на всем постсоветском пространстве. Особенно это видно на примере Украины. После организованной США оранжевой революции там установился порядок, который можно назвать оккупационная демократия, подконтрольная Вашингтону. И то, что делается в режиме оккупации в области религиозной политики сейчас, идентично тому, что было в условиях оккупации Украины в годы Великой Отечественной войны. Эта параллель четко просматривается в Проекте письма министра восточных территорий Розенберга рейхскомиссару Украины о методах регулирования церковного вопроса (Берлин, январь 1942 г.): "Русскую Православную Церковь в рейхскомиссариате "Украина" ни в коем случае не поддерживать, так как она является носительницей великорусской и панславянских идей. Автокефальную же Украинскую Церковь, напротив, следует поддерживать в качестве противовеса Русской Православной... Кажется наиболее правильным перенести центр тяжести церковной жизни в отдельные генерал-комиссариаты, что приведет к получению каждым генерал-комиссариатом своего собственного епископа. Если эти епископы по причине различного понимания догматов станут друг с другом враждовать или вступят в конфликт со своим Патриархом, то со стороны немецкого гражданского управления не должны предприниматься попытки их примирения или достижения договоренности. Также не следует возражать, если отдельные епископы будут подчиняться различным Патриархам. Наряду с автокефальной Украинской Церковью разрешать и все другие церковные направления. Особенно это относится к "Живой Церкви", называемой также Синодальной Церковью, которая по причине своих модернистских устремлений находится в конфликте как с Москвой, так и с автокефальной Украинской Церковью. Помимо этого поддерживать также многочисленные распространенные раньше на Украине секты". В отличие от Германии, Соединенным Штатам оказалось недостаточно существовавших на Украине сект, и они внедрили новые, американского происхождения, которые были вовлечены в организацию оранжевой революции. США фактически реализуют в наши дни антиправославную политику Третьего рейха. Затем эстафета будет передана нетократам, которые, объявив Ницше своим идеологом, неизбежно будут проводить тот же богоборческий курс. Борясь за вседозволенность и беспредел тоталитарных сект, США стремятся достичь двух целей: сократить влияние Православной церкви в России и насадить язычество, то есть многобожие, следуя сетевому принципу множественности. Насаждая сеть сект (которую наши эксперты называют "сектомафия", потому что под крышей сект, как правило, работают криминальные структуры и американские спецслужбы), Соединенные Штаты де-иерархизируют религиозное сознание русского народа и подрывают наши национальные и государственные устои. С точки зрения международного права, государственный суверенитет является категорией незыблемой и стержневой для нынешнего мироустройства. Но его понимают обычно очень узко, сводя к географическому и политическому измерению, упуская из виду духовное. В условиях системной сетевой агрессии, развернувшейся сразу в трех пространствах: физическом, политическом и духовном, понятия "государственный суверенитет" и "государственная граница", необходимо понимать иерархически, соотнося их с признанием существования не только границы физического пространства (территории). Мы должны осознавать, что на более высоком уровне существуют также границы ментального пространства (политического, информационного, психологического), которые тоже нуждаются в защите и в четком определении. При этом в границы политического пространства России следует включить сферу нашего влияния, без которой мы не сможем обеспечить собственную безопасность и безопасность наших союзников. Границы политического пространства должны иметь два измерения. Одно - фиксированное, ограничивающее вокруг нашей страны минимально допустимую среду безопасности, агрессивное вторжение в которую означает для нас возникновение непосредственной угрозы войны. Второе измерение - нефиксированное, меняющееся вместе с расширением политического влияния и среды безопасности России в мире. Эти два измерения и два пояса границ: минимально допустимые границы нашей безопасности и максимально достигнутые границы нашего влияния, также нуждаются в защите. А нарушение минимально допустимых границ безопасности следует рассматривать как посягательство на наш суверенитет, как предзнаменование готовящейся войны. Как посягательство на российский суверенитет необходимо считать и нарушение границ духовного пространства нашего государства. Ведь, когда неприятель вторгается в физическое пространство государства, то есть на его территорию, оккупирует ее и начинает физически истреблять живущий там народ, это расценивается как агрессия и факт войны. Нарушая границы духовного пространства, секты действуют так же как агрессор в физическом пространстве, только в отличие от него они оккупируют не территорию, а религиозное сознание народа и уничтожают народ и страну не физически, а духовно. Они лишают его не жизни земной, а жизни вечной в ходе самой страшной из войн - войны в духовном пространстве. Таким образом, секты являются самым опасным для России противником и их деятельность - это не только нарушение суверенитета, но факт войны против России, войны самой опасной и разрушительной. Если следствием приверженности философии Ницше является борьба с Православием, то можно сказать и обратное: антиправославный курс может уходить корнями в ницшеанскую теорию. В первом случае из философии вытекает богоборчество, а во втором из богоборчества вытекает вывод о его тесной связи с философией Ницше и борьбой за сетевое мироустройство. Для нацистов и нетократов единство философии выражено в признании одного и того же объекта в качестве мишени. Для США выбор Православия как мишени можно рассматривать как признак объективной принадлежности к ницшеанству. Философия Ницше стала фундаментом и идеологией политики США, что подтверждает приведенная ниже таблица. Идеи НицшеПолитика СШАИдея "сверхчеловека", представляющего верховную ценность, идеал для всего человечестваИдея единственной "сверхдержавы" ("глобальной державы"), воплощением которой являются США. Они считают, что как сверхдержава они воплощают в себе высшую ценность и призваны уничтожить все болезненное и враждебное в мире. Присвоение права устанавливать ценности. Мессианизм во внутренней и внешней политике. ("Но наша ответственность перед историей уже сейчас очевидна: избавить мир от зла". Дж. Буш)Переоценка всех ценностейПереоценка всех ценностей в мире с ориентацией на модель, внедряемую США. (Подтверждением тому служит война за глобализацию и демократию, которую ведут США, игнорируя цивилизационные традиции стран). ("Мы защищаем саму цивилизацию... НАТО необходимо реформировать для того, чтобы вести этот новый тип войны" Дж. Буш)"Низшие слои человечества"Деление стран на категории: -страны изгои, -страны-неудачники, которые также рассматриваются как потенциальная угроза США, -страны "оси зла", -"недемократические", -"нецивилизованные"Культ сильной личности, личности высшего типаКультивирование у американского народа чувства исключительной нравственности по сравнению с другими народами (представляется как главный источник и субъект морали), что создает у него иллюзию права на вооруженное вмешательство.
США призваны осуществлять "Благотворительную глобальную гегемонию" (Benevolent global hegemony) во всем мире в силу изначального и абсолютного превосходства своих моральных, культурных, социальных и политических ценностей. Эта гегемония должна устанавливаться как с помощью международных институтов (Международого Валютного Фонда и Всемирного банка), так и с помощью наращивания военного потенциала, обеспечения военного превосходства и прямых вооруженных интервенций. (Программа американских неоконсерваторов, изложенная в журнале Foreign Affairs) , июль-август, 1996 г.) Ценности отражают "физиологические требования" сохранения определенного способа жизни. В них выражается "воля к власти".Отнесение к категории жизненно важных интересов тех регионов мира, которые обеспечивают материальное благополучие нации". (США следуют курсом, сформулированным З.Бжезинским, согласно которому необходимо установить контроль над энергетическими ресурсами Земли во имя благополучия страны.
Бывший министр обороны (в администрациях Кеннеди и Джонсона) Роберт Макнамара в статье "Скорый Апокалипсис" в журнале Foreign Policy за май - июнь 2005 г. Писал: "США никогда не поддерживали политику "неиспользования кулаков" не только когда я был секретарем, но вообще никогда. Мы были и остаемся готовы использовать ядерное оружие, по решению одного человека, президента, против любого врага, независимо от того, есть у него ядерное оружие или нет, если мы верим, что это в наших интересах"). Ставка на насилие, особое избранничество, основанное на физической силе, превосходство физической силы, не задумывающейся о нравственных последствиях, над физической слабостью Признание вооруженных сил в качестве главного инструмента обеспечения национальной безопасности, что зафиксировано в тексте Стратегии национальной безопасности США: "Настало время еще раз подтвердить важнейшую роль, которую играет военная мощь в обеспечении безопасности США".
"Мы будем экспортировать смерть и насилие в четыре конца Земли ради обороны нашей великой нации". Д. Буш (цитата из книги Боба Вудсворта "План атаки")
(Как заметил Томас Фридман, лауреат Пулитцеровской премии и ведущий внешнеполитической колонки в New York Times: "Невидимая рука рынка никогда не будет работать без невидимого кулака. McDonald"s не может процветать без McDonnell Douglas, производителя F-15. А невидимый кулак, обеспечивающий безопасность технологиям Кремниевой долины, называется Армия Соединенных Штатов, Военно-воздушные силы, Военно-морские силы и Морская пехота" (New York Times Magazine, 28 марта 1999 г.). Нивелировка человека под флагом всеобщего равенства людейНивелировка народов под флагом американских ценностейГлавный принцип бытия "воля к власти"Включение в структуру военных угроз США угрозы появления на мировой арене государства-конкурента, равного США
"Америка должна пресекать "все попытки других продвинутых индустриальных государств поставить под сомнение ее ведущее положение, а также их намерения играть более значимую роль на региональном или мировом уровне". (Пол Вулфовиц - неоконсерватор, ястреб в политике, до 2005 года заместитель министра обороны США, ныне Директор Всемирного Банка)
(Цитаты из прогноза американо-израильского центра Stratfor "Настал час России" от 2 декабря 2005: "Здесь мы видим не попытки сдерживания, как в случае с Венесуэлой, или стремление блокировать превращение страны в великую державу, как в случае с Китаем. Нет, с Россией США ведут 'игру на вылет'. "...если политика США в отношении Китая состоит в том, чтобы замедлить его 'взлет', а в отношении Венесуэлы Вашингтон проводит линию на сдерживание, то в отношении России цель США проста и однозначна: добиться ее распада")Уничтожение "неполноценных""Смерть 500.000 иракских детей была той ценой, которую стоило заплатить за ослабление режима С. Хусейна! (М. Олбрайт, госсекретарь США при Б. Клинтоне) "Для достижения наиболее благородных целей настоящий лидер может "вступить в обитель зла". Именно это леденящее душу осознание делает Макиавелли столь пугающим и притягивающим. Именно поэтому мы так тянемся к нему..." (Майкл Лидин - один из ведущих экспертов по международной политике в администрации Буша-младшего, бывший одним из главных инициаторов войны в Ираке) В обращении к Еврейскому институту проблем национальной безопасности (Jewish Institute for National Security Affairs) Лидин сказал: "Эпоха дипломатии закончилась. Наступило время свободного Ирана, свободной Сирии и свободного Ливана".Ницше создатель метода деконструкции, лежащего в основе нигилизма. Нигилисты борются против нормы, презирают и демонстративно нарушают ее. (Вот мнение нацистского юриста доктора Беста: "Никакие юридические путы не должны затруднять защиту государства, которая не может не приспосабливаться к стратегии врага. В этом и состоит задача гестапо, которое требует для себя статуса армии и, как и армия, не может согласиться на то, чтобы юридические нормы противодействовали его инициативам").Нарушение и откровенное попрание норм международного права, криминализация политики США ("Правительство США должно поставить заслон любым мерам, угрожающим нашей способности вести войну против терроризма". Нелли Дэйл - зам. Директора Heritage Foundation по внешнеполитическим и оборонным исследованиям) "Но любая свобода неприглядна. Ведь свободные люди имеют право совершать ошибки и преступления". Минист)р обороны США Дональд Расфельд Известный английский драматург, лауреат Нобелевской премии 2005 года в области литературы Гарольд Пинтер в своей речи в Национальном лондонском театре (10 июня 2003 года) сказал: "США действительно потеряли рассудок. Невозможно даже представить себе, что они сделают в дальнейшем и, на что они готовы пойти. Для этого есть только одно сравнение: нацистская Германия". Если проанализировать политику США после террористических актов 11 сентября и ту свободу для начала и ведения мировой войны, которую они получили в результате, то это выглядит как большая провокация, как параллель с поджогом Рейхстага. З. Бжезинский в книге "Великая шахматная доска" определял одно большое препятствие, существующее для реализации Америкой своих имперских амбиций: отсутствие общественной поддержки программы завоевания мира. Америка, пишет он, "является слишком демократичной дома, чтобы быть властной за границей. Это ограничивает использование мощи Америки, особенно ее способности к военному устрашению". Только в исключительных обстоятельствах правители Соединенных Штатов способны вызвать "народные чувства", необходимые для "стремления к власти". Такими обстоятельствами могут быть, пишет Бжезинский, "условия внезапной угрозы и вызова общественному чувству национального благополучия". Возможно, здесь кроется причина провокации, организованной в США. Журнал Newsweek 3 июня 2002 г. опубликовал статью, где утверждается, что ЦРУ знало, что два человека, подозреваемых в связях с Аль-Каидой, были в США за несколько месяцев до того, как они приняли участие в террористических актах 11 сентября. "Некоторые официальные лица, занимающиеся в США борьбой с терроризмом, говорят, что это, возможно, был самый загадочный и самый потрясающий провал разведки". Затем в СМИ попали сведения о том, что за два дня до событий 11 сентября на стол президента США лег секретный доклад, в котором сообщалось о подготовке терактов "Аль-Каидой". Более того, в этом докладе, завизированном госсекретарем, министром обороны и директором ЦРУ излагался план будущей американской операции в Афганистане. Напомним, что вооруженное вторжение в Афганистан было представлено США как следствие террористических атак. Перепутывать причину и следствие - это очень в духе идеологии нетократии, где прямо так и записано: "Порой трудно отличить причину от следствия, потому что имеет место их постоянное взаимодействие". США следуют этому принципу довольно давно, используя, как и фашистская Германия, провокации для оправдания своих действий. Несколько лет назад, Бжезинский признал, что администрация Картера лгала своему народу и миру, когда заявляла, что Соединенные Штаты оказались вовлечены в дела Афганистана только после советского вторжения в декабре 1979 года. Накануне Картер организовал массовую пропагандистскую кампанию по изображению американского вмешательства в дела Афганистана как акта защиты "прав человека" от "советской агрессии". Как теперь стало известно, 3 июля 1979 года Картер подписал секретную директиву - почти за шесть месяцев до ввода советских войск в Афганистан - по обеспечению тайной поддержки радикальных исламских противников просоветского режима в Кабуле. В интервью, данном в январе 1998 года французской газете Le Nouvel Obsevateur, Бжезинский заявил: он говорил президенту, что выполнение этой директивы, вероятно, должно спровоцировать силовую реакцию Советов - которая была в точности такой, какой хотела администрация Картера. На вопрос, сожалеет ли он, в свете всего того, что произошло в Афганистане, о чем-нибудь, Бжезинский ответил: "Сожалеть о чем? Тайная операция была превосходной идеей. В результате ее реализации русские попали в афганский капкан, и вы хотите, чтобы я сожалел об этом? В день, когда Советы официально пересекли границу Афганистана, я писал президенту Картеру: "Теперь СССР получит свою собственную Вьетнамскую войну". И действительно, почти 10 лет Москва должна была вести войну, которая была слишком непомерным грузом для правительства. Этот конфликт вызвал деморализацию и привел в конечном итоге к краху советской империи". Напомним, что для борьбы с влиянием Москвы в регионе США создали сетевую террористическую организацию "Аль Каида", действия которой позволили США начать военную кампанию. Выходит, что США, так же как в свое время Германия сами спровоцировали мировую войну, главной мишенью которой, как и для Гитлера, стала Россия. И ныне ради уничтожения России США, приняв эстафету, продолжают тот же курс, опираясь на ту же идеологию ницшеанства. Философия Ницше как единый идеологический фундамент свидетельствует о том, что курс Третьего рейха в прошлом, курс США в настоящем и курс нетократии в будущем являются идентичными. Христианство исходит из существования Богом данной Истины: "Аз есмь Путь и Истина и Жизнь". Божественную Истину, как нравственный эталон, человек, стремящийся к спасению, ищет, познает и воплощает. Только через этот поиск он обретает смысл жизни и Жизнь Вечную. Нетократия, отрицает Высшую Истину и считает, что "человек не в состоянии ее открыть". А потому, как утверждают нетократы, истину нужно "сконструировать самим в соответствии с целями и обстоятельствами". Эта лжеистина должна стать новой религией, которую предложат нетократы человечеству. Именно она призвана "помочь" людям, как они выражаются, "ориентироваться в бытии". Таким образом, они создают "истину" на свою потребу, новую религию, призванную скрыть, завуалировать тот духовный мрак, которым сеть опутывает мир, чтобы погрузить глаза людей во тьму. В этом заключается откровенно богоборческий характер нетократии, фактически готовящей и приближающей приход того, кто должен прийти и возглавить падшее человечество, введенное сетью в погибель. Понимая эту опасность, истинные патриоты, истинные христиане и, кстати, правоверные мусульмане, должны всячески противодействовать установлению сетевого миропорядка, чтобы максимально отдалить по времени наступление того, что он намерен подготовить. Философия Ницше, построенная на языческих постулатах, исходит из идеи превосходства физической силы, не задумывающейся о нравственных последствиях, над физической слабостью. Это философия особого избранничества, основанного на физической силе. Она не видит, не способна понять того, о чем говорится в Писании: "сила моя в немощи совершается" и "когда я немощен, я силен". Она не допускает того, что сила духа превосходит силу мускулов.
Кто такие нетократы
Сеть представляется ее идеологами как сложная структура, "в которой масса различных факторов взаимодействует без наличия между ними какой-либо иерархии". Здесь можно возразить: ведь, в самом начале главы было сказано, что нетократическое общество состоит из высшего класса (нетократии) и низшего (консьюмериата), что свидетельствует о наличии отношений главенства и подчинения. То есть здесь можно предположить существование некоего подобия иерархии. Но это обманчивое представление. В иерархическом устройстве люди знают, кто стоит во главе учреждения, в котором они работают, кто руководит страной, где они живут и, наконец, они знают Бога, в которого верят, знают Его заповеди и путь к спасению. Иерархия строится на открытости вышестоящих для нижестоящих. Это сознательное, осознанное подчинение. В сетевом устройстве, наоборот, консьюмериат, которому, якобы, предоставлена свобода, не знает, кто на самом деле осуществляет руководство и куда его ведут. В сети все скрыто и анонимно. Она строится на закрытости вышестоящих от нижестоящих, слепо идущих по колее, в которую их загнали нетократы, не осознавая, что в конце ждет погибель. Сеть закабаляет их не только физически, но и психологически и, главное, духовно. Эта анонимность духовной цели, которую реализуют нетократы в отношении консьюмериата в сетевом устройстве, есть не что иное, как главный принцип деятельности тоталитарных сект, которые так активно навязывает нам Вашингтон. Секты как раз имеют в чистом виде сетевое устройство, в которое хотят загнать Россию и наш народ. Анонимность целей и секретность управления в нетократической системе сопряжены с извращением истины и откровенной ложью. Как следует из сетевой доктрины, управленцы делятся на три основные группы: этерналисты, нексиалисты и кураторы. Этерналисты (от англ. eternal - вечный) призваны формулировать новые "вечные истины", по сути, религию сети, которая насаждает и оправдывает нетократическое устройство и объективно направлена на жесткое вытеснение великих восточных цивилизационных традиций: православной, исламской, конфуцианско-буддийской. Создавая иную привлекательную для консьюмериата потребительскую мораль, этерналисты вовлекают людей в сеть, формируют сетевое сознание и сетевую духовность нетократического общества. Все это полностью соответствует ницшеанской философии о переделывании мира под стандарт богоборческих ценностей. Так утверждается особая, доселе неизвестная человечеству формация - духовное рабство, коим фактически является нетократия. Этерналисты, в сущности, ассоциируются с учеными и духовными лицами, вырабатывающими платформу для нетократической системы. Рабов нужно держать в узде, подчинив их хозяевам (рабовладельцам). Их функцию выполняют нексиалисты. Они обеспечивают связи, формируя из тех, кто попал в сеть, связанные группы (от англ. nexus - связь, связанная группа). Эти группы подконтрольны своим хозяевам-нексиалистам, которые, как сказано в сетевой стратегии, "приходят на смену предпринимателям". Поэтому нетократы активно борются против национального предпринимательства как такового - оно мешает утверждению новых рабовладельцев-нексиалистов. Пока есть национальное предпринимательство, объединяющее людей на принципах добросовестного труда и служения Отечеству, сеть не сможет утвердиться. Для нее всегда будет актуальна "опасность" христианской и национальной альтернативы в экономическом укладе государства - люди, даже попав в сеть, могут вернуться на путь Истины и спасения, вырваться из нетократического плена. Нужно четко понимать, что сетевики крайне заинтересованы в том, чтобы не только вбить клин между народом и национальными предпринимателями, но и столкнуть их в разрушительной для государства борьбе. Итогом этой борьбы должен стать отход народа от участия в созидательном труде в союзе с национальными предпринимателями и его вовлечение в сеть. Поэтому одной из главных конфронтационных парадигм нетократизируемого мира следует признать конфронтацию между национальными предпринимателями и их антиподами - нексиалистами. Управляют сетевым обществом кураторы - самая могущественная из трех ключевых групп нетократии. Они "должны занять место политиков", указывать путь и обеспечивать связь между этерналистами-философами, формирующими духовную платформу сетевого мироустройства, и нексиалистами, создающими его материальный (экономический) и социальный фундамент. Кураторы, таким образом, концентрируют в своих руках высшую духовную, политическую и экономическую власть, стирая между ними грани и, по сути, упраздняя традиционную веру, политику и экономику.
Консьюмериат и глобализация
От классики никуда не уйти: нетократический строй - это классовое общество, состоящее из правящей нетократии и эксплуатируемого консьюмериата. А. Бард и Я. Зодерквист в своей работе "Нетократия" подробно описывают, что представляет собой низший класс, в чем его особенности и опасности для высшей касты. Эти опасности неизбежны, так как в соответствии с логикой мобилизма каждая сила имеет свою противоположность, каждое действие сталкивается с противодействием. Возможное активное противодействие нужно предвидеть, предупредить и нейтрализовать. То есть консьюмериат следует постоянно держать в подчиненном положении. Нетократия должна быть всегда наготове, чтобы себя защитить. Стратеги нетократии исходят из того, что "основная характеристика крестьян и промышленных рабочих при капитализме состояла в том, что они обеспечивали своих хозяев физической силой", были "физическими" работниками. Определяющей характеристикой нового низшего класса является не то, что и как он производит, а что и как он потребляет. Человека доводят до уровня животного, биологического состояния, превращают в нечто скотоподобное, расчеловечивают. Идеологи сети пишут об этом очень образно: "Это напоминает фотосинтез. Реклама есть солнечный свет, потребитель - растение, преобразующее свет в энергию, необходимую для биологического развития". Вместо цивилизационной идентичности, являющейся стержнем, с которым ассоциирует себя иерархическая личность, всплывает то, что можно назвать потребительская идентичность. Человек перестает отождествлять себя по принципу принадлежности к той или иной цивилизации, народу, стране, а начинает идентифицировать себя по признаку принадлежности к группе, потребляющей те или иные товары. Вот, что написано о том, как формируется эта потребительская идентичность и одновременно с ней консьюмериат: "В мире нетократического телевидения какая-либо ощутимая разница между рекламой и самой телепередачей исчезнет. В каждой детали будет размещен тот или иной товар. Актеры становятся товаром, продающим самого себя в те моменты, когда они не продают другие товары во время рекламных пауз. В свою очередь, товары тоже становятся актерами, продающими и себя и других актеров, участвующих в их рекламе. Результатом становится реклама во имя рекламы чего-то еще. Для консьмериата пассивное принятие установленных свыше правил игры остается единственно возможным практическим выбором. Вы выбираете между разными брэндами стирального порошка. Вас просят реализовать себя и создать индивидуальный стиль жизни путем выбора между порошком Х и порошком У. Вы выбираете порошок Х или порошок У. Выбирайте свою идентичность и получите бесплатный пакет". Материальное производство в нетократическом мироустройстве становится вторичным и несущественным. "В эпоху, когда производство товаров и услуг все больше становится делом автоматизированных заводов или дешевой рабочей силы в далеких странах трудовая деятельность уже не является организующим принципом общества". Трудовая деятельность не случайно попала под прицел нетократов. Она является организующим принципом не только общества, но и государства, и носит иерархический характер. Труд как таковой, с точки зрения иерархического сознания, это не просто зарабатывание денег, а бескорыстное служение Вере, Отчеству, семье- всему тому, где стержнем является Иерархия. Объективно в трудовой деятельности определяющую роль играет именно духовный, а не материальный фактор. Но как раз против этой духовной иерархической, организующей составляющей ожесточенно борется нетократия, стремясь девальвировать высокое значение труда в массовом сознании и свести все к денежным отношениям. Труд сопряжен не только с физическими и умственными усилиями. Это, прежде всего, духовно-нравственная, и не будет преувеличением сказать, религиозная работа. Трудясь, мы думаем не только о своем благополучии и благополучии своих близких, но и о процветании нашего народа и Отечества. Это и составляет сущность того, что мы называем добросовестный труд, то есть труд, который совершается с доброй совестью. "Делайте дело добросовестно", - заповедуют нам старцы. Где обесценивается труд, обесценивается и совесть, рушатся фундаментальные устои жизни. Да и сама жизнь теряет смысл, становится никчемной. Созидание приносит радость достижения. Потребление, которое должно стать, по замыслу нетократов, доминантой консьюмериата, приносит опустошение и отчаяние от невозможности достичь. Жажду потребления нельзя утолить. Инстинкт потребления нельзя удовлетворить. Чем больше потребляешь, тем больше хочется. Страсть к потреблению разрушительна и, прежде всего, саморазрушительна. Эта страсть искушает и культивирует в людях такие пороки, как гордыня, зависть, жадность, эгоизм, жестокость, толкает на преступления. Жизнь, сведенная только к потреблению, превращается в скотское существование. Именно такова участь, уготованная нетократией консьюмериату. Способность к созидательному труду относится к стержневым характеристикам иерархической личности. Формирование этой способности является одной из главных функций церкви. В книге "Православие и духовное возрождение России" (Екатеринбрг 2003 год) написано: "Церковь должна активизировать все добрые силы народа, церковно образовать его, направить на созидательный труд". Иерархия ориентирует людей на активность и созидание, сеть - на бездействие и разрушение. Это отношение к трудовой деятельности представляет собой своего рода индикатор добра и зла. Со словом "труд" в русском языке сочетаются не только определения "добросовестный" и "созидательный", но и "самоотверженный". Труд учит нас отвергаться себя в служении людям и делу. В труде на благо других проявляется в полной мере любовь к Богу и ближнему. Ведь не на словах мы должны соблюдать эти главные заповеди, а на деле. Как сказано в Писании: "Вера без дел мертва". И еще: Царствие Божие обретается через усилия, то есть через привычку трудиться. Поэтому презрение к труду, которое формируют нетократы у консьюмериата, есть презрение ко всему, что с этим сопряжено, включая социальную солидарность, патриотизм, сильную государственность, крепкую семью, надежду на спасение, и Жизнь Вечную. Физическая составляющая человека, как и его физическая жизнь, мало интересует нетократов. Им нужно закабалить умы и сердца людей, потому что только власть над душой есть власть абсолютная. На меньшее они не согласны. Именно тотальная власть, так пьянит и манит нетократов. Ведь душа - это сфера божественного. Претендуя на овладение ею, они бросают дерзкий, исполненный гордыни вызов Богу и Его Иерархии. Они думают, что, покорив много душ, приобретут высшую власть, заменив Бога на земле. Кто-то, когда-то уже такой вызов бросал, их участь известна: это тьма и бездна. Вот истинный смысл отношений нетократии и консьюмериата. Вот истинная сущность этого нового низшего класса, который является не чем иным, как духовными рабами новых рабовладельцев, заманивающих заблудшие души в свои сети. Освободить от этого рабства рвущуюся на свободу душу может только Бог и обращение к Нему. Нетократия вовлекает консьюмериат в процесс глобализации, через которую происходит установление сетевового миропорядка. Его идеологи различают два типа глобализации: глобализацию по-капиталистически и глобализацию по-нетократически Как пишут нетократы, "процесс капиталистической глобализации - это чисто экономическое явление". Основная идея проекта - создать глобальный рынок и освободить его в целях увеличения прибылей от всяких национальных и государственных ограничений, включая законы, всевозможные тарифы, правила поведения, налоги и т.д. "Нетократическая глобализация - совершенно иное дело. Это скорее социальный феномен, базирующийся на новых возможностях коммуникации между различными культурами". Обе формы глобализации определяются как "электронный колониализм". Только для буржуазии - это колониализм экономический, а для нетократии - колониализм культурный. Иными словами, если капиталистические глобалисты стремятся достичь экономической власти над миром, то нетократы хотят захватить контроль над сознанием (ментальным пространством) и душой (пространством духовным). Нетократов интересует все универсальное. Они, например, хотят предложить универсальный язык. Если глобализация капиталистическая строится на отказе от национальных экономических устоев, то нетократическая жаждет намного большего. Она не довольствуется малым, ей нужно все: и разум и душа народов. Ей нужно, чтобы они отказались от национальной государственности, от своих исторических корней и традиционной веры, отдав себя в рабство сети. У нетократов куча планов, и они заведомо считают себя победителями. Но все зависит от нас, от каждого из нас, позволим ли мы осуществиться этим чудовищным планам. Почему так возрастает роль каждого отдельного человека? Да потому что речь идет не о колонизации и оккупации территории и ресурсов страны, защиту которых обязано обеспечивать и организовывать государство. Речь идет о колонизации и оккупации нашего сознания и нашей души, защиту которых обязан обеспечивать и организовывать каждый из нас. Каждый из нас в отдельности не может повлиять на власть, когда мы не согласны с ней в вопросах сдачи национальных позиций в пользу экономической глобализации. С культурной глобализацией все по-другому. Здесь повлиять может каждый, и, прежде всего, на самого себя и на свое окружение своим личным примером. Здесь мы зависим только от себя, мы сами защищаем наши личные и национальные психологические и духовные рубежи. И чем больше людей этой поймут, тем надежнее будет заслон нетократии. Нетократы излагают свои планы цинично и хвастливо. Следующую "победоносную" тираду хочется привести полностью: "нетократический проект глобализации не может провалиться и вознаградит своих участников, самих нетократов еще большей властью. Поздний капитализм страдает шизофренией. Он одержим идеей контроля. Если, к примеру, капитализм откажется от национального государства, это будет не свидетельством нового мышления, в принципе, а просто признанием факта, что наивысший контроль необходимо передать на сверхнациональный уровень. Тотальность расширяется, но стремление к руководству и контролю не ослабевает. Смена парадигмы фундаментально изменила образ мира. История утрачивает предопределенность направления развития (читай, национальный характер). "Единственно возможный путь развития" - уже не единственный; из любой точки исходит бесконечное число нехоженых дорог (читай, вседозволенность и язычество). Цельность, рационализм и управляемый коллективизм рассыпаются под давлением многообразия виртуального мира. Волоча за собой консьюмериат, нетократия занимает место буржуазии". Вопрос здесь даже не в том, кто, чье место займет. Демократическая буржуазия уже согласна сдать свои позиции, потому что готовила приход нетократии. Надо сказать, у нее это получилось. Разрушить удалось многое. Но разрушение всегда связано с саморазрушением. Нынешняя либеральная буржуазия для нетократов это уже "отработанный материал", "труп", по которому она пройдет. Глубинный смысл приведенной выше цитаты в ином, в притязаниях сети на вожделенный престол, который занимает в сердцах и умах людей Бог и его Иерархия. И пока преданность вере будет жить в нашем народе, никакая сеть с ее непомерными амбициями нам не страшна. Стратеги нетократизации мира признают, что "новый правящий класс по сути своей космополитичен". Нетократическая глобализация ведет к образованию новой вненациональной и внегосударственной идентичности. На практике это будет выражаться в том, что "нетократы в каждой стране будут объединяться на базе тесных контактов и общих интересов". То есть субъекты нетократического общества, к которым относятся нетократия и консьюмериат, не ассоциируют, не привязывают себя к территории какой-то страны или к цивилизации. У них другая антипатриотическая и антинациональная идентификация. Объединяясь на этой основе внутри государства, они захватывают власть и постепенно разрушают его политические, экономические, социальные и духовные устои. И не Россия, а внешне процветающая Америка служит тому ярким примером. Очень важно подчеркнуть, что нетократы характеризуются тем, что они манипулируют информацией, а не управляют собственностью или производят товары, то есть, не связаны с созданием национального богатства. Как следует из нетократической доктрины, "новая элита не отождествляет себя с обществом в целом" и, добавим, в отличие от национальной элиты не несет никакой социальной ответственности и не выполняет никаких обязательств. Идеологи сети пишут, что деятельность нетократов связана с глобальными сетями, а их приверженности носят скорее виртуальный, нежели географический характер". То есть они идентифицируют себя не со страной и народом, а с сетью, с отдельными ее сегментами, к которым относятся все сетевые структуры, образующие единую глобальную сеть. И поэтому нельзя говорить, что международные преступные организации, построенные по сетевому принципу, существуют как бы отдельно и независимо от других сетевых структур. Все эти структуры есть компоненты одной сети, связанные с нею и работающие на формирование сетевого мироустройства. Нетократы считают, что "с развитием глобализации государство станет обузой, а не преимуществом. Когда вопросы безопасности, внешней политики и финансового регулирования будут переданы на наднациональнй уровень, национальным парламентам не о чем будет дискутировать. В то же самое время глобализация элиты и все большая геттоизация низших классов помогут уничтожить национальную идентичность". Отметим в связи с этим, что национальная идентичность это то, на чем держится самосознание и душа народа, а также его государственность. Вот таковы планы и мечты сетевиков. Кто-то мечтает о любви, а они о своем, о нетократическом, точнее сказать о некротическом. Одним из фундаментальных факторов успеха новой системы будет делегирование политической ответственности от национальных государств регионам и городам, которые станут базовой единицей сетевого миропорядка. И нас таким образом "благополучно" возвращают в средневековье, к "городам Ганзейского союза, которые вступают в альянсы друг с другом, исходя из взаимной выгоды" и интересов нетократии. С одной стороны, здесь налицо стремление к архаизации общественных отношений, намеренному возврату их на догосударственный уровень, потому что сеть может установить свое господство, только сломив иерархическую государственность. С другой стороны, возврат к такой системе неизбежно будет означать бесконечные междоусобные войны между городами, которые станут конкурировать между собой за место вблизи нетократии. Формированию нетократического устройства во многом способствуют решения, принимаемые международной элитой в русле идеологии нетократии. Назовем их сетевыми решениями, то есть решениями, имеющими сетевые последствия. Причем власть конкретного государства, которому это решение навязывается, может не понимать, что, идя навстречу требованиям сетевиков, она действует против себя, против государства и против народа. К сетевым решениям относятся решения, направленные на денационализацию и колонизацию государства, уничтожение национальной идентичности, де-иерархизацию общества и религиозного сознания. К ним относятся и меры, следствием которых является непосредственное или косвенное внедрение сетевых организаций на территорию государства. В России это внедрение на ее территорию и территорию постсоветского пространства всякого рода иностранных неправительственных организаций и сект. Особо стоит сказать о международных преступных сетях. Они тоже внедряются в Россию, но опосредовано. Примером служит проблема незаконной миграции. Как следует из сообщений западной прессы, на 16-ой встрече на высшем уровне ЕС-Россия, состоявшейся 4 октября 2005 года в Лондоне, было достигнуто соглашение о реадмиссии, которого ЕС давно добивался, то есть о том, что Россия будет принимать обратно незаконных мигрантов, задержанных на территории Европы. Подробную оценку проблемы реадмиссии дают доктор юридических наук, профессор Аслан Абашидзе и Елена Киселева из Российского Университета Дружбы народов. Они пишут, что сущность соглашений о реадмиссии составляют взаимные обязательства государств принять обратно своих граждан, граждан третьих стран и лиц без гражданства, незаконно прибывших на территорию одной договаривающейся стороны или остающихся там без законных оснований, если данные лица прибыли с территории другой договаривающейся стороны. Договоры о реадмиссии - это дорогостоящее дело для принимающей незаконных мигрантов страны. Эти договоренности предусматривают создание технических возможностей для управления процедурой и операциями по перемещению нелегальных мигрантов, а также установление правил возмещения затрат, защиты данных и соблюдение прочих международных прав и обязательств. Отмечается, что направленность миграционных потоков в Европу от наших южных границ через западные, повлечет необходимость значительных бюджетных расходов РФ на транспортировку нелегальных мигрантов через огромную территорию. Соблюдение прав человека в процессе реализации подобных соглашений также потребует дополнительных организационных и материально-технических расходов. По мнению экспертов, для государств-членов ЕС выгоднее заключить соглашения о реадмиссии с Россией, чем пытаться выслать нелегальных мигрантов на родину. При этом, для того, чтобы соглашение о реадмиссии было выгодным для России необходимо начинать такого рода переговоры не с государствами, которые будут возвращать мигрантов нам (то есть с Европой), а со странами, куда будем возвращать их мы, то есть с государствами Закавказья, Центральной и Восточной Азии. Специалисты убеждены, что существование безвизового режима в рамках СНГ лишает Россию такой перспективы. А значит, подписание соглашения с ЕС о реадмиссии будет означать то, что нелегальные мигранты будут оставаться в РФ. Но, поскольку нелегалы, как правило, связаны с международными сетями, занимающимися незаконной миграцией, то это означает расширение присутствия сети в России, ее дальнейшую криминализацию, и, как следствие этого, дестабилизацию обстановки в нашей стране. В своей первой речи в Гааге Милошевич сказал, что для того, чтобы уничтожить Югославию, западные разведслужбы буквально собрали преступные элементы со всей Европы и бросили их в Косово. Так сети используются в контексте стратегии сетевой войны как средство расправы с неугодными режимами и уничтожения государств. Навязанное России Евросоюзом соглашение о реадмиссии является одним из примеров сетевых решений, действующих в интересах сети и с помощью сети. Сетевыми нужно признать и те решения, которые направлены на фальсификацию национальной истории, решения, очерняющие все, что связано в ней с сильной государственностью и ее символами и атрибутами, включая вооруженные силы. Дискредитация иерархической государственности - это шаг в сторону ее демонтажа, чего так упорно добивается сеть. Главным объектом нападок нетократии стала Россия, народ которой является самым государственническим народом, а, следовательно, носителем иерархического и монархического сознания, архетипически приверженным сильной государственности и способным ради Отечества на большие жертвы. Чтобы вытравить эту иерархичность в российской политике и в политическом сознании, силы сети стремятся извратить нашу победоносную историю, заставить народ стыдиться тех исторических периодов, когда наша государственность была особенно сильной, заставить оправдываться за наши победы, одержанные над агрессором, включая нашествие фашистов. Все эти усилия нетократов направлены на то, чтобы де-иерархизировать наши политические устои, развалить нашу государственность, превратить Россию в ячейку сети, а некогда сильный и свободный народ обратить в рабство. Но эта сетевая мошкара слишком плохо нас знает. Ведь вершина нашей иерархической сильной государственности, нашего царства, нашей Святой Руси уходит в небо, к Богу. И он не даст нас в обиду, если мы сами от него не откажемся. Наша победа над фашизмом была, прежде всего, духовной победой над физически и материально превосходящим нас противником. Это было нападение сил зла на нашу страну, инструментом которых выступили фашистские полчища. Эту духовную сущность той войны увидел и почувствовал Черчилль, которого трудно заподозрить в симпатиях к нашей стране. Как свидетельствуют рассекреченные в январе 2006 года документы Национального архива Великобритании, Черчилль хотел, чтобы Гитлера не предавали суду, поскольку он его не достоин. Британский премьер был убежден, что Гитлера нужно непременно казнить. На одном из заседаний кабинета министров в декабре 1942 года Черчилль сказал: "Полагаю, что, если Гитлер попадет в наши руки, мы должны, вне всяких сомнений, предать его смерти. Этот человек является воплощением зла". Назвав фюрера "воплощением зла", он косвенно признал, что Вторая мировая война была инициирована силами тьмы, и наш народ одержал победу именно над ними. Сейчас, так же, как и в годы Великой Отечественной, на нашу страну и наш народ опять восстали те же духи злобы, но ныне на них личина нетократов, а главное их оружие - сеть. И мы, как в то грозное время, должны принять этот бой, выстоять и победить. В той духовной и физической брани Бог помиловал и спас Россию. Будем верить и надеяться, что и ныне Промысел Божий не оставит нас. Будем стараться заслужить это. В книге "Россия перед вторым пришествием" приведены пророчества о России в годы Великой Отечественной войны. "Перед самым началом Великой Отечественной войны в 1941 году одному старцу Валаамского монастыря было три видения во время службы в храме. В первом он увидел Божию Матерь, Иоанна Крестителя, святителя Николая и сонм святых, которые молили Спасителя о том, чтобы Он не оставил Россию. Спаситель отвечал, что в России так велика мерзость запустения, что невозможно терпеть эти беззакония. Все эти святые с Богородицей продолжали молить Его со слезами, и, наконец, Спаситель сказал: "Я не оставлю Россию". Во втором Матерь Божия и святой Иоанн Креститель стояли перед престолом Спасителя и молили Его о спасении России. Он ответил: "Я не оставлю Россию". В третьем Матерь Божия одна стояла перед Сыном Своим и со слезами молила Его о спасении России. Она сказала: "Вспомни, Сын Мой, как Я стояла у Креста Твоего и хотела встать на колени перед Ним". Спаситель сказал: "Не надо, Я знаю, как Ты любишь Россию, и ради слов Твоих не оставлю ее. Накажу, но сохраню..." Если мы будем пребывать в вере, сможем распознать, разоблачить и должным образом отреагировать на сетевые решения тайных и явных приверженцев нетократии и слуг сети. Примером такого сетевого решения, направленного на фальсификацию нашей истории, служит порочащая СССР оценка итогов Второй мировой войны Западом в связи с 60-летием Победы. Конгресс США и Европарламент потребовали от России признать "оккупацию Прибалтики". Европа выдвинула дополнительное требование передать Японии Южные Курилы. А чего им стесняться. Сеть стирает грань между совестливостью и наглостью. Сетевое сознание и сетевая духовность способны на любое вероломство. Особую ненависть к сильной российской государственности как к историческому феномену проявили США. Президент Буш, выступая в Латвии с речью по случаю 60-й годовщины окончания Второй мировой войны, по сути, отверг ялтинские договоренности 1945 года, заявив: "Для большей части Восточной и Центральной Европы победа стало началом железного правления другой империи. День Победы знаменует конец фашизма, но он не стал концом всяких форм подавления. Соглашения в Ялте продолжили несправедливую традицию Мюнхена и Пакта Молотова-Риббентропа. Угнетение миллионов в Центральной и Восточной Европе останется в памяти как одна из величайших ошибок истории". Таким образом, осуждению подвергся не только СССР, но и лидеры других государств-победителей, что можно расценить как дискредитацию всего мироустройства, построенного на принципах иерархической государственности. Ведь в приведенной выше цитате Франклин Рузвельт и Уинстон Черчилль фактически публично осуждены президентом Бушем как преступники, которые соучаствовали в одной из "величайших ошибок" истории. Объективно оценивающие эти сентенции Буша, американские исследователи, считают, что таким образом американскому народу пытаются навязать впечатление, в соответствии с которым "советская оккупация" восточноевропейских стран грубо растоптала цветущие демократии. Действительность, по мнению этих же исследователей, выглядит совсем иначе. Режимы Восточной Европы были очагами политической реакции. В годы войны режимы в Венгрии, Болгарии и Румынии были частью "Оси", которую возглавляли германские нацисты. Венгрия еще до войны стала союзником Третьего Рейха и вместе с Болгарией участвовала в мае 1941 года в нападении на Югославию, а спустя месяц поддержала Гитлера в его агрессии против СССР. В Латвии, где Буш выступил со своей речью, было уничтожено 75 тысяч евреев и 15 тысяч "политически нежелательных элементов". Во главе этих убийств стояли правые латвийские националисты, подобные "команде Арайса". Они устраивали погромы и помогали нацистам загонять тысячи людей в шахты в лесу Румбула, где проводились массовые убийства. Вполне естественно, что после поражения нацистов СССР не мог позволить заново создать на востоке Европы антисоветские режимы. Кстати, проведенные январе 2006 года в Латвии опросы общественного мнения свидетельствуют, что 70% опрошенных признали, что при советской власти им жилось лучше, чем теперь. В таком случае вопрос о том, кто, на самом деле, оккупант звучит риторически. Американских проводников сетевой стратегии больше всего раздражает тот факт, что Советская армия, как атрибут и щит сильной государственности, была самой могущественной силой европейского континента, что позволило ей одержать победу. Напомним, что идеологией этой войны была та же философия Ницше, философия, которая теперь стала знаменем нетократии. В свете этой идентичности заявление Буша в Латвии не вызывает удивления. В нем он как раз и обнаруживает свои идеологические и политические предпочтения. Как заключают американские эксперты, вывод здесь состоит в том, что, по мнению Буша, Соединенные Штаты должны были продолжать военные действия в Европе и добиться вывода советских сил из Восточной Европы. Чтобы достичь этого в 1945 году, Вашингтон должен был заключить сепаратный мир с Германией и направить все, что осталось от военной машины нацизма, на совместную германо-американскую кампанию против СССР. Известно, что именно этот политический сценарий стремились осуществить такие нацистские лидеры, как, например, глава СС Генрих Гиммер, и некоторые члены американского командования вроде генерала Джорджа Паттена. Вот и президент Буш туда же. Что называется, "приехали": станция "Ницше", следующая остановка "Война".
Сетевая война Сеть, будучи антиподом Иерархии, яростно борется с ней и ведет против нее такую ожесточенную войну, какой еще не знало человечество. Сетевая война имеет свою специфику. Ее необходимо рассматривать в двух аспектах. В узком смысле сетевая война - эта война, в которой используются компьютерные технологии и новые возможности обеспечения связи и коммуникации. Сеть здесь используется как технический инструмент, не выходя за жесткие рамки, ограниченные технологическими потребностями пользователей. В широком смысле сетевая война - эта война сети против Иерархии, ведущаяся сетевыми структурами против иерархических с использованием сетевой стратегии и сетевых методов. Эта война охватывает все пространства и сферы жизнедеятельности человека: душу, разум, физическую составляющую и потому является глубинной, тотальной. Чтобы дифференцировать терминологически сетевую войну в узком смысле и сетевую войну в широком смысле, целесообразно присвоить им следующие имена: сетевая технологическая война и сетевая тотальная война. Остановимся подробно на каждом из двух видов сетевой войны. Технологическая война подтверждает тот факт, что сетевые компьютерные технологии получили широкое распространение в военном деле. С их помощью устанавливается и поддерживается взаимодействие войск при проведении боевых операций, синхронные, точные, и системные удары по целям противника. Точное бомбометание стало возможным благодаря эффективным системам связи, которые позволяют войскам, выявившим объект для поражения на земле, "вызывать" воздушную огневую мощь, способную нанести сокрушительный удар. Новые высокотехнологичные инструменты войны сделали ее иной, не похожей на традиционный тип, к которому все так привыкли не только в оперативном, но и в стратегическом отношении. Ключевым словом в Пентагоне, ставшем своего рода профессиональным жаргонизмом, стала сейчас "объединенность". Американская стратегическая мысль объясняет это следующим образом. В исторической ретроспективе, когда американские вооруженные силы начинали бой, их главной целью было недопущение взаимного уничтожения. То, что на военном жаргоне получило название "де-конфликтация". Чтобы не уничтожить друг друга, виды вооруженных сил обычно сражались в последовательном порядке. То есть, за ударами ВВС и ВМС следовали атаки морской пехоты и сухопутных сил. При этом отмечается, что связь между видами вооруженных сил либо была очень ограниченной, либо полностью отсутствовала. Это не устраивало пентагоновских стратегов, которые решили в полной мере использовать возможности новых сетевых компьютерных технологий. Создание этих технологий стало одной из важнейших вех в так называемой революции в военном деле, обеспечившей прорыв в области оперативно-стратегических подходов. Прогрессивные высокоточные технологии в сочетании с новыми принципами планирования обусловили появление новой оперативной концепции, которая получила название параллельной войны, осуществляемой в режиме одновременного нанесения ударов. Отличие этой теории заключается в том, что в ней главным становится не абсолютное уничтожение разрозненных объектов, что было характерно для прошлых лет, а поражение системы комплексных целей для достижения всеобъемлющего эффекта. Таким образом, при проведении операций принцип последовательности уступил место принципу параллельности (одновременности). В операции, осуществляемой по принципу последовательности, нападению подвергался отдельно каждый элемент в системе комплексной цели. Если в качестве примера такой комплексной цели взять систему ПВО противника, куда, например, входят РЛС раннего предупреждения, оперативные центры перехвата, аэродромы, ракетные установки, пункты управления и т.д., то раньше удары наносились по каждому компоненту серии объектов, составляющих цель. Это было характерно для концепции серийной войны, опирающейся на последовательную атаку. После этого появилась теория серийной войны в режиме одновременной атаки, где уничтожению подвергалась одновременно вся серия объектов, входящих в комплексную цель. Концепция параллельной войны в режиме одновременной атаки означает, что нападение осуществляется на всю систему комплексных целей таких, например, как руководство страны, транспорт, связь с населением, критически важные объекты инфраструктуры (такие, как системы водоснабжения, энергоснабжения и т.д.), вооруженные силы. Параллельная война, направленная на достижение максимального эффекта в уничтожении и деморализации противника, становится возможной благодаря сетевым компьютерным технологиям. Упомянутый выше принцип "объединенности" заключается в тесном взаимодействии между ВВС и силами специальных операций, наводящих авиаудары на цели, находясь непосредственно на территории противника. В одной из статей в американской прессе было описано, как это выглядело на практике. "Генерал Гари Харелл, отвечавший за проведение специальных операций во время операции "Свобода Ираку" мог находиться в центре управления в Дохе (Катар) и следить за перемещением самолетов и войск на плазменном экране. Американские войска были обозначены на нем значками синего цвета, а войска противника изображались красным. Харелл наблюдал за тем, как синий значок - команда А в составе 12 человек - двигалась для того, чтобы выступить против сил, обозначенных несколькими красными значками, действовавших на севере Ирака. "Сэр, - нервно сказал помощник, - Вы понимаете, что эти значки на карте обозначают бригады", имея в виду, что чуть больше десяти военных будут вести бой с несколькими тысячами иракцев, оснащенных танками. "Я знаю, - сказал Харелл, - они все делают правильно". Он мог себе позволить оставаться невозмутимым, потому что знал, что команда А могла вызвать на помощь около 1000 американских самолетов, находящихся в это время в небе над Ираком". Сетевые технологии значительно расширили возможности обладающих ими вооруженных сил, делая их практически непобедимыми и опасными для противника, лишенного доступа к этим достижениям. Однако в войне побеждает не тот, кто сильнее технически, а тот, кто сильнее духовно и психологически, у кого выше боевой дух и воля к победе. В сетевой тотальной войне идет борьба сетевой духовности и духовности иерархической. Сеть в этой войне использует свой арсенал, свои специфические вооруженные силы, стратегию и методы ведения. Новая стратегия размещения американских военных баз в мире опирается на сетевые принципы. В соответствии с одним из них, называемым "роение", в соответствии с которым разрозненные силы должны быть способны быстро собираться, как рой, наносить удар и затем так же быстро рассеиваться. Новая стратегия передового базирования вбирает этот принцип и предусматривает создание комбинированной многофункциональной силы, способной быстро сосредоточиваться и атаковать. С переходом на сетевые принципы действий США отказываются от стационарных громоздких баз времен Холодной войны, подобных той, что находится в Германии. Главным становится принцип доступа, то есть возможность использовать территорию и воздушное пространство максимально большого количества стран для проведения сетевых действий по типу роения. Поэтому США стремятся повсеместно создать мобильные базы с небольшим количеством оборудования и персонала, главным образом офицеров штаба, которые в минимальные сроки в нужное время смогли бы разработать план операции и подготовить пространство для быстрого принятия "роя". Эти штабные структуры, как и сам "рой", имеют интегрированную организацию, которая называется модульной, и связаны со специально созданным консолидированным командованием, включающим компоненты штабов сухопутных войск, военно-воздушных сил и сил флота. Особое внимание уделяется стратегической концепции ведения ассиметричной войны, предполагающей опору на силы специальных операций (ССО), а также придание Командованию ССО функции проведения секретных и тайных полувоенных операций. В соответствии с рекомендациями парламентской комиссии, расследовавшей обстоятельства терактов 11 сентября в США, эти функции были сняты с ЦРУ и переданы Пентагону. Отметим, что полувоенные операции ведутся с использованием полувоенных формирований, то есть банд боевиков, не относящихся к регулярным силам. Это могут быть сетевые структуры типа Аль Каиды. С подобными сетевыми формированиями столкнулись наши войска в Чечне. В силу того, что эти формирования являются ячейками сети, связанными с зарубежными центрами, с ними очень трудно бороться, оставаясь только в пределах Российской Федерации. Используя сетевые полувоенные формирования, США могут достигать далеко идущих целей, примером чему служит противодействие советским войскам в Афганистане с помощью Аль- Каиды. Вообще некоторые операции боевиков за рубежом, которые официальный Вашингтон может даже резко осуждать, неожиданным образом оказываются на руку американской правящей элите. В результате их успешного проведения удается подчинить волю страны, подвергшейся нападению, воле руководства США, то есть достичь целей войны, сетевой войны. Хотя, наверное, бывают и просто совпадения. К числу таких совпадений, видимо, относится Беслан. Странное дело, результаты этого акта войны обернулись геополитическими преимуществами для США.
1.	сентября 2004 года, то есть практически сразу после теракта, американский журнал Business Week опубликовал статью "Последствия 'российского 11 сентября", где были перечислены "выгоды", которые могут извлечь Соединенные Штаты, из бесланской трагедии. Вот перечень этих прогнозируемых преимуществ, которые, как ни странно, стали реальностью.
2.	США и Россия могут углубить свои взаимоотношения путем развития сотрудничества в области нефтяного экспорта в Америку. Это уменьшит зависимость Соединенных Штатов от стран Персидского залива. (Действительно, вскоре после этого близкая к клану Бушей американская Conoco Phillips приобрела пакет акций компании Лукойл. Затем в российскую энергетику, являющуюся стратегически важной отраслью, внедрились и другие американские компании).
3.	Две страны могут наладить более тесное сотрудничество в обуздании исламского фундаментализма в СНГ (Нас хотят столкнуть с исламом, наверняка зная, что исламский фактор очень важен для нашей внутренней и внешней безопасности и стабильности. Россию хотят включить в эту схватку, чтобы потом наблюдать, как один враг будет уничтожать другого. После теракта в Беслане 14.09 04. Ричард Перл, один из ведущих американских военных стратегов, советник президента Джорджа Буша, "прославившийся" на ниве борьбы с нашей страной и связанный с реакционным произраильским и анти-исламским лобби в США, дал в Израиле интервью корреспонденту "Росбалта". В нем он обвинил ислам в организации теракта, заявив: "Я думаю, что наша совместная (с Россией) деятельность в сфере борьбы с террором будет набирать обороты. У нас общий враг и общая цель... Ни мы, ни россияне не разделяем видение будущего мира, присущее нашему противнику. Мы не хотим жить по законам шариата, которые нам хотят навязать. И мы вместе, плечом к плечу, будем бороться с нашим общим врагом".
Таким образом, нам тут же нашли, назначили противника. Странно, но 14 сентября никто даже в России не говорил наверняка, кто виновен в этом преступлении. А Перл, который, кстати, был одним из главных инициаторов войны в Ираке, уже, оказывается, все знал. Или, может быть, это входило в его планы, чтобы мы в результате проведенной боевиками операции пришли к такому выводу и втянулись в опасную для нас, но выгодную нашим противникам, схватку).
1.	Россия может даже рассмотреть возможность направления своего воинского контингента в Ирак, который присоединится к международной коалиции. (США хотелось, чтобы Беслан подтолкнул к этому, что и выразил Перл в своем интервью. К счастью, эти планы не осуществились. Но ожидания были, и надежды возлагались на то, что теракт заставит нас это сделать).
2.	Драма в Беслане может укрепить позиции Джорджа Буша в его борьбе против 'международного терроризма' накануне президентских выборов (Вспомним, что бесланская трагедия произошла в то время, когда в СЩА готовились к президентским выборам. И вот тут совпадение было просто потрясающим. Теракт произошел точно в день открытия предвыборного во многом решающего съезда республиканцев, где Буш выступил с речью, стержнем которой была борьба с терроризмом. На фоне того, что случилось в России, Буш смог продемонстрировать, что у него в США ситуация с терроризмом находится под контролем. И это стало одним из главных козырей его предвыборной кампании и залогом победы на выборах).
Отметим еще, что реализуемая сейчас Пентагоном Программа "Охрана Каспия", предусматривающая формирование в этом регионе американской военной инфраструктуры, включая размещение военных баз и создание сил охраны Каспия, тоже опирается на стратегию сети. Ведь эти силы, которые должны сделать Каспий передовым рубежом Европейского командования США, организационно будут представлять собой сеть отрядов специального назначения и полиции. Напомним, что задачи сил охраны Каспия предполагают умение вести преимущественные сетевые и анти-сетевые действия, включая: оперативное реагирование на любые чрезвычайные обстоятельства в прикаспийских странах, отражение атак террористов на нефтепроводы, обеспечение безопасности воздушных, морских и сухопутных границ Азербайджана и Казахстана, борьбу с незаконным оборотом наркотиков и контрабандой оружия. Безусловно, "Каспийская инициатива" есть ширма и повод для военных приготовлений против Ирана и России. Следует заметить, что заявленные в программе как объекты, требующие нейтрализации, террористические и международные преступные организации, занимающиеся незаконным оборотом наркотиков и контрабандой оружия, как известно, имеют сетевую структуру и противодействие предусматривает умение вести антисетевую войну, стратегию которой они пытаются отработать, в том числе, в Афганистане и Колумбии, где США участвуют в так называемой "наркотической войне". Как уже говорилось выше, на политическом поле сетевую войну против России ведут ангажированные, связанные с западными спецслужбами неправительственные организации. Сетевая стратегия таких организаций выстраивается в соответствии с четкими принципами, которыми, кстати, руководствуются еще одни боевики сетевого поля - секты. К числу таких принципов эксперты относят: Способность к быстрой концентрации усилий (Тактика "роения"). - Основная задача - в любой момент "собрать" внешне разрозненные организации в единый кулак и консолидировать их усилия для нанесения удара. Сетевая структура организации, опирающаяся на единую идеологию как основу многоканальной связи в сети. - Таким образом, небольшие организации, действующие по отдельности, решают целостную, общую для всех задачу. Ориентированность каждой ячейки в рамках сети на выполнение определенной цели - В соответствии с этим каждая "независимая" организация (ячейка) создается и финансируется под какую-то конкретную цель и имеет свою специализацию. Создание уязвимых мест и нанесение противнику сконцентрированных опустошающих ударов (по принципу саранчи). - Такие уязвимые места создаются путем коррумпирования должностных лиц, вовлечения их в сеть, создания скандальных ситуаций в политике с обвинениями, например, в подтасовке результатов выборов (вспомним Грузию и Украину), постановки под контроль сети молодежи, других слоев активного населения, а также социально уязвимых групп, прежде всего, мигрантов. Пример Югославии показывает, что неправительственные организации могут эффективно использоваться в "приграничных территориях", где создаются очаги нестабильности. Особенностью сетевой войны является то, что субъектами ее ведения оказываются негосударственные, невоенные (или полувоенные) и криминальные структуры. Они образуют армию нетократии, которая не подчиняется традиционным нормам международного права, касающимся ведения войны. В войну вовлекаются невоенные структуры, которые достигают военных целей намного успешнее, чем регулярные войска. В этом заключается нетрадиционность сетевой войны и опасность того, что сам факт её ведения трудно распознать, а, следовательно, своевременно организовать сопротивление. Но даже, если сопротивление будет организовано, его будет трудно вести, потому что придется столкнуться с иррегулярными криминализованными формированиями, ведущими войну без правил, или неправительственными организациями на анонимных основаниях, прикрывающимися невоенными лозунгами борьбы за демократию. В связи с этими трудностями возникает крайняя необходимость разработки стратегии антисетевых действий и антисетевой войны, стратегии, которая в настоящее время становится одним из важнейших условий обеспечении нашей безопасности и обороноспособности. В силу специфики сетевой войны эта стратегия должна предусматривать как военные, так и невоенные, а также полувоенные (иррегулярные) действия, ориентированные на противодействие сетевым структурам. Требование незамедлительно создать антисетевую стратегию обусловлено нарастанием сетевой военной угрозы, связанной с нетократизацией мира и проявляющейся, в том числе, в стремлении перевести человечество с иерархического на сетевое сознание и поведение, опирающееся на сетевую мораль.
"Этика нетократов"
Раздел сетевой доктрины, посвященный этике нетократов, пожалуй, самый чудовищный из всего, что там написано, потому что в нем предельно цинично изложена духовная платформа новой нетократической власти. И их откровенность означает, что они не только утратилиоткрытый Кантом "нравственный закон в себе", но и перестали видеть "небо над собой". Они назначили себя главным источником морали для человечества, поставив себя на место Бога. Мораль сети, отрицающая Бога, строится на ненависти, абсолютной вседозволенности, презрении к человеческой личности и утилитарном к ней отношении. На самом деле, мораль в традиционном понимании упраздняется, объявляется патологией, заменяется безнравственностью, которая становится нормой. Одним из фундаментальных принципов, определяющих межличностные отношения, называется естественный отбор. То, что традиционно соотносилось с миром животным, теперь переносится на мир людей. Мораль лишается человеческого, духовного измерения и низводится на биологический уровень. Нетократия - это не только освобождение от норм морали, это ее полное забвение и упразднение. Именно так понимается нетократами свобода: как вседозволенность, произвол и безответственность. Путь к такой "свободе" прокладывает тотальная либерализация, внедряемая через насильственную. Насилие это может быть как психологическим (для особо незащищенных), так и вооруженным (для особо сопротивляющихся). Но, если мерилом отношения к человеку становятся биологические законы животного мира, связанные с естественным отбором, то естественным объявляется сравнение и ранжирование людей по их генетическим возможностям. В катехизисе нетократии записано: "Что может быть более естественно, чем сравнение и ранжирование - ведь в этом заключен естественный отбор, а какой принцип селекции может быть более естественным, чем генетический"? Вам это ничего не напоминает? Ведь эта человеческая селекция напрямую связана с евгеникой, которой занимались фашисты. С этих позиций нетократы дали еще одно определение власти новых избранных - "генократия". Этот цинизм многое ставит на свои места. К власти над миром допускаются только те, кто объединен генетической или этногенетической общностью. Другие люди или народы процесс селекции не пройдут. Они подлежат жестокой эксплуатации и уничтожению как слабые и неполноценные. Фашизм всегда связан с расизмом. В этом заключается истинная сущность сетевого мироустройства и этики нетократов. Манипулирование генами планируется сделать повсеместной практикой. "Связь между сексуальностью и воспроизводством потомства исчезает. Секс становится скорее хобби, проявлением индивидуальности без каких-либо желательных или нежелательных последствий. Воспроизводство же будет все больше происходить под строгим лабораторным контролем. Кто, чей родитель - сложный вопрос в ситуации, когда половые клетки, которые в принципе могут быть, откуда угодно, будут помещаться в искусственные утробы. "Беременности" будут тщательно отслеживаться. К моменту "рождения" нежелательные сюрпризы будут значительно реже (иными словами, таких детей будут просто убивать)... Также в значительной степени можно будет программировать потомство и даже наделять его качествами, которые мы раньше вряд ли расценивали как человеческие". Нетократы хотят продолжить начатое нацистами дело, по уничтожению неполноценных и созданию сверхчеловека, чем еще раз подтверждают полную идентичность нетократии и фашизма. Только арсенал у нетократов намного больше, а средства гораздо изощреннее. Наука ведь стремительно движется вперед, но при этом так же стремительно угасает нравственность, и то, что казалось чудовищным вчера, сегодня становится новым этическим стандартом. Идеологи сети считают свои планы абсолютно реальными, так как, по их мнению, слабеющая государственность (что, заметим, связано с отходом от иерархичности) не сможет противостоять растущей силе нетократии и мультинациональных биотехнологических компаний. Ситуация в силу внедрения сетевого принципа полицентризма в этике, то есть допустимости существования множества разнообразных этических эталонов, выйдет из-под государственного контроля. Уже сейчас "наиболее продвинутые генетические исследования ведутся в тиши закрытых от постороннего глаза лабораторий в законспирированных частных владениях". Демократия, внедряющая либерализацию и свободу нравов, прокладывает путь нетократии со всеми вытекающими отсюда духовно-нравственными последствиями. Это главная функция демократии, и именно с этих позиций ее надлежит разоблачать. Либерализация морали допускает снятие отдельных запретов. Таким образом, она выполняет очень важную функцию для нетократов, которые исходят из того, что, если "табу нарушается в одной определенной области, его невозможно сохранять для общества в целом. Особенно плюрархического общества". Это означает полное разрушение всей системы нравственных ценностей, которые носят религиозный связанный с Иерархией характер. Этика Иерархии религиозна, источником морали в ней является Бог. Либеральная этика демократии с ее принципом плюрализма внедряет еще один источник морали - своеволие человека, то есть идет по пути множественности нравственных эталонов. Усугубление смуты в России в настоящее время связано, прежде всего, с дезадаптацией нашего народа, потерявшегося в этом множестве эталонов в политике, экономике и, главное, в морали, которыми опутывают его разного рода либеральные эксперты и политологи. Выйти из этой, наверное, самой беспросветной в нашей истории смуты мы сможем только, поняв ее причины и обратившись от множества произвольных экспертных мнений к единственной Истине. Утрата ее понимания - вот корень всех бед человечества. Перед тем, как распять Христа, Понтий Пилат тоже не понимал и задал вопрос: "Что есть истина?". Но он тогда не знал заветных слов: "Я есть Путь и Истина, и Жизнь". А современное человечество их знает, но, видимо, быстро забывает, потому что для многих оказалось очень привлекательным сделать потребительство смыслом своего существования, позволить превратить себя в консьюмериат, попирающий духовно-нравственные устои. Этика нетократов жестко стоит на позициях полного отрицания Бога и Его заповедей. Она делает грех нормой, влечет самую настоящую сатанизацию духовного потенциала человечества. Сеть знает, что только так она может вытравить остатки иерархичности в сознании и душе людей. Люди неверующие или далекие от веры могут упрекнуть меня, что я часто вспоминаю о Боге. Но в условиях, когда война развернулась в духовном пространстве, понять все, что ныне происходит и составить грамотный прогноз нельзя, не обращаясь к религии. Вне этого мы можем попасть в сеть и стать слепыми орудиями, используемыми для строительства нового мирового порядка. В этом случае люди, не сознающие глубинных духовных процессов происходящего, даже самые искренние патриоты, сами того не подозревая, начинают действовать в ущерб интересам Отечества. Отсутствие Бога в этике нетократов делает возможным все, что ранее считалось недопустимым и преступным. Этика нетократов требует снятия всяческих барьеров на пути удовлетворения все новых и новых запросов. Нравственным признается все то, что служит безудержному потреблению, а безнравственным все, что ему мешает. Эта потребительская утилитарная мораль переносится с отношений к предметам на межчеловеческие отношения и утрачивает человеческое измерение. В результате к людям начинают относиться так же, как к предметам потребления, как к чему-то неживому, что делает универсальным принцип "взаимопользования" и взаимопотребления, который приходит на смену любви к ближнему. Жизнь человека перестает цениться. А там, где жизнь отодвигают, ее место заполняет смерть. Ведь, если культом становится вещь, неживое, то религиозным объектом поклонения неминуемо будет смерть. Поэтому обратной стороной этой грандиозной борьбы сети против Иерархии является война смерти против Жизни. Это и есть главное содержание нашей эпохи. В этом корень нынешней смуты. Все реформы смутного времени в России осуществляются ценой небытия и смерти. Чтобы преодолеть смуту и возродить Отечество, нужно утвердить Жизнь как дар Божий, закрепить ее как фундамент морали, сделать Жизнь стержнем национальной идеи, нового мирового проекта, который Россия призвана предложить всему человечеству. Если этого не сделать, то единственной альтернативой будет вакханалия смерти. Этика нетократии определяется как "гипербиологический прагматизм". Этично все, что прагматично, что служит потреблению. И тогда оправдано клонирование человеческих существ, которые будут потом использоваться как некая биомасса в качестве доноров органов для своих владельцев. Нетократы пишут: "На основе накопленной информации уже сейчас мы вплотную подошли к возможности создания наших собственных трансгенных клонов, идентичных нам во всем, кроме того, что мы желали бы изменить: без близорукости, облысения, да всего, чего угодно. Эти слегка отредактированные копии могут даже выступать в роли живых хранилищ резервных органов на тот случай, если нам вдруг потребуется свежая, не затронутая воздействием алкоголя печень". То есть эти человеческие существа, клоны, будут создаваться и выращиваться как скот на убой, поскольку "то, что неэтично сегодня, завтра будет принято повсеместно". Отход от иерархического принципа моноцентризма в политической власти и религиозном сознании, и связанная с этим утрата христианских ценностей как главного критерия в этической оценке биотехнологий "делает все это вполне возможным, даже, если большинство граждан и выступали бы против клонирования. В информационном обществе правит не тот, кто голосует, а тот, кто потребляет". За примерами, подтверждающими этот вывод зоолога Мэта Ридли, который приложил законы животного мира к миру человеческому, ходить далеко не приходится. "Это то, что произошло с искусственным оплодотворением. Как только выяснилось, что имеется значительное число бездетных семей, которые жаждут иметь детей и могут щедро оплатить свое счастье, возможность появилась. Сегодня зачатие в пробирке - рутинная процедура. Ближайшее будущее готовит нам целый ряд подобных нововведений, отвечающих этике нетократии", которым не смогут воспрепятствовать утратившие иерархичность слабая государственная власть и потерявшее опору в вере общество. Этическая платформа нетократии - откровенный фашизм, которому никто пока не сопротивляется в силу скрытого, невооруженного характера нынешней войны и того факта, что оккупация происходит не с помощью огневых средств, а путем уничтожения традиционных символов и ценностей. Но цели ставятся те же самые, которые осуществлял Гитлер, но не довел "дело" до конца. Он не стерилизовал всех неполноценных, не провел всех варварских экспериментов на людях. Фашизм и его лидеров судили в Нюрнберге и признали все содеянное ими преступлением. Так почему же сейчас, когда те же цели открыто заявляются как будущая платформа сетевого мироустройства, все молчат? Никто не организует даже движение сопротивления, не говоря уже о коалициях государств. Может быть потому, что государства так слабы, а иерархическая идея единоначалия (моноцентризма) заменяется сетевым многоначалием (полицентризмом), допускающих множество центров власти, которые вытесняют власть законную, государственную. В результате бразды правления захватывают нетократы, беспрепятственно устанавливающие свои этические нормы, которые когда-то были признаны преступлением перед человечностью. "При новом взгляде на мир, быстро обретающем форму (и здесь речь не идет об объективной истине), именно новая этическая парадигма определит в конечном итоге, как следует думать". Природа, то есть биологическое, и культура у нетократов рассматриваются как идентичные явления, поскольку и в том, и в другом случае действуют одни и те же законы - законы естественного отбора. То есть традиционная иерархически ориентированная и обращающая человека к Богу культура упраздняется. Ее место занимает то, что будет низводить человека до биологического животного состояния, существующего в рамках заданной примитивной поведенческой схемы "стимул на потребление - реакция потребления". На смену культуре, видимо, придет рекламная индустрия, способная эффективно манипулировать этими стимулами. Вот такая смена парадигм получается в результате. Надо полагать, нетократы считают, что так они смогут продвинуть консьюмериат "ближе к природе", запустив процесс слияния человека с животным миром. Это значит, что в духовно-нравственном отношении сначала из нормальных людей делают Шариковых, а затем их превращают в послушных Шариков, не производя при этом никаких физических операций.       Воодушевление, с которым многие воспринимают сетевое мироустройство, свидетельствует о непонимании его истинной сути и в какой-то мере объясняется тем, что нетократы внешне, физически никому не угрожают и не стреляют. Их мишенью являются, прежде всего, человеческое сознание и душа.
Мифы, которые имеют хождение в связи с мифом, что сеть спасет Россию
Наиболее распространенными здесь являются следующие мифы: Иерархия уязвима, ее легко уничтожить - Иерархия нерукотворна и имеет божественное происхождение, а потому ее нельзя одолеть. Настоящие иерархические структуры, проникнутые высоким духовным содержанием непобедимы. Оставаясь на иерархических позициях, мы консервируем нынешнюю систему власти - Нынешняя власть строится не на Иерархии, а на формализованной вертикали и потому она так слаба и непрочна. Высшей иерархической формой государственной власти в России исторически является священная монархия, но ее нужно заслужить свыше. В настоящее время необходима власть, которая занялась бы возрождением духовных иерархических традиций нашей государственности и таким образом способствовала бы процветанию народа и Отечества. Сеть может быть ограниченной, используемой в благих целях - Сеть одна и потому создавая ячейки сети, мы включаемся в общую сеть и подчиняем себя ей со всеми вытекающими отсюда разрушительными последствиями. Православная церковь построена по принципу сети - Это не так, потому что церковь, несмотря на ее децентрализованную организацию со множеством приходов, "подчинена" Небесной Иерархии, и, следовательно, иерархична по своей сути и структуре. Иерархия допускает структурную децентрализацию. Но децентрализованная организация не является сетью, потому что, в отличие от последней, ориентирована на Бога как единственный центр духовного руководства. Сеть сейчас оказывается более эффективной и сильной, чем Иерархия - Зло может быть очень сильно и его "эффективность" может быть высока. Но это не значит, что зло следует брать на вооружение и руководствоваться им. Наша вера учит нас побеждать зло добром. Апостолы организовали сеть и действовали через сеть - Апостолы действовали с помощью Иерархии небесной, на вершине которой был Господь, и формировали Иерархию земную.
Борьба, в которую нас вовлекли. Нетократия - что дальше?
Сеть как матрица, символ, технология, а также тот хаос и смятение, которые она несет в сознание и душу человека есть первопричина нынешних проблем. Это очень важно осознать. Не понимая системного характера происходящих в мире изменений, связанных с распространением и воздействием сети, человечество выхватывает какой-то отдельный фрагмент сетевой действительности и начинает с ним бороться, думая, что это и есть корень всех зол. Кто-то борется против каких-то конкретных партий или за "справедливые и честные" выборы или против демократии в целом, не подозревая об абсолютной тщетности этой борьбы. Ведь это всего лишь верхушка айсберга под названием "сеть в политике". Именно сеть привносит в политику свой фатальный принцип полицентризма (многовластия, а на самом деле безвластия), следствием чего становится пресловутые плюрализм и многопартийность, которые ведут к неразберихе, сепаратизму, коррумпированию и криминализации политической элиты, ее предательству и, в конечном счете, к распаду иерархической государственности. Кто-то борется против, например, абортов, справедливо считая, что это убийство родителями собственного ребенка, которое затем "продолжается в нравственном убийстве друг друга". Но ведь право на аборт, которое почему-то в законодательстве называется "правом женщины решать вопрос о материнстве" (речь-то здесь идет не о материнстве, а об убийстве) - есть следствие того же самого полицентризма, только в нравственной сфере. Моральным признается наличие множества эталонов, что закрепляется в законодательных нормах: вы имеете право оставить ребенка, а имеете права его убить. И то, и другое считается одинаково этичным. Поэтому борьба против проявлений безнравственности, сопряженных с проявлениями сетевого принципа множественности "этических стандартов", вне борьбы с порождающей их сетью, лишена смысла. Кто-то борется против хаоса и несправедливости в национальной экономике, не задумываясь, что все это тоже связано с наступлением сети. Ведь либерализация и открытость национальной экономики, за которую истерически ратуют новые хозяева мира, есть не что иное, как реализация того же самого принципа полицентризма. При этом власть допускает появление и утверждение других центров управления национальной экономикой, которые, преследуя собственные интересы, имеющие антигосударственный характер, постепенно приватизируют, оккупируют и уничтожают иерархически организованное национальное экономическое пространство. В качестве примера можно привести проникновение в стратегически важные отрасли нашей экономики других центров управления и сетевого воздействия, в качестве которых выступают американские компании. Так связанная с кланом Бушей ConocoPhillips, официально имеет 14,8% акций российской Лукойл. Но, как сообщает пресса, на деле эта доля составляет 25%+1 акция, т.е. блокирующий пакет. ConocoPhilips и Chevron связывают с консорциумом по разработке Штокмановского месторождения. Газпрому в этом консорциуме будет принадлежать 51% акций. Как следует из публикации американской The New York Times "Черное золото из русского моря" от 28 сентября 2005 года, консорциум под председательством ExxonMobil приступил к массовой разработке морских запасов Сахалина, который считают "вторым Кувейтом". Начиная с 1 октября 2005 года, консорциум должен добывать 250 тыс. баррелей нефти в день с первых семи нефтяных и газовых скважин в Охотском море. Запасы Сахалина оцениваются в 2,3 млрд. баррелей нефти и 17,1 трлн. кубических футов газа. Недавно на севере Мексики началось строительство терминала, который будет принимать сжиженный природный газ с Сахалина уже с лета 2008 года. Оттуда газ по трубопроводу будет направляться в Калифорнию. В настоящий момент идет строительство двух технологических линий промысловой подготовки газа, которые доведут мощность завода до 9,6 млн. тонн в год. По сообщениям американских источников, связанная с вице-президентом США Диком Чейни компания Halliburton, подписавшая в апреле 1999 года контракт с российской ТНК, начала работать в Самотлоре. В феврале 2001 года Halliburton подписала соглашение с Сибнефтью. Восточная Сибирь, где развернула свою деятельность Halliburton, производит 75% российского газа и нефти. По оценкам Американского информационного агентства по энергетике, интенсивные разработки истощили резервы Самотлора. Месторождение признано почти истощенным. Самотлор сейчас является частью империи ТНК-ВР, которая имеет лицензию на это месторождение до 2013 года. В этом же ряду нетократизации нашей экономики следует рассматривать предложение, сделанное Дональду Эвансу, бывшему министру торговли США и другу президента Джорджа Буша, стать главой совета директоров Роснефти, которая на тот момент на 100% принадлежала государству. И, хотя Эванс отказался, сам факт этого предложения свидетельствует о допустимости появления еще одного наднационального центра управления компанией. Не будет преувеличением сказать, что эти центры будут проводить антинациональную и антигосударственную политику. Мы можем сколько угодно возмущаться и протестовать против оккупации нашей политики или экономики противниками России. Вся наша борьба будет тщетным сражением с ветряными мельницами, поскольку мы не затрагиваем фундаментальных глубин, первопричины. Мы не понимаем, что все это лишь отдельные следствия всепроникающего воздействия сети. Стратегия нетократии состоит в том, чтобы мы не увидели системного характера сетевой агрессии и ее главной мишени - Иерархии. Не осознавая, что дело в системе, и нужно сражаться против нее и во что бы то ни стало защитить Иерархию, мы становимся послушными марионетками сетевиков, играя в поставленной ими грандиозной планетарной трагедии. Чтобы выиграть брань, нужно разработать стратегию защиты и утверждения Иерархии, стратегию, которая одновременно будет носить антисетевой характер. Народ должен проникнуться духовным содержанием этой битвы. Он должен увидеть понять, что есть источник зла и что нужно отстоять. В этом заключается важнейшая проблема обеспечения нашей обороноспособности. Ведь, что есть главное условие достижения победы в войнах на Руси? Это не вопрос "чем воевать" и даже не "кому воевать", а "за что умирать". Если Иерархия есть организующая форма существования христианского и в целом монотеистического мира, то плюрархия как организационная форма существования сети означает отход от него в сторону полицентризма и язычества (многобожия). Плюрархия это тот фундамент, на котором строится антихристианское сетевое мироустройство. Его главной задачей является де-иерахизация и разгосударствление мира, и подготовка прихода "нового мессии". Она прокладывает путь тому, что можно назвать антирархия, которая представляет собой организационную основу агрессивно анти-иерархического, антихристова тоталитарного мирового порядка. Эти трансформации описаны в доктрине нетократии: "Переход от старой к новой парадигме осуществляется поэтапно. На первом этапе (то есть сетевой плюрархии) разрушение государства приводит к образованию все большего числа субкультур, "племен" с более узкой идентичностью и лояльностью. На втором этапе (мы назвали его антирархия) пришедшее в упадок государство заменяется надгосударственными образованиями в политике, экономике и культуре. То есть на первом этапе фрагментация, на втором - интеграция". По мнению нетократов, "нынешняя ситуация выносит на повестку дня старую как мир идею создания глобального государства (в православии это связывают с приходом и воцарением антихриста)". Установление этого глобального государства будет означать приход сил тьмы и смерти. Таким образом, ясной представляется главная функция власти сети (нетократии) - через фрагментацию и разрушение иерархических устоев в политической, экономической и духовной сферах запустить процесс интеграции и подготовить приход власти смерти (танатократии). "Фрагментация" (а точнее, разложение) происходит в организационных рамках плюрархии путем насаждения многовластия (полицентризма) во всем и узкой идентичности, которая тоже является одним из фундаментальных принципов сети. Взяв на вооружение принцип узкой идентичности, "различные группы населения в борьбе за право иметь большую свободу самоопределения вступают во взаимодействие с подобными им группами в рамках всемирной сети". Но ведь это именно то, к чему призывают некоторые наши патриотические проекты, где сеть представлена как главное условие возрождения России и чуть ли не национальная идея. Священник, сотрудничавший с одной из команд, разработавших такой очень претенциозный проект, предложил даже "воцерковить" сеть. Конечно, никто не сомневается в добрых намерениях, которыми руководствовались разработчики проектов, но их искренние заблуждения оказались очень опасными для России. Будем надеяться, что у них достанет мужества и патриотизма скорректировать свою позицию. Историческая Россия никогда не шла по пути узкой идентичности и племенного мышления. Этот путь губителен для нашей страны и нашего народа. Он полностью противоречит нашим иерархическим и цивилизационным устоям. Иерархия, высшей политической формой которой является священная монархия и имперская государственность, объединявшая под своим крылом всех нуждающихся в защите, несовместима с эгоистической узкой идентичностью сети. Ее полицентризм несет нам многовластие, которое выражается в появлении над нашим национальным центром власти, еще и внешнего центра власти, откровенно антироссийского и сетевого по своей сути. Узкая идентичность означает для нас демонтаж государственности и откат на догосударственный уровень. Следствием этого становится сепаратизм и не имеющие конца войны. Внедрение принципа узкой идентичности с его опорой на культивирование "субкультур" усугубляет религиозные расколы, ярким примером чему стала Украина, и главное вносит цивилизационный раскол в отношения православных и славянских государств, вплоть до откровенного предательства народов, прежде считавшихся братьями. Мощная по своим разрушительным воздействиям сетевая стратегия фрагментации сейчас масштабно реализуется против России. Ее активно пытаются де-иерархизировать и путем внедрения еще одного, помимо внутреннего, внешнего центра управления, установить многовластие, расчленить, лишив суверенитета. Мы, правда, и сами помогаем нашим противникам, скатываясь на принципы сети, занимаясь фрагментацией своей державы. Примером тому является идея о переносе части столичных полномочий из Москвы в Санкт-Петербург. Вот только все это будет иметь вовсе не шуточные последствия для России, поскольку ведет к сетевой фрагментации. Нетократы считают, что в традиционном государстве как географическом образовании власть функционировала в форме централизованной системы, "то есть все полномочия исходили, а вся информация сходилась в одном четко определенном месте - столице. Эта организация власти и образ центра окруженного провинциальной периферией, наложили свой отпечаток и на образ мышления, на представление об обществе и мире. Моделью был христианский рай с Господом Богом и его ангелами... Столица и есть глава всей нации, источник законов и центр информации, а также символ всех ценностей, вокруг которого нация консолидируется". Вот так, ни больше, ни меньше. Распыление столичных функций будет иметь самые разрушительные последствия не только для нашей государственности. Это окажет негативное влияние на "образ мышления, на представление об обществе и мире". Учитывая это определяющее значение столицы, предлагаемые меры, неизбежно, подорвут национальное и государственное единство. С точки зрения идеологии сети, вся эта перенОсная деятельность есть не что иное, как то, что названо у них "фрагментация", физическая фрагментация символа державной государственности. Но сейчас у нас довольно широко и беспрепятственно идет активная информационная кампания, направленная на психологическую фрагментацию этого символа в сознании народа. Образ Москвы стремятся всячески дискредитировать и, таким образом, вольно или невольно вызывают в массовом сознании населения страны чувство зависти и ненависти к столице, желание отторгнуть ее и нанести ей вред. То есть разрушить все то, что столица символизирует. Все это полностью укладывается в планы сетевиков по ослаблению и уничтожению государства через его де-иерархизацию, которая предусмотрена для этапа перехода от Иерархии к плюрархии.
О необходимости новых имен
Новые столь радикальные изменения, невозможно описать с использованием старых понятий. Здесь объективно необходимы новые слова, которыми мы бы оперировали, анализируя происходящее. Нужно, чтобы эти слова вскрывали сущность и не были нейтральными, как, например, термин "плюрархия", который дан сетевиками. Чтобы показать системный, глубинный характер разворачивающихся событий и их истинную направленность, нам потребовалось ввести понятия "антирархия" как прямая противоположность Иерархии и "танатократия". С помощью этих понятий мы снимаем завесу анонимности с целей сети. Рассеиваем, словесный туман, которым сеть окутывает себя. Не нужно пугаться новых терминов и не следует высокомерно иронизировать по поводу их появления. Они необходимы для описания принципиально новых процессов, в которые мы оказались вовлечены, которые пока до конца не осознаем, но которые должны понять, чтобы выработать адекватную линию поведения. Закономерно, что новая реальность требует новых имен. Слуги сети на поле информационной брани захватили монополию на внедрение новых понятий, отвечающих интересам архитекторов нового миропорядка и вконец запутывающих людей. Таким образом, нетократы не хотят допустить разоблачения сети, а, следовательно, противодействия ей. Слово "антирархия" как раз и является таким именем разоблачительным. Оно конкретизирует истинную сущность того, что нетократы назвали ничего не говорящим термином "глобальное государство". Новые, имеющие глубинный смысл имена, призваны вывести угрозу из сферы размытых абстрактных представлений в сферу сознания, что даст нам возможность создать стратегию сопротивления и защиты наших ценностей. Намеренно обрушиваемый на нас стратегами информационного противоборства огромный поток непонятных слов дезориентирует нас, вызывает чувство беспомощности, неуверенности и отчаяния от неспособности во всем разобраться. Это лишает нас свободы и вынуждает обращаться к интерпретациям ангажированных экспертов, чье мнение подменяет истину, которую нас заставляют забыть. В Евангелии от Луки Иисус говорит: "Горе вам законникам, что вы взяли ключ разумения; сами не вошли и входящим воспрепятствовали" (11; 52). Слова, уводящие от истины в бездну непонимания и как следствие бездействия, обрекают нас на небытие еще в этой жизни. Эти слова несут отпечаток смерти. У Н. Гумилева в стихотворении "Слово" из сборника "Огненный столп" есть такие строки: "И, как пчелы в улье опустелом, Дурно пахнут мертвые слова". Такими "дурно пахнущими мертвыми словами" изобилует вся эта пустая либерально-демократическая сетевая демагогия и потребительская трескотня, которой забито сейчас информационное поле и наше сознание. Само название "антирархия" свидетельствует о том, что это есть прямая противоположность Иерархии. В антирархии действует принцип обратного подобия Иерархии, который, напомним, является принципом антихриста. В глобальном государстве, основу которого образует антирархия, тоже будет вертикаль и единый центр управления. Но в отличие от Иерархии во главе будет стоять не Бог, а его противоположность. Антирархия, которая интегрирует мир в "глобальное государство", знаменует переход от нетократии к танатократии (власти смерти), которая несет человечеству духовную гибель. В противоположность этому Иерархия несет спасение и жизнь, причем жизнь вечную. И тогда с ней ассоциируется мироустройство, которое должно получить имя "ВИТАКРАТИЯ" (vita - жизнь), то есть жизневластие. Мировой проект под названием "ВИТАКРАТИЯ", который призвана выдвинуть Россия, будет ее ответом на агрессию нетократии и танатократии. Этот проект позволит нам защитить не только себя, но и другие народы, которые традиционно обращают к России свой взор в надежде найти помощь и заступничество. Его созидательная энергия сплотит наше общество и консолидирует вокруг нас многие страны, исторически являвшиеся нашими союзниками. Проект "ВИТАКРАТИЯ" необходим нам как единственное оставшееся у нас средство спасения и возрождения в условиях нависших над нашим Отечеством беспрецедентных угроз и войны, ведущейся против России и ее традиционных союзников. Войны, подчеркнем, имеющей не только глобальный, но и тотальный характер, затрагивающей физическое, ментальное, а также духовное пространство. Все три описанные в этой книге мифа удивительным образом укладываются в эти три пространства. Первый миф о военных действиях против нас и приготовлениях вооруженного характера, связан преимущественно с физическим пространством. Второй миф о революции - в основном с пространством политическим. Ну а третий о сети - распространяется уже на духовное пространство. И то, что у нас в патриотической среде появились эти мифы, которые, по сути, работают на противника и уничтожение Родины, говорит об изощренности и коварстве его стратегии войны. Не нужно заниматься самообманом и самоутешением. Речь идет именно о войне, в которой мы обязаны выстоять, чего бы это нам ни стоило, потому что защищаем Святую Русь. Залпы орудий наступающего противника слышатся все громче. Мы должны очнуться, опомниться, объединиться, разработать стратегию наших действий, включая стратегию антисетевой войны, понимая, что одним из главных условий победы над сетью является борьба за Иерархию. И мы сделаем все это. Ведь "Пушечный гул, как и звон колокола, имеет свойство грома: пробуждать". (М.О. Меньшиков, "Родина и герои").



Вместо заключения. ОСВОБОЖДЕНИЕ ОТ МИФОВ И ВОЗВРАЩЕНИЕ К ЖИЗНИ

(Проект возрождения России)

"Чтобы остановить это сползание человечества в пропасть нового рабовладения с сопутствующими эксцессами расизма, требуется настоящее восстание христианского духа. Я абсолютно убежден, что эпицентром этого восстания станет православный регион".
(А.С. Панарин "Православная цивилизация")
Главной целью предлагаемого проекта является возвращение России к жизни. Именно поэтому он назван ВИТАКРАТИЯ (от слова "vita" - жизнь), то есть ЖИЗНЕВЛАСТИЕ. В духовном отношении проект исходит из того, что составляющими жизни являются вера, надежда, любовь, которые по сути своей имеют иерархический характер, как иерархично само религиозное сознание. Проникнутая христианской духовностью Иерархия является стержнем проекта, а связанный с этим принцип иерархичности, становится основополагающим в содержащихся в нем предложениях. На этом принципе всегда строилась сильная российская государственность. В настоящее время ситуация в мире складывается так, что против Иерархии восстала сеть, которая обрела свою четкую идеологию и стратегию после выхода в свет в 2004 году книги "Нетократия" А. Барда и Я. Зодерквиста. Нетократия (дословно "власть сети") призвана разрушить иерархичность и все, что с ней связано, включая веру, прежде всего, Православие, мораль, основанную на традиционной духовности, и упразднить государственность. Нетократия означает погружение мира в бездну бесконечных жестоких войн. Идеологической основой сетевого мироустройства названа философия Ницше, которая, как известно, была знаменем фашизма. Таким образом, нетократическое мироустройство, по своей сути, идентично фашистскому режиму. (Точнее, не фашистскому, а нацистскому. По сути, это ни одно и тоже. Гитлер себя фашистом никогда не считал. Муссолини в 1934 году фюрера клоуном и отвратительным сексуальным калекой и официально заявлял в прессе: "Кто же такие эти господа нацисты? Убийцы и педерасты".) Сеть имеет целью Цель сети - обеспечить переход человечества от иерархической парадигмы через нетократию (разложение моноцентрической иерархичности путем внедрения сетевого полицентризма) к парадигме агрессивно анти-иерархической. Полицентризм нетократии в отличие от моноцентризма Иерархии означает внедрение многих центров управления. В результате этого, в духовной области вместо иерархического единобожия (монотеизма) насаждается многобожие, язычество. Люди утрачивают святую веру предков и начинают поклоняться идолам. Сетевое сознание это сознание ячеистое, сектантское, противоречащее монистической христианской культуре. Говорить: я - "православный сетевик", все равно, что сказать я - "православный язычник". Православие несовместимо с сетью. Сеть с ее духовным полицентризмом есть устройство, ставящее под вопрос существование истины. "Из этого, - пишет философ из МГУ Никита Гараджа - вытекает понимание великой лжи либерального проекта, ибо "свобода всегда детерминирована истиной" (Вл.Соловьев). Подлинная свобода может осуществляться только в истине. Истина является условием свободы, но не свобода - условием истины. В этой связи, какой еще тоталитаризм может быть подлее либерального? ... Мы те, кто ищет истину, и она для нас не может быть в нескольких разных одновременно существующих версиях - как не могло существовать "других богов" для христиан Римской Империи". В политической сфере единовластие заменяется безбожным многовластием, вследствие чего единый центр национальной государственной власти разделяется, слабеет, коррумпируется. Его влияние на жизнь народа и страны становится ничтожным и даже негативным. В итоге власть лишается поддержки народа, оказывается к нему в оппозиции и, чтобы удержаться наверху, ищет защиту от недовольного народа у внешнего центра. Таким образом, внутреннее многовластие (политический полицентризм) приводит к внутриполитическому безвластию и появлению внешнего полицентризма. Это означает установление контроля внешнего центра над национальным государством, которое утрачивает свой суверенитет, а народ его постепенно попадает в зависимость от внешнего центра и затем в самое настоящее рабство. Полицентризм в политической сфере может выражаться в полицентризме власти, который проявляется в том, что власть перестает заботиться о едином центре - своем народе - как объекте своего главного служения, и начинает функционировать в интересах других центров, нередко преследующих антинародные, антинациональные корыстные интересы. В экономической сфере полицентризм выражается в либерализации и открытии национальной экономики, которая вместо того, чтобы служить внутреннему центру - своему народу - начинает корысти ради искать выгоды вовне, вывозя капиталы за границу, и замыкается на внешних экономических центрах. Эти центры, проникая в стратегически важные отрасли экономики национального государства, доход от которых обеспечивает жизненные потребности народа, начинают нещадно эксплуатировать и вывозить богатства страны, вытесняя национальные экономические структуры. Таким образом, прежде ориентированная на один национальный центр, экономика государства приватизируется внешними центрами и попадает под их контроль. Забота даже о выживании народа, не говоря уже о его благополучии, в их планы не входит. Далее следует геноцид. Полицентризм в социальной сфере означает отказ от семьи как единого центра организации личной жизни человека, формирования в нем чувства любви к ближнему и к своему Отечеству. Отказ от семьи влечет отказ от рождения детей, отказ от их воспитания и ответственности за их будущее, а также отказ от заботы о нуждающихся в помощи родителях. Полицентризм в социальной сфере и отказ от семейных ценностей ведет к появлению множества связанных с эгоистическими устремлениями центров жизненной ориентации, к которым относятся карьера, погоня за роскошью, богатством и удовольствиями. Так происходит разрушение института семьи, а, поскольку он является основой государства и общества, то это ведет к их разложению и не только к демографическому кризису, но к демографической катастрофе. Полицентризм в области морали выражается в том, что, традиционные духовно-нравственные нормы, единственным источником которых является традиционная вера, вытесняются множеством других насаждаемых "нормам", источниками которых являются человеческая корысть и безнравственность. Таким образом, Стираются грани между нормой и патологией, между добром и злом, между добродетелью и грехом, между порядочностью и преступлением, между правдой и ложью. Человеческая жизнь погружается во мрак. Люди, отойдя от традиционной веры, как единственного источника (центра), устанавливающего нравственные нормы, обращаются к множеству других иных "эталонов", генерируемых другими оправдывающими и пропагандирующими порок центрами, скатываются в бездну духовной гибели. Полицентризм сети направлен на то, чтобы увести людей от Иерархии (и самого принципа иерархичности) и обеспечить переход к многоцентричному сетевому мироустройству, которое нетократы назвали словом "плюрархия". Сразу возникает ассоциация с таким популярным словом времен перестройки, как "плюрализм". Это понятия одного порядка, а точнее беспорядка. Приставка "бес" здесь имеет прямое смысловое значение, совпадающее с самостоятельным словом, и является вполне уместной. Напомним, что плюрализм исходит из того, что мироустройство основано на представляет собой конкуренции и борьбе множества политических, экономических, социальных, этнических, религиозных и иных структур. То есть Плюрархия как сетевая многоцентричная организационная система и заложенный в ее основу принцип плюрализма, исходят из нарушения единства, разъединения, отношений конфронтации. В сущности, Агрессивно внедряя в государственные отношения эту конфронтацию под маской демократического плюрализма, наши враги разрушили Советский Союз. Теперь этот же курс продолжается в отношении России с целью ее расчленения и уничтожения. Мишенью агрессора в новой нетрадиционной войне становятся отношения единства, скрепы, объединяющие государство и общество. Чтобы их демонтировать, нужно посеять разобщенность между всем и вся. Между армией и народом, союз которых является залогом победы в любой войне. Между этническими и религиозными группами, союз которых традиционно был залогом социальной и политической стабильности. Плюрархия является наступлением на Иерархию - как стержень сильного государства и объединенного общества. Плюрархия восстает против иерархических начал в социально ответственной экономике, оттесняя из нее государство (Иерархию) и внедряя социально безответственных олигархов и антисоциальные транснациональные корпорации. Плюрархия особенно агрессивна в отношении православия и ислама, построенных на строгих иерархических принципах монотеизма. Плюрархия Она сталкивает эти две религии между собой, внедряя вместо единобожия, многобожие, язычество (политеизм) через всякого рода секты. Эти деструктивные по своей сути и предназначению организации, размахивая знаменем плюрализма, требуют для себя прав, равных с православием и исламом, чтобы иметь возможность подорвать позиции и авторитет этих конфессий, имеющих большой объединительный потенциал. Чтобы создать античеловеческий новый мировой порядок, его устроители намерены перевести человечество с Иерархии и всего, что с ней связано (включая религию, государственность и семью) на откровенно анти-иерархическое устройство. Этот переход к новой парадигме планируется совершить в два этапа. На первом этапе, формируется система, получившая название "нетократия" (власть сети), организационной основой которой является плюрархия. Ожидается, что На этом этапе должно произойти "разрушение государства" через насаждение разлагающих его многочисленных центров власти, "субкультур и "племен" с узкой идентичностью и лояльностью". В этом контексте современная демократия предстает не чем иным, как транзитивной формой перехода от иерархической государственности к сетевому мироустройству. Таким образом, целью первого этапа является де-иерархизация мира и традиционного религиозного (монотеистического) сознания путем их фрагментации. Сеть призвана заложить в разум и душу людей матрицу фрагментации, посеять разделения, войны и хаос. Опасность войны многократно возрастает, порог ее возникновения резко снижается. Война становится "обычным", рутинным делом и преимущественным способом решения внутренних и внешних разногласий. Война, которая все больше приобретает нетрадиционный, в том числе невооруженный характер, превращается в главный инструмент сети, служащий делу фрагментации и хаотизации. Примером тому является война в Югославии, которая привела к распаду ее государственности, война в Афганистане, которая утопила страну в пучине наркобизнеса, война в Ираке, которая погрузила страну погрузившая его в хаос, ежедневно уносящий жизни многих людей. Примером тому являются могут служить и "бархатные революции" в Грузии и на Украине, в результате которых были достигнуты военные цели смены режимов на антироссийские,. Основная задача новых марионеточных правительств - и целью которых стало дальнейшее разделение постсоветского пространства, дабы сделать процесс дезинтеграции необратимым и не допустить восстановления Союза в той или иной форме. Таким образом, Сила сетевой фрагментации восстает на иерархическое единство, которое служит фундаментом державности. Главная причина современных и будущих войн лежит не на поверхности - в области энергетики, а в глубине, в иерархических устоях коллективной соборности и многонациональной государственности. Демонтаж (фрагментация) государственности позволяет достичь далеко идущих целей, включая контроль над национальной энергетикой. Следовательно, этот контроль представляет собой вторичный, производный фактор войны. Первичной же целью является фрагментация государственного единства, позволяющая обеспечить реализацию всех политических, экономических, духовных и прочих задач. Мотивом войны в эпоху сетевого мироустройства будет усиление того или иного государства на принципах централизации власти, действующей в соответствии с традиционными духовными канонами, основу которых составляет Иерархия. Сеть восстает против Иерархии во всех формах ее проявления. Любые попытки на национальном уровне усилить государственность и обеспечить благодаря этому социальную справедливость и межнациональное единство, чреваты войной. Любые попытки возродить традиционные связи между иерархически ориентированными государствами - чреваты войной против них. Любые попытки сохранения и утверждения Иерархии в политической, экономической и духовной сфере, а также стремление воспрепятствовать сетевой фрагментации превращаются в угрозу возникновения войны, которая причем эта война сети против Иерархии может вестись под разными предлогами вроде борьбы за демократию, против терроризма, против тоталитаризма и т.д. и т.п. Настоящая, историческая Россия, хранит в себе мощный потенциал иерархичности, который не раз позволял ей восставать из пепла. Эта потенциальная возможность возрождения Иерархии как стержня внутренней жизни сильного справедливого российского государства и центра международной жизни, притягивающего к себе все иерархически ориентированные государства, делает нашу страну главной мишенью сети в ее войне против Иерархии. Только, уничтожив Россию как государство и Святую Русь как духовную державу, сеть сможет уничтожить основы иерархического миропорядка и его традиции, осуществить де-иерархизацию путем фрагментации, что и является целью первого этапа трансформации. Выполняя свою разрушительную функцию, сеть готовит приход тотальной тирании, охватывающей все пространства жизнедеятельности человечества: физическое, ментальное (сферу сознания) и духовое. На втором этапе трансформации мироустройства происходит переход от фрагментированной сети через то, что сетевики называют "стяжка", к объединению на жестких тоталитарных принципах. Насаждается агрессивно анти-иерархическое мироустройство, организационной основой которого становится антирархия. В силу своей богоборческой, антихристианской сущности оно означает установление духовного рабства и ведет человечество к духовной гибели, что позволяет назвать этот "новый мировой порядок" танатократия (власть смерти). Как написано в сетевой стратегии, на втором этапе планируется заменить "пришедшее в упадок государство надгосударственными образованиями в политике, экономике и культуре". Целью этого этапа является "интеграция", результатом которой должно стать создание "глобального государства", которое в православии связывают с приходом и воцарением антихриста. Эти два описанных выше этапа можно соотнести с путем апостасии, отступления от христоцентрического мира, организующим началом которого является Иерархия. На ее вершине в душе человека находится Господь, а высшей политической формой государственности является священная монархия, опирающаяся на крепкую семью, которая олицетворяет малую Церковь. Уклад, создающий возможности для спасения к жизни вечной, воплощается в системе жизневластия (Витакратии), которой противостоит нетократии (власть сети), прокладывающая дорогу танатократии (власть смерти). Нетократия соотносится с первым этапом трансформаций, танатократия - со вторым. В сконцентрированном виде суть этих трансформаций и планы тех, кто стремится обратить человечество от жизни к смерти, выражены в словах одного из главных стратегов нового мирового порядка З. Бжезинского, который заявил, что их главной целью является провести народы 
1.     от традиционных религий (т.е. от иерархических цивилизационных и государственных устоев, опирающихся на традиционную религию) 
2.     через национальное самосознание (т.е. через фрагментацию по родо-племенному признаку с помощью сети вне традиционного религиозного и государственного начала) 
3.     к универсальной идеологии (т.е. к глобальной тирании узкого круга правителей мира над большинством, которое больше не идентифицирует себя с традиционной религией, государством и национальностью).

Бытие  определяет  сознание или  о безуспешных  попытках  ретрансляции  сознания.
St63
Аристократ-мыслитель, аналитик  Диоген  поселился  в деревянной  бочке на  берегу  моря  теплого  моря,  принудив себя  питаться  дарами  моря (занялся собирательством). Очевидно,  что  голодал изредка  или  часто,  избавив  себя  от  большого количества болезней  преклонного  возраста.   Избавился от  "журналистов", слуг и  прочих людей   мешавших  думать,  однако  не   потерявших  с  ними  связь  и  посевщахших  их  тогда,  когда  это  было  ему  нужно.
То, что  он  поселился  в  бочке  не  вызывает  сомнение.  Так  как  при  встрече  с  Александром  Македонским  Диоген  попросил  его  не  загораживать  свет  от  солнца, падающего  в  бочку.

Ходорковский,  аристократ (не  зависящий  от  денег),  создатель собственной  империи  человеческих  отношений  на  базе  нефтяной  фирмы.  
Возможно,   ошибаюсь в  том, что  он  сумел  разогнать  одних   людей (угрожая  заменить  их  китайцами)    и  принять на работу  к  себе  других,  согласных  жить  без  профсоюзов,  монитизировал    их   социальные  льготы.
Но  не  ошибаюсь  в  том,  что  Ходорковский уже давно  сидит  в  тюрьме,  его  заставили  освоить  ряд  простейших  "профессий" (укладчика  продукции  в  ящики),  лишили  его свободного  времени,  принудив   выполнять   операции  по  укладке этих  ящиков.  Хотя  можно  было  в  руки  дать  просто  метлу  или  швабру, лопату. Но    "люмпен-пролетарий"   Ходорковский  продолжает  учить   судей,  стремящихся  осудить  его  на  повторный  срок,  осваивает  профессию  адвоката  и  занимается  изучением  философии  на  профессиональном  уровне,  отказался  от карьеры  бизнесмена  и  тем  более  от  карьеры  пролетария,  выполняющего  мелкие  услуги и  получения  денег  за  каждое  свое  движение.
Не  ошибаюсь  в  том,  что  если    многим  из  нас захотели  пришить  новый  срок как  при  Сталине,  то  мы бы  с  "удовольствием" на  него  согласились,  так  как  были  бы  лишены  необходимой   литературы  и  адвокатов.



Раздел новости.
Установлено, что  причиной  появления  хромой лошади  на  проезжей  части являются  террористы.

Сегодня проводится операция  чистые  руки. Можно  подумать что  в другие  дни  проводятся только  грязные операции.



http://www.google.ru/search?client=opera&rls=ru&q=%D0%BB%D0%B8%D1%88%D0%B8%D1%82%D1%8C+%D0%BB%D1%8E%D0%B4%D0%B5%D0%B9+%D1%81%D0%BE%D1%86%D0%B8%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D1%81%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D1%85+%D0%B7%D0%B0%D0%B2%D0%BE%D0%B5%D0%B2%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%B9&sourceid=opera&ie=utf-8&oe=utf-8

Переломные этапы истории европейской философии: теоретико ...
Диапазон вариаций понимания социалистической идеи включает в себя на одном .... плоды его труда и вообще лишить людей труда важнейших социальных завоеваний, ...
www.philosophy.nsc.ru/.../01_GORAN.htm - Сохранено в кэше


Н.А.Бердяев. "О рабстве и свободе человека"
Бесспорно существовали социалистические утопии и в социализме есть утопический элемент. ... Можно разрешить проблему свободы, лишив человека хлеба. .... стран, потерпевших поражение и завоеванных, эмиграции) и у тех, кто боится потерять ...
www.vehi.net/.../032b.html - Сохранено в кэше - Похожие

Олег Шабров. Политический переворот в социалистической революции ...
Вывод основоположников марксизма о необходимости завоевания демократии как первом .... В сущности, речь шла о том, чтобы, с одной стороны, лишить государство его .... а значит, и другими людьми, а в том, чтобы каждый сам управлял собой. ...
shabrov.info/Statji/polmar.htm - Сохранено в кэше

основы  пропаганды  D:\книги\основы_пропаганды\ vest3-7
http://ecoclub.nsu.ru/books/Vest_3-4/vest3-7.htm   Восемь ловушек пропаганды В.Е.Борейко, "Пути и методы природоохранной пропаганды"

СКРЫТОЕ УПРАВЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕКОМ Шейнов Виктор Павлович http://shnurok14.narod.ru/Psih/Hidden/16-2.htm
http://shnurok14.narod.ru/Psih/Hidden/liter.htm

http://shnurok14.narod.ru/Psih/Hidden/3.htm

рекламные  трюки
http://www.advesti.ru/publish/psiholog/241204_ngod/
•	Продать рекламу! Раскрываем профессиональные секреты (2767)
•	Установки и стереотипы в рекламной практике (2542)
•	Внимание! Дети! (10594)
•	Структура мотивации потребителей. AIDA. (15003)
•	Цвет на продажу (8252)
•	Секс в рекламе (11506)
•	Стереотипы зрительского восприятия в рекламной коммуникации (11411)
•	Речевые манипулятивные техники в рекламе (9475)
•	С авторитетом по соседству. Психологические установки в рекламе (7287)
•	Реклама: зимой и летом - разным цветом (5871)
•	Реклама: этнокультурный перекресток (6702)
•	Психология цвета в печатной рекламе (8809)
•	Психология цвета в рекламе (13753)
•	Правила создания рекламных объявлений (6374)
•	Психоанализ в продажах и рекламе (6625)
•	Методы рекламного воздействия (9629)
•	Методы успешной рекламы (9431)
•	Десять секретов создания памятной рекламы (10755)
•	Детская реклама (6049)
•	Реклама ищет союзников (3780)
•	Кратчайший путь к сердцу потребителя (5456)
•	Когда умрет реклама? (3954)
•	Реклама: зимой и летом - разным цветом. (3646)
•	Потребитель, которого нет (3946)
•	Стратегии стимулирования сбыта (9769)
•	Реклама, придуманная машиной (3376)
•	Реклама, сказки и архетипы (9504)
•	Плохая реклама хорошего продукта... (5192)
•	Самые опасные клиенты (4015)
•	Все ли дело в яйцах? (4717)
•	Внимание, пугаю (4770)
•	Успешная реклама. Нужен ли креатив? (5465)
•	Эффективность рекламы (5860)
•	Флегматики предпочитают Бочкарева, а холерики - Балтику (4483)
•	Рекламные трюки (7252)
•	Психологическая экспертиза рекламных сообщений (8276)
•	Психологические аспекты восприятия рекламы потребителем (10168)
•	Агрессивность рекламы зависит от ее восприятия (5251)
•	Осторожно - недобросовестная реклама! (5370)
•	Второе пришествие (3518)
•	Ниже ватерлинии. Падает ли эффективность рекламы? (3729)
•	Проданный смех (4295)
•	Практика алкогольного продвижения (4202)
•	Реклама и менталитет (6291)
•	Почему пропаганда не есть PR, а PR не есть реклама (7771)


Пропаганда сексуального разврата - угроза основе общества18 дек 2009 ... Пропаганда сексуального разврата - угроза основе общества. "Считаю, что лидерам белорусского общества стоит прислушаться к словам тех, ...
wwjd.ru/.../propaganda-seksualnogo-razvrata-ugroza-osnove-obwestva/ - Сохранено в кэше

ред. Шерковин, Ю.А; Розенталь, Э.М; Донцова, В.А и др. Основы социальной психологии и пропаганды Издательство: Коммуна Переплет: твердый; 318 страниц; 1982 г. ISBN: [не указан]; Формат: стандартный Язык: русский На сайте с 13.11.2009 http://www.libex.ru/detail/book335221.html
Понятие "стереотип" впервые введено в оборот известным американским журналистом Уолтером Липпманом в 1922 г. в книге "Общественное мнение", где он определяет стереотип как упрощенное, заранее принятое представление, не вытекающее из собственного опыта человека. http://psyfactor.org/lib/stereotype1.htm
Ссылки:
http://psyfactor.org/propaganda2.htm
http://psyfactor.org/infmanipulat.htm
http://psyfactor.org/infmanipulat2.htm
http://psyfactor.org/lib/stereotype1.htm
http://psyfactor.org/06-10-03.htm
http://psyfactor.org/shiller2.htm
http://psyfactor.org/lib/telegipnoz.htm
http://psyfactor.org/propaganda9.htm
http://psyfactor.org/lib/fedorov12.htm
http://psyfactor.org/propaganda.htm
http://psyfactor.org/propaganda5.htm
http://psyfactor.org/propaganda7.htm
                    http://psyfactor.org/lib/zelinski.htm
                   • Пропаганда Третьего Рейха  http://psyfactor.org/lib/gogun0.htm 
http://psyfactor.org/02-07-2003.htm






Первый шаг по пути Октябряhttp://www.ivcprf.narod.ru/nov/nov_cprf/nov_cprf_091103_/cprf_091103_06.htm
Новости КПРФ Первый шаг по пути Октября
3 ноя 2009 ... Людей пытаются лишить возможности самостоятельно мыслить, ... Поэтому первые шаги по созданию украинского социалистического движения и ...
www.ivcprf.narod.ru/..._/cprf_091103_06.htm - Сохранено в кэше



2009-11-03 
http://www.grach.crimea.com

К годовщине Великой Октябрьской социалистической революции

Великая Октябрьская социалистическая революция, благодаря которой появилось первое в мире социалистическое государство, открыла новую эпоху в истории человечества. Построение социализма, пусть даже с такими трудностями и издержками, как это было в СССР, а затем и образование мирового социалистического лагеря, поставило капиталистическую систему на грань распада и уничтожения. 
Капиталистический строй удалось сохранить благодаря огромным уступкам в пользу трудящихся, освобождению народов Азии и Африки от колониальной зависимости, демократизации политической жизни в развитых капиталистических странах. Это позволило верхушке капиталистического мира несколько сгладить угрожавшие ее господству общественные конфликты и создать иллюзию способности капитализма к развитию на благо всего общества. 
Одновременно правящий класс ведущих капиталистических стран с помощью манипуляций, лжи, разжигания низменных инстинктов и прямого подкупа бюрократической верхушки социалистических государств сумел добиться распада мировой социалистической системы и разрушения Советского Союза. 

Всемирно-историческое значение Октябрьской революции в полной мере стало возможно оценить только сегодня, по прошествии двух десятилетий после уничтожения социалистического строя, разрушения советского государства и распада мирового социалистического лагеря. 
Показательно, что как только окончательно исчез фактор, связанный с существованием СССР и социалистического лагеря, сдерживавший стремление крупной буржуазии к обогащению любой ценой, международные банки и транснациональные корпорации занялись созданием сразу нескольких спекулятивных пирамид на рынках ценных бумаг, сырья и недвижимости. Вследствие этого были созданы непреодолимые препятствия на пути научно-технического прогресса и развития бедных стран мира. Обрушение этих пирамид, возводившихся капиталистами всего мира вопреки элементарному здравому смыслу и даже инстинкту самосохранения, привело к тяжелому экономическому кризису, последствия которого могут принять трагический характер (особенно для стран капиталистической периферии).

Мир входит в период затяжной экономической рецессии, которая будет протекать крайне тяжело. Нас не должен вводить в заблуждение казенный оптимизм апологетов капиталистического строя, пытающихся выдать временную стабилизацию за подъем мировой экономики. При этом развитые капиталистические государства будут пытаться переложить проблемы на страны периферии, а банки и корпорации - вынуждать трудящихся платить за результаты своей бездумной погони за прибылью. Не следует утешаться спешно сфабрикованными фантазиями о том, что кризис якобы уничтожит неэффективные предприятия и отрасли и заставит капиталистов вкладывать средства в научно-техническое развитие. Под угрозой оказались все структуры, лишившиеся доступа к финансовым ресурсам и не имеющие возможности компенсировать эти потери за счет средств государственного бюджета, независимо от того, насколько их деятельность способствовала удовлетворению объективных общественных запросов и потребностей. Вложения в научные исследования и внедрение новых технологий действительно могут значительно возрасти. Однако они будут направлены не на развитие человечества и повышение качества жизни на нашей планете, а на обогащение ведущих банков и корпораций, на увеличение разрыва между развитыми государствами и странами периферии, облегчающего мировой олигархии эксплуатацию большей части человечества.
 Опыт прошлых десятилетий, когда почти все страны мира получали возможность использовать для собственного развития достижения научно-технического прогресса, к несчастью, утратил актуальность. В мире больше нет ни социалистического лагеря, ни мощного социалистического движения, само существование которых вынуждало политическую элиту империалистических государств содействовать подъему развивающихся государств, а на национальном уровне требовать от капиталистов сохранения высоких социальных стандартов даже в период кризиса. Теперь ведущие капиталистические страны и прежде всего США, открыто провозгласившие курс на мировое доминирование, перешли к открытому грабежу "третьего мира", а европейские правительства и американская администрация заставили трудящихся пойти на уступки в интересах корпоративной и банковской верхушки. В результате социальное неравенство, повсеместно возраставшее на протяжении последних двадцати лет, теперь будет увеличиваться значительно более высокими темпами.

Безусловно, это временная ситуация, подобное положение дел в мире сложилось ненадолго. В ряде стран заметны признаки формирования нового социалистического движения благодаря политизации кооперативных и профсоюзных структур, осознавших, что власти ради спасения корпорации могут пойти на беспрецедентное снижение уровня социальной поддержки и отказаться от значительного числа социальных программ. Одновременно в европейских странах происходит радикализация умеренных левых партий, увеличивается популярность политических сил, стоящих на социалистических позициях. Так например марксистская "Левая партия" на недавних парламентских выборах в Германии, где существует система социальных гарантий, превосходящая самые смелые мечты украинских граждан, получила 12 голосов избирателей. А на последних выборах в Дании бывшая коммунистическая партия, оправившаяся после кризиса и раскола, завоевала почти 16 голосов.

Однако не будем себя обманывать: победа социализма вовсе не предопределена. Человечество, как точно сформулировала Роза Люксембург, выбирает между "социализмом и варварством". Да, для того, чтобы человеческая цивилизация продолжила развиваться, необходим переход к социализму. Но мы видим, что мировая олигархия скорее согласится с гибелью культуры и цивилизации, чем откажется от господствующего положения, которое она захватила после уничтожения СССР и разрушения социалистического лагеря. Сопротивление капиталистическому строю, открыто отказавшемуся от идей гуманизма и прогресса даже в качестве идеологического прикрытия, несомненно, будет нарастать. Оно будет включать различные социальные, этнические и конфессиональные группы, протестующие против деморализации общества, уничтожения национальной культуры, неравенства и произвола. Но борьба с капитализмом, как учит нас опыт Великого Октября, может завершиться успехом только в том случае, если возглавляется партией, стоящей на марксистских позициях. Поэтому на коммунистические партии и марксистские организации всех стран мира сегодня ложится огромная ответственность. От их активности и последовательности зависит, получит ли человечество шанс мирно, без войн, без социальных катаклизмов и "скачка назад" (если воспользоваться ленинским термином) выйти из мирового кризиса, или он, как и великая депрессия 30-х годов, вызовет всплеск реакции и завершится катастрофой.

В условиях современной Украины самые крайние реакционные силы получили возможность для масштабной деятельности и существенного влияния на общественное сознание. То, что сегодня происходит в нашей стране, показалось бы невероятными еще пять-семь лет назад. Обыденным явлением стали нацистские марши, собирающие в Киеве и Львове по две - три тысячи человек. Нацистские организации появились и в городах Юго-Восточной Украины, в том числе в Крыму. На телевизионных каналах открыто ведется агитация за реабилитацию гитлеровских пособников, а эфирное время предоставляется их идейным наследникам. Здесь, кстати говоря, хотелось бы вспомнить, какую бурю общественного возмущения вызвало в Великобритании появление на государственном канале лидера Британской Национальной Партии, организации с несравненно более умеренными позициями и призывами, чем, к примеру, "Свобода" Тягнибока, чуть ли не ежедневно обращающегося к украинским телезрителям. Прогрессивные и социально-ориентированные партии мелкой буржуазии фактически были вытеснены с политической сцены, а их лидеры либо канули в политическое небытие, либо занялись обслуживанием олигархических группировок. В результате Компартия Украины оказалась единственной крупной политической силой, противостоящей реакции, которой оказывают содействие и покровительство олигархия и высшая бюрократия, рассчитывающие использовать реакционеров для укрепления собственного господства. Как мы знаем из многочисленных исторических примеров, подобные расчеты обычно заканчиваются тем, что олигархические и бюрократические группировки, рассчитывавшие укрепить собственное положение благодаря сотрудничеству с реакционными силами, сами становятся послушным орудием в их руках.

Опаснее всего то, что украинское общество, судя по всему, плохо осознает опасность происходящего. Возрождение нацизма, ограничение сферы использования русского языка, насильственное втягивание страны в НАТО, курс власти на разрушение восточно-славянского пространства вызывают массовое раздражение и возмущение, но не становятся основой для широкого общественного протеста. Между тем, эти процессы могут завершиться распадом украинского государства. Даже перспектива резкого снижения уровня жизни и массовой безработицы вследствие неспособности руководства страны обуздать алчность олигархической верхушки и оказать эффективное противодействие развитию кризиса не заставляет украинское общество подняться на борьбу за свои социальные права.

Причина этого заключается не в неразвитости и отсталости украинского общества, как нас пытаются убедить апологеты капиталистического строя, утверждающие, что по мере укрепления капитализма в нашей стране якобы постепенно разовьются институты, обеспечивающие твердые социальные гарантии, подобные тем, что существуют в странах Западной Европы и Северной Америки. Это чрезвычайно опасная ложь, направленная на то, чтобы уменьшить общественное недовольство капиталистическими реформами. Напротив, чем дольше украинское государство будет развиваться в условиях капитализма, тем хуже будет становиться положение основной массы его граждан, тем дальше зайдет разрушение оставшейся в наследство от советской эпохи системы социальных гарантий.

 Общество в развитых капиталистических странах выработало моральные нормы, социальные и политические институты, сдерживающие наиболее разрушительные процессы, вызванные развитием капиталистической системы, которая становится все более враждебной культуре, гуманистическим принципам и праву личности на самостоятельное развитие. Как уже отмечалось, эти нормы и институты появились во многом благодаря влиянию мирового социалистического движения.

 В нашей стране капитализм установился в результате уничтожения социалистического строя после распада СССР и мирового социалистического лагеря. А капиталистическая верхушка сформировалась как откровенно паразитический слой, занятый не организацией прибыльного производства, а проеданием и расхищением советского наследства. Поэтому украинский капитализм принял откровенно грабительский характер, что полностью устраивает мировую олигархию, заинтересованную в приобретении контроля над украинскими ресурсами и использовании выгодного геополитического положения Украины. Утверждать, что украинский капитализм сам собой примет более гуманный облик (например, после отстранения от власти одной олигархической группировки и прихода другой) или Вашингтон и Брюссель вынудят украинскую олигархию проводить более ответственную политику, значит, в лучшем случае тешить себя иллюзиями. Но чаще всего подобные рассуждения направлены на сознательный обман украинского общества, которое с помощью манипуляций хотят заставить смириться с разрушением восточнославянского пространства и уничтожением завоеваний Октября.

В наши дни манипуляции общественным сознанием играют огромную роль в жизни любого капиталистического общества, часто превращаясь в главное средство поддержания социальной стабильности и сохранения господствующего положения крупной буржуазии. Еще в конце 60-х годов Эрих Фромм, немецкий марксист, живший и работавший в США, писал: "Мы превращаемся в цивилизацию все большей манипуляции массами". Однако если правящий класс развитых капиталистических стран заинтересован в сохранении достаточно высокого уровня образования и культуры, поскольку это является важнейшим условием научно-технического прогресса, то украинская олигархическая верхушка сознательно использует манипуляции как средство разложения и развращения общественного сознания. Огромные усилия затрачиваются на создание у граждан Украины искаженного представления о собственной истории, на разжигание антироссийской истерии, на дискредитацию социалистических идеалов и клевету на советское государство. Людей пытаются лишить возможности самостоятельно мыслить, навязав им предрассудки и стереотипы, выгодные правящему классу. Это представляет огромную опасность для украинского социалистического движения, поэтому борьба с фальсификациями истории, с антикоммунистическими выступлениями и утверждением националистического мировоззрения должна стать одним из главных направлений нашей деятельности.

Нужно ясно понимать: если мы не сумеем остановить деградацию общества (а для этого нужно прежде всего заставить власть отказаться от нынешней политики в сфере образования и культуры), то Коммунистическая партия Украины и ее союзники окажутся в крайне тяжелой ситуации. Во-первых, борьба за социализм требует высокого уровня политической сознательности масс, - это неоднократно подчеркивал В.И. Ленин. Во-вторых, успешное проведение социалистических преобразований возможно только при условии непосредственного участия трудящихся в управлении государством. А для этого необходимо, чтобы трудящиеся осознавали и разделяли социалистические идеалы и были готовы бороться за них, преодолевая сопротивление внешних и внутренних противников социализма.

Коммунисты не просто опираются на трудящихся и пользуются их поддержкой, они создают условия для того, чтобы трудящиеся сами принимали участие в решении наиболее важных вопросов на всех уровнях, - от управления отдельным предприятием до формирования правительства. Этот принцип непосредственного и деятельного участия трудящихся во власти всегда вызывал злобу у врагов социализма, на протяжении многих лет искажавших и высмеивавших его, прибегая ко лжи и подлогам. Так, В.И. Ленину была приписана даже абсурдная фраза "кухарка может управлять государством". Как известно, Владимир Ильич ничего подобного не говорил. Напротив, в одной из работ, посвященных вопросам социалистического строительства ("Удержат ли большевики государственную власть?"), он писал: "Мы не утописты. Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас же вступить в управление государством". Но одновременно В.И. Ленин требовал "немедленного разрыва с тем предрассудком, будто управлять государством, нести будничную, ежедневную работу управления в состоянии только богатые или из богатых семей взятые чиновники". Сознательные рабочие могут обучиться делу государственного управления и участвовать в решении вопросов государственного строительства, а задача советской власти состоит в том, чтобы активно содействовать этому (ПСС, т. 34, с. 315).

Государство, рожденное Октябрем, сделало реальностью непосредственное участие трудящихся в государственной жизни благодаря работе в профсоюзных и партийных организациях, избранию депутатами Советов всех уровней или превращению в профессиональных чиновников. Даже в последние десятилетия советского государства, когда бюрократия все больше превращалась в закрытую прослойку, присвоившую себе право самовольно определять направление общенационального развития, не считаясь ни с требованиями общества, ни с принципами марксистско-ленинской идеологии, представители рабочего класса обладали несравненно большими, чем сегодня, возможностями для общественно-политической деятельности. И мы идем во власть, чтобы вернуть трудящимся возможность участвовать в государственном управлении, и нам нужно убедительно показать эту перспективу. А для этого нам необходим реалистический план перехода к социалистическим преобразованиям, который должен быть основан на поэтапном восстановлении тех ценностей и идеалов, от которых отказалась нынешняя олигархия.

Речь идет, конечно же, не только об утверждении в общественной жизни принципов социальной справедливости и солидарности, которые, разумеется, имеют первоочередное значение. Однако они в значительной степени утратят смысл или даже примут извращенный характер, если они не будут дополнены подлинной политической демократией и действенной защитой национального суверенитета.

Как известно, крупная буржуазия полностью отказалась от приверженности демократическим нормам еще во время революционных событий 1848 года. Но особенно антидемократический характер (даже по меркам буржуазного государства) приняло олигархическое правление в странах капиталистической периферии, где декорации и ширмы часто отбрасывались, уступая место открытой диктатуре. Современное украинское государство является демократическим исключительно на бумаге. В действительности, политическое и информационное пространство полностью контролируются олигархией, цинично игнорирующей общественное мнение и способной в любой момент перейти к авторитарным формам правления ради сохранения собственного господства. Важнейшая задача коммунистов и их союзников на нынешнем этапе состоит в том, чтобы законодательно ограничить могущество олигархии. Нужно не только направить значительную часть прибыли олигархических группировок на нужды общественного развития, приступить к национализации важнейших предприятий и установить контроль над внешней торговлей. Необходимо вырвать из рук олигархии общенациональные СМИ, запретив собственникам влиять на редакционную политику и обеспечив доступ в информационное пространство противникам капитализма.

Вследствие появления глобальной экономической системы, оказавшейся под контролем сформировавшейся в 50-е - 60-е годы мировой олигархии, крупная буржуазия большинства стран мира (за исключением наиболее развитых капиталистических государств) утратила способность отстаивать национальный суверенитет. Украинская олигархия открыто торгует национальным суверенитетом, строит планы по превращению Украины в полуколонию, находящуюся под управлением Вашингтона.

При этом украинский народ, как и все нации периферийных государств, подвергается угнетению со стороны мировой олигархии, распоряжающейся при содействии и посредничестве украинских олигархических группировок значительной частью национального богатства Украины.

Поэтому борьба украинского народа за социальное освобождение неизбежно будет носить национально-освободительный характер, а ее успех будет зависеть от того, удастся ли опереться на содействие и поддержку братских восточнославянских государств. Сохранение восточно-славянского единства является непременным условием выживания украинского народа, и главной задачей сегодня становится прекращение курса украинской власти на разрушение восточнославянского пространства. Марксисты должны бороться за стратегический союз восточнославянских народов, за восстановление их общего языкового и геополитического пространства.

Нужно честно признать, что у нас сегодня нет необходимых сил, чтобы вести на общенациональном уровне успешную борьбу за установление подлинной демократии и прекращение курса, угрожающего территориальному единству и национальному суверенитету украинского государства. Нам, по выражению В.И. Ленина, необходим "массовый союзник", а для его формирования нам нужно привлечь на свою сторону мелкобуржуазные слои и то часть рабочего класса (к сожалению, чрезвычайно большую), которая не разделяет социалистических идеалов. Добиться этого можно, лишь учитывая реальную общественную ситуацию, используя марксистско-ленинскую теорию для анализа динамики общественного развития, основывая свою политическую деятельность на марксистско-ленинских принципах, избегая любых компромиссов, которые предполагают хотя бы временный отказ от них.

Различия между украинскими регионами, и без того значительные в силу объективных исторических обстоятельств, продолжают увеличиваться вследствие атомизации украинского общества и политики олигархической верхушки, сознательно разжигающей межрегиональные, межконфессиональные и межэтнические конфликты. Поэтому первые шаги по созданию украинского социалистического движения и объединения всех противников олигархии необходимо сделать на региональном уровне.

И здесь особая роль будет принадлежать Крыму, обладающему правами и полномочиями, зафиксированными в Конституции АРК, позволяющими существенно ограничить олигархическое господство.

В той ситуации, которая сложилась сегодня в стране, практическое воплощение положений Конституции Крыма становится для коммунистов Автономии задачей-минимумом. Реализовав право Автономии на финансовую и экономическую самостоятельность, крымское общество может покончить с влиянием олигархических и бюрократических группировок, приступить к эффективной борьбе с коррупцией, превратить общественные потребности и интересы в основу социально-экономического развития. Практическое воплощение полномочий, связанных с выработкой внешнеполитических и внешнеэкономических решений, позволит Крыму остановить курс власти на втягивание Украины в НАТО и создать значительные препятствия для перехода экономического пространства страны под контроль транснациональных корпораций. Сотрудничество АРК с регионами России и Белоруссии заложит фундамент для установления отношений стратегического партнерства между восточно-славянскими государствами.

Без сомнения, реализация Конституционных полномочий АРК позволит изменить к лучшему и ситуацию на общенациональном уровне. Однако это станет возможно лишь в том случае, если жестко отстаивать важнейшие Конституционные права Крыма, заставляя центральную власть уважать и соблюдать закон, а не довольствоваться полумерами вроде требования надписей на русском языке на лекарствах, как это делают деятели, опасающиеся конфликта с олигархической верхушкой.
Как указывал В.И. Ленин, наша задача состоит не в том, чтобы как можно лучше устроиться при капитализме. Мы боремся за установление социалистического строя, который, согласно ленинскому определению, будет основан на переходе "всех средств производства в собственность всего общества и замену капиталистического производства производством по общему плану в интересах всех членов общества". И ни в коем случае нельзя допускать подмены этой великой цели, достижение которой откроет новую эпоху в человеческой истории, разного рода суррогатами вроде построения гуманного капитализма, называемого "скандинавским" или "австрийским" социализмом. Стремление заменить социалистическое строительство улучшением капитализма не имеет ничего общего с марксистско-ленинской теорией. Построить "гуманный капитализм" сегодня никому не удастся. Более того, в тех странах, где он существует, в ближайшие десятилетия он неизбежно окажется под угрозой уничтожения и сменится диктатурой корпоративной и банковской верхушки, если в мире вновь не возникнет влиятельного социалистического движения, выступающего за социалистические преобразования. Впрочем, Украину в этом случае ждет намного более печальная судьба, чем страны Скандинавии. Поэтому нам сегодня крайне необходимо объединение левых сил, всех сторонников социализма, готовых объединяться не на базе политической конъюнктуры, а на основе марксистско-ленинских принципов для совместной борьбы за построение социализма. Нам нужно разбудить общество, показать людям, что борьба за социальные права и гарантии неотделима от борьбы за социалистические преобразования, за утверждение идеалов Великого Октября. Перед нами долгий и чрезвычайно трудный путь к социализму, который коммунисты обязаны пройти до конца ради спасения человеческой культуры и цивилизации. И для нас, крымских коммунистов, первым шагом на этом пути станет реализация Конституционных полномочий нашей Автономной Республики.

Л.И. Грач, народный депутат Украины, первый секретарь Крымского рескома КПУ

Cоздание виртуальных  объектов и  манипулирование ими  в афганской
войне (и не только)
Логика пропагандистской войны
http://www.compromat.ru/page_11323.htm
"Русский журнал", 26.11.2001,  http://www.russ.ru/  "Логика пропагандистской войны. Cоздание виртуальных объектов и манипулирование ими в афганской войне (и не только)"
Георгий Почепцов,
доктор филологических наук, профессор


          
          Война  слов  и  образов  не  подчиняется  привычной  логике.   Она
развивается   по   своим   собственным   законам.   Например,   сейчас  один
нью-йоркский  издатель  опубликовал  путеводитель  по  Нью-Йорку.  Он  долго
думал,  сохранять  ли  на  обложке  отсутствующие сегодня в действительности
башни  торгового  центра.  Решив  оставить  их  на память, он оказался прав.
Путеводитель  идет   нарасхват,  несмотря   на  высокую   цену.  Виртуальная
действительность оказалась нужнее и важнее реальной.
(Точно также  в  на  Красной  площади  убрали  лобное  место, 
хотя  оставили  название "Красная от крови площадь" - пометка st63)

          

          М.Маклюэн писал, что в истории человечества еще не было  подобного
периода,  когда  огромное  число   людей  специализируется  на   манипуляции
сознанием. Маклюэн писал это достаточно  давно. С тех пор число  таких людей
еще  больше  увеличилось.  Тем  более  их  активность возрастает в кризисные
периоды, как при нынешней антитеррористической операции.

          В момент  встречи Горбачева  и Рейгана  пресс-служба Белого  дома,
боясь,  что   Горбачев  произведет   лучшее  впечатление   на   журналистов,
заготовила  высказывания  Рейгана,  которые  он  якобы  произносил  во время
встречи (Nelson  W.D. Who  speaks for  the President?  The White House Press
Secretary from  Cleveland to  Clinton. -  Syracuse, 1998).  Нечто вроде "мир
стал  дышать  спокойнее,  после  того  как  мы  поговорили". Эти виртуальные
фразы, в реальности их  не было, и стали  в дальнейшем цитируемыми. То  есть
"неправда" победила "правду".

          Сегодня  для  работы  с  реальным  пространством привлечены лучшие
"спецы" в  области пространства  виртуального. С  одной стороны,  из области
создания  развлечений,  с  другой,  из  области  экономической,  связанной с
продвижением товаров, ведь такие понятия,  как бренд или репутация, несут  в
себе  большую  экономическую  ценность,  которая  часто  превышает стоимость
физических активов.

          Происходит   существенное   перемещение   специалистов   из  сферы
развлечений или  рекламы в  сферу политики.  Карл Роув,  являющийся одним из
ближайших  помощников  Буша,  встретился  с  представителями  Голдливуда  11
ноября 2001. 50  продюсеров и специалистов  по созданию имиджей  повели речь
об имидже США в военном контексте. Причем сделали это в воскресенье.

           

          Странным   образом,   большинство   собравшихся   принадлежат    к
демократам и активно  работали против Буша  в период предвыборной  гонки, но
сегодняшняя  ситуация  собрала  их  вместе.  На  встрече подчеркивался и тот
момент,  требующий  постоянного  освещения  в  СМИ,  что  действия   Америки
являются  ответом  на  гибель  почти  пяти  тысяч  ее  граждан. Вторая четко
прозвучавшая характеристика состоит  в том, что  война должна подаваться  не
как  война  против  мусульман,  а  против  преступников,  убивших безоружных
людей.  Среди  привычных  идей  -  участие  артистов  в  поездках к военным,
обновление  фильмофонда   в  войсках,   создание  роликов   для  показа   по
телевидению  и  перед  сеансами  в  кино.  Все это понятные нам предложения,
поскольку отображают стандартные отношения  искусства и войны, знакомые  нам
со  времен  прошлых  войн.  В   рамках  встречи  также  было   рекомендовано
позиционировать  Америку  в  качестве  самой  щедрой  страны в мире, которая
накормила и одела миллионы, не  требуя ничего взамен. Интуитивно автор  этой
идеи,  Дж.Валенти,  являющийся  председателем  Ассоциации кино, опирается на
правило введения более широкого позитивного контекста, который в  результате
не дает порождать более конкретные отрицательные интерпретации.

          В  целом  К.Роув  подчеркнул,  что  он  услышал не меньше 20 новых
идей.  При  этом  правительство   принципиально  не  навязывало   участникам
собрания будущего содержания их работ. Правда это или нет, но такая  реакция
связана с мнением,  высказанным в прессе,  что правительство возвращается  к
управлению киноиндустрией, как это было  во время Второй мировой войны.  Сам
он подчеркнул такие сферы, где возможно пересечение интересов:

          -  создание  качественного  обращения  к  американцам,  чтобы  они
выступили в роли волонтеров различного рода;

          - организация досуга и поддержки американских военных и их семей;

          -  разъяснение  того,  что  это  глобальный  конфликт,   требующий
глобальных решений, а не столкновение национального порядка;

          - помощь в поддержке детей и семей в эти неопределенные времена.

          Киноиндустрия,  являющаяся  существенным  элементом  бизнеса  США,
оказалась  готовой  повернуться  лицом  к  новым  реалиям,  хотя  вроде   бы
виртуальный  мир  является  самым  отдаленным  от  мира  реальности.  Но   в
критические периоды  виртуальный и  реальный мир  смыкаются более  серьезно,
чем  когда  бы  то  ни  было.  Поскольку  реальное  становится  виртуальным,
поскольку  могут  исчезать  даже   человеческие  жизни,  то  и   виртуальное
становится столь же значимым,  как реальное (например, вынесение  армейского
знамени из окружения).

          Объекты  виртуальной  реальности  -  а человечество сталкивается с
ними,  сколько  себя  помнит,  -  характеризуются  героизацией  и личностной
окраской. И кино,  и мифы, и  литература дают нам  именно такие типажи.  Это
долговременные  информационные  продукты.  Ее  еще  можно  назвать   тяжелой
артиллерией.  Если  газетная  статья  умирает  на  следующий  день,  то кино
практически не умирает. Скорее - исчезает зритель, но на смену ему сразу  же
приходит новое поколение. Вспомним,  что ожидающейся смерти кино  советского
периода  не  произошло.  Его  все  равно  смотрят  - или новый зритель, или,
по-другому, зритель старый.  Вычеркивание его идеологического  компонента не
уничтожило компонента  художественного, хотя  в то  время нам  казалось, что
идеология  является  определяющей  составляющей  этого  кино.  Кстати,   США
побеждает СССР в перестройке (умов) именно за счет долговременного  продукта
(кино, литературы  и под.).  Как долговременный  информационный, а  не чисто
вещевой продукт воспринимались  нами и другие  объекты того мира  (например,
шариковые ручки или джинсы).

          

          Приведем  некоторые  закономерности,  характеризующие используемый  тип воздействия.

         #Правило 1: Факт должен вводиться сразу с интерпретацией#
http://www.compromat.ru/page_11323.htm


          Америку  вообще  характеризует  порождение  интерпретаций,  а   не
фактов.  Самым  простым  видом  интерпретации  является выбор того или иного
вида вербального  обозначения, например,  не война,  а "антитеррористическая
операция", что сразу задает справедливость этого военного действия, а  также
его  ограниченный  характер  (в  отличие  от  всеобъемлющей  войны). Сходным
образом  Россия  избрала  для  описания  своих  противников  в Чечне термины
"боевики"или "бандформирования". При этом  ни разу заголовок, например,  CNN
не обходится  без слова  "террор", что  говорит о  сознательной подсказке со
стороны специалистов  по психологическим  операциям. Как  известно, в период
войны  в  Персидском  заливе  эти  специалисты присутствовали в команде CNN.
Наверняка, эта ситуация повторяется и сегодня.

         #Правило  2:  Появление   отрицательного  факта  должно   сниматься
(корректироваться) положительной интерпретацией#

          Потери среди мирного населения  замалчивались, когда же они  вышли
на первые  страницы, руководство  CNN потребовало  давать их  только на фоне
повтора того, что в США  погибло почти пять тысяч мирных  жителей. Последняя
информация  введена  на  более  сильных  основаниях  с  четко   выработанной
доминирующей оценкой к  ней, поэтому она  позволяет затормозить ненужное,  с
точки зрения коммуникатора, реагирование получателя информации.

         #Правило 3: Появление одного отрицательного факта позволяет  заодно
предать гласности и другой отрицательный факт#

          Это  известный  закон  спин-докторов  прозвучал  в  этот  период в
Англии, когда спин-доктор правительства  Дж.Мур после первых секунд  падений
башен в Нью-Йорке разослала меморандум, подчеркивающий, что в этой  ситуации
можно  предать  гласности  некоторые  свои  отрицательные события. Публика в
этом  случае  все  равно  отреагирует  однократно,  если  же  сообщения   об
отрицательных событиях делать дважды, последует и многократная реакция.

         #Правило   4:    Одновременное   нахождение    в   поле    внимания
отрицательного  факта  и  положительного   факта  затрудняет  у   получателя
информации выработку четко однозначного отношения#

          Данное  явление   наиболее  активно   используется  в    афганской
кампании.  Это   бомбежки  с   одновременным  сбрасыванием   продуктов,  это
посещение  мечети  Бушем,  этот  тот  или  иной  уровень  поддержки войны со
стороны  других  арабских  государств.  Человек  находится в замешательстве,
поскольку получает противоречивые сообщения.

         #Правило 5: Аргументация строится на нужной интерпретации, а не  на
факте#

          Основным приемом воздействия при  этом становится перевод факта  в
тот  тип  интерпретации,  который  нужен  коммуникатору,  без  учета  других
возможных   интерпретаций   неоднозначного    факта.   Например,    Би-Би-Си
демонстрирует фильм, повторенный каналом "1+1", где привязывает биотеррор  к
бен Ладену  или Ираку.  Однако сегодня  уже и  сами американцы признают, что
скорее всего источник  заражения - внутренний.  Но в данном  случае из факта
выводят нужную интерпретацию. И работают уже исключительно с ней.

         #Правило   6:   Необходимо   использовать   каналы    коммуникации,
приближенные к объекту воздействия#

          США  активно  выходят  именно  на  арабские  телеканалы, поскольку
виртуальный  мир  всегда  национально  окрашен.  Арабский мир имеет тридцать
спутниковых  телеканалов.  Если  раньше  США  считали,  что  они не выражают
общественного  мнения,  поскольку  связаны  с  государством,  то  теперь все
переменилось.

          Сегодня пресс-секретарь Ари Флейшер использует в своих  ежедневных
брифингах  цитаты  из  арабских   источников,  например,  такую  цитату   из
иорданской газеты: "То, что сейчас имеет место под руководством бен  Ладена,
является подлинным бедствием для исламского мира".

         #Правило  7:  Следует  навязать  общественному  мнению свое видение
характеристик противника, его образа#

          Виртуальный    мир    становится    все    важнее    и    весомее.
Сконструированные  объекты  оказываются  более  удобными  для   воздействия,
поскольку  обладают  только  теми  свойствами,  которые  на  данный   момент
необходимы. Один  из специалистов  по стратегии,  работавший в избирательный
период в команде Буша-старшего  (Дж. Карвилл), подчеркивал, что  "публика не
может реагировать на  то, чего она  не знает. Вы  не должны думать,  что они
знают нечто  иное, если  вы не  сообщили им  этого" (цит.  по: D"Allessandro
D.F. Brand  Warfare. 10  rules for  building the  killing brand.  - New York
etc., 2001. - Р. 116-117). Публика  знает только и исключительно то, что  ей
сказали, и  ничего другого.  Интерпретация политика  навязывается публике, и
тем самым речь начинает идти только об этом, о виртуальной реальности, а  не
о подлинных проблемах. И в  подобном случае очень трудно уйти  от введенного
ранее понимания.

         #Правило  8:  Навязывание  точки  зрения  может происходить за счет
отсылки  на  исторические  объекты  (любые  прошлые ситуации, по отношению к
которым общество уже выработало четкие оценки)#

          Это, с  одной стороны,  облегчает работу  пропагандиста, поскольку
идет  привязка  к  тем  образам,  которые  уже  хранятся  в памяти массового
сознания.  С  другой,  перед  нами,  несомненно,  эмоциональный  тип  выдачи
информации,  который  обладает  огромными  преимуществами  по  эффективности
воздействия. По  этой причине  Буш-отец называл  Саддама Хуссейна, например,
"арабоговорящим Гитлером",  войны в  Боснии-Герцеговине и  Косово начинались
из-за  привязки  сербов  к  фашистам,  этническим  чисткам  и   концлагерям.
Советские генсеки  отсылали наше  восприятие к  образу Ленина,  американские
президенты (особенно демократы) - к образу Кеннеди.

          В  афганской  войне  возник  образ  "джихада",  с одной стороны, и
"крестовых  походов"  -   с  другой.  Это   заставило  США  начать   активно
вычеркивать такое  понимание, чтобы  не усугублять  ситуацию противостояния,
ведь  тогда  от  США  должны  отойти  другие  мусульманские  страны. Кстати,
известный  писатель  Салман  Рушди  напомнил  в "Гардиан", что речь все-таки
идет о войне с исламом. Но  при этом он призывает задуматься: может  быть, в
наших имеющихся  бедах не  всегда виноваты  именно американцы?  - что  также
вносит новый акцент в дальнейшее возможное развитие именно  пропагандистской
войны.

          

         #Правило 9:  Чем больше  негативной/позитивной детализации  объекта
получает массовое сознание, тем больше будет удален/приближен этот объект#

          Население жадно впитывает любую информацию о поп-звездах,  включая
их любимый  фрукт или  время года.  Существенной проблемой  для США является
удержание  населения  в  состоянии  поддержки военных действий. Удивительным
способом им помогла  в этом сибирская  язва, которая продлила  напряжение на
гораздо более длительный срок, чем это бывает после начала боевых  действий.
При  создавшемся  напряжении  любая   техногенная  катастрофа  типа   гибели
аэробуса сразу включает  в действие механизмы  паники, поскольку ударяет  по
еще не затянувшимся ранам. Талибан получает максимум негативного  освещения,
что в принципе  не оставляет места  для любых иных  сообщений. Чтобы достичь
этого, США препятствовали  распространению по своим  телеканалам выступления
бин  Ладена,  придумав  для  этого  оправдание,  яобы  там может содержаться
закодированное послание его сторонникам.  Эте же слова произносили  и власти
Великобритании.

         #Правило 10: Победителем является  тот, кто раньше других  заявил о
своей победе.  Соответственно, "справедливую"  войну ведет  тот, кто  первым
убедит общественное мнение в своей справедливости#

          Это  правило  отражает  роль  масс-медиа.  По  результатам   одних
теледебатов, в США выкристаллизовалось следующее: сначала массовое  сознание
признало  победителем   одну  сторону,   но  другая   сторона  была    лучше
подготовлена  к  освещению  ситуации  постфактум,  она  включила  в действие
авторитетные  фигуры,  которые  выступали  на  ее  в  стороне.  В результате
социология  продемонстрировала,  что  победителем  в  дебатах  была признана
другая  сторона.  То  есть  реакция  непосредственно  после просмотра и чуть
позже отличались.

          В связи с тем, что США воюют не против регулярной армии, а  против
сети, которая существует  в невидимом состоянии  и может проявиться  в любом
месте,  американские  аналитики  стали  думать  о  новом типе информационной
борьбы именно с сетью.  И Дж.Арквилла, преподаватель военно-морской  школы и
аналитик  Пентагона,  предложил  среди  прочего  такие  правила,  которые мы
допишем к нашему списку:

         #Правило 11. Выберите из  сети одного безобидного дурака  и начните
относиться  к  нему  с  преувеличенной  серьезностью,  что  даст возможность
рассматривать его как самого важного игрока#

         #Правило  12.  Контролируйте  истории,  которые порождаются в сети,
поскольку в них содержится обоснование того,  кто прав и кто виноват, в  них
задаются причины и порядок жизни, они строятся в терминах "мы - они"#

          Последние   правила   очень   хорошо   применяются   и  в  обычной
политической  войне,  свидетелями  которой  мы  часто  бывали,  особенно   в
предвыборный период.

          Масс-медийная война  ведется не  менее напряженно  именно по  этой
причине,  поскольку   победителем  будет   признан  тот,   кто  победит    в
символическом пространстве.

Адорно Т. Исследование авторитарной личности
ОГЛАВЛЕНИЕ
Теодор Адорно и его концепция авторитарной личности (В.П. Култыгин.)Т. Исследование авторитарной личности  http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Sociolog/Adorno/index.php


Религиозные представления по материалам интервью (Перевод М.Н. Попова и М.В. Кондратенко) ........... 247
А. Введение............................. 247
B. Общие наблюдения ...................... 250
С. Специфические выводы ................... 253
1. Функции религии у людей с предрассудками и без них............. 253
2. Вера в Бога, но не в бессмертие ....................256
3. Нерелигиозные и лишенные предубеждений ...........259
4. Религиозные и лишенные предубеждений .................263
Примечания
Типы и синдромы. (Перевод М.Н. Попова и М.В. Кондратенко)....................265
А. Исходные данные........................ 265
В. Синдром лиц с предрассудками ............................ 274
1. Поверхностное неприязненное чувство .....................275
2. Конвенциональный синдром....................278
3. Авторитарный синдром ................................281
4. Бунтовщик и психопат ...................................285
5. "Фантазер" ...............................................288
6. "Манипулятивный тип".............................. 291
Синдромы свободных от предрассудков ................... 295
1.	"Закостенелый" свободный от предрассудков ...........296
2. "Протестующий" свободный от предрассудка .............. 298
3. "Импульсивный" свободный от предрассудков ...................301
4. "Непринужденный", лишенный предрассудков................. 304
5. Врожденный либерал ..............................307
Примечания.............................................310

Психологическая техника в речах Мартина Лютера Томаса по радио. (Перевод М.Н. Попова и М.В. Кондратето)
1. Личностный элемент - самохарактеристика агитатора .....312
Вводные замечания..............................312 
Трюк "одинокий волк" ..............................314
Трюк "освобождения от чувств" .....................316
Трюк "преследуемая невинность" .................319
Трюк "неутомимость" ...........................320
Трюк "посланец"................322
"Большой маленький человек" .............................................................324
Человеческий интерес...........................................................................327
"Доброе старое время" ........................................................................328
2. Метод Томаса ........................................................................ 330
Вводные замечания............................................................................... 330
Трюк "движение" ................................................................................. 332
Техника "бегства от мысли" .................................................................333
"Слушайтесь своего вождя" .................................................................336
Экскурс в технику "Fait accompli" ........................................................340
Трюк единства ......................................................................................343
Демократическая маска........................................................................ 345
"Если бы вы тольиа знали" ...................................................................348
Трюк "грязное белье"........................................................................... 351
Трюк "содрогание от ужаса" ...............................................................354
Трюк "последний час" .........................................................................356
Трюк "черная рука" (тайное судилище) Feme ......................................358
"Давайте будем практичными!" .......................................................... 360
3. Религия как средство ........................................................ 364
Вводные замечания ...............................................................................364
Техника "языка" ...................................................................................366
Техника разложения ..............................................................................368
Трюк "овцы" и "козлища" ...................................................................371
Трюк "личный опыт" ...........................................................................373
Антиинституционный трюк ..................................................................376
Антифарисейский трюк ........................................................................378
Религиозные отвлекающие маневры в действии ...................................380
Трюк "вера наших отцов".....................................................................382
4. Идеологическая травля ..................................................... 384
Вводные замечания...............................................................................384
Имидж коммунизма ..............................................................................385
Трюк "коммунист и банкир" ................................................................387
Нападки на правительство и президента ...............................................391
Трюк "возьми свою постель и ходи" ....................................................394
"Евреи идут"......................................................................................... 396
Трюк "проблемы" .................................................................................398
Позиция Томаса в отношении внешней политики ................................400
Заключительные замечания ..................................................................403
Примечания ..........................................................................................404

Ссылки  по интернету
Религиозные представления по материалам интервью (Перевод М.Н. Попова и М.В. Кондратенко) ........... 247
А. Введение............................. 247
B. Общие наблюдения ...................... 250
С. Специфические выводы ................... 253
1. Функции религии у людей с предрассудками и без них............. 253
2. Вера в Бога, но не в бессмертие ....................256
3. Нерелигиозные и лишенные предубеждений ...........259
4. Религиозные и лишенные предубеждений .................263
Примечания
Типы и синдромы. (Перевод М.Н. Попова и М.В. Кондратенко)....................265
А. Исходные данные........................ 265
В. Синдром лиц с предрассудками ............................ 274
1. Поверхностное неприязненное чувство .....................275
2. Конвенциональный синдром....................278
3. Авторитарный синдром ................................281
4. Бунтовщик и психопат ...................................285
5. "Фантазер" ...............................................288
6. "Манипулятивный тип".............................. 291
Синдромы свободных от предрассудков ................... 295
1. "Закостенелый" свободный от предрассудков ...........296
2. "Протестующий" свободный от предрассудка .............. 298
3. "Импульсивный" свободный от предрассудков ...................301
4. "Непринужденный", лишенный предрассудков................. 304
5. Врожденный либерал ..............................307
Примечания.............................................310
Психологическая техника в речах Мартина Лютера Томаса по радио. (Перевод М.Н. Попова и М.В. Кондратето)
1. Личностный элемент - самохарактеристика агитатора .....312
Вводные замечания..............................312 
Трюк "одинокий волк" ..............................314
Трюк "освобождения от чувств" .....................316
Трюк "преследуемая невинность" .................319
Трюк "неутомимость" ...........................320
Трюк "посланец"................322
"Большой маленький человек" .............................................................324
Человеческий интерес...........................................................................327
"Доброе старое время" ........................................................................328
2. Метод Томаса ........................................................................ 330
Вводные замечания............................................................................... 330
Трюк "движение" ................................................................................. 332
Техника "бегства от мысли" .................................................................333
"Слушайтесь своего вождя" .................................................................336
Экскурс в технику "Fait accompli" ........................................................340
Трюк единства ......................................................................................343
Демократическая маска........................................................................ 345
"Если бы вы тольиа знали" ...................................................................348
Трюк "грязное белье"........................................................................... 351
Трюк "содрогание от ужаса" ...............................................................354
Трюк "последний час" .........................................................................356
Трюк "черная рука" (тайное судилище) Feme ......................................358
"Давайте будем практичными!" .......................................................... 360
3. Религия как средство ........................................................ 364
Вводные замечания ...............................................................................364
Техника "языка" ...................................................................................366
Техника разложения ..............................................................................368
Трюк "овцы" и "козлища" ...................................................................371
Трюк "личный опыт" ...........................................................................373
Антиинституционный трюк ..................................................................376
Антифарисейский трюк ........................................................................378
Религиозные отвлекающие маневры в действии ...................................380
Трюк "вера наших отцов".....................................................................382
4. Идеологическая травля ..................................................... 384
Вводные замечания...............................................................................384
Имидж коммунизма ..............................................................................385
Трюк "коммунист и банкир" ................................................................387
Нападки на правительство и президента ...............................................391
Трюк "возьми свою постель и ходи" ....................................................394
"Евреи идут"......................................................................................... 396
Трюк "проблемы" .................................................................................398
Позиция Томаса в отношении внешней политики ................................400
Заключительные замечания ..................................................................403
Примечания ..........................................................................................404




Создание  сайта

Саморегулирование Рунета закончилось
http://www.agentura.ru/press/about/jointprojects/ej/runetrules/

webmaster@agentura.ru
љ Агентура, 2000-2004 гг.
  Пишите нам

Саморегулирование Рунета закончилось
Андрей Солдатов 

Законопроект о регулировании Интернета, вынесенный на днях Минюстом на общественное обсуждение, если будет одобрен, полностью исключит одну из ключевых сфер деятельности российской сети из этого самого общественного обсуждения. Регистрация доменов окажется под контролем Минсвязи и спецслужб.

Прежде всего, следует оговориться, что таргет-группа, на которую нацелен проект, достаточно четко обозначена - это владельцы сайтов, но не их пользователи. В проекте нет никаких следов тех традиционных "страшилок", которых ждут от Кремля последние несколько лет - всеобщего контроля над пользователями, требования паспорта на входе в интернет-кафе и проч.

Кроме того, несмотря на предлагаемый проектом семилетний тюремный срок за взлом госсайтов, хакер, которому удастся уронить kremlin.ru, не попадет под действие закона. В законе ясно сказано, что сажать будут только за обрушение "критически важных объектов", под которыми следует понимать те сайты, нарушение деятельности которых повлечет "ухудшение безопасности жизнедеятельности населения", причем на длительный срок. Вряд ли найдется прокурор, который сможет доказать, что взлом президентского сайта способен как-то отразиться на жизнедеятельности населения.

Российскую государственную машину вовсе не привлекает тотальный и ежедневный контроль над всеми пользователями Интернета в том старомодном стиле, который реализован лишь в Центральной Азии и еще нескольких государствах Ближнего Востока.

В полном соответствии с теорией нового общественного пакта с населением, власть обеспечивает себе контроль над несколькими ключевыми сферами, не тревожа обывателя раздражающими (и часто бессмысленными) мерами контроля, которые так бесили даже самых лояльных советских граждан во время застоя.

Однако в тех областях, которые власть интересуют, правила меняются, причем даже сам характер изменений выводится за рамки обсуждения. Как часто бывает с подобными инициативами, самые опасные новшества прописаны в конце текста и никак не связаны с общим содержанием. Хотя проект закона называется "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации по вопросам обеспечения безопасности использования государственных информационных ресурсов", два последних и самых важных пункта не имеют к государственным ресурсам никакого отношения - это пункт об обязанностях провайдеров при проведении оперативно-розыскных мероприятий (ОРМ) и пункт о национальных доменах.

При этом пункт об ОРМ лишь утверждает уже существующую практику: не является большим секретом тот факт, что в настоящее время в соответствии со статьей 11 Закона о милиции правоохранительные органы для оперативно-розыскных мероприятий вправе требовать от провайдеров "любую информацию, которая не относится к специальным видам тайны", что и делают органы МВД, получая данные об IP-адресах клиентов просто по звонку. Возбуждения уголовного дела, а тем более решения суда для этого не требуется.

Точно также провайдеры идут навстречу МВД при блокировании ресурсов. Основная опасность этого проекта - в пунктах, которые собираются внести в закон "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" (кстати, принятом только в 2006 году) и которые меняют порядок существования национальных доменных имен.

Фактически совершается мини-революция - если раньше вопросы регистрации доменов решались путем саморегулирования, специальными органами интернет-общественности (в нашей стране - сначала РОСНИИРОСом, а с 2006 года Координационным Советом национального домена, учредителями которого стали четыре общественные организации, но не государство), то теперь это будут совсем другие ведомства - Минсвязи и ФСБ.

Цитирую проект: "Правила регистрации доменных имен в национальных доменах Российской Федерации согласовываются с федеральным органом исполнительной власти в области связи и федеральным органом исполнительной власти, уполномоченным в области обеспечения безопасности". Любопытно, что впервые спецслужбам дается право вмешательства в структуру Интернета, не стесненное рамками обеспечения безопасности - Министерство связи (хотя бы профильное ведомство) и ФСБ на равных будут определять правила для доменного пространства.

При этом к выработке этих правил не будет допущена даже та общественность, которая считается таковой по версии Кремля - то есть Государственная Дума, поскольку законопроект устанавливает не сами правила, а то, что они будут определяться двумя ведомствами. 

Таким образом, впоследствии будет достаточно ведомственной инструкции, подписанной связистами и чекистами, чтобы порядок регистрации доменных имен был дополнен, к примеру, обязательным периодом рассмотрения заявки (что предполагает, в свою очередь, отдельный штат рассматривателей) или аттестацией/проверкой владельцев сайтов через определенный срок (видимо, именно так стоит понимать фразу "правила должны включать ... порядок аннулирования регистрации доменных имен в случаях выявления нарушения законодательства").

Кстати, даже проштрафившиеся газеты можно закрыть, но не лишить их названия, и этот порядок определен федеральным законом, а не "правилами регистрации газет", согласованными с Минсвязи и ФСБ. То, что при этом новые правила должны обеспечить полную прозрачность владельцев доменов, уже является общим местом.

Этот новое понимание того, как теперь должен работать Интернет, подтверждается и пояснительной запиской, где подчеркивается, что "действующий механизм саморегулирования в этой сфере не способен обеспечить защиту личности, общества и государства в условиях анонимности".

Судя по всему, авторы законопроекта собираются разом убить двух зайцев: изжить как анонимность, так и механизм саморегулирования.

Опубликовано в "Ежедневном журнале" 1.10.2009






 nordcop 
Получил два высших образования: с отличием закончил физический факультет Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова (1993) (на последних курсах университета стал финансовым директором ТОО "Военная финансово-инвестиционная компания" 1990-1992В 1992 году Дерипаска стал брокером на Российской товарно-сырьевой бирже (РТСБ). Олег еще учился на физфаке МГУ, когда возглавляемая им компания "Алюминпродукт" начала покупку акций Саянского алюминиевого завода 
И все трудом в поте лица. Путинская шавка, видимо считает всех идиотами, когда несет эту херню. 
http://anonymouse.org/cgi-bin/anon-www.cgi/http://www.grani.ru/Politics/Russia/yukos/d.172480.html
 sssergov 
"Я могу отчитаться за каждый заработанный мною доллар, кроме первых пяти" 
"Я могу отчитаться за каждый заработанный мною доллар, кроме первых пяти". Если я не ошибаюсь, эта фраза принадлежит Рокфеллеру. Отличие наших совковых олигархов от западных в сумме, за которую они не могут отчитаться. У наших она как минимум в тысячу раз больше. Поэтому наши дерипаски по сути ничем не отличаются от ходорковских. Ведь совершенно не важно сколько каждый из них спи...дил, в качестве начального капитала, 5 тысяч долларов или 5.5 тысяч долларов. Их беда в том, что они разбогатев, забыли про гэбэшников. "Головокружение от успехов" сыграло с ними злую шутку. Тот у которого "головокружение" было особенно сильным, загремел за решётку. После этого остальные отличники-комсомольцы поняли, что надо заняться привычным комсомольским делом- с комсомольским задором лизать гениталии генсекам. 

Пропаганда
http://bse.sci-lib.com/article093385.html
 (лат. propaganda - подлежащее распространению, от propago - распространяю), распространение политических, философских, научных, художественных и др. взглядов и идей с целью их внедрения в общественное сознание и активизации массовой практической деятельности. Основные элементы процесса Пропаганда: её субъект (социальная группа, интересы которой выражает Пропаганда), содержание, формы и методы, средства или каналы Пропаганда (радио, телевидение, печать, система лекционной Пропаганда и т.д.), объект (аудитория или социальные общности, которым адресована Пропаганда). Решающим для понимания процесса Пропаганда являются социальные интересы её субъекта, их соотношение с интересами общества в целом и отдельных групп, к которым обращена Пропаганда Это определяет её содержание и оказывает существенное влияние на выбор форм, методов и средств Пропаганда

  В более узком смысле Пропаганда обозначает один из её видов - политическую или идеологическую Пропаганда - распространение взглядов, идей и теорий с целью формирования у масс определённого мировоззрения, представлений, отражающих интересы субъекта Пропаганда, и стимулирования соответствующих им практических действий. Ядром политической Пропаганда является определённая классовая идеология. В современном мире выделяют два противоположных типа Пропаганда: буржуазную и коммунистическую.

  Буржуазные исследователи нередко отрицают обусловленность Пропаганда характером идеологии класса и пытаются представить её как универсальное средство манипуляции массовым сознанием в интересах определённых групп. Действительно, в эксплуататорском обществе Пропаганда используется господствующим классом как средство представления своего группового интереса в качестве всеобщего, искажения реального положения в собственных интересах и навязывания широким массам ложных идей, теорий, необъективной информации. Этим целям служат средства массовой коммуникации, контролируемые монополистической буржуазией и буржуазным государством. Однако введение в заблуждение и манипуляция сознанием масс - отнюдь не универсальное свойство Пропаганда, а выражение лишь сущности буржуазной Пропаганда, обусловленной антагонизмом классов капиталистического общества, противоречием между коренными интересами империалистической буржуазии и закономерностями современного общественного развития.

  Буржуазной Пропаганда противостоит коммунистическая Пропаганда, основным положения которой были сформулированы и реализованы на практике К. Марксом и Ф. Энгельсом. Они получили творческое развитие в трудах В. И. Ленина и наиболее полно изложены в его работах "Что такое "друзья народа" и как они воюют против социал-демократов?", "Наша программа", "Что делать?", "Об отношении рабочей партии к религии", "Детская болезнь ,"левизны" в коммунизме" и др.

  Коммунистическая Пропаганда представляет собой научно обоснованную систему духовной деятельности, разработанную коммунистической партией. В процессе Пропаганда под руководством коммунистической партии осуществляется распространение марксистско-ленинской идеологии и политики с целью просвещения, воспитания и организации масс. Характер коммунистической Пропаганда обусловлен природой рабочего класса, интересы которого совпадают с интересами всех трудящихся и выражены в марксистско-ленинской идеологии и политике коммунистической партии. Основными принципами коммунистической Пропаганда, определяющими её содержание, являются: строгая научность, партийность, тесная связь с жизнью, единство пропагандистской и организаторской работы. Социальными функциями коммунистической Пропаганда являются: связь коммунистической партии с рабочим классом и всеми трудящимися; соединение научного социализма, идейно-теоретической деятельности партии с рабочим движением и революционно-преобразовательной деятельностью масс; объединение и организация систематического общения национальных отрядов рабочего, коммунистического и демократического движения, а при социализме всех классов, наций и социальных групп общества в процессе их революционного творчества; координация их действий, обмен опытом и информацией о проблемах и результатах борьбы; выражение общественного мнения рабочего класса, трудящихся, их потребностей и интересов; разоблачение иллюзий и лжи буржуазной и ревизионистской Пропаганда; распространение правды о социалистическом обществе.

  Организатором коммунистической Пропаганда на уровне общества выступают коммунистическая партия, социалистическое государство, общественные организации трудящихся. Коммунистическая Пропаганда - одно из средств руководства партией процессами революционной борьбы, социалистических и коммунистических преобразований. В ходе активного целенаправленного воздействия коммунистической Пропаганда на массы вытесняются иллюзии обыденного сознания, устарелые взгляды и традиции и утверждаются научные представления и программы практических действий, наиболее полно выражаются потребности переживаемого этапа общественного развития, в соответствии с которым видоизменяются формы и задачи Пропаганда Коммунистическая Пропаганда стремится пробудить активность трудящихся масс и каждого человека, вовлекая их в практическую борьбу за социализм и коммунизм. В Пропаганда как процессе распространения идей научного социализма в массах выделяют две относительно самостоятельные фазы и соответствующие им формы деятельности: Пропаганда и агитацию. В этом случае понятие "Пропаганда" означает распространение идей, теоретических знаний, выражающих основное содержание идеологии, в отличие от агитации, которая является более популярным изложением одной из идей, актуальной для современного движения и ставшей непосредственной задачей практики масс.

  Коммунистическая Пропаганда не может успешно функционировать и развиваться без постоянной, организованной обратной связи, т. е. изучения духовных потребностей, интересов, общественного мнения, настроения масс и изменения этих факторов под влиянием объективных условий и пропагандистского воздействия. В современный период такое изучение приобретает особенно важное значение вследствие роста идеологической зрелости, компетентности, активности и инициативы масс, мнения и суждения которых важны не только для оценки эффективности Пропаганда и корректирования пропагандистского процесса, но и служат важным источником познания процессов общественного развития и выработки форм управления ими. Обратная связь в системе коммунистической Пропаганда выполняет важную роль в процессе дальнейшей демократизации социалистического общества. Значение обратной связи возрастает и вследствие развития средств массовой Пропаганда и информации (печать, радио, телевидение и др.), в которых отсутствует элемент непосредственного общения между объектом Пропаганда и аудиторией.

  Важное значение в повышении эффективности Пропаганда имеет знание психологических механизмов восприятия пропагандистского воздействия, что связано с формированием системы социальных установок, избирательного отношения к информации со стороны аудитории, которой адресована Пропаганда Одно из условий эффективности Пропаганда - подкрепление распространяемых знаний, идей и взглядов практической деятельностью масс. Поэтому существенные принципы партийной Пропаганда - её конкретность, объективный анализ социальной действительности, показ реальных достижений и критика существующих недостатков и трудностей в достижении поставленных целей. Центральная задача коммунистической Пропаганда - формирование у трудящихся марксистско-ленинского мировоззрения, высоких идейно-политических качеств, норм коммунистической морали, сознательного творческого участия каждого в процессе социалистического и коммунистического преобразования общества (см. также ст. Партийное просвещение). Степень реализации этой цели выступает общим критерием эффективности коммунистического Пропаганда, а её общим показателем - уровень социальной активности масс.

 

  Лит.: Ленин В. И., Что делать? Наболевшие вопросы нашего движения, Полное собрание соч., 5 изд., т. 6; Плеханов Г. В., Русский рабочий в революционном движении, Соч., т. 3, М. - Л., 1928; Материалы XXIV съезда КПСС, М., 1971; Ядов В., Тайна лжи. Заметки о теории и методах буржуазной пропаганды, М., 1963; Степаков В. И., Партийной пропаганде - научные основы, М., 1967; Арбатов Г. А., Идеологическая борьба в современных международных отношениях. Доктрина, методы и организация внешнеполитической пропаганды империализма, М., 1970; Вопросы теории и практики партийной пропаганды, М., 1971; Вопросы теории и методов идеологической работы, в. 1-2, М., 1972-73; Ефимов А. Г., Поздняков Пропаганда В., Научные основы партийной пропаганды, М., 1966; Психологическая война. Сб. ст., [пер. с польск.], М., 1972; Шерковин Ю. А., Психологические проблемы массовых информационных процессов, М., 1973.

  В. Ф. Праваторов.  http://bse.sci-lib.com/article093385.html


Пропаганда сексуального разврата - угроза основе общества  http://wwjd.ru/news/evangelical/propaganda-seksualnogo-razvrata-ugroza-osnove-obwestva/

 Павел Северинец, фото с сайта love-contra.org "Считаю, что лидерам белорусского общества стоит прислушаться к словам тех, кто спасает молодых белорусов от любимых форм зависимости - наркотической, алкогольной, гомосексуальной", - заявил один из лидеров Белорусской христианской демократии Павел Северинец, - сообщает  wwjd.ru со ссылкой на  invictory.org, а также  love-contra.org и  newsdate.by. 
По его мнению, "безусловно, любой человек имеет право на частную жизнь. Но моя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого человека. Когда сексуальный разврат либо гомосексуализм откровенно пропагандируется как норма и навязывается в качества "моды" - это ставит под угрозу основу общества: мораль и семейные ценности". 
Павел Северинец с недоумением воспринял включение организации геев и лесбиянок в состав Ассамблеи неправительственных демократических объединений Беларуси: "На мой взгляд, наличие в рядах Ассамблеи агрессивных агитаторов развращенности дискредитирует национальное и демократическое движение. А что, когда завтра в сообщество демократических НГО попросятся организованные сторонники легализации проституции, эвтаназии, педофилии?" 
Как провокацию он расценивает и намерение провести в Минске Славянский гей-парад. 
"Сам грешный, и не имею право осуждать людей за то, что они такие, - говорит Павел Северинец. - Но надо отличать грешника и грех. Пропаганда разврата - гомосексуальности либо гетеросексуальности - есть вызов обществу и не может считаться положительной общественной деятельностью". 
"Любовь Бога в состоянии изменить тех, кто искренне кается. Верю, что такие люди могут избавиться через обращение к Христу", - считает Северинец.
[18.12.2009] Источник: Invictory.org 




Психология пропаганды
Психология пропаганды: сходства и отличия с PR-деятельностью
http://www.prexclusive.ru/prevents/prportfolio/propaganda/index.htm
Понятие паблик рилейшнз, еще недавно малоизвестное и непривычное для бывшей советской политической культуры и ментальности, в последние годы буквально ворвалось в нашу жизнь. Данное понятие вошло в моду, стало настоящей визитной карточкой новых времен. Весь цивилизованный мир уже не просто привык к нему, но и превратил паблик рилейшнз в эффективно работающие науку и искусство достижения взаимопонимания и согласия между разнообразными субъектами жизни гражданского общества. Но из-за своей "модности" понятие "паблик рилейшнз" часто употребляют к месту и не к месту, вкладывая в него зачастую извращенный смысл. Иногда поверхностный подход к этому направлению деятельности противоречит принципам социальной ответственности институтов гражданского общества, фактически подталкивая к тому, чтобы относиться к общественности как к объекту обмана, манипулирования исключительно в эгоистических интересах субъектов, благоприятный (или неблагоприятный) имидж которых создается любой ценой. Институцилизация цивилизованной профессиональной системы паблик рилейшнз на постсоветском пространстве пробивает себе дорогу через множество объективных и субъективных препятствий. Содержание препятствующих факторов объективного и субъективного характера всегда конкретно историчны. Весомым историческим фактором в этом процессе выступает наследие воздействия пропагандистской машины прошлых лет. 
Очень часто в своей повседневной жизни мы оказываемся под влиянием пропаганды. Некоторые свои поступки и мнения многие из нас не в состоянии объяснить, но при этом все мы свято верим в правильность тех или иных суждений, в сенсационность некоторых материалов и убеждаем других в том, что сами не видели, а только лишь слышали или читали. И мало кто из нас задумывается о том, что, возможно, нами манипулируют те или иные силы. Так мы попадаемся в хитро расставленные сети пропаганды. 
Термином "пропаганда" чаще всего обозначают метод психологического воздействия на население с помощью средств массовой информации и коммуникации. Пропаганда является методом воздействия, выполняющим функцию ценностной регуляции сознания и основана на психологических механизмах сравнения и оценки. Очень часто наряду с термином "пропаганда" используют термин "агитация". Часто в качестве синонимов "пропаганды" используются слова "ложь", "искажение", "манипуляция", "психологическая война", "промывание мозгов". В действительности задача пропаганды состоит в том, чтобы распространить среди аудитории определенную идеологию для достижения заранее сформулированной цели. Хотя пропаганда принимает различные формы, она почти всегда представляет собой в той или иной форме "активизированную идеологию", иногда пропаганда служит средством возбуждения общественного мнения в поддержку определенных целей, а часто выполняет интеграционные функции, делая публику пассивной и отвлекая ее от любых форм несогласия с существующей системой. 
Различают коммерческую пропаганду и политическую пропаганду. Отличием политической пропаганды от коммерческой, а также от традиционной рекламы, является то, что она не только дает чему-либо положительные оценки, расхваливает, но и может быть построена на негативных оценках, которые пропагандисты дают своим противникам или конкурентам. Довольно часто в политической пропаганде используются приемы, которые можно было бы назвать "рекламой наоборот". У пропаганды есть свои рекламируемые товары - мнения, стереотипы, образ жизни и т.д. Она продвигает политику государств, правительств, точки зрения на те или иные события, участвует в формировании имиджей, используя при этом как традиционное убеждение, так и методы суггестивного воздействия. 
Попытки использования психологии в пропаганде предпринимались еще в начале XX века. Проблемами психологии пропаганды и агитации занимались во многих странах мира. Наибольшее внимание специалистов в этой области привлекали исследования и практические разработки, которые проводились в США, Германии и Советском Союзе, то есть странах, которые представляли в XX веке основные противоборствующие политические силы. 
Значительное развитие исследований в области психологии пропаганды получили в период Второй мировой войны. Наиболее интенсивно они проводились в США. Были получены многочисленные данные о значении пропаганды в американской армии, также неоднократно анализировались результаты ее воздействия на союзников и нейтральные страны. 
Основная задача исследователей состояла в том, чтобы отыскать способы проникновения в сознание и подсознание индивидов. Для этого содержание пропаганды подвергалось тщательному анализу. Детально исследовались и экспериментально проверялись система аргументации в пропагандистском сообщении, условия и способы формулирования выводов потребителем, влияние их эмоциональных состояний на восприятие представленной информации. Учитывались такие факторы, как социологические характеристики индивидов, уровень образования, национальность и т.д. Цель этих исследований была в том, чтобы методы пропагандистского воздействия, то есть формирование общественного мнения, сделать максимально эффективными, научиться безошибочно управлять ими и добиваться поставленных целей в максимально короткие сроки. 
Большое значение для определения эффективности воздействия пропаганды на человека имеет доверие к той информации, которую ему предлагают. Очевидно, что человек может сознательно изменить свое поведение в соответствии с предоставляемыми ему сведениями только в том случае, если он им поверит. 
Пропаганда всегда убеждает в пользу одного мнения, одной идеи, принципа. Американские психологи полагали, что большинство пропагандистских действий можно исследовать по схеме: коммуникатор - коммуникация - реципиент. 
Однако "коммуникатор" - весьма условное понятие. Это может быть человек, имеющий непосредственный речевой контакт с другим человеком, или тот, кто использует средства массовой информации. В качестве коммуникатора может также выступать человек, оказывающий определенное влияние на других людей с помощью художественных (символических) средств. Некоторые психологи ставят пропаганду в непосредственную зависимость от средств массовой информации. Безусловно, СМИ обеспечивают одни из самых эффективных условий для установления коммуникаций. Однако существуют виды пропагандистской деятельности, которые осуществляются помимо СМИ, например пропаганда, осуществляемая путем разбрасывания с самолетов печатных материалов, содержащих пропагандистские тексты. 
В практике СМИ сегодня широко используются методы подсознательного стимулирования, когда отношение аудитории к тем или иным явлениям окружающей среды формируется с помощью стандартизованных упрощенных представлений (стереотипов, имиджей, мифов, слухов), которые внедряются в поток "организованных" новостей, автоматически вызывая в массовом сознании либо отрицательную, либо положительную реакцию на конкретное событие. 
СМИ предлагают вниманию общественности определенный круг вопросов, призывая к осознанию их важности для удовлетворения социальной потребности интересов, формируют первичное отношение к фактам; предлагают различные виды оценок, таких как "хорошо", "плохо", "полезно", "вредно", "положительно". Оценки могут быть сложными: "полезно, но опасно", "достижимо, но при определенных условиях", "выгодно, но потребует затрат". Оценка содержит в таких случаях не только одобрение, суждение, но и элементы рационального знания. Оценка является "принуждающим" средством аргументации. 
Наиболее устойчивой является информация, рационально осмысленная и эмоционально усвоенная человеком. Соединение рационального, эмоционального, логического и психологического начал на равных правах является закономерностью убеждающего воздействия. 
Существует мнение, что в обществе, развивающемся по законам демократии, эффективнее действуют механизмы логического убеждения. В условиях тирании, диктатуры, монархии народ, не привыкший к мыслительной деятельности, наиболее подвержен внушению. История развития советского государства хорошо подтверждает это положение. Пропаганда с ее методами была тогда включена в процесс обезличивания людей и огосударствления их сознания. Согласно концепции "винтика и колесика" (человека) в государственном механизме, людям была внушена мысль, выраженная в лозунге: "Незаменимых нет". Пресса, как инструмент пропагандистской машины, с помощью внушения приучала человека к тому, что он обязан партии, государству за счастье быть элементом системы и двигаться к светлому будущему. 
По мнению американских психологов Д.Крэча и Р. Крачфилда, под влиянием пропаганды каждый индивид ведет себя так, как если бы его поведение вытекало из его собственных решений. Они считают, что можно манипулировать поведением группы людей так, что каждый ее член будет считать, что он поступает в соответствии с собственными решениями, убеждениями. Эти ученые утверждают, что пропаганда понимается как специфическая форма стимулирования, которая в случае успеха приводит к внушению. Следуя их точке зрения, весь процесс воздействия пропаганды можно свести к анализу применяемых стимулов и степени восприимчивости индивида к внушению. Под внушением здесь понимают процесс влияния на поведение индивида без предъявления достоверных фактов и логически обоснованных аргументов. Многие специалисты предлагают различать первичную внушаемость, суть которой сводится к готовности соглашаться с информацией на основе некритичности восприятия, и престижную внушаемость - изменение мнения под влиянием информации, полученной из высокоавторитетного источника. Для американской психологии более характерно рассматривать пропаганду, как способ внушающего воздействия, основанного, прежде всего, на эмоциональных, а не рациональных компонентах психики. Достаточно показательным примером американского подхода к формированию общественного мнения является развернутая в последнее время пропагандистская компания в стране по отношению населения к войне в Ираке, где главенствующим стал лозунг: "Если ты против войны - значит ты не американец". Этот короткий лозунг на самом деле воздействует на познавательные, эмоциональные и мотивационные компоненты психики человека. Таким образом, данное обращение представляет полную структуру из трех взаимосвязанных компонентов, формирующих установку. 
Один из приемов внушения, который используется в современной журналистике, - создание резонанса, суть которого заключается в том, что эксплуатируется предрасположенность аудитории остро реагировать на расовые, этнические, религиозные ситуации. Аудитория полагает, что сигналы исходят из нее самой, а не из внешнего источника. На социально-психологическом уровне общественного сознания возникают наиболее устойчивые элементы националистической пропаганды: националистические стереотипы и негативные установки по отношению к другим нациям и народностям. Внушается чувство собственной этнической "исключительности", "превосходства". Сообщения в СМИ подаются в эмоциональной и драматизированной форме. Иногда СМИ выступают проводниками националистических и шовинистических кампаний. 
В традиционной коммерческой рекламе и пропаганде есть много общего. Если традиционная коммерческая реклама убеждает человека купить конкретный товар или услугу, которые он позже сможет реально оценить и проверить аргументы рекламиста на практике, то пропаганда - это, как правило, предоставление фактов в кавычках, некой информации, часто описывающей объекты, с которыми человек, возможно, никогда не столкнется лично. О достоверности такой информации человек может судить лишь на основе какой-то другой, но аналогичной информации. При этом критерием оценки достоверности получаемых "знаний" выступает, как правило, уже сформированное мнение получателя информации, его мировоззрение, установки или другие люди, которые являются для него авторитетом. То есть основой достоверности и содержания одной информации здесь чаще всего выступает другая информация, а не сам объект (товар). 
Все это создает условия, позволяющие пропагандисту использовать некие приемы психологического воздействия на человека путем определенных манипуляций, часто даже особо не заботясь о том, что тот получит возможность проверить объективную достоверность предоставленных ему сведений. 
Следует отметить, что пропаганда - это не только передача неких сведений. Она часто сроится по тем же законам личностной регуляции, как и другие виды системы рекламных коммуникаций. В частности, информация преподносится потребителю так, чтобы он не только "точно знал, что произошло в мире", но и чтобы он захотел и смог передать эти сведения своим знакомым. Пропаганда может нести в себе элемент сенсационности и стимулировать мотивацию социальной ориентированности личности. В этом случае человек получает возможность почувствовать себя осведомленным, хорошо информированным специалистом в той или иной сфере. Такая тактика, как правило, наиболее эффективна в тех странах, где много людей, которые постоянно читают газеты и гордятся тем, что всегда находятся в курсе всех политических событий. В этом случае для разных слоев общества создаются особые источники массовой информации: газеты, журналы, радио и телепрограммы, которым доверяют, на мнение которых ссылаются. Появляются популярные ведущие, комментаторы, политические обозреватели, специалисты, а, по сути, - законодатели моды на источники и способы подачи информации, которые делают это именно так, как нравится целевой группе потребителей. Также может возникать и мода на содержание информации. 
В целом пропаганда подразделяется на "белую", "серую" и "черную" в зависимости от ее источника и достоверности информации. При "белой" пропаганде ее источники можно установить с большой точностью, и информация более или менее соответствует действительности. При "серой" пропаганде источник в точности определить нельзя, а достоверность информации находится под вопросом. "Черная" пропаганда использует ложный источник, распространяет ложь и сфабрикованные сообщения и поэтому рассматривается как "большая ложь". В основе пропаганды лежат определенные ценности и идеология. Ее средства могут варьироваться от обычной тенденциозной информации, до откровенной лжи, но цели всегда заранее определены в пользу пропагандиста. 
Любая рекламная деятельность, и пропаганда в том числе, в нормальных экономических и политических условиях сталкиваются с конкуренцией, которая ограничивается законодательной базой и действиями организаций, призванных следить за соблюдением законов. В условиях же психологических войн цели и задачи пропаганды меняются. Она становится мало похожей на рекламу, а превращается в средство психологического уничтожения противника. 
Пропагандистские акции в этом случае направлены на то, чтобы воздействовать на низменные чувства людей, пробуждать у них ненависть, страх, ужас, дезорганизовать психику человека. В практике пропаганды сложились определенные принципы ведения психологических войн, которые относят к "черной пропаганде". Существует мнение, что именно отсюда появился в нашей жизни термин "черный PR ". 
К примеру, во время войны во Вьетнаме американцы прибегали к изощренным приемам ведения психологических войн. Для того чтобы вызвать ужас, - в ночное время через радиоусилители они передавали записанные на пленку стоны, вопли, отчаянный плач ребенка и матери, буддийскую погребальную музыку, звуки, напоминающие голоса диких зверей или воображаемых лесных демонов. 
Немцы, во время Второй мировой войны, посылали французским солдатам фальшивые письма из родных городов, рассказывающие о том, что жены адресатов якобы прелюбодействуют с немцами и болеют венерическими болезнями. 
Японцы во время войны распространяли среди американских солдат фотографии с изображением обнаженных женщин, чтобы приводить солдат в сильное возбуждение, которое вынуждало бы их забывать присягу и сдаваться в плен. 
Такое разрушительное стимулирование психики и составляет, по мнению специалистов, суть пропаганды в условиях психологической войны. 
Многие пропагандисты считают, что пропаганда - это инструмент тотальной политики, такой же, как дипломатия и вооруженные силы. Иными словами, это контроль существующей власти за социально-политическими процессами в обществе, а также распространение идеологии для достижения заранее сформулированных правительством целей. 
Выступая в 1938 году перед представителями нацистской прессы, Гитлер рассказывал журналистам о том, что ему поневоле приходилось в течение многих лет говорить немцам о мире. Поэтому, готовясь к войне, по его мнению, необходимо постепенно перестраивать сознание немецкого народа, давая понять людям, что существуют проблемы, которые можно решить только военным путем. Для этого, считал Гитлер, надо не пропагандировать войну, а представить внешнеполитические процессы так, чтобы немцы сами начали постепенно требовать применения военной силы, будучи убежденными, в том, что иными мирными средствами проблемы Германии решить невозможно. 
В радиопередачах, транслирующих речи Гитлера, использовались приемы звукового воздействия, искусственно усиливающего агрессивные переживания. Все речи Гитлера сопровождались музыкой из опер Вагнера, оказывающей гнетущее впечатление на слушателей: тяжелая, сложная, она создавала ощущение надвигающейся военной машины, способной раздавить человека, и носила угрожающий характер. 
В настоящее время происходит эмоционализация нашей социальной жизни, что отражается на содержании прессы и на настроении аудитории, ее оценках и мнениях. В условиях нестабильности, углубления общественных противоречий, психологической напряженности, средства массовой информации становятся экспериментальным полигоном для фанатиков и маньяков, исповедующих идеи насилия во имя будущего добра. Наступает опасное время, когда воздух гласности начинает насыщаться ненавистью, злобой и страхом. В такой обстановке легко воспринимаются сознательно сконструированные "образы врага". В основе механизма создания "образа врага" заложена идея дегуманизации. 
Одним из механизмов обработки сознания населения с помощью средств и методов пропаганды является формирование особого мифа. Врага изображают как существо агрессивное, лишенное жалости и каких-либо этических норм, с низким уровнем умственных способностей. Это планомерная демонстрация многочисленных страхов, опасений, неразрешенных конфликтов, имеющих неясные причины, с целью найти виноватого. Это тенденция показывать только плохое и одновременно препятствовать появлению положительной информации об объекте.  
К примеру, во время Первой мировой войны, английские газеты использовали подобные приемы против немцев. Английская газета того времени "Джон Булл" планомерно разжигала антигерманские настроения. "Наш долг, - писала она, - вызвать в вашем воображении сцены бойни, изнасилований, грабежей, которыми повсюду отмечено продвижение германских войск". Она предлагали читателям представить, как "пьяный от крови немецкий солдат" насилует их жен. В результате таких действий было сформировано соответствующее общественное мнение среди англичан, которые перестали воспринимать немцев как нормальных людей. Существует мнение, что последствия тех пропагандистских воздействий до сих пор присутствуют в отношениях между этими двумя народами. 
Кстати, стереотип "друга" так же опасен, как и стереотип "врага", то есть между положительными и отрицательными имиджами по их влиянию на восприятие человека, практически нет никакой разницы. 
По мнению многих ученых, психологические методы воздействия рекламы и пропаганды на население во многом совпадают, хотя очевидными являются и существенные различия, которые определяются некоторыми специфическими задачами пропаганды по сравнению с задачами и целями традиционной коммерческой рекламы. 
Основной механизм эффективного психологического воздействия в пропаганде состоит в игнорировании очевидных фактов и аргументов противника, в замалчивании и неточном истолковании событий, искажении противоположных мнений, фальсификации. Очень часто используются невыгодные сравнения, которые подкрепляются "объективными фактами" или "достоверными секретными материалами", полученными из неких "компетентных" источников. 
Исследователь проблематики психологического манипулирования в средствах массовой информации Р. Гарифуллин считает, что средства массовой информации - это особое окно в мир. Причем, по его мнению, они искажают реальный образ мира, окружающего человека. Даже если в средствах массовой информации будут работать только порядочные люди, все равно представление о мире будет искажено. Объективно охватить весь мир невозможно. По мнению исследователя, умышленное введение в заблуждение читателей, телезрителей, радиослушателей средствами СМИ сегодня распространенное явление. СМИ блефуют с целью получения экономических и политических дивидендов и официальная реклама им менее выгодна, хотя бы потому, что доходы от нее значительно обрезаются налогами. Это приводит к тому, что скрытая реклама оказывается экономически более выгодной. 
Грифулин представляет некоторые наиболее распространенные приемы искусственного введения в заблуждение в современных средствах массовой информации. Это, прежде всего: 
•  Скрытая реклама; 
•  Одностороннее и избирательное освещение информации (вырывание из контекста и т.д.); 
•  Распространение слухов и "уток" с последующим их опровержением, где, как правило, опровержение будет уже бессильным; 
•  Специальные формы изложения материалов, основанные на психологии чтения и зрительского восприятия (компоновка не связанных друг с другом материалов); 
•  Специально организованные письма и жалобы; 
•  Представление догадок в форме фактов; 
•  Организация искусственных скандалов; 
•  "Случайно найденные, подкинутые" материалы; 
•  Создание определенного имиджа газеты или программы (например, независимая, народная, бесстрашная и т.д.); 
•  Ссылка на компетентные источники; 
•  Представление материалов прошлого как настоящих; 
•  Двойной смысл публикации, передачи; 
•  Прием "промелькнувшей информации"; 
•  Информация о слухах (по принципу: "ходят слухи, что..."). 
При рассмотрении методов психологического воздействия СМИ чаще всего выявляются достаточно сложные закономерности такого воздействия, их многофакторность. Некоторые ученые высказывают сомнение во всесилии СМИ. Они считают, что в целом люди принимают лишь ту информацию, которая соответствует их личным убеждениям. По некоторым данным, лишь 5-10% аудитории легко меняют свои убеждения. 
Одним из факторов, по мнению некоторых специалистов, влияющим на процесс восприятия содержания пропагандистских сообщений, являются стереотипы. Изменение стереотипа происходит при аккумулировании большого количества опровергающей информации. История развития содержит немало примеров изменения и исчезновения социальных стереотипов. Это было связано с изменением внешних факторов: экономических, политических, социальных условий жизни человека. Новая эпоха принесла нигилистическое понимание прошлого, на смену одним стереотипам пришли другие, типа: "Запад нас спасет", "Капитализм - лучший из миров" и т.д. 
Стереотипы являются неправильными обобщениями - слишком широкими, преувеличенными или упрощенными; стереотипы являются убеждениями, общими для определенной группы людей в обществе, обычно связанными с представлениями о социально-психологических или антропологических характеристиках других общественных групп; стереотипы, будучи системой убеждений и установок, принятых заранее, не формируются через социальный опыт; стереотипы передаются с помощью языка и относительно устойчивы и с трудом поддаются изменению. 
Рассматривая возникновение стереотипов, некоторые исследователи считают, что постоянной тенденцией мышления является составление упрошенных образов абстрактной действительности. В том случае, когда эта тенденция закрепляется в сознании некоторой социальной группы, упрошенные конкретные представления реализуются в виде априорных шаблонов восприятия и суждения. Так возникают стереотипы. То есть источник стереотипов - склонность человека к "упрощенному мышлению". 
Современный человек из-за постоянно возрастающего круга явлений, подлежащих его восприятию, прибегает к все большему числу таких упрощений. В обществе, где совокупность социальных отношений и взаимодействий относительно проста, такие упрощения могут достаточно верно отображать действительность. В обществе, характеризующемся большой сложностью основных связей, существует все углубляющееся расхождение между простыми, обыденными представлениями и объективной действительностью. Один из отечественных исследователей и технологов рекламы и PR Викентьев говорил о неких "вечных стереотипах", которые трактует по аналогии с понятием "архетипов" знаменитого психоаналитика Юнга. В число таких "вечных стереотипов" входят: "жизнь и смерть", "господство и подчинение", "гений и посредственность", "молодость и старость", "богатство и бедность", "свобода и несвобода", "желание и возможности" и другие. Обосновывая свой подход, Викентьев дает иллюстрации, которые представлены в виде следующих тезисов: 1) человек живет не по законам разума и логики; 2) отрицательные стереотипы - это мнения, воспоминания, предубеждения "против" пропагандируемого объекта, а более редкие положительные стереотипы - "за"; 3) мозг человека устроен так, что у него отрицательный стереотип почти всегда преобладает над положительным; 4) число типовых отрицательных стереотипов весьма ограничено; 5) стереотипы существенно влияют на восприятие человеком сообщений, то есть человек видит, слышит и чувствует то, что хочет; 6) стереотипы часто делают поведение человека иррациональным, нелогичным для внешнего наблюдателя, имеющего другие стереотипы; 7) следует учитывать предрассудки, предубеждения, страхи, предпочтения, то есть то, что можно обозначить термином "стереотип" и при необходимости корректировать его. 
Несмотря на "живучесть", стереотип не вечен. Он формируется под воздействием двух факторов: бессознательной коллективной переработки и индивидуально - социокультурной среды, а также при целенаправленном идеологическом воздействии с помощью СМИ. 
В целом задача специалистов в области пропаганды сводится не к созданию в аудитории новых нужд и потребностей, а к приспособлению настроений масс к своим целям. 
Социальное мифотворчество является определенной функцией СМИ. Миф - живое воспроизведение действительности, отличающейся синкретическим единством чувства и мысли, слова и действия. Действительность, ограниченная во временных и пространственных границах, воспроизводится в предметных формах и имеет символическое значение. Обычно в мифе содержится одна значимая идея. Мифы - реальность и западной, и отечественной прессы. Мифы входят в систему организованной пропаганды в случае, когда властным структурам, определенным политическим силам, монополиям необходимо для сохранения и стабильности именно этих структур прибегать к маскировке действительности, оправдывать цели дезориентации людей. В основе механизма мифологизации лежат подтасовки, извращения фактов, событий, документов. Большое количество мифов порождается условиями, в которых существуют монополизация информации и контроль за СМИ. Неосведомленность граждан позволяет властным структурам оказывать через СМИ скрытое регламентирующее влияние на интеллект, эмоции, волю людей. Отсутствие каналов связи, неоправданная секретность не могут способствовать формированию адекватного мышления. Голод на информацию заставляет людей искать ее новые источники. Поиск же не всегда оканчивается находкой достоверного источника: он может оказаться и сомнительным. Противоречащие друг другу сведения, полученные из альтернативных источников, также могут служить основой мифов. 
В современной пропаганде присутствует и такой социально-психологический феномен, как имидж. Имидж создается путем навязывания эмоциональных и идеологических мыслительных связей, т.е. ассоциативных. Многие исследователи называют имидж средством психологического воздействия и даже манипулирования сознанием человека. Профессор Феофанов считал, что имидж - это основное средство "психологической обработки потребителей, манипулирования их сознанием". "Оперируя "имиджами", - отмечает автор - можно творить чудеса. Словно по мановению волшебной палочки, он превращает малоизвестный товар в символ престижа, а в предвыборной кампании может представить отпрыска "баронов-грабителей", успешно продолжающего дело отца, - трогательным другом бедняков. Превратить компанию "Дюпон", изготавливающую напалм, в компанию, производящую "с помощью химии лучшие вещи для лучшей жизни". 
Российский специалист в области СМИ Г. Мельник считает, что имидж создает заданную социально-психологическую установку, определяющую поведение человека по отношению к объекту. По его мнению, люди воспринимают объект как результат собственного видения, а не как нечто, навязанное извне. Эти свойства имиджа дают возможность пропаганде (да и рекламе в том числе) использовать его как инструмент манипулирования сознанием. Сила имиджа проявляется во всех сферах бытия: в семейном укладе, в моде, в восприятии произведений искусства, во взглядах на внутреннюю политику, во внешнем стиле жизни, в определении духовных ценностей, во всем человеческом облике. Имидж называют "ударной силой коммерции, политики, рекламы". Например, создатели рекламы утверждают, что люди курят не сигареты, а их образ, "женщины покупают не товар, а обещание быть красивой", "человек покупает не просто автомобиль, а покупает престиж". Телеэкраны и страницы газет заполняются псевдособытиями, которые подаются ярче, чем реальность. Они создают иллюзорный мир, по которому, в конечном счете, начинает жить мир. 
Большое значение для психологии пропаганды имеют исследования возникновения всевозможных слухов как способов социального явления, которые распространяются, например, с политическими или коммерческими целями с помощью средств массовой информации. Как отмечает профессор Журавлев: "слухи относятся к числу наиболее распространенных массовых явлений в больших диффузных группах, хотя они имеют и более широкое распространение, обязательно возникая в толпах и других больших социальных группах, включая общество в целом". По его мнению, слухи могут возникать спонтанно внутри групп, например, как некая защитная реакция людей на малопонятные им события, или они могут распространяться преднамеренно с целью социального влияния. В любом случае слухи чаще всего приобретают власть над людьми лишь в условиях неопределенности и социально-психологической нестабильности, которая в обществе часто создается, например, в период предвыборных кампаний. 
По некоторым мнениям, особенностью пропаганды в отличие от традиционной коммерческой рекламы является то, что она в ряде случаев осуществляется без сознательной цели воздействовать на ситуацию и выглядит как некое "объективное" информирование населения о происходящих в мире событиях. При этом такая нецеленаправленная пропаганда часто выдается за "безобидное" желание удовлетворить познавательную потребность людей. Иногда это приводит к результатам, которые пропагандист не формулирует для себя в виде сознательно поставленной цели. В рекламе, наоборот, рекламист всегда знает, что он хочет получить в результате ее воздействия на потребителей. 
По мнению ряда ученых, связи пропаганды с коммерческой рекламой имеют важное психологическое значение. Торговая реклама иногда сбывает товары клиентам, невзирая на их качество и меру потребности в них. Пропаганда, вбирая в себя черты рекламы, выполняет аналогичную функцию, прививая общественности идеи, которые как будто бы соответствуют ее насущным потребностям, а в действительности навязывают людям по произволу тех, кто оплачивает усилия пропагандистов. Применяемые в пропаганде рекламные приемы дают возможность более эффективного распространения пропагандистских материалов, невзирая на их качество и идеологическое содержание, поскольку они рассчитаны на некоторые стереотипы мышления и навыки восприятия человека, сформированные рекламой. 
Специалисты в области пропаганды считают, что рекламное оформление политических кампаний должно создавать соответствующий психологический климат для пропагандистской обработки общественного мнения. Пропагандистская кампания имеет структуру, аналогичную традиционной рекламе: на первом этапе осуществляется психологический анализ установок, мнений, эмоций, к которым может быть обращена пропаганда. Второй этап включает создание образа кандидата. Теоретики пропаганды полагают, - чем выше уровень, на котором совершаются выборы, тем меньше роль рациональной аргументации и тем выше значение эмоциональных реакций. 
Многие ученые подчеркивают, что, используя в пропаганде психологические методы, пропагандисты не изменяют функций психики (т.е. протекания психических процессов), но лишь формируют взгляды человека на окружающую его социальную и политическую действительность. Поэтому система взглядов может быть не только закреплена, усилена или изменена психологическими приемами пропаганды, но и при определенных условиях подвергнута рефлексии самим человеком, особенно если его индивидуальный опыт и мнение авторитетных для него лиц не совпадают с предлагаемой точкой зрения. 
В современном обществе многие исследователи подчеркивают опасный характер пропаганды и роль средств массовой информации в этом, потому, что они фактически превратились в высокоразвитую отрасль промышленности, которую еще называют "индустрией сознания". От других отраслей промышленности "индустрия сознания" отличается только непосредственным идеологическим значением своей продукции. Она поставляет миллионам людей соответствующие чувства, мысли и мнения об окружающем их мире; она информирует их не для того, чтобы способствовать развитию их мышления и свободному формированию их суждений, а принуждает к мышлению в определенном направлении, распространяя уже готовые суждения. Немецкий поэт Иоганнес Бехер так описал это явление: "Никто не говорит, что думать запрещено или собственные мысли нежелательны. Но желательные мысли производятся в таких масштабах, что собственное мышление тонет в их массе, а эти желательные мысли так тонко вводятся в сознание, что люди принимают это чужое мышление за результат работы собственной мысли и в высшей степени личное идейное достояние". 
Сегодня информация превратилась в инструмент власти, который используется как товар, а последние достижения в области технологий делают его структурным элементом стратегии имперского государства, предначертанным для ротации структуры бюрократической жизни, т.е. управленческого аппарата государства. Именно поэтому информация поступает к потребителю в усеченном виде. Средства массовой информации навязывают определенные правила прочтения социальных отношений, стоящих на службе существующего порядка. 
Сегодня на практике термин "пропаганда" иногда пытаются подменить термином " PR ". Многие не видят в них особой разницы. Однако отождествление данных терминов, мягко говоря, не корректно. Пропаганда и PR имеют существенные технологические различия, хотя и часто преследуют одни и те же цели. 
Известный специалист в области PR Сэм Блэк приводит аргументы в пользу различения понятий PR и пропаганда. Он считает, что для пропаганды, в отличие от PR , не существенно этическое содержание, а правильные слова при ее проведении используются главным образом в эгоистических интересах. При этом может возникнуть необходимость в искажении фактов или даже в их фальсификации для достижения цели. 
PR же, напротив, признает долговременную ответственность, стремится убедить и достичь взаимопонимания, основываясь на добровольном восприятии идей и мнений. Он может достигать успеха, только если осуществляется честными средствами и в их основу заложены этические нормы. Цель, к которой стремится PR , никогда не может быть оправдана использованием лживых, вредных или сомнительных средств. 
Целью PR , по мнению С. Блэка, является достижение согласия. В то время как цель пропаганды - формирование движения. Методы PR предполагают полную открытость, в то время как пропаганда при необходимости прибегает к сокрытию фактов. "Паблик рилейшен" стремится к пониманию, а пропаганду интересуют последователи. 
Знакомясь с содержанием кодексов профессионального поведения и этики специалистов ПР, можно с легкостью найти подтверждение различий между деятельностью пропагандиста и пиарщика. В каждом из Кодексов, принятых международными ассоциациями в разное время, самым первым пунктом идет главное требование к профессиональному поведению "пиарщика". Позволю себе в заключение процитировать пункт 1 из Кодекса профессионального поведения Института ПР (Англия), принятого 9 апреля 1986 года: 
"Член Института ПР должен считать своим долгом соблюдение самых высоких норм профессионального поведения в области ПР. Более того, член ИПР несет личную ответственность при любых обстоятельствах за честное и откровенное ведение дел с клиентом, нанимателем и служащим, бывшим или настоящим, а также с коллегами, со средствами массовой информации и, самое главное, с общественностью" 
А также главу 3 из Европейского кодекса профессионального поведения в области ПР (т.н. Лиссабонский кодекс) от 13 мая 1989 года: 
"В своей деятельности практический работник ПР должен проявлять честность, интеллект и лояльность. В частности, он обязан не использовать информацию или комментарии, если он считает или уверен в том, что они являются ложными или вводящими в заблуждение. Таким же образом, он должен соблюдать осторожность, чтобы не применять даже случайно формы и методы работы, несовместимые с настоящим кодексом". 
  Сергей Романюха "RCI Lugansk", директор
http://psyfactor.org/infmanipulat2.htm
Манипуляторы сознанием
 1. Пять мифов, составляющих основное содержание манипуляции сознанием
 Миф о нейтралитете. Для достижения наибольшего успеха манипуляция должна оставаться незаметной. Успех манипуляции гарантирован, когда манипулируемый верит, что все происходящее естественно и неизбежно. Короче говоря, для манипуляции требуется фальшивая действительность, в которой ее присутствие не будет ощущаться. Таким образом, важно, чтобы люди верили в нейтральность их основных социальных институтов. Они должны верить, что правительство, средства массовой информации, система образования и наука находятся за рамками конфликтующих социальных интересов. Правительство, в особенности федеральное, занимает главное место в мифе о нейтралитете. Миф предполагает честность и беспристрастность правительства в общем и его составных частей: парламента, системы судебных органов и президентской власти. А такие проявляющиеся время от времени явления, как коррупция, обман и мошенничество, принято относить за счет человеческих слабостей, сами по себе институты выше подозрений. Фундаментальная прочность всей системы обеспечивается тщательно продуманной работой ее составных частей.

Так, например, в соответствии с этой мифологией президентская власть находится вне сферы частных интересов. В целях манипуляции прежде всего создается иллюзия беспристрастности президентской власти, ее непричастности к скандальным конфликтам. Глава исполнительной власти всего лишь один из многих (хотя и самый важный) представителей власти, пытающихся представить себя нейтральными, не преследующими никаких целой, кроме всеобщего благоденствия, который служит всем беспристрастно и бескорыстно. В Америке более полувека все средства массовой информации дружно создавали миф о ФБР как о далеком от политики высокоэффективном, контролирующем соблюдение законов органе. На практике же бюро постоянно использовалось для запугивания и обуздания, тех, кто недоволен социальным устройством страны.

Считается, что средства массовой информации также должны быть нейтральны. Некоторые отклонения от беспристрастности в подаче новостей признаются, но пресса уверяет нас, что это не более чем ошибки, допущенные отдельными людьми, которые нельзя считать недостатками в целом надежных институтов распространения информации. Тот факт, что средства массовой информации (печать, периодические издания, радио и телевидение) почти без исключения являются деловыми предприятиями, получающими доходы от торговли своим временем или полосами, похоже, нисколько не смущает апологетов объективности и неподкупности информационных служб. Во времена Никсона роль средств массовой информации часто подвергалась сомнению, но лишь потому, что они были недостаточно правыми.

Наука, которая сегодня, более чем любой другой вид умственной деятельности, стала неотъемлемой частью корпоративной экономики, также претендует на ценностный нейтралитет. Игнорируя недвусмысленный характер источников ее финансирования, направления ее исследований, применение ее теорий и характер создаваемых ею парадигм, наука поддерживает представление о своей изолированности от социальных сил, влияющих на все другие виды деятельности государства.

Система образования от начальной школы до университетского уровня, согласно утверждениям манипуляторов, также свободна от направленного идеологического влияния. Однако результат налицо: удивительно, какой внушительный процент выпускников на каждой ступени образования продолжает, несмотря на всю шумиху по поводу контркультуры, верить в этику конкурирующего делового предпринимательства и следовать ей.

Повсюду в социальной сфере к понятиям нейтральности и объективности прибегают всякий раз, когда речь идет о характеристике ценностно-ориентированных, направленных видах деятельности, оказывающих поддержку превалирующей установленной системе. Существенным элементом постоянного функционирования системы управления служит тщательно культивируемый миф о том, что никакие частные группы или взгляды не оказывают доминирующего влияния на важные процессы принятия решений в стране. Традиционная экономическая наука утверждает, что все - покупатели и продавцы, рабочие и работодатели - находятся в условиях рынка примерно в равном положении и сами решают свою судьбу в не поддающейся контролю сфере независимого принятия решений в пользу того или иного выбора. Манипуляция в рыночной экономике - это подобие того оптического обмана, которого все опасаются и от которого все пытаются избавиться, но вместо того, чтобы бороться с ним, стараются просто его не замечать. То же самое происходит и на рынке идей. Манипуляторы утверждают, что не существует никакой идеологии, выступающей в качестве механизма управления. Есть лишь, утверждают они, информационно-научный спектр, из которого нейтральный ученый, учитель, правительственный чиновник или любой человек выбирает информацию, более всего подходящую к той модели истины, которую он пытается построить. В самом начале периода наиболее острых за всю историю Соединенных Штатов социальных конфликтов и усиления манипулятивного управления Дэниел Белл опубликовал книгу, возвестившую "конец идеологии".

Миф о плюрализме средств массовой информации. Представление о личном выборе, осуществляемом в условиях культурно-информационного разнообразия, рекламируется в мировом масштабе как характерная черта жизни в Америке. Подобная точка зрения также свойственна структуре убеждений большинства американцев, что делает их особенно податливыми скрупулезно проводимой манипуляции. Вот почему именно этот миф и является главным мифом, обеспечивающим успех манипуляции. Выбор и разнообразие - понятия хотя и разные, но все же неотделимые друг от друга; выбор в действительности невозможен без разнообразия. Если на деле предметов выбора не существует, то выбор либо бессмыслен, либо носит манипулятивный характер. Выбор также носит манипулятивный характер, когда создается иллюзия того, что он имеет смысл.

Факт этот трудно проверить, но есть все основания полагать, что иллюзия информационного выбора, присуща Соединенным Штатам в большей степени, чем другим странам. Иллюзия усиливается намеренно поддерживаемой заправилами средств массовой информации готовностью принимать обилие средств массовой информации за разнообразие содержания. Легко поверить, что страна, располагающая 0,8 тыс. коммерческих радиостанций, более чем 700 коммерческими телевизионными станциями, 1,5 тыс. ежедневных газет, сотнями периодических изданий, кинопромышленностью, производящей ежегодно около двухсот новых художественных фильмов, и частной книгоиздательской индустрией с капиталом, превышающим миллиард долларов, должна обеспечить своему народу огромное информационное и зрелищное разнообразие.

На практике, за исключением довольно небольшой избранной части населения, которая знает, что ей нужно, и потому может воспользоваться массовым потоком информации, большинство американцев в основном, хотя и подсознательно, попадают в лишенную всякого выбора информационную ловушку. В сообщениях из-за рубежа и о событиях внутри страны или даже в местных новостях практически нет никакого разнообразия мнений. Это обусловливается прежде всего идентичностью материальных и идеологических интересов, присущих собственникам (в данном случае тем, кому принадлежат средства массовой информации), а также монополистическим характером информационной индустрии в целом.

Информационные монополии ограничивают информационный выбор во всех сферах своей деятельности. Они предлагают лишь одну версию действительности - свою собственную. В категорию подобных средств информации попадает большинство национальных газет, журналов и фильмов, выпускаемых национальными или региональными информационными конгломератами. Число американских городов, в которых имеются конкурирующие газеты, в последние значительно сократилось.

Несмотря на наличие конкурентной борьбы за аудиторию между тремя основными телевизионными сетями, всего два условия определяют рамки предлагаемых ими программ. Ведя оживленную конкурентную борьбу за завоевание как можно большего числа зрителей, все телевизионные компании тем не менее предлагают схожие по форме и содержанию программы. Если Эй-би-си успешно демонстрирует серии вестернов, то Си-би-эс и Эн-би-си "конкурируют" с ней, показывая в то же самое время современные боевики ("hoot-em-up"). Кроме того, каждая из трех национальных компаний представляет собой часть или сама является огромным информационным деловым предприятием с тенденциями, свойственными всем деловым предприятиям, ставящим прибыль своей главной целью. Отсюда следует, что разнообразие информационно-зрелищного сектора заключается лишь в показе поверхностно отличающихся вариантов основных категорий программ. Например, есть несколько дискуссионных телевизионных программ, показываемых поздно вечером, может быть, с полдюжины серий о частных детективах, вестернов и фильмов на тему закона и порядка, есть разные обозреватели новостей по всем трем телесетям, предлагающие в основном идентичную информацию. Можно включить радиоприемник и услышать круглосуточную передачу новостей по одной, максимум двум программам или послушать 40 лучших песенок, предлагаемых "конкурирующими" ведущими механически записанных программ. Хотя и не обязательно, чтобы все программы, исполнители, комментаторы или информационные обзоры походили на программы конкурентов, никакого значимого качественного различия между ними не существует. Подобно тому как "супермаркеты" продают одинаковое мыло в шести различных упаковках, аптеки предлагают бесконечное множество таблеток аспирина по разным ценам, так и механические ведущие проигрывают те же пластинки в перерывах между разыгрываемыми артистами сценками, рекламирующими различные товары.

Информационные полуфабрикаты бесконечно разнообразны: программы в различных городах и сельских районах внешне не похожи друг на друга. Основные центры метрополии имеют с полдюжины телевизионных каналов, тридцать или сорок радиостанций, две или три газеты и десятки кинотеатров. Районы с меньшим количеством городов, как правило, не обладают столь обширными информационно-зрелищными возможностями. Чем больше информационных источников, тем, очевидно, больше информационных сообщений и раздражителей. Но обилен ли, скуден ли информационный поток - результат, как правило, один и тот же. Зрелища, новости, информация и сообщения выбираются из одной информационной кладовой "привратникам", чья деятельность неизбежно мотивируется одинаковыми коммерческими требованиями. Стиль и метафоры могут быть различными, но суть от этого не меняется.

И все же именно эти условия информационного плюрализма, лишенного по сути какого бы то ни было разнообразия, и делают такой могущественной доминирующую систему программирования сознания. Многоканальный информационный поток заставляет верить в иллюзорное понятие свободного информационного выбора. В то же время основной его целью является постоянное закрепление существующего статус-кво. Аналогичные побудители, исходящие из якобы разнообразных источников, создают у слушателей (зрителей) и читателей представление о неуправляемой, относительно свободной и вполне естественной информации. Как же может быть иначе при таком обилии программ и способов их передачи? Получение корпоративной прибыли - главная цель информационных конгломератов, - какую бы решающую роль она ни играла, - остается для потребителей образов индустрии культуры некой незримой абстракцией. Одно можно сказать с уверенностью: средства массовой информации стараются не привлекать внимания аудитории к самому факту своего существования и к методам их работы.

Джордж Гербнер в своей статье "Сайнтифик американ" писал: "...вопрос не в том, свободны ли органы массовой информации, а в том, кем, как, с какой целью и с какими последствиями осуществляется неизбежное управление ими?"

Телевизионный редактор программы "Вераети", проникая за фасад мифа о выборе, ставит перед собой два фундаментальных вопроса: "Один из мифов об американском телевидении строится на представлении, что оно функционирует как культурная демократия, согласно которой, программы выживают или отмирают по воле зрительского большинства. Точнее, главным образом в сфере развлечений - это культурная олигархия, управляемая в общих интересах рекламодателей. Как правило, крупнейшие рекламодатели телевидения - производители продуктов питания, медикаментов, напитков, хозяйственных товаров, автомобилей и до 1971 г. сигарет, - между прочим, прежде всего стремились добиться наибольшего распространения среди представителей средних слоев, так что плотность зрителей стала основным критерием в оценке программ. Этот упор на популярность программ и создал видимость их демократического отбора на телевидении. В действительности даже пользующиеся огромной популярностью программы (независимо от того, страдает ли при этом зритель) исчезают из эфира, если аудитория, на которую они рассчитаны, не интересует рекламодателей". 

Сходство основ информационного материала и культурного содержания программ, передаваемых каждым отдельно взятым средством массовой информации, подводит к необходимости анализа системы массовой информации в целом. Средства массовой информации постоянно укрепляются. Поскольку они действуют в соответствии с коммерческими правилами, полагаются на рекламу и тесно связаны (как по своей структуре, так и в силу отношений с фирмами, заказывающими рекламные передачи) с корпоративной экономикой, средства массовой информации представляют собой индустрию, а не объединение независимых, свободно действующих предпринимателей, каждый из которых предлагает индивидуальную продукцию. По необходимости и но своей структуре поставляемые ими образы и сообщения, за редким исключением, создаются с учетом достижения идентичных целей, которые, говоря простым языком, служат обеспечению прибыльности, утверждению и поддержанию основанного на частнособственнических принципах потребительского общества.

Соответственно исследование, направленное на раскрытие влияния одной телевизионной программы или фильма или даже целой категории "раздражителей", таких, как насилие на телеэкране, часто не приносит никаких результатов. Кто может с полной уверенностью утверждать, что насилие на телеэкране порождает преступность среди молодежи, когда пропаганда насилия свойственна всем каналам массовой информации? Как можно считать что какой-либо один вид программ служит причиной шовинистического или расистского поведения, когда побудители и образы, вызывающие подобные чувства, непрерывным потоком следуют по всем каналам передач?

Считается общепризнанным, что телевидение является самым мощным средством массовой информации. Действительно, трудно переоценить его влияние как поставщика ценностей системы. Тем не менее телевидение, какое бы могущественное оно ни было, зависит от отсутствия противоречащих побудителей в других каналах средств информации. Каждый из информационных каналов вносит свою лепту, но результат всегда один - укрепление статус-кво.

Время от времени использование повторов и усиления всеми средствами информации признается довольно необычным, косвенным образом. Например, одно из самых влиятельных еженедельных изданий страны, "ТВ Гайд" ("ТВ Гид"), который несколько подробнее анализируется ниже, жалуясь на то, как на экранах телевизоров в Западной Европе создаются негативные представления о Соединенных Штатах, предлагает несколько поучительных откровений. В статье, озаглавленной "Через стекло видно плохо", Роберт Мьюзел пишет: "В начале этого года в Монако я беседовал с Фрэнком Шекспиром, главой Информационного агентства США, о том, какое представление о Соединенных Штатах складывается и Европе н какова здесь роль программы "Система отсчета". Это просто означает, что один и тот же кадр об Америке по-разному воспринимается европейским и американским зрителем. С самого рождения американец сознательно или подсознательно впитывает поток информации о своей стране и народе, и это вырабатывает у него своего рода "систему отсчета", которая позволяет ему оценить, скажем, оппортуниста-радикала, скорбящего по своей родине. У европейца подобный фундамент отсутствует. Он видит лишь известного американского писателя, или общественного деятеля, или кинозвезду, оплакивающих, возможно, мнимый закат демократии в Соединенных Штатах. И он в это верит".

Автор недвусмысленно намекает, что большинство американцев снабжены надежной "системой отсчета", навязанной им "сознательно" или "подсознательно" такими источниками информации, как "ТВ Гайд", и сотнями других. Подкрепленный подобным образом, средний американец воспримет лишь ту информацию, которая утверждает потребительское общество и отвергает любой критический материал. Когда американец должным образом "подготовлен", он тогда делается относительно неуязвимым для противоречащих сообщений, насколько бы правдивыми они ни были. Не приходится сомневаться, что "система отсчета" не была бы столь эффективной, если бы средства информации действительно носили плюралистический характер (как это утверждают они сами), а их сообщения были бы по-настоящему разнообразны. Однако благодаря стараниям многочисленных, но лишь поверхностно отличающихся друг от друга средств массовой информации сознание большинства людей с самого детства надежно запрограммировано. 
Миф об отсутствии социальных конфликтов.Стремление сконцентрировать внимание на недостатках революционных общественных движений - это лишь один, международный, аспект деятельности манипуляторов сознанием по скрытию от общественности реальности существования господства и эксплуатации.

Манипуляторы, рисуя картину жизни внутри страны, полностью отрицают наличие социальных конфликтов. На первый взгляд, такая постановка вопроса кажется нереальной. В конце концов насилие - такая же характерная черта Америки, как яблочный пирог. Причем оно присутствует не только в реальной, но и в воображаемой жизни: в фильмах, на телевидении, по радио - ежедневная порция предлагаемых общественности сцен насилия просто поразительна. Как же этот карнавал конфликтов уживается с намерением заправил средств массовой информации создать образ социальной гармонии? Однако это противоречие решается довольно просто. 

Национальный аппарат обработки информации полагает конфликт как дело исключительно индивидуальное к по его проявлениям, и по происхождению. Для манипуляторов культурой и информацией социальные корни конфликта просто не существуют. Есть, правда, "славные малые" и "бандиты", но, за исключением таких стандартных ситуаций, как в вестернах, считающихся ушедшими в прошлое, ролевое отождествление больше не связывается с основными социальными категориями.

Черные, коричневые, желтые, красные и другие этнические группы Америки всегда занимали неблаговидное место в продукции индустрии культуры. И все же это всего лишь меньшинства, которые в разной степени эксплуатировались всеми слоями белого населения. Что же касается главного разделения общества - на рабочих и владельцев предприятий, то, оно, как правило, не анализировалось. Все внимание уделяется другим проблемам - в основном стремлению пробиться вверх среднего сословия, к которому, как полагают, относит, себя большинство населения.

Нежелание признать и объяснить наиболее глубокую из всех конфликтных ситуаций общественного строя в США отнюдь не новый аспект деятельности культурно-информационного аппарата. К подобной практике прибегают давно. Подлинные, признающие эту реальность произведения весьма редко встречаются в массовом информационном потоке. По сути банальность составляемых программ, особенно тех, которые касаются важнейших социальных событий, объясняется институциональной неспособностью средств массовой информации признавать и выявлять основы социальных конфликтов. Это вовсе не недосмотр и не признак творческой неспособности, а результат намеренной политики, проводимой людьми, определяющими политику в области культуры.

Правящая элита требует опущения или искажения социальной действительности. Правдивый анализ и обсуждение социального конфликта может лишь усилить сопротивление социальному неравенству. Могущественные в экономическом отношении группы и компании делаются весьма раздражительными, как только объектом внимания становится их эксплуататорская деятельность. Редактор телевизионной программы "Вераети" Лес Браун описывает следующий случай. Компания "Кока-кола Фуд" и объединение "Флорида фрут энд веджетебл" весьма резко отреагировали на документальный фильм "Кочевник", в котором рассказывалось о кочующих сборщиках фруктов во Флориде. "Чудо, что фильм "Кочевник" вообще был снят",- писал Браун. Компания Эн-би-си получила предупреждение с требованием отказаться от демонстрации программы, поскольку она была "предвзятой". От компании требовали вырезать некоторые кадры, и кое-что действительно пришлось вырезать. В конце концов после демонстрации ""Кока-кола" отдала всю свою рекламу компаниям Си-би-эс и Эн-би-си".

На уровне коммерческих передач показ фильмов, затрагивающих социальные проблемы, вызывает у массовой аудитории чувство тревоги, так, по крайней мере, считают исследователи аудитории. Поэтому для обеспечения как можно большей аудитории фирмы, заказывающие рекламные программы, всегда стремятся убрать потенциально "противоречивый" материал.

В Соединенных Штатах из всех видов зрелищ и культурной продукции наибольшим успехом и поддержкой со стороны средств массовой информации неизменно пользуются те фильмы, телевизионные программы, книги и массовые зрелища (например, Диснейленд), которые предлагают более чем достаточную порцию насилия, но никогда не затрагивают социальных конфликтов. Как указывает Фрейре, "такие понятия, как единство, организация и борьба, немедленно получают ярлык опасных. И действительно, понятия эти представляют опасность для угнетателей, ибо их реализация необходима для освободительной деятельности". 

Когда в конце 60-х гг. разразился социальный конфликт, а протесты против войны по Вьетнаме и демонстрации за социальные изменения происходили почти ежедневно, система массовой информации на какое-то время оказалась сбитой с толку. Однако она быстро справилась, и уже к концу десятилетия на экраны страны обрушился поток фильмов с "чернокожими" сценариями. Имаму Амири Барака назвал подобные фильмы "современными игрушками для черных". Они полностью соответствовали предписанию, данному Джимом Брауном кинорежиссерам: "Единственный подход, который оправдает себя, - это подход к кино как к индустрии, как к бизнесу. Чернокожие должны прекратить кричать "черный" и начать кричать "бизнес" . Вряд ли следует объяснять, что подобная продукция не позволяет проследить корни происходящих событий, а лишь затушевывает их поверхностными эффектами. 
Миф об индивидуализме и личном выборе.Самым крупным успехом манипуляции, наиболее очевидным на примере Соединенных Штатов, является удачное использование особых условий западного развития для увековечивания как единственно верного определения свободы языком философии индивидуализма. Это позволило концепции индивидуализме выполнять сразу две функции. Она оберегает право частной собственности на средства производства и одновременно выступает в качестве блюстителя индивидуального благосостояния, предполагая, а скорее настаивая, что последнее недостижимо без существований первого. На этом фундаменте и зиждется вся конструкция манипуляции. Чем объясняется сила этого могущественного понятия?

Есть достаточно оснований, чтобы утверждать, что суверенные права личности не более чем миф и что общество и личность неотделимы друг от друга. Как свидетельствуют Ломаке, Берковиц и многие другие, "зачатки культуры уходят корнями в сотрудничество и коммуникацию". И все же основой свободы, как ее понимают на Западе, является наличие гарантированного индивидуального выбора. Личный выбор всегда выделялся как нечто желанное и предоставляемое в большом объеме. Природа происхождения этого понятия не нова. Отождествление личного выбора с человеческой свободой развивалось бок о бок с индивидуализмом семнадцатого столетия, причем оба явления - продукт зарождавшейся в тот период рыночной экономики.

На протяжении нескольких столетий личное право собственности в союзе с техническим прогрессом повышало производительность и тем самым способствовало укреплению веры в важность личной независимости. С ростом материального благополучия и свободного времени завоевывало свои позиции представление о том, что свобода - понятие сугубо личное, а индивидуальные права превыше групповых, и что именно они служат основой для социальной организации. Заметим, однако, что условия эти не получили равного распределения среди всех классов западного общества, а во многих странах мира не возникали вовсе.

Успех нового класса предпринимателей значительно укрепил веру в рентабельность и желательность институциональных изменений. Индивидуальный выбор и единоличное принятие решений были в то время функциональной деятельностью, причем конструктивной и полезной в деле повышения производительности, эффективности производства и преумножении прибылей делового сословия. Весомые доказательства экономического развития и повышающейся производительности в Западной Европе способствовали укоренению и процветанию притязаний индивидуализма, личного выбора и частного накопления.

В относительно недавно заселенных Соединенных Штатах практически ничто не мешало внедрению индивидуалистической системы частного предпринимательства с ее мифами о личном выборе и индивидуальной свободе. Предпринимательство и его миф нашли здесь благодатную почву. Различие первого и укрепление второго были неизбежны. Сегодня очевидно, насколько далеко зашел этот процесс, с какой легкостью принимаются общественностью в качестве еще одного примера индивидуальной инициативы гигантские межнациональные частные корпорации.

Частнособственничество во всех сферах жизни считается совершенно нормальным явлением. Американский образ жизни от самых незначительных деталей до наиболее глубоких представлений и практики отражает исключительно эгоцентричное мировоззрение, которое в свою очередь является точным отражением структуры самой экономики. Американская мечта включает личный транспорт, дом для одной семьи, собственное дело. Прочие институты, такие, как конкурирующая система здравоохранения, считаются обычным, если не нормальным явлением для построенной на принципе частной собственности экономики.

В этих условиях следует ожидать, что любые изменения будут осуществляться лишь посредством индивидуальных и частных организаций. При усиливающейся дезинтеграции жизни в городских условиях земля остается частной собственностью. Когда в 60-х гг. получила развитие космическая система связи, предлагая потенциальный инструмент для международного социального общения, то именно частной корпорации, в которой лишь для проформы имеются три директора, назначенных публично, было передано его руководство.

Несмотря на то что Южная Калифорния, как и многие американские города, затянута смогом, национальная экономика по-прежнему ориентируется на детройтское производство и счастливое представление о семье с тремя автомобилями.

Хотя индивидуальная свобода и личный выбор остаются наиболее мощной линией обороны, система частной собственности и производства создает дополнительные конструкции и разрабатывает методы их распространения. Понятия эти либо пытаются оправдать ее существование и сулят великое будущее, либо отвлекают внимание от ее бросающихся в глаза недостатков и скрывают существование иных отправных моментов социального развития. 

Миф о неизменной природе человека. Человеческие устремления могут способствовать социальным изменениям. Когда ожидания невелики, преобладает пассивность. У каждого человека, безусловно, могут складываться собственные представления о политической, социальной, экономической действительности, однако общим знаменателем всех этих представлений служит взгляд людей на человеческую природу. В конце концов взгляд на природу человека влияет на поведение людей, причем вовсе не потому, что они должны действовать подобным образом, а лишь потому, что они верят, что им следует поступать именно так. Один автор пишет по этому поводу следующее: "...поведение людей не может не зависеть от теорий, которых они сами придерживаются... наше представление о человеке влияет на поведение людей, ибо этим определяется, что каждый из нас ждет от другого... представление способствует формированию действительности".

Легко предположить, что в Соединенных Штатах теория, подчеркивающая агрессивную сторону поведения человека, неизменность человеческой природы, найдет полное одобрение, завладеет многими умами, ляжет в основу большинства работ и будет широко пропагандироваться средствами массовой информации. Несомненно, экономика, основывающаяся на частной собственности и индивидуальном накопительстве, поощряющая, их и в силу этого подверженная личным и социальным конфликтам, должна иметь на вооружении теорию, объясняющую и узаконивающую свои практические принципы. Насколько спокойнее считать, что эти конфликтные отношения заложены в самой человеческой природе, а не навязаны, социальными условиями! Подобное мировоззрение также прекрасно уживается с антиидеологической позой, принятой системой. Оно порождает "научный" и "объективный" подход к условиям жизни человека, ведет к точному измерению всех порочных сторон микроповедения человека, оставляя без внимания более значимые и в меньшей степени поддающиеся измерению социальные параметры.

Так, например, заправилы средствами массовой информации легко оправдывают ежедневные телевизионные программы, в которых на каждый час приходится с полдюжины убийств, утверждая, что телевидение, мол, лишь дает людям то, чего они сами хотят. Очень плохо, пожимают они плечами, что человеческая природа ежедневно в течение восемнадцати часов требует насилия и бойни.

Рынок с готовностью принимает работы авторов, объясняющих агрессивный и хищнический характер человеческой природы, проводя параллели с поведением животных. Что ж, возможно, они правы! Не проходит и дня, чтобы каждый из нас не сталкивался, прямо или косвенно, с поразительным бесчеловечным поведением. Манипуляторы сознанием могут не заботиться о придумывании оправданий, которые притупляют сознание и ослабляют стремление к социальным изменениям. Индустрия культуры, действуя в соответствии с общепринятыми принципами конкурентной борьбы, состряпает бесконечное множество объяснительных теорий. Информационная машина позаботится, строго из соображений выгоды, чтобы люди получили "возможность" прочесть, увидеть и услышать о новейшей теории, связывающей городскую преступность с брачным поведением насекомоядных.

Журнал "Форчун", например, считает хорошим признаком, что некоторые американские ученые-обществоведы в своих трактовках социальных явлений вновь подчеркивают "неподатливость человеческой природы". "Ортодоксальный взгляд на среду как на важнейший фактор, влияющий на поведение людей,- пишет журнал,- позволяет прийти к новому выводу относительно роли наследственных факторов: стремление к перестройке общества путем формирования нового человека сменяется разумным пониманием неподатливости фундамента человеческой природы".

Чистый социальный эффект от тезиса, обвиняющего во всем природу человека, выражается в дальнейшей дезориентации, полнейшей неспособности не только устранить, но хотя бы даже выявить истинные причины зла и, как главное следствие, приверженность к существующему статус-кво. Это полное отрицание того, что один автор назвал "человеческим характером природы человека".

"...Полагать, что агрессивность человека или его стремление к собственности свойственно его животной природе, - значит ошибочно принимать некоторых людей за все человечество, современное общество - за все возможные общества, при помощи небывалой метаморфозы выдавать существующее за должное и при таком подходе социальное подавление из причины человеческого насилия превращать в его следствие. Пессимизм в оценке человека служит сохранению статус-кво. Это благо для богатых, подачка для политически пассивных, утешение для тех, кто продолжает пользоваться преимуществами привилегированного положения. Пессимизм слишком дорого обходится лишенным гражданских прав - они платят за него своей свободой... Мужчины и женщины должны верить что человечество может стать полностью человечным, иначе люди никогда не помогут обрести подлинно человеческое лицо. Другими словами, трезвый оптимистичный взгляд на возможности человека (основанный на признании достижений человечества, но с учетом его слабостей) является необходимой предпосылкой для социального действия, цель которого - превращение возможного в реальное".

Именно в целях предотвращения социального действия (совершенно неважно, сформулирована эта задача отчетливо или нет) и придается такое большое значение любым формам пессимистической оценки человеческих возможностей. Коль скоро мы обречены в силу нашей наследственности, мало что можно изменить. Но существуют слишком веские причины для такой недооценки возможностей человека. Укоренившаяся социальная система зависит от того, насколько ей удается поддерживать в массе, особенно в умах ее "просвещенной" части, сомнение и неуверенность относительно человеческих перспектив.

Манипуляторы сознанием считают, что природа человека, как и весь мир, неизменна. Фрейре пишет: "...угнетатели разрабатывают целый ряд методов, исключающих наличие в мире нерешенных проблем, они изображают мир как некий устоявшийся организм, нечто данное свыше, нечто, к чему люди, будучи всего лишь зрителями, должны приспосабливаться".

При этом совершенно необязательно игнорировать историю. Напротив, постоянный перепев событий прошлого сопровождает разглагольствования о том, какие изменения происходят у нас под носом. Но все это непременно изменения физического характера - новые средства транспорта, установки для кондиционирования воздуха, космические ракеты, упакованные продукты питания. Манипуляторы сознанием подробно останавливаются на этих вопросах, но старательно избегают рассмотрения изменений в общественных отношениях или в институциональных структурах, поддерживающих экономику.

Любые возможные футуристические измышления детально обсуждаются и разрабатываются. И все же те, кому предстоит пользоваться этими удивительными программами, будут продолжать вступать в брак, воспитывать детей в пригородных домах, работать на частные компании, голосовать за президента в двухпартийной системе и тратить значительную часть своих доходов на оборону, закон, порядок и содержание супершоссе. Мир, за исключением некоторой привлекательной поверхностной смены декораций, останется прежним, основные отношения не изменятся, ибо они, как и сама природа человека, заведомо постоянны. А что касается той части мира, где уже произошли далеко идущие социальные изменения, то сообщения о них (если таковые вообще поступают) подчеркивают лишь недостатки, проблемы и кризисы, за которые с радостью цепляются манипуляторы сознанием внутри страны.

Если же вдруг появляются благоприятные сообщения, то они "балансируются" негативными оценками, восстанавливающими "надлежащую" и хорошо знакомую картину. (В редких случаях, когда на экраны телевизоров США попадали фильмы о социалистических странах, телекомментатор осторожно помогал зрителю "правильно" интерпретировать увиденное.) В противном случае это может нарушить привычное мышление, так усердно культивируемое всеми нашими информационными каналами.  
Рассмотренные нами мифы составляют содержат манипулятивной системы. Давайте теперь коротко проанализируем ее форму.
2. Два метода, формирующих сознание.
Дробление как форма коммуникации. Мифы создаются для того, чтобы держать людей в повиновении. Когда их удается незаметно внедрить в сознание масс, как это делает культурно-информационный аппарат, мифы обретают огромную силу, ибо большинство людей не подозревают о происходящей манипуляции. Специальный метод передачи мифа делает процедуру управления еще более эффективным. Метод передачи сам по себе добавляет еще одно измерение к мапипулятивному процессу. По сути мы сталкиваемся с тем, что, как таковая, форма коммуникации, получившая развитие в условиях рыночной экономики, и в частности в Соединенных Штатах, олицетворяет управление сознанием. Нагляднее всего это проявляется в методе распространения информации, особенно широко применяемом в Соединенных Штатах, - методе, который мы назовем дроблением. Пользуясь несколько иной терминологией, Фрейрё называет его "одним из характерных приемов культурного подавления, который, за редким исключением, не осознается преданными, но наивными профессионалами, сосредоточивающими внимание на локализированном подходе к проблемам и потому не способными воспринимать их как измерения одной общей проблемы в целом". Дробление или локализация представляет собой доминирующий метод распространения информации в Северной Америке. При передаче новостей по радио и телевидению многочисленные не связанные друг с другом сообщения выстреливаются в эфир подобно автоматной очереди. Газеты представляют собой толстые (десятки страниц) подборки материала, расположенного почти Hayraffj или в соответствии с тайными законами журналиста"

Газеты и журналы намеренно разбивают статьи, помещая основную часть текста в конце номера, с тем чтобы заставить читателя просмотреть несколько страниц рекламы. Радио- и телевизионные программы постоянно прерываются для передачи рекламы. Реклама и объявления так прочно вошли в практику радио и телевидения, что даже программы для детей, которые, как утверждается, составляются в воспитательных целях, используют прерывающуюся модель коммерческого телевидения, хотя нет веских причин считать, что дети не могут подолгу сосредоточивать внимание на чем-то одном и требуют постоянных перерывов. На практике постепенное увеличение промежутка времени, когда дети концентрируют внимание на чем-то одном, может стать фактором, с помощью которого можно управлять развитием их умственных способностей. Тем не  менее "Улица Сезам" - популярная программа для детей - по стилю подачи не отличается от бьющих по мозгам коммерческих шоу для взрослых; ее составители должны следовать заученной модели, в противном случае они рискуют потерять детскую аудиторию, воспитанную на коммерческих программах.

Фрагментация при подаче информации усиливается в связи с требованием потребительской экономики заполнять время передач по всем каналам распространения информации коммерческими сообщениями. Призывы покупать атакуют нас со всех возможных направлений. Метро, шоссейные дороги, волны эфира, почта и даже небо (прочерчивание самолетом буквенных знаков) - все используется как средство безжалостного наступления рекламы. Полное безразличие, с которым реклама относится к любым политическим или социальным событиям, врываясь в передачи независимо от того, о чем идет речь, низводит любые социальные явления до уровня ничего не значащих происшествий. Таким образом, реклама в дополнение к ее общепризнанным функциям по продаже товаров, культивированию новых потребительских запросов и восхвалению системы оказывает корпоративной экономике еще одну неоценимую услугу. Ее вмешательство во все информационные и развлекательные программы снижает и без того низкую способность аудитории критически оценивать тотальный характер освещаемого события или проблемы.

Однако было бы ошибочно полагать, что без рекламы или при условии ее сокращения события получили бы то целостное освещение, какое необходимо для понимания сложности современной социальной жизни. Добиваясь выгод для тех, кто за нее платит, реклама служит тем самым самой системе, а это ведет неизбежно к усилению фрагментации в подаче информации.

Наивно считать, что информационный аппарат - наиболее дееспособный рычаг управления государственной системы - раскроет секрет осуществления господства. Возьмем, например, принцип составления обычной телевизионной или радиопрограммы или компоновки первой страницы крупной ежедневной газеты. Общим для всех является полная разнородность подаваемого материала и абсолютное отрицание взаимосвязи освещаемых социальных явлений. Дискуссионные программы, преобладающие на радио и телевидении, представляют собой убедительные образцы фрагментации как формы подачи материала. Случайное появление в многоплановой программе полемизирующих с основным ее содержанием тем или людей полностью рассеивает или снижает значение самой полемики. Что бы ни было сказано, все полностью растворяется в последующих рекламных объявлениях, комических трюках, интимных сценах и сплетнях. Но это еще не все. Программы подобного рода обыгрываются как образцы доброй воли самой системы. Средства массовой информации и их заправилы похваляются откровенностью системы информации, которая позволяет выпускать в эфир любой критический материал. Массовая аудитория попадается на этому аргумент и верит, что ей предоставляется доступ к свободному потоку мнений.

Экологический императив признания взаимосвязи является одним из методов науки, который можно с полным основанием применять к человеческим отношениям Когда тотальный характер социальной проблемы намеренно обходится стороной, а отрывочные сведения о ней предлагаются в качестве достоверной "информации", то результаты такого подхода всегда одинаковы: непонимание, в лучшем случае неосведомленность, апатия и, как правило, безразличие.

Средства массовой информации не одиноки в активном выборе метода фрагментации. Вся культурно-образовательная система поощряет и осуществляет распыление, специализацию и микроскопическое разделение. Университетские справочники служат свидетельством произвольного и насильственного разделения курсов по общественным дисциплинам. Каждая из дисциплин отстаивает свою "беспримесность", и наибольшей популярностью пользуются модели, исключающие междисциплинарную взаимосвязь. Экономика - для экономистов, политика - для ученых, занимающихся политическими науками. И хотя в действительности эти две сферы неотделимы друг от друга, в научном отношении их взаимосвязь отрицается или игнорируется.

С внедрением в информационную систему новой информационной техники фрагментация приобретает еще одно измерение. Поток несвязанной информации ускоряется до такой степени, что это вызывает порой до известной степени обоснованные жалобы на "информационную перегрузку". В действительности количество значимой информации но увеличивается. Подобно тому как реклама мешает сосредоточиться и лишает весомости прерываемую информацию, новая и эффективная техника обработки информации позволяет заполнить эфир потоками Никчемной информации, еще больше осложняющей для индивида и без того безнадежные поиски смысла.

Немедленность передачи информации. Немедленность не только тесно связана с методом фрагментации, но и является обязательным элементом для его осуществления. Качество это способствует усилению Манипулятивных возможностей информационной системы. Тот факт, что информация не имеет сколько-нибудь постоянной структуры, также снижает возможность ее понимания. И все же незамедлительность - репортаж непосредственно с места событий - остается одним из самых главных принципов американской журналистики. Социальные системы, неспособные обеспечить незамедлительную информацию, считаются безнадежно отсталыми неэффективными или, что значительно серьезнее, социально-преступными.

Но скорость при передаче информации вряд ли можно считать достоинством, как таковым. В Америке основанная на конкуренции система превращает информацию в товар потребления, и выгода состоит в том, чтобы первым заполучить и придать такой скоропортящийся товар, как новости. Дело Джека Андерсона, известного фельетониста, служит яркой иллюстрацией сложившейся ситуации. Он не мог удержаться от соблазна выступить с документально неподтвержденными обвинениями против Томаса Иглтона, который в 1972 г. боролся за право остаться в списке кандидатов на пост вице-президента от демократической партии. Уличенный в неточности информации (уже после того, как Иглтону был нанесен максимальный вред), Андерсон принес свои извинения, обвинив во всем "конкуренцию". Не выступи он со своими сообщениями, этим материалом непременно воспользовался бы кто-нибудь другой.

В Соединенных Штатах и других западных странах процесс распространения информации, использующий современную электронную технику и движимый мотивами конкуренции, постоянно осуществляется в трудной, напряженной атмосфере. В случаях возникновения действительных или мнимых кризисов нагнетается неблагоприятная и совершенно необоснованная атмосфера истерии и взвинченности. Ложное чувство срочности, возникающее в силу упора на немедленность, создает ощущение необычайной важности предмета информации, которое так же быстро рассеивается. Соответственно ослабевает способность разграничивать информацию по степени важности. Быстрочередующиеся сообщения об авиационных катастрофах и наступлении национально-освободительных сил, растратах и забастовках, сильной жаре и т.д. мешают составлению оценок и суждений. При таком положении вещей умственный процесс сортирования, который в обычных условиях способствует осмыслению информации, не в состоянии выполнять эту функцию. Мозг превращается в решето, в которое ежечасно вываливается ворох иногда важных, но в основном пустых информационных сообщений.  
В Нью-Йорке, например, завтрашние газеты можно купить уже в 22 часа 30 минут. Значение завтрашней газеты именно в том и состоит, что она помогает предать забвению все, что произошло сегодня. Разделавшись с событиями сегодняшнего дня, источники информации переключаются на подачу очередного потока не связанных друг с другом сообщений. Однако большинство важных событий созревает и обретает смысл лишь но истечении определенного времени. Полутораминутные информационные "молнии", передаваемые через спутники, отнюдь не способствуют пониманию их развития. Полнейшая концентрация внимания на происходящих в данную минуту событиях разрушает необходимую связь с прошлым.

Речь идет не о технике, позволяющей и облегчающей немедленную передачу информации. Такая техника существует и может в иных условиях играть положительную роль. Предметом нашей озабоченности является существующая социальная система, использующая технику быстрой передачи информации для распыления или лишения смысла информации и утверждающая при этом, что скорость подачи сообщений служит делу понимания и просвещения.

Легко представить себе электронные устройства, которые будут использовать незамедлительность как дополнительное средство углубления смысла передаваемой информации. Однако трудно поверить, что немедленность как эффективный манипулятивный прием не будет использоваться манипуляторами сознанием с целью помешать массам понять и осмыслить суть происходящих событий.
3. Пассивность - конечная цель манипулирования сознанием.
Содержание и форма средств массовой информации - мифы и средства их передачи - полностью опираются на манипуляцию. При успешном применении а это, несомненно, так и есть, они неизбежно приводят к пассивности индивида, к состоянию инертности, которое предотвращает действие. Именно такого состояния индивида и стремятся добиться средства массовой информации и вся система в целом, так как пассивность гарантирует сохранение статус-кво.

В условиях развитой рыночной экономики пассивность имеет как физическое, так н интеллектуальное измерение, и оба они искусно эксплуатируются аппаратом манипулирования сознанием.

Телевидение лишь новейшее и самое эффективное средство, вызывающее состояние пассивности индивида. Поражает уже сама по себе статистика времени, затрачиваемого на телевидение. Американцы проводят у телевизора сотни миллионов часов в неделю и миллиарды часов в год, не проявляя при этом ни малейшего желания выйти куда-либо из гостиной. И все же проблема значительно глубже, чем просто физическая неподвижность десятков миллионов людей. Сокращение умственной деятельности также является результатом отупляющего воздействия бесконечного количества затрачиваемых на просмотр телепрограмм часов. Трудно поддается измерению, но тем не менее имеет огромное значение умиротворяющее воздействие телевидения на критическое сознание. Как пишет Рудольф Арнхейм, "одна из специфических особенностей телевидения заключается в том, что мы включаем телевизор, а затем воспринимаем все происходящее на экране, а это означает чрезвычайно пассивное отношение со стороны зрителя. Совершенно неважно, что показывается. Это может быть программа на иностранном языке или еще что-нибудь, не представляющее никакого интереса. И раздражитель, на который вы практически не реагируете, усыпляет вас. Это напоминает убаюкивание, не раздражает вас, не вынуждает реагировать, а просто освобождает от необходимости проявлять хоть какую-нибудь умственную активность. Ваш мозг работает в ни к чему не обязывающем направлении. Ваши чувства, которые в противном случае заставляли бы вас предпринимать какие-либо активные действия, полностью отвлечены.

Можно с уверенностью сказать, что для достижения  состояния пассивности корпоративная экономика использует не одно только телевидение. До появления телевидения существовало немало средств, оказывавших на сознание такое же притупляющее воздействие. Радио, кино, массовые зрелищные виды спорта и большое количество долее или менее значительных шоу ослабляли и продолжают ослаблять способность людей к противодействию.

Хотя большинство подобных зрелищных развлечений не требует от вас участия, по крайней мере в физическом смысле, но и в основных массовых видах развлекательного искусства - радио, телевидении, кино - не содержится ничего, что могло бы вывести вас из состояния умственного оцепенения. Конечно, изредка появляются передачи, пробуждающие сознание и концентрирующие внимание на проблемах огромной важности. Но эти исключения не могут скрыть главного. Цель радио- и телевизионных программ и фильмов в коммерческом обществе состоит не в том, чтобы пробуждать, а в том, чтобы усыплять обеспокоенность социальной и экономической действительностью.

Более того, предпринимаются достаточно решительные меры, чтобы исключения таковыми и оставались, Фред Френдли рассказывает о своем опыте работы в Си-би-эс в 50-х гг., когда он и Эдвард Р. Морроу снимали свои критические документальные фильмы. Смозерс и Бразер также очень скоро обнаружили, насколько короток их поволок, когда они попытались позволить себе в своей программе несколько незначительных выпадов против истэблишмента. Их программа была незамедлительно запрещена.

В техническом отношении информационная техника располагает к распространению пассивности. Как легко повернуть выключатель, устроиться на диване и позволить образам беспрепятственно проникать в мозг. Когда свойство коммуникационной техники подкрепляется социально подготовленными программами, намеренно добивающимися такого парализующего воздействия, то результат, как правило, поразительный. Один из обозревателей писал в периоде расцвета американской кинохроники 30-х гг., что "американская кинохроника рассказывает аудитории о футбольных матчах, наводнениях, красотках в купальных костюмах и знаменитостях. Кинозритель 30-х гг. узнает значительно больше о Джоне Диллинджере или о мисс Америке, чем о забастовке металлистов или гражданской войне в Испании".

Подобное сочетание лишенных жизненного содержания программ и располагающей к пассивности коммуникационной техники - вот инструмент современного аппарата манипулирования сознанием. Необходимы усилия по преодолению или хотя бы созданию противовеса этой вызывающей пассивность системы. Творческий подход мог бы способствовать развитию участия к пробуждению сознания, но нельзя ожидать, чтобы корпоративная экономика стимулировала подобные усилия. В любом случае первой, скромной задачей должно стать осмысление манипулятивной функции информационных средств во всех ее проявлениях.  
Источник:
Г. Шиллер. Манипуляторы сознанием. - М., 1980 
В продолжение темы:
1. Культурный империализм: источники, содержание, современные модели (Г. Шиллер)
2. Пропаганда и манипуляция как инструменты духовного порабощения (В. Бессонов) 

Теория и практика 
психологической войны
http://psyfactor.org/psywarcurs.htm

 Дистанционный семинар для специалистов СМИ и Public relations, политических активистов, работников аппарата госуправления и всех, кто интересуется вопросами информационной безопасности. Информационные операции. Пропагандистские компании. Тайные акции. Черный пиар. Подрывная деятельность. Диверсионные психологические технологии.Сегодня психологическая война - это самое распространенное средство борьбы между государствами, партиями, религиозно-этническими и финансовыми группировками. Она проникает в каждый дом. От нее в принципе нельзя укрыться. Но можно изучить ее инструменты и приемы, стать способным к сопротивлению и, наконец, подумать о том выборе, перед которым мы сегодня стоим... 
Каждому участнику предоставляется эксклюзивный компакт-диск с уникальной подборкой информационных материалов (См. описание """) 
Два варианта прохождения дистанционной программы. Вы можете сами выбрать подходящий вариант при заполнении регистрационной формы:
1. Интенсивное дистанционное обучение по E-mail. (См. подробности """)
2. Заказ компакт-диска с полным комплектом материалов (См. подробности """)
Стоимость дистанционной программы - 79 USD (рос. руб. по курсу). В счет указанной суммы входят: интерактивное прохождение дистанционной программы, консультации специалистов, компакт-диск с комплектом материалов.
Что дается:
• Ключевые элементы психологической войны
• Сущность и модель операций по "дестабилизации" 
• Методы противодействия диверсионным психотехнологиям	Как дается:
• Анализ конкретных примеров 
• Моделирование проблемных ситуаций
• Решение ситуационных задач
Основные темы.

1. Основные концепции психологической войны.
•	Теория гегемонии (А. Грамши).
•	Теория массовой коммуникации.
•	Теория "молекулярной агрессии".
•	Теория коммуникативного резонанса.
•	Теория конфликта культурных общностей (С. Хантингтон) и др.
2. Ключевые элементы психологической войны.
•	Почему психологическая война осуществляется за счет соперника и изначально приносит прибыль.
•	"Выбор врага - слишком ответственная процедура, чтобы доверять ее воле случая". Почему позиционирование противников часто оказывается более важным, чем собственное.
•	Сущность и структура психологических операций по "дестабилизации".
•	Построение модели психологических операций.
•	Разработка комплекса признаков, основанных на известных типах операций, которые имеют видимый результат.
3. Как строятся массированные атаки на общественное мнение. Теория "информационной волны". 
•	Работа с различными целевыми группами.
•	Чем отличаются "белая", "серая" и "черная" пропаганда.
•	Способы размещения пропагандистских материалов в различных СМИ.
•	Как эффективно использовать "агентов влияния" и "лидеров мнения".
•	Почему иногда бывает нужна "маленькая победоносная война". Примеры из новейшей истории.
4. Работа со СМИ. 
•	Как  "делаются" новости. Методы пропагандистского "промывания мозгов", используемые ведущими мировыми информагентствами.
•	Современная политическая цензура. Структурный и психологический анализ.
•	Все о практике дезинформации: от основ фабрикации психологически  убедительных псевдодокументов до техник "сросшихся предложений" и приемов "переключения внимания". Чем техника "кота в сапогах" отличается от метода "Чингачгука". Как вызвать "обеспокоенность" у общественности по любому поводу и многое другое.
5. Организация массовых мероприятий как форма психологической войны. 
•	Психология массового поведения (социально-психологические законы и эффекты).
•	Приемы организации различных массовых акций.
•	Способы управления поведением толпы: как возглавить толпу и повести за собой, как блокировать агрессивные проявления, предотвратить или вызвать панику и т.д.
6. Слухи  как социальное явление  и как орудие  психологической войны. 
•	Предпосылки возникновения и законы распространения слухов.
•	Как рассчитывать "места запуска" слухов, пути их распространения и "время отклика".
•	Что эффективнее - бороться с распространением слухов или с их распространителями?
7. Действия, оказывающие влияние на исход политических выборов. 
•	Классификация (бытовые, административные, пиаровские методы).
•	Методы эффективной агитационно-пропагандистской работы с населением.
•	Как производится "распыление" электората и раскол оппозиционных политических движений.
•	Приемы дискредитации политических противников.
•	Методы эффективной контрпропаганды.
•	Техники нейтрализации существующего "компромата".
•	Использование слухов в предвыборной борьбе. Как правильно рассчитать транспортные маршруты целевой аудитории, как должен выглядеть "агент запуска", озвучивающий версию и т.д.
8. Диверсионные психологические технологии. 
•	Массовые психологические манипулирования. Приемы из арсеналов спецслужб: как дезорганизовать армию противника, как посеять в стране страх и тревогу, техники раскола общества и свержения правительств.
•	Понятие психологической интервенции. Тактики "захвата" различных групп населения и методы формирования "пятой колонны".
•	Организация информационных атак через Интернет
9. Психологическая война против личности
•	Тайное принуждение личности как способ социального управления
•	Психологические атаки на лиц, принимающих решения 
•	Стратегии и тактики информационных провокаций против VIP-персон
10. Примеры применения разрушительных психотехнологий. 
•	Военная пропаганда СССР и Германии в годы второй мировой войны.
•	"Коинтелпро" - секретная программа ФБР по нейтрализации "ненужных" политических движений в США.
•	Подрывные операции ЦРУ и Пентагона в Латинской Америке и Европе. (Программы "Феникс", "Мангуст", "Трек-2", "Морской лев", "Совместные усилия" и др.)
•	"Активные мероприятия"  Пятого управления и  Управления "А"  КГБ СССР.
•	Примеры из новейшей истории стран СНГ.
•	Психологические войны в Интернет.
•	Психологическая война и "черный пиар". Применение деструктивных психотехнологий в избирательных кампаниях.


Управление персоналом в современных организациях
http://psyfactor.org/personalcurs.htm

 Материалы дистанционной программы предназначены для использования в практике работы руководителей предприятий, специалистов по управлению персоналом, консалтинговыми организациями по всему комплексу вопросов управления. Современные методы управления персоналом становятся решающим фактором в способности компаний выжить и активно конкурировать на рынке. Цель программы - дать реальные психологические знания и актуальные персонал-технологии, необходимые для успешной кадровой работы. Вы узнаете о способах формирования эффективной команды, о методах предупреждения конфликтов, о том, что нужно делать для адаптации новичков в корпоративной среде, о психологической подготовке персонала к нововведениям в организации.
Каждому участнику предоставляется эксклюзивный компакт-диск (См. описание """) 
Два варианта прохождения дистанционной программы. Вы можете сами выбрать подходящий вариант при заполнении регистрационной формы:
1. Интенсивное дистанционное обучение по E-mail. (См. подробности """) 
2. Заказ компакт-диска с полным комплектом материалов (См. подробности """) 
Стоимость дистанционной программы - 79 USD (рос. руб. по официальному курсу). В счет указанной суммы входят: интерактивное прохождение семинара, консультации специалистов, компакт-диск с комплектом материалов. 
Что дается: 
•  Современные концепции управления человеческими ресурсами 
•  Методические разработки в области управления персоналом 
•  Анализ реального опыта ведущих компаний 
Как дается: 
•  Моделирование проблемных ситуаций 
•  Анализ распространенных ошибок 
•  Решение ситуационных задач 
Основные темы:
I. Современные подходы в управлении человеческими ресурсами. 
•  Статус и функции службы управления персоналом в современной организации. 
•  Чем должна и чем не должна заниматься кадровая служба. Основные принципы и цели управления персоналом 
•  Современные концепции управления персоналом. 
•  Разработка фирменной кадровой политики в зависимости от целей и задач организации.
II. Методы формирования кадрового состава организации.
•  Подбор эффективно работающего персонала. 
•  Формирование профиля должности и разработка личностной спецификации. 
•  Психодиагностика персонала: психометрия и тестирование. 
•  Методы собеседования и различные виды интервью. 
•  Особенности подбора топ-менеджеров. 
•  Особенности массового рекрутинга. 
•  Оценка достоверности информации на различных этапах отбора. Детекция лжи. 
•  Плюсы и минусы различных методов отбора. Распространенные ошибки.
III. Формирование эффективной команды.
•  Оценка деловых и личностных качеств персонала различного уровня. Кто должен и кто не должен быть в команде. 
•  Разработка оптимального стиля руководства трудовым коллективом. 
•  Формирование эффективных взаимосвязей персонала  организации. 
•  Организация командной работы. 
•  Постановка задач и контроль их выполнения.
IV. Аттестация и оценка персонала.
•  Оценка и аттестация персонала: когда и для чего они проводятся. 
•  Виды аттестации и оценки персонала. 
•  Способы оценки кадров в России 
•  Методы оценки руководящих работников. 
•  Методика оценки "360 градусов". 
•  Технология "Ассесмент-центра".
V. Социально-психологические механизмы регуляции организационной деятельности.
•  Есть ли у организации "душа". Кто или что на самом деле управляет персоналом 
•  Понятие психологического климата. 
•  Проблемы взаимосвязи формальных (официальных) и неформальных отношений в организации. 
•  Мотивационный климат в организации. 
•  Зоны особой напряженности. 
•  Концепция корпоративной культуры. 
VI. Оптимизация трудовых отношений.
•  Программы ориентации и адаптации нового персонала. 
•  Методы адаптации новых сотрудников; 
•  Диагностика и управление стрессами в организации. 
•  Управление дисциплинарными отношениями. Правила эффективного поощрения и взыскания. Формулы эффективной критики. 
•  Решение проблемных и конфликтных ситуаций. Снятие противоречий, снижение напряженности во взаимоотношениях. Зоны особой напряженности. 
•  Психологическое сопровождение организационных изменений. Формирование поддержки и преодоление сопротивления со стороны персонала. 
VII. Управление мотивационным климатом в организации.
•  Отечественные и зарубежные концепции мотивирования персонала. 
•	теория У. Мак-Грегора;
•	ВСВ-менеджмент;
•	TQM;
•	концепция Д. Мерсера;
•	примеры из опыта ведущих компаний.
•  Мотивирование персонала к успешной работе. 
•	мотивирование трудовых достижений, карьеры;
•	мотивирование творческой активности;
•	мотивирование престижа работы в организации;
•	принципы оплаты труда в свете теории мотивации.
•  Разработка комплексной системы стимулирования персонала. 
•	финансовое и нефинансовое вознаграждение;
•	разработка структуры заработной платы с учетом мотивационных характеристик;
•	разработка компенсационных пакетов: определение льгот и привилегий.
•	примеры из опыта ведущих компаний.
VIII. Управление корпоративной культурой.
•  Есть ли у организации "душа". Кто или что на самом деле управляет персоналом. 
•  Социально-психологические механизмы регуляции организационной деятельности. 
•  Понятия психологического климата и корпоративной культуры 
•  Элементы корпоративной культуры, значимые для деятельности компании. 
•  Методы анализа корпоративной культуры. Определение ценностей, убеждений, норм поведения, которые существуют в организации. 
•  Критерии оптимальности корпоративной культуры. 
•  Примеры формирования корпоративной культуры. Анализ успехов и неудач.


   e-books
    Home
 
библиотека инститита Восточной Европы  http://www.prognosis.ru/lib.html     http://ououou.ru/lib/Section-23-3.html 
Скачайте сейчас и установите 3 программы:
WinDjView скачать http://www.koob.ru/about/windjview-setup.exe
7-Zip скачать  http://www.koob.ru/about/7z455.exe
Foxit Reader 2.1 скачать  http://www.koob.ru/about/pdf_foxitreader.exe
С ними у вас будут открываться все книги. 
 
В интернете существуют множество электронных библиотек.
http://catbook.narod.ru/
 В них книги лежат упорядоченно, отсортированные по разделам, авторам, году издания, серии и т.д. И вот ты скачиваешь 5, 10, 50 электронных книг, иногда в архивах, и... как и где книги хранить? Как быстро найти нужную?

Загрузить Книжный Котик v0.7, 801 Кб   http://catbook.narod.ru/BookCat.zip

Лично я на пятидесятой книге запутался и захотел удобную программу. Программу, которая позволит просто и удобно рассортировать имеющиеся книги по Авторам, Категориям. Позволит быстро посмотреть все книги определенного автора, прочитать вкратце об авторе, прямо как на веб-сайтах. Программа, которая благодаря возможности множественных категорий позволит поместить книгу и в раздел История и в раздел Япония - и мне не нужно будет вспоминать, в какой именно каталог я положил интересующую меня книгу - в первый, или все-таки во второй. Программа, которая будет обладать легкой переносимостью между компьютерами, запустится с флэшки и позволит посмотреть имеющиеся у меня книги.

Подобной программы я не нашел. И написал свою со всеми вышеперечисленными возможностями. 

Ваши пожелания по развитию программы, запросы новых функций, предложения, ошибки принимаются на адрес электронной почты 

Я буду рад, если программа "Книжный Котик" (Котик - от английского Cat, первых трёх букв слова Catalogue, каталог) окажется полезной кому-то кроме меня. Если это будет так, то программа будет развиваться.

Загрузить Книжный Котик v0.7, 801 Кб   http://catbook.narod.ru/BookCat.zip

Запуск программы: распаковать из архива, запустить файл BookCat.exe

Минимальные системные требования: Windows XP

Если у вас старая операционная система без патчей, вам понадобится библиотека Microsoft .Net Framework 2.0, скачайте ее с сайта Microsoft если программа откажется запускаться.
http://blogs.privet.ru/community/lib
http://aahz.ru/ 
http://lib.aahz.ru/ 
 http://bookz.ru/authors/maksim-kala6nikov/85dd11b64902/1-85dd11b64902.html
 разместить свою книгу на сайте http://www.deloteca.ru/member.php?raz=9 
разместить свой реферат на сайте http://revolution.allbest.ru/economy/0000037291.html
http://revolution.allbest.ru/history/00003258_0.html
http://www.libbooks.ru/bookbox_110313.html
 http://ilikebooks.ru/2412-dubovickij-natan-okolonolya.html
Детские аудио-сказки mp3: скачать   http://flashsait.com/audio/
аудио книги http://ilikebooks.ru/audioknigi   Гашек Ярослав - Похождения Бравого солдата Швейка http://ilikebooks.ru/3420-gashek-yaroslav-poxozhdeniya-bravogo-soldata.html  http://www.modernlib.ru/books/gashek_yaroslav/pohozhdeniya_bravogo_soldata_shveyka/
http://www.alleng.ru/d/lit/lit05.htm 
 Методические рекомендации к письменному экзамену по русскому языку и литературе (сочинение)  http://www.alleng.ru/edu/liter2.htm
ХРЕСТОМАТИЯ ПО РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ  http://www.naexamen.ru/hr/index.shtml
Учебник по орфографии и пунктуации  http://www.naexamen.ru/gram/index.shtml  
Франц Гальдер, Военный дневник (Ежедневные записи начальника Генерального штаба Сухопутных войск 1939-1942 гг. - М.: Воениздат, 1968-1971; Franz Halder, Kriegstagebuch)
http://militera.lib.ru/db/halder/index.html
Раздел "Сентябрь 1939 года"
http://militera.lib.ru/db/halder/1939_09.htm 
Периодическая система химических элементов Д.И. Менделеева  http://www.naexamen.ru/mend/mendeleyev_rus.swf
ЕГЕ http://www1.ege.edu.ru/content/view/21/43 
Документальная проза  http://modernlib.ru/genres/nonfiction/
ПУБЛИЧНАЯ БИБЛИОТЕКА
(Электронные книжные полки Вадима Ершова и К№)  http://publ.lib.ru/publib.html 
 
 
 
 
Анти Истории
аналитики экономики 
 http://gorodlip.ru/events/e11292181/#discuss
http://www.patriotica.ru/authors/karamurza.html
 
Все книги Кара-Мурза Сергей скачать бесплатно:
•	Антисоветский проект
•	Второе предупреждение. Неполадки в русском доме (html)
•	Гражданская война (1918-1921). Урок для XXI века
•	Другие публикации С.Г.Кара-Мурзы 1999-2000 гг. [html]
•	Евроцентризм - скрытая идеология перестройки [html]
•	Евроцентризм: эдипов комплекс интеллигенции.
•	Интеллигенция на пепелище родной страны. [html]
•	Истмат и проблема восток-запад
•	Манипуляция сознанием
•	Неполадки в русском доме (html)
•	Опять вопросы вождям
•	Потерянный разум
•	Советская цивилизация. Книга 1.
•	Советская цивилизация. Книга 2.
•	Статьи
•	Столыпин - отец русской революции
Вместе с этой книгой читают:
 Кара-Мурза Сергей / Антисоветский проект
 Кара-Мурза Сергей / Другие публикации С.Г.Кара-Мурзы 1999-2000 гг. [html]
 Карпов Владимир / Генералиссимус. книга 1.
 Карпов Владимир / Генералиссимус. книга 2.
 Кожинов Вадим / История Руси и русского Слова [html]
 Кожинов Вадим / Россия. Век XX (1901-1939). [html]
 Кожинов Вадим / История семьи - история россии
 Кожинов Вадим / Россия. Век XX (1939-1964).
 Кара-Мурза Сергей / Гражданская война (1918-1921). Урок для XXI века
 Кара-Мурза Сергей / Евроцентризм: эдипов комплекс интеллигенции. 
http://www.patriotica.ru/authors/karamurza.html
Гражданская война (1918-1921). Урок для XXI века (С. Кара-Мурза)
Архив: kara_civil.zip
Автор стремился выяснить, как накапливалась взаимная ненависть будущих противников в войне, какие силы и обстоятельства не позволили этой ненависти утихнуть в 1917 г. и почему за два года сила "белых" иссякла.
Царь-Холод, или Почему вымерзают русские (С. Кара-Мурза, С. Телегин)
Архив: kara_holod.zip
Очередная попытка С.Г. Кара-Мурзы и соратников отрезвить мышление власти и населения. "Оказалось, что в "рыночной экономике" невозможно сохранить централизованное теплоснабжение советского типа, но и нет средств построить дорогую систему западного типа".
Путин - песчаный генерал (С. Кара-Мурза)
Социолог С.Г. Кара-Мурза анатомирует В.В. Путина и всё его поколение.
Выборы: всё хуже, чем казалось (С. Кара-Мурза)
"...Говорили, что будет "несправедливое общество", "сырьевой придаток", "полуколония", а всё оказалось проще и страшнее - будет тотальное мародерство, а по мере доедания трупа - разбегание и вымирание..."
Светлый миф о частной собственности (С. Кара-Мурза)
Блестящий публицист развенчивает краеугольный миф реформаторов.
ЖКХ: катастрофа (С. Кара-Мурза)
"Судя по всему, никаких реальных действий в материально-технической сфере теплоснабжения правительство предпринимать не будет. Это значит, что в любую зиму в любом городе могут произойти одновременно множественные разрывы труб, и ремонтные мощности захлебнутся - произойдет череда технических катастроф, перерастающих в общероссийскую социальную катастрофу".
"Совок" вспоминает свою жизнь (С. Кара-Мурза)
Архив: kara_sovok.zip
Автор собрал в этой книжке свои воспоминания, начиная с военных лет, в которых глазами ребёнка, а потом молодого и взрослого человека увидены некоторые стороны советского жизнеустройства.
Антисоветский проект (С. Кара-Мурза)
Архив: kara_antisovet.zip
В книге сделана попытка описать основные черты антисоветского проекта - системы взглядов, понятий, логики и стиля того культурного и политического движения, которое стало главным действующим лицом перестройки и реформы.
О социальной напряжённости в обществе (С. Кара-Мурза)
"Чем раньше власть и граждане признают крах "рыночной реформы" и договорятся о проекте восстановления, тем меньше потерь мы понесем в этот период и тем более человечным и справедливым будет тот строй, что возникнет после катастрофы".
Белая книга. Экономические реформы в России 1991-2001 г. (С. Кара-Мурза)
Архив: white_book.zip
В этой книге собраны данные о том, как реформа, начатая в СССР (и РСФСР) в 1989-1990 гг. и продолженная в РФ, повлияла на народное хозяйство России, на жизнь населения и страны. Автор-составитель - Кара-Мурза С.Г. Книга понятна и интересна широкому кругу читателей. С ней должен ознакомиться каждый, кто думает и судит о России и либеральных реформах в ней.
В защиту противника (С. Кара-Мурза)
"Вот так терпел я, терпел, да и решил рискнуть и вступиться за Запад, за извечного врага нашей родной русской цивилизации".
Евроцентризм: эдипов комплекс интеллигенции (С. Кара-Мурза)
Архив: kara_edip.zip
Книга из серии "Тропы практического разума". Далее представляем две другие книги этой серии.
Евреи, Диссиденты, Еврокоммунисты (С. Кара-Мурза)
Архив: kara_evrei.zip
Идеология и мать её наука (С. Кара-Мурза)
Архив: kara_ideolog.zip
Как затаптывают цветы нашей жизни (С. Кара-Мурза)
"Давайте же протрем глаза - сегодня в России происходит нечто более страшное, чем гражданская война".
Советская цивилизация. Книга 1. (С. Кара-Мурза)
Архив: kara_sov_civ1.zip
Книга С. Кара-Мурзы - о советском строе с любовью. Первая часть её охватывает период от зарождения советской цивилизации до Победы в Великой Отечественной войне.
Советская цивилизация. Книга 2. (С. Кара-Мурза)
Архив: kara_sov_civ2.zip
Эта часть книги охватывает послевоенный период до развала государства.
Евpоцентpизм - скpытая идеология пеpестpойки (С. Кара-Мурза)
Архив: kara_euro.zip
Книга показывает губительность идеологии евроцентризма для нашей страны.
Последний рубеж - земля (С. Кара-Мурза)
4-я глава книги "Опять вопросы вождям" содержит подборку статей, касающихся вопроса о земле, а конкретно - недопустимости её продажи.
Манипуляция сознанием (С. Кара-Мурза)
Архив: kara_manipul.zip
Фундаментальный труд современного мыслителя о теории и практике глобальной и внутрироссийской манипуляции массовым сознанием. Под грифом "Прочитать всем!"
Интеллигенция на пепелище родной страны (С. Кара-Мурза)
Архив: kara_intel.zip
Одна из мощных книг С. Кара-Мурзы, обладающая стойким дезомбирующим эффектом.
Статьи 1999-2000 гг, среди которых "Революция или гибель", "Русская идея: pубежи обоpоны", "Постулаты оппозиции" и др. (С. Кара-Мурза)
Архив: kara_art.zip
История советского государства и права (С. Кара-Мурза)
Архив: kara_pravo.zip
Опять вопросы вождям (С. Кара-Мурза)
Архив: skara_quest.zip
Одна из тех книг, которые должен прочитать каждый. Во всяком случае, каждый, кто судит о советском строе, о нынешнем хаосе, о цивилизационном пути России и при этом стремится к объективности. Автор фактами и логикой разрушает мифы, укоренившиеся в сознании не только "демократов", но и "патриотов". Книга, собственно, и обращена к тем, кто причисляет себя к патриотам, но не может избавиться от многих предубеждений.
Концепция "золотого миллиарда" и Новый мировой порядок (С. Кара-Мурза)
Россия: что значит "не быть Западом"? (С. Кара-Мурза)
("Наш совpеменник", 1999).
Истинная суть "белого движения" (С. Кара-Мурза)
 
 
 Чазов
o	Здоровье и власть. Воспоминания "кремлевского врача". [Doc-ZIP]
(М.; Изд-во "Новости", 1992. - Серия "Время, события, люди")
Scan, OCR, SpellCheck: Zed Exmann,
 
o	Рок. [Doc-ZIP]
(М.: ГЭОТАР-МЕД, 2001)
Scan, OCR, SpellCheck: Zed Exmann,
 
http://publ.lib.ru/ARCHIVES/CH/CHAZOV_Evgeniy_Ivanovich/_Chazov_E._I..html
 
 	 	 
 
Адорно Т. Исследование авторитарной личности  http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Sociolog/Adorno/index.php
 
Т. Адорно (1903-1969) сразу же после окончания второй мировой войны становится руководителем крупного эмпирического исследования по изучению корней авторитаризма, проведенного в Западной Германии и США. Результаты исследования показали опасность дрейфа человеческого миропонимания в сторону укрепления пустого автоматизма сложившихся стереотипов, действований по правилам, узаконенным лишь одной привычкой. Адорно выявил весьма симптоматичное для антидемократической структуры сочетание таких личностных черт, как конвенциальностъ, покорность власти, деструктивизм и цинизм.
Это исследование имело необычайно активный резонанс и в политических кругах, и в широком общественном мнении, а выпущенная на его основе коллективная монография, предлагаемая читателю в настоящем издании, была переведена почти на все европейские языки и переиздана миллионными тиражами, став первым социологическим бестселлером в послевоенном мире.
Теория и практика 
психологической войны
http://psyfactor.org/psywarcurs.htm
Анализ задействования манипулятивных методик управления массами в исследовании деструктивности современной эпохи на примере России. Психоаналитический подход.
   http://psyfactor.org/lib/zelinski13.htm
 
Назаретян А.П. Агрессивная толпа, массовая паника, слухи
http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Psihol/Naz/index.php
 
 
Управление персоналом в современных организациях
http://psyfactor.org/personalcurs.htm
 
 
На крючке у праздничных распродаж 
(Распространенные схемы обмана покупателей)
http://psyfactor.org/lib/sellaut.htm
 
Эффективный мерчандайзинг
Дистанционная программа для руководителей торговых предприятий, менеджеров отделов продаж, рекламистов, маркетологов,
http://psyfactor.org/merchancurs.htm
 
Искусство психологической защиты  http://psyfactor.org/psyzah_kurs.htm
Психология лидерства. 
Имидж лидера и психология лидерского поведения http://psyfactor.org/lider_curs.htm
Технологии эффективного общения  http://psyfactor.org/obcshen_kurs.htm
 
 Взято с саайта генерала Филатова http://www.klich.ru
"...Страхом делать из людей дрожащих животных - фундаментальная наука, разработанная поколениями раввинов и цадиков. Сегодня раввинской науке страха 3000 лет. Ведь даже Понтия Пилата евреи взяли страхом, под страхом, что первый антисемит - Иисус, поднимет восстание против Рима, свергнет власть римлян. И распяли раввины первого, планетарного антисемита Иисуса, который бульдозером попёр против богоизбранности раввинов...."   http://newsland.ru/News/Detail/id/449487/cat/42/#comments2346107 
6 января 2010 в 16:05  Ответить Пожаловаться  Рейтинг -3   
http://newsland.ru/News/Detail/id/449487/cat/42/#comments2346004Вв
В  России  даже  обычный  ремонт  трактора  производится  по  советским  меркам  без всякого  контракта  с  конечным работником,  который  мог  бы  учитывать  срочность,  серьезность  поломки.  Сравнивать  немецкую  экономику  с  российской  не  имеет  смысла.
http://newsland.ru/Home/Messages/id/74876/
tishka
http://newsland.ru/News/Detail/id/449487/cat/42/#comments2346004
В России даже обычный ремонт трактора производится по советским меркам без всякого контракта с конечным работником, который мог бы учитывать срочность, серьезность поломки. Сравнивать немецкую экономику с российской не имеет смысла.

Наше поколение никто никогда не учил, сами все осваивали, либо сидели в тюрьме. Раньше была пословица. Кто сидит в тюрьме? Ответ. Молодые врачи, бухгалтера....список можно продолжить.
 st63pochtaru 7 января 2010 15:17
"Однако вы изложили ситуацию иначе, так, что именно эти старые спецы виноваты (хотя вы на их стороне почему-то".
Потому что не надо давить на спецов. Получите только противоположный результат.  http://newsland.ru/Home/Messages/id/74876/
D
 
 
 
 
 



Логика
А.Г. Кислов
Содержание курса
Тема 1
Предмет и значение логики
Этимология и современное понимание термина "логика". Определение логики как науки. Мышление как предмет изучения формальной логики. Мышление и язык. Металогика: логические синтаксис, семантика и прагматика.
Логические формы мышления: понятие, суждение, умозаключение и теория (концепция). Формальная правильность рассуждений и объективная истинность мысли.
Законы логики: закон тождества, закон исключенного третьего, закон (не)противоречия, закон достаточного основания. Основные принципы правильного мышления (определенность, последовательность, непротиворечивость, обоснованность) и роль формально-логических законов. Софизмы и паралогизмы. Парадоксы.
Возникновение и исторические этапы развития логики (три "золотых века" логики): античность, средние века, современность (ХХ в.). Социокультурные предпосылки логических исследований.
Системы традиционной и современной формальной логики. Понятие о классической и неклассической логике.
Значение логической культуры. Логика и полемика. Логика и риторика. Логика и теория аргументации. Роль логики в повышении культуры мышления.
Тема 2
Логическое учение о понятии
Понятие как форма мысли. Понятие и представление. Языковые формы выражения понятий: понятие и слово. Виды признаков предметов: свойства и отношения. Основные логические приемы и этапы формирования понятий: анализ, синтез, сравнение, абстрагирование, обобщение. Объем и содержание понятия.
Виды понятий. Общие и единичные понятия. Понятия с нулевым и универсальным объемом. Конкретные и абстрактные понятия. Положительные и отрицательные понятия. Относительные и безотносительные понятия. Собирательные и разделительные понятия.
Отношения между понятиями. Сравнимые и несравнимые понятия. Совместимые и несовместимые понятия. Типы совместимости: равнозначность, пересечение, подчинение. Типы несовместимости: соподчинение, противоположность, противоречие. Обобщение и ограничение понятий. "Закон" обратного отношения между объемом и содержанием понятия.
Деление понятий. Виды делений: по видоизменению признака и дихотомическое. Правила деления. Ошибки в делении. Классификация и типология.
Определение (дефиниция) понятий. Виды определений: явные и неявные, реальные и номинальные определения, генетические определения и определения через род и видовое отличие. Правила явного определения. Ошибки в определении. Значение определений в научном познании и в обыденном мышлении. Процедуры, заменяющие определение: описание, характеристика, разъяснение посредством примера, сравнение, различение.
Роль понятий: уточнение смысла слов в процессе естественного рассуждения, применение логических операций с понятиями (определение, деление, обобщение и ограничение) в обучении, при формировании научных понятий и т.д.
Тема 3 
Логическое учение о суждении (высказывании)
Суждение как форма мысли. Суждение и предложение. Структура простого суждения: субъект, предикат, связка, кванторное слово. Виды простых суждений: атрибутивные суждения, суждения с отношениями и суждения существования. Деление суждений по модальности. Основные категории модальности.
Простые категорические суждения. Классификация суждений по качеству и количеству ("логический квадрат"). Распределенность терминов в простом категорическом суждении.
Сложные высказывания (суждения). Образование сложных высказываний из простых с помощью логических союзов. Выражение логических связок в естественном языке. Табличное определение логических связок (союзов): конъюнкции, дизъюнкции, импликации, эквиваленции и отрицания. Логические значения и условия истинности (табличное определение) сложных высказываний. Способы отрицания сложных высказываний. Понятие о тавтологии и противоречии. Выражение логических законов как сложных высказываний.
Тема 4
Логическое учение о выводном знании
Умозаключение как форма мысли. Структура умозаключения: посылки, заключение, логическая связь между посылками и заключением (вывод). Условия достижения истины в процессе получения выводного знания. Понятие логического следования. Значение умозаключений. 
Виды умозаключений. Содержательные и формализованные аспекты различных видов умозаключений. Дедуктивные и правдоподобные умозаключения. Непосредственные и опосредованные (косвенные) дедуктивные умозаключения.
Определение и основные виды правдоподобных умозаключений. Индуктивные умозаключения. Методы установления причинных связей (методы Бэкона - Милля): метод сходства, метод различия, объединенный метод сходства и различия, метод сопутствующих изменений, метод остатков. Умозаключения по аналогии. Гипотеза как форма научного познания. Гипотетико-дедуктивный метод. Взаимосвязь правдоподобных и дедуктивных умозаключений.
Тема 5 
Основные системы классической дедуктивной логики
Логика высказываний: синтаксис и семантика. Алгебра высказываний. Логическое следование и логическая эквивалентность в алгебре высказываний. Дедуктивные умозаключения со сложными высказываниями: чисто условные и условно-категорические, чисто разделительные и разделительно-категорические, условно-разделительные (дилеммы, трилеммы) и др. Равносильные преобразования и нормальные формы. Понятие о пропозициональных исчислениях (формальные теории логики высказываний). 
Аристотелева силлогистика. Непосредственные умозаключения с простыми категорическими суждениями: выводы по логическому квадрату, обращение, превращение, противопоставление предикату. Простой категорический силлогизм: определение и состав, общие правила, фигуры и модусы. Сокращённый силлогизм (энтимема и восстановление силлогизма из энтимемы). Сложные силлогизмы: полисиллогизм, сорит, эпихейрема.
Логика предикатов. Понятие об исчислениях логики предикатов (формальные теории логики предикатов). 
Тема 6 
Сведения о современной логике
Системы модальной логики: алетические, деонтические, временные и динамические логики.
Системы неклассической логики: интуиционистские и паранепротиворечивые логики.
Металогические исследования. Логика и философия: онтолого-гносеологические предпосылки логических систем. Эффективный поиск вывода.
Тенденции развития и философские проблемы современной логики. Теоретические и практические (прикладные) аспекты логики.
ПРАКТИЧЕСКИЕ ЗАНЯТИЯ
Занятие 1
 (к теме 2: Логическое учение о понятии)
Типы заданий:
1) Дать логическую характеристику понятиям (определить вид понятия по содержанию и объему).
2) Проанализировать различия объемов понятий в предложенных суждениях.
3) Определить наличие или отсутствие отношения совместимости в предложенных парах понятий.
4) Выполнить диаграмму ("круги Эйлера"), изображающую отношения между объемами предложенных понятий (указать результаты сложения и умножения этих понятий).
5) Подобрать понятия, отношения между объемами которых соответствуют предложенной диаграмме.
6) Определить и обосновать наличие или отсутствие операций ограничения или обобщения в предложенных примерах.
7) Ограничить и обобщить предложенные понятия.
8) Проверить правильность предложенных вариантов делений.
9) Проверить правильность предложенных вариантов определений.
Литература 
?	Бойко А.П. Формально-логические основы классификации //Логические проблемы исследования научного познания. М., 1980.
?	Войшвилло Е.К. Понятие. М., 1967.
?	Войшвилло Е.К. Понятие как форма мышления. М., 1989.
?	Горский Д.П. Определение. М., 1974. 
?	Остин Дж. Значение слова //Аналитическая философия: Избранные тексты. М., 1993. 
?	Фреге Г. Смысл и денота //Семиотика и информатика. Вып. 8. М., 1977.
?	Фреге Г. Понятие и вещь //Семиотика и информатика. Вып.10. М., 1978.
Занятие 2
(к теме 3: Логическое учение о суждении (высказывании))
Типы заданий:
1) Определить вид суждений и его модальность.
2) Дать анализ структуры простого категорического суждения, определить его тип (качественно-количественную характеристику) и распределенность его терминов.
3) Формализовать с помощью логических связок естественноязыковое выражение.
4) Определить значения сложного высказывания табличным способом.
Литература 
?	Бродский И.Н. Элементарное введение в символическую логику. Л., 1972, С. 3-25.
?	Костюк В.Н. Элементы модальной логики. Киев, 1978.
?	Мендельсон Э. Введение в математическую логику. М., 1984. С. 19-31.
?	Челпанов Г.И. Учебник логики. М., 1994. С. 53-73.
Занятие 3
(к теме 4: Логическое учение о выводном знании)
Типы заданий:
1) Формализовать естественное рассуждение и определить, является ли оно правильным, пользуясь методом приведения к абсурду.
Литература
?	Гжегорчик А. Популярная логика. М., 1979.
?	Курбатов В.И. Логика. Ростов н/Д., 1996. С. 84-95.
?	Лобовиков В.О. Алгебра высказываний (Задания для самостоятельной работы по логике для студентов философского факультета). Свердловск, 1880. С. 7 (задания 73-80).
?	Серебрянников О.Ф., Бродский И.Н. Дедуктивные умозаключения. Л., 1969. С. 5-45.
Занятие 4
(к теме 5: Основные системы классической дедуктивной логики)
Типы заданий:
1) Построить КНФ, ДНФ, СКНФ, СДНФ формулы.
2) Проверить - является ли формула следствием из гипотез.
3) Проверить - является ли формула гипотезой для данной.
4) Найти список всех следствий из гипотез.
5) Найти список всех гипотез для данной формулы.
Литература 
?	Бродский И.Н. Элементарное введение в символическую логику. Л., 1972. С. 16-43.
?	Лобовиков В.О. Алгебра высказываний (Задания для самостоятельной работы по логике для студентов философского факультета). Свердловск, 1880. С. 7-14 (задания 81-156).
Занятие 5
(к теме 5: Основные системы классической дедуктивной логики)
 Типы заданий:
1) Дать анализ предложенных непосредственных умозаключений.
2) Сделать все непосредственные умозаключения из предложенного суждения.
3) Дать анализ силлогизма и в случае неправильного силлогизма привести контрпример.
4) Сделать все возможные выводы из предложенных посылок.
5) Восстановить энтимему.
6) Дать анализ полисиллогизма, сорита или эпихейремы.
Литература 
?	Мельников А.Н. Сборник задач по логике. Киев, 1990.
?	Уёмов А.И. Задачи и упражнения по логике. М., 1961.
?	Упражнения по логике. М., 1993.
библиографический список 
Обязательный:
?	Бродский И.Н. Элементарное введение в символическую логику. Л., 1972.
?	Войшвилло Е.К. Понятие. М., 1967.
?	Войшвилло Е.К. Понятие как форма мышления. М., 1989.
?	Гетманова А.Д. Учебник по логике. М., 1995.
?	Гильберт Д., Аккерман В. Основы теоретической логики. М., 1947.
?	Горский Д.П., Ивин А.А., Никифоров А.Л. Краткий словарь по логике. М., 1991.
?	Горский Д.П. Логика. М., 1963.
?	Горский Д.П. Определение. М., 1974.
?	Ивлев Ю.В. Логика: Учебник. М., 1992.
?	Кириллов В.И., Старченко А.А. Логика. М., 1987.
?	Клини С. Математическая логика. М., 1973.
?	Кондаков Н.И. Логический словарь-справочник. М., 1975.
?	Костюк В.Н. Элементы модальной логики. Киев, 1978.
?	Курбатов В.И. Логика. Ростов н/Д., 1996.
?	Лобовиков В.О. Алгебра высказываний (Задания для самостоятельной работы по логике для студентов философского факультета). Свердловск, 1880.
?	Логика. Минск, 1974.
?	Логический словарь: ДЕФОРТ. М., 1994.
?	Математическая теория логического вывода. М., 1967.
?	Мельников А.Н. Сборник задач по логике. Киев, 1990
?	Мендельсон Э. Введение в математическую логику. М., 1984.
?	Минто В. Дедуктивная и индуктивная логика. Екатеринбург, 1997.
?	Новиков П.С. Элементы математической логики. М., 1973.
?	Пойа Д. Математика и правдоподобные рассуждения. М., 1975.
?	Сборник упражнений по логике. Минск, 1991.
?	Свинцов В.И. Логика. М., 1987.
?	Серебрянников О.Ф., Бродский И.Н. Дедуктивные умозаключения. Л., 1969.
?	Тарский А. Введение в логику и методологию дедуктивных наук. М., 1948.
?	Уёмов А.И. Задачи и упражнения по логике. М., 1961.
?	Упражнения по логике. М., 1993.
?	Формальная логика. Л., 1977.
?	Челпанов Г.И. Учебник логики. М., 1994.
?	Чёрч А. Введение в математическую логику. М., 1960., Т.1.
Рекомендательный: 
?	Гарднер М.А. А ну-ка догадайся! М., 1984.
?	Гжегорчик А. Популярная логика. М., 1979.
?	Ивин А.А. Искусство правильно мыслить. М., 1990.
?	Ивин А.А. По законам логики. М., 1983.
?	Ивин А.А. Строгий мир логики. М., 1988.
?	Калужин Л.А. Что такое математическая логика. М., 1964.
?	Кэрролл Л. История с узелками. М., 1973.
?	Кэрролл Л. Логическая игра. М., 1991.
?	Меськов В.Н., Карпинская О.Ю. и др. Логика: наука и искусство. М., 1993.
?	Петров Ю.А. Азбука логичного мышления. М., 1991.





Логика
A1. Аксиомы равенства: ?u ?(u = u); ?u.v(u = v ? v = u), 
?u,v,w(u = v ? v = w ?u = w); 
Для любого утверждения U эквивалентного утверждению  V существует утверждение   эквивалентное утверждение W (W=U), которое также эквивалентно утверждению V (W=V)
?u,v.w(u = v ? u? w ?v ? w); ?u,v,w(u = v ? w? u ?w? v).
Для любых утверждений  u,v.w

Элементарная теория категорий

С точки зрения логики теория категорий может рассматриваться как элементарная теория, чьи  категорные" нелогические аксиомы добавлены к первопорядковому исчиcлению с равенством. Подобный подход был реализован еще в 60-70-е годы У. Хэтчером, Ж.Блан и М.Р. Донадью и др.

Язык элементарной теории категорий ETAC  состоит из:
(i) счетного множества переменных двух типов: 
переменных типа объект: x1, x2, ...
переменных типа стрелки: f, g, h, ...
(ii) логических констант: ?, U, U, U, O, $, ", =;
(iii) тернарного предиката  D(-, -, -), где первая переменная имеет тип стрелки, а две других переменных являются переменными типа объект (D(f,x1,x2) означает "f есть стрелка из x1 в x2 ");
(iv) тернарного предиката G(-, -, -), где все переменные имеют тип стрелки (G(f,g,h) означает "h является композицией f и g"). 

Аксиомы ЕТАС

•	Ах1. "f $!x1,x2 [D(f,x1,x2)]
•	Ax2. "x1 $i [(Fx1,i) U D(i,x1,x1)], где (Fx1,i) представляет собой формулу "f,g,x2,x3[D(f , x1, x2)UD(g, x3, x1)? G(i,f,f)GU(g,i,g)]
•	Ax3. "h G(f, g, h) ? $x1, x2, x3 [D(f, x1, x2) U D(g, x2, x3)UD(h, x1, x3)]
•	Ax4. D(f,x1,x2) U D(g,x2,x3) ? $ h G(f,g,h)
•	Ax5. G(f,g,h) U G(f,g,h?) ? h = h?
•	Ax6. G(f,g,k) U G(g,h,l) U G(f,l,m) U G(k,h,m?) ? m = m?


Элементарная теория категорий
Паранепротиворечивая элементарная теория категорий получается при замене классической первопорядковой логики с равенством, лежащей в основании элементарной теории категорий на паранепротиворечивую логику С1=


Пусть O*A  есть OAU A0 (где A0 есть O(АCOА)).
Формула F* является той же формулой F, в которой  все O заменены на O*.
Паранепротиворечивая элементарная теория категорий получается путем удвоения аксиом обычной теории категорий, когда аксиомы паранепротиворечивой теории категорий включают в себя все старые аксиомы с O и новые аксиомы, в которых O заменено на O*.




A2. Экстенсиональность: ?u,v(?z(z? w?z?v) ?u = v).
A3. Аксиома пары: ?u,v?x?z(z?x? z = u ? z = v).
A4. Объединение: ?u?x?z(z?x ? ?y?u(z?y).
A5. Степень: ?u?x?z(z?x? ?y?z(y?u).
A6. Индукция: Ext?(x) ? ?x(?y?x?(y) ??(x)) ? ?x?(x).
A6. Отделение: ?x?y?z(z?y ? z?x ? ?z"(z = z"? ?(z"))). 
A7. Аксиома выделения: ?u[?yExt?(x,y) ? ?v(?x?u?y?(x,y) ? ?x?u?y(?(y?v) ? ?(x,y)))].
A8. Бесконечность: ?x?(?y(y?x ? ?y?x(?z(y?z)).
A8. Двойное долполнение: ?u?x?z(z?x? ??(z?u)).
A7. Лемма Цорна: ?y(Chain(y,x) ? ??y?x ? ?zMax(z,x), где
Chain(y,x): ?t(t?y ? (y? x) ? ?t,u?y(t? u ? u? t),
Max(z,x): z?x ? ?t?x(z? t ? z = t)" (здесь w ?u означает ?(w ?u), а x? z означает ?(x? z))


"Перефразируя Маркса: философы до сих пор пытались объяснить природу  противоречия, но задача заключается в том, чтобы изменить ее" - К.Мортенсен. 
Глава 2: релевантная арифметика
Глава 3: эквациональные теории, сконструированные из противоречивых моделей по модулю бесконечных простых чисел
Глава 4: результаты  классической теории моделей (случай плотного упорядочения без конечных точек) не проходят в противоречивом случае
Глава 5: параполные теории дифференцирования
Глава 6: противоречивые функции
Глава 7: дельта функции, рассматриваемые как паранепротиворечивые производные противоречивых непрерывных функций
Глава 8: противоречивые системы линейных уравнений
Глава 9: противоречивые векторные пространства
Глава 10: противоречивые фактор-топологии
Глава 11,12,13: паранепротиворечивые топосы
Глава 12: методы Гёделя в случае противоречивой арифметики, предикат истинности для теории Крипке в случае параполной теории, противоречивая теория множеств с множеством Рассела

Релевантная арифметика Пеано R# 
FOL  заменяется на R 
Предупреждение:  E теперь означает релевантную, а не классическую импликацию (A0): ќ(x" = 0)
(A1): x" = y" E  x = y
(A2): x + 0 = x
(A3): x + y" = (x + y)"
(A4): x • 0 = 0
(A5): x • y" = x • y + x
(A6): x = y  x" = y"
(A7): x = y E (x = z E z = y)
(A8): A[0] U"x(A[x] E A[x"]) E "xA[x]



Арифметика Пеано (PA)
Первопорядковая классическая логика (FOL) +
Аксиомы Пеано-Дедекинда:
(A0): ќ(x" = 0)
(A1): x" = y" E  x = y
(A2): x + 0 = x
(A3): x + y" = (x + y)"
(A4): x • 0 = 0
(A5): x • y" = x • y + x
(A6): x = y  x" = y"
(A7): x = y E (x = z E z = y)
(A8): A[0] U"x(A[x] E A[x"]) E "xA[x]


ФОРМАЛЬНАЯ ТОПОЛОГИЯ
Giovanni Sambin 


Если в топологии само понятие топологии обычно задается с помощью постулирования множества открытых множеств и их замкнутости относительно теоретико-множественного пересечения, то, модифицируя пересечение, мы получим различные топологии в тех же самых исходных рамках       
•	A = (S,?,1,?,Pos) является формальной топологией тогда и только тогда, когда (S,?,1) есть коммутативный моноид, ? (формальное покрытие) удовлетворяет следующим условиям: 
•	a?U     (рефлексивность) 	
•	 a?U  			      
•	a?U   (?b?U)(b?V)  (транзитивность)?
•	a?V
•	a?U       ( ? - слева)?
•	a?b?U   	        
•	a?U  a?V               ( ? - справа) 
•	a?{b?c:b?U,c?V}
•	а Pos (предикат позитивности) удовлетворяет условиям  
•	Pos(a)  a?U      (монотонность) 
•	(?b?U)Pos(b) 			
•	Pos(a) ? a?U   (позитивность)?
•	a?U

Для данной формальной предтопологии A = (S,?,1,?) и множества A ? S мы называем x?A граничным элементом A, если все предпокрытия x пересекаются как с A, так и с его дополнением S\A. Граница ?A множества A представляет собой совокупность всех граничных элементов A, т.е. 
?A = {x?S: ?U(x?U ? U ? A ? ? и U ? (S\A) ? ?)}.
Подходя к этому определению более формально (т.е. обобщая его), мы можем определить формальную границу ?A как 
?A = {x?S: ?U(x?U ? U ? A ? ? и U ??A ? ?)}, 
где ?A = {x?S: -x?A} и - есть унарная операция на S, например, заимствованная из моноида де Моргана D = ?S, ?, ?, -, 1? определенного на S 

•	Все эти конструкции кажутся чересчур искусственными, чтобы принимать их в расчет (по крайней мере, с методологической точки зрения). 
•	Но ситуация изменяется, если мы будем иметь дело с неклассическими теориями множеств в классическом универсуме. Если, например, с самого начала все построения выполняются в рамках теории множеств, основывающейся на интуиционистской пропозициональной логике с сильным отрицанием - логике с двумя отрицаниями, чьим алгебраическим эквивалентом является алгебра Нельсона, то присутствие двух границ в нашей топологии будет естественной особенностью рассмотрения. 
•	Следовательно, если допускать множественность логических оснований (становясь на позицию логического плюрализма), то стоит принимать во внимание возможные топологические особенности рассматриваемой формальной топологии. 

Как показали Г. Биркгоф и И. фон Нейман, математическими эквивалентами экспериментальных высказываний о квантовомеханической системе являются векторные подпространства гильбертова пространства. Теоретико-множественное пересечение двух экспериментальных высказываний (представленных как замкнутые векторные подпространства гильбертова пространства) также будет экспериментальным высказыванием (т. е. замкнутым векторным подпространством гильбертова пространства). 
Отсюда можно стандартно определить топологию, используя стандартное определение границы

Отрицанием некоторого экспериментального высказывания является его ортогональное дополнение (т.е. ортогональное дополнение некоторого замкнутого векторного подпространства).  Если на основании ортогонального дополнения определить формальную квантовую границу как это делается в формальной топологии, то полученная  квантовая топология  будет отличаться от "классической" топологии. 


Теория топосов
Топос представляет собой категорию специального вида, в котором существует выделенный объект, обладающий той особенностью, что он представляет собой алгебру Гейтинга, структуру которой он навязывает различным уровням топоса.

Адаптивная математика?
D.Batens


Адаптивная логика характеризуется верхней граничной логикой, нижней граничной логикой и адаптивной стратегией. Верхняя логика определяет множество логических предпосылок. Нижняя логика отменяет некоторые из этих предпосылок. Интуитивная идея заключается в том, что множество предпосылок истолковывается "насколько это возможно" в соответствии с предпосылками верхней логики. Адаптивная стратегия устанавливает точное значение этой "максимальной возможности".
Если, например, классическая логика служит верхней  граничной логикой, а паранепротиворечивая логика  - нижней, то если предпосылки непротиворечивы, то адаптивная логика дает все классические следствия, если же они противоречивы, то адаптивная логика  все равно дает больше следствий, чем паранепротиворечивая. 

Адаптивная математика

Нижняя классическая
Верхняя неклассическая
Адаптивная стратегия -
выявить все возможные нестандартные математические результаты


Математический плюрализм

Оппозиция евклидовой и неевклидовой геометрий: является ли наше пространство глобально евклидовым, а локально неевклидовым, или наоборот: оно глобально неевклидово, будучи в то же время локально евклидовым. 

Оппозиция классической и неклассической математик: является ли наша математика глобально классической, а локально неклассической, или наоборот: она глобально неклассическая, будучи в то же время локально классической.


....






          ГРУЗДЕВ Г.В.
D:\книги\математика\логика_Теория_аргументации






ОСНОВЫ ФОРМАЛЬНОЙ ЛОГИКИ:
учебно-методическое пособие для
студентов вечернего и заочного отделения.





























Москва 2000 г.
 
     


Содержание.

ВВЕДЕНИЕ.
1.	Логика как наука о мышлении.
2.	Законы формальной логики.
3.	Понятие как форма мышления
4.	Логические операции с понятиями.
5.	Суждения, их виды и отношения между ними.
6.	Умозаключение: сущность и структура.
7.	Индуктивные и традуктивные умозаключения.
8.	Аргументация и доказательство.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.










ВВЕДЕНИЕ

	Данное учебно-методическое пособие призвано помочь студентам научиться применять в мышлении различные логические операции, научиться мыслить логически правильно и избегать запутанности аргументов. Студенту важно уметь применять знание логики в нестандартных ситуациях реальной жизни и выборе правильных решений. 











1.	ЛОГИКА КАК НАУКА О МЫШЛЕНИИ

   	Язык это знаковая система или средство выражения человеческой мысли. Естественный язык это основа речи и средство общения людей. Искусственный язык более формализован и однозначен, используется в различных науках.
        Семиотика как общая теория знаков и знаковых систем изучает принципы построения различных языков. Семиотическими   категориями логики являются: знаки, как материальные предметы и явления, представляющие другие предметы и служащие для приобретения, хранения, переработки и передачи информации. 
        Неязыковые знаки это показатели, символы и сигналы. Языковые или описательные термины используются в целях общения и обозначения имени и значения предмета. Имя это языковое выражение для обозначения предмета. Имя предмета может быть простым (туризм, рынок), сложным (денежная система), собственным (ЗАО "Мостуризм"), общим (туристическая компания).
        Каждое имя имеет значение - денотат  и смысл имени - концепт.         Термином называется слово или словосочетание, которое точно обозначает определенный предмет. Значение имени это обозначаемый данным именем предмет (менеджер, турист).         Смысл имени это способ обозначения имени предмета, более точная фиксация его содержания. Денотату туризм соответствует концепт: путешествие с целью отдыха. Предложения это грамматически целостные единицы человеческой речи и оболочки логических суждений. Они несут определенную информацию.
        В формальной логике семиотической категорией является суждение (высказывание) - повествовательное предложение. Предложение высказывает мысль по своему логическому значению истинную или ложную. 
        Для выявления предмета логики важную роль приобретает формализованное мышление, в рамках которого у изучаемых объектов выявляются устойчивые свойства и отношения. Формализация реализуется в естественных и искусственных языках.   Использование арифметических знаков и языков программирования привело к возникновению символической или математической логики, в рамках которой формальный анализ с опорой на математические методы стал основой решения сложных экономических и технологических задач. Их решение требует:
-     содержательных способов рассуждений на естественном языке;
-	выявление наиболее общих свойств и отношений между предметами и явлениями;
-	фиксации свойств и характеристик самих мыслей и отношении между ними.
        Отношения между мыслями также изучаются логикой и выражаются логическими терминами: суть (есть, являются); все (каждый, ни один); некоторые (если......., то...; и; или) и т.д.    В ходе содержательных рассуждений и оценке конкретных данных, основы наших заключений, наряду с безусловными дедуктивными выводами используются   индуктивные и традуктивные (по аналогии) умозаключения.  Последние, несмотря на свой вероятностный  характер, весьма существенны для доказательства и аргументации спорных положений.     
        Логика изучает  именно эту рациональную ступень познания и мышления, его  опосредованную способность перехода от старых знаний к новым, не обращаясь каждый раз к опыту. Для этого используется выводное знание, полученное путем рассуждений из старых знаний. Если известно, что "где дым, там и огонь. На холме - дым. То вывод: "на холме - огонь" - истинен,                если истинно исходное знание  и соблюдены требования  логики.    
        Студент должен уяснить, что образование выводного знания подчиняется определенным законам, как и все явления в мире. Поэтому главное назначение логики заключается в изучении специфических мыслительных законов и правил достижения истинного выводного знания.                                                                                              
        Каким образом делает это логика? Прежде всего, изучая формы, структуру и правила мышления в отвлечении их от конкретного содержания. При этом термин "логика" употребляется в двух основных смыслах. 
        Во - первых, для обозначения умения, навыка, искусства ясно, четко, убедительно и последовательно рассуждать, доказывать и опровергать различные положения. Например, сюда входят навыки точного употребления слов и предложений, что придает речи ясную и понятную форму. Логика показывает, что при правильном рассуждении заключение это логически необходимое следствие из посылок. Поэтому общая схема данного рассуждения приобретает форму логического закона. Наконец, логика помогает искусно доказывать и опровергать положения, формулировать и разрешать смысл задачи, видеть существо ошибок и уловок в споре, избегать софистических  ухищрений. 
        Во - вторых, логика это особая наука, которая изучает формы мышления с точки зрения их структуры, а также законы и правила получения выводного знания. При этом логика становится инструментарием познавательного действия.  Определяя границы и сущность предмета логики, следует отметить её значение в рамках критического мышления и рациональной аргументации для принятия и разработки управленческих решений. Поскольку логику интересует форма построения мыслей, и она отвлекается  от конкретного содержания, заключенного в них, данный раздел называется формальной логикой. Ее законы, формы и правила мышления рассматриваются в данном учебном пособии.


КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ:

1.	Каково содержание понятия "язык"? В чем отличие естественного языка от искусственного?
2.	Что такое имя предмета, его значение и смысл?
3.	Какие существуют логические формы мышления?
4.	Назовите основные этапы развития логики.




2. ЗАКОНЫ ФОРМАЛЬНОЙ ЛОГИКИ.

1. Понятие логического закона.
                       2. Содержание и формы логических законов.

        Для природы и общества характерна взаимосвязь предметов и  явлений. Эти связи могут быть объективными и субъективным, случайными и необходимыми, общими и частными. Наиболее объективные, устойчивые, необходимые и существенные связи носят название закона.   Законы природы  фиксируют то наиболее прочное, повторяемое, что остается в явлении. Человек в своем развитии  приобрел способность познавать  окружающий мир, субъективный образ которого должен совпадать с реальностью.
        Для студента это положение методологично, поскольку он должен понять и объяснить факт содержательного совпадения и формального отличия законов природы и законов логики.
        Во - первых, все законы объективны в том смысле, что отражают одну и ту же реальность и не могут противоречить друг другу. Законы мышления и законы развития объективной реальности неразрывно связаны друг с другом. 
        Во - вторых, законы мышления это, прежде всего, внутренняя, устойчивая, существенная связь между мыслями. Ведь если человек не способен связать и уяснить свои мысли, то он не придет к верному выводу, и его не поймут люди. Законы мышления имеют внеисторический и общечеловеческий характер и с успехом применяются в обычных и рассуждениях. 
        Для формальной логики наибольшее значение имеют четыре основных логических закона: непротиворечивости, исключенного третьего, тождества и достаточного основания. Содержание и формулировка первых трех законов развивалась в трудах Платона и Аристотеля. Разработка четвертого принадлежит Г.Лейбницу. Основные логические законы выделяют важные свойства правильного мышления: определенность, непротиворечивость, выбор""или - или", в некоторых жестких ситуациях, обоснованность. Они носят нормативный характер, поскольку только их соблюдение говорит о правильности мышления. Нарушение законов приводит к логическим противоречиям и невозможности отличить истину  от лжи. Четвертый закон менее нормативен и имеет ограниченное применение. 
        Неосновные законы логики включают: правила оперирования с понятиями и суждениями, правила получения истинного вывода в простом категорическом силлогизме, правила повышения вероятности выводов в индуктивных и традуктивных умозаключениях. Действуют и законы математической логики. 
        Закон непротиворечивости выражает требование непротиворечивости мышления и отражает качественную определенность объектов. С позиции этого замечания объект не может обладать взаимоисключающими свойствами, то есть невозможно, одновременно, наличие и отсутствие у предмета какого-либо свойства.
        Формула закона гласит: неверно, что А и не А одновременно истинны. Так не могут быть одновременно истины суждения: этот человек хороший специалист - этот человек плохой специалист.  Объективное содержание закона в отражении мышлением особых биномерных признаков самой действительности. Эти противоположные признаки, или конструкты, позволяют классифицировать явления и выделить положительные и отрицательные явления. Не сделав это, нельзя провести различие, с которого начинается умственная деятельность. Логическим источником противоречии являются ошибочная исходная позиция; результат недомыслия и незнания дела; неразвитое, недисциплинированное мышление; невежество и стремление сознательно запутать дело.
        В то же время противоположные суждения могут быть истинными в следующих случаях:     
1.	Если речь идет о разных признаках одного предмета. Например, отсутствие следа преступления уже след.
2.	Если речь идет о разных предметах с одним признаком.
3.	Если речь идет об одном предмете, но рассматривается он в разное время и разных отношениях.
        Так в диалоге "Государство" Платон обучает спорщиков, как ставить вопросы: благо ли государство? - и отвечает на них, подчеркивая различное видение и отношение к благу. 
        Характер суждения может кардинально меняться и во времени. По этому поводу Аристотель пишет: "Самое достойное из всех начал то, по отношении к которому невозможно ошибиться. Оно должно выступать как безусловное. Такое начало не гипотеза. Что же это за начало? - Невозможно, чтобы одно и тоже было и не было присуще одному и тому же в одном том же смысле. Это самое достойное из начал" (МЕТАФИЗИКА). Это положение  ??(??P)                    направлено против Гераклита, и против софистов, фактически отрицая противоречие.
        Для будущих специалистов важно выделить познавательное и практическое значение закона. Так проникновение формального противоречия в рассуждение или теорию делает их несостоятельными, а их устранение приближает нас к истине.  
        Опровержение противоречащих фактам следствии, сравнение различных точек зрения позволяет выявить несовместимость суждений А и не  А. Для этого можно использовать "метод приведения к абсурду", где ошибочность и противоречивость выводов станут очевидными. В других случаях это обращение к контексту задач разрешения неявных противоречий. Последовательность и непротиворечивость мышления- основа уверенных и принципиальных действий любого специалиста. 
        Закон исключенного третьего предъявляет, более сильные требования к суждениям и требует, не уклоняться от признания истинности одного из противоречащих высказываний и не искать между ними нечто третье. "Один из членов противоречия должен быть истинным",  - отмечал Аристотель. В символической форме закон записывается ??(?V?): не ложно, не ложно; или истинно, или ложно. Этот закон и его действие не сводимо к будущему, где событие либо состоится, либо нет. Закон альтернативен в характеристике  вещей, гипотез и путей решения проблем, требует выделять различные  подходы и определить истинный. 
        Например, следует усилить роль государства в экономике - и сохранить либеральный курс. Если одно из них правильно, то другое ложно. 
        Закон исключенного третьего требует ясных, четких с указанием на невозможность решения вопроса в одном и том же смысле: и "да" и "нет". Его смысл в том, что истина либо в высказывании, либо в его отрицании по правилам  классической двузначной логики. При этом для Аристотеля характерно различное толкование закона:
-    логическое, об истинности одного из высказываний;
-	онтологическое, о существовании и не существовании объекта;
-	методологическое, о всей полноте исследования объекта.
        В последнем случае учитываются неопределенные, переходные ситуации и  истинность одного из противоречивых суждении определяется с некоторой степенью правдоподобия. При анкетировании, голосовании и пр. применение закона требует учета ситуации и особенностей предметной области.
        Закон тождества устанавливает требование определенности мышления: употребляя в процессе размышления термин, мы должны понимать под ним нечто определенное. Поэтому, в рассуждениях необходимо оставлять понятия и суждения теми же самыми по содержанию и смыслу. Это требование сохраняется, если каждое преобразование аннулируется ему обратным образом (нулевое преобразование). Например, операция 2+5=7-5=2.
        Неизменность мысли в ходе рассуждения фиксируется формулой А есть А или А?А, или не А есть не А. Объективное основание закона находится во временном равновесии, покое  какого-либо тела или процесса. 
        Даже постоянное движение, изменение позволяет опознавать и идентифицировать объекты. Это объективное свойство вещи, события сохранять тождественность, одно и то же качество, должно быть отражено мышлением, которое должно схватить постоянство предмета. Закон тождества требует, чтобы понятия и суждения носили однозначный характер, без неопределенностей и двусмысленностей. В разговорах, спорах и дискуссиях, нередко, одно и то же слово употребляется для выражения различных мыслей,  когда родные и близкие по смыслу понятия выражаются одинаковыми словами или словосочетаниями.
        Это ведет к  употреблению  их в разных значениях, где что требование закона нарушается, при допущении следующих ошибок.
        Амфиболия - двусмысленность языковых выражений или незамеченная многозначность. Так в софизме: "Рогатый" - тот, кто не потерял  рога, имеет их. Ты не потерял рога, значит, ты имеешь их, значения "имел и не потерял" и "не имел и не потерял" нарушают закон тождества, хотя и создают видимость правильного рассуждения.  Другое значение этой ошибки - подмена тезиса, и студенту важно показать, в каких случаях ее использует недобросовестный оппонент. Подмена понятия, или эквивокация, показывает, что под видом данного понятия используется одно и то же слово в разных значениях. Например, - каждая война справедлива, интервенция - это война, следовательно, война справедлива. Здесь термин война употребим в разных значениях.
        Студенту важно усвоить, что нормативное требование закона: отражение предмета должно быть устойчивым, прочным в нашей мысли. При этом мысль должна сохранять свое содержание на протяжении всего рассуждения о предмете, ибо, по Аристотелю, невозможно ничего мыслить, если не мыслить каждый раз что-нибудь одно. 
        Закон достаточного основания требует, чтобы всякая истинная мысль была обоснована другими истинными мыслями. Ложные мысли не могут быть обоснованы. Несмотря на некоторую противоречивость взглядов на природу закона, его общепринятая формула: ... если есть следствие В, то его основание - А. Закон выражает необходимость обоснованности мышления, в котором отражена причинно-следственная связь: одно из коренных свойств материального мира.
        Только на этой основе всякое положение, которое необходимо считать достоверным, должно быть доказано. Для этого должны быть известны достаточные основания, в силу которых оно считается истинным.         Достаточным основанием могут быть: мысль, которая проверена практикой, научные определения и аксиомы, достоверные факты и личный опыт.         Студенту важно обобщить знание законов логики и неуклонно применять их на практике, чтобы результаты мыслительной деятельности были лишены противоречий, истинны, обоснованны и подтверждены опытом человечества, закрепленном в законах науки.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ:

1.	Что такое основной и неосновной формально-логический закон ?
2.	Кто и как впервые сформулировал эти законы ?
3.	Какие объективные тенденции отражают законы формальной логики ? Какова сфера их действия ?
4.	Каково содержание и сфера действия основных законов логики ?
5.	Какие ошибки в мышлении возможны при неправильном применении законов логики ?

3. ПОНЯТИЕ КАК ФОРМА МЫШЛЕНИЯ

                1. Сущность и структура понятия.
  2. Закон обратного соотношения содержания и объема понятия.
                3. Отношения между понятиями.

        Способность познавать внешний мир посредствам идей, отражающих предметы в их общих и существенных признаках, создает общезначимую логическую форму мышления - понятие. Без понятия нельзя сформулировать законы и выделить предметную сферу науки. Понятие помогает выделить определенные классы вещей и отличить их друг от друга.  Понятие выступает как результат абстрагирования, то есть мысленного выделения существенных свойств вещей и их обобщения посредством  отличительных признаков.
 Признаками называются черты сходства или несходства (различия) предметов. Сходные  признаки именуются общими, в них находит выражение тождество предметов в некотором отношении. Термин "признак" обозначает то, в чем предметы связаны друг с другом или отличны один от другого. Роль признаков выполняют качества, свойства, связи и отношения. Признаки делятся на простые и сложные, положительные и отрицательные. Положительными и отрицательными являются только простые признаки. Например, простой положительный признак - быть туристом и наоборот - не быть туристом. Понятия делятся на единичные, в которых мыслится один предмет (студент Иванов, парламент  России), и  общие, о множестве однородных предметов с одинаковыми признаками (студент, турист, менеджер).
        Общие понятия делятся на регистрирующие, то есть конечные по объему (студент второго курса, участник тур поездки), перегистрирующие и не собирательные. Анализ признаков и характеристик это первый этап образования  понятий.  Так,  в различных формах власти: монархии, демократии, олигархии есть сходные признаки власти должности и личной власти, как способность влиять на кого-то в целях изменения его поведения. Нулевые понятия представляют собой классы реально не существующих предметов, например человек, являющийся туристом и никуда не передвигающийся. Понятие самопротиворечиво, поскольку ему ничего не соответствует.
        В мышлении народа понятия образуются благодаря восприятию и переработке в них существенных свойств объектов. Затем эти широкие и нечеткие понятия сводятся к узким и разграниченным. Так из понятия власть образовались понятия : форма правления, монархия, охлократия.
        В этом процессе используются логические приемы: абстрагирование, сравнение и обобщение. Например, в ходе сравнения устанавливается мысленное сходство или различие объектов  по существенным и несущественным признакам. Так существенные признаки менеджмента позволяют выделить его из совокупности управленческих операций.
        Понятие, как логическая форма мышления, имеет свою структуру, которая включает два основных элемента: содержание и объем. Содержание понятия это его главная логическая характеристика или мысленное отражение совокупных признаков, которые отличают предмет или класс предметов.
        Содержание понятия "валовый национальный продукт" включает два основных признака: - быть общим показателем социально-экономического развития и, второе, отражать конечные результаты деятельности.   Содержание делится на фактическое и логическое, где первое  это реальная совокупность предметов, на основе которой идет обобщение и выделение признаков предметов в понятии.        
        Логическое содержание это понятие о несуществующем предмете. Эти понятия абстрактны и служат для  развития науки и практика (мировой эфир, термоядерная электростанция, общество всеобщего изобилия). Объем понятия это отражение класса или множества предметов, обладающих признаками, составляющими содержание понятия. В объеме понятия "туризм" зафиксированы все виды активного, динамичного отдыха. 
        Содержание и объем понятия находятся в обратном отношение. Если увеличивается объем понятия, то соответственно уменьшается его содержание и наоборот. Содержание понятия туризм уже понятий конный  туризм, внутренний туризм, поскольку содержит меньше признаков. Студенту важно научиться  более точно или содержательно выражать мысль, что необходимо при общении с клиентами и обработке документов.
        Отношения между понятиями по их объему хорошо просматриваются по схеме:
Понятия:
Сравнимые                Несравнимые
Совместимые                        Несовместимые



















Совместимые:                                                      Несовместимые
1. Равнообъемные:     А - Коммерция                    1. Соподчинение
                                     В - Предпринимательство  А - политика
                                                                                    В - экономическая 
                                                                                           политика
                                                                                    С - национальная 
                                                                                            политика
2. Перекрещивание    А - Инженер                          2. Контрарность -
     
                                     В - Изобретатель                противоположность:
                                                                                  старый - молодой
3. Подчинения            А- Турист                               3.Контрадикторность -
                                     В - Пеший турист                    противоречие:
                                                                                        знающий - незнающий

        Взаимосвязь предметов материального мира влияет и на отношения понятии. Те понятия у которых нет общих признаков называются несравнимыми.
        Сравнимые понятия делятся на совместимые и несовместимые.
Совместимые понятия имеют полное или частичное совпадение объемов. У них нет признаков, которые это запрещают. Совместимость включает:
-	равнообъемность, где мыслится один и тот же предмет. Объемы понятии полностью совпадают: агент, брокер, дилер;
-	пересечение, где характеризуется частичное совпадение объемов и наличие ряда общих признаков;
-	отношение подчинения, где объем меньшего, подчиненного понятия  входит в состав большего по объему, подчиняющего понятия: доллар - валюта.
Несовместимые понятия имеют отношения: соподчинение (координация),  где в общее родовое понятие входят два или более понятий: акции простые, акции привилегированные;
-	противоположность (контрарность), где одно из понятий отрицает признаки другого понятия;
-	противоречия (контрадикторность), где одно из понятий содержит некоторые признаки, а другие их отрицают.   
        Специалисту важно знать, что отношения между  понятиями используются во всех сферах знания и деятельности, где требуется предельно точно выразить смысл действия, при обработке документации и составлении обзоров, схем и диаграмм.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ:

1.	Каков смысл понятия как логической формы мышления?
2.	Каковы соотношения между содержанием и объемом понятия?
3.	Какие бывают виды понятий?


4.	ЛОГИЧЕСКИЕ ОПЕРАЦИИ С ПОНЯТИЯМИ.

                                    1. Определение понятий.
                                    2. Деление понятий.
                                    3. Обобщение и ограничение понятий.
 

        Определением называется логическая операция, которая позволяет отличить изучаемый предмет от других предметов и установить значение того или иного слова или термина. Для раскрытия содержания определения важно понимать характер логической операции, которая направлена на выполнение определенной задачи и фиксирует связь мыслей. В определении главным является раскрытие содержания предмета с помощью уже известных понятий. Например, - акциз это вид косвенного налога на продукты массового потребления.
        При этом определяемое понятие обозначается как дефиниендум, то при помощи чего определяется - дефиниенс. Важность определения подчеркивал Сократ, называя это майевтикой, искусством рождения истины в споре. При этом определение отвечает на вопрос: что это?
        В зависимости от того, что определяется, сам предмет или его обозначение, определения бывают реальными и номинальными.
        Реальные это определения предметов, то есть того, что представляет собой предмет. Например, туристический комплекс это совокупность зданий и служб для удовлетворения потребностей туристов. 
        Номинальные - обозначают то или иное слово, или выражение. Номинальные определения более просты и удобны, используют слова "называется", "называют". Например, экономикой называют науку о способах хозяйствования. Номинальные определения помогают раскрыть происхождение терминов.
        Определения бывают явные, в которых  дефиниендум и дефиниенс равны. Наиболее распространенным методом явного определения, известным со времен Аристотеля, является определение через ближайший род или класс предметов. К этому роду относится определяемый нами вид. Такое определение содержит указание на класс предметов,     среди которых требуется выделить нужный предмет. Необходим и признак, посредством которого он выделяется из данного класса.
        Сущность определения состоит в указании на ближайший род, видом которого выступает определяемое нами понятие. Например, кибернетика есть наука об управлении сложными динамическими системами.  Специфический видовой признак может быть задан и другими способами. Но он должен соотносится с ближайшим родом. Так в генетическом определении отличительный видовой признак показывает характер происхождения или образования понятия: окружность  - замкнутая кривая, образованная движением точки.
        При работе с понятиями следует иметь в виду правила явного определения и возможные ошибки.
1.	Определение должно быть соразмерным, то есть дефиниендум и дефиниенс  являются равнообъемными. При этом следует избегать ошибки чрезмерно широкого определения, когда объем  определяющего понятия шире объема определяемого. Например, ярмарка - это торг. Ошибкой является и узкое определение, когда  дфд. меньше дфнс.  Например, ярмарка - это временный торг для определенных лиц.
2.	Определение не должно содержать круга, тавтологии или фиксации того же, через то же.
3.	Определение должно быть четким, ясным и недвусмысленным. Оно должно определятся через известное, не содержать метафор и отрицания. Например, повторенье - мать ученья, и т.д.
        В науке и практической деятельности широко применяются неявные определения. К их видам относятся:
-	семантическое определение, где определенному обозначению соответствует предмет, через описание его признаков. Например, пеший турист определяется через передвижение, снаряжение и пр.
-    синтаксическое определение описывает предмет через правила оперирования с ним: о - число, умноженное на другое число, дает о.
-	контекстуальное определение выясняет содержание незнакомого слова по смыслу целостного текста или речи. Контекст здесь это рассуждение в целом.
-	в остенсивных  определениях значения слов выясняют путем показа предметов.
        При использовании определений студенту рекомендуется рассмотреть сферу применения конвенциональных определений, а также  описания, характеристики и сравнения.
        С определением понятий тесно связана операция деления понятий.  Если с помощью определения раскрывается  содержание понятия, то с делением более полно характеризуется его объем.
        Поскольку объем понятия представляет известный класс предметов, то в ходе деления выясняется из каких подклассов состоит исходный универсум.
Деление конкретизирует знание о предметах, соответствующих делимому понятию.
        Главное условие: деление должно производится по единому признаку или основанию деления. Объем понятия, который подлежит делению, называется объемом делимого понятия, а результат членами деления. Например, понятие студент делится на понятие студента гуманитарного и студента технического вуза. Отношение класса и подкласса, рода и вида понятия фиксирует таксономическое деление. Таксономия это расположение по порядку. Это систематизирует отношение понятии, распределяет их  на виды по  каким-либо основаниям.
        Таксономическое деление идет: по видовому признаку, дихотомическим путем и классифицированием.
        Деление по видовому признаку требует четкого распределения родового понятия на виды при соблюдении  соразмерности деления, где объем делимого понятия должен быть равным сумме объемов членов деления. Например; понятие туризм делится на внутренний и международный. Ошибкой является         отсутствие некоторых членов деления или лишние мнения в этом процессе. Деление производится по одному основанию. При двух и более основаниях происходит перекрещивание объемов членов деления.
        Члены деления должны полностью исчерпать объем делимого понятия, быть непрерывными. То есть члены деления должны быть соподчиненными понятиями. В рамках дихотомического деления происходит выделение двух противоречащих видовых понятий. Оно проводится только по одному основанию, например, предприятия работают убыточно или безубыточно, и применяется при необходимости установления видовых понятий. Оно всегда соразмерно, так члены  деления исключают друг друга.
        Классификация является распределением предметов по классам согласно                сходству и различию между ними. В отличии от деления, классификация идет только по существенным признакам и служит для систематизации знаний. В результате каждый объект попадает в точно указанный класс. Мереологическая классификация  позволяет  расчленить сложный объект на его составные части. Например, предприятие делится на директорат, производственные подразделения  и вспомогательную службу. 
        Классификации бывают научными, искусственными и вспомогательными.
        Операции  обобщения и ограничения понятия позволяют существенно уточнить его объем. Логическая операция обобщения понятий это переход от видового понятия к родовому, с большим объемом, но меньшим содержанием. Пример: освободительная война - война. Предел обобщения по объему - философские категории.
        Ограничение понятия - операция обратная обобщению, где переход от родового понятия  к видовому сопровождается дополнением первого родом видообразующих признаков. Например, летательный аппарат - самолет. Предел ограничения единичное понятие. Операции ограничения и обобщения основаны на законе обратного соотношения между объемом и содержанием понятия.
        Уяснение студентом понятий и логических операций позволяет правильно отражать и истолковывать явления, содержательно и точно составлять различную документацию.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ:

1.	Каковы основные виды отношений между понятиями по содержанию и по объемам?
2.	Какие логические операции проделывают с понятиями?
3.	Каковы способы явного и неявного определения понятий?
4.	Каковы возможности ошибки операции определения?
5.	Каковы правила деления и возможные ошибки?

5. СУЖДЕНИЯ, ИХ ВИДЫ И ОТНОШЕНИЯ МЕЖДУ НИМИ.

1.	Сущность, структура и виды суждении.
2.	Распределенность терминов в простых категорических суждениях.
3.	Отношения между основными видами атрибутивных суждений. Логический квадрат.
4.	Логические связи в сложных суждениях.

        Мысль доступна другим людям при её выражении в языковой форме. Формой выражения высказываний являются предложения. Но не всякое  предложение - высказывание /суждение/. Вопрос или просьба не несут в себе утверждения или отрицания чего-либо.
        Поэтому языковой формой суждения является повествовательное предложение, в котором утверждается или отрицается связь между предметом и его признаком, отношения между предметами или формой их существования.
        Суждения атрибутивны, если в них утверждается или отрицается связь между предметом или его признаком, отношения предметов или формы их существования. Поэтому суждения либо истинны, либо ложны. Суждения раскрывают смысл понятий через их связь друг с другом, в качестве элементов целого. Если в понятии выражается предметный характер мышления, то в суждении реализуется активное отношение человека к окружающей среде. В нем фиксируются, в первую очередь, связи и отношения между предметами и их свойствами. 
        Выражая отношения между индивидами, суждение реализует коммуникативную функцию с целью сообщения и получения новой информации. Для этого, по мысли И. Канта, необходимо в познавательном и коммуникативном процессах использовать и проявлять силу суждения.
        Логика выделяет в структуре суждения субъект,  предикат, связку и  квантор. Субъект это логическое подлежащее или понятие о предмете суждения. Субъект обозначается буквой  S, и обозначает новое знание, которое необходимо доказать.	Предикат суждения это понятие о признаке предмета, которое обозначает известное знание. Обозначается буквой Р.  Предикат должен быть более известен, чем субъект, менее проблематичен, должен признаваться всеми участниками. Например, менеджмент (S) это наука об управлении персоналом (Р).
        Связка это отношение между предметом мысли и его свойствами, выражается союзами (есть, суть, неверно: либо, либо) и простым согласованием слов.
        Квантор, это слово, которое указывает, относится ли суждение ко всему объему понятия, выражающего субъект, или  к его части. Выражается словами: "все", "ни один", "некоторые" и т.д. Например "Все туристические маршруты должны быть интересными".
        Все элементы суждения влияют на качественную и количественную характеристику суждений и их виды. Они могут, быть простыми и сложными, глубокими и поверхностными, краткими и многосложными. В самом общем смысле суждения делятся на ассерторические (суждения действительности) - в которых говорится о наличии (отсутствии) у предмета какого - либо признака. Термин "ассерто" (уверен) указывает, что у предмета А есть свойство В. Сложное ассерторическое  суждение состоит из нескольких простых.
        Аподиктические (суждения необходимости) - отображают признак, необходимый при всех условиях. 
        Юрист должен мыслить логично. Мир познаваем.
        Проблематические (суждения возможности) - отображают вероятность наличия или отсутствия у предмета того или иного признака.
        Последние два вида суждения широко рассматриваются в математической логике.
        В каждом суждении имеется качественная и количественная характеристика. Термин "качество" употребляется в логике исключительно для характеристики наличия или отсутствия свойств у предмета, например: некоторые студенты изучают логику.
        По качеству суждения бывают утвердительные или отрицательные. В утвердительных суждениях говорится о наличии свойства у предмета или принадлежности предмета субъекту, то есть S есть Р.
        Например, все туристы путешественники.
        Отрицательные суждения говорят об отсутствии свойств у предмета, т.е. S не - есть Р, или S есть не - Р.
        Например, некоторые предприниматели - неинженеры.
        Количество суждений означает полный или частичный класс предметов, которые мыслятся в суждении. Некоторые фирмы работают прибыльно.
        По качеству и количеству простые категорические суждения делятся на
-	Общеутвердительные суждения - общие по количеству и утвердительные по качеству, формулировка суждения: Все S суть Р.  Обозначаются  буквой А.
-	Общеотрицательные - общие по количеству и отрицательные по качеству. Формулировка суждения:  ни одно S не есть Р. Обозначается  буквой Е.
-	Частноутвердительные - ограниченные по количеству и утвердительные по качеству. Формула: некоторые S есть Р. Обозначаются  буквой J.
-	Частноотрицательные суждения - ограниченные по количеству и отрицательные по качеству. Формула: некоторые S не есть Р. например: некоторые студенты не знают логику.  Обозначаются буквой О.
        Буквы А, Е, J, О обозначая виды суждений, позволяют экономно строить мысль.
        Чтобы лучше понимать смысл суждений, их преобразовывать и строить истинные умозаключения и важно знать как относятся субъект и предикат данного суждения. Относятся ли в полном объеме или только некоторой части своего объема. Для выражения объемных отношений субъекта и предиката используется операция распределения терминов в суждении.
        Термин считается распределенным, если его объем полностью включен или полностью исключен из объема другого термина. Термин нераспределен, если его объем частично включается в объем другого термина или исключается из него.
        В суждении "Все инженеры - творцы", субъект распределен, так как объем понятия "инженер" входит, в объем понятия "творцы". Предикат "творцы" не распределен.         Распределенность терминов в суждениях отражена в таблице:

	S	P
A	+	- (+)
E	+	+
J	-	- (+)
O	-	+


        Соблюдается правило: субъект распределен в общем предикате в отрицательном суждение. Кроме отношения между терминами в одном суждении, следует иметь в виду отношения между различными видами атрибутивных суждений.
        Для студентов важно по учебной литературе подобрать примеры и характеристики сравнимых и несравнимых суждений. Отношения между сравнимыми суждениями хорошо прослеживаются на основе логической схемы (логического квадрата):

























    				Контрадикторные

        Операции превращения и обращения связаны с анализом внутренней структуры суждения и связи между высказываниями.
        Непосредственные умозаключения из одной посылки это категорическое суждение AEJO.  Непосредственными умозаключениями являются превращенные и обращенные  категорические суждения.
Превращения категорического суждения это изменение его качества одновременно с заменой  предиката на противоречащий ему термин. Это

А   все S суть Р________             J  некоторые S суть Р
     Ни одно S не суть не Р                некоторые S не суть не Р

Е  ни одно S не суть Р                О  некоторые S не суть Р
    Все S суть не Р                            некоторые S суть не Р


Некоторые птицы не водоплавающие 
Некоторые птицы живут не в воде
Обращение категорического суждения заключается в перемене местами субъекта и предиката.

А   все S суть Р________                          обращается с ограничением
      Некоторые Р суть S 

Все птицы летают
Некоторые летающие - птицы 

J  некоторые  S  суть Р                Е  ни один  S не суть Р
    Некоторые Р суть S                      ни один Р не суть S 


О. Частноотрицательные суждения не обращаются

    Некоторые  S не суть Р    некоторые студенты не изучают логику                    
    Некоторые Р не суть S 

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ:

1.	Что такое суждение как логическая форма мышления?
2.	Какова структура и виды атрибутивных суждений?
3.	Как распределены термины в простых атрибутивных суждениях?
4.	Какие отношения между суждениями выражаются посредством логического квадрата?
5.	В чем суть логических операций превращения, обращения и противопоставления?

6.	УМОЗАКЛЮЧЕНИЕ: СУЩНОСТЬ И СТРУКТУРА

Все знания о мире делятся на непосредственные (эмпирические) и опосредованные (выводные). В первом случае это результат непосредственного изучения окружающего мира. Но большая часть знаний получается опосредованно, выводным путем, путем логической обработки опытного материала.
Например, зная, что все продукты, изготовленные для продажи - товар, а машина - тоже продукт, делаем вывод о ее товарном характере. Вывод об этом свойстве получается путем умозаключения, с помощью которого из содержания исходных суждений извлекается новое знание.
Итак, умозаключение - это форма мышления, посредством которой из одного или нескольких определений, истинность которых доказана, с необходимостью выводится суждением, несущее новое знание. Структура умозаключения содержит посылки и вывод или заключение. 
Посылки - это суждения, из которых делается вывод. Они содержат известное знание и должны быть истинными. Вывод (заключение) - новое суждение, полученное из посылок в ходе умозаключающей деятельности.

ВИДЫ УМОЗАКЛЮЧЕНИЙ:

По количеству посылок	По характеру посылок и связок	По направлению мысли
-	Непосредственные
-	Дедуктивные
-	Индуктивные
-	Традуктивные (по аналогии)	-	Категорические
-	Разделительные
-	Условные
-	Разделительно-категорические
-	Условно-категорические
-	Условно-разделительные	-	Дедуктивные
-	Индуктивные
-	Традуктивные

		

        При получении истинного вывода необходимо строго руководствоваться нормативными требованиями мышления с учетом характера фигур, правил терминов и посылок умозаключения:

Правила терминов:
1.	Из двух отрицательных посылок нельзя сделать вывода.
2.	Из двух частных посылок нельзя сделать вывода.
3.	Если одна из посылок отрицательная, то и заключение отрицательное.
4.	Если одна из посылок частная, то заключение частное.

        Модус, или вид, это качественные и количественные разновидности посылок и вывода из них. Всего из 256 модусов - 19 правильных. Модус характеризует соблюдение  правил и истинности вывода. 

Правильные модусы:
1 фигура:   ААА, ЕАЕ, АJJ, EJO.
	2 фигура:   AEE, AOO, EAE, EJO.
	3 фигура:   AAJ, EAO, JAJ, OAO, EJO.
	4 фигура:   AAJ, AEE, JAJ, EAO, EJO.

        При характеристике сложных, развернутых силлогизмов следует обратиться к соответствующим разделам учебной литературы. Следует обратить внимание на виды полисиллогизма (прогрессивный и регрессивный силлогизм) и его разновидность - сорит. При их характеристике необходимо подчеркнуть, что они способствуют более быстрой переработке информации и решению задач, упрощают процесс оценки обстановки и принятия решения.
        Энтимема (в уме) - сокращенный категорически силлогизм, в котором пропущена посылка или заключение, когда не требуется высказывать известные истины.  Например: Все студенты должны добросовестно учиться, а ты студент.
        Пропущено заключение....  Все студенты должны добросовестно учиться.
             Ты -  студент                 
Ты должен добросовестно учиться.
        При анализе дедуктивной логики, позволяющей получить частный вывод на основе одной общей и одной частной посылок, студенту следует обратить внимание на требования Аристотеля к структуре и правилам вывода силлогизма. Типичной формой дедукции является простой категорический силлогизм, в котором из двух категорических суждений (посылок), связанных общим термином, получается новое суждение - вывод.
Все студенты (S) знают логику (Р).
Иванов (S) - студент (Р)
Иванов (S) - знает логику (Р)
        Посылки связаны общим термином - студенты (М - медиум, посредник). М. - входит в посылки, но отсутствует в заключении. В выводе предикат (знает логику) шире субъекта по объему. Поэтому предикат вывода - больший термин, а субъект вывода - меньший термин. Соответственно, посылки в которые входят больший и меньший термины, называются большей посылкой и меньшей посылкой. В зависимости от положения среднего термина зависит  качественный и количественный характер вывода. Существуют четыре положения среднего термина, что соответствует четырем фигурам категорического силлогизма:



I   M                          P                     II.      P                            M




    S                            M                             S                            M         
             S - P                                                       S - P  








III.  M                       P        		       IV.        P 			M




      M                       S			         M                                  S  	
 

                  S - P 				   S - P 

        Например, во второй фигуре:
Ни одна книга (Р) не есть периодическое издание (М).
Журнал (S) - периодическое издание (М)
Журнал (S)  не является книгой(Р).
        Студенту следует разобрать и запомнить особые правила терминов и посылок простого категорического силлогизма. 
        Правила фигур включает:
I фигура: большая посылка - общая, меньшая утвердительная.
II фигура: большая посылка - общая, одна из посылок - отрицательная
III фигура: меньшая посылка - утвердительная, заключение частное.
IV фигура: общеутвердительного заключения не дает.
        Более глубокое представление о содержании дедуктивной логики  дают по характеру посылок и выводов дают условные, условно - категорические и разделительные силлогизмы.   В условном умозаключении обе посылки и вывод - условные суждения. Его структура: "Если А, то В".
        Условно - категорическое умозаключение содержит одной из посылок условное суждение, другой - простое категорическое суждение. Достоверное заключение, с необходимостью следующее из посылок дает утверждающий и отрицающий  модусы. Его схема: Если А, то В. А
	                       В
        Отрицающий модус позволяет строить достоверные умозаключения от отрицания следствия и отрицанию основания. Например: Если А, то В. не В.
	                                                                                                       Не А

Если студент знает логику, то он правильно мыслит.
Студент неправильно мыслит.
Студент не знает логики.
        Вероятный вывод дают умозаключения, где мысль движется в направлении обратном утверждающему модусу или обратном отрицающему модусу.
        В разделительном силлогизме одна из посылок должна быть разделительным суждением. В умозаключении по утверждающе - отрицающему модусу производится отрицание последством утверждения. 
Наука бывает фундаментальной или прикладной.
Данная наука - прикладная
Следовательно, данная наука не может быть фундаментальной.
        В разделительном силлогизме по отрицающие - утверждающему модусу утвержение производится путем отрицания. Например А или В. не - А.
                                                                                                             В
        Кроме того, студенту следует обратить внимание на условно - разделительное умозаключение, где одна посылка условная, другая разделительная. Это умозаключение называют лематическим (предположительно слепым). Оно может быть дилеммой, трилеммой и т.д.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ:

1.	Какие бывают виды умозаключений?
2.	Какие правила вывода действуют в простом категорическом силлогизме?
3.	Что такое модус простого категорического силлогизма?
4.	Что такое полисиллогизм, какова его структура и разновидности?
5.	Какие бывают виды и какова структура сложных силлогизмов?

7. ИНДУКТИВНЫЕ И ТРАДУКТИВНЫЕ УМОЗАКЛЮЧЕНИЯ.

        Индуктивные умозаключения являются разновидностью выводного знания при его движении от фактов к обощениям. Индуктивные умозаключения образуются в ходе практической деятельности, при сравнении однородных явлений и поиске их общей причины.   Индукция - это умозаключение от знания меньшей степени общности к знанию большей степени общности. Схема индуктивного мышления.
Предметы А,В,С,D имеют признак Р
Предметы А, В, С, D принадлежат классу S
Следовательно все S есть Р

        Основанием индуктивного мышления служат объективные, закономерные связи и отношения, где предметы должны быть однотипными (одного класса). В индуктивном умозаключении даже из достоверных посылок, вывод, как правило, вероятностный.
        Различается полная, неполная и математическая индукция. В рамках полной индукции вывод о свойствах класса предметов делается на основании изучения его отдельных частей. Неполная индукция дает знание о классе предметов на основании изучения части предметов данного класса.




Схема индуктивного умозаключения:                    Неполная индукция включает:
А1 имеет признак В                                                1.Популярную (энумеративную)
А2 имеет признак В                                                2.Научную (элиминативную)
н                                                                               3.Статистическую
н
Ан  имеет признак В
А1, А2,.....Ан  имеют признак В

        Если в популярной индукции объекты выбираются случайно, то в научной изучаются планомерно, наиболее типичные, на основе контрольных партий и замеров. Это позволяет сделать научное заключение о необходимых причинно-следственных связях и законах.         Статическая индукция - это умозаключение от выборки (модели), к совокупности явлений, тенденций. Это перенос относительной частоты появления признака на более широкий класс явлений. Изучение случайных массовых явлений (банкротство), непредсказуемых в частностях, показывает их наступление в числовых пропорциях целого (вероятность банкротства).        Математическая индукция говорит о свойствах бесконечно больших множеств без проверки вывода бесконечно много раз.  На этой основе установлены законы, формулы арифметической прогрессии и другие.
        Повышению степени вероятности и истинности индуктивных умозаключений служит ряд методов. С их помощью индуктивная логика устанавливает причинно-следственные связи при различных условиях протекания явлений. К уточненным и классифицированным Д.С. Миллем относятся методы: сходства, различия, сопутствующих изменений, остатков и др.    Метод сходства основан на поиски общего фактора исследуемого явления, при различных условиях его обнаружения.  Исключая из этих условий исходные признаки можно выявить общий фактор, который и будет причиной данного явления.
        Формула метода и сходства гласит, что если:
При условии А, В, С возникло явление Q
При условии А, К, L возникло явлении Q
При условии А, Р, Q возникло явлении Q
Вероятно А есть причина Q

Метод различия указывает, что если наличие или отсутствие признака вызывает или устраняет явлении, то этот признак причина явления. Так если: 
При условии А, В, С, D происходит явлении d
При условии А, В, С отсутствует явление d
Вероятно D есть причина d
		Метод сопутствующих изменений говорит о соответствии одних изменений и величин других. Изменение предшествующего обстоятельства есть либо его следствие, либо находится с ним в причинном отношении.
		При условии А, В,С,D существует явление Q
		При условии A1,B,C,D существует явление Q1
		Следовательно, обстоятельство А есть причина Q
		Важно знать, что этим методом установлены: величина урожайности в зависимости от климатических изменений, расширение тел от нагревания и др.
		При характеристике этих и других методов студенту важно избежать ряда ошибок, наиболее характерных для индуктивных умозаключений. К таким ошибкам относятся: поспешность обобщения без достаточного основания, подмена причинной связи некими внешними явлениями, подмена условного безусловным в форме поспешного обобщения без учета места, времени и прочее.
		Использование самостоятельно осмысленных и творчески переработанных правил мышления для специалиста основа успеха в практической деятельности.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ:

1.	Что такое индукция и каковы ее виды?
2.	Какова познавательная роль индукции?
3.	Какие методы используются при установлении причинных связей в индуктивных умозаключениях?
4.	Какова сущность традукции - умозаключения по аналогии?
5.	Каковы условия повышения вероятности вывода в традуктивных умозаключениях?

8. АРГУМЕНТАЦИЯ И ДОКАЗАТЕЛЬСТВО

Уменние и потребность обоснованно доказывать положения и суждения в ходе полемики, беседы и других форм общения важный показатель правильного мышления и профессиональной компетентности. При этом студенту важно понять, что содержание логического знания необходимо для овладения искусства аргументации и рационального убеждения.
			Доказательство - это логический прием обоснования истинности суждения с помощью других истинных суждений. Содерожание доказательства включает в себя тезис, основание (аргументы) и форму доказательства или демонстрацию. Тезис - это суждение или положение, истинность которого требуется доказать. Аргументы (основания) - это способ доказательства, может принимать форму различных умозаключенийц, например, дедуктивных: a l (M-P)
                           а 2 (M-S)
     T (S-P)
Для доказательства используются также индуктивные умозаключения и аналогии, например, a l (А имеет признак КМР)
                   	             а 2 (В имеет признак КР)
                                  Тезис, следствие В, возможно, имеет признак М.
По способам доказательство делится на прямое, косвенное и генетическое. Прямое доказательство использует неоспоримые факты, а также обоснование аргументами истинности тезиса. Это ответы на экзаменах, научные споры, доказательство в суде и другое. В тоже время юридические доказательства, с опорой на факты, являются частными суждениями и из них нельзя получить дедуктивного умозаключения. В косвенном доказательстве вначале доказывают антитезис и, убедившись в его ложности, доказывают истинность тезиса. Антитезисом могут выступать одно или несколько суждений. В зависимости от этой структуры антитезиса косвенные доказательства делятся на : апагогические ( от противного) и разделительные.
В первом случае путем опровержения антитезиса доказывается истинность тезиса. Этот путь часто используется в математике, когда в теореме о непересекаемости двух перпендикуляров к одной прямой допускается их пересечение. Антитезис показывает возможность опущения из одной точки на прямую двух перпендикуляров, что противоречит аксиоме об одном перпендикуляре на прямую из одной точки. Антитезис ложен, следовательно, истинен тезис.
Разделительное доказательство основано на установлении истинности тезиса путем последовательного исключения всех элементов разделительного суждения или гипотез, кроме одного, достаточного аргумента.
А есть или В, или С, или D - применяется отрицающе утверждающий.
А не есть В        модус разделительно-категорического силлогизма.
А не есть С
А есть D
На практике это сужает круг лиц какого-либо происшествия или ситуаций, ведущих к нему. 
Генетическое доказательство применяется при установлении происхождения и развития термина концепции в научных и исторических исследованиях. Для практики особенно важно убедиться в их истинности на основе подлинных источников. При этом для студента важно понять, что нормой доказательства являются:
-	умение применять все виды доказательства
-	использовать только истинные тезис и аргументы
-	опираться на подлинные факты, имеющие отношение к тезису
-	не применять неясных, двусмысленных и противоречивых тезисов и аргументов
-	способы доказательства должны соответствовать законам логики, чтобы не появились возможные ошибки
К логическим ошибкам, вследствие неправильного использования правил доказательства и опровержения относятся паралогизмы, софизмы и парадоксы.
Паралогизм, или неправильное рассуждение, появляется вследствие неправильного вывода, незнания предмета или законов логики.
Софизм - это преднамеренная ошибка, сознательное нарушение правил логики, рассчитанное на ввод противника в заблуждение, стремление выдать ложь за истину. Это "кривая речь" или "мнимая мудрость" Если паралогизмы возникают случайно, то софизмы это нарушение правил и сознательное отвлечение внимания от главного утверждения.
Софизм: "Вор не желает приобрести ничего дурного.
	     Приобретение хорошего, есть дело хорошее.
   	     Следовательно, вор желает хорошего" скрывает истинное значение понятия "приобретение".
Парадокс - это необычное явление или высказывание, которое резко расходится с действительностью. Они возникают из-за неясности, противоречий исходных принципов и норм познания. Таков классический парадокс "Что я говорю - ложно". Решение парадокса требует выхода за уровень данной системы рассмотрения объекта. В то же время парадоксы приводят к глубинным открытиям. Это создание теории иррациональных чисел, парадоксы теории множеств и многое другое.
В ходе общения важно не только умение отстаивать свои положения, но и опровергать позицию собеседника. Этому служит логический прием опровержения или разрушения доказательства путем установления ложности  ранее выдвинутого тезиса.
Структура опровержения включает:
-	Тезис опровержения; суждение, которое необходимо опровергнуть
-	Аргументы опровержения, суждения, при помощи которых опровергается тезис
-	Демонстрацию - логическую форму построения опровержения
По аналогии с предыдущим материалом студент усваивает и рассматривает основные виды опровержений.  Для этого, опираясь на дополнительную учебную литературу, студент подбирает примеры критики тезиса  с помощью опровержения фактами, сведения к абсурду и доказательство антитезиса. Использование формулы сведения к абсурду показывает:
Если А есть В, то С есть D            Ложность следствия ведет к
Но С не есть D                                ложности исходного тезиса.
Следовательно А не есть В
При доказательстве антитезиса ( опровержения от противного) установление его ложности по закону исключенного третьего указывает на истинность тезиса.
При раскрытии приема критики аргументов следует обратить внимание на их прямое (косвенное) опровержение с помощью опыта и фактов или же через закон достаточного основания. То есть аргументы, требующие доказательства, не являются достаточными основаниями.
На ложность аргументов указывает их сомнительный источник.
Критика демонстрации говорит об ошибках в доказательстве, отсутствии логической связи между доказываемым тезисом и аргументами. При опровержении следует внимательно следить за соблюдением правил умозаключения. Истинности опровержения служит соблюдение ряда нормативных правил:
-	Противоположные положения не опровергаются без тщательного рассмотрения
-	Необходимо учитывать возможные ошибки наших аргументов
-	Следует сочетать прямые и косвенные методы опровержения
Кроме того, следует строго соблюдать правила по отношению к тезисам, аргументам и демонстрации.

КОНТРОЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ:

1.	В чем специфика и отличие доказательства от умозаключения?
2.	Каковы структура и виды доказательств?
3.	Каковы способы опровержения аргументов?
4.	Каковы наиболее общие ошибки в доказательстве и опровержении?
5.	Каково содержание паралогизмов, софизмов и логических парадоксов?

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В предложенном кратком учебном пособии сделана попытка ввести студентов в мир логики, что позволит получить начальные знания о культуре мышления и использовать их в практической деятельности.

ВОПРОСЫ ДЛЯ ЗАЧЕТА ПО ЛОГИКЕ

1.	Каковы предпосылки возникновения логики?
2.	Что собой представляет логическая форма мысли Как она появилась?
3.	Что изучает формальная логика?
4.	Каково практическое и теоретическое значение логики?
5.	Каковы основные принципы диалектической логики?
6.	Что обозначают законы формальной логики?
7.	Что такое понятие. Каждое ли общее имя обозначает понятие?
8.	Каковы основные виды признаков предмета?
9.	Содержание и объем понятия, соотношение между ними?
10.	По каким признакам понятия делятся на виды?
11.	Каковы основные виды отношений между понятиями по содержанию и объему?
12.	Каковы способы явного и неявного определения понятий?
13.	Каково значение операции деления и классификации понятий?
14.	Что такое суждение как логическая форма мышления?
15.	Какова структура суждения?
16.	Какие существуют виды суждений?
17.	Как распределены термины в простых атрибутивных суждениях?
18.	В чем сущность сложных суждений и их виды?
19.	Как определяются отношения между сложным высказываниями?
20.	Каковы виды сложных суждений?
21.	Что представляет собой дедуктивное умозаключение?
22.	Что представляет собой индуктивное умозаключение?
23.	Что такое дедукция?
24.	Что такое простой категорический силлогизм и какова его структура?
25.	Правила терминов и их влияния на характер вывода?
26.	Правила фигур и их влияние на характер вывода из них?
27.	Что такое модусы простого категорического силлогизма?
28.	Полисиллогизм, его сущность и структура?
29.	Сорит и его виды?
30.	Энтимема, ее основные черты?
31.	Что такое индукция и в чем ее отличие от дедукции?
32.	Каковы виды индукции?
33.	Какова роль умозаключения по аналогии?
34.	Роль аналогии в познавательной и практической деятельности?
35.	Понятие, состав и виды аргументации и критика?
36.	Что такое доказательство и какова его структура?
37.	Прямое и косвенное доказательство и способы его осуществления?
38.	Каковы основные ошибки в доказательстве и опровержении?
39.	В чем смысл софизмов и логических парадоксов?
40.	Каковы уловки в споре и способы их нейтрализации?

ОСНОВНАЯ ЛИТЕРАТУРА

1.	Бочаров В.А., Маркин В.И. Основы логики.- М.,1999.
2.	Гетманова А.Д. Логика. - М.,1995.
3.	Григорьев Б.В. Классическая логика. -  М.,1996.
4.	Ивлев Ю.В. Логика. - М.,1997.
5.	Ивин А.А. Логика. - М.,1999.
6.	Кириллов В.И. Упражнения по логике. - М.,1999.
7.	Светлов В.А. Практическая логика. - СПб.,1997.
8.	Новиков О.А., Уваров С.А. Коммерческая логика. - СПб.,1995.
9.	Рузавин Г.И. Логика и аргументация. - М.,1997.

ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ЛИТЕРАТУРА

1.	Берков В.Ф. Логика: задачи и упражнения, практикум.  - Минск,1998.
2.	Виноградова З.И. Логика научного управления. -  М.,1998.
3.	Гетманова А.Д. Логика: словарь и задачи. - М.,1998.
4.	Градовой Д.И. Логика в предпринимательской деятельности и деловом общении. -  М.,1998.
5.	Ивин А.А.,Никифоров А.Л. Словарь по логике. - ,М.,1998.
6.	Курбатов В.И. Логика. Ростов-на-Дону,1997.
7.	Новиков О.А.,Уваров С.А. Коммерческая логика., СПб.,1995.



























































Основы формальной логики:
учебно-методическое пособие для
студентов вечернего и заочного отделений

Составитель: Груздев Г.В., к. философ. н., доцент



Теория аргументации PR для профессионалов

PR для профессионалов. Почепцов Г.Г. 
 
 
Введение 
 
Глава первая. Паблик рилейшнз: общие стратегии 
 
Глава вторая. Основные подходы к паблик рилейшнз 
 
Глава третья. Паблик рилейшнз: инструментарий 
 
Глава четвертая. Паблик рилейшнз: конкретные стратегии 
 
Глава пятая. Коммуникативное пространство как сфера действия ПР 
 
Глава шестая. Науки коммуникативного цикла, значимые для ПР 
 
Заключение 
 
Литература 

PR для профессионалов. Почепцов Г.Г. 
 
 
Глава первая. Паблик рилейшнз: общие стратегии 
 
 
1. Паблик рилейшнз: это необходимо всем 
 
2. ПР: определения 
 
3. ПР: из истории 
 
4. Кампания по ПР и ее составляющие 
 
5. ПР: организация 
 
6. ПР: аудитория 
 
7. Модели коммуникации, значимые для ПР 
 
8. ПР: цели и средства 
 
9. ПР: литература 
 
10. ПР как профессия

Введение
Двое смотрят вниз. 
Один видит лужу, другой звезды
Александр Довженко
Александр Довженко прав: в одном и том же объекте мы можем увидеть самые разные характеристики. Вопрос только в том, что именно мы захотим в нем увидеть. Сам же объект, как правило, является настолько многогранным, что позволяет обнаружить в нем и то, и другое, и третье. Задачей паблик рилейшнз (далее - ПР) как раз и является помещение объекта нужной стороной и в нужное время. Поэтому не следует рассматривать ПР как вариант порождения неправдивой информации. На неправде невозможно двигаться бесконечно, подобная цепочка рано или поздно разорвется. Никакой инструментарий ПР не поможет преодолеть реальную действительность. Как писал Е. Шварц, никакие связи не помогут сделать большую ножку маленькой... 
Возьмем теперь реальный пример. Эстонский президент Л. Мери, вернувшись из Японии в марте 1997 г., где он услышал критику по поводу грязи в туалетах Таллинского аэропорта (ох, уж эти привередливые японцы), провел свою первую пресс-конференцию на родной земле именно в туалете аэропорта, среди разбитых унитазов. Такая ПР-акция естественно разнеслась по всему миру, попутно решая проблему чистоты у себя дома. 
Паблик рилейшнз увеличивает количество контролируемых элементов коммуникативных процессов, которые соответствующим образом регулируются. Историю возникновения этого направления можно рассматривать как перенос методов управления из сферы производственной в непроизводственную. Именно она становится решающим элементом, поскольку происходит переход от физических характеристик товара, интересных для производства, к психологическим его характеристикам, важным для потребителя. Первые примеры работы паблик рилейшнз в США связаны с работой железнодорожных компаний, которые не могли развиваться в эпоху своего возникновения, так как люди боялись железнодорожных аварий. Специалисты по работе с общественным мнением доказали аудитории, что число жертв здесь не больше, чем в любой другой транспортной ситуации. Они же подсказали компаниям новые методы работы в случае аварий, заложив основы будущих кризисных паблик рилейшнз.
На Западе наиболее активно развиваются такие паблик рилейшнз, как кризисные, финансовые и правительственные. В СНГ на первое место выходят политические (избирательные) технологии. По оценкам наблюдателей избирательная президентская кампания в России 1996 г. стоит 300-400 миллионов долларов, а политические консультанты при этом получают 2-4 тысячи в месяц. Эти два примера показывают, что наиболее активно с общественным мнением работают там, где для этого есть соответствующие деньги. Ведь и пик рекламы в России пришелся на время МММ, Тибета и прочих трастов.
Паблик рилейшнз переносит коммуникативные технологии с внутренней на внешнюю аудиторию, ощущая ее значимость для процессов производства. Иной тип человека, выросшего за это время, требует серьезного внимания к себе, что вызвало появление таких наук с сильной прикладной направленностью, как Конфликтология, Теория переговоров, а также Паблик рилейшнз. Л.М. Землянова предлагает и такую науку, как "коммуникативистика" (см. Землянова Л.М. Современная американская коммуникативистика. - М., 1995).
И Россия, и Украина стала готовить первых студентов по данной специальности, и мы считаем, что появление первых профессионалов должно кардинальным образом изменить рынок этих услуг. Данная книга частично использует текст из издания Г.Г. Почепцов. Имиджмейкер. - Киев, 1995, которая как раз и выросла из лекций автора перед студентами Института международных отношений Киевского университета им. Т. Шевченко, специализирующимися в области "паблик рилейшнз".
Паблик рилейшнз переносит коммуникативные технологии с внутренней на внешнюю аудиторию, ощущая ее значимость для процессов производства. Иной тип человека, выросшего за это время, требует серьезного внимания к себе, что вызвало появление таких наук с сильной прикладной направленностью, как Конфликтология, Теория переговоров, а также Паблик рилейшнз. Л.М. Землянова предлагает и такую науку, как "коммуникативистика" (см. Землянова Л.М. Современная американская коммуникативистика. - М., 1995).
И Россия, и Украина стала готовить первых студентов по данной специальности, и мы считаем, что появление первых профессионалов должно кардинальным образом изменить рынок этих услуг. Данная книга частично использует текст из издания Г.Г. Почепцов. Имиджмейкер. - Киев, 1995, которая как раз и выросла из лекций автора перед студентами Института международных отношений Киевского университета им. Т. Шевченко, специализирующимися в области "паблик рилейшнз".
Не являясь специалистом в области паблик рилейшнз, С.Н. Паркинсон, тем не менее достаточно точно очертил круг ее научных интересов: "Почему в промышленности так важны контакты? Потому что есть такое понятие, как вакуум. Если мы не позаботимся о своей репутации, за нас это сделают другие, причем обязательно выставят нас не в самом лучшем свете. В современном мире информации предостаточно. Людей захлестывают факты, теории и рекомендации по любому поводу, в устном, отпечатанном или транслированном виде. Окружить себя завесой тайны либо хранить гордое молчание - этого не может себе позволить сегодня ни одна промышленная группа. Именно замалчивание открывает дорогу всяким слухам, диапазон которых весьма широк... И винить в этом можно только себя самих. Мы создали вакуум, который не мог не всосать всю эту болотную жижу" (Паркинсон С.Н. Законы Паркинсона. - М., 1989. - С. 317). Можно утверждать, что с подобным вакуумом и призвана бороться паблик рилейшнз как профессия. Задачей при этом становится не просто заполнение информационного пространства, а порождение сообщений, благоприятных для развития и функционирования организации, структуры, лидера и даже страны. В информационной цивилизации, в которую постепенно переходит весь мир, и не может быть по-иному.
Паблик рилейшнз активно использовалась и в нашей прошлой истории, когда мы даже не знали этого названия. Тогда "товарищ Сталин" называл людей близкой профессии "инженерами человеческих душ", что достаточно точно отражает нужную нам проблематику.
Залог будущего паблик рилейшнз лежит в ее интеллектуальности и одновременно сильном творческом характере решаемых задач. Именно эти два аспекта - интеллектуализм и творчество - всегда будут привлекать к этой области взоры молодого поколения. 
В книге мы описали целый ряд уровней, необходимых для ПР-специалиста, выделив в отдельную шестую главу краткий экскурс в ряд наук, знание которых необходимо и на которые мы частично ссылались в основном тексте.
Не являясь специалистом в области паблик рилейшнз, С.Н. Паркинсон, тем не менее достаточно точно очертил круг ее научных интересов: "Почему в промышленности так важны контакты? Потому что есть такое понятие, как вакуум. Если мы не позаботимся о своей репутации, за нас это сделают другие, причем обязательно выставят нас не в самом лучшем свете. В современном мире информации предостаточно. Людей захлестывают факты, теории и рекомендации по любому поводу, в устном, отпечатанном или транслированном виде. Окружить себя завесой тайны либо хранить гордое молчание - этого не может себе позволить сегодня ни одна промышленная группа. Именно замалчивание открывает дорогу всяким слухам, диапазон которых весьма широк... И винить в этом можно только себя самих. Мы создали вакуум, который не мог не всосать всю эту болотную жижу" (Паркинсон С.Н. Законы Паркинсона. - М., 1989. - С. 317). Можно утверждать, что с подобным вакуумом и призвана бороться паблик рилейшнз как профессия. Задачей при этом становится не просто заполнение информационного пространства, а порождение сообщений, благоприятных для развития и функционирования организации, структуры, лидера и даже страны. В информационной цивилизации, в которую постепенно переходит весь мир, и не может быть по-иному.


Глава первая. Паблик рилейшнз: общие стратегии
Паблик рилейшнз (далее - ПР) анализирует коммуникативные потоки любой структуры, отсюда принятый в рамках ее термин "коммуникативный аудит", отражающий начальный этап анализа работы организации. При этом целью такой работы становится налаживание позитивных отношений между данной структурой и ее общественностью, а они в сильной степени покоятся на существующих коммуникативных потоках. Любая структура для успешного своего функционирования должна учитывать мнения и настроения как своих собственных сотрудников (ведь производительность труда напрямую связана с удовлетворенностью людей работой), так и тех, с кем она связана многочисленными видами зависимости. 
ПР решает также задачи коммуникативной организации общества в целом. Любая структура вынуждена создавать свою идеологию, пусть и самого примитивного характера, чтобы четко отстраиваться от других таких же, конкурентных по отношению к ней структур (в противном случае происходит слияние их имиджей). Есть идеология на уровне страны и есть идеология на уровне, например, какого-нибудь кафе. Но и то, и другое выполняют однотипные функции только на разных уровнях. С другой стороны, наличие массовой аудитории кардинальным образом меняет тип общения. Коммуникация уже не может строиться с опорой на индивидуальную память. Мы имеем сегодня дело с отсылками на социальную память, с пользованием объектами, "записанными" там как данность. Тип коммуникации становится более укрупненным, зрелищным; это похоже на перемещение лица из потока пешеходов на арену цирка, под лучи прожекторов. Очутившись там в роли, к примеру, клоуна, это лицо, чтобы общаться с массовой аудиторией, должно получить накрашенные румянами щеки, появятся яркий нос и рыжие букли, даже туфли могут стать невообразимых размеров. Произошла утрировка всех черт человека, для того чтобы можно было разговаривать с массовой аудиторией, для того чтобы завладеть ее вниманием. 
Примеры той или иной коммуникативной организации общества есть в рамках любой цивилизации. В прошлом всегда присутствовали, к примеру, обращения к прорицателям. Правда, следует признать, что и сейчас мы часто слышим об обращениях к гадалкам, астрологам и под. Но если сегодня такие обращения носят факультативный характер, то в прошлом это были не маргинальные, а основные коммуникативные позиции. Например: "Прорицатель изрек ему, что он может нападать на врага не прежде, чем кто-либо из его войска будет ранен или убит. "Случится же это,- сказал прорицатель,- так, что я буду идти впереди, а вы пойдете вслед за мной, и вы победите, а меня, мнится мне, ожидает смерть". Он не ошибся в своем предсказании: как только воюющие вступили в бой, сам он, как будто руководимый каким-то тайным роком, первый выскочил из строя и, ворвавшись в ряды неприятеля, нашел там смерть" (Ксенофонт. Греческая история // Историки античности. - Т. 1. - М., 1989. - С. 454). Каждое общество заинтересовано в усилении предсказуемости поведения своих членов, поскольку вступают в действие законы массового поведения, призванные уменьшить неопределенность в окружающем нас мире. Однако мы можем предсказать поведение хорошо знакомых нам людей, но с незнакомыми - это сложнее. Поэтому-то общество и заинтересовано в существовании норм поведения, для поддержания которых, в конечном счете, существовала власть в лице царей, фараонов и т. д. К прорицателям обращались в еще более сложной, ненормированной ситуации. К примеру, в случае войны, когда требовалось установить типы поведения в ситуации большего риска. Сегодня мы заменили обращение к гадалкам более современными названиями типа аналитического планирования, но это тот же вариант подхода к решению проблемы.
Одновременно подобная ситуация позволяет добиться стабилизации и путем непосредственного обращения, например, к солдатам. И это вновь массовая аудитория. Например: "Граждане! Вы должны вести себя так, чтобы каждый из вас был в глубине души убежден, что он главный виновник победы. С божьей помощью эта победа вернет нам родину, домашний очаг, свободу, почет, детей - тем, у кого они есть,- и жен. Блаженны те из нас, которым суждено победить и увидеть этот радостнейший день. Счастливы и те, кому суждено пасть в бою: ни один богач в мире не воздвигнет себе такого чудного памятника. Когда наступит подходящий момент, я первый запою пэан; при словах песни, призывающей Эниалия, мы единодушно бросимся на врага и отомстим тем, которые оскорбили нас" (Там же). 
Такого рода обращение (как и любая пропаганда во время войны) призвано занизить роль биологических координат человека в пользу его социальных координат. Типа аксиомы, что почетно умереть на поле брани. Это своего рода социальная "анестезиология", задача которой - затормозить некоторые естественные реакции в пользу других, социально более оправданных на данный момент.
Обратите внимание, что и прорицание, и обращение к народу, в конечном счете действуют в одном направлении. Они исключают вариативность поведения, требуют придерживаться одного варианта, который и должен принести победу. Но достигается это разными способами. Прорицание по своей сути не подлежит оспариванию, ибо это слова не человека, а божества. Оно подлежит только исполнению. Армейский приказ вроде бы из этой же сферы, но в особой ситуации он усиливается обращением (подобными вышеприведенным), построенным, кстати, так, чтобы у слушающих не возникло даже мысли о невозможности победы.
В честь победы устраивались празднества с жертвоприношениями, которые также были элементами социального управления, "маркируя" собой победу (ибо подлинная победа в семиотическом плане не является полной, если за ней не следует подлинный праздник). Тут прослеживается совершенно четкая зависимость. Например: "Когда весть об этом [о победе над варварами] пришла в Рим, сенат постановил устроить пятнадцатидневные празднества в честь богов, чего не бывало раньше ни при какой победе. Но, с другой стороны, и сама опасность, когда восстало одновременно столько враждебных племен, казалась огромной, и любовь народа к Цезарю окружила его победы особенно ярким блеском" (Плутарх. Сравнительные жизнеописания // Плутарх. Сочинения. - М., 1983. - С. 131). 
При этом все виды указаний на будущее вызывали внимание. Особенно это касается собственных имен. "В другой раз, когда войско штурмовало столь же крутую и неприступную скалу, Александр послал вперед молодых македонян и, обратившись к одному юноше, которого тоже звали Александром, сказал ему: "Твое имя обязывает тебя быть мужественным". Храбро сражаясь, юноша пал в битве, и это очень огорчило царя" (Там же. - С. 99). Имя собственное вообще пользовалось особым вниманием в древности, людей называли в соответствии со строгими предписаниями, частично сохранившихся и до сегодняшнего дня.
Цивилизация в сильной степени определяется своей основной коммуникативной составляющей. Древние цивилизации, которые базировались на устных каналах коммуникации, естественным образом были сориентированы на традицию, поскольку подобные каналы не дают возможности модернизации. Любое нововведение легко гасится в них из-за достаточно медленной циркуляции информации. Сегодня, наоборот, возникло понятие "глобальной деревни", когда событие даже из отдаленной точки земного шара может тут же стать предметом обсуждения для всех. Телевизионный канал, принятый в качестве основного современной цивилизацией, меняет правила коммуникативного поведения для всех. Даже политики становятся другими, трансформируя свое поведение под нормы телевизионного канала, чтобы быть в достаточной степени телегеничными. Кстати, вероятно, и эпоха Л. Брежнева "погибла" придя в несоответствие с телеканалом - шамкающий и медленный Брежнев не мог удовлетворять требованиям, созданным телевизионным каналом. Зато этим требованиям максимальным образом удовлетворял другой генсек - М. Горбачев. Так что можно считать, что Л. Брежнева среди прочего сняло телевидение, и оно же вознесло в первый период и М. Горбачева, когда население было удивлено не только "ходячему", но и самоговорящему генсеку.
Общество уже с древних времен выделяет в особый цех тех, кто служит в коммуникативной сфере социального управления. Именно в античности появляются первые ораторы. Судебное красноречие тогда часто служило средством спасения жизни человека, и многие тогда стали учиться ораторскому искусству. 
Коммуникативные умения (общения) человека входят в состав основных требований практически к любой профессии. Это было важно, поскольку общества с небольшим количеством членов могли в прошлом решать свои проблемы непосредственно друг с другом. Сегодняшние типы демократии строятся на делегировании полномочий представителям, избираемым от определенного числа людей.
Среди первых профессионалов высокого класса - Демосфен в Греции и Цицерон в древнем Риме. Плутарх приводит такой пример, связанный с мастерством Цицерона: "Поистине, человек этот лучше всех сумел показать римлянам, сколько привлекательности может придать правому делу красноречие: он показал, что правда непреоборима, если ее высказывают умело, и что хорошему государственному деятелю надлежит на деле всегда предпочитать правое угодному толпе, а речью скрашивать горечь полезного. Примером чарующей прелести его слова может служить и следующий случай, происшедший из-за мест в театре во время его консульства. До сих пор всадники сидели в театре вперемешку с толпой и смотрели на зрелища вместе с народом, но трибуну Марку Отону первому пришло на ум оказать честь всадникам, отделив их от прочих граждан и предоставив им особое место, которое они сохраняют за собой и поныне. Народ же принял это как бесчестие для себя и, когда в театре появился Отон, стал свистать, всадники же горячо приветствовали его рукоплесканиями. Народ усилил свист, те - свои рукоплескания, а затем стороны, обратившись друг против друга, перешли к перебранке, так что в театре начался беспорядок. Но после того как Цицерон, уведомленный об этом, явился в театр и, вызвав народ к храму Беллоны, оказал на него воздействие словами порицания и убеждения, люди эти, вернувшись в театр, стали громко рукоплескать Отону и соревноваться со всадниками в оказании ему знаков уважения и почета" (Там же. - С. 311).
Но особый интерес представляет не только опыт профессионалов ораторского искусства. На самом деле все типы поведения являются знаковыми, передают то или иное значение, соответственно, оказывая воздействие на свою аудиторию. Словно продолжал ряд наших примеров, Юрий Лотман пишет: "Николай I в совершенстве изучил искусство величественности" (Лотман Ю. М. Александр Сергеевич Пушкин. - М., 1982. - С. 135). Он также говорит о романтическом типе поведения и личности: "Характерной чертой романтического поведения была сознательная ориентация на тот или иной литературный тип. Романтически настроенный молодой человек определял себя именем какого-либо из персонажей расхожей мифологии романтизма: Демона или Вертера, Мельмота или Агасфера, Гяура или Дон-Жуана. Между людьми своего окружения он также соответственным образом распределял роли литературных (или исторических) героев. Полученный таким образом искусственный мир становился двойником бытовой реальности. Более того, для него он более реальным, чем "пошлая" окружающая действительность. Так он видел и так понимал мир и людей" (Там же. - С. 59).
Таким образом, перед нами возникает картина существования не только мира реального, но и мира символического, а также мира информационного. В реальном мире происходят миллионы событий, но только часть из них попадает на страницы печати, то есть в мир информационный. Но еще меньшая их часть окажется в другом мире - символическом. Между этими мирами есть свои барьеры. Для того чтобы событие попало, к примеру, в печать, оно должно иметь определенный новостной характер. Для попадания в мир символический, где объектов еще меньше, необходимо удачным образом символизировать действительность. Не просто представить типическое явление, а максимально ярко отобразить ситуацию. Почему символ более удобен для массового общения? С точки зрения содержания, он более экономичен, так как вмещает в себя информации больше, чем эквивалентная по объему любая другая информационная единица. С точки зрения формы символ разрешает повторы, отсылки без дублирования большой цепочки знаков (что было бы неизбежным, если бы не "свернутый" характер символа). Символ выгоден еще и тем, что он легко переводится в невербальные коды. В качестве примера можно назвать такие американские символы, как статуя свободы, дядюшка Сэм, осел и слон как символы, соответственно, демократической и республиканской партий и т. д. В развернутом виде эти символы потребовали бы объемных текстов для прояснения их содержания. И эти развернутые тексты не так легко было бы дублировать в нужном количестве экземпляров, что достаточно легко сделать с символом. 
Но одновременно мы видим, что это не просто движение от события к информации о нем и далее к символу, которому стремится подчиниться любой процесс. Вышеприведенные примеры из античности иллюстрируют этот процесс: победа в войне, рассказ о победе, празднование победы. Однако очевидно и обратное влияние, символы тоже сильно воздействуют на наше поведение. Так, к примеру, элементарный обед мы ощущаем как реальное событие. Однако в древнем Риме обеду придавалось особое символическое значение, описываемое современными исследователями понятием "престижности": "Обед у римлян был публичным актом, обедать в одиночестве считалось несчастьем, и поведение патрона во время обеда по отношению к клиентам образовывало одно из существенных слагаемых его репутации - репутации богатого и могущественного человека..." (Кнабе Г. С. Категория престижности в жизни древнего Рима // Быт и история античности. - М., 1988. - С. 151). Мы можем оценить роль обедов как символического действа в следующих словах Плутарха о Цезаре: ":его обеды, пиры и вообще блестящий образ жизни содействовали постепенному росту его влияния в государстве. Сначала завистники Цезаря не обращали на это внимания, считая, что он будет забыт сразу же после того, как иссякнут его средства. Лишь когда было поздно, когда эта сила уже так выросла, что ей трудно было что-либо противопоставить, и направлялась прямо на ниспровержение существующего строя, они поняли, что нельзя считать незначительным начало ни в каком деле" (Плутарх, указ. соч. - С. 117). Кстати, интересно, что некоторые периоды истории человечества по-особому "маркировались" своим отношением к античности, таким, например, было Возрождение, которое увидело своих предшественников в античности, а не в средневековье. 
Если мы перенесемся в иное столетие, то заметим, что обед, как он передан в описании, например, Отто фон Бисмарка, также обладал долей символизма и в то время: "За ужином меня удивил странный по сравнению с Берлином распорядок: все общество было разделено на три категории с особым меню для каждой, причем все те особы, которые были приглашены к столу, получили при входе билет с номером" (Бисмарк О. Мысли и воспоминания. - М., 1940. - С. 110). Это Париж. Когда же Бисмарк попал в Россию, часто его описания "символизировали" безумные траты и воровство: "Рассказывают, что однажды император обратил внимание на непомерное количество сала, которое ставится в счет всякий раз, как приезжает принц Прусский; в результате выяснилось, что при первом своем посещении принц после прогулки верхом пожелал съесть к ужину ломтик сала. Истребованный лот сала превратился при следующих посещениях в пуды. Недоразумение разъяснилось в личной беседе высочайших особ и вызвало взрыв веселья, послуживший на пользу замешанным в этом деле грешникам" (там же, с. 165). И если вновь вернуться в наше время, то, например, в сегодняшней России, как, кстати, и в любой другой стране, протокольные мероприятия во время официального обеда или ужина построены так, чтобы "завысить" позиции первого лица. "Удаленность от главного стола определяется на основании утвержденного президентом протокольного старшинства в стране. Первым является президент, вторым - премьер, затем руководители Совета Федерации, Государственной думы, наши суды - конституционный, арбитражный, верховный. После - вице-премьеры, первые заместители Шумейко, Рыбкина, министры" ("Комсомольская правда", 1995, 22 сент.).
Соответственно определяется очередность тостов: "На всех приемах бывает всего два тоста. Сначала хозяин приветствует гостя, произносит здравицу в честь его супруги, народа, который он представляет. После этого, по нашей протокольной практике, выступает гость. Затем идет нормальная беседа, вступает музыкальное сопровождение. Тостов больше не произносится" (Там же). Эта ситуация интересна тем, что здесь наличествует как бы столкновение иерархий: своей и чужой. Поэтому любое действие становится вдвойне символическим.
Некоторые факты такого рода, обладающие символической значимостью, переходя в мир символов, обозначают гораздо больше, чем просто стоящие за ними события. Тот же Отто фон Бисмарк вспоминал, как во время пребывания в Петербурге в 1859 году император не смог узнать, почему на одной из лужаек стоит часовой. "Не могли установить причину первоначального приказа, как ни искали. А потом один из слуг, уже находящийся на пенсии, вспомнил, что ему сказал его отец, проходя по Летнему саду мимо этого места: "А часовой все стоит и караулит цветок. Императрица Екатерина увидела как-то на этом месте гораздо раньше, чем обычно, первый подснежник и приказала следить, чтобы его не сорвали". Исполняя приказ, тут поставили часового, и с тех пор он стоит из года в год. Подобные факты вызывают у нас порицание и насмешку, но в них находят свое выражение примитивная мощь, устойчивость и постоянство, на которых зиждется сила того, что составляет силу России в противовес остальной Европе" (Там же. - С. 165).Опора на символы в коммуникации важна потому, что таким образом мы резко уменьшаем элемент формы с одновременным ростом содержания, ведь содержательное наполнение символа гораздо больше.
Коммуникации пронизывают все аспекты существования общества. Паблик рилейшнз (другой вариант названия - стратегические коммуникации), конечно, решает не только глобальные, но и локальные задачи, стремясь к тому, чтобы любые наши проблемы были решены на коммуникативном уровне. Эти локальные проблемы могут возникнуть, например, на уровне атомной электростанции, когда символика прошлого Чернобыля мешает работать самой безопасной на сегодня атомной электростанции Украины. Проблемы могут возникнуть на уровне конкретной фирмы, которая хотела бы купить фабрику, но общественное мнение против такой формы приватизации. Такие проблемы возникают и у президентов. Вспомним, какую бурю возмущения у американцев вызвала задержка рейсов в аэропорту, которая произошла из-за того, что президент Клинтон решил подстричься. Или недавняя проблема, связанная с нежеланием того же Клинтона принимать на лужайке у Белого дома председателя КНР: "Коммунистический Китай - коварная мина на крутых избирательных тропах. Холостые залпы из церемониальных пушек, которыми Билл Клинтон без колебаний отмечал приезд в Америку и Бориса Ельцина, и Леонида Кучмы, могут обернуться огневым валом, если подобные почести будут возданы лидеру страны, где, по убеждению большинства американцев, нет свободы" ("Известия", 1995, 4 окт.).
Или вспомним приезд на юбилей Победы в Москву Гельмута Коля, который снова-таки из-за проблем с общественным мнением не мог быть на военном параде, к которому приплюсовались еще и военные действия в Чечне. Как видим мотив, связанный с общественным мнением, очень часто повторяется в истории человечества.
Советская государственная система легко относилась к проблемам общественного мнения, просто не допуская появления на страницах печати альтернативных взглядов. Теперь право голоса сделало человека более свободным, но, вместе с тем, оно же сделало политиков и власти более чувствительными к тому, что могут сказать о них и об их политике.Одним из новых потоков, которые вынесли политика на обозрение народа, стало телевидение. Американцы с пятидесятых годов продают своих президентов как рекламный товар именно благодаря телевидению. Можно выиграть или проиграть президентские выборы, в зависимости от умения кандидата улыбаться и покорять аудиторию. Но, с другой стороны, телевидение заняло место потерянного личностного контакта, который был в общественных системах раньше, только тогда надо было покорить тех, с кем ты вступал в непосредственный контакт: улыбнуться, склонить голову или наоборот, гордо подняв ее, пройти мимо. 
Вновь обратимся к античности за примером. "Цицерон, как кажется, был первым, кто считал подозрительной и внушающей опасения деятельность Цезаря, по внешности спокойную, подобно гладкому морю, и распознал в этом человеке смелый и решительный характер, скрывающийся под маской ласковости и веселости. Он говорил, что во всех помыслах и образе действий Цезаря он усматривает тиранические намерения. "Но, - добавлял он,- когда я вижу, как тщательно уложены его волосы и как он почесывает голову одним пальцем, мне всегда кажется, что этот человек не может замышлять такое преступление, как ниспровержение римского государственного строя" (Плутарх, указ. соч.. - С. 118). Но если мы перенесемся в наше время, то обнаружим, что имиджмейкеры Гельмута Коля долго искали ему тип прически. Когда же он просто расчесал волосы пятерней, и социологические опросы показали, что немцы доверяют этому человеку, - остановились именно на такой прическе... То есть, как видим, через века повторяется тот же прием, и опять он действует безотказно. Телевидение приблизило к нам человека, показало крупным планом его глаза и жесты, которые до этого в случае печати были скрыты.
Изменился тип публичной политики, которая требует большей степени открытости, чем это было раньше. Приведем два примера из августа 1998 г. в России. Б. Ельцина в своем телеинтервью (программа "Время", 1998, 14 авг.) заявляет, что он не будет прерывать отпуск, чтобы не создавать ощущение, что финансовый кризис имеет место: "Все идет как надо. Президент отдыхает". Кстати, симптоматична смена названий программы правительства: у С. Кириенко она называется "антикризисной", в устах Б. Ельцина - "стабилизационной". Эти изменения также лежат в сфере новой для нас зависимости властей от общественного мнения. Второй пример - это внимание к В. Жириновскому налоговой службы, которая заявляет, что делает это сознательно. Хоть В. Жириновского как депутата Госдумы нельзя привлечь к уголовной ответственности, но он поднимет такой шум, что все вокруг увидят, как важно платить налоги.
Если снова обратиться к античности, то даже у Цицерона мы можем найти варианты советов сегодняшнего "специалиста по ПР": "Мы же следуем природе и избегаем всего того,что оскорбляет наш взор и слух; осанка, походка, способ сидеть, способ возлежать за столом, выражение лица, глаз, движения рук - все это должно оставаться подобающим" (Цицерон. Об обязанностях // Цицерон. О старости. О дружбе. Об обязанностях. - М., 1975. - С. 91). Если исключить способ возлежать за столом, то все остальное вполне годится для подготовки как политика, так и бизнесмена. Получив в свои руки ТВ-канал, политикам теперь надо быть более актерами,чем политиками. Надо уметь улыбаться, удерживать внимание аудитории и т. д., о чем нас уже давно предупредил Цицерон: "Право, нельзя допускать, чтобы хорошие качества были свойственны только актерам и ораторам, а нам были чужды" (Там же). При этом нельзя забывать, что человеку трудно быть специалистом сразу во всем, то, что удается актеру или политику, также свалилось не с неба, а было выстроено и отрепетировано в результате тяжелого труда. И мы вряд ли готовы повторять этот трудный путь, даже ради хороших результатов.
Вывод из вышесказанного может быть сформулирован следующим образом: важным является не только содержание, но и форма того, как что-либо было сделано. Вспомним, как некоторые извинения бывают схожи с оскорблениями. По содержанию это извинение, а по сути - нет. Речь идет на просто об умении говорить, но об умении убедить. Сегодня звучит диалог равных, а не армейский приказ, как это было раньше. От выполнения приказа подчиненные не могут уклониться. Но при равенстве сторон, надо уметь убеждать, а не приказывать. Например: "Цезарь так умело выступил в свою защиту, что сенат остался удовлетворенным, и сторонники Цезаря еще более осмелели и призывали его ни перед чем не отступать в своих замыслах, ибо поддержка народа обеспечит ему первенство и победу над противниками" (Плутарх, указ. соч. - С. 119). 
Система убеждения - это, в первую очередь, система психологического воздействия, которое идет и на вербальном, и на невербальном уровне. Достаточно профессионально относились к этому уже во времена античности. Еще Цицерон говорил: "Пусть наша беседа, в которой наиболее искусны сократики, будет спокойна и полна уступчивости; пусть в ней будет приятность. И из нее, право, не следует исключать других людей, словно мы вступили во владение; нет, как и в других случаях, так и во всеобщей беседе надо находить вполне справедливым, чтобы каждый говорил в свою очередь. При этом прежде всего надо принимать во внимание, о чем говорят: если о важных предметах, то в беседу надо вносить строгость; если о забавных, то приятность; но прежде всего следует остерегаться как бы беседа не открыла какого-либо недостатка в нраве человека, что обыкновенно случается чаще всего тогда, когда с пристрастием говорят об отсутствующих, желая их очернить, и либо изображают их со смешной стороны, либо говорят сурово, злобно и оскорбительно" (Цицерон, указ. соч. - С. 92).
Американец Эрик Хоффер в 1951 г. выпустил книгу "Подлинно верующий", где попытался раскрыть разнообразные составляющие общественных движений, которые столь характерны для человечества (Hoffer E. The true believer. - N.Y., 1966). Он считает, что у массовых движений есть сильное желание изменений. Среди факторов, которые служат объединению масс, он называет ненависть ("Массовое движение может возникнуть и распространиться без веры в Бога, но никогда без веры в дьявола" - с. 86); подражание, поскольку необходимо распространение единообразия; пропаганда и принуждение (он связывает эти два понятия вместе, поскольку даже изощренная пропаганда не может заставить людей верить, когда они потеряли эту веру, и тут на помощь приходит сила); лидерство ("Как только ситуация сложилась, присутствие сильного лидера становится неотвратимым" - с. 104); действие (действия тоже являются объединяющими, как пишет Хоффер, "люди мысли редко хорошо работают вместе, тогда как между людьми действия обычно легко возникают дружеские отношения" - с. 111); подозрение ("Массовые движения активно используют подозрение в своих механизмах доминирования" - с. 114-115).
Те или иные характеристики личностного общения, которые облегчают воздействие и которые мы лишь сегодня начинаем открывать, давно уже были включены в арсенал воздействия в античности. Вот что Плутарх говорит о Цицероне: "Трудясь с великим усердием на политическом поприще, Цицерон считал, что если ремесленники, имея дело с инструментами и другими неодушевленными предметами и орудиями своего мастерства, хорошо знают и название их, и место, и пригодность к работе, то государственному человеку, мероприятия которого, к общественным делам относящиеся, осуществляются через посредство людей, и подавно стыдно быть настолько беспечным и нерадивым, чтобы не знать своих сограждан. Поэтому он не только приучал себя запоминать их имена, но знал и о местожительстве каждого из сколько-нибудь видных людей, и об их имениях, которыми они владели, и о лицах, дружбой которых они пользовались, и о соседях их" (Плутарх, указ. соч. - С. 305-306). Такими же словами, но только из своего, современного контекста характеризуют нынешние британцы Маргарет Тэтчер, а литовцы Альгирдаса Бразаускаса. И такое внимание понятно, веди политик стремится занять позицию "своего", а не "чужого", поскольку к словам чужого мы будем всегда относиться с подозрением, свой же воспринимается нами с большей степенью доверия.
Из всего вышесказанного, мы должны понять, что ПР занимает в западном мире гораздо более серьезные позиции, чем в нашем. Например, созданием имиджа папы римского занимаются два мирянина: главный редактор ватиканской газеты и постоянный ведущий пресс-конференций ("Литературная газета", 1992, 9 сент.). В статье "Как "упаковать" президента США" приводятся слова Дэвида Гергена, бессменного создателя имиджей американских президентов, об одном из его "клиентов": "Я не должен говорить ему: вот что вы должны сделать в ближайшие три дня. Я должен сказать: вот ваши возможности, вы должны представить последствия и выбрать" ("Московские новости", 1994, Љ1). Одновременно понятно, что подсказка специалиста всегда будет подталкивать первое лицо к выбору именно того пути, на который его ориентируют.
Российский профессионал ПР, консультировавший правительство, Владислав Сурков в одном из интервью (оно, кстати очень занятно называется: "Мы наш, мы новый миф построим") сказал:
"Режим, который существовал у нас с 1917 года, держался на одних мифах. Коммунистические лидеры очень серьезно относились к пропаганде. Благодаря ей им удалось победить в войне и поднять страну из руин. Одним только страхом, хоть он тоже важен, это невозможно было бы сделать. Они интересны мне только как профессионалы пропаганды" ("Комсомольская правда", 1992, 6 июня).
Сфера паблик рилейшнз как умение решать коммуникативные проблемы сопровождает человечество везде, всюду и во все времена. Интуитивно, мы все являемся специалистами в области налаживания хороших отношений. Осталось положить эту интуицию на платформу теории и практики, перейти от случайного к системному подходу. Паблик рилейшенз вырастает из решения негативных ситуаций, возникающих перед производством или лидером. И здесь неприемлемо правило "kill the messenger" - убивание того, кто принес дурную весть. Это информация, с которой следует работать, а не прятаться от нее.
При этом ПР следует отграничивать как от журналистики, так и от рекламы, которые в нашем представлении могут быть названы ближайшими "соседями" ПР. В отличие от журналистики, которая описывает свершившееся событие, ПР достаточно часто само выступает в роли создателя события, которое затем будет описано теми же журналистами. Отсюда интересный термин, принятый в этой области - псевдособытие. То есть специально созданное событие, которое призвано "проиллюстрировать" те или иные нужные на данный момент качества лидера или организации. Если журналистика движется в цепочке "ситуация - слово", то ПР в ситуации "слово - ситуация" и лишь затем "слово", поскольку действия ПР производятся ради их наиболее широкого освещения в СМИ. Но ПР и журналистика сближаются, когда их тексты совмещены рядом на "бесплатных" страницах газеты. Реклама же, в отличие от ПР, расположена на платных страницах газеты. ПР стремится на другое место потому, что уровень доверия к новостным страницам выше, чем к платным.
Более того, как отмечает французский специалист по ПР Филипп Буари, реклама и ПР являются у них разными профессиями: "У нас есть министерский декрет, который запрещает заниматься рекламной деятельностью, если занимаешься public relations, и наоборот, а также запрещено быть пресс-атташе журналисту и т.д." ("Советник". - 1997. - Љ 12. - С. 11).
Однако есть и сближающие эти профессии характеристики. Подобно рекламе, ПР одновременно выступает и как наука, и как искусство. Это объясняется среди прочего следующей весьма важной причиной - наука в первую очередь сориентирована на анализ объекта, искусство - на создание нового объекта. Это две как бы противоположные задачи. Однако в нашем случае - рекламы и ПР - нельзя создавать коммуникативное сообщение, не имея за спиной не просто инструментария для создания, но и определенные технологические требования к данному объекту. Наиболее творческие виды искусств - музыка и живопись - также требуют долгой образовательной и интеллектуальной подготовки, поскольку есть жесткие технологические требования и нормы к результирующему продукту.
В рамках ПР (и точно так же в области рекламы) есть еще один важный феномен, который заставляет обращаться к анализу ситуации. Это - жесткая зависимость от потребителя продукта. Чистое искусство, напротив, может создаваться как бы в отрыве от жизни, опираясь на спонсорскую поддержку. Коммерчески сориентированное искусство типа кино или книжного бестселлера уже движется по точным технологическим расчетам. Там, к примеру, заранее известно, какой должен быть, к примеру, в мыльной пере тип и возраст героя, героини, антигероя и под.
Подобные проблемы требуют: 
а) направленности на создание коммуникативного продукта, 
б) увеличения степени эффективности воздействующей силы этого продукта, что и дает то особое сочетание, которое характеризует эти две сферы.
Посмотрим на конкретный пример подобного решения - парламентские выборы. Выход на арену множества партий ничем не отличается от выхода любого другого продукта. Более того, что заранее осложнило ситуацию, - продукт был новым, по крайней мере это касается большей части участников этого политического рынка. Это стандартная западная процедура по продвижению нового товара - самая крупная довоенная английская кампания по продвижению на рынок нового продукта - заморских фруктов - уже тогда стоила один миллион фунтов.
Так вот технологически перед партиями стояли две задачи - выделение и мотивировка:
а) выделиться на фоне других, 
б) мотивировать избирателей проголосовать именно за себя. 
Но творческое решение этой задачи могло быть каким угодно. То есть наука задала требования к типу задачи, творческое решение заполнило эти ниши своими собственными находками. По первой задаче партии пытаются создать ассоциацию со своими номерами в списке, известными поп-певцами или актерами и актрисами. Но это было только забиванием "гвоздя", на который следовало повесить "картину" (мотивацию). Второй этап показаывает , что партии не готовы к нему именно с точки зрения научного обоснования. Практически все они остановились на первом этапе. Не нашлось достаточной мотивации для принятия решения в пользу той или иной партии. Достигнутые результаты большинства партий не могут считаться результатами вообще, поскольку совершенно несопоставимы с суммой затраченных средств. Таким может быть сочетание науки и искусства.
Креатив также должен быть положен на конкретные рельсы для того, чтобы достичь положительного результата. Если в области искусства мы можем остановиться на процессах коммуникации, то в области ПР нам обязательно требуется следующий шаг - перевод аудитории на новую модель поведения, то есть совершить изменение в поведении. И оно практически невозможно на чисто интуитивной основе, на которой построено искусство. Случайно - да, но системно - нет. А любая технология требует системного, а не случайного решения. 
Приведем иной пример - призыв в армию Канады женщин. Армейское командование Канады считает, что на 1000 военнослужащих может быть 250 женщин, которые с 1989 года получили право служить во всех частях, кроме подводного флота. Как протекает ситуация "завлечения", можно увидеть из следующего описания: "Вербовщики стараются вовсю - помещают в газетах объявления, ориентированные именно на женщин, устраивают встречи с теми, кто уже избрал воинскую службу. Одна такая встреча прошла неподалеку от Торонто. Привезли даже танк, и все желающие могли посидеть в нем" ("Известия", 1998, 18 апр.). Подобная задача обеспечения призыва (и не женщин, а мужчин!) стоит и перед Министерствами обороны стран СНГ. Но нигде она пока не получила должного ПР-оформления. Не были определены четкие целевые группы. Не были структурированы причины отказа, не найдены положительные мотивы, которые помогли бы привлечь молодежь в армию. В результате возникает ситуация, при которой армейское начальство разводит руками, одновременно не пытаясь решить проблемы по-новому.
2. ПР: определения
Человечество в своем развитии постоянно создает и отрабатывает те или иные приемы коммуникативного воздействия. Это происходит как на уровне бессознательном, так и на уровне осознанном, когда различные факторы рационально используются для достижения необходимых эффектов. Мы можем перечислить несколько исторически сложившихся видов убеждающей коммуникации:
1. Античная риторика, возникшая в те времена, когда умение говорить публично было непременной характеристикой гражданина. Аристотель определял риторику как "способность находить возможные способы убеждения относительно каждого данного предмета", выделяя три вида речей: совещательные (которые предназначены, чтобы склонить к какому-то мнению или отклонить его), судебные и эпидиктические (которые предназначены, чтобы что-то хвалить или порицать). Исократ отмечал: "Высокого совершенства достигнут искусства, и красноречие в их числе, если будет цениться не новизна, а мастерство и блеск исполнителя, не своеобразие в выборе темы, а умение отличиться в ее разработке". По нашему мнению, это достаточно четкое представление именно о профессионализме.
2. Религиозная коммуникация, сущность которой также видится не в передаче информации как таковой, а в содействии личностной трансформации. Во время церковной службы человека, как выразился Дж. Рэнделл Николс, "ведут сквозь серию тщательно подобранных лингвистических событий" (Nichols J.R. The restoring word. Preaching as pastoral communication. - San Francisco etc., 1987). 
3. Судебная речь также имеет четкую прикладную цель, в связи с чем строится по тщательно проработанному плану. И даже советское время дало нам набор примеров для истории этого типа воздействия. 
4. Парламентская речь. Мы впервые оценили важность этого вида только в самое последнее время, хотя парламентские чтения и дебаты давно стали обыденностью на Западе. После избрания С.Кириенко премьером России, выступая в программе "Герой дня" (НТВ, 1998, 24 апр.) первый заместитель председателя Думы В. Рыжков говорил, что С. Кириенко еще следует поучиться выступать в Думе, что это особый вид речи, где надо уметь слышать другого, "где можно сказать коряво и заворожить зал", а можно гладко, и не получить ничего.
5. Массовая коммуникация (включая рекламу и пропаганду, поскольку они находятся именно в этом канале). Постепенно именно этот тип коммуникации потеснил все остальные, что, вероятно, объяснимо, с одной стороны, разросшимися масштабами человеческого социума, с другой, новое психологией человека, направленного вовне, а не внутрь себя, как это было ранее.
6. Литературная коммуникация. Это один из самых старых видов воздействия, которые продолжают сохранять свое значение. Как очень интересно заметил Эрик Хэвлок: "Повествовательная форма привлекает внимание, потому что нарратив для большинства людей является наиболее приятной формой, которую может принять язык, письменный или устный. Его содержанием является не идеология, а действия и те ситуации, которые это действие создают". 
7. Рекламная коммуникация. Мы окунулись в мир современной рекламы, с трудом представляя возникающие при этом парадоксы. В результате появляется масса пародий, акцентирующих, что сегодня у нас не осталось проблем, кроме перхоти и гигиенических прокладок. Известный французский рекламист Жак Сегела таким образом прослеживает настоящее и будущее рекламы: "Несколько десятилетий назад во Франции реклама была чисто потребительским актом: "Я стиральный порошок. Я стираю очень чисто!". В 80-х годах мы добавили такое понятие, как облик, "имидж". То есть рекламировался уже не просто порошок, а Woolite, который стирал чище, чем все остальные, "белее белого" (...) Вам же - на пороге третьего тысячелетия - необходимо будет придать некий моральный аспект рекламному сообщению. Потребитель должен "подниматься над самим собой", совершая акт покупки. Он должен быть облагорожен рекламой. Он будет доверять не просто маркам, а именно тем из них, которые вовлечены в борьбу за общечеловеческие ценности" ("A& PR digest". - 1998. - Љ 1-2. - С. 40). Вероятно, именно по этой причине достаточно частотно западный вариант рекламы вызывает серьезное отторжение у населения. 
8. Собственно ПР. Мы придерживаемся достаточно старого определения ПР как науки об управлении общественным мнением. В периоды, когда роль общества возрастает, ПР выходит на главенствующие позиции. В нашем прошлом и частично настоящем две ветки устройства современного мира - государство и общество - были неравномерно развиты. Если в рамках Запада государство моделируется как аппарат, который нанят на деньги налогоплательщиков, чтобы управлять, то есть государство проистекает от более сильного компонента - общества, то в нашем мире скорее общество выглядит как порождение государства. Все задержки с развитием ПР в нашем мире связаны именно с этим. Но до тех пор пока гражданин не займет в нашем мире достойное его места, не будет не только ПР, но и настоящей демократии.
Эдвард Бернейс в 1919 году открыл в Нью-Йорке свою фирму по управлению известностью. В то время, как он сам подчеркивает, не было ни образовательных курсов, ни книг, ни соответствующей ассоциации. И слова паблик рилейшнз не было, поскольку в первой своей книге 1923 г. он пользовался термином общественное мнение под влиянием известной книги Уолтера Липпмана. Матерью Бернейса была сестра Зигмунда Фрейда, а сестрой отца была жена Фрейда. Его же самого зазывали к себе на работу не только американские президенты, но и Франко и Гитлер, двум последним он отказал, но не отказал, к примеру, Энрико Карузо. Известно, что книга его лежала на столе у Геббельса.
"Сначала мы назвали нашу деятельность "управлением известностью", - пишет Эдвард Бернейс. - Мы собирались давать советы клиентам, как направить их действия, чтобы они были заметны обществу. Но в течение года мы изменили службу и ее название на "советы по паблик рилейшнз". Мы поняли, что все действия клиента, которые выходят на публику, нуждаются в совете. Публичная значимость одного действия клиента может быть испорчена другим, сделанным не в интересах общественности. Мы взяли слово "совет" из юриспруденции. Слова паблик рилейшнз, как мы обнаружили позднее, употреблялись в 1830-х, обозначая действия ради общественного блага. Потом они исчезли из поля зрения. Эти два слова снова стали употребляться в профсоюзной прессе коммунальных предприятий и других видах индустрии, атаковавшихся склочниками в начале двадцатого столетия, для описания работы газетчиков, которых нанимали атакованные, чтобы обелить себя. Но эти два слова никогда не выходили на широкую общественность".
Это одна точка зрения, хотя есть и другие. Среди них на первое место претендует мнение Айви Ли, журналиста, который проводил ПР-работу для угольной промышленности, затем для пенсильванских железных дорог, а в 1914 году стал советником Джона Рокфеллера. Своей задачей он считал создание хороших отношений между прессой и предпринимателями, а конкретно он занимался случаями аварий в угольной промышленности и на железных дорогах.
Не столь существенно, кто был первым, важен более глобальный факт: в конце XIX - начале ХХ века происходит кристаллизация нового вида профессиональной деятельности, связанной с управлением общественным мнением. При этом Советский Союз уже в тридцатые годы также обладал достаточно сильной практикой такого рода. Сохраняя в достаточной степени репрессивный режим, он во многом оставался в глазах как своей, так и зарубежной общественности (вспомним приезды Бернарда Шоу, Анатоля Франса, Андре Жида и многих других) весьма прогрессивным и привлекательным государством. Работа специалистов по ПР (их должности, конечно, назывались иначе) была налицо. Их задача упрощалась отсутствием альтернативных источников информации, но все равно эта работа была гигантской по масштабам. Мы и сейчас в сильной степени ощущаем себя в рамках той системы, временами ностальгически "возвращаемся" в прошлое.
Если заглянуть в более отдаленное прошлое, то, к примеру, Френк Джефкинс увидел элементы ПР даже в святых книгах: "Можно также сказать, что священные книги мировых религий - это форма паблик рилейшнз, в которой древние писцы старались передать понимание своей веры. Этот тип коммуникации является более старым, чем ранние реликвии, найденные в форме греческих или римских реклам, касающихся продажи рабов или сообщающих о событиях в Колизее". Первыми функционерами такого рода в Британии Френк Джефкинс считает пресс-секретарей, их должности были введены Британским казначейством в 1809 году, а почтовой службой в 1854 году. Британское правительство впервые обратилось к подобной деятельности в 1912 году, когда Ллойд Джордж организовал группу лекторов для разъяснения нового подхода правительства к пенсионному обеспечению.
Американские исследователи отслеживают историю ПР в своей стране по правительственным кризисам. Френк Джефкинс признает, что если ПР на правительственном уровне в Британии появилась 200 лет назад, то консультации по ПР в Британии возникли позднее, чем в Америке. Это было связано с тем, что во время второй мировой войны товаров не хватало, и потому не было потребности в рекламе. После второй мировой войны многие специалисты по рекламе становятся консультантами по ПР в министерствах и ведомствах. Американцы выделяют такие периоды своей интенсивной работы по ПР: первая мировая война, большая депрессия и новый курс, вторая мировая война, корейская война, Вьетнам, холодная война, вторжение в Панаму, война в Персидском заливе. При этом с точки зрения ПР они высоко оценивают президента Рузвельта, который четко знал, как должно быть написано то, что он хочет, через какие каналы это лучше всего распространять.
Американцы описывают бум ПР, который длился с 1945 по 1965 годы. Число практиков тогда перевалило за 100 тысяч. Началось обучение в колледжах, к концу этого срока в 14-ти вузах присуждались степени бакалавров по ПР. Шло постоянное развитие программ по ПР в промышленности, торговых ассоциациях, правительственных учреждениях. Росло число консультационных фирм. Массово стали выходить книги по ПР, хотя они во многом повторяли друг друга. В 1955 году была основана Международная ассоциация по ПР.
Но еще в предыдущий период (с 1930 по 1945 год) были найдены многие успешные идеи. Впервые появились специалисты по политическим кампаниям. Супруги Клем Витейкер и Лиана Бакстер сформировали в 1933 году первую такую фирму, которая с 1935 по 1958 год провела 80 кампаний и проиграла только 6 из них. В тридцатые годы начались массовые исследования общественного мнения, начатые Джорджем Гэллапом.
Период с 1965 года по настоящее время относится уже к эпохе информационного общества, начавшейся в 1956-1957 годах. В 1957 году советский спутник положил начало новым видам коммуникации, а в 1956 году впервые в американской истории "белых воротничков" стало больше, чем простых рабочих. Перед нами постепенно возник иной статус информации, которого не было раньше. сегодня любой структуре отнюдь не безразлично, какой она будет выглядеть на страницах СМИ. В ряде случаев для облегчения выстраивания этой положительной картинки сильные финансово-промышленные структуры создают свои собственные СМИ. Например, вот как отвечает на вопрос о финансировании СМИ зам. начальника управления развития общественных связей РАО "Газпром" А. Котов: "Мы частично финансируем газету "Труд", газету "Рабочая трибуна". У нас есть, правда, очень небольшое количество акций на ОРТ, почти 30% акций НТВ, стопроцентно наша телерадиокомпания "Прометей". Есть пресса, которая финансируется нашими региональными структурами. У нас создано акционерное общество "Газпром" - Медиа", которое будет отвечать за связи с российскими и зарубежными СМИ" ("Советник". - 1998. - Љ 1. - С. 11).
Банковские и иные войны в России, как правило, начинаются с войны компроматов, которая облегчается тем, что ведущие СМИ распределены между разными финансово-промышленными группами. Вот как газета "Московский комсомолец" (1998, 23-30 апр.) описывает именно информационное давление со стороны Б. Березовского по поводу утверждения/неутверждения Думой С. Кириенко: "Березовский, как говорят, был очень неприятно удивлен. Как следствие, телеканалы по сути отказали в поддержке Кириенко. Более того, они достаточно эффективно работают против него. Бесконечные "круглые столы" для руководителей думских фракций, на которых те вынуждены демонстрировать свое непреклонное мужество, практически отрезают им пути назад. Аналитики без устали твердят, что если Дума примет Кириенко, то окончательно потеряет свой авторитет и т.д., и т.п." Следует обратить внимание именно на косвенный вариант такого давление, а именно косвенное воздействие считается главным коньком ПР: звучал не прямой призыв не утверждать, а действующие лица сами были выведены на публичные заявления о невозможности утверждения С. Кириенко.
О косвенности воздействия как приоритете ПР говорит и следующее высказывание Дж. Томас: "Ведь если реклама передает в точности информацию, которую хотят сообщить, то PR представляет собой передачу той же информации со слов журналиста, что в большинстве случаев не подразумевает прямой платы. Вся проблема приобретает совсем иное звучание и особенно с точки зрения потребителя, когда он знакомится с мнением журналиста о новом продукте (или его модификации), совет постороннего может оказаться решающим для репутации продукта" (Томас Дж. Смена приоритетов // "Советник". - 1997. - Љ 12. - С. 15). ПР как мягкое воздействие начинает работать как самый жесткий вариант воздействия, поскольку переносит процесс убеждения внутрь человека, которому теперь кажется, что он пришел к этому решению самостоятельно. В то время как приказ явственно выступает в роли навязанного извне решения.
Мы должны остановиться более подробно на этой особенности косвенного воздействия, которая характеризует ПР. Приказ, как и вообще вся армейская ситуация, созданы для резкого сокращения альтернативных действий. Понятно, что в кризисной ситуации резко возрастает значимость выполнения приказа. Приказ же предполагает блокировку любых других собственных решений и действий. Решение принимается как бы за пределами уровня подчиненного человека (ср. типичное "солдат не должен уметь думать, а должен выполнять"). Что происходит в новой ситуации, когда для управления социумом привлекается именно ПР? Теперь уровень принятия решения и выполнения совпадают: я сам должен принять решение, которое мне же придется выполнять. Приказа как внешнего принуждения нет, но зато возникает вариант внутреннего принуждения, которое не ощущается таковым, поскольку мне самому приходится принимать данное решение.
Косвенность становится методом оценки тех или иных ПР-подходов. Так, во Франции были разработаны планы привлечения туристов, поскольку значение Франции в области долгосрочного туризма уменьшается. Возникло два возможных плана: "Первый план выглядел достаточно агрессивно. Официальную кампанию, направленную на улучшение обслуживания иностранных туристов, предполагалось проводить под звуки фанфар и с великим множеством плакатов, развешанных по всей стране. Но специалисты убедили чиновников умерить пыл: существовал риск распугать потенциальных туристов столь мощным напором и неуемным темпераментом. Выбор был сделан в пользу "контрактов гостеприимства". Их подписали около 20 тысяч предприятий сферы обслуживания. Они обязались "улыбаться", "следить за своим внешним видом", "приветливо и квалифицированно отвечать на телефонные звонки". Участвующих в кампании гостиницу или магазин можно определить по небольшой табличке "Bonjour" на двери" (Щеголев И. Потомки галлов учатся улыбаться // "Советник". - 1997. - Љ 10. - С. 31). 
Из приоритета косвенности вытекает и упор на такой излюбленный ПР инструментарий, как меценатство, спонсорство, лоббирование, слухи. Все эти совершенно разные сферы объединяет существенный компонент как косвенное воздействие. Когда табачная фирма спонсирует автомобильные гонки, перед нами возникает более сложный вариант воздействия. Это попытка не прямого попадания в цель, а как бы отраженного. Эффективно выполнить запланированную работу в этом случае гораздо труднее. 
Та же ситуация возникает (и даже с еще большей силой) в случае опровержения негативной информации. В качестве примера можно упомянуть кризис к компанией "Маттел Тойз", выпускающей куклу Барби. По "Маяку" прошла информация, что там содержится какое-то вредное вещество, в результате чего покупатели стали выбрасывать куклы, требовать свои деньги обратно. Как строилась работа по убеждению населения в обратном? "Фирма снабдила нас всеми информационными материалами, проанализировав которые, мы привлекли специалистов Роспатента, Ростеста, Санэпидемслужбы и организовали интервью от третьих лиц. Если бы начали выступать представители "Маттел Тойз", им бы никто не поверил, но когда выступает сторонний эксперт, это вызывает другой эффект" ("Старые" русские из Америки // "Советник". - 1997. - Љ 1. - С. 15).
Есть также интересные методы использования неофициальных лиц в поддержку действий администрации в США, о чем мы писали в нашей книге (см. Почепцов Г.Г. Паблик рилейшнз, или как успешно управлять общественным мнением. - М., 1998). Они строятся на той же идее, что официальное лицо, пытающееся оправдать ту или иную ситуацию, заранее обречено на скептическое к нему отношение, поскольку известно, что оно должно порождать подобные тексты, исходя из того, что оно само работает в администрации. 
Мы постоянно находимся под воздействием прямых и непрямых методов воздействия. Элементы социального управления существовали всегда, без них не обходилось ни одно общество, как бы далеко в прошлое мы ни заглянули.
Если мы обратимся к истории древнего Египта, то увидим, что общество того периода было колоссально консервативным, ориентированным не на будущее, как принято сегодня, а на прошлое. По представлениям того времени, людьми вначале правили боги, а потом их прямые наследники - фараоны. Следовательно, власть фараона священна. Таким образом, политическая символизация египтян, говоря сегодняшним языком, трактовала фараона как продолжателя дела богов (вспомним "верных продолжателей дела Ленина" или подобного рода связки Клинтон - Кеннеди, Мейджор - Тетчер; так что эта же модель символизации используется и сегодня). Из ориентации на прошлое человека того времени вытекало и то, что лучшей моделью для него было сохранение того же порядка вещей, каким он был во времена бога Ра. Сегодня мы тоже сталкиваемся со сходными вариантами. Например, лозунг Рейгана "Сделаем Америку снова великой" или Жириновского "Я подниму Россию с колен". То есть это апеллирование к прошлому как к лучшему по каким-то параметрам варианту. Это, вероятно, покоится на известной почти каждому закономерности: прошлое, как правило. оценивается положительно, поскольку из памяти в первую очередь стираются именно негативные подробности.
Идеологическую поддержку власти обеспечивали два типа эквивалентности: слияние в пространстве и слияние во времени. В качестве примера первого слияния можно привести такую цитату: "Некоторые архетипические места, как, например, первобытный холм, считались существующими сразу в нескольких местах страны одновременно, ибо эти места имели общие с их прототипом важные характеристики" (Франкфорт Г. и др. В преддверии философии. - М., 1984. - С. 42). Наш вариант такого "идеологического обеспечения" - это, например, музеи Ленина и мавзолей. Слиянием во времени можно считать разнообразные праздники типа Нового года. СССР тоже использовал такие "юбилейные" поводы, когда как бы наступало единение с событиями 1917 года. До сих пор мы продолжаем регулярно праздновать и победу 1945 года, как бы совмещающую нас с тем временем; в этот день, к примеру, солдаты могут надеть старые гимнастерки.
Античное общество придавало большое значение красноречию. Исократ писал: "Красноречие у нас стало настолько почетным, что овладеть им стремится чуть ли не каждый, понимая, что только дар речи возвышает человека над животными, что во всем остальном неудачу терпят и умные люди, а успеха добиваются часто глупцы, зато искусство речей глупцам недоступно, являясь уделом лишь одаренных, что оно - важнейший признак образованности, что не по мужеству и богатству, но по речам познается истинное благородство и настоящее воспитание, что владеющий словом уважаем не только у себя в городе, но и повсюду" (Исократ. Панегирик // Ораторы Греции. - М., 1985 . - С. 45). С чем связано такое внимание к ораторскому искусству? Речь заняла важное место в рамках античной демократии. При демократическом равенстве людей сразу резко возрастает значимость коммуникации: речью ты можешь защитить себя в суде, речью ты как политик ты можешь увлечь своих сторонников и т. д.
Но не только общественные коммуникации были столь значимы для государственного деятеля эпохи античности, для гармоничного общества столь же важны и внутренние, домашние коммуникации. Сегодня специалисты по ПР выпускают фирменные журналы для домашнего чтения, которые, к примеру, получает каждый сотрудник фирмы или корпорации. В этом же направлении мыслил и Плутарх: "Пожар редко начинается с храма или общественной постройки, но светильник, позабытый в доме, или домашний мусор, занявшийся огоньком, не раз были причиной великого пламени и общественного бедствия; так и смуту в городе не всегда разжигают честолюбивые препирательства из-за общественных дел, но зачастую от личных столкновений происходит раздор, который перекидывается на общественную жизнь и возмущает весь народ. И здесь государственному мужу следует врачевать и предупреждать недуг, стараясь, чтобы одной ссоры вообще не было, другая, начавшись, сейчас же окончилась, а третья хоть не разрасталась и не затрагивала общественной жизни, но оставалась в том кругу, в котором родилась. Он должен и сам сознавать и другим внушать, что из частных распрей бывают всенародные, а из малых - великие, если ими пренебречь и не позаботиться в самом начале о врачевании и уговорах" (Плутарх. Наставления о государственных делах // Плутарх. Сочинения. - М., 1983. - С. 625). Поэтому любой специалист по ПР подпишется под высказыванием Плутарха: "Лучше всего заранее предотвратить смуту, и это есть величайшее и прекраснейшее дело политического искусства" (Там же. - С. 624). Или таким наблюдением: "Государственный муж и не должен пренебрегать такими несогласиями, распространяющимися быстро, словно недуг в тепле, который важно вовремя захватить, сдержать и уврачевать; внимание наше, как сказал Катон, делает из большого зла малое, а малое сводит на нет. Нет лучшего средства убедить враждующих, как самому выступить в частых разногласиях спокойным, недоступным гневу посредником, который терпеливо рассматривает исходные обвинения, не отходя от них и не внося ни честолюбия, ни раздражения, ни других страстей, сообщающих неизбежным спорам непримиримость и горечь" (Там же. - С. 625-626).
Сегодняшний лидер должен быть максимально грамотным в этой новой, особенно для нас, сфере. Вот как описывает Ю. Лужкова английский журналист. "Яркий пример умелого использования public relations - деятельность мэра Москвы Юрия Лужкова. Его субботние поездки по городу обеспечили ему 90% голосов на московских выборах, успешно прошло празднование Дня города. Это умелый политик, который остается в тени Ельцина, отрицая, что он может принять участие в будущих выборах. Но ему нужна поддержка всей страны, которая относится к Москве как к элитному городу. Чтобы улучшить свой имидж, Лужков начала серию проектов, в которые будет вовлечена вся страна, в частности показ московской программы по национальному телевидению. Если этот эксперимент пройдет успешно, Лужков сможет обратиться через телевидение ко всей нации. Он, как и любой профессионал в области отношений с общественностью, не может не понимать, как важны регионы" (Макдонелл Л. Дело и слово // "Собеседник". - 1998. - Љ 2. - С. 11). Кстати, в 1998 г. Ю. Лужков получает российскую национальную премию "ПР-персона" года в области развития связей с общественностью. А за лучший "ПР-проект" получила премию пресс-служба президента Российской федерации, и ее получал С. Ястржембский. Перечень этих номинантов воочию демонстрирует статус ПР-работы в России.
Сегодняшние политические кампании активно привлекают в качестве своего "инструментария" известных лиц. Программа "Итоги" (НТВ, 1996, 9 февр.), рассказывая об избирательной кампании А. Коржакова, констатировала, что такого количества "звезд" Тула еще не видела. А А. Лебедь, двигаясь к губернаторскому креслу в Красноярске, даже пригласил к себе на помощь А. Делона. Это оказывается возможным, поскольку резко возрастают суммы, которые тратятся на избирательную кампанию. На встрече с президентом Украины Л. Кучмой 21 апреля 1998 г. один из вновь избранных депутатов-представителей бизнеса определил эти траты в сумму один миллион долларов на мандат. Так что современная история открывает и еще откроет нам все более сложные схемы воздействия на массовое сознание.
3. ПР: из истории
Человечество в своем развитии постоянно создает и отрабатывает те или иные приемы коммуникативного воздействия. Это происходит как на уровне бессознательном, так и на уровне осознанном, когда различные факторы рационально используются для достижения необходимых эффектов. Мы можем перечислить несколько исторически сложившихся видов убеждающей коммуникации:
1. Античная риторика, возникшая в те времена, когда умение говорить публично было непременной характеристикой гражданина. Аристотель определял риторику как "способность находить возможные способы убеждения относительно каждого данного предмета", выделяя три вида речей: совещательные (которые предназначены, чтобы склонить к какому-то мнению или отклонить его), судебные и эпидиктические (которые предназначены, чтобы что-то хвалить или порицать). Исократ отмечал: "Высокого совершенства достигнут искусства, и красноречие в их числе, если будет цениться не новизна, а мастерство и блеск исполнителя, не своеобразие в выборе темы, а умение отличиться в ее разработке". По нашему мнению, это достаточно четкое представление именно о профессионализме.
2. Религиозная коммуникация, сущность которой также видится не в передаче информации как таковой, а в содействии личностной трансформации. Во время церковной службы человека, как выразился Дж. Рэнделл Николс, "ведут сквозь серию тщательно подобранных лингвистических событий" (Nichols J.R. The restoring word. Preaching as pastoral communication. - San Francisco etc., 1987). 
3. Судебная речь также имеет четкую прикладную цель, в связи с чем строится по тщательно проработанному плану. И даже советское время дало нам набор примеров для истории этого типа воздействия. 
4. Парламентская речь. Мы впервые оценили важность этого вида только в самое последнее время, хотя парламентские чтения и дебаты давно стали обыденностью на Западе. После избрания С.Кириенко премьером России, выступая в программе "Герой дня" (НТВ, 1998, 24 апр.) первый заместитель председателя Думы В. Рыжков говорил, что С. Кириенко еще следует поучиться выступать в Думе, что это особый вид речи, где надо уметь слышать другого, "где можно сказать коряво и заворожить зал", а можно гладко, и не получить ничего.
5. Массовая коммуникация (включая рекламу и пропаганду, поскольку они находятся именно в этом канале). Постепенно именно этот тип коммуникации потеснил все остальные, что, вероятно, объяснимо, с одной стороны, разросшимися масштабами человеческого социума, с другой, новое психологией человека, направленного вовне, а не внутрь себя, как это было ранее.
6. Литературная коммуникация. Это один из самых старых видов воздействия, которые продолжают сохранять свое значение. Как очень интересно заметил Эрик Хэвлок: "Повествовательная форма привлекает внимание, потому что нарратив для большинства людей является наиболее приятной формой, которую может принять язык, письменный или устный. Его содержанием является не идеология, а действия и те ситуации, которые это действие создают". 
7. Рекламная коммуникация. Мы окунулись в мир современной рекламы, с трудом представляя возникающие при этом парадоксы. В результате появляется масса пародий, акцентирующих, что сегодня у нас не осталось проблем, кроме перхоти и гигиенических прокладок. Известный французский рекламист Жак Сегела таким образом прослеживает настоящее и будущее рекламы: "Несколько десятилетий назад во Франции реклама была чисто потребительским актом: "Я стиральный порошок. Я стираю очень чисто!". В 80-х годах мы добавили такое понятие, как облик, "имидж". То есть рекламировался уже не просто порошок, а Woolite, который стирал чище, чем все остальные, "белее белого" (...) Вам же - на пороге третьего тысячелетия - необходимо будет придать некий моральный аспект рекламному сообщению. Потребитель должен "подниматься над самим собой", совершая акт покупки. Он должен быть облагорожен рекламой. Он будет доверять не просто маркам, а именно тем из них, которые вовлечены в борьбу за общечеловеческие ценности" ("A& PR digest". - 1998. - Љ 1-2. - С. 40). Вероятно, именно по этой причине достаточно частотно западный вариант рекламы вызывает серьезное отторжение у населения. 
8. Собственно ПР. Мы придерживаемся достаточно старого определения ПР как науки об управлении общественным мнением. В периоды, когда роль общества возрастает, ПР выходит на главенствующие позиции. В нашем прошлом и частично настоящем две ветки устройства современного мира - государство и общество - были неравномерно развиты. Если в рамках Запада государство моделируется как аппарат, который нанят на деньги налогоплательщиков, чтобы управлять, то есть государство проистекает от более сильного компонента - общества, то в нашем мире скорее общество выглядит как порождение государства. Все задержки с развитием ПР в нашем мире связаны именно с этим. Но до тех пор пока гражданин не займет в нашем мире достойное его места, не будет не только ПР, но и настоящей демократии.
Эдвард Бернейс в 1919 году открыл в Нью-Йорке свою фирму по управлению известностью. В то время, как он сам подчеркивает, не было ни образовательных курсов, ни книг, ни соответствующей ассоциации. И слова паблик рилейшнз не было, поскольку в первой своей книге 1923 г. он пользовался термином общественное мнение под влиянием известной книги Уолтера Липпмана. Матерью Бернейса была сестра Зигмунда Фрейда, а сестрой отца была жена Фрейда. Его же самого зазывали к себе на работу не только американские президенты, но и Франко и Гитлер, двум последним он отказал, но не отказал, к примеру, Энрико Карузо. Известно, что книга его лежала на столе у Геббельса.
"Сначала мы назвали нашу деятельность "управлением известностью", - пишет Эдвард Бернейс. - Мы собирались давать советы клиентам, как направить их действия, чтобы они были заметны обществу. Но в течение года мы изменили службу и ее название на "советы по паблик рилейшнз". Мы поняли, что все действия клиента, которые выходят на публику, нуждаются в совете. Публичная значимость одного действия клиента может быть испорчена другим, сделанным не в интересах общественности. Мы взяли слово "совет" из юриспруденции. Слова паблик рилейшнз, как мы обнаружили позднее, употреблялись в 1830-х, обозначая действия ради общественного блага. Потом они исчезли из поля зрения. Эти два слова снова стали употребляться в профсоюзной прессе коммунальных предприятий и других видах индустрии, атаковавшихся склочниками в начале двадцатого столетия, для описания работы газетчиков, которых нанимали атакованные, чтобы обелить себя. Но эти два слова никогда не выходили на широкую общественность".
Это одна точка зрения, хотя есть и другие. Среди них на первое место претендует мнение Айви Ли, журналиста, который проводил ПР-работу для угольной промышленности, затем для пенсильванских железных дорог, а в 1914 году стал советником Джона Рокфеллера. Своей задачей он считал создание хороших отношений между прессой и предпринимателями, а конкретно он занимался случаями аварий в угольной промышленности и на железных дорогах.
Не столь существенно, кто был первым, важен более глобальный факт: в конце XIX - начале ХХ века происходит кристаллизация нового вида профессиональной деятельности, связанной с управлением общественным мнением. При этом Советский Союз уже в тридцатые годы также обладал достаточно сильной практикой такого рода. Сохраняя в достаточной степени репрессивный режим, он во многом оставался в глазах как своей, так и зарубежной общественности (вспомним приезды Бернарда Шоу, Анатоля Франса, Андре Жида и многих других) весьма прогрессивным и привлекательным государством. Работа специалистов по ПР (их должности, конечно, назывались иначе) была налицо. Их задача упрощалась отсутствием альтернативных источников информации, но все равно эта работа была гигантской по масштабам. Мы и сейчас в сильной степени ощущаем себя в рамках той системы, временами ностальгически "возвращаемся" в прошлое.
Если заглянуть в более отдаленное прошлое, то, к примеру, Френк Джефкинс увидел элементы ПР даже в святых книгах: "Можно также сказать, что священные книги мировых религий - это форма паблик рилейшнз, в которой древние писцы старались передать понимание своей веры. Этот тип коммуникации является более старым, чем ранние реликвии, найденные в форме греческих или римских реклам, касающихся продажи рабов или сообщающих о событиях в Колизее". Первыми функционерами такого рода в Британии Френк Джефкинс считает пресс-секретарей, их должности были введены Британским казначейством в 1809 году, а почтовой службой в 1854 году. Британское правительство впервые обратилось к подобной деятельности в 1912 году, когда Ллойд Джордж организовал группу лекторов для разъяснения нового подхода правительства к пенсионному обеспечению.
Американские исследователи отслеживают историю ПР в своей стране по правительственным кризисам. Френк Джефкинс признает, что если ПР на правительственном уровне в Британии появилась 200 лет назад, то консультации по ПР в Британии возникли позднее, чем в Америке. Это было связано с тем, что во время второй мировой войны товаров не хватало, и потому не было потребности в рекламе. После второй мировой войны многие специалисты по рекламе становятся консультантами по ПР в министерствах и ведомствах. Американцы выделяют такие периоды своей интенсивной работы по ПР: первая мировая война, большая депрессия и новый курс, вторая мировая война, корейская война, Вьетнам, холодная война, вторжение в Панаму, война в Персидском заливе. При этом с точки зрения ПР они высоко оценивают президента Рузвельта, который четко знал, как должно быть написано то, что он хочет, через какие каналы это лучше всего распространять.
Американцы описывают бум ПР, который длился с 1945 по 1965 годы. Число практиков тогда перевалило за 100 тысяч. Началось обучение в колледжах, к концу этого срока в 14-ти вузах присуждались степени бакалавров по ПР. Шло постоянное развитие программ по ПР в промышленности, торговых ассоциациях, правительственных учреждениях. Росло число консультационных фирм. Массово стали выходить книги по ПР, хотя они во многом повторяли друг друга. В 1955 году была основана Международная ассоциация по ПР.
Но еще в предыдущий период (с 1930 по 1945 год) были найдены многие успешные идеи. Впервые появились специалисты по политическим кампаниям. Супруги Клем Витейкер и Лиана Бакстер сформировали в 1933 году первую такую фирму, которая с 1935 по 1958 год провела 80 кампаний и проиграла только 6 из них. В тридцатые годы начались массовые исследования общественного мнения, начатые Джорджем Гэллапом.
Период с 1965 года по настоящее время относится уже к эпохе информационного общества, начавшейся в 1956-1957 годах. В 1957 году советский спутник положил начало новым видам коммуникации, а в 1956 году впервые в американской истории "белых воротничков" стало больше, чем простых рабочих. Перед нами постепенно возник иной статус информации, которого не было раньше. сегодня любой структуре отнюдь не безразлично, какой она будет выглядеть на страницах СМИ. В ряде случаев для облегчения выстраивания этой положительной картинки сильные финансово-промышленные структуры создают свои собственные СМИ. Например, вот как отвечает на вопрос о финансировании СМИ зам. начальника управления развития общественных связей РАО "Газпром" А. Котов: "Мы частично финансируем газету "Труд", газету "Рабочая трибуна". У нас есть, правда, очень небольшое количество акций на ОРТ, почти 30% акций НТВ, стопроцентно наша телерадиокомпания "Прометей". Есть пресса, которая финансируется нашими региональными структурами. У нас создано акционерное общество "Газпром" - Медиа", которое будет отвечать за связи с российскими и зарубежными СМИ" ("Советник". - 1998. - Љ 1. - С. 11).
Банковские и иные войны в России, как правило, начинаются с войны компроматов, которая облегчается тем, что ведущие СМИ распределены между разными финансово-промышленными группами. Вот как газета "Московский комсомолец" (1998, 23-30 апр.) описывает именно информационное давление со стороны Б. Березовского по поводу утверждения/неутверждения Думой С. Кириенко: "Березовский, как говорят, был очень неприятно удивлен. Как следствие, телеканалы по сути отказали в поддержке Кириенко. Более того, они достаточно эффективно работают против него. Бесконечные "круглые столы" для руководителей думских фракций, на которых те вынуждены демонстрировать свое непреклонное мужество, практически отрезают им пути назад. Аналитики без устали твердят, что если Дума примет Кириенко, то окончательно потеряет свой авторитет и т.д., и т.п." Следует обратить внимание именно на косвенный вариант такого давление, а именно косвенное воздействие считается главным коньком ПР: звучал не прямой призыв не утверждать, а действующие лица сами были выведены на публичные заявления о невозможности утверждения С. Кириенко.
О косвенности воздействия как приоритете ПР говорит и следующее высказывание Дж. Томас: "Ведь если реклама передает в точности информацию, которую хотят сообщить, то PR представляет собой передачу той же информации со слов журналиста, что в большинстве случаев не подразумевает прямой платы. Вся проблема приобретает совсем иное звучание и особенно с точки зрения потребителя, когда он знакомится с мнением журналиста о новом продукте (или его модификации), совет постороннего может оказаться решающим для репутации продукта" (Томас Дж. Смена приоритетов // "Советник". - 1997. - Љ 12. - С. 15). ПР как мягкое воздействие начинает работать как самый жесткий вариант воздействия, поскольку переносит процесс убеждения внутрь человека, которому теперь кажется, что он пришел к этому решению самостоятельно. В то время как приказ явственно выступает в роли навязанного извне решения.
Мы должны остановиться более подробно на этой особенности косвенного воздействия, которая характеризует ПР. Приказ, как и вообще вся армейская ситуация, созданы для резкого сокращения альтернативных действий. Понятно, что в кризисной ситуации резко возрастает значимость выполнения приказа. Приказ же предполагает блокировку любых других собственных решений и действий. Решение принимается как бы за пределами уровня подчиненного человека (ср. типичное "солдат не должен уметь думать, а должен выполнять"). Что происходит в новой ситуации, когда для управления социумом привлекается именно ПР? Теперь уровень принятия решения и выполнения совпадают: я сам должен принять решение, которое мне же придется выполнять. Приказа как внешнего принуждения нет, но зато возникает вариант внутреннего принуждения, которое не ощущается таковым, поскольку мне самому приходится принимать данное решение.
Косвенность становится методом оценки тех или иных ПР-подходов. Так, во Франции были разработаны планы привлечения туристов, поскольку значение Франции в области долгосрочного туризма уменьшается. Возникло два возможных плана: "Первый план выглядел достаточно агрессивно. Официальную кампанию, направленную на улучшение обслуживания иностранных туристов, предполагалось проводить под звуки фанфар и с великим множеством плакатов, развешанных по всей стране. Но специалисты убедили чиновников умерить пыл: существовал риск распугать потенциальных туристов столь мощным напором и неуемным темпераментом. Выбор был сделан в пользу "контрактов гостеприимства". Их подписали около 20 тысяч предприятий сферы обслуживания. Они обязались "улыбаться", "следить за своим внешним видом", "приветливо и квалифицированно отвечать на телефонные звонки". Участвующих в кампании гостиницу или магазин можно определить по небольшой табличке "Bonjour" на двери" (Щеголев И. Потомки галлов учатся улыбаться // "Советник". - 1997. - Љ 10. - С. 31). 
Из приоритета косвенности вытекает и упор на такой излюбленный ПР инструментарий, как меценатство, спонсорство, лоббирование, слухи. Все эти совершенно разные сферы объединяет существенный компонент как косвенное воздействие. Когда табачная фирма спонсирует автомобильные гонки, перед нами возникает более сложный вариант воздействия. Это попытка не прямого попадания в цель, а как бы отраженного. Эффективно выполнить запланированную работу в этом случае гораздо труднее. 
Та же ситуация возникает (и даже с еще большей силой) в случае опровержения негативной информации. В качестве примера можно упомянуть кризис к компанией "Маттел Тойз", выпускающей куклу Барби. По "Маяку" прошла информация, что там содержится какое-то вредное вещество, в результате чего покупатели стали выбрасывать куклы, требовать свои деньги обратно. Как строилась работа по убеждению населения в обратном? "Фирма снабдила нас всеми информационными материалами, проанализировав которые, мы привлекли специалистов Роспатента, Ростеста, Санэпидемслужбы и организовали интервью от третьих лиц. Если бы начали выступать представители "Маттел Тойз", им бы никто не поверил, но когда выступает сторонний эксперт, это вызывает другой эффект" ("Старые" русские из Америки // "Советник". - 1997. - Љ 1. - С. 15).
Есть также интересные методы использования неофициальных лиц в поддержку действий администрации в США, о чем мы писали в нашей книге (см. Почепцов Г.Г. Паблик рилейшнз, или как успешно управлять общественным мнением. - М., 1998). Они строятся на той же идее, что официальное лицо, пытающееся оправдать ту или иную ситуацию, заранее обречено на скептическое к нему отношение, поскольку известно, что оно должно порождать подобные тексты, исходя из того, что оно само работает в администрации. 
Мы постоянно находимся под воздействием прямых и непрямых методов воздействия. Элементы социального управления существовали всегда, без них не обходилось ни одно общество, как бы далеко в прошлое мы ни заглянули.
Если мы обратимся к истории древнего Египта, то увидим, что общество того периода было колоссально консервативным, ориентированным не на будущее, как принято сегодня, а на прошлое. По представлениям того времени, людьми вначале правили боги, а потом их прямые наследники - фараоны. Следовательно, власть фараона священна. Таким образом, политическая символизация египтян, говоря сегодняшним языком, трактовала фараона как продолжателя дела богов (вспомним "верных продолжателей дела Ленина" или подобного рода связки Клинтон - Кеннеди, Мейджор - Тетчер; так что эта же модель символизации используется и сегодня). Из ориентации на прошлое человека того времени вытекало и то, что лучшей моделью для него было сохранение того же порядка вещей, каким он был во времена бога Ра. Сегодня мы тоже сталкиваемся со сходными вариантами. Например, лозунг Рейгана "Сделаем Америку снова великой" или Жириновского "Я подниму Россию с колен". То есть это апеллирование к прошлому как к лучшему по каким-то параметрам варианту. Это, вероятно, покоится на известной почти каждому закономерности: прошлое, как правило. оценивается положительно, поскольку из памяти в первую очередь стираются именно негативные подробности.
Идеологическую поддержку власти обеспечивали два типа эквивалентности: слияние в пространстве и слияние во времени. В качестве примера первого слияния можно привести такую цитату: "Некоторые архетипические места, как, например, первобытный холм, считались существующими сразу в нескольких местах страны одновременно, ибо эти места имели общие с их прототипом важные характеристики" (Франкфорт Г. и др. В преддверии философии. - М., 1984. - С. 42). Наш вариант такого "идеологического обеспечения" - это, например, музеи Ленина и мавзолей. Слиянием во времени можно считать разнообразные праздники типа Нового года. СССР тоже использовал такие "юбилейные" поводы, когда как бы наступало единение с событиями 1917 года. До сих пор мы продолжаем регулярно праздновать и победу 1945 года, как бы совмещающую нас с тем временем; в этот день, к примеру, солдаты могут надеть старые гимнастерки.
Античное общество придавало большое значение красноречию. Исократ писал: "Красноречие у нас стало настолько почетным, что овладеть им стремится чуть ли не каждый, понимая, что только дар речи возвышает человека над животными, что во всем остальном неудачу терпят и умные люди, а успеха добиваются часто глупцы, зато искусство речей глупцам недоступно, являясь уделом лишь одаренных, что оно - важнейший признак образованности, что не по мужеству и богатству, но по речам познается истинное благородство и настоящее воспитание, что владеющий словом уважаем не только у себя в городе, но и повсюду" (Исократ. Панегирик // Ораторы Греции. - М., 1985 . - С. 45). С чем связано такое внимание к ораторскому искусству? Речь заняла важное место в рамках античной демократии. При демократическом равенстве людей сразу резко возрастает значимость коммуникации: речью ты можешь защитить себя в суде, речью ты как политик ты можешь увлечь своих сторонников и т. д.
Но не только общественные коммуникации были столь значимы для государственного деятеля эпохи античности, для гармоничного общества столь же важны и внутренние, домашние коммуникации. Сегодня специалисты по ПР выпускают фирменные журналы для домашнего чтения, которые, к примеру, получает каждый сотрудник фирмы или корпорации. В этом же направлении мыслил и Плутарх: "Пожар редко начинается с храма или общественной постройки, но светильник, позабытый в доме, или домашний мусор, занявшийся огоньком, не раз были причиной великого пламени и общественного бедствия; так и смуту в городе не всегда разжигают честолюбивые препирательства из-за общественных дел, но зачастую от личных столкновений происходит раздор, который перекидывается на общественную жизнь и возмущает весь народ. И здесь государственному мужу следует врачевать и предупреждать недуг, стараясь, чтобы одной ссоры вообще не было, другая, начавшись, сейчас же окончилась, а третья хоть не разрасталась и не затрагивала общественной жизни, но оставалась в том кругу, в котором родилась. Он должен и сам сознавать и другим внушать, что из частных распрей бывают всенародные, а из малых - великие, если ими пренебречь и не позаботиться в самом начале о врачевании и уговорах" (Плутарх. Наставления о государственных делах // Плутарх. Сочинения. - М., 1983. - С. 625). Поэтому любой специалист по ПР подпишется под высказыванием Плутарха: "Лучше всего заранее предотвратить смуту, и это есть величайшее и прекраснейшее дело политического искусства" (Там же. - С. 624). Или таким наблюдением: "Государственный муж и не должен пренебрегать такими несогласиями, распространяющимися быстро, словно недуг в тепле, который важно вовремя захватить, сдержать и уврачевать; внимание наше, как сказал Катон, делает из большого зла малое, а малое сводит на нет. Нет лучшего средства убедить враждующих, как самому выступить в частых разногласиях спокойным, недоступным гневу посредником, который терпеливо рассматривает исходные обвинения, не отходя от них и не внося ни честолюбия, ни раздражения, ни других страстей, сообщающих неизбежным спорам непримиримость и горечь" (Там же. - С. 625-626).
Сегодняшний лидер должен быть максимально грамотным в этой новой, особенно для нас, сфере. Вот как описывает Ю. Лужкова английский журналист. "Яркий пример умелого использования public relations - деятельность мэра Москвы Юрия Лужкова. Его субботние поездки по городу обеспечили ему 90% голосов на московских выборах, успешно прошло празднование Дня города. Это умелый политик, который остается в тени Ельцина, отрицая, что он может принять участие в будущих выборах. Но ему нужна поддержка всей страны, которая относится к Москве как к элитному городу. Чтобы улучшить свой имидж, Лужков начала серию проектов, в которые будет вовлечена вся страна, в частности показ московской программы по национальному телевидению. Если этот эксперимент пройдет успешно, Лужков сможет обратиться через телевидение ко всей нации. Он, как и любой профессионал в области отношений с общественностью, не может не понимать, как важны регионы" (Макдонелл Л. Дело и слово // "Собеседник". - 1998. - Љ 2. - С. 11). Кстати, в 1998 г. Ю. Лужков получает российскую национальную премию "ПР-персона" года в области развития связей с общественностью. А за лучший "ПР-проект" получила премию пресс-служба президента Российской федерации, и ее получал С. Ястржембский. Перечень этих номинантов воочию демонстрирует статус ПР-работы в России.
Сегодняшние политические кампании активно привлекают в качестве своего "инструментария" известных лиц. Программа "Итоги" (НТВ, 1996, 9 февр.), рассказывая об избирательной кампании А. Коржакова, констатировала, что такого количества "звезд" Тула еще не видела. А А. Лебедь, двигаясь к губернаторскому креслу в Красноярске, даже пригласил к себе на помощь А. Делона. Это оказывается возможным, поскольку резко возрастают суммы, которые тратятся на избирательную кампанию. На встрече с президентом Украины Л. Кучмой 21 апреля 1998 г. один из вновь избранных депутатов-представителей бизнеса определил эти траты в сумму один миллион долларов на мандат. Так что современная история открывает и еще откроет нам все более сложные схемы воздействия на массовое сознание.

 


 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 





 

НАЦIОНАЛЬНА  АКАДЕМIЯ  УПРАВЛIННЯ


Конспект книги 

Гетманова А. Д. Логика. Для педагогических учебных заведений. - М.: "Добросвет", "Книжный дом "Университет", 1998. - 480 с.

виконаний студентом НАУ
Лужиним В.

Київ, 1998
 

СОДЕРЖАНИЕ
Введение..............................................................................3
Глава I. ПРЕДМЕТ И ЗНАЧЕНИЕ ЛОГИКИ ................8
ј 1. Формы познания........................................................9
ј 2. Понятие логической формы и логического закона.........14 
ј 3. Логика и язык......................................................................19
Задачи к теме...................................................................28
Глава II. ПОНЯТИЕ...........................................................31
ј 1. Понятие как форма мышления.......................................31
ј 2. Отношения между понятиями........................................35
ј 3. Определение понятий ......................................................39
ј 4. Деление понятий. Классификация ..................................52
ј 5. Ограничение и обобщение понятий................................59
Задачи к теме ...................................................................61
Глава III. СУЖДЕНИЕ..............................................................68
ј 1. Общая характеристика суждения...................................68
ј 2. Простое суждение ...........................................................71
ј 3.Сложное суждение и его виды
Исчисление высказываний..............................................79
ј 4. Выражение логических связок
(логических постоянных) в естественном языке .........86 
ј 5. Отношения между суждениями
по значениям истинности................................................92
ј 6. Деление суждений по модальности ...............................94
Задачи к теме..................................................................100
Глава IV. ЗАКОНЫ (ПРИНЦИПЫ) 
                ПРАВИЛЬНОГО МЫШЛЕНИЯ....................106
ј 1. Понятие логического закона ....................................106
ј 2. Законы логики и их роль в познании.......................107	
Закон тождества.........................................................107
Закон непротиворечия ..............................................110
Закон исключенного третьего ..................................114
Закон достаточного основания
        ј3.Использование формально-логических законов
         в процессе обучения .......................................................123
Задачи к теме.....................................................................131
Глава V.
УМОЗАКЛЮЧЕНИЕ..........................................137
ј 1. Общее понятие об умозаключении.......................... 137
ј 2. Дедуктивные умозаключения........................  ..140
ј 3. Выводы из категорических суждений
посредством их преобразования................................143
ј 4. Простой категорический силлогизм 1....................148
ј 5. Сокращенный категорический силлогизм
(энтимема).........................................................................153
ј 6.  Сложные и сложносокращенные силлогизмы
        (полисиллогизмы), (сориты),(эпихейрема)............154
ј 7.  Условные умозаключения.................................157
ј 8.  Разделительные умозаключения..........................163
ј9.  Условно- разделительные (лемматические) 
умозаключения.......................................................167
ј10. Сокращенные условные, разделительные и 
условно- разделительные умозаключения...................175
ј 11. Непрямые (косвенные) выводы...........................180
         ј12. Индуктивные умозаключения и их виды............  ..182
         ј 13. Индуктивные методы установления
	      причинных связей..........................................  190
         ј 14.Дедукция и индукция в учебном процессе...............194
         Задачи к теме..........................................................201


Глава VI. ЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ТЕОРИИ АРГУМЕНТАЦИИ.......209
	ј  1. Понятие доказательства..............................................209
	ј 2.  Прямое и непрямое (косвенное) доказательства................213
	ј 3.  Понятие опровержения...............................................216
	ј 4.  Правила доказательного рассуждения.
		Логические ошибки, встречающиеся
		в доказательствах и опровержениях.............................219 
468


ј 5. Понятие о софизмах и логических парадоксах...........................224 
ј 6. Искусство ведения дискуссии......................................................228.
Задачи к теме.........................................................................................235
Глава VII. АНАЛОГИЯ И ГИПОТЕЗА. 
ИХ РОЛЬ В УЧЕБНОМ ПРОЦЕССЕ ................................................242
ј 1. Умозаключение по аналогии и его виды ...................................242
ј 2. Гипотеза и ее виды .......................................................................249
ј 3. Построение гипотез...................................................................  .252.
Глава VIII. РОЛЬ ЛОГИКИ В ПРОЦЕССЕ ОБУЧЕНИЯ ...........................260
ј 1. Логическая структура вопроса ....................................................260
ј 2. К. Д. Ушинский и В. А. Сухомлинский
о формировании логического мышления
в процессе обучения в начальной школе ......................................265 
ј3. Развитие логического мышления
младших школьников.......................................................................271
ј 4. Развитие логического мышления учащихся
в процессе обучения в средних и старших классах......................... 277
Глава IX. МЕТОДИКА ПРЕПОДАВАНИЯ ЛОГИКИ 
В ПЕДАГОГИЧЕСКИХ ВЫСШИХ И СРЕДНИХ 
УЧЕБНЫХ ЗАВЕДЕНИЯХ И ШКОЛАХ ................................................. 282
ј 1. Формирование логической культуры как условие
гуманитаризации педагогического образования
          и специфика методики изучения логики в педвузах
          и педуниверситетах............................................................................. 282
ј 2. Специфика методики преподавания логики в средних
       педагогических учебных заведениях: педучилищах, 
       педколледжах, подклассах (из опыта работы) ................................. 332
ј 3. Методика повышения логической культуры учащихся 
       начальной и средней школы (из опыта работы)............................... 358
Глава X. ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ ЛОГИКИ КАК НАУКИ 
И ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ СОВРЕМЕННОЙ
 СИМВОЛИЧЕСКОЙ ЛОГИКИ................................................................372.
469


ј 1. Краткие сведения из истории
классической и неклассических логик............................................... 372
ј 2. Развитие логики в связи с проблемой
обоснования математики...................................................................... 404
ј 3. Интуиционистская логика ................................................................... 409
ј 4. Конструктивные логики....................................................................... 412
ј 5. Многозначные логики.......................................................................... 417
ј 6. Законы исключенного третьего и непротиворечия
в неклассических логиках (многозначных,
интуиционистской, конструктивных)................................................... 429
ј 7. Модальные логики................................................................................ 432
ј 8. Положительные логики ........................................................................438
  ј 9. Паранепротиворечивая логика ............................................................440
Заключение......................................................................................................445
Рекомендуемая литература........................................................................... 452
Учебная.......................................................................................................... 452
Популярная литература................................................................................ 452
Литература по педагогическим приложениям логики.............................. 453
Список символов.............................................................................................455
Предметно-именной указатель .....................................................................459

СПИСОК СИМВОЛОВ

а ^b; а * b; а &b; "а и b" - конъюнкция. 
a   b; "а или b" - нестрогая дизъюнкция. 
a ? b; "или а, или b" - строгая дизъюнкция. 
а > b; а   b; "а имплицирует b" ("если а, то b") - импликаќция.
a ? b; а  b; a   b, a ~ b; "а эквивалентно b" ("а, если и только если b") - эквиваленция. 
a;  ќа; ~ а ', "не-а" - отрицание а.
 ( x); "для всех х" - квантор общности. 
( х), "существует х, такое что" - квантор существования. 
a, b, c,...,p, q ...- переменные для высказываний.
Логика классов
А, В. С... переменные для классов классы А, В, С ...). 
A - дополнение А.
А   В; А+В - "сумма (объединение) А и В".
 А   В; А*В- "произведение (пересечение) А и В". 
А-В- "разность А и В". 
А  В; А   В - "А включается в В". 
а   А - "элемент а принадлежит классу А".
 A  В -"A тождественно В".
455
М- модальный оператор.
?А -необходимо А.
 A -случайно A.
?A - возможно А.
~ ?A - невозможно А.
Lp -необходимо p.
 - равно по определению.
+ знак вывода.
В польской символике
NX - отрицание х.
Сху - импликация (х имплицирует y).
Кху - конъюнкция х и у.
Аху - нестрогая дизъюнкция х и у.
[а] - значение функции от аргумента а.
N' х - первое отрицание в системе Поста.
N2х - второе отрицание в системе Поста.
Р3 - трехзначная система Поста.
(~3 p) - первое отрицание в системе Р3 Поста.
( 3 p) - второе отрицание в системе Р3  Поста.
р * 3q - конъюнкция в системе Р3.
p? 3q- дизъюнкция в системе Р3
 р  3q - импликация в системе Р3
 p  3q - эквиваленция в системе Р3
456
456


В системе Рейхенбаха
А  В ~ стандартная импликация. 
А   В ~ стандартная эквивалентность. 
А ? В - альтернативная импликация. 
А   В - квазиимпликация. 
A  B - альтернативная эквивалентность. 
А*В -конъюнкция. 
А ? В ~ дизъюнкция. 
~ А - циклическое отрицание. 
-А - диаметральное отрицание. 
 - полное отрицание.
В системе Gхо
  x0р - отрицание р.
 р ? xoq - дизъюнкция р и q. 
р ^ xoq - конъюнкция р и q. 
р   xoq - импликация р и q. 
p  xoq - эквиваленция р и q.
Модальные системы Льюиса 
~ р - отрицание р.
р  q - строгая импликация системы S1 Льюиса. 
 р - возможно р.
 р = q - строгая эквивалентность.
                                                                                 457


Система Аккермана
N- оператор необходимости. 
М- оператор возможности. 
А? В- сильная импликация Аккермана. 
? - логическая постоянная ("абсурдно"). 
А& В - конъюнкция А и В.
 A -отрицание А.
L - оператор необходимости в системе Лукасевича. 
а | b - "штрих Шеффера" (а и b несовместимы).
458






 

НАЦIОНАЛЬНА  АКАДЕМIЯ  УПРАВЛIННЯ


Конспект книги 

Гетманова А. Д. Логика. Для педагогических учебных заведений. - М.: "Добросвет", "Книжный дом "Университет", 1998. - 480 с.

виконаний студентом НАУ
Лужиним В.

Київ, 1998
 

ББК 87.4я7
Г44
 УДК 16-057.87.(072.8)
Предыдущее издание рекомендовано Государственным комитетом Российской Федерации по высшему образованию в качестве учебного пособия для студентов высших учебных заведений, обучающихся по направлениям группы "Образование".

Гетманова А. Д.

Г 44	Логика. Для педагогических учебных заведений. - М.:
"Добросвет", "Книжный дом "Университет", 1998. - 480 с.
ISBN 5-7913-0008-5
Учебник ориентирован на преподавание логики в педагогических учебных заведениях. Поэтому в него включена оригинальная глава по методике преподавания логики в высших учебных и средних педагоќгических учебных заведениях (университетах, вузах, училищах, колледжах, лицеях) и общеобразовательных школах. С целью развития логического мышления центральные темы снабжены интересными лоќгическими задачами. Последняя глава раскрывает этапы развития логики как науки и основные направления современной символичесќкой логики. Учебник адресован также учителям, слушателям в систеќме повышения квалификации преподавателей и всем, интересующимќся проблемами логики.
ББК 87.4я7

ISBN 5-7913-0008-5
љГетманова, 1998




ВВЕДЕНИЕ
К какой бы исторической эпохе ни принадлежал человек, он нуждается в истине. И первобытные люди, и наши современниќки, познавая окружающий мир, стремятся ее получить. Обладаќние истинным знанием одним людям приносит радость и удовлетворение, другим, наоборот, - горе: сильных истина зовет на подвиг, у слабых парализует волю, приводит их к пессимизму и растерянности. Но, несмотря ни на что, все люди стремятся к истине, получению новой информации о мире, в котором они жиќвут. Обладание истиной продвигает всех нас вперед на нелегќком пути познания.
Но добыть истинное знание, пусть даже неполное, неокончаќтельное, всегда нелегко. Порой это связано с самопожертвоваќнием. Известны подвиги многих выдающихся ученых, отдавќших свою жизнь служению людям, добывавшим истину для блага человечества. Итальянский ученый и философ Джордано Бруќно, развивавший гелиоцентрическую космологию Коперника и выдвинувший концепцию о бесконечности и бесчисленном мноќжестве миров Вселенной, был обвинен в ереси и сожжен инквиќзицией в Риме. Ряд ученых-физиков, изучавших радиоактивность, подверглись радиоактивному облучению. Некоторые ученые-миќкробиологи проводили опасные эксперименты на себе.
К сожалению, на сегодняшний день не все научные достижеќния ставятся на службу человеку. Однако хочется верить, что наступит время, когда добытое с таким трудом истинное знание будет использовано только на благо человеку.
Люди хотят познать не только законы природы и сущность общественных явлений, но и тайны человеческого мозга. Еще в XVII в. английский философ Ф. Бэкон говорил, что знание и моќгущество человека совпадают. Однако тернист путь к истине.

3


Чтобы расширить возможности познания, человек создал микќроскоп и телескоп, радио и телевидение, ЭВМ и космическую ракету, луноход и искусственные спутники планет, которые позвоќлили ему глубже и полнее познавать свойства природных и соќциальных явлений.
Изобретены различные методы познания, расширяющие возќможности разума человека: моделирование и математические методы, в том числе методы теории вероятностей, физический и биологический эксперименты, методы генной инженерии и обраќботка информации на ЭВМ и др.
Чтобы эффективно пользоваться всеми этими методами и изоќбретениями, мышление человека должно быть безупречным, лоќгически правильным. Законы развития есть у природы, общества и, конечно же, у самого мышления. Человек с древних времен стремился познать законы правильного мышления, т. е. логичесќкие законы. Наука логика помогает познанию этих законов.
Существует мнение, что человек может правильно мыслить и не зная точных правил и законов логики, пользуясь ими лишь на интуитивном уровне. Ведь встречаются музыканты, которые играют на каком-либо музыкальном инструменте, не зная муќзыкальной (в частности, нотной) грамоты. Но такие музыканты ограничены в своем творчестве: они не могут ни исполнить проќизведение, записанное с помощью нот, ни записать сочиненную ими мелодию. Человек, овладевший логикой, мыслит более четко, его аргументация убедительнее, чем у того, кто логики не знаќет. Он гораздо реже совершает ошибки, заблуждается. А ведь заблуждение, приведшее, например, к простой ошибке в расчеќтах при проектировании космического корабля, повлечет затем и аварию. Дорого обходятся людям их заблуждения!
Логическое мышление не является врожденным, поэтому его можно и нужно развивать различными способами (методами). Сиќстематическое изучение науки логики - один из наиболее эффекќтивных способов развития логического абстрактного мышления.
Специфическим приемом развития мышления является решеќние логических задач. Так, американский математик Р. Смаллиан - автор множества остроумных задач - предлагает такую:
"Одного человека судили за участие в ограблении, обвинитель и защитник в ходе судебного заседания заявили следующее.

4


Обвинитель: Если подсудимый виновен, то у него был сообщќник.
Защитник: Неверно!
Ничего хуже защитник сказать не мог. Почему?" Ответив на поставленный вопрос, вы еще раз убедитесь в необходимоќсти для повседневной жизни правильной, оформленной в соответствии с логическими законами мышления словесной форќмулировки мысли.
Логика как наука зародилась в связи с риторикой (учением о красноречии) в Древней Греции и Древней Индии. Там были очень популярны состязания ораторов при большом стечении зрителей. Известный русский востоковед академик В. Васильев так рассказывает о ходе подобного состязания в Древней Инќдии: "Если явится кто-нибудь и станет проповедовать соверќшенно неизвестные дотоле идеи, их не будут чуждаться и преќследовать без всякого суда; напротив, охотно будут признавать их, если проповедник этих идей удовлетворит всем возражениќям и опровергнет старые теории. Воздвигали арену состязаќния, выбирали судей, и при споре присутствовали цари, вельќможи и народ; определяли заранее, независимо от царской награды, каким должен был быть результат спора. Если споќрили только два лица, то иногда побежденный должен был лиќшать себя жизни - бросаться в реку или со скалы, или сдеќлаться рабом победителя, перейти в его веру. Если то было лицо, пользовавшееся уважением, например, достигшее звания вроде государева учителя и, следовательно, обладавшее огќромным состоянием, то имущество его отдавалось часто бедќняку в лохмотьях, который сумел его оспорить... Но всего чаще... спор не ограничивался личностями, в нем принимали участие целые монастыри, которые вследствие неудачи могли исчезнуть вдруг после продолжительного существования. Как видно, право красноречия и логических доказательств было до такой степени неоспоримо в Индии, что никто не смел уклоќниться от вызова на спор"'.

___________________________
'Васильев В. Буддизм и его догматы, история и литература. СПб., 1857-1869. Ч. 1. С. 67-68 // Цит. по: Маковельский Л. О. История логики. М., 1967. С. 17.
5


В наше время споры (диспуты, дискуссии) по форме прохоќдят иначе, а по сути, своему содержанию они во много раз остќрее. Вспомним международный форум в Москве, проходивший в 1987 г. под девизом "За безъядерный мир. За выживание чеќловечества", на котором шла речь не о каких-то частных вопроќсах, а о проблеме, волнующей все человечество, - о его выжиќвании, о сохранении цивилизации.
Истина и логика взаимосвязаны, поэтому значение логики неќвозможно переоценить. Логика помогает доказывать истинные суждения и опровергать ложные, она учит мыслить четко, лаконично, правильно. Логика нужна всем людям, работникам саќмых различных профессий. В первую очередь - преподаватеќлям, ибо они не смогут эффективно развивать мышление учащихся, не владея логикой. Юристам, которые строят свои обвинения или защиту в соответствии с правилами логики. Враќчам, ставящим диагноз на основании проявлений той или иной болезни. Логика необходима вообще всем людям - как интелќлектуального, так и физического труда.
Студентам педагогических учебных заведений логика поќможет в процессе овладения ими многообразной информацией, с которой они встретятся при изучении различных наук и в практической деятельности. Потом, в ходе дальнейшего самообќразования, логика поможет им отделить главное от второстеќпенного, критически воспринять данные в различных книгах определения и классификации разнообразных понятий, подобќрать формы доказательства своих истинных суждений и форќмы опровержения ложных. И это только некоторые из многих преимуществ, которые дает человеку изучение интереснейшей и древнейшей из наук - логики, т. е. науки о законах и формах правильного мышления.
Кроме изложения основных форм правильного мышления: поќнятий, суждений и умозаключений, - в книге даются виды докаќзательства и опровержения, типы многочисленных логических ошибок, встречающихся в мышлении, разновидности форм гипоќтез и другой логический материал. Автором в определенных преќделах используется символика математической (символической)
6


логики. Последняя глава содержит знания по истории развития классической логики и основным направлениям современной математической логики: многозначным, интуиционистской, конструктивным, модальным, паранепротиворечивым и положиќтельным логикам (логикам без отрицания). Эти направления соќвременной логики имеют свое определенное и все возрастающее значение в научном познании, в том числе для целей информатики и вычислительной техники.


 

НАЦIОНАЛЬНА  АКАДЕМIЯ  УПРАВЛIННЯ


Конспект книги 

Гетманова А. Д. Логика. Для педагогических учебных заведений. - М.: "Добросвет", "Книжный дом "Университет", 1998. - 480 с.

виконаний студентом НАУ
Лужиним В.

Київ, 1998
 

Глава I 
ПРЕДМЕТ И ЗНАЧЕНИЕ ЛОГИКИ
Термин "логика" происходит от греческого слова 1оgos, что значит "мысль", "слово", "разум", "закономерность", и используќется для обозначения как совокупности правил, которым подчиняќется процесс мышления, отражающий действительность, так и науки о правилах рассуждения и тех формах, в которых оно осуќществляется. Мы будем использовать термин "логика" в укаќзанных двух смыслах. Кроме того, данный термин применятся для обозначения закономерностей объективного мира ("логика вещей", "логика событий"). Этот смысл термина "логика" выќходит за пределы нашей книги.
Мышление изучается не только логикой, но и рядом других наук: психологией, кибернетикой, педагогикой и т. д., при этом каждая из них изучает мышление в определенном, присущем ей аспекте. Так, психология исследует мышление со стороны его побудительных мотивов, выявляет индивидуальные особенноќсти мышления. Кибернетику интересуют аспекты мышления, которые связаны с быстрой и эффективной обработкой инфорќмации с помощью ЭВМ, взаимосвязь мышления и языка (естеќственного и искусственного), методы и приемы программироќвания, проблемы математического обеспечения ЭВМ и др. Педагогика изучает мышление со стороны осуществления проќцесса познания в ходе обучения и воспитания подрастающего поколения. Физиологию высшей нервной деятельности интереќсуют физиологические основы мышления: процессы возбуждеќния и торможения, происходящие в человеческом мозге как орќгане мышления.
С иных позиций изучает мышление логика. Она исследует мышќление как средство познания объективного мира, те его формы и

8


законы, в которых происходит отражение мира в процессе мышќления. Поскольку процессы познания мира в полном объеме изуќчаются философией, логика является философской наукой.
Познание существует не в виде какого-то одного состояния, не как нечто статичное, а как процесс движения к объективной, полной, всесторонней истине. Процесс этот складывается из мноќжества моментов, сторон, находящихся между собой в необхоќдимой связи.
Диалектика, раскрывая содержание моментов познания, устаќнавливает их взаимодействие и роль в ходе постижения истины. Она раскрывает общественную природу познания, активный харакќтер познавательной деятельности людей. А мышление рассматриќвается как в связи с пониманием истины (объективной, абсолютќной и относительной), так и в плане изучения методов и форм научного познания (например, рассматриваются аксиоматичесќкие методы, методы формализации, математические методы, веќроятностные методы, методы моделирования и др.).
Чтобы полнее выяснить значение логики как науки, необходиќмо рассмотреть мышление как предмет изучения логики.
ј 1. ФОРМЫ ПОЗНАНИЯ
 Формы чувственного познания
Всякое познание начинается с живого созерцания, с ощущеќний, чувственных восприятии. Предметы воздействуют на наши органы чувств и вызывают в них ощущения, которые восприниќмаются мозгом. Других средств приема сигналов из внешнего мира для передачи их в мозг, кроме органов чувств, у человека нет.
Формами чувственного познания являются ощущения, восќприятия, представления. Ощущение - это отражение отдельќных свойств предметов или явлений материального мира, непосредственно воздействующих на органы чувств (например, ощущения горького, соленого, теплого, красного, круглого, гладкого и т.д.).
Каждый предмет имеет не одно, а множество свойств. В ощуќщениях и отражаются различные свойства предметов. Ощущения

9


как субъективный образ объективного мира возникает в норе больших полушарий головного мозга. Чувствительность органов чувств повышается в зависимости от тренировки. Обычный чеќловек различает, например, 3-4 оттенка черного цвета, професќсионалы - до 40 оттенков.
В ощущениях осуществляется связь сознания с внешним миќром. Ощущения возникают в результате воздействия предметов на различные органы чувств - органы зрения, слуха, обоняния, осязания, вкуса. Если человек лишен одного или нескольких оргаќнов чувств (как, например, у слепоглухонемых), то остальные орќганы чувств значительно обостряются и частично восполняют функции недостающих. Пьеса Гибсона "Сотворившая чудо" рассказывает о детстве и обучении американской слепоглухонемой девочки Элен Келлер. Эта пьеса очень ярко передает всю трудность общения с Элен и методику ее обучения. Когда девочќка произнесла первое слово - вода, это было воспринято как чудо. Она научилась говорить, хотя сама не слышала своего голоса.
Восприятие есть целостное отражение внешнего материальќного предмета, непосредственно воздействующего на органы чувств (например, образы автобуса, пшеничного поля, электроќстанции, книги и т. д.). Восприятия слагаются из ощущений. Так, восприятие апельсина слагается из таких ощущений: шарообразќный, оранжевый, сладкий, ароматный и др. Восприятия, хотя и являются чувственным образом в отражении предмета, который воздействует на человека в данный момент, но во многом завиќсят от прошлого опыта. Полнота, целенаправленность восприятия, например, зеленого луга, будет различной у ребенка, у взрослого, художника, биолога или крестьянина (художник восхитится его красотой, биолог увидит на нем виды некоторых лекарственных или нелекарственных растений, крестьянин прикинет, сколько же с него можно скосить травы, получить сена и т. д.).
Насколько сильно восприятия переплетаются с прежним опыќтом и знаниями, видно из следующей истории. Рассказывают, что одни европеец, путешествуя по Центральной Африке, остаќновился в негритянской деревушке, жители которой не имели представления о книгах и газетах. Пока ему меняли лошадей, он раскрыл газету и начал ее читать. Вокруг него собралась
10


толпа и внимательно следила за ним. Когда путешественник уже приготовился ехать дальше, к нему подошли местные жители и попросили продать газету за большие деньги. На вопрос путешеќственника, зачем нужна им газета, они ответили, что они видели, как он долго смотрел на черные изображения на ней и, очевидно, лечил свои глаза, и они хотели бы иметь у себя это лечебное средство. Так, жители этой деревни, не зная, что такое чтение, и рассуждая на основе своего прежнего опыта, восприняли газету как лечебное средство.
Представление - это чувственный образ предмета, в данный момент нами не воспринимаемого, но который ранее в той или иной форме воспринимался. Представление может быть воспроизвоќдящим (например, у каждого есть сейчас образ своего дома, своќего рабочего места, образы некоторых знакомых и родных людей, которых мы сейчас не видим). Представление может быть и творќческим, в том числе фантастическим. Творческое представление у человека может возникнуть и по словесному описанию. Так, мы можем по описанию представить себе тундру или джунгли, хотя там не были ни разу, или полярное сияние, хотя не были на севере и не видели его.
По описанию внешнего облика какого-то реального человека или литературного героя мы стараемся зрительно создать его образ, представить его внешность. Приведем пример. Вспомќним в этой связи сцену из кинофильма Чарли Чаплина "Граф". Мнимый граф Чарли попал в затруднительное положение. Когда перед ним положили большой кусок арбуза, он по неведению атаковал его без ножа и вилки. Как и следовало ожидать, выќгрызать мякоть арбуза вскоре стало неудобно. Острые и жестќкие края корки залезали даже в уши. Чтобы избежать этого, Чарли подвязал щеки салфеткой. Это действие уже смешно - ведь куда проще было разрезать или разломить кусок арбуза. Но оно поќвлекло за собой и вторичный комический эффект: с подвязанной салфеткой вокруг головы Чарли приобрел вид человека, страдаќющего от зубной боли. Так для создания комического эффекта Чаплин использует простые явления реальной жизни, представќленные в неожиданном, а потому смешном освещении.
11


Путем чувственного отражения мы познаем явление, но не сущќность, отражаем отдельные предметы во всей их наглядности. Законы мира, сущность предметов и явлений, общее в них мы познаем посредством абстрактного мышления - более сложной формы познания. Абстрактное, или рациональное, мышление отќражает мир и его процессы глубже и полнее, чем чувственное познание. Переход от чувственного познания к абстрактному мышќлению представляет собой скачок в процессе познания. Это -скачок от познания фактов к познанию законов.
Формы абстрактного мышления
Основными формами абстрактного мышления являются поняќтия, суждения и умозаключения.
Понятие - форма мышления, в которой отражаются сущестќвенные признаки одноэлементного класса или класса однородќных предметов1. Понятия в языке выражаются отдельными слоќвами ("портфель", "трапеция") или группой слов, т. е. словосоќчетаниями ("студент медицинского института", "производитель материальных благ", "река Нил", "ураганный ветер" и др.).
Суждение - форма мышления, в которой что-либо утверждаќется или отрицается о предметах, их свойствах или отношениях. Суждение выражается в форме повествовательного предложения. Суждения могут быть простыми и сложными. Например:
"Саранча опустошает поля" - простое суждение, а суждение "Наступила весна, прилетели грачи" - сложное, состоящее из двух простых.
Умозаключение - форма мышления, посредством которой из одного или нескольких суждений, называемых посылками, мы по определенным правилам вывода получаем заключение. Видов умоќзаключений много; их изучает логика. Приведем два примера:
 

1)	Все металлы - вещества 
       Литий-металл.
_______________________
      Литий - вещество.
 

_________________________________
'Однородные - в смысле входящие в один класс по фиксированному классообразующему признаку.
12
 
Первые два суждения, написанные над чертой, называются посылками, третье суждение - заключением.
2)	Растения делятся или на однолетние или на многолетние. 
       Данное растение является однолетним.
______________________________________

Данное растение не является многолетним.


В процессе познания мы стремимся достичь истинного знаќния. Истина есть адекватное отражение в сознании человека явќлений и процессов природы, общества и мышления'. Истинность знания есть соответствие его действительности. Законы науки представляют собой истину. Истину могут дать нам и формы чувственного познания - ощущения и восприятия. Понимание истины как соответствия знания вещам восходит к мыслителям древности, в частности, к Аристотелю.
Как отличить истину от заблуждения? Критерием истины явќляется практика. Под практикой понимают всю общественную и производственную деятельность людей в определенных историќческих условиях, т.е. это материальная, производственная деяќтельность людей в области промышленности и сельского хозяйќства, а также политическая деятельность, борьба за мир, социќальные революции и реформы, научный эксперимент и т. д.
"...Практика человека и человечества есть проверка, критеќрий объективного познания"2. Так, прежде чем пустить машину в массовое производство, ее проверяют на практике, в дейстќвии, самолеты испытывают летчики-испытатели, действие меќдицинских препаратов сначала проверяют на животных, потом, убедившись в их пригодности, используют для лечения людей. Прежде чем послать в космос человека, советские ученые проќвели серию испытаний с животными.
Особенности абстрактного мышления
С помощью рационального (от лат. ratio - разум) мышления люди открывают законы мира, обнаруживают тенденции развития событий, анализируют общее и особенное в любом предмете, строят
_____________________________
'Данный вид истины называется "корреспондентной", т.е. это истина как соотќветствие, но есть и другие истины - "по определению", по согласованию - "когеќрентная".
2Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 29. С. 193.
13

планы на будущее и т. д. Выделяют следующие особенности абстрактного мышления:
1. Мышление отражает действительность в обобщенќных формах. В отличие от чувственного познания абстрактное мышление, отвлекаясь от единичного, выделяет в сходных предќметах только общее, существенное, повторяющееся (например, выделяя общие признаки, присущие всем инертным газам, мы образуем понятие "инертный газ"). С помощью абстрактного мышления создаются научные понятия (именно так были созќданы следующие понятия: "материя", "сознание", "движение", "государство", "наследственность", "ген" и др.).
2. Абстрактное мышление - форма опосредованного отражения мира. Человек может получать новую информаќцию без непосредственной помощи органов чувств, лишь на осќнове имеющихся у него знаний (например, по уликам юристы судят о происшедшем преступлении, строят свои умозаключеќния и выдвигают различные версии о предполагаемом преступќнике или преступниках).
3. Абстрактное мышление - процесс активного отражеќния действительности. Человек, определяя цель, способы и ставя сроки осуществления своей деятельности, активно преобразует мир. Активность мышления проявляется в творческой деятельности человека, его способности к воображению, в наќучной, художественной и другой фантазии.
4. Абстрактное мышление неразрывно связано с языком. Язык - способ выражения мысли, средство закрепления и переќдачи мыслей другим людям. Познание направлено на получение истинного знания, к которому приводит как чувственное познаќние, так и абстрактное мышление. Мышление представляет соќбой отражение объективной реальности.
Подробнее о связи мышления и языка будет сказано в ј 3.
ј 2. ПОНЯТИЕ ЛОГИЧЕСКОЙ ФОРМЫ И ЛОГИЧЕСКОГО ЗАКОНА
Формальная логика - наука о законах и формах правильного мышления. В. С. Меськов пишет: "...Предметом науки логики явќляются рассуждения, а сама она есть наука о рассуждениях. Заќдачей логики как науки является установление законов и правил,
14

которым подчиняются рассуждения"'. Рассуждения облекаются в логическую форму и строятся в соответствии с логическими законами. "...Логические формы и законы не пустая оболочка, а отражение объективного мира"2. Выясним более детально, что понимается под логической формой и логическим законом.
Понятие логической формы
Логической формой конкретной мысли является строение этой мысли, т.е. способ связи ее составных частей. Логическая форќма отражает объективный мир, но это отражение не всей полноќты содержания мира, существующего вне нас, а его общих структурных связей, которые необходимо воплощаются и в струќктуре наших мыслей. Понятия, суждения, умозаключения имеќют свои специфические формы (структуры).
Структура мысли, т.е. ее логическую форму, можно выраќзить при помощи символов. Выявим структуру (логическую форму) трех следующих суждений: "Все караси - рыбы", "Все люди смертны", "Все бабочки - насекомые". Содержание у них разное, а форма одна и та же: "Все S суть Р"; она включает S (субъект), т. е. понятие о предмете суждения, Р (предикат), т. е. понятие о признаке предмета, связку ("есть", "суть"), кванторное слово ("все"). Иногда связка может отсутствовать или заќменяться на тире.
Два следующих условных суждения имеют одну и ту же форму:
1) "Если железо нагревать, то оно расширяется";
2) "Если учащийся изучает логику, то он повышает четкость своего мышления". Форма этих суждений такая: "Если S есть Р, то S есть Р1".
Логические законы
Соблюдение законов логики - необходимое условие достижеќния истины в процессе рассуждения. Основными формально-логиќческими законами обычно считаются: 1) закон тождества; 2) заќкон непротиворечия, 3) закон исключенного третьего; 4) закон
_______________________
'Меськов В. С. Очерки по логике квантовой механики. М., 1986. С. 7. 
2Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 29. С. 162.
15

достаточного основания. Они будут подробно излагаться в отдельной главе. Эти законы (принципы) выражают определенќность, непротиворечивость, доказательность мышления.
Логические принципы действуют независимо от воли людей, они не созданы по их воле и желанию, а являются отражением связей и отношений вещей материального мира. Общечеловечеќский характер принципов формальной логики состоит в том, что во все исторические эпохи все люди мыслили по одним и тем же логическим принципам. Кроме формально-логических принципов, правильное мышление подчиняется также основным законам диаќлектики: закону единства и борьбы противоположностей, закону взаимного перехода количественных и качественных изменений, закону отрицания отрицания.
Истинность мысли и формальная правильность рассуждений
Понятие истинности (ложности) относится лишь к конкретќному содержанию того или иного суждения. Если в суждении верно отражено то, что имеет место в действительности, то оно истинно, в противном случае оно ложно. Например, суждение "Все волки - хищные животные" истинно, а суждение "Все гриќбы - ядовиты" ложно.
Понятие формальной правильности рассуждения относится лишь к логическим действиям и операциям мышления. Если в числе посылок умозаключения встречается ложная посылка, то при соблюдении правил логики мы в заключении можем полуќчить и истину, и ложь. Чтобы это показать, возьмем два умозаќключения:
1.	Все металлы - твердые тела.
Ртуть не является твердым телом.
Ртуть не является металлом.

2.	Все небесные тела - планеты
Юпитер-небесное тело.
Юпитер - планета.

В первом умозаключении заключение получилось ложным именно потому, что в качестве первой посылки взято ложное суждение. Во втором же умозаключении, несмотря на первую ложную посылку, заключение является истинным суждением.
16


Чтобы заключение было истинным, обе посылки должны быть истинными суждениями и соблюдаться правила логики. При неќсоблюдении правил логики (если посылки при этом истинны) мы также можем получить как истинное, так и ложное заключение. Чтобы это показать, возьмем такие умозаключения:

3.	Все тигры полосатые.
Это животное полосатое.
Это животное - тигр



4. Все ушастые тюлени - ластоногие.

Все ушастые тюлени - водные млекопитающие
_____________________________________
Все водные млекопитающие -ластоногие.

В третьем умозаключении обе посылки - истинные суждеќния, но полученное заключение может быть как ложным, так и истинным потому, что нарушено было одно из правил умозаклюќчения. В четвертом умозаключении обе посылки - истинные суждения, но заключение - ложное, т. к. нарушено правило поќстроения умозаключения (в соответствии с правилом, вместо слова "все" должно стоять слово "некоторые").
Итак, с точки зрения содержания мышление может давать истинное или ложное отражение мира, а со стороны формы оно может быть логически правильным или неправильным. Истинность есть соответствие мысли действительности, а правильќность мышления - соблюдение законов и правил логики. Нельќзя отождествлять (смешивать) следующие понятия: "истинќность" ("истина") и "правильность", а также понятия "ложность" ("ложь") и "неправильность".
Современная логика - это интенсивно развивающаяся наука, которая включает в себя логику формальную и логику диалектиќческую. На их базе формируется логика научного познания, использующая методы обеих наук для анализа научного знания.
Как уже отмечалось, формальная логика - наука о законах и формах правильного мышления. Формальная логика в определенќном смысле подобна грамматике. К. Д. Ушинский считал логику грамматикой мышления. Подобно грамматике, придающей языку стройный и четко осмысленный характер, логика обеспеќчивает доказательность и стройность мышления.     

17



Теоретическое и практическое значение логики
Можно логично рассуждать, правильно строить свои умозаключения, опровергать доводы противника и не зная праќвил логики, подобно тому, как нередко люди правильно говорят, не зная правил грамматики языка. Но знание логики повышает культуру мышления, способствует четкости, последовательноќсти и доказательности рассуждения, усиливает эффективность и убедительность речи.
Особенно важно знание основ логики в процессе овладения новыми знаниями, в обучении, в ходе подготовки к занятию, при написании сочинения, выступления, доклада; знание логики помоќгает заметить логические ошибки в устной речи и письменных произведениях других людей, найти более короткие и правильќные пути опровержения этих ошибочных мыслей, не допускать ошибок в своем мышлении.
В условиях научно-технической революции и возрастающего потока научной информации особое значение приобретает задача рационального построения процесса обучения в средней школе, вузе, колледже и др. Экстенсивные методы, предполагающие расќширение объема вновь усваиваемой информации, уступают месќто интенсивным, предполагающим рациональный отбор из всего потока новой информации важнейших, определяющих компоненќтов. Необходимым условием внедрения новых методов обучения является развитие логической культуры педагогов и учащихся -овладение методологией и методикой научного познания, усвоеќние рациональных методов и приемов доказательного рассуждеќния, формирование творческого мышления.
Логическая культура - не врожденное качество. Для ее разќвития необходимо ознакомление учителей, студентов педагогиќческих вузов, педучилищ и педколледжей, а через них и учаќщихся с основами логической науки, которая в течение двухтысячелетнего развития накопила теоретически обосноќванные и оправдавшие себя методы и приемы рационального рассуждения и аргументации. Логика способствует становлеќнию самосознания, интеллектуальному развитию личности, поќмогает формированию у нее научного мировоззрения. Успешќное решение сложных задач обучения и воспитания молодежи
18


в решающей степени зависит от учителя, от его личной убежќденности, профессионального мастерства, эрудиции и культуры. Профессия учителя требует постоянного творчества, неустанќной работы мысли и совершенствования ее культуры, без чего невозможно завоевание авторитета учителя у учащихся. Для улучшения подготовки учительских кадров рекомендуется расширить преподавание логики, изучение которой поможет подќнять логическую культуру будущих учителей.
В науке, в полемике, в повседневной жизни, в обучении нам ежедневно приходится из одних истинных суждений выводить другие, опровергать ложные суждения или неправильно построенќные доказательства. Сознательное следование законам логики дисциплинирует мышление, делает его более аргументированќным, эффективным и продуктивным, помогает избежать ошиќбок, что особенно важно для учителя.                   
ј 3. ЛОГИКА И ЯЗЫК
Предметом изучения логики являются формы и законы праќвильного мышления. Мышление есть функция человеческого мозќга. Оно неразрывно связано с языком. Язык, по выражению К. Марќкса, есть непосредственная действительность мысли. В ходе коллективной трудовой деятельности у людей возникла потребность в общении и передаче своих мыслей друг другу, без чего была неќвозможна сама организация коллективных трудовых процессов.
Функции естественного языка многочисленны и многогранќны. Язык - средство повседневного общения людей, средство общения в научной и практической деятельности. Язык позвоќляет передавать накопленные знания, практические умения и жизќненный опыт от одного поколения к другому, осуществлять проќцесс обучения и воспитания подрастающего поколения. Языку свойственны и такие функции: хранить информацию, быть средќством познания, быть средством выражения эмоций.    '
Язык является знаковой информационной системой, продукќтом духовной деятельности человека. Накопленная информация передается с помощью знаков (слов) языка.
Речь может быть устной или письменной, звуковой или неќзвуковой (как, например, у глухонемых), речью внешней (для
19


других) или внутренней, речью, выраженной с помощью естестќвенного или искусственного языка. С помощью научного языка, в основе которого лежит естественный язык, сформулированы положения философии, истории, географии, археологии, геологии, медицины (использующей наряду с "живыми" национальными языками и ныне "мертвый" латинский язык) и многих других наук. Язык - это не только средство общения, но и важнейшая составная часть культуры всякого народа.
На базе естественных языков возникли искусственные языќки науки. К ним принадлежат языки математики, символичесќкой логики, химии, физики, а также алгоритмические языки программирования для ЭВМ, которые получили широкое примеќнение в современных вычислительных машинах и системах. Языками программирования называются знаковые системы, применяемые для описания процессов решения задач на ЭВМ. В настоящее время усиливается тенденция разработки принциќпов "общения" человека с ЭВМ на естественном языке, чтобы можно было пользоваться компьютерами без посредников-проќграммистов.
Знак - это материальный предмет (явление, событие), выстуќпающий в качестве представителя некоторого другого предмета, свойства или отношения и используемый для приобретения, храќнения, переработки и передачи сообщений (информации, знаний)'.
Знаки подразделяются на языковые и неязыковые. К неязыќковым знакам относятся знаки-копии (например, фотографии, отќпечатки пальцев, репродукции и т. д.), знаки-признаки, или знаќки-показатели (например, дым - признак огня, повышенная температура тела - признак болезни), знаки-сигналы (например, звонок - знак начала или окончания занятия), знаки-символы (наќпример, дорожные знаки) и другие виды знаков. Существует особая наука - семиотика, которая является общей теорией знаќков. Разновидностями знаков являются языковые знаки, испольќзующиеся в вышеперечисленных функциях. Одна из важнейших функций языковых знаков состоит в обозначении ими предмеќтов. Для обозначения предметов служат имена.
________________________________

'См.: Философский энциклопедический словарь М., 1983, С. 191.
20


Имя - это слово или словосочетание, обозначающее какой-либо определенный предмет. (Слова "обозначение", "именоваќние", "название" рассматриваются как синонимы). Предмет здесь понимается в весьма широком смысле: это вещи, свойстќва, отношения, процессы, явления и т. п. как природы, так и обќщественной жизни, психической деятельности людей, продукты их воображения и результаты абстрактного мышления. Итак, имя всегда есть имя некоторого предмета. Хотя предметы изќменчивы, текучи, в них сохраняется качественная определенќность, которую и обозначает имя данного предмета.
Имена делятся на:
1) простые ("книга", "снегирь", "опера") и сложные, или описательные ("самый большой водопад в Канаде и США", "планета Солнечной системы"). В простом имени нет частей, имеющих самостоятельный смысл, в сложном они имеются;
2) собственные, т.е. имена отдельных людей, предметов, соќбытий ("П. И. Чайковский", "Обь"), и общие - название класса однородных предметов, (например, "дом", "действующий вулкан").
Каждое имя имеет значение и смысл. Значением имени является обозначаемый им предмет'. Смысл (или концепт) имеќни - это способ, каким имя обозначает предмет, т.е. информаќция о предмете, которая содержится в имени. Поясним это на примерах. Один и тот же предмет может иметь множество разных имен (синонимов). Так, например, знаковые выражеќния "4", "2 + 2", "9 - 5" являются именами одного и того же предмета - числа 4. Разные выражения, обозначающие один и тот же предмет, имеют одно и то же значение, но разный смысл (т е. смысл выражений "4", "2 + 2" и "9 - 5" различен).
Приведем другие примеры, разъясняющие, что такое значеќние и смысл имени. Такие знаковые выражения, как "великий русќский поэт Александр Сергеевич Пушкин (1799-1837)", "автор роќмана в стихах "Евгений Онегин", "автор стихотворения, обращенќного к Анне Петровне Керн, "Я помню чудное мгновенье", "поэт,
_________________________
'Вместо слова "значение" в логической литературе употребляют другие (тождественные, синонимические) названия: чаще всего "денотат", иногда "деќсигнат", "номинат" или "референт".
21

смертельно раненный на дуэли с Ж. Дантесом", "автор историчеќской работы "История Пугачева" (1834)", имеют одно и то же знаќчение (они обозначают поэта А. С. Пушкина), но различный смысл.
Такие языковые выражения, как "самое глубокое озеро мира", "пресноводное озеро в Восточной Сибири на высоте около 455 метров", "озеро, имеющее свыше 300 притоков и единственный исток - реку Ангару", "озеро, глубина которого 1620 метров", имеќют одно и то же значение (озеро Байкал), но различный смысл, поскольку эти языковые выражения представляют озеро Байкал с помощью различных его свойств, т. е. дают различную информацию о Байкале.
Соотношение трех понятий: "имя", "значение", "смысл" - схеќматически можно изобразить таким образом:
 
 
Значение - обозначаемый именем предмет ими класс предметов.






Смысл- способ, каким имя обозначает предмет (информация о предмете).
Имя- языковое изображено,
обозначающее предмет.

РИС. 1

Эта схема пригодна, если имя является не только собственным, т. е. приложимым к одному предмету ("число 4", "А. С. Пушкин", "Байкал"), но и общим (например, "человек", "озеро"). Тоща вмеќсто единичного предмета значением имени будет класс однородќных предметов (например, класс озер или класс собак и т. д.), и схема останется в силе при данном уточнении, при этом вместо смысла будет содержание понятия.
В логике различают выражения, которые являются именныќми функциями, и выражения, являющиеся пропозициональными функциями. Примерами первых являются: "х2+ I", "отец у", "разность чисел z и 5"; примерами вторых являются: "х- поэт", "7 +у =10", "х > у - 7". Рассмотрим эти два вида функций.
22

Именная функция - это выражение, которое при замене пеќременных постоянными превращается в обозначение предмеќта. Возьмем именную функцию "отец у". Поставив вместо у имя "писатель Жюль Верн", получим "отец писателя Жюля Верна" - имя предмета (в данном случае - имя человека).
Именная функция - это такое выражение, которое не являетќся непосредственно именем ни для какого предмета и нуждаетќся в некотором восполнении для того, чтобы стать именем предмета. Так, выражение х2 - 1 не обозначает никакого предмета, но если мы его "восполним", поставив, например, на место х имя числа 3 (обозначающее это число цифру), то получим выражение З2- 1, которое является уже именем для числа 8, т. е. для некоторого предмета. Аналогично выражение х2 + у2 не обознаќчает никакого предмета, но при подстановке на место -x и y каќких-нибудь имен чисел, например "4" и "1", превращается в имя числа 17. Такие, нуждающиеся в восполнении выражения, как  x2-1, х2 + у2 , и называют функциями - первая от одного, вторая от двух аргументов.
Пропозициональной функцией называется выражение, содержащее переменную и превращающееся в истинное или лоќжное высказывание при подстановке вместо переменной имени предмета из определенной предметной области
Приведем примеры пропозициональных функций: "z - город"; "x - советский космонавт"; "у - четное число"; "х + у = 10"; "х3- 1 = 124".
Пропозициональные функции делятся на одноместные, содерќжащие одну переменную, называемые свойствами (например, "x - композитор", "х - 7 == 3", "z -гвоздика"), и содержащие две и более переменных, называемые отношениями (например, "х > у"; "х - z = 16"; "объем куба x равен объему куба у").
Возьмем в качестве примера пропозициональную функцию "х -нечетное число" и, подставив вместо х число 4, получим высказыќвание "4 - нечетное число", которое ложно, а подставив число 5, получим истинное высказывание "5 - нечетное число".
Разъясним это на конкретных примерах. Необходимо указать, какие из приведенных выражений являются именными функциями и какие пропозициональными; определить их местность, т. е. число входящих в выражение переменных, и получить из них имена или предложения, выражающие суждения (истинные или ложные).
23


а) "разность чисел 100 и х". Это - именная одноместная функќция; например, 100-6 есть имя предмета, имя числа 94.
б) "х2 +у". Это - именная двухместная функция; при подстаќновке вместо х числа 5 и вместо у числа 7 превращается в имя предмета, имя числа 32.
в) "у -известный полководец". Это пропозициональная одноќместная функция; при подстановке вместо y имени "Александр Васильевич Суворов, родившийся 24 ноября 1730 г.", получим истинное суждение: "Александр Васильевич Суворов, родившийќся 24 ноября 1730 г., - известный полководец", выраженное в форме повествовательного предложения.
г) "z является композитором, написавшим оперы х и y". Это - пропозициональная трехместная функция. Она превращается в ложное суждение при подстановке вместо z имени "Бизе", вместо х - "Аида", а вместо у - "Травиата". Суждение "Бизе является композитором, написавшим оперы "Аида" и "Травиата", выраженќное в форме повествовательного предложения, является ложным, потому что обе эти оперы написал не Бизе, а Верди.
Понятие пропозициональной функции широко используется в математике. Все уравнения с одним неизвестным, которые школьники решают, начиная с первого класса, представляют собой одноместные пропозициональные функции, например, х + 2 = 7; 10 -х = 4. Неравенства, содержащие одну или неќсколько переменных, также являются пропозициональными функциями. Например, х < 7 или х2 -у > 0.
Семантические категории
Выражения (слова и словосочетания) естественного языка, имеющие какой-либо самостоятельный смысл, можно разбить на так называемые семантические категории, к которым отќносятся: 1) предложения: повествовательные, побудительные, вопросительные; 2) выражения, играющие определенную роль в составе предложений: дескриптивные и логические термины'.
Суждения выражаются в форме повествовательных предложеќний (например: "Киев - город", "Корова - млекопитающее"). В этих суждениях субъектами соответственно являются "Киев", "короќва", а предикатами - "город", "млекопитающее".

________________________
'См.: ВойшвиллоЕ. К. Понятие как форма мышления. М., 1989. С. 13-14.
24

К дескриптивным (описательным) терминам относятся:
1. Имена предметов- слова или словосочетания, обозначаюќщие единичные (материальные или идеальные) предметы ("Ариќстотель", "первый космонавт", "7") или классы однородных предќметов (например, "пароход", "книга", "стихотворение", "засуќха", "гвардейский полк" и др.).
В суждении "Енисей - река Сибири" встречаются три имени предмета: "Енисей", "река", "Сибирь". Имя предмета "Енисей" выполняет роль субъекта, а имена "река" и "Сибирь" входят в предикат ("река Сибири") как его две составные части.
2. Предикаторы (знаки предметно-пропозициональных функций) - слова и словосочетания, обозначающие свойства предметов или отношения между предметами (например, "порядочный", "синий", "электропроводный", "есть город", "меньќше", "есть число", "есть планета" и др.). Предикаторы бываќют одноместные и многоместные. Одноместные предикаторы обозначают свойства (например, "талантливый", "горький", "большой"). Многоместные предикаторы обозначают (выраќжают) отношения. Двухместными предикаторами являются: "равен", "больше", "мать", "помнит" и др. Например: "Плоќщадь земельного участка А равна площади земельного участќка В", "Мария Васильевна - мать Сережи". Пример трехместќного предикатора - "между" (например: "Город Москва распоќложен между городами Санкт-Петербург и Ростов-на-Дону").
3. Функциональные знаки (знаки именных функций) - выраќжения, обозначающие предметные функции, операции ("сtg ?", "+","?" и др.).
Кроме того, в языке встречаются так называемые логические термины (логические постоянные, или логические константы).
В естественном языке имеются слова и словосочетания: "и", "или", "если... то", "эквивалентно", "равносильно", "не", "неверно, что", "всякий" ("каждый", "все"), "некоторые", "кроме", "только", "тот... который", "ни... ни", "хотя... но", "если и только если" и мноќгие другие, выражающие логические константы (постоянные).
В символической (или математической) логике в качестве таких констант обычно используются конъюнкция, дизъюнкция, отрицание, импликация, эквиваленция, кванторы общности и суќществования и некоторые другие.
25
В символической логике логические термины (логические постоянные) записываются следующим образом:
-,^ , v, ?  , >, ?.
Конъюнкция соответствует сонму "и". Конъюнктивное выќсказывание обозначается: a ^ b, или а • b, или а & b (например, "Закончились лекции (а), и студенты пошли домой (b)"1.
Дизъюнкция соответствует союзу "или". Дизъюнктивное суждеќние обозначается: a v Ь (нестрогая дизъюнкция) и a v b (строгая дизъюнкция); отличие их в том, что при строгой дизъюнкции сложќное суждение истинно только в том случае, когда истинно одно из составляющих суждений, но не оба, а при нестрогой дизъюнкции истинными могут быть одновременно оба суждения. "Он шахмаќтист или футболист" обозначается как а v b. "Сейчас Петров наќходится дома или в институте" обозначается как а   b.
Импликация соответствует союзу "если... то". Условное суждение обозначается: а > b. (например: "Если буќдет хорошая погода, то мы пойдем в лес").
Эквиваленция соответствует словам "если и только если", "тогда и только тогда, когда", "эквивалентно". Эквивалентное высказывание обозначается: а ? b, или а - b, или а>< b.
Отрицание соответствует словам "не", "неверно, что". Отрицание высказывания обозначается: a, ќа, ~а [например: "Паќдает снег" (а); "Неверно, что падает снег" ( a )].
Квантор общности обозначается   и соответствует кванторным словам "все" ("всякий", "каждый", "ни один").  хР(х) - заќпись в математической логике. (Например, в суждении "Все красќные мухоморы ядовиты" кванторное слово "все").
Квантор существования обозначается  и соответствует слоќвам "некоторые", "существует".  хР(х) - запись в математической логике. (Например, в суждениях "Некоторые люди имеют высќшее образование" или "Существуют люди, которые имеют высќшее образование" - кванторные слова выделены курсивом).
Выразим в форме схемы разновидности семантических категоќрий (рис.2). 
________________________________________
1Здесь и в дальнейшем буквами а, b, с и т. д. обозначаются переменные высказывания (суждения).
26

Рис.2


Задачи к теме "Предмет и значение логики"
I. Укажите на предметное (денотат) и смысловое (концепт) значение выражений: летчик-космонавт; симфония; композитор, написавший музыку к балетам "Спящая красавица" и "Щелкунќчик"; колледж; участник Олимпийских игр.
II. Укажите, какие из приведенных выражений являются именќными функциями и какие пропозициональными; определите их местность (одноместная, или двухместная, или трехместная) и получите из них имена или предложения, выражающие истинќные или ложные высказывания (суждения).
1. Сумма чисел 21 и х.
2. Разность х3 и у3.
3. х - самая длинная река в мире.
4. Писатель х - современник писателя у.
5. Правильная дробь у больше дроби 213
6. Река х - приток реки у.
7. z, деленное на 3 без остатка.
8. х + у > 10,
9. х и у - сестры.
10. Горы х расположены между горами у и г.
11. х2-y2 =z2
12. Известнее композиторы, жившие в XIX в. в России.
III. Определите, к каким семантическим категориям отноќсятся следующие выражения.
1. "Буря мглою небо кроет" (А.С. Пушкин).
2. Завывающий, пронизывающий ветер.
3. Самая северная в мире атомная электростанция.
4. Самая северная в мире атомная электростанция находитќся на Кольском полуострове.
5. Тихая песня, раздающаяся в ночной тишине.
6. Песня раздалась в ночной тишине.
7. Руководитель ансамбля народных инструментов.
8. Некоторые водоемы проточные.
9. Автоматизированная система управления.
28

10. "Легкомысленный человек, не знающий истины, изъясняется абстрактно, высокопарно и неточно" (Б. Брехт).
11. Непроходимый экваториальный лес.
12. Гепарды быстро бегают.
IV. Найдите в художественной литературе четыре ел суждения, содержащих 5-6 простых суждений, и запит структуру с помощью символов.
V. Выразите в символической форме следующие ел суждения.
1. "Дни стояли мягкие; река долго не замерзала; от ее зеленой воды поднимался пар" (К. Паустовский).
2. "Счастливы сосны и ели, вечно они зеленеют, гибели им не приносят метели, смертью морозы не веют" (Н. А. Некрасов).
3. "Полюбуйся: весна наступает, журавли караваном летят, в ярком золоте день утопает" (И. Никитин).
4. "В этот час джунгли кишели дичью: стада антилоп разбегались при появлении "лендровера", два бородавочника едва  успели выскочить из-под колес; черногрудые аисты величественно восседали на вершинах деревьев" (Д. X. Чейз).
5. "Львы - спокойные животные. Но если ранить льва и преследовать, тут держи ухо востро" (Д. X. Чейз).
6. "Мы не считаем годы человека, пока у него можно  считать что-нибудь другое" (Р. Эмерсон).
7. "Человек редко думает при свете о темноте, в счастье -в довольстве - о страданиях и, наоборот, всегда думает в темноте о свете, в беде - о счастье, в нищете - о достатке" (И. Кант).
8. "Если человек совершает одну и ту же ошибку дважды, он должен поднять руки вверх и признаться либо в беспечности, либо в упрямстве" (Дж. Лоример).
9. "Истинный показатель цивилизации - не уровень богатства и образования, не величина городов, не обилие урожая, а облик человека, воспитываемого страной" (Р. Эмерсон).
10. Если Петр проходил мимо работающих, он тотчас же брался помогать: или пройдет ряда два с косой, или навьет воз, или  срубит дерево, или порубит дров.
29

11. "Никакие житейские блага не будут нам приятны, если мы пользуемся ими одни, не деля их с друзьями" (Э. Роттерќдамский).
12. "Неучтивость - не особый порок, а следствие многих пороќков: пустого тщеславия, отсутствия чувства долга, лености, глуќпости, рассеянности, высокомерия, зависти" (Ж. Лабрюйер). Выќражает ли эта формула a ^ ( b ? (c ^ d ^ e ^ f ^ k ^ m ^ n) структуру приведенного высказывания?


ГЛАВА II ПОНЯТИЕ
ј 1. ПОНЯТИЕ КАК ФОРМА МЫШЛЕНИЯ
Свойства отдельных предметов или явлений люди отражают с помощью форм эмпирического познания - ощущений, восприятий, представлений. Например, в конкретной, единичной дыне мы ощущаем ее свойства - продолговатая, гладкая, сладкая, ароматная. Совокупность этих и других свойств дает нам восприятие (конкретный образ единичного предмета) данной дыни, при этом мы отражаем как ее существенные свойства, так и несущественные. Восприятие есть целостное отражение внешнего материального предмета, непосредственно воздействующего на органы чувств. В понятии же отражаются существенные признаки предметов. Что является признаком?
Признаки - это то, в чем предметы сходны друг с другом или отличны друг от друга. Признаками являются свойства и отношения. Предметы могут быть тождественными по своим свойствам (например, сахар и мед сладкие), но могут и отличаться ими (мед сладкий, а полынь горькая).
Признаки бывают существенные и несущественные. В понятии отражается совокупность существенных признаков, т.е. таких, каждый из которых, взятый отдельно, необходим, а все вместе взятые достаточны, чтобы с их помощью можно было отличить (выделить) данный предмет от всех остальных и обобщить однородные предметы в класс.
Понятие - это форма мышления, в которой отражаются существенные признаки одноэлементного класса или класса однородных предметов.
31

В языке понятия выражаются посредством слов или словосочеќтаний (групп слов). Например, "ягода", "строение", "добросовеќстный человек", "полезное человеку растение". Существуют слоќва-омонимы, имеющие различное значение, выражающие различные понятия, но одинаково звучащие (например, слово "коса" в смысле девичья коса, или как орудие труда, или как песчаная отмель). В суждении "Миру - мир!" - два значения у слова "мир". Ученики пятого класса на уроке по логике для слова "ключ" приќвели 7 различных значений, а для слова "сеть" - более 10 значеќний. Учащиеся же десятого класса, изучающие логику, для слова "сеть" приводили 50, 60, 70 и более значений (некоторые из них нашли до сотни значений). Например, рыболовная сеть, телефонќная сеть, компьютерная сеть, паучья сеть, электрическая сеть, агентурная сеть, сеть связи, волейбольная сеть, электронная сеть, транспортная сеть, информационная сеть, высоковольтная сеть, водопроводная сеть, газопроводная сеть, банковская сеть, торгоќвая сеть, сеть мостов через Москву-реку и многие другие. Это различные понятия, включающие одно и то же слово "сеть".
Существуют слова-синонимы, имеющие одинаковое значеќние, т. е. выражающие одно и то же понятие, но различно звучаќщие (например, око - глаз, враг - недруг, хворь - болезнь и др.). Для понятия "множество" (в смысле много) синонимами являќются: "масса", "тьма", "уйма", "бездна", "пропасть". Наприќмер: "Собралось множество людей; много цветов на лугу;
тьма-тьмущая птиц в небе; масса муравьев..."; "Из комнаты пришлось вымести пропасть мусору и вытереть повсюду пыль" (А. Н. Толстой); "Народу сбежалось бездна, все кричали, все говорили" (Л. Толстой)'.
Основными логическими приемами формирования понятий являются анализ, синтез, сравнение, абстрагирование, обобщение.
Понятие формируется на основе обобщения существенных признаков (т. е. свойств и отношений), присущих ряду однородќных предметов.
______________________________
'Львов М. Р. Словарик синонимов и антонимов М., 1992. Этот словарик -пособие для детей младшего школьного возраста. Он содержит синонимы и антонимы с толкованием значений, оттенков и многозначности слов и преднаќзначается для поисковой, творческой работы учащихся начальных классов.
32

Для выделения существенных признаков необходимо абстрагироваться (отвлечься) от несущественных, которых в любом предмете очень много. Этому помогает сравнение, сопоставление предметов. Для выделения ряда признаков требуется произвести анализ, т. е. мысленно расчленить целый предмет на его составные части, элементы, стороны, отдельные признаки. Обратная операция - синтез (мысленное объединение) частей предмета, отдельных признаков, притом признаков существенных, в единое целое. Мысленному анализу как приему, используемому при образовании понятий, часто предшествует анализ практический, т. е. разложение, расчленение предмета на его составные части. Мысленному синтезу предшествует практический сбор частей предмета в единое целое с учетом правильного взаимного расположения частей при сборке.
Анализ - мысленное расчленение предметов на их составные части, мысленное выделение в них признаков.
Синтез - мысленное соединение в единое целое частей предмета или его признаков, полученных в процессе анализа.
Сравнение - мысленное установление сходства или различия предметов по существенным или несущественным признакам.
Абстрагирование - мысленное выделение одних признаков предмета и отвлечение от других. Часто задача состоит в выделении существенных признаков и в отвлечении от несущественных, второстепенных.
Обобщение - мысленное объединение однородных предметов в некоторый класс.
Перечисленные выше логические приемы используются при формировании понятий как в научной деятельности, так и при овладении знаниями в процессе обучения (в школе, вузе и других учебных заведениях).
Содержание и объем понятия
Всякое понятие имеет содержание и объем. Содержанием понятия называется совокупность существенных признаков одноэлементного класса или класса однородных предметов, отраженных в этом понятии. Содержанием понятия "квадрат" является совокупность двух сщественных признаков: "быть прямоугольником" и "иметь равные стороны".
33


Объемом понятия называют совокупность (класс) предмеќтов, которая мыслится в понятии. Объективно, т. е. вне сознаќния человека, существуют различные предметы, например, школьники. Под объемом понятия "школьник" подразумеваетќся множество всех школьников, которые существуют сейчас, суќществовали ранее и будут существовать в будущем. Класс (или множество) состоит из отдельных объектов, которые называќются его элементами. В зависимости от их числа множества делятся на конечные и бесконечные. Например, множество стоќлиц государств конечно, а множество натуральных чисел бескоќнечно. Множество (класс) А называется подмножеством (подќклассом) множества (класса) В, если каждый элемент А является элементом В. Такое отношение между подмножеством А и множеством В называется отношением включения класса А в класс В и записывается так: А ?. В. Читается: класс А входит в класс В. Это отношение вида и рода (например, класс "стол" входит в класс "мебель").
Отношение принадлежности элемента а классу А записываќется так: а ? А. Читается: элемент а принадлежит классу А. Например, а - "Нева" и А - "река".
Классы А и В являются тождественными (совпадающими), если А ? В и В ? А, что записывается как А ? В.
Закон обратного отношения между объемами и содержаниями понятий
В этом законе речь идет о понятиях, находящихся в родоќвидовых отношениях. Объем одного понятия может входить в объем другого понятия и составлять при этом лишь его часть. Например, объем понятия "хищная рыба" целиком входит в объќем другого, более широкого по объему понятия "рыба" (составќляет часть объема понятия "рыба"). При этом содержание перќвого понятия оказывается шире, богаче (содержит больше приќзнаков), чем содержание второго. На основе обобщения такого рода примеров можно сформулировать следующий закон: чем шире объем понятия, тем уже его содержание, и наоборот. Этот закон называется законом обратнох-о отношения между объеќмами и содержаниями понятий. Он указывает на то, что чем
34

меньше информации о предметах, заключенной в понятии, тем шире класс предметов и неопределеннее его состав (например, "водопад"), и наоборот, чем больше информации в понятии (например, "крупный водопад" или "крупный водопад в Канаде"), тем уже и определеннее круг его предметов, или даже мыслится только один предмет.
ј 2. Отношения между понятиями
Предметы мира находятся друг с другом во взаимосвязи и взаимообусловленности. Поэтому и понятия, отражающие эти предметы, также находятся в определенных отношениях. Далекие друг от друга по своему содержанию понятия, не имеющие общих признаков, называются несравнимыми (например, "поэма" и "колодец"; "невоспитанность" и "радуга"), остальные понятия называются сравнимыми.
Сравнимые понятия делятся по объему на совместимые (объемы этих понятий совпадают полностью или частично) и несовместимые (их объемы не имеют общих элементов).
Типы совместимости:
равнозначность (тождество), перекрещивание,
подчинение (отношение рода и вида)
Отношения между понятиями изображают с помощью круговых схем (кругов Эйлера)', где каждый круг обозначает объем понятия. Кругом изображается и единичное понятие.
Равнозначными, или тождественными, называются понятия, которые, различаясь содержанием, имеют равные объемы. В них мыслится или одноэлементный класс, или один и тот же класс предметов, состоящий более чем из одного элемента. Примеры равнозначных понятий: 1) "река Нил" и "самая длинная река в мире"; 2) "автор романа "Красное и черное", "автор романа "Пармская обитель"; 3) "равносторонний прямоугольник": " квадрат"; "равноугольный ромб". Объемы тождественных понятий  изображаются кругами, полностью совпадающими.
_______________________________
'Эйлер Леонард (1707-1781) - крупный швейцарский математик, физик и астроном, очень долго работал в России.
35


Понятия, объемы которых совпадают частично, т. е. содерќжат общие элементы, находятся в отношении перекрещивания. Примерами их являются следующие пары: "горожанин" и "садовод"; "студент" и "нумизмат"; "спортсмен" и "учащийся педагоќгического колледжа". Они изображаются пересекающимися круќгами (рис. 3). В заштрихованной части двух кругов мыслятся учащиеся педагогического колледжа, являющиеся спортсменаќми или (что одно и то же) спортсмены, являющиеся учащимися педагогического колледжа, в левой части круга А мыслятся учаќщиеся педагогического колледжа, не являющиеся спортсменами. В правой части круга В мыслятся спортсмены, которые не являќются учащимися педагогического колледжа.
Отношение подчинения (субординации) характеризуется тем, что объем одного понятия целиком включается (входит) в объем другого понятия, но не исчерпывает его. Это отношение вида и рода; А - подчиняющее понятие ("цветок"), В - подчиќненное понятие ("чайная роза") (рис. 3).
Типы несовместимости: соподчинение, 
противоположность, противоречие

Соподчинение (координация) - это отношение между объемаќми двух или нескольких понятий, исключающих, друг друга, но приќнадлежащих некоторому более общему (родовому) понятию (наќпример, "пианино", "скрипка", "виолончель" принадлежат объему понятия "музыкальный инструмент"). Они изображаются отдельќными неперекрещивающимися кругами внутри более обширного круга (рис. 3). Это виды одного и того же рода.
В отношении противоположности (контрарности) нахоќдятся объемы таких двух понятий, которые являются видами одного и того же рода, и притом одно из них содержит какие-то признаки, а другое эти признаки не только отрицает, но и заменяќет их другими, исключающими (т. е. противоположными признаќками). Слова, выражающие противоположные понятия, являютќся антонимами. Антонимы широко используются в обучении. Примеры противоположных понятий: "великан" - "карлик"; "беќлые туфли" - "черные туфли". Объемы последних двух понятий
36
37


разделены объемом некоторого третьего понятия, куда, наприќмер, входит понятие "коричневые туфли".
В отношении противоречия (контрадикторности) находятќся такие два понятия, которые являются видами одного и того же рода, и при этом одно понятие указывает на некоторые признаки, а другое эти признаки отрицает, исключает, не заменяя их никакиќми другими признаками. Если одно понятие обозначить А (наприќмер, "глубокое озеро"), то другое понятие, находящееся с ним в отношении противоречия, следует обозначить не-А (т. е. "неглуќбокое озеро"). Круг Эйлера, выражающий объем таких понятий, делится на две части (А и не-А), и между ними не существует третьего понятия. Например, товар может быть либо дорогой, либо недорогой; комната бывает светлой или несветлой; животное -позвоночным или беспозвоночным и т. д. Понятие А является поќложительным, а понятие не-А - отрицательным. Понятия А и не-А также являются антонимами. 
Задачи. Определить отношения между данными понятиями и изобразить эти отношения кругами Эйлера.
1. Игрушка, заводная игрушка, кукла, заводной автомобиль, пистолет
 
Рис. 4
38

2. Стихийное бедствие, землетрясение, явление при ды, наводнение, гроза
 
Рис.5
ј 3. ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПОНЯТИЙ
Определение (дефиниция) (от лат. definitio- определение) понятия - логическая операция раскрытия содержания понятия или значения термина.
С помощью определения понятий мы в явной форме раскрываем содержание понятия и тем самым отличаем круг определяемых предметов от других предметов.
Примеры: "Информатика - наука, предметом которой являются процессы и системы получения, хранения, передачи, распространения, использования и преобразования информации" (1); "Правильной дробью называется простая дробь, числитель которой меньше знаменателя" (2).
Давая такие определения, мы отличаем науку информатику от других наук, а правильные дроби от всех других дробей, например, неправильных или десятичных.
39

Приведем еще несколько определений понятий, взятых из школьных учебников, которые принадлежат к двум различным видам определений (реальным и номинальным). "Зоология - это наука о животных, об их разнообразии, строении, поведении, разќмножении, развитии, происхождении, а также о значении в приќроде и жизни человека" (3); "Слово зоология происходит от двух греческих слов: зоон - животное и логос - слово, учение, науќка" (4) (Зоология. Учебник для 6-7 классов средней школы. М., 1979. С. 5). "Число, которое показывает, во сколько раз уменьќшены (увеличены) настоящие расстояния на чертеже, называќется масштабом" (5) (Учебник по природоведению для 2 класќса. М., 1977.С. 121).
Понятие, содержание которого надо раскрыть, называется опќределяемым понятием (definiendит, сокращенно Dfd), а то поќнятие, посредством которого оно определяется, называется опреќделяющим понятием (definiепсе, сокращенно Dfп), Правильќное определение устанавливает между ними отношение равенќства (эквивалентности).
Определения делятся на явные и неявные. В явных определеќниях даны определяемое понятие и определяющее, объемы коќторых равны, т. е. Dfd = Dfп. К их числу относится самый распространенный способ определения через ближайший род и видовое отличие, где формулируются существенные признаки определяемого понятия. Например: "Барометр - прибор для изќмерения атмосферного давления"; "Треугольник - многоугольќник с тремя сторонами"; "Гротеск - способ сатирического изоќбражения жизни, отличающийся резким преувеличением, сочеќтанием реального и фантастического".
Признак, указывающий на тот круг предметов, из числа коќторых нужно выделить определяемое множество предметов, наќзывается родовым признаком, или родом. В приведенных выше примерах это "прибор", "многоугольник", "способ сатирическоќго изображения жизни". Признаки, при помощи которых выделяќется определяемое множество предметов из числа предметов, соответствующих родовому понятию, называется видовым отличием (их может быть один или несколько).
Разновидностью определения через род и видовое отличие явќляется генетическое определение, в котором указывается способ
40


образования только данного предмета. Например: "Кислотами называются сложные вещества, образующиеся из кислотных остатков и атомов водорода, способных замещаться атомами металлов или обмениваться на них"; "Коррозия металлов - это окислительно-восстановительный процесс, образующийся в результате окисления атомов металла". Много генетических определений в математике, к их числу относятся такие, как "цилиндр вращения", "конус вращения".
Определения через ближайший род и видовое отличие и генетические определения входят в класс реальных определений, ибо они определяют само понятие, например, "информатика", "треугольник", "кислота" и др. К явным относятся и номинальные определения. Последние дают определение термина, который обозначает понятие, или вводят знаки, заменяющие понятие (обычно в свой состав они включают слово "называется". Они часто встречаются в математике. Например: "Конус называется круговым, если основание его - круг"; "Прямая, соединяющая вершину конуса и центр основания, называется осью конуса". Номинальными определениями, вводящими знаки, являются следующие: "g-ускорение свободно падающего тела", "т - масса тела", "знак ? обозначает строгую дизъюнкцию" и т. п. В приведенных выше примерах определения (1), (3) - реальные, а определения (2), (4) и (5) - номинальные.
Чтобы определение было правильным, надо соблюдать следующие правила.                              
Правила явного определения. 
Ошибки, возможные в определении
1. Определение должно быть соразмерным, т. е. объём определяющего понятия должен быть равен объему определяемого понятия. Dfd. = Dfп,.
Это правило часто нарушается, в результате чего в определении возникают логические ошибки. Типы этих логических ошибок:
а. Широкое определение, когда определяющее понятие по об ему шире, чем определяемое понятие Dfd < Dfп. Такая ошибка содержится в следующих определениях: "Гравитация - это взаимодействие двух материальных тел"; "Костер - источник тепла".
41

 

Понятие "окружность" неправильно определяется так: "Это фиќгура, которая описывается движущимся концом отрезка, когда другой его конец закреплен, или фигура, которая образована двиќжущимся концом циркуля". С помощью этого определения нельзя отличить понятие "окружность" от понятия "дуга", так как не указано, что окружность - это кривая замкнутая линия.
Приведем пример из истории философии. Древнегреческий философ Платон дал такое определение понятия "человек":
"Человек - это двуногое животное без перьев". На лекцию Плаќтона в Академию другой философ Диоген с целью доказать лоќгическую ошибку Платона в определении понятия принес ощиќпанного петуха и выпустил его в аудиторию со словами: "Вот человек Платона". Утверждают, что Платон признал свою ошибќку и уточнил первоначальное определение: "Человек - это двуќногое животное без перьев с широкими ногтями".
б. Узкое определение, когда определяющее понятие по объеќму уже, чем определяемое понятие. Dfd > Dfп. Например: "Верќшина - самая высокая часть холма", однако и у горы есть вершиќна. Другое: "Совесть - это осознание человеком ответственноќсти перед самим собой за свои действия и поступки" (а перед обществом?).
42

в. Определение в одном отношении широкое, в другом - узкое. Например: "Ящик - тара для хранения овощей". С одной стороны, это широкое определение, так как тарой для хранения овощей может быть мешок и контейнер и т. д., с другой стороны, это узкое определение, так как ящик пригоден для хранения и цемента, и песка, а не только овощей.
2. Определение не должно содержать круга. Круг возникает тогда, когда определяемое понятие и определяющее понятие выражаются одно через другое. В определении "Вращение есть движение вокруг своей оси" будет допущен круг, если до этого понятие "ось" было определено через понятие "вращение" ("Ось - это прямая, вокруг которой происходит вращение".
Круг возникает и тогда, когда определяемое понятие характеризуется через него же, но лишь выражено иными словами, или когда определяемое понятие включается в определяющее понятие в качестве его части. Такие определения носят название тавтологий. Например: "Смешное - это то, что вызывает смех"; "Сверхпроводник - вещество, обнаруживающее явление сверхпроводимости"; "Количество - характеристика предмета с его количественной стороны".
Логически некорректным является употребление таких, например, тавтологий, как "масляное масло", "трудоемкий труд", "порученное поручение", "прогрессирующий прогресс", "заданная задача", "изобрету изобретение", "поиграем в игру", "памятный сувенир", "подытожим итоги", "старый старик" и др. Иногда можно встретить выражения типа "Закон есть закон", "Жизнь есть жизнь" и т.д., которые представляют собой прием усиления, а не сообщения в предикате какой-то информации о субъекте, так как субъект и предикат тождественны. Такие выражения не претендуют на определение соответствующего понятия: "закон", "жизнь" или др.
3. Определение должно быть четким, ясным. Это правило означает, что смысл и объем понятий, входящих в Dfn должен быть ясным и определенным. Определения понятий должны быть свободными от двусмысленности; не допускается подмена их метафорами, сравнениями и т. д.
Не являются правильными определениями следуют суждения: "Лень - мать всех пороков"; "Природа - это наука,
43

способствующая пониманию вопросов, относящихся к духовной истине" (Р. Эмерсон); "Упрямство - порок ума"; "Такт - это разум сердца" (К. Гуцков); "Неблагодарность - род слабости" (И. В. Гете). Эти истинные суждения представляют собой интересные метафоры, поучительные афоризмы, которыми мы пользуемся при передаче информации, но они не являются опреќделениями понятий.
Неявные определения
В отличие от явных определений, имеющих структуру Dfd= Dfn, в неявных определениях на место Dfп просто подставляется конќтекст, или набор аксиом, или описание способа построения опредеќляемого объекта. Выделяют, по крайней мере, три вида.
Контекстуальное определение позволяет выяснить содержаќние незнакомого слова, выражающего понятие, через контекст, не прибегая к словарю для перевода (если текст на иностранном языќке) или к толковому словарю (если текст дан на родном языке). Так, контекст помогает выяснить, что "заткнуть за пояс" означает "превзойти кого-либо": "Стукнуло ребяткам десять лет, отдала их мать в науку: скоро они научились грамоте и боярских и купечесќких детей за пояс заткнули - никто лучше их не сумеет ни проќчесть, ни написать, ни ответу дать" (А. Афанасьев); "Стареешь ты, Фишка. - Старею? - удивился тот и хвастливо сказал: - Я еще молодого за пояс заткну!" (Г. Марков).
Понятие "золотая середина" - образ поведения, при котором избегают крайностей, рискованных решений, - отражено в следуќющих контекстах: "Все б - в крайностях бродить уму, а середиќна золотая все не давалася ему!" (А. Блок); "Кареты разъехаќлись. Мать даже всплакнула: - Всегда вы умудряетесь довоќдить страсти до критических крайностей. Ах, Фике, как хорошо знать золотую середину..." (В. Пикуль).
При изучении синонимов "пища", "продовольствие", "еда", "питание", "корм" (для животных) предлагаются пословицы:
"Хлеб - всему голова" и "Грибы не сыть, а как с ними быть?". Затем учащимся младших классов дается такое задание:
"Попытайтесь догадаться, что в старину означало слово "сыть"?
44

И дети должны с помощью контекста определить смысл требуемого слова "сыть"'.
Индуктивные определения - такие, в которых определяемый термин используется в выражении понятия, которое ему приписывается в качестве его смысла. Примером индуктивного определения является определение понятия "натуральное число" с использованием самого термина "натуральное число":
1.1- натуральное число.
2. Если п -натуральное число, то п + 1 - натуральное число.
3. Никаких натуральных чисел, кроме указанных в пунктах 1 и 2, нет.
С помощью этого индуктивного определения получается натуральный ряд чисел: 1, 2, 3,4... Таков алгоритм построения ряда натуральных чисел.
Определение через аксиомы
В современной математике и в математической логике широко применяется так называемый аксиоматический метод. Приведем пример2. Пусть дана система каких-то элементов (обозначаемых х, у, z...), и между ними установлено отношение, выражаемое термином "предшествует". Не определяя ни самих объектов, ни отношения "предшествует", мы высказываем них следующие утверждения (аксиомы):
1. Никакой объект не предшествует сам себе.
2. Если х предшествует y, а у предшествует z, то x предшествует z.
Так с помощью двух аксиом определены системы объектов вида "x предшествует у". Например, пусть объектами х, являются люди, а отношение между х и у представляет собой "х старше у".Тогда выполняются утверждения 1 и 2. Если объекты х, у,z - действительные числа, а отношение "х предшествует у" представляет собой "х меньше у", то утверждения 1 и 2 также выполняются. Утверждения (т. е. аксиомы) 1 и 2 определяют системы объектов с одним отношением.
____________________________ 
'Львов М.Р. Словарик синонимов и антонимов. М., 1992. С. 28. 
2См : Новиков П.С. Элементы математической логики. М., 1973.
45

Использование определений понятий в процессе обучения
Определение через род и видовое отличие и номинальное опќределение широко используются в процессе обучения. Привеќдем ряд примеров, взятых из школьных учебников. К определеќниям через ближайший род и видовое отличие можно отнести следующие: "Высшая нервная деятельность - это совокупность множества взаимосвязанных нервных процессов, протекающих в коре головного мозга"; "Наследственностью называют общее свойство всех организмов сохранять и передавать признаки строќения и функций от предков к потомству". В учебниках по неорќганической химии содержится много номинальных определений понятий, например: "Удержание углем и другими твердыми веќществами на своей поверхности частиц газа или растворенного вещества называется адсорбцией". В учебниках физики меньќше реальных определений через род и видовое отличие и больќше номинальных, например: "Температуру, при которой вещестќво плавится, называют температурой плавления вещества". В учебниках физики для 7 класса даны номинальные определеќния следующим понятиям: "теплопередача", "температура отверќдевания (или кристаллизации)", "удельная теплота плавления", "исќпарение", "конденсация", "температура кипения", "удельная теплота парообразования", "сила тока", "электрическая сила" и многим другим. Имеются там и реальные определения. В учебќниках географии, наоборот, преимущественное место занимают реальные определения через род и видовое отличие. Например: "Минерал - природное образование (тело), однородное по химиќческому составу и физическим свойствам". Много определений в учебниках математики, русского языка, истории, литературы. Опќределение понятий - один из важных и распространенных спосоќбов передачи информации в концентрированном виде.
Учитель, овладевая методикой преподавания своего предмета, должен в первую очередь организовать работу с основными, опорными понятиями и законами, уметь выделить главное в обуќчении. Повышению теоретического уровня преподавания споќсобствует четкое выделение основных понятий.
46

В преподавании, должна проводиться целенаправленная работа по формированию основных и опорных понятий: надо не только отрабатывать признаки понятий, но и органично увязывать их содержание с современностью, с практикой, в противном случае может возникнуть формализм в знаниях учащихся.
Четкое определение понятия "культура" поможет устранить недостаток в знаниях учащихся, состоящий в том, что они редко относят развитие орудий труда, техники к достижениям культуры, ограничивая свои представления памятниками зодчества, скульптуры, книгопечатания, прикладного искусства, т. е. недостаточно глубоко изучают достижения материальной культуры. Соответственно двум основным видам производства - материального и духовного - культуру принято делить на материальную и духовную, поэтому учителя должны более четко раскрывать содержание понятий "материальная культура" и "духовная культура" и на их базе формировать более широкое понятие "культура".
В целом перед учителями стоят такие задачи: добиваться от учащихся усвоения основных понятий курса, выработки цельной системы раскрытия важнейших понятий школьных предметов, поэтапного расширения их объема и усложнения их структуры. Таков путь усвоения основных, опорных понятий, изучаемых в школьных курсах.
Приемы, сходные с определением понятий
Всем понятиям определение дать невозможно (к тому же этом нет необходимости), поэтому в науке и в процессе обучения используются другие способы введения понятий - приёмы, сходные с определением: описание, характеристика, разъяснение посредством примера и др.
Описание состоит в перечислении внешних черт предмета с целью нестрогого отличения его от сходных с ним предметов. Описание дает чувственно-наглядный образ предмета, который человек может составить с помощью творческого или воспроизводящего представления. Описание включает как существенные, так и несущественные признаки. Приведем возможное описан картины Рафаэля Санти "Сикстинская мадонна": "Мадонна с сыном на руках, легко ступая по облакам, несет его людям. В ее лице -
47

предвидение неизбежной гибели сына и в то же время готовќность принести его в жертву во имя блага человечества. Взгляд младенца не по-детски серьезен. Сикстинская мадонна - олиќцетворение тревоги и скорби. Ее образ обладает большой нравќственной силой".
Описания широко применяются в различных жанрах художестќвенной литературы (например, описание Л. Н. Толстым внешности Анны Карениной, описание Н. В. Гоголем внешнего облика Плюшќкина, Собакевича и других литературных героев, описание Стефаќном Цвейгом облика Оноре Бальзака, облика его отца и других людей, описание пейзажей, деревьев, птиц и т. д.), в исторической литературе (описание Куликовской битвы, описание обликов военаќчальников, монархов и других личностей); в специальной техничесќкой литературе приводятся описания внешнего вида машин, в том числе ЭВМ, описания конструкций различных предметов (наприќмер, замков, электрохолодильников, электронагревательных прибоќров и др.). Часто даются описания растений, животных, полезных ископаемых.
При розыске преступников дается описание их внешности, и в первую очередь особых примет, чтобы люди могли их опозќнать и сообщить об их месте нахождения.
Характеристика дает перечисление лишь некоторых внутренќних существенных свойств человека, явления, предмета, а не опиќсание его внешнего вида. Иногда она дается путем указания одќного признака. К. Маркс называл Аристотеля "величайшим мысќлителем древности", а Луначарский характеризовал Клима Самгина (героя романа М. Горького) как "микроскопическую индивиќдуальность на больших каблуках самомнения". К. Д. Ушинский писал: "Леность - это отвращение человека от усилий".
В книге рекордов Гиннеса (1988 г.) даны такие характеристиќки: "Сергей Бубка (СССР). Первый прыгун с шестом, преодолевќший шестиметровый рубеж"; "Сэр Эдмунд Хиллари (Новая Зеќландия). Его выдающееся достижение заключается в том, что он первым покорил Эверест"; "Самая дорогая картина "Подсолнуќхи", одна из серии 7 картин Винсента ван Гога, была продана на аукционе Кристи 30 марта 1987 г. в Лондоне за 22 500 000 ф. ст."'.
_____________________________
'Книга рекордов Гиннеса (1988). М., 1989. С. 6, 87.
48

Характеристика литературных героев дается путем перечисления их деловых качеств, моральных, общественно-политических взглядов, а также соответствующих действий, черт характера и темперамента, целей, которые они ставят перед собой. Характеристика этих персонажей позволяет четко, метко подметить типичные черты того или иного собирательного образа.
Велика роль труда в жизни человека. Необходимый для существования человеческого общества, он не менее важен для становления самой личности, ибо формирует такие качества как самостоятельность, инициативность, деловитость, твердость характера. Известный русский педагог К. Д. Ушинский дал труду такую характеристику: "Без личного труда человек не может идти вперед; не может оставаться на одном месте, но должен идти назад. Тело, сердце и ум человека требуют труда, и это требование так настоятельно, что если, почему бы то ни было, у человека не окажется своего личного труда в жизни, тогда он теряет настоящую дорогу и перед ним открываются две другие, обе одинаково гибельные: дорога неутолимого недовольства жизнью, мрачной апатии и бездонной скуки или дорога добровольного незаметного самоуничтожения, п которой человек быстро спускается до детских прихотей ил" скотских наслаждений. На той и на другой - дороге смерть овладевает человеком заживо, потому что труд - личный, свободный труд - и есть жизнь"'.
Часто применяется сочетание описания и характеристики. Оно используется при изучении химии, биологии, географии, истории и других наук. Например: "Нефть - маслянистая жидкость, легче воды, темного цвета, с резким запахом. Главное свойство нефти - горючесть. При сгорании нефть дает больше тепла, чем каменный уголь. Нефть залегает глубоко в земле". Этот прием часто используется и в художественной литературе.
Разъяснение посредством примера используется тогда, когда легче привести пример или примеры, иллюстрирующие данное понятие, чем дать его строгое определение через род и видовое отличие.
___________________________
1Ушинский К. Д. Собр. соч. М.- Л., 1948. Т 2. С 339-340.                                                       49

Объяснение понятия "животный мир пустыни" происходит путем перечисления видов ее обитателей: верблюд, антилопа-джейран, черепаха, ящерица варан, кулан и др. Понятие "полезное ископаемое" объясняется перечислением видов (приќмеров): нефть, каменный уголь, металлы и др. Разъяснение поќсредством примера используется и в средней школе, и в начальной.
В учебнике "Природоведение" для 2 класса этот прием испольќзован так: "Солнце, небо, облака, земля, камни, дождь, снег - это неживая природа. Растения, животные, человек - это живая приќрода. Помни, что животные - это и птицы, и звери, и насекомые, и рыбы, и ящерицы, и змеи, и черепахи, и лягушки, и черви"'. Вмеќсто определения понятий "неживая природа", "живая природа" и "животное" использован прием разъяснения путем примера.
Разновидностью этого приема являются остенсивные определения, к которым часто прибегают при обучении иностранќному языку, когда называют и показывают предмет (или картинќку с его изображением). Так же иногда поступают при разъяснеќнии непонятных слов родного языка.
Другим приемом, заменяющим определение понятий, являќется сравнение - установление сходства сопоставляемых предќметов. "Река - это поистине вечно длящийся карнавал, и всякий месяц она может похвалиться новыми красками" (Р. Эмерсон). "Якорь уже вышел из воды, он висит на цепи, как огромный морќской краб" (Т. Тэсс). К сравнению прибегают как на уровне наќучного познания, так и на уровне художественного отображения действительности. В. А. Сухомлинский использовал сравнение мозга ребенка с цветком розы: "Мы, учителя, имеем дело с саќмым нежным, самым тонким, самым чутким, что есть в прироќде, - с мозгом ребенка. Когда думаешь о детском мозге, предќставляешь нежный цветок розы, на котором дрожит капелька росы. Какая осторожность и нежность нужны для того, чтобы, сорвав цветок, не уронить каплю. Вот такая же осторожность нужна и нам каждую минуту: ведь мы прикасаемся к тончайше-
__________________________
'Клепинина 3. А. Природоведение. 2 класс. М., 1977. С. 5.
50

му и нежнейшему в природе - к мыслящей материи растущего организма'".
В науке сравнение позволяет выяснить сходства и различия сопоставляемых предметов. В учебнике по биологии приводятся такие сравнения: "Тело медузы студенистое, похожее на зонтик", "Почки - небольшие парные органы, имеющие форму бобов"; "Цветок гороха напоминает сидящего мотылька"; "Завязи пестиков шиповника скрыты в разросшемся цветоложе, похожем на бокал". Во всех приведенных сравнениях общим признаком (основанием сравнения) является форма.
Сравнение на уровне художественного отображения действительности позволяет подметить общее, сходное в двух предметах и в яркой форме, образно выразить это сходство. М. Горький использует такое сравнение: "Грубость - такое же уродство, как горб".
Художественные сравнения часто включают в свой состав слова: "как", "как будто", "словно" и др.
Приведем три сравнения людей с животными, которыми пользуется Агата Кристи при характеристике героев в детективном романе "Десять негритят": "Филипп... двигался легко и бесшумно, как ягуар. И вообще во всем его облике было что-то от ягуара. Красивого хищника - вот кого он напоминал"; "Судья... обвёл глазами собравшихся и, вытянув шею, как разъяренная черепаха, сказал: "Я думаю, настало время нам поделиться друг с другом своими сведениями"; "Прикрытые складчатыми, как у ящера, веками глаза остановились на его лице".
В. Набоков в рассказе "Весна в Фиальте" использует такие интересные сравнения: "...Елки молча торговали своими голубоватыми пирогами"; "...Кто-то, спасаясь, падая, хрустя, хохоча с запышкой, влез на сугроб, побежал, охнул сугроб, произвел ампутацию валенка"; "...Точно женская любовь была родниковой водой, содержащей целебные соли, которой она из своего ковшика охотно поила всякого, только напомни".
Артур Конан Доил в одном предложении использует сразу три приема, заменяющие определение (приводит описание, характеристику и ряд сравнений): "Стоит мне и теперь закрыть глаза, Мари
____________________________
'Сухомлинский В. А. О воспитании. М., 1975. С. 87.
51

встает передо мной: щеки смуглые, как лепестки мускатной розы; взгляд карих глаз нежен и в то же время смел; волосы черные, как смоль, будят волнение в крови и в стихи просятся; а фигурка -точно молодая березка на ветру".
Различение - установление отличия данного предмета от сходных с ним предметов: "Быть моряком - это не только проќфессия. Это страсть, призвание, это клятва в верности морю". "Человек бесхарактерный - это не человек, а неодушевленный предмет" (Н. С. де Шамфор).
ј 4. Деление понятий. Классификация
Если с помощью определения понятия раскрывается его соќдержание, то с помощью деления - его объем.
Деление понятия - это логическая операция, позволяющая с помощью избранного основания деления (признака, по котороќму осуществляется деление) распределить объем делимого поќнятия (множество) на ряд членов деления (подмножеств). При делении понятия объем делимого (родового) понятия раскрываќется путем перечисления его видов. Например, делимое (родоќвое) понятие "инертный газ" делится на следующие члены деќления (виды): "гелий", "неон", "аргон", "криптон", "ксенон", "радон". В зависимости от цели, практических потребностей одно понятие можно разделить по различным основаниям делеќния (например, по функционированию во времени вулканы деќлятся на действующие, уснувшие и потухшие; по форме - на центральные и трещинные).
Правила деления понятий
Правильное деление понятия предполагает соблюдение опќределенных правил:
1. Деление должно быть соразмерным, т. е. сумма объеќмов видовых понятий должна быть равна объему (делимого) родового понятия. Например: "Материки в современную геолоќгическую эпоху делятся на Евразию, Африку, Австралию, Сеќверную Америку, Южную Америку и Антарктиду". Если ряд члеќнов деления исчисляется десятками, то для соблюдения правила
52

соразмерности после перечисления некоторых членов деления пишут "и др.", "и т. п. " или "и т. д.": "Личные документы - это заявления, автобиографии, расписки, доверенности, завещания, удостоверения, паспорта, свидетельства и др."
Нарушение этого правила ведет к ошибкам двух видов:
а) неполное деление, когда перечисляются не все виды данного родового понятия. Ошибочными будут такие деления: "Энергия делится на механическую и химическую" (здесь нет, например, указания на электрическую энергию, атомную энергию). "Арифметические действия делятся на сложение, вычитание, умножение, деление, возведение в степень" (не указано "извлечение корня");
б) деление с лишними членами. Примером такого ошибочного деления служит: "Углы делятся на прямые, тупые, острые и накрест лежащие". Здесь лишний член ("накрест лежащие углы").
2. Деление должно производится только по одному основанию. В противном случае произойдет перекрещивание объемов понятий, выражающих члены деления. Правильные деления: "Рефлексы делятся на условные и безусловные"; "Семенные растения делятся на голосемянные и покрытосемянные" Неправильное деление: "Растения делятся на съедобные и несъедобные, однолетние и многолетние", т. к. здесь не одно, а два основания деления.
3. Члены деления должны исключать друг друга, т. е. не должны иметь общих элементов (пересекаться). Например: "Основные компоненты ЭВМ делятся на: процессор, память, устройства ввода - вывода".
Это правило тесно связано с предыдущим, так как если деление осуществляется не по одному основанию, то члены деления не будут исключать друг друга. Примеры ошибочных делений: "Часы делятся на наручные, настенные, башенные, настольные, золотые, анодированные, песочные"; "Птицы делятся на перелетные, зимующие и хищные". В этих примерах члены деления не исключают друг друга. Это следствие допущение ошибки смешения различных оснований деления.
53

4. Деление должно быть непрерывным, т. е. нельзя делать скачки в делении. Например, нельзя делить члены предложения на подлежащее, сказуемое и второстепенные члены, а надо снаќчала разделить на главные и второстепенные, а уже потом главќные члены предложения делить на подлежащее и сказуемое.
Будет допущена ошибка, если мы разделим удобрения на орќганические, азотные, фосфорные и калийные. Следует сначала разделить удобрения на органические и минеральные, а затем уже минеральные удобрения разделить на азотные, фосфорные и калийные.
Виды деления: по видообразующему признаку 
и дихотомическое деление
Приведенные примеры деления понятия иллюстрировали деление по видообразующему признаку, когда основанием деления служит признак, по которому образуются видовые поќнятия. Примеры деления по видообразующему признаку: "Ядерќные взрывы бывают в космосе, воздушными, наземными, подќводными, подземными" (в зависимости от вида среды, где проќизошел взрыв); "Водоемы делятся на пресные и соленые".
Другим видом деления понятия является дихотомическое (двучленное) деление, или дихотомия.
Дихотомия (от греч. dichotomiа - сечение на две части). Объем цедимого понятия делится на два противоречащих понятия (А и не-А). Например: "Внимание делится на произвольное и непроизќвольное"; "Животные делятся на позвоночных и беспозвоночных";
"Почвы делятся на черноземные и нечерноземные"; "Грибы деќлятся на съедобные и несъедобные". Иногда понятие не-А снова целится на В и не-В, затем не-В делится на С и не-С и т. д. Схема и пример дихотомического деления даны на рис. 6, 7.
Дихотомическое деление удобно: оно всегда соразмерно, члеќны деления исключают другу друга, деление производится только по одному основанию. Однако дихотомия применима не всегда. Например, нельзя делить науки на точные и неточные, а художеќственные произведения на хорошие и нехорошие, ибо четко укаќзать критерий в этих случаях весьма трудно: это понятия с "разќмытым" объемом.
54


 
Рис. 6							Рис. 7
 
Отважная и талантливая американская исследовательница Дайан Фосси, 13 лет наблюдавшая за особенностями жизни горилл, букќвально вписавшись в их сообщество, приводит пример дихотоќмического деления понятия "гнездо горилл": "Нам удалось увиќдеть несколько гнезд горилл - наземных и древесных. Наземное гнездо не что иное, как обычная для наземных млекопитающих лежка, устланная заломанными ветками кустарника и травы. Зато древесное гнездо - заметное издалека сооружение на высоте 3-5 метров на крупных ветвях у ствола дерева"'.
Операция деления понятия применяется тогда, когда надо усќтановить, из каких видов состоит родовое понятие. От деления следует отличать мысленное расчленение целого на части. Наќпример, "Год делится на январь, февраль, март, ..., декабрь";
"Дом делится (расчленяется) на комнаты, коридоры, крышу, крыльцо"; "Обед состоял из трех блюд" и др. Части целого не являются видами рода, т. е. делимого понятия. Мы не можем сказать: "Комната есть дом", а можем сказать: "Комната есть часть дома".
Прием расчленения целого на части широко используется в обучении. Он применяется тогда, когда надо показать, из каких
_________________________
' Фосси Д. Гориллы в тумане // Пер. с англ. М. 1990. С. 13 . (В 1985 г. в лесу Карисоке Д. Фосси погибла от руки убийцы-браконьера).
55


частей (отделов, членов) состоит предмет. Приведем примеры из учебника по анатомии и физиологии. Понятие "скелет человека" позволяет четко проиллюстрировать прием расчленения целого на части. "В скелете человека различаются следующие части: скеќлет головы, туловища и конечностей".
Примеры мысленного расчленения целого на части из области ботаники: "Строение цветка ржи: цветочная чешуя, тычинки, рыльќце, завязь"; "Строение клетки кожицы лука: ядро, цитоплазма, обоќлочка, вакуоли". Этот прием широко применяется и в начальной школе. В учебнике "Природоведение" (2 класс) читаем: "Части растения: корень, стебель, лист, цветок, плод с семенами".
Классификация
Классификация является разновидностью деления понятия, представляет собой вид последовательного деления и образует развернутую систему, в которой каждый ее член (вид) делится на подвиды и т. д. Классификация сохраняется весьма длительќное время, если она имеет научный характер. Например, постоќянно уточняется и дополняется классификация элементарных частиц. От обычного деления классификация отличается относиќтельно устойчивым характером. Вот три примера классификаќции: "В организме животных и человека существуют четыре групќпы тканей: покровная, соединительная, мышечная и нервная. Организм высших растений построен из пяти основных типов ткаќней: образовательной, покровной, основной, механической и проќводящей"; "Простейшие подразделяются на четыре группы (класќса): жгутиковые, корненожки, споровики, инфузории"'.
Чтобы классификация была правильной, необходимо выполќнять все правила операции деления.
Существуют классификация по видообразующему признаќку и дихотомическая классификация. Вышеприведенные три примера представляют классификацию по видообразующему приќзнаку. "Зеркала классифицируются на плоские и сферические; сферические зеркала классифицируются на вогнутые и выпуклые" - приќмер дихотомической классификации.
____________________
'Веселое Е. А. Общая биология М., 1964. С. 30, 37.
56

Очень важен выбор основания классификации. Разные основания дают различные классификации одного и того же поќнятия, например, понятия "рефлекс"'.
Классификация может производиться по существенным признакам (естественная) и по несущественным признакам (вспомогательная) .
Естественная классификация - это распределение предмеќтов по группам (классам) на основании их существенных приќзнаков. Зная, к какой группе принадлежит предмет, мы можем судить о его свойствах. Д. И. Менделеев, расположив химичесќкие элементы в зависимости от их атомного веса, вскрыл закоќномерности в их свойствах, создав Периодическую систему элементов, позволившую предсказать свойства не открытых еще химических элементов.
Естественная классификация животных охватывает до 1,5 млн. видов, а классификация растений включает около 500 тыс. Однако каждая классификация относительна, приблизительна, ибо сущеќствуют переходные формы. Иногда переходная форма составляет самостоятельную группу (вид). Например, при классификации наук возникают такие переходные формы, как биохимия, геохимия, фиќзическая химия, космическая медицина, астрофизика и др. Переќходные случаи мы встретим и при классификации частей речи.
Использование естественных классификаций в школах и педагогических средних и высших учебных заведениях
В ходе изучения любого учебного предмета учащимся прихоќдится иметь дело с классификацией. Проанализируем некоторые из естественных классификаций, имеющихся в русском языке, в котором различаются следующие части речи: самостоятельные, служебные и междометия. Далее классифицируются самостоятельќные части речи - это имя существительное, имя прилагательное, имя числительное, глагол, наречие, местоимение. Классификация
_________________________________
1См. Леонтьева Н. Н., Маринова К. В.. Каплун Э. Г. Анатомия и физиология детского организма М., 1976. С. 83 - 84.
57

служебных частей речи такая: предлоги, союзы, частицы, модальќные слова. Отдельную группу составляют междометия. Итак, класќсификация включает 11 видов частей речи. В учебнике по русскоќму языку, кроме этих видов, предусматриваются и переходные случаи. Границы между отдельными разрядами слов очень подвиќжны: при изучении отдельных частей речи могут возникнуть разќличные случаи перехода из одной части речи в другую. Хорошим средством наглядного представления классификации являются дреќвовидные графы (или деревья).
Примерами естественных классификаций, используемых при обучении, могут быть следующие: классификация зон растительќности, защитных окрасок животных, групп крови, типов воздушќных масс и климатических поясов на территории России; геохроќнологическая таблица эр (кайнозойская, мезозойская и др.) и пеќриодов в каждой эре; видов и жанров искусства; типов ЭВМ;
классификация природных зон (тундра, тайга, лесостепь и др.);
классификация направлений в литературе конца XIX - начала XX в.; классификация систем нумераций; классификация нераќвенств, видов плоских фигур, сферических тел (в математике);
классификация отраслей педагогики и методов обучения; классиќфикация видов умозаключений, суждений, понятий, гипотез, споќсобов опровержения (в логике) и многие другие.
Ни один учебный предмет не может обойтись без соответствуќющих классификаций. При этом как учителя, так и учащиеся должќны знать общие правила, соблюдение которых поможет избеќжать ошибок в конкретных классификациях.
Вспомогательная классификация служит для более легќкого отыскания предмета (или термина), поэтому осуществляќется на основании их несущественных признаков. Они не позволяют судить о свойствах предметов (например, список фаќмилий, расположенных по алфавиту, алфавитный каталог книг, журнальных статей). Примерами вспомогательных классифиќкаций являются: предметные или предметно-именные указаќтели в словарях, справочниках, учебниках и т. д.; справочники лекарственных препаратов, расположенные в алфавитном поќрядке; алфавитный список наиболее употребительных названий ярких звезд.
58

ј 5. ОГРАНИЧЕНИЕ И ОБОБЩЕНИЕ ПОНЯТИЙ
Ограничение - логическая операция перехода от родового понятия к видовому (например, "поэт", "великий поэт", "велиќкий английский поэт", "великий английский поэт Джордж Ноэл Гордон Байрон"). При ограничении мы переходим от понятия с большим объемом к понятию с меньшим объемом. Пределом ограничения является единичное понятие (в данном примере это "великий английский поэт Джордж Ноэл Гордон Байрон").
Обобщение - логическая операция, обратная ограничению, когда осуществляется переход от видового понятия к родовому путем отбрасывания от первого его видообразующего признака или признаков. Пример обобщения: "Опера П. И. Чайковского "Евгений Онегин", "опера П. И. Чайковского", "опера русского композитора XIX в.", "опера русского композитора", "опера", "произведение музыкального искусства", "произведение искусќства". При обобщении мы переходим от понятия с меньшим объќемом к понятию с большим объемом. Обобщение применяется во всех определениях понятий, которые даются через род и виќдовое отличие. Пределом обобщения являются категории (фиќлософские, общенаучные, категории конкретных наук). С помоќщью кругов Эйлера (см. ј 2. Отношения между понятиями) изобразим графически обобщение и ограничение понятий.
Обобщение и ограничение понятий схематически можно изоќбразить так:
 
 
Рис. 8							Рис. 9

При обобщении отбрасываются признаки, при этом содержаќние уменьшается, а объем увеличивается. При ограничении, наќоборот, к родовому понятию А добавляются все новые и новые видовые признаки (а, b, с и т. д.), поэтому объем уменьшается, а содержание увеличивается.
Произведем обобщение и ограничение понятий: "волк" и "река" (второе понятие обобщали и ограничивали учащиеся деќсятого класса педагогического колледжа на уроке логики).
В педучилищах, педколледжах логическая операция обобщения понятия применяется буквально во всех случаях, когда даются те или иные определения через род и видовое отличие. Например: "Имя существительное - это часть речи..."; "Натрий - это химический элемент" или лучше (через ближайший род) "Натрий-это металл..."
Приведем примеры из русского языка. Ограничением поняќтия "предложение" будут следующие понятия: "простое предќложение", "односоставное предложение", "односоставное предќложение с главным членом сказуемым", "безличное предложеќние". На этом примере видна некоторая взаимосвязь операции ограничения с операцией классификации понятия "предложение".
                                        ВОЛК
Обобщение	Ограничение
1. Хищное млекопитающее семейства собачьих (Сатйае)	1. Североамериканский капот (Саnis latrans)
2. Хищное млекопитающее	2. Североамериканский кайот, обитающий в североамериканских прериях
3. Млекопитающее	3. Североамериканский кайот, живущий в настоящее время в североамериканских прериях
4. Позвоночное животное	

5. Животное	

б. Организм	


60

                                          РЕКА
Ограничение	Обобщение
1. Река в Африке	1. Большой пресный проточный водоем
2. Река в Африке, впадающая в Средиќземное море	2. Пресный проточный водоем
3. Большая река в Африке, впадающая в Средиземное море	3. Пресный водоем
4. Большая река в Египте	4. Водоем
5. Река Нил	


Операции обобщения и ограничения понятий следует отлиќчать от отношений целого к части (и наоборот). Например, неќправильно обобщать понятие "городская улица" до понятия "гоќрод" или ограничивать понятие "педагогический институт" до понятия "факультет педагогического института", так как в обоќих случаях речь идет не об отношении рода и вида, а об отношеќнии части и целого.
Задачи к теме "Понятие"
I. Определите содержание, объем, подклассы объема и элеќменты объема в следующих понятиях (кавычки опущены); спутќник Юпитера, закон Бойля - Мариотта, дед Мороз, океан, парад планет Солнечной системы в 1982 г., экватор, ненастье, Джек Лонќдон, К. Э. Циолковский, невменяемость, отдаленное место.
II. Определить отношения между следующими понятиями:
1. Законченная повесть, незаконченная повесть.
2. Строение, дом, деревянный дом, беседка, недостроенное строение.
61

3. Трусливый человек, нетрусливый человек.
4. Карлик, великан.
5. Университет, биологический факультет.
6. Кошка. Хвост.
7. Мать, дочь, бабушка, внучка, сестра.
8. Населенный пункт, город, город на Днепре, столица, город Украины.
9. Спутник планеты, естественный спутник, спутник Земли, Луна, спутник Юпитера, Марс.
10. Пожар, причина пожара, взрыв атомной бомбы, поджог, молния.
Ш. Подобрать понятия, отношения между которыми изображаются кругами Эйлера так:
 
IV. Тождественны ли следующие понятия? Изобразите их объќемы с помощью кругов Эйлера.
1. Крокодил, аллигатор, представитель отряда водных пресмыќкающихся.
2. Русский живописец-передвижник И. Е. Репин (1844-1930);
художник, написавший картину "Бурлаки на Волге"; автор замеќчательных по психологической и социальной характеристике портретов "Протодьякон" (1877) и "Мусоргский" (1881).
V. Найдите в приводимых ниже стихах слова - омографы (от греч. hотоs - одинаковый и grарhо - писать), обозначающие
62

слова, имеющие одинаковый графический облик, но различаюќщиеся значением и ударением.
Кто что делает
Косит косец, а зайчишка косит, 
Трусит трусишка, а ослик трусит.
В лесном замке
На двери замка
Нет замка.
Живет щегол здесь - первый щеголь,
И утром белка
Из белка
Ему сбивает гоголь-моголь.
Треска зазналась
В камзоле Баклажан
Был полон блеска.
На кухне утром он сказал Селедке:
-	Треска зазналась! 
Ишь как много треска
 Изволила поднять на сковородке!'
VI. Дать характеристику (указать вид, состав, правильность) следующих определений:
1. Дентин - особое вещество, покрывающее зубы.
2. Регенерация - процесс восстановления утраченных или поќврежденных частей тела,
3. Пьеса - форма художественного произведения. 
4. Мировоззрение учащегося - система его взглядов на окруќжающий мир.
5. Архаизмы - это слова, вышедшие из употребления вследќствие замены их новыми.
6. Желудок - это орган, обладающий сложным строением.
________________________
'Стихи из книги Козловского Я. "О словах разнообразных- одинаковых, но разных" // Цит. по: Львова С. И. Язык в речевом общении. Книга для учителя. М" 1991. С. 67.
63


7. Фразеология - раздел науки о языке, изучающий смыслоќвые и структурные особенности фразеологических единиц, их типы и функционирование в речи.
8. Такое развитие, при котором насекомое проходит четыре стадии: яйцо - личинка - куколка - взрослое насекомое, назыќвают развитием с полным превращением.
9. Летучие мыши - рукокрылые небольшого размера.
10. Окончание - это изменяемая часть слова, с помощью коќторой образуется определенная грамматическая форма с конкќретным грамматическим значением, выражающая грамматиќческое подчинение данного слова другому слову.
VII. Какие способы введения понятий использованы в привеќденных ниже примерах (сравнение, различение, описание, харакќтеристика, разъяснение посредством примера)?
1. "Долг перед отечеством - святыня человека. От нас, отцов и матерей, от воспитателей, зависит, чтобы каждый наш новый граќжданин дорожил этой святыней, как дорожит честный человек своим добрым именем, достоинством своей семьи" (В. А. Сухомлинский).
2. Мед - это, образно говоря, кусочек солнца на тарелке.
3. "Воспитание без дружбы с ребенком, без духовной общноќсти с ним можно сравнить с блужданием в потемках" (В. А. Суќхомлинский).
4. Декоративные травянистые растения - это календула, львиќный зев, астра, гвоздика и др.
5. "В 90-летнем возрасте Поль С. Брэгг был силен, подвижен, гибок и вынослив, как юноша. Он ежедневно совершал 3-5 км пробежки, много плавал, ходил в горы, играл в теннис, танцевал, совершал длительные пешеходные походы, занимался гантеляќми и гирями, увлекался серфингом - катанием на специальной доске в волнах океанского прибоя. Его рабочий день продолжалќся 12 часов, он не знал болезней и усталости, всегда был полон оптимизма, бодрости и желания помочь людям", - пишет Стив Шенкман'.
_________________________
'См.: Брэгг П. С . Чудо голодания. М., 1989. С. 5.
64

6. "Самый большой чистый самородок. "Приятный незнакоќмец", найденный в Мольагуле, Виктория, Австралия, в 1869 г., весил 69,92 кг чистого золота"'.
7. Поль С. Брэгг умер в 1976 г. в возрасте 95 лет. Во время катания на доске у побережья Флориды его накрыла гигантская волна. Его оплакивали 5 детей, 12 внуков, 14 правнуков и тысячи последователей.
8: Кэтрин Хепберн (США). Ее вклад в киноиндустрию на проќтяжении полувека столь велик, что удостоен четырех Оскаров2.
9. Чаще всего выписываемое лекарство. Больше всего по рецептам продано противоракового средства зонтак, изготовляќемого фирмой "Глаксо Холдинге". В 1986 г. от его продажи во всем мире было получено более 1 млрд. долларов. Зонтак хороќшо продается в Великобритании, на рынке лекарств, продаваеќмых по рецептам, за него было получено 70 млн. ф. ст.3
10. "Самый большой топаз. 21 327 карат. Светло-голубой каќмень "Бразильская принцесса" был огранен из монокристалла весом 334 кг и находится в Американском музее естественной истории, Нью-Йорк, с 10 декабря 1985 г. Камень, оцениваемый в 11 066 350 долларов и имеющий 221 грань, считается самым крупным ограненным камнем в мире"4.
11. Вот цитата из книги одного нашего журналиста: "Когда я впервые увидел токийскую зиму с ее снегопадами в феврале, меня поразили две вещи: розовые цветы на вечнозеленых кусќтах, выглядывающие из сугробов, и первоклассники в черных мундирчиках и коротких штанишках, пробирающиеся снежныќми тропинками в школу. Их шеи были закутаны шарфами, на руках надеты теплые перчатки, но ноги оставались голыми, несмотря на мороз.
В эти зимние дни на улицах часто встречались состоятельќные семьи, одетые, по нашим понятиям, весьма странно - мать в дорогой шубе', отец в английском пальто, а с ними - двое-трое
________________________
'Книга рекордов Гиннеса (1988). М., 1989. 
2Тамже.М., 1989. С. 6. 
3Там же. С. 78. 
4"Там же. С. 80.
65


детей, одетых в кургузые пиджачки и короткие штанишки. Их ноги и носы посинели от холода"'. Так японцы осуществляют закаливание своих детей.
Каким способом, заменяющим определение понятий, воспольќзовался журналист?
VIII. Дать характеристику (указать вид, состав, правильность) следующих делений и классификаций. Указать на ошибки, если они имеются:
1. Второстепенные члены предложения делятся по своему грамќматическому значению на дополнения, определения и обстояќтельства.
2. Клетки бывают шаровидные, дисковидные, призматичесќкие, кубические, веретенообразные и многогранные.
3. Артур Шопенгауэр пишет: "Аристотель (Еth. Niсот, 1, 8) разделил блага человеческой жизни на 3 группы: блага внешние, духовные и телесные"2.
4. В эволюции органического мира выделяются два вида отќбора: естественный и искусственный.
5. Щелочи делят на активные и малоактивные.
6. Растения размножаются семенами, черенками, клубнями, отводками, усами, луковицами, частями корня.
7. Признаки весны: потепление, таяние снега, осадки в виде снега и дождя. Распускание листьев, цветение растений. Появлеќние насекомых, прилет птиц. Люди ведут сев и посадку растений.
8. Струнные музыкальные инструменты (хордофоны) по способу звукоизвлечения делятся на смычковые (например, скрипка, виолончель, гиджак, кемача), щипковые (арфа, гусли, гитара, балалайка), ударные (цимбалы), ударно-клавишные (форќтепиано), щипково-клавишные (клавесины).
9. Основными структурными элементами игры являются:
игровой замысел, сюжет игры или ее содержание, игровые дейќствия, роли, правила.
10. Игрушки делятся на образные, технические, игрушки-забаќвы, маскарадно-елочные, спортивно-моторные, музыкальные и
________________________
'Преображенский К. Как стать японцем. М., 1989. С. 8-9. 
2Шопенгауэр А. Афоризмы житейской мудрости. СПб., 1914. С. 7.
66

озвученные, театральные, дидактические, строительный матеќриал, игрушки-самоделки.
IX. 1. Обобщить и ограничить следующие понятия: кошка, вулкан, город на Урале, выдающийся современный ученый.
2. Правильно ли проведены ограничения? Строение - комната;
строение - беседка; населенный пункт - столица - центр столиќцы - центр современной столицы?
3. Правильно ли проведены обобщения?
а) береза - лиственное дерево - смешанный лес - лес;
б) улица - квартал - поселок городского типа - город - насеќленный пункт.
4. Правильно ли произведены обобщения понятий "верблюд" и "соболь"?
Верблюд - самое выносливое и неприхотливое домашнее, жиќвотное пустыни; выносливое и неприхотливое домашнее животќное пустыни; домашнее животное пустыни; домашнее животное; животное.
Соболь - ценный пушной зверек, пушной зверь, зверь.
5. Правильно ли произведено ограничение понятия "птица"? Степная птица, редкая степная птица, редкая степная птица выќсотой около метра (дрофа).
67

Глава III СУЖДЕНИЕ
ј 1. Общая характеристика суждения
Суждение - форма мышления, в которой что-либо утверждаќется или отрицается о существовании предметов, связях между предќметом и его свойствами или об отношениях между предметами.
Примеры суждений: "Космонавты существуют", "Париж больше Марселя", "Некоторые числа не являются четными". Если то, о чем говорится в суждении, соответствует действительному положению вещей, то суждение истинно. Указанные выше суждеќния являются истинными, так как в них адекватно (верно) отраќжено то, что имеет место в действительности. В противном слуќчае суждение ложно ("Все растения являются съедобными").
Традиционная логика является двузначной, потому что в ней суждение имеет одно из двух значений истинности: оно либо исќтинно, либо ложно. В трехзначных логиках - разновидности мноќгозначных логик - суждение может быть либо истинным, либо ложным, либо неопределенным. Например, суждение "На Марќсе есть жизнь" в настоящее время не является ни истинным, ни ложным, а неопределенным. Многие суждения о будущих единичных событиях являются неопределенными. Об этом пиќсал еще Аристотель, приводя пример такого неопределенного суждения: "Завтра необходимо будет морское сражение"1.
В простом атрибутивном суждении имеются субъект, предиќкат, связка и кванторное слово. В суждении "Некоторые птицы являются хищными" субъектом является понятие "птица", предикаќтом - понятие "хищник", кванторным словом - "некоторые",
_____________________________________
1Аристотель. Об истолковании // Соч.: в 4-х т. М., 1978. т. 2. С. 102.
68


связка выражена словом "являются". В суждении "Ледоколы суќществуют" субъектом является понятие "ледокол", а предикаќтом - понятие существования предмета; он выражен словами "то, что существует".
Субъект атрибутивного суждения - это понятие о предќмете суждения. Субъект суждения обозначается буквой S (от латинского слова subjectum). Предикатом атрибутивного суќждения называется понятие о признаке предмета, о котором говорится в суждении. Предикат обозначается буквой Р (от лат. praedicatum). Связка может быть выражена одним словом (есть, суть, является), или группой слов, или тире, или простым соглаќсованием слов ("Все бабочки суть насекомые", "Рим является столицей Италии", "Некоторые книги не относятся к букинистиќческим"). Перед субъектом суждения иногда стоит кванторќное слово: "все", или "ни один", или "некоторые" и др. Кванторќное слово указывает, относится ли суждение ко всему объему понятия, выражающего субъект, или к его части. Простые сужќдения, о которых шла речь, называются ассерторическими.
Суждение и предложение
Понятия в языке выражаются одним словом или группой слов. Суждения выражаются в виде повествовательных предќложений, которые содержат сообщение, какую-то информацию. Например: "Светит яркое солнце", "Ни один кашалот не являетќся рыбой". По цели высказывания предложения делятся на поќвествовательные, побудительные и вопросительные.
Вопросительные предложения не содержат в своем составе суждения, так как в них ничего не утверждается и не отрицается и они не истинны и не ложны. Например: "Когда ты начнешь раќботать в саду?" или "Эффективен ли этот метод изучения иноќстранного языка?". Если в предложении выражен риторический вопрос, - например: "Кто не хочет счастья?", "Кто из вас не люќбил?" или "Есть ли что-нибудь чудовищнее неблагодарного челоќвека?" (В. Шекспир), или "Есть ли человек, который смотрит в минуту раздумья на реку и не вспоминает о постоянном движеќнии всех вещей?" (Р. Эмерсон), - то в нем содержится суждение,
69



так как налицо утверждение, уверенность, что "Все хотят счаќстья" или "Все люди любят" и т. п.1
Побудительные предложения выражают побуждения собеседќника (читателя или других людей) к совершению действия, выќсказывают совет, просьбу, приказ и т. д. Побудительные предлоќжения не содержат суждения, хотя в них что-то утверждается ("Следите за здоровьем") или отрицается ("Не разводите костры в лесу", "Иди не на каток, а в школу!"). Но предложения, в котоќрых сформулированы воинские команды и приказы, призывы или лозунги, выражают суждения, однако не ассерторические, а модальные2. Например-. "Берегите мир!", "Приготовьтесь к старќту!", "Мой друг! Отчизне посвятим души прекрасные порывы" (А. С. Пушкин). Воспитанники А. С. Макаренко поместили в коќлонии призыв "Не пищать!", т. е. призыв не ныть, не падать дуќхом в трудные периоды жизни. Эти предложения выражают сужќдения, но суждения модальные, включающие в себя модальные слова. Как отмечает А. И. Уемов, выражают суждения и такие побудительные предложения: "Берегите мир!", "Не кури!", "Выќполняй взятые на себя обязательства!"3. "Перед любым приеќмом пищи ешьте салат из сырых овощей или сырые фрукты" и "Не вредите себе перееданием" - эти советы (призывы) знамеќнитого американского ученого Поля Брэгга, взятые из его книги "Чудо голодания", являются суждениями. Является суждением и призыв: "Люди мира! Соединим усилия в решении общечеловеќческих, глобальных проблем!"
Однако ряд логиков считает, что никакие побудительные предќложения не содержат суждения, так как якобы не содержат утверќждения или отрицания и не являются ни истинными, ни ложными.
Односоставные безличные предложения (например: "Знобит", "Подморозило"), назывные предложения (например: "Утро",
__________________________________
1О вопросительных предложениях и роли вопроса в познании будет подќробно сказано в главе VIII.
2Модальные суждения (они подробно рассматриваются в ј 6) включают в свой состав модальные операторы, выраженные словами: возможно, необходиќмо, запрещается, доказано и др. В современной логике императивы и команды рассматриваются в разделе неклассичесной (модальной) логики. В этом смысле они относятся к одному из видов модальных суждений.
3См.: Уемов А. И. Истина и пути ее познания. М" 1975. С. 42-43.
70

 
"Осень") и некоторые виды повествовательных предложений (наќпример: "Он - знаменитый хоккеист", "Атлантический океќан находится от нас далеко") являются суждениями лишь при рассмотрении их в контексте и уточнении: "Кто - он?", "От кого -нас?". Если этого уточнения не сделано, то нельзя установить, является ли данное суждение истинным или ложным.
В некоторых случаях субъект суждения (S) не совпадает с грамќматическим подлежащим, а предикат суждения (P) - с грамматиќческим сказуемым. В примере "Гвоздики - цветы" совпадение поќлное. В примере "Злая собака выбежала мне навстречу" - совпаќдения нет.
ј 2. Простое суждение
Суждения бывают простые и сложные; последние состоят из нескольких простых. Суждение "Некоторые звери делают запаќсы на зиму" - простое, а суждение "Наступила осень, дни стали короче, и перелетные птицы отправились в теплые края" - сложќное, состоящее из трех простых суждений.
Виды простых ассерторических суждений
Это суждения, в которых один субъект и один предикат. Проќстые суждения бывают трех видов:
1. Суждения свойства (атрибутивные).
В них утверждается или отрицается принадлежность предќмету известных свойств, состояний, видов деятельности. Приќмеры: "Мед сладкий", "Шопен не является драматургом". Схеќмы этого вида суждения: "S есть Р" или "S не есть Р".
2. Суждения с отношениями.
В них говорится об отношениях между предметами. Наприќмер: "Всякий протон тяжелее электрона", "Французский писатель Виктор Гюго родился позднее французского писателя Стендаля", "Отцы старше своих детей" и др.
Формула, выражающая суждение с двуместным отношениќем, записывается как aRb или R(a,b), где а и b - имена предмеќтов, а R - имя отношения. В суждении с отношением может что-либо утверждаться или отрицаться не только о двух, но и о
71

трех, четырех или большем числе предметов, например: "Москќва находится между Санкт-Петербургом и Киевом". Такие сужќдения выражаются формулой R (a1, a2, a3, ..., an)
3. Суждения существования (экзистенциальные). В них утверждается или отрицается существование предмеќтов (материальных или идеальных) в действительности. Приќмеры этих суждений: "Существуют атомные электростанции", "Не существует беспричинных явлений".
Категорические суждения и их виды (деление по количеству и качеству)
В традиционной логике все три указанных вида суждений предќставляют собой простые категорические суждения. По качестќву связки ("есть" или "не есть") категорические суждения деќлятся на утвердительные и отрицательные. Суждения "Неќкоторые учителя являются талантливыми воспитателями" и "Все ежи колючие" утвердительные. Суждения "Некоторые книги не являются букинистическими" и "Ни один кролик не является хищным животным" отрицательные. Связка "есть" в утвердительном суждении отражает присущность предмету (предметам) некоторых свойств. Связка "не есть" отражает то, что предмету (предметам) не присуще некоторое свойство.
Некоторые логики считали, что в отрицательных суждениях нет отражения действительности. На самом деле отсутствие определенных признаков также представляет собой действительќный признак, имеющий объективную значимость. В отрицательќном истинном суждении наша мысль разъединяет (разделяет) то, что находится разделенным в объективном мире.
В познании утвердительное суждение имеет в общем случае большее значение, чем отрицательное, ибо важнее раскрыть, каќким признаком обладает предмет, чем то, каким он не обладает, так как любой предмет не обладает очень многими свойствами (например, дельфин не рыба, не насекомое, не растение, не пресмыкающееся и т. д.).
В зависимости от того, обо всем ли классе предметов, о чаќсти этого класса или об одном предмете идет речь в субъекте, суждения делятся на общие, частные и единичные. Например:
72

"Все соболя - ценные пушные звери" и "Все здравомыслящие люди хотят долгой, счастливой и полезной жизни" (П. Брэгг) -общие суждения; "Некоторые животные - водоплавающие" -частное; "Везувий - действующий вулкан" - единичное.
Структура общего суждения: "Все S суть (не суть) P". Едиќничные суждения будут трактоваться как общие, так как их субъќектом является одноэлементный класс.
Среди общих суждений встречаются выделяющие суждеќния, в состав которых входит кванторное слово "только". Приќмеры выделяющих суждений: "Брэгг пил только дистиллированќную воду"; "Смелый человек не боится правды. Ее боится только трус" (А. К. Доил).
Среди общих суждений имеются исключающие суждения, наќпример: "Все металлы при температуре 20№С, за исключением ртути, твердые". К числу исключающих суждений относятся и те, в которых выражены исключения из тех или иных правил русќского или иных языков, правил логики, математики, других наук.
Частные суждения имеют структуру: "Некоторые S суть (не суть) Р". Они делятся на неопределенные и определенќные. Например, "Некоторые ягоды ядовиты" - неопределенное частное суждение. Мы не установили, обладают ли признаком ядовитости все ягоды, но не установили и то, что признаком ядоќвитости не обладают некоторые ягоды. Если мы установили, что "только некоторые S обладают признаком Р", то это будет определенное частное суждение, структура которого: "Только некоторые S суть (не суть) Р". Примеры: "Только некоторые ягоды ядовиты"; "Только некоторые фигуры являются сфериќческими"; "Только некоторые тела легче воды". В определенќных частных суждениях часто применяются кванторные слова:
большинство, меньшинство, немало, не все, многие, почти все, несколько и др.
В единичном суждении субъектом является единичное поняќтие. Единичные суждения имеют структуру: "Это S есть (не есть) Р". Примеры единичных суждений: "Озеро Виктория не находится в США"; "Аристотель - воспитатель Александра Маќкедонского"; "Эрмитаж- один из крупнейших в мире художестќвенных и культурно-исторических музеев".
73

Объединенная классификация простых категорических суждений по количеству и качеству
В каждом суждении имеется количественная и качественная характеристики. Поэтому в логике применяется объединенная классификация суждений по количеству и качеству, на основе которой выделяются следующие четыре типа суждений:
1. А - общеутвердительное суждение. Структура его: "Все S суть Р". Например: "Все люди хотят счастья".
2.I- частноутвердительное суждение. Структура его: "Некоќторые S есть P). Например, "Некоторые уроки стимулируют творческую активность учащихся". Условные обозначения для утвердительных суждений взяты от слова affirmo, или утверќждаю; при этом берутся две первые гласные буквы: А - для обозначения общеутвердительного и I - для обозначения частноутвердительного суждения.
3. Е - общеотрицательное суждение. Его структура: "Ни одно S не есть Р". Пример: "Ни один океан не является пресноводќным".
4. О - частноотрицательное суждение. Структура его: "Некоќторые S не есть Р". Например, "Некоторые спортсмены не являќются чемпионами Олимпийских игр". Условное обозначение для отрицательных суждений взяты от слова nego, или отрицаю.
Распределенность терминов в категорических суждениях
Так как простое категорическое суждение состоит из термиќнов S и Р, которые, являясь понятиями, могут рассматриваться со стороны объема, то любое отношение между S и Р в простых суждениях может быть изображено при помощи круговых схем Эйлера, отражающих отношения между понятиями. В суждениќях термины S и Р могут быть либо распределены, либо не распределены. Термин считается распределенным" если его объќем полностью включается в объем другого термина или полноќстью исключается из него. Термин будет нераспределенным, если
74

его объем частично включается в объем другого термина или частично исключается из него. Проанализируем четыре вида суждений: А, I, Е, О (мы рассматриваем типичные случаи).
Суждение А - общеутвердительное. Его структура: "Все S суть Р". Рассмотрим два случая.
1. В суждении "Все караси - рыбы" субъектом является поќнятие "карась", а предикатом -понятие "рыба". Квантор общноќсти - "все". Субъект распределен, так как речь идет о всех караќсях, т.е. его объем полностью включен в объем предиката. Преќдикат не распределен, так как в нем мыслится только часть рыб, которые совпадают с карасями; речь идет лишь о той части объќема предиката, которая совпадает с объемом субъекта.
Распределенность терминов в суждениях можно иллюстрироќвать с помощью круговых схем Эйлера. На рис. 10 изображено соотношение S и Р в суждении А. Заштрихованная часть круга на рисунках 10-15 характеризует распределенность (или нераспределенность) терминов.
 
Рис.10					                Рис. 11
Если объем Р больше (шире) объема S, то Р - не распределен. 
2. В суждении "Все квадраты - равносторонние прямоугольќники" термины такие: S - "квадрат", Р - "равносторонний пряќмоугольник" и квантор общности - "все". В этом суждении S распределен и Р распределен, ибо их объемы полностью совпаќдают (рис. 11).
75


Если S равен по объему Р, то Р распределен. Это бывает в определениях и в выделяющих общих суждениях1.
Суждение I - частноутвердителъное. Его структура: "Неќкоторые S суть Р". Рассмотрим два случая.
1. В суждении "Некоторые подростки - филателисты" терќмины такие: S - "подросток", Р - "филателист", квантор существования - "некоторые". Соотношение S и Р изображено на рис. 12. Субъект не распределен, так как в нем мыслится только часть подростков, т. е. объем субъекта лишь частично включается в объем предиката. Предикат тоже не распредеќлен, так как он также лишь частично включен в объем субъекта (только некоторые филателисты являются подростками).
 
 

Рис. 12			                                Рис. 13

Если понятия S и Р перекрещиваются, то Р не распределен. 
2. В суждении "Некоторые писатели - драматурги" термины такие: S- "писатель", Р - "драматург" и квантор существования -"некоторые". Субъект не распределен, так как в нем мыслится тольќко часть писателей, т. е. объем субъекта лишь частично включаетќся в объем предиката. Предикат распределен, ибо объем предикаќта полностью входит в объем субъекта (рис. 13). Таким образом,
___________________________________
1В учебниках ряда авторов (например, Кириллов В. И., Старченко А. А. Логика. М., 1987. С. 71) второй случай назван исключением. В учебнике Горского Д. П., Логика. (М., 1963. С. 109-110) этот второй случай совсем не рассматривается. Авторы некоторых учебных пособий по логике иначе трактуют распределенность терминов в суждениях А и I.
76

Р распределен, если объем Р меньше объема S, что бывает в частќных выделяющих суждениях.
Суждение Е - общеотрицательное. Его структура: "Ни одно S не суть Р. Например: "Ни один лев не есть травоядное животќное". В нем термины такие: S- "лев", Р- "травоядное животќное" и кванторное слово - "ни один". Здесь объем субъекта полќностью исключается из объема предиката, и наоборот. Поэтому и S, и Р распределены (рис. 14).
 

Рис. 14				Рис. 15

Суждение О - частноотрицатеяьное. Его структура: "Некоќторые S не суть Р". Например: "Некоторые учащиеся не являютќся спортсменами". В нем такие термины: S - "учащийся", Р -"спортсмен" и квантор существования - "некоторые". Субъект не распределен, так как мыслится лишь часть учащихся, а преќдикат распределен, ибо в нем мыслятся все спортсмены, ни один из которых не включен в ту часть учащихся, которая мыслится в субъекте (рис. 15).
Итак, S распределен в общих суждениях и не распредеќлен в частных; Р всегда распределен в отрицательных суќждениях, в утвердительных же он распределен тогда, коќгда по объему Р ?= S.
Распределенность терминов в категорических суждениях можќно выразить в виде схемы (рис. 16), где знаком "+" выражена распределенность термина, а знаком "-" его нераспределенность. В ней же дана объединенная информация о простых суждениях.
77


Рис. 16 


Без знания правил распределенности терминов в категоричеќских суждениях отпадает один из способов проверки, правильно ли построен категорический силлогизм или сделано непосредќственное умозаключение.
ј 3. СЛОЖНОЕ СУЖДЕНИЕ И ЕГО ВИДЫ. 
ИСЧИСЛЕНИЕ ВЫСКАЗЫВАНИЙ
СЛОЖНЫЕ СУЖДЕНИЯ ОБРАЗУЮТСЯ ИЗ ПРОСТЫХ СУЖДЕНИЙ С ПОМОЩЬЮ ЛОГИЧЕСКИХ СВЯЗОК: КОНЪЮНКЦИИ, ДИЗЪЮНКЦИИ, ИМПЛИКАЦИИ, ЭКВИВАЛЕНЦИИ И ОТРИЦАНИЯ. ТАБЛИЦЫ ИСТИННОСТИ ЭТИХ ЛОГИЧЕСКИХ СВЯЗОК СЛЕДУЮЩИЕ:


а	b	a^b
	a? b	a ? b	а?b	а?b
И	И	И	И	Л	И	И
И	Л	Л	И	И	Л	Л
Л	И	Л	И	И	И	Л
Л	Л	Л	Л	Л	И	И

а	a
И	Л
Л	И



Буквы а, b - переменные, обозначающие суждения; буква "И" обозначает истину, а "Л" - ложь.
Таблицу истинности для конъюнкции (а ? b) можно разъясќнить на следующем примере. Учителю дали короткую характеќристику, состоящую из двух простых суждений: "Он является хорошим педагогом (а) и учится заочно (b)". Она будет истинна в том и только в том случае, если суждения а и b оба истинны. Это и отражено в первой строке. Если же о ложно, или b ложно, или и а, и b ложны, то вся конъюнкция обращается в ложь, т. е. учителю была дана ложная характеристика.
Суждение "Увеличение рентабельности достигается или путем повышения производительности труда (а), или путем снижения
79

себестоимости продукции (b)" - пример нестрогой дизъюнкции. Дизъюнкция называется нестрогой, если члены дизъюнкции не исключают друг друга. Высказывание или формула с такой дизъќюнкцией истинна в том случае, когда истинно хотя бы одно из двух суждений (первые три строки таблицы), и ложна, когда оба суждения ложны.
Строгая дизъюнкция (а ? b ) - та, в которой члены дизъюнкќции исключают друг друга. Ее можно разъяснить на примере:
"Я поеду на Юг на поезде (а) или полечу туда на самолете (b)". Я не могу одновременно ехать на поезде и лететь на самолете. Строгая дизъюнкция истинна тогда, когда лишь одно из двух проќстых суждений истинно, и только одно.
Таблицу для импликации (а > b) можно разъяснить на таком примере: "Если по проводнику пропустить электрический ток (а), то проводник нагреется (b)1. Импликация истинна всегда, кроме одного случая, когда первое суждение истинно, а второе - ложно. Действительно, не может быть, чтобы по проводнику пропустиќли электрический ток, т. е. суждение (а) было истинным, а проќводник не нагрелся, т. е. чтобы суждение (b) было ложным.
В таблице эквиваленция (a ? b) характеризуется так: а ? b истинно в тех и только в тех случаях, когда и а, и b либо оба истинны, либо оба ложны.
Отрицание суждения а (т. е. a) характеризуется так: если а истинно, то его отрицание ложно, и если а - ложно, то . a - истинно.
Если в формулу входят три переменные, то таблица истинности для этой формулы, включающая все возможные комбинации истинности или ложности ее переменных, будет состоять из 23 = 8 строк; при четырех переменных в таблице будет 24 = 16 строк; при пяти переменных в таблице имеем 25 = 32 строки; при n переменных 2n строк.
Алгоритм распределения значений И и Л для переменных (например, для четырех переменных а, b, с, d) таков: (см. таблицу на стр. 81);
_______________________________
1Мы отвлекаемся здесь от различия между импликацией логики высказываний и содержательным союзом "если..., то".

80


Имеем 24 = 16 строк.  В столбце для а сначала пишем 8 раз "И" и 8 раз "Л". В столбце для  b сначала пишем 4 раза "И" и 4 раза "Л", затем повторяем и т. д.
Тождественно-истинной формулой называется формуќла, которая при любых комбинациях значений для входяќщих в нее переменных приниќмает значение "истина". Тожќдественно-ложная формула -та, которая (соответственно) принимает только значение "ложь". Выполнимая формула может принимать значения как "истина", так и "ложь".



а	b	с	d
и	и	и	и
и	и	и	л
и	и	л	и
и	и	л	л
и	л	и	и
и	л	и	л
и	л	л	и
и	л	л	л
л	и	и	и
л	и	и	л
л	и	л	и
л	и	л	л
л	л	и	и
л	л	и	л
л	л	л	и
л	л	л	л

Приведем доказательство тождественной истинности форќмулы:

а	b	с	 
 
 
b ^ c	a > (b ^ c).	( V   )
(a > (b ^ c)) ^ ( V  ) 
((a > (b ^ c)) ^ ( V  )) >   
и	и	и	л	л	л	и	и	л	л	и
и	и	л	л	л	и	л	л	и	л	и
и	л	и	л	и	л	л	л	и	л	и
и	л	л	л	и	и	л	л	и	л	и
л	и	и	и	л	л	и	и	л	л	и
л	и	л	и	л	и	л	и	и	и	и
л	л	и	и	и	л	л	и	и	и	и
л	л	л	и	и	и	л	и	и	и	и

81


Так как в последней колонке имеем одни истины, то формула является тождественно-истинной, или законом логики (или, как иногда ее называют, тавтологией).
Итак, конъюнкция (а ^ b) истинна тогда, когда оба проќстых суждения истинны. Строгая дизъюнкция (а ? b) истинќна тогда, когда только одно простое суждение истинно. Нестроќгая дизъюнкция (а V b ) истинна тогда, когда хотя бы одно проќстое суждение истинно. Импликация (а > b) истинна во всех случаях, кроме одного: когда а - истнно, b - ложно. Эквиваленция (а   b) истинна тогда, когда оба суждения истинны или оба ложны. Отрицание ( ) истины дает ложь, и наоборот. 
Способы отрицания суждений
Два суждения называются отрицающими или противоречаќщими друг другу, если одно из них истинно, а другое ложно (т. е. не могут быть одновременно истинными и одновременно ложќными).
Отрицающим являются следующие пары суждений:





1. А - О. "Все S суть Р" и "Некоторые S не суть Р".
2. Е -1. "Ни одно S не суть Р" и "Некотоќрое S суть Р".
3. "Это S суть Р" и "Это S не суть Р".

Oперацию отрицания в виде образования нового суждения из данного следует отличать от отрицания, входящего в состав отриќцательных суждений. Существует два вида отрицания: внутренќнее и внешнее. Внутреннее - указывает на несоответствие преќдиката субъекту (связка выражена словами: "не суть", "не есть", "не является"). Например: "Некоторые люди не имеют высшеќго образования". Внешнее отрицание означает отрицание всего суждения. Например: "Неверно, что в Москве протекает река Нева".
82

Отрицание сложных суждении
Чтобы получить отрицание сложных суждений, имеющих в своќем составе лишь операции конъюнкции и дизъюнкции, необходимо поменять знаки операций друг на друга (т. е. конъюнкцию на дизъќюнкцию и наоборот) и над буквами, выражающими элементарные высказывания, написать знак отрицания, а если он уже есть, то отбросить его.
Имеем:
Эти четыре формулы называются законами де Моргана. Приќменив их, получим:
Если в сложном суждении имеется импликация, то ее необхоќдимо заменить на тождественную формулу без импликации (с дизъќюнкцией), а именно:
затем по общему методу находить противоречащее суждение. Например: "Если я буду иметь свободное время (а), то буду вяќзать (b) или посмотрю телевизор (с)". Формула этого сложного суждения:
Противоречащее суждение будет:



83


Оно читается так: "У меня будет свободное время, но я не буду вязать и не буду смотреть телевизор".
Исчисление высказываний
I. Символы исчисления высказываний состоят из знаков трех категорий:
1. а, b, с,d, е,f... и те же буквы с индексами а1 ,а2 ,... Эти символы называются переменными высказываниями, или проќпозициональными переменными. С помощью этих символов записываются повествовательные предложения, выражающие суждения (высказывания).
2. Символы, обозначающие логические термины:-, ^,   , ?, ? ?. Эти символы выражают следующие логические операции (логические связки): отрицание ("не"), конъюнкция ("и"), нестрогая дизъюнкция (нестрогое "или"), строгая дизъюнкция (строгое "или"), импликация ("если..., то") эквиваленция ("если и только если, то..."). Подробнее об этих логических терминах см. на с. 26-27 этого учебника.
3. Скобки: ( ).
Иных символов, кроме указанных, исчисление высказываний не имеет.
II. Определение формулы (или правильно построенной формулы - ППФ).
1. Переменное высказывание есть формула (а, b, с ...).
2. Если А и В есть ППФ, то   , (А^В), (А В), (A ? В), (А?B) и (А?В) есть ППФ. (Здесь буквы А, В, С... не являќются символами исчисления высказываний. Они представляют собой только условные сокращенные обозначения формул).
Ничто иное не является формулой (ППФ).
Так, не являются формулами: (а ^ b ; а-b; ^ а;  а?b; а ^ b ; а   b . Первое из этих слов содержит незакрытую скобку. Второе и третье слова никак не могут быть построены на осноќвании пункта 2. Четвертое слово не является формулой потому, что хотя а и b - формулы, но соединение формул связкой ? всегда сопровождается заключением в скобки; то же саќмое можно сказать и о двух последних словах.
84

Существуют правила опускания скобок. При этом исходят из того, что связка  связывает сильнее, чем все остальные; связка ^ сильнее, чем ?. В силу этих правил формулу (а ^ b)   c будем писать в виде а ^ b v с. Формулу (а   b) ? (с ^ d ) будем писать в виде а v b?с ^ d.
Однако не всякая формула может быть записана без употќребления скобок. Например, в формулах а ? (b ? с), а ^ (b?с) исключение скобок невозможно.
Для моделирования с помощью ЭВМ текстов естественного языка, включающих отрицание, возможно записать некоторые выражения на языке алгебры логики (А, В, С, D - высказывания, "+" - знак нестрогой дизъюнкции, "•" - знак конъюнкции, "-" -знак отрицания.


____________________________________________

'См.: Новиков П. С. Элементы математической логики. М., 1973. С. 68-71. 
2См.: Ледли Р. Программирование и использование цифровых вычислительќных машин.//Пер. с англ. М., 1966. С. 55. Ледли Р. пользуется иной символикой,
чем в нашей книге.
85


ј 4. Выражение логических связок (логических постоянных) в естественном языке
В мышлении мы оперируем не только простыми, но и сложныќми суждениями, образуемыми из простых посредством логичесќких связок (или операций) - конъюнкции, дизъюнкции, импликаќции, эквиваленции, отрицания, которые также называются логическими константами, или логическими постоянными. Проаналиќзируем, каким образом перечисленные логические связки выраќжаются в естественном (русском) языке.
Конъюнкция (знак "^") выражается союзами: "и", "а", "но", "да", "хотя", "который", "зато", "однако", "не только..., но и" и др. В логике высказываний знак "?"соединяет простые высказывания, образуя из них сложные. В естественном языке союз "и" и друќгие слова, соответствующие конъюнкции, могут соединять сущеќствительные, глаголы, наречия, прилагательные и иные части речи. Например: "Дети пели и смеялись" (а ^ b) ; "Интересная и краќсиво оформленная книга лежит на столе". Последнее высказыќвание нельзя разбить на два простых, соединенных конъюнкцией:
"Интересная книга лежит на столе" и "Красиво оформленная книга лежит на столе", так как создается впечатление, что на столе лежат две книги, а не одна.
В логике высказываний действует закон коммутативности конъќюнкции (а ^ b) = ( b^а). В естественном русском языке такого закона нет, так как действует фактор времени. Там, где учитываќется последовательность во времени, употребление союза "и" некоммутативно. Поэтому не будут эквивалентными, например, таќкие два высказывания: 1) "Джейн вышла замуж, и у нее родился ребенок" и 2) "У Джейн родился ребенок, и она вышла замуж".
В естественном языке конъюнкция может быть выражена не только словами, но и знаками препинания: запятой, точкой с заќпятой, тире. Например: "Сверкнула молния, загремел гром, поќшел дождь".
О выражении конъюнкции средствами естественного языка пишет С. Клини в книге "Математическая логика". В разделе "Анализ рассуждений" он приводит (не исчерпывающий) список выражений естественного языка, которые могут быть заменены
86

символами "^" (или "&"). Формула А ^ В в естественном языке может выражаться так:
                                                                                  
"Не только А, но и В                              Как А, так и В.
В, хотя и А.                                             А вместе с В.
В, несмотря на А                                     А, в то время как В"'.

Придумать примеры на все эти структуры предоставляем читателю.
В естественном (русском) языке дизъюнкция (обозначенќная а   b и  а ? b) выражается союзами: "или", "либо", "то ли..., то ли" и др. Например: "Вечером я пойду в кино или в библиоќтеку"; "Это животное принадлежит либо к позвоночным, либо к беспозвоночным"; "Сочинение будет то ли по произведениям Л. Н. Толстого, то ли по произведениям Ф. М. Достоевского".
В логике высказываний различается нестрогая дизъюнкция, например: "Я подарю ей цветы или книги" (а   b) и строгая дизъќюнкция, например: "Данный студент находится в институте или дома" (а ? b). В нестрогой дизъюнкции члены дизъюнкции не исключают друг друга, а в строгой - исключают. Для обоих виќдов дизъюнкции действует закон коммутативности:

в естественном языке эта эквивалентность сохраняется. Например, суждение "Я куплю масло или хлеб" эквивалентно суждению "Я куплю хлеб или масло".
С. Клини показывает, какими разнообразными способами моќгут быть выражены в естественном языке импликация (А   В) и эквиваленция (А~В)2. (Буквами А и В обозначены переменные высказывания).
Приведем структуры и соответствующие им примеры, иллюстрирующие разнообразные способы выражения импликаќции А   В (где А - антецедент, а В - консеквент):
1. Если А. то В. Если пойдет дождь, то экскурсия в лес не состоится.
2. Коль скоро А, то В. Коль скоро приближается буря, то медузы приплывают к берегу моря.

_______________________________
'Клини С. Математическая логика. М., 1973. С. 81. 
2Клини С. Математическая логика. М., 1973. С. 81.
87


3. В случае А имеет место В.
В случае, когда наступает инфляция, имеет место снижение жизненного уровня трудящихся.
4. Для В достаточно А.
Для того чтобы металл расплавить, достаточно его нагреть до температуры плавления.
5. Для А необходимо В.
Для сохранения мира на Земле необходимо увеличить усиќлия всех государств в борьбе за мир.
6. А (материально) влечет В.
Овладение искусством общения влечет улучшение межличноќстных отношений.
7. А, только если В.
Ваши коммуникации будут успешнее, только если вы займете позицию: "У меня все в порядке - у тебя все в порядке"'.
8. В, если А.
Мы поедем отдыхать в санаторий, если у нас будет путевка.
Приведем структуры и соответствующие им примеры разнообќразных способов выражения эквиваленции:
1. А, если и только если В.
Посевная пройдет успешно, если и только если вовремя буќдут отремонтированы сельскохозяйственные машины.
2. Если А, то В, и обратно.
"Если вы твердо уверены, что ваши аргументы убедительнее, но ваш коллега, стоящий на той же ступеньке служебной лестниќцы, не хочет этого замечать, то избегайте призывать на помощь вашего начальника"2, и обратно.
3. А, если В, и В, если А.
Всякое число является четным, если оно делится на 2, и чиќсло делится на 2, если оно является четным.
4. Для А необходимо и достаточно В. Для того, чтобы число без остатка делилось на 5, необходиќмо и достаточно, чтобы его последняя цифра была 0 или 5.
5. А тогда и только тогда, когда В.

_____________________________
'Шмидт Р. Искусство общения // Пер. с нем. М., 1992. С. 59. 
Tам же. С. 48.
88


B коллективе возникает хороший психологический климат тогда и только тогда, когда будут однозначно определены задаќчи, ответственность и компетенция каждого сотрудника'.
Из приведенных выше схем и соответствующих им высказываќний с конкретным разнообразным содержанием становится ясно, насколько многогранны в естественном языке (в частности, русќском) средства выражения импликации и эквиваленции и других логических связок (логических терминов). Это можно сказать и о других естественных языках2.
Импликация (а ? 6) не совсем соответствует по смыслу союќзу "если..., то" естественного языка, так как в ней может отсутствоќвать содержательная связь между суждениями а и b. В логике высказываний законом является формула: (а ? b) = (a   b) Но в естественном языке дело обстоит иначе. Иногда союз "если..., то" выражает не импликацию, а конъюнкцию. Например: "Если вчера было пасмурно, то сегодня ярко светит солнце". Это сложное сужќдение выражается формулой а^b.
В логике, кроме логических связок, для выражения общих и чаќстных суждений используется квантор общности и квантор сущеќствования. Запись с квантором общности  хР(x) обычно читаетќся так: "Все х (из некоторой области объектов) обладают свойстќвом Р", а запись с квантором существования  хР(х} читается так: "Существуют такие х (в данной области), которые обладают свойством Р", Например,  х (х > 100) читается так: "Существуют такие х, которые больше 100", где под х подразумевают числа. В русском языке квантор общности выражается словами: "все", "всяќкий", "каждый", "ни один" и др. Квантор существования выражаќется словами: "некоторые", "существуют", "большинство", "меньќшинство", "только некоторые", "иногда", "тот, который", "не все", "многие", "немало", "немногие", "много", "почти все" и др.
С. Клини пишет о том, что, переводя выражения обычного языќка с помощью табличных пропозициональных связок, мы лишаемќся некоторых оттенков смысла, но зато выигрываем в точности.
Контрфактическими называют условные высказывания, выраженные в сослагательном наклонении. Например: "Если бы

____________________________
'Шмидт Р. Искусство общения // Пер. с нем. М., 1992. С. 48. 
2B качестве самостоятельного задания рекомендуем рассмотреть выражеќние логических связок в каком-либо другом языке или показать это на произвеќдениях какого-либо писателя.
89


на Земле не было кислорода, то жизнь на ней была бы невозмоќжна"; "Если бы водитель не нарушил правила, то авария бы не произошла". В импликации а?b переменная а является основаќнием (она называется антецедентом). Переменная b - следќствием (заключением), она называется консеквентам.
Сослагательное наклонение показывает, что антецедент и консеквент в таких высказываниях ложны, т. е. не соответствуют реальному положению дел. Однако, подобно всем другим высказываниям, контрфактическое высказывание в целом моќжет быть истинным. Оно истинно, если между его антецеденќтом и консеквентом имеется связь такого рода, что истинность антецедента влечет истинность консеквента. И ложно, если такой связи нет. Например, высказывание "Если бы сейчас была ночь, то на улице было бы темно" истинно, а высказывание "Если бы сейчас была ночь, то на улице было бы светло" ложно (для несеверных широт, так как на Севере летом бывают белые ночи). Поскольку антецедент и консеквент контрфактического выскаќзывания оба ложны, установление их истинности связано с серьезными трудностями.
Контрфактическое высказывание имеет структуру: "Если бы а, то было бы b". Контрфактические высказывания широко используются в научной практике. Так, например, историки для оценки событий, намерений, мотивов, политических планов и т. п. часто употребляют контрфактические предложения, говорящие, то могло бы быть, если бы дело обстояло не так, как это произошло в действительности. Контрфактичесиое предложение, изъявительные формы антецедента и консеквента которого обозначены соответственно через а и b, принято записывать как а a b.
Примером сложного контрфактического высказывания является следующее истинное высказывание: "Последствия стихии могли быть тяжелее, если бы не мужество и сплоченность людей, четкая организация спасательных работ, неукоснительное выполнение всеми порученного дела". Чтобы записать формулу этого сложного контрфактического высказывания, надо его сначала привести к четкой логической форме. Она такая: "Если бы
90

не было мужества и сплоченности людей, четкой организации спасательных работ, неукоснительного выполнения всеми поруќченного дела, то последствия стихии могли бы быть тяжелее". формула этого контрфактического высказывания такая:
(а^b^с^d) aе.
Здесь а обозначает высказывание "Мужество людей отсутстќвовало", b - высказывание "Сплоченность людей отсутствоваќла", с - "Четкая организация работ отсутствовал", d- "Неукосќнительное выполнение всеми порученного дела отсутствовало". Все четыре высказывания соединены знаками конъюнкции. Знак "a " обозначает импликацию в контрфактическом высказываќнии, соответствующую союзу "если бы..., то было бы". Буква е обозначает высказывание "Последствия стихии оказались тяжеќлее". Следует заметить, что знак "a" отсутствует в классиќческой логике высказываний.
Контрфактические высказывания довольно часто встречаќются не только в научной, но и в художественной литературе -как в прозе, так и в поэзии.
В практике математических и иных рассуждений имеются понятия "необходимое условие" и "достаточное условие". Усќловие называется необходимым, если оно вытекает из заклюќчения (следствия). Условие называется достаточным, если; .из него вытекает заключение (следствие). Ниже предлагаются задачи, требующие в каждом из следующих предложений вмеќсто многоточия поставить слова: "необходимо", "достаточно" или "необходимо и достаточно".
1. Для того чтобы сумма двух целых чисел была четным числом ... чтобы каждое слагаемое было четным.
2. Для того чтобы число делилось на 15 ... чтобы оно делиќлось на 5.
3. Для того чтобы произведение (х-3)*(х+2)*(х-5) было равно 0,... чтобы х = 3.
4. Для того чтобы четырехугольник был прямоугольником ... чтобы все его углы были равны.
91

ј5.Отношения между суждениями по значениям истинности
Суждения, как и понятия, делятся на сравнимые (имеют обќщи субъект или предикат) и несравнимые. Сравнимые суждения делятся на совместимые и несовместимые.
В математической логике два высказывания р и q называќйся несовместимыми, если из истинности одного из них необходимо следует ложность другого (т. е .р и q никогда не могут казаться одновременно истинными). "Это понятие легко распространить на любое число высказываний: высказывания р1,p2  ... р11 называются несовместимыми, если не может оказаться, что все они являются одновременно истинными"'.
Совместимые выражают одну и ту же мысль полностью или лишь в некоторой части. Отношения совместимости: эквивалентность, логическое подчинение, частичное совпадение (субконтрарность). Совместимые эквивалентные суждения выражают одну и ту же мысль в различной форме ("Юрий Гагарин - первый космонавт" и "Юрий Гагарин первым полетел в космос"). Субъект здесь один и тот же, а предикаты различные по форме, но одинаковые по смыслу. В двух эквивалентных суждениях "Михаил Шолохов-лауреат Нобелевской премии" и "Автор романа "Тихий Дон" -лауреат Нобелевской премии" одинаковыми являются предикаты, а различными по форме выражения, но тождественными понятиями -субъекты.
Если два высказывания эквивалентны, то невозможно, чтобы одно из них было истинным, а другое ложным.
В сочинении, при заучивании материала, в устном изложении текста, при переводе с одного языка на другой - всюду требуется умение кратко и корректно излагать свои мысли.
Совместимые суждения, находящиеся в отношении логического подчинения, имеют общий предикат; понятия, выражающие субъекты двух таких суждений, также находятся в отношении логического подчинения. Отношения между суждениями по истинности принято схематически изображать в виде "логического квадрата" (рис. 17).
_____________________
'Кемени Д., Снелл Д., Томпсон Д.. Введение в конечную математику. // Пер. с англ.. М.,1963. С.50.
92

Возьмем суждение "Все слоны - млекопитающие". Это суждение А общеутвердительное (подчиняющее). Суждение! - "Некоќторые слоны - млекопитающие" - подчиненное.
Для суждений А и I, а также Е и О, находящихся в отношеќнии логического подчинения, истинность общего суждения опќределяет истинность частного, подчиненного суждения. Но лоќжность общего суждения оставляет частное суждение неопреќделенным.
Противоположность (контрарность)
 
Субконтрарность.
Рис.17
Истинность частного суждения оставляет общее суждение неопределенным (при нарушении этого правила может возникќнуть логическая ошибка - "поспешное обобщение"). Ложность частного суждения обусловливает ложность общего суждения. Если истинно суждение "Ни одна хлорелла не является многоќклеточной зеленой водорослью", то будет истинным и суждение "Некоторые хлореллы не являются многоклеточными зеленыќми водорослями". Умозаключение от общего суждения к логиќчески подчиненному ему частному суждению всегда будет даќвать истинное заключение.
В отношении частичного совпадения (субконтрарности) находятся два таких совместимых суждения I и О, которые
93


имеют одинаковые субъекты и одинаковые предикаты, но разќличаются по качеству. Например, (I) "Некоторые свидетели дают истинные показания" и (О) "Некоторые свидетели не дают истинных показаний". Оба они одновременно могут быть исќтинными, но не могут быть одновременно ложными. Если одно из них ложно, то другое обязательно истинно. Но если одно из них истинно, то другое неопределенно (оно может быть либо истинным, либо ложным). Например, если истинно суждение (I) "Некоторые книги этой библиотеки изданы на корейском языќке", то суждение (О) "Некоторые книги этой библиотеки не явќляются изданными на корейском языке" будет неопределенным, т.е. оно может быть как истинным, так и ложным.
Отношения несовместимости: противоположность, протиќворечие. По "логическому квадрату" в отношении противоположќности (контрарности) находятся суждения А и Е. Два суждения: (А) "Все люди трудятся добросовестно" и (Е) "Ни один человек не трудится добросовестно" - оба ложны. Но А и Е не могут быть оба истинными. Если одно из противоположных суждений истинно, то другое будет ложным.
Итак, из истинности одного из противоположных суждений вытекает ложность другого, но ложность одного из них оставляќет другое суждение неопределенным.
В отношении противоречия (контрадикторности) находятќся суждения А и О, а также Е и I. Два противоречащих суждеќния не могут быть одновременно истинными и одновременно ложными. Если в настоящее время истинно суждение (I) "Некоќторые летчики - космонавты", то ложным будет суждение (Е) "Ни один летчик не является космонавтом".
Закономерности, выражающие отношения между суждениями по истинности, имеют большое познавательное значение, так как они помогают избежать ошибок при непосредственных умозакќлючениях, производимых из одной посылки (одного суждения).
ј б. Деление суждений по модальности
В логике мы до сих пор рассматривали простые суждения, которые называются ассерторическими, а также составленные из
94

простых сложные суждения. В них утверждается или отрицаетќся наличие определенных связей между предметом и его свойќствами или констатируется отношение между двумя или больќшим числом предметов. Например: "Школьники - учащиеся";
"В прямоугольном треугольнике сумма квадратов катетов равќна квадрату гипотенузы, т. е. а2 + b2 = с2; "Объем конуса равен 1/3 площади основания, умноженной на высоту"; "Яблоко сладќкое и красное"; "Я эту работу не выполню в срок"; "Если будет плохая погода, то мы не поедем на теплоходе" и др. Общая форќма таких простых высказываний (суждений): "S есть (не есть) Р". Из простых суждений образуются сложные, например: "Если S есть (не есть) Р, то S1 ,есть (не есть) Р1".
В этих ассерторических суждениях не установлен характер связи между субъектом и предикатом. Помимо ассерторичесќких существуют модальные суждения, в которых уточняется или квалифицируется характер связи между S и Р или характер свяќзи между отдельными простыми суждениями в сложном суждеќнии. Из вышеприведенных суждений можно образовать такие, например, модальные суждения: "Обязательно, что все школьќники - учащиеся"; "Доказано, что в прямоугольном треугольќнике сумма квадратов катетов равна квадрату гипотенузы";
"Хорошо, что яблоко сладкое и красное"; "Возможно, что я эту работу не выполню в срок"; "Вероятно, что если будет плоќхая погода, то мы не поедем на теплоходе". Мы видим, что моќдальные суждения не просто утверждают или отрицают некотоќрые связи, а дают оценку этих связей с какой-то точки зрения.
О предмете А можно просто сказать, что он имеет свойство В (это ассерторическое суждение). Но можно сверх того уточнить, является ли эта связь А и В необходимой или, наоборот, случайќной, хорошо ли, что А есть В или это плохо, доказано, что А есть В или не доказано, а только есть предположение, и т. д. В результаќте таких уточнений мы получаем модальное суждение различќных типов. Приведем еще примеры модальных суждений: "Возќможно, на Марсе есть жизнь"; "Доказано, что в современных условиях невозможна ограниченная ядерная война". В модальќном суждении к ассерторическому суждению приписывается тот или иной модальный оператор (модальное понятие): возможно,
95

доказано, необходимо, запрещено, обязательно, плохо и др. Струќктура простых модальных суждений такая:
                                         М (S есть Р) или М (S не есть Р),
где М обозначает модальный оператор (модальное понятие).
Но как было уже сказано, модальными могут быть и сложќные суждения. Если а и b - простые суждения, то из сложных ассерторических суждений:
а ^ b, а   b, а ? b, а  b, а   b можно получить соответствующие сложные модальные суждения:
М(а ^ b); М{а ? b); M(a ? b}; М(а ? b); М{а   b).
В каждом из этих пяти типов сложных модальных суждений модальный оператор М может быть заменен его разновидноќстями. Например, из сложного ассерторического суждения "Если в почву внести удобрения, то урожай повысится" можно полуќчить такие модальные суждения: "Доказано, что если в почву внести удобрения, то урожай повысится", "Хорошо, если в почќву внести удобрения, тогда урожай повысится" и др.
Проиллюстрировав многочисленными примерами, что предќставляет собой модальное суждение, можно дать определение понятиям "модальное простое суждение" и "модальное сложќное суждение".
Модальными простыми суждениями называют простые сужќдения, выражающие характер связи между субъектом и предикаќтом с помощью модальных операторов (модальных понятий).
Модальными сложными суждениями называют сложные суждения, выражающие характер связи между составляющими их простыми суждениями с помощью модальных операторов (модальных понятий).
Модальные высказывания изучаются в модальной логике, в которой имеются отдельные разделы (или ветви): логика норм, логика времени, деонтическая логика, логика действия, логика принятия решений и другие виды логик.
В модальной логике модальность суждений выражается разќличными модальными операторами (категориями модальности):
"доказуемо", "опровержимо", "запрещено", "необходимо", "не-
96

 
возможно" и т. п. В настоящее время современной модальной логикой изучены многие виды модальностей, и те из них, котоќрые сравнительно хорошо изучены, систематизированы в следуќющей таблице, предложенной А. А. Ивиным'. В каждую из групп модальностей входят три основных модальных понятия. Второе из них называется слабой характеристикой, первое и третье -сильной положительной и сильной отрицательной характеристиќками соответственно. Иногда в дополнение к трем основным моќдальным понятиям вводится четвертое, которое может употребќляться вместо них для обозначения объединения сильного полоќжительного и нейтрального.
Логические модальности	Онтологические модальности

	Эпистемические модальности
		знание	убеждение
логически необходимо	онтологически необходимо	доказуемо (верифицируемо)	полагает (убежден)
логически случайно	онтологически случайно	неразрешимо (непроверяемо)	сомневается
логически невозможно	онтологически невозможно	опровержимо (фальсифицируемо)	отвергает
логически возможно	онтологически возможно	
	допускает

Деонтические модальности	Аксиологические модальности	Временные модальности
	абсолютные	сравнительные	абсолютные	сравнительные
обязательно	хорошо	лучше	всегда	раньше
нормативно безразлично	аксиологи-чески безразќлично	равноценно	только иногда	одновременќно
запрещено	плохо	хуже	никогда	позже
разрешено	
	
	
	


________________________
'ИвинА.А. Логика норм. М., 1973. С. 29. Термин "эпистемическая модальќность" происходит от греческого слова "эпистеме", означавшего в античной философии высший тип несомненного, достоверного знания. Термин "деонтиќческий" заимствован из греческого языка и означает обязанность.
97


Логические модальности и онтологические модальности объединяются в общий вид - алогические модальности1. Они включают такие модальные операторы, или категории модальќности: необходимость и случайность, возможность и невозможќность. Слова "необходимо", "возможно", "случайно" в обыденном языке употребляется в самых различных смыслах.
Философия изучает категории "необходимость", "случайность", "возможность" с их содержательной стороны. Формальная логика изучает существующие между ними определенные формальные зависимости. Всеобщность модальных категорий состоит в их приложимости к любой области действительности.
Алогические модальности обозначаются так: "?А" - "необќходимо А"; " А" - "случайно А"; " А" - "возможно А"; "~ А - невозможно А" (знак "~" обозначает отрицание). Иногда их обозќначают так: "Lp" - "необходимо р", "Мр" - "возможно р".
Алогические модальности (логические и онтологические) часќто содержательно истолковывают так: необходимым считают лоќгические законы, а также законы, выявленные различными наукаќми, и все следствия из этих законов. Невозможным считают суждения, противоречащие этим законам, отрицание этих законов или их следствий. Случайными считают суждения, не являющиеќся законами иди их следствиями, но и не противоречащие законам или их следствиям. Возможными считают положения, не противоречащие законам или их следствиям.
Описание схем - классификаций суждений
Схема 1 (рис. 18) построена так, что дает классификацию суќждений на основании выявления формы, или структуры, суждеќний. Две основные группы суждений - ассерторические и модальќные - выделяются на основании того, что в первых не устанавливается характер связи между субъектом и предикатом или между простыми суждениями в сложном, а во вторых устанавлиќвается характер связи между субъектом и предикатом в просќтом модальном суждении или характер связи между отдельными простыми суждениями в сложном модальном суждении.
_________________________________
1Термин "алогический" греческого происхождения, он обозначает "необќходимость".
98

Основание классификации - форма (структура суждения).

 
 
Рис.18
99

Далее обнаруживается аналогия в структуре ассерторичесќких и модальных суждении: во-первых, и те, и другие делятся на простые и сложные суждения; во-вторых, простые суждения делятся на утвердительные и отрицательные, а каждое из них, в свою очередь, делится на общие суждения и частные суждеќния, в результате чего возникли четыре вида простых ассертоќрических и четыре вида простых модальных суждений; в-третьќих, аналогична структура сложных ассерторических и сложных модальных суждений: каждая группа включает конъюнктивные, дизъюнктивные, условные и эквивалентные суждения (либо асќсерторические, либо модальные). Среди ассерторических сужќдений не выделены только выделяющие и исключающие сужќдения, так как они не очень вписываются в эту схему, являясь разновидностями общих или частных суждений.
Схема 2 (рис. 19) построена так, что дает классификацию суждений с учетом не формы (структуры) суждения, а его соќдержания. Ассерторические простые суждения делятся на три вида: суждения свойства, суждения существования и суждения с отношениями. Подразделение сложных суждений не проводится, так как оно такое же, как в схеме 1 (т. е. конъюнктивные сложќные суждения, дизъюнктивные и т. д.). Модальные простые и сложные суждения могут быть подразделены на основании вида модальности, отраженной в суждении: суждения, содержащие эпистемические модальности, деонтические модальности и т. д. Отдельно выделены суждения, содержащие другие модальноќсти, ибо не все модальности еще достаточно хорошо изучены и не все они могут быть перечислены. Правила деления понятий (и соответственно правила классификации) предусматривают (разрешают) введение в качестве отдельной группы других члеќнов деления, когда число членов деления велико либо не все виды делимого родового понятия достаточно изучены или известны.
Задачи к теме "Суждение"
I.	Являются ли приведенные ниже формулы законом логики (тавтологией, или тождественно-истинной формулой)?
100
Схема 2
Основание классификации - содержание суждения
101
II. Определить вид суждения, его субъект и предикат, их распределенность.
1. Некоторые растения не являются лекарственными.
2. Ни одно нераспространенное предложение не является предложением, имеющим второстепенные члены.
3. Иногда люди допускают несправедливость.
4. Всякий металл имеет свою температуру плавления.
5. Некоторые олимпийские чемпионы являются мастерами спорта по фигурному катанию.
6. Все ромбы - четырехугольники.
7. Юрий Алексеевич Гагарин - первый космонавт.
8. Ни один океан не имеет пресную воду.
9. Под лежачий камень вода не течет.
10. Некоторые сотрудники являются необязательными людьми.
11. Хорошее дело два века живет.
III. Определите вид следующих сложных суждений и запиќшите их структуру с помощью символов.
1. "Крепости на холмах медленно разрушались, царские дворќцы зарастали травой, но кое-где люди стали постепенно возвраќщаться на старое место жительства. Вновь заселились некотоќрые ахейские холмы и возникли новые города, которые образоќвались путем объединения нескольких деревень". (Н. Н. Трухина. История Древней Греции. М., 1993. С.55).
2. Среди ахейских мастеров были оружейники, ювелиры, гонќчары, художники, но не было скульпторов.
3. В Элладе самыми сильными городами-государствами считаќлись Афины и Спарта, самым богатым - Коринф (см.: там же).
4. Правильно ли построена формула для следующего сложноќго суждения? Если неправильно, то предложите свою формулу.
102

"Женщина, красивая, еще молодая, прекрасно одетая, с приќятной улыбкой, степенная, склонилась над водой и от нечего деќлать выводит концом шелкового зонтика какие-то буквы на приќбрежном песке" (О. Генри).
(а ^ b ^ с ^ d ^ е) ^ (f ^ q).
5. Правильно или неправильно построена формула для данноќго сложного суждения?
"Раджа, довольно тучный тридцатилетний малый, с радушќным видом пошел мне навстречу, поцеловал меня, взял под руку, пасынка - под другую, уместил меня на седалище возле трона и воссел сам" (А. Д. Салтыков).
(а ^ b)^ (c ^ d) ^ (e ^ f).
IV. Произведите отрицание следующих сложных суждений, предварительно записав формулой их структуру.
1. "Если вы желаете себе несокрушимого памятника, вложиќте свою душу в хорошую книгу" (Б. Буаст).
2. Неверно, что эта студентка вечером будет вязать или слуќшать радио.
V. Определите с помощью "логического квадрата" отношеќния между следующими простыми суждениями.
Некоторые цветы - розы. - Неверно, что все цветы - розы. Все врачи ошибаются. - Ни один врач не ошибается.
VI. Определите вид модальности в следующих суждениях.
1. Вероятно, урожай пшеницы в этом году будет не ниже прошлогоднего.
2. Запрещается злиться.
3. "Цвет и рисунок обоев должны сочетаться с цветом мебели, например, для светлой мебели не следует выбирать слишком темные обои, для темной, наоборот, слишком светлые. Если декоративные ткани (обивка мебели, шторы и т. д.) имеют рисунок, то обои лучше подбирать гладкие или с малоќзаметным рисунком типа сетки... Для обоев однотонных и типа сетки бордюр нужно выбирать того же тона, но более яркого
103

цвета. Например, золотисто-желтые обои могут быть окантоќваны узким бордюром светло-коричневого цвета" (Краткая энќциклопедия домашнего хозяйства. М., 1993. С. 73. Выделено нами. - А. Г.).
4. "В специально оборудованных вольерах для содержания горилл в зоопарках должны быть деревья, по которым они могќли бы лазать, а также солома, ветки или бамбук для сооружения гнезд. Пищу следует давать небольшими порциями на протяжеќнии всего дня, причем в таком виде, чтобы животные имели возќможность заниматься ее подготовкой (скажем, обдирать коќжицу или расщеплять стебли) или поиском, для чего лучше беспорядочно разбрасывать съедобные растения в вольере. Горилќлам нужно обеспечить возможность пребывания на свежем воздухе" (Д. Фосси. Гориллы в тумане. М., 1990. С. 19. Выделеќно нами. - А. Г.).
VII. Являются ли суждениями следующие предложения?
1. Кто и как нашел Трою? Какие еще открытия сделал этот человек? Какие племена жили на Крите?
2. Кто такие ахейцы? Что нам известно об ахейских городах, о населении ахейских царств? Когда и как начался в Греции "жеќлезный век"?
3.        Кто знает те слова, что больше значат
Правдивых слов, что ты есть только ты? 
Кто у себя в сокровищнице прячет 
Пример тебе подобной красоты?
(В. Шекспир)
4.      Помогайте людям, дарите им свою заботу.
5.      Кормите птиц зимой!
6.        Ax! этот человек всегда
Причиной мне ужасного расстройства! 
Унизить рад, кольнуть; завистлив, горд и зол!
(А. С. Грибоедов)				 104
7.        Зачем притворяешься ты
То ветром, то камнем, то птицей?
Зачем улыбаешься ты
Мне с неба внезапной зарницей?
Не мучь меня больше, не тронь!
Пусти меня к вещим заботам...
Шатается пьяный огонь
По высохшим серым болотам.
(А. Ахматова)
VIII. Являются ли суждениями русские народные пословицы?
Отвяжись, худая жизнь, привяжись, хорошая!
 Не радуйся нашедши, не плачь потерявши. 
Где наше не пропадало. 
Плохо не клади, вора в грех не вводи! 
За глаза про кого не говорят?'
IX. Простое или сложное суждение выражено в начале стихоќтворения М. Волошина "Кастаньеты"? Найдите здесь субъект и предикат (субъекты и предикаты).
Из страны, где солнца свет 
Льется с неба жгуч и ярок, 
Я привез тебе в подарок 
Пару звонких кастаньет.

________________________
Даль В. Пословицы русского народа. Сборник. М. 1957. С. 54, 59, 176,186. 105
105

7


Глава IV
ЗАКОНЫ (ПРИНЦИПЫ) ПРАВИЛЬНОГО МЫШЛЕНИЯ
ј 1. Понятие логического закона
Закон мышления - это необходимая, существенная, устойчиќвая связь между мыслями. Наиболее простые и необходимые :вязи между мыслями выражаются формально-логическими законами тождества, непротиворечия, исключенного третьего, остаточного основания. Эти законы в логике играют особо важную роль, являются наиболее общими, лежат в основе различных логических операций с понятиями, суждениями и используќется в ходе умозаключений и доказательств. Первые три закона были выявлены и сформулированы Аристотелем. Закон достаќточного основания сформулирован Лейбницем. Законы логики являются отражением в сознании человека определенных отношений между предметами объективного мира.
Формально-логические законы не могут быть отменены или заменены другими. Они имеют общечеловеческий характер: они едины для всех людей различных рас, наций, классов, професќсий. Эти законы сложились в результате многовековой практики (человеческого познания при отражении таких обычных свойств вещей, как их устойчивость, определенность, несовместимость в одном и том же предмете одновременно наличия и отсутствия одних и тех же признаков. Законы логики - это законы правильного мышления, а не законы самих вещей и явлений мира.
Кроме этих четырех формально-логических законов, отражаюќщих важные свойства правильного мышления, - определенность,
106

непротиворечивость, четкость мышления выбор "или - или" в определенных "жестких" ситуациях, - существует много друќгих формально-логических законов, которым должно подчиняться правильное мышление в процессе оперирования отдельными форќмами мышления (понятиями, суждениями, умозаключениями).
Законы логики функционируют в мышлении в качестве принќципов правильного рассуждения в ходе доказательства исќтинных суждений и теорий и опровержения ложных суждений.
В математической логике несколько иной подход. Там законы, выраженные в виде формул, выступают как тождественно-истинќные высказывания. Это означает, что формулы, в которых выражеќны логические законы, истинны при любых значениях их переменќных. Среди тождественно-истинных формул особо выделяются такие, которые содержат одну переменную. Схемы этих законов:
a ? a	- закон тождества.
а ^ a	- закон непротиворечия.
a v в	- закон исключенного третьего.
ј 2. Законы логики и их роль в познании
Закон тождества
Этот закон формулируется так: "В процессе определенного рассуждения всякое понятие и суждение должны быть тождественны самим себе".
В математической логике закон тождества выражается следующими формулами:
а ? а (в логике высказываний) и
А ? А (в логике классов, в которой классы отождествляются с объемами понятий).
Тождество есть равенство, сходство предметов в каком-либо отношении. Например, все жидкости тождественны в том, что они теплопроводны, упруги. Каждый предмет тождествен саќмому себе. Но реально тождество существует в связи с разлиќчием. Нет и не может быть двух абсолютно тождественных вещей (например, двух листочков дерева, близнецов и т. д.). Вещь
107

вчера и сегодня и тождественна, и различна. Например, внешќность человека изменяется с течением времени, но мы его узќнаем и считаем одним и тем же человеком. Абстрактного, абќсолютного тождества в действительности не существует, но в определенных границах мы можем отвлечься от существуюќщих различий и фиксировать свое внимание на одном только тождестве предметов или их свойств.
В мышлении закон тождества выступает в качестве нормативќного правила (принципа). Он означает, что нельзя в процессе расќсуждения подменять одну мысль другой, одно понятие - другим. Нельзя тождественные мысли выдавать за различные, а различќные - за тождественные.
Например, тождественными по объему будут три такие поняќтия: "ученый, по инициативе которого был основан Московский университет"; "ученый, сформулировавший принцип сохранения материи и движения"; "ученый, ставший с 1745 г. первым русским академиком Петербургской академии" - все они обознаќчают одного и того же человека (М. В. Ломоносова), но дают различную информацию о нем.
Нарушение закона тождества приводит к двусмысленностям, что можно видеть, например, в следующих рассуждениях: "Ноздрев был в некотором отношении исторический человек. Ни на одном собрании, где он был, не обходилось без иcmopuu" (H. В. Гоголь). "Стремись уплатить свой долг, и ты достигнешь двоякой цели, ибо тем самым его исполнишь" (Козьма Прутков). Игра слов в этих примерах построена на употреблении омонимов.
В мышлении нарушение закона тождества проявляется тогдa, когда человек выступает не по обсуждаемой теме, произвольно подменяет один предмет обсуждения другим, употребляет термины и понятия в другом смысле, чем принято, не предупреждая об этом. Например, идеалистом иногда считают (человека, верящего в идеалы, живущего ради высокой цели, а материалистом - человека меркантильного, стремящегося к наживе, к личному обогащению и т. д.
На дискуссиях иногда спор по существу подменяют спором о :ловах. Иногда люди говорят о разных вещах, думая, что они
108

имеют в виду одно и то же. Часто логическая ошибка наблюдаќется, когда люди употребляют слова-омонимы, т. е. слова, имеюќщие несколько значений, например, "следствие", "материя", "содержание" и др. Возьмем, к примеру, высказывание: "Учениќки прослушали разъяснения учителя". Здесь неясно, слушали ли они внимательно учителя или, наоборот, пропустили его разъясќнения. Или: "Из-за рассеянности шахматист не раз на турнирах терял очки". Здесь неизвестно, о каких очках идет речь. Иногда ошибка возникает при использовании личных местоимений: она, оно, мы и др., когда приходится уточнять: "Кто - он?" или "Кто -она?". В результате отождествления различных понятий возникаќет логическая ошибка, называемая подменой понятия.
Из-за нарушения закона тождества возникает и другая ошибќка, называемая подменой тезиса. В ходе доказательства или опровержения выдвинутый тезис часто умышленно или неосозќнанно подменяется другим. В научных и иных дискуссиях это проявляется в приписывании оппоненту того, чего он не говорил. Такие приемы ведения дискуссий недопустимы.
Прием подмены тезиса: вместо одного вопроса стремятся искусно подсунуть другой, чтобы отвлечь в нужный момент вниќмание читателя, наговорив кучу к делу не относящихся вещей, приписать оппоненту то, чего он не говорил, и т. д.
Отождествление (или идентификация) широко используется в следственной практике, например, при опознании предметов, людей, отождествлении почерков, документов, подписей на докуќменте, отождествлении отпечатков пальцев.
Закон тождества используется в науке, искусстве, в програмќмах для работы на ЭВМ, в школьном преподавании, в повсеќдневной жизни.
В науках существуют различные виды и модификации тожќдества. Например, в математике это равенство, эквивалентќность (равномощность, равночисленность) множеств, конгруќэнтность, тождественное преобразование, тождественная подстановка и т. д.; в теории алгоритмов - одинаковость букв, устанавливаемая путем абстракции отождествления, равенстќво алфавитов (А = В), равенство конкретных слов и т. д.
Равенства обладают свойствами рефлексивности (а = а), симметричности (если а = b,то
 b = а) и транзитивности (если
109

а = b и b = с, то а = с). К равенствам применимо правило замены равного равным.
Закон непротиворечия
Если предмет А обладает определенным свойством, то в сужќдениях об А люди должны утверждать это свойство, а не отрицать его. Если же человек, утверждая что-либо, отрицает то же самое или утверждает нечто несовместимое с первым, налицо логичесќкое противоречие. Формально-логические противоречия - это проќтиворечия путаного, неправильного рассуждения. Такие противоќречия затрудняют познание мира.
Древнегреческий философ и ученый Аристотель считал "саќмым достоверным из всех начал" следующее: "...Невозможно, чтобы одно и то же в одно и то же время было и не было присуще одному и тому же в одном и том же отношении"'. Эта формулиќровка указывает на необходимость для человека не допускать в своем мышлении и речи формально-противоречивые высказываќния, в противном случае его мышление будет неправильным.
Мысль противоречива, если мы об одном и том же предмете в одно и то же время и в одном и том же отношении нечто утќверждаем и то же самое отрицаем. Например: "Кама - приток Волги" и "Кама не является притоком Волги". Или: "Лев Толќстой - автор романа "Воскресение" и "Лев Толстой не является автором романа "Воскресение".
Противоречия не будет, если мы говорим о разных предметах или об одном и том же предмете, взятом в разное время или в разном отношении. Противоречия не будет, если мы скажем:
"Осенью дождь полезен для грибов" и "Осенью дождь не полезен для уборки урожая". Суждения "Этот букет роз свежий" и "Этот букет роз не является свежим" также не противоречат друг другу, ибо предметы мысли в этих суждениях берутся в разных отношениях или в разное время. Суждения "Саша Голубев не является перворазрядником по бегу" и "Саша Голубев является перворазрядником по бегу" не будут противоречащиќми, если они не относятся к одному и тому же времени.
Не могут быть одновременно истинными следующие четыре типа простых суждений:
______________________________
1Аристотель. Метафизика // Соч.: в 4-х т. М., 1976. Т. 1. С. 125.
110


1. "Данное S есть Р" и "Данное S не есть Р".
2. "Ни одно S не есть Р" и "Все S есть Р".
3. "Все S есть Р" и "Некоторые S не есть Р".
4. "Ни одно S не есть Р" и "Некоторые S есть Р".
При этом вторая пара суждений такова, что оба суждения могут быть ложными, например: "Ни один студент не является спортсменом" и "Все студенты являются спортсменами".
Чаще всего встречается определение формально-логического противоречия как конъюнкции суждения и его отрицания (а и не а). Но логическое противоречие может быть выражено и без отрицаќния: оно имеет место между несовместимыми и утвердительными суждениями1.
Закон непротиворечия не действует в логике "размытых" (fuzzy) множеств, ибо в ней к "размытым" множествам и "размытым" алгоритмам можно одновременно применять утќверждение и отрицание (например: "Этот мужчина пожилой" и "Этот мужчина еще не является пожилым", ибо понятие "пожиќлой мужчина" является "нечетким" понятием, не имеющим четќко очерченного объема).
Приведенные примеры свидетельствуют о том, что формальноќлогическое противоречие возникает тогда, когда пытаются счиќтать истинными два или несколько утвердительных суждений, не совместимых между собой. Не менее распространенной в мышлеќнии является форма логического противоречия, когда одновременно утверждается и отрицается одно и то же суждение, т. е. допускаќется конъюнкция а и не-а. Таким образом, в традиционной форќмальной логике противоречием считается утверждение двух противоположных (как контрарных, так и контрадикторных) сужќдений об одном и том же предмете, взятом в одно и то же время и в одном и том же отношении. В исчислении высказываний класќсической двузначной логики закон непротиворечия записывается следующей формулой:

____
a ^ в
__________________________
1Следует различать два аспекта: отношение противоречия между высказыќваниями (или суждениями) и противоречие как синоним тождественно-ложной формулы (см. главу III, ј 3. "Сложные суждения..."). Если два суждения (а и b) или несколько суждений не могут быть истинными одновременно, то эти суждеќния называются несовместимыми, или противоречащими.
111

Закон непротиворечия читается так: "Два противоположных суждения не могут быть истинными в одно и то же время и в одном и том отношении". К противоположным суждениям относятся: 1) противные (контрарные) суждения А и Е, которые оба могут быть ложными, поэтому не являются отрицающими друг друга, и их нельзя обозначить как а и a ; 2) противоречащие [контрадикторные) суждения А и О, Е и I, а также единичные суждения "Это S есть Р" и "Это S не есть Р", которые являются отрицающими, так как если одно из них истинно, то другое обязательно ложно, поэтому их обозначают а и a.
Формула закона непротиворечия в двузначной классической логике a ^ в отражает лишь часть содержательного аристотелевќского закона непротиворечия, так как она относится только к протиќворечащим суждениям (а и не-а) и не распространяется на противные (контрарные суждения). Поэтому формула а^a неадекватно, нe полностью представляет содержательный закон непротиворечия. Следуя традиции, мы за формулой a ^ в сохраняем название "закон непротиворечия", хотя оно значительно шире, чем данная формула.
Если в мышлении (и речи) человека обнаружено формально-логическое противоречие, то такое мышление считается неправильным, а суждение, из которого вытекает противоречие, отрицается и считается ложным. Поэтому в полемике при опровержении мнения оппонента широко используется метод "приведения к абсурду".
Диалектические противоречия процесса познания выражаются в форме (структуре) формально-логических противоречий, напримep: опровержение гипотезы путем опровержения (фальсификаќции) следствий, противоречащих опытным фактам или ранее известным законам; выступления докладчика и оппонента, обвинителя и защитника; взгляды людей, придерживающихся конкурируюших гипотез; мышление врача (или врачей при консилиуме), получившего клинические анализы, несовместимые с ранee поставленным диагнозом болезни. Во всех этих и подобных (м ситуациях фиксируется несовместимость суждения а и не-а, например, несовместимость какого-либо суждения а из прежней
112


теории и суждения не-а, выражающего мысль о новом полученќном опытном факте, т. е. фиксируется мысль, что суждения а и не-а не могут быть оба истинными, и поэтому их конъюнкция ложна. Отсюда (по законам классической двузначной логики) деќлается вывод, что требуется дальнейшее исследование, анализ.
Итак, первичным (содержанием) выступает диалектическое противоречие, объективно возникающее в процессе познания, и именно оно служит движущей силой познания, а вторичным явќляется способ фиксации (способ выражения) диалектического противоречия в виде конъюнкции двух суждений а и не-а, т. е. в форме формально-логического противоречия.
Здесь налицо ситуация, по своему типу аналогичная случаю "антиномии-проблемы", когда возникшее диалектическое противоречие в познании до момента его разрешения выражаќется в форме "а и не-а", т. е. принимает как бы облик, оболоќчку, внешнюю форму формально-логического противоречия, а по существу остается диалектическим противоречием, требуќющим своего разрешения в ходе исследования возникшей проќблемы. В результате диалектического синтеза тезиса и антитезиса получается новое знание, отличающееся как от тезиса, так и от антитезиса, а также не являющееся их конъќюнкцией. Итак, в мышлении диалектическое противоречие до его разрешения принимает форму (структуру) формально-лоќгического противоречия, а обнаружение последнего свидетельќствует или "сигнализирует" о том, что необходим дальнейший анализ и исследование возникшей в познании ситуации. Разреќшение обнаруженного диалектического противоречия способќствует продвижению познания. Одним из примеров антиномий1 является формулировка познавательной задачи в первом томе "Капитала" К. Маркса, где он пишет: "...Капитал не может возќникнуть из обращения и так же не может возникнуть вне обраќщения. Он должен возникнуть в обращении и в то же время не в обращении"2.
___________________________
1Впервые антиномии мышления достаточно четко изложил И. Кант. 
2Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. 2-е над. Т. 23. С. 176.
113


Закон исключенного третьего
Онтологическим аналогом этого закона является то, что в предмете указанный признак присутствует или его нет, поэтому и в мышлении мы отражаем это обстоятельство в виде закона исключенного третьего.
В книге "Метафизика" Аристотель сформулировал закон исќключенного третьего так: "Равным образом не может быть ниќчего промежуточного между двумя членами противоречия, а относительно чего-то одного необходимо что бы то ни было одно либо утверждать, либо отрицать"1.
В двузначной традиционной логике закон исключенного третьќего формулируется так: "Из двух противоречащих суждений одно истинно, другое ложно, а третьего не дано". Протиќворечащими (контрадикторными) называются такие два сужќдения, в одном из которых что-либо утверждается о предмете, а в другом то же самое об этом же предмете отрицается, поэтоќму они не могут быть оба одновременно истинными и оба ложќными; одно из них истинно, а другое обязательно ложно. Такие суждения называются отрицающими друг друга. Если одно из противоречащих суждений обозначить переменной а, то другое следует обозначить a. Так, из двух суждений: "Джеймс Фенимор Купер является автором серии романов о Кожаном Чулке, сдававшихся на протяжении почти 20 лет" и "Джеймс Фенимор Купер не является автором серии романов о Кожаном Чулке, создававшихся на протяжении почти 20 лет" первое истинно, второе ложно, и третьего - промежуточного - суждения не может быть.
Отрицающими являются следующие пары суждений:
1) "Это S есть Р" и "Это S не есть Р" (единичные суждения).
2) "Все S есть Р" и "Некоторые S не есть Р" (суждения А и О).
3) "Ни одно S не есть Р" и "Некоторые S есть Р" (суждения Е и I).
В отношении противоречащих (контрадикторных) суждений (А и О, Е и I) действует как закон исключенного третьего, так и закон непротиворечия - в этом одно из сходств данных законов.
__________________________
1Аристотель. Метафизика//Соч.: в 4-х т. М., 1976. Т. 1. С. 141.
114


Различие в областях определения (т. е. применения) этих закоќнов в том, что по отношению противных (контрарных) суждений А и Е (например: "Все грибы - съедобны" и "Ни один гриб не является съедобным"), которые оба не могут быть истинными, но оба могут быть ложными, распространяется действие лишь закона непротиворечия и не распространяется действие закона исключенного третьего. Итак, сфера действия содержательноќго закона непротиворечия шире (это контрарные и контрадикќторные суждения), чем сфера действия содержательного закоќна исключенного третьего (лишь контрадикторные, т. е. суждения типа а и не-а). Действительно, истинно одно из двух суждений:
"Все дома в данной деревне электрифицированы" или "Некотоќрые дома в данной деревне не являются электрифицированными" и третьего не дано.
Закон исключенного третьего и в содержательном, и в формаќлизованном виде охватывает один и тот же круг суждений -противоречащие, т. е. отрицающие друг друга.
Содержательные аристотелевские законы непротиворечия и исключенного третьего невыводимы один из другого, так как области определения суждений, для которых они применимы, различные.
В силу того, что в формализованных законах непротиворечия и исключенного третьего, т. е. в формулах   и а v a, области определения пропозициональных переменных (т. е. переменных, обозначающих суждение и его отрицание: а и a) оказываются одними и теми же (берутся лишь противоречащие суждения), то на основании закона де Моргана, т. е. формулы в   ? v  , заќкона снятия двойного отрицания, т. е. a s а и закона коммутаќтивности дизъюнкции, т. е. формулы (а v b) = (b v а), в двузначќной классической логике, путем элементарных эквивалентных преобразований из закона непротиворечия можно вывести закон исключенного третьего (и наоборот):

В мышлении закон исключенного третьего предполагает четќкий выбор одной из двух взаимоисключающих альтернатив. Для корректного ведения дискуссии выполнение этого требования обязательно.

115 


Специфика действия закона исключенного третьего при наличии "неопределенности" в познании
Как уже отмечалось, объективными предпосылками дейстќвия в мышлении закона непротиворечия и исключенного третьего являются наличие в природе, обществе (и самом мышлении) усќтойчивых состояний у предметов (относительного покоя), постоќянство и определенность свойств и отношений между предметаќми. Поэтому мы в мышлении отображаем предмет таким образом, что присущность ему того или иного свойства можем утверждать, а не отрицать, если предмет обладает этим свойством, но не то и другое вместе; и, кроме того, мы мыслим так, что предмет облаќдает или не обладает свойством А, и третьего не дано.
Но в природе и в обществе происходит изменение, переход предќметов и их свойств в свою противоположность, поэтому нередки "переходные" состояния, "переходные" ситуации. Неопреќделенность в самом познании (и в одной из его форм (ступеней) - абстрактном мышлении) возникает, во-первых, в результате отраќжения "переходных" состояний самих предметов действительноќсти и, во-вторых, в результате неполноты, неточности (на каком-то этапе познания) или не вполне адекватного отражения объекта познания в ходе его изучения.
Проанализируем некоторые "переходные" ситуации, встречаќющиеся в природе, обществе и познании. В природе нестабильќность перемещения воздушных потоков, несущих циклон и антициќклон, вызывает частые изменения погоды, а неуправляемые стихийные явления природы: землетрясения, наводнения, извержеќния вулканов, засухи или ливневые дожди - вызывают бедствия. Точно предсказать погоду или землетрясение, наводнение и мноќгие другие природные явления пока еще не удается, а эта "неопределенность" нашего познания приводит нередко к тому, что люди могут своевременно подготовиться в этим нежелательным природным явлениям. В подобных ситуациях, относящихся к будущему времени, мы не можем применить закон исключенного третьего, так как не можем сказать, какое из двух противоречащих суждений "Через месяц в городе Киеве случится землетрясение"  "Через месяц в городе Киеве не случится землетрясение" будет
116

истинно, а какое ложно. В то же время солнечное затмение челоќвек может предсказать за сотни лет -вперед с точностью до сеќкунды, поэтому в этой жесткой ситуации закон исключенного треќтьего действует неограниченно, так как мы точно можем указать, какое из двух противоречащих суждений будет истинно или ложќно: "В городе Москве 27 декабря 1998 г. будет солнечное затмеќние" и "В городе Москве 27 декабря 1998 г. не будет солнечного затмения", хотя оба эти суждения относятся к будущему времеќни. Поэтому существующее у логиков (и идущее от Аристотеля) мнение о том, что закон исключенного третьего неприменим к единичным будущим событиям, надлежит каждый раз рассматќривать конкретно, анализируя саму ситуацию. Аристотель пиќсал: "Высказывания: "завтра необходимо будет морское сражение" и "завтра морское сражение необходимо не будет" сегодня не истинны и не ложны, но оба неопределенны"1.
В обществе, как и в природе, наряду в определенностью, стаќбильностью имеются неопределенные ситуации, переходные пеќриоды и состояния. Так, статистические закономерности проявќляются в определенном среднем количестве (для данной страны) авиационных катастроф, железнодорожных и автомобильный аваќрий и прочих несчастных случаев. Предсказать какую-то единичќную катастрофу, как правило, невозможно, поэтому применить в этой ситуации закон исключенного третьего не удается. Челоќвек, как оптимист, отправляясь в путешествие на самолете, дуќмает, что из двух суждений: "Этот самолет благополучно призеќмлится" и "Этот самолет не приземлится благополучно" - будет истинным первое, и, как правило, не ошибается. Но не всегда, поэтому и закон исключенного третьего к этой ситуации не приќменяется. Можно возразить, что закон исключенного третьего говорит лишь о том, что одно из двух противоречащих суждений истинно, а другое - ложно, и третьего не дано, а какое суждение окажется истинным, он не гарантирует и не обязан гарантироќвать - это задача конкретного анализа. Но человек не может провести этот конкретный анализ для будущих событий и точно сказать: приземлится ли этот самолет или нет, или вернется ли
____________________________
1Аристотель. 06 истолковании // Соч.: в 4-х т. М., 1978. Т. 2. С. 102.
117


на свою базу самолет, идущий на боевое задание, или не вернетќся. Здесь дело в том, что ни одно из этих суждений не имеет определенного истинностного значения.
Поэтому в таких ситуациях о будущих единичных (конкретќных) событиях закон исключенного третьего применять можно лишь таким образом, чтобы с определенной степенью вероятноќсти (правдоподобия) утверждать истинность одного из двух проќтиворечащих суждений. Практически люди именно так и постуќпают, больше или меньше надеясь на успех и, следовательно, оцеќнивая степень правдоподобия, степень истинности того или иного суждения.
В познании часто обнаруживаются неопределенные ситуаќции, и не только потому, что в природе и обществе существуют "неопределенные" ситуации или процесс познания еще не заверќшен, но и потому, что просто необходимо ввести третье значеќние истинности - "неопределенно" - в сами процессы исследоќвания, познания, обучения. Так, в социологических анкетах, распространяемых с целью изучения общественного мнения, заранее планируется неопределенность ответа, поэтому, во-перќвых, должна быть предусмотрена графа с ответом: "Не знаю", а во-вторых, должен учитываться случай, когда человек вообќще не ответит на тот или иной вопрос. При обработке данных социологических обследований на ЭВМ программа для нее долќжна предусматривать не только случаи определенных ответов "да" или "нет", но и случаи неопределенных ответов на многие поставленные в анкете вопросы.
В процессе программированного обучения с помощью обучаќющих машин - в частности типа "Экзаменатор" - ответы на поставленные вопросы распределяются по трем группам:
1) "истинный ответ (или решение)";
2) "ложный ответ (или решение)";
3) "не знаю".
Итак, в процессе обучения и, в частности, в ходе проверки знаний учащихся или студентов с помощью машины, заранее с определенной целью вводится третье значение истинности - "неќопределенно", и закон исключенного третьего не действует.
118

В научном и обыденном мышлении людям часто приходится анализировать понятия, обладающие свойством гибкости, подвижности, т. е. приходится оперировать понятиями, которые не имеют "жесткого", фиксированного объема (например, поняќтия "молодой человек", "старик", "модное платье").
В логической и методологической литературе проблема формализации значительно чаще исследуется в применении к математике, логике, кибернетике и другим наукам, в которых используются понятия с "жестким", фиксированным объемом, применяются алгоритмы, четко предписывающие последовательќность операций с понятиями. Но в процессе осмысливания реальности приходится оперировать и с гибкими понятиями, не имеющими фиксированного объема, встречаться с так называеќмыми расплывчатыми алгоритмами, иметь дело с методами, поќзволяющими решать нечетко поставленные задачи (цели). Знаќние специфики оперирования с такими "нежесткими" мыслительќными объектами будет способствовать продвижению вперед в деле передачи некоторых интеллектуальных функций ЭВМ.
В теории "расплывчатых" множеств, оперирующей с понятияќми, которые не имеют "жесткого", фиксированного объема (подобные понятиям "подросток", "молодая женщина" и др.), закон исключенного третьего и закон непротиворечия не примеќняются, т. е. от них в познании при изучении понятий с нефиксиќрованным объемом приходится отказаться.
В вышеприведенных примерах охарактеризованы ситуации, в которых закон исключенного третьего или неприменим совсем или ограниченно применим - в определенной области или лишь на определенном этапе познания.
Проанализируем ситуации, в которых закон исключенного треќтьего в некоторой части применим, а в некоторой - нет.
В процессе голосования разрешается голосовать за принятие резолюции по системе трехзначной логики: "за", "против", "возќдержался", и здесь закон исключенного третьего не действует. Но подсчет голосов происходит по двузначной логике: резолюќция принята или резолюция не принята - и третьего не дано. Наќпример, в ходе суда надо показать, что истинно одно из двух проќтиворечащих суждений: "Петров виновен в совершении данного
119


преступления" и "Петров не виновен в совершении данного преќступления". В случае кассации вышестоящий суд опять примет решение по закону исключенного третьего: "Или виновен, или не виновен - третьего не дано" (при этом может быть и такой случай, что вина, наоборот, будет отвергнута (не признана). Но пока не закончено следствие и суждение "Сомов виновен в поджоге" еще не доказано и еще не опровергнуто, оно будет не исќтинным и не ложным, а неопределенным.
Логические законы приходится применять конкретно, т. е. в зависимости от свойств тех предметных областей, которые отображаются, что полностью относится и к закону непротиворечия, и к закону исключенного третьего.
В познании нередко возникают "неопределенные" ситуации, которые отражают "переходные" состояния, имеющиеся как в материальных явлениях, так и в самом процессе познания (наприќмер, состояние клинической смерти; случаи при голосовании: коќгда в бюллетене одновременно зачеркнуто или оставлено "согќласен" и "не согласен"; "воздержался"; в случае, когда гипотеќза еще не подтверждена и не опровергнута; когда сегодня мы не знаем, какова степень подтверждения долгосрочного прогноза погоды; в рассуждениях о будущих единичных событиях и мноќгие другие). В такого рода ситуациях мы не можем мыслить только по законам классической двузначной логики, а прибегаем к трехзначной логике, в которой суждения принимают три значеќния истинности: "истина", "ложь" и "неопределенность", и в ряде этих многозначных логик закон непротиворечия не является тоќждественно-истинной формулой. Например, в процессе тайного голосования (при защите кандидатской или докторской диссерќтации) решение каждого члена совета подчиняется трехзначной логике (согласен, не согласен, бюллетень недействителен). Иныќми словами, логика голосования и логика подсчета результатов голосования трехзначная, а логика вывода совета двузначная, классическая, аристотелевская. Такова взаимосвязь трехзначќной и двузначной логик, проявляющаяся в конкретной ситуации современной социальной практики.
Итак, в результате анализа приведенных примеров из различќных областей (природы, общества и познания) можно сделать
120

 
вывод, что закон исключенного третьего применяется там, где познание имеет дело с жесткой ситуацией: или - или, истина -ложь, а там, где отражается неопределенность в объективных процессах или неопределенность в самом процессе познания, закон исключенного третьего не может быть применен. Следоќвательно, нужен конкретный анализ конкретной ситуации с учетом особенностей предметной области.
Закон достаточного основания
Этот закон формулируется так: "Всякая истинная мысль долќжна быть достаточно обоснованной". Речь идет об обосноваќнии только истинных мыслей: ложные мысли обосновать нельзя, и нечего пытаться "обосновать" ложь, хотя нередко отдельные люди пытаются это сделать. Есть хорошая латинская пословица:
"Ошибаться свойственно всем людям, но настаивать на своих ошибках свойственно лишь тупцам".
Формулы для этого закона нет, ибо он имеет содержательный характер. Иногда в книгах для выражения этого закона дается формула: а ? b. Однако это неправильно, ибо а ? b не является тождественно-истинной формулой. В двузначной символической логике имеются парадоксы материальной импликации, примеры, связанные с тем, что в ней формула а ? b истинна и в случае, если а и b - оба ложны или в случае, если а - ложно и b - истинќно. Например, оба суждения: "Если 2 х 2 = 5, то Париж -маленьќкий город" и "Если лев - травоядное животное, то 7 х 6 = 42" -считаются истинными.
Так как между логической материальной импликацией, выќражаемой в логике математической формулой а ? b (при этом между суждениями a и b может отсутствовать содержательќная связь), и содержательным союзом "если..., то" нет полного соответствия, закон достаточного основания не может быть выќражен формулой: а ? b. В качестве аргументов для подтверждения истинной мысли могут быть использованы истинные суждения, цифровой матеќриал, статистические данные, законы науки, аксиомы, теоремы.
Логическое основание и логическое следствие не всегда совпадают с реальными причиной и следствием. Например,
121


является реальной причиной того следствия, что крыши домов мокрые. А логические основание и следствие будут обратными, так как, выглянув в окно и увидев мокрые крыши домов (логиќческое основание), мы полагаем, что дождь шел.
Возьмем другой пример. Так как реальная причина и следстќвие (например, мы включили электроплитку, и потому в комнате стало теплее) не всегда совпадают с логическим основанием и логическим следствием (термометр сегодня показывает более высокую температуру, чем была вчера, значит, в комнате стало теплее), то часто приходится умозаключать от следствий, из них выводя причину того или иного явления. Так поступают следоќватели, которые в поисках реальной причины совершенного преќступления формулируют все возможные версии, чтобы затем, отбросив ложные, оставить истинные. Врачи, ставя диагноз боќлезни, также идут от реальных следствий к реальным причиќнам, поэтому их выводы должны особенно тщательно проверятьќся и аргументироваться. Проблема доказательности выдвигаеќмых положений существенна для любого творческого процесса.
Поразительны выводы литературного героя К. Доила Шерлока Холмса, который по следствию восстанавливал причину, умозаќключая с высокой степенью достоверности от логического основания, т. е. реального следствия, к логическому следствию, г. е. реальной причине события.
Особую доказательную силу имеют аргументы в научных исследованиях, в процессе обучения, когда нельзя принимать на веру недоказанные утверждения.
В главе VI "Логические основы теории аргументации" будут подробнее освещены принципы доказательства, приемы и методы обоснования истинных мыслей и опровержения ложных.
Формально-логические законы действуют во всяком мышлении, но в обучении особенно необходимо их сознательное использование, поскольку обучение направлено на формирование праќвильного мышления у учащихся. При таком использовании законы формальной логики выступают как нормативные правила мышления.
122

ј 3. Использование формально-логических законов в процессе обучения
Закон тождества как нормативное правило мышления запреќщает в процессе рассуждения всякое понятие (или суждение) подќменять другим нетождественным понятием (или суждением), заќпрещает употреблять термины в различных смыслах, требует четкости, ясности и однозначности понятий. В работе учителя это проявляется в необходимости четкого определения вводиќмых понятий, и в первую очередь основных, опорных. В процесќсе обучения учащиеся встречаются с синонимами (око - глаз, болезнь - хворь) и омонимами (поле, класс, группа и др.). Употќребление омонимов особенно опасно, если они имеют близкое значение. Нельзя спутать употребление понятия "поле" в биолоќгии (например, "ржаное поле"), в математике ("числовое поле") или физике ("электромагнитное поле"). Аналогично трудно спуќтать биологический класс животных, класс (в смысле множестќва) в математике и класс как школьную группу. Однако в препоќдавании одной школьной дисциплины отсутствие омонимии -необходимое требование, ибо каждый термин или каждый знак (символ) должны определяться лишь один раз, т. е. однозначно. В математике ошибки иногда проистекают из-за того, что один и тот же термин употребляется в разных смыслах. Например, раньше запись [АВ] обозначала как отрезок с концами А и В, так и его длину; теперь [АВ] обозначает просто отрезок, а длина его обозначается через , їAВї , при этом запись " їАВї = 3 см" читаетќся как "длина отрезка АВ равна 3 см". Слово "цифра" использоќвалось для обозначения соответствующего однозначного числа, что приводило к путанице при изложении материала.
Ясность и однозначность употребления понятий и символов в математике требуют особого математического языка, кратќкого и точного, с правилами, которые в отличие от правил обыќчной грамматики не терпят никаких исключений. "С этой точќки зрения, составление уравнений имеет сходство с переќводом, переводом с обычного языка на язык математических символов"'.
____________________________
1Пойа Д. Как решать задачу. М., 1961. С. 116. 
123

Анализируя новую задачу, учащиеся должны ввести подходящие обозначения. Д. Пойя пишет о том, что хорошая система обозначений должна удовлетворять следующим требованиям:  быть однозначной, содержательной, легко запоминающейся. Нельќзя одним и тем же знаком обозначать разные объекты (в одной и  той же задаче), но можно использовать различные символы для  одного и того же объекта (например, конъюнкцию суждений можно обозначать как а&b, или а^b, или а*b). Учитель должен показать учащимся, что язык математических символов помогает им в решении задач.
Важно использование закона тождества на уроках гуманитарного профиля: русского языка, литературы, истории и др.  Закон тождества, как и в математике, требует однозначного употребления понятий, недопустимости логической ошибки -"подмены понятия". К сожалению, учащиеся путают некотоќрые понятия, например, не могут удовлетворительно объяснить понятие "собственность".
Закон тождества на уроках литературы учителя используют для обучения школьников работе над сочинениями. Нарушение закона тождества проявляется в отступлении от обсуждаемой темы или подмене одного предмета обсуждения другим. Учаќщиеся при написании сочинений умеют определять границы темы, отбирать соответствующий материал, отвечать на вопрос темы, развертывать и доказательно раскрывать основную мысль сочиќнения. Недостатки в сочинениях проявляются в нарушении комќпозиции: отсутствии вступления, выводов по теме, многословии, нарушении логики повествования. Законы логики (в том числе закон тождества) требуют ясности, сжатости изложения, умеќния полностью охватить тему сочинения, последовательности в изложении, построения системы аргументации. Но иногда вмеќсто сжатости изложения сужается тема, не проявляется способќность к обобщениям и выводам. Отходом от закона тождества является злоупотребление иностранными словами, неумение найќти тождественное слово в родном языке. Некоторые учащиеся отвечают на вопросы и передают содержание прочитанного "книќжными" фразами и не могут кратко передать главную мысль
124

своими словами (в частности, при переводе с иностранного языќка на русский).
Закон тождества при обучении используется в операциях деќления и классификации, когда осуществляется требование постоќянства признака, являющегося основанием этих операций. Наруќшение этого требования приводит к логическим ошибкам, выражаќющимся в том, что члены деления не исключают другу друга.
На основании закона тождества осуществляется идентификаќция, широко применяющаяся юристами-криминалистами, историќками (в ходе изучения археологических раскопок), филологами, биологами, химиками, геологами, географами и др. На соответстќвующих уроках учителя используют нужный материал, подтвержќдающий идентификацию (отождествление) различных объектов в ходе их изучения. Правильное отождествление дает нам знаќние об общих признаках предметов.
Закон непротиворечия связан с законом тождества, ибо перќвый выражает отношение логической несовместимости, а втоќрой - отношение логической однозначности. Использование заќконов тождества и непротиворечия в школе тесно взаимосвязаќно с операцией сравнения, в процессе которой устанавливаются сходства и различия рассматриваемых предметов. К. Д. Ушинский в своей педагогической деятельности сравнению отводил одно из ведущих мест. При сравнении мы встречаемся с двумя формами несовместимости: а и а (первая, более простая); а и b, где b распадается на не-а + с (вторая, более сложная). Закон непротиворечия охватывает обе эти формы несовместимости. Форма а и a, примененная к суждениям, выражает отношения между суждениями А и О, Е и I. Форма а и b выражает отношеќния между суждениями А и Е (см. "логический квадрат").
Закон непротиворечия используется в школе при осуществлеќнии дихотомического деления понятий, когда мы понятие А делим на B и не-В (например, растения делятся на съедобные и несъеќдобные; дроби делятся на правильные и неправильные). При этом В и не-В являются несовместимыми понятиями, находящимися в отношении противоречия (т.е. противоречащими понятиями). К неќсовместимым понятиям относятся и противоположные понятия
125
 
бумага - черная бумага; наказание - награда; надежда - отчаяќние). Закон непротиворечия, подобно закону тождества, распроќстраняется не только на суждения, но и на понятия в логике классов - на классы, где он выражается формулой   [буквой А обозначается класс (множество)]. Когда мы имеем дело с опеќрацией дополнения к классу А, обозначаемой А', для которой дейќствует закон А • А' = Ш (пересечение класса А с его дополнениќем пусто), то встречаемся с законом непротиворечия.
В школе закон непротиворечия, примененный к понятиям, проќявляется в использовании в письменной и устной речи слов-анќтонимов, имеющих прямую противоположность по своему основќному значению и обозначающих противоположность тех или иных предметов, качеств, действий, состояний, явлений, желаний, реќзультатов и т. д. (например, ласка - строгость, продление - соќкращение, легкий труд - нелегкий труд и т. д.).
В зависимости от выражаемого типа противоположности антонимы делятся на следующие классы:
1) выражающие качественную противоположность. "Полную, истинную антонимию выражают крайние симметричќные члены такого противопоставления, средние же указывают на возрастание (или убывание) степени качества: легкий (проќстой, пустяковый), нетрудный, средней трудности, нелегкий, трудќный (сложный)";
2) выражающие дополнительность. Это сравнительно неќбольшой класс антонимов, которые представляют собой два проќтивоположных члена, дополняющих друг друга "до выражения той или иной сущности, так что отрицание одного из них дает значение другого: не + холостой = женатый. Ср.: слепой - зряќчий, конечный-бесконечный...";
3) выражающие противоположную направленность дейќствий, признаков и свойств (разбирать - собирать, увеличиќвать - уменьшать, зажигать - гасить, тушить и др.)1.
По способу образования слов антонимы можно подраздеќлить с помощью дихотомического деления (т. е. на А и не-А) таким образом:
______________________________
1Классификация антонимов дана Новиковым Л. А. См.: Львов М. Р. Словарь антонимов русского языка (под ред. Новикова Л. А.). М., 1985. С. 15-18.
126
 
Рис. 20
Антонимы могут выражаться с помощью формально разлиќчных средств, поэтому одному антониму могут противопоставќляться два слова или даже несколько слов. Например, в словаре М. Р. Львова имеются два антонима для слова "друг" - "враг", "недруг"; для слова "серьезный" антонимами являются слова "несерьезный", "легкомысленный"; для слова "благородный" анќтонимами являются слова "низкий" ("благородный поступок" -"низкий поступок"), "неблагородный" ("благородный человек" -"неблагородный человек"), "низменный" ("благородные побужќдения" - "низменные побуждения")1.
Из приведенных примеров видно, что несовместимые понятия, находящиеся в отношении противоречия или отношении противоќположности, могут выражаться словами-антонимами, имеющими
___________________________________
1См.: Львов М. Р. Словарь антонимов русского языка. С. 42-43, 331-332.
127


разную структуру: 1) А - В (доброта - злоба; герой - трус); 2) А -не-А (грамотность - неграмотность; виновность - невиновность).
Закон непротиворечия распространяется на понятия обоих виќдов - соответственно и на антонимы указанных двух видов.
Задача учителя русского языка, литературы и других предќметов, - во избежание нарушения закона непротиворечия тщательно следить за использованием антонимов в письменной и  устной речи. Следует отличать смысловые оттенки двух антоќнимов к одному и тому же слову (например, действие - бездейќствие и действие - противодействие; выгодно - невыгодно; выќгодно - убыточно).                                     
На уроках литературы учащиеся знакомятся с отдельными проявлениями противоречивости в мышлении литературных гeроев, учатся анализировать допущенные противоречия в своих  сочинениях, в ответах своих одноклассников.                
Если человек нечто утверждает, а затем то же самое отрицает, т. е. допускает противоречие, то его рассуждение непра вильное, так как им нарушен закон непротиворечия. Например,  в романе И. С. Тургенева "Рудин" есть такой диалог Рудина и  Пигасова:
"- Прекрасно! - промолвил Рудин. - Стало быть, по-Вашему, убеждений нет?
- Нет и не существует.
- Это ваше убеждение?
-Да.
- Как же вы говорите, что их нет? Вот вам уже одно, на первый случай.
Все в комнате улыбнулись и переглянулись". В работе по развитию речи учителя используют различные меќтоды, формы и средства обучения. Учащимся пятого класса было дано задание подобрать дома открытку или репродукцию небольќшого размера с изображением уголка природы, найти точные и яркие слова, словосочетания для описания этого предмета или явќления. На уроке учащиеся смотрели через эпидиаскоп открытки и слушали описание того, что на них изображено. В одной из работ ученик написал: "Вся поляна наполнилась янтарным блеском. От берез и елей на землю падали унылые тени..." (На экране -
128
 
соответствующее изображение открытки). Сразу поднимается множество рук, так как учащиеся замечают отсутствие яркого света на открытке. Оказалось, что ученик не знает значения слоќва "янтарный". Сообща находят синонимы: желтый, золотистый, золотисто-желтый. Смотрят на картину и видят, что такого освеќщения на ней нет. И уже сам ученик, автор сочинения, замечает, что "янтарный блеск" и "унылые тени" - несовместимы.
В школьном преподавании отдельных предметов, и в первую очередь математики, часто используется метод "приведения к абсурду" (reductio ad absurdum). Применение этого метода в математике основано на законе непротиворечия таким образом, что если из допущения а вытекает противоречие, т. е. b ^ ?, то а должно быть отвергнуто как ошибочное. Однако Д. Пойа приќводит ряд аргументов, свидетельствующих о недостатках меќтода "приведения к абсурду" и метода косвенного доказательќства, ибо мы все время вынуждены концентрировать свое вниќмание не на истинной теореме, которую следует запомнить, а на ложном допущении, которое следует забыть. Словесная форма изложения, подчеркивает Д. Пойа, может стать утомительной и даже невыносимой, так как неоднократно повторяются слова "гипотетически", "предположительно", "якобы"1. Однако было бы неблагоразумно совсем отказаться от "reductio ad absurќdum" в математике, хотя лучше там, где это возможно, следует этот прием и метод косвенного доказательства заменить пряќмым доказательством. 
Закон непротиворечия используется в ходе проведения диспутов в школе. Выдвинутое суждение одного учащегося и противоречаќщее ему суждение другого (например, А - общеутвердительное и О - частноотрицательное) не могут быть одновременно и в одќном и том отношении истинными, одно из них обязательно ложно. В ходе дискуссии ложность одного суждения и должна быть проќдемонстрирована. Диспуты, в частности, применяются в процессе формирования читательских интересов школьников наряду с обзоќрами новинок литературы, обсуждениями, конференциями и дру-
____________________________________
См.: Пойа Р.. Как решать задачу. М., 1961. С. 176-178. 
129

гими способами повышения уровня читательской культуры учащихся. Диспуты используются при обсуждении проблем этических, эстетических и др. Предметом дискуссии становится вопрос, который в литературе и в жизни разрешается отдельными людьми по-разному.      Изучаемая проблема допускает несколько толкований (особенно нравственные проблемы), и в ходе дискуссии путем сравнения, анализа, обсуждения различных точек зрения учащиеся приходят к правильному выводу. Такие дискуссии можно проводить на уроках литературы, истории. В ходе дискуссии учащиеся ставят остро волнующие их вопросы, приводят отрицательные факты и явления, заслуживающие общественно порицания и наказания (в частности, жизнь не по средствам, взяточничество, должностные злоупотребления, организованная преступность и т. д.).
Закон исключенного третьего в процессе обучения используется в многообразных функциях, но мы отметим лишь некоторые, наиболее важные. Закон исключенного третьего требует выбора одной из двух взаимоисключающих альтернатив.
Аналогично закону непротиворечия и закону тождества закон исключенного третьего применим не только к суждениям, но и  понятиям, а также к классам, выражающим объем понятия (формула A v A для классов). В соответствии с этой формулой используется дихотомическое деление понятия на два взаимно-исќключающих и взаимно дополняющих (до универсума) класса. Во всех науках, а соответственно, в любой школьной дисциплине, используется дихотомия. Например, предложения бывают простыќми и сложными (непростыми); внимание бывает произвольное и непроизвольное; числовой ряд конечный или бесконечный и т. д., и кроме этих А или не-А, третьего не дано.
Дополнение к классу А, т. е. А', строится в соответствии с заќконом исключенного третьего и подчиняется формуле А + А'= 1. На уроках математики эта формула и построение дополнения к классу А находят широкое применение.
На уроках русского языка, литературы и других используютќся антонимы типа: известность - неизвестность; здоровье - нездоровье; любезный - нелюбезный и пр., построенные по заќкону исключенного третьего.
130

Закон достаточного основания в процессе обучения находит важное применение в следующих аспектах: требование доказаќтельности в изложении учителя и в ответах учащихся, оптиќмального отбора информации; о строгих и нестрогих доказаќтельствах в математике; использование прямых и косвенных доќказательств.
Задачи к теме "Законы (принципы) правильного мышления"
I. Какие формально-логические законы распространяются на следующие пары суждений?
1. Все страусы - перелетные птицы. Ни один страус не являќется перелетной птицей.
2. Все ягуары - хищники. Некоторые ягуары не являются хищниками.
3. Ни один гриб не является съедобным. Некоторые грибы являются съедобными.
4. Ни одна скрипка не является духовым инструментом. Неќкоторые скрипки - духовые инструменты.
5. XVIII зимние Олимпийские игры проходили в 1994 г. в Лиллехаммере. XVIII зимние Олимпийские игры не проходили в Лиллехаммере.
II. Тождественны ли следующие понятия?
1. Крокодил. Аллигатор. Представитель отряда пресмыкаюќщихся.
2. Писатель. Человек, написавший роман.
3. Михаил Юрьевич Лермонтов (1814-1841). Поэт, в 1837 г. сосланный в армию на Кавказ за стихотворение "Смерть поэта". Автор драмы "Маскарад" (1835 г.).
4. Непомерные притязания. Источник наших горестей.
5. Грубость. Результат плохого воспитания.
6. Ложь. Ошибка. Недоразумение.
7. Марина Цветаева. Автор литературного эссе "Мой Пушкин". Русская поэтесса, написавшая стихотворение "Мне нравится, что Вы больны не мной..."
8. Нил. Река в Африке. Самая длинная в мире река. Река длиной 6671 км.
131


III. Проанализируйте пословицы.
1. Тождественны или различны следующие понятия: "скупость и "жадность", "клевета" и "ложь" в следующих пословицах?
Скупой глядит как бы другому не дать, а жадный глядит как бы у другого отнять.
Клевета и ложь не одно и то ж.
Ложь бывает и спроста, а клевета всегда с умыслом.
2. В чем заключается тождество, выраженное в пословице, приведенной К. Д. Ушинским:                             Овца руно растит, а скупой деньгу копит - не про себя.
IV. Какой логический закон нарушен в приведенном ниже диалоге?
"Император Николай Павлович любил иногда прогуливаться по Большой Морской. В одну из таких прогулок он повстречался с командиром егерского полка бароном С., которого считал одќним из усерднейших служак. Барон этот был, между прочим, страстный любитель певчих птиц. Соловьев и канареек у него было всегда штук по 50. Целые дни барон С. возился с этими птицами. Государь, впрочем, об этой страсти барона С. к птиќцам ничего не знал. При встрече с императором барон С., конеќчно, стал во фронт.
- Ну, что? Как твои питомцы? - спросил Николай Павлович, остановившись перед бароном С.
- Старые поют, молодые учатся. Ваше Императорское Велиќчество, -залпом ответил барон, зная любовь императора к лакоќничным ответам.
- Значит, у тебя весело? Отлично. Я завтра приеду к тебе в 9 часов утра смотреть твоих питомцев.
- Слушаюсь, Ваше Императорское Величество! Чтобы Ваќшему Величеству не трудиться, не прикажете ли, я привезу их в Зимний дворец рано утром.
- Как, привезешь их?! - изумленно спросил император.
- В клетке, в открытой коляске.
- Да ты, барон, в уме?
- В полном здравии и уме, ибо в противном случае не имел бы счастья быть генерал-майором моего государя и повелитеќля, императора Николая Павловича.
132


- Да как же ты решаешься моих солдат в клетках возить? Что они, птицы что ли?
- Солдаты не птицы, а птицы не солдаты. Ваше Величество! Я не солдат собираюсь сажать в клетки, а питомцев моих.
- Да кто же твои питомцы?
- Соловьи и канарейки? Ваше Величество.
- Да ведь я тебя про солдат спрашиваю.
- Солдаты не мои питомцы, а питомцы Вашего Императорќского Величества! - бойко ответил барон С.
Государь милостиво улыбнулся и, дружески хлопнув барона С. по плечу, сказал:
- Однако, смотри, ты со своими питомцами не забудь о моих питомцах"1.
V. Выполнен ли закон тождества в следующих ситуациях2? 1. "Один раз Петр Великий так был рассержен Балакиревым (Балакирев - любимый шут Петра I. - А. Г.), что прогнал его совсем - не только с глаз долой, но вон из отечества. Балакирев повиновался, и его долго не было видно. По прошествии долгого времени Петр, сидя у окна, вдруг видит, что Балакирев с женою едет в своей одноколке мимо саќмых его окон.
Государь, вспомнив о нем, рассердился за ослушание и, выќскочив на крыльцо, закричал:
- Кто тебе позволил, негодяй, нарушать мой указ и опять поќказываться на моей земле?
Балакирев остановил лошадь и сказал:
- Ваше Величество! Лошади мои ходят по Вашей земле, не спорю, так как Вы и не лишали их отечества, а что касается меня с женой, то мы на своей земле.
- Это как так?
- Весьма просто и обыкновенно: извольте посмотреть, вот и свидетельство на покупку земли. - Балакирев при этом подал царю бумагу.
___________________________
1КривотлыкМ. Г. Исторические анекдоты из жизни русских замечательных людей. М., 1991. С. 69-70. 
2Там же. С. 22, 56, 103.
133


Государь засмеялся, когда увидел на дне одноколки с пуд зеќмли, и, прочтя свидетельство на покупку шведской земли, проќстил Балакирева".
2. "Император Александр I, принимая, проездом через каќкой-то губернский город, тамошних помещиков, между прочим у одного из них спросил:
- Ваша фамилия?
- В деревне осталась, Ваше Величество, - отвечал он, приќнимая это слово в значении семейство".
3. "Шувалов, заспорив однажды с Ломоносовым, сказал ему сердито:
- Мы отставим тебя от академии.
- Нет, - возразил великий человек, - разве академию отстаќвите от меня".
VI. Нарушен ли формально-логический закон в рекламе проќдавца: "Ничто не может пробить мои щиты" и "Мои стрелы пробивают все, что угодно"? Прохожий спросил продавца: "Моќгут ли Ваши стрелы пробить Ваши щиты?"
VII. На действия каких формально-логических законов опираќется Джеймс X. Чейз в романе "Небезопасно быть свободным"?
1. "Ты подписываешь контракт или не подписываешь?"
2. "Если Делани откажется расстаться с деньгами, тоща он пойдет в полицию и расскажет о том, что видел. Но если Делани все-таки даст ему денег, то он, пожалуй, решится на ложь".
3. "Все шантажисты - трусы. Я припугнул ее, припугнул и Керра. Они отдали фотографии и негативы - я их сжег".
4. "- Проверьте аппарат (телефон -А. Г.). Надеюсь, мы найќдем на нем отпечаток, идентичный тому, что был найден на лампе в "Бью Риваж".
Леру немного удивился, но предпочел промолчать. Он открыл чемоданчик, а через пять минут радостно вскрикнул:
- Прекрасно! Вы, как всегда правы, комиссар. Вот здесь на корпусе телефона след пальца: его оставил тот же человек, чьи отпечатки мы нашли на лампе и на бусине из 30-го номера.
- Вы уверены в этом?
- Абсолютно! - произнес Леру торжествующе. - Дактилоќскопия - точная наука. Ошибки исключены".
134

VIII. Льюис Кэрролл в повести-сказке об Алисе "Алиса в стране чудес" неоднократно показывал действия законов форќмальной логики. О каких законах идет речь в приведенных ниже отрывках?
1. "- И надо вам сказать, что эти три сестрички жили припиваючи...
- Припеваючи - переспросила Алиса. - А что они пели?
- Не пели, а пили, - ответила Соня. - Кисель, конечно".
2. "- Я не понимаю... Как же они там жили?
- Чего там не понимать, - ответила Соня. -Живут же рыбы в воде. А эти сестрички жили в киселе!
- Но почему? - спросила Алиса.
- Потому что они были кисельные барышни".
3. "- Так они и жили, - продолжала Соня, зевая и потирая глаза, - как рыбы в киселе. А еще они рисовали... всякую всяќчину... все, что начинается на М.
- Почему на М? - спросила Алиса.
- Почему бы и нет? - ответил Мартовский Заяц. Алиса промолчала.
- Мне бы тоже хотелось порисовать, - сказала она, наконец. -У колодца.
- Порисовать и уколоться? - переспросил Заяц".
4. " -...Начинается на М, - продолжала Соня. - Они рисовали мышеловки, мальчишек, математику, множество... Ты когда-ниќбудь видела, как рисуют множество?
- Множество чего? - спросила Алиса.
- Ничего, - отвечала Соня. - Просто множество!
- Не знаю, - начала Алиса, - может...
- А не знаешь - молчи, - оборвал ее Болванщик".
IX. Всему миру известен город Габрово в Болгарии, жители которого щедро одарены чувством юмора. Приведите 2-3 габровских анекдота и проанализируйте, нарушение каких логичесќких законов отражено в них.
X. Какие законы формальной логики имели в виду И. Ильф и Е. Петров, авторы романа "Двенадцать стульев"?
135

. 1. "Чертог вдовы Грицацуевой сиял. Во главе свадебного стола сидел марьяжный король - сын турецкоподданого. Он  элегантен и пьян. Гости шумели.
Молодая была уже не молода. Ей было не меньше три лет".
2. "- Я - Воробьянинова сын.
- Это какого же? Предводителя?
- Его.
- А он что, жив?
- Умер, гражданин Коробейников. Почил.
-...Но ведь, кажется, у него детей не было?
- Не было, - любезно подтвердил Остап.
-...Не от Елены ли Станиславовны будете сынок?
- Да. Именно.
- А она в каком здоровье?
- Маман давно в могиле.
- Так, так, ах, как грустно!
И долго еще старик глядел со слезами сочувствия на Остапа, хотя не далее как сегодня видел Елену Станиславовну базаре, в мясном ряду.
- Все умирают, - сказал он".
XI. О нарушении какого формально-логического закона идет речь в этих пословицах?
Во-первых, я вина не пью; во-вторых, уже я сегодня три рюмочки выпил.
Первое, что я вина в рот не беру; второе, что сегодня и день не такой; а третье, что я уже две рюмочки выпил.
XII. Выполнены ли законы тождества и непротиворечия этом высказывании Антуана де Ривароля: "Ничто так часто отсутствует, как присутствие духа"?
__________________________________
1Даль В. Пословицы русского народа. Сборник. М., 1957. С. 181. 
136



Глава V
 УМОЗАКЛЮЧЕНИЕ
ј 1. Общее понятие об умозаключении
Умозаключения, как и понятия и суждения, являются формой абќстрактного мышления. С помощью многообразных видов умозакќлючений опосредованно (т. е. не обращаясь к органам чувств) мы можем получать новые знания. Умозаключать можно при наличии одного или нескольких суждений (называемых посылками), поставќленных во взаимную связь. Возьмем пример умозаключения:
Все углероды горючи.
 Алмаз - углерод. 
Алмаз горюч.
Структура всякого умозаключения включает посылки, заклюќчение и логическую связь между посылками и заключением. Лоќгический переход от посылок к заключению называется вывоќдом. В приведенном примере два первые суждения, стоящие над чертой, являются посылками; суждение "Алмаз горюч" являетќся заключением. Для того, чтобы проверить истинность заклюќчения "Алмаз горюч", вовсе не нужно обращаться к непосредстќвенному опыту, т.е. сжигать алмаз. Заключение о горючести алмаза с полной достоверностью можно получить посредством умозаключения, опираясь на истинность посылок и соблюдение правил вывода.
Умозаключение - форма мышления, в которой из одного или нескольких суждений на основании определенных правил вывоќда получается новое суждение, с необходимостью или опредеќленной степенью вероятности следующее из них.
137

Умозаключения делятся на такие виды: дедуктивные, индукќтивные, по аналогии. Умозаключения могут быть логически неќобходимыми, т. е. давать истинное заключение, и вероятностными (правдоподобными), т. е. давать не истинное заключение, а лишь с определенной степенью вероятности следующее из данных посыќлок (при этом в качестве посылок могут быть и ложные суждения).
Процесс получения заключений из посылок по правилам деќдуктивных умозаключений называется выведением следствий.
Понятие логического следования
Выведение следствий из данных посылок - широко распростќраненная логическая операция. Как известно, условиями истинноќсти заключения является истинность посылок и логическая праќвильность вывода. Иногда в ходе доказательства от противного допускаются в рассуждении заведомо ложные посылки (так называемый антитезис при косвенном доказательстве) или принимаются посылки недоказанные, однако эти посылки обязательќно подлежат в дальнейшем исключению.
Человек, не изучивший логики, делает эти выводы, не примеќняя сознательно фигур и правил умозаключения. Формальная лоќгика знакомит с правилами различных видов умозаключений. Маќтематическая логика дает формальный аппарат, с помощью которого в определенных частях логики можно выводить следќствия из данных посылок. Используя этот аппарат, мы можем, имея некоторые данные, получить из них новые сведения, непосредственно не очевидные, но заключенные в этой инфорќмации, можем выводить логические следствия, вытекающие из данной информации.
Логическое следствие из данных посылок есть высказываќние, которое не может быть ложным, когда эти посылки истинны.
Иными словами, некоторое выражение В есть логическое следќствие из формулы А (где А и В - метазнаки для различных по форќме высказываний), если, заменив те конкретные элементарные выќсказывания, которые входят в А и В, переменными, мы получим тождественно-истинное выражение (А > В), или закон логики.
138

Возьмем такой пример. Нам даны три посылки: 1) "Если Иван -брат Марьи или Иван - сын Марьи, то Иван и Марья -родственниќки"; 2) "Иван и Марья - родственники"; 3) "Иван - не сын Марьи". Можно ли из них вывести логическое следствие, что "Иван - брат Марьи"? Многим сначала кажется, что такое логическое заключеќние из данных трех посылок будет истинным. Чтобы проверить это, следует составить формулу этого умозаключения. Обозначим суждение "Иван - брат Марьи" буквой (переменной) а, суждение "Иван - сын Марьи" - буквой b и суждение "Иван и Марья - родќственники" - буквой с.
Запишем нашу задачу символами (над чертой записаны три данные посылки, под чертой - предполагаемое заключение):

(a ? 6)> c, c,b
а
 
Объединив три посылки знаком конъюнкции ("^") и присоќединив к ним посредством знака "?" предполагаемое заклюќчение а, получим формулу:
			(((а ? b)> c)^c^b)> a

Нам нужно проверить, является ли данная формула, в котоќрой а, b, с трактуются теперь как переменные, законом логики.
Составим для формулы таблицу:
а	b	с	 
a ?b	(a?b)> с	((a ? b)> c)^c^ 
(((a? b)> с) ^ с ^ )> а 
И	И	И	Л	Л	И	Л	И
И	И	Л	Л	Л	И	Л	И
И	Л	И	И	И	И	И	И
И	Л	Л	И	И	Л	Л	И
Л	И	И	Л	И	И	Л	И
Л	И	Л	Л	И	Л	Л	И
Л	Л	И	И	Л	И	И	И
Л	Л	Л	И	Л	И	Л	И

139



В последней колонке формула в одном случае принимает знаќчение "ложь", значит, она не является законом логики. Следоваќтельно, из данных трех посылок не следует с необходимостью заключение, что "Иван - брат Марьи". Иван может быть племянником Марьи, или отцом Марьи, или дядей Марьи, или каким-либо другим родственником Марьи.
Этот пример показывает, что эффективность средств математической логики видна тогда, когда средствами традиционной формальной логики трудно установить, вытекает ли какое-либо следствие из данных посылок или нет, особенно в случае, когда мы , имеем дело с большим числом посылок (но не имеем еще дела с формулами, содержащими кванторы).                        

ј 2. Дедуктивные умозаключения
В определении дедукции в логике выявляются два подхода: 
1. В традиционной (не в математической) логике дедукцией называют умозаключение от знания большей степени общности i к новому знанию меньшей степени общности. Впервые теория  дедукции в этом плане была обстоятельно разработана Аристотелем;                                                 
2. В современной математической логике дедукцией называќется умозаключение, дающее достоверное (истинное) суждение. Четкая фиксация существенного различия классического и  современного понимания дедукции особенно важна для решения методологических вопросов. Для различения двух смыслов  дедукции можно классическое понимание обозначить термином  "дедукция1" (сокращенно Д1), а современное - "дедукция2" (Д2).  Правильно построенному дедуктивному умозаключению присущ необходимый характер логического следования заключения из данных посылок. Обобщая сказанное, можно дать такое опреќделение.
Дедуктивные умозаключения - те умозаключения, у котоќрых между посылками и заключением имеется отношение логического следования.                                    
Определение дедуктивного умозаключения, данного в традициќонной логике (т. е. Д1), - частный случай этого определения через логическое следование. Рассмотрим пример:
140

Все перепончатокрылые - насекомые. 
Все пчелы - перепончатокрылые. 
Все пчелы - насекомые.
Здесь первая посылка "Все перепончатокрылые - насекомые" является общеутвердительным суждением и выражает большую степень обобщения по сравнению с заключением, также являющимќся общеутвердительным суждением: "Все пчелы - насекомые". Мы строим умозаключение от признака, принадлежащего роду ("перепончатокрылые"), к его принадлежности к виду - "пчела", т. е. от общего класса к его частному случаю, к подклассу. Частный случай при этом не надо путать с частными суждениями вида "Неќкоторые S суть Р" или "Некоторые S не суть Р".
Понятие правила вывода
Умозаключение дает истинное заключение, если исходные посылки истинны и соблюдены правила вывода. Правила вывоќда, или правила преобразования суждений, позволяют перехоќдить от посылок (суждений) определенного вида к заключениям также определенного вида. Например, если в качестве посылок даны два суждения, представимые в виде формулы "a ? b" и формулы "a", то можно перейти к суждению вида "b". Это моќжно в виде формулы путем преобразований по правилу (а ? b), а+ b записать так: ((a ? b)^в) >b. Данная формула является законом логики.
Логически правильно можно рассуждать в применении к вопќросам, относящимся к любым предметам. Логические ошибки также могут быть обнаружены в рассуждениях любого предметного содержания. Из этого не следует, разумеется, что в любых условиях и к любой предметной области должен быть применим один и тот же аппарат формальных логических праќвил. Сам этот аппарат должен развиваться вместе с развитием науки и практической деятельности людей. Одна из характерќных черт логики состоит в том, что логика позволяет, получив некоторую информацию, знания об обстоятельствах дела, извлечь из них - точнее говоря, выявить - содержащиеся в их совокупќности новые знания. Так, наблюдая движение Луны и Солнца и
141

делая логические выводы из этих наблюдений (включая и индуќктивные обобщения), люди еще в античной древности умели лоќгически выводить из них достаточно точные предсказания о наќступлении солнечных и лунных затмений.
Другая характерная черта логики, органически связанная с предыдущей, состоит в том, что всякий логический вывод из посылок допускает некоторую формализацию, т. е. может быть осуществлен по каким-нибудь общим правилам, относящимся к способам выражения знаний и способам переработки этих выражений - способам образования и преобразования выраќжений. В зависимости от средств, которыми мы располагаем, таких способов формализации может быть много, начиная с того, что одно и то же знание мы можем выразить на разных языках. Но какой-нибудь из "языков" (под "языком" не обязательно поќнимать звуковую речь) нам необходимо употребить. Без языка, без материального способа выражения мысли невозможно и само мышление.
Формализация способов вывода состоит прежде всего в том, что каждый шаг вывода совершается только в соответствии с каким-нибудь из заранее перечисленных правил вывода, отноќсящихся только к способам оперирования с некоторыми матеќриальными объектами, например, словами, служащими для выќражения мысли, и вообще с формальными выражениями мысли с помощью материальных знаков. Среди последних имеются спеќцифические логические знаки, так называемые логические конќстанты (постоянные). В математической логике - это конъюнкќция, дизъюнкция, отрицание, импликация, эквиваленция, квантоќры общности и существования и др.
Различают правила прямого вывода и правила непрямоќго (косвенного) вывода. Правила прямого вывода позволяют из имеющихся истинных посылок получить истинное заключеќние. Правила непрямого (косвенного) вывода позволяют заклюќчать о правомерности некоторых выводов из правомерности других выводов (эти правила будут проанализированы в ј10 настоящей главы).
Типы дедуктивных умозаключений (выводов) такие: вывоќды, зависящие от субъектно-предикатной структуры суждений;
142


выводы, основанные на логических связях между суждениями (выводы логики высказываний).
Эти типы выводов и предстоит нам рассмотреть. Рассмотрим выводы, основанные на субъектно-предикатной структуре суждений.
К формам, типичным в практике рассуждений, относятся следующие выводы из категорических суждений:
1) выводы посредством преобразования суждений;
2) категорический силлогизм, сокращенный силлогизм (энтимема), сложные силлогизмы (полисиллогизмы) и сложно-соќкращенные силлогизмы (сориты и эпихейрема).
ј 3. Выводы из категорических суждений посредством их преобразования
Непосредственными умозаключениями называются дедуктивќные умозаключения, делаемые из одной посылки, являющейся каќтегорическим суждением. К ним в традиционной логике относятся следующие: превращение, обращение, противопоставление преќдикату и умозаключения по "логическому квадрату".
Превращение - вид непосредственного умозаключения, при котором изменяется качество посылки без изменения ее количестќва, при этом предикат заключения является отрицанием предикаќта посылки. Как уже отмечалось, по качеству связки ("есть" или "не есть") категорические суждения делятся на утвердительные и отрицательные.
Схема превращения:
S естьР
S не есть не-Р
При этом частноутвердительное суждение превращается в частноотрицательное и наоборот, а общеутвердительное сужќдение превращается в общеотрицательное и наоборот. Можно выделить два частных способа превращения:
а) путем двойного отрицания, которое ставится перед связќкой и перед предикатом:
S есть Р > S не есть не-Р 
  143

        Пример: "Подлежащее-главный член предложения".  "Ни одно подлежащее не является не главным членом предложения"; 
 б) отрицание можно переносить из предиката в связку:
S есть не-Р > S не есть Р.
Пример: "Все галогены являются неметаллами." > "Ни один галоген не является металлом".
Превращению подлежат все четыре вида суждения А, Е, I, О. При этом:                                              
1. Суждение А переходит в Е, что записывается А > Е. Структура: Все S есть Р. >Ни одно S не есть не-Р.
Примеры: "Все волки - хищные животные".> "Ни один волк не является нехищным животным"; "Все бамбуки - злаки". >"Ни один бамбук не является не злаком".
2. Суждение Е переходит в А, т. е. Е->А.
Ни одно S не есть Р. >Все S есть не-Р.
Примеры: "Ни один многогранник не является плоской фигуќрой". >"Все многогранники являются неплоскими фигурами"; "Ни одна ель не является лиственным деревом". >"Все ели являются нелиственными деревьями".
3. Суждение I переходит в О, т. е. I > О. Некоторые S есть Р. > Некоторые S не есть не-Р. Пример: "Некоторые грибы съедобны". >"Некоторые гриќбы не являются несъедобными".
4. Суждение О переходит в I, т. е. О >1. Некоторые S не есть Р. >Некоторые S есть не-Р. Пример: "Некоторые члены предложения не являются главныќми". >"Некоторые члены предложения являются неглавными".
Обращением называется такое непосредственное умозаключеќние, в котором в заключении (в новом суждении) субъектом являќется предикат, а предикатом - субъект исходного суждения, т. е. происходит перемена мест субъекта и предиката при сохранении качества суждения. Схема обращения:
S есть Р
Р ecть S
144


Приведем четыре примера:
1. "Все дельфины - млекопитающие". > "Некоторые млекоќпитающие являются дельфинами".
2. "Все развернутые углы -углы, стороны которых составляќют одну прямую". > "Все углы, стороны которых составляют одну прямую, являются развернутыми углами".
3. "Некоторые школьники являются филателистами". > "Неќкоторые филателисты являются школьниками".
4. "Некоторые музыканты - скрипачи". >"Все скрипачи являются музыкантами".
Обращение бывает двух видов: простое, или чистое (приќмеры 2 и 3), и обращение с ограничением (примеры 1 и 4). Если не меняется количество суждения, то обращение будет чистое, или простое. Оно бывает тогда, когда и S, и Р исходного суждения либо оба распределены, либо оба не распределены. Обращение с ограничением получается тогда, когда изменяетќся количество исходного суждения, т. е. изменяется кванторное слово (так, "все" меняется на "некоторые", и наоборот).
Примеры:
1. Суждение А общеутвердительное. Встречаются два вида обращения:
а) чистое, или простое, обращение, которое бывает при раќвенстве объемов S и Р (например, в определениях понятий). Пример: "Все квадраты - равносторонние прямоугольники". > "Все равносторонние прямоугольники - квадраты";
б) обращение с ограничением, например, суждение "Все дельќфины - млекопитающие" обращается в суждение: "Некоторые млекопитающие-дельфины".
2. Суждение Е общеотрицательное.
Так как в нем всегда и S, и Р распределены, то его обращеќние чистое, или простое. Например: "Ни один прямоугольный треугольник не является равносторонней фигурой". > "Ни одна равносторонняя фигура не является прямоугольным треугольниќком".
3. Суждение I частноутвердительное. Имеются два вида обращения:
а) обращение чистое, если S и Р не распределены. Например, суждение "Некоторые мастера спорта являются горнолыжниками"
145


при обращении дает следующее суждение: "Некоторые горнолыжќники являются мастерами спорта";
б) когда объем Р меньше объема S, т. е. Р распределен, а S не распределен, как, например, в суждении "Некоторые музыканќты - композиторы", при обращении имеем суждение: "Все композиторы являются музыкантами". Это обращение с ограничеќнием. Понятие "ограничение" означает только то, что происхоќдит перемена кванторного слова: было "некоторое", стало "все".
4. Суждение О частноотрицательное.
Применяя операцию обращения, мы не получим необходимоќго вывода. Так, например, из истинного частноотрицательного суждения "Некоторые животные не являются собаками" путем обращения нельзя получить истинное суждение.
Противопоставление предикату - это такое непосредственќное умозаключение, при котором (в заключении) предикатом явќляется субъект, субъектом - понятие, противоречащее предикаќту исходного суждения, а связка меняется на противоположную.
Его схема:
S есть Р
не-Р не есть S
Иными словами, мы поступаем здесь так: 1) вместо Р берем не-Р; 2) меняем местами S и не-Р; 3) связку меняем на протиќвоположную.
Например дано суждение: "Все пихты - хвойные деревья". В результате противопоставления предикату получим суждение: "Ни одно нехвойное дерево не является пихтой".
Противопоставление предикату можно рассматривать как реќзультат двух последовательных непосредственных умозаклюќчений: сначала производится превращение, затем - обращение превращенного суждения.
Противопоставление предикату для различных видов суждеќний осуществляется так:
1. А. Все S есть Р. ? Ни одно не-Р не есть S. Пример: "Все барометры - приборы для измерения атмосферного давления". > "Ни один прибор, не служащий для измерения атмосферного давления, не является барометром".
146

2. Е. Ни одно S не есть Р. > Некоторые не-Р есть S. Пример:
"Ни одна бледная поганка не является съедобным грибом". > "Некоторые несъедобные грибы есть бледные поганки".
3. О. Некоторые S не есть Р. > Некоторые не-Р есть S. Пример: "Некоторые дома не являются газифицированными строениями". > "Некоторые негазифицированные строения являются домами".
4. I. Из частноутвердительного суждения необходимые выќводы не следуют.
Задача.
Сделать превращение, обращение и противопоставление преќдикату для следующего суждения: "Все жидкости упруги". Это суждение вида А.
Превращение - "Ни одна жидкость не является неупруќгим телом".
Обращение (с ограничением) - "Некоторые упругие тела явќляются жидкостями".
Противопоставление предикату - "Ни одно неупругое тело не является жидкостью".
Все виды непосредственных умозаключений дают нам новое знание и особенно умозаключение, называемое противопоставлеќнием предикату.
К непосредственным умозаключениям относятся и умозакќлючения по "логическому квадрату".
В качестве примеров приведем следующие суждения. А: "Все свидетели дают истинные показаќния"; Е: "Ни один свидеќтель не дает истинные поќказания"; I: "Некоторые свидетели дают истинные показания"; О: "Некотоќрые свидетели не дают исќтинные показания".
Из истинности общего суждения следует истин-

147


ность частного, подчиненного ему суждения (т. е. из истинности А следует истинность I, из истинности Е следует истинность О). Относительно противоречащих суждений А - О и Е -I можно заключить так: если одно из них истинно, то другое обязаќтельно ложно. Они подчиняются закону исключенного третьего.
ј 4. Простой категорический силлогизм1
Термин "силлогизм" происходит от греческого syllogismos  (сосчитывание, выведение следствия),                     
Категорический силлогизм - это вид дедуктивного умозаключения, построенного из двух истинных категорических сужќдений, в которых S и Р связаны средним термином.          
В составе категорического силлогизма имеются две посылќки и заключение. Пример:
Все кенгуру (M) есть сумчатые млекопитающие (Р) - бoльшая посылка.
 Это животное (S) есть кенгуру (М) - меньшая посылка.________
Это животное (S) есть сумчатое млекопитающее (Р) - заключение.
 
РИС. 21

Понятия, входящие в состав силлогизма, называются терминаќми силлогизма. В приведенном примере терминами являются: Р ("сумчатое млекопитающее") - больший термин, это предикат
______________________________________________________________________
1Далее для простоты терминологии будем писать категорический силлогизм.                                                                                                                                                                                   148

заключения; М ("кенгуру") - средний термин; S ("это животќное") - меньший термин, это субъект заключения. М служит в посылках для связывания S и Р и отсутствует в заключении.
Посылка, содержащая предикат заключения (т. е. больший терќмин), называется большей посылкой. Посылка, содержащая субъќект заключения, (т. е. меньший термин), называется меньшей поќсылкой.
Фигуры и модусы категорического силлогизма
Фигурами категорического силлогизма называются форќмы силлогизма, различаемые по положению среднего термина (М) в посылках. Различают четыре фигуры:
 
 
Рис. 22
Примеры:
1) Все жидкости (М) теплопроводны (Р).
Вода(S)-жидкость(М). 
Вода (S) - теплопроводна (Р)
 


2)Все ужи (Р) -
пресмыкающиеся (М).
Это животное (S) не является пресмыкающимся (М)
____________________
Это животное (S) не является ужом (Р).

3)	Все углероды (М)-
простые тела (Р).
Все углероды (М) - 
электропроводны (S)
Некоторые электропроводники 
(S)- простые тела (Р).


4)	Все киты (Р) -
	млекопитающие (М).
	Ни одно млекопитающее (М) 
	ни есть рыба (S)
Ни одна рыба (S) не есть кит (Р)

149

Особые правила фигур
I фигура. Большая посылка должна быть общей, меньшая - утвердительной.
II фигура. Большая посылка общая и одна из посылок, а такќже заключение - отрицательные.
III фигура. Меньшая посылка должна быть утвердительной, а заключение - частным.
IV фигура. Общеутвердительных заключений не дает. Если большая посылка утвердительная, то меньшая посылка должна быть общей. Если одна из поќсылок отрицательная, то большая посылка долќжна быть общей.
Модусы категорического силлогизма.
Модусами фигур категорического силлогизма называютќся разновидности силлогизма, отличающиеся друг от друга каќчественной и количественной характеристикой входящих в них посылок и заключения.
Всего правильных модусов в четырех фигурах 19.
I фигура имеет следующие правильные модусы (буквы обозќначают последовательно количество и качество большей поќсылки, меньшей и заключения): ААА, ЕАЕ, All, EIO. Приведенный выше пример 1 иллюстрирует модус ААА.
II фигура имеет такие правильные модусы : АЕЕ, АОО, ЕАЕ, ЕIO. Умозаключение 2 построено по модусу АЕЕ.
III фигура имеет правильные модусы: AAI, ЕАО, IAI, ОАО, All, ЕIO. Модус AAI представлен примером 3.
IV фигура имеет правильные модусы: AAI, АЕЕ, IAI, ЕАО, ЕIO. Модус АЕЕ представлен примером 4.
Правила категорического силлогизма
Категорические силлогизмы в мышлении встречаются весьќма часто. Для того чтобы получить истинное заключение, необхоќдимо брать истинные посылки и соблюдать нижеперечисленные правила категорического силлогизма (так же, как и особые правиќла фигур категорического силлогизма, перечисленные ранее).
150

/. Правила терминов
1. В каждом силлогизме должно быть только три термина (S, P, М). Ошибку, называемую учетверением терминов, иллюстрируќет следующий пример:
Движение вечно. 
Хождение в институт - движение.
Хождение в институт вечно.
Здесь "движение" трактуется в разном смысле - философќском и обыденном.
2. Средний термин должен быть распределен по крайней мере в одной из посылок.
			M           P
 Некоторые растения ядовиты.
	S		M
 Белые грибы - растения.
	S		P
 Белые грибы ядовиты.
Здесь средний термин - "растение" - не распределен ни в одной из посылок, поэтому заключение ложное.

3. Термин распределен в заключении, если и только если он распределен в посылках. Иначе в терминах заключения говориќлось бы больше, чем в терминах посылок.
Во всех городах за полярным кругом бывают белые ночи. 
Санкт-Петербург не находится за полярным кругом.
В Санкт-Петербурге не бывает белых ночей.
Заключение ложное, так как нарушено данное правило. Преќдикат вывода в заключении распределен, а в посылке он не расќпределен, следовательно, произошло расширение большего термина.
//. Правила посылок
1. Из двух отрицательных посылок нельзя сделать никакого заключения. Например:
Дельфины не рыбы. 
Щуки не дельфины.
		?	
151

2. Если одна из посылок отрицательная, то и заключение долќжно быть отрицательным. Пример:
Все гейзеры - горячие источники. 
Этот источник не является горячим.
Этот источник не является гейзером.
3. Из двух частных посылок нельзя сделать заключение:
Некоторые животные яйцекладущие. 
Некоторые организмы - животные.
			?
4. Если одна из посылок частная, то и заключение должно быть частным:
Все слоны хоботные. 
Некоторые животные - слоны.
Некоторые животные хоботные.
Иногда категорический силлогизм строится неправильно. Наиболее распространенные ошибки такие:
1) Заключение делается по I фигуре с меньшей отрицательќной посылкой.
Все учебные  аудитории нуждаются в проветривании.
 Эта комната не является учебной аудиторией.
Эта комната не нуждается в проветривании.
Заключение не следует с необходимостью из этих посылок.

2) Заключение делается по II фигуре с двумя утвердительќными посылками.

	Все абитуриенты сдают экзамены.
	Петров сдает экзамены.
	Петров - абитуриент.


	Все зебры полосатые.
	Это животное полосатое.
	Это животное - зебра.

	Заключения не следуют с необходимостью из приводимых поќсылок, так как эти два умозаключения построены неправильно.
152

ј 5. Сокращенный категорический силлогизм (энтимема)
Термин "энтимема" в переводе с греческого языка означает "в уме", "в мыслях".
Энтимемои, или сокращенным категорическим силлогизќмом, называется силлогизм, в котором пропущена одна из поќсылок или заключение.
Примером энтимемы является такое умозаключение: "Все кашалоты - киты, следовательно, все кашалоты - млекопитаюќщие". Восстановим энтимему:
Все киты - млекопитающие. 
Все кашалоты - киты
Все кашалоты - млекопитающие.
Здесь пропущена большая посылка.
В энтимеме "Все углеводороды суть органические соединеќния, поэтому метан - органическое соединение" пропущена меньќшая посылка. Восстановим категорический силлогизм:
Все углеводороды суть органические соединения. 
Метан - углеводород.
Метан - органическое соединение.
В энтимеме "Все рыбы дышат жабрами, а окунь - рыба" пропущено заключение.
При восстановлении энтимемы надо, во-первых, определить, какое суждение является посылкой, а какое - заключением. Поќсылка обычно стоит после союзов "так как", "потому что", "ибо" и т. п., а заключение стоит после слов "следовательно", "поэтоќму", "потому" и т. д.
Студентам дается энтимема: "Этот физический процесс не является испарением, так как не происходит перехода вещества из жидкости в пар". Они восстанавливают эту энтимему, т. е., формулируют полный категорический силлогизм. Суждение, стояќщее после слов "так как", является посылкой. В энтимеме проќпущена большая посылка, которую студенты формулируют на основе знаний о физических процессах:
153

Испарение есть процесс перехода вещества из жидкости в пар. 
Этот физический процесс не есть процесс перехода вещества из жидкости в пар. 
Этот физический процесс не есть испарение.                          
Данный категорический силлогизм построен по II фигуре; особые правила ее соблюдены, так как одна из посылок и заключение отрицательные, большая посылка общая, представляющая собой определение понятия "испарение".
Энтимемами пользуются чаще, чем полными категоричесќкими силлогизмами.
ј 6. Сложные и сложносокращенные силлогизмы:
(полисиллогизмы, сориты, эпихейрема)
В мышлении встречаются не только отдельные полные сокращенные силлогизмы, но и сложные силлогизмы, состоящие из двух, трех или большего числа простых силлогизмов. Цепи силлогизмов называются полисиллогизмами.
Полисиллогизмом (сложным силлогизмом) называются Д1 или несколько простых категорических силлогизмов, связанных друг с другом таким образом, что заключение одного из них становится посылкой другого. Различают прогрессивные и peгрессивные полисиллогизмы.                              
В прогрессивном полисиллогизме заключение предшествующего полисиллогизма (просиллогизма) становится большей посылкой последующего силлогизма (эписиллогизма). Приведем пример прогрессивного полисиллогизма, представляющего собой цепь из двух силлогизмов и имеющего такую схему:

									Схема:

Спорт (А) укрепляет здоровье (В)				Все А суть В.
Гимнастика (С) - спорт (А).					Все С суть А.
Значит, гимнастика (С) укрепляет здоровье (В).		Значит, все С суть В.
Аэробика (D) - гимнастика (С).					Все D суть С.
Аэробика(D) укрепляет здоровье (В).				Все D суть В.


154




В регрессивном полисиллогизме заключение просиллогизќма становится меньшей посылкой эписиллогизма. Например:

Все планеты (А) - космические тела (В).
 Сатурн (С) - планета (А).
Сатурн (С) - космическое тело (В).

Все космические тела (В) имеют массу (D)
Сатурн (С) - космическое тело (В).
Сатурн (С) имеет массу (D).

Соединив их вместе и не повторяя дважды суждение "Все С суть В", мы получим схему регрессивного полисиллогизма для общеутвердительных посылок:
Все А суть В.
 Все С суть А.
 Все В суть D.
 Все С суть В.
Все С суть D.
Сорит (с общими посылками)
Прогрессивный и регрессивный полисиллогизмы в мышлении чаще всего применяются в сокращенной форме - в виде соритов. Существует два вида соритов: прогрессивный и регрессивный.
Прогрессивный сорит (иначе называется по имени описавќшего этот сорит логика гоклениевским) получается из прогресќсивного полисиллогизма путем выбрасывания заключений предќшествующих силлогизмов и больших посылок последующих. Прогрессивный сорит начинается с посылки, содержащей преќдикат заключения, и заканчивается посылкой, содержащей субъќект заключения.
Пример:
Все продукты, содержащие витамины (А), полезны (В). 
Фрукты (С) - продукты, содержащие витамины (А).
 Бананы (D) фрукты (С).
Бананы (D) полезны (В).
155

Схема прогрессивного сорита:
Все А суть В.
 Все С суть А.
 Все D суть С.
Все D суть В.
Регрессивный сорит (иначе аристотелевский) получается из регрессивного полисиллогизма путем выбрасывания заключеќний просиллогизмов и меньших посылок эписиллогизмов. В просиллогизме меняем местами посылки. Регрессивный сорит начинается с посылки, содержащей субъект заключения, и кончаќется посылкой, содержащей предикат заключения.
Пример:
Все розы (А) - цветы (В).
 Все цветы (В) - растения (С).
 Все растения (С) дышат (D).
Все розы (А) дышат (D).
Схема регрессивного сорита:
Все А суть В.
 Все В суть С. 
Все С суть D.
Все А суть D.
Сориты в мышлении применяются чаще, чем полисиллогизќмы, так как являются сокращенной формой полисиллогизмов. Аналогично энтимемы в мышлении применяются чаще, чем полные категорические силлогизмы, ибо энтимема - это сокраќщенная форма последнего.
Формализация эпихейрем с общими посылками
Эпихейремой в традиционной логике называется такой сложќносокращенный силлогизм, обе посылки которого представляют соќбой сокращенные простые категорические силлогизмы (энтимемы).
Схема эпихейремы, содержащей лишь общеутвердительные высказывания, обычно записывается следующим образом:
Все А суть С, так как А суть В.
 Все D суть А, так как D суть Е. 
Все D суть С.
156

Пример эпихейремы:
Благородный труд (А} заслуживает уважения (С), так как благородный
труд (А) способствует прогрессу общества (В). 
Труд учителя (D) есть благородный труд (А), так как труд учителя (D)
заключается в обучении и воспитании подрастающего поколения (Е).
Труд учителя (D) заслуживает уважения (С).
Приведем еще пример эпихейремы:
Все ластоногие суть водные млекопитающие, так как ластоногие вскармлиќвают детенышей молоком
Все моржи суть ластоногие, так как моржи имеют конечности, превращенќные в ласты
Все моржи суть водные млекопитающие.
Так же, как и энтимемы, сложносокращенные силлогизмы знаќчительно упрощают наши рассуждения.
Выводы, основанные на логических связях между суждениями (выводы логики высказываний)
Если в логике предикатов простые суждения расчленялись на субъект и предикат, то в логике высказываний суждения не расќчленяются на субъект и предикат, а рассматриваются как проќстые суждения, из которых с помощью логических связок (логиќческих постоянных) образуются сложные суждения.
Правила прямых выводов логики высказываний позволяют из данных истинных посылок выводить истинное заключение. На осќнове правил прямых выводов построены чисто условные и условќно-категорические, чисто разделительные и разделительно-катеќгорические, а также условно-разделительные (лемматические) умозаключения.
ј 7. Условные умозаключения
Чисто условным умозаключением называется такое опосредстќвованное умозаключение, в котором обе посылки являются условќными суждениями. Условным называется суждение, имеющее структуру: "Если а, то b".Структура чисто условного умозаклюќчения такая:
157



Если а, то b					Схема:
Если b, то с.	
Если а, то с					а>b, b>c
								a>c
Согласно определению логического следствия, сформулированќному в рамках исчисления высказываний, если формула а > с есть логическое следствие из данных посылок, то, соединив поќсылки знаком конъюнкции и присоединив к ним посредством знаќка импликации заключение, мы должны получить формулу, котоќрая является законом логики, т.е. тождественно-истинной формуќлой. В данном случае формула будет такова:
((а>c)^ (b>с))>(а>с).
Доказательство тождественной истинности этой формулы можно провести табличным методом. Этот вид умозаключения часто используется в обучении, в частности при изучении матеќматики, физики, биологии.
Приведем пример:
Если правильно внести удобрения, то урожай повысится
 	Если урожай повысится, то себестоимость продукции станет ниже.
Если правильно внести удобрения, то себестоимость продукции станет ниже.
В чисто условном умозаключении существуют его разновидноќсти (модусы). К ним относится, например, такой:

Если  а, то b				Схема:
Если не-а, то b			а>b
	b				а>b
								b

Формула: ((а >b)? (a >b))>b.
Эта формула является законом логики. В умозаключении суќждение b истинно и независимо от того, утверждается или отриќцается а.
Примером такого умозаключения является следующее рассужќдение:
158

Если бензин не подорожает, уберем урожай. 
Если бензин подорожает; уберем урожай.
Уберем урожай.
Приведем пример из художественной литературы. Один из героев Агаты Кристи, оказавшийся на острове, рассуждает:
"Генерал Макартур пребывал в мрачной задумчивости. Черт побери, до чего все странно! Совсем не то, на что он рассчитыќвал... Будь хоть малейшая возможность, он бы под любым предќлогом уехал... Ни минуты здесь не остался бы. Но моторка ушла. Так что хочешь не хочешь, а придется остаться".
Условно-категорическое умозаключение - это такое дедуктивќное умозаключение, в котором одна из посылок - условное суждеќние, а другая - простое категорическое суждение. Оно имеет два правильных модуса, дающих заключение, с необходимостью слеќдующее из посылок.
I. Утверждающий модус (modus ponens).
Структура его:                  Схема:
Если а, то b.                                  а >b
a				a
b				b
Формула ((а >b)^а)>b(1) является законом логики. Можно строить достоверные умозаключения от утверќждения основания к утверждению следствия. Приведем два
примера:
Если ты хочешь наслаждаться искусством, то ты должен быть художественќно образованным человеком. 
Ты хочешь наслаждаться искусством.
Ты должен быть художественно образованным человеком.

Для построения другого примера воспользуемся интересным высказыванием великого русского педагога К. Д. Ушинского:
"Если человек избавлен от физического труда и не приучен к умственному, зверство овладевает им"'. Использовав это выќсказывание, построим условно-категорическое умозаключение:
_____________________________
'Ушинский К. Д. Собр. соч. М.-Л., 1948. Т. 2. С. 350. 
159

Если человек избавлен от физического труда и не приучен  умственному, то им овладевает зверство.                  
Этот человек избавлен от физического труда и не приучен к умственному.
 Этим человеком овладевает зверство
Любое использование правил в русском языке, математике, физике, химии и других школьных дисциплинах основано на утверждающем модусе, дающем достоверное заключение, поэтому в практике мышления он находит самое широкое применение.
Пример:
Если этот металл натрий, то он легче воды. 
Данный металл - натрий.
Данный металл легче воды.
II. Отрицающий модус (modus tollens).
Структура его:                   Схема:

Если а,то			а>b
	Не-b			 
	Не-а			a
Формула ((а >b)^  )>a  (2) также является законом логики (это можно доказать с помощью таблицы).
Можно строить достоверные умозаключения от omрицания следствия к отрицанию основания.
Приведем два примера:
Если река выходит из берегов, то вода заливает прилежащие территории. 
 Вода реки не залила прилежащие территории. 
Вода не вышла из берегов

Для построения второго условно-категорического умозаключения воспользуемся следующим высказыванием: "...Тот мерзок, кто ярится, если чужой он доблести свидетель" (Данте Алигьери).
Умозаключение построено так:
Если человек при виде чужой доблести ярится, то он мерзок. 
Этот человек не является мерзким.
Этот человек при виде чужой доблести не ярится.
160



Условно-категорическое умозаключение может давать не только достоверное заключение, но и вероятное.
Первый вероятностный модус
Рассмотрим первый модус, не дающий достоверного заключеќния.
Структура его:					Cхема:

Если а, то b.					a>b
b						b						
___________					_________
Вероятно, а.					Вероятно, а
Формула ((а >b) ^ b) > а (3) не является законом логики. Она означает, что нельзя достоверно умозаключить от утќверждения следствия к утверждению основания. Люди иноќгда неправильно умозаключают так:
Если бухта замерзла, то суда не могут входить в бухту. 
Суда не могут входить в бухту.
Бухта замерзла.
Заключение будет лишь вероятностным суждением, т. е. веќроятно, что бухта замерзла, но возможно и то, что дует сильный ветер, или бухта заминирована, или существует другая причина, по которой суда не могут входить в бухту.
Вероятностное заключение получится и в таком умозаклюќчении:
Если данное тело - графит, то оно электропроводно.
 Данное тело электропроводно. 
Вероятно, данное тело - графит.
Второй вероятностный модус
Это второй модус, не дающий достоверного заключения. 
Структура его:                    Схема:
Если а, то b.                                  а >b
 Не-а				a		
Вероятно, не b			Вероятно,  

161



Формула ((а>b) ^ a)>   (4) не является законом логики. Она означает, что нельзя принимать заключение за достоверное, уме заключая от отрицания основания к отрицанию следствия.
Некоторые врачи ошибочно рассуждают так:
Если человек имеет повышенную температуру, то он болен. 
Данный человек не имеет повышенной температуры.
Данный человек не болен.
Учащиеся в школе также допускают логические ошибки при построении умозаключений. Вот пример:
Если тело подвергнуть трению, то оно нагреется. 
Тело не подвергли трению. 
Тело не нагрелось.
Заключение здесь только вероятностное, но не достоверное, ибо тело могло нагреться по какой-либо другой причине (от солнца, в печи и т. д.).                                         
Заметим, что приведение такого рода примеров вполне достаточно для того, чтобы показать, что формы умозаключений, выражаемые формулами (3) и (4), неправильны. Но никакое количество примеров применения форм, соответствующих формулам (1)| и (2), не в состоянии - если мы оперируем только примерами -  обосновать их логической правильности. Для такого обоснованна требуется уже некоторая логическая теория. Такая теория, фактически отсутствующая в традиционной логике, содержится в алгебре логики. Если формула, в которой конъюнкция посылок и предполагаемое заключение соединены знаком импликации', не является тождественно-истинной, т. е. не выражает закона логики, то в умозаключении заключение не является достоверным. С помощью табличного метода можно доказать, что колонки таблицы 1, соответствующие формулам (1) modus ponens и (2) modus| tollens выражают законы логики, а это означает, что modus ponens и modus tollens представляют собой логически правильные формы умозаключений.
__________________________
'При этом конкретные (или, как иначе говорят, постоянные) высказывания в посылках и заключении надо, как уже было отмечено, заменить переменными. 
162



Таблица 1
а	b	a	 	a>b	(a>b)^a	((a>b)^a) >b	(а >b)^ 
(а >b)^   
И	И	Л	Л	И	И	И	Л	И
И	Л	Л	И	Л	Л	И	Л	И
Л	И	И	Л	И	Л	И	Л	И
Л	Л	И	И	И	Л	И	И	И

Таблицу для неправильных модусов предоставляем построќить читателю самому. В ней наряду со знаками "И" ("истина") мы увидим и знаки "Л" ("ложь"), а это значит, что выражения:
((а>b)^b)>а и ((а>b)^  )  не являются тождественќно-истинными высказываниями, т. е. законами логики.
Если умозаключают от утверждения следствия к утверждеќнию основания, то можно прийти к ложному заключению вследќствие множественности причин, из которых может вытекать одно и то же следствие. Например, выясняя причину заболевания чеќловека, надо перебрать все возможные причины: простудился, переутомился, был в контакте в бациллоносителем и т. д.
ј 8. Разделительные умозаключения
Разделительным называется дедуктивное умозаключение, в котором одна или несколько посылок - разделительные (дизъќюнктивные) суждения. Существуют чисто разделительные и разделительно-категорические умозаключения.
В чисто разделительном умозаключении обе (или все) посылки являются разделительными суждениями. В традициќонной логике принята следующая его структура:
S есть А, или В, или С. 
А есть или 1А ,или А2..
S eсть или А1 , или А2, илиB, или С.
В первом разделительном суждении каждое из трех простых cуждений "S есть A", "S есть В", "S есть С" называется альќтернативой. Из суждения "S есть А" образуются еще две альтернативы, которые составляют два члена новой дизъюнкции.

163

Например:
Предложения бывают простыми или сложными. 
Сложные предложения бывают сложносочиненными или сложноподчиненными.
Предложения бывают простыми, или сложносочиненными, или сложноподќчиненными.
В разделительно-категорическом умозаключении одна посылќка - разделительное суждение, другая - простое категорическое суждение. Этот вид умозаключения содержит два модуса.
Первый модус - утверждающе-отрицающий (ponendo tollens). Пример его:
Внимание бывает произвольным или непроизвольным. 
Это внимание является непроизвольным.
Это внимание не является произвольным.

Заменив конкретные высказывания в посылках и заключении переменными, получим запись этого модуса в терминах символиќческой логики (с двумя членами дизъюнкции) в виде правила выќвода:
В этом модусе союз "или" употребляется как строгая дизъюнкќция. Формулы, соответствующие этому модусу, имеют вид:
((a?b)^a)    (1)
((avb)^b)  (2)
Обе эти формулы выражают законы логики. Если в этом моќдусе союз "или" взят как нестрогая дизъюнкция, то соответстќвующие формулы не будут выражать закон логики.
Формулы:
((a b)^а)      (3)
и
  ((a b)^b)     (4)
164


не являются законами логики. Доказательство формул (1) и (3) дано в таблице 2.
Таблица 2
а	b	 
а b
(а b)^ a 
((а b)^a) 
(a ? b)	(a ? b) ^ а	((a ? b) ^a)   
И	И
	Л	И	И	Л	Л	Л	И
И	Л	И	И	И	И	И	Л	И
Л	И	Л	И	Л	И	И	Л	И
Л	Л	И	Л	Л	И	Л	Л	И

Ошибки происходят из-за смешения соединительно-разделиќтельного и строго разделительного смыслов союза "или" в модусе ponendo tollens. Нельзя рассуждать, например, таким образом:
Учащиеся в контрольной работе по математике допускают или вычислительќные ошибки, или ошибки в эквивалентных преобразованиях, или ошибќки в применении изученных алгебраических правил.
Учащийся Сидоров допустил в контрольной работе вычислительные ошибки.
Сидоров не допустил в работе ни ошибок в эквивалентных преобразованиќях, ни ошибок в применении изученных алгебраических правил.
Заключение не является истинным суждением, так как Сиќдоров может допускать все три вида ошибок.
Второй модус - отрицающе-утверждающий (tollendo ponens).
Приведем пример:
Минеральные удобрения бывают или азотными, или фосфорными, или каќлийными.
Данное минеральное удобрение не принадлежит ни к азотному, ни к фосќфорному.
Данное минеральное удобрение является калийным.
Другой пример возьмем из рассказа А. Конан Дойла "Пестрая лента", в котором он описал раскрытие страшного преступления -убийство девушки с помощью ядовитой змеи. Ш. Холмс рассказал Уотсону: "Вначале я пришел к совершенно неправильным вывоќдам, мой дорогой Уотсон, - и это доказывает, как опасно опираться
165


на неточные данные. Присутствие цыган, слово "банда"1, скаќзанное несчастной девушкой, - всего этого было достаточно, чтоќбы навести меня на ложный след. Но когда мне стало ясно, что в комнату невозможно проникнуть ни через дверь, ни через окно, не оттуда грозит опасность обитателю этой комнаты, я сразу понял свою ошибку, и это может послужить мне оправданием. с я уже говорил Вам, внимание мое сразу привлекли вентилятор и шнур от звонка, висящий над кроватью. Когда обнаружилось, что звонок фальшивый, а кровать прикреплена к полу, у меня сразу зародилось подозрение, что шнур служит лишь мостом, соќединяющим вентилятор с кроватью. Мне сразу пришла мысль о змее, а зная, как доктор любит окружать себя всевозможными индийскими тварями, я понял, что, пожалуй, напал на верный след. Именно такому хитрому, жестокому злодею, прожившему много на Востоке, могло прийти в голову употребить яд, который нельзя обнаружить химическим путем".
Разделительно-категорическое умозаключение было построено Ш. Холмсом таким образом:
Обитателю комнаты грозила опасность проникновения в комнату или через
дверь, или через окно, или через вентилятор. 
"В комнату невозможно проникнуть ни через дверь, ни через окно".
В комнату можно проникнуть через вентилятор.
Отрицающе-утверждающий модус (для случая двучленной разделительной посылки) в виде правила вывода в алгебре логики может быть записан следующим образом:
Логический союз "или" здесь можно употреблять в двух смыќслах: как строгую дизъюнкцию (у) и нестрогую дизъюнкцию (v),T. e. характер дизъюнкции на необходимость заключения по этому модусу не влияет.
Этому модусу соответствуют четыре формулы, которые явќляются законами логики:
_______________________________________
1В англ. языке слово band означает и "банда", и "лента". 
166
(1) ((a vb)  )> b.
(2) ((a vb)   )> a.
(3) ((a?b)   )> b.
(4) ((a?b)  b) >a.
Обязательным условием при выводах по разделительно-катеќгорическому умозаключению является соблюдение правила, согќласно которому в разделительной посылке должны быть предуќсмотрены все возможные альтернативы, т. e. деление должно быть полным. Это правило обязательно для отрицающе-утверждающего модуса. Пример:
Пожар мог произойти или в результате небрежного обращения с огнем, или в результате поджога, или из-за неисправной электропроводки.
Данный пожар не произошел ни в результате небрежного обращения с огќнем, ни из-за неисправной электропроводки.
Данный пожар произошел в результате поджога.
Заключение не достоверное, а вероятностное, так как в перќвой разделительной посылке перечислены не все возможные причины возникновения пожара (например, в результате взрыва или в результате загорания от молнии и т. д.).
ј 9. Условно-разделительные (лемматические) умозаключения
Условно-разделительное умозаключение - это такое дедуктивное умозаключение, в котором одна посылка состоит из двух или большего числа условных суждении, а другая явќляется разделительным суждением. В зависимости от числа членов в разделительной посылке это умозаключение может быть дилеммой (если разделительная посылка содержит два члена), трилеммой (если разделительная посылка содержит три члена) или вообще полилеммой (число разделительных членов больше двух).
Дилемма1
Дилемма - условно-разделительное умозаключение, в котором одна посылка состоит из двух условных суждений, а другая являетќся разделительным суждением, содержащим две альтернативы.
_______________________________
1Главное внимание в этом ј 9 будет уделено дилемме, в том числе на примеќрах из детской художественной литературы.
167


Дилемма означает сложный, трудный для человека (или группы людей) выбор из двух нежелательных альтернатив - "из двух зол надо выбирать наименьшее". Иногда говорят: "Альтернаќтивы этому нет", т. е. данному действию не может быть противоположного действия, иначе это приведет к краху. Дилеммы делятся на конструктивные и деструктивные. В свою очередь, те и другие подразделяются на простые и сложные.
В простой конструктивной дилемме в первой (условной) посылке утверждается, что из двух различных оснований выќтекает одно и то же следствие. Во второй посылке (дизъюнкќтивном суждении) утверждается, что одно или другое из этих оснований истинно. В заключении утверждается следствие. Пример:
Если я пойду через речку по мосту, меня могут заметить; если я пойду
через речку вброд, меня тоже могут заметить. 
Я могу идти через речку по мосту или вброд.
______________________________________
Меня могут заметить.
Малыми буквами а, b, с обозначим простые суждения. Заќпись a v b обозначает нестрогую дизъюнкцию, запись а > b -импликацию ("если а, то b"). Дилемма выражается следующей схемой:
Соединив посылки знаком конъюнкции (" л ") и присоедиќнив к ним посредством знака "->" заключение, мы получим формулу - этого вида дилеммы:
((а > b) ^ (с > b) ^ (а v с)) > b.
Она выражает закон логики, т. е. является тождественно-истинной формулой.
Сложная конструктивная дилемма отличается от простой только тем, что оба следствия ее первой (условной) посылки разќличны.
168


           Cхема                                                                Формула:
((а>b) ^ (с> d) ^ (a v с)) > (b v d).

Этот вид дилеммы значительно чаще используют писатели, когда им необходимо подчеркнуть сложность коллизий реальной жизни, неоднозначность морального выбора. В рассказе Джека Лондона "Великая загадка" события происходят на севере Аляќски. Вдова миллионера Карен Сейзер приехала, чтобы разыскать свою первую любовь Дэвида Пэйна. После долгих поисков она, наконец, разыскивает Дэвида Пэйна и умоляет его быть с ней. Перед героем стоит дилемма:
Если он согласится быть с ней (а), то он изменит своей жене - индианке, спасшей ему жизнь (b), если он не ответит на любовь белой женщины (с), то навсегда потеряет свою родину - юг Америки (d).
Но он может согласиться быть с ней (a), или не ответить на любовь белой женщины (с).                      __
Он изменит своей жене - индианке, спасшей ему жизнь (b), или навсегда потеряет свою родину - юг Америки (d).
Дэвид Пэйн остается с индианкой.
Приведем еще пример дилеммы. Базарбай похитил из логоќва четырех волчат, продал их, а деньги пропил. Во время погони за волчицей Акбарой, утащившей его двухлетнего сына, Бостон рассуждает так:
Если я выстрелю, то могу попасть в сына, а если я сейчас не выстрелю, то волчица утащит ребенка в свое логово. 
Я могу сейчас выстрелить или не стрелять.
Я могу попасть в сына, или волчица утащит ребенка в свое логово.
"И вот, наконец, похолодев, точно на дворе стояла стужа, он подбежал к волчице. И согнулся в три погибели, закачался, корќчась в немом крике. Акбара была еще жива, а рядом с ней лежал бездыханный, с простреленной грудью малыш" (Ч. Айтмаќтов. Плаха).
В простой деструктивной дилемме первая (условная) посылќка указывает на то, что из одного и того же основания вытекают
169


два различных следствия. Во второй посылке содержится дизъќюнкция отрицаний обоих этих следствий. В заключении отрицаќется основание. Схема этого вида умозаключения:

Формула может быть записана двумя способами:
((а>b)^ (а > с) ^ (  )) > а
или
((а> (b^ с)) ^ (  )) > а .
Главный герой романа Т. Драйзера "Американская трагедия" Клайд рассуждал так:
Если я женюсь на Роберте (b), то меня ждет скучное существование (b) и
для меня наступит полный крах (с). 
Я не хочу влачить скучное существование (b) или потерпеть полный крах (с).
Я не женюсь на Роберте (а).
Сложная деструктивная дилемма отличается от простой только тем, что оба основания ее различны, заключение являетќся дизъюнкцией отрицаний обоих оснований.
Схема:                    	Формула:

((а> b) ^ (с> d) ^ (  v  )) > (  ).

Студентам предлагается сформулировать дилемму на основе сюжета рассказа А. Конан Дойла "Женитьба бригадира". "В конќце концов объяснение стало неизбежным, и случилось это именно в тот вечер. Мари, несмотря на ее милое негодование, удалили в спальню, а я остался лицом к лицу со стариками, которые засыпаќли меня вопросами относительно моих намерений и видов на буќдущее. "Одно из двух, - сказали они с крестьянской прямотой, -или вы даете слово, что обручитесь с Мари, или вы ее никогда больше не увидите". Я говорил о солдатском долге, о своих надеќждах, о будущем, но они стояли на своем. Я ссылался на свою карьеру, а они эгоистично не хотели думать ни о чем, кроме своей
170

дочери. Я оказался поистине в трудном положении. С одной стоќроны, я не мог отказаться от моей Мари, а с другой - к чему жениться молодому гусару? Наконец, когда меня уже совсем загнали в угол, я умолил их оставить все, как было, хотя бы до завтра".
Студенты должны выполнить творческое задание; найти в хуќдожественной литературе дилеммы или трилеммы; описать сиќтуацию, в которой происходит действие, затем четко сформулиќровать дилемму, проанализировать, какую из альтернатив приќнял человек и каким оказался результат его решения.
Много различных дилемм стоит перед героями в детской литературе, перед персонажами сказок и басен. Приведем лишь некоторые примеры из книг для чтения в 1,2 и 3 классах. На многих из приводимых ниже дилемм акцентировали внимание учителя начальных классов средней школы Љ 356, слушавшие мой курс "Логика" и использовавшие эти дилеммы в своей рабоќте с учащимися 1, 2, 3 классов.
В рассказе Л. Н. Толстого "Фипипок. Быль" перед Филипком встала дилемма: "На Филипка нашел страх: "Что, как учитель меня прогонит?" И стал думать, что ему делать. Назад идти -опять собака заест, в школу идти - учителя боится... В школе Филипок так напугался, что говорить не мог... Филипок и рад бы что сказать, да в горле у него от страха пересохло". Но все заќвершилось благополучно (Книга для чтения. Учебник для 1 класќса. М, 1986. С. 279).
В другом рассказе Л. Н. Толстого "Акула" (там же. С. 275) речь идет о том, что два мальчика с корабля, стоявшего у береќгов Африки, купались в открытом море. "Вдруг с палубы кто-то крикнул "Акула!" - и все мы увидели в воде спину морского чудовища. Акула плыла прямо на мальчиков". Артиллерист, отец одного из мальчиков, услышав их визг, "сорвался с места и побежал к пушкам. Он повернул хобот, прилег к пушке, прицелился и взял фитиль. Мы все, сколько нас было на корабле, замерли от страха и ждали, что будет. Раздался выстрел, и мы увидели, что артиллерист упал подле пушки и закрыл лицо руками... По волќнам колыхалось желтое брюхо мертвой акулы".
Столь же напряженна и драматична ситуация, описанная Л. Н. Толстым в рассказе "Прыжок". Мальчик вслед за
171


обезьянкой забрался на мачту, затем "он пустил веревку и ступил на перекладину, покачивая руками, все замерли от страќха. Стоило ему только оступиться - и он бы вдребезги разќбился о палубу... В это время капитан корабля, отец мальчика, вышел из каюты. Он нес ружье, чтобы стрелять чаек. Он увиќдел сына на мачте и тотчас же прицелился в сына и закричал:
- В воду! Прыгай сейчас в воду! Застрелю! Мальчик шатался, но не понимал.
- Прыгай или застрелю!
Раз, два... - и как только отец крикнул: "три" - мальчик разќмахнулся головой вниз и прыгнул... Секунд через сорок - они долго показались всем - вынырнуло тело мальчика. Его схватиќли и вытащили на корабль. Через несколько минут у него изо рта и из носа полилась вода, и он стал дышать". (Книга для чтения. Учебник для 2 класса. М., 1987. С. 212-213).
Дилеммы сформулированы и в следующих рассказах (из книг для чтения). В рассказе "Честное слово" Л. Пантелеева мальќчик в игре дал честное слово стоять, быть часовым, а ребята ушли, забыв о нем, и мальчик оказался поздно вечером один в саду, и только военный смог заставить мальчика "оставить пост". Н. Артюхова в рассказе "Большая береза" описала переживания и поведение матери, увидевшей, какая опасность грозит сыну, взобравшемуся на большую березу: "Она смерила глазами расстояние от его ветки до земли, и лицо у нее стало почти такое же белое, как этот ровный березовый ствол". Расќсказ А. Гайдара "Совесть" начинается так: "Нина Карнаухоќва не приготовила уроков... и решила не идти в школу".
Решение дилемм, выбор одной из двух стоящих перед челоќвеком альтернатив проходит иногда в острой борьбе, требуюќщей мгновенного решения, и часто связан с нравственной позиќцией личности. Детские рассказы, описывающие дилеммы, поќмогают воспитывать лучшие моральные качества (совесть, ответственность, порядочность, обязательность и др.). Такова же роль и сказок, и басен. Из двух зол выбирай наименьшее, решай дилемму честным способом.
Студентам первого курса МПГУ им. В. И. Ленина было предќложено найти дилеммы в детской литературе, и одна студентка,
172


Антонова Анна, которая только что окончила Московское педучиќлище Љ 15, где в течение двух лет изучала курс детской литераќтуры, смогла привести 15 примеров дилемм из детской литераќтуры. Не имея здесь возможности раскрыть ситуацию и четко сформулировать дилеммы, дадим ссылки на литературу (с укаќзанием страниц), в которой их можно обнаружить:
1. Носов Н. Мишкина каша. М, 1977. С. 3.
2. Андерсен Г. X. Дикие лебеди. Сборник сказок. Минск, 1986. С. 283.
3. Андерсен Г. X. Свинопас. Там же. С. 274.
4. Перо Шарль. Рикки с хохолком. Там же. С. 9.
5. Толстой А. Приключения Буратино // Лукоморье. Сказки русских писателей. М., 1969. С. 476,487.
6. Киплинг Р. Маугли // Сборник сказочных повестей. М., 1985. С.22,48.
7. Гайдар А. Чук и Гек // Сочинения. М.-Л., 1948. С. 359.
8. Лагин Л. Старик Хоттабыч. Магадан, 1973. С. 110.
9. Волков А. Семь подземных королей // Сказочные повесќти. М.,1992. С. 249.
10. Волков А. Желтый туман. Там же. С. 460.
Студентка первого курса Мельникова Лена, также только что закончившая музыкально-педагогическое училище, тоже привела много примеров дилемм из детской литературы. Перечислим некоторые из них:
1. Андерсен Г. X. Дюймовочка // Сказки, истории. М., 1973. С. 49.
2. Шварц Е. Сказка о потерянном времени. Цветик-семиќцветик // Сказки советских писателей. М., 1991. С. 184,
3. Милн Алан. Винни-Пух и все-все-все. М., 1985. С. 490.
4. Стивенсон Р. Л. Остров сокровищ. Л., 1977. С. 16.
5. Золушка // Сказки народов Югославии. М., 1991. С. 185.
6. Лагин Л. Старик Хоттабыч. М., 1973. С. 146.
Мы надеемся, что вышеприведенные и многие другие дилемќмы из детской литературы помогут студентам и учащимся средќних педагогических учебных заведений интересно, эмоционально
173

и с большим воспитательным эффектом изучить материал о диќлеммах и о трилеммах (когда перед человеком возникает выбор не из двух, а из трех альтернатив, как, например, в народной сказќке о путнике, стоящем на перекрестке трех дорог).
Трилемма
Трилеммы так же, как и дилеммы, могут быть конструктивќными и деструктивными; каждая из этих форм в свою очередь может быть простой или сложной. Простоя конструктивная трилемма состоит из двух посылок и заключения; в первой поќсылке констатируется то, что из трех различных оснований выќтекает одно и то же следствие; вторая посылка представляет собой дизъюнкцию этих трех оснований; в заключении утверќждается следствие.
Например:
Если у больного грипп, то рекомендуется обратиться к врачу; если у больќного острое респираторное заболевание, то рекомендуется обратиться к врачу; если у больного ангина, то рекомендуется обратиться к врачу.
У данного больного или грипп, или острое респираторное заболевание, или ангина.
Данному больному рекомендуется обратиться к врачу.
В сложной конструктивной трилемме первая посылка соќстоит из трех различных оснований и трех различных вытекаюќщих из них следствий, т. е. содержит три условных суждения. Втоќрая посылка является дизъюнктивным суждением, в котором утверждается (по крайней мере) одно из трех оснований. В заклюќчении утверждается (по крайней мере) одно из трех следствий.
Пример сложной конструктивной трилеммы. В некоторых скаќзках говорится о надписях на перекрестках трех дорог, которые содержат в себе, например, такого рода трилемму:
Кто поедет прямо, будет в холоде и голоде; кто поедет направо, тот сам
останется цел, а конь будет убит; кто поедет налево, тот сам будет убит,
а конь останется цел.
 Человек может поехать либо прямо, либо направо, либо налево.
Он или будет в холоде и голоде, или сам останется цел, а конь 
будет убит, или сам будет убит, а конь останется цел.
174
 

Деструктивные трилеммы, так же как и деструктивные дилеммы, бывают простые и сложные. Структура их аналогичќна структуре дилеммы, только предусматривается не две, а три возможные альтернативы. Приведем пример простой деструкќтивной трилеммы:
Если в ближайшее время погода ухудшится, то у него будут болеть сустаќвы, повысится артериальное давление и будет ломить поясница. 
Известно, что у него или не болят суставы, или не повысилось 
артериальное давление, или не ломит поясница.
В ближайшее время погода не ухудшится.
В математике структура трилеммы используется тогда, когќда возникают три возможных варианта решения задачи, доказательства теоремы и предстоит выбор одного из них.
ј 10. Сокращенные условные, разделительные и условно-разделительные умозаключения
Категорический силлогизм в мышлении часто употребляетќся в сокращенной форме - в форме энтимемы. Сокращенными могут быть не только простые категорические силлогизмы, но и
175

условные, и разделительные, и условно-разделительные умозаключения, в которых может быть пропущена либо одна из посыќлок, либо заключение. Приведем примеры таких сокращенных умозаключений.
1. В умозаключении пропущено заключение
"Если данное тело - металл, то при нагревании расширяется. Данное тело - металл". Заключение "Данное тело при нагреваќнии расширяется" не формулируется в явном виде, а просто подразумевается в этом условно-категорическом умозаключении.
В приводимом ниже разделительно-категорическом умозаклюќчении также пропущено заключение: "Многоугольники делятся на правильные или неправильные. Данный многоугольник неправильќный", заключение "Данный многоугольник не является правильќным" опущено, но оно легко может быть восстановлено.
В дилеммах и трилеммах заключение также может явно не формулироваться, а подразумеваться. Например, в приведенной ниже сложной деструктивной дилемме заключение явно не приќсутствует:
"Если соблюдать правила хранения зерна, то не произойдет самовозгорания, а если организовать хорошую охрану зернохраниќлища, то не произойдет умышленного поджога. Данный пожар проќизошел либо от самовозгорания зерна, либо от умышленного подќжога"; заключение "В данном зернохранилище либо не соблюдаются правила хранения зерна, либо не налажена охрана" подразумевается, а не высказывается в явной форме.
2. В умозаключении пропущена одна из посылок
В умозаключениях может быть пропущена первая посылка, она может подразумеваться, если выражает какое-то истинное суждение, формулирующее известное положение, теорему, заќкон и т. д.
В условно-категорическом умозаключении "Сумма цифр данного числа делится на 3, следовательно, данное число деќлится на З" опущена первая посылка, формулирующая известќную математическую закономерность: "Если сумма цифр данќного числа делится на 3, то все число делится на З".
176


В разделительно-категорическом умозаключении "Данное суќществительное русского языка не является существительным ни женского рода, ни среднего рода. Следовательно, данное существительное мужского рода" также пропущена первая посылка: "Существительное в русском языке может быть женќского, или мужского, или среднего рода".
В сложной конструктивной дилемме "Если я пойду через боќлото, то могу попасть в трясину, а если я пойду в обход, то не успею вовремя доставить донесение. Следовательно, я могу попасть в трясину или не успею вовремя доставить донесение" не формулируется, а лишь подразумевается вторая посылка: "Я могу идти через болото или в обход".
Можно было бы привести и другие примеры сокращенных умоќзаключений: чисто условных, условно-категорических, чисто разќделительных, разделительно-категорических, условно-разделиќтельных (дилемм, трилемм) с пропущенной или первой, или втоќрой посылкой, однако предоставим это сделать самому читателю.
Итак, рассмотренные нами прямые выводы - такие, как чиќсто условные, чисто разделительные, условно-категорические, разделительно-категорические и условно-разделительные (лемматические) умозаключения, сформулированные как полностью, так и сокращенно (т. е. в которых пропущена либо одна из посыќлок, либо заключение), - широко используются в процессах наќучного и обыденного мышления, обучения в школе или в вузе. Знание правил построения этих видов умозаключений предостеќрегает от логических ошибок в мышлении, помогает доказательќнее, аргументированное строить рассуждения и эффективнее применять приемы обучения учащихся и студентов.
Прямые выводы (кроме рассмотренных выше форм) вклюќчают и такие виды (делаемые из одной посылки):
1. Простая контрапозиция.
Правило простой контрапозиции имеет следующий вид:



177


Это правило читается так: "Если а имплицирует, то отрицание b имплицирует отрицание а". Здесь а и b - переменные, обозначающие произвольные высказывания, или пропозициональные переменные.
Примеры:
1)	Если данный треугольник равносторонний, то он равноугольный. 
Если данный треугольник не равноугольный, то он не равносторонний.
2) Если это вещество фосфор, то оно непосредственно с водородом не соќединяется.
Если вещество непосредственно с водородом соединяется, то это вещестќво не является фосфором.
Заметим, что в логике высказываний   а. Формула:
(а> b)   (  ) называется законом простой контрапозиции.
2. Сложная контрапозиция.

- правило сложной контрапозиции.
 ((a ^ b) > с)   ((а ^ с)  ) - это формула закона сложной контрапозиции.
Пример рассуждения по правилу сложной контрапозиции:
Если у меня будут деньги и я буду здорова, то я на каникулы поеду домой.
Если у меня были деньги и я на каникулы не поехала домой, то, следовательќно, 
я не была здорова.
3. Правило импортации (конъюнктивного объединения условий).
Видный математик П. С. Новиков назвал данное правило праќвилом соединения посылок.
Это правило читается так: "Если а имплицирует, что b импќлицирует с, то а и b имплицируют с".
В. А. Сухомлинский писал: "Если учитель стал другом ребенќка, если эта дружба озарена благородным увлечением, порывом
178

к чему-то светлому, разумному, в сердце ребенка никогда не появится зло". На основании правила соединения посылок (праќвила коньюктивного объединения условий) мы можем это выскаќзывание В. А. Сухомлинского записать иначе, но оно будет эквиќвалентно прежнему его высказыванию: "Если учитель стал друќгом ребенка и эта дружба озарена благородным увлечением, порывом к чему-то светлому, разумному, то в сердце ребенка никогда не появится зло".
4. Правило экспортации (разъединения условий).
Это правило читается так: "Если а и b имплицируют с, то а имплицирует, что b имплицирует с". Это правило обратно преќдыдущему. Поэтому в качестве иллюстрации можно взять те же мысли В.А. Сухомлинского, только сначала прочитать нашу запись полученного заключения, откуда можно прийти к выскаќзыванию самого В. А. Сухомлинского.
Приведем другой, более сложный пример, иллюстрирующий правило экспортации (разъединения условий), в котором сформуќлированы не два, а четыре условия: "Если вы любите детей, полќны жажды познания, имеете доброе сердце, мечтаете посвятить себя интересному творческому труду, то смело выбирайте проќфессию учителя". Формула этого сложного суждения такая:
(a^b^c^d)>е.
На основании правила экспортации имеем:
Сформулируем предыдущее суждение по-другому, но эквиваќлентным образом: "Если вы любите детей, если полны жажды познания, если имеете доброе сердце, если мечтаете посвятить

179


себя интересному творческому труду, то смело выбирайте профессию учителя".
ј 11. Непрямые (косвенные) выводы
К ним относятся: рассуждение по правилу введения импликаќции; сведение "к абсурду"; рассуждение "от противного" (протиќворечащего) .
1. Рассуждение по правилу введения импликации
Правило вывода сформулировано так: 
Данное правило читается так: "Если из посылок гамма (Г) и посьшки а выводится заключение b, то из одних посылок Г выќводится, что а имплицирует b". Это правило вывода имеет такќже название "теоремы о дедукции". Здесь "Г" может быть и пустым множеством посылок. Приведем пример рассуждения человека, поясняющий приведенное правило. Пусть Г содержит следующие посылки: 1) "Я купил автомобиль"; 2) "Я получил права водителя"; 3) "Я имею свободное время". Посылка a означает: "Я имею деньги". Заключение b означает: "Я поеду в туристическое путешествие с семьей на автомобиле". То, что записано над чертой, будет содержательно прочитано так: "Если я купил автомобиль, получил права водителя, имею свободное время и у меня есть деньги, то из этого последует заключение:
"Я поеду в туристическое путешествие с семьей на автомобиќле". То, что записано под чертой содержательно можно прочиќтать так: "Я купил автомобиль, получил права водителя, имею свободное время". Отсюда следует заключение: "Если я буду иметь деньги, то я поеду в туристическое путешествие с семьќей на автомобиле".
2. Правило сведения "к абсурду"
Это так называемое reductio ad absurdum - метод доказательќства приведением к нелепости, иначе это называется правилом введения отрицания. Оно записывается так:
180


Правило читается так: "Если из посылок Г и посылки а выќводится противоречие, т. е. b и не-b, то из одних Г выводится не-а". Метод сведения к абсурду широко применяется в мышќлении, как научном, так и в обыденном.
В классической двузначной логике метод сведения к абсурќду выражается в виде формулы:



где F- противоречие или ложь. Эта формула говорит о том, что суждение а надо отрицать (считать ложным), если из а вытекаќет противоречие.
Определение отрицания посредством сведения к абсурду, проќтиворечию широко используется не только в классической, но и в неклассических логиках: в многозначных, конструктивных и интуиционистской.
3. Правило непрямого вывода - рассуждение "от противного" (противоречащего)
Доказательство "от противного" применяется тогда, когда нет аргументов для прямого доказательства. В математике нередќко теоремы доказываются методов "от противного" (противоќречащего).
Суть рассуждения "от противного" подробно будет показана в главе VI "Логические основы теории аргументации", в раздеќле "Косвенное доказательство" (ј 2).
Итак, мы рассмотрели правила прямых и правила непрямых (косвенных) выводов и убедились, что как те, так и другие шиќроко применяются в мышлении. При этом было показано, как та или иная формула (форма) прямого или непрямого (косвенного) вывода наполняется конкретным содержанием, взятым из обќластей педагогики, математики, физики, этики и других обласќтей науки и обыденного мышления, а также в процессе преподаќвания в школьных курсах, в педучилище и педвузе.
181

ј 12. Индуктивные умозаключения и их виды
Логическая природа индукции
Дедуктивные умозаключения позволяют выводить из истинќных посылок при соблюдении соответствующих правил истинќные заключения. Индуктивные умозаключения обычно дают нам не достоверные, а лишь правдоподобные заключения.
В определении индукции в логике выявляются два подхода -первый, осуществляемый в традиционной (не в математичесќкой) логике, в которой индукцией называется умозаключение от знания меньшей степени общности к новому знанию большей степени общности (т. е. от отдельных частных случаев мы пеќреходим к общему суждению). При втором подходе, присущем современной математической логике, индукцией называется умозаключение, дающее вероятностное суждение.
Общее в природе и обществе не существует самостоятельќно, до и вне отдельного, а отдельное не существует без общего; общее существует в отдельном, через отдельное, т. е. проявляќется в конкретных предметах. Поэтому общее, существенное, повторяющееся и закономерное в предметах познается через изучение отдельного, и одним из средств познания общего выступает индукция. В зависимости от избранного основания выќделяют индукцию полную и неполную. По другому основанию выделяют математическую индукцию.
Полной индукцией называется такое умозаключение, в коќтором общее заключение о всех элементах класса предметов делается на основании рассмотрения каждого элемента этого класса. В полной индукции изучаются все предметы данного класса, а посылками служат единичные суждения. Например:
Земля вращается вокруг Солнца по эллиптической орбите. 
Марс вращается вокруг Солнца по эллиптической орбите. 
Юпитер вращается вокруг Солнца по эллиптической орбите. 
Сатурн вращается вокруг Солнца по эллиптической орбите. 
Плутон вращается вокруг Солнца по эллиптической орбите. 
Венера вращается вокруг Солнца по эллиптической орбите. 
Уран вращается вокруг Солнца по эллиптической орбите. 
Нептун вращается вокруг Солнца по эллиптической орбите. 
Меркурий вращается вокруг Солнца по эллиптической орбите. 
Земля, Марс, Юпитер, Сатурн, Плутон, Венера, Уран, Нептун, Меркурий -планеты Солнечной системы.
Все планеты Солнечной системы вращаются вокруг Солнца по эллиптичеќской орбите.
182

Посылками в полной индукции могут быть и общие суждеќния. Например:
Все моржи - водные млекопитающие. 
Все ушастые тюлени - водные млекопитающие. 
Все настоящие тюлени - водные млекопитающие.
Моржи, ушастые тюлени, настоящие тюлени представляют семейство ластоногих.
Все ластоногие - водные млекопитающие.
Полная индукция дает достоверное заключение, поэтому она часто применяется в математических и в других самых строќгих доказательствах. Чтобы использовать полную индукцию, надо выполнить следующие условия:
1. Точно знать число предметов или явлений, подлежащих рассмотрению.
2. Убедиться, что признак принадлежит каждому элементу этого класса.
3. Число элементов изучаемого класса должно быть невеќлико.
Математическая индукция
Это один из важнейших методов доказательства в математиќке, основанный на аксиоме (принципе) математической индукќции. Пусть: 1) свойство А имеет место при п = 1; 2) из предполоќжения о том, что свойством А обладает какое-либо натуральное число n, следует, что этим свойством А обладает и число n + 1. Тогда делаем заключение, что свойством А обладает любое наќтуральное число.
Математическая индукция используется при выведении ряда формул: арифметической и геометрической прогрессий, бинома Ньютона и др.
Виды неполной индукции
Неполная индукция применяется в тех случаях, когда мы, во-первых, не можем рассмотреть все элементы интересуюќщего нас класса явлений; во-вторых, если число объектов либо бесконечно, либо конечно, но достаточно велико; в-третьих,
183

когда рассмотрение уничтожает объект (например: "Все деревья имеют корни"). Тогда мы рассматриваем не все случаи изучаеќмого явления, а заключение делаем для всех. Например, при наќгревании мы наблюдаем расширение азота, кислорода, водорода и делаем заключение, что все газы при нагревании расширяются. Один из видов неполной индукции - научная индукция - имеет очень большое значение, так как позволяет формулировать обќщие суждения.
По способам обоснования заключения неполная индукция делится на следующие три вида.
/. Индукция через простое перечисление (популярная)
На основании повторяемости одного и того же признака у ряда однородных предметов и отсутствия противоречащего слуќчая делается общее заключение, что все предметы этого рода обладают этим признаком. Например, на основе этой индукции раньше считали, что все лебеди белые - до тех пор пока не встретили в Австралии черных лебедей. Эта индукция дает заќключение вероятностное, но не достоверное.
Характерной и очень распространенной ошибкой является "поќспешное обобщение". Например, когда, столкнувшись нескольќко раз с ошибками в свидетельских показаниях, говорят: "Все свидетели ошибаются", или ученику заявляют: "Ты ничего не знаешь по данному вопросу" и т. п.
На основе популярной индукции народ вывел немало полезќных примет: ласточки низко летают - быть дождю; если закат солнца красный, то завтра будет ветреный день, и др.
2. Индукция через анализ и отбор фактов
В популярной индукции наблюдаемые объемы выбираются случайно, без всякой системы. В индукции через анализ и отбор фактов стремятся исключить случайность обобщений, так как изучаются планомерно отобранные, наиболее типичные предмеќты - разнообразные по времени, способу получения и существоќвания и другим условиям. Так вычисляют среднюю урожайность поля, судят о всхожести семян, о качестве больших партий тоќваров, составе найденных полезных ископаемых. Например, при
184


изучении качества рыбных консервов банки берутся из разных холодильников, выпущенные в разные сроки, различными завоќдами, из различных сортов рыбы.
Изучая свойства серебра, люди обнаружили, что серебро акќтивирует кислород, уничтожающий бактерии. С помощью серебќра очищают питьевую воду. Хирурги применяют серебросодер-жащие кремы при лечении ожогов и скрепляют кости цементом, который содержит бактерицидные соли серебра. Многим тысяќчам людей, пострадавшим от тяжелых ожогов, жизнь спасли, применив препараты, включающие серебро. Так, на основе инќдукции через отбор, планомерно изучая свойства серебра, люди сделали правильные заключения от возможности и необходимоќсти применения серебра при лечении различных заболеваний.
Понятие вероятности
Различают два вида понятия "вероятность" - объективную вероятность и субъективную вероятность. Объективная вероятќность - понятие, характеризующее количественную меру возќможности появления некоторого события при определенных услоќвиях. Этот вид вероятности дает характеристику объективным свойствам и отношениям массовых явлений случайного характеќра. Объективная вероятность изучается математической теоќрией вероятностей. Математическая вероятность является объќективной количественной характеристикой степени возможности появления определенного события, которое может повторяться неограниченное число раз в каких-то заранее заданных условиќях. Например, вероятность выпадения "орла" при бросании моќнеты равна 1/2, а вероятность выпадения той или иной грани при бросании кубика рана 1/6. Понятие математической вероятноќсти может плодотворно применяться лишь к массовым событиќям, т. е. происходящим много раз. К таким событиям относится появление ребенка определенного пола, появление определенќной буквы в большом тексте, выпадение дождя, появление деќфектного изделия в любой массовой продукции и т. д.
Субъективная вероятность позволяет анализировать особенќности субъективной познавательной деятельности людей в условиќях неопределенности. Например, человек утверждает: "Весьма
185


вероятно, что в ближайшие годы значительно большее распроќстранение в промышленном производстве получат автоматичесќкие манипуляторы (промышленные роботы)". Здесь вероятность выступает как мера субъективной уверенности. Последняя опреќделяется, во-первых, имеющейся (или отсутствующей) у человеќка информацией; во-вторых, психологическими особенностями чеќловека, которые играют важную роль при оценке человеком стеќпени вероятности наступления того или иного события. В речи для характеристики явлений мы используем различные слова:
"очень вероятно", "маловероятно", "невероятно", "неправдопоќдобно" и др.
Условия повышения степени вероятности выводов посредством индукции через анализ и отбор фактов таковы:
1. Количество исследованных экземпляров данного класса должно быть достаточно большим. Например, репрезентативќным считается опрос мнения определенного процента от колиќчества людей, составляющих данную группу. В каждом исслеќдуемом случае этот процент, количество отобранных элеменќтов класса будет своим.
2. Эти элементы класса должны быть отобраны планомерно и быть разнообразными.
3. Изучаемый признак, по которому классифицируются объекќты, должен быть типичным для всех его элементов.
4. Изучаемый признак должен быть тесно связанным с сущноќстью предмета, т. е. являться существенным признаком предмеќтов рассматриваемого класса.
Приведем примеры из социологических исследований, проводимых в том числе и среди молодежи.
Все множество социальных объектов, которые являются предќметом изучения в пределах, очерченных программой социологичеќского исследования и территориально-временными границами, обќразуют генеральную совокупность'. Возможно, конечно, сплошное обследование, но тогда оно является примером полной индукции. Это, например, переписи населения или изучение всех определенќных объектов в пределах данного региона, города, учреждения,
_____________________

'См.: Рабочая книга социолога. М., 1977. С. 258.
186


школы и т. д. Здесь же мы рассматриваем неполную индукцию. Примером ее является эмпирическое социологическое исследоваќние, которое проводится на некоторой части генеральной совоќкупности. "Часть социальных объектов генеральной совокупноќсти, выступающих в качестве объектов наблюдения, называется выборочной совокупностью"'. Модель (т. е. выборочная совокупќность) по размеру, разумеется, меньше, чем моделируемая (геќнеральная) совокупность. Чтобы лучше изучить все целое, надо более четко и правильно выбрать дяя изучения его часть, тогда будет меньше ошибок в выводах о целом.
Существуют различные виды выборки: стихийная, квотная, вероятностная и др. При этом должны учитываться следующие требования: полнота, точность, адекватность, удобство работы, отсутствие дублирования единиц наблюдения2. Основой могут служить алфавитные списки сотрудников учреждения, школы, фирмы или какой-либо другой организации. Например, при изуќчении удовлетворенности трудом или при изучении социальной активности молодежи данного предприятия основой выборки слуќжит список молодежи этого предприятия.
Под объемом выборки понимается общее число единиц наблюдения, включенных в выборочную совокупность. Должна быть достаточно большая выборка, зависящая от степени одноќродности генеральной совокупности и от необходимой степени точности выборочных результатов. Выборка, достаточная для изучения одного признака, может оказаться недостаточной для другого.
При квотной выборке часто совершается ошибка, называемая "выбор себе подобных", которую нередко совершают интервьюеќры - студенты, молодежь, - берущие интервью чаще у тех, с кем им легче общаться, в результате чего завышается доля лиц с высќшим образованием и молодых по возрасту.
При соответствующем виде выборки и выполнении условий ее осуществления повышается степень вероятности заключеќний посредством индукции через анализ и отбор фактов.
____________________
'См.: Рабочая книга социолога. М.,1977. С. 264. 
2Там же.
187

3. Научная индукция

Научной индукцией называется такое умозаключение, в котором на основании познания необходимых признаков или необходимой связи части предметов класса делается общее заключение о всех предметах класса,                         
Научная индукция, так же как полная индукция и математиќческая индукция, дает достоверное заключение. Достоверность (а не вероятностность) заключений научной индукции, хотя она и не охватывает все предметы изучаемого класса, а лишь их часть (и притом небольшую), объясняется тем, что учитываетќся важнейшая из необходимых связей - причинная связь. Так, с помощью научной индукции делается заключение: "Всем люќдям для жизнедеятельности необходима влага". В частности, Ю. С. Николаев и Е. И. Нилов в книге "Голодание ради здороќвья" пишут, что человек без пищи (при полном голодании) моќжет прожить 30-40 дней, а воду он должен пить ежедневно: без воды человек не может жить, ибо процесс обезвоживания оргаќнизма ведет к нарушению внутриклеточного обмена веществ, что приводит к смерти. Голодание же, проводимое под наблюќдением врачей, наоборот, способствует при многих заболеваниќях (например, хроническом нефрите, гипертонической болезни, стенокардии, атеросклерозе, бронхиальной астме, шизофрении, общем ожирении) выздоровлению.
Причиной излечивания этих болезней при длительном голодаќнии является изумительная саморегуляция организма во время полного лечебного голода, когда осуществляется общебиологическая перестройка организма больного человека. Обычное переедаќние, которое ежедневно задает огромную, совершенно ненужную работу желудку и сердцу, - главная причина многих болезней, усќталости, ранней дряхлости и преждевременной смерти.
Применение научной индукции позволило сформулировать обќщие суждения и научные законы (физические законы Архимеда, Кеплера, Ома и др.). Так, закон Архимеда описывает свойство всякой жидкости оказывать давление снизу вверх на погруженќное в нее тело.
С применением научной индукции получены и законы развиќтия общества.
188

Научная индукция опирается не столько на большое число исследованных фактов, сколько на всесторонность их анализа и усќтановление причинной зависимости, выделение необходимых приќзнаков или необходимых связей предметов и явлений. Поэтому научная индукция и дает достовернее заключение.
Следует подчеркнуть, что вопросы определения дедукции и индукции являются дискуссионными: существуют различные тоќчки зрения.
Философ С. А. Лебедев в результате изучения категории "инќдукция" в истории философии и логики показал, что в процессе развития категории индукции произошло ее разделение на метод и вывод. Так рассматривали индукцию в Древней Греции Ариќстотель, в XIX в. - английский философ и экономист Дж. Ст. Милль и английский логик, экономист и статистик Ст. Джевонс. Индукќция как метод научного познания - сложная содержательная опеќрация, включающая в себя наблюдение, анализ, отбор материаќла, эксперимент и другие средства. Индукция как вывод отноќсится к классу индуктивных умозаключений. Позднее индукция как вывод разделилась на формальную индукцию и материальќную индукцию. Оба вида индукции обозначают любой вывод, посылки которого имеют менее общий характер, чем заключеќние. Отличие их в том, что первая не учитывает специфики соќдержания посылок (обыденное, философское, конкретно-научное и др.), а вторая учитывает, что имеет существенное значение.
Далее материальная индукция разделилась на научную и неќнаучную. Научная индукция в посылках опирается только на суќщественные связи и отношения, благодаря чему достоверность ее заключений носит необходимый характер (хотя она и являетќся неполной индукцией). В современной логике термин "индукќция" часто употребляют как синоним понятий "недемонстраќтивный вывод", "вероятностный аргумент". Таковы системы инќдуктивной логики Р. Карнапа, Я. Хинтикки и других логиков. Но отождествление понятий "индукция", "индуктивный вывод" с понятиями "вероятностный вывод", "недемонстративный аргуќмент" ведет к терминологическому отождествлению разных понятий, так как гносеологическая проблематика индукции шире, чем проблематика вероятностных выводов.
189

Необходима четкая фиксация существенного различия классиќческого и современного понимания индукции, что важно для реќшения таких вопросов методологии, как индукция и проблема отќкрытия научных законов, индукция и ее роль в жизни и др. Для различения двух смыслов индукции предполагают классическое понимание обозначить термином "индукция1." (сокращенно И1), а современное - "индукция2" (Ид2)'.
ј 13. Индуктивные методы установления причинных связей
Понятие причины и следствия
Причина -явление или совокупность явлений, которые непоќсредственно обусловливают, порождают другое явление (следќствие).
Причинная связь является всеобщей, так как все явления, даже случайные, имеют свою причину. Случайные явления подчиняютќся вероятностным, или статистическим, законам.
Причинная связь является необходимой, ибо при наличии причиќны действие (следствие) обязательно наступит. Например, хороќшая подготовка и музыкальные способности являются причиной того, что этот человек станет хорошим музыкантом. Но причину нельзя смешивать с условиями. Ребенку можно создать все услоќвия: купить инструмент и ноты, пригласить учителя, купить книги по музыке и т. д., но если нет способностей, то из ребенка не выйќдет хорошего музыканта. Условия способствуют или, наоборот, меќшают действию причины, но условия и причина не тождественны.
Методы установления причинной связи
Причинная связь между явлениями определяется посредстќвом ряда методов, (описание и классификация которых восхоќдит еще к ф. Бэкону и которые были развиты Дж. Ст. Миллем.
_______________________________
'См.: Лебедев С. А. Индукция как метод научного познания. М., 1980; его же. Развитие категории "индукция //Философские проблемы истории логики и методологии науки. М., 1986. Ч. II. С. 25-29.
190

Метод сходства
Требуется выяснить причину какого-то явления а. Исходя из определения причины как явления или совокупности явлений, котоќрые предшествуют другому явлению и вызывают его, в данном случае - явление а, будем анализировать предшествующие а явќления. В первом случае появления а ему предшествовали обстоќятельства АВС во втором случае - ADE, в третьем случае пеќред появлением а имели место обстоятельства АКМ. Что могќло быть причиной а? Так как во всех трех случаях общим обстоятельством было А, а все остальные обстоятельства были различны, то можно сделать вывод, что, вероятно, А является причиной или частью причины явления а.
Случаи появления события а	Предшествующие обстоятельства	Наблюдаемое явление
1	АВС	а
2	ADE	а
3	АКМ	а

Вероятно, А есть причина а.
Примером применения метода единственного сходства явќляется выяснение причины заболевания трех человек энцефаќлитом. В первом случае заболеванию энцефалитом одного человека предшествовали события: А -укус иксодового клеща;
В - начало летнего периода; С- пребывание в тайге на Урале. Во втором случае заболеванию предшествовали такие собыќтия: А - укус иксодового клеща; D - весенний период; Е -пребывание в лесистом районе Восточной Сибири. В третьем случае заболеванию предшествовали обстоятельства: А - укус иксодового клеща; К - конец летнего периода; М - пребываќние в березовом лесу Алтая. Общим во всех трех случаях заболевания энцефалитом был укус иксодового клеща, что и явилось возможной причиной заболевания.
191

Если наблюдаемые случаи какого-либо явления имеют обќщим лишь одно обстоятельство, то оно и есть, очевидно, причина данного явления. Метод этот связан с наблюдением.
Метод различия
Рассматриваются два случая, различающиеся тем, что в перќвом случае явление а наступает, а во втором - нет. При исследоќвании предшествующих обстоятельств установлено, что все они как в первом, так и во втором случаях были сходными, кроме, однако, одного, которое в первом случае присутствовало, а во втоќром - отсутствовало, т. е. были обстоятельства ABCD (в перќвом случае) и обстоятельства BCD (во втором).
Случаи	Предшествующие обстоятельства	Наблюдаемое явление
1	ABCD	а
2	BCD	-

Вероятно, А есть причина а.
Метод различия связан не с наблюдением, а с эксперименќтом, ибо нам приходится произвольно отделять то или другое обстоятельство от других обстоятельств.
Например, в аэропорту, чтобы выяснить, нет ли у пассажиров крупных металлических предметов, им предлагают пройти чеќрез устройство, снабженное электромагнитом и присоединенным к нему электрическим звонком. Когда один из туристов группы проходил через данное устройство, зазвенел звонок. Ему предлоќжили вынуть из карманов все металлические предметы. После удаления им связки ключей и металлических денег, когда он поќвторно прошел через данное устройство, звонок не зазвенел. Следовательно, умозаключили работники аэропорта, причиной звонка было наличие именно данных металлических предметов у данќного пассажира. Все остальные предшествующие обстоятельќства были теми же самыми.
Если случаи, при которых явление, соответственно, настуќпает или не наступает, различаются только одним предшестќвующим обстоятельством, а все другие обстоятельства
 192

тождественны, то именно это обстоятельство и есть приќчина данного явления.
Другой пример. Если человек съел клубнику и после этого у него, появилась аллергическая реакция, а все другие пищевые продукты оставались прежними и в последующие дни, когда он не ел клубнику и у него не было аллергических реакций, то врач правильно сделал вывод, что именно клубника вызвала у данноќго больного аллергию.
Метод сопутствующих изменений
Если при изменении предшествующего обстоятельства А изменяется и изучаемое нами явление а. а все остальные предшествующие обстоятельства, например В, С, D, Е, остаќются неизменными, то А является причиной а.
Например, если мы увеличим скорость движения в два раза, то за то же самое время пройденный путь тоже увеличится в два раза. Следовательно, увеличение скорости есть причина увеличения пройденного пути за тот же промежуток времени. S = v • t - формула равномерного движения, устанавливающая, что при изменении v или t (скорости движения или времени движеќния) прямо пропорционально изменяется и путь (величина S).
Трение есть причина нагревания тела; увеличение длины меќталлического стержня при его нагревании и другие примеры илќлюстрируют применение метода сопутствующих изменений. При этом мы не можем отделить трение от нагревания тела, поэтоќму не могли бы использовать метод различия для установления причины нагревания тела.
Если изменение одного обстоятельства всегда вызывает изменение другого, то первое обстоятельство есть причина второго.
Метод остатков
Пусть изучаемое явление K распадается на несколько однородќных частей: a, b, с, d. Установлено, что ему предшествуют обќстоятельства А, В, С. При этом известно, что А является причиќной а. В - причиной b, С- причиной с. Должно быть сходное с. А, В, С обстоятельство D, которое является причиной остающегоќся необъясненным явления d.

193


Примером, иллюстрирующим этот метод, является открытие планеты Нептун. Наблюдая за величинами отклонения планеты Уран от вычисленной для нее орбиты, учли отклонения на велиќчины а, b, с, которые вызваны наличием влияния планет А, В, С. Но Уран отклонялся еще на величину d. Сделали заключение, что должна существовать неизвестная планета D которая и вызываќет это отклонение. У. Леверье рассчитал положение этой неизвеќстной планеты, а в 1846 г. И. Галле, построив телескоп, нашел ее на небесной сфере. Так была открыта планета Нептун.
Если известно, что причиной исследуемого явления не слуќжат необходимые для него обстоятельства, кроме одного, то это одно обстоятельство и есть, вероятно, причина данќного явления.
Все рассмотренные методы установления причинных связей были разработаны английским философом Ф. Бэконом. Они приќменяются чаще всего не изолированно друг от друга, а в сочеќтании, дополняя друг друга.
ј 14. Дедукция и индукция в учебном процессе
Как в любых процессах познания (научного или обыденного), так и в процессе обучения дедукция и индукция взаимосвязаны. Ф. Энгельс писал: "Индукция и дедукция связаны между собой столь же необходимым образом, как синтез и анализ. Вместо того чтобы односторонне превозносить одну из них до небес за счет другой, надо стараться применять каждую на своем месте, а этоќго можно добиться лишь в том случае, если не упускать из виду их связь между собой, их взаимное дополнение друг друга"'.
В индукции мы идем от посылок, выражающих знания меньќшей степени общности, к новому суждению большей степени общности, т. е. идем от отдельных конкретных явлений к обобщению. В дедукции ход рассуждения противоположный, т. е. от обобщений, выводов мы идем к отдельным конкретным фактам или суждениям меньшей степени общности. В процессе обучеќния индуктивный и дедуктивный методы используются в единќстве. Индуктивный метод используется тогда, когда изучается
______________________
'Маркс К, Энгельс Ф .Соч. 2-е изд. Т. 20 .С.542-543.
194

новый материал, трудный для учащихся, но когда в результате беседы они сами смогут сделать определенное заключение обобќщающего характера, или сформулировать правило, или доказать теорему, или вскрыть некоторую закономерность. Индуктивный метод больше активизирует учащихся, но от учителя требует творческого подхода и гибкости в преподавании. При этом затрачивается больше времени на подведение учащихся к самостоятельному заключению.
Дедуктивный метод состоит в том, что учитель сам формулиќрует общее суждение, выражающее какое-то правило, закон, теоќрему и т. д., а затем применяет его, т. е. иллюстрирует частными примерами, случаями, фактами, событиями и т. д. Соединение дедукции и индукции в процессе обучения приводит к двум спосоќбам объяснения материала:
1) индуктивно-дедуктивному способу, когда объяснение "начиќнается с индукции и переходит затем в дедукцию (возможно, при значительном перевесе индукции)",
2) дедуктивно-индуктивному способу, когда "сообщение учаќщимся нового осуществляется самим учителем в виде готового, сформулированного им правила или положения с последующими комментариями" '.
К. Д. Ушинский высоко ценил применение индукции при изучеќнии грамматики. На специально подобранных примерах он разќвивал у детей умение подмечать закономерности языка и делать самостоятельные обобщения, формулировать правила, что имеќло огромное значение в развитии мышления младших школьниќков. Дедукцию Ушинский ценил не меньше индукции и большую роль в обучении языку отводил последующим упражнениям, наќправленным на отыскание самими учащимися примеров на тольќко что сформулированное правило. Эти же приемы используются не только на уроках родного языка, но и на уроках математики, истории, физики и др. Известный методист А. В. Текучев, обобќщив данные экспериментальной проверки применения этих двух способов изучения материала, сделал вывод о том, что в работе над темой "Однородные члены предложения" (общее понятие,
'Текучев А. В. Методика русского языка в средней школе. М., 1980. С. 64.
195

союзы при однородных членах, обобщающие слова) оба способа могут быть использованы с одинаковым успехом; изучение же правил постановки знаков препинания при однородных членах предпочтительнее проводить дедуктивно-индуктивным споќсобом'. Соответствующая методика преподавания школьного предмета рекомендует учителям более конкретное использоваќние этих методов в работе над отдельными темами учебной школьной программы.
В математике имеется много приверженцев как индуктивноќго, так и дедуктивного метода. "На первых этапах обучения надо отдавать предпочтение индуктивному методу, постепенно подготавливая и используя дедуктивный подход"2, ибо индукќтивные методы изложения материала, при которых происходит последовательное обобщение понятий, способствуют более акќтивному усвоению материала. Л. Д. Кудрявцев констатирует:
"В последние годы наблюдается стремление заменять по возќможности индуктивный подход дедуктивным, целесообразность этого часто представляется сомнительной"3.
Однако как при индуктивном, так и при дедуктивном метоќдах необходимо при изложении новых понятий или новых общих теорий значительное время отводить на конкретные иллюстраќции, на разбор примеров, анализ частных ситуаций. В методике преподавания каждое высказывание в категорической форме легко можно довести до абсурда. От самого учителя зависит оптимальный выбор метода, позволяющего на высоком уровне самостоятельности организовать познавательную деятельность учащихся.
В математике используются различные виды индукции: полќная, неполная и математическая. Применение математической индукции покажем на следующем примере4. Надо определить сумму п первых нечетных чисел:
1 + 3 + 5 + 7 + ... + (2n - 1).

__________________________
'Текучее А. В. Методика русского языка в средней школе. М., 1980. С. 65. 
2Кудрявцев Л.Д. Современная математика и ее преподавание. М., 1980. С. 127. 
3См.-.там же.С.131.
4Пример и решение см.: Головина Л. И., Яглом И. П. Индукция в геометрии. М" 1961. С. 5.
196

Обозначив эту сумму через S(n), положим п == 1, 2, 3. 4, 5; тогда будем иметь:
S(1)=1,
S (2)= 1+3 =4,
S(3)=1+3+5=9,
S(4)=1+3+5+7=16,
S (5) = 1 + 3 + 5 + 7 + 9 = 25.
Мы наблюдаем интересную закономерность: при п = 1, 2, 3, 4, 5 сумма n последовательных четных чисел равна п2. Но заключение по аналогии, что это имеет место при любом п, сдеќлать нельзя, ибо оно может оказаться ошибочным. Применим метод математической индукции, т. е. предположим, что для какого-то числа п наша формула верна, и попытаемся доказать, что тогда она верна и для следующего числа п + 1. Итак, мы полагаем, что S (n) = 1 + 3 + 5 + ... + (2n - 1) = n2. Вычислим
S (п +1)= 1+3+5 +...+(2n-1)+(2n+1).
Но по предположению, сумма п первых слагаемых равна п2, следовательно,
S (n + 1) = n2 + (2 п + 1) = (n + I)2.
Итак, предположив, что S (п) = n2 , мы доказали, что S(n + 1) = (n + 1)2. Но выше мы проверили, что эта формула верна для п = 1,2, 3, 4, 5, следовательно, она будет верна и для п = 6, и для п = 7 и т. д. Формула считается доказанной для любого числа слагаемых. Этот метод доказательства называется методом математической индукции.
Этим же методом' доказывается, что сумма первых n натуральќных чисел, т.е. 1+2+3+4+5+...+n, обозначенная S1, (n), равна
n-(n+1) 
2
______________________________
'Читателям, интересующимся применением индукции в математике, мы реќкомендуем интересную книгу Д. Пойа "Математика и правдоподобные рассуќждения". (М., 1975), первый том которой называется "Индукция и аналогия  в математике".
197


Умозаключения делятся на логически необходимые и вероятќностные (правдоподобные). Некоторые виды неполной индукции дают лишь вероятностные (или правдоподобные) заключения.
В математическом мышлении присутствуют не только логичеќские рассуждения, но и математическая интуиция, фантазия и чувство гармонии, позволяющие предвидеть ход решения задаќчи или доказательства теоремы. Однако, как пишет Л. Д. Кудќрявцев, здесь "интуитивные соображения и правдоподобные расќсуждения отдаются на суд холодного рассудка для их изучения, доказательства или опровержения"; истинность суждения доказывается "не проверкой его на ряде примеров, не проведением ряда экспериментов, что не имеет для математики доказательќной силы, а чисто логическим путем, по законам формальной лоќгики". В ходе обучения математике предполагается, что "испольќзование знаний, математического аппарата, интуиции, чувства гармонии, фантазии, умения думать, логики, эксперимента проќисходит не последовательно по этапам - все это взаимодействуќет между собой в течение всего процесса"'. В результате этого взаимодействия у учащихся вузов и средних учебных заведений формируется, воспитывается математическая культура.
Итак, единство дедукции и индукции как в обучении, так и в научном творчестве своеобразно и ярко проявляется в математиќке - науке, значительно отличающейся от естественных и от общественных наук как по методам доказательства, так и по методике передачи знаний учащимся.
Выше мы приводили типы и примеры сокращенных умозаклюќчений (категорического силлогизма, условных, разделительных и др.). Учащиеся в ходе обучения математике приобретают способность к свертыванию процесса математического рассуќждения при решении задач знакомого типа - об этом писали еще известные русские методисты С. И. Шохор-Троцкий (в 191 б г.) и Ф. А. Эрн (в 1915 г.). Они отмечали, что "при многократном реќшении однотипных задач учащимися отдельные этапы мыслиќтельного процесса сокращаются и перестают осознаваться, но, когда нужно, учащийся может вернуться к полному развернуто-
_____________________________________________________
'КудрявцевЛ. Д. Современная математика и ее преподавание М., 1980. С. 91,2. 
198

му рассуждению"'. Методисты-математики П. А. Шеварев и Н. А. Менчинская в начале 40-х годов также установили (соќответственно на алгебраическом и арифметическом материаќле), что "наряду с развернутыми умозаключениями в умстќвенной деятельности школьников при решении задач занимают определенное место и свернутые умозаключения, когда учеќник не осознает правила, общего положения, в соответствии с которым он фактически действует... не выполняет всей той цепи соображений и умозаключений, которые образуют полќную, развернутую систему решения"2. Сокращение процесса рассуждения возникает благодаря упражнениям, причем споќсобные к математике учащиеся переходят к свернутым расќсуждениям быстро, ребята со средними способностями - меќдленнее, у неспособных не замечалось сколько-нибудь заметного свертывания даже в результате многих упражнений. В. А. Крутецкий высказывает такую гипотезу: "Вообще никоќгда и нигде, вероятно, человек не мыслит до конца развернуќтыми структурами"3. Но способные ученики мыслят свернуќтыми структурами, сокращенными умозаключениями при решении не только однотипных, но и новых задач; при этом по просьбе экспериментатора эти учащиеся восстанавливали сверќнутые структуры до полной (с их точки зрения) структуры. "Свернутые" мыслительные структуры способствуют более быстрой переработке информации, ускорению процесса решеќния задач, упрощают выполнение сложных операций.
Изучая компоненты структуры математических способностей школьников, В. А. Крутецкий проанализировал высказывания ряда ученых-математиков и преподавателей математики средних школ по этому вопросу. Приблизительно 38 % опрошенных обратили вниќмание на свертывание процесса рассуждения у способных учащихся. Приведем эти высказывания: "Процесс рассуждения у способных учащихся сокращен и никогда не развернут до полной логической структуры. Это очень экономно, и в этом его значение"; "Я часто
__________________________
1Крутецкий В.А. Психология математических способностей. М., 1968. С. 291.
2Там же.
3Там же. С. 293.
199

наблюдал, как мыслят способные ученики, - для учителя и класса это развернутый и последовательный во всех звеньях процесс, а для себя - это отрывочный, беглый, очень сокращенный, прямо стенограмма мысли". Ученые-математики выделяли "способќность быстро схватывать суть дела и проникать в глубины вопќроса, минуя промежуточные стадии рассуждения", "способность мыслить, опуская многие звенья рассуждения"'.
Описывая качества ума этих учащихся, почти все опрошенќные учителя математики и ученые-математики отмечали споќсобность к обобщению (98 %). Они так формулировали свои наблюдения: "Способный ученик быстро обобщает не только математический материал, но и метод рассуждения, доказательќства"; некоторые указывали на способность и даже своеобразную "страсть" к обобщению, способность "видеть общее в разќных явлениях", "способность прийти от частного к общему"2.
Если проанализировать знания, умения и навыки учащихся, относящиеся к использованию дедукции и индукции, то можно выделить наряду с положительными моментами и ряд недосќтатков. Положительными моментами правильного сочетаќния дедуктивных и индуктивных умозаключений в мышлеќнии, а также рационального использования либо дедуктивного, либо индуктивного, либо дедуктивно-индуктивного, либо индукќтивно-дедуктивного методов (способов) работы на уроке являќются следующие:
1) учащиеся 8 и 9 классов при написании сочинения в подавќляющем большинстве умеют подобрать материал (публициќстический, литературный, по личным впечатлениям) в соответствии с темой (84% обследованных учащихся), развернуть и доќказательно раскрыть основную мысль сочинения, определить границы темы, обобщать материал и делать из него выводы;
2) положительные сдвиги в знаниях учащихся по истории во многом обусловлены дедуктивным введением ряда понятий.
Но вместе с тем проявляет себя недостаточно развитое умеќние использовать дедуктивный ход рассуждений: дав верное определение, учащийся не всегда справляется с анализом конкретного произведения под углом зрения этого определения.
______________________
'Крутецкий В. А. Психология математических способностей. М., 1968. С. 207. 
2Там же. С. 206,209.
200

У некоторых учащихся отсутствуют выводы по теме сочинеќния, иногда имеет место разрыв между фактологическими и теоќретическими знаниями, отмечается неумение делать выводы и обобщения и т. д.
Указанные положительные моменты и недостатки в знаниях учащихся свидетельствуют о важном значении умелого сочетаќния индукции и дедукции в ходе изложения, закрепления и проќверки усвоения школьного материала. Общих рецептов, как, в какой мере использовать дедуктивный или индуктивный методы в обучении, дать нельзя. Как пишет Л. Д. Кудрявцев (о методиќческих принципах преподавания математики): "К сожалению, не существует точных рецептов, как надо преподавать различные разделы математики. Методика преподавания математики не наука, а искусство. Правда, это вовсе не означает, что методике преподавания математики не надо учить. Всякому искусству можно и должно учить: учатся и художники, и музыканты, и арќтисты, и писатели"'.
На основе разбора ошибок, допускаемых в педагогическом процессе, можно еще раз сделать вывод о творческом характеќре применения различных методов обучения и воспитания, о недопустимости шаблонного подхода в процессе обучения.
Задачи к теме "Умозаключение"
I. Даны три следующие посылки: а). Если целое число оканчиќвается на 0 или 2, то оно делится на 2. б). Данное число делится на 2. в). Данное число не оканчивается на 0. Вытекает ли из этих посылок логическое следствие, что число оканчивается на 2?
II. Сделать непосредственные умозаключения (превращение, обращение и противопоставление предикату) из суждений: а). Ни одно простое нераспространенное предложение не имеет второстеќпенные члены; б). Некоторые подлежащие выражаются именами существительными; в). Ни один ученик нашего класса не является шахматистом; г). Некоторые спортсмены - юниоры.
________________________________________________
'Кудрявцев Л. Д. Современная математика и ее преподавание. М., 1980. С. 112. 
201

III. Проверить тремя способами (по особым правилам фигур, по модусам и по правилам категорического силлогизма), являќются ли приведенные ниже категорические силлогизмы правильќными, а заключение - истинным суждением.
	1.Все рыбы плавают.                                    2.Все ягоды - плоды.
	Это животное плавает.			Арбуз - ягода.
	Это животное - рыба.			Арбуз - плод.														
3. Во всех городах за полярным кругом бывают белые ночи. 
Санкт Петербург не находится за полярным кругом.
В Санкт-Петербург не бывает белых ночей.

4. Чистый воздух полезен для дыхания человека. 
В этой комнате чистый воздух.
Воздух этой комнаты полезен для дыхания человека.
IV. Восстановить следующие энтимемы до полного категоричеќского силлогизма.
1. Произвольное внимание - вид внимания, следовательно, произвольное внимание - важное и необходимое условие всех видов деятельности человека.
2. Все зимующие птицы зимой не улетают на юг, поэтому воробьи зимой не улетают на юг.
3. Романс - музыкально-поэтическое произведение для голоќса с инструментальным сопровождением, а элегия - жанровая разновидность романса.
V. Определить вид умозаключения.
1.	Все, что способствует эффективному обучению детей, полезно. 
Новаторство способствует эффективному обучению детей. 
Новые методы обучения - новаторство. 
Метод российского педагога Шаталова - новый метод обучения.
Метод российского педагога Шаталова полезен.


2.	Все летучие мыши - представители отряда рукокрылых.
Все представители отряда рукокрылых - животные.
Все животные обладают обменом веществ.
Все летучие мыши обладают обменом веществ.
202

3.	Все, что способствует прогрессу общества, полезно. 
Подлинное искусство способствует прогрессу общества.
 Значит, подлинное искусство полезно. 
Опера Н. А. Римского-Корсакова "Царская невеста" - подлинное искусство.
Опера Н. А. Римского-Корсакова "Царская невеста" полезна.

4.	Все, что требует мужества и героизма, есть подвиг. 
Первый полет человека в космос требовал мужества и героизма.
Первый полет человека в космос есть подвиг.
Подвиги бессмертны. 
Первый полет человека в космос есть подвиг.
Первый полет человека в космос бессмертен.

VI. Определить вид умозаключения, написать формулу, проверить, является ли она законом логики.
1.	Если весна наступила, то в фермерском хозяйстве предстоит много работ.
 Весна не наступила.            
В фермерском хозяйстве не предстоит много работ.

2. Если на заводе повысится производительность труда, то возрастет рентабельность производства.
Если возрастет рентабельность производства, то снизится себестоимость произведенной продукции.
Если на заводе повысится производительность труда, то на нем снизится себестоимость произведенной продукции.

3. Если подземная вода в местах обнажения выходит наружу, то образуется
родничок. 
Подземная вода в местах обнажения вышла наружу.
Образовался родничок.
4.	Если магнит нагреть, то он размагнитится. 
Магнит размагнитился.__________
Магнит нагрели.

5.	"Если жизнь тебя обманет, не печалься, не сердись" (А. С. Пушкин).
 Жизнь тебя обманула._________________________
Ты не печалься, не сердись.

6. Постройте условно-категорическое умозаключение, первой посылкой которого является следующее высказывание И. В. Гете, процитированное Ю. П. Азаровым в книге "Искусство воспитывать" (М., 1985): "Если хочешь, чтобы твои наставления влияли
203

действительно благотворно на твоих учеников, предостерегай их от бесполезных знаний и ложных правил".

7. Придумайте умозаключение, построенное по формуле:
((a>b) ^  )  .
VII. Постройте условно-категорическое умозаключение на основе следующих пословиц русского народа'.
Не узнав горя, не узнаешь и радости.
Бояться несчастья - и счастья не будет (вариант: не видать).
Что с возу упало, то пропало.
Люди рады лету, пчела рада цвету.
На красный цветок и пчела летит.
От одного порченого яблока целый воз загнивает.
Куда один баран, туда и все стадо.
В умной беседе ума набраться, в глупой - свои растерять.
Напряталась матка от деток - напрячутся и детки от матки.
Где дым, там и огонь. Огонь без дыму не живет.
Кто о ком за глаза худо говорит, тот того боится.
Неправдой нажитое впрок не пойдет.
Неправедное богатстве прахом пойдет.

VIII. Постройте условно-категорическое умозаключение на основе следующего сложного суждения: "Попробуй-ка научить сострадать, если человек с детства не страдал, если боится даже самой малой боли, пустякового неудобства и если его всю жизнь предохраняли от сострадания" (С. Алексеев).
Первая условная посылка этого умозаключения такая: "Если человек с детства не страдал, боится даже самой малой боли, пустякового неудобства, его всю жизнь предохраняли от состраќдания, то попробуй-ка научить этого человека сострадать".
Формула этой посылки;
( ^b^c^d)>е. Сформулируйте вторую посылку и заключение.
________________________________
'Даль В. Пословицы русского народа. Сборник. М,, 1957. С. 54, 58, 59,176, 181, 186, 187.
204
 
IX. Приведем пример рассуждений Шерлока Холмса из рассказа А. Конан Дойла "Пестрая лента":
"В ее остановившихся глазах был испуг, словно у затравленќного зверя. Ей было не больше тридцати лет, но в волосах уже блестела седина.
Шерлок Холме окинул ее своим быстрым всепонимающим взглядом.
- Вам нечего бояться, - сказал он, ласково погладив ее по руке.
- Я уверен, что нам удастся отстранить от Вас все неприятќности... Вы приехали утренним поездом.
- Разве Вы меня знаете?
- Нет, но я заметил в Вашей левой перчатке обратный билет. Вы рано встали, а потом, направляясь на станцию, долго трясќлись в двуколке по скверной дороге.
Дама вздрогнула и в замешательстве взглянула на Холмса,
- Здесь нет никакого чуда, сударыня, - сказал он, улыбаясь. -Левый рукав Вашего жакета, по крайней мере, в семи местах обрызган грязью. Пятна совершенно свежие. Так обрызгаться можно только в двуколке, сидя слева от кучера.
- Все так и было, - сказала она".
Постройте два условно-категорических умозаключения, соотќветствующие структуре 
((а>b)^ а) >b, взяв за основу привеќденные рассуждения Шерлока Холмса.
X. Определите вид умозаключения, напишите формулу, проверьте, является ли она законом логики.
1.	Водоемы бывают пресные или соленые. 
Это озеро - пресный водоем.
Это озеро не является соленым водоемом.

2.	Светофор светит красным, или желтым, или зеленым цветом. 
Сейчас светофор не светит ни красным, ни зеленым цветом. 
Сейчас светофор светит желтым цветом.
3. У человека различают следующие виды памяти: двигательная, эмоциональная, образная, словесно-логическая.
Ведущее место у человека, как правило, занимает словесно-логическая память.
Ведущее место у человека, как правило, не занимают ни двигательная, н эмоциональная, ни образная память.
205


4.Иммунитет бывает или естественный, или искусственный. 
 Естественный иммунитет бывает или врожденный, или приобретенный.
Иммунитет бывает или врожденный, или приобретенный, или искусстќвенный.

5. Придумайте умозаключения, построенные по таким форќмулам:
((a ? b)^ b)  
((а ? b) ^  ) > b
6. В "Словаре античности" (М., 1989) в статье "Шерсть" наќписано: "Шерсть. Служила в античности основным текстильќным сырьем. Большую часть шерсти давали овцы, хотя испольќзовалась также козья и верблюжья шерсть. Для производства разнообразных видов тканей разводились овцы различных поќрод. Шерсть получали путем стрижки пинцетными ножницами, реже - выщипыванием".
Постройте два разделительно-категорических умозаключеќния, используя этот материал: а) на основании видов шерсти; б) на основании способов получения шерсти.

7. Правильно ли построено следующее разделительно-категориќческое умозаключение? Если оно построено неправильно, то укаќжите, какая допущена ошибка.

Ученик в переводе предложения ошибся или из-за незнания грамматики языќка, или из-за отсутствия знаний о многозначности смысла переводимых слов.
 Этот ученик ошибся в переводе предложения из-за незнания грамматики
языка.
Этот ученик не ошибался в переводе из-за отсутствия знаний о многозначќности смысла переводимых слов.
XI. Определите вид дилеммы на примере, взятом из романа американского писателя Г. Мелвилла "Моби Дик, или Белый кит", напишите ее формулу.
Несколько лет назад китобойцы одного корабля, охотившись на Белого кита, потерпели крушение. Вступив в бой с китом, все члены экипажа погибли, за исключением капитана. Капитан собирает новую команду китобойцев. Измученные долгим
206


плаванием, оставшись без продуктов, китобойцы, наконец, встреќчают Белого кита, который заманивает их во льды. Перед капиќтаном стоит дилемма:
Если мы будем преследовать кита и далее, то мы, обессилев, можем погибќнуть во льдах.
А если мы повернем назад, то Белый кит будет нападать на другие корабли. 
Но мы можем его преследовать или повернуть назад.
Мы можем погибнуть во льдах или погибнут другие экипажи.

XII. В романе "Перстень Борджа" Джеймс X. Чейз описывает такую ситуацию. Чтобы пленникам выбраться из поместья Каленберга, есть четыре пути: идти на восток, или на юг, или на север или на запад. Это полилемма, состоящая из четырех альтернатив Постройте эту полилемму, которой соответствует формула:
((а>b)6(с>d)^(е>f)^(m>n)^(a ? c ? e ? m)) > (b ? d ? f ? n).
Каленберг, открыв карту своего поместья, комментирует "Подход с востока перегораживает горный хребет. Вы не альпинисты, я бы не советовал двигаться в этом направлении. Дол жен предупредить, что зулусы - опытные скалолазы и быстро догонят вас. Не рекомендовал бы и юг. На карте показана река подходы к ней сильно заболочены, там полно крокодилов и змей Северная дорога относительно проста. Вы с ней хорошо знакомы. Однако двадцать моих зулусов постоянно патрулируют это участок... Они впустили вас, исполняя мое указание, но едва л) позволят вам уйти. Значит, остается лишь западная граница Пройти туда трудно, но возможно. Там нет воды, и хорошая тропа ведет к шоссе на Мейнвилль. До него сто двадцать мил1 придется спешить. Зулус, конечно, может догнать бегущую лошадь, но у вас в запасе три часа... В четыре утра вас освободят" (Здесь и далее курсив мой. - А. Г.).
Они выбрали южную границу, так решив стоящую перед ним полилемму: "Шли по узкой тропе, Гэрри решил, как перехитрит зулусов. Выбери они западный маршрут, исход охоты зависел бы от того, кто быстрее - они или зулусы, но преследователи могли обогнать лошадь. Идти на восток гибельно. Никто не умел лазить по горам. Северная дорога усиленно охранялась.
207


Оставалась лишь южная граница... болота, крокодилы, змеи, но зулусы вряд ли подумают, что они выбрали этот путь".
XIII. Найдите в художественной литературе дилеммы и трилеммы военного и мирного времени. Опишите ситуацию, в котоќрой происходит действие, затем четко сформулируйте дилемму (трилемму), проанализируйте, какую из альтернатив выбрал чеќловек и каким оказался результат его выбора.
208



Глава VI
ЛОГИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ТЕОРИИ АРГУМЕНТАЦИИ
ј 1. Понятие доказательства
Познание отдельных предметов, их свойств начинается с чувственных форм (ощущений и восприятии). Мы видим, что этот дом еще не достроен, ощущаем вкус горького лекарства и т. д. Открываемые этими формами истины не подлежат особому доказательству, они очевидны. Однако во многих случаях, напри мер, на лекции, в сочинении, в научной работе, в докладе, в ход" полемики, на судебных заседаниях, на защите диссертации и во многих других, нам приходится доказывать, обосновывать вы сказываемые нами суждения.
Доказательность - важное качество правильного мышления. Доказательство связано с аргументацией, но они не тождественны.
Аргументация - способ рассуждения, включающий доказательство и опровержение, в процессе которого создается убеждение в истинности тезиса и ложности антитезиса как у самого доказывающего, так и оппонентов; обосновывается целесообразное принятия тезиса с целью выработки активной жизненной позиции реализации определенных программ действий, вытекающих из доказываемого положения'. Понятие "аргументация" богаче по содержанию, чем понятие "доказательство": целью доказательства является установление истинности тезиса, а целью аргументации еще и обоснование целесообразности принятия этого тезиса, пою его важного значения в данной жизненной ситуации и т. п. В теории
_____________________
'См.: Брутян Г. А. Аргументация. // Вопросы философии. 1982. Љ11.

209

аргументации "аргумент" также понимается шире, чем в теории доказательства, ибо в первой имеются в виду не только аргуменќты, подтверждающие истинность тезиса, но и аргументы, обосќновывающие целесообразность его принятия, демонстрирующие его преимущества по сравнению с другими подобными утверждеќниями (предложениями). Аргументы в процессе аргументации гоќраздо разнообразнее, чем в процессе доказательства.
Форма аргументации и форма доказательства также не совќпадают полностью. Первая, как и последняя, включает в себя различные виды умозаключений (дедуктивные, индуктивные, по аналогии) или их цепь, но, кроме того, сочетая доказательство и опровержение, предусматривает обоснование. Форма аргументаќции чаще всего носит характер диалога, ибо аргументирующий не только доказывает свой тезис, но и опровергает антитезис оппонента, убеждая его и/или являющуюся свидетелем дискусќсии аудиторию в правильности своего тезиса, стремится сдеќлать их своими единомышленниками.
Диалог как наиболее аргументированная форма ведения бесеќды пришел к нам из древности (так, Древняя Греция - родина диалогов Платона, техники спора в форме вопросов и ответов Сократа и т. п.). Но диалог - это внешняя форма аргументации:
оппонент может только мыслиться (что особенно наглядно проќявляется в письменной аргументации). Внутренняя форма аргуќментации представляет собой цепь доказательств и опровержеќний аргументирующего в процессе доказательства им тезиса и осуществления убеждения'. В процессе аргументации выработка убеждений у собеседника или аудитории часто связана с их переќубеждением. Поэтому в аргументации велика роль риторики в ее традиционном понимании как искусства красноречия. В этом смыќсле до сих пор представляет интерес "Риторика" Аристотеля, в которой наука о красноречии рассматривается как теория и пракќтика убеждения в процессе доказательства истинности тезиса. "Слово есть великий властелин, который, обладая весьма малым и совершенно незаметным телом, совершает чудеснейшие дела. Ибо оно может и страх изгнать, и печаль уничтожить, и радость вселить и сострадание пробудить", - писал древнегреческий
_____________________
'См.: БрутянГ.А. Аргументация. Ереван, 1984.
210


ученый Горгий об искусстве аргументации'. Не было периода в истории, когда бы люди не аргументировали. Без аргументации высказываний невозможно интеллектуальное общение, ибо она -необходимый инструмент познания истины.
Теория доказательства и опровержения является в современных условиях средством формирования научно обоснованных убеждений. В науке ученым приходится доказывать самые раз личные суждения, например, суждения о том, что существовало до нашей эры, к какому периоду относятся предметы, обнаруженные при археологических раскопках, об атмосфере планет Солнечной системы, о звездах и галактиках Вселенной, теоремы математики, суждения о направлениях развития электронной техники, о возможности долгосрочных прогнозов погоды, ( тайнах Мирового океана и космоса. Все эти суждения должны быть научно обоснованы.
Доказательство - это совокупность логических приемов обо снования истинности тезиса. Доказательство связано с убеждением, но не тождественно ему: доказательства должны основываться на данных науки и общественно-исторической практики, убеждения же могут быть основаны, например, на религиозной вере, на предрассудках, на неосведомленности людей вопросах экономики и политики, на видимости доказательности, основанной на различного рода софизмах. Поэтому убедить еще не значит доказать.
Структура доказательства:
тезис, аргументы, демонстрация
Тезис - это суждение, истинность которого надо доказать. 
Аргументы - это те истинные суждения, которыми пользуются при доказательстве тезиса. Формой доказательства, ил демонстрацией, называется способ логической связи между тезисом и аргументами.
Приведем пример доказательства. Поль С. Брэгг высказал такой тезис: "Купить здоровье нельзя, его можно только заработать своими собственными постоянными усилиями". Этот тезис он обосновывает так: "Только упорная и настойчивая работа
________________________
'См.: МаковельскийА. О. Софисты. Баку, 1940. Вып. 1. С. 36-37.
211

над собой позволит каждому сделать себя энергичным долгоќжителем, наслаждающимся бесконечным здоровьем. Я сам заќработал здоровье своей жизнью. Я здоров 365 дней в году, у меня не бывает никаких болей, усталости, дряхлости тела. И вы можете добиться таких же результатов!"'
Виды аргументов
Различают несколько видов аргументов:
1. Удостоверенные единичные факты. К такого рода аргументам относится так называемый фактический материал, т. е. статистические данные о населении, территории государќства, выполнении плана, количестве вооружения, свидетельские показания, подписи на документах, научные данные, научные факты. Роль фактов в обосновании выдвинутых положений, в том числе научных, велика.
В "Письме к молодежи" И. П. Павлов призывал молодых ученых к изучению и накоплению фактов: "Изучайте, сопоставќляйте, накопляйте факты.
Как ни совершенно крыло птицы, оно никогда не смогло бы поднять ее ввысь, не опираясь на воздух.
Факты - воздух ученого. Без них вы никогда не сможете взлеќтеть. Без них ваши "теории" - пустые потуги.
Но изучая, экспериментируя, наблюдая, старайтесь не остаќваться у поверхности фактов. Не превращайтесь в архивариуќсов фактов. Пытайтесь проникнуть в тайну их возникновения. Настойчиво ищите законы, ими управляющие"2.
Ценой десятков тысяч проведенных опытов, сбора научных фактов И. В. Мичурин создал стройную систему выведения ноќвых сортов растений. Сначала он увлекся работами по акклимаќтизации изнеженных южных и западноевропейских плодовых кульќтур в условиях средней полосы России. Путем гибридизации он
________________________
'Брэгг П. С. Чудо голодания. М., 1989. С. 6. Он умер в декабре 1976 г. в возрасте 95 лет. Во время катания на доске у побережья Флориды его накрыла гигантская волна. Его оплакивали 5 детей, 12 внуков, 14 правнуков и тысячи последователей.
2Павлов И. П. Избранное произведения. М., 1951. С. 51-52.
212

сумел создать свыше 300 сортов плодовых и ягодных культур. Это яркий пример того, как подлинный ученый собирает и обраќбатывает огромный научный фактический материал.
2. Определения как аргументы доказательства. Опреќделения понятий обычно даются в каждой науке. Правила опреќделения и виды определений понятий были рассмотрены в теме "Понятие", и там же были приведены многочисленные примеры определений понятий различных наук: математики, химии, биоќлогии, географии и пр.
3. Аксиомы. В математике, механике, теоретической физиќке, математической логике и других науках, кроме определений вводят аксиомы. Аксиомы - это суждения, которые принимаќются в качестве аргументов без доказательства.
4. Ранее доказанные законы науки и теоремы как арќгументы доказательства. В качестве аргументов доказательства могут выступать ранее доказанные законы физики, химии биологии и других наук, теоремы математики (как классической, так и конструктивной). Юридические законы являются аргументами в ходе судебного доказательства.
В ходе доказательства какого-либо тезиса может использоваться не один, а несколько из перечисленных видов аргументов.
ј 2. Прямое и непрямое (косвенное) доказательства
Доказательства по форме делятся на прямые и непрямые (косвенные). Прямое доказательство идет от рассмотрения аргументов к доказательству тезиса, т. е. истинность тезиса непосредственно обосновывается аргументами. Схема этого доказательства такая: из данных аргументов (а, b, с, ...) необходимо следует доказываемый тезис q. По этому типу проводятся доказательства в судебной практике, в науке, в полемике, в сочи нениях школьников, при изложении материала учителем и т. д.
Широко используется прямое доказательство в статистических отчетах, в различного рода документах, в постановлениях, в художественной и другой литературе. Приведем пример прямого доказательства, использованного И. А. Буниным в стихе творении "В степи":
213
 
А к нам идет угрюмая зима:
Засохла степь, лес глохнет и желтеет, 
Осенний ветер, тучи нагоняя, 
Открыл в кустах звериные лазы, 
Листвой засыпал долы и овраги, 
И по ночам в их черной темноте, 
Под шум деревьев, свечками мерцают, 
Таинственно блуждая, волчьи очи... 
Да, край родной не радует теперь!
Чтобы обосновать тезис: "Труд доктора - действительно саќмый производительный труд", Н. Г. Чернышевский использует прямое доказательство с помощью таких аргументов: предохраняя или восстанавливая здоровье, доктор приобретает обќществу все те силы, которые погибли бы без его забот.
Учитель на уроке при прямом доказательстве тезиса "Народ -творец истории", показывает; во-первых, что народ является созќдателем материальных благ, во-вторых, обосновывает огромную роль народных масс в политике, разъясняет, как в современную эпоху народ ведет активную борьбу за мир и демократию, в-третьќих, раскрывает его большую роль в создании духовной культуры.
На уроках химии прямое доказательство о горючести сахара может быть представлено в форме категорического силлогизма:
Все углеводы - горючи.
Сахар - углевод.
Сахар горюч.
В современном журнале мод "Бурда" тезис "Зависть - коќрень всех зол" обосновывается с помощью прямого доказательќства следующими аргументами: "Зависть не только отравляет людям повседневную жизнь, но может привести и к более серьќезным последствиям, поэтому наряду с ревностью, злобой и ненавистью, несомненно, относится к самым плохим чертам характера.
Подкравшись незаметно, зависть ранит больно и глубоко. Чеќловек завидует благополучию других, мучается от сознания того, что кому-то более повезло"'.
_____________________
'Журнал "Бурда". М., 1989. Љ 1. С. 2.
214


Непрямое (косвенное) доказательство - это доказательство, в котором истинность выдвинутого тезиса обосновывается путем доказательства ложности антитезиса. Если тезис об значить буквой а, то его отрицание ( ) будет антитезисом, т.е. противоречащим тезису суждением.
Апагогическое косвенное доказательство (или доказательство "от противного") осуществляется путем ycтановления ложности противоречащего тезису суждения. Этот метод часто используется в математике.
Пусть а -тезис или теорема, которую надо доказать. Предполагаем от противного, что а ложно, т. е. истинно не-а (или   ). Из допущения    выводим следствия, которые противоречат действительности или ранее доказанным теоремам. Имеем а , при этом  - ложно, значит, истинно его отрицание, т.е.   , которое по закону двузначной классической логики ( >а) дает а. Значит, истинно а, что и требовалось доказать.
Следует заметить, что в конструктивной логике формула  >а не является выводимой, поэтому в этой логике и в конструктивной математике ею пользоваться в доказательствах нельзя. Закон исключенного третьего здесь также "отвергается" является выводимой формулой), поэтому косвенные доказательства здесь не применяются. Примеров доказательства "от противного" очень много в школьном курсе математики. Так, пример, доказывается теорема о том, что из точки, лежащей вне прямой, на эту прямую можно опустить лишь один перпендикуляр. Методом "от противного" доказывается и следующая теорема: "Если две прямые перпендикулярны к одной и той же плоскости, то они параллельны". Доказательство этой теоремы пpямо начинается словами: "Предположим противное, т. е. что прямые АВ и CD не параллельны".
Разделительное доказательство (методом исключения). Антитезис является одним из членов разделительного суждения, в котором должны быть обязательно перечислены все  возможные альтернативы, например:
Преступление мог совершить либо А, либо В, либо С.
 Доказано, что не совершали преступление ни А, ни В.
Преступление	совершил	С. 
215


Истинность тезиса устанавливается путем последовательќного доказательства ложности всех членов разделительного суќждения, кроме одного.
Здесь применяется структура отрицающе-утверждающего модуса разделительно-категорического силлогизма. Заключеќние будет истинным, если в разделительном суждении предуќсмотрены все возможные случаи (альтернативы), т. е. если оно является закрытым (полным) дизъюнктивным суждением:
a  b   c   d;  ^   ^  ^  
d
Как отмечалось ранее, в этом модусе союз "или" может употребляться и как строгая дизъюнкция (\/ ), и как нестрогая дизъюнкция (?), поэтому ему отвечает также схема:
a ? b ? c ? d;  ^   ^  ^  
---------------------------------------------------------------
d
ј 3. Понятие опровержения
Опровержение - логическая операция установления ложноќсти или необоснованности ранее выдвинутого тезиса.
Опровержение должно показать, что: 1) неправильно построќено само доказательство (аргументы или демонстрация); 2) выќдвинутый тезис ложен или не доказан.
Суждение, которое надо опровергнуть, называется тезисом опровержения. Суждения, с помощью которых опровергается тезис, называются аргументами опровержения,
Существуют три способа опровержения: I) опровержение теќзиса (прямое и косвенное); II) критика аргументов; III) выявлеќние несостоятельности демонстрации.
1. Опровержение тезиса (прямое и косвенное)
Опровержение тезиса осуществляется с помощью следуюќщих трех способов (первый - прямой способ, второй и третий -косвенные способы).
1. Опровержение фактами - самый верный и успешный способ опровержения. Ранее говорилось о роли подбора фактов,
216

о методике оперирования ими; все это должно учитываться в процессе опровержения фактами, противоречащими тезису. Должны быть приведены действительные события, явления, статистические данные, которые противоречат тезису, т. опровергаемому суждению. Например, чтобы опровергну тезис "На Венере возможна органическая жизнь", достаточно привести такие данные: температура на поверхности Венеры 470-480№ С, а давление - 95-97 атмосфер. Эти данные свидетельствуют о том, что жизнь на Венере невозможна
2. Устанавливается ложность (или противоречивость) следствий, вытекающих из тезиса. Доказывается, что из данного тезиса вытекают следствия, противоречащие истине. Этот прием называется "сведение к абсурду" (reductio ad absurdum). Поступают так: опровергаемый тезис временно признается истинным, но затем из него выводятся такие следствия, которые противоречат истине.
В классической двузначной логике (как уже отмечалось) метод "сведения к абсурду" выражается в виде формулы:
  =a>F,
Df
где F- противоречие или ложь.
В более общей форме принцип "сведения (приведения) к абсурду" выражается такой формулой: (а > b) > ((а > )  > 
3. Опровержение тезиса через доказательство антитезиса. По отношению к опровергаемому тезису (суждению а )  выдвигается противоречащее ему суждение (т. е. не-а), и суждение не-а (антитезис) доказывается. Если антитезис истинен, то тезис ложен, и третьего не дано по закону исключенного третьего.
Например, надо опровергнуть широко распространенный тезис: "Все собаки лают" (суждение А, общеутвердительное). Для суждения А противоречащим будет суждение О - частноотрицательное: "Некоторые собаки не лают". Для доказательства последнего достаточно привести несколько примеров или хотя бы один пример: "Собаки у пигмеев никогда не лают"'. Итак, доказано
____________________
'По материкам и странам. М., 1981. С. 79. 
217
суждение О. В силу закона исключенного третьего, если О -истинно, то А - ложно. Следовательно, тезис опровергнут.
II. Критика аргументов
Подвергаются критике аргументы, которые были выдвинуќты оппонентом в обоснование его тезиса. Доказывается ложќность или несостоятельность этих аргументов.
Ложность аргументов не означает ложности тезиса: тезис моќжет оставаться истинным:
а>b,  
-----------
 Вероятно,  
Нельзя достоверно умозаключать от отрицания основания к отрицанию следствия. Но бывает достаточно показать, что теќзис не доказан. Иногда бывает, что тезис истинен, но человек не может подобрать для его доказательства истинные аргументы. Случается и так, что человек не виновен, но не имеет достатоќчных аргументов для доказательства этого. В ходе опровержеќния аргументов следует об этих случаях помнить.
III. Выявление несостоятельности демонстрации
Этот способ опровержения состоит в том, что показываются ошибки в форме доказательства. Наиболее распространенной ошибкой является та, что истинность опровергаемого тезиса не вытекает, не следует из аргументов, приведенных в подтверждеќние тезиса. Доказательство может быть неправильно построенќным, если нарушено какое-либо правило дедуктивного умозакќлючения или сделано "поспешное обобщение", т. е. неправильное умозаключение от истинности суждения I к истинности суждеќния А (аналогично, от истинности суждения О к истинности сужќдения Е).
Но обнаружив ошибки в ходе демонстрации, мы опровергаем ее ход, но не опровергаем сам тезис. Задача же доказательства истинности тезиса лежит на том, кто его выдвинул.
Часто все перечисленные способы опровержения тезиса, аргументов, хода доказательства применяются не изолированќно, а в сочетании друг с другом.
218

ј 4. Правила доказательного рассуждения. Логические ошибки, встречающиеся в доказательствах и опровержениях
Если будет нарушено хотя бы одно из перечисленных ниж< правил, то могут произойти ошибки относительно доказываемого тезиса, ошибки по отношению к аргументам и ошибки в фор ме доказательства.
Правила по отношению к тезису
1. Тезис должен быть логически определенным, ясны" и точным. Иногда люди в своем выступлении, письменном заявлении, научной статье, докладе, лекции не могут четко, ясно однозначно сформулировать тезис. Так, выступающий на собрании не может четко сформулировать основные положения своего выступления и потому веско аргументировать их перед слушателями. И слушатели недоумевают, зачем он выступал в прениях и что хотел им доказать.
2. Тезис должен оставаться тождественным, т. е. одним и тем же, на протяжении всего доказательства или опровержения. Нарушение этого правила ведет к логической ошибке - "подмене тезиса".
Ошибки относительно доказываемого тезиса
1. "Подмена тезиса". Тезис должен быть ясно сформулирован и оставаться одним и тем же на протяжении всего доказательства или опровержения - так гласят правила по отношению к тезису. При нарушении их возникает ошибка, называемая "подменой тезиса". Суть ее в том, что один тезис умышленно или неумышленно подменяют другим и начинают этот новый тезис доказывать или опровергать. Это часто случается во время спора, дискуссии, когда тезис оппонента сначала упрощаю или расширяют его содержание, а затем начинают критиковать Тогда тот, кого критикуют, заявляет, что оппонент "передергивает" его мысли (или слова), приписывает ему то, чего он не говорил. Ситуация эта весьма распространена, она встречается и при защите диссертаций, и при обсуждении опубликованных
219

научных работ, и на различного рода собраниях и заседаниях, и при редактировании научных и литературных статей.
Здесь происходит нарушение закона тождества, так как неќтождественные тезисы пытаются отождествлять, что и привоќдит к логической ошибке.
2. "Довод к человеку". Ошибка состоит в подмене доказаќтельства самого тезиса ссылками на личные качества того, кто выдвинул этот тезис. Например, вместо того чтобы доказывать ценность и новизну диссертационной работы, говорят, что дисќсертант - заслуженный человек, он много потрудился над дисќсертацией и т. д. Разговор классного руководителя с учителем, например русского языка, об оценке, поставленной ученику, иноќгда сводится не к аргументации, что данный ученик заслужил эту оценку своими знаниями, а к ссылкам на личные качества ученика: добросовестен в учебе, много болел в этой четверти, по всем другим предметам он успевает и т. д.
В научных работах иногда вместо конкретного анализа материќала, изучения современных научных данных и результатов практиќки в подтверждение приводят цитаты из высказываний крупных ученых, видных деятелей и этим ограничиваются, полагая, что одќной ссылки на авторитет достаточно. Причем цитаты могут выќрываться из контекста и иногда произвольно трактоваться. "Доќвод к человеку" часто представляет собой просто софистический прием, а не ошибку, допущенную непреднамеренно.
Разновидностью "довода к человеку" является ошибка, назыќваемая "довод к публике", состоящая в попытке повлиять на чувства людей, чтобы те поверили в истинность выдвинутого тезиса, хотя его и нельзя доказать.
3. ."Переход в другой род". Имеются две разновидности этой ошибки: а) "кто слишком много доказывает, тот ничего не доказывает"; б) "кто слишком мало доказывает, тот ничего не доказывает".
В первом случае ошибка возникает тогда, когда вместо одного истинного тезиса пытаются доказать другой, более сильный тезис, и при этом второй тезис может оказаться ложным. Если из а слеќдует b, но из b не следует а, то тезис а является более сильным, чем тезис b. Например, если вместо того чтобы доказывать, что
220

этот человек не начинал первым драку, начинают доказывать что он и не участвовал в драке, то этим ничего не смогут доказать, если этот человек действительно дрался и это видели свидетели.
Ошибка "кто слишком мало доказывает, тот ничего не доказывает" возникает тогда, когда вместо тезиса а мы докажем более слабый тезис b. Например, если, пытаясь доказать, что это животное - зебра, мы доказываем, что оно полосатое, то ничего не докажем, ибо и тигр - тоже полосатое животное.
Правила по отношению к аргументам
1). Аргументы, приводимые для доказательства тезиса, должны быть истинными и не противоречащими друг другу.
2). Аргументы должны быть достаточным основанием для доказательства тезиса.
3). Аргументы должны быть суждениями, истинность которых доказана самостоятельно, независимо от тезиса.
Ошибки в основаниях (аргументах) доказательства
1. Ложность оснований ("основное заблуждение"). В качестве аргументов берутся не истинные, а ложные суждение которые выдают или пытаются выдать за истинные. Ошибка может быть непреднамеренной. Например, до Коперника ученые считали, что Солнце вращается вокруг Земли и, исходя из этого ложного аргумента, строили свои теории. Ошибка может быть и преднамеренной (софизмом) с целью запутать, ввести заблуждение других людей (например, дача ложных показаний свидетелями или обвиняемыми в ходе судебного расследования, неправильное опознание вещей или людей и т. п., из чего затем делаются ложные заключения).
2. "Предвосхищение оснований". Аргументы не доказаны, а тезис опирается на них. Недоказанные аргументы только предвосхищают, но не доказывают тезис.
3. "Порочный круг". Ошибка состоит в том, что тезис обосновывается аргументами, а аргументы обосновываются этим же тезисом. Например, К. Маркс вскрыл эту ошибку в рассуждениях
221


Д. Уэстона, одного из деятелей английского рабочего движения. Маркс пишет: "Итак, мы начинаем с заявления, что стоимость товаров определяется стоимостью труда, а кончаем заявлениќем, что стоимость труда определяется стоимостью товаров. Таким образом, мы поистине вращаемся в порочном кругу и не приходим ни к какому выводу"'.
Правило по отношению формы обоснования тезиса (демонстрации)
Тезис должен быть заключением, логически следующим из аргументов по общим правилам умозаключений или полученќным в соответствии с правилами косвенного доказательства.
Ошибки в форме доказательства
1. Мнимое следование. Если тезис не следует из приводиќмых в его подтверждение аргументов, то возникает ошибка, назыќваемая "не вытекает", "не следует". Люди иногда вместо праќвильного доказательства соединяют аргументы с тезисом посредством слов "следовательно", "итак", "таким образом", "в итоге имеем" и т. п., полагая, что они установили логическую связь между аргументами и тезисом. Эту логическую ошибку часто неосознанно допускает тот, кто не знаком с правилами логики и полагается только на свой здравый смысл и интуицию. В резульќтате возникает словесная видимость доказательства.
В качестве примера логической ошибки мнимого следования Б. А. Воронцов-Вельяминов в своем учебнике "Астрономия" указал на широко распространенное мнение, что шарообразность Земли якобы доказывается следующими аргументами: 1) при приближении корабля к берегу сначала из-за горизонта показыќваются верхушки мачт, а потом уже корпус корабля; 2) возможќны и осуществлялись кругосветные путешествия и др. Но из этих аргументов следует не то, что Земля имеет форму шара (или, точнее, геоида), а только то, что Земля имеет кривизну поверхности, замкнутость формы. Для доказательства шарообќразной формы Земли Б. А. Воронцов-Вельяминов предлагает
_______________________
'Маркс К. Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 16.С.122. 
222

другие аргументы: а) в любом месте Земли горизонт представќляется окружностью, и дальность горизонта всюду одинакова;
6) во время лунного затмения тень Земли, падающая на Луну, всегда имеет округлые очертания, что может быть только в том случае, если Земля шарообразна.
2. От сказанного с условием к сказанному безусловно. Аргумент, истинный только с учетом определенного времени, отношения, меры, нельзя приводить в качестве безусловного, верного во всех случаях. Так, если кофе полезен в небольших дозах (для поднятия артериального давления, например), то в больших дозах он вреден. Аналогично, если мышьяк в небольќших дозах добавляют в некоторые лекарства, то в больших доќзах он - яд. Лекарства врачи должны подбирать для больных индивидуально. Педагогика требует индивидуального подхода к учащимся. Этика определяет нормы поведения людей, и в разќличных условиях они могут несколько варьироваться (например, правдивость - положительная черта человека, но если он выќдаст тайну врагу, то это будет преступлением).
3. Нарушение правил умозаключений (дедуктивных, индуктивных, по аналогии);
а). Ошибки в дедуктивных умозаключениях. Например, в условно-категорическом умозаключении нельзя вывести заключеќние от утверждения следствия к утверждению основания. Так, из посылок "Если число оканчивается на 0, то оно делится на 5" и "Это число делится на 5" не следует вывод: "Это число оканчиќвается на 0". Ошибки в дедуктивных умозаключениях были подќробно освещены ранее.
б). Ошибки в индуктивных умозаключениях. "Поспешное обобщение", например, утверждение, что "все свидетели дают неќобъективные показания". Другой ошибкой является "после этого -значит, по причине этого" (например, пропажа вещи обнаружена после пребывания в доме этого человека, значит, он ее унес).
в). Ошибки в умозаключениях по аналогии. Например, африќканские пигмеи неправомерно умозаключают по аналогии между чучелом слона и живым слоном. Перед охотой на слона они устќраивают ритуальные танцы, изображая эту охоту, копьями протыќкают чучело слона, считая (по аналогии), что и охота на живого слона будет удачной, т. е. что им удастся пронзить его копьем.
223

Этот ритуал ярко описан в книге "Страны и материки". Привеќдем отрывки из этого описания: "Охота на слонов требует особых приготовлений. Нужно умилостивить злых духов, получить моќральную поддержку всех обитателей деревни... Накануне охоты в деревне разыгрывают настоящий спектакль, в котором охотниќки, сделав чучело слона и поставив его на поляне, показывают своим сородичам, как они будут охотиться. "Артисты" сначала осторожно двигаются, внимательно прислушиваясь и вглядываќясь вперед. Знаками они поддерживают связь друг с другом... Тут вступают в игру барабаны. Они громко бьют, предупреждая, что охотники нашли след...
Внезапно всех как будто пронизывает электрическим током; я вздрагиваю и почти перестаю крутить ручку киноаппарата. Бараќбаны громыхают: "Бум!" Предводитель резко выпрямляется, машет рукой товарищам и со страхом и ликованием взор устремќляет в чучело слона, которое в этот момент всем присутствующим кажется настоящим, живым гигантом... Охотники замирают и неќсколько секунд, показавшихся мне бесконечно долгими, смотрят на слона. Затем охотники отходят на семь или восемь шагов и начинают взволнованно обсуждать план атаки... Предводитель должен первым поразить слона копьем. Он подкрадывается к слону сзади, но вдруг его глаза расширяются от страха, как будто слон стал поворачиваться, и он стремглав бросается к лесу... Три раза предводитель подкрадывается к слону и три раза убегает прочь... Затем охотники, изобразив преследование раненого слона, бросаќются на него, яростно обрушивают копья в чучело и опрокидываќют его... Охотники исполняют вокруг поверженного чучела свой победный танец... Через 5 минут под аккомпанемент барабанов пляшут уже все зрители - энергично и весело"',
ј 5. Понятие о софизмах и логических парадоксах
Непреднамеренная ошибка, допущенная человеком в мышлеќнии, называется паралогизмом. Паралогизмы допускают мноќгие люди. Преднамеренная ошибка с целью запутать своего противника и выдать ложное суждение за истинное называется
_____________________
'Страны и материки. М., 1981. С. 79- 82. 
224
софизмом. Софистами называют людей, которые ложь пытаќются выдать за истину путем различных ухищрений.
В математике имеются математические софизмы. В конќце XIX - начале XX в. большой популярностью среди учащихќся пользовалась книга В. И. Обреимова "Математические софизмы", в которой собраны многие софизмы. И в ряде совреќменных книг собраны интересные математические софизмы'. Например, Ф. Ф. Нагибин формулирует следующие матемаќтические софизмы:
1) "5 = 6";
2) "2 • 2 = 5";
3) "2 = 3";
4) "Все числа равны между собой";
5) "Любое число равно половине его";
6) "Отрицательное число равно положительному";
7) "Любое число равно нулю";
8) "Из точки на прямую можно опустить два перпендикуляра";
9) "Прямой угол равен тупому";
10) "Всякая окружность имеет два центра";
11) "Длины всех окружностей равны" и многие другие. 2*2=5. Требуется найти ошибку в следующих рассуждеќниях. Имеем числовое тождество: 4:4=5:5. Вынесем за скобки в каждой части этого тождества общий множитель. Получим 4(1 : 1) = 5(1 : 1). Числа в скобках равны. Поэтому 4 =5, или 2 *2=5.
5 =1. Желая доказать, что 5 = 1, будем рассуждать так. Из чисел 5 и 1 по отдельности вычтем одно и то же число 3. Полуќчим числа 2 и -2. При возведении в квадрат этих чисел получаќются равные числа 4 и 4. Значит, должны быть равны и исходќные числа 5 и 1. Где ошибка?2
Понятие о логических парадоксах
Парадокс - это рассуждение, доказывающее как истинность, так и ложность некоторого суждения или (иными словами) доќказывающее как это суждение, так и его отрицание. Парадоксы
_________________________
'См:-.БрадисВ,. Минковский В., ХарчевА. Ошибки в математических рассуќждениях. М., 1959; Нагибин Ф. Ф. Математическая шкатулка. М" 1964. 
2СM.: Нагибин Ф.Ф. Математическая шкатулка. М., 1964. С. 81-82.
225

были известны еще в древности. Их примерами являются: "Куча", "Лысый", "Каталог всех нормальных каталогов", "Мэр города", "Генерал и брадобрей" и др. Рассмотрим некоторые из них.
Парадокс "Куча". Разница между кучей и не-кучей - не в одной песчинке. Пусть у нас есть куча (например, песка). Начиќнаем из нее брать каждый раз по одной песчинке, и куча остаетќся кучей. Продолжаем этот процесс. Если 100 песчинок - куча, то 99 - тоже куча и т. д. 10 песчинок - куча, 9 - куча,... 3 песчинќки - куча, 2 песчинки - куча, 1 песчинка - куча. Итак, суть параќдокса в том, что постепенные количественные изменения (убавќление на 1 песчинку) не приводят к качественным изменениям.
Парадокс "Лысый" аналогичен парадоксу "Куча", т. е. разќница между лысым и не-лысым не в одной волосинке.
Парадоксы теории множеств
В письме Готтлобу Фреге от 16 июня 1902 г. Бертран Рассел сообщил о том, что он обнаружил парадокс множества всех норќмальных множеств (нормальным множеством называется мноќжество, не содержащее себя в качестве элемента).
Примерами таких парадоксов (противоречий) являются "Каќталог всех нормальных каталогов", "Мэр города", "Генерал и брадобрей" и др.
Парадокс, называемый "Мэр города", состоит в следующем: каждый мэр города живет или в своем городе, или вне его. Был издан приказ о выделении одного специального города, где жили бы только мэры, не живущие в своем городе. Где должен жить мэр этого специального города? а). Если он хочет жить в своем городе, то он не может этого сделать, так как там живут только мэры, не живущие в своем городе, б). Если же он не хочет жить в своем городе, то, как и все мэры, не живущие в своих городах, должен жить в отведенном городе, т. е. в своем. Итак, он не может жить ни в своем городе, ни вне его.
Парадокс "Генерал и брадобрей" состоит в следующем: кажќдый солдат может сам себя брить или бриться у другого солдата. Генерал издал приказ о выделении одного специального солдата-брадобрея, у которого брились бы только те солдаты, которые себя не бреют. У кого должен бриться этот специально выделенный
226

солдат-брадобрей? а). Если он хочет сам себя брить, то он этоќго не может сделать, так как он может брить только тех солдат, которые себя не бреют, б). Если он не будет себя брить, то, как и все солдаты, не бреющие себя, он должен бриться только у одного специального солдата-брадобрея, т. е. у себя. Итак, он не может ни брить себя, ни не брить себя.
Этот парадокс аналогичен парадоксу "Мэр города". Парадокс "Каталог всех нормальных каталогов" получаќется так. Каталоги подразделяются на два рода:
1) такие, которые в числе перечисляемых каталогов не упоќминают себя (нормальные), и
2) такие, которые сами входят в число перечисляемых катаќлогов (не-нормальные).
Библиотекарю дается задание составить каталог всех норќмальных и только нормальных каталогов. Должен ли он при соќставлении своего каталога упомянуть и составленный им? Если он упомянет его, то составленный им каталог окажется не-нормальным, т. е. он не может упоминать его. Если же библиотекарь не упомянет свой каталог, то один из нормальных каталогов - тот, который он составил, - окажется неупомянутым, хотя должен был бы быть упомянутым, как все нормальные каталоги. Итак, бибќлиотекарь не может ни упомянуть, ни не упомянуть составляеќмый им каталог. Как же тут быть? Посмотрим на этом примере, как разрешаются подобные парадоксы.
Естественно заметить, что понятие "нормальный каталог" не имеет фиксированного объема, пока не установлено, какие каталоги следует рассматривать (в какой, например, библиотеќке и в какое время находящиеся). Если будет дано задание соќставить каталог всех нормальных каталогов на 20 июня 1998 г., то объем понятия "каталог всех нормальных каталогов" будет фиксирован и при составлении своего каталога библиотекарь не должен будет его упоминать. Но если аналогичное задание буќдет дано уже после того, как каталог составлен, то придется учесть и этот каталог. Так разрешается парадокс.
Таким образом, в логику входит категория времени, категория изменения: приходится рассматривать изменяющиеся объемы понятий. А рассмотрение объема в процессе его изменения - это
227


уже аспект диалектической логики. Трактовка парадоксов матеќматической логики и теории множеств, связанных с нарушением требований диалектической логики, принадлежит С. А. Яновской. В примере с каталогом удается избежать противоречия потому, что объем понятия "каталог всех нормальных каталогов" беретќся на какое-то определенное, точно фиксированное время, наприќмер, на 20 июня 1998 г. Имеются и другие способы избежать проќтиворечий такого рода.
ј 6. Искусство ведения дискуссии
Роль доказательства в научном познании и дискуссиях своќдится к подбору достаточных оснований (аргументов) и к покаќзу того, что из них с логической необходимостью следует тезис доказательства.
Правила ведения дискуссии можно показать на примере проќведения диспута молодежи. Диспут позволяет рассматривать, анализировать проблемные ситуации, развивать способность аргументированно отстаивать свои знания, свои убеждения.
Диспуты могут быть спланированы заранее или возникать эксќпромтом (в походе, после просмотра кинофильма и т. д.). В перќвом случае заранее можно прочитать литературу, подготовитьќся, во втором - преимущество в эмоциональности. Очень важно выбрать тему диспута, она должна звучать остро и проблематиќчно. Например, можно избрать такие темы: "Твои идеалы", "Самостоятельно пополнять свои знания, ориентироваться в стреќмительном потоке информации - как воспитываешь ты у себя это умение?" и др.
В ходе диспута надо ставить 3-4 вопроса, но так, чтобы на них нельзя было дать однозначных ответов. Вот, например, каќкие вопросы предлагаются к теме диспута "Твои принципы -отстаиваешь ли ты их?":
1). Быть принципиальным - что это значит?
2). Что, по-твоему, больше помогает в жизни: осторожное блаќгоразумие или беспощадная прямота?
3). Принципиальность, такт, чуткость - как это соотнести?
228

4). Идейная убежденность - в чем она должна проявляться, по-твоему?
На подготовку диспута может потребоваться один - два меќсяца. Мнения учащихся выявляются путем анкетирования, их ответы изучаются и обобщаются. Учащиеся заранее изучают рекомендованную учителем литературу.
В одной из школ Москвы сами ребята составили такие "Праќвила диспута":
- Прежде чем спорить, продумай главное, что ты хочешь доказать.
- Если ты пришел на диспут, обязательно выступи и докажи свою точку зрения.
- Говори просто и ясно, логично и последовательно.
- Говори только то, что тебя волнует, в чем убежден, не утќверждай того, в чем не разобрался сам.
- Спорь по-честному: не искажай мыслей того, с чьим мнеќнием ты не согласен.
- Не повторяй того, что до тебя уже было сказано.
- Не размахивай руками, не повышай тона, лучшее доказаќтельство - точные факты, твердая логика.
- Уважай того, кто с тобой спорит: постарайся ничем не обиќдеть, не оскорбить товарища, ибо поступить так - значит покаќзать, что ты не только силен в споре, но и воспитан.
Эти правила были изложены в ярком красочном плакате-объќявлении, извещающем о предстоящем диспуте.
О такте во время спора, диспута, дискуссии Ф. Честерфилд пиќсал следующее: "Доказывая свое мнение и опровергая другие, если они ошибочны, будь сдержан как в словах, так и в выражениях".
Известный педагог В. А. Сухомлинский так писал о такте, о большой силе слова, которое может причинить много вреда: "Знай, что твое неразумное, холодное, равнодушное слово может обиќдеть, уязвить, огорчить, вызвать смятение, потрясти, ошеломить". О бестактности некоторых людей, проявляющейся в их речи, пиќсал французский писатель, мастер афористической публицистики Ж. Лабрюйер: "Для иных людей говорить значит обижать: они коќлючи и едки, их речь - смесь желчи с полынной настойкой; наќсмешки, издевательства, оскорбления текут с их уст, как слюна". И наоборот, о роли положительных эмоций, вызванных добрыми
229


словами, известный просветитель XVIII в. Т. Пэн писал так: "Если одно-два приветливых слова могут сделать человека счастлиќвым, надо быть негодяем, чтобы отказать ему в этом".
Диспуты требуют значительной подготовки. Во время дисќпута руководитель не должен перебивать ребят, нельзя снисхоќдительно говорить "верно" или обидное "неправильно", приклеќивать ярлыки. Заключительное слово не может сводиться ни к морализированию, ни к попыткам рассудить спорящих, а следуќет подчеркнуть коллективные находки и выводы, к которым реќбята пришли сами, а также поставить вопросы для дальнейшего обсуждения.
Можно порекомендовать ознакомиться с интересной книгой О. Г. Дзюбенко "Вопросы формирования дискуссионной речи" (Тернополь, 1992), в которой имеются следующие главы: "Обуќчение дискуссионной речи учащихся 5-6 классов" (а также учаќщихся 7-8 классов) и "Обучение дискуссионной речи будущего педагога". Целью автора было создание дифференцированных методик обучения дискуссионной речи детей разных возрастных групп, а также студентов гуманитарных факультетов. В книге дается анализ понятий: "дискуссионная речь", "спор", "диспут", "полемика", "прения", "дебаты", устанавливается их взаимозависимость и обозначается их место в системе сопоставления мнеќний. В число задач, решаемых автором, входит также вычленеќние наиболее важных особенностей дискуссионной речи с целью построения методики овладения ею и экспериментальная проќверка этой методики в различных классах школы (см. с. 7 укаќзанной работы).
Существуют различные виды диалога: спор, полемика, дисќкуссия, диспут, беседа, дебат, свара, прения и др. Искусство веќдения спора называют эристикой (от греческого - спор), так же называется и раздел логики, изучающий приемы спора. Для того чтобы дискуссия, спор были плодотворными, т. е. могли достигнуть своей цели, требуется соблюдение определенных условий. А. Л. Никифоров' рекомендует помнить о соблюдении слеќдующих условий при проведении спора. Прежде всего должен
_________________________
'См. -.Гетманом Л. Д., Панов М. И., УемовА. И., Никифоров А. Л.,БузукГ.Л. Логика. М" 1992.
230


существовать предмет спора - некоторая проблема, тема, к коќторой относятся утверждения участников дискуссии. Если таќкой темы нет, спор оказывается беспредметным, вырождается в бессодержательный разговор. Относительно предмета спора должна существовать реальная противоположность спорящих сторон, т. е. стороны должны придерживаться противоположќных убеждений относительно предмета спора. Если нет реальќного расхождения позиций, то спор вырождается в разговор о словах, т. е. оппоненты говорят об одном и том же, но используя при этом разные слова, что и создает видимость расхождения. Необходима также некоторая общая основа спора, т. е. какие-то принципы, положения, убеждения, которые признаются обеими сторонами. Если нет ни одного положения, с которым согласиќлись бы обе стороны, то спор оказывается невозможным. Требуќется некоторое знание о предмете спора: бессмысленно вступать в спор о том, о чем ты не имеешь ни малейшего представления. К условиям плодотворного спора относятся также способность быть внимательным к своему противнику, умение выслушивать и желание понимать его рассуждения, готовность признать свою ошибку и правоту собеседника. Только при соблюдении перечисќленных условий дискуссия или спор могут оказаться плодотворќными, т.е. могут привести к обнаружению истины или выявлению ложности, к согласию или к победе истинного мнения.
Спор - это не только столкновение противоположных мнений но и борьба характеров. Приемы, используемые в споре, раздеќляются на допустимые и недопустимые (т.е. лояльные и нелояльные). Когда противники стремятся установить истину или достигнуть общего согласия, они используют только лояльные приемы. Если же кто-то из оппонентов прибегает к нелояльным. приемам, то это свидетельствует о том, что его интересует толь ко победа, добытая любыми средствами. С таким человеке" не следует вступать в спор. Однако знание нелояльных приеме) спора необходимо: оно помогает людям разоблачать их применение в конкретном споре. Иногда их используют бессознательно или в запальчивости, в таких случаях указание на использование нелояльных приемов служит дополнительным аргументом свидетельствующим о слабости позиции оппонента.
231

А. Л. Никифоров выделяет следующие лояльные (допустиќмые) приемы спора, которые просты и немногочисленны. Важќно с самого начала захватить инициативу: предложить свою формулировку предмета спора, план обсуждения, направлять ход полемики в нужном для вас направлении. В споре важно не обоќроняться, а наступать. Предвидя возможные аргументы опќпонента, следует высказать их самому и тут же ответить на них. Важное преимущество в споре получает тот, кому удается возложить бремя доказывания или опровержения на оппоќнента. И если он плохо владеет приемами доказательства, то может запутаться в своих рассуждениях и будет вынужден приќзнать себя побежденным. Рекомендуется концентрировать внимание и действия на наиболее слабом звене в аргуменќтации оппонента, а не стремиться к опровержению всех ее элементов. К лояльным приемам относится также использоваќние эффекта внезапности: например, наиболее важные аргуќменты можно приберечь до конца дискуссии. Высказав их в конќце, когда оппонент уже исчерпал свои аргументы, можно привести его в замешательство и одержать победу. К лояльным приемам относится и стремление взять последнее слово в дискуссии:
подводя итоги спора, можно представить его результаты в выќгодном для вас свете.
Некорректные, нелояльные приемы используются в тех слуќчаях, когда нет уверенности в истинности защищаемой позиции или даже осознается ее ложность, но тем не менее есть желание одержать победу в споре. Для этого приходится ложь выдаќвать за истину, недостоверное - за проверенное и заслуживаюќщее доверия.
Большая часть нелояльных приемов связана с сознательным нарушением правил доказательства'. Сюда относится подмена тезиса: вместо того чтобы доказывать или опровергать одно положение, доказывают или опровергают другое положение, лишь по видимости сходное с первым. В процессе спора часто
_______________________
'О6 этих уловках писали философы и логики. См., например: Аристотель. О софистических опровержениях // Соч.: в 4-х т. М., 1978. Т. 2; Шопенгауэр А. Эристическая диалектика//Полн. собр. соч. М., 1903. Т. IV. С. 617-645 ;Поварнин С. И. Искусство спора. Петроград, 1923; Теория и практика полемики. Томск, 1989.
232


стараются тезис противника сформулировать как можно более широко, а свой - максимально сузить. Более общее положение труднее доказать, чем положение меньшей степени общности. См. об этом подраздел книги "Ошибки относительно доказываќемого тезиса" (с. 219-223).
Значительная часть нелояльных приемов и уловок в споре связана с использованием недопустимых аргументов. Аргуменќты, используемые в дискуссии, в споре, могут быть разделены на два вида: аргументы ad rem (к делу, по существу дела) и арќгументы ad hominem (к человеку). Аргументы первого вида имеют отношение к обсуждаемому вопросу и направлены на обоснование истинности доказываемого положения. В качестве таких аргументов могут быть использованы суждения об удоќстоверенных единичных фактах; определения понятий, принятых в науке; ранее доказанные законы науки и теоремы. Если аргуќменты данного вида удовлетворяют требованиям логики, то опиќрающееся на них доказательство будет корректным (см. подќробнее об этих видах аргументов в данной книге на с. 212-213).
Аргументы второго вида не относятся к существу дела, не направлены на обоснование истинности выдвинутого положения, а используются лишь для того, чтобы одержать победу в споре. Они затрагивают личность оппонента, его убеждения, апеллиќруют к мнениям аудитории и т. п. С точки зрения логики, все аргументы ad hominem некорректны и не могут быть использоќваны в дискуссии, участники которой стремятся к выяснению и обоснованию истины. Наиболее распространенными разновидноќстями аргументов ad hominem являются следующие:
1. Аргумент к личности - ссылка на личные особенности оппонента, его убеждения, вкусы, внешность, достоинства и неќдостатки. Использование этого аргумента ведет к тому, что предмет спора остается в стороне, а вместо него обсуждается личќность оппонента, причем обычно в негативном освещении. Разќновидностью этого приема является "навешивание ярлыков" на оппонента, его утверждения, на его позицию. Встречается аргуќмент к личности и с противоположной направленностью, т. е. ссылающийся не на недостатки, а, напротив, на достоинства чеќловека. Такой аргумент часто используется в юридической праќктике защитниками обвиняемых.
233

2. Аргумент к авторитету - ссылка на высказывание или мнения великих ученых, общественных деятелей, писателей и т. п. в поддержку своего тезиса. Такая ссылка может показаться вполќне допустимой, однако и она некорректна. Так, ученый, ставший выдающимся в какой-то области, может не быть столь же автоќритетен в других областях и может ошибаться. Поэтому ссылка на то, что какой-то великий человек придерживается такого-то мнеќния, ничего не говорит об истинности этого мнения.
Аргумент к авторитету имеет множество разнообразных форм: ссылаются на авторитет общественного мнения, авториќтет аудитории, авторитет оппонента и даже на собственный авќторитет. Иногда изобретают вымышленные авторитеты или приќписывают реальным авторитетам такие суждения, которых они никогда не высказывали.
3. Аргумент к публике - ссылка на мнения, настроения, чувќства слушателей. Человек, пользующийся таким аргументом, обращается уже не к своему оппоненту, а к присутствующим или даже случайным слушателям, стремясь привлечь их на свою сторону и с их помощью оказать психологическое давление на противника. Одна из наиболее эффективных разновидностей арќгумента к публике - ссылка на материальные интересы приќсутствующих. Если одному из оппонентов удается показать, что отстаиваемый его противником тезис затрагивает материальќное положение, доходы и т. п. присутствующих, то их сочувстќвие будет, несомненно, на стороне первого.
4. Аргумент к тщеславию - расточение неумеренных похвал оппоненту в надежде сделать его мягче и покладистей. Выражеќния вроде: "Я верю в глубокую эрудицию оппонента", "Оппонент-человек выдающихся достоинств" и т. п. - можно считать завуќалированными аргументами к тщеславию.
5. Аргумент к силе ("к палке") - угроза неприятными посќледствиями, в частности угроза применения или прямое примеќнение каких-либо средств принуждения. У всякого человека, наделенного властью, физической силой или вооруженного, всегда велико искушение прибегнуть к угрозам в споре с интеллектуќально превосходящим его противником. Однако следует помќнить о том, что согласие, вырванное под угрозой насилия, ничеќго не стоит и ни к чему не обязывает согласившегося.
234

6. Аргумент к жалости - возбуждение в другой стороне жаќлости и сочувствия. Этот аргумент бессознательно используется многими людьми, которые усвоили себе манеру постоянно жалоќваться на тяготы жизни, трудности, болезни, неудачи и т. п. в надежде пробудить в слушателях сочувствие и желание устуќпить, помочь в чем-то.
7. Аргумент к невежеству - использование таких фактов и положений, о которых оппонент ничего не знает, ссылка на сочиќнения, которых он, как заведомо известно, не читал. Люди часто боятся признаться в том, что они чего-то не знают, считая, что они якобы роняют свое достоинство. В споре с такими людьми аргумент к невежеству действует безотказно. Однако если не бояться признать, что чего-то не знаешь, и попросить противниќка рассказать подробнее о том, на что он ссылается, может выќясниться, что его ссылка не имеет никакого отношения к предќмету спора.
Все перечисленные аргументы являются некорректными и не должны использоваться в строго логичном и этически корректном споре. Заметив аргумент подобного рода, следует указать оппоќненту на то, что он прибегает к некорректным способам ведения спора, следовательно, не уверен в прочности своих позиций. Добќросовестный человек должен будет признать, что ошибся. С недоќбросовестным человеком лучше вообще не вступать в спор.
Задачи к теме 
"Логические основы теории аргументации"
I. Найдите тезис, аргументы и укажите способ доказательства.
1. "Таланты истинны на критику не злятся: их повредить она не может красоты" (И.А. Крылов).
2. Я не успел укрыться: внезапно налетела буря.
3. "Назойлив только глупец: умный человек сразу чувствует, приятно его общество или наскучило, и уходит за секунду до того, как станет ясно, что он - лишний" (Ж. Лабрюйер).
4. С древнейших времен люди селились там, где протекала река. Реки поили свежей водой и кормили рыбой, служили дороќгами; реки соединяли людей - по рекам плавали в далекие края, они же служили защитой от врагов; на реках устраивали мельќницы и мололи зерно на муку; по рекам сплавляли лес... От рек
235

отводили каналы, вода шла на сухие земли и превращала пустыќни в цветущие сады.
А не так давно для рек нашлась и еще одна важная работа: на реках начали строить гидроэлектростанции (по Лариной').
II. Найдите логическую и математическую ошибку в следуќющем рассуждении (решении задачи).
"Доказать", что 2=3.
Берется равенство: 4- 10=9- 15. Затем к обеим частям равенства прибавляется по равной величине 61/4, получается:
4-10+61/4 =9-15+61/4. Затем делаются следующие преобразования:
22-2*2*5/2+(5/2)2==32-2*3*5/2+(5/2)2;
(2-5/2)2=(3-5/2)2;
Извлекая из обеих частей равенства квадратный корень, поќлучают: 2 - 5/2 = 3 - 5/2. Прибавляя по 5/2 к обеим частям, - приќходят к нелепому равенству 2 = 3. В чем же кроется ошибка ?2

III. В чем заключаются логические ошибки, допущенные в следующих софизмах?


.
Все, что ты не потерял, ты имеешь.
Ты не потерял рогов.
Ты имеешь рога.



2. В древности был известен софизм "Эватл". Древнегречеќский софист Протагор давал уроки Эватлу. Они договорились, что после первого выигранного Эватлом судебного процесса ученик платит своему учителю за обучение. Но Эватл не проќвел ни одного судебного процесса, поэтому не платил учителю за обучение. Протагор сказал, что подаст на Эватла в суд и Эватл ему заплатит: если судьи присудят уплатить, то он обязан будет уплатить по решению суда, а если судьи не присудят уплатить, то Эватл уплатит за свое учение по их договору, так как он выќиграл этот первый процесс.
__________________________
'Цит. по: Обучение русскому языку в 9 классе. Пособие для учителей. М., 1991. С. 49.
2СM.: ПерелъманЯ. И. Занимательная алгебра. Изд. 13. М" 1978. С. 131.
236

На это Эватл ответил, что он не уплатит ни в том, ни в другом случае, ибо если судьи присудят уплатить, то, значит, он проиграл свой первый процесс и не обязан платить по их договору, а если судьи не присудят платить, то он не заплатит по решению суда.
В чем состоит нарушение законов логики, допущенное в этом софизме?
IV. В период перед поступлением в вузы преподаватель маќтематики повесил такое объявление: "Даю уроки математики для поступающих вузы. Платят за обучение только те, кто проќшел в институт по конкурсу". Какие могут встретиться варианќты, связанные с оплатой согласно этому объявлению?
V. В цитируемом ниже отрывке о гневе и доброте К. Д. Ушинский приводит тезисы и соответствующие аргументы, подтвержќдающие эти тезисы. Найдите тезисы и аргументы к ним.
"Чувство доброты точно так же, как и чувство гнева или чувство любви, само по себе ни хорошо, ни дурно в нравственќном отношении, но, осложнившись с представлениями и другими чувствами, оно может быть источником как нравственных, так и безнравственных психических явлений: оно может вести к щедрости, но также ведет к бестолковой расточительности; оно может способствовать развитию человечественных отношений между людьми, но оно же ведет к той поблажке всему дурному, от которой общество столько же страдает, если еще не более, как и от развития желчного направления в людях. Вот почему если воспитатель должен заботиться о том, чтобы не сделать душу гневною, не воспитать так называемого желчного челоќвека, ищущего везде и во всем пищу своему гневу, то точно так же должен он заботиться о том, чтобы не воспитать души бесќтолково доброй, изливающий свою доброту на что попало и чаще на зло, чем на добро, потому что зло хитрее добра: умеет подстерегать в добрые минуты человека и пользоваться ими. Словом, если воспитатель не должен развивать желчного наќстроения в воспитаннике, то он должен также позаботиться, чтобы не воспитать в нем пряничной души, в которой также нет никакого нравственного достоинства"1.
______________________________________________
1Ушинский К. Д. Соб. соч. М.-Л., 1948. Т. 1. С. 397.
237


VI. Прямое или косвенное доказательство использовано в этом историческом анекдоте?
"Один из проворных (Петра I. -А. Г.) страшно страдал зубаќми; придворный этот был большой говорун. Вот он обратился к Балакиреву (шуту Петра I. - А. Г.), не знает ли он средства, как унять боль.
- Знаю и причину, знаю и средство, - сказал в ответ Балакирев.
- Скажи, ради Бога.
- У тебя болят зубы оттого, что ты их очень часто колотишь языком - это причина.
- Оставь глупости, пожалуйста, говори, какое на это средќство?
- А средство - чаще спи, и как можно более.
- Почему так?
- Потому что язык твой во время сна находится в покое и не тревожит зубов"1.
VII. Какие три тезиса и какие аргументы, подтверждающие соответствующий тезис, приведены в этой яркой характеристиќке рыбачек с острова Чеджудо?
Автор рукописи "Квельпарт" ("Чеджудо"), сотрудник генеральќного консульства СССР в Сеуле, посетивший Чеджудо в 1926 г., в приводимом им интереснейшем материале, особенно о нравах и обычаях, царивших на острове, который долгие годы был оторван от материка и жил относительно замкнутой жизнью, пишет:
"Самое примечательное на Чеджудо - рыбачки. Рассказыќвают, что в прибрежных районах уже с 8-9 лет девочки ныряют в море и собирают морские водоросли и моллюски. К 17 годам они получают достаточный опыт и становятся профессиональќными рыбачками. Лодками и каким-либо особым снаряжением женщины не пользуются. Об их умении плавать и нырять склаќдывались легенды. Мужчины-рыбаки (это были преимущестќвенно японцы) таким искусством не владели и занимались ловќлей морских продуктов с лодок.
Рыбачки выходили на промысел в течение всего года, хотя зимой море даже в южной части острова прохладное. Время
___________________________________
1Кривошлык М. Г. Исторические анекдоты из жизни русских замечательных людей. М, 1991. С. 21-22.
238

от времени они грелись на берегу у костров, а затем снова выќплывали в море. Под воду ныряли глубоко, держались там миќнуту, а иногда и больше, срезали морскую капусту или отрывали от скал моллюсков. Добывание некоторых продуктов моря свяќзано с большой опасностью. В частности, это касается моллюќска, известного под названием "аваби" ("морское ушко"). Он плотно присасывается к подводным скалам и камням; чтобы его оторвать, применяется короткий нож. При неудачном ударе моллюск снова присасывается, и еще плотнее, чем раньше. Если рука попадает под раковину, рыбачка погибает. Раковина "аваќби" идет на выделку перламутровых пуговиц, а также для коќрейских лакированных изделий с перламутровой инкрустацией В раковинах "аваби" иногда находят жемчужины. Кроме ножа рыбачки берут с собой сетку, которая поддерживается на воде (вместе с добычей при помощи полой тыквы. Женщины выходя? в море партиями и ныряют до тех пор, пока не наполнят сетку Мужья ждут их на берегу, принимают добычу и грузят ее на волов или малорослых лошадок. Если скота в семье нет, то доќбычу несет рыбачка, а муж следует за ней"1.
VIII. Какая логическая ошибка содержится в приведенных ниже примерах?
Из-за того, что "Некоторые врачи ошибаются", говорят: "Все врачи ошибаются". Часто можно услышал" и такие фразы: "В маќгазине ничего нет" или (во время эпидемии гриппа) "Сейчас все болеют гриппом" и т. п.
А. С. Грибоедов в комедии "Горе от ума" показал, что Фамуќсов очень часто совершает эту логическую ошибку. Например, он говорит служанке Лизе: "Все ты лжешь". Он также считает "По должности, по службе хлопотня, тот пристает, другой, всем дело до меня!", или "Все умудрились не по летам", "Вот то-то, все вы гордецы!", или "Не я один, все также осуждают", - заяќвляет Фамусов Чацкому.
IX. О принципах и приемах доказательства писал В. Г. Беќлинский, высоко отзываясь об И. С. Тургеневе. Найдите в его рассуждении тезис и аргументы:
______________________
1Шабшина Ф. И. Южная Корея. 1945-1946 гг. Записки очевидца. М., 1974 С. 255-256.
239

"Я несколько сблизился с Тургеневым. Это человек необыкќновенно умный, да и вообще хороший человек. Беседы и споры с ним отводили пне душу. Тяжело быть среди людей, которые или во всем соглашаются с тобою, или, если противоречат, то не доќказательствами, а чувствами и инстинктами, - и отрадно встреќтить человека, самобытное и характерное мнение которого, сшиќбаясь с твоим, извлекает искры. У Тургенева много юмору..."1
X. Н. С. де Шамфор (1740-1794) - выдающийся мыслитель своего века - своих афоризмах и размышлениях2 утверждает следующее. Найдите тезисы и аргументы.
1. "Не следует удивляться любви Ж. Ж. Руссо к уединению:
такие натуры, подобно орлам, обречены жить одиноко и вдали от себе подобных; но, как это происходит с орлами, одиночестќво придает широту их взгляду и высоту полету".
2. "Клевета похожа на докучную осу: если у вас нет уверенноќсти, что вы тут же на месте убьете ее, то и отгонять не пытайќтесь, не то она вновь нападет на вас с еще большей яростью".
3. "Со счастьем дело обстоит, как с часами: чем проще меќханизм, тем реже он портится. Самые неточные - это часы с репетицией, особенно если у них есть минутная стрелка; ну а если они еще показывают дни и недели и месяцы года, то поќломкам нет конца".
4. "Воспитание должно опираться на две основы - нравстќвенность и благоразумие: первая поддерживает добродетель, втоќрая защищает от чужих пороков. Если опорой окажется только нравственность, вы воспитаете одних простофиль или мучениќков; если только благоразумие - одних расчетливых эгоистов. Главным принципом всякого общества должна быть справедлиќвость каждого к каждому, в том числе и к себе. Если ближнего надо возлюбить как самого себя, то, по меньшей мере, столь же справедливо возлюбить себя, как других".
XI. На какие логические законы опирается доказательство, (т. е. решение) в приведенной ниже задаче?3
_______________________________________
1Цит. по: Русская литература. Л., 1980. С. 55.
2Huкoлa Себастьен де Шамфор. Из максим и мыслей, афоризмов и анекдоќтов // Пер. с франц. Орел. 1991. С. 45,47-49.
3Смаллиан Р. Как же называется эта книга? // Пер. с англ. М., 1981. С. 74,123.
240

По обвинению в ограблении перед судом предстали А, В и С.
Установлено следующее:               
(1) Если A не виновен или B виновен, то С виновен.
(2) Если А не виновен, то С не виновен. Можно ли на основании этих данных установить виновность каждого из трех подсудимых?
Решение. Можно, причем очень просто. В силу высказыќвания (1) виновен, то С виновен (поскольку если A не виновен, то дизъюнкция: "Либо А не виновен, либо В виноќвен" - истина) В силу высказывания (2) если А не виновен то С не виновен. Следовательно, если А не виновен, то С одновременно виновен и не виновен, что невозможно. Знаќчит, А должен быть виновен.

Глава VII
АНАЛОГИЯ И ГИПОТЕЗА. ИХ РОЛЬ В УЧЕБНОМ ПРОЦЕССЕ
ј 1. Умозаключение по аналогии и его виды
Термин "аналогия" означает сходство двух предметов (или двух групп предметов) в каких-либо свойствах или отношениях. Например, Земля (модель) и Марс (прототип) сходны в том отќношении, что они вращаются вокруг Солнца и вокруг своей оси и потому имеют смену времен года, смену дня и ночи. По анаќлогии умозаключаем, что, возможно, и на Марсе есть жизнь. Посредством аналогии осуществляется перенос информации с одного предмета (модели) на другой (прототип). Посылки отноќсятся к модели, заключение - к прототипу. 
Схема аналогии свойств в традиционной логике такова:
Предмет А обладает свойствами a, b, с, d, e, f.
 Предмет В обладает свойствами a ,b, с, d.
 Вероятно, предмет В обладает свойствами e, f.
Аналогия -умозаключение о принадлежности предмету опреќделенного признака (т. е. свойства или отношения) на основе сходќства в признаках с другим предметом.
В зависимости от характера информации, переносимой с модеќли на прототип, аналогия делится на два вида: аналогия свойств и аналогия отношений. В аналогии свойств рассматриваются два единичных предмета или два множества однородных предметов (два класса), а переносимыми признаками являются свойства этих предметов (аналогия между Марсом и Землей, аналогия в симптоќмах протекания болезни у двух людей и др.). Проиллюстрируем
242

аналогию свойств на примере. В одном и том же городе N были зафиксированы три случая хищения радиодеталей из магазинов, совершенных путем пролома в потолке, через который преступќники проникли в помещение магазина. На основании умозаклюќчения путем аналогии у расследующих преступление возникла версия, что это были одни и те же преступники. Аналогия проќсматривалась в трех случаях: 1) в характере совершенного преќступления (кража); 2) в однотипности украденных предметов (раќдиодетали); 3) в пути проникновения в магазин (пролом в потолќке). Версия подтвердилась. Преступники были задержаны.
В аналогии отношений информация, переносимая с модели на прототип, характеризует отношения между двумя предметаќми или двумя классами однородных предметов. Имеем отношение [aR1b) и отношение (mR1n). Аналогичными являются отќношения R и R1, но а не аналогично т, а b - n. На уроке физики учитель расскажет о том, что примером аналогии отношений является предложенная Резерфордом "планетарная" модель строения атома, которую он построил на основании аналогии отноќшения между Солнцем и планетами, с одной стороны, и ядром атома и электронами, которые удерживаются на своих орбитах силами притяжения ядра, - с другой. Здесь R - взаимодействие противоположно направленных сил - сил притяжения и отталќкивания - между планетами и Солнцем, а R1 - взаимодействие противоположно направленных сил - сил притяжения и отталќкивания - между ядром атома и электронами, но планеты не аналогичны электронам, а Солнце не аналогично ядру атома.
На основе аналогии отношений бионика занимается изучениќем объектов и процессов живой природы с целью использоваќния полученных знаний в новейшей технике. Приведем ряд примеров. Летучая мышь при полете испускает ультразвуковые колебания, затем улавливает их отражения от предметов, безоќшибочно ориентируясь в темноте: обходит ненужные ей предметы, чтобы не натолкнуться на них в полете, находит нужные ей предметы, например, насекомых или место, где она хочет сесть, и т. д. Человек, используя этот принцип, создал радиолоќкаторы, обнаруживающие объекты и определяющие их местоќположение в любых метеорологических условиях. Построены
243



машины-снегоходы, принцип передвижения которых заимствоќван у пингвинов. Используя аналогию восприятия медузой инфќразвука с частотой 8-13 колебаний в секунду (что позволяет медузе заранее распознавать приближение бури по штормовым инфразвукам), ученые создали электронный аппарат, предсказыќвающий за 15 часов наступление шторма. Изучено значительное количество биологических объектов, представляющих большой технический интерес. Например, гремучие змеи обладают терќмолокаторами, обеспечивающими измерение температуры с точностью до 0,001№С. Караси могут обнаруживать вещества по запаху, если в 100 кубических километрах воды будет расќтворен всего один грамм этого вещества.
Кроме деления аналогий на эти два вида - свойств и отношеќний, - умозаключения по аналогии по характеру выводного знаќния (по степени достоверности заключения) можно разделить на три вида:
1) строгая аналогия, которая дает достоверное заключение;
2) нестрогая аналогия, дающая вероятное заключение;
3) ложная аналогия, дающая ложное заключение.
Строгая аналогия
Характерным отличительным признаком строгой аналогии явќляется наличие необходимой связи между сходными признакаќми и переносимым признаком. Схема строгой аналогии такая:
Предмет A обладает признаками a, b, с, d, e.
Предмет В обладает признаками a, b, с, d.
Из совокупности признаков а, b, с, d необходимо следует e.
Предмет B обязательно обладает признаком e.
Строгая аналогия применяется в научных исследованиях, в математических доказательствах. Например, формулировка приќзнаков подобия треугольников основана на строгой аналогии: "Если три угла одного треугольника равны трем углам другого треугоќльника, то эти треугольники подобны" (подобие - вид аналогии).
На строгой аналогии основан метод моделирования. Извеќстно, что единство природы обнаруживается в "поразительной аналогичности" дифференциальных уравнений, относящихся к
244

разным областям явлений. В физике эти аналогичные явления весьма часты. Например, аналогичными уравнениями описыќваются корпускулярно-волновые свойства света и аналогичные свойства электронов. Закон Кулона, определяющий силу электќростатического взаимодействия двух неподвижных друг отќносительно друга точечных зарядов q1 и q2,, расстояние между которыми r, выражается формулой:
Аналогичной формулой выражен закон всемирного тяготения Ньютона:
Здесь мы видим строгую аналогию, в которой переносимыќми признаками являются не свойства, а отношения между разќными объектами (электрическими зарядами и массами вещества), выраженные аналогичной структурой формул.
Строгая аналогия дает достоверный вывод, т. e. истину, обоќзначаемую в многозначных логиках, в классической логике, в теории вероятностей через 1. Вероятность вывода по строгой аналогии равна 1.
Нестрогая аналогия
В отличие от строгой аналогии нестрогая аналогия дает не достоверное, а лишь вероятное заключение. Если ложное сужќдение обозначить через 0, а истину через 1, то степень вероятности выводов по нестрогой аналогии лежит в интервале от 1 до 0, т. e. 1>Р(а)>0,где Р(а)- вероятность заключения по нестрогой аналогии.
Примерами нестрогой аналогии являются, в частности, следующие: испытание модели корабля в бассейне и заключеќние, что настоящий корабль будет обладать теми же параметрами, испытание прочности моста на модели, затем построеќние настоящего моста. Если строго выполнены все правила
245

построения и испытания модели, то этот способ умозаключения может приближаться к строгой аналогии и давать достоверное заключение, однако чаще заключение бывает вероятным. Разница в масштабах между моделью и прототипом (самим сооружеќнием) иногда бывает не только количественной, но и качественќной. Не всегда также можно учесть различие между лабораторќными условиями (испытания) модели и естественными условияќми работы самого сооружения, поэтому возникают ошибки.
Примеры таких аналогий многочисленны. Возрождение стаќрых идей при создании новой техники - сейчас закономерный процесс. В настоящее время, например, парусные суда и дирижабли снова выходят на сцену, но они связаны с прошлой техниќкой лишь по отдаленной аналогии, так как создаются теперь по последним техническим достижениям и оснащены современным оборудованием и ЭВМ.
Человек в целях управления часто использует аналоговые маќшины. На корабле, чтобы в шторм максимально снять дейстќвие бортовой качки, устанавливаются специальные ласты, движением которых управляет аналоговая машина. Решая дифференциальное уравнение движения волн, она как бы зараќнее "предвидит" набегающую волну и с помощью ласт корректирует положение корабля. Аналоговые машины успешно приќменяются и для управления полетом самолета, в том числе при посадке, выполняя функции пилота при густом тумане над аэроќдромом.
В математических доказательствах используется только строгая аналогия, а при решении задач (арифметических, геоќметрических и др.) применяется либо алгоритм, либо нестроќгая аналогия с уже решенными однотипными задачами. Значиќтельное число интересных примеров использования аналогий в математике содержится в книге Д. Пойа "Математика и правдоподобные рассуждения".
Аналогия в математике используется и тогда, когда, пытаясь решить предложенную задачу, мы начинаем с другой, более проќстой. Например, при решении задачи из стереометрии мы нахоќдим подобную задачу в планиметрии; в частности, решая задачу о диагонали прямоугольного параллелепипеда, мы обращаемся к заќдаче о диагонали прямоугольника. В геометрии имеется аналогия
246

между кругом и шаром. Существуют две аналогичные теореќмы: "Из всех плоских фигур равной площади наименьший пеќриметр имеет круг" и "Из всех тел равного объема наименьќшую поверхность имеет шар". Д. Пойа пишет: "...Сама приќрода расположена в пользу шара. Дождевые капли, мыльные пузыри, Солнце, Луна, наша Земля, планеты шарообразны или почти шарообразны"1.
Д. Пойа приводит забавную аналогию из области биологии:
когда в холодную ночь кот приготовляется ко сну, он поджимает лапы, свертывается и таким образом делает свое тело наскольќко возможно шарообразным, очевидно, для того, чтобы сохранить тепло, сделать минимальным его выделение через поверхќность своего тела. "Кот, - продолжает Д. Пойа, - не имеющий ни малейшего намерения уменьшить свой объем, пытается уменьшить свою поверхность. Он решает задачу о теле с данќным объемом и наименьшей поверхностью, делая себя возмоќжно более шарообразным"2.
Эту аналогию можно использовать как на уроках математиќки, так и на уроках биологии.
Для повышения степени вероятности выводов по нестрогой аналогии следует выполнить ряд условий:
1) число общих признаков должно быть возможно большим;
2) необходимо учитывать степень существенности сходных приќзнаков, т.е. сходные признаки должны быть существенными. Анаќлогия на основе сходства несущественных признаков типична для ненаучного и детского мышления. Дети могут съесть ядовитые ягоды на основе их внешнего сходства со съедобными. Но иноќгда и на основе чисто внешнего признака можно сделать открыќтие, как это было в случае открытия алмазов в Якутии;
3) общие признаки должны быть по возможности более разќнородными;
4) необходимо учитывать количество и существенность пунќктов различия. Если предметы различаются в существенных признаках, то заключение по аналогии может оказаться ложным;
5) переносимый признак должен быть того же типа, что и сходные признаки.
______________________
'Пойа Д. Математика и правдоподобные рассуждения. М., 1975. С. 187. 
2Там же.
247

Ложная аналогия
При нарушении указанных выше правил аналогия может дать ложное заключение, т. е. стать ложной. Вероятность заключения по ложной аналогии равна 0. Ложные аналогии иногда делаются умышленно, с целью запутывания противника, т. е. являются соќфистическим приемом, или делаются неумышленно, в результате незнания правил построения аналогий или отсутствия фактических знании относительно предметов А и В и их свойств, на основании которых осуществляется аналогия. И. П. Павлов пишет о ложной аналогии доктора А. Т. Снарского, являвшегося его сотрудником: "В то время как Вульфсон собрал новый, придавший большую важность предмету материал относительно подробностей психиќческого возбуждения слюнных желез, Снарский предпринял анаќлиз внутреннего механизма этого возбуждения, стоя на субъќективной точке зрения, т. е. считаясь с воображаемым, по аналоќгии с нами самими, внутренним миром собак (опыты наши делаќлись на них), с их мыслями, чувствами и желаниями. При этом-то и произошел небывалый в лаборатории случай. Мы резко разоќшлись друг с другом в толковании этого мира... Д-р Снарский остался при субъективном истолковании явлений, я же, поќраженный фантастичностью и научной бесплодностью такого отќношения к поставленной задаче, стал искать другого выхода из трудного положения". Далее И. П. Павлов отмечает: "В самом деле, трудно же, неестественно было бы думать и говорить о мыслях и желаниях какой-нибудь амебы или инфузории"'. Извеќстно, что сознание человека качественно отличается от психики животных. В результате игнорирования или непонимания этого коќренного различия Снарский и пришел к ложной аналогии и ложноќму заключению, которые И. П. Павлов характеризовал как "фанќтастичность и научная бесплодность".
В философии подобную ошибку делали в XIX в. "вульгарные" материалисты Л. Бюхнер, К. Фогт и Я. Молешотт, которые, проќведя аналогию между печенью и мозгом, заключили, что мозг выделяет мысль так же, как печень выделяет желчь.
________________________
'Павлов И. П. Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервќной деятельности (поведения) животных. Условные рефлексы. //Цит. по: Жизнь науки. М" 1973. С. 386.
248

Примером ложной аналогии является организмическая аналоќгия Г. Спенсера, который выделял в обществе различные адмиќнистративные органы и приписывал им функции, аналогичные тем, которые возникают при разделении функций между органаќми живого тела.
На ложных аналогиях основаны и суеверия. Например, счиќтается, что разбитое зеркало - к несчастью, что если перед охотой проткнуть чучело зверя, то будет удача на охоте, т. е. удастся убить животное.
ј 2. Гипотеза и ее виды
Гипотеза - это научно обоснованное предположение о приќчинах или закономерных связях каких-либо явлений природы, общества и мышления.
Научно обоснованные предположения (гипотезы) надо отлиќчать от плодов беспочвенной фантазии в науке. И. П. Павлов в письме, обращенном к научной молодежи, предостерегал от выдвижения пустых гипотез. Он писал: "Никогда не пытайтесь прикрыть недостатки своих знаний хотя бы и самыми смелыми догадками и гипотезами. Как бы ни тешил ваш взор своими пеќреливами этот мыльный пузырь - он неизбежно лопнет и ничеќго, кроме конфуза, у вас не останется"'.
Существуют ложные гипотезы, например, до Коперника была гипотеза о неподвижности Земли. Коперник писал о математиќках того времени: "Действительно, если бы принятые ими гипоќтезы не были ложными, то, вне всякого сомнения, полученные из них следствия оправдались бы"2.
Виды гипотез
В зависимости от степени общности научные гипотезы можќно разделить на общие, частные и единичные.
Общая гипотеза - это научно обоснованное предположеќние о законах и закономерностях природных и общественных
____________________________
Павлов И. П. Письмо к молодежи // Избранные произведения. М., 1951. С. 50. 
Коперник Н. О вращениях небесных сфер. Предисловие // Жизнь науки. С. 11.
249

явлений, а также закономерностях психической деятельности чеќловека. Они выдвигаются для объяснения всего класса описываќемых явлений, выведения закономерного характера их взаимоќсвязей во всякое время и в любом месте. Примеры общих гипоќтез: гипотеза Демокрита об атомистическом строении вещества, гипотеза Канта - Лапласа о происхождении небесных тел, гипоќтеза А. И. Опарина о возникновении жизни на Земле. Общая гиќпотеза после ее доказательства становится научной теорией.
Частная гипотеза - это научно обоснованное предположеќние о происхождении и закономерностях части объектов, выдеќленных из всего класса рассматриваемых объектов природы, общественной жизни или мышления. Примеры частных гипоќтез: гипотезы о происхождении вирусов, о причинах возникновеќния злокачественных опухолей, в том числе гипотеза об онкогенных РНК, содержащих вирусы, и др.
Единичная гипотеза - научно обоснованное предположение о происхождении и закономерностях единичных фактов, конкретќных событий и явлений. Например, при рытье котлована для фунќдамента здания в Италии был обнаружен гроб с телом 8-летней девочки, забальзамированный труп которой сохранился полноќстью, хотя, по определению ученых, девочка была захоронена около 1800 лет назад. Сразу возникло несколько единичных гиќпотез: о времени захоронения, о принадлежности девочки к знатќным людям, о причинах, способствующих сохранности ее тела, и др. Врач строит единичные гипотезы в ходе лечения какого-то конкретного больного, подбирая индивидуальные дозы нужќного для него лекарства.
В ходе доказательства общей, частной или единичной гипоќтезы исследователь или любой другой человек строит рабочие гипотезы, т. е. предположения, которые выдвигаются чаще всего в начале исследования и не ставят еще задачу выяснения приќчин или закономерностей исследуемого явления. И. П. Павлов часто менял свои рабочие гипотезы.
В начале этого раздела дано определение гипотезы, рассмотќрены виды гипотез (в том числе ложные). Пример ложной гипоќтезы .можно найти в книге Стефана Цвейга "Подвиг Магеллана". В 1519-1521 гг., обогнув Южную Америку, Магеллан открыл между ней и архипелагом Огненная Земля пролив, названный
250

Магеллановым, и вышел из Атлантического океана в Тихий. Его экспедиция совершила первое кругосветное путешествие.
Обстоятельства этой истории таковы, что Магеллан верил в существование пролива благодаря географической карте, оказавќшейся ошибочной, ибо на ней пролив был отмечен на сороковом градусе южной широты, а на самом деле он находился на пятьќдесят втором.
Какова же роль ложной гипотезы? Об этом Стефан Цвейг пишет так: "Заблуждение, в которое он честно уверовал, - вот что в конечном счете и составляло тайну Магеллана.
Но не надо презирать заблуждений! Из безрассуднейшего заќблуждения, если гений коснется его, если случай будет рукоќводить им, может произрасти величайшая истина. Сотнями, тысячами насчитываются во всех областях знаний великие отќкрытия, возникшие из ложных гипотез (Курсив мой. - А. Г.). Никогда Колумб не отважился бы выйти в океан, не будь на свеќте карты Тосканелли, до абсурда неверно определившей контур земного шара и обманчиво твердившей ему, что он в кратчайќший срок достигнет восточного побережья Индии. Никогда Маќгеллан не сумел бы уговорить монарха предоставить ему флоќтилию, если бы не верил с таким безрассудным упорством ошибочной карте. ...Только всем сердцем отдавшись преходящему заблуждению, он открыл непреходящую истину". Магелќлан выдвигает новую гипотезу: если этот пролив вообще сущеќствует, то он должен быть расположен южнее. И плавание продолжается на юг. "Все труднее, все медленнее становится плавание. Магеллан неуклонно держит курс вдоль берегов. Он обследует каждую, даже самую малую бухту и везде произвоќдит замеры глубин. Правда, таинственной карте, заманившей его в плавание и затем в пути его предавшей, он давно уже переќстал верить... Когда 24 февраля флотилия снова приближается к какому-то необъятному широкому заливу... Магеллан опять поќсылает вперед небольшие суда... дабы установить, не здесь ли откроется проход к Молуккским островам. И опять - ничего! Опять только закрытая бухта. Так же тщетно обследуют они и два других залива..."1
________________________
1Цвейг С. Подвиг Магеллана. М, 1980.С.71-72, 137-138.
251

Мы подробно привели эти места из книги С. Цвейга "Подвиг Магеллана" потому, что с их помощью можно решить целый ряд проблем, а именно: во-первых, проиллюстрировать, что собой представляет ложная гипотеза; во-вторых, показать суть логической ошибки, называемой "основное заблуждение", т. е. ложность оснований (ошибочность карты); в-третьих, привести примеры на опровержение гипотез; в-четвертых, проиллюстриќровать построение Магелланом новых гипотез, т.е. гипотез о возможном существовании пролива южнее сороковой широты, и последующее опровержение новых ложных гипотез.      
Как мы отмечали, в ходе доказательств общих, частных или единичных гипотез люди строят рабочие гипотезы. В судебном расследовании выдвигаемые гипотезы называются версиями. Все указанные виды гипотез преподавателю рекомендуется разъќяснить на примерах, во-первых, на материале профилирующих дисциплин и, во-вторых, на материале психологии и педагогики.
ј 3. Построение гипотез
Путь построения и подтверждения гипотез проходит через несколько этапов. Разные авторы выделяют от 2 до 5 этапов, мы выделим 5. Эти этапы преподаватель может проиллюстќрировать, например, ходом построения какой-то одной из гипоќтез о Тунгусском метеорите или примерами построения гипоќтез из школьного или вузовского курсов физики, химии, биолоќгии, истории и др.
1-й этап: выделение группы фактов, которые не укладываютќся в прежние теории или гипотезы и должны быть объяснены новой гипотезой.
2-й этап: формулировка гипотезы (или гипотез), т.е. предполоќжений, которые объясняют данные факты.
3-й этап: выведение из данной гипотезы всех вытекающих из нее следствий.
4-й этап: сопоставление выведенных из гипотезы следствий с имеющимися наблюдениями, результатами экспериментов, с научными законами.
5-й этап: превращение гипотезы в достоверное знание или в научную теорию, если подтверждаются все выведенные из

252


гипотезы следствия и не возникает противоречий с ранее извеќстными законами науки1.
Способы подтверждения гипотез бывают такие:
1) обнаружение предполагаемого объекта, явления или свойќства (это самый действенный способ);
2) выведение следствий и их верификация (это основной споќсоб). В процессе верификации большая роль принадлежит разќличным экспериментам. Первый и второй способы - это прямые способы подтверждения гипотез;
3) косвенный способ превращения гипотезы в достоверное знание состоит в опровержении всех ложных гипотез, после чего заключают об истинности одного оставшегося предположения. При этом способе необходимо, во-первых, перечислить все возќможные гипотезы и, во-вторых, надо опровергнуть все ложные гипотезы.
Опровержение гипотез осуществляется путем опровержеќния (фальсификации) следствий, вытекающих из данной гипотеќзы. Это может осуществляться тогда, когда, во-первых, не обнаруживаются все или многие из необходимых следствий или, во-вторых, обнаруживаются факты, противоречащие выведенќным следствиям.
Структура опровержения гипотезы такова:
Если имела место причина (гипотеза)Н, то должны быть следствия:
С1 и С2,, и С3,.... и Сn.. 
Следствия С1, или С2 или С3,... или Сn отсутствуют.
Причина Н не имела места.
Чем большее число следствий отсутствует, тем выше стеќпень опровержения высказанной гипотезы.
Примеры гипотез, применяющихся на уроках в школе
Велика роль гипотезы в познании. Законы и теории науки в свое время (до их подтверждения) прошли стадию гипотезы. Поэтому учитель, излагая естественно-научные теории, должен
________________________
1Подробнее см.:ХилькевичА. П. Гносеологическая природа гипотез. Минск, 1974; КопнинП.В. Гипотеза и познание действительности. Киев, 1962.
253

показать и стадии, предшествовавшие доказательству теории, т. е. период становления гипотез. Надо показать учащимся, каќкой огромный труд вкладывали великие ученые как в процесс сбора научных фактов, так и в их систематизацию при построеќнии и подтверждении научных гипотез.
На уроках физики учитель будет рассказывать о К. Э. Циолќковском - основоположнике теории космических полетов. В 1903 г. он опубликовал свою замечательную работу "Исследование мировых пространств реактивными приборами", котоќрая, по словам академика С. П. Королева, определила его жизќненный и научный путь. К. Э. Циолковский сформулировал гипотезу: "Центробежная сила уравновешивает тяжесть и своќдит ее к нулю - таков путь к космическим полетам". "Вычисќления могли указать мне и те скорости, которые необходимы для освобождения от земной тяжести и достижения планет", -пишет Циолковский. Итак, в качестве фактов здесь выступают вычисления. Циолковский отмечал: "Почти вся энергия Солнќца пропадает в настоящее время бесполезно для человечестќва, ибо Земля получает в два (точнее, в 2,23) миллиарда раз меньше, чем испускает Солнце. Что странного в идее воспользоваться этой энергией! Что странного в мысли овладеть и окќружающим земной шар беспредельным пространством..."1 Так писал К. Э. Циолковский в начале XX в. Сколько новых научќных гипотез сформулировано здесь! Как велика и гениальна сила его научного предвидения! На уроках физики учитель приведет научные сведения об успехах нашей страны в освоении космоќса, а также о гелиоэлектростанциях, которые, по предположеќнию (т. е. по гипотезе) ученых, смогут конкурировать с теплоќвыми и атомными электростанциями.
На уроках физики учитель познакомит учащихся с теорией есќтественной радиоактивности. Беккерель, Пьер Кюри и Мария Склодовская-Кюри награждены в 1903 г. за открытие радиоактивности (естественных радиоактивных элементов полония и раќдия) Нобелевской премией. После четырех лет упорного труда, переработав вручную на старом складе более тонны урановой
_______________________
1 Цит. по: Жизнь науки. С. 431.
254

руды, Марии Кюри удалось выделить чистый хлорид радия - таќков результат огромного накопления и обобщения фактов, экспеќриментов, превращения гипотезы в теорию путем получения предќполагавшегося химического элемента. Позднее, в 1911 г., Мария Кюри за получение металлического радия (совместно с Дебьеном) получила Нобелевскую премию по химии. Она - единственќная в мире женщина - дважды лауреат Нобелевской премии. Мария Кюри пишет: "Правда, некоторые главные положения уже установлены, но большая часть выводов носит гадательный хаќрактер (Курсив мой. -А. Г.)... Исследования разных ученых, изуќчающих эти [радиоактивные] вещества, постоянно сходятся и расќходятся"1. Эти высказывания М. Кюри свидетельствуют о гипоќтезах ("гадательный характер") и о появлении конкурирующих гипотез, когда мнения ученых зачастую расходились.
В настоящее время ряд физиков пытаются создать теорию, а пока выдвигают различные гипотезы относительно "Великого объединения" электромагнетизма, сильных и слабых ядерных взаимодействий, а также тяготения. Высказываются гипотезы о возможности создания единой теории, которая описывала бы все физические явления как в космических масштабах, так и на микро- и макро-уровне. Но это дело будущего, и оно покажет, можно ли это сделать или нет. Познание безгранично, и мы веќрим в силу человеческого разума!
Много гипотез имеется и в химии. Классический пример -Периодическая система химических элементов Д. И. Мендеќлеева, на основании которой он высказал гипотезы о сущестќвовании еще не открытых тогда элементов. В частности, он предсказал значения атомных весов урана, тория, бериллия, индия и ряда других химических элементов. Эти его предвиќдения подтвердились. Д. И. Менделееву принадлежит и ряд других гипотез: "о химической энергии... гипотеза о пределе химических соединений, гипотеза о строении кремнеземных соединений и т. п."2. Менделеев написал более 400 работ. О его всемирной славе свидетельствует то, что он был членом более 100 научных обществ и академий.

____________________________
1Кюри М. Исследования радиоактивных веществ. // Жизнь науки. С. 511. 
2Менделеев Д. И. Основы химии. //Жизнь науки. С. 252.
255

На уроках биологии учитель приведет высказывание Ф. Энќгельса о том, что в науках, изучающих живые организмы, "гуќстой лес гипотез". Ч. Дарвин в своих исследованиях происхоќждения видов опирался на гипотезы, выдвигаемые на основе обобщения значительного числа фактов, полученных им во время 5-летнего путешествия на корабле "Бигль". Карл Линней прошел пешком почти 7000 км по северу Скандинавии, изуќчая этот край и собирая фактический материал для построеќния гипотез и своей искусственной классификации растений. Он посетил многие страны Европы, просмотрел гербарии мноќгих ученых-ботаников, его ученики побывали в Канаде, Египќте, Китае, Испании, Лапландии и оттуда присылали ему собќранные растения. Друзья Линнея из различных стран присылали ему семена и высушенные растения. Линней пишет: "Соваж дал всю свою коллекцию - редчайший и неслыханный случай, благодаря которому я приобрел необычайно богатое собрание растений"'. Таков огромный материал, который послужил Линќнею для его систематизации.
И. М. Сеченов занимался многими проблемами физиологии и психологии. В работе "Рефлексы головного мозга" (1863 г.) он впервые попытался решать проблемы психологии с позиций фиќзиологии. Его книга сразу подверглась судебному преследованию. Сеченов сформулировал общую гипотезу, которую блестяще доќказал: "Все внешние проявления мозговой деятельности дейстќвительно могут быть сведены на мышечное движение". Так как мышечные движения по происхождению делятся на невольные и произвольные, то Сеченов анализирует их отдельно. При этом он выдвигает новые общие гипотезы, но уже по степени обобщения менее общие, чем ранее выдвинутая гипотеза.
На уроках биологии учитель раскроет работы И. П. Павлова по физиологии пищеварения, кровообращения и особенно высќшей нервной деятельности. И. П. Павлов пишет о подлинной исќтории их 20-летней коллективной работы так: "Он (Читатель. -А. Г.) увидит; как мало-помалу расширялся и исправлялся наш фактический материал, как постепенно складывались наши
__________________________
1Линней К. Виды растений. Предисловие. // Жизнь науки. С. 275.
256


представления о разных сторонах предмета и как, наконец, перед нами все более и более слагалась общая картина высшей нервќной деятельности"1.
Интересны работы Л. Пастера, сначала занимавшегося хиќмией. Он, после того как местные виноделы обратили внимание на проблемы болезни вина, в результате 20-летних исследоваќний открыл биохимическую теорию брожения; разработал проќцесс, названный впоследствии пастеризацией; пять лет занимался проблемой болезни шелковичных червей, имевшей огромное практическое значение, так как в результате этой болезни в бедќственном положении оказались более 3,5 тысяч владельцев неќдвижимого имущества шелководческих департаментов Франќции. Л. Пастер почти пять лет жизни посвятил трудным экспеќриментальным исследованиям, потерял на этом свое здоровье, но том не менее считал, что он счастлив, ибо принес пользу своей стране. И о долге ученого Л. Пастер сказал так: "...Дело чести ученого перед лицом несчастья пожертвовать всем ради попытки помочь or него избавиться. Поэтому, может быть, я дал молодым ученым благотворный пример длительных усилий в разрешении трудной и неблагодарной задачи"2.
На занятиях по биологии, кроме этих классических гипотез, превратившихся в подтвержденное научное знание, учитель долќжен рассказать и о современных биологических гипотезах, коќторые в ряде случаев выдвинуты на стыке ряда наук. Мы их лишь перечислим, не имея возможности раскрыть их содержаќние и статус. Совместные работы физиологов и генетиков, спеќциалистов по радиационной биологии и технологии, виноградарќству и селекции способствуют созданию сорта винограда с заќранее намеченными свойствами. Жизненно важными являются гипотезы о возможности получения значительных урожаев на солончаках, которых в мире 10 млн. кв. км, в то время как обќщая площадь культивируемых сегодня в мире земель, составќляет 15,5 млн. кв. км, т. е. значительный процент от всех земель
____________________________
1Павлов И. П. Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности (поведения) животных. Условные рефлексы. Предисловие // Жизнь науки. С. 390.
2Пастер Л. Исследование болезни шелковичных червей. // Жизнь науки. С. 370.

257


в мире занимают засоленные почвы. Одной из них является гиќпотеза о культивации на этих землях галофитов - растений, усќтойчивых к соли. Селекционеры выводят сорта растений (галофиты), которые могут приносить урожай на ныне бросовых земќлях при поливе их соленой водой. С развитием генной инженерии количество гипотез на этот счет будет увеличиваться, и можно предвидеть значительные успехи в целенаправленном изменеќнии многих видов живых организмов.
Мы привели гипотезы из различных областей естествознаќния. В общественных науках также возникает большое число разнообразных гипотез. В такой философской науке, как эстетиќка, можно встретиться с различными гипотезами, как общими, так и единичными. Приведем несколько единичных гипотез, выќдвигавшихся по поводу картины Рафаэля (1483-1520) "Портрет женщины под покрывалом (Донна Велата)", написанной в 1515-1516 гг. Неизвестно, кто послужил моделью этого знаменитого портрета. Еще в XVI в. родилась легенда, согласно которой "Женщина под покрывалом" - возлюбленная художника, прекраќсная булочница Форнарина. Назывались и другие имена: Лукреќция Делла Ровере, внучка папы Юлия II; племянница кардинала Бибиены - Мария, ее прочили Рафаэлю в жены. В "Донне Велате" видели аллегорию земной любви, парную к любви небесной. Судя по великолепному одеянию Рафаэлю позировала знатная особа. Покрывало (il veto), спускавшееся с головы на грудь, -знак замужнего положения дамы, а правая рука, прижатая к груќди, - жест, выражающий супружескую верность. Неоднократно отмечалось сходство "Донны Велаты" с "Сикстинской мадонќной", "Мадонной Делла Седиа", "Фригийской Сивиллой"1.
В настоящее время все шире вводится преподавание философќской науки логики в средних учебных заведениях: средних шкоќлах, гимназиях, лицеях, педучилищах, педколледжах и других гоќсударственных и негосударственных учебных заведениях. В этой связи автор настоящей книги выдвигал две педагогические гиќпотезы:
________________________________
1См.: Аннотация к картине Рафаэля "Портрет женщины под покрывалом (Донна Велата)" // Л.: Эрмитаж. Выставка западноевропейского искусства, 1989.
258

1) многие элементы логики надо вводить в обучение с 1 класса (см. об этом подробнее в главе IX данного учебника);
2) преподавание систематического курса логики желательќно начинать с 4-5 класса.
Нельзя преувеличить значение гипотез для юриспруденции и юридической практики. Здесь они называются версиями. Любое расследование преступления требует выдвижения всех возможќных версий, объясняющих преступление, и их проверки.
В педагогической науке, в особенности в методике преподаваќния математики, физики, химии, биологии, истории и методике наќчального обучения, также выдвигаются свои гипотезы о путях более эффективного процесса обучения и воспитания и проводятќся эксперименты в школах для подтверждения этих гипотез.
На основании приведенных примеров, иллюстрирующих гипоќтезы, используемые в школе на уроках физики, химии, биологии, в практике обучения и воспитания, можно с уверенностью скаќзать, что гипотеза является формой развития любого знания.
259


Глава VIII
РОЛЬ ЛОГИКИ В ПРОЦЕССЕ ОБУЧЕНИЯ
ј 1. Логическая структура вопроса
Вопрос в познании играет особенно большую роль, так как все познание мира начинается с вопроса, с постановки проблеќмы Проблемы перед познанием, в том числе перед различныќми науками, ставит сама жизнь. В настоящее время жизнь поќставила перед людьми такие важнейшие проблемы, как борьба за мир и предотвращение термоядерной катастрофы, получение замедленной термоядерной реакции, разработка методов лечеќния онкологических заболеваний, обеспечение растущего насеќления продовольствием и многие другие.
Вопросы задаются и с целью получения некоторой информаќции, уже имеющейся у других людей, с целью выявления чьего-то личного мнения или с целью обучения. Велика роль вопросов в процессе социологических исследований, проводимых в форќме интервью, анкетирования, при массовом или выборочном опросе. В процессе передачи все большего числа интеллектуќальных функций ЭВМ умение правильно поставить вопрос для введения его в ЭВМ, способность четко, корректно его (запрос) сформулировать содействует быстрейшему информационному поиску нужных сведений, цифрового материала и др. Велика роль правильной, однозначной постановки вопросов в судебно-следственной практике.
Вопросы формулируются вопросительными предложениями, которые не выражают суждений и, следовательно, не являются
260

истинными или ложными. Например: "Когда родился композиќтор П. И. Чайковский?"; "Запущен ли искусственный спутник Марса?"; "Все ли вулканы - горы?" и др.
Всякий вопрос включает в себя, во-первых, исходную инфорќмацию о мире (например, о композиторе П. И. Чайковском, об искусственных спутниках), которая называется базисом, или предќпосылкой вопроса, и, во-вторых, указание на ее недостаточность и необходимость дальнейшего дополнения и углубления знаний. В вопросе "Где проходили XXI Олимпийские игры?" базисом слуќжит неявно содержащееся в нем утверждение "Существует х, являющийся местом проведения XXI Олимпийских игр".
Вопрос - это логическая форма, включающая исходную, или базисную, информацию с одновременным указанием на ее недоќстаточность с целью получения новой информации в виде ответа.
Виды вопросов
Обычно различают два вида (типа) вопросов:
I тип - уточняющие (определенные, прямые, или "ли"-вопpocы).
Например: "Верно ли, что А. Н. Шмелев стал победителем в соревновании по лыжам на марафонскую дистанцию?"; "Бываќют ли подводные землетрясения?"; "Действительно ли в Дели больше жителей, чем в Бомбее?" и др.
Во всех этих вопросах присутствует частица "ли", включенная в словосочетания "верно ли", "действительно ли", "надо ли" и т. д.
Уточняющие вопросы могут быть простыми или сложными. Проќстые вопросы в свою очередь делятся на условные и безусловные.
"Верно ли, что космонавты побывали в открытом космосе?" -простой безусловный вопрос.
"Верно ли, что если повысить температуру металла до точки плавления, то он перейдет в жидкое состояние?" - простой усќловный вопрос.
Сложные вопросы (как и сложные суждения) делятся на вопќросы конъюнктивные (соединительные) и дизъюнктивные (разќделительные), включающие в себя строгую или нестрогую дизъќюнкцию. Каждый сложный вопрос можно разбить на два или несколько простых.
261

Например:
"1. "Хотите кофе или чаю?"
2. "Вы пойдете в кино или не пойдете?"
Вопрос типа: "Если будет хорошая погода, то мы поедем на экскурсию?" - не относится к сложным вопросам, так как его нельзя разбить на два самостоятельных простых вопроса. Это пример простого вопроса.
II тип вопросов - восполняющие (неопределенные, непряќмые или "к"-вопросы). Эти вопросы включают в свой состав вопросительные слова: "где?", "когда?", "кто?", "что?", "почеќму?", "какие?" и др. Невольно вспоминается телепередача "Клуќба знатоков": "Что? Где? Когда?". Эти вопросы также делятся на простые и сложные. Например, вопросы: "Какие простые числа лежат между 10 и 20?", "Какой город является столицей Португалии?", "Что означает слово "спонсор"?" - являются простыми.
Сложные восполняющие вопросы можно разбить на два или несколько простых восполняющих вопроса, например: "Где, когќда, в какой семье родился Джеймс Фенимор Купер?", или "Как при увеличении стороны равностороннего треугольника в 2 раза изменяется его периметр или площадь?", или "Кто является авќтором романа "Красное и черное" и романа "Пармская обитель"?"
Предпосылки вопросов
Предпосылкой, или базисам, вопроса является содержащеќеся в вопросе исходное знание, неполноту или неопределенность которого требуется устранить. На эту неполноту или неопредеќленность указывают операторы вопроса, т. е. вопросительные слова: "кто?", "что?", "когда?", "почему?" и др.
Вопросы делятся на логически корректные (правильно поставќленные), т. е. такие, предпосылки (базисы) которых являются исќтинными суждениями, и на логически некорректные (или непраќвильно поставленные), предпосылки которых - ложные или неопределенные (по смыслу) суждения. Если в основе поставленќного вопроса лежит простое незнание спрашивающего о ложноќсти базиса, то вопрос некорректен. Если же спрашивающий знает
262

о ложности базиса вопроса и задает вопрос с целью провокации, запутывания своего оппонента, то такой вопрос называют провоќкационным, а его постановка есть софистический прием.
Например, вопрос: "В каком году Р. Амундсен первым досќтиг Северного полюса?" - поставлен неправильно (некорректќно), так как спрашивающий может не знать, что Р. Амундсен первым достиг в 1911 г. Южного полюса.
Примерами провокационных вопросов являются следующие:
"Как построить "вечный двигатель"?", "Перестал ли ты бить своќего отца?" и др. Предпосылки этих вопросов ложны, поэтому воќпросы эти не просто неправильно поставлены, сама постановка их - софистический прием.
Правила постановки простых и сложных вопросов
1. Корректность постановки вопроса. Итак, вопросы должны быть правильно поставленными, корректными. Провокационные и неопределенные вопросы недопустимы.
2. Предусмотрение  альтернативности ответа ("да" или "нет") на уточняющие вопросы. Например: "Было ли полное солнечное затмение в 1992 г. на территории Испании?", "Признает ли Петќров себя виновным в предъявленном ему обвинении?"
3. Краткость и ясность формулировки вопроса. Длинные, заќпутанные, нечеткие вопросы затрудняют их понимание и ответ на них.
4. Простота вопроса. Если вопрос сложный, то его лучше разќбить на несколько простых. Возьмем, например, вопрос: "Были ли братья Иван и Константин Аксаковы издателями газеты "День"?" Этот сложный вопрос следует разбить на два простых, так как ответы будут различными - "да", "нет" (ибо Иван Акќсаков был издателем газеты "День", а Константин - нет, он был только автором многочисленных статей в ней).
5. В сложных разделительных вопросах необходимо переќчислять все альтернативы. Например: "К какому виду электроќстанций относится данная электростанция: теплоэлектростанция
263

(ее разновидность - атомная электростанция), гидроэлектростанќция, солнечная или геотермальная?" Здесь нет пятой альтернаќтивы - ветровая электростанция.
6. Необходимость отличать обычный вопрос от риторичесќкого (например: "Кто из вас не любит А. С. Пушкина?"). Ритоќрические вопросы являются суждениями, так как в них содержится утверждение или отрицание, обычные же вопросы сужќдениями не являются.
Логическая структура и виды ответов
1. Ответы на простые вопросы. Ответ на простой вопрос первого вида (уточняющий, определенный, прямой, "ли"-вопрос) предполагает одно из двух: "да" или "нет". Например: "Является ли Александр Дюма-отец автором романа "Двадцать лет спусќтя"?" (ответ: "да"). 
Ответ на простой вопрос второго вида (восполняющий, непряќмой, "к"-вопрос) требует привлечения точной, исчерпывающей информации (о времени, месте, причинах, результатах события, природного явления и других факторах).
2. Ответы на сложные вопросы. Ответ на сложный конъќюнктивный (соединительный) вопрос требует ответа на все проќстые вопросы, входящие в сложный. Например: "Верно ли, что настойку женьшеня применяют в качестве тонизирующего средќства при гипотонии, переутомлении, неврастении?" (ответ: "да", "да", "да").
При ответе же на сложный дизъюнктивный (разделительный) вопрос часто достаточно дать ответ лишь на один или несколько из составляющих его простых вопросов (на одну альтернативу). Например, на вопрос: "Предпочитаете ли Вы летом путешествоќвать или отдыхать у речки?" - ответом будет суждение: "Я предќпочитаю летом отдыхать у речки".
Как уже отмечалось в начале параграфа, роль вопроса весьма важна и в обучении. При ответе на вопрос учащийся должен выќявить предпосылки вопроса и установить, истинны они или ложќны. При ложных предпосылках вопрос должен быть отвергнут как некорректный, т. е. неправильно поставленный, например: "Все
264

ли гейзеры - вулканы?". Корректные вопросы вызывают активќную мыслительную деятельность учащихся, если в них заключеќно оптимальное количество неопределенности. Если вопрос содержит слишком большую неопределенность, то он ставит ученика в значительное затруднение. Вопросы "легкие", с малой неопреќделенностью позволяют учащимся ответить словами учебника, не требуют исследования, рассмотрения частных случаев.
Например, вместо вопроса: "Сколько окружностей можно проќвести через три точки, не лежащие на одной прямой?" (легкий ответ - "одну") - лучше поставить такой вопрос: "Существует ли окружность, проходящая через три точки?", так как готового ответа на него в учебнике нет и учащиеся сами рассматривают различные случаи расположения трех точек (на одной прямой или не на одной прямой). Учащихся затрудняют ответы на неопќределенные вопросы, например: "Что можно сказать о треќугольнике ABС?", или "Какими свойствами обладает трапеция?", или "Какими свойствами не обладают кубы?"
ј 2. К. Д. Ушинский и В. А. Сухомлинский о формировании логического мышления в процессе обучения в начальной школе
Большое значение в процессе обучения придавал логике чешќский педагог Я. А. Коменский. Он предлагал знакомить учаќщихся с краткими правилами умозаключений, подкреплять их яркими жизненными примерами, а затем совершенствовать логиќческое мышление учащихся, анализируя дискуссионные пробќлемы физики, математики, этики. Большое внимание он уделял использованию анализа и синтеза, метода сравнения в работе исследователя и учителя.
Эти взгляды получили дальнейшее развитие в работах выдаќющегося русского педагога К. Д. Ушинского (1824-1870), автоќра учебников и книг для детского чтения - "Детский мир" и "Родное слово", создавшего большой труд "Человек как предќмет воспитания", по которому учились поколения русских педаќгогов. К. Д. Ушинский много внимания уделил анализу роли лоќгики в обучении. Он считал, что логика не что иное, как отражеќние в нашем уме связи предметов и явлений природы. Логика,
265


по его убеждению, должна стоять в преддверии всех наук. Науќчить ребенка логически мыслить - первая задача обучения в младших классах, а основой развития логического мышления должно стать наглядное обучение, наблюдение за природой.
К. Д. Ушинский широко применял сравнение как прием развиќтия логического мышления младших школьников. Сравнение он считал главным логическим приемом, утверждая, что без сравќнения нет понимания, а без понимания нет суждения. Первые элеќментарные сравнения школьников основаны на чувственном позќнании, наглядном восприятии предметов. Так, К. Д. Ушинский показывает, что роза и гвоздика имеют много сходств: роза и гвоќздика - растения, у обеих есть корень, листья, ствол, цветы... Но между ними имеется и много различий: цветы их имеют различќный запах; роза бывает одного цвета - розовая, белая и желтая, а гвоздика обычно пестра; у розы - широкие крупные листья, у гвоќздики - узкие и длинные; на стебле розы есть шипы, у гвоздики нет'. При помощи сравнения учащиеся находят отличительные признаки предметов и формулируют суждения, так как судить, по Ушинскому, значит находить сходство и различие.
Ушинский писал о ступенях сравнивающей деятельности мышќления: "Первая ступень - предметы сравниваются сами непоќсредственно; вторая - посредником сравнения двух предметов служит третий, более или менее знакомый предмет; третья стуќпень - несколько посредствующих предметов; но чаще я чувстќвую сходство, а потом уже подыскиваю посредников"2.
Особый раздел "Детского мира" составляют его знамениќтые "Первые уроки логики", которые являются педагогическим выводом из стройной логической теории К. Д. Ушинского. Больќшой интерес представляет приведенная там беседа - спор учаќщихся о понятии "птица"3.
Сущность суждения Ушинский понимал так; во всем, что мы говорим и о чем думаем, непременно есть суждение. Всякая мысль в нашей голове, всякая фраза, если только в ней есть какой-нибудь смысл, непременно заключает в себе суждение.
___________________________

' Ушинский К. Д. Первые уроки логики, // Собр. соч. М.-Л, 1948. Т. 4. С. 554. 
2Там же. Т. 10. С. 88. 
3Tам же.Т. 4. С. 565-568.
266

Большое внимание Ушинский уделял развитию родной речи учащихся, обучению их родному языку как средству четкого выќражения мыслей. В книге "Родное слово" он предлагал в качестќве материала для чтения группы слов, имеющие различные и одиќнаковые родовые признаки, что помогает учащимся усваивать различные отношения между понятиями. Используются неоконќченные фразы, подобные следующей: "Февраль - зимний месяц, а июль..?"
На втором году обучения Ушинский рекомендует ставить воќпросы так, чтобы ученики отвечали не взятыми из книги фразаќми, а самостоятельно составленными. Он предлагает упражнения на отношения между понятиями противоположности или тождеќства. Учащиеся отвечают на вопросы: "Валя послушна, а Таня?", "Костя смел, а Петя?". Дети заменяют в предложениях одни слова другими, выражающими тождественные понятия (хвост лошади или лошадиный хвост; медвежья лапа или..?). Ушинский считал, что в начальных классах определять следует лишь те понятия, содержание которых усвоено школьниками.
Развитие логического мышления, по мнению Ушинского, должно осуществляться и при изучении географии, истории, арифметики.
Другой наш выдающийся педагог В. А. Сухомлинский (1918-1970) также высказал много полезных советов по поводу развиќтия логического мышления школьников. Сухомлинский выделял три вида трудовой деятельности учащихся: 1) умственный труд, в основе которого в школе лежит учебный труд; 2) физический познавательный труд (опыты, уроки труда в мастерской и др.);
3) производительный труд, в результате которого создаются маќтериальные ценности.
Ярко, эмоционально он рассказывает о "Школе радости" - подќготовительных занятиях с 6-летними детьми. "Уже в дошкольном возрасте, - пишет Сухомлинский, - среди детей выделяются "теоќретики" и "мечтатели". Если "теоретики" углубляются в детали явлений, докапываются до сущности, у них заметное тяготение к рассуждениям, то "мечтатели", "поэты" видят предмет или явлеќние в его общих очертаниях, на них производят большое впечатлеќние красота заката, грозовая туча, они восхищаются игрой красок,
267

в то время как "теоретики" спрашивают, отчего небо в одно время бывает лазурным, в другое - алым..."'
Для развития детей Сухомлинский сделал очень много, и саќмое интересное - это "уроки мышления" в лесу, на лугу, у реки, в поле. Это были именно уроки, а не простое наблюдение, и ясно было видно, как пробуждался детский разум. Чтобы ученик заќхотел учиться, он должен уметь учиться. Успех и интерес взаиќмосвязаны: интерес поддерживается успехом, к успеху ведет интерес. Как же научить ребенка труду мысли?
Сухомлинский так пишет о своих "уроках мышления": "Я проќдумал все, что должно стать источником мысли моих воспиќтанников, определил, что день за днем в течение 4 лет будут наблюдать дети, какие явления окружающего мира станут источќником их мысли... Это - 300 наблюдений, 300 ярких картин, заќпечатлевшихся в сознании ребят. Два раза в неделю мы шли на природу - учиться думать. Не просто наблюдать, а учиться думать. Это были, по существу, уроки мышления. Не увлекаќтельные прогулки, а именно уроки. Но то, что и урок может быть очень увлекательным, очень интересным, - это обстоятельство еще больше обогащает духовный мир ребят"2.
Сухомлинский считает, что детская память потому остра и цепќка, что в нее вливается чистый ручеек ярких образов, картин, восќприятии, представлений. "Детское мышление как раз и поражает нас тонкими, неожиданными "философскими" вопросами, потому что оно питается живительным источником этого ручейка... Я стреќмился к тому... чтобы законы мышления дети осознавали как стройное сооружение, архитектура которого подсказана еще более стройным сооружением - природой. Чтобы не превратить ребенка в хранилище знаний, кладовую истин, правил и формул, надо учить его думать"3.
Сухомлинский пишет о том, каким трудным, утомительным, неинтересным делом для ребенка становятся в первые дни его школьной жизни чтение и письмо... и все оттого, что учение преќвращается в чисто книжное дело, потому что на уроке ребенок
____________________
1Сухомлинский В. А. O воспитания. М., 1975. С. 89. 
2Tам же. С. 97. 
3Там же. С. 88.
268

напрягает усилия, чтобы различать буквы, но эти буквы прыгаќют у него перед глазами, сливаются в узор, в котором невозмоќжно разобраться. И он советует обучение грамоте тесно свяќзать с рисованием. Приведем полностью яркое, эмоциональное описание методики, применявшейся Сухомлинским при обучеќнии детей письму и чтению. "В "путешествия" к истокам слова мы шли с альбомами и карандашами. Вот одно из наших перќвых "путешествий". Я поставил целью показать детям красоту и тончайшие оттенки слова луг. Мы расположились под склоќнившейся над прудом вербой. Вдали зеленел освещенный солнќцем луг. Говорю детям: "Посмотрите, какая красота перед нами. Над травою летают бабочки, жужжат пчелы. Вдали - стадо коров, похожих на игрушки. Кажется, что луг - это светло-зелеќная река, а деревья - темно-зеленые берега. Стадо купается в реке. Смотрите, сколько красивых цветов рассыпала ранняя осень. А прислушаемся к музыке луга: слышите тонкое жужжаќние мушек, песню кузнечика?"
Я рисую луг в своем альбоме, рисую коров и гусей, рассыпавќшихся, как белые пушинки, и еле заметный дымок, и белое обќлачко над горизонтом. Дети очарованы красотой тихого утра и тоже рисуют. Я подписываю рисунок: "Луг". Для большинства малышей буквы - это рисунки. И каждый рисунок что-то напоќминает. Что же? Стебелек травы. Перегнул стебелек - и получился рисунок "Л". Сложил 2 стебелька - вот и новый рисунок -"У". Дети подписывают рисунок словом луг. Потом мы читаем это слово. Чуткость к музыке природы помогает детям почувќствовать звучание слова"'.
Шли дни и недели, и они совершали все новые и новые "путеќшествия" к истокам живого слова. Особенно интересным, отмеќчает Сухомлинский, было знакомство со словами: село, бор, дуб, ива, лес, дым, лед, гора, колос, небо, сено, роща, липа, ясень, яблоня, облако, курган, желуди, листопад. Весной они посвяќщали "путешествия" словам: цветы, сирень, ландыш, акация, виноград, пруд, река, озеро, опушка, туман, дождь, гроза, заря, голуби, тополь, вишня. В альбом "Наше родное слово" каждый раз рисовал свою картину тот ребенок, у которого слово
________________________
'Сухомлинский В. А. О воспитании. М., 1975. С. 91. 
269
пробуждало самые яркие представления, чувства, воспоминаќния. "Никто не оставался равнодушным к красоте родной речи; уже... месяцев через восемь после начала этой работы дети знаќли все буквы, писали слова и читали"'.
В. А. Сухомлинский считал, что каждый учитель, преподаюќщий свой предмет, должен быть преподавателем словесности. Слово - вот первый шаг к мысли ученика. В результате коллеќктивной работы учителей в их школе за два года число неуспеќвающих по языку сократилось в два раза. Незадолго до смерти он писал: "Дайте мне на год детей-семилеток, равнодушных к слову, и они возвратятся к вам с огоньками мысли, глубоко личќными, неповторимыми..."
Сухомлинский предостерегает от попыток механического заќимствования его опыта: обучение чтению и письму по этому меќтоду - творчество, и заимствовать новое можно только творчески.
В воспитании культуры мышления Сухомлинский большое меќсто отводил шахматам. Уже в "Школе радости" шестилетние мальчики и девочки часто засиживались за шахматами; игра в шахматы дисциплинировала мышление, воспитывала сосредоќточенность, развивала память. Выдающийся педагог пишет о том, что без шахмат нельзя представить полноценного воспитания умственных способностей и памяти: игра в шахматы должќна войти в жизнь начальной школы как один из элементов умстќвенной культуры. Речь идет именно о начальной школе, где инќтеллектуальное воспитание занимает особое место, требует специальных форм и методов работы.
В формировании абстрактного мышления В. А. Сухомлинский значительную роль отводил усвоению таких понятий, как причина и следствие, различие и сходство, возможность и невозможќность и др. "Ребенок мыслит образами, красками, звуками, - пиќсал он, - но это не означает, что он должен остановиться на конќкретном мышлении. Образное мышление - необходимый этап для перехода к мышлению понятиями. Я стремился к тому, чтобы дети постепенно оперировали такими понятиями, как явление, причина, следствие, событие, обусловленность, зависимость, различие,
_______________________
'Сухомлинский В. А. О воспитании. М., 1975. С. 92.
270


сходство, общность, совместимость, несовместимость, возќможность, невозможность и др. Многолетний опыт убедил меня, что эти понятия играют большую роль в формировании абстрактного мышления. Овладеть этими понятиями невозмоќжно без исследования живых фактов и явлений, без осмысливаќния того, что ребенок видит своими глазами, без постепенного перехода от конкретного предмета, факта, явления к абстрактќному обобщению"'. Чем больше обобщений надо усвоить на уроке, чем напряженнее этот умственный труд, тем чаще учеќник должен обращаться, по мнению Сухомлинского, к природе, к ярким образам и картинам окружающего мира, ибо умственное воспитание начинается там, где есть теоретическое мышление, где живое созерцание - не конечная цель, а лишь средство: ярќкий образ окружающего мира является для учителя источниќком, в различных формах, красках, звуках которого кроются тысячи вопросов.
ј 3. Развитие логического мышления младших школьников
Творческое использование опыта К. Д. Ушинского и В. А. Суќхомлинского по формированию логического мышления у младќших школьников с учетом их индивидуальных особенностей - заќлог воспитания правильно логически мыслящего человека.
В процессе обучения ведущая роль отводится оперированию понятиями. В числе операций над понятиями имеются такие, как определение понятий, деление, обобщение, ограничение понятий, объединение (сложение) и пересечение (умножение) объемов понятий и др.
Особенно важная роль принадлежит операции определения понятий. Учителя начальных классов ведут большую работу по разъяснению определений через род и видовое отличие, доведеќнию их содержания, т. е. совокупности существенных признаќков, до сознания учащихся.
Из практики обучения известно, что учащиеся начальных клас-

________________________
'Сухомлинский В. А. O воспитании. М., 1975. С. 95-96.
271



сов путают понятия "прямоугольник" и "периметр прямоугольника"; "площадь прямоугольника" и "периметр прямоугольника"). Поэтоќму учителям приходится проводить всю необходимую разъясќнительную работу, с тем чтобы учащиеся усвоили эти понятия.
В начальной школе, в 3 классе, на уроках природоведения учаќщимся даются простейшие, доступные для их понимания определения таких понятий: "горизонт", "линия горизонта", "комќпас", "план местности", "масштаб чертежа", "океан", "равниќна", "овраг", "гора", "полезное ископаемое", "материю), "море" и др. Эти определения простые, понятные для учащихся младќших классов. Например: "Границу видимого пространства, где нам кажется, что небо сходится с землей, называют линией гоќризонта"'. Некоторые определения, например, понятий "океан", "равнина", даются весьма условно. "Океаны - это огромные пространства воды", или "Большие пространства с ровной поќверхностью называют равнинами"2. На раннем этапе обучения учащиеся могут пока довольствоваться такими приблизительќными определениями, а вернее, характеристиками. Отмечено, что школьники на уроках природоведения иногда недостаточно хорошо усваивают такие понятия: "свойства снега: белый; непрозрачный; тает; превращается в воду; рыхлый"; "свойства льда: бесцветный; прозрачный; тает; превращается в воду; хрупќкий"; "круговорот воды в природе"; "расширение воды при охќлаждении ниже +4№ С и при замерзании".
Чтобы научить учащихся правильно делать обобщения и огќраничения, например в 1 классе, предлагается такая задача: "На ветках дерева сидели 5 воробьев и 3 галки. Сколько всего птиц сидело на дереве?" В 3 классе на уроках природоведения делаќются следующие обобщения и ограничения понятий (примеры взяты из учебника "Природоведение" для 3 класса).
Обобщение:
1). Человек, сложный организм, организм (с. 212).
2). Верблюд, самое выносливое и неприхотливое домашнее жиќвотное пустыни, выносливое и неприхотливое домашнее животное

__________________
'Меяьчаков Л. Ф. Природоведение. Изд. 8. М., 1977. С. 116. 
2Там же. С. 125, 129.
272


пустыни, домашнее животное пустыни, домашнее животное, животное(с.206).
3). Соболь, ценный пушной зверь, пушной зверь, зверь (с. 194).
Ограничение:
1). Птица, степная птица, редкая степная птица, редкая степќная птица высотой около метра (дрофа) (с. 198).
2). Сельскохозяйственная культура, древняя сельскохозяйстќвенная культура, древняя русская сельскохозяйственная культуќра, древняя русская волокнистая сельскохозяйственная культуќра, лен (с. 194).
3). Участок суши, огромный участок суши, огромный учаќсток суши, окруженный со всех сторон океаном (т. е. материк).
Последние два понятия являются тождественными, поэтому понятие "материк" не является ограничением понятия "огромный участок суши, окруженный со всех сторон океаном". Надо предосќтерегать учащихся от возможной здесь ошибки, нередко встречаќющейся при осуществлении операции ограничения понятия.
Учащимся начальных классов не просто даются готовые опреќделения понятий, а под руководством учителя они сознательно формируются. На примере формирования грамматических поняќтий у младших школьников проанализируем этот сложный, многоќгранный аспект обучения. Мы воспользуемся интересным опыќтом, отраженным в работе М. Р. Львова'. "Согласно программе в 1-III классах, - пишет М. Р. Львов, - школьники должны усвоить более ста языковых понятий, среди них грамматические: "предќложение", "главный член предложения", "подлежащее", "сказуеќмое", "второстепенный член предложения", "слово", "корень", "суффикс", "приставка", "окончание",...; понятия из области фоќнетики: "слоге, "звук", "ударение", "согласный звук",... и др.; из области графики: "буква", "алфавит", "строчная буква", "заглавќная буква" и др.; из орфографии: "правописание", "правило правоќписания", "проверочное слово" и др.; из лексикологии: "близкие по смыслу слова", "противоположные по смыслу слова", "переносќный смысл" и др.; из теории речи: "сочинение", "рассказ", "текст", "тема", "план" и др.

_____________________________
'Львов М.Р. Формирование грамматических понятий у младших школьниќков. //Начальная школа. 1981. Љ 11. С. 23-27.
273


Большинство из этих понятий уже в начальных классах досќтигают более или менее высокой степени сформированности"'. Трудная задача стоит перед учениками - усвоить за три первые года обучения более ста новых понятий, сложных, требующих кропотливой мыслительной деятельности. В указанной работе привлекает методический подход, состоящий в рассмотрении понятия не как готового, уже ставшего, т. е. не в статике, а в динамике, показ его в развитии, в обогащении новыми, сущестќвенными признаками и функциями. С одной стороны, должны быть "точные и четкие определения", и в начальных классах возможна "наиболее полная сформированность грамматического понятия" (например, "имя существительное", "суффикс" и др.), с другой стороны, "некоторые языковые явления, широко испольќзуемые в практической работе учащихся, все-таки не изучаютќся в обобщенном виде2. Такими, например, являются понятия:
"звук речи", "местоимение", "наречие", "вид глагола", "грамќматический род" и др. В статье М. Р. Львова четко выделяютќся три последовательные этапа в формировании грамматических понятий в начальных классах, которые раскрываются на примеќре формирования понятий "имя существительное" и "суффикс":
"Первый подготовительный этап предполагает накопление эмпирического материала - наблюдение изучаемого явления, выделение и называние важнейших признаков и свойств этого явления, первичное обобщение накопленного эмпирического маќтериала, выделение главных, наиболее существенных признаков и свойств.
Второй этап предполагает научное оформление понятия: ввеќдение термина, вывод определения понятия (или сообщение его учащимся в готовом виде), составление схем, моделей и т. п. Вывод определения обыкновенно состоит в подведении формируќемого понятия под ближайший род (родовое понятие) и в выдеќлении нескольких важнейших признаков3.
_______________________________

'Львов М.Р. Формирование грамматических понятий у младших школьниќков. //Начальная школа. 1981. Љ 11. С. 23.
2Там же. С. 26.
3Например: "Суффикс - это часть слова (ближайший род), стоит после корня, служит для образования новых слов, вносит в слово новое значение" (см.: Русский язык. II класс. С. 53).
274

Третий этап - это дальнейшее углубление понятия, узнавание и выделение новых признаков, свойств изучаемого явления, котоќрые лежат в основе формируемого понятия... в школьном курсе количество новых свойств изучаемого явления всегда ограниќчено, конечно"'. В начальных классах далеко не все понятия в процессе их формирования проходят все три этапа; третий этап, а иногда и второй, могут осуществляться в последующих класќсах средней школы.
Нам представляется, что вывод, сделанный М. Р. Львовым: "При всех различиях и самих понятий, и условий их формирования опиќсанные три этапа могут быть обнаружены в каждом отдельном случае"2, можно распространить не только на формирование языќковых понятий, но и таких видов, как математические, биологичесќкие, физические, исторические и многие другие понятия.
Без четкого усвоения основных понятий любой науки и школьќного учебного предмета, а также всей системы взаимосвязанных понятий конкретного предмета или науки учащимся трудно проќчно и глубоко овладеть основами наук.
Мы рекомендуем обратиться к работам Н. П. Конобеевского и В. А. Кирюшкина о развитии логического мышления учаќщихся 1 и 2 классов, указанных в списке литературы в конце учебника. Там даны интересные логические упражнения на маќтериале русского языка.
В школе логические операции нельзя рассматривать изолироќванно, особенно операцию определения понятия, ибо надо поняќтие подводить под ближайший род, и при этом произвести опеќрацию обобщения, а также выделить существенные признаки, характерные для вида. Этого же требует операция деления, при которой существенный признак является основанием деления. Умение правильно определять отношение между видом и роќдом связано с умением находить разнообразные отношения меќжду понятиями: подчинения, пересечения, тождества, соподчиќнения, противоположности, противоречия.
_______________________________

'Львов М.Р. Формирование грамматических понятий у младших школьќников. //Начальная школа. 1981. Љ 11. С. 24. 
2Там же.

275



Учащихся начальной школы надо специально обучать этим лоќгическим операциям с понятиями. Для эксперимента с учащимися третьего класса был подобран материал, состоящий их двух идентичных частей (наборов логических задач). Первая часть материала давалась без объяснения сущности операций над поќнятиями. После выполнения ее анализировались допущенные ошибки, приводились правильное решение и объяснение. Затем предлагалась вторая часть - контрольная. Проводилось сравќнение количества ошибок, допущенных в первой части и в контќрольной. Работа состояла из следующих этапов:
1) учащимся предлагалось определить все виды отношений между понятиями (6 видов) ; в первый раз учащиеся допускали много ошибок, во второй раз значительно меньше;
2) успешно прошла работа по объединению (сложению) и пеќресечению (умножению) объемов понятий;
3) было предложено провести операции ограничения и обобќщения понятий (для понятий "растение" и "лодка"). Здесь все учащиеся допускали ошибки одного или двух видов: а) неполное ограничение; б) пропуск одного или ряда элементов при обобщеќнии или ограничении (например, ограничивали так: "растение -клен", пропустив понятие "дерево" и "лиственное дерево");
4) при делении понятий "треугольник" и "член предложеќния" допущены следующие ошибки: а) несоразмерность делеќния; б) скачок в делении;
5) определение понятий "компас" и "остров". Ошибок было много как в первом, так и в контрольном задании.
Эксперимент показал, что после объяснения учащиеся в конќце 3 класса быстро усваивают отношения между понятиями, хорошо овладевают операциями объединения и пересечения поќнятий, что объясняется тем, что на уроках математики прихоќдится рассматривать множества и его элементы; сложной окаќзывается работа по обобщению и ограничению понятий.
Подобная же картина наблюдалась при экспериментах с учаќщимися 5-7 классов (в том числе с незрячими детьми) и с учаќщимися 9 класса. Эксперименты подтвердили, что учащиеся при разъяснении им логической теории по теме "Понятие" удовлеќтворительно справляются с такими логическими действиями с
276


понятиями, как деление понятий, определение, обобщение, ограќничение понятий, и хорошо справляются с такими операциями с понятиями, как объединение, пересечение, дополнение, и вполне обоснованно находят отношения между понятиями.
ј 4. Развитие логического мышления учащихся в процессе обучения в средних и старших классах
Развитие логического мышления учащихся на уроках литературы (из опыта О. Ю. Богдановой)
Разносторонние возможности для развития логического мышќления учащихся предоставляет преподавание литературы, развиќвающее специфические стороны мышления. Учащиеся начинают с понятий "художественный образ", "литературный тип", "литературная форма", затем подходят к изучению более общих понятий - "принцип историзма", "критический реализм", "наќтурализм", "романтизм" и другие литературные направления, при этом понятия берутся в их системе, а не изолированно.
Психологическая наука пытается дать классификацию типов мышления. Какой же тип мышления формируется на уроках лиќтературы? Развиваются взаимосвязанные компоненты мышлеќния учащихся: конкретно-образные, обобщенно-образные, теоретические и действенные. При анализе произведения худоќжественной литературы необходимо использовать как научные (теоретические), так и образные обобщения, самостоятельно применять всю систему знаний и понятий.
Используются различные типы самостоятельных работ: по образцу, реконструктивные, вариативные самостоятельные раќботы на применение понятий науки, творческие самостоятельќные работы, постановка самими учащимися проблемы и нахожќдение путей ее решения.
Иногда вместо определения понятия применяется метод сравнеќния. Он используется для сопоставления литературных фактов и явлений, в частности сюжета повести с ее первоначальным плаќном. Можно рассмотреть вопрос проблемного характера: "С какой
277

целью Пушкин изменил первоначальный план повести "Станциќонный смотритель"?" Используются и другие разнообразные вопросы проблемного характера, представляющие познавательќные поисковые задачи. По повести А. С. Пушкина "Пиковая дама" такими вопросами являются:
1. Какую моральную оценку дает Пушкин своему герою?
2. Чем мотивируется поведение Германна (в социальном и псиќхологическом плане)?
3. Как раскрыта в повести тема "личность и общество"? Что лежит в основе конфликта между героем и окружающими людьми?
4. С какой целью введены в повесть фантастические элементы?
5. Как относится Пушкин к наступлению буржуазного века?
6. Какова идея повести?
При изучении творчества М. Ю. Лермонтова представляют интерес вопросы проблемно-проверочного характера:
1. Что такое литературный тип? Показать на конкретном примере.
2. Что я узнал о русской действительности прошлого столетия из произведений Пушкина и Лермонтова?
3. Каковы основные особенности реализма Пушкина и Лерќмонтова? В чем вы видите сходство и в чем различие? Показать на конкретном примере.
4. Каков нравственный идеал Лермонтова? Что в этом идеале мне близко и понятно, а что нет? Здесь обращают на себя вниќмание вопросы, основанные на сопоставительном анализе, на обобщениях.
В ходе последующей работы вопросы проблемного характера усложняются. При изучении романа Ф. М. Достоевского "Преступќление и наказание" учащиеся задумываются над следующими вопросами:
1. Какие события предшествуют преступлению и как они влиќяют на Раскольникова? 
2. Сопоставьте Петербург Пушкина, Некрасова и Достоевќского.
3. Сопоставьте ответы Чернышевского и Достоевского на воќпрос: "Что делать?"
4. Как и в каких сценах осуждается теория Раскольникова?
278

5. В чем заключается новаторство реалистической манеры Достоевского?
6. В чем состоит противоречивость художественного мира Достоевского? и др.
Целенаправленная работа, идущая от формирования первонаќчальных обобщений литературных фактов к концептуальному подходу в изучении литературы и использованию системы знаќний по истории и теории литературы, - таков магистральный путь развития мышления.
Развитие логического мышления на уроках математики
Математика способствует развитию творческого мышления, заставляя искать решения нестандартных задач, размышлять над парадоксами, анализировать содержание условий теорем и суть их доказательств, изучать специфику работы творческой мысли выдающихся ученых. В математике логическая строгость и стройность умозаключений призвана воспитывать общую логиќческую культуру мышления; и основным моментом воспитательќной функции математического образования считается развитие у учащихся способностей к полноценности аргументации. В обыќденной жизни и в ряде естественнонаучных дискуссий аргуменќтацию почти не удается сделать исчерпывающей, в математике же дело обстоит иначе: "Здесь аргументация, не обладающая характером полной, абсолютной исчерпанности, оставляющая хотя бы малейшую возможность обоснованного возражения, бесќпощадно признается ошибочной и отбрасывается как лишенная какой бы то ни было силы... Изучая математику, школьник вперќвые в своей жизни встречает столь высокую требовательность к полноценности аргументации"'. Школьники приучаются к взаќимной критике; ученик, который "отобьется" от всех возражений своих товарищей, почувствует, что именно логическая полноќценность аргументации была тем оружием, которое дало ему эту победу. А раз почувствовав это, он неизбежно научится уваќжать это оружие и, даже находясь в других ситуациях (в споре с
________________________
'Хинчин А.Я. О воспитательном эффекте уроков математики. // Математика как профессия. М., 1980. С. 36.
279

другими или в своем "одиноком мышлении"), будет искать точную, полноценную аргументацию, что значительно повысит его логическую культуру. А. Я. Хинчин сформулировал некоторые конкретные требования, выполнение которых обеспечивает полноту аргументации. Среди них - борьба против незаконных обобщений и необоснованных аналогии, борьба за полноту дизъќюнкций, за полноту и выдержанность классификаций.
При построении классификаций необходимо соблюдать праќвила деления понятий: классификация должна проводиться по одному существенному основанию, члены классификации долќжны исключать друг друга, классификация должна быть полќной. На уроках математики воспитывается потребность осущеќствлять правильные классификации.
Математический стиль мышления, по характеристике А. Я. Хинчина, определяется следующими особенностями:
1) доведенное до предела доминирование логической схемы рассуждения;
2) лаконизм, сознательное стремление всегда находить кратќчайший из ведущих к данной цели логический путь;
3) четкая разбивка хода рассуждений на случаи и подслучаи;
4) скрупулезная точность символики. Указанные черты стиќля математического мышления способствуют поднятию общей культуры мышления школьников, развитию их интеллектуальноќго потенциала.
На уроках математики учащиеся оперируют всеми формами мышления: понятиями, суждениями, умозаключениями.
Развитие логического мышления на уроках истории
При изучении материала по истории применяются различные приемы, способствующие развитию мышления, в первую очеќредь наглядные пособия: картины, диапозитивы, иллюстрации учебника.
Большое место занимают словесные иллюстрации, яркие опиќсания, характеристики; часто вместо определения понятий применяются приемы, их заменяющие: описание, характеристиќка, разъяснение посредством примера, сравнение и различение.
280

Учащиеся иногда затрудняются выделить общие и существенќные признаки и дать точное определение понятия, иногда указыќвают лишь род, не называя видового отличия (разновидность логической ошибки "несоразмерность определения": слишком широкое определение), например: "Мотыга - это сельскохозяйќственное орудие". Используется и так называемая условная наќглядность: схемы, картограммы, планы, таблицы, диаграммы, плакаты, графики. Учащиеся знакомятся с рядом научных поќнятий: "исторический факт (событие)", "причина исторического события", "следствие исторического события", "историческая закономерность" и др.
В старших классах происходит усвоение более абстрактќного, теоретически обобщенного материала посредством боќлее углубленного формирования понятий. Большое внимание уделяется операции деления понятия и классификациям (наќпример, классификация орудий труда, видов оружия, типов предќприятий при капитализме, форм и типов государственного устройства и др.).
На уроках истории используются и умозаключения по анаќлогии.

УРОК Љ13-14

ТЕМА "Понятие предиката. Логические операции над предикатами"

Цель урока:  знакомство с предикатами, логическими операциями над предикатами.

Задачи урока:
образовательная - изучение понятий алгебры предикатов, формирование умений и навыков применения алгебры предикатов;
развивающие - развитие логического и комбинационного мышления, памяти, внимательности;
воспитательные - воспитание познавательного интереса учащихся, умения слушать, аккуратности в работе, трудолюбия.

Тип урока: комбинированный урок.
Формы работы: фронтальная.

Наглядность и оборудование: 
?	компьютеры;
?	мультимедийный проектор;
?	презентация, подготовленная в MS PowerPoint (файл  LOGIKA13-14.PPT);
?	файл Шпаргалка.doc (системы логических уравнений для задач Љ6, 7, 8, 9);
?	файл log10.pas;
?	файл predikat.pas; 
?	карточки для устной работы; 
?	опорный конспект.

ПЛАН УРОКА.
Подведение итогов работы в группах (20  минут). 
Проверка домашнего задания (5  минут).
Изучение нового материала (40 минут):
а) Понятие предиката. Область определения предиката (20 минут);
      б) Одноместный предикат. Многоместный предикат  (10  минут);
            в) логические операции над предикатами (10  минут).
 3.    Решение упражнений (20  минут).
 4.   Подведение итогов урока. Домашнее задание (5 минут).

ХОД УРОКА
I.	Подведение итогов работы в группах.
Разбор задач Љ6-9 (файл Шпаргалка.doc). 
II.	Проверка домашнего задания.
Решение задачи Љ10.
Решение логической задачи средствами алгебры логики
Введем  буквенное обозначение: A - "Аня смотрит телевизор", B - "Валя смотрит телевизор", C - "Света смотрит телевизор", O - "отец смотрит телевизор", M - "мать смотрит телевизор".
На основе высказываний членов семьи составим систему логических уравнений. По условию задачи либо отец и мать смотрят телевизор вдвоем, либо отец не смотрит  телевизор, либо оба не смотрят. Составим уравнение 1:
            			(1)
По условию cмотреть телевизор могут по крайней мере или Света, или Вера, или обе. Уравнение (2) будет иметь вид:
 					(2)
Если Света смотрит телевизор, то имеем C?O?B, если же Света не смотрит, то остаются возможности, что отец и Валя оба смотрят или  нет, или смотрит только отец или только Валя: 
       (3)
Аня и мама смотрят телевизор только по очереди:
   									 	(4)
Аня и Валя либо у телевизора вместе, либо на кухне:
 									  	(5)
Систему уравнений из пяти логических уравнений решаем так: умножим (1) на (2), получим (6):
                          	(6)
Умножим полученное уравнение (6) на  уравнение (4), получим (7):
 (7)
Умножим полученное уравнение (7) на (5), получим (8):
 (8)
Умножим полученное  уравнение (8) на (3), получим (9):
  
Ответ. Из полученного выражения    следует, что телевизор в первый вечер смотрели Вера и Аня.
Решение логической задачи на ЭВМ.
Программа на Паскале: 
PROGRAM LOGIKA10;
   USES CRT;
   VAR  O,M,A,B,C,F,F1,F2,F3,F4,F5:INTEGER;
BEGIN
    CLRSCR; WRITELN(' O   M   A   B   C   F');
      FOR O:=0 TO 1 DO
      BEGIN
      FOR M:=0 TO 1 DO
      FOR A:=0 TO 1 DO
      FOR B:=0 TO 1 DO
      FOR C:=0 TO 1 DO
        BEGIN
   F1:=(O AND M) OR (NOT O);
   F2:=(B AND NOT C) OR C;
   F3:=(NOT M AND A) OR (M AND NOT A);
   F4:=(A AND B) OR (NOT A AND NOT B);
   F5:=(NOT C) OR (C AND O AND B);
   F:=F1 AND F2 AND F3 AND F4 AND F5;
   IF F=1 THEN  WRITELN(O:2,M:4,A:4,B:4,C:4,F:4);
   END;   END;
END.

 


III.	Новый материал.
1.	Понятие предиката. Область определения предиката.
2.	Одноместный предикат. Многоместный предикат  
3.	Логические операции над предикатами 

Лекция, используется презентация LOGIKA13-14.PPT. 
ПОНЯТИЕ ПРЕДИКАТА
Выразительные возможности языка логики высказываний очень ограничены. С ее помощью невозможно проанализировать внутреннюю структуру даже очень простых рассуждений. Рассмотрим, например, два умозаключения.
•	Любой человек смертен, Сократ - человек, следовательно, Сократ смертен.
•	Крокодилы не летают, Луна - гоќловка швейцарского сыра, следовательно, сборная России выиграет чемпионат мира по футболу.
С точки зрения логики высказываний, оба этих текста представляются одной и той же формулой: 
X ? Y => Z.
Первое высказывание представляется строгим логическим выводом, второе же не соответствует никакому здравому смыслу.
Эти примеры подтверждают наш теќзис о том, что в логике высказываний не рассматривается внутреннее содержание простейших высказываний (атомарных форќмул). Мы не имеем возможности "влезть" внутрь элементарного высказывания.
Рассмотрим расширение логики высќказываний, которое называется логикой преќдикатов.
Логика предикатов, как и традиционная формальная логика, расчленяет элементарное высказывание на субъект (буквально - подлежащее, хотя оно может играть и роль дополнения)  и предикат (буквально - сказуемое, хотя оно может играть и роль определения).
Субъект - это то, о чем что-то  утверждается в высказывании; 
предикат - это то, что утверждается о субъекте.
Например, в высказывании "7 - простое число",  "7" - субъект, "простое число" - предикат. Это высказывание  утверждает, что  "7" обладает свойством "быть простым числом".

(Логика предикатов - раздел математической логики, изучающий логические законы, общие для любой области объектов исследования (содержащей хоть один объект) с заданными на этих объектах предикатами (т. е. свойствами и отношениями)). 

Если в рассмотренном примере заменить конкретное число 7 переменной х из множества натуральных чисел, то получим  высказывательную форму "х - простое число". При одних значения х (например, х=13, х=17) эта форма дает истинные высказывания, а при других значениях х (например, х=10, х=18) эта форма дает ложные высказывания. 
Ясно, что эта высказывательная форма определяет функцию одной переменной х, определенной на множестве N, и принимающую значения из множества {1;0}. Здесь предикат становится функцией субъекта и выражает свойство субъекта.

В естественной речи часто встречаќются сложные высказывания, истинность которых может изменяться при изменении объектов, о которых идет речь, хотя форма самого высказывания остается прежней. 
Например, высказывание у кошки четыре ноги истинно, у слона четыре ноги тоже истинно, а высказывание у человека четыќре ноги - ложно. Все эти высказывания имеют одну форму у субъекта х четыре ноги. 

Такое переменќное высказывание, истинностное значение которого зависит от параметра, и называќется предикатом. (Предикат от лат. Praedicatum - сказанное)
Таким образом, предиќкат есть функция, определенная на некоќтором множестве параметров и со значеќниями в {0, 1}. 
Определение 1. Одноместным предикатом Р(х) называется такая функция одного переменного, в которой аргумент х пробегает значения из некоторого множества М, а функция при этом принимает одно из двух значений: истина или ложь.
Множество М, на котором задан предикат, называется областью определения предиката.
Определение 2. N-местным предикатом называется такая функция n  переменных Q(x1, x2, ...,xn), определенная на множестве М=М1?М2?...?Мn и принимающая на этом множестве одно из двух значений: истина или ложь.

Само множество М называется предќметным множеством, а аргументы x1,...,xn    ? M - предметными переменными.
Множество М, на котором задан предикат, называется областью определения предиката.
Множество  , на котором предикат принимает только истинные значения, называется областью истинности предиката Р(х).
Можно считать, что высказывание это нульместный предикат, то есть предикат, в котором нет переменных для замены.

Пример 1.
Пусть предметное множество М есть класс млекопитающих. Рассмотрим одноќместный предикат Р(х): у х четыре ноги. Тогда Р(слон) = 1, Р(кошка) = 1,  Р(человек) =0.
Пусть М - множество натуральных чисел. Рассмотрим двухместный предикат G(x,y): х<у. Тогда, например, G(l,3) = l, G(8,5) = 0.

Предикат называется
А) тождественно истинным, если значение его для любых аргументов есть "истина" (Предикат Р(х) называется тождественно истинным на множестве М, если  )
Б) тождественно ложным, если значение его для любых аргументов есть "ложь" (Предикат Р(х) называется тождественно истинным на множестве М, если  );
В) выполнимым, если существует, по крайней мере, одна n-система его аргументов, для которой значение предиката есть "истина".

Пример 2. 
Предикат "x+y=y+x" является тождественно истинным, предикат                   "x+1=x" - тождественно ложным, предикат "x+y=5" - выполнимым.

Упражнение 1. Среди следующих предложений выделите предикаты:
1)  Луна есть спутник Венеры
2)  Планеты х и y принадлежат Солнечной системе
3)  
4)  
5)  
6) Любое простое число Р не имеет делителей, отличных от себя и 1
7) Натуральное число n не меньше 1
8) Треугольник АВС равен треугольнику А1В1С1
9) 
10) 
11) 

Ответ: 2), 4) 7)-11).

Упражнение 2. Среди следующих предложений выделить предикаты и для каждого из них указать область истинности.
1) х+5=1
2) при х=2 выполняется равенство  
3)  
4) существует такое число х, что  
5) x+2<3x-4
6) однозначное число х кратно3;
7) (х+2)-(3х-4).

Решение.
1) Предложение х+5=1 является одноместным предикатом Р(х), Ip={-4}
2) предложение "при х=2 выполняется равенство  " не является предикатом. Это ложное высказывание.
3) Предложение   является одноместным предикатом Р(х), Ip={1}
4) предложение "существует такое число х, что  " не является предикатом. Это истинное высказывание.
5) Предложение "x+2<3x-4" является одноместным предикатом Р(х), Ip=(3;+?)
6) Предложение "однозначное число х кратно3" является одноместным предикатом Р(х), Ip={0; 3; 6; 9);
7)  Предложение "(х+2)-(3х-4)" не является предикатом.

Логические операции над предикатами
1)	Отрицанием предиката P (x) называется новый предикат  ,  множество истинности которого является дополнением множества истинности  предиката  Р(х), то есть  . 
2)	Конъюнкцией предикатов P (x) и Q (x) называется новый предикат   который принимает значение 1 при тех и только тех значениях   , при которых каждый из предикатов P (x) и Q (x) принимает значение 1 и принимает 0 во всех остальных случаях. 
Очевидно, что множество истинности  есть пересечение множеств истинности  
3)	Дизъюнкцией предикатов P (x) и Q (x) называется новый предикат  , который принимает значение 1   при тех и только тех значениях  , при которых хотя бы один из предикатов P (x) и Q (x) принимает значение 1 и принимает 0 во всех остальных случаях. Очевидно, что множество истинности  есть объединение  множеств истинности  
4)	Импликацией предикатов P (x) и Q (x) называется предикат  , который имеет значение ложь на тех и только на тех наборах аргументов х,  на которых P (x) имеет значение 1, а Q (x) - значение 0.    Очевидно, что множество истинности  есть объединение  множеств истинности  
5)	Эквиваленцией P (x) и Q (x) называется предикат  , который имеет значение истина на тех и только на тех наборах аргументов х,  на которых значения истинности P (x) и Q (x) совпадают.    Очевидно, что множество истинности  есть объединение  множеств истинности  

Упражнение 3. Пусть даны предикаты P (x) : "х - четное число" и Q (x): "х кратно 3", определенные на множестве N. Найти области истинности предикатов:
1)  ; 2)  ; 3)  ; 4)  

Решение.
Т.к.  ,  
1)  
2)  
3)  
4)  

Субъект - в  логике подлежащее суждения, то есть предмет, о котором что-либо говорится или мыслится.

Самостоятельно.
Упражнение 4. (Готовимся к ЕГЭ по информатике \\ Информатика в школе. - Љ2, 2006. Уровень А, с.34). Если значения x,y принадлежат отрезку [2;5], то в списке выражений следующего вида:
1) х=2 или y=7
2) x-y
3) x+y<2
4)  
5) 312
Число истинных и ложных предикатов соответственно равно ...
А) 2,4
Б)  1,4
В) 3,3
Г) 1,5
Д) 2,3

Ответ: г)

Упражнение 5. (Готовимся к ЕГЭ по информатике, "Информатика в школе" Љ2, 2006. Уровень А. с.35). Множество истинности предиката p(x)="x+y=0", где x,y - целые числа принадлежат отрезку [-2;4], равно...
А) {-2,-1,1,2}
Б)  {(-2,2), (-1,1)}
В) {(-2,2), (-1,1), (0,0)}
Г) [-2;2]
Д) [-1;1]

Решение.
А) {-2,-1,1,2}
Б)  {(-2,2), (-1,1)}
В) {(-2,2), (-1,1), (0,0)}
Г) [-2;2]
Д) [-1;1]

Упражнение 6 (Готовимся к ЕГЭ по информатике, "Информатика в школе" Љ2, 2006. Уровень А. с.36). Для предиката р(х): "div(x,3)=mod(x,2)", где x изменяется на множестве X={2,3,5,10,19}, область истинности равна ...
А) {2,3,5,10}
Б)  {10,19}
В) {2, 3, 5}
Г) {2, 5, 10}
Д) {5}

Решение.
А) {2,3,5,10}
Б)  {10,19}
В) {2, 3, 5}
Г) {2, 5, 10}
Д) {5}

Упражнение 7 (Готовимся к ЕГЭ по информатике, "Информатика в школе" Љ2, 2006. Уровень B. с.54). Запишите предикат (условие,  которое может быть и сложным), полностью описывающий область, нестрого заключенную между окружностью с центром в начале координат и радиусом 2 и квадратом, в который вписана эта окружность. 

Решение.
Уравнение рассматриваемой окружности имеет вид:  . Уравнения рассматриваемого квадрата -  ,  . Искомая область образуется пересечением внешней области окружности, определяемой неравенством  , и внутренней области квадрата, определяемой неравенствами:  ,  .Нестрогие неравенства означают, что границы окружности и квадрата входят в область, т.е. допустимы равенства.

Ответ: ( ) и ( ) и ( )

Д.з.
1) Выучить конспект.



 

Дополнительно (Источник: Онегов В.А. Решение логических задач средствами алгоритмических языков\\ Информатика и образование. Љ6. 2000)

Предикат (от лат. predicatum - сказуемое) - это высказывательная функќция, определенная на некотором множестве М, т. е. такая функция n аргументов Р(x1, ..., хn), которая каждому набору значений (a1 ,..., aп) - элементов множества М - ставит в соответствие некоторое высказывание P(a1 ,..., aп), которое может быть истинно или ложно.
Областью значений предиката является двухэлементное множество В={true, false}. При этом сами переменные x1, ..., хn называются предметными переќменными, т.е. их значения не являются логическими (не принадлежат мноќжеству В).
Так как значениями предикатов являются true или false, то сами предикаты можно рассматривать как логические переменные. Из них можно составлять сложќные логические выражения, образованные из простых предикатов с помощью знаќков логических операций. После подстановки в такое составное выражение конкќретных значений предметных переменных получается сложное высказывание, знаќчение которого определяется истинностью или ложностью входящих в него проќстых высказываний и логическими операциями.
Если ориентироваться на набор приведенных выше высказываний, то можно привести следующие примеры предикатов.
В качестве множества значений предметных переменных возьмем
М - {"теплоход", "капитан", "река"}.
Введем в рассмотрение следующие предикаты:
1) Along(x1,x2) - вдоль.
Если x1 - "теплоход", х2 = "река", то предикат Along превращается в высказыќвание "Вдоль теплоход река" - то же самое, что и "Теплоход плывет по реке", и имеет значение true.
2) Captain's_Bridge(x3) - капитанский мостик.
Если х3 - "капитан", то Captain's Bridge превращается в высказывание "каќпитанский мостик капитан" - то же самое, что и "Капитан стоит на мостике", и имеет значение true.
3) Получим составное предикатное выражение: 
Along(x1,x2) & Captain's_Bridge(x3) ? Along(x3, x2). 
Это выражение на некоторых значениях x1,x2,x3 ? M может принимать значения true, на некоторых - false.
Целью логики предикатов является нахождение наборов значений предметќных переменных, при которых составное предикатное выражение истинно. Процеќдура, дающая ответ на этот вопрос, состоит в полном переборе всех возможных наборов значений переменных из множества М. Такой способ называется метоќдом моделей. В последнем примере значение true получается для набора значениий: х1 = "теплоход", х2= "река", х3 = "капитан". А вывод (modus ponens) следующий: "вдоль капитан река" ("Капитан плывет по реке").
Опишем общую схему решения логических задач с помощью логики предикатов. 
M1={ai,1, ai,2, ... , ai,n}, i=1, ...,p - множества значений предметных переменных 
(x1, x2, ..., xp) ? X.
Pj(yj,1, yj,2, ... , yj,n), j=1, ... , r - набор предикатов, причем yj,l ? X, l=1, ..., k.
F={s1, s2, ... , Sm} - множество истинных высказываний (множество фактов, или семантическая сеть).
	Составляются одно или несколько предикатных выражений (получаются из простых предикатов с помощью логических операций). Наборы значений предметных переменных, при которых эти выражения принимают значения "истина", являются решениями поставленной задачи.
	В качестве примера подробно рассмотрим и решим с использованием системы программирования Turbo Pascal следующую задачу.
Задача-шутка.
Согласно одной истории из средневековья девушка по имени Мария поступает в монастырь. Вновь поступившую строго инструктирует настоятельница монастыќря по соблюдению правил, принятых в монастыре. В соответствии с одним из них она не может впускать мужчин в свою келью. Однако однажды мужчина стучит в дверь и Мария впускает его. Настоятельница жестко отчитывает Марию за это. Девушка защищается, произнося: "Как я могла ему не открыть дверь, ведь его мать - свекровь моей матери". Настоятельница соглашается с этим особым случаќем. Кем мог быть этот мужчина, если родственные связи семейного клана Марии таковы:
Марта - ее муж - Иоганн; Карина: ее мать - Марта; Карина - ее отец - Иоганн; Карина - ее свекровь - Элизабет; Карина - ее дочь - Мария; Роланд - его мать - Элизабет; Себастьян - его мать - Элизабет; Себастьян - его отец - Зигфрид; Зигфрид - его жена - Элизабет; Элизабет - ее внучка - Мария; Маќрия - ее мать - Карина; Мария - ее отец - Роланд; Мария - ее дядя - Себастьян.



Решение.
Перечисленные в условии семейные связи между родственниками Марии обраќзуют семантическую сеть.
Зададим множества значений предметных переменных:
М1 = {"Карина", "Роланд", "Себастьян", "Мария", "Марта", "Иоганн", "Элиќзабет", "Зигфрид"} - имена членов семейного клана;
М2 = {"мать", "отец", "дядя", "свекровь", "муж", "жена", "внучка", "дочь"} - степени родства.
P1(y1,y2)= Mother( y1,y2) - предикат, принимающий значение "истина", если у1 - имя матери, у2- имя сына или дочери, y1, у2 ? М1.
P2{ y1,y2) = Mother_in_low(y1,y2) - предикат, принимающий значение "истина", если у1 - имя свекрови, у2 - имя невестки, y1, у2 ? М1.
Р3(y1,y2) - Маrу(y1,y2) - предикат, принимающий значение "истина", если Мария и у2 находятся в состоянии родства у1. Здесь у2  ?M1 , y2 ? M2.
Набор фактов, т. е. действительные семейные связи, заданы в виде семантичесќкой сети. Договоримся записывать их в сокращенном виде и в одном стиле, наприќмер: вместо "Марта - ее муж - Иоганн" будем писать "муж Иоганн Марта" (обязательно между словами только один пробел). Полностью факты в данном форќмате приведены в программе в разделе const под именем F (множество фактов).
Решением задачи-шутки является составное предикатное выражение 
Mother(x, "Мария") & Mother_ in_low(y, х) & Mother(y, z).                         (1)
После правильного задания множеств M1 , M2 и семантической сети F алгоритм решения задачи состоит в полном переборе наборов значений х, у, z из М1. Наборы значений (х, у, z), при которых предикатное выражение (1) принимает значение "истина", являются решением задачи, причем х - имя матери Марии, у - имя свекрови матери Марии, z - имя посетителя кельи Марии. Алгоритм выдает два набора значений: ("Карина", "Элизабет", "Роланд") и ("Карина", "Элизабет", "Сеќбастьян").
Для полного решения задачи необходимо еще определить степень родства межќду а) Роландом и Марией; б) Себастьяном и Марией. Эта подзадача решается с помощью предиката Магу(v, z), где v ? М2. При фиксированном значении z следует перебрать все возможные значения v. Те значения v, при которых предикат Маrу(v, z) принимает значение "истина", дают информацию о степени родства z с Марией. Получаем две пары: ("отец", "Роланд"), ("дядя", "Себастьян").
Из описанной схемы решения задачи совершенно ясно, как реализовать это реќшение на Turbo Pascal. Ниже приведена программа, решающая нашу задачу.
Файл predikat.pas
program Predikate;
uses crt;
const N=8; {количество элементов в множестве M1}
      P=8; { количество элементов в множестве M2}
      M=13; {количество фактов}
type
     St=string[10];
     M1=array[1..n] of St;
     M2=array[1..p] of St;
     Net=array[1..m] of String;
const
    X: M1=('Карина','Мария','Роланд','Себастьян','Марта','Иоганн','Элизабет', 'Зигфрид');
    Y: M2=('мать','отец','дядя','свекровь','жена','муж','внучка','дочь');
    F: Net=('мать Карина Мария','отец Роланд Мария',
            'дядя Себастьян Мария', 'мать Марта Карина',
            'отец Иоганн Карина','свекровь Элизабет Карина',
            'мать Элизабет Роланд', 'мать Элизабет Себастьян',
            'отец Зигфрид Себастьян','муж Иоганн Марта',
            'жена Элизабет Зигфрид', 'внучка Мария Элизабет',
            'дочь Мария Карина'); {обязательно один пробел между словами! }
var  i, j, l, q:byte;
     s: string;
function Fact: boolean; {установление истинности высказывания S}
var
    Bool: boolean;
    r:byte;
  begin
    r:=1; Bool:=true;
    while (r<=m) and Bool do
      begin
      if F[r]=S then Bool:=false;
      r:=r+1;
      end;
      Fact:=not Bool;
  end;
function Mother(x1,x2:St): boolean;
  begin
    S:='matj' +' ' + x1+' ' +x2; {формирование высказывания S}
    Mother:=Fact;           {обращение к фактам}
  end;

function Mother_in_low(x1,x2:St): boolean;
  begin
    S:='svekrov' +' ' +x1+' '+x2;    { формирование высказывания S}
    Mother_in_low:=Fact;       {обращение к фактам}
  end;
function Mary(y1,y2:St): boolean;
  begin
    S:=y1+' '+y2+' '+'Marija';      { формирование высказывания S}
    Mary:=Fact;                 {обращение к фактам}
  end;

 Begin
     CLRSCR;
     for i:=1 to n do
     for j:=1 to n do           {циклы полного перебора}
     for l:=1 to n do
      begin
       if Mother(X[i],'Мария') and Mother_in_low(x[j],x[i]) and Mother(x[j],x[l]) then {основное предикатное выражение }
         begin
           writeln ('мать Марии',' ',x[i],' ','свекровь матери Марии',' ', x[j],' ',
           'сын свекрови ',x[l]); {выдача ответа}
           for q:=1 to p do
           if Mary(Y[q],X[l]) then                            {установление родства}
           writeln (x[l],' ',y[q],' ', 'Марии');
           writeln ('если хотите еще получить ответ, то нажмите -'); {запрос о желательности дополнительного ответа }
           readln; {задержка после очередного ответа};
          end;
      end;
      writeln ('Больше ответов нет!');
      readln; { задержка после очередного ответа };
end.

	В заключение отметим, что эта программа работает так же, как и аналогичная Пролог-программа, только в Прологе переборы значений предметных переменных, составление сложных высказываний и сопоставление с ними фактов осуществляются внутренними средствами языка.

Литература
1.	 Анкудинов Г.И., Анкудинов И.Г., Петухов О.А. Математическая логика и теория алгоритмов: Учебное пособие. СПб.: СЗТУ, 2002. 104 с.
2.	 Казиев В.М. Готовимся к ЕГЭ по информатике\\ Информатика в школе. Љ2. 2006. 
3.	 Лихтарников Л.М., Сукачева т.Г. Математическая логика. - СП.: издательство  "Лань", 1998. - 288 с.
4.	Никольская И. Л. Математическая логика: Учебник. М.: Высшая школа, 1981.
5.	Онегов В.А. Решение логических задач средствами алгоритмических языков\\ Информатика и образование. Љ6. 2000. 
6.	 Рыбин С.В. Высказывания и предикаты // Компьютерные инструменты в образовании. Љ6, 2005. 



281

УРОК Љ15-16
Тема "Кванторы. Квантор всеобщности. Квантор существования. 
Равносильные формулы логики предикатов"

Цель урока:  знакомство с кванторами.

Задачи урока:
образовательная - изучение кванторов всеобщности и существования, формирование умений и навыков применения алгебры предикатов;
развивающие - развитие логического и комбинационного мышления, памяти, внимательности;
воспитательные - воспитание познавательного интереса учащихся, умения слушать, аккуратности в работе, трудолюбия.

Тип урока: комбинированный урок.
Формы работы: фронтальная.

Наглядность и оборудование: 
?	компьютер;
?	мультимедийный проектор;
?	презентация, подготовленная в MS PowerPoint (файл  LOGIKA15-16.PPT);
?	карточки для устной работы; 
?	опорный конспект.

ПЛАН УРОКА.
1. Актуализация опорных знаний (10  минут). 
2. Изучение нового материала (50 минут):
3.    Решение упражнений (25  минут).
4.   Подведение итогов урока. Домашнее задание (5 минут).


План урока.
2.	Актуализация опорных знаний.
3.	Новый материал.
4.	Решение упражнений.

ХОД УРОКА
IV.	Новый материал.
1.	Кванторы. 
2.	Квантор всеобщности. 
3.	Квантор существования. 
4.	Понятие формулы логики предикатов. Значение формулы логики предикатов. 
5.	Равносильные формулы логики предикатов. 


Лекция, используется презентация LOGIKA15-15.PPT. 

Кванторы
Квантор -  (от лат. quantum - сколько), логическая операция, дающая количественную характеристику области предметов, к которой относится выражение, получаемое в результате её применения. 
В обычном языке носителями таких характеристик служат слова типа "все", "каждый", "некоторый", "существует", "имеется", "любой", "всякий", "единственный", "несколько", "бесконечно много", "конечное число", а также все количественные числительные.

Для предикатов вводятся две новые по сравнению с логикой высказываний опеќрации. 
Называются они квантором общќности и квантором существования.

 










 


Квантор общности

Пусть Р(x) - одноместный предикат, определенный на предметном множестве М. 
Универсальным высказыванием, соответствующим предикату Р(x), называется высказывание "каждый элемент множества М удовлетворяет предикату Р(x)" (или "для всякого х выполняется предикат"), которое будем обозначать (?x)P(x).
Высказывание (?x)P(x) считается истинным, если предикат P(x) тождественно истинный, а ложным - в противном случае.
Символ ?x называется квантором  общности по переменной х, его читают так: "для всех х", или "для каждого х", или "для любого х".
Выражение (?x)P(x) читается: "для всех х, Р(х)", или "для каждого х, Р(х)".
Например, ?x(х=х) - это истинное универсальное высказывание, а ?x(х>2) - ложное универсальное высказывание.
Если Р(х)- одноместный предикат, определенный на конечном множестве {a1,a2,...am}, то   
Таким образом, квантор общности можно понимать как оператор конъюнкции по квантифицируемой переменной.

Квантор существования
Экзистенциональным высказыванием, соответствующим предикату Р(x), называется высказывание "существует элемент множества М, удовлетворяющий предикату Р(x)", которое  обозначается ?x P(x) и считается истинным, если предикат Р(х) выполнимый, а ложным - в противном случае.
(Квантором существования называется высказывание, истинное, когда существует элемент из множества М, для которого Р(х) истинно, и ложное в противном случае)
Символ ?x называют квантором  существования, а выражение ?x, в котором этот квантор предшествует переменной х, читают так: "существует  х такой, что...", или "для некоторого х, ...", или "для некоторого х, Р(х)".

Например, ?x(х>2) - это истинное экзистенциональное высказывание, а ?x(х=х+1) - ложное экзистенциональное высказывание.
Если Р(х)- одноместный предикат, определенный на конечном множестве {a1,a2,...am}, то   
Таким образом, квантор существования можно понимать как оператор дизъюнкции по квантифицируемой переменной.
Операцию навешивания квантора ? или квантора ? на переменную х называќют еще квантификацией переменной х.

Упражнение 1. Прочтите следующие записи, заменив обозначения кванторов общности и существования их словесными выражениями:
А)  
Б)  
В)   
Г)  
Д)  
Е)  
Ж)  

Решение.
А)  - "Для всех х выполняется предикат  "; 
Б)  - "Для некоторого х, справедливо  ";
В)  - "Для всех х,  ";
Г)  - "Существует y такой, что 5+y=5";
Д)  - "Существует y такой, что  ".
Е)  - "Для всех y выполняется предикат "; 
Ж)   - "Для некоторого х, справедливо  "

Упражнение 2. Запишите следующие предложения, используя символы кванторов:
А) "Существует число х такое, что х+10=2";
Б) "По крайней мере, одно число y является корнем уравнения  ";
В) "Каково бы ни было число z, z+0=z";
Г) "Уравнение f(x)=o имеет хотя бы один корень";
Д) "Любое число либо положительно, либо отрицательно, либо равно нулю".

Решение.
А) ?x(х+10=2) - "Существует число х такое, что х+10=2"; 
Б) ?y( ) - "По крайней мере, одно число y является корнем уравнения  ";
В) ?z(z+0=z) - "Каково бы ни было число z, z+0=z";
Г) ?x(f(x)=0) - "Уравнение f(x)=o имеет хотя бы один корень";
Д) ?x( ) - "Любое число либо положительно, либо отрицательно, либо равно нулю".


ФОРМУЛЫ ЛОГИКИ ПРЕДИКАТОВ

В логике предикатов будем пользоваться следующей символикой:
1.	Символы p, q, r, ...- переменные высказывания, принимающие два значения: 1- истина , 0 - ложь.
2.	Предметные переменные - x, y, z, ... , которые пробегают значения из некоторого множества М; 
x0, y0, z0 - предметные константы, т. е. значения предметных переменных.
3.	P(•), Q(•), F(•), ... - одноместные предикатные переменные;
Q(•,•,...,•), R(•,•, ...,•) - n-местные предикатные переменные.
P0(•), Q0(•,•, ...,•) - символы постоянных предикатов.
4.	Символы логических операций:      
5.	Символы кванторных операций:  
6.	Вспомогательные символы: скобки, запятые.

Предметная переменная называется свободной, если она не следует непосредственно за квантором и не входит в область действия квантора по этой переменной, все другие переменные, входящие в формулу, называются связанными.

Формулой логики предикаќтов являются
a)	Каждая предикатная буква и предикатная буква со следующими за ней в скобках предметными переменными;
b)	выражения вида F? G, F ?G, ?G, F?G, F ?G, (?y)F, (?y)G, где F и G - форќмулы логики предикатов, переќменная у?М.
 
Примеры:
•	P; Q(x,y,z); R(x1,x2) - элементарные формулы
•	 ;  ;   - составные формулы.
Определение формулы логики  предикатов (более полное).

1.	Каждое высказывание как переменное, так и постоянное, является формулой (элементарной).
2.	Если F(•,•, ...,•) - n-местная предикатная переменная или постоянный предикат, а x1, x2,..., xn- предметные переменные или предметные постоянные (не обязательно все различные), то F(x1, x2,..., xn) есть формула. Такая формула называется элементарной, в ней предметные переменные являются свободными, не связанными кванторами.
3.	Если А и В - формулы, причем, такие, что одна и та же предметная переменная не является в одной из них связанной, а в другой - свободной, то слова   есть формулы. В этих формулах те переменные, которые в исходных формулах были свободны, являются свободными, а те, которые были связанными, являются связанными.
4.	Если А - формула, то   - формула, и характер предметных переменных при переходе от формулы А к формуле   не меняется.
5.	Если А(х) - формула, в которую предметная переменная х входит свободно, то слова   и   являются формулами, причем, предметная переменная входит в них связанно.
6.	Всякое слово, отличное от тех, которые названы формулами в пунктах 1 - 5, не является формулой.

Например, если Р(х) и Q(x,y) - одноместный и двухместный предикаты, а q, r - переменные высказывания, то формулами будут, например, слова (выражения): 
 .
Не является формулой, например, слово:  . Здесь нарушено условие п.3, так как формулу   переменная х входит связанно, а в формулу Р(х) переменная х входит свободно.
Из определения формулы логики предикатов ясно, что всякая формула алгебры высказываний является формулой логики предикатов.



Интерпретацией формулы исчисления предикатов называется конкретизация множеств, из которых принимают значения предметные переменные и конкретизация отношений и соответствующих множеств истинности для каждой предикатной буквы.
 Формула исчисления предикатов называется общезначимой, если она тождественно истинна при любой интерпретации.
Определение.
Формула А логики предикатов называется общезначимой, если она тождественна истинна на всякой области (на любой модели). 
Все формулы исчисления предикатов можно разделить на три типа:
1.	 тождественно истинные при любой интерпретации, т.е. общезначимые;
Определение.
Формула А логики предикатов называется тождественно-истинной в области М (выполнимой), если она принимает истинные значения для всех значений переменных, входящих в эту формулу и отнесенных к этой области.
2.	 тождественно ложные при любой интерпретации, т.е. противоречивые;
Определение1.
Формула А логики предикатов называется тождественно ложной в области М,  если она принимает ложные значения для всех значений переменных, входящих в эту формулу и отнесенных к этой области (иными словами, на данной модели).
Определение2.
Формула А логики предикатов называется тождественно ложной (невыполнимой),  если она  тождественно ложна на всякой области (на всякой модели).
3.	 выполнимые (формулы, истинность которых зависит от интерпретации).
Определение 1.
Формула А логики предикатов называется выполнимой в области М, если существуют значения переменных входящих в эту формулу и отнесенных к области М (иначе - существует модель), при которых формула А принимает истинные значения.
Определение 2.
Формула А логики предикатов называется выполнимой, если существует область, на которой эта формула выполнима.

Например, формула   является тождественно ложной (невыполнимой) формулой логики предикатов.
Из приведенных определений с очевидностью следует:
1.	Если формула А общезначима, то она и выполнима на всякой области (модели).
2.	Если формула А тождественно истинна в области М, то она и выполнима в этой области.
3.	Если формула А тождественно ложна в области М, то она не выполнима в этой  области.
4.	Если формула А не выполнима, то она  тождественно ложна на всякой области (на всякой  модели).
5.	Для того, чтобы формула А логики предикатов была общезначима, необходимо и достаточно, чтобы ее отрицание было не выполнимо.
6.	Для того, чтобы формула А логики предикатов была выполнимой, необходимо и достаточно, чтобы формула   была не общезначима.

Значение формулы логики предикатов.

О логическом значении формулы логики предикатов можно говорить лишь тогда, когда задано множество M, на котором определены входящие в эту формулу предикаты. 
Логическое значение формулы логики предикатов зависит от значений трех видов переменных: 
1) значений входящих в формулу переменных высказываний, 
2) значений свободных предметных переменных из множества М, 
3) значений предикатных переменных.
При конкретных значениях каждого из трех видов переменных формула логики предикатов становится высказыванием, имеющим истинное или ложное значение. 

В качестве примера рассмотрим формулу  , (1) 
в которой двухместный предикат Р(x, y) определен на множестве MхM, где M={0,1,2,...,n,...}, т.е. MхM=NхN.
В формулу (1) входит переменный предикат P(x,y), предметные переменные x,y,z, две из которых y и z - связанные кванторами, а x - свободная.

Возьмем за конкретное значение предиката P(x,y) фиксированный предикат P0(x,y): "x









© Copyright Пенхаус
 (manfreiman@Yahoo.de) 
Размещен: 28/05/2015, изменен: 28/05/2015. 5611k. Статистика.
Статья: Публицистика










 
 Ваша оценка: 

не читать
очень плохо
плохо
посредственно
терпимо
не читал
нормально
хорошая книга
отличная книга
великолепно
шедевр











Связаться с программистом сайта.





Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:



О.Болдырева "Крадуш. Чужие души"
М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список





Кожевенное мастерство |
Сайт "Художники" |
Доска об'явлений "Книги"