Аннотация: Вот прода, глава 4, от 23 октября. Следующую ждите около 6 ноября.
Глава 4
Американский деловой мир в те времена был отнюдь не тождествен современному. Очень большую роль в нем играли не только те, кто производит воздух и торгует таковым. Нет, промышленность США и в самом деле могла быть фору многим, если не всем, в части изготовления сугубо материальных предметов. А там, где изготовление, там и планирование, ибо словосочетание 'стихия капиталистического рынка' даже по тем временам являло собой анахронизм. Но там, где есть планы, имеются и люди, которые их составляют. А людям свойственно ошибаться.
Надо при этом учитывать: военная разведка США была отнюдь не образцом успешности. Но те, кто принимал решения, на нее и не полагались. У них были объективные источники экономического плана. Аналитики же были вполне хороши. И как раз они доложили: неладно что-то в датском королевстве. И это слово было приложимо для начала к Советскому Союзу.
Тот самый Дальний Восток, который мог бы представлять интерес для Японии, русские развивали и сами, но странным образом. Не строились гигантские металлургические заводы (а руды в тех краях хватало), вместо них были небольшие заводики, продукция которых шла почти исключительно на местные нужды. Соответственно, электроэнергетика развивалась не семимильными шагами, а ровно настолько, чтобы хватало на местные нужды с небольшим запасом. Золото, слов нет, добывалось, но как-то вяло. Правда, судостроительная промышленность наращивала мускулы, но уж сравнивать ее с тем, что имелось в европейской части, было даже стыдно.
В конце концов, это было бы целиком внутренним делом СССР, если бы не одно 'но'. Дальний Восток должен был представлять интерес для Японии. Сильный интерес. Вместо того ситуация складывалась так, что война с СССР не давала очевидной и, главное, немедленной выгоды Японии. Выиграть ее японцы могли по формальным признакам (например, полностью забрав себе остров Сахалин), но получить от нее скорую прибыль - нет. А поскольку японская разведка в свое время обзавелась обширной сетью на Дальнем Востоке, которую русские так и не смогли полностью нейтрализовать, то были основания полагать, что до подобных выводов японские промышленники, а равно руководство страны могут сделать тоже. И тогда все планы подъема японских военных возможностей за счет американских заказов могли бы кувырком полететь в преисподнюю.
Но еще хуже было то, что, судя по экономическим данным, Япония не очень-то готовилась к сухопутной войне. Намного большие ресурсы вкладывались в военный флот.
Нельзя сказать, что та самая коробочка с набором для женской боевой раскраски произвела фурор. Скорее эффект можно было описать словами 'пиковый, но очень локальный интерес'.
Елена Сергеевна появилась с изрядным эффектом на том, что в будущем назвали бы 'артистическая тусовка'. Таковая состояла в доме Качаловых. Булгакову присутствующие хорошо знали, ибо Михаил Афанасьевич был в этом мире отнюдь не чужаком. Мало того, что его пьеса пользовалась большим успехом во МХАТе (сам Сталин сдержанно, но похвалил), но, сверх того, писатель сыграл в 'Пиквикском клубе' блистательно, хотя роль была эпизодическая. Неофициально Булгакову даже предложили переходить в актерскую труппу, обещая роль Хлестакова - а уж она-то никак не являлась второстепенной.
Присутствовавшие дамы, часть из которых понимала в гриме профессионально (актрисы), а прочие разбирались в этом просто хорошо (жены, родственницы и любовницы) отлично разглядели макияж и оценили разнообразие. Поскольку великий артист Василий Иванович Качалов был в очень хороших отношениях с Булгаковыми и к тому же хозяином дома, то его супруга Нина Николаевна решилась на активный расспрос.
Булгакова решила ничего не скрывать:
- Вот, гляньте, Нина, этот набор мне подарили... нет, не французский... к Европе вообще отношения не имеет... наши выпустили пробную партию, а если будет успех, то пойдет в производство... нет, имя даже не спрашивайте... нет, о цене не было сказано ни слова... вот, поглядите еще...
Как-то незаметно вокруг Елены Сергеевны сконденсировалась небольшая группа заинтересованных лиц. Комплименты лились густо и много: ну прямо патока из ведра. Интерес был еще более разожжен демонстрацией цветных фотографий ('Мне их дали как примеры') вполне приличного качества - особенно если учесть, что в те годы фотографов, работающих с цветом, можно было перечислить чуть ли не по именам.
Посторонний мог бы счесть, что Булгакова вела себя легкомысленно. Она извлекла из сумочки маленький, дамского размера блокнот и карандашик и принялась записывать имена потенциальных покупательниц, хотя цена набора так и не прозвучала. Это было почти что напрасным трудом: куда проще было бы просто занести в этот список всех гостей женского пола. К ним можно было добавить и кое-кого из мужчин; например, Николай Павлович Хмелев явился без супруги, но, как и любой хороший актер, обладал превосходной памятью и житейской мудростью. Посему он приложил все усилия, чтобы попасть в заветный блокнотик. Но, когда запись закончилась, Булгакова во всеуслышание объявила, что ничего не гарантирует; что тот, кто подарил набор, лишь обещал позвонить и узнать ее мнение; наконец, что никаких ручательств ни в части цены, ни по срокам она (Булгакова) не дает. И еще кое-какие соображения не были высказаны вслух.
Потаенные мысли Елены Булгаковой были правильными по сути: рынок сбыта этого и подобных товаров был достаточно узким в СССР. Но она все же кое-чего не учла: по недостатку фактов, отнюдь не ума.
Двухступенчатую ракету, которой только предстояло получить имя Р-7, потихоньку дорабатывали. С одной стороны, вылизывали движки. Подход был до некоторой степени новым: изготавливали десяток ракет, осуществляли пробные пуски, ту, на которой испытание проходило штатно, отдавали на матрикацию. Разумеется, никто ни в КБ, ни на полигонах не знал об этом, достаточно было лишь сказать, что, мол, удачный образец будет принят за головной в серии. Ракеты же неудачного исполнения (матрикаты, понятно), подвергались тщательнейшему исследованию. Некоторые оказались разобранными по винтику; иные разбирали до блоков, каковые испытывались на стендах. Но по каким-то соображениями до Рославлева сообщения об успехах и провалах не доходили. Преобладал подход типа:
- Сергей Васильевич, вот изделие - нам нужно таких десяток.
Вклад в конструкцию Странник все же внес. Точнее сказать, он сильно улучшил систему управления, памятуя о том, что тот, кто сейчас над этим работал, оставил в другом мире блистательную книгу воспоминаний. Распечатки ее под названием 'Ракеты и люди' попали в руки Тех, Кому Надо, и, отдать им должное, они не ленились подталкивать и напоминать:
- Борис Евсеевич, немцы предлагают считать изделие идеально жестким телом. Но есть данные, что при длине его в двадцать метров изгибная упругая деформация достаточно велика, чтобы дать сигнал на гироскопы, вследствие чего...
Конструктор Черток, как и прочие, в свое время получил целую лекцию на тему 'Чего не надо говорить'. В частности, там был раздел 'Чему не надо удивляться вслух'. Но думать про себя запретить было невозможно.
Странник же озаботился элементами системы управления ракетой. На много лет раньше, чем 'там', будущая баллистическая и (в потенциале) космическая ракета получила возможность, предоставляемые новейшими датчиками и микропроцессорами.
Как у всякого хорошего руководителя, у наркома Берия имелась в подчинении команда. Среди талантов, которые он собрал под своей рукой, был Павел Анатольевич Судоплатов. Будучи изначально оперативником, он быстро обрел известность умелым, даже искусным планированием операций. И как раз этот человек выложил наркому соображения, не пришедшие в голову инженеру-матрикатору. Ну что вы хотите: профессионал просто обязан обставить дилетанта. Впрочем, любовь к истине требует от нас высказаться определенно: Судоплатов знал о существовании товарища Александрова, знал он и о его необычных возможностях в части доставания нужных предметов в нужных количествах, но о происхождении этого человека Павел Анатольевич точно не был осведомлен.
И как раз этот план начал без особой спешки осуществляться. В данной операции торопливость была совершенно ни к чему. Во-первых, жесточайшие требования предъявлялись к погоде. Во-вторых, надлежало подготовить систему наблюдения - как ее приборную часть, так и персонал. В-третьих, предусматривалось участие некоего лица, не являющегося гражданином СССР, причем заинтересованными сторонами являлись не только и даже не столько этот господин, но также иностранные организации и учреждения, имевшие в событии свой интерес. Посему известить их предполагалось заранее.
Некоторое шевеление (не бурление) виделось и в ракетных КБ. Частично оно было связано с успехом очередной модификации двухступенчатой Р-7. Та пролетела почти пять тысяч километров и, благодаря умной навигационной системе (тут следовало благодарить Странника, хотя сотрудники КБ этого не знали), ее сравнительно легко нашли на месте приземления. Этот успех был соответствующим образом отмечен благодарностями от большого начальства, а равно ценными подарками. В частности, фрау Грёттруп получила очередной повод покрасоваться перед подругами и соседками - правда, не в церкви. Муж прислал ей тот самый подарок, который получил в награду. Это оказалось коробочкой с дивным набором всего, что может подкрасить женское лицо; в нем отсутствовала лишь губная помада. С небольшой задержкой подобные и аналогичные наборы были предложены на продажу как в Европе, так и в странах Западного полушария советской торговой фирмой 'Разноэкспорт'. Одновременно без особого шума была создана группа технологов для воспроизведения не особо сложной по составу косметики, получаемой из неведомого источника.
Источником других течений в КБ Королева был никто иной, как ведущий конструктор Вернер фон Браун. Он чуть ли не потребовал длительного разговора с самим Главным. Королев имел властную натуру - другой и не смог бы управлять столь большим проектом. Но он же был человеком глубоко увлекающимся и, главное, умел увлечь подчиненных. Тогда братья Стругацкие еще не отчеканили лозунг 'Понедельник начинается в субботу', но у него были все основания появиться на свет. Кроме того, он знал, что огонь того же сорта горит и в немецкой инженере. Вот почему Королев сильно прошерстил свое расписание, резонно предполагая, что тема пустяковой быть не может.
Разговор шел по-русски, ибо к тому моменту фон Браун изучил его на вполне приличном уровне (акцент не в счет, конечно).
- Сергей Павлович, - интонации в голосе немца были более официальными, чем обычно, - следующая модификация нашего изделия планируется с дальностью восемь тысяч километров, не так ли?
Хозяин кабинета подтвердил, что так дело и обстоит.
- Мы должны думать о ракете, которая превысит первую космическую скорость.
Другими словами, предлагалось планировать запуск искусственного спутника Земли. Этот этап новым не был, но в КБ старались не использовать словосочетание. Видимо, это было суеверием.
Сергей Павлович с чуть холодноватой вежливостью напомнил настырному немецкому инженеру, что такое уже предусмотрено в планах. Но тот продолжал гнуть линию:
- Сергей Павлович, нельзя использовать наш запуск для бесполезного груза. Он должен быть полезным. И мы должны быть готовы.
- У вас есть конкретные предложения, Вернер?
Спрашивая, Королев был уверен, что положительный ответ у фон Брауна в кармане.
- О да. Мы должны иметь набор вариантов полезной нагрузки. Нужен отдел, который только этим делом занимался бы. Предсказываю, что мощность нашей ракеты будет расти. Надо, чтобы обладать готовыми наборами приборов... оборудования... я хочу сказать, сначала установить и запустить приборы, потом живое существо.
- Только не кота! - засмеялся Королев.
- Если кота, то чтобы был... - тут знание русского языка подвело немца. Он забыл, как по-русски будет 'трезвый', чуть запнулся, но тут же ловко вывернулся, - ...не пьяный.
На этот раз рассмеялись оба. Но атмосфера серьезности тут же вернулась в кабинет.
- Сергей Павлович, полезная нагрузка на земной орбите - это большая политика.
Для пущей убедительности немецкий инженер повторил на родном языке:
- Die Große Politik.
И палец доктора фон Брауна ткнул в сторону потолка.
Ответ был максимально серьезным, прямо официальным:
- Вы правы, Вернер. Я непременно переговорю с... - и, в свою очередь, Главный указал пальцем в зенит. - Но сначала у нас должна быть уверенность в объеме, а также массе полезной нагрузки.
Разумеется, Королев не рванулся на прием к наркому сразу же. Для начала была создана группа, которая расписывала возможные варианты полезной нагрузки. Приборы подвергались жестоким испытаниям на перегрузки и на радиацию. На последних настоял представитель наркомата внутренних дел. Ссылаясь на неведомые источники, он представил таблицы и графики, на которых детально описывалось радиационные показатели околоземного пространства. Сотрудники кивали, принимали к сведению, но про себя - конечно, не вслух! - пришли к единодушному выводу: где-то в СССР существует параллельное КБ смежного характера, ибо никто и нигде в мире этими проблемами не занимался.
И продолжалась работа над улучшением характеристик все той же Р-7.
Нельзя сказать, что гром грянул с ясного неба. Скорее можно было утверждать обратное: советское руководство ожидало подобного ходя событий.
После долгого зондажа, что, впрочем, было обычной дипломатической практикой, японское правительство вышло на советское руководство с предложением заключить пакт о ненападении. Это предполагалось заранее. О этом не говорил, а прямо кричал целый ряд событий. Независимые источники твердили: японские военные не закупают американскую технику огромными партиями. Правда, небольшие объемы закупок все же проходили, но вполне можно было предположить, что это делается скорее ради изучения и копирования, чем для использования на поле боя. Одновременно наращивались объемы военно-морского строительства. И речь шла не только о кораблях. Накапливались на складах стеллажи запчастей, боеприпасов, готовых узлов. Агент 'Орех' особо отметил, что заготавливались батопорты в большом количестве. Это означало, что предстоит оборудовать судоремонтные или судостроительные мощности. Где? На захваченных территориях, поскольку в самой Японии этого добра хватало.
Но самое удивительное состояло в молчании императора Хирохито. Он просто не высказал никакого мнения о том, кто прав: Госпожа Армия или Господин Флот. Но молчание иным разом бывает весьма красноречивым. А уж в Японии понимать подобные вещи сами боги велели.
Сначала Эрих Редер подумал, что господин рейхсканцлер чем-то напуган. Эта мысль была отринута как невозможная. Потом моряк решил, что Рудольф Гесс крайне озабочен. Эта идея тоже была сомнительной: ведь если главу Кригсмарине вызвали 'на ковер', то наверняка по делу, касающемуся флота, а Редер по должности обязан быть осведомлен о всех значительных событиях и проблемах. И тем не менее... Третья же версия была совсем уж тривиальной: главе военно-морского флота Германии предстоял разнос за некое прегрешение.
Последняя версия выглядела маловероятной, но как только глава германского правительства заговорил, то, судя по крайней сухости или даже холодности тона хозяина кабинета, как раз этот вариант сразу стал выглядеть наиболее вероятным.
Редер не был блистательным игроком в покер, но работа командира боевой единицы флота, какой бы та ни была, предусматривает поддержание видимости хладнокровия в любой ситуации. Посему командующий сохранил на лице выражение невозмутимого внимания.
Рейхсканцлер продолжил:
- По каналам рейхсминистерства иностранных дел нам пришло предложение от Советов. Они предлагают выделить наблюдателя за испытанием чрезвычайно мощного оружия. При этом не было сказано прямо, но прозвучал намек, что испытание пройдет в море. Мы полагаем, что оружие будет того же типа, для которого роют шахту на атолле Моруроа. По предварительной оценке наши собственные испытания в этой шахте могут осуществиться примерно через год.
Не было сказано, что речь идет о ядерном взрыве. Редер знал, что шахта роется под испытания сильнейшего взрывчатого вещества, но подробности ему не доложили.
- Русские заявили, что это приглашение рассчитано лишь на одного наблюдателя...
Редер молча отметил, что не было произнесено слово 'офицер', хотя оно прямо напрашивалось.
- ...также запрещены фотографирование, киносъемки, зарисовки на месте...
На этот раз выдержка адмирала дала трещину:
- Слава богу, что запоминать не запрещают.
Гесс сделал вид, что не расслышал, и продолжил:
- ...защитными приспособлениями русские обеспечат. По крайней мере, меня заверили, что получено твердое обещание: они будут такими же, как для их персонала...
- ...и еще одно условие: транспортировку до места испытания обеспечивают они сами.
Это было насквозь понятно.
- Таким образом, ваша задача сводится к подбору кандидатуры или, лучше, кандидатур - на случай болезни или иных непредвиденных препятствий. Срок - один месяц. Вопросы имеются?
- Так точно, один имеется, герр рейхсканцлер! В каком чине должен быть этот человек?
Видимо, этот вопрос уже обсуждался, поскольку Гесс не задумался ни на мгновение:
- В любом. Но на нем должны быть погоны капитана цур зее . Еще что-то?
- Так точно, герр рейхсканцлер. Предвижу, что понадобится помощь абвера в мелких технических вопросах.
- Полковник Пикенброк в курсе, разрешаю обратиться непосредственно к нему. Еще?
- Так точно, герр рейхсканцлер. В интересах получения как можно более достоверных и полных сведений считаю возможным назначить для этой задачи командира Кригсмарине в чине контр-адмирала с практическим опытом.
- Ваша идея видится сомнительной, гросс-адмирал. Данные на всех высших офицеров флота Рейха наверняка имеются в русских картотеках. В этом случае не может быть и речи о сколько-нибудь значимой анонимности.
- Таковую не считаю необходимой. Нашивки адмирала облегчат установление контакта с командованием русских, а я уверен, что на это дело назначат кого-то из русских высших чинов. Я бы направил к месту испытания целую эскадру.
- Если полковник не будет возражать, то я поддержу эту часть плана. Но вы сами должны понимать: вся ответственность на вас. Еще вопросы?
- Никак нет, герр рейхсканцлер.
- Свободны.
Идя по коридорам Рейхсканцелярии, гросс-адмирал сохранял на лице выражение полной невозмутимости. Но в данном случае форма не соответствовала содержанию.
Почему-то самой неотложной и одновременно сложнейшей задачей для Редера было: догадаться или выяснить, почему Гесс был столь официален. Разумеется, версия о дурном настроении была даже не допущена к рассмотрению. Но подходящих версий все равно не нашлось. По этой причине главный командир флота, садясь в служебную машину, начал мысленно выстраивать разговор с Пикенброком. И прежде всего надлежало учесть: при огромной разнице в рангах полковник в данном случае должен себя чувствовать равноправной стороной. Но к этому надлежало привлечь капитана Эриха Менцеля. Начальник флотской разведки - он по должности чуть поменее главы абвера, но по должностным обязанностям достаточно близок. Да, так и надо сделать.
Разумеется, гросс-адмирал также попытался представить, что за грозное оружие могут испытывать русские. Фактов было мало, но чутье говорило, о том, что взрывчатка должна быть и в самом деле необычайно мощной и, возможно, доставлена она будет необычными методами.
- То, что я хочу спросить, отсутствует во всех ваших материалах, Сергей Васильевич. Такое и не могло туда попасть.
По такому вступлению угадать продолжение было совершенно невозможно. Именно по этой причине Странник волевым усилием запретил самому себе даже пытаться сделать это. Сработала старая шахматная привычка: если некий вариант видится однозначно проигрышным, нельзя терять время на попытки рассмотреть его еще раз. К тому же Сталин явно собирался добавить к сказанному. А что до паузы - так надо же человеку хоть чуточку времени на то, чтобы раскурить трубку.
- Успехи наших ракетчиков дают основания полагать, что через один или два года будет запущен искусственный спутник Земли. И еще через два года настанет очередь космического аппарата с человеком на борту. Таким образом, стоит заранее продумать кадровый вопрос. У вас есть соображения?
Может быть, вождь был удивлен, что Странник не ответил сразу. А тот прикрыл глаза, с очевидностью пытаясь найти ответы. Но довольно скоро мысль сложилась.
- Если рассматривать только вопрос о первых космонавтах, то критерии для подбора видятся вот какими. Это должны быть молодые люди с отличным здоровьем. Умение быстро думать и быстро действовать, соответственно. Летчики-испытатели видятся вполне подходящей категорией. Желательны те, у которых есть хорошая репутация в этом смысле - или была таковая... там.
Сталин, прохаживаясь с зажженной трубкой, поддерживающе кивал. Недостаточно опытный посетитель мог бы предположить, что говорит он настолько умно, что вождь со всеми мыслями согласен. Но Рославлев прекрасно знал, что это может быть совсем не так.
- Кадровый вопрос с очевидностью требует двух ответов или, если угодно, двух мнений. Первый - кто должен быть начальником или командиром Центра по подготовке космонавтов. Слово 'начальник' мне видится предпочтительным, поскольку готовиться в космонавты будут и военнослужащие, и гражданские лица, да и сотрудниками Центра будут те и другие. Не уверен, что смогу назвать конкретного человека в качестве кандидатуры. Ясно, что он должен быть авторитетным руководителем. Знания матчасти - обязательны. Осмелюсь высказать мнение: желателен тот, кто хорошо представляет работу летчика-испытателя. В качестве одного из замов медик обязателен. Именно врачи будут иметь один из решающих голосов при допуске. Второй же ответ должен содержать кандидатуры будущих летчиков-космонавтов. Именно летчиков, поскольку время космонавтов-исследователей и космонавтов-врачей настанет позже. Здесь, как мне кажется, предпочтительны сравнительно молодые летчики, скажем, от двадцати пяти до тридцати лет, то есть в звании лейтенанта или старшего лейтенанта. Но женатые. У таких будет стимул вернуться живыми. А еще у молодых точно меньше проблем со здоровьем. Если не возражаете, буду перечислять по памяти фамилии и имена. Извините, точных данных не имею, ну да найти их, полагаю нетрудно. Итак...
Глубокий вдох.
- Алексей Гринчик. Истребитель, в том мире воевал, причем успешно, а потом стал летчиком-испытателем. Звание не помню. Марк Галлай. Тоже истребитель и тоже стал испытателем после войны. Умеет очень грамотно излагать мысли, с хорошим чувством юмора. Степан Супрун. Испытатель в первую очередь, а потом уж истребитель. Не знаю, подойдет ли по здоровью - сейчас ему, кажется, тридцать четыре. Валерий Чкалов - ну, уж его вы знаете, товарищ Сталин, но вижу то же препятствие, что и у Супруна. Амет-хан Султан. Летчик-истребитель, один из лучших в ту войну. Потом стал испытателем, но с образованием у него были проблемы. Не вполне уверен, как его имя должно писаться, ну да найти будет не хитро. Борис Сафонов. Хотя он не стал испытателем, но очень хороший истребитель, погиб в войну. У него было одно важное свойство. Он берег своих ведомых, а ведь многие ведущие полагали их расходным материалом. Учил и наставлял молодняк, как мог, жертвуя зачастую своим личным счетом по сбитым ради того, чтобы чему-то научить подчиненного. Так я слышал. Его упоминаю именно за человеческие качества. Кажется, приписан к какой-то части на Севере. Дома постараюсь раздобыть еще сведения... Вот дополнительное общее соображение. Как мне кажется, лучше искать кандидатов среди тех летчиков, которые уже освоили реактивные истребители. Уж они точно и учиться способны, и думать быстро. Да, и еще одно. Первым космонавтом должен стать человек с обаянием. Страна наша должна полюбить его так же, как в свое время полюбили Юрия Гагарина. Ну и жители других стран тоже.
Эту тираду Сталин слушал внимательно и даже кое-что записывал.
- А что вы скажете о кандидатуре генерал-лейтенанта Рычагова? - небрежно поинтересовался вождь.
- Могу лишь высказать собственное мнение, не более того, товарищ Сталин.
- Как раз это мы и ожидаем.
- Мне кажется, Павел Васильевич, - называя прославленного командира по имени-отчеству, Рославлев ненавязчиво подчеркивал свою личную к нему приязнь, - больше подошел бы в руководящем составе Центра подготовки. У него уже порядочный опыт в командовании немалым подразделением, и он хорошо проявил себя. Мне было бы жаль терять подобные умения.
- Большое спасибо за помощь, Сергей Васильевич. Жду от вас дополнительные материалы.
- Постараюсь найти, товарищ Сталин. Но это сделаю не сразу. Понадобится, наверное, десяток дней, учитывая занятость по основному роду деятельности.