08-18-1999
08-24-1999
08-30-1999
09-11-1999
09-17-1999

                             1.

Гляжу - поднимается медленно в гору...

Жаль, что речь пойдет не о преферансе или котировке акций и государственных
казначейских фантиков, что так ценимы и не понимаемы народом.
Потому что накопилось столько всякого, чего необходимо выплеснуть
и избавиться самому. Черные силы нас злобно... проверяют изо
дня в день, тюкают по маковке тыковки. Раздражение возникает
не только в районе контакта, но и глубоко внутри, что гораздо
опаснее для окружающих.

Лелеялась надежда, что хоть перед лицом грядущего конца света
население одумается и слегка изменится. Оказалось - выросли,
не покупаемся более на заплесневелые предсказания и верим исключительно
себе. Немногочисленные староверы, пользуясь тугим слухом, закупили
на всякий случай свечек и керосиновых ламп. Иные из некоторых,
благодаря слабому зрению и прогрессирующему скудоумию, вооружились
свечками из другого отдела.

Куда катится мир ? Так и представляю себе лубочную картинку из
добротного и недоступного теперь прошлого: сидит какой-то мыслитель
из древних и также рожает пессимистические мысли с потугами на
философию. Глядишь, так и родил колесо, а иначе не ясно, как
он мог охарактеризовать поступательное движение действительности
к пропасти.

Им было, по всей видимости, легче. Они истово верили в то, что
конец наступит для всех и одновременно, а если у тебя пораньше
и отдельно, то так даже интереснее, обойдешь стороной суматоху.
Мы же теперь вооружены богатейшим опытом тысячелетий и знаем,
что конец света можно организовать группе лиц или целой стране,
а вот на большее покушаться бесполезно. Нынче противятся люди
пуще прежнего групповому отходу в мир с иными бытовыми условиями.

Конец света не удался. Были среди нас личности, которые держали
пальцы крестиком на всякий случай, хотя светила на это мало обращают
внимание. Зафиксированы прецеденты, когда в свете (каламбур !)
грядущего затемнения возвращались долги и одолженные вещи. Никто,
правда, не вернул больше, чем брал, и немногие вернули целиком.

Не оправдались надежды, в частности на снижение стоимости электричества
и электролампочек с электролампадами. Светило перекурило, причем,
говорят, что основательно - не везде, и снова вернулось к нам,
грешным. Так, мелочь - прикрутили фитилек, чтобы мы прочувствовали.
Таких концов света можно устраивать по нескольку в день; один
утречком, чтобы рабочий люд проснулся. Второй возвестит обед
и отчеркнет половину дня, потерянного для полноценного отдыха.
Для желающих можно организовать показ еще одного на ночь, чтобы
детям крепче спалось.

Подобный расклад легко войдет в распорядок утренних мероприятий
и будет привычным как и физическая зарядка. Вы должны это знать:
махи обоженной рукой, которая опрометчиво схватилась за горячую
ручку сковороды с завтраком. Упражнение второе, если не соблюдать
порядок здесь: отжимание половой тряпки и вытирание ночных шалостей
домашнего любимца, да пропади он пропадом.

Дайте освежевать память, что там еще ? Водные процедуры, если
кто настолько воспитанный и незанятый, чтобы мыть посуду незамедлительно.
Прыжки на одной ноге, когда другая пульсирует нестерпимой болью
от кратковременного, но очень болезненного контакта с игрушками
младшего. Не знали разве, что игрушки делают садисты, специально
нагружая конструкцию металлическими углами и режущими кромками ?

Гимнастика, ха ! Следующее упражнение - надевание одежды на время,
которого все меньше и меньше. Далее следует анализ натянутого
впопыхах на предмет полноценного количества пуговиц и преобладания
незапятнанной площади. А путь на работу у среднего человека выглядит
куда как занимательнее какой-нибудь осточертевшей олимпиады.
В программу войдут бег с препятствиями, перекур с коллегами,
и тоска с ностальгией по кровати.

Что такое ? Почему больше ничего не идет на ум, неужели затмение
отразилось на мне ? Ощупываю мыслительный аппарат снаружи, исследую
ощущения внутри после постукивания и поглаживания (прихожу к
мысли, что поглаживания гораздо приятнее) - все на месте и временами
даже работает. Не греется, не потеет, но это и не обязательно
на малых оборотах.

Почему тогда мир перестал быть понятным, а время вырвалось из-под
контроля ? За мной не заржавеет на счет очередной порции банальных
или риторических вопросов; с этим дефицита не наблюдается. Лучше-ка,
творец, прекрати лениться и роди что-нибудь более свежее, чтобы
закончить вступление достойно.

Легко ! По бюджету встречают, по дефолту провожают. Не красна
страна флагами, а красна кредитами (это уже маленький крен в
сторону бухгалтерии, где красным выделяют грехи и успехи одновременно).
Висит бюджет на честном слове, кто его урезает, тот богатство
наживает (хорошо бы еще с неприятностями вкупе). А вот и финал.

Олигархи-недобитки прячут счет в швейцарском банке, несмышленый
курс валюты реет смело, недоступно на просторе ценных акций.
Бабки крутятся не слабо, но не видно результата бедным их однофамильцам,
что не видели пособий с самого их назначенья. Долго продолжаться
будет отмывание валюты с измывательством хозяев новой жизни и
престола ? Не под силу уже больше - люди стонут и страдают, и
в уныние впадают, и богов не почитают...

Что-то ! Скоро будет что-то !

                             1.1

Не хочу никаких перемен,
Перемены ведут только вниз;
Подустал я от жизни измен -
Каждый день ждет какой-то сюрприз.
То бензин стал дороже вина,
В баке плещется месячный труд.
Благодарствуй, родная страна,
Урожай пусть пешком соберут.
То светило исчезло с небес,
И очки снова стали в цене.
Старики по дороге в собес
Отмирают - дело к зиме.
Убивает обыденный плен,
Душит жизнь и соседи на крыше.
Не хочу никаких перемен,
Крик становится тише и тише...

                             2.

Вряд ли кто смог бы перенести подобное спокойно.

Спал человек дома, балкон по причине теплой летней ночи открыл,
причем - обратите внимание, был не один в комнате и, соответственно,
в постели. Яркая вспышка света, мазнувшего по балкону слева направо
разбудило сонное человеческое существо, которое, впрочем, не
больно-то испугалось, но для проформы толкнуло более сильного
по определению. В последнее время красивое лишь делает вид, что
нуждается в сильном.

Разбудило - сказано довольно уверенно, слишком уж неточное слово,
чтобы определить временной интервал. Понадобилось несколько хороших
тычков, чтобы тело подало признаки жизни и пробуждения. Это слишком
далеко от совершенства электрических слуг, у которых жизнь начинается
практически незамедлительно за включением вилки в розетку (у
их хозяев жизнь на этом бы бесславно оборвалась).

Заспанный мозг редко шевелится хорошо, обычно он не желает переключаться
в режим бодрствования и противится изо всех сил. В голове не
сразу запрыгали мысли о молнии и прочих эмоциях природы, но когда
они пришли на ум, готово было опровержение. За молнией не замечено
нежелание гаснуть, а каждая молния обычно сопровождается шумовыми
эффектами. Кроме всего этого, человеку не хотелось, чтобы шел
дождь - на балконе вялились, то бишь сушились, несколько свежевыстиранных
рубашек. Поэтому версия с молнией хода в жизнь не получила.

Встав с кровати, человек подумал, что это мог быть прожектор.
В подтверждение его мыслей, пятно яркого света заглянуло к нему
в квартиру и начало слепить отвыкшие от света глаза. Не то, чтобы
как днем, но стало довольно светло - спать при таком освещении
и достаточном желании еще возможно, а вот читать можно только
безжалостным к своим глазам людям. Разминая онемевшую руку, которая
долгое время была придавлена телом и лишалась положенного кровеснабжения,
человек окончательно просыпался.

Самое время подумать о происхождении странного прожектора. Полная
тишина на улице порождает недоумение и рушит разные версии. Чего
тут гадать, когда привыкли доверять только своим органам чувств;
высунуться и посмотреть, чего знаменательного происходит и откуда,
собственно, льется этот чертов свет, который мешает рабочим людям
отдыхать в законное свободное время.

Подобный решительный настрой губит жизнь. Достаточно ошибочной
предпосылки, и весь пыл растрачивается не туда. Не смотря на
то, что спать хотелось неимоверно (как и плюнуть на свет, в принципе,
мешающий лишь постолько поскольку), он решительно направился
к балкону. Отодвинув тюль и, поежившись от первого контакта с
уличным воздухом, вышел на балкон.

Снаружи не было ничего сверхъестественного, что выглядело по
меньшей мере насмешкой. В небе одиноко торчала полная луна, готовящаяся
скинуть лишний вес и приобрести впоследствии точеную фигурку
с острым профилем. Некоторое время человек любовался луной, но
даже и в мыслях не допуская отнести яркий блуждающий свет на
ее счет.

Лунный свет, конечно, хорошая штука, но свежий и прохладный воздух
напомнил о теплой постели и уходящем времени. Человек широко
и с наслаждением зевнул, посмотрел еще раз по сторонам, собираясь
покидать балкон. А тут с правой стороны вновь появился тот самый
назойливый свет.

Что-то висело в воздухе немного выше его восьмого этажа и испускало
свет в сторону дома. Луч был концентрированным и перебегал с
одного балкона на другой, не тревожа одновременно соседние.
Вертолет подошел бы на сто процентов, но только в кино они бывают
почти бесшумными. А здесь наличествовала абсолютная тишина, лишь
отдаленный шум ночной жизни редких водителей.

Желание поспать и окончание сна застряли где-то глубоко внутри.
Шлепанье босых ног за спиной возвестило приход прекрасной половины,
которая либо - а) переборола свой вечный страх перед неизведанным,
который доверяется развеивать другим, либо - б) и не думала переживать
насчет какого-то глупого явления природы и просто решила побыть
рядом.

Заспанная фигурка в накинутом коротком халате и виднеющейся из-под
него ночной рубашке удостоилась краткого взгляда и получила вместо
объяснения долгого отсутствия кивок в сторону НЕЧТО. Хотя не
заметить эту штуку, что не подходила под любую версию или объяснение,
было бы проявлением неуважения.

- Что это ? - спросила шепотом она, забыв, что изначально собиралась
поежиться и вернуться в теплую комнату.
- Черт его знает, - ответ был достоин вопроса, но давал минимум
информации.
- Пошли спать, - зевнула невыспавшаяся половина, не подтвердив
древнюю версию о наличии закрепленного за ней чрезмерного любопытства.

Не получив на этот раз вовсе никакого ответа, она не замедлила
вернуться в комнату, потому что не находила ничего увлекательного.
Зажгла торшер у кровати и еще раз недовольно посмотрела в сторону
балкона. Тем более, что - она взглянула на часы, стоящие на краю
столика - времени было немного. "Ведь только начало четвертого,
господи", - подумала она. А потом получила разность до окончательного
и бесповоротного подъема и кардинально изменила показания.

Полных два часа, и все равно придется вставать, только на этот
раз все будет куда прозаичнее. Она ощупала ладонями волосы, оценивая
ущерб для прически и нашла его приемлимым. Взбила подушку на
своей стороне, придавая ее мнимую пышность. А потом просто скользнула
под легкое одеяло и выкинула из головы все необъяснимые явления.
Сон пришел мгновенно.

Его не потревожил яркий свет со стороны балкона и предоставленная
в полное единоличное распоряжение обычно-двуспальная кровать.

                             3.

Голова слегка кружилась, а в остальном никаких неприятных поледствий
не наблюдалось. За исключением, конечно, обстановки, что вызывала
сумятицу в голове и рой вопросов. Собственное голое тело рождало
волну жалости и печали, что больше, конечно, относились к пропавшей
одежде в частности и нынешней обстановке в целом.

Это, несомненно, можно было назвать комнатой. Условности, но
комната не была четырехугольником. Больше всего она напоминала
треугольник, но немного позже, обнаружив кривизну у стенки-"основания",
он пришел к мысли, что это скорее всего сектор круга. Вероятно,
около трети, если считать по площади.

Больше всего хотелось сорваться в истерику или погрузиться в
пучину безумия, но он старался держаться. Желание закричать во
весь голос было велико, пока же он мог побеждать подобное искушение.
Вместо этого он решил продолжить свои наблюдения.

"Катеты" были в длину двенадцать шагов; эту цифру он с радостью
бы умножил на длину шага, но не знал ее, к сожалению. На глазок
он оценил "катеты" на десять метров. Основание, поскольку оно
представляло собой кривую линию, он мерить не стал, так же прикинув
на глаз и щедро отвалив ему метров пятнадцать. Осталось вспомнить
геометрию и найти площадь своей обители.

С треугольниками худо-бедно, но можно было бы разобраться. В
голове кружилась скороговорка "половина основания на высоту"
и не у кого было проверить ее правильность. К своему сожалению,
он не смог вспомнить, как находится площадь сектора; только в
одном был уверен: без иррационального "пи" тут не обошлось. Поэтому
забросил попытку определить площадь комнаты, лишь напоследок
попробовав допрыгнуть до потолка.

До потолка было не больше трех метров. Два семьдесят - решил
для себя он, завершая метрический изыскания. Не густо. Не останавливаясь
на достигнутом, он продолжил описание: под потолком "основания"
по всей длине находится скрытый источник света, похоже на лампу
дневного света. Больше нигде подобного не наблюдается, поэтому
ясно, что максимум освещенности приходится на основание - где
он сейчас и стоял. Минимум же был в самой удаленной точке, а
именно в вершине, где "катеты" встречались под острым углом,
который он забыл вычислить.

Если встать спиной к "основанию", то справа будет находиться
туалет. Это было просто и функционально - круглое отверстие в
полу, полузабытое, но вполне понятное. Что самое неприятное для
сознания и обоняния одновременно - туалет явно уже использовался
по назначению, причем не раз и не два.  Характерный запах и пятна
вокруг отверстия рождали кроме отвращения не менее ужасные мысли.

Кто здесь был до него ? Где это, что это за место ? Он обхватил
руками голову, не в силах побороть ужас и головную боль и не
находя ответов на свои вопросы. Через минуту он опустил руки;
ответы у него были, просто не хотелось озвучивать их - настолько
они были дики.

Его похитили, когда он стоял на балконе собственной квартиры.
Яркий блуждающий свет, слепящий глаза, туман в голове, и нет
сил шевельнуть хотя бы пальцем. Взрыв света, когда прикрытые
веки не спасают слепнущие глаза, а в тело впиваются тысячи горячих
иголок.

И вот он здесь... Он читал, что люди пропадают, смеялся про себя,
когда читал версии об опытах пришельцев, "смешанные браки" и
прочую чепуху. Настала пора проверить все на себе. Все же просто
для очистки совести, и отдавая дань давно сложившейся привычке
бесстрастно анализировать происходящее и находить как минимум
два толкования происходящему, он попробовал найти более земное
объяснение.

Спецслужбы ? Разведки других государств ? Опыты над людьми ?
Он покачал головой, досадно наморщив лоб. Все не то, надо подобрать
что-то более приемлемое. Психотропные вещества, внедренные извне
иллюзии ? Идея более интересная, но в данных условиях ее проверить
практически невозможно. Все окружающее настолько реально, что
никак не докажешь себе обратного, как бы не хотелось.

Создавая логические цепочки, он успокоился. В конце концов, что
он делал последние одиннадцать лет, если не размышлял ? Сейчас
можно попробовать силы на более крепком орешке. Да, кто сказал,
что окружающее реально ? Он потрогал серую стену "катета". Шероховатая,
прохладная, похоже, что металл. Попробовал оставить отметку ногтем,
но остался ни с чем.

Да, все стены серые, только потолок немного светлее, но его на
прочность проверить несколько затруднительно. Да, жаль одежду,
но потеря была на редкость невелика - обычные плавки, хотя этого
хватало, чтобы не считать себя раздетым и оскорбленным. Посадили
сюда, как обычную лабораторную крысу, с холодной яростью подумал
он.

Погасив вспышку гнева, он продолжил наблюдения. Слева, если опять
прижаться спиной к "основанию", располагалась кормушка. Иначе
ее не хотелось называть - меню было самым скромным и включало
в себя всего два блюда. Какая-то темная жижа, неаппетитное варево,
похожее на разварившийся до однородного состояния кулеш. А на
десерт была чуть солоноватая вода без привычного аромата хлорки.

Бурда без запаха и с непривычным вкусом, который так и тянуло
назвать неприятным, все же утоляла голод. Но самое интересное
было в другом - когда он с отчаяния ополовинил емкость с "первым",
кстати, ни разу не задев ладонью дна, через минуту темная масса
ожила, забурлила и стала подниматься вверх. И остановилась лишь
тогда, когда вернулась до первоначальной отметки.

Сейчас он еще раз бегло изучил устройство кормушки - из пола
поднимался каплеобразный вырост, прижимаясь боками к "катету"
и "основанию". Стало быть, остается только один угол - туалет
тоже примыкал к двум стенам. Но он был рад найти в кормушке одно
основное отличие от остальных "удобств": все линии, грани и поверхности
строго подчинялись законам геометрии. Капля никак не вписывалась
в ряд из прямоугольников, секторов и окружностей.

Что же, раз определились с двумя углами, то придется найти применение
и третьему. Не долго думая, он назвал его спальней - раз уж где-то
надо было лечь спать и поправить свои силы. Тем более, что там
меньше всего яркий свет (будь он проклят) над "основанием" будет
мозолить глаза.

"Посмотрим, что приготовит нам грядущий день", - подумал он,
подложив под голову руку. БОльших удобств спальное место не предусматривало.

                             4.

Сон не принес ожидаемого облегчения и просветления в мозгах.
Напротив, появилось внутри стойкое раздражение, захотелось на
ком-нибудь отыграться.

Конура за прошедшее время не стала больше, да и вообще никаких
изменений не наблюдалось. Лампа над "основанием" все так же лила
рассеянный свет, а в кормушке не произошло изменений в меню;
вкус "первого" за ночь не стал лучше, лишь возникшее чувство
голода слегка приправило его. Заканчивая завтрак порцией воды
(губы делаем трубочкой и погружаем в теплую жидкость), долго
убеждал себя, что это просто выдохшаяся минералка. Очень уж был
специфический вкус.

Но одна находка его все же поджидала. Вчера он не разглядел под
потолком "основания", в полуметре от источника света какой-то
рисунок-узор. Двойная рамка, образующая ромб или опрокинутый
квадрат, а в ней находится треугольник. Это было словно выдавлено
в стене и потому, чтобы разглядеть его, пришлось напрягаться.
Под ромбом находился еще один барельеф - ряд вертикальных черточек,
причем первая из них горела изумрудным светом.

Вчера этого явно не было. Если рисунок разглядеть было проблематично,
то уж подобный "индикатор" видно было превосходно; вчера он явно
не горел. "Календарь ?" - подумал он, - "В конце концов, можно
посчитать, что прошел уже один день". С внезапно возросшим интересом
он быстро сосчитал не горевшие черточки. Их оказалось одиннадцать.
Куда-то отсюда уходят, факт.

Долго. Но все одно легче, если есть какая-то определенность.
Чертовы исследователи ! Он навестил туалет, вполголоса склоняя
неизвестных исследователей, поминая их родственников и знакомых.
Под конец, когда облегчение от своеобразной психологической разгрузки
не наступило, он ударил кулаком в стену. В правый "катет". А
из-за стены донесся глухой и встревоженный голос: "Кто там ?"

Он застыл, боясь пошевелиться; он верил и не верил. Опасаясь
переспросить, нанес стене еще один безответный удар, который
она безропотно приняла. Снова раздался быстро затихший гул, словно
"катет" был произведен из листа стали. И голос: "Ты кто ?"

Вот теперь он уже справился с удивлением и был готов. Сразу надо
было определиться, кто же находится по ту сторону - такой же
заключенный или... Он прижался к самому углу, не обращая больше
внимания на ароматы туалета и сказал вполголоса, до конца не
доверяя своему голосу: "Человек".

С той стороны радостно матернулись и переспросили. Он опять ответил,
назвав полное имя, адрес. С той стороны неизвестный подхватил
скороговорку и тоже назвался. "Правильно, мы из одного города.
А адрес как и у меня - почти глухая окраина, далековато от шумного
центра", - он был рад получить хоть какую-то пищу для размышления.

- Давно здесь ? - проверяя свои догадки, спросил он.
- Черт его знает. Часов нет. Спал, ел пару раз какую-то дрянь.
- Значит, не больше суток. Ты как пропал ?

Сосед ненадолго задумался, а потом вновь ненавистную тишину разрезал
его искаженный и приглушенный голос с хрипотцой:
- Шел по улице. Темно, фонари не горят. Торопился, меня дома
жена ждала, а я задержался не во время. Осталось пройти метров
двести - прямая аллея, думал, никого нет, никто не поджидает.
Меня год назад шпана там пыталась ограбить, - пояснил он.
- Свет был ? - подстегнул рассказ, нетерпеливо отмахиваясь от
малозначительных деталей.
- Ага, яркая вспышка. Как от сварочного агрегата, даже в жар
бросило. А потом...
- Ясно.

С той стороны раздался громкий смех. Он встревожился, не найдя
ему объяснения:
- Что с тобой ?
Собеседник ответил, давясь смехом:
- Да представил со стороны, как мы с тобой беседуем. Два голых
типа, хуже заключенных в тюрьме...
Он представил эту картину, но ничего забавного не нашел. Плакать
надо, а не ржать без повода. Если только не истерика у человека.

Не найдя поддержки, собеседник быстро затих. А потом еще раз
удивил, когда неожиданно произнес фразу, которой не ждали:
- У меня с другой стороны тоже сосед есть.

Вот оно что - круг поделен на три сектора, три камеры. Он побежал
знакомиться с другим коллегой по несчастью, когда его догнал
торопливый окрик:
- Постой, он не так разговорчив.
Вернулся назад и недоуменно спросил:
- В смысле ?
- По-моему, он под градусом постоянно. Считает, что все вокруг
как будто в его воображении или что у него белая горячка. Словом,
я из него мало что полезного вытянул.

- Откуда ? Что значит - под градусом ?
- Вот-вот. Я тоже ломаю голову - то ли он притворяется, то ли
надо искать другое объяснение. Но пьяных я обычно вычисляю влет.
- А он не мог уже умом тронуться ? Не спрашивал, сколько он здесь
сидит ?

Собеседник сразу опроверг новую версию:
- Увы, он мне дату назвал.
- ТВОЮ дату ?
- Какое-то событие отмечал - чей-то юбилей или чего еще такого
же знаменательного...
- Извини, но я все же хочу попробовать с ним поговорить.

Он направился к другому "катету" и принялся колотить в стену.
Потом минут пять кричал и звал на разные лады. Устал, попил воды,
и вернулся.
- Слышь, ты где ?
- Я-то здесь. А тот ?
- Молчит. Спит, должно быть. А ты кто по профессии ?
- Шофер. А ты кто ?
"Так и хочется сказать, что писатель", - подумал он и, помедлив,
ответил:
- Редактор.
- Журнала ? Или газеты ?
- Нет. Книги редактирую, - и добавил мысленно: "Свои".
- Стало быть, интеллигент и рабочий класс.
- И один законченный алкоголик.
- Полный комплект, - хохотнул шофер.

Какая-то мысль появилась в голове и подтолкнула его задать вопрос,
еще не зная до конца причины:
- А что у тебя на кривой стене нарисовано ?
- Где лампа горит ? Два ромба, а в них круг. И одна зеленая полоска
над ними.
"Можно и так посмотреть - два ромба, а можно иначе - двойная
рамка", - отметил он по привычке и надолго замолчал.

Интересно, как можно узнать, что за узор у соседа слева ?

                             5.

Он признался себе, что потерял чувство времени полностью. Пожалел,
что не может вспомнить прочитанную давным-давно статью на эту
же тему. В подобных условиях, говорилось там, когда человек не
может определить время суток, он сбивается на свой внутренний
ритм. Икс часов сон, игрек часов бодрствование.

"А может ли икс при этом еще равняться игреку ?" - и сам же чистосердечно
признался: возможно все. То, во что не верил вчера, сегодня уже
невозможно забыть, хотя хочется. Черт бы побрал этот эксперимент
и его авторов !

Он решил, что настало время для очередной беседы с шофером. Прежде
всего надо было выяснить, проснулся ли он. Сосед откликнулся
тут же:
- А я привык рано вставать. Да и работа, как понимаешь, ненормативная.
"Дурень. Ненормативной бывает лексика. Ненормированная".
- Да и потом - поспишь тут, когда зуб никак не уймется. Ты, случаем,
не знаешь, как его укротить, проклятого ?
"Боюсь, не в зубе дело".
- Нет, помочь не могу, только если посочувствовать.
- Засунь себе сочувствие подальше. С того самого часа болит,
стервец, не унимается.
- Как в плен взяли, так и болит ? - уточнил он, почти уверенный
в утвердительном ответе.
- Кого в плен, а кого...
"Что ж ты заводишься с пол-оборота ? Не в гости же пригласили".
- Ладно, не заводись. Ты лучше мне вот что скажи: когда ты брился-то
в последний раз ?
- Нашел, что спросить. Человек мается, а он... Каждое утро бреюсь,
регулярно. А сейчас нечем, сам в курсе должен быть.
- А сколько, по-твоему, времени мы здесь ?
- Суток двое, не меньше. Я по анализам сужу, - хохотнул сосед
и снова стал серьезным, - А ты к чему подводишь ?
- Я смотрю по себе, что щетина не появляется. В другое время
уже бы ежика напоминал - у меня волосы быстро растут.

Пауза.
- Мать честная, а я и не замечаю ! Только что это дает нам ?
- Я думаю, что зуб твой здесь и не перестанет болеть.
- Это ты зря ! Меня такой расклад не устраивает вовсе.
"А кому он нравится ? Ситуация внештатная, да компания разношерстная,
отпуск вдали от родных, черт его подери ! Что-то я много ругаться
стал. Странно..."
- Так мы здесь как будто вне времени ? Ты на это намекаешь -
у нас время не бежит вперед ? Поэтому тот тип все время пьяный,
а чертов зуб ноет без конца ?
- В точку, приятель.
"Неутомимое время остановилось. Правда, на деле выглядит немного
иначе, но для шофера сойдет. Вчерашняя царапина на руке сегодня
пропала без следа. Ни намека, ни шрама - только капли крови на
полу, где специально отметил. Время не стоит на месте - его все
время, черт, каждый раз возвращают на исходную, на пройденный
рубеж, где зуб болит, а алкоголь не выведен полностью из крови.
И на руке нет царапины".

Со стороны левого "катета" донесся неясный шум. Последовало несколько
мощных ударов в стены, потом прозвучали неразборчивые крики.
Понятно было только одно: человек пьян и очень сердит на кого-то.
- Он же себя покалечит ! - ухитрился вставить между возобновившимися
равномерными ударами сосед.
- Не переживай, он завтра будет как новенький.
- Ого, а я этого и не видал ! Слышь, у меня уже три зеленых линии.
Там, где узор, про который ты спрашивал.

Он тоже посмотрел и обомлел: у него горели уже четыре из двенадцати
полос. "Не календарь", - огорчился он. Три дня не могли пройти
зараз - один, а потом сразу три. "Не прошло еще четыре дня с
начала моего - нашего - заключения. Хотя... С чего я так безаппеляционно
решил ? Значит, эта штука служит для чего-то другого. Надо просто
понять, для чего именно".

Он сидел лицом к "гипотенузе", поэтому движение отметил сразу.
Вскочил и отошел подальше, чуть ли не к самому дальнему углу;
было от чего испугаться: "гипотенуза" бесшумно и быстро опускалась.
Прошло не больше двадцати секунд - а целой стены как и не было
вовсе.

Он опасливо подошел, ожидая любого подвоха. В том месте, куда
ушла стена, пол остался идеально гладким - нет ни щели, ни выступа.
А за бывшей стеной - полнейший мрак, лампа освещает только ЕГО
сторону. Он решил посоветоваться с шофером.
- У тебя ничего не произошло ?
- Нет. Зуб болит, сосед унялся. А что должно было случиться ?

Он рассказал. Сосед удивился, но посоветовал:
- Иди, что ты теряешь ? Променяешь тюрьму на что-то другое.
"Хорошо говорить. А если на жизнь ?"
- Да ладно. Куда тебе деваться ? Мы целиком в их руках, хотя
мне все больше хочется, чтобы было наоборот. Я с удовольствием
придушил бы сейчас пару зеленых человечков, чтобы не издевались.
"Я тоже ощущаю внутри какую-то свежую силу. Злость ?"

Колебался достаточно долго. Но шагнул. И пропал на какое-то время.

Очнулся, лежа на полу. Вытряс туман из головы; отправился к переговорному
пункту.
- Эй, сосед !
Тот отозвался не сразу. Голос был недовольный и заспанный:
- Чего тебе ?
- Сколько меня не было ?
Коллега по заточению соображал долго, чтобы ответить претензией:
- Слышишь, я же спал. Не мог ты попозже или вообще отстань.

"Странный тип. Какие-то перепады в настроении".
- Ты не хочешь послушать, что было ЗА стеной ?
- А что там было особенного ?

Было. Наполовину - кино, наполовину - гипноз. Живой фильм, где
зритель путешествует по телам актеров, переживает вместе с ними,
окунается в мир неподдельных чувств и кристальных ощущений. Никаких
глицериновых слез, никакой бутафории и спецэффектов. Все живое,
яркое и настоящее.

- И что было за кино ?
- Это были кадры из моего детства. Наверное, самые лучше дни
в моей жизни, но куда богаче и интереснее, чем я помнил.
- Да что было-то, толком скажи !
- Рыбалка. Я с отцом на реку ходил. Представь: утро, тихая заводь,
клякса солнца на ленивых волнах...
- Эй, прекрати. Бестолку слушать россказни, только душу травишь.
Сижу здесь, как зверь в клетке.
- Ну извини, но ты сам ведь хотел, чтобы я все рассказал.
- Маловато, чтобы отсутствовать столько времени.
- Я без сознания был. Черт знает, сколько валялся без памяти.
- Так что это все значит, как ты думаешь ?

Не знаю. Но не прочь посмотреть еще раз такое занимательно кино.

                             6.

От очередной беседы нас бестактно оторвал пьяный вопль, причем
в нем было столько боли и горечи, что мне даже стало ненадолго
жалко вечно пьяного соседа.

Мы немедленно покинули свой переговорный пункт и поменяли углы
на противоположные: мне, соответственно, досталась кормушка,
а сосед справа, в свою очередь, невыгодно променял ее на туалет.
И принялись на два голоса увещевать и вразумлять нарушителя спокойствия.
Хотя - какое уж тут спокойствие, когда в разговоре стало трудно
разговаривать без употребления нецензурных выражений для "выпуска
пара".

Все оказалось не так просто с нашим хмельным сотоварищем. Плачущим
голосом - я так и представляю его в самом невыгодном ракурсе,
вплоть до мокрого и красного носа и распухшего лица - он поведал
нам о своей беде, торопясь и глотая слова. Началу я не удивился,
даже наоборот, слегка расстроился, потому что не смог предугадать
такого поворота вещей.

У него тоже опустилась стена, открыв дорогу к кинозалу памяти.
Долго страдалец не размышлял, рассудив, что хуже похмелья все
равно его ничего ждать не может. Ошибся и намного. Он тоже посмотрел
киносеанс, но чувства и ощущения были резко противоположными
моим. Сколько мы не бились и не уговаривали, добиться от него
чего-либо конкретного не удавалось. Он скулил и жаловался, разбавляя
слезы ритмичными и гулкими ударами в мою стену.

Я перешел к другому "катету" и стал звать соседа. Настроение
у него было паршивое, поскольку он догадался быстро, чья очередь
будет следующей. Мне стоило большого труда тянуть из него какие-нибудь
фразы - он норовил уйти в себя и в свои мысли.

- Я не пойду туда, - решительно заявил он в итоге. На это мне
нечего было сказать; видно, ему было, чего опасаться, какие-то
отдельные ленты в личной фильмотеке его не устраивали. Сказать
по совести, у кого их не может быть совсем ? Но я допустил ошибку,
только не понял, какую именно, когда начал утешать его и пытаться
хоть как-то поднять настроение.
- Заткнись ! - он нешуточно боялся и ненавидел свой страх. Я
все понимал, в том числе и его состояние, но едва не ответил
ему подобной грубостью; я еле удержался от длинной тирады, которой,
скорее всего, и закончилось бы все наше общение.

Покинув переговорный пункт, направился снова к кормушке. Механически
набивая живот едва теплой бурдой, я пытался вернуть хаотически
скачущие обрывки мыслей в нормальное состояние. Что-то мне не
нравилось в происходящем, нет, не нравилось мне решительно все,
но кое-что было здесь искусственным. Зудящее чувство, когда память
возвращает лишь намеки, а шепот подсознания не разобрать.

Сосед слева возобновил бурную деятельность и продолжил колотить
в мою стену. Громкие удары мешали мне плодотворно размышлять
и пытаться вспомнить, что конкретно мне не нравилось. Утоляя
жажду, понял, что все идеи окончательно разбрелись по углам.
Ощущая взамен утраченного подъем чего-то неимоверно тяжелого
и черного изнутри, я стал дышать на счет. Отправился в спальный
угол, уговаривая себя не реагировать на продолжающиеся безумства
собрата-узника.

Самогипноз не дал результатов. Черная махина внутри меня выросла
до пределов сознания, и я, чуть ли не первый раз в жизни, полностью
потерял контроль над собой. По моему ощущению, мозг мой съежился
до размеров атома и исчез где-то глубоко внутри, уступив место
необъяснимой ярости.

Когда пелена с глаз спала, я с удивлением обнаружил, что колочу
изо всех сил в стену, а горло болит от произнесенных проклятий
и ругательств. Рассмотрел красные и гудящие от боли ладони, словно
именно они должны были мне объяснить произошедшее. Но хоть один
плюс налицо - сосед все же унялся, наверное, я его перекричал.

Я сел и всерьез задумался, кажется, впервые за все мое пребывание
здесь. Раньше я думал не о том, а сейчас меня волновал один-единственный
вопрос: что со мной происходит ? Сосед слева просыпается постоянно
пьяным, у соседа справа после каждого пробуждения возобновляется
зубная боль. Я же проверил на себе - царапины нет на положенном
месте, одна только память пытается убедить в своей правдивости.

Тело здесь не движется - его останавливают во времени. Мозг или
душа, что для меня почти едино, так как нет времени заниматься
бессмысленными и непродуктивными спорами, развиваются и помнят
все происшествия накануне. "Внешне мы не изменяемся", - подумал
я, и сознание снова подало голос. Что-то было в этой фразе, что
следовало обнародовать.

Мы изменяемся внутренне. Что-то противоестественное происходит
внутри, чему нет здесь места и объяснения. Раскусив орешек, я
почувствовал прилив сил; продолжил, развивая догадку далее: разницы
нет, какое именно, но здесь влияние со стороны испытываем мы
все. Неведомая сила давит на психику и провоцирует нас на поступки,
которые никогда не должны были быть.

Все элементарно просто - это может быть скрытый источник излучения,
какие-нибудь неизвестные нашему миру волны, затрагивающие психический
мир человека и постоянно сталкивающие его в бездну. Да что уж
там - в воду или в еду можно добавить какую-нибудь "приправу",
после которой крыша плавно начинает движение.

Я, наконец, все же понял, что именно не давало мне покоя: я никак
не мог восстановить свое нормальное состояние, привычное душевное
равновесие. Я всегда славился умением оставаться спокойным в
любых ситуациях, я пропускал мир сквозь себя постепенно, не давая
захлестнуть с головой.

Меня можно обозвать эмоциональным трупом, мертвым созерцателем,
но это не так. Просто я привык - вот подходящее слово - "пропесочивать",
я из тех, кто не кусает помногу. Атом жизни, размер, который
я смогу обработать и понять. А кусок все еще остается большим
и непонятным - в чем тайный смысл всего этого ? Какой неведомый
эксперимент рождается в этих стенах ?

                             7.

Утомленный дикой выходкой и опечаленный полученными невеселыми
выводами, я заснул. Но, кажется, ненадолго.

Разбудил меня негромкий стук. "Семейство дятлов", - хмуро подумал
я, ощущая, что вряд ли проспал больше часа. Впрочем, по сравнению
с моим, этот стук можно было назвать деликатным. А еще торопливым.
Сосед справа вызывал на разговор.

- У меня стена опустилась, - без предисловия начал он.
Я зевнул и без доли участия спросил лениво:
- Давно ?
- Только что. Что мне делать ?
- Иди, - мною овладела апатия - я посмотрел на "календарь" и
увидел, что там ничего не изменилось. Давно уже.
- Но ты же слышал, что случилось с тем, другим !
- Тогда не иди. У тебя сколько полосок...
- Ты можешь мне ответить нормально или нет ? - он завелся с полоборота,
не упустив возможности перебить меня.
- Сколько у тебя горит зеленых полосок ?
- Семь, - ответил он через секунду и еще через одну спросил сам:
- А что это такое ?
- Не знаю, - зевнул я, - Знаю, "НЕ что" это. НЕ календарь.
- Но что он делает ? Там постоянно добавляются новые черточки.
"У кого как", - констатировал я про себя и все же подал голос:
- Какой-то датчик тоже, что-то измеряет. Может, сколько раз сходил
на горшок...
- Все хватит. Что ты мне посоветуешь ?
- Ничего, - лень овладело мною целиком.

Он ответил коротко и без тени двусмысленности; я понял, что и
в нормальной жизни он не следил за частотой использования нецензурных
выражений. А в самом деле - ну что я могу ему посоветовать ?
Каждый здесь решает сам за себя, что и когда ему делать. Хотя
авторы эксперимента, я уверен, найдут способ воздействовать на
непокорного.

Поэтому выслушав всю порцию положенной на сегодня брани, я отправился
досыпать. Но снова не получилось; меня разбудили крики. Некоторое
время я пытался понять, где я нахожусь и что за звуки меня разбудили,
а тем временем крик стал громче и почти не прекращался. Оказалось,
что надрывался сосед справа.

Я хотел прижаться к "катету" щекой, но едва положив руку на стену,
тут же ее отдернул: она была теплой, почти горячей. Проверил
ее на всей длине и убедился, что температура примерно одинакова,
я не смог заметить разницы. Черт его знает, какая теплопроводность
у такого странного материала, но судя по крикам, соседу приходилось
нелегко. Я оказался пророком: он не захотел смотреть "кино",
а авторы нашли способ наказать его.

Как минимум полчаса продолжалась эта пытка. Я пытался докричаться
до него, давал какие-то советы, но все было бесполезно. Уходил
в другой угол и затыкал уши, чтобы не сойти с ума от полного
адской боли голоса. Даже сосед слева что-то понял и начал усиленно
колотить, что странно - в мою стену. Может, он решил, что это
я являюсь виновником ?

В итоге, как я и предполагал, соседу все же пришлось пройти через
"кинотеатр". Целый час царила абсолютная тишина, в которой я
различал биение собственного сердца. Изо всех сил я пытался найти
объяснение всему происходящему, но отчаялся, решив, что ИХ логика
чужда моей.

Я улавливал закономерности, но не мог их объяснить. Я понимал
детали, но мне не удавалось объединить их в какую-то общую картину,
не было никакой системы, чтобы все события подчинялись ее законам.
Я понимал, что главное отличие именно в том, что человек видит
в "кинотеатре". Неясно было вот что: от кого зависит "кино",
может ли человек как-то сам повлиять на выбор ?

Изучение поведения ? Моделирование экстремальных ситуаций ? Что
они хотят изучить, что получить от эксперимента ? Три особи,
они отличны по социальному положению, но примерно одинаковы по
возрасту и все трое - самцы. Жили в одном городе, в одно время.
Больше нет никаких видимых различий, ничего такого, что было
бы интересно постороннему наблюдателю.

Через время я попытался вызвать соседа справа на общение, но
он, кажется, совсем возненавидел меня. Обложил матом и искренне
пожалел, что не может лично мне выразить все свои эмоции. Я представил
на секунду, что катетов больше не стало и похолодел: эти оба
запросто способны меня разорвать, потому что им должен кто-то
быть виноватым.

Не удалось даже выяснить, восстановилось ли тело у него, ведь
после подобной термообработки он не мог избежать ожогов. Но стонов
от него я больше не слышал, зато наслушался вдоволь много чего
интересного и поучительного. От просмотра у него настроение только
ухудшилось, чего он справедливо и опасался.

Я от души ответил ему такими же словами, которые не в каждом
словаре прописаны и вернулся к невеселым размышлениям. Может,
"кино" - это только начало, за которым последует... Я тут же
отказался от этой мысли и не стал ее продолжать, как только "гипотенуза"
снова стала опускаться в пол. Что же мне делать, когда не идти
нельзя ?

...Сон из далекого детства.

Я лечу выше облаков; они кучерявые, белые-белые. Очень хочется
потрогать рукой и убедиться, что они существуют на самом деле.
В просветах между облаками проглядывает земля. Где-то далеко
внизу проносятся лоскутки полей и ленты дорог; я опускаюсь ниже,
чтобы рассмотреть подробности.

Пролетаю сквозь белую пелену, лица и рук касается едва осязаемая
вата-туман. Тело и одежда становятся влажными, но очень скоро
высыхают, а я высматриваю пейзаж внизу. Подо мной проплывают
километры, но я не вижу никого живого; ни единого движения, даже
облака, если внимательно посмотреть, стоят неподвижно.

Я понимаю, что в этом мире я один. Мысль совсем не пугает, даже
наоборот. Целый мир ! Опускаюсь совсем низко, едва не касаясь
собственной быстрой тени. Она бежит по земле, изменяясь ежесекундно,
чтобы не отстать от меня.

Нет, мир не мертвый - я ощущаю запахи. Луговые цветы, простые
и непритязательные. Серебристые брызги ключа и россыпь почти
драгоценных камней на дне ручейка. Свист обиженного ветра в ушах,
он огорчен тем, что проиграл мне в скорости.

Такой картиной можно жить почти бесконечно. В детстве я едва
не расплакался, когда меня разбудили утром; сегодня я с самого
начала был не рад, ожидая подвоха с любой стороны. Но "кино"
и на сей раз у меня закончилось благополучно. Одни положительные
эмоции, но внутри наоборот - зреет неизвестное отрицательное
чувство.

Во сне летают только в детстве. Оставшуюся жизнь только падают.

                             8.

Они учинили мне допрос, причем одновременно.

Оба хотели знать, что я видел. Непонятно, как они определили,
что меня не было - может, хотели поговорить, но не застали дома,
но факт остается самим собой. Я не смог им соврать, я не видел
смысла что-то придумывать и изобретать.

Конечно, отдавал себе отчет, что они не обрадуются. Отвечая на
вопросы сначала одного, а потом другого, я не удивлялся их реакции
и словам. Больше бушевал сосед слева - он и раньше показывал
взрывной характер, а сейчас превзошел сам себя. Кажется, он сознавал,
чья очередь будет следующей.

Я добросовестно рассказал все и после беседы, а вернее допроса,
почувствовал себя соверешнно опустошенным. Так случается, когда
все идеи не срабатывают, помощи ждать неоткуда, а ситация поглощает
с головой. Отрешенно сидел и смотрел в пол; в голове мысли были
самые незначительные, вроде продолжающейся вечной молодости,
пока мы находимся здесь "в гостях".

Спустя какой-то промежуток времени сосед слева напомнил о себе.
Его вновь пригласили на киносеанс, и он заранее пообещал мне
мучительную смерть, если ему снова покажут не то, что мне. Потом
другой товарищ по несчастью возвестил, что и у него пришла пора
для сериала. Он тоже пообещал мне веселую жизнь, причем на сей
раз выбирал самые жуткие выражения. Кажется, не шутил.

Сначала немного времени я убил, пытаясь утолить голод, которого
не было. Потом пробовал заснуть, но мозг не хотел отключаться.
А потом вернулись эти чертовы зрители и устроили стопроцентное
шоу. В себя они пришли почти одновременно и тут же полезли на
стенку.

Я не знал, что на такое люди способны. Только что не грызли пол
и не пускали пену, хотя кто знает... Я никак не реагировал на
их вопли и обещания, погрузившись в пучину ничегонеделания. Я
решительно не понимал сути происходящего и оттого стал ко всему
безразличен.

Барабанный бой с обеих сторон уплотнял сознание, которое визжало
и пыталось доказать себе, что оно еще есть. "Было бы что у них
сломать в их скромном номере, хотя бы скудная мебель, они бы
не преминули это сделать", - печально констатировал я.

Сны-кинофильмы. Понятно, что раскол произошел именно на этой
почве. Не понятно только, зачем все затевалось, какое должно
быть следствие у причины, каких же результатов ждут неведомые
экспериментаторы ? Моих соседей опустили за счет меня, но при
этом показали, кто лучше их. Кто не страдает как они, кто купается
в счастливых снах и не мучается старыми грешками.

Обернулся, посмотрел на полоски. Похоже, что четыре - максимум
для меня. Знать бы, что значат полоски. Стоп, но если это максимум,
то не за горами и финал, развязка. Разве нет ? Чем собирается
попотчевать иноземный исследователь ?

Может, они могли читать мысли. Может, пришло время. Я остался
сидеть на своем месте, лишь вертел головой. Посмотреть было на
что: сейчас опускались "катеты". Я впервые увидел своих соседей
и их номера. Их камеры практически ничем не отличались, зато
лица были достойны внимания.

Сосед слева отпрянул так далеко, как только было возможно. Он
стоял, прижавшись рыхлым и белым телом к "основанию" и с ужасом
смотрел за перепланировкой. Сосед справа быстрее пришел в себя,
что мне лично понравилось меньше; он уже высмотрел меня и сжал
руки в кулаки. По-прежнему не сходя с места я разглядел, что
на его индикаторе горят уже все двенадцать полосок. Повернул
голову, чтобы посмотреть, сколько имеет на своем счету трусливая
душа.

На глазок определил, что штук девять-десять, но сосчитать точнее
мне не дали. Как только стены окончательно исчезли в полу, оба
подскочили к теперь уже мнимой границе и на секунду застыли,
пожирая меня глазами. Мне оставалось только вспомнить все их
грозные обещания.

Как всегда, я подумал совершенно о другом. Какой-то внутренний
фотограф рассмотрел ситуацию с разных углов, выбрал ракурс, сделал
и проявил снимок. А потом придумал или вспомнил подпись, найдя
свое объяснение многим деталям. В такие моменты озарение приходит
ниоткуда.

Ставки приняты. Ставок больше нет.