02-01-1999
02-03-1999
02-04-1999
02-08-1999

                             1.

Искусство говорить не по существу уже почти утеряно; редкие люди
могут часами разглагольствовать ни о чем. Сей талант очень трудно
приобрести даже через долгие часы нудных и утомительных упражнений,
такое нипочем не заработаешь геморроем или близорукостью.

Чтобы уметь петь подобную песню, надо внутри иметь особое устройство,
которое вытряхивает смысл в реальном режиме из подбираемых для
изречения слов, витиевато переиначивает фразы, не взирая на падежи,
времена и прочую дребедень. Это почти вечный двигатель, если
как следует раскачать маховик для первого импульса - дальше система
будет сама поддерживать перестукивание и звон железок внутри
себя.

Еще труднее употреблять в разговоре не вполне понятные по смыслу
и написанию слова, но зато именно этим собеседника можно довести
до желтых стен и длинных рукавов с застежками на спине. В нашем
языке присутствуют все необходимые для этого средства - чего
стоит, к примеру, слово "обороноспособность"; количество и разнообразие
гласных в нем поражает даже знатоков, видавших орфографический
словарь в подлиннике.

Из всего упомянутого выходит, что попытка преподавания методики
владения косноязычием и желание обучения внедрению употребления
фривольных и не затянутых в корсет из правил тирад стоит не дороже
скорлупы использованного по назначению яйца. Или согнутой жизнью
монеты, если требуется равнозначная альтернатива.

Зато отдельные мастера могут давать уроки мастерства начинающим
ораторам, чтобы раздвинуть чужие рамки горизонта и показать заснеженные
вершины своего мастерства. Ничего похожего не наблюдается языковедами
в других языках - там все гораздо строже и оттого примитивнее;
одно лишь спасает от бесконечной зевоты, так это ограниченное
только запасом кислорода в альвеолах или воображением индуктора
(впрочем, и вниманием пациентов тоже) нагромождение корней и
каких-то остатков с невыясненным до конца прошлым в языках германской
группы.

Отдельные умельцы, говорят, способны выразить цветастую мысль
единственным словом. Правда, не у всех достает терпения дождаться
хотя бы середины его; подобный словесный конструктор отчего-то
не практикуется у нас. Ничего. Гляди бодрей, наше время приходит.
Рванем в прямом эфире без подглядывания за толстую обложку с
нудными столбцами до ужаса правильно написанных слов. За присутствие
смысла же отвечать не берусь.

Взыскательный электорат алчет интерпретацию; возопил люд, дескать,
предостаточно измывательств со стороны интервентов от буржуазии,
не велим допущать в реалию нашу. Латинский шрифт от лукавого,
бесы заведуют акцентами, а прононсы угодны лишь черным силам
(без соударений на соответствующем континенте). Адепты купированых
алфавитов по ранжиру маршируют, развивая психическую атаку в
отношении подозревающих не это масс.

Десант иероглифов вводит в ступор видавших декларации таможенников;
супостат оккупирует с рвением неописуемым, насаждая повсюду чуждую
организму культуру и чистоту. Чужеземные байки про цельнодеревянных
гомункулов форсируют волны эфира, вползая сквозь кинескоп в родимые
пенаты. Супротив него родной биокиборг, тьфу, мучной беглец без
справки о содержании клейковины воспринимается убого до отвращения
к славному когда-то семейству злачных углеводов.

Контингент инвесторов заморских названий муссирует в прессе поразительной
революционной направленности вольности, преспокойно дозволяя
просачиваться выпадам в сторону родного и родимого. Изречем же
сообща неизменяемое в веках "нет" супостатам, отвадим беса и
очистим речевой аппарат. Внедрим цензуру на импорт и не допустим
дальнейших незамедлительных измывательств над родными многим
корнями.

Даже полновесное вмешательство могущественных форс-мажорных обстоятельств
не способно отсрочить репатриации справедливости; первопричину
мы раздобудем и добьемся существенного преобладания отечественного
маразма над противным духу патриота иным. Сожалению недостойно
будет предаваться, взирая на отступление с газетных полос когда-то
горделивых словосочетаний, погрустневших теперь переиначенных
слов, но так и не записанных в родные.

И встает перед очами живописная картина, местами писанная мастерами
акварели. Весенний день, солнце припекает, речушка суетливо несет
свои воды куда-то за горизонт, в неохваченные захмелевшими картографами
края. Крутой берег, поросший молодой травкой, где удобно сидеть
и получать солнечных зайчиков от торопливой поверхности воды.
Естественный солярий, в некотором роде; соль же выступит ближе
к июльской жаре, когда окончательно выветрится пот.

Запахи оживают и кружат голову. Пробующие силы в певческом искусстве
птицы перепархивают с места на место, привередливо подбирая достойную
себя обстановку (не интерьер, нет !). Ветерок налетает порывами,
шевелит прошлогоднюю траву и перебирает-расчесывает молодую.
Жизнь наполняет каждую клетку, вбирая до капли энергию весны.

Сядешь на берегу, задумаешься (нет, снова не медитация), глядя
в прозрачную и прохладную воду. Проводишь задумчивым взглядом
величаво проплывающую мимо вывеску с непривычным начертанием
иноземных буквиц. Автоматически вынешь из кармана обрывок подобной
газеты. Неторопливо свернешь самокрутку.

Выкуришь, все так же медленно и обстоятельно, пока не обожжешь
пальцы. На душе станет легко и приятно, словно после затяжной
и скверной болезни. Захочется применить проявившуюся удаль и
реализовать на деле ощущение возможностей. Встать, окинуть гордым
взором родные места - поле, речку, небо; ощутить не в последний
раз вкус ветра и запах весны. Чтобы потом емко уместить все это
в одном полновесном: "Вери гуд..."

Okay, don't worry, и, по возможности, be happy !

                             1.1

Блистал огонек золотой,
Навстречу он танкеру плыл,
И в мегафон рулевой
Что было сил завопил:
Мы - танкер огромный "Находка",
Проваливай с курса, дурак !"
Оттуда ответили громко:
"А мы Ваш портовый маяк".

                             2.

Небеса рассыпались мелким колючим снегом. Он выглядел до того
неестественно, что казался жалкой бутафорией во второсортном
фильме. Вроде усердно измельченного на терке пенопласта, вкупе
с изображением яростных порывов ветра малочисленными ваттами
бытового вентилятора.

За такие дни зиму нельзя любить - почему бы не организовать,
скажем, ясное морозное утро или солнечный полдень с батареей
сосулек на крышах ? Сегодня же природа явно экономила, посылая
лишь злые колючки снега, которые к тому же имели какой-то отталкивающий
грязный оттенок.

Хорошо, что все безобразие остается снаружи, сюда ему не пробраться
нипочем. Даже обыкновенный воздух, попадая в помещение, проходит
многоступенчатую очистку и проверку, попутно нагреваясь до положенной
температуры. Без привычных для горожанина примесей наподобие
смога, паров, окислов, и прочего он был непривычен на вкус. Но только
для того, кто впервые дышал им.

А тот, кто регулярно отдавал больше половины своей жизни работе
в стенах помещения на протяжении многих дней, был привычен ко
многому. И строгости вроде системы пропусков, записей в журналы,
отслеживающей малейшее передвижение аппаратуры и еще много чего
не менее интересного и дорогостоящего не считал чем-то необыкновенным.

Двери, открывающиеся только по предъявлению идентификатора (новое
поколение, работает как с сетчаткой, так и с речью; дактилоскопия
осталась в прошлом из-за нескольких известных в определенных
кругах удачных попыток), личные датчики у всего персонала, сканирование
на входе и выходе - это въедается довольно быстро и становится
таким же аттрибутом бытия, как невыполняемая зарядка по утрам.

Безусловно, всем здесь заведовал компьютер, на него с облегчением
возложили почетную миссию (то есть, взвалили непосильную для
кого-то ношу) охраны объекта. Невозможно было навестить уборную
без того, чтобы компьютер не узнал об этом - безопасность превыше
всего. Однако руководство в свое время поступило мудро, как оно
решило, и не доверило всей полноты ответственности полукилограммовому
чипу, покоящемуся в частой паутине охлаждающих трубопроводов.

Ставка была сделана на симбиоз человека с машиной; в идеале они
должны дополнять друг друга и продолжать лучшие качества другого.
Как уже стало ясно, это решение тут же вернуло на исходные позиции
прыгнувшую было вперед систему безопасности. Если датчик засекал,
к примеру, движение биологического объекта с массой не более
трехсот грамм, не несущий на себе или внутри электроники, то
сигнал тревоги обычно загорался. Но только когда на круглосуточном
посту оператор реагировал на сообщение датчика.

В жизни все бывает, дежурный на пульте надолго застревает в туалете
или смотрит спортивную телепрограмму, не обращая внимания на
мелочи жизни. А еще он может лежать на холодном полу рядом с
озабоченно мигающим монитором и через пулевые отверстия бытро
терять кровь. Ясно, что датчик может треснуть, изо всех своих
заложенных в паспорте сил реагируя на описанные там же импульсы,
но никакой реакции не последует.

Что еще ? Скрытые лампы в потолке и стенах дают рассеянное освещение
умеренной яркости, длинные коридоры чисты и пусты, а дежурные
охранники уже не реагируют на дежурные шутки и сворачивают челюсти,
вымещая злость на жевательных резинках. Да, кстати, на полу лежит
покрытие серого цвета, оно напоминает чем-то резину, а влага
на нем (хотя бы от тающего снега с улицы) не растекается и испаряется
очень быстро. Хотя, может быть, и не в покрытии дело вовсе.

Бесшумные лифты, подкрадывающиеся незаметно и почти моментально;
невозможно установить, с какого этажа он вернулся. Внутри, в
кабине, расположена панель, на которой набирается пароль для
нужного этажа - для каждого свой, причем меняется очень часто.
Хотя это уже лишнее, а остряки еще предлагали закрыть на пароль
кабины в туалете.

В длинных коридорах столпотворения не наблюдается, там вообще
редко кого можно встретить. Каждый занят своим делом и единственный
раз за день, когда можно пожать чью-то руку, это обеденный перерыв.
Отчего-то там не ввели поточную систему, как у дверей, и запускают
всех сразу. Но это не упущение, потому что при простейшем подсчете
видно, что на каждого обедающего приходится по две единицы следящей
аппаратуры.

Лица работающих здесь сосредоточены и в некоторой степени скучны;
за обедом не слышно обязательных шуток и разговоров. Люди просто
механически поглощают пищу, попутно в уме решая какие-то задачи.
Они одеты как один, и со спины неотличимы; прически на один манер
с редкими отклонениями. Зато привычки и стереотипы абсолютно
одинаковы; специфика профессии налагает значительные ограничения
на линию поведения и определяет особенный образ жизни.

Жучки в телефонах, проверка знакомых, визит родственников, виза
за границу - службе безопасности приходится много работать, а
в ней работают не самые доверчивые люди. Должно быть, им на ночь
вместо сказок читали сводки происшествий и мемуары разведчиков.

"Система контроля" верховодит всеми ими, они рабы ее; она сущность
всего и определение бытия. Она рисует графики, циклы, режимы;
запрещает случайности и неопределенности. Она - противопоставляет
себя "свободе выбора".

                             3.

В зеркальной поверхности очков охранника отражается лицо стоящего
напротив. Лицо гладкое, без какой-либо растительности, на носу
устроились очки, состоящие из мощных стекол и легкой и прочной
оправы. Лицо явно скучает, теряя время на идентификацию личности;
но ему известно, что иначе нельзя.

Единственная дельная мысль крутится в голове: разрешены ли охранникам
темные очки ? Что-то до сих пор было как-то не до этого, а тут
задело. Надо будет разузнать насчет них - решил он, когда с проверкой
было наконец покончено. Охранник занял свое место у дверей, а
те не замедлили открыться; охранник запоздало посмотрел в установленную
на потолке камеру, которая охватывала район двери и его самого,
и кивнул, что было уже тоже необязательно.

Пробежал взглядом по кабинету, ничего подозрительного не заметил
и прошел к столу. Там включил компьютер, устроился в удобном
кресле, которое обиженно отозвалось на большую нагрузку. Стол,
раскинувшийся перед ним, был чист, если не считать стоящего слева
компьютера и кнопки селектора справа. Да, кстати, уже пора; потянулся
и нажал кнопку селектора:
- Гостя доставьте на беседу.
- К Вам ? - уточнили на том конце.
- Нет, - после маленькой паузы прозвучал ответ.
- Пришел генерал, - доложили по связи, когда он снова опрокинулся
на спинку.
- Пусть проходит, - с легкой тенью недовольства бросил он и поднялся
навстречу открывающейся двери.

Генерал закрыл за собой дверь, по давно сложившейся привычке
стрельнул глазами по сторонам и только потом ответил на рукопожатие.
- Доброе утро, генерал. Кажется, я знаю, какое дело привело Вас.
- Это естественно, - пророкотал он и тяжело сел в кресло гостя.
Хозяину кабинета осталось занять свое; он выжидающе уставился
на раннего посетителя.

Генерал был старше на добрый десяток лет, если не больше и был
массивнее на пару десятков килограмм, во что было поверить трудно,
так как владелец кабинета был тоже далеко не хрупким. Несмотря
на эти различиян, а также принимая во внимание звание гостя,
общение на равных было по меньшей мере странным. Разгадка была
проста: генерал был не более чем гостем, а потому его наряд по
всей форме с планкой орденов и внушительными погонами не производил
ни на кого впечатления. Здесь было ОСОБОЕ место, где даже президент
едва ли получил бы лучшее обращение.

- Выпьете ? - "спохватился" хозяин, издевательски применяя радушие
и вежливость. Гость отрицательно покачал головой и продолжал
молчать; его позиция стала понятна, и хозяин решил сделать первый
шаг:
- Что привело Вас сюда ?
Прямой вопрос сбил с толку генерала, вынудив его неуверенно открывать
свои карты:
- Мне необходимо присутствовать на допросе.
- Сегодня ?
- Сегодня и вообще. Как Вам известно...
- Обращайтесь за разрешением к моему шефу. Вы говорили с ним
об этом ?
- Да, - неохотно подтвердил гость, - Он был непротив, оставив
окончательное решение за Вами.
- Мне он сказал иначе, - протянул хозяин кабинета, внимательно
наблюдая за реакцией генерала. Тот заерзал в кресле, чувствуя
себя неуютно под пронзительным взором и выдавил (если это возможно
сделать басом):
- Ну, вообще-то он действительно отказал.
- Тогда в чем дело ? - хозяин расплылся в улыбке: ожидаемая им
затяжная оборона не состоялась.
- Вы должны понимать, - решительно начал наступление генерал,
как ему и полагалось при таком голосе и звании.
- Генерал, - вполголоса произнес хозяин, прибавив в тоне усталости
воспитателя, разжевывающего прописные истины, - Я не имею права
отменять решения своего руководства...
- Постойте, но это же дело разведки !
- Приняв такое решение, я не только гарантированно покину свое
место, а еще и попаду под трибунал, что мне совсем не улыбается.
- Но ситуация требует...
- Прекратите повышать голос, генерал, - таким же ровным голосом
перебил хозяин, соорудив на лице строгое выражение.

Генерал замолчал, но по лицу было видно, что сделал он это с
большим трудом. Владелец кабинета снял очки, достал белоснежный
носовой платок и начал неторопливо протирать стекла. Это занятие
заняло у него около минуты, в течение которой в кабинете царила
абсолютная тишина. Подслеповато взглянув на генерала по очереди
через каждое стекло и оставшись удовлетворенным результатом,
хозяин положения выжидательно посмотрел на гостя.

- Ни разведка, ни контрразведка, ни любая шпионская организация,
будь она хоть трижды засекречена - никто, слышите ? Никто больше
не попадет сюда, пока не договорится с моим шефом. Не в Ваших
привычках унижаться и спрашивать разрешения, но здесь не простая
контора или обычная лаборатория. У нас нет государственного чиновника
во главе, на которого можно легко надавить и вынудить сделать
по-вашему. Генерал, еще раз обращаю внимание на особое положение
нашего заведения; Вы очень просто можете исчезнуть в этих стенах
и никто не будет здесь искать.
- Вы мне угрожаете ? - нахмурился генерал.
- Я рисую Вам положение вещей. А дела обстоят неважно для Вас:
нашей конторы нет на балансе, о ней практически никто не знает.
А тот, кто знает, боится лишний раз открыть рот, чтобы даже зевнуть.
У нас есть свои службы, особенные службы... Так вот, если я дам
задание, то уже к вечеру мне на этот стол ляжет толстая папка
с Вашим прошлым и настоящим. Начиная от шалостей в колледже и
заканчивая анекдотами, которые Ваши подчиненные рассказывают
про Вас в эту минуту.

Небольшая пауза, в которой гостю давалась возможность разнообразить
диалог какой-нибудь возмущенной фразой. Генерал продолжал молчать,
исподлобья разглядывая владельца кабинета, который возомнил себя
королем мира.
- Сегодня Вы попали сюда только потому, что я узнал о Вашем приходе
заведомо и разрешил пропустить Вас. Больше здесь не появится
ни один постронний человек, будь он министром или адмиралом в
отставке, если у него не будет упомянутого разрешения. А сейчас
позвольте распрощаться, так как меня еще ждут еще дела.

Продолжая быть хозяином положения, он медленно встал, давая понять,
что разговор окончен. Генерал тяжело поднялся, угрюмо посмотрел
и выдавил ядовито:
- Я встречусь с шефом и ему все станет известно о здешних порядках
и нравах.
Вместо ответа на провокацию ему указали на что-то небольшое и
черное, что было укреплено под высоким потолком в углу. Гость
недоуменно уставился на него.
- Это камера, и она охватытвает весь кабинет, - охотно пояснил
владелец кабинета, - Помашите рукой, быть может, мой шеф и сейчас
наблюдает за нами.

Генерал хлопнул дверями и исчез, забыв подарить на прощание многообещающий
взгляд. Оставшись один, хозяин кабинета вернулся за стол, но
не успел даже коснуться клавиатуры, как через скрытый динамик
донесся знакомый уже голос:
- Шеф сказал, что ему понравился разговор. Особенно, когда упомянули
про досье и прошлое генерала.
Выслушав сообщение, он нажал несколько клавиш и сделал наконец
то, чего хотел давно. Читая вызванное на экран досье с черно-белой
фотографией, он продолжал слушать голос.
- Шеф ждет Вас у себя после того, как Вы побеседуете с Гостем.

                             4.

- Вы не освободите меня ?
Гость, как здесь все его называли, тряхнул цепью. Она тянулась
от наручников, сковывавших руки и прикреплялась к специальному
крюку под его металлическим стулом. Последний тоже был, кстати,
неподвижным и не оставлял простора для бурной деятельности.

Он посмотрел на цепь, словно не находя в ней ничего странного.
Перевел глаза на Гостя и не ответил. Затем открыл приготовленную
папку на столе перед собой и начал листать. Гость вздохнул, еще
разок звякнул цепями и снова осмотрел интерьер комнаты.

Комната была почти пуста, в ней находились только два стула и
стол; вдоль стены тянулось широкое зеркало, в котором сразу же
угадывалось скрытое окно с полупрозрачным стеклом в другую комнату.
Оба стула были сейчас заняты, а человек за столом продолжал внимательно
изучать лежащие перед ним документы, не обращая внимания на сидящего
перед ним пленника.

- Я хотел бы сделать звонок, - нарушил тишину Гость.
- Звонок ? - человек поднял голову и удивленно вскинул брови,
словно услышал совершеннейшую бессмыслицу, - Нет, боюсь, что
это сделать невозможно.
- Я не могу позвонить ? - переспросил Гость.
Человек немного отодвинул досье и поднял смеющиеся глаза:
- Нет. Давайте-ка лучше попробуем повторить Вашу историю.
- Зачем ? Вы ведь наверняка ее записали на пленку и уже не раз
слушали. К чему повторяться ?
- Придется. Напомните, чем Вы вчера накормили нас и какие дали
объяснения по поводу появления на засекреченном объекте ?
- Во-первых, мне ничего не было известно о этом, - начал Гость,
помогая себе жестами рук. Позвякивания цепи о стул дополняли
его убедительные слова.
- Допустим, - прервал человек, - Хотя в это верится с трудом.
Как Вы в таком случае, проникли туда ?
- Позвольте, я вынужден протестовать против такой постановки
вопроса. Что значит "проник" ? Вы ставите вопрос так, словно
я какой-нибудь шпион !
- А это не так ?
- Конечно, нет ! Я возмущен Вашими словами, как Вы могли...
- Постойте, - не замедлил перебить пламенные обвинения человек.
Он снял очки и посмотрел сквозь них на скрытый источник света
в потолке. Неизвестно, увидел ли он что-нибудь, но очки вернулись
на нос, - Объясните-ка лучше, почему у Вас не было при себе никаких
удостоверяющих личность документов ?
- Я уже отвечал на этот вопрос ! - раздраженно бросил Гость,
поправляя наручники, - Скорее всего, я оставил все документы
у себя в лаборатории. Я переоделся и забыл вынуть...
- Зачем ?
- Зачем переоделся ?
- Именно.
- Помилуйте, но не могу же я в лаборатории ходить в обычной одежде,
ведь верно ? У нас положено носить халат, впрочем, как и везде,
где без спецодежды не обойтись.
- И все документы в карманах, на случай проверки ?
- Прекратите идиотские вопросы ! Немедленно прекратите допрашивать
меня !..
- Какой же это допрос ? Мы просто беседуем с Вами.
- Я требую вызвать адвоката !
- Зачем адвокат, разве Вы совершили что-то противозаконное ?
Подпольными абортами не промышляете, а ? - игриво произнес человек
за столом, оставаясь серъезным.
- Если Вы продолжаете меня допрашивать, то я буду отвечать только
в присутствии адвоката и больше никак.
- Я уже сказал, что это не допрос, - мягко повторил человек.
- Следовательно, я могу не отвечать на вопросы ? - уточнил Гость.
- Да, но в таком случае мы вынуждены будем расстаться.
- Меня отпустят ?
- Скорее, наоборот. Вы вернетесь в свою камеру, откуда Вас сейчас
привели.
- Это произвол ! - крикнул Гость.
- Согласен.
- Вы не имеете права !
- Ошибаетесь.
- Я требую, чтобы Вы немедленно отпустили меня !
- Всему свое время. Мы продолжим беседу или будем и дальше уточнять
ситуацию ? - спросил человек и пододвинул под собой стул ближе
к столу. Словно настраиваясь на долгий разговор или удобнее располагаясь
на недостаточной площади стула.
- У меня нет выбора ?
- Почему ? Или добровольно отвечаете на вопросы или отправляетесь
дальше отдыхать. Повторяю последний вопрос: как Вы проникли на
территорию засекреченного объекта ?

Гость промолчал, разглядывая следы от наручников на толстых запястьях.
Человек еще немного подождал ответа, перелистывая страницы в
папке к началу.
- Назовите свое полное имя, адрес и место работы.
- Я уже называл вчера. За ночь ничего не изменилось, - горько
пошутил Гость.
- Ясно. Дело в том, что мы проверили...
- Кто - мы ?
- ...Ваши слова и установили, что действительно, как Вы и говорили,
человек с таким именем проживает по указанному адресу, числится
кем-то, не помню уже, в одной исследовательской лаборатории.
- Так в чем же дело ?
- Одна маленькая поправка, которая отменяет все вышесказанное,
а именно: почти две недели назад международным авиарейсом была
отправлена ваза с прахом покойного. Видите ли, он завещал себя
кремировать и похоронить на родине; что и было сделано после
того, как накануне он не перенес инсульт.
- Постойте...
- Место в лаборатории занято другим человеком, а по указанному
адресу сейчас никто не живет, хотя дом унаследовали дальние родственники
покойного, которые в данный момент проживают за границей.
- Должно быть, это ошибка...
- Первое, я не верю в реинкарнацию, переселение душ и прочее.
Второе, у умершего не было брата-близнеца, что безусловно больше
подойдет, если попытаться оправдать Ваше сходство с покойным.
Из всего сказанного я могу сделать несколько выводов, самый простой
из которых такой: Вас зовут как-то иначе.

Гость уставился в пол, собираясь с мыслями. Человек за столом
возобновил свое занятие, состоящее в перелистывании содержимого
папки, состоящего по большей части из пустых листов. Дойдя до
последних страниц, он вооружился ручкой и начал самозабвенно
что-то рисовать. Гостю же совершенно невозможно было разглядеть,
чем он занимается.

- Разговор записывается ? - внезапно спросил Гость.
- И что ? - упредил человек за столом, оторвавшись от своего
шедевра.
- Прекратите запись, - Гость подождал немного, но человек, сидящий
напротив, только кивнул в ответ на его просьбу и продолжал выжидающе
смотреть. Не дождавшись большего, Гость продолжил:
- В некотором роде, я Ваш коллега...

                             5.

- Скверно, - сказал шеф, - Генерал оказался со связями и с характером.
Он уже получил разрешение присутствовать завтра.

Его собеседник пожал плечами, как бы говоря: что поделаешь ?
- Плохо. А что у тебя ?
- Дошел до "коллеги", сегодня он стал разведчиком.
- Ты не пробовал разрушить матрицу ?
- Нет. Я не знал, что у нас сроки поджимают.
- Да, - протянул шеф, - Времени мало. Когда сделаешь теперь ?
- Не знаю, как представится удобный случай.
- Добавь: если представится он, а не мы с тобой, - пошутил шеф.
- Я понимаю, сейчас совсем не то время, но я хотел бы попросить...
- Я слушаю, говори.
- Мне нужен отпуск, я хочу съездить домой, чтобы навестить семью.
- И невесту ? - лукаво добавил шеф и вдруг встрепенулся, - Я
совсем забыл, тебе же письмо от нее.

Стоящий напротив взял протянутое письмо и не глядя сунул в карман.
Генерал про себя одобрительно кивнул и вспомнил прозвучавший
вопрос:
- А насчет отпуска... Пока я не могу тебе ничего обещать, сейчас
очень нелегкое положение, и ты это должен понимать.
- Я понимаю.
- Не хотелось бы тебя огорчать или попусту обнадеживать, но может
быть после нашего Гостя...
- Я понял Вас.
- Словом, закончи сначала горящие дела. Да, расскажи о Госте.
- А что о нем рассказать ? Обычный перебежчик. Понадобится не
больше часа, чтобы разрушить или изменить его матрицу. А так
он будет сопротивляться до последнего.
- Интересное положение складывается. Аналитики до сих пор полностью
не определились, почему с их стороны растет количество перебежчиков.
Какой этот уже за месяц ?
- Я не знаю.
- Ладно, тем более, что информация секретная. Считай, что я тебя
проверял.
- И я выдержал проверку ?

Шеф улыбнулся:
- Несомненно. Ты самый перспективный человек в нашем отделе.
Я сегодня заслушался, когда ты разговаривал с генералом; ты даже
слова не давал ему вставить. Генерал... Интересно, что он так
уцепился за возможность присутствовать на допросе ?
- Радеет за свою контору ?
- Маловероятно; здесь пахнет чем-то большим. Как бы кто еще не
проведал про то, что известно только нам - не дай бог хоть кто-нибудь
узнает !
- Но это невозможно. Ни у одного члена проекта нет возможности
даже случайного контакта с внешним миром.
- Это верно. Даже я не могу побыть наедине, не могу пройтись
по улице; этот двойной контроль чертовски давит ! Ты-то как переносишь
все это ? - шеф сделал страдальческий жест, похлопав свою форму
в районе плеча.
- Нелегко, но привыкнуть можно.
- Ответ настоящего солдата. А мне - ведь я уже почти старик,
верно ? Мне тяжело носить все это, я тоскую по прежним делам
и временам. Ты ведь не считаешь, что все мы здесь теряем время
понапрасну ?
- Нет, - ответ после вытягивания в струну.
- И я думаю, что дело наше очень даже нужное. Ступай, у тебя
еще много дел, прежде чем ты получишь долгожданный отпуск.

Наконец можно было расслабиться, в кабинете шефа пришлось очень
долго стоять. Да еще и письмо, конечно; оно почти ощутимо жгло
карман, но его можно было достать только тогда, когда останешься
наедине с самим собой. Хорошо, что хоть телекамер можно не опасаться.
Он добрался до своего кабинета, проехав на лифте несколько этажей
и пару раз останавливаясь для проверки у охранников. Пришлось
снова пересечь несколько "пограничных" дверей, разделяющих корпус
на независимые сектора.

В кабинете достал письмо и положил на стол; отошел, чтобы запереть
дверь. Но его уже поджидало сообщение по секретной линии, из
которого стало ясно, что настало время для сеанса связи с одним
из агентов.

                             6.

- Как Вы себя сегодня чувствуете ?
- Опять допрос ? Сколько уже можно, когда Вам надоест ? - спросил
Гость. Сегодня он выглядел немного похуже: лицо недовольное,
как будто не выспался. Должно быть, так и было.
- Пока не выясним всю правду. Я напомню: вчера мы остановились
на том, что Вы являетесь агентом некой спецслужбы и следовательно
выполняли особое задание. Вы припоминаете свои слова ?
- Да, я говорил это, если Вам понадобилось мое подтверждение.
- Итак, вопрос: как называется Ваша служба ?
- Я отказываюсь отвечать.
- Хорошо, пока оставим это. В чем заключалась Ваша миссия ?
- Я не буду отвечать на подобные вопросы.
- Почему ?
- Это секретная информация, я не имею права разглашать ее.
- Это относится к категории государственных тайн ?
- Вся моя работа не может подлежать огласке.
- Пусть так. Но надо узнать хоть что-то о Вас. Вы являетесь единственным
агентом ?
- Нет, - поколебавшись, ответил Гость.
- В Вашу задачу входит физическое устранение лиц ?
- Нет.
- Вы шпионите в пользу нашего государства ?
- Нет.
- Можно долго перебирать варианты. Может, Вы скажете сами, в
чем все-таки заключается Ваша работа ?
- Это секретная информация.
- Вы мешаете работе других спецслужб ?
- Нет.
- Соседним государствам ?
- Нет.
- А кому ? С кем работает Ваша служба ? Кому она подчиняется
и чем занимается ? Кто Ваша цель - террористы, анархисты, маньяки,
шпионы ?
- Нет. Инопланетяне, - почти шепотом ответит Гость.

Выбив долгожданный ответ, человек за столом немного расслабился.
"Генерал получит то, чего хотел", - подумал он и дал еще минуту
отдохнуть Гостю. А потом продолжил свои вопросы, вклинивая их
в образовавшуюся трещину в обороне молчания и секретности.

- Ваша служба занимается инопланетянами ?
- Да.
- Вы контактируете с ними ?
- Нет.
- Вы работаете на них ?
- Нет. Мы их уничтожаем.
"Замечательно, просто превосходно", - ликовал человек за столом.
Генерал в соседней комнате не отрывался от большого окна, продолжая
хмуриться.
- Вы лично встречали пришельца ?
- Нет.
- Ни живого, ни мертвого ?
- Нет.
- То есть, Вы даже не видели ни одного и не можете сказать, как
они выглядят ?
- Они такие же как мы.
- Без каких-либо различий ?
- Я не знаю тонкостей, но на глаз их не отличить.
- Две руки, две ноги ? Какой цвет кожи ?
- Не знаю, - замешкавшись, выпалил Гость. Темп, навязываемый
ему, уже давил на его психику.
- В чем состояло Ваше задание ?
- Это... Это секретная информация, - выдавил Гость.
- Пусть так. Сколько инопланетян выявила Ваша организация ?
- Не знаю.
- Сколько существует Ваша организация ?
- Не знаю.
- А сколько Вы там работаете ?
- Около полугода.
- И ни разу не видели инопланетянина ?
- Мне показывали как-то, в самом начале, но я подумал, что это
обыкновенный человек. Он ничем не отличался.
- Как Вы их находите ?
- Что ?
- Как Вы определяете, что перед Вами инопланетянин ?
- Я не знаю... Что значит - как ?
- Может быть, я - инопланетянин ?
- Нет, я не знаю.
- Я похож на него, отвечайте ?
- Нет.
- Но они же ничем не отличаются. Почему я не могу быть инопланетянином...

- Нет !!! Прекратите это ! - сорвался Гость.
Человек за столом нажал единственную кнопку, хотя охрана и так
уже открывала дверь.
- Они повсюду, они ставят своих людей у власти ! Они меняют жизнь.
Вы не можете этого не чувствовать !
Два безразличных охранника уже отцепили цепь от крюка в полу
и потащили Гостя прочь; он продолжал извиваться и кричать:
- Почему Вы мне не верите ? Я же говорю правду !

Человек, проводив взглядом шумную троицу, собрал все бумаги на
столе в папку. Потом зашел в соседнюю комнату и улыбнулся генералу:
- Как Вам наша беседа ?
- Он ненормальный, - буркнул генерал, избегая смотреть в лицо.
- Мы это вскоре выясним.
- Вы отпустите его ? - заинтересованно спросил генерал.
- Нет, его обследуют наши врачи и поставят диагноз.
- Он сумасшедший, чего здесь еще разбираться. Таких надо запирать
в клиниках и не выпускать до самой смерти. Если, конечно, они
не выздоровеют, - подумав, добавил генерал.

Проводив генерала до двери, его оппонент спросил, улыбаясь:
- Теперь, кажется, Вам и вчерашняя кассета не нужна. Все ведь
и так ясно, не правда ли ?

                             7.

- Доставьте Гостя на беседу, - после ознакомления с циферблатом
и долгожданного удовлетворения от увиденного.
- Опять ? - не прошло еще и двух часов после последнего сеанса,
но времени остается немного. На сегодня генерал был удовлетворен,
но кто знает, что взбредет ему под фуражку завтра утром ?
- Немедленно.

Охранник ввел упирающегося Гостя в личный кабинет, мельком взглянул
на сидящего за столом, ожидая приказа остаться или перейти в
комнату для "бесед". Но человек за столом только кивнул и не
произнес ни звука, пока не остался с Гостем один на один. Тот
затравленно оглядывался по сторонам, пытаясь понять ход дальнейшего
разговора, категорически избегая смотреть противнику в глаза.

Владелец кабинета опустил руку под стол и активировал излучатель.
Излучение уверенно блокировало имплантированную матрицу поведения
у сидящего напротив, но заодно погасило центр, отвечающий за
речевое общение. Технология была отработана - разговор будет
состоять из простейших вопросов, сформулированных так, что ответ
должен быть бинарным - банальные "да" и "нет", которые просто
выразить кивком и покачиванием головы.

Никаких отвлекающих вопросов, отвлекающих маневров и давления
на психику, потому что сидящий перед ним сейчас сам был рад поделиться
накопившейся информацией. Надо только помочь ему в этом желании.
- Ты пришелец ?
- ДА.
- Твоей миссией было физическое устранение ?
- НЕТ.
- Ты должен был осмотреть секретный объект ?
- ДА.
- В этом состояло все твое задание ?
- НЕТ.
- Ты должен был что-то выкрасть ?
- НЕТ.
- Уничтожить ?
- НЕТ.
"Черт, что там еще остается ?"
- Подбросить что-то ?
- НЕТ.

Он встал и подошел к двери. Осторожно открыл дверь и выглянул
в коридор; там никого не было - пустой освешенный коридор с едва
обозначенными редкими выемками дверей. Он закрыл дверь на замок,
открыть который теперь мог только он сам и вернулся к столу.

"Что-то было еще в его задании. Попасть на объект было не главным
заданием. Но зачем в таком случае ему надо было попадаться нам
в руки ?" Он нашел нужные вопросы и продолжил спрашивать у застывшей
в кресле фигуры:
- Ты проник на объект, чтобы тебя арестовали ?
- ДА.
"Вот оно. Срочно надо выяснить, что за миссия была у Гостя, чтобы
с учетом ее перепрограммировать матрицу. Знать бы, чего они ждут
от него, каких сведений."
- Ты имеешь внутри себя электронные устройства ?
- НЕТ.
- Постой. Твои приятели знают, где ты сейчас находишься, хотя
бы примерно ?
- ДА.
- Они подслушивают разговор ?
- НЕТ.
- В тебе имеются имплантанты ?
- НЕТ.
"Да, действительно. Довольно проблематично сконструировать тело
человека, чтобы осталось место под что-то еще. Приходится всем
ОБОРОТНЯМ носить массивные тела бывших борцов и просто крепких
людей. Вернее, их видимость - до переселения душ техника пока
не дошла ни у них..."

- Тебе заложили одну лишь матрицу поведения ?..
- НЕТ.
- В тебе... спрятали бомбу ? - ужаснулся и подумал: "А кто их
знает, портативный заряд много места не займет, а пользы от нее
будет маловато... Для нас."
- НЕТ.
- Устройство связи ?
- ДА.
- Его радиус велик ?

Ответа не последовало - вопрос был поставлен некорректно. Он
чертыхнулся, когда осознал это и начал задавать уточняющие вопросы:
- Больше километра ?
- НЕТ.
- Сто метров ?
- НЕТ.
- Десять ?
- ДА.
- Пятьдесят ?
Молчание.

"Что-то новенькое - с таким мы еще дела не имели. Имплантированное
устройство связи - что-то вроде телефона-автомата, установленного
прямо в голове. Интересно..."
- Мы могли засечь передачу ?
Молчание. Естественно, Гость же ничего не знает о наших возможностях,
как он может сделать такой вывод !
- Тебе сказали, что передачу засечь невозможно ?
- ДА.
- Великолепно... Ты пользовался им ?
- ДА.
- Боже... Здесь ?
- ДА.
- Сколько раз ? Один ?
- ДА.
- Вчера ? Или раньше ?
- НЕТ. НЕТ.

"Новость дня - это произошло сегодня. Радиус действия - до ста
метров, значит на территории. Кто ?"
- У Вас есть агенты в этом учреждении ?
Молчание.
- Ты выходил на связь с кем-то, кто работает здесь ?
- НЕТ.
Спросил и лишь потом заметил, что ответ уже получен в предыдущий
раз. "Спасибо, что хоть не местный. Персоналу пока еще можно
доверять." И вдруг - прозрение...

- Ты должен был попасть сюда ?
- ДА.
"Понятно. Они решили начать атаку с этого направления, но сначала
надо было найти нас. Чего проще - подсунуть Гостя, а мы уж сами
позаботимся, чтобы он попал к нам !"
- Твоя миссия уже закончилась ?
- НЕТ.
- От тебя все еше ждут сведений ?
- ДА.
- Тебя здесь не оставят ?
Молчание.
- Тебе пообещали забрать тебя ?
- ДА.
- Но ты сомневаешься и не веришь им ?
- ДА.

"Молодец. Но это нам совсем ни к чему, ведь ты здесь будешь совсем
бесполезен, а там сможешь приносить неоценимую пользу. Так не
годится. Надо позарез выяснить, кто их агент, кто появлялся здесь
и получал уже раз сведения. Узнать, что именно было получено,
можно будет немного позже." Вопрос оказался не сложнее ответа:
- Генерал ?
- ДА.

Почувствовав облегчение, человек приготовился ко второй части
допроса. Надо было выяснить, что генералу было известно - это
во-первых; а во-вторых, надо было написать для Гостя новую линию
поведения. Вроде судьбы на ладошке - усмехнулся он...

                             8.

Он стоял в темной комнате и следил за светящейся стрелкой наручных
часов. Смена дежурного на пульте происходила всегда в одно и
тоже время - с этим было строго. Не дай бог кому-нибудь опоздать
на минуту ! Так ведь и попасться за подлогом недолго...

Дождавшись момента, он выскользнул из своего убежища и осторожно
посмотрел по сторонам. Никого нет, горизонт чист. Отдежурившая
смена сейчас сдавала пост, отчитываясь за отчетный период, а
приходящую смену ожидал сюрприз на пару минут в виде отвлекающего
и не несущего никакой другой нагрузки монолога начальства.

В шкафу он быстро осмотрел ряд кассет с наклейками на торцах.
Найдя ту, на которой была проставлена вчерашняя дата и нужное
время, он вытащил ее и спрятал за пазухой. Возникшую брешь заполнила
другая кассета с такими же отличительными признаками, но немного
иным содержанием. Менее откровенным.

В том, что вчерашняя смена наверняка не таращилась в тот самый
монитор, следя за обработкой Гостя, можно быть абсолютно уверенным.
Это сумма незначительных мелочей, вроде привычек каждого, кому
выпадает нелегкое и ответственное счастье сидеть за пультом или
программы спортивного канала, который гарантирует пару часов
ослабленного внимания к своим обязанностям.

Все чисто, теперь можно предстать перед светлыми очами шефа...
- Молодец. Ты уже знаешь о ночном происшествии ?
- Бегство пленника ?
- Именно. Не обошлось без помощи генерала, как ты и прогнозировал.
Тяжело было заставить их поступить так ?
- Нет. Надо было через Гостя передать часть весьма интересующей
их информации, а уж заманить сюда генерала, чтобы он решал судьбу
Гостя...
- Да, но все же требовалось не переиграть ! Решение о передаче
Гостя должно было прозвучать от тебя, а уже делом генерала было
тебя поддержать. Итого - у них минус два агента, у нас один с
плюсом.
- Да, вот...
- Что еще ?

Шеф озабоченно смотрел, как его подчиненный вытаскивает украденную
кассету; когда предмет был опознан, выражение лица поменялось
на скучное и усталое, словно предлагали что-то давно надоевшее
и опостылившее. Небрежно взяв кассету левой рукой и бросив на
свой стол, шеф в свою очередь показал что-то, лежащее в его правой
руке и до этой минуты спрятанное за спиной:
- Ты вчера оставил в своем кабинете...

Молчание подчиненного красноречиво показывало его состояние;
он, несомненно, признал вчерашнее письмо.
- Уборщик был из наших, - проворчал шеф, возвращая кассету голографа.
Провинившийся незамедлил спрятать письмо и продолжил заглядывать
в рот своему начальнику. Тот вернулся к руководящему креслу и
с трудом запихнул в него свое расплывшееся тело.

- Хотел было сказать, как принято у здешних - СВОЙ ЧЕЛОВЕК, но
не могу. Сам знаешь, почему. Да, ты кажется хотел поговорить
об отпуске ?..