Перминов Петр Леонидович. Погружение

Погружение

-- Он прямо подо мной! Я его вижу! - голос Нормана Хелборна предательски дрогнул, но никто не обратил на это ни малейшего внимания: во-первых, гидроакустическая связь слабо передает эмоции, во-вторых, дрожь в голосе легко было списать на естественное волнение.

-- Молодчина Норман! - отозвался Ральф Родригес. - Эй, наверху! Кажется, мы нашли его! Можете откупоривать шампанское! Только оставьте и нам немного!

-- Кстати, - Ральф снова связался с Хелборном. - Мне сегодня приснился сон об этом погружении! Сон, правда, был довольно странный и даже несколько жутковатый, но это ведь только сон! Хотя... Скажите, Норман, вы верите в сны?

Дерьмо! И он тоже видел сон. Странное совпадение... Впрочем, он прав - это всего лишь ночной кошмар.

- Нет, я не верю в сны, - ответил Хелборн. Сказал, как отрезал.

Диалог этот происходил в полусотне миль юго-западнее индонезийского архипелага Ментавай, на самом краю Зондского желоба. На глубине тысяча пятьсот шестьдесят шесть метров.

В нескольких десятках метров от илистого океанического дна в толще воды зависли два обитаемых подводных аппарата: одноместный Дип Фли, управляемый Хелборном, и Си Хаунд, экипаж которого составляли двое, пилот Р. Родригес и наблюдатель Рудольф Лебенштайн. Дип Фли находился немного глубже и немного впереди Си Хаунда, а потому лучи его прожекторов первыми выхватили из вечного мрака смутные контуры затонувшего судна. Это был огромный паром, стоящий практически на ровном киле. Он стоял здесь уже около десяти лет, служащий прибежищем всевозможным подводным обитателям и неуклонно разрушаемый морской водой. Именно находка этого парома столь взволновала экипажи обеих субмарин.

Родригес вновь связался с дрейфующим на поверхности Индийского океана исследовательским судном Огюст Пиккар:

-- Пиккар! Пиккар! Андрей, ты меня слышишь? Это Си Хаунд. Нам крупно повезло: во-первых, судно стоит практически на ровном киле, а, во-вторых, затони оно на пару сотен метров в сторону, и... Понимаешь, оно почти на самом краю желоба! Все-таки, жуткое зрелище этот желоб! Хотите знать, как это выглядит? Как вход в Преисподнюю!

-- Ральф, я тебя понял. Это замечательно! - Андрей Швецов, координатор подводных работ, даже не пытался скрыть свои эмоции, как, впрочем, не скрывали их ни капитан судна Ноэль Жене, ни руководитель экспедиции Дин Шепард, ни все остальные члены экипажа Пиккара. Радостное возбуждение, царящее на борту, было легко объяснимо: достигнута еще одна цель в обширном списке задач, поставленных перед международной подводной экспедицией.

-- Жду дальнейших инструкций, - на связь вышел Хелборн. Тон его голоса вновь стал привычно равнодушным.

-- Значит так, - Швецов наскоро посовещался с Шепардом, - Норман, ваша задача - произвести съемку всей надстройки судна. Ну, а вы, ребята, свое дело знаете!

Последняя фраза относилась к экипажу Си Хаунда.

-- Поехали! - сказал Ральф, предвкушающе потер ладонь о ладонь, поудобнее устроился в кресле, и теперь весь его вид выражал крайнюю сосредоточенность. Родригес набрал немного воды в балластные цистерны, отчего аппарат опустился почти к самому дну, и осторжно двинул субмарину вдоль левого борта затонувшего судна.

-- Дипонегара, - вслух произнес Ральф, когда лучи прожекторов скользнули по некогда золотистым буквам. - Кстати, а что означает это слово?

-- Насколько я помню, это не что, а кто, - ответил Рудольф. - Это чье-то имя. Кажется, какого-то полководца. Я в свое время интересовался, но, к сожалению, забыл.

-- Норман, вы случайно не знаете, кто такой был этот Дипонегара? - Ральф решил поинтересовался у Хелборна.

-- Понятия не имею! - Родригесу показалось, что пилот Дип Фли чем-то раздражен. Во всяком случае, Ральф решил больше не обращаться к Норману без крайней на то нужды.

На помощь пришел Андрей.

-- Если для вас это столь важно, то Дипонегара - лидер индонезийских повстанцев, - пояснил он. - Двадцатые годы XIX века. Борьба против голландских колонизаторов. Достаточно?

-- Андрей, мне стыдно за мое невежество! - ответил Ральф. - Хотя... У меня техническое образование, так что мне, наверное, простительно не знать мировую историю. Нет, все равно стыдно!

-- Не занимайся самобичеванием! - посоветовал Андрей. - Это есть признак гордыни!

Ральф улыбнулся и хотел было еще что-то добавить, но в этот момент увидел нечто, заставившее его содрогнуться.

Этим нечто была чудовищная, оскалившаяся кусками рваного металла пробоина, безнадежно уродующая прекрасный облик судна. С левого борта паром выглядел разорванным на две части. Родригес развернул аппарат носом к борту и выключил двигатель. Целую минуту они с Лебенштайном безмолвно созерцали зияющую черноту пробоины, после чего Ральф неожиданно выругался.

-- Ублюдки сраные!

-- Ты о ком? - с немецкой невозмутимостью поинтересовался Рудольф.

-- О политиках, мать их! О тех, кто развязал эту войну!... Вот ты, Руди, как воспринимал войну?

-- Я? Как и все - через телевизор. А ты?

-- А я, к твоему сведению, активный участник антивоенных акций! - не без гордости произнес Ральф и продолжил: - Понимаешь, мне тогда было всего двадцать. Молодость! На митинги мы выходили регулярно, а уж когда узнали, что союзнические ВМС торпедировали паром, который якобы - якобы! - перевозил российские крылатые ракеты...

При этих словах губы Родригеса тронула горькая кривая усмешка. Неприятие насилие было заложено в его душе изначально, генетически, если конечно допустимо говорить о генетике души. А Рудольф не без удивления отметил, что за пять лет знакомства с Родригесом, тот никогда не рассказывал о своей студенческой юности.

- Помнишь нашего тогдашнего министра обороны? - спросил Ральф.

-- Мичановича? Конечно!

-- А помнишь, как вся желтая пресса упорно муссировала слух, что он педик? Так вот, когда мы узнали об этом пароме, и том, что вместе с ним на дно ушло более тысячи человек, мы с друзьями изготовили плакат... Представь себе земной шар, на вершине которого стоит Мичанович с крылатой ракетой в обнимку. Причем, на нем фуражка, мундир и кружевной пояс с чулками, а ракета имеет недвусмысленное сходство с фаллоимитатором! Назывался этот - хе-хе! - шедевр антивоенного искусства просто - Угроза миру.

-- Забавно! И с этим вы вышли на улицу?

-- Точно! Поначалу все шло как надо, но потом кто-то из студентов принялся закидывать копов яйцами, и вот тут-то началась заварушка... Знаешь, что такое Панч? Наши закупают их у французов. Это такое ружье, стреляющее 35-мм резиновыми шариками. Короче, в меня попали, и я остался лежать со сломанным ребром, - Ральф немного помолчал. - А мою тогдашнюю подружку сбили с ног струей из водомета, и она получила сотрясение мозга... Так что мы тоже в какой-то степени являемся жертвами этой войны.

-- Господа гидронавты! Чем это вы там занимаетесь? - донеслось из динамика.

-- Глас свыше! - торжественно сказал Ральф. - Как глас Божий! Ну, Руди, настал твой звездный час!

Рудольф положил на колени пульт дистанционного управления, внешне похожий на джойстик для видеоигр, щелкнул парой тумблеров, и перед его глазами засветился большой вогнутый экран. На экране появилось изображение фрагмента корпуса судна: это включилась телекамера, установленная на подводном аппарате Си Роач.

Тем временем Хелборн готовился к выполнению своей миссии. Задача была в сущности не сложная: обойти корпус судна по периметру и произвести фото и видеосъемку надстройки. Однако, Норман колебался. Зияющие дыры судовых иллюминаторов напоминали ему пустые глазницы, и от этого становилось не по себе. На долю секунды Хелборну даже показалось, что он видит мертвецов, столпившихся в ходовой рубке парома и с немым упреком глядящих прямо в его глаза. Норман зажмурился, мотнул головой, и видение исчезло.

Чушь собачья! Через десять лет в морской воде от тел ничего не остается!

Хелборн крепко, до побеления костяшек, сжал ручки управления боковыми винтами и решительно повел подводный аппарат вдоль корпуса судна, старательно снимая на фото и видеопленку все, что попадало в поле зрения камер.

-- Где это мы? - поинтересовался Ральф, пристально вглядываясь в изображение, передаваемое Си Роачем из недр парома. Неискушенный человек увидел бы в этот момент на мониторе только хаос изувеченного взрывом металла. Но Рудольф Лебенштайн был профессионалом.

-- Мы на автомобильной палубе, - пояснил он. - Это же останки машин! Вот смотри.

Он чуть-чуть повернул ручку управления, Роач, повинуясь, изменил свое положение в пространстве, а на экране появилось изображение кабины грузовика с выбитыми стеклами.

-- Если паром действительно вез ракеты исламистам, то они могут быть только здесь, - сказал Рудольф. - Не в машинном же отделении их прятать!

-- Точно! Гранит* - здоровенные дуры!- согласился Ральф. - Их в пассажирские рундуки не запихнешь! Так что момент истины близок. Во всяком случае, я так полагаю... Бр-р! Однако, становится холодно! Кофе будешь?

-- С радостью! - не отрывая глаз от экрана, ответил Рудольф.

Родригес извлек из миниатюрного рюкзачка литровый термос и две пластмассовые кружки. В следующее мгновенье все внутреннее пространство подводного аппарата наполнилось ароматом горячего кофе.

-- Знаешь, что мне пришло в голову? - сказал он, сделав пару глотков и немного согревшись. - Хелборн ведь бывший военный. Он, кажется, служил на флоте во время войны. Надо у него поинтересоваться...

С этими словами Ральф нажал кнопку с надписью Передача:

-- Норман! Норман! Это Ральф. Как ваши дела? Где вы?

-- Ральф, это Норман. У меня все в порядке. Я возле правого борта. Произвожу съемку.

-- Норман, у меня к вам один вопрос: чем вы занимались во время войны? Вы, если не ошибаюсь, служили в ВМС?

Так! Началось!

-- Какое это имеет отношение к делу? - экипажу Си Хаунда показалось, что Хелборн опять чем-то раздражен. Ральф недоуменно пожал плечами.

-- Простое любопытство. Если мой вопрос вас обидел, прошу прощения.

-- Все в порядке, Ральф. Если вам интересно, я командовал подводной лодкой.

При этих словах Родригес многозначительно вдернул брови, затем спросил:

-- А где, если не секрет, вы несли службу?

Господи, это-то ему зачем?!

-- Я?... В Северной Атлантике.

-- Интересно, почему он говорит об этом так, словно военную тайну выдает? - спросил Ральф.

-- Не знаю, - пожал плечами Рудольф. - Кстати, передай наверх, что мой Таракан в этой части судна свою миссию завершил. Тут одни автомобили и ничего кроме автомобилей. Нужно еще попробовать проникнуть внутрь со стороны кормовой аппарели**. Однако, думаю, там мы увидим ту же картину. По-моему, мы были правы: никаким оружием тут и не пахнет!

-- Иными словами, наш доблестный флот потопил тысячу ни в чем не повинных людей! - слово доблестный Ральф произнес с непередаваемым сарказмом.

Пока Лебенштайн выводил Роач из недр парома, Родригес связался с Пиккаром и доложил, что исследование автомобильной палубы Дипонегары через пробоину завершено, и ни малейшего признака наличия на борту крылатых ракет не обнаружено.

-- Вы слышали, Норман? - сказал он, вновь связавшись с Дип Фли. - Тысяча человек лежат здесь только потому, что наша славная разведка в очередной раз ошиблась! Кстати, вы случайно не знаете, кто из ваших коллег-подводников потопил Дипонегару?

Дерьмо! Так и знал, что он задаст этот вопрос!

-- Нет! - резко ответил Норман.

-- Что-то он сегодня не в духе, - недоуменно сказал Ральф. - Словно я его в чем-то обвиняю! Странный человек... Руди, ты обратил внимание, что он держится особняком? Пилот, кажется, неплохой, работу свою знает, а вот в коллектив не влился... Даже не пьет! А не пьют только язвенники, алкоголики в завязке и те, кому есть что скрывать. Ни на алкоголика, ни на язвенника он не похож... В общем, не доверяю я таким, как он...

Пока Ральф рассуждал о странностях натуры своего коллеги, Рудольф завершил стыковку Таракана с Си Хаундом и теперь вопросительно поглядывал на Родригеса.

-- Попробуем забраться внутрь с кормы, - сказал Ральф, после чего вновь связался с Хелборном:

-- Норман! Где вы находитесь? Над кормой? Замечательно! В каком состоянии аппарели?

Хелборн сообщил, что обе аппарели откинуты: либо их выбило взрывной волной, либо ворота открылись при ударе судна о грунт.

-- Превосходно! - Ральф привел субмарину в движение. - Норман, мы идем к вам.

Вскоре оба подводных аппарата сблизились. Дип Фли висел над кормой, чуть выше фальшборта, а Родригес посадил Си Хаунд прямо на одну из оторванных аппарелей, подняв облачко ила и спугнув пару глубоководных рыб. Морской Таракан был вновь запущен внутрь Дипонегары.

-- Глянь-ка! - сказал Ральф с убийственным сарказмом. - Трейлеры Гуманитарной Миссии! Вот их ракеты. Это в стиле нацистов!

-- Что?

-- Да мне вдруг вспомнилось, что гитлеровские подводники тоже никогда не упускали возможность потопить русский или британский плавучий госпиталь или пассажирское судно. Точно так же пускали торпеду в борт, а потом расстреливали тех, кто остался на плаву... Правда, они были в этом плане честнее и не прикрывались байками о ракетах или чем-то подобном...

Экипаж Си Хаунда насчитал пять грузовиков с эмблемами Красного Креста и Красного Полумесяца. После этого Ральф связался с Пиккаром.

-- Андрей, - заявил он. - Исследовать всю автомобильную палубу возможности не представляется, сам понимаешь. Однако, картина последних минут жизни парома примерно ясна: взрывной волной вышибло обе аппарели, судно стало набирать воду и через пробоину, и через автомобильные ворота, а потому и затонуло в мгновение ока. У пассажиров просто не было времени спастись. Это только моя версия, но, думаю, отснятый нами материал ее подтвердит.

-- А ракеты?

-- Ракеты? Х-ха! Если только не считать ими большие грузовики с большими красными крестами на бортах. Бог мой, Андрей, это ж было ясно еще тогда, десять лет назад! - Родригес выдержал небольшую паузу, а потом сменил тему разговора. - Мы завершаем программу погружения и всплываем, а то, знаешь ли, мы с Руди уже изрядно замерзли и проголодались.

-- Удачи!

-- Дип Фли! Это Си Хаунд. Норман, вы слышите нас? Всплывайте! На сегодня наша работа завершена.

Хелборн ничего не ответил, но Ральф не обратил на это внимания. Он следил за виртуозными действиями своего товарища, который выводил Морского Таракана из лабиринта искореженных машин. Это было весьма непростым делом, поскольку Роач снабжался электроэнергией и управлялся по кабелю, который в любой момент мог за что-нибудь зацепиться.

Норман безучастно наблюдал за работой коллег. Обитаемый отсек Дип Фли был изготовлен из прозрачного стеклокерамического материала, что обеспечивало превосходный обзор, но ограничивало глубину погружений до двух тысяч метров. Впрочем, Хелборну не было никакого дела до красот подводного мира: он просто сидел, смотрел и время от времени корректировал положение своего аппарата относительно грунта. Он всегда был сугубо прагматичным человеком, а сейчас особенно старался отогнать от себя всякую постороннюю мысль.

-- Ну, - сказал Ральф, когда Си Роач занял свое законное место под днищем Си Хаунда. - Давай оставим ее прямо здесь!

Рудольф согласно кивнул. Ральф привел в действие манипулятор и извлек из специального поддона небольшую мемориальную табличку, которую он бережно положил на аппарель. Надпись, выгравированная на табличке, была лаконична и проста: Жертвам войны от экипажа Огюста Пиккара.

После этого Родригес прильнул к иллюминатору и увидел огни Дип Фли.

-- Какого черта он не всплывает? - пробормотал Ральф и потянулся к гидроакустическому телефону. Его приказ о всплытии вновь остался без ответа. Ральф не мог знать о том, что творилось в душе Нормана Хелборна.

... Армия отучает от рефлексий. Солдат, вопрошающий свою совесть о правильности своих поступков - что может быть абсурднее?! Солдат обязан до конца дней своих свято верить в праведность каждой выпущенной им пули. И Норман верил. Верил и никогда не вспоминал ту войну. Воспоминания о войне он загнал в колодец памяти, глубина которого была сопоставима с глубиной Зондского желоба, и никогда не погружался в него, справедливо опасаясь не выплыть. Это с успехом удавалось ему до сегодняшнего дня...

Воспоминания нахлынули вероломно и безжалостно. Он вспомнил все: атомный подводный ракетоносец Вендиго, чистый рассвет, спокойное море, белоснежный паром, двусмысленный приказ командования, чудовищный взрыв, бегство в глубину, сбивчивые оправдания министра обороны... Черт возьми, он так надеялся, что до самой его смерти никто не даст ответа на вопрос о ракетах! Видимо, судьба любит злые шутки. Именно она привела его после увольнения с флота на борт Огюста Пиккара, заставив наняться пилотом подводного аппарата, а перед тем внушив Дину Шепарду идею о поисках Дипонегары.

... Беспомощно барахтающийся в потоке воспоминаний Норман вдруг увидел, как некий предмет вынырнул из тьмы, на мгновение прилип к наружной стенке гондолы и вновь растворился в окружающем мраке. Видение длилось всего миг, но Хелборн успел разглядеть в неопознаном предмете женскую ладонь. Несмотря на холод, царящий внутри обитаемого отсека, Нормана бросило в жар.

-- Это какой-то морской организм, - сказал он, тщательно проговаривая про себя каждое слово. - Всего лишь убогая морская тварь!

Он перевел взгляд на то место, где должен был находиться Си Хаунд, надеясь увидеть успокаивающий свет его прожекторов, но с удивлением обнаружил, что вторая субмарина исчезла. Хелборн развернулся на сто восемьдесят градусов, но Си Хаунда нигде не было. Какого черта они всплыли, не предупредив?! Норман начинал испытывать легкое раздражение. Он включил гидроакустическую связь, пытаясь прояснить ситуацию, но на его позывные никто не отзывался: ни Ральф Родригес, ни Андрей Швецов. Норман понял, что он один. В полутора километрах от поверхности, наедине с воспоминаниями, мертвым судном и ... призраками.

А они не замедлили появиться. Внутренности парома озарились вдруг неземным светом, и отовсюду - сквозь выбитые иллюминаторы, сквозь автомобильные ворота, сквозь жуткую дыру, оставленную торпедой - начали выплывать они. Их было много - тысяча сто двадцать один - все, чьи останки покоились здесь. Они выплывали из недр судна и устремлялись к Дип Фли.

Норман зажмурился, потряс головой, расчитывая отогнать морок, но, раскрыв глаза, увидел, что мертвецы не исчезли. Они приближались. Медленно, но неотвратимо. Хелборн дрожащей рукой попытался запустить электропомпы, откачивающие воду из балластных цистерн, но помпы не запускались. И гребные винты не желали вращаться. Норман Хелборн был предан техникой.

А призраки были уже рядом. Бледные, с развевающимися в воде волосами, они прильнули к стеклу гондолы и заглядывали, казалось, в самую душу Нормана. Он видел их лица: молодые и старые, мужские и женские, гневные, укоризненные, скорбные и безразличные.

- Прочь! Пошли прочь! - выдавил Норман. Господи, как не похож был этот истеричный вопль на некогда властный и уверенный голос командира подводной лодки!

Мертвецы не послушались его. Они по-прежнему безмолвно смотрели на Хелборна, озаряя внутреннее пространство подводного аппарата своим потусторонним светом. Норман попытался прочесть молитву, но с ужасом обнаружил, что не помнит ни одной. Бог тоже отвернулся от него. Хелборн закрыл лицо руками и сжался в комок, внутренне визжа. В следующее мгновенье он почувствовал, что аппарат куда-то движется.

Они хотят забрать меня с собой!...

-- Ральф, что там у вас происходит? - Андрей был не на шутку встревожен. - Хелборн не выходит на связь!

Родригес бросил взгляд на экран сонара и увидел, что Дип Фли с предельной скоростью движется в направлении Зондского желоба. Он поднес ко рту микрофон:

- Норман! Норман! Какого хрена вы делаете? Немедленно всплывайте, это приказ!

Тишина. Ральф связался с Пиккаром.

-- Андрей, Хелборн не отвечает! Либо у него неполадки со связью, либо... либо он что-то замышляет. Что делать нам?

-- Следуйте за ним!

- Ну, Руди, держись! - велел Родригес и включил оба маневровых двигателя, расположенных по бокам аппарата, одновременно откачивая воду из балластных цистерн. Си Хаунд взмыл над грунтом, закрутив смерч из частиц ила. Ральф привел в движение гребной винт, отвел субмарину на безопасное расстояние от Дипонегары и двинулся вслед за Норманом. Си Хаунд мог развивать скорость в пять узлов, а предельная скорость Дип Фли не превышала четырех, поэтому Родригес резонно предполагал в конце концов догнать субмарину Хелборна.

Спустя несколько минут Лебенштайн, прильнувший к иллюминатору, воскликнул:

-- Я его вижу! Он... он движется кормой вперед!

-- Ей-богу, чертовщина какая-то! - сказал Ральф. - Руди, попробуй связаться с ним еще раз!

Рудольф безо всякой надежды произвел еще одну попытку восстановить контакт с Норманом. Как он и предполагал, попытка успехом не увенчалась.

-- Дохлый номер! - прокомментировал Рудольф.

Расстояние между двумя подводными аппаратами хоть и сокращалось, но медленно. В противном случае экипаж Си Хаунда мог бы разглядеть неподвижную фигуру Хелборна, его остекленевшие глаза и искаженное гримасой ужаса лицо.

... Заиленная подводная равнина вдруг оборвалась, открыв взорам крутые базальтовые склоны и непроглядную черноту впадины. Скорость движения Морской Блохи резко упала - Ральф решил, что Норман выключил двигатели.

-- Подойдем вплотную и захватим его манипуляторами, - решил Родригес. - Если сбросим весь аварийный балласт, то всплывем!

Технические возможности его субмарины позволяли произвести подобный маневр. Руди согласно кивнул. Он переключил на себя управление обеими металлическими клешнями и приготовился к осуществлению задуманного.

Теперь расстояние между двумя подводными аппаратами не превышало нескольких метров. Родригес отключил электродвигатель, вращающий гребной винт, и Си Хаунд двигался по инерции, постепенно замедляясь. Сквозь стекло большого носового иллюминатора гидронавты могли видеть Дип Фли, висящий в толще воды. Правда, теперь он был повернут к ним кормой, и лицо Хелборна им по-прежнему видно не было.

Ральф связался с мостиком Пиккара и изложил свой план действий по захвату Дип Фли. План был одобрен. Андрей также доложил, что медицинский отсек судна полностью готов к принятию Нормана Хелборна.

-- Удачи! - сказал Андрей. Ральф хотел что-то ответить, но вместо этого сдавленно выкрикнул:

-- Черт! О, черт!

Ибо в это самое мгновенье клапаны балластных цистерн Дип Фли исторгли две колонны пузырей, освобождая упомянутые цистерны от остатков воздуха. Аппарат камнем пошел ко дну.

...Норман отнял руки от глаз и понял, что призраки тянут его вниз, в бездну. Хелборн видел злорадные ухмылки на их мертвых лицах. Это было злорадство, недоступное пониманию живых людей.

В Ад! Они тащат меня прямо в Ад!

-- Андрей! Ты меня слышишь? - Ральф перешел на крик, ибо сил говорить спокойно уже не оставалось. - Андрей! Он погружается в желоб! Похоже, он решил покончить с собой! Он выпустил из цистерн весь воздух! Теперь мы уже не сможем поднять его!

-- Ральф! Следуйте за ним! Сигнальте светом! Может, это его вразумит...

-- А если нет?

-- Когда глубина превысит критическую, должна сработать система аварийного всплытия. Будем уповать на нее.

Ральф повел свой аппарат вслед за Дип Фли.

Тысяча пятьсот семьдесят два... тысяча пятьсот восемьдесят восемь... тысяча шестьсот один метр... тысяча шестьсот пятьдесят... тысяча семьсот... тысяча восемьсот. Си Хаунд относился к классу шеститысячников, а потому мог погрузиться хоть на самое дно желоба, но предел для Дип Фли был уже совсем близок.

-- Норман! Норман! Да отвечай же, идиот чертов! - Родригес давил на кнопку связи в надежде что Хелборн все-таки внемлет голосу рассудка. На данный момент уже никто из экипажа Огюста Пиккара не сомневался, что пилот Блохи лишился рассудка.

-- Какой у него запас прочности? - мрачно поинтересовался Рудольф. Ральф пожал плечами:

-- Две сто корпус еще выдержит, но уже на двух двести его раздавит как орех! Впрочем, я думаю, что автоматика не подведет. Если только он ее не отключил...

Лебенштайн молча кивнул. Он не отрывал глаз от иллюминатора, расположенного в днище субмарины. Сквозь стекло именно этого иллюминатора виден был свет прожекторов одноместного подводного аппарата, неуклонно стремящегося навстречу гибели...

...Норман вновь закрыл глаза: вид мертвецов, облепивших Дип Фли, был для него невыносим. Сколько времени он сидел, погрузившись в добровольную темноту, неизвестно - в подобных ситуациях каждую секунду легко принять за столетие. Как бы то ни было, но в какой-то момент Хелборн почувствовал легкое прикосновение к своей груди. Он сунул руку за пазуху и нащупал некий предмет. Это был медальон - Богоматерь с младенцем Христом. Норман снял медальон с шеи и поднес его к самому лицу.

Господи, спаси и сохрани!

Совершенно неожиданно пространство гондолы наполнил резкий пульсирующий звук сирены, известивший, что опасный рубеж глубины уже перейден. Хелборн оторвал взор от медальона и с невероятным облегчением обнаружил, что мертвецы исчезли. За стеклом вновь была привычная чернота морской глубины. На приборной панели мигала красная лампочка, глубиномер равнодушно отсчитывал: 2015...2016...2017; а на экране бортового компьютера светилась надпись:

ГЛУБИНА КРИТИЧЕСКАЯ.

ПЕРЕЙДИТЕ В РЕЖИМ ЭКСТРЕННОГО ВСПЛЫТИЯ!

Да - да, надо всплывать!

Норман потянулся было рукой к спасительной кнопке, но в следующее мгновенье надпись на экране монитора как-то странно расплылась и сменилась совершенно другой:

ПИЛОТ ЭНОЛЫ ГЕЙ ТОЖЕ СОШЕЛ С УМА

Хелборна бросило в холодный пот. Он отдернул руку от пульта управления, вжался в спинку сиденья, снова зажмурился и так отчаянно затряс головой, словно хотел вытряхнуть остатки разума.

Тоже? Что значит - тоже? Вообще, кто это - пилот Энолы Гей? Ах да, это тот парень, который сбросил бомбу на Хиросиму! Сколько же тогда погибло? Кажется тысяч триста? А скольких убил ты? Тысячу. Всего тысячу! ВСЕГО!...

Глубиномер был по-прежнему безжалостен: 2025... 2032... 2046... 2050... 2054... 2060 2067... 2070 метров.

Норман осмелился поднять веки и посмотреть на дисплей. Странная надпись исчезла, уступив место привычному:

ГЛУБИНА КРИТИЧЕСКАЯ.

ПЕРЕЙДИТЕ В РЕЖИМ ЭКСТРЕННОГО ВСПЛЫТИЯ!

-- К черту! - громко сказал Норман и решительно потянулся к кнопке аварийного сброса балласта. Но едва его пальцы коснулись матового пластика кнопки, как аппарат сотряс мощный толчок: на глубине 2077 метров Дип Фли ударился об один из многочисленных базальтовых выступов, которыми усеяны склоны глубоководных желобов.

Раздался отвратительный человеческому уху режущий звук, и Норман увидел, что прямо напротив его лица стеклокерамику гондолы рассекла трещина. Была она не длинее ладони, но продолжала неуклонно расти, ветвясь и образуя замысловатый рисунок. Хелборн вдавил кнопку в приборную панель.

АВАРИЙНОЕ ВСПЛЫТИЕ

Повинуясь приказу, пороховые заряды привели в движение гильотинные резаки, и гондола, враз освободившаяся от бремени свинцовых чушек, аккумуляторных батарей, электродвигателей и заполненных водой балластных цистерн, подобно гигантскому пузырю устремилась к поверхности.

... Паутина трещин стремительно росла.

Только бы дотянуть до поверхности!

В лицо Норману ударили лучи света: Дип Фли оказался в перекрестье прожекторов Си Хаунда. Хелборн зажмурился. В тот же миг прочная стеклокерамика гондолы лопнула, не выдержав чудовищного давления, и Индийский океан всей своей мощью ворвался внутрь...

* * *

Тьма. Абсолютная темнота. И ощущение полета.

Именно так я это себе и представлял. Но где же свет? Должен быть свет... А, вот он! Приближается...Но божественный ли это свет? Что если это отблески адского пламени? Господи, неужели Ты оставил меня?! Господи, Ты же видел, что я раскаялся! Господи, услышь меня!

-- Норман! Норман!

Господи, я слышу Тебя! Я иду к Тебе!

-- Норман! Норман! Ответьте! Это Си Хаунд. Дип Фли! Ответьте!

Господи, где я?

Хелборн несколько секунд тупо смотрел на приборную доску и надрывающийся динамик гидротелефона, после чего трясущейся рукой надавил на кнопку передачи.

-- Э... Си Хаунд, это Дип Фли. Что-то со связью.

-- У вас все в порядке?

-- Все о'кей!

-- Ну и слава богу! - облегченно сказал Ральф. - Признаться, мы уж забеспокоились.

Черт! Хорошенькие шуточки! Кажется, я потихоньку схожу с ума...Пилот Энолы Гей тоже сошел с ума.

Норман извлек из набедренного кармана плоскую металлическую флягу с бурбоном и разом проглотил почти половину ее содержимого. В голове немного прояснилось, и руки перестали дрожать.

-- Кстати, Норман, вы его видите? Сонар говорит, что вы прямо над ним!

Над ним?Над кем - над ним?

Хелборн вгляделся в черноту морской глубины и увидел размытый силуэт лежащего на левом борту корабля.

-- Си Хаунд! Я его вижу!

-- Замечательно! - обрадовался Ральф и поспешил оповестить о находке людей на борту Огюста Пиккара. - Андрей! Это Ральф. Тексас прямо перед нами. Норман уже видит его!

Тексас? Бог мой, ну конечно же! Линкор Тексас, потоплен японцами в сорок третьем...

-- Грозная штуковина! - восхищенно сказал Родригес, разглядывая стволы 460-мм орудий. - Сколько он уже тут?... Восемьдесят лет, шутка ли! Не знаю как ты, Руди, а лично мне становится немного не по себе, когда дула этих пушек смотрят прямо на нас. Такое чувство, что они до сих пор в любой момент готовы выстрелить!... А сколько моряков нашли здесь могилу! Жуткое дело - война!

-- Не дай бог! - согласился Рудольф.

Несколько минут в обитаемом отсеке Си Хаунда царило безмолвие, потом Ральф связался с Дип Фли.

-- Норман, а ведь вы, кажется, тоже служили на флоте? Я прав? И чем вы занимались?

-- Командовал подводной лодкой.

-- Серьезно? И где, если не секрет, вы несли службу?

-- В разных местах. В Северной Атлантике, в западной части Тихого океана и..., - тут Хелборн запнулся, - ... у берегов Индонезии.

-- Ого! Кстати, совсем забыл вам сказать, что Шепард решил изменить маршрут экспедиции. Мы не пойдем к Соломоновым островам - закончим с Тексасом и отправимся как раз к берегам Индонезии. Видите ли, наш шеф решил найти Дипонегару. Помните, это тот самый паром, который десять лет назад потопили наши доблестные ВМС...

Пока Ральф произносил свою речь, Норман, занятый созерцанием погибшего линкора, краем глаза заметил, что на мониторе бортового компьютера появилась некая новая надпись. Он пригляделся.

УГРЫЗЕНИЯ СОВЕСТИ ПРИНИМАЮТ ПОРОЙ СТРАННЫЕ ФОРМЫ,

НЕ ПРАВДА ЛИ?!

-- ...к нему ведь еще никто не погружался. И знаете, что самое удивительное? Мне сегодня приснился сон как раз о погружении к Дипонегаре! Весьма любопытный - в нем фигурировали вы, Норман, и какие-то морские призраки... Скажите, Норман, вы верите в призраков? Хелборн не ответил - он почувствовал, что вновь покрывается холодным потом.

Весна 2003

Примечания:

^*"Гранит" - крылатые ракеты, входящие в боекомплект российских подводных лодок проекта 949 типа "Антей". Способны нести ядерный боезаряд. Дальность полета - до 550 км.

^**Аппарель - платформа, предназначенная для въезда различных машин на одну из палуб судна и съезда обратно (забортная аппарель).

[Перминов Петр Леонидович]" width="500" >

Оставить комментарий © Copyright Перминов Петр Леонидович (perminov_peter@mail.ru) Размещен: 31/07/2003, изменен: 17/02/2009. 32k. Статистика. Рассказ: Приключения, Мистика Иллюстрации/приложения: 1 шт.		Ваша оценка:
Аннотация: Иногда угрызения совести принимают странные формы.... Особенно на глубине 1500 метров под водой.

Перминов Петр Леонидович : другие произведения.

Погружение