|
|
||
- Едет!- выдохнул дракон, еще раз по инерции хлопнул крыльями и поудобнее сложил их, прикрыв свои красновато-бурые чешуйчатые бока. Принцесса заложила сорванной травинкой страничку и закрыла книгу. Без слов, одним только взмахом ресниц удивилась и поинтересовалась, - кто едет? - Рыцарь говорю, едет. Через ручей уже перебрался. Здоровый парень и конь у него классный. - Рыцарь? Не разбойник? - В больших, чуть подведенных по моде на эльфийский манер, глазах девушки отразилась тревога. - Не волшебник? - Не-е-е, рыцарь. Сто процентов. - Дракон пару секунд любовался сначала побледневшими, а теперь начинающими розоветь ямочками на щеках принцессы. - Да хоть бы и волшебник! Что тут такого? У меня с волшебниками разговор короткий. То есть с ними вообще говорить не о чем. Стоит зареветь погромче, можно еще и пламенем дохнуть, у того враз мысли спутываются, а сердце в пятки уходит. Тогда уж его и прихлопнуть можно. Короче, надо уметь правильно обращаться с... да с кем хочешь. Если знаешь как, так любого можно сделать. Принцесса тихонько вздохнула. - Все одинаковые! Рыцари, не рыцари, драконы, великаны, гномы. - Одно слово - мужчины. "Я - самый большой, самый сильный, самый, самый!" Дракон и, правда, огромный, горой возвышался над поляной. Утреннее солнце взобралось уже довольно высоко, но в тени от этой "горы" все еще помещались: куст сирени, нечто вроде беседки, не слишком умело сложенной из здоровенных каменных глыб, порядочное количество желтых одуванчиков и тонкая фигурка в простом белом платье. - Я тебе не рассказывала. Давно, мы тогда в другом королевстве жили. Меня, еще совсем девчонкой, один старый колдун похитил. Три месяца в башне сидела! А все потому что, колдун добрый попался. Это еще и не всякий рыцарь догадается, что я в плену. - Эт точно, с соображалкой у ихнего брата туго. - Дракон ухмыльнулся и кашлянул дымом. - Хотя, честно говоря, и я не слышал, чтобы какой колдун добрым был. - Серьезно, добрый, только нудный, жуть! В башне кругом пыль, паутина. У колдунов так заведено, чем длиннее борода и чем больше пыли, - тем круче. Бывало, на город соседний тучу напустит, а из нее дождик такой переливчатый да искристый прольется. И всем, у кого в ауре хоть что-нибудь темное и нехорошее есть, сразу делается нехорошо и в глазах темнеет. Ростовщики, - те, сразу помирали, у торговцев на базаре мигрень случалась, да и так народу полегло немало. Ведь ни про кого точно не скажешь, что у него в мыслях. Жители городские, только котятами и спасались. - Как так котятами? - Ящер замотал головой. - Да очень просто. На котенка только посмотришь, погладишь его по пушистой шерстке. А он, миленький, замурлыкает, ушко да спинку тебе подставит. Тут же обо всем недобром забываешь, и на душе становится так тепло и спокойно. Верное средство. - Ага, добрый значит колдун? А рыцарь... ну за тобой же рыцарь приехал? Он выходит злой? Погоди, дай угадаю. Был злым, а как победил и тебя спас, сразу стал добрым. Сказка же! Добро всегда побеждает зло, бла-бла-бла... кто победил, тот и добрый. - Зверь заухал, пуская в небо клубы дыма. Хохочущий дракон, - зрелище не для слабонервных, но собеседница его была явно не из таких. Принцесса замахнулась на 'живой вулкан' своей книжкой, и тот, будто бы всерьез опасаясь печатного слова, закрылся от нее крылом. - Я с ним, как с человеком, а он ржет! Ничего не злой. Нормальный. Все, как положено, вызывает старика на бой. Тот, понятно, сразу пассы магические, заклинания, выпендривается, в общем. Готовься умереть, говорит, в страшных муках, сейчас я обрушу на тебя всю мощь своего колдовства! А мой Ян... ну нет! Уже не мой, слава богу! Так вот, Ян ему, - постой, дозволь перед смертью, выказать, сколь сумею, хоть часть моего безмерного уважения тебе могущественнейший! Ибо завещали мне наставники ценить храбрость и восхищаться великим мастерством. И дал я обет выпить это столетнее вино, если повезет в странствиях своих встретить мне такого врага... - Потом они пили и за "несравненную красоту моих небесно-голубых глаз". - Они же у тебя зеленые... нет очень красивые и все такое. - Чудовище смутилось. Принцесса махнула рукой, улыбнулась и продолжила. - Мне тогда казалось, вот, мол, какой находчивый и отважный. О чем я думала? Нет, он конечно добрый и по-своему обаятельный, только... Не знаю, это мне так не повезло, или все рыцари такие. Один раз кого-то там победил, что-то доказал, а потом слова, одни слова. Но как же, теперь это "слово рыцаря", и знаешь, многие верят. - Нет, твое высочество. Не тот случай. - Голос дракона необычно тих и серьезен. - Это я про сегодняшнего гостя. С таким лицом, да в его возрасте трудно врать. На что хочешь, спорим? Парень готов драться со мной. Ну, типа, с чудовищем, порождением зла, кто я там для него. Все без дураков. И, знаешь, мне кажется, он тебе подойдет. Уж как там по части красоты, ты сама смотри, но, по крайней мере, он молодой, и конь у него - что надо. - Да что ты - конь, конь! - Принцесса хотела топнуть ногой. Передумала, подошла и погладила, шершавую, как кора векового дерева, лапу. - Все уши мне прожужжал... прогудел этим конем. Хочешь, съешь его на обед! Дракон взглянул на свои когти. Как же хочется погладить ее волосы... - Ну, ты напрасно, у парня вполне себе статусное животное, я в этом немного разбираюсь. Впрочем, если что, - только мигни, я уж быстро растолкую, кому и кого можно спасать, а кому лучше о здоровье подумать, о том которое еще осталось. - Ты не очень-то увлекайся. И пожалуйста, сам первый не лезь, будь поосторожней. Я же переживаю за тебя. Вдруг у него меч зачарованный, да и мало ли что еще. Пообещай мне, хорошо? ============================================= Клинок на две трети вошел в грудь дракона, и выглядел, не более чем крупной занозой для гигантского зверя. Однако тот лежал на боку с закрытыми глазами, оскалив страшную пасть. Он был мертв. Девушка рыдала, уткнувшись покрасневшим от слез лицом в шею поверженного чудовища. Совершенно не так выражают свое горе, настоящие принцессы. Шлем, рыцарь потерял после первого же удара. Теперь помятая жестянка валялась в невысокой траве, а щека и лоб, залитые кровью, напоминали об этом жуткой болью. Открыть глаза стоило немалых усилий, особенно левый. Тут же, закручиваясь, вниз упало пронзительно-безоблачное небо. Нет, это он падает. Как во сне. Как в детстве, когда еще толком и не встал на крыло. Сердце вырывается из груди.... Сознание возвращалось снова, оно теперь, существовало отдельно от боли, и было совершенно ясным. В самый раз писать завещание. - Как раз, не в самый, - возразил сам себе, - сотрясение мозга, сто процентов. Как молотом по башке получил, а у него вроде только меч был. Что-то мягко толкнуло в бок. Гнедой жеребец прядал ушами, всматриваясь умным глазом в "живописное" лицо рыцаря. Длинная, черная как ночь грива, закрывала нестерпимую лазурь небосвода. - Ты и, правда, красавец, как же тебя зовут? - Проговорил раненый, но услышал не собственный голос, а чьи-то всхлипывания, совсем рядом. Подняться получилось только благодаря доброте и терпению гнедого, подставившего стремя. Принцесса плакала. Ни мольбы, ни проклятий не слышалось в ее плаче, только отчаянье. Высокий юноша стоял рядом, удивленно рассматривая пальцы на своей руке и не решаясь прикоснуться, к таким знакомым, мягким, будто шелковым волосам. - Твое высочество! Как же это? Меч, - точно зачарованный. Зараза! Я же не хотел... Так получилось... Нет! То есть, как это получилось?
|