Солнце скрылось за горизонтом, предоставив свою власть прохладной ночи и ее хозяйке луне. Улицы небольшого заморского городка опустели, загорелись фонари на улицах, лампы в квартирах.
По мокрой от тающего снега земле шел высокий темноволосый человек в черном пальто. Он был худ, кожа имела бледноватый оттенок, но взгляд неожиданно фиолетовых глаз был тверд и цепок.
Завернув на перекрестке налево, он спустился по лестнице в район, который окрестили местные власти "падшим". Здесь жили в основном бедняки, полиция сюда редко заглядывала и поэтому в районе по больше части было беззаконие. Стены трехэтажных домов были разрисованы разными словами, среди которых встречались и нецензурные, на снегу и земле валялся мусор.
Мужчина на всякий случай пощупал в кармане газовый пистолет и вздохнул с облегчением. Оружие всегда и всем внушало уверенность.
Около одного из старых ветхих двухэтажных домов горел костер. Вокруг него на бочках сидели трое прилично одетых людей; лишь одного из них можно было присвоить к низшему классу, да и то лишь потому, что его одежда была замазана грязью.
Темноволосый подошел к костру и протянул замершие руки. Один из троих, человек в серой шапке-"ушанке", пуховике и толстых брюках, сказал хриплым голосом:
-- Опаздывать ты стал, Аз. Не к добру это.
-- Всему есть причина, - громким басом проговорил второй, длинноволосый блондин-красавец, одетый в черный вечерний костюм и дорогую кожаную куртку. - Раньше нас боялись, уважали и кланялись. Но не в этом суть; в нас в е р и л и. Встречались мы в замках, дворцах, виллах... А сейчас?
-- Вечно ты любил этот цирк, - проворчал третий, седой старик с густой бородкой.
-- А тебе она не нравилась? - огрызнулся блондин. - Ты всегда отказывался от власти, пророк, твою мать. - Он сплюнул.
-- Да, - вздохнул тот, кого именовали Азом, - раньше все было по-другому. И жили мы хорошо, и почитали нас выше князей и императоров. Эх, хорошие были времена. Помнишь, Фарамей?
Человек в серой шапке кивнул и проговорил:
-- А помнишь, Аз, как я однажды пришел ко власти? Убрал царя, сел на трон...
-- Да-да, - с какой-то тоской проронил Аз. - Хорошо, что ты тогда ушел. Иначе как бы жила сейчас эта страна?
Блондин усмехнулся.
-- Не понимаю я тебя, Аз, хоть убей - не понимаю! Я ж предлагал тебе поехать со мной, за океан! У меня сейчас там все; этот тупой народ... нет, это стадо поклоняется мне, а ты... ты так и остался здесь. Не понимаю.
-- Ничего смешного, - покачал головой седовласый. - Я и сам не понимаю людей, которым Родина и на хрен не нужна, но они идут ее защищать. Это великий народ и скоро встанет с колен.
-- Не при моей жизни, - снова усмехнулся блондин. Но улыбка его внезапно погасла; он прижал палец к уху. Заметив вопросительные взгляды товарищей, произнес: - Кажется, к нам гости.
И верно - послышался шорох, и на освещенное пространство вышел человек с темно-русыми волосами, карими глазами и идеально прямым носом. Одетый в темное пальто и черные джинсы. Он был молодым, уверенным в себе, но четверых, собравшихся в этот поздний час здесь, у костра, тревожило не это - он был ч е л о в к о м.
-- Приветствую вас, господа демоны! - улыбнулся человек и оглядел четверых грустным взглядом. - Вот, пришел сообщить вам весть. С этого момента ваша зона влияния на земной этнос сокращается. Контроль иных существ над человеческим стадом отныне не нужен; он полностью переходит во власть Творца. За сим хочу откланяться, - и он растворился во мраке ночи.
Прошло несколько секунд, затем блондин изумленно воскликнул:
-- Он прошел мою охрану!
-- И я его не чувствую, - недоуменно сообщил Фарамей.
-- Кто это был? - удивленно и насмешливо спросил седовласый.
Лишь Аз сохранил спокойствие.
-- Оч-чень сильный молодой человек, - наконец промолвил он. - Живу уже более шести тысяч лет, а таких людей еще не встречал.
-- Он из поколения новых, - вздохнул Фарамей. - Тех, что придут... пришли нам на смену.
-- Ненавижу! - прошипел блондин.
-- Завидуешь, Гаррат, - усмехнулся седовласый.
-- Будем держать связь, - коротко буркнул блондин Гаррат и растворился в ночи.
-- Не нравится он мне, - молвил Фарамей. - Слишком властолюбив, и на достигнутом, боюсь, не остановится. На его сторону вставать не очень-то хочется.
-- А на чью? - спросил седовласый.
Аз посмотрел на них - лицо его было серьезным. Выбор был невелик, а буря не за горами.