Исследование выполнено в марте -- апреле 2022 года
Омск 2022
СОДЕРЖАНИЕ:
1. Введение.
2. Русские герои романа "Машенька".
2.1. Ганин.
2.2. Машенька.
2.3. Второстепенные персонажи.
3. Чужбина. Берлинский хронотоп.
4. Родина.
4.1. Усадьба.
4.2. Петербург.
4.3. Крым.
5. Смысл финала.
6. Библиография.
7. Дополнительные списки литературы.
1. Введение
Написанный Набоковым в берлинский период эмиграции роман "Машенька", хотя и оценивался некоторыми критиками как незрелый и подражательный, тем не менее породил множество критических статей и откликов на него как на самостоятельное произведение. На мой взгляд, роман уже содержит потенциал зрелого творчества писателя -- во всяком случае, набоковский стиль узнается сразу.
Нас будут интересовать прежде всего образы Родины и чужбины в повествовании. Большинство исследователей признает, что роман разделен на два пространства -- времени -- Германии и России ( Родины ). Кроме того, мы рассмотрим образы русских героев в повествовании -- Ганина, Машеньки и второстепенных персонажей ( Людмилы, Алферова, Подтягина, Клары и других ). Отдельно будет рассмотрен смысл финала.
Е.Б. Борисова, М.В. Дайнеко (Россия, Самара-Тольятти) в статье РОМАН В. НАБОКОВА "МАШЕНЬКА" В ДИСКУРСИВНОМ ПРОСТРАНСТВЕ ЛИНГВИСТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ аттестуют Набокова как мастера художественного слова. Как утверждается, роману изысканность и изящность придают языковые головоломки и ребусы, с помощью которых автор предлагает читателю пищу для ума.
Среди авторов, пишущих о "Машеньке", исследователи выделяют таких как Е.Г. Белоусова, М.М. Мораш и Л.Ю. Стрельникова, которые занимались изучением стиля В. Набокова, а именно, тропов и фигур, являющих собой характерные черты текстовой ткани "Машеньки".
Вывод: роман В. Набокова "Машенька" обладает уникальной, самобытной концепцией и образным художественным содержанием. Стиль романа представляет собой сплав реализма и воображения, метафоричности, пародийности и каламбурности. Язык произведения богат контрастной лексикой, тропами, которые передают самые противоречивые чувства и эмоции персонажей, начиная от счастья, радости, восторга и заканчивая разочарованием, унынием и отчаянием. Писатель облачает свои мысли и идеи в замысловатый, "ажурный" лингвистический узор, создавая "лабиринты" и "серпантины" смыслов.
Набоков не рисует Россию одной краской. Он дает и другую точку зрения. В романе есть персонаж, который далек от восхищения Россией. Это Алферов - соперник Ганина, муж Машеньки. Алферов называет Россию "проклятой". Ганин называет такое определение "занятным эпитетом".
Усмотрев в этом эстетизм, равнодушие к Родине и гражданский индифферентизм ( эмигрантская критика подобные упреки относила к самому Набокову ), Алферов обрушивается на него с резкой отповедью: "Полно вам большевика ломать. Вам это кажется очень интересным, но, поверьте, это грешно с вашей стороны. Пора нам всем открыто заявить, что России капут, что "богоносец" оказался, как, впрочем, можно было ожидать, серой сволочью, что наша Родина, стало быть, навсегда погибла". "Конечно, конечно", - охотно соглашается Ганин, чтобы уйти от разговора. Слово "богоносец" по отношению к русскому народу прочитывается легко: Достоевский, "Бесы". Определение "проклятая", примененное к России - случай достаточно редкий. Скорее всего, Ганин соотносит реплику Алферова с одним из самых известных стихотворений Андрея Белого "Родина", где есть такие строки:
Роковая страна, ледяная,
проклятая железной судьбой
Мать-Россия, о родина злая,
кто же так подшутил над тобой?
( Б.Аверин, 2016, 302-303 )
Русскую специфику романа не вполне понимали, оказывается, и его переводчики. Так, американцы перевели название произведения на английский как "МАРШенька" ( со своей армейской прямотой ).
Немцы на обложке немецкого издания 1928 года поместили вместо имени героини фразу "Sie kommt - kommt sie?" ( "Она приедет - приедет ли она?" ). Вяч. Курицын в связи с этим заметил, что "издателям должно быть виднее, какие названия румяней и белей для торговли" ( Вяч. Курицын, Набоков без Лолиты, с. 8 ).
Тоска по Родине - одна из видимых причин написания "Машеньки". Не зря же Вяч.Курицын говорил:
Расстался с женщиной - садись да пиши роман.
Потерял Родину, Дом - есть основания посочинять великую литературу.
( Вяч.Курицын, 2013, 44 ).
О России как о яркой, безусловной действительности напоминают "рыданья рекаламы на том берегу", "текучие ее изумруды" ( стихотворение "Поэты" ). Так Мартына восхищает яркая автомобильная реклама в ущелье.
Реклама эта, что характерно, "имеет дело с буквами". Об этом, кстати, сказано, в стихотворении "Электричество".
Огненные буквы ярче, веселее звезд высыпают одна за другой над черной крышей, семенят гуськом и разом пропадают во тьме ( "Машенька" ). Аэроплан величиной с комарика выпускает молочно-белые буквы во сто крат больше его самого ( "Подвиг" ).
( Вяч.Курицын, 2013, 276 ).
О двоемирии в "Машеньке" пишет ряд российских исследователей. Так, Т.Н.Белова замечает, что в романе "Машенька" (1926) "контрастно противопоставлены два мира: призрачный, почти потусторонний мир берлинской эмиграции, воплощенный в образе "дома теней" - русского пансиона-призрака, сквозь толщу которого, по словам автора, легко и незримо "проходят" поезда находящейся поблизости железной дороги, с его обитателями - "тенями изгнаннического сна" [2: 83] - и почти осязаемый естественный, гармоничный мир прошлой российской жизни, мир любви и счастья, деталь за деталью воскрешаемый главным героем Львом Ганиным".
"Машенька" сравнивается с "ПНК", где Цинцинната Ц, приговоренного у казни, окружают оборотни, призраки и пародии.
Е.Г. Белоусова в статье О КИНЕМАТОГРАФИЧНОСТИ РОМАНА В. НАБОКОВА "МАШЕНЬКА" ( Вестник Томского государственного университета. Филология. 2017. N 47 ), говоря о двоемирии в "Машеньке", пишет о противопоставлении гнетущего настоящего ( жизни в Берлине ) и ностальгически окрашенного прошлого ( жизни в России ). По мнению автора статьи, речь идет не больше и не меньше как о противопоставлении подлинного и неподлинного Бытия.
Исследовательница рассуждает о том, что мотив тени приобретает в "Машеньке" символическое звучание - становится символом ничтожной, пустой жизни, т.е. фактически небытия: "И этот случайный запах помог Ганину вспомнить еще живее тот русский, дождливый август, тот поток счастья, который тени его берлинской жизни все утро так настойчиво прерывали".
Ван Мэйянь и Пинежанинова Наталья Павловна ( Санкт-Петербургский государственный университет, 13811952892@163.com, pinezhaninova@rambler.ru ) в статье АКСИОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ОПИСАНИЯ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ЛОКУСОВ В РОМАНЕ В. В. НАБОКОВА "МАШЕНЬКА" говорят о двойственности пространства-времени "Машеньки".
В романе сосуществуют:
- двойное время ( прошлое и настоящее ) и
- двойное пространство ( Родина и чужбина ).
При этом "Родина" представлена оппозицией "ментального" пространства (дореволюционная Россия в воспоминаниях) и "реального" (советская Россия). "Чужбина" в романе тоже разделена на "реальное" пространство (Германия, где в настоящее время живут герои романа) и "ментальное" (Франция, куда они хотят попасть в будущем).
О.М. Вертинская в статье "СВОЙ" И "ЧУЖОЙ" ДОМ противопоставляет два образа дома ( вспомним легендарную фразу старосты 23 группы - "Он не хочет обидеть образ дома..", которую лирический поэт А.Липин переосмыслил так -
Вновь цель преодолев
и не обидев образ,
поговорим с кобылкой.. )
- родного, принадлежащего одной семье, и
- казенного, общежития для проживания людей, не связанных родственными отношениями.
Личный ( приватный ) дом противопоставлен у Набокова общему ( открытому ). Что сводится к более глубинной, считает исследовательница, оппозиции "свой" -- "чужой".
Заикина М.В., магистрант филологического факультета Кубанского государственного университета, в статье ВЕРБАЛИЗАЦИЯ КОНЦЕПТА "ЭМИГРАНТ" В ЛЕКСИКЕ (на материале произведений В. Набокова "Дар" и "Машенька") свидетельствует, что в романе Набокова присутствуют два противоположных мнения "по поводу России".
1. Положительное. Его выражает Ганин. В доказательство приводятся цитаты - "...И этот случайный запах помог Ганину вспомнить еще живее тот русский, дождливый август, тот поток счастья, который тени его берлинской жизни все утро так назойливо прерывали..." [5, 895], "...как далеко от него теплая громада родины и та Машенька, которую он полюбил навсегда..."
2. Отрицательное. Его носителем является муж Машеньки - Алферов. " ...- Я советую вам здесь остаться (в Берлине). Чем тут плохо? Это, так сказать, прямая линия. Франция скорее зигзаг, а Россия наша, та - просто загогулина. Мне очень нравится здесь..."[5, 567], "...Тут вам не российский кавардак..."[5, 465], "...Пора нам всем открыто заявить, что России капут, что "богоносец" оказался, как впрочем можно было ожидать, серой сволочью, что наша родина, стало быть, навсегда погибла. Ганин рассмеялся...."[5, 593], "....Страшно, - ох, страшно, - что когда нам снится Россия, мы видим не ее прелесть, которую помним наяву, а что-то чудовищное..."[5, 485], "...И было что-то трогательно-чудесное,-- как в капустнице, перелетающей через траншею, в этом странствии писем через страшную Россию".
А.А. Крюков считает, что Россия для героя Набокова Ганина "потеряна навсегда". И теперь ему остается лишь переживать - снова и снова - эту потерю. Русский человек у Набокова якобы отделен от своей Родины, и живет "микромиром", не сливаясь даже с приютившим его народом.
Герой не может даже осмыслить свое изгнание и "разрыв с Родиной", - из-за эмоций, как сказала бы М.С.Штерн.
КОРОТКОВА А. А. в статье АВТОРСКАЯ МЕТАФОРА В РОМАНЕ В. НАБОКОВА "МАШЕНЬКА" рассматривает лексический строй романа Набокова с его формальной стороны. Приводится статистическая выкладка - какие метафоры наиболее распространены в "Машеньке" ( сочетания прилагательных с существительными, существительных с глаголами, наречия и проч. ). Выделяются двухчленные и трехчленные метафоры. Заявляется, что распространенным способом развития метафоры у Набокова является сравнение.
Вывод, который делает автор статьи: "с точки зрения грамматической метафоры Набокова - это в основном двучленные сочетания прилагательных и глаголов с существительными. Не очень высокая употребительность генитивных метафор говорит, очевидно, о том, что свою художественную задачу Набоков видит не в переименовании мира, а в том, чтобы, оставляя неизменным мир вещей, по-новому его характеризовать. Количественный и качественный анализ семантических типов метафор выявил стремление Набокова оживить и очеловечить вещи, предметы и явления живой.. природы".
Это кропотливое исследование, однако, слабо касается волнующей нас темы, вынесенной в заголовок работы.
Морараш Марина Михайловна в диссертации с лапидарным названием "Категория темпоральности и ее отражение в художественном дискурсе В.В. Набокова: на материале романов "Машенька", "Защита Лужина", "Приглашение на казнь"" заявляет, что время в романах В.В.Набокова "Машенька", "Защита Лужина", "Приглашение на казнь" приобретает особое значение, являясь одновременно темой, способом организации произведений и категорией, посредством которой воплощается художественный замысел. "В исследуемых произведениях время концептуализируется как вечное движение, заключающее в себе все разнообразие жизни, поэтому оно получает неоднозначную оценку".
Отмечается, что именно прошлое время, прошлая жизнь осознается героем романа как "время счастья". Так, "Машенька" характеризуется двумя временными планами - прошлым и настоящим.
Кроме того, особую значимость имеет так называемое "время в событиях", представляющее собой временную- ось, "репрезентируемую событиями, состояниями, процессами, обозначениями моментов времени и интервалов, в результате чего создается впечатление непрерывного течения времени и необходимости временной приуроченности событий".
В сознании героя прошлое и настоящее причудливо переплетаются. Как во фрагменте романа "Дар", где герой путешествует по аллее в усадьбе и в то же время находится в немецком городе ( см. мой "Комментарий" к роману ).
Д.В. Морозов в статье ХУДОЖЕСТВЕННОЕ ПРОСТРАНСТВО-ВРЕМЯ В РОМАНЕ НАБОКОВА "МАШЕНЬКА" говорит о полимирии, поливариантности бытия в "Машеньке". Это ведущая эстетическая установка в романе, по разумению исследователя. Одновременно Ганин существует в настоящем и прошлом. Более того - он "одержим" прошлым, поэтизирует свою юношескую любовь. Прошлое претворяется в настоящее и поэтизируется. Когда прошлое начинает уже зримо претворяться в настоящее, Ганин "порывает со своим образом жизни и покидает пансион и Берлин".
Тот же Морозов считает, что в берлинском пансионе у героя - нет будущего ( сюжет развивается от прошлого к настоящему ).
Мущинский Александр Владимирович, учитель русского языка и литературы ГОУ ЛНР "ЛЭПЛИ" имени Героев "Молодой гвардии", аспирант кафедры русской и мировой литературы ГОУ ВО ЛНР "ЛГПУ" в статье "Проза В.В. Набокова в современной критике: от "Машеньки" до "Лолиты"" ( Вестник Луганского государственного педагогического университета N 1(54), 2021 ) приводит слова Набокова из письма к В.Е.Слоним: "Госпожа Мельникова-Папоушек пишет, что "Машенька" не роман, что я подражаю Прусту, что некоторые описания "миниатюрны", что есть длинноты, которых, мол, у Пруста нет, что вообще задумано не скверно, но выполнено слабо".
Многие считали "Машеньку" посредственной социальной повестью из эмигрантской жизни. Айхенвальд рассмотрел в ней тему "потусторонности". "Бытовое не замкнуто в самом себе, собою не ограничено... оно продолжается вдаль и вглубь, оно, по Достоевскому, "касается мирам иным"" - писал он.
А.В. Амфитеатров же, по наблюдению Мущинского, относил "Машеньку" к "неотургенизму", считая первый роман Набокова своеобразным подражанием И.С. Тургеневу. "О творческой связи с И.С. Тургеневым говорили и А.С. Изгоев, и К.В. Мочульский, который называл роман В.В. Сирина одновременно "дряхлым" и лёгким, написанным "без волнения"".
В статье ПОТЕНЦИАЛ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОГО КВЕСТА В ИЗУЧЕНИИ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПРОСТРАНСТВА РОМАНА В. НАБОКОВА "МАШЕНЬКА" Е. А. Полева и Е. С. Федорова ( Томский государственный педагогический университет ) пишут, что пространство и время в романе организовано по "принципу двоемирия". Это -
1. Прошлое в России.
2. Настоящее в Германии.
Мир набоковского Берлина ( 2 ) при этом отмечен чертами дискомфорта, низменности, замкнутости и серости. Замечено также, что в памяти героя "изначально топос России ( 1 ) представлен как открытое, свое, комфортное, светлое пространство, связанное с романтизированным образом его возлюбленной - Машеньки".
Но не все так однозначно. Например, финальные воспоминания о России соотносятся с пространством немецкого города. Это такие "локусы" как:
- задымленный вокзал,
- закрытые окна,
- неуютные, тяготящие героя пограничные локусы, локусы железной дороги,
- локусы не-дома.
Меняется к финалу романа и восприятие Ганиным хронотопа Берлина.
Здесь же роман Набокова назван "модернистским по поэтике", а значит, пространство в нем дано в основном в аспекте его восприятия героем.
Потапчук считает ( говоря о персонажах "Машеньки" ), что любовь к родине нужна самим эмигрантам: это их невидимая, слабая, но все-таки основа существования. "Даже в ноздреватом кусочке сахара видится им "что-то русское, весеннее, когда вот снег тает" [3, 54].. Родина продолжает питать и поддерживать своих детей".
Итак, далеко не все авторы рассматривали "Машеньку" как продолжение традиций русского классического романа. Например, Стрельникова Лариса Юрьевна ( кандидат филологических наук, доцент Армавирского лингвистического социального института ) в статье ИДЕЯ "ВЕЧНОГО ВОЗВРАЩЕНИЯ" КАК ИГРА С ЦЕННОСТЯМИ ЖИЗНИ В РОМАНЕ В. НАБОКОВА "МАШЕНЬКА" рассматривает роман Набокова как образец модернизма и объект интертекстуальной игры автора. В этом отношении выделяются две темы:
1. Пропушкинская ( игра с мотивами "Евгения Онегина" ).
2. Ницшеанская ( автор пародирует идею "вечного возвращения" как якобы ложную ).
Автор статьи опирается на следующее высказывание Ганина: "Я читал о "вечном возвращении"... А что если этот сложный пасьянс никогда не выйдет во второй раз?"
В статье упоминаются не раз такие термины как "игра", "симуляция", "собственная партия", "творческий проект собственных иллюзий". В стремлении представить писателя как модерниста, автор навязывает его роману модернистские "правила игры" ( Ю.Левин ).
Вывод, который делает Стрельникова: "Роман В. Набокова "Машенька" стал первым модернистским экспериментом писателя, продолжением которого станут произведения с ярко выраженным концептом игры как основным эстетическим критерием всего последующего творчества писателя, подтверждая его собственную мысль о том, что искусство - "божественная игра", "обман", "притворство"". От себя замечу, что выдернутые из контекста слова Набокова об обмане и притворстве, равно как и слова о "искусственной реальности" искусства, вряд ли могут служить доказательством генерального тезиса исследовательницы о писателе-модернисте.
В статье ПРОБЛЕМА ЖАНРОВОй специфики ПРОИЗВЕДЕНИЯ В. НАБОКОВА "МАШЕНЬКА" Т.М.Урюпина, П.В.Седова и О.А.Мирошниченко пишут, что "Машенька" - это повествование о двух мирах. Исследователи считают, что в романе "конфликт" не разрешается. Все остается как прежде: Машенька в далеком прошлом, Ганин в неродной стране.
"Машенька" - автобиографична. Через главного героя, Ганина, В.Набоков отражает все свои переживания в эмиграции - и именно жанр лирико-психологической повести с ее акцентированным вниманием к внутренним переживаниям одного главного героя, с маленькой насыщенностью действиями, с возможностью не вводить другие сюжетные линии, помимо основной, с ее возможностью характеристики главного персонажа через обильные описания природы - именно он наиболее соответствовал идее, воплощенной в "Машеньке" В.Набоковым.
( НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ "АПРОБАЦИЯ", N 2 (41), 2016 г., с. 65 ).
В статье ПСИХОЛОГИЗМ СЮЖЕТА В ПОВЕСТИ В. НАБОКОВА "МАШЕНЬКА" Т.М. Урюпина, В.Н. Еремякина и Д.В. Костриц исследуют взаимоотношения Ганина и Машеньки в романе. Замечено, например, что к своим воспоминаниям о героине Ганин относится "как к ритуалу". Ему необходимо расстаться с Людмилой, чтобы быть свободным в его мыслях о Машеньке, в его воспоминаниях. Машенька становится "трепетным и нежным спутником" Ганина во время его странствий по берлинским улицам.
Вывод: воспоминание в "Машеньке" - своеобразный ритуал, требующий душевной свободы.
Воспоминания о Машеньке и о России, отмечают исследователи, насыщены цветом и светом. В то же время на берлинских улицах герой видит такую картину - "бледные апрельские улицы, где плыли и качались черные купола зонтиков".
Контраст берлинского хронотопа и времени-пространства России особенно очевиден для читателей сайта "Фантлаб". Вот что пишет один из них:
Несмотря на то, что интриги особой и нет, а сама история почти сразу начинается с ничего не значащего диалога, как может показаться. Но это не так, Набоков умело выстраивает экспозицию, обрисовывает антураж и характеры героев ощутимо видны за несколькими брошенными вскользь фразами.
Серый дождливый город, угрюмые соседи, унылые будни и на этом фоне контрастно яркие воспоминания из дореволюционного прошлого, юности и влюблённости.
А вот еще одно мнение:
Сами персонажи весьма интересны и разнообразны, тут и старик, мечтающий попасть к родным, и протагонист, страдающий от несбывшейся любви, да и сама Машенька, с настойчивым отчаянием отсылающая в никуда не получающие ответа письма. Но всё же самой сильной стороной "Машеньки" является эмоциональный фон, перекрывающий и диалоги, где автор даже несколько раз удачно шутит, и политическую критику, и короткие мысли о любви к родине.
Не смотря на то, что произведение раннее, а стиль шероховат и переменчив, образность выдержана с типичным для Набокова высоким уровнем: яркие метафоры, точно подмеченные соответствия, зорко выверенные оттенки чувств и явлений -- всё мастерски перенесено на бумагу.
Действительно, "Машеньку", невзирая на то, что это ранний опыт прозы Набокова, никак язык не повернется назвать "слабым романом". Здесь и стиль, и сюжет, и образы выдержаны на определенном уровне. И вот что пишет по этому поводу еще один впечатленный читатель: "При чтении меня постоянно не отпускала одна мысль: как зрело пишет автор, а ведь это его первая книга и ему было около 25 лет".
ШИНЬЕВ Е. П. ( аспирант ПенГПУ им. В.Белинского ) в статье МЕЖКУЛЬТУРНАЯ ДИФФУЗИЯ И ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОСТЬ В РОМАНЕ В.НАБОКОВА "МАШЕНЬКА", предпринимая обзор предыдущих работ о "Машеньке", замечает, что исследователи "выделяли литературные ассоциации и реминисценции: "пушкинскую тему", переклички с Фетом ( стихотворение "Соловей и роза" Нора Букс считает доминантной метафорой романа), аналогии с Данте; были выявлены некоторые сквозные мотивы, например, мотив тени, восходящий к повести Шамиссо "Удивительная история Питера Шлемиля"".
Роман "Машенька" представлен как довольно традиционное произведение в этой статье. Выдержаны в традиционном ключе сюжет, хронотоп и не излишне метафоризирована ткань романа.
2. Русские герои романа "Машенька".
2.1. Ганин.
Герой "Машеньки" - оригинальный РУССКИЙ герой. А Вяч.Курицын даже уточняет - герой тургеневский. Это ведь у Тургенева герой "предпочитает от любви ускакать". И К.В.Богомолов указывает на "Асю" как на претекст "Машеньки".
Вот наблюдения Курицына:
Лев Ганин.. отказывается от титульной героини аж дважды. Сначала, когда она пыталась отдаться ему в парках певучей юности ( дачная любовь, Петербургская губерния; "делай со мной, что хочешь", говорила Машенька, раскинувшись на мшистой каменной плите ), и вторым, контрольным выстрелом, на последних страницах.. в эмиграции.
Там герой напоил допьяна Алферова, мужа Машеньки, которая ранним утром прибудет поездом в Берлин.. Алферов спит без задних ног, а герой собирается встретить Машеньку, увезти Бог знает куда..
Настоящая Машенька не нужна. Она хороша в пространстве памяти. "Там". Хороша "так": не в этой жизни, а "вообще".
( Вяч. Курицын, Набоков без Лолиты, М., 2013, с. 10 ).
Курицын пытается представить себе растерянность героини, когда она приедет в Берлин ( а в это время Ганин уже уехал на юг ). Вот она на платформе в чужом городе. Ни мужа, ни любовника нет.
Вывод: Ганин убегает от Машеньки как тургеневский герой - от Аси, а сам Тургенев - от одичавшей его "поклонницы".
Замечено также, что "Машеньку" Набоков пишет аккурат после своей женитьбы на Вере Евсеевне Слоним ( с которой они проживут 52 года ). 23 января 1926 года он читает ее в Литературном кружке, основанном Раисой Татариновой и Юрием Айхенвальдом. "Чтение продолжалось три часа. По окончании Айхенвальд ( лучший литературный критик той эпохи ) восклиунул:
- У нас появился новый Тургенев!
Не новый Гоголь, заметьте, не новый Достоевский, а новый Тургенев: с героем-бегающим-от-барышень".
Фамилия героя говорящая - в ГАНИНЕ зашифровано ИЗГНАНИЕ, считает Курицын.
А имя и отчество его - намек на самого Набокова. Вот Алферов, казалось бы, ошибается, когда произносит его: "Лев Глево.." Здесь есть и ЛЕВ, и МЕЧ ( glaive - по-французски ) - атрибуты фамильного герба Набоковых.
О некой несостоятельности Ганина как героя говорит исследователь. Что он может предложить Машеньке, пишет Курицын, кроме эффектного появления на перроне - в расстегнутом макинтоше? Он не может Машеньке ( якобы ) ничего дать - ни материально ( что важно для Курицына ), ни морально. Он способен любить - только в памяти - "у Мнемозины за пазухой".
Вывод: тургеневский мужчина - партия сомнительная.
"Может, Машенька Ганина и узнать не захочет", - продолжает размышлять автор книги "Набоков без Лолиты". Ему симпатичен.. Алферов, муж Машеньки. Вот это поистине олицетворение надежности. Ну и что с того, что он неопрятно плевался конфетой в стену после вечеринки - "бывает по пьяни". "Противно, но простительно". Семья Алферовых - с пафосом говорит о Машеньке и Алферове исследователь. Она "существует" - и "может быть, там знают что-то про любовь" ( !!! - ИП )
Вот так расхваливается Алферов - антипатичный автору персонаж.
Кстати, чуть позже появятся размышления о том, что, дескать, зря Ганин не "подарил Кларе ночь". "Мог сделать девушке подарок на день рождения, который празднуется в последний вечер романа". Видимо, для исследователя "подарить девушке ночь" - легкое, плевое дело. И даже то, что Ганин не любит Клару - не имеет для него никакого значения.
Курицын размышляет о масках Ганина, об образах Ганина, которые складываются в сознании пансионеров.
Как здесь не вспомнить рассказ "Соглядатай" и мысль о призраках, похожих на героя - Смурова - живущих в сознании второстепенных персонажей. Все это отражения, которые подчас имеют мало общего с действительностью. Вот и в голове Клары Ганин предстает в виде вора, обкрадывающего Алферова ( на самом деле Ганин рассматривал фотографии Машеньки, будучи в комнате ее мужа ). Ганина устраивает репутация вора, - считает Курицын. Ведь "объяснившись про фотографию ( истинную цель охоты ), он выдал бы свою связь с Машенькой" ( Набоков без Лолиты, с. 31 ).
"Ее образ закончен", - и эту мысль ставит Курицын в вину Ганину. Дескать, законченный образ оторван всегда от жизни. "С образом легче, чем с живой - да Бог ее знает, может, еще и раздобревшей -- Машенькой".
Не зря, считает Курицын, роману предпослан эпиграф из "Евгения Онегина" ( "Воспомня прежних лет романы, воспомня прежнюю любовь" ).
Герой схож с Онегиным тем, что ему, как Онегину в начале романа, 25 лет. И не только ему, - "но и Машеньке, Людмиле, Кларе" ( Курицын, Набоков без Лолиты, с. 132 ). Также 25 лет, замечает исследователь, было герою тургеневской "Аси".
И другие герои романа, по мнению Курицына, имеют русских прототипов.
Людмила Рубанская, которую оставляет Ганин, снова влюбляясь в Машеньку, - Людмилу Рутилову из Рубанской губернии ( "Мелкий бес" Сологуба ).
Поэт Подтягин ( с его незавидной судьбой, инициалами Пушкина, именем Чехова ) - героя тургеневского "Дыма" Потугина.
Но вернемся к Ганину. Он весьма близок к самому Набокову. Вспомним стихотворение, написанное Машенькой -
Расскажите, что мальчика Леву
я целую, как только могу,
что австрийскую каску из Львова
я в подарок ему берегу.
Стихотворение про каску из Львова написал в свое время "реальный" поэт - Сергей Копытин ( текст "В полевом лазарете" был опубликован в "Кубанском казачьем вестнике" 21 сентября 1914 года ). Характерно, что в оригинале речь идет не о Леве, а о Вове.
Вывод: вместо своего имени Набоков поставил, замыкая узор, имя героя.
С героем "Машеньки" сравнивает Курицын персонажа романа "Дар" художника Романова, о таланте которого высокого мнения придерживается Федор Годунов-Чердынцев. "Романов "теперь в Мюнхене".. но ведь "рассталась с женихом" может означать и то, что он сбежал от нее на юг.. как Ганин от Машеньки" ( Набоков без Лолиты, 2013, 241 ).
Ганин, безусловно, автобиографический герой. Так, видимо, считает Курицын. Еще одно доказательство тому - то, что он "продает свою тень" ( снимается статистом в фильмах ), как и Набоков в свое время.
Ганин в момент исполнения им роли статиста сравнивается с тенью. Он предстает персонажем массовки, аплодирующей человеку с рупором на сцене. "Но и в фильме зал аплодировал мимо темы: оперная дива рухнула на подмостки не в пароксизме высокохудожественности, а.. сраженная страшным воспоминанием. А сосед Ганина по массовке, чернобородый, во фраке с лентой через белую грудь, благодаря эффектной внешности всегда попадавший в первые ряды, служит в типографии наборщиком, то есть исполняет - с тем же, надо полагать, равнодушием, что и аплодисменты, - чужие "тексты"" ( В.Курицын ).
Высказывается гипотеза о том, что Ганин был одноклассником другого героя Набокова - Лужина. "И коли Ганин ( это наблюдение Благородного Скакуна ) в 7-ой класс Данишевского училища пошел в 16 лет в 1915 году, то поступил он туда в 1909-м, то есть одновременно с Лужиным, и был одноклассником будущего шахматного гения. Мы ведь знаем, что он не Ганин. Может быть, его фамилия Никитин? Бывший офицер, ныне эмигрант, бегущий на юг, - ровно такого героя мы встречали в рассказе "Порт"" ( В.Курицын, 2013, 417 ).
Лина Целкова в книге "Романы Владимира Набокова.." утверждает, что Ганин является наследником героев Чехова и Тургенева.
Ганин - все тот же "неповторимый русский тип" чеховского интеллигента, о котором с такой любовью много лет спустя писал Набоков в своих лекциях.
( Л.Целкова, Романы, 2011, 54 ).
Также замечено, что другой персонаж романа - поэт Подтягин - носит имя сразу двух писателей - Чехова ( Антон ) и Пушкина ( Сергеевич ).
Ганин словно оппонирует Алферову, говорящему о крахе России. И "сам Ганин хранит трогательную память о прошлом. Его отношение к России совпадает с авторским" ( там же ).
Внимательный читатель, по словам Целковой, понимает, что Россия, оставленная "там", как и Машенька, принадлежит Ганину, а не Алферову. И Набоков словно хочет "отобрать" свою страну у таких, как Алферов - говорящих о ней с презрением ( "наша сторонушка" ) или с ненавистью ( "проклятая" ).
Вот что пишет критик К.Мочульский в статье "Роман В.Сирина": "Ганин, несмотря на свое надменное отчуждение от "пошляков" и довольно резкие поступки, - вполне сливается с общим бытовым томом. Он, как и все, безкостный, расхлябанный, "безпочвенный". Он тянет лямку своей жизни.. Он неврастеник, страдает "рассеяньем воли" и меланхолией. Вл.Сирин относится к нему с явным пристрастием, не замечает его старой чеховской закваски и старается изобразить его судьбу "трагической" ( ?? - ИП ). Но для трагизма Ганину недостает одной важной вещи: сильной индивидуальности" ( цит. по: Л.Целкова, 2011, 60-61 ).
Или, как сказала бы безвестная омская поэтесса, "в его текстах ни силы, ни света - одно нытье".
Кстати, о прототипах Ганина. К.Бланк считал, что сочетание "Лев Ганин" представляет собой анаграмму имени "Евгений Онегин" - совпадают почти все буквы.
А Мулярчик, говоря о Ганине, считал, что у героя Набокова есть "одна-единственная опора" - память о России.
Набоков не равен Ганину, - считает Борис Аверин в книге "Дар Мнемозины". Он отмечает, что Ганин лишен писательского дара и на с. 267 речь идет о "проблеме двойничества автора и героя", которая якобы станет одной из центральных в позднем творчестве писателя.
Итак, Ганин - не "Я". Однако он "получает" и возлюбленную Набокова, и его жизненный сюжет, и духовный опыт, связанный с воспоминанием. Словно другой человек заново переживает набоковскую судьбу.
Идрисова Максалина Магомедовна в автореферате диссертации "Концепция женского мира в русских романах В.В. Набокова" приводит слова Б.Сарнова о герое Набокова:
"Реализм Набокова в некоторых отношениях был даже обнаженнее и страшнее жутких откровений Достоевского. Он в любом из своих героев ищет и находит человека Каждый его герой, даже погружаясь в самые низкие глубины порока был (оставался!) человеком" [Б Сарнов, 136]
( с. 4 ).
Действительно, набоковский герой всегда показан как глубокая личность - даже если он преступник ( как Герман из "Отчаяния", которого обличали все, кому ни лень, см. мой "Образ героя в романе В.Набокова "Отчаяние"" ).
По мнению Морозова, фигура Ганина для автора романа столь важна, что героя сопровождает целый хронотоп -
Личностное время Ганина протекает по своим законам в его памяти прошлое на какой-то момент "возвращается", чтобы затем -"переплавиться" не в настоящее, а в будущее Человеческое сознание, с его живой памятью и творческим потенциалом, по Набокову, становится главным условием сохранения связи времен и единства личности человека Личностный топос Ганина - это его индивидуальный способ отношений с физическим пространством Прежде всего - преодоление, преобразование, переосмысление пространства Значимостью личностного хронотопа главного героя Льва Ганина в "Машеньке" акцентирована жанровая сущность произведения .
( с. 7 ).
Рыкунина Юлия Абдуллаевна в автореферате диссертации "Специфика жанрово-стилевой системы романов В. В. Набокова "русского" периода ("Машенька", "Король, дама, валет", "Защита Лужина", "Камера обскура", "Приглашение на казнь", "Дар")" также возводит образ Ганина к образу тургеневского героя:
"Машенька" - единственный роман, который укладывается в рамки классической традиции. Глубоко разработанные психологические мотивировки, рамочная структура, "вложенные" воспоминания, мотив поэтизации первой любви и даже своеобразно преломляемая тема "русский человек на rendez-vous" - все это роднит "Машеньку" с произведениями И С Тургенева и И А. Бунина.
( с. 6 ).
Интересно, что сказал бы по поводу сравнения автора "Машеньки" с Буниным М.Шраер, как известно, написавший книжку, где содержится анализ отношений Набокова и Бунина?
Автор диссертации, кстати, утверждает, что Ганин - герой "реалистического" типа ( вспомним слова Набокова о том, что "реальность - самое опасное слово из тех, что существуют" ). "Итак, начав с более или менее традиционной модели ("Машенька"), с героя реалистического типа, Набоков некоторое время идет по другому пути: романная традиция появляется под знаком пародии, соединяясь с элементами массовой культуры и остраняющими сюжетными механизмами".
НЕВАЛЕННАЯ Татьяна Анатольевна в автореферате диссертации "ПОЭТИКА ИМЕНИ В ТВОРЧЕСТВЕ В.В. НАБОКОВА ( Специальность 10.01.01 - русская литература 10.01.03 - литература народов стран зарубежья (литература народов Европы и Америки )" утверждает, что Набоков не был в восторге от символики имени ( вспомним, что он вообще не любил оперировать термином "символ" направо и налево - и, например, поставил двойку одной своей студентке, утверждавшей, что "зеленый - это цвет надежды" - ИП ).
Уже первые слова персонажа романа "Машенька", возможно, являются пародией на "Словарь имен" П. Флоренского: "Лев и Глеб - сложное, редкое соединение. Оно от вас требует сухости, твердости, оригинальности. У меня имя поскромнее; а жену зовут совсем просто: Мария"'. Рассуждение об именах, вложенное в уста заурядного персонажа, своеобразно обыгрывает имяславский тезис о связи имени и судьбы: "...всякое имя являет сущность объекта". Обыватель Алферов высказывается более конкретно: "по моему мнению, .. .всякое имя обязывает"'. Акцентирование внимания читателя на значении имени
Однако все последующее развитие мотива имени строится как отражение и преломление сквозь призму художественного сознания В. Набокова теории П. Флоренского.
( с. 13 - 14 ).
Ю.Левин в своей статье размышляет о мотиве имени героя Набокова и связанном с ним мотиве паспорта. У Ганина два паспорта - русский, настоящий и польский, подложный ( с которым "забавно и удобно" ). Фамилия героя - Ганин, считает Левин, - ненастоящая, хотя имя - Лев - подлинное. Имя героя и отчество, кстати, не раз перевирает его антагонист - Алферов. "То есть имя героя и его паспорт "нереальны" (при этом "нереальный", подложный паспорт предпочитается реальному), и, вдобавок, имя "не реализуется" (перевирается)".
Мотив паспорта есть в сюжетной линии Подтягина. Тот стремится получить паспорт, а, когда его мечта сбывается, то быстро паспорт теряет. Поэтому не может выехать во Францию и остается "навсегда" в пансионе.
Т.Н. Белова в статье "Пространство и время в романах В.В. Набокова как многоуровневая художественная перспектива" рассуждает о мотиве двойничества у Набокова в связи с рассказом о "тенях" в его книгах. Так, в романе "Лолита" полицейский, остановив движение машин, "отрезал путь моей тени" [5: 227] - так характеризует Гумберт своего двойника Куилти, преследующего их с Лолитой. ""Тенями" называет себя и группа экстремистов Земблы - тайная организация, приговорившая свергнутого короля к смерти за его побег, таким образом многозначность этого образа усиливается. Характерно, что в "Даре" "тень" прямо связывается с образом палача и смертной казнью, с "изнаночным зазеркальным миром" [4: 383], а Л. Ганин продает свою "тень", т. е. свое изображение, миру кинематографа и при просмотре фильма поражен его автономным художественным существованием в ином иллюзорном мире (роман "Машенька")".
В статье ОТ "МАШЕНЬКИ": НАБОКОВСКАЯ ИНТЕРТЕКСТУАЛЬНОСТЬ И ТУРГЕНЕВСКИЕ ИМЕНА И.В. Миронова сравнивает "Машеньку" с "Асей" Тургенева. Основание очевидно - фамилии главных героев -
- Ганин в "Машеньке" и
- Гагин в "Асе".
Сравнение героев продолжается: "И тот, и другой герой находятся в вынужденном изгнании. Оба оказались в Германии: Ганин -- в Берлине, Гагин -- в "германском городке З., лежащем в двух верстах от Рейна". Вот портрет Гагина, который рисуется нам господином N.N.: "...Это была прямо русская душа, правдивая, честная, простая, но, к сожалению, немного вялая, без цепкости и внутреннего жара. Молодость не кипела в нем ключом; она светилась тихим светом". Ганин также предстает перед нами как вялый и безвольный человек: "...Ему было смешно, что он так обмяк. В прежнее время (когда он ходил на руках или же прыгал через пять стульев) он умел не только управлять, но и играть своей силой воли. Бывало, он упражнял ее, заставлял себя, например, встать с постели среди ночи, чтобы выйти на улицу и бросить в почтовый ящик окурок. А теперь он не мог заставить себя сказать женщине, что он ее больше не любит"".
Автор статьи даже утверждает, что в Ганине смешиваются два персонажа "Аси" - Гагин и Н.Н. ( повествователь ). Окончание фамилии "-нин" может означать "Н и Н". "Как и Ганин, господин N.N. не решается связать свою судьбу с Асей. Хотя, как и герой Набокова, он пережил время неистового ожидания счастья связать судьбу с дорогой женщиной: "Прощайте, -- повторил Гагин. Окно затворилось. Я чуть было не постучал в окно. Я хотел тогда же сказать Гагину, что прошу руки его сестры. Но такое сватанье в такую пору... "" ( с. 76 ).
В финале оба героя отказываются соединить свою судьбу со своими возлюбленными. Ганин добровольно отказывается от рандеву с Машенькой. Н.Н. рад, что судьба "не соединила его с Асей": "...я утешался мыслию, что я, вероятно, не был бы счастлив с такой женой. Я был тогда молод -- и будущее, это короткое, быстрое будущее, казалось мне безпредельным".
По мнению Стрельниковой ( "Идея "вечного возвращения".." ), психическое состояние Ганина таково, что он не ощущает цели и целостности своей жизни и окружающего мира, "поэтому стимулом для него становится не возможность ницшеанского безконечного возвращения прожитого, а безсознательное переживание воспоминаний, насыщение памятью, для которой не существует привычных временных ограничений, что придает ему силы": "Ганин шел посреди мостовой, слегка раскачивая в руках плотные чемоданы, и думал о том, что давно не чувствовал себя таким здоровым, сильным, готовым на всякую борьбу".
Чжао Сяоце ( аспирант кафедры истории русской литературы, теории литературы и критики КубГУ ) в статье "Мотив изгнания в романе "Машенька" В.Набокова", рассуждая об "изгнании" героя из России приводит мнение Фрейда, которого Набоков, помнится, так не любил.
Автор статьи считает, что в "Машеньке" дан код Родины ( ?? - ИП ), из которой изгнан Набоков, и также образ первой возлюбленной.
Конечно, мне импонирует мысль автора статьи о том, что в мире Набокова "нет реальности "вообще"", а есть множество субъективных образов Бытия, объектов восприятия. Например, рассуждая о Ганине, Чжао пишет, что герой романа Набокова - по сути "призрачная" фигура. Не зря же он был статистом в фильме. И чувствует он себя "кинематографической тенью".
Рассматривая второстепенных персонажей романа, Чжао сравнивает Подтягина и Алферова. Они представители двух поколений. Старик Подтягин любит свою Родину, а Алферов "отвергает старую Россию".
Нора Букс сравнивает в своей книге "Эшафот в хрустальном дворце" Ганина с соловьем. Соловьи начинают петь в первые дни апреля? Так ведь и роман начинается в эти дни. Муж Машеньки тоже хорош - ночью поет как соловей, мешает Ганину уснуть.
Так же как соловей, ночью активизируется герой романа. Именно тогда он погружается в "живые мечты о минувшем". Все свидания Ганина и Машеньки происходят вечером, на исходе дня.
В финале романа на рассвете затихает пение птицы. Вместе с ним исчезает "жизнь воспоминаний", которой жил Ганин.
2.2. Машенька.
Машенька, героиня романа, получилась настолько живой, "всамделишной", что трудно отказаться от мысли, что у нее был прототип в жизни.
Об этом пишет Вяч.Курицын: "И сам роман совпадает: реальную героиню, живую, с которой Набоков, как и герой "Машеньки" со своей барышней, познакомился в 1915 году, звали Валентина Шульгина, уменьшительно.. Люся, в "Других берегах" она названа Тамарой, ну и о Машеньке не забудем: аж четырьмя именами героини компенсируется анонимность "Ганина"" ( В.Курицын, 2013, 19 ).
К слову сказать, в Берлине память о Вале-Тамаре Шульгиной у Набокова, по выражению Курицына, "просыпалась". Он даже представлял себе их возможную встречу:
Если ветер судьбы, ради шутки
вновь забросит меня
в тот город, пустынный и жуткий.
И в том же стихотворении -
Мы встретимся вновь - о, Боже,
как мы будем плакать тогда
о том, что мы стали несхожи
за эти глухие года.
( цит. по: В.Курицын, 2013, 39 ).
Прототипом героини исследователи называют Люсю Шульгину. Ее письма, считает Курицын, могут трансформироваться в романе в письма Машеньки.
Говоря о "символике" романа, Курицын указывает на мнение, согласно которому претекстом "Машеньки" является стихотворение Фета "Соловей и роза". При этом в романе женщины ассоциируются с цветами, а мужчины похожи на птиц.
Хозяйка пансона Дорн - старый от розы шип ( "шип" по-немецки "дорн" ), Людмила - орхидея ( она клянется в любви к этим многозначительным цветам ), Клара - цветок апельсина ( который кстати символизирует невинность ), Машенька - роза.
Ганин и Алферов - соперничающие соловьи, в первой же сцене запертые в клетку; обнаруживаются птичьи черты и у Подтягина, а самое остроумное - деление пары Колин-Горноцветов на "птица-цветок" на основе внешности и фамилий.
( Вяч.Курицын, 2013, 133 ).
Кроме того, Машеньку на протяжении всего повествования сопровождает мотив сладости. А русская жизнь проходит "узорами" через берлинское существование героев. Курицын замечает, что Набоков любил сравнивать жизненные ситуации с рисунком, проступающим на другой стороне полотна.
К.Богомолов находит, кстати, развитие темы Машеньки в "КДВ" - там Франц принимает за человеческий затылок верхушку нахлобученного на швабру парика. Что это, как не развитие темы героини раннего романа, которую "ждет и не может дождаться" Алферов. А "герой второго романа жену дождался и воссоединился с ней на свой лад" ( ну и славно - ИП ).
Машенька исподволь сравнивается с Россией ( вспомним о романе "Дар", героиня которого - Русская литература ), и даже не исподволь, но вполне очевидно ( в словах "приедет его Россия" ). Вот доказательство, обнаруженное Курицыным - в 8 главе Машенька и Ганин находят на садовом столике похабную надпись, вкратце обрисовывающую их взаимоотношения, - и начинают стирать ее пучками сырой травы. Это рифма к словам Алферова из начала романа, Алферова, который утверждает, что "Россию стерли мокрой губкой, как рожицу с черной доски".
Но вернемся к мотиву сладости, сопровождающему героиню романа. "Какие Ваши доказательства?" Их приводит тот же Курицын.