Аннотация: За свои поступки придётся отвечать каждому...
НЕМЕЗИДА
фантастический рассказ
По узкой извилистой тропинке, с одной стороны которой находились вбитые глубоко в землю трубы, поднимались трое. Максим Борисович приложил бинокль к глазам и узнал сутулую фигуру Андрея. "Вроде виделись недавно..." - пожал плечами Максим Борисович, наблюдая за тем, как юноша цепляется за толстую верёвку, продетую в приваренные к трубам кольца. За Андреем следовали знакомые по прошлым визитам "носильщики" в звании сержантов полиции.
Ждать, пока троица поднимется на естественную террасу, где располагался крохотный домик Максима Борисовича, пришлось долго. Первым возле кресла мужчины с биноклем оказался Фёдор - неулыбчивый шатен с кулаками-кувалдами. Смахнув бисеринки пота со лба, он поставил рядом с креслом внушительного вида рюкзак. Через минуту рядом с ним оказался второй, внутри которого звякнуло стекло.
Максим Борисович вопросительно посмотрел на Фёдора. Тот указал глазами на Андрея, только что ступившего на выложенную камнями площадку. Из груди юноши с шумом вырывался воздух. Он хотел что-то сказать, но закашлялся. Фёдор с презрением посмотрел на вздрагивающую от кашля худую фигуру; подтолкнув товарища в бок, направился под навес у дома.
Андрей сделал несколько глубоких вдохов, вытер большим платком лоб, и лишь после этого позволил себе сесть.
Максим Борисович пнул ногой звякнувший рюкзак.
- Объедки с барского стола?
Андрей поморщился, но ответил:
- Не объедки - подарки...
- По какому случаю?
- По случаю инаугурации Олега Владленовича.
- Не темни. В должность твой губернатор вступил больше месяца назад.
- Он не мой губернатор... - Андрей только сейчас справился с одышкой. - Он - губернатор области.
- Ага! - прищурился Максим Борисович. - Слуга народа, для которого весь народ - слуги!
- Простите, я не расположен к политическим дебатам...
- А я - напротив! Проснулся утром, доковылял до окна, и подумал: чем бы мне отметить десятилетие жизни в этом скворечнике? - Максим Борисович помахал в воздухе тростью.
- У Олега Владленовича ваш вопрос находится на рассмотрении...
- "На рассмотрении"?! - вспылил Максим Борисович. - На каком рассмотрении, если он меня даже в глаза не видел!
- Вас не видел, зато он в курсе того, что здесь происходит.
- А что здесь происходит?.. - понизив голос, спросил Максим Борисович.
Эмоциональная вспышка сверкнула и погасла - он вновь стал холодным расчетливым равнодушным циником, которым его сделала жизнь в этом "райском" месте.
- Сколько мы с тобой знакомы? - Максим Борисович пристально посмотрел на Андрея.
Тот замешкался с ответом.
- Почти три года, - не раздумывая, сказал Максим Борисович. - Если хочешь, могу назвать точное число месяцев и даже дней. А знаешь почему?
- Нет... - Андрей смущённо отвёл взгляд.
- Потому что у тебя помимо этой горы есть ещё своя личная семейная жизнь, а у меня кроме этих проклятых камней нет ничего! - Максим Борисович с силой топнул ногой по плитняку. Сморщившись от боли, добавил: - Для меня даже пустая никчёмная болтовня с кем-нибудь становится событием недели!
Под навесом кашлянул Фёдор.
Андрей закусил губу, поёрзал на стуле, глухо произнёс:
- Вообще-то я пришёл поговорить о Мембране...
- Долго же ты собирался! - хмыкнул Максим Борисович. - Внизу с самого утра вселенский переполох: машины снуют туда-сюда, два вертолёта кружат, народу как на ярмарке... Что случилось?
Андрей потёр от волнения ладони и зачем-то придвинулся ближе к креслу.
- К Мембране ушёл человек...
- И что с того? - пожал плечами Максим Борисович. - Ты сам ходил к ней ни один раз!
- Но этот человек не вернулся...
- Кто он?
- Она. Дочь губернатора...
Минуту Максим Борисович размышлял, потом криво усмехнулся:
- Вы там совсем ополоумели, если превратили Мембрану в аттракцион!
- Это произошло случайно...
- Случайно? - повысил голос Максим Борисович. - Всё, что имеет отношение к Мембране, не может быть случайностью! Тебе ли этого не знать.
Минуту Максим Борисович о чём-то размышлял, потом спросил:
- Как давно она там?
Андрей взглянул на часы.
- Больше трёх часов...
- Ты искал её?
- Разумеется!
- И?..
- По нанесённым вами на земле отметкам градации плотности я смог дойти до цифры "9".
- А дальше?
- Сегодня - никак.
- "Сегодня"?
- Ещё месяц назад легко доходил до "11"!
- "Всякий грех - есть смерть души".
- Я не совсем понимаю...
- Тут и понимать нечего. Как сказал Адриан Декурсель: "Грешки - это наши мелкие подлости".
- Ну, знаете!
- Не кипятись. О твоём моральном облике мы поговорим как-нибудь потом. Что ты от меня-то хочешь?
- Её нужно вернуть...
- Пусть этим занимается обличённый высокой властью папашка.
- Вы же понимаете, - это невозможно...
- Понимаю. А ещё я понимаю, что избалованная девица в поисках острых ощущений решила наплевать на родительский запрет и ради эксклюзивного селфи нырнула в Мембрану. Если ей хватит ума, она сама выберется. Ну, а если не хватит...
- Не хватит... - покачал головой Андрей.
- Уверен?
- Уверен. Ей всего два года.
- Это правда? - Максим Борисович пытливо изучал лицо собеседника. - Губернатор далеко не юноша, - произнёс он в раздумье, - значит, молодая жена?
- Нет. Долгожданный, но поздний ребёнок...
- Какого же чёрта он не следил за своим "долгожданным" ребёнком?!
- Так получилось...
- Да уж, получилось...
Некоторое время Максим Борисович через оптику изучал то, что творится внизу, затем, отложив бинокль, посмотрел на Андрея.
- Как думаешь, что произошло?
- Василина очень подвижный ребёнок. Видимо, заинтересовалась игрой света на первичной границе, затем беспрепятственно вошла в Мембрану. Дальше судить не берусь...
- Когда ты сам пошёл туда?
- Минут через десять.
- Следы видел?
- Только на внешней границе. Внутри, сами знаете, следы не остаются.
- Запахи? Вкусовые ощущения?
Андрей отрицательно покачал головой, но Максим Борисович настаивал:
- Понятно, что косметикой она не пользовалась, но, может быть, запах ванили или шоколада?..
- Я был сильно взволнован... Не помню...
- Скверно.
- Почему? - насторожился Андрей.
- "Если хотите коснуться ангела - просто обнимите ребёнка", - процитировал Максим Борисович, глядя поверх головы Андрея. - Она могла зайти очень далеко, потому что в ней ещё нет ничего, что могло бы её удержать...
- А как далеко доходили вы?
- Недостаточно, чтобы вернуть двухлетнего ребёнка.
- Почему вы так уверены?
- Потому что знаю себя...
- Значит, вы... отказываетесь?.. - Андрей выглядел обескураженным.
- Я должен подумать...
- Сколько?
- Я должен подумать... - повторил Максим Борисович и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
Андрей вскочил на ноги и почти бегом направился в сторону Фёдора, который шагнул ему навстречу, протягивая телефон. Отойдя в самый дальний конец террасы, Андрей громко заговорил, жестикулируя свободной рукой. Прислушиваться к разговору Максим Борисович не стал, потому что прекрасно знал, кто именно сейчас распекает юношу. Прикрыв глаза, Максим Борисович погрузился в воспоминания десятилетней давности...
Тогда ему было сорок семь. Давно разведённый, он жил в двухкомнатной квартире скончавшихся год назад родителей. Работая корреспондентом в областной газете, курировал рубрику, которую редакционные острословы называли "всякая всячина": облака в виде летающих тарелок, "радиоактивные" лисы с обликом чупакабры, злонамеренное похищение добропорядочных горожан коварными пришельцами. За подавляющим большинством таких историй не стояло ничего, кроме разыгравшегося воображения излишне впечатлительных людей, либо эманации алкогольных паров - отличного способа индивидуального "расширения сознания".
Однако крайне редко встречалось и такое, чему объяснений, действительно, не находилось. Мембрану Максим Борисович обнаружил случайно. Гору Али-Даг он посещал неоднократно, но не по заданию редакции, а "по велению сердца" - здесь хорошо думалось, да и вид с вершины открывался незабываемый. В тот раз он решил не подниматься на вершину, а подробнее изучить подножье северного склона. Было ли это озарение, догадка или прозрение сейчас уже невозможно сказать. Скорее всего, его вело наитие - тончайшая ниточка предощущения. В созданный самой природой каменный "карман" он входил с полной уверенностью: там что-то есть. "Что-то" не имело чёткой геометрической формы и визуально воспринималось как чуть колышущийся занавес, по которому время от времени пробегали яркие разноцветные блики. Страха почему-то не было. Звонкие колокольчики опасности тоже не звучали в голове, поэтому Максим Борисович без колебаний шагнул за "занавес"...
Потом он ещё много раз проходил сквозь границу двух сред, но подобных ощущений больше ни разу не испытал. Человек может описать словами лишь то, что в состоянии постичь его мозг. Но как описать то, чего мы не в состоянии ни понять, ни даже представить? Можно, конечно, прибегнуть к аналогии, но это окончательно запутает и без того сложное явление. Именно по этой причине Максим Борисович хранит в самом сокровенном уголке своего сердца те ощущения, которые он пережил при первом контакте с Мембраной.
Мембраной таинственный "занавес" станет потом, когда всего лишь на долю секунды приоткроет первую страничку огромного фолианта своих тайн. Методология изучения нетривиального - настоящее минное поле, а Максим Борисович сапёром никогда не был. Опираясь на свой не слишком богатый "околонаучный" опыт, он изучал Мембрану методом проб и ошибок. Внутри Мембрана являлась совсем не тем, чем казалась снаружи. Внутри это были области различных линейных размеров, и области эти ничем не отличались за исключением очередного "занавеса" с иной проницаемостью. Работало это следующим образом - чем дальше "вглубь" двигался человек, тем труднее ему было преодолевать сопротивление среды. Наступал момент, когда никакие прикладываемые усилия не могли заставить тело пройти сквозь очередной "занавес". Когда Максим Борисович понял это, то создал градацию плотности, пронумеровав все "занавесы" от "входа" до точки, дальше которой пройти не сумел. Всего таких зон оказалось 35. Шагнуть дальше заветной отметки Максим Борисович не смог, хотя предпринимал подобные попытки в разное время суток и при различных погодных условиях. Впрочем, погодные условия никак не влияли на того, кто находился внутри Мембраны - там всегда было тепло, светло и сухо. Дальнейшее изучение феномена превратилось в топтание на месте, и Максим Борисович понял: без посторонней помощи ему не обойтись.
Предвыборная компания Нагибатова - "человека из народа" - широко освещалась СМИ, в том числе и газетой, в которой работал Максим Борисович. Спичмейкеры не даром ели свой хлеб, вкладывая в уста Нагибатова красивые и правильные слова, которые водопадом лились перед выборами, но потом куда-то бесследно испарились. Нагибатов часто обращался к науке, клятвенно обещая поднять её "с колен". Академия наук была далеко, а Нагибатов с целой научной доктриной - вот он. И Максим Борисович решился...
Уже первый приезд Нагибатова к Мембране убедил Максима Борисовича, что толку из их сотрудничества не выйдет. Вместо представителей науки торжественно избранный чиновник привёз весь избирательный штаб, и научная дискуссия быстро превратилась в пьянку. Потом были ещё два посещения, после которых остались сборные домики, раскладные беседки и прочие вещи для лёгкого времяпровождения. Четвёртая встреча с Нагибатовым оказалась фатальной. Нагибатов требовал немедленной демонстрации всех возможностей Мембраны, даже не пытаясь вникнуть в то, что говорил ему Максим Борисович. Закончилось это тем, что дальше цифры "4" чиновник пройти не сумел. Взбешённый он вернулся, потребовал у охранника пистолет, после чего выстрелил по "занавесу". Прежде чем у него забрали оружие, Нагибатов выстрелил ещё трижды. Максим Борисович мог лишь предполагать, как поведут себя в подобной ситуации "занавесы", но в одном был уверен наверняка - "вглубь" Мембрана ни за что пули не пропустит. Впрочем, это знание пришло к нему слишком поздно - две пули попали в него, раздробив кости таза...
Кто-то тронул Максима Борисовича за плечо.
- Меня торопят с ответом... - извиняющимся тоном произнёс Андрей.
- Принеси канистру, - попросил Максим Борисович.
- Что?.. - не понял Андрей.
- Канистру с керосином, - повторил Максим Борисович. - Она стоит в прихожей.
Андрей сходил за канистрой, и поставил её рядом с креслом.
- Зачем она вам?
- Ноги мёрзнут! - усмехнулся Максим Борисович.
Он не спеша открутил пластиковую крышку, снял со стоящего рядом столика керосинку, заправил её, поджёг фитиль.
- Так намного лучше! - усмехнулся он, зажав керосинку между ступней. - О чём ты там говорил?
- Какой будет ваш ответ?
- Кто задал вопрос, тот и услышит ответ.
- Я... не понимаю вас...
- Передай Олегу Владленовичу, что как приемник Нагибатова он отвечает за всё, что здесь происходит, а как заботливый отец он должен кое-что узнать о Мембране. Лично!
Андрей хотел что-то спросить, но не решился. Отойдя в сторону, попросил к телефону губернатора.
Максим Борисович усталым жестом провёл по лицу, пошарил правой рукой под креслом, обнаружив то, что искал, улыбнулся своим мыслям и закрыл глаза.
...Три операции позволили ему встать на ноги, но передвигался он с трудом. Всё время, пока Максим Борисович лежал в отдельной палате, рядом находился сотрудник полиции - Нагибатов не хотел потерять кресло, к которому так стремился. Круг общения ограничивался лечащим врачом, неразговорчивой медсестрой и истуканом-полицейским. Через полгода пообещали курортное лечение - так он оказался здесь. Крошечный домик, построенный внутри скалы, вертолётная площадка, и тропинка, по которой поднимется не всякий здоровый - это его ойкумена на долгие годы. Нагибатова Максим Борисович больше не видел, зато его "заботу" оценил: медицинское обследование раз в полгода в вертолёте МЧС, спутниковая тарелка с десятками каналов, любые заказанные книги. И при этом - никакого контакта с внешним миром. Два губернаторских срока Нагибатова пролетели как один день, и вот его приемник тоже начинает с того, что организовывает пикник возле Мембраны, совершенно не интересуясь, что она собой представляет.
Десять лет - долгий срок. Максиму Борисовичу его вполне хватило, чтобы вплотную приблизиться к пониманию удивительного феномена. Понимание пришло не вдруг. Для этого потребовалось тысячу раз задать себе один и тот же вопрос: зачем? Зачем кому-то понадобилось оставлять Мембрану именно в этом месте? Природное происхождение Мембраны Максим Борисович отмёл сразу, хотя она удивительным образом напоминала корректор эволюции вида Хомо Сапиенс, физическое совершенство которого уже давно соседствует с эмоционально-духовной деградацией. Хотелось верить, что кому-то ТАМ небезразлична судьба человечества. Пока люди варились в собственной ненависти внутри котла под названием "планета Земля", ТАМ просто наблюдали. Но когда человечество, разорвав оковы гравитации, вырвалось за пределы своей "колыбели", ТАМ забеспокоились, потому что вирус ненависти невероятно живуч. Ему нипочём космический холод и коронарный жар звёзд, ему не страшны ни чудовищное давление, ни запредельные температуры. Он будет цел и невредим, пока жив хоть один человек!
Максим Борисович так и не узнал, как именно работает Мембрана. Опираясь на сегодняшние достижения науки, он мог лишь предположить, что в основе избирательной плотности "занавесов" лежат сверхлёгкие элементарные частицы - микролептоны. Все предметы окружающего нас материального мира окружены полями из этих сверхлегких частиц. Ими заполнены все среды и все живые системы. Частицы несут информацию о составе и структуре всех тел. Эти поля взаимодействуют с различными веществами, электромагнитными полями, живыми организмами. Но самое главное - для этих частиц физических преград не существует! Каждое деяние человека, каждая его мысль остаются внутри человека в виде микролептонной "записи". При этом, "запись" доброго поступка и поступка подлого будут иметь различную плотность. Это как сито - вверху самое крупное (тёмное - подлость, коварство, лживость, малодушие, жестокость), а внизу самое мелкое (светлое - доброта, честность, искренность, трудолюбие, великодушие). Чем больше в вас тёмного, тем короче будет ваш путь внутри Мембраны. Именно по этой причине Андрей не сумел сегодня пройти до отметки "11" - совершённое им за месяц сделало его "тяжелее". Что же касается пропавшей Василины, то здесь всё предельно ясно. Дети - почти ангелы. На них нет греха. Душа их чиста и прекрасна. Девочка легко могла оказаться там, куда любому из нас путь заказан...
Максим Борисович спокойно наблюдал за тем как из вертолёта, опустившегося в полусотне шагов от домика, бегут трое. Первым возле кресла мужчины оказался охранник. Он схватил Максима Борисовича за грудки, вытаскивая из кресла.
- Убери руки! - потребовал Максим Борисович.
Стоявший поблизости Андрей что-то пробубнил, но замолчал, едва рядом с охранником появился Олег Владленович.
- Вы пришли просить, или угрожать?.. - Максим Борисович, наконец, дотянулся рукой до лежащей на столе трости, перехватил её поудобнее, затем нанёс резкий удар в пах охраннику. Пока тот сползал на камни, опрокинул тростью канистру, и приподнял ногами керосиновую лампу.
Олег Владленович ещё не успел отреагировать, а второй охранник уже достал пистолет. Максим Борисович демонстративно-медленно отложил трость, сунул руку под кресло, жестом фокусника извлекая оттуда тротиловую шашку.
- Подарок от вашего предшественника! - усмехнулся Максим Борисович. - Кое-что осталось от строителей. Построить новый дом не хватит, а вот разрушить старый - запросто!
- Он блефует... - неуверенно произнёс первый охранник, отползая в сторону и отряхивая пропитанные керосином брюки. - Тротил в открытом огне не взрывается!
Ступор прошёл. Олег Владленович на глазах превращался в большого начальника.
- Мы с вами на брудершафт не пили, - медленно проговорил Максим Борисович, - извольте обращаться ко мне на "Вы".
- "Извольте"?.. Ладно. - Олег Владленович сделал отметающий жест - охранник тут же убрал пистолет. - Вы хотели что-то передать мне лично. Я вас слушаю.
- Можете присесть, - предложил Максим Борисович. - Разговор будет хоть и не долгим, но неприятным для вас.
Раздув ноздри Олег Владленович взглянул на часы, однако на предложенное место сел.
- Надеюсь, вы не разочаруете меня... - произнёс он ледяным тоном.
- Я тоже на это надеюсь! - улыбнулся Максим Борисович. После чего поднял лампу и задул фитиль.
Два образования Олега Владленовича - гуманитарное и техническое - позволили ему довольно быстро разобраться в сказанном, хотя скепсис на его лице недвусмысленно говорил, что именно он думает о феномене.
- Я бы хотел вам верить, - искренне признался он, - но не могу!
- Очень жаль.
- Почему?
- Потому что Мембрана не нуждается в нашем с вами признании. Сейчас она работает всего лишь в тестовом режиме.
- С чего вы взяли? - усомнился Олег Владленович.
- Это же очевидно, - пожал плечами Максим Борисович. - Если мои предположения верны, и если Мембрана, действительно, является "лакмусовой бумагой" человечества, проявляющей все его пороки, то кто захочет по своей воле оказаться внутри и убедиться в никчёмности своего существования? В лучшем случае к Мембране будут приходить в поисках духовного просветления, в худшем - военные или политики похоронят её под миллионом тонн камней. Если такой исход очевиден для нас, то и для создателей Мембраны он ясен как божий день. Я думаю, истинное назначение Мембраны - это своеобразное сканирование всего человечества.
- И как всё будет выглядеть? - после некоторого раздумья спросил Олег Владленович.
- Даже не берусь гадать... - пожал плечами Максим Борисович. - Для микролептонных полей не существует физических преград - от них не спрячешься ни на дне океана, ни внутри самых глубоких шахт. Могу лишь предположить, что градация плотности "занавесов" в Мембране для того и существует, чтобы разделить всех нас по категориям.
- Похоже на геноцид...
- Геноцид - изобретение человека, а Мембрана всего лишь беспристрастно констатирует то, чего каждый из нас добился в своей жизни. В какой-то степени Мембрана - это олицетворение крылатой богини возмездия Немезиды, жестоко карающей за нарушение общественных и нравственных порядков.
- Пусть так, - Олег Владленович поднялся, - но сейчас меня волнует не возможное грядущее всего человечества, а конкретная судьба моей дочери.
- Я не забывал об этом ни на секунду!
- Значит, вы пойдёте за ней?
- Разумеется. Вот только захочет ли она вернуться?..
...Первичная граница Мембраны за прошедшие десять лет нисколько не изменилась. Максим Борисович недолго поиграл ладонью с разноцветными бликами, потом повернулся к Олегу Владленовичу.
- На вашем лице написан вопрос. Задавайте его. Другого раза может не быть.
- Зачем понадобился весь этот спектакль с керосином и динамитом, если вы знали, что пойдёте в любом случае?
- Всё дело в выборе. - Олег Владленович попробовал, удобно ли стоят костыли. - Не люблю, когда на меня давят...
- И вы, действительно, сожгли бы себя?
- Спросите вашего охранника. Он наверняка разобрал кресло и нашёл детонаторы...
Говорят, в одну и ту же реку нельзя войти дважды. Это не так. Внутри Мембраны время течёт иначе. Максим Борисович в очередной раз убедился в этом, когда заметил в траве капли крови. Он хотел наклониться и прикоснуться к частичке самого себя, но резкая боль в позвоночнике не позволила. Закусив губу, Максим Борисович медленно побрёл вперёд. У цифры "9" остановился, чтобы перевести дух. Андрей говорил, будто внутри Мембраны следы не остаются. Он ошибался - достаточно взглянуть на траву, взрытую каблуками, когда он изо всех сил пытался протолкнуть своё тело вперёд. Наивный юноша! Он даже не догадывается, что здесь, в этом странном мире, закон гравитации перестаёт действовать, а на смену ему приходят этические законы, которые нельзя ни взвесить, ни потрогать, но которые безраздельно правят обозримой вселенной.
К отметке "35" Максим Борисович приблизился с учащённо бьющимся сердцем. Но вовсе не от усталости, которая буквально валила с ног, а от волнения. Здесь, у этой цифры всё должно решиться: прав он в своих предположениях или нет...
Стоял долго. Сердце давно успокоилось, боль отпустила.
Подняв голову, заметил впереди, в слоящемся молочном тумане, одинокую фигуру. Хотел крикнуть, но горло мгновенно пересохло - из него вырвался лишь хрип. Максим Борисович шагнул вперёд, чувствуя лёгкое покалывание во всём теле. На миг замер, прислушиваясь к новым ощущениям, потом рванулся вперёд, не обращая внимания ни на боль в спине, ни на покалывание, быстро превратившееся в потоки жидкого огня, которым обильно поливали всё тело.
Он спешил изо всех сил, потому что там, в кипении света с трудом разглядел тонкую руку. И рука эта тянулась ему навстречу...
![[]](/img/p/petri_n_z/042nemezida/894142.jpg)
![[]](/img/p/petri_n_z/042nemezida/894143.jpg)