Молодой паренек лет шестнадцати или чуть более оценивающе осмотрел себя в зеркале. Судя по выражению лица, картина не доставила ему особого удовольствия. Длинный, худосочный, лицо в прыщах, большие очки на конопатом носу... Коротковатые брюки, рубашка мешком... Да, не Аполлон... Но зато умный! Как-никак, золотая медаль об окончании школы уже, можно сказать, в кармане. Та что, пускай Маргошка нос не задирает! Больно много воображает, чересчур высокого о себе мнения! Как она вела себя на прошлом свидании! Не просто Ритка - королева Марго, не больше, не меньше! Надо бы ее немного проучить. Не пойти бы к ней сегодня - пускай помучится. Тем более что по ящику уже начался футбол. И не просто футбол - финал Кубка! Не так то часто наши играют в финале. Сказать по правде - они вообще первый раз играют. Эх, посмотреть бы!

Нет, лучше не стоит. Если Маргошка обидится - не сдобровать. Может к нему вовсе не выйти. Будет сидеть на подоконнике и смотреть, как он бегает под окнами ее общаги, делает нелепые знаки, свистит и машет руками, как дурак. А то и вовсе, возьмет и уйдет в кино или на танцульки с Эдиком. И тут уже можно не свистеть. Этот церемониться не будет - отвесит пендаль и пошлет на все известные буквы... С ним спорить - себе дороже. Явно не та весовая категория. Иной раз возникает мысль, чего она встречается не с Эдиком, а с ним? Наверное, потому что, он умный. А Эдик хоть и здоровый, но... Как говорится, сила есть - ума не надо.

Но, все-таки, лучше не опаздывать. Все взял? Черт! Самое главное - паспорт! Марго сказала, чтобы он взял паспорт. Зачем? Ясное дело - хочет пригласить его к себе. А без паспорта бдительная бабулька на входе в общежитие его не пустит. А что будет, если пустит? Ой, даже голова кружится от одного только предположения. До сих пор Ритка если чего и разрешала, то только платонические поцелуи в подворотне. Хотя, сказать, что очень платонические... А теперь вот - "Захвати паспорт". Что бы это значило?

Ну, все. Вроде бы, готов. Время? Еще есть минут пятнадцать. Может, включить телик, хоть счет узнать? Нет, наверное, не стоит. Одно расстройство... Такой матч! Ладно, побежали. Или все-таки включить? На минутку всего. Нет, нет и нет! Вдруг с транспортом что-то... Все! Последний взгляд в зеркало и побежали. Или взглянуть? Ну, хоть одним глазком!

Но что это с маминым трюмо? Будто волна пробежала. А теперь и вовсе замутилось... Да что с ним может быть? Обычное стекло. Это у него, наверное, головка кружится. Меньше нужно думать о том, что предстоит. Еще, чего доброго, в обморок упадешь в самый ответственный момент.

Молодой человек потрусил головой так, что очки с носа улетели под полочку для обуви. Когда они были найдены и благополучно возвращены на место, зеркало преподнесло новый сюрприз. Из него на парня пялился какой-то старикашка.

"Черт, - была первая мысль. - Телевизор не выключил, вот он в зеркале и отражается!"

Но, заглянув в комнату, парень снова был ошарашен. Видавший виды "Электрон" стоял себе в углу на тонких ножках и смотрел на него темным экраном. Никто его не включал. Да и как он мог отражаться? Старик в мамином трюмо был ЦВЕТНОЙ! Нет, не негр, не китаец, обычный старый пенек, каких на любой лавочке у каждого дома хватает. Вот только халат у него был зеленого цвета! Как мог черно-белый ящик изобразить такое? Сон, не иначе. Подъем, подъем! Нужно проснуться, не то к Ритке опоздаешь.

Юноша вцепился ногтями себе в мочку уха и вскрикнул от боли. Выходит, не сон? Тогда что? Дух святой из бабушкиных молитв? Врядли. Уж больно ординарный дедок. Лысая башка, морщинистая рожа, седые усы, как у Тараса Шевченко, большие очки с толстыми стеклами... Кого-то напоминает... Одного из дедов? Да нет, они до таких лет не дожили. Оба с войны не вернулись. Да и не в зеркале он отражается - изображение висит прямо в воздухе посреди коридора. При этом даже какие-то звуки слышатся. Это что, новая модель телевизора? "Ящик" без ящика? Что происходит, черт побери?!

Старик из зазеркалья приблизил свое лицо почти вплотную к лицу парня и внимательно взглянул из-за своих линз прямо в глубину мозга. Так, во всяком случае, показалось молодому человеку.

* * *

Он медленно шел по пустынной набережной, уставившись себе под ноги. Не радовала ни теплая для этого времени погода, ни река, несущая полные воды свои в ста метрах от него. А ведь раньше он любил смотреть на эту необъятную ширь. В чем дело? Да, настроение, конечно, дрянь. Да и вся жизнь - полное дерьмо! Хотя, другой бы на его месте радовался. Он победил. Победа полна и окончательная. Ну, скажем, пока не окончательная. Решающий эксперимент будет проведен только через несколько дней. На решающее испытание уже съезжаются высокие чины из министерств ("Почему, - закрался невеселый каламбур, - такое большое, и вдруг МИНИ-стерВство?), ведомств и академий. По коридорам расхаживают люди, которых он и в институте никогда не видел, но коим все его начальники кланяются под углом, близким к девяноста градусам - животы, погоны, адъютанты, длинноногие секретарши - кого только нет! От директора института третий день попахивает "Хеннеси" и "Наполеоном" - принимает гостей. Уже отправлена комиссия по подготовке эксперимента в уединенное место. А как же, нельзя допустить, чтобы изменилась существующая реальность. Ему об этом (и о соблюдении тайны тоже) все уши прожужжали, кучу документов заставили подписать. Все волнуются, переживают. Получится ли? Заглянуть в прошлое - это вам не фунт изюма. А вдруг постигнет неудача? Директор ой как переживает! Поглядывает из-под густых бровей ничего хорошего не сулящим взглядом. Оппоненты скептически усмехаются. Если что-то пойдет не так, сожрут с потрохами, не подавятся. Да, бог с ними. Он уверен в своей установке - детище всей его жизни. Она покажет себя с наилучшей стороны. Сказать по правде, он, втайне от всех уже провел испытание - заглянул в свою собственную спальню. Там на тумбочке стоят часы с календарем... Так что, не извольте беспокоиться, господа. Провала не будет.

А что будет? Нобелевская? Безусловно. Директору института. Его имя первое во всех заявках и отчетах. Потом пойдут за орденами другие прихлебатели. Его же очередь где-то в конце. Ну и ладно! Он сделал свое дело, выполнил свою миссию на Земле.

Еще в институте гениальная идея блеснула у него в мозгу и навеки определила его дорогу. Соученики посмеивались: "Давай, давай! Ты же у нас гений!" Соученицы презрительно кривились: "Далеко пойдет, очкарик. Но не в кафе, и не со мной". Некоторые однокурсницы, может и были бы рады "захомутать" перспективного умного мальчика, ну, хотя бы для того, чтобы задачки помогал решать, а там - как получится. Да вот беда, добиться его внимания было непросто - он, то в библиотеке, то в лаборатории. Весь в науке, короче. Не стоит тратить время. И позже с женщинами как-то не складывалось. Особым успехом не пользовался, да и времени не было.

Впрочем, была одна девочка, которая утверждала, что любила его. Давно это было, он еще школу заканчивал. Его первая любовь! Да, он, наверное, тоже ее любил. Во всяком случае, остальные дамы, мимолетно пролетевшие через его мирок, а иногда и постель, не оставили таких воспоминаний, как она. Частенько в бессонные ночи, когда взвинченные работой и начальством нервы прогоняли остатки сна, он ворочался на своем диване, вспоминая неиспользованный когда-то давно шанс.

С ней получилось как-то нелепо. Вроде бы и была взаимная симпатия, но она не мешала ссориться чуть ли не каждый день. А потом мириться, чтобы поссориться снова. И так далее, и так далее... Накануне тоже была и ссора, и примирение. Правда, последнее было не очень убедительное. Девчонка смилостивилась и простила ему какую-то оплошность. Но обида-то осталась.

А еще был футбол.

Не то, чтобы он был ярым болельщиком, фанатом, как сейчас говорят. Просто все его школьные товарищи в футболе разбирались очень неплохо, и он, чтобы не отставать, тоже стал смотреть матчи, особенно международные. Смотрел, смотрел, да и увлекся. Сам не заметил, как стал заядлым болельщиком. Теперь переспорить его на темы был ли пенальти, с офсайда ли забит гол - было совершенно нереально. Его, очкарика и полную посредственность на уроке физкультуры, спортивные длинноногие одноклассники даже зауважали.

В тот день так совпало, что нужно было выбирать - свидание или матч на Кубок. Он склонялся к свиданию, но не смог отказать себе в удовольствии хоть одним глазком взглянуть на экран телевизора. Так, счет узнать, не более. Но игра была такая, что оторваться уже не смог. Придумывал себе оправдания на тему "Чем меньше женщину мы любим..." и что обнаглела малышка, считает его своей собственностью, проучить пора, чтобы не зазнавалась. И остался дома.

А на другой день его любимая даже разговаривать с ним не захотела. Ссора получилась окончательной. Она, говорят, приходила потом мириться, но поздно - он уже уехал в столицу поступать в престижный ВУЗ.

Да... Вот так и получилось, что к шестидесяти годам у него только и есть, что дом, построенный еще отцом да "Волга" двадцатилетнего возраста, которой он почти не пользуется, а держит так, на случай экстренной необходимости. И чтобы место в гараже не пустовало. Ни семьи, ни детей не завел.

Но было его Дело! На его алтарь без колебаний можно было положить все, что угодно. Даже личную жизнь. Что он и сделал.

А что теперь у него осталось? Доводка установки? Это сделают и без него. Да и не интересно этим заниматься. Скорее всего, его тихо и без особых почестей отправят на пенсию, чтобы под ногами не путался и не мешал собирать урожай лаврового листа.

Как так получилось, что кому-то все, а кому-то - ничего? Наверное, нужно было бороться, настаивать на своем авторстве. Но спорить с директором - себе дороже. Этот боров, говорят, двери министерств ногой открывает. Светило, орденоносец, и прочая, и прочая... А на деле, если разобраться... А! Что толку говорить! Такому возразишь - и забудь о лаборатории, людях, финансировании. И о работе вообще. Черт с ним! Главное, дело.

Но, все же, обидно. Столько трудов, знаний и таланта вложено, а фамилия - в графе "...и прочие". И что теперь? Доживать свою жизнь в старом пустом домишке на небольшую пенсию? Из собеседников - только Жучка в конуре, да Мурчик на диване. А что он может сделать?

Действительно, что? Он - один из величайших умов эпохи, физик, достижение которого сравнимо с открытиями самого Эйнштейна или Ньютона! И ничего? Врете - не возьмете! Он еще что-то умеет, и плевать он хотел на предупреждения суровых дядь и расписки о неразглашении! Изобретение его, и только он имеет право поступать с ним, как заблагорассудится. Он вправе что-то сделать лично для себя. А именно - изменить свою несложившуюся жизнь. Как? А вот так! Если заглянуть в свою комнату в тот момент, когда он - шестнадцатилетний - включал телевизор, чтобы посмотреть футбол и отговорить самого себя не тратить время на пустяки, а бежать к своей любимой? Поймет ли тот мальчишка его, умудренного опытом седовласого, (даже, скорее, безволосого) старца? Должен, ведь он и в юности дураком не был. А вдруг парень даже не услышит его? Нет, перегородка между временами, если так ее можно назвать, звук пропускает. По крайней мере, когда он подглядывал в свою спальню за часами у изголовья кровати, свой храп слышал довольно отчетливо. А вдруг окно в прошлое - вектор в одном направлении? Что же, он это проверит, он ведь ученый. Какие еще сомнения?

Сможет ли он определить момент времени? Как-никак прошло сорок лет, не меньше. Легко! Кто же не знает, когда проходил этот великий матч! Это теперь история. И время трансляции известно с точностью до минуты. Здесь проблем нет. А где есть? Изменив прошлое, он может не сделать своего открытия. Ну и ладно. Сделает другое, он парень неглупый - найдет свое место в науке. А не сделает - пусть директор локти кусает, без нобелевки обойдется.

Что еще? Лаборатория заперта и серьезно охраняется? Чепуха! Войдет в сеть через свой домашний компьютер и включит установку. Все коды и пароли у него в голове. А эти охламоны и не догадаются, что ночью проводился эксперимент. До тех пор, во всяком случае, пока не получат счет за электричество. Все! Хвати! Прочь сомнения! Он им покажет, кто настоящий гений. Сотворит для себя реальность Љ2.

Человек прибавил шагу. В ночной тишине его каблуки выбивали сумасшедший степ по пустому в этот час тротуару.

? * * *

Старик из зазеркалья приблизил свое лицо почти вплотную к лицу парня и внимательно взглянул из-за своих линз прямо в глубину мозга. Так, во всяком случае, показалось молодому человеку.

- Чего уставился? - донесся до него не очень внятный, но довольно разборчивый голос. - Идет эксперимент, опробуется новая система связи. Или ты физику в школе не учил?

Это задело парня за живое.

- Еще чего, у меня "пятерка".

- Мы знаем, - продолжал старикашка почему-то во множественном числе. - Потому к тебе и обратились.

- "Мы" - это кто?

- Много будешь знать - скоро состаришься! Цени, что выбрали именно тебя.

- Ладно... А что от меня требуется? - мальчишке было очень интересно, да и гордость за высокое доверие давала о себе знать.

- Да ничего особенного. Для начала - помалкивать. Сам понимаешь - секретность. Вражеские разведки не спят! Итак, слушай, что я тебе сейчас скажу...

Но сказать он ничего не успел. Откуда-то из глубины комнаты раздался крик на высокой ноте.

Старик отъехал от стола на странном кресле явно модернового дизайна, вскочил и скрылся из поля зрения.

Но далекий крик не пропал. Парень приблизил ухо к странной вибрирующей на низкой ноте субстанции, выполняющей роль экрана, и постарался разобрать слова далекого диалога. Крик принадлежал женщине:

- Старый лежебока! Посуду за тобой кто мыть будет? Мне что, присудили или я нанялась к тебе домохозяйкой?!

Что говорил старик, паренек не расслышал. Через мгновение женский голос и звон бьющейся посуды полностью заглушил бормотание деда.

- Марго, Марго! Сорок лет только и слышу - Марго да Марго! Он, видите ли, работает...

Голос стал тише и неразборчивее. Наверное, в далекой комнате закрыли дверь. Вот его собеседник снова появился на странном экране. Выглядит не лучшим образом - усищи топорщатся, что у того кота после драки за кошку, уши красные, как у сорванца после родительской трепки, очки куда-то делись, да и руки дрожат, будто отбойным молотком наработался.

- Слушай, парень, и запоминай. То, что я скажу - очень важно. И в первую очередь для тебя, - сказал он, снова подъехав к экрану почти вплотную. - Как раз сейчас по телевизору идет футбол. Такого матча ты больше в своей жизни не увидишь. Пропустишь - до конца жизни локти будешь кусать. Глянь, хоть одним глазком, хоть счет узнай!