Аннотация: Директора ругаются и признают Гарри четвертым чемпионом. Праздник Грифиндора. Обида Рона.
Гарри сидел, осознавая, что все головы в Большом зале повернулись к нему. Он был ошеломлен. Он словно оцепенел. Он, несомненно, спал. Он неправильно расслышал.
Аплодисментов не было. Зал начал наполняться жужжанием, словно от сердитых пчел; некоторые ученики встали, чтобы получше разглядеть Гарри, который, как вкопанный, сидел на своем месте.
Профессор Макгонагалл, сидевшая за главным столом, поднялась на ноги и пронеслась мимо Людо Бэгмена и профессора Каркарова, чтобы что-то срочно прошептать профессору Дамблдору, который, слегка нахмурившись, наклонился к ее уху.
Гарри повернулся к Рону и Гермионе; за их спинами он увидел длинный гриффиндорский стол, все смотрели на него, разинув рты.
- Я не вписывал свое имя, - безучастно произнес Гарри. - Вы знаете, что я этого не делал.
Они оба уставились на него так же безучастно.
За главным столом профессор Дамблдор выпрямился и кивнул профессору Макгонагалл.
- Гарри Поттер! - снова позвал он. - Гарри! Поднимись сюда, пожалуйста!
- Продолжай, - прошептала Гермиона, слегка подталкивая Гарри.
Гарри поднялся на ноги, наступил на подол своей мантии и слегка споткнулся. Он направился к проходу между столами Гриффиндора и Хаффлпаффа. Прогулка показалась ему бесконечно долгой; главный стол, казалось, совсем не приближался, и он чувствовал на себе сотни взглядов, словно каждый из них был прожектором. Жужжание становилось все громче и громче. Казалось, прошел целый час, прежде чем он оказался прямо перед Дамблдором, чувствуя на себе взгляды всех учителей.
- хорошо. ...через дверь, Гарри, - сказал Дамблдор. Он не улыбался.
Гарри двинулся вдоль учительского стола. Хагрид сидел в самом конце. Он не подмигнул Гарри, не помахал рукой и не подал ни одного из своих обычных знаков приветствия. Он выглядел совершенно удивленным и, как и все остальные, уставился на Гарри, когда тот проходил мимо. Гарри вышел через дверь из Большого зала и оказался в комнате поменьше, стены которой были увешаны портретами ведьм и волшебников. В камине напротив него пылал красивый огонь.
Лица на портретах повернулись к нему, когда он вошел. Он увидел, как высохшая ведьма выскользнула из рамки своей картины и переместилась в соседнюю, на которой был изображен волшебник с усами, как у моржа. Высохшая ведьма начала шептать ему на ухо.
Виктор Крам, Седрик Диггори и Флер Делакур собрались у камина. Их силуэты на фоне пламени производили странное впечатление. Крам, ссутулившийся и задумчивый, стоял, прислонившись к каминной полке, чуть в стороне от двух других. Седрик стоял, заложив руки за спину, и смотрел в огонь. Флер Делакур оглянулась, когда Гарри вошел, и откинула назад прядь своих длинных серебристых волос.
- Что случилось? - спросила она. - Зей хочет, чтобы мы вернулись в Зал?
Она подумала, что он пришел передать сообщение. Гарри не знал, как объяснить то, что только что произошло. Он просто стоял и смотрел на трех чемпионов. Его поразило, какие они все высокие.
За его спиной послышался звук торопливых шагов, и в комнату вошел Людо Бэгмен. Он взял Гарри за руку и повел вперед.
- Невероятно! - пробормотал он, сжимая руку Гарри. - Совершенно невероятно! Джентльмены. леди, - добавил он, подходя к камину и обращаясь к троим остальным. - Могу я представить вам, каким бы невероятным это ни казалось, четвертого чемпиона Трех волшебников?
Виктор Крам выпрямился. Его угрюмое лицо потемнело, когда он посмотрел на Гарри. Седрик выглядел озадаченным. Он переводил взгляд с Бэгмена на Гарри и обратно, как будто был уверен, что ослышался. Флер Делакур, однако, тряхнула волосами, улыбнулась и сказала:
- О, очень забавная шутка, мистер Бэгмен.
- Шутка? - Повторил Бэгмен в замешательстве. - Нет, нет, вовсе нет! Имя Гарри только что прозвучало из "Кубка огня"!
Густые брови Крама слегка нахмурились. Седрик все еще выглядел вежливо озадаченным. Флер нахмурилась.
- Но, очевидно, Заир был ошибкой, - презрительно сказала она Бэгмену. - Он не может конкурировать. Он слишком молод.
- хорошо. ...это потрясающе, - сказал Бэгмен, потирая свой гладкий подбородок и улыбаясь Гарри. - Но, как вы знаете, возрастное ограничение было введено только в этом году в качестве дополнительной меры безопасности. И поскольку его имя было упомянуто на кубке. Я имею в виду, я не думаю, что на данном этапе можно как-то уклониться. ...Это записано в правилах, ты обязан. ...Гарри просто придется приложить все усилия, чтобы он...
Дверь позади них снова открылась, и вошла большая группа людей: профессор Дамблдор, за ним по пятам следовали мистер Крауч, профессор Каркаров, мадам Максим, профессор Макгонагалл и профессор Снейп. Гарри услышал жужжание сотен студентов по другую сторону стены, прежде чем профессор Макгонагалл закрыла дверь.
- Мадам Максим! - сразу же воскликнула Флер, направляясь к своей директрисе. - Они говорят, что этот маленький мальчик тоже будет участвовать в соревнованиях!
Где-то в глубине оцепеневшего от изумления Гарри почувствовал вспышку гнева. Маленький мальчик?
Мадам Максим выпрямилась во весь свой внушительный рост. Ее красивая головка коснулась канделябра, в котором горели свечи, а ее гигантская грудь, обтянутая черным атласом, вздулась.
- Что это значит, Дамбли-дорр? - властно спросила она.
- Я бы и сам хотел это знать, Дамблдор, - сказал профессор Каркаров. На его лице была стальная улыбка, а голубые глаза были похожи на кусочки льда. - Два чемпиона Хогвартса? Я не помню, чтобы кто-нибудь говорил мне, что принимающей школе разрешено иметь двух чемпионов, или я недостаточно внимательно прочитал правила?
Он издал короткий и неприятный смешок.
- Это невозможно, - сказала мадам Максим, чья огромная рука, украшенная множеством великолепных опалов, покоилась на плече Флер. - У Огварцев не может быть двух чемпионов. Это в высшей степени несправедливо.
- У нас сложилось впечатление, что ваш возрастной ценз не позволит участвовать более молодым участникам, Дамблдор, - сказал Каркаров, все еще улыбаясь стальной улыбкой, хотя его глаза были холоднее, чем когда-либо. - В противном случае, мы бы, конечно, пригласили более широкий выбор кандидатов из наших собственных школ.
- В этом виноват только Поттер, Каркаров, - мягко сказал Снейп. Его черные глаза горели злобой. - Не стоит обвинять Дамблдора в том, что Поттер решил нарушить правила. Он постоянно переходит все границы с тех пор, как прибыл сюда...
- Спасибо, Северус, - твердо сказал Дамблдор, и Снейп замолчал, хотя его глаза все еще злобно сверкали сквозь завесу жирных черных волос.
Профессор Дамблдор теперь смотрел на Гарри сверху вниз, а тот в ответ смотрел прямо на него, пытаясь разглядеть выражение его глаз за стеклами очков-полумесяцев.
- Ты вписал свое имя в Кубок Огня, Гарри? - спокойно спросил он.
- Нет, - ответил Гарри. Он прекрасно понимал, что все внимательно наблюдают за ним. Снейп издал тихий звук нетерпеливого недоверия в темноте.
- Ты просил кого-нибудь из старших учеников добавить это в Кубок Огня для тебя? - спросил профессор Дамблдор, игнорируя Снейпа.
- Нет, - горячо возразил Гарри.
- Ах, но, конечно же, он лжет! - воскликнула мадам Максим. Снейп покачал головой, скривив губы.
- Он не мог перешагнуть возрастную черту, - резко сказала профессор Макгонагалл. - Я уверена, мы все согласны с этим...
- Дамбли-дорр, должно быть, ошибся с линией, - сказала мадам Максим, пожимая плечами.
- Конечно, это возможно, - вежливо сказал Дамблдор.
- Дамблдор, вы прекрасно знаете, что не ошиблись! - сердито сказала профессор Макгонагалл. - Действительно, что за чушь! Гарри не мог сам переступить черту, и поскольку профессор Дамблдор считает, что он не уговаривал старшего ученика сделать это за него, я уверен, что этого должно быть достаточно для всех остальных!
Она бросила очень сердитый взгляд на профессора Снейпа.
- Мистер Крауч. ...Мистер Бэгмен, - снова заговорил Каркаров елейным голосом, - вы наши... э-э-э... объективные судьи. Вы, конечно, согласитесь, что это крайне необычно?
Бэгмен вытер свое круглое мальчишеское лицо носовым платком и посмотрел на мистера Крауча, который стоял за пределами круга света от камина, его лицо было наполовину скрыто в тени. Он выглядел немного жутковато, в полутьме он казался намного старше, что придавало ему сходство с черепом. Однако, когда он заговорил, это был его обычный отрывистый голос.
- Мы должны следовать правилам, а в правилах четко указано, что те люди, чьи имена появляются на Кубке Огня, обязаны участвовать в турнире.
- Что ж, Барти знает все правила от корки до корки, - сказал Бэгмен, сияя и поворачиваясь обратно к Каркарову и мадам Максим, как будто на этом вопрос был исчерпан.
- Я настаиваю на повторном представлении имен остальных моих студентов, - сказал Каркаров. Теперь он перестал говорить елейным тоном и улыбаться. На его лице было действительно очень неприятное выражение. - Вы снова разыграете Кубок огня, и мы продолжим добавлять имена, пока в каждой школе не будет по два чемпиона. Это будет справедливо, Дамблдор.
- Но, Каркаров, это так не работает, - сказал Бэгмен. - Кубок Огня только что погас - он не разгорится снова до начала следующего турнира...
- ...в котором Дурмстранг, безусловно, не будет участвовать! - взорвался Каркаров. - После всех наших встреч, переговоров и компромиссов я не ожидал, что произойдет что-то подобное! Я уже подумываю о том, чтобы уйти прямо сейчас!
- Пустая угроза, Каркаров, - прорычал голос из-за двери. - Ты не можешь бросить своего чемпиона сейчас. Он должен соревноваться. Они все должны соревноваться. Обязательный магический контракт, как сказал Дамблдор. Удобно, а?
Грюм только что вошел в комнату. Он, прихрамывая, направился к камину, и при каждом его правильном шаге раздавался громкий щелчок.
- Удобно? - переспросил Каркаров. - Боюсь, я тебя не понимаю, Муди.
Гарри мог бы сказать, что он старался, чтобы это прозвучало презрительно, как будто то, что говорил Грюм, едва ли заслуживало его внимания, но его выдали руки, которые сами собой сжались в кулаки.
- Не так ли? - тихо спросил Грюм. - Все очень просто, Каркаров. Кто-то поместил имя Поттера в этот кубок, зная, что ему придется участвовать в конкурсе, если оно появится.
- Очевидно, кто-то хотел угостить Огвартс двумя кусочками яблока! - сказала мадам Максим.
- Я полностью согласен, мадам Максим, - сказал Каркаров, кланяясь ей. - Я подам жалобу в Министерство магии и Международную конфедерацию волшебников...
- Если у кого и есть основания жаловаться, так это у Поттера, - проворчал Грюм, - но. ...забавно. ...Я не слышу, чтобы он произносил хоть слово. ...
- А почему он должен жаловаться? - воскликнула Флер Делакур, топнув ногой. - Это ведь шанс посоревноваться, не так ли? Мы все надеялись, что нас выберут в течение многих недель! Это честь для наших школ! Призовой фонд в тысячу галеонов - это шанс, за который многие отдали бы жизнь!
- Может быть, кто-то надеется, что Поттер умрет за это, - сказал Грюм с едва заметным рычанием.
После этих слов повисла чрезвычайно напряженная тишина. Людо Бэгмен, который выглядел очень встревоженным, нервно переступил с ноги на ногу и сказал:
- Хмури, старина. ...что за слова!
- Мы все знаем, что профессор Муди считает утро потраченным впустую, если до обеда он не раскроет шесть заговоров с целью его убийства, - громко сказал Каркаров. - Очевидно, теперь он учит своих студентов бояться покушений. Странное качество для преподавателя защиты от темных искусств, Дамблдор, но, без сомнения, у тебя были на то причины.
- Я что-то выдумываю, не так ли? - проворчал Грюм. - Тебе что-то мерещится, да? Имя мальчика было написано на кубке опытной ведьмой или волшебником.
- Ах, какое же это доказательство? - воскликнула мадам Максим, всплеснув своими огромными руками.
- Потому что они обманули очень могущественный магический предмет! - сказал Грюм. - Потребовалось бы исключительно сильное заклинание Конфундуса, чтобы заставить этот кубок забыть о том, что в турнире участвуют только три школы. ...Я предполагаю, что они внесли имя Поттера в список четвертой школы, чтобы убедиться, что он был единственным в своей категории. . . .
- Похоже, ты много думал об этом, Муди, - холодно сказал Каркаров, - и это очень остроумная теория, хотя, конечно, я слышал, что недавно ты вбил себе в голову, что в одном из твоих подарков на день рождения было искусно замаскированное яйцо василиска, и разбил его вдребезги прежде чем понял, что это были каретные часы. Так что вы поймете, если мы не будем воспринимать вас всерьез. . ..
- Есть люди, которые используют невинные случаи в своих интересах, - угрожающе парировал Муди. - Это моя работа - думать так, как думают темные волшебники, Каркаров, как ты должен помнить. . . .
- Аластор! - предостерегающе произнес Дамблдор. Гарри на мгновение задумался, к кому он обращается, но потом понял, что "Грозный глаз" вряд ли могло быть настоящим именем Муди. Грюм замолчал, хотя все еще с удовлетворением наблюдал за Каркаровым - лицо того пылало.
- Как возникла эта ситуация, мы не знаем, - сказал Дамблдор, обращаясь ко всем собравшимся в комнате. - Мне кажется, однако, что у нас нет другого выбора, кроме как принять это. И Седрик, и Гарри были выбраны для участия в турнире. Поэтому они так и поступят....
- Ах, но Дамбли-дорр...
- Моя дорогая мадам Максим, если у вас есть альтернатива, я был бы рад ее услышать.
Дамблдор подождал, но мадам Максим ничего не сказала, только сердито посмотрела на него. Она была не единственной. Снейп выглядел разъяренным, Каркаров - в ярости, а Бэгмен, напротив, выглядел довольно возбужденным.
- Ну что, может, продолжим? - сказал он, потирая руки и улыбаясь всем присутствующим. - Мы же должны дать нашим чемпионам соответствующие инструкции, не так ли? Барти, не хочешь оказать мне честь?
Мистер Крауч, казалось, очнулся от глубокой задумчивости.
- Да, - сказал он, - инструкции. Да. ... первое задание . . .
Он шагнул вперед, к огню. Вблизи Гарри показалось, что он выглядит больным. Под глазами у него залегли темные круги, а морщинистая кожа казалась тонкой, как бумага, чего не было на Чемпионате мира по квиддичу.
- Первое задание предназначено для проверки вашей смелости, - сказал он Гарри, Седрику, Флер и Виктору, - поэтому мы не будем рассказывать вам, что это такое. Смелость перед лицом неизвестности - важное качество для волшебника. ...очень важное. ...
- Первое задание состоится двадцать четвертого ноября, перед другими студентами и жюри.
- Чемпионам не разрешается просить или принимать какую-либо помощь от своих учителей для выполнения заданий турнира. Чемпионы будут проходить первое испытание, вооружившись только своими волшебными палочками. Они получат информацию о втором задании после завершения первого. Из-за сложного и отнимающего много времени характера турнира, чемпионы освобождаются от экзаменов.
Мистер Крауч повернулся к Дамблдору.
- Я думаю, это все, Альбус?
- Думаю, да, - сказал Дамблдор, который смотрел на мистера Крауча с легким беспокойством. - Ты уверен, что не хотел бы остаться в Хогвартсе на ночь, Барти?
- Нет, Дамблдор, я должен вернуться в министерство, - сказал мистер Крауч. - Сейчас очень напряженное, очень трудное время. ...Я оставил молодого Уэзерби за главного. ...Полон энтузиазма. ...немного излишнего энтузиазма, если честно.
- Ты хотя бы зайдешь и выпьешь чего-нибудь перед уходом? - спросил Дамблдор.
- Ну же, Барти, я остаюсь! - радостно воскликнул Бэгмен. - Знаешь, теперь все это происходит в Хогвартсе, здесь гораздо интереснее, чем в офисе!
- Я так не думаю, Людо, - сказал Крауч с ноткой прежнего нетерпения.
- Профессор Каркаров, мадам Максим, выпьете на ночь? - спросил Дамблдор.
Но мадам Максим уже обняла Флер за плечи и быстро вывела ее из комнаты. Гарри слышал, как они быстро переговаривались по-французски, направляясь в Большой зал. Каркаров поманил Крама, и они тоже вышли, хотя и молча.
- Гарри, Седрик, я предлагаю вам пойти спать, - сказал Дамблдор, улыбаясь им обоим. - Я уверен, что Гриффиндор и Хаффлпафф ждут не дождутся возможности отпраздновать с вами, и было бы стыдно лишать их этого отличного повода устроить большой беспорядок и шум.
Гарри взглянул на Седрика, тот кивнул, и они вместе вышли.
Большой зал опустел; свечи догорели, придавая неровным улыбкам тыкв жутковатый мерцающий вид.
- Итак, - сказал Седрик с легкой улыбкой. - Мы снова играем друг против друга!
- Я полагаю, - сказал Гарри. Он действительно не мог придумать, что сказать. В его голове, казалось, царил полный беспорядок, как будто в его мозгу что-то перерыли.
- Итак... расскажи мне. - сказал Седрик, когда они достигли вестибюля, который теперь освещался только факелами из-за отсутствия Кубка Огня. - Как ты положил свое имя?
- Я этого не делал, - сказал Гарри, глядя на него снизу вверх. - Я этого не добавлял. Я говорил правду.
- А... ладно, - сказал Седрик. Гарри понял, что Седрик ему не поверил. - хорошо. ...тогда увидимся.
Вместо того, чтобы подняться по мраморной лестнице, Седрик направился к двери справа от нее. Гарри постоял, слушая, как он спускается по каменным ступеням, затем медленно начал подниматься по мраморным.
Поверит ли ему кто-нибудь, кроме Рона и Гермионы, или все они подумают, что он сам вызвался участвовать в турнире? Но как кто-то мог подумать такое, когда он столкнулся с конкурентами, у которых было на три года больше магического образования, чем у него, - когда теперь перед ним стояли задачи, которые не только казались очень опасными, но и которые предстояло выполнить перед сотнями людей? Да, он думал об этом. ...он фантазировал об этом. ...но на самом деле это была шутка, пустая мечта. ...он никогда по-настоящему серьезно не думал о поступлении. . . .
Но кто-то другой рассматривал это предложение. . . кто-то другой хотел, чтобы он участвовал в турнире, и позаботился о том, чтобы его приняли. Почему? Чтобы угостить его? Почему-то он так не думал. . . .
Видеть, как он выставляет себя дураком? Что ж, скорее всего, их желание исполнилось. . . .
Но чтобы его убили?
Был ли Грюм просто обычным параноиком? Не мог ли кто-нибудь поместить имя Гарри в кубок в качестве уловки, розыгрыша? Действительно ли кто-нибудь хотел его смерти?
Гарри сразу же нашелся, что ответить. Да, кто-то хотел его смерти, кто-то хотел его смерти с тех пор, как ему исполнился год. ...Лорд Волдеморт. Но как Волдеморт мог добиться того, чтобы имя Гарри попало в Кубок Огня? Предполагалось, что Волдеморт был далеко, в какой-то далекой стране, скрывался в одиночестве. ...слабый и бессильный. . . .
Однако в том сне, который ему приснился, незадолго до того, как он проснулся от боли в шраме, Волдеморт был не один. ...он разговаривал с Червехвостом. ...замышляя убийство Гарри. . . .
Гарри был потрясен, обнаружив, что уже стоит лицом к лицу с Толстой дамой. Он едва замечал, куда несут его ноги. Также он был удивлен, увидев, что она была не одна в своем окружении. Высохшая ведьма, которая промелькнула на картине ее соседа, когда он присоединился к чемпионам внизу, теперь самодовольно сидела рядом с Толстой дамой. Она, должно быть, преодолела все картины, выстроившиеся вдоль семи лестниц, чтобы добраться сюда раньше него. И она, и толстая дама смотрели на него сверху вниз с живейшим интересом.
- Так, так, так, - сказала Толстая дама, - Вайолет только что рассказала мне все. Кого же только что выбрали чемпионом школы?
- Чушь собачья, - тупо произнес Гарри.
- Это определенно не так! - возмущенно воскликнула бледная ведьма.
- Нет, нет, Ви, это пароль, - успокаивающе сказала Толстая дама и распахнулась на петлях, пропуская Гарри в гостиную.
Грохот, который донесся до ушей Гарри, когда портрет открылся, чуть не сбил его с ног. Следующее, что он помнил, это как дюжина пар рук втащила его в гостиную, и он оказался лицом к лицу со всем Гриффиндорским факультетом, который кричал, аплодировал и свистел.
- Ты должен был сказать нам, что поступил! - проревел Фред; он выглядел наполовину раздраженным, наполовину глубоко впечатленным.
- Как ты это сделал, не отрастив бороду? Блестяще! - взревел Джордж.
- Я этого не делал, - сказал Гарри. - Я не знаю, как...
Но Анджелина уже набросилась на него:
- О, если это не могу быть я, то, по крайней мере, это гриффиндорец...
- Ты сможешь отплатить Диггори за тот последний матч по квиддичу, Гарри! - закричала Кэти Белл, еще одна из гриффиндорских преследовательниц.
- У нас есть еда, Гарри, иди и поешь немного...
- Я не голоден, я наелся досыта на пиру...
Но никто не хотел слышать, что он не голоден; никто не хотел слышать, что он не поставил свое имя на чашу; казалось, ни один человек не заметил, что у него совсем не было настроения праздновать. ...Ли Джордан откуда-то раздобыл знамя Гриффиндора и настоял на том, чтобы обернуть его вокруг Гарри, как плащ. Гарри не мог уйти; всякий раз, когда он пытался бочком пробраться к лестнице, ведущей в общежития, толпа вокруг него смыкала ряды, навязывая ему еще сливочного пива и суя в руки чипсы и арахис. . . . Все хотели знать, как ему это удалось, как он обманул возраст Дамблдора и сумел вписать свое имя в кубок. . . .
- Я этого не делал, - повторял он снова и снова, - я не знаю, как это случилось.
Но, несмотря на то, что все обратили на него внимание, он мог бы с таким же успехом вообще не отвечать.
- Я устал! - проревел он наконец, спустя почти полчаса. - Нет, серьезно, Джордж, я иду спать...
Больше всего на свете он хотел найти Рона и Гермиону, обрести хоть каплю здравомыслия, но никого из них, казалось, не было в общей комнате. Настаивая на том, что ему нужно поспать, и чуть не раздавив маленьких братьев Криви, когда они попытались подстеречь его у подножия лестницы, Гарри сумел отделаться от всех и подняться в спальню так быстро, как только мог.
К своему огромному облегчению, он обнаружил, что Рон лежит на своей кровати в пустой спальне, все еще полностью одетый. Он поднял глаза, когда Гарри захлопнул за собой дверь.
- Где ты был? - спросил Гарри.
- О, привет, - сказал Рон.
Он улыбался, но это была очень странная, натянутая улыбка. Гарри вдруг осознал, что на нем все еще надето алое знамя Гриффиндора, которое Ли повязал вокруг него. Он поспешил снять его, но оно было завязано очень туго. Рон неподвижно лежал на кровати, наблюдая, как Гарри пытается его снять.
- Итак, - сказал он, когда Гарри, наконец, снял знамя и швырнул его в угол. - Поздравляю.
- Что значит "поздравляю"? - сказал Гарри, уставившись на Рона. В том, как Рон улыбался, определенно было что-то не так: это больше походило на гримасу.
- хорошо. ...больше никто не переступал Возрастную черту, - сказал Рон. - Даже Фред и Джордж. Что ты использовал - Мантию"невидимку?
- Мантия-невидимка не помогла бы мне переступить эту черту, - медленно произнес Гарри.
- А, точно, - сказал Рон. - Я думал, ты мог бы сказать мне, если бы дело было в Плаще. ...потому что он бы укрыл нас обоих, не так ли? Но ты нашел другой способ, не так ли?
- Послушай, - сказал Гарри, - я не ставил своего имени на этот кубок. Должно быть, это сделал кто-то другой.
Рон удивленно поднял брови.
- Зачем им это понадобилось?
- Я не знаю, - ответил Гарри. Он чувствовал, что это прозвучало бы очень мелодраматично, если бы он сказал "Убить меня".
Брови Рона поднялись так высоко, что грозили исчезнуть в волосах.
- Знаешь, все в порядке, ты можешь сказать мне правду, - сказал он. - Если ты не хочешь, чтобы все остальные знали, хорошо, но я не понимаю, зачем ты утруждаешь себя ложью, у тебя ведь не было из-за этого неприятностей, не так ли? Эта подруга Толстой леди, Вайолет, она уже сказала нам всем, что Дамблдор разрешил тебе поступить. Призовой фонд в тысячу галеонов, да? И тебе не нужно проходить тесты в конце учебного года. . . .
-Я не ставил своего имени на этот кубок! - сказал Гарри, начиная злиться.
- Да, ладно, - сказал Рон точно таким же скептическим тоном, как и Седрик. - Только сегодня утром ты сказал, что сделал бы это вчера вечером, и никто бы тебя не увидел. ...Я не дурак, знаешь ли
- Ты производишь действительно хорошее впечатление, - огрызнулся Гарри.
- Да? - сказал Рон, и теперь на его лице не было и следа улыбки, ни вымученной, ни какой-либо другой. - Ты хочешь лечь спать, Гарри. Я думаю, завтра тебе нужно будет встать пораньше, чтобы сфотографироваться или что-то в этом роде.
Он задернул занавески на своей кровати с балдахином, оставив Гарри стоять у двери, уставившись на темно-красные бархатные портьеры, за которыми теперь скрывался один из немногих людей, которые, как он был уверен, поверят ему.