Аннотация: Правосудие: преступник, обвинитель, присяжные, судья и палач... У каждого своя роль на сцене, но что будет, если представление показывают в театре одного актёра?
Они пришли на рассвете. Каждый знал, что он должен будет сделать, и каждый знал, что погибнет. Ни у кого не было выбора, ибо смерть была лишь вопросом времени, а право на жизнь не обсуждалось. Бессонная ночь, наполненная томительным ожиданием; пересохшее горло, которое уже никогда не суждено будет смочить, и гулкий трепет сердца, пока ещё живого. Ничего нельзя чувствовать, ни на что нельзя смотреть, и даже думать - тоже нельзя. Всё, что было раньше - уже в прошлом, в будущем - только смерть, а настоящего и вовсе нет.
Он слишком долго учился не вспоминать. Не вспоминать те бесчисленные часы, что они провели вместе; не вспоминать лазурный цвет её глаз и очаровательную улыбку - такую пленительную и прекрасную. Не вспоминать изгибы её хрупкого тела, и те изящные жесты, по которым так легко было узнать её среди сотен и тысяч других. Он слишком долго стремился забыть её голос, но звонкие переливы до сих пор звучали в ушах, и каждое слово, каждая фраза снова и снова проносились сквозь дебри затуманенного теперь разума, и остатки рассудка благодаря нелепой и губительной привычке придавали им всё новый и новый смысл.
Он слишком долго учился, но так и не смог ничего изменить. Каждую секунду, каждый час и каждый день своей жизни он стремился вырваться из крепкого плена чувств - противоречивых и нежных. Он стремился навсегда разорвать колючие путы, в которые попал исключительно благодаря собственной глупости - он просто стремился не помнить... Её голоса, её улыбку, её глаза, и всё то что, было сказано и испытано. Он больше не хотел быть свободным, ибо знал, что это уже невозможно. Он больше не хотел бороться с самим собой и забывать всё то, что никогда не сможет забыть. Он просто не хотел больше быть.
Она научила его ненавидеть и любить, она заставляла его раз за разом предавать всё, что было когда-то дорого, вновь и вновь бросая в бездонную пропасть отчаяния, из которой всегда было так трудно подняться. Но ничто больше не имело смысла - любые слова, любые чувства превратились в серый пепел воспоминаний, и никогда уже не затянуться тем ранам, что остались после того, как...
Каждый шаг - путь к свободе, каждый день - как последний; слишком больно помнить, но невозможно забыть. Позади - счастье, впереди - боль, по бокам - неизвестность, но идти можно только вперёд, и никогда уже не вернуться назад, как бы сильно того ни хотелось. Есть лишь один способ убежать от боли, но всё равно слишком трудно решиться.
Он не помнил её лица. Пожалуй, это было его единственным достижением - он помнил, какие у неё глаза, какие ресницы, какие волосы и какие губы, но уже не мог собрать всё воедино, и представить себе... Возможно, он просто боялся; возможно, он на самом деле забыл. А может...
Нет, ничего уже не может. Он сделал свой выбор, он принял решение, и готов идти до конца. Слишком много крови - его крови - осталось на стенах, слишком много боли - острой и жгучей - обрушилось на его сердце, и на слишком много осколков разлетелась его душа, даже если бы она и была.
Бороться с самим собой - бессмысленно, ибо победивших не будет. Ждать чуда - слишком долго, ибо чудес не бывает. Память - лишь повод для смерти, и любые чувства - дорога в могилу. Он убедил себя в этом, и неважно уже, прав он был или нет.
Всю ночь он лежал и думал о том, что уже сделал и что пока ещё только предстоит. Он искал пути к отступлению, он хотел отказаться от собственных мыслей и доказать себе, что принятое им решение неверно. Но каждый прожитый час лишь убеждал его в обратном, и каждая прошедшая секунда шептала ему, что он прав - и он вынужден был согласиться, ибо других вариантов просто не было. И как только первый луч предрассветного солнца тронул хмурое небо, как только первая капля росы упала на землю - он усилием воли запретил себе бояться и поднялся на ноги. Опустошённый разум, истерзанная душа и чёрное от горечи сердце. Крепко сжатые кулаки и искажённые страданием губы, медленные шаги и устало опущенные плечи. Сейчас его никто не мог видеть, и он ослабил контроль, позволив тому, что творилось внутри, отразиться снаружи.
Серый снег, удушливый запах застарелой пыли и чёрный дым из-за горизонта. Тёмное небо, холодный свет и резкий ветер, привычный для такой высоты.
Каждый из них - он спокойный и яростный, он милосердный и он бессердечный; он ненавидящий и любящий, он помнящий и он, старавшийся забыть; он, так жаждавший жизни и он, стремящийся к смерти... Каждый из них знал, что будет делать, и каждый из них знал, что погибнет, ибо смерть была всего лишь вопросом времени, а право на жизнь не обсуждалось. Ставшее пылью прошлое, наполненное смерть будущее, и настоящее, которого уже нет. Короткий шаг - и нет больше опоры под ногами, лишь ветер свистит, нежно обнимая его тело - почти так же, как это делала она.