Аннотация: Кровь, бесчувственное тело, милиция, прокуратура. Все службы на ногах, все правоохранители при деле, а результатов - ноль. Но вот пострадавший пришел в сознание...
"Кошка в комнате".
"Трудно поймать черную кошку в темной комнате, особенно, если ее там нет."
Общеизвестная истина
Муж, раздетый до трусов, лежал в кровавой луже. Ирина Витальевна уронила сумку, схватилась за щеки, и тоненько завизжала, отчего сиамский котенок Груня забился под диван. Сестра, Александра Витальевна, оттолкнула ее в сторону, пробежала в распахнутому окну, выглянула на улицу, и крикнула:
-Убили! Милиция!
"Скорая" прибыла первой, оправдав свое имя. Врач заставил вытереть пол, залитый водой из опрокинутого ведра, потом уже подошел к неподвижному телу пожилого мужчины, потрогал пульс, открыл зрачок, осмотрел кровоточащую рану на лысой макушке, и занялся реанимацией. Чего-то вколов, вместе с подручным санитаром и водителем начал вкатывать грузное тело на носилки. Тут подоспела милиция.
-Что с ним?
Капитан Десницкий был сухощав, усат и нетерпелив. Это дело он намеревался распутать быстро и эффектно, как и недавнее ограбление квартиры ведущей артистки драмтеатра Рославлевой. К изумлению сослуживцев, Константин Иванович уже вечером того же дня арестовал преступника, не успевшего потратить даже малой толики украденного. Дедукция никогда не подводила Десницкого, сработала и в тот раз. Наведя справки у приподъездных старушек, капитан выяснил имена последних поклонников примадонны, недавно расставшейся с очередным супругом.
Дальше - рутинно, как у мисс Марпл: сложить два и два, сделать умное лицо, зарядить оперативников, и дождаться результатов. Красивый полугрек Никос, известный любитель дам бальзаковского возраста, оказался настолько глуп, что похищенное золотишко актрисы держал в кармане пиджака. К огорчению очередной дамы сердца, Николай Дмитриевич Альбермахас раскололся на месте, и был уведен из ресторана прямиком в камеру изолятора временного содержания.
Здесь было явно сложнее. Кровь, обильно подкрасившая разлитую по полу воду, свидетельствовала о телесном повреждении, примерно средней тяжести, а то и тяжком, со смертельным исходом. Распахнутое окно, первый этаж, проходной двор - обещали много работы и мизерные сведения. Зато имя жертвы и его статус - постоянные накачки и понукания. Председатель областного суда Лещов Илья Ильич - это не бомж из теплотрассы!
Десницкий застонал, увидев ведро с тряпкой:
-Вы что, совсем обалдели? Зачем пол вымыли? Там же следы могли быть!
Усатая Александра Витальевна не испугалась, а жена Лещова причитала над телом мужа, и не слышала горестного вопля следователя. Ответил врач, набрасывая простыню, чтоб скрыть закатавшиеся так, что виднелась дряблая мошонка, мокрые семейные трусяры судьи:
-Я вам не Ихтиандр, по воде плавать! - и ехидно, подленько подкусил: - Это Вам, я чую - уже море по колено, а я, извините, сухопутный!
Десницкий покраснел. Проклятый "Ячменный колос"! Ведь знал же, знал, что российское пиво дает запах, в сто раз сильнее, чем удовольствие от его распития! Жаба тебя задавила, экономист долбаный, пожалел денег на "Тюборг"! А теперь хоть не дыши, сивухой прет, и это с одной-то бутылки, блин!
Как назло, помпрокурора Алиев приперся именно в этот момент. Как же, покушение на судью! И началось:
-Судмедэксперт был? Как нет? О чем ты думаешь, Костя, ** твою мать! Отпечатки сняли, собаку вызвали? Ты что, Константин Иванович, напрочь о***ел? Судью пытались замочить в его квартире, а ты ни х** не делаешь для раскрытия! Да все твои менты должны ж*** себе рвать на фашистский знак, "Перехват" объявить, а ты стоишь тут, сопли лижешь!
Столько нелестных слов в адрес милиции Десницкий еще не слышал, поэтому руки его начали дрожать, а когда прибыло самое высокое начальство - он уже ничего не соображал. По счастью, работали рефлексы, и он что-то писал, опрашивал кого-то, даже руководил кем-то. Через час, в кабинете начальника милиции, капитан встал, сжимая в потных руках жалкие бумажки - протокол осмотра места происшествия, заключения экспертов-криминалистов и судебного медика. С последнего он и начал:
-Скальпированная рана теменной части головы справа, поверхностная, длиной четыре сантиметра, нанесена тупым тяжелым предметом, предположительно деревянным или пластиковым бруском с закругленными краями. В ране обнаружены частицы белой краски, переданы на экспертизу. Из характера повреждения следует, что удар был касательный, нанесен сзади. Пострадавший потерял сознание, упал лицом вниз, отчего на левой скуле и подбородке небольшие кровоподтеки. Кровопотеря незначительная...
-А лужа крови, что родственники отметили? - усомнился прокурор.
-При падении он ведро перевернул, кровь расплылась...
-Какая версия? Что со следами?
-Предположительно - месть, преступник мог заскочить в окно с улицы, ударить судью по голове сзади, и снова выскочить, уйти двором. Но нет следов, ни в комнате, ни на подоконнике. Двор безлюдный, лавочки снаружи, день теплый, пенсионерки все были там...
-Может, его с улицы ударили? - высказался начальник милиции.
-Не получается, исходя из положения тела. Он лежал головой к окошку...
-Ну, и что у нас есть? Ни следов, ни подозреваемого? "Глухарь", значит?
Десницкий притих. Нераскрытое дело, да еще по факту покушения на убийство, как собирался классифицировать прокурор, обещало ему лично уйму неприятностей. Чтобы хоть нанемного отсрочить бесплодную, но сокрушительную грозу, готовую разразиться над ним, несчастным стрелочником, капитан вякнул:
-Мне в больницу надо... Врачи обещали, Лещев скоро придет в себя. Может, он что заметил, зацепку даст...
Сработало! Командиры переключились на стрелочника рангом повыше - и вспотел уже начальник уголовного розыска:
-Кто из осужденных Лещевым освободился, кто в городе? Почему не всех взяли? Агентуру задействовали? Когда будет результат? - вопросы сыпались без перерыва, а капитан тихонько выскользнул в дверь, и помчался в больницу.
Сержант с автоматом наперевес козырнул Десницкому, пропустил. В светлой ВИП-палате лежал судья, обвешанный датчиками, с красиво оформленной повязкой на голове. Сеточка большого эластичного бинта выглядела легкомысленной бейсболкой, надетой козырьком назад. Монитор слежения успокоительно попискивал, невысокие острые пики плыли по цветному экрану, а жена Лещова сидела рядом с многофункциональной кроватью, недалеко от пульта управления всем этим богатством.
-Ну, как он, не пришел в себя?
-Бормочет что-то, - тоже шепотом ответила Ирина Витальевна.
-Вы ничего такого не замечали в последнее время? Илья Ильич не волновался, а? Может, звонки были какие?
Лещова все отмела:
-Да кроме сестры, никто не звонил. Саша предупредила, что заедет на юбилей, вот Илюша отпуск на три дня взял. Сегодня с утра мы с Сашей забежали в магазин, за колбаской и йогуртами, чтоб позавтракать, а потом собрались шопинг сделать.., - чужеродное слово в устах плотно сбитой, чисто русской бабищи, покоробило Десницкого, бывшего выпускника филфака, бывшего учителя русского языка.
Лещева заметила гримасу, истолковала ее по своему:
-Нет, мы ненадолго ушли, я же собиралась пол помыть, даже ведро с тряпкой приготовила. Думала, возьмем быстренько и назад, а он уже...
Судья открыл глаза, облизнул губы. Жена подалась вперед:
-Илюшенька! Живой!
-Ира, а что это со мной? Где я? Почему милиция?
Десницкий невольно вскочил, встал смирно:
-Разрешите доложить?
-Не мельтешите, скажите толком, - голос судьи был слаб, но непреклонен, оправдывая кличку "Упертый козел".
На "козла" тянула лишь жидкая бороденка клинышком, сейчас свороченная набок и склеенная слюной. Однако упрямства Лещеву было не занимать, так что спорить с ним капитан не стал, а приступил к изложению фактов. Судья выслушал, полуприкрыв глаза, весь недлинный доклад, а потом вдруг начал надсадно кашлять. Ирина Витальевна бросилась на помощь, затем ворвалась медсестра, следом врач, бесцеремонно отпихнувшие Десницкого в сторону. Сквозь гомон прорвались слова судьи:
-Да отстаньте вы, это я от неожиданности поперхнулся! Да в порядке я! Тьфу ты, черт, да пустите вы меня! Капитан, где Вы, идите сюда!
-Слушаю Вас, Илья Ильич.
-Скажи, вы что, действительно нападавшего ищете? И "Перехват" задействовали?
-Так точно, насколько мне известно, задействовали!
-А Вы, значит, следователь?
-Ну, Ваше дело ведет следователь прокуратуры, старший советник юстиции Алиев. Я, вроде как в помощь, чисто технически...
-Ну да, понимаю... И кто подозреваемый?
-Нет подозреваемых, нет ни единой зацепки, Илья Ильич... И ума не приложим, почему Вы, ну... В одних трусах, стало быть... И как Вам удар нанесли сзади, не наследив на полу и на подоконнике - ума не приложу...
Судья снова засмеялся, чуть привствав с постели:
-Ой, не могу! Ну, сыщики, ну, Пинкертоны!
Свидетелей унижения было слишком много, поэтому Десницкий не стерпел, дал робкий отпор:
-Илья Ильич, Вы, чем смеяться, дали бы показания по существу...
-Сейчас, капитан, сейчас! Скажу, но только тебе!
-Прошу посторонних покинуть комнату! - мгновенно перехватил инициативу Константин Иванович. - Слушаю, Илья Ильич!
-Ира, ты тоже выйди, - попросил судья, и, дождавшись сердитого стука двери, предупредил Десницкого, - ты не записывай, не надо, потом поймешь.
Капитан выключил служебный диктофон, демонстративно отложил в сторону. Свой личный, подарок старого друга Володьки Бутау, давно живущего в Германии, он включил легким нажатием, отправляя его в наружный карман, словно обычную авторучку.
-Знаешь, капитан, я так давно не был в отпуске дома, а тут вдруг целых три дня - у жены юбилей, так я специально взял. Жена с сестрой ушли в магазин, а мне делать нечего, совсем, представляешь? Ну, поиграл с кошечкой нашей, сиамка такая славная, Груней мы ее назвали, от Игрунья, значит... Поиграл, на улицу посмотрел, жду Иру с Сашей, они пошли купить всячины на завтрак, и думаю - а чего бы мне сюрприз не сделать? Ты женат? А цветы жене даришь? Вот, и я такой же - цветы, духи, деньги, а им ведь внимание дорого, а не подарки! Короче, придумал сюрприз. Сполосну полы по-быстрому, жена обрадуется - здорово, да? Ну, ведро с водой стоит, тряпка рядом, я начал мыть. Груня веселится, за тряпкой гоняется. Жарковато стало, без привычки-то, штаны с рубашкой скинул, окно распахнул, наклонился за тряпкой... И тут эта тварь моими трусами заинтересовалась...
-Какая тварь? - Встрепенулся капитан.
-Груня!
-...? - Все еще не понимал Десницкий.
-Решила поймать, что в них колышется, и - прыгнула!
-А Вы рефлекторно разогнулись! - восстановил картину капитан, и ВИП-палату наполнил мужской смех: облегченный - одного и смущенный - второго.