Петровский Александр Владимирович : другие произведения.

Тень Фукусимы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Случайно ли аварии на Чернобыльской АЭС и на Фукусиме-1 разделяет интервал почти точно в двадцать пять лет? Почему землетрясение и цунами вызвали на Фукусиме-1 катастрофу с серьёзны-ми последствиями, а на стоящей рядом с ней Фукусиме-2 - всё нормально? Если хочешь долго жить, некоторые вопросы лучше не задавать даже самому себе. Провинци-альный инженер Игорь Марченко не знал, что авариями на АЭС простым смертным интересоваться не следует, иначе им могут наглядно напомнить, что они смертные. Досужее любопытство Игоря помещает его семью в самый центр переплетения интриг мафии, инопланетян и спецслужб нескольких государств. При этом живые Марченко никому из них особо не нужны...

Тень Фукусимы

  
   Как и большинство подобных историй, эта началась потому, что дело было вечером, и делать было нечего. Этим вечером делать было нечего Алле Анатольевне Марченко. Ну, не то чтобы совсем нечего, по дому всегда найдётся хоть какая-нибудь работа, всех домашних дел не переделаешь, но одна только мимолётная мысль о том, чтобы сейчас заняться чем-нибудь по хозяйству, вызывала у женщины стойкое отвращение, граничащее с аллергией. Нет, не вынужденное безделье её угнетало, а одиночество. Это могло показаться странным, ведь в квартире, кроме неё, находилось ещё три человека. Однако поговорить с ними было весьма затруднительно.
   Её девятнадцатилетняя дочь Татьяна, студентка-третьекурсница, очень плохо разбиралась в высшей математике. В то же время Вадим, её так называемый бойфренд, разбирался в математике хорошо. Этим вечером он пришёл позаниматься со своей подругой решением каких-то задачек, и молодые люди заперлись в Таниной комнате. Или девушке от математики стало плохо, или занимались они там не только математикой, но доносящиеся оттуда женские (явно не девичьи) стоны наводили на мысль об отнюдь не учебных занятиях. Так что этих двоих можно было не считать, сейчас они интересуются исключительно друг другом. Хоть бы женился уже на ней поскорее, подумала Алла, может, тогда мы его будем реже видеть. К потенциальному зятю женщина относилась с крайней степенью неприязни, свои эмоции она пыталась скрывать, но попытки оставались безуспешными.
   Третьим человеком, находившимся этим вечером в квартире, был её муж Игорь Николаевич, тоже, естественно, Марченко. И его тоже можно было не считать. Телесно он действительно пребывал здесь, но душа его отправилась на испанский (наверно, правильнее его называть каталонским) стадион "Камп Ноу", где именно в это время футбольный клуб "Барселона" выносил в одну калитку футбольный клуб "Шахтёр" из славного города Донецка. Игорь не молчал, наоборот, он ужасно матерился (дома, где тело, а не на стадионе, где душа), но слышал только телекомментатора. Алла попыталась с ним поговорить, но супруг, вперивший взгляд в экран телевизора, этого знаменательного события даже не заметил. На столике перед ним стояло огромное количество пивных бутылок (чуть меньше половины - пустые, одна начатая) и полная до краёв пепельница. Часть пепла и несколько раздавленных окурков лежали прямо на столе.
   Свинья, беззлобно подумала женщина (мужа она любила, по крайней мере, испытывала к нему привязанность). Если он после матча всё это не уберёт, убью его к чёртовой матери. Но сейчас Игоря трогать нельзя, а то не я его, а он меня убьёт, и ещё неизвестно, насколько буквальными станут эти слова.
   Было уже достаточно поздно, ведь матчи Лиги Чемпионов начинаются без четверти десять по местному времени, а тут почти закончился первый тайм, значит, уже около пол-одиннадцатого. Она отнюдь не была футбольной болельщицей, скорее, наоборот, но в футболе благодаря мужу разбиралась отлично, гораздо лучше среднего фаната (или фанатика?). В общем-то, время вполне позволяло лечь спать, но, что самое обидное, спать ей совершенно не хотелось. Алла взяла со столика бутылку пива (муж ничего не заметил), ловко открыла её об край того же столика, зажгла сигарету и принялась поглощать напиток, который ей нравился, хотя и считался мужским. На экран она совсем не смотрела, ни малейшей искорки интереса к матчу у неё не промелькнуло.
   Её сигарета догорела до половины, а пива оставалось чуть больше, когда арбитр дал свисток на перерыв. Игорь сразу же вскочил, как будто свисток был стартовым в спринтерском забеге, и помчался в туалет (огромный объём выпитого за первый тайм пива настоятельно требовал выхода наружу). По телевизору шла реклама, и Алла переключила на новости. Не то, чтобы она любила смотреть новости, но рекламу ненавидела гораздо сильнее.
   Игорь вернулся и уселся рядом, даже соизволил уделить внимание супруге настолько, что обнял её за плечи. В ответ на эту любезность она сочла уместным проявить интерес к матчу.
   - Ну, что, Игорёк, кто тут кого?
   - Они нас. Два - ноль, - мрачно ответил её супруг.
   - Снова попался судья три-два-раз?
   - Да нет, судейство нормальное, и играют неплохо, но реализация моментов - на нуле! Эта бразильская обезьяна три выхода один на один запорола! Моменты создают, а забивать некому! Ну почему во всех командах нормальные бразильцы, а у нас - дерево какое-то?
   - Пальма, наверно, - предположила Алла. - Или у них там не растут пальмы?
   - Не знаю, - Игорь искренне не понимал, какое отношение имеют пальмы к мастерству бразильского нападающего "Шахтёра" (точнее, к его отсутствию).
   Бутылка опустела, и она открыла ещё одну. Новости были совершенно неинтересными, дикторша в основном рассказывала о заявлениях политиков по какому-то высосанному из пальца (или не из пальца) поводу, но Алла всё равно посматривала на экран. Наконец, её терпение было вознаграждено. Хоть один интересный сюжет! Именно в этот момент Игорь переключил на футбол. Впрочем, футбола ещё не было. Продолжалась реклама.
   - Верни немедленно! - Алла разве что не топала ногами. - Там интересно!
   Муж послушно переключил каналы обратно. Дикторша, захлёбываясь от восторга, рассказывала, что в элитной швейцарской клинике величайшая актриса России родила мальчика какого-то совсем уж неправдоподобного веса. И мать, и новорожденный чувствуют себя прекрасно.
   - Кто она такая? - удивился Игорь. - Величайшая, а я её не знаю. Видимо, я отстал от жизни, причём навсегда.
   - Она снималась в нескольких сериалах. Названия говорить не буду, ты их всё равно не смотрел.
   - Ты права, не смотрел и не собираюсь. Только это фигня, а не новость. Да у нас, собственно, все новости или фигня, или брехня. А обычно и то, и другое в одном флаконе. Вот смотри. Они сказали, что и эта величайшая мать современности, и её, судя по названному весу, тоже величайший младенец прекрасно себя чувствуют. Откуда журналисты могут знать, как себя чувствует ребёнок? Он им лично сказал?
   - Ну, мало ли. Может, они у доктора спросили.
   - А доктор так им всю правду и выложил. Это при условии, что он сам знает, как себя чувствуют его крошечные пациенты. Не орут - вот тебе и прекрасное их самочувствие. Обрати внимание: под видом факта тебе впарили мнение, да ещё и неизвестно чьё. Источников же они не указывают, не царское это дело.
   - Не обобщай, Игорёк! Были и нормальные новости! Например, наш корабль плывёт из Ливии в Севастополь с сотней беженцев на борту.
   - Не плывёт, а идёт. Или держит курс. Плавает только то, чем ты считаешь Вадима.
   - Хорошо, пусть идёт по воде, аки Иисус. Сама новость - разве не факт?
   - Нет, конечно. Как они узнали, куда идёт корабль?
   - Ну, им сказал пресс-секретарь нашего военного флота. Его тоже показывали.
   - Вот! То есть, факт состоит в том, что пресс-секретарь ВМС Украины заявил, что некий корабль с беженцами держит курс на город-герой Севастополь. И всё. Какой-то болван в военной форме что-то сказал. Вот в чём заключается новость. А куда корабль следует на самом деле, остаётся неизвестным.
   - Ты просто придираешься! А что ты скажешь насчёт Фукусимы? Вот как раз новости об аварии, смотри, жуткие вещи говорят.
   - Это всё тоже брехня, - отмахнулся Игорь и вновь переключился на футбол.
   - Так что скажешь о Фукусиме?
   - К чертям Фукусиму! Я смотрю "Барселону"!
   Мужа здесь уже не было, он вновь мысленно переместился в Барселону. Алла опять заскучала. Курить уже не хотелось, три сигареты почти подряд - это, наверно, всё-таки перебор. Пить пиво без сигареты она считала вообще немыслимым. А больше делать было нечего. Неожиданно для себя Алла зевнула и весьма этому обрадовалась. Раз так, можно спокойно ложиться спать, что она и проделала. Повернувшись спиной к мужу и телевизору, женщина мгновенно погрузилась в сон.
   Во сне она стала двадцатилетней студенткой, к которой навязчиво приставал однокурсник Игорь. Она сначала сопротивлялась (осторожно, чтобы ни в коем случае не отпугнуть), потом он отнёс её на кровать и нежно провёл по её животику кончиками пальцев. Она завлекающе облизнула губы, а он внезапно сплюнул на пол и заорал:
   - Вот же, сука, три - ноль! Как так можно?
   - Не отвлекайся, - попросила студентка. - До того футбола ещё больше двадцати лет!
   - Точно, - согласился студент и с удвоенным старанием продолжил ласкать подругу.
   - Игорёк, скажи, ты меня любишь?
   - Ага.
   - Не "ага", а так и скажи - "я тебя люблю"!
   - Сейчас. Соберусь с силами и скажу, - он сделал небольшую паузу, после которой громоподобно заорал: - Гол! Три - один! Молодцы! Ракицкий, я тебя люблю!
   От возмущения Алла проснулась. Игорь на радостях исполнял нечто похожее на танго, используя в роли партнёрши по танцу бутылку с пивом. Его лицо светилось таким счастьем, что супруга не стала устраивать скандал немедленно. Пусть человек немного порадуется.
   Радость продлилась около минуты.
   - Ну нельзя же так играть в защите! Четыре - один! Позор!
   - Как мне хорошо, Господи, как же хорошо! - выкрикнула в своей комнате Таня, видимо, решив очень сложное дифференциальное уравнение.
   - Не квартира, а бордель! - прокомментировал Игорь. - Вот сейчас пойду и убью на фиг их обоих! Тут трагедия, а ей, понимаешь ли, хорошо!
   - Не нужно, - попросила Алла. - Плюнь ты на этот матч, в нём уже всё ясно. Раз ты считаешь наше жилище борделем, давай займёмся тем, чем в борделе, собственно, и положено заниматься.
   - И действительно, тошно смотреть на этих обезьян! Ну их к четям собачьим!
   Он занялся ласками, причём отнюдь не хуже юного себя из сна супруги. Женщина от удовольствия зажмурилась и приготовилась к наслаждению. Приготовления пропали втуне.
   - Нет, ну это уже просто на голову не налазит! Пять - один! Снова пять - один, точь-в-точь как с "Арсеналом"!
   Глаза Аллы источали холод, вполне способный дать начало очередному ледниковому периоду. Но Игорь этого не видел. Он вновь был на стадионе. А может, там была его астральная проекция, какая разница? Разъярённая женщина вскочила с ложа несостоявшейся любви и направилась в туалет - теперь, когда основной инстинкт умолк, выпитое пиво властно диктовало необходимые поступки. Когда она вернулась обратно, матч уже закончился, а Игорь был здесь целиком.
   - Прости меня, пожалуйста, - смиренно попросил он.
   - Ага! Разогналась! - фыркнула Алла. - Сначала докажи, что ты мужчина!
   - Не вопрос, - Игорь обнял супругу, нежно поцеловал и в очередной раз начал ласки, часто именуемые предварительными.
   - Нет! - отмахнулась женщина. - Это будет доказательством, что ты самец, а требуется совсем другое! Мужчины отвечают за свои слова, понятно? Ты сказал, что новости о Фукусиме - ложь. Или доказываешь своё утверждение, или ты - не мужчина!
   - При чём тут авария на какой-то японской АЭС? Какое тебе до неё дело?
   - До неё - никакого. Речь не о ней, а о тебе. Ты пытался трахать меня, одновременно глядя футбол. Это по-мужски?
   - Я же извинился!
   - Игорёк, мне нужны не извинения, а доказательства. Итак, ты мне их предоставишь до... Впрочем, в сроках я тебя не ограничиваю, - когда Алла демонстрировала упрямство, спорить с ней смысла не имело.
   - Ладно, - смирившийся Игорь убрал руки с её груди.
   - Не поняла! - возмутилась женщина. - Немедленно верни руки обратно!
   - Так Фукусима же...
   - Одно другому совершенно не мешает!

***

   Так уж само собой сложилось, что если у Вадима с Таней занятия "математикой" затягивались до утра, то он подвозил родителей своей девушки на работу, и только потом ехал с ней в университет. Слово "подвозил", впрочем, не очень точно характеризует этот процесс, потому что фирмы, где работали Игорь и Алла, и университет находились в трёх разных концах города. Бензин нынче изрядно подорожал (а он и до этого не был особо дешёвым), и Вадим старался организовывать свои занятия с подругой в пятницу или субботу, чтобы наутро не становиться таксистом-благотворителем. Однако молодой организм требовал более частых встреч с любимой, чем раз в неделю, и вот теперь, в четверг, он пробирался на своём "Ланосе" через пробки на центральном проспекте, подсчитывая в уме стоимость сожжённого бензина и матеря себя за то, что не захотел ждать два дня и приехал к любимой ещё и в среду.
   Алла, выходя из машины, Вадима поблагодарила, а на Игоря многозначительно посмотрела и сообщила, что о Фукусиме она отлично помнит. Игорь кивнул, и всю оставшуюся дорогу напряжённо размышлял, как же ему с наименьшими потерями выйти из этой идиотской ситуации. Беда усугублялась тем, что он понятия не имел, какие именно "новости" передавало украинское телевидение об аварии на японской АЭС, потому что эти новости не смотрел. Скорее всего, в эфир гнали заверения ответственных лиц, что авария - мелочь, её вот-вот устранят, и не нужно ни о чём беспокоиться, ситуация под контролем. По крайней мере, четверть века назад их советские коллеги именно так и врали о Чернобыльской катастрофе, а чем японцы лучше?
   Если он прав, то опровергнуть подобные "новости" не просто легко, а очень легко. Достаточно только дождаться момента, когда они сами скажут, что всё далеко не так радужно, как они вещали вплоть до вчерашнего дня. А что ему делать, если новости, независимо от их правдивости, опровергнуть не удастся? Игорь решил для начала ознакомиться с этими новостями, а там уже определяться, как именно доказывать, что они лживые. От этого пострадает работа, но он владельцем фирмы не был и потому частенько в рабочее время беззастенчиво занимался собственными делами. Возможно, как раз по этой причине на служебной лестнице он занимал самую нижнюю ступеньку без малейших шансов на шажок вверх.
   Рабочий день Игоря, как всегда, начался с традиционной выволочки шефа. Нерадивый работник был многократно обруган (эту часть лекции Игорь привычно пропустил мимо ушей), затем начальник сообщил, что в стране безработица и на рабочее место Марченко претендует не менее ста гораздо лучших специалистов (это, возможно, и было правдой, но все они почему-то, узнав размер предлагаемой зарплаты, сразу куда-то исчезали, даже не попытавшись поторговаться), и только благодаря избыточной доброте и гуманизму шефа Марченко до сих пор не уволен. Игорь принимал нахлобучку молча, преданно глядя на шефа и старательно кивая головой.
   Кое в чём шеф был всё-таки прав. Схему очередного изделия, за которое уже уплачен аванс, нужно было закончить ещё в понедельник, а Игорь точно знал, что из-за Фукусимы схема так и останется незавершённой и в четверг. Наконец, услышав привычное "Ну, смотри, Марченко, если сегодня схема не будет передана конструкторам, уволю тебя к чёртовой матери!", он ответил "Да сделаю, не волнуйтесь, шеф!", что было наглой ложью, и направился к своему компьютеру.
   Вызвав на экран монитора редактор электронных схем, Игорь несколько минут задумчиво туда смотрел. Со стороны могло показаться, что работник напряжённо обдумывает некое схемное решение, возможно, новаторское, но на самом деле он сначала вспоминал вчерашний позор "Шахтёра", а затем прикидывал сегодняшние шансы киевского "Динамо" в матче с португальской "Брагой". Так и не придя к устойчивому мнению о том, кто из них выиграет (а ничья тоже не исключалась), Игорь переключился на Фукусиму.
   Шефы вовсе не являются такими идиотами, какими их считают подчинённые. Данный конкретный шеф прекрасно знал, что его работник в рабочее время регулярно занимается ерундой, но поделать с этим ничего не мог. Для проектирования схем интернет необходим, тут никуда не денешься. Документация на комплектующие есть только там, хранить её всю у себя просто нереально. А уволить этого бездельника невозможно. На его зарплату грамотный специалист не пойдёт, разве что уж совсем будет помирать с голоду, а много ли вы видели голодающих грамотных специалистов? А безграмотный будет ничем не лучше этого Марченко...
   Первым делом Игорь просмотрел хронику аварии, а ещё - какие меры предпринимались для её ликвидации. Но увы, в атомной энергетике он совсем не разбирался, и такие термины, как "гермооболочка" или "остаточное тепловыделение" ему ни о чём не говорили. Всё, что удалось понять, заключалось в нескольких фактах. Подземный толчок вызвал остановку реакторов автоматикой. Цунами уничтожило резервные источники питания, без которых остановленные реакторы пошли вразнос. Восстановить резервное энергоснабжение японцам так и не удалось, и что там происходит дальше, никто толком не знает. Известно только, что в окрестностях радиация значительно превышает норму и идёт постоянный выброс радиоактивных веществ в море и атмосферу.
   Вот идиоты, подумал Игорь, это надо же было додуматься - построить АЭС в зоне, где возможны цунами! Да вообще на океанском берегу! А уж если строишь, изволь обеспечить надёжную защиту и от землетрясений, и от цунами, и от ураганов и прочих подобных природных катаклизмов. Кому лучше знать про цунами, как не самим японцам, давшим этим волнам название? У них же там землетрясения по несколько раз в год, да и цунами не редкость!
   Игорь поискал статистику цунами по Японии. Найти было сложно, Гугл по запросу "цунами Япония статистика" почему-то выдавал статьи только о последнем по времени цунами. Лишь заменив в запросе "статистику" на "перечень", ему удалось найти какую-то монографию на нужную тему. К сожалению, монография была написана научным языком, содержала множество формул и графиков, а сам перечень цунами был составлен так, что понять в нём что-либо для неспециалиста было практически невозможно.
   Ещё немного порывшись в списке статей, Игорь, наконец, обнаружил, что в две тысячи четвёртом и пятом годах цунами на Японию обрушивались. Упоминались пострадавшие и эвакуация населения из опасной зоны. Совсем недавно! А когда строили эту чёртову Фукусиму? Историю АЭС изыскать было несложно. Поначалу Игорь узнал, что она расположена в префектуре Фукусима и называется не просто АЭС Фукусима, а АЭС Фукусима-один. Отсюда следовало естественное предположение, что где-то неподалёку должна иметься и Фукусима-два. Так и оказалось. Фукусима-два находилась на десяток километров южнее. Разумеется, и эта АЭС располагалась на океанском берегу, в чём Игорь убедился, посмотрев карту Японии. Ни о какой аварии на этой АЭС сообщений не было. Поискав более внимательно, Игорь узнал, что во время землетрясения и цунами какая-то авария там всё-таки была, но с ней легко справились. Интересно, почему такая разница? Неужели столь важную роль сыграли десять или одиннадцать километров?
   А когда эти АЭС были построены? Оказалось, первая - в конце шестидесятых, запущена в семидесятом, вторая - через десять лет после неё. Первая, выходит, больше сорока лет проработала, и тут вдруг полностью разрушена волной. А ведь были цунами и до этого, в том числе и совсем недавно! Как такое может быть?
   В комнату вошёл шеф, а Игорь даже не подумал свернуть окно с текстом и поставить на экран редактор схем. Шеф, само собой, разницу заметил.
   - Марченко, чем это ты занимаешься в рабочее время? Ты когда схему закончишь?
   - А? - переспросил Игорь.
   - Хрен на! Сколько времени тебе ещё нужно?
   - Шеф, представляете, сорок лет! - потрясённо вымолвил Марченко.
   - Сколько-сколько?
   - Точнее, сорок один год, - уточнил Игорь.
   - Ладно, пошутили, и будет. Марченко, прекращай на работе заниматься ерундой! А то уволю! - шеф был настроен миролюбиво, и причины этого выяснились тотчас. - Отложи на время свою схему, смотри сюда.
   - Смотрю, - Игорь мог бы возразить, что схему он давно уже отложил, но не стал этого делать.
   - Нам тут письмо прислали по электронке. Из Тернополя.
   - И что?
   - Ну, там хохлы живут, они нам написали на державной мове. А у нас на фирме хохол всего один, это ты. Остальные по-вашему не понимают.
   - Я тут ни при чём, шеф.
   - Как это? У тебя же фамилия на "ко"!
   - Ну и что с того?
   - Как это что? Переведи письмо на человеческий язык! Они явно хотят что-то заказать!
   - Шеф, я инженер, а не переводчик. Переводить ни письма, ни бабушек через дорогу в мои должностные обязанности не входит. Наймите переводчика.
   - А читать в рабочее время про Фукусиму в твои обязанности входит?
   - Нет, шеф. Это я делал добровольно.
   - Так переведи добровольно!
   - Такой доброй воли у меня нет.
   - Марченко, ты обнаглел сверх всякой меры!
   - Один из нас - точно. Это что получается? Сейчас я вам переведу это письмо, а кто потом будет на него писать ответ? А согласовывать с ними все вопросы по заказу? А потом они наверняка потребуют документацию на их языке. Нет, шеф, я не переводчик, извините.
   - Ну, что, мне на колени перед тобой стать? Ты этого хочешь?
   - Нет. Я хочу прибавки к зарплате за знание языков.
   - Это нечестно! Ты хохол и только потому знаешь их язык!
   - Шеф, а вы сами - честный человек?
   - Ох, вымогатель! Сколько ты хочешь? Ста гривен тебе хватит?
   - Нет, - Игорь, как и большинство наёмных работников, твёрдо знал, что первое предложение всегда нужно отклонять. - Пятьсот!
   - Двести и не копейкой больше, - шеф не обманул его ожиданий.
   - Триста.
   - Ладно, пусть будет триста, - согласился шеф.
   - В месяц.
   - Что? Марченко, ты с ума сошёл?
   - Не хотите, не надо, - сблефовал Игорь. - Нанимайте переводчика.
   - Подожди, если каждый месяц, то триста - это слишком много!
   - А моя жена говорит, что это почти ничего. Раз сходить на базар или в супермаркет, причём особо не шикуя.
   - Шантажист! Ладно, Марченко, двести пятьдесят.
   - Годится, - с деланной печалью вздохнул Игорь, который не рассчитывал и на это.
   Игорь быстро перевёл письмо, распечатал перевод на принтере и отдал шефу. Тот, получив желаемое, был доволен. Он гораздо лучше Игоря знал, что между обещанием прибавки к зарплате и её выплатой порой лежит дистанция огромного размера.
   - А что тебя заинтересовало в японской аварии?
   - Не знаю, странное там что-то творится...
   - Ничего странного. Сейчас одиннадцатый год, а что будет в двенадцатом, а?
   - Как что? Чемпионат Европы по футболу, у нас и в Польше. Финал - в Киеве.
   - Я не об этом! По всем предсказаниям, в двенадцатом году наступит конец света. И авария на Фукусиме - его предтеча!
   - Мне приятнее думать, что в следующем году будет футбол, а не то, что вы сказали.
   - И что тут приятного? Вчера "Барселону" смотрел?
   - Конечно.
   - И что было приятного в игре этой стаи чёрных обезьян, разбавленной парой-тройкой хохлов? Я весь матч плевался. И "Динамо" сегодня пролетит, можешь даже не сомневаться! Ладно, я пошёл, - шеф оборвал себя, вспомнив, что он тратит рабочее время подчинённого непонятно на что, а оно оплачиваемое, между прочим. - Давай, Марченко, заканчивай схему. И не за сорок один год, а сегодня к вечеру. Вопросы есть?
   - Есть. Вы не забудете поднять мне зарплату?
   - Не забуду. А что?
   - А то, что мне с ними вести переписку, и ни вы, ни кто-либо из ваших холуёв не сможете проверить, что я им напишу.
   - Марченко, как тебе не стыдно называть своих коллег холуями?
   - Вы же меня по всякому называете, разве нет?
   - Я начальник, мне можно, - шеф быстренько ретировался прочь.
   К собственному удивлению, Игорю удалось закончить схему за час до конца рабочего дня. На всякий случай он проверил свою работу и убедился, что сделал две ошибки. Исправлять их сейчас желания не было, потому оставшееся рабочее время он посвятил попыткам разложить пасьянс "Солитёр", расклад номер одиннадцать тысяч девятьсот восемьдесят два. Уже пару недель Игорь бился над этим раскладом, и пока что шансов победить имел не больше, чем вчера "Шахтёр".

***

   Алла вернулась с работы раньше него, что было неудивительно. Ведь Игорь ещё покупал пиво, предстоял матч "Динамо", а футбол без пива - не футбол. Когда он, наконец, добрался до дома, его уже ждал приготовленный ужин, простенький, но при их доходах глупо ожидать каких-то деликатесов. Алла уже поужинала (супруги редко практиковали совместный приём пищи), сейчас она пила кофе, курила и смотрела телевизор.
   - Ты опять с пивом? - отметила она. - Сегодня что, снова футбол?
   - Да, "Динамо" с "Брагой". Лига Европы.
   - Проиграют. А дома или на выезде?
   - В Киеве.
   - Тогда, может, и вничью. Дома и стены помогают.
   - Не каркай, пожалуйста.
   - Хорошо, не буду. И когда же состоится этот интереснейший матч?
   - В десять.
   - Детское время. Ладно, посмотрю телек в Танькиной комнате, сегодня её урод сюда не припёрся. А вот если бы кое-кто нормально зарабатывал, у нас было бы три телевизора, а не два, и всё проблемы раз и навсегда отпали бы.
   - Ты втрое меньше меня получаешь!
   - Я - женщина, мне можно. А ты чуть не всю зарплату тратишь на пиво!
   - Я - мужчина, мне положено.
   - Подожди! Ты пока что не мужчина. Забыл про Фукусиму? Пока за свой базар не ответил - извини.
   - Знаешь, Аллочка, я почитал хронику, так вот, с этой Фукусимой явно что-то не в порядке.
   - Милый, ты прямо Капитан Очевидность. Конечно, там что-то не в порядке. Там реактор рванул, какой после этого может быть порядок?
   - Да я не о том. Мутная какая-то авария. Вот смотри. АЭС строят на берегу океана, отлично зная, что там бывают цунами. Должны они были эту опасность учесть?
   - Должны. Но, наверно не учли, раз авария всё-таки произошла. И что с того?
   - А вот и нет! Всё они учли, да так хорошо, что эта станция больше сорока лет спокойно простояла на своём месте.
   - Подожди! Про это землетрясение говорили, что оно было самым сильным в Японии. А раз так, то проектировщики просто не предусмотрели ни таких толчков, ни такого цунами.
   - Вот тебе хрен, Аллочка! Примерно в десятке километров от этой рванувшей Фукусимы, которая на самом деле называется Фукусима-один, расположена Фукусима-два. Построена и эксплуатируется одной и той же фирмой, и реакторы на них стоят одного типа, Бэ-Вэ-Эр, понятия не имею, что это означает. Так вот, на Фукусиме-два всё нормально. Мелкие неприятности, конечно, были, но кто ожидал, что при таких приколах, как цунами, будет совсем без них? Во как! Одно и то же стихийное бедствие, одно и то же оборудование, а результат совсем разный. Вот это я и называю "что-то не в порядке".
   - Игорёк, ты что, в конспирологи подался? Считаешь, там была диверсия?
   - Да не знаю я! Не понимаю ничего в этих атомных делах! А вот в последствиях понимаю. Одинаковые объекты, одинаковое воздействие, а результат различается. Почему?
   - Должны быть какие-то причины. Эти станции строились одновременно?
   - Нет. Та, с которой всё нормально - примерно на десяток лет позже.
   - Вот видишь! Возможно, строили по более новым технологиям, которые позволяют лучше держать удар. А может, просто сила удара цунами была примерно на пределе прочности. Станция могла устоять, а могла и развалиться. Может, там разная высота над морем. В общем, куча естественных объяснений. А тебе - пока незачёт. Ты не доказал, что новости про Фукусиму - ложь.
   - Алла, ну скажи, как строитель, какие передовые технологии возникли между шестидесятым и восьмидесятым годами? Я никаких не знаю!
   - И я не знаю. Но что это меняет? Ты не строитель, и я - тоже, хотя и работаю в этой отрасли, - Алла занимала должность экономиста в дорожно-строительном управлении. - Нам позволительно и не знать. Но это же не значит, что их не было! И вообще, ты должен доказывать, а не я.
   - А ты мне не поможешь?
   - Помогу. Ведь не чужие же люди, верно? - она улыбнулась и потрепала мужа по месту, которого посторонние женщины касаются только случайно.
   - Я тебя правильно понял? - на всякий случай уточнил Игорь.
   - Откуда я знаю, как ты меня понял? Ты поужинал? Кофе попил?
   - Да, на оба вопроса. Так мы перед футболом того?
   - Нет, вы перед футболом этого. Какой-то кретин расстрелял из рогатки стекло в комнате нашей драгоценной доченьки. Камень был завёрнут вот в это, - она протянула ему измятый кусок бумаги в клеточку.
   Там шариковой ручкой крупными печатными буквами была написана короткая фраза, состоящая всего из двух слов. В начало этой фразы автор поставил слово "Танька", а в конец - короткое буквосочетание, обозначающее женщину непристойного поведения.
   - Ну, ничего нового я не узнал, - прокомментировал текст Игорь. - Не понимаю, зачем нужно разбивать стекло, сообщая нам общеизвестный факт. Об этом замечательном качестве нашей Танечки, по-моему, не знает только Вадим. А может, и он знает, но его устраивает такое положение дел.
   - Ты мне тут зубы не заговаривай, - попросила Алла. - Сначала вставь стекло, а потом уж будешь руки распускать. Если футбол не начнётся. Ты же футбол любишь больше меня.
   - Милая, не преувеличивай, пожалуйста. Это очень зависит от того, кто играет.
   Стёкла в их квартире били довольно часто, поэтому запасные стояли наготове. Сопровождаемый злым взглядом супруги, Игорь направился застеклять комнату своей непутёвой дочери.

***

   В пятницу в начале рабочего дня настроение у Игоря было отвратительным. Во-первых, "Динамо" вчера сыграло ниже всякой критики. Конечно, гораздо лучше, чем позавчера "Шахтёр", ну так и "Браге" бесконечно далеко до "Барселоны". Но это как раз мелочь, от киевского клуба он особых успехов и не ожидал, несмотря на оптимизм фанатов, вызванный возвращением фартового тренера. А вот то, что проезд в маршрутках (официально они назывались маршрутными такси, но ни у кого в здравом уме не поворачивался язык назвать "такси" эти битком набитые микроавтобусы) подорожал с двух гривен до двух с полтиной, это уже было неприятно по-настоящему. Лишняя гривна в день - это больше бутылки пива в неделю, кому такое может понравится? Говорили, что подорожание проезда вызвано ростом цен на бензин, но Игорь отлично помнил, что падение стоимости бензина (а такое изредка происходило, как ни странно) на цене проезда никак не отражалось. Значит, не так уж эти цены между собой связаны...
   Шеф хорошего настроения, естественно, не добавил.
   - Марченко, ты закончил схему? - мрачно поинтересовался он, предполагая ответ.
   - Нет, шеф, - признался Игорь.
   - Ты знаешь, сколько безработных с радостью пойдут на твоё место?
   - Около сотни, шеф. Вы уже говорили.
   - Когда?
   - Вчера последний раз.
   - Марченко, ты думаешь, если ты сегодня не закончишь, я тебя уволю?
   - Не знаю.
   - Нет, не уволю! Марченко, я тебя за это убью! И ничего мне за это не будет, потому что все поймут, что я оборонялся! Это ты меня убиваешь своим разгильдяйством, а я буду только защищаться! Чтобы к утру понедельника схема была готова! Если не успеешь сегодня, будешь работать в выходные!
   - За отгул или за двойную оплату? - поинтересовался Игорь.
   - За миску собачьей похлёбки! Ты совсем обнаглел! А ну, бегом работать!
   Игорь, конечно, не побежал, а спокойно, с достоинством, пошёл. Да и добравшись до рабочего места, приступать к работе отнюдь не спешил. Он ещё раз прочитал описания Фукусимы-один и два, и попытался понять, в чём же между ними отличие. Причём не просто отличие, а такое, которое может иметь отношение к аварии. Отличия, конечно же, нашлись. Например, на первой имелось шесть реакторов, а на второй - только четыре. Но насколько это важно? Обдумывая этот животрепещущий вопрос, Игорь запустил "Солитёр" с тем неподдающимся раскладом, и попытался несколько раз его разложить, с неизменным неуспехом. Мерзкий расклад категорически не желал поддаваться.
   Шеф влетел в комнату подобно вихрю.
   - Марченко, опять ерундой занимаешься! Ну почему бы тебе для разнообразия не уделить немного внимания тому, за что тебе, собственно, платят деньги? Вот скажи, у тебя совесть есть?
   - Шеф, это несчастный случай, - попытался оправдаться Игорь. - Вот попался мне этот расклад, и я мучаюсь с ним уже хрен знает сколько времени.
   - Я что, должен всему тебя учить? Может, ещё и стипендию выплачивать? Какой это пасьянс?
   - В смысле?
   - Как называется?
   - "Солитёр".
   - Болван! Солитёр - это глист такой, уверен, у тебя он есть. А пасьянс называется "Солитер", через "е", понятно?
   - Как скажете, шеф.
   - Заходи в интернет, сейчас посмотрим, на что это ты нарвался.
   - Это быстро, - Игорь вывел на экран окно браузера.
   - А тут, конечно же, Фукусима! - взорвался шеф. - "Солитер" у тебя загружен, Фукусима - тоже, зато ни малейших следов схемы, которую ты должен был закончить неделю, а то и две назад!
   - Шеф, не отвлекайтесь. Вы хотели посмотреть, на что я нарвался.
   - Лучше б ты на бандитов нарвался в тёмном переулке!
   - Вы мне столько платите, что я бандитам совсем не интересен.
   - Заткнись! Я тебе и так раза в три переплачиваю! Ты же на работе только бездельничаешь! Давай, быстро загружай Википедию!
   - Загрузил.
   - Теперь в поиске набери "Солитер". Нашлась статья?
   - Да, шеф.
   - Посмотри, нет ли там списка номеров, которые не раскладываются?
   - Есть. И мой сто девятнадцать-восемьдесят два в нём тоже имеется.
   - Ну, вот, Марченко, что бы ты без меня делал? Запомни, не нужно пытаться все проблемы решать самому. Что-то не получается - обращайся к умным людям. Забудь теперь про этот пасьянс и займись делом!
   - Понял, - тяжко вздохнул Игорь и запустил редактор схем.
   - Со схемой подожди, - распорядился шеф. - Сначала переведи моё письмо этим тернопольским фашистам.
   - Шеф, вы уверены, что они фашисты?
   - Ну, ясное дело! Иначе с чего бы они писали на своём языке туда, где этот язык никто не понимает?
   - Я украинский язык понимаю.
   - Ты тут при чём? Я имею в виду нормальных людей. И вообще, раз я сказал, что они фашисты, значит, для всего персонала моей фирмы они фашисты! Вопросы есть?
   - Есть. Вы что, собираетесь поставлять оборудование фашистам?
   - Марченко, ты же в советском институте учился! Или ты там так же учился, как здесь работаешь?
   - Как связано моё образование и ваше пособничество фашистам?
   - Ну, ты и выразился! Лучше скажи, труды товарища Маркса вы в институте изучали?
   - Да нам в основном труды подобных товарищей и преподавали. Как же без этого подготовить инженеров-схемотехников?
   - Ты тут мне над советским образованием не иронизируй! Оно зато бесплатным было! Не то, что сейчас. Так ты Маркса изучил или нет?
   - Скорее нет, чем да.
   - Уже тогда ты был конченным разгильдяем! Так вот, товарищ Маркс написал, если мне не изменяет память, что капитал при ста процентах прибыли попирает все человеческие законы, а при трёхстах процентах нет преступления, на которое он не рискнул бы пойти хоть под страхом виселицы. Примерно так. Вот и я сотрудничаю с тернопольскими фашистами, несмотря ни на что.
   - Шеф, а какой у вас процент прибыли?
   - Не твоё дело. Письмо перевёл?
   - Да.
   - Отправляй его и займись, наконец, схемой. Ты понял, чем тебе надлежит заняться? Схемой, а не твоей долбанной Фукусимой!
   - Шеф, а вы умный человек?
   - Марченко, я тебя прикончу за подобные вопросы!
   - Ну, вы мне посоветовали, если что непонятно, задавать вопросы умным людям. Вас можно спрашивать?
   - А! Понятно. Скажи мне, кто из нас начальник?
   - Вы, шеф.
   - Вот. Значит, умный. Пословицу слышал "я - начальник, ты - дурак"?
   - Слышал. Только это не пословица, а поговорка.
   - Неважно. Спрашивай уже, что ты там хотел.
   - Я о Фукусиме хочу спросить.
   - Кто бы сомневался! Понятно, что не о схеме.
   - Шеф, этих Фукусим две.
   - Может, у тебя просто в глазах двоится?
   - Нет, их точно две. Расположены они рядом, примерно в десяти километрах друг от друга. Обе на морском, точнее, океанском берегу, и вообще, они почти одинаковые.
   - И что с того? Не тяни!
   - Обе станции тряхнуло землетрясением, потом на них обрушилось огромное цунами. Так вот, на одной жуткая авария, а на другой всё в порядке.
   - Одинаковые, говоришь?
   - Их одна и та же фирма строила. Правда, с интервалом в десять лет.
   - Рвануло на какой? На той, что новее?
   - Нет, на более старой.
   - Может, за десять лет научились лучше строить?
   - Шеф, фирма строила для себя. Она же и владелец станций, понимаете? Если бы они придумали, как улучшить конструкцию, то наверняка подшаманили бы и Фукусиму-один. У них на это было около тридцати лет.
   - Давай так, Марченко. Ты хочешь спросить, почему две одинаковых АЭС при одинаковом воздействии стихий повели себя по-разному?
   - Вы классно сформулировали, шеф! Без всякой иронии говорю.
   - Ещё иронии твоей мне не хватало! А грамотная формулировка задачи - половина успеха в её решении. Так вот, слушай правильное решение.
   - А вы уверены, что оно правильное?
   - В этой фирме все мои решения правильные!
   - Ну, я слушаю.
   - Станции, как ты говоришь, близнецы, но персонал на них разный. А ведь ещё товарищ Сталин говорил, что кадры решают всё. Представь, на Фукусиме-два работают нормальные люди, хотя и узкоглазые, а на Фукусиме-один есть парочка Марченко, в японском исполнении, конечно. И вместо работы эти негодяи раскладывают пасьянс "Солитер". А может, в "Квейка" режутся. Тут бац - и вдруг цунами. Там, где нормальные работники, всё и закончилось более-менее нормально. А там, где работают такие балбесы, как ты - жуткая авария, предтеча конца света. Я ответил на твой дурацкий вопрос?
   - Да, шеф. Значит, считаете, что виноват персонал?
   - Конечно. Причина почти всех аварий - человеческий фактор. Где-то кто-то делает какую-то глупость, а в результате - большой бум. Кстати, в Чернобыле было ровно то же самое. Ошибка персонала. Только тогда стихии не понадобилось, люди сами аварию организовали.
   - А я слышал, что там конструкция реактора была ненадёжная. РБМК он назывался, кажется.
   - Не помню название, зачем оно мне? Ничего не понимаю в конструкциях, но такие реакторы многие годы работали на нескольких станциях, а рванул только этот один. Значит, самая вероятная причина - балбесы вроде тебя. Так, всё. Хватит посторонних разговоров! Или тебе ещё рассказать, кто убил Кеннеди?
   - Расскажите, шеф, - согласился Игорь.
   - Обойдёшься! За схему возьмись, наконец! А в смерти Кеннеди виноваты масоны.
   - Откуда вы знаете?
   - Что тут знать? Они абсолютно во всём виноваты.
   Как только шеф покинул комнату, Игорь мгновенно свернул редактор схем и задал Гуглу поискать информацию о Чернобыльской аварии. Её оказалось очень много. Игорь принялся внимательно просматривать статьи. Именно за этим занятием его и застал вернувшийся через десять минут шеф. Бросив беглый взгляд на экран, шеф несколько минут укоризненно качал головой в гробовом молчании, затем надрывно выкрикнул "Марченко, мне иногда кажется, что ты и есть самый настоящий масон!", после чего сразу же удалился в коридор, громко хлопнув дверью.
   Игорь пожал плечами и продолжил своё прерванное визитом шефа занятие.

***

   - Ты без пива, значит, футбола сегодня нет, - поприветствовала его супруга. - А раз у тебя выдался свободный вечер, будь любезен почистить картошку. Вермишель на ужин всем уже надоела. Только не говори, что это не мужское занятие. Ты пока не доказал мне свою мужскую суть.
   - А тебе или Таньке что, религия не позволяет? - поинтересовался Игорь.
   - Нет, религия позволяет, милый. Но красота требует жертв. Если чистить картошку, испортим маникюр. Вот и получается: красота - нам, а жертва - ты. Но я составлю тебе компанию, а то заскучаешь. Заодно расскажешь мне, что ты выяснил про аварию.
   Игорь приступил к чистке картошки, Алла налила себе кофе, зажгла сигарету и приготовилась слушать.
   - Ты даже не смотришь свои сериалы? - съязвил он.
   - Последние дни реальность интереснее. Рассказывай.
   - Обсудил я это дело с шефом...
   - Лучше бы ты обсудил с ним повышение твоей зарплаты. Денег совсем не хватает.
   - Перейди на более дешёвые сигареты, - посоветовал Игорь.
   - Лучше ты перейди на более дорогую работу, - отпарировала Алла. - Ладно, обсудил с ним, и что?
   - Он говорит, там причина в некомпетентности персонала.
   - Он-то откуда знает? Тоже мне эксперт.
   - Шеф сказал одну интересную вещь. Говорит, всё это очень похоже на Чернобыль.
   - Конечно, похоже. Там АЭС, и тут АЭС. Там авария, и тут то же самое. Там дело было весной, и тут весной. Я ничего не пропустила?
   - Вроде, нет.
   - И это, по-твоему, "очень похоже"?
   - Я полез в интернет и посмотрел, что там есть по чернобыльской аварии. И даже не знаю, как описать, что я там нашёл.
   - Опиши всё-таки, милый, я прямо-таки сгораю от любопытства.
   - Нет, я как раз в смысле, что ничего конкретного не нашёл.
   - Меня это почему-то совершенно не удивляет.
   - Я насчитал двадцать взаимоисключающих версий. Это не значит, что их там двадцать. Просто после двадцатой я бросил это занятие. Считал, кстати, только те, которые мне показались правдоподобными. Атаку инопланетян, хроноклазм и магию эльфов я пропускал.
   - И что из этого следует, любимый?
   - Ну, прошло двадцать пять лет, а что именно там произошло, или никто толком не знает, или это скрывают от публики. Да, есть официальные отчёты каких-то комиссий, но даже мне очевидно, что там написана полная чушь. К тому же комиссий было чуть ли не десяток, и у каждой какие-то свои выводы, не такие, как у остальных.
   - Конечно, конечно, - Алла старательно закивала головой. - Все вокруг непрерывно лгут. За возможным исключением нас с тобой. И что мы будем с этим делать? Кстати, объясни, пожалуйста, глупенькой женщине, каким образом авария двадцатипятилетней давности влияет на правдивость новостей об аварии нынешней?
   - Понимаешь, по чернобыльской аварии намного проще выяснить, что именно там происходило. Это всё было здесь, и это было давно, но не очень. Вся информация собрана, высшую секретность уже утратила, и где-то она хранится, так что можно попробовать до неё добраться.
   - Игорёк, предположим, ты добрался до этих данных. Каким образом тебе это поможет?
   - Смотри, результаты аварий, что одной, что другой примерно одинаковые. Значит, можно предположить, что и сами аварии похожи. Вот только как получить эти данные, я понятия не имею.
   - А я тебе помогу. В те временя вся информация обязательно оседала в КГБ. Наверняка она в их архивах и до сих пор хранится. Нас туда, понятное дело, никто не пустит. А раз так, нужен человек, который имеет полномочия там рыться. Лучше всего их же работник. То есть, нам требуется найти офицера Службы Безопасности Украины, а потом ещё и убедить его нам помочь.
   - И где его найти? В Союзе они сами нас находили, а теперь я даже не знаю. Неужели пойти прямо в их офис? - Игорь состроил скептическую гримасу.
   - Это не наш метод, - согласилась Алла. - Прямые пути нам не годятся. Нормальные герои всегда идут в обход!
   - По твоей наглой морде вижу, что ты обходной путь уже наметила.
   - Конечно! Помнишь Светку? Она нам ещё недавно пыталась продать какой-то невероятно дорогой и на фиг не нужный пылесос.
   - Помню, конечно. Она работает в СБУ?
   - Нет, она моя одноклассница и подруга по тем временам. К СБУ никакого отношения не имеет, насколько я знаю.
   - А к нашей проблеме?
   - Имеет, но косвенное. В школе у нас с ней была ещё одна подруга, Инна. Ты её отлично знаешь. Так вот, она была замужем за Петькой, тоже нашим одноклассником...
   - Аллочка, Петю я отлично помню. Ты меня прости, но от этой вашей школьной Санта-Барбары у меня уже голова кругом идёт.
   - А это практически всё. Инна недавно развелась с Петькой, а сейчас спит с каким-то Генкой. А этот Генка как раз и служит в СБУ.
   - Верить Светке - себя не уважать. Она же записная врунья. Вспомни её рассказ о том мерзком пылесосе.
   - Тогда она работала, надеялась на нас навариться. Откуда ей знать, что у тебя денег хватает только на пиво?
   - Не преувеличивай.
   - Неважно, милый. Так вот, завтра мы идём в гости к Инне и Геннадию. Конечно, если мне удастся напроситься. Заодно у них и поужинаем. Хватит уже чистить. Ты так толсто срезаешь шкурку, что картошка становится золотой.
   - А у тебя сигарета давно потухла. Если такие дорогие сигареты не докуривать и до половины, мы по миру пойдём.
   - А тебе лишь бы гадость сказать в мой адрес. Не по-мужски себя ведёшь. Хотя что тут удивительного?

***

   В гости даже напрашиваться не пришлось. Услышав голос школьной подруги (надо отдать должное, Аллу она узнала с первого же слова), Инна сразу же пригласила её в гости на завтра, то есть, в субботу.
   Игорь надел свой единственный костюм (поскольку его же приходилось одевать и на поминки, он был угольно-чёрным) и ярко-красный галстук. Алла еле-еле втиснулась в своё тоже единственное вечернее платье, давно вышедшее из моды и тем не менее хорошо на ней смотревшееся, тщательно нанесла боевую раскраску и встала на ненавистные каблуки (обычно она ходила в джинсовом костюме и кроссовках, да и красилась гораздо умереннее). В этой экипировке супруги направились наносить дружественный визит. Время отнюдь не совпадало с часом пик, маршрутка шла почти пустая, так что одежда в пути не пострадала.
   Инна встретила школьную подругу взрывом бурной радости.
   - Алка, сто лет тебя не видела! Какая ты молодец, что позвонила! Проходите, садитесь за стол! Знакомьтесь - это Аллочка, моя школьная подруга, и её муж Игорь. А это - Гена, мой, так сказать, гражданский муж. Давайте выпьем за знакомство!
   Предложение хозяйки, естественно, возражений не встретило. Все приняли по рюмочке (мужчины пили водку, женщины - вино), от чего разговорчивость Инны, и так избыточная, возросла ещё больше. Игорь это её качество отлично знал, выносил эту женщину с огромным трудом и великолепно понимал Петьку, сбежавшего от неё как можно дальше. Наверно, несчастному мужику просто захотелось несколько минут побыть в тишине, и другого способа он не изыскал. Судя по выражению лица Геннадия, неумеренная болтливость сожительницы его тоже отнюдь не восхищала, но пока он ещё терпел и немедленно отправляться по следам предшественника не собирался.
   - А знаешь, кто ко мне недавно заходил? - взахлёб рассказывала Инна, не давая никому возможности вставить хоть слово. - Ни за что не угадаешь! Светка! Она работает в фирме, производящей пылесосы невероятного качества. Они, конечно, неимоверно дорогие, но она по старой дружбе устроила мне скидку на целых пятнадцать процентов. Правда, когда мы попытались включить этот замечательный агрегат, у нас ничего не получилось, выключатель там поломался, но она обещала, что его отремонтируют...
   Игорь предполагал, что рассказ о выдающемся чуде враждебной техники продлится минимум полчаса. Скучающая физиономия Геннадия подсказывала, что и он ожидает длинной лекции. Однако Алла умело перевела разговор на нужную тему.
   - Не переживай, Инночка, неработающий пылесос - это ещё не конец света, - утешила она подругу. - Кстати, я недавно где-то прочла, что какой-то калифорнийский проповедник предсказал, что конец света наступит двадцать первого мая, ровно в шесть часов вечера, причём с учётом часовых поясов. Как ты думаешь, это правда?
   - Какая чушь! Конец света состоится двадцать первого декабря двенадцатого года! Ровно в полночь! Это совершенно точно. Вычислено учёными по календарю индейцев майя.
   - Наверно, британскими учёными, - предположил Игорь, и увидел, что у Геннадия дёрнулись уголки рта, но улыбки за этим так и не последовало.
   Алла сердито сверкнула глазами в сторону некстати встрявшего в разговор супруга, реплику которого сочла неуместной. Ладно, посижу молча, решил Игорь, она явно чего-то добивается, не нужно ей мешать.
   - Может, ты и права, - якобы согласилась Алла с подругой. - Тем более вокруг столько признаков конца света! Например, это жуткое землетрясение в Японии, и цунами там было, а потом авария на Фукусиме. Говорят, атомное облако движется оттуда в нашу сторону и самое большее через неделю будет над Украиной! Мне так страшно!
   - Облако, состоящее из атомов - это действительно нечто невообразимое, - не смог промолчать Игорь. - Даже один атом меня пугает, а когда их целое облако, можно помереть со страху.
   В этот раз Алла глазами не сверкала, а под столом чувствительно придавила каблуком его ступню.
   - Целое облако атомов! - ужаснулась Инна. - А может, в облаке не только атомы?
   Игорь уже открыл рот для очередной язвительной реплики, но осёкся под свирепым взглядом супруги и прикусил язык.
   - Гена, а вы почему молчите? - гнула свою линию Алла. - Вы же шпион, должны всё знать об этих атомных облаках. Кому же ещё знать, как не вам?
   - С чего вы взяли, что я шпион? - попытался уклониться от ответа Геннадий.
   - Ой, как же я могла так перепутать? - Алла в отчаянии всплеснула руками. - Конечно, какой же вы шпион? Шпионы - у врагов. Вы - разведчик!
   - Алла, не увиливайте. Вам никто не говорил, кем я работаю. Откуда вы знаете, что я имею отношение к СБУ?
   - Ну как это "никто не говорил"? Мне Светлана сказала, та самая, которая вам пылесос продала. Она и нас пыталась облагодетельствовать, но пока у неё не получилось. Так что расскажите нам, что там с этим атомным облаком?
   - Я знаю не больше вас. Поймите, Япония бесконечно далека от сферы интересов СБУ. Но даже если бы нас это интересовало, неужели вы думаете, что операцию проводило бы наше областное управление? Где мы, а где Япония?
   - Ну, ладно. Япония действительно от нас далеко. Зато Чернобыль близко! А там, наверно, была точно такая же авария, как в Фукусиме. Про Чернобыль же вы всё знаете?
   Геннадий поначалу растерялся от такого напора, но быстро пришёл в себя, сказалась профессиональная подготовка.
   - Понимаете, Алла, если вы говорите о КГБ, то ответ положительный. Конечно, мои тогдашние коллеги провели расследование и всё выяснили. Но эти данные до сих пор секретны, и хранятся они не здесь и даже не в Киеве. Аварию такого масштаба расследовали люди из Москвы, и туда же отправляли отчёты. Для меня это примерно то же самое, как если бы они хранились на Марсе. А именно - не добраться. Но даже имей я доступ к этой секретной информации, неужели вы думаете, что я бы передал её вам?
   - Ой, не вся же информация о Чернобыле секретна? Расскажите нам то, что можно рассказать, - Алла просительно улыбнулась, а перед её улыбкой мало кто из мужчин мог устоять.
   - Ну, раз вам так интересно, слушайте. Двадцать шестого апреля тысяча девятьсот восемьдесят шестого года на Чернобыльской АЭС московские физики-атомщики ставили какой-то эксперимент. Но случилось что-то неожиданное, реактор пошёл вразнос, остановить его не удалось, и он взорвался. Взрыв был не атомный, а тепловой. В результате радиоактивные материалы разнесло по огромной территории. Вот и всё.
   - А какой там ставился эксперимент? - Алла улыбнулась ещё ослепительнее.
   - Не знаю. И даже если бы знал, не сказал.
   Какое-то время Инна старательно сдерживалась, но, само собой, бесконечно это длиться не могло.
   - Алка, а ты знаешь, кого я недавно видела? - затараторила она. - Ни за что не угадаешь! Фиму Лифшица! Представляешь, он вернулся из Израиля!
   - Не может быть! - старательно изобразила интерес Алла.
   - Точно тебе говорю! Прикинь, в Хайфе у него осталась жена и трое детей, а он здесь женился на Ленке Осиповой. Помнишь её?
   - Нет. Даже не знаю, кто она такая.
   - Это бывшая жена Витьки Осипова. А девичья у неё - Розенфельд. Она тоже всё собиралась в Израиль, да так и не собралась. А тут и Фима вернулся.
   - А, Ленка Розенфельд! Конечно, помню. А как ему удалось второй супругой обзавестись?
   - Так они же все, когда туда уезжают, наши паспорта не сдают. Вот он и женился сначала там по израильскому паспорту, а потом тут, по нашему.
   - Нарушает закон твой Фима, - отметил Геннадий. - Двойное гражданство у нас не предусмотрено. А за двоежёнство ему вообще зона светит.
   - Да брось ты! Кто его поймает? Милиция? Так он им на фиг не нужен. Твоё СБУ? Так вы вообще ни на что не способны. А Фима - просто лапочка. Кстати, Алка, помнишь, кого у нас в классе называли лапочкой?
   - Конечно, помню! Вальку Лапину. А что?
   - А то, что эта Валька со своим мужем в прошлом году ездила в Египет, и там...
   Игорь понял, что теперь эту дамочку не заставит замолчать даже приближение облака, состоящего из атомов. Зато на столе стояло достаточно бутылок, чтобы развеять тоску традиционным славянским способом.
   - Гена, давай выпьем за здоровье твоей разговорчивой супруги, - предложил он. - Как ты её только терпишь, ума не приложу.
   - Давай выпьем, - согласился Геннадий, и мужчины выпили. - Как терплю? С огромным трудом. И с каждым днём моё терпение истощается всё быстрее и быстрее.

***

   Пить Инна совершенно не умела, её валила с ног самая ничтожная доза алкоголя. Двух крохотных рюмочек вина оказалось для неё вполне достаточно. Увлечённо рассказывая о половой жизни очередной общей знакомой, она вдруг замолчала, склонила голову на плечо Геннадия и тихонько захрапела. Тот вынул у неё из пальцев горящую сигарету, затушил её в пепельнице, после чего красноречиво посмотрел на гостей, мол, не пора ли вам, уважаемые, и честь знать?
   - Нам нужно домой, - догадался Игорь.
   Он встал и попробовал сделать шаг в сторону выхода из комнаты. Его повело вбок, он опёрся о стену, да так и застыл, боясь пошевелиться. Комната по непонятным причинам крутилась вокруг него, люстра бешено раскачивалась, а пол под ногами так и норовил вздыбиться и ударить по лбу.
   - Гена, помогите мне, пожалуйста, довести этого пьяницу до такси, - попросила Алла.
   - А что мне остаётся? - горестно вопросил Геннадий. - Но сначала разберусь с Инной.
   Он взвалил женщину на плечо и унёс её в спальню. Там, впрочем, он пробыл совсем недолго, только снял с неё туфли и уложил даму на диван, после чего сразу же вернулся к обязанностям гостеприимного хозяина. Даже предложил лично вызвать такси, но Алла категорически его предложение отвергла. С трудом попадая в кнопки мобильного телефона, она всё-таки дозвонилась и попыталась назвать адрес, куда следует подать машину. В итоге без помощи Геннадия всё-таки не обошлось, диктовал адрес именно он, Алла выпила гораздо больше подруги и изъяснялась уж очень неразборчиво. Вдобавок ему ещё и пришлось объяснять таксисту, как сюда проехать из центра, что было достаточно странно, ведь обычно таксисты знают город лучше всех.
   Выводить на улицу пришлось не одного пьяницу, а сразу двоих, причём Алле требовалось гораздо больше внимания. Узкое платье в сочетании с высокими каблуками делали для неё спуск по лестнице опасным занятием. Пальто задачу тоже не облегчало. Геннадий порекомендовал ей переобуться в Иннины тапочки, но этот разумный совет принят не был. Алла категорически заявила, что женщина, сходя с высоких каблуков, теряет женственность, а это совершенно неприемлемо. Спорить с пьяной (хотя и очень женственной) Аллой он счёл не самым умным занятием. Таксист, совсем молоденький парень, помог Геннадию усадить в машину перебравших гостей и рванул с места, даже не спросив, куда ехать.
   Свежий вечерний воздух быстро разогнал остатки хмеля. Геннадий выпил немного, больше делал вид, что пьёт, да и переносил спиртное отлично. Теперь, на ясную голову, он мог взвешенно проанализировать сложившуюся ситуацию. Обыватель даже и не подумал бы, что сложилась какая-то ситуация, тем более, нуждающаяся в анализе, но работники госбезопасности имеют свой, специфический, взгляд на мир. Результаты экспресс-анализа не порадовали, и Геннадий направился к своему начальнику. Благо, идти было совсем недалеко, проживали они в одном подъезде. Дом ещё при Союзе заселялся офицерами КГБ, и за двадцать с лишним лет состав его обитателей почти не изменился, если не считать названия спецслужбы.
   - Что случилось? - поинтересовался сонный начальник, понимая, что просто так поздним вечером в субботу подчинённый не стал бы его беспокоить.
   - Витя, похоже, меня взяли в разработку, - сообщил Геннадий.
   - Пошли на кухню, - предложил Виктор. - Присядь и рассказывай по порядку.
   - Пару недель назад к нам заглянула в гости школьная подруга моей сожительницы, некая Светлана. Они не виделись очень давно, я не уточнял, сколько именно. Но интерес возник у неё только когда Инна поселилась у меня.
   - Светлана как-то залегендировала своё появление?
   - Конечно. Якобы она коммивояжёр и продаёт чудесные пылесосы, которые не просто уничтожают пыль, а ещё и распыляют в помещении частички благодати, кармы или чего-то такого подобного. Насколько могу судить, эти пылесосы собирают дефективные китайские дети на сеансах развивающей терапии из деталей с ближайшей свалки. По крайней мере, включить этот замечательный прибор так и не удалось. Тем не менее, Инна пылесос купила. За немалые деньги, между прочим.
   - Или твоя Инна - конченная дура, или женщины заранее залегендировали последующие визиты Светланы в твою квартиру. Кстати, "жучка" там нет?
   - Не нашёл, хотя проверил тщательно. Там и спрятать-то его негде, сплошная пластмасса. Но я не спец в этих делах, - признался Геннадий.
   - Это было пару недель назад. Ты же пришёл только сегодня. Значит, что-то было дальше?
   - Вчера Инне позвонила ещё одна школьная подруга и напросилась в гости. Некая Алла Пыльникова, по мужу - Марченко. Вот только сейчас я их выпроводил. Алла залегендировала своё появление через ту же Светлану, якобы та ей рассказала о своём визите к Инне, и Аллу замучила ностальгия по детству, вот она и решила повидать подругу.
   - Отличная легенда, - отметил Виктор. - И что этим Марченко от тебя было нужно?
   - Этого я не понял. Алла ловко перевела разговор с неработающего пылесоса на чернобыльскую аварию, по схеме "поломка пылесоса - не конец света", "конец света вот-вот настанет", "авария на АЭС Фукусима - предтеча этого самого конца света", "авария в Чернобыле похожа на аварию в Фукусиме". Затем последовал вопрос, что я знаю о чернобыльской аварии и не смогу ли узнать что-то ещё.
   - Отличная схема, - восхитился Виктор. - А это не простое бабское любопытство?
   - Нет, наверняка, - возразил Геннадий. - Эта Алла начала рассказывать ужасы о том, как на нас из Японии движется состоящее из атомов облако, чем изрядно перепугала Инну.
   - Вообще-то, мне всегда казалось, что всё в нашем мире состоит из атомов.
   - Всё или нет, не знаю, но облака - так уж точно. Только Инна якобы понятия об этом не имеет. Да и Алла тоже.
   - А на самом деле?
   - Вчера я на всякий случай проверил, кто такие эти супруги Марченко. Так вот, Алла действительно одноклассница Инны, но потом она закончила местный институт, и несколько лет работала на заводе в лаборатории спектрометрии. Ты можешь себе представить, что работая там, она понятия не имела, что такое атомы?
   - Гена, я могу представить всё, что угодно. Даже гопника, избранного президентом. Мы жили и живём в стране, где любое чудо может стать реальностью. Так сказать, мы рождены, чтоб сказку сделать былью. Но ты прав, это маловероятно. Что было дальше?
   - Дальше на вопрос о Чернобыле я пересказал им тот бред душевнобольного, который у нас считается официальной версией. Тогда Алла интерес ко мне напрочь утратила, а её муж, Игорь, наоборот, начал меня активно подпаивать. Разумеется, у него ничего не получилось.
   - Кто бы сомневался, - усмехнулся Виктор. - Ты и слона сможешь перепить.
   - Потом я их ненадолго оставил одних в комнате, чтобы посмотреть, что они будут делать. Ничего не делали, с места не двинулись.
   - Так, может, они просто пришли навестить знакомую? Паранойя - страшная вещь, знаешь ли.
   - Мне тоже так показалось. Но вот что было потом. Алла вызывала такси, и якобы была настолько пьяна, что не могла попасть в кнопки мобильника. Я предложил ей помощь, но она отказалась, и вызвала такси сама. С огромным трудом.
   - Пьяные часто ведут себя нелогично.
   - Но я заметил, что на самом деле она номер не набирала, а вызвала из памяти телефона. Раз так, все демонстративные тычки мимо кнопок - попытка это скрыть.
   - Точно паранойя, - расстроился Виктор.
   - Если бы! Я видел так называемое "такси", которое за ними приехало. Начать с того, что на нём не было шашечек. Таксисту вряд ли больше двадцати лет, и город он совершенно не знает, я ему по телефону долго объяснял, как подъехать к моему дому. Зато когда они сели в машину, не спросил, куда ехать.
   - Да, Гена, паранойя, оказывается, заразна. Похоже, ты действительно в разработке. Причём иностранные разведки почему-то в этой связи даже в голову не приходят.
   - Да и так понятно, кто мной интересуется, - скривился Геннадий.
   И тот, и другой занимались делом так называемых "оборотней в погонах", милиционеров, активно сотрудничающих с мафией (говоря более строго, с организованной преступностью). Противник был достаточно серьёзным и не очень-то уступал оперативникам СБУ ни по опыту, ни по профессиональной квалификации.
   - Давай вот что сделаем, - внёс предложение Виктор. - Я всё-таки не исключаю, что их в самом деле интересует Чернобыль. Уж не знаю, зачем. Вот и проверим эту версию. Завтра с утра сообщу им, что нужной информацией владеет Волчара. Тем более, что он действительно владеет. Если рванут с ним поговорить, значит, ты им нужен только чтобы посмотреть секретные архивы. Ну, а если нет, значит, работают на мафию. Тогда с чистой совестью уберём их с глаз долой. Васька Левченко за ними недельку последит, я распоряжусь, они его слежку в жизни не засекут. А теперь, Гена, если ты не против, давай завершать наше совещание. Поздно уже.
   Мужчины попрощались, и Геннадий направился домой. Дома он извлёк из кармана маленький диктофон и прослушал несколько фрагментов разговора с начальником. Запись он делал на случай, если Виктор отдаст незаконный приказ. Ведь когда возникают непредвиденные проблемы при исполнении незаконного устного приказа, у начальства внезапно наступает амнезия. Оно не помнит, что такой приказ был, и исполнитель отдувается самостоятельно. Запись - хоть какое-то доказательство, что оный исполнитель действовал не по собственной инициативе.
   В этом случае никакой приказ Геннадию отдан не был, а значит, запись становилась ненужной. Он вернул диктофон в карман и направился в спальню. Как верно заметил Виктор, было уже очень поздно.

***

   Яркий солнечный луч упал на сомкнутые веки Аллы и без малейшего труда преодолел это незначительное препятствие на своём пути. Женщина переменила положение так, чтобы луч её не слепил, но сон безнадёжно прервался. Сразу же нахлынули непрошеные воспоминания о вчерашнем вечере. Алла не сдержала эмоций и ударила мирно похрапывающего рядом супруга локтем по рёбрам.
   - За что? - безразлично поинтересовался Игорь, который, проснувшись, сразу же ощутил некоторые прелести похмелья.
   - За платье! Ты его порвал! Скотина! Это настоящий шёлк! Когда-то это платье носила моя мама!
   - Ага. А перед ней её бабушка. В любом случае, оно давно и окончательно вышло из моды.
   - Что ты понимаешь в моде? Тем более, у меня нет другого платья!
   - Ты и это надеваешь хорошо если раз в год. Кстати, осмелюсь напомнить, я порвал его по твоей просьбе. Причём ты от этого пришла в совершеннейший восторг.
   - Игорь, я была пьяная! Несла чёрт знает что! Ты никогда меня в таком состоянии даже не слушал, а тут вдруг уничтожил хорошую вещь.
   - Может, я виноват ещё и в том, что ты прожгла себе сигаретой колготки?
   - Нет, это я сама, - признала женщина. - Но ты не сравнивай дешёвые колготки с вечерним платьем! Кстати, сними с меня, пожалуйста, туфли. Мне самой даже головы не поднять.
   - Ну, ты и пьянь! - поразился Игорь. - Мало того, что из-за похмелья встать не можешь, так вдобавок спишь в туфлях! Ладно ещё, когда ты тут мне доказывала, что каблучки поднимают уровень женственности, но потом почему не разулась?
   - Потому что заснула. Сними их, пожалуйста. Ноги просто гудят.
   Превозмогая жуткую головную боль, Игорь поднялся с кровати и начал возиться с застёжками туфель.
   - Руки дрожат? - язвительно поинтересовалась Алла. - Так кто из нас более конченная пьянь?
   - Ты, конечно, - Игорю наконец удалось справиться с застёжкой на одной туфле, а вторая расстегнулась вообще без сопротивления. - Пойду попью пива. Если эти мерзавцы его не вылакали сами.
   - Не смей так называть нашу дочь! - вяло отреагировала Алла, которую сейчас значительно больше волновала вызванная похмельем головная боль. - И мне принеси!
   - Когда мы уходили, в холодильнике оставалось три бутылки пива. Вряд ли сейчас там больше одной. Так что не уверен, что тебе хватит, - Игорь стал натягивать шорты, разгуливать по квартире обнажённым в присутствии дочери он стеснялся.
   - Тогда я пойду с тобой, - заявила Алла.
   - Не возражаю. Если сможешь. Помнится, тебе не удалось оторвать голову от подушки, чтобы снять туфли.
   - Смогу. Я на всё способна ради великой цели, - она рывком села на кровати, поморщилась от боли, но всё-таки встала. - Идём!
   - Накинь, - порекомендовал ей Игорь и подал халатик. - А то, если что, будет неудобно перед Вадимом, хоть он и мерзавец.
   По пути на кухню Алла взглянула в висящее в коридоре зеркало и содрогнулась.
   - Я похожа на бомжиху, - с ужасом сообщила она мужу.
   - Да, - подтвердил он. - Цвет лица один в один. Размазанная косметика положения не спасает. И запах от тебя соответствующий. Думаю, я не лучше. Ничего, с кем не бывает? Сейчас попьём пивка, а потом приведём себя в порядок.
   Игорь открыл холодильник и с сомнением в него посмотрел. Затем зажмурился, но когда открыл глаза, ничего не изменилось. После этого осторожно потряс головой, но ожидаемого эффекта не вызвало и это. На всякий случай он закрыл дверцу и вновь её открыл. Чуда не случилось.
   - Что там такое? - поинтересовалась Алла.
   - Ничего, - честно ответил Игорь. - Совсем ничего. В смысле пива. Там совсем ничего не осталось! Я их сейчас поубиваю!
   - Я тебе помогу. Танька, немедленно иди сюда! - заорала женщина.
   Дочь не заставила себя долго ждать. Свежая, аккуратная и приятно пахнущая, она вошла в кухню уверенным шагом.
   - Доброе утро, папа! - поздоровалась она.
   - Танечка, - ласково обратился к ней Игорь. - Тут, в холодильнике, стояло три бутылки пива. Ты не подскажешь родному отцу, кто их выпил? Я хочу убить этих нелюдей.
   - Папочка, не сердись, пожалуйста! Просто Вадик принёс азовских бычков, а они без пива не идут. Мы хотели одну бутылочку оставить, но с пивом, ты же знаешь, не всегда получается вовремя остановиться. Если я сейчас схожу и куплю пива, ты меня простишь?
   - Сходи, доченька. Только побыстрее!
   - Я мигом! Давай деньги, и я сразу же бегу! Хотя, есть и другой вариант.
   - Какой, доченька? Скажи, пока я тебя не убил. Потому что потом ты уже ничего не сможешь сказать.
   - Пока вы спали, кто-то звонил на мобильник твоей жены.
   - В смысле, твоей мамы?
   - Нет, папочка, у меня больше нет матери.
   - А кто тогда я? - поинтересовалась Алла.
   - Вас, женщина, я не знаю и знать не хочу!
   - Танюша, что случилось? - Алла догадывалась, но всё-таки решила уточнить.
   - И разговаривать с вами я тоже не хочу!
   - Ну, тогда мне скажи, - предложил Игорь.
   - Вадик вчера вас привёз домой. Она ему предложила рассчитаться натурой. Он попробовал отказаться, тогда она подробно описала, как именно собирается рассчитываться.
   - Ужас! - расстроился Игорь. - В доме одни непристойные женщины, а денег нет.
   - Мне показалось, что мы едем в такси. А денег действительно нет, - смущённо пояснила Алла.
   - Что-то я такого не помню. Наверно, задремал ненадолго. В любом случае, доченька, что тут страшного? Твой ненаглядный Вадик вряд ли соблазнился этой старой кошёлкой.
   - Как ты меня назвал? - взвилась Алла.
   - Посмотри на себя в зеркало и придумай название получше, я не против.
   - Да это ерунда, конечно! - согласилась с отцом Татьяна. - Но ведь он заставил меня этой ночью проделать всё, что она ему описывала! Я себя чувствую вывалянной как минимум в грязи!
   - Ну, у нас тоже самочувствие не из лучших, и пива нет, злодеи выпили. Так вот, милая доченька, это всё мелочи. Вот если бы мама, или, раз уж ты её больше не признаёшь матерью, Алла Анатольевна, перечислила ненаглядному Вадику всех, с кем ты коротаешь те вечера, когда он к тебе не приезжает, вот это было бы серьёзно.
   - Точно! - обрадовалась Алла. - Раз я ей не мать, почему бы так не сделать?
   - Только попробуй! - рассвирепела Татьяна.
   - Всем успокоиться! - призвал Игорь, отлично зная, что его призыв услышан не будет.
   Женщины стояли лицом к лицу, гневно раздувая ноздри и обмениваясь убийственными взглядами. До момента, когда они бросятся выдирать друг у друга волосы, оставалось совсем недолго. Пользуясь тем, что никто на него не обращает внимания, Игорь залез в карман халатика дочери и достал оттуда пачку сигарет. Спички лежали возле плиты, он зажёг сигарету и с наслаждением затянулся.
   - Дай и мне, - попросила Алла, и Игорь исполнил её просьбу.
   - А кто мне говорил, что нельзя курить натощак? - язвительно напомнила Татьяна.
   - Наверно, твоя мать, - предположила Алла, выпуская дым. - Ещё она говорила, что нельзя напиваться до полностью свинского состояния. Короче, Танюша, не делай, как я, делай, как я говорю. И вообще, прости меня, ладно? Мир?
   Женщины действительно бросились друг на друга, но волос не вырывали. Они обнялись и в порыве горячих родственных чувств принялись орошать друг друга слезами и соплями (последними - в гораздо меньшей степени). Выждав некоторое время, Игорь решился прервать это семейное единение.
   - Танюша, так что там с тем звонком?
   - Ну, какой-то дядька звонил на мамин мобильник, - всё ещё всхлипывая и шмыгая носов, начала рассказ Татьяна. - Телефон лежал в сумочке, а сумочка - в коридоре. Я сняла трубку и сказала, что мама спит, а будить её нельзя, потому что она мертвецки пьяная. Извини, мамочка, я тогда на тебя была очень злая.
   - Ничего, всё нормально, - сообщила Алла, но слёзы в её глазах мгновенно высохли.
   - А тот дядька мне сказал, что он из СБУ, и знает кое-что такое, чем ты вчера интересовалась. Так что он подождёт, а раз ты вчера перепила, на всякий случай купит пива.
   - С этого и надо было начинать! - заявил Игорь. - А то трещишь о чём угодно, о своих сексуальных проблемах, об СБУ, о ненависти к матери, комплекс Электры это называется, если мне память не изменяет, а о самом главном, то есть о пиве - в конце! Алла, звони этому гэбисту, пусть немедленно идёт сюда! И чтоб не забыл самого главного!

***

   К моменту, когда Виктор добрался до их квартиры, супруги Марченко уже успели умыться, причесаться и почистить зубы, Алла слегка накрасилась, а Игорь наскоро побрился и надел в комплект к шортам футболку с патриотической надписью "Матюки делают из тебя москаля!". Виктор, взглянув на футболку, брезгливо поморщился, подобные сентенции в Восточной Украине особой популярностью не пользовались.
   - Добрый день! - поздоровался гость, и только сейчас супруги поняли, что утро уже отнюдь не раннее. - Это вам! - он протянул Алле огромный букет роскошных, неимоверно дорогих роз.
   - Спасибо! - зарделась женщина.
   - А это - нам всем! - он протянул Игорю пятилитровую канистру с пивом.
   - Проходите, - пригласил изнемогающий от специфической жажды Игорь.
   Марченко были очень благодарны щедрому визитёру. Даже если бы они знали, что и за цветы, и за пиво Виктор расплачивался одним только сверканием служебного удостоверения, это ничего бы не изменило. Цветы мгновенно оказались в вазе, а пиво - в специальных бокалах.
   - Угощайтесь, - предложил Виктор, кладя на стол пачку дорогих сигарет (приобретённых за ту же самую валюту).
   - Вы нам очень помогли, - улыбнулась Алла, с наслаждением отхлёбывая пиво.
   - Наша основная задача - выручать сограждан, попавших в трудное положение, - заявил гость, и только он один знал, говорит он всерьёз или шутит. - Не хочу отнимать у вас много времени, поэтому давайте сразу перейдём к делу.
   - Давайте, - согласился Игорь.
   - Я по службе начальник того самого Геннадия, которого вы вчера расспрашивали и чернобыльской катастрофе. Вот моё удостоверение, - Виктор продемонстрировал оное в раскрытом виде, дабы супруги смогли убедиться, что фотография там именно его. - Называйте меня просто Виктор, не надо ни отчества, ни звания. Так вот, Геннадий о той аварии ничего не знает. А мне о ней кое-что известно. Точнее, не о самой аварии, а о некоторых событиях, непосредственно с ней связанных.
   - Зачем вы рассказываете об этом нам? - поинтересовалась Алла.
   - Информация не секретная, а Геннадий попросил вам помочь. Если вам это не нужно, просто забудьте то, что я вам расскажу, и всё.
   - Тогда мы внимательно слушаем, - о любопытстве, сгубившем кошку, Алла в этот момент не думала.
   - При любой аварии всегда встают два основных вопроса: "Кто виноват?" и "Что делать?". Для спецслужб второй вопрос обычно неактуален, это епархия иных ведомств. Наша задача - определить виновных. Ну, или назначить, если не удалось найти, - начал свой рассказ Виктор. - Так вот, после чернобыльской катастрофы было организовано множество самых разнообразных комиссий - правительственных, партийных, из Академии наук и, наверно, откуда-то ещё. А вот от КГБ комиссии не было. Как вы думаете, почему?
   - Может, всё-таки была, а вы об этом не знаете? - предположила Алла.
   - Возможно, но маловероятно.
   - Тогда потому, что в ней не было надобности. Думаю, ваши люди были во всех без исключения комиссиях, - высказался Игорь.
   - Вот! Именно так! Наши люди чаще всего старались работать там под прикрытием, но остальные, конечно, догадывались, кто не совсем тот, кем пытается казаться. Люди же не идиоты, в конце концов. Одним из таких агентов под прикрытием был некий Волчара. Я понятия не имею, что это - фамилия, прозвище или агентурный псевдоним. Также мне неизвестно ничего о его деятельности в этой комиссии. Всё, что я о нём знаю - он каким-то образом получил огромную дозу облучения. В то время облучённых было гораздо больше, чем властям хотелось бы признать, и их по возможности распихивали по провинциальным онкологическим диспансерам, а то и по обычным больницам. Особенно тех, кому жить оставалось совсем чуть-чуть. Как говорится, с глаз долой - из сердца вон. Да и статистика будет выглядеть получше. Например, небольшой рост смертности от рака в нашем городе легко объяснить отвратительной экологией, тем более что она действительно была, есть и будет отвратительной, а Чернобыль якобы тут и вовсе ни при чём.
   - И много таких было? - поинтересовался Игорь.
   - Понятия не имею. Если такие данные и существуют, то в Москве. Все мероприятия, связанные с Чернобылем, координировались оттуда. Даже если наше руководство озаботилось этим вопросом и каким-то образом информацию собрало, то она в Киеве, а уж никак не у нас.
   - И Волчару тоже положили в наш онкодиспансер?
   - Нет, не в наш. В другой. Я тогда был зелёным новичком, и заниматься им пришлось мне. Приказали.
   - То есть, вы тогда служили в том, неизвестном пока, городе?
   - Снова не угадали, уважаемый Игорь. Служил я здесь. Но Союз к тому времени превратился в сумасшедший дом. Тут такое творилось! Чернобыль, само собой. Почти сразу же - резня на тему Карабаха, и в любой момент что-то подобное могло случиться ещё в сотне мест. И случилось кое-где, кстати сказать. Не забывайте ещё и про Афганистан, мы всё оттуда никак выбраться не могли. А тут подоспело землетрясение в Спитаке, поток гуманитарной помощи и её активное разворовывание. Так что работникам госбезопасности было чем заняться. Опытных людей не хватало, дыры затыкали кем придётся. У соседей не оказалось вообще ни одного свободного сотрудника, и они обратились за помощью к нам. Вот так и мне нашлось задание, которое в более спокойное время поручили бы двоим, а то и троим, и уж никак не стажёрам. Но выбирать моему начальству было не из кого, и я поехал в командировку.
   - Насколько помню, бардак начался только через пару лет после Чернобыля, - удивилась Алла. - А в вашей истории всё это происходит одновременно.
   - Это всё и происходило через пару лет. В самом начале восемьдесят девятого. Но ближе к делу. Волчара, как я уже говорил, схватил гигантскую дозу облучения и умирал от рака в онкологическом диспансере некоего провинциального города тогдашней УССР, неважно, какого. А я получил приказ обеспечить, чтобы он, пока умирает, никому не разболтал никаких секретов. При этом он должен прожить ровно столько, сколько ему отпущено судьбой, сокращать этот срок недопустимо. С таким заданием я и отправился в диспансер. Кошмарное это место, должен вам сказать.
   - То есть, вы стали его телохранителем? - уточнил Игорь.
   - В том числе и телохранителем. Задание было неимоверно сложным, мне даже показалось, что оно невыполнимо. Поначалу предполагалось, что нашего сотрудника положат в одноместную палату-люкс. Но диспансер был переполнен, и свободной одноместной палаты для него не нашлось. Видимо, все они были заняты завмагами и работниками обкома, не знаю. Ради кого ещё могли бы отказать чекисту? Вот Волчара и оказался в двухместной палате с каким-то умирающим стариком. Двухместные палаты тоже кому попало не предоставляли, так что старик вовсе не был простым обывателем, но это уже не имело значения. Он почти непрерывно спал, а когда просыпался, орал от боли, пока не получал очередной укол морфия. Рядом с ним постоянно находилась его без пяти минут вдова, милая старушка, которая постоянно тихонько плакала. Время от времени приходили другие посетители, всё время разные. Как же в таких условиях, по-вашему, я смог бы охранять нашего человека?
   - Мы ничего не понимаем в подобных делах, - призналась Алла. - Я бы просто села возле его кровати с пистолетом. Ну, если бы стрелять умела, конечно.
   - Это самое очевидное решение. Но оно не годилось. Предполагаемые убийцы легко проникнут в палату под видом посетителей старика, а вдвоём они со мной легко справятся. Двое профессионалов против одного - это гарантированная победа, даже если тогдашнего меня тоже считать профи. И я придумал себе легенду. Вроде как я - племянник того старичка, пришёл его навестить, да так и остался.
   - А как на незнакомого племянника отреагировала тётя?
   - Ей было не до того. Переживала она очень. А потом привыкла, что племянник Витя всегда рядом и готов помочь, если не требуется покидать палату. Торчал я там несколько дней, ожидая неприятностей. И дождался - очередной ночью пришёл, как теперь модно говорить, киллер. Тогда таких называли просто убийцами или, в крайнем случае, ликвидаторами. Всё как положено, белый халат на нём, тапочки больничные, ни дать, ни взять - санитар. Только я уже весь персонал знал в лицо, да и походка у него была не медицинская. Так спецназовцы ходят, будто крадутся. Подошёл он к кровати Волчары, достал шприц из кармана, осторожненько так достал, явно непростое "лекарство" было в этом шприце. А я в это время якобы спал на двух сдвинутых стульях. Такое место выбрал, что если кто захочет к Волчаре подойти, обязательно ко мне спиной повернётся. Вот этот убивец и повернулся. Я тихонько встал, беззвучно совсем, ничего не скрипнуло, не зашуршало, полдня это движение отрабатывал. Ну и тюкнул его аккуратно в нужное место, он на пол и лёг без сознания. Связал я ему быстренько руки полотенцем, наскоро обыскал, пистолет нашёл и корочки серьёзные. Не КГБ, о, нет! ГРУ! Слышали о таких? Это военная разведка.
   - Слышали, - подтвердил Игорь. - У них Суворов работал, который Резун. Он эту контору в своих книгах "Аквариумом" называл.
   - Точно. Именно они. Ну, я помчался на сестринский пост, ближайший телефон был там. О мобильниках в те времена мы и не слышали, а рацию мне никто дать даже и не подумал. Я тоже о многом не подумал. Выскакиваю, значит, в коридор, а там, оказывается, напарник киллера стоит. Ударил он ногой, и пистолет у меня из руки улетает куда-то в дальние края. Второй удар, и уже я куда-то улетаю. Он, сволочь, идёт ко мне, ухмыляется так нагло, а в глазах - смерть. Только он тоже не обо всём подумал. Тот пистолет, что он у меня выбил, я отобрал у его напарника. А у меня же и свой был! Выхватил я его и пальнул, не целясь. Попал. Это неудивительно, с такой дистанции труднее промазать, чем попасть. Он и побежал прочь, а я стрелять толком не могу, в голове гудит, перед глазами тёмные круги плывут, он мне здорово по кумполу приложился. В общем удрал он. Тогда я встал и теперь уже поковылял, а не помчался к дежурной медсестре. А она спит за столом, даже выстрел её не разбудил. Из палат выскочили какие-то люди, пациенты и их родственники, но я только удостоверением сверкнул, и все резко куда-то подевались. Коридор мгновенно опустел. Подошёл я к сестричке, и вижу, что она не спит, а без сознания. И телефон у неё на столе не работает, ликвидаторы его из строя вывели. Пришлось звонить из автомата, который висел на лестнице. Нынешняя молодёжь, небось, и не знает, что такое телефон-автомат.
   - Я знаю, - похвасталась Алла. - Нехорошо напоминать женщине о возрасте!
   - Простите, я нечаянно, - улыбнулся Виктор. - Слушайте дальше. Приехала дежурная группа местного КГБ, вызвали самого начальника, дело-то неординарное. Хотели киллера тут же допросить, а он, оказывается, помер. Наверно, я ему слишком сильно приложил. Ничего не поделаешь, было так: или я его, или он меня. А начальник тем временем смотрит на спящего Волчару и говорит: "Жить ему осталось пару дней. Пусть живёт, сколько живётся!". И верно, выглядел Волчара жутко. Худющий, кожа да кости, и весь осыпан язвочками. Типичная радиационная болезнь, прямо из учебника. Положили на его место киллера из "Аквариума", а самого Волчару куда-то увезли на каталке, ходить он не мог. Местные врачи подмены не заметили. Может, их убедили не замечать. КГБ - серьёзная организация, даже тогда, в восемьдесят девятом, нас ещё боялись. А может, медикам просто было на всё наплевать. ГРУ тоже никаких претензий не высказывало. Кто должен был умереть, мёртв, и это главное. А что пропали исполнители - это не так и важно. Впрочем, я могу только предполагать, что думали в "Аквариуме". И на этом первая часть истории закончена.
   - А куда делся раненый напарник киллера? - поинтересовался Игорь. - Вы сказали, что исполнители исчезли. Но он-то ушёл!
   - Ушёл, но недалеко. Я ему пулей артерию перебил. Он бежал к своей машине, но не добежал. Истёк кровью. Чекисты попросили милицию помочь, и те сделали всё, как нужно. Удостоверение у него вынули, и превратился он в одну из неопознанных жертв бандитских разборок, в то время они уже шли полным ходом. Не так, как в девяностые, но шли. А машину отдали местным воришкам. Те её разобрали и продали на запчасти. Вот так, был человек, и исчез, как в воду канул. Даже не один, а сразу двое.
   - Я всё-таки не понял, зачем вы это нам рассказали. Пусть даже это и не секретно.
   - Дальше всё становится ещё интереснее. Я говорил, что Волчаре жить оставалось совсем недолго. Так вот, он жив до сих пор. Что-то в этом есть странное, но он действительно жив. И это точно он, я проверял. У нас есть методы для такой проверки. Вы хотели узнать о Чернобыле? Расспросите Волчару! Он там был, наверняка что-то знает. Вот его адрес, - Виктор положил на стол бумагу с напечатанным на принтере текстом.
   - В нашем городе? - удивилась Алла, прочитав адрес. - Странное совпадение! Почему он случайно оказался там же, где его спаситель?
   - Этого я не знаю. Но случайности в нашей жизни тоже иногда происходят. Я же вас ни в чём не пытаюсь убедить. Вы искали информацию - я вам дал отличный источник. Не хотите иметь дело со мной и с Волчарой - просто не встречайтесь с ним. В общем, я сказал всё, что хотел. На этом позвольте откланяться.
   Когда Виктор их покинул, пива в принесённой и забытой им канистре оставалось ещё около литра. Через считанные секунды канистра опустела до последней капли.

***

   Василий Левченко уже давно занял исходную позицию для слежки, но пока понятия не имел, за кем ему предстоит следить. Эту информацию Виктор пока что сообщить ему не удосужился. Левченко считался в областном управлении СБУ лучшим специалистом по наружному наблюдению, и его репутация отнюдь не была дутой. Второго такого человека-невидимку ещё нужно было поискать. Объекты слежки обычно не видели его в упор. И даже если видели, в следующий раз не узнавали. Маленький, лысый, пузатый, почти всегда небритый и в помятом костюме, на городских улицах и в общественных местах он настолько сливался с фоном, что даже наблюдательные люди, стоя с ним рядом, готовы были поклясться, что возле них никого нет.
   Возможно, на королевском приёме он в своей амуниции и бросался бы кому-нибудь в глаза, но этот город за всю его историю не посещала ни одна королева. Царица здесь бывала, та, которая звалась Екатериной Второй, но тогда здесь не было Левченко (по вполне уважительной причине). Ещё сюда несколько раз наносил визит испанский принц, точнее, супруг испанской принцессы, Дон Иньяки Урдангарин Либарт, герцог Пальма-де-Майоркский, гранд Испании, но Его Превосходительство всякий раз приезжал в составе команды на матчи еврокубков (тоже "Барселона", только гандбольная), и никаких приёмов здесь не устраивал, да и Левченко слежку за ним не поручали. Других более-менее августейших особ в городе никогда не наблюдалось.
   Левченко увидел, как Виктор вышел из подъезда и начал оглядываться по сторонам. Не найдя искомого в окружающем пространстве, он сел на скамейку возле подъезда и, продолжая осмотр окрестностей, стал поглядывать на часы. Наконец, потеряв остатки терпения, Виктор произнёс замысловатое ругательство.
   - Витя, кого это ты так не любишь? - вежливо поинтересовался Левченко.
   Виктор от неожиданности подпрыгнул, но быстро взял себя в руки.
   - Вася, ты должен был придти сюда уже давно!
   - Я здесь с полчаса, не меньше.
   - И где же ты прятался?
   - Я никогда не прячусь. Всё время сидел на этой лавочке. Ты сел рядом со мной. Не пойму, чем ты недоволен?
   - Проехали. Значит, слушай. Твои объекты - супруги Марченко. Знаешь их?
   Вопрос только казался глупым. Несмотря на почти миллионное население города, Левченко знал очень многих его обитателей.
   - Игоря и Аллу? - уточнил Василий. - Тех, что живут в этом подъезде?
   - Да, это они.
   - Этих - не знаю.
   - Тогда откуда ты знаешь, что они здесь живут?
   - Ты же сейчас вышел из этого подъезда.
   - А их имена как всплыли?
   - Генка в пятницу по ним данные собирал, на компьютере смотрел. Я рядом сидел, но он меня не заметил.
   - Тогда ты и фотографии их видел?
   - Видел. Но ты всё равно мне покажи.
   Виктор протянул Левченко свой телефон со встроенным фотоаппаратом, которым он тайком заснял супругов. Василий внимательно и не торопясь посмотрел все снимки, затем вернул телефон Виктору.
   - Срисовал и его и её. Теперь наверняка узнаю, - сообщил Левченко. - Кого из них "пасти"?
   - Обоих и "пасти".
   - Витюша, ты с дуба рухнул? Как ты себе представляешь такую слежку? А если они пойдут в разные стороны, мне что, тоже поделиться, как инфузория в туфельках?
   - Меня интересует только одно - их встреча с одним конкретным человеком. На эту встречу они пойдут вдвоём.
   - Так давай я за этим конкретным пацаном послежу, раз он один. Это же проще!
   - Вася, это совсем не проще! Он тебя засечёт.
   - Не так много в мире людей, способных засечь мою слежку.
   - Этот способен и засечь, и оторваться. Я говорю о Волчаре.
   - Ясно. Буду "пасти" Марченко. Волчара, если что, и прихлопнуть может. Значит, как только они встретятся, я слежку прекращаю. Потому что если нужно подслушивать их разговоры, то это нереально. Я не волшебник!
   - Вася, никто от тебя не требует невозможного. Вполне достаточно выяснить, встречались они или нет. Как только встретятся, ты свободен.
   - А если они не встретятся, как тогда быть? Мне за ними ходить до пенсии? Или пристрелить, когда надоест?
   - Недели будет вполне достаточно. В следующий понедельник бросай это грязное дело. Ещё вопросы есть? Мне кажется, больше нет.
   - Как это "нет вопросов"? - удивился Левченко. - Вопрос, правда, всего один, зато какой! Витя, ты не запамятовал, что сегодня воскресенье? То есть, выходной. И потом тоже придётся работать с утра до позднего вечера. Ну, и снова-таки суббота с ещё одним воскресеньем попадает. Как будешь рассчитываться за сверхурочные? Деньгами, отгулами, своей женой?
   Минут десять они обсуждали проблему дополнительной оплаты. Проще говоря, торговались. В процессе напряжённых переговоров Левченко вроде бы постоянно уступал, но в конце Виктор сам не заметил, как принял все его условия.
   - Ладно, чёрт с тобой, - подвёл итог переговорам Виктор, и его собеседник мгновенно исчез.
   Виктор потряс головой, но это не помогло. Не в силах поверить глазам, он осторожно пощупал то место лавочки, где сидел Василий.
   - Тут я, тут, не переживай, - успокоил начальника Левченко, теперь уже стоящий рядом со скамейкой. - Иди уже отсюда, ты меня демаскируешь.

***

   Проводив Виктора, супруги Марченко первым делом допили дармовое пиво (кто знает, вдруг гость вернётся за забытой канистрой?), и только потом стали обсуждать его рассказ. Первым высказался Игорь, и его реакция была вполне предсказуема.
   - Поверь мне, Аллочка, этот тип нам нагло наврал. Даже не сомневайся!
   - У тебя, как всегда, все врут. Просто какие-то патологические лжецы. Тебе не кажется, что у тебя паранойя?
   - Если человеку кажется, что ему нагло врут, и при этом он параноик, это не значит, что ему нагло не врут! Это даже если не оспаривать моё душевное нездоровье. Враньё этого Виктора я могу тебе доказать очень быстро.
   - Ложь новостей о Фукусиме ты тоже брался доказать! Не поделишься успехами?
   - Фукусиму оставим на потом. Сейчас речь о той сказке, которую нам рассказал доблестный боец невидимого фронта. Вот смотри. Виктор о Волчаре ничего не знает, даже не в курсе, это у него кличка такая или фамилия. Но тут вдруг с его слов выясняется, что Волчара работал под прикрытием в одной из чернобыльских комиссий. Значит, кое-что знает! А в конце рассказа - вообще финиш! Оказывается, Виктору даже адрес его известен! Врёт и не краснеет!
   - Знаешь, Игорёк, всему этому при желании можно найти объяснение. И другим дырам в его рассказе - тоже. Я вот не поняла, откуда он знает про машину, отданную на запчасти уркам. Неужели такие детали расскажут незнакомому стажёру из другого города? Но это неважно. Плевать мне, врёт он или нет!
   - А на что тебе не плевать?
   - Ты не понял, что рассказал Виктор? Этот чёртов сталкер Волчара был в Зоне, что-то там нашёл или увидел. При этом облучился, но кто-то не стал ждать, пока лейкемия его добьёт, и взял это на себя. Так вот! Я не хочу, чтобы ты лез в эту историю! Мне рано становиться вдовой, а Таньке - сиротой!
   - Алла, ты сама втянула в наши дела гэбиста! Или забыла уже?
   - Помню! Но я просто хотела расспросить Генку. Никакой Волчара мне и близко не нужен! Не удалось - и не надо. Ты хотел мне доказать, что ты мужчина? Считай, что уже доказал. Не нужны мне ни Фукусима, ни Чернобыль, ни все остальные АЭС, вместе взятые! Мне нужен живой муж.
   - Аллочка, успокойся! Никакой опасности нет. Двадцать пять лет назад Волчару хотели убить. Но он жив до сих пор. Значит, перехотели.
   - Двадцать два.
   - Что?
   - Двадцать два года назад. В восемьдесят девятом.
   - Ну вот! За это время всё уже устаканилось, никто никого убивать больше не собирается. Кстати, как получилось, что все собирались хоронить Волчару через пару дней, а он до сих пор жив?
   - Не знаю, Игорь. И знать не хочу! Понимаешь, если бы Генка мне сказал что-то наподобие "сам я информацией не владею, но есть один тип, Волчара, который в курсе" - это одно дело. Но к нам же пришёл другой гэбист. В воскресенье! И не с пустыми руками, а пиво принёс! Тратит собственное время и собственные деньги ради моих красивых глаз? Ни за что не поверю!
   - Глаза у тебя в самом деле красивые.
   - Не пори чушь! Какие могут быть красивые глаза при таком похмелье?
   - Я просто комплимент хотел сделать.
   - У тебя не получилось. Короче, забыли про все эти АЭС, и забили на них!
   - Ради чего? Ради твоих некрасивых глаз?
   - Свинья!
   - Зато правдивая. И не свинья, а свин. То есть, кабан. Я же теперь снова мужчина! - улыбнулся Игорь.

***

   Этим ясным воскресным утром Инна проснулась поздно. Никакого похмелья у неё не было, ведь прошлым вечером она почти не пила. А вот курить ей хотелось страшно, как и всегда по утрам. На прикроватном столике, где обычно лежали её сигареты, сегодня их не было. Впрочем, это женщину не удивило. Она ведь уснула за столом, Генка наверняка отнёс её в спальню, а про курево забыл. Теперь вместо вкусной сигаретки в постели придётся идти за ними в зал.
   Раздосадованная Инна ударила локтем спящего рядом Геннадия, тот заворочался, но не проснулся, и вновь засопел. Придётся вставать, поняла женщина. Собравшись с силами, она встала, поискала халатик, но его тоже поблизости не нашлось. Это усилило её раздражение. Инна предпочитала, чтобы всё шло по заведенному порядку, вещи, которые ей понадобятся утром, она готовила с вечера. Ходить голая по квартире она не любила, халатика под рукой не было, а надевать вечернее платье не хотелось. Конечно, в шкафу висела и другая её одежда, причём в немалых количествах, было там и несколько халатов, но Инна предпочла накинуть пиджак Геннадия, небрежно брошенный на стул.
   Тапочки тоже на месте не стояли, но это неудобство она была готова потерпеть. Инна пошла в зал, взглянула на неприбранный стол, ужаснулась, сколько тут предстоит убирать, причём ей одной, от Генки в домашних делах толку нет, он только путается под ногами и мешает. Там, где вчера сидела она, на столе лежала её зажигалка, но сигарет не было. Инна заглянула под стол - быть может, пачка упала туда - но и там ничего не увидела.
   Инна была неисправимой идеалисткой и обо всех людях думала хорошо (единственным исключением стал её бывший супруг Пётр), потому ей даже в голову не пришло, что её лучшая подруга, возвращаясь домой, могла что-нибудь с собой прихватить. Инна уже собралась идти за новой пачкой (запас сигарет хранился в спальне), а пока положила в карман Генкиного пиджака свою зажигалку. В кармане её рука нащупала вожделенный предмет. Инна довольно улыбнулась. Необходимости идти в спальню больше не было. Геннадий курил мало, потому мог себе позволить дорогие сигареты. Она с наслаждением закурила, затем пошла в прихожую, отыскала свои тапочки, обулась и направилась в кухню заварить кофе.
   Ожидая, пока вода в джезве вскипит, Инна, движимая традиционным женским любопытством, обшарила карманы пиджака. Против ожидания, заначку она не обнаружила, зато нашёлся мобильник. Телефон потребовал пароль на включение, но этот пароль подобрался быстро, подошла дата рождения Геннадия. Инна просмотрела список последних звонков, затем прочитала СМС-ки. Никакие посторонние женщины ни там, ни там себя не проявили. Не очень-то и хотелось, подумала женщина, и включила встроенный диктофон, ожидая услышать запись вчерашней вечеринки. Прослушав разговор Геннадия с Виктором, она сразу же позвонила Алле с городского телефона. Один из параллельных аппаратов с давних времён стоял на кухне.
   - Алло, это Инна. Виктор у тебя уже был?
   - Да, - подтвердила Алла. - А что?
   - Он тебе предложит поговорить с Волчарой. Поговори обязательно!
   - Даже не подумаю. Чернобыль нас больше не интересует.
   - Дура! Если ты к нему не пойдёшь, вас обоих убьют! Уберут, как они выражаются! Понимаешь? И всё это должно решиться до конца недели!
   - Сегодня воскресенье, как раз конец недели.
   - Значит, вы должны повидаться с Волчарой сегодня!
   - Инна, послушай себя, какой бред ты несёшь!
   - Ах, бред? Да за тобой слежку установили! Есть тут один мастер-следопыт, Вася Левченко. Я его знаю, это настоящий человек-невидимка! Ты будешь мыться, он станет рядом, и ты его не заметишь! Слушай, Алка, я придумала, как ты его можешь вычислить! Выйди на улицу, он обязательно будет рядом, только ты его не увидишь. Позвони ему на мобилку, записывай номер, и услышишь звонок! Ой, кажется, Генка проснулся!
   Инна повесила трубку, положила в пепельницу давно потухшую сигарету, чуть ли не одним глотком выпила обжигающий кофе, и направилась в спальню. Геннадий, как оказалось, и не думал просыпаться, просто повернулся на бок. Она положила его пиджак на стул и легла рядом. Геннадий шевельнулся, но продолжал спать. Вскоре уснула и она, хотя утро уже плавно перетекало в полдень.

***

   Алла положила телефонную трубку на рычаг и осталась стоять, вперив взгляд в одну точку. Игорь, слушавший разговор с параллельного аппарата, подошёл к жене и обнял её за плечи.
   - Ты ей веришь? - поинтересовался он. - Как по мне, чушь редкостная.
   - Игорёк, тебя послушать, так все, кроме тебя, или врут, или несут чушь. Я не знаю, что делать!
   - Алла, ну неужели ты веришь, что кто-то может спрятаться в ванной? Или собираешься неожиданным звонком выявить "хвост"? Это же совсем глупо! Если он действительно мастер слежки, то наверняка поставит телефон на вибро.
   - При чём тут одно к другому? Инка подслушала чей-то разговор, и предупредила нас. Этому можно верить или не верить. А как вычислить этого Левченко, она сама придумала. Придумала глупость, это да. Но на подслушанный разговор это никак не влияет! А значит, не влияет на то, убьют нас или нет.
   - Дорогие родители, кто это вас собирается убить и, самое главное, когда? - поинтересовалась вошедшая в комнату Таня.
   - Тебе-то оно зачем? - буркнул Игорь.
   - Ну как это "зачем", папочка? - удивилась девушка. - Если вас убьют, мне достанется квартира. Не будешь же ты утверждать, что квартира - это неважно? Так ваш киллер - это Левченко?
   - Не знаем. Но он якобы за нами следит. Вот нам и важно выяснить, следит или нет. И это непросто. Говорят, он невидим.
   - Папа, ты нормально себя чувствуешь? Потому что полноценное ощущение, что ты бредишь. Невидимок не существует! Если не считать таких вот заколок для волос.
   - Я не сам утверждаю, что он невидимка! Я просто передаю чужие слова. Не нужно делать из меня сумасшедшего.
   - Ладно, уважаемые предки! Предположим, этот тип действительно невидимка. Что о нём ещё известно?
   - Таня, держись подальше от всего этого! Так можно и без головы остаться!
   - А вот чёрта с два! Вы попали в какие-то неприятности, и даже не мечтайте, что ваша дочь останется в стороне! Если не расскажете вы, я позвоню тёте Инне.
   - Ладно, Танюша, слушай, - решилась Алла. - Зовут этого невидимку Василий Левченко, и у нас есть номер его мобилки. Это всё.
   - А хоть какое-нибудь описание внешности?
   - Нет никакого.
   - Тогда обойдёмся без внешности. А он прямо сейчас следит за вами?
   - Если действительно следит, то да.
   - Что ж, учитесь, уважаемые предки, как нужно вычислять суперагентов. За дело берётся профессионал. Точнее, профессионалка.
   - Что ты собираешься делать? - Игорь не рассчитывал на ответ, и, разумеется, не получил его.
   Таня тем временем набрала на своём телефоне номер Левченко и дождалась ответа.
   - Алло, это ты, Васенька? - осведомилась она голосом, способным легко излечить застарелую импотенцию. - Ты меня узнал?
   - Нет, - честно признался Левченко.
   - Забыл свою Леночку, - всхлипнула Таня. - А обещал любить всю жизнь!
   - Да кто ты вообще такая? - мужчина начал немного нервничать.
   - Негодяй! Говорил, что любишь! А теперь не знаешь меня и знать не хочешь! И зовут тебя не Вася, и номер свой ты мне не давал, я его, значит, на заборе прочитала! Скотина! - Таня начала всхлипывать громко и часто.
   - Я Вася, - не стал спорить растерянный Левченко. - Но я не тот Вася. Ты неправильно набрала номер и попала ко мне. Просто случайное совпадение имён.
   - Ой! Так ты не Левченко? - якобы засомневалась Таня.
   - Ладно! Приезжай, разберёмся, - поверить ещё и в случайное совпадение фамилий он никак не мог.
   - Сейчас приеду к тебе домой, - обрадовалась предполагаемая Леночка.
   - Нет! - Василию категорически не понравилась идея разговора загадочной Леночки с его женой. - Давай встретимся где-нибудь в городе.
   - Давай, - согласилась Таня. - В том месте, где мы встретились в первый раз.
   - Что это за место?
   - Ты и это забыл? Иди к чёрту! Я еду к тебе домой и там подожду, сколько потребуется.
   - Ни в коем случае! - Левченко немного подумал и добавил: - Приезжай во двор дома по адресу..., - он продиктовал адрес. - Напомни, какая у тебя машина.
   - Неужели ты забыл даже мою вишнёвую "Девятку"? - удивилась девушка. - Ладно, я приеду минут через сорок. Жди!
   Таня отключила телефон и тяжко вздохнула.
   - Ну, что? - поторопил её Игорь.
   - Он назначил мне встречу во дворе нашего дома, - потерянно сообщила она.
   - А он не вычислит тебя по номеру телефона?
   - Нет. У меня же не контракт, а стартовый пакет. Он анонимный.
   - А сам телефон?
   - Телефон мне подарил Вадик. В любом случае, меня за это не убьют. Чего не сказать о вас. Делайте же что-нибудь!
   - Пошли одеваться, - предложила Алла Игорю. - А ты, Танюша, попроси Вадима нас отвезти. Он же ещё у нас?
   - Он у нас. Но никуда он вас не повезёт. Хватит и вчерашнего. Мама, ты много при нём болтаешь! Слишком много!
   - Вчера я была пьяная, - смутилась Алла.
   - И что это меняет? Мне всё равно пришлось проделывать все те гадкие вещи, которые ты ему описала. Думаю, и ещё несколько раз придётся. И мне не нужно, чтобы ты ему список этих извращений пополнила. Так что поедете на троллейбусе. Я родителей люблю, но не настолько!
   - Туда, куда нам надо, троллейбусы не ходят.
   - Езжайте, на чём хотите. Хоть на такси.
   - У нас на такси нет денег.
   - Ничего, мамочка. Я теперь точно знаю, что ты при необходимости вполне способна расплатиться с таксистом и без них.

***

   Игорь и Алла быстро оделись и вышли, спеша увести Левченко из своего двора до того, как он поймёт, что никакая таинственная Леночка на вишнёвой "Девятке" к нему не приедет. Погода стояла совершенно не весенняя, было холодно и пасмурно, а ветер, хоть и южный, делал её ещё более мерзкой. Несмотря на выходной день, улицы спального микрорайона выглядели пустынными. Редкие прохожие, выглядевшие неимоверно уныло, этого впечатления отнюдь не разрушали.
   Алла сперва постоянно оглядывалась, потом достала из сумочки зеркальце и стала осматривать улицу позади себя. Игорь тоже применял разнообразные приёмы, вычитанные в американских детективах, он периодически поворачивался назад, чтобы то прикурить, то завязать якобы развязавшиеся шнурки на кроссовках, то сделать вид, что поднимает что-то с асфальта. Все эти уловки не дали ни малейшего результата. Кое-кто за ними, конечно, шёл, но Левченко среди них быть не могло - все замеченные "преследователи" явно относились к женскому полу. На остановке маршрутки вообще никого, кроме них, не было. В такой мрачный день почти никто не желал никуда ехать. Игорь ещё раз оглядел окрестности и снова не увидел никого, кто мог хотя бы теоретически быть Левченко.
   - Я не вижу никакого Левченко, - сообщил Игорь. - Так что мы зря туда едем. Всё равно никто не узнает.
   - Брось! Раз мы его не видим, значит, он действительно невидимка. Придётся в это поверить, - отреагировала Алла.
   Подъехала нужная им маршрутка, и Игорь, пропустив Аллу вперёд, остановился в дверях, так что шофёр, закрывая дверь, пребольно ударил его оной по мягкому месту. Игорь это стоически вытерпел и направился усаживаться рядом с Аллой - в виде исключения в маршрутке было полно свободных сидячих мест.
   - Здесь его точно нет, - заявил Игорь. - Даже если он невидимка, он не смог бы протиснуться в салон мимо моей задницы - я надёжно заблокировал вход.
   Алла никак не отреагировала, они ехали молча довольно долгое время, до дома Волчары оставалось всего две остановки, и тут ей в голову пришла свежая мысль.
   - Он знал, куда мы едем, и заранее сел в эту маршрутку, - предположила она. - Но мы его сейчас обхитрим. На этой остановке редко кто выходит. А мы выйдем. И посмотрим, кто выйдет вместе с нами.
   Вместе с ними никто не вышел, но Аллу и это не успокоило. Ей казалось, что невидимый Левченко находится где-то рядом, может даже, у неё за спиной. Чтобы исключить и этот вариант, она остановила проезжающий мимо автомобиль, "Таврию-Славуту" синего цвета. У нас же нет денег бомбиле платить, подумал Игорь. Не станет же она рассчитываться натурой в присутствии мужа! И действительно, Алла применила иной метод.
   - Извините, пожалуйста, мы никак не можем найти дом одного нашего знакомого, а его номер телефона забыли, - обратилась она к водителю "Славуты", изрядно потрёпанному жизнью мужичонке лет примерно сорока.
   Это была наглая ложь, оба, и Игорь, и Алла, родились и выросли в этом городе и отлично его знали. Но женщины великолепно умеют говорить неправду. Алла смотрела на шофёра честными глазами, а её лицо приобрело выражение такой беспросветной наивности, что не поверить её словам было просто невозможно.
   Водитель описал путь к нужному им дому настолько понятно и подробно, что по этому описанию дорогу смог бы найти даже умственно отсталый. Но Алла его, разумеется, всё равно "не поняла". Сделав ещё пару попыток объяснить, он сдался и предложил их отвезти. Супруги Марченко разместились в тесном салоне (Алла села впереди), и машина тронулась с места. Алла сразу же обернулась и стала высматривать, не едет ли кто за ними с недобрыми намерениями. Несколько автомобилей действительно ехали следом, но оценить чистоту их намерений ей не удавалось.
   - Что вы там хотите увидеть? - поинтересовался водитель.
   - Понимаете, у меня такое чувство, что меня преследует маньяк, - затараторила Алла. - Вот прямо ощущаю: он сейчас едет за нами! А вы можете это проверить?
   - Без проблем.
   Водитель свернул в какой-то двор и притормозил. Следом за ним никто не поехал. Он пересёк двор и выехал на другую улицу, практически без движения. "Хвост" по-прежнему себя \ не обнаруживал.
   - Никто вас не преследует, - сделал вывод водитель. - По крайней мере, сейчас.
   - Он есть, маньяк этот! Но, наверно, он невидимый, - предположила Алла.
   Мужик наверняка решит, что она не совсем нормальна, подумал Игорь, и когда водитель через зеркало на него посмотрел, Марченко состроил скорбную мину, мол, таков уж мой крест, и я стараюсь нести его достойно.
   - Слушайте меня, дамочка! - решительно заявил водитель. - Человека-невидимку сам видел по телевизору, так что тут спору нет. А вот автомобилей-невидимок не бывает. Самолёты - бывают, это да, стелс называются, а кто слышал о невидимых автомобилях?
   - От этого типа всего можно ожидать!
   - Дамочка, можете, конечно, ожидать всего. Но не в моей машине! Раз уж я сдуру пообещал вас отвезти, так и быть, отвезу. Но ловить невидимых маньяков - это уж сами, без меня! Ну, решение за вами!
   - Чёрт с ним, с маньяком, - выбрала Алла.
   - Вот и чудесно! - обрадовался шофёр.
   Он быстро довёз их до нужного дома, высадил и сразу же уехал. Супруги Марченко в нерешительности остановились перед запертой дверью подъезда.
   - Так следил за нами этот Левченко или нет? - задал риторический вопрос Игорь. - Мы его не видели, но если он действительно мастер слежки, так и должно быть.
   Немного поколебавшись, он набрал на пульте домофона номер квартиры Волчары. Тот не стал ничего спрашивать, а сразу открыл дверь. Супруги вошли в подъезд и на лифте поднялись на седьмой этаж. Игоря ещё не оставили сомнения, потому на кнопку дверного звонка он нажал не сразу.

***

   Левченко проследил, как Игорь и Алла вошли в подъезд, и выждал ещё пару минут, чтобы убедиться, что они не передумали идти к Волчаре. После этого он позвонил Виктору.
   - Вася, чем порадуешь? - отозвался тот.
   - Формально, Витюша, твоё задание выполнено. Эти малахольные с Волчарой встретились. По крайней мере, пять минут назад они вошли в его подъезд.
   - Отлично! И что же в этом деле тебе не нравится?
   - Они знали, что за ними следят.
   - Что, Василий, попался, наконец? Ниндзя чёртов! Вот и тебя кто-то смог засечь!
   - Ни хрена ты, Витя, не понял. Меня они, как раз, не засекли. А слежке знали заранее.
   - Тогда докладывай подробно.
   - Может, ты мне перезвонишь? А то у меня на телефоне денег почти нет.
   - Ничего, потом пополнишь счёт. Докладывай!
   - Ну, слушай. Пошли они на остановку маршрутки. Пока шли, постоянно оглядывались. Женщина ещё и через зеркало назад смотрела. Смех, да и только. Не иначе, ребята шпионских фильмов насмотрелись. Но это ладно, дальше ещё интереснее было. Мужик так внимательно огляделся, можно даже сказать, бдительно, смотрит на меня в упор и говорит жене: не вижу я никакого Левченко, зря мы туда едем!
   - Так и сказал? И фамилию твою назвал?
   - Именно так и сказал. Потом сели они в свою маршрутку, а я - в свою "Таврию", и поехали. Только почему-то вышли они раньше, за пару остановок. Смотрю, женщина выискивает, кого бы остановить. Ну, я и подъехал, она - ко мне. Мол, как проехать по такому-то адресу? И морду такую дебильную состроила, в жизни не поверил бы, что можно так по заказу. Не тем она занята, из неё великая актриса бы получилась, можешь мне поверить.
   - Вася, не отвлекайся. Что дальше было?
   - Дальше предложил их подвезти, сели они ко мне, и головами назад крутят, глядишь, и шеи свернут. Высматривают, не гонится ли за ними страшный Левченко.
   - Снова фамилию назвали?
   - В этот раз нет. Вообще молча смотрели. Ну, я и спрашиваю, мол, кого вы там увидеть-то хотите? А она мне - гонится за мной маньяк-невидимка, страшно. Ну, я для неё сделал несколько обычных манёвров, чтобы "хвост" сбросить. Но "хвоста", естественно, не было. А она тогда говорит: у этого маньяка наверняка и автомобиль невидимый! Тут уж я не выдержал, говорю, мол, или едем, или валите отсюда. Вот и приехали. Я их высадил, метров на десять отъехал и припарковался. А они в домофон позвонили, и им открыли. Это, собственно, почти всё.
   - Левченко, мне нравится твоё "почти"! Говори, что ещё было?
   - Ещё развели меня, как последнего лоха. Ты ушёл, с полчаса где-то прошло, и звонит мой мобильник. Ну, в смысле, вибрирует. Я, когда на задании, звонок всегда отключаю.
   - Ну, и что там? Давай без подробностей!
   - Номер незнакомый, судя по коду - стартовый пакет "Лайф". Звонила какая-то девка, представилась Леночкой, уверяла, что мы любовники и рвалась приехать ко мне домой, чтобы выяснить отношения. Я только представил, как на неё отреагирует моя Машка, и мне уже стало плохо. Ну, я и предложил встретиться у дома этих Марченко, чтобы выяснить отношения.
   - И она подъехала?
   - Точно не знаю, потому что эти двое пошли к Волчаре раньше, чем та обещала подъехать. Так вот, она знала мои имя, фамилию и номер мобильника.
   - Дай её номер, попытаемся его пробить. Она, небось, думает, что стартовый пакет отследить невозможно, раз он анонимный. Как бы не так!
   - Успокойся, Витя, я уже знаю, кто мне звонил.
   - Кто?
   - Татьяна Марченко, дочь этих типов.
   - Как узнал?
   - Услышал голос её матери, очень похожий. Позвонил им на домашний, Татьяна сняла трубку. Всё. Не надо сложностей, чем проще, тем надёжней. Витя, кто меня сдал этим Марченко? О том, что я должен за ними следить, знали двое - ты и я. Я никому не говорил, не имею привычки попусту болтать. А ты?
   - Знал ещё Генка. Больше никто.
   - Вот и оторви за это Генке сам знаешь что. А я эту работу закончил?
   - Давай так. Время есть, последи за ними ещё пару дней. Я так понял из твоего доклада, что Волчара им не нужен, к нему поехали, только чтобы тебе показать контакт с ним. Мутные они типы.
   - Если хочешь знать моё мнение, это ложный след. Они - штатские, и к нашим делам отношения не имеют. Меня в этом очень трудно обмануть.
   - Да мне тоже так кажется. Но ты всё равно последи. На всякий случай.
   - За кем именно?
   - За женщиной.
   - Почему за ней, а не за ним?
   - Потому, Левченко, что всё зло - от женщин.

***

   После звонка Игоря дверь открылась сразу, но на пороге никого не было.
   - Заходите, гости дорогие, - предложил посетителям некто невидимый глухим голосом.
   Игорь и Алла вошли в прихожую, и когда их глаза через несколько секунд привыкли к полумраку, они, наконец, рассмотрели хозяина квартиры. Это был ссохшийся старичок, абсолютно лысый и с восковым, ничего не выражающим лицом. Сам по себе он выглядел абсолютно безобидно, но вот пистолет в его руке кардинально менял общее впечатление.
   - Здравствуйте, - с трудом выдавила из себя Алла. - Вы всех гостей так встречаете?
   - Всех, всех! - подтвердил старик. - Поэтому и дожил до преклонного возраста, а некоторые из так называемых гостей - увы! Итак, я вас внимательно слушаю. Кто вы и зачем ко мне пришли?
   - Нам нужен Волчара, - сообщил Игорь. - Это вы?
   - Я. Скажете, не похож? Так это фамилия такая, я не виноват. Повторяю вопрос. Кто вы и зачем пришли?
   - Мы лучше пойдём, - решила Алла.
   - Как же вы пойдёте с простреленными ногами? - удивился Волчара. - Нет уж, присаживайтесь и отвечайте на мои вопросы. Считайте, что мне скучно и не с кем поговорить. Тем более, что это примерно так и есть. Вы мне ответите, или можно начинать стрельбу?
   - Я Игорь Марченко, а это - моя жена Алла. Пришли мы, потому что интересуемся Чернобыльской аварией, и нас к вам направил некий Виктор. Тот самый, который двадцать с лишним лет назад охранял вас в больнице. Может, теперь уберёте оружие?
   - Домашний адрес!
   - Наш?
   - Свой я и так знаю. Ваш и Виктора!
   - Адрес Виктора мы не знаем, а наш..., - он назвал свой адрес, даже не подумав соврать, и правильно сделал.
   - Так, проверим, - протяжно произнёс Волчара, доставая откуда-то из-под стола ноутбук.
   Что-то он там на нём понажимал, умудряясь при этом не сводить пистолет со своих пленников, и вскоре удовлетворённо хмыкнул.
   - Проверили? - поинтересовалась Алла.
   - Да. На свои паспортные фотографии вы не очень похожи, но это нормально. А Марченко Татьяна Игоревна, стало быть, ваша дочь?
   - Да! Это вам зачем?
   - Всегда полезно знать, с кем имеешь дело. Вот вы, например, или на самом деле глупые обыватели, или агенты под хорошим прикрытием. Это мы выясним позже. Сейчас расскажите, что вы знаете обо мне. Со всеми подробностями. Тогда я, быть может, перестану нервничать. А то когда у меня дрожат руки на нервной почве, пистолет иногда стреляет сам по себе, без моего желания.
   Игорь стал рассказывать, поначалу сбивчиво, но Волчара умелыми вопросами направил его рассказ в нужное русло. Когда Игорь закончил, Алла добавила ещё несколько деталей, которые он упустил.
   - Ну, в основном всё примерно так и было, - признал старик. - С одной важной поправкой. Того парня, что охранял меня в диспансере, звали Коля, а не Витя. Он потом погиб в Карабахе, уж не знаю, просто погиб или убрали его, чтоб не болтал лишнего. А Виктор ваш - самозванец. Наверно, Коля ему обо мне рассказал. Или, скорее всего, написал рапорт, а этот тип его прочитал. Кстати, всё это было не где-то там, а как раз в нашем городе. Но в любом случае Коля знал далеко не всё. Рассказать, как оно обстояло на самом деле?
   - Нет, - отказался Игорь. - Мы уже узнали всё, что хотели.
   - А всё равно придётся послушать. Ведь пистолет-то у меня!
   - Раз придётся, рассказывайте, - смирился Марченко. - Только покороче, если можно.
   - Можно и покороче, - улыбнулся Волчара, сверкнув ослепительно белыми зубами, наверняка искусственными. - Но я всё-таки расскажу со всеми подробностями. Люблю поболтать, знаете ли, молодость вспомнить, только никто меня слушать не хочет. Приходится с помощью пистолета внимания добиваться. Если не будете перебивать, много времени мой рассказ не займёт.
   - Не будем, - пообещала Алла. - Начинайте уже. А ещё лучше, заканчивайте.
   И Волчара начал.

***

   Меня часто спрашивают, почему я Волчара. Думают, это прозвище. Нет, такая у меня фамилия. Мне её дали в детдоме, уж не знаю, за какие заслуги. Родился я в начале тридцатых, так что сейчас мне почти восемьдесят (неплохо сохранился, правда?), а когда бахнул Чернобыль, соответственно, было едва за пятьдесят.
   Как вы уже знаете, работал я в Комитете Государственной Безопасности, но вопросы, которыми я тогда занимался, от аварии на АЭС были бесконечно далеки. Ликвидатором я был, избавлял мир от плохих людей, от кого именно, сказать не могу, секретность, сами понимаете. Прошло больше года с того взрыва, как вдруг назначают меня членом какой-то очередной комиссии по Чернобылю. Было их тьма тьмущая, что они там выясняли и что выяснили, так никто толком и не знал. А задачу нам простую поставили. Требовалось составить карту радиоактивных загрязнений вблизи станции. То есть, были мы всего лишь группой дозиметристов, а комиссией назывались только для красного словца.
   Поскольку я в этих делах почти ничего не понимал, то взял на себя обязанности шофёра. Настоящее моё задание было рутинным - проследить, чтобы составленные карты попали только в те руки, в какие положено, то есть в имеющие нужный допуск по секретности. Ну, а если кто-то попробует утечку информации организовать, так вспомнить, что я ликвидатор. В общем, ничего интересного. Всё шло как положено, уже скоро нас должны были сменить другие люди, как вдруг случилось ЧП.
   Как всегда, я вывез четверых в заданный квадрат, и они пошли в разные стороны измерять и записывать цифры со своих приборов. Я, тоже как всегда, остался стеречь машину. И вдруг возвращается один из ребят, практически уже мёртвый. Такую дозу сумасшедшую получил, что жить ему пару часов оставалось. Где он смерть свою нашёл, понятия не имею. Ведь такой уровень радиации разве что в самом реакторе был, и то вряд ли!
   Ну, передал я по радио сообщение в Москву, мне и говорят, мол, оставайтесь в Зоне, к вам подкрепление высылаем. И прибыли на вертолётах какие-то натуральные роботы. Нет, не настоящие роботы, просто люди в свинцовых костюмах. Неуклюжие они, конечно, зато радиации не боятся. Пошли что-то искать, видно, то место, где парень свою огромную дозу получил. А тем временем и другие люди высаживаются, уже без защитных костюмов. Такими знакомыми они мне показались, хотя готов был поспорить, что ни разу с ними не встречался.
   А помимо прочего, у ликвидаторов чутьё на опасность сумасшедшее. Ты ещё ничего не увидел, не услышал, тем более, ничего не понял, а уже знаешь - кто-то решил подсократить тебе пребывание в нашем мире. Оно ж как: поначалу ты охотник, но потом, когда работу выполнил, иногда охотятся уже за тобой. И кто опасности не чует, долго не живёт. Я это к чему говорю - увидел тех ребят, и аж поёжился, таким могильным холодом от них веяло. Тогда поразмыслил я, в чём же тут дело, и понял сразу две вещи. Первая: эти ребята - ликвидаторы. Вторая: они не из нашего ведомства. Да наши бы и не послали восемь человек, чтобы убрать пятерых, из которых четверо - обычные штатские, к тому же один из них уже, считай, помер.
   Ну, а раз не наши - значит, военная разведка, ГРУ. Больше ведь некому. Ребята серьёзные, голыми руками их не взять. Нет, пистолет у меня, конечно, был, но перестреливаться одному с восемью - проще сразу застрелиться. Ну, за счёт внезапности можно уложить двух, если повезёт - трёх, а потом - всё, амба! И бежать глупо. От вертолётов не очень-то и убежишь.
   Так что сидим и ждём, они и я. Чего ждём, понятно. Те, которые свинцовые роботы, ищут источник радиации. Если не найдут, кто-нибудь допросит нас, может, мы видели, где покойничек перед смертью гулял. А если найдут, мы становимся лишними. Моё чутьё не врёт! А остальные трое наших всё мертвеца оплакивают, не понимая, что вот-вот к нему и сами присоединятся. Думал я, думал, как выкрутиться, и придумал. План, конечно, хлипкий получился, однако же, сработал. Я сидел в машине, а там аптечка была. Никогда я раньше автомобильной аптечкой не пользовался, а тут вот пригодилась. В ней, как и положено, имелись антибиотики, а у меня на них аллергия - после пары таблеток тетрациклина всё тело сыпью покрывалось. Вот я и принял пять штучек, чтоб уж наверняка.
   А сам тем временем тихонько по радио связался с медиками. Мол, одиннадцать ликвидаторов аварии (надо же, какой каламбурчик!) получили зверскую дозу облучения, срочно требуется помощь, переливание крови там и всё такое прочее. Ну, и эвакуация, ясное дело. Мне говорят, ждите, вертолёты скоро прибудут. А меня уже всего обсыпает, как в детстве при скарлатине. Ну, я всюду, где достал, как следует эту сыпь расцарапал. Даже на спине, куда дотянулся. Любой участковый врач с первого же взгляда определил бы, что это именно сыпь, но тут, в Зоне, диагноз был всегда только один - лучевая болезнь.
   И я ещё одну полезную вещь сотворил. Всем нам выдали такие штуки, которые на авторучки похожи, а на самом деле это индивидуальные дозиметры. Фиксируют они, какую дозу радиации человек набрал. Вот я незаметно их и поменял, свою на ту, что у погибшего парня была. Дальше оставалось только надеяться, что медики прилетят раньше, чем ребята из ГРУ нами вплотную займутся.
   Ну, как вы понимаете, заняться нами не успели, иначе я бы тут с вами не говорил. Как я обрадовался, когда вертолёты услышал! Целых три вертушки за нами прислали, они же думали, что тут больше десяти пострадавших. А тут, оказывается, и пострадавший всего один, то есть я, и вертолётов полно. Но, как взглянули на меня - сразу на носилки и в вертолёт. Видят же, что у человека по всей коже язвы от радиационных ожогов, а к рубашке выпавшие волосы прилипли. На самом деле они не выпали, конечно, а я их выдрал, не очень и больно было, потому что лысел уже в то время. Ну, а когда на дозиметр мой взглянули, сразу все сомнения отпали.
   А ликвидаторы растерялись. Убирать медиков им никто не приказывал, вот они и не знали, можно это делать или нет. Да и медиков прибыло очень уж много. Вот пока они, то есть, ликвидаторы, думали, я какому-то медику свою красную корочку в нос сунул и говорю: увози меня отсюда срочно. А ликвидаторам было нечего показать. В то время народ наш КГБ не то уважал, не то боялся, а про это ГРУ никто вообще не слышал. Вот так меня и увезли. И прямо на вертолёте - в этот город. Задвинули в онкологический диспансер, чтобы глаза никому не мозолил, а я жду, что дальше будет. Бежать мне в таком виде некуда, с такой расцарапанной рожей я только до первого мента добегу.
   Тут в моей палате Коля и появляется. Я-то сразу понял, что он подставной. Видно было чётко, что на того старика, который якобы его дядя, ему совершенно наплевать. Хотя он и много всякого для того несчастного делал, но безразлично, без души. Вот я и думал, что же ему приказали - убрать меня или охранять? Но быстро понял, что охранять. Коля из палаты почти не выходил, так телохранитель действует, а не ликвидатор.
   Я тогда ещё и не ел совсем. Не потому, что аппетит пропал, а чтобы похудеть. И получилось, похудел, на вид совсем жутким стал. Чтобы никто не сомневался - жить Волчаре осталось не больше, чем пару дней! И всё равно чуял - обязательно попробуют убрать. У меня чутьё - о-го-го! Но это я уже говорил.
   И вот, наконец, дождался я своего ликвидатора, или киллера, как сейчас модно их называть. Входит он в мою палату, на вид весь из себя врач, в белом халате, со стетоскопом на шее, всё, как положено. И шприц у него в руке. Почему-то я ни секунды не сомневался, что лекарство у него такое, которое от жизни лечит. Ну, думаю, давай, давно тебя жду. Руки у меня под одеялом, в правой - пистолет. Действуй, парень, но мы ещё посмотрим, кто кого вылечит!
   Не успел я его ликвидировать. Коля, даром что мальчишка совсем, тихонько подошёл к нему сзади и легонечко так ударил по затылку. Ликвидатор мой на пол и повалился. Парень его связал чем-то, что под рукой оказалось, и в коридор выбежал. Слышу, там драка, стрельба... А я лежу и думаю, что неправильно Коля поступил. Ну, да чего ждать от стажёра? Ни в коем случае нельзя таких ребят, как этот тип, без присмотра оставлять! Даже со связанными руками. Пришлось мне самому встать, надавить ему в нужное место, и всё. Нет человека - нет и проблемы. Кстати, товарищ Сталин этого не говорил.
   Ну, вот, собственно, и почти всё. Положили труп того парня на мою кровать и объявили, что это я. Стандартный приём, чекисты так часто делали. А меня отвезли на конспиративную квартиру, чтобы я там спокойно помер. Да только у меня другие планы были на этот счёт. Просто так "выздороветь", конечно, было нельзя, вопросы начнутся. Подобные вещи обязательно легендировать надо. Ну, я и попросил Колю - а он мне за няньку был на этой квартире - чтобы достал липового мёду. Он достал, естественно. Для чекистов невозможного нет.
   Поел я пару дней этот мёд, и "язвы" мои затянулись. Они бы и так затянулись, но кто об этом знал? Теперь я спокойно мог объявить себя здоровым. Ведь мёд лечит от всего, кто же этого не знает? Вот тут меня и направили на медосмотр в нашу медсанчасть, и там мне впервые за всё время "болезни" сделали анализ крови. Анализ оказался хорошим, и меня выписали на работу. Начальник мой, от греха подальше, отправил меня в командировку на Кубу, завхозом в детский лагерь. Там много наших детишек лечились и отдыхали, в том числе и облучённые Чернобылем. Фидель действительно был настоящим другом СССР, плюньте в рожу тому, кто скажет, что это не так! Ну, а настоящее моё задание было присмотреть, чтобы детишки наши там никакой идеологической заразы не подхватили, всё-таки Америка совсем рядом.
   А когда вернулся, уже и Союза не стало, и КГБ назвали по-другому. И место мне в нём не нашлось. Вот и вся история. Вы молодцы, слушали внимательно, не перебивали. Может, теперь чайку хлебнём?

***

   От чая Алла решительно отказалась. Её единственным желанием было убраться отсюда восвояси, желательно живой и целой. Волчара неодобрительно покачал головой, но настаивать не стал. Хотя мог бы, пистолет ведь он не спрятал.
   - Ну, мы пойдём, - радостно заявил Игорь. - Спасибо за очень интересный рассказ!
   - Самого интересного я не сказал, - сообщил Волчара. - Дело в том, что я так и не смог выяснить, что там нашли те парни в свинцовых костюмах. Но что-то они точно нашли. Потому что тогда пропали не только все члены той несчастной комиссии, не считая меня, но и сама комиссия напрочь исчезла. Как будто и не было её вовсе. Зачем засекречивать, если ничего не обнаружили?
   - И так понятно, что они там нашли. Незачем и выяснять.
   - Эх, завидую я вам, молодым! Всё для вас просто, всё понятно! Со мной не поделитесь? Любопытно старику, знаете ли...
   - Мне не всё понятно, - возразил Игорь. - Я вот, например, так и не выяснил, из-за чего Чернобыль, собственно, рванул.
   - Этого никто, мил человек, точно не знает. А теперь уж и не узнает никогда, - предсказал Волчара. - Эксперимент там какой-то был, хотели бесплатной энергии немного получить, а про то забыли, что бесплатным только сыр в мышеловке бывает. Вот и захлопнулась мышеловка, щелчок громкий был, да и народу погибло немало. И тех, кто наперекор природе пошёл, и совсем безвинных, кто просто рядом стоял или мимо проходил.
   - Природа, говорите? - удивилась Алла. - А не Бог?
   - Я, знаете ли, коммунист. Мы не верим в бога.
   - Странно. Я сама видела, как наши коммунисты ходят в церковь.
   - Эти нынешние - не коммунисты, а плесень! Оппортунисты! При товарище Сталине такие, как они, на Колыме бы "отдыхали"! Вообще, как они могли в девяносто первом Союз врагам отдать? Да если бы я тогда был здесь, а не на Кубе, СССР до сих пор бы существовал! Я бы не допустил того, что произошло! Как жаль, что других настоящих коммунистов к тому времени уже не осталось! Эх, знал бы, как оно всё обернётся, ни за что бы к Фиделю не поехал!
   Воспользовавшись тем, что Волчара отвлёкся, супруги Марченко быстро покинули квартиру. Ведь старик, впустив их, даже не запер дверь. Они быстро уходили, почти бежали, вниз по лестнице, а вслед им неслись слова, произносимые надтреснутым голосом.
   - Да я бы и Горбачёва, и Ельцина, и прочих гайдаров с чубайсами... Одной обоймы мне бы хватило, и не было бы всей этой контрреволюции! А когда я вернулся, уже было поздно, всё, поезд ушёл... Ну, хоть Фиделю помог.
   Выскочив на улицу, они мгновенно замёрзли. Несмотря на наступивший давно апрель, температура вряд ли превышала пять градусов. В тёплой квартире Волчары они вспотели (снять пальто он им не позволил), и теперь холодный ветер, даром что с юга, пронизывал их до костей.
   Алла достала сигарету, но зажечь её с первого раза не удалось - от холода (да и не только от холода) дрожали и руки, и губы. Она надеялась, что Игорь ей окажет эту незначительную услугу, но он с решительным видом достал телефон и стал набирать номер таксомоторной фирмы.
   - Не хочу трястись на маршрутке, - объяснил он супруге.
   - А ничего, что у нас всего десять гривен, а такси потянет на шестьдесят, не меньше. Расплачиваться чем будем? - язвительно поинтересовалась Алла, наконец, укротившая зажигалку.
   - Недостающее возьмём у Таньки. Родной человек всё-таки, должна помочь.
   Ждать машину долго не пришлось. К ним подрулила уже знакомая синяя "Таврия".
   - Вы разве таксист? - удивилась Алла. - Да и гребешка с шашечками у вас нет.
   - Как говорил классик, вам шашечки или ехать? - поинтересовался водитель.
   - Ехать, конечно. Но странно. Та же машина...
   - Вам машина моя не нравится? Будете ждать вишнёвую "Девятку"?
   - Почему вы упомянули о вишнёвой "Девятке"? - насторожился Игорь.
   - Песня такая. "Твоя вишневая девятка меня совсем с ума свела...".
   - Точно, - вспомнила Алла. - Помню эту песню. Но есть ещё одна проблема. У нас только десять гривен.
   - И то хлеб, - махнул рукой Левченко, которого такой способ слежки более чем устаивал. - Садитесь!
   В этот раз оба сели сзади. В машине супруги быстро согрелись. В тепле Алла, изрядно перенервничавшая под дулом пистолета Волчары, немедленно пожелала обсудить визит к старому чекисту.
   - Игорёк, пока нас никто не слышит, скажи, что ты думаешь о рассказе этого трухлявого пня? Или у тебя, как всегда, все врут?
   Игорь тоже согрелся и пребывал в отменном настроении. Агрессивный тон жены его совершенно не задел.
   - Все или не все - сложный вопрос, - с обезоруживающей улыбкой ответил он. - Но в этом случае кто-то врёт наверняка. Витя говорит, что это он спас Волчару от киллера, сам же Волчара приписывает этот подвиг некоему неизвестному нам Коле, без следа сгинувшему в Карабахе. Я не могу представить, что они оба говорят правду. А ты?
   - А что скажешь про остальное?
   - Что там было остального, милая? Что Волчара перестрелял бы всех деятелей, которые ему не нравятся, и тем самым сохранил бы на плаву Союз? Или то, что профессионального киллера на пару лет отправили на Кубу защищать советских детей от тлетворного влияния американской жвачки с Бэтменом на обёртке? Я ещё как-то могу поверить, что киллера использовали в Зоне как шофёра, но миссия на Кубе - это вообще супер! Кстати, он там ещё Фиделя спас от чего-то.
   - То есть, ты считаешь, что о событиях в Зоне он всё наврал?
   - Да он непрерывно врал! Дал понять, что его уже двадцать лет пытаются убить. Но пока что он мочит киллеров, а не наоборот. Можешь поверить, что такого сморчка двадцать лет не могут прикончить? Ты обратила внимание, что он дверь не запер, когда мы вошли? Кстати, когда мы ушли, он её тоже не запер! Это человек, жизнь которого постоянно под угрозой? Я думаю, он и сам по-настоящему не верит в свои выдумки. Ну какой из него киллер? Разве настоящие киллеры болтают о своей работе первым встречным?
   - Да понятно, что он убивал только тараканов на кухне. Игорь, я же тебя о другом спрашиваю. Был он в Зоне? Нашли они там что-то? Вот об этом он врал или нет?
   - В Зоне он, скорее всего, был. Иначе вся эта история вообще выдумана от начала до конца, а зачем? Если верить ему, в Зоне обнаружили мощнейший источник излучения, причём там, где его быть не должно. Однако к такой находке кто-то уже был готов, и сразу же прислал людей в скафандрах высшей защиты, или как там они называются. Эти люди источник нашли, как его можно не найти? Счётчик Гейгера его покажет так, что не увидеть будет сложно.
   - А киллеры там тоже были? От которых он удрал на медицинском вертолёте?
   - Поскольку он сам не киллер, то и опознать своих коллег по повадкам не мог. Скорее всего, ребята в скафандрах должны были отыскать то, что излучает, наверно, погрузить в какие-то контейнеры и отправить их вертолётом в Москву, а те парни, которых Волчара принял за убийц - спецназ, задача которого охранять груз и оборудование. Думаю, до несчастных дозиметристов им и дела не было. Но я в любом случае не понимаю, почему ты так этим интересуешься. Мы же договорились - больше никаких Чернобылей! Показали этому невидимому Левченко, что были у Волчары, и хватит! Если, конечно, этот Левченко вообще существует, в чём я очень сомневаюсь!
   Левченко, чьё существование подвергли сомнению, задумчиво хмыкнул и прибавил газу. Он узнал всё, что хотел, и ехать медленно ему было уже незачем.

***

   Из всех дней недели подавляющее большинство людей, работающих по найму, самым мерзким считают понедельник. Одних понедельничным утром мучает жестокое похмелье, другим после выходных просто не хочется вновь возвращаться к работе. Василий Левченко вчера не пил, выходного у него тоже не было, тем не менее, отношение остальных граждан, с хмурыми лицами бредущих на работу, он полностью разделял. Впрочем, на его профессиональные качества это никоим образом не влияло.
   В этот раз он решил автомобиль не использовать. Синяя "Таврия" вчера дважды попадалась на глаза тех, за кем велась слежка. Если попадётся ещё раз, даже совсем умственно отсталые обратят на неё внимание. Так что Левченко слонялся по двору, ожидая появления из подъезда Аллы, чтобы последовать за ней пешком. Игоря, который вышел раньше супруги, он, разумеется, заметил, но особого внимания на него не обратил. Тот пошёл своей дорогой, бормоча себе под нос проклятия понедельнику, который наступил крайне не вовремя, шефу, который сегодня непременно сделает с Игорем нечто непотребное за незаконченную схему, а также Вадиму, который побрезговал Танькой и уехал домой ещё вчера вечером, и теперь бедным Марченко приходится добираться на работу маршрутками. Несомненно, этим список проклинаемых не ограничился, но остального Левченко уже не слышал.
   Наконец, из подъезда появилась Алла и уверенным шагом направилась на остановку. Левченко, естественно, последовал за ней. Улицы были многолюдны, все спешили на работу (хотя большинству из них платили сущие гроши, едва покрывающие плату за проезд), и вести слежку было очень просто. Тем не менее, Левченко делал свою работу добросовестно - даже если бы у Аллы имелись глаза на затылке, она бы его всё равно не заметила.
   Попутно он, как требует инструкция, проверил, не следит ли за Аллой кто-то ещё. Результат его изрядно удивил - два юнца типично бандитской наружности не сводили с неё глаз и явно шли следом. Присмотревшись внимательнее, Левченко заметил ещё двоих. Эти шли совсем позади, на Аллу вообще не смотрели, но выглядели родными братьями двух первых. Поскольку оперативная ситуация явно осложнилась, Василий достал телефон и затребовал у Виктора инструкций.
   - В чём дело, Вася? - недовольно буркнул Виктор, пытаясь при этом проглотить кусок своего завтрака.
   - Во-первых, эти Марченко вчера твоего Волчару раскусили на раз. Теперь уже и я не уверен, что он когда-то был ликвидатором.
   - Какая тебе разница? Хочет ветеран органов изображать из себя крутого перца - флаг ему в руки! Ты мне за этим позвонил в такую рань, или будет и "во-вторых"?
   - Будет. Во-вторых, я стопроцентно уверен, что они не имеют никакого отношения к мафии.
   - Это ты мог мне сообщить и в рабочее время.
   - Витя, не бренчи нервами. Есть ещё и в-третьих. За Аллой Марченко, кроме меня, следует хвост из двух бандитов. А может, и из четырёх, я не уверен. Молодые здоровенные парни. Если я что-то в этом понимаю, они попробуют женщину похитить. По крайней мере, всё очень на это смахивает.
   - Значит, какое-то отношение к мафии Алла имеет?
   - Своё мнение я тебе сказал. Ты распорядись, что я должен делать, если её схватят.
   - Сможешь за ними проследить?
   - Не уверен. Я без машины.
   - Тогда действуй по обстоятельствам, - Виктор отключил связь.
   Алла тем временем спокойно шла, даже не подозревая, что за ней следит так много народу. До остановки оставалось около десяти метров, как вдруг рядом с ней притормозила белая "БМВ", водитель распахнул перед ней заднюю дверцу и пригласил:
   - Марченко, садись, подвезу!
   Алла, для которой эта машина была совершенно незнакома, заглянула в салон, пытаясь рассмотреть, кто же это её зовёт. В этот момент двое бандитов схватили её за руки, один из них быстро забрался на заднее сиденье и потянул женщину за собой, второй слегка её подтолкнул, и Алла мгновенно оказалась в машине, зажатая с двух сторон мускулистыми парнями. Двое других бандитов, страховавшие первую пару, тоже уселись в подкативший "Лексус".
   Водитель "БМВ" резко рванул с места. Алла, наконец, сообразила, что происходит что-то не то, и набрала воздуха, чтобы закричать. Непонятно, чем бы это могло помочь, но ей даже попробовать не дали - один из похитителей зажал ей рот, и крик так и не родился. Тут второй похититель внезапно увидел нечто неожиданное для себя.
   - А ты кто такой? - удивлённо поинтересовался он у мужчины, невесть как оказавшегося на сидении рядом с водителем.
   - Не обращай на меня внимания, - посоветовал тот, обернувшись. - Считай, что меня здесь нет.
   Не дожидаясь, пока бандит разберётся в ситуации, незапланированный пассажир резко ткнул его пальцами куда-то в район шеи. Тот закатил глаза и обмяк на сидении. Второй сунул руку в карман, но что он намеревался оттуда извлечь, так и осталось неизвестным. Его лишили сознания тем же самым способом.
   - Позвольте представиться, Василий Петрович Левченко, - с этими словами мастер слежки вырубил водителя, тоже вознамерившегося принять участие в схватке, и каким-то непостижимым образом быстро поменялся с ним местами.
   - Тот самый? - выдохнула Алла, воспользовавшись тем, что её рот больше не зажимали.
   - Наверно, тот, - согласился Левченко. - А что?
   - Да вот, говорили, что вы невидимый. А я вас сейчас вижу.
   - Я не совсем невидимый. Просто незаметный. Вот сейчас никто не заметил, как я сел в машину. А потом было уже поздно. Извините, нужно доложиться начальству, - Левченко вновь набрал номер Виктора. - Витя, они действительно её схватили, - трагическим голосом доложил он. - Их даже не четверо, а шестеро, на двух машинах. Едут в сторону плотины. Что мне делать?
   - А что ты можешь сделать? Ну, отбей у них женщину, - саркастически порекомендовал Виктор. - На выезде с плотины их будет ждать наш спецназ.
   - А ребята успеют занять позицию? Мы подъезжаем к плотине.
   - Да, действительно. Ладно, перехватим их на проспекте. Какие машины, и в какой из них заложница?
   - Красный "Лексус", - Левченко продиктовал номер. - Со второй машиной, где заложница, я разберусь сам, - он прервал связь.
   Перед самой плотиной Левченко свернул направо. "Лексус", прибавив скорость, помчался на другой берег.
   - Почему они не поехали за нами? - удивилась Алла.
   - Не видят они ни меня, ни машины, которую я веду, - печально пояснил Левченко. - Думаете, это хорошо? А вот далеко не всегда! Когда раздают премии, звания, ордена, льготные путёвки и служебное жильё, начальство меня тоже в упор не видит! У меня из-за такой ерунды самая маленькая зарплата во всём управлении! Зато как нужно последить за какими-нибудь террористами, так сразу Васе Левченко поручают, он же человек-невидимка, его, наверно, и пуля не берёт! Насквозь пролетит, и не заденет даже!
   - У нас тут разве есть террористы?
   - Конечно, есть! Провинциального уровня, само собой, но есть же! Вот памятник Сталину рванули, например. А в прошлом году - церковь, которая на базаре. Там ещё старуха-монашка погибла. Так тех церковных подрывников я выследил. Я с ними рядом стоял, а они болтали об этом взрыве, как будто вокруг никого нет.
   - Василий, а как вам это удаётся? Ну, что вас не видят?
   - Да что тут этакого? Вот ниндзя, например, тоже могут становиться невидимыми, и ничего, никто не удивляется.
   - Так вы ниндзя, да?
   - Нет, конечно. Просто они так могут, ну и я тоже могу. Тут весь секрет в том, чтобы не бросаться в глаза. Ведь почти все люди видят не то, что есть, а то, что должно быть. Вот если, по их мнению, не должно быть поблизости Левченко, так они меня и не видят.
   Тем временем Левченко развернул машину и выехал на плотину, значительно превышая разрешённые шестьдесят километров в час. Проезжая мимо поста ГАИ, он открыл окно, демонстративно вытянул левую руку и показал стражам порядка на дорогах средний палец. Гаишники ничего не заметили.
   Через несколько минут гонки по проспекту они подъехали к стоящему с открытыми дверцами "Лексусу". Трое бандитов лежали на асфальте, около десяти человек в камуфляже и чёрных масках целились в них из автоматов. Ещё несколько спецназовцев стояли неподалёку и что-то оживлённо обсуждали.
   - Эй, вы, люди в чёрном, идите сюда, - позвал их Левченко. - Дело есть.
   Один из спецназовцев вразвалку подошёл к "БМВ" и поинтересовался недовольным голосом:
   - Чё надо, ты?
   - Не "ты", а товарищ майор, - назидательным тоном поправил его Левченко, сунув своё служебное удостоверение чуть ли не прямо в глазные прорези маски. - Эти три тела присоединить к тем. Вопросы есть?
   - Никак нет, товарищ майор!
   - Исполняйте!
   Бандитов, "отдыхавших" в "БМВ", мгновенно оттуда извлекли, надели на них наручники и положили на асфальт рядом с их товарищами.
   - Василий Петрович, а вы не подбросите меня на работу? - попросила Алла, заискивающе улыбаясь. - Ещё вполне реально успеть.
   - Нет, - решительно отказал Левченко. - Мы с вами сейчас едем в управление. Вы должны написать заявление, что вас пытались похитить. У нас ведь против этих типов ничего больше нет. Без вашего заявления нам останется только извиниться перед ними и отпустить.
   - Это ваши проблемы! У меня своих по горло! Я заеду к вам после работы и напишу всё, что нужно.
   - Алла Анатольевна, чем, по-вашему, займутся эти ребята, как только мы их отпустим? Скорее всего, они обеспечат, чтобы вы никогда этого заявления не написали. Мы их, конечно, можем задержать хоть на трое суток, но вы же не думаете, что в их банде всего шесть человек? У них сообщники, которые пока на свободе. А с вашим начальством наши сотрудники поговорят. У вас не будет неприятностей на работе из-за этого дела, я гарантирую.
   Поскольку Алла не видела ни единой возможности заставить Левченко поступить так, как ей нужно, она смирилась с неизбежным и промолчала, что обычно было ей не свойственно. Пока они подъезжали к управлению, она успела позвонить начальнику (предупредила его, что сегодня на работу не выйдет, начальник остался жутко недовольным, о чём многословно ей сообщил), и мужу (тот вообще на звонок не ответил). Левченко провёл её в какой-то неимоверно тесный кабинет, где Алла под его диктовку написала требуемое заявление, а затем попыталась ещё раз дозвониться до Игоря, и снова неудачно.
   - Не звоните пока супругу, - попросил её Левченко.
   - Почему нельзя звонить Игорю? - удивилась Алла.
   - Есть вероятность, что Игорь Николаевич захвачен бандитами, - пояснил ей Левченко. - И нам будет проще его найти, если они не отключат его телефон. Шеф сейчас именно этим и занимается. Техники засекут, где находится телефон, а задержанные бандиты поделятся с нами своими планами. Не сомневайтесь, Алла Анатольевна, поделятся. Кровавая гэбня умеет получать нужные сведения.
   - Василий Петрович, вы решили, что Игорь похищен, потому что он дважды не ответил на мой звонок?
   - Не только. Я ведь, чтобы проследить за вами, ждал у подъезда. Там шатались четверо каких-то подозрительных типов. Когда ваш муж вышел, двое из них пропали из поля зрения, скорее всего, пошли за ним. Остальные преследовали вас, этих мы задержали.
   - Вы знали, что за Игорем следят бандиты, и ничего не сделали? - возмутилась женщина.
   - Понимаете, я в душе рыцарь. А девиз рыцарей - делай, что должно, и будь, что будет! "Должно" для меня - это исполнение приказа, то есть, в данном случае, следить за вами и ни на что постороннее не отвлекаться.
   - Это не девиз рыцарей, - мрачно возразила Алла. - Это французская поговорка, которую часто употреблял Лев Толстой.
   - Значит, я в душе Лев Толстой. А что? Я совсем не худой, и фамилия у меня, можно сказать, Лев.

***

   Техники СБУ по сигналам телефона Игоря легко определили, что он едет на юг по трассе Харьков - Симферополь (в советские времена эта трасса называлась "Москва - Симферополь", но потом её переименовали, наивно надеясь, что Москва после этого куда-нибудь исчезнет). Зачем этого Марченко везут в Крым, недоумевал Виктор. Если им нужно что-то от него узнать, это можно сделать, не покидая города. Если хотят убить, тоже незачем выезжать на трассу, где гаишники стоят на каждом шагу. Остаётся одно - в Крым беднягу везут, чтобы передать заказчику похищения, а раз так, то кто бы это мог быть?
   Поскольку Виктор работал в какой-никакой, но спецслужбе, первым, что ему пришло в голову, была спецслужба другой страны. Увы, последнее время иностранные разведки совершенно обнаглели и вели себя на территории Украины по-хозяйски. Всего полтора месяца назад из киевского поезда пропал какой-то палестинец, через пару дней оказавшийся в израильской тюрьме. Очень трудно было предположить, что МОССАД в этом не участвовал. Хотя, раз речь идёт о Крыме, в первую очередь нужно рассматривать не МОССАД, а разведку Черноморского флота России. Впрочем, всё это были абстрактные умствования, а для того, чтобы узнать, куда именно везут Марченко, требуется просто допросить задержанных бандитов. Генка сейчас именно этим и занимается.
   Виктор в подобных делах своему подчинённому полностью доверял, но всё-таки решил взглянуть, как проходит допрос. Зайдя в кабинет Геннадия, он скромно присел в уголочке, и ни один задержанный ни за что не догадался бы, что именно он - начальник всех остальных. Остальные, помимо хозяина кабинета, были представлены врачом, точнее, фельдшером по имени Денис (его фамилию помнили только в бухгалтерии), здоровенным мужиком в белом халате со свирепым выражением лица, способным повергнуть в ужас небольшое племя людоедов. Денис стоял, прислонившись к стене, и бережно держал в правой руке шприц, наполненный жидкостью неприятно мутного бурого цвета.
   - Как успехи? - поинтересовался Виктор у Геннадия.
   - Всё тут понятно, последний остался, пятерых я уже расколол, показания дают, как под копирку. Ехали они в Севастополь, марки и номера двух других машин уже известны.
   - Севастополь? - переспросил Виктор. - То есть, действуют наши коллеги из-за северной границы?
   - Похоже на то, - подтвердил Геннадий.
   - И что делать? - горестно развёл руками Виктор. - Мы же теперь с Россией тесно дружим! Если сорвём им операцию, можем и по голове получить. Нужно Киев запрашивать. А они обязательно поинтересуются, какое отношение имеет всё это к тому делу об оборотнях, которое мы ведём.
   - Чтобы задержать бандитов, мы должны спрашивать разрешение в Киеве? Мало ли почему они едут в Севастополь, может, отдохнуть желают, хоть сейчас и не сезон. Неужели ко всем мерзостям, которые у нас творятся, обязательно каким-то боком причастна Россия?
   - Предлагаешь сделать вид, что это обычные криминальные разборки, а Россия тут ни при чём, и Чернобыль тоже ни при чём?
   - Да что же такое случилось тогда в Чернобыле, что двадцать пять лет прошло, а кого-то всё это до сих пор беспокоит?
   - Гена, такие вопросы лучше не задавать. Даже нам с тобой друг другу. Не знаю, как ты, а я не хочу ехать в Севастополь в багажнике автомобиля. Тебе осталось допросить одного? Вот и допрашивай. И будем принимать меры.
   - Сейчас войдёт и сразу потребует адвоката, - предсказал Геннадий. - По крайней мере, все пятеро именно с этого и начинали. Ещё, наверно, объявит, что невиновен.
   По его сигналу два конвоира ввели в кабинет бандита в наручниках, крепко держа его за локти. Бандит явно был недоволен таким обращением, но это, кроме него самого, больше никого не интересовало.
   - Я ни в чём не виноват! - с порога заявил задержанный. - Меня повязали, когда я с друзьями просто ехал в Крым! Без адвоката не стану отвечать ни на какие вопросы!
   - Всё будет, не сомневайтесь, уважаемый, - успокоил его Геннадий. - И адвокат, и патологоанатом.
   - Кто?
   - Ну, прозектор. Вскрытие вам будет делать. Чтобы поставить диагноз, что вы умерли от инфаркта. Других причин смерти он без приказа не определяет. Но это позже. А сейчас вы мне кое-что скажете.
   - Только в присутствии адвоката!
   - Понимаете, уважаемый, мы не милиция. Им требуется сляпать уголовное дело для суда, а нам - только информация. Эпизод с похищенной женщиной больше никого не интересует. Она и так у нас. Нужно узнать, где мужчина. Раз вы добровольно не хотите помочь своей стране, мы будем вынуждены применить спецсредства. Вам сейчас сделают укол "сыворотки правды", и вы нам всё расскажете. Не будем терять времени. Денис, приступай.
   Денис хищно улыбнулся, поднял шприц на уровень груди и сделал шаг в сторону бандита.
   - Не боись! - выдавил он из себя сквозь мерзкое хихиканье. - От этой штуки не все помирают.
   - Заберите его от меня! - орал задержанный, пока медик протирал ему спиртом локтевой сгиб. - Вы не имеете права!
   - Вы же не хотите говорить без адвоката, - печально пояснил Геннадий. - А информация нам нужна срочно. Ждать, пока приедет адвокат, некогда.
   Уже через четыре минуты бандит был уведён конвоирами, выложив абсолютно всё, что у него хотели узнать, и даже многое другое, представлявшее интерес только для милиции. Разумеется, до укола дело так и не дошло. Поскольку этот задержанный был последним, Денис тоже покинул кабинет, унося с собой устрашающий шприц.
   - Он сказал что-нибудь новое? - поинтересовался Виктор.
   - Нет, только повторил то, что уже сообщили остальные. Марки и номера машин, имена и клички других членов банды. Заложников они должны были отвезти в Севастополь. Вот и всё, что им известно.
   - Техники подтверждают, что Игоря Марченко везут в Крым. Так что и остальное, скорее всего, правда.
   - И что, мы позволим этой шантрапе беспредельничать? Даже если они работают на разведку стратегического союзника, черти бы их всех побрали?
   - Ладно! - решился начальник. - Мы можем и не знать, что они работают на Россию. Сейчас решим вопрос.
   Виктор позвонил своим коллегам в районное управление СБУ и несколькими фразами полностью передал суть дела. Райцентр располагался на той же симферопольской трассе двумя сотнями километров южнее, и машины преступников его ещё не миновали. Коллеги особой радости не проявили (кому хочется делать чужую работу?), но и помочь не отказались. Поскольку от Виктора теперь некоторое время ничего не зависело, он надумал прояснить ещё один неприятный момент.
   - Гена, у нас произошла утечка. Марченко откуда-то знали, что Васька поставлен за ними следить. Причём знали ещё до того, как слежка началась, и вдобавок им был известен номер его мобильника, - сообщил он.
   - Не понял, - удивился Геннадий. - Зачем им телефонный номер?
   - Дочка этой женщины, Аллы, позвонила ему, навешала лапши и выяснила, где он находится. Отменно всё проделала, кстати. Так вот, о том, что к ним приставлен Левченко, кроме него самого, знали только ты и я. Я им о слежке не говорил. Какой отсюда следует вывод, Гена?
   - Я им тоже не говорил. И всё-таки, зачем им понадобился номер? И зачем им узнавать, где находится Левченко? И так понятно, что если он за ними следит, то он где-то неподалёку. Витя, ты плохо подумал. Я тут ни при чём. Откуда у тебя эти данные?
   - От Левченко. И я ему верю.
   - Я тоже. Но мне непонятно, зачем был нужен звонок. Разве что одно объяснение.
   - Конечно, одно, - согласился Виктор. - Им сказали, да они не поверили и решили проверить.
   - А отсюда следует, что предупредили их не ты и не я. Мы бы подсказали способ засечь слежку получше, чем позвонить по телефону и тем самым выдать, что им известно лишнее. Да и не стали бы они проверять информацию, поступившую от нас.
   - Кто их предупредил, мы прямо сейчас узнаем у самой Аллы Анатольевны. Её же сюда привезли не для того, чтобы написать это никому не нужное заявление. Так что если это сделал ты, самое время признаться.

***

   Когда Виктор в сопровождении Геннадия вошёл в кабинет, Алла резко повернулась в его сторону.
   - Что с Игорем? - сдавленным голосом спросила она.
   Виктор по устоявшейся привычке отвечать на вопрос не спешил. Сперва он окинул помещение цепким взглядом, слегка удивившись, что Левченко куда-то исчез, оставив женщину одну, но вспомнил, с кем имеет дело, посмотрел ещё более внимательно, и увидел Василия, сидящего на табуретке в уголке и сосредоточенно разгадывающего кроссворд.
   После этого он перевёл взгляд на Аллу. Предстояло её допросить, а для этого было желательно оценить её душевное состояние. Пепельница, стоящая на столе перед женщиной, была переполнена окурками, а сам стол покрыт заметным слоем пепла. Много курит, говорит неестественно, вроде налицо все признаки волнения, подумал Виктор. С другой стороны, на окурках помада, между тем губы аккуратно подведены. Значит, волнение совсем не мешает ей следить за косметикой и вовремя её поправлять.
   - Алла Анатольевна, вашего мужа везут в Крым, - сообщил он. - Примерно через полчаса мы его освободим, не переживайте. А тем временем давайте попытаемся решить другой вопрос. Вчера вы откуда-то узнали о существовании Василия Петровича Левченко. Нас очень интересует, кто именно вам о нём рассказал.
   Повисла долгая пауза. Виктор и Геннадий ожидающе смотрели на Аллу, она же отводила взгляд. Но вечно молчание длиться не могло.
   - Я вам этого не скажу, - наконец, заявила женщина. - Можете меня хоть пытать!
   - Тогда я спрошу об этом Татьяну, вашу дочь. Это ведь она звонила Василию, верно? Она тоже станет молчать под пытками?
   - Танька вам скажет, что узнала это от меня! Больше ничего она не знает! И ещё. Не изображайте из себя гестапо! Я не верю, что вы будете пытать меня или её!
   - Конечно, не будем, - подтвердил Виктор. - Неужели мы не сможем мирно договорится? Алла Анатольевна, мы сейчас пытаемся помочь вашему супругу, а вы почему-то не хотите оказать нам в этом содействие!
   - Поймите, я не могу вам сказать! И не прикидывайтесь, что вы на моей стороне! Если бы мы не пошли к Волчаре, вы бы нас убили!
   Виктор и Геннадий непонимающе переглянулись.
   - Кто вам сказал такой бред? - поинтересовался Виктор.
   - Это не бред!
   - Значит, вы свято верите в то, что мы намеревались при определённых обстоятельствах вас убить. Но при этом категорически не верите, что при необходимости мы прибегнем к пыткам. Вы уж выберите что-то одно.
   - Действительно, - Алла утратила некоторую часть своей уверенности. - Так вы не собирались нас убрать, если бы мы не пошли в гости к тому жуткому типу?
   - Стоп! Речь шла о том, чтобы вас убрать со сцены! То есть держать подальше. Наша служба не занимается тайными убийствами обычных граждан!
   - Значит, занимаетесь тайными убийствами необычных граждан? - ужаснулась женщина.
   - Я этого не говорил. И вообще, не пытайтесь увести разговор в сторону. Этот номер у вас не пройдёт! Кто вам передал информацию?
   - Повторяю, я вам этого не скажу!
   - Да что вы тут воду в ступе толчёте? - высказал недовольство Левченко. - Генка проболтался, и думать нечего!
   - Ах ты ж гад! - возмутился Геннадий. - Да я тебя прибью сейчас за такую предъяву!
   - Это только если найдёшь, - уточнил Василий Петрович.
   - А ну, прекратить этот детский сад! - рявкнул Виктор. - Никто никого здесь прибивать не будет! Вася, обоснуй своё обвинение.
   - Ну, вы тут угрожаете несчастной женщине, вместо того, чтобы узнать самим то, что нужно. А я вот выяснил, что вчера Генка ей звонил.
   - Врёшь! Я не звонил!
   - А "УкрТелеКом" считает иначе. Зафиксирован звонок из твоей квартиры на её телефон. Если звонил не ты, значит, твоя баба. В любом случае, утечка через тебя.
   - Алла Анатольевна, так кто вам передал секретную информацию? - настойчиво продолжал интересоваться Виктор.
   Алла ничего не ответила. Она сидела, упрямо поджав губы, и демонстративно смотрела в окно. Тем временем зазвонил стоящий на столе телефон, Левченко, как хозяин кабинета, снял трубку, обменялся с кем-то несколькими фразами и передал её Виктору. Тот выслушал чьё-то сообщение, трубку повесил и обратился к Алле:
   - Ну, что ж, не хотите говорить, не надо. Вы свободны, можете идти куда угодно. Сейчас подпишу вам пропуск.
   - Я с места не двинусь, пока не узнаю, что с Игорем! - заявила Алла.
   - Нет! Уходите! Когда будут новости о вашем муже, мы сообщим. Здесь вам делать нечего. Раз вы не желаете нам помочь, то и мы идти вам навстречу не намерены.
   - Левченко мне обещал, что кто-то из ваших сотрудников поговорит с моим начальством, чтобы у меня не было неприятностей из-за отсутствия на работе.
   - Обещал? Вот он и поговорит!
   - Хорошо. До свидания!
   Алла взяла с вешалки свою куртку, надела её, забрала подписанный пропуск и ушла. Почти сразу же вновь зазвонил телефон, Виктор включил громкую связь. Звонил техник, по его распоряжению прослушивающий мобильный телефон Аллы.
   - Она произвела звонок по номеру..., - начал доклад техник, но Виктор его прервал.
   - Запись сделали?
   - Да.
   - Прокрутите её сейчас.
   С минуту техник возился с аппаратурой, затем из динамика раздались женские голоса.
   - Алла, что случилось?
   - Инка, привет! Слушай, тут вот какое дело. Твой Генка мне вчера звонил, предупредил, что за мной будет следить Левченко. Меня на эту тему допрашивал Виктор, его начальник. Так знай: я ему Генку не выдала! Всё, пока!
   Геннадий побледнел и начал беззвучно открывать рот.
   - Ты хочешь сказать, что она врёт, - предположил Виктор.
   Геннадий энергично закивал.
   - А на самом деле она не врёт, а издевается. Ладно, со своей Инкой дома все вопросы порешаешь. А сейчас - за работу! Звонили коллеги из райцентра. Машины захвачены, бандиты задержаны...
   - Где? - поинтересовался уже более-менее вернувшийся в норму Геннадий.
   - Не знаю. Наверно, на въезде в город. Или на выезде.
   - Нет. Я спрашиваю, где Левченко? Он же был тут и никуда не уходил! Где он?
   В результате тщательного осмотра помещения выяснилось, что Левченко в кабинете действительно нет.

***

   Медовый город, как назвался райцентр в переводе с одного из древних языков, славился отнюдь не мёдом, а черешней. Впрочем, мёд тут тоже был. А вот спецназа СБУ не было. Но в небольших городах противоречий между силовыми структурами практически не бывает, все, кто в них служат, или родственники, или, в крайнем случае, хорошие приятели.
   Вот и оперативник СБУ, которого Виктор попросил помочь, сразу же позвонил своему другу, командиру милицейского отряда специального назначения под названием "Беркут". Теоретически задача этого подразделения - пресечение уличных беспорядков, но поскольку таковых в этом городе не бывало аж со времён Гражданской войны, то основным занятием местного "Беркута" стало избиение футбольных болельщиков на матчах городской команды, выступающей во второй лиге.
   Но поскольку и второй круг чемпионата ещё не начался, и команда из-за финансового кризиса снялась с соревнований, "Беркут" простаивал и рвался в бой. Просьба коллег из СБУ пришлась очень кстати. Смущало только одно - заложник, но командир рассудил, что если человек действительно похищен и его жизнь под угрозой, то он не будет в большой претензии, если бойцы, освобождая его, сломают ему пару костей. И приказ, отданный бойцам, гласил: "Никто не должен уйти, никто не должен погибнуть, остальное - на ваше усмотрение".
   Операцию особо не усложняли. По просьбе "Беркута" сотрудники ГАИ остановили две иномарки бандитов на выезде из города (традиционная неприязнь между ГАИ и остальной милицией тут тоже если и существовала, то была практически незаметна). Затем гаишники мгновенно куда-то спрятались, а машины окружил отряд людей в камуфляже и масках.
   - Выйти из машин, лечь на землю! - рявкнул командир. - Работает "Беркут"!
   Бандиты, не ожидавшие нападения, были вынуждены подчиниться. Направленные на автомобили автоматные стволы не оставляли им особого выбора. Все шестеро покорно вышли наружу и легли в придорожную грязь.
   - Ах, вы ещё и сопротивляетесь? - радостно выкрикнул командир. - Подавить сопротивление!
   Бойцы с удовольствием выполнили приказ, и в городское управление МВД бандиты были доставлены в изрядно избитом состоянии. Там их уже поджидал оперативник СБУ.
   - Кто из вас Седой? - поинтересовался он, но ответа не получил. - Ребята, сделайте так, чтобы эти почтенные граждане соизволили отвечать на вопросы.
   Пока бойцы резиновыми дубинками доходчиво объясняли задержанным, что не поддерживать беседу - признак плохого воспитания, оперативник вступил в перепалку с командиром отряда.
   - Где заложник? Вы повязали шестерых, это всё бандиты, по мордам видно, но с ними был седьмой. Куда он делся?
   - Сколько было, столько я и привёз, - ответствовал спецназовец. - Если тебе так нужен седьмой, только скажи, на трассе машин полно, притащим тебе ещё одного мужика.
   - Не пори чушь! Был седьмой или нет?
   - Говорю же тебе, это все. В машинах были только они. Больше никого.
   Тем временем двое бойцов подтащили одного из задержанных, лицо которого очень сильно напоминало отбивную.
   - Говорит, что он Седой, - доложил один из них. - А врёт или нет, мы не знаем.
   - Седой, всё, что меня интересует, это тот мужик, которого вы везли. Игорь Марченко. Где он? Скажи, и вас перестанут прессовать.
   - Да в чём нас обвиняют? - возмутился Седой. - Мы ехали, никого не трогали...
   - Кончай лапшу на уши вешать. У вас в машине его мобильный телефон.
   - Нашли на дороге, валялся. Ну, мы и подобрали, не пропадать же добру, - объяснил Седой.
   - Хорошая шутка, - одобрил оперативник. - Пошути ещё. Например, потребуй адвоката. Посмеёмся вместе.
   - А что? Вызвать адвоката - это моё конституционное право, как гражданина Украины!
   - Молодец, Седой! Такое длинное слово выговорил, и даже не запнулся. Только адвоката я тебе вызвать не могу. Зато могу вызвать "Беркут", если ты за ними соскучился.
   - Да что тебе от меня надо, гражданин начальник? Ты же беспредел творишь!
   - Всё сказал?
   - Ну, в общем, да. Так что пока помолчу. До приезда адвоката.
   - Тогда я поговорю, а ты послушай. Твои подельники, которые везли женщину, на чём-то прокололись, и их всех повязали. Угадай, сколько они продержались на допросе?
   - Без адвоката разговора не будет.
   - Я тебе сам скажу. Уже через полчаса все шестеро раскололись. И дали показания, в том числе и на тебя.
   - Да ты гонишь! Не могли они так быстро расколоться!
   - Надо же, заговорил без адвоката, - улыбнулся работник СБУ. - Седой, в нашей организации раскалывают всех, понимаешь? Коллеги из области наверняка применили сыворотку правды...
   - Это незаконно!
   - Вопросы законности применения спецсредств обсудишь со своим адвокатом. Если, конечно, доживёшь до встречи с ним. Тем более, что у нас нет такой сыворотки. Но она нам и не нужна. Вместо неё мы используем "Беркут". Понимаешь, вы сопротивлялись аресту...
   - Мы не сопротивлялись!
   - Не может быть! Почему же тогда у вас всех рожи побитые? - удивился офицер. - А если ты не скажешь мне, где Марченко, вы сейчас снова будете сопротивляться. Ты меня понял?
   - Ты меня на "понял" не бери, понял? - тусклым голосом ответил Седой стандартной фразой. - Дай подумать.
   - Не о чем тебе думать. Всё равно ведь скажешь. У нас городок небольшой, мы действуем по-простому. И привыкли добиваться нужных результатов. Так что, будешь говорить или сопротивляться "Беркуту"?
   - Что будет, если я всё расскажу?
   - Вас всех этапируют в область. Ты вызовешь своего адвоката, и скорее всего, отмажешься. Не тяни, колись давай, быстро! Не нужно тянуть время.
   - Ладно, слушай, гражданин начальник...

***

   Седой был рэкетиром средней руки и даже не помышлял подняться выше в криминальной иерархии. Возглавляя бригаду численностью примерно в два десятка торпед (пересчитывать их ему и в голову не приходило), он чувствовал, что занимает в мире своё законное место. На роскошную (в его понимании) жизнь вполне хватало, а претензии на большее вполне могли оказаться вредными для здоровья.
   Однако от лишних денег он отказывался крайне редко. Только в случаях, когда их присвоение было сопряжено с большим риском. Конечно, совсем без риска рэкетиру жить не получается, но Седой к этому стремился. Так что когда поздно вечером зазвонил его мобильный телефон, и незнакомый мужской голос предложил немного подзаработать, Седой сразу связь прерывать не стал.
   - Немного - это сколько? - поинтересовался он.
   - Сто тысяч. То есть кусков, - уточнил его собеседник.
   - Долларов?
   - Нет, монгольских тугриков! Конечно, американских рублей!
   - Я было подумал, евро, - соврал Седой. - А что за них нужно сделать?
   - Отвезти в Севастополь двух фраеров, мужа и жену. Им обоим за сорок, и рукопашному бою они не обучены. Но могут не захотеть с вами поехать.
   - Да кто их спрашивать- то будет? А в Севастополе что?
   - С тобой по пути свяжутся и объяснят, что нужно делать дальше.
   - Бабки вперёд!
   - Естественно. Сейчас тебе их принесут. Теперь дополнительные условия. Во время операции - полное радиомолчание. То есть ни ты, ни твои люди не должны никому звонить. Отвечать на звонки можно, звонить самим - нет. И не вздумайте использовать какие-нибудь левые сим-карты! Мы это всё равно засечём. У нас есть средства следить за эфиром. Всё понятно?
   - Понятно. Только зачем вам это нужно?
   - Тому, кто платит, так хочется. Достаточная причина?
   - Ну, да. А ещё что?
   - Хватать их нужно завтра утром. У тебя в бригаде шесть человек найдётся?
   - А то!
   - Ну, вот и пусть трое возьмут его, и трое - её. И по отдельности везут в Крым.
   - Почему по отдельности?
   - Так надо, Седой. Дальше. Скажи мне телефоны старших по тройкам, чтобы мы могли с вами связаться.
   - Не вопрос, - Седой продиктовал номера телефонов двух своих доверенных людей.
   - Вот что ещё скажи. У тебя дома есть интернет?
   - Ну, дык не в каменном же веке живём!
   - И электронный ящик имеется?
   - Найдём.
   - Туда я тебе передам данные на фраеров. Адреса, имена, фотографии и всё такое. Теперь открой дверь, там уже стоит чемодан с баблом. И смотри, попробуешь заныкать - тебе не жить.
   - Да это понятно, - отмахнулся Седой, это ему действительно было кристально ясно.
   - Пересчитай, я подожду, - то ли у таинственного заказчика был безлимитный тариф, то ли плата за долгий разговор по мобильному не играла для него большой роли.
   Бандит взял деньги с лестницы (боялся при этом, что его пристрелят, но обошлось), пересчитал их, затем включил компьютер и посмотрел фотографии супругов Марченко. Только после этого его собеседник прервал связь.
   На всякий случай Седой поставил на дело не шестерых, а дюжину своих людей, считая и его самого, по шестеро на каждого из супругов. Он поехал с той группой, которая должна была похитить мужчину. Двое проследили фраера от подъезда до улицы, там подъехал их товарищ и радостно заорал:
   - Марченко! Привет! Садись, подвезу!
   Марченко с удовольствием откликнулся на приглашение и сел в машину. Дальнейшее было делом техники. Похищенного повезли на трассу, вторая машина, в которой находился Седой, следовала позади на небольшой дистанции. Не успели они толком отъехать от города, как передняя машина притормозила и свернула на обочину. Водитель замахал высунутой из окна рукой, и второй автомобиль остановился рядом.
   - Заказчик звонил только что, - сообщил Седому его подручный. - Говорит, через пару километров фраера заберут его люди. Требует, чтобы обе наши машины там остановились, и все из машин вышли.
   - Откуда он знает про вторую машину? - удивился Седой.
   - Ты меня спрашиваешь? Следили за нами, наверно.
   В указанном им месте бандиты остановились и вышли из своих автомобилей, вытащив с собой наружу и своего пленника. Что-то в голосе клиента подсказывало, что неподчинение ему может окончиться большими неприятностями. Представителя заказчика долго ждать не пришлось. Из придорожной лесопосадки вышел мужчина в маске и камуфляжной форме без знаков различия. Молча подойдя к пленнику, он посмотрел тому в лицо, извлёк откуда-то бумагу с распечаткой фото Марченко, сверил изображение с оригиналом, сам себе кивнул и приступил к обыску. Найдя телефон и передав его Седому, представитель заказчика произнёс глухим, явно изменённым голосом:
   - Едьте дальше в Севастополь. Мы с вами свяжемся по этому телефону и дадим дальнейшие инструкции. Счастливого пути!
   Оставив пленника этому Зорро, бандиты расселись по автомобилям и продолжили своё путешествие на юг. Но их путь не был счастливым. На выезде из Медового города их остановил патруль ГАИ, а там и "Беркут" не заставил себя долго ждать...

***

   - Ну, вот так примерно оно всё и было, гражданин начальник, - закончил своё повествование Седой.
   События он изложил довольно точно, не назвал только предложенную сумму и не упомянул, что вся она уплачена авансом.
   Допрашивающий его офицер распорядился снять отпечатки пальцев с телефона Игоря, что и было быстро сделано. Эксперты обнаружили отпечатки всего двух людей - Седого и ещё чьи-то, по всей вероятности, самого Марченко, хозяина мобильника.
   - Может, что-нибудь ещё добавишь о заказчиках? - предложил оперативник. - Ты же с ними говорил, одного из них даже видел. Кто они?
   - В каком смысле "кто"?
   - Они уголовники?
   - Нет. Точно нет. Хотя отдельные слова по фене они говорили, да кто ж в эпоху радио "Шансон" их не знает? Скорее, это военные. Только не наши.
   - А чьи? - на самом деле офицер не хотел знать ответ на этот вопрос, но не задать его не мог.
   - Откуда мне знать? Но по-русски они говорят не так, как мы.
   - С акцентом, что ли? Это были грузины? - обрадовался офицер.
   - Нет, они говорили не то чтобы с акцентом, а так, как по ящику говорят в российских фильмах. Значит, не грузины, а россияне. Хотя, может, и белорусы какие-нибудь, - развеял все его надежды Седой.
   На этом допрос и закончился. Районное управление СБУ похищением Марченко совсем не интересовалось, операция ими проводилась по просьбе коллег из области, им и решать, что предпринимать дальше и предпринимать ли вообще что-нибудь. Оперативник позвонил Виктору, доложил ему во всех подробностях, распорядился об этапировании задержанных бандитов в областной центр, и тут же благополучно выбросил всё случившееся из головы. Его это абсолютно не касалось.
   Виктор, выслушав доклад своего коллеги из райцентра, принял полностью аналогичное решение. Раз уж закончить дело быстро не удалось, от него нужно избавиться.
   - Гена, подготовь бумаги для передачи дела о похищении Марченко в милицию. Иностранного следа мы не обнаружили, а значит, это их епархия.
   - Мы не обнаружили, потому что не искали, - прокомментировал Геннадий.
   - Это не важно. Главное, что не нашли. Отдай им заявление Аллы, рапорт Левченко, и неофициально сообщи то, что бандиты выболтали на допросе. Ну, и не забудь сказать, что вторую часть банды тоже задержали и на днях этапируют к нам. Кстати, удачно получилось. Брал их "Беркут", потому и переправляют их к ментам. Сделать это надо сегодня. Вопросы есть?
   - Где я возьму рапорт Левченко? Для начала нужно найти его самого, а это удаётся далеко не всегда.
   - Рапорт лежит у него на столе. Вон там. Гена, я должен всё за тебя делать?
   - Когда он успел? - удивился Геннадий. - Впрочем, толку с этого рапорта? То, что пишет Левченко, прочитать может тоже только он.
   - Это уже проблемы милиции. Исполняй.
   - Витя, а как же Игорь Марченко? Менты ведь по-настоящему искать его не будут. Я это знаю, и ты это знаешь.
   - Гена, менты действительно работают плохо. Здесь много причин, и тебе они отлично известны. Наша задача - сделать так, чтобы работали лучше, а не делать всю работу за них.
   - Но ведь Марченко мы подставили.
   - Не мы, а вы! Если бы их не предупредили о слежке, они бы не попёрлись к Волчаре. Короче, если хочешь им помочь в частном порядке - я не препятствую. Но - только в нерабочее время. А сейчас передавай дело в милицию, и займись, наконец, своей работой!
   Геннадию было очень жалко Игоря Марченко, но тратить на него своё свободное время было ещё жальче.

***

   У Аллы кончились сигареты, поэтому, выйдя из здания СБУ, она первым делом пополнила свои запасы в ближайшем ларьке, попутно вздохнув над скудным содержимым кошелька. Затем она устроилась на скамейке в расположенном рядом скверике и принялась обдумывать сложившееся положение дел, изо всех сил пытаясь не поддаться вполне оправданной панике. В голову лезли ужасные мысли, и ей требовалось посоветоваться с кем-нибудь, разбирающимся в подобных делах. Лучше всего на эту роль, по её разумению, подходил Геннадий, но он сейчас явно был занят. Ладно, решила Алла, второй вариант тоже неплох.
   - Левченко, ты здесь? - негромко спросила она.
   - А где мне ещё быть? - удивился Василий. - Приказа следить за тобой никто не отменял.
   - Молодец! Сядь рядом, разговор важный есть.
   - Отчего же не поговорить? Только подвинься, я сяду с этого края, а то ветер в ту сторону, и ты будешь меня пеплом обсыпать, - Левченко уселся справа от Аллы и выжидательно на неё посмотрел.
   - Слушай, Левченко, раз ты такой спец по слежке, почему работаешь в нашем городе, а не в столице?
   - Потому что меня начальство в упор не замечает. И чем выше начальство, тем сильнее не замечает. Это то важное, что ты хотела со мной обсудить? И ещё, называй меня "Вася". Не люблю, когда ко мне обращаются по фамилии.
   - Хорошо, Вася. У меня такой вопрос. Ты знаешь, что случилось с Игорем?
   - Нет, конечно. Я занимаюсь только сама знаешь чем.
   - Тогда скажи мне такую вещь. Виктор всё пытался узнать, кто мне про тебя рассказал. Ну так давил, что мне аж страшно стало в какой-то момент.
   - Правильно. Госбезопасность и должны бояться. Кстати, твоя шутка со звонком Генкиной бабе мне понравилась. А вот сам Генка вряд ли твой юмор оценил.
   - Мой телефон прослушивали, да?
   - Точно не знаю, но, по моим представлениям, должны были. Как же иначе?
   - Так вот, Вася. Виктор хотел узнать, а потом ему кто-то позвонил, и он резко перехотел. Почему?
   - Пост хок эрго нон эст проптер хок, как говорится. После того - не значит вследствие того.
   - Ты знаешь латынь? - удивилась Алла.
   - А что, майор СБУ из языков может знать только феню? Вообще-то, на самом деле латынь я не знаю. Это у меня Мишка, сынок, учится на юридическом. Зубрит эту проклятую латынь, а дом у нас ещё советский, стены, считай, картонные, из его комнаты, блин, даже шёпот слышен. Латынь - то ещё мелочь. Вот когда он девушку свою в гости приглашает - хоть из дому беги. Они, конечно, стараются тихо, но при такой акустике - сама понимаешь. Убивать надо этих архитекторов! Ещё до рождения!
   - Ты мне зубы не заговаривай! Кто ему звонил? Что сказал?
   - Я откуда знаю? Ты слышала то же самое, что и я. Вот если бы я за ним следил, а не за тобой - тогда другое дело. А так...
   - Вася, я считаю, что ему звонили из Мелитополя. По времени как раз совпадает. Он сказал, минут через двадцать бандитов схватят, ну и ещё сколько-то ушло на то, чтобы разобраться, что там к чему. Верно?
   - Логично, по крайней мере, - признал Левченко.
   - Значит, Виктору сообщили, в том числе, что случилось с Игорем. Или с ним всё в порядке, или с ним очень плохо, или о нём ничего не известно.
   - Допустим. И что из этого?
   - Если бы с ним было очень плохо, Виктор бы мне сказал. Если всё в порядке - предложил бы рассказать, кто мне слил информацию, в обмен на телефонный разговор с Игорем. И я бы согласилась!
   - Не сомневаюсь. Значит, Алла, о твоём муже информации нет.
   - Да. Причём не просто нет сейчас, а нет и не будет! Верно?
   - Пожалуй, да. И что?
   - Твоя организация прекратит поиски?
   - Думаю, уже прекратила. Вас похитили бандиты, значит, это дело милиции. Вот и всё. А менты этим заниматься не будут. Ты мне это хотела сказать? Считай, что уже сказала.
   - Вася, ты же не думаешь, что бандиты действовали сами по себе? Не по заказу?
   - Нет, конечно. Зачем вы им могли понадобиться? Вы же нищие. А похищают богатых.
   - Тогда для кого они нас похитили?
   - Кто знает? Если тебе интересно моё мнение, вы что-то такое сказали Волчаре, что какие-то люди серьёзно забеспокоились.
   - Мы ему ничего не говорили! Только слушали, что он рассказывал! А попробуй не послушать! Он на нас пистолет наставил!
   - Его обычная манера. Короче, корень всех ваших бед - Чернобыль и ваш интерес к нему.
   - Будь проклят тот наш идиотский спор о Фукусиме! - Алла добавила несколько слов, от которых Левченко покраснел. - Так кого мы обеспокоили, поинтересовавшись Чернобылем?
   - Сама подумай, какая из разведок чувствует себя у нас, как дома, и не побрезгует нанять местных бандитов?
   - Значит, всё-таки Россия. Игоря везли в Крым. Его что, хотели отправить дальше военным кораблём?
   - Понятия не имею.
   - Я должна поговорить с русскими разведчиками!
   - С российскими, вообще-то, а не русскими. А зачем?
   - Пусть они мне скажут, куда дели Игоря!
   - Тогда уж лучше пусть сразу его вернут.
   - Вася, поехали в Севастополь, а?
   - В смысле?
   - Вот скажи мне, ты когда следишь за кем-нибудь, от тебя оторваться реально?
   - Конечно. Но пока это ещё никому не удавалось.
   - Тогда смотри. Я поеду в Севастополь поездом. И тебе придётся всю ночь не спать, а то я могу выйти где-то по пути, и окажется, что мне удалось оторваться. Понимаешь, репутацию зарабатывают годами, а потерять её можно мгновенно.
   - Предлагаешь, чтобы я сам тебя туда отвёз, да?
   - Было бы очень неплохо.
   - А теперь, Алла, слушай меня. Во-первых, у тебя нет денег на поездку. Я ведь глянул в твой кошелёк, когда ты сигареты покупала. Во-вторых, неужели ты думаешь, что в разведке Черноморского флота принимают любого прохожего, пожелавшего что-то у них потребовать? А в-третьих, я тебе сразу скажу, что они тебе ответят, если ты каким-то чудом доберёшься до Севастополя и с тобой всё-таки поговорят. Они заявят, что вообще никакого отношения ко всему этому не имеют. Независимо от того, как оно там обстоит на самом деле. Так что ехать тебе к ним не надо.
   - Вася, если я ничего не буду делать, я просто с ума сойду, понимаешь?
   - А кто говорит, что нужно ничего не делать? Наоборот! Сначала убери подальше дочь.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Кому-то понадобилось тебя похитить. Не удалось, я им помешал. Теперь самый простой способ до тебя добраться - через неё. Попадёт твоя Танечка к ним в лапы, и ты за ней на коленях приползёшь. Отправь её куда-нибудь подальше, чтобы до неё не дотянулись. А родители твои живы?
   - Только мать. Её тоже надо спрятать?
   - Необязательно. Если её захватят, скажи им, что пусть делают с ней что хотят. Сейчас многим наплевать на родителей, так что тебе поверят. А вот с дочерью такой номер не пройдёт, даже не надейся. В общем, спровадь её отсюда. Как только с этим закончишь, уладим вопрос с твоим начальством. Раз уж я тебе пообещал, сделаю.
   На телефонной карточке Аллы был огромный перерасход, но она воспользовалась широко разрекламированной услугой "перезвони мне, пожалуйста", и бесплатная СМС с этой просьбой ушла на номер Вадима. Тот был на занятиях в университете, но всего через несколько минут изыскал возможность связаться с матерью своей подруги.
   - Что вам нужно, Алла Анатольевна? - поинтересовался он, не ожидая ничего хорошего.
   - Вадим, мне нужно, чтобы ты сегодня же увёз Таню куда-нибудь подальше отсюда, например, в Карпаты. Дней на десять, можно и больше. Думаю, она возражать не станет. И не спрашивай, зачем. Надо!
   - А как же занятия? - неуверенно возразил Вадим.
   - Никак. Это важнее. Если ты её не увезёшь, я попрошу кого-нибудь другого.
   - А что сейчас делать в Карпатах? Ведь не сезон же!
   - Если ты и в самом деле не знаешь, что нужно делать с девушкой на курорте, то мне действительно придётся подыскать для неё кого-нибудь ещё...

***

   Разговор с начальством Аллы ни малейших затруднений у Левченко не вызвал. Директор поначалу для порядка высказал возражения против того, чтобы в рабочее время компетентные органы использовали его сотрудницу на благо Родины. Однако в ответ на едва уловимый намёк на возможность комплексной проверки фирмы он с готовностью согласился закрыть глаза на столь вопиющее нарушение трудовой дисциплины.
   - Вот такие они, буржуи, - прокомментировал Левченко, садясь за руль служебной "Таврии". - Стоит только слегка пригрозить, как тут же сдаются. Вот так и Гитлер пол Европы завоевал - пригрозил, и буржуи мгновенно сдались. Гнилая порода.
   - Куда ты меня везёшь? - полюбопытствовала Алла, которую интересовали гораздо более практические вещи, чем история Второй Мировой.
   - Ну, ты же хотела позадавать вопросы на тему, куда подевался твой супруг. Вот и позадаём.
   - И что, есть кто-то, кто с удовольствием ответит?
   - А тебе что требуется? Информация или удовольствие того, кто тебе её даст?
   - И кто же этот таинственный тип?
   - Твой добрый друг Волчара.
   - А он тут при чём?
   - Алла, мы считаем, что причина всех этих безобразий - ваш интерес к Чернобылю. О нём, кроме вас двоих, знали всего пять человек: Генка со своей бабой, Витёк, твоя дочь и Волчара. Кто из них, по-твоему, передал информацию нашим коллегам из-за северной границы?
   - Я думала, его квартира прослушивается кем-то, а он об этом не знает.
   - Да брось ты! Иногда так логично рассуждаешь, а порой откровенную чушь несёшь. Как ты себе представляешь эту прослушку? Вы пришли к Волчаре в гости, поговорили. Запись вашего разговора тут же попадает в Москву. Там её кто-то анализирует, определяет, о чём шла речь, и передаёт человеку, который принимает решения. Заметь, это всё происходит в воскресенье. А в понедельник утром бандиты уже знают, кто вы и где живёте, и активно действуют. Нет, это нереальная картина.
   - А как тогда?
   - Волчара, поговорив с вами, позвонил кому-то и всё ему подробно изложил. Этот кто-то или сам принимает решения, или может напрямую обратиться к такому человеку. Иначе не объяснить бешеной скорости событий. Вот и расспроси Волчару, кому он звонил после вашего ухода, о чём конкретно был разговор, и вообще, что делал Волчара вчерашним вечером.
   - Как понять "что делал"?
   - Может, Волчара передал бандитам деньги. Может, привлёк к делу кого-то из своих давних агентов среди бандитов. Заставь его всё это рассказать.
   - Не поняла. Имеется в виду, что это я буду допрашивать Волчару?
   - Ну, а кто? - удивился Левченко.
   - Я думала, ты мне поможешь. Ты же профессионал, в конце концов.
   - Алла, я всего лишь слежу за тобой. Осуществляю так называемое наружное наблюдение. Этим мой профессиональный долг и ограничивается. А к Волчаре мне и близко подходить нельзя. Он меня слегка недолюбливает, а своё отношение выражает стрельбой из пистолета. К сожалению, он один из немногих, кто меня отлично видит. Лучше бы меня начальник видел, когда нам новые квартиры раздавали. Короче, если сунусь к Волчаре, старый пень меня попросту пристрелит. На этом всё и кончится. Так что идти тебе придётся одной.
   - Иными словами, - ледяным голосом процедила Алла, - ты требуешь оплаты. Что ж, разумно. Сколько же ты хочешь за свою помощь и в какой валюте?
   - Ну, ты даёшь, баба! - развеселился Левченко. - Ты собралась мне заплатить? А чем? В кошельке у тебя едва ли больше пятнадцати гривен...
   - Двенадцать, - уточнила Алла. - И ещё копеек восемьдесят мелочью.
   - Чудесный размер гонорара, всегда о таком мечтал. Что ты ещё можешь предложить?
   - Ну..., - Алла слегка покраснела.
   - Да уж, - Левченко содрогнулся. - Все бабы одинаковы. В каждой из вас спрятана проститутка, причём не очень глубоко. Ты всерьёз считаешь, что меня можно соблазнить тринадцатью гривнами плюс сексуальными услугами побитой молью бабёнки? Тебе не приходит в голову, что если я вечером подъеду к "Интуристу" и сверкну своим удостоверением, то тамошние высокоморальные девочки меня и обслужат, и даже американских денег дадут, чтобы только я ушёл и не пугал их клиентов? Или ты мне свою дочь хочешь предложить, когда она с Карпат вернётся?
   - Заткнись, мерзавец! - Алла заплакала, чем привела Левченко в ещё лучшее расположение духа.
   - Вот так всегда, - с довольным видом заявил он. - Бывает, сначала слёзы, потом проституция. Бывает, как сейчас, наоборот. Мечтаю о чём-нибудь новеньком, но это так и остаётся мечтами. Короче, вот что, Алла. Или ты одна пойдёшь и допросишь Волчару, или выходи из машины, делай, что хочешь, а я буду за тобой следить, как мне, собственно, и приказано. Ну, решай!
   - Едем к Волчаре, - приняла решение Алла, достала зеркальце и принялась приводить свою внешность в порядок. - Какие же вы, мужики, всё-таки, скоты! Если не унизите женщину, вам явно чего-то в жизни не хватает.
   "Таврия" прочно застряла в пробке на мосту, и потому осталось непонятным, к чему относится замысловатая матерная тирада Левченко - к пробке и коллегам-водителям, или к словам пассажирки.

***

   Левченко, как и многие другие мужчины, считал себя большим специалистом по противоположному полу. Что ж, его познаниям о женщинах суждено было вскоре изрядно пополниться. Алла была на него зла неимоверно, но в первую очередь её всё-таки волновала судьба мужа. Потому женщина не закатила обычную в таких случаях истерику, а направилась в гости к Волчаре, изо всех сил изображая смирение.
   Как и в прошлый раз, Волчара без вопросов открыл входную дверь в подъезд. Точно так же он распахнул двери в квартиру в ответ на звонок Аллы. Она вошла в прихожую и вновь увидела направленное на неё дуло пистолета. Но теперь она была ко всему этому готова, и внесла в сценарий происходящего некоторые довольно существенные изменения.
   - Волчара, миленький, помоги! - голосом, полным отчаяния, попросила женщина. - Ты же чекист, чекисты всегда помогают хорошим людям!
   - Что, собственно говоря, происходит? - несколько растерялся Волчара. - Я действительно когда-то работал в органах госбезопасности...
   - Я знаю, знаю! И ещё я знаю, что бывших чекистов не бывает! Ты же в душе остался чекистом, верно?
   - Ну, это понятно, врагом народа я не стал. Но что случилось?
   - За мной следит некий Левченко. Я хочу избавиться от слежки. Но самой мне не справиться.
   Волчару требовалось допросить. Но как допрашивать человека, который держит тебя на прицеле? Если уж на то пошло, Алла вообще не умела допрашивать. Значит, нужно каким-то образом втянуть в это дело профессионала. О том, что Волчара и Левченко относятся друг к другу не лучшим образом, Алле было известно от самого Левченко. Оставалось только их стравить. Разделяй и властвуй. Дивидэ эт импэра, как сказал бы Левченко-младший, студент юридического факультета. Василий, якобы великий знаток женщин, забыл об ещё одном характерном женском качестве - склонности к интригам.
   - Левченко? - возопил Волчара. - Этот проклятый бандеровец! Типичный враг народа, украинский буржуазный националист! Даже по фамилии видна его вредительская сущность! Не волнуйся, гражданочка, сейчас мы твой вопрос решим. Я пристрелю этого негодяя, и ты сможешь спокойно пойти домой. Где он?
   - Если бы я знала! - в отчаянии выкрикнула Алла. - Он же невидимый!
   - Да, я в курсе дела. Он ниндзя, а стало быть, ещё и агент японской разведки. Давай мы сделаем так. Ты выходишь на улицу, идёшь, он пойдёт за тобой, а тут и я вмешаюсь. Мне, конечно, не следует покидать квартиру, за мной почти двадцать лет охотятся убийцы из разных иностранных разведок, но в деле помощи честным гражданам настоящего чекиста никакой риск не остановит! Я об этом бандеровце много раз госбезопасности сигналы отправлял, а мне постоянно отвечают, что хотели бы его расстрелять, да найти не могут.
   - В смысле, доносы посылали?
   - Нет, что ты, гражданочка! Доносы плохие люди пишут! А я - настоящий чекист и советский человек! Я не доношу, а сигнализирую. Пошли искать бандеровца! Я-то, хоть с возрастом и стал слаб глазами, но этого мерзавца вижу всегда, как бы он не прятался. От меня не уйдёшь!
   Волчара вышел на лестницу, держа в руке оружие, огляделся, никого не увидел и позвал Аллу. Она направилась к лифту, а старый чекист завозился с ключами. Замыкать дверь ему было очень неудобно, пистолет изрядно мешал. Внезапно Волчара почувствовал, что ему в спину упёрлось дуло.
   - Попался, троцкист недобитый! - услышал он ненавистный голос Левченко. - Ствол-то отдай!
   - Вы, бандеровцы, только и умеете, что в спину стрелять! - буркнул старик, отдавая оружие.
   - Ты даже с предохранителя свой шпалер снять не успел. Пень ты старый, Волчара, а всё лезешь в дела, где тебе и в молодости ничего не светило.
   - А зачем мне его с предохранителя снимать? Он же не заряженный.
   - Это ещё почему?
   - Сам же сказал, старый я уже. Иногда руки трусятся. Значит, могу нечаянно выстрелить и попасть в кого-то из хороших людей. Мне такое дело совсем не нужно! А плохим почти всегда достаточно одного вида пистолета, чтобы в штаны наложить. Тебе-то самому не стыдно? Я, считай, безоружный, а ты на меня настоящий ствол направил. На старика!
   - Какой ствол? - удивился Левченко. - Мой ствол в сейфе лежит, в управлении. Я тебе пальцем в спину ткнул, а ты сразу и сдался. Купился, значит.
   - И что с того?
   - А то! С тебя, Волчара, бутылка.
   - Это почему вдруг?
   - А потому что! Давай, угощай, не жадничай! Все знают, какой ты болтун, а что за разговоры без выпивки? Тоже мне, старый чекист! Алла, ты знаешь, что он ещё в царской охранке служил?
   - Не может быть! - удивилась Алла. - Он же родился, когда царя давно не было.
   - Ну и что? Царя не было, а охранка была. Правда, под другим названием, - уточнил Левченко. - Охранка, она вечная. Волчара, троцкист хренов, мы что, так и будем стоять на лестнице?
   - Ладно, проходите, раз уж пришли, гости дорогие. Только закусь пусть она готовит. Ну, чего стоишь? - поинтересовался Волчара у Аллы. - Иди, стол накрывай на кухне. Курточку свою вот сюда повесь, в шкафчик. Кухню сама найдёшь, не маленькая. А вся моя еда - в холодильнике. Колбаски там порежь, сыра, хлебушка обязательно, ну и консерву какую-нибудь. Чай, не королевский обед готовишь. И ты, бандеровец, тоже раздевайся, раз уж в гости ко мне напросился.
   - Ну, ты дед, и раскомандовался! - восхитился Левченко. - Аж помолодел.
   - А то! И ещё, пусть она с нами за стол сядет. Давненько я с бабами не бухал. Поллитры на троих, конечно, маловато будет, но у меня и вторая найдётся, и третья, если понадобится. Что мне их хранить? Я же в любой момент могу того, а на том свете они мне и даром не нужны.
   - Какой ещё может быть тот свет для убеждённого троцкиста? - поддел его Левченко.
   - Не троцкиста, а ленинца! - поправил его Волчара. - Про тот свет я фигурально сказал. Хотя, знаешь, Вася, чем ближе к концу, тем сильнее хочется, чтобы тот свет всё-таки был. Понимаешь, обидно просто исчезнуть, и всё. Но мир такой, какой есть, а не такой, как нам хочется, и это основа диалектического материализма. Товарищ Маркс...
   - Прошу за стол, - пригласила Алла. - Товарищ Маркс подождёт. Ему теперь спешить некуда. Можно, я первый тост скажу?
   - Быстро ты управилась, молодец, - отметил Волчара. - Ну, давай рассаживаться. Это вот мой табурет, я его никому не уступлю, ты, бандеровец, садись сюда, чтобы я тебя потом удавить смог, и не надо было далеко тянуться, а ты, женщина, устраивайся на стуле. Стул у меня здесь один, кого же ещё на него усадить? Ну, давай, говори свой тост!
   - Я предлагаю выпить за чекистов!
   Тост был охотно поддержан. Затем пришла очередь товарища Маркса, чтобы ему было не так обидно ждать. Третью рюмку выпили молча и не чокаясь. Четвёртый тост был провозглашён Левченко, "За женщин!". Он и Волчара выпили стоя.
   Аллу спиртное пока не брало, сказывалось страшное напряжение, вызванное похищением и беспокойством за судьбу мужа. Но она знала, что это временно, очередной рюмкой её непременно "накроет". Поэтому женщина старалась растягивать каждую рюмку на несколько тостов, пытаясь максимально отдалить неизбежное. Глядя на двух мирно выпивающих чекистов, она удивлялась их дружескому разговору, ведь раньше ей казалось, что Левченко и Волчара - непримиримые враги. После четвёртого тоста она набралась смелости и спросила у них, как так может быть. Левченко охотно поддержал разговор на эту тему.
   - Слышь, Волчара, она взаправду думала, что мы друг друга перестреляем, - весело сообщил он. - Как ты считаешь, кого из нас она не любит сильнее?
   - Ну, тебя любить не за что, это и так понятно, тебя, кроме меня, вообще никто не видит, как же тогда любить? Но я-то что ей сделал? Скажи, Аллочка, за что на меня злобу затаила? Неужели обиделась, что я на тебя незаряженный пистолет наставил?
   - Да нет, что ты, Волчара, - начала Алла, но вдруг почувствовала под столом довольно сильный пинок от Левченко и умолкла.
   - Понимаешь, Волчара, тут дело вот в чём, - продолжил за неё человек-невидимка. - Она с мужем вчера приходила к тебе в гости, ты об этом кому-то рассказал, и у них начались неприятности. Вот она и дуется.
   - Вася, что ты за чушь несёшь? При чём здесь я к их неприятностям?
   - Что, никому не рассказывал? Да о твоей болтливости легенды ходят! Ты людей силой оружия заставляешь слушать твои байки! И утерпел, никому ни слова не сболтнул? Почему мне в это не верится? Кстати, а что именно ты никому не сболтнул?
   - Ну, что муж её, Игорь, кажется, его зовут, знает о портале.
   - Так кому ты это не рассказал? Давай, Волчара, колись!
   - Я только приятелю своему рассказал, из Москвы. Лаврентий Павлович его зовут.
   - Берия, что ли?
   - Вася, у кого из нас маразм должен быть? Берия помер давным-давно! Это другой Лаврентий Павлович! Федин его фамилия.
   - Значит, ты за рубеж информацию слил!
   - Пошёл ты знаешь куда, бандеровец! Никогда для меня Россия не будет заграницей! И Москва была, есть и навсегда останется столицей моей Родины - Советского Союза! А Лаврентий Павлович - очень хороший человек. Я ведь, Вася, честно работал, взяток не брал. И денег у меня совсем не было. То есть были, но на сберкнижке. Пропали они все в начале девяностых, считай, сгорели. А меня выгнали из органов, потому что я украинскую присягу отказался принимать. Присяга, она же всего один раз в жизни даётся! И я уже присягнул СССР. Вот я и остался без денег и практически без жилья - комната в коммуналке, разве это жильё?
   - Хорошо жили люди в СССР, - прокомментировал Левченко.
   - Ты мне тут антисоветскую пропаганду не разводи! Да, были в Союзе трудности, временные, конечно. Но разве сейчас лучше? Двадцать лет уже твоей Украине, и где успехи? В СССР через двадцать лет после революции уже всё нормально было!
   - Точно. Двадцать лет спустя - это тридцать седьмой. Действительно, всё было нормально.
   - То, о чём ты говоришь, это ежовщина была! Ежов - враг народа, его тоже расстреляли!
   - Волчара, давай лучше про Лаврентия Павловича. Но не того, который расстрелянного Ежова сменил.
   - Ну, товарищ Федин меня тогда случайно встретил, он очень Чернобылем интересовался, а я ж к этому делу прямое отношение имел. И эту квартиру он мне купил. Во как! Так что за моего друга Лаврентия Павловича я горло перегрызу!
   - Ладно, не нервничай. Рассказал ты ему, а дальше что было?
   - Он мне перезвонил и попросил взять у одного типа чемоданчик, отнести его кое-куда и оставить под дверью. Я сказал, что стар уже для таких дел. Вот и всё.
   - А о каком портале ты говорил?
   - Ты что, не знаешь, что такое портал? Это переход в параллельный мир. Там всё по-другому. Может, там СССР не уничтожили, а может даже, там ещё товарищ Сталин до сих пор жив. Ему лет сто тридцать, чуть больше, для кавказских горцев это нормально. А он горец, я точно знаю. Он даже родился в Гори.
   - Волчара, давай фантастику оставим фантастам. Расскажи лучше, как ты со своим Лаврентием Павловичем связываешься. По телефону?
   - Ну да. А как иначе?
   Волчара достал свой мобильный телефон, нажал нужную кнопку и передал аппарат Левченко. Динамик телефона был мощным, и звуки разносились по всей кухне.
   - Узел связи Федеральной Службы Безопасности Российской Федерации, - отчётливо проговорил приятный женский голос.
   - Мне Лаврентий Павлович нужен, - сообщил Василий.
   - Сейчас с ним связаться невозможно. Что ему передать?
   - Передайте ему три рубля, - мрачно попросил Левченко.
   - Каких ещё три рубля? - удивилась женщина из ФСБ.
   - Белорусских. Скажите, от Волчары. Ему будет приятно.
   - Кому будет приятно?
   - Волчаре, естественно. До свидания, - Левченко отключил связь. - Алла, ты всё слышала?
   - Да, - у Аллы пересохло в горле. - Давайте выпьем за этого замечательного человека по имени Лаврентий Павлович.
   - Конечно, он хороший человек, - согласился Волчара. - Он ведь чекист. А все чекисты - хорошие люди. Кроме тех, которые враги народа. Но Лаврентий Павлович - не враг.
   Алла опрокинула очередную рюмку, а о том, что было дальше, сохранила весьма смутные воспоминания. Утром она проснулась в одной постели с Левченко, но тот утверждал, что ничего этакого между ними не происходило, просто их было трое, а у Волчары в квартире наличествовали всего две кровати. Женщина предпочла ему поверить.

***

   Когда кто-то предложил подвезти Игоря, тот здорово обрадовался. Это позволяло ему сэкономить целых две с половиной гривны, стоимость проезда в маршрутке. Для бюджета их семьи даже столь мизерная сумма была весьма заметной.
   О том, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, Игорь догадался сразу, как только уселся на заднее сиденье, и другой пассажир автомобиля приставил нож ему к горлу. Пленник принялся пространно объяснять, что похитили его по ошибке, наверно, с кем-нибудь перепутали, выкуп за него никто платить не станет, так что для преступников эта операция выльется в сплошные убытки.
   Бандиты слушали его длинную речь молча, а может, и не слушали вообще. Заметив, что его тирада не имеет ожидаемого эффекта, Игорь замолчал и принялся строить планы побега. Все они были тщательно проработанными, отличались разнообразными драматическими эффектами, но все обладали общим недостатком - неисполнимостью. Пока Игорь занимался стратегическими разработками, автомобиль бандитов выехал на Симферопольскую трассу и повернул на юг, к Крыму. В тот момент, когда более-менее реальный план побега уже почти сложился в голове Игоря в единое целое, машина остановилась, бандиты из неё вышли и своего пленника тоже выволокли наружу. Тут Игорь увидел, что его похитители путешествуют на двух машинах, и понял, что и последний придуманный им план стоит не дороже выеденного яйца.
   Внезапно откуда-то появился огромный мужик в маске и камуфляжной форме, своим силуэтом похожий не то на неандертальца, не то на российского боксёра Николая Валуева, не то сразу на обоих. По сравнению с этим типом бандиты, сами по себе отнюдь не маленькие, выглядели болонками рядом с волкодавом. Обменявшись с ним несколькими фразами, похитители передали ему пленника, расселись по машинам и уехали прочь, увозя с собой мобильник Игоря (ценой не менее ста пятидесяти гривен при благоприятном случае), чем доставили его владельцу дополнительную порцию огорчения.
   Как только бандиты покинули сцену, "неандерталец" сразу же стянул с рук совсем незаметные на первый взгляд тонкие резиновые перчатки и снял маску, открыв своё типично славянское лицо (ничем не напоминающее неандертальское) и взъерошенные светлые волосы. Почти мгновенно к ним подкатил "Рено", бывший неандерталец усадил Игоря на заднее сиденье, а сам сел вперёд. Автомобиль тронулся и вслед за бандитами поехал на юг. Человек, сидевший за рулём, был настолько похож на своего напарника, что вполне мог приходиться тому если уж не близнецом, то уж точно родным братом.
   - Куда вы меня везёте? - поинтересовался Игорь, предполагая, что ему никто не ответит.
   - Мы едем в Севастополь, - опроверг его предположение водитель. - Там тебя ждут с нетерпением.
   - Зачем я им понадобился? Тем, кто меня ждёт.
   - Наше дело - тебя отвезти. А зачем - нас совершенно не касается. Ты, главное, не переживай. Если бы тебя хотели убить, никуда бы не везли. Так что успокойся, попей пивка и наслаждайся путешествием.
   - Где я пиво-то возьму?
   - Рядом с тобой, на сиденье, фляга. В ней пиво.
   - А оно не отравлено?
   - Парень, посмотри на меня, потом на него, а после этого представь себя. И скажи честно: нам двоим, чтобы тебя замочить, потребуется яд?
   Игорь счёл этот аргумент достаточно убедительным, отвинтил колпачок фляги и припал к её горлышку. Пиво было отменным, он даже не заметил, как фляга опустела. После этого Игорь, за неимением лучшего, принялся смотреть в окно, хоть там и не было совсем ничего достойного внимания. От монотонной картины на него стала наваливаться сонливость, и Игорь буквально на минутку закрыл глаза.
   Проснулся он от острого запаха нашатыря, ватку с которым заботливо поднёс к его носу добрый человек, сидящий рядом на заднем сидении. Придя в себя, Игорь огляделся вокруг, в чём ему никто даже не подумал воспрепятствовать. Собственно, осматривать тут было абсолютно нечего. Автомобиль стоял в небольшом тускло освещённом помещении, имевшем бетонный пол и кирпичные стены. С потолка свисала убогая лампочка, почти не дававшая света. Ни окон, ни дверей в поле зрения не наблюдалось.
   - Где мы? - поинтересовался Игорь у своего сопровождающего.
   - Где, где... Тебе в рифму ответить, или как? - заржал тот, и шофёр к нему присоединился, как будто шутка была свежей и оригинальной. - Ты должен не задавать дурацкие вопросы, а тихо радоваться, что ты вообще где-то ещё есть. Понял?
   - А громко радоваться можно?
   - Можно. Только за это в нюхальник от меня получишь. Давай, выходи из машины, или ты собираешься в ней поселиться?
   - Кого-то вдруг заинтересовало, что я собираюсь делать? - скептически осведомился Игорь. - С чего бы это?
   - Дай ему в рыло, - посоветовал шофёр. - А то он так и будет выделываться до завтра.
   - Не надо в рыло. Я уже выхожу.
   Игорь открыл дверцу и ступил на бетонный пол гаража, если, конечно, это был гараж. Мелькнувшую мысль внезапно напасть на своих пленителей, когда они будут выходить из автомобиля, он категорически отбросил. Даже в самых смелых мечтах он не смог представить свою победу в драке с этими спортивными парнями, каким бы неожиданным ни было нападение. Вот если бы вчера отобрать пистолет у Волчары, тогда другое дело. Но пистолета под рукой не имелось, потому Марченко спокойно и даже безразлично наблюдал, как парни вылезают наружу и с удовольствием потягиваются, разминая затёкшие мышцы. Теперь в помещении, и без того не очень большом, стало совсем тесно.
   - Пошли, - предложил ему один из сопровождающих, которых он между собой не различал.
   - Пошли, - согласился Игорь. - Только куда? Я не вижу здесь ни одной двери.
   - Ты их не видишь, а они есть, - парни снова заржали, видимо, пребывали они в превосходном настроении.
   Все трое подошли к стене, которая при ближайшем рассмотрении оказалась вовсе не кирпичной, а покрытой пластиком, раскрашенным под кирпич. Один из охранников нажал несколько "кирпичей" в нужной последовательности, и кусок стены, представлявший собой замаскированную дверь, отъехал в сторону, открыв вход в лифт, резко контрастирующий с гаражом своей вызывающе богатой отделкой.
   Никаких кнопок в лифте не имелось, дверь закрылась сама, как только вновь прибывшие в него вошли. Тихо загудел мотор, и лифт плавно тронулся вверх. Игорь не пытался оценить, на сколько именно этажей они поднялись, да, скорее всего, ему бы это и не удалось. Дверь открылась (на этот раз самая обычная раздвижная дверь), и его вытолкнули наружу. Двое парней, приехавшие с ним, остались в лифте. Но одиночество Игорю не грозило, к нему мгновенно подошёл ещё один охранник, быстро, но внимательно, обыскал и буркнул:
   - Пошли. Леонид Сергеевич уже ждёт.
   - Кто такой Леонид Сергеевич? - поинтересовался Игорь, следуя за охранником.
   - Сложный вопрос. Для меня это человек, которого я охраняю. Но иногда меня сомнения берут, человек ли он вообще.
   - В каком смысле не человек? А кто тогда?
   - Вот до этого мне никакого дела нет. Лишь бы платил аккуратно. Проходи.
   Игорь вошёл в дверь, которая за ним автоматически захлопнулась, и оказался в тесном тамбуре. Вторая дверь открылась только через несколько секунд, и он шагнул в просторный кабинет. За огромным столом сидел доброжелательно улыбающийся мужчина неопределённого возраста (ему вполне могло быть и сорок, и шестьдесят) и смотрел на Игоря с лёгкой укоризной, непонятно чем вызванной.
   - Леонид Сергеевич, если не ошибаюсь? - на всякий случай уточнил Марченко.
   - Не ошибаетесь, Игорь Николаевич, - улыбка хозяина кабинета стала ещё шире. - Здесь меня называют именно так. А моё настоящее имя вам знать вовсе необязательно.
   - Почему? Разве я уйду отсюда живым?
   - А какие у вас основания предполагать противоположное? Вы же обратили внимание на то, что мы приняли все возможные меры, дабы вы преждевременно не узнали, где находитесь и кто вами интересуется? Как человек с техническим образованием, вы должны уметь мыслить логично. Если бы вас намеревались убить, в подобных предосторожностях не было бы ни малейшей необходимости.
   - Мало ли. Вдруг вы страхуетесь на случай того, что я каким-то чудом удеру?
   - Ну, если вам так легче, считайте, что мы вас позже убьём. А пока этого не произошло, присаживайтесь, располагайтесь поудобней, разговор нам предстоит долгий. Хотите чай, кофе, или чего-нибудь покрепче?
   - Пива, если можно.
   - Какое предпочитаете?
   - "Арсенал", крепкое.
   - Сейчас будет, - Леонид Сергеевич нажал какую-то кнопку и громко произнёс: - Анфиса, пожалуйста, стакан чаю и бутылочку "Арсенала" крепкого.
   - Ой, а у нас в холодильнике такого пива нет, шеф! - откликнулась невидимая Анфиса. - Сейчас за ним кого-нибудь отправлю, но это нужно будет подождать.
   - Пускай несёт другое. На её вкус, - махнул рукой Игорь.
   - Мы не можем ждать, - сообщил шеф секретарше. - Неси "Туборг".
   Через несколько минут в кабинет вплыла ослепительной красоты девушка с подносом, на котором стояли стакан горячего чая с плавающей в нём долькой лимона, и запотевшая бутылка пива с пустым бокалом. Раздав напитки и откупорив при этом пиво, она придвинула к Игорю чистую пепельницу, после чего покинула кабинет.
   - Будете так смотреть на Анфису, расскажу обо всём Алле Анатольевне, - пригрозил Леонид Сергеевич, причём шутит он или нет, определить было невозможно. - Ну, а теперь, пожалуй, самое время приступить к делу. Итак, позавчера вечером вы навестили некоего господина Волчару...
   - Вчера. В воскресенье, - поправил его Игорь.
   - Нет. В воскресенье, но не вчера, а позавчера, - возразил хозяин кабинета. - Сегодня, знаете ли, вторник. Вы долго спали. Езда в машине изрядно укачивает.
   - А я думаю, что меня просто угостили снотворным.
   - Игорь Николаевич, вы вправе думать всё, что вам угодно. Но сегодня действительно вторник. Однако сейчас, напоминаю, речь у нас пойдёт не о вторнике, а о воскресенье. Итак, вы были в гостях у Волчары, который вам поведал свою историю о том, как он двадцать с лишним лет назад посетил Зону. Они там что-то нашли, Волчара не знает, что именно. А вы заявили, что знаете. Я вас внимательно слушаю.
   - Неужели ради этого меня похитили? - возмутился Игорь. - Просто спросить было нельзя?
   - Вот как раз сейчас я просто спрашиваю. Если же вы не ответите, спрашивать буду непросто. Вы понимаете, что я имею в виду?
   - Паяльник туда, где ему совсем не место?
   - Паяльник - это прошлый век. У нас имеются гораздо более современные инструменты для той же цели. Повторю вопрос на всякий случай: что было на том месте, где дозиметрист попал под убийственное излучение?
   - Леонид Сергеевич, ответ вам может не понравиться. А сегодня футбол, "Шахтёр" с "Барселоной" играет. Вы гарантируете, что дадите мне посмотреть этот матч, независимо от моего ответа?
   - Я не приму отсутствие ответа. Всё остальное меня устроит, при условии, что это правда.
   - Тогда мой ответ будет таким. Те люди, одетые в защитные скафандры, нашли нечто, сильно излучающее. Излучение, скорее всего - альфа-лучи. Думаю, это найденное ими нечто они упаковали в защитный контейнер и погрузили в вертолёт. Дальше этот контейнер направили или в Киев, или в Москву. Там его содержимое осмотрели какие-то учёные, проделали массу невероятно сложных анализов и сделали вывод, что ничего полезного извлечь из этого невозможно. Чем крайне расстроили тех, кто на это дело возлагал огромные надежды. Я даже думаю, что потом это нечто исследовали и другие учёные, причём с тем же результатом. Вот, собственно, и всё.
   - Действительно, контейнер доставили в Москву. Это мне удалось выяснить. Но остальное для меня новость. Какой у вас источник информации?
   - Логика, Леонид Сергеевич, и только она. Вы же сами сказали, что инженер должен хорошо владеть логикой. Даже самый плохой инженер в мире, как меня постоянно аттестует мой начальник. Это же всё очевидно. По словам Волчары, он доложил начальству, что кто-то получил огромную дозу облучения. Разумно было ожидать, что дозиметристам прикажут обнаружить источник, причём работать нужно предельно осторожно, пометить его с дальней дистанции, нанести на карту, и продолжать работу. Потом, может быть, это место осмотрят более подробно уже другие люди. Разве не так?
   - Игорь Николаевич, вы прямо прирождённый руководитель. И чем же вы объясняете, что тогдашнее начальство Волчары действовало иначе?
   - Тем, что подобного сообщения ждали, и на этот случай был заранее разработан соответствующий план действий. Я даже не исключаю, что дозиметристы именно это место и искали, а те карты радиоактивного загрязнения не то, чтобы никому не нужны, но совсем не были приоритетными. Вот откуда они знали, что в Зоне есть такое радиоактивное место, мне непонятно.
   - Я вам потом расскажу. Пока давайте по порядку. То, что источник излучал мощно, очевидно - человек, оказавшийся рядом, получил смертельную дозу. А с чего вы взяли, что там было альфа-излучение?
   - Я кое-что читал о радиоактивности. Тогда, в восемьдесят шестом, сразу после аварии. Наверно, как и многие. Вот и знаю, что альфа-частицы самые мощные, но проникающая способность у них невелика. То есть это излучение, можно сказать, ближнего боя. Потому и погибший парень его заранее не заметил. Не сомневаюсь, что у них у всех были счётчики Гейгера, и раз он переоблучился, значит, счётчик сработал поздно. Бета-лучи летят дальше, и их наверняка засекли бы ещё на безопасном расстоянии.
   - А если гамма?
   - Гамма-лучи счётчик Гейгера не фиксирует. Он только заряженные частицы ловит. Но я не думаю, что там было мощное гамма-излучение. Оно ведь почти как рентген. То есть, сразу не убивает.
   - Ладно, Игорь Николаевич, мы немного отвлеклись. Тип излучения не очень важен для моих целей. Альфа, так альфа. Как вы догадались о контейнере?
   - Если подготовлены скафандры с радиационной защитой, то было бы странно не иметь контейнера. Люди в скафандрах пришли за чем-то. Это "что-то" они собирались куда-то увезти. Кстати, то, что они увезли, было твёрдым, а не жидким или сыпучим. Иначе за пару лет его бы разнесло по окрестностям, ветром там или дождями, и уровень радиоактивности с приближением к нему возрастал бы постепенно.
   - Логично. И вода этот материал, стало быть, не растворяет?
   - Выходит, что так. Ну, а почему оно оказалось бесполезным...
   - Да, мне это особо интересно. С чего вы так решили?
   - Потому что если бы из этого можно было извлечь хоть какую-нибудь пользу, за двадцать пять лет её бы непременно извлекли. И в тайне это сохранить не удалось бы. Но я не знаю ни одного выдающегося достижения в науке или технике ни в СССР, ни в Российской Федерации, начиная с восемьдесят девятого года. Про Украину и её науку я лучше вообще промолчу.
   - Принято, Игорь Николаевич. Вы заработали просмотр своего футбольного матча. Хотя ваш ответ мне, действительно, не понравился. Но вашей вины в этом нет. Реальность такова, какова есть, и глупо обижаться на то, что она не такая, как нам хотелось бы. Вы чудесно используете логику. Я по профессии следователь, владение логикой мне тоже требуется по работе, но до вашей виртуозности мне бесконечно далеко. Потому, пользуясь случаем, я вам расскажу одну историю, а вы попытаетесь при помощи своей безупречной логики извлечь из неё хоть что-нибудь полезное.
   - Не нравится мне эта идея, - поморщился Игорь. - Сначала Волчара рассказал мне свою историю, которую я слушать не хотел. В итоге я оказался здесь, не имея на то ни малейшего желания. Где же я окажусь, выслушав вашу историю?
   - У вас не было выбора тогда, нет его и сейчас. Кстати, вы спрашивали, откуда московское начальство знало о мощном источнике излучения. Оно не знало, а только предполагало. По сообщениям разведки, что-то этакое нашли американцы после аварии на своей АЭС "Тримайл-Айленд" в марте семьдесят девятого года. А что именно нашли, нашим установить так и не удалось. Так что неожиданностью такая находка не стала, это уж точно. Допускаю даже, что вы правы, и дозиметристы с примкнувшим к ним Волчарой искали именно её. А вот хоть какой-нибудь пользы из этой находки наши учёные извлечь, действительно, так и не смогли.
   - Вы очень много знаете об этих делах, Леонид Сергеевич. Может, вам известна и причина аварии?
   - Представьте себе, известна, как ни странно. В общих чертах. Волчара считает, что этого никто не знает и не узнает, но его суждениям доверять не стоит. Я вам сейчас расскажу. Это совсем не секретная информация. В том смысле, что мне плевать, останется ли она в секрете.
   - Что ж, интересно, - откликнулся Игорь.
   - Раз интересно, слушайте. Или внимайте, это уж как вам удобно, - улыбнулся Леонид Сергеевич. - Вам известен в общих чертах принцип работы атомного энергоблока?
   - Именно в общих чертах. Реактор греется, этим теплом кипятят воду, и получается пар. Паром разгоняется турбина, и её вращение генерирует ток.
   - Верно. На мой дилетантский взгляд, схема слишком громоздкая. Я бы на месте разработчиков попытался использовать само излучение. Ведь ток - это направленное движение электрических зарядов. А те же альфа-частицы и есть электрические заряды. Нужно только добиться, чтобы они летели в правильном направлении.
   - Насколько помню, уран излучает не альфа-частицы, а нейтроны. Они не имеют заряда.
   - Да знаю я всё это. Но можно же было взять не уран, а что-то другое? Но нет, используют реактор, как печку. Это примерно как забивать гвозди микроскопом. Но мы отклонились от темы. Как я уже говорил, реактор греется. Его нужно охлаждать. Для этого к нему насосами подают воду. Насосы работают на том самом электричестве, которое вырабатывается реактором. Разумеется, реактор вырабатывает гораздо больше электроэнергии, чем жрут насосы и прочее оборудование, иначе никакой коммерческой выгоды из всего этого извлечь было бы невозможно.
   - Ну, это понятно, - кивнул Игорь.
   - А вот дальше начинается самое интересное. Реактор не может работать непрерывно. Его необходимо останавливать время от времени, уж не спрашивайте, зачем, я сам не очень разбираюсь. Так вот, реактор останавливают, тока он больше не даёт, но охлаждать его всё равно ещё некоторое время нужно, иначе рванёт, гад такой. То есть в этом режиме оборудование пожирает электричество из сети, понимаете? Реактор из производителя электричества становится потребителем. И он при остановке потребляет примерно треть той энергии, которую выработал.
   - Так много?
   - Много, мало, тут не очень важно. Может, и напутал с цифрами, я же не специалист. Главное, что реактору нужна значительная энергия извне. А теперь смотрите, что получается. Вот реактор работает, и даёт энергию. А вот его останавливают. Но он ещё очень горячий, и турбина всё ещё крутится. То есть энергия в реакторе осталась, но её никто не берёт, она пропадает без толку. Если вы не знаете, Игорь Николаевич, тепло и вращение турбины - это тоже энергия, хотя и не электрическая.
   - Да помню я это, я же инженер, какой-никакой.
   - Вот и чудесно. Значит, дальнейшее вам будет легче понять, чем в своё время мне. Итак, имеем в останавливающемся реакторе массу энергии, которую никто не использует. И вот кто-то из физиков-атомщиков подумал: "А почему, собственно?". Что мешает использовать эту энергию, Игорь Николаевич?
   - Не знаю. Я ведь тоже дилетант в энергетике.
   - То, что мы с вами в этом дилетанты, совсем не беда. Беда в том, что эти чёртовые атомщики - тоже дилетанты в энергетике! Оно, конечно, заманчиво выглядит - столько энергии сэкономить. За такую разработку все они ордена бы получили, и прочие премии. Ну, и доложил их пахан, то есть академик, главным паханам, то есть в ЦК. Расписал всё, наверняка, так красиво, что у Горбачёва и компании слюнки потекли. И решили они опробовать эту идею. Угадайте, где?
   - В Чернобыле, ясное дело, - вздохнул Игорь.
   - Именно там. Результат вам известен.
   - Там что-то пошло не так?
   - Нет! Там всё пошло так, как и должно было пойти! Причём энергетики заранее предупреждали, что так и будет. Вот только в ЦК их не послушали.
   - Почему?
   - Игорь Николаевич, кто в вашем представлении умнее - физик-атомщик или электрик?
   - Атомщик, конечно. Но...
   - Никаких но! В ЦК сидели тоже дилетанты, кроме как воровать и строить коммунизм, они ничего не умели.
   - Преувеличиваете, Леонид Сергеевич. Там были и умные люди.
   - Может, и были. Но решения принимали не они. Представьте себя на их месте. Приходит к ним академик по атомной физике, и говорит: "Можно чуть ли не на треть увеличить выработку энергии атомными станциями!". А какой-то энергетик или электрик возражает, мол, нельзя, и точка! Может, он им и объяснить пытался, но кто его там способен был понять? Дармовая энергия - это они понимают, а отклонение частоты тока от номинала - нет. Я их не осуждаю, отнюдь. Мне и самому непонятно даже, что такое частота тока. А им - куда уж!
   - Я могу вам объяснить, что такое эта частота. Я как раз специалист в электронике.
   - Возможно, позже, Игорь Николаевич. Мне многие люди объясняли, но я так и не врубился. И вряд ли потому, что они плохо объясняли. Так что не будем терять времени. Итак, начинается эксперимент. Реактор останавливают, а насосы охлаждения пытаются запитать той самой дармовой энергией. Только эта энергия, как мне объяснили энергетики, плохая. Чем-то она отличается от нормальной. И насосы на ней работать не захотели.
   - И тогда реактор рванул?
   - Не сразу. Качество электроэнергии там контролируется автоматикой, и если что, срабатывает защита. Так вот, разные защиты якобы сработали пять раз, если верить рассказам тех, кто участвовал в этом эксперименте. Кстати, я так и не смог узнать, от чего они запитывали насосы - от самой турбины или от тепла реактора через ту же турбину. Главное, что частота тока упала ниже сорока девяти герц, что бы это ни значило, ток стал плохим, и насосы остановились. А дальше, вполне прогнозируемо - бабах!
   - Это больше похоже на диверсию, чем на научный эксперимент, - заметил Игорь.
   - Полностью с вами согласен. Я абсолютно серьёзно считаю, что это была диверсия. Вот только не знаю, чья. Из дальнейшей истории станет ясно, почему я так думаю. Ну что, я удовлетворил ваше любопытство?
   - Более чем, Леонид Сергеевич. И я готов слушать продолжение.
   - Ещё пива? Нет? Тогда слушайте. Начну, пожалуй, со своей биографии. Много времени это не займёт, а для понимания дальнейшего будет полезно. Так вот, родился я в милицейской семье, мама работала в паспортном столе, а папа - в ОБХСС. Знаете, что это такое?
   - Конечно. Отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности. Кто ж в Союзе этого не знал?
   - Хорошо. Тогда продолжаю. Родители развелись, когда мне было шесть лет, и с тех пор я папу видел раза три. Ещё, может, раз десять говорил с ним по телефону. Но материально он нам с мамой помогал, тут к нему претензий нет. Если бы не он, я не смог бы поступить в МГУ на юридический. Там требовалось изрядно заплатить кому надо, и таких сумм не было ни у мамы, ни, тем более, у меня. Деньги дал папа, и благодаря ему в восемьдесят шестом году я учился в университете. До Чернобыля мне и дела не было - где Москва, а где та АЭС? Но вот я неожиданно получаю телеграмму с просьбой срочно приехать в Киев, отец при смерти. И денежный перевод на дорогу. Я и не знал, что папа в Киеве работает. То есть, вообще не знал, где он. И не интересовался. А тут вдруг расчувствовался и решил всё-таки к нему поехать. Маме, естественно, ничего не сказал, она бы истерику устроила. Тогда уже почти пятнадцать лет прошло с тех пор, как они расстались, а её ненависть к отцу всё не слабела. Да и теперь она его ненавидит, хотя он двадцать пять лет как в могиле. Понятия не имею, чем именно он на маму такое незабываемое впечатление произвёл.
   - Это всё действительно важно, Леонид Сергеевич?
   - Вы правы, не всё, - улыбнулся тот и продолжил. - Приехал я в ту киевскую больницу. Процедуру встречи описывать не буду. Скажу только, что мы друг друга долго не могли узнать. Ну, а потом он и говорит мне: "Лёня, я умираю, это очевидно. Меня убили этой радиацией! Если ты согласен отомстить, я тебе кое-что расскажу. А именно, где я храню деньги.". Оказалось, вторая его жена недавно умерла, детей у них не было, и я, стало быть, его единственный наследник. Ну, я ему и отвечаю, что сделаю всё, что в моих силах. Он кивнул и говорит: "С моими деньгами сил у тебя будет более чем достаточно. Так что выполни, пожалуйста, мою просьбу". Забегая немного вперёд, скажу, что денег там было около двадцати миллионов долларов. Именно долларов.
   - Ну, ничего себе! Что в ОБХСС обильно брали взятки, ни для кого секретом не было, - прокомментировал Игорь. - Но чтоб столько!
   - Нет, это не взятки.
   - А что? С зарплаты откладывал?
   - Шутить изволите, Игорь Николаевич. С советских зарплат можно было отложить максимум на машину, и то, если очень экономить лет десять. Но и взяток он не брал, по его уверениям. Впрочем, это неважно.
   - Подождите! Мне непонятно. Если не взятки, то что? Откуда такие сумасшедшие деньги?
   - Ладно, ещё раз удовлетворю ваше праздное любопытство. Если вы смотрели советские детективы о нехороших расхитителях, то знаете, что рано или поздно у подозреваемого обязательно проводится обыск, и доблестные милиционеры находят у него огромное количество ценностей. Потом следователь на допросе саркастически спрашивает, как это он с зарплаты в сто или сто десять рублей умудрился отложить пару миллионов, а тот молчит, мнётся, ему нечего ответить. При этом всё найденное конфискуется в казну. Верно?
   - Видел я такие фильмы, и немало, - признал Игорь.
   - А теперь подумайте сами. Проворовавшийся деятель знает, что ценности уже в любом случае не его. Потому ему нет смысла возражать, если часть обнаруженного пойдёт в карман не государства, а милиционеров, проводящих обыск. Особенно если речь идёт о долларах.
   - Почему?
   - Рубли и золото с прочими драгоценностями - это статья "хищение". А доллары - это уже намного серьёзнее. Незаконные валютные операции, а то и измена Родине. Подрасстрельные статьи, между прочим. Так что если доллары тихо исчезнут, все останутся довольны - и бывший их хозяин, и милиционеры. Вот так доллары и путешествовали от всяких директоров магазинов, не пожелавших отдать наверх законную долю, к моему папе. Он их не тратил, видимо, хватало других источников дохода. Впрочем, это всё с его слов. Можете верить, можете - нет, мне плевать. Как и моему покойному папе.
   - А понятые не возражали против таких, скажем так, односторонних сделок?
   - Ой, рассмешили! Да что вообще могут увидеть понятые? Человек пять ведут обыск во всех комнатах и кухне, а двое понятых, обычно соседи, стоят на пороге и смотрят злорадно, ведь никто не любит богатых людей. Зависть, знаете ли. Когда требуется, понятых зовут и при них что-то находят. А если не зовут, то они и не видят ни хрена.
   - Вы лишили меня последних иллюзий. Значит, присутствие понятых не обеспечивает честности обыска?
   - Не сомневайтесь, Игорь Николаевич, при самых честных понятых, если надо, у вас в квартире найдут тонну героина, миллиард долларов и небольшой артиллерийский склад. Нужно, чтобы у правоохранителей не возникало таких желаний, и тогда всё будет в порядке. Будем считать, что с вводной частью я закончил. Теперь перехожу непосредственно к событиям, приведшим к гибели моего отца.

***

   В восемьдесят шестом году борьба с пьянством была в самом разгаре, и, как следствие, водка изрядно подскочила в цене. Если раньше руководство ликёроводочных заводов жило хорошо, то теперь - просто вызывающе прекрасно. В Киеве тоже были такие заводы, и на одном из них директор вызвал чьё-то неудовольствие наверху. Быть может, не поделился доходами с нужными людьми, а возможно, ему просто не повезло, так тоже бывает.
   В результате у местного ОБХСС возникло подозрение, что на заводе воруют. Слово "подозрение" в таком контексте выглядело довольно цинично, ведь на заводах, выпускающих спиртное, воровали всегда, при любой власти, а в периоды антиалкогольных кампаний - особенно. Какое ещё может быть подозрение при наличии твёрдой уверенности? Вести дело поручили майору Сергею Федину, компетентному офицеру с огромным, почти двадцатилетним, опытом оперативной работы в сфере экономических преступлений. Тот быстро установил, по какой схеме производятся хищения.
   Оказалось, завод заключил очень хитрый договор с одним из киевских магазинов. Согласно этому договору, завод поставляет магазину водку, но ни объёмы, ни сроки поставок не оговаривались. В итоге, из заводских ворот выезжал автомобиль, под завязку загруженный "напитком богов", и шофёр имел непробиваемые документы на перевозимый товар. Где-то по пути и груз, и документы "испарялись", а грузовик возвращался в гараж пустым. Разумеется, спиртное попадало в руки нелегальных торговцев (именуемых в то далёкое время спекулянтами), но доказать это было невозможно.
   Если же за грузовиком устанавливалось наружное наблюдение, водка доставлялась в тот самый магазин, как ни в чём не бывало. Каким образом расхитители определяли слежку, майор Федин мог только предполагать. Скорее всего, кто-то очень грамотно вёл контрнаблюдение. Неудивительно, ведь многие отставные офицеры милиции ушли за длинным рублём на службу криминалитету, и по квалификации они как минимум не уступали своим коллегам, оставшимся на службе.
   Майор отлично понимал, что простыми методами дела ему не раскрыть, и применил непростой метод. Ему удалось устроить шофёром на завод своего человека, и тот довольно долго развозил водку по магазинам Киева и области. Эта часть продукции была абсолютно легальной и разворовывалась уже в розничной сети. И вот, наконец, в конце апреля парню поручили совершить ту самую поездку, которую с нетерпением ожидал майор.
   Следить за грузовиком на машинах было нельзя, ведь все предыдущие попытки потерпели крах, и свой человек за рулём грузовика ситуацию кардинально не менял. Однако планировалось сопровождать груз несколькими автомобилями на большом расстоянии и по соседним улицам, на грузовике был установлен радиомаяк, у шофёра имелась рация для срочной связи, и вдобавок в операции намеревались задействовать вертолёт.
   Но авария на атомной станции перечеркнула тщательно разработанные планы майора Федина. В район Припяти (Чернобыльская АЭС расположена именно возле города Припять, а не в окрестностях Чернобыля, как многие ошибочно думают) были срочно переброшены и значительная часть личного состава киевской милиции, и немало техники, включая вертолёты. В итоге груз сопровождал на служебной "Волге" сам майор, плюс наготове находилась группа захвата, вот, собственно, и все, кто обеспечивал операцию, если не считать техников, которые по сигналам радиомаяка отслеживали местонахождение автомобиля с ценным грузом.
   Внезапно маячок замолчал. Это майора отнюдь не удивило. Советская техника никогда не отличалась особой надёжностью, и её отказ воспринимался всеми как нечто само собой разумеющееся. Попытки связаться с шофёром по рации ни к чему не привели, тот на вызовы не отвечал. Федин, понимая, что операция уже практически сорвана, попытался грузовик догнать и следить за ним визуально, можно рискнуть, терять уже нечего. Но грузовик исчез. На улице, по которой он ехал раньше, его больше не было.
   Майору ничего не оставалось, как объявить исчезнувший грузовик в розыск. Дежурный по городу информацию о розыске, разумеется, всем постам ГАИ отправил, но неофициально Федину сообщил, что на успех поисков ему рассчитывать не следует. Огромное количество гаишников переброшены в район аварии на АЭС, тут непонятно, как киевский этап велогонки Мира через неделю обеспечивать, не то что искать какой-то угнанный грузовик с водкой...
   Однако предсказание дежурного оказалось неверным. Через несколько часов от патруля ГАИ, перекрывавшего одну из ведущих в сторону АЭС грунтовых дорог, поступило сообщение по радио, что они остановили объявленный в розыск грузовик, в его кабине двое, и теперь требуются инструкции, что делать дальше. Федин попросил, чтобы гаишники потянули время, сколько смогут, и немедленно выехал к ним, направив туда же группу захвата.
   Майор прибыл на место очень быстро. Грузовика там уже не было, зато двое патрульных присутствовали. Они мирно спали на обочине, и разбудить их ему не удалось. Вызвав по радио медиков, майор пересел с "Волги" на гаишный "Бобик", который был более подходящим транспортом для идущей через лес разбитой грунтовки, и поехал по отчётливым следам угнанного грузовика. Дальний конец грунтовки, там, где она выходила на шоссе, по его просьбе перегородили, другой патруль ГАИ располагался как раз на том месте, и по их словам, никакие машины по грунтовке из леса на шоссе не выезжали. Судя по карте, развилок эта дорога не имела, а раз так, грузовику деваться было некуда.
   Но грузовик всё-таки сумел куда-то деться. Следы его шин внезапно оборвались, упёршись во что-то, напоминающее мерцающую плёнку, колышущуюся на ветру, хотя ветра в лесу совсем не было. Эта колеблющаяся плёнка исчезала прямо на глазах майора. Неподалёку, среди деревьев, сидел на корточках молодой парень приятной внешности и возился с чем-то внутри чёрного чемоданчика, наподобие тех, что в народе называют "дипломатами". Время от времени он поглядывал на исчезающую "плёнку", так что у Федина сложилось впечатление, что этот тип как-то связан с загадочным явлением.
   Майор вышел из машины и строгим официальным голосом предложил:
   - Гражданин, предъявите документы!
   Парень, не торопясь, закрыл свой "дипломат" и встал в полный рост (рост у него был выше среднего).
   - Что случилось, товарищ майор? - поинтересовался он с обезоруживающей улыбкой.
   Но улыбка на Федина не подействовала. Наоборот, эта фраза заставила его насторожиться. Он редко носил форму, вот и теперь он был одет в обыкновенный костюм, разумеется, без погон. Случайному прохожему никак не удалось бы определить звание Федина. Значит, парень вовсе не был случайным прохожим.
   - Вот моё служебное удостоверение, - произнёс майор и полез во внутренний карман пиджака.
   - Не нужно никаких удостоверений, - не переставая доброжелательно улыбаться, попросил юноша и плавным движением извлёк из кармана пистолет несколько странного вида.
   Не требовалось быть экспертом по оружию, чтобы догадаться, что этот пистолет не относится к серийной продукции любой из широко известных оружейных фирм. Выглядел он каким-то ажурным, как будто сплетенным из проволоки. Но тем не менее было понятно с первого взгляда, что это настоящее оружие, никакая не игрушка, и не зажигалка или фонарик в форме пистолета.
   Но Федин к появлению оружия был готов. Отнюдь не за "корочками" сунул он руку за борт своего пиджака. Сотрудники ОБХСС редко ходят вооружёнными, они чаще работают с документами, чем совершают аресты, и даже в этом случае подозреваемые крайне редко оказывают им сопротивление - не те это люди, в основном. Но сегодня майор, вопреки обыкновению, свой табельный "Макаров" в сейфе не оставил. Раз уж он из-за этой чёртовой аварии не получил подкрепления, пришлось ему самому становиться какой-никакой ударной силой. Хотя в армии Федин служил в стройбате, да и было это почти тридцать лет назад, и в милицейском тире он особой меткостью не блистал, других стрелков в его распоряжении всё равно не было. Если, конечно, не считать группы захвата, но майор их и не считал. Они имели довольно неприятную особенность постоянно опаздывать туда, где в их услугах нуждались более всего.
   Выхватив табельный пистолет из наплечной кобуры, Федин не стал предлагать противнику сдаться и бросить оружие, и предупредительных выстрелов в воздух, вопреки уставу, производить тоже не стал. Изрядно перепуганный видом необычного пистолета, он сразу открыл огонь на поражение. С такого близкого расстояния даже скверному стрелку было легче попасть, чем промахнуться.
   На лице парня, не ожидавшего такой прыти от пожилого майора, чей внешний вид красноречиво говорил о преимущественно сидячем образе жизни, улыбка сменилась выражением страха. Даже не пытаясь открыть ответный огонь, юноша схватил свой "дипломат" и зигзагами побежал в лес. Петлял он совершенно напрасно - патроны в пистолете Федина уже закончились, а запасную обойму майор с собой не прихватил.
   Федин несколько секунд поразмыслил, преследовать ли противника в лесу, и решил, что этого делать не следует. Не в той он спортивной форме, чтобы гоняться по лесам за вооружёнными преступниками. Для этого есть ребята помоложе и подготовленные намного лучше. Он вернулся к автомобилю и по радио передал дежурному по УВД краткое описание юноши с "дипломатом". Тут же выяснилось, что сейчас свободных ребят помоложе как раз нет. Киевская милиция, как и значительная часть войск Киевского военного округа, была активно задействована на ликвидации аварии, и о том, чтобы направить в лес людей ловить неизвестно кого и неизвестно зачем, и речи идти не могло.
   Тогда майор во всех подробностях осмотрел то место, где обрывались следы грузовика. Мерцающая плёнка уже полностью исчезла, и грунтовая лесная дорога выглядела самым обычным образом, если, конечно, не обращать внимания на эти следы. Поскольку Федин никаким следопытом не был, то и обнаружил он именно то, что и должен был обнаружить эксперт подобной квалификации, то есть абсолютно ничего. После этого он сел в "Бобик", с трудом развернулся на довольно узкой дороге, и поехал обратно.
   Выбитый из колеи незапланированной перестрелкой, если её можно так назвать, майор не подумал, как отреагирует начальство на его рапорт. А начальство отреагировало самым естественным образом. Поверить в улетевший по воздуху грузовик с водкой было довольно затруднительно, потому рассматривалась единственная версия - машина с грузом украдена самим майором Фединым. Прокурор, особо не вникая, дал санкцию на обыск (в СССР прокуроры почти всегда давали такую санкцию по первой просьбе милиции), обыск произвели, и найденные полмиллиона рублей убедили следователей, что они на верном пути.
   Все попытки что-либо объяснить терпели провал, возможно, потому, что объяснений никто особо не слушал. Вдобавок ко всему, на допросе ему стало плохо. Федина госпитализировали. Усталый врач бегло осмотрел пациента.
   - Опять лучевая, ну когда же это кончится? - буркнул он. - Развели тут Хиросиму!
   - Доктор, с этим можно что-нибудь сделать? - спросил пациент.
   - Всё, что вам надлежит сделать, милейший, это срочно позвать сюда тех, с кем вы хотите попрощаться перед сами понимаете чем.
   - У меня есть сын, но он в Москве, учится в МГУ.
   - Давайте адрес, я отправлю ему телеграмму, - предложил врач.

***

   - Вот такую историю, Игорь Николаевич, поведал мне отец перед смертью, - закончил свой рассказ Леонид Сергеевич. - Милиция ничего проверять не стала. Для них было очевидно, что водку украл папа. Кстати, оперативника, который вёл грузовик, потом нашли спящим на травке. Нашли так называемые народные дружинники, ДНД, помните таких?
   - Помню. Сам в молодости принимал участие. За это давали отгулы.
   - Дружинники решили, что он пьяный, и доставили его в вытрезвитель. Тамошний персонал записал тяжёлую степень опьянения, и мужика держали в этом чудесном заведении, пока он не проснулся. Как ни странно, это его спасло. Он же попал под подозрение как возможный соучастник кражи грузовика. Но ему удалось всё свалить на моего отца, который к тому моменту уже умер. Якобы тот догнал его на машине, остановил, предложил выпить, ну, мужик и не устоял перед искушением. Из милиции его выгнали, но этим неприятности и ограничились. А мог бы сесть, да ещё и с конфискацией.
   - А на самом деле что было?
   - Я этого мужика нашёл потом и подробно расспросил. По его словам, какой-то высокий парень с располагающей физиономией "проголосовал", шофёр решил, что это и есть те ребята, которым нужно передать груз, и остановился. Больше он ничего не помнит. Мужик просил у меня прощения за то, что оклеветал папу, но я на него не в претензии. Он защищал свою шкуру и никому не повредил. В конце концов, и обвинение первым выдвинул не он.
   - Значит, и его усыпили. Как тех гаишников, которые стояли на въезде в Зону. А какая официальная версия того, что произошло с ними?
   - Очень простая и логичная. Лучевая болезнь. Находясь там, они получили большую дозу радиации, и потеряли сознание. Перед этим у них были глюки в виде разыскиваемого грузовика. Кстати, грузовик так и не нашёлся. В милиции решили, что он был разобран на запчасти и в таком виде распродан. Этот бизнес в годы перестройки процветал. Итак, официальная версия была, в итоге, такова. Майор Федин надумал украсть грузовик с водкой, напоил шофёра, уничтожил радиомаяк и передал грузовик мафии. Когда несчастные гаишники передали, что видят грузовик, отец помчался туда, боясь, что они арестуют его сообщников и те его выдадут. Но грузовика там не было, его пришлось разыскивать на лесной дороге. Отец ведь знал, что выезд с той дороги перекрыт, и там его подельников наверняка возьмут. Но грузовика не было и в лесу, ведь он гаишникам просто померещился. Ну, а в Зоне отец набрался облучения. Ведь ни дозиметра, ни счётчика Гейгера у него не было, вот и влез человек куда не надо. Как вам эта версия, Игорь Николаевич?
   - Полная чушь! Для того, чтобы завладеть грузовиком, требовалось, всего-навсего, достоверно сымитировать обычное ограбление. Водителя связать, если не убить, и всё. Причём если вязать, то чужими руками. У водочной мафии нужные руки нашлись бы. Милиционер с солидным стажем не мог такие вещи не понимать. И уж тем более ему было незачем в своё оправдание выдумывать всякие мерцающие плёнки, в которые заведомо никто не поверит. Плюс к тому лучевая болезнь гаишников с галлюцинациями в виде именно этого грузовика выглядит странным совпадением.
   - Полностью с вами согласен, Игорь Николаевич. Добавлю лишь, что отцу совершенно незачем было переться в Зону. Он не хотел, чтобы нашли грузовик? Так его, собственно, и не нашли, но чем это помогло? Кстати, гаишники очень здорово воспользовались ситуацией. Они теперь, благодаря тому дебильному диагнозу, не просто пострадавшие, а ещё и ликвидаторы чернобыльской аварии. Получают неплохое пособие, и ещё им вдобавок квартиры вне очереди должны были дать. Правда, так и не дали, тут ребятам не повезло. А как вы объясните все эти факты?
   - Вам не понравится моё объяснение, Леонид Сергеевич, - предположил Игорь. - Вы же явно считаете, что тут не обошлось без каких-нибудь инопланетян.
   - Ничего, переживу. Излагайте.
   - Мент, который прикидывался шофёром, сговорился с теми двумя гаишниками. Шофёр, убедившись, что за ним никто вблизи не следит, останавливается, ломает маячок, передаёт грузовик мафии, они же его усыпляют и кладут на травку. Через время гаишники сообщают, что видят грузовик, ваш папа мчится туда, застаёт их спящими, идёт по проложенному заранее специально для него следу, в конце следа ему показывают какую-то примитивную голограмму и весёлого парня с "дипломатом" и ажурным пистолетом. Пистолет игрушечный, никто из него стрелять и не собирался. Заметьте, парень знает, что тот, кто к нему приехал - майор. Откуда бы ему это знать? Значит, ждал он там именно его, майора Федина. Причём, безоружного. А когда вдруг выяснилось, что у майора оружие есть, парень перепугался и удрал. Вот и всё. Бабки за водку и грузовик поделили на четверых - шофёр, гаишники и весельчак с "дипломатом". Ну, а то, что ваш папа в Зоне получил сверхвысокую дозу - непредусмотренный несчастный случай, на то и Зона. Не думаю, что его специально навели на сильный источник излучения.
   - Игорь Николаевич, я в восхищении! Скажите, сколько вам платят там, где вы работаете?
   - Немного, - печально вздохнул Игорь и вспомнил, что схему он так и не закончил, а значит, с работы его непременно выгонят.
   - Я вам предлагаю работать на меня. Мне просто необходимы люди, способные к логическому анализу, а их так мало! Я вам буду платить двадцать тысяч в месяц. Чистыми, разумеется.
   Игорь оторопел. Двадцать тысяч гривен он едва ли зарабатывал за год. Предложение было просто невероятно привлекательным. Или речь идёт о рублях? Тогда втрое меньше, но всё равно много.
   - Мне нужно подумать, - с трудом выдавил он из себя.
   - Думайте, - разрешил Леонид Сергеевич. - Времени у вас до конца нашего разговора. Но имейте в виду: торговаться со мной бесполезно. Я никогда не отступаю от предложенной суммы. Или соглашаетесь, или нет. И не думаю, что кто-нибудь ещё предложит вам заработок выше двадцати тысяч долларов в месяц.
   Когда до Игоря, наконец, дошло, что речь идёт о сумме в долларах, он вообще с трудом удержался от того, чтобы не хлопнуться в обморок. Такую сумму он просто не мог себе представить.
   - Тогда я согласен, - заявил он.
   - Вот и чудесно. Предлагаю отметить начало нашего сотрудничество, распив по бутылочке пива. Более крепкого напитка не предлагаю, поскольку нам сегодня ещё предстоит поработать. Кстати, я не мелочен, и за апрель заплачу вам полную сумму, хотя месяц уже давно начался. Анфиса, два пива, пожалуйста, - распорядился он в селектор. - И воблу не забудьте! Вобла и пиво - всегда красиво!

***

   С удовольствием употребив пиво с воблой (была ли эта сушёная рыба воблой, Игорь сомневался, но под пиво она пошла отлично), Леонид Сергеевич со своим новым сотрудником вернулись к обсуждению дел давно минувших дней.
   - Ваша версия, Игорь Николаевич, полностью соответствует тем фактам, которые я вам изложил. Но она противоречит другим фактам, и с ними я вас сейчас ознакомлю, - пообещал он. - Поначалу и я пытался построить версию, не привлекая фантастических идей. По показаниям свидетелей получалось, что некие неизвестные злоумышленники, числом не менее двух, угнали грузовик с водкой и поехали на нём в Зону. О том, что грузовик направился в Зону, сообщили гаишники. Официальную версию, что несчастных дорожных джентльменов внезапно накрыло лучевой болезнью, я сразу отбросил. Во-первых, лучевая болезнь на ранних стадиях никаких галлюцинаций не вызывает, во-вторых, крайне маловероятно, чтобы двое от неё потеряли сознание одновременно. Радиация - это же не хлороформ. Оставалось выяснить, врут они или нет. Я с ними поговорил тогда же, через несколько дней, по горячим следам, как это принято называть. Мне показалось, что они не врут, а кроме того, какой им был смысл такие небылицы выдумывать? Так что можно было исходить из того, что гаишники говорят правду, и грузовик действительно оказался возле их поста. Заметьте, из их показаний не следует, что злоумышленники въехали в лес по грунтовой дороге. К тому моменту, как это предположительно произошло, они уже спали. Но это и неважно. Главный вопрос - зачем было везти водку в Зону? Ведь её легко можно было продать в Киеве, а вот в Зоне - сомневаюсь. Грузовик водки так просто не реализовать, нужно сдавать его оптовикам, это довольно богатые люди, а уж богатые люди из Зоны тогда бежали, как наскипидаренные. И правильно делали, между прочим. Плюс ко всему, в Киеве милиции осталось очень мало, а в Зоне - практически на каждом шагу. Какой из этого следует вывод?
   - Учитывая портал, можно предположить, что Зона была всего лишь транзитным пунктом, - высказался Игорь. - Оттуда водку и отправили на Альдебаран, Альдекозёл или откуда там эти ребята приехали к нам в гости. Вот только непонятно, зачем им могла понадобиться водка. Если у них есть технология телепортации, трудно поверить, что они не могут построить самогонный аппарат. И вообще, похоже, не водка им была нужна.
   - А ну, обоснуйте, пожалуйста, Игорь Николаевич, - попросил Леонид Сергеевич. - Я тоже пришёл к этому выводу, но у меня была дополнительная информация, а у вас её пока нет.
   - Если верить шофёру грузовика, его остановил улыбчивый парень. Откуда этот парень знал, что грузовик везёт водку? Кто мог гарантировать, что шофёр остановится, а не проедет мимо? Хотя бы потому, что боится ограбления. Так что вряд ли они искали именно водку.
   - А что же тогда, по-вашему?
   - Тут всё просто. Если похищен грузовик с водкой, а водка без надобности, значит, нужен грузовик. А водка - это непредусмотренный бонус.
   - Браво! - Леонид Сергеевич даже немного поаплодировал. - Очень рад, что вы теперь работаете на меня! Если бы я двадцать пять лет назад умел так рассуждать, как вы, дело было бы раскрыто по горячим следам! К сожалению, для того, чтобы придти к выводам, которые для вас очевидны, мне потребовалось слишком много времени, а упущенное время иногда наверстать просто невозможно. Я прояснил этот вопрос так. Посмотрел на карте, какое расстояние между тем местом, где украли грузовик, и постом ГАИ в Зоне. Так вот, у меня получилось, что там негде ехать столько времени. Как минимум, час получался лишним. Это сейчас могут помешать дорожные пробки, а в те времена автомобилей было совсем немного, и о пробках никто и не слышал, кроме, возможно, москвичей. И вот тогда я подумал, что грузовик они где-то прятали пару часов.
   - Зачем?
   - Как только грузовик пропал, его могли сразу начать искать. Радиомаяк они сломали, то есть, знали о нём. Вот и переждали некоторое время, пока поиски не свернут. А потом поехали, куда им было нужно. Ну, я и решил отыскать их убежище. Учился я на следователя, а не на оперативника, но работу сыщиков более-менее представлял. Требовалось тупо ходить по ближайшим улицам и спрашивать местных обитателей, не видели ли они непонятно что тут делающий грузовик. Разумеется, искал я в частном секторе, где же ещё такую машину можно спрятать?
   - Скорее всего, никто ничего не видел, - предположил Игорь. - Или вам повезло?
   - Так и было, никто ничего не видел. Но мне действительно повезло. Когда я опросил всех, кого только мог, обратился к участковому. А тот мне сказал, что грузовика с водкой он не видел, а вот местные пьяницы явно нашли нечто подобное, третий день уже не просыхают. Вот я и поговорил с одним из этих любителей зелёного змия. Он, конечно, общаться со мной не хотел, но я был очень спортивным парнем, да и драться умел неплохо, так что у меня нашлись аргументы, чтобы его переубедить. И этот тип показал мне место, где было очень много водки. Двор одного из частных домов. И в этом дворе валялись ящики и битые бутылки. Эти чёртовы инопланетяне выбрасывали ящики прямо из кузова. Много бутылок разбилось. Представляете, Игорь Николаевич, какие варвары?
   - То есть, водка им была совсем не нужна. А чей это дом? Мне кажется, не того вечно улыбающегося.
   - Верно, не его. А как вы догадались?
   - Кто-то уехал через портал, а весельчак остался здесь. Если бы это был дом весельчака, он бы не гадил у себя во дворе. Ему ведь тут жить. А второй, стало быть, отбыл с концами, ему плевать, что он здесь за собой оставил.
   - Логично. Я-то над этим не раздумывал, просто соседей опросил, и получил описание второго. Дом принадлежал одной бабульке, она сама жила у сына, а дом сдавала. Так многие тогда делали, да и сейчас тоже. В итоге получилось, что в документах тот угрюмый тип никаких следов не оставил. Или я не смог их найти. В общем, кроме описания, у меня ничего не было, а оно подходит к половине всех киевских мужчин.
   - Почему вы его угрюмым назвали? - поинтересовался Игорь.
   - Это не я. Так о нём говорили соседи и особенно бабулька. Эта замечательная женщина сказала, что он всегда был такой угрюмый, как будто взвалил на себя Вселенскую скорбь. Она была сектанткой и выражалась соответствующе.
   - Раз они вышвырнули водку, всю или нет, мы не знаем, значит, им или требовался сам грузовик, или нужно было что-то куда-то отвезти. Я думаю, второе.
   - Конечно. Грузовик вполне можно было перегонять с водкой.
   - Не в том дело, Леонид Сергеевич. Его можно было угнать непосредственно в Зоне или возле неё. А то, что им нужно было отвезти, они погрузили там же, где избавились от спиртного. В том самом дворе.
   - Именно так. И я выяснил, что это было. Там стоял сарай, и в сарае явно жили птицы. Это легко определялось, пардон, по помёту. Они оставили массу следов, так что по перепончатым лапам было видно, что птицы водоплавающие. Я нашёл несколько чёрных перьев, и милицейский эксперт определил, что это были лебеди. Эксперту, разумеется, пришлось изрядно заплатить, но я к тому моменту в деньгах уже более чем не нуждался. Понимаете, Игорь Николаевич, они в Зону повезли чёрных лебедей!
   - Наверно, всё-таки не в Зону, а чуть дальше. На несколько парсеков или там мегапарсеков.
   - Верно, - согласился Леонид Сергеевич. - А теперь я задам один из главных вопросов во всей этой истории. Почему они открыли портал в Зоне, а не в том же дворе?
   Игорь задумался, но быстро нашёл решение.
   - Зона отличается от всей остальной территории только уровнем радиоактивности. Судя по тому, что ваш отец, побывав возле портала, получил смертельную дозу облучения, эта их чёртова телепортация оставляет за собой сумасшедший источник радиации. Видимо, тот самый, на который потом наткнулась группа Волчары. Им важно, чтобы порталы не привлекали к себе нашего внимания. Ведь один из них остался здесь, ему наш интерес ни к чему.
   - Я до этого тоже додумался. Читал я когда-то книжку про патера Брауна, автор, кажется, Честертон, так вот, этот патер учил там одного персонажа со второго плана: "Лист нужно прятать в лесу. Если леса нет, его надо посадить. А если прячем мёртвый лист, следует садить мёртвый лес.". Вот Зона и есть мёртвый лес.
   - Так что выходит, это они реактор взорвали, или всё-таки мы?
   - Они. Я выяснил, откуда взялись лебеди. Их украли из парка, они там жили в пруду, и две недели их держали в том сарае. То есть, ещё до того, как взорвался реактор! Потому я и утверждаю, что это была не авария, а диверсия! - заявил Леонид Сергеевич. - Ну, ладно, Игорь Николаевич, основную информацию я вам дал. Сегодня уже отдыхайте, а завтра приступайте к работе. Ваша задача - придумать, как добраться до этих мерзавцев. Мне это за двадцать пять лет не удалось. Вы - моя последняя надежда.
   - А если у меня не выйдет? - Игорю почему-то казалось, что в этом случае произойдёт нечто весьма неприятное.
   - Не переживайте вы так! - Леонид Сергеевич рассмеялся. - Я не требую чудес от людей, которые на меня работают. Если вы станете честно искать решение, то будете получать ту зарплату, о размере которой мы договорились. Если добьёте успеха - поверьте, премия вас приятно удивит. Ну, а если будете сачковать... Тогда, действительно, может случиться то, что вы подумали. А пока решим ещё один вопрос. Вам, несомненно, понадобится секретарша. Для самых разных дел. Платить вашему секретарю буду три тысячи долларов в месяц. Предлагаю назначить на эту должность вашу жену или дочь.
   - Отличная идея! - обрадовался Игорь. - Дочь нельзя, она ещё учится, а вот супруга - другое дело. Я бы ей позвонил сейчас, но у меня нет телефона, он остался у наших бандитов, а её номера я не помню.
   - Я бы мог посоветовать позвонить на домашний номер, но на мобильный всё-таки удобнее. Вдруг Алла Анатольевна не дома, мало ли? Может, на работе, день-то в самом разгаре. Вот номер её мобильного, - Леонид Сергеевич протянул листок бумаги с цифрами. - Пока звоните с моего телефона, а чуть позже мы выдадим вам другой, взамен утраченного.

***

   Поговорив по телефону сначала с мужем, а потом с его новым шефом Леонидом Сергеевичем, Алла пребывала в жуткой растерянности. С одной стороны, она не могла себе представить, что кто-то похищает человека с той единственной целью, чтобы предложить ему работу с фантастическим жалованьем (назвать такую сумму зарплатой у неё не поворачивался язык). С другой стороны, на конкурсе недоверчивых людей, если бы такой проводился, Игорь легко бы взял главный приз, причём с огромным отрывом от второго места. Обмануть его было весьма проблематично. Он не доверял никому и не верил ни во что, а своим жизненным девизом избрал лозунг "Все вокруг непрерывно лгут". Поэтому то, что Игоря убедили поверить в нечто столь маловероятное без неопровержимых доказательств, она тоже представить себе не могла.
   Телефон Аллы всё ещё находился под контролем, так что все её разговоры автоматически записывались, поэтому Левченко смог послушать, о чём шла речь, почти сразу. Он оценил ситуацию совсем иначе, но что тут удивительного? Разные люди, разные оценки...
   Алла собралась уходить, ведь поселиться в квартире Волчары в её жизненные планы никак не входило. Пока Василий по телефону общался с техниками СБУ и прослушивал запись, женщина поправляла косметику. Что бы там ни случилось, а не накрашенная должным образом на улицу она выйти никак не могла. Критический осмотр помады, безобразно размазанной на её губах, привёл Аллу к выводу, что в губы её последнее время никто не целовал. Это её немного порадовало, ведь обидно изменить мужу и даже не помнить, приятно это было или нет. Решительно стерев помаду вкупе с тенями для век и прочей дешёвой косметикой (на дорогую у неё денег не хватало), напрочь испохабив тем самым Волчарино полотенце, Алла заново "навела красоту" и направилась к выходу.
   Её курточка висела там, где она её и пристроила, отправляясь на кухню, а вот кроссовок нигде видно не было. С трудом восстановив в памяти события вчерашнего вечера, Алла так и не вспомнила, где именно она сняла обувь. Пришлось обращаться за помощью к Левченко, хозяин квартиры был явно недоступен. Волчара неподвижно лежал на диване, и можно было бы предположить, что он покинул сей бренный мир, если бы не храп, от которого дрожали стены и слегка позвякивали хрусталики в древней люстре.
   - Вася! - позвала она. - Ты не знаешь, где мои кроссовки?
   - Не ори так, человека разбудишь! - откликнулся Левченко.
   - Что он может слышать, кроме собственного храпа? - удивилась Алла. - И вообще, ты мне зубы не заговаривай! Где?
   - В спальне, естественно, возле кровати, - сообщил Василий. - Некоторые дамочки напиваются, как свиньи, до полного бесчувствия, и мужчинам тогда приходится снимать с них грязную обувь. Не тащить же эту грязь в постель, верно?
   Алла решительно прошагала в спальню, отыскала кроссовки и стала их надевать. Когда она разувалась сама, шнурки всегда оставались завязанными, Левченко же их развязал, и теперь ей пришлось, присев на корточки, восстанавливать "бантики". Эту процедуру она обильно комментировала словами, более уместными в устах нетрезвого сантехника.
   - Ну что ты за женщина? - возмутился Василий. - Ругаешься хуже портовых грузчиков, пьёшь, как конченная бомжиха, куришь столько, что вешать можно даже не топор, а целого упитанного дровосека, да ещё и одеваешься оскорбительно для мужчин.
   - Тебя оскорбляет, что я одеваюсь, а не раздеваюсь? - мрачно поинтересовалась Алла, справившись, наконец, с непослушными шнурками.
   - Алла, неужели ты не знаешь, что должно быть надето на женские ножки? Прозрачные чулочки и изящные туфельки на высоком каблучке. На это же взглянуть приятно. А что носишь ты? Поношенные джинсы, вонючие носки и стоптанные кроссовки! Неужели ты начисто лишена эстетического вкуса?
   - Вот же ещё эстет, на хрен, выискался! Как же, стану я мучиться на каблуках ради тебя и таких, как ты! Обойдёшься!
   - Но мордаху ради таких, как я, ты штукатуришь.
   - Вот такие мы, женщины, противоречивые существа! Если ты этого до сих пор не знал, то ты ещё девственник, и вряд ли тот студент-юрист на самом деле твой сын! Всё, пока, я пошла.
   - Погоди, - попросил Левченко. - Неужели ты действительно решилась ехать неизвестно куда? Пойми, этот тип, Леонид Сергеевич, из ФСБ...
   - Тоже мне новость! Игорь звонил с того же номера, который набирал ты, когда хотел поговорить с Лаврентием Павловичем.
   - Вот именно. Так какую работу могут дать тебе и твоему мужу в ФСБ? И ещё, эта организация всё-таки не похищает людей ради вербовки. Им от тебя нужно что-то другое. И вряд ли это что-то хорошее. Не станут они платить вам такие деньги непонятно за что. Они тебя пытались похитить, я им помешал, так они теперь тебя вот каким способом заманивают!
   - Если Игорь - пленник, а не высокооплачиваемый сотрудник, то моё место - рядом с ним! И ещё, если я им непременно зачем-то нужна, лучше я сейчас к ним поеду, чем потом, когда вернётся Танечка и они смогут давить на меня через неё.
   - Ну, ладно, допустим, - не захотел спорить Левченко. - Но зачем ты им про меня всё рассказала?
   - Потому что мне не нужно, чтобы ты за мной следил, и тебя неожиданно засекли. Или ты думаешь, что они тебя не заметят, ты же невидимка, как-никак?
   - Могут заметить, могут и нет. Тут дело не в этом. Раз мы имеем дело с ФСБ, то нам запрещено им мешать. Дружба, так сказать, и стратегическое партнёрство. Поэтому им в Украине позволено практически всё. Они нам, разумеется, ничего подобного и близко не позволяют. Но это уже дело не моё. Ты меня поняла?
   - Ты пытаешься мне сказать, что слежку прекращаешь?
   - Ну да. Не думаю, что ты долго проживёшь, так что иди себе с миром.
   - Странно как-то. Я уже привыкла, что где-то за спиной у меня всегда обретается ангел-хранитель.
   - Отвыкай. Ты хотела идти? Ну, вот и иди.
   Алла неуверенно вышла из квартиры и стала спускаться вниз по ступенькам, проигнорировав лифт. Как только Левченко запер за ней дверь, Волчара немедленно перестал храпеть и сел на диване, потягиваясь.
   - Дурак ты, Вася, - заявил он. - И вряд ли уже чему-нибудь научишься. Хотя и не нужно. Ведь дурака учить - только портить.
   - Ты не спишь? - удивился Василий. - Так какого черта ты храпел?
   - А это я так спящим прикидывался, - пояснил Волчара. - Сам, небось, притворяться умеешь получше меня. Вы, бандеровцы, всегда умели прикидываться советскими людьми, а потом - бац! - и нож в спину. Во как!
   - Волчара, хватит политинформации! Что я сделал, по-твоему, не так?
   - Для начала, прокрути мне запись разговора с этим Леонидом Сергеевичем. Готов спорить на что хочешь, что голос у него - точь-в-точь как у Лаврентия Павловича. Уверен, что это один и тот же человек. Но главное тут совсем другое...
   Волчара ещё примерно полчаса объяснял, что тут главное, а также как надлежит поступить в подобной ситуации настоящему чекисту. Левченко при этом не только не исчез, как он обычно делал, а внимательно слушал и в конце даже согласился. Правда, с некоторыми оговорками.

***

   Должным образом проинструктированная Леонидом Сергеевичем, Алла направилась домой взять паспорта, свой и мужа. Ведь без паспорта в России нельзя устроиться на работу, по крайней мере, официально. Она думала, что понадобятся ещё и трудовые книжки, а их получить на руки было не так просто, но будущий шеф её успокоил, заверив, что без трудовых вполне можно обойтись.
   Дома явственно витал характерный дух необитаемости. Странно, подумала Алла, когда же он успел тут завестись? Ведь ещё вчера утром они уходили отсюда, кто на работу, кто в институт, и квартира была вполне жилой. Прошло всего лишь чуть больше суток, а первые признаки запустения уже очевидны.
   Но времени долго предаваться абстрактным размышлениям у неё не было. Алла положила в сумочку оба паспорта, а из неё извлекла сигареты, зажигалку и кошелёк. Сигарет осталось всего пара штук, прав был Левченко, вчера на импровизированной пьянке она действительно курила слишком много. Сжав предпоследнюю сигарету губами, она чиркнула дешёвой китайской зажигалкой, но огонёк не появился. Чиркнув ещё несколько раз, с тем же эффектом, она взглянула через зажигалку на просвет, чтобы убедиться в очевидном - газ кончился.
   Разумеется, такая мелочь не могла её остановить. Алла зашла на кухню, зажгла плиту электрической зажигалкой, от плиты прикурила сигарету и с наслаждением затянулась. Только теперь она окинула кухню беглым взглядом, и увидела на столике несколько листков бумаги, которых обычно там не было. Все они были коммунальными счетами, внизу каждого имелась стандартная приписка, что в случае несвоевременной уплаты деньги непременно будут взысканы в судебном порядке.
   Это ещё хорошо, подумала женщина, пусть взыскивают, если смогут. Марченко уже больше года не платили за квартиру вовсе не потому, что им было лень платить, а исключительно из-за банального хронического безденежья. Вот когда всеми ненавидимая Верховная Рада примет новый жилищный кодекс, в котором за неуплату коммунальных платежей предусмотрена конфискация жилья - тогда будет катастрофа. Впрочем, Алле хотелось верить, что новая работа на незнакомого пока Леонида Сергеевича решит все финансовые проблемы её семьи. Другие варианты она даже не рассматривала, слишком уж они были печальными.
   На обороте одной из бумажек ужасным Таниным почерком были накарябаны несколько строчек. Алле пришлось приложить изрядные усилия, чтобы разобрать эти каракули. "Мама и папа! - писала Таня. - Вадик уговорил меня поехать на пару недель в Карпаты. Правда, денег на поездку у него нет, так что мне пришлось одолжить пять тысяч у тёти Вали. Она сначала не хотела давать, говорит, мы и так ей до хрена должны, но я её всё-таки убедила. Ну, и ещё я взяла две сотни, на всякий случай. Думала, там лежит больше, но увы. До свидания, любимые родители! Мы уезжаем. Ваша дочь Татьяна."
   Новость о пяти тысячах (гривен, надо надеяться), одолженных дочерью у сестры Игоря Валентины, Аллу совсем не обеспокоила. С первой же новой зарплаты супругов, суммарно двадцать три тысячи долларов, легко можно отдать несколько таких долгов. А вот известие о взятых Таней двух сотнях повергло женщину в шок. Двести гривен хранились на самый крайний случай в тайничке, о котором Таня, как считалось, не знала. Конечно, эта сумма была ничтожной, особенно для "крайних" случаев, но всё-таки лучше, чем ничего. Может, дочь имела в виду какие-то другие деньги? Хотя откуда в этой квартире взяться другим деньгам?
   Алла заглянула в опустевший семейный тайник и окончательно убедилась: Таня о нём всё-таки знала. Вот эта потеря могла оказаться фатальной. В кошельке Аллы оставалось около сорока копеек, эта сумма не стоила даже упоминания. А ей требовалось как минимум пять гривен. До аэропорта прямой маршрутки не было, без пересадки никак не обойтись. Нет, поправила она себя, минимум не пять, а четыре. Отсюда можно уехать троллейбусом, это всего полторы гривны, а не две пятьдесят, а вот в аэропорт троллейбусы не ходят. Но у неё не было и четырёх, так что дела это никоим образом не меняло.
   Где можно срочно раздобыть пятёрку, а ещё лучше десятку? Попросить у соседей? Но всем соседям, как и многим сослуживцам, Марченко уже задолжали огромные суммы. Обещанные сроки возврата этих долгов давно истекли. Вряд ли кто-нибудь сжалится и даст ещё хоть копейку. Нет, откажут просто из принципа! Что же ей делать? Позвонить Леониду Сергеевичу и объяснить ситуацию? И сама идея Алле не нравилась, и реализовать её было нереально. На её мобильнике был огромный перерасход, да и контракт с сотовым оператором не предусматривал международных звонков, а Россия, как ни странно, считалась здесь заграницей. Стационарный телефон тоже исключался - и там задолженность превышала тысячу, так что на любую попытку набрать код другого города или оператора мобильной связи мгновенно откликался робот, сообщая точную сумму задолженности до копейки и уведомляя о запрете на междугородние звонки.
   Оставался единственный вариант - вызвать такси, и в аэропорту попытаться сбежать, не заплатив. Но, зная, как таксисты реагируют на подобные "подвиги" пассажиров, и этот вариант она тоже отвергла. Алла иногда была совсем не против рискнуть, но тут в случае неудачи последствия могли быть слишком страшными, чтобы даже думать об этом.
   Не найдя приемлемого решения и чувствуя, что величайший шанс выбраться из нищеты, какой только был в её жизни, неумолимо уплывает прочь, женщина, полностью лишившись душевных сил, села на пол и горько заплакала. Этому заведомо бесплодному занятию она предавалась около получаса, и готова была неограниченно его продолжать, но звонок в дверь вынудил её прерваться. Не очень понимая толком, что она делает, Алла поднялась на ноги и пошла открывать. Даже не спрашивая, кто к ней пожаловал, женщина отперла дверь и вопросительно уставилась на визитёра, внешне изрядно напоминающего снежного человека.
   - Марченко Алла Анатольевна? - официальным тоном поинтересовался тот.
   - Да, - не стала отрицать Алла.
   - Я от Леонида Сергеевича. Кое-что поменялось. Нет-нет, не переживайте, изменения только в деталях. Вы же сами сказали, что за вами следит какой-то суперагент, по местным меркам супер, разумеется. Тем не менее, противника никогда не следует недооценивать, и мы приняли все меры, чтобы от слежки избавиться.
   - То есть, в аэропорт мне ехать не надо? - неимоверно обрадовалась Алла.
   - Я на машине, так что сам отвезу вас, куда нужно.
   - Я готова! Поехали!
   - Алла Анатольевна, времени у нас совсем немного, но вы, тем не менее, пожалуйста, потратьте несколько минут на то, чтобы привести себя в порядок. Вы, наверно, плакали, и у вас потекла косметика. Зрелище жуткое.
   Издав вскрик ужаса, Алла бросилась в ванную .
   - И ещё одна просьба, - добавил визитёр ей в спину. - Вы, если нетрудно, носочки смените. А то они, политкорректно выражаясь, слегка попахивают.

***

   Скорость на трассе была ограничена ста пятью километрами в час, но водитель серебристого "Рено" мчал на север, выжимая из машины не менее ста восьмидесяти, причём даже минуя посты ГАИ, скорость он не снижал. Все стражи порядка на дорогах на столь вопиющее нарушение правил почему-то совершенно не обращали внимания.
   - Они что, нас не видят? - поинтересовалась Алла. - Левченко, тот ас слежки, о котором я говорила, при мне делал так, чтобы гаишники его машину не видели. Он им даже средний палец показал, а они не заметили. Вы что, тоже владеете магией ниндзя?
   - Сказки всё это. Нет на белом свете никакой магии. Этот ваш Левченко - сотрудник госбезопасности?
   - Ну, да. И что?
   - И вы считаете, что гаишники станут связываться с такими, как он, из-за какого-то оскорбительного жеста? Им жить надоело? По крайней мере, спокойно жить? Конечно, они в упор не видят, что вытворяют на дорогах люди, которых лучше не трогать, и вмешиваются только если уж не замечать никак нельзя, например, задавили кого-нибудь или что-то в этом роде. И то, не всегда.
   - А откуда они знают, с кем можно связываться, а с кем нет?
   - По номерам, обычно. У этой тачки номер серии "ВР". Понятия не имею, что это значит, но мне сказали, что такие машины не трогают. И, как видите, не соврали. Кстати, за нами никто не следит. Я не вижу на хвосте ни одной машины. А в невидимые автомобили я не верю.
   - Я тоже раньше бы не поверила, - призналась Алла.
   - Ладно, это неважно. Даже если он действительно невидимка, на борт нашего самолёта ему не попасть. Ну, а когда мы ещё и аэропорт сменили, он вообще без шансов. Тем более, что тут уже и область другая, он не сможет действовать свободно, как у себя дома. А нам от этого всего лишь мелкие неудобства. Между городами расстояние меньше ста километров, недалеко, а по российским понятиям так вообще совсем рядом. Правда, в этом аэропорту идёт не то ремонт, не то реконструкция, хрен поймёшь, что именно, но это тоже мелочь. Главное, самолёты там принимают и отправляют, а остальное не имеет особого значения.
   За разговором Алла даже не заметила, как "Рено" заехал на аэропортовскую стоянку и там запарковался. Водитель вышел наружу и галантно открыл дверцу для Аллы, после чего передал ключи от машины какому-то мальчишке, выглядевшему, как натуральный босяк и, скорее всего, им и являвшимся. Тот мгновенно куда-то умчался.
   - Это он, что ли, вам машину одолжил? - удивилась Алла.
   - Нет, он только передаст ключи кому положено. Вас это действительно интересует?
   - Я нервничаю, вот и болтаю неизвестно что, - призналась женщина. - Не обращайте на меня внимания. Обратите его лучше на вон ту синюю "Таврию-Славуту".
   - И что в ней такого, что заслуживает моё внимание?
   - Это машина Левченко. Ну, то есть, очень на неё похожа. Цвет, марка, да ещё и номер нашей области. Цифры я, конечно, не запомнила.
   - Откуда он мог здесь взяться, да ещё и раньше нас? - скептически поинтересовался "снежный человек". - Обогнать меня непросто, а на такой жестянке - вообще невозможно. В любом случае, в самолёт ему не попасть. Я лично проконтролирую.
   - Вы его не заметите среди других пассажиров.
   - Глупости! Рейс чартерный, пассажиров всего ничего, я, мой брат, вы и ваш знакомый Волчара.
   - А он здесь каким краем?
   - Чего? Не понял.
   - Ну, какое отношение он имеет ко всем этим делам?
   - Этого я не знаю. Нам сказали вас привезти - мы это и делаем. Остальное нас не касается. Меньше знаешь - крепче спишь. Если так интересно, можете спросить у Леонида Сергеевича, когда доберёмся до места.
   Алла думала, что прямо сейчас они сядут в самолёт и полетят, но всё оказалось не так просто. Россия какая-никакая, но всё-таки заграница, а значит, рейс считался международным и пассажирам требовалось пройти таможенный и пограничный контроль. Обширные связи и влияние Леонида Сергеевича изрядно облегчили прохождение этих формальностей, но совсем обойти их не представлялось возможным.
   Таможенник, толстый и медлительный мужик, сперва предложил Алле заполнить декларацию, потом, когда она отказалась, полез осматривать её сумочку, обнаружил там блок сигарет (по требованию Аллы их вместе с зажигалкой приобрёл водитель, который её привёз), и категорически заявил, что такое количество является коммерческим, и потому нуждается в декларировании и уплате таможенной пошлины. Женщина принялась доказывать, что таможенник не прав, но её спутник, лучше неё разбирающийся в таможенниках, молча сунул в широкую ладонь представителя власти стодолларовую купюру, после чего все вопросы разом отпали, толстый мужик пожелал покидающим страну счастливого пути, и те проследовали дальше.
   Пограничный контроль проводил молодой парень с Западной Украины, почти мальчишка, скорее всего, солдат-срочник. Этот взяток не брал (возможно, потому, что ему мало предлагали), зато времени на него пришлось потратить гораздо больше. Юноша почти не понимал по-русски, и чтение российского паспорта "снежного человека" давалось ему с огромным трудом. Пока бедняга шевелил губами, тщетно пытаясь догадаться, что такое "отчество" и как понять выражение "пол - мужской". Бедняга пытался уточнить у владельца паспорта, о чём идёт речь, но тот, в свою очередь, совершенно не понимал задаваемых ему на галичанском диалекте украинского языка вопросов пограничника. Оба злились, но делу это никоим образом помочь не могло.
   - Алла Анатольевна, ну переведите, пожалуйста! - взмолился гражданин Российской Федерации. - Это же просто невозможно! Взяток он не берёт, а на человеческом языке совсем не говорит! Если так и дальше пойдёт, мы тут заночуем!
   Алла тоже с трудом понимала галичанский диалект с обильными вставками польских слов, но с её помощью дело стало хоть и медленно, но продвигаться.
   - Где они откопали такого полудурка? - возмущался "снежный человек". - Как вообще можно не знать, что такое "пол"?
   - "Пол" может быть в смысле мужчина или женщина, а может - в смысле паркет, - пояснила ему Алла. - В украинском это совершенно разные слова, и на русский "пол" ни одно из них не похоже. А мальчик - явно гуцул, родом с Карпат, пас там овец, и вряд ли за всю жизнь слышал хоть одно русское слово. Ну, кроме матерщины, это понимают все и всюду.
   - Я сейчас на ней и заговорю! Да мне плевать, откуда он взялся и кого там пас! Какого чёрта его поставили на службу, к которой он совершенно непригоден?
   В этот момент гуцул, широко улыбнувшись, отдал честь и вернул пассажирам паспорта. Тут же на пограничный контроль пожаловал Волчара.
   - Подождём его, - попросила Алла.
   - Не вопрос. Без него всё равно не полетим, - согласился её спутник.
   Проверка паспорта Волчары заняла значительно меньше времени.
   - Пан Волчара Акакий Иосифович? - поинтересовался пограничник.
   - Так точно! - подтвердил старый чекист.
   - Проходьте! - предложил ему гуцул, отдав честь и паспорт (именно в такой последовательности).
   Дальше пассажиры шли к самолёту все вместе, больше препятствий на их пути не предполагалось. Волчара ругался, вспоминая, что в Советском Союзе людей отвозили к самолётам специальным транспортом, добавляя, впрочем, что эта услуга оказывалась только в крупных аэропортах.
   - Волчара, хватит ныть, - попросила его Алла. - Лучше скажи, тебя на самом деле зовут Акакий? Значит, тебя можно называть Кака?
   - Называй, если так уж хочешь обидеть старика! - насупился Акакий Иосифович. - У вас у всех были родители, хотя бы мать, они вам имена и подбирали. А я - детдомовский, мне имя и отчество подбирал тамошний директор. Отчества он всем писал "Иосифович", намекая, что все сироты - дети Сталина. А имена нам давал самые что ни на есть издевательские: Акакий, Пафнутий, Дормидонт, Галактион и тому подобные. Да и фамилии - тоже. Контра он был недобитая, потому так и делал. Но в тридцать седьмом его расстреляли, за это или за другое - не знаю, я тогда совсем малышом был. И правильно сделали! Самый настоящий враг народа, пробы негде ставить!
   - А почему ты потом, когда подрос, имя не поменял?
   - Нехорошо это, - вздохнул Волчара. - Когда гражданин меняет имя, это создаёт неудобства для органов. А я люблю органы и не хочу им мешать работать!
   - Не переживай так насчёт имени, - утешила его Алла. - Вот есть бразилец-футболист, тёзка твой, тоже Кака. И ничего, миллионер, и совсем ему такое имя не мешает.
   - Это тот, что за "Милан" играет? - уточнил "снежный человек". - Так у него ударение в конце стоит.
   - Эх, темнота, - вздохнула женщина. - Кака вот уже пару лет, как играет за "Реал".
   - Надо же, вы отлично разбираетесь в футболе.
   - У меня муж помешан на этом извращении, так что мне волей-неволей приходится разбираться во всей футбольной каке.
   Они подошли к трапу. Возле дверей самолёта стоял второй "снежный человек", совсем неотличимый внешне от первого.
   - Вы что, эти, как их, клоны? - поинтересовался Волчара.
   - Просто братья, - пояснил один из "клонов".
   - А чего вы оба так похожи на гималайского йети, что даже не отличить?
   - Ты что, видел настоящего йети?
   - Юноша, я столько всякого видел, сколько тебе и не снилось. Нас, чекистов, ничем не удивить.
   Они начали подниматься по трапу, Волчара впереди, остальные следом.
   - Эти - со мной, - возвестил Волчара.
   - Точно, братишка, мы - с ним, - покорно согласился тот "йети", который привёз в аэропорт Аллу, и все вошли в салон самолёта.
   Братья закрыли дверь, пассажиры расселись, кто где пожелал, и лайнер начал выруливать на взлёт.
   А тем временем пограничник-гуцул зашёл в какое-то помещение аэровокзала, о существовании которого обычные пассажиры и большинство персонала даже не догадываются. Там сидел и чего-то ждал седой мужчина в штатском.
   - Товарищ полковник, задание выполнено, всё прошло в точности по вашему плану, - доложил пограничник на чистейшем русском языке без малейшего акцента.
   - Уверен? - на всякий случай уточнил полковник.
   - Так точно!
   - Что тут сказать? Молодец!
   - Служу народу Украины! - пограничник откозырял. - Разрешите идти?
   - Никак нет, Ярослав. Сначала напиши отчёт, потом переоденься, нечего тебе щеголять в пограничной форме. Можешь в обратном порядке, на твоё усмотрение. Вот после этого иди, куда хочешь. И ещё, строго между нами. Если бы нам присылали побольше таких практикантов, как ты, мы бы тут горы своротили!
   - Поблизости нет ни одной горы, так что, наверно, вы уже своротили все, - отметил практикант с непроницаемым выражением лица, сел за стол рядом с полковником, придвинул к себе стоявший там компьютер и приступил к составлению отчёта.

***

   По каким-то причинам стюардессу в этом чартерном рейсе не предусмотрели, и пассажирам надлежало развлекать себя самим. А это было достаточно непросто. Обычно неплохим развлечением служит разглядывание пейзажа за окном, но сейчас самолёт шёл над облаками, напрочь скрывавшими от взгляда земную поверхность. Сверху облако выглядит довольно красиво, но картина эта достаточно однообразна, и смотреть на её несколько часов подряд изрядно надоедает.
   Некоторое время Алла пыталась заснуть, ведь сон - лучшее средство борьбы со скукой, но она прекрасно выспалась ночью, и сон от неё бежал. Почитать она тоже ничего с собой не прихватила, очень уж впопыхах проходили у неё сборы. Оставалось последнее средство - убить время разговорами, но для этого был крайне необходим собеседник. Насколько у неё отложилось в памяти, по трапу поднимались четверо, считая и её саму, и ещё один стоял у двери, а потом вошёл вместе с ними. Значит, в салоне должно быть пять пассажиров.
   Алла окинула взглядом небольшой по размерам салон (кто же станет фрахтовать для перевозки полдесятка человек магистральный самолёт?) и пересчитала своих попутчиков. Впереди сидели двое братьев, которых Леонид Сергеевич прислал из России для помощи в организации перелёта. Почти сразу за ними примостился возле окна (или иллюминатора?) Волчара. Итого трое. Больше никого она не видела. Где же два остальных? Далеко не сразу она сообразила, что себя тоже нужно посчитать. Но даже после этой догадки кого-то одного не хватало. Женщина закрыла глаза, слегка потрясла головой и заново осмотрела салон. Никого нового там, естественно, не появилось. Ладно, решила она, я искала, с кем поговорить. Перед глазами трое. Братцы-йети способны скорее напугать, чем развлечь. Значит, особого выбора, как всегда, нет. Алла, не спрашивая разрешения, пересела к Акакию Иосифовичу.
   - Волчара, миленький, ты мне не объяснишь кое-что? - попросила она смиренным голосом.
   - Ну, вот! Как тебе от меня что-то нужно, так я снова Волчара, а не Кака, - пробурчал в ответ старик. - Ладно, чего уж там. Спрашивай, гражданочка.
   - Ты не знаешь, куда мы летим?
   - Конечно, знаю. В Россию-матушку, в гости к хорошему человеку по имени Лаврентий Павлович.
   - А я думала, его зовут Леонид Сергеевич.
   - Очень может быть. У чекиста-оперативника много разных псевдонимов. Это нужно, чтобы врага в заблуждение ввести.
   - А ты ему зачем понадобился?
   - Я ему, может, и незачем. А вот он мне очень нужен. Я же тебе вчера рассказывал про портал. Ты, наверно, такая пьяная была, что и не помнишь ничего.
   - Отлично всё я помню, ты говорил, что есть портал, который ведёт прямо к товарищу Сталину.
   - Ну, вот. Только не "ведёт", а "может быть, ведёт". Не наверняка, понимаешь? Но мне, Аллочка, выбирать не приходится. Не могу ждать! Старый я уже, помереть могу в любой момент. А так хочется узнать, каким бы был Советский Союз сейчас, если бы враги народа его не развалили! Наверно, коммунизм бы уже построили, от каждого, как говорится, по способностям, каждому - по потребностям. Хочу взглянуть на это перед смертью. Я всю жизнь делал всё для того, чтобы так было, неужели даже не увижу исполнения своей мечты? - на глазах старика выступили слёзы.
   - Волчара, не расстраивайся, пожалуйста! Ты мужик здоровый, крепкий, хоть лет тебе немало. Ещё увидишь свой коммунизм!
   - Сама-то веришь в то, что сказала? - горько усмехнулся старый чекист. - Я вот уверен, что в нашем мире при моей жизни коммунизм не построят. Даже если я ещё пятьдесят лет проживу. А я не проживу. Так что параллельный мир - моя последняя надежда. Нет, Алла, я отлично понимаю, что шансы невелики, и в том мире всё может быть даже хуже, чем у нас. Но больше мне надеяться не на что. Считай, что я на старости лет стал верующим. Другие верят в то, что их после смерти вознаградит Иисус, а я - в то, что в параллельном мире построили коммунизм. Не отнимай у старика последней надежды, хорошо? Пусть даже она совсем призрачная.
   - Не буду, Волчара. Ты мне лучше вот что скажи. Сколько нас в самолёте?
   - Не знаю. В салоне четверо или пятеро, да экипаж, понятия не имею, сколько их там, двое, наверно. А зачем тебе?
   - Так четверо или пятеро в салоне?
   - А какая разница?
   - Мне казалось, что нас пятеро. А вижу четверых. Ты, я и те два, как ты их назвал, клона.
   - Ну, и делов-то? Пятый, наверно, в туалет пошёл. Тут же есть туалет?
   - И что, заснул там? - не поверила Алла.
   - Вполне могло быть. Но я так не думаю. Наверно, здесь прячется твой дружок, который бандеровец недобитый. Вот с ними так всегда. Кажется, что их уже больше нет, всех передавили, а отвернулся - и получи в спину нож или пулю! Нельзя расслабляться!
   - Левченко сам говорил, что ему запрещено срывать операцию ФСБ. Так что его здесь нет. Хотя его синюю "Таврию" на стоянке аэропорта я видела. То есть, это я думаю, что машина его.
   - Вот! Значит, он здесь. А тому, что он тебе говорил, верить необязательно. Чекисту иногда и врать приходится, в государственных интересах. Да и не факт, что Лаврентий Павлович работает на ФСБ.
   - Волчара, ты же его чекистом называешь, разве нет? Из этого ещё и вывод делаешь, что он хороший человек!
   - Он в душе - явно чекист! А вот на кого работает, я не знаю. Какая мне разница? Он может мне предоставить портал, а остальное не имеет значения.
   - Так Игоря, выходит, похитили, потому что тебе захотелось на коммунизм посмотреть? Могли же и убить, даже не нарочно! И меня, кстати, тоже!
   - Могли, - согласился Волчара. - В жизни всякое бывает. Лес рубят - щепки летят.
   - Так мы с Игорем для тебя просто щепки? Скотина ты всё-таки! А мне ещё жалко тебя стало, вот же я дура!
   - Нас не нужно жалеть. Ведь и мы никого не жалели, - процитировал Волчара. - Извини, гражданочка, я устал. Посплю маленько. А ты, если тебе так скучно, поболтай с клонами. Или бандеровца своего отыщи. Он где-то здесь. Я его не вижу, но чую. У меня внутреннее чутьё на врагов народа.
   Волчара закрыл глаза и негромко захрапел, гораздо тише, чем утром у себя дома. Алле ничего не оставалось, как вернуться на своё место. Ни заговаривать с "клонами", ни искать Левченко она не стала.

***

   Иллюминаторы лайнера вдруг заволокло густым туманом. Настолько густым, что Алла не видела даже самолётного крыла, находившегося едва ли в двух метрах от неё. К горлу подкатил противный комок, сердце пронзил ледяной укол ужаса. Что-то явно шло не так, а "не так" на самолёте означает катастрофу и практически гарантированную смерть. Женщина судорожно сглотнула и попробовала что-то произнести, но из её горла вырвался только сдавленный хрип.
   - Идём на посадку, - спокойно ответил на её незаданный вопрос один из "клонов". - Пора. Уже с полчаса как пора.
   Туман исчез так же внезапно, как и появился. Теперь Алла видела, что это был не совсем туман, а облака. Ну, всё правильно, мы же летели над облаками, вспомнила она. Значит, чтобы приземлиться, необходимо сквозь них пройти. Женщина успокоилась, но всё-таки не до конца. Немного липкого страха ещё осталось.
   Посадочная полоса возникла как-то внезапно, и приземляющийся самолёт слегка тряхнуло, когда шасси коснулись бетона. Снижая скорость, лайнер рулил на отведенное ему место, причём это место почему-то было вдали от здания аэропорта. Вскоре пассажиров опять тряхнуло, и гул моторов, к которому все давно привыкли, сменился звенящей тишиной. Самолёт остановился, и братья отправились открывать дверь. Алла разбудила мирно похрапывающего Волчару, сообщила ему, что перелёт, как ни странно, благополучно завершён, и проследовала к выходу.
   Хотя они буквально только что приземлились, трап каким-то образом уже успели подать. Пассажиры вышли на бетон аэродрома, и к ним тут же подошли российские пограничник и таможенник, видимо, давно их поджидавшие. Пограничник, сержант лет примерно тридцати, скорее всего, контрактник, бегло просмотрел паспорта, таможенник же только доброжелательно улыбался и выжидающе на них смотрел до тех пор, пока один из братьев не одарил его очередной сотней долларов, после чего улыбка стала ещё шире.
   Алла чётко видела, что пограничник держит в руках четыре паспорта, и окончательно успокоилась - значит, пятого пассажира на борту всё-таки не было. Но на всякий случай она решила ещё раз это проверить.
   - Скажите, нас тут четверо или пятеро? - спросила она у пограничника (таможенника явно интересовали только деньги).
   Парень обвёл взглядом присутствующих, пересчитал их, шевеля губами, и ответил:
   - Нас тут шестеро, - после чего с жалостью посмотрел на женщину, дожившую до зрелых лет, но так и не научившуюся считать в пределах десятка.
   Его немного высокомерный тон отбил у Аллы всякую охоту задавать уточняющие вопросы.
   - А может, и семеро, - слегка неуверенно добавил пограничник, но его никто не услышал.
   Алла отошла немного в сторону от остальных и закурила, пытаясь перебить мерзкий привкус во рту, возникший не то от вчерашней пьянки, не то во время посадки самолёта. Но от жуткого грохота, вдруг раздавшегося непонятно откуда, сигарету она выронила. Впрочем, тут же выяснилось, что пугаться не следовало. Рядом с ними сел вертолёт, пилот открыл дверь, спустил металлическую лесенку и жестом пригласил пассажиров занимать места.
   Пограничник раздал паспорта, и пассажиры направились к вертолёту. Как только последний из них поднялся на борт, пилот дверь закрыл, устроился за штурвалом (впрочем, самого штурвала Алла не увидела, только какие-то рычаги) и поднял свою машину в воздух. Уже стемнело, но отсутствие солнечного света, похоже, совсем ему не мешало.
   Ночной полёт длился недолго, вскоре вертолёт совершил посадку на крышу какого-то здания, ярко освещённую прожекторами. Пилот, не останавливая двигателя, выпустил пассажиров наружу, и как только последний из них покинул борт, закрыл за ними дверь, взлетел, и грохот винтов быстро стих где-то вдали.
   Вновь прибывших встречали двое - огромных размеров мужчина с автоматом наготове и очень красивая девушка в вечернем платье, при взгляде на которую Алла заскрежетала зубами от зависти, причём мысль "лет двадцать назад я тоже была очень даже ничего" её совсем не утешила. Мужчина так и стоял на месте с безучастным лицом, как будто происходящее его ни в малейшей степени не касается, а девушка, сверкая ослепительной улыбкой, произнесла приветственную речь.
   - Добрый вечер! - поздоровалась она. - Леонид Сергеевич занят, поэтому поручил встретить вас мне. Мы знаем, что вы все, торопясь сюда, с утра ничего не ели, поэтому в столовой уже накрыты столы с ужином. Предлагаю не терять времени и идти туда. Если есть какие-нибудь вопросы и проблемы, обращайтесь ко мне, постараюсь их решить. Меня зовут Анфиса.
   - У меня проблема, - серьёзным тоном сообщил один из "клонов". - И в связи с этим вопрос: когда же, наконец, ты скажешь мне "да"?
   - Заткнись, - попросила Анфиса, не переставая улыбаться, так что вполне можно было предположить, что парню ждать осталось совсем недолго.
   Лифт прямо с крыши доставил гостей к столовой, где действительно был накрыт довольно роскошный ужин, хотя и без спиртного. Но Алла ела механически, не замечая вкуса блюд. Внутри неё всё похолодело от страха напополам с отчаянием. Эти эмоции, сама о том не догадываясь, вызвала в ней Анфиса. Алла никогда в жизни не видела эту девушку, зато её голос слышала совсем недавно. Не возникало не малейших сомнений, что именно Анфиса отвечала по телефону от имени узла связи ФСБ. Конечно, могли быть просто похожие голоса, но Алла была уверена, что не обозналась.
   Эта девушка явно не могла работать на каком бы то ни было узле связи. А отсюда непреложно следовало, что и Анфиса, и сам Леонид Сергеевич не имели отношения к ФСБ. А кто ещё, кроме спецслужб, способен организовать и оплатить чартерный рейс для таких пассажиров, как Алла и Волчара, да ещё и станет это делать? Напрашивался самый очевидный ответ - мафия. А контакты с этой организацией для рядовых обывателей, к коим Алла относила себя и Игоря, крайне редко заканчиваются без потерь. Мафия не оставляет свидетелей. Какая уж тут зарплата в долларах, жизнь бы сохранить!
   - Вы уже поужинали, Алла Анатольевна? - прервала её тягостные раздумья Анфиса, сохраняя на лице всё ту же дежурную улыбку. - Если да, то идёмте, я вам покажу вашу комнату. Разумеется, она будет общей с Игорем Николаевичем.
   Алла молча кивнула, поднялась из-за стола и последовала за девушкой. Та вела её по каким-то запутанным коридорам, Алла пыталась запомнить дорогу, но вскоре оставила эти безуспешные попытки.
   - Вы прибыли без багажа. Сегодня уже поздно, а завтра прямо с утра нужно будет вам подобрать что-нибудь из одежды, - щебетала на ходу Анфиса. - Её стоимость вычтут у вас из зарплаты, но вы не переживайте, нам все товары поставляют по оптовым ценам. А вот ночная рубашка вам понадобится прямо сейчас, так что...
   - Не понадобится, - буркнула Алла. - Я не ношу ночных рубашек.
   - Тогда пижаму?
   - И пижаму тоже. Я привыкла спать без ничего. Кожа должна дышать.
   - Что ж, одной проблемой меньше. А мы уже пришли. Вот ваша комната.
   Алла требовательно постучала в дверь, которая в ответ немедленно открылась. На пороге стоял Игорь. Алла бросилась мужу на шею и повисла на ней, поджав ноги. Краем глаза она видела, как Анфиса, бесследно убрав с лица улыбку, отправилась куда-то по своим делам. Игорь тем временем умудрился прикрыть дверь, а затем отнести супругу на широкую двуспальную кровать.
   - Как тебе это комната? - похвастался он вместо приветствия. - Она больше всей нашей квартиры!
   - Не преувеличивай! - одёрнула его Алла. - И вообще, ты не о том говоришь! Тебе известно, что Леонид Сергеевич на самом деле не работает в ФСБ?
   - Конечно. У него какая-то личная война с какими-то там пришельцами, и в этих битвах ему требуется наша помощь, за которую он готов щедро заплатить. Что тут не так?
   - Разве ты не понимаешь, что он из мафии?
   - Не понимаю. Откуда это следует? Но даже если и так, то что тут страшного? Мафия, так мафия, лишь бы деньги платили. Или ты думаешь, что те фирмы, в которых мы раньше работали, мафией не контролируются? Не будь ребёнком!
   - А ты не в курсе, что эти парни иногда расплачиваются не деньгами, а пулей?
   - Аллочка, я не в курсе. И ты тоже. Никто из нас напрямую с ними раньше дела не имел. Ты судишь по низкопробным фильмам и книгам. В любом случае, давай решать проблемы по мере их поступления. Разве сейчас нам плохо? Мы же вместе, и это главное!
   - Любимый! - Алла от его слов изрядно расчувствовалась. - Ты прав! Мы вместе, и я хочу, чтобы ты сейчас меня крепко-крепко обнял и поцеловал. А потом... Ну, сам знаешь, что делать.
   - Давай через часик, а? - внёс встречное предложение Игорь.
   - Нет! Сейчас! - Алла при необходимости могла быть очень упрямой, впрочем, иногда и без необходимости тоже могла.
   Она сама обняла мужа и слилась с ним в сладострастном поцелуе. Её сердце бешено стучало, голова приятно кружилась, а из неведомых глубин её души поднималось желание, сдерживать которое становилось труднее с каждой секундой. Да она и не собиралась долго сдерживаться... Внезапно Игорь резко отстранился от неё и прервал поцелуй.
   - Тьфу, вот же гадость! - вскричал он. - Ну надо же такое!
   - Что случилось? - испугалась Алла. - Я что-то сделала не так?
   - Да не ты! Это барсуки, будь они прокляты!
   - Какие ещё барсуки?
   - Да этот, Месси, черти б его взяли! До перерыва всего пара минут оставалась, и на тебе, получите гол в раздевалку!
   Только теперь Алла оглядела комнату более-менее внимательно, и заметила на стене огромный экран, на котором футболисты в сине-гранатовой форме поздравляли с забитым голом Леонеля Месси (Алла знала обладателя "Золотого мяча" в лицо, ведь, помимо прочего, сеньор Месси часто мелькал в рекламе). Кроме того, батарея пивных бутылок на столе и несколько пустых под столом подтверждали догадку - здесь смотрят футбол, для любви места нет!
   - Вот, значит, какие барсуки! - рассвирепела женщина. - Игроки "Барселоны"! Я тут, значит, его ласкаю, целую и всё такое прочее, а он, скотина, в телевизор уставился! Ну, и как, по-твоему, я должна на это реагировать?
   - Не сердись, - попросил Игорь. - Просто момент неудачный. Лига Чемпионов, что поделать? Вот завтра - свободный день. "Брага" и "Динамо" играют аж в четверг.
   - "Брага", говоришь? И "Динамо"? Да я сейчас так динамить буду, что тебе, кроме браги, ничего и не останется! Так что не вздумай ночью ко мне приставать, понял?
   Игорь досмотрел до конца футбол, немного расстроился из-за неблагоприятного результата (счёт ноль - один так и не изменился), затем выключил телевизор, разбудил Аллу и принялся уговаривать её сменить гнев на милость. На это у него ушло примерно пятнадцать минут, после чего между супругами вновь было достигнуто полное взаимопонимание.

***

   Сладкий утренний сон супругов Марченко был прерван телефонным звонком. Игорь спросонья долго искал, где в его новом жилище стоит телефон, наконец, нашёл и снял трубку. Звонила Анфиса.
   - Игорь Николаевич, сегодня у вас и у Аллы Анатольевны рабочий день. Сейчас восемь утра...
   - Семь, - поправил Игорь, взглянув на экран мобильника Аллы, тоже лежавшего на столе.
   - Восемь, - заупрямилась Анфиса. - Я точно знаю.
   - Ладно, неважно. Пусть будет восемь. И что дальше?
   - Дальше у вас деловой завтрак с Леонидом Сергеевичем. Я тоже буду присутствовать. Он даст вам задание на ближайшие дни, а я попробую решить некоторые ваши бытовые вопросы. Вам нужна сменная одежда, косметика и тому подобное. Завтрак - в девять часов.
   - В смысле, через час?
   - Ну, да. То есть, через пятьдесят семь минут.
   - Хорошо. А где состоится этот торжественный приём пищи?
   - Без пяти девять за вами зайдёт один из охранников и покажет дорогу. Вы его знаете, он летел с вами в вертолёте.
   - Он, быть, может, и летел с нами, - согласился Игорь. - Но я никогда в жизни никуда на вертолёте не летал.
   - Ой, простите, перепутала - смутилась Анфиса. - Это Алла Анатольевна с ними летела. А вы с ними приехали на машине.
   - Тогда ясно, о ком речь.
   - В таком случае, у меня всё, - девушка, не дожидаясь ответа, повесила трубку.
   Разбудив Аллу, Игорь вкратце ей пересказал разговор с Анфисой, после чего быстро умылся, почистил зубы и побрился (бритва, зубные щётки и паста, всё отличного качества, в ванной имелись), и уступил ванную супруге. В момент появления охранника с неандертальской внешностью, она всё ещё "наводила красоту". Получилось у неё весьма неплохо, однако, увидев в столовой Анфису, она поняла, что разницу в двадцать лет невозможно скомпенсировать никакой косметикой.
   Стол был круглым, накрыли его на пятерых, за ним уже величественно восседал Леонид Сергеевич, справа от него - Анфиса, слева - Волчара. На два последних свободных места сели Игорь и Алла. Охранники (их было двое, присутствовали оба брата) расположились за соседними столиками, но принимать пищу явно не собирались. У них была совершенно другая задача.
   - Не будем терять время, дамы и господа, - предложил Леонид Сергеевич. - Приступайте к завтраку, а заодно обсудим наши дела. С вашего позволения, для начала я обрисую общую обстановку. Наша совместная задача - отыскать тех людей, или, возможно, нелюдей, которые двадцать пять лет назад развлекались телепортацией в Зоне. Непосредственным поиском будет заниматься Игорь Николаевич, собственно, ради этого я его и пригласил на работу. Товарищ Волчара, а этого моего уважаемого гостя я убедительно прошу называть именно так и никак иначе, любезно согласился помочь в поисках. Уверен, что советы чекиста-ветерана будут полезны. Если же он, против моего ожидания, станет мешать работе, мы его отстраним по первому же слову Игоря Николаевича. Алла Анатольевна возьмёт на себя организаторскую часть работы, то есть будет исполнять обязанности секретаря. Вопросы есть? Просьба не говорить с набитым ртом, сперва прожуйте и проглотите, несколько секунд роли не играют.
   - У меня вопрос, Леонид Сергеевич. Я никогда не работала секретарём и понятия не имею, что в этой должности нужно делать. - сообщила Алла.
   - Не сомневаюсь, что вы справитесь, - улыбнулся начальник. - Вам нужно будет отвечать на телефонные звонки, сортировать письма, готовить документы, заваривать для шефа кофе, или что он там предпочитает, следить за графиком его деловых встреч, ну и прочее подобное. Если что-то будет непонятно, всегда можете обратиться за советом к моему секретарю, Анфисе. В её обязанности с сегодняшнего дня входит вам помогать. Поймите, Алла Анатольевна, в работе секретаря нет ничего особо сложного, если не считать ответственности и порядочности. И самое главное - вам не придётся беспокоиться, что муж изменяет вам со своей секретаршей. Ещё вопросы есть?
   - Лаврентий Павлович, а у меня тоже вопрос. Мне разве секретарша не положена? Нет, я не претендую на отдельную секретаршу, но пусть Алла и мне помогает. Кофе не нужно, с этим я сам справлюсь, всю жизнь холостяком прожил, а вот остальное не помешало бы. И неважно, что она неопытная. Чай, не боги горшки обжигают. Разберётся.
   - Полагаю, это можно устроить. Алла Анатольевна, ваша основная задача - помогать Игорю Николаевичу. Если просьбы товарища Волчары не будут этому мешать, прошу оказывать помощь и ему. Если больше вопросов нет, перейдём к следующему пункту нашей повестки дня. Игорь Николаевич, как вы собираетесь отыскивать этих нехороших, но разумных существ? У вас уже есть наброски плана, хотя бы в голове?
   - Да, Леонид Сергеевич. Если считать аварию в Чернобыле не случайной, то есть смысл повнимательнее присмотреться к аварии на Фукусиме-один. Между ними есть определённое сходство, да и интервал почти ровно в двадцать пять лет наводит на некоторые мысли.
   - Очень может быть, что вы правы. Но я, как руководитель, накладываю вето на это направление поисков. Оно нам в принципе ничего не может дать. Понимаете, до тех типов, которые орудуют в Японии, нам никак не добраться. Моё влияние так далеко не распространяется. Да и японские спецслужбы будут нам всячески мешать. Вряд ли они в этом плане чем-то лучше американских. Когда за несколько лет до Чернобыля случилась атомная авария в США, на АЭС Тримайл-Айленд, американцы там что-то нашли, причём очень радиоактивное. Это узнала советская разведка, а потом и ваш покорный слуга. Но что именно они нашли, так и осталось для меня неизвестным. Они свою находку засекретили, причём настолько, что ни одна из наших спецслужб даже близко не смогла подобраться к этой информации. К слову, уже и тридцать лет давно прошло, а эти данные так и не рассекретили. Какие-то икс-файлы, не иначе. Несомненно, американская информация была бы нам полезна, но у нас её нет и мы не можем её добыть. На США, увы, моё влияние тоже не распространяется. Так что в поисках нам придётся ограничится пределами бывшего СССР. Что ж, дамы и господа, мы позавтракали, теперь самое время приступать к работе.

***

   Пока Алла с помощью Анфисы где-то пополняла свой гардероб, Игорь тупо смотрел в экран компьютера, не имея ни малейшего понятия, как хотя бы приступить к поискам. Рядом с ним сидел Волчара и нудно рассказывал о том, как в шестьдесят втором году в Новочеркасске он проводил зачистку смутьянов, организовавших антисоветские выступления. Игорь его особо не слушал, но и не прогонял.
   - Те, кто выступил против Советской державы открыто, это были так, мелочь пузатая, - вещал старый чекист. - Настоящие организаторы прятались в тени, старались никак себя не проявлять. Но не на тех напали! Мы их всё равно выявили! Потому что у каждого преступника, и антисоветчика в том числе, есть свой почерк.
   - Модус операнди, - произнёс кто-то загробным голосом.
   - Игорёк, ты чего такого сказанул? Я тебя не понял.
   - Что? - оторвался от созерцания монитора Игорь. - Что у тебя не так?
   - Чего ты сказал, спрашиваю.
   - Я ничего не говорил. Тебе показалось.
   - Я не маразматик! Если я слышу, как что-то сказано, значит, это было сказано!
   - Может, ты сам это сказал? - предположил Игорь.
   - Нет. Я этого не говорил. Нас тут двое, не я - значит, ты! Третьего не дано.
   - Погоди, товарищ Волчара! Что я, по твоему сказал?
   - Что-то вроде "модис пираньи".
   - Какие ещё, на хрен, пираньи? Говоришь, не маразматик? Не мог я такого сказать!
   - Игорёк, ты не суетись. Может, я неточно повторил. Говорю же, не понял я этих слов, значит, при повторении мог и переврать. Я тебе рассказывал, что у всех преступников есть свой почерк, ну, исключения бывают, но очень-очень редко, а так они всегда действуют похоже.
   - Модус операнди! - догадался Игорь.
   - Вот видишь, это ты и говорил. А то всё в несознанку пытаешься уйти! У Волчары такие номера не проходят! А что это значит?
   - Способ действия, на латыни.
   - Ты что, латынь знаешь? В старые времена ты за такое загремел бы на лесоповал, как латинский шпион. Помнишь дело врачей? Они проговорились, что знают латынь, и их разоблачили, как врагов народа и империалистических шпионов. Правда, дела так до конца и не довели, сначала товарищ Сталин помер, а потом и товарищ Берия. Так и остались эти вредители безнаказанными.
   - Волчара, тебя послушать - и Задорнов не нужен. А идея, между прочим, отличная.
   - Какая? Отправить на лесоповал всех врачей?
   - И эта тоже. Но я сейчас о другом. Вот смотри, какая картина вырисовывается. Эти марсиане...
   - Не марсиане они, а коммунисты из параллельного мира!
   - Хорошо. Эти марсианские коммунисты открыли свой портал в семьдесят девятом в Штатах, затем у нас в восемьдесят шестом. Теперь, похоже, делают то же самое в Японии. Получается, они двадцать пять лет без них обходились.
   - Ничего ты не понимаешь в этих делах, Игорёк! Подумай, почему они свои порталы в Зонах открывают? Чтобы замаскировать ту радиоактивность, которую порождают. Кто удивится, если в Зоне сильное излучение? Никто! Но с чего ты взял, что им нужно каждый раз новую Зону создавать? Чем их старая не устраивает?
   - Но ведь в Чернобыльской Зоне нашли только одно место с сильной радиацией! - возразил Игорь.
   - А кто там искал всерьёз? Может, при Союзе и искали, и то не очень. А при этой вашей незалежности - кому оно надо? То есть, уже двадцать лет никто даже не присматривает за тем, что в Зоне творится. Если уподобить открытие портала убийству, то тебе нужно искать убийцу, а ты зачем-то пытаешься найти другие трупы. Это неправильно. Вот подумай, что тебе известно об этих открывателях порталов, а уж тогда ищи их в этой мировой Паутине. А я, пожалуй, пойду к себе, прилягу, - Волчара вышел из комнаты.
   Игорь попытался сообразить, что ему известно о "марсианах". Они умеют открывать порталы. Они знают, что телепортация порождает радиоактивность. Что ещё? Больше Игорь ничего придумать не мог. От отчаяния он набрал в поисковой строке Гугла "телепортация радиоактивность", и увидел на экране огромное количество статей о какой-то кошке Шредингера. Оказалось, что это одна и та же статья на разных сайтах. Игорь её прочитал, но мало что понял. В квантовой механике он не очень разбирался и в институте, а сейчас, через столько лет, вообще практически всё о ней позабыл.
   Лениво листая страницы Гугла, он вдруг наткнулся на что-то необычное. В тексте упоминались и телепортация, и радиоактивность, и Шредингер тоже, как же без него, но это был совсем другой текст, не тот, что Игорь читал вначале. Он перешёл по ссылке Гугла и оказался на странице какого-то серьёзного научного форума. Некий пользователь со смешным ником "Тарапунька" длинно и неимоверно нудно пояснял остальным, почему телепортация неизбежно должна сопровождаться сильным радиоактивным излучением. Остальные, не желая просвещаться, изощрённо издевались над Тарапунькой, или, говоря на интернет-жаргоне, занимались троллингом. Увидев в тексте ещё и слово "портал", Игорь решил, что с творчеством Тарапуньки ознакомиться не помешает. Поскольку Аллы, его новоиспечённой секретарши, на месте всё ещё не было, он сам заварил себе чай и, не спеша отхлёбывая горячий напиток, принялся за чтение.

***

   В нашей Вселенной, - писал Тарапунька, - действует несколько базовых законов сохранения: энергии, импульса, электрического и адронного зарядов и ещё некоторые другие. Нарушения этих законов ни разу никем не наблюдалось, и вряд ли когда-нибудь мы это увидим.
   Телепортация в чистом виде многие из базовых законов нарушает. Например, перемещение космического корабля с поверхности Земли в космос приведёт к тому, что в космосе появится новая масса, а значит, и энергия, которой ранее там не было. Отсюда следует, что телепортация в вакуум невозможна. Однако ничего не препятствует обмену веществом, то есть, здесь исчезает, к примеру, автомобиль и появляется в другом месте, а оттуда сюда перемещается какое-нибудь другое вещество, с той же энергией, импульсом, зарядом и всем остальным.
   В итоге, мы отправляем через портал автомобиль, а взамен получаем воздух. Почему именно воздух? А что ещё может пойти через портал навстречу автомобилю? По закону сохранения барионного заряда суммарный атомный вес, в смысле количества протонов и нейтронов, у автомобиля и "встречного" воздуха должен быть равным. Но воздух и автомобиль состоят, как вы понимаете, из разных атомов, и количество протонов и нейтронов отдельно наверняка не совпадёт. А это привело бы к нарушению закона сохранения энергии, ведь масса нейтрона выше, чем у протона и электрона, вместе взятых.
   В результате на самой поверхности портала происходит распад атомов воздуха, то есть, ядерная реакция. При этом ещё должны сохраняться импульс и всякие заряды, электрический, лептонный, а может, и ещё какой-то. От таких жёстких требований у самого Шредингера бы крышу снесло! Ну, а где ядерные реакции, там избыток энергии, а значит, появится сильное радиоактивное излучение, преимущественно альфа, как самое энергетически мощное. Так что если производить телепортацию без должной осторожности, очень легко заполучить лучевую болезнь, которая, как правило, смертельна.
   Обратившись к легендам, существующим у чуть ли не у всех народов мира, о магах, открывающих порталы, мы там обнаружим, что этот процесс разбит на три стадии. Первая: маг с помощью вспомогательного оборудования, к примеру, хрустального шара, открывает портал. Вторая: через портал маг вызывает демона. Третья: демон иногда выходит из-под контроля и убивает мага. Имеем в виду, что легенды на пустом месте никогда не возникают!
   Рассматривая весь этот процесс с научной точки зрения, можем предположить следующее. Через открытый магом портал перемещается нечто, обладающее массой, будь то демон или что-то ещё, и своим появлением оно вызывает радиоактивное излучение, которое и убивает мага, понятия не имеющего о радиации и технике безопасности при работе с ней. Если кто-нибудь сможет предложить рациональный подход к объяснению этих легенд с других позиций, буду рад ознакомиться.
   Таким образом, приходим к следующим выводам:
   1. Телепортация возможна лишь при некоторых дополнительных условиях, обеспечивающих неукоснительное выполнение всех базовых законов сохранения, в противном случае портал не откроется.
   2. Проход через портал может вызывать радиоактивное излучение типа альфа.
   3. Открытие портала требует специального оборудования.
   4. Если открываешь портал наугад, куда попало, то ещё неизвестно, что именно вылезет сюда с той стороны.
   Более подробно и со строгими доказательствами моя теория изложена здесь (далее шла ссылка на статью в каком-то англоязычном журнале за две тысячи восьмой год).
   С уважением, Тарапунька.

***

   В принципе, Игорь понял всё, что написал Тарапунька. Но в нескольких моментах он был с автором не согласен. Например, этот товарищ поименовал космос вакуумом, а Марченко в каком-то умном журнале читал, что это далеко не одно и то же (впрочем, Игорь не помнил, в чём между ними отличие). Также ниоткуда не следовало, что при телепортации излучаться должны обязательно альфа-частицы. Поначалу в тексте употреблялось слово "преимущественно", но в финальной части, там, где Тарапунька излагал свои выводы, этого уточнения уже не было. Ещё одна логическая натяжка заключалась в том, что из легенд выводилась необходимость использования какого-то оборудования. Но ведь черти, да и ангелы тоже, появляются и исчезают безо всякой техники. Да и порталы тоже не используют. Якобы скажешь чёрту "Изыди!", перекрестишь его - и всё, нет чёрта, пропал, испарился. То есть, телепортировал. И самое главное, Игорь не понимал, откуда следует, что раз уж так необходимы ядерные реакции, то почему они должны идти в ядрах атомов воздуха, а не автомобиля или человеческого тела. Как же получилось, что Тарапунька сделал столько ни на чём не основанных выводов, и все они оказались верными? Бывают ли такие совпадения? Игорь считал, что нет.
   Решив, что из этого текста уже извлёчено всё, что можно было извлечь, он открыл страничку со статьёй, где Тарапунька якобы всё изложил более подробно и строго доказал. Как любой схемщик, Игорь более-менее понимал технический английский. В общих чертах разобраться, что написано в статье, для него проблем не составило. Обещанной строгости доказательств он и тут не увидел.
   Правда, статья действительно была более подробна, чем текст на форуме. Автор привёл расчёт силы альфа-излучения при переходе через портал человека массой в семьдесят килограмм с компенсацией за счёт встречной телепортации воздуха. По этому расчёту выходило, что кислород и азот воздуха ради соблюдения законов сохранения сливались и распадались самым причудливым образом, превращаясь, в конце концов, в тридцать килограмм смеси углерода с оксидом полония-210. Куда делись ещё сорок килограмм, Игорь с первого раза не понял, а второй раз перечитывать не стал.
   Кроме того, в статье рассматривался ещё один нюанс проблемы, о котором на форуме речь даже не шла. Когда нечто проходит через портал с этой стороны, невозможно обеспечить, чтобы компенсационная масса переместилась оттуда к нам в тот же самый момент. А раз так, то законы сохранения всё-таки на какое-то время нарушаются, причём по обе стороны портала. Однако Тарапунька смог выкрутиться с помощью квантовых эффектов. Оказывается, временное нарушение того же закона сохранения энергии вполне допустимо, при условии, что оно длится недолго. Тут работает так называемый принцип Гейзенберга, требующий, чтобы произведение избытка энергии на время существования этого избытка не превышало постоянной Планка.
   Игорь вспомнил, что на принципе Гейзенберга уже давно работают туннельные диоды (как схемщик, он их отлично знал), и работают неплохо. А значит, с этим принципом всё в порядке. Что же касается постоянной Планка, Игорь помнил только, что она очень маленькая, а посмотреть её точное значение в интернете ему было лень.
   По всему выходило, что Тарапунька отменно разбирается в том, о чём пишет, то есть, в телепортации. И ни капли не сомневается не только в её теоретической возможности, но и в реальном существовании. Кстати, а в связи с чем он выложил этот текст на форум?
   Игорь перешёл к началу темы и посмотрел первую реплику. Некий пользователь хотел узнать, куда делись знаменитые в прошлом экстрасенсы, и перечислялось пять фамилий. Ни одна из них Игорю знакома не была, но он этой публикой особо и не интересовался. Затем шло с десяток ужасно остроумных реплик наподобие "Моль съела!". И тут на вопрос ответил Тарапунька. Игорь, прочитав этот ответ, аж подпрыгнул на кресле. "Все они, как и некоторые другие, участвовали в одном эксперименте, суть которого заключалась в открытии портала. Портал открыть удалось, но возникшее в результате сильное радиационное излучение всех убило".
   Далее Тарапунька поместил фотографию пожелтевшей газетной вырезки, в которой объявлялась премия в сто тысяч долларов тому, кто сможет открыть портал, ведущий куда угодно. По его словам, это была газета за девяносто шестой год. Якобы именно это объявление и собрало в одном месте в одно время нескольких известных экстрасенсов, и оно же, по факту, и привело к их смерти.
   Затем кто-то из участников форума назвал Тарапуньку идиотом и заявил, что при проходе через портал никакой радиации не возникает. Тарапунька же, вместо того, чтобы ответить "Сам дурак!", привёл обоснование своего утверждения, на которое и наткнулся, в какой-то степени случайно, Игорь...
   У Марченко больше не оставалось сомнений - этот тип явно в курсе дела. Оставалось только выяснить, кто он такой. Спецслужбы легко могут найти человека по его репликам на интернетных форумах. Значит, нужно доложить Леониду Сергеевичу, и пусть он использует свои связи и влияние, чтобы заручиться содействием ФСБ или кто в России этими делами занимается, ФАПСИ, кажется...
   Что ж, задание, похоже, если и не выполнено, то близко к завершению. А значит, реальностью становится не только невероятная зарплата, но и премия, которая, по словам Леонида Сергеевича, приятно удивит. Это разом решит все материальные проблемы на много лет вперёд. Игорь погрузился в сладкие мечты, представляя, как именно он потратит честно заработанные деньги.
   Из тумана грёз его выдернула Алла, которая вошла в комнату в новых джинсах и очень дорогих на вид кроссовках, подобных которым никогда раньше не носила. В руках она держала большую полиэтиленовую сумку, доверху набитую рубашками, футболками, бюстгальтерами и трусиками.
   - Вот, прибарахлилась! - похвасталась она. - Представляешь, всё так дёшево! Что ж, теперь я готова приступать к исполнению обязанностей секретарши. Какие будут распоряжения, шеф?
   - Для начала вытряхни окурки из пепельницы, - попросил Игорь. - Переполнилась.
   - Сам не мог? - поинтересовалась Алла.
   - Мог. Но зачем? У меня же есть секретарша. Когда разберёшься с пепельницей, свяжись, пожалуйста, с Анфисой и узнай, когда Леонид Сергеевич сможет меня принять.
   - А у тебя что, есть для него приятные новости?
   - Есть. Смотри сама, - Игорь уступил ей место за компьютером и вызвал на экран страничку форума с репликами Тарапуньки. - Вот этот тип с клоунским ником - явно тот, кто нам нужен. Я на него чисто случайно напоролся. А дальше пусть Леонид Сергеевич, или Лаврентий Павлович, как его называет Волчара, выясняет, что за тип этот Тарапунька. С его связями вряд ли это составит проблему.
   - Это и без его связей проблемы не составляет. Нужно только каплю мозгов, и всё.
   - Не понял. Как это?
   - Игорёк, ты его статью читал? Ту, на которую он сам и ссылается?
   - Я-то читал. А ты? Разве ты понимаешь по-английски?
   - Конечно. Я изучала его шесть лет в школе и четыре года в институте. Разве за десять лет невозможно выучить иностранный язык?
   - Брось, Аллочка! Даже если ты и знаешь английский, то совсем чуть-чуть.
   - Но мне этого хватило, чтобы прочитать в статье самое важное.
   - И что там самое важное, с твоей точки зрения?
   - Подпись, Игорёк, подпись! Статья подписана Петром Степановичем Тарасовым, сотрудником какого-то московского НИИ. Судя по первым четырём буквам фамилии, это и есть Тарапунька. Теперь заходим в телефонный справочник Москвы, набираем в поиске это имя, и что мы видим? Что в Москве один-единственный Тарасов с таким ФИО! Так что получите адрес и телефон! С такими данными лучше идти на доклад к шефу?
   Алла позвонила Анфисе, и та сообщила, что Леонид Сергеевич отсутствует и будет только завтра утром. Однако если дело срочное, она, Анфиса, может с ним связаться. Алла успокоила девушку, убедив, что дело вполне подождёт до завтра.
   - И что будем делать теперь? - поинтересовалась Алла. - Рабочий день далеко не закончен, а делать тебе, как я понимаю, нечего.
   - Это точно, - согласился Игорь. - Раз так, придётся поработать тебе. Ты же секретарша.
   - И что от меня требуется?
   - Как это "что"? Снимай джинсы и приступай к исполнению главной секретарской обязанности.
   - Ты уверен, что именно это - главная обязанность?
   - Нет, но зато я уверен, что жена ревновать не будет.

***

   Может, Леонид Сергеевич и вернулся утром, но уделить внимание Игорю смог только ближе к обеду. Игорь высвободившееся время провёл с пользой, и на доклад к шефу отправился в новом чёрном костюме с белой рубашкой и ярко-красным галстуком. Невзирая на то, что такое сочетание цветов какой-нибудь эстет мог бы счесть безвкусицей, Марченко полагал, что выглядит он превосходно, и был крайне собой доволен.
   - Чем хотите меня порадовать, Игорь Николаевич? - доброжелательно улыбаясь, поинтересовался Леонид Сергеевич.
   - Я считаю, что мы много узнаем, если хорошенько расспросим некоего Тарасова Петра Степановича. Он проживает в Москве, вот его адрес и номер телефона, - Игорь положил на стол перед шефом распечатанный Аллой листок бумаги со своим отчётом.
   Услышав фамилию "Тарасов", Леонид Сергеевич слегка вздрогнул.
   - А что именно вы хотите у него узнать?
   - Он, похоже, физик, очень хорошо разбирается в телепортации вообще и в порталах в частности, и ещё он, судя по всему, участвовал в каком-то странном эксперименте по открытию порталов, который трагически закончился. В моём отчёте приведена фотография газетного объявления на эту тему, по косвенным данным газета примерно за девяносто седьмой год, уточнить я не смог.
   - Ничего, не суть важно, в каком именно году вышла эта газета. Если вы правы, то разговор с ним, действительно, будет весьма для нас полезным. Адрес, телефон и место работы правильные? А то в Москве многие зарегистрированы по одному адресу, а реально живут совсем по другому.
   - Тут я не в курсе, где я, а где Москва? Можно позвонить по этому номеру и уточнить, но я не стал этого делать без вашего согласия.
   - Очень умно поступили! Не нужно ему звонить. Если там, во время эксперимента, был какой-то криминал, то упоминание о тех событиях может Тарасова спугнуть. И мы его уже не найдём, по крайней мере, быстро. Мы сделаем не так. Его навестят мои люди, проверят, тот ли это человек, который нам нужен, и пригласят в гости. Вы с ними хорошо знакомы, это братья-орангутанги, как я их называю. Их приглашение не так легко отклонить, вы-то, Игорь Николаевич, это знаете. А здесь мы с ним побеседуем, может, и вас попросим помочь, а может, обойдёмся своими силами. Вы пока отдыхайте, но будьте наготове в любой момент присоединиться к нашей беседе. Я восхищён результативностью вашей работы, Игорь Николаевич, и очень рад, что решился вас нанять, несмотря на все сомнения!
   Когда окрылённый похвалой Игорь покинул кабинет шефа, Леонид Сергеевич некоторое время сидел за столом, горестно покачивая головой, а затем рявкнул в селектор:
   - Анфиса, начальника охраны срочно ко мне!
   Шеф секьюрити, тот самый мужчина огромных размеров, который на крыше встречал вертолёт, примчался немедленно.
   - Что случилось, Лаврентий Павлович? - с волнением в голосе осведомился он.
   - На! Читай! - Леонид Сергеевич сунул ему отчёт Игоря Марченко.
   - Тарасов Пётр Степанович, - прочитал начальник охраны. - Ну, да, он. Его сейчас допрашивают в подвале. Что не так?
   - Ты ещё спрашиваешь, что не так! Четырнадцать лет я искал этого мерзавца, нанимал частных детективов, привлекал к поискам милицию, ФСБ, чёрта лысого и многих, многих других! И не мог найти! Это нормально?
   - Лично я занимаюсь этим делом всего два года, и, между прочим, добился успеха. В чём вы хотите меня упрекнуть?
   - Ты видишь этот отчёт? Его составил Игорь Марченко. Совершенно не напрягаясь, он нашёл Тарасова всего за полдня! Ты понимаешь? Четырнадцать лет и полдня! Почувствуйте разницу! Нет, я всерьёз подумываю о том, чтобы взять этого парня на работу!
   - Лаврентий Павлович, если мы закончили с лирикой, может, я доложу, что нам удалось у него узнать?
   - У Марченко?
   - Нет, у Тарасова.
   - Уже что-то узнали? Что именно?
   - Ничего хорошего, Лаврентий Павлович. Свой волшебный чемоданчик он спрятал неподалёку от нашей таёжной базы. Я не уверен, что Тарасов сам сможет его найти, но мы без него точно ничего не найдём! Только он искать не будет, понимает же, гад, что как только чемодан попадёт к нам, ему смерть. И как его заставить? Родители померли, на бывшую жену и сына ему плевать. Причём это не игра, допрашивали его под сывороткой правды.
   - Да, проблема. А знаешь, что я сделаю? Поручу решить эту проблему Марченко. Почему-то я абсолютно уверен, что он справится. Запись допроса Тарасова делалась?
   - Конечно. Хотите прослушать?
   - Нет, я спрашиваю только потому, что мне нравится спрашивать! Конечно, хочу!

***

   Петя Тарасов родился в шестьдесят первом году в Восточном Берлине, в госпитале группы советских войск в Германии. Его отец, Степан Данилович, был военным лётчиком, летал на боевых вертолётах, которые всегда называл вертушками и никак иначе. Берлин Петя совсем не помнил, Тарасовы покинули его через два года и больше туда не возвращались. Отца постоянно перебрасывали с места на место, и Петя редко когда заканчивал учебный год в той же школе, в которой его начинал.
   Дослуживал Степан Данилович в Киеве, там и поселился после отставки, так что последние четыре года его сын получил возможность учиться нормально. Парню нравились точные науки, он очень интересовался физикой, но его будущее было предопределено - Пётр должен стать военным пилотом, другие варианты просто не рассматривались. Впрочем, он и не возражал, авиация ему тоже нравилась.
   Гром, как всегда, грянул неожиданно. Своё веское слово сказали врачи. Есть мнение, что единственный доктор, считающий вас здоровым, работает в военкомате, но для авиации это неверно. В сердце Петра обнаружился какой-то микроскопический дефект, и это всё решило.
   - Юноша, с этим вы можете дожить до девяноста лет, - сказал ему кардиолог. - Вы можете даже ставить мировые рекорды в спорте. Но в авиацию вы попадёте только в качестве пассажира. Хотя, конечно, если захотите стать авиамехаником...
   Его отец негодовал, но сделать ничего не смог. Ему удалось добиться, чтобы сын прошёл кардиологическое обследование повторно, у других врачей, но это ничего не изменило. Вердикт медицины "не годен" надёжно перекрыл для Петра все пути к карьере военного лётчика.
   Неожиданно для себя Пётр обнаружил, что совсем этим не расстроен. Ведь теперь он сам хозяин своего будущего! Правда, отец хотел, чтобы он всё-таки стал офицером, но Петя убедительно для отца ответил, что кроме авиации, других родов войск он не признаёт, да и в авиации согласен служить только в лётном составе, как его любимый папа. Но раз уж это по медицинским причинам невозможно, то ко всем чертям эту армию! Степан Данилович для виду побурчал, но, в конце концов, согласился с сыном.
   Что ж, раз Тарасов-младший не может стать пилотом, он решил профессионально заняться физикой. Парень легко поступил в один из московских вузов (дети военнослужащих имели при поступлении некоторые льготы), и через положенное время получил диплом общесоюзного образца. Успехами в науках он не блистал, зато в процессе обучения умудрился сделать ребёнка однокурснице. Скоропалительный брак закончился не менее скоропалительным разводом, и за исключением алиментов, не оставил в его жизни никаких следов.
   По распределению Пётр Тарасов попал в один очень секретный московский НИИ, настолько секретный, что даже сотрудники не знали, чем он занимается. Если кто из них и догадывался, то молча. Петру, как оказалось, и не нужно было знать, чем занимается НИИ. С самого первого дня он, как полномочный представитель этого научного учреждения, полол колхозные поля, мёл московские улицы, перебирал овощи на базах и помогал строить дома хозспособом. Это мало напоминало ему ту физику, о которой он мечтал, но сделать Пётр ничего не мог. Три года молодой специалист Тарасов должен был отработать своё "бесплатное" высшее образование, и не ему было решать, как именно должна происходить отработка.
   Парень безропотно выполнял всю порученную ему "интеллектуальную" работу, но настал момент, когда его терпение лопнуло. Бахнул Чернобыль, и по спущенной сверху разнарядке НИИ должен был послать в Зону одного человека. Разумеется, этим человеком оказался (чисто случайно) Пётр Тарасов. Ведь у него родители живут в Киеве, да и вообще, его всегда посылали на все неприятные работы. Другие кандидатуры даже не рассматривались.
   Но тут Пётр категорически отказался. В отличие от остальных сотрудников, он знал, что такое радиация, и как она влияет на мужской организм. Ему казалось, что переубедить его никто не сможет. Он ошибся. Начальник первого отдела позвонил Тарасову-старшему, сказал ему нужные слова, и соответствующе настроенный отец обратился к сыну.
   - Петя, не позорь старика, - попросил он. - Мой отец был военным, и оба деда, все они погибли в Отечественную, защищая страну. Не было у нас в роду трусов! И сейчас Родина тоже в опасности и нуждается в твоей помощи. Как ты можешь отлынивать? Это же практически дезертирство! Если ты бросишь Родину в беде, клянусь, я пущу себе пулю в висок. Мне будет стыдно перед согражданами, что я не смог правильно воспитать единственного сына.
   Вот так и получилось, что в конце апреля восемьдесят шестого года Пётр Тарасов перегонял из Киева в Зону легковой автомобиль "Жигули". Зачем этот автомобиль понадобился в Зоне, Петру не сказали. Он слегка удивился, что фактически первому встречному доверили автомобиль, стоящий несколько тысяч рублей, но в СССР личных машин было не так и много, а значит, в случае какой-нибудь чрезвычайной ситуации нехватка шофёров была закономерной, и выбирать не приходилось.
   Ехать в Зону Петру по понятным причинам не хотелось, потому скорость он держал небольшую и часто останавливался. Во время очередной остановки он зашёл в лес, чтобы помочиться без посторонних глаз, и услышал чёй-то слабый стон. Движимый, быть может, желанием помочь, а возможно, чистым любопытством, Пётр продрался чуть дальше в заросли и выбрался на тропинку, идущую параллельно шоссе.
   На тропинке виднелись отчётливые следы крови. Кто-то, прошедший здесь совсем недавно, был серьёзно ранен. Стоны больше не слышались, потому где искать пострадавшего, было неясно. Пётр наугад выбрал направление и побежал по кровавому следу. Вероятности угадать и ошибиться были по пятьдесят процентов, но он угадал. Тропинка быстро вывела его к довольно большой поляне, на краю которой стоял изрядно залитый кровью чемоданчик, с клавиатурой и экраном, похожий на американский или японский маленький компьютер. Фотографии таких устройств Пётр видел в иностранных журналах. Правда, клавиш было совсем мало, едва ли с десяток.
   От чемоданчика кровавый след тянулся на другую сторону поляны. То, что находилось там, заставило Петра на некоторое время замереть. Прямо в воздухе колыхалась плёнка, переливающаяся всеми цветами спектра. Это было похоже на то, что в некоторых американских фильмах, которые он смотрел на видеомагнитофонах состоятельных однокурсников, называлось словом "портал". Вход в иной мир, а может, на иную планету или в иное время, кто знает?
   Но след до дальнего края поляны не доходил. Человек, истекающий кровью, лежал примерно в трёх метрах от портала, и не шевелился. Судя по всему, он туда полз, но в какой-то момент силы его оставили. Пётр стряхнул с себя оцепенение, подбежал к раненому и пощупал пульс у него на шее. Пульс был, но очень слабый. Тарасов перевернул пострадавшего на спину и увидел рану на плече, из которой сочилась кровь.
   - Досталось тебе, парень, - буркнул себе под нос Пётр и занялся оказанием первой помощи.
   Теоретически он знал, как в полевых условиях нужно перевязывать раны, предварительно сделав из майки или рубашки подобие бинтов, оставалось только воплотить эти знания в действия. Когда с перевязкой было покончено, Тарасов обратил внимание, что портала больше нет, исчез. А может, его и вовсе не было, Пётр уже и сам сомневался.
   Раненый внезапно открыл глаза и попытался заговорить, но речь его была тихой и неразборчивой. Тарасову пришлось наклониться над ним, чтобы хоть что-нибудь разобрать.
   - Ты видел ворота? - спрашивал раненый.
   - Видел, - подтвердил Пётр, догадываясь, о чём идёт речь. - Но их больше нет.
   - Да. Мне всё равно сквозь них не пройти.
   - К чёрту эти ворота, - решительно заявил Пётр. - Я тебя отвезу к эскулапам. Они помогут, подлатают маленько. Держись, парень!
   Он взвалил раненого на плечо (врач из той давней медкомиссии не зря говорил о спортивных рекордах) и понёс к шоссе.
   - Стой! Возьми ещё пульт и пистолет, - хрипло попросил раненый.
   - Пульт - это вон тот кейс? - уточнил Пётр.
   - Да.
   - А пистолет?
   - Обычный усыпляющий пистолет. Не видишь его?
   -Не вижу. Да что тут вообще увидишь, в этой густой траве? Даже если тут целый арсенал лежит, нам-то с того что?
   - Потерял пистолет. Может попасть не в те руки. Плохо.
   - Плевать! Нам спешить надо, у тебя не так много времени осталось. Можешь не дожить до встречи с медиками.
   Пётр подхватил свободной рукой таинственный чемоданчик, предварительно его закрыв, и зашагал обратно по тропинке, которая вскоре вывела его на шоссе вблизи от "Жигулей". Разместив раненого на заднем сиденье, а чемодан - в багажнике, Тарасов сел за руль, развернул автомобиль и помчался в сторону Киева.
   - Чёрт знает, куда тебя везти, - пожаловался он. - Где тут ближайшая больница? Я ведь не местный.
   - Я тоже, - откликнулся его "пассажир".
   - Ладно, по ходу дела разберёмся. Спросим у кого-нибудь, в конце концов. Скажи лучше, парень, кто тебя подстрелил?
   - Майор Федин. Недоразумение вышло. У него не было оружия, я ведь его мысли читал. А потом вдруг появилось, и я не успел ничего сделать.
   - Ты бредишь, что ли? Как ты читал его мысли?
   - Не знаю. Наверно, это действительно бред. Я лучше помолчу.
   - Хорошенькое недоразумение, которое стрельбой закончилось! Ладно, это твое дело. Мне лучше лишнего не знать, - заявил Пётр и сосредоточился на управлении автомобилем.
   Вскоре, сверкая мигалкой и оглашая окрестности сиреной, его обогнала машина "Скорой помощи". Он пристроился в хвост к медикам, и всего через несколько минут подъехал к какой-то больнице. В её дворе стояли несколько пар санитаров с носилками, видимо, готовясь уносить в здание привозимых пациентов.
   - Эй, ребята, забирайте! - крикнул им Тарасов. - Всё, парень, приехали, наконец-то.
   Раненый громко дышал, то есть, ещё не умер, но ничего Петру не ответил. Глаза его были закрыты, и он либо пребывал в беспамятстве, либо изображал таковое.
   Двое санитаров подбежали к машине.
   - Тоже из Зоны? - осведомился один из них.
   - Откуда же ещё? - подтвердил Пётр.
   - Эй, погоди! - закричал второй санитар. - У него же пулевое ранение! Это не к нам!
   - Отправишь его туда, куда нужно, - порекомендовал Тарасов. - А сейчас вынимайте этого типа из моей машины.
   - Ты не понял, мужик! У нас онкология! А ему нужен хирург!
   - Разве в онкологии нет хирургов?
   - У нас вырезают опухоли, а не...
   - О чём тут спор? - весело осведомился какой-то подошедший к ним мужчина.
   - Доктор, этот человек привёз кого-то с пулевым ранением и хочет, чтобы его оперировали у нас.
   - Мы, вообще-то, экстренно принимаем только пациентов из Зоны. Остальные - через поликлинику. Такое распоряжение сверху, - сообщил доктор.
   - Но этот человек - как раз из Зоны. И пока мы тут препираемся, он может умереть, - настаивал Пётр.
   - Ладно, ребята, забирайте раненого, и тащите в операционную. Я сам его подлатаю и вырежу пулю. Он, понятное дело, не по нашему профилю, и работы у нас из-за этой чёртовой аварии выше крыши, но что поделать? Клятва Гиппократа обязывает, черти б его побрали вместе с его долбанной клятвой! Да и статья есть о неоказании помощи. "Мёртвая" статья, как говорят, по ней редко кого привлекают, но раз в год и палка стреляет, а я не хочу быть мишенью для этой палки, - в этом месте доктор, по неизвестным причинам пребывающий в прекрасном настроении, подмигнул Тарасову. - Да и вообще, чисто по человечески, парня надо попытаться спасти.
   Пока он произносил эту речь, санитары извлекли раненого из машины, положили его на носилки и чуть ли не бегом унесли в здание. Доктор не спеша пошёл следом за ними, насвистывая какой-то весёлый мотивчик, а Пётр сел в машину и поехал по своим делам. Его очень беспокоило обильно залитое кровью заднее сиденье. Если вдруг машину остановит сотрудник ГАИ, он этим наверняка заинтересуется, и у водителя могут возникнуть мелкие неприятности. А могут и не мелкие.

***

   Леонид Сергеевич остановил воспроизведение записи и попросил Анфису принести два чая. Начальник охраны больше любил кофе, но его предпочтениями никто не поинтересовался.
   - Ну, и многоречив же наш уважаемый Пётр Степанович! - высказался шеф, дождавшись ухода секретарши. - Какой-то непрерывный поток сознания! Всю свою биографию изложил, начиная от рождения! Хорошо хоть, дошкольное детство пропустил, не помнит, наверно, за давностью лет. Немного утомляет, если честно.
   - Тут ничего не поделать. Так действует на людей этот препарат. Болтают без умолку, - пояснил огромный охранник.
   - Ладно, грех жаловаться. Даже в этом фрагменте много полезной информации. Ну, что чемоданчик не пропал в Зоне, а достался господину Тарасову, нам и без того было известно. Теперь знаем, как именно достался. А папа мой, стало быть, не промахнулся, подстрелил негодяя. Молодец! Гордость за предков - великолепное чувство. И теперь понятно, как там всё произошло. Я не мог сообразить, откуда улыбчивый "марсианин" знал, что говорит с майором милиции. А он, оказывается, просто мысли прочитал! Заодно прояснил для себя, почему папа успел открыть стрельбу раньше. Он не привык носить оружие, потому и забыл о нём. Вот "марсианин" и был спокоен, а когда папа вспомнил, вовремя среагировать наш инопланетянин уже не успел. Усыпляющий пистолет - тоже очень интересная деталь. Вот, значит, чем уложили спать шофёра водочного грузовика и двух гаишников. Жаль, что эта штука нам не досталась, наверняка полезная в хозяйстве вещь. Ну, раз за двадцать пять лет она нигде не всплыла, значит, или до сих пор валяется где-то в Зоне, или её нашли, но так и не разобрались, что это такое. Ладно, нельзя же иметь сразу всё.
   - Шеф, а я так и не понял, зачем им был нужен этот усыпляющий пистолет?
   - Чтобы усыплять кого надо, дорогой. Это прямо из его названия следует, неужели трудно догадаться?
   - Нет, я в смысле, зачем им было нужно кого-то усыплять? Почему просто не грохнуть? Что, они такие добрячки?
   - Не то слово! Эти добрячки устроили аварии на АЭС в США, в Чернобыле и, скорее всего, в Фукусиме! Счёт трупов на тысячи, если не на десятки тысяч. Доброта прямо сочится из них через все дыры. Нет, тут дело явно в другом. Того, кого усыпили, потом можно или убить, или разбудить, смотря что будет выгоднее. А милиционеров убивать невыгодно. Это поставит на уши всю милицию, причём надолго. Кому это нужно? Вот и оставили в живых гаишников и шофёра грузовика с водкой. Кстати, все, кого они усыпили - менты.
   - Шеф, но они же, наверно, не знали, что шофёр подставной. Я понимаю, чтение мыслей и всё такое, но если они знают, что за рулём мент и избегают ментов, почему бы им просто не оставить в покое этот грузовик и остановить другой?
   - Гадать можно сколько угодно. Вот когда доберёмся до этих марсиан, они нам всё объяснят, и даже чуть больше, чем всё! А пока давай дальше послушаем уважаемого господина Тарасова, - Леонид Сергеевич вновь включил воспроизведение.

***

   Пётр, сдав раненого незнакомца медикам, поехал в гараж отца. Он решил, что первым делом нужно тщательно вымыть салон машины, задняя часть которого, обильно залитая кровью, имела весьма тошнотворный вид и соответствующий запах. Гаишники, внимания которых он изрядно опасался, не только не проявляли к нему интереса, но и вообще не попадались на глаза. Насколько он помнил, раньше доблестные стражи порядка на дорогах стояли в Киеве чуть ли не на каждом шагу, не столько обеспечивая порядок движения, сколько приставая к водителям из-за слишком свободно болтающегося ремня безопасности или недоукомплектованной аптечки. Как правило, за рубль, максимум за три, все претензии мгновенно снимались.
   Теперь же создавалось впечатление, что вся гаишная братия под приподнятым перестройкой железным занавесом отправилась на ПМЖ на Землю Обетованную. Впрочем, если хорошенько подумать, то становилось понятно, что для киевского ГАИ эта Земля располагалась не на Ближнем Востоке, а вокруг Чернобыля. Именно они в основном стояли в оцеплении Зоны, толком ничего не зная о радиации, не имея дозиметров, и потому иногда получая изрядные дозы облучения.
   Гаишников Пётр не любил и потому их проблемы его не очень беспокоили. Тем более, у него своих хватало. Первым делом требовалось позвонить отцу и попросить его прийти в гараж. Это можно было сделать только с телефона-автомата, а значит, придётся остановить машину там, где кто-нибудь не в меру любопытный сможет заглянуть через окно в залитый кровью салон. Тарасов ездил по киевским улицам, выискивая телефон в таком месте, где можно неподалёку оставить автомобиль без риска привлечь внимание случайного прохожего, которых, несмотря на разгар рабочего дня, было достаточно.
   Наконец, подходящий таксофон был найден, Пётр положил в монетоприёмник две копейки и набрал номер родителей. Мать была на работе, так что трубку, как он и рассчитывал, снял отец.
   - Папа, нужна твоя помощь. Пойди в гараж, освободи его, - попросил Пётр. - Нужно закатить мою машину внутрь.
   - Что случилось, сынок? - встревожено поинтересовался Степан Данилович. - Всё в порядке? Ты цел?
   - Я цел. А о том, что случилось, не телефонный разговор.
   - Понял. Через десять минут буду в гараже.
   Пётр повесил трубку и вернулся к машине. Возле неё стоял малыш лет пяти-шести и заинтересованно рассматривал отлично освещённый солнцем салон.
   - Дядя, это ваша машина? - поинтересовался он, слегка шепелявя.
   - Моя. Шёл бы ты отсюда, - ответил изрядно перепуганный "дядя".
   - У вас там кровь на сиденье. Много крови. Что вы там делали?
   - Резал маленьких мальчиков, - Пётр хотел побыстрее отсюда уехать, но от волнения у него дрожали руки и он не попадал ключом в замок.
   - Это очень хорошо, - одобрил малыш.
   - Иди отсюда, я сказал! Или хочешь, чтобы я тебя зарезал?
   - Я вам не подхожу. Я уже большой. Но у меня есть братик. Хотите, я вам его принесу? А то когда он родился, мама со мной совсем не играет.
   - Всем кажется, что раньше было лучше. Золотой век, так сказать, - Пётр, наконец, немного успокоился, открыл водительскую дверцу, устроился за рулём и завёл мотор. - Ну, пока, парень! Не обижай братишку, он тебе ещё пригодится.
   - Зачем? - удивился ребёнок.
   - Ты старше его, а значит, сильнее. Сможешь его лупить, - прерывая этот идиотский разговор, Тарасов рванул с места, от души надеясь, что этот чудесный мальчик ещё не знает цифр и не сможет запомнить номер окровавленного автомобиля.
   Двери пустого гаража были распахнуты, и Пётр завёл "Жигулёнок" внутрь. Степан Данилович заглянул в салон и ужаснулся.
   - Значит, всё правда, - ахнув, прошептал он.
   - Что правда? Ты о чём, папа?
   - Рассказывали мне, что там, в Зоне, жуткая радиация, и от неё люди становятся мутантами. Вот я и вижу, что ты подвозил мутанта, вампира, его укачало и стошнило.
   - Кто тебе рассказывает такие глупости? - удивился Тарасов-младший. - Ничего подобного не было. Я отвёз в больницу обыкновенного раненого человека. Но вот то, что я видел раньше, обыкновенным никак не назовёшь. Пока будем замывать кровь, я тебе всё расскажу. Твой совет очень нужен, папа.
   Он подробно пересказал всё, что с ним происходило в Зоне, и даже продемонстрировал чемоданчик. Отец его не перебивал, но по выражению его лица легко было понять, что Степан Данилович ни за что в такие сказки не поверит.
   - Значит, сынок, мутанты-кровопийцы, по-твоему, глупость, - наконец, высказался он. - А проходящие через мерцающую плёнку инопланетяне - нормально, да? Сам-то ты что видел? Раненого человека и какой-то мираж, висящий в воздухе. Раненый тебе что-то говорил, наверно, бредил. А этот "дипломат", который ты пультом назвал, очень похож на военное оборудование. Видел я что-то подобное у наших ПВО-шников. Не точно такое же, конечно, но явно того же типа.
   - Папа, мутанты - это глупость, потому что мутация влияет только на потомство, - поморщился Пётр. - Но речь сейчас не о том. Скажи мне, что со всем этим делать?
   - Теперь, когда ты эти ужасы мне рассказал, всё стало совсем ясным. Не было никакой аварии на станции. Военные испытывали какую-то свою новую штучку, и что-то у них пошло не так. В итоге вокруг дикая радиация. А чтобы никто не догадался об этих испытаниях, слегка взорвали реактор. Я сам военный, так что знаю, как это бывает.
   - Да какая разница, что там произошло, папа? Делать-то что?
   - Советовать тебе ничего не буду, решай сам. Но расскажу один случай из своей жизни. Когда мне оставалось служить всего несколько дней, нашему авиаполку поступает приказ срочно передислоцироваться куда-то в Сибирь, куда именно, мне не сказали. Понимаешь, что это значило? Мы сдаём служебную квартиру в Киеве, и едем непонятно куда, и чёрт его знает, есть ли там вообще нормальное жильё. Нужно было что-то делать. И я сделал. Выпил бутылку водки и набил морду нашему замполиту. Редкая сволочь он был, но досталось ему не за это. За свой подвиг я получил от командира десять суток гауптвахты, а потом ещё три добавил комендант. В итоге, полк улетел в Сибирь, а мы остались в Киеве. Вот так-то, сынок.
   Этим же вечером Пётр вернул "Жигулёнка" туда, где утром его взял, затем выпил любезно предоставленную отцом бутылку водки, и отправился по вечернему Киеву искать приключения. Поиски оказались успешными и завершились великолепной дракой. Досталось не только его противникам, но и прибывшему по вызову наряду милиции. После этого молодой советский учёный Тарасов пятнадцать суток занимался привычной "научной" деятельностью - подметал киевские улицы и строил дома для киевлян. Когда перед Петром распахнулись двери на свободу, срок его командировки уже истёк. Он вернулся в Москву, так больше и не ступив в Зону. За такое поведение премию, ему, разумеется, не выписали, но и порицание ограничилось обычным выговором, что было заведомо предпочтительнее любой дозы радиации, которую Пётр наверняка не избежал бы, посещая Зону...

***

   - Во даёт старый солдат, - восхитился Леонид Сергеевич. - Как он изящно объяснил аварию на АЭС! Просто гений логического мышления. И история получилась символичной, имею в виду события этих нескольких дней восемьдесят шестого года. Начались они с грузовика водки, а закончились одной жалкой бутылкой. Но ты уж меня извини, дорогой, слушать всё подряд я не смогу. На это жизни не хватит. Давай промотаем до девяносто седьмого года. А ты расскажи вкратце, что с этим научным деятелем за десяток с лишним лет произошло. Разумеется, только то, что имеет отношение к нам.
   - Ну, значит, дальше дело было так, Лаврентий Павлович, - начал рассказ начальник охраны. - Несколько лет Тарасов тайком ото всех разбирался, как работает этот пульт, ноутбук или чемоданчик, без понятия, как его правильно называть. И, наконец, разобрался. Кнопок там немного, питание от солнечной батареи, и вообще, задумывали устройство явно так, чтобы с ним мог работать человек без специальной подготовки. Да и Пётр Степанович отнюдь не дурак, мы сами в этом убедились.
   - Слушай, я просил рассказать вкратце. Ты меня плохо понял? От Тарасова заразился? Или себе ту же сыворотку вколол?
   - Простите, Лаврентий Павлович. Я думал, это важно.
   - Ты ошибся, дорогой, - Леонид Сергеевич вновь включил воспроизведение.
   - Папа был стопроцентно уверен, что на этом дурацком референдуме народ вновь будет за Союз, - раздался в кабинете монотонный голос Петра Тарасова. - Ну, разве что совсем уж конченные бандеровцы будут против. И вот первого декабря он с мамой сходил, проголосовал, и стал ждать результаты. Даже спать в ту ночь не ложился, думал, утром итог объявят. Но объявили только через неделю. Я тогда по просьбе матери к ним приехал. И не зря. Когда стало понятно, что Союза больше нет, отец сказал "Я, как офицер, должен был защищать свою Родину. Я не защитил, и её больше не существует. Моя отставка тут ничего не меняет. Присяга даётся один раз и на всю жизнь. Я утратил честь, и я знаю, что в таких случаях нужно делать!". В самый последний момент мне удалось отобрать у папы пистолет, а потом я долго и нудно уговаривал его продолжать жить. Уговорил, но пистолет ему не отдал, увёз с собой в Москву. На границе оружие нашли, но я сунул там какую-то мелочь, долларов десять, и тем самым полностью уладил дело...
   - Очень точно он формулирует, - прокомментировал Леонид Сергеевич, вновь отключив звук. - "Долго и нудно" - это именно те слова, которые наиболее полно характеризуют его рассказ. Если мне не изменяет память, Союз распался в девяносто первом. Жалко, что распался, но сейчас речь не об этом. Итак, прошло пять лет из одиннадцати, то есть меньше половины.
   - Шеф, а этот папаша, ныне покойный, не так уж был прост, как хотел казаться. Вот смотрите, два раза он якобы собирался покончить с собой. Сначала он уговаривает сына, чтобы тот поехал в Зону. Но потом даёт ему отличный совет, как Зоны избежать. Второй раз он жить не может без СССР, но, в конце концов, оказывается, что всё-таки может.
   - Да какое мне дело до этого хитрого типа, да ещё и покойного? Меня интересует только его сынок. Как единственный человек, знающий, где спрятан пульт управления порталами. Остальное мне без надобности. Давай дальше послушаем.
   - Учёным у нас всегда плохо платили, а тут настали совсем тяжёлые времена, - вновь "заговорил" Пётр. - Институт отвратительно финансировался, а может, просто руководство все деньги присваивало без остатка, но я несколько месяцев вообще зарплаты не получал. Поначалу работал на стройках, благо умел, но потом понаехали всякие среднеазиаты, которые были готовы трудиться совсем за бесценок, и мне пришлось заняться чем-то другим. Пытался бомбить, но на этом много денег не заработать.
   - Нет, это невозможно! - возмутился шеф. - Какая мне разница, пытался он бомбить или нет? Ты же в курсе, что значит "бомбить"?
   - Конечно. Работать нелегальным таксистом. Не нужно нервничать. Давайте, я вам найду тот момент, когда он наткнулся на наше объявление в жёлтой газетёнке.
   - Завидую тебе. Ты умеешь находить моменты. Это очень ценные навыки.
   - Вы шутите, шеф?
   - Нет, я вполне серьёзен. Самым серьёзным образом я настаиваю, чтобы ты нашёл этот выдающийся момент российской истории. Даже не знаю, на пользу ли нам пошло, что уважаемый господин Тарасов откликнулся тогда на наше предложение и погнался за длинным рублём, точнее, за длинным долларом. С одной стороны, из-за него мы много потеряли. С другой, мы можем немало приобрести. Очень немало! А можем и не приобрести.
   - Шеф, извините, но вы сейчас тоже болтаете совершенно не по делу. А я тем временем нужный момент нашёл. Включать звук?
   - Конечно. Ведь без звука мы не сможем услышать концовку этой замечательной истории, верно?

***

   В девяносто седьмом году в родном НИИ зарплату платили стабильно, но её хватало только на оплату жилья и очень неприхотливую еду. Даже дворники получали процентов на двадцать больше незадачливого труженика науки. А Пётр к тому же платил алименты, и это удовольствие ему было гарантировано ещё минимум на три года. Другой работы Петру найти так и не удалось, видимо, плохо искал. Здоровый, сильный мужчина, умеющий, помимо прочего, отлично стрелять, наверняка при желании смог бы куда-нибудь пристроиться если не охранником, то, на худой конец, в криминал. Но он упорно продолжал посещать всё тот же НИИ, торчать там без пользы для кого бы то ни было целыми днями, а по вечерам - "бомбить". За три года, минувшие со смерти матери (отца она пережила всего на четыре месяца), он уже успел полностью потратить все деньги, вырученные от продажи киевской квартиры. Теперь приходилось экономить.
   Жизнь явно проходила мимо Тарасова. Единственным светлым лучиком в серых буднях оставался таинственный чемоданчик, он же пульт. Пётр сравнительно быстро разобрался, как работает это устройство. Теперь он мог в любой момент создать портал, придать ему почти любую форму и переместить в нужную позицию. Кнопок там было немного, и назначение каждой он определил опытным путём. Как и любое грамотно спроектированное оборудование, пульт обладал неплохой "защитой от дурака", благодаря чему, собственно, великий экспериментатор и не погиб, авантюрно нажимая кнопки в случайном порядке. Некоторые из них непосредственно влияли на портал, на нажатие других никакой видимой реакции не наблюдалось. На экране всё это время возникали какие-то знаки, что они означали, Тарасов не понимал, ведь он был физиком (неважно даже, насколько хорошим), а не лингвистом.
   Научившись манипулировать порталом, он попытался выяснить, куда же этот портал ведёт. Сначала он бросал туда камешки, гайки и прочую мелочь. Мелочь туда влетала и никогда не возвращалась. Счётчик Гейгера иногда пищал, показывая радиоактивное излучение, иногда упорно молчал. Засунутая в портал длинная палка была благополучно вытащена обратно, оба действия счётчик не пропустил. После этого Тарасов дважды пытался просунуть туда видеокамеру, тоже на длинной палке, но обе попытки потерпели крах. Нет, оба раза камера, или, точнее, камеры, проникали на ту сторону, но вернулись оттуда сильно радиоактивными. Разумеется, изображения не сохранилось, да и сами камеры пришлось выбросить.
   Несомненно, если грамотно повести дело, чемоданчик можно было дорого продать. К сожалению, Пётр разбирался в коммерции ещё хуже, чем в лингвистике. Он не знал, к кому обратиться с предложением купить артефакт иной цивилизации (с предположением отца, высказанным одиннадцать лет назад, что пульт - изделие советского военно-промышленного комплекса, он не был согласен и тогда, а теперь - тем более). Насколько он понимал, на такую вещь имелся очень ограниченный круг покупателей: научные учреждения, спецслужбы, мафия, очень богатые люди, не связанные с мафией и спецслужбами, и, наконец, сами инопланетяне, желающие вернуть свою потерянную технику.
   Инопланетяне, спецслужбы и мафия, разумеется, прикончат продавца, как только получат товар. Ничего личного, просто в такого рода сделка требуется абсолютная секретность, а зачем им нужен потенциальный болтун? Нет человека - нет проблемы, этот принцип никто не отменял и вряд ли отменит в будущем. А в богатых людей, которые не связаны с мафией, Пётр не верил. Просто представить себе их не мог.
   Оставалась наука. Что из себя представляют российские научные учреждения, Тарасов знал не понаслышке. Надеяться на то, что у них, не имея влиятельных связей, можно получить серьёзные деньги, способен только очень наивный человек. Значит, продать пульт нужно какому-нибудь западному университету. Оставалось определить, какому именно, а также как туда добраться и с кем вступить в контакт. Как при этом избежать внимания тамошних, а то и здешних, спецслужб, представить тоже не очень получалось.
   Впрочем, не исключено, что на самом деле Пётр просто не хотел расставаться с этой оригинальной вещицей, оттого и выдумывал всяческие трудности, препятствовавшие возможной продаже. Однако деньги требовались чем дальше, тем сильнее. Очередная светлая мысль, озарившая в прошлом талантливого и перспективного, а ныне просто талантливого учёного, заключалась в том, что портал можно успешно использовать в цирке, для показа фокусов. Видимо, финансовое положение Тарасова действительно было совсем беспросветным...
   Пётр хотел обсудить свою идею с директором цирка, но тот его, разумеется, не принял. Если бы он общался с каждым желающим стать циркачом, ни на что другое у него не осталось бы времени. С будущей, возможно, звездой арены побеседовал его заместитель по общим вопросам. По крайней мере, так представился юноша примерно пятнадцати лет на вид с прыщавым лицом. Пётр не поверил, что перед ним замдиректора, но, поскольку с ним больше никто говорить не пожелал, изложил своё предложение этому парнишке. Тот поморщился, от чего его лицо стало ещё отвратительнее.
   - Понимаете, дяденька, цирк - это очень специфическая организация, - начал он объяснение причин отказа. - Обычно артистами становятся дети артистов. Чтобы стать циркачом, нужно здесь родиться. Вот вы хотите стать фокусником. Уверен, что вы умеете показывать фокусы, иначе бы вы сюда не пришли. Но ведь не это главное. Вы можете, например, правильно двигаться на арене? Кто вы по профессии, кстати?
   - Я учёный. Занимаюсь физикой.
   - Надо же, какое совпадение! Я тоже занимаюсь физикой.
   - В каком смысле?
   - Ну, у меня по физике тройка с минусом. Приходится дополнительно заниматься, а то аттестат не получу. Но речь-то не обо мне. С чего вы решили, что сможете показывать фокусы?
   - Понимаете, юноша, я умею открывать порталы. Это даёт возможность исчезновения чего угодно...
   - Наши фокусники тоже это умеют. И многое другое вдобавок. Чем вы лучше?
   - Тем, что у них это иллюзия, а у меня - на самом деле! - Пётр уже откровенно злился.
   - Вам, наверно, мало платят? - предположил паренёк. - И вы хотите подработать на арене?
   - И что с того?
   - А вот что. Подождите, где-то здесь была, - парень порылся в стопке газет и отыскал нужную. - Вот, смотрите, что тут написано. "Общество борьбы с лженаукой предлагает премию в сто тысяч долларов тому экстрасенсу, который сможет открыть портал, ведущий куда угодно, под контролем профессионального иллюзиониста". Или вы на такую мелочь, как сотня тысяч вечнозелёных, не размениваетесь?
   Тарасов хотел записать телефон, но юноша благородно подарил ему всю газету, сопроводив свой дар фразой "Фигня всё это!".

***

   Пожелавших слегка подзаработать открытием порталов набралось чуть больше сотни. Все они, включая Тарасова, сидели в конференц-зале, а на сцене, с микрофоном в руке, стоял мужчина лет пятидесяти, представившийся фокусником, хотя внешне он гораздо более походил на отставного десантника, чем на циркового артиста.
   - Дамы и господа! - обратился он к потенциальным экстрасенсам. - Премия в сто тысяч долларов предоставлена нашим спонсором, пожелавшим остаться неназванным. Само же наше общество отнюдь не богато. Поэтому нам не по карману иметь дело с шарлатанами. Я позволю себе высказать предположение, что большинство из собравшихся относятся именно к этой категории. Так вот. Эксперимент по открытию портала будет проходить отнюдь не в Москве, а в таком месте, куда, говоря словами старой песни, только самолётом можно долететь. Паспорта, надеюсь, у всех при себе? - он сделал паузу на несколько секунд и, убедившись, что никто не собирается объявить об отсутствии паспорта, продолжил: - Тех из вас, кто портал открыть не сможет, мы не собираемся ни кормить, ни везти обратно. Даже не надейтесь! При этом нас интересует настоящий портал, а не иллюзия. Полагаю, уважаемые дамы и господа, вы меня поняли. Кто-нибудь желает покинуть зал?
   Пётр был удивлён последовавшим за этим заявлением массовым исходом злобно матерившихся экстрасенсов. В зале осталось всего шесть человек, не считая фокусника-десантника. Одной из этих шестерых была симпатичная девушка, что-то стенографически записывавшая в свой блокнот.
   - Ну, вот, уже лучше, - удовлетворённо отметил оратор. - Нам ни к чему кормить всякую босоту бесплатным обедом. Итак, вы, все шестеро, утверждаете, что можете открыть портал?
   - Нет, - возразила девушка. - Я такого никогда не утверждала. И вообще, я не экстрасенс, а журналист. Моя газета печатала ваше объявление, вот редактор меня сюда и послал.
   - К сожалению, уважаемая, я вынужден послать вас отсюда. Надеюсь, вы уже собрали достаточно материала. Убедительно прошу покинуть помещение, - он подождал, пока представительница четвёртой власти уйдёт, и продолжил. - Больше никто не желает отказаться от этой авантюры? Нет? Тогда и говорить больше не о чем. Следуйте за мной!
   - Говорить, может, больше и не о чем, а вот убедиться, что у вас, ребята, действительно имеется лишних сто штук баксов, совсем не помешает. Покажите деньги! - потребовал один из экстрасенсов.
   - Какое оскорбительное недоверие! - расстроился фокусник. - Вот это та самая премия, смотрите, сколько угодно.
   Он поставил на трибуну кейс, по мнению Петра, слегка похожий на пульт управления порталом, открыл его, и любой присутствующий в зале смог увидеть, что в нём лежит десять пачек купюр достоинством в сто долларов, в банковской упаковке. Дав публике вволю полюбоваться на вожделенные американские рубли, предполагаемый артист цирка свой чемоданчик закрыл.
   - Не будем больше терять времени, - предложил он. - Прошу всех проследовать за мной к автомобилям. Я полагал, что найдётся хотя бы два десятка экстрасенсов, не считающих себя шарлатанами, а вас всего пять. Значит, нам хватит двух машин, автобус не понадобится. Да, кстати, я чуть не забыл предупредить вас ещё кое о чём.
   Видимо, по его сигналу в зал вошли два крепких парня откровенно криминальной наружности. О таких иногда говорят, что с ними страшно даже встречаться взглядом. Пётр и сам был достаточно силён, но у него и тени сомнения не мелькнуло, что любой из этих ребят при желании завяжет его в узел одной левой.
   - Задача этих молодых людей, сотрудников охранного агентства, предотвратить любую попытку кого-нибудь из вас завладеть премией, так сказать, силовым методом, - пояснил фокусник. - Так что если такие мысли у кого-то возникли, рекомендую их немедленно выбросить из головы. Чтобы этой самой головы не лишиться. Ну, а теперь - пора в дорогу!
   Выйдя из здания, предполагаемый фокусник распределил экстрасенсов по машинам. За руль сели так называемые охранники, и мини-кортеж направился в Домодедово. Как только Пётр понял, куда они едут, он изрядно обеспокоился. Все пассажиры проходят личный контроль и досмотр багажа, а это было бы для него крайне нежелательно.
   - Если мы едем в аэропорт, я в этом не участвую! - заявил он. - Когда я прохожу через рамку, у меня начинается эпилептический припадок!
   - Первый раз о таком слышу, - откликнулся охранник. - Но ты не боись, мы пойдём мимо рамки. У нас стволы, незачем их светить аэропортовским ментам.
   Рамок, действительно, на их пути не оказалось. Автомобили через какие-то неприметные ворота въехали прямо на лётное поле и остановились прямо возле трапа "Боинга".
   - Это что, ради нас пятерых зафрахтовали такую громадину? - удивился один из экстрасенсов.
   - Мы думали, вас будет больше, - пояснил фокусник. - Я об этом уже говорил. Не забывайте, что и мы летим тоже, да и вас не пятеро, а девять человек. К нам сейчас присоединятся ещё четыре экстрасенса из других городов. Многие москвичи сомневаются, есть ли жизнь за МКАДом, но, поверьте, она там есть. А вот, собственно, и они.
   К самолёту подъехал аэродромный пассажирский кар, из которого вышли шесть человек, из них двое - несомненные бандиты. Впрочем, они тоже оказались сотрудниками охранной фирмы. Обменявшись парой фраз со своими коллегами, они сели в автомобили и умчались прочь. Аэродромный кар последовал их примеру, но с гораздо меньшей скоростью.
   - Прошу пассажиров занять места в салоне, - хорошо поставленным голосом пригласила их на борт очаровательная стюардесса, сверкая дежурной белозубой улыбкой.
   Провинциалы сели отдельно, на своих московских коллег они поглядывали с плохо скрываемой неприязнью и общаться с ними явно не желали. Что ж, подумал Тарасов, многие провинциальные неудачники ненавидят столичных жителей и одновременно жгуче им завидуют. Ладно, какое ему дело до снедаемых комплексами провинциалов?
   Все московские экстрасенсы если и не были лично знакомы, то хотя бы знали друг о друге. О Петре Тарасове они, разумеется, никогда не слышали. Впрочем, не услышали и на этот раз.
   - Меня зовут Николай Андреевич Кашпировский, - сообщил он им. - Разумеется, не тот самый, и даже не его родственник. Просто однофамилец.
   Москвичи похихикали над таким совпадением и быстро потеряли к Петру всякий интерес. Тем более, самолёт уже взлетел, и в проходе показалась стюардесса с тележкой, уставленной горячими блюдами. Жареная курятина, по запаху определил Пётр.
   - Не подскажете, уважаемая, куда мы летим? - поинтересовался у неё новоиспечённый Кашпировский.
   - В Хабаровск, - удивлённо ответила стюардесса и посмотрела на пассажира, как на полного идиота. - Вы летите, и не знаете, куда именно?
   - Теперь знаю, - успокоил её Тарасов, и девушка, пожав плечами, покатила свою тележку дальше.
   Полёт длился около восьми часов, включая промежуточные посадки, и почти всё это время Пётр проспал. С удовольствием умяв три порции курятины с жареной картошкой, он, давно уже не наедавшийся вдоволь, откинул спинку сиденья, удобно устроился и на минутку, как ему казалось, закрыл глаза. Разбудили его уже в аэропорту Хабаровска.
   - Разница во времени с Москвой здесь семь часов, - проинформировал всех фокусник. - Так что не удивляйтесь, что сейчас глухая ночь. Дальше полетим вертолётом, он нас уже ждёт. Прошу не задерживаться.
   В вертолёте Пётр не спал. Во-первых, он отлично выспался в кресле "Боинга", а во-вторых, ему было интересно наблюдать за действиями пилота. Когда-то юный Петя и сам водил вертолёт, конечно же, в присутствии инструктора. В те далёкие времена существовал ДОСААФ, обучавший подростков военным специальностям, а для сына лётчика других военных специальностей просто не существовало. Система управления этого вертолёта сильно отличалась от той, которую тогда более-менее освоил Тарасов, но, глядя, что делает пилот, он быстро разобрался, какие рычаги и рукоятки для чего предназначены.
   Пётр так увлёкся, что не заметил, сколько прошло времени. Пилот повёл свою машину на посадку, и приземлился на небольшом клочке открытой местности посреди тайги. Когда-то здесь явно располагалась воинская часть, но теперь никаких признаков российской армии не просматривалось. Сохранилась небольшая казарма и плац, больше ничего. Зная, как устроены военные городки, Пётр поискал взглядом туалет, но такового не обнаружил. Ладно, уже светает, подумал он. Днём осмотрюсь получше.
   - Ну, что ж, господа, мы прибыли на базу, - объявил фокусник. - Даю час на отдых, а затем кто-нибудь из вас откроет портал. Этот кто-нибудь станет богаче на сто тысяч долларов. Вот такая у нас программа на сегодня. Надеюсь уже вечером вернуться в Москву. Вопросы есть?
   - Где тут место для того, извиняюсь, чтобы гадить? - поинтересовался кто-то из экстрасенсов.
   - Вокруг тайга. Можете попытаться загадить её. Если у вас получится, вы - великий человек. Царь природы, так сказать. Но далеко не отходите. Я понятия не имею, есть ли тут поблизости, например, медведи. Ещё, говорят, в этих краях водятся тигры, но я не уверен. В общем, когда будете гадить, соблюдайте предельную осторожность.

***

   Через час начало светать. Пётр к этому времени, насколько мог, осмотрел базу, хотя осматривать тут было особо нечего. Казарма, успевшая немного обветшать, ничем не отличалась от десятков других казарм, которые он повидал в детстве. Неподалёку от плаца (собственно, тут всё располагалось рядом) он обнаружил выпуклую бетонную поверхность, приблизительно круглую, если смотреть на неё сверху, диаметром примерно семь-восемь метров. Теперь он понял, что это за база. Когда-то здесь были пусковые шахты межконтинентальных ракет. Затем, по какому-то договору с американцами, некоторые ракеты уничтожили, а их шахты залили бетоном. Наверняка шахта была не одна, но Пётр не стал искать остальные, зачем они ему?
   Тарасов искал другое. Искал, и не находил. В его голове не укладывалось, как мог существовать военный городок без хоть какой-нибудь, самой завалящей, подъездной дороги. Но дороги не было. Со всех сторон базу окружала стена деревьев, на взгляд горожанина, совершенно непроходимая для человека. Неужели "точка", как военные называли такие объекты, снабжалась исключительно по воздуху? Не говоря уже о том, как можно было всё это построить, завозя стройматериалы вертолётами? Или всё-таки дорога есть, но она замаскирована, и некоторые из деревьев - камуфляж, и при необходимости скрытый механизм сдвигает их в сторону, открывая путь? Даже если так и есть, дорогу всё равно не найти, так что Пётр прекратил размышлять на эту тему. Тем более, что час истёк, и настало время открыть портал, немного заработав тем самым себе на хлеб.
   - Ну-с, господа экстрасенсы, приступим к главной части нашей повестки дня! - громогласно предложил фокусник. - К тому, собственно, ради чего мы все здесь и собрались. Как говорится, время разбрасывать порталы, и время открывать порталы. Кто желает попытаться первым? Не беспокойтесь, свой шанс получит каждый.
   Открыть шоу взялся самый возрастной экстрасенс, возможно, он был и самым опытным из присутствующих. По крайней мере, вёл он себя достаточно уверенно. Не суетясь, разложил на земле свой реквизит, основную часть которого составлял хрустальный шар размером примерно с баскетбольный мяч. Впрочем, Пётр не поклялся бы, что шар именно хрустальный. Совсем не исключено, что его изготовили из качественного стекла.
   Пожилой экстрасенс сел рядом с шаром на корточки и начал шёпотом произносить заклинания, сопровождая их пассами. Все эти действия не производили на окружающий мир ни малейшего видимого эффекта. Экстрасенса это изрядно злило, и вскоре он не выдержал.
   - Хватит прикидываться идиотом! - заорал он неизвестно кому. - Не делай вид, что не понимаешь моих слов! А ну, быстро открывай портал!
   То ли в ответ на эти слова, то ли по какой-то другой неведомой причине из шара вырос яркий световой столб, переливающийся оттенками от светло до тёмно-желтого цвета. Удовлетворённый экстрасенс гордо вскинул подбородок и многозначительно посмотрел на фокусника. Тот, скептически поморщившись, подошёл к световому столбу и стал так, чтобы этот предполагаемый портал оказался точно между ним и экстрасенсом. Заняв желаемую позицию, он неуловимым движением извлёк откуда-то из-под одежды пистолет и навёл его на портал.
   - Вот сейчас и проверим, портал это или голограмма, - объявил фокусник. - Через портал пуля улетит в мир иной, а через голограмму - в наглого жулика! Считаю до трёх. Раз!
   Само собой, что даже до двух досчитать ему не пришлось. Экстрасенс-мошенник с досадой выругался вполголоса и выключил свой голографический проектор. Предполагаемый фокусник улыбнулся и спрятал оружие.
   - Кто желает попытаться вторым? - поинтересовался он. - Неужели никому не нужны сто тысяч вечнозелёных?
   Надо же, подумал Тарасов, цирковой артист, а повадки, как у самого настоящего бандита. Кстати, охранники тоже не только выглядят по-бандитски, но и ведут себя соответствующе. Если у них задание - охранять кейс с деньгами, то им и находиться надо бы возле него, а они постоянно крутились возле фокусника, совершенно не обращая внимания на якобы охраняемый ими объект. Один только пилот не вызывал сомнений в том, что он действительно пилот - все видели, что он умеет управлять вертолётом. Но ведь и пилот может входить в банду...
   Только в этот момент светлую голову Тарасова впервые посетила догадка о том, что вряд ли ему так уж легко заплатят обещанные доллары за открытие портала. Подобные мысли в его голову уже давно стучались, но раньше Пётр от них старательно отмахивался, уж очень ему были нужны эти деньги. Теперь же пистолет "фокусника" окончательно открыл ему глаза, и новоиспечённому экстрасенсу пришлось признать очевидное. Никакое это не "Общество по борьбе с лженаукой", а мафия. Денег платить, разумеется, в их намерения не входит. Им нужен или портал, или человек, умеющий открывать порталы. Откуда бандиты вообще знают о порталах, сейчас не имеет значения. Они знают и целенаправленно ищут. Можно сказать, уже почти нашли. Нашли его, Петра Тарасова.
   Что делать дальше? Если никто из "экстрасенсов" портал открыть не сможет (а Пётр был стопроцентно уверен, что из всей компании это под силу только ему), скорее всего, бандиты их не убьют. Зачем? Мафия редко убивает просто так. Всех отвезут в ближайший населённый пункт, а может, даже в Хабаровск. Там и оставят. До Москвы, ребята, добирайтесь, как знаете. Такой вариант Тарасова совсем не устраивал.
   Если же он портал откроет, для остальных это почти наверняка окажется смертным приговором. Они станут свидетелями, а мафии свидетели ни к чему. Но и судьбу Петра в этом случае завидной не назовёшь. Вряд ли он надолго переживёт своих коллег. Как только кто-нибудь из бандитов разберётся, как работает пульт, Тарасов тоже станет ненужным свидетелем. А с пультом они разберутся быстро. Пётр им в этом наверняка всемерно поспособствует. Он не питал ни малейших иллюзий насчёт дальнейшего развития событий. Когда его начнут пытать, он продержится совсем недолго.
   Но так будет, если всё пойдёт по планам бандитов. Если же ему удастся внести в эти планы свои коррективы (которые ещё предстояло придумать), у этой страшной, хотя и дурацкой сказки вполне может быть счастливый конец. Счастливый хотя бы для Тарасова. И пока ещё один экстрасенс бормотал заклинания и концентрировал космические энергии, якобы пытаясь открыть портал, Пётр занялся разработкой собственного плана.
   Покинуть эту забытую Богом и людьми местность можно было только по воздуху. Значит, нужно захватить вертолёт. Винтокрылая машина стояла практически в центре плаца. Возле неё на табурете, принесённом из казармы, развалился пилот. На табурете тяжело развалиться, но ему это прекрасно удалось. Рядом стоял ещё один табурет, на который "фокусник" взгромоздил раскрытый кейс с долларами. Мол, смотрите, уважаемые господа экстрасенсы, что именно вам якобы причитается в случае удачи. Что ж, тем лучше. Вместе с вертолётом будут захвачены и деньги.
   Вскоре у Тарасова было готово некое подобие плана, и он немедленно приступил к реализации. Экстрасенс всё ещё концентрировал энергии, и ни у кого из присутствующих, не исключая его самого, не было и тени сомнения в том, что портал он не откроет. Хотя бы потому, что понятия не имеет, как это делается. Пётр своим вмешательством прервал его имитацию бурной деятельности.
   - Да хватит уже этой клоунады! - заявил Тарасов. - Давно всем понятно, что перед нами обычный шарлатан. Как, впрочем, и большинство остальных так называемых экстрасенсов. Только я смогу открыть портал! Так давайте не терять времени!
   - Кто ж будет возражать? - согласился "фокусник". - Действуйте, Николай Андреевич! Я двумя руками за!
   - В этом месте ничего не получится, - уверенным тоном сообщил ему "Кашпировский". - Здесь пересекаются аспект Козерога с радиантом Омега. Нужно отойти отсюда шагов на десять. А вы все стойте, где стоите. Ваши ауры могут мне помешать, уж очень у вас всех кармы испорченные!
   Посчитав, что он уже наговорил достаточно белиберды, Тарасов отошёл на двенадцать шагов. Лучше всего было бы подойти к вертолёту, но он побоялся вызвать подозрения у бандитов и потому взял направление немного в сторону. Экстрасенсы так и стояли на месте, и "охранники" остались с ними. "Фокусник" же, видимо, что-то всё-таки заподозрил и стал между Петром и вертолётом. Что ж, подумал Пётр, это не худший вариант, как-нибудь справлюсь. Он присел на корточки, открыл кейс с пультом для портала и начал набирать команды, бормоча себе под нос всякую абракадабру.
   - Так, Сатурн в созвездии Весов... Или в Змееносце? Впрочем, это неважно, комета Галлея его влияние компенсирует в любом случае, а вот Нубиру может стать проблемой. Хотя, если радиант Омикрон умножить на переменную Хаббла, получим вырожденное решение уравнения Шредингера для кармы Чёрной Луны, и тогда ауру Меркурия тоже можно не учитывать.
   Проделав все необходимые предварительные операции, Пётр нажал на клавишу исполнения, и тотчас же территорию бывшего военного городка перегородила непрозрачная преграда четырёхметровой высоты из мерцающей плёнки, обоими своими краями упираясь в таёжные заросли. По прикидкам Петра, портал таких размеров должен продержаться минут пятнадцать, если его не отключить пультом принудительно. Вертолёт, деньги, пилот, "фокусник" и Пётр оказались отгорожены от остальных, чего Тарасов и добивался. С тремя бандитами, даже если не считать пилота, он бы наверняка не справился. Вряд ли "охранники" немедленно бросятся обходить препятствие через тайгу, оставив подопечных экстрасенсов без присмотра.
   - Вот, портал! - похвастался Тарасов "фокуснику". - Гоните деньги, и летим отсюда. За шарлатанами и своими людьми вернётесь вторым рейсом, уже без меня.
   - Погоди. Всё по порядку. Сначала проверим, портал это или очередное фуфло, - "фокусник" поднял с земли валяющуюся там длинную сухую ветку и ткнул ею в мерцающую пелену. Как только он вытащил её обратно, в его кармане раздался характерный писк.
   - Счётчик Гейгера, - уверенно определил Тарасов.
   - Точно! Мне сказали, что на настоящем портале должна быть радиоактивность. И она действительно есть. А я во всю эту ерунду не верил! Надо же! Кстати, насчёт денег ты здорово пошутил. Ты должен быть довольным, что жизнь свою никчёмную сохранишь на какое-то время. Кстати, не пытайся броситься в портал. Не добежишь. Буду стрелять по ногам, оно тебе надо?
   - Не собираюсь я туда прыгать! Знал бы ты, что там, на той стороне, даже мысли такой у тебя не возникло бы! Я просто набью тебе морду и договорюсь с пилотом.
   Пётр тоже понятия не имел, куда ведёт портал, который он открыл. Да и набить морду "фокуснику" он мог только во сне. Тарасов был достаточно силён, но в драке с профессионалом (а его противник явно относился к категории профи) его шансы если и отличались от нуля, то в меньшую сторону. Пригрозил же он только для того, чтобы "фокусник" успокоился и не доставал оружие. Хитрость сработала. Бывший десантник улыбнулся и принял боевую стойку.
   - Ну, давай! Побей меня! - предложил он Тарасову.
   - Командир, помощь нужна? - донёсся слегка искажённый порталом голос одного из "охранников".
   - Сам справлюсь! - откликнулся "фокусник". - А вы тем временем ликвидируйте остальных. Тот, кто нам нужен - здесь! Ну, что ты стоишь, Кашпировский? Нападай!
   - Я не собираюсь бить тебя руками! - сообщил Тарасов. - Я использую высшие энергии! И ты умрёшь! В отличие от остальных, я настоящий экстрасенс! Портал же открыл!
   Пётр говорил глупости, стараясь незаметно достать пистолет, тот самый, из которого когда-то пытался застрелиться его отец. Именно из-за него новоиспечённый экстрасенс не хотел идти через рамку в аэропорту. Оружие Тарасов взял с собой, чтобы не оказаться беззащитным перед грабителями, возвращаясь домой с вознаграждением. Как выяснилось, пистолет потребовался гораздо раньше. Стрелял Пётр не очень хорошо, но с такой дистанции проще было попасть, чем промахнуться. "Фокусник" попытался уклониться от пули, и это ему даже удалось, но вторая пуля цель нашла.
   Руководствуясь прочитанными и просмотренными детективами и боевиками, Тарасов сделал контрольный выстрел в голову (хотя в таковом уже не было необходимости) и побежал к вертолёту. Пилот то ли не сообразил, что происходит, то ли впал в ступор, но он как сидел на табурете, так и остался сидеть, и сделал только одно - выпучил глаза.
   - В меня стрелять нельзя! - не очень уверенно заявил он. - Без меня вертолёт не полетит!
   Не ввязываясь в бесплодные дискуссии, Пётр прострелил ему колено, схватил кейс с деньгами и взобрался в вертолёт. Некоторое время ему понадобилось, чтобы запустить двигатель, он не знал, как это делается на вертолётах этой модели, и пришлось действовать наугад. Он очень боялся, что бандиты, услышав выстрелы, обогнут портал по тайге и не дадут ему взлететь, а может, просто убьют. Однако "охранники" во время выстрелов Петра тоже стреляли, добивая несчастных экстрасенсов-шарлатанов, и чужих выстрелов, видимо, не услышали.
   Винты завертелись, а что делать дальше, Тарасов уже разобрался. Он поднял машину в воздух и повёл её в сторону от портала, опасаясь неприятностей и от портала, и от вооружённых бандитов. Пётр не знал, пробьёт ли пистолётная пуля днище вертолёта, и решил не рисковать. Отлетев подальше, он взял курс туда, где, по его представлениям, находился Хабаровск. Высоту Тарасов держал минимальную, практически чиркая колёсами по верхушкам самых высоких деревьев. Ему очень не хотелось попасть на радары ни авиадиспетчеров, ни ПВО Дальневосточного военного округа, ни мафии, если у неё тоже имелись свои радары.
   Вести вертолёт Петру было неимоверно трудно. Руки дрожали, голова слегка кружилась. Ведь он своими руками совершил убийство, пусть даже защищая собственную жизнь. Но "фокусник" по всем законам вполне заслуживал смерти, а вот при мысли о погибших экстрасенсах, причём погибших в значительной мере по вине Тарасова, у него внутри буквально всё переворачивалось, вызывая судороги по всему телу. Поэтому, когда сплошная зелень тайги вдруг расступилась, Пётр без малейших колебаний повёл вертолёт на посадку.
   Почва на крохотной лесной поляне совсем не была похожа на бетон аэродрома, но вертолёт способен приземлиться и потом взлететь практически откуда угодно. Выключив мотор, Пётр минут пятнадцать просто сидел в кресле пилота, приходя в себя, затем вышел наружу и немного подышал свежим таёжным воздухом, опёршись плечом на какое-то толстое дуплистое дерево.
   Это дупло навело Петра на ещё одну светлую мысль. В бывшем военном городке остались бандиты. У них наверняка есть какие-то средства связи, может быть, сотовые телефоны, может быть, рация. Они обо всём случившемся сообщат своим, и их коллеги Тарасова, скорее всего, схватят в Хабаровске, когда он туда доберётся. У мафии большой опыт в таких делах. Причём искать будут мужчину с кейсом. А как только схватят, пульт тоже окажется в их руках. Делать бандитам такие подарки Пётр совсем не хотел.
   Он вернулся к вертолёту, взял кейс с пультом и пристроил его в дупло. Затем отошёл на пару шагов и придирчиво оглядел дерево. На первый взгляд, да и на второй и все последующие тоже, оно ничем не отличалось от любого из соседних. Даже само дупло не бросалось в глаза, если, конечно, специально не присматриваться. Что ж, отличный тайник для пульта. Петру было жалко избавляться от этого чуда инопланетной (скорее всего) техники, но было очевидно, что раз он толком не разобрался со всеми этими порталами за одиннадцать лет, то вряд ли ему вообще суждено когда-либо с этим разобраться. Не говоря уже о коммерческом использовании портала. Вот, попытался, и чем всё кончилось, при том, что вполне могло кончиться ещё хуже?
   Оставалось как-нибудь пометить тайник. В вертолёте нашёлся ящик с инструментами, а в ящике - большая отвёртка и молоток. С помощью этих не совсем подходящих инструментов Пётр изобразил на соседнем дереве надпись "Здесь был Вася", после чего счёл оборудование тайника полностью законченным. О том, что у него вряд ли получится вновь отыскать эту крохотную поляну, Тарасов впопыхах не подумал.
   Разобравшись с тайником, Пётр обыскал вертолёт, не обнаружив там ничего интересного (может, просто плохо искал), после чего занялся своей честно заработанной премией. Как только Тарасов понял, что имеет дело с бандитами, он было подумал, что в кейсе лежат не банковские упаковки денег, а так называемые "куклы", то есть пачки резаной бумаги с двумя купюрами, сверху и снизу. Однако он был приятно удивлён - в кейсе лежали не "куклы", а действительно доллары. Рассовав их по карманам, Пётр забросил пустой кейс в густые заросли.
   Больше делать тут было нечего. Уже знакомая процедура запуска двигателя теперь прошла намного быстрее, и вертолёт вновь на бреющем полёте пошёл к Амуру. Но долететь до этой великой реки не удалось. Внизу показалась какая-то трасса, а датчик топлива показывал ещё не ноль, но уже очень близко к нему. Наступил самый подходящий момент для приземления. Совершать посадку на шоссе Пётр не хотел, это привлекло бы к нему неизбежное и совершенно излишнее внимание, но при необходимости, если горючего совсем не останется, он был готов сесть и на трассу. Этого делать не пришлось, пролетев немного над шоссе, Тарасов увидел пересекающую его грунтовку, которая его вполне устраивала. Отлетев от шоссе за пределы прямой видимости, он посадил вертолёт, тщательно протёр в нём всё, к чему прикасался, чтобы не оставить ненароком отпечатков пальцев, и пешком, с пустыми руками, вышел на шоссе. Став на обочине, Пётр начал "голосовать", и очередная проезжающая мимо легковушка с правым рулём остановилась возле него.
   - До Хабаровска подбросишь? - попросил Тарасов.
   - Ещё чего! - возмутился шофёр. - Хабара хрен знает сколько километров отсюда. И я еду в другую сторону, вообще-то.
   - А если так? - поинтересовался Пётр, протягивая ему сто долларов.
   - Верно мыслишь, москвич, - поощрил Тарасова водитель, рассматривая купюру на просвет. - Развей свою мысль раза в три, и я подумаю. А если в четыре, то заранее согласен.
   - Вымогатель, - вздохнул москвич и протянул ещё триста вечнозелёных.
   - Садись, - предложил шофёр и открыл переднюю пассажирскую дверцу.
   Пётр устроился на удобном сиденье (после пилотского кресла вертолёта ему любое сиденье показалось бы удобным), а водитель всё смотрел купюры на просвет одну за другой.
   - Поехали уже, хватит их рассматривать, от этого их больше не станет, - сообщил Тарасов.
   - Сейчас монтировкой по балде получишь! - пригрозил дальневосточник, напрочь утративший всё своё и так не очень обильное дружелюбие. - Скотина московская! Что ты мне эти хахаряшки всучить пытаешься?
   - Чего, ты там сказал, "всучить"? - удивился Пётр. - Я такого слова не знаю. И вообще, чем ты недоволен?
   - Говорю же тебе, не надо мне твоих хахаряшек! Думаешь, раз я не в Москве живу, так я лох? Мне можно всякое фуфло впаривать?
   - Подожди, братан, не горячись. Ты намекаешь, что доллары липовые?
   - Нет, блин, кедровые! Какие же ещё?
   - Да что ты гонишь беса? Нормальные доллары, с водяными знаками и всем прочим! Не морочь голову!
   - Водяные знаки есть, тут ты, москвич, прав. Я бы ни за что липу не распознал. Но, понимаешь, у них у всех один и тот же номер. Так что трахай мозги кому-нибудь другому!
   - Во блин! - только и смог произнести Пётр, внимательно рассмотрев несколько извлечённых из кармана купюр. - Братан, прости! Ты прав, это липа. Честно, я понятия не имел. Что ж, других бабок у меня нет. Я выйду, а ты езжай своей дорогой.
   - А ты как же?
   - Пока не знаю. Подумаю, может, соображу чего-нибудь. Тебе-то какая разница?
   - А такая, что негоже человека в тайге одного бросать. У вас, в вашей Москве, можно, а у нас тут, на Дальнем, чутка другие нравы. Более человеческие, что ли. Поехали! Отвезу тебя, так и быть, в Хабару, а дальше ты уж как-нибудь сам.
   В бескорыстие соотечественников Пётр не верил, и в, общем, оказался прав. Помолчав некоторое время, шофёр предложил ему взаимовыгодный обмен. Двадцать тысяч фальшивых долларов были проданы за десять процентов курсовой стоимости настоящих. Довольный дальневосточник высадил довольного москвича у самого здания аэропорта. Пётр направился прямиком в парикмахерскую, где его подстригли под ноль, и глянув в зеркало, он сам себя не узнал, чем остался весьма доволен.
   Лететь самолётом он и не собирался. Пистолет - далеко не лучший багаж для авиапутешествий, проносить его через рамку совершенно незачем. Разузнав, как проехать на железнодорожный вокзал, Тарасов дождался нужного автобуса, доехал туда, и там взял билет на московский поезд. Примерно через шесть суток, которые он почти непрерывно проспал, Пётр вышел в славном городе Ярославле (он побоялся, что в Москве этот поезд уже ждут люди, с которыми ему встречаться совсем не хочется), откуда без проблем добрался домой.
   Оставшиеся фальшивые доллары он спрятал с намерением никогда не доставать их из тайника. Но через десять лет рассудил, что всё это дело уже давно забыто, а деньги очень нужны, и стал понемногу обменивать липовые вечнозелёные на настоящие деревянные. В обменники он лезть не стал, побоялся, что тамошняя аппаратура всё-таки определит фальшивку. А вот базарные менялы никакой аппаратурой не пользовались, им Тарасов раз в неделю и сбывал по одной купюре (чтобы никто не заметил совпадающие номера), причём каждую субботу на другом базаре, дабы не примелькаться. Базаров в Москве достаточно, и Пётр был полностью уверен в собственной безопасности. Эта уверенность развеялась, как утренний туман, когда при попытке обменять очередную купюру его схватили двое крепких ребят и куда-то поволокли. Он кричал, звал на помощь, но люди приходят на базар что-нибудь купить или продать, а вовсе не помогать ближнему. Именно куплей-продажей они и продолжали заниматься, не обращая ни малейшего внимания на вопли Тарасова. Даже патрульные милиционеры (точнее, уже почти месяц как полицейские) демонстративно отвернулись, чтобы не видеть этого безобразия.

***

   - Ну, в общем и целом почти всё это я и так знал. И всё равно обидно слушать, как какой-то ботаник легко и просто прикончил Морячка, моего лучшего бойца, - прокомментировал рассказ Петра Леонид Сергеевич. - Да будь этот Тарасов хоть десять раз сын военного, такого ни в коем случае не должно было произойти! Почему этих ахнутых экстрасенсов не обыскали? Неужто непонятно, что человек, надеющийся заполучить сто штук зелени, по возможности прихватит с собой оружие?
   - А почему пистолет оказался только у Тарасова? - поинтересовался начальник охраны. - Остальные что, настолько глупее него? Или не смогли раздобыть стволы? Если я правильно помню, в девяностые это никакой проблемы не составляло.
   - Как мы потом узнали, оружие было у всех. Но не все сумели им так ловко воспользоваться. Точнее, остальные мои люди оказались не такими безнадёжными кретинами, как Морячок.
   - Морячок - это тот, кого ботаник называл фокусником?
   - Да, именно он. Погоняло своё он получил за то, что почти постоянно носил тельняшку. А морпехом он был раньше или десантником - уже не помню, лет-то сколько прошло. Дрался парень лучше всех, но как он не подумал, что у лоха есть ствол - ума не приложу! Не был бы он таким идиотом, я бы уже имел портал! Уже четырнадцать лет как имел бы!
   - Лаврентий Павлович, Морячок ваш действительно накосячил, тут спору нет. Но я не понимаю, как остальные двое уложили восьмерых вооружённых людей. Даже с учётом внезапности. Хотя какая на хрен может быть внезапность, если ваш Морячок кричит "Ликвидируйте их!", и они всё слышат? Два ствола против восьми - это безнадёжно.
   - Дорогой, ты меня разочаровываешь. Ладно, этот московский лох ничего не понял, на то он и лох, но как ты не догадался, что четверо так называемых провинциальных экстрасенсов на самом деле мои люди? Так что не двое против восьми, а шестеро против четырёх. Бедняги даже понять ничего не успели. Всё было проделано отменно, хотя, конечно же, всё-таки лучше было не рисковать и обезоружить лохов заранее, ещё в Домодедово. Просто провести их через тамошнюю систему безопасности. Против серьёзных людей она ни к чёрту не годится, но для этого случая вполне сошла бы.
   - Слухи об этом деле не просочились, если не считать дурацкой реплики Тарасова на форуме. Да и то, он писал, что экстрасенсы погибли от радиации. Хватило ума не выкладывать кому попало всю информацию. А остальные шестеро промолчали. Даже семеро, если считать пилота. Вы их убрали?
   - Не говори глупостей! У меня что, многомиллионная армия, что я могу пустить в расход полдесятка человек? Все они тогда остались в живых, кроме Морячка, естественно. Пилоту за мой счёт сделали дорогущую операцию, чтобы он калекой не остался. Потом кое-кто погиб, дело-то житейское, а большинство остальных сейчас - уважаемые преуспевающие бизнесмены. Один до сих пор на меня работает, уже не торпедой, естественно, возраст не тот. Но все понимают - если не будут держать язык за зубами, они трупы. Вот и молчат.
   - А экстрасенсов куда дели? Тиграм скормили?
   - Вот же любопытный тип! Зачем это тебе надо?
   - Я, Лаврентий Павлович, вот как рассуждаю. Легально их хоронить вам вроде бы незачем. Значит, просто закопали. Не думаю, что вы рискнули бы сбросить их в тайгу с вертолёта. Вы избегаете ненужного риска, насколько я мог заметить.
   - И что с того?
   - На базе закапывать тоже глупо. Вдруг там обыск проведут, не дай Бог. Значит, скорее всего, вы погрузили трупы в вертолёт, а по пути приземлились на какой-нибудь уединённой полянке и там устроили братскую могилу. Я прав?
   - Ты лев! Ответь на вопрос: зачем тебе это надо?
   - Как думаете, сколько в тайге подходящих для такого дела полянок?
   - Понятия не имею. Много, наверно. А что?
   - Вряд ли очень много. Вопрос в другом: как её найти сейчас, через полтора десятка лет? За это время она вполне могла зарасти деревьями и слиться с остальным лесом.
   - Ну, при желании, думаю, найти можно. Пилот ещё жив, здоров и вряд ли он забыл тот рейс, не думаю, что ему часто приходилось возить столько трупов. Ещё можно раздобыть спутниковые снимки тех лет, у наших не такая чёткость этих фото, как у США, но нам и не нужно читать на них газетные заголовки. Вот только я не понимаю, зачем нам это искать?
   - Для того, Лаврентий Павлович, чтобы выяснить, нет ли возле той полянки дерева, на котором вырезано "Здесь был Вася", а на соседнем - дупла.
   - Ты просто гений! - вскричал Леонид Сергеевич и попросил Анфису принести бутылку коньяка и две рюмки.
   Он редко употреблял спиртное в такое время, но в этом случае повод ему показался достаточно весомым. Коньяк был очень хорош, и начальник охраны с удовольствием составил шефу компанию.

***

   Поздним вечером того же дня Игорь, принеся из столовой изрядное количество пива, активно готовился к просмотру футбольного матча. Алла, не раздеваясь, прилегла на кровать и попыталась читать любезно предоставленный Анфисой глянцевый журнал. Следует отметить, что, в отличие от холодильников, библиотека дворца (так Алла про себя называла владения Леонида Сергеевича) выглядела крайне бедно. Похоже, журналы подобного типа были здесь самым интеллектуальным чтивом из всего имеющегося.
   Почитав о тенденциях летней моды на этот год, женщина тяжко вздохнула, понимая, что рекомендуемую одежду и обувь она могла бы носить лет двадцать назад, ну, может, с натяжкой, пятнадцать. Сейчас же, нарядившись в таком стиле, она неизбежно будет иметь неимоверно дурацкий вид. Да и в далёкой юности на таких каблуках она вряд ли бы смогла сделать более трёх шагов без остановки. Для кого вообще работают эти так называемые модельеры, мысленно спросила она непонятно у кого. Ответ был очевиден: уж точно не для неё.
   - Ага! Вот теперь дело пойдёт! - заорал Игорь. - Молодчина, Эрикссон!
   Алла, хотя и должна была давно привыкнуть к подобным нечеловеческим воплям, всё равно выронила на постель и журнал, и горящую сигарету. Просить мужа, чтобы он не орал, не имело смысла - проверено двадцатилетним опытом. Переложив сигарету с простыни в пепельницу, она нехотя взглянула на экран, где судья показывал красную карточку смуглому футболисту в красно-белой футболке.
   - Не похож он на Эрикссона, - заявила она. - Какой же это скандинав или исландец? Это, скорее, мулат, чем викинг.
   - Та не! - отмахнулся Игорь. - Эрикссон - судья. А этот, которого удалили - Цезарь. Фамилия такая, португальская. Он нашего Ярмолу скосил. Красная абсолютно по делу! Может, теперь забьют?
   - А их ничья не устраивает?
   - Нет, только победа! Но с любым счётом!
   - Ладно, смотри, не отвлекайся, - махнула рукой Алла, и её супруг немедленно так и сделал.
   Снова открывать журнал она не захотела. Вместо этого предпочла подробно вспомнить, как она сюда, во дворец, добиралась. Что-то в этом путешествии ей подсознательно не нравилось. Что-то было не так, и она пыталась определить, что именно. Раньше всё как-то не было времени этим заняться, а сейчас - пожалуйста, времени сколько угодно. Игорь не будет ей мешать, по крайней мере, пока не кончится матч.
   Итак, картина первая. Она в обществе Волчары и Левченко, ей звонит Леонид Сергеевич и приглашает к себе. Она уходит, Левченко за ней больше не следит. Объясняет это тем, что не хочет срывать операцию ФСБ. Ведь Вася думает, что этот тип именно оттуда. А ведь теперь очевидно, что Леонид Сергеевич прямого отношения к российским спецслужбам не имеет, если, конечно, не считать одной из российских спецслужб мафию. Значит, Левченко ошибся. Поверил Анфисе. Вот только служит он в такой организации, где на слово не верят никому. Да и проверить, принадлежит ли телефонный номер его российским коллегам, для Левченко проблем не составляет. Он почему-то этого не сделал. Странно.
   Картина вторая. Алла дома одна, без денег. Добраться до аэропорта она не может. И тут волшебным образом появляется "снежный человек", решающий её проблему. Неужели простое совпадение? А в конце поездки, на стоянке аэропорта - синяя "Таврия", очень похожая на машину Левченко. Опять совпадение? Не слишком ли их много?
   Дальше. Пограничный контроль. Солдатик, не понимающий ни слова по-русски. Бред! Такого не может быть, потому что не может быть никогда! Даже пастух с самых высокогорных карпатских пастбищ вполне сносно понимает русский язык. И если всё-таки найдётся придурок, категорически не желающий говорить на русском, его ни за что не поставят служить на границу с Россией, а любой аэропорт Восточной Украины вполне может быть приравнен к этой границе. Снова невероятная странность.
   Ну, а то, что в самолёте Алле привиделся лишний пассажир, это можно, конечно, объяснить её нервным напряжением, а можно - фантастическими способностями Левченко. Но чем объяснить остальные странности? Алла чувствовала, что самой ей не разобраться, нужна помощь Игоря. Но муж всей душой находился на португальском стадионе, и сейчас о чём-то его просить было бесполезно. Требовалось дождаться перерыва между таймами. Судя по часам, до него оставалось не так уж много времени.
   Наконец, судья Эрикссон (если Алла правильно запомнила) дал долгожданный свисток об окончании первого тайма, и команды направились каждая в свою раздевалку, а душа Игоря вновь соединилась с телом. Теперь он был вполне способен поговорить с женой, к чему немедленно и приступил.
   - Алла, ты видела? - возопил он. - Треть тайма играли в большинстве, и ни малейшего толку! Шевченко, конечно, уже далеко не тот...
   - Подожди! - откликнулась Алла. - Разве Шевченко сегодня играет? Его же удалили в прошлом матче, он, вроде, должен эту игру пропускать.
   - Вот и я говорю! Шевченко уже не тот, но когда его на поле нет, играть, оказывается, вообще некому! Милевский выходит с вратарём один на один, нужно забивать, а он жуёт сопли, пока защитник у него из-под ног не выбивает мяч! За что ему миллионы платят, не знаешь?
   - Помнится, ему недавно руку сломали. Неудивительно, что он в плохой форме.
   - В плохой? Да он теперь просто футбольный импотент! Ничего на поле не может! Хотя, он ещё не худший в команде. Мне кто-нибудь объяснит, что в "Динамо" делает Кравец? Вот уж полное ничтожество!
   - Подожди, Кравец - это тот, кто пару лет назад забил два гола "Севилье"?
   - "Валенсии", - поправил Игорь.
   - Какая разница? Забил же, и ты тогда ещё сказал, что в Киеве, наконец, появился парень, который подаёт большие надежды.
   - Лучше бы он мячи подавал на тренировках, а играл вместо него кто-нибудь другой! Больше толку для команды было бы! Ничего после матча с "Валенсией" этот игрочишка не показал! И, похоже, уже не покажет. А забитые им два гола, несомненно, жизненно важные на тот момент, были простой случайностью! Раз в год и палка стреляет! Ну, а палка по фамилии Кравец стреляет раз в сто лет, зато дуплетом!
   - Случайность, говоришь? Слушай, Игорёк, я как раз тебя хотела спросить о некоторых случайностях...
   Дождавшись возможности перевести разговор на интересующую её тему, Алла немедленно этим воспользовалась и поделилась с Игорем своими сомнениями. Вкратце она ему свою поездку уже описывала, оставалось только привлечь его внимание к некоторым странным вещам. Игорь, с нетерпением дожидавшийся начала второго тайма, с удовольствием пошёл супруге навстречу, чтобы немного убить время.
   - И что тебе во всём этом неясно? - удивился он. - Ты же умная женщина, должна понимать, что никому на слово верить нельзя. Вот ты недоумеваешь, как Левченко мог поверить Анфисе, что она из ФСБ. А сама в это же самое время веришь Левченко, когда он говорит тебе, что снимает слежку, ну прямо ребёнок, право слово! Взрослеть пора, Аллочка!
   - Хочешь сказать, что он продолжал за мной следить?
   - Ну конечно! Ему же дали именно такой приказ. С чего ты взяла, что он не исполняет приказы? Тем более, ты видела возле аэропорта его машину. Откуда бы ей там взяться, если Левченко забил на слежку?
   - Но как он смог незаметно следить на трассе? Он же на самом деле не невидимка, просто хорошо умеет прятаться. Если бы он ехал за нами, мы бы его обязательно заметили. Или я, или тот человек Леонида Сергеевича, который меня вёз.
   - Ну, включи на минутку логику, пожалуйста, - тяжко вздохнул Игорь. - Ты сама говоришь, что машина Левченко уже была на стоянке, когда вы туда приехали. А значит, она никак не могла сидеть у вас на хвосте. Зато вполне могла быть впереди.
   - Нет. Это невозможно. Тот "снежный человек", что меня вёз, гнал, как ненормальный. Ни одна "Таврия" такую скорость поддерживать бы не смогла.
   - А с чего ты вдруг уверена, что у этой "Таврии" не может быть мотора от "Феррари" или "Ламборжини"? Ну и остальное не доработано так, чтобы не разваливаться на скорости? Вон, Путин тоже ездит на якобы российских автомобилях, а что, кто-то сомневается, что начинка у них буржуйская? Левченко, конечно, не Путин, но они, если ты не забыла, служили в одной и той же организации. КГБ называется. Так что и повадки у них должны быть тоже сходные.
   - Хорошо, пусть так. А что с остальным? Почему за мной вдруг заехал этот йети?
   - Ты же сама говорила, что вылет перенесли в другой город. Простое совпадение. Но если хочешь во всём видеть конспирологию, тоже ничего страшного. Считай, что всё это организовал всё тот же Левченко.
   - Как это ему удалось?
   - Через Волчару, наверно. Тот наверняка связывался с Леонидом Сергеевичем, иначе его бы не прихватили вместе с тобой. Вот он и попросил, чтобы тебя отвезли его люди. Такое объяснение тебя устроит?
   - Сойдёт. Ну, а про туповатого пограничника что скажешь?
   - По его словам, он не понимает по-русски. Но глупо верить на слово незнакомцу. Я думаю, парень соврал.
   - Это я и сама понимаю, дорогой капитан Очевидность! Ты мне скажи, зачем он это делал?
   - Приказ выполнял, что же ещё? Тот же Левченко, к примеру, попросил, и они сделали, как он хотел. В СССР пограничники были в структуре КГБ. Не знаю точно, как сейчас, но вряд ли в этом плане что-то сильно изменилось.
   - И это понятно. Не будь занудой! Какая цель была у его спектакля?
   - Если судить по твоему рассказу, всё, чего он добился, это потеря времени. Откуда мне знать, к чему он стремился, задерживая вас на несколько минут. Хотя, стоп! Ты говорила, что пока он вам морочил голову, к пропускному пункту добрался Волчара. Может, в этом и состояла цель? Дождаться Волчары, только ума не приложу, зачем.
   - А если ждали не Волчару, а Левченко? - предположила Алла.
   - Ну, и дождались. Наверно, чем больше народу, тем ему легче прятаться. А отсюда следует, что Левченко здесь. Во "дворце". Интересно, где он тут ночует. Я вижу только три варианта. У нас, у Волчары, или у Анфисы.
   - Ты так спокойно об этом говоришь!
   - А чем нам мешает Левченко? Ну, представь, что он спит у нас под кроватью. И что с того?
   - Если так, то я стесняюсь.
   - Напрасно, Аллочка. Можешь не сомневаться, что Левченко, в периоде полового созревания, использовал свой дар невидимости, чтобы подсматривать за совокупляющимися парочками. Так что ничего для себя нового он в нашем исполнении не увидит.
   - Всё равно, Игорёк, неудобно как-то.
   - Да нет его здесь! Ладно, наступает второй тайм, и Шехерезаде пора прекращать дозволенные речи. Поговорим после футбола.
   - Ты сейчас опять уткнёшься в ящик на сорок пять минут плюс компенсированное время, а что делать мне?
   - Струси пепел с простыни, а ещё лучше, замени простыню, потом сними джинсы и всё остальное, и жди меня.
   - Зачем?
   - Угадай с трёх раз.
   - И всё то, что я угадала, будет у нас только после финального свистка, верно? А до того ты - самый настоящий футбольный импотент, хотя и немного в другом смысле, чем Артём Милевский.
   В этот момент неожиданно хлопнула дверь, ведущая из их комнаты в коридор.
   - Сквозняк, - пояснил Игорь.
   - А я думаю, Левченко. Как по твоему, он вошёл или вышёл?
   Супруг ей не ответил. Он уже вновь мысленно находился в далёкой Португалии. Тяжко вздохнув, Алла стянула джинсы и направилась в ванную готовиться ко сну. Перестилать постель она даже не собиралась. Если "Динамо" выиграет, Игорь, вне всякого сомнения, сам сделает это с огромным удовольствием. Если же победы не будет, и команда из турнира вылетит, что ж... Расстроенному Игорю придётся перестелить постель без удовольствия...

***

   Пока Игорь наблюдал, как киевские динамовцы ожесточённо сражаются со своими соперниками из Португалии (или, как он решил к концу матча, не очень умело делают вид, что сражаются), Леонид Сергеевич Федин в сопровождении своих двух телохранителей, похожих на реликтовых гоминоидов, чартерным рейсом летел на Дальний Восток. В его ноутбуке уже имелись карты спутниковой съёмки тайги из архива за девяносто седьмой год, и самая последняя карта того же района. Сколько ему пришлось за всё это заплатить, не имело значения. Современную карту он вообще мог бы получить бесплатно, она во всех подробностях была выложена в интернете в открытом доступе, но об этом не знал, да и уплаченная сумма, весьма немалая сама по себе, для него была пустяковой.
   В Москве вот-вот должны были истечь сутки, в Хабаровске это давно произошло и уже наступило утро, там часовая стрелка уверенно подбиралась к цифре "семь". Леонид Сергеевич полностью отрешился от времени всех часовых поясов и внимательно рассматривал экран своего маленького компьютера, на котором демонстрировалась дальневосточная тайга, вид сверху. В правом нижнем углу каждого снимка красовались цифры, означающие координаты отснятой местности. Все участки походили друг на друга, как однояйцевые близнецы, но Федин всё-таки надеялся найти то, что ему нужно. Разобравшись, как управлять показом изображений, он уменьшил масштаб и начал выискивать поляны по направлению от таёжной базы в сторону Хабаровска. Таковых оказалось неожиданно много, семнадцать штук.
   Беглый взгляд на современную карту подтвердил его опасения: за четырнадцать лет все они напрочь заросли лесом. Впрочем, могло быть значительно хуже. Эти участки тайги за такой долгий срок вполне могли и сгореть, и стать вырубкой. Вот тогда пульт был бы окончательно потерян. Впрочем, и сейчас найти его будет совсем непросто.
   Как найти дерево на краю поляны, если самой поляны больше не существует? Остаётся только одно: высадить людей в том месте, где поляна когда-то была, и пусть они ищут надпись на дереве. Осматривать придётся все без исключения деревья, кроме тех, которым заведомо меньше четырнадцати лет. Но как это определить на глаз? Впрочем, существовал и более варварский метод поисков - валить по очереди все деревья на месте бывшей поляны, пока не найдётся толстое дерево с дуплом, в котором лежит чемоданчик с пультом.
   Оба способа могли бы принести успех, если бы поиски требовалось вести в одном месте. Но таких мест было семнадцать! Операцию такого масштаба невозможно сохранить в тайне, а раз так, её не стоило и начинать. Вот если бы как-то удалось определить нужную поляну, и искать только там, тогда успех вполне реален. Одна - не семнадцать, её можно тщательно обыскать и всё найти, если оно там действительно есть. Но как отсеять лишние шестнадцать?
   Леонид Сергеевич осматривал спутниковые снимки всех семнадцати полян в увеличенном масштабе, просто на всякий случай, не рассчитывая увидеть на них ничего интересного. Он бы и сам не смог сказать, что ему хотелось бы обнаружить на фотографиях. Уж по крайней мере, о том, что там оказалось на самом деле, Леонид Сергеевич и мечтать не смел. А на спутниковой фотографии, которая именно сейчас находилась у него перед глазами, явственно просматривался вертолёт, стоящий практически точно по центру свободного от деревьев пространства. Более того, от вертолёта к краю поляны шёл человек, держащий что-то в правой руке. Разглядеть, что именно он несёт, не представлялось возможным, но это вполне мог быть искомый чёрный чемоданчик, содержащий в себе пульт управления порталом. Да, в конце-то концов, что же ещё это могло быть?
   Такой удачи Федин не ожидал. Теперь не нужно осматривать все семнадцать подходящих полян и мучаться сомнениями, что восемнадцатая осталась незамеченной, и именно там можно увидеть надпись на древесной коре "Здесь был Вася", а рядом с ней - дупло, в котором спрятан вожделенный пульт.
   Леонид Сергеевич позвонил в Хабаровск (его сотовый телефон в самолёте работал) и отдал необходимые распоряжения своим людям. Приходилось спешить. В аэропорту они будут около двух часов по местному времени, ещё не меньше часа потребуется на пересадку в вертолёт и полёт до бывшей полянки. У того, кто спустится в тайгу за пультом (а это будет один из охранников Федина), останется на поиски всего пара-тройка часов до того, как начнёт темнеть, в тайге вечер наступает гораздо раньше, чем в степи или в городе. Это только кажется, что два часа - бездна времени. На самом деле их вполне может не хватить, а в темноте искать что-либо в тайге бесполезно.
   Пока самолёт мчался сквозь ночную тьму навстречу восходящему солнцу, дальневосточное отделение организации Федина пришло в лихорадочное движение. Все понимали, что для шефа эта операция по каким-то причинам очень важна, и старались не за совесть, а за страх, вполне, между прочим, обоснованный. Самолёт с Леонидом Сергеевичем на борту ещё только подлетал к аэродрому, а для дальнейших действий всё было готово. Уже через десять минут вертолёт взял курс на таёжную базу.
   Пока один из охранников переодевался в специально для него подобранный комбинезон (деловой костюм с лакированными туфлями, как и пальто, в тайге не очень удобны), шеф перекинулся с пилотом парой фраз.
   - Горючего достаточно? - на всякий случай поинтересовался он.
   - Полные баки, - доложил пилот.
   - Мне это ни о чём не говорит.
   - Этого хватит примерно на два часа полёта, ну и останется небольшой запас топлива на всякие неожиданности.
   - Хорошо. А этот, как его, ГЛОНАСС у тебя есть?
   - Нет, конечно. Меня вполне Джи-Пи-Эс устраивает. А вам он зачем?
   - Хочу поддержать отечественного производителя, - буркнул Леонид Сергеевич. - Вот на эти координаты выйти сможешь?
   - Смогу, без проблем. Это там нужно будет высадить кого-то из ваших?
   - Там.
   - Только у меня нет лебёдки. Модель не та. Придётся ему самому лезть по лесенке или по тросу.
   - Слазит. Он у меня ловкий, как макака. Сколько мы сможем его ждать?
   - Это, Леонид Сергеевич, зависит от того, куда мы полетим оттуда. Если в Хабару, то с полчаса, не больше. А если на таёжную базу, то час с четвертью. На базе сможем дозаправиться, горючее там есть.
   - Долго ещё лететь?
   - Минуты две.
   Охранник уже давно переоделся и даже успел проверить, что рация работает, а оружие легко извлекается из кобуры. Когда вертолёт завис над точкой с заданными координатами, он открыл дверь, выбросил наружу трос (одним концом, естественно, прикреплённый намертво к вертолёту) и скользнул по нему вниз, скрывшись в зелёном море тайги, как пелось в популярной когда-то давно песне. Вертолёт поднялся чуть выше, второй охранник втащил трос внутрь салона.
   - Докладывай, - сразу же потребовал шеф.
   - При спуске ударился о какое-то дерево. Кажется, подвернул ногу, - сообщил высадившийся.
   - Да что за инвалиды на меня работают! - возмутился Леонид Сергеевич. - Ходить можешь?
   - Да. Но это ненадолго. Что нужно искать?
   - Дерево, на котором написано "Здесь был Вася".
   - Тут ни хрена не видно. Может, и написано что-то, но рассмотреть нереально. Очень уж плотно растут деревья. Такие заросли, шеф, что не пробиться никуда. Ух ты, белка!
   - Какая, блин, белка? - взревел шеф.
   - Рыжая должна быть, по идее, но на самом деле почему-то серая. Тут в дереве дупло, она там, наверно живёт. Кажется, белки живут в дуплах. Впрочем, мне по хрену.
   - Дупло? - Леонид Сергеевич затаил дыхание. - Посмотри, нет ли в дупле чёрного чемоданчика.
   - Шеф, откуда в тайге чемоданы? Я, конечно, посмотрю, но... Есть!
   - Так, достал его?
   - Конечно. Делов-то!
   - Сейчас спустим тебе трос, привяжешь к нему кейс. Готовься!
   Трос спустился сквозь листву, и "неандерталец" ловко полез по нему вверх. Хотя у него болела нога и одна руку была занята чемоданчиком, это ему почти не мешало. Брат помог ему влезть в салон и закрыл за ним дверь.
   - Я тебе что приказывал? - мрачно поинтересовался Леонид Сергеевич. - Привязать кейс, а не лезть самому!
   - Шеф, мне показалось, что, получив кейс, вы улетите, а я останусь. Простите, пожалуйста!
   - Идиот! Как я смогу тебя здесь бросить, если у меня за спиной - твой брательник? Мне что, жить надоело?
   - Не сердитесь, шеф! Вы ведь получили то, что хотели!
   - Хахаряшку свою получили, это точно. А дальше-то что? Куда лететь? Или будем болтаться здесь, пока горючее не кончится? - поинтересовался пилот.
   - На базу, - распорядился Федин, ошалевший от такого обильного везения.
   База была совсем близко, полёт много времени не занял. Выйдя на бетонный плац, Леонид Сергеевич поставил кейс на землю, благоговейно протёр его рукавом и открыл. Его глазам предстали экран и клавиатура с непривычно большими клавишами, на которые были нанесены совершенно непонятные знаки. Экран не светился. Федин нажал поочерёдно каждую клавишу. Прибор на это никак не отреагировал. Везение закончилось в самый неподходящий момент. Впрочем, разве для начала полосы неудач бывают подходящие моменты?

***

   Помещение, где содержали Петра Тарасова, он про себя называл темницей, хотя это была самая обычная комната, с мягкой кроватью, телевизором и холодильником, полным пива. От комнаты, которую занимали супруги Марченко, резиденция Тарасова отличалась только отсутствием возможности открыть дверь изнутри - она была заперта, а ключ ему выдать забыли. Имелись даже телефон и компьютер, но компьютер не был подключен к интернету, а телефон позволял звонить исключительно внутри дома Лаврентия Павловича, как называли своего шефа люди, допрашивавшие Петра.
   Перед сном Тарасов попытался разработать план побега, да что там попытался - ему удалось придумать около двадцати вариантов, все они были просто великолепны, но имели один общий недостаток - невозможность исполнения. Например, блестящий план потребовать встречи с Лаврентием Павловичем и взять его в заложники оказался нереализуемым, потому что шеф не проявил желания встречаться со своим пленником. Второй план, отлупить охранника, поменяться с ним одеждой и, выдавая себя за него, спокойно уйти, тоже провалился. Оба охранника были молодыми сильными парнями, наверняка прекрасно умеющими драться. Пётр же к пятидесяти годам обзавёлся внушительным брюшком и высоким давлением. Даже в мечтах ему не удавалось избить пару охранников, которые по одному в его темницу ни разу не входили. С остальными планами дело обстояло примерно так же.
   Тарасов понимал, что жить ему оставалось считанные дни. Под воздействием какого-то препарата Пётр выложил своим пленителям абсолютно всё, что знал о порталах и пульте, который ими управляет. Как только бандиты найдут пульт и научатся им пользоваться, незадачливый физик превратится из ценного консультанта в ненужного свидетеля, а как с таковыми поступает мафия, он прекрасно знал. Бежать подальше отсюда было просто необходимо, но, увы, никак не получалось. Смирившись с невозможностью побега, Пётр заснул и собирался спокойно проспать до утра. Ведь если он не выспится, от этого никому легче не станет, и ему в первую очередь.
   Снилось ему, что он слышит звук открываемой двери, а затем тихий шёпот, не то под самым его ухом, не то прямо в голове.
   - Вот скажи честно, Тарасов, весь этот бред насчёт порталов, это что - на самом деле с тобой было? Или ты голову всем морочишь, невзирая на сыворотку правды? Знаю же, есть люди, иммунные к подобным препаратам. Может, ты из их числа? Я вот до сих пор думаю, что портал - это ерунда.
   - На днях меня убьют, - ответил Пётр, не открывая глаз. - Ты что, думаешь, мафия убивает из-за ерунды?
   - По всякому бывает, - возразил таинственный посетитель. - Ладно, если ты говоришь правду, могу тебе кое-что предложить.
   - Хочешь купить мою душу?
   - Души мне без надобности. Мне нужен пульт.
   - Я сам не знаю, где он. Где-то в тайге под Хабаровском. За полтора десятка лет там всё поменялось, как можно найти?
   - Лаврентий Павлович найдёт. Почти наверняка найдёт. Если то дерево не срубили и оно не сгорело. Вот за этот пульт, и вместе с ним - контроль над порталом, я предлагаю тебе помощь в сохранении твоей жизни. Договорились?
   - Договорились, - Тарасов считал, что любые контракты, заключённые им во сне, наяву ни к чему его не обязывают. - А если я сам не доберусь до пульта?
   - Тогда тебе не повезло.
   Визитёр бесшумно покинул комнату, и только скрежет ключа в замке служил косвенным подтверждением того, что он здесь вообще был. Если, конечно, этот скрежет Петру тоже не приснился. Тарасов снова заснул, и снова ненадолго. В комнату опять кто-то проник.
   - Ты - тот самый Тарасов Пётр Степанович? - поинтересовался новый гость.
   Судя по голосу, это был уже другой визитёр, новый.
   - Я это, я, - подтвердил Пётр. - Тот самый. А тебе что от меня надо? Тоже хочешь помощь предложить?
   - Тот, что приходил до меня, помощь тебе предлагал?
   - Ты что, из Одессы? Отвечаешь вопросом на вопрос.
   - Неважно, откуда я. Скажи мне, Пётр Степанович, ты действительно открывал порталы?
   - Открывал, не сомневайся. Так ты мне поможешь, или как? - Тарасов не хотел упускать возможности завербовать ещё одного неожиданного союзника.
   - Чтобы уцелеть, тебе придётся предать Россию. Это не предложение, а просто информация.
   - Никогда!
   - Да не вопрос, дело твоё. Я узнал, что хотел, так что ухожу. Не советую болтать о моём посещении. Ты этим навредишь себе, а не мне.
   Этот визитёр исчез вообще бесшумно, со стороны двери не раздалось не то что скрежета, а даже шороха.. Пётр встал и попробовал открыть дверь в коридор. Она оказалась запертой. Всё приснилось, понял Тарасов, успокоился и решил спать дальше. Но вновь его намерения вновь так и остались только намерениями. В этот раз заснуть помешал телефон. Тарасов в темноте долго пытался его найти, затем сдался, включил свет и снял трубку.
   - Алло! - провозгласил он недовольным тоном.
   - Пётр Степанович? - уточнила на всякий случай сонная Анфиса.
   - Нет, блин, Дмитрий Анатольевич! Ты куда звонишь, курица? - будучи смертником, Тарасов не считал нужным сдерживаться.
   - Ой, простите, я перезвоню, - перепугалась секретарша.
   - Вот же дура, прости Господи! - возопил Пётр. - Я это, я! Чего тебе от меня нужно? Может быть, тебе холодно, и ты хочешь, чтобы я тебя погрел?
   - Ничего подобного! - возмутилась девушка. - Сейчас я вас соединю с шефом. У него неприятности, судя по голосу.
   - Желаю ему избавиться ото всех неприятностей, сдохнув как можно быстрее, - пожелал пленник.
   - Это кому ты желаешь сдохнуть? - удивился шеф, с которым Анфиса уже Петра соединила.
   - Тебе, кому же ещё? - Тарасову терять было нечего.
   - Зря ты так. Это не по-христиански. И вообще, ты сейчас на меня молиться должен.
   - Вот это уж точно будет не по-христиански! Тебе-то что от меня надо?
   - Жить хочешь? - поинтересовался шеф.
   - Лаврентий Павлович, ты звонишь мне среди ночи, чтобы задать этот риторический вопрос? Ну, хочу, и что дальше? Это что-то меняет, например, мою судьбу?
   - Сейчас совсем не ночь, по крайней мере, у меня. Там, где я нахожусь, солнышко уже давно встало. А насчёт твоей судьбы, кто знает? Вот слушай. Нашёл я твой пульт, в этом плане всё чудесно. Одна беда - не работает он. Совсем. В смысле, не включается. А раз так, у тебя появился шанс. Если ты прямо сейчас расскажешь, как его включать, ну, и всё остальное по управлению этой адской машинкой, будешь жить дальше. Если нет - тоже расскажешь, но под действием сыворотки правды, и тогда уже без каких-либо обязательств с моей стороны, сам понимаешь.
   Тарасов задумался. Почему прибор не работает? Раньше для включения ничего нажимать не требовалось, экран сам начинал светиться, как только открывали кейс. Неужели пульт вышел из строя? С чего бы вдруг? Он прекрасно работал и зимой, и в жуткую жару, и под дождём. Изготовители, кем бы они ни были, предусмотрели всё. Чего же адской машинке, как выразился Лаврентий Павлович, не хватает для полного счастья? Внезапно Тарасов понял, чего именно не хватает.
   - Чего молчишь, смертничек? - поторопил его шеф.
   - Значит, так, Лаврентий Павлович, - начал излагать Пётр. - Ты знаешь, что эту штуку делали ребята поумнее нас. Так вот, тебе должно быть понятно, что они просто обязаны были предусмотреть вариант, что пульт случайно попадёт в лапы тупых аборигенов, наподобие вас. И, естественно, разработчики сделали так, чтобы прибор в их лапах не работал. И все дела.
   - Но в твоих лапах он же работал! - возразил шеф, который при необходимости спокойно мог игнорировать оскорбления, не смешивая бизнес и личные чувства.
   - Во-первых, я не настолько тупой. А во-вторых, прибор запоминает, кто его выключал, и включить его может только тот же самый человек. Уж не знаю, как он распознаёт людей, но вот распознаёт как-то.
   - Ох, не верю я тебе, Тарасов! Ох, не верю! Ерунду какую-то ты рассказываешь! Может, всё-таки сыворотку тебе вколоть?
   - Время только потеряете. Под сывороткой человек рассказывает всё с мельчайшими подробностями, и это длится очень долго, а по делу я всё равно скажу то же самое, потому что это чистая правда.
   - Ладно, поверю тебе, условно. Сейчас тебя привезут сюда, и если ты не включишь пульт, тут мы тебя сразу же и похороним!
   - "Сюда" - это на базу под Хабаровском?
   - Много будешь знать - никогда не состаришься. Потому что до старости не доживёшь! - шеф отсоединился.
   Тарасов взглянул на часы. Двадцать три - двадцать. Время, надо полагать, московское. В Хабаровске на семь часов больше, то есть, примерно полседьмого утра. Лететь туда, со всеми пересадками, примерно десять часов. Значит, на таёжной базе они будут в полпятого вечера. Хотелось бы раньше, но и так нормально. Пётр умылся и начал собираться в дальний путь

***

   Волчара, в отличие от Тарасова, рано ложиться не собирался. Он сидел перед работающим телевизором, но не только не понимал, что там показывают (а показывали, естественно, в основном рекламу), но вряд ли даже видел изображение, хотя его глаза за толстыми линзами очков были открыты. Волчара грезил. В своих мечтах он проходил через портал и вновь оказывался в потерянной стране счастья, именуемой СССР.
   Там бесплатно учили детей и лечили стариков. Там не было вызывающе богатых людей, накопивших свои капиталы исключительно грабежом или обворовыванием соотечественников. Там газетам можно было верить, в них не было гороскопов и прочей мистической чепухи, зато были решения ЦК, неустанно заботящегося о народном благе. По телевизору не показывали рекламу прокладок, пива и "секса" по телефону, зато показывали правильные фильмы о советском народе. Там никто не оплёвывал великий подвиг советского народа в Отечественной войне, а бандеровцы прятались по тёмным углам, не смея показаться на свет. Наконец, там была колбаса по два - двадцать и хлеб по четырнадцать копеек, и там бесплатно предоставлялось жильё.
   А самое главное, в той прекрасной стране у общества были идеалы. Ведь без идеалов человеку просто не к чему стремиться, а значит, незачем жить. Как прекрасно было осознавать, что с каждым днём победа коммунизма всё ближе! Волчара посвятил свою жизнь борьбе за построение коммунизма, и вдруг оказалось, что его жизнь прожита зря. Нет, с этим он смириться никак не мог. Что ж, если тебя не устраивает мир, измени его или поищи новый. Старый и больной Волчара не имел достаточно сил, чтобы изменить положение вещей в мире, но судьба подарила ему шанс поискать мир получше, и уж он этого шанса не упустит!
   В его грёзах совсем уже старенький, но вовсе не утративший ясности ума товарищ Сталин внимательно выслушивал рассказ отставного чекиста, некоторое время обдумывал услышанное, попыхивая трубкой, а затем, откашлявшись, озвучивал своё, как всегда гениальное, решение. Говорил он с акцентом, но зато очень понятно.
   - Интереснейшие вещи рассказывает товарищ Волчара! Вот до чего мог бы довести нашу великую страну враг народа Горбачёв, если бы мы его вовремя не расстреляли! Что ж, мы ещё раз убедились, что идём правильным путём, ленинским! А у вас, товарищ Волчара, личные просьбы будут?
   - Иосиф Виссарионович, а можно мне подлечиться немного? А то я уже старый, и у меня пропасть всяких болячек, а пенсии на лекарства не хватает.
   - Какой же вы старый, товарищ Волчара? Наша советская наука достигла таких выдающихся успехов, что восемьдесят лет для наших людей - не возраст! И при чём тут деньги? Здоровье советского человека - превыше всего! Мы вам выпишем путёвку в наш санаторий в Майами...
   - В каком ещё Майами? - возмутился Волчара. - Я хочу отдыхать и лечиться в своём социалистическом отечестве! В Крыму, например.
   - Что вы такое говорите? Майами - это наша территория, курортная зона во Флоридской Советской Социалистической Республике. Хотя Крым тоже хорош, особенно Ялта. Так в какой социалистической республике вы хотите лечиться - во Флоридской или Российской Федеративной? Майами или Ялта, выбирайте, товарищ Волчара!
   - Как это "Российской"? Крым же - Украина!
   - Кто вам такую глупость сказал?
   - Так этот, Хрущёв, передал же Крым и Севастополь Украине!
   - Хрущёв, говорите? Это тот, который Никита Сергеевич? Значит, правильно мы его расстреляли, а то некоторые оппортунисты сомневались!
   В этот момент в дверь кабинета товарища Сталина кто-то постучал, и Иосиф Виссарионович попросил Волчару впустить посетителя. Старый чекист открыл дверь и увидел на пороге начальника охраны из дворца Лаврентия Павловича.
   - Вы тоже здесь? - удивился старый чекист. - Ну, проходите, товарищ Сталин вас примет. Вы по какому вопросу?
   - Я к вам, уважаемый Акакий Иосифович, а не к товарищу Сталину, которого тут нет.
   Волчара вынырнул из мира грёз и увидел, что и товарищ Сталин исчез, и рабочий кабинет вождя превратился в обычную комнату.
   - А что вы хотели? Извините, не знаю вашего имени-отчества.
   - Никто не знает, даже Лаврентий Павлович, - сообщил начальник охраны. - Так надо. А дело у меня вот какое. С некоторых пор у меня возникли подозрения, что в дом проник посторонний. В столовой продукты слишком уж усиленно расходуются, из гардеробной исчезает мужская одежда, в основном, бельё и рубашки. Ну, и прислуга жалуется, что привидение в доме завелось. Его как-то смутно видят, что-то невнятное слышат, а если присмотреться или прислушаться, так, вроде, и нет никого поблизости. Мы, конечно, очень мало знаем о привидениях, но насколько мне известно, им не требуются ни еда, ни одежда. Можете что-нибудь сказать по этому поводу, Акакий Иосифович? - имя и отчество Волчары он произносил настолько уважительно, что тот, вопреки обыкновению, не стал требовать, чтобы его называли исключительно по фамилии.
   - Конечно! Никаких привидений не существует. Как и прочей подобной мистики! Как настоящий марксист и ленинец, а, стало быть, диалектический материалист, уверенно вам это заявляю.
   - Да не об этом я спрашиваю, - отмахнулся начальник охраны. - Не надо мне тут лекции по диалектическому материализму читать. У нас тут повсюду камеры наблюдения стоят. Так вот, сначала я записи посмотрел, и толком ничего не увидел. А потом пригляделся, и вижу - вот он, голубчик! И очень часто в вашей комнате ошивается, между прочим! Вам по-прежнему нечего сказать мне по существу?
   - Ты на меня не дави, юноша! Я старый чекист, и допросы врагов народа проводил, когда ты ещё не был даже каплей мутной жидкости внутри своего папаши! Ты сказал, тут повсюду стоят глазки. Значит, они и у меня в комнате стоят. И неужели тебе не видно, со мной этот тип или нет?
   - Да в том-то и дело, что непонятно. Похоже, вы его в упор не замечаете, когда он у вас в комнате.
   - Я уже старый! Глаза ни к чёрту! Хрусталики давно пора поменять, да вот только Советского Союза больше нет, бесплатно никто этого мне не сделает, а пенсии на такую операцию не хватает. И слышать стал хуже, тут уже ничем не помочь, это возрастное. И у тебя хватает совести меня этим попрекать?
   - Успокойтесь, пожалуйста, Акакий Иосифович. Я ни в чём вас не обвиняю. Но и вы меня поймите. Мне просто необходимо поймать этого сукина сына. Ну какой же я, на хрен, начальник охраны, если у меня по объекту посторонний разгуливает, как у себя дома, а я ничего сделать не могу?
   - А он и сейчас здесь, в моей комнате?
   - Я думаю, нет. Хотя с этим типом ни в чём уверенным быть нельзя. Бывает, он идёт по коридору мимо трёх камер, так одна его фиксирует, а остальные - нет. Даже представить себе не могу, как он это проделывает. Ведь человека обмануть - невелика хитрость, а вот технику - тоже можно, конечно, но намного сложнее. Кстати, распечатал я его изображение, взгляните, пожалуйста, может, знаете, кто это такой.
   - Очки мне подай, будь любезен. Я без них почти ничего не вижу.
   - Очки у вас на носу, Акакий Иосифович.
   - Вот, значит, как всё плохо! Так это я уже ничего не вижу в очках. Ладно, давай свой натюрморт, посмотрю.
   - Портрет, а не натюрморт, - поправил его начальник охраны.
   - Стыдно, юноша, не знать таких важных вещей! Портрет - это когда в полный рост. А если одно лицо - то так и называется "натюр морд". Это на иностранном, натуральная морда, если по-русски дословно, - веско аргументировал свою позицию Волчара, покачивая при этом для убедительности указательным пальцем.
   - Не будем спорить о жанрах живописи и фотографии. Взгляните на изображение.
   - Так, так, что-то знакомое, - Волчара поднёс лист бумаги к самому носу. - Ну, конечно! Это же он! Васька Левченко! Тот самый, что меня до аэропорта подвозил.
   - Кто такой Васька Левченко?
   - Да один враг народа, бандеровец недобитый.
   - Так. А подробнее? Он где-то работает, или чисто политикой занимается?
   - Работает. В КГБ нашем. Только оно теперь СБУ называется. Майор он там у них. В наше время таких, как он, туда и близко не подпускали, а сейчас вот тебе и пожалуйста!
   - Тогда что он делает в этом доме?
   - Задание у него было - следить за Аллой, той женщиной, что вместе со мной приехала. Так что, наверно, продолжает слежку. Он в этом большой специалист. Практически человек-невидимка. Да ты и сам видел. Его не очень-то заметишь, верно?
   - Невидимка - это точно! Но какого хрена он сюда-то припёрся? Это же не его территория! Это вообще другое государство!
   - Ну, как сказать, - возразил Волчара. - Я тут вчера по телевизору передачу одну смотрел, так там опрос проводили, считают ли россияне бывшие союзные республики настоящей заграницей. Так вот, больше девяноста процентов не считают.
   - И что с того?
   - А раз мы для вас не заграница, значит, наши разведчики на вашей территории - у себя дома.
   - Глупости какие-то говорите, Акакий Иосифович! При чём тут одно к другому? Да и не разведчики, а шпионы, если уж на то пошло.
   - Нет, юноша. Шпионы - это у врагов. А мы - свои. Стратегический союзник. Значит, у нас - разведчики. Тем более, они в каком-то смысле тоже чекисты.
   В этот момент зазвонил мобильный телефон начальника охраны, избавляя его от необходимости продолжать этот бессмысленный диспут. Поговорив, он сообщил Волчаре:
   - Лаврентий Павлович нашёл, наконец, ту штуку, которая активирует порталы. Мы немедленно улетаем в уссурийскую тайгу. Вы с нами?
   - Конечно! Ещё и спрашивает! Да параллельный мир - это моя мечта последних лет пятнадцати, не меньше! И чтобы я, да отказался? Не дождётесь!
   - Не знаю, чего добивается этот бандеровский невидимка, но мимо меня он больше не пройдёт! В вертолёт я его не пущу! Жизнь положу, но не пущу! Это теперь дело принципа!

***

   Игорь и Алла были недовольны этой внезапной поездкой. Во-первых, им не выдали командировочных, как полагается по законодательству, а во-вторых, внезапный вылет прервал для них довольно приятное занятие, почему-то именуемое пугающим словосочетанием "исполнение супружеского долга". Но спорить было бесполезно. Леонида Сергеевича здесь не было, а начальник охраны, передавший его приказ, ничего слушать не хотел.
   Пришлось супругам Марченко, наскоро одевшись, тащиться глубокой ночью на крышу здания. Там уже стоял Волчара, задумчиво глядя на звёзды что-то бормоча себе под нос. Как всегда, был он аккуратно одет и чисто выбрит. Вскоре двое охранников привели какого-то незнакомого мужчину с потухшим взглядом, этот выглядел усталым и не выспавшимся. Его крепко держали за локти, а он и не пытался вырываться.
   - Кто вы такой? - поинтересовалась у него снедаемая любопытством Алла. - Вы летите с нами? Меня зовут Алла Анатольевна Марченко, а это - мой супруг, Игорь Николаевич.
   - Я - Пётр Степанович Тарасов, - представился незнакомец. - Лечу с вами, причём, скорее всего, в один конец. Там меня убьют.
   - Ух ты! - восхитился Игорь. - Это вы написали статью о телепортации в английский научный журнал?
   - В американский, - поправил его Пётр. - Вас там тоже убьют, между прочим.
   - Надеюсь, вы это говорите в переносном смысле?
   - Надежды юношей питают...
   Тарасов ещё что-то говорил, но услышать его уже не было возможности. Все звуки заглушал грохочущий шум садящегося на крышу вертолёта. Вспыхнули мощные прожекторы, освещающие посадочную площадку. Как только винты перестали вращаться, открылась дверца и в проёме показался пилот. К нему мгновенно подскочил начальник охраны, приказал замереть и внимательно сравнил лицо пилота с изображённым на распечатке с видеокамеры лицом Левченко. Не найдя сходства, он приказал пилоту выйти из машины, после чего тщательно обыскал салон. Там, естественно, больше никого не было, да и спрятаться в вертолёте было практически невозможно. Удовлетворённый результатами обыска, начальник охраны загородил своим объёмным телом дверной проём и обратился к собравшимся на крыше.
   - У нас тут завёлся один, не то призрак, не то человек-невидимка, - сообщил он. - Так вот, я обеспечу, чтобы этим вертолётом он не полетел.
   - Это Левченко, что ли? - уточнила Алла. - Так он не призрак, а ниндзя.
   - Неважно, кто он! В вертолёте его не будет. Подходи по одному! Ты кто такой?
   - Пилот.
   - Ну, как же без тебя? Проходи. Следующий.
   - Я - Алла Марченко.
   - Сам вижу.
   Алла протиснулась в узкую щель, которую главный охранник оставил для входа в вертолёт.
   - Я - Игорь Марченко.
   Бдительный страж убедился, что Игорь - не Левченко, и тоже его пропустил.
   - Я - Волчара.
   - Проходите, Акакий Иосифович. Теперь вы, парни, заводите внутрь этого гениального учёного. Вроде все. Можно лететь. А ты кто такой?
   - Я - пилот. Хрен вы куда без меня полетите!
   - Пилот уже внутри!
   - Как я могу быть внутри, если я - снаружи? - удивился пилот. - Не, ну если хотите, можете попытаться лететь без меня.
   - Кто же тогда прошёл, представившись пилотом? - рассвирепел начальник охраны.
   - Никто. Пилотское кресло пусто, можете сами убедиться.
   - А ты где был?
   - Проводил внешний осмотр машины, согласно регламента. Вы же не хотите аварии при посадке из-за неисправности шасси?
   - Значит, пролез всё-таки этот бандеровский ниндзя! Ну, сейчас он об этом пожалеет!
   Главный охранник вошёл в вертолёт и пересчитал всех, кто находился в салоне. У него получилось шесть человек, что вызвало некоторую растерянность. По предварительным расчётам, пассажиров должно было быть семь. Он ожидал, что обнаружится кто-то лишний, а вот недостачу объяснить никак не мог.
   - Чего застыл? - поинтересовался у него Тарасов. - Хочешь наняться в парк живых скульптур и тренируешься? Или горгону увидел?
   - Не знаю, кто такой или такая Горгона, но я, наоборот, кого-то не вижу. Одного не хватает. Нас должно быть семь, а здесь шестеро.
   - Самого важного не забыл посчитать?
   - А кто тут самый важный? Левченко?
   - Нет, болван! Это ты!
   - Точно, - вздохнул с облегчением начальник охраны. - Тогда всё нормально. Но за болвана ты всё-таки потом ответишь. Эй, пилот, только тебя ждём! Садись, и полетели!
   Разумеется, он не забыл, что мимо него в салон прошли два пилота. Но выводить пассажиров и ещё раз пропускать их всех по одному у него уже не оставалось никаких моральных сил. Да и приказ шефа был категоричен: лететь срочно, не теряя времени. С пассажиром-невидимкой можно будет разобраться и позже, на аэродроме.
   Свой план он блестяще исполнил. Когда вертолёт приземлился, из него вышли семь человек, не больше и не меньше. Пилот тут же поднял свою машину в воздух, и если Левченко прятался там, то он был надёжно выведен из игры. Через несколько минут с аэродрома взлетел "Боинг" и взял курс на Хабаровск.
   - Счастливо оставаться, Левченко! - попрощался неимоверно собой довольный начальник охраны.
   Если Левченко ему что-то и ответил, его всё равно никто не услышал.

***

   За четырнадцать лет, на взгляд Тарасова, бывший военный городок в уссурийской тайге ничуть не изменился. Впрочем, он особо не приглядывался, его беспокоили совсем иные проблемы. В основном, одна - как выбраться отсюда живым. А для этого было бы неплохо, чтобы у него в распоряжении оказалась хоть пара часов светлого времени. Ведь если пульт не заработает, Петра убьют немедленно, в этом он не сомневался.
   - Не будем терять времени, - предложил Тарасов Лаврентию Павловичу, которого безошибочно выделил среди троих встречающих вертолёт по начальственному виду. - Где пульт? Я бы хотел приступить к делу немедленно.
   - Странно ты себя ведёшь, - отметил тот. - Ты же не можешь не понимать, что когда ты работу закончишь, независимо от результата, ты перестанешь быть мне нужным. Со всеми вытекающими. Так для чего такая спешка?
   - Ну, ты же пообещал сохранить мне жизнь, - грустно улыбнулся пленник. - Да и лучше уж тот или иной исход, чем эта проклятая, мотающая нервы, неопределённость.
   - Что ж, я не возражаю. Приступай, Пётр Степанович. А вы, ребята, будьте готовы в случае чего свернуть ему шею. А то этот великий физик уже один раз с помощью портала прикончил пару моих людей. Надеюсь, сейчас пистолета у него нет?
   - Нет. Я лично обыскивал, - кивнул начальник охраны.
   - Тогда можем начинать. Открывай кейс, Пётр Степанович. Если прибор заработает, больше ничего не делай. Иначе - сам понимаешь.
   Затаив дыхание, Пётр осторожно открыл чемоданчик, переданный ему Лаврентием Павловичем. Как он и ожидал, экран засветился, и на нём появились какие-то непонятные символы, что они означают, он за все одиннадцать лет, пока пульт был у него, так и не смог понять.
   - Чудесно, - обрадовался Лаврентий Павлович. - Я так понимаю, Пётр Степанович нам больше не нужен. Ничего не трогайте, я сам закрою кейс. Ребята, оттащите его подальше.
   - Стоп! Подождите! - распорядился начальник охраны. - Шеф, лучше не рисковать. Он же тогда, двадцать пять лет назад, закрыл кейс при активном портале. Может, это важно, а может, и нет. Пусть сначала активирует портал.
   - Ты откуда знаешь, что прибор может включить только тот, кто в прошлый раз закрывал кейс? Он рассказывал об этом только мне! - встревожился Лаврентий Павлович.
   - Не говорите глупостей, шеф! Разумеется, я прослушиваю все внешние телефонные разговоры из вашего дома, и входящие, и исходящие. Это входит в мои обязанности.
   - Разумно, - признал шеф. - Ладно, включай портал, Пётр Степанович. Но больше ничего. Только включай.
   - Чтобы ты меня сразу же после этого убил? - горько рассмеялся Пётр. - Ты же хозяин своего слова. Сам его даёшь, сам и назад берёшь.
   - Я не понял, что это за разговоры об убийстве? - задал вопрос один из тех, кто прилетел сюда вместе с Петром, Игорь Марченко, если он правильно запомнил имя и фамилию.
   - Не обращайте внимания, Игорь Николаевич, - порекомендовал ему шеф. - Никого без крайней необходимости здесь не убьют. Это было бы совершенно неразумным поступком со всех точек зрения. Особенно нашего великого физика. Он ведь много лет изучал это устройство, а мы пока что его знаний не имеем. Поэтому он нам намного нужнее живым. Открывай портал, Пётр Степанович, не тяни. Все присутствующие очень хотят, просто жаждут, увидеть его воочию. Согласись, зрелище ожидается весьма неординарное. Так что не разочаровывай публику. Ты же хотел стать артистом, почему бы не начать прямо сейчас?
   - Нет! - категорически отказался Пётр, который не верил ни одному слову Лаврентия Павловича и потому продолжал свой блеф.
   - Уважаемый Пётр Степанович, активируйте, пожалуйста, портал, - присоединился к просьбе шефа его начальник охраны. - Если вы этого не сделаете, вам уже никто не поможет.
   Тарасов застыл от неожиданности. Этот тип подчёркнуто сделал ударение на слове "никто", явно намекая на ночной разговор. Так вот кто был этим таинственным гостем! А второй, тот, что завуалировано предлагал предать Россию - это наверняка тот самый Левченко, о котором так много говорилось перед отлётом.
   - Ладно, уговорили, - согласился Пётр. - Включаю.
   - Полтора метра на два, - заказал размеры портала Лаврентий Павлович. - Два, естественно, в высоту. Приблизительно, особая точность не нужна.
   - Да я и не смогу точно, - откликнулся Тарасов, нажимая нужные кнопки. - Просто не знаю, как. Ну, вот, получите и распишитесь, как говорится!
   Все, кроме него, потрясённо смотрели на мерцающий портал, ведь они видели подобное зрелище впервые. Впрочем, двое охранников хотя и глазели вместе с остальными на невиданную диковину, но не забыли ни оттащить Петра от пульта на пару шагов, ни крепко его держать.
   - Вот оно! - восхищённо выдохнул Лаврентий Павлович. - Это чудо я искал целых двадцать пять лет! Четверть века, подумать только! Глазам своим не верю! Но, тем не менее, нужно успокоиться и двигаться дальше. Нам нужно сделать ещё многое. Для начала я собственными руками закрою этот кейс и дождусь, пока портал отключится сам. После этого, если я правильно понял Петра Степановича, пульт настроится на меня, что мне и требуется.
   - Что за чушь, Леонид Сергеевич! - удивился всё тот же Марченко. - Чем это он настроится? Вы что, видите какие-нибудь датчики, распознающие, кто именно открывает чемоданчик? Я вот не вижу. Да и глупо ставить подобную защиту на такие устройства.
   - Разве? Это сделано якобы на случай, если прибор попадёт в чужие руки, - возразил шеф.
   А у шефа больше, чем одно имя, отметил для себя Пётр. Кто же он такой, интересно? Судя по делам, натуральный бандит, а вот повадки похожи на милицейские, то есть, теперь уже правильно говорить "полицейские". Один из пресловутых "оборотней в погонах"? Впрочем, не так уж волновал Тарасова этот вопрос, чтобы долго об этом думать.
   - Ерунда! Стандартная защита для таких случаев - пароль. Это самое простое и самое надёжное. Не требует дополнительного оборудования и позволяет, например, спокойно передать устройство напарнику или кому-нибудь ещё. Любая другая защита ставится только как дополнительная к паролю. Но пароля, как видите, нет. Так откуда же взялось дополнение?
   - А если инопланетяне мыслят не так, как мы? Может, они сам принцип пароля так и не выдумали?
   - Я так не думаю. Но зачем гадать? Это же очень просто проверить.
   - И то верно, Игорь Николаевич. Может, вы ещё объясните, почему пульт не работал, когда кейс открыл я, и заработал, когда то же самое сделал уважаемый Пётр Степанович?
   - А когда вы его открывали?
   - Прошлым вечером. И всю ночь с ним провозился без толку. Что я только не нажимал, но экран так и остался тёмным.
   - А перед этим он хранился в тёмном помещении?
   - Ну, не совсем в помещении. Внутри дерева, как бы странно это ни звучало. То есть, в дупле.
   - Тогда всё ясно. Видите, вон на клавиатуре такой прямоугольник, более тёмный, чем остальное?
   - Вижу. И что это такое?
   - Это наверняка солнечная батарея. Мы такие тоже применяем. Думаю, она подсоединена к аккумулятору. Пока прибор лежал в темноте, аккумулятор полностью разрядился. Я так понимаю, лежал он там четырнадцать лет?
   - Именно столько, - подтвердил шеф.
   - Тогда неудивительно. А вам не повезло, что вы его открыли только вечером. Если бы днём, как Пётр Степанович, пульт заработал бы.
   Какой этот Марченко идиот, сокрушённо думал Тарасов. Неужели он не понимает, что его тоже убьют? Зачем он разрушил мой блеф? Ну, ничего, судя по выражению лица Лаврентия Павловича, или как там его зовут на самом деле, ты в ближайшее же время убедишься, что сотворил глупость.
   - Браво, Игорь Николаевич! Вы блестяще решили эту сложную задачу. Впрочем, как всегда. За это я хочу вас вознаградить, по мере своих скромных сил. Вы получаете право первым пройти сквозь портал!
   - Зачем?
   - Посмотрите, что там, с другой стороны завесы, и немедленно вернётесь.
   - Да вы что, Леонид Сергеевич? Я не хочу!
   - Боюсь, уважаемый, ваши желания здесь и сейчас не являются приоритетными. Так что извольте немедленно проследовать через портал.
   - Да хрен я туда полезу!
   - Прав был классик, ой как он был прав, - сокрушённо покачал головой шеф, вытаскивая оружие. - Добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом. Что ж, придётся мне стрелять, ничего не поделаешь.
   - А какой смысл вам в меня стрелять? Застрелите меня, и некому будет идти через портал, разве не так?
   - Вы очень логично рассуждаете, Игорь Николаевич. Разумеется, я не собираюсь стрелять в вас. Моей мишенью станет уважаемая Алла Анатольевна. Вы ведь любите её, несмотря на долгий брак. По крайней мере, мне так показалось по записям камер наблюдения в вашей комнате.
   - Ах ты ж мерзкий извращенец! - возмущённо вскричала женщина.
   - Мой моральный облик обсуждать не будем. Итак, или вы идёте в портал и возвращаетесь, или ваша супруга получит пулю.
   - И её вам убивать тоже без толку. Застрелите, и чем будете на меня давить?
   - Игорь Николаевич, ну вы прямо помешаны на убийствах! Никто не собирается убивать Аллу Анатольевну. Я буду раз за разом стрелять ей в ногу, дробя кость. У неё замечательные с эстетической точки зрения ноги, как я мог убедиться с помощью всё тех же видеокамер. Даже не понимаю, почему она предпочитает носить джинсы. Но этот вопрос мы тоже обсуждать не будем. Мне стрелять?
   - Игорь, не поддавайся! Нам уже терять нечего! Они нас всё равно убьют! - заорала женщина, хотя в её глазах явственно читалась мольба к мужу о спасении.
   - У вас нет выбора, Игорь Николаевич, - продолжал убеждать шеф мягким доброжелательным голосом, который так не сочетался с произносимыми им словами. - Если вы не войдёте в портал, Алла Анатольевна станет инвалидом. Если войдёте и не вернётесь за пять минут, поверьте, ей тут без вас будет очень плохо. Вы, как любящий её мужчина, этого в меру сил не допустите. Я правильно составил ваш психологический портрет?
   - Правильно, - тяжело вздохнул Марченко и, понурив голову, сделал первый шаг к порталу.
   Так тебе и надо, кретин, злорадно подумал Тарасов. Будешь знать, как ябедничать на честных людей бандитам. За то, что ты сделал, тебе выпало вполне адекватное вознаграждение. Но торжествовал Пётр недолго.
   - Лаврентий Павлович, так что же это такое получается? - возопил всеми позабытый старик, тоже прилетевший на вертолёте. - Вы обещали мне, что я пройду через портал первым! Буду, в каком-то смысле, новым Юрием Гагариным! А теперь отдаёте всю славу Игорьку? Нехорошо!
   - Понимаешь, дорогой товарищ Волчара, ты ведь не вернёшься обратно. Попадёшь туда, и отправишься искать своего Иосифа Виссарионовича. Здесь тебя ничего не держит. Совсем ничего! А вот он вернётся, потому что любит супругу. Лучше, конечно, было бы "взять на работу" его дочь, чем жену, но мы не смогли быстро её найти, а запаса времени не имели.
   - Заложница она, стало быть, - догадался Волчара (кличка ему, по мнению Тарасова, совершенно не подходила). - Это правильно. Владимир Ильич говорил, что хотя брать заложников и считается варварством, но всё равно именно так непременно надо делать. Правда, тогда гражданская война шла, но то, что сейчас творится, ещё хуже! Но это дела не меняет. Я войду в портал первым, и точка!
   - Нет, - возразил шеф. - Первый обязательно должен вернуться. Мне необходимо знать, куда ведёт этот портал. Наш гениальный физик за одиннадцать лет так и не удосужился выяснить, что же там расположено, за этой мерцающей завесой. Как романтично звучит, а? Вы хоть понимаете, что присутствуете на одном из величайших событий в истории? Один маленький шаг для человека, огромный прыжок для человечества! Так сказал Нейл Армстронг, идя по поверхности Луны. Игорь Николаевич, вам выпала небывалая удача стать вровень с ним. Неужели вы этим недовольны?
   - Повторяю, первым человеком, прошедшим через портал, буду я, - твёрдо возразил Волчара, тяжёлой старческой походкой направляясь к своей цели.
   - Нет, дорогой товарищ Волчара, ты будешь вторым, - настаивал шеф, заступив старику дорогу. - Не настаивай, тебя никто туда не пустит.
   - Это кто именно не пустит? Ты, что ли? Я хоть и намного старше тебя, но если понадобится, я же тебя соплёй перешибу!
   - Не будем спорить, кто из нас сильнее, - предложил шеф. - Понимаешь, сила в данном случае ничего не решает. Дело в том, что у меня есть оружие, а у тебя - нет.
   - А это что? - радостно вскричал Волчара и мгновенно выхватил свой пистолет, приставив его дуло ко лбу шефа. - Ну, будешь стрелять, Лаврентий Павлович? Думаешь, я промахнусь, даже если ты выстрелишь первым? А ну, давай сюда ствол! - левой рукой старик вырвал оружие у своего перепуганного противника.
   - Откуда у него ствол? - поинтересовался шеф у начальника охраны. - Ты что, его не обыскал?
   - Обыскал, - растерянно сообщил тот. - Акакий Иосифович, где вы взяли оружие?
   - Мне Левченко дал, - злорадно сообщил Волчара. - Всё, хватит пустых разговоров. За Родину, за Сталина! - он толкнул Лаврентия Павловича, от чего тот упал на землю, и шагнул в портал.
   Завеса портала колыхнулась, и Волчара исчез. В кармане шефа заработал счётчик Гейгера, но излучение, судя по звуку, было довольно слабое.
   - Тарасов, ты точно не знаешь, куда ведёт твой портал? - спросила женщина, глотая слёзы.
   - Не знаю, - подтвердил Пётр. - Ты зря расстраиваешься. Старик сам этого хотел.
   - Я понимаю. Но он был неплохим человеком. Я к нему даже привязалась немножко. Мне очень жаль, что его больше с нами нет, хотя это действительно его решение.
   - Ты лучше подумай о тех, кто остался, - посоветовал ей Тарасов. - Ведь следующим туда пойдёт твой муж, причём очень скоро.
   - Да, кстати, Пётр Степанович, а почему такая слабая радиация? - включился в разговор упомянутый муж. - Ты же, вроде, писал в статье, что там появляется около тридцати кило какой-то смеси полония с чем-то ещё. Оно же должно излучать как следует, а тут счётчик еле-еле попискивает.
   - Оно и излучает так, что мало не покажется. Только мы от этого излучения экранированы порталом. Волчара вошёл отсюда, значит, полоний выпал с той стороны.
   - В смысле, в параллельном мире?
   - Да нет же! В нашем мире, но за порталом. Если обойдёшь его, то сразу найдёшь эту дрянь. Только лучше этого не делать. Там мощное альфа-излучение. Вредно для здоровья, знаешь ли.
   - А! Теперь понял. Излучение идёт во все стороны, но те лучи, что направлены в нашу, попадают в портал и дальше в параллельный мир. Так бы сразу и сказал. Тогда другой вопрос. Если нас защищает портал, почему сквозь него какая-то радиация всё-таки проходит?
   - Потому что портал не прилегает плотно к поверхности. Там есть небольшой зазор. Сквозь него и проходит излучение. Плотно прижать невозможно. Принцип Гейзенберга...
   - Тарасов, не надо нам тут выжигать мозги умными словами из квантовой механики, - попросила женщина. - Невозможно, ну и невозможно.
   Как выяснилось, Пётр всё равно бы не успел рассказать собеседникам о принципе Гейзенберга. К этому моменту Лаврентий Павлович успел подняться с земли, отряхнуться и принять прежний начальственный вид.
   - Продолжим, дамы и господа, - предложил он. - Поступок уважаемого товарища Волчары в сложившемся положении вещей абсолютно ничего не меняет. Я по-прежнему настаиваю, чтобы Игорь Николаевич проследовал в портал, осмотрелся на той стороне, и через пять минут вернулся.
   - Изменилось положение, - неуверенно возразил Марченко. - У вас было оружие, а теперь его нет. Старичок отобрал, во как. А без оружия я и сам вам морду набью, Леонид Сергеевич, и Алла, если что, тоже с вами справится. Так что не нужно больше нас пугать. Нечем!
   - Какая восхитительная наивность, Игорь Николаевич! Ну, с чего вы взяли, что сильнее меня? Это очень спорный вопрос. Алла Анатольевна, конечно, способна сразить меня своей красотой, но вы - нет. Кроме того, вы забыли ещё о двух сопутствующих обстоятельствах. Во-первых, мы находимся в бывшем военном городке, и уж поверьте, оружия тут более чем достаточно, нужно только знать, где оно. Я знаю, а вы - нет. Но главное не это. Ведь драться, уважаемый, вам предстоит не со мной, а с моей охраной. Их тут целых пять человек. Ну, пусть двое заняты, держат Петра Степановича. Но остальные трое свободны! Вы уверены, что вдвоём сможете их победить?
   - Всё это уже слишком далеко зашло, - высказался начальник охраны, после чего заломил за спину руки своему шефу и защёлкнул на них невесть откуда извлечённые наручники. - Майор Сотников, Федеральная Служба Безопасности Российской Федерации, - представился он остолбеневшим свидетелям этого нерядового события.
   - Убейте его! - не то приказал, не то попросил охранников Лаврентий Павлович.
   - Этих людей подбирал я, и выполнять они будут мои приказы. Я верно говорю? - запросил подтверждения Сотников.
   - Да не вопрос, гражданин майор, - согласился с ним один из охранников, внешне похожий на пещерного человека. - Тем более, у вас ствол есть, а мы - без оружия. Как вы стреляете, мы все прекрасно знаем. Так что не беспокойтесь.
   - В таком случае, продолжайте держать Петра Степановича, чтобы он, не обдумав всё, как следует, не натворил глупостей. За господами Марченко тоже присматривайте, с той же целью. За гражданином Фединым я сам присмотрю.
   - И сколько меня будут так держать? - мрачно поинтересовался Пётр.
   - Там посмотрим. Акакия Иосифовича я не смог удержать от необдуманного поступка, но намерен этим и ограничиться. Хватит потерь!
   - Простите, господин майор, а про пилота вы не забыли? - поинтересовался Марченко. - За ним присмотреть не надо? А то улетит, и с концами.
   - Пилот - наш сотрудник, - пояснил майор.
   - Врёшь! - напомнил о себе Лаврентий Павлович. - Он уже несколько лет на меня работает!
   - Ну, что вам на это сказать, гражданин Федин? Уважаемая Анфиса Викторовна тоже работает на вас давно, и тоже наша сотрудница. Мы уже долгое время за вами присматриваем, что тут удивительного? Неужели для вас это сюрприз? Вы же, простите меня, бандит самый натуральный, что необычного в интересе к вам правоохранительных органов? Учитывая, что и сами вы когда-то имели к ним прямое отношение.
   - Вы же ещё ночью сомневались, существует ли этот портал в реальности или только в моём больном воображении! - напомнил Пётр. - А тут, оказывается, на это дело брошена уйма сотрудников!
   - С чего вы взяли, что мы интересовались порталом? Поверьте, ФСБ крайне редко интересуется фантастикой. По крайней мере, отдел, где я служу. У нас совершенно иная сфера деятельности.
   - Раз мы всё равно стоим и ничего не делаем, наверно, чего-то ждём, может, расскажете нам об этом?
   - Ждём мы группу экспертов, которые подтвердят, что это действительно портал, а не эффектный фокус наподобие голограммы. И деактивировать его сейчас нежелательно. Хотя бы потому, что он защищает нас от мощного радиоактивного излучения. Пётр Степанович понимает, о чём я говорю, остальных прошу поверить на слово. А о том, какие именно дела гражданина Федина интересуют ФСБ, уж простите, рассказать не могу. Это секретная информация. Да и я, в конце концов, не какой-нибудь Ниро Вульф, а офицер спецслужбы. Пожалуйста, поймите меня правильно.
   Несколько минут все молчали, только супруги Марченко тихо переругивались между собой. В их перебранке часто мелькало слово "Фукусима", и Пётр удивился, как в такой момент они могут ссориться из-за какой-то аварии на заграничной атомной станции. Тарасов прислушался, пытаясь понять, что именно послужило для супругов яблоком раздора (делать ему всё равно было нечего), и потому не сразу заметил, что один из охранников отпустил его руку и решительным шагом направился к майору Сотникову.
   - Я тут вот что подумал, гражданин майор, - бормотал на ходу охранник. - Раз уж мы здесь на некоторое время застряли, почему бы нам не организовать какое-то подобие лагеря. А в любом лагере обязательно должно быть...
   Именно в этот момент в глазах Сотникова мелькнула тень понимания, а правая рука метнулась за пистолетом. Но охранник оказался быстрее, ведь он к схватке был готов заранее. Майор ещё только ухватился за рукоять своего оружия, а уже оказался под прицелом противника, который к тому времени успел подойти достаточно близко, чтобы исключить малейшую надежду на промах. Сотников поднял руки, демонстрируя исключительно мирные намерения. Но предложение мира принято не было. Охранник шагнул ему за спину и ударил рукояткой пистолета по затылку. Оглушённый майор рухнул на землю.
   - Левченко! - ахнула Алла, узнав подставного охранника, только теперь повернувшегося к ней лицом..
   Всё это происходило достаточно быстро, и пилот не сразу понял, что ситуация требует его непосредственного вмешательства. Он выхватил пистолет слишком поздно, но, тем не менее, выхватил, и Левченко пришлось стрелять. Три выстрела разорвали тишину тайги. Одна из пуль попала пилоту в плечо, он выронил оружие, несколько секунд постоял, а затем потерял сознание и упал навзничь.
   - Ну, ты же пилот, а не боевик, - раздосадовано буркнул Левченко. - Какого же чёрта лезешь в перестрелку?
   - Ты напал на фээсбэшников, - потрясённо произнёс один из настоящих охранников. - Они этого не прощают. Тебе кранты, кто бы ты ни был. Кстати, действительно, кто ты такой?
   - Меня зовут Бонд, - представился Левченко. - Джеймс Бонд. А с чего ты взял, что эти ребята из ФСБ? Тебе достаточно, что они так сказали? Точнее, один из них. Удостоверений, или, говоря по-вашему, ксив, я у них не видел. В любом случае, они задумали какую-то пакость.
   - Какую?
   - Вот смотрите, парни. Сотникову нужен этот чемоданчик, якобы для того, чтобы передать его своим в ФСБ. Если бы он действительно этого хотел, здесь была бы группа "Альфа", можете не сомневаться. А вот Тарасова здесь бы точно не было. Зачем рисковать жизнью единственного человека, который хоть как-то умеет управляться с пультом? Собирать вместе пульт и Тарасова есть смысл только в одном случае - если он хочет всё это дело передать кому-то, кто на этой территории не хозяин. А вам вопрос: кто ему за это дело больше заплатит, ФСБ или ЦРУ?
   - Не, ну это как раз понятно, - выразил общее согласие кто-то из охранников.
   - А раз так, - продолжал работник украинской спецслужбы, - сейчас сюда летит никакая не научная группа ФСБ, а люди ЦРУ. Я не хочу, чтобы эта штука досталась пиндосам. Кстати, если они не совсем конченные дебилы, то прихватили с собой пару-тройку морских пехотинцев, у которых две задачи: охранять своих оперативников и перебить нас. Или они оставят свидетелей, как думаете?
   - Ну, это тоже понятно, что за вопрос? Раз так, уходить надо. А ты пилота подстрелил, придётся идти пешком через тайгу. Уверен, что дойдём?
   - Не хочу через тайгу, - отказался Левченко. - Полетим на вертолёте. Пилот много о себе понимал, думал, что во всём мире он один умеет водить свою чертопхайку. Обычная ошибка, кладбища переполнены покойниками, перед самой смертью считавшими себя незаменимыми. Но вот гражданин Федин, например, отлично знает, что Тарасов тоже умеет управлять вертолётом. Так что, Пётр Степанович, отключайте портал, и давайте убираться отсюда. А эти трое пусть делают, что хотят. Им предстоит объясниться с пиндосами, которые не получат обещанного, но это уже не наши проблемы. Конечно, не помешало бы прикончить этих достойных граждан, но мне не хочется лишний раз мокрушничать на чужой территории. Предоставим эту важную миссию моим коллегам из Пиндостана.
   - Левченко, а что вы планируете сделать с пультом? - поинтересовался Пётр. - Отдадите его ФСБ?
   - Там видно будет, - уклонился от ответа Левченко. - Понимаете, Пётр Степанович, ФСБ тоже не всегда оставляет лишних свидетелей, а мне хотелось бы выжить. Полагаю, остальным - тоже.
   Прав этот бандеровец, подумал Пётр. Конечно, любая спецслужба, заполучив доступ к порталу, предпочтёт избавиться от свидетелей. В этом плане особой разницы между ФСБ и ЦРУ не просматривается. Но разве украинская разведка, на которую работает этот тип, как бы она не называлась, поступит иначе? Зачем он всех созывает в вертолёт? Ведь ему, казалось бы, выгоднее оставить охранников здесь, чем брать их с собой. А раз он всё-таки желает усадить людей внутрь, этому может быть только одно объяснение. Как только все окажутся в салоне, он под каким-нибудь предлогом завладеет пультом, а затем устроит шикарный взрыв бензобака. После этого ему останется только перестрелять беспомощных Лаврентия Павловича, майора Сотникова и пилота, и спокойно уйти через тайгу на Хабаровск. Мужик он явно бывалый, марш-бросок по пересечённой местности для него наверняка привычное дело.
   А Тарасов ему не нужен. Какие кнопки нажимать, Левченко отлично видел, ведь стоял рядом, когда Пётр открывал портал. И даже если не запомнил, на Украине наверняка найдутся спецы, которые сумеют разобраться, как работает пульт. Ничего особо сложного тут нет, прибор прост в управлении. Значит, и Тарасову жить осталось всего несколько минут. Если, конечно, он ничего не предпримет для спасения собственной жизни.
   Пётр рывком освободил правую руку, которую всё ещё держал охранник, и подошёл к работающему пульту.
   - Как только я отключу портал, сюда попрёт альфа-излучение, - объявил он. - Дайте мне счётчик Гейгера!
   Левченко вытащил прибор из кармана Леонида Сергеевича и бросил Тарасову, который ловко его поймал левой рукой.
   - Оттащите подальше этих, которые без сознания - попросил Пётр. - Иначе радиация их убьёт.
   Пока охранники перемещали раненого пилота и своего бывшего шефа на безопасное расстояние, Тарасов поднял пульт, подошёл к порталу, внимательно на него посмотрел, а затем шагнул в мерцающую пелену, которая сразу после этого исчезла.

***

   Левченко, увидев, что Тарасов скрылся в портале вместе с пультом, слегка расстроился.
   - Ну, вот, ещё один камикадзе выискался, - недовольным тоном сообщил он. - Правда, этого не так жалко. Но беда в другом. Пётр Степанович умел водить вертолёты. То есть, в нашем распоряжении был пилот, а теперь его нет. Если, конечно, не считать этого несчастного раненого. Но он без сознания, так что рисковать мы не будем. Бессознательный пилот нам однозначно не нужен. Кто-нибудь из вас умеет водить такие штуки?
   Ни один из охранников желания сесть за штурвал не проявил.
   - Тогда придётся повести эту чертопхайку мне, - тяжко вздохнул майор СБУ. - Я видел, как это делает пилот, так что у меня наверняка получится. Залезайте внутрь, рассаживайтесь.
   - Может, всё-таки пешком, через тайгу? - угрюмо предложил один из предполагаемых пассажиров. - Тут не так и далеко.
   - Не доверяете моему лётному мастерству? - скорбно покачал головой Левченко. - Ладно, тогда я вам покажу, что в пилотировании вертолёта нет ничего сложного. Сейчас я подниму его в воздух, затем посажу обратно. Сам полёт - ерунда по сравнению со взлётом и посадкой. Игорь Николаевич, мне понадобится ваша помощь в этом пробном полёте.
   - Даже не представляю, чем я могу вам помочь, - откликнулся Игорь, не имеющий не малейшего желания находиться в вертолёте, управляемом самоуверенным пилотом-неумехой.
   - Вы же специалист по электронным схемам, а любой современный летательный аппарат буквально напичкан электроникой. Так что вам будет, чем заняться.
   - Нет! - категорически заявила Алла. - Я не допущу этого!
   - Алла Анатольевна, если не хотите расставаться с супругом, милости прошу на борт!
   Почему он называет меня на "вы" и по имени-отчеству, удивилась Алла. Может, он этим пытается что-то мне сообщить? Он действительно хочет, чтобы оба Марченко полетели с ним? Но он же не умеет пилотировать! Стоп, сказала себе женщина. Левченко не идиот. Если он не разбирается в управлении вертолётом, он ни за что не станет поднимать машину в воздух.
   - Игорь, я передумала! Наш долг, как граждан Украины, помочь пану Левченко. Не будем терять времени!
   Алла решительно вошла в салон, и Игорь был вынужден последовать её примеру. Левченко удобно устроился в пилотском кресле, после чего запустил двигатель. Через несколько секунд вертолёт оторвался от земли. Как только это произошло, корпус машины тоже закрутился. Полёт выглядел совершенно неуправляемым, и у зрителей, и у пассажиров складывалось полноценное впечатление, что катастрофа неизбежна. Каким-то чудом вертолёт не столкнулся с высоким деревом, но всё-таки в последний момент смог набрать необходимую высоту, продолжая вращаться. Практически неуправляемую машину уносило куда-то далеко в сторону от таёжной базы. Только когда вертолёт ушёл из зоны видимости оставшихся на земле людей, Левченко легко выровнял машину и взял курс на Хабаровск.
   - Игорь Николаевич, можете открыть глаза и перестать молиться. Господь уже вашим молитвам внял, в ближайшее время мы не разобьёмся. Алла, ты умница! Смогла понять, что нужно делать. А то я уже боялся, что кому-нибудь из этих орангутангов вот-вот придёт в голову очевидная мысль, что нужно привести в чувство пилота, перевязать его, и пусть вывозит всех к цивилизации. Это было бы крайне нежелательно.
   - А почему ты не захотел взять их с собой?
   - Да чёрт его знает, что у них на уме! Ты видела, почему я стрелял в пилота?
   - Ну да! Он выхватил пистолет и...
   - Вот именно! Я попал ему в плечо, пистолет он выронил, а потом и сам упал. Внимание, вопрос. Куда потом делся пистолет? Там, куда он упал, его вскоре уже не было. То есть, у одного из этих кадров было оружие. Что бы ему помешало меня подстрелить сразу после посадки?
   - А что ты собирался делать, пока Тарасов не прыгнул в портал? Ты же всех пытался усадить в вертолёт. Что изменилось?
   - Тогда имело смысл убрать всех свидетелей. Это проще сделать в воздухе. Затем вернуться и добить тех троих, что остались. Брать их с собой было нельзя, у меня обойма не бесконечная. Надо перезаряжать.
   - Вася, ты что, и нас бы убил? Я думала, мы друзья!
   - Дружба - дружбой, а служба - службой. Существование этой штуки, открывающей портал, должно быть сохранено в строжайшем секрете.
   - Да что за безнравственные люди пошли! - обиженно возопил Игорь. - Столько трупов ради того, чтобы сохранить монополию торговли с параллельным миром! Левченко, тебе самому не стыдно?
   - Игорь, о какой торговле ты говоришь? - изумился Василий.
   - Ну, вот, например, им двадцать пять лет назад нужны были чёрные лебеди. Они приложили массу усилий, чтобы сначала лебедей раздобыть, а потом к себе их переправить. Они ради этого даже аварию в Чернобыле организовали, чтобы следы переброски скрыть. Ведь в Зоне радиоактивные участки в глаза не бросаются. А нам всё это было бы проделать гораздо проще, и аварию устраивать было бы незачем. Ну, и они бы заплатили нам чем-нибудь. Очень выгодный бизнес, как по мне.
   - Как же ты наивен, Игорёк! Да кому нужна эта торговля? Тут же совсем иные перспективы вырисовываются! Вот представь себе. Открываем портал в параллельный мир, и переходим туда вместе с пультом. Ну, как это на наших глазах Тарасов проделал. Оттуда открываем портал в нужное место нашего мира, и кидаем туда бомбочку, можно атомную, можно фугасную. После этого возвращаемся обратно. Да так можно убить кого хочешь! Надёжно и безнаказанно! Вот где настоящий бизнес! А ты - торговля, торговля...
   - Так вот зачем эта штука понадобилась ЦРУ! - сообразила Алла. - Мешает какой-нибудь Кастро или Саддам Хусейн, бац - и нет неугодного. Очень удобно!
   - Я не уверен, что ЦРУ вообще слышало об этой штуке, - признался Левченко. - Понятия не имею, предал Сотников Россию или нет. Для нас, собственно, нет особой разницы, заполучит это оружие ЦРУ или ФСБ. К примеру, мешает какой-нибудь Саакашвили или Янукович, бац - и далее по тексту. Вон, Дудаева они ракетой грохнули. То есть, моральных барьеров на подобные акции у них ровно столько же, сколько и у пиндосов. А именно, полное наличие отсутствия. Но теперь это всё неважно. Тарасов с пультом умудрился сбежать в параллельный мир, и это далеко не худший вариант. Не так нам эта штука и необходима, если честно.
   - Как страшно жить, - потерянно прошептала Алла.
   - Значит, те, из параллельного мира, тоже могут кинуть нам бомбу в любое место по их выбору? - Игорь мыслил более практически.
   - Конечно, могут, - согласился Левченко. - Одно утешает - если они за несколько десятилетий этого не сделали, скорее всего, подобных намерений у них нет. Но не исключено, что рано или поздно появятся. Помешать им мы всё равно не в силах. Игорь, ты лучше расскажи, откуда в этой истории взялись чёрные лебеди.
   - Эту историю мне рассказал Леонид Сергеевич, - Марченко кратко изложил всё, что узнал от Федина о событиях двадцатипятилетней давности в Киеве и Зоне, связанных с похищением грузовика, перевозящего водку.
   - Очень интересно, - признал Левченко. - Но верить всему этому нельзя. Тут намешано очень много лжи, я это точно знаю. Да и логически кое-что не стыкуется. Вот, Федин уверен, что чернобыльская авария - дело рук людей из параллельного мира. А на чём эта уверенность основана? На том, что они провели переброску в Зоне? Так этому есть и другое объяснение, гораздо лучше.
   - Например, какое? - поинтересовался Игорь.
   - А вот такое. Они не хотели загаживать лишний раз наш мир, вот и выбрали место, которое мы уже сами успели загадить. Обратите внимание, тех людей, которые им мешали, они не убивали, а усыпляли. Гуманность, так сказать, проявляли. Это не очень вяжется с диверсией на АЭС, повлекшей за собой кучу трупов, верно? Да и как они могли это провернуть? Нет, я уверен, что та авария - это полностью наша "заслуга". Тут вот какое дело. Атомная технология нам ведь досталась на халяву. Её украли в Штатах. О супругах Розенберг слышали? Не спорю, даже краденую технологию освоить непросто, но для этого нужны совсем другие специалисты, чем для настоящей разработки. А у нас их нет и толком никогда не было. Ни в атомных делах, ни в электронике. Пока крадём, всё нормально. Как только вносим изменения, получается или неработающий уродец, или авария типа чернобыльской.
   - Подожди, Левченко! Разве советская наука ни к чёрту не годилась?
   - Мне откуда знать, Игорёк? Ну, вот Тарасов - советский учёный. Он дурак?
   - Ну, вроде нет.
   - И тем не менее, учёный он никакой. Одиннадцать лет исследовал пульт, и абсолютно ничего о нём не узнал, кроме того, как нажимать на кнопки! Да смышлёная обезьяна в этом разобралась бы не хуже! Он даже не выяснил, куда ведёт портал, что уж говорить об остальном? Что поделать, такие вот у нас учёные.
   - Вася, а меня вот что интересует, - вступила в разговор Алла. - Какое отношение ко всему этому имеет Фукусима? Ведь для нас всё началось именно с неё!
   - Я думаю, никакого. Случайное совпадение, так тоже иногда бывает.
   - Ровно двадцать пять лет! Я не верю в такие совпадения!
   - Не ровно. Там начало марта, тут конец апреля. И причины аварий совершенно разные.
   - Да забудем уже про эту Фукусиму! - предложил Игорь. - Какое нам вообще до неё дело? Японцы сами прекрасно справятся со своими проблемами. Левченко, ты сказал, что в рассказе Леонида Сергеевича полно брехни. А конкретно? Или это секретная информация?
   - Кое-что секретно, но основное вам вполне можно узнать. Начать с того, что Леонид Сергеевич Федин умер в Москве, в апреле восемьдесят шестого года, и к своему умирающему отцу в Киев по этой уважительной причине не поехал. Тело достоверно опознано. Получил ли он телеграмму-вызов, теперь уже не установить.
   - Он убит?
   - Отравился самодельной водкой. В те времена, если помните, спиртное было жутким дефицитом, тогда пили и одеколон, и лосьон для бритья, и вообще что попало. Так что вряд ли эту смерть кто-то всерьёз расследовал. Даже если кто-то из Москвы и запросил киевский онкологический диспансер, что он мог там узнать? Телеграмму, говоришь, врач отправлял. Ну, он подтвердит: да, отправлял. А майора Федина уже наверняка к тому моменту в живых не было.
   - Разве лучевая болезнь убивает так быстро?
   - Игорёк, при чём тут лучевая болезнь? Тот, кто убил сына, тот упокоил и отца. Зачем ему лишние свидетели? А в свидетельстве о смерти написали "лейкемия", как же иначе? В то время много народу померло от облучения. Значительно больше, чем по официальной статистике. Видимо, убийца знал, что майор крутил тут чудесный бизнес, и решил его таким образом унаследовать. Кстати, теперь он часто говорит, что гордится своим так называемым отцом. Наглый товарищ.
   - Вася, а ты откуда эти подробности знаешь? - поинтересовалась Алла.
   - Я связывался с Витьком, это мой непосредственный начальник. То ли у него самого есть друзья в ФСБ, то ли у его друзей есть такие друзья, но он получил нужную информацию. Вряд ли он делал запрос по официальным каналам. Но это неважно. Главное, он мне эти данные передал, и я теперь хоть немного в курсе, в какую афёру из-за моего добросовестного исполнения приказа влипло наше областное управление. И даже не в одну, а в несколько афёр. Вряд ли мне за это орден дадут. С другой стороны, мне их и раньше не давали.
   - Так тот человек - не Федин, вы уверены? - уточнил Игорь.
   - Конечно. Его настоящая фамилия вам ни к чему, а краткую биографию, если интересно, изложу.
   - Интересно, конечно.
   - Ну, слушайте. Родился он где-то на Дальнем Востоке, где именно, не помню. Учился в Москве, в каком-то военном вузе, на юриста. Видимо, был близко знаком или даже дружил с Леонидом Фединым. Закончив вуз, работал в военной прокуратуре, где именно, Витёк мне не сказал. Я думаю, что в Дальневосточном военном округе, это бы кое-что объяснило. За специфические методы допросов среди коллег получил прозвище "Лаврентий Павлович". Понятия не имею, практиковал ли товарищ Берия пытки на допросах, но репутация у него именно такая, никуда не деться. Ну, а наш герой наверняка практиковал. Теперь о том, что он унаследовал от так называемого отца, то есть, майора Федина. Ты, Игорь, не задумывался, откуда у простого майора милиции миллионы долларов? Если бы каждый киевский майор имел такие деньги, Украина была бы просто Клондайком, и министерство финансов США впору было бы переносить к нам.
   - Он говорил, что это конфискат.
   - Это чушь! Его бы посадили давно. Те, у кого он якобы находил и присваивал доллары, при первой же возможности стукнули бы на него, куда положено. И всё.
   - Им было невыгодно признавать, что они имели доллары, - неуверенно возразил Игорь.
   - А про анонимки они, конечно же, никогда не слышали. Так вот, все эти миллионы долларов имели существенный недостаток - один и тот же номер на всех купюрах. Короче говоря, покойный майор Федин крышевал фальшивомонетчиков. Они с ним за это расплачивались своим товаром, а может, и настоящими деньгами тоже. Вот отсюда и происхождение капиталов того товарища, которого мы оставили в наручниках на заброшенной базе. Набор клише, или как там называется эта часть печатного станка, изготовил один замечательный гравёр, который позже выехал в Израиль и там почти сразу был убит предположительно палестинскими террористами. Как видите, наш герой свидетелей не оставляет.
   - Так ФСБ им интересовалось из-за фальшивых денег?
   - Конечно. Не из-за портала же! Клише этот мерзавец вывез из Киева в Россию, и начал печатать деньги там. Так ловко всё организовал, что никто не мог понять, где именно деньги печатаются. Выглядело всё это примерно так. Лаврентий Павлович, видимо, используя свои давние знакомства, получил в распоряжение ту базу, которую мы только что покинули. Туда он время от времени летает, и забирает оттуда свежеизготовленные денежки. А кто их туда доставляет, похоже, не знает и он сам.
   - Как он может не знать таких вещей? - не поверила Алла.
   - Если бы знал, Сотников из него бы эту информацию так или иначе вытянул. Например, с помощью сыворотки правды. Это, конечно, незаконно, но кому на такие нюансы не наплевать? Либерастам?
   - Но ведь невозможно руководить организацией, не зная, где она расположена и кто в ней состоит!
   - Не говори глупости, Аллочка. Тебе ничего не мешает создать свой сайт в интернете, и руководить им. Можно и помощников набрать. И тогда ты будешь руководить этим сайтом, понятия не имея, где он физически находится, и кто твои помощники.
   - Ты здорово разбираешься во всемирной паутине! - восхитился Игорь. - А я зато, кажется, понял, где стоят печатные станки.
   - Поделись с нами, не такими гениальными, - попросил Левченко. - Мы же только в паутинах разбираемся.
   - Видели, на этой базе вокруг сплошной лес? Ни единой дороги к ней не подходит. Отсюда следует, что база снабжалась исключительно по воздуху. А это чушь! Такого не может быть! Вертолётами много не навозишь, да и дорого это.
   - Ты абсолютно прав, - согласился Василий. - И где тут место печатным станкам?
   - Раз к базе нет наземных дорог, должны быть подземные! То есть, туннели. В этих туннелях и стоят станки!
   - Игорь, базу тщательно обыскали, и не раз. Туннели, как и ракетные шахты, залиты бетоном. Да и нереально там организовать производство. Станкам нужно электричество, туда нужно постоянно подвозить бумагу, краски, смазку, запчасти к станкам, вентиляторам и чёрт знает что ещё. Нет, такое производство в тайге не организовать. Подпольный цех, скорее всего, в Хабаровске, оттуда какие-то охотники, то есть, браконьеры, готовую продукцию на базу и таскают. Но это совсем не наше дело. К чему нам, спрашивается, проблемы ФСБ?
   - Вот, значит, какими деньгами этот тип собирался с нами расплачиваться, - расстроилась Алла. - А я уже так обрадовалась...
   - Не расстраивайся. Он вовсе не собирался платить вам фальшивыми долларами. Он вообще не собирался платить. Вы ему были нужны только для испытания портала. После этого он явно намеревался отправить вас в ещё один параллельный мир. То есть, на тот свет.
   - Если у него был такой чудесный налаженный бизнес с фальшивыми долларами, откуда такой интерес ко всяким порталам? - удивился Игорь. - А он же ради этого и с Волчарой связь держал, и наше с Аллой похищение организовывал. Странно как-то.
   - Тут у меня точных данных нет, да и быть не может. Это его надо спрашивать. Могу только предположить, что наш Лаврентий Павлович в душе романтик. Многие бандиты не чужды романтики. Майор Федин ему рассказал об этих фантастических делах, вот наш герой и размечтался, как он будет править миром с помощью этой штуки. Ну, и вяло её искал. Потом каким-то образом вышел на Волчару, когда тот вернулся от своего любимого Фиделя, и попытался его расспросить. Но не на того напал. Волчара из него больше информации вытянул, чем сам ему сообщил, а потом стал его шантажировать. Пришлось Лаврентию Павловичу раскошелиться на квартиру для дорогого друга, чтобы друг не болтал слишком много. Причём и шантаж Волчара провёл так, что не подкопаешься. Вот вы его явно дурачком считаете, а он совсем не прост! К сожалению, всё в прошедшем времени. Я пытался его уговорить этого не делать, но старики бывают такими упрямыми, что убедить их невозможно. Жалко его. Потом, когда выпадет свободная минутка, помянем его, хорошо?
   - Помянем, - у Аллы снова навернулись слёзы. - Но ты дальше рассказывай. Что там ещё было с этим Лаврентием Павловичем и порталом?
   - Фальшивые доллары реализовывались не в России, а за границей, причём я имею в виду не Украину или Таджикистан. В девяностые годы многие шарлатаны, то есть, экстрасенсы, частенько ездили в США, выступали там перед нашими эмигрантами. Я думаю, что некоторые из них возили туда эти доллары с одним номером на всех. И, видимо, к кому-то из них обращался наш великий физик Тарасов с рассказами о своём умении открыть портал и просьбами о финансовой поддержке. А может, это были не экстрасенсы, а циркачи, Пётр Степанович и к ним подкатывал. Видимо, так и узнал о нём Лаврентий Павлович. А когда узнал, то дал объявление о премии в сто тысяч вечнозелёных, почему-то забыв упомянуть, что они - продукция от отечественного производителя. Тарасов попался, да только он неожиданно оказался круче бандитов, и смог от них сбежать. Но через четырнадцать лет попался снова. Вот и вся история. А теперь не отвлекайте, мы подлетаем к Хабаровску, и мне нужно связаться с диспетчерами аэропорта.
   - Последний вопрос, Вася. Ты действительно впервые ведёшь вертолёт?
   В памяти Левченко непроизвольно всплыли горы Афганистана, строй "вертушек", заходящий на цель, ракетный залп, превращающий в ад кишлак, где якобы окопались душманы, ответный огонь душманов, которые расположились не в кишлаке, а немного поодаль, "стингеры", сбивающие вертолёты один за другим, и сержант-срочник Вася Левченко, спецназовец и резервный пилот десантного вертолёта, дрожащими руками уводящий из-под огня повреждённую машину, заменив убитого основного пилота... Резервных пилотов готовили кое-как, ведь если пилот убит, то пилотировать уже обычно нечего, но всё-таки готовили... Нет, штатским он об этом рассказывать не будет. Им неинтересно.
   - Самое сложное в пилотировании, Аллочка, это посадка. Новичку ни за что не справиться без инструктора. Вот и сама всё увидишь. Если на посадке не разобьёмся, значит, я в этом деле не совсем новичок.

***

   Видимо, в хабаровском аэропорту отлично знали, кто арендовал этот вертолёт, и потому воздержались от каких бы то ни было расспросов. Даже судьбой пилота никто не поинтересовался. Никому не хочется лишний раз связываться с мафией. Однако один человек интерес к вертолёту всё-таки проявил. Был он довольно старым, и по этой причине уже не боялся ничего, ни Бога, ни чёрта, ни даже мафии.
   - Наконец-то! - проворчал он. - Сколько можно вас тут ждать?
   - Волчара! - радостно заорала Алла, повиснув у него на шее и тем самым чуть не завалив его на бетон аэродрома. - Как я рада, что ты живой!
   - Дамочка, держи себя в руках! - попросил он строгим тоном. - Своим неприличным поведением ты бросаешь тень на мой моральный облик! Ещё, небось, и физиономию мою помадой изгадила. Совсем бабы стыд потеряли!
   - Волчара, старый хрен! - Левченко тоже обрадовался. - Тебя, смотрю, даже параллельным миром не прихлопнуть! Ну, рассказывай! Как ты здесь оказался?
   - Что тебе рассказывать, бандеровец недобитый? Шагнул я в портал, и оказался на городской улице. Чуть ногу не сломал, кстати, там портал был у самой земли, а на этом конце - на высоте примерно метров полутора над тротуаром. Хорошо ещё, что не над проезжей частью! Ну, думаю, вот он, параллельный мир! На портал смотрю, а он в воздухе висит, как какая-то светящаяся простыня. Люди мимо идут, никто и внимания не обращает, думают, наверно, что это какое-нибудь лазерное шоу. Тогда я останавливаю прохожего и спрашиваю, как мол, к товарищу Сталину попасть? А он, паршивец, ничего не говорит, только пальцем у виска крутит. Зато когда я ему пистолет под нос сунул, он сразу ещё каким разговорчивым стал!
   - Что, при всех оружием размахивал?
   - Ну, не размахивал. Просто в пузо ему ткнул. А остальные все мимо проходили, будто ничего не замечали. Чёрствыми люди стали, равнодушными к чужой беде. Но это неважно. Так вот, рассказал мне этот тип, что товарищ Сталин давно помер, хотя дело его в каком-то смысле живёт, и товарища Мао тоже больше нет среди живых, и Союза уже лет двадцать как не существует, а рулит в России не то Путин, не то Медведев, а кто именно из них, он точно не знает.
   - Я думаю, Путин и Медведев сами этого точно не знают. Дальше что было?
   - Кто у нас на Украине главный, он тоже не знает. А в Белоруссии - Батька.
   - Да какая разница, кто у нас главный? - встрял в разговор чекистов Игорь. - Что один Витя, что другой, что Вона - абсолютно одно и то же! Всех бы их в газовую камеру!
   - Погоди, Игорёк, мне тут одна идея в голову пришла. Скажи, Волчара, ты там долго был, возле портала? Видел, как он исчез?
   - Нет, не видел. Я раньше ушёл. Подумал, что ты им всем там по голове дашь, и в аэропорт прилетишь на вертолёте, вот и поехал тебя ждать. Хоть ты и бандеровец, а всё равно родная душа, чекист же, как-никак.
   - Бандеровцы - на Западной, - зачем-то попытался затеять спор Игорь.
   - Это ты прав, - закивал Волчара. - На самом деле он, конечно, петлюровец, но разницы особой нет.
   - У тебя же денег ни копейки не было, как ты до аэропорта добрался? - поинтересовался Левченко.
   - Денег не было, а пистолет был. Есть пистолет - деньги будут. Что ты, Вася, на меня так осуждающе смотришь? Сам товарищ Сталин в молодости грабил банки ради великого дела! Это называлось "эксы". От слова "экспроприация".
   - Да вот боязно, что ты эту экспроприацию натворил ради уголовного дела. Но вернёмся к главному. Ты не видел, как через портал прошёл Тарасов?
   - Так ты его упустил? - презрительно протянул Волчара. - Нет, не видел. Это что же получается? Штука, которая порталами управляет, осталась, значит, в нашем мире?
   - Похоже, что так. Видишь же сам, портал не между мирами, а внутри нашего мира. Почему так, не знаю. Но теория - позже. Сейчас надо срочно отловить Тарасова. Куда он мог отправиться?
   - В самолёт он с этим чемоданчиком не полезет, - предсказал старый чекист. - Тут такие меры безопасности, что не рискнёт. Значит, ловить его нужно на вокзале.
   - Нет, домой ему соваться никак нельзя. И бандиты, и ФСБ знают его адрес. Так зачем ему поезд? И спрятаться у него не выйдет. Без денег в чужом городе это нереально. Разве что в тайге поселится, но это тоже вряд ли. У него, собственно, всего два варианта. Сдаться или российским спецслужбам, или иностранным. Если он сдался ФСБ, всё кончено. Но, думаю, он побоится. А если захочет к иностранцам, то к каким именно? Китай или США?
   - Китай, конечно, - уверенно заявил Волчара. - Он близко, отсюда рукой подать. Так что, будем его ждать на границе?
   - Чтобы пересечь границу, нужна виза.
   - Уверен? Может, у России с Китаем безвизовый режим.
   - Даже если так, ему нужен загранпаспорт. Или хоть какой-нибудь документ. А у Тарасова ничего нет. Один ему путь остался. Здесь наверняка есть китайское консульство. А в нём обязательно кто-то работает на разведку. С этим человеком наш Петя и попробует связаться. Так что едем туда. Надеюсь, успеем. Тарасову тоже нужно сообразить, куда он попал, всё обдумать, раздобыть денег, а потом уже ехать к китайцам. Надеюсь, мы успеем его перехватить.
   - А если не успеем? - поинтересовался Игорь.
   - Тогда в ближайшее время в мире появится огромное количество пультов. Очень недорогих и с традиционным китайским качеством.

***

   Они не просто успели, им ещё и пришлось довольно долго ждать, сидя вчетвером на лавочке и оживлённо обсуждая футбол. Игорь за это время несколько раз пытался побудить Левченко прекратить это безнадёжное дело и теми или иными путями пробираться в Украину. Но тот на его попытки никак не реагировал, только один раз, пожав плечами, ответил: "Ну, пробирайся, кто тебя держит?".
   Примерно через три часа из очередного автобуса вышел Тарасов с тем самым кейсом в правой руке. Вид он имел деловой и крайне решительный.
   - Наконец-то, Пётр Степанович! - обрадовался Левченко. - А мы вас тут заждались уже. Игорь Николаевич даже решил, что вы вообще не придёте. Говорит мне, нечего его тут поджидать, он никогда Родину не предаст, не станет врагу России отдавать стратегическое оружие. Наивный у нас Игорь Николаевич, до седин дожил, а сам считает людей вокруг порядочными. Ничему его жизнь не научила.
   - Нечего надо мной глумиться, Левченко! - возмутился Тарасов. - Чем, по-твоему, Китай хуже твоего недогосударства?
   - Что вы, Пётр Степанович, Китай лучше, гораздо лучше! Хотя бы тем, что китайцам нужны Сибирь и Дальний Восток, а украинцам - нет. Поэтому Украина - союзник, а Китай - потенциальный противник. Почувствуйте разницу!
   - С такими союзниками, как вы, врагов не надо!
   - Неправильно вы понимаете международную обстановку. А потому отдайте-ка мне кейс, от греха подальше. Я уж точно знаю, кому ни в коем случае нельзя эту штуку передавать.
   - Да что вы себе позволяете? Вы сами на территории России нелегально! Да я сейчас милицию позову, и вам сидеть в кутузке до скончания века! А до следующего века ещё восемьдесят девять лет!
   - Надо же, какая точность! - восхитился майор СБУ. - Сразу чувствуется учёный ещё той, старой советской закалки. Только вы сделали неправильный прогноз. Если позовёте милицию, дальше всё будет происходить совсем не так. Сначала я вас пристрелю. Потом у вашего трупа отберу кейс. Потом исчезну. Меня называют человеком-невидимкой, знаете ли. Я очень хорошо умею маскироваться. После этого я позвоню в местное ФСБ и скажу, что я - сотрудник СБУ, убил своего агента, который пытался переметнуться к китайцам. Выхода, понимаете ли, другого у меня не было. И всё. Кому какое дело до того, что в Хабаровске один иностранец убил другого возле китайского консульства?
   - Я не иностранец! Я полноправный гражданин Российской Федерации!
   - Это сейчас. Пока вы живы. А если будете делать глупости, станете неопознанным трупом. Или вы думаете, что вас в этом городе кто-нибудь сможет опознать? Успокойтесь, отдайте мне кейс, и отправляемся в Киев. Ваши покойные родители - граждане Украины, так что проблем с получением гражданства у вас не возникнет.
   - Это ваше временное государственное недоразумение, которое вы называете Украиной, не сможет обеспечить мою безопасность!
   - Не хотите - не надо, - отмахнулся Левченко. - А кейс отдайте.
   - Не отдам!
   Майор резко поднялся на ноги и нанёс Тарасову удар в солнечное сплетение, тот охнул и стал заваливаться на бок, но Левченко его поддержал и аккуратно усадил на скамью. Пётр судорожно сжимал пальцами ручку кейса, но, пребывая практически в нокауте, удержать его, разумеется, не смог.
   - Ну, вот, приходится отбирать силой, - расстроился Василий. - Почему нельзя отдать добровольно? На что он надеялся? Ладно, теперь мне лучше исчезнуть.
   Майор сделал несколько шагов в сторону и умело растворился в потоке прохожих.
   - Ох уж эти гуманоиды! - рассердился Волчара. - Разве так можно?
   - Какие гуманоиды? - не поняла Алла.
   - Ну, эти, которым других людей жалко, во вред делу.
   - Он имеет в виду гуманистов, - перевёл Игорь. - Волчара, а в чём тут, собственно, гуманность?
   - Как это "в чём"? Ты что, не понимаешь? Этого типа мочить надо! Грохнул бы его Васька, и имели бы местные милиционеры свой неопознанный труп. А так он наболтает здешним чекистам лишнее, и кому от этого будет хорошо?
   - Не милиционеры, а полицейские, - прохрипел Тарасов.
   - Сам-то ты милицию звать собирался, а не полицию, - злорадно напомнил Волчара. - Нет, всё-таки надо его грохнуть. Раз этого не сделал Васька, придётся мне, старику. Вот так гуманизм одних требует лишней работы других. Несправедливо!
   - Волчара, миленький, не надо никого убивать! - попросила Алла.
   - Это ещё почему?
   - Потому что я тоже гуманоид.
   - Ладно, чёрт с ним, пусть живёт. Думаешь, мне его мочить хочется? Наверно, и я на старости лет в гуманоида превращаюсь.

***

   Тарасов, сидя на скамейке, наблюдал, как Волчара и супруги Марченко уходят прочь по своим делам. А вот у него дел больше не осталось. Домой возвращаться нельзя, там его наверняка ждут люди, с которыми лучше не встречаться. Из ФСБ они, мафии или ЦРУ - не так и важно, итог будет один. Пока у Петра был пульт, он ещё мог на что-то рассчитывать. Но проклятый бандеровец кейс с пультом отобрал. Теперь нет ни пульта, ни дома, ни денег, и вдобавок - чужой, совершенно незнакомый город.
   А что, если попытаться осложнить жизнь этому Левченко? В порядке мести, так сказать. Сообщить обо всём ФСБ, и они до него доберутся, даже если он сумеет удрать к себе на Украину. Пульт окажется в распоряжении российской спецслужбы. Помимо прочего, это будет со стороны Тарасова вполне патриотично. Кстати, при этом Пётр снова станет нужным. Ведь он более-менее умеет обращаться с этим устройством. Потом, конечно, когда обучатся другие, надобность в Тарасове вновь отпадёт, но это уже будет проблема следующих дней.
   Однако идея явиться в хабаровское отделение ФСБ и заявить что-то типа "У меня был изготовленный внеземной цивилизацией пульт, управляющий порталами (вы же, конечно, знаете, что такое "порталы"?), я его хотел передать китайской разведке, но по пути человек-невидимка, украинский шпион, этот пульт отобрал", ему категорически не нравилась. Уж очень чётко просматривалась перспектива заночевать в психиатрической больнице. Немного подумав, Пётр сумел подыскать более правдоподобную формулировку. С такой было не стыдно обращаться в контрразведку.
   Теперь оставалось найти в Хабаровске эту самую ФСБ, и добраться до неё. Денег у него не было. К китайскому консульству он подъехал на автобусе, деньги на билет выпрашивал у прохожих. Очень много унизительных слов при этом наслушался, следует отметить. Повторно попрошайничать ему совсем не хотелось. Неожиданно проблема разрешилась сама собой. Рядом с ним остановилась машина, из которой вышли двое мужчин и направились прямо к нему.
   - Гражданин Тарасов Пётр Степанович? - поинтересовался один из них.
   - Да, - не стал отрицать Пётр.
   - Мы из Федеральной Службы Безопасности, - он предъявил удостоверение. - К вам возник ряд вопросов. Если не возражаете, поедем к нам, и вы на них ответите.
   - А если возражаю? - на всякий случай уточнил Тарасов.
   - Не советую. Поехать всё равно придётся.
   - Да я так, чисто для интереса. Понимаете, я сам собирался к вам идти.
   - Вы правы. Не поверим. Все так говорят при аресте.
   - Я что, уже арестован?
   - Нет. Пока только вам предложено проследовать к нам и ответить на вопросы. Что будет потом, мне неизвестно. Так вы сядете в машину добровольно или нам придётся применить силу?
   - Сяду, конечно, о чём разговор? - Тарасов удобно устроился на заднем сиденье, один из сотрудников ФСБ сел рядом с ним, а другой, естественно, за руль.

***

   Тарасова ввели в какой-то кабинет, где за столом сидел молодой парень с доброжелательным выражением лица, усадили на довольно неудобный стул, а двое сопровождающих стали по бокам, готовые в любой момент пресечь нежелательную активность допрашиваемого.
   - Здравствуйте, Пётр Степанович! Я - капитан Воробьёв, сотрудник хабаровского краевого управления ФСБ. Вы, конечно, хотите спросить, в чём причина нашего интереса к вашей персоне. Что ж, не стану скрывать. К нам поступил сигнал, что вы якобы совершили как минимум три преступления. Перечислю их в хронологическом порядке. В девяносто седьмом году вы убили человека в бывшем военном городке под Хабаровском, и ещё одного ранили, используя при этом незаконно хранимое вами огнестрельное оружие. Что вы можете нам сообщить по этому поводу?
   - Незаконное хранение пистолета признаю. Стрельба из него - необходимая самооборона. Меня хотели похитить, а потом убить.
   - Вот даже как! А я, грешным делом, подумал, что это чушь. А оказывается, речь идёт о реальных фактах! Но убийствами мы обычно не занимаемся, это дело полиции и прокуратуры, как и незаконное хранение ручного оружия. Так что следуем дальше. Второе приписываемое вам преступление - распространение фальшивых денежных знаков в особо крупных размеров в городе Москва.
   - Признаю, - Тарасову не терпелось закончить необходимые формальности и побыстрее перейти к главному. - А что третье?
   - Третье, Пётр Степанович, это ваша сегодняшняя попытка передать некие стратегические материалы китайской разведке.
   - Тоже признаю.
   - Лет десять минимум, - вздохнул капитан. - Если ваши московские деяния нас не очень интересуют, то государственная измена - это серьёзно. Хотелось бы услышать более подробные комментарии, помимо признания самого факта.
   - Сначала скажите, кто вам сообщил?
   - Такую информацию мы никогда не разглашаем.
   - А если сформулирую так. Это был Левченко? Или Волчара?
   - Повторяю, такую информацию мы никогда не разглашаем. Комментарии будут? Что это хоть за материалы, о которых идёт речь?
   - Это не совсем материалы. Это устройство, - после этих слов Тарасов начал произносить заранее подготовленную речь. - Я физик, работаю в московском НИИ соответствующего профиля. Двадцать пять лет назад, в Зоне, мне в руки более-менее случайно попал некий прибор неизвестного происхождения...
   - В зоне? - переспросил Воробьёв. - Вы отбывали наказание?
   - Нет. Речь о чернобыльской Зоне. Я был там почти сразу после аварии.
   - Понятно. Продолжайте.
   - В девяносто седьмом году какие-то люди предложили мне крупную сумму в долларах за демонстрацию этого прибора. Они оказались бандитами, и попытались у меня его отобрать. Это произошло в том самом военном городке, который вы уже упоминали. Но у меня был пистолет, и мне удалось от них уйти. При этом один из бандитов был мной убит, второй - ранен. Там происходила ещё какая-то перестрелка, но я в ней не участвовал.
   - А откуда у вас пистолет?
   - От отца. Он был военным, где он взял оружие, мне неизвестно, - дождавшись кивка капитана, Тарасов продолжил. - Деньги, которые мне заплатили бандиты, оказались фальшивыми. Именно их я и сбывал в Москве. Зарплату в НИИ не платили, а жить на что-то надо.
   - Не нужно оправданий. Излагайте факты.
   - Те же самые бандиты добрались до меня примерно неделю назад. Им снова нужен был тот прибор, ну и, думаю, они не отказались бы рассчитаться со мной за своих коллег, подстреленных в девяносто седьмом.
   - Четырнадцать лет прошло, а бандиты те же самые? - усомнился капитан.
   - Главарь у них тот же самый. Подручные - уже новые.
   - Этот главарь имеет имя, фамилию или кличку?
   - При мне его называли Лаврентий Павлович, Леонид Сергеевич и гражданин Федин. Как его зовут на самом деле, мне неизвестно.
   - Ах, вот о ком речь! - обрадовался Воробьёв. - Этого деятеля мы прекрасно знаем! И о том, что он имеет отношение к фальшивым долларам, тоже знаем. Но вы продолжайте, Пётр Степанович. Я так понимаю, это ещё не конец истории.
   - Неожиданно для меня на Лаврентия Павловича напал один из его подручных, я так думаю, его начальник охраны, и надел на него наручники. По его словам, он ваш сотрудник, некий майор Сотников.
   - Не знаю такого. Он из хабаровского управления?
   - Скорее всего, нет.
   - Тогда я и не могу его знать. А что в это время делали остальные подручные, как вы их называете? Кстати, сколько их было?
   - Пятеро охранников, считая Сотникова, и пилот вертолёта. Тоже якобы ваш сотрудник. Что они делали, спрашиваете? Ничего. А потом один из охранников вырубил Сотникова ударом по голове, а пилота подстрелил в плечо. Что было дальше, не знаю. Мне снова удалось сбежать. Так вот, этот тип - некий Левченко. Так его называли. Я думаю, это шпион. Чей, не знаю, очень похоже, что украинский, как бы по идиотски это не звучало. Он мне предлагал политическое убежище на Украине. Но я решил, что это мне не подходит.
   - И вы, как я понимаю, решили поискать убежища в Китае?
   - Да. В обмен на прибор. Я пошёл в китайское консульство, думал, там наверняка есть шпионы.
   - Есть, можете не сомневаться. Что было дальше?
   - Возле консульства меня ждали Левченко и его банда. Он отобрал у меня прибор и убежал. Вот я и решил пойти к вам. Мне уже всё равно, а ему пусть будет хуже!
   - Пусть будет, - согласился капитан. - Вы впервые упомянули о банде Левченко. Кого вы имеете в виду?
   - Их там ещё трое, как минимум. Старик, его называли Волчарой и Акакием Иосифовичем, о себе он говорил "старый чекист". И ещё супруги Марченко, Игорь Николаевич и Алла Анатольевна.
   - То есть, насколько я понял, действует целая диверсионная группа?
   - Ну, так их не назвать. Марченко, мне кажется, попали во всё это против воли. А вот Волчара - другое дело.
   Воробьёв застучал по клавиатуре компьютера, потом некоторое время молчал и что-то читал на экране. Наконец, заговорил.
   - Волчара - действительно старый чекист. Ну, не настолько старый, чтобы именно в ЧК служить, даже НКВД он не застал, но в КГБ служил долго, может, даже и в МГБ успел поработать. А Левченко в списке семеро. Сколько ему лет?
   - Сорок пять - пятьдесят, где-то так.
   - Да они все "где-то так". Ладно, не так важно, кто именно из них. Ну, а на Марченко данных нет вообще. Что ж, будем считать, что эту часть разговора мы закончили. Ваш рассказ очень похож на правду. Осталось только выяснить, что это за такой прибор, получив который, китайская разведка готова в знак благодарности предоставить убежище, а мафия согласна платить за его демонстрацию огромные суммы, пусть даже в фальшивых купюрах. Итак, Пётр Степанович, я вас внимательно слушаю.
   - Боюсь, вам будет очень трудно поверить в то, что я вам сообщу. Поэтому сначала я бы хотел узнать вот что. Майор Сотников говорил, что туда, в военный городок, должна прибыть научная группа ФСБ. А Левченко сказал, что Сотников - предатель, и за прибором прилетят не ваши, а ЦРУ и морская пехота США. Я думаю, что Левченко всё наврал. Вряд ли ЦРУ тут хозяйничает, как у себя дома. Узнайте, пожалуйста, как оно обстоит на самом деле, и если здесь ваша научная группа, то они знают, о каком приборе речь. Спросите у них.
   - Разумно, - признал капитан.
   Он вышел из кабинета и отсутствовал около десяти минут, а вернулся немного подавленный.
   - Значит, так, Пётр Степанович, насчёт ЦРУ вы полностью правы. Они тут ни при чём, - сообщил Воробьёв. - Экспертная группа действительно здесь. Они побывали в том военном городке и уже вернулись. Оба наших сотрудника живы и вне опасности. Охранники задержаны, но их отпустят после допроса. Обвинить их не в чем. Кто такой Левченко, уже установили. Действительно, украинский шпион. Какой прибор он у вас отобрал, выяснять мне категорически запрещено. Теперь о вас. Ваши предполагаемые преступления будут забыты. Вспомнят о них в одном-единственном случае: если вы откажетесь сотрудничать. Это понятно?
   - Да.
   - Очень хорошо. Раз так, эти же наши сотрудники, которые вас сюда привезли, доставят вас в аэропорт, где передадут группе из нашего центрального управления. Вы знаете в лицо многих фигурантов дела, потому можете оказаться полезны уже сейчас. Если удастся вернуть прибор, вы тем более им понадобитесь. Вопросы есть?

***

   Волчара и оба Марченко пообедали в кафе. У супругов денег совсем не было, за всех платил старый чекист. Хватило даже на бокал пива каждому. Ели молча, но не потому, что им не хотелось ничего друг другу сказать. В кафе было немало народу, и Волчара запретил болтать, опасаясь, что их кто-нибудь случайно подслушает. Зато когда из кафе они вышли, он первым дал волю языку.
   - Скажи мне, Игорёк, такую вещь, - попросил старик. - Я хотел попасть в параллельный мир, а на самом деле просто переместился в нашем. Но ведь пульт должен был открывать портал в тот мир, откуда пришли люди, которые его изготовили. Если Тарасов и сбил случайно их настройку, то я должен был попасть в какой-то другой мир. Но никак не в наш. Таких случайностей не бывает, знаешь ли.
   - Ты, Волчара, думаешь, что миров очень много, и случайно попасть на конкретный очень маловероятно. А ты представь, что миров всего два.
   - Два не может быть, - уверенно возразил Волчара. - Один - может. Но если есть второй, то должны быть и другие. Это непреложно следует из марксистко-ленинской диалектики.
   - Не буду с тобой спорить по вопросам, в которых ты эксперт, - польстил старику Игорь. - Но я же говорю не о мирах вообще, а о мирах, в которые ведут порталы, открываемые именно этим пультом. А пульт - изделие, его сконструировали так, чтобы он делал только нужное своим создателям или эксплуатационникам. А нужно им перемещаться со своего мира в наш, или обратно. Если произвольно сбивается эта настройка, портал поведёт или к нам, или к ним. Вероятности - по пятьдесят процентов.
   - Или туда, или сюда, - пояснила Алла. - Это следует из закона отрицания отрицания.
   Неожиданно услышав от неё знакомый термин, Волчара замер с открытым ртом.
   - Что ты на меня так смотришь? Я училась в институте, и по философии у меня была пятёрка, между прочим. Или ты считаешь, что женщина заведомо не может сказать ничего достойного внимания?
   - Э... нет. Были же Клара Цеткин, Роза Люксембург, Долорес Ибаррури...
   - Маргарет Тэтчер, - подсказал Игорь.
   - Тьфу на тебя! - разозлился Волчара. - Такую дрянь рядом с этими достойнейшими женщинами поставил!
   - Успокойся. Есть ещё одно объяснение. Эти ребята из параллельного мира, скорее всего, телепаты. Так получается из рассказа майора Федина, в пересказе Леонида Сергеевича. Не очень достоверный источник, конечно, но тем не менее.
   - Это как раз правда, - заявил старик. - Один из них сказал это Тарасову, тот на допросе - Лаврентию Павловичу, а Левченко подслушал и передал мне. Ну и что? Читают они мысли, и при чём тут одно к другому?
   - Раз читают, наверняка умеют и передавать. Я думаю, в пульте есть ещё одна, невидимая, кнопка. Её нужно мысленно нажимать. Она и позволяет перемещаться между мирами. А без неё - только внутри одного мира.
   - Почему тогда всё управление не мысленно делается?
   - Не знаю. Может быть, из экономических соображений. Как думаешь, что дешевле - клавиша или приёмник мысленных волн?
   - Так ты ж говоришь, приёмник там уже всё равно есть.
   - Ну, может, на каждую функцию нужен отдельный. Откуда мне знать?
   - А даже если ты прав, зачем им такие сложности с мыслями? Почему и для перехода в другой мир кнопку не использовать, раз это дешевле?
   - Волчара, какой ты въедливый! Неужели это тебе так важно?
   - Конечно! Я ещё не передумал найти мир, где СССР существует, а бандеровцы прячутся по тёмным углам.
   - Ну, тогда вот какая мысль. Если пульт случайно попадает в лапы аборигенов, то есть к нам, крайне нежелательно, чтобы варвары получили возможность вторгаться в иные миры. Годится?
   - Нет. Ты сам говорил, для защиты достаточно пароля.
   - Не будешь же ты каждую операцию паролем подтверждать. Это раздражает. Пароль обычно спрашивают вначале, и всё. А что будет, если аборигены заполучат уже включенный пульт?
   - А Тарасову он и так достался включенным. И портал в это время работал, и вёл наверняка в параллельный мир! Так что никакая это на хрен не защита!
   - А ну заткнулись оба! - не выдержала Алла. - У нас денег нет, ночевать негде, а вы спорите о том, до чего нам сейчас вообще дела нет!
   - Денег не совсем чтобы нет, - неуверенно возразил Волчара. - На ужин хватит. А дальше, если мой план не сработает, придётся опять экс делать.
   - Вот же старый бандит! Кстати, о каком плане речь? И объясни, зачем ты сдал Тарасова ФСБ?
   - Зачем, зачем... Надо было! Тебе Хабаровск нравится?
   - Красивый город, а что?
   - Хочешь тут поселиться, да?
   - Нет, конечно. К чему эти вопросы?
   - К тому, Аллочка, что выбираться нам отсюда надо. Домой возвращаться! Но здесь коммунизма нет, нужно платить! А чем? Эксами можно заработать на еду, или ночлег, но не на три билета хотя бы до Москвы! А оттуда нас домой тоже бесплатно никто не повезёт!
   - Раз здесь есть китайское консульство, может, есть и украинское? - предположил Игорь. - Обратимся к ним, это ведь их задача - защищать своих граждан за рубежом? Хотя бы юридически и финансово.
   - Наше консульство в Хабаровске может, есть, а может, и нет. Но даже если есть, ни копейки они тебе не дадут.
   - Почему?
   - Сейчас апрель. Все деньги, что им на эти цели выделены на год, они разворовали ещё в феврале, самое позднее.
   - Точно, Игорь, - согласилась с Волчарой Алла. - Это же наши. Тут он прав. Но при чём тут ФСБ, я так и не поняла.
   - Поехали в аэропорт, там поймёшь. Они сами тебе всё объяснят. Если они настоящие чекисты, конечно. Поедем на автобусе. Если вдруг они не настоящие чекисты, нам ещё предстоит платить за ужин.

***

   В аэропорту их уже с нетерпением ждали.
   - Это они! - радостно возопил Тарасов. - Вот только Левченко не хватает!
   Возле троих новоприбывших откуда-то возникли мужчины крепкого телосложения с очень строгим выражением на лицах, одним на всех.
   - А это российское ФСБ! - тоже обрадовался старый чекист. - Взяли, значит, этого китайского шпиона, врага народа, понимаешь! Не зря я вам сигнализировал!
   - Я полковник Малышев, сами знаете, откуда, - представился ещё один подошедший к ним мужчина, постарше остальных. - Акакий Иосифович, где Левченко? И, самое главное, где пульт? Вы, как старый чекист, не должны это скрывать от своих коллег.
   - И не думал даже скрывать, - энергично замотал головой Волчара. - Где Левченко, я не знаю. Но уверен, что где-то неподалёку. У него, товарищ полковник, задание следить вот за этой женщиной, Аллой Марченко, и он ещё никогда объект слежки не терял. А куда он дел тот чемоданчик, откуда же мне знать? Это его поймайте и расспросите как следует! И у меня к вам одна просьба есть. Называйте меня, пожалуйста, "товарищ Волчара".
   - Всего одна просьба? - улыбнулся Малышев.
   - Не, ну если хотите, помогите нам ещё в одном деле. Мы вам, я так понимаю, тут не нужны, верно?
   - Абсолютно. Можете отправляться, куда глаза глядят, да ноги несут.
   - Оно-то так, но есть закавыка. Денежек нам не хватает на билеты.
   - Ну, знаете, товарищ Волчара, это уже слишком! Мы и так посоветовали хабаровской полиции замять дело с вашим вооружённым ограблением, а вам всё мало? Одолжить вам на билеты?
   - Нет-нет, ни в коем разе! Мы же отдать не сможем, где уж нам? Тут вот какое дело. Лаврентий Павлович заказал самолёт, чартер, сюда и обратно. Но он, я так понимаю, никуда уже не полетит?
   - Это точно, - подтвердил полковник. - Ближайшие лет пятнадцать он никуда не полетит. Мы нашли могилы четырёх экстрасенсов, убитых в девяносто седьмом по его приказу. И свидетелей нашли. Так что ему не отвертеться.
   - Кто другой удивился бы, что через пятнадцать лет какие-то доказательства нашлись, но не я! - гордо заявил Волчара. - Мы, чекисты, хорошо знаем: был бы человек, а статья найдётся! И доказательства никому не нужны, разве что каким-нибудь либерастам. Есть - хорошо, а нет - и без них обойдёмся как-нибудь.
   - Официально мы от этой доктрины давно отказались, - немного смутился полковник.
   - Так то ж официально, а тут все свои. Так я вот о чём хотел попросить. Пусть эти авиаторы, раз уж им всё равно за обратный рейс уплачено, возьмут с собой нас. Лучше всего, конечно, в Киев, а если нельзя через границу, то в Белгород, всё поближе к дому. Но если что, так мы и на Москву согласны.
   - Хорошая идея, товарищ Волчара, сейчас с ними поговорю, - полковник отошёл в сторону и довольно долго с кем-то говорил по мобильному телефону. - Значит, так, - сообщил он, закончив разговор. - Вас отвезут в Киев, здесь вы не просто не нужны, а даже здорово мешаете. Вылет завтра, в десять утра по местному времени. Заночуете в аэропортовской гостинице, у нас там есть свои номера. И имейте в виду: если самолёт улетит, а кто-то из вас останется, этого кого-то ждут очень крупные неприятности!

***

   Хоть их и было трое, номер им предоставили четырёхместный. Смыв с себя таёжную и дорожную пыль, путешественники сели ужинать чем Бог послал. Денег у Волчары оставалось очень мало, потому посланный Богом ужин был крайне скудным. Правда, старику удалось выпросить у дежурной по этажу кипятильник и щепотку чаю, так что совсем без горячего они не остались.
   - Волчара, у тебя отлично получается попрошайничать, - отметил Игорь. - И вообще, ты становишься очень похожим на одного персонажа из "Двенадцати стульев". На предводителя.
   - Ты тут, это, не разглагольствуй, а допивай чаёк, и пошли на улицу, покурим.
   - Можем и тут покурить, зачем куда-то идти? - удивилась Алла. - Тут вот и пепельница есть. Или, в крайнем случае, в туалете.
   - Потому что так положено! Пошли! В номере курить не позволю!
   - Волчара, чего ты вдруг раскомандовался? - поинтересовался Игорь. - Ты нам, вообще-то, не начальник.
   - Сам сказал, что я предводитель. Пошли на улицу!
   - Не предводитель, а только похож на предводителя. Это разные вещи.
   - А ты знаешь, на что похож?
   - Мальчики, не ссорьтесь, - попросила Алла. - Ещё не хватало драки между вами.
   - Да какая драка? Я Лаврентия Павловича на бетон уложил, а твой Марченко что, покруче него будет?
   - Да успокойся ты, Волчара! Мы уже идём на улицу.
   На улице было темно, холодно и сыро. Пронизывающий ветер не только пробирал до костей, но и гасил огонёк дешёвой китайской зажигалки, выпрошенной Волчарой у всё той же дежурной по этажу.
   - Ничего, потерпите, - утешил Волчара. - Всё равно курить вредно.
   - Да какого чёрта мы вообще сюда выперлись? - взорвался Игорь. - Почему было не сидеть в тепле? Что ты вытворяешь, старый идиот?
   - Что старый, это верно, - согласился тот. - А вот идиот - это ты. Тебе же русским языком сказали, что номер у нас - броня ФСБ. А нам поговорить надо, да ещё и так, чтобы наши российские друзья не подслушивали.
   - Вот оно что, - успокоился Марченко. - Так бы сразу и сказал.
   - Вот именно, сразу, - передразнил его старик. - Прямо в номере, возле микрофона.
   - Волчара, миленький, хотел поговорить - говори поскорее. А то я уже замёрзла. Да и покурить хочется, а на таком ветру сигарету не зажечь.
   - Вас не удивило, что полковник нас так легко отпустил? - поинтересовался Волчара. - Если ему нужен Левченко, он должен был нас допрашивать и допрашивать! Что мы о нём знаем, что он говорил, что он собирался делать, нет ли у него друзей в России и всё такое прочее. У них, конечно, есть досье на него, он, как и я, работал в КГБ, и копия личного дела в Москве осталась. Но этой копии двадцать лет! Так вот, получается, Левченко россиянам не нужен. Хотя он подстрелил их человека, а такое редко прощают. Игорёк, ты вроде хвастался, что логикой владеешь, растолкуй мне, в чём тут дело.
   - Им нужен пульт, а не Левченко, - предположил Игорь.
   - Ну, и как добраться до пульта, минуя Ваську? Кстати, о пульте они тоже вопросов не задавали. Странно они операцию провели. Столько народу привлекли, а зачем? Пожелать нам счастливого пути, и всё? Я вот как думаю. Они искали Левченко, вдруг он будет с нами. Ну, а раз нет, то и чёрт с ним.
   - Ты хочешь сказать, им и пульт не нужен?
   - Выходит, так. В другом случае я бы подумал, что пульт уже у них, но сейчас это точно не так.
   - Не понял, почему.
   - Был бы пульт у них, мы бы уже червей кормили. Свидетелей в таких делах оставляют только гуманоиды. Какие проблемы? Не было нас, и не стало. Кто заметит разницу? И Лаврентий Павлович тоже свидетель, а его судить собираются, хотя ничего не мешало грохнуть и его, и всех охранников. Вот и получается, что Левченко им не нужен, пульт им не нужен, а мы зачем-то нужны.
   - С чего ты взял, что мы нужны?
   - Ты считаешь, что полковнику ФСБ нечего делать, кроме как выбивать нам гостиницу, да ещё и забесплатно? Чем ты это объяснишь?
   - Не знаю, - признался Игорь. - А ты что думаешь?
   - Я думаю, что их кто-то об этом попросил. Точнее, это условие какой-то сделки. Они нас отправляют домой, а взамен получают что-то нужное. Отсюда вопрос: с кем сделка и что взамен?
   - Напрашивается, что взамен - пульт. Только я не представляю, кто нас расценил дороже пульта.
   - Вот и я не могу понять.
   - Мальчики, я уже совсем замёрзла, - прервала их Алла. - Волчара, ты уже всё сказал? Мне кажется, весь этот разговор вполне можно было вести под запись.
   - Осталось последнее. Раз Левченко ловят спустя рукава, значит, не поймают. И вы не удивляйтесь, если утром увидите, что на четвёртой кровати кто-то спал. По крайней мере, вслух не удивляйтесь. Вы меня поняли?
   - Яволь, майн фюрер! - щелкнул каблуками Игорь.
   Но Волчара ошибся. Утром четвёртая кровать выглядела совершенно нетронутой.

***

   На аэродроме они были за полтора часа до вылета (Марченко хотели ещё понежиться в постели, но Волчара им не дал). Поскольку рейс предполагался международный, пришлось проходить и пограничный, и таможенный контроль. Документы у всех были в порядке, а вот на таможне Игорь ожидал некоторых проблем: даже беглый непрофессиональный взгляд на Волчару легко определял в его карманах два пистолета. Разумеется, таможенник оружие заметил, и уже вознамерился проводить полный обыск, но его остановили.
   - Отставить досмотр! - распорядился полковник Малышев. - Они - со мной. У них нет ничего запрещённого. Под мою ответственность!
   Полковника сопровождали несколько человек, в их числе Тарасов. Полковник радостно улыбался, Тарасов хмурился, остальные члены делегации, если их можно было так назвать, сохраняли на лицах бесстрастное выражение. Таможенник стал "смирно" и отдал честь, благо фуражка на нём имелась, но свисающее чуть ли не до земли брюхо портило всю картину.
   - Вольно! - скомандовал Малышев и обратился к Игорю: - Что, не ожидали меня увидеть? А ведь не подумали, что не стал бы я только ради вас самолёт перенаправлять в Киев. Мне и самому туда надо. Дела, понимаете ли, Игорь Николаевич. Нас, служивых, не спрашивают. Это вы возвращаетесь домой, а я еду на чужбину.
   - Первый раз вижу русского, согласного с тем, что Украина - другая страна, - откликнулся Игорь.
   - Это раньше так было, всё уже полностью изменилось. Было такое себе временное государственное недоразумение, а теперь - суверенное государство Украина. Не понимаете? Вы же на пульт лапы наложили, а это мощнейшее оружие. Теперь с вами невозможно будет не считаться. Вы, если захотите, сможете даже всех русских заставить говорить "в Украине", а не "на Украине". Потому что против силы не попрёшь. Мы же так и не смогли поймать Левченко. А знаете, почему?
   - Нет, откуда мне знать? - Игорь мрачно смотрел на покатывающегося от смеха полковника.
   - А не смогли мы его поймать, потому что он - Неуловимый Джо! Понимаете? Абсолютно неуловимый!
   - Чего этот полковник всё время ржёт? - поинтересовался Игорь у Волчары уже в самолёте.
   - Я откуда знаю? Может, анашой обкурился, а может, просто весёлый человек и настроение у него хорошее. А ещё у меня один коллега был, его враг народа по голове ломиком ударил. Врага народа, конечно, расстреляли, а чекист с тех пор непрерывно улыбается. Может, это подобный случай.
   - А ты, товарищ Волчара, вчера вечером зря на улицу выходил с ними пошептаться. Мы всё равно ваш разговор слушали, - сообщил полковник. - А знаешь, где микрофон был?
   - Где?
   - В зажигалке! В той самой, которую тебе подбросила наш агент! Вот так-то, товарищ Волчара! Ты, конечно, послужил стране славно, не буду спорить, но время твоё прошло! Пора уступать дорогу молодым!
   - Смейся, смейся! Как говорится, хорошо смеётся тот, кто стреляет последним. Кстати, Игорёк, ладно, товарищ полковник весёлый, а ты почему печальный? - поинтересовался Волчара у Марченко.
   - Эх, Волчара, всё у меня не так. Я ж думал деньжат подзаработать, а оно вон как вышло. Денег нет, я без работы, Алла - тоже, а тут ещё и оба наших клуба из кубков вылетели.
   - Так и российские тоже вылетели, - напомнил Волчара.
   - Это, конечно, радует, но этого мало. Хочется от жизни большего.
   - Зато тебя Аллочка любит. Хотя когда-нибудь и ей захочется большего.
   - Ты что имеешь в виду, старый хрыч?
   - Не обращай на меня внимания, Игорёк. Я уже старый, иногда заговариваюсь.

***

   Киев, а точнее, аэропорт Борисполь, порадовал путешественников солнечной, хотя и прохладной, весенней погодой. Стюардесса подробнейшим образом её описала перед самой посадкой, не забыв упомянуть также атмосферное давление, в миллиметрах ртутного столба и в гектопаскалях. Вряд ли хоть один из пассажиров запомнил эти цифры.
   Ни пограничников, ни таможенников даже близко не было, зато остановившийся самолёт был мгновенно оцеплен свирепого вида спецназом, а практически к самому трапу подъехал микроавтобус с работающей мигалкой. Шофёр, совсем молодой парень, открыл дверцу, приглашая пассажиров лайнера пересесть в другое, более приземлённое, транспортное средство, и кого-то высматривал на трапе. Наконец, высмотрел.
   - Здравия желаю, товарищ Волчара! - заорал он.
   - Привет, Ярослав! - обрадовался старый чекист. - Ты уже в Киеве?
   - Так точно!
   Лицо Ярослава показалось Алле смутно знакомым. Вроде бы совсем недавно она его где-то видела, но совершенно не помнила, где именно.
   - Что, Аллочка, неужели не узнаёшь парня? - удивился Волчара. - Это он проверял у тебя документы в Днепропетровске.
   - Гуцул, не говорящий по-русски! - припомнила женщина.
   - Так точно, Алла Анатольевна, - подтвердил парень. - Такого идиота пришлось изображать, что дальше некуда. Нужно было придержать вас на контроле, пока товарищ Волчара не подойдёт. А он всё не шёл и не шёл, что мне было делать?
   - А ты меня не попрекай! Подрасти сначала! Я старый, хожу медленно.
   - Да я не в обиде. Служба есть служба. А товарищ Левченко не с вами?
   - Да кто ж его знает, с нами он или нет? Должен быть с нами, но вот не вижу его, и всё!
   - Ладно, не будем терять времени, - предложил Ярослав. - Садитесь, и поедем.
   - Какого чёрта ты сажаешь в салон посторонних? - возмутился полковник Малышев. - Ты что, не знаешь, куда мы едем?
   - У меня приказ забрать всех пассажиров лайнера, которые этого пожелают. Вы не вправе этот приказ отменить, потому что вы не мой начальник. Но вы имеете полную возможность воспользоваться другим транспортом.
   Полковник всё ещё пребывал в прекрасном расположении духа, и потому спорить по непринципиальному вопросу не стал. Когда все вошли в микроавтобус, Ярослав закрыл дверцу, сел за руль, включил сирену и рванул с места, мгновенно набрав солидную скорость. Посмотрев назад, Алла заметила, что за ними следует какая-то машина, и показала на это Волчаре, но тот женщину успокоил, заверив, что это вовсе не слежка, а даже наоборот, охрана.
   Киев Алла совсем не знала, потому понятия не имела, куда их везут. Правда, то, что от центра они явно удаляются, было очевидным. Вскоре оба автомобиля подъехали к каким-то заранее распахнутым воротам, охраняемым людьми с не менее свирепой внешностью, чем у тех, что встречали лайнер на аэродроме. Сирены и мигалки были выключены, машины подкатили к парадному входу.
   Сразу же на крыльцо вышел стройный мужчина средних лет в элегантном костюме. Хотя, не исключено, что стройным он казался благодаря костюму, идеально подогнанному по фигуре. Издали его вообще можно было бы принять за юношу, если бы не зачёсанные назад седые волосы. Он дружелюбно улыбался, причём улыбка выглядела очень искренне.
   - Кто это такой? - шёпотом поинтересовалась Алла у Волчары.
   - Как это "кто"? - потрясённо переспросил тот. - Это же сам шеф, то есть, начальник СБУ!
   Алла вспомнила, что этот деятель - один из самых богатых людей Украины, и при его назначении предполагалось, что подкупить такого, как он, станет невозможно. Не хватит денег. Брал он взятки или нет, Алла, конечно же, понятия не имела, но под влиянием жизненного опыта очень сомневалась в отрицательном ответе.
   Шеф поприветствовал рукопожатиями всех прибывших мужчин, включая Игоря и Ярослава, а Алле поцеловал руку, причём этот старомодный жест выглядел в его исполнении абсолютно естественно. После этого он пригласил всех проследовать в его кабинет, куда сам и показал дорогу. По размерам и количеству стульев кабинет не уступал иному конференц-залу, места прибывшим более чем хватило.
   - Рад приветствовать в этом доме наших добрых друзей, представляющих стратегического союзника Украины, Российскую Федерацию, - сообщил шеф, не переставая искренне улыбаться.
   - Взаимно, - откликнулся полковник Малышев. - Когда мы получим то, за чем приехали?
   - О, я, я! Кемска волост, - пробормотал Игорь, но Алла дёрнула его за рукав, и он замолчал.
   - Предмет вашего интереса доставят с минуты на минуту, - пообещал шеф.
   - Бред! - оценил Малышев. - Левченко не может быть здесь, разве что он заказал чартер, но мы полностью исключили для него эту возможность.
   - Зачем Левченко заказывать себе чартер, если у него для подобных вопросов есть шестёрки, которые по его воле сами всё закажут? - поинтересовался один из членов российской делегации.
   - Левченко! - ахнула Алла.
   - Я же сказал, что привезу объект вовремя. Вот и привёз. Надеюсь, никто не собирается отдавать его нашим северным соседям?
   - Вопрос уже решён, причём на самом верху, - шеф зачем-то показал пальцем на потолок. -. На вашем месте я бы вообще помолчал. Вы стреляли в работника российской спецслужбы, обычно такие вещи даром не проходят, но наши союзники, спасибо им, любезно согласились закрыть глаза на этот в высшей степени прискорбный случай. А мне бы ещё очень хотелось знать, на что вы потратили те пятнадцать тысяч долларов, которые мы срочно переводили в Хабаровск, если за чартер вам платить не пришлось?
   - На оперативные цели, - мрачно буркнул Левченко. - А что, на этот в высшей степени прискорбный случай союзники не согласились любезно закрыть глаза?
   - У нас не так много времени, так что воздержитесь, пожалуйста от глупых шуточек и давайте сюда этот объект, как вы его называете.
   Левченко неохотно извлёк из чемодана тот самый кейс и поставил его на стол. Было совершенно непонятно, как ему удалось незаметно протащить в кабинет шефа такой большой чемодан.
   - Это он, он! Пульт! - радостно возопил Тарасов и кейс открыл.
   Взору присутствующих предстала клавиатура с непривычно большими клавишами, на которых были изображены непонятные знаки, и экран с такими же знаками на нём.
   - Вы хоть знаете, что вы им отдаёте? Тарасов, нажми вон ту кнопку! Покажи нам, что это такое!
   - Ничего не надо никому показывать! - распорядился Малышев, с лица которого напрочь исчезло добродушие. - Всем спасибо и до свидания, мы уходим!
   Тарасов закрыл кейс, передал его одному из россиян, и вся делегация в спешном порядке вышла из кабинета.
   - Василий Петрович, здесь во дворе ваша "Таврия", - сообщил Ярослав. - Я её сюда перегнал из Днепра. А мне пора. Нужно оккупантов в аэропорт отвезти.
   - Не оккупантов, а стратегических союзников, - назидательным тоном поправил его Левченко. - Пошли, оккупированные! Пора домой, меня супружница, небось, уже заждалась, может, даже хахаля успела завести. С такой работой в семье чёрти что начинает твориться.
   - А вот я не чувствую себя оккупированным, - гордо заявил Волчара. - Никогда для меня Россия не будет врагом!
   - Клоуны! Убирайтесь отсюда к чёртовой матери! - заорал шеф, искренняя улыбка которого тоже куда-то пропала.
   Все четверо покинули гостеприимный дом, сели в синюю "Таврию" и куда-то поехали. Как уже упоминалось, Алла совсем не знала Киева, и потому никак не могла определить, куда они едут: домой, к чёртовой матери или в какое-нибудь другое место.

***

   Микроавтобус с вращающейся мигалкой мчал в аэропорт. Сирену включать не стали. За рулём сидел один из россиян, Ярослава на водительское место не пустили. Возможно, полковник опасался, что тот предпочтёт разбиться, чем оставить пульт российской спецслужбе. Если так, то Малышев сильно переоценил патриотизм парня и его готовность к самопожертвованию.
   Хорошее настроение к полковнику не вернулось. Хотя, на первый взгляд, всё прошло лучше некуда, обретённая годами работы в спецслужбе интуиция даже не шептала, а вопила: "Что-то не так!". Слишком просто достался им пульт. Да, кого-то подкупили, кому-то пригрозили, кому-то что-то пообещали, и вообще не этому недоразумению Украине тягаться с Россией, потому они пульт и отдали.
   Но почему так легко сдался Левченко? Неужели из-за тех пятнадцати тысяч вечнозелёных рублей, которые он под шумок заныкал? Нет, таких людей Малышев знал - это фанатик. Его невозможно подкупить, и уж точно не такой суммой. В чём же тогда дело?
   - Останови, - скомандовал он шофёру, и тот, естественно, приказ исполнил. - Пётр Степанович, будьте так любезны, откройте, пожалуйста, портал.
   Тарасов открыл кейс, но экран не засветился.
   - Аккумулятор сел, - сообщил физик. - Так уже было. Нужно его на солнце подзарядить.
   - Подзарядите, - кивнул полковник.
   Его терзали очень нехорошие предчувствия, но на его безмятежном лице они нимало не отражались. Они никоим образом не отразились и через два часа, хотя экран пульта так и не засветился. Все стояли вокруг и напряжённо, до рези в глазах, смотрели на тёмный экран. Один только Ярослав расхаживал взад-вперёд, постоянно то насвистывая, то напевая весьма древнюю песенку "Ты ж мэнэ пидманула". Остальные, за возможным исключением Тарасова, украинского языка не понимали, но смысл смутно улавливали.
   Полковник уже несколько раз порывался попросить Ярослава, чтобы тот заткнулся, но не стал этого делать, предполагая, что юноша его просьбу проигнорирует
   - Что-то мне кажется, что эта дрянь больше никогда не заработает, - высказался Малышев.
   - Ай вонт ту си, Раша гуд бай! - сменил репертуар Ярослав.
   Полковник гневно на него зыркнул, но снова промолчал, и парень вдохновенно продолжал исполнять песню, занявшую в своё время на Евровидении второе место. В этот момент зазвонил мобильный телефон Малышева. Кто-то что-то ему сообщил, и полковник заметно побледнел.
   - Вот оно что, - сдавленно пробормотал он. - Эй, ты гуцул! Ты знаешь, где сейчас этот ваш Левченко?
   - Нет, - Ярослав энергично замотал головой.
   - А кто знает? Пушкин?
   - Пушкин умер, - расстроился Ярослав. - Жалко.
   - Ты, дефективный, я же слышал, как ты в аэропорту спрашивал о Левченко!
   - Спрашивал, но я не знаю, где он. Зато товарищ Волчара знает.
   - А Волчара где?
   - Не знаю. Если вы хотели у них что-то спросить, почему не спросили, когда они с вами были в одной комнате?
   - Что ты мне тут дурачка включаешь? Если ты не знаешь, где Волчара, зачем о нём вообще говоришь?
   - Ну, так спросить у него надо, он скажет, где товарищ Левченко.
   - Как его спросить, если неизвестно, где он?
   - По телефону, - объяснил Ярослав. - Есть такое изобретение. Сейчас ему позвоню.
   - Да уж, позвони, - тяжко вздохнул полковник
   - Они оба на заводе, - сообщил Ярослав, поговорив с Волчарой.
   - На каком?
   - Я знаю, где это. Давайте отвезу.
   На проходной их не хотели пускать, но Ярослав предъявил свои корочки, и охранники разрешили войти сотруднику СБУ и ещё двоим, под его ответственность. Этими двумя, по выбору полковника, оказались сам Малышев и Тарасов. По заводу Ярослав шёл уверенно, Волчара чётко и подробно объяснил, как его найти. Войдя в нужный цех, полковник радостно ахнул.
   - Вот оно! - выкрикнул он. - Ни с места! Никому не двигаться!

***

   Начальник цеха лично проводил экскурсию для Игоря, Аллы, Волчары и Левченко. Наверно, у него было немало других дел, но доблестного руководителя уж очень интересовал вопрос, что в его цехе забыло СБУ?
   - Раньше, при Союзе, здесь было народу раза в четыре больше, и оборудование работало круглосуточно, кроме плановых ремонтов или профилактики, - пояснял он. - Сейчас, как видите, затишье. А тогда вот этот красавец стучал непрерывно.
   - Это и есть молот? - поинтересовался Левченко.
   - На самом деле это пресс, но здесь его действительно называют молотом. Жаргон такой, понимаете?
   - Понимаю. А какое у него ударное усилие? То есть, с какой силой он бьёт?
   - Несколько тонн. У нас тут масштабы, сами понимаете. Были, по крайней мере. Эх! Ну вот скажите, кому Союз мешал?
   - Покажите, пожалуйста, как он работает. Если работает, конечно.
   - Это очень просто. Вон туда кладётся поковка, затем нажимаем вот эту кнопку...
   Молот рухнул вниз, не дошёл до наковальни сантиметров пять и вновь вернулся вверх.
   - Можно ли его настроить так, чтобы он бил по наковальне, или как она там называется?
   - Теоретически можно, но так не делается, потому что...
   - Сделайте, пожалуйста, - попросил Левченко.
   Сам начальник настраивать пресс не стал, позвал какого-то работягу. Тот некоторое время спорил, доказывал, что так не делается, но, в конце концов, всё-таки настроил должным образом. Проведенные испытания наглядно продемонстрировали, что настройка проведена правильно, молот ударил по наковальне вполне ощутимо, аж пол затрясся.
   - Большое спасибо, - поблагодарил майор. - А теперь оставьте нас одних.
   - Что вы собираетесь тут делать?
   - Казнить врагов народа, - сообщил Левченко. - Волчара, их же надо казнить?
   - Надо, конечно, - неуверенно согласился тот. - Но способ казни какой-то неправильный. Так при свидетелях нельзя. Потом, в случае чего, придётся свидетелей убирать.
   - Если понадоблюсь, я у себя в кабинете, - обиженно буркнул начальник цеха и ушёл.
   - А теперь, Васька, давай, рассказывай, почему мы не едем домой, а припёрлись на этот, не скажу какой, завод, - потребовал Волчара.
   - Все слышали, что я потратил пятнадцать тысяч американских рублей непонятно на что?
   - Слышали, - подтвердил Игорь.
   - А потратил я их на то, чтобы изготовить точную копию вот этой штуки, - Левченко извлёк из чемодана, который так и продолжал носить за собой, пульт управления порталами, и поставил его на наковальню. - Наши стратегические союзники эту хрень включили, посмотрели, что она показывает непонятные крокозябры, но портал открывать при шефе не рискнули. Потому им и неведомо, что увезли они с собой на север ноутбук китайского производства, доработанный по моим указаниям одним хабаровским специалистом. Парень - молодец! Так всё сделал, что я сам не мог отличить, где копия, а где настоящий пульт. Пришлось маленький портал открыть, чтобы точно убедиться.
   - Но они же обязательно проверят, и очень быстро, - заявил Волчара.
   - Нет, друг мой Акакий, не проверят они, а только попытаются проверить. Потому что аккумулятор там заряжен самую чуточку, и второй раз они его уже не включат. Тарасов в этих делах ничего не понимает, и решит, что тут, как и в прошлый раз, нужно подзарядить батареи на солнце. Ну, и пусть заряжают, пока им не надоест. Прибор больше никогда не включится!
   - Василий Петрович, почему вы всё это нам рассказываете здесь, а не по пути домой? - поинтересовался Игорь.
   - Хочу узнать ваше мнение. Страшно одному по такому вопросу решение принимать.
   - Моё мнение - переплатили вы за эту копию. За пятнадцать штук можно было две таких сделать, и ещё бы немного осталось.
   - За срочность пришлось доплачивать, - пояснил Левченко. - Пока вы сладко спали в гостинице, тот парень всю ночь работал, и как работал! Даже Тарасов не заметил, что им всучили фуфло! Так что не переплатил я. В таких делах мелочиться нельзя! Сэкономишь пару долларов, а операция сорвётся. Оно мне надо? Да я, собственно, не об этом спрашиваю.
   - А о чём?
   - Пытаюсь вот понять, оставить ли этот пульт или уничтожить. Вы все знаете, как его можно использовать. Представляете, что было бы, если б он попал в лапы российских властей?
   - Да ничего бы страшного не случилось, - предположила Алла. - И Путин, и Медведев вполне адекватные люди. И оба мне нравятся.
   - Чудесный аргумент, - улыбнулся Левченко. - Чисто женский. Ладно, Алла, учитывая твою симпатию к этим деятелям, считаем, что они ничего плохого не натворят. А вот что будет, если их сменщик откроет портал в Индийский океан, чтобы в нём свои сапоги помыть?
   - То есть, ты считаешь, что России эту штуку доверить нельзя. Что тогда тебе непонятно?
   - Ну, вот, Штатам, я считаю, тоже нельзя. Все согласны? Как насчёт Китая? Тоже? Англия, Германия - кто-то полагает, что можно? Нет? Может быть, ООН? Международная организация, какая-никакая, всё-таки. Есть у кого-то сомнения, что дать пульт ООН - это всё равно как попросить передать его США?
   - Да ясное дело, - подтвердил Волчара. - Империалисты проклятые!
   - Украине тоже передавать бесполезно, мы все сегодня видели, что наша страна - просто транзит в Россию. Примерно как ООН и США.
   У Волчары зазвонил мобильный телефон, и он отошёл немного в сторону, чтобы не мешать остальным.
   - Но это же шеф СБУ хотел пульт в Россию отдать, - возразила Алла. - Может, нужно выйти на самый верх и всё рассказать президенту?
   - Шеф сказал, что с президентом всё согласовано.
   - Как говорит Игорь по поводу и без повода, ничьим словам слепо верить нельзя.
   - Правильно всё он говорит. Но неужели, Алла, ты считаешь, что у нас злые бояре, а добрый царь, то есть президент, об этом не знает, и если ему рассказать, то заживём, как в раю?
   - Ну, не так утрированно, - немного смутилась Алла. - Но за нашего президента я голосовала, да и Игорь тоже, если не врёт.
   - Ха! Вы голосовали! Я вот выборы подтасовывал, по нашему городу. Не один, конечно, но тем не менее. И всё равно, не хочу я давать ему в лапы такую игрушку. Ещё, не дай Бог, получится, как с тем венком. Волчара, ты что-то хочешь сказать?
   - Да. Вам всем привет от Ярослава.
   - Действительно, давно не виделись. Даже соскучиться успели. Но вернёмся к нашему вопросу. Этот пульт даёт нам ворота в другие миры. И этот же пульт - угроза жизни на Земле. Что будем делать?
   - В чём угроза-то? - не понял Игорь.
   - А ты, Игорёк, представь, что кто-то этой штукой воспользовался против России или США, причём применив ядерный заряд. Как думаешь, хоть те, хоть другие не нанесут ответный удар своими ракетами?
   - По кому?
   - По тому, кого посчитают виновными. Короче говоря, с государствами всё понятно. А что скажете насчёт частных лиц? Нас, например?
   - Нет! - решительно ответил Игорь. - Чем мы лучше президента, которого сами избрали?
   - Я тоже так подумал. Ну, раз такое дело, пульт должен быть уничтожен. Мы теряем дорогу в параллельные миры, но...
   В этот момент в цех вбежал полковник Малышев, увидел вожделенный пульт и заорал:
   - Вот оно! Ни с места! Никому не двигаться!
   Свои требования он подкрепил демонстрацией пистолета, поэтому все действительно застыли. Кроме Тарасова, к которому приказ полковника и не относился. Пётр бросился к пульту, желая побыстрее убрать его из опасной зоны. Но не успел. Левченко нажал на пусковую кнопку молота (он уже давно держал на ней палец), и удар силой в несколько тонн (точных цифр начальник цеха не знал) превратил пульт в некоторое подобие металлопластикового блина.
   - Ну, вот и всё, - подытожил Левченко. - Хотя нет, ещё не всё. Контрольный выстрел.
   Он нажал кнопку ещё раз, и вновь громада молота обрушилась теперь уже на остатки пульта.
   - Забирай, - предложил Левченко. - А пистолетик спрячь. Ты не у себя дома, хотелось бы напомнить.
   Полковник шевелил губами, но так ничего и не сказал, и пистолет спрятал. У него за спиной спрятал оружие и Ярослав (Малышев не заметил даже, как тот его вытащил).
   - Как ты мог, Левченко? - чуть не плача, спросил Тарасов. - Это же был путь к звёздам! А ты его уничтожил! Ты мерзкое хохлятское быдло, которое, кроме своего хлева, ничем не интересуется!
   - Хватит, - распорядился полковник. - Тем более, Левченко тут уже нет.
   - А где он? - удивился Тарасов.
   - Исчез, - развёл руками Волчара.
   - Но ведь только что он был здесь!
   - Он вечно то исчезает, то появляется, - пояснил старый чекист. - Задолбал уже!

***

   Синяя "Таврия" с Левченко за рулём глотала километры шоссе, проложенного вдоль Днепра. Пассажиры некоторое время ехали молча. Волчара, сидевший на переднем сиденье, тихонько похрапывал. Аллу знобило, она всё пыталась согреться, но ей это не удавалось, потому что причиной озноба был не холод, а нервное напряжение. Когда Малышев размахивал пистолетом, ей казалось, что дуло направлено или на неё, или на Игоря. Сам Игорь пытался разобраться в последних событиях, они ему казались какими-то театральными, постановочными. Так и не придя к определённому выводу, он решился расспросить Левченко.
   - Слышь, Левченко, что-то я ничего понять не могу с этим полковником Малышевым.
   - Что тебе непонятно?
   - Да вот представил, что не пришёл туда, на завод, этот полковник. Ты уничтожил пульт. Поддельный пульт уехал в Москву. Там они тупо смотрят на тёмный экран. День смотрят, два, месяц, год... Но ведь рано или поздно разберут они эту штуку, и увидят, что ты им отдал ноут, а не пульт. Значит, пульт ты заныкал. Берут тебя за жабры, просят сказать, где пульт. Ты им: уничтожил я его! Так хрен они тебе поверят, даже под сывороткой правды! И настанет тебе хана.
   - Пусть так, и что?
   - А то, что теперь, когда полковник видел, как ты грохнул пульт, такой опасности больше нет. То есть, Малышев тебе был просто необходим, и он случайно пришёл. Ну, не верю я, Левченко, что ты положился на случайность! Ты его сам туда притащил, пригласил, или что-то вроде этого.
   - Так и было, - признал Левченко. - Ему эту идею, что пульт фальшивый, должен был подкинуть Ярослав, если полковник сам не догадается. Вышло немного не так. Малышев ничего не подозревал, Ярослав выжидал три часа десять минут, как мы его попросили, и время ещё не истекло, но тут полковнику кто-то позвонил, и он уже всё знал. Теоретически можно выяснить, кто ему звонил, но зачем?
   - Значит, всё шло по твоему плану. И ты, наверно, считаешь, что всё прошло просто великолепно. А ничего, что этот тип размахивал пистолетом практически у нас под носом?
   - Он ничего не смог бы сделать. Тарасов наверняка оружия не имел. А один против троих в перестрелке обречён. Я, Волчара и Ярослав его бы мгновенно увалили, тем более, парень стоял у него прямо за спиной.
   - Ты, Левченко, ни хрена стрелять не умеешь. Я видел, как ты на таёжной базе из трёх выстрелов попал только раз. К тому же другой рукой ты жал кнопку молота, то есть, поза для стрельбы у тебя была неудобная.
   - Согласен.
   - Волчара ни хрена не видит, какой из него стрелок?
   - Волчара ещё вас всех похоронит, - пробормотал старый чекист и снова захрапел.
   - А Ярослав - мальчишка! - продолжил Игорь. - Он мог заколебаться, прежде чем стрелять в спину так называемому союзнику!
   - Могло быть и так.
   - То есть, у нас с Аллой были неслабые шансы заполучить пулю! И посмотри, что случилось с Аллой! Она на себя не похожа!
   - Перенервничала. Бывает. Это пройдёт. А чего вы, ребята, ожидали? Вы вторглись в мир спецслужб. Шансы выжить у таких вторженцев примерно как у баранов на бойне. Но вы живы и возвращаетесь домой. Между прочим, благодаря мне. Вы видели и слышали очень много лишнего, и путь вам был один - в землю. Но я поставил условие, что передам пульт только в вашем присутствии. Гуманоид я, как выражается один из наших общих знакомых. Именно поэтому вас не только не убили, но и максимально быстро доставили в Украину. Чуть ли не ковровую дорожку перед вами расстелили. Заодно и Лаврентий Павлович выжил. Потому что раз вы остались на этом свете, то нет смысла и его убирать. И при всём этом всё равно Левченко плохой! Так всегда почему-то получается, видно планида у меня такая.
   - Не ври! Малышев был недоволен, когда мы садились с ним в вашу маршрутку. Значит, не было никаких условий, связанных с нами!
   - Малышев - просто курьер. Он мог быть не в курсе. Договаривались на уровне, намного более высоком. Или просто голову морочил, знал, что вас всё равно повезут к шефу несмотря ни на что. У него весёлое настроение было, отчего бы и не пошутить малость? Радуйтесь, что живы. Тарасову такое счастье не выпало.
   - Это ещё почему?
   - Он, как и вы, слишком много знает. А самое главное, он знает, что полковник облажался по полной программе. С такими знаниями долго не живут. Тем более, пульт я уничтожил, теперь Тарасов никому не нужен. Я думаю, он встретит смерть в самолёте. Сердечный приступ или что-то подобное. Наверняка в группе Малышева есть палач. А вы что, думали, в сказку попали?
   - Мы не вторгались в твой мир, Вася, - тихо произнесла Алла. - Вы сами нас туда втянули. Отправили в гости к Волчаре, тот всё передал Леониду Сергеевичу, Игоря похитили, и дальше у нас уже просто не было выбора.
   - Алла, если уж хочешь искать крайнего, вспомни, с чего всё началось. Вы пытались вытянуть информацию из Генки. Взяли в разработку сотрудника спецслужбы! Неужели вы думали, что это не привлечёт к вам внимания? Вроде не дети уже, пора понимать, что от мафии и спецслужб посторонним нужно держаться подальше?
   - Вот именно. Спецслужбы и мафия. Найдите десять отличий. Если не вышло, найдите хоть одно. У меня не получается.
   - Повторяю, вы легко отделались. Насчёт того, что работу потеряли, не волнуйтесь. Я обещал решить вопрос с вашим начальством, и я его решу. Ваши начальники умнее вас и не захотят связываться со спецслужбой. Может даже, вам немного зарплату увеличат, но этого не гарантирую. А больше я для вас ничего сделать не могу. И в дальнейшем держитесь от нас подальше.

***

   Развезя всех по домам как заправский таксист, Левченко подъехал к своему подъезду, припарковал машину и задумался. Размышлял долго, но решение, в конце концов, принял. Он вышел из автомобиля, достал из багажника чемодан, поставил "Таврию" на сигнализацию и направился к себе домой. Супруга встретила его традиционным приветствием:
   - О! Глядите, явился! Где ты шлялся столько времени? Опять по бабам бегал?
   - Работал я, - пояснил Левченко. - Ты же знаешь. Следил.
   - И, конечно же, за бабой! Небось переспал с ней?
   - Действительно, спал с ней разок, хотя и не в том смысле. Маша, погоди скандалить. Совет твой нужен.
   Мария Левченко, уже готовая произнести очередную гадость в адрес мужа, так и застыла от неожиданности с открытым ртом. Уже лет двадцать Василий обходился без её советов.
   - Что? - только и смогла выдавить из себя она.
   - Маша, смотри, вот эта штука может делать удивительные вещи, - он поставил на стол извлечённый из чемодана пульт, включил его и открыл портал. - Видишь? Это ход через пространство, ведущий куда хочешь. Спецы называют его "портал". Понимаешь? Можно залезть в банк или ювелирный магазин. Можно пристрелить кого угодно или там отравить. Путешествовать можно, в конце концов.
   - И ты умеешь им пользоваться?
   - Пока нет. Но уверен, что разберусь.
   - Допустим. Но какой совет тебе нужен? Я в технике ничего не смыслю.
   - Эта штука в мире, наверно, не одна, но у людей - одна. Остальные - у тех, кто их придумал и изготавливает. Не спрашивай меня, кто они такие, я этого не знаю. Так вот, никому не известно, что мне удалось её заныкать.
   - Ныкать ты мастер, кто бы сомневался.
   - Так вот, Машенька, с помощью этого прибора мы сможем творить чудеса, но если кто-то о ней узнает, у нас будут крупные неприятности.
   - Тебя за это уволят?
   - Нет, скорее всего, убьют. И тебя тоже. И Мишку могут, но это вряд ли. Ну, что? Рискнём?
   Мария задумалась. Риск - это, конечно, плохо, но как зато как ей будет приятно, если она станет полноправной напарницей мужа! А золото и бриллианты, добытые через портал - это хорошо, но совсем необязательно.
   - Вася, я в доле! - заявила она. - Мы с тобой вдвоём, получается, единственные, кто знает об этой штуке?
   - Да, только мы двое, - подтвердил Василий.
   - Сообразим на троих? - предложил Волчара, неожиданно для хозяев входя в комнату. - Я третьим буду!
   - Ты откуда тут взялся? - вскричал Левченко, выхватывая оружие.
   - В гости пришёл, - пояснил Волчара. - А то сижу, думаю: "Вот же дурак Васька, почему он всего одну копию сделал? Было бы у него две копии, он бы настоящий пульт себе заныкал!". А потом такая мысль: "Но Васька же не дурак!". А раз такое дело, пошёл к тебе в гости.
   - Как ты вошёл? Я же дверь запер!
   - Отмычка, Вася. Есть такое изобретение у человечества. Ты думал, у тебя очень надёжный замок? А я его на раз отпер! Ты, Вася, ещё юноша по сравнению со мной. Так что учись, пацан, пока я жив!
   - Волчара, ну зачем, зачем ты сюда припёрся? - Левченко чуть не плакал, так ему было жалко старика. - Мне же теперь придётся тебя убить!
   - А вот теперь, Васька, ты дурак. С пультом - не дурак, а с Волчарой - дурак. Тебе нет никакого резону меня мочить. Я ведь чего от тебя хочу? Найди мне мир, где Союз не развален, и я уйду туда. Чем это тебе помешает? И ты ведь знаешь, что действительно уйду. При тебе пытался же! Пойми, мне тут жизнь - не жизнь. Мне СССР нужен.
   - Я же не умею делать так, чтобы портал вёл в другой мир!
   - Разберёмся, Васька. Не боги горшки обжигают. Учение Маркса всесильно, потому что оно верно. Вот с помощью этого учения мы и заставим пульт работать так, как нам надо.
   - Волчара, ты мне мозг своим Марксом не выноси! Давай лучше выпьем, раз уж я передумал тебя убивать.
   - Вам бы только бухать! - буркнула Мария.
   - Давайте проголосуем! - неожиданно предложил Волчара. - Васька, ты за то, чтобы забухать?
   - Конечно. Это я же и предложил.
   - Мария Николаевна?
   - Я - против.
   - А товарищ Волчара - за! Итого: два за, одна против, решение принято квалифицированным большинством, то есть, двумя третями голосов. Демократический централизм, понимаешь. Подчинение меньшинства большинству.
   - Ладно, бухайте, раз уж без этого жить не можете, - махнула рукой Мария. - А я телевизор посмотрю.
   - Э, нет, не уклоняйся! Правые и левые уклонисты - они те же враги народа.
   - Не хочу! Чего ко мне пристал, старый чёрт?
   - А знаешь, Мария Николаевна, если ты нам составишь компанию, я тебе расскажу, как на днях Васька у меня дома с одной бабой переспал. Я бы тоже не отказался, но, как ты правильно сказала, я уже для таких дел старый...

***

   Сидя в салоне лайнера, совершающего чартерный рейс Киев - Москва, Тарасов подводил неутешительные итоги своей явно неудавшейся жизни. Он, по сути, так ничего и не достиг. Ни как физик, ни как обладатель волшебного пульта, ни как муж и отец, но это, впрочем, уже давно. И поправить уже ничего нельзя, поздно. Не требовалось гениального ума, чтобы понять - жить ему оставалось совсем недолго. Он слишком много знает, и больше не нужен - пульта ведь теперь нет, бандеровец его уничтожил. Значит, в ближайшее время уничтожат и Тарасова.
   Полковник Малышев подошёл к нему в сопровождении ещё одного мужчины, держащего в руках шприц.
   - Надеюсь, вы меня правильно поймёте, Пётр Степанович. В этом нет ничего личного, - сообщил полковник.
   - Понятно, - вздохнул Тарасов. - Значит, в самолёте. Я всё-таки надеялся, что уже в Москве.
   - Ну, я подумал, что тянуть незачем. Вы умрёте от сердечного приступа, это не больно. Если у вас есть разумное последнее желание, я постараюсь его исполнить.
   - Прямо золотая рыбка.
   - Если не хотите...
   - Хочу. Удовлетворите моё любопытство. Когда я поставил поддельный пульт на подзарядку от солнца, вы ведь не знали, что вам подсунули фальшивку. Потом кто-то позвонил, и после разговора у вас уже не было ни малейших сомнений. Что вам сообщили?
   - Вообще-то это секретная информация, но, учитывая все обстоятельства, полагаю, что имею право вам на этот вопрос ответить. Вы помните капитана Воробьёва из хабаровского управления?
   - Помню, конечно. Но не понимаю, как он может лучше вас знать то, что происходит с вами?
   - Капитан по моему заданию выяснял, чем в Хабаровске занимался Левченко, от того момента, как отобрал пульт у вас, до посадки в самолёт. Оказалось, что он заказал одному местному умельцу изготовить копию странного устройства, каких умелец ещё никогда не видывал. Копию пульта Левченко получил. А раз у него в руках были и копия, и оригинал, странно было бы ожидать, что он подсунет нам не копию. Я ответил на ваш вопрос? Если да, то мы, пожалуй, приступим.
   - Ну, приступайте. Хотя я не думаю, что вы нуждаетесь в моём разрешении.
   В этот момент у полковника зазвонил сотовый телефон, высветив на экране незнакомый номер.
   - Простите, вам придётся минутку подождать, - извинился он.
   - Не торопитесь, я готов ждать, сколько потребуется, - сообщил Тарасов. - Я, вообще-то, никуда не спешу.
   - Да! - рявкнул Малышев.
   - Товарищ полковник, это капитан Воробьёв из Хабаровска, - представился позвонивший. - Вы меня помните?
   - Я никогда ничего не забываю! Говорите быстрее, что вам нужно. Вы меня отрываете от очень важного дела.
   - Понимаете, товарищ полковник, по вашему приказу я выяснял, чем Левченко занимался прошлой ночью. И мне удалось установить, что он заказал копию какого-то непонятного прибора...
   - Капитан, вы повторяетесь. Ваш доклад об этом я уже слышал.
   - Нет, товарищ полковник! Я говорю не о той копии, а о другой! Понимаете, для него их сделали две. Когда вышли на след первой копии, решили, что это всё. А я подумал, надо этот след отработать до конца. И тут вот что вдруг выяснилось.
   - Это в корне меняет дело! - к полковнику вернулось хорошее настроение, которое, как недавно казалось, пропало навсегда. - Капитан, гордитесь! Россия держится именно на таких, как вы!
   - Так что, мне перепадёт орден, внеочередное звание, или хотя бы премия?
   - Не будьте таким корыстным, капитан, - порекомендовал Малышев и прервал связь.
   - И долго я буду ждать? - кисло поинтересовался Тарасов.
   - Долго, Пётр Степанович, очень долго. Отставить! Свободен! - последние слова относились к жуткому типу со шприцом, который после этого приказа спрятал шприц и сел на своё место.
   - Так что, это ещё не конец?
   - Ну какой же это конец? Вот именно сейчас, Пётр Степанович, всё только начинается!

***

   Игорь слышал ровное дыхание спящей жены, а сам заснуть не мог. Чудовищная догадка напрочь прогнавшая от него сон, распирала его изнутри, и ему необходимо было с кем-нибудь ею поделиться. Игорь не выдержал и разбудил супругу.
   - Отстань, я не хочу, - пробормотала сквозь сон Алла. - Ты прямо маньяк озабоченный!
   - У тебя один секс на уме, - фыркнул Игорь. - А на самом деле я вот что подумал. Левченко сказал, что он за копию пульта заплатил пятнадцать тысяч бакинских. Так вот, я всё-таки уверен, что он врёт. За такие бабки можно было сделать две копии, а если договориться об оптовой скидке, то и все три. А значит...
   - Заткнись и слушай меня, Марченко! - ледяным голосом произнесла Алла. - Если когда-нибудь я от тебя ещё раз услышу хоть одно слово об этом деле, клянусь тебе, я немедленно подам на развод!
  
  
  
  
  
  
  
  
   - 136 -
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"