***
Я же знаю конечно
что вновь не права
так уходят на дно
не прощаясь
сквозь стекло
паутиной забитое
через протоки дождя
через ночь Близнецов
где опять не встречаясь
день замерз
вновь дорога пуста я одна
и застыли мосты в двух шагах
от тебя
не смыкаясь
***
без таких разговоров
и старых раздоров не может
и упрямо как лезвием бреет
твое не могу и нельзя
рыжим свитером чуть
расцарапанной кожи
мне приснится сезам
где не важен пароль
твоих в(л)ажных волос
или чертовой лени
и постскриптум как
вкус шоколадных конфет
уведет
на перрон
к лимонаду и мокрым монетам
***
читать себя
и в пустоте вещей
лишь сигаретным дымом
призрачным лекарством
согреть ладонь вокзала
отправляя поезда к тебе
но красный светофор
забит на стрелке счастье
все да и нет
и поперечник снов
пробит насквозь
разорванною бровью
тупик
за многоточье слов
за гулкость пустоты
обманутого лета
***
Я слышу твой голос
Даже в немой телефонной трубке.
Я чувствую твое тепло,
Даже если в квартире
"плюс два".
Но это лишь август
Потерянный бродит в развилке
Маленьким мальчиком
Из чужого письма.
***
Я ломаю день пополам
Точно яблоко в райском саду
Половинку тебе
А вторую не дам никому
Телефон разорвется на части
Нас никто не найдет
А потом будет осень
чай с листвою и мед
***
... Вскипает чайник
и струйка пара,
как случайный гость
зашел, не позвонив,
принес пару бутылок
молдавского вина
и уж не важно кто.
Снимает плащ,
и скомканные вещи
лежат в углу,
и за окном ноябрь,
и грязь, и снег,
и стоптанный ботинок
роняет свет Луны
на профиль потолка.
***
Северный ветер...
В его дыхании
Словно в темнице
Бьется мое
запутанное время.
Западный ветер...
Дарящий дождь,
Громко стучащий
По крышам усталого сердца.
Южный ветер...
Сандаловый запах солнца,
Пелена желаний тела
Сквозь мое пространство дверца.
Восточный ветер...
Странный, приносящий дождь,
Чтоб написать еще что-то
На папиросной бумаге.
***
Распугивать ворон в подворотнях
Сбрасывая змеиную кожу
Оставаться белой
Соленой как слезы на лице
Сквозь пряди порыжевших волос
Двигаться по древесным опилкам
Истертыми до крови ногами
Кольцами древесины
Отмечая каждую минуту спокойствия
И обречено выдыхать слова
В крапинках тающего смеха
Где в черном одеяле ночного города
Вспоминают прошлое
Дети собаки старики
Сидящие спящие отражающие
Коробочки панелей
В витринах наступающего года
Который будет
Другим другой тобой водой
Незнакомым солнцем за тучами
И всегда за мной
Точки тире знаки правил
Жизни
На пересеченной взлетной полосе
Моего города N
***
Пока в с(т)роки моего нынешнего я
Попадаешь ты такой странный
как пелен(к)а в разводах от зеленого
бриллиантового скрепляющего
две половинки арбузного семечка
маленького в большом
так в подземном перекрестке
на стыке двух авеню
сломанными перилами
темного подъезда
напротив универмага
с сытыми кошками
в твоем образе живу я
грею лиловыми пальцами
измеряя температуру
прошедшей ночи
объявляя всем номера
сегодняшней программы
***
ты создающий образ дыма
янтарь
скучающий закрывший
шлейфом платьев
на сто зеленых
мой шлагбаум слов
печаль
без разноцветных лепестков
на горсть земли ковром
где остается в трауре
она
как бабочка как девочка
весна
***
Я пьяна и, как ртутный
Столбик термометра,
Падаю и поднимаюсь,
Влекомая всеми потоками
Текущих промежутков времени.
Я читаю ход чужих мыслей,
подобный сменяющимся
Стоп кадрам
На быстрой перемотке
Магнитофонной ленты.
Кто-то сказал, что земля-
Это шар, поэтому я иду
По нему, все время
Трогая руками,
Пытаясь найти тот склон,
С которого скачусь,
Опровергнув все правила
И законы.
Оживающая после
Летаргической зимней комы
Весна, проникает в сознание
Запахами, рождаемых
В земле трав.
Я наклоняюсь и слышу
Стук их сердец:
В колебании стенок,
Наполняемых соком,
Упругих волокон стволов.
Они шепчут, бормочут,
Пытаясь протолкнуть
Нежно-зеленый волосок
Который превратится в лист.
Его хрупкое тело может
Стать огнем моих чувств
Или флагом моей надежды.
И я уже вижу буйное
Пиршество трав, погружаюсь
В него своим желанием.
Каждый лист подобен
Языку и он говорит со мной-
Голосами тех,
Кто отдал земле свое тело.
Я пьяна ощущением
Убаюкивающих звуков
Ночного города, и встревожена
Близким пробуждением
Его от утренних кошмаров,
И выползающих сонных
Заспанных лиц.
Я опьянена хриплым,
Задыхающимся голосом
Утомленной женщины,
Насыщенной сладостью
Чужого тела.
И никто не останавливает
Это безумно- разгулявшееся
Нашествие, возрождающейся
От сна природы.
Я останавливаюсь и перелистываю
Страницу, чтобы записать новую,
Подобно тому, как ночь порождает день,
так и я рождаю заново то,
Что когда-то привыкла
Считать собой.
***
Я отдаю тебе свое сердце.
Сознание ловит
Отблеск морской гальки
При уходящих огнях катера,
И его уже нет.
И я вспоминаю
Свой крапленый атлас мира,
Забывая белоснежный кафель
Операционной,
Где в чьих-то руках
Хранится мое сердце.
***
настроение моей жены
направлено в сторону света
ждущего питерского ночного
разговора без спящей меня
с ней не вписывающейся
в рамки этого мира
думающей о будущем
утомленной солнцем
живущей в развалинах
древнего храма без тебя меня
с ним хитро улыбающимся
милым ласковым
разливающим вино в глиняные
чашки ныряющим в море
как в ноябрьский снег
оставляющим в ее глазах
смех грусть и то что
мы еще называем любовь
***
ты входишь в подъезд
где сыро темно неуклюже
в перила вжимая ладони
держишь себя
в поводке алгоритма ключа
зашифровано имя
которое ты и конечно я
до утра
шумом стекающего лифта
проходят люди сквозь
тени замурованных ламп
навсегда
на латунных ручках
написаны знаки
теней экзерсисов моего я
в том подъезде
неосторожно
закрытым
тобою на янь
***
Мой бог грозы -
сегодня ты в тумане.
Я ранена,
Но раны не твои.
Кувшин с водой,
Наполненный до края.
И две
ее
руки.
***
Ты была, когда я верила в тебя,
Снежным ветром,
Приходящим навстречу вулкану
Потушить его.
Ты была вкусом текилы,
Мой лимон и твоя соль.
Ты искала, я могла дать,
Ты получила, и все.
Бабочки не знают,
Что умрут - поэтому так красивы.
Не ждать - быть ими.
Странно, у нас это получилось.
Ты была, я верила в тебя.
И на рассвете замерзла,
Услышав вагонный стук
Уходящего лета.
***
спать вдвоем замерзая
под тремя одеялами
голыми
значит любить
***
когда ты жила в чужой постели
листья были солнцем
а теперь зима
***
не - он городов и она
играет в "рено" на пальто
сухою ладонью ложится снег
а впрочем сегодня не то
и вишен портрет на окно
как дым сигарет на постель
мы будем играть в домино
пока не приложен совет
играть пить коньяк и стекло
в морозе заплывший слепой
не скажет пора и метель
твое и мое и темно
***
В этом городе новых и старых кофеен
где разводят ночные мосты
и всегда ты до боли сжимаю ладони
и как камни падают в реку слова
через ночь я не знаю вхожу
в это лето без жара в море где
отраженьем ресничного дна
полусумраком неба тебя обнимаю
и коснувшись как рыба опять
уплываю в белый город
каналов из теплого льна.
***
каменными львами застыли минуты
на дороге и под красными облаками
твое не кончается я стилетом раскрашены
стены и руки вечер твой и мои права
ночью сквозь светофоры проходят люди
чужие не там и не правила им объяснять
цепляться сквозь и не видеть ноги
в грязи и больше тебя не искать
кувыркаться под одеялом теплым
утром забыть и уйти назад
ознобом но это только и просто
слово в котором буква обычный яд
***
Когда выбираешь дорогу к чему-то родному,
то плачешь...
все напоминает детство, бег,
разбитые коленки, провальные сны,
страх темноты и утреннее
пробуждение от щекочущих,
теплых прикосновений солнца.
Когда ты входишь в холодную речную воду,
то замираешь...
От предчувствий побед,
от острых колющих иголочек,
пробуждающих тело к действиям,
от решимости идти до конца
и от того, что тебя обнимает и ласкает стихия,
которая лишь только на миг Твоя .
Когда ты любишь,
то замираешь или плачешь.
***
Как будто по пальцам вода
Я устала, не плачь,
До боли, до жалости
выплюнь свою немоту,
не вздрагивай - это всего
лишь гроза
я не исчезну,
уехав туда,
где нет безнадежности
данности места
и крепостного засилья домов
не выбраться только сейчас
и не вместе
но это потом
а сегодня весна
как тополь приклеюсь чешуйкой
к ресницам
ты вздрогнешь
и телефон - кто она? -
нет, дожди,
потихоньку засни.
Это знак -
я уеду в июне.
***
Ты научила верить, я больна.
Вкус темно-красного вина
уже не в моде.
Цепочка слов, и ватная струна
Провисла, как прикид
не по погоде.
Прощай, так холодно молчанье:
Пролит клей, чего -то о ...
Я понимаю - ее тело,
Знакомый силуэт: она ждала, ну да,
Я ухожу, цеплять тебя не дело.
Ты до - любви - не до, а после тень
Умытого зрачка, прозрачной линзы,
Ресницею прижми, не лги.
А, впрочем, просто лень -
Холодный чай
И баба с возу.
***
Я знала твой шепот,
как стук часов,
как корабельный набат.
Я помнила дыхание,
просыпаясь утром,
от запаха кофе.
Все это было.
А сейчас
лишь круги по воде
и отраженье,
которого нет,
потому что
ты меня не видишь.
***
разбросав отражения длинная ню
ты в почтамте роняешь конверты
ни тебе ни ему никому
и шуршат словно сны киноленты
за плечами без знаков она
ни звоня ни кидая монеты
отрывает тебя от меня
в это желтое странное лето
***
ты можешь быть кем угодно
но пока не умеешь выбирать
из паутины времени и дорог
те ниточки, которые нужны,
чтобы соткать покрывало.
ты накроешь себя им, когда
станет холодно, и ты решишь
уйти туда, откуда внезапно
была выброшена в этот мир.
но сейчас ты умеешь жить,
как никто другой,
выбирая солнечные лучи
и покрывалом считаешь ночь,
которая гостит иногда в
твоем доме, но часто уходит
не попрощавшись. И тебе
уже не нужны нити, а лучи
ты можешь сделать даже из бумаги.
***
перечеркнуть идеальным убийством
уплывая за лодкой Харона
свое совершенство
как выдох
позвонить телефонная трубка
как ток оголенного нерва
дышит
собирая твое
некасанье
слышишь?
***
скальпелем по руке
зашифрованное твое тело
через закрытые двери
остается со мной
ветром дождем
на заснеженный тающий город
почему-то всегда
в моих порванных джинсах
черном вине вдове
брошенной тенью
под ноги прохожим
то о чем я не говорила тебе
сказкой адом
пробитой пулеметной очередью
из телевизора
приснившейся тебе
на тротуаре
береге Слоновой кости
песочными часами домом
застывшими ходиками
на стене
с импрессионистскими обоями
в тишине толпе
кричащей плачущей
заботливой ненавидящей
чужие пальцы на своем теле
хирургически прорезающей
извилины в сознании
брошенной женщины
(падающей)