Пройдя плен, разлуку и испытания, Керован и Джойсана выступили на стороне Света в эпической битве против Тёмного Лорда Галкура. С ними вместе плечом к плечу боролись освобождённый из хрустального шара грифон Телфер, пробуждённый от 'долгого сна' Великий по имени Ландисл и загадочный странник Нивор. И вот Тёмный Лорд повержен, а любящие сердца Керована и Джойсаны бьются в унисон.

     Но много ещё битв предстояло одержать нашим героям, освобождая свою родину от Тени, и с ними рядом шагали колдунья Элис, воин Джервон и мальчик Гурет.

     Эйдрис Сказительница

     Укачивая чужого младенца, я стояла у окна озёрного домика и смотрела на рассвет. Почти год, как я и мой муж Керован нашли приют в посёлке рыбаков, выстроенном на древних каменных столбах, как на сваях, на тихом озере Анаку страны Арвон, нашей новой родины.

     Арвон... Он представлялся сказочным миром, полным красоты, тогда, на перевале, три года назад. Он оставался таким и теперь, по большей части. Но стоило нам осесть где-нибудь, среди доброжелательного народа, как что-то толкало Керована в дорогу. Наконец мы поселились здесь, в Анаку, в жилище Зуи, местной Мудрой, и я помогала ей в её трудах, расплачиваясь за кров. Как хорошо было бы иметь свой домик здесь, на озере!..

     Я обернулась к Зуи.

     - Как роженица?

     - Лучше, я думаю, - ответила Мудрая. - Пора приступать.

     Мы провели над младенцем обряд благословения Гунноры, затем мать назвала сына.

     - Оставим их, - сказала Зуи. - Да и тебе не помешало бы отдохнуть и поесть.

     Мы сели в лодку и поплыли к жилищу Зуи.

     - Как он, леди Джойсана? - Зуи имела в виду моего мужа Керована.

     - Его мучают сны. После них он смурной и неразговорчивый. И чистит оружие.

     - Неужели им овладела Тьма?

     Я помолчала.

     - Нет, не думаю. Его талисман-браслет не показывает опасности. Но тень омрачает его лицо.

     - А твоё кольцо? - спросила Зуи.

     Она говорила о кольце-обереге, которое я нашла во время странствий в одном владении Древних, идущих по пути Света. Розовое золото кольца сияло в лучах солнца.

     - Нет, и кольцо молчит, - ответила я.

     Тут мы приплыли к жилищу Зуи.

     - Давненько я этого не делала, - сказала Мудрая, войдя в дом.

     Она достала мешочек и попросила меня перемешать пальцем кости. Я укололась и капля крови упала внутрь мешочка.

     - О, кровь усилит предсказание, - обрадовалась Зуи. Она кинула кости на стол и вгляделась в узор. - Итак, слушай...

     'От высоких гор тень вперёд тянется... опускается тьма, старым заклятьем связанная... В путь ты отправишься и источник найдёшь древней мудрости, древнего зла место... И двое станут тремя... И потом шестью должны стать, чтобы противостоять этому злу не на земле... Войди внутрь, но без силы...'

     Зуи вышла из транса и добавила:

     - Будь осторожна, леди Джойсана. Твоё будущее скрыто тенями, и больше я ничего не вижу, лишь великую опасность на твоём пути.

     - Постараюсь, - ответила я и поднялась на чердак, где мы жили.

     Уже месяц мой супруг не прикасался ко мне. Несмотря на все мои робкие попытки... Я вновь ощутила пустоту, как тогда, когда отдавала младенца матери.

     Сняв сапоги, в одних чулках, я приблизилась к кровати, где спал Керован. Я не хотела его будить, но внезапно он поднялся и заученными до автоматизма движениями полностью оделся. Молча, не глядя на меня, он облачился в кольчугу и вооружился.

     - Дорогой, что случилось? - Я встала перед ним. - Что с тобой? Нет никакой битвы...

     Он словно очнулся и посмотрел на меня.

     - А, Джойсана! А я уж хотел послать за тобой Зуи. Нам пора. Собирайся.

     - Но почему?!

     - Мы уезжаем. Сейчас. Скорее.

     Едва поспевая за моим господином, я переоделась в дорожный наряд, сбежала с лестницы, схватила узелок с едой, спешно приготовленный Зуи, попрощалась с ней и прыгнула в лодку, где уже стоял в нетерпении мой повелитель.

     - Прощай, Зуи, - крикнул Керован. - Наши пожелания всем вам. Спасибо за доброту.

     Он налёг на вёсла, я же еле сдерживала слёзы, глядя на уменьшавшуюся фигурку Мудрой.

     С первого дня, как мы пришли в Арвон, словно невидимая нить связала меня и мрачные северо-восточные горы. Иногда натяжение нити было столь сильным, что мне приходилось из последних сил бороться с принуждением и наяву, и во сне. Но временами нить ослабляли, и месяцами я не чувствовал тяги к горам и надеялся, что нить оборвалась, что я стал свободен.

     Кто это был? Я мог только надеяться, что это не Тёмный, призывающий меня к себе. Но что, если победа не была окончательной, и где-то в горах частица Адепта продолжает существовать? И, притянутый, я вновь подпаду под его влияние, не имея оружия для противоборства?

     Не раз я готов был признаться Джойсане, но боялся её потерять. Единственный друг, моё утешение в долгих блужданиях, как воспримет она правду о состоянии моего ума вдобавок к моей внешности? Я мог только бежать от северо-восточных гор, ничего не объясняя жене и надеясь, что нить когда-нибудь порвётся.

     Стемнело, когда мы остановились на ночлег в небольшой уютной ложбине. Развели костёр, поели и легли спать.

     Внезапно рука Джойсаны вцепилась в моё плечо.

     - Не шевелись!

     Благодаря её прикосновению я не зрением, а чем-то другим увидел тень, плывущую к нам со склона холма.

     - Что это? - прошептал я.

     Тень несла с собой холод и зловоние. Мои уши наполнил нестерпимый вой, а почва под копытами мелко затряслась. Я выхватил меч и положил его между нами и тенью.

     Но странно... тень словно была не здесь. Мой ум наполнился размытым видением чего-то, бродящего по горным тропам и питающегося кровью. Охотник... Миг, и дуновение ветра развеяло пришельца.

     - Неужели это был призрак? - высказал я вслух сомнения.

     - И я так думаю, - согласилась Джойсана. - Но призрак чего? И что он хотел показать нам? Как будто есть канал между горами и нами...

     "Нами"... Я понял, что моё молчание подвергает опасности не только меня, но и любимую. И я во всём признался. Рассказал и про невидимую нить, и про принуждение, и про опасения, кто может быть тем, кто дёргает за эту нить.

     Джойсана выслушала меня и... не отвергла.

     - Я не брошу тебя, Керован. Когда же ты наконец поймёшь, что я люблю только тебя? - Она помолчала. - Но дальше так продолжаться не может. Тебе нужна защита.

     Она провела магический ритуал с деревом ясеня, молитвами и разными другими ведьмовскими штучками (я и не знал, что она такое умеет), после чего принуждение будто отрезало и мы смогли уснуть.

     Утром я чувствовал себя таким лёгким, таким свободным от принуждения с гор, что весело шагал, продолжая путь на юго-запад. К полудню мы спустились с холмов на обширную равнину, простирающуюся до горизонта. Ни людей, ни следов их деятельности заметно не было.

     Но только мы остановились и перекусили, как вдалеке послышался слабый крик.

     Джойсана встрепенулась:

     - Кому-то больно, я чувствую.

     И побежала на зов.

     Это оказалась беременная кобыла, готовая вот-вот разродиться. Пришлось принять роды. На свет появились два жеребёнка, но лишь одного мать подпустила к вымени.

     - Что же будет с другим? - спросил я.

     - Придётся остаться и доить кобылу вручную, - решила моя любимая, как целитель всегда чуткая к любой зверушке.

     Я расстроился. Хотя Джойсана и дала мне магическую защиту, но сколько она продержится? Моё спасение в том, чтобы уйти от северных гор как можно дальше. Только тогда я смогу быть уверен, что не подпаду от влияние Тёмных Сил.

     - Но... я должен идти дальше, - сказал я через силу. - Дальше на юг и... без тебя.

     - Должен быть другой выход! - воскликнула я. - Надо заставить кобылу признать жеребёнка!

     - Но как? - спросил Керован.

     - Нам поможет Гуннора.

     Я сосредоточилась, сжала амулет Богини и воззвала к Матери Плодородия. Было непросто, но мне удалось. Кобыла допустила и второго малыша к вымени.

     Вдалеке послышался топот копыт. Это приближались всадники числом около двадцати. Темнокожие, с рыжими волосами. Каждый нёс маленькое копьё.

     - Кто вы такие? Конокрады? - спросил их лидер, кряжистый мужчина средних лет.

     - Нет, просто путники, - ответил мой муж. - Мы спасли вашу лошадь и жеребят.

     - Её зовут Бриата, - вмешался один из всадников, - и она никогда бы не ушла так далеко. Вы лжецы и заслуживаете смерти. Но... Обред, - обратился он к лидеру, - что это у женщины на груди?

     Все уставились на мою грудь. Я смутилась.

     Обред приложил руку ко лбу и низко склонился.

     - Прошу прощения, Сера, что сразу вас не узнали. Простите, Мудрая.

     Амулет Гунноры светился янтарём поверх моей кольчуги.

     Недоверие всадников пропало. Нас окружили и выспросили про роды, удивляясь, как мне удалось заставить кобылу накормить обоих жеребят. Оказалось, что Бриата не простая кобылица, и её самочувствие бесконечно важно для кайогов, так называли свой народ всадники. Чувствуя свою вину, они предложили нам своё гостеприимство.

     По дороге к стоянке кайогов Обред объяснил, что кони и всадники едины, что народ кайогов почитает коней как тотемных существ, и даже на небе разглядел созвездие Кобылы как доказательство небесной избранности этого вида животных. А также поделился преданием, что скитания народа кайогов закончатся и они обретут свой настоящий дом, когда Кобыла с Близнецами пройдут по земле.

     Опустилась ночь, а мы всё скакали и скакали, и я подумала, что, действительно, Бриата удалилась от пастбища слишком далеко. И насколько маловероятно, что мы наткнулись на кобылу, как только спустились с холмов. Словно кто-то привёл Бриату к нам, а нас - к ней. Но кто? Неужели страхи Керована обоснованы, и это подстроил Галкур? Или наоборот, сторона Света?

     - Ни шагу дальше! - раздался возглас Керована. - Тут ловушка Тьмы.

     Мы остановились.

     Сквозь рощу проходила прямая дорога и первый всадник чуть было не вступил на неё. Под светом браслета мужа стало видно, что дорога эта ведёт во Тьму, словно фосфоресцирующая стрела поверх древней гнили.

     Мы обогнули ловушку. Авторитет моего мужа возрос.

     - Оставайтесь с нами, - предложил Обред. - С таким талисманом, лорд Керован, вы нам очень пригодитесь.

     Муж посмотрел на меня. Я молча кивнула.

     - Хорошо, мы согласны, - ответил Керован Обреду.

     Они ещё поговорили о том, где Керован нашёл браслет, об окончании войны в Верхнем Холлеке, о сделке лордов Долин со всадниками-оборотнями и прочем, и наконец мы приехали в стойбище кайогов.

     Нас встретили тепло, а вождь народа, женщина по имени Йонка, подтвердила слова Орбеда. Нм предоставили шатёр, где мы переоделись. Потом был пир, танцы, расспросы. Кайоги называли Гуннору Великой Матерью Кобылиц. Я не стала спорить.

     Только шаман Ниду была нам не рада. Зыркнула тёмными глазищами и скрылась в ночи.

     После пира мы вернулись в свой шатёр. Надо заметить, что из-за поверья кайогов, что всё имущество должно умещаться на спине всадника, обстановка шатра была проста: плетёный стул, ящичек, циновки, занавеска. Сам шатёр был сплетён из конских волос. Вверху дырка, чтобы любоваться священным созвездием кайогов, созвездием Кобылицы.

     Ночь, луна, чистая ночнушка... Я не выдержала и прижалась к мужу.

     А потом... потом мы, обессиленные, провалились в сладостный сон.

     Солнечный луч разбудил меня. Снаружи шумел, распоряжаясь, Обред. Я умылся и вышел из шатра.

     - Доброе утро!

     - Доброе, - приветствовал меня Обред. - Нужно найти новые пастбища для наших лошадок. Ты отправишься с нами?

     Мне не хотелось оставлять Джойсану, особенно после вчерашнего взаимопонимания, но я обещал помочь кайогам и потому ответил:

     - Конечно.

     - Тогда мы должны провести ритуал избрания, - сказал Обред и повёл меня за границу лагеря.

     Справа от нас паслись лошади под охраной двух мальчишек.

     - Это стадо избранных, - объяснил Обред, и я понял, что эти лошадки уже кем-то заняты.

     Несколько минут спустя мы подошли к меньшему стаду.

     - А вот это неизбранные. Одногодки, двугодки, а также кормящие кобылицы. Посмотрим, который конь выберет тебя.

     - Так это не я буду выбирать? - удивился я.

     - Нет, - засмеялся Обред. - Избрание - прерогатива лошади. А теперь встань тут и свистни.

     Я выполнил его указание.

     Многие лошади прервались поедать траву и посмотрели на меня, но лишь одна сделала пару шагов в мою сторону.

     - Ага, - удовлетворённо сказал Обред. - Некия, её тренировала сама вождь Йонка. Имя лошади значит "Очи Ночи" на нашем языке.

     По примеру кайогов я вспрыгнул на лошадь без седла и удил и был приятно поражён, насколько чутко лошадь реагировала на мои приказы, отдаваемые коленями.

     Мы вернулись к шатрам. Нас уже поджидала группа разведчиков-кайогов и сама Йонка с плетёными сёдлами и припасами.

     Я быстро позавтракал, нежно попрощался с женой и мы отправились в путь.

     За исключением меня и Обреда, отряд насчитывал четырёх взрослых мужчин, четырёх юношей и семь девушек разного возраста.

     Мы скакали на юго-восток весь день по бесконечной плоской степи - нескончаемому морю травы с редкими купами деревьев вдоль ручьёв и речушек.

     - Чем не пастбище? - спросил я Обреда.

     - Нет, - засмеялся он. - Нашим лошадкам для тренировки нужны холмы. Только тогда они нагуляют не жирок, а крепкие мускулы. На западе - песок, надеюсь, на востоке мы отыщем подходящее место.

     Я понял, что наше путешествие затянется не на один день, но отступать было поздно. Я дал слово использовать свои силы и браслет, выявляющий ловушки Тьмы, на благо народа кайогов.

     Двадцать дней спустя, останавливаясь лишь на ночёвку, наш отряд выехал к полноводной реке, пересечь которую без лодок было немыслимо. Водная преграда не смутила Обреда, он повёл нас вдоль русла в поисках возможной переправы.

     Рядом со мной скакал юноша, почти мальчик, с пушком над верхней губой. Мы разговорились. Парнишку звали Гурет и главной заботой его был предстоящий обряд взросления. Я вспомнил свои терзания перед посвящением в мужчины и проникся к мальчишке симпатией.

     - Откуда вы? - спросил Гурет.

     - С севера, - ответил я. - Мы прошли через горы. А до этого жили в Долинах.

     И я рассказал о Верхнем Холлеке, о Пустыне, о Древних, о моих наставниках и товарищах.

     Парнишка слушал, открыв рот. Но не только он. За нами, пришпоривая лошадку пятками, чтобы не отстать, скакала девочка.

     - Ещё, расскажите ещё, - запыхавшись, попросила она, стоило мне прервать повествование.

     - Опять ты подслушиваешь, Нита, - возмутился Гурет. - Это моя младшая сестрёнка, - пояснил он мне.

     - И вовсе не подслушиваю, - ответила хитрая девочка. - Лорд Керован рассказывал всем, а не только тебе. Правда, лорд Керован?

     Я усмехнулся.

     - Конечно. Но прятаться и подслушивать не стоит.

     - Хорошо, - Нита кивнула головой, - тогда я поскачу рядом.

     Гурет обернулся ко мне:

     - Мы тоже пришли с севера. Прошлой зимой совет решил откочевать на юг, хотя коням нравилось в предгорьях. Но мы потеряли разведчика. - Он перешёл на шёпот. - Что-то съело его в горах. Нам пришлось бежать оттуда прямо по снегу.

     Я хотел продолжить беседу, но Обред дал знак к переправе.

     Перебраться было непросто: вода доходила коням до брюха, сильное течение толкало в бок. Ните не повезло, её лошадка оступилась, и девочку вместе с конём понесло вниз по реке. Я бросился на выручку и спас ребёнка.

     - Наша благодарность безмерна, лорд Керован, - заявил Обред. - Вы рисковали жизнью, спасая одну из народа кайогов.

     Гурет встал на колени передо мной, схватил мою руку и возложил себе на голову.

     - Господин, позволь мне служить тебе верой и правдой до конца моих дней.

     Я растрогался.

     - Нет, Гурет. Я принимаю тебя как друга, но не приму от тебя клятву вассала.

     Подошла и спасённая сестрёнка.

     - Я обязана вам жизнью, лорд Керован, - сказала Нита и всплакнула.

     Так я подружился с Гуретом и Нитой.

     Ночью, глядя на звёзды, я думал о том, что так и не обзавёлся собственными детьми за три года странствий. Да и могла ли вообще Джойсана родить от такого как я? Может, мне не суждено иметь детей. Уж слишком я отличался от нормального человека.

     И вновь мы скакали на юго-восток десять дней.

     В дороге Обред рассказал историю народа кайогов.

     - Когда я был малышом, Ниду, наша шаманка, барабанами и пением открыла проход в эту землю. Серый туман, сквозь который прошли старики и дети. Нас сопровождало несколько воинов.

     - А остальные?

     - Никто не спасся. Мы постоянно убегали. Помню, я прячусь в фургоне и смотрю, как женщин и юношей уводят в цепях и колодках. Моя мать была среди них... Я был слишком мал, чтобы понять, а старейшины не любят говорить о прошлом.

     - Что было дальше, после перемещения?

     - Мы жили в предгорьях до прошлой зимы, пока... - Обред замялся.

     - Пока не погиб один из воинов?

     - Да. Это было страшно. Оно... словно зачаровало Джервина.

     - Оно? - переспросил я.

     - Каждый из нас увидел по-своему, но все почувствовали, что это что-то сверхъестественное. Мне показалось, что грязно-жёлтый вихрь, ледяной как смерть, бросился на молодого Джервина, который застыл в ужасе. Мы кричали, но бесполезно. Сын моей сестры погиб в своём первом походе. Не могу себе простить, что он встретил такую... нечистую смерть. - Голос Обреда пресёкся.

     Взволнованный рассказом, я прошептал:

     - Да, я понимаю. Я встретил подобную тварь недавно.

     - Где? - заинтересовался Обред.

     - Перед нашей встречей. Это была не сама тварь, а лишь её тень, образ, но нам с Джойсаной стало жутко.

     - И как бы ты её описал?

     - Красные полосы на жёлтом фоне... гудение пчелы... и холод.

     Мы помолчали. Затем Обред сказал:

     - Ниду единственная, кто видел отчётливо. Она говорит, это была уродливая смесь женщины и птицы. Как гарпия из древних легенд Арвона. - Обред сделал паузу. - После смерти Джервина - от него не осталось ничего, что можно было бы похоронить - мы решили уйти из гор как можно дальше. И теперь вновь ищем горы. Горы, чистые от Тени.

     Мы оба посмотрели на горизонт. Кругом расстилалась равнина.

     Прищурившись, я заметил небольшой бугорок над морем травы чуть западнее нашего курса.

     Это оказался каменный колодец в круге низкорослого цветущего кустарника. Мой браслет раскалился, подавая сигнал тревоги.

     - Стой, - закричал я Обреду, который спешился и подошёл к колодцу с фляжкой. Но он меня не слышал.

     - Остановите его, - я указал на Обреда. - Это ловушка Тьмы.

     Лица окружавших кайогов были пусты. Словно в трансе они один за другим сходили с коней и направлялись вслед за главой отряда. Я выхватил меч.

     - Нет, не подходите! - закричал я, размахивая оружием. - Гурет, - я обратился в мальчику, - ты обещал служить мне!

     Парнишка замер.

     - Смотри на мой браслет, - я вскинул руку.

     Взор Гурета прояснился.

     - Хватай Обреда, - приказал я ему.

     Вдвоём мы оттащили сопротивляющегося Обреда от колодца. Мне показалось, что кустарник разочарованно зашелестел. Приглядевшись, я заметил кости животных у корней растений.

     - Назад, все назад! - кричал я, делая круги вокруг колодца и чертя мечом в воздухе охранные символы. Часть очнувшихся кайогов начали вытаскивать товарищей, уводить лошадей, столь же зачарованных ловушкой, как и люди, пока наконец весь отряд не оказался на безопасном удалении от места Тьмы.

     - Уф, - проворчал Обред. - Ни за что не вернусь сюда. Ты снова спас нас, лорд Керован. По коням!

     Но я не спешил уезжать.

     - Нет, Обред. Я не могу оставить ловушку целой.

     - Но что ты можешь сделать? - удивился кайог.

     - Не знаю, - ответил я. - Но я обязан уничтожить колодец.

     Я освободился из его хватки и направился обратно.

     Как гостья, я не имела каких-то обязанностей и просто помогала другим женщинам в лагере то тут, то там. Нетрудная работа оставляла много времени для размышлений, и главным из них был вопрос: уж не беременна ли я? Моё женское время не наступило в назначенный срок, но это ничего не значило. Столько волнений и трудностей последнее время пришлось перенести, что цикл мог и нарушиться.

     Чтобы отбросить сомнения, ночью я провела ритуал и попросила Гуннору, покровительницу женщин и богиню плодородия, ответить. Мне пришло видение, которое я не смогла до конца разобрать, и уверенность, что я ношу в животе новую жизнь. Выходило, что мне предстоит родить в праздник Середины Зимы.

     Теперь мои мысли занял другой вопрос: будет ли ребёнок обладать Силой и в какой мере? Получит ли он магию от меня, от своего отца или от Древних, как получил Силу сам Керован? Меня посещали неясные сны о чудесном замке и его обитателе, излучающего Свет и мудрость. Я надеялась, со временем сны станут чётче и ответ придёт.

     До сих пор мне не приходилось выступать в качестве Мудрой, пока однажды ко мне в шатёр не прибежала она из подруг-кайогов с криком:

     - О Сера, помоги, у сыночка лихорадка!

     Мне не хотелось переходить дорогу шаманке Ниду, поэтому я спросила, а где же она? Но в тот день Ниду куда-то ушла и ничего не оставалось, как взяться за ремесло Мудрой.

     Собрав сумку с травами, я отправилась лечить мальчика.

     И как назло в разгар процедуры лечения ворвалась Ниду!

     - Как ты посмела применять своё грязное знахарство к одному из кайогов? Ему помогут не припарки, а бой барабанов и дым костра. Немедленно прекрати!

     К счастью, ребёнку стало лучше, жар спал и шаманка была посрамлена. Но злоба её усилилась.

     Как-то встретив меня между шатрами, она так и сказала:

     - Убирайся из нашего лагеря!

     - Куда же я пойду? - ответила я. - Мой муж отправился в разведку, и я буду дожидаться лорда Керована здесь, как бы ты не хотела от меня избавиться.

     - Ах так! - закричала старая карга. - Ну держись!

     И принялась бить в барабанчик, висевший у неё на поясе.

     Ритм барабана лишил меня воли, боль скрутила поясницу и лишь с помощью амулета Гунноры мне удалось убежать от Ниду к себе в шатёр.

     Но на этом козни шаманки не закончились.

     Прошло больше месяца с момента расставания с мужем. Я стойко выносила все тяготы беременности: слабость, утомляемость, изменения организма. И главное - тревожные сны. Недаром говорят, что беременные очень чувствительны. Так и получалось, что я волновалась и за ребёнка, и за мужа.

     И вот однажды мне приснилось, что Керован врывается в шатёр с обнажённым мечом и направляет его на мой живот. В страхе я пытаюсь отползти и прикрываю живот руками, но с меча срывается чёрная молния и ударяет в меня. Инстинктивно я сжала рукой амулет Гунноры и... проснулась.

     Нет, это не просто сон, сразу же поняла я. И молния - это чужое проклятие, которым хотели избавиться от ребёнка. Но кто мог пойти на такое? Конечно, завистница Ниду! Но как?

     Я встала и осмотрела ложе. Отодвинула циновку. Показался краешек чего-то светлого. Я вытянула из-под циновки одну из моих льняных сорочек. Она была испорчена: на груди слева, там, где сердце, был вырезан квадратный кусок. Что-то упало на пол. Я нагнулась. В сорочку завернули округлый камень с царапинами, похожими на руны. Всё понятно, это Ниду. Но хватит ли у меня доказательств? Нет, сначала нужно найти недостающий кусок сорочки. Пропитанный моим потом, он может служить для худшего колдовства.

     Я провела ритуал поиска, и амулет Гунноры привёл меня за пределы лагеря в небольшую рощу на севере. В самом центре росло старое дерево, к стволу которого была приколота фигурка, похожая на куклу-человечка, обёрнута в льняную тряпочку. Держась на расстоянии, я рассмотрела фигурку повнимательнее. Да, это корень, и зная Ниду, можно предположить, что самый сильный из возможных: корень мандрагоры. Насколько же далеко во Тьму зашла шаманка в своей ненависти ко мне и Керовану!

     Не прикасаясь к фигурке голыми руками, я с помощью ножа сняла её с дерева, выкопала ямку у рябины (все знают, что рябина - самое сильное дерево в защите от магии) и похоронила куклу. Сверху посылала чесноком и начертала защитную руну. Отряхнула от грязи руки и вдруг услышала шаги за спиной.

     Готовая ко всему, я сжала покрепче нож и обернулась.

     Приблизившись к колодцу, я из поясной сумки достал полоску кван-железа. Говорят, оно обладает магическими свойствами. Увы, я не маг и никогда не обучался волшебству. Но решимость моя была крепка и со всей искренностью я воззвал: "Силы Света, помогите мне уничтожить Тьму".

     Никакого ответа. Пластина железа в моей вытянутой руке не изменилась. Другая рука кровоточила, её прокусил Обред, когда мы вытаскивали его из ловушки. Я вспомнил, что кровь усиливает заклинания, окропил полоску собственной кровью, вновь выставил кван-железо перед собой как щит и мысленно произнёс: "Если есть кто-то, обладающий мудростью, смиренно прошу благословить меня Светом". Повинуясь внезапному порыву, я начертил полоской в воздухе тот символ, который использовала Джойсана для установки магической защиты: круг с распростёртыми крыльями. И хоть ничего не изменилось, во мне крепла уверенность, что я поступаю правильно. Я начертил символ повторно... и в третий раз. След от моих движений остался в воздухе и слабо светился.

     Я сделал шаг, не опуская руку. Воздушный символ сместился вместе со мной. Второй, третий... И вот я вплотную приблизился к страшной ловушке, так близко, что могу заглянуть в колодец. Я кинул кван-железо в тёмную дыру.

     Раздался грохот, земля качнулась. Из жерла колодца выстрелила жирная фиолетовая муть, но не коснулась меня, отклонённая магическим знаком. Очертания колодца размылись, скомкались; мелькнуло видение плодового сада, обнажённых женщин; затем в чёрном облаке возникла громадная морда какого-то отвратительного чудовища, но и она растаяла через миг, оставив после себя пелену зловония. Не выдержав, я опустился на колени и закрыл глаза.

     Однако всё было кончено. На месте миража тонкой струйкой журчал ручей. Я поднёс к нему браслет, но тот не вспыхнул. Зло навеки покинуло это место.

     Мы сделали привал, напоили из ручья лошадей. Обред с грустью посмотрел на бескрайную степь, никаких гор на горизонте, и... приказал поворачивать назад. Наша экспедиция окончилась безрезультатно.

     И всё же настроение в отряде было приподнятое. Младшие спешили попасть к ежегодному обряду взросления, если не сами принять участие, так хоть посмотреть, а старшие мечтали вернуться к семьям. И я был в их числе. Как же давно я не видел мою любимую Джойсану. Поэтому мы неслись по прямой, делая лишь короткие остановки для отдыха.

     Наконец, в один прекрасный день, вдали показалось скопление шатров. Мы вернулись!

     Я бросился в Йонке:

     - Где Джойсана?

     Мне показалось, или в её взгляде мелькнула тревога?

     - Она ушла, - ответила вождь.

     - Куда? - растерялся я.

     - Куда-то вдоль ручья, - Йонка махнула рукой. - Не волнуйся, заметив ваше приближение, я послала за ней дочку.

     Я посмотрел в ту сторону: и верно, под руку с девочкой-кайог к лагерю шла моя Джойсана.

     Не медля ни мгновения, я поспешил им навстречу. Схватил и обнял жену. Затем чуть отстранился и посмотрел ей в глаза. Казалось, в них мелькнул и тут же растаял страх.

     - Я переживала за тебя, - сказала любимая.

     - Я знаю, - ответил я. - Всё будет хорошо.

     Только сейчас я различил восхитительные запахи приготовляемых кушаний.

     - Это по случаю нашего возвращения праздник? - спросил я.

     - Нет, это к обряду взросления, - ответила Джойсана. - Ой! Я же обещала помочь!

     Она убежала, но я недолго оставался в одиночестве. В шатёр заглянул Гурет.

     - Лорд Керован, сегодня я стану взрослым.

     - Прекрасная новость, - воскликнул я. - Уверен, ты с честью выдержишь все испытания.

     Гурет нахмурился.

     - Да, я уверен в себе, вот только...

     - Что?

     Мальчик задрожал.

     - Боюсь, как бы меня не выбрали в Барабанщики Теней.

     Я положил руку Гурету на плечо и усадил рядом с собой.

     - Ну-ка, малыш, расскажи всё по порядку.

     То, что я узнал от парнишки, меня расстроило. Оказывается, шаманка Ниду практиковала ученичество, причём в самом изуверском виде. Её помощник, выбираемый на общем собрании, должен выполнять все указания шаманки, прислуживать ей "телом, духом и жизнью". Последнюю ритуальную фразу Гурет произнёс с особым отвращением. Его друг Тремон был в таких прислужниках, был "Барабанщиком Теней".

     - Неужели Ниду использует ученика для жертвоприношений, вытягивая из помощника саму жизнь? - ужаснулся я.

     - У нас нет доказательств, - грустно сказал Гурет.

     - А Тремон? Что говорит он?

     - Он уже ничего не скажет, - ещё печальнее ответил парнишка. - С самого начала, сразу после назначения, он отмалчивался, но я видел, что с каждым днём мой друг становится всё бледнее и тоньше, пока однажды, восемь лет назад, Тремон не исчез.

     Гурет помолчал.

     - С тех пор у нас не было Барабанщика Теней. Но сегодня... совет племени удовлетворил просьбу Ниду и после обряда взросления...

     - Откажись от обряда! - воскликнул я, но по вспыхнувшим глазам мальчика понял, что дал неверный совет.

     - Никогда, - гордо заявил Гурет. - Я стану мужчиной.

     Мои тревоги оправдались. Гурет прекрасно справился с испытаниями и получил знак взрослого воина. А после пиршества, в кругу молодёжи, Ниду вытянула листок с его именем. К тому времени Джойсана рассказала мне о возникшем противостоянии, и я чувствовал свою вину в происходящем. Если бы не знахарство жены, возможно, шаманке не понадобилось бы привлекать дополнительные силы. Но что случилось, то случилось.

     Я долго ломал себе голову, пытаясь придумать способ спасти Гурета, но тщетно. Что ж, завтра утром, на свежую голову, я обращусь к вождю племени Йонке. У меня есть заслуги и немалые, я не один раз спасал кайогов из смертельной беды, я показал себя достойным уважения и с моим мнением нельзя не считаться. Бедный Гурет, потерпи до завтра, я обязательно тебя выручу!

     В таком настроении я лёг в постель, прижавшись к жене. Минуту, и все заботы растворились в жарких объятьях. Но и тут, отдаваясь любви, я не мог не взгрустнуть о своей бесплодности. Джойсана так мечтает о детях, а я, уродец, не могу этого дать. Наконец, обессиленный, я уснул.

     Мне снилось, что по мне кто-то ползает, вгрызаясь в мою плоть, стараясь проникнуть внутрь. Тревожный сон...

     Я открыл глаза. Моя рука сжимала наполовину вынутый меч, в другой я сжимал верхнюю одежду. Протяжный стон сорвался с моих губ. Опять! Тело, вялое и неподвластное моей воле, медленно одевалось. Я ощутил горечь во рту.

     Проснулась Джойсана. Она смотрела на меня с ужасом, который я полностью разделял. Почему именно сейчас?!

     - Я проведу ритуал защиты, - утешила меня жена. - Новый ритуал.

     - Не поможет, - сквозь непослушные губы процедил я. - Настолько сильно, о!

     Она коснулась меня. Я мысленно передал ей: "Я не могу больше бежать! Нельзя бежать вечно. Я мужчина и должен встретиться с опасностью лицом к лицу. Бегство - удел трусов".

     Кайоги смотрели на нас с недоумением, когда утром мы выскочили из шатра, одетые в поход.

     Ко мне подошла Йонка.

     - Сера Джойсана, что случилось? Вы покидаете нас?

     Я смутилась.

     - Мы должны.

     Керован шагал не оглядываясь.

     Я начертала в воздухе знак, вспыхнувший серебром, и добавила спокойным тоном:

     - Благословение Гунноры всем вам.

     - И вам лёгкого пути, - ответствовала Йонка.

     Керован остановился, я видела, каких усилий ему это стоило, обернулся и молча кивнул.

     Тут к нему подскочил Гурет, ведя в поводу лошадь.

     - Лорд Керован, Некия выбрала вас, вы не можете её бросить.

     По знаку Йонки ко мне тоже подвели лошадку.

     - Это Аррен. Прими, Сера, её и заботься. Великая Мать поймёт и простит, что ты не проходила ритуал Избрания.

     Задержка позволила и другим кайогам одарить нас. Не успела я опомниться, как обе лошади были нагружены мешочками со снедью, тёплыми вещами и какими-то безделушками.

     Я услышала, как Керован выдавил из себя:

     - Гурет, откажись от назначения.

     А потом вскочил в седло и поскакал на северо-восток, туда, где высились горы. Я поспешила следом.

     Целый день скачки не приносит пользу женщине. Особенно, если она носит под сердцем ребёнка. Я могла истязать себя, но не только что зародившуюся жизнь.

     Мне удалось на минуту остановить наш безумный поход.

     - Лошади устали, - заметила я.

     Видимо, этот довод подействовал на тварь, управлявшую мужем. Керован спешился. Я подошла и обезоружила его, а потом связала его браслет с моим запястьем прочным ремешком.

     - Мы должны отдохнуть и поспать. Ты привязан и не сможешь идти. Сядь и поешь.

     Словно марионетка, Керован опустился на землю.

     Мне удалось накормить его, поесть самой. Потом мы легли спать.

     Во сне я вновь оказалась в теле Древней. Тихой ночью она бродила по чудесному лесу, вдыхая упоительные ароматы лета. Древняя была обеспокоена. Уже должна наступить осень, но деревья будто не знали об этом. Она прислушалась. Да, время было разорвано. Всего на секунду, но так много раз, что временная ткань исказилась. Кто же пошёл на такое? Древняя воззвала к Нив, устанавливающей порядок жизни, и получила ответ. В возникшем образе она узнала брата, Малерона.

     Я осознала, что Малерон был владетелем этих гор и долин, но пренебрёг своими обязанностями и заперся в башне, чтобы предаться колдовству. Энергию для своих экспериментов он черпал из окружающей природы. Это было предательством всего, во что верила Древняя из сна.

     Сон кончился, я села, смахивая непрошеные слёзы. Керован уже приготовился к дороге.

     - Ты готова?

     Что я могла ответить? Его интересовали только горы. Собираясь в путь, я мысленно произносила вытянутое из сна имя: "Малерон". Знание истинных имён - сильное колдовство и может пригодиться.

     И снова мы скакали весь день, даже после заката. Степь сменилась холмами. Мы достигли предгорий.

     И вновь мне удалось прервать безумную гонку, лишь обратив внимание Керована на усталость коней.

     Возможно, от усталости или от недосыпа, но я продолжала как бы грезить наяву, обрывками получая информацию от моей Древней. Закрыв глаза, я видела скалистые горы и... серый камень крепости. Крепости, властвующей над проходом между Арвоном и Пустыней. Дом Правителя. Я сосредоточилась, пытаясь уловить имя. Кар Ре Доган... Странно, за три года жизни в Арвоне я ни разу не слышала ни это название, ни имени правителя Малерона. Какая же пропасть времени отделяет меня от событий сна!

     На ночь я вновь привязала себя к Керовану.

     Меня разбудило цоканье копыт. Ещё ночь, сияет луна. Наши лошадки дремлют. Звук идёт со стороны гор.

     Я разбудила мужа.

     - Керован, что-то приближается!

     Он вскочил так быстро, что я еле успела разрезать связавшие нас путы. Достал из сумки меч, обнажил его. Я тоже поднялась, безуспешно вглядываясь во тьму.

     Вот шаги прекратились. Сопение. Что за страшный зверь скрывается под пологом мрака?

     - Милорд? - раздался голос.

     Я облегчённо вздохнула. Это был Гурет.

     При свете свечи он рассказал нам свою историю. Мальчик решил последовать совету Керована и отказаться от "чести" быть Барабанщиком Теней. Аргументировал свой отказ тем, что хоть Керован и не принял от него вассальную присягу, за спасение сестрёнки из реки и Обреда у миража-колодца он считает себя обязанным последовать за лордом, пусть и в качестве простого компаньона. И вот Гурет преследовал нас, пока не догнал.

     - Что ж, хорошо, тогда покарауль лорда, чтобы он не ушёл пешком. А я пока посплю, - решила я и провалилась в сон.

     Мысли Древней заполнили меня. Как Малерон мог вмешаться в ткань времени? Неужели он не понимал, что это откроет путь увяданию и Тени? Ни Нив, ни Гуннора, Янтарная Богиня, не посмотрят ласково на тех, кто нарушает ход вещей. Не сделают исключение для Адепта, каким бы сильным он не был, а Малерон, безусловно, был сильнейшим из нас.

     Кар Ре Доган возвышался на краю утёса, обрывавшегося в головокружительную пропасть. По узкой дороге Древняя достигла входа. Массивные ворота были приоткрыты, и Древняя пробежала внутрь, не обращая внимание на расступившуюся охрану, сразу в главный зал. Уже на подходе до неё донёсся голос Малерона:

     - Отправьте послание немедленно. Возьмите одного из курьеров-ястребов. И пусть в Зале Совета его заменят на нового. Ответ Семи Лордов мне нужен как можно скорее.

     Древняя ворвалась в зал.

     - Как ты мог, Малерон? - набросилась она с упрёками на брата.

     Повелитель жестом отпустил слугу.

     - А, моя дорогая сестрица Сильвия.

     Аура его Силы была настолько ощутима, что, казалось, мерцала при каждом движении. Но в светлых тонах голубого и золотистого, присущих силам Света, ошеломлённая сестра заметила и тёмные тона. И это как будто придавало ауре большую глубину и насыщенность.

     - Малерон, почему? Ты ранил, а возможно, и уничтожил долину. Зачем?

     Лицо повелителя изменилось...

     Увы, тут сон обрывался. На самом интересном месте меня разбудил Гурет.

     - Сера, вставайте!

     - Да что стряслось?

     - Вы так метались, выкрикивали непонятные имена. Я испугался.

     Я не могла пожурить мальчика. Он прав: на фоне странностей Керована мои кошмары любого напугают до беспамятства. Что ж, я чувствовала, что Сильвия обязательно доскажет свою историю. Как-нибудь потом.

     А пока... в путь!

     Дневная гонка завершилась у входа в узкий туннель, врезанный в толщу громадной горы. По бокам прохода высились два столба, увенчанных крылатыми шарами. Я поняла, что это охрана, призванная не допустить внутрь Тень.

     Керован, мчащийся впереди, миновал столбы на полном скаку. Мне же пришлось повозиться с Гуретом. Его зрение, как и зрение наших лошадок, отказывалось признать реальность. В глазах мальчика вместо прохода была гладкая отвесная стена. Мне туннель казался заполненным туманом.

     Морок не исчез и после прохода. Мы с Гуретом осторожно двигались вперёд, постоянно взывая: "Лорд Керован!" Внезапно рука мужа коснулась меня, и тут же туман пропал.

     Перед нами лежала долина пяти с половиной лиги длиной, поллиги шириной, в обрамлении гор с лесистыми склонами. Зелёная травка, рощица слева. Справа два пика, на вершине ближайшего замок.

     - Кар Гарудин, - произнёс Керован. - Наш дом.

     Я посмотрела на мужа. Его лицо, с детства омрачённое тревогами и заботами, разгладилось и показало истинный возраст владельца: двадцать один год.

     - Дом, - повторил Керован, широко улыбнулся и направил лошадь в долину.

     Распугивая мелких зверьков, в изобилии расплодившихся за века забвения, мы остановились у подножия горы. Замок над нами казался недоступным. Но Керован не замешкался.

     - Слезайте, дальше пешком.

     Мы взяли седельные сумки и пошли по узкой тропе, огибающей скалу. Сделав поворот, мы вышли на узкий карниз. Отвесная стена камня возвышалась перед нами. "Что теперь? - подумала я. - Займёмся альпинизмом?"

     Но муж сделал приглашающий жест рукой.

     - Входите!

     - Куда?! - хором воскликнули мы с Гуретом, пялясь в бесконечную гладкую стену. "Окончательно спятил", - подумала я про мужа. Гурет подумал о том же, выразительно крутя палец у виска.

     - Неужели вы не видите? - рассмеялся Керован.

     Он подошёл к стене и провёл по ней пальцем, обводя какой-то невидимый знак. Контуры засветились мягко-фиолетовым светом и я разглядела... крылатый шар! Символ держался недолго и вскоре потух, но теперь я знала, что надо делать. Я повторила движения мужа. Мой шар получился нежно-синим. Керован повторил обводы трижды, стена замерцала и пропала, открывая широкий проход.

     Даже такое пологое восхождение утомило меня, и, хоть Гурет догадался, чем оно вызвано, и помогал мне, я запретила мальчику упоминать о моей беременности вслух.

     Кар Гарудин ждал нас. Последние лучи заходящего солнца бросали мягкие тени на тепло светившийся синий камень. Тут не было дубовых дверей, к которым я привыкла в крепостях Верхнего Холлека, только арочные проходы, как те, что пропускали в замок свет и воздух. Мы вошли в большой круглый зал. Стены над нашими головами смыкались в купол, к центру которого был подвешен шар. При нашем появлении кристаллический шар засветился ровным розовым светом.

     Центральная часть зала была уставлена столами и скамейками, на возвышении за ними - громадный трон, размером никак не подходящий человеку. И ни одной ступеньки, только пандусы.

     Я прикоснулась к поверхности стола. Ни одной пылинки! Поверхность прохладная и ровная, ничуть не похоже на дерево, хотя выглядит именно так. Словно стекловидный камень с рисунком древесины.

     Стены вместо гобеленов украшает мозаика из разноцветных камней: нефрита, опала, агата, янтаря, топаза и других, названий которых я не знала.

     Всё это великолепие ничуть не тронуло моего мужа. Постояв немного, он быстрым шагом скрылся в одном из боковых проходов. Не желая потерять его из виду, мы с Гуретом поспешили за ним.

     Керован поднялся в боковую башню, на миг остановился перед проходом, затянутым фиолетовым туманом, сделал движение рукой и, когда туман рассеялся, по пандусу вошёл внутрь. Я за ним.

     Это была самая вершина башни: круглая комната с окнами на все стороны. Я почувствовала головокружение от открывающегося вида. На полу начерчена пентаграмма и знак крылатого шара. Рядом столики, забитые книгами, свитками. Керован прикасался то к одной, то к другой вещи, и выбранный предмет вспыхивал фиолетовым. На стенах под прикосновением мужа проступали руны.

     От вечернего ветра меня бросило в дрожь. Гурет цеплялся за меня ледяными пальцами.

     - Что это за место?

     Керован подошёл по мне и положил руки на плечи.

     - Все эти годы в незнании я боялся этого места. Оно звало меня, притягивало. Я не готов был принять его как часть моего наследства. Не знаю, откуда, но я точно знаю: Кар Гарудин - цитадель Ландисла, моего небесного отца.

     Несмотря на множество не застеклённых окон, даже с наступлением вечера в замке не ощущалось ни ветра, ни холода. Ещё одним знаком того, что на Кар Гарудин наложены "хозяйственные" заклинания, было отсутствие пыли. Может, где есть и источник воды?

     За главным залом обнаружился проход. При нашем приближении загорелись потолочные шары, освещая проход мягким розово-янтарным светом. По обе стороны вдоль прохода чернели арки, ведущие в другие помещения. Пройдя коридор до конца, мы вышли на большой треугольный двор, обращённым на восток. Сквозь бойницы виднелись горы. В северной и южной стороне двора открывались проходы в другие части крепости, а в центре возвышался действующий фонтан со знакомой фигурой грифона. К восточной стене примыкала огромная каменная чаша со следами копоти.

     - Ну вот, и вода, и место для очага, - сказал я. - Расположимся на ночь тут.

     Гурет сбросил поклажу наземь.

     - Очень хорошо, милорд.

     Джойсана не выглядела довольной.

     - Если это твоё наследие, то почему ты не найдёшь для нас другое помещение, поудобнее?

     - Память моя затуманена, - объяснил я. - Мне точно известно, что замок предназначен для меня, но я не уверен, что он будет приветлив для моих друзей, в жилах которых не течёт кровь Ландисла. Вспомни, как вы не могли разглядеть вход, пока я не провёл вас внутрь. Нужно время, чтобы я научился управлять Кар Гарудином.

     Мы поужинали и легли спать, разложив походные одеяла.

     Шары по-прежнему светили в полную силу. Я мысленно пожелал притушить свет. Миг и шары уменьшили яркость до тускло-красного свечения. Ещё один пример, что замок подчиняется мне.

     Я проснулся утром отлично отдохнувшим. Сегодня предстояло познакомиться с замком поближе, а также пополнить наши запасы.

     Джойсана рассказала мне о снах, в которых тоже фигурировал замок, но другой, Кар Ре Доган. Не знаю, может, он из тех же времён, что и Кар Гарудин, а может и нет. В снах жены не упоминались Ландисл или Нивор.

     Как бы то ни было, пора за работу. До обеда Гурет наловил рыбы в протекающей по долине реке, Джойсана набрала корешков и трав для своей аптечки, а я удачно поохотился.

     Не место, а рай! Вдобавок Джойсана обнаружила запущенные грядки с луком, морковкой, прочими овощами и брошенное поле пшеницы. При усердии мы могли бы восстановить сельское хозяйство долины настолько, что не только обеспечивать себя, но и торговать с внешним миром.

     Мы строили планы, шутили, представляя боевых коней, впряжённых в плуг, когда мной овладело беспокойство.

     - Кто-то пытается пройти сквозь защиту, - определил я источник тревоги.

     Мы оседлали коней и поспешили ко входу в долину.

     Тёмная фигура всадника маячила у прохода.

     - Это Ниду, - определила Джойсана. - Выдержат ли охранные чары?

     Мне нечего было ответить. Подъехав ближе, но находясь под защитой крылатых шаров, я окликнул шаманку.

     - Ниду!

     Жеребец под шаманкой вскинул голову и наши лошади отшатнулись в испуге; глаза чёрного коня, если так можно назвать глубокие отверстия в черепе, полыхали красным.

     Джойсана шепнула:

     - Она идёт Тёмным Путём.

     Низким рокочущим голосом, напоминающим звук барабана, шаманка сказала:

     - Приятная встреча, лодр Керован и леди Джойсана. Я вижу, вы поймали сбежавшего барабанщика Теней. За ним-то я и охочусь.

     - Ты не получишь Гурета, Ниду, - ответил я. - Он отказался от должности и сообщил об этом вождю Йонке.

     - Йонка управляет кайогами согласно моей воле. Верните мальчишку.

     - Ни за что, - ответил я. - Нам известно, что в нарушение правил ты использовала Силу, чтобы выбор пал на Гурета, так что само избрание Гурета было нечестным.

     - Да, я владею Силой, - согласилась Ниду. - Так что не думайте, что сможете отсидеться здесь за древними барьерами. Джойсана, - обратилась она к жене, - помнишь мандрагору? Один раз ты спаслась, в другой раз может не повезти.

     - Хватит! Убирайся, Ниду!

     Я начертил символ крылатого шара, засветившегося фиолетовым. Откуда-то в голове возникли два слова. Не мешкая, я произнёс их, одновременно метнув символ в коня шаманки.

     Глаза Ниду расширились от ужаса, её конь захрипел, получив заряд, повернулся и умчал хозяйку прочь от входа.

     Мы перевели дух.

     - Спасибо, - сказал Гурет. - И знаете, милорд, я ни за что не поверю, что это существо настоящий конь.

     - Ты прав, - заметила Джойсана. - Это не лошадь, это кеплиан, порождение Тьмы. Я слышала о таких тварях в древних легендах. Говорят, что встреча с ним предвещает смерть.

     Я вздрогнул.

     - Как думаешь, Ниду вернётся?

     - Обязательно, - ответила Джойсана. - Она привыкла получать то, что хочет, и слишком далеко зашла во Тьму в поисках Силы.

     - Я вернусь в лагерь моего народа и всё объясню вождю, - предложил Гурет.

     - Не дури, - сразу пресёк я поползновения к сдаче. - Для служителя Тьмы наша долина как кость в горле. Нет, Ниду не оставит нас в покое.

     - Тогда я останусь и помогу защищаться, - решил кайог.

     Джойсана повернула лошадь обратно.

     - Вот и отлично. Вы осмотрите долину, нет ли где лазеек для Ниду, а я пока приготовлю обед.

     Я взял на себя западную часть гор, а Гурету досталась восточная.

     Сделав обход и не обнаружив брешей в горной цепи, мы встретились у подножия замка.

     - Милорд, я вижу проход. Он больше не скрыт от меня, - обрадовался Гурет.

     - Отлично, значит, Кар Гарудин принял вас с Джойсаной.

     Мальчик побледнел.

     - Так замок живой?

     - Нет, - успокоил я парнишку. - Но он полон чар и в некотором смысле самоуправляется.

     Внезапно меня пронзил укол тревоги. Как там Джойсана? Я бросился в замок и во дворе обнаружил жену, лежащей на полу. Она была без сознания, и её амулет... валялся рядом!

     Я схватил оберег, приложил ко лбу любимой и воззвал к Гунноре. Хоть и не принято мужчине обращаться к женскому божеству, но ведь просил я не за себя. Надеюсь, Гуннора поймёт и поможет!

     Наконец Джойсана открыла глаза.

     - Что случилось? - спросил я. - Атака Ниду?

     Жена посмотрела в сторону гор.

     - Нет, это Сильвия, та Древняя из сна. Она не могла пробиться в моё сознание, пришлось снять амулет. О, Керован, какой ужасный конец у её истории.

     В голосе мужа слышался упрёк моему безрассудному отказу от защиты Гунноры, но я знала, что история Сильвии не только интересна сама по себе, но и имеет к нам непосредственное отношение, поэтому я мягко отстранилась от Керована и сказала:

     - Послушай, дорогой, что мне открылось во сне.

     Приглушённый свет окутывал большой зал крепости Кар Ре Доган, концентрируясь на троне и фигуре на нём.

     - Ты предался Тени, - обвинила Сильвия Малерона.

     - Нет, это не так, - донеслось с трона.

     - Посмотри, что ты сотворил с долиной! - настаивала сестра. - А твои игры со временем, разве они от Света?

     (она говорит об этой долине, Керован!)

     Взметнулся тёмный плащ.

     - Твои домыслы беспочвенны. Я предан делу Света как и раньше.

     - Ах так! - Сильвия сделала шаг вперёд. - Это легко установить. Пойдём со мной.

     Фигура на троне качнулась.

     - Если ты настаиваешь.

     Они вышли из замка, пошли по древней горной тропе, Сильвия перепрыгнула через ручей и заявила:

     - Если ты верен Свету, текущая вода не остановит тебя. Иди ко мне, брат.

     Малерон попытался, но стоило ему занести над ручьём ногу, как невидимая сила оттолкнула его. Он попытался снова и опять проиграл. Сильвия с ужасом смотрела на брата. Малерон понял, что его тайна раскрыта и страшно разгневался.

     Правитель произнёс слова. Слова, которые не звучали в Арвоне много лет. И открылись Врата. Сквозь них прошли всадники и псы, невиданные в этом мире. Малерон взобрался на адского коня и приказал спустить собак. Так началась Охота Теней.

     Сильвия запаниковала. Ручей преграждал своре путь, но надолго ли? Рано или поздно собаки найдут место для переправы. И она побежала, а ей вослед раздавались звуки дьявольской погони.

     Выбиваясь из сил бежала и бежала Сильвия, а злобные охотники скакали за спиной. Тогда взмолилась Сильвия: "О великая Нив, Владычица Равновесия! Не допусти, чтобы мой брат Малерон погубил этот прекрасный мир!"

     И Нив услышала. Сильвия, Малерон, всадники, собаки, даже тропа и камни - всё переместилось за пределы нашей реальности. Отныне обречена Сильвия вечно бежать от брата и никогда не быть пойманной.

     - Страшная история, любимая, - сказал Керован. - Но какое отношение она имеет к нам?

     - Разве ты не понял? То существо в горах, тот призрак, что погубил разведчика кайогов и встретился нам - это она, Сильвия, пойманная в межумирье. Каждую ночь в определённый час ужасная Охота Теней появляется на древней тропе, ведущей в руины Кар Ре Догана.

     Гурет хлопнул себя по лбу.

     - Так вот почему каждый, кто окажется на тропе ночью, погибает. Как Джервин.

     - Да, - подтвердила я. - Несчастный Джервин был захвачен потоками разновременья и развеялся между мирами.

     Керован нахмурился.

     - Теперь понятно происхождение ночных страхов. Бедная Сильвия.

     Я потеребила ремешок амулета.

     - Мы должны спасти её.

     - Как? - спросил Керован. - Любое соприкосновение с Охотой Теней смертельно. Тут нужны знания и сила Адепта, не меньше.

     Я вздохнула, зная, что у меня нет ответа.

     После обеда Керован спросил меня:

     - Надеюсь, ты не снимешь амулет Гунноры сегодня ночью?

     Я заколебалась.

     - Вообще-то Сильвия показала мне всё, что хотела, но...

     - Вот и хорошо, - торопливо сказал мой муж. - Пусть Сильвия и не Тёмная, но рисковать не стоит.

     Тишину разрезал вопль Гурета:

     - Сера! Милорд! Скорее идите в большой зал!

     Мы поспешили к Гурету. Подбегая к залу, Керован пробормотал:

     - Я чувствую что-то... зов?.. просьба что-то открыть...

     Гурет стоят за троном и указывал на него:

     - Там! Я что-то видел.

     Я схватила Керована за руку.

     - Ниду?

     - Нет, тут что-то другое. - Керован, поколебавшись, взобрался на трон. - Что-то знакомое...

     Стоило ему сесть, как перед троном, на помосте, возник фиолетовый туман. Молнии прорезали его, скручивая, вращая и сгущая, пока наконец в тумане не образовалась фигура какого-то существа. Затем туман развеялся окончательно.

     - Грифон, - ахнула я. - Как тот, что висел у тебя на шее.

     - Да, - подтвердил муж. - Грифон Телфер.

     Я протянула руку к существу.

     - Нет, - окликнул меня Керован. - Не прикасайся к нему. Это может быть опасно.

     Я сделала шаг назад.

     - Это образ Отпирателя Врат, - объяснил муж. - Кто-то просит открыть Врата в этот зал.

     Он начертил крылатый шар в воздухе, уже привычный символ власти Ландисла и кинул его в грифона, произнося могущественные слова. Грифон исчез, а на его месте возникла световая колонна. Керован спустился с трона, протянул руку к колонне и произнёс слово.

     Вспыхнуло, загрохотало, всё заволокло дымом. Воздушная волна сбила меня с ног.

     - Сера, что случилось? - донёсся до меня голос Гурета, до сих пор предусмотрительно державшегося подальше от центра зала. - Кто этот человек?

     Рядом со мной поднимался на ноги Керован, прижимая руку к голове, а позади него, на помосте стонал человек, скребя кольчугой и мечом по каменному полу. Его вооружение напоминало сделанное в Верхнем Холлеке.

     Я опустилась рядом, пощупала пульс.

     - Кто он? - спросила я Керована.

     - Понятия не имею, - он пожал плечами. - Мной руководило подспудное знание, что кто-то оказался запертым внутри Врат. И я помог ему освободиться.

     Сняв с незнакомца шлем, мы убедились, что это житель Долин, наш добрый друг Джервон, а приведя его в чувство, узнали, как он стал нашим гостем.

     - Вместе с Элис мы путешествовали по Пустыне и обнаружили дорогу. Пошли по ней до самого конца; дорога упиралась прямо в скалу. Но Элис сказала, что это не конец, что дорога продолжается дальше. Мы взялись за руки, Элис попыталась открыть Врата и нас затянуло в странное место, где я не ощущал собственного тела, веса - ничего, кроме связи с Элис. А потом появился фиолетовый свет и существо из легенд, грифон.

     - Элис была с тобой? - уточнил Керован.

     - В самый последний момент связь прервалась. Какая-то жёлтая тень разрушила её. Я ощутил зловоние и страшный холод, и Элис пропала.

     Керован застонал.

     - О, нет!

     Я постаралась успокоить его:

     - Я узнаю у Сильвии. Другого выхода нет.

     - Хорошо, - согласился Керован и сел на пол.

     Я села перед ним, опираясь на муже спиной. Отдала амулет Гурету и закрыла глаза. Да, я не ошиблась, Сильвии было что показать.

     Выйдя из сна при поддержке мужа, я рассказала, что узнала.

     - Это всё Ниду. Сумасшедшая шаманка, убедившись, что не может преодолеть защиту долины, прибегла к самому тёмному колдовству. Она стала распутывать заклинание, удерживающее Малерона вне нашей реальности. На это у Ниду ушли бы годы, если бы не Элис. Заметив эманацию силы в портале, шаманка захватила Элис и подпитывает её силой своё заклинание. Сегодняшней ночью Охота Теней освободится и придёт в наш мир. О, Керован! - я всхлипнула. - Они пройдут по тропе до конца!

     - Что это значит? - спросил Джеврон.

     - Наш замок у них на пути, - объяснил Керован. - Это такая могучая сила, перед которой ничто не устоит. Весь мир погрузится в хаос.

     - И причиной была Ниду? - спросил Гурет.

     - Верно, - ответил муж. - Но шаманка не сможет управлять Охотой Теней. Малерон - Адепт, и как только он освободится...

     Я потянула к себе сумку с травами.

     - Куда вы собрались, госпожа? - глаза Гурета округлились. - Уж не собираетесь ли вы противостоять Ниду?

     За меня ответил Керован.

     - А что нам остаётся? Кар Гарудин наш дом, который мы искали много лет, и я позволю его разрушить. Мы остановим этот ужас, - он поцеловал меня в висок, - или умрём.

     - Нет, милорд! - воскликнул мальчишка.

     Я положил руку ему на плечо.

     - Да ладно, Гурет, это судьба. У меня есть для тебя поручение. Ты должен предупредить об опасности рыбаков с озера Ананку и своих соплеменников.

     - А я? - вступил в разговор Джервон. - Я не брошу мою Элис!

     - Но... - замялся я. - Это же противоборство магии, друг.

     - Да ничего подобного! - отсёк мои возражения воин. - Сколько раз мы бились с Тёмными силами вместе с Элис и мой меч, - он взмахнул оружием, - всегда помогал. Тьма боится холодного железа!

     - А, ладно, уговорил. Отправимся втроём.

     Я заметил, что Джойсана что-то подсчитывает на пальцах и приговаривает: "двое станут тремя".

     - Тогда и я пойду, - влез неугомонный парнишка-кайог.

     Тут я заупрямился.

     - Ну уж нет. Нам надо успеть до полуночи, придётся скакать по узкой и рассыпающейся тропе между нашей вершиной и соседней, где находится Кар Ре Доган. Ты только помешаешь.

     Но Гурет пошептался с Джойсаной, и она, покраснев и вновь пересчитав пальцы, приняла его сторону.

     - Дорогой, - сказала она, - вспомни, что наши лошадки выбрали нас и не подпустят никого другого. Джеврон не справится с управлением жеребца. А Гурет весит немного и вполне сможет сесть на коня вместе со взрослым.

     Я согласился.

     - Но тогда поспешим, пока все ваши пальцевые расчёты не оказались напрасными.

     Нам предстоял сложный путь: вверх в горы от нашего замка, затем вниз и вновь вверх к развалинам Кар Ре Догана. Сумерки сгустились. Дорогу освещал мой браслет и кольцо Джойсаны, но этого было недостаточно, и если бы не Некия, чьё имя означает "Очи Ночи", мы обязательно разбились бы.

     - Гурет, - позвал я мальчика, когда мы приблизились к руинам, скрытым за охранной пеленой. - Я настаиваю, чтобы ты остался и сторожил лошадей, а мы пойдём дальше.

     На сей раз Гурет подчинился.

     Я, Джойсана и Джервон осторожно приблизились к проходу. За аркой находилась овальная площадка, в стенах которой через равные интервалы были сделаны ниши, закрытые на три четверти плитами так, что только верхний кусочек оставался открытым. На плитах были начертаны руны, некоторые - чёткие, другие - полустёршиеся. Примечательно, ближайшая к нам ниша оказалась полностью открытой и пустой.

     - Это... Хранители, - выдавил я из себя фрагментарное знание. - Они... задают вопросы.

     - Есть ли у них силы остановить нас? - спросила Джойсана.

     - Не знаю. Это место... оно, я думаю, служит проходом между Арвоном и Верхним Холлеком. А Хранители... должны оберегать Арвон. Так что, возможно, сила в них есть.

     Наши раздумья прервал Джервон.

     - Ну так чего, - поинтересовался он, - входим или как?

     Джервон замолчал, прислушиваясь. Низкая пульсация разлилась в воздухе. Я крутанулся, держа меч в руке.

     - Джойсана, что это?

     Джойсана замерла на месте.

     - Барабан! Ниду рядом! Мы должны остановить её!

     Я вгляделся в руины позади нас, силясь сквозь туман найти шаманку. Туман сгустился, засверкал в лунном свете, покрыл камни, словно свежепролитая кровь. Пульсация отдавалась в моих венах. Я осознал, что туман подчиняется барабану.

     - Она там, где-то в тумане!

     Я бросился в руины, размахивая мечом. Несколько раз мне казалось, что я вижу женщину в чёрной одежде, но натыкался на валун или часть разрушенного строения. Чуть было не сломал свой меч.

     Наконец я понял, что глаза мне лгут и решил ориентироваться на браслет, как в детской игре "тепло - холодно". Он приведёт меня к шаманке.

     - Керован! - позвала меня Джойсана.

     Я вернулся ко входу на овальную площадку. Джойсана и Джервон сидели на земле.

     - Вы нашли её? - спросил я.

     - Нет времени на поиски, - ответила жёнушка. - Смотри!

     И только она произнесла эти слова, как воздух на овальной площадке взвихрился, образуя жёлтое облако с алыми струями. Жуткое зловоние сопровождало приход того-кто-управляет-горами. Я зажал нос рукой. Джервон же, не выдержав, блеванул в сторонке.

     Но хуже всего было ощущение чуждости. Чего-то, противного самой природе, естеству мира. Я должен бежать, бежать прочь от этого ужаса! Я поднялся на ноги, цепляясь за валун, повернулся к лошадям... и увидел Ниду.

     Она стояла на другой стороне площадки, выстукивая своё заклинание.

     Волна гнева поднялась во мне. Я вспомнил, как много зла причинила Ниду Гурету, Джойсане, Элис. Нет, я не побегу! Бегство - удел трусов!

     Сосредоточившись на своей злости, я сделал три шага вперёд. На моём пути встали Джойсана и Джервон с обнажённым мечом.

     - Нет, - сказала Джойсана, - не делай этого. Мы должны позволить Ниду закончить ритуал.

     - Почему? - не понял я.

     - Потому что там, - Джервон указал на жёлтый вихрь, - Элис!

     Я опустил меч, признавая его правоту. Мы отступили обратно и принялись ждать.

     С последним звуком жёлтая муть взорвалась изнутри, заполнила всю площадку и исчезла. Перед нами предстала Охота Теней.

     Множество созданий появилось на площадке Хранителей. Многие были прекрасны, но все, я чувствовал, мертвы. Прячась за аркой, я пытался обнаружить Элис.

     Четверо всадников выглядели человекообразно. Их кожа сияла золотом. Доспехи мерцали синевой под светом луны, словно фосфоресцируя. Охотники были вооружены длинными плетями, с концов которых срывались искры. Их белые собаки напоминали тех, что используют ализонцы, но были значительно крупнее и двигались с какой-то ящероподобной грацией; пасти с кровавыми клыками распахнуты, глаза словно выпивают свет, не отражая ничего, кроме мрака.

     Несколько размытых силуэтов были, видимо, людьми, мужчинами и женщинами; в их глазах застыл ужас. Ближайший выглядел кайогом. Я понял, что это те, кого захватила Охота Теней за годы своего существования. С горечью я оторвал от них взгляд... и наткнулся на предводителя.

     Алый плащ развевался на его плечах. Да, это был Малерон. Он восседал на статном белоснежном животном, напоминающем коня. Подобно собакам, кои не были собаками в полном смысле, и конь отличался от обычного: извилистая длинная шея, когти на лапах. Его хозяин почти небрежно озирался вокруг, но я чувствовал мощь Силы, заключённую в Малероне. Правильные черты лица, изящные - типичный Древний. Мы могли бы быть братьями.

     Джервон дышал мне в затылок.

     - Ты видишь Элис?

     - Нет, - ответил я.

     - И я не вижу, - откликнулась Джойсана. - И Сильвии нет. Но я чувствую её, она где-то рядом. Возможно, Эли навела иллюзию, чтобы скрыть обеих.

     Из своего укрытия выступила Ниду и крикнула:

     - Адепт, это я освободила тебя из заключения!

     Несколько долгих мгновений Малерон оставался неподвижным, затем снял шлем и повернул темноволосую голову к Ниду с таким высокомерием, словно та была нижайшей из его слуг. Наконец чуть кивнул:

     - Спасибо, шаманка.

     Ниду выпрямилась, держа уставшие пальцы на барабанчике.

     - Вы можете отблагодарить меня, уничтожив моих врагов. Они и ваши враги, Адепт.

     - Вот как? - Малерон скептически поднял бровь. - Я освободился менее ста ударов сердца назад и мне трудно поверить, что я уже обзавёлся врагами.

     Голос шаманки дрогнул.

     - Они трусы, прячущиеся за Светом! Они намеревались уничтожить тебя, пока ты не вкусил свободы! Убей их! - Она взмахнула палочкой в нашем направлении, словно могла видеть сквозь камень арки.

     Малерон нахмурился и покачал головой.

     - Не суди по себе, шаманка. Ты, может, и выбрала Тёмный Путь, но не я. Я всего лишь искатель знаний и Силы.

     Ниду истерично рассмеялась.

     - Если ты веришь в это, то ты больший дурак, чем я думала! В твоей свите все, кто был убит тобой и твоими охотниками случайным прикосновением. Разве это похоже на Свет?

     Черты лица Адепта заледенели, когда он поднял руку. Но прежде чем он успел двинуться или что-то сказать, раздался пронзительный крик.

     - Элис! - Джервон кинулся вперёд.

     Я увидел двух прижавшихся вместе женщин и две тени напротив них, чьи одеяния были темнее ночи. Невидимые до этого, теперь женщины ползли к нам, прячась от теней. Джервон бежал к ним.

     Малерон взревел:

     - Сильвия!

     И по его сигналу охотники бросились в погоню.

     Я обнажил меч, подбежал и встал рядом с беглянками и Джервоном. За моей спиной оказалась Джейсана.

     Мы встали в круг, ощетинившись сталью. И тут на нас напали охотники.

     Их единственным оружием были плети, но огоньки на концах жалили немилосердно. Это я выяснил в первую же секунду, получив удар в бедро. Ко второму замаху я был начеку. Моя сталь скрестилась с плетью, наматывая её на меч, пока я не притянул охотника к себе, коснувшись мечом его запястья. Болезненный оскал на его лице доказал, что даже лёгкое прикосновение железа ранит существо. Вспомнив колодец-ловушку в степи, я поднял руку. Пламенеющие руны моего браслета ошеломили коня и заставили отступить.

     Всадник вновь напал, взмахнул плетью, но я поднырнул под плеть, шагнул вперёд и воткнул в противника меч.

     Охотник тонко взвизгнул, из раны хлынул фиолетовый свет. Я отступил назад, восстанавливая круг. Охотник же упал, скрючился; его плоть сжималась и таяла. Я посмотрел влево: Джойсана отгоняла коня светом своего кольца. Напуганное животное запаниковало, и в то же миг меч Джойсаны перерезал глотку всаднику. Я вскинул меч, салютую!

     Мы развернулись к двум оставшимся врагам, но наш товарищ Джеврон уже вытаскивал меч из своего визави, а последний охотник позорно бежал.

     Но не успел отступник достичь арки, как Малерон произнёс фразу и всадник вместе с конём вспыхнули словно сухая ветвь.

     Моё горло сжалось от ужаса. Какая Силища! Как мы могли надеяться победить того, кто мог уничтожать одним словом?

     Мы вновь образовали круг. Мельком взглянул на Сильвию. Да, отнести её к людям можно было с трудом: хохолок из блестящего белого пуха на голове, необычайной длины руки, остроконечный профиль лица, огромные глаза. По-своему красиво, уж точно не вонючее страшилище-гарпия, как описала её кайогам Ниду.

     Тем временим шаманка подначивала Адепта:

     - Вот видишь! Они убили твоих слуг! Они - твои заклятые враги!

     Но Малерон не внимал скандальной старухе.

     - Вас, четверых, я впервые вижу. Отойдите от предательницы и будете живы.

     Я постарался, чтобы мой голос не дрожал.

     - Оставить тебя на свободе, Малерон, для грабежа и разбоя? Ну уж нет!

     Он вздрогнул, услышав своё имя из моих уст. Ага, значит, магия имён - не пустые байки.

     - Спусти собак, Повелитель, - верещала карга. - Я поведу их к победе!

     Малерон мрачно кивнул.

     - Путь будет так.

     Повинуюсь жесту, собаки у его ног вскинули вытянутые головы и заозирались, словно не имели зрения. Шаманка забарабанила, и в ответ меня и товарищей окружило мягкое свечение. Оно пульсировало в такт ударам наших сердец.

     - Они ориентируются по свечению крови! - догадалась Элис. - Мы должны остановить барабанный бой! Дайте мне вашу силу, сёстры!

     Ритм барабана завораживал. Я с трудом сделал шаг вперёд, но сил поднять меч уже не было. А собаки приближались, они уже в нескольких шагах от нас.

     Вдруг барабан тренькнул и смолк, пронзённый копьём Гурета. Мальчишка стоял у входа. Я взмахнул мечом, говоря спасибо и одновременно приказывая огольцу вернуться под защиту арки, потом занял оборонительную позицию. Собаки остановились в нерешительности... и повернули к шаманке. Та как раз присела на камешек, пытаясь починить свой барабан, и пропустила момент, когда объединённая сила Элис, Сильвии и Джойсаны перекинула мерцание на саму злодейку.

     Карга издала крик ужаса, но псы навалились на неё и похоронили крик.

     Не в силах смотреть на это тошнотворное зрелище, я перевёл взгляд на Адепта.

     Малерон пожал плечами.

     - Не стоило вмешиваться в то, что не понимаешь. Возможно, её судьба чему-то научила тебя, получеловек?

     Кровь прилила к моей шее, но я твёрдо посмотрел Адепту в лицо.

     - Ты так уверен, что смерть обойдёт тебя... Разве ты не видишь, что твоё время прошло? Мы остановим тебя, прежде чем ты испоганишь всю землю, как ты поганил одну гору много веков.

     - Остановить меня? - Малерон усмехнулся, и тотчас псы сделали стойку. - Нет никого, кто мог бы остановить меня, получеловек-уродец. - Он спрыгнул с коня и наклонился к моему лицу. - Все, кто мог быть мне ровней, мертвы. От них не осталось ни памяти, ни пыли.

     Я заколебался, наблюдая, как он призывает свою силу. Слабое тёмное свечение окружило его фигуру, и внезапно он стал выше, а глаза разгорелись бледно-золотистым огнём. Я втянул воздух, поднял браслет, готовый противостоять Адепту всей своей силой.

     Всей моей силой...

     Она наполнила меня, захватила, и всё же я остался собой. Я не был инструментом древней мудрости, как прежде, нет. Ландисл дождался, я наконец-то принял своё наследие. Да, я не только человек, но и маг, сын Древнего.

     - Не так быстро, - проговорил я, устремив свой взор на Малерона. Мой голос гремел, заполняя всё пространство. - Пора тебе понять, что ты сделал, Малерон, и в этом знании будет твоя судьба.

     - Кто ты? - Он пристально вгляделся в моё лицо.

     - Ты знаешь меня, - ответствовал я. - Мы были соседями много веков назад, Повелитель Высот. Твоя сестра приходилась мне дальней роднёй, хотя ты - нет, ведь твоя мать из людского племени. Вспомнил?

     Потрясённый, он сделал полшага назад.

     - Ландисл? Но как?...

     - Во мне наследие Грифона, если не кровь. Кар Гарудин - мой дом, как Кар Ре Доган был твоим. Но ты со своими опытами и поисками на пути Теней прогадил всё, что возвели твои предки. Посмотри вокруг! - Мой глас громыхал, как меч по щиту. - Твой дом - пыль и тлен. Руины. Из-за тебя и твоего зла. Смотри! Смотри хорошенько!

     Медленно он повернул голову, пока сквозь арку не увидел руины.

     - Нет, - прошептал он. - Нет...

     - Сильвия права, Малерон. Ты путался с тем, о чём и подумать нельзя, и как следствие, твой замок, долина и всё, что ты называл своим, разрушилось после твоего ухода. Тебе нечего здесь делать, кроме как умножать зло, продолжая убивать людей и порабощать души. Этого ты хочешь?

     Он не ответил, только продолжал смотрел на разрушенный дом. Тело его дрожало. Молчание затягивалось. Наконец Адепт повернулся ко мне, глаза его были безжизненны.

     - Вижу, - тихо сказал он. - Что мне делать? Как я могу...

     - Ты не можешь, - перебил я, отринув жалость. Мудрость Ландисла наполняла меня. - Если Свет принял тебя наконец, то это ненадолго. Тень удерживала тебя в рабстве бесконечно долго, и ты должен действовать быстро, пока вновь не подпал под её власть.

     - Я должен отменить...

     - Нет, - я покачал головой. - Слишком поздно, Владетель Высот. Это трудно принять, но это так. Лучшее, что ты можешь сделать теперь, это избавить мир от самой вероятности, что бы станешь творить зло снова.

     Я указал на пустую нишу; фиолетовый свет протянулся к ней от моей руки. Истечение древней Силы заставило меня дрожать, но я удерживал канал открытым, фокусируя всю мою волю на Малероне.

     - Твой отдых, Адепт. За все эти века ты хотел отдохнуть от этой сумасшедшей погони. Это здесь.

     Он повернулся ко мне, посмотрел, затем плечи его опустились и он кивнул. Его глаза, уже не зелёно-серебристые, а свинцовые, перешли на Сильвию.

     - Прости меня, сестра, - сказал он, протянув к ней руку.

     - Прощаю, брат, - отозвалась она таким высоким мелодичным голосом, как будто она пела, а не говорила.

     Малерон развернулся к нише. Плечи его распрямились, голова поднялась, он шагнул внутрь, повернулся лицом. Скрестив руки на груди, он закрыл глаза.

     Сила сорвалась с мои пальцев; я медленно провёл рукой снизу вверх, и стена синего камня, называемого Ландислом кван-железом, поднялась, укрывая нишу. Полностью, а не на три четверти, как у других Хранителей. Когда стена поднялась до лица Адепта, я заметил, каким умиротворённым оно стало.

     - Замурован, - услышал я голос Сильвии за спиной. - Навсегда...

     - Нет, - тяжко сказал я, ощущая, как покидает меня Сила. - Он ушёл. Ниша пуста, там только пыль.

     Я зашатался, истощённый. Джервон подставил мне плечо. Я пытался стоять, выпрямить колени, но мне не хватало сил даже держать голову. Я знал, что в следующий раз использовать древнее знание будет легче, хотя всегда это будет сказываться на физическом состоянии.

     До меня донёсся голос Сильвии:

     - Джойсана, что делать с собаками и Тенями?

     Неимоверным усилием я скосил глаза, чтобы заметить, как адские псы растворяются в воздухе. Одной проблемой меньше. А вот Тени... Но сил не оставалось совсем и я провалился в забытьё.

     Я уложила моего повелителя на землю, укрыла курткой, чмокнула в лоб.

     - Джойсана! Тени наступают!

     Джервон угрожающе размахивал мечом, но при этом старался не задеть никого из теневых существ.

     - И что делать? - спросила я.

     - Не знаю, - ответил воин. - Но я не могу убивать их. Они ни в чём не виноваты, это просто захваченные души.

     Тогда я сжала амулет Гунноры и воззвала к богине.

     "Янтарная Богиня, дай этим несчастным созданиям успокоения, молю тебя!"

     Богиня услышала, и почти все Тени растворились. Остались две.

     Они надвигались на Сильвию.

     - Нет, я не брошу мою сестру, - я встала рядом с ней, взяла Сильвию за руку.

     Двое против двоих. Нет, не двое... Я почувствовала биение жизни под сердцем. Нас трое.

     Я сконцентрировалась, подпитываясь Силой Сильвии и ещё не рождённой девочки, и открыла Врата в какой-то странный мир с тёмными звёздами на бумажно-белом небе.

     - Вы об это мечтали? - спросила я у Теней. - Тогда отправляйтесь туда.

     Я толкнула; Тени прошли Врата и исчезли.

     Ночь нежна, думалось мне. Как хорошо лежать и слушать тишину.

     До меня доносились голоса товарищей, но я не прислушивался, пока...

     - Как он, Джойсана? - это Гурет, верный друг, молодой кайог, нетерпеливая душа.

     - Спал, - а это моя любимая жена Джойсана, свет и радость моей жизни. - А теперь проснулся и подслушивает.

     Делать нечего, меня разоблачили. Я встал, потянулся, потом подсел к костру.

     - Что-то я не помню, как мы победили, - заметил я для затравки.

     Тут же посыпались подробности: "тут я - раз, а он - так и хрясь..." Из всего хора я выделил мелодичную линию Сильвии, вслушался.

     - Так значит, моя нежнейшая супруга расправилась с Тенями?

     - Ага, - подтвердила Элис. - Сначала с помощью Гунноры, а потом...

     Так-так, что-то они не договаривают. Я напряг память, перебирая обрывки подслушанного. Врата... Джойсана открыла Врата... но как?.. Только Сила Ландисла способна на такое, эта Сила передаётся по наследству, но я, его сын, был в отключке. Если только не....

     Я ахнул.

     Все замерли.

     - Любимая, - обратился я к жене, - отойдём-ка на минутку.

     Зайдя за скалу, я обнял Джойсану и прошептал:

     - И когда ты собиралась рассказать мне, что носишь ребёнка?

     Джойсана покраснела.

     - Я пыталась... но ты не понимаешь намёков.

     - Признайся хоть, мальчик или девочка?

     - Дочка, - она уткнулась мне носом в плечо. - Ты... рад?

     Я обнял жену покрепче.

     - И ты ещё спрашиваешь...

     После долгого молчания Джойсана практично заметила:

     - Это случится на праздник Середины Зимы. Нужно заготовить побольше дров.

     - Нарубим, - успокоил я её. - Мне Гурет поможет. Кстати, - вспомнил я, - ужас покинул горы, и теперь кайогам не нужно бежать. Они могут вернуться в предгорья, на старое место. А значит, помощников у нас будет больше чем достаточно.

     - А Сильвия? - спросила жена.

     - Обязательно. Она же родня Ландислу. Значит, Кар Гарудин отчасти и её дом.

     Беседуя, мы вернулись к костру, и последнюю фразу услышала Сильвия.

     - Нет, Керован, - сказала она. - Наследие Грифона перешло к тебе и только к тебе. Но я буду посещать долину, если ты не возражаешь. Там столько дел.

     - Мы поможем, - заверил я Древнюю. - И я, и Джойсана, и Элис, и Джеврон, если они захотят. Арвон широк, всем хватит места.

     Мы возвращались домой. Вниз по древней тропе. Во мне билась новая жизнь. Начинался рассвет.