Из детства
Мы шагаем рядом
С наивным нашим
Детским
Взглядом.

Времена нашего детства связаны с эпохой "Великого застоя" прошлого века.
Моя однклассница Софа Фуксман, узнав о том, что я помню многое, 
попросила написать то, что было с нами много лет назад.

Вот я и взялся описать часть нашей жизни из прошлого века.

Понятно, что в детстве было многое, и не все смешно.
Я пишу лишь то, что было.

Приведу, для примера один из отрывков своей рукописи -


                                                 7-й класс.

                                Игры с Циркулем без Карандаша.

Шел обычный урок черчения.
Иван Максимович объяснял очередную тему.

И тут с грохотом распахнулась дверь.
И в класс влетел Скоропадский Гена.
Не обращая внимания на учителя, 
Гена хотел пробежать к своей парте.

От неожиданности Иван Максимович запнулся, 
а потом произнес: "Когда входят в класс, надо здороваться".

"Угу", - буркнул Генка и сел на свое место.

С этого дня каждый день, почти со всех уроков, 
Гена отпрашивался.

То в туалет, типа, из-за недержания мочевого пузыря, 
то якобы, отнести и передать для бедной мамочки ключи, 
то срочно нужно в медпункт...

Под любым предлогом, посредине урока Гена покидал класс.
Затем он шел на второй этаж к кабинету черчения, 
открывал двери, и громко произносил фразу: 
"Иван Максимович, здравствуйте!", 
и лишь потом возвращался в свой класс.

Здоровался он не только на уроках, но и на переменках.

Думаю, что для Ивана Максимовича он был 
не просто личным врагом...

Кстати, так уж вышло, что в середине года мы пропустили 
много уроков черчения, то ли учитель болел, то ли ездил куда, но...

В любом случае, учителя остальных предметов 
отпустили нас на каникулы.
А по черчению нам предстояло учиться еще пару дней.

Ребята стали уговаривать Ивана Максимовича 
сжалиться над нами и отпустить на каникулы.
Кто-то даже стихотворение прочитал: 

"Последний день, 
учиться лень, 
и просим мы учителей, 
не мучить маленьких детей, 
а отпустить домой скорей".

И Иван Максимович сказал, что он мог бы, 
конечно, нас отпустить, но при одном условии, 
если Гена Скоропадский на коленях попросит у него прощения.

И тут на глазах у всех к доске выскочил Генка, 
плюхнулся на колени, сказав на одном дыхании: 
"Иван Максимович, простите", 
после чего подскочил к дверям, 
распахнул их настежь и с криком: 
"Ура, у нас каникулы!", скрылся за дверью.