Annotation

     Утро не задалось. Эмма долго не могла заставить себя выбраться из-под одеяла. Проклятый будильник разбудил её на самом интересном месте, да и за время отпуска она успела отвыкнуть от необходимости просыпаться в такую рань. Что ж, видимо возвращение к рутине обещало пройти немножечко тяжелее, чем она себе представляла.

     С горем пополам девушка встала с кровати, потянулась, сбросила на пол вычурную ночную рубашку и босыми ногами пошлёпала к ванне. Квартирка у неё была что надо. После первых шагов в резных нишах загорелась неоновая подсветка, и в комнате тут же стало светлее. Включилась музыка. Серебристая шёлковая гардина автоматически свернулась под стенкой, открывая просторное окно, полное солнца и света. Комната налилась букетом мягких пастельно-бирюзовых и лавандовых оттенков, в которые были окрашены стены и гламурная корпусная мебель хоть и маленькой, но весьма приличной, а может быть и вполне себе зажиточной студии, которая уже сама по себе говорила о статусе и привычках хозяйки.

     Холодный душ привёл Эмму в чувства, так что перед зеркалом блондинка уже не зевала. Девушка проворно высушила волосы и нанесла простой макияж. К сожалению, сегодня этого было мало. Эмма плохо спала, да и вообще за время отпуска излишне расслабилась, потому что у висков проступили морщинки, которые удивительным образом неплохо гармонировали с синяками под уставшими глазами. К тому же упругая прежде грудь чего-то отвисла, оттопырились бока, а живот в этот самый момент совершенно точно не был идеально плоским. Тяжело повздыхав на своё отражение, Эмма окончательно убедилась, что без строгой диеты и усиленного фитнеса проблемы не исправить. Но это всё дело времени, а на сегодня у неё был припасён один маленький технический фокус, который она прикупила для маскировки как раз таких вот временных неприятностей.

     Эмма открыла шкаф и достала новенький аватар. Выглядела безделушка как маленький золотистый кулон, только с небольшими примочками. Украшение надевалось на шею. На задней стенке имелись присоски, чтобы аватар прилегал к телу носителя как можно плотнее. От этого зависело качество графической иллюзии.

     Как только кулон оказался на шее, Эмма тут же его активировала, нажав незаметную кнопку в нижней части корпуса. Это было весьма интересно. Аватар сначала замигал всеми цветами радуги, а потом начал выбрасывать в пространство световые лучи в видимом диапазоне, что буквально в считанные секунды собирались в объёмную цветную картинку. Иллюзия, будто новое платье, идеально легла поверх образа Эммы, сглаживая лишние углы, подсвечивая здоровым лоском шелковистую кожу и исправляя пропорции её тела в правильную сторону.

     — Так-то лучше, — блеснула она ясными голубыми глазами. Теперь в зеркало Эмма смотрела с улыбкой, ведь оттуда ей в ответ улыбалась шикарная блондинка с идеальным макияжем и упругим телом. Помимо гладкого лица и стройной фигуры иллюзия добавила её белой коже бронзового отлива, будто красотка весь отпуск провела не в квартире, а на настоящем морском пляже. Старенькое платье аватар преобразил до неузнаваемости, идеально подогнав материю к телу. На всякий случай Эмма сменила цвет наряда с огненно-красного на ультрамариновый… ну, мало ли, вдруг кто-нибудь помнит, в чём она ходила до отпуска. Потом надела синие туфельки, подобрала подходящую сумочку, сверилась с часами и в приподнятом настроении вышла из квартиры.

     Спускаясь в лифте, Эмма достала коммуникатор и попробовала просмотреть электронную почту, которую специально не открывала всё время отпуска. Когда ты загораешь на морских пляжах, то тебе хочется делать всевозможные гламурные посты с интересными фото, но не переписываться с друзьями и сотрудниками, которые в это время прозябают в рутине. По крайней мере, ей тогда так казалось. Сообщений накопилось так много, что разобраться с ними за время спуска нечего было и думать, потому Эмма отбросила гаджет в сумочку и вышла на улицу. Там её уже ждали.

     Снаружи дом покрывала модная стеклянная облицовка. У подъезда была просторная терраса с парковкой, рядом с которой зеленели дорожки с газоном. Перед подъездом припарковался малиновый внедорожник, на дверцу которого, отсвечивая белоснежной улыбкой, опирался Тимон. Для Эммы это был самый быстрый и комфортный способ добраться на работу, а для Тимона очередная возможность с ней пофлиртовать.

     — Ну наконец-то, — счастливо вскрикнул парень, открывая пассажирскую дверцу. — Я-то думал, что не доживу до нашей новой встречи. Это был самый длительный отпуск в моей жизни.

     — Тима, не начинай, — улыбнулась Эмма и села на переднее сидение. — Давай лучше просто поболтаем. По дружески. Без всех этих вот задних мыслей.

     — Но я столько ждал нашей встречи, столько комплиментов заготовил…

     — Хм…

     — Ну и ладно, как скажешь, — пожал парень плечами и аккуратно закрыл пассажирскую дверцу, потом обошёл машину и сел за руль. Эмма знала, что он не в обиде. Они давно дружили и хорошо друг друга понимали. В общем-то, внешне Тимон был красавцем. Волевой подбородок, широкая улыбка, высокий лоб, красивые волосы – многие девушки были бы счастливы, если бы он обратил на них внимание. Но Эмма не желала рисковать дружбой ради скоротечной интрижки. К тому же, в глубине души Эмма подозревала, что вся внешняя привлекательность её друга – это заслуга аватара, подобного тому, что висел у неё на шее, и что она даже не знала, как её друг выглядит на самом деле. Это было не так чтобы плохо, иллюзорной маскировкой пользовались абсолютно все её знакомые. Да и незнакомые тоже. Но от этого было как-то неловко.

     — Тима, почему ты такой упрямый?

     — Ум? — удивился парень.

     — Уже больше года ухлёстываешь за мной. Неужели не надоело? Я ведь не передумаю.

     — А вдруг?

     — Хи-хи, ну в самом деле. Лучше бы приударил за Сандрой. Она бы точно долго не сопротивлялась, — лукаво улыбнулась Эмма, вживаясь в роль свахи.

     — Смеёшься? — возмутился Тимон. — Да она же жируха! На кой мне такая радость?

     — С чего ты взял? — удивилась Эмма.

     — Ах да, ты же только из отпуска… — загадочно хмыкнул Тимон. — На прошлой неделе у Сандры сломался аватар. Прямо в офисе, представляешь? Посреди рабочего дня. И там вдруг такие виды открылись… — перешёл он на заговорщицкий шёпот. — Бр-р-рр. Подробностей лучше не спрашивай.

     — Бедняжка, — вдруг вздрогнула Эмма, представляя себя на месте подруги. — И что было.

     — Да ничего особенного. Так, посплетничали немного, посмеялись, ну, сама знаешь, как это бывает.

     — Ну а я? — вдруг немного разозлилась Эмма. — С чего ты взял, что я не такая же жируха?

     — А тебя я тоже видел без аватара. Давно, на пробежке, в парке. Может, всё-таки поужинаем после работы? Или чего-нибудь выпьем?

     — Тимочка, нам пора ехать.

     — Эх! — тяжело вздохнул парень и повернул ключ зажигания. Машина не завелась. Тимон очень старался, крутил ключ, придавливал ногой на педаль, но всё было зря. Потом разозлился, вышел наружу и нырнул под капот. Когда он вернулся за руль, Эмма заметила следы сажи на кожаной баранке, хотя руки Тимона выглядели идеально чистыми.

     — Что-то сломалось? — взволнованно спросила Эмма.

     — Да этому пылесосу давно место на свалке. А мне всё жалко. Слишком много денег я на автомобильный аватар потратил и теперь мучаюсь. Внешне машинка красивая, видная, а внутри гнилая и ржавая, сыплется вся, зараза!

     — Тимочка, может мне лучше пойти на автобус?

     — Нет, погоди немного, я разберусь.

     Тимон ещё несколько минут помучался с зажиганием, немного поругался, потом поуговаривал машину, чтобы сжалилась над хозяином, и вот двигатель заработал. Автомобиль жутко взревел, задрожал и пахнул из трубы облаком сажи. В салоне появился запах бензина и угарного газа. Чтобы не задохнуться, Эмме пришлось полностью опустить стекло и повернуться к окну.

     — Эмма, тут такое дело, — сказал Тимон, когда машина тронулась и выехала на проезжую часть. — После работы прокатишься со мной в одно место? Нет, не хмурься, это не флирт, просто мне нужна твоя помощь.

     — Что-то случилось?

     — Хочу переехать. В общем, я присматриваю новую квартирку, поможешь выбрать?

     — А сам ты выбрать не можешь? — хохотнула Эмма. — Признавайся, чего ты хочешь от меня на самом деле?

     — Ну ладно, раскусила меня, — улыбнулся Тимон. — Квартира, которая мне нравится, находится в спальном районе и сдаётся только семейной паре.

     — Хочешь, чтобы я притворилась твоей женой?

     — Ну или хотя бы девушкой. Выручишь?

     — Без проблем, — ответила Эмма.

     Через пятнадцать минут Тимон припарковался на стоянке у офиса. Там было полно таких же красивых и солидных машин. Только когда хозяева их заводили, Эмма предпочитала стоять как можно дальше, желательно с закрытыми ушами, не то мало ли. Компания, в которой они с Тимоном работали, арендовала этаж в престижном бизнес-центре. Здание походило на большую зеркальную коробку, и аренда там стоила больших денег. Но шеф не скупился, ведь убедить клиента в солидности своей фирмы куда проще, находясь в гламурном офисе, чем в забитой конуре где-нибудь на отшибе.

     Просторный холл, зеркальные витражи и прозрачный лифт быстро сменились знакомым офисом, заставленным стандартными столами и включёнными мониторами. По дороге Эмма снова попыталась хоть немного разгрести накопившуюся почту, но сил и выдержки ей опять не хватило. Тем более что интересных сообщений действительно было мало: сплошь старые счета, пустые контакты и множество уведомлений от рекламных групп и торговых сайтов. Так что пришлось снова отложить на потом.

     — Ой, Эмма, ты к нам вернулась! — взвизгнула рядом Венера, отрывая Эмму от коммуникатора. Шикарная брюнетка в лиловом вечернем платье развела руки в стороны и чуть не запищала от восторга. Не то, чтобы они с Эммой сильно дружили, просто так здесь здоровались. Подружки обнялись и расцеловали друг дружке щёки. Пышные губы Венеры горели киноварной помадой, но Эмма точно знала, что следов на щеках не останется. Аватар создаёт лишь картинку и никаких побочных эффектов. Вскоре к ним присоединились остальные девчонки, и офис замерцал пёстрыми нарядами, прекрасными лицами и идеальными формами.

     — Ну-ка, рассказывай, как отпуск прошёл…

     — Ой, вы только взгляните на этот загар…

     — А платье, платье какое? Небось, за морями купила? — засыпали Эмму вопросами девочки. Она разбрасывала улыбки, вяло отбивалась, но всё же сдалась и, как на духу, выложила заготовленную историю. Сначала долго рассказывала о прелестях нового курорта в южных широтах, о красотах природы и, конечно, о толпах загорелых красавцев, с которыми успела пофлиртовать на пляже. Девчонки слушали с открытыми ртами. И не мудрено, Эмма рассказывала убедительно, с мелкими подробностями, не подкопаешься. Не зря же она половину отпуска просидела у монитора, просматривая картинки, изучая вопрос и зазубривая трудные иностранные словечки.

     — Ой, девочки, а давайте все вместе сфотографируемся? — взвизгнула Агата, доставая из сумочки новенький коммуникатор. Фантазии ей никогда не хватало, так что обновками она хвастала всегда очень прямолинейно и даже грубо, что порой вызвало у сотрудников насмешки.

     — Коллекционируешь ты их, что ли? — прыснула Адель, — это же третий коммуникатор за месяц, верно?

     — Верно, — расплылась в довольной улыбке Агата. — Это мне пупсик вчера подарил. Но это вынужденный подарок. Прошлый коммуникатор сломался. Как и два предыдущих. Пупсик говорит, что я настоящая гроза для любых гаджетов.

     — Это не ты гроза гаджетов, а пупсик твой скряга и жлоб, — сказала Адель. — Если сложить все твои покупки, то за те же деньги он тебе мог бы настоящий, фирменный коммуникатор купить, из тех, что годами работают и не ломаются.

     — Ага, — обиженно поджала губки Агата, — и выложить сразу гору денег. Нет уж, лучше мы лишний раз в отпуск слетаем, как Эмма, да и этот коммуникатор ничем не хуже фирменного. Такой же монитор, те же функции, но стоит в пять раз дешевле.

     — И ломается в пять раз чаще, — хмыкнула Адель, потом развернулась и гордо посеменила к своему столу, а Агата скорчила ей вслед рожицу. Другие девчонки были на её стороне. Адель в коллективе считалась заносчивой стервой. Ну, не то, чтобы она такой и была. Просто её муж хорошо зарабатывал, потому она смотрела на других немного свысока. Адель принципиально не пользовалась никакими видами аватаров, но ей этого и не требовалось. Она и так ездила на дорогой машине, одевалась в престижных бутиках и украшения носила из ювелирного золота, а не из декоративной бижутерии. Все её за это немного недолюбливали, но до прямых конфликтов дело не доходило.

     Первый рабочий день выдался скучным, как впрочем, и все остальные. Но в этом Эмма была сама виновата. Нечего было вести здоровый образ жизни и держаться в стороне от вредных привычек. Остальные девчонки часами пропадали в курилке, где успевали перемолоть косточки всем знакомым и незнакомцам. Офису ещё повезло, что шеф запретил ставить там кофейный автомат, иначе и столы пришлось бы размещать поближе к курилке.

     В конце дня Тимон дожидался Эмму на парковке.

     — Ну как прошёл первый день? — спросил он, когда машина тронулась в путь.

     — Да никак, — почему-то погрустнела Эмма. — Будто и не было отпуска.

     — Ну, это нормально, всегда так.

     — А куда мы едем?

     — Здесь недалеко, минут через десять будем на месте.

     Тимон не соврал. За дружеским разговором Эмма даже не заметила, как они добрались до респектабельной высотки из новостроек. Район действительно был супер: чистые улицы, красивые здания, многоуровневые стоянки. У входа гостей ждали. Улыбчивая девушка из агентства провела «молодожёнов» в искомую квартиру. Теперь-то Эмма поняла, почему Тимон ради неё, квартиры, так старался. Просторная двушка была отделана в версальском стиле. Стены в гостиной были обклеены рифлёными жемчужными обоями со сложным рисунком. На полах лежал паркет из красного дерева. С древесных подвесных потолков свисала огромная хрустальная люстра. Посреди гостиной стоял резной журнальный столик, два мягких кресла и разборная софа. Ниши на стенах пестрили золотыми светильниками, сделанными в виде подсвечников, и картинами древних художников в золотых рамках, в которых Эмма ничего не смыслила.

     — Ну как? — спросила гид у Тимона.

     Парень немного задумался.

     — Честно сказать, — смутился вдруг он, — я даже не знаю, как-то всё это слишком вычурно, вам не кажется?

     Девушка снова приятно улыбнулась, уловив суть сомнений клиента, и тут же поспешила его успокоить:

     — Если вам не нравится стиль интерьера, вы всегда можете его заменить.

     — Да это понятно, — хмыкнул Тимон. — Только я не горю желанием делать ремонт на съёмной квартире.

     — Нет-нет, вы не так поняли, — зачастила помощница. — Эта квартира оснащена интерьерным аватаром последнего поколения. В общем, он снабжён не одной, а множеством голограмм, вот, смотрите, — подхватила она пульт на журнальном столике и быстро нажала несколько кнопок.

     То, что произошло дальше, было так удивительно, что «молодожёны» в унисон затаили дыхание. Стены вдруг расплылись бесформенной кляксой, потеряли цвета и очертания. Потом и вовсе скрылись за большими книжными полками. Вычурная мебель мгновенно стала кожаной, а полы из красного дерева полностью скрылись под белым пушистым ковром.

     — Ну вот, это уже интерьер в духе консерватизма.

     — Здорово! — только и смог выдохнуть Тимон.

     — Это ещё не всё, — продолжала девушка, снова нажимая несколько кнопок на пульте.

     Комната вновь замерцала и преобразилась. Теперь гости стояли в лаундж-студии с кремовыми стенами, практичными шкафами-купе и огромным мягким диваном.

     — В общем, интерьеров тут масса, есть предложения на любой вкус. Вам подходит?

     — Да-да-да, безусловно, подходит! — обрадовался Тимон. — Покажете остальное?

     — Конечно, — улыбнулась девушка и потащила «молодожёна» на кухню. Пока Тимон осматривал свои будущие хоромы, Эмма всё же решилась покончить с разбором почты. Как и ожидалось, интересных сообщений там было мало. Даже больше, из бесконечного потока бесполезных знаков лишь одно письмо по-настоящему заинтересовало Эмму. Его прислала сестра. Вернее не сама Мила, а её муж, который воспользовался аккаунтом своей благоверной. «Интересно» – подумала Эмма: «И когда это ты успела выскочить замуж? И почему на свадьбу не пригласила меня? И где вообще столько лет пропадала?»

     Нажав на иконку с сообщением, Эмма быстро пробежала по строчкам и едва не упала в обморок. У неё закружилась голова, стало трудно дышать, в глазах потемнело. Тяжёлые, горячие слёзы покатились по щекам и затуманили взор. Ничего не объясняя Тимону, Эмма вытащила его из квартиры и заставила как можно скорее отвезти её на кладбище. Парень всю дорогу допытывался у неё, что стряслось, но Эмма была слишком взволнована и не могла дать ему внятный ответ. И лишь у погоста она смогла отдышаться и хоть немного взять себя в руки.

     — Моя сестра попала в аварию, — едва сдерживая рыдания, сказала Эмма. —Господи, она умерла!

     — Как? — опешил Тимон. — Я и не знал, что у тебя есть сестра.

     — Мы давно не общались. Мила куда-то запропастилась. Лет шесть назад. Какое-то время мы с ней только переписывались, а теперь… вот… — всхлипнула она и закрыла лицо ладонями. Тимон не мешал подруге выплеснуть её горе наружу.

     — Это случилось три недели назад, — снова всхлипнула Эмма. — Сообщение пришло три недели назад, но из-за этого дурацкого отпуска я пропустила её похороны. Из-за какого-то выдуманного курорта я не попрощалась с сестрой!..

     Тимон не давил. Выбросив первую порцию слёз, Эмма замкнулась в себе. Она вспоминала детские и юношеские годы, когда они с Милой были неразлучны. А потом всё разладилось. Нет, сёстры не ссорились, просто стали видеться очень редко, с каждой новой встречей им было всё сложнее подбирать темы разговоров, а потом девушки просто потерялись.

     На кладбище было пусто. Эмме сразу бросилось в глаза очень скромное надгробие – это был деревянный крест с рисованным портретом Милы. Памятник установить ещё не успели, потому могилка очень выделялась на фоне остальных погребальных плит.

     Эмма не знала, сколько времени она там простояла, уткнувшись в плечо Тимона. Когда она пришла в себя, на город опустились сумерки. Пора было уходить.

     — Отвезти тебя домой? — спросил Тимон, когда они сели в машину.

     — Нет, если не трудно, отвези меня по этому адресу, — показала Эмма ему сообщение.

     Ехать пришлось далеко. Искомый дом стоял почти на окраине города. Да и домом-то, по большому счёту, называть эту старенькую избушку язык не поворачивался. Строение было маленьким и ветхим, покосившаяся крыша опасно нависала над прогнившим деревянным забором. Когда-то белые, а теперь просто грязно-серые стены облупились, входную калитку повело. Осматривая хибару из окна, Эмма поёжилась, не могла поверить, что Миле пришлось жить в таких неприглядных условиях.

     — Пойти с тобой? — заметил страхи Эммы Тимон.

     — Нет, не нужно, я сама, — натянуто улыбнулась она в ответ и вышла из машины.

     Калитка утробно заскрипела, когда Эмма толкнула её вперёд. Остатки древней плитки трещали под ногами. Ходить на каблуках по таким дорожкам было жутко опасно, но с горем пополам она всё же добралась до порога. Звонка Эмма не обнаружила, на вызовы коммуникатор хозяина избушки не отвечал, так что ей ничего не оставалось, кроме как постучать в окно.

     Внутри послышались шаги, над входом загорелась тусклая лампочка, дверь распахнулась и перед Эммой удивлённо застыл её… зять? На вид парню было около двадцати семи лет. Он был довольно высоким, даже на каблуках Эмма смотрела на него снизу. Широкие плечи и стройное тело пряталось под тёмно-синим рабочим фартуком, сильно измазанным разноцветными кляксами. Руки парня тоже были испачканы краской, и он машинально вытирал их о тряпку.

     Эмма вдруг почувствовала себя очень неловко. Пауза сильно затянулась, сама она немного растерялась, а парень продолжал молчать и буравить её завороженным взглядом, будто не в силах сдвинуться с места. Пришлось заговорить первой:

     — Ты Рик?

     Ответа не последовало, парень продолжал отрешённо смотреть Эмме в глаза. Пришлось повторить:

     — Тебя зовут Рик? — попробовала Эмма ему улыбнуться, но вышло не очень.

     — А… да-да, прости, ты, наверное, Эмма? — всё же услышала она приятный, мягкий голос.

     — Да, я сестра Милы.

     — Пожалуйста, проходи в дом.

     Эмма приняла приглашение Рика с опаской, заходить в эту лачугу ей не очень-то и хотелось, хотя на деле всё оказалась не так уж и страшно. Ремонта дом Рика не видел очень давно, но внутри было довольно чисто и уютно. Деревянные полы под ногами немного скрипели, старенькая мебель выглядела как реквизит древних фильмов, но всё ещё была удобной и крепкой, а стены были полностью завешаны самыми разными картинами: от натюрмортов до различных пейзажей. В самом центре притаились даже несколько портретов. Посреди гостиной на подставке был закреплён большой холст в полный рост человека с ещё незаконченным полотном. На нём мастер изобразил красивую девочку лет четырёх, одетую в белое платьице с крылышками на спине, будто у феи. Милая чаровница в левой руке держала волшебную палочку, а правой ручонкой крепко ухватилась за ладонь стройной женщины. Хоть лицо незнакомки художник ещё не дорисовал, Эмма сразу узнала силуэт сестры.

     — Ты прости, что так смотрел на тебя, — тяжело вздохнул Рик. — Просто вы так похожи, и на миг мне причудилось, что…

     — Я понимаю. Давно вы были вместе?

     — Пять лет. Это Лиза, наша дочь, — указал Рик на портрет девочки-феи. Эмма замерла. Только теперь она заметила, как сильно девочка похожа на Милу, похожа на саму Эмму. Но больше всего ей запала в душу улыбка малютки: такая чистая, такая яркая, такая… работа мастера поражала воображение.

     — А где Лиза сейчас?

     — Скоро придёт, — улыбнулся Рик. — У нас есть добрая соседка, подросток, она часто присматривает за Лизой, когда я работаю.

     Помолчали. Честно сказать, Эмма не знала, о чём ей говорить с незнакомым мужчиной в такой ситуации. Слава Богу, Рик не растерялся. Он достал несколько семейных фотоальбомов. Ретранслятор показал самые яркие иллюзии из жизни молодожёнов. Рик рассказал, как они с Милой познакомились в парке, где он подрабатывал, рисуя быстрые портреты прохожих. Рассказал, как они влюбились друг в друга с первого взгляда, как тайком поженились, как родилась Лиза, как…

     Об аварии, в которой Мила погибла, Рик говорил с навернувшимися слезами, пока мог. Скоро он тяжело задышал и перестал говорить. Эмма не настаивала.

     — Это ты написал? — дав парню время отдышаться, сменила Эмма тему разговора, кивая на большое полотно с Лизой и Милой.

     — Да, только вряд ли я смогу когда-нибудь закончить эту картину, — вздохнул Рик.

     — Почему?

     — Я не успел нарисовать её лицо, а теперь… — запнулся вдруг он. — Теперь я не могу его вспомнить.

     — Как? — удивилась Эмма. — У тебя ведь столько её графических записей.

     — Это всё не то, — опустил он глаза. — Я не смогу объяснить, но вряд ли из этого что-то получится.

     В следующий миг дверца скрипнула снова и в дом вошли новые действующие лица. Девочка в школьной форме, лет четырнадцати на вид, завела в комнату Лизу. Крошка счастливо стрельнула глазами, отпустила нянину руку и, что было духу, побежала к Эмме.

     — Мам… — вскрикнула она, запинаясь на полуслове и резко останавливаясь посреди комнаты, не добежав к Эмме каких-то несколько шагов. Затем кроха округлила большие чёрные глаза, развернулась и забежала за Рика, неуверенно выглядывая из-за отцовской ноги.

     — Ну, и чего испугалась? — улыбался Рик, глядя сверху на дочку. — Поздоровайся, это твоя тётя Эмма, мамина сестра. Она пришла с тобой познакомиться.

     — Привет, Лиза, — улыбнулась Эмма, но кроха не ответила на приветствие, внимательно вглядываясь в её лицо.

     — Ой, вы с Милой так похожи, — проговорила девочка из прихожей. — Ну, я пойду? — спросилась она у Рика.

     — Да, конечно, Юль, спасибо тебе большое.

     — Мне не сложно, пока, Лиза, — помахала она крошке.

     — Пока-пока! — помахала ручкой малышка, провожая няню, и снова недоверчиво посмотрела на Эмму.

     Потом все вместе пили чай. Лиза разговорилась и рассказала Эмме много интересных историй о своих приключениях в детском саду. Рик угощал гостью тортиком, та сначала пыталась вежливо отказаться, а потом махнула рукой и умяла целых два кусочка. После отпуска её фигуру уже ничем не испортить. Много говорили, шутили, смеялись. Опомнилась Эмма уже поздней ночью.

     — Ой, как поздно, мне ведь давно пора, — вскинулась гостья.

     — У нас есть лишняя комната, если что, можем тебя приютить, правда, Лиза? — улыбнулся Рик.

     — Угу, правда-правда, — закивала Лиза.

     — Да я бы с радостью, просто меня друг привёз, он там, на улице ждёт, — ответила Эмма, быстро вставая из-за стола.

     — А ты ещё к нам придёшь? — наивно протянула Лиза.

     — Конечно, я теперь часто-часто буду к вам приходить, — склонилась Эмма над девочкой и чмокнула её в щёку. Затем попрощалась с Риком и поспешила на улицу. Тимон храпел за рулём.

     — А… ты уже? — вскинулся он, когда Эмма аккуратно его растолкала.

     — Да, прости, Тимочка, мы немного засиделись.

     — И как прошло знакомство с родственниками?

     — Я теперь тётя, — смахивая слезу, счастливо проговорила Эмма. — Вот так-то!

     — Это значит, что всё хорошо?

     — Если бы я не потеряла сестру, то сказала бы, что это прекрасно.

     — Ну и слава Богу, — облегчённо зевнул Тимон, пытаясь завести машину. Но не тут-то было. Его малиновый внедорожник, видимо, устал не меньше пассажиров, потому решил показать им характер и ни в какую не хотел заводиться. Но Эмма всё равно отстранённо улыбалась собственному отражению в ветровом стекле, совсем не обращая внимания на бурчание Тима. Перед глазами у неё стояла улыбка крошки Лизы с полотна в гостиной, и все невзгоды теперь казались совершенно пустяковыми.

     Эмма сдержала своё обещание. Следующие три месяца она почти каждый день приезжала в дом к Рику, чтобы повидаться с племянницей. Красотка твёрдо решила наверстать упущенное время и как можно ближе познакомиться с этим маленьким человечком. Пока Рик рисовал, они гуляли в парке, ели мороженное, ходили на спектакли, смотрели сказки и мультики. Эмма засыпала кроху подарками. А потом они втроём ужинали, много разговаривали и дурачились допоздна. Несколько раз Эмме даже пришлось воспользоваться гостевой комнатой, ведь поздней ночью возвращаться домой на такси было страшно.

     С финансами у Рика было не густо, так что новообретённая родственница несколько раз попыталась это дело исправить, но наткнулась на твёрдый отказ. Рик и слышать ничего не хотел о её деньгах. Потом Эмма решила прибегнуть к женской хитрости: хотела заказать у художника свой портрет, но и тут что-то у них не заладилось. Рик отказался её рисовать, чего Эмма понять не смогла, ведь нормально объясниться парень так и не сумел, сославшись на какой-то невнятный бред о вдохновении и сложностях работы под заказ. Но Эмма не сдавалась.

     Как-то она ворвалась в гостиную и чуть не сбила растерявшегося художника с ног. Эмма тогда так спешила, что споткнулась и едва не растянулась посреди комнаты. Благо, Рик не растерялся и успел подхватить и поставить на ноги запыхавшуюся гостью:

     — Ух, добралась, — задыхаясь, улыбнулась Эмма. — У меня для тебя прекрасные новости. Никогда не догадаешься, что сегодня случилось.

     — Эмм… это точно, — улыбнулся парень в ответ.

     — Я говорила с шефом, и он согласен взять тебя на работу, представляешь? Мы будем работать на одном этаже.

     — Что?..

     — Да-да, ты не ослышался. Я устроила тебя на работу.

     — Эмма… я…

     — Там из окна такой вид, закачаешься, и зарплата что надо.

     — Эмма… подожди…

     — Так, квартирку мы вам присмотрим чуть позже, а пока можете пожить у меня. А где Лиза? Пора собираться…

     — Эмма! — немного повысил голос Рик, наконец-то привлекая внимание родственницы. — Спасибо тебе большое, но мы никуда не поедем. И работать в твоём офисе я не хочу.

     — Как? — опешила Эмма. — Почему не хочешь?

     — Ну, у нас с Лизой и так всё хорошо.

     — Хорошо? — округлила Эмма глаза. — Это, по-твоему, хорошо? — пробежала она взглядом по комнате.

     — Меня всё устраивает.

     — Да как тебя может устраивать этот сарай?

     — Кхм… сарай? — тихо сказал художник, но ни удивления, ни лёгкой иронии Эмма в его словах не заметила.

     — Ты только посмотри вокруг: эти стены, эта мебель, весь этот дом…

     — В нём я был счастлив! — нахмурился Рик.

     — Господи, Рик, ну как ты можешь быть таким эгоистом? Подумай о Лизе.

     — Только о ней я и думаю.

     — Но ребёнок не должен жить в таких условиях…

     — Довольно! — грубо ответил художник. — Ты ничего не знаешь о Лизе! Ты ничего не знаешь обо мне! Эти условия, — он обвёл рукой гостиную, — ничем не хуже любых других, которые ты пытаешься нам навязать. Я слишком люблю свою дочь, чтобы увезти её из этого места. Я слишком ценю её искреннюю улыбку, чтобы спрятать её за дурацкой картинкой. Я слишком настоящий, чтобы раствориться в палитре жалких притворщиков!

     — Я не понимаю, — сказала Эмма. — Что плохого в достатке?

     — Я ничего не имею против настоящего достатка. Но этого нет ни в твоём районе, ни в твоём офисе. Вы всего лишь карго культ на развитое общество потребления, так что мне не стыдно быть бедным. Нет, только не в среде рисованных кукол и пустышек, имитирующих богатство!

     — Кукол?.. — ошарашенно прошептала Эмма. — Пустышек!.. — взвизгнула она, сжимая кулаки. Затем девушка подхватила свою сумку, развернулась и вылетела из гостиной, будто фурия.

     — Эмма… Эмма… постой! — кричал сзади Рик. — Прости, я не хотел…

     Но Эмма слишком разозлилась, чтобы вернуться. Лишь у калитки она вдруг остановилась и бросила взгляд на окно. Там была Лиза. Крошка не знала о ссоре папы и тёти, мило улыбалась и приветливо махала рукой. Эмма на мгновенье смягчилась, её губы разошлись в доброй улыбке, и девушка помахала Лизе в ответ. Но затем она увидела Рика, хмурой тенью нависшего над дочкой, и вся её мягкость тут же улетучилась. Эмма переменилась в лице, стрельнула глазами, будто из мортиры, и выскочила на улицу. Она так старалась, так хотела помочь, искренне, от всего сердца, а он… он… чурбан неотёсанный!

     Его слова ранили Эмму в самое сердце. Приехав домой, она вдруг почувствовала себя полностью разбитой. В груди защемило, какая-то жуткая, тревожная пустота разрасталась внутри. Вдруг она поняла, что очень давно не была дома одна. Что все вечера она проводила в весёлой компании Рика и Лизы. Эмма вдруг поняла, что не может больше выносить холод и пустоту этих стен. Её квартира больше не казалась ей уютной – она была одинокой!

     — Да чтоб тебя!.. — вспылила красотка, подхватила со стола вазу с цветами и разбила её о стену. Вода брызнула во все стороны и жирной кляксой растеклась по поверхности. Вдруг свет замерцал. В том месте заискрило, зашипела проводка, комната наполнилась запахом гари. Стены пошли волнами и рябью, потом потускнели и спустя несколько мгновений картинка исчезла.

     Эмма замерла в ужасе, прикрыв рот ладонями. Ваза угодила в её комнатный аватар, вода попала в коробку и прибор замкнуло. Девушка не могла поверить глазам – её квартира выглядела ужасно: краска на стенах давно облупилась и побледнела, по углам цвела плесень, там же раскинулись гирлянды пылевой паутины. Покрытие на полу было исцарапано и в некоторых местах затёрто до дыр. Двери и лутки поизносились и потеряли цвета. Все облицовочные материалы были изготовлены из такого хрупкого материала, что их можно было проткнуть и пальцем, а в некоторых местах и вовсе дерево и сталь заменяла бумага. Гламурная корпусная мебель исчезла, а на её месте стоял накренившийся, полуразваленный шкаф. Кровать провалилась в трёх местах. Ванная комната выглядела не лучше: старая серая плитка потрескалась, кое-где осыпалась на пол, ванна вся была рыжей от ржавых подтёков, а на унитаз даже смотреть было страшно.

     Несколько минут Эмма, точно чумная, бродила по комнатам, осматривала каждый угол, каждый закуток своего жилища, пока не рухнула на кровать и, уткнувшись в подушку, горько зарыдала.

     Ночь была очень длинной. Эмма глаз не сомкнула, отчего утром вышла к Тимону в ужасном настроении. Парень, как и всегда, при виде её расплылся в широкой белозубой улыбке, но на этот раз в его образе промелькнуло что-то такое, что заставило девушку отшатнуться. Эмма вдруг испугалась, покраснела и застыла перед подъездом с затаённым дыханием.

     — Что-то не так? — спросил Тимон, не переставая улыбаться. И только тогда Эмма поняла, что её так смутило. Ухмылка парня была холодной, натянутой, неживой. Люди так усмехаться не могут. Это не Тим подарил подруге улыбку – это перед ней оскалился его аватар.

     — Нет… нет, всё в порядке, — смущённо проговорила Эмма, пряча глаза, и быстро села в машину. Тимон, как обычно, был многословен, часто шутил и что-то рассказывал, но Эмма за весь путь не обронила ни слова. Перед её глазами снова стоял портрет из гостиной Рика, улыбка маленькой Лизы не давала ей покоя.

     На работе лучше не стало. Эмму окружили девчонки, но их улыбки были ужасны. Они все были слишком похожи: перед глазами то и дело мелькали натянутые мёртвые маски с механическим оттенком, которые не выражали никаких чувств и совсем не трогали сердце. Эмма присела за свой стол, пытаясь не смотреть по сторонам и изо всех сил стараясь не разреветься у всех на глазах. В какой-то момент её голову пронзила страшная мысль, и Эмма побежала в уборную. Там она поспешно умылась, попробовала успокоиться, отдышаться, после чего перед зеркалом улыбнулась самой себе.

     Это была последняя капля. Её улыбка была такая же уродливая, такая же искусственная и тусклая, как и у всех остальных. Не сдерживая слёз, Эмма сорвала с шеи аватар и швырнула в раковину. Ещё какое-то время она бездумно смотрела на своё отражение, пока не очнулась и со всех ног не бросилась к выходу. По пути она едва не сбила с ног Агату, почти столкнулась с Адель и Венерой. Они ей что-то кричали, пытались остановить, но Эмма не слышала слов и за пеленой горьких слёз не разбирала дороги. На улице пошёл дождь и за считанные секунды промочил беглянку до нитки. В автобус она впрыгивала почти на ходу. Видимо, выглядела Эмма ужасно, потому что остальные пассажиры заметно её сторонились, старались отводить глаза, делали вид, будто были заняты своими мыслями. А может быть, так оно и было – не важно. Впервые в жизни Эмме было плевать на них всех. И это было здорово.

     К дому Рика и Лизы Эмма добиралась очень долго. Она специально вышла из автобуса раньше на несколько остановок и шла пешком. Дождь не прекращался ни на минуту и всё норовил усугубить положение. Мокрые волосы слиплись и от сложной укладки ничего не осталось, косметика либо поплыла, либо полностью была смыта, её платье снизу обвисло под тяжестью воды, а сверху пристало к телу. Эмма застыла на пороге и долго не решалась постучать, неуклюже переминаясь с ноги на ногу, а когда всё же решилась, то вдруг испугалась и даже хотела сбежать, но было уже поздно. Дверь открылась.

     — Привет, — как ни в чём не бывало, улыбнулся Рик. — Зайдёшь?

     Эмма прошла в прихожую, но глаз не поднимала.

     — Ты вся промокла, может чаю?

     — Да, пожалуйста, — поёжилась Эмма.

     Рик усадил её в кресло, быстро поставил чайник и поспешил в спальню. Оттуда он вернулся, держа в руках полотенце и тёплый халат:

     — Вот, возьми. Это вещи Милы, тебе должно подойти.

     — Спасибо, — кивнула Эмма, приняла свёрток и пошла в гостевую комнату, но вдруг остановилась в проходе и повернулась к Рику:

     — Я выгляжу ужасно, правда?

     — Ну, — усмехнулся художник. — Если выключить свет, или закрыть глаза, то всё не так уж и плохо…

     — Да иди ты, хи-хи! — хохотнула Эмма и закрыла дверь.

     В спальне она тщательно обтёрлась, переоделась, привела себя в порядок у зеркала и только потом вернулась в гостиную. Рик сидел в кресле, чай был готов:

     — Слушай, ты прости меня, ладно? — сказал художник. — Я не хотел тебя обидеть, и вообще я не то имел в виду.

     — А что ты имел в виду?

     — Видимо, что-то другое, — уклончиво ответил Рик. — Злишься на меня?

     — Конечно, злюсь, — не задумываясь, ответила Эмма, уже успевшая присесть в другое кресло и согреться горячим чаем. — Но уже не так сильно, как вчера.

     — Правда?

     — Я поняла. Я всё увидела.

     — Ты не шутишь? Ой, это ведь, правда ты, без всяких там…

     — Аватаров и статусов, — с улыбкой закончила за него Эмма. — С этим покончено.

     — Ты не шутишь?

     — Нисколечко.

     — Тогда позволь мне загладить свою вину.

     Рик воодушевлённо подскочил на ноги, схватил гостью за руку и потащил её к окну. Потом он несколько минут внимательно вглядывался в её лицо, а когда удивлённая Эмма уже набралась достаточно храбрости, чтобы спросить в чём, собственно, дело, он лукаво улыбнулся и прошептал.

     — Надеюсь, ты не слишком устала и сумеешь простоять на этом самом месте следующие пять-шесть часов…

     

     ***

     

     В главной галерее было не протолкнуться. В город приехала знаменитая выставка и люди будто сошли с ума: в первый же час раскупили билеты, заполонили все этажи, выстроились в длинную очередь, а фотографиями и постами забросали все новостные ленты в социальных сетях. Центральный зал был увешан разнообразными картинами: от пейзажей до натюрмортов. Но главной жемчужиной коллекции было большое полотно в полный человеческий рост. На полотне была изображена красивая девочка в белом платьице и с крылышками на спине. В одной руке улыбчивая фея держала волшебную палочку, а другой схватилась за руку прекрасной беременной женщины в бежевом платье. Красавицы босыми ногами стояли на высокой траве, позади них раскинулись лучезарные ставки и цветущие вербы, но никто не обращал внимания на фон. Взгляды зрителей приковывали лица натурщиц, их весёлые, живые глаза и горящие счастьем улыбки. Некоторые всматривались в картину часами, не в силах понять, разгадать секрет мастера и, мечтая хоть на мгновение оказаться в том месте, чтобы прожить, чтобы прочувствовать и унести с собой хотя бы частичку столь живого, столь безмятежного и натурального счастья.