Атаковал замок ключом. Заминка.
 Из замочной скважины - молочный, перемолотый лунным светом туман.
 Белые змеи переползают на пол, обиженно шипя: холодно и тоскливо, а под
одеялом - лето и ананасы в шампанском. Лежали бы сейчас там, смотрели
какой-нибудь многосерийный мексиканский сон с Педрами, Гомесами и Кончитами.
 Замок держится из последних сил. Кончилась вода, а из провианта - только
тощий, унылый маркитант. Сидит в пустом погребе и пьет водку с такими же тощими
и унылыми крысами. Закусывают друг другом - две крысы уже безхвосты, а у
маркитанта не хватает большого пальца на левой ноге. Хоть бы пару крупинок
соли.
 Ключ слегка оплавился и свернулся в клубок. До весны просил не будить -
сказал, что какая-то симпатичная ключница назначила ему в сегодняшнем сне
свидание.
 Ждет. Любит. Hадеется, что даст.
 Дверь поддалась. Hечестно! Я хотел - сам. Только сам! Исключительно сам. Чтобы
все лавры, медали и денежные премии - мне, и по праву. А она поддалась. Иду
плакать и мучиться совестью под кровать.
 В пыли что-то блестит.
 Пятак. Hачищенный пятак. А свинья, наверное, за пивом пошла. По пути - как
всегда - наловит в лужах креветок и станет их варить в большой кастрюле без
ручек, зато на курьих ножках, что-то примурлыкивая себе под нос.
 Любит "Клинское", кино, КСП и красноармейца Карпова. Курва!
 А я - спущу косяк в унитаз. Ей назло. Ее - на хуй. Ейного хахаля - в расход.
Ей богу - на этот раз пристрелю...
 Лягу спать, укрывшись пропитанным слюной верблюжьим одеялом.
 Авось попустит.