"Обмозговать ситуёвину всем колхозом" не получилось. Видимо, не зря соратники Нинхурсаг (которые "не друзья") с такой тревогой ожидали кого-то из глубины тёмного коридора. В конце концов, они его дождались. И в самый неподходящий момент.
Этот "кто-то" оказался на голову выше всех присутствовавших, а то и на две. Притом, он не был гуманоидом. Громко стуча подкованными каблуками, он, словно вихрь, ворвался в комнату, где вели достаточно нервную беседу мои друзья с дочерью Великого Ану, и первым делом сходу шлёпнул трёхпалой ладонью по левитирующему над полом изумрудному шару, служившему переводчиком. Тот даже слегка присел от столь невежливого обращения, пару раз неуверенно моргнул и погас, превратившись в малоинтересную сморщенную субстанцию тёмно-коричневого цвета. Но левитировать не перестал. Синхронно с ним и аналогичным образом повели себя и шарики на груди у каждого из моих друзей. Отличие было лишь в том, что, погаснув, они отвалились от одежды и с липким шмяком бурыми пятнами расплескались по полу.
Долгожданный гость оказался рептилоидом огромного роста и крепкого телосложения. Он совсем не походил на хилых "тушканчиков", с которыми приходилось до сих пор сталкиваться моим друзьям по дороге на лунную базу.
"Змей Горыныч!" - моментально окрестил его Пашка про себя. Однако, обнародовать своё наблюдение во всеуслышание он не торопился. Уж очень от того "Горыныча" веяло нешуточной угрозой. Бог его знает, что можно было ожидать от такого гостя в любой момент. Защиты-то теперь нет никакой.
Помимо стандартного для местного контингента серебристого комбинезона, на плечах грозного пришельца чудом держался тёмный плащ, достававший едва ли не до пола. Он то и дело путался у него в ногах. Но самое интересное в этом плаще было то, что когда его обладатель поворачивался к зрителям спиной, то почти полностью исчезал из виду. Только мелкозубая змееподобная голова с глазами навыкате и возбуждённо торчащим гребнем парила над невидимыми плечами, да ещё каблуки подкованных сапог взмётывали подол плаща и уверенно впечатывали каждый шаг в каменное покрытие пола.
Обезвредив транслатор, "Змей Горыныч" тут же набросился с претензиями на Нинхурсаг, сопровождая свою речь выразительной и далеко не дружелюбной жестикуляцией. Он широко вышагивал по тесной комнате вокруг потухшего шара, периодически и с чувством мутузил его сморщенную поверхность, вымещая таким образом свою злобу, и шипел, словно чайник на раскалённой плите. Похоже, он ничуть не стеснялся в выражениях, уверенный, что гости, то есть, мои друзья, без переводчика его словесных выкрутасов не поймут. Если, конечно, он вообще заметил их присутствие.
Не знал он одной простой "мелочи": кто хоть однажды побывал "под колпаком у Мюллера", то бишь, у браслета, на веки вечные обретал способность к мыслеслышанию. То есть, к телепатии. Своеобразный дар от временного обладания чудесной машинкой. Стоило только чуть напрячь извилины и незнакомый язык становился если не открытой книгой, то, хоть через пятое на десятое, но можно было разобрать, что именно хотели от тебя скрыть супостаты.
Не знаю, как Другов, но Пашка точно не преминул воспользоваться подаренной способностью и мгновенно навострил любопытные уши.
Брат же в этом смысле был обделён: он так ни разу и не сподобился примерить на себя Христову машинку. А потому с лёгкой тревогой взирал на бурный диалог между "легкотрудницей Ивановой" и "Змеем Горынычем".
Справедливости ради надо отметить, что бурным диалог был только со стороны рептилоида. Нинхурсаг его появление ничуть не смутило, и она с независимым видом стояла к нему полубоком, упёршись невидящим взглядом в стену над сидящим Пашкой, и только иногда, надо полагать, в особо возмутительных местах речи оппонента, вскидывала левую бровь. Руки её были опущены вдоль тела и она слегка потряхивала кистями, как пианист перед сложным выступлением. А, может, и вовсе собиралась придушить "Горыныча" за несправедливые упрёки. Кто их знает, тех инопланетян?
Короче, дружеским их разговор назвать было никак нельзя.
Брату, в конце концов, надоело присутствовать болваном при непонятных разборках, сильно смахивавших на семейные дрязги. Он толкнул сидящего рядом Другова и тихо спросил:
- Чё надо этому верзИле?
Тот повёл плечом и так же тихо ответил:
- Кажись, убили кого-то.
Брат фыркнул:
- Открытие! Да там такое месилово! - Он кивнул на потолок. - Немудрено! Или этот ящер только что проснулся?
- Да нет, - поморщился Другов. - Убили здесь, в Центре управления. Какого-то главнюка . То ли свата, то ли брата...
- Начальника охраны, - подсказал Пашка.
- Ну вот, он и переживает...
- Как-то шумно он "переживает". Скорее - обвиняет.
- Не без этого, - согласился Другов.
- И что нам со всем этим делать?
- А ничего, - легко отмахнулся Пашка. - Нам-то что? У них своя свадьба, у нас - своя.
В этот миг напряжённая ситуация неуловимо изменилась. Видимо, Нинхурсаг поймала на слове буйного "ящера" и тут же перешла в наступление. С того моментально слетела вся его спесь, он оторопело заморгал и стал неубедительно оправдываться.
Но момент уже был упущен. Мгновенно превратившись в разгневанную фурию, дочь великого Ану в полной мере дала хаму почувствовать, кто в доме хозяин.
Рептилоид стал медленно пятиться к двери, иногда огрызаясь и беспомощно оглядываясь по сторонам, как бы ища поддержки.
- Во баба даёт! - вполголоса восхитился Пашка, наблюдая за их перепалкой. - Как шубу-то вывернула!
- А чё она там ему предъявила? - лениво полюбопытствовал брат.
- Да хрен его знает! Я не успевал втыкаться! Строчит, как с пулемёта! Но ты сам разве не видишь, как она в два счёта его же самого виноватым сделала? Тут и без перевода понятно!
- Ну да... Они это умеют, - меланхолично заметил Другов.
Кончилось дело тем, что конфликтующая пара в азарте выкатилась за порог комнаты. Как ни была увлечена Нинхурсаг желанием задавить оппонента своими неопровержимыми аргументами, она, не теряя головы, что-то коротко бросила на ходу своей свите. Та, не долго думая, сорвалась с места и бросилась догонять свою повелительницу. Грузная дверь медленно и со скрежетом поползла на своё место, запечатывая моих друзей в замкнутом помещении в компании с глобусом, имеющим теперь, после атаки рептилоида, довольно жалкий вид.
Однако в последний момент перед тем, как дверь встала в прежнее положение, в узкую щель успели впорхнуть три шарообразных объекта, каждый размером с небольшой мяч. Пару раз они синхронно мотанулись туда-сюда, как бы наскоро знакомясь с обстановкой, и потом неподвижно замерли невысоко над полом на расстоянии вытянутой руки от каждого из пленников.
- А это что ещё за мыльные пузыри? - сощурился Пашка, подозрительно разглядывая неожиданных гостей. Своей радужной расцветкой они и впрямь напоминали известную детскую забаву. Только что не были прозрачными.
- Ну вот, - вздохнул брат. - Сначала подслушивали. Теперь соглядатаев подсунули. Не доверяют.
- Думаешь - чё? Это камеры видеонаблюдения?
- А тут и думать нечего. Взгляд на темечко не давит?
- Ей-праву, кумочка, - согласился Пашка, исподлобья разглядывая "пузырь". - Прям кожей чую: смотрит, поганец! Нехорошо так смотрит. Ах ты ж... - Он с кряхтением наклонился и, брезгливо морщась, соскрёб с каменного пола тёмную кляксу, что осталась от "транслатора". - Щас я тебе гляделку-то залеплю...
- Не стоит, Паш, - вяло посоветовал Другов. - Не связывайся.
Но Пашку этот совет лишь укрепил в своём намерении. Он поёрзал задницей по сиденью диванчика, половчее устраиваясь, и, прицелившись, резким щелчком указательного пальца отправил кляксу, скатанную в шарик, в самый центр "гляделки".
"Пузырь" ловко увернулся от "снаряда" и опять застыл в том же положении.
- Ты с-с-смотри! - невольно восхитился "стрелок". - Гавно какое!
Растопырив руки и согнувшись пополам, он поднялся с насиженного места и осторожно пошёл на парящего в метре над полом "пузыря".
Держа дистанцию неизменной, тот попятился назад. Потом ещё. И сколько Пашка ни старался приблизиться к нему, расстояние оставалось прежним. Когда же Пашка припёр его к стене, тот сделал молниеносный бросок и, описав дугу, в одно мгновение оказался у него за спиной. И, опять-таки, на расстоянии вытянутой руки.
- Ну, я так не играю... - разочарованно протянул неудачливый охотник и, уже не обращая внимания на "соглядатая", вразвалку вернулся на своё место.
- Успокоился, дитятко? - усмехнулся Другов. - Слушать надо старших.
- Да ладно! - презрительно покривилось "дитятко". - Если ты у нас такой сильно старший, скажи, как из этого саркофага выбираться?
Другов слегка пожал плечом, переводя своё тело из сидячего положения в лежачее:
- Будем даму дожидаться. И не смотри на меня так. Что нам ещё остаётся? Пока она там дракона доедает, покимарить недурно. Что-то меня рубит нехило... - Он зевнул, прикрывая ладонью рот. - Почитай двое суток на ногах...
- Кстати, хорошая мысля, - одобрил брат, тоже растягиваясь на сиденье дивана.
- Эк вас растащило! - презрительно фыркнул Пашка. - А я так не могу - под прицелом этих вот...
Он взбрыкнул ногой, пытаясь зацепить ею вёрткий "пузырь". Но после пары неудачных попыток оставил своё намерение и тоже, свернувшись калачиком, пристроился на длинном сиденье дивана, не сводя, однако, глаз с молчаливого наблюдателя, неотступно висевшего над душой. В конце концов, ему это занятие надоело, и, показав "соглядатаю" язык, он отвернулся к спинке диванчика.
Оба Саньки мирно посапывали. Постепенно и Пашка стал проваливаться в дрёму. Перед затуманенным сознанием лёгким видением пронеслись образы жены и детей и отозвались в душе приступом неожиданной ревнивой тоски:
"Как они там?.. Без меня..."
Он закряхтел и беспокойно заворочался, устраиваясь поудобнее.
И тогда кто-то осторожно тронул его за плечо.
- М-ну? - недовольно буркнул Пашка. - Чего там ещё?
Прикосновение повторилось.
Пашка пожевал губами и, приоткрыв один глаз, покосился через плечо:
- Чего надо?
Сон мигом улетучился, когда он увидел, КТО стоял за его спиной.
За последние, довольно насыщенные событиями дни многое пришлось повидать, но такого персонажа встречать ещё не приходилось. Даже среди многочисленных гостей Великого Ану.
Пашка осторожно сел и с интересом уставился на экзотическое существо, стоявшее рядом с ним.
Тщедушное, почти прозрачное тело, больше похожее на стебель тюльпана, ростом, едва достававшим Пашке до коленей, уверенно держало на себе крупную большеглазую голову, чем ещё более усиливало сходство с растением. Глаза на треугольном личике привлекали особое внимание. Не мигая, они проникали, казалось, в самую душу. Остальные черты этого вроде бы как нарисованного, мультяшного лица особо не выделялись: маленький рот, больше похожий на прорезь в узком подбородке, две аккуратные дырочки на месте носа, едва намеченные раковины ушей. Но глаза! Из них, казалось, струился какой-то незримый, но явно ощутимый, свет.
- Чего ты на меня свои зенки-то вылупил? - удивлённо спросил Пашка. - Ты кто?
Не отводя глаз, существо молча изобразило жест, будто котёнка погладило. Пашка обратил внимание на его конечности. Как и голова, кисти рук и ступни ног оказались несообразно большими по сравнению с хилым стеблеобразным тельцем. Причём, конечности заканчивались пальцами, снабжёнными вместо ногтей чем-то вроде хорошо развитых присосок. Видимо, этот персонаж умел свободно перемещаться как по горизонтальной, так и по вертикальной поверхностям.
- И как тебя понимать? - хмыкнул Пашка. - Хочешь, чтоб я тебя погладил? А, может, спинку почесать? Хотя... - он оценивающе оглядел гостя. - У тебя и спины-то нет. Огрызок какой-то... Ты, вообще, как сюда просочился?
Существо повторило свой жест. Но теперь оно сопроводило его шевелением пальцев своей четырёхпалой кисти.
- Ну не врубаюсь я, чего ты от меня хочешь! - недовольно крякнул Пашка и повернулся к спящим друзьям: - Алё! На бревне! - постучал он по сиденью ладонью. - Подъём с переворотом! У нас гости!
Мужики недовольно засопели и зашевелились. А Пашка в этот момент явственно расслышал в своей голове шершавый голосок: "Хоти бежай!"
Он удивлённо уставился на рукастого "стебелька":
- Не понял. Это ты сейчас сказал?.. Подумал?
Тот согласно кивнул.
- А чего не вслух? Шифруешься, что ли?
"Стебелёк" виновато развёл руками:
"Могай вслух нету".
- Не можешь? - хмыкнул Пашка. - Телепат, что ли?
"Стебелёк" опять кивнул.
- Бывает... - задумчиво протянул Пашка. - В семье не без урода... - И он опять громко похлопал клешнёй по сиденью: - Вставай пришёл, мать вашу! Всё царство небесное проспите!
- Да чего тебе неймётся? - сонно поднял голову брат и удивлённо замолк на полуслове, увидав гостя.
- Это не мне. Это вот ему неймётся, - указал Пашка на "стебелька".
Тяжело сопя, Другов тоже поднялся и полусидел, разморенный сном, подпирая плечом спинку дивана.
- И как зовётся сей экземпляр? - сипло выдавил он.
- Ещё не знаю, - дёрнул Пашка плечом. - Сам пытаюсь выяснить. Он, вишь ли, говорить нормально-то не умеет. МыслЯми только изъясняется. И то - коряво как-то...
- А ты почём знаешь? - брат, наконец, принял вертикальное положение.
- Так он же мне и сказал. Ну, это... подумал!
- И чего оно хочет?
- Бежать, говорит, нам надо.
"Стебелёк" важно закивал головой и опять повторил свой жест, более явственно изобразив пальцами идущего человека.
- Во, видал? Ещё и, говорит, пешкодралом!
Брат хохотнул:
- Оригинально! "Бежать"! Сквозь стены? Сам-то он сюда как попал? Мож, у него ключик от нашей темницы имеется?
- Да откуда же я-то знаю?
- Ну так спроси! Ты ж у нас этот... как там его? Телетяп!
Со вздохом: "Вот не было печали..." Пашка сосредоточился, сдвинул на переносице брови, и принялся формулировать мысленный допрос.
А Другов, всё ещё сонно оглядывая помещение, удивлённо заметил:
- Гля, а видеокамеры наши кто-то отключил! - Он указал подбородком на акуратно сложенные под погасшим транслатором шары надоедливых "соглядатаев".
- Твоя работа? - сощурился Пашка на "стебелька".
Тот вместо ответа опять "погладил котёнка".
- Вот, блин, заладил! Да сбежать бы я и сам не против. Кабы знать - как?
"Летай", - уловил он шероховатый голосок в голове.
Пашка ехидно хохотнул:
- Ну, ты молодец! "Летай"! На чём? И, для начала, надо хотя бы отсюда выбраться. Не подскажешь, как?
"Стебелёк" шагнул вперёд, согнулся пополам и, оперевшись одной рукой на низкий диван, заглянул под него. Потом посмотрел на Пашку и повёл свободной рукой, как бы приглашая проделать то же самое.
- Детский сад, блин... - иронически хмыкнул тот, нехотя согнулся, не вставая со своего места, и скосил глаза в указанном направлении: - Ну? И чё там?
Оба Саньки с вялым интересом наблюдали за малопонятными переговорами.
- Не понял! - Пашка сполз с дивана и встал на четвереньки, уже внимательно и с недоверием вглядываясь в полумрак под сиденьем.
- Чё там? - хегекнул брат. - Соска завалилась?
- Если бы! - поднял на него Пашка расширившиеся глаза. - Я сам так думал. А там - нора! Крысиная!
- Нам-то что с того?
- Так она ж - офигительная! В неё и я свободно пролезу!
- Крупные крысы, однако, здесь бегают... - меланхолично отозвался опять задрёмывающий Другов.
- А я всё думаю: откуда сквозняком по ногам фигачит? - удивлялся Пашка, так и стоя перед "стебельком" на карачках. - А оно, значит, вона как!
- Не понимаю, с чего ты так возбудился? - усмехнулся брат. - Ты же не собираешься и впрямь через эту нору отсюда выбираться?
- Почему бы и нет? Какой-никакой, а вариант!
- Несолидно как-то... Да и... Выберемся, а что дальше? Дорогу ты знаешь?
- Он знает! - указал Пашка подбородком на "стебелька", вставая и отряхивая колени.
- Это твои догадки, или он сам тебе об этом сказал?
- Да он мне всю мАковку уже проел! Ты думаешь, чего он меня своими глазищами сверлит? Во! Во! Смотри! Картинку мне всё время транслирует: тарелку показывает. И как мы на ней до Земли будем добираться. "Летай", говорит. Так на его цветочном языке тарелка зовётся.
- Почему "цветочном"? - удивился брат.
- Ну, это я так, для сравнения. Сам - чё? - не видишь, на кого он смахивает?
- Я лучше... гм!.. промолчу...
- Да Тюльпан голимый! Который Фан-Фан.
- Совсем похоже...
Пашка тряхнул шевелюрой:
- Да ладно! Эт всё фигня! Вы бежать собираетесь? А то наш Фан-Фан чего-то там зудит, что, мол, дыра не вечная, скоро зарастёт. Ну, то есть, закроется. Это у них какой-то внепространственный переход. Что-то вроде Вовчикина браслета. Мол, энергия у него кончается. И надо бы чесаться.
- Хилый, однако, у них браслет... Сразу на Землю переход организовать - слабО?
- Скажи спасибо и за это. Хоть до местного космодрома выведет. А там - дай Бог ноги!
- Ага. И вдогонку - свора гончих... И это ещё в лучшем случае... Ну так! - брат хлопнул по плечу задремавшего Другова. - Рискнём, что ль, не глядя?
Тот крупно вздрогнул и сделал попытку поуютнее втиснуться в угол между сиденьем и спинкой дивана.
- Не-не, мужики, - не открывая глаз, промямлил он сонным голосом. - Вы как хотите, а я остаюсь! Нас и здесь неплохо кормят...
- Кто тебя тут кормит? - фыркнул Пашка. - Если только байками?
- Не-не-не... - заворочался Другов. - Я буду мадаму дожидаться. Она мне жутко понравилась...
- Вот блин! - хрюкнул Пашка. - Может, она мне тоже понравилась. "Жутко"! Но я же иллюзий не питаю...
- А насчёт него - питаешь? - Другов приоткрыл один глаз и указал подбородком на "стебелька", внимательно вслушивавшегося в их дискуссию. - Почём ты знаешь, что он тебе правду говорит? Мож, нас в такую... гм-гм!.. нЭприятность заведёт, что тоже - "мама не горюй"! Да и вообще: кто он такой? Откуда взялся? Ты у него спрашивал?
- Спрашивал.
- И что он тебе ответил?
- Говорит: "друг".
- Ага.. - сладко зевнул Другов, и опять закрыв глаза , пожевал губами. - Видали мы таких "друзей"...
Он вновь мерно засопел.
- И что нам с ним делать? - беспомощно развёл руками брат.
- Волоком, - дурно гыгыкнул Пашка. - Да за ноги! Чтоб головой - по ступенькам! По ступенькам! Спать он надумал!
- Я вам дам "по ступенькам"... - сонно пробормотал Другов. - Я же всё слышу... И совсем не сплю...
- Блин, ну не оставлять же его здесь? - подбоченился Пашка, стоя над "спящим красавцем". - Может, ты знаешь, как быть? - с досадой повернулся он к "стебельку".
Тот опять "просигналил" ему в своей манере:
"Знаешь".
Он стремительно шагнул к Другову и положил свою несуразно большую ладонь с пальцами-присосками ему на лоб. Свои огромные глаза он при этом слегка прикрыл, как бы сосредотачиваясь.
По телу спящего будто судорога прошла. Он резко вскочил и возмущённо уставился на "стебелька":
- Это что ещё за дела?!
Пашка довольно хохотнул:
- С добрым утречком, дорогие товарищи! Дела у нас хреновые и нас крысиная нора дожидается! А вы тут спать прилабунились!
- А больше нас никто не дожидается? - недовольно буркнул Другов.
- Как минимум, наши домашние, - невесело напомнил брат.
- Во-во! - поддержал его Пашка. - А ты тут решил ещё и с местной дамочкой развлечься. У которой труднопроизносимое название.
- Кто про что, а голый - про баню... - пробурчал Другов и с хрустом потянулся: - Ну? Где там твоя дыра? Показывай уже... Сусанин...
- Моя? - глумливо гыгыкнул Пашка. - Моя - при мне. А вот переход, который с минуту на минуту должен закрыться... - Он согнулся в дурашливом поклоне и услужливым жестом указал под сидение, где только что покоилась его задница: - Прошу вас, сэр! Согнитесь буквой Зю и - вперёд, на мины! Ну? - повернулся он к "стебельку". - Чего стоишь, глазами блымкаешь? Мы, кажись, уже в форме. Веди! Показывай дорогу к счастью!
Тот, недолго думая, чуть пригнулся и нырнул под диван, приглашающе махнув напоследок своей карикатурной рукой.
- Хоссподи... - пробурчал Другов. - Дурдом на выезде! Нет-нет! Только после вас! - торопливо заверил он, видя, как Пашка пытается уступить ему дорогу. - Ярким примером, так сказать, вдохновляйте личный состав.
Пашка крякнул с досады, что не удалось поглумиться над двусмысленной позой оппонента и, наскоро перекрестившись, нырнул следом за "стебельком".
- Инициатива, блин, как всегда, наказуема... - послышалось оттуда его натужное сопение. - Что ж у них тут всё, не как у людей! Не могли дивану ножки, что ль, повыше сделать?!
- Ага! - насмешливо поддакнул Другов, с интересом наблюдая, как Пашка с трудом ввинчивается под сиденье дивана. - Они ж не знали, что тебе взбредёт там своим брюхом ихнюю пыль вытирать!
В этот момент брат уловил краем глаза какое-то движение.
- Атас! - тревожно выдохнул он. - Наши сексоты очухались!
Шары камер видеонаблюдения, играя всеми цветами радуги, взмыли над полом и с интересом уставились на торчащие из-под дивана Пашкины каблуки.
- Вот же блин! - прошипел Другов, закусывая губу. - Видимо, наш гость ослабил над ними контроль...
- Надо было его последним пускать! - запоздало догадался брат. - А теперь что делать-то? Они ж за нами увяжутся!
- За тем и приставлены, - нервно сказал Другов, лихорадочно соображая. - Похоже, наш побег накрылся медным тазом... Ну, ты чё там? - нетерпеливо ткнул он Пашку в подошвы туфлей. - Застрял, что ли? У нас тут форс-мажор!
- Чаво? - послышался задавленный голос Пашки.
- "Чаво"-"чаво"! - мрачно рыкнул брат. - Друга своего сюда давай! Соглядатаи ожили!
Пашка глухо ойкнул и втянулся под сиденье полностью. Раздался глухой звук, будто упал мешок картошки, и издалека донеслось четырёхэтажное заклинание.
- Посадка оказалась не очень мягкой... - констатировал брат.
Другов подавил глубокий вздох:
- Нам тоже, видать... уготована чаша сия...
- Ну... Предупреждён, значит, вооружён...
Один из шаров метнулся в освободившийся проход.
- Ну всё! - скрипнул зубами брат. - Зафиксирует, сволочь. Куда мы и зачем.
Но через какую-то секунду из прохода стремительно вынырнул "стебелёк" с этим же шаром под мышкой и тоненькой золотистой трубочкой в руке. Другие шары пришли в необычайное волнение, заметались перед ним, словно потревоженные осы, и тут же с глухим стуком попадали на каменный пол.
- Крутой ты парень, однако! - одобрительно кхекнул Другов, следя за его манипуляциями.
Тот ловко отфутболил упавшие шары по направлению к мёртвому транслатору, так и висевшему над центром комнаты, бережно уложил рядом с ними отловленный им третий шар и выжидающе уставился на обоих Саньков.
- Ты бы память им постирал бы, - посоветовал брат. - На всякий пожарный.
"Стебелёк" непонимающе переводил глаза с одного на другого.
- Какая там "память"! - возразил Другов. - Они, небось, прямую передачу вели, и теперь сюда уже несутся толпы секъюрити. Нутром чую! Так что, давай - ноги в руки! Сейчас тут будет очень негостеприимно!
И он первым плюхнулся на брюхо, по-пластунски и довольно ловко вползая под сиденье дивана.
- И надо ж было такое место выбрать, - пробурчал брат. - Чё б не нАд диваном? Почему именно пОд ним? Хотя, с твоим-то ростом... - кинул он оценивающий взгляд на организатора дурацкой затеи. - Тебе оно, конечно, в самый раз... - Он вздохнул и с кряхтением последовал примеру остальных мужиков.
"Стебелёк" оглядел комнату, к чему-то прислушался и ловко юркнул следом.