Плесков Андрей : другие произведения.

Густаба. Великая Пуническая Война. Парусность

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Первая часть продолжения "Мозговых Явлений". О единстве похожего и нет. Джингоизм заметно лучше шовинизма, в виду большего содержания в нем полезного милитаризма.
  
  
  
  
  ГУСТАБА
  ВЕЛИКАЯ ПУНИЧЕСКАЯ ВОЙНА
  
  
  
  
  Часть Вторая Указателя Поворотов
  
  Ј Свирид. Мозговые Явления
  Ј Густаба. Великая Пуническая Война
  Ј Торкель. Шлем Тора
  Ј Тэдди. Formulae Patria
  
  
  Содержание
  
  Парусность
  Ковкость
  
  Парусность
  
  Ј Парусность
  Ј Bang, Bang, Goes The Tank
  Ј Сын Вдовы
  Ј Алоха Оэ, Дорогой Товарищ
  Ј Смачиваемость Металлов
  Ј Name Of Game
  
  
  
  
  
  
  Лапци да боры - усе мае прыборы.
  Великдень, белорусская народная песня
  
  
  
  Парусность
  "...прилагаю распечатку разговора.
  
  ---
  
  Шутов: ... у нас перед выпуском было еще и не такое. Выпили мы тогда изрядно, в "Кивере" дело было. Арвидаса алкогольный демон, верно, ухватил за одно ему ведомое место, хотя со стороны было видно, что вроде за яйца, он все барышням до этого в глаза заглядывал, да про "Москву златоглавую" пел, ходок, все говорил, что есть время собирать любовь, но пора бы уже и честь чью-нибудь познать. Так вот, Шмеляйтис тогда на стол ка-к прыгнет и давай на распев со своим "чухонским" выговором: Стан-те дэ-етти, стан-тэ в крукк, скор-ро вып-пуск, ско-ро в РУГ.
  
  Голодед: Патрулю никто не доложился?
  
  Шутов: Да мы не в форме были, себя лишь позорили, Родина не почувствовала, были в цивильном. Да на курсе у нас товарищей сдавать было трудно, "сук" быстро заставляли имитировать благородство.
  
  Голодед: Это хорошо. С "суками" так и надо. У меня был, помнится, случай с одной "сукой", большой такой, что твоя пушка дивизионного калибра. Что-то по молодости во мне нечаянно укоренилось, пафос какой-то, что ли, и решил я тогда пойти на срочную службу. Дернуло что-то, лучше бы с барышнями бы пообщался в романтическом режиме годик-другой, а уже потом в армию. Да ты и сам, Михалыч, думаю знаешь как оно в юности хочется "мужиком" побыть, словно не сосенки вокруг, не березки, а кущи райские, амброзией плодоносящие и проблем больше нет и не предвидится. Ну и оказался я в Корпусе Пограничной стражи, на финляндской границе под Кингисеппом, да нет не тем, сейчас это место иначе называется. Был у нас как бы офицер-воспитатель, сам понимаешь, что за народец обычно на стезю эту скользкую рвется. Там или - батяня-комбат, пусть и военный в гузно, или гад, правильный весь такой, офицерский суд чести, все дела, все ему больше других надо, "тюрьмы, каторги, да пожар до небес". Жене, наверное, и той бедной подробный разбор устраивает после всякого соития, почему двигалась в акте с отклонениями от заданного маршрута, дышала не по уставу строевой службы. Солдатиков изводил так, что вся застава стонала, каждый в свое ружье. Ходил сам секреты проверял, как, значит, стоим, службу государеву несем. Не приведи Господь. Поделать с ним, казалось, ничего было нельзя, он-то весь "правильный", что хоть в сортир иди от этого чувства облегчиться. Да. Так был там у нас сержант один, Петров, екатеринославский. Как-то пожаловался я ему, что мочи больше нет терпеть, гад этот меня-то особенно выделял. "Хорошо", говорит Петров. "Я как в караул стану, в охранение, ты наготове будь, как сволочь эта появится, знать мне дай, кукушкой умеешь, или каким другим зверьком?". "Выхухолем, разве, говорю". "Значит выхухолем и прокричишь. Только смотри, чтоб два раза". Так и порешили. И вот, стал, значит, Петров в караул, я и жду момента. Вижу гад пошел, своей подпрыгивающей походкой, верный знак, солдатика мучить надумал, неймется ему кровушки попить, мало нам москитской напасти на озерах. Я Петрову знак и даю. Слушаю что дальше будет. А дальше было, скажу я тебе, Михалыч! Вдруг Петров как заорет "Стой! Кто идет!". "Я это, Петров, я, командира своего не признаешь, что ли, не чуди". "Стоять!", орет ему Петров, "Стрелять буду". "Ты что, ох**уел, солдат?" удивляется "сука". "Стоять! Ночью не видно, кто по кустам шастает. Стрелять буду". "Ну все, служивый, поедешь ты у меня теперь к белым медведям!". Выстрел. "Стоять! Лечь на землю. Ползком ко мне. Стреляю на поражение". Еще выстрел. Гад на землю плюхнулся, дождь недавно прошел, весь измарался пока к Петрову полз. Дополз. Петров, ему - "да вставайте уже вижу, что свой, земля сырая, наползались ужо поди". Тут солдатики сбежались, с оружием уже. Командир отряда прибежал, что за дела говорит. "Сволочь, Петров, господин майор, издевается, говорит, что наползался", жалуется гад майору. Майор же настоящим командиром был, не из гадов. Спрашивает у "воспитателя", перед всеми, причем, ласково так, заботливо: "А что, Геннадий Павлович, не наползались?". Смеху было много, гад стоит, плохо ему. А майор, опять же при всех: "Ты, поручик, запомни. Вот тебе с солдатиками этими может на неприятеля идти. Будешь гадом, так может и хлопнут тебя в бою, свои же, а человеком - если, так арлы грудью закроют". Прозвали гада после этого всего дела в части Нахухолем, по крику моему сигнальному. Тяжело ему стало с нами служить. Перевелся потом. В Туркестан. Сухо там, Шутов, а не так влажно как здесь.
  
  Шутов: Да-а. Весело рассказываете, Валерий Викторович.
  
  Гололед: Да что есть то ...птовоюмать !!!...
  
  Далее слышны звуки, похожие на хлопок светошумовой гранаты, автоматные очереди, разбивающегося стекала. Ниже приводится перевод фраз с арабского, нижнелевантский диалект.
  
  - Водитель мертв.
  - Что с этим?
  - Жив. Легко ранен. Потерял сознание.
  - Перетаскивай его в нашу машину.
  - Абди, машину обыскать и взорвать. Быстро. На место едем без разговоров. Не останавливаться, по полицейским, при попытке остановить, - огонь.
  
  Копошение в автомобиле. Через 8 минут 40 секунд - опять взрыв, очереди. Новые голоса.
  
  А. - Этот?
  Б. - Да это он. Обыщите его. На нем могут быть звукозаписывающие приборы. Русские это любят. Обыскать быстро сейчас, в машине - продолжить. Если найдете приборы -уничтожить.
  
  Объект Б говорит по-арабски, с заметным "западным" акцентом. Предположительно -английским.
  
  Через три минуты запись обрывается.
  
  Предварительные выводы. Офицеры Шутов и Голодед подверглись нападению неизвестных. Шутов убит. Голодед захвачен. Затем был осуществлен перехват первой группы второй. Информации для более обоснованных выводов не имеется.
  
  Отчет составил: штабс-капитан Михаил Л. Максимов, РУГ-2, резидентура Восточное Средиземноморье, Хабиб-сити, Левант".
  
  ---
  
  "Это очень серьезная провокация, если - действительно провокация, а не что-либо другое", - подумал Шелапутов. "Расстрелять и, тем более, похитить "официальных" офицеров военной разведки в "вольном городе", посреди белого Божьего дня, так для этого не причины требуется веские, для этого нужен план, замысел идейный"".
  
  Александр Фридрихович тревожиться начал уже давно. Всякий раз когда ему, полковнику Его Императорского Величества Разведывательного Управления Генштаба, ложились теперь сводки с грифом "только для категории лиц Рс-2" чувство тревоги лишь усиливалось, никогда уже не возвращаясь в те значения, что прежде. Вот и еще одно донесение. Хоть давление потом меряй.
  
  "Оперативная Сводка. Сугубо секретно. Только для Рс-2.
  
  Оперативное положение на ТВД Восточного Средиземноморья по состоянию на первую неделю апреля.
  
  Средиземноморская эскадра Его Императорского Величества Военно-морского флота находится в одном дне пути от выхода в расчетный район. Тем не менее, весь Левант расположен уже теперь в зоне действия русской палубной авиации. В состав означенной эскадры входят: ударный авианосец "Александр Второй" (70 боевых, 14 вспомогательных самолетов, 3 самолета РЭБ, 2 ПЛО, 2 вертолета, ударный крейсер "Самара", ударные ракетные подводные лодки "Изборск" и "Николаев", два десантных корабля "Шлиссельбург" и "Ораниенбаум" (бригада морской пехоты, вертолеты Сикорский-54Т), корабли охранения (3 - ПВО, 2 - ПЛО), торпедная лодка "Штиль", вспомогательные суда, два танкера, ремонтное судно. Три крыла стратегических бомбардировщиков переброшены в Качу, Прилуки и Бендеры. Черноморская эскадра - в оперативной готовности в зоне Проливов. Псковская и Рязанская дивизии Воздушно-гренадерских войск переброшены на базы в Болгарию, Ферганская - в Крым, с целью дальнейшей оккупации Проливов при необходимости. Оперативное управление задействованными в операции силами осуществляется из штаба в Бургасе. Третья спутниковая группировка...
  
  ...Группировка 6-го флота САСШ находится в трех днях пути от предполагаемого района боевых действий. Авианосец Democracy, ударные и вспомогательные корабли в полном штатном составе за исключением ПЛА Vigor...
  
  ...Французская эскадра готова к выходу из ....
  
  ....В Турции объявлена мобилизационная готовность. Береговая зона Проливов укрепляется силами 22 мотопехотной и 3 горно-стрелковой дивизией и двумя батальонами рейнджеров. Кроме этого....".
  
  "А это уже - война", - признался он в том, чем признаваться не хотел. "Когда - через пять, семь, десять дней? Дался же всем этот Левант, мvром он что ли мазан? Устроить бойню просто так, из-за амбиций, это же надо до такого дело-то довести. Никто уже ничего не слышит. Делать же теперь тоже ничего не поделаешь. Только службу служить, да разведку разведывать".
  
  Ему показалось, что в служебном кабинете не хватало воздуха. Может быть еще и поэтому в голову ничего путного не приходило. Шелапутов подошел к окну и распахнул "створки". Нервы. Уже пахнущий весной ветер ворвался внутрь и устроил форменный кавардак из служебных бумаг. "По форме Два, кавардак-то вот-вот начнется", - подумал он. "Мобилизационная готовность". Белые листы бумаги, содержащие сводки, отчеты и донесения вспорхнули и сложились в некоторое подобие снежной канители. Вот и нашелся образ, быть может и думать теперь станет легче. Александр Фридрихович вспомнил как на этот новый год нес под вечер домой елку, на радость и визг внучат. Он думал о том как же радостно будет ему слышать голоса внучков и с каждым шагом в направлении дома становилось в душе все уютнее и теплее. Идти же было тяжело. Ветер. Колкий снег в лицо.
  
  - Дура ты, Ваше благородие, мало отцы наши вас уму в Гражданскую учили. Своей сноровки нет, так из ж**опы не выдуешь, - сказал здоровенный детина с классическим иссини красным носом и соответственно одетый. - Ель-то разверни бочком, куда ж ты прешься, тябе и сносит вкось, парус ты, дядя, елда.
  
  Шелапутов прошел мимо, не хотелось портить праздничное настроение, связываясь с пьяницей. Но "парус" его запомнил. Потому что удивился. Не тому, что дылда слово такое сказал, море не далеко, всякий о парусах знает, а насколько правильно тогда пришлось упоминание о явлении парусности.
  
  Вот прямо как и сейчас. Где-то, что-то началось, и это что-то растет, разворачивается, набирает объем и площадь, массу и скорость. Ветры геополитики дуют в это явление и оно движется вперед, все быстрее и быстрее.
  
  Сколько - пять, семь, десять дней?
  
  Порвать бы этот парус к собачим тявкающим чертям, раздырявить весь, чтобы дуло в дыры и тем, если бы не предотвратило, так замедлило бы. Нужны, нужны люди, человек семь-восемь, послать их в разные нужные места, чтобы продырявили все это дело. Если нужного человека в нужное место определить - многого чего достигнуть можно. Или попробовать достичь. Потерять процентов сорок бойцов, так скольких потом спасешь?
  
  Но кто эти "бойцы"? Куда направить их? У тебя, Александр Фридрихович и спросят, не зазря скажут Шелапутов хлеб свой есть должен.
  
  Вот где-то же, да, где-то вся наша будущая история и прописана. Все, до мельчайших эпизодов. Возьми, раскрой такую книжку и читай, что да как. Ведь так и изменить, быть может, многое можно. Вот точно, чую, сидит сейчас кто-то и читает книжку о той войне которой еще нет, но которая будет и знает все наперед, так как в конец такого сочинения вполне даже может заглянуть. Знает ведь, шельма, какого и мне человечка где сыскать, чтобы на нужное дело определить, как зовут даже знает, знает и что будет с ним, справится ли или голову сложит. Или догадывается, если в самый конец не заглянул.
  
  Охо-хо... Дела..
  
  Шелапутов принялся собирать бумаги, складывать их, тем восстанавливая на столе должный ordnung, все в одну стопку, нарушая их предыдущий порядок, смешивая грифы секретности. Подошел к столу, взял в руку трубку и набрал номер. Услышав гудки вызова, передумал и нажал на "сброс".
  
  Передумал.
  
  Через минуту зазвонил "особый" телефон. "Для особых поручений".
  
  - Да, здравствуй, голубчик, - Александр Фридрихович "фамильно" "оглушал" звук "г", так что получилось "колупчик", - Нет. Извини, ошибся я, другой номер набирал, да на тебя вышел, попутал лукавый. Ну коль скоро ты мне уже позвонил сам в ответ, так и расскажи как дела у тебя, все ли хорошо?
  - Все хорошо, Саша, спасибо, - раздался в трубке знакомый издавна голос, - Сам-то как живешь?
  - Твоими молитвами. Работы, правда, много. Сам видишь что в мире делается.
  - Вижу, Саша, вижу, что в мире. "И будут говорить о мире и безопасности и не будет ни мира ни безопасности". Как думаешь, когда все теперь?
  
  Bang, Bang, Goes The Tank
  Интерьер конторы Посошок Travel был выполнен в стиле, который я, подумав, назвал бы колониальным английским. Компьютеры и прочая офисная техника были здесь как бы не к месту. К месту были бы ароматы пряностей, табака и прочих колониальных же продуктов. Обязательно - хорошего цейлонского чая. Чай был и в избытке, и для клиентов и для конторских, но аромат создавался pot pourri в трех элегантных плоских вазах, выполненных в ориентальном стиле. Уже в приемный, в правом углу от каунтера, с очередным высокотехнологичным продуктом Зауральского Секретного Племзавода, - рекламный слоган:
  
  Посошок Travel
  Туда И Обратно
  There And Back Again
  
  Меня вновь радостно встретила радушная девушка Маша, знакомая еще по "поездке в Лондон".
  
  - Здравствуйте, господин Плесков. Опять в путешествие?
  
  Запомнила. Господин Плесков.
  
  - Да вот, все путешествую. Дела. Вот в Крым засобирался.
  - Знаю, знаю. Господин Панькив заказал вам билет и еще просил кое-что передать.
  - На словах?
  
  Еще улыбка. Шалун, думает Маша. Он и есть.
  
  - Нет. У меня для вас пакет.
  - Секретный?
  - Очень. С настоящей печатью, вот пожалуйста - это билеты, а вот и пакет.
  - Спасибо, Маша. Вам, наверное, много уже говорили какой силой обладает ваша улыбка?
  - А вам, господин Плесков, наверное говорили, что у вас неиссякаемые ресурсы? В смысле человеколюбия, естественно?
  - Прожужжали мне, Маша, все уши по этому поводу. Но вернемся к нашим делам. К моему, значит, путешествию. Так вот. Дали бы мне сейчас яду, или змею, ведь взял бы и еще благодарил.
  - Не верю.
  - А вы следующий раз попробуйте.
  - А когда следующий раз?
  
  Are you talking to me? - подумал я.
  
  - Я обязательно спрошу об этом господина Панькива. И первым делом - сообщу вам. Чтобы животину зазря не мучить.
  - Договорились.
  - Ну вот и хорошо. До свидания.
  
  Я сел в такси и поехал в аэропорт. В машине открыл пакет. Из него сразу же вывалился чек. Этот нехитрый тест в очередной раз подтвердил неизбежное - из всей информации человек предпочитает прежде всего узнавать финансовую. Сумма мне понравилась с первого взгляда, хотя было в душе какое-то гадливое чувство, словно тридцать серебренников получаю. Как бы предаю Свирида. Выкидывать в окно не стал. Вместо этого принялся читать письмо Мартына.
  
  Архив Отправленных Почтовых Надобностей
  
  Дорогой Андрей!
  
  Благодарю за службу. Ты нам действительно очень помог. Я понимаю, что мы "скоропостижно" вырываем тебя из ситуации, но, поверь, так было надо. Не скрою, что так было надо прежде всего нам. Ты нужен для другой работы. Предложить мы тебе ее сразу же не можем, потому что существует неопределенность в отношении того, хочешь ли ты работать с нами в дальнейшем или нет. Определиться всем нам совершенно необходимо. Для этого мы и вызываем тебя в Ливадию. Там обо всем и поговорим.
  
  За Крест Над Софией!
  
  До встречи,
  
  Мартын Панькив
  
  Не угодно, если у меня есть выбор. Но выбора у меня нет. У меня вместо выбора - м о з г о в ы е я в л е н и я. Это я решил для себя. Я буду делать все, что предложит мне Hierde, потому что мне нужно разобраться с самим собой. Подчас для этого требуется стороння помощь. Только бы не пожалеть бы потом о том, что добровольно пошел на тест. Но что лучше жалеть что пошел потом или о том, что нет всегда? Конечно - потом. И хватит об этом.
  
  До вылета был еще час. Я задумался о том, как убить время.
  
  - Иксюзьми, - раздалось за спиной.
  
  Там стояло три лица корейской национальности. Уверен, что один из них уж точно был Цой. А два других - Пак и Чон. Есть еще одна распространенная фамилия, но в комбинации из трех корейцев обязательно встретятся две. И одна - непременно Цой. Только вот кто из них кто?
  
  - Иксюзьми. Ар ю арпорт мембер?
  - No.
  - Ар ю рашн парсон?
  - Yes.
  - Ип ай аск ю ар ю пробайд хэлп?
  - Sure.
  - Ви нид го Сол. Хау ду ю ноу?
  - Just check the time table.
  - Йес. Бат кан ю пробайд хелп?
  - Okay guys. Let me kick some ass for you here.
  
  У корейцев фантастический акцент. Мне доводилось с ними работать, поэтому я не переспрашивал правильно ли я понимаю, что ип означает if, и почему "б" и "в" сливаются во что-то невообразимо иберийское после Реконкисты. Когда ведомая р а ш н п а р с о н группа луноликих братьев подошла к information desk, сидящая там барышня сжалась, словно готовясь пережить позор профессиональной непригодности после новой Цусимы. Только канонерских лодок Кореец оказалось вдруг три, все живые и играют за "желтых". Вместе выяснили когда рейс до Сеула. Улыбки корейцев вошли в акматическую фазу. В руках одного из них замаячил подарочный набор лапши быстрого приготовления. Видно мне презент. Радушные люди. Съем, уважу. Вместе с Мартыном. Будем сидеть на балконе, дышать морским йодом и кушать лапшу.
  
  - Тэн кю, - сказал тот, что побойчее, уверенно тыча пакетом в меня, - йор пробишн вос вери эпишьнт.
  - Да пожалуйста. Чего уж там. Бегите, братья.
  
  Корейцы уставились на меня.
  
  - I say that I wish you a safe trip back home and thank you for your noodles.
  - Йес, нудль ис вери гут фор ю. Вери ипишьнт.
  - Actually, gentlemen. Who is mister Choy?
  - Ми, мисте Чой, - сказал самый застенчивый и просто растаял.
  - Good, - сказал я, - Good luck.
  
  В Крым нас вез среднемагистральный Антонов. Я уселся на свое место, возле иллюминатора. В последний раз, когда довелось лететь в Симферополь, при снижении я заметил аэродром морской авиации. Разнокалиберные самолеты выстроились тогда в какой-то особый порядок. Возле аэродрома было поле, высаженное неопределимыми с высоты культурами так, что все вместе образовывало рисунок Андреевского флага. Захотелось увидеть это чудо вновь, ко всему я по праву сидел возле того, что французы называют eblo, а мы, услышав это смеемся. А они - нет.
  
  - Excuse me, is this seat taken?
  
  Американец. Характерный для выпускников Ivy League акцент. Чем-то напоминает Queen"s English.
  
  - Go ahead.
  - Thanks. Aloha, the name is Smith. Jazikiya Smith. You may want to call me Jezzie.
  - Shake but not stir?
  - Sort of. Going to check the beach?
  
  Последнее слово он произнес так, что не поймешь то ли это beach, то ли bitch. Пижон. Один из нас. Checking the checkers. That"s what keeps all us, nice guys busy. As cynical as everybody else.
  
  - Among other things.
  - Business or pleasure?
  - Occasionally.
  - Occasionally what?
  - Both.
  - Got your point. First time in Russia?
  - All the time. Few exceptions.
  - You don"t sound like a Rusky. Where do you come from, good fella?
  - Is it an interrogation?
  - No, just a small friendly talk.
  - Good. Call me Andre.
  - Nice to meet you Andre.
  - Same.
  
  А я то уж как рад. С этим не помолчишь. В дымчатую пору безбородой юности я мечтал о том, что жизнь моя будет непременно насыщена интересными событиями, населена друзьями и англоговорящими сущностями. Потом понял, что еще совсем неплохо иногда контролировать ее ход, оттого и стал стремиться больше "консультировать", и меньше "работать на дядю". Всякий "дядя" все равно потом - сволочь, даже если и зовут его Сэмьюэл и он как бы демократ. Ментальные планы, как мы знаем, генерируют реальность и, мало того, что, по всей видимости, первый юношеский посыл в моей жизни явно затянулся, последние желания кое в чем разобраться вообще грозят океанской недетской волной поглотить хоть какую-то стабильность и privacy существования. Вот оно - сбытие мечт. Надо было предохраняться, так если бы твердо знать. Аккуратнее нужно все же быть с мыслеформами. Да кто ж когда слушал голос разума. Охрип он весь, пора нести этот голос к фонеатору.
  
  Джеззи только что вернулся из Лагоса. Утверждает, что все еще не может вернуться в психологическую норму после Африки. А тут, ты Ондре, конечно извини, приходится сразу в Россию. Push comes to shove. Из огня да в полымя. Работаю на износ. Bloody Germans.
  
  - А причем здесь немцы-то?
  - Компания моя немецкая, потому и Germans. Нет, сам по суди, что я терплю и что имею. В этот раз прилетаю в Нигерию, даю этой макумбе паспорт на контроле, антропологически родственное существо улыбается и мой паспорт исчезает в кондиционированной глубине его будки, где ему, между нами белыми да будет сказано, самое и место. Где ж ему еще быть, этой чернозадой собаке. Говорю ему, ну что проверил, давай обратно, не Playboy, чтоб полчаса пялиться. Он мне, обратно, в смысле - чего? Я ему - паспорт говорю давай. Он - какой такой паспорт? Я говорю обычный, американский, фотография там еще, с на меня очень похожим лицом. Так макумба мне и говорит, так не брал я у тебя никакого паспорта ни с каким лицом. Нет, Ондре, представляешь мои чувства? Mixed emotions. От confusion to hatred to all this унтерменш race. А все просто оказалось. Там у них коррупция выше любых и всяческих пределов человеческого понимания. Я одному главному орангутангу отворот дал, тот меня и заказал. Нет, не в смысле грохнуть, это считается гуманным отношением к "белому брату, уехавшему за море и вернувшегося, экономически потентным", его еще нужно заслужить, тарантулу в постель. Паспорт отобрать и пустить по всем их инстанциям, вот это - в самый раз. Ну ничего, из Посольства парни помогли, выбрался я, но что получаю от fucking Germans? Похлопывание по плечу - gut job, gut job, Mr. James Bond, и командировку в Россию. Хорошо хоть не в Сибирь.
  - Крым - это русская Калифорния. Только без Сан Франциско.
  - Я не по этим делам.
  - Это хорошо. It makes two of us.
  - Я тоже так думаю. Хороши ли девушки в Крыму?
  - Выше всяких похвал.
  - Правда?
  - Правда. Под присягой не лгут.
  - Какой присягой?
  - Воинской.
  - Ты военный, Ондре?
  - В каком-то смысле.
  - Расскажешь?
  - Только как хорошо выпьем. Иначе - нельзя. Военная тайна.
  - Так вот и несут. Водки?
  - Знаешь, Джезз, где-то посередине Украины проходит так называемый vodka belt. Ниже его - народы мира пьют вино, выше - водку. Давай немного подождем, но не очень, и выпьем все же вина, отдадим должное традиции. В Симфи жарко, нужно себя беречь.
  - Какой ты русский, если отказываешься от водки?
  - Очень хороший. У тебя, верю, будет время удостовериться. Мне нужно быть кондиционным.
  - На работе? А я что - на отдыхе? Может ты в УГБ работаешь?
  - Не обобщай. Не превращай важный государственный орган в одиозный жупел. Ты обижаешь мои патриотические чувства бездумным клише западной пропагандистской машины.
  - Не буду.
  
  Надежная как весь гражданский флот и возбуждающая как первые пять девушек у maman возле гостиницы Красная в Одессе стюардесса предложила "нашим американским друзьям" вкусно отобедать чем послал Аэрофлот. Я сказал, что я на самом деле свой, шифруюсь только, за что получил просто царскую улыбку и совершенно мужской щем. Аэрофлот сегодня послал, помимо всего прочего, белужью икру черной россыпью в оправе яичного белка, стерлядь и прочую вкусную снедь. Наблюдая как я мастерски управляюсь с круглой булочкой ножом Джон сказал:
  
  - Какие у тебя ловкие движения, словно всю жизнь только тем и занимался.
  - Не всю. Но дело было. Я большой специалист в области catering service. Стажировался в Англии.
  - Внедрялся в структуры?
  - Пытался выжить в конкурентно насыщенной среде бастиона капитализма.
  - Как интересно. Ты уже тогда работал в UGB?
  - Тогда еще нет, но уже хотел.
  - А почему люди становятся шпионами?
  - Потому что любят резать. Булки или людей - все едино, - сказал я и зловеще посмотрел ему в лицо.
  - Понимаю. Я тоже имел свой piece of shit in the young age. Работал на сталеплавильном заводе. Жара, тяжелый труд, мускулы лопаются от силушки в жилушках. Бывало поймаю крысу - брошу ее в печь. Не долетает. Взрывается на лету. Температура. Вот смотрел я на все это и подумал, что нужно все же в колледж.
  - Ivy League?
  - Ход рассуждения ясен. Но - нет. Просто я люблю дурачится с акцентами.
  
  Последнюю фразу он произнес с типичным противным прононсом Южных Штатов. Dixiland. Получилось у него отлично.
  
  Когда мы начали снижаться, я извинился перед Джеззом и сказал, что буду ему благодарен за некоторую тишину. Долго изучал землю в иллюминатор. Тщетно. Военного аэродрома не было. Андреевского флага - тоже. Видимо пилот шел другим маршрутом.
  
  Уже в аэропорту, расставаясь, пожелав друг другу беречь себя, я спросил у Джезза.
  
  - Джезз, а почему ты когда здоровался сказал мне - Алоха?
  - Видишь ли, я родился на Гаваях. И если честно, хотел бы туда вернуться. Только вот денег заработаю - и обязательно вернусь. Приедешь ко мне погостить?
  - Естественно.
  - Береги себя, Ондре.
  - Береги себя, Джезз, - мы пожали друг другу руки прощаясь. Неудачно.
  
  Из рук Джезза выпал чемодан.
  
  - Bloody Germans, - сказал он и не оглядываясь направился к выходу в город.
  
  Мне же нужно было найти флажок Hierde, как это назвал Мартын. Я оглянулся, пытаясь отыскать что-то похожее на флаг. Безуспешно. Вместо этого в правом дальнем углу зала прилетов увидел группку людей, подозрительно толпящихся возле стойки регистрации. Над ней висел огромный плакат с надписями на разных языках. Смысл надписи был в том, что настоящим приветствуются участники Собора Организации Славянская Конференция. Больше всего мне понравилась приветственная надпись по-сербски:
  Добро доехали
  
  Добро. Лучше не бывает. Только что вот теперь. А теперь я вижу то, что Мартын назвал флажком. Это действительно был небольшой настольный флажок, такой что выставляют на столах для переговоров для обозначения сторон. Скорее даже вымпел, а не флажок. Вот и скрещенные меч и палаш. Ну и соответствующая надпись. "На гномьем? На человечьем".
  
  Подошел, представился, получил пакет материалов участника Собора - все с золотым теснением, церковно-славянскими буквами. Велено было следовать к Выходу А, для официальных делегаций и уже там ожидать дальнейших указаний. У Выхода А собралось уже человек двадцать. Одеты вразнобой, однако под костюмными и просто пиджаками угадывался особый тип мускулатуры. Такая формируется не в спортзале, а в следствие многокилометровых марш-бросков с полным снаряжением. Аты-баты шли солдаты, аты-баты на войну. А все говорят на славянскую конференцию. Неувязочка. Bang, bang, goes the tank, если "считалочку" в английский определить. Зачем Мартыну столько маскировочного дыма? Ну сказал бы, будешь работать на разведку, не за деньги, а за... А за что? Пусть Мартын бы сам и подумал о формулировке за что, он же "вербует". А зачем говорить, если человеку лишь намекнули, что знают какой структуры ему лучше свобода, вот он уже и в Крыму. Изучает публику служивого вида. Господа Публика стоит, словно штырь железный проглотили - военная выправка, тихо переговариваются. Вот этот длинный, белесый, весь ссутуленный, верно парашютист. Иногда раскатисто смеются. Знакомых не вижу. На меня поглядывают с интересом. Я тоже приосанился сообразно ситуации, еще бы среди таких-то молодцов. С вопросами никто не лезет. Слышу обрывки фраз. Кажется, что главная тема многих разговоров будет ли на Соборе Контр Адмирал Кондаков. Достаточно одиозная личность. Сами служивые называют его - военный в задницу и, среди своих, зовут Адмиралом Елдаковым. За манеры и зашкаливающий патриотизм. Адмирал - признанный лидер радикально патриотического движения. Вспомнились раскованные манеры Мартына. Как-то не согласуется он и Колдаков. Ничего, разберемся.
  
  - Господа генералы и офицеры!
  
  Публика замерла чтобы пережить явление живой легенды народу. Адмирал, даром что в отставке, вышел при в форме, с кортиком. Перед пушками как на парад. Поздоровался со всеми и проследовал дальше.
  
  - Господа, - раздалось откуда-то из недр shute, - извольте проследовать к вертолету.
  
  Господа стали следовать. Мы вышли наружу, очутились в парной жаркого крымского лета, хотя еще и весна, и многие, включая Плескова, несколько смутились. Перед нами стоял двухроторный американский CH-47 Chinuck, прозванный Летающим Вагоном, и, по всей видимости, дальнейший наш перелет был связан с этой машиной.
  
  - Союзнический? - спросил я у длиннющего белесого господина лет пятидесяти которого я принял за парашютиста. Таких еще называют - чухонь белобрысая.
  - Трофейный, - ответил тот налегая на о, - сербы сбили и казакам подарили. Советникам.
  - Хорошо советовали.
  - Неплохо, - многозначительно сказал чухонец. Было понятно, что он знал о чем говорил.
  
  У входа в вертолет стояли два здоровенных сержанта Воздушно-Гренадерских Войск и подчеркнуто предупредительно и учтиво проверяли посадочные документы. Чтобы не затесался засланный казачок какой, стало быть. На стекле кабины пилотов был небольшой плакатик. Я присмотрелся:
  
  Такси На Дубровку
  
  Веселый народ. Подобные знаки всегда вдохновляют. Значит с интересными людьми работать. Впрочем, я рано вдохновился. Адмирал, естественно, прошел первым с двумя господами очень серьезного патриотического вида и через пару минут в кабине произошло копошение, плакатик нервно дернулся и исчез. Ну вот.
  
  Взревели винты и мы летим. В вертолетах я чувствую себя неуютно. Авторотация обеспечивает выживание пассажирам при скорости машины не менее 90 километров в час и высоте не менее 30 метров. И это, кстати, для обычных машин. Не знаю возможно ли вообще авторотация для в а г о н а. Я посмотрел в иллюминатор и вдруг увидел и военный аэродром и Андреевский флаг. Всегда хорошо когда все-таки в итоге оказывается по-твоему. Чувствуешь себя умнее и победительней.
  
  Ни с кем не разговаривал вплоть до завершения полета. Снижаемся. В иллюминаторе виден Ливадийский Дворец и вертолетная площадка, с поперечными полосками словно мишень.
  
  Скоро вновь увижу Мартына. Соскучился что ли? По новым приключениям?
  
  Сын Вдовы
  - Вот, кстати и он, познакомьтесь. Редкой души человек. Я думаю, вам будет интересно вместе.
  
  Мартын извлек из группы организованных славянских с о б о р н и к о в господина в темно синем костюме в галстуке с рюмочками и решительно привлек его к себе. Я уже перестал вести счет тем частым уже моментам, когда собственное лицо лучше придерживать руками, чтобы оно не расползлось в импульсе удивления. Так получается, что сначала в людях мужского пола я вижу галстук. Галстук был с неопределенного цвета рюмочками на красном фоне. Затем я вижу костюм. Тот оттенок синего, что не просто синий, или, скажем, indigo, а navy blue. Такие ношу там. Цвет бизнеса. Потом уже оцениваю внешность, слушаю голос, присматриваюсь к ужимкам, пытаясь разглядеть личность. До третьего этапа в этот раз не дошло. Заклинило.
  
  Извлеченным из группы господином был крепыш из Ахуэллос. Тот, что просто пожал руку девушке Кате. Тогда, когда все и началось. Последние события как-то отвлекли меня уже от раздумий о том, как же меня в действительности нашли, и нет ли здесь какого-нибудь подвоха. Благородные манеры Мартына окончательно расположили меня к нему и я полностью сконцентрировался лишь на том, что я могу получить от всей этой авантюры. А тут - совпадение. Но ведь Hierde организация хоть и благотворительная, но, ведь точно шпионская. У шпионов если случаются совпадение, то это уже - рок, иначе - frame up - подстава, извините мой французский. Что лучше, если волны рока в моей жизни крепчают и скоро ударит по-настоящему или просто элементарная игра в "за наше случайное знакомство"? Лучше игра. Я ведь тоже, какой никакой, но игрок. По неволе. Знак вопроса поставить, что ли? Так вроде уже появился сам. Логически. Вот я и говорю, что из всех явлений мира важнее всего - мозговые.
  
  - Здравствуй, дорогой. Побудь с нами. Окажи честь, - сказал Мартын господину Крепышу Из Ахуэллос. - Вот познакомься, это и есть Андрей Плесков, я говорил тебе о нем.
  - И тебе поздорову, коли не шутишь. Гой, так сказать, еси, - человек в темно синем костюме резко обернулся к нам, протягивая мне руку, словно орудуя каким-то предметом. Он смотрел мне прямо в глаза. - Виделись мы с твоим человеком.
  
  После небольшой паузы, что все мы использовали для изучения реакции друг друга на ситуацию, крепыш продолжил:
  
  - Говорил он мне. Ты-то говорил, да я говорил тебе прежде. Зовите меня Савелий, господин Андрей Плесков. Как поживаете? Неплохой вечер, правда? Весело. Милые люди. Недобор по части дам, но это горе в Крыму более чем поправимо. Только вовремя сказать п а с с сумей. Не ровен час. Да и не горе, даже в общем, так, незначащая ничего неуправка. Как думаете?
  
  По интонации Савелия как-то вдруг стало ясно, что его в равной степени не интересуют ни вечер, ни я, ни то, что я думаю, ни еще много чего другого, но говорить об этом он не станет. Потому что ему не интересно об этом говорить. По крайней мере именно это читалось на лице. Белом, едва тронутым невротическим румянцем и обильно - рыжей, ухоженной бородой.
  
  Я пожал протянутую руку. Наши ладони энергично сдавили друг друга. Получилось по-мужски, но без сигналов к единоборству. Крепко. Как и с Мартыном в первый раз.
  
  - Солидаризируюсь.
  - Ну вот и ладно. А ручки-то мокренькие, Андрей Плесков. Но, это ничего, - сказал Савелий, - Всего-то лишь особенности вегетативной нервной системы. Скорее паранойя, нежели шизофрения. Что в жизни всегда лучше. Много лучше, любезный. Как и пониженная кислотность. По какому ведомству служим, военный или статский?
  
  Комедия, фарс и буффонада. На фоне желания выяснить предысторию нашей случайной встречи скоро, думаю, станет раздражать. Савелий засунул руки в карманы, фалды костюмного пиджака приподнялись. Костюм несло на себе достаточно молодое, и, по всей видимости, упругое мужское тело лет тридцати пяти. Человек в нем являл характерную манеру изъяснятся. Он именно являл, причем намеренно и нарочито. Терпковато, как тоник Kinley. Даже, терпко, освежает, все бы хорошо, если бы не послевкусие. Но всегда хочется еще. Потому что необычно. Если не хочется другого. Выяснить предысторию, например.
  
  - Скорее штатский.
  - Замечательно, государь мой, Андрей Плесков. Давно прибыли? Как Вам погода, скажите честно, редкое ... гм-гм... непотребство, ведь так? Сауна, нет, там сухо, скорее - парная. Без веника и проруби. Банька с паучками, - кивком головы Савелий указал на стайку седеющих патриотов в полувоенных френчах слева от меня.
  
  Савелий пристально уставился мне в глаза, с прищуром, и несколько отодвинулся, посмотрел в сторону на блеснувшее в вырезе вечернего платья высококачественное бедро и стал тихонько мурлыкать какую-то мелодию.
  
  - Экого человека ты мне здесь воздвиг, Мартын. Мифического. Плесков. Так в былые-то времена городишко один вольный именовали, пока ему Грозный вольницу-то не пресек, - сказал он все еще смотря в сторону.
  
  Повернувшись же ко мне, Савелий назидательно произнес:
  
  - И не пытайтесь угадать мотивчик, милчеловек. Теперь, Прокофьева мало кто чтит. И уж тем более Въезд Александра Невского во Псков вот так сразу просечь - дело непростое по нынешним-то временам. А Прокофьев, Мартын, - говоривший повернулся вполоборота вправо, - чтобы ты не извелся весь в думах и терзаниях, это тот парень, что написал Петя и Волк. Тебе он еще может быть известен по теме the Russians, в обработке Стинга. Вот так и живем, - обращаясь уже ко мне, продолжил Савелий, - Андрей Плесков. Не жизнь а сорок казней египетских.
  
  Видно, что ответы, равно как и прочие реакции собеседников вряд ли могли Савелия как-то занять. Аудитория - пожалуй требовалась, ответы же - нет. Поэтому отвечать я ничего и не стал. С самого приезда люди меня здесь окружили все больше непростые. Сразу и не поймешь, то ли повелось здесь так, то ли угроза в них таится. В таких случаях я привык обращаться к тактике своего рода психологического дао. Дать сущностям проявиться и развить себя. Пусть проявляются же, накапливают энергию и массу эмоций и разговоров. Потом же - раз! - как в айкидо, и противник летит долу со всей дури накопленной им всей предыдущей жизнью энергии. Классический, но от этого не менее мною любимый сунь, обходной маневр.
  
  Мы живем во времена, когда уж ничего нельзя сказать без всякой китайской зауми и казаться современным.
  
  - Ну да ладно, - сказал Савелий, - пойду, пожалуй. - Дела-то у меня еще сыщутся на этом празднике общественной жизни. Адмирал Кондаков нашел теплое местечко, уважил. Вот, визиточку-то возьмите, Андрей Плесков, не побрезгуйте. Мнится мне - свидимся мы еще, и не раз. Человек вы, сразу видно, непростой, значит, сыщем друг друга, не минет нас чаша сия никак.
  
  Поблагодарив, я взял визитки, их оказалось две, и готов был уже прощаться, как Савелий, сделав паузу, словно не желая сказать, тихонечко произнес:
  
  - Да, кстати. У нас не принято употреблять Davidoff так рано, господин Андрей Плесков. Еще подумают, ни приведи чего, что вы - провинциал. Всего вам доброго, господа, - это уже предназначалась обоим.
  
  Темно синий костюм как-то сразу растворился в других нарядах вечера. Мартын с интересом смотрел на меня, ожидая, что я вот-вот стану задавать вопросы о человеке, знающего деяния Грозного и Прокофьева, и, видимо оттого, не нуждающейся в ответах на свои. Вопросы задавать я не стал. Их становилось все больше, поэтому ответы на первоначальные значения не имели в стратегическом плане. Информацию сначала нужно собрать, аналитически обработать и уже потом сформулировать уточняющие вопросы. Вместо этого мельком взглянул на карточку. На ней значилось:
  
  Saveliy D. Prohoroff
  
  Facilitator
  
  www.укажи.com
  
  Потом - на другую. На ней по-русски:
  
  
  Савелий Демьянович
  Прохоров
  
  Споспешник
  www.укажи.com
  
  Я представлял лидера Hierde совершенно иным. Четким, сдержанным, конкретным. В присутствие Прохорова возникали совершенно другие чувства. Беспокойства и вечной мобилизации. Готовности к бою. И еще наигранности. Но не дилетантской, для форсу, а профессиональной наигранности. Со смыслом.
  
  - Ну что, Андрей, - не выдержал Мартын, - Как тебе наш неустрашимый лидер? Мне что-нибудь добавить или мнение свое ты уже сформировал вполне и готов к новым впечатлениям?
  - Вполне, - сказал я и потянулся за сигаретой.
  
  
  Мартын встретил меня перед первым пленарным заседанием Собора возле стойки регистрации. Ознакомившись с моими документами участника барышня что-то сказала в маленький микрофончик, крепившийся к лацкану ее пиджачка, словно элемент телефонного комплекса hands free, и я не успел еще получить указания, что мне, по ее мнению, будет интересно сегодня еще услышать и в какой рабочей группе участвовать - как неестественно звучит это сочетание в Крыму - как за плечо меня тронул Мартын со своим неизменным five o"clock shadow. Мартын наговорил мне много добрых и приветственных слов своим хорошо поставленным голосом диктора-модератора. Я ответил тем же и еще замечанием, что он первый человек, которого я встретил в жизни, а не на глянцевой картинке, который сумел остановить время.
  
  - В каком смысле? - спросил у меня он.
  
  Я сказал про five o"clock. Мартын улыбнулся, сказал, что, по всей видимости, я в хорошей форме, если могу шутить с замаскированной издевкой. Потом посерьезнел:
  
  - Итак, Андрей, пришло время поговорить на чистоту и определиться. Будешь ли ты работать с нами или нет. Ты нам нужен, нужны ли мы тебе - подумай. Сначала определись в принципе. Для этого времени тебе до ужина в ресторане. Согласись, что учитывая твой прошлый опыт принятия решения за 15 минут - это большой срок. Но и теперешнее твое решение посерьезней будет. Затем мы зададим вопросы всем Высоким Договаривающимся Сторонам. За ужином и завтра у нас на вилле. Завтра мы избавим тебя от речений птенцов гнезда Кондакова. Из Крыма ты должен уехать либо домой, либо в Hierde.
  - Без вариантов?
  - Да. Если тебе угодно назвать нашу работу игрой, то игра эта серьезная и нужно знать что в нападении и защите - люди проверенные.
  - Какова же будет моя функция?
  - Зачем тебе знать пока ты не определился?
  - Незачем.
  - Верно. Сейчас мы расстанемся до фуршета. Там я познакомлю тебя с нашим главным. Развлекайся. Тебе ведь здесь нравится, правда? - спросил Мартын с ухмылкой.
  
  - Вполне, - сказал я и потянулся за сигаретой.
  
  
  Щелкнуть зажигалкой я не успел, потому за спиной раздался характерный звук, откуда-то из за меня, сзади и сбоку, появилась рука в синей запонке с золотым отливом и огоньком в сжатом кулаке. Я, не оборачиваясь и, не благодаря незваного благодетеля, прикурил, с удовольствием затянулся и выждал незначительную паузу. Почему-то я был уверен, что за моей спиной стоит все тот же господин в темно синем костюме в галстуке с рюмочками и что он скажет сейчас что-нибудь, не требующее ответа. Фигляр. Предчувствие обмануло меня. Другой голос, но с похожими интонациями прирожденного умника произнес:
  
  - Вам не кажется, господа, что участие нашего ограниченного контингента в этом paramilitary суаре порядком затянулось. Савелий вот говорит, что уже совсем как пора ехать в Ivan Da Mario, пить водку и любить красивых женщин. Кстати, я знаю, что Вас зовут Андрей Плесков. Я - Анвар Гейдар, и я полностью согласен с Савелием. Он редко говорит, но всегда дельные вещи.
  - Поехали, - сказал я, не поворачиваясь, и повернулся. - Поехали, Алексей, любить красивых женщин.
  - Стремглав? - спросил Анвар, чернявый крепыш, еще один, но с немного раскосыми глазами.
  - Естественно, - ответил Мартын за обоих.
  
  Мы вышли из Ливадийского Дворца в томный крымский вечер. У входа нас уже ждала машина. РуссоБалт П80 узнается сразу по характерным разводам если видишь его вблизи. Если издали - то можно спутать с Jaguar такого же класса. За рулем сидел Савелий и курил трубку. Ветерок доносил приятный аромат естественно недешевого табака.
  
  - Уж вечер близится, Плескова ждут расспросы, неотвратим сей скорбный миг. Залезайте, парни, вовнутрь, мы отправляемся за знанием. Умножим скорбь еще на долю малую.
  
  Я сел с Мартыном на заднее сиденье, Анвар - на переднее и мы поехали в направлении Дюльбера. Пауза длилась недолго. Савелий принялся за старое. Выведение неофитов из психологического равновесия.
  
  - В пост позитивном артикле, Андрей Плесков, вся мощь-то и сокрыта. Кажется вот что ее, частицы то - чуть, но заключена в ней сила немалая. А еще я люблю краткие прилагательные и наречия. Вот, к примеру пущему, слово подспудно. Как бы отвечает на вопрос каково? Емки, шельмы. Вы согласны?
  - Если уж быть до конца откровенным с вами, г о с п о д ин П р о х о р о в, то об этом я как-то и не думал никогда. Не приходилось.
  - А не нужно быть до конца со мной откровенным, г о с п о д и н А н д р е й П л е с к о в. Нелепо. Вам я обещаю то же. Вместе с тем, определенная степень доверия между нами должна установится, друг мой. Одно, ведь, дело будем делать. Улучшать качество жизни. Вместе и лямку тянуть, - Савелий задумчиво посмотрел в окно своего нового, с иголочки, РуссоБалта.
  
  Показалось, что ему вдруг захотелось помолчать и предаться рефлексии. Показалось. Или, вернее, руководствуясь принципами choice of words моих новых коллег, примстилось.
  
  - Надеюсь, Андрей Плесков, что вы не впервые находитесь в обществе пижонов. Не возражайте, если вам не нравится формулировка. Нужно научиться качественно контролировать свои эмоции, настолько насколько опытный монах преодолевает порабощающее нас искушение. Я знаю о чем говорю. Я вообще дело говорю, обычно. Обещал же вам определенную степень доверия. Это предполагает и известную долю откровенности. Let"s touch base. Сверим позиции. Итак, не впервые?
  - Не впервые.
  - Прекрасно. Вам придется нас терпеть. Себя мы уже изменить не в силах и терпим с трудом. Удерживает вместе исключительно производственная необходимость и радение за счастье Отчизны. А вот вас - можем попробовать, изменить.
  - Сделаете из меня пижона?
  - Легко.
  - А смысл?
  - Не ищите смыслов, Андрей Плесков, ищите лучше удовольствий. Можно - утонченных, можно и девку с круглой попкой. Извините за менторский тон. Издержки жизнедеятельности. Вечная борьба без передыху. В перерывах между атаками все думаешь, что многое можно, коль жизнь на алтарь. Манеры страдают, деградируют в манерничанье. Кстати о девушках. Каких предпочитаете по средам, верно блондинок?
  - Да нет, я как-то не задумывался об этом в связи со днями недели.
  - Андрей, видно, набивает цену. Хочет лучшенькую, - сказал Мартын из тишины задних сидений.
  - Да нет, я действительно не думал.
  - Сочетание да и нет в предложении из двух членов суть явный признак раздвоенности. И между фронтальными зубами зазор говорит нам все о том же. Не Рыба ли по гороскопу Андрей Плесков?
  - Она.
  - Так, что мы все же внятно скажем о попках?
  - Все равно.
  - Сразу видно, Андрей Плесков - человек бывалый. Тонко строит игру. Вот от таких - жди сюрпризов. Правда, Мартын? Вам-то уж, господин Панькив, надеюсь, будет угодно сегодня блудить?
  
  Мартын выдержал паузу и, потом, покручивая обручальное кольцо большим и указательным пальцами сказал нараспев:
  
  Обручальное кольцо -
  Не простое украшенье,
  Двух сердец одно решенье,
  Обручальное кольцо.
  
  Потом, немного помолчав, добавил:
  - В любом положении отличном от семейного, пожалуй, да.
  
  Все мои давешние представления об этом благообразном горце и о Hierde вместе с ним уже громоздились друг на друге, словно обломки зданий после землетрясения. После же этого речитатива они о вовсе обрушились, поднимая тучи пыли. Сквозь них я уже совсем ничего не видел и не понимал.
  
  Савелий же, по всей видимости, решил следовать все той же заранее заданной линии. Давно ли заданной? Линия Мажино была оборонительной. "Линия Прохорова" явно предполагала некий прорыв извне. Его следующий вопрос был вполне предсказуем:
  
  - Может ты предпочитаешь неведомые нам удовольствия плоти?
  - Нет. В этом смысле я все же закоренелый б о л ь ш е в и к.
  - Ну вот и ладненько. Это-то и радует. Значит так, Андрей Плесков. Когда времени мало, а узнать о человеке нужно все равно и много, лучше по быстрому так спровоцировать конфликт. Пусть и маломасштабный, квелый такой, но обязательно - конфликт. А потом напоить. Можно до, хорошо и во время - не суть важно. Из всех щедрот, нам здесь всем главнее всего информация. Поэтому - прямым текстом - настоящим довожу до вашего ведома. Мы вас проверяем. Сейчас проверяем и потом не перестанем. И вообще не скоро прекратим. Говорю честно.
  - Спасибо за откровенность. Верю, - сказал я.
  - Верить тоже не обязательно. Ты, главное, - знай, - сказал Савелий.
  
  И с недобрым прищуром - я видел как возле правого глаза кожа собралась в складки - добавил:
  
   - И бесы верят и трепещут.
  
  Они действительно пижоны, не переставал думать я все это время и подспудно. Вот и начал усваивать фигуры речи моих новых знакомых.
  
  Внутренне я уже давно напрягся. Потому, что все было достаточно глупо, хотя приноровится к происходящему как к глупому и тем пробавляться не позволяло рывками растущее внутреннее напряжение. Я уже не мог игнорировать клин мышц в собственной брюшной полости в состоянии стабильного сокращения и покалывание набухших негашеными импульсами нервных окончаний у поверхности кожи. Хуже клише бывают лишь заумные предложения, где много слов не на своем месте. И отнюдь не потому не мог, что Савелий, который правил (значит есть где-то и во мне запас этих слов) время от времени достаточно смело бросал свой пижонский РуссоБалт П80 в смелые виражи. Нужно сделать какое-то осязательное движение, tactile movement, и расслабиться. Я нащупал ручку справа и сверху над окном, и крепко ее сжал.
  
  Савелий говорит вычурно, через предложение - сентенция, словно в романе-пробе пера. Автор все хочет казаться ваятелем психологических триллеров со смыслом, насыщает текст псевдо откровениями и заставляет героев изъяснятся между собой и с читателем на каком-то искусственном языке. Глупо. Вместе с тем внутри у меня уже не всплеск, а шторм. Значит все серьезно. И я непременно должен идти вперед. Не раздражаться. Они сами хотят спровоцировать конфликт, тебе же было сказано. Оттого и давят. Авось не прибьют. Терпи, если сдюжишь, может еще вспоминать будешь как близко был к тому, чтобы разминуться с поездом, что развозит удачу. Раз возит удачу. Поверим в то, что хуже не будет. Не сделаем выбор, а поверим. Как это говорил Джезз о своей былой воинской службе в привязке к нынешним тяготам миссии белого человека? Какие дисциплинарные меры можно принять в отношении немолодого сержанта, закручивающего хвосты патрульным Orion"ам зимой на базе в Гренландии? Нужно приобретать жизненный опыт и не на диване у психоаналитика. Кстати, покалывать перестало.
  
  - О чем вам, Андрей Плесков, говорит комбинация цифр 22399?
  
  У меня из головы словно выплыл поезд, попыхивающий трубой локомотива, с черным дымком да на фоне снежных полей. На смену паровозику ворвалась вязь из цифр, я вновь оказался всецело в РуссоБалте и снова напрягся.
  
  - Она мне говорит, что очень интересно сложена. Я думаю, господин Прохоров, в ней есть какой-то потаенный смысл.
  - Да, смысл есть. Его не может не быть, - сказал он, заставляя машину сделать правый поворот. - Зовите меня Савелием. Чай не немчура мы какая.
  - А вы станете называть Андреем?
  - Нет, не стану. Кстати, мне нравится мое имя. А вы себя чувствуете комфортно в своем имени, ничего не жмет, не трет, не выпирает? Это важно, когда вам нравится свое имя.
  - Нет, не жмет. Я привык.
  - Так привык или все же не жмет? Не беспокоит?
  - Не жмет. Беспокоит другое.
  - Знаю, ведаю, - ответил Савелий.
  - Неужели?
  - Почти уверен. Я не умею читать мысли. Умею лишь читать лица людей, что бывают в Лас Ахуэллос.
  - Значит ли это, что мне позволено задавать вопросы?
  - Все мне позволено, но не все полезно, - процитировал Савелий.
  
  Уверен, что с цитата была произнесена с прищуром.
  
  - Позволено, - продолжил он после паузы, потраченной на прищур. - Но не сейчас. У нас не принято задавать вопросы пока не заказаны блюда и напитки. Закажем и зададите. Для этого мы и собрались вместе, чтобы друг другу вопросы задавать. Кстати, мы уже на месте.
  
  Машина остановилась. Мы приехали. Я открыл дверцу, вышел из автомобиля, закурил сигарету и осмотрелся. Ресторан действительно был на похож на что-то из посыла своего названия. Неуловимый синтез соленых огурцов и пасты из пшеницы твердых сортов. И надпись под вывеской:
  
  Вкусно, но со стилем
  
  На площадке для парковки стояло еще несколько РуссоБалтов и прочих машин представительского класса. Были и совсем скромные Suzuki и даже один Ford. Демократичное место.
  
  - Пошли парни. Зальем таки жир патриотических котлет французским винишкой, - сказал Савелий и мы двинулись в заведение.
  
  Прохоров открыл дверь, пропустил нас внутрь, дверь закрылась. Мы вошли в какой-то п р е д б а н н и к и тут вдруг погас свет. Воцарилась тишина и кромешная темень. Из-за спины послышался голос Савелия:
  
  - Кто поможет сыну вдовы?
  
  Алоха Оэ, Дорогой Товарищ
  Свет зажегся вновь. Мы все еще находились в п р е д б а н н и ке, но Анвар Гейдар уже взялся за ручку передней двери, которая как мне хотелось верить вела собственно в ресторан, а не...
  
  - Шлюзовая система, - сказал Анвар прерывая мои размышления. - Пока заднюю не закрыл, передняя - никак. Все как при обучении тайным практикам. Этапность. Phased approach, you know?
  
  В двери щелкнуло, она отворилась, Алексей исчез в проеме, за ним - Мартын, остались лишь мы с Савелием.
  
  - Проходите, Андрей Плесков, вовнутрь. Не бойтесь, - сказал Прохоров.
  - Я не боюсь, - ответил я, обнаруживая совершенно детскую реакцию храбриться всякий раз, как кто-нибудь намекнет на твои трясущиеся поджилки. И тут же постарался исправится. Также глупо. - Я просто хочу вас пропустить вперед, господин Прохоров. Для меня это большая честь.
  - Конвой всегда заходит последним, - сказал тот и выжидающе посмотрел на меня. Глаза его превратились в две щелочки из которых на меня глядели его стародавние татаро-монгольские предки. Из пространства за дверью доносились чудные распевы грузинского мужского хора, звон бокалов и веселые голоса. Заведение явно не предназначалось для кулуарных бесед. Значит ли это, что и меня сюда привели для проформы? А какая, по сути, разница, Андрей Плесков? Relax and enjoy. You are being taken care of.
  
  Я прошел внутрь. Сделав четыре шага в полумраке я услышал щелчок закрывшейся за мной и, видимо, за Савелием, двери и тут же передо мной возник господин, должность которого будь он дамой называлась бы хостесса, а так не знаю - в темноте не видно, что у него там на label badge. Может быть - хост? Господин был также крепок и атлетичен как и многие сегодня увиденные мной официальные и не очень лица. Все события сегодня здорово отдавали бы терпкой гомосексуальностью, если бы не военная выправка и манеры. Аты-баты, Goes The Tank.
  
  - Добрый день, милости просим. Пожалуйста, проходите, располагайтесь. У вас заказано? - обратился ко мне, назовем его условно, хост.
  - Господин Андрей Плесков с нами, Клим, проводи его, будь лаской, за столик к Мартыну и Анвару. Пришли, пожалуйста, карту вин побыстрее и вообще, что это за чудные дифтонги у вас сегодня будоражат слух? - сказал Савелий из-за спины. Он говорил с интонациями представителя среднего класса, дающего указания рабочему люду. Вежливо, но с обозначением непреодолимой дистанции.
  - У нас нынче дни грузинской кухни, Парамон Викентьевич, выписали ансамбль из Тифлиса, вот джигиты и стараются, - ответил Клим.
  - Стараются помочь вам оправдать ваши невероятные цены с надбавкой за д ж и г и т о в к у. Как же ансамбль настоящих детей гор. Детишки-то, наверно, недавно к вам приблудили, я их еще третьего дня в Ялте видел, в Арт-кафе? - недовольно произнес Прохоров.
  - Вы опасный человек, Парамон Викентьевич. Ничего от вас не скроешь, - ответил ему некто Клим.
  - А ты, Клим, и не скрывай и главное, не пытайся казаться Парамону меньше чем есть в самом деле. Не впервые, кстати, говорю. Ладно б я один. Будьте мудры как змии и просты как голуби, так ведь Клим? - Прохоров вел с хостом разговор, предмет которого был мне не ясен. Ишь, Парамон Викентьевич. - Ладно, после договорим, веди-ка нашего бесценного друга к местам приема пищи. Будь с ним ласков.
  - Всенепременно. Рад стараться, Парамон Викеньевич, - ответил тот.
  
  Клим, развлекая меня светской беседой, вывел к столику за которым уже пили пиво Мартын и Анвар. На вмещающих пинту бокалах был виден логотип питерского пива
  
  Maltoff пшеничное
  
  В то время как на картонных подставках для пивных бокалов, coasters, значилось - Жигулевское. Непорядок. Устраиваясь за столом, я указал Климу на несоответствие. Он извинился, обещал исправить и для этого прислать девочку.
  
  - Лучше официантку, - поправил его Мартын.
  - Как будет угодно, господин Панькив, - ответил он. Я наконец-то увидел, что было написано у него на label badge:
  
  
  
  Ivan Da Mario
  ресторан
  
  Клим Д. Алефьев
   (АКА Всюдоклин)
  
  Charge D"Affairs
  
  - Как вы можете пить эту гадость? - говоря о пшеничном пиве начал разговор присоединившийся к нам Савелий. - Еду уже заказали ли или все никак не можете удовлетворится настоем гвоздики на пивном солоде?
  - Зря ты так, Савелий, - ответил Анвар, - что о нас подумает Андрей. Скажет ну и дружки у меня теперь, мало что пижоны, так еще и не дают самоопределяться в вопросе о пиве.
  - А что о нас думает господин Андрей Плесков? - Казалось, что Савелий только и ждал за что ухватиться.
  - Вы, Савелий, хват каких поискать, Мартын и Анвар - приятные молодые люди. Если вас интересуют детали, то я готов высказаться и в этом смысле, но после. Когда получу ответы на свои вопросы, - сказал я.
  - Сколько у вас вопросов? - парировал Прохоров.
  - Два. Как вы меня в действительности нашли и чем занимается ваша организация, - ответил я.
  - Вы, Андрей Плесков, только что сформулировали свои вопросы, я же просил назвать их число. Ну, это ничего, небольшой фальстарт. Сейчас закажем блюда грузинской кухни, и перейдем к Q & A session. Вам нравятся блюда грузинской кухни, Андрей Плесков?
  - Да.
  - Преференции?
  - Отсутствуют.
  - Могу ли я вам порекомендовать аджарский хачапури? Это знаете так, тесто лодочкой, внутри расплавленный сулугуни, в выемке сверху как в проруби разбитое яичко. Кусочек теста отрезали в, яичко с сыром опустили и обязательно грамм 100 чачи, растягивая удовольствие. Я явственно живописую? - закончил Савелий свою презентацию.
  - Да. Я могу и в дальнейшем положится на ваш вкус? - спросил я. - Мне нужно удалится в комнату для мальчиков, а вы, между делом, Савелий, не могли бы заказать мне и все остальное? Кстати, а за чей счет этот банкет?
  - Савелий... - вдумчиво сказал Прохоров, словно тщательно что-то пережевывая, смакуя, - Хорошее, все же имя. On the house, Плесков, on the house. За счет заведения. Н а ш е г о заведения. Куриный чахохбили, лобио и что-нибудь на кеце. Грибы-боровики.
  - А куда идет Андрей, - спросил Анвар словно вынырнув из разговора с Мартыном, - может и мне нужно?
  - Отлить ему нужно, отлить, - громко сказал Савелий так чтоб было слышно за соседними столиками. Слышно было. Несколько лиц улыбнулось.
  - Нет, мне еще рано, я еще посижу, - ответил Анвар.
  
  Я направился в туалет. Мне очень хотелось оказаться в комнате с удобствами побыстрее - на то были физиологические причины - поэтому шел я уверенно, зная чего хочу, и смотрел прямо перед собой. Поэтому не заметил как задел кого-то у барной стойки. Этим кто-то оказался парень лет 25 в форме сержанта Войск Морской Пехоты. Думая задним умом мне кажется, что сержант сам меня задел, намеренно, так порой бывает, когда скучно.
  
  - Ты смотри куда прешь, гражданин. По сторонам смотри, вокруг люди отдыхают, - сказал он.
  - Ну извини, сержант. Я не видел, что ты отдыхаешь, думал просто стоишь, толкаешь проходящих людей, - сказал я ему в ответ.
  - Ты на что намекаешь, гражданин, что сержант морской пехоты станет цеплять всякую сухопутную мелочь? Ты вообще кто? - парень достиг чего хотел. Краем уха я слышал что соседи сержанта справа и слева разговаривали на темы излишне интеллектуальные для сержанта, а вот теперь и ему представился повод поговорить. И, может быть, блеснуть.
  - Я? - спросил я у него, - Белый Орел! А вообще зачем мне сразу тыкать? Мы знакомы или родственны?
  - Слышь, Белый Орел, давай-ка выйдем. Закончим все это прямо за углом, - сказал сержант с вызовом.
  - Выйдем, выйдем, - произнес откуда не возьмись капитан в форме Его Императорского Величества Военно-воздушного Флота (кстати, войск в Крым нагнали, что опять, Крымская война? Эту выиграем, дороги у нас уже хорошие, хотя дураков еще, конечно залежи). - Вы, сержант, пьяны и в форме. Первое непредосудительно, но в комбинации со вторым наказуемо. Ваши документы, извольте.
  - Не изволю, - отозвался морской пехотинец, - я сержант Войск Морской Пехоты!
  - А я капитан ЕИВ ВВФ. Кстати, начальник, патруля, - ответил ему капитан.
  - Что ж, - съязвил сержант, - это приблизительно уравнивает нас в звании.
  - Извините, - капитан отстранил меня и приблизился к морпеху, - Лавров, Крихке - оформляйте сержанта согласно процедуры, живо! На берег его, днищем кверху. Морской котик.
  - Эй, гражданин, - сержант, уже в руках двух здоровенных детин в форме ВВС, в очередной раз привлекал мое внимание, - мы еще встретимся!
  - Разумеется. Чаще бывайте в Крыму. Всего вам доброго! - ответил я провожая его взглядом. Где-то справа от входа куда удалялся патруль вместе с поруганной честью сержанта Войск Морской Пехоты, я увидел знакомой лицо. Несколько секунд на обработку данных. Jazzikiya. Jazzikiya Smith. Или примстилось?
  
  Наконец-то я на месте. Все таки как мало мы знали о счастье до изобретения человечеством писсуара. За спиной у меня раздался знакомый голос:
  
  - Алоха Оэ, дорогой товарищ! Рядом не занято? - спросил Джезз.
  - Угощайтесь. Always welcome. Be my guest, - ответил я.
  - Как дела? - спросил Джон.
  - Уже хорошо. Как видишь, - ответил я.
  - Вижу. Рад за тебя.
  - А ты как?
  - Я на пути к этому. Кстати, вот все уже и нормально. У тебя не найдется для меня минутки, Ондре?
  - Держи.
  - Thanx. Мы можем отойти от кабинок к умывальникам и продолжить там?
  - Можем.
  
  Кабинки были оснащены ручками, в окошках над которыми, в зависимости от занятости их внутреннего пространства, значилось:
  
  Никак Нельзя!
  или
  
  Завсегда С Нашим Удовольствием!
  
  По состоянию на настоящий момент в одну кабинку было никак нельзя. Мы открыли краны, чтобы помыть руки, и тут Джезз сказал:
  
  - You"ve got mail, Andre. Как говорят у вас - получи и распишись.
  - От кого?
  - От серьезных людей.
  - Ты один из них?
  - Я сам по себе.
  - А почему у них на посылках?
  - Попросили.
  - И часто тебя просят?
  - Случается.
  - Ну, давай.
  - Here you are.
  
  Джезз передал мне большой конверт бурого цвета. Стандартный, дешевый, для почтовых отправлений, например, Royal Mail. Такой еще называют Manila Envelope.
  
  - Here I am. Что мне теперь делать? - я сунул конверт в карман.
  - Прочитай.
  - Это понятно. А потом?
  - Потом тебя найдут.
  - Зачем?
  - Нужен ты им, наверно. Потому и найдут.
  - Весело.
  - Have fun with your life.
  
  Дверь в туалетную комнату открылась. Мы с Джеззом резко повернулись на звук. Так как делают дети увидав, что вошел кто-то из взрослых и застал их за каким-то неприглядным занятием.
  
  - А мы думаем куда ты запропастился, Андрей, - сказал Анвар не отрывая взгляда от Джезза. - А ты здесь руки моешь. Вот кабы не моя бы нужда, так, глядишь, волноваться уже б начали, - сказал он и направился к кабинкам.
  - Уже иду, - сказал я и развернулся к Джеззу, - was a real pleasure to meet you, Mr. Smith. As they say in America, shit or get off the pot. I think I must be going now.
  - See ya, Andre, take good care of yourself.
  - I will.
  
  Я пошел обратно за столик к моим новым д р у з ь я м. У меня было немного времени. Для того, чтобы в конце концов определился хочу ли я связать свою жизнь с Hierde, решить, что я отвечу на предложение о lifetime employment, попробовать догадаться, кто послал мне весточку через Джезза, тот же Савелий или еще кто, и вообще попытаться хоть в первом приближении понять, что это за вихрь, вот так, этапно, превращающий мою жизнь в череду догадалок и мер реагирования на отгадки. Вот уж воистину - не мечтай, ибо в один день мечты могут сбыться. Хотелось насыщенной жизни? Как это у вас говорят, получите и распишитесь?
  
  - Заждались мы вас уже, друг наш, заждались, уж думали не случилось ли чего непоправимого, - приветствовал меня Савелий. Manila Envelope жег правый карман брюк. Он, не он?
  - Задержался, - сказал я, - все зашло дальше чем предполагал.
  - Ничего, бывает, - с притворным участием прокомментировал Прохоров. Мартын молчал. - А вот и Анвар. Что ж, господа, коль скоро наша сборная играет в полном составе, я на правах председательствующего объявляю дознание открытым. Самотвода не поступило, возражений относительно кандидатуры фасилитатора не предвидится, поэтому я же буду и модерировать наши proceedings. Прошу приступить к трапезе. Я же, между делом, напомню присутствующим повестку дня. Господин Андрей Плесков ищет ответа на два вопроса. Как мы его нашли и чем мы занимаемся. Нам от него нужен ответ на один вопрос. Коль скоро мы его нашли и привлекли к нашей деятельности, угодно ли ему будет приступить к выполнению своей функции в нашей организации в ее полном объеме. Играйте белыми, Плесков. Вам и право первого хода. Задавайте ваши вопросы.
  - Так я уже их как бы задал, господин Прохоров, - сказал я.
  - Именно что как бы. Вы задали два и не по процедуре. Задавайте по одному и в соответствии с установленным порядком. Кстати, вам нужны краткие ответы или расширенные?
  - На ваше усмотрение, господин Председательствующий, - сказал я.
  - Принято, - ответил Прохоров. - Shoot now. Fire away.
  - Вопрос первый. Как вы меня нашли? Сообразно ли процедуре был задан вопрос?
  - Да, - ответил Савелий. - Докладываю. Случайно. В соответствии с планом. Высказанные утверждения противоречат друг другу лишь на первый взгляд. Как положения Эвклидовой и неэвклидовой геометрии или, если угодно, физики Ньютона и Эйнштейна. Вы интересуетесь фантастикой, Андрей Плесков?
  - Да.
  - Правильно. Пей не только воду, но и вино. Его и монаси приемлют, аки лекарство. В ЦРУ есть отдельная группа, занимающаяся исключительно отслеживанием новинок мысли с целью определения различных тенденций будущности, излагаемых в сай-фай. Это я к тому, что люблю я как и некто Мастер Кушающий Слушающий из романов Макса Фрая бывать в разных заведениях и слушать по сторонам. Вы оказались в Лас Ахуэллас в тот же момент когда и я. Ваше лицо было мне знакомым, как вам ранее говорил Мартын мы больше чем другие интересуемся качествами человеческого материала. Слух у меня хороший. Им я и услышал как завязывалась ваша беседа с господином Даниловым, Алексеем Александровым. Все это показалось мне занятным, милая девушка Катя подошла к вам. Ей не составило особого труда внедрить вам в телефон небольшой bug. Ко всему подойти к вам ей то же было не без удовольствия, это я сужу уже по ее глазам. Указанный ж у ч о к находится в вашем телефоне и поныне. Показать?
  
  Я опешил. Они все время держали меня своим ж у ч к о м за... Перед тем как яйца стали собственно яйцами, per say, они, в староотеческой традиции, звались муде. А мужик, что не способен адекватно воспринимать реальность всегда назывался мудаком. Он и есть. Вместе с тем из оцепенения пора выходить. Люди ждут.
  
  - Спасибо.
  - Спасибо за что, спасибо да или спасибо - нет? - уточнил Савелий.
  - Спасибо за то, что вы есть, господин Прохоров.
  - Завсегда с нашим удовольствием, господин Плесков. Внимание! Следующий вопрос, - сказал он тоном конферансье.
  - А почему по плану? - спросил я.
  - Overruled! Напоминаю вам, Андрей Плесков, что согласно нашей устной договоренности, вы обязались задать два вопроса и получить на них ответы. Если я вам отвечу на прозвучавший, вы так и не узнаете, чем все таки занимается наша организация и потом, опять же, в соответствии с условиями договора, мы спросим у вас хотите ли вы быть с нами и вам придется делать выбор без дополнительного, и уж поверьте мне на слово, важного знания. Достаточно ли хорошо вы знаете английский язык, чтобы дифференцировать между понятиями take и undertake, господин Плесков? - Ехидна. Зачем я подвергаю себя издевательствам? Сорока египетским казням имени Прохорова, Савелия Демьяновича?
  - Да, я знаю о чем вы и отзываю вопрос, - ответил я.
  - Gut. Gut für dich. В качестве поощрительного бонуса я вам все же отвечу. Данный ответ не в счет. Гейдар - отключите счетчик. По плану, потому что мы находимся в постоянном поиске новых сотрудников. Как раз перед вашим отъездом в Лондон мы потеряли одного из своих.
  - Его тоже убили? - спросил я и стало мне хорошо. Потому что реванш. По лицу Савелия пробежала рябь. Легкий бриз.
  - Нет, - ответил он, - он ушел сам. В виду идеологических расхождений с нашей доктриной.
  - Ушел из жизни?
  - Из нашей жизни. Не из своей. Если вас интересует exit strategy. Из нас можно уйти живым и не на Плесецк. Мы не Оборонные Технологии. Мы занимаемся технологиями другого вида. Что логически подводит нас к сути второго вопроса, который вы можете захотеть задать, Андрей Плесков. Ну что, как думаете, пора? Кстати, вы вновь задали два незапланированных вопроса. Но я тоже замешкался и вовремя не поставил вам на вид. Забыли. Ну так как?
  - Чем занимается ваша организация?
  - Наша организация занимается Улучшением Качества Жизни. Одним из названий нашей организации является акроним УКАЖИ. В мiру многие наши эксперты известны как Указатели. Мы предпринимаем действия в интересах наших клиентов. Чаще чем нет наша деятельность сводится к тому, чтобы, выступая в качестве конфедантов, доверенных лиц, указать клиенту на выход из проблемной ситуации. Или нужный поворот. Hierde у л у ч ш а е т к а ч е с т в о ж и з н и людей, когда оно в силу каких-либо причин ухудшается. Достаточно часто это происходит в виду направленного и умышленного воздействия на качество жизни иных сил. Как правило мы имеем дело с посюсторонними силами. Ваша былая многославная злоборческая деятельность, господин Плесков, есть как раз тот эпизод, во внутренней связи с которым я вот только что произнес как правило. До ваших опытов мы не занимались потусторонними планами. Так что ваши действия - это, if you will, - почин. Обычно мотивы и их ...er ..., physical manifestation - это выраженные экономические и политические факторы. В виду последних мы, собственно, и направили свои стопы, дабы оказаться представленными на пленарных и секционных заседаниях Организации Славянская Конференция. А не потому что, нам так хочется.
  - Я хочу задать вопрос Мартыну, - сказал я.
  - Overruled, - сказал Савелий. - Все. Ваши вопросы кончились. Вы сможете спрашивать что и сколько угодно о нас, когда мы получим ответ от вас.
  - Но ведь...- запротестовал я.
  - Таковы правила, Андрей, - Мартын смотрел на меня понимающе, - большинство важных решений интуитивны. Ты должен принять одно из них сейчас.
  - Вы всегда можете отказаться, Плесков. Сейчас или потом. Можете отказаться от работы с нами. Но не от своего слова, - сказал Савелий. - Говорят, что для того, чтобы стать официальным буддистом, нужно заявить о своем желании стать таковым в присутствии двух монахов. Мы, трое, спрашиваем тебя, Андрей Плесков, готов ли ты работать с нами и у л у ч ш а т ь к а ч е с т в о ж и з н и и не чинить против нас злых деяний, охраняя наши тайны даже если решишь уйти от нас и единственным твоим обязательством поступать так будет твое слово? Слово, Андрей, произнесенное в определенной обстановке, весит так много, что других юридически обязывающих пут для иных людей и не надо. Такие слова не нарушают, от них лишь может освободить тот, кому ты его дал. Мы полагаем тебя таким человеком. Ты с нами, Андрей?
  
  Глупая, совершенно идиотская ритуальная чушь. Пришли в ресторан, обсудить трудоустройство, кушаем аджарское хачапури, пьем чачу, в кармане письмо, почти забыл, видно как скажу да, Савелий вскроет его и скажет, а вот в этом буром конверте твой сертификат Указателя suitable for framing или значок с буквой, сажем М - муде - но пауза затянулась. Люди ждут.
  
  - Я с вами, Савелий, - Предсказуемо до боли в зубах.
  - Ну вот и хорошо, Андрей. Сейчас мы закончим ужин, поговорим беспечно время малое и не о делах, а, затем, поедем к нам на виллу. Вилла Арка, называется. Жену Мартына зовут Одарка, оттого и "Арка". Там и завтра Мартын ответит на все твои вопросы, касательно дальнейшей работы. Меня ты тоже всегда можешь спрашивать, и Анвара, и других. Просто Мартын как-то по особенному к тебе расположился. Синергетика у вас. Поэтому вводить в курс будет тебя он. Прошу лишь воздержись от вопросов по делу сегодня. Все завтра, ладно?
  - Договорились.
  - Да, чуть не забыл. Вот, возьми. Теперь это твой значок. Постоянный. Для тебя и тех, кто знает - это не английская vee, а русская ижица. Мы будем готовить тебя для специальных операций overseas. Поэтому - подтекст.
  
  Он протянул мне значок.
  
  - Спасибо, - сказал я, - теперь буду как все. Носить и гордиться. When in Rome, do what Romans do.
  - Да, - произнес он и прищурился, - Вечный Рим, Вечный Карфаген...И Карфаген должен быть разрушен. - Я уж было думал, что многозначительные пассажи закончились с моей клятвой. Кстати было думал - это русский Past Perfect. Не многие знают.
  
  Еще полчаса мы говорили о разном. В основном о женщинах. О том, что лучше - интим-стрижка, принятая в Голливуде - тоненькой полосочкой, или бразильская - наголо. Человек мужского рода очень примитивное создание. Может от того так хорошо управляем?
  
  Нас провожал Charge D"Affairs Клим. Улыбчивый и предупредительный.
  
  - Спасибо, что посетили наше заведение, господа. Спасибо и вам Парамон Викентьевич, что не побрезговали, - сказал он на прощанье.
  - И вас благодарим, - вторил ему Савелий, подмигивая Климу лукавым глазом. - Спасибо за щи, за кашу, за милость вашу.
  - Завсегда с нашим удовольствием, - не унимался Клим.
  
  Мы подошли к пижонскому РуссоБалту Прохорова. Он уже приоткрыл переднюю дверь, Мартын открыл заднюю и тут, молчавший долгое время Анвар, глядя на меня сказал:
  
  - А ты давно знаешь Густабу, Андрей?
  
  На меня смотрели три пары ждущих ответа глаз. В правом кармане брюк жгло. Вечер не окончен.
  
  Смачиваемость Металлов
  - Вечер не окончен, - казал Савелий, садясь на место кормчего, значит на свое, тем приглашая нас последовать своему примеру. - Сiдате-но, хлопцi у кару. Мерщий. Там й побалакаемо. Прямуемо до Аркi. Авжеж. - Оригинал. И видно близкий мне по духу человек, даром, что распространялся о нашей с Мартыном синергетике. В необычных ситуациях его речевой тумблер, видимо, переключается на украинский, как у меня на совсем другой. Но Савелий, и физиотипом и выговором, русак каких поискать. Нужно побольше узнать о его личном опыте, накопленном в предыдущих общественных жизнях.
  
  Мы сели в машину. Тронулись. Прохоров бросил свой РуссоБалт в очередной вираж, продиктованный причудливым крымским ландшафтом круче чем обычно. Нервничает? За стеклом мелькнул тупик, ведущий в сторону и вверх. Для гашения скорости, если на горной дороге откажут тормоза. Во что еще я сегодня непреднамеренно влип?
  
  - Вы так и будете изводить наше любопытство вашим упорным молчанием, Андрей Плесков? - в интонации Савелия вновь почувствовались былые экзаменаторские нотки. С издевкой.
  - Я не знаю никакого Густавы, - подал я свой голос. В нем послышался сплав металла и раздражения. Не нужно быть Ньютоном, как говорил Роберт Кеннеди, чтобы понять, что приложение силы вызывает противодействие. Вовне.
  - ГустаБы, Андрей Плесков, - поправил меня Прохоров. - Ну что ж, юридическая коллизия. Слово против слова. Между тем, доказательство вины ответчика есть бремя истца. Анвар говорит, что Андрей Плесков знает Густабу Руд Энгхоффа Четвертого, Плесков утверждает, что нет. Что имеете добавить в данной связи, Гейдар?
  - Я не хочу бросать тень на нашего члена, - начал было Анвар.
  - Анвар! Beat it! Говорите по делу и без ваших излюбленных фаллических аллюзий. - оборвал его Савелий.
  - Я видел как Андрей разговаривал с Густабой в туалетной комнате по-английски, - сказал Гейдар.
  - Не получилось без Фрейда, - отреагировал Прохоров. - Так вы разговариваете по-английски Андрей Плесков? С собой? Давно это у вас? И что снимает спазм?
  - Савелий, давайте ближе к делу? - взорвался я. - Я вам не мальчик, чтобы ... - Раскаленный метал, смоченный в чистом гневе. Капли гнева шипят и пузырятся на поверхности. Надоело. Сейчас выйду из машины и пошли они все. И я пойду. Только в другую сторону.
  - Вижу, что не девочка, - ответил тот. - Как долго вы поддерживаете отношения с Густабой Энгхоффом и какова их природа, если вам так уж угодно услышать меня, высказывающегося по сути выдвигаемых обвинений? - спросил Прохоров, направляя автомобиль в очередной поворот.
  - Ты, Савелий, в своем игре в заслание казачков смотри нас не отправь в синклит деятелей в земле крымской просиявших, - Мартын сохранял спокойствие, поэтому оперировал более насущными понятиями. Из литературы нам известно, что каждый человек - зеркало своего собеседника. Обращаясь к Савелию Мартын также умничал как оригинал. Разговаривая со мной был четок и немногословен. Значит я пресен и постен.
  - Слушаю и повинуюсь, Мартын Андреев, но все же, - не унимался тот.
  - Мы вместе летели из Города в Крым. Кресло к креслу с человеком по имени Джезз Смит, известного вам и теперь мне под именем Густаба. Развлекали друг друга беседой. Он - американец, работает на германскую компанию, только что вернулся из Африки. В настоящий момент находится в ЭрЭс в деловой поездке. Приятный человек. Сейчас уже расист. Работал на сталеплавильном заводе где развлекался тем, что бросал крыс в мартены. Те взрывались, не долетая. Все, - злость вернула мне чувство собственного достоинства. Пестуйте свою мания величия, как говорил великий Лимонов. Все то, что отличает вас от этой серой чумы.
  
  Какое-то время мы ехали молча в наступившей тишине. Ночь вот-вот должна была тоже наступить. Вдруг Савелий произнес:
  - Мы всегда доверяем нашим людям, Андрей. По той простой причине, что все тайное всегда становится тривиально явным. По крайней мере для нас. И еще потому, что слово берем, хотя иногда от него и освобождаем. Поверим и тебе. Извини за избыток эмоций. Случается даже с лучшими из нас.
  - Бывает, - сказал я.
  - И бык свистит и жук летает, - ответил он. - Расскажите ему парни о господине Густабе Руд Энгхоффе Четвертом. Полное expose. Я же буду следить за дорогой. Должен же здесь хоть кто-нибудь это делать.
  
  Что ж за Густаба такой, что переполошил Прохорова, синоним которого было слово выпендреж? Судя по эмоционально реакции Густаба - звезда не меньшей величины чем наш неустрашимый лидер. Или такой же массы черная дыра.
  
  - Густаба, Андрей, конечно никакой не североамериканец, - сказал Мартын своим успокаивающим голосом. Ему бы работать на психологических треннингах. Умеет увещевать лишь голосом. - Родился в Дании, в местечке недалеко от Копенгагена. Долгое время жил в Америке. Может и работал на сталелитейном комбинате. Не знаю. Крысу в мартен - это вполне в его практике. Чрезвычайно талантлив в том смысле насколько чрезвычайно талантливы во всем гениальные люди, - Мартын замолчал и продолжил уже после небольшой паузы, - Кроме прочих талантов - владение языками и их диалектами. Если быть кратким, Андрей, Густаба действует в той же нише бизнеса, что и мы. Только действует самостоятельно. Живет своим делом. Кличка - Aardvark, Муравьиный Лев.
  - Brevity is style. Blake, - отозвался Савелий.
  - Улучшает качество жизни? - уточнил я.
  - В какой-то мере. Улучшение качества жизни лишь одно из имен нашей общей деятельности, - ответил Мартын.
  - Другое - изменение состояние объекта? - уточнил я вновь.
  
  Мартын посмотрел на меня. Я никогда не думал, что в его взгляде может быть то, что я видел у Ольги. Большее чем ты и неопределенной природы.
  
  - Мы хотели поговорить с тобой о деталях завтра, Андрей, - с нежеланием произнес Мартын.
  - Не получается, - сказал я.
  - Некоторые люди притягивают к себе события и заворачивают их в вихрь. Не зная, порой об этом своем качестве, - сказал Мартын.
  - И не желая этого, - ответил я.
  - Это не имеет значения, - произнес он. - О нас судят по результатам.
  
  Самое время для Савелия произнести очередную цитату из Библии. "Не судите, да не судимы будете", например. Прохоров, между тем, молча вез нас на Виллу Арка.
  
  - Почему вы так все переполошились? - спросил я сразу троих, глядя в окно машины.
  - Переполошились, думаю, для всех нас неудобное слово, - сказал Мартын, - Но, пожалуй, правильное. Густаба тоже вихрь.
  - Из-за него, Андрей, мы потеряли одного из своих, - нарушил свой вербальный целибат Савелий.
  - Того, кого убили или того, кто ушел потому что разошелся с нашей доктриной? - спросил я.
  - С н а ш е й д о к т р и н о й... - повторил Прохоров мои слова, - хоть что-то сегодня радует.
  - Одного из своих, - впервые вступил в разговор в машине Анвар. Ему явно не хотелось, чтобы мы продолжали тему.
  
  Мы опять ехали молча. Дышали насыщенной фитонцидами и можжевеловой хвоей воздухом Дюльбера. На дальнем востоке растет трава багульник. В нем так много фитонцидов, что они убивают не только микроорганизмы. Стерильность воздуха в можжевеловой роще выше чем в операционной. В зарослях багульника на Дальнем Востоке погибают птицы. Слишком уж много разящей чистой правды. Я вспомнил о конверте у меня в кармане.
  
  - Парни, - начал я, чувствуя, что превращаюсь в зеркало Савелия, личность которого несомненно доминировала в нашем синклите, - давайте, наконец, определимся с моими делами, раз и навсегда. У меня сдают нервы. Честно.
  
  Мартын и Анвар с интересом посмотрели на меня. Савелий смотрел прямо перед собой. Дорога в темноте дело нешуточное, даже если чудят на заднем сиденье и хочется обернуться. Он просто сказал:
  
  - Продолжай.
  - Господин Прохоров, ответьте мне всего на один всего вопрос, но честно и прямо, и я успокоюсь.
  - Продолжай, - повторил Мартын за Прохоровым.
  - Я понимаю, что можно поискать и иные формулировки, более удобные...
  - Продолжай, - вновь сказал Мартын. Напряжение как вирус, циркулирующий с утра в дешевом кондиционере передалось всем работникам офиса.
  - Савелий Демьянович, вы - шпион? Скажите просто, без мистики качества жизни, - спросил я Прохорова.
  - Не ищите простых путей, Андрей, - отозвался Савелий, - Разве только в пользу легких.
  - Да, - поправил его Мартын.
  - Ну вот и спасибо, - сказал я. Слово произнесено. Кусок железа бросили в чан с водой. Пар. Его нужно выпустить. - Тогда у меня будет вам еще один подарочек. Вот.
  
  И я достал из кармана бурого цвета Manilla Envelope. Все опять посмотрели на меня. Даже Савелий повернул было голову, но быстро возвратил ее в исходное положение. Дорога.
  
  - Что это? - спросил он.
  - Этот конверт мне передал Густаба перед тем как Анвар нас застал беседующими. Густаба ваш сказал, что это как бы письмо от серьезных людей. Я спросил его, что мне теперь делать. Он ответил, что меня найдут. Я подумал, что все это часть вашей игры в ритуал инициации в тайное общество. Оказалось, что - нет.
  - И о чем это письмо? - спросил Савелий.
  - Не знаю, не читал, - ответил я.
  - Ну так почитай. Если хочешь вслух. Мы тоже не прочь послушать письмо незнакомца, - предложил Савелий.
  - Нет, лучше ты Савелий, сам возьми и прочитай. Если честно, то мне не хотелось бы выслушивать от тебя брэндовые издевки по ходу чтения, - предложил я.
  - "Если честно" - одна из фигур эшелонированной логики, Андрей, - сказал Прохоров, - "Если честно" - означает манипуляционную фигуру, расслабляющий вводный элемент хитрости, military ruse. Мы с тобой, кстати, перешли на ты и не заметили. Отметим это передачей тобой мне права твоей первой ночи с этим письмом. I wouldn"t be so cheap, в случае с этим письмом, если бы Густаба не уводил у меня людей.
  - Сейчас, Савелий, в первую и может быть единственную минуту нашго с тобой душевного понимания, скажи мне, ты всегда такой, - сказал я передавая ему письмо.
  - Какой? Пижон? Договаривай. После шпиона, признаться в пижонстве уже легче. Куда легче, - сказал он.
  - Ну да, - сказал я.
  - Пижон, пижон, - ответил он, останавливая машину. Мы остановились. По крыше автомобиля забарабанил мелкой дробью дождик. Густая влажная взвесь вошла а машину через окна. Запахло холодной хвоей. - И всегда был. Тебе хочется жить такой жизнью как все, говорить банальности, всего лишь вкусно есть, входить в самок лицом к лицу, обсуждать свои успехи с такими же сальными котами, безопасно спать и растить детенышей? А потом умереть, узнав о себе лишь то, что физиологически ты все же не вполне состоялся, так как ни моча ни память тебе уже не подвластны, Андрей? Я просто много видел таких людей, теряющих мочу и память, от этого у меня перебор, в силу которого ты зовешь меня пижоном. Впрочем, я заболтался, а меня ждет люстрация твоей почты. Уж замуж невтерпеж.
  
  Какое-то время он молча читал. Потом сказал:
  - Урал, - и передал письмо Мартыну. Тот прочитал и не говоря ни слова передал листок бумаги Анвару. Анвар также молча передал его мне. Вот оно, истинное мое место в теперешней иерархии. Собственную почту получаю через третьи руки. Хорошо хоть не женат. Я открыл сложенный вдвое конвертик.
  
  Архив Отправленных Почтовых Надобностей
  
  Spearhead
  Challenges And Solutions
  
  
  Уважаемый господин Плесков!
  
  Нам стало известно, что вас опекают наши коллеги из Hierde. В этой связи нам хотелось бы предложить вам ознакомится и с иным подходам к решению задач, представляющих предмет нашего общего интереса. Мы готовы поделится с вами нашими знаниями и опытом. Пусть и в рамках партнерской проверки. Господин Прохоров знает как с нами связаться и, уверен, сообщит вам необходимые для этого реквизиты.
  
  Всего вам доброго.
  
  
  С уважением,
  
  Урал Усс
  
  - Your fame precedes you, Андрей. Реклама о тебе предшествует тебе, - помог мне справится с удивлением Савелий. - Ты или действительно очень важный в нашем деле актив, коль скоро вокруг тебя вертится такое множество заклятых друзей, или просто судьба у тебя такая. Жизненная роль. Agent of Random или Agent of Change, - добавил он.
  - Agent Orange, - съязвил я в ответ. - Им стало известно. Why the fuck, всем становится известно, Мартыну, Густабе вашему, этим, всем становится обо мне что-то известно? - мне захотелось выйти в ночь, в дождь и хвою. Я открыл дверь и вышел. Оперся на мокрое и прохладное заднее крыло РуссоБалта. Двигатель работал, оттого машина легко вибрировала всем своим телом, наши металлы взаимосмачивались. Дождем и злостью. Мне тоже захотелось вибрировать с ней синхронно, избавляясь от излишнего злого электричества.
  - Андрей, у тебя pit stop или ты решил... - спросил у меня Мартын через открытое окно.
  - Да отлить мне надо, отлить, - громко сказал я, повторяя интонации Савелия в ресторане.
  - Охота пуще неволи. Тем более маленькая нужда, - отозвался тот. Я вдруг понял почему он все время цитирует. Раньше меня это раздражало, еще миг назад внезапно развеселило. А теперь я понял. Он просто держится за эти прибаутки как за поручень, они позволяют его мозгам постоянно фиксировать себя в определенном месте психического пространства. Увлекся размышлениями, потерялся, но вот услышал пару слов и на их тему выдал что сообразное - вот уже и в нужном состоянии, на нейтральной скорости, с нее - хоть вперед хоть назад. Как у меня с размышлениями о Лешиных проблемах. С любой точки мысленного пространства вот такой мантрой можно переместится в положение вне игры. И обдумать ход. Спрошу как-нибудь у Савелия о своей догадке на досуге. Кстати, пока думал о нем - успокоился. Надо же. А раньше меня успокаивали лишь Лешкины проблемы. Problems As Challenges. Или наоборот.
  - Отпустите меня на партнерскую проверку? - спросил я, садясь в машину.
  - А что, хочется? - ответил Савелий вопросом на вопрос, трогаясь.
  - Не то чтобы, просто лучше съездить в эмиграцию, вернуться обратно и больше никогда не хотеть, чем вечно верить в Китеж Град на Гудзоне.
  - Это верно. Будет тебе, Плесков, peer review, - сказал он.
  - А что у вас за отношения с этим, как его, шельму...? - спросил я.
  - Сложные отношения. Завтра об этом Мартын тебе расскажет. Здесь в двух словах никак, - ответил Прохоров.
  - Нет, но все же, зачем я им сдался, - спросил я перед тем как Савелий в очередной раз наложит окончательный запрет на разговоры по делу сегодня.
  - Думаю, обычный head hunting, - ответил за Савелия Мартын. World of consultancy is very small, как тебе известно. Они узнали, что у нас появился рекрут, ну и решили по честному, без таинств, тебя переманить.
  - Как узнали? - спросил я.
  - Андрей, может хватит уже? Ты теряешь свой inflated копошением вокруг тебя серьезных людей авторитет. В подводных лодках секретно лишь их местоположение в момент пуска ракет и их цели. Так то о субмаринах. А в нашем деле секретов мало, - добавил он.
  - Так а как же работать, если не соблюдать секретности? - спросил я.
  - Соблюдают все. Но дела делаются не секретностью, а талантами. Поэтому настолько важен у нас человеческий фактор, - ответил Мартын.
  - Плохо лишь то, что вокруг тебя маячит Густаба, - тихо произнес Прохоров.
  - Ты уделяешь слишком много внимания метафизике, Савелий, - Не думал, что Мартын может одергивать Прохорова таким тоном.
  
  Савелий промолчал. Мы снова ехали молча. Вдруг фары выхватили беспокоящую сердце картинку. Беспощадную. Я прокрутил в мозгу назад, укрупняя детали. В свете наших фар стоял Мерседес а возле - мужчина стоял на коленях, а двое других держали его за руки справа и слева.
  
  - Видел? - спросил Мартын сразу всех, обращаясь в единственном числе.
  - Да, - ответил ему Савелий сразу за всех. Резина завизжала по асфальту, оставляя невидимый нам жирный след.
  - Быстро! Мартын - слева, Анвар - за мной! Плесков! На дистанции сзади! Вперед! - отдавая команды Савелий доставал из stash под своим сиденьем автомат, переключая его для автоматической стрельбы.
  
  У Мартына и Анвара откуда-то появилось оружие. Пистолеты. Я не видел, чтобы ранее что-то отвисало в их пиджаках. Впрочем сейчас они были в одних рубашках. Дождь оставлял нам точечные удары прохладных капель на лице, руках и спине. Как только мы отошли на шаг-два от машины - грянул выстрел.
  
  - Вперед! - громко скомандовал Прохоров. В ответ раздались выстрелы в нашу сторону. Пистолетные. Пуля с глухим треском царапнула дерево недалеко от Анвара. Я бухнулся на землю. Савелий, Мартын и Анвар шли вперед не останавливаясь. Савелий выпустил очередь, так чтобы поверх голов.
  - Как думаешь, убили они его? - донесся до меня вопрос Прохорова.
  
  Ответом ему стало два выстрела. Один сделал Мартын, второй - с другой стороны.
  
  - Уходят, - сказал Мартын.
  - Быстрее к машине, - скомандовал Савелий. - Не лезьте под пули.
  
  Получается у него и без прибауток. Я давно заметил за своим сознанием одну любопытную особенность. В важные жизненные моменты, необязательно опасные, просто важные, мое внутреннее время как бы растягивается, а само сознание как бы расслаивается на две половинки. Одна непосредственно участвует в жизни в режиме реального времени, другая - в замедленном. Хватает временного ресурса непросто на созерцание, но и на, подчас, достаточно скабрезные комментарии. Дельных советов, впрочем, от этой моей ситуативной второй половинки, я не получал никогда. Не стал исключением и этот раз.
  
  Савелий сделал еще одну очередь. Метрах в пятидесяти от нас раздался приглушенный крик и ругательство. Попали. АКС Прохорова затрещал вновь. Ухнул пистолет Анвара. Мы приближались к Мерседесу. Противник отходил.
  
  - Не пытайтесь преследовать, - так чтобы слышно, но не громко сказал Савелий. - Отогнать и все. Вперед!
  
  Мы на месте. Прохоров посветил фонариком и выхватил им тело мужчины - и откуда у него такая нужная экипировка.
  
  - Анвар, присмотри там, - сказал он Гейдару. Посветил в лицо тела, потрогал сонную артерию. Посмотрел на меня. Сказал: - Асланбек Зажиев. Убит. Мартын звони Сашке. Пусть шлют три чоппера. Два со спецназам, один...ну, как водится.
  
  Мартын вытащил мобильный телефон и начал нажимать на кнопки.
  
  - Анумо, хлопцi, вiдийдить вiд кари, - сказал Прохоров. - Дальше, дальше, все отошли, живо. Заберите тело. Не мешкайте.
  
  Мы сделали как сказал. Отошли вниз по дороге пока он нас не остановил.
  
  - Все, хватит.
  
  Савелий дал еще одну очередь в сторону гор. И вторую, прямо в бензобак Мерседеса. Раздался взрыв.
  
  - Ну вот, - сказал Савелий. - Будет архаровцам Чеснока хороший ориентир.
  - Савелий, Александр на связи, - сказал Мартын передавая Прохорову телефон.
  - Сашка, привет. Это Савелий. Тут у нас ситуация. Убили Зажиева. Нет, не мы. Другие. Мы тут немного постреляли. Шли чопперы и десантников своих, лес прочесать. Да. Квадрат 36-80. Найдут быстро. Тут такой ориентир, что заметишь. Evacuation - на костер, бойцов - вверх и в стороны. Думаю да, если с тепловизорами. Одного подбили, горит. Да, отбой.
  
  Подошел к телу. Вздохнул.
  
  - Ну вот. Sic Transit Gloria Муди. Плохо, конечно. Но и нам работы меньше. Да, парни? Помянем опосля. Анвар, пожалуйста подгони мою машину к пожарищу. Нам еще акт составлять с офицером по вызову. Чеснока. А вся канцелярия у меня там, в машине.
  
  Вертолет сел прямо на ровный участок горной дороги. Анвар помогал ему приземлятся, делая руками пассы. Он был похож на парней что в наушниках на авианосцах дают отмашку на взлет палубным истребителям-бомбардировщикам. We"ve lost a bird, вспомнилось мне из пьяных откровений североамериканца, что рассказывал мне о своих приключениях в дельте Меконга. Мы убивали гуков, Ондре. Гуки убивали нас. Мне было восемнадцать лет и была война. Так было нужно, говорил он мне и искал в моих глазах понимания и не находил.
  
  Из вертолета прыснули солдаты в "кумулятивных" шлемах, похожие на головастиков. Четко, запрограммированными движениями головастики начали занимать позиции боевого охранения, обнажив штабную группу из трех человек. Группа направилась к нам. Невдалеке, в горах трещали роторами еще две машины. Из каждой исходило по мощному лучу. Маленькие проблесковые огоньки перемигивались на корпусах вертолетов удалявшихся от нас. Одна машина начал снижение. К нам подошел один из головастиков. Главный.
  
  - Поручик Червень. Здравия желаю, - сказал он обращаясь ко мне. - Что тут у вас? - добавил он тоном прибывшего на объект водопроводчика, разворачиваясь в сторону пылающего остова машины. На рукаве шеврон - самолет, два парашюта, корона и лозунг:
  
  С Любых Высот В Любое Пекло!
  
  - Война, - ответил я. Глупо ответил.
  - Ситуация, - поправил меня Савелий, возникший из кустов. Нужно было отлить? Переволновался?
  - Понятно, - сказал главный головастик. - Детали?
  
  Остаток пути мы ехали молча. Перед воротами Савелий нажал какую-то кнопку на панели приборов РуссоБалта, ворота открылись и мы въехали на виллу. Здание выполнено в мавританском стиле. Везде пальмы, кипарисы, йодистый запах моря. Савелий и Анвар сдержанно попрощались. Мартын отвел меня на третий этаж и показал мою комнату. Из комнаты был потрясающий вид на утесы и море. Справа огоньками уходящего с горы вверх космического корабля виднелся какой-то вычурный своей основательной купечностью замок. Были различимы ориентальные мотивы. Мартын увидел, что мой взгляд остановился на замке.
  
  - Хоромы Армена Зайчугянца. Да, того. Среди обладателей объектов такой собственности однофамильцев нет. Владелец сети супермаркетов Елисеевский Торговый ряд. В простонародье - Елисеевский Дворец. Нравится?
  - В общем - да, - ответил я.
  - Попытайся хорошо поспать, Андрей. Завтра снова разговоры и новые вводные. Да, еще. Сейчас и всегда. Если есть вопросы - можешь излагать их на бумаге и оставить, если здесь, то в переговорной на столе. Вообще - слать нам на корпоративный, - он усмехнулся, - электронный адрес. У к а ж и дот ком. Это если вопросы вообще. Если в частности - то лучше в личной беседе.
  - Спасибо, Мартын, - поблагодарил я его. - Спасибо, вообще.
  - Не держи зла на Савелия, - сказал он, - Савелий добрый. Просто сарказм его и вредность - это суперзащита. Ему, как и всякому ранимому человеку, нужно окружать себя маскировочными дымами. Чтоб не думали, что слабый. Правда, тот кто разбирается, видит и через дымы.
  - Например Густаба? - спросил я.
  - Например Густаба, - ответил он, - Доброй ночи.
  - До завтра.
  
  Мы расстались. Я был переполнен всякими эмоциями и лишним электричеством. Поэтому решил пойти искупаться. Вода была холодной. Превозмогая себя вошел в воду. С усилием. Поплыл. Плыл и не о чем не думал. Весь слился с морем. В мозгах лишь ветер и морские волны. Мыслей нет, а то что есть, колышется в такт морской волне. Надо мной звезды, внутри - пустота. Как в космосе, вспомнил я из Леши. Сброс нагрузки. Обновление. Новая глава. С белого листа и чистой сроки. Уже выходя из моря меня приподняла волна и бросила на большой валун. Больно. Думаю, что разбил ногу. Но немного. Кожа на колене зажглась. Ну что ж, спокойствие иногда покупается кровью. В данном случае - малой. У кого-то большой. Кто-то теряет жизнь и в лицо его тела светят фонариком и говорят помянем. Война. Нет война, это когда что-то масштабное и продолжительное. Маленькое и стремительное это - ситуация.
  
  Я вернулся к себе в, как же назвать служебное помещение для моего тела, комната, номер, suite, кабинет? Неважно. Я вернулся к с е б е. Исполненный энергии, пахнущей йодом с металлическим привкусом крови. Мокрый и металлический как АКС. Смоченный. Желающий стрелять. Хотелось действовать. Подошел к стеллажу с книгами. Верхний ряд занимали энциклопедии и словари. Посмотрел на словарь Ожегова и вспомнил про мысль, что выронил давно, еще в Лондоне. Хотя какое, в сущности, это давно? Достал с полки два словаря. Включил настольную лампу, сел за desk, открыл умные книги и быстро нашел, что нужно.
  
  Словарный Запас
  Думник -
  Пьяный да умный, человек думный. Думчивый, о деле, случай, требующий обсужденья, размышленья, разгадки; заставляющий призадуматься, опасаться, остерегаться. Дело бы хорошо, да думчиво, как бы не ошибиться. Хороша бы присказка, да думчива. | О человеке. мнительный, нерешительный. Думник м. пск. человек задумчивый, молчаливый, угрюмый. Думчивость, свойство, принадлежность думчивого.
  
  Споспешник -
  СПОСПЕШЕСТВОВАТЬ или споспешать чему , способствовать; -ся, страдат. -ванье, действ. по глаг. -ватель, -ница, споспешник, -ница или споспешатель, -ница, пособник, помощник, поощритель. Споспешный, спопутный, способный. -ничество, действ. по глаг. Споспешенье, успех, удача, спорина. Споспешеньеца желаем!
  
  Толковый Словарь Русского Языка Ожегова
  
  
  
  
  Spearhead -
  To lead an organized action or an attack.
  
  Expose -
  n.1 an orderly statement of facts. 2. the act or instance of revealing something discreditable. [French, past part. of exposer (as EXPOSE]
  
  Longman Dictionary Of Contemporary English
  
  Закончив со словарями, взял искушающей своей целомудренной белизной лист бумаги с водяными знаками и, подавив в себе желание посмотреть их на свет стал записывать на чистом листе вопросы Мартыну. Обещал ответить. Никто за язык не тянул. Мне нужно было на что-то потратить хоть часть той энергии которой со мной поделилось Черное Море. Остаток я потрачу завтра. В личной беседе. О том, как теперь буду работать шпионом. В частной разведке с государственными заказами. Как дядя Савик. Узнавать, убегать, догонять, убивать? This Game Has A Name. It Will Always Be The Same.
  
  Name Of Game
  Утром я проснулся от пения птиц. Их громких и замысловатых трелей. Вышел на лоджию, вдохнул полной грудью воздух, подивился еще раз на curlicues, руколепные завитушки Елисеевского Дворца и вполне предсказуемо пришел к выводу, что жизнь все же хороша. Удивило лишь то, что на лоджии птичьи трели звучали глуше чем в моей комнате. Потом я понял, что это все запись и передается она по системе общего оповещения, чтобы понудить, или принудить, к подъему. Уже в душе услышал звонок телефона. Весь в капельках росы выбежал в комнату, оставляя за собой мокрые дорожки. Не вполне чтобы одетый. Разговаривающий по телефону. Со стороны, думаю, смешно. Но, все же не так, как в тот раз, когда мне пришлось переводить очень важные переговоры дипломатических лиц с бандитами полусвета в сауне. Наши тела персперировали сверх всякой меры и требовалось немало душевных сил, чтобы без улыбки произносить, а "не будет ли угодно господину советнику посла рассмотреть возможность..." Господина советник была горд собой и характерен обильной вегетацией ему присущей и на нем преобладающей. Он сидел с важным видом, сдвинув колени домиком как девственница, но мне со стороны все было видно все равно. Даже лучше. Тем, что было видно можно было воистину гордится и послу, а не советнику. И очень хотелось рассмеяться. Вдоволь, всласть, с матюшком. Но было нельзя. Ноблез оближ. А теперь можно. Но не хочется. Хороша ложка, да обед съеден.
  
  - Да. Плесков, - сказал я в трубку. Ветер из окна холодил мокрое тело.
  - Доброе утро, Андрей, - как обычно успокаивающе прозвучал Мартын.
  - Доброе утро.
  - Как спалось?
  - Like a baby.
  - Замечательно. Нам, Андрей, пора заканчивать наши теоретические разговоры, как считаешь?
  - Согласен.
  - Хорошо. Сейчас 8.30. Предлагаю не завтракая поработать часа два. Попивая хороший кофе. Чтобы голова светлая, а желудок без права голоса. Что скажешь на это?
  - Согласен.
  - Тогда жду тебя в переговорочной в 9. Дорогу найдешь?
  - Да. Буду.
  
  В переговорочной я был 8.55. Я патологически не умею опаздывать. Так уж распорядилась жизнь. В комнате для переговоров, обставленной в стиле штаб-квартире на Бибиковском, я не обнаружил ни портретов Черчилля, ни его изречений. Были картины. Маринисты-баталисты. Не репродукции. Мои друзья не любят эрзацев и заменителей. Им всем подошла бы шотландская фамилия McCoy. На деске возле бокового окна, с витражами, светился монитор. Я подошел и увидел там ответы на свои вопросы. Вчера, перед тем как лечь спать, я зашел на сайт укажи и отправил сообщения по указанному адресу. Заботятся.
  
  Архив Отправленных Почтовых Надобностей
  
  Настоящим отвечаю тебе, Андрей, на возникшие вопросы.
  
  Ј Крест Над Софией. Старый шовинистический лозунг-тост. Уверен ты знаешь в чем дело. Удивлен, что спрашиваешь. Когда турки взяли Константинополь из Софии сделали мечеть. Наши патриоты хотят вернуть на нее крест. В том смысле, что, по меньшей мере, поставить Турцию под контроль и ввести в нашу сферу влияния. По большей - спросишь у них самих. Случай представится. В определенных кругах данный лозунг по умолчанию считается главным. Я писал тебе то письмо находясь в контексте событий - готовил наше участие в Конференции. Однако, в принципе, полагаю лозунг правильный. Может и не захватим, но для общего тонуса дело это неплохое.
  Ј 22399. Номер воинской части. Also Known As Разведывательное Управление Генштаба (РУГ). Данное и все прочее элемент воздействия на тебя примитивными методами Савелием. Примитивные методы, порой, самые действенные. Вспомни себя в критических ситуациях. Весь sophisticated knowledge надстройки вылетает, остаются базовые знания. В действительности никто тобой серьезно не занимался. Полагаемся на внутреннее чувство.
  Ј Кто поможет сыну вдовы? Вопрос- элемент ритуала при принятия низшего иерарха масонского ордена в мастера. Упреждаю. Мы не масоны.
  Ј Вечный Рим. Вечный Карфаген. Это из спорного наследия Геополитики, как науки. Думаю ты осведомлен. Борьба Континентального и Морского. Нас и Их. Евразийцев и Атлантистов. Должен ли быть разрушен Карфаген поговорим завтра, равно как и о том,
  Ј почему с гибелью Асланбека Зажиева у нас теперь меньше работы
  
  Вот как. Мартын появился ровно в девять. Протянул руку для приветствия. Что-то было с ним не так. Конфигурация его растительности на лице изменилась. В сущности, ее не было вовсе.
  
  - Что ж это вы, господин Панькив, напрочь утратили свой five o"clock shadow? Словно и не вы вовсе теперь? - спросил я у него вместо произнесения более традиционного приветствия.
  - Things do happen, Андрей. Случается и не такое, - ответил он.
  
  Дверь открылась, приятного вида молодой человек, видно из местных татар, принес поднос с кофейником и питейными аксессуарами.
  
  - Спасибо, Джанибек, - поблагодарил татарина Мартын, - Ну что, - обращаясь уже ко мне сказал он, - приступим, помолясь?
  - Я готов, - ответил я.
  
  Мартын встал, подошел к открытому окну, вдохнул несколько раз воздух моря. Потом подошел к одной из полок, сделанный как и вся мебель в п е р е г о в о р о ч н о й из сосны, и поэтом великолепно смотревшейся в лучах солнца, взял небольшую пирамидку и встал напротив меня.
  
  - Глупо думать о древних как о законченных глупцах, Андрей, ведь не так, лишь потому что у них не было наших игрушек? Древние были умными людьми. Игрушки у них были свои. Помимо этого им было известно еще и то, что, например, неизвестно нам. Вернее - им. Скажем из области мнемоники. Бытует мнение, что в древности у людей были значительно лучше развиты функции памяти. Они достаточно точно запоминали крупные тексты лишь потому что текстов в нашем понимании - фонетически отображающих звучания слов - у многих цивилизаций не было. Были, скажем, иероглифы. При помощи иероглифов общаются между собой все четыре китайских языка, что, как тебе вероятно известно, существенно разнятся между собой. Китайские иероглифы используют и японцы, внося изменения в свои учебники сообразно изменениям на материке. Иероглиф непосредственно отображает собственно смысл, а не слово. Так как у слепых обостряется слух, так у людей, для которых недоступны наши тексты, обостряется смысл. Эти люди как бы созерцают смысл в иных измерениях чем мы. Смысл для них выпуклый, объемный, и не такой плоский, черно-белый как наши буквы, напечатанные на бумаге. Говоря о смысле, мне хотелось бы, вкратце, сказать еще кое-что. Каждое явление мы рассматриваем в определенном аспекте и под определенным углом. В момент конфронтации с его смыслом аспектов и углов много, как много и дельных людей, размышляющих о нем вслух. Со временем побеждает один или всего несколько аспектов и углов зрения. Как, например, с событиями 1917 года. Еще есть оригиналы полагающие все это Революцией, в этом аспекте, а не в аспекте уличных беспорядков и нарушения работы присутствий, и рассматривают его под углом зрения в том смысле, что это хорошо. Но нынче превалирует иное мнение, причем мы не знаем будет ли так всегда. Я все это тебе рассказал, чтобы вот сейчас показать тебе вот эту пирамиду. Если угодно - пирамида есть символ иероглифа смысла понятия, являющегося предметом моей презентации тебе, Андрей. Заметь, между делом, что пирамида эта обыкновенная, не усеченная и напрочь лишена каких-либо символов. Другого не держим. Так вот повертев ее в руках под разными углами зрения, тебе откроются ее разные грани, которые несомненно реальны. В любом положении тебе открывается правдивое знание об этой пирамиде. Нет обмана зрения, все реально. Грани - это разные лица, если угодно, отдельных правд. Их, в самом деле, очень много. И вот, порядком покрутив в руках эту пирамиду, ты получаешь какое-то представление о другом явлении. Но не все, ибо для нас невозможно увидеть ее всю, а не в проекциях. Это аналогия, Андрей, образ, но я думаю важный. Пирамида - это иероглиф. Он дает тебе наиболее полное из возможного, но все равно недостаточное знание об Истине. Я думаю, что у человека нет средств, технических или других знать истину. Правду - да, причем не одну, свою и еще многих людей, но истину - нет. Вместе с тем - нужно действовать. Значит выбирать свою правду, свой аспект и угол. Я тебе расскажу о нашей правде. Тебе еще предстоит определится, несмотря на придыхания и глупые ритуалы в ресторане вчера, включает ли это местоимение твое имя, - Мартын сделал небольшую паузу два глотка кофе. - Говорить о правде, Андрей, нужно честно, иначе, я думаю, не имеет смысла, иначе - Эшелонированная Логика, или Многоуровневая Разводка, - как инструмент достижения личной цели и об этом мы тоже поговорим. Так вот, если честно, то я лично думаю, что правда - это не то, что есть, и даже не русское значение этого слова как еще и справедливость. Правда - это то, что должно быть. Или было. Или должно было бы быть. Миф. Внутренне непротиворечивый, честный, побуждающей на достижение идеала, которого не достичь, потому что идеалы - истинны, иначе они - фетиш. Любой миф материализуется и заставляет людей бросаться грудью на амбразуры или же прикрывать той же грудью командиров в бою. В этом смысле, человека убить легко, а правду - нет, потому что, нужно уничтожить всех людей, что эту правду разделяют. Есть люди которые разделяют много правд. Иногда этот набор правд называют Общечеловеческими Ценностями. Есть другие, что крепко держаться одной правды. Например мы. Мы держимся, если угодно, Русской Правды. Есть те, что держаться, скажем Североамериканской. Указанные правды ведут свою праведную войну - ибо на настоящем временном отрезке они есть средоточие основных аспектов и взглядов. Мы называем ее Великой Пунической Войной. О просто Пунической тебе известно. Вечный Рим, Вечный Карфаген. Всегда, ведь есть две крупные группировки, враждующие друг с другом. Есть и сейчас. Мы и они. В отличие, скажем, от Обручева, крупного деятеля нашей школы Геополитики, мы, разумеется, во все антлатическо-евразийские конструкции верим мало, но чувствуем угрозу уничтожения того, что нам дорого, Андрей. Каждый из нас подолгу жил за границей, чтобы вернуться преданным сыном своего Отечества. И совсем не от того, что чужие отечества плохи, совсем нет, мы просто do not belong there, нам трудно там жить и чувствовать себя тем, что мы есть. Чужие же отечества хотят изменит наше на свой лад. Все это совершенно естественно, как магнитное поле, образующиеся от электрического. Никому не приходит в голову обвинять магнитное поле в том что оно есть, и если ты живешь возле распредустройства ты должен знать, что через полгода ты облысеешь и сойдешь с ума. Американцы, скажем, это ветер, земная стихия. Можно ли злиться на ветер за то, что он дует? Нет, но зная, что он может лишить тебя крова нужно противодействовать. Укреплять собственный дом, стрелять в грозовые тучи снарядами с серебром, осаживать. Вообще, достаточно часто в жизни нужно употреблять это слово в инфинитиве - осаживать. Российский Союз - достаточно прочная система. Ее можно гнуть, отрывать куски, но она достаточно хорошо сбита, потому что зиждется на может и не всегда справедливых, однако правдивых принципах. Являются ли русские лучшими финансистами? Нет. Это евреи. Торговцами? Нет. Армяне. Строителями? Нет. Пожалуй, украинцы, кстати мои предки, я знаю, что говорю. Иные говорят, что русские вообще ни на что не годны и не нужны. Но много ли хороших торговцев в Армении, а строителей в Галичине? Не много. Потому, что для раскрытия талантов необходимы условия, и главным является безопасность. Русские - тот становой хребет, которых в мире мало. Хотя и есть. Например, немецкий, китайский, североамериканский. Ребро жесткости, каркас. Внутри этого тела образуется привычный нам многоликий мир, что в самом деле един и всеми любим и принимаем, как грузинская кухня. Мексиканская ведь тоже острая, но не родная. Там - много разных перчиков, а у грузин - еще и много разных травок, и триста лет жизни вместе с нами. Грузины родные нам, а мексиканцы - нет. В этом, большом смысле, мы все - русские - и русский генерал грузин Багратион, и русский художник - армянин - Айвазовский, и русский украинский генерал с белорусской фамилией Параскевич. Ведь не ярославцев же наше государство, не суздальцев. Не курян, даже. Естественное стремление, бессознательно других становых хребтов, сломать нас и сделать похожих на себя, в ином состоянии мы уже угроза для их естественной среды обитания, ведь и мы инстинктивно действуем на разрушение чужих Отечеств, и только наивные или лукавые граждане мира полагают, что в политике стран можно быть вечно руководимыми овцами, посадив волков за решетки Гаагского Трибунала. ЭрЭс - система, а система, она чем более разветвлена, тем и живучей, упрощение системы несет ее смерть. От нас же стараются отколоть кусочки, наушничая им про свою собственную индивидуальную родину. Родина же есть всегда большая и малая. И нет конфликта между у тебя в голове между твоим родным городом и твоей родной страной, пока извне, а потом и изнутри твоей Родины тебе не расскажут, что в самом деле твоя родная страна в четыре раза меньше, а потом низведут твою большую родину до района города. Вот почему мы, коме всего прочего, занимаемся государственными заказами, Андрей, чтобы сохранить нашу большую Родину, причем, порой, теряем людей. Желание это, прежде всего эгоистичное, желание обладать, как, часто, и чувство любви. Мы просто таким образом ведем свои личную войну за привычную и единственно возможную для нашего самоощущения самими себя территорию обитания. И тем участвуем в Великой Пунической Войне. Она идет всегда, автоматически, и, если быть с тобой до конца откровенным, будет идти и без нашего с тобой в ней участия. Более того, я думаю, что наше участие никак не отразится на промежуточных итогах этой войны. Будет ли конечный, кстати , я не знаю. Наши направленные действия могут лишь отсрочить наступление какого-то результата. Иногда и на десятилетия, а для человеческой жизни - десять лет - большой срок. Но в итоге, мы ничего не изменим. В этом смысле, участие или неучастие в этой войне, на стороне русских, других ли, на всех сторонах как наши, кстати коллеги из Spearhead или на своей собственной, как Густаба Энгхофф, - по сути личное дело каждого бойца. Бессмысленное для Истории и Истины, но исполненная смыслом для собственной личности и правды. Если угодно - спорт. Мы с тобой одной крови. Тебе тоже нужно действовать. Войны своей ты не избежишь. Тебе нужно участвовать в боевых действиях вне себя, чтобы поддержать спокойствие внутри. У тебя есть некоторые, скажем пока так, способности к ведению такой войны. Поэтому мы нашли тебя, а другие тоже не прочь рекрутировать себе нового бойца. Поэтому тебе поступают предложения стать под знамена. Поэтому также мы отправим тебя в Spearhead, на партнерскую проверку. Мы не сможем удержать тебя, если тебе ближе по духу стиль их игры. Мы в русских цветах, у нас свои ценности, мы своих никогда не бросаем и не сдаем, потому что если такое случится, мы распадемся как целостная группа. У них же искусство ради искусства. Они - эстеты, мы же - "мужики". Тебе нужно будет выбрать кто ты - эстет или мужик. And this, Andre, completes my presentation. Есть ли у тебя вопросы?
  - Нет, - ответил я.
  
  Мне все было понятно. 1 гигабайт информации был проглочен одним глотком, двинулся, перехватывающим дыхание комом по внутренним трактам, чтобы в результате биохимической реакции разделится на множество кусочков и потом сгореть, выделяя необходимую для дальнейшего движения вперед энергию. Есть так называемые omonotopiac words, как бы имитирующие звук явлений, которые они означают. Sip, по-английски, маленький глоток, таких отхлебывают, а gulp - большой, таким отправляют внутрь большую часть. Вот он-то и состоялся, этот gulp. Мартын, правда, забыл рассказать про Асланбека, но спрашивать мне уже не хотелось. Вместо этого хотелось со всей дури бухнуться в море и чтобы плыть и в голове ничего не было. А то, что было, плескалось бы там в так морской волне. Ему уже все ясно и понятно. Тому, что плескалось. Бы.
  
  Понятно? Так возьми и расскажи другим. Тем кому нужно быть собой чтобы быть. Да и Отечеству нужны солдаты. Выгода взаимная.
  
  Укажи им на это.
  
  Просто возьми и укажи.
  
  
  
  
  Густаба. Великая Пуническая Война
  
  Содержание
  
  Парусность
  Ковкость
  
  Ковкость
  
  
  Ј Не Верь Брату Родному
  Ј Down Town Boys
  Ј Due Diligence
  Ј Your Westbound Plane
  Ј Сыскание Америки (true love)
  Ј Переадресация
  Ј Архитектура Надстройки
  Ј Флердоранж. Ночной Десант
  Ј Troubled Trouble
  Ј Ковкость
  Ј Десятая Стратагема
  Ј It Takes A Man To Pull A Trigger
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"