Я положил на стол купюру. Женщина за столом смачно шлепнула на открытку почтовый штамп "Татуин" с датой отправки.
Но, прошу Вас, выдохните, любители фантастики, ничего не говорите. Эта история действительно случилась со мной и никакого вымысла в ней нет. Я вообще не люблю ничего выдумывать, а всегда рассказываю все как есть. Если что и будет недосказанно, так только потому, что я об этом не знал, или даже не знаю по сей день.
Я забрал сдачу и оглядел почту. Тут же продавали местные сувениры, соломенные шляпы, какие-то тряпки и еще кучу непойми чего. У запыленной витрины стояла женщина и увлеченно перебирала висящие гроздьями бусы. Она заметила мой взгляд и сдержанно улыбнулась мне. Я сказал ей: "Привет".
Женщину звали Эмми. "С ударением на и", - как любила сама представляться Эмми, а еще она добавляла: "Я - француженка". После этой ее фразы все мужчины неизменно восхищались и делали огромное количество комплиментов ее красоте. Все, кроме самих французов. Конечно, они никогда не говорили, что она страшная или уродливая. "Нет", - говорили они за глаза: "Эмми, безусловна, красива, но..." И дальше начинались бесчисленные но: нос чуточку длинноват и островат, глаза слегка широковато расставлены, волосы чуть тонковаты, грудь могла бы быть самую малость побольше, а ножки ну чуть-чуть буквально попрямее и, может даже, потолще. В общем, все эти чуточки и немножечки в глазах французкого мужчины складывались вместе и мешали оценить ослепительную красоту Эмми.
Надо сказать, сколько бы ни любила Эмми представляться мужчинам, мне она не сказала ни слова. Я думаю, она была достаточно внимательна, чтобы заметить, что в забегаловке через дорогу меня ждет моя очаровательная спутница.
Хочу сразу внести ясность и огорчить любителей любовных романов. Писать про любовь, на мой взгляд, неблагодарное занятие. Во-первых, если человек влюблен, он не поверит и тысяче книг про коварство и предательство. Во-вторых, я за то, что все люди вольны все пробовать сами, наступать на грабли или получать удовольствие от открытий. Ну и в-третих, я никогда в жизни не буду рассказывать постельную сцену, а потом утверждать, что это было восхитильно. Да мало ли, кому что восхитительно?! Кого-то возбуждает вид миниатюрной слегка приодетой восточной женщины, а кому-то и четырех галлопирущих здоровенных блондинистых норвежек будет мало. Нет уж, разбирайтесь сами с любовью и сексом, это приятно и, чаще всего, не смертельно.
Я поздоровался с француженкой и вышел из душного помещения. Надо сказать, на улице было не намного свежее. Палящее солнце нещадно плавило песок под ногами. Еще немного, и тут все будет в стекле. Хотя это было бы даже красиво, целая стеклянная пустыня. Но ходить бы стало чертовски неудобно.
Дверь почты закрылась за мной, звякнув колокольчиком, а я пошел к ожидающей меня спутнице. Смотреть по сторонам не было необходимости, так как автомобиль здесь проезжал пару раз за день, поэтому я смело пошел прямо к столику, за которым сидела ждущая меня девушка.
На другом конце дороги появился молодой человек. Он вышел на середину и посмотрел на меня. Это был Риккардо. Высокий, молодой и очень импульсивный юноша. Недавно его мама, разведенная лет десять назад, завела себе наконец мужчину. Риккардо был не маленьким и все понимал, но чисто подсознательно начал всем вокруг и маме в частности доказывать, что он самый лучший в мире. Думаю, в глубине души он надеялся, что мама наконец поймет, что, кроме сына, никаких других мужчин ей не надо. Наверное, господин Фрейд сейчас бы зевнул, а любой психотерапевт назвал бы страницу в учебнике с описанием такого случая.
Ко всем бедам, Риккардо со всей его импульсивностью и пылкостью был голубоглазым, розовокожим и светловолосым немцем. Эго имя, скорее всего, было глупой шуткой родителей.
Риккадо, одетый в кожанные сапоги, темные брюки и распахнутую на груди белую рубашку, стоял на дороге, держа руки в карманах. Ветер погнал поземку, и между нами нервно пропрыгало перекати-поле, лишь на мгновение задержавшись у какого-то камешка.
Но нет, уважаемый читатель, этот мой рассказ ни в коем случае не вестрен. Иначе бы заиграла музыка Эннио Морикконе. Но она не заиграла, а здесь не будет ни выстрелов, ни окровавленных трупов, ни прочих атрибутов динамичных и беспощадных боевиков.
Риккардо постоял немного, разглядывая забавную ящерку, изучающую что-то на дороге, и двинулся по своим делам. Я тоже не стал задерживаться. Моя прекрасная спутница щурилась на солнце и широко улыбалась, сверкая жемчужинами зубов. Она, с удивлением для себя, обнаружила, что в этой дыре делают превосходный кофе, и теперь ждала, чтобы угостить меня.
За соседним столиком сидел мужчина под сорок. Он был элегантно одет, частенько взъерошивал своих короткие, черные как смоль волосы пальцами с толстыми золотыми кольцами. Впрочем, его роскошные украшения выглядели довольно органично и неплохо вписывались в общий образ. Половину лица закрывали темные очки, но солнце было таким ярким, что все равно можно было заметить, что мужчина поедает взглядом мою молодую спутницу. Это был синьор Анжело Берти. Он тоже был немыслимо удивлен великолепным кофе, который нацеживал в малюсенькие кружечки хозяин заведения, и который некоторые называют эспрессо. Уж Берти-то знал, что бывает кофе, каппучино и другое пойло.
Но, хочу сразу оговориться, ни синьор Берти, ни я не собираемся тут разглагольствовать на кулинарные темы и учить Вас, что и как надо есть и пить. Хоть эта тема и очень популярна, но я придерживаюсь относительно еды тех же правил, что и в любви и сексе. Ради Бога, занимайтесь этим как, где и с кем хотите. Кто я такой, чтобы говорить Вам, что это вкуснее, а это возбуждающе.
Я отодвинул легкий пластиковый стул и уселся напротив своей милой спутницы, не без злорадства обратив внимание, как Берти глянул на меня и скривил недовольную мину. Впрочем, он быстро переключился на созерцание Эмми, которая в поисках сувениров совсем уже забралась в витрину.
По дороге, ужасно скрипя колесами и оглоблями, медленно прокатилась повозка, запряженная в спящего осла. Я ни сколько не преувеличиваю, осел брел пошатываясь, и глаза его были закрыты. На повозке, едва удерживая вожжи в руках, сидел сухой, жилистый мужчина в одеждах бедуина. Встретив такого в темной подвортне, каждый раз задумываешься, почему бы не купить себе пистолет, и почему бы сейчас не убежать? Фарид выглядел как настоящий бандит и головорез. Сам он на подобные заявления в свой адрес ужасно обижался, утверждая, что он тонкая и очень ранимая натура, не терпящая насилия. Клялся всем богам, что, отнимая кошелек или перерезая горло очередной жертве, он искренне сожалеет о содеянном, и всегда старается найти оправдания своим поступкам. Награбленное отдает голодным детям, а убивает исключительно нехороших людей. Впрочем, верить человеку с такими пронзительными и черными как ночь глазами, наверное, не стоит.
Фарид и вправду, притворясь спящим, на самом деле внимательно разглядывал людей. Зацепил взглядом, без всяких задних мыслей, фигуру и лицо француженки, мельком взглянул на меня с моей подружкой, вяло цыкнул на ослика и исподтишка посмотрел на итальянца с золотыми перстнями, ну и чуть не наехал на светловолосого юношу, переходившего дорогу.
В общем-то, все персонажи моего повествования на местах. Готовы ли они впутаться в историю, которая скоро произойдет, я не знаю. Но то, что им неминуемо придется стать участниками, это факт. Потому что помимо нашей интернациональной компании в этом городишке никого, кроме местных, не было. А местные, живущие в этой тихой и спокойной пустыне, были достаточно мудры, чтобы не лезть не в свои дела. Даже если эти дела разворачиваются на улочках их собственного поселения.
Есть еще пара наблюдателей, о которых, впрочем, я не знал. С одной стороны как-то неудобно говорить о вещах, о которых не имеешь представления, с другой стороны, довольно часто так делает большинство из нас. Тем более, эти персонажи очень важны в моем рассказе.
Неподалеку, в тени под навесом из плотных ковров, на кучке плоских и пыльных подушек сидели два верблюда и курили кальян.
- Как Вы считаете, - вежливо спросил верблюд, что помоложе, указывая своим раздвоенным копытом в сторону улицы, - выйдет ли из этой истории толк?
Второй верблюд, постарше и покрупнее, как раз рассматривал свою двухпалую конечность и размышлял на тему, что копытом это никак назвать нельзя, но и до лапы она не дотягивает.
Он оторвался от созерцания, пригубил трубку кольяна, выпустил дым и ответил:
- Ты должен знать, мой друг, что толк может выйти из людей. Порой даже весь. А история может просто выйти или нет. Относительно твоего вопроса, я думаю, что у них все получится.
Я одним глотком выпил кофе и вытянул ноги под столом.
- Ну что, вроде все идет отлично. Ты не находишь?
Девушка перестала щуриться на солнце и, сделав ладонью козырек, осмотрелась.
- В общем, да. Наша Эмми на месте, выглядит достаточно собранной. Думаю, в силу своей неопытности она сейчас подозревает всех.
- Ну что же, это тяжело, но хорошо для начинающих агентов. Что можешь сказать о нашей компании?
- Могу сказать, что все мы выглядим тут, среди местных жителей, как наряженные в разноцветные тряпочки пугала. - Моя спутница ослепительно улыбнулась.
Её слова удивительным образом отражали действительность ситуации и несли в себе кокетливые нотки. Потому что я невольно окинул глазами те две разноцветные тряпочки, которые были небрежно накинуты на ее прекрасное тело.
- Что же, это упрощает нам задачу. А тебе, как пугалу, я ставлю оценку "кол", - девушка удивленно распахнула глаза, - потому что ты привлекательная, обольстительна и желанна. Для пугала это полный провал миссии.
Моя спутница рассмеялась и шутливо толкнула меня в плечо.
Синьор Берти встал, зацепился взглядом за обнаженные плечи и декольте моей собеседницы, и, честное слово, свернул бы себе шею, если бы не налетел на хозяина забегаловки. Тот лишь заулыбался и извинился на своем берберском языке, элегантный мужчина натужно улыбнулся и удалился, брезгливо отряхиваясь.
Я кивнул в сторону итальянца и посмотрел на свою подругу.
- Трудно сказать, - покачала головкой девушка, словно взвешивая все "за" и "против", - я бы не заподозрила этого пижона в чем-то таком, если бы не ситуация. Что он здесь потерял? Бизнес в этом городишке, похоже, состоит из этого кафе и такси, - она указала глазами на пыльный и побитый "Лендровер", стоящий на площади в ожидании желающих куда-нибудь поехать.
- Мне тоже кажется, что этот итальянец тут по другим делам. На охоту за секретными секретами так не выряжаются.
- Может, он много смотрит кино?
- Хм, ну только если организация, на которую он работает, готовит своих агентов исключительно в кинотеартах. Хорошо, дальше.
- Тот мальчуган, - девушка даже не соизволила оглянуться, - может иметь отношение к делу, но если и так, занимается этим самостоятельно. Не думаю, что кто-то взял бы на работу такого неуравновешенного агента. Но приглядеть за ним стоит.
- Хорошо, - я посмотрел по сторонам, - кто еще?
- Тот бандит и головорез на телеге, - подернула плечиками девушка, словно давая знать, что у нее по спине бегают мурашки, - этот явно прибыл сюда, чтобы перехватить товар.
- Почему ты думаешь, что это не обычный местный житель, - я ехидно прищурился и потянулся к девушке, словно змея.
- Потому что на его ногах не пыль и старые шлепанцы, а военные берцы. Думаю, под его балахоном так и вообще целая форма наемника из соседнего государства. - Моя собеседница аналогично сощурилась и потянулась ко мне, так что наши носы почти встретились.
Тут мы одновременно повернулись в сторону почты, а Эмми неловко отвела от нас взгляд, завистливо вздохнула и пошла в гостиницу.
- Удивительно, - проговорила моя спутница, - такая очаровательная женщина. Неужели у нее все так плохо?
Вопрос был чисто риторический, так что я лишь пожал плечами.
- Думаешь, все уже поняли, что связной - это Эмми?
- Все? - хихикнула девушка, - Это мы, потому что ее прикрываем, и кто-то, кто хочет ее перехватить. Думаю, этот тип на телеге подумал, что она просто глупая туристка.
- Хотелось бы в это верить.
- Может, все-таки следовало доставить "подарок" с танками и вертолетами? - спросила моя прелестная спутница и вытянулась, подставляя плоский живот солнцу. Я за смотрелся на ее прекрасную, чуть влажную и от этого блестящую, кожу.
- В таких делах, - начал я менторским тоном, - проблемы возникают всегда, абсолютно всегда. И если с танками и вертолетами никогда не знаешь, что произойдет, то здесь совершенно очевидно, когда и где наши неприятели постараются перехватить посылку. Эмми - наше слабое звено.
Моя подруга сочувственно вздохнула, и, словно про себя, сказала еще раз:
- Она очень милая.
Я покрутил чашечку, убедился, что она совсем совсем пустая и поставил ее на место.
- Вдруг они перехватят почтальона? - поинтересовалась моя собеседница, проследив за моим движением и начав собираться.
- Никто не знает, что и когда точно искать. Грабить почтальона каждый день неразумно. К тому же, кто знает, на чем записаны эти данные? Может, это будет микрочип в марке.
Я тоже подобрался, готовясь встать.
- Просто найти письмо, адресованное Эмми, - поднимаясь, сказала моя напарница, при этом она наклонилась над столом и я слегка выпал из реальности, созерцая ее прекрасные упругие формы, пикантно показавшиеся из декольте.
Придя в себя, я поднялся со стула следом.
- Все письма в этом захолустье приходят до востребования. Половина из них просто не подписана. Думаю, прийти на почту и порыться пришедшей корреспонденции - древнейшее развлечение местных жителей.
На этом наш деловой разговор был окончен. Мы помахали владельцу забегаловки и вышли на дорогу.
- Покатаемся по округе? - кивнул я на пылившийся "Лендровер".
Моя спутница покосилась на не менее пыльного водителя, бездельничавшего неподалеку, сидя на ступеньках в тени и уплетавшего финики.
- А владелец машины посидит за наш счет в кафе, - ответил я, перехватив взгляд девушки.
Она игриво сощурилась и кивнула в сторону площади, мол: "Действуй!".
Как Вы уже наверное догадались, мы с моей очаровательной напарницей, о которой я мог бы говорить бесконечно долго, работаем на организацию с очень длинной и непонятной аббревиатурой - МАГАТЭ. Уж не знаю, какой белены объелось высшее руководство, но как-то приняли они решение помочь развивающимся странам Африки. А именно, решили подарить им, ни больше ни меньше, технологию холодного синтеза. Это такая жутко термоядерная вещь, которую давно уже используют во всем цивилизованном мире для получения дешевого электричества. В общем, не забивайте себе голову, просто поверьте мне на слово.
Чего только не насобирали в посылочку специалисты по этой самой Э(?)нергетике: готовые проекты, многочисленные программы расчета реакции, поведения плазмы и форм магнитных полей, характеристики материалов и, конечно же, Регламент. Без последнего вообще на электростанциях ничего не работает, творится хаос и ужас, и из всех щелей лезут вредные радиоизотопы. Но это мелочи.
Стоит ли говорить, что этой посылкой тут же заинтересовались нечистые на руку товарищи. И встал извечный вопрос, испокон веков мучавший еще банковских служащих: "Как лучше послать ценный груз? В броневике - надежно, но все знают, где сокровище. Неприметным посыльным - никто не знает, но если вдруг выяснит, то отнять не будет составлять никакого труда". И был выбран компромисс. Последний участок пути посылка должна была проделать тайно. И самым опасным местом этого плана была, как раз, наша Эмми. В ее задачу входило забрать "подарок" из почты и отнести на окраину городка, где должен был пройти огромный караван, подобрать посылку и доставить куда надо.
Ну а где тонко, там и рвется. Поэтому неизбежное покушение на ценный груз ожидалось как раз в то время, когда посылка будет в руках Эмми. Она, конечно, подготовленный агент, но никто не отменял то, что она хрупкая и нежная женщина. Но предупрежден - значит вооружен. Поэтому мы с напарницей и оказались в этом забытом цивилизацией месте. Поэтому и ждали подвоха со всех сторон. Ждали, что завтра на почту привезут коробку с туфлями, с чипом в каблуке. Но это будет завтра, а пока мы решили растрястись в стареньком джипе по пыльным дорогам, вьющимся среди этой скалистой пустыни.
Эмми, Риккардо и Анжело по стечению обстоятельств поужинали вместе. Они были единственными постояльцами единственной гостиницы городка. Эмми представилась джентльменам и как бы невзначай упомянула, что она француженка. Анжело, считавший себя прожженным ловеласом, и еще днем решивший попробовать познакомится с туристкой поближе, тут же выдал очередь комплиментов из своего стандартного запаса. Риккардо, ловеласом себя не считавший, просто покраснел до корней волос и безоговорочно в Эмми влюбился. Для него, на фоне всех его семейных переживаний, Эмми была идеальной женщиной. Во-первых, она была лет на пятнадцать старше юноши, и спросите у Фрейда, что для Риккардо это значило. Во-вторых, Эмми все же было не сорок пять, и она еще по праву считалась молодой женщиной, способной вызвать пламенные чувства у молодого человека. Впрочем, я ровным счетом не имею ничего против сорокопятилетних женщин. Очень многие в этом возрасте выглядят просто умопомрачительно.
Эмми, наивно полагая, что мужчины просто оказывают ей должное внимание, уделяла внимание им обоим поровну. Чем слегка раздражала Анжело и вдохновляла Риккардо. Впрочем, ничего "такого" Эмми себе не позволяла, и в одиннадцать часов вечера удалилась к себе. Анжело, даже не посмотрев на соперника, тут же поднялся и проследовал за женщиной. Риккардо же так и остался сидеть в легком ступоре, глубоко пораженный в самое сердце.
Ближе к полуночи, ворочаясь в постели, юноша услышал приглушенные и довольно характерные звуки, обычно сопровождающие занятие сексом. Щеки Риккардо вспыхнули, он вскочил на ноги. За секунду он передумал тысячу мыслей, начиная с того, что подлый итальяшка проник в комнату Эмми и сейчас насилует ее, заканчивая тем, что они на самом деле женатая пара, которая специально дурачила весь вечер влюбившегося юношу.
Минут десять Риккардо посидел в своем номере, слушая сладострастные стоны и скрип кровати. Он придумал еще десять тысяч различных сюжетов. Хотел ворваться к ним и что-то сделать. Потом передумал и решился на утро признаться Эмми в любви. И вызвать Анжело на дуэль. И много еще чего. В итоге он не выдержал и собрался спать в своем автомобильчике, на котором путешествовал. Но с улицы стоны были слышны еще явственней, и Риккардо, схватившись за голову, побежал прочь. В итоге он всю ночь шатался по пустынным улочкам и окраинам городка.
Анжело сделал звук у телевизора потише и понял, что не ошибся. В тишине ночи были слышны приглушенные стоны и скрип кровати. В груди материализовалась колючка и больно заколола донжуана в самое его самолюбие. Он скорчил удивленную гримасу и подумал - как этому белобрысому мальчишке удалось затащить в постель Эмми? Неужели он крупно просчитался, и она выбрала невинную робость, отвергнув его напористое мужество? "С другой стороны", - утешал себя Анжело: "Раз она так быстро прыгнула в постель с первым встречным, значит, и у него есть шанс". А уж он, прожженный сердцеед, покажет этой француженке, что такое настоящий мужчина.
Надо сказать, Анжело еще минут двадцать валялся и слушал отдаленные звуки страстного секса, удивляясь, сколько же сил у этого юнца. В итоге он не выдержал, сделал звук погромче и провалялся, глядя в телевизор, пока не уснул.
Эмми же, услышав женские стоны и энергичный скрип кровати за стенкой, не подумала ни об одном из ее новых знакомых. Она с глубокой тоской и завистью вздохнула. Не без удовольствия поприслушивалась к звукам где-то с полчаса, не выдержала и пошла в душ.
Если быть откровенным, ни я, ни моя подруга не вспомнили ни о ком вообще, занимаясь сексом этой ночью.
- Боже! - сказал молодой верблюд.- Эти люди такие примитивные. Они только и делают, что переживают, комплексуют и выдумывают себе проблемы.
Верблюд постарше лишь усмехнулся:
- Ты будешь удивлен, но они получают от этого огромное удовольствие. Даже когда делают ужасные глупости, потом, через года, вспоминают о них с улыбкой и говорят: "Вот я был влюблен, это да!" - или: "Эх, как же я был взбешен. Всех готов был убить!" - и прочее.
Молодой смачно фыркнул, выгоняя из ноздри муху, и затряс головой. Старший лишь махнул на него лапой. Сегодня утром он решил называть свою двупалую конечность лапой.
- Фигуры расставлены, скоро-скоро начнется игра, - через какое-то время промолвил старый верблюд, наконец-то справившись с кальяном.
- Меня беспокоит эта пара, - молодой указал на нас с напарницей, мы как раз подошли к забегаловке, где нам так понравился кофе. - Они так счастливы друг другом, что совершенно безалаберно относятся к своей работе!
- О! Не скажи! - воскликнул второй. Молодой верблюд непонимающе захлопал своими пушистыми ресницами, а пожилой довольно всхрапнул и откинулся на тощие и пыльные подушки.
- Можно ли наверняка вычислить нашего оппонента? - размышлял я вслух, сидя на стульчике в полюбившейся нам забегаловке.
- Только когда он попытается отобрать у Эмми груз.
Моя спутница сегодня надела соломенную шляпку, чтобы не щуриться от яркого солнца, но появление лишней одежды с лихвой компенсировала уменьшением длины и толщины остального своего наряда. Думаю, просиди синьор Берти за соседним столиком еще час, и он совсем забыл бы, что пришел сюда караулить Эмми.
- Например, если я сейчас, оглядываясь, зайду в почту, а потом выскочу и сломя голову помчусь прочь, вероятный перехватчик наверняка выдаст себя и погонится за мной, - продолжал рассуждать я, вытянув через соломинку немного ледяного апельсинового сока. Мысли мои текли ровно и спокойно, как поток прохладной воды, огибая берега и круглые камни. Поток, нежно ласкающий ее обнаженные плечи, гладящий по тонким, но сильным, рукам, ощущающий упругость ее высоких грудей, с чуть вздернутыми маленькими сосками, пробегающий по твердому и гладкому животику, утекающий в ложбинку между грациозными бедрами, скользящий вниз по ногам, длинным и стройным, мускулистым и женственным.
Моя подруга, нежась под моим взглядом, помогала мне размышлять:
- Только тот блондинистый мальчик погнался бы за тобой. Головорез в балахоне бедуина просто бы скрылся и нашел бы тебя позже, в каком-нибудь тихом и безлюдном уголке. А модник за соседним столиком вообще бы не шелохнулся, потому что он знает, что отсюда без транспорта никуда не деться.
- А я побегу к той машине, - я махнул в сторону "Лендровера", чем случайно привлек внимание его хозяина, который радостно вскочил.
Пришлось его разочаровать - сегодня мы кататься не собирались.
- Что же, попробуй, но сдается мне, что наш враг подготовился к неожиданностям.
- Насыпал песка в бензобак?
- И еще в драндулет нашему юному немецкому туристу, - широко улыбнулась моя спутница.
- Превосходно, - я вроде как по-дружески потеребил ее острую коленку.
Ближе к обеду подъехал почтальон на еле живом фургоне. Почты сегодня набралось с небольшой ящик. Пожилой, высохший под палящим солнцем мужчина втащил ношу, звякнув колокольчиком на двери. Через минуту он и работница почтового отделения вышли на улицу, почтальон закурил и начал рассказывать низенькой полной женщине городские новости. Та лишь ахала и охала, разводя руками. Потом мужчина попросил чаю, а сам, извинившись, направился во дворы.
На улице было тихо. Синьор Берти в очередной раз что-то уронил и полез под стол, чтобы ненароком кинуть взгляд на ножки моей напарницы. На улице, на ступеньках своих домов сидели несколько местных жителей. Один пил чай, водитель джипа жевал финики, остальные дремали,. Почтальон вернулся, выпил кружку чая, приготовленного полной женщиной с почты. Поболтав еще четверть часа, он завел свой допотопный автомобиль и, пыля, укатил дальше.
Вот тут-то и появилась Эмми. Она вышла из отеля, что стоял в двух кварталах от почты, и, помахивая дамской сумочкой, медленно двинулась к нам. Анжело встрепенулся и заметно подобрался. Моя спутница с удивлением уставилась на итальянца. Потом вопросительно посмотрела на меня, я лишь пожал плечами. Эмми медленно приближалась. Никто больше не отреагировал не ее появление. Но наш итальянский друг был явно напряжен, не очень правдоподобно делая отрешенный вид, он обдумывал вариант атаки на нашего агента. Если честно, я был уже готов схватить синьора, не дожидаясь от него активных действий. Так было договорено: я занимаюсь нападающим, моя спутница уводит Эмми.
Тут с противоположной стороны на улицу выкатила повозка с запряженным спящим ослом. Я кивнул назад, указывая своей подруге, что появился наш главный подозреваемый. Она широко улыбнулась, но скосила глаза на Анжело и еще раз взглянула на меня. Я показал ей два пальца и пожал плечами. Телега неумолимо приближалась. Эмми тем временем скрылась в помещении почты, звякнув колокольчиком. Итальянский модник встал и положил на стол монетку. Я слегка отодвинулся от стола и на очередной вопросительный кивок моей спутницы на приближающегося осла, показал ей зубочистку, а потом словно кольнул ею.
По моим прикидкам, даже самый спящий ослик, получив укол под хвост, может проснуться и погнать в неизвестном направлении. Так я рассчитывал избавится от головореза Фарида.
Девушка помахала мне ручкой, и я встал и сделал несколько шагов от наших столиков. Снова звякнул колокольчик, и Эмми вышла из душного помещения, облегченно вздохнув. У нее под мышкой была обувная коробка.
Анжело вышел вслед за мной, моя подруга помедлила секунду и тоже поднялась. Тут из переулка на полпути к отелю на дорогу вышел Риккардо. В голове его все так же бушевали страсти. За бессонную ночь он пережил сотню расставаний с Эмми, тысячу свадеб, побегов, спасений ее из лап коварного Анжело, миллион диалогов, заканчивающихся бурным сексом, руганью и пощечинами или аргументами, почему они никогда не смогут быть вместе.
Риккардо моментально оценил обстановку. Эмми, идущая к нему, и уже его заметившая и улыбающаяся. Анжело, делающий свой третий решительный шаг к уходящей Эмми. Ни телегу, ни меня, ни мою напарницу юноша, конечно же, просто не замечал.
В голове у Риккардо что-то щелкнуло, и он метнулся навстречу Эмми, только чудом при этом не выкрикнув: "Мама!". Ослик почти поравнялся с Эмми, и Фарид был готов уже прыгнуть на женщину, но увидел бегущего со всех ног блондинистого юношу. Ни меня, ни мою напарницу, ни Анжело он не видел. Фарид понял, что его раскрыли, но решил, что время на ограбление у него еще есть. Остановило его лишь то, что Анжело тоже рванул к Эмми, решив перехватить женщину. Я приготовился сделать больно спящему ослику.
Эмми ужасно испугалась бегущего Риккардо, она поняла, что он и есть тот самый бандит и охотник на ценный груз. Она повернулась и собралась уже было бросится к нам, но увидела приближающегося Анжело. Женщина обезумела от страха и побежала назад. Тут-то она и налетела на спрыгнувшего с телеги Фарида.
Они оба рухнули в пыль. Головорез запутался в балахоне, у Эмми выпала коробка, туфли разлетелись в стороны. Теперь они валялись, а мне на все это посмотреть мешала повозка. Я не без удовольствия ткнул зубочисткой осла под хвост. Взвыв пожарной сиреной, осел дернулся и поскакал вперед, утягивая за собой Фарида, чей балахон умудрился запутаться в спицах колеса. Анжело не удалось вовремя остановиться, и он попал прямо на орущего осла. Вся компания теперь неслась навстречу бегущему Риккардо. Тот технично отбежал в сторону, обратив внимание лишь на то, что из пыльного ругающегося мешка, наматывающегося на колесо повозки, выпал настоящий, тяжелый пистолет.
Моя напарница взяла Эмми за руку и попробовала поднять из пыли, но женщина, похоже, была в истерике. Я поднял с земли туфлю и стал разглядывать массивный каблук. Тут-то и присоединился к нам взмыленный Риккардо. В руках у юноши был пистолет. Несомненно, он решил, что мы два грабителя и бандита, жестоко расправляющиеся с Эмми прямо на улице средь белого дня. Молодой человек был в совершенном бешенстве. Он кинулся на мою напарницу, мощным движением отшвырнул ее от лежащей и плачущей Эмми. Выкрикнув что-то нечленораздельное, Риккардо направил на мою спутницу пистолет. Я замахнулся туфлей, а моя подруга успела лишь выкрикнуть: "Не-е-ет!".
Причем кричала она мне.
- Черт, как бы я хотел сейчас вот щелкнуть пальцами! - сказал пожилой верблюд и с негодованием посмотрел на копыто.
Подошел верблюд помоложе и уставился на застывших людей. Время остановилось. Пока пожилой тщетно попытался щелкнуть своей двупалой верблюжьей лапой, молодой обошел скульптурную группу по кругу.
- Вы хотите предотвратить ее гибель? - предположил он.
Пожилой поднял взгляд.
- Нет, - спокойно произнес он и кивнул на меня, - этот молодой человек остановит вспыльчивого юношу ударом каблука. Но вот незадача, чип от удара будет уничтожен.
Молодой верблюд попытался пожать плечами, получилось приседание на всех четырех ногах.
- Что с того? Не велика потеря.
- Да вот понимаешь ли, - замялся пожилой, - дело в том, что этот чип есть несколько иное, чем просто носитель информации.
Молодой наклонил голову, словно подставляя ухо для слушания.
- Этот чип содержит в себе всю информацию о нашей Вселенной, координаты и импульсы всех элементарных частиц, все квантовые числа кварков и бозонов, и много прочей ерунды. Более того, это не просто пассивный хранитель информации, Вселенная постоянно обращается к нему, чтобы жить дальше. Каждый квант времени из этого чипа считывается и записывается информация. Так живет наша Вселенная.
- Но... А... Эти... - ошарашено захлопал ресницами молодой верблюд.
- Этим не стоило ничего объяснять. Они просто должны были передать чип в руки нашего ордена.
- Это ужасно! - только и воскликнул молодой. - Сделайте что-нибудь!
- Ты знаешь, я не хочу, - неожиданно сказал пожилой верблюд. - Пусть все будет, так, как оно должно быть. И раз уж Вселенной суждено погибнуть так, то, что ж.
Молодой вытаращил глаза.
- Я бы очень хотел, чтобы наши друзья, - пожилой верблюд кивнул на людей, - решили бы эту проблему. Сами. Сейчас я запущу время и мы посмотрим, что будет.
Верблюд помоложе упал на землю и накрыл голову копытами.
Каблук с хрустом ударил Риккардо в висок. Юноша упал как подкошенный. Моя подруга с криком рванулась ко мне, и мне пришлось отскочить, чтобы она не свалила меня с ног. Она вообще повела себя странно. Увидев, что Риккардо упал, она схватила туфлю, и из каблука высыпались кремниевые крошки. Напарница вся сжалась и зажмурилась, словно в ожидании удара. Мне пришлось подойти и приобнять ее. От моего прикосновения она вздрогнула и открыла глаза.
- Ты как?
Моя спутница затравлено озиралась.
- Как же так, - прошептала она.
- Все в порядке?
- Нет, - вдруг вскрикнула моя напарница. - Этот чип, без него мы все умрем.
- Ну уж, - усмехнулся я.
- Это не то, что ты думаешь, это карточка памяти нашей Вселенной!
Молодой верблюд удивленно посмотрел на пожилого.
- Она наша сотрудница, - спокойно откомментировал тот. - Но, внимание! Мне не терпится узнать, почему мы еще живы.
Верблюды уставились на нас. Я решил, что мне показалось.
- Не переживай, что бы то ни было в этом каблуке, это не то, что передавали Эмми, - улыбнулся я и потряс напарницу, взяв ее за плечи.
Та вроде пришла в себя, выпрямилась и убрала прядь черных курчавых волос с лица. Я снова залюбовался своей прекрасной спутницей.
Рядом поднялась с земли Эмми, она показалась совсем худой, низенькой и бледной рядом с моей подругой.
- Я украл чип еще до того, как Эмми взяла коробку с почты.
- Что?! - воскликнули хором верблюды и моя напарница.
- Вчера я отправил открытку самому почтальону, которого попросил доставить туфли по конкретному адресу, сославшись на то, что я больная пожилая женщина и не смогу прийти на почту. Я написал, чтобы он оставил коробку под дверью, взял деньги за услуги, а коробку с другими, старыми туфлями вернул на почту, мол, их заберет одна несчастная иностранка, у которой нет денег, чтобы купить себе обувь.
Эмми вспыхнула и сжала кулачки. Моя спутница рассмеялась.
- Кстати, а что это за говорящие верблюды? - обратился я к двум верблюдам, которые ошарашено смотрели на меня.
- Нет, вы только послушайте, - зашелся пожилой верблюд, - "вер-блю-ды"! Вы, юноша, взяли бы банан и лезли на дерево!
Но я привык к подобным шуткам. Все-таки, что ни говори, а в Европе студенты часто подначивали меня за цвет моей кожи, но я больше привык к "нигер" или "черномазый".
- Это блюстители межгалактической безопасности, - пролепетала моя подруга.
- Верблюстители, - улыбнулся я. - А я, вообще-то, сын министра иностранных дел республики Конго! А бананы я могу есть и под пальмой. А еще, пока не забыл, Нуума, ты выйдешь за меня замуж?!
Все же смешно у верблюдов отпадает челюсть. Впрочем, у моей подруги и у Эмми челюсть отпала не менее забавно.
- Вообще-то она аллиянка, - встрял старый верблюд.
- Мне все равно, из какого она племени, - огрызнулся я на верблюда, и обратился к Нууме, - мои родители будут безумно рады моему выбору!
Девушка улыбнулась своей неземной улыбкой и обняла меня за шею.
Старший верблюд презрительно фыркнул, кивнул молодому и они пошли по пыльной дороге прочь.
День уже клонился к вечеру, безоблачное небо начало стремительно темнеть. По дороге, бегущей среди камней и песка, шли друг за другом два верблюда. А перед ними садился за горизонт огромный красный шар Солнца.