Тощий мужчина, сидел, ютясь на табуретке, и непрерывно курил, смотрел куда-то вдаль.
Его собеседник сдел за столом напротив. Он был молод, прилежен и безгранично спокоен. Он иногда откашливался, но запрещать курить не собирался. Он начал разговор:
- Меня зовут Сергей Васильевич.
Худой вздрогнул, словно его разбудили, и его взгляд сфокусировался на враче.
- Я очень хотел бы с вами поговорить, - продолжил доктор.
- Вы новенький?
Врач сдержанно улыбнулся. И кивнул.
- Хотите, чтобы я снова все рассказал?
- Вам это неприятно?
Худой неопределенно повел плечами.
- Мне все равно, - признался пациент.
- Вот и прекрасно, - ободрающе сказал Сергей Васильевич. - А мне было бы очень интересно послушать вашу историю.
- С какого момента?
- А когда, по вашему, все началось? Вы, взрослый человек: работа, семья, дети - и вдруг, у нас.
- Никакого "вдруг" не было. Мне всегда было интересно человеческое самосознание.
Врач внимательно слушал. Мужчина курил и неспешно рассказывал:
- Я давно уже изучаю философию, психологию, различные религии, даже аккультизм. Лет пятнадцать назад у меня возникла теория, как очиститься от лишней информации и заглянуть в собственное "Я".
До сих пор, я тренировался, разрабатывал методики, занимался психологическими экспериментами и, наконец, нашел способ. Я начал свой путь. Я увидел свою личность в виде массивного гладкого шара в эмоционально-информационном пространстве.
Первым делом я смахнул с бюрюзовой поверхности свежую пыль, тщательно стер успевшую крепко налипнуть. Все переживания, что были старше года уже спрессовались в твердые каменные пластинки. Кое-что приходилось соскабливать, с усилием колоть и счищать. Что-то крошилось само от легкого прикосновения.
Иногда попадались твердые фрагменты, они уходили вглубь памяти, и их приходилось буквально выковыривать. Все это были какие-либо значимые события.
Порой, откалывая небольшой кусочек, я провоцировал обвал каменной крошки. Иногда приходилось долгое время искать ту ключевую точку, которая бы помогла избавится от большого слоя воспоминаний.
Там в центре шара томилось мое истинное "Я".
Однажды, в ходе работы, на поверхности стала проступать вершина чего-то. По началу оно крошилось, но с глубиной стало крепнуть, пока не превратилось в цельный кристалл невиданной твердости. Я продолжал чистить и скоблить, а кристал оставался непоколебим. В какой-то момент, я даже решил, что это и есть мое "Я", которое потерялось, слилось с мыслями и воспоминаниями.
Я продолжал очщиать уменьшающийся шар равномерно. Подкапывая кристал со всех сторон. И вот, когда я добрался до знаний и опыта своих двадцати лет, кристал начал шататься, и выпал, тяжелым, звонким монолитом. Я понял, что это была моя любовь. Наверное, это было единственным, о чем я пожалел тогда.
Поверхность моего сознания становилась непроходимо твердой. Мои юношеские впечатления и переживания, были настолько спресованными, что я потратил в три раза больше времени на пробивание этого кокона, чем на всю работу до него.
Шар стал очень неравномерным, что-то въелось в мой мозг намертво, другое же оказалась пористым камнем, крошащимся под пальцами. С детскими переживаниями было еще сложнее. Мне иногда казалось, что я пробиваюсь через титановые пластины. Иные приходилось тщательно исследовать, искать трещинки и границы, и вынимать целиком.
Худой мужчина сидел неподвижно. Сигарета истлела, невозможно длинный столбик пепла даже не шелохнулся.
- Когда я сдул последние пылинки, мне открылась полнейшая пустота. Без всех моих знаний, эмоций, воспоминаний никакого меня и не существовало. Там ничего не оказалось. Ни-че-го. Меня не было.
Мужчина замолчал. А врач едва заметно кивнул кому-то, появился санитар, сходу воткнул в плечо худого иглу шприца.
Ему показалось, что он очнулся. Он совершенно не чувствовал своего тела. Он думал, что октрыл глаза, но не увидел ничего. Это был даже не темнота, это был серый шум. Тишины тоже не было, был тихий шерох. Помехи на кончиках нервных окончаний. И больше ничего.
- Где я? - показалось, что спросил он.
- Кто "я"? - вдруг резануло прямо по обнаженному мозгу.
- "Я" что которое пытается что-нибудь понять в этой пустоте, - ответил мужчина, постепенно обретая реальный слух.
- Значит ты все таки есть? Без воспоминаний, опыта и знаний, ты все же есть?
- Да, Я есть.
- Тогда начинай собирать свое сознание, ты снова станешь прежним человеком.
- Но я не хочу старого!
- Твоей жизни не хватит, чтобы твое "Я" слой за слоем обрасло новым.
- Я не хочу больше пачкать свое "Я" этим! Это шлак, экскрименты!
- Боюсь у тебя нет выбора. Как только ты выйдешь отсюда, твоя обнаженная сердцевина начнет покрываться слоями новых впечатлений, словно свежий срез металла ржавчиной.
- Я просто никогда не покину этого места.
Доктор включил свет. Худой мужчина был в коме.
Пожилой профессор с усмешкой посмотрел на молодого врача.
- Ну что, Сергей Васильевич, как вам понравился наш пациент. Ваша терапия сработала?